«Змееносец; Змеиный король; На стыке трех миров »

Николай Степанов Змееносец

Глава 1 Деловое предложение

                                               

                                                                                     

Поздний звонок по тайному домофонному каналу насторожил Ромуда. Никого из друзей он сегодня не ждал, а неожиданные визиты обычно не сулили ничего хорошего. Хозяин трехэтажного особняка включил экран видеодомофона. После того как инфракрасное изображение преобразовалось в обычное, на мониторе появился худощавый незнакомец с впалыми щеками и длинным носом. Нежданный посетитель смотрел прямо в камеру, значит, об охранной системе дома он знал более чем достаточно.

«Кого это принесла нелегкая? Что за тип? Откуда ему известно о скрытом лазе в мою берлогу?»

Сорокалетний владелец небольшой туристической компании «Ранг» вел довольно уединенный образ жизни. Он не имел семьи, водил дружбу с парочкой таких же закоренелых холостяков и изредка встречался с дамами, которых в дом никогда не приводил. О спрятанном в зарослях резервном ходе знали только близкие друзья, однако последние три года и они заходили в дом исключительно через парадные ворота.

– Назовите свое имя и цель визита, – пробурчал Ромуд.

– Липкар по рекомендации Анварда. Имею серьезное деловое предложение.

– Я плохо воспринимаю черный юмор на ночь глядя. И незнакомых шутников в неурочное время не принимаю. – Затворник выключил экран.

Анвард был школьным другом хозяина «Ранга». Пару лет назад он продал свой процветающий бизнес, занял у Ромуда немалые деньги, чтобы провести неделю по другую сторону Врат, и там через несколько дней бесследно исчез. Вернувшиеся туристы из его группы рассказали, что видели, как он упал в реку. Тело тогда так и не нашли. По словам аборигенов, в воде обитали гигантские чудовища, которые, впрочем, за неделю пребывания не удостоили потусторонних гостей своим вниманием. В общем, утонул или повстречался с чудовищами, так и осталось тайной, но человек пропал. И вдруг появляется незнакомец, подходит к дому со стороны леса, ссылается на Анварда…

«Хотя кто еще мог сообщить этому типу тайну запасного входа? Оклин? Вряд ли. Он наверняка уже и сам забыл».

Новый сигнал звонка прервал ход мыслей Ромуда.

– Прошу прощения, я абсолютно не имел в виду ничего дурного. Анвард передал пароль: толстушка, – скороговоркой произнес визитер, опасаясь повторного отключения.

Владелец турфирмы невольно улыбнулся, вспомнив довольно пикантную школьную историю, куда Анвард втянул и его, и Оклина. От новенькой учительницы, которую за глаза называли толстушкой, тогда досталось всему классу, за исключением самого зачинщика.

– Хорошо, проходите. – Ромуд нажал зеленую клавишу пульта.

Силовое поле вокруг прилегавшей к особняку территории образовало проход между двумя спрятанными в зарослях столбиками. Худощавый гость сделал два шага и остановился. Дальше его не пустило появившееся облако из насекомых. Противное неестественное жужжание мошкары било по нервам. Хотелось разогнать мелких летунов и поскорее убраться отсюда, но Липкару приходилось стоять, затаив дыхание. Его заранее предупредили об этой неприятной процедуре.

Наконец проверка закончилась. Насекомые отхлынули и, сбившись в единый комок, образовали плотный шарик с двумя светящимися огоньками. Шар плавно опустился на траву и голосом робота сообщил:

– Следуйте за проводником.

Посетитель послушно отправился за светящимися точками.

Систему защиты от посторонних Ромуд установил пять лет назад. Тогда в Ошудане, среднем по меркам планеты Инварс городке, было очень неспокойно, и любые меры безопасности не казались лишними. Когда беспорядки, вызванные закрытием обогатительного комбината, утихли, он не стал снимать охранную систему.

В последнее время дела Ромуда шли хуже и хуже. Фирма с трудом сводила концы с концами, и его все чаще посещала мысль продать дело, но тогда пришлось бы искать новое занятие или идти в услужение к более удачливым воротилам туристического бизнеса. Такому повороту судьбы противилось все его естество, а потому владелец «Ранга» продолжал плыть по течению, надеясь на лучшее.

Странного гостя бизнесмен решил принять в оранжерее. Выполнив роль провожатого, шар снова распался на мелкие частицы. С неприятным жужжанием мошкара полетела к границе силового поля.

– Присаживайтесь. – Хозяин указал на плетеное кресло возле круглого стола. – Чем обязан?

Бутылка красного вина пятилетней выдержки, ваза с экзотическими фруктами и коробка дорогих сигар обычно предназначались для приема особых гостей. Ромуд был заинтригован. С интересом разглядывая своего ночного гостя, он разлил напиток по бокалам.

Гость присел за стол, привычным движением пальцев обеих рук заправил каштановые волосы за уши, поднял бокал и поднес его к своему длинному носу. Глубоко вдохнув аромат вина, он с явным сожалением поставил емкость обратно, даже не пригубив.

– Если не возражаете, хотелось бы сразу о деле. – Худощавый мужчина взял персик.

– Не пьете? – удивился хозяин. Для одного себя он вряд ли бы откупорил столь дорогой напиток.

– Почему же? С большим удовольствием. Но не в вашей реальности.

Глаза Ромуда непроизвольно округлились. Если гость не лукавил, эти его слова говорили о многом и полностью меняли статус позднего визитера. Бизнесмен не слишком много знал о завратном мире, но понимал, что чародеи с той стороны Врат, которым здесь алкоголь был строго противопоказан, не каждый день заглядывают на огонек без приглашения. На Инварсе вообще выходцев из завратной реальности опасались, особенно волшебников, и никогда не оставляли одних без пристального внимания. И вдруг к нему заявляется человек…

– Вы действительно пришли с той стороны?

– Да. Вас это огорчает?

– Но ведь…

– Хотите убедиться, что я действительно волшебник? Пожалуйста. – Гость взглядом поднял в воздух яблоко и, пошевелив губами, разрезал его невидимым ножом на восемь ровных долек.

– Почему вы один? – Ромуд постарался успокоиться.

– Конспирация – залог успеха нашего общего дела. – В карих глазах ночного визитера блеснул лукавый огонек.

Чародею, прибывшему из завратного мира, обычно сразу по прибытии надевали антимагический медальон. А чтобы редкий гость не вздумал снять обрамленный хрусталем красный камень, во время пребывания на планете его сопровождали два специальных агента.

– Вы говорили об Анварде. Он действительно жив?

– Да, ваш друг неплохо устроился в нашей реальности. Он просил меня передать вот это. – На столе появились три пачки фиолетовых купюр. – Анвард сказал, что здесь его долг плюс проценты за два года.

«Сто процентов годовых? – обрадовался кредитор. – Неплохое вложение! С помощью этих денег я смогу залатать парочку финансовых дыр».

– Неужели Анвард нашел клад?

– В Жарзании деньги в землю не закапывают. Ваш приятель явно чем-то угодил высшим силам и сумел не только прижиться, но и открыть собственное дело. Наверное, слышали о «Натуральных шелках Гетонии»?

Гетонией называлась одна из провинций Жарзании[1] – державы, располагавшейся по ту сторону Врат. На Инварсе о существовании этой небольшой области знали только благодаря упомянутой волшебником торговой марке.

– Еще бы! В наше время мало кто способен на столь стремительный взлет за полтора года. А эти ребята уже вошли в сотню богатейших предприятий Инварса.

– Так вот ткань для этих ребят через Врата поставляет наш общий знакомый.

– Молодчина Анвард, рад за него.

– Он предлагает и вам подняться до таких же высот. – Чародей старался говорить по-деловому, почти равнодушно, но, присмотревшись, несложно было заметить возникшее напряжение во взгляде. Липкар изучал реакцию собеседника.

– Легко сказать. – Ромуд залпом осушил бокал. – Торговой лицензии у меня нет и не предвидится. К тому же для подобных операций простой лицензии недостаточно: чтобы продвигать здесь товары вашего мира, нужно специальное разрешение правительства и торгового концерна.

– Я в курсе. Но вы имеете право предоставлять туристические услуги и, насколько мне известно, без каких бы то ни было ограничений.

– Есть такое дело, – подтвердил хозяин особняка. – И что это дает?

– Анвард говорил, что спрос на посещение завратного мира, как вы называете нашу Жарзанию, сейчас чрезвычайно высок. Почему бы не организовать экскурсионный тур по Гетонии? Это, конечно, не Дамутория и не Арзанс, но, уверяю, там есть на что посмотреть и чем поднять адреналин в крови зажиточных инварсцев.

– Абсолютно невозможно. – Владелец «Ранга» разочарованно откинулся на спинку стула. – Пропускная способность всех Врат ограничена и расписана между крупнейшими корпорациями на десятилетие вперед. Меня и близко не подпустят…

– Вы говорите об уже известных Вратах. – Липкар надкусил персик и принялся с наслаждением его жевать, наблюдая за впечатлением, которое произвел на собеседника.

– Хотите сказать…

– Да, существуют Врата, о которых пока никто не знает. Причем не только на Инварсе, но и в нашей реальности.

– Не может быть!

– Вы так уверенно заявляете… Тогда объясните, как человек с моими способностями оказался в предместье Ошудана? Без амулета и соответствующего сопровождения.

– Новые Врата?

– Именно. Причем находятся они как раз на ваших землях.

– Возле дома? Но вы же появились вне контура силового поля. Опять магия?

– Я не настолько силен, чтобы в чужой реальности справиться с вашей защитой. Хотя у нас рассказывают об умельцах, способных и на такие чудеса. Нет, новые Врата расположены неподалеку от офиса «Ранга». Если не ошибаюсь, сквер, где находится фирма, тоже является ее собственностью?

– Пока да. Но там нет ничего, напоминающего Врата.

– Черные камни на берегу ручья помните?

– Конечно. Давно собирался их засыпать – плохо гармонируют с окружающей зеленью.

– Рекомендую не спешить.

– Но я никогда не видел там даже намека на разряды молний. Откуда?..

– В этом и заключается секрет, – остановил собеседника волшебник из чужого мира. – Врата оказались спящими. Чтобы разбудить их на короткое время, необходимо приложить некоторые усилия, о которых знаю только я.

– И много у вас спящих Врат? – заинтересовался бизнесмен.

– Пока мне удалось найти всего одни.

Владелец туристической компании на минуту задумался. С одной стороны, перед ним открывались грандиозные перспективы, но с другой…

– Погодите, я все равно не смогу организовать тур. Стоит заикнуться о существовании Врат, и с меня сразу потребуют непосильный страховой взнос на их содержание. Дадут день на сбор денег, а потом отберут сквер за долги.

– А я и не предлагаю заявлять о туре здесь. Анвард сказал, что «Ранг» зарегистрирован на другой планете, какой-то Земле. Это верно?

– Конечно! И как я мог забыть! – Ромуд осушил еще один бокал красного.

– Вот там мы и продадим первую путевку. Да еще специально чуть снизим цену, чтобы клиент раньше времени не афишировал ваши возможности на Инварсе и не задавал лишних вопросов чиновникам.

– Отличная идея, Липкар! А откуда вы столько знаете о нашем бизнесе? – Как руководитель туристического агентства Ромуд уже мысленно прокручивал в голове проблемы, которые предстоит решить, чтобы отправить первого клиента на другую сторону.

– Брал уроки у вашего друга.

– Ай да Анвард! Как только продам путевку, сразу оплачиваю страховку и потом… Кстати, неплохо бы придумать туру звучное название.

– «Дикие нравы Гетонии» – подойдет?

– Неплохо, неплохо, но клиенту всегда нужно что-нибудь погорячее. Например, «Необузданная Гетония».

– Не возражаю.

Ромуд вылил остатки вина в свой бокал.

– А какова пропускная способность Врат?

– Слабенькая, – с явным сожалением ответил волшебник. – Хотя, с другой стороны, это как раз одна из причин, почему их до сих пор не обнаружили. Пока я могу переправлять лишь двоих человек за декаду. А когда поднакопим капитал, попробуем расширить наши возможности.

– Шесть клиентов в месяц… это будет… – Расчеты прибыли не заняли много времени. – Замечательно! Предлагаю сегодня же начать оформление бумаг.

– У меня уже все готово. – Липкар вытащил несколько исписанных листков. – Осталось только поставить подписи и печати, партнер.

– Господин Губерг, шеф просит вас срочно к нему зайти, – незнакомый женский голос заставил вице-президента компании прервать любимое занятие.

Мужчина с сожалением оторвал взгляд от превращенного в столешницу большого экрана и повернулся к двери. Обладательницу приятного контральто он раньше в офисе не встречал.

«У нас опять новенькая? Хороша! Ай да Райсман!»

Вице-президент часто отключал все виды связи, будучи сильно увлеченным новым проектом – как сегодня, например, когда даже пришлось отправлять посыльного, чтобы до него достучаться.

– Босс у себя?

– Президент ожидает в зеленом кабинете. Вас проводить?

– С удовольствием, но лучше в другой раз. Когда шефа там не будет, – оценивая прелести новенькой, мурлыкающим голосом произнес Франц Губерг.

Слегка прищурившись, девушка довольно холодно ответила:

– Если на зеленый цвет стен у вас такая же реакция, как у президента, то лучше не стоит.

– Выходит, этот раунд я Виктору уже проиграл. – Реакция секретарши несколько удивила тридцатилетнего мужчину – ее предшественницы обычно густо краснели при одном упоминании о комнате психологической разгрузки.

– Естественно. В табели рангов компании «Зелако» вы второй, а он – первый.

– Ты у нас который день работаешь, красавица? – спросил Франц.

– Десятый.

– Значит, зеленую комнату прошла дважды?

– Заходила туда три раза, – с нескрываемым вызовом ответила дамочка.

О слабости шефа к юным девицам в компании знали многие. Как и о том, что в кабинете психологической разгрузки он обычно проверял кандидаток на «профпригодность». Правда, на посту секретарши Райсмана, как правило, постоянно сменялись высокие блондинки, а эта… Ростом чуть ниже среднего, параметры явно не дотягивают до пресловутых девяносто-шестьдесят-девяносто. Не отличалась новенькая и роскошной золотистой шевелюрой. У нее были темно-русые волосы и стрижка под мальчика, назвать которую громким словом «прическа» можно было лишь с большой натяжкой. Но глаза… Вот на это сокровище Создатель точно не поскупился, награждая им девушку. Синие-синие, глубокие-глубокие, да еще в обрамлении таких ресниц, что любая реклама позавидует. В Средние века за подобное богатство любую женщину сжигали на костре без суда и следствия.

– А ты далеко пойдешь, красавица, – уверенно заявил Франц, не отрывая восхищенного взгляда от двух голубых озер.

– Меня зовут Вероника Таркова. – Девушка даже не собиралась опускать глаза.

– Очень далеко, Вероника.

Губергу никогда не нравились красотки с пухлыми губами и маленьким, слегка вздернутым носиком. Они ему напоминали компьютерных кукол. Все предшественницы Тарковой умели только хлопать ресницами и демонстрировать бюст в глубоком декольте, подавая кофе. Новенькая и здесь смогла удивить вице-президента. Она была одета в брючный костюм, под расстегнутым пиджаком которого оказалась непрозрачная блузка с воротником-стойкой.

– Думаю, вы ошибаетесь на мой счет.

– Почему?

– Я не всегда иду туда, куда посылают.

– И часто посылают?

– Иногда бывает. Вот как сейчас за вами. – Указательным пальцем девушка коснулась переносицы, словно поправляла очки.

– Ах да. – Губерг поднялся. – Было очень приятно с тобой пообщаться. Надеюсь, мы встретимся в более неформальной обстановке.

– Если вы преследуете ту же цель, что и шеф, то не рекомендую. Кстати, хотелось бы узнать: он в зеленый кабинет всех вызывает по одному делу?

Франц не удержался от смеха, удивляясь раскрепощенности новой секретарши.

– Очень надеюсь, что ко мне у него дела другого плана.

– Да? А то я бы могла подсказать несколько полезных приемчиков.

– Ты мне их лучше как-нибудь потом покажешь, – улыбнулся вице-президент, покидая свой кабинет.

В комнате психологической разгрузки его ожидал второй сюрприз.

– Райсман, ты что, где-то с медведем сцепился?! – воскликнул Франц. – Я тебя таким красивым никогда не видел.

Босс держал на перевязи забинтованную руку, а его лицо украшало несколько нашлепок из пластыря.

– Ага, мы с ним берлогу не поделили. Садись, поговорить надо. – Шеф указал старому приятелю на кресло.

– О твоей схватке с медведем?

– Да что ты заладил… Что, Вероника уже похвасталась?

– Новенькая? Нет, мы с ней больше о колористике беседовали. Занятный экземпляр… Знаешь, впервые вижу здесь дерзкую девицу. Но… Полностью одобряю твой выбор. Прежние куклы с одной извилиной, да и той явно не в голове, до чертиков надоели. Никакого удовольствия от общения.

– Не могу разделить твой оптимизм, Франц. – Президент непроизвольно дотронулся до ссадины на щеке.

– Так это ее рук дело? – Заместитель в очередной раз не сумел сдержать смех, заметив смущение друга. – А на вид – хрупкая барышня.

– Хрупкой у нас оказалась мебель. А барышня…

– Погоди, тогда мне тем более непонятно – зачем она три раза посещала зеленый кабинет?

– А чего тут понимать? Первый раз я ее вызвал для… – президент запнулся, теперь удивляясь самому себе, как ему ТАКОЕ могло прийти в голову по отношению к этой новенькой.

– Первый можно пропустить.

– Во второй она привела сюда врача, а в третий принесла лекарства и перевязочные материалы.

– Ай да умница! Вот это девушка!

– Ладно издеваться. Я ведь ей абсолютно ничего не сделал. Только собрался блузку немного поправить…

– На груди?

– Какая разница где?

– Да, действительно, – ухмыльнувшись, кивнул Губерг. – Ну и как, получилось?

– Думаешь, помню? Очнулся на обломках журнального столика. Рядом доктор с жужжащей аптечкой и она. Объясняет, как неловко я споткнулся.

– Что же ты такой невнимательный? Под ноги смотреть надо, – продолжал потешаться вице-президент.

Фирму «Зелако» двое приятелей организовали десять лет назад. Предоставление услуг по межпланетным перевозкам необычных грузов тогда только-только разворачивалось, и дела шли прекрасно. Желающих отправить на далекую планету живой уголок родины нашлось на удивление много, а дело оказалось довольно хлопотным: требовалось провести целый ряд процедур по адаптации чужеродной флоры и фауны к местным условиям, изучить перспективы их взаимодействия и прочее, прочее, прочее. Не говоря уже об оформлении бумаг на ввоз и вывоз. Этим и взялась заниматься фирма «Зелако». Бизнес быстро пошел в гору. С тех пор компания заметно выросла, создала более десятка дочерних фирм и около полусотни филиалов. И нажила себе несколько серьезных конкурентов.

– Ладно, хватит издеваться, не для того звал, – попытался закрыть тему Райсман.

– Одну, минутку, Виктор, – не унимался заместитель, – ты же в прошлом боксер. Как допустил, чтобы слабая женщина…

– Слабая?! Ты о русском стиле единоборства что-нибудь слышал?

– Да так, краем уха.

Сам Губерг никогда серьезно единоборствами не увлекался, хотя и слабаком не был. В особенности, если применял некие технические средства собственного изготовления.

– Так вот, она занимается этим с шести лет. В шестнадцать – чемпион России. В восемнадцать пошла в армию и почти сразу устроила там групповую драку с тремя десантниками. В итоге «слабую женщину» выгнали за превышение степени допустимой самообороны.

– И ты ее взял с такой биографией?

– Думаешь, когда она пришла на собеседование, я в бумаги смотрел? Ты ее глаза видел?

– Не слепой.

– Тогда чего спрашиваешь?

– Стараюсь учиться на чужих ошибках. Откуда про драку узнал? В трудовой книжке про такое не пишут.

– После первой же «приватной встречи» мне захотелось выяснить, что за дьявола в юбке я принял на работу.

– Выяснил?

– С некоторым опозданием, как видишь.

– Тогда почему до сих пор не уволил? Неужели околдовала?

– Уволишь ее, как же! Дядя возглавляет местный налоговый департамент, а дед уже не первый срок в депутатах. Как думаешь, сколько времени просуществует наша компания, если вскроется факт незаконного увольнения сотрудника?

– Может, ей денег предложить?

– Да ладно, пусть работает. Сам же говоришь, она тебе понравилась. К тому же Вероника далеко не самая большая наша неприятность. – Президент принялся нервно вышагивать по комнате из угла в угол. – Дело в том, что на сегодняшний день у фирмы денег нет. Совсем. Мы даже не в нуле, а в большом минусе.

– Каким образом?

– Умелые действия конкурентов, некоторые мои просчеты и твоя лотерея. И вот теперь мы на краю финансовой пропасти.

– Глубокой? – Неожиданное известие пока не испортило настроение заму.

– Из такой обычно не выбираются.

Губергу вспомнилась ситуация трехлетней давности. Тогда финансовая атака конкурентов поставила под вопрос само существование «Зелако», и компании потребовался спасательный круг в виде крупного денежного вливания. Естественным решением подобной ситуации казалось получение очередного кредита, но местные банки, ранее встречавшие фирму с распростертыми объятиями, один за другим начали ссылаться на временные трудности. По-видимому, кто-то в верхах был заинтересован в захвате той ниши рынка, которую перекрывали Франц и Виктор. А поскольку слух о близком крахе компании распространялся со скоростью, близкой к световой, в предоставлении средств по очереди отказали и все транснациональные финансовые корпорации. Фирма семимильными шагами приближалась к банкротству. Этим бы все и закончилось, если бы не Губерг с его необычным тотализатором.

К тому времени популярность разного рода лотерей и розыгрышей из-за многочисленных махинаций недобросовестных устроителей заметно снизилась. Большинство азартных игр, проходивших в «живом эфире», на поверку оказывалось хорошо срежиссированной подставой… Практически любую «прямую трансляцию» могли записать за неделю до показа, а современная аппаратура позволяла обеспечить выпадение нужного шарика в нужной последовательности. И основные выигрыши оседали в карманах организаторов массового обмана граждан, которым в итоге доставались лишь крохи. После ряда громких разоблачений подобные игры перестали интересовать людей, и азартный по своей натуре человек отказался вкладывать деньги в призрачные авантюры.

И вдруг совершенно неожиданно появилась Лунная лотерея, в которой не было ни ведущих, ни шаров, ни шоу, а только фотоснимки. Сорок фотографий каждый час на протяжении суток. Один из спутников Луны транслировал снимки на специально выделенный телевизионный канал. Для каких целей был предназначен этот канал, Франц так и не узнал, его привлекли многочисленные кратеры на поверхности. Они присутствовали практически на каждом снимке, но, попробуй угадай, сколько?..

Игра увлекла многих обилием ставок и количеством выигрышей по ним. Можно было угадать, какие числа окажутся в большинстве – четные или нечетные, прогнозировать процент простых чисел, заканчивающихся на определенную цифру, и тому подобное. Самыми редкими, а потому и самыми крупными по размеру выплат были случаи угадывания конкретного числа на конкретном снимке. Если за час такое удавалось сделать семь раз, счастливчика ожидал главный приз – поездка на планету Инварс с посещением сказочной реальности.

Фирму-организатора лотереи Франц создал под чужим именем, а денежные потоки направил на спасение «Зелако». И вот теперь Райсман заявлял…

– Я не совсем понимаю, при чем тут моя лотерея?

– Сейчас все расскажу по порядку. – Виктор подошел к окну и раздвинул жалюзи. Здание с надписью «Странник» заметно выделялось среди других строений. – Похоже, господин Шпакман снова решил потеснить конкурентов.

Шпакман возглавлял фирму «Странник». Три года назад он первым изъявил желание купить акции тонущей фирмы. За очень смешную сумму.

Президент вернулся на прежнее место.

– На прошлой неделе «Странник» едва не приобрел контрольный пакет акций поволжского космодрома. Знаешь, чем бы это нам грозило?

– Догадываюсь. Отказом в транспортировке наших грузов.

– Точно. Поэтому я приложил все силы и средства, чтобы отвоевать десять процентов.

– Представляю, насколько взлетели цены.

– Мне еще повезло. Продавец выложил весь пакет целиком, но подставная фирма сорвала торги, и пакет был раздроблен.

– Хороший ход, – одобрительно кивнул Губерг, понимая, кто стоял за недобросовестным участником торгов.

– Толку-то! Акции космопорта сожрали все наши средства, включая копилку Лунной лотереи.

– Не беда, скоро новый тираж. Деньги будут.

– А вот тут ты сильно ошибаешься. Нельзя так глубоко уходить в новые проекты. Думая о будущем, не забывай о настоящем, иначе оно такой апперкот преподнесет, не очухаешься. – Райсман выложил на стол газету. – Вот полюбуйся.

«Счастливый обладатель главного приза уже пакует вещи, чтобы отправиться в волшебный мир. Тысячи глаз прикованы к его персоне. Наконец-то свершилось!» Под каждым заголовком находилось фото одного и того же человека.

– Неужели кто-то выиграл? А мне почему ничего не сказали?

– Сам же три недели назад приказал никому тебя не беспокоить. Вот и получи сюрприз.

– Мы хоть что-то оплатили? – Франц только теперь по-настоящему осознал положение, в котором они очутились.

– Нет, послезавтра необходимо либо подтвердить заказ и перечислить деньги, либо отказаться и заплатить неустойку. Бронь на посещение завратного мира тоже денег стоит.

– Кредиты, насколько я понимаю, нам опять никто не даст.

– Прошедший месяц был очень тяжелым, мы и так в долгах по самые уши. Даже дома, где мы с тобой проживаем, и те заложены.

– Понятно. У тебя на личном счете что-нибудь имеется?

– Крохи. Только на дорогу до Инварса в один конец.

– У меня? – Губерг никогда не интересовался собственным счетом, поручив контроль за ним приятелю.

– Твоих денег хватило бы на треть самой краткосрочной путевки в завратный мир.

– Плохо.

– А то я не знаю.

– А если перенести поездку на более поздний срок?

– Исключено. Шпакман постарался. Сроки и выполнение других обязательств перед счастливчиком взяты под контроль правительства. Только попробуй сорвать путешествие – и тебя задавят огромными штрафами.

– Во обложили, гады! Прямо хоть беги к уважаемому Шпакману на поклон. Как думаешь, под какой процент он даст нам денег?

– Хватить шутить! Скажи, что делать?

Цена путевки в Жарзанию действительно составляла очень крупную сумму, которой хватило бы на приобретение среднего межпланетного лайнера. Причем львиную долю – около восьмидесяти процентов – занимала аренда Врат на проход туда и обратно.

– Когда должен вылететь победитель? – потухшим голосом спросил Франц.

– Через три дня.

– Полагаю, наш аналитический центр уже проработал все варианты приобретения путевки? В том числе и нелегальные?

– Рынок туристических услуг Инварса перелопачен сверху донизу. Ни одной зацепки. Вот, – Райсман вытащил из кармана информационный кристалл, – хочешь полюбопытствовать?

В кабинете психологической разгрузки стоял всего один компьютер, который здесь использовался для моделирования расслабляющих голографических изображений. К общей сети компании он доступа не имел.

– Позже. – Губерг уперся в лоб пальцами обеих рук. – Что ж, остается лишь одна надежда.

– Какая?

– Перекупить путевку у какого-нибудь туриста здесь, на Земле.

– Как ты найдешь такого человека? Состоятельные клиенты не любят себя афишировать. Да и вряд ли они уступят свое место за треть цены.

– Пообещаем ему золотые горы плюс ту же поездку, но через полгода, а будет артачиться – еще и долю в бизнесе. Главное – его найти. Кристалл я, пожалуй, возьму.

– Может, тебе лучше зайти в аналитический центр? Там более полная информация.

– Не стоит. Думаю, Шпакман уже в курсе, где мы ищем выход из положения.

– Пожалуй, ты прав. С его возможностями проникнуть в нашу сеть – раз плюнуть.

– Я подойду к проблеме, не привлекая ресурсов компании «Зелако».

– Успехов тебе, – тяжело вздохнул Виктор. – Нам бы только эту неделю продержаться. Потом должен заработать мексиканский договор, там заказов на полгода напряженной работы. Да и деньги по следующему тиражу лотереи начнут поступать на счет.

Глава 2 Господин Фетров

– Господин Фетров? – Возле северного терминала Андрея окликнула невысокая стройная девушка.

– Да, это я, – кивнул светловолосый человек лет двадцати пяти.

Господин Фетров был довольно неприметным малым – чуть выше среднего роста, слегка вьющиеся, зачесанные назад русые волосы, почти круглое лицо, невысокий лоб, который постоянно прорезали две горизонтальные морщины, когда парень смотрел вверх. Цвет глаз молодого человека определить сразу не представлялось возможным – оттенок менялся от бледно-голубого к светло-серому, в зависимости от освещения.

– Я ваш сопровождающий на планету Инварс.

– Здорово! – Победитель Лунной лотереи подумал, что выиграл двойной приз, если отправляется за своей давней мечтой в сопровождении столь очаровательной спутницы. – А в Гетонию мы тоже вместе полетим?

Турист не ожидал, что к нему явится настоящая фея. Общительный по натуре, на это раз он несколько растерялся, околдованный бездонной синевой глаз красавицы.

– Нет! Моя задача – доставить вас на Инварс и передать с рук на руки сотрудникам фирмы «Ранг». Ваша задача – мне не мешать. Понятно? – по-военному четко распределила дамочка обязанности сторон.

– В общих чертах. И мне очень жаль, – искренне огорчился парень. Его немного покоробила прямолинейность девушки. «Доставить», «передать с рук на руки», будто он был каким-то неодушевленным предметом. – В волшебном мире рядом с волшебной девушкой…

– Андрей Валентинович, давайте сразу договоримся: у нас сугубо деловое общение. Для вас поездка – приятный отдых, а для меня – работа. Не скажу, что визит на Инварс входил в мои ближайшие планы.

Райсман убил два дня, яростно торгуясь с владельцем компании «Ранг», но в итоге цена путешествия в завратный мир, и без того составлявшая чуть более трети от минимально возможной, снизилась еще на пятнадцать процентов. Правда, фирме пришлось взять на себя доставку и сопровождение туриста в Ошудан, попутно разрешив еще одну щекотливую проблему: президент «Зелако» на какое-то время избавился от новой секретарши, сначала назначив своим помощником и сразу отправив на выполнение ответственнейшего секретного задания.

Губергу снова удалось увести компанию от края пропасти. Он напряженно работал всю ночь и отыскал-таки инварскую туристическую фирму, зарегистрированную на Земле. Как раз в тот день она выставила на продажу тур в Гетонию, которая раньше не упоминалась ни в одном туристическом справочнике по Жарзании и, видимо, поэтому не была обнаружена людьми «Странника». Проблема нежданного выигрыша благополучно разрешилась, поглотив все оставшиеся сбережения Франца. И вот теперь счастливчик вместе с красавицей, еще недавно служившей в «Зелако» секретарем президента, ожидал посадки в поволжском космопорте.

– Прошу прощения, сударыня, – не желая выглядеть навязчивым, Андрей быстро перешел на официальный тон. – Разрешите один вопрос?

– Спрашивайте.

– Как прикажете к вам обращаться?

– Вероника Таркова. Не сударыня, не мадам и не сеньорита – просто Вероника, – представилась дамочка. – Это все ваши вещи?

Она окинула взглядом своего подопечного. Черные джинсы, серая в полоску рубаха и легкая светлая ветровка. Багаж туриста составляла единственная перекинутая через плечо сумка. Андрей поправил лямку и похлопал ладонью по широкому клапану поклажи.

– Да, тут весь мой багаж.

– Тогда пошли. Челнок на Марс отправляется через два часа, а оттуда на Инварс прямым рейсом следует космолет «Ураган». Это не совсем пассажирский лайнер, поэтому туда вас без меня не пропустят. Попрошу не отставать.

Она решительно направилась к терминалам. Летний брючный костюм мягко облегал стройную фигурку девушки. Андрей чуть задержался, провожая ее оценивающим взглядом. Затем спохватился, пробормотав себе под нос:

– Не беспокойтесь, не отстану.

Сказать это было гораздо проще, чем выполнить, особенно в узком коридоре на подходе к терминалу, где их неожиданно разделил встречный поток прибывших пассажиров.

«Ничего, – утешал себя Андрей, – заблудиться тут невозможно».

– Господин Фетров? – сипловатый мужской голос над самым ухом заставил парня вздрогнуть.

– Да.

Удачливый турист оглянулся и наткнулся на недобрый взгляд лысого круглолицего типа. Тот широко улыбался, демонстрируя белизну зубов, однако улыбка казалась приклеенной к неживой, будто восковой физиономии.

– Собираетесь на Инварс?

– Есть такое дело.

– Настоятельно рекомендую этого не делать. И обещаю, что в качестве компенсации за несостоявшееся турне вы получите бешеные деньги.

Столь неожиданное предложение вызвало у Андрея некоторое недоумение:

– Зачем?

– Что – зачем? – Простой вопрос сбил незнакомца с толку.

– Хорошо, спрошу по-другому: для чего мне бешеные деньги? Еще покусают, не дай бог, потом мучайся. Вот вам когда-нибудь делали уколы от бешенства?

Если Фетрову чем-то не нравился собеседник, парень применял проверенную тактику – старался поставить неприятного ему типа в неловкое положение и увести разговор в никуда.

– Я не шучу. – Лысый согнал с лица фальшивую улыбку и сразу стал похож на бультерьера. – Есть очень солидные люди, которые не заинтересованы в твоей поездке, парень. И не тебе с ними тягаться.

– Да я и не собирался ни с кем тягаться, я отдыхать еду. А интересы твоих очень солидных людей пусть удовлетворяют «ночные бабочки», у них работа такая. – Андрей тоже перешел на «ты».

– Хватит паясничать. Ты против них никто, и зовут тебя никак. – Мужик явно не ожидал отказа. У Андрея было чувство, что «бультерьер» сейчас вцепится ему в глотку. – Объясняю для не слишком понятливых: ты не садишься на сегодняшний рейс и заявляешь прессе, что это оплошность организаторов.

– И все? – Турист сделал вид, будто он только сейчас понял, о чем речь.

– Да, – облегченно вздохнул лысый, посчитав, что договоренность достигнута. – Триста тысяч получишь на свой счет уже сегодня.

– Нет, к таким деньгам я не привык, еще сойду с ума от счастья… А оно мне надо?

– Отказываешься? – нахмурился незнакомец. – А зря. Ты сильно пожалеешь о своем решении. И очень скоро.

– Будем считать, что разговора не было. – Фетров воспринял предложение лысого как недобрый розыгрыш и продолжение того, что случилось накануне его вылета в космопорт.

«Нет, Галька уже совсем свихнулась! Главное, сама виновата – не я же ее толкал в объятия Вадима. Мало ей, что меня в аэропорту чуть не арестовали, так еще и здесь устроила шоу дрессированных собак. Где она откопала этого «красавца»?»

После разрыва отношений бывшая подруга несколько раз устраивала Андрею довольно крупные неприятности. Из-за нее месяц назад парень очутился в милиции и долго доказывал свою непричастность к хулиганскому нападению на одинокую девушку. Потом подстроила срыв его номера в цирке, из-за чего парень чуть не лишился работы – любимой работы. А при посадке на самолет его вообще приняли за террориста. Выручила оказавшаяся под рукой газета с портретом победителя Лунной лотереи.

– Андрей, вы куда пропали? – дернула туриста за рукав Вероника.

– Да тут один тип приставал с непристойными предложениями. – Фетров поискал глазами сверкающую лысину, но не обнаружил ее в толпе.

– Хотите опоздать на рейс? Ничего не получится. Учтите: рисковать своей работой из-за вас я не собираюсь. Давайте руку!

Дальше они шли как детсадовцы, взявшись за ручки. Пробивная в буквальном смысле девица прокладывала путь в людском потоке, а парень послушно двигался в образовавшемся фарватере. Таким способом парочка миновала толпу и добралась до таможенных коридоров. Естественно, Вероника направилась к зеленому.

– О, господин Фетров! Поздравляю вас с удачей! – Вышедший навстречу мужчина в форме таможенной службы улыбался приблизительно так же натурально, как и лысый тип.

Андрей насторожился, мгновенно настроившись сражаться с каждым, кто встанет на пути к осуществлению его детской мечты:

– Благодарю.

– Я без-з-зумно извиняюсь, но вам необходимо уладить некоторые формальности. Прошу следовать за мной.

«Так… Один предлагает бешеные деньги, у другого безумные извинения. Елки-метелки, соленый огурец, не космопорт, а сумасшедший дом! Как-то вспотыкач начинается мое путешествие к мечте детства. Видать, чтобы попасть в сказку, нужно пройти огонь, воду и медные трубы. Ничего, если понадобится, огонь потушим, воду осушим, а медь расплавим».

– Какие формальности?! – начала возмущаться девушка. – Вы не имеете права! Из-за вас мы можем опоздать на рейс.

– Будете пререкаться – действительно опоздаете, – надменно произнес таможенник, ощущая себя полным хозяином положения. Он даже не обернулся на протест Вероники.

«Нахальный тип, – пришел к выводу Фетров. – Кто ему дал право так разговаривать с девушкой? Он взгляда ее не стоит, а туда же. Ну ничего, он у меня еще пожалеет!»

Парень даже сам удивился собственной вспыльчивости. Видимо, сказывалось напряжение последних дней перед вылетом, Галькины чудачества, а тут еще лысый со своими предложениями…

Помощник президента фирмы «Зелако» тем временем вытащила телефон и набрала номер деда. Она не имела привычки обращаться за помощью к родственникам, но чересчур самодовольная физиономия чиновника внушала опасение, а провалить свое первое ответственное задание Таркова не имела права. Буквально накануне у нее состоялся тяжелый разговор с мамой, и девушка пообещала, что проработает на новом месте хотя бы год.

Следуя за таможенником, они вошли в небольшую комнату. Окон в ней почему-то не оказалось. Прямоугольный стол, стул без спинки, парочка шкафов и… Андрей сразу заметил три крохотных видеокамеры – сказалась профессиональная привычка.

«Неужели Галька опять что-то подстроила? Вот ненормальная! Это уже смахивает на манию».

– Вероника, стойте здесь и не двигайтесь! Я потом все объясню, – скороговоркой прошептал Фетров с таким умоляющим выражением, что девушка выполнила просьбу.

Задержанный турист точно выбрал конкретное место, где остановиться самому.

– Оружие, наркотики, контрабанда?

– Ничего запрещенного к вывозу не имею. Если сомневаетесь, можете обыскать. – Андрей положил сумку на стол.

– Прошу вывернуть карманы вашей куртки, господин Фетров. – Таможенник с трудом скрывал самодовольную улыбку.

«Лысый! – сразу промелькнуло в голове счастливчика. – Мог подложить что угодно!»

За секунду он мысленно перебрал несколько вариантов решения проблемы, но сделать выбор не давало опасение за последствия, он не знал, какой сюрприз его ожидает. Если к инциденту действительно причастна Галька, могла пострадать его рука, чего совершенно не хотелось.

– К большому сожалению, я не могу этого сделать, – пожал плечами турист.

– Почему?

– Суеверный. Выворачивать карманы перед вылетом на другую планету – плохая примета. Один мой знакомый вот так же потерял билет на свой рейс. Всего себя обыскал с ног до головы. Карманы все наизнанку вывернул, да так и не улетел в этот день. Примета – против нее не попрешь.

– Не мелите ерунды, молодой человек. Любой кассир по сети сразу бы восстановил билет вашему знакомому.

– Никто не спорит, ему и восстановили, только рейс у моего приятеля был не на этот, а на следующий день, представляете!

– И при чем здесь карманы?

– Ну так примета же сработала! Вывернул – и пришлось оставаться дома. А мне опаздывать никак нельзя. Каждый день на вес золота.

– Хорошо, – стиснул зубы служивый, он понемногу начал терять самообладание, – пусть вам поможет девушка.

– Нет! – почти выкрикнул парень, одарив спутницу таким взглядом, что та сразу вернулась на место. – Она летит со мной, примета распространяется и на нее.

Повернувшись обратно к блюстителю таможенного порядка, Фетров неожиданно поскользнулся на ровном месте и как-то неестественно махнул рукой.

– Предпочитаете, чтобы это сделал я? – В голосе чиновника появились угрожающие нотки.

– Каждый должен выполнять свою работу, а не перекладывать ее на других, – кивнул Андрей. – Тем более что вы, скорее всего, не собираетесь сегодня покидать Землю? Я прав?

Таможенник поднялся и подошел к строптивому пассажиру. Пакет с белым порошком он обнаружил во втором боковом кармане.

– Что это, господин Фетров?

– Понятия не имею, – честно сознался турист. Он ожидал чего-нибудь более взрывоопасного, так что даже вздохнул облегченно, увидев простенький улов. – Похоже на сахарную пудру.

– ЭТО находилось в вашем кармане, а вы не знаете? Очень интересно.

– Я его туда не клал.

– Хотите сказать, что пакет вам подкинули? – Таможенник небрежно положил находку на край стола.

– Я хочу сказать, что, проходя мимо сотни совершенно незнакомых людей, чего только не зачерпнешь в оттопыренные карманы ветровки. Может, кто-то по рассеянности или по доброте душевной просто перепутал свой карман с моим. В жизни чего только не случается. – Андрей, не переставая говорить, немного приблизился к столу.

– Сколько разных сказок я наслушался за годы службы… Могли бы придумать что-нибудь более правдоподобное.

– Придумать действительно можно и получше, но поскольку я говорю правду, в этом нет необходимости.

– Правду? Значит, вы просто шли, и вам в карман неизвестно откуда упал пакет? Как интересно! Мистика, да и только! – Чиновник явно упивался своим положением. – А знаете, что еще интереснее? Я каждый день прохожу через ту же толпу, но мне ни разу никто ничего не положил ни в один карман.

– Не огорчайтесь, уважаемый, это не самое страшное в жизни. Когда-нибудь и на вашей улице будет праздник. Мне даже интересно, какой сюрприз вы бы хотели однажды обнаружить?

– Вот только не надо изображать из себя клоуна, а то как бы потом плакать не пришлось. Любой пассажир перед вылетом должен знать, что у него в карманах…

– …это святая обязанность каждого человека! – тоном, каким обычно произносят проповеди, закончил фразу Фетров и вдруг резко перешел в наступление, задав вопрос с нажимом в голосе: – А вы знаете содержимое своих карманов?

– Конечно!

– Уверены?

– Абсолютно. – Чиновник немного растерялся под неожиданным напором пойманного с поличным.

– Сейчас посмотрим. – Андрей бесцеремонно расстегнул нагрудный карман таможенника и вытащил оттуда свои наручные часы. – Это ваше?

– Нет.

– Тогда объясните, как они там очутились? Может, вы их украли?

– Издеваетесь?!

– Нет, просто показываю, как легко можно оказаться на моем месте.

– Ваши фокусы вам даром не пройдут. Сейчас я отправлю этот порошок на экспертизу… – Служака схватил пакет со стола.

– Вы бы постеснялись размахивать подобным предметом перед девушкой…

– Что?! – вскричал чиновник. Он вдруг заметил, что внутри пакетика теперь вовсе не порошок, а набор цветных презервативов. – Ну все, мужик! Ты меня достал окончательно! Сейчас вызову сюда понятых, и мы разберем твою одежду на запчасти. А когда найдем…

– Владислав, – в комнату вошел другой таможенник, – ты задерживаешь рейс на Марс?

– Я снимаю этих пассажиров с рейса.

– Надеюсь, у тебя имеются веские основания?

– У пассажира найден подозрительный пакет. – Таможенник поспешил спрятать презервативы в карман брюк.

– Где он?

– Пропал, но на видео должен быть обязательно.

– Ты проворонил вещественное доказательство?

– Я найду.

– Разрешение на обыск имеется?

– Видеозапись будет основанием, – неуверенно произнес Владислав. Ему не очень хотелось, чтобы начальство видело его с презервативами в руках.

– Смотрел?

– Еще нет.

– Так чего же ты стоишь? До отправления челнока осталось меньше полутора часов. Либо ты выдвигаешь официальное обвинение, либо извиняешься и отпускаешь людей. Не забыл, с кого теперь взыскивают за несостоявшийся вылет?

После участившихся случаев произвола со стороны таможенных служб страховым компаниям удалось протащить через парламент закон об ответственности таможенников за необоснованные задержки пассажиров. Теперь они были обязаны выплачивать не только стоимость билета, но и полностью компенсировать потери по иску пострадавших. Причем львиную долю выплат взыскивали с чиновника, принявшего решение.

– Я сейчас. – Владислав поднял крышку стола, оказавшуюся монитором и просмотрел запись.

Кислое выражение лица сообщило больше, чем хотел рассказать его владелец. На двух экранах были видны только затылки пассажиров, а третья камера после того, как поскользнулся Фетров, вдруг потеряла четкость изображения и показывала ежика в тумане, который оттуда еще не вышел.

– Я настаиваю на обыске, – прорычал обманутый чиновник. – Пакет с порошком у него. Это точно.

– Пусть обыскивает, – равнодушно отреагировал Андрей. – Я понятия не имею, о чем идет речь. Правда, один пакетик с весьма пикантным содержимым мне только что показали. Вы его ищете?

– Хватит надо мной издеваться! Ты у меня сейчас…

– Только попрошу сначала пригласить независимого адвоката и понятых, чтобы зафиксировать факт произвола, – не дал закончить Фетров.

– Ты знаешь, куда отправляется этот пассажир, Владислав? – недавно вошедший таможенник выглядел весьма озабоченным.

– На Инварс.

– Если конкретнее – то в завратный мир, куда билетик стоит столько, сколько нам с тобой за десять жизней не заработать. Ты готов рискнуть?

В комнате повисла напряженная пауза. Казалось, еще немного – и будет слышно, с каким скрипом проворачиваются шестеренки мыслительного процесса.

– Прошу прощения, господин Фетров, произошло недоразумение, – выдавил из себя Владислав.

Удалившись на пару метров от злополучной комнаты, Таркова не выдержала:

– Ты… Прошу прощения, вы… совсем рехнулись? Что вы устроили в досмотровой? Кому вздумали фокусы показывать?

– Нет ничего лучше, чем максимально наглядно объяснить человеку его заблуждения, – улыбнувшись, ответил Андрей.

– Ты… вы представляете?..

– Вероника, зачем вы себя насилуете? Мне, например, гораздо легче общаться на «ты». Тем более что я, в сравнении с вами, не такой уж и старый. Или я плохо выгляжу?

– Ты ведешь себя как ребенок! – Девушка все не могла успокоиться. – Если бы таможенник устроил обыск, то…

– Он бы ничего не нашел. Разве что догадался залезть в собственный карман, но при понятых и адвокате. Это был бы грандиозный скандал!

– Откуда у тебя пакет с порошком?

– Точно не знаю, скорее всего – происки недоброжелателей, – махнул рукой Фетров. – Завидуют, что я оказался столь удачливым.

– У тебя есть такие враги? – удивилась Вероника.

– Какие?

– Если в пакете действительно был наркотик, тебя могли посадить на десять лет. Когда ты успел его подменить и откуда взялся?.. – девушка запнулась. – Я ничего не заметила.

– Мужик так сожалел о том, что ему судьба не преподносит сюрпризов, что я по доброте душевной решил ему помочь. Пусть порадуется. – Андрей искусно ушел от ответа. – А насчет презервативов… Они лежали у него во внутреннем кармане.

– Ты же мог сорвать вылет, – не унималась Таркова. Она страшно переволновалась в кабинете таможенника.

– Давай не будем об этом думать. Сама же сказала – я на отдыхе, значит, только о приятном. Например, не заказать ли нам бутылочку красного для снятия стресса? Минут пятнадцать у нас имеется. Зайдем в буфет?

В огромном зале, где оказалась парочка, кафе и бары встречались на каждом шагу. Андрей по привычке называл их буфетами.

– Можешь заказывать себе что угодно. На отдыхе сейчас лишь один из нас, а я на работе не пью.

– А сок будешь?

– Ладно, уговорил. Во рту действительно пересохло.

Турист заказал два стакана свежевыжатого апельсинового и присел за столик рядом с девушкой.

– Кстати, забыл поблагодарить тебя, Вероника.

– За что?

– Ты оставалась на месте, как я и просил.

– Я уже потом поняла, что исполняю роль ширмы и заслоняю одну из камер. Вторую ты загородил сам. Но как удалось справиться с третьей?

– Замазал объектив – и все дела.

– Чем? Ты же к ней не приближался.

– Не люблю раскрывать свои профессиональные секреты, ну да ладно! Смотри. – На ладони Андрея лежала серая капсула размером с пшеничное зернышко. – Если ее сначала сжать пальцами, а затем бросить, например, на стекло, образуется мутное пятнышко, которое исчезает без следа через пять минут. На это время съемка не прекращается, но и разобрать ничего невозможно.

– Откуда у тебя такая капсула?

– В манжетах моих рукавов еще много сюрпризов. Могу устроить дымовую завесу, вспышку огня, да мало ли что…

– Ты способен с первого раза попасть таким маленьким зернышком в глазок камеры? Это невозможно!

– Годы тренировок, – с нарочитой небрежностью произнес турист.

– А ты случайно не домушником работаешь?

– Не угадала. Первое предположение было вернее.

– Какое предположение?

– О фокусах. Я потомственный иллюзионист.

– Да-а-а? А при чем тут видеокамеры?

– Ну так это же первейшие враги моей профессии.

– То есть?

– Сама посуди. В любом фокусе присутствует некая доля обмана. Та скрытая от наблюдателей часть, которая и привносит в наше ремесло необычность, волшебство. Пока зритель о ней не знает, он восторгается, но стоит раскрыть секрет, и действо теряет свою привлекательность. С появлением современных систем слежения нам, фокусникам, работать стало очень тяжело. Тебя со всех сторон записывают на видео, а потом чуть ли не под микроскопом рассматривают каждый шаг. У себя в цирке мы научились с этим справляться, но иногда приходится демонстрировать свое мастерство у кого-нибудь в гостях, там, где отказать хозяевам сложно. Вот и приходится прибегать к некоторым хитростям. – О своей любимой работе Фетров мог говорить часами.

– Против технического прогресса вы боретесь его же методами, – пришла к заключению Таркова.

– А куда деваться?

– И ты решил точно так же разобраться с чиновником?

– Так ведь получилось же.

– Скажи спасибо, что по просьбе моего деда явился второй таможенник. А то ведь фокус мог и не сработать, но сыграл бы свою роль пресловутый человеческий фактор, и мы опоздали бы на рейс. То-то обрадовались бы твои недоброжелатели! Да и с камерами… Не все из них можно увидеть. Что бы ты делал, если бы прозевал хоть одну?

– Я же говорю, мы, фокусники, оснащены не хуже потенциального противника. Думаешь, у меня с собой нет оборудования, определяющего жучки? Ошибаешься. Видишь вон ту дамочку с пирсингом на брови?

В бар как раз вошла длинноногая брюнетка в очень короткой юбке. Ее агрессивная боевая раскраска и глубокий вырез на груди не мог не привлечь внимания окружающих мужчин, однако Андрей первым делом заметил специально замаскированную деталь.

– Та, что держит видеокамеру? – решила уточнить Таркова.

– Да. Эта камера у нее без передатчика, она просто записывает. А вот пирсинг – совсем другое дело. Тут и запись, и трансляция.

На минуту задержавшись возле входа, брюнетка заметила победителя Лунной лотереи.

– Вот вы где, Андрюшенька! Замучилась вас искать, дорогой, прямо с ног сбилась. – В подтверждение своих слов она обессиленно плюхнулась на стул рядом с Фетровым и взяла его стакан. – Как началось путешествие? Никто не препятствовал? С расспросами не приставал?

– Кроме тебя, – сделав ударение на втором слове, ответил парень, не подозревавший, что знаком с девицей настолько близко, чтобы она звала его уменьшительно-ласкательным именем, – пока еще никто, дорогая. Кстати, я пью сок с повышенным содержанием калорий. Тебе не повредит?

– Неужели я выгляжу толстой?

– Как раз наоборот. Кипарис по сравнению с тобой – разъевшийся баобаб. Но его спасает отсутствие платья, размера, я полагаю, на два меньше, чем того требует твоя точеная фигура.

– Кто такая Кипарис и почему она ходит без платья? – Брюнетка ненадолго задумалась, потом допила высококалорийный сок и снова обратилась к Фетрову: – Ой, забыла представиться: Мадлена Злавадская. Для друзей Мади. – Она манерно протянула ручку для поцелуя.

– Сочувствую, – произнес фокусник, пожимая двумя пальцами ладонь новой знакомой.

– Я журналистка телеканала «Невероятное рядом». Буду освещать твою поездку в сказочный мир. Надеюсь, мы очень скоро подружимся, не правда ли?

– Еще раз сочувствую. Только теперь уже себе, – театрально вздохнул турист. – Ты не представляешь, Мади, какая у меня аллергия на телевидение.

– Ну нельзя же быть такими скучными, господа. Давайте выпьем что-нибудь покрепче сока!

– Я в дороге не пью, – вдруг вспомнил Фетров, – а ты, Мадлена, насколько я понимаю, находишься на работе.

– И что? – Брюнетка расправила плечи и выпятила грудь вперед, словно собиралась использовать ее как оружие.

– Алкоголь иногда доводит до крупных неприятностей. Кстати, поосторожней с платьем. – Мужчина поднялся и подал руку Веронике.

– Да что ты прицепился к моей одежде! Может, ты фетишист?

– Это не я, а твой стул. Так что вставай очень аккуратно.

– Ой, что там у меня? Кто-нибудь, помогите! – Мадлена почувствовала, что подол прочно держится за сиденье стула.

Тем временем парочка покинула бар и направилась к посадочному модулю. Путешественники посчитали, что неприятностей на сегодня более чем достаточно, и потому решили провести время до взлета непосредственно в челноке.

Однако неприятности были абсолютно не согласны с их расчетами. Они явились в виде троих мужчин, перегородивших пассажирам дорогу:

– Господин Фетров?

Заданный в который раз за сегодня вопрос начал раздражать обычно спокойного Андрея.

– Да, я Фетров! Вот уже двадцать пять лет с небольшим! Что вам всем от меня нужно?

– Служба безопасности полетов. Пройдемте с нами.

– Минуточку, господа, – вмешалась Вероника. – Прошу сначала предъявить ваши документы. И объяснить причину задержания.

– В кабинете и предъявим, – сказал один из них.

– Я служила в армии и знаю порядок задержания. Вы его нарушаете. Пока не покажете удостоверения, мы с места не сойдем.

Фокусник заметил движение рук ближайшего к себе сотрудника службы безопасности и даже успел отклониться от правой руки напавшего, но левая… Ударом туриста отбросило в сторону. Двое других перегородили путь Тарковой, чтобы не мешала. Женщина их не интересовала.

– Мадам… – один даже хотел что-то сказать, показывая красную корочку, но закончить фразу не успел.

Девушка перехватила руку незнакомца и крутанула ее так, что мужик полетел на коллегу, сбив того с ног. Третий достал шокер и попытался применить против оказавшейся столь опасной девицы. Он тоже попал под хитроумный захват и, неимоверным образом перекувыркнувшись, отлетел к стене.

После такого отпора «сотрудники» решили спешно заняться собственной безопасностью и ретировались. На полу осталась небольшая картонка, которую быстро подобрала Вероника. Стоило девушке взглянуть на бумажку, и ее глаза округлились.

– Спрячь. – Она передала находку поднявшемуся спутнику. К месту драки уже приближалась охрана космопорта. – И никому ни слова, что тебе досталось.

– Что там?

– Потом.

Вместе с блюстителями порядка примчалась и Мадлена в слегка порванном снизу платье. Клей, который использовал Фетров, не сразу отпустил одежду прохиндейки.

– Что тут произошло?! Андрюша, с вами все в порядке? – Брюнетка пристально осматривала пол под ногами удачливого туриста.

– Ты что-то потеряла? – спросил он.

– На месте преступления должны остаться улики. Так во всех детективах пишут.

– О каком преступлении речь, Мади? – удивился турист.

– Только не надо строить мне глазки, Андрюша! Если здесь собралось сразу столько охранников, значит, дело пахнет нападением. У меня на такие вещи нюх. Разве я не угадала?

– Почти.

– Ну вот, видишь. И мое чутье подсказывает, что после злодеев должно хоть что-нибудь остаться.

– Электрошокер подойдет? – загадочно прошептал парень.

– Вполне.

– Только тебе, по большому секрету. Он отлетел вон к той урне.

– А больше ничего не заметил?

– Увы. Я был не очень внимателен, хотел помочь своему гиду и все равно не успел, – развел руками Фетров.

– Неужели фирма «Зелако» не могла обеспечить нормальные условия путешествия своему пассажиру? – с укоризной пробормотала брюнетка и направилась к урне.

– А при чем тут «Зелако»? – обратился к Веронике парень.

– Формально – ни при чем. Но эта Мадлена начинает меня сильно напрягать. Для недалекой журналистки, роль которой она пытается играть, Злавадская слишком много знает.

– Это плохо?

– Хорошего точно мало, – задумчиво произнесла девушка.

О том, что за Лунной лотереей стоит компания Райсмана, было известно очень немногим.

Глава 3 Набег

Ничто не может так подчеркнуть великолепие и мощь разбушевавшейся стихии, как разряд молнии. Когда зародившаяся в плывущих по воздуху дождевых облаках огненная нить стремительно устремляется вниз, на кратчайший миг связывая небо и землю своими ослепительными росчерками, тогда все четыре стихии – огонь, вода, воздух и земля – сливаются воедино. В грозу сверкающие стрелы небес наблюдались практически на каждой из планет, входивших в конфедерацию. Но только на Инварсе грозовой разряд можно было увидеть даже среди ясного неба, правда, не везде. Это явление возникло пятьдесят лет назад после столкновения с крупным метеоритом.

Всего на планете существовало около десятка мест, где сотни пронизывающих воздух тонких световых прожилок заполняли пространство между скальными выступами или природными колоннами в пещерах. Разряды непрерывно меняли рисунок, цвет и интенсивность, притягивая взоры всех, кто за ними наблюдал. Сначала на необычное зрелище любовались только местные жители, но потом зарницы стали собирать и многочисленных туристов, к великому удовольствию местных властей, получивших буквально с неба дополнительный источник доходов. Очевидцы утверждали: созерцать причудливые всполохи можно целую вечность – казалось, что рядом с ними останавливалось время.

Постоянно действующие разряды стали предметом пристального изучения специалистов самых разных областей науки. Ученые несколько лет проводили разнообразные эксперименты, но никто так и не сумел выяснить механизм самопроизвольного возникновения столь необычного явления природы.

В конце концов люди просто перестали удивляться и привыкли к этому феномену. Некоторые из инварсцев осмелели до такой степени, что начали проходить прямо сквозь молнии. Например, чтобы продемонстрировать свою храбрость перед возлюбленной, проскочив между двумя источниками микромолний. Тем более что человеку, кроме небольшой встряски, это ничем не грозило. По крайней мере, именно так думали сначала, до тех пор пока не исчез один из храбрецов, переступивший через паутину пульсирующих разрядов. Затем другой, третий. Когда общее число перевалило за сотню, местные власти приняли предупредительные меры, огородив необычные достопримечательности. Туристы и ученые продолжали посещать интриговавшее их место, но уже под бдительным присмотром органов правопорядка. Для этих целей были созданы специальные подразделения – привратная охрана, бойцов которой в народе называли привратниками.

Кто знает, возможно, секрет этого феномена так бы и не был раскрыт, но однажды из пульсирующей паутины вышли двое. Один оказался пропавшим некогда профессором столичного университета, а второй – представителем Жарзании, государства, расположенного вне известной человеку реальности.

Так четверть века назад были открыты Врата в Жарзанию – мир, где не вырабатывалось электричество, не взрывался порох, не действовало большинство привычных для обывателей Инварса законов физики, а весь прогресс обеспечивался за счет усовершенствования заклинаний. И где самыми уважаемыми членами общества считались колдуны и волшебники. Впрочем, довольно серьезную конкуренцию им составляли крупные торговцы.

Как оказалось, и этот полусказочный мир был испорчен деньгами. В нем каждому, будь то чародей, купец, чиновник или воин, хотелось иметь как можно больше золотых монет, поэтому когда профессор Ризард предложил Дамуторскому гермагу весьма солидный источник доходов, тот не устоял.

С тех пор между двумя реальностями установились регулярные взаимовыгодные связи. Товары из Жарзании пользовались на Инварсе большим спросом. Взамен обитатели волшебного мира получали холодное оружие, пластины для доспехов, кое-какие механизмы и украшения. Особым пунктом в контактах между мирами стал туристический бизнес.

Необычный мир притягивал к себе многих. Чем экзотичнее окружающая обстановка, тем сильнее она манит любопытных. Правда, позволить себе такое удовольствие могли немногие. Компании-обладатели Врат требовали баснословные суммы за проход на другую сторону. Пропускная способность всех вместе взятых точек перехода составляла не более двухсот человек в месяц. Если из этого вычесть промышленные поставки и деловые поездки, на туризм оставались крохи. А от толстосумов, желавших побывать в реальной сказке, не было отбоя.

Сегодня в городе Гудалане, находившемся в трехстах милях от Ошудана, как раз ожидали возвращения одной из туристических групп. По графику переход должен был произойти во второй половине дня, однако сержант привратной охраны заметил усиление интенсивности разрядов на объекте уже перед самым рассветом.

– Отделение, подъем! Нештатная ситуация! – скомандовал он, действуя по уставу.

Через минуту, как и положено, бойцы в белоснежных кителях и синих с белыми лампасами брюках стояли в строю. Девять вместо десяти.

– Где рядовой Тич? – строго спросил сержант, дождавшись, пока смолкнет перезвон колокольчиков на одежде подчиненных.

– Пытается найти свое оружие, – чуть улыбнувшись, ответил один из привратников.

– Сегодня же уволю наглеца! Всем занять боевые позиции.

Устав требовал при нештатной активации Врат взять два торчавших из земли каменных выступа под прицел, оставаясь незамеченными для тех, кто будет выходить с завратной стороны. Нежданными гостями могли оказаться те же туристы, пугать которых строго запрещалось. Если действительно возвращалась группа любителей экзотического отдыха, навстречу им выходил улыбавшийся сержант и, переговорив с гидом, отправлял по закрытой линии связи сообщение диспетчеру. После отключения силового барьера он провожал группу в специальный павильон со всеми удобствами, где господа дожидались представителей туристической компании.

Но бывали и другие визитеры, например, обитатели Жарзании. Тогда запускался второй сценарий. Командир привратников также выходил к гостям и требовал показать сопроводительные бумаги. Если среди прибывших оказывались волшебники, им предлагалось надеть специальные амулеты, после чего следовал звонок в контору потусторонних отношений – КПО. Дальше незваными гостями занимались кпошники.

Сегодня командир дежурного наряда был доволен своими подчиненными. Они быстро разбежались по укрытиям и затаились. Колокольчики послушно хранили тишину.

«Может, и к лучшему, что Тич остался в казарме? С ним постоянно какие-то проблемы. А сейчас все как по нотам. Если это кто-то из высших чинов решил устроить нам проверку, им не к чему будет придраться. В конце концов, устав предусматривает оставить одного-двух человек в здании для подстраховки. Хотя какая еще подстраховка? Что здесь может случиться?»

Разряды микромолний между двумя выступами участились настолько, что превратились в сплошную мерцающую паутину. Через минуту раздался негромкий хлопок, и нити сложились в один плоский светящийся лист. Прямо из него начали выходить люди. Судя по внешнему виду, туристами они не были. По правде сказать, прибывшие не очень походили и на гостей: из перехода вышли одетые в сетчатую кольчугу воины. Сержант насчитал пятнадцать человек. Следуя уставу, он снял оружие с предохранителя и направился к странной делегации, а точнее – к границе силового поля, которое из-за внештатной ситуации автоматически было выведено на максимальную мощность.

– С кем имею честь, господа?

Рядовой Тич мысленно поминал последними словами сослуживцев, которые снова спрятали его автомат. Ну что за детский сад?! Стоило ему сразу не поставить оружие на предназначенное для этого место, и оно пропадало. Вот уже в третий раз. Самое интересное, что в тесной комнатушке казармы его и спрятать-то было негде.

«Вот уроды!» – про себя выругался молодой человек. Его высокий лоб прорезали три вертикальные морщины, а сам привратник не прекращал дергать себя за волосы на висках, отчего его черная шевелюра приняла весьма забавную форму – будто два рога выросли по обе стороны головы. Но привратнику было не до собственной прически, он пытался найти место тайника.

Боец уже трижды обошел комнату общего сбора – ничего. Хотелось с корнем вырвать колокольчики мундира – своими заливистыми голосами они словно смеялись над незадачливым воином. А человеку хотелось выть от тоски. Сержант уже пару раз обещал уволить со службы. Третье обещание может оказаться последним, а найти другую работу, на которой шесть дней из девяти выходные, не так просто.

Причиной особой неприязни остальных привратников к Тичу было как раз его пренебрежительное отношение к стрелковому оружию. Парень не раз задавал один и тот же вопрос: «И чего вы стóите без этой железяки? Закончатся патроны – и бравые вояки превращаются в беспомощную толпу. Разве это дело?»

Сам он все свое свободное время посвящал изучению древней борьбы карху. Лет семь назад Тич совершенно случайно столкнулся с наставником школы боевых искусств, который буквально затащил парня на тренировку.

– Ты должен изучать карху, – заявил тренер с такой уверенностью, что молодой человек поверил и начал ходить на тренировки.

Поначалу система занятий показалась ему довольно странной. Новичков заставляли заучивать около сотни древних девизов и кличей, изучать до полусотни комплексов ритмических движений, затем исполнять их в сочетании с древней и непонятной речью. И только тем, кому удавалось гармонично сочетать слова и движения, начинали преподавать уроки ведения поединков. Сначала без оружия. Потом… Среди обывателей карху считалась боевым искусством, в котором активно использовались любые подручные средства. Это могли быть палка, камень, веревка – да что угодно. На крайний случай подходило даже тело врага. Любые предметы в натренированных руках бойца-кархуна могли стать грозным оружием. Однако столь уважаемый сержантом устав требовал являться на построение не с кирпичом или дубиной, а с табельным оружием, которое он до сих пор так и не сумел отыскать.

Короткие очереди за окном мгновенно заставили Тича забыть о пропаже – привратники имели право открывать огонь только в самом крайнем случае. Он бросился к выходу. Еще не хватало, чтобы его сочли трусом. Парень выскочил из казармы и увидел, как один из сослуживцев, выбравшись из укрытия, вскинул автомат. Снова короткая очередь – и тот, раскинув руки в стороны, рухнул на землю. Похоже, его убили собственные пули, неизвестно из-за чего решившие вернуться обратно. Боец оказался последним из отделения, если не считать опоздавшего. Безоружный воин так и замер, будто его околдовали. Бледное вытянувшееся лицо в обрамлении черных волос, огромные зеленые глаза и два торчавших по бокам клока. На бравого воина, каким по уставу должен выглядеть любой привратник, он сейчас был похож, как цыпленок на лебедя.

«Почему нет силового поля?» – опешил рядовой. Он был абсолютно не готов к подобному драматическому развитию событий и застыл на месте, словно приклеенный. Сознание отказывалось верить в то, что он видит самое настоящее нападение, да еще с завратной стороны. Этого просто не могло случиться! Привратников вообще никто всерьез не принимал за боевое подразделение. Они считались неким придатком к Вратам. Настоящему солдату ни к чему столь маркий мундир и звенящие колокольчики на кружевных погонах. Подобная внешняя мишура предназначалась для жаждущих новых впечатлений туристов, а действительную защиту Врат от несанкционированного проникновения осуществляло поле. И вдруг…

– Вы, двое, займитесь этим шутом! Остальные – за мной! – Толстый мужик в пирамидальном шлеме тыкал в него пальцем, и это заставило охранника очнуться. Звеня колокольчиками, он кинулся обратно в казарму.

Тич никогда не переоценивал своих возможностей. Двое защищенных доспехами воинов с саблями, судя по всему не впервые взявших холодное оружие в руки, представляли серьезную угрозу даже для мастера карху, он же только недавно получил право называться подмастерьем.

Надо было срочно раздобыть хоть что-нибудь. Боец побежал на второй этаж и заскочил в комнату отдыха. Прикрученные к полу деревянные кровати, такие же тумбочки. Парню от волнения ничего не приходило в голову. Без автомата он оказался таким же беспомощным.

«Меня же учили, я должен… Ну почему здесь нет даже швабры?» Привратник добрался до окна. Если он выпрыгнет… Там, снаружи, врагов гораздо больше. Шансов выжить совсем никаких. А тут?

«Карху бар усан», – произнес про себя специалист по древней борьбе. В переводе со старогудаланского это означало: «Ищи выход в себе». Обычно фраза помогала успокоить нервы, но сейчас этого не произошло. Человек не видел выхода, и вдруг…

«СТЕКЛО!!!» – яркой вспышкой озарила сознание спасительная мысль. Молодой человек надавил локтем на окно, и внутреннее стекло треснуло, образовав множество клиновидных осколков. Теперь он был при оружии.

Непрошеные гости явно не ждали сопротивления и вошли в помещение друг за другом не спеша. Точнее, в комнату проник только один. Он и успел среагировать, когда Тич резко выбросил руку вперед, а вот его напарнику не повезло. Два прозрачных лезвия угодили в лицо и горло врага, который так и не переступил порог.

– Ах ты, гаденыш! – выругался боец, прикрыв голову щитом. – Огрызаться вздумал?!

– Вы проникли на вверенную мне территорию и подлежите уничтожению. – Кархун все же сумел совладать с эмоциями и вскоре обрел полный контроль над собой.

Взгляд зеленых глаз привратника теперь излучал непреклонную решимость. На лбу снова проступили три морщины, а тело… оно стало подобно сжатой пружине.

– У нас совершено другие планы. – Незнакомец вытащил из-за спины небольшой арбалет.

Тичу не составило труда рассмотреть, что оружие было трехзарядным. И подсчитать, что его проблемы возросли троекратно.

«Нельзя позволить ему прицелиться!» Кархун метнул еще два стеклянных осколка, целясь в верхнюю часть головы. Прыгая по кроватям, он пошел на сближение. Комната наполнилась звоном колокольчиков, а во врага полетело все, что встретилось на пути привратника: подушки, ящики от тумбочек, стаканы… Больше всего Тич обрадовался баллончику дезодоранта, который лежал под подушкой рядового Сивала.

Прозвучало два щелчка. У врага оставался всего один выстрел, чтобы разобраться с прыткой целью. Стрелок уже понял, что противник ему достался опасный, и старался не доводить ситуацию до ближнего боя. Преклонив одно колено, он практически полностью скрылся за щитом, используя его одновременно в качестве опоры для арбалета. В той же руке, что и щит, воин держал саблю, особенно заинтересовавшую гудаланца. Приблизившись на пять шагов, Тич метнул баллончик прямо на ее острие.

Раздался взрыв. Не ожидавший ничего подобного арбалетчик раскрылся всего на секунду, и тут же в его щеку вонзился последний осколок стекла и прозвучал последний щелчок. Привратника передернуло, а сам он почувствовал резкую боль в левом плече. Не обращая на нее внимания, Тич сделал еще два шага и нанес мощный удар казенным ботинком. Обувь у привратников была тяжелая. Пришелец без чувств свалился набок.

«Зацепил-таки, негодяй!» Болт насквозь пробил китель, пропахав кожу предплечья, и глубоко вошел в стену за спиной рядового. Человек оглянулся: «Хорошо, что не в голову». Тич позаимствовал у арбалетчика саблю и отрезал от простыни с ближайшей кровати полоску ткани. Только после перевязки он осмотрел поле боя.

В воздухе все еще кружили перья из подушек. Обломки тумбочек и ящиков усыпали весь пол комнаты отдыха, наполненной густым ароматом на редкость противного дезодоранта. Житель Гудалана посмотрел на свои ладони. «Все-таки идея со стеклом оказалась не лучшим вариантом. Не зря учитель говорит: «Больше работай головой – целее будешь». А я запаниковал. И вот результат: изрезанные кисти рук и плечо с кровавой царапиной. А в это время по городу безнаказанно разгуливает больше десятка пришельцев».

Только сейчас Тич сообразил, что необходимо вызвать подкрепление. Он снял ремень и скрутил руки оглушенного противника, забрал у него арбалет и зарядил его. Привратник выглянул в коридор и быстро вернулся обратно, закрыв за собой дверь. Второго налетчика за порогом комнаты не оказалось.

«Куда он делся? Неужели с такой раной сумел уйти? Или мне показалось, что осколок стекла пробил ему шею?»

Боец не рискнул выходить в коридор, где становился отличной мишенью. Поэтому от вызова подкрепления пришлось отказаться. Тич вернулся к разбитому окну, открыл створку и стал ждать. Три выстрела он должен успеть сделать. А там будет видно.

Через десять минут налетчики действительно вернулись, но желание стрелять у специалиста по карху сразу пропало: они вели с собой пять связанных девушек. Неподалеку от казармы привратников находился студенческий городок колледжа подготовки стюардов. Видимо, его учащиеся и стали добычей.

Шагавший впереди мужчина в пирамидальном шлеме остановил процессию, а сам подошел к Вратам. Разряды постепенно увеличили интенсивность.

– Почему я не вижу Гурнара и Дангола? – Главарь внимательно осмотрел окрестности вокруг Врат.

– Не могу знать, магринц. По вашему приказу бойцы преследовали привратника, который забежал в здание.

– Вон то? – Владелец пирамидального шлема указал на казарму.

– Да, – кивнул воин.

Тич видел, как толстяк, сложив ладони рупором, приложил их к губам. В следующий момент вокруг рядового затряслись стены. Его укрытие превратилось в смертельно опасную западню.

– Все, уходим! – приказал магринц, когда на месте разрушившегося здания возникло огромное облако пыли.

Через минуту захватчики вместе с добычей вернулись обратно в завратный мир.

– Босс, почему охранники фирмы «Зелако» напали на Фетрова? – с вызовом в голосе спросила Вероника. – Вы решили от меня избавиться?

– Таркова, ты что, с ума сошла?! Какое нападение? Что с Андреем?!

– С ним все в порядке, но вы не ответили на мой вопрос.

– Я на идиотские вопросы не отвечаю. Какой резон мне избавляться от собственного клиента, если сейчас от его успешного путешествия зависит существование фирмы?

– Вы мне об этом ничего не говорили. Вспомните свои слова: «Небольшая прогулка на Инварс и обратно». Вы меня бессовестно обманули. Ваш таможенник, журналистка и три мордоворота…

– Какие мордовороты, при чем тут таможня?! Вероника, хватит сыпать необоснованными обвинениями. Что у вас там стряслось?!

По недоуменному голосу в телефонной трубке девушка поняла, что начальник не лукавит, и вкратце рассказала о происшествиях.

– Чего еще мне ожидать? – закончила она.

На другом конце повисла напряженная пауза.

– Дела… – протяжно выдавил из себя Райсман. – Не думал, что они так далеко пойдут.

– Кто они?

– Конкуренты. Чуть раньше они наизнанку выворачивались, чтобы «Зелако» оказалась на краю пропасти. Сейчас мы висим буквально на волоске, и, если Андрей не попадет в завратный мир, власти закроют Лунную лотерею. А это единственный источник быстрых денег, которые нам… как воздух…

– Почему я узнаю об этом только сейчас?

– Потому что начальник не обязан сообщать подчиненному обо всех своих проблемах. Правда, если бы я подозревал, что Шпакман зайдет так далеко, ты бы сейчас сидела дома. Немедленно возвращайся на Землю! Насколько я понимаю, вы еще не вылетели с Марса?

– Нет, старт через час, но мы уже находимся на «Урагане».

– Сообщи капитану, что ты передумала.

– А как же Фетров?

– Попробую договориться, чтобы его встретили на Инварсе.

– Не надо, – твердо сказала девушка.

– Что значит – «не надо»?

– Задание поручено мне, и я его выполню. Однако… если от этого зависит существование фирмы, может, вы поднимете мне жалование?

– Без вопросов. Привезешь туриста обратно – будешь зарабатывать в два раза больше. И премия лично от меня.

– А что, могу и не привезти?

– Типун тебе на язык! С таким настроением лучше сразу домой.

– Я пошутила.

– Ну и шуточки у тебя!

Этот телефонный разговор состоялся четыре дня назад. А сейчас Вероника сидела рядом с Андреем в такси, мчавшемся в Ошудан. Таможенный контроль на Инварсе прошел без осложнений, хотя девушка сильно волновалась. По пути она совершенно случайно узнала от капитана «Урагана», что ввоз на планету золотых украшений весом более десяти граммов преследуется по закону. Конечно, можно было сдать медальон при въезде и получить его при возвращении на Землю, но это была слишком дорогая для Тарковой вещь – подарок отца. Его внезапная смерть от руки хулиганов пятнадцать лет назад стала причиной того, что тогда еще совсем маленькая девочка сама записалась в секцию и занималась в ней с упорством, которого не наблюдалось ни у одного из мальчишек. С тех пор золотой кулон в форме сердечка сопровождал ее повсюду.

Вероника решила спросить совета у Андрея, где ей лучше спрятать небольшую вещицу, чтобы пронести через контроль.

– У меня, конечно, – ответил парень. – Гарантирую полную сохранность.

К счастью, все прошло благополучно. Металлоискатель три раза заставил туриста вернуться, но в итоге Фетров вышел победителем в противоборстве с хитрым прибором. Девушка уже собиралась попросить медальон обратно, как вдруг ожил ее телефон. Звонил глава компании «Ранг», с которым Вероника связалась сразу после посадки на Инварс. Она ответила. После недолгого разговора девушка обратилась к туристу:

– Андрей, туристическая фирма на наш выбор предлагает два варианта путешествия. Первый – размещение в гостинице Ошудана, два дня экскурсий по городу, на третий переход через Врата и недельное пребывание в Жарзании. Второй (его нам рекомендует принимающая сторона) начинается с посещения завратной реальности уже сегодня. А осмотр городских достопримечательностей через десять дней, по возвращении.

– Погодите, я правильно понял – если переход в Жарзанию сегодня, то у меня будет целых десять сказочных дней?

– Да, фирма предоставляет бонус.

– Конечно, второй вариант! Главное, чтобы они не передумали!

– У тебя нет желания отдохнуть после перелета?

– Да я и так почти всю дорогу спал! Благоприятным моментом нужно пользоваться сразу, пока его не перехватили другие.

Андрею не терпелось как можно скорее попасть в завратный мир. Те крупицы информации, которые ему удалось собрать о Жарзании, впечатляли: фонтанирующий водопад, извергающий радугу вулкан, озеро, на водной глади которого днем отражается ночное звездное небо, танцующие горы, цветные облака… Парню очень многое хотелось увидеть в сказочном мире, но он прекрасно понимал, что за неделю такое невозможно. И вдруг ему предлагают целых десять дней!

– Как хочешь. Меня, честно говоря, неожиданные подарки настораживают. За спешкой обычно скрывается чья-то безалаберность.

– Вероника, ты мне тоже очень нравишься, и я бы с удовольствием пожил пару деньков в одной гостинице с тобой, но долг туриста обязывает как можно скорее отправиться в завратный мир, – тоном строгого преподавателя произнес Фетров. – Не скучай без меня, обещаю привезти самый сногсшибательный подарок.

Андрей совершил несколько виртуозных манипуляций пальцами, и в его ладони появился бутон розы. Цветок каким-то чудом переместился на грудь красавицы и там расцвел.

– Фокусник, хочешь, я тебе руку сломаю? – бесстрастно произнесла девушка. На нее не произвели никакого впечатления ни мастерство юноши, ни великолепный бутон.

– Не стоит. Насколько я помню, это не входит в твои обязанности. – Андрей все же надеялся на более эмоциональный отклик. Девушка его постоянно удивляла.

– Кое-кто собирался отдыхать, а не устраивать цирк по дороге. Если этот «кто-то» отступает от правил, то почему бы и мне не отступить от своих?

– А что я такого сделал? – Взгляд попутчика был полон искреннего удивления.

– Не стоило украшать меня этой шипастой представительницей семейства розоцветных.

– Почему? – За свои двадцать пять он никогда не слышал такого определения самого красивого цветка.

– Мужчины всегда используют цветы как отвлекающий маневр. Пока мы охаем и ахаем, вдыхая аромат веника, вы наносите главный удар. Чаще всего – в самое сердце.

– Поверь, я не замышлял ничего плохого. – Андрей поднял обе руки вверх.

– Я тебя предупредила. Еще одна роза…

– Какая роза?

Тарковой пришлось сделать над собой усилие, чтобы не показать удивление – цветка как не бывало.

– Любая. Особенно та, которая исчезает, – ответила она.

– Ошудан, – сообщил таксист, – вы решили, где остановитесь?

– Приземлитесь, пожалуйста, в шестом квартале. Там где-то есть сквер.

С одной стороны, Вероника должна была бы порадоваться решению туриста отправиться в завратный мир немедленно. Райсман в последнем разговоре по телефону предупредил, чтобы на Инварсе они старались не привлекать к себе внимания. Однако подобная поспешность как-то настораживала. Человек не успевал дух перевести, а его сразу собирались перекинуть в иной мир, будто здесь он кому-то сильно мешал.

– Хотели от меня сбежать? Нет, Андрюша, от Мадлены Злавадской еще никто не уходил. – Их уже ждали возле входа в парковую зону. На этот раз брюнетка явилась в брючном костюме, правда, пиджачок был распахнут, а находившийся под ним топ имел такое глубокое декольте, что Фетров невольно подумал: «Интересно, если журналистка подпрыгнет, они вывалятся или нет?»

Брюнетка подстерегала их не одна. Мужчина лет сорока держал камеру, а рядом с ним стоял другой, в клетчатом пиджаке, судя по цепкому взгляду – имеющий отношение к органам безопасности.

– Мади, ты меня с кем-то спутала. Я от ярких женщин не бегаю. Обычно это они скрываются от меня в туманной дымке.

– Почему?

– Мой наставник любил повторять: «Пилите женщину, пока она теплая». За свою цирковую карьеру я распилил не менее сотни красавиц, так что теперь они меня боятся.

На самом деле такой фокус не входил в репертуар Фетрова. Страдая легкой формой клаустрофобии (даже лифт вызывал у парня некоторый дискомфорт), он и сам избегал замкнутого пространства, и другим старался его не ограничивать.

– А вот и не поверю. Мы любим счастливчиков, а к тебе, насколько я понимаю, удача не первый раз поворачивается лицом, – журналистка ответила любезностью на любезность и подала знак оператору. – Здравствуйте, мы встречаем победителя Лунной лотереи, прибывшего на Инварс, чтобы осуществить мечту своего детства. Андрей, как прошел перелет?

– Превосходно! У меня море впечатлений и перечислять их просто не хватит времени, – турист отвечал приблизительно в той же манере, в какой его спрашивали.

– На каком лайнере вы добирались? Мне сообщили, что устроители Лунной лотереи отправили вас едва ли не грузовым рейсом. Это правда?

– Я занимал специально оборудованную для меня каюту класса экстра-люкс. Не во всяком пассажирском лайнере имеются подобные апартаменты.

– Вы сильно пострадали во время нападения в поволжском космопорте?

– А разве было какое-то нападение? – пожал плечами мужчина. – Я не успел заметить. Видимо, меня очень хорошо оберегают от неприятностей.

– Говорят, вам хотели инкриминировать контрабанду наркотиков. Как удалось поставить таможенную службу на место?

– А зачем ее куда-то ставить? Наши таможенники – самые профессиональные таможенники в мире. Парни делают очень важную работу, и у меня с ними никогда проблем не было. Видимо, вас опять обманули.

– Но вы же не будете отрицать, что перед вылетом вас приглашали на досмотр?

– Досмотр – это слишком громко сказано. Просто человек попросил, чтобы я лично ему привез несколько фотографий из завратного мира. И я его прекрасно понимаю. Сам бы сделал точно так же, окажись на его месте.

Андрей уже сообразил, что журналистка копает под устроителей Лунной лотереи. Наглая дамочка чем-то напоминала его бывшую подружку и поэтому инстинктивно вызывала неприязнь, несмотря на свои весьма соблазнительные формы. Парень сознательно решил слегка подпортить журналюге настроение. Была, правда, и другая причина: Фетров видел реакцию Вероники на свои слова. С каждым новым камнем, брошенным в огород Злавадской, он зарабатывал очки в глазах попутчицы.

– Я очень рада, что с вами ничего не случилось, Андрей. – Мадлена изобразила ослепительную улыбку. – В какой гостинице вы остановились?

– Пока еще ни в какой. Я ведь прилетел на планету Инварс не с экскурсией. Постараюсь договориться, чтобы меня сегодня же переправили в Жарзанию.

– Неужели с вами до сих пор не оговорили условия тура? – Девица наконец нашла, за что зацепиться. – Я так и знала! Видимо, организаторы Лунной лотереи решили все технические вопросы переложить на хрупкие плечи одной девушки.

Оператор тут же перевел камеру на Таркову.

– Кем вы работаете в компании «Зелако»? – уже менее любезным тоном задала вопрос длинноногая брюнетка.

– А при чем тут «Зелако»? – Турист заслонил собой Веронику. – Я уже второй раз от вас слышу это название. Мне оно ни о чем не говорит. Вы снимаете репортаж обо мне или ведете какое-то свое журналистское расследование? В таком случае я отказываюсь продолжать интервью. Ваш непрофессионализм выходит за всякие рамки. Прощайте!

Парень повернулся спиной к камере и вместе с Тарковой направился к воротам сквера, по пути шепотом спросив у сопровождающей:

– Нам туда?

– Угадал, – кивнула она и тихо добавила: – Ты где так врать научился? В цирковом училище? Оберегают его, в каюте экстра-люкс возят.

– Фокусник просто обязан уметь обманывать, хотя далеко не каждый обман является фокусом.

– Господин Фетров, Вероника? – Навстречу парочке вышел коренастый мужчина в строгом костюме.

– Это мы.

– Меня зовут Ромуд, пройдемте в наш офис.

– Андрюша, зачем же так грубо? – Злавадская старалась выглядеть невозмутимой. Вместе со своим небольшим эскортом она обогнала иллюзиониста. – Ты мне срываешь репортаж. Нельзя быть таким капризным! Если хочешь знать, я целиком на твоей стороне.

– Тогда я лучше перейду на противоположную. Если соберешься за мной, посмотри сначала на сигнал светофора – для тебя горит красный.

– О, да ты шутник! Ладно, я готова выложить все карты на стол. Так вот, ни одна из компаний, владеющих правом использования Врат, не заключала контрактов с фирмой «Ранг», а без этого переход на другую сторону невозможен, я узнавала. Между прочим, «Ранг» зарегистрирован как раз на Земле. Тебе не кажется, Андрюша, что никакого путешествия не будет? Насколько мне известно, Лунная лотерея – без пяти минут банкрот, и ее хозяева попросту договорились…

– Мадам Всезнайка, может, хватит нести вздор? – не выдержала Вероника. Она заметила, что ее турист изменился в лице. Еще бы – у него сейчас отнимали мечту всей жизни. – Уголовное наказание за клевету еще никто не отменял.

– Мои слова подкреплены бумагами. А что можете противопоставить вы?

Журналистка прибыла на планету на сутки раньше и за это время успела нарыть немало полезной для себя информации. Все имевшиеся у нее документы были подлинными, и они неоспоримо свидетельствовали не в пользу устроителей Лунной лотереи.

– Сам факт перехода в завратную реальность будет достаточным подтверждением? – Вероника непроизвольно сжала кулаки.

– Когда? Через неделю, через месяц? – криво усмехнулась Злавадская.

– Вообще-то мы планировали переход через полчаса, – наконец-то вмешался в беседу молчавший до этого представитель турфирмы. – И в данный момент именно вы, мадам, чините препятствие моему клиенту.

– Но в Ошудане нет Врат! – воскликнула брюнетка, впервые за время беседы от удивления потеряв контроль над собой.

– С сегодняшнего дня есть, – заявил глава компании «Ранг». – Вскоре вы сможете лично в этом убедиться.

– А страховка на их использование имеется? – К владельцу агентства подошел обладатель клетчатого пиджака.

– Представители страховых компаний приглашены на демонстрацию первого перехода. У меня есть предписание городской администрации на пробный проход одного туриста и его гида на ту сторону. Пожалуйста. – Ромуд предъявил бумагу с блестящей печатью.

– Я должен лично ознакомиться со всеми документами фирмы. – Незнакомец помахал удостоверением сотрудника органов безопасности. – А до тех пор никаких путешествий в завратную реальность!

– Господин офицер, все бумаги в порядке. Вам это может подтвердить ваш босс. Он тоже приглашен на демонстрацию первого в истории Ошудана перехода и сейчас, по вашей милости, вынужден ждать у меня в офисе.

Злавадская прикусила губу. Ее джокер на поверку оказался лишь козырной шестеркой, а на руках у соперников были короли и тузы той же масти.

Глава 4 Новый мир

Небольшое покалывание в пальцах – и Андрей оказался…

– Странно, а почему здесь ночь? Я раньше не слышал о разнице во времени между завратной реальностью и Инварсом. И где звезды? Вокруг кромешная тьма. Куда мы попали? – Фокусника охватило волнение. Кажется, начали сбываться прогнозы «заботливой» Мадлены Злавадской.

– Не беспокойтесь, молодой человек, мы в Жарзании. – Волшебник сделал пару шагов в сторону и зажег факел. – Это пещера. Всего пять минут ходьбы – и будем на поверхности. Там тоже утро.

Слово «пещера» заставило молодого человека вздрогнуть. С тех пор как он в детстве застрял в старой водосточной трубе, любое тесное помещение вызывало неконтролируемую внутреннюю дрожь. Вот и сейчас парня сразу бросило в холодный пот. Участилось дыхание, срочно захотелось выбраться на воздух.

К счастью, Липкар, как представили Фетрову гида, не обманул. Вскоре они оба оказались под открытым небом, и у землянина сразу отпали все сомнения: перед ним предстало великолепие завратной реальности.

– Ух ты! – Фетров вмиг забыл про пещеру.

Парень спешно достал древний оптико-механический фотоаппарат (современные отказывались здесь работать) и принялся снимать разноцветные облака. Над его головой медленно плыли воздушные путешественники самых причудливых форм и расцветок. Особенно ярко на голубом фоне выделялись желтые и оранжевые, чем-то напоминавшие застывшие языки пламени. Проходя сквозь них, солнечные лучи приобретали малиновый и бордовый оттенки. Куда ни кинь взгляд – все небо было похоже на огромный расписной шатер. Невероятная игра красок не могла не завораживать. Душа Фетрова ликовала – он в сказке!

Огромная тень, внезапно накрывшая туриста, заставила насторожиться. Андрей задрал голову. Он едва не присел на землю, увидев…

– Елки-метелки, соленый огурец! А ЭТО что тут делает?

Блестя на солнце чешуей и распушив волнистые плавники, на высоте пяти метров по воздуху степенно двигалась огромная рыбина. Размерами она превосходила белую акулу, но выглядела не так хищно.

– Ракаш? – Некоторое удивление появилось и на лице чародея. – Странно, чего это ему в воде не сидится? До осени еще далеко, а он… Знаете, у нас говорят: если чужаку в Гетонии на глаза попадется воздухоплавающая рыба, его ждет большая удача.

– Сам факт, что я сюда попал, уже большая удача.

– Да, но та принадлежит вашему миру. А здесь все по-иному, можно сказать – с чистого листа. Так что не отказывайтесь раньше времени.

Волшебник как будто чего-то не договаривал, но Фетрову было не до него – вокруг оказалось столько необычного!

– Да я и не собираюсь. – Турист сделал еще пару кадров, запечатлев удаляющегося ракаша.

Фотоаппарат и одну пленку ему предоставили в «Ранге» бесплатно. А вот за дополнительные пришлось прилично раскошелиться. Парень потратил почти все карманные деньги, купив еще пять кассет. Делая снимки, он очень сожалел, что их количество ограничено и поневоле придется экономить. А впереди еще столько не менее сказочных чудес!

От пещеры до города, где проживал Липкар, было около пяти километров, и всю дорогу Андрей то и дело останавливался, чтобы сделать трудный выбор – снимать или не снимать? Правда, попадались объекты, возле которых турист тянулся к аппарату не задумываясь. Ну как можно пройти мимо дерева, выпускающего когти при приближении человека? Еще сильнее заворожил зеленый холм, весь облепленный крупными, величиной с голову, моргающими глазами.

– На них нельзя долго смотреть, господин Фетров, – предупредил гид. – Оглянуться не успеете, как они вас загипнотизируют и вы сами войдете в пасть милого, хлопающего глазками холмика.

Как оказалось, каждое смыкание длинных ресниц означало гибель мелкой птички, насекомого или животного, случайно попавшего в зону воздействия живого бугорка.

– Неужели этот пригорок может съесть человека? Да он мне по плечо будет!

– За него не беспокойтесь – любого путника скушает и не подавится, если тот будет настолько беспечен, что позволит себя схватить.

– Так почему же вы его не выкорчуете?

– Зачем? – Волшебник посмотрел на гостя, как на сумасшедшего. – Вы знаете, сколько полезных снадобий можно приготовить из корней глазовика? Вырубка диких глазовиков строго запрещена.

– А что, встречаются и домашние?

– Конечно. Есть целые плантации, где их разводят специально, но это на юге-западе. У нас климат неподходящий – из сотни саженцев приживаются один-два, да и то ненадолго.

– А как же этот здесь приспособился?

– Мелкая дикорастущая особь.

«Интересно, какие же тогда одомашненные? Высотой с избушку на курьих ножках? Что-то мне уже не сильно хочется на юг».

Турист сделал два снимка, и они отправились дальше. Следующую остановку предложил сам волшебник. Он буквально застыл над бушевавшим островком зелени. Зеленые волны накатывали одна на другую, будто в сильнейший шторм, хотя вокруг царил полнейший штиль.

– Что это? – спросил землянин, коснувшись рукой гида.

– Корвыль-трава, – покачал головой Липкар. – Гроза наших земледельцев. Стоит сорняку попасть на поле – и урожаю конец. Корвыль, как вода, растекается по всей пашне, и без помощи чародея ее не извести. Надо срочно сообщить городскому магиру. Пусть поможет выкосить, пока эта зараза не добралась до крестьянских угодий.

– И не жалко губить такую красоту?

– Красотой сыт не будешь.

Андрей хотел заступиться за колышущиеся сорняки, но понял, что ему не хватит словарного запаса, а потому просто навел аппарат и сфотографировал грозу местных земледельцев.

Самое интересное, что жители Инварса и Жарзании разговаривали на одном языке. Ни ученые Инварса, ни философы завратного мира так и не сумели объяснить этот феномен. Существовала лишь гипотеза о давнем разделении двух реальностей, но она не объясняла идентичности вновь появившихся слов в языках абсолютно разных миров. Естественно, многие термины отсутствовали и у тех, и у других, но при встрече люди, проживавшие по разные стороны Врат, прекрасно понимали друг друга.

А вот Фетрову пришлось сильно попотеть, чтобы освоить новый язык. Даже с помощью интенсивных методик обучения и самой современной аппаратуры требовалось не менее сорока часов, чтобы овладеть начальным уровнем. А неуемному фокуснику только основ было недостаточно, он хотел узнать о диковинном мире как можно больше, резонно полагая, что вряд ли сумеет попасть сюда еще раз. Поэтому победитель лотереи за две недели прошел сточасовой учебный курс, половину которого, благодаря новейшей методике, осваивал во время сна. Теперь он неплохо понимал гида, да и сам говорил довольно бойко.

– А почему здесь нет ни дорог, ни тропок? Людей – и тех… Сколько прошли – и ни одного не встретили.

– Тут такое дело, Андрей, – несколько замялся волшебник. – Видите ли, Врата, через которые мы прошли, в Гетонии еще никому не известны. И, честно говоря, я не спешу о них объявлять. Пока. Любой маграф, узнав о моем открытии, сразу наложит свою лапу на пещеру. Спорить с ним равносильно самоубийству, а потому я собираюсь держать в тайне этот небольшой секрет. Хочу заработать немного денег. Вам за молчание полагается десять процентов от моих доходов. Согласны?

После покупки пленки у Андрея совершенно не осталось денег на приобретение сувениров сказочного мира, так что предложение чародея пришлось весьма кстати.

– А о чем я должен молчать?

– Не говорите Ромуду о моих временных трудностях, ладно?

– Да, пожалуйста, – пожал плечами землянин. Деньги за молчание ему до этого момента еще ни разу не предлагали.

– Вообще-то я бы попросил вас никому не сообщать об особенностях тура по Гетонии. А то вдруг кто-то проговорится об отсутствии специально разработанной программы, фешенебельных отелей… Пусть думают, что все происходит как обычно, тем более что в Жарзанию мало кто попадает два раза. Опять же глядишь – через месяц-другой и у меня будет не хуже, чем у других.

– Понял-понял, – Андрей поспешил остановить вдруг разговорившегося гида. – С моей стороны только восхищения и восклицания.

– По рукам? – протянул ладонь чародей.

– По рукам, – согласился Фетров.

Если бы он тогда знал, чем это обернется…

– Тогда давайте углубимся в лесок, нужно вас переодеть.

– Зачем? Меня вполне устраивает собственная одежда. – Фокусник в первую очередь подумал о своей рубахе с секретами на рукавах.

– Неужели вы думаете, что никто не догадается, откуда вы прибыли? Наши люди в таких… э… нарядах не ходят.

– Погодите, а какое отношение это имеет к нашему соглашению? Ну и пусть догадываются.

– Ну как же? Увидев чужака, любой из обывателей сразу заинтересуется, откуда прибыл, к кому? А поскольку рядом буду я, ответ напрашивается сам собой. Сначала магир заинтересуется, а там слухи и до маграфа дойдут. Это же очевидно!

– Вы хотите, чтобы я здесь изображал…

– Моего племянника.

– Да вы что? Меня же по акценту в два счета вычислят, а быть немым я не желаю. Наоборот, хотел попрактиковаться, чтобы закрепить навыки новой речи.

– Да вы не беспокойтесь из-за мелочей. Небольшое заклинание – и сможете разговаривать правильнее меня. Причем это абсолютно бесплатно и останется с вами навсегда.

– Что-то мне не очень хочется изображать кого-то другого, господин Липкар. А без этого никак нельзя?

– Поймите, Андрей: вам, как туристу, не покажут и десятой доли того, что доступно обычному жителю Гетонии.

Подобный аргумент мог сломить кого угодно. Фетров задумался. Он не хотел участвовать в сомнительной авантюре, но открывшиеся перспективы казались столь заманчивыми. «Благоприятным моментом нужно пользоваться, пока им не воспользовались другие!» – проскочила шальная мысль и…

– А вы сможете продлить мой тур еще на пару деньков? – выдавил из себя землянин.

– Для вас я это сделаю с большим удовольствием.

– Тогда договорились. Где тут моя новая одежда?

Рубаха и брюки оказались как минимум на три размера больше, и Андрей сумел бы влезть в предложенный маскарадный костюм, не раздеваясь. Однако из своих вещей он оставил лишь рубашку, а все остальное сложил в плетеный чемодан, заранее приготовленный здесь волшебником. Липкар ловко подтянул какие-то лямки, и новый костюмчик сел на парне, словно на него и был сшит. После переодевания только одна деталь мешала туристу.

– Рубаха такая мягкая, а капюшон у нее будто из наждачной бумаги. Неудобно как-то.

– Дело привычки. После парочки дождей он станет немного мягче.

Липкар тоже переоделся, сменив летний костюм на такую же одежду, как у Андрея.

– И часто здесь льет? – спросил Фетров.

– Бывает.

– Ну и как? – Землянин наконец расправил капюшон и сделал разворот вокруг оси, демонстрируя свой новый прикид.

– Вполне. Вот только…

– Что еще?

– Нос у вас коротковат для моего родственника, и лицо слишком круглое. Надо будет немножко…

– Все, Липкар! Пластическую операцию, даже за бесплатно, делать не дам! Я, конечно, понимаю – публика требует жертв, но всему есть предел. Или мы не трогаем мою внешность, или никаких «по рукам». Я ясно излагаю мысль?

– А с другой стороны – ты ведь мог пойти и в мать… Правильно? – принялся рассуждать вслух несостоявшийся хирург. – Извини, племяш, родственники у нас между собой на «ты». Я начну привыкать и тебе советую. Ладно, нос оставим как есть. Теперь насчет имени. У меня два дальних племянника, которых никто из местных не видел. Одного зовут Сурнаг, другого Вирлен. Ты кем будешь?

– Вирленом, – не задумываясь ответил парень.

– Хорошо. Тогда запомни: ты родился двадцать семь лет назад, это год белого осьминога, десятый день пятого месяца. Особого названия он не имеет, но ты должен сокрушаться, что сутки не дотянул до синего заката.

– Почему?

– Потом расскажу. Сейчас важно другое…

– Что еще? – тяжело вздохнул Фетров.

– Ты приехал ко мне, чтобы немного заработать.

– А работать придется по-настоящему?

– Основная работа заключается в том, чтобы сопровождать меня. Хотя на самом деле все будет наоборот. Устраивает?

– Хорошо, не всякий обман является фокусом, но к нашему я буду относиться именно так. Только еще одна деталь, – спохватился турист. – Как пользоваться фотоаппаратом, не привлекая внимания? Мне очень многое хочется заснять.

– Я же волшебник. Когда надо – любые взгляды сумею отвести, только предупреди заранее. Ну идем в город?

– Я не против, дядя Липкар.

– Кстати, там, в городе, меня зовут несколько иначе.

– Даже так? – Гид не переставал удивлять. – Тогда скажите, как я должен к вам обращаться?

– На людях – дядя Дихрон. Когда мы среди своих – просто Дихр.

– Про своих ты мне тоже потом расскажешь?

– Если возникнет необходимость, – уклончиво ответил волшебник. – А сейчас бери свой багаж. У нас не принято, чтобы старший родственник нес поклажу.

Кроме чемодана с одеждой тут стоял еще один, довольно тяжелый, который также пришлось нести Андрею. С ними теперь уже нелегальный турист и продолжил путь.

Первого жителя Жарзании землянин увидел, когда стали отчетливо видны городские стены. Это был крестьянин, который ходил между торчавших из земли луковиц и срезал боковые побеги, оставляя нетронутым лишь центральный стебель высотой с человеческий рост. Надземная часть луковицы в диаметре была чуть больше полуметра и по высоте доходила работнику до колен.

– И ЭТОМУ может помешать корвыль? – У парня не укладывалось в голове, как нежнейшие стебельки мягкой травы одолеют подобных растительных монстров.

– Попади сюда этот страшный сорняк, и после недели бездействия чародея от плантации лурцея даже следа не останется, – безапелляционно заявил волшебник.

Завидев путешественников, крестьянин отвесил легкий поклон и продолжил работу, несколько ускорив ее темп.

– Ты не должен склонять голову перед человеком более низкого сословия, – заметил чародей. – У нас с этим строго.

– Откуда мне знать про ваши сословия?!

– Придем домой – расскажу, – пообещал Дихрон, – а пока прислушивайся к моим советам.

За высокой каменной стеной тоже было чему удивляться, но землянин упорно старался не показывать своего изумления при виде местных диковинок. Подумаешь, невидаль! Дома без углов он и на Земле неоднократно встречал. Правда, крыши у них не вращались вокруг оси и окна не меняли цвет, но это же мелочь.

На окраине народу было немного. Мужчины и женщины в серых одеждах размеренно двигались по своим делам. Иногда они приветствовали друг друга, кивая головой. Фетров обратил внимание на некоторые особенности их гардероба. Практически у всех костюмчики были одинакового покроя. У мужчин – рубахи и брюки из одноцветной ткани светло-серых тонов, у женщин – юбки и блузы. Местные портные не утруждали себя шитьем одежды по размеру – вещи подгонялись каждому за счет все тех же лямок, которые располагались спереди, сзади и по бокам. Полоски, как правило, являлись более темными.

– Видишь толстяка с усами? – негромко спросил Дихрон.

– Ага.

– Будешь проходить рядом, ему поклонись.

– Хорошо.

«Родственники» недолго гуляли по городу. Они прошли по главной улице, мощенной похожим на мрамор камнем, свернули в проулок, выложенный плиткой, и оказались перед кованой оградой.

– Вот и моя конура, – открыл калитку чародей, – чувствуй себя как дома. Твоя комната на втором этаже. Сейчас мы немного перекусим, обсудим кое-какие тонкости нашего быта, а ближе к вечеру отправимся в Ущелье Поющих Гюрз. Это как раз одно из тех чудес, которые чужакам не показывают. – Чародей стремился отвлечь гостя от сожалений по поводу принятого решения. – Или будешь отдыхать, Вирлен?

Парень не сразу сообразил, что обращаются к нему, но потом спохватился:

– Отдыхать на том свете будем. Я готов хоть сейчас в путь.

– Рано тебя еще на люди показывать. Есть вещи, которые должен знать каждый житель Жарзании. Если будешь кланяться первому встречному, нас быстро повяжут.

Пока на кухне готовился обед, волшебник открыл тяжелый чемодан и принялся вытаскивать из него разные корешки, ягоды, шипастые веточки и прочие дары леса. Он разложил все это по коробкам, которые затем запер в большом шкафу.

Трапеза была обильной и сытной. Кроме мага в доме проживали две женщины – служанка, которая сервировала стол, и повариха. Последнюю Андрей увидел лишь однажды и едва удержался, чтобы не ответить на ее поклон – бабушкино воспитание не позволяло игнорировать приветствие пожилой женщины.

Закончив с едой, мужчины отправились в гостиную.

– Какие ароматы предпочитаешь, племянник?

– Ты о чем, дядя?

– Беседы у нас принято вести, вдыхая благовония. Мне нравится запах земляники с примесью малины и корицы в соотношении пять – два – один.

– А можно землянику в чистом виде?

– Нельзя.

– Почему?

– Чистые запахи – удел промысловых людей. В нашем обществе это считается дурным вкусом.

– Мать честная! – воскликнул Андрей. – Да сколько же у вас условностей?

– Много. Вот об этом я и хочу поговорить. Но сначала небольшое заклинание. Я же обещал, что ты будешь разговаривать не хуже меня.

Землянин впервые столкнулся с волшебством, о котором ранее читал только в сказках. А тут наяву да еще по отношению к нему самому. Парень затаил дыхание. Увы, ничего особенного не произошло. Ни покалываний, ни озарений, ни жара, ни холода. Просто появилась легкость в понимании и уверенность в произношении речей на иностранном языке.

Следующий час «дядюшка» посвятил социальному устройству Гетонии, которое, впрочем, было характерно практически для всей Жарзании. Обрисовав вкратце основные группы населения, Дихрон остановился на месте Вирлена в обществе.

– Работать будешь помощником чародея.

– Как я смогу помогать, если не умею колдовать?

– Не перебивай. Да, обычно эту почетную обязанность выполняет человек со способностями. Но если ты мой родственник, имеешь право стать вторым помощником.

– А кто будет первым?

– Мое положение пока не позволяет принять на работу двоих. Первый помощник, он же и ученик мага, занимает более высокую ступеньку в иерархии среднего класса. И пока ты не уйдешь, я не смогу принять такого человека себе на службу. Хотя не скажу, чтобы ко мне выстраивалась очередь из желающих.

Андрей не стал выяснять причин. Это напоминало разговор со случайным попутчиком в поезде, который всю дорогу жалуется на своих родственников, которых ты никогда в жизни не увидишь. Парню хотелось поскорей закончить эту беседу и отправиться в Ущелье.

– К твоей категории принадлежат мастера ремесленных направлений, мелкие ювелиры, воины и гонцы. Нравы в общении между собой свободные. Хочешь – кланяйся, хочешь – не замечай. Никаких наказаний за это не предусматривается. – Дихрон вальяжно развалился в кресле и не спеша наставлял уму-разуму молодого человека. Было видно, что процесс доставлял ему удовольствие. – Чуть ниже находятся так называемые промысловики: кузнецы, портные, пекари и прочий ремесленный люд. Они хоть и ниже по положению, но тебе почти ровня. Еще ниже стоят добытчики: рудокопы, охотники и рыбаки. Они вместе с крестьянами занимают нижнюю ступеньку нашего общества, иногда их еще называют чернью. Если крестьянин или добытчик не воздал тебе почтения поклоном, можешь привлечь его к суду. Наказание будет строгим.

– Неужели вы здесь только и делаете, что следите друг за другом, кто кому поклонился, а кто нет?

– Не все так страшно, племяш. Люди быстро привыкают к условностям и потом просто не мыслят жизни без них. Теперь о верхушке среднего класса. Чуть выше тебя стоят первые помощники магов, небогатые купцы, капралы воинских подразделений и мелкие чиновники. Еще выше нетитулованные маги, богатые торговцы, офицеры и управляющие. Увидишь кого-нибудь из них – лучше склони голову от греха подальше.

– Ну и как я их различу? – развел руками Фетров. Вот о чем он мечтал на отдыхе, это систематизировать аборигенов по классам и видам, словно бабочек.

– Здесь как раз ничего сложного. Помнишь, как я подгонял одежду под тебя?

– Лямки?

На рукавах, спине и груди рубахи, а также на брючинах имелись специальные контрастные полосы шириной два-три сантиметра. Они действительно бросались в глаза издалека.

– Вот именно! У тебя их по три штуки на каждом рукаве, брючине… у меня по пять, у крестьянина вообще нет. А нищему даже рукава носить не положено. Так что особо не напрягайся, увидел пять полосок – кивнул. Остальные обойдутся.

– То есть при встрече с дядей я должен кланяться, иначе ты подашь на меня в суд?

– Могу, но не буду. Мне еще тебя обратно доставить надо, чтобы вторую половину денег получить.

– А сколько полосок носят титулованные чародеи?

Андрей не мог не отметить изменений, произошедших с «дядей». Как только были обозначены родственные связи, в голосе Дихрона появились пренебрежительные интонации. Конечно, это объяснялось распределением ролей, на которое добровольно пошел сам турист, но зачем же устраивать спектакль, когда они одни?

– Думаю, тебе пока не стоит забивать этим голову. Главное – запомнить отличия нашего круга. А всяких магиров, маграфов и магринцев ты за десять дней, даст Нгунст, и не увидишь.

– Ты забыл, дядя, – за двенадцать.

– Да, да, племяш, за двенадцать.

– И все-таки, чем отличаются титулованные от обычных чародеев?

– Они имеют право строить купольные дома и выращивать агровые деревья, – с завистью в голосе ответил Дихрон. – Ладно, хватит болтать, нам до вечера нужно домой вернуться.

Поблескивавшая в лучах солнца, словно расколотая пополам, гора показалась почти сразу за городскими воротами, но идти к ней пришлось около часа. Андрея прямо-таки заворожила эта огромная клиновидная трещина, шедшая от самого основания подножия. Казалось, кто-то громадный притулил друг к другу два каменных монолита.

Еще больше гора поражала на близком расстоянии. Фетров не увидел на поверхности ни единой трещинки или уступа. Снаружи скалу будто отполировали, может, поэтому она и сверкала на солнце так ярко.

Спросив разрешения у «родственника», турист поставил на землю корзинку, вытащил из нее аппарат и сделал пару снимков. Он думал, что в самой расщелине пофотографировать не удастся из-за слабой освещенности, но ошибся. Каждый уступчик, каждая выбоина на поверхности излучала неяркий холодный свет, словно по ним пролегали бесчисленные световые кабели. Пройдя с полсотни шагов, Андрей задрал голову и замер:

– Мать честная! Откуда здесь радуга? Ни дождя, ни солнца нет. Как такое возможно?

Семицветные дуги одна за другой образовывали прямо над головой арочный тоннель с высоким сводом.

– По большому счету в этом нет ничего необычного, – начал объяснять чародей. – Облака, которые сюда заносит ветром, вступают во взаимодействие с магическим фоном горы. При северном ветре, как сейчас, образуется выпуклый свод, при южном – вогнутый. Не хочешь сделать снимок? Тут тебя точно никто не увидит.

– Почему? – Парень снова достал фотоаппарат из корзины.

– Гюрзы, они не только петь умеют. Иногда и кусаются, а лекарство против их яда больших денег стоит.

Дихрон старался ступать только по траве и стороной обходил попадавшиеся на пути многочисленные каменные выступы.

– А у нас оно есть? – на всякий случай поинтересовался Фетров, сделав несколько снимков. Он уже заметил здешних пресмыкающихся обитательниц, выделявшихся яркими светящимися пятнами желтого цвета.

– Нет необходимости. Тебя, как чужака, они трогать не станут. А о себе я позаботился. Ни одна из них не посмеет приблизиться на расстояние плевка.

– Они еще и плюются? – По спине туриста пробежал леденящий холодок.

– Только в представителей нашего мира, – махнул рукой волшебник. – Ты, главное, под ноги смотри, и все будет нормально.

После этих слов «дядюшки» Андрей стал меньше внимания уделять радужному потолку, чтобы ненароком не обидеть зазевавшуюся певунью. Чем дальше «родственники» уходили в глубь ущелья, тем больше змей встречалось на дорожке. А по стенам… В глазах рябило от светящихся желтых точек.

Наконец Дихрон остановился.

– Пришли, – сказал он и хлопнул в ладоши.

Многократное эхо растянуло звук на целую минуту, а когда он прекратился, до слуха начала доноситься едва различимая мелодия. Вначале казалось, что она зародилась где-то внутри сознания, словно всплыла из глубин памяти, но, постепенно набирая обороты, песня крепла, порождая в душе человека необъяснимый трепет перед красотой диковинных голосов. Фетров пытался, но так и не мог сравнить возникшие ощущения с чем бы то ни было. Он не испытывал в своей жизни ничего подобного. Казалось, парень воспарил над землей, стал легким облаком…

Резкий хлопок оборвал волшебную мелодию, сбросив Андрея с небес на землю.

– Зачем?! – возмутился нелегальный турист.

– Заслушался? – улыбнулся чародей. – Здесь нельзя терять контроль над собой, иначе оглохнешь.

– Оглохну? – недоверчиво переспросил фокусник. Трудно было поверить, что подобная красота могла как-то навредить.

– Конечно. К многоголосому хору с каждой минутой подключаются все новые исполнители, громкость медленно нарастает. И в определенный момент – бац! – наступает полная тишина. И не потому, что концерт закончился.

– Надо же!

«А в этом мире расслабляться опасно, – подумал землянин. – Все прелестное с виду имеет и обратную сторону. Мягкая на ощупь корвыль-трава способна уничтожить посевы, причудливый и безобидный на вид глазовик, чуть зазеваешься, человека скушать может, а от великолепной симфонии пятнистых змей потерять слух – раз плюнуть».

– Ну как, понравилось? – гид прервал мысли туриста.

– Разве такое может не понравиться? Это же… как его, я прямо не знаю… Верх блаженства, помноженный на высшую степень совершенства в квадрате…

– А понятнее можешь?

– У меня просто нет слов.

– Вот и замечательно! А теперь за работу.

– Работа? – удивился парень.

– Конечно! Если я скажу соседям, что ходил в Ущелье только ради твоего удовольствия, меня на смех поднимут или, что еще хуже, начнут подозревать. Нет, легенда нашего похода мною хорошо продумана, не подкопаешься. Бери корзину и взбирайся наверх. Там у змеиных нор увидишь яичную скорлупу. Ее нужно собрать.

– Зачем тебе скорлупа?

– Из нее получают то самое противоядие, о котором я тебе говорил.

– Дядя, меня начинают терзать смутные подозрения. Ты что, не мог себе найти других работников? Обязательно было тащить простачка из потустороннего мира? Сначала стопудовый чемодан с корешками, теперь сырье для противоядия. А деньги ты мне платить будешь только за молчание? – Парень невольно вспомнил про Аладдина и его «дядю» с лампой. Видимо, сказывалась окружающая обстановка.

– Племяш, ты пойми, два чемодана багажа – это минимум того, что обязан взять с собой в дорогу молодой человек. Не мог же я нагрузить их бесполезным хламом? И сейчас… Обычные жители Жарзании не рискуют жизнью ради того, чтобы посмотреть на радугу. Поэтому все исключительно ради достоверности легенды твоего пребывания. Не хочу, чтобы кто-нибудь усомнился в том, что ты мой помощник.

– Я начинаю сомневаться в другом. В том, что я турист. Знаешь, дядя, мне все больше кажется, что мы не родственники, а скорее батрак и его хозяин, а поскольку в нашем мире батрачество запрещено, кое-кто начинает испытывать небольшой дискомфорт.

– Разве песня гюрз не стоит небольших неудобств?

– Только это тебя и спасает, – вздохнул нелегальный турист. – Надеюсь, в Гетонии существуют и другие диковинки, сопоставимые с Ущельем?

– Естественно, племяш. Ты бы поспешил за скорлупками. А то стемнеет скоро.

– Дядя, а ты не мог бы разогнать их своей магией? Меня от одного внешнего вида этих вокалисток в дрожь бросает.

– Не могу, – покачал головой волшебник, – чешуя гюрзы – лучшая броня против чар.

– Но ты вроде обеспечил себе защиту?

– Да, воздействуя на почву у себя под ногами. Поющие змеи не очень уважают, когда земля дрожит. А с камнем ничего не получится.

Андрей остановился в нерешительности. С одной стороны, его откровенно использовали, что было малоприятно, но с другой… Он ведь действительно мог и не увидеть Ущелья, не услышать необыкновенной мелодии.

– А вдруг ваши гюрзы примут меня за местного жителя и решат наказать за грабеж? – попытался отговориться землянин.

– Исключено. Иначе бы эта тебя укусила еще пять секунд назад. – Волшебник указал глазами на обувь Фетрова.

Тот обмер. Двигаясь по спирали, вверх по его ноге ползла змея.

– И что мне теперь делать? – прошептал Андрей.

– Поставь на ее пути ладонь. Когда переползет на руку, прислони локоть к скале.

Парень, как ему казалось раньше, не испытывал страха перед ползучими гадами, но выполнить совет «дядюшки» с первой попытки не смог. Кончилось тем, что он спрятал ладонь в рукав и лишь затем позволил змее забраться на руку. После того как певунья перебралась на камень, он схватил корзинку и полез вверх.

Урожай скорлупы выдался хороший. После пятого восхождения емкость заполнилась до краев, и «дядюшке» пришлось утрамбовывать содержимое, чтобы не рассыпать его по дороге.

– Не зря нам ракаш по дороге встретился. Я же говорил, что тебе будет сопутствовать удача! – Волшебник не мог нарадоваться, глядя на сегодняшнюю добычу. – Мне никогда и десятой части не удавалось набрать за один раз.

Колдун обычно довольствовался скорлупой, что падала на землю, либо той, что удавалось сбить с уступов палкой.

– Не надо путать мою удачу со своей, – пробурчал Фетров. Он за всю жизнь не видел столько змей – желтые пятна буквально водили хороводы в его уставших глазах.

– Но мы же родственники.

«Родственники» вышли из ущелья, когда уже начинало темнеть, и почти сразу напоролись на пятерых оборванцев. Возглавлял их невысокий лохматый бородач, вооруженный коротким мечом. Остальные держали в руках кто дубину, кто тесак. Бродяги или нищие не проронили ни слова. Они просто стояли на пути. Обойти стороной непредвиденное препятствие не получилось. Вернуться обратно тоже: сначала прозвучал троекратный отрывистый свист, затем дорогу к Ущелью перегородил высокий худощавый мужичок, которого, как показалось Андрею, сильно испугался Дихрон. На серо-синей одежде незнакомца лямок не было.

– Разве господа не знают, что гулять за городом в сумерках небезопасно?

– Это разбой или грабеж? – спросил чародей.

– Ты задолжал денег, Дихрон. И все сроки по платежам давно вышли. – Стальной голос высокого типа действительно вызывал страх, да и манера держаться свидетельствовала о самых серьезных намерениях. С невозмутимым видом человек демонстративно поигрывал кинжалом.

– Не может быть! Надо же, как быстро время летит. Неужели пора возвращать? А почему сам Жизгал ничего не сказал?

– Он бы и сказал, но ты две недели не появлялся дома.

– Я верну…

– Ты опоздал. Теперь каждую монету долга я буду выколачивать, но сначала заберу корзинку. Не люблю, когда грабят моих подруг.

– Какой грабеж, уважаемый? Это всего лишь скорлупа.

– Будешь со мной спорить?

– Нет, – поднял обе руки Дихрон. – Вирлен, отдай им корзинку. Пусть подавятся.

– Не отдам, – воспротивился землянин, надеясь на магические способности «дяди». Ему до жути стало жалко своих трудов. – Где это видано – отбирать у честных людей их собственность?

– Что значит – «не отдам»? Хочешь, чтобы тебя порубили на мелкие кусочки? Нам это сделать – что козявку раздавить. Ставь корзину на землю, пока цел! – подключился к беседе обладатель нечесаной бороды, он даже икнул от столь неслыханной наглости.

Парень не понимал, почему волшебник не противится бандитам. Он бросил вопросительный взгляд на «дядю».

– У них амулеты, племяш. Не вмешивайся в чужие дела.

– Мы же родственники. – Циркач ногтем подцепил из рукава своей рубахи капсулу и незаметным движением швырнул ее в осмелевшего оборванца.

От удара она должна была вспыхнуть яркой вспышкой и через две секунды погаснуть без особого ущерба для человека. Но здесь, в Жарзании, вышла небольшая задержка. Средство воспламенилось на пару секунд позже, да и пламя вышло другим, более сильным и долгим. Оно начало припекать, бородач заорал, бросил меч и принялся судорожно гасить пламя на своей груди. Его подельники уставились на вожака, как на привидение. Удивился и сам Дихрон, не ожидавший от «племянника» подобной прыти.

В это время фокусник уловил до боли знакомый звук за спиной, и его тело, как по команде, стало совершать отточенные многолетними тренировками движения. Шаг в сторону с одновременным разворотом и взмах рукой. Лезвие кинжала худощавого типа оказалось плотно зажато в ладони Вирлена прежде, чем брошенная им корзинка упала на землю.

Именно с этим трюком Фетров поступал в цирковое училище, освоив его под руководством деда еще в школьные годы. Потом уже в училище было два ножа, нож и стрела, две стрелы.

– Дихрон, где ты откопал такого удальца? – ничуть не смутившись, спросил метатель клинка. Он извлек длинный узкий меч и направился к Андрею.

– Я… – начал было волшебник, срочно пытаясь придумать хоть что-то в этой непростой ситуации.

– Прошу прощения. – Невозмутимость неожиданно оставила незнакомца, и он, отсалютовав мечом, отвесил землянину поклон. – Я вас не узнал.

В следующее мгновение мужчина исчез, но его стальной голос из сумерек закончил разговор:

– Скажи спасибо змееносцу, Дихрон. Но через два дня долг должен быть уплачен полностью.

Повернувшись к волшебнику, Андрей не обнаружил на прежнем месте и оборванцев. «Дядя» стоял один и широко открытыми глазами смотрел на своего «племянника».

– Кто это был? Что ему надо? – нелегальный турист продолжал сжимать кинжал в руке.

– Вирлен, у тебя змея на голове.

Лишь после этих слов парень действительно ощутил некий дискомфорт в волосах и понял, откуда идет слабое свечение.

– Но она же не укусит? – Фетров потянулся свободной рукой к виску.

– Осторожней, племяш! Королевская гюрза может и не простить столь вольного обращения.

– Откуда она взялась?

– Наверное, в капюшон забралась, пока ты собирал скорлупу.

– И что мне теперь делать?

– Пойдем обратно. Королеву… хотя нет, судя по размерам, принцессу нужно вернуть обратно.

Однако у принцессы были другие планы. Стоило «родственникам» сделать пару шагов к Ущелью, как гюрза обвила шею землянина и зашипела ему прямо в подбородок. Бугорки над ее глазами действительно напоминали корону.

– Она меня сейчас задушит, – прошептал парень.

Столкнуться нос к носу со смертельно опасным существом, ощущая холод шершавой чешуи на своей шее, – тут у кого угодно душа устремится в пятки. Андрей замер, боясь лишний раз вздохнуть.

– Да не должна вроде, – утешил волшебник.

Змея чуть ослабила хватку, но продолжала неотрывно изучать испуганную физиономию пленника.

– А она об этом знает? – спросил Фетров.

– Сейчас выясним. Ты осторожно повернись спиной к Ущелью и сделай несколько шагов.

«Племянник» последовал совету «дядюшки», и гюрза действительно успокоилась. Она не спеша переползла на плечо и скрылась в капюшоне. Парень облегченно вздохнул.

– Ну и дела! – воскликнул Дихрон. – Видать, прав вархун. Ты действительно змееносец. Принцесса не хочет домой.

– Почему?

– Ей пришло время создать собственное королевство, а место для него искать тебе.

– Я не хочу. Что у меня, других дел нет?

– Будешь совмещать, племяш. Или умрешь. От королевской гюрзы не избавишься, пока она сама тебя не отпустит.

– Мне что, так ее и носить?

– Ничего не поделаешь, – развел руками волшебник.

– И ты еще мне говорил об удаче?!

– И сейчас повторю. Выжить после встречи с сумеречным вархуном – тут простого везенья мало. Нгунст к тебе явно благоволит.

– Нгунст, вархун, змееносец… Дядя, у меня голова кругом идет. Может, мы все-таки вернемся в город?

– Конечно, племяш. Да, кстати, помнишь, я говорил тебе о том, что Вирлен должен жаловаться, будто сутки не дотянул до синего заката?

– Да.

– Забудь. Теперь можешь всем смело говорить, что родился в год белого осьминога как раз во время синего заката. С завтрашнего дня ты – первый помощник чародея. Будь у меня титул, и ты бы мог называться гордым званием – ратор магира.

Почему-то столь стремительный карьерный рост новоявленного первого помощника не обрадовал.

Глава 5 Побег

После всего что испытал Тич за этот день, оказаться в камере предварительного заключения было верхом издевательства судьбы над человеком. И тем не менее – вот они, серые стены, два решетчатых окна, такая же дверь и два десятка мужичков далеко не благовидной внешности, на фоне которых привратник выглядел белой вороной. И не только из-за цвета кителя.

«Как дежурному диспетчеру вообще могло прийти в голову, что я расстрелял сослуживцев? Первая же баллистическая экспертиза докажет абсурдность его слов. Неужели он заодно с налетчиками? Хорошо хоть следователь попался нормальный и обещал быстро разобраться. Завтра уже должны прислать результаты. Надеюсь, тогда с меня снимут подозрения. Правда, боюсь, как бы в психушку не отправили. Мне не поверили, что поле отключалось. Приборы не зафиксировали никаких признаков сбоя, камеры видеонаблюдения не показали ни одного пришельца, они вообще в это время почему-то снимали небо. Если среди обломков казармы не найдут трупы, сам начну сомневаться, что же я видел собственными глазами сегодня утром».

Развалины помещения были просканированы биометрическими излучателями, которые опять же ничего не определили. Это моментально поставило под сомнение рассказ Тича о схватке с выходцами из Жарзании. Как ни странно, больше никто из жителей Гудалана чужаков не видел. Не поступало пока заявлений и о пропаже девушек.

«Скорей бы завтрашний день. Эти стены меня просто душат. Да и сокамерники… Мои сослуживцы были не самой лучшей компанией, но по сравнению с этими… Прямо руки чешутся подправить им всем физиономии. Хотя нет, чешутся они, скорее всего, из-за порезов. Довольно слабое, но все же доказательство того, что я не накурился какой-нибудь дряни и все произошедшее мне не привиделось».

За полдня, проведенные в камере, парень морально устал до такой степени, что захотелось вырыть глубокую яму в полу и залечь на самое дно. Особенно раздражали разговоры на блатном сленге. Задержанные постоянно наскакивали друг на друга, претендуя на лидерство.

В каменном мешке десять на пятнадцать метров к вечеру набралось двадцать пять человек. Весь день, гремя ключами, двое стражников в коричневой форме то открывали двери и кого-то приводили, то кого-то уводили. Наконец хождение туда-сюда прекратилось, заключенных накормили ужином и оставили в покое.

Привратник устроился подальше от других, присев на пол неподалеку от двери. Он хотел собраться с мыслями и решить, как ему вести себя завтра. Слишком много странностей буквально оплели парня со всех сторон. И этот клубок следовало распутать как можно быстрее. Хотя бы для самого себя.

– Малец, не время дрыхнуть. С тобой побалакать хотят. – Грубый бас заставил задумавшегося парня открыть глаза.

Перед подмастерьем карху стояли трое: два мрачных крепыша ростом на голову выше Тича и улыбающийся коротышка с повязкой на глазу. Правда, улыбка больше напоминала оскал барракуды. Беседу начал одноглазый:

– Один уважаемый человек хочет твою шкурку, пацан, получить в подарок на день рождения. Он, можно сказать, всю жизнь мечтал примерить форму привратника. Мы тут с мужиками смекнули, что ты вроде хлопец неглупый, должен уважить достойного господина. Или мы ошиблись?

Коротышка во время разговора не переставал играть свинчаткой на резиновом шнурке. Круглый снаряд пролетал возле лица, едва не задевая нос рядового. Его явно провоцировали. Драка в камере могла серьезно ухудшить и без того шаткое положение Тича. Понимая это, парень постарался совладать с эмоциями. Одарив троицу ленивым взглядом, он молниеносным движением поймал шарик.

– Меняемся. Я тебе – китель, ты мне – игрушку. Надеюсь, ты не станешь жадничать ради ОЧЕНЬ хорошего человека? Или я ошибаюсь?

– Ты чего, пацан, не просекаешь ситуации? Да я… – Один из крепышей принялся демонстративно засучивать рукава.

– Спокойно, Лахар, – одернул громилу одноглазый. Он успел заметить многочисленные шрамы на ладонях привратника и испачканную кровью одежду. Человек с подобными отметинами мог представлять опасность. – Я согласен на сделку. Игрушка твоя.

– Забирай пиджачок. – Рядовой снял накинутый на плечи китель и бросил его коротышке.

Троица удалилась. Вскоре один из уголовников щеголял в новом одеянии, позванивая колокольчиками. Больше парня никто не беспокоил, и он, обняв колени руками, обессиленно закрыл глаза.

День действительно выдался очень тяжелый и абсолютно необъяснимый. За свои без малого двадцать семь лет такого с молодым человеком еще не случалось. Перед глазами до сих пор стояла картина падающей на голову потолочной плиты. В памяти всплыло чувство животного страха, сдавившего горло до такой степени, что вместо крика прозвучал какой-то хрип. А потом рядовой уже со стороны увидел столб пыли над рухнувшим зданием. Сначала он решил, что это его душа покинула тело и наблюдает за происходящим. Ощущения, а точнее их полное отсутствие, подтверждали его предположения, и если бы не кашель, вернувший дыхание человеку…

Объяснений, почему он выжил, у рядового привратной службы не было. Никаких, даже самых неправдоподобных.

«Допустим, магринц, приказавший своим подручным меня убить, настолько разозлился из-за их нерасторопности, что решил стереть казарму с лица земли. Вопросов нет – чего не сделаешь с досады. Но зачем нужно было вытаскивать из руин меня? Ладно бы еще с собой взяли, а то же просто бросили! С какой целью? Не вижу никакой логики. Конечно, их, колдунов, попробуй пойми – чужой мир, чужой образ мышления… Но не может же он быть вывернут наизнанку?!»

На теоретических занятиях привратников бегло знакомили с общественным устройством Жарзании. Тичу были известны основные магические титулы потустороннего мира. Магринц находился на третьей ступени в иерархии чародеев завратной реальности. Он проживал в собственном замке, владел одним большим или несколькими мелкими районами, на территории которых устанавливал свои порядки, и мог даже объявлять войну соседям.

«У них там что, воевать не с кем? Что за демонстрация силы? Или толстяк просто предпринял разведывательную вылазку? Пока это наиболее приемлемая версия. Только вот живые свидетели в нее никаким боком не вписываются. И уж тем более магринц не стал бы меня вытаскивать втайне от подчиненных. Он не похож на человека, страдающего внезапными приступами гуманизма».

Гудаланские Врата обладали максимальной пропускной способностью, обеспечивая за неделю переход двадцати туристов туда и обратно. Пришельцы наверняка знали об этом, иначе чем еще объяснить количество девушек, прихваченных с собой. Знай они заранее о гибели двух соратников, могли бы добавить еще двоих пленных.

«Почему только женщины? Брали тех, кто попадался под руку, или преследовали конкретные цели? Может, кто-то из правителей Жарзании решил обновить свой гарем? – Молодой человек не сильно утруждал себя при изучении общественного устройства Жарзании, а потому ни о религии, ни о семейных устоях завратного мира понятия не имел. – Ладно, над этим пока не стоит даже ломать голову. Сначала надо найти объяснение собственному спасению. Честно говоря, мой сегодняшний рассказ следователю больше напоминал бред сумасшедшего. Но я же не был готов к тому, что меня обвинят в убийстве сослуживцев».

Вообще-то магия завратного мира на Инварсе не действовала. Стоило любому волшебнику пожить здесь более трех суток, и он до возвращения домой терял свои способности. Однако в первые два дня пребывания заклинания еще работали. Специалисты по завратному миру объясняли волшебство тем, что каждый из чужаков приносил с собой часть своей реальности, в пределах которой действовали их законы. И чем больше гостей являлось через Врата, тем шире был радиус действия волшебника. Существовали даже формулы расчета безопасного расстояния до колдуна в зависимости от его титула и числа сопровождавших его соплеменников.

«Что случилось с силовым полем вокруг Врат? Почему оно исчезло? Насколько я помню, диспетчер без кода, полученного от сержанта, не смог бы выключить его самостоятельно. Для этого нужно было сделать как минимум три запроса, да еще объяснить причину аварийного отключения. Снова загадки. Как я от них устал!»

Мысли постоянно уводило в сторону от главного вопроса: почему он, рядовой Тич, оказался за пределами развалин, почему именно он выжил, когда все сослуживцы полегли?

«А может магринц специально выбрал меня в качестве подходящего козла отпущения, на которого удобно свалить всю вину за происходящее? Тогда в сговоре должен участвовать диспетчер… Нет, опять не получается. Нужно быть последним дураком, чтобы выдвигать подобные обвинения. Он же не вчера родился! Я скорее поверю в то, что мое спасение не входило в планы налетчиков. Мало ли кто среди них затесался? Вдруг какой-нибудь маграф вздумал «подсидеть» своего босса и решил поломать ему весь план, выбрав меня в качестве занозы?» – Заключенный даже улыбнулся собственной фантазии.

Лязг ключей отвлек служивого от собственных мыслей и заставил открыть глаза. В камеру предварительного заключения втолкнули еще одного типа. Невысокий рост, сутулая фигура и серая, под цвет стен, одежда делали его малозаметным в окружающей обстановке. Да и походка у вошедшего была практически бесшумной, будто он подкрадывался.

«Карманник, наверное, – пришел к выводу Тич. – Говорят, они практически не попадают под следствие. А этому, видать, не повезло. Странно, почему его сопровождал всего один человек? Не уважают или ночью на работе меньше охраны?»

Привратник невольно обратил внимание, что на дежурившем ночью стражнике форма сидела не так хорошо, как на его коллегах.

«Неужели не могли по размеру подобрать? Вроде фигура стандартная», – подумал заключенный, провожая взглядом тюремщика.

Карманник немного побродил по камере, прежде чем устроился возле дальней от привратника стены. Только после этого рядовой вернулся к прерванным размышлениям.

«Допустим, мое спасение оказалось случайным, и главный налетчик, пытаясь подчистить за собой, околдовывает диспетчера. Ну пусть не он, а кто-то из подручных, оставленных в нашей реальности. Минутку, эдак выходит, что тут целая сеть шпионов из Жарзании? Мастак я на выдумки. Будь оно так, что им стоит достать меня здесь? Пара пустяков. Нет, на ночь глядя напрягать воспаленный мозг вредно. Буду спать. Утро все само расставит по местам».

К радости Тича, слабое освещение помещения отключили. Однако далеко не все заключенные разделяли мнение привратника. Начался возмущенный ропот, который продолжался недолго… Вскоре всю камеру накрыла тишина.

– Подозреваемый Тич, на выход!

Громкий голос и яркий свет взрывом ворвались в сознание спящего человека. Он проснулся мгновенно. Наставник по карху научил парня быстро выводить организм из сонного состояния. Он легко подскочил и подошел к решетчатой двери. Стражник в мешковатой форме опять пришел один и очень удивился, увидев подошедшего:

– Ты Тич?

– Да, я. Что, не похож?

Охранник бросил недовольный взгляд вправо. Привратник успел проследить, куда именно, выделив из толпы поднявшихся на ноги уголовников недоуменное лицо карманника.

– А где твой мундир? – продолжал выспрашивать служивый.

– Подарил приятелю на день рождения. Он все равно вышел из строя.

– Кто, приятель? – не по-доброму усмехнулся охранник.

– Да нет, мой китель.

– Клоп, ты погляди! – Из камеры донесся бас одного из вчерашних крепышей. – Рамза укокошили!

– Да ну!

Тич оглянулся. На полу камеры лежал давешний именинник в белом мундире, на его груди расплылось красное пятно. Получалось, что вышел из строя не только китель.

– Господин начальник! Тут это… Невинную душу до срока на небо отправили, – заявил одноглазый.

– Невинных здесь не держат. Что у вас? Труп? Мало вам злодеяний там, на воле, так вы еще и здесь никак не угомонитесь? А ну всем к стене! – Стражник направил на людей оружие. – Кто-нибудь имеет, что рассказать про убийство?

Пауза длилась недолго. Из толпы вышел тот самый карманник и полушепотом ответил:

– Я видел, как к погибшему подкрадывался вон тот тип. – Он указал пальцем на привратника.

– Ты врешь! – воскликнул кархун, сжав кулаки.

– Разберемся. Ты и ты! Руки за голову и быстро ко мне, – приказал служивый. – Остальным не двигаться. К трупу не подходить. Вернусь через десять минут.

Тич с трудом удержался, чтобы не броситься на лжеца. Тюремщик держал предполагаемого убийцу под прицелом, и любое неповиновение могло привести к трагическим последствиям.

«Карху бар усан», – мысленно произнес привратник. Эмоции отодвинулись на задний план. Правда, заметного облегчения это не принесло. Наоборот, в голове четко выстроилась цепочка событий, и парень неожиданно для себя получил ответы на все вчерашние загадки.

Да, его спасение из-под руин – случайность.

Да, в городе есть шпионы из Жарзании.

Да, с ним действительно хотят разделаться, сделать им это несложно. И расправа намечена на ближайшее время.

«Тюремщик вчера привел «карманника», а сейчас пришел, чтобы забрать исполнителя и убедиться в ликвидации свидетеля. Иначе чем еще можно объяснить столь ранний визит? Судя по темноте за окном, солнце не встало. Кому я мог понадобиться в такую рань? Только тем, кому сильно мешаю, чтоб у них коленки в обратную сторону согнуло! Они же меня в коридоре за первым поворотом и убьют, гады! Надо бежать».

Подручным средством для выполнения намеченного Тич выбрал дверь камеры. Он подошел к выходу первым, и, как только «карманник» оказался в пределах досягаемости, кархун врезал пяткой по решетке. Створка с огромной скоростью захлопнулась, предварительно сбив с ног сутулого мужичка в серой куртке. Тюремщик отвлекся буквально на один миг, а вокруг его горла уже плотно обвилась прорезиненная веревка с шариком. Тич резко потянул ее на себя, затянув удавку на шее, и ударом ноги выбил оружие из рук охранника. В следующий момент парень увидел надвигающийся на него шар огня. «Раскудырная сила!» – мысленно выругался привратник, падая на пол. За спиной раздался оглушительный грохот. Несколько небольших обломков разрушенной стены ощутимо ударили по ребрам, но это не помешало подмастерью по борьбе карху вскочить на ноги. Его противнику повезло меньше. Волшебник (теперь это не вызывало никаких сомнений) невероятным образом попал под устроенный им самим завал. Зато для Тича открылся самый близкий путь на свободу. Пролом в стене камеры предварительного заключения вел прямо на одну из улиц города.

Подозреваемый Тич перебрался через дыру, забежал за ближайший угол, где отряхнул одежду от пыли, и спешным шагом направился к окраине Гудалана. Оставаться в городе ему было крайне опасно.

Переход победителя Лунной лотереи в завратную реальность показывали не только на Земле, основные каналы Инварса тоже не отставали. С экранов телевизоров весь день не сходила Мадлена Злавадская, демонстрируя во всей красе себя и безобразную, с ее точки зрения, организацию тура. Журналистка одинаково хорошо говорила на русском, интернациональном и инварском языках. На полную катушку используя свою яркую внешность, женщина на один день стала настоящей звездой. На следующий день интерес к теме начал угасать.

И все же факт оставался фактом: Андрей Фетров находился в завратной реальности, а следовательно, устроители выполнили свои обязательства. Слухи о том, что лотерея не может исполнить мечту победителя, рассыпались в прах. Внимание землян к очередному тиражу возросло многократно. Было продано небывалое количество билетов. Компания «Зелако» начала уверенно подниматься на ноги.

Однако работа Тарковой на Инварсе была далека от завершения. Требовалось дождаться туриста и доставить его обратно на Землю. И для нетерпеливого ожидания у нее теперь имелась очень веская личная причина. Сразу после того, как Фетров исчез за гранью, сплетенной из множества мельчайших молний, Вероника схватилась за сердце. Из-за суеты вокруг поспешной отправки первого туриста она совершенно забыла о медальоне. Отчаянию девушки не было предела. Таркова чуть не расплакалась прямо возле черных камней, чего не позволяла себе вот уже более десяти лет. Забыть о кулоне для нее было равносильно предательству.

Ромуд выделил девушке пару комнат в своем особняке и выписал постоянный пропуск в здание офиса фирмы. Продажа первого тура в завратную реальность значительно поправила дела и его компании. Уже на следующий день пришло множество заявок на тур «Необузданная Гетония». Клиенты готовы были платить крупные авансы, чтобы как можно быстрее попасть в сказку. Но… шумиха вокруг открывшихся в Ошудане Врат принесла с собой и все ожидаемые проблемы. Начались звонки страховых компаний, чиновников самых различных служб, охранных учреждений, строительных фирм. По правилам каждые Врата должны были иметь массу вспомогательных элементов, начиная от ограждения и заканчивая зданием для охранных служб.

Действия сотрудников «Ранга» по устранению основных преград на пути первого туриста позволили осуществить показательный переход, но для отправки второго клиента требовалось гораздо больше усилий. Офис буквально кипел от постоянных переговоров. Не успевали выходить одни люди, как появлялись другие, телефоны не смолкали. И все-таки Ромуд понимал – усилия сотрудников могут пропасть впустую, если только…

Фирме сейчас как никогда требовалась серьезная поддержка – влиятельный компаньон, который не стремился бы подмять под себя перспективную компанию. Ромуд понимал, что найти таких людей ему вряд ли удастся, поэтому решил остановиться на другом варианте. Уставный капитал «Ранга» оставлял желать лучшего, и ни один банк не торопился выдавать солидный кредит. Могло выручить слияние с другой фирмой – образование концерна открыло бы новые экономические возможности.

У владельца туристической конторы имелся и подходящий кандидат – транспортная фирма «Зелако». Несмотря на некоторые финансовые проблемы, о которых Ромуд догадался по предыдущим разговорам с Райсманом, слияние могло принести выгоду обоим участникам. Выйдя на рынок Инварса, «Зелако» получала возможность брать кредиты на этой планете и заниматься перевозкой очень состоятельных клиентов, мечтавших посетить завратный мир. Земная регистрация «Ранга» устраняла проблемы объединения, оставалось только договориться.

Ромуд попросил Таркову задержаться в офисе, чтобы обсудить возможность слияния. В разговоре Райсман рекомендовал ее как своего помощника. Конечно, для помощника она была слишком молода и слишком красива, но глава компании собирался лишь прощупать почву для предстоящей беседы с ее шефом.

Вероника вошла в кабинет владельца фирмы в конце рабочего дня.

– Присаживайтесь, – указал он на кресло напротив. У девушки имелся встроенный электронный переводчик, но Ромуд решил использовать интернациональный язык, общепринятый на планетах конфедерации. – В вашем лице я хотел бы поблагодарить компанию, чьи интересы вы представляете, за первого клиента.

– Не стоит благодарности. Насколько я понимаю, сделка оказалась взаимовыгодной.

– Конечно. Но мне бы не хотелось, чтобы на этом наше сотрудничество заканчивалось.

Девушка заволновалась. Она не была готова к подобным разговорам, однако должность помощника президента ее к чему-то обязывала. К чему, ей объяснить не успели. И теперь приходилось выкручиваться.

– У вас есть конкретные предложения? – Таркова решила положиться на собственную интуицию.

– Пока только намерения.

– Хотелось бы узнать, в чем они заключаются, господин Ромуд.

– Вам наверняка известны основные проблемы получения кредитов. Крупные банки охотно идут на сотрудничество с мощными корпорациями и концернами, но к малым фирмам обычно интереса не проявляют.

– Их нельзя за это винить.

– Естественно. Я и не собирался требовать от банков невозможного. Мне бы хотелось, объединившись с вашей фирмой, стать крупной компанией и войти в круг интересов финансовых магнатов. Как вы думаете, ваш шеф хотел бы расширить свой бизнес?

Вопрос оказался непростым. Вероника не хотела давать однозначный ответ.

– Все зависит от того, в какой конкретно сфере.

– Путь, который я предлагаю, нами один раз уже практически пройден: использование Врат. Совместными усилиями нам удалось провести на ту сторону первого клиента. Почему бы не продолжить в том же духе? Я предлагаю слияние.

Термин «слияние» у девушки теперь непроизвольно ассоциировался с первым визитом в зеленую комнату. Перед тем как поправить ей блузку, Райсман тоже вскользь упомянул о слиянии. Вероника напряглась. И тут в кабинет без стука вошли два молодых человека.

– Вы владелец «Ранга»? – спросил на инварском языке короткостриженый качок. Он был на голову выше своего напарника.

– Господа, я занят, – поднялся босс. – Не видите, что ли?!

– У нас срочное дело. – Второй, брюнет с длинными прямыми волосами, предъявил корочку сотрудника КПО. – Мы срочно должны переговорить наедине.

Таркова обрадовалась, что их прервали. Она была готова выйти из кабинета и уже даже собралась подняться с кресла.

– С какой стати? – возмутился бизнесмен. Он хорошо знал свои права. – Вы без предварительной договоренности врываетесь в офис, срываете мои межпланетные переговоры и еще смеете требовать, чтобы я ради вас выпроводил даму?

Девушка не без сожаления осталась на месте.

– Нас интересует личность вашего компаньона из потустороннего мира, – не обращая абсолютно никакого внимания на его слова, продолжил кпошник. – В контракте указано имя Липкар. Он показывал вам свою метрику?

– Что еще за метрика?

– Удостоверение личности, выдаваемое в Жарзании.

– У него был документ нашего образца. Для заключения контракта этого вполне достаточно.

– Он наверняка являлся чародеем, но через нашу контору не проходил. На каком основании вы вступили с ним в контакт?

– А какие у вас основания утверждать, что он колдун? – Ромуд, как и вошедшие, вел беседу в агрессивном тоне.

– Веские. Вот вы внимательно смотрели в монитор? Хотя бы в одном эпизоде видели его четкое изображение? То-то и оно. Ваш компаньон умело ушел от камер, но даже там, где он все-таки попал в кадр, – только вид со спины или нечеткое изображение.

– Волшебник он или нет, на лбу у него не написано. Если явился без сопровождения, значит, такой же бизнесмен, как и я.

– У вас имеется его фотография? – продолжал натиск длинноволосый.

– Разумеется, нет. У нас с ним деловые отношения, а не романтические.

– Тогда составьте его словесное описание.

– Зачем?

– Мы разыскиваем некоего авантюриста. Может оказаться, что ваш компаньон и тот, кого мы ищем, – одно и то же лицо.

– Чего проще – покажите мне фото разыскиваемого.

– У нас тоже нет снимков, – слегка сбавил обороты кпошник.

– Описание?

– Отсутствует.

– Тогда с чем вы будете сравнивать? – Ромуд начал подозревать, что молодые люди не те, за кого себя выдают.

– У нас свои способы.

– Хорошо, – кивнул владелец «Ранга», – но сначала я должен позвонить.

– Куда? – поинтересовался качок.

– В вашу контору. Прежде чем выдавать конфиденциальную информацию, я должен…

– Спрячьте телефон, Ромуд! – Из голоса брюнета исчезли последние остатки учтивости, зато в руке появился пистолет.

Вероника почувствовала на своем плече тяжелую руку высокого незнакомца. Его пальцы как бы невзначай приблизились к вороту блузки и расстегнули верхнюю пуговицу. «Даме» это крайне не понравилось.

– Мальчики, я вам не сильно мешаю? – максимально мягко спросила она.

– Закрой рот, тебя не спрашивают. – Вооруженный бандит бросил на нее мимолетный пренебрежительный взгляд и снова обратился к бизнесмену: – Возьми лист бумаги и во всех подробностях опиши внешность своего компаньона. Затем отметь все точки мест завратной реальности, о которых заходила речь в ваших переговорах. И учти: твоя жизнь и жизнь этой сопливой девчонки напрямую зависят от полноты твоего отчета.

Мужик допустил бо-о-льшую ошибку. Таркова терпеть не могла, когда к ней прикасались чужие руки, еще сильнее не переносила оскорблений в свой адрес.

– Ты сам мне сопли подтирал, урод? – огрызнулась девушка, транслятор перевел ее слова на инварский.

– Рахмуд, закрой ей пасть, она меня нервирует.

В следующее мгновение высокий кпошник совершил невероятный кульбит и очень неудачно приземлился на пол. Его подельник успел лишь повернуть голову, а Вероника уже была рядом. Бандит ощутил крепкий захват ладони и толчок в районе локтя. Затем в плечевом суставе возникла такая дикая боль, что в глазах потемнело, а ноги сами подбросили тело, только бы уменьшить эту боль. Когда вернулось зрение, длинноволосый встретился с дулом собственного оружия. Он лежал на спине, а каблук девчонки был недвусмысленно водружен на деликатное место.

– А теперь, господа, попрошу вас быстро и четко ответить, за каким хреном вы явились в офис?

Электронный переводчик передал речь Тарковой дословно, приведя налетчиков в недоумение. Они не могли понять, при чем тут огородное растение с пряным запахом. В это время дверь в кабинет снова распахнулась. На пороге стояла великолепная Мадлена Злавадская.

– Едрена-матрена к твоей бабушке! Я не поняла – это туристическое агентство или замок Спящей красавицы? Охранник храпит, секретарша и ухом не ведет.

Воспользовавшись секундной заминкой, бандит толкнул Веронику и бросился к окну, второй последовал за ним. Раздался звон битого стекла, и оба скрылись в сквере. Поднявшаяся девушка подбежала к окну и попыталась выстрелить, но оружие стояло на предохранителе, и пока она разбиралась в неизвестной системе, стрелять уже было не в кого.

– Проклятье!

– О, я смотрю, вы здесь не скучаете, господа. Во что играли?

– В кошки-мышки! Но из-за вашей мерзкой привычки вламываться, куда не просят, все мыши разбежались.

– Так-так-так. – Журналистка присела на стул возле стены и задумалась. – Не успели отправить первого туриста на ту сторону, как на компанию совершено нападение. Это я удачно заглянула, хороший получится репортаж. Как вы думаете?

– Не было никакого нападения, – поспешил вмешаться Ромуд. – С чего вы взяли?

– Видела своими глазами.

– Для хорошего репортажа одного вашего приукрашенного рассказа недостаточно. Нужны доказательства.

– С этим у меня никогда не бывает проблем! – хищно улыбнулась Мадлена.

– У нее есть видеозапись, – объяснила Таркова, помня об установленной в пирсинге камере.

– Откуда?

– Эта ходячая неприятность записывает все, что видит.

– Вот именно, – с видом победителя поднялась Злавадская. – Но… я могу и пожертвовать своим видеоматериалом.

– Не за просто так, насколько я понимаю? – предположил Ромуд.

– Догадливый мальчик.

– Сколько?

– Фи, как это грубо, уважаемый. Как раз деньги меня интересуют в последнюю очередь.

– Тогда что?

– По моим сведениям, на Инварсе вокруг ваших Врат зреет что-то весьма грандиозное. На этом можно сделать себе громкое имя.

– Или сломать себе шею, – не могла не добавить Вероника, убирая оружие в карман брюк.

– Без хорошей драки не достигнешь высот, дорогуша. Но меня это не смущает.

– Ну да, тебя вообще ничего не смущает, дорогуша, – снова не смогла промолчать помощница шефа компании «Зелако», застегивая верхнюю пуговицу блузки.

– Чего ты от нас хочешь? – задал прямой вопрос владелец «Ранга».

– Хочу находиться рядом. Мое чутье подсказывает, что скоро в Ошудане наступят горячие денечки. Предлагаю взаимовыгодное сотрудничество.

– На каких условиях?

– Вы берете меня к себе на работу пресс-секретарем и на первое время обеспечиваете жильем. Потом я собираю информацию о конкурентах по туристическому бизнесу непосредственно для вас и кое-что для своего грандиозного репортажа.

– Мадлена, а на кого ты работаешь сейчас? – насторожилась Таркова, чувствуя неладное.

– В основном – на себя, но если хочешь узнать, кто спонсировал мою поездку на Инварс и какое задание я должна была выполнить… Извини – коммерческая тайна.

– Почему ты решила, что вокруг Врат…

– Думающий специалист моего уровня, – не дала договорить бизнесмену Злавадская, – умеет не только добывать нужные сведения, но и правильно их обрабатывать. Слышали об эксцессе в Гудалане?

– Это там, где группа туристов вовремя не вернулась из завратной реальности?

– Вот именно. А знаете почему?

– «Обстоятельства выясняются», – процитировал Ромуд единственное объяснение, прозвучавшее по телевидению.

– И это все, что вы можете сказать? Нельзя же быть такими наивными!

– Ну если вы столь проницательны, то, может, у вас есть другие сведения?

– Конечно. После окончания университета я проходила практику на Инварсе, так что знаю, как здесь быстро раздобыть наиболее достоверную информацию.

Похоже, слова журналистки не были пустым звуком. Вероника до сих пор не могла понять, как Злавадской в столь короткий срок удалось выйти на «Ранг».

– И что, по-твоему, там произошло?

– Вооруженное нападение из завратной реальности. Погибли почти все привратники, а на единственного выжившего теперь пытаются свалить всю вину, – невозмутимо ответила Мадлена.

– Твое объяснение звучит настолько неправдоподобно, что имеет шансы оказаться правдой. С завтрашнего дня работаешь в «Ранге». Ночевать есть где?

– Вообще-то я освободила номер в гостинице, но если вы мне выплатите аванс…

Злавадская остановилась в самом шикарном отеле Ошудана, надеясь на спонсорскую поддержку. Однако задание она провалила, а гонорары за репортаж еще не получила. Именно поэтому журналистке срочно понадобился новый источник доходов, и первым в списке возможных работодателей значилась компания Ромуда.

– Ладно, сегодня остановишься в моем особняке. Вероника покажет, как добраться, а завтра решим. Так, девушки, рабочий день окончен. Я еще задержусь на часик, надо посмотреть, что там с секретаршей и охранником. А вам лучше покинуть офис.

Глава 6 Карточный долг

Только проснувшись утром, Андрей обнаружил у себя медальон синеглазой красавицы. За весь день накануне он даже не вспомнил об украшении Вероники.

«Наверное, она сильно расстроилась. Но мне вчера, правда, было абсолютно не до того, чтобы помнить о ее кулоне, – оправдывался перед самим собой парень. – Еще бы! Столько нового и необычного! Все-таки везучий я человек! Один день в Жарзании стоит года жизни. А у меня впереди еще одиннадцать таких. Здорово!»

Потянувшись, Фетров поднялся и… не обнаружил на стуле своей одежды. А ведь он точно помнил, что оставлял ее именно там.

«Елки-метелки, соленый огурец! Неужели они бросили мою любимую рубаху в стирку? А вдруг уже выстирали?!» – Андрей подскочил, как ужаленный – он боялся потерять свой походный арсенал иллюзиониста. К счастью, серая в белую полоску рубашка оказалась на небольшой тумбе поверх другой аккуратно сложенной одежды. Рядом лежал и серебряный кинжал.

Фокусник внимательней присмотрелся к оружию при свете дня. Простое треугольное лезвие не более двадцати сантиметров в длину имело двустороннюю заточку. Парень удивился, что вчера обошлось без порезов: сегодня клинок оставил царапину на деревянном стуле, когда он просто провел лезвием, не прилагая каких-либо усилий. Рукоятка из легкого дерева фиолетовых тонов выглядела довольно странно – ни фигурной обработки, ни инкрустации, хотя на самом ее конце блестела большая черная жемчужина, явно очень дорогая.

– Проснулся, племяш? – В комнату без стука вошел Дихрон.

Наверное, здесь не было принято стучать, когда заходишь к младшему родственнику. С собой волшебник принес чашу, источавшую запах лимона с корицей, видимо, для скорейшего пробуждения.

– Почти, – ответил Андрей.

– Сердечко из золота? – Волшебник указал глазами на кулон.

– Наверное.

– Ты его только на людях не показывай – вещь дорогая. Стянут, да еще пристукнуть могут.

– Ладно, не буду.

– Примерь свой новый костюмчик. Да, я тебе с утра еще метрику соорудил. Теперь никто не докопается, что ты не Вирлен. Вот.

Чародей положил на стол сложенный пополам лист грубой бумаги. «Дядюшка» сегодня выглядел очень довольным.

– Что случилось? – на всякий случай спросил турист. – Светишься, как рекламный щит ночью.

Спавшая рядом с подушкой гюрза зашевелилась. Она подняла голову и осмотрелась. Что-то в окружающей обстановке ей не понравилось. Змея зашипела, подползла к землянину и забралась на его голые коленки. Ее шершавая чешуя и холодное тельце заставили Фетрова вздрогнуть, но прогонять длиннохвостую он не стал. Мало ли что у принцессы на уме, еще откусит чего-нибудь по доброте душевной.

– Все идет как нельзя лучше. Я вчера приготовил снадобье из скорлупы, а сегодня утром продал почти все. У меня теперь хватит денег, чтобы полностью рассчитаться по долгам.

– Рад за тебя, Дихр. Если бы ты еще за ночь отыскал место, куда можно пристроить нашу певунью, я бы тоже сиял от счастья.

Гюрза в это время пыталась устроиться на коленках своего скакуна, но, сочтя их недостаточно комфортабельными для себя, снова вернулась на кровать, порадовав тем самым землянина. Переведя дух после незабываемых тактильных ощущений, он взял метрику, покрутил ее в руках и бросил снова на стол.

– Какой-то несерьезный документ. Ни печати, ни подписи.

– Тут стоит знак города, этого вполне достаточно, – начал оправдываться чародей.

Циркач не стал спорить, он подбросил кинжал вверх и потянулся за своей рубахой. Клинок, совершив три оборота в воздухе, воткнулся в пол как раз между двумя пальцами босой ноги фокусника. Парень любил иногда попижонить, а сейчас хотел показать, что он и без колдовства ничем не хуже местных волшебников.

– Ну ты мастер!

– Это не я, а ножичек очень удобный попался. Можно сказать, сам в цель летит.

– А если я яблоко на голову поставлю, попадешь?

Фетров слегка побледнел. С головы манекена на расстоянии в десять метров он мог сбить ножом даже вишню, но бросать клинок в человека…

– Нет, – кратко ответил парень.

– Жаль, у нас иногда очень умелые ловкачи встречаются. Им за каждый удачный бросок могут десять монет заплатить.

– А за неудачный?

– Сотня штрафу, если человек несильно пострадал. Или суд за убийство.

– Лучше скажи, где такие ножи делают? – Фокусник решил отойти от неприятной темы.

– Каждый маг-убийца заказывает себе оружие сам, по своим эскизам. Обычно у знаменитых мастеров.

– Откуда ты узнал, что он маг-убийца?

– Он сам сказал. Слышал три отрывистых свиста?

– Вроде бы да.

– Сумеречный вархун так заявляет о себе, когда его задание – запугать клиента. Если же он намерен уничтожить цель, сигнал звучит после выполнения заказа. Так что, окажись этот ножичек у меня между лопаток, клич убийцы услыхал бы только ты.

– А почему у него лямок на одежде нет? Или я не заметил?

– У нас кланы вархунов стоят над условностями общества. Они могут одеваться, как им вздумается.

– Погоди, выходит, кинжал именной? Вархун наверняка захочет его вернуть.

– Вряд ли, – успокоил туриста волшебник. – Сумеречный клан поклоняется змеям. Если бы он тебя вчера убил, а потом увидел принцессу в капюшоне, там бы и зарезался. Точно таким же кинжалом. У него их, наверное, с десяток.

– Елки-метелки! Из-за змеи?

– Вступающий в ряды вархунов дает нерушимую клятву, после чего абсолютно спокойно может лишить жизни любое создание, за исключением одного, которому нельзя причинять ни малейшего вреда. Для сумеречного клана это змея, для полуночников – сова, а зоревики не смеют трогать лисицу. У них и сигналы отличаются. Полуночники ухают совой, зоревики воют, а сумеречники, как ты уже знаешь, свистят.

– И какой урон змее от моей смерти? Что она, другого себе не найдет? Я смотрю, без капюшонов здесь только нищие ходят.

– Дело не в капюшоне, племяш, а в человеке. Змеиная принцесса кого ни попадя не выберет, уверяю тебя. – Волшебник взял с тумбы одежду и положил ее на кровать. – Ты бы начинал одеваться, пора завтракать.

– И что теперь с этим кинжалом делать, выбросить? – Андрею клинок пришелся по вкусу, именно о таком оружии для своих выступлений он мечтал.

– Понравился?

– Есть немного. Скажи, Дихр, лезвие действительно из серебра или мне кажется?

– Нет, оружие хоть и называется иногда серебряным, но на самом деле изготавливается из особой стали с какими-то добавками и вплетенными в металл чарами. Какими конкретно, об этом, кроме мастера-оружейника, никто не знает. А серебристый цвет получается за счет специального покрытия.

– И зачем такие сложности? Полагаю, не только из-за внешнего вида?

– Максимальная устойчивость против воздействия магии. Вархун за простыми смертными не охотится. К нему обращаются, если нужно припугнуть или уничтожить волшебника. Магической защиты от такого ножичка практически не существует. Разве что кудесник сумеет выстоять.

– Наверное, дорогая вещь? – Андрей настолько был очарован кинжалом, что не особо внимательно слушал «родственника».

– Ну и что? Можешь смело взять себе. Ты же его не украл.

– Об этом знаем только мы с тобой.

– Ошибаешься. Украсть оружие у живого вархуна невозможно, это известно всем. Так что владей на здоровье и не расстраивайся по пустякам. Лучше расскажи, как ты вчера сумел преодолеть защиту амулетов? Никогда не думал, что по другую сторону существуют чародеи. Да еще такие могучие.

– Какой из меня чародей?! Это была не магия, а самый обыкновенный фокус. Я же тебе вчера говорил, что работаю в цирке иллюзионистом.

– Погоди-погоди, племяш, не так шустро. Фокус – это заклинание. Я правильно понял?

– Ну нет. – Андрей принялся одеваться. – Как же объяснить?..

Стоило парню нацепить поверх своей рубахи местную, и гюрза тут же перебралась в капюшон. «Дядюшка» помог Фетрову справиться с лямками. Теперь и на рукавах, и на спине, и на брючинах их было по четыре штуки.

– Вирлен, ты мне лучше покажи что-нибудь из этих твоих фокусов, а я уж разберусь.

– Хорошо, где моя сумка? – оживился землянин, вспомнив о самых первых своих опытах в будущем ремесле.

– Ты хочешь сыграть в покер? – удивился Дихрон, заметив в руках туриста запечатанную колоду игральных карт.

Парень не ожидал, что в Жарзании знают о карточных развлечениях, но не стал пока расспрашивать чародея. Он хотел добиться от «родственника» понимания. Ему сейчас только не хватало, чтобы тот его считал настоящим колдуном. Хотя четыре лямки на новой одежде уже обозначили первого помощника и ученика мага.

– Смотри.

Карты в руках землянина то появлялись, то исчезали. Он их вытаскивал из самых необычных мест, даже из карманов самого Дихрона. Мог назвать любую по масти и достоинству. «Дядюшка» сидел с широко открытыми глазами и ничего не понимал. «Племянник», не раскрывая рта, творил самую настоящую волшбу, причем магического фона не ощущалось ни на йоту.

– Какой вид магии ты используешь, племяш? Я начинаю тебя бояться.

– Ловкость рук и концентрация внимания – больше ничего. Гляди, я все то же самое покажу сейчас в замедленном темпе.

Он показал, как карта медленно перекочевала на другую сторону ладони и скрылась в рукаве, а затем повторил трюк в ускоренном темпе. Дихрон даже в ладоши хлопнул.

– Парень, да у тебя золотые руки! А с серебряным кинжалом вчера тоже был фокус?

– Конечно! Я не волшебник, а всего лишь фокусник. Зря ты притащил мне новую одежду.

– Это ты так думаешь, Вирлен. А вот окружающие совсем иного мнения. И их, как меня, не убедить в том, что ты не чародей. Вархун – тот мужик суровый, он болтать не станет. А вот вчерашние оборванцы молчать не будут. Вон твоя хвостатая принцесса и та наверняка уверена, что ты чародей.

– С чего ты взял?

– Чтобы добраться до нового места, ей нужен выносливый скакун (извини за сравнение). Мало ли сколько времени понадобится, чтобы добраться до подходящего жилища. Лучшей кандидатуры, чем волшебник, не найти. У него в нашем мире шансов выжить больше. А раз она тебя выбрала…

– Дихрон, о каком длительном времени может идти речь? Я тут всего на двенадцать суток. И я не лошадь!

– Не стоит беспокоиться. Я знаю пару великолепных мест неподалеку отсюда, где твоя принцесса наверняка захочет остаться. Кстати, чуть не забыл, я принес молока. – Дихрон вытащил из бокового кармана брюк стеклянную бутылочку и маленькое блюдце. – Покорми ее.

– Она пьет молоко?

– Как правило, с большим удовольствием.

Андрей наполнил блюдце и поставил его на пол у двери. Он наклонился, чтобы принцессе было удобнее покинуть свое гнездышко, но та не спешила спускаться.

– Может, она не голодная? – с надеждой в голосе спросил фокусник.

– А ты ее достань, мы сразу и узнаем.

– Руками? – ужаснулся землянин.

– Ногами будет неудобно, – усмехнулся волшебник. – Или ты боишься?

– Не очень. – Заметив снисходительную улыбку на лице гида, парень стиснул зубы и полез в змеехранилище.

Гюрза не возражала, когда человек вытащил ее из капюшона. Она осторожно прикоснулась язычком к содержимому блюдца, на пару секунд застыла, а потом принялась завтракать. Когда Фетров вернулся к собеседнику, чародей раскладывал карты с выражением глубочайшей задумчивости на лице. Продолговатое лицо колдуна еще сильнее вытянулось, на месте щек образовались настоящие провалы, а глаза смотрели куда-то сквозь потолок.

– Дихр, ты как? Все нормально?

– Знаешь, Вирлен, я ведь уже один раз пытался вернуть долг Жизгалу. И деньги с собой были.

– Кто такой Жизгал?

– Самый богатый купец нашего города. Можно сказать, второй человек в Пуролграде.

– Кто первый?

– Магир Курног, он глава города.

– Понятно. И что же помешало вернуть долг?

– Они, – чародей кивнул на карты. – И сегодня я понимаю, что без фокусов тогда не обошлось. Скажи, племяш, вот ты сейчас угадывал любую карту не глядя. Они у тебя крапленые?

– Мне не нужно помечать карты. Достаточно взглянуть один раз, и я запомню положение каждой в колоде. А если хотите, могу сделать и так.

Парень перетасовал карты и начал раскладывать на четыре кучки. Когда он их перевернул, карты были разделены строго по мастям и в порядке возрастания от двойки до туза.

– И он еще не считает себя волшебником, – покачал головой Дихрон. – Сколько времени тебе понадобилось, чтобы так…

– Бабушка учила меня с трех лет. Вот она до сих пор считается непревзойденным мастером.

– Вот это стаж! Тогда у нас еще в карты не играли, эта зараза пришла из вашего мира.

– Почему ты считаешь, что против тебя играл шулер?

– Это еще что за зверь?

– Нечестный игрок в карты, – пояснил Андрей.

– А, мухлевщик… Тип, который приходит на игру со своими картами и подменяет их? У нас такое уже давно не проходит. С подобными умельцами мы быстро расправились.

– Каким образом?

– Магия, – небрежно пояснил «дядюшка». – Колода перед игрой обрабатывается специальным снадобьем. Одним из многих. Каким – никто из посетителей клуба не знает. Зато все необработанные карты или обработанные другим составом просто отлетают от родных.

– Замечательный способ.

– Да, но против ловкости твоих рук он бессилен. – Дихрон вздохнул, снова возвращаясь к своему рассказу. – А в тот вечер, когда я пришел в карточный клуб, чтобы отдать долг, меня пригласили сыграть в покер.

– Жизгал?

– Нет, он появился позже. Как раз, когда я поверил в то, что мне сопутствует удача. Ты представить себе не можешь, какая карта мне шла весь вечер, загляденье!

– Ты решил отыграть долг?

– И в мыслях не было, но купец, проиграв несколько раз подряд, сказал, что у него нет больше с собой наличных, а потому поставил мой долг на кон. Грех было не согласиться, имея трех королей и двух дам на руках. В результате мой долг увеличился вдвое.

– Типичный развод, дядюшка. Надеюсь, второй раз ты не повторишь подобной глупости?

– Да мы теперь с тобой…

– Эй-эй-эй, полегче на поворотах! Я никогда в жизни шулером не был и не собираюсь.

– Ты пойми, племяш, этот зажравшийся Жизгал, он же не одного меня обманывает. У него в должниках с полсотни уважаемых горожан ходит. Его просто необходимо вывести на чистую воду. И, кроме тебя, это сделать некому.

– Так, стоп, Дихрон! Давай договоримся: я – турист, прибывший в Гетонию, чтобы насладиться чудесами сказочного мира. Смотреть достопримечательности, а не вмешиваться в ваши дела. Достаточно и того, что я изображаю здесь твоего племянника, теперь вот еще и волшебника по совместительству. Хочешь, чтобы наш обман раскрылся?

– Хорошо-хорошо, Вирлен, будешь только смотреть. Так, как ты умеешь. В клуб нам все равно надо идти. Должен же я представить тебя обществу.

– Зачем? – Очередная идея гида туристу не понравилась. Посещение злачных заведений Гетонии в его планы не входило.

– Так принято, племяш. И лучше не нарушать установленных годами правил. Нельзя людям давать лишний повод для домыслов.

– Хорошо, я пойду с тобой. Но завтра же мы занимаемся обустройством моей наездницы.

– А никто и не возражает. Тем более что у меня есть на примете одно местечко, где твоей принцессе должно понравиться.

Гюрза словно услышала, что говорят о ней, и приползла к Андрею. Она подняла голову до колен парня и устремила на него немигающий взгляд зеленоватых глазок.

– Ну и чего ты на меня так влюбленно смотришь? Съесть, что ли, задумала? Так ты вроде только позавтракала.

Змея зашипела.

– Да ладно тебе, шучу я. Ползи сюда.

Фетров без содрогания поднял хвостатую солистку-вокалистку и посадил себе в капюшон. Дождавшись, когда она устроилась в излюбленном гнездышке, парень снова обратился к чародею:

– Ты вчера что-то говорил про синий закат и год белого осьминога. Так зачем нужно было менять дату моего рождения?

– Теперь, конечно, расскажу. Ты же у меня волшебник, должен знать.

Из беседы с «дядюшкой» Андрей узнал, что в Жарзании каждому из девяти годов, составляющих один цикл, присвоено имя конкретного существа. Месяцев в году тоже девять, но имен они почему-то не удостоились. Любая дата определялась, как некий день некоего месяца некоего цикла, года… далее шло название существа. К примеру, сам Дихрон родился седьмого дня, третьего месяца, тысяча третьего цикла в год красного орла. И дата рождения имела определяющее значение для магических способностей человека.

– Понимаешь, племяш, будь у тебя папа с мамой хоть гермагами в седьмом колене, но стоит тебе не угадать с днем появления на свет, и ты как чародей – никто. Только носитель дара для следующих поколений.

– А какой шанс у родителей вычислить дату рождения любимого чада?

– Вот тут как раз многое зависит от года. Годы красного орла, синей рыси, золотой змеи и черной акулы считаются наиболее благоприятными в этом смысле. Из трехсот двадцати четырех дней почти половина пригодна для рождения магов. Вполовину худшими являются годы желтой совы, серого енота, розовой ящерицы, зеленой жабы, и уж совсем неудобным для родителей, желающих иметь в семье волшебника, значится год белого осьминога. Лишь восемь дней, один из которых как раз и заканчивается синим закатом, дают нашему миру чародеев. Поскольку мы решили выдавать тебя за мага…

– Оказывается, это наше общее решение?

– Конечно, – не моргнув глазом, ответил Дихрон. – Разве я мог сам пойти на подобный шаг? Кстати, сейчас у нас идет твой год, а через неделю можно будет увидеть синий закат.

– Осталось семь дней до моего дня рождения?

– У нас, как и на Инварсе, неделя состоит из девяти дней.

– Ну да, – вспомнил землянин. – Дата моего рождения вписана в метрику?

– Естественно. – Волшебник взял листок бумаги, развернул его и зачитал: – Вирлен – сын воина и портнихи родился в день синего заката тысяча пятого цикла в год белого осьминога. Тут же есть информация о ближайшем родственнике с магическими способностями. У тебя чародеем был дед.

– Минутку, если бы у Вирлена не было в роду колдунов?

– Значит, волшебником ему быть не суждено, хоть ты, не приведи Нгунст, появишься на свет в день красного солнца.

– А почему в моей метрике месяц рождения не указан?

– В этом нет необходимости. Синий закат бывает раз в году, но если тебя интересует, это одиннадцатый день пятого месяца.

– Ага, – улыбнулся Фетров. – Ну раз у меня день рождения через девять дней, с тебя подарок.

– Хорошо, – не стал возражать Дихрон. – Только и ты учти: в день синего заката у нас принято одаривать не только именинников. Вассал преподносит подношения своему господину. Сейчас я твой господин.

– Хочешь, я тебе гюрзу подарю? И не простую, а с короной на голове?..

После завтрака «дядя» с «племянником» отправились за город. Андрей не мог допустить, чтобы хоть один день в сказочном мире пропал впустую. Дихрон отвел землянина на туманную речку.

Сама по себе река ничего интересного не представляла. Но в полдень водную гладь затягивала пелена густого тумана. Именно дымка над водой притягивала внимание туриста, поскольку она жила своей собственной увлекательной жизнью. Казалось, будто невидимый художник сочными красками рисовал причудливые узоры на молочном полотне тумана, которые постоянно находились в движении, преображаясь на глазах восторженного зрителя. Он увидел здесь буйство переплетавшихся между собой лиан, стаю красочных бабочек, пятнистую кошку, напавшую на клыкастого кабана, парусник в синеве моря… Причем картины настолько плавно и гармонично перетекали одна в другую, что нельзя было определить, когда заканчивалась предыдущая и начиналась следующая.

Налюбовавшись вволю прелестями реки и закончив ее красотами первую пленку, Фетров с неохотой побрел за «дядюшкой». Не заходя домой, они направились прямо в карточный клуб. Время близилось к ужину.

Андрея представили как родственника и ученика чародея. В клубе им обоим нацепили антимагические сигнализаторы. Пользоваться волшебством в этом заведении строго-настрого запрещалось, и если у кого-то загорался медальон, это грозило огромным штрафом и изгнанием на месяц из членов клуба. Правда, подобных случаев уже давно не было, чародеи дорожили своей репутацией, и никому не хотелось позориться.

В зале стоял довольно густой запах, определить происхождение которого Андрей не смог. Он лишь увидел источник благовоний: на каждом игровом столе дымились желтые палочки. Заказав по кружке пива, прибывшие расположились за столиком неподалеку от окна, но, как только в центре зала появились игральные столы, Дихрон направился к одному из них.

«Что за идиотизм? Он же прекрасно знает, чем это может закончиться. Нет, нарочно останусь на месте, и пропади оно все пропадом! Я турист, я на отдыхе и не собираюсь вмешиваться в дела местных».

Так думал Фетров, но не его изобретательный «дядя». После нескольких удачных партий в покер, когда за его стол подсел господин в ярко-красных башмаках, носивший пять полосок на одежде, чародей подал голос:

– Племяш, подойди-ка сюда!

Делать нечего. Андрей поднялся. По легенде, будь она неладна, фокусник не имел права ослушаться старшего родственника.

– Рад представить, господа, своего племянника. Вирлен, сын моего двоюродного братца. Прибыл к нам с хутора Рукша, это на западе Гетонии. А это, племяш, самые уважаемые люди города. Господин Жизгал, – маг указал на обладателя красной обуви, – и его младший компаньон, господин Рустэн.

Второй, высокий блондин с зелеными глазами, имел столько же полос на одежде, что и сам фокусник, а потому ему Фетров кланяться не стал. На вид компаньону торговца было не больше тридцати.

– Весьма польщен, – как научил «дядя», ответил землянин.

– Ты все упрашивал меня рассказать об игре в покер, ну так стой рядышком и смотри. У меня сегодня удачный день!

«Я упрашивал?! Ты еще скажи, в ногах валялся! Надо же. Ну ты и хитер, «дядя», втянул-таки! Ладно, дома поговорим!»

Рустэн, как самый младший из игроков, тасовал карты. Четвертого партнера за столом Андрею представили раньше.

– Ну что, господа, новые участники – новая колода, – потирая руки, предложил купец.

– Конечно-конечно, правила за карточным столом не то, что другие, их нарушать нельзя, – согласился Дихрон.

Они сыграли партию, вторую. Оба раза куш сорвал дядюшка Вирлена. Правда, деньги на кону стояли небольшие, но это сразу привлекло внимание остальных клиентов заведения. Вокруг стола начали собираться люди: похоже, Жизгал нечасто проигрывал в карты.

Дихрон сыграл еще четыре раза: один небольшой проигрыш и три победы, причем последняя с довольно солидным банком. Толпа вокруг одобрительно загудела. Посыпались реплики:

– Нгунст, он не только богатым подает, бывает, и на нашего брата глянет.

– Давай, Дихрон! Сегодня твой день!

«Дядюшка» расплылся в самодовольной улыбке, вызывая все большее беспокойство землянина.

– Я смотрю, ты сегодня очень решительно настроен, – ухмыляясь, заявил Жизгал. – Того и гляди пустишь меня по миру с протянутой рукой.

– Хорошая шутка, господин Жизгал. Давайте я верну долг, и у вас будет на что играть.

– Не закончив одного дела, я никогда не берусь за другое, ты же знаешь.

– Предлагаете на этом остановиться?

– Я каждый раз играю девять партий – не больше, не меньше. Для твоего племянника объясняю: это своеобразная дань каждому из месяцев года. Рустэн, сдавай.

Андрей видел, как раздает помощник купца. Это была довольно грубая работа. Карты он тасовал быстро, но, перемешивая, держал их рубашкой от себя, что на Земле и на Инварсе считалось недопустимым. Поэтому туристу не составляло никакого труда вычислять расклад каждого из участников. «Дядюшке» приходила очень хорошая карта.

Перед последней партией Дихрон заказал всем присутствующим пива, а затем снова обратился к Фетрову:

– Ну что, племяш, увидел, как играют настоящие мастера? Хочешь попробовать?

– Нельзя менять игроков, – заволновался купец.

– Да я и не собираюсь, уважаемый. Надеюсь, господа не будут против, если Вирлен разок раздаст карты. Пусть почувствует себя взрослым.

Толпа вокруг одобрительно загудела. Жизгал недовольно поморщился, но возражать не стал. Колода перешла в руки фокусника, причем Рустэн, сам не ведая того, еще и помог туристу. Он эффектно бросил ее на стол: перед Андреем карты легли веером, продемонстрировав свою подноготную.

«Он еще и выпендривается! – возмутился парень. – Нет на него моей бабушки – она бы за такую топорную работу на неделю без сладкого оставила».

– Я постараюсь, дядя, – робко ответил циркач, собрав карты в стопку, зная теперь расположение каждой.

Парень испытывал довольно противоречивые чувства. С одной стороны, его раздражало поведение Дихрона, который насильно втравил парня в чужую игру. Андрея так и подмывало выдать «родственнику» убийственный расклад, чтобы у того напрочь отпало желание когда-либо браться за карты. Но, с другой, он не мог спустить вызов самоуверенного шулера, который еще и насмехался. Желание наказать наглеца все-таки победило, ведь разобраться с «дядюшкой» можно было и потом.

Андрей довольно неловко перетасовал колоду, вызвав усмешки зевак, затем также неуклюже раздал карты. Купец получил на руки две пары: тузы и шестерки, дядюшке досталась четверка королей, еще два туза для надежности ушли к Рустэну.

Участники начали торговаться. В общем-то, двое из игроков по логике должны были упасть сразу, да и Жизгалу по идее расклад не позволял сильно упорствовать. Ведь по довольной физиономии Дихрона можно было читать с закрытыми глазами. Однако ставки поднимались все выше и выше. Никто не пасовал. Андрей начал волноваться. Он знал, какие карты были сброшены, какие пришли им на замену. Блефовать не имело смысла!

Наконец двое сошли с дистанции.

«Елки-метелки, соленый огурец! Они еще и перемигиваются! Все трое! Выходит, у купца сразу два помощника за этим столом! Как же я раньше-то не догадался, ведь Дихрону везло и до появления купца. Сейчас что-то будет. И в этом «что-то» я виноват не меньше «дядюшки». Зачем было идти на поводу собственного тщеславия? Шулера, видите ли, проучить решил!»

На кону уже стоял долг чародея и практически все деньги, имевшиеся у Дихрона. Наступал момент истины.

«Минутку, а как же отталкивающая магия?! – Фокусник заметил подмену карт у Жизгала. Достать он их мог только из рукава. – Неужели и хозяин клуба в доле?! А почему бы и нет? Деньги-то какие! Сейчас «дядюшка» точно проиграет, а потом меня живьем съест. Дернул же лукавый объяснять, что такое фокусы…»

– Каре, – выложил свои карты на стол волшебник.

– У меня тоже, уважаемый, – засиял улыбкой купец.

Он выложил четыре туза, причем Андрей точно знал, пиковый и бубновый лежат сверху в брошенных Рустэном картах. Руки зачесались набить обоим компаньонам морду. Еще лучше разоблачить их прилюдно, но Фетров не мог просто так взять и перевернуть карты сброса, его бы сразу заподозрили, а делать что-то надо было, и немедленно.

– Дядя, я же говорил, не надо тебе сегодня играть! – воскликнул парень, хлопнув ладонью по столу. Его очередной фокус удался. Ветром от хлопка карты сброса перевернуло лицом вверх. А сам циркач шепнул убитому горем чародею: – Глянь на сукно, слева. Постарайся проверить рукав купца.

– Господин Жизгал, – тут же опомнился убитый горем волшебник и накрыл протянутую за деньгами ладонь соперника, – может, вы объясните, как в одной колоде оказалось сразу шесть тузов?

– Вопрос не ко мне. – Торговец попытался освободить руку, но назад поехал лишь рукав его рубахи, оголив еще одну спрятанную карту.

– Так вот как он нас обыгрывал! – раздалось со всех сторон. – Мухлевщик! И хозяин клуба с ним заодно. Бить таких надо!

Однако дальше слов дело с места не сдвинулось. В клубе имелось немало здоровяков, отвечавших за порядок.

– Надеюсь, никто не сомневается в том, что я выиграл честно? – Гид Андрея придвинул банк к себе.

– Я сомневаюсь, – из-за стола поднялся Рустэн. – Во время игры мне показалось, что у вас, Дихрон…

Компаньон торговца начал обходить стол. Андрей сразу сообразил, сейчас будут ответные фокусы, и этого допускать нельзя. Он преградил путь молодому человеку.

– Уважаемый, ты хочешь ударить моего дядю? Я не позволю! Считаешь его виноватым – объясни всем на словах, в чем он не прав. Полагаю, против этого никто возражать не станет?

Циркач умело сыграл на публику, добившись у нее поддержки. Теперь задача Рустэна усложнилась. Зеленоглазый блондин приложил немало усилий, чтобы скрыть раздражение. Второй раз ему мешали выполнить обязательства перед хозяином. Тем не менее шулер нашел выход и из этой ситуации, как ему показалось:

– Господа, а не проверить ли нам рукава того, кто раздавал карты? Мне показалось, что обманывал здесь не один человек, а сразу двое.

Компаньон Жизгала схватил циркача за руку и начал поднимать ему рукав.

– Давай я тебе помогу, – предложил Андрей, присоединяясь к неприятной процедуре.

Вскоре Фетров стоял с закатанными рукавами обеих рубах. И ничего. Зато Рустэн выглядел совершенно ошарашенным. Он так расстроился, что пропустил момент, когда Вирлен принялся за его одежду.

– А ты как в воду глядел. Точно, за столом было двое обманщиков. – Карты, которые собирались подсунуть Андрею, оказались снова у прежнего владельца и были извлечены на всеобщее обозрение.

Гул грозил перерасти в серьезную заваруху. Одно дело – поднять руку на богатейшего в городе купца, и совсем другое – проучить зеленоглазого выскочку. Разрядил обстановку Дихрон, который как раз закончил рассовывать монеты по карманам:

– Господа, попрошу всех пройти со мной в трактир на соседней улице. Я угощаю. Да, Жизгал, не забудь: мы с тобой в расчете – на кону стоял мой долг.

– Не забуду, и не надейся! – прорычал проигравший.

Выйти из клуба с толпой радостных зевак было весьма разумным решением. Никто не посмел остановить победителя или предпринять еще одну попытку оспорить результаты девятой партии. Таким образом «родственники» благополучно добрались до трактира.

Туристу хотелось сказать очень много «ласковых» слов «родственничку» по поводу сегодняшнего вечера, но тот временно был недоступен. Практически каждый из зрителей хотел пожать чародею руку и выразить свое восхищение столь смелым поступком. Только здесь, в питейном заведении, Андрею удалось приблизиться к «дядюшке»: их посадили рядом во главе стола.

– Извини, племяш, не думал, что дело зайдет так далеко. Хотя, может, оно и к лучшему?

– Сомневаюсь, – с трудом сдерживая эмоции, выдавил из себя землянин.

– Ты только подумай: я утроил сумму, которую имел, войдя в клуб, а деньги, по любым меркам, у меня были немалые. Если при этом учесть списанный долг… – Волшебник устремил взгляд к потолку. – Ты не представляешь, в каком мы выигрыше!

– Мы???

– Десять процентов – твои кровные. Могу отсчитать прямо сейчас.

– Не надо. Давай быстрее закончим и домой. Не понравился мне сегодня прощальный взгляд твоего купца.

– Кардыбл с ним, с Жизгалом. Будет знать, как обманывать честных горожан.

– Честных?

– Да, – уверенно заявил «дядя». – Мы воспользовались его же оружием, чтобы наказать негодяя. А какая у него была физиономия, когда из рукава выпала карта! И Рустэн оказался хорош, когда взялся тебя обыскивать. Да за одно это стоило сегодня выиграть!

– За нашего победителя, за доблестного Дихрона и его племянника, чьими руками Нгунст наказал мерзавца!

Очередной тост заставил собеседников прерваться. Говоривший и не подозревал, насколько был прав, произнося тост. Ведь именно ловкость рук фокусника позволила сегодня разоблачить непорядочного купца.

У собутыльников, по крайней мере у большинства из них, сегодня тоже был праздник. По неписаным законам клуба, игрок, уличенный в мухлеже, терял не только репутацию честного человека, но и право требовать карточные долги. А должниками у Жизгала числились почти все присутствовавшие в ресторане. Да еще вдобавок любителям пощекотать нервы за карточным столом выпал неожиданный банкет, оплачивать который предстояло не им.

– Господа, я очень рад видеть всех вас. Сегодняшняя игра помогла выяснить, кто в действительности является уважаемым человеком, а кто только им пытается выглядеть. Предлагаю выпить за настоящих уважаемых людей. За вас, господа!

– Дихрон, ты тамадой никогда не работал? – поинтересовался Фетров.

– Я волшебник. И по способностям, и по роду занятий. Другими делами предпочитаю не заниматься.

– Но ты же еще и мой гид.

– Когда мне очень нужны деньги, любые предпочтения уходят на второй план.

– Извини за нескромный вопрос, а зачем тебе деньги? Живешь один, жены и детей нет. Много ли одному надо?

– Хочу купить себе титул, построить купольный дом и посадить парочку агровых деревьев.

– Построить дом, посадить дерево и вырастить ребенка, – произнес Андрей. – По одной из версий, только после этих дел юноша становится мужчиной. Кем ты будешь себя ощущать, когда воплотишь свою мечту в жизнь?

– Я перейду в высшее сословие и наконец избавлюсь от этих унизительных лямок.

– А ты хорошо подумал, дядя? Сейчас ты занимаешь верхнюю ступеньку среднего класса, а перейдешь в самый низ высшего сословия.

– Зато там у меня откроются перспективы роста, а здесь – все, путь к развитию закрыт. Нужен прорыв, и теперь, не без твоей помощи, племяш, у меня для этого имеется главная составляющая – деньги. – Волшебник бросил взгляд в сторону уважаемых людей, отметив, что об устроителях банкета захмелевший народ начал забывать. – Вирлен, самое время покинуть застолье.

– Давно жду команды от старшего родственника. – Немного выпив, Андрей позабыл о намерении проучить Дихрона.

Хозяин заведения не возражал, чтобы виновники торжества покинули трактир с заднего хода, который через подворотню выводил на одну из центральных улиц города. Они щедро оплатили счет и оставили неплохие чаевые.

Прямо под уличным фонарем на мостовой поздних пешеходов встретил худощавый паренек.

– Доброй ночи, господа, экипаж заказывать будем? – задав вопрос, он довольно ненатурально громко чихнул.

– Мы хотим прогуляться пешком, – ответил чародей.

– На сегодня твои хотения закончились, Дихрон. Мы же не в карты играем.

Из темноты вынырнули сразу шестеро. Медальоны на шее каждого говорили о том, что Жизгал сработал оперативно. На этот раз лиходеи не были похожи на нищих, скорее, наоборот. Стоявший ближе других имел четыре полоски на одежде и два шрама на щеке.

– Племяш, надежда только на тебя, – шепнул Дихрон.

– Зря ты обидел хорошего человека. – От улыбки шрамы еще сильнее обезобразили лицо незнакомца. – Теперь придется ехать к нему извиняться.

– За что? – спросил Андрей. – За то, что не позволили себя ограбить? Имеем право. Или в вашем городе долг каждого добропорядочного гражданина состоит в том, чтобы отнести свои деньги Жизгалу? Сам-то свои уже отдал?

– Малыш, не надо влезать в игры взрослых – чего доброго, не доживешь до зрелого возраста.

– Господа, ради вашего же блага, шли бы вы домой, – начал уговаривать бандитов чародей. – И прошу, не злите моего племянника. Вирлен, если разойдется, никого не щадит. Вам-то чего ради становиться калеками?

Волшебник умело перевел стрелки на туриста. Теперь шесть пар глаз уставились на «беспощадного Вирлена». Что они хотели увидеть – непонятно, но, похоже, ничего устрашающего в его внешности лиходеи не нашли.

«Если мне сейчас разобьют фотоаппарат, я потом кому-то разобью морду. Он, что, считает меня всемогущим?»

– У твоего Вирлена еще зубки не выросли, чтобы с серьезными людьми разговаривать. А те, что имеются, мы сейчас повыбиваем. Для острастки.

Гнев не лучшее средство при разборках, но в данном случае он сыграл положительную роль, избавив циркача от страха. И не только за аппарат. Парень недолго гадал, каким средством из своего арсенала воспользоваться, заметив, что мужик со шрамами постоянно переступает с ноги на ногу. Капсула мгновенно застывающего клея оказалась между подошвой и мостовой.

– У тебя проблем с ногами никогда не было? – фокусник задал вопрос почти участливым тоном.

– При чем тут… – Лицо бандита мгновенно побледнело.

– Не слушается? Ай-ай-ай, непорядок. Может, ее отрезать? – Андрей вытащил из сапога нож. В этом смысле местная обувь оказалась весьма практичной: при желании парень мог там спрятать целый набор таких же клинков.

Серебряное оружие с черной жемчужиной на рукоятке разглядели все, и смелости это никому не добавило. Уж больно клинок походил на те, которыми орудуют убийцы магов.

– Не подходи, щенок. – Приклеенный бандит выхватил короткий меч.

– Я просто помочь хотел. Ну да ладно, есть и другие способы.

Огонь, вспыхнувший на приклеенной обуви, заставил обладателя шрамов дернуть ногу с такой силой, что она все-таки рассталась с ботинком, а сам мужчина рухнул на землю.

– Ты не можешь обладать такой силой! Знаешь, что это за амулет?! – Упавший попытался нащупать свой медальон, но его на месте не оказалось.

– Какая разница, если он не спасает? На свете так много подделок. Кто из вас, господа, еще желает узнать, насколько он защищен от магии?

Сейчас Андрей чувствовал себя в родной стихии, на арене, где группа разбойников предстала в виде добровольцев с мест, вышедших испробовать на себе его фокусы. В такие минуты Фетров обычно легко настраивался на публику, которая в данный момент безмолвствовала от удивления. В наступившей тишине вдруг раздался свист летящего клинка и последовавший за ним слабый стон. Циркач мгновенно обернулся. Они с Дихроном совершенно забыли о предлагавшем экипаж парне, оставив его у себя за спиной. Теперь он лежал ничком на мостовой с кинжалом между лопаток. В свете мерцающего фонаря была хорошо видна черная жемчужина.

– Нас подставили, уходим, – донеслось из задних рядов.

– Племяш, опять твои фокусы? – Чародей толкнул ногой валявшуюся рядом с трупом духовую трубку. – Молодец! Такое оружие чаще всего плюется смертельно опасными иголками.

– Нет, это не я.

– А кто?

– У меня был один кинжал, и вот он, а этот… Кстати, а где?..

Оружие убийства исчезло.

– Змееносец, нельзя быть таким беспечным, когда сопровождаешь будущую королеву, – раздался знакомый стальной голос из темноты. – Я не всегда смогу оказаться рядом.

– Огромное спасибо, – поблагодарил Андрей. Он надеялся, что вархун покажется, но тщетно.

«Родственники» с минуту постояли в полной тишине.

– Вирлен, пошли домой. Честно говоря, устал я сегодня от фокусов.

– Дядя, а почему он не свистел? – вдруг спросил Фетров. – Он же убил…

– А, это… – махнул рукой волшебник. – Трубочник наверняка не являлся целью вархуна, просто случайная жертва. Вне заказа.

Глава 7 Мертвые следов не оставляют

– И все-таки почему ты решила, что в Гудалане было вторжение? – довольно резко спросила Вероника. Манера поведения журналистки и ее безапелляционный тон сильно раздражали девушку. – Опоздание туристической группы и перестрелка могут быть абсолютно не связаны между собой и иметь другие объяснения.

– Дорогуша, мои выводы – не плод богатой фантазии, они всегда основаны на тщательной обработке объективной информации. Чтобы быть хорошим журналистом, надо уметь выстраивать последовательные цепочки из разрозненных на первый взгляд фактов, сопоставлять их с сопровождающими события слухами, проецировать возможное влияние происходящего на экономику и только после этого принимать решение, стоит собранный материал пристального внимания или нет. Если стоит, я начинаю рыть землю, – не реагируя на вызов в голосе собеседницы, поучающе ответила Мадлена.

Утро Злавадская посвятила смене имиджа. Получив гонорар за первый из серии репортажей, журналистка полдня провела в бутиках и салоне красоты. Ей сделали стрижку типа сэссон, маникюр с кроваво-красным лаком и макияж в багровых тонах. Красно-черная блузка с неизменным глубоким декольте и черная юбка с боковыми разрезами почти до пояса дополняли образ женщины-вамп.

– И много нарыла, землеройка? – Вероника в своем брючном костюме смотрелась на фоне журналистки серой мышкой.

– Вполне достаточно. Вот тебе, милочка, последовательность доступных фактов, – по своему обыкновению пропустив мимо ушей то, что она слышать не желала, начала перечислять «землеройка». – Перестрелка у гудаланских Врат – раз, пропавшая группа туристов – два, срыв сроков отправления следующих клиентов фирмы «Шокондор» через эти же Врата и падение цен на ее акции – три, волнение на рынке акций страховых компаний, курирующих переходы на другую сторону, – четыре и повышение активности кпошников в Гудалане – пять.

– «Шокондор» – это туристическое агентство?

– Одно из первых по завратной реальности. До вчерашнего дня считалось самым устойчивым. Так вот о чем нам говорит эта цепочка событий?

– У компании «Шокондор» возникли большие проблемы.

– Это поверхностное заключение. Меня, например, неприятности отдельно взятой компании, пусть даже и такой крупной, не интересуют.

Женщины пешком возвращались из местного отделения КПО, куда ходили по поручению Ромуда. Владелец «Ранга» не торопился расширять свой штат и старался использовать на полную катушку всех имевшихся под рукой людей. Сегодня девушки занимались регистрацией «Ранга» в качестве нового клиента этой организации, попутно пытаясь выяснить, имел ли кто-нибудь из работников конторы отношение к вчерашнему визиту агрессивных гостей. Для такого дела весьма пригодились пробивные способности Злавадской и ее умение быстро входить в контакт с совершенно незнакомыми людьми. Через минуту журналистка уже знала по имени едва ли не каждого сотрудника, его семейное положение и название любимой команды по футболу тех, кто им увлекался. Расставалась с кпошниками Мадлена как старая подруга. Выходя, она уверенно заявила Тарковой:

– Эти ребята ни при чем. Они до сегодняшнего дня даже не знали адреса нашего агентства.

Зато дамочка выяснила подробности произошедшей перестрелки и последовавших за ней событий. Тот факт, что начальник Ошуданского управления КПО был срочно вызван в Гудалан, дал ей дополнительную пищу для размышлений. В офисе конторы потусторонних отношений новой сотруднице «Ранга» любезно предоставили компьютер с выходом в сеть конфедерации, причем никто из кпошников не позаботился о блокировании внутренней сети своей конторы. Естественно, Злавадская «нарыла» информацию и из этого источника.

На фоне яркой Мадлены Вероника не осталась без внимания мужчин конторы. Увидев необыкновенные глаза девушки, многие пытались познакомиться с голубоглазой землянкой, но холодность Тарковой и ее резкие отрывистые фразы быстро остужали порывы любителей флирта.

Закончив суматошный день, женщины направлялись к особняку Ромуда.

– Хорошо, пусть мое заключение поверхностное. Слушаю твое, глубокое и аналитически проработанное.

– Пожалуйста, дорогуша.

– Мадлена, давай договоримся: ты не будешь называть меня дорогушей, милочкой и всякими прочими сюси-пуси, а я обещаю не сломать тебе руку или ногу, если невзначай разозлюсь на единственную знакомую мне журналистку! – ласково попросила Таркова.

– Хорошо, ми… Меня очень легко уговорить сегодня. Так вот, все звенья этой цепи связаны между собой Вратами, и проблемы на самом деле не у какой-то отдельной фирмы, а в отношениях между Инварсом и Жарзанией. Посуди сама: с чего бы это привратники стали открывать стрельбу? Согласно уставу караульной службы, они имеют право использовать оружие только в одном случае – в целях самообороны. Можно, конечно, предположить, что нападение произошло не через Врата… Допустим невероятное: конкуренты «Шокондора» наняли головорезов и расправились с охраной Врат. Тогда почему не вернулась группа, почему не отправили следующую? За все время переходов на ту сторону ничего подобного не бывало. Причем учти: туры расписаны на годы вперед, стоимость каждого – сама знаешь. Кому охота терпеть миллионные убытки? Вывод один: Врата не смогли пропустить через себя очередных клиентов. А почему?

– Почему? – послушно спросила Таркова.

– Кто-то исчерпал пропускную способность гудаланских Врат: явился с той стороны и убрался восвояси, – подвела итог Злавадская.

– Там же целая система охраны помимо привратников!

– Загадок действительно много. Даже для человека, который видел вторжение собственными глазами.

– Неужели был свидетель? – с недоверием спросила Вероника.

– Я же еще вчера говорила, что есть человек, на которого почему-то пытаются свалить всю вину за произошедшее. Он на форуме выложил очень интересный рассказик, которым сразу заинтересовались сотрудники КПО.

– Ты и в служебную информацию сунула нос?

– Будем считать, что я наткнулась на нее случайно. – Смутить Злавадскую подобными вопросами было невозможно.

– Что за человек?

– Судя по фотографии, довольно симпатичный малый, брюнет. Сейчас ему инкриминируют убийство сослуживцев в той самой перестрелке, подрыв тюремной стены при совершении побега из КПЗ и устранение одного из сокамерников.

– Прямо рецидивист со стажем, а не симпатичный малый. Такие обычно на форуме свои истории не выкладывают. И что же он там рассказал?

– То, что я и раньше подозревала. Теперь я в курсе всех деталей.

– Поделишься?

– От тебя, доро… Вероника, у меня почти нет секретов.

– Хотела бы я знать, сколько в этом «почти» умещается гигабайт, – усмехнулась Таркова. – Но об этом потом. Слушаю тебя очень внимательно.

Улица вывела девушек на окраину Ошудана, где располагались коттеджи бизнесменов средней руки. Сотрудницы «Ранга» пересекли реку по арочному пешеходному мостику и двинулись вдоль ее правого берега. Дом Ромуда находился возле самого леса.

– Тич (это имя свидетеля) пропустил самое начало вторжения – задержался в казарме. Он появился как раз в тот момент, когда последний из привратников выпустил по пришельцам автоматную очередь, которая его же и погубила.

– Кого, свидетеля?

– Нет, стрелявшего. Тич как раз автоматом пользоваться не стал, может, потому и выжил. Так вот парень видел пятнадцать пришельцев во главе с магринцем (это такой волшебник из завратного мира). Двое пришельцев бросились за Тичем, а остальные направились к городу. Вернулись налетчики спустя четверть часа с пятью пленницами, которых забрали с собой в Жарзанию.

– Насколько я знаю, о пропавших ничего не сообщалось, – покачала головой слушательница.

– Там неподалеку от Врат есть какое-то учебное заведение. Сейчас пора сдачи экзаменов, обнаружить, что студент пропал, не так просто. Хотя одно заявление уже поступило. У кпошников есть его электронная копия.

– Разве этим не полиция должна заниматься?

– По заявлению действительно работают полицейские, но контора потусторонних отношений сейчас тоже собирает данные о случае в Гудалане. Если Тич прав, налицо бандитская вылазка с участием волшебника, что напрямую касается КПО.

– Но почему никто не бьет тревогу? Если есть жертвы, пропали люди…

– А ты представляешь, каким это станет ударом по основному источнику доходов Инварса? Стоит заявить, что путешествие на ту сторону небезопасно, и сначала рухнут туристические, а за ними и страховые компании. На планете может такое начаться! Представь, что завтра половина трудоспособного населения проснется безработными. Опять же вполне вероятно, что случай в Гудалане окажется единичным. Хотя после визита вчерашних типов в офис «Ранга» во мне все сильнее растет уверенность в том, что одними гудаланскими Вратами дело не ограничится.

– Тогда почему ты до сих пор не пошла в полицию и не выложила им все эти доводы? – Вероника отдавала должное информированности своей временной коллеги, но ее не оставляло чувство, что дамочка лишь играет роль разбитной журналистки. Как-то ее логическое построение и даже речь, когда Мадлена увлекалась, не вязалась с образом раскрепощенной глупой бабенки, которой она пыталась выглядеть на Земле. Решив пока не ломать голову над тем, что ее, в общем-то, не касается, девушка продолжила внимательно слушать рассуждения Злавадской.

– Полицейские терпеть не могут вмешательства гражданских, в особенности – журналистов. У них на руках, скорее всего, те же факты, что и у меня, а то и больше. Мне в этом деле вот что непонятно. – Злавадская автоматически мило улыбнулась шагавшему им навстречу широкоплечему мужчине и слегка поправила и без того идеально уложенную стрижку. – Пропускная способность Гудаланских Врат – двадцать человек туда и столько же обратно, то есть по два с половиной процента на человека за один проход. В отчете кпошников об остаточной мощности Врат фигурирует цифра в пять процентов, что соответствует тем двум пришельцам, которые были уложены привратником и не смогли вернуться. Но Тич писал на форуме, что налетчиков было полтора десятка. Где еще двенадцать процентов мощности?

– Мадлена, ты своими цифрами мне окончательно забила мозги. Что еще за двенадцать процентов?

– Обычная математика, до.… Смотри. Сорок человекопроходов – это сто процентов. Пятнадцать явилось, восемнадцать, если считать вместе с пленницами, ушло. Итого тридцать три. Прибавим потери – два человека – получится тридцать пять человекопроходов. Понятно?

– Приблизительно, – не стала уточнять больше Таркова.

– Если Тич ничего не упустил, должны быть еще пятеро. Или…

Взгляд карих глаз журналистки устремился далеко за горизонт, ее брови изогнулись, как две пантеры перед прыжком, губы вытянулись в тонкую полоску, а подбородок, казалось, стал еще острее. Дамочка остановилась, будто наткнулась на невидимую преграду.

– Мадлена, не стоит так глубоко задумываться. Тебе не идет. – Вероника даже дернула журналистку за рукав блузки.

– Сама знаю, – отмахнулась Злавадская. – Как бы эти пришельцы с собой чего не притащили да здесь не оставили. Мне срочно нужно съездить в Гудалан. Как думаешь, Ромуд отпустит?

– Да вон его дом. Придем, сама и спросишь. Только я не пойму, зачем тебе в это влезать? Других, что ли, забот нет?

– Я еще вчера все объяснила. Если хочешь, для тебя повторю персонально. Надоело работать гончей и по первому приказу человека, который в два раза тупее тебя, как угорелой нестись, куда он пошлет. Что мне поручают? Обсасывание бытовых скандалов звезд да полоскание грязного белья зажравшихся политиков. И это на канале «Невероятное рядом». Я и на Инварс-то попала совершенно случайно: хороший знакомый редактора попросил состряпать горячий матерьяльчик о провале устроителей Лунной лотереи, а все ведущие репортеры канала оказались в разъездах. Вот меня и отправили. А я им не стряпуха, я журналист! Моему чутью на сенсации завидовал весь выпуск нашего университета!

Таркова первый раз увидела Мадлену без маски вульгарной напористости и без пренебрежения во взгляде. И этот новый образ Веронике даже немного понравился.

– Пойми: здесь, на Инварсе, затевается не просто скандал, а что-то гораздо более серьезное. Оказаться в самой гуще событий и не сделать на эту тему грандиозный репортаж? Да я потом сама себе все волосы с досады повыдергиваю. Нутром чувствую – это станет настоящим взрывом в том болоте, в которое сейчас превратились средства массовой информации. А когда он, не без моего участия, произойдет, мне уже не придется бегать за сенсациями-однодневками. И мои некогда более удачливые коллеги по ремеслу станут драться за право попасть на пресс-конференции, которые я буду проводить.

– Да, планы у тебя наполеоновские!

– Мне больше импонирует Александр Македонский.

– Учти: они оба плохо кончили.

– Все мы неминуемо движемся к конечной точке жизненного пути, но далеко не все умирают великими.

– Ты поосторожней с манией величия, – предупредила Таркова. – Говорят, опасная болезнь.

– Болезни меня не пугают, как-нибудь справлюсь, а вот распахнутая настежь дверь в доме моего нового работодателя, честно говоря, настораживает.

Женщины как раз подошли к парадному входу в особняк Ромуда.

– Похоже, силовое поле не работает. Странно. Давай-ка пройдем внутрь через оранжерею, – предложила Вероника.

Они осторожно проникли в дом с восточной стороны и поднялись в гостиную на втором этаже. Снизу доносились звуки шагов и голоса мужчин. Таркова вытащила из кармана брюк пистолет вчерашнего бандита и осторожно выглянула. Через пару секунд она вернулась к журналистке.

– Мой телефон не работает, вызови полицию со своего, – прошептала девушка.

– Не могу, – пожала плечами Злавадская, – у моего та же проблема. И камера почему-то не включается. Твой ретранслятор функционирует?

– Скажи что-нибудь по-инварски – узнаю.

Не идеально, но прибор работал. Когда Ромуд вручал его девушке, заметил, что это новейшая разработка – таких пока даже в продаже нет. Правда, переводил он лишь с инварского на интернациональный и обратно.

– Держи. Пользоваться умеешь? – Вероника передала оружие Мадлене. – Я подберусь поближе, тут плохо слышно, о чем они говорят.

– Стрелять я умею, но как бы в кого не попасть.

– Кроме меня и Ромуда, других запретных целей не существует.

Таркова встала возле распахнутой двери и сразу услышала звонкий тенор:

– Рахмуд, ты дом хорошо осмотрел? Никого больше нет?

– Чисто.

– Как этот хлыщ? Скоро в себя придет?

– Прошу прощения, хозяин, я не знал, что он окажется таким хлипким. Но через полчаса должен оклематься.

– Ждать некогда, мои силы на исходе. Магия сейчас очень нестабильна, того и гляди совсем иссякнет. Если сюда нагрянет полиция… Кстати, почему никто не следит за дорогой? Совсем распустились! Жовш, где ты отыскал этих разгильдяев?! Ты и ты – быстро к окнам. Смотреть в оба! Если бы я не потратил слишком много энергии на поиск и блокировку здешних Врат, быстрее бы сам справился.

– Вы разузнали, как они действуют, брат? – В третьем собеседнике Вероника по голосу определила одного из вчерашних визитеров – длинноволосого брюнета.

Транслятор работал с некоторым запозданием, а потому девушка получала перевод с отставанием на полсекунды.

– Нет, но того, кто в течение десяти дней попытается воспользоваться переходом у черных камней, ждет большая неприятность. Его разорвет на части, при этом сигнал моих чар проскочит на нашу сторону, и мы сразу определим, в каком именно месте Гетонии находится эта неизвестная переправа.

– Думаете, десяти дней хватит?

– Жовш, только из уважения к отцу пропускаю твой вопрос мимо ушей. Неужели думаешь, что я не догадался разузнать, когда у отправленного в нашу реальность паренька закончится срок тура? К тому же ни одно, даже наглухо запечатанное заклинание не продержится здесь больше десяти суток. Хоть ты и не маг, но такие вещи знать должен. Ты же из знатной семьи чародеев.

– Родись вы на день позже, а я на пару часов раньше – и все было бы по-другому, маграф.

– Зачем строить предположения о несбывшемся? Надо исходить из того, что есть. Меня такой расклад судьбы полностью устраивает, а свои стенания оставь на потом для жены, если она у тебя появится когда-нибудь. А сейчас работать! Упакуй Ромуда, вызови нашего таксиста – и в Ленкаш, на базу. Магринц должен прибыть через два дня. Ему и передадим пленника. Думаю, в Жарзании он станет сговорчивее. Там у нас больше средств добиться правды.

– Как я вызову такси, если вы полностью заблокировали связь?

– Брат, ты меня удивляешь. Отойди от дома на сотню шагов – и никаких проблем. И зачем только отец навязал мне тебя? Все приходится разжевывать, как младенцу. То объясни ему, почему с собой нельзя брать местное оружие, то порезы залечи. В окошко ему вздумалось попрыгать!

– По поводу запрета на местное оружие я не могу согласиться. Оно практично и эффективно.

– Ну да? И сильно оно тебе помогло? Понадеялся на пистолет, а сам чуть в лапы полиции не попал. Хорошо еще ноги сумел унести. Как вообще можно было не справиться с обычной девчонкой?

– Это порождение Кардыбла только выглядит как девчонка. У вас, брат, в гудаланской тюрьме тоже не все получилось. Я же помалкиваю, что некто проворонил безоружного пленника.

– Нет, ты не молчишь, мерзавец! – Тенор зазвучал в два раза громче. – Ты раскрываешь свою вонючую пасть там, где не надо, и обещаю, что добром это не кончится! Учти – милость отца к тебе не вечна!

– Я не хотел вас разозлить, брат. Просто заметил, что ошибаться свойственно каждому.

– Не смей равнять свой провал с моей оплошностью. И хватит об этом! Будете уходить – подожгите дом, но пламя должно выбраться наружу не раньше, чем через четверть часа. Рахмуд, займешься этим сам.

– Слушаюсь, господин.

Тот, кого называли маграфом, вышел через парадный вход. Вероника собиралась вернуться и отправить журналистку в зону доступа телефонной связи, но шум за спиной заставил ее замереть.

– Рахмуд, глянь, что там наверху.

– Да нет там никого, мы уже все проверили. Наверное, окно захлопнулось. Я помню, оно было нараспашку.

– Я сказал – посмотри! Или мне сто раз повторять приказы, прежде чем они дойдут до твоих тупых мозгов?! – Разговор с братом сильно разозлил брюнета.

– Уже иду.

Скрип лестницы был хорошо знаком Тарковой, он раздражал каждый раз, как приходилось подниматься на второй этаж. Девушка недолго раздумывала над своими дальнейшими действиями. Уж с одним типом вооруженная Злавадская должна разобраться. Вероника вскочила на ноги и с легкостью горной лани перемахнула через балюстраду.

Полет со второго этажа на первый занял меньше секунды, во время которого девушка определила точное количество и расположение врагов. Кроме Жовша были еще двое.

– Она опасна! – успел выкрикнуть длинноволосый брюнет прежде, чем первый подельник бандита преградил дорогу «хрупкой» дамочке.

Похоже, с дисциплиной у налетчиков обстояло неважно. Мужик недоверчиво усмехнулся, глядя на синеглазую красавицу, и сделал ленивый мах рукой. Потом он неожиданно почувствовал, как земля уходит из-под ног, и с треском грохнулся на деревянный секретер старинной работы. Хозяин дома называл его семейной реликвией. Мебель, к удивлению девушки, выдержала, а насмешник – нет.

Второй подчиненный отнесся к приказу с большим вниманием. Он кинулся, словно тигр на косулю, пытаясь сбить Таркову с ног. Не получилось. Девушка сама упала на спину и, резко выпрямив ноги, придала летящему снаряду дополнительный импульс.

«Ой, я, правда, не хотела!» – мысленно воскликнула Вероника, заметив, что бандит угодил головой в тот же секретер.

До командира налетчиков ей оставалось всего три шага, но у него в руках появился кинжал. Судя по агрессивной стойке, пользоваться холодным оружием этот тип умел.

– Иди сюда, синеглазка, дядя тебе сюрприз приготовил.

«Что там с Мадленой? Ни ее, ни Рахмуда. Может, она и его обаяла? От женщины с такими способностями не знаешь, чего ожидать!» На этот раз транслятор перевел незнакомые слова без задержки.

Разорвавший тишину выстрел заставил налетчика на миг отвлечься, а для Вероники послужил сигналом к атаке. Она схватила выставленную вперед невооруженную кисть мужчины и крутанула с силой, на которую только была способна. Третьего попадания секретер не выдержал.

– А-а-а! – Женский крик заставил девушку оставить поле боя и бежать наверх.

– Что с тобой?! – Вероника птицей влетела в восточную гостиную.

– Он… он… исчез! Взял и растворился прямо у меня на глазах. Даже пятен крови не осталось.

– Стреляла ты?

– Да, я сделала ему дырку в голове, после того как он обозвал меня куклой для мужских утех.

«Ну дает! – промелькнуло в голове сотрудницы «Зелако». – Башку мужику прострелить – это спокойно, но стоит тому просто исчезнуть – сразу в крик!»

От дверей комнаты донеслись какие-то стоны.

– Скорее вниз. Надо освободить Ромуда и вызвать полицию.

Выскочив на лестницу, женщины увидели два трупа и покидавшего дом Жовша. В руках он держал окровавленный кинжал.

– Стреляй! – крикнула Таркова.

– Нечем, да и ушел он уже.

– Как это нечем? Там полный магазин был.

– Совсем никудышнее здесь оружие, я замучалась затвор передергивать, пока он выстрелил. А тот тип, что наверху… был, даже не собирался уворачиваться, гад. Шел не спеша и ухмылялся.

– Вот сволочь, своих же прирезал! В третий раз он от меня живым не уйдет, – пообещала Таркова.

– Едрена-матрена к твоей бабушке! Вон опять, смотри! – Мадлена указала в сторону секретера.

Оба тела начали с шипением превращаться в пар и вскоре совсем исчезли.

– И попробуй теперь докажи, что сюда кто-то приходил.

– Теперь понятно, почему органометрические датчики в развалинах казармы привратников ничего не зафиксировали, – задумчиво произнесла Злавадская. – Мертвые пришельцы следов не оставляют.

– Мадлена, – Таркова неожиданно остановилась, – как это ты так легко справилась с местным оружием? Откуда знаешь, где у этого пистолета затвор?

– Я же рассказывала, что проходила практику на Инварсе. Тогда же выучила местный язык. А когда брала интервью у военных, меня обычно приглашали на стрельбы. Мужики очень любят учить правильно держать оружие, особенно если у тебя платье с нормальным декольте.

Женщины разыскали хозяина дома и принялись приводить его в чувство. Как и говорил Рахмуд, владелец «Ранга» очнулся нескоро.

– Где они? – слабым голосом произнес бизнесмен.

– Двое ушли, трое исчезли, – торопливо ответила Вероника. – Господин Ромуд, надо как-то предупредить Андрея. Срочно. Ему нельзя возвращаться!

– Почему?

Таркова вкратце поведала о подслушанном разговоре.

– У меня с Липкаром нет связи до тех пор, пока он не перейдет в наш мир. А он не появится здесь раньше, чем закончится первый тур «Необузданная Гетония».

– Но они же оба погибнут! – Девушка коснулась пальцем переносицы.

– Можно говорить хотя бы немного потише? – Хозяин особняка обхватил голову руками.

– Если нельзя связаться, надо переслать ему письмо. Через тех же туристов. Не знаете, откуда и когда отправляется ближайшая группа?

– Из Ленкаша через два дня. Но адреса своего компаньона я не знаю. Да и вряд ли это поможет.

– Почему?

– Липкара может и не оказаться дома. Вот если найти моего друга Анварда… Он, скорее всего, сумеет помочь. Но я уверен – никто из толстосумов не станет тратить свое дорогостоящее время на решение чужих проблем.

– Значит, мне самой необходимо как-то попасть в завратную реальность. Во что бы то ни стало. – Таркова постоянно помнила о подарке отца.

– Не тебе, а нам, – уточнила Злавадская.

– Ты-то здесь при чем?

– Во-первых, я в совершенстве владею языком завратного мира, а во-вторых, знаю способ, как туда попасть. Осталось только выяснить дорогу к вашему Анварду.

– У меня есть лишь название его фирмы – «Натуральные шелка Гетонии». Надеюсь, этого будет достаточно. Но как вы попадете в Жарзанию?

– Приедем в Ленкаш – разберемся, – хищно улыбнулась журналистка. – Ромуд, вы организуете нам командировку?

– В завратный мир я могу только путевки продавать. Правда, никогда не думал, насколько опасное это занятие.

Еще не рассвело, а Андрей с «родственником» уже покинули город. Им больше нельзя было оставаться в доме ни дня. В полночь к Дихрону прибежал один из теперь уже бывших должников Жизгала и сообщил очень неприятные новости. Купец вместе с владельцем клуба Пурканом ходили в дом магира и пробыли там не менее двух часов.

– Чем нам это грозит, дядя? – Фетров перестал удивляться новым неприятностям, как из рога изобилия сыпавшимся на их головы, и потому очередную воспринял без эмоций. К тому же ему не давала покоя врожденная любознательность, и хотелось выяснить, к чему готовиться на этот раз. – Нас объявят в розыск, пустят по следу частного детектива или наймут киллера?

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, племяш, но ничего серьезного за пределами Пуролграда нам не угрожает. Жизгалу и его приятелям сейчас что важно? Чтобы опозоривший его человек не мозолил людям глаза. Если я сбежал, значит, боюсь. Следовательно, и другие будут бояться.

– Может, по доброте душевной, и карточные долги побегут отдавать? – Фокусник поправил на плече солидную сумку, куда они накануне сложили съестные припасы.

Андрей хотел упаковать туда же и свои нехитрые пожитки: фотоаппарат, пленки, бритву, зубную щетку, некоторый цирковой инвентарь, который не умещался в крохотных карманчиках рукавов рубахи, но потом передумал. Вместо этого он соорудил несколько внутренних карманов в местной одежке и распихал все туда.

– Исключено. По клубным законам долги аннулируются, мухлевщик не имеет права их требовать, – после недолгой паузы ответил чародей.

– А нанимать бандитов?

– Это ж за пределами клуба. К тому же попробуй докажи, что они действовали по указке Жизгала.

– Полагаю, больших усилий не потребовалось, чтобы они сознались.

– Согласен с тобой. Только тут есть небольшая загвоздка. Их никто не станет ловить, пока не распорядится магир. А он, как выяснилось, водит дружбу с купцом.

– Елки-метелки, соленый огурец! Мир у вас сказочный, красоты вокруг – одно загляденье, а в обществе – сплошная грязь. Наверное, обычным туристам этого тоже не рассказывают?

– А я тебя сразу предупредил, что о нашей реальности ты узнаешь гораздо больше других чужаков.

– Без некоторых подробностей я бы прекрасно обошелся, – вздохнул Фетров. – Это что же получается: любой житель Жарзании (взять хотя бы тебя) может подговорить бродяг, и те за соответствующую плату уничтожат любого добропорядочного человека?

– В чем-то ты прав, племяш. Конечно, мне никто не мешает нанять удальцов хоть против самого магира. А толку? Такие, как он, Жизгал, Пуркан и еще с десяток жителей Пуролграда без охраны не ходят. Да и злодеи, которые мне по карману, мало того что не справятся с заданием, так еще и сразу доложат, кто их нанял. Честно говоря, до недавнего времени я не мог даже хорошего амулета приобрести, чтобы снабдить наемника надежной антимагической защитой. Помнишь, у вчерашнего типа был медальон? Знаешь, сколько он стоит?

– Вот этот, что ли? – Циркач за тонкую цепочку вытащил из нагрудного кармана диск с множеством лепестков на лицевой стороне.

– Ух ты! Как он у тебя оказался? – загорелись глаза чародея.

– Дихр, я же потомственный фокусник. Моя мама могла за пять секунд раздеть человека на сцене, да так, что сам он этого не замечал.

– Как это возможно?

– Да приблизительно вот так! – Фетров поставил сумку на землю и обошел вокруг чародея.

– Ну и что? – уставился на «родственника» Дихрон.

– Извини, конечно, дядя, но у тебя штаны свалились.

– Ой! – Чародей опустил взгляд вниз и принялся спешно подтягивать брюки.

Практически все тесемки одежды были развязаны. Кроме того, Андрей начал доставать из своих карманов набитые монетами мешочки и складывать их на ладони.

– Откуда у тебя деньги, племяш?

– А ты не почувствовал облегчение собственных карманов? Не ожидал от тебя подобной беспечности. По моим наблюдениям, ты за каждую монету удавиться готов.

– Невероятно! – вытаращил глаза волшебник. Он пропустил мимо ушей сарказм туриста. Через пару секунд любовь к деньгам все-таки отогнала изумление. – А обратно сможешь?

– Без проблем. – Циркач совершил еще круг, после чего в его ладони остался только один мешочек. – Кто-то уже не первый раз обещал мне десятую часть доходов. Я решил, что пора сделать первые выплаты. Ты же не возражаешь?

– Понимаешь, Вирлен, тут такое дело, – расставаться с деньгами чародею хотелось приблизительно так же, как зайцу встречаться с лисой, – золото должен держать при себе старший родственник. Если кто увидит… Зачем нам лишние подозрения? Но деньги, несомненно, твои.

– Дихр, как ты думаешь, если я очень сильно не захочу, то кто-нибудь увидит у меня монеты? Даже если специально будут их искать? – Землянин повернул ладонь вниз и обратно, мешочка на ней не было.

– С такими способностями ты бы мог у нас большим человеком стать, – с нескрываемой завистью произнес гид.

– Конечно, конечно. Шулерство, воровство, шарлатанство – именно об этом я мечтал всю свою жизнь, – уныло произнес фокусник. Он полночи не мог уснуть, мучаясь тем, что из-за его вмешательства в дела чужого мира так нелепо погиб паренек с трубкой. Лишь к утру тяжелые думы немного развеялись. – Ты хотел рассказать об амулете или мне показалось?

– Какой амулет? – Вопрос вывел волшебника из мечтательного состояния. Он уже строил планы использования грандиозных способностей туриста. – А, ты об «Опаленной розе».

– Он так называется?

– Да, но оберег имеет и второе название, более распространенное – круговой щит.

– И от кого он защищает? – Парень взвалил на спину торбу с припасами, и они двинулись дальше.

– Практически ото всех видов голосовой магии. Не пропускает половины известных плетений, способен противостоять некоторым хороводным чарам и блокирует простейшее колдовство кудесников. Самая низкая цена – сотня золотых монет. Для сравнения – мой дом с землей стоит пятьсот. И главное, я два дня назад видел такой у Жизгала. Кажется, он сделал определенные выводы после того, как напустил на нас оборванцев с дешевыми амулетами.

– Значит, твой купец обеднел не только на долги картежников?

– Представляю, что он сотворит с Лэрзом, если тот сдуру покажется ему на глаза.

– Это еще кто такой?

– Лэрз верховодит в Пуролграде всеми, кто не в ладах с законом. Ты ему вчера башмак поджег.

– Сумеречные вархуны, я так понимаю, не в его подчинении?

– Конечно нет. Думаю, маг присоединился к оборванцам по просьбе Пуркана. Люди говорили, что у хозяина клуба кто-то из дальних родственников подался в клан змеепоклонников.

– Хорошо. – Андрей повесил медальон на шею и спрятал его под рубаху, где висел кулон Вероники. – В случае чего продадим «Опаленную розу» – будут деньги.

– Надеюсь, до этого не дойдет, племяш. А коль придется, при продаже не забудь условия нашей сделки.

– Какие?

– Десятая часть наших доходов твоя, как младшего родственника.

– У меня с памятью проблем нет, дядя, а вот ты случайно не забыл, что являешься моим гидом и должен каждый день показывать диковинки вашего мира?! – с нажимом в голосе спросил турист.

– Так мы сейчас как раз и направляемся смотреть прозрачные скалы. Заодно попробуем и твою принцессу пристроить. По-моему, она хочет немного по земле поползать. Вон смотри, на плечо выбралась.

К этому моменту солнышко уже высоко поднялось над горизонтом. Путешественники остановились посреди безлюдной дорожки, разделявшей две сельскохозяйственные плантации. Справа возделывался уже известный Андрею лурцей, а слева, среди стелющихся по земле стеблей, усеянных круглыми листьями, виднелись малиновые арбузы. По крайней мере, по форме и размерам они очень их напоминали. Туда-то и направилась хвостатая певунья.

– Может, пока она занята, убежим? – предложил циркач, абсолютно не надеясь на одобрение.

– Чтобы она потом и тебя и меня отправила на пир к Кардыблу? Думаешь, это просто змея?! Как бы не так! Я слышал, королевские особи этой породы содержат в себе мощный заряд неведомой магии, справиться с которой не под силу даже могучему чародею. Поэтому лучше и не мечтай избавиться от своей ноши.

– Ты же говорил, чешуя гюрзы – лучшая броня против чар. Как она может колдовать, если закована в эту броню по самые уши?

– Броня против обычных чар, а не тех, которыми владеет твоя наездница.

– Если она такая знатная волшебница, зачем ей я?

– И все тебе разжуй, да еще в рот положи, – пробурчал Дихрон. – Природная магия создается не за день и не за два. Иногда на это уходят месяцы или годы. А расходуется за один раз. И что тогда?! Гюрза на долгое время становится беззащитной, когда любой ее обидеть может.

«Дядюшка» так нервно отвечал на, казалось бы, самый безобидный вопрос, что Андрей решил закрыть тему.

– Ну нет так нет, – не стал возражать змееносец. – Я просто так спросил, ради интереса.

Гюрза приползла изрядно пополневшей в талии и милостиво позволила положить себя в капюшон. Люди тоже вспомнили о хлебе насущном и решили позавтракать, когда закончатся угодья.

– Как только перейдем мост через речку, окажемся вне владений пуролградского магира. Там и позавтракаем.

На краю берега Дихрон остановился. Осторожно ступил на первую перекладину подвесного моста. Сделал шаг, другой, потом повернулся к фокуснику и прошептал:

– Вирлен, при переходе крепко держись за веревки и старайся не создавать шума. Уровень вроде невысокий, авось пронесет.

Кого там должно пронести, Андрей понятия не имел, а хотелось бы. Но ему сказали не шуметь, и парень, уцепившись за поручни, аккуратно последовал за «дядюшкой». Оба держались правой стороны, а потому мостик начало раскачивать. Дойдя до середины, путники были вынуждены ненадолго остановиться.

– Племяш, за мной! – тихо скомандовал Дихрон и ускорил шаг.

Фетров с ужасом заметил, что уровень воды под ногами пошел резко вверх. Чем это угрожало, он не знал, но, судя по выражению лица чародея, опасность грозила нешуточная. Волшебник обернулся и что-то беззвучно произнес, глядя за спину «племянника». Тот тоже оглянулся. В пяти шагах позади них возникли два привидения, чем-то похожие на людей. Их-то и слизало появившимся из реки водяным языком. Тем временем вода все приближалась и приближалась. Вскоре между ней и перекладинами оставалось не более двух метров.

Бледный как мел гид снова зашевелил губами, и вниз устремились десятки огненных шаров. С шипением они растворились в воде, несколько понизив ее уровень, но тут водная гладь начала покрываться пузырями. Они росли, пытаясь дотянуться до мостика, и как только с ним соприкоснулись, перекладины рассыпались в труху.

Дихрон повис на веревке, заменявшей поручень, и продолжил движение ползком. За «дядюшкой» повторил и Андрей, но ему было гораздо труднее. Мешала сумка с припасами и принцесса, которая обвилась вокруг шеи змееносца и затрудняла дыхание. А разрушительные пузыри все лопались и лопались. Уже около самого берега один такой коснулся свисающей торбы и, лопнув, проглотил ношу Фетрова.

Наконец долгожданный берег.

– Дядя, что это было?

– Слизун. В простонародье его еще мостовым зовут. Жуткая тварь, я тебе скажу. Состоит из одной воды, а прожорлив… – Волшебник тяжело дышал.

– Так чего же мы к нему прямо в объятия приперлись? Другой дороги, что ли, нет?!

– Конечно, есть, племяш. Но по другим дорогам много людей ходит. А нам сейчас лишние глаза ни к чему. Вдруг Жизгал настолько сильно обиделся, что захочет узнать, куда это мы направились?

– А если бы твой слизун нас сожрал?

– Да вроде уровень реки был низким. Я думал, успеем проскочить.

– Тоже мне, лихач на перекрестке! – Андрей бросил мимолетный взгляд назад и… – Дихрон, а почему мост опять как новенький?

– Слизун не только сегодня кушать хочет. Вот он его и починил для новой добычи, не зря же его мостовым называют.

– Он-то покушал, а мы по его милости без еды остались.

– Живы – и на том спасибо.

«Да этот тур, похоже, проходит по программе «все исключено» в смысле пищи», – подумал парень, давно мечтавший о завтраке.

Глава 8 Доверчивые хлопцы живут недолго

Решение отправиться в Ленкаш было довольно рискованным, и Тич это прекрасно понимал. В сотый раз прокрутив в голове все случившееся, он понял, что одной вылазкой пришельцы не ограничатся. Ведь зачем-то же они оставили по эту сторону своих людей, которые уже успели неплохо адаптироваться к местным условиям, несмотря на то что явились совсем недавно. Использовать магию в застенках колдун мог лишь в том случае, если прибыл из Жарзании в течение трех суток. Следовательно, он был здесь уже не в первый раз.

С какой целью волшебники переправляются и свободно разгуливают по Инварсу? Каким образом они могут беспрепятственно проникать на закрытые объекты и отключать самые надежные охранные системы?

Парень навел справки и выяснил, что ближайший переход в завратную реальность должен произойти в городе Ленкаше, расположенном в трехстах километрах от Гудалана. Тич решил поехать туда на монорельсовом транспорте. Зайцем. Все легальные способы передвижения грозили неизбежным разоблачением.

На Инварсе большинство грузовых перевозок осуществлялось специальными поездами, разгонявшимися до двухсот километров в час. Естественно, прилегавшая к монорельсу зона имела ограждение, и проникнуть туда несведущему человеку было практически невозможно. Тич вырос в семье железнодорожника и знал все слабые стороны защитной системы. Привратник потратил не больше часа, чтобы пробраться к дороге неподалеку от грузовой станции. В этом месте локомотив начинал разгон, что позволяло при определенной сноровке запрыгнуть на ремонтную площадку одного из вагонов.

Кархун считал, что сможет снять с себя обвинения, если приведет в следственный отдел живого выходца из завратной реальности. На этот раз к встрече с чужаками он подготовился серьезно. Пусть только появятся – их не спасет ни кольчуга, ни оружие! Лишь бы не нарваться на волшебника.

И все же полной уверенности в том, что пришельцы действительно наведаются в Ленкаш, у привратника не было. Не знал он и точного времени предстоящего визита. Хотя вычислить интервал, в течение которого могли явиться агрессивные визитеры, как раз не составляло большого труда. Чужаки наверняка постараются просочиться в течение суток перед прибытием туристической группы, когда Врата выйдут на максимальную мощность. Все точки перехода имели четко обозначенный диапазон стабильной работы. Нарушать его никто не рисковал вот уже более пятнадцати лет с того случая, когда опоздавшему путешественнику при возвращении домой добавило еще одну конечность.

Когда поезд начал торможение, нелегальный пассажир выбрался из своего укрытия. Показались первые здания станции. Движение состава замедлилось, и Тич осторожно спрыгнул. Он успешно выполнил первую часть поставленной перед собой задачи – незамеченным добрался до Ленкаша. Далее ему нужно было пересечь город с востока на запад и выбрать удобное место для засады, что тоже оказалось делом непростым. Идти пешком через весь город означало подвергать себя очередной опасности. Многие улицы Ленкаша имели разветвленную систему наблюдения. Попади он крупным планом в объектив хотя бы одной из видеокамер, и программа поиска быстро определит беглеца, несмотря на всю его маскировку. Вариант обхода города по окраинам тоже не устраивал привратника, поскольку требовал слишком много времени. Парень боялся опоздать: до ближайшего возможного срока налета оставалось меньше трех часов, а Тичу еще необходимо было изучить диспозицию.

Он надеялся, что органы правопорядка проявят необходимую бдительность и выставят дополнительные силы, ведь гудаланский инцидент мог повториться. Следуя логике, правительство просто обязано подстраховаться. Если же власти ничего не предпримут…

Кархун испытывал очень противоречивые чувства. С одной стороны, он должен был бы явиться в ближайший полицейский участок и доложить о своих выводах. Но с другой – кто станет слушать сбежавшего из-под следствия человека, подозреваемого в убийстве сослуживцев? Доказательств того, что он покинул застенки, спасая собственную жизнь от бандитов, а не от правосудия, у беглеца не имелось. Да, многие заключенные должны были видеть огненный шар, но что после этого им внушил чародей? Пример с диспетчером, который обвинял Тича в нападении на коллег, доказывал, что возможности у пришельцев большие. Вряд ли служака был неискренен в своих словах, когда давал свидетельские показания.

Привратник отогнал тяжелые думы, заметив неподалеку от оптового магазина стоянку такси. В этом состоял третий вариант перехода на западную окраину Ленкаша, который имел некоторые особенности. Год назад Тич работал в гудаланском таксопарке, поэтому изнутри знал систему безопасности извозчиков. Садиться в машину, приписанную к местной таксофирме, было нельзя – все записи из ее салона сразу попадали в систему сбора и обработки видеоинформации. Не стоило пользоваться и услугами индивидуальных извозчиков, владеющих автомобилями последних пяти лет выпуска, – салоны этих аппаратов оборудовались трансляторами, передающими картинки внутри и снаружи салона в режиме реального времени. А сесть в машину городского таксопарка он бы не смог, даже если сильно захотел. Там при посадке требовалась карточка, удостоверяющая личность. Чего-чего, а запасных документов, да еще на другое лицо, у законопослушного парня никогда не водилось.

На первой стоянке подходящего транспортного средства не оказалось. Беглец двинулся дальше, стараясь держаться вдали от хорошо просматривавшихся окраинных улиц Ленкаша. На второй было припарковано всего две машины, обе новенькие, с местными номерами на боковых дверцах.

Постепенно на улицах становилось все больше и больше людей. Несмотря на приклеенные усы и солнцезащитные очки, Тич чувствовал себя не в своей тарелке. Ему постоянно казалось, что прохожие присматриваются к нему, шушукаются между собой. Парню хотелось, как мышке, побыстрее спрятаться в ближайшей норке.

«Раскудырная сила! А может, плюнуть на все – и будь что будет? Сейчас сяду в первую же машину, и пусть подымают на ноги полицию. А я приведу их прямо к Вратам. Если бы еще и пришельцы сделали одолжение и заглянули в гости именно в это время… До чего же противно быть без вины виноватым! – Внутреннее напряжение требовало какого-то выхода. С трудом парню все-таки удалось взять себя в руки. – Только без паники. Кархун не должен терять рассудок. Я обязан доказать свою невиновность!»

В это время на самом краю стоянки, явно не попадающем в зону охвата камеры наблюдения, приземлился серо-зеленый аппарат с ошуданскими номерами. Выпуск этой модели был прекращен не менее десяти лет назад. Знаков принадлежности к каким-либо компаниям привратник на машине не обнаружил. Это было настолько здорово, что казалось нереальным. Беглец решил немного выждать, не торопясь сразу поверить в удачу.

Из машины вышли двое: коренастый длинноволосый брюнет лет тридцати и худощавый высокий мужчина постарше, в кепке, которую обычно носили частные таксисты. Они о чем-то заспорили, то и дело кивая в сторону магазинчика интимных товаров, затем пассажир решительным шагом направился к витрине.

«Какой-нибудь извращенец? – подумал Тич. – Эти лишней огласки не любят. Особенно если с законами не в ладах. Что ж, я нынче тоже в черных списках у блюстителей правопорядка… Теперь главное – убедить водителя, что нам по пути».

Привратник двинулся к серо-зеленому аппарату, спешно решая на ходу, за кого будет себя выдавать. Почему-то в сознании возник образ одноглазого коротышки.

– Рамз?! Привет, дружище! Давно на свободе? – обратился к незнакомцу Тич.

– Прошу прощения, господин, но я не Рамз.

– Ты чего это друганов чураешься? Давно морду лица не правили? – Проведя несколько часов в камере предварительного заключения, кархун существенно расширил свой словарный запас.

– Мое имя Полаг, вы ошиблись.

– Ошибается беспутная девка, когда холеного интеллигента за настоящего мужика принимает, а я просто обознался. Усек?

– Да.

– А раз ты весь из себя такой согласный, Полаг, подкинь меня на запад. Знаешь какой-нибудь путный ресторанчик неподалеку от Врат?

– Там есть кафе «Дары Жарзании».

– О, вот туда меня и подбросишь.

– Я бы с удовольствием, но у меня пассажир.

– Один?

– Да.

– А мест в машине четыре штуки. Усекаешь? Негоже гонять аппарат порожняком. А то я ведь и один могу поехать, баранку крутить умею.

– Да что здесь других машин нет? Что ты к моей прицепился?

– Полаг, я же тебя не спрашиваю, почему ты свою тачку под видео не подставляешь. Вот и ты лишних вопросов не задавай. Держи стольник, да поехали.

Расчет привратника оказался точным. Таксист шум поднимать не стал, видимо, был заодно с длинноволосым брюнетом. Он неуверенно взял деньги и поспешил открыть заднюю дверцу своего аппарата, чтобы уголовник, чего доброго, сам не уселся за руль.

– Прошу подождать всего пять минут, господин.

– Хорошо, я сегодня не слишком тороплюсь.

Тич не видел, что в действительности пассажир серо-зеленого аппарата не пошел в секс-шоп. Брюнет обогнул здание с пикантными витринами и направился в небольшую оружейную лавку. После разговора с братом его светло-карие глаза до сих пор горели яростью. Мужчина снова и снова мысленно прокручивал в голове их спор, в особенности его окончание.

– Жовш, за четыре дня пребывания здесь ты провалил все, что мог. Мало того, ты умудрился напортачить даже там, где это было в принципе невозможно. – Старший брат завтракал, заставив младшего стоя взирать на трапезу. – Ты понимаешь, что простой небрежностью тут не отговориться? Налицо явное вредительство нашему делу. Поэтому по возвращении я буду вынужден отдать тебя под трибунал.

– Думаете, я буду покорно молчать? Ваши действия во время операции тоже отдают непрофессионализмом. И ошибок было не меньше. Почему вы оставили нас в особняке Ромуда и поспешили к своей бабенке? А ведь магринц категорически запрещает любые неслужебные контакты с чужаками.

– Я встречаюсь с местными аборигенами только ради нашего дела, – повысил голос чародей. – И твои домыслы мало кому интересны, Жовш.

– Смотря как их преподнести. Поверьте, маграф, если меня припрут к стенке, я сумею убедить любой суд.

– Говори сколько угодно, очернить меня тебе все равно не удастся. Ты же сам уничтожил всех свидетелей.

– Имеются и другие способы узнать правду. И меня не остановит даже угроза отдать концы от крови ушастого дракона. Какая разница – смерть от яда или на каторжных работах?

Кровь огромной пустынной ящерицы семейства драконьих являлась природным наркотиком, заставлявшим любого человека говорить правду. В течение пятнадцати минут подопытный находился на вершине блаженства, а затем начинались расплата – по человеку накатывающая волнами девять раз била непереносимая боль. Тот, кому удавалось пережить девятый вал, считался счастливчиком. В судебной практике Жарзании за сотни лет везунчиков можно было пересчитать по пальцам.

Волшебник подскочил, опрокинув горячий кофе себе на штаны.

– Пытаешься меня запугать, мерзавец?! Напрасно. До трибунала еще дожить нужно, братец. А это ой как непросто, – злобно прошипел маграф и ушел менять испорченную одежду.

После этих слов Жовш выскочил из кафе как ошпаренный. Времени у него оставалось немного – через пару часов должны были появиться гости, а следовательно, брат снова получит доступ к магии. Тогда уже с ним ничего нельзя будет сделать. Вот почему брюнет так спешил в оружейную лавку. Свою проблему ему нужно было решить до появления земляков на Инварсе.

Как и обещал таксист, неприметный тип появился возле витрины магазина через пару минут, после того как Жовш трижды изучил предлагаемые товары.

– Вас интересует что-то конкретное? – негромко спросил незнакомец.

– Срочно нужен ствол ближнего боя, желательно бесшумный и компактный. Должен помещаться в ладони.

– Есть такая модель. Только у нее магазин небольшой, всего на пять патронов. Будете брать?

– Сколько?

– Разрешение имеется?

– Давайте обойдемся без глупых вопросов.

– Без вопросов дороже, – пояснил нелегальный торговец. – Отойдем в сторонку.

Получив товар, брюнет поспешил обратно к стоянке.

– Мне пришлось взять левака, – виновато сообщил таксист. – Похоже, мужик из уголовников. Можно было, конечно, попытаться от него избавиться, но не хотелось поднимать лишнего шума. Тем более, ему с нами по пути.

Жовш хотел накричать на водителя, но внезапно пришедшая в голову мысль заставила изменить решение. Он отдал сверток:

– Пусть пока у тебя будет. Возвращаемся. – И занял место рядом с Тичем. – С кем имею удовольствие сидеть в одной машине?

– Удовольствие, уважаемый, не девка, его поиметь не получится, – после небольшой паузы ответил незапланированный пассажир. – А сидишь ты рядом с деловым человеком, который пустой болтовни на дух не переносит.

Тичу претило общаться с извращенцем, поэтому он и ответил довольно грубо.

– Надеюсь, деловые люди быстро поймут друг друга? – Собеседник воспринял ответ с воодушевлением.

– Смотря об чем речь.

– Есть небольшая непыльная работенка.

– Я похож на ищущего работу батрака?

– Судя по узорам на ладонях – да. – Жовш заметил шрамы на руках «уголовника».

– Чистил картошку для личных нужд да порезался чуток.

– Десять раз подряд?

– Дело сугубо личное, хлопец, – с нажимом произнес привратник. – Не привыкший я кухарничать. А ты, никак, страдаешь излишней любознательностью?

– Не имею такой склонности. Зато хорошо плачу тем, кто мне помогает.

– Подсобить? Так это совсем другой разговор. Только расценки у меня высокие. Если лицо кому подправить – пять сотен, пару костей сломать – тысяча. Дебош устроить тоже можно, но тут плата зависит от места и количества участников.

– Мне нужно просто хорошенько напугать одного господина. Насчет лица ограничений нет. Однако есть одна тонкость: я должен выступить как его спаситель.

– Хлопец, ты бы вел базар попроще, без своих интеллигентских выкрутасов, а то я ведь и обидеться могу.

– Ладно, короче. Покажу тебе мужика, которому нужно набить морду. Во время мордобития я приду ему на помощь. Ты должен подставиться под удар и убежать. Гонорар – тысяча. Устраивает?

Имидж уголовника не позволял отказаться от подобного предложения. К тому же Тич начал подозревать, что собеседник совсем не тот, за кого он его принял, и отказ может дорого обойтись ему.

– Почему бы и нет? Кости размять всегда полезно. Особенно за хорошие деньги. Как насчет аванса?

– Держи. Здесь треть суммы. Остальное получишь, когда рухнешь после моего удара. Я отдам деньги и кинусь к жертве нападения. Это будет сигналом к твоему бегству. Только смотри, не вздумай убежать с авансом раньше времени. Таксист с тебя глаз спускать не будет. А стреляет он не хуже, чем водит машину.

– Коли уж я взял деньги, уважаемый, то дело, считай, сделано. Но и ты не забудь про окончательный расчет. Если я потом не досчитаюсь до нужной суммы, наш таксист сначала тебя замочит, а потом сам застрелится с горя. Усекаешь?

– Условия сделки обозначены. Пойдем покажу тебе клиента.

Машина как раз опустилась в сотне метров от небольшого двухэтажного здания с вывеской «Дары Жарзании».

– Видишь расфуфыренного господина в синем костюме и красном галстуке? – Жовш указал «клиента» через окно.

Тич едва не вскрикнул от удивления.

– Вижу. – Этому типу привратник совершенно бесплатно был готов подправить не только физиономию, но и сломать несколько ребер.

– Через пару минут он выйдет на улицу и направится к машине. Встретишь его на полпути. Возле вон того дерева неплохое место для засады. Полаг, слышишь, что говорю?

– Угу, – ответил водитель. Он тоже недавно пострадал от действий маграфа, а потому имел свой зуб на чародея.

– Проследишь за обоими. Если что-то пойдет не так, ты знаешь, что делать.

– Не в первой. – С оружием таксист чувствовал себя гораздо увереннее.

– Тогда по местам. Ты, уважаемый, задержись тут, пока не увидишь, что клиент пошел к выходу.

Брюнет выждал, когда водитель доберется до машины, и направился в кафе. Тич остался возле окна. Парню нужно было быстро придумать способ устранить наблюдателя, поскольку он собирался внести свои изменения во вторую часть намеченного спектакля. Посетителем в синем костюме был не кто иной, как тот самый охранник, благодаря которому привратник оказался на свободе. Стоило хорошенько «отблагодарить» спасителя.

Тич спешно прикинул сценарий.

«Скорее всего, таксист позвонит пижону в кафе и сообщит нечто важное. Настолько, что тот сразу двинет на выход. С этого момента начинается мое время. Я иду к месту засады. Пятьдесят метров – это двадцать секунд. Еще столько же, чтобы добраться до машины. Но для чего? Таксист сразу заподозрит неладное, начнет стрелять. А допустим, я встречу жертву в условленном месте, оглушу его, дождусь заказчика. Раскудырная сила! Этот таксист мне как кость в горле!»

Кархун еще раз осмотрел местность. Получалось, что напасть он должен только возле припаркованных машин, там есть, где скрыться, а это было немного в стороне от дерева. Зато… Однако произошедшее в кафе с приходом его нанимателя резко перечеркнуло первоначальные планы «уголовника».

Жовш вошел в зал и тут же заметил новеньких. За столиком возле окна сидели две женщины. Высокая стройная девица в ярком наряде сразу привлекла внимание. Брюнету она показалась знакомой, но вспомнить, где ее видел, он не смог. Зато вторая… Стоило встретиться с ней взглядами, и Жовш крикнул:

– Схватить обеих, живыми! – И, поясняя брату, добавил: – Это та самая синеглазая бестия.

Сидевшие в зале мужчины недоверчиво посмотрели на волшебника. Когда тот кивнул, они стали не спеша подниматься со своих мест.

В это время зазвонил телефон маграфа, он включил трубку.

Первого нападавшего с огромной скоростью встретил стол. От столкновения он с треском развалился, но свою задачу выполнил – противников у Вероники стало на одного меньше.

– Пробирайся к выходу, – шепнула она журналистке, хватая стул. – Постараюсь их задержать. Похоже, мы попали в самое логово.

Швырнув мебель во второго противника, Таркова рванула вперед и, пока он уклонялся от летящего снаряда, оказалась рядом. Захват кисти, подсечка и завершающий удар ногой заняли не больше секунды, выключив из игры очередного бойца. Но их оставалось еще с десяток.

Привратник подал сигнал водителю. Тот был заинтригован, поскольку услышал от босса резкое: «Не сейчас». Немного помешкав, он все-таки покинул наблюдательный пункт.

– Что у них там?

– Да ты сам посмотри! – отодвинулся от окна кархун.

Внутри помещения шла настоящая схватка, и таксист сразу позабыл о своей задаче.

– Что они там все, с ума посходили?!

Ответом ему послужил мощный удар в шею. Тич плавно опустил тело Полага, достал из своих запасов флакон с усыпляющим спреем и пшикнул пару раз прямо в нос поверженного. Далее оставалось лишь отобрать у водителя пистолет и отнести спящего за угол кафе.

Привратник вернулся к окну в тот момент, когда хрупкую амазонку все-таки прижали к полу и начали вязать ей руки и ноги. Вторая женщина только успела поломать стул об одного из бойцов, после чего оказалась рядом с подругой.

«Спасибо, девочки, вы мне здорово помогли. Теперь мой выход». Он с грохотом распахнул дверь и с ходу выстрелил в потолок.

– Господа, хорош друг дружку мутузить! Попрошу всех выложить наличные и другие ценности вон на тот столик, – «уголовник» указал на один из двух уцелевших столов, стоявший как раз рядом с обладателем синего костюма. Стараясь, чтобы не заметили другие, он подмигнул Жовшу: – Кто дернется, в момент зарою! Для тех, кто не въехал в тему: это ограбление!

«Невъехавшим» оказался невысокий мужичок, рука которого, видимо, от нервного напряжения, потянулась к лежавшему на столе ножу. Тич опознал в нем второго благодетеля, которого в камере предварительного заключения принял за карманника.

«Значит, собирался меня прирезать, сволочь?!» Пуля пробила дырку в центре ладони «карманника». Из шестерых остававшихся на ногах типов больше рисковать никто не стал.

– Хлопец, я же всех предупредил. Господа, окажите помощь тем, кто сам не в силах освободить свои карманы. И поторопитесь! Мне нынче еще в парочку заведений заглянуть надобно.

Кроме волшебника все остальные принялись обшаривать карманы бесчувственных коллег. Наконец неприятная процедура была закончена. Грабитель поднял с пола женскую сумочку и подал ее маграфу.

– Я гляжу – ты один от работы отлынивал. Тогда грузи мою добычу в эту торбу. И не заставляй повторять два раза, иначе в твоей голове на одну дырку станет больше.

С брезгливым видом чародей собрал ценности в сумку и поставил ее на стол.

– Убирайся.

– Грубить мне? – внутренне обрадовался Тич. – Так, хватай поклажу и топай со мной. Проводишь до машины. А вам, господа, счастливо оставаться. Если этот хлопец не наделает глупостей по пути, через три минуты он к вам присоединится. Пока можете дружно выпить за мое здоровье.

Добравшись до серо-зеленого аппарата, привратник оглушил колдуна, обработал его сонным спреем и усадил на переднее сиденье. Ровно через три минуты показался Жовш. Он воспользовался вторым выходом и прошел к машине в обход по большой дуге. Походка заказчика претерпела кое-какие изменения. Присмотревшись внимательней, кархун понял, что в правом рукаве у мужика что-то припрятано.

– Неплохо придумано, – похвалил наемника заказчик. – Где клиент?

– В машине. Чтобы он не вздумал орать, пришлось оглушить. Грабители обычно берут одного заложника с собой. – Парень решил объяснить отступления от сценария.

– А Полаг?

– Этот хлопчик не просек, что ситуация поменялась, и не хотел отдавать ствол. Пришлось отобрать силком. Он там возле кафе отдыхает. Ну чего, работу я выполнил, давай деньги.

Машина из окна кафе видна не была, и доводить спектакль до задуманного конца не имело смысла.

– Сначала верни ствол.

– Как скажешь. – Тич вынул магазин и швырнул его в сторону. Патрон из ствола полетел в другую. – Только без обид. По опыту знаю – доверчивые хлопцы долго не живут.

Как только пистолет оказался в руках Жовша, он спрятал его в карман и вытащил вторую пачку денег.

– Пересчитай.

– Обязательно.

Тич был готов к любым неожиданностям, хотя и повернулся к заказчику спиной. В отражении стекла дверцы парень видел, как из рукава появилось тонкое лезвие. Кархун резко сместился влево. Кинжал со скрежетом пронзил металлическую обшивку дверцы.

– Осторожней, уважаемый, еще клиента поранишь.

– С ним я покончу потом, а сейчас… – Жовш вытащил из сапога второй клинок.

Привратник тоже вооружился. Небольшой цилиндр длиной в две ладошки смотрелся безобидно до тех пор, пока кархун не нажал кнопку. Палка удлинилась на полметра. Два-три движения – и Жовш получил мощный удар чуть ниже локтя. Кинжал упал на землю. Снова пара взмахов – и Тич заставил удлиниться свое оружие еще на полметра. Мгновенно последовал удар в голову. С выражением блаженства на лице наниматель рухнул возле машины.

«Пожалуй, я немного перестарался. Наверное, спешу очень. Надо еще девчонок вытащить из этого логова».

К двухэтажному зданию «грабитель» вернулся путем Жовша и вошел в зал со спины клиентов заведения, которые уже собирались идти выручать своего предводителя. Столпившись у окна, они не заметили возвращения «бандита».

– Похоже, Жовш опять не справился, – кривясь от боли, заметил «карманник». – Я останусь с пленницами, а вы на стоянку. Вроде бы ни один из аппаратов пока не взлетал.

– Господа, я же велел выпить за мое здоровье. А вы тут чем занимаетесь – строите план нападения?

Вооруженные арбалетами бойцы не успели произвести ни единого выстрела. Через полминуты в сознании оставался только «карманник».

– Ну что, узнаешь? – Тич сорвал с лица накладные усы.

– Ты?

– Вот пришел поблагодарить. – Он связал чужака и освободил дамочек.

– Тич? – поинтересовалась высокая женщина.

– Я. Мы знакомы?

– Заочно. Через форум. Спасибо за помощь, дорогуша. Ты нас здорово выручил. Меня зовут Мадлена, для тебя – Мади. А это моя подруга Вероника.

– Дамы, каким ветром вас сюда забросило?

– У нее спрашивай, – буркнула Таркова, разминая затекшие руки.

– Нам необходимо попасть в завратный мир, – ответила Злавадская. – Это кафе находится в непосредственной близости от Врат. Надо лишь дождаться вторжения и проскочить на ту сторону.

– Вы знаете, что будет нападение? – удивился привратник.

– Оно состоится сегодня. Только мы не знаем точного времени.

– Сейчас спросим, – парень повернулся к чужаку. – Когда вы гостей ждали?

– К вечеру, – ответил тот, опустив глаза.

– Врешь!

– Не веришь – не надо. Больше я тебе ничего не скажу.

– Ладно, пойду у твоего шефа спрошу. А вы пока вызовите полицию. Мальчики скоро начнут приходить в себя.

– Нельзя этого делать! – воспротивилась Мадлена. – Если нас отвезут в участок – пропустим вторжение. Пропустим вторжение – нам не попасть в завратный мир, а от этого зависит жизнь одного человека.

– Да вы сами чуть не погибли!

– Ничего подобного. Даже если бы вы не явились на помощь, ничего бы страшного не произошло, – возразила журналистка. – Это тоже один из возможных вариантов проникновения в Жарзанию. Нас бы переправили как пленниц.

– Или тихо убрали как нежелательных свидетелей. Извините, дамы, но больше я вам ничем помочь не могу. – Тич поставил флакончик со спреем на стол. – Если прыснуть этим под нос человеку, тот не сможет проснуться в течение двух часов. А мне пора.

Кархун хотел как можно скорее привести пленника в участок. Заодно доставить туда и труп брюнета. С такими доказательствами уже можно говорить о вторжении чужаков. Тич знал, что у кпошников имелся какой-то прибор, с помощью которого те сразу определяли принадлежность человека к волшебному сословию. Именно туда он и решил отвезти чужаков.

Открытая дверца и отсутствие тела у машины насторожили привратника. Он прибавил ходу. Когда заглянул в салон, окровавленное тело волшебника начало испаряться. Две секунды – и на сиденье не осталось даже следов крови. Почти сразу раздался выстрел, и пареньку обожгло руку.

«Раскудырная сила! Ну и череп у этого Жовша!»

Кархун перекатился по земле и мелкими перебежками бросился к двухэтажному зданию. Прозвучало еще два выстрела. Наконец парень снова оказался в кафе.

– Девушки, ситуация обострилась. Надо срочно вызывать полицию.

Глава 9 Кронмаг Жарзании

По окончании обеденной церемонии кронмаг Жарзании отослал всех придворных из дворцовой столовой. Оставшись наедине с внуком, он жестом подозвал двадцатилетнего паренька к себе.

– Как думаешь жить после моей смерти, Зулг?

– Ваше магичество… – Светловолосый паренек невольно отшатнулся – подобного вопроса он не ожидал.

– С сегодняшнего дня наедине можешь звать меня дедом. Я разрешаю.

В Девятиград, столицу Жарзании, внук прибыл пять дней назад прямо с похорон отца. В холодном чопорном дворце деда парень чувствовал себя очень неловко, но старался этого не показывать. Он не привык к высоченным потолкам, затемненным стеклам и мрачным серым стенам огромного строения. Даже в самый разгар дня в этой столовой, одной из немногих уютных комнат дворца, несмотря на безоблачное небо за окном, было темновато.

– Спасибо, дед. Честно говоря, я пока не задумывался о своем отдаленном будущем.

– Зря. Не такое уж оно и отдаленное. Мне не дотянуть до столетнего юбилея. Последние два года я живу только благодаря постоянному воздействию хороводной магии. Но всему когда-нибудь наступает конец.

– Дед, для умирающего ты на редкость хорошо выглядишь. Не верю, что через месяц… – В роду Фиренгов, к которому относились и дед, и внук, не было принято выказывать сожаление об ушедших или готовившихся перейти в мир предков, поэтому Зулг даже улыбнулся, высказывая недоверие.

– Все произойдет гораздо раньше. Иначе бы я не начал этот разговор. Скажи честно, ты собираешься становиться кронмагом?

Вопрос поставил молодого человека в тупик. Несмотря на знатное происхождение, пока у него за плечами был небогатый жизненный опыт. Проведя двадцать лет в имении родителей, он ни разу не бывал в центральной области страны, в Жарзане. Только несколько дней назад парень первый раз увидел возведенный на девяти холмах главный город Жарзании и был принят во дворце правителя.

Зулг еще не успел оправиться от одного горя, как вдруг… Пауза длилась почти десять ударов сердца, потом внук ответил:

– Почему бы и нет? Думаешь, у меня не получится?

– Да тут и думать не о чем. Я уверен – тебе еще рано во власть.

– Но ты же сам сел на трон в двадцать два года.

– Ну сравнил! Время тогда какое было?

– Война?

– Если бы, – махнул рукой кронмаг. – Воевать было уже некому. К моменту моего воцарения сильные противники практически истребили друг друга. У меня не оказалось достойных врагов, но появились неплохие союзники. Сами они по разным причинам не могли стать правителями, вот и старались, преследуя каждый свои цели, двигать наверх выгодного им претендента, то есть меня. При их поддержке удалось справиться с другими жаждущими посидеть на троне и установить в стране свой порядок. Правда, не всем из моих тогдашних соратников он понравился.

– Они тебя бросили?

– Нет, Зулг, – улыбнулся бородатый старик, – мне попытались указать, как нужно править страной, при этом довольно непрозрачно намекнув, что будет, если я ослушаюсь.

Приближающаяся смерть пока не успела наложить свой безжизненный отпечаток на внешний облик кронмага Франуга. Походка оставалась уверенной и величественной, глаза цепко следили за происходящим вокруг, и еще никто не замечал дрожь в руках этого волшебника. Единственное, что иногда напоминало о старости и болезнях, – долгий удушающий кашель.

Вот и сейчас очередной приступ заставил правителя на несколько секунд прервать разговор. Дождавшись, когда дед восстановит дыхание, Зулг заговорил.

– Но ты их ослушался? – молодой человек спросил больше для того, чтобы проверить свою догадку.

– В первые годы правления я не мог открыто противостоять более сильным союзникам. Но они сами подсказали выход.

– Как?

– Каждый тянул власть, как одеяло, на себя, вот я и стравил их между собой. Несколько мелких заварушек – и советы, как мне должно управлять, прекратились. После этого в Жарзании у меня не осталось достойных соперников даже среди бывших друзей. Нынче время другое.

– Так ведь сейчас у нас тишь и гладь. Твой порядок незыблем.

– Болото только с виду кажется спокойным и безопасным, а на самом деле путников в нем гибнет гораздо больше, чем в горах с их камнепадами и снежными лавинами.

– Что ты хочешь этим сказать? – Парень сдвинул густые брови.

– Мы слишком долго жили в мире, внучок. Историю хорошо учил? Вспомни, когда в Жарзании последний раз была буча?

– Тридцать лет назад, – не задумываясь, ответил молодой маграф. – Восстание в Арзансе.

– Вот именно. Тогда я хорошенько почистил ряды тамошней знати. А ведь недовольных вельмож и в других провинциях было не меньше, просто они оказались умнее и ждали более подходящего шанса. Чтобы уж наверняка.

– Какой смысл в смене правителя, дед? Голода в стране нет, лавки ломятся от товаров, внешние враги присмирели. Я не понимаю…

– Потому что еще молод и глуп! – не сдержался кронмаг.

Юноша вскочил, но магия деда заставила его тут же сесть на место.

– Я думал, отец хоть чему-то тебя научит, ан нет. Он ничего тебе не передал, да еще и умудрился сам помереть раньше меня. – Единственный сын кронмага скоропостижно скончался неделю назад где-то на окраине Дамутории.

– Отец научил меня работать с агровыми деревьями и передал знания магии мысли. – Парнишка сильно переживал внезапную смерть отца, и пренебрежительные слова деда больно задели его чувства.

– Ну и что? Будь ты трижды кудесником, это не спасет от серебряного кинжала в спину. Но я сейчас не об этом. Постараюсь объяснить, почему знатные господа Жарзании мечтают посадить нового правителя на мое место.

Кронмаг сделал небольшую паузу, чувствуя приближение нового приступа кашля. Когда спазм прошел, он продолжил:

– Придя к власти, мне пришлось существенно сократить права вельмож.

– Введением подушного налога? – Видя, что деду с трудом удается справляться с дыханием, Зулг решил подсказать.

– Суть не в самом налоге, а в том, что все подданные низкого происхождения, проживавшие на землях маграфов, магринцев и гермагов, объявлялись собственностью кронмага. Убийство или наказание крестьянина, охотника или рудокопа без соответствующего решения верховного суда теперь расценивалось как посягательство на собственность правителя. Судья же подчинялся только моим приказам.

– Ты тогда и деньги за каждого работника стал взимать?

– Естественно. Используешь мою вещь – должен раскошелиться. Работает на твоих полях батрак – плати в казну, нанял людей руду копать – плати в казну…

– Какой тогда смысл держать на своей земле крестьян, если за каждого надо платить?

– Да в общем-то никто и не заставляет – хозяин может сам пашню возделывать или ископаемые добывать – дело личное. Только учти, что тогда, после большой войны, от голода полегло много народу, и каждый работник был на вес золота. В некоторые области, где имелась плодородная земля, а обрабатывать ее было некому, мне даже пришлось отправлять крестьян по специальному указу.

– И никто не возражал?

– Меня в те годы боялись. К тому же многие начали понимать, что надо каким-то образом выползать из нищеты. Я предлагал способ и средства, а выжившим вельможам ничего не оставалось, как их принять. А когда через сорок пять лет держава крепко встала на ноги, окрепли и дворяне. И начали выражать недовольство моими порядками. Далеко не каждому хотелось отдавать деньги в казну за тех, кого они и людьми-то не считали. Чем это кончилось, знаешь?

– Ты отправил двести латников и тридцать разящих в Арзанс.

– Не только. Еще до начала назревавшего восстания мне пришлось потратить немало времени и сил на передислокацию войск из этой провинции в другие регионы, даже спровоцировать несколько инцидентов на границе, чтобы появился веский повод для отвода армейских сил от Аруграда. Полной уверенности в их лояльности у меня не было, а я не имел права проиграть ни одной схватки, иначе арзанская зараза сразу бы расползлась по всей державе.

– Тебя могли свергнуть?

– В то время и те люди – нет. Однако они заставили крепко задуматься. После событий в Арзансе я решил создать мощный противовес магринцам и маграфам. Они действительно представляли большую силу и при грамотном руководстве могли запросто смять моих щитников и разящих. Если ты не в курсе, дворец охраняет не больше сотни человек.

– Армия явится в столицу по первому зову…

– Зулг, не будь таким наивным. Кто у нас во главе армейских подразделений? Сынки знати. При желании они сделают все, чтобы к сроку помощь не успела.

– Но они же не посмеют?.. – отпрянул молодой человек.

– Конечно. Но только в том случае, если, кроме меня, им будет противостоять не менее серьезная сила.

– Почему бы не увеличить количество латников, щитников и разящих и не разместить их в главных городах провинций?

– Ты знаешь, в какую сумму это обойдется казне? Нет. Для реализации твоих предложений денег потребуется в пять раз больше, чем имеется сейчас. Где их взять? Увеличить налоги? Это автоматически породит новые недовольства. Я избрал другой путь, в свое время значительно расширив права среднего сословия. Позволил купцам нанимать собственную магическую охрану, уменьшил грабительские налоги вельмож, дал право торговать с потусторонним миром и главное – вывел их из подчинения титулованных волшебников.

– А что это дает? Торговцы против воинов – ничто.

– Ты снова говоришь не подумав, Зулг. Знаешь, сколько ветеранов служило телохранителями и охранниками у торговцев еще два года назад? Сколько нетитулованных магов подрабатывали, сопровождая караваны?

– Нет.

– Почти столько же, сколько задействовано во всех армейских подразделениях Жарзании. А денег у купцов вдвое больше, чем у нашей знати, и, поверь, стоит только торговцам почувствовать, что кто-то собирается лишить их достатка, и сила поднимется немалая. И эта мощь будет на моей стороне, поскольку гарантом прав торгового люда выступает кронмаг.

– Да, некоторые из бизнесменов нынче живут в такой роскоши… – с нескрываемой завистью произнес маграф.

– Что еще за…

– Это словечко пришло из потустороннего мира. У них так называют купцов.

– Что, и тебе чужой достаток не дает покоя? – с досадой в голосе спросил Франуг.

– Если откровенно, то да.

– Вот видишь. А каково гермагам и магринцам? Они ведь раньше могли запросто присвоить имущество любого из обывателей, который проживал или находился на их землях.

– Я бы некоторых торгашей и сам с удовольствием…

– А вот тут ты не прав, внучок. Думаешь, почему восемьдесят лет назад разразилась большая война?

– По-моему, в тот год был страшный неурожай, – неуверенно ответил маграф.

– Да, но причиной его стало нежелание черни работать на полях. И их тоже можно понять – какой смысл вкалывать, если все, что они соберут, уйдет в закрома зажравшихся местных дворян, а остатки подчистят грабители? В те годы именно разбой был самым популярным занятием у знати. Тот, кто сам не сумел организовать работы на своих землях, нападал на соседей, те – на других. Потом такое началось… Ты желаешь возращения к старому?

– Нет, – сразу ответил Зулг.

– Вот и я не желал.

– Не проще ли было сразу после восстания навести порядок в тогдашней армии? Сменить ненадежных командиров, подкорректировать устав, ужесточить дисциплину. Да мало ли… – Паренек на досуге любил читать мемуары знаменитых полководцев древности. Помимо описания сражений там попадались и ценные замечания по обустройству армейских подразделений.

– В Жарзании испокон веку были слишком сильны традиции. Восемьдесят лет назад я не догадался их сломать, а потом уже было поздно. Пришлось идти другим путем. Потому-то я и создал в лице крепко стоящего на ногах торгового сословия противовес власть имущим чародеям. До недавнего времени это являлось неплохим сдерживающим фактором.

– А теперь нет?

– Возникли проблемы. Здоровье у меня уже не то, что раньше, сам видишь, вот я и прозевал момент, когда наша заносчивая знать вдруг пошла навстречу торговцам. Спесивые господа, которые раньше среднее сословие ни во что не ставили, неожиданно резко прекратили притеснения и даже сами взялись обеспечивать охрану караванов. Причем почти бесплатно.

– И что в этом плохого? – пожал плечами маграф.

– Все плохо! – с раздражением в голосе воскликнул Франуг. – Погнавшись за легкой прибылью, многие торгаши уволили своих воинов и боевых магов. Из-за этого в стране резко увеличилось число нищих и недовольных, а сами купцы, став компаньонами вельмож, остались без защиты. Моя вторая армия практически распалась, превратившись в толпу голодных и обозленных людей. И эта ситуация ухудшается с каждым днем.

– Но должен же быть выход!

– Выход есть, только реализовать я его не успею.

– Какой?

– Как ни странно, сейчас нынешнюю власть в Жарзании могла бы спасти небольшая победоносная война.

– С кем? Насколько я знаю, у нас подписаны мирные договоры со всеми соседями.

– За полгода можно поссориться с любым. Зато представляешь, сколько добровольцев направится в армию, сколько из них погибнет, уменьшив число недовольных властью? Опять же военный налог заметно снизит активность тех же вельмож. От него ведь не откажешься – сразу запишут в изменники. Это лучший выход из сложившейся ситуации, Зулг. Избыток силы нужно вовремя направить в боковое русло, пока его не перехватили твои враги. – Кронмаг ударил ребром ладони по столу.

– Война – это не слишком жестоко?

– Нет, но, пожалуй, уже поздно. Да и не справишься ты с этой задачей. Если дворяне в ближайшее время решат лишить своих компаньонов накопленного богатства, их некому будет остановить. Противовеса больше не существует.

– Пусть только кто-нибудь попробует нарушить закон! Небольшой отряд латников – и права будут восстановлены.

– Латников в столице три сотни. Допустим, жалобу на противоправные действия титулованных магов пришлют из одного города. Согласен, полсотни моих бойцов за пару дней с единичным случаем разберутся. Но дело как раз в том, что при хорошей организации дела притеснения начнутся одновременно по всей стране. И новый кронмаг ничего не сможет сделать.

– Почему?

– Его поставят в такие условия, когда любое действие лишь ухудшит положение. Посуди сам: в стране помимо Жарзана, где тоже не все гладко, еще восемь провинций. В каждой с полсотни городов. Сколько людей потребуется, если спланированные дворянами беспорядки начнутся хотя бы в одном из каждых десяти городов? – Дед устало откинулся на спинку стула и закрыл глаза. – А тут еще эта непонятно из каких глубин всплывшая легенда.

– О пришельце из другого мира? – воодушевился молодой человек.

– Даже ты знаешь, – вздохнул правитель и закашлялся.

Они сидели за длинным прямоугольным столом, накрытым желтой скатертью. Желтые цвета вообще доминировали в гербе рода Фиренгов. И облако, и две молнии, и пятна на огромной, увенчанной короной гюрзе, запечатленной на гербе древнего рода, придавали необычайную яркость геральдическому знаку, висевшему за спиной Франуга. Ожидая окончания приступа, маграф внимательно разглядывал картинку. Сам он видел поющих змей всего два раза. Как-то еще ребенком он был с отцом в интересном ущелье на территории соседней Гетонии. Мальчику тогда очень хотелось увидеть королевскую певунью, но так и не довелось.

– Среди обнищавшей черни сейчас упорно ходят разговоры о скором прибытии мессии, – продолжил правитель. – А ведь воспользуются этой сказкой другие. Разумеется, против того, кто будет в ближайшее время сидеть на моем месте.

– В легенде говорится о могучем чародее, который явится из другого мира и восстановит справедливость в Жарзании.

– Опасное слово – «справедливость», – ухмыльнулся в бороду Франуг. – Никто толком не знает, что это такое, но именно им любой ловкач старается прикрыть свои злодеяния. А толпа готова совершать любые глупости, стоит ей пообещать справедливое устройство мира. Проверено на личном опыте.

– Ты не веришь в легенду? Говорят, ее нашли в древнем схроне в горах Бирзани. Бумага вспыхнула черным пламенем, стоило лишь прочитать пророчество…

– Пойми, эта небылица специально придумана для того, чтобы одурачить наш доверчивый народ. Зулг, если ты до сих пор веришь в сказки, тебе точно рано во власть. По закону после моей смерти стать кронмагом имеют право всего четыре человека. Если же в Жарзании поднимется крупная буча, появление какого-нибудь легендарного парня с безупречной репутацией сразу позволит сменить правящую династию. И я нутром чую, что дело идет именно к этому.

– И что мне делать?

– Тебе? – Кронмаг оценивающе посмотрел на внука, покачал головой и произнес твердым голосом: – Отказаться от власти.

– В чью пользу? – спросил парень, хотя задать ему хотелось совершенно иной вопрос: почему дед в него не верит?

– Лучший вариант, если согласится гермаг Дамутории. Он хоть и в годах, но обладает некоторым влиянием и сумеет перетянуть на свою сторону гермагов Зангарса и Сиргалии. Плюс Жарзан. Фактически это половина всей страны.

– А что, он может отказаться?

– Худший для тебя вариант, если откажутся все трое.

– Почему? – опешил Зулг.

– Это будет означать, что они тоже почуяли неладное. И тогда ты будешь принесен в жертву в качестве платы за многие годы унижений. Мне-то они уже ничего сделать не смогут.

– Но я не хочу!

– Тогда думай. Пора начинать жить своим умом, маграф Зулг. Вы с отцом и так все эти годы уютно отсиживались за моей спиной. Жили себе, не высовываясь, на юге Дамутории. Под боком море, мягкий климат, никаких тебе козней…

– Ты же сам не желал видеть отца во дворце. А теперь еще ему и пеняешь?! – не сдержался наследник.

– Я кронмаг, имею право, – усмехнулся правитель. – Опять же, кто знает, сколько бы твой отец прожил, если бы появлялся в Девятиграде чаще?

– Ты считаешь, что его… Не может быть! Так они и меня… Дед, есть хоть один преданный человек, на кого я смогу опереться после твоей смерти?

– Двое. – Правитель снял с пальца кольцо с желтым камнем. – Если к тебе когда-нибудь подойдет человек с таким же перстнем, можешь доверять ему, как себе самому.

– А кто он?

– Один из потомков моего сподвижника. Из тех, кто помогал в первые годы правления. Когда-то по молодости мы поклялись друг другу страшной клятвой. Настолько нерушимой, что, узнай я сейчас, что обладатель такого же кольца из рода Савайров в беде, бросился бы на помощь, несмотря на недуг. После моей смерти это бремя ляжет на тебя.

– Савайр? Я даже не слышал про него. Где его искать и чем он может помочь?

– Искать его бессмысленно. Но если он узнает, что кто-то из нас в беде, сам явится. – Кронмаг отдал кольцо внуку.

– А он как узнает?

– Если попадешь в переделку, из которой не сможешь выбраться, поднеси перстень к губам, дыхни на него три раза и скажи: «Нужна помощь». Потомок моего соратника сразу узнает, где ты находишься и что с тобой произошло. Говорят, можно обойтись и без этого, дескать, кольцо и само знает, когда человек в опасности, но я бы не рисковал зря.

– А вдруг Савайр не захочет или не сможет?

– Бездействие приведет к мучительной смерти. Так что, внучок, если когда-нибудь кольцо запросит о помощи, не мешкай.

Зулг поднес ладонь к глазам и внимательно осмотрел подарок.

– Ты уверен, что из Савайров хоть кто-нибудь до сих пор жив?

– Пока камень желтый, наша клятва в силе, и значит, есть, кому ее выполнять. Почернеет – род закончился.

Франуг очень долго не имел детей, хотя жен у него было немало. Первый ребенок появился, когда единственному на то время представителю рода Фиренгов перевалило за пятьдесят. Это была девочка. Через пять лет родился отец Зулга – Стогур. В отличие от папаши, Стогур не увлекался многоженством, зато Нгунст послал ему четырех дочерей и одного сына. Еще трое претендентов на верховную власть происходили из второй линии наследования и являлись представителями рода Дилургов.

– А кто второй?

– Бизнесмен, – не без труда вспомнил сложное слово кронмаг. – Я пару лет назад потехи ради вытащил беднягу из реки, практически вернув мужика к жизни. Потом мы несколько раз с ним встречались, он привозил товары для отправки через столичные Врата. Ты знаешь, у этого торговца голова хорошо варит. Будешь в Гетонии, найди там Анварда…

– Дед, а что бы ты сделал, окажись на моем месте при нынешних обстоятельствах? – Маграф не любил купцов и не стал дослушивать до конца историю о несостоявшемся утопленнике, он задал более важный для себя вопрос.

– Попытался бы исчезнуть на время. – Франуг решил не обращать внимания на поспешность внука.

– Бежать? Но тогда все сочтут меня трусом.

– Нет, маграф. Я бы обставил дело так, чтобы все решили, будто меня похитили. А потом где-нибудь на берегу реки подбросил пару личных вещей со следами собственной крови и беднягу, которого на глазах у нескольких случайных прохожих сожрала шкаронда. Но тебе это вряд ли удастся.

– Почему?

– Силенок у тебя маловато. А во дворце врагов гораздо больше, чем друзей. Даже сейчас они пытаются проникнуть под мою завесу, чтобы подслушать наш разговор.

Несмотря на болезнь и старость, кронмаг до сих пор считался одним из сильнейших магов Жарзании, и ни один из чародеев не мог преодолеть его барьеры. Во время общения родственников окружала стена искажений. За ее пределами ни слов, ни четкого изображения происходящего внутри разобрать было невозможно. Только отдельные звуки и расплывчатые контуры, из чего даже самый лучший специалист чтения по губам не мог восстановить ни единого предложения.

– А магкон? Насколько мне известно, там много сильных волшебников.

– У них лет семь назад сменился гранмаг. Нового вроде зовут Холгом, но что он за человек, я и сам не знаю. Не исключено, что именно он сейчас пытается обойти мои чары, – усмехнулся Франуг.

– Но хоть кому-нибудь доверять можно?! – совсем сник молодой человек.

– Доверять правитель может только самому себе, а вот из тех, кто по своей воле никогда не всадит тебе нож в спину… – кронмаг задумался. – Главный ключник, церемониймейстер, смотритель конюшен и оба офицера моей личной охраны.

– Значит, я могу рассчитывать на щитников и разящих? – обрадовался маграф.

Маги королевской охраны всегда считались грозной силой. Щитники специализировались на оборонительных чарах, разящие лучше владели атакующим колдовством. Кроме них порядок в столице обеспечивали и обычные воины, так называемые латники. Магическими способностями они не обладали, но доспехи у этих бойцов имели секрет, благодаря которому далеко не всякое заклинание могло преодолеть защиту латников.

– Естественно. Если помнишь, мои охранники при поступлении на службу дают клятву защищать правителя, которую нарушить можно только после смерти. И еще у меня неплохие отношения с главой клана сумеречных вархунов Гарногом.

– Ты дружишь с убийцами магов? – удивился Зулг.

– А ты наивно полагал, что можно удержать власть и не вымарать рук в чьей-то крови? Сумеречные вархуны – лишь одна из составляющих моей силы. Знаешь, почему они поклоняются поющей змее? – Повелитель небрежно указал на герб Фиренгов у себя за спиной. – Гарногу подчиняются около двух сотен волшебников, ремесло которых состоит в том, чтобы убивать себе подобных. Очень полезное, я тебе скажу, ремесло. Иногда, вовремя по-тихому убрав двух-трех человек, удается избежать большого кровопролития.

– Бр-р-р, – вздрогнул наследник.

– Я же говорю: ты абсолютно не готов управлять Жарзанией, – усмехнулся Франуг.

– Как с ним связаться? – отбросил эмоции в сторону внук.

– Наконец-то вопрос по существу, – одобрительно кивнул правитель. – Возле западных городских ворот есть небольшой трактир. Нанеси на его входную дверь магический рисунок королевской гюрзы с нашего герба, и человек от Гарнога прибудет во дворец в течение трех дней. Только учти: заказы правителя Жарзании оплачиваются по особому тарифу. Собираешься устранить маграфа – готовь пятьсот монет, магринц стоит три тысячи, а за гермага придется выложить сразу двадцать тысяч.

В завратной реальности послания магическими рисунками использовались довольно широко. Они были невидимы не только для обычных людей, но и для волшебников, которые точно не знали, что именно нужно высматривать.

– А как он проникнет во дворец?

– Пусть сие тебя не беспокоит. Появление этого парня никто, кроме тебя, не обнаружит. – Франуг снова закашлялся. Когда дыхание восстановилось, он поднес к губам платок, ткань которого тут же окрасилась кровью. – Зулг, мне пора отдыхать. Все, что я мог и хотел, я сказал. У тебя остается неделя, от силы – две. Сумеешь подготовиться – выживешь. Если ума и сил не хватит… что ж, придут другие. Будешь уходить из столовой, скажи слугам, пусть позовут лекаря и шамана.

Парень поднялся из-за стола и направился к выходу. Только сейчас он осознал всю серьезность собственного положения. Его дед действительно доживал последние деньки, а будущее, казавшееся Зулгу ясным и безоблачным, вдруг нависло над ним черной грозовой тучей.

Маграф распорядился вызвать лекарей и шамана. Внук кронмага знал о жизненных силах хороводной магии. Пляски опытного чародея действительно помогали безнадежно больному человеку, от которого отказывались даже целители, но мучений и боли это волшебство не устраняло.

«Дед – сильный человек. Другой бы на его месте так долго не сопротивлялся. А этот держится за жизнь, да еще как! Ни за что не скажешь, что он умирает!»

– Как его магичество? – Вкрадчивый голос тайного советника отвлек парня от невеселых размышлений.

– Нормально. Отчитал меня за безделье, как мальчишку! – не стал откровенничать маграф.

– Это он правильно сделал, – почти пропел чиновник. – Вам пора вникать в дела государства, знакомиться с дворцовыми людьми, начинать проявлять свою силу.

– Предлагаете помощь?

– Мой долг ввести будущего правителя в курс дел. Не желаете ли пройти в кабинет раторов? Там нам никто не помешает.

Имевший титул магира, начальник тайного прихода почему-то напоминал Зулгу пирожок из тех, которые здесь подавали к чаю. Узкие плечи, тонкие ноги и абсолютное отсутствие талии. Вернее, место, где она теоретически должна была находиться, у этого толстяка являлось самым объемным. А его шерстяная рубаха едва сходилась на животе, образуя заметные прорехи между пуговицами. Наследник попытался вспомнить имя чиновника. Кажется, дед называл его Бролгом.

Они миновали западное крыло дворца, где находились личные апартаменты кронмага и его приближенных, поднялись на второй этаж центральной части и вошли в комнату с невысоким потолком. Советник плотно прикрыл за собой дверь и попросил Зулга занять кресло за полукруглым столом в центре помещения. Сам он скромно уселся на придвинутый сюда же стул. Похоже, чиновник был весьма педантичным человеком. Он вытащил из внутреннего кармана сложенные вчетверо листы бумаги, аккуратно расправил их, сложил в стопку четко один поверх другого и только после этого начал говорить:

– Не хотел вас расстраивать, маграф, но Жарзания в данный момент переживает далеко не лучшие дни.

– Догадываюсь, – вздохнул внук кронмага, настраиваясь на продолжение только что законченной беседы.

– Его магичество Франуг, надо отдать должное его прошлым заслугам, за последний год болезни сильно сдал свои позиции.

– Он давно болеет?

– Первый раз шаман наполнял его жизненной энергией пять лет назад.

– С жертвоприношением?

– Да, использовался именно этот метод. Кронмаг не мог позволить себе слабость тела и духа, поэтому для перекачки подбирались молодые и здоровые мужчины. За счет них он сумел оттянуть смерть. Но бесконечно этот процесс длиться не может. Сегодня повели последнего – тридцать шестого, большего количества перекачек не в силах выдержать ни один организм. – Бролг выдержал паузу. – Прошу прощения за откровенность, но вы, как преемник своего деда, должны знать правду. Франуг протянет не больше недели. Потом во дворец начнут съезжаться гермаги, чтобы отдать последние почести усопшему и присягнуть на верность новому кронмагу. То есть вам.

Мягкий голос и протяжность произношения слов абсолютно не вязались с жестким смыслом слов тайного советника. В подобной манере обычно сказки детям читают, а не о государственных делах вещают. Зулг немного растерялся:

– Но я…

– Прекрасно вас понимаю, ваше будущее магичество. Для столь молодого человека все это неожиданно и весьма нелегко. Но я потому и начал эту беседу загодя, чтобы подготовить вас. В Жарзании вы не найдете более осведомленного человека, чем я. Под моим началом около сотни наблюдателей, проживающих во всех значимых городах державы. Каждый день по разным каналам мне приходит не менее десятка писем о делах знати, видных гражданах и странных происшествиях. Только я один знаю, как лучше подобраться к тому или иному вельможе.

– Вы? А как же правитель?

– Увы, – развел руками толстяк. – Вот уже полгода, как кронмаг потерял интерес к подобным докладам. Болезнь сужает возможности каждого человека, и тут ничего не поделаешь. У меня сложилось ощущение, что ваш дед сейчас видит врага в каждом из придворных. Вам самому так не показалось?

– Есть немного, – не стал отрицать Зулг. – А вы что-нибудь предпринимаете после ознакомления с доносами?

– Если налицо явное нарушение закона, преступников ждет арест, суд и наказание, но есть сведения, решения по которым не входят в мою компетенцию.

– Например?

– Вот, пожалуйста. – Советник придвинул к себе верхний лист бумаги. – Из Ливаргии сообщают о задержании группы туристов, которые должны были пройти через Врата. Магринц Оршуг пригласил их в свой замок, нарушив тем самым сроки пребывания чужаков. В этой провинции оцепили зону расположения обоих Врат. Проникнуть туда моим наблюдателям не удалось.

– Надо послать туда латников и разобраться на месте, – заявил Зулг.

– Для этого у меня нет веских оснований. Посудите сами: земля принадлежит магринцу, поэтому он волен делать на ней, что пожелает. А от людей, которые являются собственностью правителя Жарзании, жалоб не поступало. Среднее сословие также в суд не обращалось. Нарушений закона не зафиксировано.

– Но что-то же там происходит?

– Для прояснения ситуации я направил в Ливаргию своих тайных ищеек. Надеюсь получить более подробные данные.

– Когда?

– Все будет зависеть от сложности обстановки. Крайний срок – через два дня. – Бролг взял второй лист. – Вот еще одна довольно любопытная информация – из Гетонии. Наблюдатель сообщает о появлении в Пуролграде необычного волшебника.

– В чем его необычность?

– Очевидцы утверждают, будто он с легкостью преодолевает защиту антимагических медальонов. В частности, упоминался амулет «Опаленная роза».

– И что это за чародей? – насторожился маграф.

– Согласно донесению – некий Вирлен, прибывший к своему дяде Дихрону. За пару дней этот молодой человек умудрился навести шороху во всем городе. По слухам, пуролградский магир отправил на его поиски лучших гончих.

– Неизвестный самородок из местных решил показать свою силу?

– Не совсем, – усмехнулся тайный советник. – Дело в том, что никакой Вирлен из хутора, где он действительно проживает, не выезжал. И тот, настоящий племянник Дихрона, чародеем не является. Он родился в год белого осьминога за сутки до синего заката.

– А какой смысл одному чародею выдавать себя за другого, а второму его покрывать?

– Будем выяснять. Последнее сообщение из Пуролграда извещает, что гончие магира вернулись ни с чем и изрядно потрепанными.

Гончими называли группу охотников на людей, в которую входили два воина, чародей и следопыт. Им вменялось по свежим следам найти человека, схватить его и доставить к хозяину живым.

– И где сейчас этот необычный волшебник? – Сообщение тайного советника заинтриговало маграфа. – Я хочу знать о нем все.

– Точных сведений у меня пока нет. Определенно могу сказать только одно: подставной Вирлен, покинув Пуролград, еще не объявлялся в больших городах Жарзании, но стоит ему показаться на глаза моим наблюдателям, через полдня донесение попадет в Девятиград. Если будет на то ваша воля, я могу отдать приказ на задержание этого чародея.

– Нет, сначала я хочу узнать, кто он такой. Как вы думаете, может оказаться, что он явился в Жарзанию извне?

– Из-за границы?

– Я имею в виду – с другой стороны Врат.

– Вы о легенде про чужака? – протяжно спросил Бролг.

– Да. В отличие от деда, я не считаю ее сказкой и, честно говоря, хотел бы более подробно ознакомиться с ее содержанием.

– Нет ничего проще. – Советник вытащил самый нижний листок из стопки и протянул собеседнику.

Зулг быстро пробежался глазами по строчкам.

– Откуда это у вас?

– Текст составлен по наиболее распространенной версии легенды из донесений моих наблюдателей.

– Выходит, необычный чужак должен появиться в Жарзании в течение пятого месяца нынешнего года? А о какой именно напасти идет речь? Здесь сказано, что могучий пришелец должен избавить Жарзанию от нежданной напасти.

– Любую беду можно считать нежданной. Так что выбор может быть очень широк.

– Наверное, ты прав. Когда стало известно о Вирлене?

– Он вполне годится на эту роль, но на чужака не похож. Опять же в Гетонии нет Врат.

– Я пару раз видел туристов, прибывших с другой стороны Врат. Нацепи на них нашу одежду, ознакомь с обычаями – и от жителей Жарзании не отличишь. Они ведь даже говорят на одном с нами языке.

– За время моей работы на этой должности волшебники среди туристов не попадались ни разу. – Бролг поправил и без того безукоризненную стопку бумаг и со значением добавил: – А я в тайных советниках без малого двадцать лет.

– Про обычных чужаков пророчеств не пишут, – возразил маграф.

– Этот человек точно не проходил ни через одни из Врат. Мои люди четко фиксируют проход туда и обратно каждого. Последний из пришельцев, кто не вернулся в свою реальность, некий Анвард. Его сначала посчитали утонувшем в речке, а потом он нашелся, но возвращаться назад отказался.

– Так он, оказывается, тоже чужак? – удивился наследник.

– Вы его знаете?

– Кое-что слышал. На всякий случай соберите сведения и на него.

– Будет исполнено.

Зулг собрался уходить, посчитав, что разговор окончен.

– У вас все?

– Хотелось бы поговорить о наших гермагах, если вы не возражаете. У меня тут кратко изложены данные на каждого из них.

– Очень хорошо. Я возьму бумаги с собой и до ужина их внимательно изучу. Вечером давайте встретимся еще раз.

– Буду рад оказать любую помощь, маграф.

Глава 10 Кудесник

Очнувшись, Жовш сразу пополз на четвереньках к машине. Он едва переставлял ноги, но страх, что брат выживет и впоследствии приведет в исполнение свои угрозы, заставлял брюнета действовать. Он подобрал кинжал, дернул дверцу на себя и нанес удар в грудь.

– Все, с этим покончено. Теперь в укрытие.

Братоубийца спрятался до возвращения уголовника.

Дикая боль и черные точки в глазах, как последствие мощного удара по голове, не позволили Жовшу прицелиться, и первый выстрел лишь слегка подранил Тича. Попасть в убегающую цель оказалось еще сложнее, и он промазал дважды.

– Проклятье! – вслух выругался брюнет. Ярость притупила боль и немного прояснила сознание. – Если этот тип сейчас позвонит в полицию…

– Не сможет.

Знакомый голос заставил вздрогнуть. Братоубийца повернулся и увидел владельца кафе, который держал в руках укороченный карабин с глушителем.

– Кушуд, а ты здесь как оказался?

– Когда ты вышел из «Даров Жарзании», я побежал к ближайшей телефонной будке, чтобы связаться с нашими.

– А по своему телефону не мог? – Жовш сел, опершись о запертую дверцу машины. Боль продолжала терзать голову.

– У меня в заведении установлен мощный генератор помех. При появлении в зале чужаков я обязан включать его на максимум, а из-за этого в радиусе тысячи шагов беспроводная связь глухо блокируется.

– И ты не догадался выключить его на несколько секунд?

– Нельзя. Если у незваных гостей имеются сообщники поблизости… Сам понимаешь.

– А оружие откуда?

– Около будки я в надежном месте прячу и ствол. Захватил на всякий случай, а когда возвращался, услышал выстрелы. Сразу сюда.

– Давно говорю нашим командирам: нужно отменить запрет на огнестрельное оружие. В этом мире без него не обойтись. – Ответы соплеменника успокоили Жовша – бармен не видел того, чего не должен был.

– А где твой брат? – словно подслушав мысли убийцы, спросил прибывший.

– Я не успел, – вздохнул «скорбящий родственник». – Грабитель прирезал Скергона, а сам скрылся в твоем заведении, гад!

– Шишак это он тебе поставил?

– Да, зато мне удалось забрать у него пистолет. – Жовш показал трофей, но тут же схватился за голову.

– Сильно болит?

– До тошноты.

– На, прими. Это местное лекарство. Действует не хуже целительской магии. На себе неоднократно проверял. – Бармен протянул соплеменнику коробку с таблетками. – Проглоти сразу две штуки.

– Благодарю. – Жовш сейчас готов был съесть что угодно, лишь бы избавиться от боли.

– А куда подевался Полаг?

– Его я пока не видел, – ответил брюнет. – Давай сделаем так: я держу под прицелом главный выход, ты – служебный. Когда подойдет подмога?

– Не скоро. Они уже на позициях. Там к Вратам десантников пригнали, якобы на плановые учения. Видимо, в Гудалане у вас не все гладко прошло. Так что помощь придет только после прибытия магринца. Ждать не меньше часа.

– Да, брат наделал много ошибок. А теперь еще и погиб так глупо. – Во время разговора брюнет внимательно изучал собеседника, но не заметил в его поведении ничего внушающего опасения. Жовш сплюнул и посмотрел в сторону города. – Будем надеяться, никто из местных не захочет заглянуть в «Дары Жарзании»?

– Исключено. На единственной тропинке я только что выставил указатель, что кафе закрыто на ремонт. А больше сюда и идти незачем.

Заведение Кушуда специально построили в самом углу городского лесопарка, вдали от жилых кварталов Ленкаша. До ближайшей улицы было километров пять, а потому особым спросом у населения кафе не пользовалось, что вполне устраивало чужаков. Зато чтобы добраться отсюда до Врат, требовалось менее двадцати минут пешим ходом. Опять же с крыши здания открывался неплохой обзор на базу привратников, охранявших переход.

– Замечательно. Тогда у нас одна задача – не выпустить чужаков из кафе. Кстати, если тебе на мушку попадется та синеглазая бестия, убивать ее не стоит. У меня есть несколько серьезных вопросов к этой девице. Поэтому слегка подранить можно, но не более того. Договорились?

– Да, девка такая же красивая, как и опасная, – усмехнулся владелец кафе. – Такую жалко убивать.

Кушуд поспешил занять позицию с другой стороны двухэтажного дома, оставив соплеменника следить за главным выходом. Брюнет осмотрелся. Ликвидация брата была первой частью его плана. Вторым пунктом значилось уничтожение исполнителя и третьим – свидетеля. Таксиста привлекли к участию в операции, целью которой якобы являлось получение дополнительных очков в глазах босса. Узнав, чем на самом деле закончилась театральная постановка, Полаг мог проболтаться, и потому он подлежал скорейшему уничтожению. Правда, сначала его еще нужно было найти.

Таксист действительно лежал возле самой стены двухэтажного дома, как и говорил «уголовник». Только вот подобраться к нему на расстояние прицельного выстрела было сложно. Пришелец не знал, на что еще способен его случайный наемник. Если он сумел справиться с бойцами в кафе (а это не вызывало сомнений), то наверняка представляет серьезную опасность. А там, в доме, полно арбалетов.

«Жаль, карабин остался у Кушуда! Из ружьишка отсюда попасть в Полага – раз плюнуть. Пойти пристрелить и бармена, что ли? Нет, одному мне за этим домом не углядеть. Опять же должен хоть кто-то подтвердить магринцу мои слова. Ладно, немного подождем. Глядишь – кто-нибудь захочет выйти на свежий воздух».

Таблетки постепенно подействовали. Правда, боль не ушла совсем, но теперь она не так терзала брюнета. Жовш вставил в пистолет новую обойму, мысленно похвалив себя за предусмотрительную покупку сразу трех запасных, и поудобней устроился в засаде. Он усмехнулся, вспомнив последнюю фразу брата: «До трибунала еще дожить надо».

«Хотел трибунала, Скергон? А его не будет! Ну и кто до него не дожил? Уж точно не я. Плохо ты, братец, слушал нашего батюшку, а ведь он не раз повторял: «Собираешься убить человека – не сообщай ему об этом заранее. Зачем портить ему настроение перед смертью?»

Как и предполагал Жовш, «уголовник» сумел организовать оборону здания. Когда ни по одному из телефонов не удалось дозвониться, Тич после перевязки раны, оказавшейся пустячной, раздал женщинам по арбалету. Он объяснил, как нужно правильно стрелять и поставил обеих возле окон. Одна из стен здания, где находился служебный выход, была глухой. Парень забаррикадировал проход. Теперь оборону предстояло держать на три стороны – по числу защитников.

Чужаков после обработки усыпляющим спреем он перетащил в один угол. Они являлись главным вещественным доказательством его невиновности.

– По-моему, там всего двое, – высказала свои соображения Вероника. Девушка выключила ретранслятор, поскольку они договорились разговаривать на интернациональном языке.

– Одного я знаю – брюнет, который вышел почти сразу за мной. А кто второй?

– Здесь за стойкой был еще один мужик. По-моему, он покинул зал сразу за брюнетом.

– Почему считаешь, что бармен где-то здесь, а не сбежал?

– Потому что я его вижу. Вон, с ружьем! – воскликнула Мадлена.

– Так стреляй! – крикнули Тич с Вероникой хором.

– А вдруг я попаду? – не реагируя на крик, спросила Мадлена.

– Лучше, если попадешь ты, чем он! – заметил привратник, подбегая к окну, возле которого стояла журналистка.

– Дорогуша, нельзя же быть таким серьезным. Конечно, я бы выстрелила, если бы успела. Но этот тип показался всего на секунду. Я ж вам не снайпер. По крайней мере, из этой штуковины. Вот был бы у меня лук…

– Куда он побежал? – не дал договорить ей кархун.

Злавадская указала направление, подойдя ближе к стене.

– Ты бы в окне не маячила! – Парень немного придержал женщину за плечи. – Убить могут.

– А тебе жалко? – Журналистка повернулась к привратнику и устремила на него один из своих самых обворожительных взглядов.

– Радости это точно не доставит. Сейчас каждый человек на счету.

– То есть ценность я для тебя представляю, как боец, а как женщина…

– Мадлена, прекрати. Ты его еще начни соблазнять прямо здесь. Самое подходящее место, – вмешалась Вероника.

– И время, – добавил Тич.

– А чего? – нисколько не смутилась Злавадская. – Зритель любит, когда во время смертельной опасности между героями неожиданно вспыхивают чувства.

– Ты продолжаешь снимать? – удивилась Таркова.

– Почему бы и нет? В отличие от телефонов, камера работает. Правда, передатчик барахлит с того момента, как мы сюда вошли. Но на пару часов видеозаписи хватит и внутренних ресурсов. Такой материал получается – загляденье.

– Девушки, вы о какой записи говорите? – заинтересовался несостоявшийся лирический герой.

– Мадлена – журналистка, – объяснила голубоглазая амазонка. – Она делает репортаж о вторжении пришельцев на Инварс.

– Да? – протяжно произнес кархун. – То есть все, что тут происходило, записано на видео?

– Ну не все, а только то, что я видела, – уточнила Злавадская.

– Да тебе ж тогда цены нет, красавица!

– О, заметь, Вероника: когда мужику что-то от нас требуется, мы из обычных баб, извини за грубость, сразу превращаемся в нежных и ласковых, по их словам, созданий. Вот как я сейчас. Минуту назад – боец, и вдруг – бесценная красавица.

Не ожидавший такого поворота в разговоре, привратник немного стушевался.

– Я не хотел никого обидеть.

– Он еще и смущаться способен, надо же! Дорогуша, я нисколько не обиделась. Нам, журналистам, по должностной инструкции обижаться не положено, иначе ничего в этой жизни не добьешься.

– Мадлена, хватит пустой болтовни. Забудь на время, что ты красавица, и смотри в окно.

– Ладно, я снова боец и пристрелю каждого, кто появится на вверенном мне участке обороны. – Она подняла арбалет и в порыве притворного рвения нажала на крючок. – Ой!

Болт разбил стекло и улетел в сторону стоянки.

– Опять кто-то промелькнул? – оглянулась Таркова.

– Я случайно, – виновато пожала плечами Злавадская. – Надеюсь, владелец этого заведения простит меня за разбитое стекло. В конце концов, я же не пожар здесь устроила.

– А что, пожар – это очень неплохая идея, – справившись с эмоциями, произнес Тич. – Если повалит дым, его могут заметить, вызовут пожарников и полицию…

– Да мы сгорим скорее, чем они приедут! Ты видел на подлете, где мы находимся? Кто нас тут увидит? До ближайших домов несколько километров. Рядом только Врата, – запротестовала журналистка.

– Не надо волноваться, дамы. Я с максимальными мерами предосторожности разведу огонь на чердаке, и в качестве дров подберу то, что сильнее дымится. А вы пока присмотрите за моим окошком.

Через десять минут из огромной дыры в крыше двухэтажного дома повалил черный дым. На чердаке Тич обнаружил целый комплект пластиковой мебели, предназначенный для еще необорудованного второго этажа. Горела она неважно, зато дымилась…

– Вот гад! – Заметив сначала образовавшийся в черепице пролом, а затем поваливший оттуда дым, Жовш вслух выругался. – Эдак сейчас здесь столько народу будет, что не протолкнешься. Надо принимать экстренные меры. Но какие?

– Ты видал, что они задумали? – Вскоре к брюнету присоединился и второй пришелец. – Через четверть часа тут будут пожарники.

– Нельзя допустить, чтобы они нашли кого-то из наших, да и местные свидетели совершенно ни к чему. У тебя случайно гранатомета под рукой нет? Надо отправить этот дом к Кардыблу вместе со всеми обитателями. И чем скорее, тем лучше!

– Гранатомета нет. Но есть несколько местных авто. Их горючее взрывается не хуже.

– Молодчина, Кушуд. Как же я сам не догадался! Давай подготовим парочку в качестве тарана, а на моей потом уберемся отсюда. Что для этого нужно?

– Да, пустяки. Сейчас разберем несколько патронов и соорудим нечто вроде огневой дорожки к баку.

– Сам справишься?

– Три минуты – и все будет готово.

– Поторопись, а я пока обойду здание вокруг. Как бы наши птички не улетели раньше времени.

Пробив дыру в черепице для костра, Тич осторожно сделал смотровые щели в нескольких местах крыши над служебным и парадным входами, чтобы наблюдать за противником сверху. Пришельца с ружьем, о котором говорила журналистка, он из-за густого кустарника с тыльной стороны здания видеть не мог, а вот своего знакомого заметил сразу. Вернее, обнаружил по тени, поскольку Жовш прятался за деревом.

Вскоре к нему присоединился второй чужак. Привратник сильно пожалел о том, что не может стрелять через смотровые отверстия. Позиция была неплохая, только для выстрела требовалось увеличить бойницы как минимум втрое. А это сразу бы привлекло внимание налетчиков.

«Куда это они направились? – заволновался кархун. – Неужели собрались нас покинуть?» Когда владелец карабина начал высыпать из патронов порох, а потом еще и снял крышку топливного бака авто, все стало понятно. Парень поискал глазами второго чужака. «В обход пошел? Кажется, нас решили поджарить».

Наблюдатель переместился к противоположной стороне здания. Он убедился, что Жовш, продолжив обход, не стал задерживаться возле служебного входа. Тич стремглав кинулся вниз.

– Девочки, бросаем все и сматываемся!

– Куда? Я только-только устроилась как следует. – Злавадская держала оборону сидя, подтащив стул к окну.

– Объяснения потом. Быстро за мной!

Взглянув на парня, Вероника сразу поняла, что случилось нечто страшное.

– Мадлена, заткнись, а то руку сломаю. Уходим! – Таркова грубо сдернула «дорогушу» со стула и потащила в сторону служебных помещений.

– Что за?..

Через разбитое стекло донесся рев мотора.

– Дамы, еще быстрее! – Тич отворил служебную дверь, и в это время фасад здания проломила машина.

Первый взрыв раздался, когда они отбежали от кафе шагов на десять, второй прозвучал через три секунды. Беглецы как раз успели скрыться в зарослях колючего кустарника.

– Куда ты нас притащил?! – шепотом возмущалась журналистка. – Сейчас от моего костюма одни лохмотья останутся.

– Еще пара секунд – и лохмотья остались бы от нас. – Таркова кивнула в сторону разрушенного здания, в котором полыхал настоящий пожар.

– Едрена-матрена к твоей бабушке! – Злавадская даже присвистнула. – Одно утешает: теперь мне точно не придется платить за разбитое стекло.

– Девушки, быстро пригнулись к самой земле, – тихо скомандовал привратник.

На этот раз никто возмущаться не стал. Они услышали звук машины, которая, поднявшись в воздух, сделала круг над пожарищем и улетела.

«Опять меня лишили вещественных доказательств. Но ничего, у этой пышногрудой брюнетки есть запись. Теперь надежда только на нее».

Стычка с людьми магира окончательно убедила Фетрова в том, что он допустил огромную ошибку, заключив сделку с гидом. Впечатлений ему побольше захотелось! Что ж, хотел – получи.

Они появились на рассвете. Сначала лысый колдун, улыбаясь, кинулся обниматься к Дихрону, назвав того по имени. Пока «дядюшка» вспоминал, где он мог видеть незнакомца раньше, тот нанес первый удар, отбросивший волшебника с дороги шагов на пять. Следом за ним появились и два воина, перегородившие путь Андрею.

– Советуем сдаться без боя, – предложили они и добавили: – Магия тебе не поможет.

Циркач не поверил. Он прибегнул к проверенному средству, но его движения не остались без внимания. Бойцы прикрылись щитами, а когда капсулы воспламенили выставленную преграду, воины попросту побросали их на землю.

Фокусник запаниковал. Его испугали не чужие угрозы, а то, что происходило с «родственником». Лысый не давал ему опомниться. Используя голосовые заклинания, колдун наносил удар за ударом, постепенно сокращая дистанцию. Гид только успел выставить некую защиту, но более активных действий почему-то не производил.

Внутреннее напряжение парня достигло предела, когда над головой Дихрона взлетел меч. В Фетрове будто пружина лопнула. Он не заметил, как в его руке оказался нож с жемчужиной, и видел лишь две намеченные для броска цели: сверкавшую в утреннем солнце лысину и кисть, сжимавшую рукоять меча.

Потом для Вирлена все происходило, как в тумане. Кровь на руке лысого, неожиданный испуг в глазах воинов, которые непонятно почему побросали оружие, еще один незнакомец… Затем разговор с Дихроном. Андрей настаивал на своем, «дядюшка» был недоволен, но подчинился. А чуть позже Фетров очнулся от тумана и впервые в жизни наорал на человека.

– С меня довольно! «Ничего страшного», говоришь?! «Прогулка по Гетонии, красоты, которых ни одному туристу не показывают»?! Ты во что меня втянул, Дихрон?! Что это за люди, елки-метелки, соленый огурец?! Почему лысый тип собирался укоротить тебя на голову?! Ты хоть что-нибудь можешь объяснить?!

– Как только позволишь мне рот раскрыть, племяш.

– Какой я тебе племянник?! Меня зовут Андрей! Я прибыл в Гетонию не для того, чтобы убивать людей, а посмотреть на сказку – добрую, красивую и волшебную! И совершенно не собирался участвовать в кровавом ужастике!

– Ты же никого не убил.

– Потому что в самый последний миг успел изменить направление кинжала! Иначе бы клинок продырявил не кисть, а голову нападавшего!

– Лучше сознайся, что просто промазал. Зачем эта ненужная патетика? «В последний миг»… Сказал бы честно – рука дрогнула, – Дихрон тоже повысил голос.

– У меня рука дрогнула?! – обозлился фокусник. – Может, проверим? Помнится, ты как-то хотел себе яблоко на голову поставить. Сейчас самое время.

– Где я тебе его найду?

– Ладно, подойдет и камушек. – Фетров поднял с земли округлый песчаник размером со сливу и водрузил его на макушку «дядюшки». – Если не хочешь, чтобы у меня рука дрогнула, не дыши пока.

Парень начал отходить в сторону.

– Эй, племяш, ты куда? – заволновался чародей, насчитавший десять шагов Андрея.

Тот резко развернулся и метнул кинжал. Дихрон сразу почувствовал звук удара металла по камню и неприятное шевеление собственных волос.

– Ты… ты… да я… – В первые секунды после трюка гид не мог прийти в себя.

– Не надо было меня провоцировать, дядя. – Турист поднял кинжал и спрятал его в голенище сапога.

– Мог бы вообще не вмешиваться, если ты такой чувствительный! – наконец сумел связно выговорить колдун, который «завелся» не меньше собеседника.

– Ну да, конечно! На моих глазах убивают человека, а я буду стоять в сторонке? Дескать, мимо проходил и ничего не видел. Или это тоже часть программы, которую не показывают туристам? Мне такая не нужна! Пойми, у нас так не принято!

– А у нас не принято оказывать помощь тем, кто на тебя напал! Зачем было заставлять меня давать противоядие гончим магира, перевязывать руку лысому? Ты бы еще в Пуролград их проводил, а то вдруг не дойдут, бедненькие!

В самый критический момент схватки в бой вступила певунья. Ее снайперские выстрелы утихомирили обоих воинов, а следопыт, который уже зашел за спину Андрея, увидев змею, застыл на месте, боясь шелохнуться.

– Дихрон, не зли меня! Я и так в ярости, могу укусить ненароком.

Выяснять отношения, находясь на грани срыва, не лучшее занятие. Столкновение с гончими вновь воочию показало землянину этот сказочный мир с неприглядной стороны, и новое разочарование, помноженное на холодное дыхание смерти, грозившей гиду, выплеснулось наружу.

– У меня кожа, как кольчуга, – зубы обломаешь! – Разговор на высоких тонах не сбавлял обороты. – Никогда не думал, что мелкие неприятности заставят тебя дрожать от страха, племяш. Хочешь расторгнуть сделку? Пожалуйста. Я тебя уговаривать не стану. Могу хоть сейчас все бросить и уйти.

Заявление чародея стало чем-то вроде холодного душа для Фетрова. Он как-то слабо представлял свое путешествие в одиночку.

– Минутку, Дихрон. Что значит – уйти?

– Тебя же мое общество не устраивает, не так ли?

– Сделка заключалась только на исполнение роли твоего племянника. Но никто не отменял мой тур и твои обязанности гида.

– Видишь ли, Андрей, ситуация в данный момент изменилась таким образом, что я могу исполнять свои обязанности только в том случае, если ты будешь соблюдать условия нашей сделки. Причем на моих условиях. Ну а нет – тогда прощай.

– Дихрон, даже по меркам вашего мира ты поступаешь подло! И не забудь, что тебе не заплатят вторую половину за тур, если ты не доведешь его до конца. – Фетров приблизился к «родственнику» вплотную.

– А я обойдусь! – с вызовом в голосе ответил волшебник.

– Тогда и я обойдусь без твоих услуг. Как-нибудь дойду до ближайшего города, а там дошагаю до каких-нибудь Врат.

– В Ливаргии, до которой рукой подать, как раз двое Врат имеется. Так что удачи тебе, племяш.

– И тебе, дядя!

Чародей развернулся и направился на север. Фокусник остался стоять на месте. Он неотрывно смотрел в спину своего гида, усмехаясь краешками губ. Через пять минут «родственник» прибежал обратно.

– Ах ты, ворюга! Да ты знаешь, что я сейчас с тобой сделаю? Немедленно отдай деньги!

– Сначала скажи, что именно ты сделаешь? А я подумаю, стоит ли за это платить. – Андрей к этому моменту полностью совладал с эмоциями, поэтому ответил спокойно.

– Смешаю с грязью, в урода превращу, живьем в землю закопаю…

– Нет, за такие услуги я платить отказываюсь. Не стоит оно того, – с издевкой в голосе сказал землянин.

– Да как ты смеешь! Забыл, что ты лишь фокусник?!

– Прекрасно помню, дядя. А вот ты явно страдаешь провалами в памяти. Вроде для твоего возраста рановато.

– Это ты о чем, племяш? – Уверенный тон молодого человека заставил чародея задуматься.

– Подсказывать не буду.

– Да ладно, не злись. – Дихрон наконец догадался, на что намекал «родственник». – Не собирался я тебя здесь бросать. И силу применять тоже. А то еще начнешь амулет доставать, серебряным кинжалом угрожать…

– Ну что ж, пожалуй, диагноз «склероз» ставить пока рано. Да и угрожать тебе, дядя, я не собирался.

– А с деньгами это ты здорово придумал, я опять ничего не почувствовал, – моментально успокоился скряга. – Давай обратно, хочу все-таки попытаться поймать тебя за руку.

– Дихр, обратного фокуса не будет, – осадил воодушевление волшебника циркач.

– Почему? – не поверил тот.

– Я решил немного пересмотреть условия нашей сделки.

– Ты хочешь пятнадцать процентов? Но это же настоящий грабеж!

– Нет, дядя. Я забираю все, и буду выплачивать тебе по десять процентов за каждый день. По-моему, это справедливо. Ты так не считаешь?

– Вирлен, ты не можешь так со мной поступить! Я же старший родственник, твой учитель, наконец! – В глазах чародея горела злость.

– Считай, что главный твой урок – финансовый – я освоил на «отлично»! – сказал, как отрезал, состоятельный турист.

В тот день «родственники» больше не произнесли ни слова. Они двигались строго на запад, не останавливаясь ни на обед, ни на ужин. И только на следующее утро, переночевав на захудалом постоялом дворе в небольшой деревушке, Андрей нарушил молчание, когда передал волшебнику первую дневную зарплату.

– Если не возражаешь, я буду возвращать твои деньги по утрам.

– Но ты признаешь, что они мои? – ухватился за спасительную мысль чародей.

– Неужели всерьез считаешь, что я грабитель? Елки-метелки, и как не стыдно?!

– Мне? Человеку, которого за секунду сделали нищим, должно быть стыдно?

– У дядюшки, бросившего племянника из-за денег, должны быть хоть какие-то угрызения совести. Если последняя имеется, конечно.

– Совесть у меня есть, но деньги нужнее, – тут же ответил колдун.

– Что ж, – вздохнул землянин, – будем ее пробуждать с помощью монет. Они звенят почти как будильник.

Парень достал мешочек и потряс им возле собственного уха. Затем положил деньги на ладонь, сжал пальцы в кулак, а когда разжал, она оказалась пустой.

– Неправильные у тебя фокусы, племяш. Деньги должны появляться, а не исчезать.

– А ты засунь руку в левый карман и тогда уже делай выводы. Это взнос за позавчерашний день.

Настроение у колдуна заметно поднялось. Он прибавил шагу и даже начал напевать себе что-то под нос.

– Дядя, какая у нас сегодня программа? Кто-то обещал показать прозрачные скалы.

– Прозрачные скалы отменяются, но я приготовил тебе сюрприз, Вирлен. Идем скорее, надо успеть, пока солнце не слишком высоко.

– Надеюсь, сюрприз – не чета вчерашнему?

– Хватит меня упрекать. Ты, между прочим, тоже был хорош, закатил истерику.

– Согласен, погорячились оба.

– Так, может, вернешь деньги? – с надеждой спросил «старший родственник».

– Обязательно. Но не сейчас и по частям.

К высокой скале, которую Андрей заметил еще при выходе из деревни, они подошли через полчаса. Парень остановился на пару секунд, задрав голову. Испещренная ветром и временем стена уходила в небо на несколько сотен метров, подпирая редкие облака салатного цвета своими многочисленными пиками. Этот горный монолит, простиравшийся с севера на юг наподобие крепостных стен средневековых замков, больше напоминал рукотворное сооружение. На его западной стороне еще царили сумерки, и Фетров не сразу рассмотрел скрытую в тени старшего брата вторую стену, более низкую и короткую.

– Видишь дыру в скале? – спросил волшебник после десяти минут ходьбы быстрым шагом вдоль восточной стены.

– Вижу.

– Советую также обратить внимание на хрустальное око в скале напротив и вон тот валун, похожий на громадное яйцо.

– Это и есть основные местные достопримечательности? – с некоторым разочарованием поинтересовался турист.

– В общем – да, – кивнул волшебник, указывая на западную скалу, на которой как раз появилось яркое пятно света от солнечного луча, прошедшего через дыру в восточной скале. – А теперь смотри внимательно, Вирлен. Такое тоже не всем туристам показывают.

Тем временем луч практически вплотную подобрался к хрустальному кругу. Когда яркое пятно коснулось ока, прозрачный глаз ожил, прорезав тень мрачного хребта ярким световым мечом изумрудного цвета, острие которого вонзилось в указанный Дихроном яйцеобразный валун.

И началось…

Сначала в воздух плавно поднялись каменные осколки размером с голову. Они зависли на десятиметровой высоте и начали медленное вращение в хороводе диаметром около двух метров. Чуть позже всплыли камни раза в три крупнее первых и повели хоровод в обратную сторону, заняв чуть меньшую высоту. Следующий ярус образовали продолговатые обломки скалы в человеческий рост, а самым последним взмыл в воздух огромный валун. Он закрутился вокруг своей оси в центре вращающейся композиции. Снизу она казалась огромным многоярусным цветком серых тонов.

Затем из хрустального глаза прямо в центр хоровода выстрелил второй, красный, луч, мгновенно разукрасив воздушных танцоров всеми цветами радуги.

Андрей затаил дыхание и потянулся за фотоаппаратом. Он понимал, что вряд ли сумеет получить хороший кадр из-за слабой освещенности и большого расстояния, но ничего не мог с собой поделать. Солнечное пятно в этот момент полностью накрыло хрустальное око.

Красный луч стал фиолетовым, а камни… Они засверкали так ярко, что о недостатке света можно было больше не беспокоиться. Турист сделал сразу пять снимков и лишь тогда остановился. Искрящийся хоровод тем временем не собирался униматься. Танцоры теперь уже не просто вращались, а создавали волнообразные движения в каждом ярусе.

– Красота! – не удержался землянин. – В который раз готов завидовать самому себе.

И только когда солнечный зайчик стал покидать око, действо начало сворачиваться. В обратном порядке участники захватывающего шоу опустились на землю и замерли до следующего утра.

– Как впечатления? – поинтересовался гид.

– Ваш мир не перестает меня удивлять, Дихрон. Это какая же сила заставляет обычные с виду камни вытворять подобные чудеса?

– Самая мощная – магия матушки-природы. Многие волшебники пытаются ее покорить, но пока еще ни один не добился успеха.

– А что ты мне там говорил про голосовую и танцующую магию? – вспомнил землянин.

– Не танцующую, а магию танца. Ее еще иногда хороводной называют. Это удел наших шаманов. В пляске они притягивают к себе энергию движения и с ее помощью творят волшбу.

– И долго нужно плясать?

– Смотря какой шаман и какие цели он преследует. Хорошие чары танца создаются медленно. Это тебе не голосовая магия и не плетения, но сила в магии движения заключена колоссальная. Иногда с ее помощью даже мертвых на ноги поднимают.

– А чем хороша голосовая?

– Магия слова считается самой быстрой в выполнении. Практически все боевые чародеи пользуются именно ею. Для некоторых заклинаний достаточно одного-двух ударов сердца. Но тут есть и недостатки – эти чары легче всего разрушить. Поэтому большинство амулетов работают как раз против голосовой магии.

– Я так и знал, – удовлетворенно произнес Андрей.

– Что ты знал?

– Когда волшебник из гончих магира попытался меня заколдовать, мой амулет завибрировал. Наверное, его лепестки вошли в резонанс с голосом чародея, и заклинание испортилось. А как же «Опаленная роза» действует против плетений?

– Кто куда вошел? Какие резон… Племяш, ты бы не перегружал мой мозг непонятными словами.

– Хорошо, не буду. Расскажи о магии плетения.

– Плетения, или магия пальцев, немного сложнее голосовой. Полагаю, будь у тебя способности, ты бы стал виртуозом именно в ней. – Дихрон поднял руки и как бы нарисовал незамысловатый узор в воздухе. От кончиков пальцев тут же отделился небольшой огненный шарик и устремился вдоль тропинки.

– Ты создаешь невидимый рисунок? – спросил Андрей.

– Кончики пальцев любого человека являются средоточием энергии. У волшебника они способны подключаться к каналам силы и сплетать их между собой. Чем больше удастся захватить энергетических нитей и чем сложнее переплести их между собой, тем сильнее получается заклинание.

– Так, так, так, – задумался фокусник. – Значит, амулет должен каким-то образом воздействовать на каналы?

– Ты хочешь разобраться в том, что не под силу даже могучим чародеям? И не пытайся. Хорошие защитные амулеты у нас создают лишь кудесники. И то далеко не все.

– Кудесники? – улыбнулся фокусник.

– Чародеи, мастерски владеющие магией мысли. Их встретишь нечасто. Поэтому тебе вряд ли кто расскажет, как создаются их заклинания.

– Я так понял, они самые сильные.

– Среди разрушительных чар магия мысли не имеет себе равных. А созидать лучше с помощью плетений и танцев.

– Если уж мы выдаем меня за волшебника, то каким видом магии лучше пользоваться – голосовой или плетениями? Я имею в виду имитацию, конечно. – Фетров задал вопрос после долгого обдумывания полученных от «дядюшки» сведений. «Родственники» к этому моменту почти дошли до другого края отвесной стены.

– Знаешь, племяш, ни то ни другое не получится. Если за тобой будет наблюдать опытный чародей со стороны, сразу поймет, что ты обманываешь. Тебе подойдет лишь магия мысли, поскольку она внешних проявлений не требует.

– Но ты же сказал – это самые сильные чары!

– Начинающий кудесник знает лишь азы своего ремесла. Опять же для достойной волшбы нужна дополнительная подзарядка. А у тебя в хозяйстве ни агровых деревьев, ни купольного дома не имеется. Поэтому и заклинания соответствующие.

– Ты мне про деревья не рассказывал.

– А чего про них говорить? – тяжело вздохнул чародей. – Без титула я не имею права даже саженец купить. Вот зайдем в этот город, я тебе покажу, что такое агровое дерево.

Городские стены открылись взору путешественников, когда они вышли из тени каменного исполина. Это был первый населенный пункт на территории Ливаргии.

– Дядя, а в этих горах нет случайно подходящего места для нашей певуньи?

Со змеиной принцессой в капюшоне Андрей иногда ощущал себя сказочным царевичем. Правда, перспектив превращения гюрзы в Василису Прекрасную не предвиделось, а потому мозг стали посещать другие мысли: как бы ему самому в один прекрасный день не стать Змеем-Горынычем.

Дихрон на минуту задумался над вопросом фокусника.

– Есть одно ущелье. Пойдем покажу.

Они свернули влево и двинулись в противоположную от города сторону.

Глава 11 «Плакали мои денежки»

Как только вокруг Врат исчезло защитное поле, неведомая сила подняла здание казармы привратников и швырнула его прямо на лагерь десантников. Огромный столб пыли быстро осел на землю, открыв взгляду горстку ошеломленных людей в военной форме и груды строительных обломков.

На выживших защитников сразу же напали со стороны города. Арбалетные болты завели свою смертоносную песню, и за первые секунды от взвода осталось меньше десятка бойцов. Казалось, они не в силах ничего предпринять против наседавших теперь уже с двух сторон чужаков, однако схватка только сейчас начинала разворачиваться по-настоящему. Солдаты Инварса запустили дымовые шашки и под их прикрытием ринулись на агрессоров. Завязалась рукопашная, которая продлилась недолго. Опомнившись, волшебники пришельцев быстро разогнали серый туман, но даже нескольких секунд штыкового боя хватило, чтобы проредить отряд нападавших. Налетчики понесли первые потери.

На этот раз с Вратами происходило что-то невероятное: при недельной пропускной способности в пятнадцать человек туда и столько же обратно сегодня с завратной стороны явилось сразу около полусотни бойцов.

Тич с девушками находился западнее места трагических событий. С самого начала вторжения стало ясно, что у малочисленных защитников нет шансов. Вероника попыталась связаться с властями, чтобы вызвать подмогу, но ее аппарат не подавал признаков жизни.

– Ничего не получится, – подтвердила Мадлена. – У меня даже камера отключилась.

– Слишком много чужаков прибыло, – объяснил привратник. – Каждый притащил «на хвосте» частицу своей реальности, вот эта реальность и накрыла нас. А в завратном мире ни электричество не работает, ни порох не взрывается.

Упомянув порох, Тич в который раз вспомнил противоестественное поведение автоматов в Гудалане. Пули из них тогда все-таки вылетали, но почему-то возвращались обратно.

– Ты же обещал, что они до нас не дотянутся! – Злавадская выглядела растрепанной обиженной девчонкой.

Она осталась без оборудования. Снять удалось только самое начало: активацию Врат и момент, когда на базе привратников появились воины во главе с толстым командиром. Потом поле исчезло, и камера перестала функционировать. Чуть ранее, когда передатчик ненадолго ожил, журналистка успела передать отснятый сегодня материал в блок памяти, находившийся в номере центральной ленкашской гостиницы, где остановились обе подруги.

– Я рассчитывал безопасную дистанцию исходя из нормальной пропускной способности Врат в пятнадцать человек. Больше по правилам просто пройти не могло, а их оказалось в три раза больше. Раскудырная сила! Сколько наших ребят полегло. – Парень вытащил из кармана цилиндр и удлинил его в одну сторону.

– Ты что задумал, дорогуша? – забеспокоилась Мадлена. Она опасалась, что парень кинется в драку и разрушит их планы.

– Пойду гляну, куда они собрались.

Отряд из сорока пришельцев быстро направлялся к городу.

– Одну минуту, – остановила его журналистка, разворачивая карту Ленкаша, – сейчас все выясним. Что у нас здесь? База отдыха школьников? Там сейчас как, многолюдно?

– Вряд ли. Сезон открывается через неделю. Наверное, пока только персонал прибыл.

– Опять молодые девчонки? – решила уточнить журналистка.

– В основном, – кивнул Тич.

– Тогда в машину – и к ним, – скомандовала Злавадская. Она мгновенно преобразилась и стала похожа на атаманшу разбойников после победоносной схватки: разорванный в нескольких местах костюмчик, растрепанные волосы. Для полной картины не хватало лишь окровавленной сабли и залихватски сдвинутого на затылок шлема.

– А твоя машина без электричества полетит? – остановила командиршу Вероника. В своем сером брючном костюме она на фоне брюнетки смотрелась невзрачной мышкой.

– Едрена-матрена к твоей бабушке! Тогда чего мы стоим?! Ты тут местный? – обратилась Мадлена к привратнику.

– Нет, я из Гудалана, – честно сознался парень.

– Все равно показывай дорогу! Мы вообще с другой планеты.

К базе отдыха пришлось бежать окружными путями, чтобы не попасть на глаза налетчиков, и в итоге троица прибыла на место, когда агрессоры уже собирались в обратный путь.

Тот же магринц в пирамидальном шлеме (Тич узнал его сразу) построил отряд с добычей перед главным зданием базы отдыха. Привратник насчитал двенадцать пленниц. Пришельцы собрались пока не все, кто-то еще бродил в поисках добычи.

– Дамы, за мной! – прошептал Тич.

С обеих сторон от выложенных плиткой дорожек росли аккуратно постриженные кусты полутораметровой высоты. Растения оказались для троицы прекрасным укрытием, поскольку чужаки, не прячась, словно хозяева, двигались исключительно по дорожкам.

Кархун решил проследить за одним из воинов, который только что скрылся за главным корпусом.

Завернув за угол семиэтажного здания, привратник остановился. Прекрасный вид на озеро и сквер из раскидистых деревьев радовал глаз. «Раскудырная сила! Эти сволочи своей вылазкой многим испортили летний отдых. Вряд ли после этого налета сюда привезут детей». Боец направился по одной из тропинок, выложенной гранитными кирпичиками.

– Девушки, вы точно не передумали? – на всякий случай переспросил парень. С каждой минутой их затея нравилась ему все меньше и меньше.

По плану Злавадской подруги рассчитывали попасть в завратный мир в качестве пленниц. Тич пообещал им помочь оказаться в руках захватчиков и должен был лично убедиться в успехе задуманного, ведь пришельцы могли иметь свои критерии отбора. И кто знает, какова участь тех, кто им по каким-то причинам не подходит?

Наконец троица наткнулась на одинокого налетчика.

– Вероника, наш выход. Выбегаем, сталкиваемся и падаем. Тут он нас и повяжет.

Подруги так и сделали. Довольный вояка действительно очень ловко связал пленниц и уже собирался возвращаться, когда услышал женский крик. Он доносился из небольшой беседки.

– Згудан, ты, что ли? Нашел кого-то?! – спросил обладатель богатой добычи. – Магринц лютует, а ты незнамо с кем возишься.

– Да тут одна цыпа никак не угомонится, – ответили из легкого деревянного строения.

– Красивая?

– Очень, Раждуг.

– Тогда мне придется от одной избавиться. Магринц сказал, осталось всего два места для рабынь. – Воин вытащил меч и стал оценивающе разглядывать своих пленниц.

Таркова не понимала ни слова из сказанного, но почувствовала неладное. Мгновенно побледневшая Злавадская успела шепнуть:

– Одну из нас сейчас убьют. – Она видела, как Тич покинул наблюдательный схрон, убедившись, что план сработал.

Резко оборвавшийся истошный визг в беседке заставил воина оглянуться.

– Згудан, что там у тебя?

Ему не ответили, зато Вероника смогла воспользоваться моментом и, приблизившись, в падении совершила изящную подсечку. Воин рухнул, неуклюже дернувшись головой. В кратком полете он умудрился потерять шлем и ударился затылком о гранитное покрытие. В следующее мгновение невысокий каблучок серой мышки сломался о металлическую пластину в области солнечного сплетения пришельца.

– Ты не ушиблась? – Журналистка подскочила к подруге.

– Немного. Камни – не лучшее место для приземления.

– А наш тюремщик, похоже, сильно ушибся. Как бы не насовсем.

– Я в беседку, – крикнула на ходу Таркова. – Не понравился мне последний звук оттуда.

Прихрамывая, она двинулась по тропинке.

– Да куда же ты связанная, да еще в негодной обуви?

Из домика в это время выбрался Тич с девушкой на руках.

– Что ты с ней сделал?

– Я – ничего. Пристукнул чужака. А она сначала в крик, а потом – в обморок.

– Тич, твой пришелец себя как чувствует?

– Я его сонным газом обработал. А ваш?

– Его Вероника обработала не хуже твоего газа. Вроде дышит, но в плен он теперь очень долго никого взять не сможет.

– Тич, придется тебе. – Взгляд синих глаз устремился на гудаланца.

– Чего «мне»?

– Чего-чего! – Мадлена окончательно пришла в себя. – Девушку верни в домик, а сам переоденься. Форма Раждуга тебе должна подойти по размеру.

– Слушайте, я не собираюсь… – Привратник опустил ношу на землю.

– Тич, неужели ты сможешь отказать двум очаровательным женщинам? По глазам вижу, что не сможешь, иначе я совершенно разуверюсь в том, что существуют настоящие мужчины. А Вероника тебе попросту сломает руку, я ее знаю.

– Я же не похож ни на одного из этих мужиков!

– А ты нацепи шлем. Если хочешь, мы тебе лицо немного расцарапаем. Прикроешь тряпочкой – никто и не увидит, какая там у тебя физиономия. – Журналистка плечом подтолкнула парня к первому чужаку – руки у нее, как и у Тарковой, были связаны за спиной.

– Вероника, ну хоть ты ей скажи! Вычислить неподготовленного диверсанта… – растерялся парень.

– Мне необходимо любой ценой попасть в завратный мир. – Девушка была настроена очень решительно. – Поспеши, пожалуйста, а то вдруг магринц нас не дождется. Сдашь нас с рук на руки и незаметно скроешься.

Через пару минут переодетый на скорую руку Тич вел пленниц к главному корпусу. Злавадская пожертвовала свой носовой платок, которым вытерли затылок пострадавшего пришельца. Окровавленную тряпку кархун прижимал к щеке, прикрывая лицо.

«Куда меня несет? Прямо в лапы чужаков! Зачем? Похоже, дамочки совсем свихнулись. А чтобы не скучать в дороге, решили и меня прихватить. Как не засветиться хотя бы в первые минуты?» Парень внимательно присматривался к выходцам из завратной реальности и определил среди них три категории. Первая, к которой, по-видимому, принадлежал и Раждуг, была самой многочисленной. Бойцы, вооруженные прямым тонким мечом, арбалетом и кинжалом, были одеты в тканые куртки с нашитыми на них небольшими серыми пластинами, имели округлый металлический шлем с наушами до подбородка и массивные наплечники. Некоторые носили еще и легкий щит, перекинутый за спину наподобие ранца, который, скорее всего, не являлся обязательным.

Около трети составляли бойцы крупного телосложения в остроконечных шлемах и кольчуге из серебристого металла. У этих арбалетов не было, зато имелись массивные щиты и тяжелые широкие мечи. Кроме того, на поясе висел небольшой топорик, пригодный как для метания, так и для рукопашного боя.

Третью категорию составляли воины в легком обмундировании – несколько крупных металлических пластин на груди, кожаный шлем и широкий пояс, на котором болтались разноцветные мешочки. По бокам у них располагались два кинжала. Один совсем короткий с клинком в пол-локтя и второй, больше похожий на укороченный меч. Наиболее ярким элементом обмундирования каждого являлась синяя накидка, наброшенная на плечи. Почти такая же, но красного цвета развевалась за спиной магринца.

– Богатый у тебя улов, Раждуг. Ты Згудана не видел? – Мужик в такой же, как у Тича, форме, но со щитом за спиной похлопал прибывшего по плечу.

Привратник в ответ покачал головой.

– Что ж, сам виноват. Я его предупреждал: страсть к бабам до добра не доведет. Больше никого ждать не будем. Что с лицом?

Кархун кивнул в сторону Вероники.

– Они еще и царапаются?! – воскликнул «соратник». Он плохо выговаривал некоторые звуки из-за нехватки двух передних зубов. – Ничего, в Ливаргии их научат послушанию. Топай в строй, я сам отведу твоих девок.

Помимо Згудана отряд не досчитался еще одного бойца. Судя по разговорам, тот случайно угодил под выстрел своих же. Других потерь в ходе операции по захвату пленников у налетчиков не было.

Магринц отдал приказ возвращаться. Захватчики тронулись с места почти бегом, сохраняя при этом порядок построения. Арбалетчики двигались двумя колонами, прикрывая добычу с боков. Воины в накидках оказались боевыми магами, они шли впереди отряда, а замыкали шествие так называемые ударники.

«Ходят, как у себя дома! – мысленно возмущался гудаланец. – Почему их никто не останавливает? Неужели сложно пригнать роту опытных солдат, или мы бессильны что-либо предпринять? Ну пусть огнестрельное оружие не работает, электричество не действует, есть же и другие способы. Да возьмите тех же кархунов. На Инварсе их не меньше тысячи. Собрать небольшой отряд и как врезать! Раскудырная сила! А ведь не получится… У них еще и магия».

Парень все пытался выбрать момент, чтобы незаметно покинуть пришельцев. Теперь доказательств его невиновности было предостаточно. Оставалось лишь явиться в следственный отдел и добиться, чтобы с него официально сняли обвинения и вернули документы.

«А потом можно хоть добровольцем в отряд по борьбе с налетчиками. Или каким-нибудь специальным агентом в тыл врага. А что, опыта схваток с чужаками у меня предостаточно. Опять же попасть в их ряды особой сложности не составило. И если, как оказалось, у них есть пятая колонна в нашем мире, почему бы нам не нанести достойный ответ?»

Случая незаметно скрыться так и не представилось. Тич вместе с чужаками и пленницами прибыл к Вратам. Бойцам объявили пятиминутную готовность к переходу, и тут снова нарисовался щербатый тип.

– Раждуг, открой личико. Буду тебя мазью лечить.

– И так заживет, – попытался отмахнуться привратник.

– Совсем спятил? Хочешь, чтобы при переходе тебе щеку разворотило? Или ты… – Арбалетчик мигом выхватил меч и приставил его к горлу собеседника. – А ну убери тряпку!

На них сразу обратили внимание. Тича обступили, сорвали с него шлем.

– Так ты и не Раждуг вовсе! Значит, тебя не мазью, а мечом лечить надо. А ну-ка держите его, ребятки!

– Отставить! – сквозь толпу пробился боец в синей накидке. – Что за гам?

– Диверсанта поймали, господин маг. Он Раджуга убил.

– Связать и немедленно отвести к командиру.

Скрученного привратника доставили к толстяку, рядом с которым стоял знакомый Тичу брюнет.

– Господин Оршуг, этот чужак забрал форму у нашего бойца.

– Кто такой? – Магринц окинул пленного с ног до головы.

– Это тот самый уголовник, который убил моего брата. – Жовш выхватил кинжал и кинулся на связанного.

Невидимая стена жестко остановила чужака.

– Здесь без моего приказа даже дышать запрещается, – рявкнул обладатель пирамидального шлема. – Еще одна подобная выходка – и будешь работать уборщиком в моей конюшне.

– Виноват. – Пришелец вытянулся по стойке «смирно».

– Теперь ты, – Оршуг отбросил назад красную накидку, развернувшись к привратнику. – Мой вопрос помнишь? Тогда отвечай. Соврешь – твой труп здесь и останется.

Тич сразу понял, что чародей его узнал. Жизнь парня повисла на волоске. Надо было срочно придумать такой ответ, чтобы заинтересовать толстяка. Иначе от пленника избавятся не раздумывая. Почему-то же они не забирали с собой мужчин.

– Я работаю в конторе потусторонних отношений. Начальство приказало проникнуть в завратный мир.

– Цель?

– Сбор информации и подготовка базы для внедрения новых агентов.

– Связи, явки?

– Определенных нет. Но у вас проживают несколько человек из нашего мира. На них я должен выйти в первую очередь.

– Даже так? Хм… Почему ты со мной так откровенен?

– Насколько понимаю, мне вы не предложите даже работу ассенизатора, соври я хоть слово.

– Возникло непреодолимое желание ковыряться в навозе?

– Нет. Но и подохнуть здесь из-за чужих просчетов охоты нет. Я сразу сказал начальству, что затея обречена на провал. За два дня хорошего диверсанта не подготовить.

– Так чего ж ты согласился?

– Мне не оставили выбора. Альтернативой было бы обвинение в убийстве привратников в Гудалане.

Оршуг задумался. У него имелся приказ гермага не брать пленников мужского пола, но… Толстяк давно подозревал, что тайные службы Инварса пытаются через торговцев внедрить своих людей в Жарзанию, а его каждый раз упрекали в излишней осторожности. И вот подвернулся случай подтвердить свои подозрения.

– Ладно, живи пока. Разговор продолжим позже. Жовш, вольно. Этого пленника я поручаю лично тебе. Если без моего приказа с него упадет хоть волос – догадываешься, что я с тобой сотворю? – Магринц махнул рукой, и оба отошли в сторону.

Волшебник начал активацию Врат.

– Ты агент? – Брюнет не удержался от вопроса, когда они остановились в десяти шагах от титулованного мага.

– Да.

– Как ты на меня вышел?

– Не суть важно. У меня вопрос: хочешь, чтобы ваш старший узнал, кто на самом деле убил твоего брата? – Пленник сразу сообразил, вину за какое убийство пытался свалить на него Жовш.

– Это станет последним, что ты скажешь в своей жизни.

– И в твоей тоже, – спокойно продолжил привратник. Парень полностью совладал с эмоциями и сейчас чувствовал себя на высоте положения.

– Допустим, – кивнул пришелец. – Что ты предлагаешь?

– Как только меня перепоручат другому охраннику, я должен получить свободу. Для этого необходимо перерезать веревки. Чем – твоя задача.

– План хороший, если бы не одно маленькое «но»… Я не вижу в нем выгоды для себя.

– Объясняю: иногда беглецов не могут поймать, иногда убивают, следовательно, магринц никогда не узнает правду о смерти твоего брата.

– Я подумаю, – после небольшой паузы сказал брюнет. – Все ведь в руках Нгунста, если Кардыбл не вмешается.

Между каменными колонами возникла стена ослепительного света. Раздались отрывистые команды. Чужаки с добычей направились в завратную реальность. Тич с сожалением взглянул в сторону города и двинулся к Вратам.

Заросшую зеленью гору путешественники заметили, когда солнце достигло зенита. На их пути каменные исполины попадались и ранее, но этот имел характерную особенность – прямо посередине проходила ровная черная полоса. Со стороны казалось, будто гигантский парикмахер выстриг растительность от подножия до самой вершины, но, подойдя ближе, Андрей увидел, что гора расколота пополам. Громадная трещина прямым росчерком разделила зеленый покров горного исполина на две равные части.

– Кто это ее так? – удивился Фетров.

– Говорят, эта скала так старалась догнать своих сородичей, что раскололась от собственного усердия.

– Неужели расщелина проходит насквозь?

– Можешь не сомневаться. Кроме основной трещины там всю гору пронизывают еще сотни более мелких. Правда, они в большинстве своем не такие глубокие. Думаю, это удобное место для новой колонии поющих гюрз.

Волшебник с тревогой посмотрел на небо. С утра практически безоблачное, сейчас оно начало затягиваться надвигавшимися с запада оранжевыми и красными облаками, которые со скоростью смены картинок в калейдоскопе изменяли свои формы. Казалось, что вверху разгорался причудливый пожар.

– Ух ты! – воскликнул турист. Он достал фотоаппарат и сделал пару снимков.

– Ты зря восхищаешься, племяш.

– А что такое?

– Если не успеем добежать до укрытия – узнаешь. Бегом вприпрыжку за мной!

Спутники резко перешли на бег, держа курс на расколотую гору. Красные облака не захотели отставать от людей. Они добавили свинцовых тонов, затянули собой весь небосвод и окрасили с трудом проходившие лучи солнца фиолетовым. Ландшафт приобрел угрожающую расцветку.

– Накинь капюшон! Сейчас начнется! – крикнул Дихрон.

Парень осторожно прикрыл голову жилищем певуньи, а она шарфом обернулась вокруг его шеи. Тяжело упали первые крупные капли дождя. Затем… Сначала Фетров ощутил мощный удар в спину, потом в плечо, вслед за ними по бедру прошлась тупая боль – на землю падал красный лед размером с шарик от настольного тенниса.

– Теперь ты понял, почему капюшон из грубой ткани? – добежав до расщелины, чародей повернулся к туристу.

– Понял – капюшон у вас вместо защитного шлема. И всегда с собой. Это он от воды так затвердел? – Андрей был поражен необычайной жесткостью головного убора.

– Конечно. Иначе одно точное попадание – и человек без сознания. А потом град добивает уже бесчувственного.

– И часто у вас случаются подобные стихийные бедствия?

– Год на год не приходится. Нынешний первый раз «порадовал». Тебя не сильно зацепило?

– С десяток синяков точно будет. А вот… – Циркач спешно вытащил аппарат. – Фу-ух, вроде не пострадал.

Узкая трещина надежно предохраняла скрывавшихся в ней путников. Здесь дождь практически не ощущался.

– Сейчас пойдем показывать принцессе ее апартаменты?

– Ага, – ответил турист, – пока она меня совсем не задушила.

– Тогда возьми пассажирку в руки и ступай за мной.

– Что я ей, нянька?

Андрею не очень хотелось лишний раз дотрагиваться до змеи. Впрочем, хвостатая и сама быстро сообразила отпустить человека. Она переползла с шеи к правому уху своего скакуна и принялась вертеть головой по сторонам, будто и вправду производила осмотр. Место действительно немного напоминало прежнее жилище принцессы – те же камни с двух сторон, не хватало лишь радужного потолка.

Чем дальше они уходили в глубь расщелины, тем темнее становилось вокруг. Две стоявшие друг напротив друга отвесные стены позволяли видеть лишь тонкую полоску тусклого света над головой. Обратившись к магии, Дихрон соорудил летающий светильник.

– Вряд ли ей здесь понравится, – засомневался Андрей. – Там в Ущелье даже стены свет излучали, а тут ужасная темень.

– Освещение гюрзы сами создают, натирая камень специальной смазкой от своей чешуи. Так что не это главное.

– А чего же ей тогда нужно?

– Пища, теплый климат и отсутствие врагов, хотя бы на первое время, пока колония не разрастется.

– Дихр, а с чего она разрастется, если принцесса одна? Ей же наверняка нужен соответствующий кавалер. Или я чего-то не понимаю?

– Ты за нее не беспокойся, племяш. Все, что принцессе нужно для колонии, у нее с собой наверняка имеется. Как только найдет место, сделает первую кладку. А года через два подданных у певуньи будет не меньше сотни.

– Но как?

– Всех тонкостей я не знаю. Надо было у сумеречного вархуна спросить. Они про гюрз почти все знают.

– Ага, спросишь у него, как же! Первый раз он в меня нож кинул, во второй – убил нашего врага. Тут бы мне и смекнуть: дескать, любезный, не расскажешь ли нам по доброте душевной, как там змеи размножаются? Особенно – королевские.

– Не придирайся к словам. Я просто назвал того, кто больше всех знает о певунье.

– И долго мне ее вот так возить? Как мы догадаемся о ее выборе?

– Сама скажет.

Как и говорил волшебник, в стенах расщелины имелось немало трещин, уходивших в глубь горы. Гид старался не задерживаться возле таких пещер, опасаясь возможно поселившихся там квартирантов, однако около одной из них все-таки пришлось остановиться. Наездница вдруг начала проявлять активность и, освободив человека, спустилась на землю. Желтые пятнышки принцессы сейчас светились гораздо слабее, чем в первые дни ее знакомства со змееносцем.

– Неужели понравилось? – с надеждой произнес Фетров.

– Не спугни удачу.

Змея поползла к ближайшей пещере, вызвав вздох облегчения у нелегального туриста. Однако радовался он недолго. Стоило парню сделать пару шагов в сторону, как принцесса поползла обратно. Она вернулась, обхватила хвостом ногу фокусника и потянула его за собой.

– Чего ей надо?

– С собой зовет.

– Куда, в пещеру? Не пойду, пусть даже не уговаривает. Я плохо в темноте ориентируюсь, еще лоб себе расшибу.

– Да не волнуйся ты, освещение я обеспечу.

Парень внимательно осмотрел вход. На первый взгляд тесным назвать его было нельзя, да и показывать свой страх Дихрону лишний раз не хотелось.

– Ладно, раз свет будет, идем.

Высокая на входе щель по мере продвижения в глубь скалы заметно сужалась. Гюрзу это абсолютно не останавливало, а вот людей, особенно одного из них, начинало беспокоить.

– Куда ее несет?! Скоро пройти будет невозможно!

– Нам с тобой – да, а ей тут раздолье. – Волшебник заменил потухший светлячок новым и пустил его впереди туриста, который теперь шел первым.

Если бы не беспокойство о деньгах, Дихрон с удовольствием бы остался снаружи. Чародей не мог простить себе собственной оплошности. Зачем было ругаться с пареньком? Уж если решил его оставить, то ночью бы спокойно и ушел. Со своим золотом в карманах. Правда, маг до сих пор не был уверен, стоит ли бросать туриста. Да, монет, чтобы приобрести титул, у него сейчас хватало. Однако быть нищим магиром совсем не хотелось, а стабильный источник доходов могли принести лишь спящие Врата и контракт с завратным партнером. Из чего следовал вывод: продиктованное раздражением решение, скорее всего, было ошибочным.

Размышляя над своим бедственным положением, чародей неожиданно заметил проблеск в мрачной стене тоннеля. Он задержался и с удивлением увидел выпиравший из стены крупный сапфир. «Не может быть?! Это же настоящее сокровище!»

– Дядя, где ты там? – Фетров был настолько занят собственными страхами, что не сразу обнаружил пропажу.

– Племяш, не останавливайся. Я справлю нужду и догоню вас. – Дихрон не хотел, чтобы фокусник знал о его находке.

Он достал нож и попытался освободить самоцвет из каменного плена. Немного усилий – и дорогостоящий узник оказался в кармане счастливчика. «Вот это удача!» Грохот падающих булыжников с той стороны, куда ушел змееносец, в момент испортили настроение старателя.

– Вирлен, с тобой все в порядке? – заволновался «дядюшка» и бросился догонять «племянника».

За спиной раздался повторный грохот. Теперь волшебник начал беспокоиться не только за жизнь туриста.

– Болван я пристукнутый! Это же ловушка! Ну откуда в пещере?!

Мужчина достиг первого завала:

– Племяш, слышишь меня?

– Слышу. – Голос пробивался с трудом.

– Живой?

– Да. Собираюсь расчистить завал.

– Получается?

– Камни очень большие, и принцесса сильно нервничает.

– Не трать попусту силы. Здесь оставаться крайне опасно. Иди за гюрзой дальше. Вполне возможно, есть другой выход, и она тебя выведет. Сейчас же уходите! Встречаемся в расщелине.

– А если мы не найдем выход?

– Выжди часа три и приходи обратно, я тоже вернусь сюда. Но не раньше – на шум обычно сбегаются разные твари.

– Хорошо, я ушел.

Подобные обвалы устраивали в тех местах, где не желали видеть посторонних. Подкинут на пути приманку, мимо которой обычному человеку пройти трудно, и – пожалуйста.

«Но я-то хорош! Вроде не вчера родился, а клюнул, как желторотый птенец. Откуда в здешних местах сапфир, да еще ограненный? Он, конечно, мой, но кто бы теперь еще подсказал, как с этим сокровищем живым выбраться наружу?»

Дихрон слышал, что те, кто устраивал подобные ловушки, не ограничивались поимкой растяп в каменные мешки. Чаще всего к неудачнику под покровом темноты пробирались какие-нибудь смертельно опасные существа и наказывали непрошеного гостя. Поэтому волшебник зажег вокруг себя еще пару светлячков и усилил магическую защиту.

«На чью же территорию нас завела коронованная певунья? Кому понадобился этот непроглядный тоннель? Их ведь тут сотни. Нельзя, что ли, было другой выбрать?!» – Чародей остановился возле второго завала.

Для голосовой магии воздействие на камень является несложным, но Дихрон не хотел рисковать. Лишние звуки – лишние обитатели, которые в самое ближайшее время могли прибыть в поисках съестного. А потому «дядюшка» Вирлена решил использовать более сложное колдовство. Его плетения обволакивали булыжники невидимыми путами и практически бесшумно перетаскивали назад, понемногу освобождая проход. Камни попадались большие, и дело продвигалось быстро, но вскоре они уступили место меньшим собратьям, и расчистка замедлилась. Чары не могли захватить сразу несколько объектов.

Вдруг защита просигнализировала об опасности. Маг обернулся. «Кардыбл тебя побери! Ее только здесь не хватало!» Светящимися в темноте глазами жертву изучала дымчатая фигурка рогатой кошки. Эта тварь чаще встречалась в гнилых болотах. Обычно она старалась сбить путников в топь, и когда зеленая жижа смыкалась над головой несчастных, расправлялась с ними. Какая нелегкая занесла гнилороса в горы, было непонятно. Впрочем, Дихрону было недосуг разгадывать подобные загадки. Важнее не допустить, чтобы тварь уплотнилась до нормального состояния. Обретая живую плоть, она становилась очень опасной.

Осторожничать и далее не имело смысла, поэтому колдун быстро использовал голосовое заклинание, которое мощным порывом ветра разогнало дымку. Но теперь проблемы начали нарастать, словно снежный ком. В тоннеле появились новые обитатели – пещерные улитки. Размером немногим больше собаки, они отличались могучим аппетитом. Правда из-за своей медлительности питались они чаще всего падалью, но могли не побрезговать и загнанной в угол жертвой. Один укус улитки делал добычу малоподвижной, а там они наваливались гурьбой и…

Выставив обжигающий барьер на пути рогатых слизней, Дихрон снова повернулся к завалу. «Пора прибегать к крайним мерам, не то я до конца жизни отсюда не выберусь».

Он спрятался за один из огромных валунов и отправил к преграде взрывное заклинание. Пещеру тряхнуло. Камни градом обрушились на улиток, развеяли дымку гнилороса и нанесли рану кому-то из вновь прибывших, о чем можно было судить по донесшемуся из темноты реву. Полностью освободить проход от булыжников все же не удалось, однако взрыв очистил от мелких камней огромный осколок скалы, привалившийся к углу тоннеля. Между ним и стеной зияла довольно просторная дыра. Проследовавший сквозь нее светлячок назад не вернулся, и волшебник поспешил следом.

Три удара сердца – и узник оказался на свободе. Он на всякий случай выстрелил перед собой мощной лавиной огня (судя по душераздирающим воплям – не зря) и бросился к выходу. Магические силы волшебника были уже на исходе. Совершенно неожиданно дало о себе знать защитное заклинание, причем сообщало оно об опасности, исходившей от самого Дихрона.

«Сапфир!» – молнией проскочила мысль. Чародей выхватил приманку и бросил ее в глубь пещеры, а сам рванул с места со скоростью, на которую не был способен и в молодые годы.

Грохот потряс весь тоннель, когда беглец уже приближался к выходу. Сзади рушился свод пещеры, сыпались огромные булыжники, закупоривая оказавшийся столь неприветливым коридор. Выбравшись наружу, мужчина рухнул на землю и еще очень долго восстанавливал дыхание.

«Если певунья не найдет другого выхода, парня и за год не откопают. Плакали мои денежки!»

Глава 12 Потайная комната

Андрей решил прислушаться к совету «дядюшки» и продолжить путь дальше. Все равно других вариантов не предвиделось: стоять возле завала было полной бессмыслицей, разбирать его опасно. К тому же хвостатая проводница явно спешила дальше. Ее сильно расстроила задержка, вызванная временным оцепенением человека, гюрза впервые плюнула в своего скакуна. Что самое удивительное – не попала. Это принцесса-то! Фетров решил, что, наверное, просто напугать хотела. Он не видел, как после ее выстрела со стены упал мохноногий паук, привлеченный сюда шумом.

Грозное шипение и стрельба наездницы встряхнули землянина и вернули ему способность размышлять и действовать. «Если не выберусь, просторный у меня получится склеп, – думал он, шагая за певуньей. Парню хотелось внести хотя бы малую толику оптимизма в окружавшую его мрачную действительность. – Дихрон что-то говорил о живности, которая тут встречается… Любому организму иногда кушать хочется, поэтому сожрут меня, скорее всего, раньше, чем я загнусь сам. А осуждать кого бы то ни было за желание подкрепиться я не имею права, сам не прочь пообедать. А также поужинать».

Андрей засунул руку в сумку и выудил оттуда кусок сыра. Стресс усилил аппетит змееносца, и он заметить не успел, как сыр закончился. «Хлеборезка работает неплохо, – пришел к заключению фокусник. – Однако не стоит давать ей волю, эдак я уничтожу все припасы. А вдруг мне не один день ходить по лабиринтам? Напросился на экскурсию, елки-метелки!»

Светлячок, созданный волшебником, продолжал разгонять тьму, передвигаясь по воздуху в трех шагах от человека. По пути Фетров не раз замечал вкрапления блестящих камушков в стенах тоннеля, но останавливаться и выяснять, что это, не было ни времени, ни желания. Ни за какие деньги землянин не хотел задерживаться в подземелье хоть на секунду дольше, да и принцесса вдруг развила приличную скорость. Нервировать ее лишний раз турист опасался. Мало ли что у певуньи на уме? Он стремился как можно скорее выбраться под открытое небо, на крайний случай – в более просторное помещение. Конечно, тоннель был шире той тесной трубы, в которой ребенком застрял Андрей, тем не менее сердце ускоряло свою работу, отдаваясь частыми биениями в висках. Когда находишься под землей и имеешь весьма туманные перспективы выйти на поверхность, психика начинает преподносить сюрпризы.

Прежде чем узкий коридор внезапно развернулся в огромную пещеру, путник успел ощутить еще пару содроганий. Выпрямившись во весь рост, человек вздохнул с облегчением. Здесь темнота была не столь кромешной. На стенах то и дело встречались овальные наросты, испускавшие тусклый свет. С его помощью удалось рассмотреть стоявшие поодаль колонны, подпиравшие свод. У Андрея теперь не возникало ни малейших сомнений в том, что перед ним творение рук человеческих. «Если существует такая большая комната, то к ней наверняка должен быть другой, более удобный подход. Ведь каким-то образом излишки камня вывозили наружу».

Надежда на благополучный исход путешествия значительно улучшила настроение фокусника, а вот осветительный шарик начал угасать.

Певунья замерла на месте.

– Ты сюда меня тащила? – спросил Фетров. – А зачем?

Положив голову себе на хвост, гюрза скрутилась кольцом возле испещренной множеством круглых дыр стены. Тут овальных наростов было особенно много.

– Устала? Ладно, отдохни. Я пока осмотрюсь.

Он успел сделать всего пару шагов, когда услышал сзади жалобный писк. Фетров оглянулся. Его проводница стискивала в зубах светящуюся мышь. Жертва имела длинный хвост с острым, похожим на жало скорпиона, коготком на конце. Именно им зверек пытался поразить коварного врага. Но тщетно. Яд пятнистой змеи действовал быстро. Вскоре светящееся тельце лежало на камнях без признаков жизни, а принцесса проворно направилась к норкам.

– Эй, ты куда? – только и успел кинуть вдогонку парень, когда хвост змеи скрылся в норе. – Неужели мы сюда приперлись только за этим?! Кое-кто решил полакомиться? А мне – хоть помирай? Веселенький аттракцион получается! Она меня сюда притащила и кинула. Просто здорово! Я в полном восторге!

Андрей подзавел сам себя и не сразу почувствовал вибрацию «Опаленной розы». Амулет явно сражался с каким-то колдовством.

– В восторге, говоришь? – Сухой голос принадлежал низкорослому худощавому человеку, лицо которого в тусклом свете рассмотреть не удавалось. – Ничего, это ненадолго.

Незнакомец сотворил новое плетение, фокусника пошатнуло. Амулет задрожал частой дрожью и заметно нагрелся.

– Уважаемый, чем я вас обидел? – Фетров попытался выяснить причину враждебности со стороны пещерного волшебника.

– Ты залез, куда не просили, а потому умрешь.

– Кто вам сказал, что меня не просили? Скорей, наоборот, меня сюда силой затащили.

– Я тебя в гости не приглашал.

Чародей взялся за новое заклинание, однако турист не стал дожидаться его окончания. Циркач метнул в колдуна огненную капсулу, а себе под ноги – крошечную шашку дымовой завесы, под прикрытием которой перебрался за одну из колонн.

– Ты с кем вздумал тягаться, мальчишка? – Обитатель подземелья быстро загасил пламя и обрушил на непрошеного гостя стену огня.

Однако ни криков, ни запаха паленого мяса не обнаружилось. Когда дым развеялся, за ним была лишь пустота. Неудача несколько обескуражила низкорослого чародея. Он задумался, пропустив в это время еще два подарка от Фетрова.

Раньше фокуснику не приходилось использовать эти капсулы. Знакомый химик совсем недавно порекомендовал их для самообороны. Сейчас был именно такой случай.

Первый сюрприз разорвался возле лица незнакомца едкой взвесью, заставившей злого хозяина пещеры чихать и кашлять. Второй должен был усыпить буйного неприятеля, однако, почувствовав неладное, волшебник резко отпрыгнул в сторону от опасного места. После очередного плетения он избавился от приступов кашля и чихания.

– А вот теперь я разгневался по-настоящему! – Глаза недоброго типа зажглись настоящими прожекторами, и их лучи высветили колонну, за которой стоял турист. – От этого заклятия еще никто не спасался!

Создавая плетение, низкорослый колдун сложил ладони рупором и начал подключать голосовую магию.

– Ой! – вдруг вскрикнул он, схватившись за щеку.

Незнакомец не успел закончить страшное заклинание из-за внезапного вмешательства со стороны, однако даже часть колдовства, выплеснувшаяся из ладони, с такой силой ударила своего создателя по щеке, что он, перекувырнувшись два раза в воздухе, резко затормозил о стену пещеры. Попытка подняться после столкновения оказалась тщетной.

– Ну у тебя и плевок! – с нескрываемым восхищением воскликнул Андрей.

Посторонней силой, прервавшей какие-то ужасные чары, оказался меткий выстрел принцессы. Полакомившись вдоволь, гюрза вернулась назад и обнаружила, что какой-то наглец посмел обижать ее средство передвижения. Терпеть подобное хамство она не стала.

Фетров осторожно приблизился к незнакомцу. То ли после удара, то ли от воздействия яда он больше не подавал признаков жизни.

– Елки-метелки, соленый огурец! А ведь если бы не собственный скверный характер, мог бы еще жить и жить. Спрашивается, зачем кидаться на заблудившихся путников? Нет бы помочь, показать дорогу… А то сразу: «Умрешь, я тебя в гости не звал!» Вот вам и результат. Что называется, на лице.

Между тем певунья подхватила первую убитую мышь и снова взгромоздилась на своего скакуна. Лакомство она забросила в ставший относительно мягким высохший капюшон, а сама расположилась на плече. По-видимому, больше ползать по земле она не собиралась.

– Эй, дорогая! А мне этот труп обязательно за головой носить? Я, конечно, очень благодарен за спасение, но мне обещали, что ты дорогу укажешь. Неужели обманули? Давай попробуем. – Парень попытался снять гюрзу, но был предупрежден грозным шипением. – Прошу прощения, ваше змеиное высочество. Да, действительно, кто я такой, чтобы вам указывать? Просто лошадь, не более того.

Светлячок догорел окончательно, зато принцесса после употребления в пищу светящихся мышей значительно увеличила яркость своих желтых пятен. Теперь роль фонариков исполняли они. И хотя их мощности хватало на освещение пространства лишь в двух шагах от источника, все же это было лучше, чем ничего.

– Надо найти место, откуда появился маг. Ты не подскажешь? – спросил турист. Ответа, естественно, не последовало. – Ну и не надо. Сам справлюсь.

Разговаривая с принцессой, фокусник не чувствовал себя одиноким среди камней. Он вернулся к колонне, затем перебрался к месту, откуда впервые заметил незнакомца и двинулся в ту сторону. Так парень оказался в одном из самых темных углов пещеры.

– Вот отсюда мы и начнем наши поиски.

Андрей внимательно осматривал каждый сантиметр каменных стен и все равно едва не прошел мимо торчавшей из скалы дверной ручки. Этот предмет смотрелся здесь настолько неестественно, что землянин решил, будто ему померещилось. К счастью, ручка оказалась не только настоящей, но и имела прикрученную к ней дверь. Через секунду человек вошел в освещенную комнату, обставленную настоящей мебелью.

– Надо же, кто-то умудряется даже тут жить в роскоши!

Мягкая обивка мебели, серебряная посуда на столе и источавший тепло камин располагали к отдыху. Стены уютной комнаты украшало инкрустированное драгоценными камнями оружие. Особо порадовало наличие настоящего туалета, которым парень не преминул воспользоваться.

– А вот теперь можно и поесть по-человечески. – Фетров удобно расположился за столом, сдвинул на край бумаги с непонятными записями и… – Ух ты, какой ключик!

Под исписанными листами лежал серебряный ключ, украшенный бриллиантами. Немного поразмыслив, Андрей решил, что ключ может пригодиться. Вдруг на пути встретится дверь, ведущая на свободу, а отпереть ее будет нечем?

Когда турист вволю наелся, он сложил пожитки обратно в сумку и поднялся. Уходить отсюда после сытного обеда совсем расхотелось.

– Так, небольшой отдых и – в дорогу. – Он присел на мягкий диванчик.

За спиной раздался неприятный скрип, а сбоку, словно змея, выползла металлическая труба с раструбом на конце, из которой раздавались непонятные шорохи. Фетров прислушался.

– Господа, дни нашего кронмага сочтены, так что эпоха унижений и бесстыдства подходит к концу. Это не может не радовать нас, истинных приверженцев установленного Нгунстом порядка. Порядка, при котором уважаемые люди являются истинными хозяевами своей земли и всего, что на ней находится, – доносился из трубы приятный баритон. Андрей решил, что стал слушателем местной радиопостановки, и удобнее устроился на диване, желая выяснить, чем развлекаются пещерные обыватели. Голос тем временем продолжил: – Однако мы должны понимать, что само собой все не изменится. Если сейчас не приложить некоторые усилия, агония может затянуться и результатов придется ждать еще долго.

– Полностью с вами согласен, уважаемый, – басом поддержал оратора другой мужчина. – Место старого кронмага вскоре займет его внук, и у нас нет никаких гарантий, что он не продолжит гнусное дело своего деда. Предлагаю убрать с нашего пути этого молокососа до того, как Франуг отправится к предкам. Пусть старый негодяй перед смертью узнает, что его род угас.

Гул одобрения дал понять слушателю, что в беседе участвуют несколько человек.

– Господа, пока в убийстве Зулга необходимости нет. Наоборот, сейчас крайне важно, чтобы именно он стал правителем Жарзании.

– Почему? Зачем? Какой в этом смысл? – Голоса других актеров выражали явное недоумение.

– Внук – всего лишь временная замена, которая должна окончательно подтвердить уже получившие распространение слухи. С приходом к власти недалекого юнца даже самые рьяные приверженцы нынешнего правителя должны будут осознать, что род Фиренгов себя изжил.

– Без поддержки всех гермагов осуществить восстановление нормального порядка будет очень непросто. Дамутория и Жарзан никогда не пойдут против нынешнего правителя. – Третий выступавший говорил очень тихо, и Андрей мысленно посетовал на плохую работу звукооператора.

– Я не хуже вас знаю, что глава Дамутории принадлежит ко второй линии наследования и открыто не пойдет против Зулга, – снова взял слово баритон. – Однако нейтрализовать род Дилургов будет несложно. Сначала мы пообещаем им место правителя, а потом обвиним в убийстве кронмага. В результате весь род будет лишен права наследования. Вот почему сейчас главное, чтобы внук сам не отказался от власти.

Несмотря на то что Фетров не слышал начала «спектакля», действо его увлекло.

– Он не настолько умен.

– Согласен, но пока рано сбрасывать со счетов и самого Франуга. Старик еще жив, а он всегда умел преподносить самые неожиданные сюрпризы. Из столицы сообщили, что у деда с внуком на днях был продолжительный разговор, скрытый от постороннего уха.

– Господа! – Громкий тенор резанул по барабанным перепонкам. – Я лишь недавно стал гермагом, может, потому и не могу понять, чего мы добиваемся? Да, нужно приструнить этих выскочек торговцев. Да, следует отменить подушный налог и прикрепить чернь к земле, на которой они проживают. Но зачем затевать драку с людьми кронмага? Не проще ли собраться и указать Зулгу правильную дорогу? Насколько я знаю, купцов он и сам терпеть не может.

Выступившего подняли на смех. В трубе снова зазвучал мягкий баритон:

– Идея крайне наивна даже для твоего возраста. Объясняю почему. Представь себе, что мы действительно явимся во дворец и предложим правителю ввести некоторые изменения, которые, прошу учесть, заметно снизят поступления в его казну. А он возьмет и согласится, попросив лишь немного времени для реализации наших идей.

– Так это же замечательно!

– Ну да. А потом он спокойно расправится с советчиками поодиночке, дабы в будущем обезопасить себя от любого давления на центральную власть.

– Пусть только попробует! В своем замке я могу продержаться пару недель против тысячного войска. Ни его латники, ни разящие не успеют со мной расправиться. А там и вы придете на выручку. Правда?

«Неплохо мужик изображает туповатого властителя», – мысленно прокомментировал слушатель.

– Кто тебе сказал, что кронмаг вышлет войско? Достаточно двух-трех опытных вархунов, и тебе устроят несчастный случай на охоте или в собственной столовой.

– Кодекс магических убийц запрещает поднимать руку на высшие чины государства. Они даже магринца не имеют права…

– Молодой человек, ты в каком мире живешь? У нас право определяется количеством золотых монет и титулом заказчика, который должен быть выше, чем предполагаемая жертва. Причем зачастую последнее не является определяющим. Я же говорил с самого начала: сейчас в стране все перевернуто с ног на голову.

– Тогда зачем рисковать? Скинемся, наймем хороших специалистов и устраним всех, кто нам мешает.

– Да, молодой человек, горазд ты упрощать ситуацию. Такой план грозит большой войной, к которой может подключиться и чернь. Тебе хочется превратить Жарзанию в огромную мясорубку?

– Да нет вроде.

– Тогда посиди молча и послушай других, более опытных. – Владельца баритона немного утомили энергичные порывы собеседника. – Итак, господа, я продолжу. Все вы, конечно, задавались вопросами, как убрать правящую династию и кто придет на смену нынешним претендентам на место правителя. Начну со второго. Наверняка каждому из присутствующих известно о распространившейся в последнее время легенде.

– Знаем мы эту сказку, – снова не сдержался молодой гермаг. – Те, кто ее сочинял, могли бы постараться и придумать что-нибудь получше.

– Господа, можно как угодно относиться к изложению пророчества, но это не выдумки. Человека, который видел древний манускрипт, я сам допрашивал два дня назад. Причем с особым пристрастием. Он действительно читал бумагу. И она на самом деле сгорела у него в руках черным пламенем после прочтения.

– И что теперь? Когда нам ждать этого чужака? Пятый месяц уже наступил.

– Не ждать, а сделать все возможное, чтобы ни один из туристов мужского пола не просочился в наш мир через Врата.

– Почему именно через Врата?

– Дело в том, что на ладонях мужичка, читавшего пророчество, остались засохшие раны в виде скрещенных молний. Думаю, никому из присутствующих не надо объяснять, что это за знак.

– Стоит ли так серьезно относиться к сгоревшей бумаге?

Фокусник снова напряг слух, чтобы расслышать вопрос.

– Стоит. Пророчество может оказаться важным фактором, который поможет либо нам, либо нашим врагам. И в столь ответственный период я бы очень не хотел неприятных случайностей.

– Предлагаете перекрыть все Врата?

– Не только перекрыть, а закупорить их наглухо. У себя в Ливаргии я уже принял меры.

– Но ведь с закрытием Врат мы лишимся приличного источника доходов.

– Да, некоторые потери неизбежны. Но гораздо ощутимее они ударят по тем торговцам, которые в данный момент являются наиболее преданными кронмагу. И к тому же полная закупорка Врат приведет к энергетическому прорыву в чужой мир.

– Что еще за прорыв?

– Недавно мне в руки попали очень интересные бумаги. Если заставить чужаков там, у себя, засыпать все точки перехода в Жарзанию, баланс между нашими мирами будет нарушен, что приведет сначала к накоплению, а потом к всплеску накопившейся энергии и мощному выбросу именно в ту сторону, где произведена блокировка. В результате нам будет открыт доступ к новым землям, которые примыкают к Вратам на другой стороне. Наша реальность попросту их захватит. А вместе с землями получим и новых людей и все их богатства.

Новость, по-видимому, ошеломила всех персонажей спектакля, поскольку «радиоточка» долго не издавала ни звука.

– Минуточку… Что же это получается: если в Гетонии нет Врат, значит, мне новых земель не видать как своих ушей?

– В Гетонии Врата есть. У меня имеются точные сведения, что как раз сейчас один из туристов находится на твоих землях. Я ожидал, что о нем станет известно сразу после переброски, но никто до сих пор не заявил о появлении чужака. Его нужно срочно отыскать и уничтожить. И это будет твоей основной задачей. Понятно?

– Я постараюсь.

– Уж будь любезен. Слишком многое поставлено на карту.

– Карту? Погодите… Ко мне совсем недавно приходила курьезная жалоба из Пуролграда на одного из волшебников. Там все завязалось из-за карточного долга и неожиданного появления в городе человека, которого не удалось утихомирить даже специальными имеющимися у магира средствами.

– И что ты предпринял?

– Ничего. Посмеялся над незадачливым градоначальником и все. Мне только не хватало разбирать дрязги мелких сошек.

– Но почему жалоба пришла к тебе, а не к маграфу, в чьем ведении находится Пуролград?

– В инциденте упоминался амулет «Опаленная роза». Вроде бы тому неизвестному чародею удалось преодолеть защиту кругового щита. Но я в это не верю.

– И ты молчал?

– А что тут такого?

– Переверни весь Пуролград и достань мне этого волшебника. Лучше живым, но и мертвому я обрадуюсь немногим меньше. А там, глядишь, и Врата отыщешь.

Теперь Андрей буквально прилип к трубе ухом. Он понял, что к радиопостановке услышанное не имеет ни малейшего отношения, а вот к нему лично… А еще к тысячам людей – и здесь, и на Инварсе, и…

«Елки-метелки, соленый огурец! Выходит, Дихрон своей сделкой спас меня от верной смерти? А я еще и кочевряжился? Что же теперь делать? Сидеть в этой конуре? А вдруг у коротышки есть подельники? Вернутся сюда и начнут приставать с расспросами: кто это такой ловкий уделал их приятеля? А не пожать ли этому достойному господину руку перед тем, как пустить его, к примеру, на фарш? Нет, надо отсюда выбираться! Найду Дихрона и – домой. Пусть даже вместе со змеей на шее».

Парень подскочил с дивана и бросился к выходу. Он дернул за дверную ручку и, сделав всего шаг, чуть не врезался лбом в стену. Это оказалась не та дверь, и она вела в маленькую пустую комнату без мебели, но с торчавшей из пола трубой. На этот раз ее конец имел мощный набалдашник и посторонних звуков не издавал.

– И куда это я попал? Принцесса, ты не знаешь, зачем в вашем мире в пол втыкают подобные предметы?

Подойдя вплотную, человек обратил внимание на паз, из которого торчала труба. По всему выходило, что она служила рычагом и сейчас находилась в крайнем правом положении. Но для чего-то же служило и левое?

– Эх, не попробуешь – не узнаешь. – Парень положил руку на набалдашник.

Пол под ногами затрясся мелкой дрожью и…

– А ведь мы, по-моему, двинулись вверх! – радостно сообщил фокусник. – Ты не поверишь. Впрочем, я и сам не сильно в этом уверен. Неужели мы в лифте? – Для подъемника кабинка оказалась довольно просторной, а потому Андрей практически не испытывал страха.

Коробка остановилась минут через десять, дверным проемом в темноту. Фетров осторожно вышел из подъемника и не спеша направился по новому коридору. На этот раз тоннель закончился очень быстро и вывел туриста на заросший склон треснувшей горы.

«Ура! Я вижу небо!» – мысленно ликовал Андрей.

Красные тучи разогнало ветром, и о буйстве огненных красок напоминали разве что небольшие светло-оранжевые облака возле самого горизонта. В воздухе пахло свежестью. Человек отыскал тропинку и начал спускаться вниз. Он хотел скорее найти своего гида и многое ему рассказать.

По прибытии в Жарзанию отряд разделился на две части. Первая во главе с магринцем отправилась на запад, в главный город Ливаргии, куда повели добычу, а вторая, в которой оказались Тич и его личный конвоир, двинулась на юг к замку Оршуга. Вельможа решил пока не показывать незапланированный трофей своему господину по двум причинам. Во-первых, притащив мужика с той стороны, магринц нарушил строгий приказ, а во-вторых, надо было еще самому хорошенько поработать над пленником. Вполне могло оказаться, что его и не следует никому показывать. Уничтожить – и все дела.

– Вероника, мы в Жарзании. На какое время у нас назначен побег? – Злавадская перешла на русский язык, чтобы об их замыслах никто не узнал.

– Надо дождаться ночи, – ответила подруга, взглянув на небо.

Над головой медленно проплывали легкие светло-зеленые облака. Солнце, преодолев три четверти своего дневного пути, близилось к закату. Холмистая местность радовала глаз пышной зеленью. При других обстоятельствах можно было бы вдохнуть полной грудью чистый воздух бескрайних просторов и полюбоваться необычными красотами необычного мира, однако пленниц местные достопримечательности не прельщали.

– Ты мне веревки не перережешь? Руки совсем затекли, – попросила журналистка.

– Хочешь, чтобы нас вычислили раньше времени? Они вон и так с меня глаз не сводят, будто я голая иду.

– Вижу, не слепая, – с некоторой завистью ответила Мадлена. – Похоже, у них в почете твой тип женской красоты. А на меня – ноль внимания. Хоть я действительно практически без одежды. Так, одни лохмотья.

– Тебя возмущает отсутствие внимания этих кровожадных варваров?

– Я привыкла покорять самцов одним своим видом. А здесь… Сплошной дискомфорт. Руки связаны, одежда – рванье, а эти сволочи смотрят на кого угодно, только не на меня. Да их за это убить мало!

– Успокойся. Убивать мы никого не будем. Не для того сюда пришли. Ты лучше внимательней за дорогой смотри. Надо выяснить, в чем тут обычные женщины ходят. А то убежать – дело вовсе нехитрое, главное потом снова не попасться.

– Ладно, – согласилась журналистка. – Буду наблюдать.

Врата, через которые чужаки вернулись в Жарзанию, находились неподалеку от небольшой деревеньки, расположенной слева от дороги, по которой вели пленниц. Но увидеть удалось только нескольких мальчишек, резвящихся на окраине. Они было ринулись поглазеть на отряд, но вышедший из строя воин в синей накидке строгим окриком остановил ребятишек.

Больше на пути никто не попадался. Видимо, люди опасались встречаться с военными. Наконец впереди показались белокаменные стены какого-то городка. Отряд остановился.

Пленниц тут же выстроили в одну шеренгу, и тот самый мужик, который не дал ребятне приблизиться к дороге, начал очень придирчиво рассматривать женщин. Этот волшебник во время похода практически не отходил от толстяка в пирамидальном шлеме. По-видимому, был его правой рукой. Он прошелся перед добычей, а на обратном пути просто указывал на избранных. Каждую сразу отводили в сторону.

Когда один из бойцов схватил Веронику, Мадлена, будто так и надо, двинулась за подругой.

– Тебя, дура, никто не звал.

– Во-первых, болван, не такая уж я и дура. А во-вторых, ты сначала разберись, в чем дело, а потом обзывайся. Нельзя же быть таким тупым!

Воин побагровел и выхватил меч из ножен.

– Умную из себя корчишь?! Ну-ну. Еще шаг – и остатки твоего ума вместе с башкой будут валяться на земле.

– Чтобы отрубить голову связанной женщине, большой храбрости не нужно. Только учти: ты меня ненадолго переживешь. Секунд на десять, не больше. – Злавадская перешла на русскую речь. – Представляешь, Вероника, он грозится меня убить.

– Чего ты там бормочешь, безмозглая уродина! Об такую даже меч марать неохота.

Перепалка этих двоих позабавила остальных, и сейчас все столпились, наблюдая, чем кончится дело. Помощник магринца собрался было вмешаться, но Оршуг жестом остановил волшебника.

– Удивляюсь я, что такому трусливому придурку доверили меч. Это непростительная ошибка. Если при виде связанной пленницы ты от страха хватаешься за оружие, что будет, когда появится настоящий враг? Надеюсь, бегать ты умеешь лучше, чем соображать?

– Я вижу – у тебя слишком острый язык. Придется его вырвать с корнем.

– Этого делать нельзя. – Злавадская сообразила, что зашла слишком далеко, заметив, как затрясся поводырь Тарковой. – Моя подруга вашей речи не понимает. А я – ее единственный переводчик. Поэтому и пошла за ней. Теперь тебе понятно?

– Там, куда ее отведут, ей говорить не придется – разве что стонать от удовольствия.

– Вероника, он тебя похотливой проституткой обозвал, – по-своему пояснила журналистка.

– Ты ему мягко намекни: пусть лучше тебя не задерживает, иначе я ему точно что-нибудь сломаю.

– Да, – Мадлена с вызовом обратилась к воину, – моя подруга просила уточнить: ты только выглядишь таким глупым или на самом деле тупой?

Усмешки зевак все больше нервировали незадачливого конвоира – его прилюдно выставили на посмешище.

– С ней я разберусь позже, а ты, оборванка, знай свое место. – Мужчина плюнул и сильно ударил журналистку по лицу, сбив ее с ног.

– Зря ты это сделал! – произнесла Вероника.

Она молниеносно освободила собственные руки и приблизилась к грубияну с левой стороны. В следующую секунду воины магринца наблюдали странное поведение соратника, который совершил довольно замысловатое сальто в воздухе, после чего еще и прокатился колобком по земле. А хрупкая синеглазка с мечом незадачливого солдата склонилась над Злавадской:

– Ты как?

– Полагаю, лучше, чем он, – кивнула Мадлена на своего обидчика.

– Скажи им, если не хотят новых неприятностей, пусть нас не разлучают.

– Мужики, моя подруга очень расстроена вашим гостеприимством. Если ее оставить без моего присмотра, может произойти непредвиденное. Или она погибнет, или кто-то из вас. Так что делайте правильные выводы, господа.

– Еще не хватало, чтобы баба, да еще из чужаков, ставила здесь свои условия. – Из толпы вышел один из ударников.

– Что он сказал? – спросила Таркова.

Журналистка перевела.

– Устрой нам поединок. – Наполненные решимостью глаза амазонки смерили пренебрежительным взглядом крупного мужчину.

– Едрена-матрена к твоей бабушке! Он же здоровяк! – засомневалась Злавадская.

– Я знаю, что говорю!

– Хорошо. – Брюнетка распрямилась, выпятив грудь вперед, и сделала шаг к ударнику. – Хочешь сразиться один на один или покрасоваться вышел?

– Сражаться?! С этой курицей? Да на нее плюнешь – переломится.

– Один уже плюнул. Но переломилась не она, как видишь. Готова биться об заклад – тебе с моей подругой не справиться.

– С бабами у нас об заклад не бьются, и для тебя я исключений делать не буду.

– Еще один трус. Да что ж за мужик пошел! Как языком болтать – так они первые, а стоит о деле намекнуть – сразу в кусты. Ты не бойся. Она тебя не убьет, если сильно не разозлится.

– Поосторожней со словами, женщина. Если бы не риск повредить товар, я бы отступил от своих правил и с удовольствием отшлепал заносчивую девчонку по попке. Но господин Оршуг не позволит.

Магринц внимательно наблюдал за обеими женщинами. Поведение одной и действия другой не могли не заинтересовать вельможу. Он немного поразмышлял и…

– Ладно, Катрук, я разрешаю тебе немного размяться. Только постарайся личико не испортить и костей желательно не ломать. Товар действительно дорогой.

Здоровяк бросил щит в сторону, снял ножны и аккуратно положил их на землю, а сам взял в руки топорик практически за топорище, вооружившись им как палкой.

– Вероника, этот тип хочет доказать, что ты, как боец, ничего не стоишь. Ему разрешили наставить тебе синяков.

– Пусть попробует. Большой – не значит сильный, да и силу нужно с умом применять, – сама себя успокаивала Таркова. Перед соревнованиями она тоже всегда волновалась.

По сравнению с соперником девушка смотрелась, как котенок рядом со львом, но этот котенок имел очень острые коготки. Меч синеглазки легко обошел нехитрую защиту ударника и прочертил большую царапину на открытом участке кожи. Левая рука чужака выше локтя обагрилась кровью.

Однако это ничуть не испортило настроения Катруку, не зря он считался одним из лучших в штурмовом отряде. Сделав правильные выводы, боец стал относиться к противнику с повышенным уважением. Ударник сдал назад под напором колющих выпадов девушки, а затем стремительно перешел в контратаку.

Таркова ощутила сильную боль в плече, едва не выронив оружие. Если бы Катрук держал топор правильно, девушка осталась бы без руки. Она отскочила на пару метров и одарила соперника таким взглядом, что бывалый солдат невольно поежился.

Тренер неоднократно говорил своей ученице, что в ее глазах есть нечто, заставляющее самых опытных спортсменов испытывать непонятный страх. Особенно это проявлялось, когда девица доводила себя до состояния, близкого к ярости. В данный момент эмоции хрупкой амазонки накалились до предела и резко отошли в сторону, уступив место холодному рассудку. Организм быстро мобилизовал силы для выполнения боевой задачи, и, как только Вероника почувствовала полную готовность, настроенная на победу кошка ринулась в атаку. В таком состоянии одолеть Таркову, не убив, было практически невозможно.

Вот теперь улыбки слетели с лиц зевак, наблюдавших за необычным поединком. Дамочка превратилась в серую молнию, которая без устали разила серебристую скалу. Опытный воин уже не успевал за опасными выпадами. Не будь у него кольчуги, тело здоровяка стало бы подобным решету. Тем не менее мужчина продолжал орудовать топором как палкой. Уйдя в глухую, насколько было возможно, оборону, он ждал, что противник выдохнется. Ну не может обычный человек так долго двигаться в сумасшедшем ритме.

– Останови девчонку, – тихо приказал Оршуг своему помощнику.

Тот кивнул и пробрался в первые ряды наблюдателей. Не привлекая внимания остальных, он стал создавать несложное плетение, когда вдруг после очередного наскока на врага девушка на миг остановилась и, словно почувствовав угрозу со стороны, одарила колдуна мимолетным взглядом.

Мужика тут же парализовало, и он рухнул, будто статуя с пьедестала.

– Так она еще и ведьма! – заговорили вокруг.

– Прекратить бой! – приказал магринц, махнув рукой.

Между противниками тут же возникла невидимая стена. Вероника по инерции дважды ткнула в нее мечом и опустила оружие. Следовало срочно перенастроить организм на обычный режим. Девушка закрыла глаза.

Глава 13 Человек с зеркальным взглядом

Практически все наблюдавшие за поединком чужаки записали синеглазку в колдуньи. Все, кроме троих.

Первым был сам магринц. Он сразу сообразил, что хрупкая дамочка, во-первых, превосходный боец, а во-вторых, наделена очень редким и очень опасным для любого чародея даром. Таких самородков в Жарзании называли людьми с зеркальным взглядом. Сами они, как правило, не обладали способностями к волшебству, но любая магия, направленная напрямую на них или через них, возвращалась к своему создателю, удвоившись при встрече с глазами-зеркалами.

Вторым был волшебник, запустивший заклинание. Получив свое колдовство обратно, он не успел поставить защиту и застыл в оцепенении, предназначенном Веронике, так что пока о своем открытии чародей сообщить никому не мог.

Третьим оказался Гридон – довольно посредственный колдун, которому, как он сам полагал, вечно не везло. Этому магу недавно перевалило за сорок, а он до сих пор пребывал на вторых ролях у своего господина и очень болезненно переживал успехи более удачливых конкурентов, особенно первого помощника магринца. Наглый выскочка всего за пару месяцев пробился на самый верх, похоронив надежды Гридона, который стремился к должности ратора на протяжении долгих десяти лет. Естественно, это не могло не оставить следа в душе завистливого чародея, и он очень пристально наблюдал за каждым шагом счастливчика в ожидании, когда тот рано или поздно споткнется.

Находясь поблизости от соперника, Гридон слышал приказ Оршуга, видел, как ратор попытался остановить девчонку и что из этого получилось. Заклинание отскочило и ударило по исполнителю с удвоенной силой. Вот он, шанс вырваться на первые позиции. Второй помощник уже собрался поздравить хозяина с удачным приобретением, но…

Проходя мимо ратора, магринц остановился. Он жестом подозвал денщика, взял у того амулет «Опаленная роза» и бросил его к ногам синеглазки. Другой рукой Оршуг в это время незаметно направил на парализованного собственным колдовством человека убийственное плетение. Свидетель был устранен, после чего у Гридона, внимательно наблюдавшего именно за вельможей, моментально пропало желание говорить о зеркальном взгляде. Маг понял, что хозяин решил остаться единственным, кто знает секрет синеглазой пленницы.

– Переведи своей подруге: если она хочет жить, пусть немедленно наденет это, – приказал Оршуг тоном, не допускавшим возражения.

– Вероника, мне кажется, тебя тут приняли за какого-то монстра. Если не нацепишь это украшение, нас убьют. – Журналистка осторожно подняла медальон и подала девушке.

– Спроси у толстяка, нас не будут разлучать? – Таркова взяла амулет, но выполнять приказ не спешила. Она дерзко изучала мужчину, голову которого венчал пирамидальный шлем.

– Он сказал, что нас с тобой переводят на особое положение. Я теперь буду вроде как в твоем услужении. Дожила, едрена-матрена к твоей бабушке!

– Хорошо, – кивнула девушка, повесив «Опаленную розу» на шею.

Магринц подошел вплотную к синеглазке и укоротил цепочку кулона настолько, что теперь стало невозможно снять ее, не разорвав. Вельможа таким образом якобы лишил колдунью ее магических возможностей. Амулет не только защищал от воздействия магии, но и не давал своему обладателю обращаться к силе.

– Теперь она не опасна, – успокоил свое воинство толстяк. – Катрук, свяжи ей руки.

Ударник прицепил на место топорик и принялся выполнять приказ. Синеглазка одарила атлета презрительным взглядом, но сопротивляться не стала.

– Господин Оршуг, – к магринцу подбежал один из боевых магов. – Ваш ратор… он скончался.

– Значит, был недостаточно хорош для такой должности. Предайте тело земле. Гридон, забери значок, теперь ты будешь моим ратором. По крайней мере, до тех пор пока мы не вернемся домой.

– Рад служить, мой господин. – Волшебник с благоговением приколол заветный знак себе на грудь. – Вы не пожалеете…

– Я уже жалею! – резко прервал первого помощника вельможа. – Но заменить тебя пока некем. Вместо того чтобы слушать хозяина, ты лезешь со своей болтовней. Когда войдем в город, ведьму и ее подругу отведешь к моему шурину. Пусть их накормят и посадят под замок. Сам догонишь отряд позже. Мы остановимся в харчевне за базарной площадью. Понял?

– Да, мой господин.

– Тогда строй отряд и – вперед. Рабынь второго сорта отправишь на рынок сразу, для отобранных в подарок гермагу купишь рабскую одежду. И только попробуй не справиться. Я церемониться не буду.

Злавадская, опасаясь появления синяков, в это время растирала больное место. Женщина слышала каждое слово собеседников. Лица толстяка она видеть не могла, зато по физиономии Гридона четко уловила смену его состояния. Радость от нового назначения сменилась едва скрываемой обидой.

Оршуг пребывал далеко не в лучшем настроении. Получить в свое распоряжение девушку с зеркальным взглядом действительно считалось огромной удачей, но чтобы сохранить эту тайну, ему пришлось избавиться от неплохого помощника и представить рабыню колдуньей. Узнай гермаг о ее существовании, он наверняка потребует девушку себе, ведь появление волшебницы из завратного мира также являлось событием из ряда вон выходящим. Тогда нынешняя жертва вообще окажется бесполезной.

Перед выходом магринц собрал всех командиров.

– Сегодняшняя вылазка в потусторонний мир не слишком удалась, поэтому я не хочу, чтобы ее подробности знал еще кто-либо, кроме участников. Скажите бойцам, что одно лишнее слово будет стоить им языка, два – головы. В особенности это касается гибели моего первого помощника. Уяснили? То-то. Теперь о «пряниках». Молчунов по возвращении домой, наоборот, ожидает двойная оплата, их командиров – тройная.

Совещание заняло не больше минуты, и отряд размеренным шагом направился в главный город Ливаргии – Лирград.

– Господин, разрешите? – Гридон догнал хозяина, убедившись, что все приказы выполнены.

– Чего тебе? – пробурчал магринц.

– Я о пленницах, которых следует доставить к шурину. Может, их сначала переодеть в горожанок? Меньше будет вопросов. – Новый ратор изо всех сил старался показать рвение.

– Действуй и поскорее, – недовольно согласился вельможа.

Через несколько минут отправленный гонец вернулся с двумя комплектами женской одежды. Отряд к этому времени как раз подошел к стенам Лирграда. Бойцы были вынуждены остановиться. По приказу ратора Злавадской развязали руки.

– Переодевайтесь. – Гридон вручил вещи брюнетке.

– Пусть все отвернутся, – приказала Мадлена.

– Не осложняй жизнь себе и другим. А то ведь мой хозяин может и передумать.

– Ладно, пока не буду, – вздохнула журналистка и повернулась к подруге: – Нам предлагают надеть местную одежду. Прямо на виду у всех.

– Тебя это смущает? – удивилась скромности журналистки Таркова.

– Вообще-то да. Публика не та. Чувствую себя девкой в портовом борделе среди пьяных матросов.

– Попробуй представить, что демонстрируешь нижнее белье на подиуме, сразу полегчает.

– Попробую.

– Да, не забудь спросить, почему они только тебе руки развязали?

Злавадская напялила просторную юбку и блузку.

– Ну у них и размерчики! Разве в таком можно ходить?

К женщине подошел один из арбалетчиков и с помощью многочисленных лямок быстро подогнал костюм по фигуре. Ратор схватил Мадлену за запястье и нацепил ей серебристый браслет.

– Переведи подруге, что это украшение запросто убьет тебя, если она будет вести себя неподобающим образом. Небольшое заклинание, которое я успею произнести даже на последнем вздохе, – и все.

Брюнетка одарила волшебника испепеляющим взглядом и передала Веронике неприятную новость. Только после этого синеглазку развязали и позволили переодеться.

– Пойдете за мной к маграфу. По сторонам не смотреть, говорить можешь только ты. И учтите: мы очень спешим. – Новоиспеченный первый помощник магринца повел пленниц один, чтобы не привлекать лишнего внимания со стороны горожан. Женщины шли по бокам чародея, взяв его под ручки.

– Гридон, – Злавадская, несмотря на чрезмерно закрытую по ее меркам одежду, не могла не опробовать свое обаяние на чужаке, и заговорила, как только они углубились в город, – почему господин Оршуг не ценит твои старания?

– Женщина, не суй свой нос в чужие дела!

На подругах была одежда с тремя лямками, которая позволяла считать их свободными представительницами очень древнего ремесла, а волшебника – их клиентом. Существовали и другие варианты для этой довольно колоритной троицы, но горожане оценивали их именно так. А потому проходившие мимо мужчины провожали стройные фигурки девиц с некоторой завистью, а женщины – с презрением во взгляде.

– А я не могу видеть, когда так несправедливо относятся к умным людям.

– Тебя мочь никто и не заставляет. Иди себе молча.

– Насколько я понимаю, мы пошли втроем, чтобы не привлекать к себе внимания, правильно?

– Допустим.

– Я тут немного присмотрелась, парочки общаются во время прогулок. Если мы обе будем молчать, народ решит, что ты ведешь двух пленниц.

– Присмотрелась она! Я же приказывал по сторонам не глазеть!

– Да ладно строить из себя свирепого пса. Твой неблагодарный магринц за нами не наблюдает. Будь естественней.

– На твоем месте…

– Тебе никогда не оказаться на моем месте, хотя бы потому, что я женщина. Между прочим, если ты не успел заметить, то довольно привлекательная. Не правда ли?

– Привлекательных отправили в гарем гермага, – пробурчал провожатый. – Хотя без одежды ты мне почти глянулась.

– Без одежды ты меня еще не видел, дорогуша.

– Ты хочешь устроить это прямо здесь? Не советую.

– В отличие от некоторых, я не стелюсь мокрой тряпкой перед начальством, каким бы высоким оно ни было. Так что не надейся, – больно уколола самолюбие ратора Злавадская.

– На мокрой тряпке можно поскользнуться, упасть и свернуть себе шею, – вспылил волшебник. – И хватит об этом. Мы пришли.

Они оказались возле шикарной ограды, за которой располагался трехэтажный особняк с пирамидальным куполом. Гридон дернул за шнур звонка. Дождавшись, когда у ворот появился слуга, волшебник произнес:

– Скажи маграфу, прибыл ратор Оршуга. По приказу магринца.

Через четверть часа пленниц заперли в комнате третьего этажа.

– Эта сволочь так и не сняла с меня браслет, – пожаловалась журналистка. – Пригрозил, гад, что в украшении сидит убийственная магия. Хоть бы намекнул, как от него избавиться.

– О чем вы всю дорогу болтали?

– Да ни о чем. Пыталась прощупать его слабые места.

– И как?

– Типичный неудачник, затаивший злобу на руководство. Если с ним немного поработать… Я бы сумела настроить его на бунт против магринца.

– Считаешь, он способен выступить против толстяка?

– Открыто – никогда. А вот выждать и нанести удар исподтишка – запросто.

– Нам удобного случая ждать некогда. Нужно сегодня же избавиться от твоего браслета и бежать. До возвращения Андрея из Гетонии осталось совсем мало дней, а мы даже не знаем, где находимся.

– Бежать? Как ты себе это представляешь? У этого маграфа, к которому нас притащили, дверь «гостевой комнаты» на замке, а на окнах решетки.

– Кто-то же должен прийти и покормить нас.

– Сомневаюсь. Солнце вот-вот скроется. Полагаю, здесь уже давно поужинали и специально для нас готовить не будут.

– Значит, попробуем отпроситься в туалет. Когда совсем стемнеет.

– А браслет?

– Когда я доберусь до хозяина особняка, спрошу, как избавиться от украшения. Неужели маграф мне не расскажет? Гридон ведь ему сообщил, каким именно заклинанием оно убивает?

– Кто его знает? А ты уверена, что маграф не обманет? – заволновалась Мадлена.

– У него не будет такой возможности, – с решимостью в голосе заявила Вероника.

Подруги не заметили, как в комнату через вентиляционные отверстия начал заползать мутноватый газ. Через пять минут обе спали и запланированный побег могли видеть только во сне.

Город на юго-востоке Ливаргии, где остановились гид и турист, располагался неподалеку от границы с Гетонией. Именно здесь Дихрон намеревался приобрести долгожданный титул магира. Накануне вечером «родственники» очень долго обсуждали случившееся в пещере. С утра Фетров решил продолжить так взволновавшую его тему:

– И все равно я считаю, что нам нужно немедленно возвращаться. В Пуролград мы заходить не будем, незаметно переберемся в твою пещеру – и на Инварс. Я должен предупредить Ромуда, а он – тамошние власти. Нельзя допустить, чтобы план этих гермагов удался, елки-метелки!

– Ладно, Вирлен, – сдался волшебник. – Я не хотел говорить тебе об этом, но раньше, чем через пять дней, даже при самом огромном желании с моей стороны тебя невозможно переправить обратно.

– Почему?

– Открытые мной Врата обладают очень слабой пропускной способностью. Десять дней после перехода они копят энергию, и активировать их раньше просто невозможно.

– Погоди, но ведь сначала у меня был запланирован семидневный тур, то есть всего на неделю.

– Ты забыл – наша неделя длится девять дней, но я в любом случае нашел бы повод, чтобы невзначай затянуть его до нужного срока.

– Вот тебе и бонус от фирмы! Выходит, Вероника была права на все сто. Подарки просто так не дают, ими ретушируют дыры в организации… Забавно. В таком случае, что ты предлагаешь?

– Давай рассуждать логически. – Дихрон присел за стол, приглашая сделать то же самое «племянника».

Накануне они сняли комнату в небольшой гостинице Ориграда, построенной для среднего сословия. Две простенькие кровати, прямоугольный стол со стульями, шкаф для одежды и тумбочка составляли всю мебель номера. Андрей удивился, когда утром принесли лохань с кипятком, оказывается, тут существовала и такая услуга. Парень наконец побрился и почистил зубы почти в нормальных условиях.

– Логически так логически, – не стал возражать турист.

– Вчера ты стал невольным свидетелем заговора против кронмага. Причем, где именно происходило собрание, ты не знаешь, кто конкретно в нем участвовал – тоже. Конечно, можно догадаться о присутствии гермагов Ливаргии и Гетонии, несложно высчитать, что там не было правителей Жарзана и Дамутории. Правильно я говорю?

– Думаю, да.

– Следовательно, если нам поверят, твои сведения могут заинтересовать некоторых влиятельных лиц.

– Да мне начхать на их заинтересованность!

– Большой плюс состоит в том, – задумчиво продолжал волшебник, не обращая внимания на эмоции Андрея, – что никто из заговорщиков не подозревает, что их подслушивали.

– Тоже мне плюс. Они и без того собираются меня уничтожить.

– Не перебивай, племяш. Я еще не перечислил другие возможные выгоды для нас.

Парень с трудом удержался, чтобы не вспылить. Дихрон продолжал во всем искать выгоду лично для себя.

– Сведения, которыми мы владеем, представляют немалую ценность для многих людей в Жарзании. Во-первых, для кронмага. Ему бы очень хотелось знать своих врагов поименно. Во-вторых, для ближайшего окружения правителя – свержение кронмага означает конец их хорошей жизни. В-третьих, для представителей рода Дилургов. Их пытаются втянуть в опасную игру. Однако добраться до всех этих вельмож довольно сложно, и нет никаких гарантий, что при передаче сведений мы не попадем в руки агентов, приставленных к ним теми же заговорщиками. Ведь у гермагов наверняка имеются связи в стане врагов. Что нам остается?

– Закрыть рот на замок и спрятаться в норке, – усмехнулся фокусник.

– Вот и не угадал. Ты забыл, кому еще заговор нанесет огромный вред?

– Кому? Крестьянам, которых собираются прикрепить к земле?

– Да брось ты! Я говорю о тех, кто реально может повлиять на ситуацию и, что немаловажно, заплатить нам неплохие деньги.

– Дихрон, как можно думать о деньгах, когда вся Жарзания стоит на пороге большой мясорубки?

– О деньгах, Вирлен, думать нужно всегда. Так вот, я говорю о купцах. Тех, кто еще не снюхался с вельможами. Для них твое сообщение бесценно. Опять же некоторые торговцы имеют каналы прямого выхода на правителя. Соображаешь?

– Тогда давай быстрее отправимся к ним!

– Не спеши. Все дела следует выполнять строго по порядку. Сегодня мы займемся моим титулом.

– Ты сейчас считаешь ЭТО главным?

– Да. И не потому, что мне не терпится получить бумагу. Просто завтра запрещенный для колдовства день, а послезавтра наши с тобой имена будут известны всем заговорщикам. И меня схватят прямо в магической канцелярии Ориграда.

– Что за день такой? – удивился Фетров.

– День Красного солнца. Бывает один раз за девятилетний цикл. Обращение в это время к силе приводит к самым непоправимым последствиям.

– А при чем здесь твоя бумага?

– Думаешь, ее дают каждому, кто обладает нужной суммой? Нет, надо еще доказать, что ты достоин высокого звания магира.

– Тебя заставят колдовать?

– Там что-то вроде небольших испытаний. Придем – выясним.

– Мне тоже нужно с тобой идти? Может, лучше на время затаиться где-нибудь в тихом месте?

– Например, на кладбище? – поддел туриста волшебник. – Да не бойся ты раньше времени!

– Позже бояться смысла не будет, – невесело заметил парень. – Хорошо, я пойду с тобой, а сразу после канцелярии, не заходя в гостиницу, мы направимся к торговцам. Договорились?

– Конечно, только сначала надо будет хорошенько отметить мое повышение. Ты же не возражаешь?

– Поесть я никогда не против. Кстати, надо принцессу накормить. Что там у нас для нее есть?

Через час «родственники» подходили к магической канцелярии. Белое овальное здание имело два этажа и располагалось на востоке от центральной городской площади, как раз напротив замка местного магринца. Дихрон вкратце рассказал «племяннику» о главе юго-восточного округа Ливаргии, куда входило девять графств. В итоге Андрей пришел к окончательному выводу: в завратном мире все помешаны на цифре девять. Цикл состоял из девяти лет, год – из девяти месяцев, неделя – из девяти дней. Сама Жарзания – из девяти провинций, каждая из которых насчитывала девять округов, а те, в свою очередь, были представлены девятью графствами.

– Смотри, племяш, – чародей указал на стену замка, из-за которой выглядывали пять зеленых пирамидальных деревьев, – это и есть агровые деревца.

– Кто ж их так идеально подстригает? – удивился фокусник.

– Никто, они сами такими растут. – В голосе «дядюшки» слышалось непонятное Андрею благоговение. – А чуть дальше за ними видно здание с куполом. Магринц может подзаряжаться и от деревьев, и от купола. Эх, мне бы такой домик.

– Дихр, а в Гетонии ты не мог получить титул?

– Гетония самая маленькая провинция. Там даже округов нет, а потому канцелярия имеется лишь в центральном городе. До него идти гораздо дальше, чем топать сюда, в Ориград.

Они вошли внутрь. Узкий коридор привел в просторный зал, где за многочисленными стойками, размещенными вдоль стен, сидели клерки в голубой униформе. Почти возле каждого, несмотря на раннюю пору, стояло по три-четыре человека. Андрей ознакомился с табличками на стенах. «Регистрация дара», «Оформление прошений на экзотические заклинания», «Разрешение на изготовление магических амулетов», «Проверка новых снадобий и выдача знахарских лицензий»…

– Ого! – прошептал нелегальный турист. – У вас тут действительно все серьезно. У тебя тоже имеются все эти разрешения?

– Только те, которые необходимы, – пояснил волшебник. – Я имею право использовать голосовую магию и плетения, готовить снадобья и создавать призраков. Остальное в моем исполнении незаконно. Правда, я больше ничего и не умею. Пока.

Бумага, за которой пришел чародей, сама по себе ничего не давала своему обладателю. Но вместе с ней прямо в канцелярии претенденту, прошедшему испытания на титул, открывали данный каждому колдуну при рождении канал энергетической подпитки. Именно за этим и шли поднакопившие деньжат маги. Ведь канал позволял подключаться к агровым деревьям, энергетическим куполам и значительно повышать мощь заклинаний.

«Родственники» дошли до противоположной стены помещения. Над стойкой, где они остановились, висела, пожалуй, самая короткая табличка «Титулы». Правда, клерка они не увидели.

– Да поможет нам Нгунст! – Дихрон взял Фетрова за руку и шагнул вперед.

– Господин желает стать магиром? – Лысый старичок с длинной редкой бородкой возник вместе со стулом.

– Да.

– Триста монет?

– Имеются.

– Помощник?

– Вот он. Мой племянник.

– Хорошо. Чем обеспечивается его невмешательство?

– Племяш, покажи «Опаленную розу».

Андрей несколько опешил, узнав, что и он участвует в испытаниях, а потому несколько замешкался, расстегивая пуговицу. Старичок взглянул на Фетрова, отчего амулет завибрировал, и махнул рукой.

– Не суетитесь, молодой человек. Вижу. Начнем с денег.

Дихрон положил десять мешочков на прилавок, который тут же опустился вниз вместе с содержимым. Лысый клерк встал.

– Ну что ж, господа, прошу пройти за мной.

В стене отворилась дверь, и «родственники» поспешили за провожатым.

– Надеюсь, никому из вас не стоит объяснять, что проверка на право получения титула сопряжена со смертельной опасностью для обоих участников.

– Конечно, мы все знаем, – поспешил согласиться «дядюшка».

– Часть испытаний, в которых претендент чувствует себя неуверенно, – монотонно продолжал старик, – может быть оплачена без прохождения, но таких возможностей будет у вас не более девяти.

– Скажите, а сколько всего испытаний? – решил вставить слово помощник претендента.

– Двадцать.

Троица спустилась в подвал и оказалась в подземелье наподобие тех, по каким еще вчера ходили оба «родственника».

– Кроме магических в тоннеле иногда встречаются и другие проблемы. Он не изолирован от сети катакомб, проходящих под Ориградом. Так что будьте внимательны. Сворачивать с выложенной плитами дорожки не рекомендуется. Если почувствуете, что не справитесь, вот свисток. Используйте его, и к вам, скорее всего, придут. Надеюсь, мы найдем кого-нибудь свободного от работы. Тоннель круговой, вот вход, – клерк указал на темный коридор, – за стеной комната, куда вы попадете, если пройдете испытания. Удачи вам, господа.

Служащий канцелярии исчез.

– Дядя! Ты опять за свое?! – Только сейчас Андрей дал волю эмоциям. – Зачем ты втянул меня…

– Племяш, где ты еще увидишь настоящие испытания волшебников? Сам же говорил, что хочешь посмотреть как можно больше. Я беру тебя с собой на экскурсию, а ты недоволен?

– Я? Елки-метелки! Что ж ты меня сегодня утром не предупредил, что намечается столь увлекательная экскурсия? Я бы подготовился заранее, глядишь, и не выражал бы столь бурной радости, дядя! И этому человеку я отдал все монеты, даже свои.

Выбравшись из тоннелей треснутой горы, Андрей был настолько благодарен гиду за пусть и невольное, но спасение, что отдал ему сразу все деньги. Единственной ценностью, о которой еще не знал «дядюшка», являлся странный ключ, украшенный бриллиантами. Он не понадобился фокуснику среди скал, а потому продолжал лежать во внутреннем кармане его рубахи.

– Наша жизнь – штука довольно скучная, поэтому иногда хочется преподнести сюрприз близкому человеку, – спокойно произнес чародей. – Неужели ты чем-то недоволен?

– Наоборот, весьма польщен, – театрально поклонился фокусник. – Тогда веди, показывай достопримечательности.

Привлеченная спором, из капюшона выползла гюрза. Она проверила, не обижает ли кто ее «лошадь», и умостилась на шее скакуна.

– Идем, племяш. Уверен, нас ждут незабываемые впечатления.

Тоннель оказался не очень тесным, а потому землянин уговорил себя сделать первый шаг.

«Опять темные коридоры! Неужели без них в этом мире никак? Я здесь скоро стану крысой или с ума сойду. И наездница моя еще уселась, шипит возле уха!» Андрей вдруг сообразил, что занимается самым обыкновенным нытьем, и мысленно выругался. Слегка помогло, и его походка стала твердой.

Перед каждым из испытаний путники подземелья обнаруживали на земле лист с надписью. Если Дихрон не желал его проходить, достаточно было завернуть в бумагу двадцать монет. Лист тут же исчезал, а на пути претендента не возникало барьера вплоть до следующей записки. Чего никак не мог понять Фетров, так это свою роль в необычном путешествии. Он действительно шел за гидом как турист и просто наблюдал. До тех пор, пока летящий впереди огонек не высветил контуры огромной крысы.

Зубастая тварь по габаритам немногим уступала льву и имела весьма внушительные когти. Свет ее немного обескуражил, а вот молния, выпущенная Дихроном, лишь разозлила. Тварь издала жуткий звук, заставивший людей прикрыть уши, и кинулась на обидчика. Если бы не сообразительность туриста, свалившего чародея за миг до того, как зубы хищника сомкнулись на его голове, испытания на том бы и закончились. Парень кинул крысе вдогонку огненную капсулу, и зверюга, не разворачиваясь, побежала дальше.

– Спасибо, племяш. Выручил. Сколько нам еще осталось?

– Если не считать крысу, то семь барьеров.

– Вот видишь, а я только восемьдесят монет истратил. Выходит, для окончательного успеха нужно преодолеть лишь два испытания. За остальные можно заплатить.

– У тебя осталась еще сотня?

– Нет, но семьдесят золотых имеется.

– То есть осталось не два, а четыре барьера, – решил уточнить фокусник.

– Давай не будем придираться к деталям. Какая разница два, четыре? Мы почти преодолели тоннель.

– Предлагаю двигаться дальше, дядя. Чем быстрее закончим, тем быстрее уйдем из города.

– Хорошо, племяш. Вот увидишь, больше я не потрачу ни одной монеты, верну твои деньги, и нам будет на что отметить мою победу.

– Мы еще не добрались до конца.

«Родственники» свернули за угол, следуя по коридору, и вдруг увидели яркий свет.

– Неужели я просчитался? – засомневался Андрей.

Они вошли в просторную, освещенную комнату.

– Здравствуйте, господа, – мягкий обволакивающий голос принадлежал добродушному на вид мужчине приблизительно одинакового с циркачом роста. – Поздравляю вас с огромным успехом. Вы практически дошли до конечной точки тоннеля. Впереди ждут незначительные препятствия, о которых всерьез и говорить не стоит.

Фокуснику этот человек напомнил отца. Не внешностью, нет. Просто в такой же манере, с такими же интонациями в голосе старший Фетров выступал на арене, когда демонстрировал свои удивительные номера. Парень заволновался.

– Дихр, отсюда надо уходить, и как можно скорее, – прошептал турист.

– Погоди, Вирлен, такой шанс выпадает нечасто.

– Какой еще шанс?

– Здесь можно выиграть саженец агрового дерева. Знаешь, сколько он стоит там, наверху?! – Волшебник указал на рекламу за спиной радушного хозяина.

В ней действительно говорилось о возможности получения саженца. Для этого следовало лишь один раз из трех выбросить в кости сумму большую, чем у соперника. Естественно, вторым игроком был обладатель обволакивающего голоса.

– И слышать ничего не хочу. Оставишь здесь все деньги и не заметишь как, поверь мне. Этот мужик владеет гипнозом.

– Я принял меры, племяш. Никакая магия…

– Это не магия.

– Тогда тем более волноваться не о чем. – Чародей выудил из кармана мешочек с деньгами. – Неужели ты думаешь, будто из трех бросков я не сумею сделать один удачный? Быть этого не может. Вперед, племяш, нас ждет большая удача и саженец ценой в тысячу монет.

Через минуту претендент отходил от игрального стола с совершенно другим настроением. Каждый бросок стоил двадцать монет, но ему в виде огромного исключения разрешили сделать четыре попытки, на что ушли все оставшиеся деньги. Главный приз, естественно, так и остался у соперника.

При этом Андрей хорошо видел, что кости радушного типа, будто заговоренные, останавливались строго в определенном месте, показывая каждый раз три шестерки и две пятерки. Наверняка непорядочный игрок использовал непростые кости, но любой намек на замечание парня старшему «родственнику» воспринимался в штыки. Дихрон находился под мощным воздействием гипноза. Он даже вспомнил про золотой кулон племянника, собираясь поставить его на кон. К счастью, магическая канцелярия принимала только золотые монеты.

– Ну что, любитель агровых деревьев, как ты теперь себя чувствуешь?

– Вирлен, почему ты меня не остановил? Ты же знаешь о моих слабостях.

– Пытался. Но я же не мог орать на старшего родственника под взглядом посторонних. Сам говорил, это вызовет ненужные подозрения. К тому же, знаешь, мне показалось, что тому типу была поставлена четкая задача – оставить тебя без денег. Мне кажется, что среди последних семи испытаний есть такое, которое тебе не по зубам. Но теперь откупиться нечем.

На самом деле игрок в кости не сильно соврал, когда говорил о легкости оставшихся преград. Дихрон то ли от злости на самого себя, то ли из-за неожиданно навалившегося везенья без особых усилий справился со всеми. Тоннель к большой радости обоих закончился, и они снова увидели старого знакомого. Старик сидел за столом в небольшой комнате.

– Я вижу, вы справились! Молодцы. Присаживайтесь.

Свободный стул в комнате оказался один, а потому занял его Дихрон.

– Надеюсь, вы не забыли свои документы на магическую деятельность?

– Вот, пожалуйста. – Чародей выложил бумаги.

– Так, замечательно! Ну что ж. Поздравляю вас. Заплатите двадцать монет за открытие канала и десять за бумагу, подтверждающую титул.

– Как, еще деньги? – удивился «дядюшка». – Я уже все оплатил.

– Нет, не все. Мы не взимаем сразу всю сумму. Посудите сами, если бы вы не прошли испытания, то вам бы не пришлось оплачивать завершающие расходы. Мы всегда стараемся экономить деньги наших клиентов.

– Замечательно! Предлагаю вам в качестве уплаты амулет «Опаленная роза».

– Извините, уважаемый, но магическая канцелярия не базар. Тут можно расплачиваться только чистой монетой.

– Хорошо, сейчас мой племяш сбегает и принесет…

– Стоит хотя бы одному из вас выйти из этого здания, и испытания придется начинать сызнова. Таковы правила.

– Но это же настоящий…

– Дядя, ну что вы поднимаете шум из-за каких-то тридцати монет. Я вам с удовольствием одолжу недостающую сумму, – прервал Дихрона Фетров. – Пожалуйста.

Андрей не без удовольствия наблюдал за вытянувшимся лицом старика. Все-таки не зря фокусник перенял мастерство всех своих предков. Владел он и искусством массового гипноза, не так хорошо, как отец, но уж явно не хуже, чем тот тип в подземелье. Поэтому на самом деле удачливый игрок после каждого выигрыша забирал ровно половину золотых монет, хотя нисколько не сомневался, что обчистил недотеп подчистую.

– Откуда у тебя деньги? – Мучивший его вопрос «дядюшка» задал уже за пределами здания.

– Занял у того гада, который нечестно играл в кости, – сознался Фетров.

– Много занял?

– Осталось еще пять монет. Желание праздновать победу не отпало?

– Наоборот, многократно возросло. Полагаю, и тебе, и мне просто необходимо расслабиться. Когда этот лысый кудесник намекнул, что придется все проходить заново, я навеки распрощался с титулом магира. Мне просто не под силу еще раз собрать столько денег. Но ты молодец. Я же говорил – твоей удачливости на троих хватит.

– Ну да, нас как раз трое. Только вот везет постоянно лишь одному. И это не я, и не певунья.

– Посторонись, племяш, – остановил Андрея волшебник.

Им навстречу двигалась странная процессия. В окружении четверых охранников шел мужчина с запечатанным ртом и связанными над головой вытянутыми руками.

– Кто это? – прошептал фокусник, дождавшись, когда они прошли мимо.

– Судя по одежде, связанный – магир. И ему очень не повезло.

– Почему его так связали, да еще рот заклеили?

– Чтобы не мог пользоваться ни плетениями, ни голосовой магией. Представляешь, ему сейчас закроют каналы и снова наденут наряд с лямками. Кошмар!

– За что?

– Или перешел дорогу какому-нибудь высокому вельможе, или попался на запрещенном колдовстве.

– Есть и такое? – удивился Фетров.

– У нас все есть, Вирлен.

Глава 14 Гермаг Ливаргии

Гермаг Ливаргии на пару дней уезжал по делам, поэтому на прием к нему магринца пригласили только ближе к полудню следующего дня. Оршуг направился во дворец, взяв с собой трех волшебников и специально отобранных для господина пленниц.

Здание резиденции Мугрида заметно отличалось от других обилием торчавших к месту и не к месту углов и угловатых конструкций. Оно изобиловало большими и маленькими элементами, выступавшими за прямоугольный контур всего строения. Окна дворца, расположенные в специальных нишах, пропускали совсем мало света, будто архитектор поставил себе задачу скрыть от любопытного глаза все, что за ними происходит.

Особенно зодчий потрудился над оформлением парадного фасада. Два мощных серых пилона над подъездом грозными исполинами устрашающе нависали над всеми, кто сюда входил. Озираясь по сторонам, пленницы инстинктивно прижались друг к дружке и замедлили ход.

– Чего стали? По плетке соскучились?! – прикрикнул на девушек Гридон, чтобы не отстать от хозяина.

Магринца встретил ратор гермага, которого несложно было узнать по скрывавшей пол-лица черной кожаной маске. Только у повелителя Ливаргии первый помощник имел такой экзотический вид. Личность ратора обросла столь огромным количеством слухов, что самому кронмагу было впору завидовать. Чего только не говорили об этом человеке: ему приписывали и невиданную красоту, и ужасающее уродство, относили к поклонникам черного мрака, не имеющим право открывать лицо солнечным лучам, а некоторые даже утверждали, что на самом деле он является женщиной, главной любовницей гермага.

И далеко не последнюю роль в живучести этих слухов играла маска. У большинства людей при первом взгляде она вызывала легкую дрожь. То ли внушали страх находившиеся по бокам клыки шкаронды, касавшиеся острием кончиков губ таинственного первого помощника, то ли загнутые к центру выступы над бровями, которые напоминали рожки, то ли вырезы для глаз, выполненные в виде бьющих друг в друга молний.

– Хозяин примет вас в мраморном зале, – доложил встречавший.

Оршуг кивнул и последовал за ним. В двух шагах от господина шагал Гридон. Несмотря на внешнюю невозмутимость, волшебник не на шутку тревожился. Накануне ему пришлось потратить немало сил и времени, чтобы переодеть молодых девиц в соответствующую их положению одежду. Те чуть ли не до истерики дошли, когда их заставили надеть облегающие шмотки из прозрачной ткани. Пришлось проводить разъяснительную работу, используя методы устрашения. А за все труды волшебник получил еще несколько оскорбительных замечаний магринца. Судя по всему, занимать должность ратора Гридону будет позволено недолго.

Пленниц вывели на середину зала и освободили от балахонов из плотной зеленой ткани, чтобы показать дары во всей красе.

– Добрый день, повелитель! Лучшие трофеи моему господину. – Толстяк кивнул в знак приветствия.

– Здравствуй, Оршуг. Рад видеть тебя в добром здравии. Как прошла вылазка? – Гермаг даже не взглянул на полуобнаженных красавиц.

– Возникли небольшие проблемы, но не из тех, которые должны беспокоить моего господина.

– Насколько я понимаю, тебе удалось оставить заметный след на другой стороне переправы?

– Все выполнено согласно вашим указаниям. Чужаки серьезно напуганы и впредь будут враждебно настроены к любым визитерам с нашей стороны. Полагаю, еще одна-две такие же вылазки – и они постараются запереть Врата наглухо.

– Очень хорошо, Оршуг. Чем быстрее они это сделают, тем лучше.

Повелитель Ливаргии жестом пригласил гостя пройти к небольшому столику, возле которого стояли четыре кресла. Волшебники расположились друг напротив друга и продолжили беседу тет-а-тет.

– На Инварсе не приготовили ничего необычного?

– Они пригнали неплохих бойцов, но те мало что смогли противопоставить магии.

– Полагаю, к следующему нашему визиту там подготовятся еще серьезнее.

– У меня тут возникла одна идея, господин, если позволите. – Толстяк поправил пирамидальный шлем.

– Конечно, я всегда ценил твои предложения.

– Можно произвести внеплановую активацию Врат и предпринять совершенно неожиданный визит в завратную реальность. Последствия этой вылазки заставят противника действовать незамедлительно, поскольку после такого вторжения они не будут знать, где и когда мы ударим в следующий раз.

– Хм, а что, у нас существует и такая возможность? – Гермаг был удивлен.

– Не так давно мои кудесники научились не только расширять пропускную способность Врат, но и сдвигать сроки их активации.

За последние годы магринц стал одним из главных специалистов по переправам на другую сторону, поскольку практически в двух шагах от его замка располагались самые мощные Врата. Вельможа провел немало времени, изучая их особенности, подключив к этому делу своих лучших магов.

– Прекрасная идея, магринц. Я обязательно ее обдумаю. Смотрю, у тебя новый ратор?

– Как я уже докладывал, на той стороне нас ждали, поэтому без потерь не обошлось. Погиб и маграф Скергон. – Оршуг старался уйти от опасной темы.

– Это большая утрата, он много знал о чужаках. Неужели на той стороне удалось организовать настолько серьезное сопротивление?

– Не совсем. В ходе операции мы потеряли человек двадцать. А маграф был убит раньше. Есть подозрение, что он стал жертвой местных грабителей.

– Случайная смерть?

– Подробности буду выяснять позже. – Толстяк вспомнил о пленнике.

– Кардыбл с ним, со Скергоном. Так ты предлагаешь нанести внезапный удар? – Гермаг задумчиво потер лоб. – Думаю, лучше это сделать с территории Арзанса. До какой мощности, по твоим расчетам, можно увеличить арзанскую переправу?

– Если сейчас ее пропускная способность – дюжина туристов, то, приложив некоторые силы, можно будет перетащить в чужую реальность до сорока бойцов.

– Наверняка тамошние власти усилят контроль за всеми Вратами.

– Не беда. Пол-отряда, а то и больше, будут составлять волшебники. Мы сначала воспользуемся тактикой сжатого пространства и заклятием, возвращающим их пули обратно. А когда они сообразят, что применение огнестрельного оружия обращено против своих хозяев, развернем пространство на полную мощь и нанесем магический удар.

– Думаю, это сработает. Хорошо, так и действуй. Больше пленников брать не стоит, главное – довести чужаков до истерии. Всех, кого сумеете достать, уничтожить. Своих тоже не жалей. Приказываю бойцам проникнуть как можно дальше от Врат, убивая каждого встречного. У врага должно сложиться мнение, будто мы начинаем военные действия. Кстати, больше не нужно вводить в кровь наших бойцов зелье самоуничтожения. С сегодняшнего дня мы не скрываем своего присутствия в завратной реальности. – Правитель Ливаргии специально упомянул снадобье, которое испаряло тело и одежду человека, стоило тому отдать концы. Его было сложно достать в больших количествах, поскольку изготавливалось оно под строгим надзором магкона.

– Будет исполнено в лучшем виде. Когда прикажете выступать?

– Два дня тебе на отдых, потом собирай людей и – вперед. На четвертые сутки готовь арзанскую переправу к вторжению. С гермагом северной провинции я сам договорюсь.

– Благодарю, господин, но мне бы хватило и одного дня, чтобы восстановить свои силы.

– Он у тебя один и будет – завтрашний. Если не забыл, завтра взойдет красное солнце, и лучше никаких серьезных дел не начинать. А сегодня вечером приглашаю ко мне во дворец. В честь твоей победы я устраиваю званый ужин. Пусть другие вассалы видят, как я вознаграждаю толковых вельмож.

– Весьма польщен, мой господин.

– Я умею ценить преданных и умных помощников. Сейчас ты – лучший. Надеюсь, им и останешься.

– Просто выполняю свой долг как умею.

– Побольше бы таких умельцев, – усмехнулся Мугрид. – Пока слуги будут готовить комнату, загляни к моему казначею. Тебе полагается небольшое вознаграждение.

– Благодарю, повелитель.

– Еще новости есть? – с некоторым вызовом, будто собирается разоблачить собеседника в сокрытии информации, спросил гермаг.

– Ничего заслуживающего вашего драгоценного внимания, – ответил Оршуг, он хорошо изучил своего господина и был готов к подобному трюку с его стороны.

– Тогда до вечера.

Человек в маске проводил магринца и его волшебников к выходу и закрыл за ними двери.

– По поводу девиц какие-то особые указания будут, повелитель?

Гермаг наконец обратил внимание на рабынь. Вельможа встал и вышел в центр зала.

Мугрид был высоким кареглазым блондином атлетического сложения. Многие из местных барышень считали его эталоном мужской красоты и грезили хотя бы о мимолетном свидании с ним. Пленницы, не выдерживая пристального взгляда вельможи, в испуге опускали глаза. Лишь одна из девушек от переполнявшей ее злости смотрела на красавчика с нескрываемым вызовом.

– Эту, Сурич, в мой гарем. Если кто тебе понравится из остальных – забирай. Других – как обычно.

«Как обычно» значило пристроить пленниц среди обслуги дворца. Девушек при минимуме одежды обвешивали драгоценностями и заставляли развлекать гостей гермага.

Ратор вывел рабынь из зала. Хозяин тоже не стал задерживаться в огромном помещении и направился в более уютную комнату. Ему необходимо было еще поработать над планом привлечения на свою сторону гермага Дамутории. Повелитель Ливаргии удобно расположился в кресле делового кабинета и дернул шнур звонка, вызывая дворецкого.

– Чем могу услужить? – Тот явился через пять секунд.

– Благовония для ясных мыслей, – приказал вельможа.

Слуга достал необходимую смесь, насыпал ее в специальную емкость, похожую на вазу, и поджег снизу.

Мугрид жестом отпустил слугу, запер плетением дверь и достал бумагу. С минуту он просидел, обдумывая текст, а затем его перо заскрипело по шершавой поверхности. Гермаг специально взял лист не самого лучшего качества, чтобы адресат не смог правильно определить социальное положение автора.

«Уважаемый Лырсог! Как и большинство почтенных мужей Жарзании, я обеспокоен сложившимся в стране положением. Полагаю, ни у кого из думающих людей не вызывает сомнения, что оно еще больше усугубится после прихода нового неопытного правителя, который сменит уходящего в самом скором времени достославного Франуга. По непроверенным слухам, многие горячие головы готовы сместить род Фиренгов сразу после смерти кронмага. Но мы-то с Вами знаем, что в этом случае все неудачи будут списаны на нового правителя, которому придется восстанавливать порядок в стране самыми непопулярными мерами. Считаю, что лучшим выходом из ситуации будет, если новым кронмагом станет внук Франуга Зулг. Если юноше дать несколько дельных советов по переустройству общества, думаю, он сообразит, что не стоит отказываться от настоятельных рекомендаций влиятельных людей и выполнит всю грязную работу сам, подготовив почву для восхождения на престол более мудрого наследника. В результате смена власти произойдет без особых усилий и жертв среди подданных, что только на руку нам, истинным патриотам Жарзании».

Не подписав послание, гермаг обработал его искажающим заклинанием и изменил почерк до неузнаваемости. Теперь осталось подкинуть письмо адресату, и дело сделано.

Закончив с намеченными на первую половину дня делами, вельможа решил заняться предложением магринца. Надо было связаться с правителем Арзанса и подготовить его к визиту Оршуга.

В северной провинции после событий тридцатилетней давности сильный правитель так и не появился, а слабые удерживались у власти недолго. За прошедшие с момента подавления восстания двадцать четыре года там сменилась дюжина гермагов, пока к власти не пришел Глезуг. Он тоже не отличался особыми достоинствами, но вовремя догадался обратиться за поддержкой к южному соседу. Мугрид откликнулся на призыв, и теперь правил фактически двумя провинциями.

Правитель Ливаргии уже собирался направиться в комнату переговоров, когда в дверь постучали.

– Входи. – Гермаг снял запирающее заклятие, предварительно спрятав бумагу.

– Господин, – в проходе показался Сурич, – я только что разговаривал с ратором магринца. Он просит у вас аудиенции. Мне кажется, собирается донести на своего господина.

– Ладно, зови. Послушаем.

– Повелитель, – Гридон, склонив голову, припал на одно колено, – разреши недостойному поведать нечто, о чем благородным Оршугом, видимо, по забывчивости, не было здесь сказано ни слова.

– Встань, я разрешаю. Если сказанное действительно будет важным, моя милость не минует преданного слугу Ливаргии.

Волшебник облегченно вздохнул и поднялся. Он стоял в двух шагах от хозяина угловатого дворца, втянув голову в плечи, будто в любую секунду ожидал подзатыльника.

– Мой господин не упомянул, что в его руки попала синеглазая дамочка из потустороннего мира.

– Красивая?

– Да, повелитель. Красивая, как орхидея, и опасная, как гюрза. Она сумела справиться с лучшим из бойцов магринца. Но не это самое важное в синеглазке.

– Как, это еще не все?

– От ее глаз отскакивает магия, – выпалил Гридон на одном дыхании.

– У нее зеркальный взгляд и мне ничего не сказали? – Вельможа выглядел озадаченным. – Очень интересные сведения ты принес… Как тебя?

– Гридон, мой повелитель.

– А ты ничего не перепутал, Гридон?

– Мой предшественник собирался остановить дамочку, но наткнулся на собственное заклинание, о чем знали только я и мой господин. Бывший ратор наверняка тоже догадался о способностях синеглазки, но был уничтожен магринцем.

– Хочешь сказать, Оршуг доверяет тебе больше, чем ему?

– Нет, повелитель, господину просто неизвестно о моей осведомленности. Я не успел сообщить магринцу… поэтому и жив до сих пор.

«Забавно. – Гермаг поймал себя на том, что сам он, пожалуй, поступил бы так же, уничтожив всех свидетелей опасного оружия, попавшего к нему в руки. – А против кого мой лучший помощник собирается его использовать?»

– Ты можешь сказать, где Оршуг прячет синеглазку?

– Я отвел ее в особняк на западе Лирграда. Там живет шурин Оршуга маграф Тузог.

– Очень хорошо, Гридон. Полагаю, тебя ждет большое будущее. О чем еще забыл рассказать благородный магринц?

– Он захватил в плен не только женщин, повелитель. В его замке сейчас находится чужак, который убил Скергона.

– Оршуг вытащил с той стороны мужчину?!

– Да, повелитель. – Гридон радовался гневным ноткам в голосе собеседника.

– Как он посмел?! – не сдержался гермаг.

– Думаю, им двигали самые благородные цели, но какие, сказать затрудняюсь. Я всего лишь покорный слуга своего господина.

– Нисколько не сомневаюсь в преданности Оршуга, но нарушать мои приказы не позволено никому! Из каких бы то ни было соображений! – Гермаг разозлился, но быстро совладал с собой. – Ты ведь не хочешь неприятностей своему господину?

– Нет, повелитель. Все мои помыслы только ему и вам во благо!

– Вот и прекрасно… Тогда у меня есть для тебя одно важное секретное поручение. Твой хозяин сегодня будет занят с вечера до самого утра. Потом, я полагаю, он также не сразу примется тебя искать. Поэтому, как только солнце скроется за горизонтом, будь возле южных ворот из Лирграда.

– Слушаюсь, повелитель.

– Мой ратор передаст приказ и все, что необходимо для его выполнения. И запомни: от того, насколько точно он будет исполнен, зависит твоя дальнейшая судьба. Понятно?

– Да, повелитель.

– Ступай.

Повторять Гридону два раза не пришлось, слуга магринца быстро покинул кабинет. Он остался доволен разговором и выходил в полной уверенности, что отныне его судьба сделала крутой поворот к лучшему. Этому в немалой степени способствовали слухи о щедрости гермага к подданным, оказывавшим своему хозяину подобные услуги.

Через секунду в комнате стоял человек в кожаной маске.

– Будут новые распоряжения?

– Да, Сурич. Первое: направь приглашение на сегодняшний ужин маграфу Тузогу. Все-таки он приходится шурином магринцу, а мы про него забыли. Второе: к вечеру подготовь два десятка бойцов, которых бы никто не сумел связать с моим именем, для разбойного нападения на особняк Тузога. Их цель – синеглазая пленница. Доставить живой. Предупреди исполнителей, чтобы не испортили ее колдовством, иначе денег за работу не получат. Третье: собери еще один отряд в пять человек. Их задача – завтра уничтожить одного… нет двоих. Первого укажет Гридон, вторым будет он сам. Четвертое: после заката второй отряд лично проводишь к южным городским воротам. Объяснишь ратору магринца, что он обязан вывести чужака из замка Оршуга и передать под охрану этим парням. Кстати, будет неплохо, если ты проследишь за исполнением задания. Оно очень важное.

– Насколько я понимаю, во второй отряд волшебников не брать. Или операция растянется на двое суток?

– Вряд ли. Но вдруг они не успеют справиться за день Красного солнца? Пусть хотя бы один будет со способностями.

– Слушаюсь, хозяин.

Слухи о достойном вознаграждении предателей распространял сам гермаг, желая знать как можно больше о своих вельможах. Однако он никогда не ставил под угрозу отношения со своими вассалами из-за доносчиков. При случае мог слегка припугнуть зарвавшегося магринца или маграфа, после чего те сразу вспоминали, кто есть кто. Умелое манипулирование информацией было сильной стороной повелителя Ливаргии. Как только стукач терял свою ценность, от него тут же избавлялись. Быстро и тихо.

– Папочка, привет! – Не успела за ратором закрыться дверь, как в кабинет влетела толстушка Равис.

Молодая девица, несмотря на абсолютную несхожесть с Мугридом, действительно являлась дочкой гермага от первого брака. Она была копией своей матери, скончавшейся через год после рождения ребенка. Потом повелитель Ливаргии еще дважды вступал в брак, но жены почему-то очень быстро покидали его, отправляясь в мир предков. В итоге трижды вдовец решил обзавестись гаремом из наложниц и больше никого не объявлял своей супругой.

– Здравствуй, дочка.

– Я видела, ты себе новую пассию завел.

– Осуждаешь?

– Да у нее же ни кожи, ни рожи. Неужели тебе нравятся худышки? – К стройным девицам Равис относилась враждебно и была готова изуродовать каждую.

– Дело не во внешности. Я люблю покорять строптивых, а она осмелилась бросить мне вызов.

– Пару плетей – и будет шелковой. Хочешь, я ею займусь?

– Не надо опять заводить этот разговор. Доступ в мой гарем разрешен только наложницам. Ты лучше займись приготовлением к сегодняшнему вечеру. У нас званый ужин. – Мугрид поднялся, давая понять, что собирается уходить из кабинета.

– А магринц Оршуг будет?

– В честь него и устраиваю.

– Он тебе нравится? – с некоторым напряжением спросила толстушка.

– Хороший исполнитель моей воли. Еще ни разу не подводил.

Равис удовлетворенно кивнула.

– Мне он тоже глянулся. Хочу за него замуж. Хотя бы на пару лет.

– Прямо вот так сразу?

– Почему сразу? Я, между прочим, уже пять раз его видела и три раза с ним разговаривала.

– Считаешь, что этого достаточно?

– Вполне. Мужчина он видный. Грубоват немного, но это даже лучше. Не люблю слюнтяев!

– Думаешь, ты ему нравишься?

– Какая разница? Не нравлюсь сейчас, понравлюсь потом. Он ведь твой вассал, вот и прикажи.

– Не сейчас. Сначала пусть выполнит мои поручения, а потом посмотрим, достоин ли он такой девушки.

– И сколько мне ждать? Неделю, месяц? А вдруг он найдет себе другую?

– А ты ему намекни сегодня, пусть на других не смотрит.

– Хорошо, я так и сделаю. – Девица подскочила и выбежала из кабинета, считая решенным столь животрепещущий вопрос.

«Если с магринцем ничего плохого не случится, колоритная получится парочка. – Мугрид проводил дочку взглядом. – А мне стоит хорошенько подумать, нужен ли в хозяйстве такой зять? Ведь зачем-то он притащил в Жарзанию чужака да спрятал от меня девицу с зеркальным взглядом. Странно это все…»

Гермаг поднялся и подошел к окну. Рассказ Гридона немного подпортил настроение повелителю Ливаргии.

«Еще один чужак на мою голову! Один где-то бродит по Гетонии, другой у меня под носом. Причем каждый из них может оказаться крупной проблемой, а рисковать в столь грандиозном деле нельзя. Ни один пришелец, проникший к нам через Врата в пятом месяце этого года, не имеет права на жизнь. Случайно или нарочно он может попасть в древнюю легенду, а я к старинным пророчествам отношусь весьма трепетно. Особенно к тем, которые сам собираюсь использовать».

Пробуждение оказалось мучительным. Вероника с трудом оторвала голову от подушки и огляделась. Она прямо в одежде лежала на большой кровати, рядом слегка похрапывала Мадлена.

«Что они с нами сделали? Почему так жутко болит голова? Сколько времени мы здесь находимся?»

Девушка поднялась на ноги и подошла к окну. Створка перед решеткой была открыта, пропуская в комнату свежий воздух. Таркова посмотрела на небо. Солнце, по-видимому, клонилось к закату.

«Неужели мы проспали целые сутки?! Ужас! – Она еще раз взглянула на небосвод. – А облака здесь действительно очаровательные. Какие яркие краски, просто прелесть! Любовалась бы и любовалась, да жаль, времени нет».

Синеглазка начала выполнять дыхательные упражнения, чтобы быстрее провентилировать легкие и прогнать тяжесть из головы. Минут через пять заметно полегчало. Девушка вернулась к кровати и принялась будить журналистку.

– Не трогай меня, скотина! – закричала Мадлена и открыла глаза. – Ой! Приснится же… Представляешь, только что видела голого магринца. Кошмарное зрелище.

– Вставай, а то проспишь все новости.

– Есть что-то интересное?

– Кроме того, что у нас украли сутки, ничего. Погляди в окно – скоро начнет темнеть, а мы до сих пор в клетке.

– Ничего себе у них порядочки. Выходит, здешние хозяева нас и с завтраком, и с обедом прокатили? Вот жлобы! Кому бы на них пожаловаться, ты не знаешь?

От двери раздался звон ключей.

– Твои мольбы услышаны, про нас вспомнили, – сказала Вероника. Она на всякий случай подготовилась к атаке.

– Дамы, приветствую вас! – В комнату вошел улыбчивый мужчина в синей рубахе, черной кожаной жилетке и таких же брюках. Он отвесил пленницам легкий поклон, позволив им полюбоваться своим малиновым беретом. – Разрешите представиться, магир Лоргуд. Прошу любить и жаловать.

– С какой это стати нам тебя жаловать, а тем более любить? – с вызовом спросила Злавадская.

– Причин для этого несколько. Во-первых, я в этом доме обеспечиваю вашу безопасность и неприкосновенность.

– Думаешь, мы за себя постоять не можем? Ошибаешься!

– Согласитесь, когда вы спали, любой мог воспользоваться вашей беспомощностью в корыстных целях. А я всего лишь помог добраться до постели. Хотя мне ничего не мешало…

– Ах ты!..

– Мадлена! – не выдержала Таркова. – Не забывай про меня. О чем вы разговариваете? Хотя бы вкратце.

– Этот тип говорит, что охранял нас, пока мы спали. В постельку укладывал, гад. – Журналистка на всякий случай поправила свой бюст.

– Не обращай внимания. Спроси его, нам ужин положен? – Вероника решила перед побегом подкрепиться.

– А вдруг они какую-нибудь гадость в еду подсунут? – засомневалась журналистка.

– Предлагаешь, пристукнуть этого типа и бежать? – Таркова бросила неласковый взгляд на продолжавшего улыбаться франта.

– Девушки, если вы задумали недоброе, лучше сразу откажитесь от своей затеи. Меня предупредили, что синеглазая красавица очень хороший боец. Но я принял меры, уверяю вас. Хочешь – проверь. Кинь в меня чем-нибудь.

– С большим удовольствием. – Брюнетка подняла стул и метнула его в магира.

Вероника уже собиралась поддержать это доброе начинание, но мебель рассыпалась, не достигнув цели.

– У меня непробиваемая защита, дамы. Так что прошу попусту не тратить ваши силы и наши стулья. Опять же не забывай про браслет, красавица. Если вдруг окажется, что вы собрались меня покинуть, небольшое заклинание и… Сама понимаешь.

– Убедил, – вздохнула Мадлена и перевела разговор подруге.

– Плохи наши дела. Ладно, меняем тактику.

– Это как?

– Действуем твоими методами: обольщай и властвуй.

– Кто будет обольщать, а кто властвовать?

– Догадайся сама, пожалуйста.

– Хорошо, я попробую. Но учти: он совершенно не в моем вкусе.

– Я и не предлагаю тебе его вместо ужина. Пусть только защиту свою отключит. Потом он мой.

– Какая ты, однако, коварная! А ты успеешь? Этот браслет убьет меня за секунду.

– Мы теряем время! – с нажимом проронила Таркова.

– Хорошо. – Журналистка поправила прическу. – Кстати, молодой человек, ты уже пять минут находишься в нашей комнате, а до сих пор не поинтересовался, как зовут столь привлекательных женщин. Или у вас тут не учат хорошим манерам?

– У меня были превосходные преподаватели, мадам. Не будете ли вы столь любезны сообщить свое волшебное имя?

– Буду. Меня зовут Мадлена, мою подругу Вероника. Ты говорил о серебряном браслете? – Злавадская показала украшение. – Не подскажешь, что мне нужно сделать, чтобы его сняли? С детства не терплю дешевых побрякушек.

– Вообще-то он не серебряный, – пояснил мужчина, – на серебре волшебство не держится. Но снять его самостоятельно вам не удастся. Даже не пытайтесь. Для этого нужен кузнец, а кузнецу – указание человека из высшего сословия. Иначе ремесленник совершит большое преступление.

– Даже ты не можешь снять эту простейшую побрякушку? – Журналистка с отвращением тряхнула рукой.

– Нет, тут замок, который невозможно открыть не разрушив.

– Как же ты будешь меня охранять, если любой чародей может спокойно запустить заклинание – и Мадлене конец!

– Не волнуйтесь, мадам, сие исключено. Я не стану объяснять почему. Вижу, куда вы клоните, и со мной это не пройдет.

– Ты бы принес чего-нибудь пожрать, – Злавадская погрустнела, сообразив, что больше ничего узнать не удастся, – а то есть так хочется, что я даже не против выпить чего покрепче.

– Прошу прощения, леди, я ведь именно для того и пришел, чтобы предложить вам поужинать. Какие у нас предпочтения? Рыба, птица или овощные блюда?

– И рыба, и птица, и овощные блюда. Мы – дамы непривередливые, так что тащи все, что найдешь на кухне, а не хочешь нести, можем отправиться вместе с тобой. Там и отужинаем.

– Не стоит себя утруждать. В этом доме достаточно прислуги. Через десять минут я вернусь. Нет, чуть позже, надо еще в винный погребок заглянуть.

Стоило Злавадской закончить перевод своей беседы с магиром, как до ушей пленниц донесся непонятный грохот. Комнату ощутимо тряхнуло.

– Землетрясение? – Таркова сосредоточила взгляд на качавшемся подвесном светильнике.

– Не знаю. – Журналистка на всякий случай выглянула в окно. Деревья и парочка строений, находившиеся в сквере, стояли на месте, как им и положено. – Вероника, ты смотри, какие здесь облака! Загляденье!

– Уже видела.

– Когда мы отсюда выберемся, я, наверное, напишу целую энциклопедию по завратной реальности.

– Лучше составь путеводитель. И писать его гораздо быстрее, и спросом наверняка будет пользоваться.

– Точно!

Звон ключей прервал беседу подруг, а в дверях снова появился тип в малиновом берете, только теперь он не улыбался. С плеча мужика свисал моток толстой веревки, в руках тюремщик держал длинный кинжал.

– Дамы, ужин отменяется. Похоже, вы в нашем городе пользуетесь повышенной популярностью. За вами пришли. – Он запер за собой дверь.

– Кто?

– Очень агрессивные гости. Они не стали терять время и стучаться в дверь, а просто снесли ее заклинанием.

Магир открыл решетку окна своим ключом, привязал к ней веревку и сбросил моток вниз.

– Извините за неудобства, но выходить придется таким способом.

Злавадская мигом перевела слова вошедшего.

– Тогда чего мы стоим? – Вероника подошла к окну. – Скажи ему, пусть спускается первым. Ты будешь вторая, он поможет приземлиться. А я… Кстати, а зачем ему и меч, и кинжал? Джентльмен не желает поделиться с дамой?

– Я боюсь высоты, – виновато созналась журналистка, когда мужчина уже ждал внизу.

– Тогда я тебя зарежу, чтобы не оставлять на растерзание врагу, – грозно пообещала Таркова. – Тоже мне, нашла время бояться. Хватайся за веревку, закрывай глаза и вперед.

– Тут третий этаж. Веревка точно не порвется?

– Мадлена!

– Все, все, уже лезу.

Стоило журналистке скрыться за окном, как здание опять потряс грохот. Дверь превратилась в труху и рассыпалась, а в комнату ворвались сразу трое мужчин в серых полумасках.

– Стой, где стоишь, рабыня! – грозно предупредил один из разбойников.

– Идите к черту! – Девушка не поняла ни слова, но интонация не оставляла сомнений в том, что эти галантно приглашать на ужин не станут. Таркова швырнула в троицу стул, перерезала кинжалом веревку и просто выпрыгнула в окно.

– Ловко, – похвалил ее магир.

Он быстро смотал веревку и одними губами произнес короткое заклинание. В окно влетели сразу пять красных шаров, которые со звуком лопнувшей струны взорвались внутри недавней камеры пленниц. От взрыва пострадала крыша и стены особняка.

– Хозяин будет недоволен, – покачал головой Лоргуд. – Дамы, советую от меня не отставать.

Они пробежали через сквер, миновали ухоженную часть насаждений, забрались в какие-то дебри, и только там магир остановился.

– Что это за люди? – через Злавадскую спросила синеглазка.

– Они не представились. Разнесли ворота, смели парадный вход. Я только успел заметить, как они приставили нож к горлу дворецкого и спросили у него про пленницу с синими глазами. Смотреть дальше, чем закончится дело, было недосуг, я лично отвечаю за вашу безопасность. – Мужчина разговаривал и одновременно пытался отыскать что-то в высокой траве. – Да где же он?

– Что ищем? – Злавадская уже полностью пришла в себя после спуска с десятиметровой высоты.

– Здесь должен быть деревянный люк.

– По-моему, я на нем стою, – посмотрела под ноги журналистка.

– Точно! – подтвердил мужчина. – Сойдите, пожалуйста.

– Зачем мы этим бандитам? – Мадлена внимательно наблюдала за действиями магира.

Лоргуд сдвинул люк в сторону, привязал к нему веревку и опустил ее свободный конец вниз.

– Это не бандиты. Кто-то из очень высокородных вельмож нанял профессиональных бойцов с конкретной целью захватить вас, когда хозяина не будет дома.

– А куда он подевался, твой хозяин?

– У повелителя Ливаргии сегодня званый ужин по случаю удачного похода магринца Оршуга, ратор которого привел вас вчера.

– Я не полезу, хоть на куски меня режьте. – Заглянув в люк, Злавадская непроизвольно отшатнулась от зловоний, исходивших оттуда.

– Никто туда лезть и не собирается. Это для наших преследователей. А мы будем пробираться другим путем.

Мужчина поманил подруг за собой. Они вернулись на несколько шагов назад и подошли к одному из огромных муравейников. Волшебник запустил руки прямо в копошащихся насекомых и снял крышку в треть муравьиной кучи.

– Дамы, быстрее.

Когда все трое оказались внутри хитроумного тоннеля, заслонка заняла прежнее место. Повышенную активность маленьких тружеников именно в этом муравейнике, присмотревшись, заметить было можно, но запыхавшиеся преследователи сразу наткнулись на люк городской канализации.

– Что за люди?! – начал возмущаться один из типов в маске. – И охота им по дерьму бегать? А еще женщины, Кардыбл их забери! Знал бы такое дело, не ходил бы вчера в баню.

– Лезь давай, хватит ныть. За твою болтовню денег нам никто не заплатит.

Пять человек по очереди скрылись в люке.

Глава 15 День Красного солнца

Тича поместили в одиночную камеру, возможности бежать из которой он пока не видел. Клетушка два на три метра, лежанка с соломенным матрасом, горшок вместо туалета, зарешеченное окно без стекол и массивная дверь, сваренная из толстых железных прутьев, наводили узника на невеселые размышления. Пищу ему передавали через решетку, не открывая двери.

– Как устроился? – Жовш решил проведать постояльца только через сутки после прибытия в замок. Он заявился ни свет ни заря – небо только-только начинало светлеть на востоке.

– Нормально, – ответил привратник. – Меня на прогулку выпускать собираются?

– Агента не устраивают столь скромные апартаменты?

– На апартаменты не жалуюсь, а вот атмосфера здесь тяжелая. Хотелось бы на свежий воздух.

– До тех пор пока я лично отвечаю за тебя перед магринцем, будешь сидеть под замком.

– Ладно, посижу, – не стал возражать привратник. – Жовш, что за людей я видел, когда меня сюда вели? По-моему, на них была не местная одежда.

– Два десятка унылых физиономий во внутреннем дворе замка?

– Да, наверное. Радости у них во взглядах я действительно не заметил.

– Это туристы. Они, как и ты, вынуждены немного погостить у Оршуга. Посмотреть еще одну достопримечательность – казематы, – на лице жарзанца появилась злорадная усмешка.

– Это те бедолаги, которых не пустили обратно?

– Они самые.

– Что вы собираетесь с ними делать? Почему не отпустите домой?

– Зачем? Во-первых, на это требуются дополнительные усилия наших магов, а во-вторых, все они состоятельные люди. Захотят – сами себя выкупят через месяц-другой.

– Вы что, действительно собрались воевать с Инварсом? – удивился привратник. Он до сих пор не мог понять смысла затеваемой чужаками опасной авантюры.

– Все может быть, господин агент, но я не затем пришел сюда в такую рань, чтобы посвящать тебя в наши планы.

– Неужели? А для чего же тогда? Решил меня выпустить?

– Ага, сейчас. – Жовш положил ладонь на рукоять меча. – Вчера после полуночи в замок прибыл новый ратор Оршуга. Знаешь, о чем он мне поведал?

– Если я даже не знаю, что такое ратор, то об остальном тем более понятия не имею.

– Ратор – это первый помощник титулованного мага. Так вот он сказал, что одна из рабынь довольно хрупкого телосложения с большими выразительными голубыми глазами заставила двух бойцов магринца кушать землю. Ты мне случайно не хочешь объяснить, как она оказалась среди пленниц?

– А я должен это знать?

– Ты же агент. Она тоже шпионка?

– О ком речь? – Пленник решил изобразить полное непонимание.

– Не надо дурачка валять, ненатурально получается. Вы с этой дамочкой и ее подругой в нашем кафе такой разгром устроили… Повторяю вопрос, синеглазка тоже работает на КПО?

– Вряд ли. Мне бы сказали.

– Может, ты просто не желаешь откровенничать? Про нашу сделку не забыл?

– Признаюсь честно: первый раз твою синеглазку я увидел именно в кафе «Дары Жарзании»…

– Так у вас там была назначена встреча, – пришел к собственному заключению Жовш. – Как же я сразу не догадался!

– Ну раз ты сам все знаешь…

– Сколько же ваших людей действуют в Жарзании?

– Да считай каждый второй. – Тич начал открыто издеваться над собеседником. – Мы давно заподозрили, что в завратной реальности готовится неладное. Так что стоит вам только начать полномасштабное вторжение, получите мощный удар в спину.

– Врешь!

– Вру, но ты же все равно мне не веришь.

– Я тебя проверял. Девица, которая не знает нашего языка, не может быть агентом. Я прекрасно помню – она говорила через ретранслятор.

– Вы уже тут и про ретрансляторы знаете?

– К серьезному делу – серьезный подход, – важно заметил Жовш.

– Выходит, ты синеглазку знаешь гораздо лучше меня, – сделал вывод пленник.

– Да, с этой ведьмой меня в вашем мире судьба дважды сталкивала. Теперь появился хороший шанс расквитаться. Клянусь, третья встреча будет последней.

– Ты поосторожней с клятвами, а то как бы девушка действительно не стала последней, кого ты увидишь в этой жизни.

– Прибереги свою заботу для других. Если она имела глупость перебраться в Жарзанию, то уж здесь я сумею подготовиться. Возьму с собой парочку волшебников, и она будет умолять меня о смерти. А я еще подумаю, стоит ли губить такую красоту. – На лице Жовша было большими буквами написано, как он собирается поступить с Вероникой.

Тич с трудом сдержался, чтобы не ударить злодея через решетку. Парень до боли в суставах сжал кулаки, но произнес почти спокойно:

– Мечты, мечты… Как часто мы становимся их пленниками. Чего еще интересного расскажешь?

– Ах да, чуть не забыл. Этот новоиспеченный ратор, оказывается, за тобой прибыл.

– И зачем я ему?

– Утверждает, будто магринц приказал доставить тебя в Лирград.

– Опять ты повезешь? – без энтузиазма спросил пленник.

– А вот и не угадал. Гридон оказался смелым малым. Собирается лично тебя сопровождать. От охраны отказался наотрез.

– Так это же здорово!

– Не спорю. Я уже подготовился к охоте. Как только расправишься с волшебником, даю тебе минуту и начинаю преследование.

– И он волшебник? – Привратник машинально принялся тянуть свои волосы выше висков.

– Пусть это тебя совершенно не беспокоит. Сегодня день Красного солнца.

– Ну и что?

– Как что? В день Красного солнца даже умалишенный маг не рискнет прибегать к силе, иначе ему башку разорвет на куски.

– Надо же! Спасибо за первую хорошую новость.

– Не спеши благодарить, я своего шанса не упущу. С восходом вы отправляетесь в Лирград. Держи.

Жовш бросил через прутья двери небольшой обломок клинка и направился прочь. Тич проводил взглядом чужака и только потом обратил внимание на подарок. Он аккуратно взял лезвие и хорошенько протер его тканью одежды. Враг мог обработать метал каким-нибудь неприятным составом замедленного действия. Стоит порезаться и…

«Не будем думать о плохом!» – Кархун спрятал сувенирчик в рукав и стал ждать. Через четверть часа за ним пришли. Парню связали руки и усадили на старую лошадь.

– Гридон, ты не передумал везти пленника в одиночку? – еще раз переспросил Жовш.

– Господин приказал никого с собой не брать. Я не вправе идти вопреки распоряжениям хозяина, – высокопарно ответил ратор.

– Тогда удачи. – Брюнет хотел, чтобы как можно больше людей видели его беспокойство за агента. – Мы проводим тебя до городских ворот.

Выполнив поставленную задачу, эскорт из четырех человек повернул обратно. За исключением одного всадника – Жовш возвращаться не спешил. Он достал из сумки приготовленную заранее подзорную трубу и последовал за пленником.

Тич начал освобождаться от веревок сразу за воротами Ориграда. В это время из-за горизонта выглянул раскаленный диск солнца. Его лучи окрасили багрянцем и землю, и деревья, и горные вершины. Небо и то изменилось: теперь в нем преобладали сиреневые тона. Кархун испытывал состояние необъяснимой тревоги, причем внутреннее напряжение все усиливалось и усиливалось.

– Зачем я понадобился магринцу, господин ратор? – Чтобы хоть немного отвлечься, привратник решил заговорить с конвоиром.

– Приедем – узнаешь.

– А вдруг не доберемся? Мало ли что случится в дороге, – Тич не без воодушевления заметил показавшиеся впереди деревья.

– Тогда не узнаешь, – пробурчал волшебник, который не был настроен на разговор.

– Говорят, в день Красного солнца нельзя колдовать. Это правда?

– Да! – рявкнул конвоир. – А еще нельзя приставать с глупыми расспросами! Еще слово – и заговорит моя плеть.

«Ладно, помолчу. До леса осталось совсем немного, а там я освобожу тебя не только от глупых расспросов, но и от своего присутствия. – Тич в очередной раз окинул взглядом окрестности. – Бр-р, не привык я к багровым тонам. До чего жуткое зрелище! Раскудырная сила! А это еще кто?»

Из перелеска выехали пятеро всадников. Четверо были вооружены копьями. Приблизившись, они взяли пленника и охранника в кольцо, а их усатый командир – единственный, на ком Тич не заметил доспехов, въехал в середину и обратился к Гридону.

– Точно он? – Незнакомец кивнул в сторону привратника.

– Да. Этого человека нужно доставить в Лирград, – напыщенно ответил ратор Оршуга.

– Ты ничего не напутал? Будет обидно, если притащим не того.

– Как ты смеешь сомневаться?! Тебе приказано меня слушаться, а не задавать дурацких вопросов!

– Моя задача, уважаемый, выполнить ту работу, за которую получены деньги.

– Ну так и выполняй ее молча!

– Как скажешь, уважаемый, – усмехнулся усатый.

Тич скорее почувствовал, чем увидел опасное движение стоявшего сзади бойца. Кархун резко наклонился вбок, едва не свалив старую клячу. Гридон к подобному маневру готов не был, а потому копье пронзило тело волшебника насквозь.

Привратник тем временем поднырнул под брюхо своего скакуна и оказался рядом с коварным копьеносцем. Секунда – и враг распластался на земле. Кархун действовал очень быстро. Он метнул захваченное оружие в ближайшего всадника, подарок Жовша – в другого, а поверженному ранее достался оглушающий удар по голове. Теперь парню противостояло всего два человека.

– Вон оно как! – не без восхищения воскликнул усатый. – А ты – тертый калач, я погляжу. Не хочешь померяться силой с настоящим воином? Учти, я редко кому предлагаю честный поединок.

Усатый спрыгнул с лошади и выхватил меч.

– Настоящий воин не наносит подлый удар в спину, – возразил Тич.

– Смотря кого нужно отправить к праотцам. Ты же не будешь вызывать на поединок, к примеру, свинью, которую собираешься зарезать? Наоборот, постараешься сделать все, чтобы смерть для нее наступила неожиданно и быстро. Зачем волновать скотину?

– Не надо сравнивать животное с человеком.

– А вот тут ты прав. Люди иногда оказываются такими скотами, что их действительно не следует ставить на одну ступеньку даже с самым страшным зверем. Ну что, развлечемся или хочешь быстро отправиться на тот свет? – Главарь кивнул в сторону Гридона.

– Со мной так не получится.

Воин, стоявший за командиром, направил на привратника арбалет.

– Предпочитаешь поспорить? – ухмыльнулся усатый.

– Нет. Я хочу узнать, что получу в случае выигрыша в нашей схватке? Болт в спину?

– В честном поединке тебе со мной не справиться, а любое коварство будет мгновенно наказано. Я просто даю тебе возможность умереть весело и с пользой. Настоящему бойцу нужна практика, а в наше время большая редкость встретить достойного противника, – объяснил свои чудачества незнакомец.

– Каким оружием будем сражаться?

– Меч и кинжал, – небрежно обронил наемник. – Возьми у любого из моих бывших бойцов. Они возражать не будут.

Тич умел обращаться с любым холодным оружием, но догадывался, что вырвать победу в схватке с опытным воином шансов у него немного, поэтому сделал ставку на стремительность. С первых же секунд боя он постарался навязать противнику высокий темп, надеясь на силу и выносливость своего натренированного тела. Однако такая тактика себя не оправдала. Опытный фехтовальщик несколькими точными выпадами охладил пыл молодого соперника. Привратник был вынужден разорвать дистанцию, уходя от ближнего боя.

– Я же говорил, тебе со мной не справиться, – улыбался незнакомец.

«Карху бар усан, – мысленно произнес Тич, пытаясь найти выход из трудного положения. Как ни странно, сейчас девиз древних борцов на него подействовал незамедлительно. Парень ощутил прилив сил и сразу нашел решение. Да, оно было весьма спорным в плане осуществления… – А чем я рискую?»

Отбежав на пару шагов для разгона, кархун бросился на соперника и, приблизившись, прыгнул вверх. Уже в полете Тич метнул в арбалетчика кинжал, а когда приземлился, тут же отскочил в сторону. Трюк почти удался: клинок попал в цель, стрелок перед смертью успел нажать на спусковой крючок, выпустив в точку посадки прыгуна все три болта, но вот в мишень, которую привратник для него наметил, не угодил. Усатый наемник, почувствовав подвох, тоже сместился и ушел из-под обстрела.

– Великолепный ход, парень! – похвалил Тича главарь уничтоженного отряда. – Но теперь моя очередь показать настоящее мастерство.

Враг пошел в атаку.

Тичу в этот момент показалось, что оба клинка противника превратились в сумасшедший механизм, нацеленный на убийство. У кархуна не осталось ни малейшей возможности ни подумать, ни перевести дух. Он с трудом отражал смертоносные выпады и с большой скоростью пятился, другого способа избежать ран не было.

Усатый наемник продолжал натиск, ожидая ошибки от соперника, и когда тот споткнулся, бандит моментально выбил меч. Парень попытался сбить врага с ног, но подсечка не удалась, и кинжал опытного воина пронзил ногу Тича, пригвоздив ее к земле.

– Хороший получился бой, но всему свое время. Твое, увы, закончилось. – Он занес оружие для решающего удара.

Тич закрыл глаза.

И вдруг на месте воина черной воронкой возник мощный вихрь. Когда смерч осел на землю, под ним осталась лишь большая яма, на краю которой через полминуты появился всадник в маске. Он явно что-то искал. Спустя мгновение откуда-то сверху на траву с противным хрустом упало тело усатого наемника, но ратор гермага даже не обратил на него внимания.

– Пожалуй, колдовать в день Красного солнца не стоит даже мне.

Сурич по краю объехал яму и направился к лесу. Он был очень недоволен собой.

Как только первый помощник Мугрида увидел зеленоглазого незнакомца, он решил сохранить тому жизнь. По крайней мере, до тех пор пока сам не переговорит с этим человеком. Кого-то он ему напоминал. Только вот всадник не смог припомнить, кого именно?

– Дихрон, по-моему, за нами следят, – шепотом сообщил Андрей.

– Почему ты так решил, племяш? – «Дядюшка» накануне настолько хорошо отметил свой титул, что покинуть Ориград «родственники» смогли только на следующее утро.

– Я вчера дважды видел одного малоприятного типа, а сегодня он мне снова попался на глаза, когда мы за ворота выходили.

Очарованный пугающей красотой багрового восхода, Фетров внимательно разглядывал, как лучи просыпающегося светила раскрашивают самые разные предметы. Зеленую листву они сделали темно-рыжей, серый камень – бордовым, серебристые доспехи городской охраны – вишневыми. Игра красок поражала своей непредсказуемостью. Предметы, практически не отличавшиеся цветом при обычном освещении, были сейчас настолько непохожи… Собственные ладони и те казались чужими. Тем не менее от внимательного взгляда фокусника не ускользнул вчерашний незнакомец. Может быть, потому, что мужчина постоянно щурился: именно так вглядываются вдаль близорукие люди, не имея под рукой очков или контактных линз.

– Наверное, совпадение, – неуверенно предположил новоиспеченный магир.

Сегодня он вел себя тише воды, ниже травы. Вчера, выпив лишнего, волшебник так разошелся, что устроил в харчевне небольшое торнадо. А хозяин заведения выставил дебоширу счет на пятьдесят золотых монет. Пришлось отдать последние деньги и «Опаленную розу» в придачу. И оставить Андрея без защиты от магических ударов.

– В нашем положении на подобные совпадения я бы не рассчитывал, – не согласился фокусник.

Теперь парень держался настороженно, поймав себя на мысли, что мания преследования в некоторых случаях бывает полезна.

«А ведь вернусь домой – буду с удовольствием вспоминать даже самые жуткие моменты моей жизни в этом мире. Если вернусь… Шансов-то пока не так много. Но мы над этим работаем. Кстати, что-то я давно не делал снимков, пора исправляться. Сегодня такое интересное освещение, а некий Вирлен еще ни разу не доставал фотоаппарат».

Они шагали по широкой грунтовой дороге, пролегавшей через лесной массив. Лиственные и хвойные деревья необычной этим утром расцветки угрожающе нависали над путниками. В листве просматривались то затейливые узоры, то странные пейзажи или сказочные существа. Природа завратной реальности в самый редкий день девятилетнего цикла развлекалась по полной программе.

Единственное, о чем сожалел землянин, – полное отсутствие облаков на небе. Наверняка и они бы нашли, чем удивить человека в необычный день. Однако воздушные странники не спешили показываться из-за горизонта.

Несмотря на раннее утро, дорога была многолюдной. Большинство пешеходов следовало в том же направлении, что и Дихрон с «племянником». И только парочка всадников спешила в Ориград.

– Пойми, Вирлен: личность необычного чародея гермаг Гетонии выяснил, самое раннее, вчера. Допустим, сегодня он пустил по следу ищеек. Если им повезет, на Ориград они выйдут через пару дней, но никак не раньше.

– Я же не утверждаю, что за нами следят люди твоего гермага. Но тот тип… понимаешь, он слишком явно хотел показать, будто мы его не интересуем. Три раза за одни сутки – пожалуй, это чересчур.

Путники двигались на северо-восток. Дихрон пообещал Фетрову встречу со своим знакомым купцом. Тот жил почти на границе с Ливаргией. Шлинград, куда направлялись «родственники», являлся столицей западного графства Гетонии.

– Но сейчас же ты его не видишь? – попытался успокоить парня чародей.

– Пока нет. Хотя мужик, шествующий сразу за телегой, телосложением и тем, как на нем сидит одежда, весьма похож. Жаль, лица мне с такого расстояния не разглядеть. Только бороду и видно.

– Если ты нервничаешь по этому поводу, давай сойдем с дороги. Тут через лесок до Шлинграда путь в полтора раза короче.

– Согласен, – кивнул Андрей, вспомнив про фотоаппарат, которым давно хотелось воспользоваться. – Надеюсь, звери в этом лесу на людей не бросаются?

– Нам переживать не стоит. С твоими фокусами, племяш…

– Дядя, давай не будем. Мне вчера твоих хватило. Чуть до тюрьмы дело не дошло.

– Вирлен, прости. Я правда не хотел. До сих пор не пойму, что на меня нашло? Раньше и не столько употреблял, а тут…

– И на старуху бывает проруха, – прокомментировал турист.

– Ты это о чем?

– Есть у нас такая поговорка. Смысл в том, что иногда без всякой причины происходят самые невероятные события, – как мог, объяснил турист.

– Полностью с ней согласен. Так что выбрось из головы своего подозрительного типа.

– Ладно, постараюсь, но с дороги мы все равно свернем. Хочется поскорее добраться до твоего знакомого.

Они направились к лесу, и парень тут же начал делать снимки. Потом с четверть часа мужчины шагали молча: Дихрон, испытывая совершенно непривычное для него чувство вины, а Фетров – обдумывая неожиданно всплывшую из недр сознания мысль.

«А ведь этот прищуристый тип накануне был с нами в одной харчевне. После того как я его заметил, «дядюшку» и понесло с места в карьер. Еще одна случайность, елки-метелки? Почему-то мне не верится. Одно непонятно: зачем спаивать человека? Если бы захотели убить или схватить, подсыпали бы яду или снотворного. Так нет! Интересно было поглазеть на пьяный дебош? Странные люди живут в завратном мире».

– А-а-а!!!

Андрея заставил обернуться чей-то истошный крик.

– Что за зверь так воет?

– Человеческим голосом? – съехидничал Дихрон. – Я в наших лесах таких не встречал.

Через секунду мимо «родственников» пробежал мужик с наполовину отклеившейся бородой. За ним, похрапывая, будто объевшийся хряк, несся довольно грозный хищник. Зверь двигался играючи, как кошка за слегка придавленной мышью. В лучах красного солнца он казался рубиновым, а по внешнему виду напоминал саблезубого тигра, каким его представлял себе Фетров.

Убегавший попытался вскарабкаться на дерево в пяти шагах от туриста, но потерпел неудачу и сорвался, что весьма порадовало преследователя. Зверь даже притормозил, поскольку жертва все равно не успевала сделать вторую попытку.

– А-а-а!!! – заорал обреченный, когда хищник приготовился к решающему броску.

И он прыгнул. Да еще как! Правда, сначала на носу животного вспыхнул ярко-лимонный огонек, раздался душераздирающий вопль, и зверя по высокой дуге подбросило назад прямо на дерево, рядом с которым стоял Дихрон. Саблезубый угодил брюхом между двумя скрещенными ветками, беспомощно зависнув наверху. Опалив хищнику усы, пламя вскоре погасло, но это не облегчило положения когтистой твари. Смотреть на нее без слез было невозможно: испуганный взгляд, беспомощный перебор лапами, нервное подергивание хвостом и жалобные стоны сообщали зрителям, что зверушка переживает далеко не лучший миг в своей жизни.

Вид спасенного мужика был немногим лучше его преследователя. Лже-бородач с ужасом смотрел на фокусника.

– Уважаемый! Закройте, пожалуйста, свой рот и уберите наконец фальшивую бороду – она вам совершенно не к лицу, – попросил Андрей.

Незнакомец машинально выполнил просьбу. Он был одет в обычную для среднего сословия одежду и имел четыре отличительные полосы.

– А теперь расскажите, почему вы за нами следите?

– Это моя работа, – сознался бедолага.

– Неплохо ты устроился, – подключился к допросу новоиспеченный магир. – И кто же тебе деньги платит?

– Я не имею права этого говорить – государственная тайна.

– А если мы настоятельно попросим? – Дихрон решил усилить натиск.

– Я… это… у меня… – Мужик стал спотыкаться на каждом слове.

В это время висевшему на ветках хищнику все-таки удалось вырваться из плена ветвей. Он сорвался вниз, заставив временно прекратить допрос. Оба развернулись к клыкастому, готовясь отразить его нападение. Точнее, готовился лишь один из «родственников», вытащив из тайника капсулу с едким газом. Но она не понадобилась. Зверь не очень уверенно рявкнул, прошел всего несколько шагов перед людьми, развернулся и, нервно мотая хвостом из стороны в сторону, скрылся за деревьями. Почти сразу за ним сбежал и тайный наблюдатель.

– Я же говорил, за нами следят! – с разочарованием произнес Фетров. – Жаль, не удалось выяснить – кто?

– Почему же не удалось? Он практически сознался.

– Елки-метелки, так сообщи мне, недалекому!

– Раз тайна государственная, значит, нити ведут в Девятиград – столицу Жарзании.

– Хочешь сказать, моей персоной заинтересовался король?

– У нас нет короля, племяш. Но кто-то из окружения кронмага обратил на нас свое магическое внимание, – задумчиво произнес Дихрон.

– Так… еще одна напасть на наши головы. Скоро во всей Жарзании не останется ни одного обитателя, который не хотел бы нам насолить.

– Или наоборот – оказать всяческое содействие, – загадочно продолжил чародей, которому в этот момент на ум пришла одна интересная мысль.

– С какой стати?

– Да так, по доброте душевной, – спародировал «дядюшка» одну из любимых присказок Андрея. Волшебник думал о недавно всплывшей легенде, ведь гермаг Ливаргии не просто так опасается чужака, посетившего Жарзанию в пятом месяце. Правда, Мугрид не в курсе, что нежданный гость не является волшебником, но ведь об этом можно и умолчать. Дихрон еще не придумал, как бы с максимальной выгодой для себя использовать возникшее обстоятельство, решив заняться этим позже.

– Дядя, что с тобой? – Фокусник дернул чародея за рукав.

– Ничего особенного, – вынырнул из задумчивости тот. – Мы с тобой тут еще долго задерживаться собираемся?

– Нет.

– Тогда давай поторопимся. У Анварда обед накрывают в два часа пополудни, и я это мероприятие пропустить не хочу. Да, еще одна просьба. – Дихрон, сделав два шага, резко остановился. – Сегодня больше никаких фокусов на людях. Все-таки день Красного солнца.

– Так вот почему он так на меня глазел!

Из леса путники выбрались нескоро. По требованию принцессы пришлось делать незапланированную остановку. Та, видимо, почувствовала добычу и выбралась сначала на плечо своего скакуна, потом на землю. Вернулась певунья с заметным утолщением в зоне брюшка.

– Вот и наша дорога, Вирлен, – указал магир на серо-желтую полоску среди открывшегося взору поля, заросшего низкорослой травой, которая была окрашена лучами красного солнца в рыже-коричневый цвет. – До Шлинграда теперь рукой подать. Полчаса – и мы у городских ворот.

– Если ничего не случится, – добавил Фетров.

Парень как в воду глядел. И минуты не прошло, как на дороге показались всадники. Они заметили вышедших из леса путников и изменили направление.

– Дихрон, а этим чего от нас нужно?

– Не знаю, племяш, но лучше бы нам с ними сегодня не встречаться.

Воины в трехрогих шлемах взяли спутников в кольцо и спешились. Андрей насчитал девять человек. Особенно выделялся боец с посохом, похожим на громадный штопор. Он приблизился к «дяде».

– Волшебники? – грубо спросил мужчина, будто речь шла о бродягах.

– Да, – без запинки ответил магир. – Мое имя Дихрон, проживаю в Пуролграде, это мой помощник и ученик Вирлен.

– Откуда шагаете?

– Из Ориграда, – честно сознался чародей.

– Давно?

– Вышли с рассвета.

– Вон оно как! Так, может, вы и колдовали сегодня на зорьке? Сигнал поступил как раз оттуда. Очень мощный, такого уже три цикла в Жарзании не было.

– Мы к силе не обращались, – ответил Дихрон.

– Чем докажете?

– А доказать-то и нечем, – развел руками волшебник, – последние доказательства вчера в ориградской харчевне оставили.

– Сейчас проверим. – Обладатель скрученного посоха кивнул своим, и те мигом провели обыск обоих подозреваемых.

– А говоришь – ничего нет, – покачал головой командир трехрогого воинства. – Смотри, какую вещицу у твоего помощника обнаружили.

Фокусник хорошо помнил про ключ с бриллиантами, прихваченный в пещерах треснутой скалы, но вот про кулон Вероники опять забыл. Его-то и обнаружили на груди у парня.

– Не вздумай лезть в драку, – шепотом произнес Дихрон, заметив недобрый огонек в глазах Андрея. – Эти убьют – глазом моргнуть не успеешь.

– Угу, – кивнул Фетров, шагнув к главарю, который повесил украшение Тарковой себе на шею, где и без него болталось немало разных побрякушек.

– Чего тебе? – обронил тот, направив на парня посох.

– Хотел поблагодарить любезного господина за оказанную услугу. Вы представить себе не можете, от чего меня избавили. – Голос туриста изменился до неузнаваемости, а главное – в нем появилась своеобразная убаюкивающая ритмика.

Фокусник не мог себе позволить потерять вещь, которой дорожила Вероника, и решил прибегнуть к мастерству, перенятому им от отца. Сейчас Андрею требовалось приложить максимум усилий. Воздействие на людей, находящихся вокруг тебя, – задача непростая. При этом взять их под контроль следовало очень быстро. Малейшее подозрение могло привести трехрогих к активным действиям.

Молодой человек взмок от напряжения, но продолжал болтать, теперь уже особо не обращая внимания на смысл слов, главное было в нужном месте поставить определенные команды и усилить именно их специальным звуковым эффектом. Фетров-старший не один год потратил, изучая воздействие звуков на психику человека. Иногда его даже привлекали к спецоперациям, особенно когда надо было спасти заложников.

– Счастливого пути, господа, – наконец закончил турист.

Девять воинов послушно оседлали коней и направились к дороге. Через несколько секунд они скрылись в направлении Ориграда. Только после этого циркач повернулся к абсолютно потерянному «дядюшке» и снял с него внушение.

– Как же я устал, – слабым голосом произнес парень и обессилено опустился на землю.

– Племяш, ты… ты что со мной сделал? Голова буквально раскалывается.

– Извини, Дихр, по-другому было нельзя. Не люблю, когда у меня отбирают чужие вещи. Особенно те, которые я обещал вернуть.

– Ты забрал кулон?!

– Только не надо повышать голос. У меня башка раз в пять сильнее твоей болит.

– Слушай, Вирлен, а ты точно не кудыр-маг? – чародей задал вопрос шепотом.

– Сколько раз тебе повторять – я фокусник, – простонал землянин, массируя виски. – И давай больше не будем об этом! Лучше скажи, что это за уроды с тремя рогами? Какого рожна они к нам пристали?

– Племяш, я не знаю, что ты с ними сделал и надолго ли этого хватит, но нам следует убираться отсюда как можно быстрее. Если ловчары опомнятся…

– Не должны, – перебил Дихрона турист.

– Ты сам говорил, и на старуху бывает… Как ее?

– Ладно, идем, – не стал спорить Андрей. Гипнотическое воздействие не было его коньком. Молодой человек поднялся. – Но ты мне про них все равно расскажи.

– Это ловчары, – начал волшебник, когда «родственники» отошли подальше от дороги. Дихрон теперь повел племянника не к западным воротам города, откуда и выехали всадники, а к северным, делая приличный крюк. – Специальное подразделение при девятиградском магконе. Их задача – пресекать любые нарушения в использовании чар.

– А мы здесь при чем?

– Попали под руку в день Красного солнца. Ничего не поделаешь, сегодня у этих бойцов прав почти столько же, сколько у кронмага. Особенно, когда они идут по вызову.

– Мальчики по вызову? – Фетров попытался улыбнуться.

– Видел скрученный посох их волшебника? – Дихрон не понял сарказма землянина. – С его помощью можно парализовать любого чародея, даже кудыр-мага, если таковой вдруг отыщется.

– Еще один титул? Ты мне раньше о нем не говорил.

– Не титул, а скорее стихийное бедствие, если он не под контролем. Ловчары для того и были сформированы, чтобы выявлять младенцев-волшебников, рожденных в день Красного солнца.

– Зачем?

– Для изоляции их от общества.

– Детей забирают от родителей?

– Конечно! В день появления на свет и забирают, пока их можно выявить.

– А чем они отличаются от других младенцев?

– Внешне – такие же. Но под багровыми лучами они орут с использованием голосовой магии. Это и есть вызов для ловчар. Ведь никакой другой волшебник в день Красного солнца колдовать не рискнет.

– Так они отбирают новорожденных? – не мог поверить Фетров. – Варварство какое-то. Ребенок же без матери погибнет. Погоди, а если младенец появился у титулованного папаши, его тоже?..

– Вирлен, ни один волшебник не будет планировать увеличение семьи на год белого осьминога. Точную дату угадать невозможно, а шанс попасть на редкие в этом году цикла удачные дни очень маленький. Поэтому проклятый маг может появиться на свет только в семье самого низкого сословия, чародеи среди которых – очень большая редкость. А по поводу гибели… Что ж, потери неизбежны, но это лучше, чем живой кудыр-маг, воспитанный, к примеру, отъявленным злодеем. Понимаешь, этому человеку не требуются открывать каналы, ему не нужны ни энергетические купола, ни агровые деревья. Он черпает силы от земли и неба. Такому город разрушить что простому человеку камень бросить. Помнишь треснутую скалу?

– Где нас чуть камнями не завалило? Помирать буду – не забуду.

– По одной из легенд трещину в ней проделал пятилетний кудыр-маг, которому лень было идти в обход.

– Ого, силища!

– И это всего лишь безобидная детская шалость. От стариков я слышал, что нескольким кудыр-магам, если они вместе начнут творить волшбу, вполне по силам перебросить кого-нибудь в чужой мир даже без помощи Врат.

– Понятно, – не стал больше защищать младенцев фокусник. – А что магкон делает с такими детьми, если они выживают?

– Точно я не знаю, вроде бы их воспитывают в покорности и дают работу на благо обществу. Хотя слухи очень противоречивые. Некоторые считают, что магкон попросту убивает уникумов, перекачивая дар могучих волшебников в артефакты. Кстати, скрученный посох вполне может являться одним из творений кудыр-магов.

– Грустная получается история, – вздохнул Андрей. – Человек рождается на свет, в своей жизни еще ничего плохого не успевает сделать, а его сразу от мамки – и под замок, если довезут живым. И все это делается из самых добрых побуждений. Елки-метелки, соленый огурец! Чем дольше нахожусь в здешнем мире, тем меньше мне нравятся его порядки. Погоди, а как же наш шпион с фальшивой бородой? Он ведь наверняка решил, что я…

– Скорее всего, в Девятиград сегодня уйдет сообщение о новом кудыр-маге, – подтвердил страшную догадку «племянника» Дихрон. – Боюсь, твоей персоной может заинтересоваться сам гранмаг – глава магкона.

– Оказавшись запертым в пещерах треснутой горы, я думал, что хуже не бывает. Как же я ошибался!

От жары и внутреннего напряжения после тяжелого гипнотического сеанса парень истекал потом. Он сунул руку в карман за платком, но вместе с тряпицей оттуда вывалились золотой кулон Вероники и несколько блестящих камушков, каждый из которых был прикреплен к собственной серебристой цепочке.

– Вирлен, откуда это у тебя?

– Случайно снял вместе с украшением. У этого типа столько веревочек на шее, что некоторые спутались с моим кулоном, а отцеплять было некогда. Опять какие-нибудь амулеты?

– Да так, мелочь, не стоящая особого внимания, – фальшиво объяснил волшебник.

– Дядя, ты опять за свои фокусы?! Если это пустячные вещицы, я выброшу их в первый же пруд или озеро, которое попадется на пути.

– Не хотел тебя расстраивать, племяш, – пошел на попятную Дихрон, – но ты только что украл целое состояние. Хочешь, сообщу, сколько стоит каждый из этих камушков?

Глава 16 Форс-мажорные обстоятельства

Анвард оказался необычайно подвижным мужичком средней упитанности. Он практически ни минуты не стоял на месте, постоянно отдавая какие-то распоряжения, что-то на ходу записывая в висевший на шее блокнот, с кем-то разговаривая, присматривая за грузчиками и советуясь с офицерами охраны… С Дихроном он поздоровался небрежным кивком. Андрею даже показалось, что торговец принял волшебника за одного из своих многочисленных помощников.

Однако землянин ошибся. Просто гости попали во двор предпринимателя в самый горячий момент, когда хозяин выдавал задания на вторую половину дня. Как только он закончил, лично пригласил «родственников» в большой двухэтажный дом.

– Прошу прощения, господа. Очень рад вас видеть, но дела прежде всего. Как поживаешь, друг мой? Удалось встретиться с Ромудом? Договорились?

– Мои дела идут замечательно. От Ромуда большой привет. Ты не поможешь выбрать костюм магира, а то никак не сменю свою старую одежду, – не мог не похвастаться волшебник.

– Растем? Поздравляю. Значит, затея удалась?

– Мой бизнес действительно совершил рывок вперед, но без проблем не обошлось, как понимаешь.

– Трудностей не бывает лишь у бездельников. Этот молодой человек и есть ваш первый клиент?

– Да, но в нашем мире он выступает под именем моего племянника. Знакомьтесь – Вирлен. А это Анвард.

Мужчины пожали друг другу руки. Только сейчас Фетрову удалось рассмотреть нового знакомого. Этот человек как-то сразу внушал доверие. То ли в выражении его лица, то ли во взгляде больших светло-карих глаз имелось нечто, говорившее об искренности и порядочности. Одежда купца, в отличие от их собственной, не имела ни капюшона, ни лямок. Школьный друг Ромуда носил обычные брюки, слегка расклешенные книзу, и рубаху с коротким рукавом. Владельцы крупных торговых гильдий принадлежали к высшему сословию и стояли на одной ступеньке с магирами.

– Вы откуда будете? – спросил купец.

– Я живу на Земле, – ответил Андрей. – Прилетел на Инварс специально, чтобы попасть в завратную реальность.

– Как впечатления?

– В восторге от здешней природы, в восхищении от невероятных чудес и в ужасе от местных порядков и нравов. Вы не представляете, в какой переплет мы тут угодили.

– Племяш, не спеши, – остановил фокусника волшебник и, перейдя на официальный тон, обратился к торговцу: – У нас с пареньком есть серьезное дело к тебе, уважаемый.

– Сначала обед, потом все остальное, – поднял руки хозяин.

В кабинете, куда сразу после трапезы отвели гостей, пахло лавандой, корой вишни и еще чем-то. Фетров вдохнул глубже, пытаясь определить третий компонент. Анвард понимающе усмехнулся, положив парню руку на плечо:

– Я сам долго пытался угадывать здешние благовония, а потом бросил. Смесь называется «Повышенный интерес», и рецептура ее очень сложная. Не меньше двадцати компонентов.

– Ого!

– У господ из высшего сословия, – тут же начал пояснять Дихрон, – используются сложные благовония, каждое из которых имеет конкретное название и применяется строго по назначению, в зависимости от цели. Для отдыха одни, для работы другие…

– Присаживайтесь, господа. Готов выслушать вас. – Анвард, похоже, ценил свое время и не любил тратить его попусту.

– Уважаемый, – начал новоявленный магир, – мы обладаем некоторой важной информацией, причем весьма взрывоопасной, которую я хотел бы выгодно продать.

– Ну что ж, нынче информация – товар ходовой. Кто предполагаемый покупатель?

– Есть две заинтересованные стороны. Первая – кронмаг или лица его ближайшего окружения. Вторая – один из самых высокопоставленных магов. Он, полагаю, готов расстаться с немалыми деньгами, лишь бы наши сведения не дошли до чужих ушей.

– Опасные у тебя покупатели, приятель. С такими связываться – себе дороже. Ладно, я человек рисковый. Предлагаю пятьдесят монет сразу и половину суммы от реализации твоих новостей при дворе его магичества. Условия устраивают?

– Вполне, – согласился волшебник и повернулся к Фетрову. – Вирлен, выкладывай все, что слышал.

Когда Андрей закончил рассказывать о своих приключениях в недрах треснутой скалы, в кабинете повисла напряженная пауза.

– Я подозревал, что в Жарзании назревает нечто подобное, – невесело заметил Анвард. – А иначе с чего это вельможи вдруг резко пошли навстречу нашему брату? Мне в этом году маграф раз десять предлагал распустить моих воинов и обеспечивать охрану его силами за мизерную плату.

– В Пуролграде все торговцы так и сделали. Говорят, их прибыль сразу подскочила вдвое, – сообщил «дядюшка» Вирлена.

– Поросенка тоже откармливают, прежде чем пускают на мясо, – махнул рукой купец.

– Думаешь, это часть заговора?

Хозяин дома задумался.

– Гермаг Ливаргии – опасный противник, – наконец произнес торговец. – А планы у него – хуже некуда. Полагаю, он действительно начал готовиться загодя. Слухи о неизлечимой болезни кронмага ходили еще до того, как я здесь обосновался, а с того момента уж больше двух годков прошло.

– Они хотят спровоцировать на Инварсе ликвидацию всех Врат. Это прямой удар по моему бизнесу. – Дихрон хоть и не являлся торговцем, за свою прибыль переживал очень сильно.

– Неужели блокировка Врат приведет к подобному коллапсу? Жили же мы без них как-то раньше, и никаких проблем не было. – Школьный друг Ромуда с грустью посмотрел на потолок.

– Я рассказал только о том, что слышал собственными ушами, уверяю вас, ни одного слова сам не придумал, – принялся горячо оправдываться Андрей.

– Верю, иначе бы и не волновался. Одно непонятно: почему о подобном прорыве Жарзании на Инварс ничего не было слышно раньше? Очень уж все на руку заговорщикам. Близкая смерть кронмага, всплывшая из недр древности легенда, открывшаяся возможность пополнить собственные богатства за счет захвата чужого мира, пусть даже частичного… – Купец задумался. – Погоди, ты говорил, что в комнате для прослушивания жил какой-то коротышка. Можешь его описать?

– В пещере не хватало света. Я не успел толком рассмотреть этого человека. Только неприятный высушенный голос и небольшой рост. Его макушка мне была по грудь, не выше.

– Подросток, что ли?

– Определенно нет. Его речь и поступки скорее соответствовали зрелому мужчине.

– Странно. Дихрон, какого самого низкорослого человека ты встречал в Жарзании?

– Если сравнивать с Вирленом, ему по плечо будет, а то и выше, но в пещере действительно было темно. При тусклом освещении гаснущего светлячка парень мог и ошибиться. Он же не на пироги к нему пришел.

– Знать бы еще, на кого работал ваш низкорослик. Наверняка ведь специально подслушивал, о чем говорят заговорщики, знал, где они собираются. Опять же использовал самый обычный способ передачи звука – через слуховые каналы. Значит, не сомневался, что господа гермаги позаботятся о магическом прикрытии своей тайной встречи.

– Думаешь, кронмагу уже все известно? – забеспокоился волшебник, будто ему только что залезли в карман.

– Вряд ли. Франуг бы уже начал действовать. Он хоть и неважно себя чувствует, но мужик сильный.

– Кстати о кронмаге. – Андрей не мог не поделиться тревогой, почувствовав в Анварде человека, способного повлиять на ситуацию. – Сегодня мы поймали на горячем одного человека. Он за нами следил.

Фетров вкратце поведал о случае в лесу.

– Да, паренек, ну и влип ты в историю! – воскликнул торговец. – В этом мире фокусы показывать – занятие само по себе опасное, а в день Красного солнца… Пожалуй, мне завтра же придется отправиться в Девятиград. Надо срочно переговорить с его магичеством.

– Мы пойдем с вами? – спросил турист.

В это время, потревоженная шумом беседы, из капюшона землянина выползла змея. Она внимательно осмотрела комнату, задержав взгляд на новом человеке, потом перебралась с одного плеча своего скакуна на другое и, свернувшись кольцом, замерла, прислонившись головой к его уху.

– Гюрза? – Торговец расширил глаза от удивления.

– Принцесса, – пояснил змееносец. – Я у нее лошадью подрабатываю на полставки. Пытаемся найти ей новое пристанище, но у дамы слишком завышенные требования. Кстати, именно из-за нее мы и оказались в той самой пещере.

Рассказывая о своих приключениях в недрах треснутой горы, Андрей так спешил, что забыл упомянуть о певунье.

– Дихрон, – хозяин перевел взгляд с «племянника» на «дядю», – ты где откопал такого туриста? Он же притягивает к себе все неприятности нашего мира.

– Нет, Анвард, ты ошибаешься. Благодаря Вирлену я расплатился с долгами, выжил после стычки с гончими пуролградского магира, получил титул и… все, – чародей запнулся, решив не сообщать другу о том, что после стычки с ловчарами в кармане волшебника оказались очень редкие амулеты.

Под нажимом «племянника» титулованный чародей все-таки рассказал фокуснику о необычной добыче, прицепившейся к кулону Вероники. К сожалению, защитных амулетов среди них не оказалось. Синий камешек усиливал созидательную магию, красный увеличивал мощь разрушительных заклинаний, серый с желтыми вкраплениями позволял запечатывать сложное волшебство, чтобы потом извлечь его за долю секунды, и последний, черный с белым глазком булыжник, являлся поглотителем. Он впитывал в себя до пяти заклинаний средней силы, после чего требовалась очистка камня. Именно этот камушек остался в собственности Андрея.

– Хочешь сказать, ты заполучил себе сверхвыгодного клиента? – усмехнулся торговец. – Смотри, от радости не забудь, что тебе его еще как-то надо отправить обратно домой. И я уверен, тем путем, каким он попал в Гетонию, уже не получится.

– А в Девятиграде есть свои Врата? – спросил Фетров.

– Имеются неподалеку.

– Так, может, вы переговорите с кронмагом, и он распорядится…

– Его магичество – человек непредсказуемый. Как он поступит, я не знаю. Но везти тебя в столицу без предварительного разрешения Франуга считаю делом очень рискованным.

– Но вы же человек рисковый! – напомнил Фетров.

– Я и не отрицаю, – усмехнулся Анвард, – однако не в моих правилах подвергать опасности чужие жизни. Нет, сейчас тебя нужно спрятать в тихом месте. Если вопрос решится положительно, я вернусь домой с отрядом латников, и мы без происшествий доберемся, например, к дамуторским Вратам. Это гораздо ближе Девятиграда. Если разговора с правителем у меня не получится, что ж, будем искать другие пути.

– Ты считаешь, что кронмаг может отказаться тебя выслушать? – поднял брови Дихрон, который не раз слышал о почти дружеских отношениях между повелителем и Анвардом.

– Не знаю, в каком виде я его застану. Мне недавно передали, что в столицу срочно вызван внук правителя Зулг. Похоже, скоро у нас будет новый кронмаг, а он, по слухам, купцов не очень жалует.

– Дела… – протяжно вымолвил магир. – И где мы будем прятать моего племянника?

– Есть у меня на примете одно местечко. Очень красивое, но волшебникам туда вход заказан.

– А как же дядя? – неожиданно для самого себя растерялся фокусник.

– Ничего, племяш, пару дней отдохнем друг от друга.

– Я вернусь через трое суток, – уточнил торговец. – Если у меня не выгорит, молодой человек покинет убежище утром четвертого дня. Ты будешь ждать его в деревне, которая расположена по пути к Живой роще.

– Хочешь спрятать его под носом у гермага Ливаргии? – удивился Дихрон.

На территории Жарзании уголков, куда магам не следовало заходить, было много. Чаще всего причиной служили залежи черного гранита, который при больших скоплениях высасывал из чародеев все соки, после чего редкий волшебник сохранял рассудок. Иногда среди антимагических камней черного цвета попадались осколки с красными, синими или белыми вкраплениями. Они были большой редкостью и имели высокую цену. После соответствующей обработки эти камушки становились амулетами различного назначения. Один из них сейчас висел на шее фокусника.

– Парня считают волшебником. Следовательно, там его будут искать в последнюю очередь. Верно я говорю?

– Пожалуй, с такими аргументами не поспоришь.

– Тогда собирайтесь. Одежду без лямок тебе подготовили, продукты соберут через час. Ты на лошади скакать умеешь? – Купец посмотрел на Андрея.

– Не знаю. Раньше не приходилось.

– Ладно, отправитесь на телеге. Мои люди повезут товар в Лирград, заодно и вас подбросят.

– Спасибо огромное, – поднялся Фетров. – Только у меня еще одна проблема. Надо бы принцессу где-нибудь пристроить.

– Сначала решим главную задачу, потом займемся остальными, – пообещал Анвард.

Певунья снова перебралась в капюшон, и теперь ничто не напоминало о ее присутствии. Собеседники покинули кабинет гостеприимного хозяина. Через полчаса «родственники» тряслись в телеге, следуя по дороге на северо-запад. К утру они собирались прибыть в ту самую деревеньку, где должен был остаться Дихрон.

– Племяш, а ты знаешь, Живая роща тоже своего рода достопримечательность. Так что не горюй, твой тур, несмотря ни на что, продолжается. Я свои обязательства выполняю по полной программе.

– Думаешь, я собирался предъявлять претензии?

– Кто тебя знает?

– Не волнуйся, дядя. У нас это называется форс-мажорными обстоятельствами.

– Опять какие-то заковыристые слова. Ты можешь говорить проще?

– Могу, – устало вздохнул фокусник. – Если проще, это причины, которые влекут за собой срыв сделки, но не по вине лиц, ее заключивших. Например, ты обещал показать мне какое-нибудь чудное дерево, а его накануне снесло ураганом.

– То есть за эти моржовые обстоятельства я не должен платить неустойку? – заулыбался волшебник.

– Именно так.

– Как говоришь, слово называется?

– Форс-мажор.

– Надо же! Такое заковыристое и тем не менее очень полезное.

Пока гид запоминал новое слово, Андрей прокручивал в голове встречу с торговцем. Мужик ему, несомненно, понравился. И своим гостеприимством, и готовностью оказать помощь даже в таком рискованном деле. Купец очень быстро принимал выверенные решения и не шел на сомнительные авантюры, стараясь не подвергать опасности чужие жизни.

«Полный антипод «дядюшки». Тот готов на любую аферу, если она пахнет деньгами. А еще волшебник!»

– О чем задумался, племяш?

– О твоем друге. Хороший он, видать, человек.

– Да, очень богатый и очень полезный, – не стал возражать Дихрон.

– Куда подевался Гридон? – Магринц обнаружил пропажу своего ратора только перед ужином. Пора было готовиться к новому походу в завратную реальность, а первого помощника и след простыл. – Удавлю мерзавца собственными руками.

Накануне Оршуг попал в жесткую осаду дочки Мугрида, вырваться из которой удалось только после обеда. Девица буквально затащила мужика в свои покои и приняла все меры к тому, чтобы он не смог покинуть их, не обидев навязчивую хозяйку. Не желая портить отношения с господином, магринц терпел все ее выходки. Из цепких объятий толстушки его выручило новое распоряжение гермага, переданное Суричем.

Пленник с радостью воспользовался столь благовидным предлогом и вырвался на свободу. Добравшись до своих апартаментов, Оршуг узнал две новости: во-первых, Гридона никто не видел со вчерашнего вечера, и, во-вторых, несколько раз заходил шурин. Похоже, у Тузога произошло нечто из ряда вон, если он передал через денщика, что будет ждать в саду до тех пор, пока хозяин не вернется.

– Что стряслось? – Толстяк поправил пирамидальный шлем и пожал руку маграфу.

– Пока мы с тобой пировали у гермага, мой дом подвергся нападению. Вчера несколько разбойников в серых масках снесли двери, разворотили стены, убили семерых охранников и троих слуг. Но самое главное – они приходили за конкретной особой. Одной из тех, кого позавчера привел твой ратор.

– И где она сейчас?

– Пропала вместе с подругой.

– Есть предположения, чьих это рук дело?

– Пока нет, но почерк выдает профессионалов. Действовали быстро и слаженно.

– Тебя это не оправдывает. Надо было сразу усилить охрану, – недовольно пробурчал магринц.

– Оршуг, я тебя хоть раз подводил?

– Сегодня, – с нажимом в голосе произнес магринц и добавил: – Первый.

– Твои пленницы в руки наемников не попали. – Обида сквозила в каждом слове шурина. – А охрану я действительно усилил, оставив девиц на попечение магира Лоргуда. Он один пятерых стоит.

– Почему ты так уверен, что они не достались наемникам?

– Слуги (из тех, кто в живых остался) доложили, что разбойники покидали дом без добычи и ужасно ругались.

– И как такое могло случиться?

– Полагаю, Лоргуд увел их из дома через потайной ход и сейчас прячет от посторонних глаз. В день Красного солнца он со мной встречаться не рискнет, а завтра обязательно даст о себе знать.

– Ты уверен, что это действительно так?

– Девять против одного.

– Будем надеяться, но я должен подстраховаться. Твой магир в курсе, что девчонку нельзя обрабатывать колдовством?

– Естественно, он будет воздействовать на синеглазку только через ее чернявую подругу.

– Хорошо. Я завтра уезжаю из Лирграда. Прибуду дней через пять. Найдешь место, где ее спрятать так, чтобы никто больше не нашел?

– Что-нибудь придумаю. Ты не хочешь рассказать, что в твоей красавице ценного?

– Поверь, тебе этого лучше не знать.

– Как скажешь.

Тузог кивнул на прощание и направился к выходу из сада. Магринц повернул к дворцу. Он решил переговорить с гермагом.

– Милый, сколько можно ждать? – В коридоре вельможа снова наткнулся на Равис. – Нельзя заставлять даму скучать, я ведь и обидеться могу.

– Обижаться не надо, сладкая моя. Мужчина не всегда принадлежит себе. Сейчас мне нужно получить некоторые наставления от твоего отца. Завтра я должен отправиться в очень важный поход.

– Для таких дел существуют раторы. Пусть он идет к моему папеньке, а ты – ко мне.

– Отправлять первого помощника к повелителю Ливаргии – это верх неуважения к господину.

– Вчера, значит, было можно, а сегодня уже «верх неуважения»? Не думала, что ты так рано начнешь меня обманывать, коварный.

– Мой ратор был вчера у твоего отца?

– А то ты не знаешь?

– Знаю, конечно, – быстро сориентировался в ситуации магринц. – Просто забыл. С тобой забываешь обо всем. Вчера я отправил его в Ориград по срочному делу. А этот нерасторопный недотепа до сих пор не вернулся, теперь вот самому приходится все делать.

– Хорошо. – Толстушка напустила на лицо строгость и, указывая на Оршуга пальчиком, снисходительно произнесла: – Даю тебе пятнадцать минут, потом сразу ко мне.

Вельможа не стал ничего обещать. Неожиданное открытие многое объясняло. Необходимость разговора с повелителем Ливаргии возросла на порядок.

В гостиной перед покоями гермага толстяк наткнулся на человека в черной маске и вздрогнул от неожиданности.

– Хозяин у себя?

– Да, господин магринц.

– Он меня примет?

– Сейчас доложу.

Спустя минуту вельможа был в кабинете.

– Добрый день, господин Мугрид. – Вошедший снял пирамидальный головной убор.

– Присаживайся, Оршуг. – Гермаг пребывал не в лучшем расположении духа. Вернувшийся из Ориграда Сурич сначала поведал о странной истории с чужаком, который оказался настолько искусным бойцом, что перед неминуемой смертью один из наемников был вынужден обратиться к силе, чем вызвал смерч. Хорошо еще, что колдовство не только разорвало на куски волшебника, но и выполнило свою задачу. Чужака, скорее всего, закопало в землю, правда, труп ратор не увидел. Вторая новость порадовала еще меньше: синеглазке удалось скрыться. И теперь найти ее будет гораздо труднее. – Я слышал, моя дочурка задушила тебя в своих объятиях.

– Прошу прощения, господин. Она была слишком напористой, а я – недостаточно устойчив к ее прелестям.

– Зачем извиняться зря? Как зять ты меня вполне устраиваешь. Или ты собираешься всю жизнь вдовствовать? В этом деле не стоит брать пример с меня.

– Личную жизнь начну обустраивать, как только реализую ваш план, господин. Поэтому вскоре я вынужден буду откланяться. Мне еще нужно людей подобрать.

– С гермагом Арзанса договоренность достигнута. Он обещал оказывать всяческую поддержку, – сообщил повелитель Ливаргии. – Мое содействие в подборе людей требуется?

– Нет. У меня возникли две небольшие проблемы другого характера, – вздохнул Оршуг.

– Рассказывай.

– Первая связана с Равис. Я бы не хотел ее огорчать, но она решительно настроена на ужин со мной…

– …В качестве десерта? – пошутил гермаг. – Считай, что этой проблемы уже нет. Что еще?

– Ко мне сейчас подходил шурин. Сказал, что вчера на его дом было совершено нападение. Поскольку я отчасти считаю себя виновным в его беде, прошу помочь маграфу Тузогу восстановить жилище.

– Нападение в Лирграде? Очень странно! А почему ты считаешь себя причастным?

– Дело в том, что я вчера немного загодя привез небольшой подарок своему господину. Скоро ведь день Синего заката. Оставил его в доме шурина…

– Что за подарок? – перебил вассала Мугрид.

– Это сюрприз, мой господин, но уверяю вас, он был очень ценным.

– Был?

– Да, повелитель. Наемники в серых масках воспользовались отсутствием хозяина и ворвались в дом. Забрали они только мой сюрприз. Судя по всему, именно за ним и приходили.

– Откуда разбойники могли знать, что у маграфа имеется нечто?

– Им, похоже, кто-то нашептал.

– Кто?

– Помните моего нового ратора?

– Невзрачный мужичок, который сопровождал рабынь?

– Да. У меня такое ощущение, что он решил поживиться за мой счет. Только Гридон знал, где находится эта дорогая вещь. – Магринц специально не уточнял, какой подарок он приготовил господину, ведь при определенных обстоятельствах все можно переиграть, а дарить Мугриду синеглазку стоило лишь в самом крайнем случае.

– Ты наказал негодяя? – Отец Равис замечательно изобразил негодование. – Если понадобится, в моих подвалах имеются очень эффективные пыточные камеры.

– Благодарю, господин. Как только я отыщу мерзавца, он пожалеет о том, что появился на свет.

– А Тузогу я обязательно помогу, пусть обратится к моему ратору. И дом ему починят, и в поисках пропажи помогут. Ведь украли фактически мою вещь, да еще у меня под носом. Такое прощать нельзя! У тебя все?

– Да, мой господин!

Гермаг вызвал Сурича:

– Найди Равис, скажи ей, пусть немедленно отправляется в библиотеку и ждет меня там.

– Слушаюсь, хозяин.

Когда ратор вышел, Мугрид снова обратился к будущему зятю:

– Теперь тебя никто в моем доме не задержит. Успехов.

– Я буду очень стараться, господин.

После ухода магринца Сурич снова был вызван в кабинет.

– Если маграф Тузог обратится за помощью, распорядись предоставить ее в кратчайшие сроки, – приказал гермаг.

– Будет исполнено.

– И еще: распорядись, чтобы за домом маграфа хорошенько присматривали. Вполне возможно, его люди будут активно разыскивать синеглазку. Если ее отыщут, я хочу, чтобы девица оказалась у меня, минуя родственника Оршуга. Причем для всех ищеек Тузога, кто выживет (если таковые окажутся), она должна считаться погибшей. Наших исполнителей потом тоже всех убрать. Понятно?

– Да, господин.

Оршуг без препятствий добрался до своих покоев. По пути он вспомнил еще об одной проблеме, которая могла возникнуть стараниями Гридона. Нужно было срочно избавиться от захваченного в завратной реальности чужака. Магринц собирался отдать соответствующий приказ денщику, но в малой гостиной толстяка поджидал новый сюрприз.

– Приветствую вас, господин. – Брат маграфа Скергона быстро вскочил со стула.

– Жовш? Ты что тут делаешь? Разве я не приказал охранять пленника?! Знаешь, что бывает с теми, кто не выполняет моих приказов?

– Прошу меня сначала выслушать, а потом обвинять, если будет в чем.

– Хорошо, говори, только быстрее. Времени совершенно нет.

– Постараюсь быть кратким. Ночью в Ориград прибыл ваш новый ратор.

– Где этот мерзавец?! Я удавлю его собственными руками.

– Поздно. Кардыбл прибрал Гридона к себе на рассвете.

– Его счастье. Зачем он приезжал?

– Ваш первый помощник забрал пленника, сославшись на ваше личное указание доставить его в Лирград.

– И ты отдал?! – Магринц одарил собеседника гневным взглядом.

– Я не вправе прекословить ратору, но его решение сопровождать чужака в одиночку меня насторожило. Я решил проследить, – скороговоркой выпалил Жовш.

– И что? – Вельможа слегка успокоился, сознавая правоту брюнета.

– Гридона на окраине перелеска ждали пятеро воинов. Я не мог слышать их переговоры, но, скорее всего, им он и собирался передать пленника. Ратор пообщался с главарем шайки, а потом вашего помощника проткнули копьем.

– Туда ему и дорога. Что с чужаком?

– Вот тут и начинается самое интересное. Пленника тоже попытались отправить к Кардыблу, но парень оказался настолько ловким, что увернулся от коварного удара в спину, и копье лишь перерезало веревки, – немного приврал Жовш. – Затем агент расправился с четырьмя бандитами и схватился с их главарем.

– Он настолько хорош? – Оршуг решил, что разговор затянется, и присел, разрешив то же самое сделать собеседнику.

– Я и сам удивился, но разбойник все-таки оказался более опытным воином. Наш пленник вскоре был обезоружен, оставалось лишь нанести завершающий удар… как вдруг под ногами воина возник самый настоящий смерч. Главаря кинуло в небо, а там, где только что лежал чужак, образовалась большая яма.

– Откуда смерч? На небе целый день ни тучки.

– Я сам был в шоке. Но вскоре причина стала ясна. На краю ямы появился всадник в черной маске. Он, похоже, ничего странного в случившемся не видел. Мужик просто пытался найти ловкого пришельца на дне воронки.

– Что за всадник?

– Я знаю только одного волшебника, который носит черную маску с прорезями в виде бьющих друг в друга молний и клыками шкаронды по бокам.

– И он колдовал в день Красного солнца? – перешел на шепот магринц.

– Судя по всему, да.

– Надеюсь, пленника он не нашел?

– Нет. Мне кажется, того закопало в землю живьем.

Оршуг замолчал, пытаясь переварить свалившиеся на него сведения.

– Выходит, ратор нашего гермага не кто иной, как… – толстяк не договорил, но собеседник прекрасно понял, о ком речь.

– По-моему, другого объяснения не существует.

– Опасные сведения ты принес, Жовш.

Не обладая способностями к волшебству, брюнет имел довольно поверхностное представление о законах, предписанных специально для титулованных чародеев. Один из них грозил едва ли не смертной казнью тому, кто каким-либо способом скрывал от магкона сведения о кудыр-магах. Мугрид же прятал не сведения…

– Считаете, я должен был смолчать? – Братоубийца заволновался, заметив бледность на лице господина.

– Нет, но тайна, в которую мы с тобой влипли, пахнет могилой даже для меня.

– Не может быть! – воскликнул Жовш.

– Ты смеешь ставить под сомнение мои слова?!

– Нет, господин.

– Тогда советую немедленно забыть обо всем, что ты сейчас рассказал.

– Слушаюсь!

– Это все? – Магринц вспомнил, что ему следует поторопиться.

– Гридон перед отъездом рассказал о синеглазой девице, из-за которой он стал ратором. – Чувствуя, что вельможе не терпится закончить беседу, Жовш заговорил очень быстро: – Дело в том, что я с ней сталкивался дважды по ту сторону Врат. Эта бестия очень опасна.

– Кто она? Тоже агент?

– Нет. Девица даже не с Инварса.

– Почему раньше не предупредил?

– Я сам не видел ее среди пленниц.

– Раз ты так хорошо знаешь синеглазку, сейчас же отправляйся к маграфу Тузогу. Как только ее найдут, будешь лично отвечать за ее сохранность.

– Она сбежала?

– Не совсем. Придешь к моему шурину, он все расскажет. Подожди несколько минут здесь. Мой денщик передаст тебе рекомендательное письмо, он же объяснит, как добраться к Тузогу. И помни: ни слова о том, что видел сегодня на рассвете. Иначе за твою жизнь я не дам и ломаного гроша. – Оршуг поправил шлем, встал и решительно направился в свои покои.

– Я уже все забыл, господин.

Жовш поднялся и подошел к окну. Мысленно он проклинал себя за необдуманное решение явиться к магринцу. Уж очень хотелось оказаться рядом с синеглазой красавицей. А та взяла и улизнула.

«И кто меня за язык тянул? Про смерч можно было и промолчать. Хотя нет. О нападении разбойников на Гридона Оршуг мог вскользь упомянуть в разговоре с гермагом. Если за этим стоит его человек, тогда бы все равно докопались, кто оказался свидетелем запрещенного колдовства. А свидетели важных тайн долго не живут».

Глава 17 Слепой старик

Ночь подруги провели в какой-то вонючей ночлежке, потом весь день перемещались с места на место, пытаясь сбить со следа невидимых охотников. Последняя гостиница была уже пятой по счету. Женщины только здесь смогли немного перевести дух. Ближе к ужину Лоргуд принес Веронике новую одежду без лямок и капюшона – обычное летнее платьице с широким поясом и шляпку с яркой лентой. Через журналистку он объяснил, что будет выдавать Таркову за свою дочь – дескать, разбойники ищут двух простолюдинок, а потому следует немного усложнить им жизнь.

Таким образом синеглазка стала представителем высшего сословия.

– А я?! – возмутилась Злавадская.

– А вы, мадам, будете исполнять роль гувернантки своей подруги и заодно моей служанки. Объясняю, что для этого на людях вы должны быстро и беспрекословно исполнять любое мое указание.

– Едрена-матрена к твоей бабушке! А более престижной должности нельзя было найти?

– Нельзя. Но завтра мы придем к моему господину, вполне возможно, что у него другие намерения.

Когда Лоргуд опять куда-то вышел, Мадлена принялась жаловаться новой госпоже, описывая свое бедственное положение в особо ярких красках.

– Эдак ты тут скоро королевой станешь, а меня отправят на галеры веслом махать, – закончила многословную тираду брюнетка.

– Давай не будем ныть раньше времени. Ситуация только нам же на пользу. Насколько я успела понять, у дочери магира гораздо больше свободы передвижения.

Еще накануне женщины постарались выведать у личного охранника как можно больше о Жарзании. Злавадской пришлось приложить максимум обольстительности и красноречия, чтобы по крупицам вытянуть из Лоргуда нужные сведения.

– Я помню, магир говорил, что девушки из высшего сословия вольны путешествовать по стране.

– Вот видишь.

– Ага, только еще он добавил, что ни одна из барышень твоего круга не отправится в путешествие без хотя бы одного охранника с магическими способностями. Это у них что-то вроде дворянского этикета.

Вероника окинула подругу пристальным взглядом.

– Мужиком не буду, и не уговаривай, – моментально ощетинилась Мадлена.

– Да… из такой не получится, – покачала головой Таркова. – Слишком многое пришлось бы прятать. Опять же, какой из тебя волшебник?

– Попрошу без намеков! Мое тело, между прочим, соответствует лучшим стандартам с точки зрения мужского восприятия. И я в этом не раз убеждалась.

– Вот потому-то охранник из тебя и не получится. Ладно, сначала вырвемся на свободу, а потом будем решать остальные проблемы. Кстати, ты не выяснила, что у них сегодня с освещением? Город словно перекрасили, а наша кожа вообще приобрела какой-то лиловый оттенок. Кошмар, да и только.

– Магир сказал, что это из-за Красного солнца. Раз в девять лет у них восходит багровое светило и окрашивает все в необычные цвета.

– Надеюсь, это не из-за радиации. – Как бывшей военнослужащей, Тарковой приходилось слышать, что при ядерном взрыве в атмосфере могут появляться некоторые отклонения. – А то, может, зря мы ходили под открытым небом, надо было не высовываться из-под крыши?

– Ничего опасного в этот день не происходит, просто волшебникам нельзя колдовать.

– Почему?

– Могут то ли с ума сойти, то ли голову потерять, я так до конца и не поняла. Лоргуд что-то пробормотал себе под нос, а я переспрашивать не стала. Мы же с тобой договорились слишком сильно не давить на него.

– И ты молчала? – Новоиспеченная «дочь магира» одарила переводчицу взглядом, в котором читалось возмущение.

– О чем?

– И она еще учила меня аналитическому мышлению! Мадлена, у тебя ум только на сенсации настроен? Для собственной безопасности он не работает?

– Вероника, при чем здесь…

– Да при том! Мы целый день ходим за ним, как две полудохлые курицы, а ведь запросто могли помахать джентльмену ручкой еще днем.

– А как же мой браслет?

– Я, конечно, понимаю, что многие мужики готовы из-за тебя голову потерять, но не в прямом же смысле. Или ты думаешь, он, несмотря на угрозу лишиться разума, нашлет на тебя убийственное заклинание?

На лице брюнетки вспыхнула радость и почти сразу погасла:

– Допустим, сегодня он колдовать побоится. А завтра?

– Тебе так понравилось украшение, что ты не желаешь с ним расстаться? А я, как твоя госпожа, считаю, что от браслета следует избавиться. И пусть только какой-нибудь кузнец попробует не согласиться с мнением дочери магира. Кстати, насколько я помню, по дороге сюда мы проходили мимо каких-то мастерских.

– Ой! А ведь и правда! Вероника, ты просто душка!

– Опять за свое?

– Не буду, вырвалось совершенно случайно. Можно сказать – в порыве бесконтрольного всплеска эмоций. Со мной это бывает.

– А ты постарайся контролировать свои всплески, чтобы другим не захлебнуться. – Таркова подняла руку, остановив ответное высказывание подруги. – Значит так: нашим магиром я займусь, как только он за нами придет. Твоя задача – обыскать мужика, нам наверняка понадобятся его деньги.

– Ты его?.. – Злавадская провела ребром ладони по горлу.

– Мадлена, – девушка с осуждением посмотрела на брюнетку, – неужели я похожа на бесчувственного головореза? Мужик нас из заточения вытащил, правда, по долгу службы собирается вернуть обратно, но убивать его из-за этого… Ни в коем случае.

– Спасибо. А то он мне даже нравиться начал.

– Чем, интересно?

– Ну как… Выглядит неплохо. Обходительный. Разве этого мало?

– Каким ему с нами приказали быть, такой он и есть. А если бы ему дали команду уничтожить пленниц, он бы с той же обворожительной улыбкой проткнул нас кинжалом.

– Да ну?

– Ладно, если тебе от этого легче, Лоргуд, как истинный джентльмен, постарался бы дам в мир иной отправить безболезненно, а потом долго страдал. Тьфу, – не удержалась Таркова.

– Вероника, а чем тебя мужчины обидели? – задумчиво спросила журналистка. – Я же вижу, ты к себе ни одного на пушечный выстрел не подпускаешь. За исключением разве тех, с кем сражаешься.

– Может, это лучший способ найти среди них настоящего? – улыбнулась подруга, но Злавадская успела заметить грусть в ее глазах. – Все, хватит болтать. Когда наш поводырь собирался вернуться?

– По-моему, он уже опаздывает.

Магир действительно опаздывал. Мадлена успела еще пару раз выглянуть в окно, хотя Лоргуд настоятельно рекомендовал не показывать себя случайным зевакам.

– Странно, до ночи еще далеко, а улицы будто вымерли.

– С таким непривычным освещением, наверное, лучше дома сидеть, – предположила Таркова. – А может, здесь просто район тихий.

Когда журналистка третий раз отодвинула шторы, она вскрикнула:

– Вероника! Смотри, сейчас его убьют.

– Кого?

– Да гляди же!

Девушке достаточно было секунды, чтобы оценить ситуацию. В следующую она распахнула створки и выпрыгнула со второго этажа.

Судя по разодранной на спине жилетке, Лоргуд был ранен. Он отбивал выпады сразу троих бойцов, лица которых скрывали серые маски. Пока одинокому волшебнику еще удавалось сдерживать натиск, но четвертый противник в это время уже заходил сзади. На пути синеглазки он оказался первым.

Девушка щелкнула пальцами слева от злодея, а сама бесшумно появилась справа. Захват кисти, подсечка, быстрый и довольно неуклюжий полет коварного врага, а Таркова с его клинком уже летит в ноги следующему воину в маске. Тот не ожидал атаки снизу и не успел перейти к обороне.

Теперь раненому магиру и его неожиданной помощнице противостояли всего двое. Переглянувшись, наемники поспешили оставить поле боя. После вмешательства агрессивной амазонки они сразу поняли, чем может закончиться драка.

Журналистка только сейчас оказалась рядом с подругой. Прыгать из окна она не стала, зато, как настоящая прислуга, принесла шляпу госпоже:

– Едрена-матрена к твоей бабушке! Лоргуд, ты ранен?

– Пожалуй, да. Дамочки, дальше я вас сопровождать не смогу. Отправляйтесь немедленно на улицу…

– Скажи ему, пусть не тратит силы зря, – не понимая, о чем говорит мужчина, перебила Вероника. – Мадлена, позови кого-нибудь с постоялого двора, его нужно перевязать. А я пока проверю карманы этих двух храбрецов.

– Будь осторожна, они шевелятся, – предупредила брюнетка.

– Вы все-таки решили меня оставить? – спросил Лоргуд, когда Злавадская вернулась.

– Так будет лучше, – виновато пожала плечами женщина.

– Тогда поблагодари свою подругу, и пусть она надвинет шляпку на глаза. Даже при свете Красного солнца они не поменяли цвет. Держи. – Он вытащил расшитый бисером прямоугольный кошелек. – Вам пригодится.

Мадлена проворно спрятала деньги в карман юбки:

– Спасибо.

– Давай быстрей! – поторопила Вероника.

Синеглазая амазонка решила не прибегать к финансовой поддержке магира, посчитав денежные средства побежденных достаточными для побега. Первоначальный план изъятия средств у своего спасителя ей самой не очень нравился, и сейчас она почувствовала некоторое облегчение. Тарковой удалось полностью рассчитаться с человеком, вытащившим их из неприятности. Теперь они были квиты.

– Ты прямо ураган! – с трудом догнала подругу Злавадская.

– Двое в масках сбежали. Они вернутся с подмогой, поэтому нам следует…

– Понятно, понятно. Я же не спорю. Слушай, а ты так и будешь с окровавленным мечом идти? Не уверена, что у дам из высшего сословия принято разгуливать с оружием.

Таркова выбросила клинок в сторону.

– Так, глянь на меня со стороны. Платье не порвалось?

Журналистка быстро отряхнула подол, и женщины направились к мастерским. Они едва не опоздали: бородатый ремесленник собирался запирать дверь.

– Уважаемый, есть срочная работа, – сообщила Мадлена.

– Приходи завтра, – отмахнулся ремесленник.

– Я бы и пришла, но моя госпожа… – Злавадская ущипнула мужчину чуть выше локтя.

Он соизволил оглянуться и сразу отвесил три поклона:

– Прошу прощения, мадам. Чего изволите?

– У моей госпожи простужено горло, а желает она вернуть себе одну вещицу. – Брюнетка показала браслет.

Бородач слегка изменился в лице, но дверь открыл:

– Прошу, проходите.

Первой вошла журналистка, потом Вероника, а затем… мужик попытался закрыть за ними дверь. Обувь Тарковой не позволила захлопнуть мышеловку, а сама синеглазка тут же выскочила обратно. Ремесленнику пришлось вернуться в мастерскую под конвоем хрупкой амазонки. Она грубо толкнула мужика в угол и обратилась к Злавадской:

– Узнай, почему он всполошился. Похоже, чего-то мы с тобой все-таки не учли.

Девушка оказалась права, они допустили сразу три ошибки: дама из высшего сословия не имела защитника, она ответила на поклоны, а ее служанка вошла в дом раньше госпожи. Обладатель трех лямок на одежде сразу почувствовал неладное.

– Что за мир! Без мужика шагу ступить нельзя. Зря меня повысили в должности. Ну да ладно. Пусть освобождает тебя от украшения, а заодно расскажет о том, где нам нанять подходящего человека и как лучше выбраться из города. Еще спроси, сколько мы ему должны за работу?

Когда ремесленник сообразил, что убивать его никто не собирается, а за работу и полезную информацию даже заплатят, он разговорился. Девушки поняли, что Лоргуд немного кривил душой, рассказывая о поведении дам в городе. Видимо, методы Злавадской на него не слишком-то подействовали. Мастер же соврать боялся, особенно в первые минуты допроса. После того как в кармане обалдевшего трудяги оказалась пятая золотая монета, он сам предложил проводить женщин к восточному городскому рынку безопасными улочками.

– Торг там давно закончился, но нужного человека за деньги нанять несложно. И до городских ворот рукой подать.

Проводник беглянкам был действительно необходим. И для охраны, и для экономии времени. Существовал, конечно, риск, что мужик приведет их к стражникам…

– Я склонна ему поверить, – кивнула Вероника.

Журналистка только пожала плечами:

– А что нам еще остается?

До рынка троица добралась без происшествий, и ремесленник обогатился еще на две монетки.

– В том кабачке обычно собираются нормальные парни, которые не прочь честно подзаработать, – указал он на одноэтажное здание с конической крышей. – Плату за свои услуги они берут немалую, зато четко выполняют условия сделки. Только вот разговаривать с прислугой не будут.

– Что-нибудь придумаем, – узнав от подруги, в чем проблема, сказала Вероника.

Дамы вдвоем направились к круглому зданию. По дороге Таркова попыталась запомнить несколько слов, выучив фразу: «Мне нужен охранник для путешествия в Гетонию».

– Если мужчина соглашается, ты меня незаметно дергаешь за платье, я начинаю кашлять, а ты – разговаривать. Договорились?

– Попробуем, – согласилась журналистка.

К концу третьего дня пребывания в завратном мире ее задор сильно поубавился. Злавадская совсем иначе представляла себе их путешествие. Нынешнее положение начинало давить на психику, и больше всего угнетало бездействующее оборудование. Камера отказала сразу после начала вторжения и больше признаков жизни не подавала. По совету того же Лоргуда пирсинг пришлось снять и спрятать в карман, чтобы не привлекать ненужного внимания. Им сейчас никак не следовало выделяться.

Подруги практически добрались до цели.

– Что там происходит? – остановилась Вероника.

Трое мужиков, вышедших из-за соседнего здания, непонятно зачем тыкали длинными жердинами в землю. Присмотревшись, женщины увидели цель необычной охоты. Внизу, извиваясь всем телом, пыталась спастись пятнистая змея.

– Откуда в городе?.. – Злавадская не успела договорить, как заскрипела дверь, к которой направлялись дамочки, и на пороге появился высокий мужчина в сером одеянии.

– Господа, оставьте змею в покое! – произнес он стальным голосом.

– Не мешай, она плюнула в нашего приятеля и должна понести наказание, – отозвался один из охотников.

– Я вынужден настаивать. – Воин извлек меч из ножен.

Незнакомцы остановились, резко отпрянув от жертвы на расстояние плевка.

– Значит, ты готов понести наказание вместо нее?

– Не возражаю. Если у вас получится, конечно.

– Он же, наверное, волшебник. Из этих, как их, вархунов. – Самый сообразительный догадался, что лишь сумеречный вархун мог вступиться за гюрзу.

– Ну и что? Сегодня день Красного солнца.

– А может, ну его?

– Эдак каждая сволочь будет городским стражникам портить настроение в праздник?

Один из троицы то ли недостаточно выпил, то ли был не таким храбрым, как его собутыльники, зато его приятелям решительности было не занимать.

– Сейчас мы его уделаем на глазах прекрасной леди. – Забияки заметили даму из высшего общества и поклонились ей.

– Они собираются драться, – объяснила журналистка. – Из-за змеи. Мы идем?

– Погоди, – решила задержаться Таркова. – Хочу посмотреть, кто победит.

– Как будет угодно госпоже, – съязвила Злавадская.

Стычка продлилась недолго. Обладатель стального голоса в два-три приема разоружил каждого из противников, после чего храбрецы убежали, а сомневавшийся, наоборот, остался. Он догадался попросить прощения за себя и за приятелей и, подобрав мечи, покинул поле боя.

– Мадлена, этот мужик нам подойдет. Позови его.

Победитель спрятал клинок в ножны и собирался уходить.

– Я не могу, – дрожащим голосом прошептала журналистка.

– Почему? – удивилась Вероника.

– Она ползет по ноге. Мамочка, я сейчас ежика рожу от страха. – Даже при тусклом освещении заходящего красного солнца ее лицо казалось мертвенно-бледным.

– Мне нужен охранник для путешествия в Гетонию! – крикнула синеглазка единственную известную ей фразу.

Мужчина оглянулся.

– Ты б забрал свою змею, – сказала Таркова по-русски, показывая на ногу подруги.

Вархун несказанно удивился. Гюрза в ее нынешнем состоянии должна была сначала укусить любого из обитателей Жарзании и лишь потом, к примеру, переползти через труп. Воин поспешил к дамам.

– Поставь ей на пути руку.

– Я не могу, – произнесла Злавадская.

– Хочешь, чтобы она заползла под юбку?

– Не-эт! – чуть не плача затрясла головой журналистка.

– Тогда делай что говорю! Змея переберется на плечо и спрячется в капюшон. – Вархун давал советы, находясь в трех шагах от брюнетки.

– Мамочка! – Женщина выполнила приказ и дождалась, когда гюрза переберется в укрытие. – А д-дальше что?

– Я так понимаю, вы собрались в Гетонию?

– Д-да.

– Ну так пошли. За городом, когда змея успокоится, мы ее выпустим. Она просто заблудилась, бедная. В день Красного солнца это случается.

– А я т-тут при ч-чем? – Мадлену бил озноб.

– Певунья увидела безопасного человека и бросилась к нему. Вы как здесь очутились, дамы? Туристы, что ли?

– П-поч-ти.

Только через час журналистка смогла прийти в норму.

– Нам нужен купец Анвард, – сказала она мужчине. – Вы не знаете, где он проживает?

– Нет. Купец богатый?

– Скорее всего, он возглавляет компанию «Натуральные шелка Гетонии».

– Тогда мы его быстро найдем. Встретим первый же караван из Гетонии и выясним, в каком городе он проживает. Предпочитаете идти ночью или остановимся?

Вероника наотрез отказалась делать ночевку.

– Я почему-то так и думал, – усмехнулся вархун.

Как только солнце зашло, пешеходов накрыла непроглядная темень. Женщины остановились.

– Почему я ничего не вижу? – всполошилась Мадлена.

– Обычное дело после самого редкого дня. Через два часа появятся звезды, и все будет, как обычно.

– А сейчас нам как идти? – обиженно поинтересовалась журналистка.

– День закончился, – ответил мужчина и создал светлячка.

– Мадлена, спроси, сколько стоят его услуги. – Вероника решила сразу утрясти финансовые вопросы. – Только учти: у меня осталось всего пятнадцать монеток.

– Не стоит переживать, у меня есть это. – Злавадская вытащила подарок Лоргуда. – Тот, кого ты подозревала в коварстве, на самом деле оказался порядочным человеком.

Вархун внимательно наблюдал за подругами, пытаясь уловить смысл чужой речи. Понять ему ничего не удалось, но когда брюнетка достала кошелек, парень напрягся:

– Откуда у вас эта вещь?!

– Один знакомый подарил, – созналась журналистка.

– Вам нужно, чтобы он постоянно знал о вашем местонахождении?

– Нет.

Вархун выхватил кошелек и швырнул его в темноту.

– Ты чего?! – возмутилась Злавадская. – Там деньги за твою работу.

– Считайте, что вы ее уже оплатили.

Когда Мадлена с большой неохотой объяснила странное поведение наемника, Таркова тихо сказала:

– Знаешь, а я ведь тоже почти поверила, что мы ему понравились.

– Дамы, – вархун посмотрел на мучения подруг с постоянным переводом на непонятный ему язык и обратно, – если желаете, я могу быстро решить проблему понимания нашей речи.

– Каким образом? – Журналистка дернула Таркову за руку.

– Я же волшебник. Одно небольшое заклинание – и она станет разговаривать не хуже меня. Пусть ваша подруга посмотрит мне в глаза. – Амазонка так и сделала. – У нее амулет? – спросил чародей, почувствовав сопротивление колдовству.

– Да. Вероника, расстегни ворот.

– Зачем? Мне не жарко.

– Надо снять подарок магринца.

– Какая свежая мысль! Не забыла, мы с тобой уже пробовали.

– Пусть теперь он попытается.

Цепочка оказалась непростой. И мужчине пришлось использовать два серебристых кинжала, чтобы ее перерезать. Потом он приступил к волшбе и вдруг резко отшатнулся.

– Что это было? – спросил парень на чистом русском языке.

– Ого! – Журналистка перевела взгляд с одной на другого. – Я не поняла, кто кого учил? Ты свой собственный случайно не забыл? – спросила она на инварском.

– Нет, но вы представить себе не можете, какая каша у меня сейчас в голове! – Вархун также свободно говорил и на интернациональном.

Тич очнулся от толчка в живот и неприятного скрипучего голоса:

– Кто здесь? Говори немедленно или я из тебя песок сделаю!

– Меня зовут Тич. – Парень решил, что об него споткнулись. В кромешной темноте, окружавшей его, это было нетрудно.

– Чего развалился на дороге?! А ну отвечай как положено!

– Чего положено? – После столь необычного пробуждения трудно было сразу прийти в себя. У привратника до сих пор перед глазами стоял воин с занесенным для последнего удара мечом.

– Опять прислали неуча! Кто ж так представляется? Твое имя не дает ни капли полезной информации. Объясни немедленно, кто твой отец, откуда ты родом, сколько лет? Я что, сам об этом догадываться должен?!

– Я родился в Гудалане. Отца зовут Вансор. Мне двадцать семь лет.

– Ну дела! Они бы еще сюда девяностолетнего деда отправили! Кто ж в твои годы учебу начинает? Нет, наш мир окончательно сошел с ума. То они про меня напрочь забывают, то вдруг вспоминают, но присылают незнамо кого. Кем твой папаша работает, где находится Гудалан? Похоже, из тебя все клещами вытаскивать надо!

– Гудалан? На Инварсе. А отец там же и работает. Железнодорожником.

– Железнорожником? – удивился скрипучий незнакомец. – Разве их до сих пор не разогнали?

Привратник был окончательно сбит с толку. Сидя на каменном полу в каком-то полутемном месте, он с трудом различал неясные контуры напористого собеседника и не мог сообразить, чего тот привязался? Кархун приподнялся, приняв положение сидя, и сразу заметил, что незнакомец не отличается большим ростом. Скорей, наоборот.

– А зачем их разгонять? – спросил парень.

– Я слыхал, они посмели выступить против курмистра.

– Против кого?

– Слушай, молодец, а тебе точно двадцать семь?

– Да.

– А мозги, как у ребенка. Говорить давно научился, малыш? Может, потому тебя лишь сейчас и прислали? – Сарказм так и сочился в словах незнакомца.

– Куда прислали, кто?

– Да, случай крайне запущенный. Умственные способности – особо не разгуляешься. Как же тебя учить?

– Чему? – Собеседник начал сильно раздражать Тича.

– Тебе и этого не сказали, сын железнорожника? Да за одно это им стоило не только рога, но и мозги поотшибать. Ладно, рассказывай, чем расплачиваться будешь?

– Вообще-то я совершенно не собирался ничему учиться, не знаю, как оказался здесь, и денег у меня с собой нет. Ни гроша. Давайте, я просто уйду – и все.

– Так-так… – вздохнул незнакомец. – Вот они чего удумали! Всяких неслухов решили отправлять на перевоспитание. Неужели имя Разруг уже никого внизу не пугает? Проклятье! Их счастье, что дорожка мне туда заказана, иначе я бы устроил им веселенькую жизнь. Знаешь, что ожидает явившегося ко мне без подношения?

– Полагаю, не торжественный прием с угощением. Хотя чего-нибудь перекусить я бы не отказался. Нормальной пищи дня два в рот не брал.

– И ты еще смеешь!.. – Разруг внезапно замолчал. – Тебя морили голодом? А еще что?

– Держали в камере, собирались убить, да мало ли… – Парень согнул ноги в коленях и непроизвольно вскрикнул.

– Что там у тебя?

– Один доброжелатель напоследок еще и кинжалом ногу пропорол, гад!

Арбалетный болт, пуля, нож… Тич не успевал оправиться от одной раны, как получал новую. Парень попытался осторожно закатать штанину и, не сдержавшись, застонал.

– Они хотели тебя изувечить? – скорее в утвердительной форме спросил Разруг.

– Наверное.

– Значит, ты их ненавидишь?

– В общем-то теплых чувств не питаю. – Тич подумал о магринце и Жовше.

– Так это же здорово! Они уверены, что я тебя уничтожу, а мы поступим по-другому. Я научу тебя всему, что умею сам, а когда ты вернешься обратно – будешь моим возмездием. Согласен?

– Да, только давай сначала я себе ногу перевяжу, да и перекусить было бы неплохо. Мозги натощак совершенно не хотят работать.

– Сейчас мы чего-нибудь сообразим. – Собеседник произнес несколько отрывистых звуков, и рядом с привратником вспыхнул огонь.

Почти сразу возле костра возникли два желтых сурка, изучающе разглядывавших своими красными глазками низкорослого старичка с жидкой бородкой. Тот снова воспользовался неизвестной речью. Сурки поклонились, один из них растворился в воздухе, а второй приблизился к раненому.

– Кто это? – спросил Тич.

– Да так, мелочовка. Когда мне выжгли глаза и забросили на остров, я потерял способность вызывать серьезных обитателей тьмы. Вот и довольствуюсь теми, кого забавы ради как-то вытащил из поверхностных глубин мрака. Глубже мне, к сожалению, не достать. А в былые времена…

– Вас ослепили?

– Ты и этого не знал? Странно, еще тридцать лет назад в Кургстаге только об этом и говорили.

Привратник лишь теперь получил возможность внимательнее рассмотреть волшебника. Тот действительно был очень невысокий, менее полутора метров. И очень худой. Он совсем не походил на человека, чьим именем можно пугать. Скорее, наоборот, его впалые щеки, козлиная бородка и серая повязка на глазах вызывали жалость. Но Тич не спешил поддаваться иллюзиям, внешность часто оказывается обманчивой, и свидетельством тому были сурки-привидения. Тот, который занялся раной, обработал порез зеленым огнем, выпущенным из ноздрей. Брюки до колен, естественно, были безнадежно испорчены, но боль несколько утихла. Второй, вернувшись в пещеру, накрыл стол добытыми припасами и принялся жарить на вертеле какую-то крупную птицу. Демоны или призраки простому смертному, скорее всего, подчиняться не станут.

Новость о том, что старик находился на острове, серьезно озадачила парня. Похоже, уйти отсюда без сторонней помощи не удастся, а помощь и ждать неоткуда. В завратной реальности он знал только двоих: синеглазую Веронику и пышногрудую Мадлену. В момент расставания обе находились в плену.

«Кто же меня притащил на остров? Прямо глаза на минуту закрыть нельзя. Тут же окажешься… не там, где зажмурился. И охота кому-то было со мной возиться? Интересно, где в Жарзании находится Кургстаг? Придумают же название, язык сломаешь. И почему я на Инварсе не изучал географию завратного мира? Сейчас бы не гадал впотьмах, а точно знал свое местоположение. И куда двигаться при случае».

За обедом хозяин сурков не проронил ни слова. Ел он немного, зато очень долго пережевывал каждый кусочек.

– Ну что, насытился? – заскрипел старик, осушив поднесенную зверьками чашу.

– Благодарю вас, Разруг.

– Не надо имен, ученик. Зови меня просто Мастер или Учитель.

– Хорошо, – не стал возражать Тич.

– Пойдем на воздух, покажешь, чего умеешь.

Снаружи дул холодный ветер. Привратнику сразу захотелось надеть курточку на меху, лучше сразу две, но таковых под рукой не имелось. Он окинул взглядом окружавший ландшафт.

«Раскудырная сила! И это он называет островом? Да тут до берега рукой подать. До берега? Минуточку, а где море?» – Человек приблизился к краю земли и тут же испуганно отшатнулся.

– Эй, ты где? Спрыгнуть решил? Не советую. Умрешь от страха раньше, чем приземлишься.

Остров находился в небе, а под ним, сколько видел глаз, простиралось бескрайнее море серых облаков.

«Кто-то действительно очень сильно постарался, забросив меня сюда. Как тут вообще можно жить?!»

Вход в пещеру находился в центре круглого каменного плато. Его радиус не превышал и тридцати шагов, а потом… только облака. Причем ни одно из них не было цветным. Серый остров возвышался над серыми тучами. И ни единого намека на возможность покинуть летающий клочок суши.

– Я не собираюсь прыгать, Учитель. Просто осматривался.

– Молодец. Теперь показывай свое умение.

Парня так и подмывало попросить объяснить смысл показательных выступлений, если единственный зритель слеп. Опять же Тич понятия не имел, что демонстрировать. Навыки борьбы карху или знания устава привратной службы? Вряд ли они могли заинтересовать чудаковатого старика. Нужно было что-то придумать, выудить из Разруга хотя бы намек.

«Карху бар усан», – беззвучно произнес парень, чтобы сосредоточиться.

– Неплохо, – тут же похвалил его Мастер. – Заклинание собранности немногим удается. У тебя оно получается практически без погрешностей. Единственное замечание: произносить его лучше на третьей четверти выдоха. Попробуй еще раз.

«Чего он несет, какое заклинание? – Тем не менее привратник последовал совету. – Раскудырная сила! Что происходит?!»

За несколько секунд человека наполнил прилив бодрости, ясность мысли и какая-то несокрушимая уверенность в собственных силах. Остатки страха перед высотой и напористым мастером улетучились, словно и не бывало.

– Вот видишь? – довольным голосом проскрипел волшебник. – А ты силен! Не помню, чтобы хоть раз мне присылали такого способного ученика. Теперь я нисколько не сомневаюсь, что из тебя получится настоящее орудие возмездия.

– Я волшебник?! – не смог сдержать изумления Тич.

– Только не надо глупых вопросов, малыш. – Разруг схватил себя за бороду. – В тебе энергии не меньше, чем лени. Первую мы будем освобождать, а вторую уничтожать без жалости. Понял?

– Да, Учитель. – Обалдевший «малыш», ростом превосходивший своего преподавателя раза в полтора, имел сейчас глупейшее выражение лица. – С чего начнем?

– С азов. Магия мысли забирает слишком много энергии, а для простых заклинаний лучше использовать голосовую. Надеюсь, тебе это известно, сын железнорожника?

– Прошу прощения, Мастер. Там, где я жил, меня абсолютно не учили магии.

– Почему?

– Я не знаю.

– А ты не хочешь подумать на эту тему? Догадаешься – уже сегодня будешь все знать о голосовых чарах.

Приз был действительно весомым, а потому кархун начал искать решение. Он пытался представить себя на месте отшельника и понять, какое объяснение пришло тому в голову.

«Исходные данные: старика сослали на остров, он здесь лет тридцать. Какое-то время ему присылали учеников за плату. Беднягу в свое время ослепили и изолировали. Причина? Наверное, боялись его огромных способностей. Но оставили в живых, чтобы он передавал опыт другим. Предположим, так оно и есть. Идем дальше. Учеников присылать перестали. Почему? Не суть важно. И вдруг появляюсь я, как он сейчас заявил, – потенциально сильный волшебник. Причем я оказываюсь здесь без подношений, за что должен быть наказан или попросту уничтожен. То есть по его размышлениям меня сюда отправили на смерть. Ага!»

– У меня есть мысль, – решил озвучить свою догадку Тич.

– Да? А ну-ка поделись.

– Они, видимо, хотели от меня избавиться.

– Почему?

– Наверное, чего-то боялись, – пожал плечами привратник.

– Молодец, все-таки на сытый желудок башка у тебя действительно варит. Теперь понимаешь – у тебя тоже есть личный повод отомстить.

– И как можно быстрее, – решительно поддержал старика новый ученик.

Глава 18 Коварный пояс

Первый этап вторжения прошел более-менее удачно. Несмотря на усиление поста возле Врат ротой десантников, радикального сопротивления они оказать не смогли, хотя бойцы Инварса учли прошлые ошибки и не стали прибегать к огнестрельному оружию, а попытались свести бой к рукопашной. Из-за этого магринцу пришлось немного отступить от первоначального плана и дать команду на уничтожение противника массированными заклинаниями. В итоге мощная волна магического воздействия свела на нет все усилия оборонявшихся – не зря же отряд пришельцев на две трети состоял из волшебников. Оршугу даже не пришлось самому обращаться к силе.

Осматривая выжженную перепаханную землю на месте стоянки десантников, он остался удовлетворен произведенным эффектом. Гермаг, приказавший оставить после вылазки как можно больше жертв, мог быть доволен. На этот раз Оршуг решил сменить тактику и нанес визит в завратную реальность в самый разгар дня. Пусть враги знают – время суток не имеет значения, смерть может настигнуть их в любой момент.

Однако дальше у магринца начались серьезные проблемы. Пригород Горска, к которому выводила Арзанская переправа, лазутчиками Жарзании был изучен слабо, и у вельможи не имелось достоверных данных о близлежащих объектах в этом районе.

Отряд из тридцати бойцов направился к двухэтажному зданию, расположенному на востоке, остальные занялись пленными. Захватить удалось троих гражданских. Перед смертью они успели рассказать, что Инварс принял решение засыпать камнями все Врата. Уже была стянута специальная техника для блокирования мест перехода, ждали лишь возвращения последних туристов и бизнесменов, которое должно было по графику произойти через два дня.

– Господин Оршуг, – доложил один из бойцов штурмового отряда, – мы натолкнулись на серьезное сопротивление.

– Какого рода?

– Нам противостоят волшебники.

– Не мели чепухи! Откуда им взяться? Здесь никогда не было чародеев.

– Не могу знать! Но наша атака захлебнулась с первых шагов. Чары рассеиваются, не причиняя местным никакого вреда. А сами воины очень хорошо подготовлены.

– Какую магию они используют?

– Шаманство и голосовую.

– Не может быть, – не поверил магринц. – Веди.

На здании, к которому направился Оршуг, висела табличка с надписью: «КАРХУ – мужчина – воин – ЧЕЛОВЕК». Оршуг напрягся: сочетание звуков первого слова использовалось во многих голосовых заклинаниях. Потом магринц увидел и необычных бойцов, вооруженных шестами. Они не просто сражались. Ритм их движений соответствовал танцам шаманов, и у некоторых в результате получалась довольно мощная оборонительная волшба, разрушавшая заклинания жарзанских магов.

Магринц приказал отряду сгруппироваться вокруг него и нанес массированный удар по противнику чередой звуковых заклинаний, подкрепив их сильным плетением. Ударная волна вышибла окна в строении и отбросила людей к стенам, но не уничтожила ни одного из них. Кархуны поднялись на ноги, снова готовясь продолжить сражение.

В это время отворилась перекошенная ударом дверь, и на пороге показался худощавый мужчина лет пятидесяти. Он как-то удивительно спокойно спустился по ступенькам, сделал несколько шагов и остановился впереди парней с шестами. Сначала внимательно оглядел пришельцев, затем оглянулся на своих.

– Кто? – спросил он тоном, каким воспитатель спрашивает имя шалуна, запустившего в окно мяч.

Ближайший из учеников указал на обладателя пирамидального шлема.

– Будешь прятаться за спины своих воинов или сразишься со мной как настоящий человек?

В слово «человек» невысокий незнакомец вложил столько значимости, что отказ от боя выглядел бы как признание себя недостойным носить это гордое звание.

– Кто ты? – поинтересовался вельможа, сделав несколько шагов навстречу противнику.

– Я учитель этих ребят. Не люблю, когда моих учеников обижают.

– А я и не собирался их обижать. Я пришел, чтобы всех уничтожить.

– Что ж, попробуй. – Мастер поднял вверх руку с разведенными пальцами.

Сзади прозвучал громкий клич борцов карху. Магринцу показалось, что вместе с кличем они запустили в ход необычное заклинание, которое перекачивало силы этих волшебников учителю, словно тот через пальцы руки подключился к агровым деревьям. Оршуг подобного колдовства не знал и начал беспокоиться: сила противника возрастала с каждой секундой и вскоре могла сравняться с его собственной. Магринц нанес удар первым.

Несмотря на мощность, голосовое заклинание являлось только отвлекающим выпадом, поскольку следом маг запустил атакующую волшбу мысли, призванную разорвать соперника изнутри. Тщетно. Ни стена уплотнившейся до камня пыли, ни последовавшее за ней заклятие изнанки пространства не принесли желаемого результата. В ответ мастер карху совершил, казалось бы, безобидное движение, приняв оборонительную стойку, и выкрикнул один из девизов древней борьбы, однако толстяк сразу почувствовал сильное давление на барабанные перепонки. Обычно магринц ощущал такое при создании мощных заклинаний совмещенной магии. В данном случае несложно было догадаться, что чужак соединил голосовую и плетение в одно заклятие. Полностью разрушив колдовство, мастер карху нанес ответный удар, выпавший крупным градом на пришельцев. Это было неслыханно! Оршуг не мог допустить, чтобы инициатива перешла к учителю шестовиков. Пришлось срочно ставить защиту и придумывать новый маневр.

Титулованный маг пришел в замешательство лишь на миг. Сомнений не оставалось: ему противостоял очень сильный враг. Скорее всего, у соперника было не так много опыта, ведь возможность обращаться к силе появилась только вместе с частицей Жарзании, которую принесли в этот мир налетчики. Но откуда у мужика знания и способности? Оршуг пожалел, что накануне не подзарядился от агровых деревьев. Вместо того чтобы торчать во дворце гермага, следовало наведаться домой. Теперь же приходилось довольствоваться остатками былой мощи. Магринц предпринял вторую попытку, осыпав соперника сразу десятком убийственных субстанций, созданных усилием мысли. Но почему-то они оказались слепы к неуловимой цели…

Кархун непрерывно совершал мягкие плавные движения руками, однако на сосредоточенном лице мастера читалось, какие неимоверные усилия он при этом прилагал. Казалось, он скручивал само пространство в направлении соперника. Бесформенные создания, летавшие вокруг человека, собрались в хоровод и стремительно закружились перед лицом учителя, постепенно приближаясь к оси вращения. Когда диаметр уменьшился до полуметра, опасная смесь стрелой метнулась к магринцу, тот едва успел выставить огненный щит. Энергия, которой оставалось меньше и меньше, ушла на уничтожение собственного колдовства.

«Этот тип очень неэкономно расходует силы. И тем не менее напор не ослабевает. Сколько же их у него?!»

– Зря ты пришел в наш мир с войной, чужак, – невозмутимо произнес кархун.

– Не смей мне указывать, ничтожество! – огрызнулся Оршуг. – Наш поединок на сегодня закончен, но в следующий раз пощады не жди. А сейчас прощай.

Магринц запустил чары кромешной тьмы, добавив к ним самые непроглядные туманы. На горстку бойцов с шестами опустилась черная туча, разогнать которую в течение пяти минут было практически невозможно.

– Арбалетчики, огонь! – приказал вельможа. – Выждать пять минут, развеять мглу и добить врагов. Пленных не брать. Здание разрушить. Потом сразу назад. Даю вам на все четверть часа времени. Опоздавших ждать не буду.

Оршуг знал, что обрекает подчиненных на смерть. Но в приказе гермага было четкое указание: своих не жалеть. Единственного бойца, который охранял господина, сопровождая обратно к Вратам, он убил сам. Толстяк не мог оставить в живых свидетеля своего поражения.

– Чужаки приготовили нам неприятный сюрприз, – мрачно произнес вельможа, вернувшись в расположение лагеря. – Но боевая задача выполнена. Приготовиться к переходу.

Сил, чтобы самому активировать Врата, у Оршуга не осталось, поэтому этим занялись два кудесника из его личной охраны.

– Господин, сюда направляются люди с шестами, – доложил один из волшебников. – Прикажете их уничтожить?

– Не будем отвлекаться на мелочи. Переправа готова. За мной!

Вернувшись в Арзанс, магринц построил оставшихся бойцов. Таких ощутимых потерь у него ни разу еще не было – по ту сторону осталось три четверти отряда. Несмотря на потери, Оршуг выполнил задание и вдобавок узнал две очень важные новости, о которых следовало немедленно доложить гермагу.

«Одна Мугрида, конечно, обрадует, но вторая, пожалуй, сильно огорчит. Если таких воинов на Инварсе много, они могут стать серьезной помехой для реализации его планов. Похоже, легких прогулок к чужакам больше не будет».

– Двигаемся в деревню! – приказал вельможа.

Он немного постоял на месте и отправился вслед за горсткой своих уцелевших воинов. В деревушке неподалеку их ждали лошади. Животных специально не брали с собой, чтобы те отдохнули после бешеных скачек из Лирграда в Арзанс. Мысли, которые терзали магринца еще по пути к арзанским Вратам, накинулись на Оршуга с удвоенной энергией. Он все чаще чувствовал давление со стороны господина, но не мог понять его скрытый замысел.

«Почему гермаг не сказал о своем разговоре с Гридоном? Почему ничего не предпринял, чтобы наказать меня за нарушение приказа? Допустим, с синеглазкой я кое-как выкрутился, но чужак целиком и полностью остается на моей совести. И Мугрид, зная об этом, промолчал? Что он задумал?»

Оршуг поправил пирамидальный шлем. Он только сейчас заметил, что отстал от своих, и прибавил ходу.

«В одном он, конечно, прав. Мне действительно сейчас поручено много задач, с которыми другим вассалам справиться не так просто. Но незаменимых людей не существуют. Интересно, что гермаг предпримет, когда я стану не столь необходимым? Может, все-таки использовать назойливость его дочки, пока не поздно? Сначала породниться с Мугридом, а потом по-родственному и покаяться в содеянном. Я же не просто так захватил с собой чужака. Хотел выведать побольше».

– Господин, к нам направляется отряд всадников, – доложил один из бойцов.

– Кто такие?

– Судя по одежде, кто-то из близкого окружения арзанского гермага.

– Чувствую, сегодня нам не светит отправиться в Ливаргию, – вздохнул Оршуг.

Он угадал. Местный гермаг прислал приглашение, отказаться от которого не позволяли правила этикета.

Узнать адрес, где проживает Анвард, не составило труда: первый же торговый караван указал не только город, но и улицу, на которой находился дом знатного купца. И все же вархун настоял на том, чтобы подруги выбрали окольный путь к Шлинграду. После незапланированного расширения своего словарного запаса за счет сразу двух иностранных языков, волшебник сообразил, что за синеглазкой обязательно будет погоня. Люди с зеркальным взглядом ценились на вес золота у титулованных магов, поскольку появлялись на свет еще реже кудыр-магов.

– Ни один волшебник не в состоянии причинить вам вред, если в момент заклинания наткнется на взгляд ваших прекрасных очей, а они, по слухам, сами чувствуют опасность, – рассказал девушкам сумеречный вархун.

Подтверждение этого мужчина опробовал на собственном опыте. Стоило ему начать заклинание, как зрачки красавицы вмиг преобразились, превратившись в блестящие изумруды, которые четко сфокусировались на источнике силы.

– А какова роль амулета? – спросила Таркова.

– Он первым встречает чары и разрушает их до того, как те смогут столкнуться с вашим взглядом.

– Выходит, самыми опасными для меня являются арбалетчики, – быстро сообразила Вероника. Она сняла амулет и нацепила его на шею подруги.

Почти сутки троица шагала на юг, затем вархун повернул на восток. Вторую ночь путешественники провели под крышей, затем еще полдня шли по практически безлюдным дорогам. К большому облегчению Злавадской, змею еще первой ночью извлекли из капюшона. Пока гюрза путешествовала у нее за спиной, журналистка страшно нервничала, теперь же окончательно расслабилась.

– Базгур, вот ты говоришь, что дал клятву не причинять вреда ни одной змее.

– Речь идет только о певуньях, – уточнил убийца магов.

– Хорошо, но представь себе такую ситуацию: чтобы сберечь жизнь сотен гюрз, тебе просто необходимо убить одну. Как ты поступишь?

– Спасу сотню, – чуть поразмыслив, ответил мужчина.

– При этом ты нарушишь клятву, – усмехнулась Мадлена.

– Нарушителей клятвы ждет смерть. Придется убить и себя.

– Но это же глупо!

Теперь троица общалась на русском языке, необходимость в переводе отпала. Не сговариваясь, они незаметно перешли на «ты».

– Глупо задавать дурацкие вопросы, – заметила Вероника, поправляя шляпу. – Нам еще далеко до Гетонии?

– Мы на ее территории. Полдня пути – и будем в Шлинграде.

– Нас туда ночью пропустят?

– Остановимся в какой-нибудь деревеньке. В город лучше входить засветло.

– Зря я тебя втравила в свою затею, – вздохнула Таркова. – Времени почти не осталось. Мне кажется, мы не успеем спасти Андрея. Да и самим нам выбраться отсюда, я думаю, будет очень непросто.

Злавадская, к которой, наоборот, вернулся боевой настрой, была абсолютно не согласна с мнением подруги. С утра она от Базгура узнала столько нового о Жарзании, что уже сейчас была готова засесть писать целую серию очерков о завратном мире. Мадлена не сомневалась, что они будут пользоваться огромным успехом среди читательской аудитории. А потом ей откроется путь на центральные каналы телевидения в качестве ведущей и очевидца событий. Она даже придумала название для передачи: «Этот красивый коварный мир». Когда Злавадская строила планы, она пребывала в отличном настроении.

– Во-первых, я сама напросилась в попутчицы, а во-вторых, Андрюша не такой парень, чтобы пропасть. Ты же говорила, он потомственный фокусник с целым арсеналом микроприспособлений для трюков. Да такой человек в этом мире и сам за волшебника сойти может. Так что не волнуйся, не пропадет твой парень.

– Он не мой парень. Просто по условиям договора я несу перед фирмой персональную ответственность за этого туриста. А мы обе знаем, что он может погибнуть при переходе через Врата.

– Ладно тебе переживать, едрена-матрена! Успеем мы, – пыталась успокоить подругу журналистка. – Базгур, ты в Гетонии последний раз давно был?

– Да я там почти живу. В Ливаргию заглянул в поисках заработка, я сейчас на мели.

– На мели? Зачем же тогда кошелек выбросил? Надо было хотя бы деньги оттуда вытащить, – посетовала журналистка.

– Такие кошельки специально для воров и предназначены. Мало того, что они сообщают хозяину о своем местонахождении, так еще зачастую содержат какое-нибудь запечатанное заклинание. Откроешь кошель, тут тебя и накроет волшбой. Хорошо, если просто оглушит, а может и руку оторвать.

– Слышишь, Вероника? Наш улыбчивый охранник на деле оказался порядочной сволочью. Как ты и говорила. И зачем было его от разбойников спасать?

– Не выношу, когда четверо на одного, да еще со спины нападают, – стала оправдываться Таркова. – Опять же неплохая разминка получилась после долгого сна и бесконечной беготни.

– Базгур, знаешь, как моя подруга драться умеет? Двух ваших бойцов сможет одолеть даже без оружия. Я сама видела.

– Драться? А зачем ей?

– Вопрос не по адресу, – перевела стрелки журналистка.

– Хобби у меня такое. Одни вышивать любят, другие астрологией увлекаются, а мне по душе морду кому-нибудь набить. – Настроение Вероники упорно не хотело улучшаться. – Мадлена, не приставай!

Синеглазка ускорила шаг.

– Что это с ней? – поинтересовался вархун.

– Хандра, – объяснила Злавадская. – Пусть немного побудет одна. Так ты говоришь, работу желал получить? Захотелось прикончить какого-нибудь волшебника?

– Мадлена, ну опять ты! – возмутился вархун. – Я же говорил, убийство по нынешним временам – заказ очень редкий и дорогой. Его оформляют через руководство клана и поручают только самым опытным из нас. Мне по молодости чаще всего достается только припугнуть кого-либо.

– Хочешь сказать, ты так никого и не убил в своей жизни?

– Ну почему же! – почти обиделся Базгур. – Были у меня стычки со смертельным исходом, но погибшие чаще всего волшебниками не являлись и в мой заказ не входили.

– То есть за деньги ты еще никого не прикончил? – не унималась журналистка.

– Нет. – Обычно скупой на слова, волшебник после освоения новых языков болтливостью удивлял сам себя. Он не мог поверить, что столь свободно владеет чужой речью. – Хотя не так давно у меня произошел поразительный случай. Сначала я едва не убил одного волшебника. Кстати, случай как раз из тех, про которые ты любишь спрашивать.

– То есть? – Мадлена навострила уши.

– Парень оказался змееносцем. Если бы я его убил, то пришлось бы и самому отправляться к праотцам.

– С чего это вдруг?

– Его в качестве скакуна избрала королевская гюрза. А причинить вред принцессе… Хорошо, этот тип оказался ловким малым. Поймал мой кинжал на лету, хотя я целился в спину.

– А почему ты хотел его убить?

– Он мешал выполнить заказ, а помехи нужно устранять. В нашем мире каждый знает – становиться на пути вархуна смертельно опасно.

– А вот и не угадал. Я, например, этого не знаю. Выходит, ты бы и меня убил не моргнув глазом?

– Туристов мы не трогаем.

– Я сейчас сильно похожа на туристку?

Вархун промолчал, пожав плечами, из чего выходило, что убийца магов переступил бы и через Злавадскую, окажись она в ненужное время в ненужном месте.

– Значит, убил бы? Какой кошмар!

Журналистка обиделась и ускорила шаг, чтобы догнать подругу.

– Вероника, можешь научить меня драться?

– Нет, я не учитель. А тебе зачем?

– Едрена-матрена к твоей бабушке! Чем больше я узнаю здешних мужиков, тем сильнее зреет желание отстегать их плетьми по голой заднице.

– Почему по голой?

– Это так возбуждает!

– Опять ты за свое!

– Дамы, нам здесь сворачивать. – Вархун показал спутницам развилку.

– Базгур, а Врата, или, как у вас говорят, переправы, в Гетонии есть? Совсем маленькие, одного-двух человек в неделю пропустить способные? – Злавадская быстро перестала дуться на провожатого, сейчас ей это было невыгодно.

– В Гетонии никаких переправ не существует. Если их, конечно, не держат в строгой тайне от всех.

– В Ошудане тоже до недавнего времени Врат не было.

– Точно, тот тип говорил, что они не могут их найти в Гетонии, – вспомнила Вероника слова погибшего Скергона. – Выходит, Липкар – имя действительно вымышленное. И Андрея, как настоящего туриста, он, скорее всего, представлять в Гетонии не собирался. Иначе бы все сразу узнали про Врата.

– А этот змееносец, он как выглядит? – Трюк с ножом журналистка как-то видела в цирке и сейчас связала его со специальностью Андрея.

– Что еще за змееносец? – переспросила Таркова.

Базгур кратко повторил рассказ о случае возле Ущелья Поющих Гюрз, и только потом ответил на вопрос Мадлены.

– Выглядел как самый обыкновенный молодой человек. Невысокий, круглолицый.

– Говорил с акцентом?

– Нет. Но это ни о чем не говорит. Я на вашем русском, пожалуй, тоже разговариваю неплохо, не правда ли?

– Будто родился в России, – подтвердила синеглазка.

– Вот и ваш Андрей, если ему помогли, должен разговаривать как истинный жарзанец. Единственное, что мне бросилось в глаза, – молодой человек нисколько не похож на своего дядю, хотя Дихрон называл его племянником.

После того как вархун описал еще и Дихрона, Вероника воскликнула:

– Это Андрей и Липкар! Где ты их видел в последний раз?

– В Пуролграде. Я как раз собирался рассказать вашей подруге о том, как сначала чуть не убил змееносца, а потом сам же спас его от иглы трубочника.

Волшебник рассказал о ночном происшествии возле ресторана.

– Их хотели убить?

– Племянника – скорее всего, а дядю сначала бы хорошенько помучили, потом прилюдно заставили покаяться, но конец был бы тот же. Я на следующий день слышал, что эти двое сильно насолили крупному пуролградскому купцу. Кстати, тот торговец и являлся моим нанимателем, когда я чуть не поразил змееносца.

– Именем повелителя Ливаргии приказываю следовать за мной! В противном случае мы будем вынуждены применить силу. – Пять всадников появились на дороге неожиданно. Они явно поджидали этих путников.

– Дамы, нам предлагают сдаться, – по-русски произнес вархун. – Какие будут предложения?

– Их всего пятеро, – быстро сосчитала Вероника. – Пусть проваливают.

– Только сначала оставят нам трех лошадок, – поспешила уточнить журналистка. – У меня ноги гудят от усталости.

– Господа, вам предложено два варианта. Первый – направиться прямиком к Кардыблу, а второй – подарить нам своих скакунов и освободить дорогу.

От подобной наглости всадники буквально опешили.

– Сопротивление бессмысленно. Если не хотите, чтобы вас покалечили (я имею в виду дам), лучше сразу поднимите руки. А тебе, молодой человек, не советую вмешиваться. Сотрем с лица земли в один момент. Только дай повод.

Еще по пять человек вышли из леса на обочину справа и слева. В говорившем Таркова узнала Жовша.

– Вон тот черноволосый говорун – мой, – шепнула она провожатому. – Мадлена, твоя задача при первой же возможности спрятаться и не попасться им в лапы. Понятно?

– Легким бой не получится, – предупредил Базгур. – Там, я вижу, четыре волшебника. Если ударят разом, мне не устоять.

– А ты держись рядом со мной. Будем проверять надежность моих глазок. – Хандра мгновенно улетучилась, и Вероника, сбросив на землю маскировочную шляпу, настроилась на сражение. – Давай разберемся сначала с теми, кто слева.

– Поднимаем руки и идем к твоему брюнету? – предложил сумеречный вархун.

– Ага. Пусть немного порадуется.

Троица дружно двинулась к левой обочине дороги.

«Вот ты и попалась!» – ликовал Жовш.

Преследователи сумели кинуться вдогонку лишь на следующий день, когда раненый Лоргуд дал о себе знать. Он сообщил маграфу Тузогу об интересе пленниц к Гетонии, рассказал о кошельке и, самое главное, о секрете пояса синеглазки. Украшенный бисером ремень постепенно осыпался, оставляя след за своей хозяйкой. По нему и направились ищейки маграфа, возглавляемые прибывшим от Оршуга человеком.

По пути они расспрашивали встречных о двух женщинах, и в итоге быстро выяснили про Анварда. Определили они и место, где беглецы свернули с короткой дороги.

– Нет смысла всем делать большой крюк, если мы знаем, куда они направляются, – заявил Жовш.

Пятерых бойцов он все же отправил по следу бисера, большинство же двинулись прямой дорогой и спокойно прибыли на место засады за полдня до преследуемых. Оставалось только дождаться.

Сейчас брюнет был весьма доволен собой. Вот она, синеглазка, бери ее голыми руками, и начхать ему на предупреждение Тузога не использовать магию. Оршуг ничего подобного не говорил, так что брюнет считал себя вправе поступать так, как ему вздумается. К тому же все трое обреченных сами поняли, что сопротивление бессмысленно.

«Разумное решение…»

Неожиданно вархун споткнулся, и в следующее мгновение с двух сторон от командира погони раздались предсмертные хрипы. Бойцы медленно оседали на землю, схватившись за рукоять торчавшего из груди кинжала. В глаза бросилась большая черная жемчужина, украшавшая клинок. Оружие одного из погибших тут же оказалось у хрупкой амазонки.

– Оглушите ее немедленно! – закричал Жовш.

Волшебник, находившийся неподалеку, отлетел в дерево с такой силой, будто его ударили невидимой громадной битой. Еще один воин пал от меча Базгура.

Таркова вступила в поединок с Жовшем, но удары волшебников сзади заставили ее отвлечься. Еще два чародея пострадали от собственных заклинаний, прежде чем до последнего добралась мысль о бесперспективности применения магии против синеглазки, и он направил усилия на вархуна.

– Вероника, у нас небольшие проблемы. Я вынужден разбираться с собратом по ремеслу, а тут еще пятеро под ногами путаются.

Всадники спешились и пришли на помощь соратникам. Положение грозило перейти в разряд катастрофических.

– Сейчас помогу.

Девушка усилила натиск и нанесла мощный удар мечом плашмя по голове врага.

– С тобой поговорим позже.

Подхватив еще один клинок, Таркова устремилась назад. В высоком прыжке она перелетела через головы противников. Опустившись на землю, запустила горизонтальную мельницу, лопастями которой стали лезвия мечей. Затем последовала стремительная атака на нижнем уровне и несколько опасных выпадов на среднем. Закончилась схватка броском клинков в последнего из стоявших на ногах бойца. Первый меч тому удалось отбить, но второй угодил точно в цель. За секунду до этого магия Базгура одолела волшебника.

– Вероника, неужели такое возможно?! – не мог скрыть восторга вархун.

– Ты о чем?

– Я не успевал следить за движением твоих рук. Кто тебя учил так сражаться?

– Ты его все равно не знаешь, – отмахнулась амазонка. – Так, а где тот гад, которого я оглушила? Неужели опять ушел?

Гулкий стук и душераздирающий вопль Мадлены заставили обоих кинуться в лес.

– Он, он… – Злавадская держала двумя руками палку, стоя над телом брюнета, – полз прямо ко мне на четвереньках!!!

– Умница, Мади! – похвалила синеглазка. – Мне с этим типом о многом поговорить надо.

– Не получится, – вздохнул Базгур, ощупывая шею поверженного. – У твоей подруги, оказывается, рука тоже твердая. Он больше ничего и никому не скажет.

– Я не хотела, просто испугалась очень, – начала оправдываться журналистка, испуганно отбросив палку.

– Он заслужил свою смерть, – отвернулась от трупа Таркова. – Предлагаю продолжить путь. Вон лошади.

Преследователи, прятавшиеся в лесу, привязали коней чуть поодаль от дороги, и их сейчас заметила Вероника.

– Что будем делать с ранеными? Тут человек пять наберется, – поинтересовался волшебник.

– Они в состоянии о себе позаботиться?

– Двое – да.

– Вот пусть и окажут помощь остальным, а мы спешим.

– Эй вы, стратеги, – на этот раз журналистка быстро справилась с охватившим ее ужасом, – никто не хочет узнать, как они на нас вышли? Злосчастный кошелек, я понимаю, тут ни при чем.

– А ведь она права, – кивнула синеглазка. – Базгур, выясни, если сможешь.

– Не проблема. Но мы действительно никого добивать не будем? – уточнил мужчина.

– Не вижу необходимости.

– Тогда они расскажут всем, что ты собой представляешь. Охота станет более жесткой и изощренной.

– Я не собираюсь здесь задерживаться. И не в моих правилах убивать беззащитных.

– Как скажешь, но учти: при следующей встрече недобитый враг, как правило, оказывается более опасным.

– Ну и что? – Тема, поднятая колдуном, начинала раздражать. – Сделай, что я попросила, пожалуйста.

Мужчина пожал плечами и отправился выполнять просьбу.

– Чего ты с ним так строго? Он же не враг.

– Ну их! – не стала объясняться амазонка.

– Извини, что лезу со своим мнением, но, по-моему, наша сила перед мужиками в нашей слабости. Это же прописная истина!

– А я и не спорю. Но проблема как раз в том, что я в своей жизни еще не встретила ни одного парня, перед которым мне бы захотелось казаться слабой.

– Понятно, – задумчиво произнесла Злавадская. – У меня-то как раз все наоборот. Как только вижу нормальную мужскую фигуру, меня это так расслабляет…

– Я заметила. Особенно в случае с Жовшем.

– Только не надо обобщать! Он полз, как собака…

– Вероника, – вернулся вархун, – тебе нужно срочно избавиться от пояса, это раз. Второе: они знают, что мы ищем Анварда. И третье: еще пять человек идут по следам осыпающегося бисера. Вполне возможно, будут здесь с минуты на минуту.

Вероника выбросила пояс и вскочила в седло.

– Помоги Мадлене взобраться на лошадь.

Как только они отъехали от места сражения, Таркова вернулась к прерванному разговору:

– Отсюда до Пуролграда долго добираться?

– Не очень. Но я предлагаю все равно заглянуть к Анварду. Это почти по пути. Если купец – друг Дихрона, вполне возможно, тот бежал из Пуролграда именно к нему.

– Но нас могут у купца поджидать.

– Двух женщин – да. Но про меня там еще никто не знает.

Немного поразмыслив, Вероника согласилась с вархуном. Через три часа они въезжали в Шлинград.

Устроив дам в безопасном месте, Базгур направился к дому Анварда. Он два раза обошел подворье – ничего подозрительного. Когда наконец решил войти, конский топот заставил его немного задержаться. Вскоре перед воротами особняка спешились около десятка всадников, среди которых сторонний наблюдатель заметил двоих раненых бойцов – тех самых, что остались в лесу помогать своим.

«Ох уж эти женщины! – вздохнул вархун. – Раненых она пожалела. А теперь они знают в лицо не только синеглазку, но и одного бестолкового волшебника, позволившего ей себя уговорить».

Один из всадников спешился и постучал в ворота.

– Мы к господину Анварду, – объяснил он открывшему ворота стражнику. – По очень важному делу.

– Хозяина нет дома. Пускать никого не велено.

– Я – начальник городской стражи. Нет хозяина – зови управляющего. – Глава городской стражи хорошо знал первого помощника купца.

Минут через пять за ворота вышел толстый мужичок с четырьмя лямками на одежде.

– Чем обязан, Нагрол?

– Нам стало известно, что у вас скрываются очень опасные преступники. Предлагаю выдать их добровольно, – официальным тоном заявил чиновник.

– В поместье хозяина, кроме восьми слуг, пятнадцати стражников, дюжины лошадей и трех котов никого нет, – четко доложил вышедший.

– Где Анвард?

– Поехал во дворец кронмага. Обещал вернуться через два-три дня.

– Я все равно должен обыскать дом, Курш. Личное предписание маграфа, – выдал документ незваный гость.

– Могу пустить четыре ищейки, если они обещают не переворачивать все вверх дном, – не стал возражать управляющий. – Кого хоть ищете?

– Двух баб и волшебника, – устало вздохнул Нагрол. Он уже понял, что в особняке беглецов нет.

– Слушай, вроде только вчера двух мужиков искали?

– Их тоже пока не нашли, но след ведет в Ориград. – После того как ищейки беспрепятственно проникли за ворота, начальник стражи немного расслабился.

– Хоть с ними тебе меньше забот.

– Да какое там! – махнул рукой чиновник. – Приказано срочно перекрыть все улицы. Останавливать каждого прохожего. Эту ночь мне точно не спать.

Дальше прислушиваться Базгур не стал. Надо было срочно покидать город.

– Дамы, Анвард в Девятиграде. Нас уже ищут в его доме, и чем быстрее мы уберемся из Шлинграда, тем лучше. Через несколько минут в городе поднимут на ноги всю стражу.

– Как?! Мы даже здесь не заночуем? – возмутилась Мадлена.

– Разве что в тюрьме, – ответил вархун. По дороге к городским воротам он рассказал подругам о своем визите к дому купца. – Предлагаю уходить на юго-запад. В Дамутории не любят людей Мугрида.

– Нет, – отрезала Вероника. – Мы возвращаемся.

– Зачем? – Злавадская уставилась на синеглазку.

– Я полагаю, в Ливаргии нас в ближайшее время искать не додумаются, ведь мы именно оттуда бежали?

– Ты хочешь отправиться в Ориград? Но это же резиденция магринца Оршуга. То-то он обрадуется! – Базгур не разделял мнение Вероники.

– А я никого с собой насильно и не тащу, – заупрямилась Таркова. – Если кто-то знает другой способ попасть на Инварс, пусть расскажет.

– Да, – неожиданно поддержала подругу Мадлена. – Если ты боишься, можешь с нами не ходить. Сами справимся.

– Справитесь вы, как же! – с иронией заметил волшебник. – Ладно, в Ориград так в Ориград. Надо же как-нибудь отработать те деньги, которые я выбросил вместе с кошельком.

Троица направилась на северо-запад.

Глава 19 Смерть повелителя

Зулг проснулся ранним утром от стука в дверь.

– Кто?

– Бролг. По очень важному делу.

– Подожди пару минут.

Наследник поднялся, натянул рубаху, влез в брюки и только потом снял с двери запирающие заклинания.

Тайный советник остался верен себе: даже в столь ранний час он явился с пачкой бумаг.

– Что там у тебя? – недовольно спросил парень.

– Ночью скончался ваш дед, – без предисловий сообщил чиновник.

– Не может быть! Он же вчера еще на лошади скакал! – Внук кронмага вскочил на ноги.

– Хотите убедиться? – Со свойственной ему протяжностью почти пропел чиновник.

– Нет, я тебе верю, – внук снова сел в кресло, – просто не ожидал. И что теперь?

– Официальные письма уже подготовлены, вам необходимо их подписать, чтобы мы могли разослать по всей стране. В течение часа нужно сообщить новость по быстрой магической почте гермагам, оповестить магкон и привести в боевую готовность армейские подразделения. Затем распоряжения о траурных мероприятиях…

– Я должен все это делать лично? – поморщился молодой человек.

– Необязательно. Если вы мне доверяете, могу и я…

– Бролг, ты меня сильно выручишь, если возьмешь всю рутину на себя.

– Выполнять приказы кронмага – мой долг, ваше магичество.

– Я пока еще не кронмаг.

– Остались некоторые формальности, если вы не откажетесь от этой должности, конечно. Но я думаю, вы достаточно взрослый человек, чтобы не совершать опрометчивых поступков. – Тайный советник, похоже, был лично заинтересован в продолжении династии.

– Дед предупреждал, что после его смерти могут возникнуть проблемы с вельможами. Ты что-нибудь об этом знаешь?

– У нас неприятные известия из Ливаргии и снова из юго-западного округа.

– Магринц Оршуг?

– Да, мой господин. Как я вам уже говорил, там была задержана группа туристов из завратного мира.

– Помню, ты еще собирался направить туда ищеек.

– Я и направил. И даже успел получить от них первое сообщение о задержании еще одной группы. Возле другой переправы, которая на востоке округа, был замечен отряд вооруженных людей численностью около полусотни. Потом мои люди пропали.

– Причина?

– Скорей всего, их уже нет в живых.

– И ты об этом так спокойно говоришь? В стране убивают агентов кронмага…

– Тайных агентов, – подчеркнул советник. – Даже под угрозой смерти им запрещено говорить, чьи интересы они представляют.

– Думаешь, Оршуг действует на свой страх и риск?

– Вряд ли. В тот же день магринца в сопровождении бойцов видели входящим в Лирград. Он вел с собой несколько девиц, часть из которых отправили во дворец Мугрида.

– Рабыни?

– Возможно. Только непонятно, откуда они у него?

– Если это бывшие крестьянки, он нарушает закон, используя их не по назначению. – За время, проведенное во дворце, Зулг внимательно ознакомился с основными положениями законодательства.

– Наблюдатели передали, что пленницы выглядели необычно. Я склонен считать, они прибыли к нам либо из-за границы, либо…

– …с другой стороны Врат, – закончил наследник.

– Да, ваше магичество. Но и здесь никаких нарушений закона нет. В свое время магринцы добились права в случае угрозы безопасности даже войну объявлять с сопредельными территориями. А добыча, захваченная во время войны, принадлежит победителю.

– Он собрался втянуть Жарзанию в конфликт с Инварсом? Зачем? Разве возникла хоть какая-то угроза? Во дворце кронмага о ней узнали бы первыми.

– Скорее всего, это еще один способ нанести удар по купцам, особенно по тем, кто имеет торговые отношения с завратным миром. Кстати, в день прибытия Оршуга в Лирград было совершено довольно громкое нападение на дом шурина магринца, в результате которого стены особняка маграфа Тузога получили заметные разрушения.

– Считаешь, происшествие как-то связано с визитом Оршуга в завратный мир?

– Пока об этом рано говорить, слишком мало информации.

– Ладно, – кивнул Зулг, – ты обещал выяснить про некоего Вирлена.

Смерть деда как-то незаметно отодвинулась на второй, а то и на третий план, будто правителя и не было никогда. С уходом предшественника перед наследником сразу вставал целый ряд проблем, которые требовали немедленного разрешения, если уж он согласился взвалить власть на свои плечи. Часть из них Зулг перепоручил тайному советнику, а вот загадку необычного волшебника из Пуролграда хотел разгадать сам.

– Здесь все очень запутано. – Бролг вытащил из стопки несколько листов. – Дихрон со своим племянником объявились в Ориграде.

– В логове Оршуга?! – не сдержался внук кронмага. – Каким ветром их туда занесло?

– Этот ближайший к Пуролграду город, где имеется магическая канцелярия.

– Ну и что?

– Дихрон хотел получить титул магира.

– Получил? – усмехнулся наследник. Пару дней назад он ознакомился с тайным указом кронмага, который обязывал канцелярии в рамках закона чинить максимум препятствий претендентам на титул.

– Как ни странно – да. При этом сотрудник канцелярии подозревает, что без помощи Вирлена не обошлось. Хотя у парня на шее висела «Опаленная роза».

– Подделка?

– В том-то и дело, что нет. В тот же день мой наблюдатель постарался, чтобы круговой щит был уплачен в качестве долга в местном ресторане. Последующая экспертиза показала – амулет настоящий.

– Выходит, ученик в разы сильнее учителя?

– Я и говорю, что дело запутанное, – нараспев ответил Бролг и продолжил: – Мой наблюдатель решил проследить за странной парочкой, когда те покинули Ориград. Несмотря на день Красного солнца и маскировку под бородатого деда, агент был обнаружен. Мало того, он едва не попал в лапы саигра.

– Но все-таки не попал? Я слышал, этот хищник не упускает свою добычу.

– Да, если у него на морде не вспыхивает огонь.

– Твой наблюдатель – колдун? Минутку, даже если и так… Ты говоришь сейчас о дне Красного солнца, не так ли?

– Вот именно! И не агент, а Вирлен, скорее всего, обращался к силе.

– Не может быть! – Зулг даже привстал на мгновенье. – Если бы он являлся кудыр-магом, от Пуролграда остались лишь руины. С кем мы имеем дело, Бролг?

– Трудно сказать, ваше магичество. Если учесть еще и… – Тайный советник внезапно прервал свою плавную речь. – В общем, в этот день ловчары получили сигнал о мощном всплеске силы.

– Нашли кого-нибудь?

– Нет. Но магкон прислал нам отчет о состоянии трехрогих воинов. У них обнаружен явный провал в памяти, касающийся отрезка пути возле Шлинграда. Как раз туда, согласно сообщению наблюдателя, направлялись Дихрон с племянником.

– Шлинград, это где?

– Северо-запад Гетонии. Помните, вы просили собрать информацию о купце из завратного мира?

– Да.

– Он проживает в Шлинграде. И обоих родственников видели у ворот Анварда.

– Они сейчас там?

– Нет. К счастью для них, оба находятся за пределами Гетонии, поскольку местный гермаг стал проявлять повышенный интерес к Дихрону и его племяннику.

– Их разыскивают?

– Да. По слухам, за головы этой парочки объявлена нешуточная награда.

– Бролг, ты должен устроить мне встречу с этими чародеями, причем где-нибудь в тихом безопасном месте. Мне нужно переговорить с этим Вирленом чего бы это ни стоило.

– Последнее сообщение пришло опять из Ливаргии. Обоих видели на дороге, ведущей к Лирграду.

– Направь сейчас же туда лучших своих людей, обеспечь им надежное прикрытие и поставь только одну задачу: найти и пригласить на встречу со мной этих двоих. У тебя есть описание их внешности?

– Имеется.

– Анварда?

– Тоже.

– Пусть найдут хотя бы кого-нибудь. Я уверен, потом будет легче выйти на нужного человека. Место и время встречи определи на свое усмотрение.

– Слушаюсь, ваше магичество.

– А теперь действуй. Как только отправишь ищеек, сразу займись почтой и траурными приготовлениями. Какие бумаги я должен подписать?

Тайный советник разложил документы на столе. Бегло ознакомившись с их содержанием, Зулг поставил автографы.

– Господин, вам срочное сообщение из Девятиграда по закрытому каналу связи, – сообщил дворецкий.

– Хорошо, проводи почтовика в мой кабинет, я сейчас приду, – кивнул Мугрид.

Гермаг поднялся полчаса назад и собирался прогуляться в своем саду, как обычно делал каждый день перед завтраком. Донесение дворецкого его несколько озадачило. В столь ранний час по закрытому каналу мог выйти на связь либо его агент, узнавший что-то весьма важное, либо…

Правитель Ливаргии вошел в кабинет, где уже сидел невзрачный на вид мужичок с пятью лямками на одежде. Две сине-зеленые ленты, повязанные накрест на его груди, обозначали принадлежность к почтовой службе.

– Приступим, – сказал Мугрид, присаживаясь.

Почтовые сообщения в Жарзании передавались посредством пары настроенных друг на друга волшебников, которые могли находиться на очень большом расстоянии. Впадая в транс, один чародей получал информацию и тут же передавал ее находящемуся за десятки миль коллеге. Второй озвучивал сообщение непосредственно клиенту, также находясь где-то за пределами сознания. При этом новости закрытого характера требовали от адресата указания специального кода, и лишь после этого почтовик начинал говорить.

– Сегодня ночью скончался кронмаг Жарзании. Всем гермагам следует прибыть в столицу. Срок – не позднее трех дней со дня получения новости. Это все.

– Ознакомлен, – произнес Мугрид, после чего волшебник сразу очнулся.

– Ответ составлять будете?

– Нет, ты свободен, – отпустил волшебника гермаг.

«Свершилось! – На лице вельможи появилась довольная улыбка. – Пора переходить к активным действиям. И начинать нужно с воплощения в жизнь старой легенды».

Правитель Ливаргии вызвал дворецкого.

– Найди ратора, пусть срочно явится ко мне.

– Слушаюсь, господин.

«Второе: мои люди в Бирзани начнут устраивать беспорядки, а когда Зулг направит туда своих латников и разящих, мы тут займемся торговцами. Пока – через наемников, надо убедить толстосумов, чтобы они сами обратились за помощью к новому кронмагу. Когда поймут, что тот не в состоянии ее оказать, придут к нам… Но для того, чтобы они быстрее сообразили, нужна громкая акция…»

– Звали, господин? – В кабинет вошел человек в черной маске.

– Садись, Сурич, – указал на стул вельможа. – Сейчас мне сообщили трагическую новость: умер кронмаг. Так что план, о котором я тебе не раз говорил, с сегодняшнего дня вступает в силу.

– Я должен ехать в Сиргалию?

– Да, нынешней ночью. Но сначала, я думаю, тебе стоит привыкнуть к своему лицу. Сколько лет ты не снимал маску?

– Лет пять, наверное, – пожал плечами первый помощник.

– С сегодняшнего дня ее и знак ратора будет носить другой. Оставишь у себя в комнате, к тебе скоро зайдут.

– Как скажете, хозяин. В ваших планах ничего не изменилось?

– Нет. Действуешь строго по инструкциям. Ты хорошо их помнишь?

– Могу повторить, если желаете.

– Не надо. Лучше используй время для того, чтобы передать все дела своему преемнику и подготовиться к отъезду. Что там у нас с синеглазкой?

– Люди Тузога выехали на поиски наутро после дня Красного солнца. Судя по всему, напали на ее след. За ними сразу же отправились наемники.

– Как они сообщат о результатах?

– Просто привезут добычу и договорятся о встрече, чтобы получить полный расчет. Обращаться будут к вашему ратору от имени Прунзага.

– Хорошо. Запиши все важное на бумаге, чтобы твой двойник ничего не забыл.

– Будет исполнено.

– И учти: никто не должен заметить, что ты покинул дворец.

– Я помню, господин.

– Тогда действуй. Я на тебя очень надеюсь. Часика через два загляну. Самому нужно запомнить, как ты сейчас выглядишь.

Ратор поднялся и вышел из комнаты. Гермаг еще долго сидел в задумчивости, вспоминая события двадцатисемилетней давности. Тогда он случайно наткнулся на отряд ловчар, спешивших по вызову в день Красного солнца. Будучи совсем юным (Мугрид в то время еще не достиг и двадцати), он любопытства ради решил посмотреть, куда они направляются. Потом юноша увидел, как ловчары ворвались в дом на окраине захудалой деревушки и как выехали оттуда с кричащим младенцем на руках. Мугрид догадался, что это за ребенок и куда его собираются отвезти трехрогие воины, и тем не менее продолжал следить за ними. Так он стал свидетелем кровавой схватки.

На отряд с редкой добычей напали бойцы в масках. Их было раза в три больше, но после сражения в живых остался лишь один человек – новорожденный мальчик. Его-то и подобрал будущий гермаг, пристроив сначала в соседней деревне, а потом перевез в столицу Ливаргии. В общем-то именно благодаря собственному кудыр-магу он и стал властителем провинции уже в тридцать лет, убрав со своего пути и отца, и старшего брата. Теперь на очереди была вся Жарзания.

Мугрид перевел взгляд на стену слева от стола, где висела любимая картина отца. Полотно изображало кровавую батальную сцену с магическими разрывами, одиночными и групповыми схватками людей, участием потусторонних монстров и убийственных смерчей.

«Скоро такие сцены будут повсюду», – усмехнулся повелитель Ливаргии и послал магический сигнал своему цирюльнику.

Когда вельможа вызывал мастера бритвы и ножниц, не прибегая к услугам дворецкого, тот знал: заниматься прямыми обязанностями ему не придется, задания будут гораздо сложнее.

– Ругзум, – обратился гермаг к вошедшему, – необходимо организовать нападение на торговый караван.

– Надо так надо. Организуем.

– Караван должен принадлежать не какому-нибудь захудалому купчишке, а весьма известному торговцу из тех, кто не пользуется охраной местного дворянства.

– Подыщем.

– Не позднее завтрашнего дня. – Мугрид все усложнял и усложнял задачу.

Цирюльник задумался на пару секунд, затем что-то вспомнил и ответил:

– Сделаем к ночи.

– Замечательно! – обрадовался вельможа. – Тебе помощь не потребуется?

Рузгум славился умением быстро и качественно выполнять самую грязную работу. В свое время гермаг, став правителем Ливаргии, решил покончить с разбоем на территории провинции. Он уничтожил практически все шайки в лесах, но доставившую наибольшие хлопоты банду все-таки не тронул. Мугрид пригласил ее главаря на встречу и предложил тому в качестве хобби высокооплачиваемую работу цирюльника и свое покровительство. Ни главарь, ни его люди ремеслу не изменили, вот только действовали они теперь исключительно по наводке из Лирграда.

– Справлюсь. Уничтожить всех или оставить несколько свидетелей, чтобы было кому рассказать о нападении?

– Торговцы должны умереть, а вот парочку охранников действительно стоит оставить в живых. Да, и еще: будет лучше, если стычка произойдет за пределами Ливаргии или как можно ближе к границам.

– К ночи могу не успеть. – Цирюльник почесал затылок.

– Завтрашнее утро или день меня тоже устроят.

– Хорошо.

– Как только выполнишь, дай сигнал. – Гермаг положил на стол три мешочка с золотыми монетами. – После получишь еще столько же.

Цирюльник забрал деньги и направился к двери. Он был очень доволен разговором: поскольку хозяин ничего не упомянул о добыче, она автоматически переходила в собственность разбойников.

– И еще одно задание, Рузгум, – остановил слугу вельможа.

– Слушаю.

– Меня всерьез беспокоит пробудившаяся в последнее время активность сумеречных вархунов. Нужно быстро и тихо убрать их вожака, но так, чтобы подозрение пало на зоревиков или полуночников.

Гермаг слышал, что глава клана поклонников поющих змей был каким-то образом связан с Франугом. Естественно, вельможа не желал, чтобы эти связи перешли к Зулгу.

– Непростая работенка, господин, – после короткой паузы произнес цирюльник.

– Не справишься?

– Этого я не говорил, однако собственными силами мне не обойтись.

– Тысяча монет, – назвал цену гермаг. – И это задание тоже необходимо выполнить без особого промедления.

– Хорошо. Тогда я потороплюсь. – Цирюльник покинул комнату.

Повелитель Ливаргии поднялся. Какими бы ни были новости, это не повод, чтобы нарушать привычный распорядок дня. До завтрака еще оставалось время, и вельможа направился на прогулку в сад. Утренний воздух весьма полезен для здоровья.

Сурич вернулся в свою комнату. Ему действительно следовало подготовиться, и первое, что он сделал, заперев за собой дверь, снял маску.

В глаза сразу бросился белесый отпечаток на загоревшем лице.

– Появись я в таком виде, многие догадаются, кто служил ратором у Мугрида. Нет, хозяина подводить нельзя.

Сколько Сурич себя помнил, он постоянно находился рядом с господином, который заменил ему и отца, и мать, и учителя. С трехлетнего возраста тогда еще просто гермаг начал готовить ребенка к великим целям, и первое, к чему приучил Мугрид своего воспитанника, была сдержанность. К силе ратор обращался только с позволения господина и в его присутствии. Чуть позже у мальчика появлялись другие учителя, правда, ненадолго. Как только Сурич перенимал нужные знания, а делал он это очень быстро, преподаватели тут же бесследно исчезали.

Затем, когда кудыр-магу исполнилось восемнадцать, воспитатель рассказал о превратностях мира, в котором жил молодой волшебник. Мира, где таким, как Сурич, уготована печальная судьба: быть уничтоженным или влачить жалкое существование под пристальным оком ужасной организации, именуемой магконом. Еще через четыре года гермаг поделился с кудыр-магом своими планами о справедливом устройстве Жарзании, предложив парню поучаствовать в борьбе за изменение собственной судьбы. Естественно, Сурич согласился, после чего стал ратором и надел маску, предварительно остановив с помощью заклинания рост волос на лице.

Чтобы скрыть следы маски, волшебник не стал прибегать к магии. Он обработал лицо специальной мазью. Оставалось только подождать, пока снадобье впитается в кожу и устранит неестественную бледность.

Первоначальный замысел Мугрида заключался в ликвидации одного за другим всех влиятельных фигур государства. Причем бойню следовало организовать под каким-нибудь весьма благовидным предлогом, дабы раньше времени не всплыла ее настоящая причина. Слухи о смертельной болезни старого кронмага появились как нельзя кстати. Повелитель Ливаргии тщательно готовил переворот, дожидаясь смерти Франуга, а тут еще как подарок провидения вдруг возникла из небытия древняя легенда. Она оказалась весьма полезна для гермага, но потребовала корректировки некоторых его планов. Пророчество, при умелом с ним обращении, позволяло законным путем сменить правящую династию. Правда, для этого основным персонажем легенды должен стать человек, преданный будущему правителю Жарзании.

– Проверим документы. – Привычка разговаривать с самим собой укоренилась еще с детства. В те далекие годы Сурич очень много времени один проводил в этой комнате. – Метрика на случай неожиданной встречи с законниками имеется. Стандартный набор оружия для странствующего волшебника тоже. Так, не забыть деньги – и все. Можно отправляться.

Согласно новому плану Мугрида, до Саргалии Сурич должен был добраться без каких-либо происшествий. Господин настрого запретил вмешиваться в драки, велел избегать знакомств и никому не оказывать помощи. Несмотря на отсутствие маски, ратор не имел права показывать свое лицо, чтобы его запомнили. Если же вдруг в пути ситуация сложится таким образом, что кто-то обратит повышенное внимание на кудыр-мага, такого человека следовало тихо устранить.

На северо-востоке Сиргалии, куда собирался первый помощник гермага, находились одни из самых маломощных Врата Жарзании. Там и должен был появиться странный волшебник, который прислушивается к мольбам обиженных, старается помочь нуждающимся, и, главное, для этого у него имеются силы. Юго-западная провинция была выбрана как раз потому, что отличалась самым низким уровнем жизни. Недовольство проявляло две трети населения, а дремучие леса позволяли безнаказанно орудовать многочисленным шайкам, справиться с которыми удавалось лишь на непродолжительное время. Затем бедность гнала новых людей в банды…

Сурич дотронулся до щеки. Маслянистая субстанция полностью впиталась, не оставляя следов на его пальцах.

– Замечательно. Процесс закончен, осталось взглянуть на результат. – Он подошел к зеркалу. – Ничего себе!

Кожа приобрела ровный цвет загара, зато в отражении собственного лица кудыр-маг узнал…

– Я же говорил, он мне кого-то напоминает, но чтобы меня? Неужели в той злосчастной воронке я закопал самого себя? Раскудырная сила!

«Кронмаг умер! – известие ошеломило Дихрона. – Неужели нельзя было повременить хотя бы с недельку? Нашел время! Теперь Анварда могут и на порог дворца не пустить. Такая сделка сорвалась!»

В деревеньку, где остановился новоиспеченный магир, новость пришла после обеда, а сам волшебник узнал о траурном известии ближе к вечеру. С горя он приобрел бутылку крепкого вина и закрылся у себя. На лучшем постоялом дворе имелась только одна комната, пригодная для размещения титулованной особы.

«Если старый кронмаг не успел разобраться с назревавшими проблемами, то молодому и подавно не справиться, – продолжал рассуждать волшебник, подкрепляя свои умозаключения спиртным. – Следовательно, на туризме будет поставлен большой крест, и выгоды от этого бизнеса – ноль целых шиш десятых. Тогда какой мне резон возиться с туристом? Абсолютно никакого. Хотя, минуточку».

Дихрон выпил очередной стакан и откинулся на спинку стула. Он слышал, что за голову Вирлена гермаг Гетонии обещал триста монет, а за живого – пять сотен.

«Интересно, какие деньги предложит за моего «племянника» Мугрид? Наверняка не меньше. А до Лирграда отсюда рукой подать. Если сегодня отправить весточку, завтра провести переговоры, глядишь, через сутки-двое у меня на руках окажется кругленькая сумма, да и хорошие отношения с местным гермагом не лишние. Анвард говорил, что это сильный противник, значит, вельможа сможет достигнуть еще больших высот. Такой приятель впоследствии не помешает».

Ошибочные слухи о том, что повелитель Ливаргии щедр и милостив с доносчиками, не раз доходили до Дихрона. Сейчас же, когда волшебник заканчивал литровую бутыль вина, способность к логическому мышлению немного притупилась, и чародей выдавал желаемое за действительное, а желал он всегда только одного – денег. И как можно больше.

Прикончив вино, Дихрон принял решение. Он сейчас же отправит гонца с важным донесением. Постоялец вызвал лакея.

– Принеси мне бумагу и перо с чернилами. Быстро.

«Повелителю Ливаргии, господину Мугриду, – начал писать «дядюшка» нелегального туриста. – Имею информацию о человеке, которого разыскивают на территории Гетонии. Точно знаю, что он прибыл из завратной реальности первого числа сего месяца, могу за достойное вознаграждение сообщить о его нынешнем местонахождении. За отдельную плату – об осведомленности этого парня в одном важном деле. Оно касается Вашей встречи неподалеку от Ориграда с несколькими очень уважаемыми людьми, состоявшейся пять дней назад. С превеликим почтением, истинный патриот своей державы…»

Волшебник перечитал послание. Он специально упомянул о тайном собрании гермагов, чтобы подстегнуть интерес вельможи и затем использовать это как аргумент для повышения цены за информацию. Будучи не совсем трезвым, Дихрон не подумал, что фактически роет могилу не только Андрею, но и себе. Однако сейчас пьяному торгашу казалось, будто он поступает очень разумно. Чуть поразмыслив, пуролградский чародей снова взялся за перо и обозначил время и место, где он готов встретиться с людьми повелителя Ливаргии для обсуждения условий сделки.

Запечатав сообщение простеньким заклинанием, магир снова вызвал лакея.

– Найди гонца, пусть срочно доставит эту бумагу во дворец гермага. – На письмо он положил две монеты.

«Пожалуй, я все верно рассчитал. К ночи письмо попадет во дворец, завтра утром его посмотрит правитель Ливаргии, а днем он кого-нибудь пришлет в эту деревню. Так что я прекрасно успею подготовиться к встрече или унести ноги». Волшебник с тоской посмотрел на пустую бутылку и отправился спать.

Дихрон сильно просчитался во времени. В отличие от других провинций, в Ливаргии дело с почтовой корреспонденцией, особенно адресованной лично гермагу, обстояло совершенно иначе. Через час письмо было во дворце, через два с ним ознакомился Мугрид, а глубокой ночью к постоялому двору подъехал отряд из двадцати человек. Доносчика связали без единого звука. И только потом разбудили.

– Где он? – задал вопрос человек в черной маске.

– Кто? – спросил магир, пытаясь сообразить, что за люди оказались в его комнате и почему ему так неудобно.

Вместо ответа последовал мощный удар под дых.

– Повторяю, нам нужен человек, о котором ты написал в письме. Незамедлительно! Иначе тот, кто будет упорствовать в сокрытии важной информации, сильно пожалеет.

– Информацию я могу раскрыть только лично господину Мугриду, – быстро протрезвел волшебник.

– А он приказал нам привезти голову этого негодяя. Я же не осмелюсь нарушить приказ господина. Или ты предлагаешь заменить ее твоей?

– Без меня вам очень долго придется искать парня. У него про запас имеется много сюрпризов. – Дихрон понимал, что нельзя показывать свой страх этим людям. Малейшая оплошность – и они начнут вытягивать из него жилы прямо здесь. Надо во что бы то ни стало добиться встречи с гермагом. – А меня хоть убейте – ничего не расскажу.

– Хорошая мысль, но преждевременная. Убить человека – слишком просто. Заклейте-ка ему рот. Не хочет говорить – не надо. Мы подождем до утра.

Волшебника подвесили прямо в комнате возле стены. Таким образом, что он касался пола лишь пальцами ног.

– Если захочешь говорить – постучи затылком об стену. Я услышу. Может быть…

– Больше тут искать нечего. – Сухой голос принадлежал невысокому мужчине, склонившемуся над трупом приблизительно такого же низкорослика, как и он сам. – Гирдз пострадал от мощного магического удара. К тому же пятно на его щеке свидетельствует о применении яда. Кто-то сначала ослабил его отравой, а потом добил.

– Кому могло прийти в голову забраться в эту пещеру? Неужели наша стоянка раскрыта? По-моему, мы имеем дело с сильным врагом, Сурдг. Неизвестный противник сумел обойти ловушки нижнего пути. – Второй собеседник ни ростом, ни фигурой не отличался от первого, но имел небольшую бородку и произносил слова с небольшой хрипотцой.

– Пойдем в берлогу, Шленз, – предложил первый. – Судя по всему, наши неизвестные враги вышли наружу через подъемник. Другого пути не существует, если, конечно, они не научились проходить сквозь камень.

Оба зашли в обставленную мебелью комнатку.

– Гирдз не составил донесения о последнем сборище заговорщиков. Значит, убит он был либо до собрания, либо сразу после. Самое интересное, здесь практически ничего не пропало. У меня складывается впечатление, что убийца знал о ловушках, заключенных в украшенном бриллиантами оружии. Не поверю, что обычный жарзанец справился бы с искушением прихватить с собой такие ценности. – Безбородый сел на диван, и из стены сразу выдвинулась слуховая труба.

– Обычный не сумел бы одолеть Гирдза. В этом мире мало кто способен победить разгида второго ранга. Скорее всего, приходил могучий волшебник.

– Чародеям золото и драгоценности тоже нужны. А тут даже с места ничего не сдвинуто. Он и приманки наши не потрудился проверить.

– Зато я не могу найти ключ. На нем также были драгоценные камни. Его нигде нет. Ни здесь, ни в пещере. Как нам без ключа попасть домой – ума не приложу.

– Умный, гад, – выругался Сурдг. – Ничего. Согласно моим сведениям, не сегодня так завтра будут блокированы все каналы перехода в третий мир, или Инварс, как его здесь называют, и отток избыточной энергии прекратится. С неделю она будет накапливаться, пока не произойдет мощный прорыв.

– Здорово ты придумал, когда подкинул бумаги этому Мугриду. Вельможа будет сильно разочарован, когда узнает об обмане.

– Шленз, я не обманывал гермага Ливаргии, просто не сказал всей правды. Зачем ему знать, что прорыв произойдет сразу в две стороны? Да, он действительно получит почти неограниченный доступ в так называемую завратную реальность. А мы сможем так же свободно проникать в его мир из своего Кургстага. Но ключ все равно следует отыскать, а убийцу Гирдза уничтожить.

– Думаешь, кто-то способен догадаться, что этим ключом снова можно запереть проходы между мирами? Как это сделать, даже мы с тобой не знаем.

– Курмистр приказал вернуть ключ сразу после прорыва, и его приказ должен быть выполнен! Иначе… сам знаешь.

– С чего начнем поиски? – спросил Шленз.

– С ожидания. Пока отмычка сама не подаст сигнал, трудно угадать, где она находится.

– Ладно, подождем, – согласился бородатый. – Тем более что основную задачу мы выполнили.

– Не до конца, – уточнил Сурдг.

– Ты об этой дурацкой легенде? Стоит ли обращать внимание на сказки? – зевнул обладатель хриплого голоса.

– В нашем деле нужно учитывать все мелочи. Ты видел текст пророчества?

– Видел.

– Там, между прочим, указан нынешний год и нынешний месяц. Как думаешь, о какой нежданной напасти говорит предание?

– Понятия не имею.

– Вполне возможно, речь идет о нашем будущем вторжении. И если действительно существует человек, способный этому помешать, он должен быть уничтожен до прорыва.

– Да откуда он возьмется?! Из третьего мира – так там волшебников нет. Из нашего? Так без ключа из Кургстага не выбраться.

– Не забывай, кто-то уже был здесь. И этот «кто-то» не купился ни на одну из приманок, а впридачу забрал у нас самую ценную вещь.

– Ну и что? Никто не застрахован от случайностей. Может, здесь побывал, к примеру, сумасшедший колдун. – Шленз не желал соглашаться с собеседником, поскольку версия соратника незамедлительно требовала самых активных действий, а тому очень хотелось почивать на лаврах достигнутого. – Не зря же говорят: дуракам золота и бриллиантов не нужно, а везенье заменяет им разум.

– Ты не прав. Не надо недооценивать противника. И не стоит все списывать на случайности. В Гетонии, например, сейчас разыскивают двух волшебников, в одном из которых как раз и подозревают волшебника, прибывшего из третьего мира.

– Откуда ты знаешь?

– Мне удалось подключиться к почтовым каналам между Гетонией и Ливаргией.

– Понятно. И что Мугрид планирует сделать с чужаком, когда найдет?

– Уничтожить.

– Вот видишь, наша проблема решится сама собой.

– А вдруг ключ у чужестранца?

– Через два-три дня отмычка сама даст о себе знать, у кого бы она ни находилась. Вот тогда мы и приступим к поискам. Глядишь – к этому времени наши враги и сами решат половину проблем. Зачем делать ненужную работу? Главное сейчас, чтобы молодой Зулг не вмешался в наши планы. – Шленз решил немного увести разговор в сторону.

– У него ничего не получится.

– Почему?

– Во-первых, он слишком молод, а во-вторых, ему просто не дадут такой возможности. Я уже принял меры, за ним присматривают.

– Тогда вообще беспокоиться не о чем. Предлагаю остаться здесь и устроить небольшой отдых. Мы его заслужили. Опять же вдруг неизвестный гость решит вернуться?

– С какой целью? Положить на место ключик?

– Нет, поискать для него замочную скважину.

– Хорошо, два дня подождать я согласен. Но потом…

– Как только получим сигнал, немедленно отправляемся на поиски, – поддержал соратника Шленз. – Думаешь, я не понимаю? С ключом мы могли бы вернуться до прорыва и сообщить курмистру о предполагаемой дате. Тогда бы у него появилось время хорошенько подготовиться. Там у нас окна в этот мир еще предстоит отыскать.

– Подвел нас Гирдз, сильно подвел. Да еще умудрился умереть! С него теперь и не спросишь. А с нас могут. И очень жестко.

– Выкрутимся, – прохрипел бородатый низкорослик. – Главное, чтобы прорыв состоялся как можно быстрее.

Глава 20 Безвластие

Анвард услышал звуки выстрелов и инстинктивно втянул голову в плечи. Оба телохранителя рухнули с лошадей, пронзенные арбалетными болтами. «Засада! – промелькнуло в голове, и купец сразу очутился на земле. – А ведь мы уже перебрались в Жарзан!»

Рядом падали другие бойцы, ржали раненые животные, взрывались огненные шары… Кошмар вокруг набирал обороты, но все же не сумел вызвать панику в отряде караванщиков.

Воины и боевые маги, охранявшие торговца, не только имели за плечами опыт боевых сражений, но и в перерывах между походами ежедневно упражнялись, совершенствуя мастерство. Следуя отработанной тактике, они сразу организовали круговую оборону. Минута – и все телеги были поставлены на бок, образовав собой замкнутое кольцо. Болты нападавших застучали по металлу днищ повозок, не причиняя вреда оборонявшимся. Заклинания защищавших караван магов прервали огненный поток. Возникшая на пустом месте крошечная цитадель была готова встретить налетчиков.

С первых дней работы в Жарзании Анвард взял за правило не экономить на безопасности. В его отряде находились лучшие бойцы, вооруженные последними новинками этого мира, улучшенными при помощи знаний и материалов Инварса.

«Что же это творится? Специально после Лирграда не заезжал ни в один город, не останавливался ни в одной деревеньке, чтобы быстрее покинуть Ливаргию. Полдня несся как угорелый – и вот результат. В самом, казалось бы, безопасном Жарзане на караван совершено нападение!»

– Хозяин, прошу сесть тут. – Один из воинов указал место возле телеги среди других бойцов, хотя в самом центре круга из двух повозок был сооружен небольшой шалаш.

Купец знал, что это строение создано специально для обмана врагов, и те будут из кожи вон лезть, чтобы его уничтожить. Что ж, военная хитрость могла сработать. Вмешиваться в действия охранников Анвард не стал. Сейчас решал не он, а те, кто умел сражаться и больше него смыслил в тактике и стратегии боя.

Первый же наскок противника потерпел неудачу. Понадеявшись на магическое прикрытие, всадники ринулись на защитников наспех сооруженной крепости, но болты стражников Анварда имели серебряное покрытие. На близком расстоянии ни одно из чародейских заклинаний не справлялось с точными выстрелами караванщиков.

Нападавшие потеряли четвертую часть бойцов и откатились назад. Однако на этом осада не закончилась. Теперь в дело по-настоящему вступили маги. К телегам сплошной стеной устремились огненные шары, разряды молний, градины величиной с кулак и едкие бесформенные твари.

– Долго не продержимся, хозяин, – покачал головой единственный уцелевший офицер караванной стражи. – Надо идти на прорыв, пока есть с кем.

– Как скажешь, так и сделаем. Дайте мне меч, что ли…

– Не стоит. Вы остаетесь с двумя моими парнями, а вот костюмчик придется у вас позаимствовать. Судя по первым выстрелам, засада устроена, чтобы уничтожить лично вас. Будем надеяться, нам удастся увести их за собой.

– Но это же очень опасно!

– Немногим опаснее, чем оставаться здесь. К тому же у нас есть небольшой шанс уцелеть, если доберемся до взгорка, – указал на холм командир. – Там неплохое место для заслона. Два-три волшебника смогут задержать наступающих, а нам только до реки добраться и переправиться на другой берег.

– Может, лучше в другую сторону? До оврага и потом к лесу? – предложил Анвард. Перед поездкой он обычно изучал по картам местность, прилегающую к дороге.

– Именно так вы втроем и пойдете, если наша хитрость сработает. По моим данным, в лесу параллельно этой дороге проходит узкая тропа. Телеги там не проедут, но всадник или пеший сможет. Тропинка выведет практически до Девятиграда. Наденьте пока этот доспех.

Охранники действительно были готовы умереть за своего нанимателя и не только по долгу службы. Они прекрасно знали, что в случае гибели их семьи не будут брошены на произвол судьбы. Анвард, как это было принято на Инварсе, назначал пенсию ближайшим родственникам воинов, погибших при исполнении.

Боевые маги каравана обратились к созидательным плетениям, сотворив огромную синюю тучу, которая быстро накрыла крепость из телег. Затем из облака в северном направлении устремились десятки огненных шаров, туда же поплыла и сама дымка, прикрывая охранников.

Плотный туман первые минуты поглощал заклинания атакующих и надежно защищал воинов Анварда, однако у любой брони существует свой предел прочности. Туча начала рассеиваться. Теперь караванщикам оставалось надеяться на собственную сноровку, скорость и везение.

– Залп! – скомандовал офицер, когда отряд, не нарушая строя, выскочил из значительно посветлевшего облака.

Каждый из арбалетчиков выпустил по два болта, пробивая брешь в рядах осаждавших. Совершив прорыв, они выпустили по третьему в догонявших их противников. В завершение пять боевых магов провели мощную стрельбу разрядами молний и установили перед ошеломленным врагом вязкую прозрачную стену из уплотненного воздуха.

Маленький отряд, состоявший из дюжины бойцов, продолжал сохранять построение ромбом, в центре которого находился один человек без оружия, но с большим мешком за спиной. Офицер настоял на этом элементе камуфляжа, чтобы разбойники видели, будто караванщики забрали с собой самое ценное. Теперь воины бежали с максимальной скоростью.

Уловка практически удалась. Все налетчики дружно бросились в погоню, но через минуту их командир спохватился и вернул назад пятерых, чтобы внимательно осмотреть брошенную крепость.

Редкий туман позволил Анварду и двум его охранникам незаметно покинуть укрытие, однако местность до оврага очень хорошо просматривалась и их заметили. Началась погоня.

– Уходите, хозяин. – Стрелок кивнул волшебнику, давая понять, что дальше тому предстоит обеспечивать охрану господина одному.

– Удачи, – кинул на прощание чародей соратнику, а купца попросил поторопиться.

Два трехзарядных арбалета – неплохое оружие, когда есть надежное укрытие и время прицелиться, но против летящих с бешеной скоростью всадников… Воин метился в крупные цели и очень быстро нажимал на спусковой крючок. Шесть болтов устремились к врагу в течение двух секунд. А на третьей арбалетчик сам вспыхнул ярким факелом. Колдунам наконец удалось сломать защиту антимагического амулета.

И все же свое дело стрелок сделал. Продолжать путь могла всего одна лошадь, и кроме ее всадника передвигаться были способны еще только двое бойцов. Они-то и добрались до оврага через тридцать секунд после беглецов.

Два волшебника и воин продолжили погоню пешим ходом, животное не могло спуститься на дно оврага, но и без него противник неумолимо продолжал сокращать расстояние. Главарь налетчиков пообещал крупный приз за голову купца, поэтому разбойникам было из-за чего стараться. И то, что их оставалось все меньше, нисколько не смущало преследователей, ведь с каждым погибшим росла доля уцелевших.

– Дальше пойдете один, – сказал караванный волшебник, заметив впереди ложбинку. – Очень уж местечко для засады удобное. Я их тут подкараулю. Потом и вас догоню.

– А может?..

– Анвард, вы же знаете наши правила – в момент опасности вы подчиняетесь нам беспрекословно. Не замедляйте хода до самого Девятиграда. Там и встретимся.

– Хорошо, – кивнул купец и побежал дальше.

Сбросить скорость ему все-таки пришлось. Добравшись до вожделенной тропинки, он избавился и от доспехов воина. Дыхание к этому времени совсем сбилось, а ноги буквально раздирала боль.

«Выживу – буду каждый день бегать по четверть часа. Нет, по часу. Какая же я, оказывается, развалина! А ведь кто-то догоняет сзади. И, чувствует мое готовое разорваться сердце, это не друг».

Впереди донесся едва различимый топот конских копыт, и у беглеца открылось второе дыхание. Появлялся шанс на спасение. «Только бы не рухнуть!» После очередного поворота тропинки Анвард заметил вдали всадника. Собрав остатки сил, он рванул на максимуме своих возможностей и упал, когда до незнакомца оставалось шагов пятнадцать. В это время над головой торговца с шипением пронесся огненный шар. Он наткнулся на магический щит верхового, молния которого тут же пронзила настырного преследователя.

Всадник соскочил с лошади возле обессиленного человека. Тропинка оказалась очень узкой, и еще четверо его спутников были вынуждены спешиться.

– Кто там у тебя? – сквозь туман донесся до сознания купца чей-то голос.

– Откуда я знаю? Мужик какой-то в одних штанах.

– Так оставь его и поехали. Нам приказано торопиться.

– Да погодите вы. Штаны-то без лямок, а одна лишняя минута нас не сильно задержит. Эй, уважаемый, вы кто?

– Меня зовут Анвард, – с трудом произнес мужчина.

– Как-как?! – В голосе незнакомца звучало изумление.

– Анвард, купец из Шлинграда.

– Не может быть! – воскликнул еще один всадник. – А ну глянь по описанию.

– Точно он. Никогда еще я так быстро не находил нужного человека. Надо его срочно доставить во дворец кронмага, пока мы недалеко отъехали от Девятиграда. Дайте ему попить.

Торговца напоили белым вином и набросили ему на плечи голубую накидку волшебника. Когда он немного успокоил дыхание, парень, уничтоживший преследователя, поклонился и сказал:

– Уважаемый Анвард, нам приказано передать вам личное приглашение его магичества.

– Так я же и сам ехал в столицу, чтобы попасть на прием к Франугу.

– Увы, перед самым рассветом всеми обожаемый Франуг нас покинул. Встретиться с вами желает его внук Зулг. По очень важному делу.

– Любое дело правителя для подданных очень важное, – тут же ответил купец. – Я готов ехать, господа.

Анварду сразу выдали персональную лошадь, другая повезла на себе двоих наездников. К вечеру всадники въехали в Девятиград, еще через четверть часа спасенный сидел за одним столом с тайным советником.

– Вам о чем-нибудь говорят такие имена, как Дихрон и Вирлен?

– Да, я хорошо знаю первого и не так давно общался со вторым.

– Этим людям грозит серьезная опасность, уважаемый. Чем быстрее мы узнаем, где они находятся, тем больше шансов у них выжить.

– Насколько я понял со слов ищеек, со мной желал встретиться его магичество Зулг. – Вкрадчивый протяжный голос собеседника не понравился торговцу. – Ему я готов изложить все имеющиеся у меня сведения.

– Видите ли, Анвард… Формально Зулг еще не признан кронмагом Жарзании. Состоится ли это событие, мы узнаем лишь на третий день. Поэтому примет он вас только через трое суток. Раньше никак не получится.

– Выходит, сейчас в стране безвластие? Тогда понятно, почему среди бела дня стало опасно ходить по дорогам.

– Безвластия я не допущу. Мы обязательно найдем ваших обидчиков и накажем. Но сейчас речь не о них. Давайте вернемся к Дихрону и Вирлену. Вы не хотите рассказать, где они находятся?

– Прошу понять меня правильно. – Спасенный решил не настаивать на своей просьбе. – Я торговец и ехал во дворец как доверенное лицо моего друга Дихрона, чтобы продать очень важную информацию. Эти сведения представляют ценность, прежде всего для Франуга и его наследников.

– Не проблема, – кивнул чиновник. – Сейчас я, как никто другой, стою на страже государственных интересов. Пятисот монет будет достаточно?

– Вполне, – Анвард поспешил согласиться, поскольку был не в той ситуации, чтобы торговаться.

Бролг открыл ящик стола и вытащил увесистый мешочек с монетами.

– Я вас слушаю.

Купец рассказал о заговоре вельмож. Сообщил о деревеньке, где, по его мнению, сейчас находился Дихрон. Но о том, что Вирлен является чужаком и скрывается в Живой роще, он умолчал. В конце концов, Анвард мог этого и не знать.

– Я не жалею, что потратил деньги. Сведения вашего друга действительно ценные. – Тайный советник задумался. – Вы надолго собираетесь задержаться в Девятиграде?

– Завтра хотел бы вернуться.

– Не боитесь налетчиков?

– Они могут достать где угодно.

– Пожалуй, вы правы. Хорошо. Вас проводят из дворца через потайной выход. Не хочу, чтобы о вашем визите стало известно кому-нибудь из местных вельмож.

– Спасибо.

Чиновник поднялся, давая понять, что разговор закончен. Он почему-то не спросил ни о месте, где собирался остановиться купец, ни о времени его отъезда. Ничего не было сказано и о возможном содействии гостя в спасении Дихрона и Вирлена.

Два лакея, стоявшие за дверью кабинета, по безмолвному приказу тайного советника составили компанию торговцу. Они действительно повели купца незнакомым маршрутом, а когда открылась четвертая на их пути дверь, один из сопровождавших отошел в сторону, второй толкнул Анварда. Дверь тут же захлопнулась.

– Эй, ребятки, а вы ничего не напутали?

Ответом пленнику была тишина в уютно обставленной комнате с решетками на окнах.

«Похоже, мой покупатель обеспокоен тем, чтобы я не продал эти сведения кому-нибудь еще. Эдак и прикончить могут. Хотя не должны вроде. Иначе зачем было платить деньги и размещать меня в столь уютной камере?»

Заключенный осмотрел свою тюрьму, добрался до кровати и завалился спать. В данный момент повлиять на ситуацию он не мог, а потому решил немного восстановить силы. В скором времени они наверняка окажутся нелишними.

«Судя по всему, совершать утренние пробежки в ближайшее время мне не придется. А жаль, я только настроился».

Изучение голосовой магии и шаманства не доставили Тичу особых хлопот. В кличах и девизах борьбы карху, как он теперь начал понимать, были заложены основы магии слова, а боевые комплексы упражнений по древнему искусству, которые мастер заставлял повторять по пять раз за тренировку, содержали главные элементы чар движения. Слепой колдун лишь пояснил, как из этих первокирпичиков строить дома.

Одно было непонятно: как незрячему чародею удавалось замечать ошибки в движениях ученика. На любую оплошность учитель реагировал немедленно, делая поправки. Правда, Тич довольно быстро исправлялся.

– Не верю, что тебя никто не учил до меня, – часто повторял сосланный волшебник, отмечая успехи подопечного.

– Учить-то меня все-таки учили, но не говорили чему, – откровенно сознался привратник.

– Так не бывает, малыш.

– Ладно, сформулируем иначе: я был слишком глуп, чтобы понять смысл обучения, но старался запоминать трудную науку, надеясь, что понимание придет потом. Так оно и вышло.

Старик задумался над словами парня и в итоге решил, что тот прав.

– Советы мудрецов следует выполнять, даже когда тебе неясен их смысл.

С плетениями у парня получалось не так удачно. Ему никак не удавалось нарисовать сразу несколькими пальцами сложный узор. Потратив более суток, кархун сумел освоить лишь одно простейшее заклинание.

– Не мой стиль, – начал оправдываться ученик. – Моя память просто не способна вместить в себя столько информации, – пожаловался Тич.

– Молодой человек, – покачал головой старик, – людская память содержит в себе сведения о каждой секунде с момента рождения до самой смерти плюс часть информации, полученной от предков. Другое дело – как извлечь необходимое в нужный момент? Как заставить себя подчиниться памяти движений, и не только тех, которые совершал когда-то сам, но и тех, кои удавалось видеть хотя бы мельком. Именно с этого я и начну обучение магии мысли. Первое…

Колдун рассказал, каким образом осуществляется полное погружение в себя, как отодвигается блок избирательной памяти, с помощью чего запускается поиск нужного отрезка и какими методами отсекаются сопутствующие данные.

– В результате ты за пару секунд можешь выудить даже то, что мельком видел или слышал тридцать лет назад.

– Я не смогу.

– Почему?

– Мне только двадцать семь, – напомнил ученик.

– Не беда, узнаешь, что в этот день делала, например, твоя мать.

– Не может быть!

– А ты попробуй.

– Вот так сразу?

– А чего тянуть? Все, что для этого необходимо, у тебя имеется. Немного усилий – и сможешь выяснить, какая погода стояла, к примеру, в день твоего рождения.

Насчет простоты учитель сильно преувеличил. С Тича сошло семь потов, прежде чем он преодолел первое препятствие на пути к собственной памяти. Старик сказал: сознание само подскажет момент погружения, но никак его не обозначил. Тем не менее парень снова и снова обращался к внутреннему «я», пытаясь слиться с подсознанием. Вспышка и наступившее за ней состояние необычной легкости произошли, когда кархун уже начал сомневаться в возможности докопаться до нужного уровня своего внутреннего мира.

«Ух ты!» – нахлынувшие эмоции тут же выбросили его обратно. Парень громко застонал от досады.

– Чего ворчишь? Небось обрадовался раньше времени. – Старик явно ожидал нечто подобное. – Сознание – штука капризная, туда со щенячьими восторгами прорываться негоже.

«Мог бы и сразу предупредить, умник! – мысленно выругался ученик. – Теперь опять все начинать сызнова».

– Отдохни, малыш. Вряд ли сознание раскроется тебе в ближайшие два часа.

– Я не устал. – Взмокший ученик ощущал страшную сухость во рту, но отступать не желал.

Атака на непокорный бастион началась с усиленным упорством. Лоб Тича прорезали уже не три, а пять вертикальных морщин, зажмуренные глаза подергивались от неимоверного напряжения, а кулаки были сжаты до такой степени, что на ладонях стали проявляться красные пятна.

Парень осуществил погружение через час, с избирательной памятью разобрался еще через полчаса, но тут столкнулся с собственной неподготовленностью. Он заранее не решил, что собирается искать в памяти, и чуть снова не сорвался с достигнутых высот, успев схватиться за подсказку учителя. Память устремилась ко дню его рождения. Самому первому. И хотя погода в тот далекий день мало интересовала настойчивого исследователя, эксперимент надо было доводить до конца.

Сначала в сознании замелькали знакомые образы и пейзажи Инварса, волшебник подключил отсекатель сопутствующей информации, и поиск внутри себя ускорился, тени прошлого замельтешили, слившись в серую мигающую картинку. Затем туман рассеялся. Тич увидел мрачное небо с облаками багровых оттенков, чуждый ему пейзаж, который видел лишь раз накануне прибытия на летающий остров и услышал совершенно незнакомые голоса.

– Плохой день ты выбрала для родов, Мавсин. Мало того, что красное солнце на небе, так еще и засуха стоит, какой уже десять лет не было, – говорила женщина лет пятидесяти.

– Мама, зачем ты меня коришь? Когда ребенку вздумается, тогда он и появляется на свет. – Вторую Тич не видел, но четко знал – та испытывает сильные муки. И физические, и моральные.

– Был бы у тебя муж, я бы и слова не сказала. А что теперь? Твой папаша сгинул пять лет назад, ничего нам не оставив, думала, хоть с зятем повезет. Говорила тебе, не стоит с волшебниками любовь крутить.

– Мама, но он же такие подарки дарил. Ты сама советовала держаться за него двумя руками.

– Ну и держалась бы, зачем надо было раньше времени в постель к нему лезть?

– Ой!

– Что такое, дочка? – Из голоса старшей женщины вмиг исчезли поучающие интонации. – Началось?

Эмоции снова набросились на Тича, и он сорвался.

– Раскудырная сила! – выругался привратник.

– Опять не получилось? Довольно на сегодня. Еще не хватало, чтобы ты мозги повредил. Иди лучше ужинать, нам до ночи еще немного поработать нужно будет. – Старик сидел вместе с двумя желтыми сурками рядом с дымящимся котелком.

– Что у нас на ужин?

Голод накрыл парня с невиданной силой. Видимо, борьба с собственным подсознанием забрала максимум энергии. Тич взял миску из рук толстого сурка и машинально принялся работать ложкой. Он сейчас пребывал в некотором недоумении по поводу увиденного. Если это действительно был его день рождения, то при чем тут Жарзания и день Красного солнца? Неужели его память каким-то невероятным образом проникла в чью-то чужую? Если да, тогда в чью?

«Сегодня не буду приставать к старику с расспросами. Лучше выждать удобный момент. Вдруг мое сознание выудило информацию из него? От этой магии никогда не знаешь, чего ожидать».

После приема пищи учитель дал полчаса на отдых и приступил к новому этапу обучения. Он явно очень торопился.

– Не будем терять времени, малыш. Сегодня я расскажу тебе еще немного о чарах мысли. Как думаешь, что такое мысль?

Неожиданный вопрос несколько обескуражил кархуна.

– Наверное, это то, о чем я думаю, – пожав плечами, ответил он.

– Думать ты можешь о женщине, еде, облаках, но они не есть мысли! Все гораздо сложнее, ученик. Сам процесс воссоздания образов в мозгах, сопоставление их, анализ по определенным критериям, выбор предпочтений и многое, что сопутствует деятельности сознания, и называется мышлением. Знаешь, сколько энергии в нем заложено?

– Нет.

– И никто тебе точно не скажет. Во-первых, потому что у каждого волшебника разный уровень, а во-вторых, еще никто не придумал единицу измерения силы мысли. Одно я тебе скажу: мозг настоящего кудесника способен крушить горы. Хочешь обладать такой силой?

– А с ее помощью можно что-нибудь полезное сотворить, кроме разрушения?

– Хороший вопрос ты задал, малыш! – Впервые за время общения Тич заметил, как улыбается старик. – Обычно магией мысли уничтожают. Многие, между прочим, считают, что лишь для этого она и годна. Но они сильно заблуждаются. Чуть больше воображения, немного чувств и капельку сокровенных желаний, и что мы имеем?

– Трудно сказать.

– Отличный инструмент для созидания. Причем довольно устойчивых субстанций.

– Например?

– Слышал когда-нибудь о холодных светильниках?

– Нет, – сознался Тич.

– В отличие от огненных, они горят в пять-шесть раз дольше и способны гаснуть и зажигаться по желанию обычного человека.

– А еще?

– Видишь моих слуг? – Низкорослик махнул рукой в сторону сурков.

– Да, учитель.

– С помощью созидательной магии мысли мне удалось нырнуть в поверхностные воды мрака и не только выудить оттуда этих тварей, но и привязать их к себе. Лучших помощников для слепого старика и не сыскать. Жаль, из них нельзя сделать оружие возмездия.

– Почему? – Первые две ночи сурки сильно досаждали ученику, мешая спать. Тогда он посчитал их настоящими монстрами.

– Ни настоящей силой, ни агрессивностью они не обладают. Максимум способны на мелкие пакости. Толкнуть исподтишка, подножку подставить, соломиной нос пощекотать. Приличные чудовища обитают во мраке на глубинах ниже второго уровня. Мне к ним и до заточения было не добраться, а сейчас и мечтать не стоит.

– А я смогу себе тоже какого-нибудь зверька завести?

– Поживем – увидим. Хотя насчет «увидим» в отношении себя я погорячился.

– Неужели с помощью магии нельзя вернуть зрение? – удивился Тич.

– Когда на тебе лежит заклятие девяти чародеев и мощного артефакта, это практически невозможно. Только те, кто меня ослепил, могут снять страшное заклятие, но на это они никогда не решатся. Ведь первое, что я сделаю, вернув себе силы и зрение, это уничтожу Обруч Серой Радуги и их всех.

– Серой Радуги? – переспросил парень, уверенный, что учитель что-то напутал.

– С помощью этого артефакта можно лишить способностей любого колдуна.

– Но у вас же осталась сила!

– Только те крохи, что заблаговременно были переданы моим мракозеграм. Но их не хватит даже на то, чтобы покинуть этот остров.

– А с моей помощью?

– Когда ты закончишь обучение, тебе будет нетрудно разорвать невидимые цепи, приковавшие меня к этому месту. Только смысла в побеге я уже не вижу. Как, впрочем, и всего остального… Для того, кто был на вершине, стать там, внизу, одним из самых слабых – унизительно. Нет, я останусь.

Волшебник не хотел посвящать ученика во все свои планы. Месть он задумал не только для того, чтобы наказать обидчиков. Старик надеялся, что, столкнувшись с сильным магом, изгнавшие его соплеменники будут вынуждены обратиться за помощью именно к нему. В парне, благодаря мракозеграм, учитель обнаружил огромный потенциал, сравнимый с его собственным или даже превосходящий. Справиться с таким чародеем будет очень трудно, особенно если ученик не наделает тех ошибок, которые в свое время совершил наставник.

Разруг намеревался добросовестно подготовить паренька для многих побед и одного сокрушительного поражения – в том случае, если учителю придется сражаться со своим учеником. Многолетний опыт показывал, что основы будущих неудач возможных противников следует закладывать загодя.

Глава 21 Змеиный король

Свое название Живая роща получила из-за особых очертаний деревьев. Многочисленные раскидистые ивы, как их обозначил для себя Андрей, имели настолько тонкие и длинные ветви, что скорее напоминали давно нестриженых гигантов, врытых в землю по шею. Волосяной покров этих «великанов» колыхался от малейшего дуновения ветра. Ночью эффект усиливался. Практически все «ивы» оказались местом обитания светящихся насекомых, миллионы этих ярких звездочек находились в постоянном движении, создавая впечатление громадного живого существа.

Еще одной достопримечательностью необычного места являлось озеро. Днем на его водной глади отражалось звездное небо, а ночью, наоборот, можно было увидеть проплывавшие на голубом фоне разноцветные облака.

Неподалеку от озера находился поселок старателей. Еще лет пять назад в этом месте очень активно производилась добыча черного гранита. Точнее, тех экземпляров, которые имели красные, белые и золотистые вкрапления. Затем лихорадка пошла на убыль, и в последнее время лишь редкие охотники за удачей приезжали сюда попытать счастья.

Андрей без проблем устроился на одном из постоялых дворов и в первый же день отправился осматривать наиболее привлекательные места Живой рощи. Он очень сожалел, что в последней пленке осталось так мало кадров. Теперь, прежде чем сделать снимок, парень долго смотрел через объектив на восхитительные уголки природы, чтобы выбрать самый лучший ракурс.

«Эх, прямо хоть бери в руки кисти и краски и твори картины. Но ни того, ни другого у меня нет, как, впрочем, и таланта художника. Его вообще взять неоткуда».

До полуночи нелегальный турист любовался диковинным озером. Когда выбравшаяся из капюшона гюрза заскользила по водной глади, он тоже решил искупаться.

«Благодать! – Приятная прохлада обволокла тело Фетрова. – Принцесса знает толк в водных процедурах!»

Озеро явно обладало какими-то оздоровительными свойствами. Человек ощутил прилив сил, улетучилось чувство тревоги и неприятные ощущения в желудке после сегодняшнего ужина.

«Я готов просидеть тут всю ночь, – поймал себя на мысли купальщик. – Тем более завтра никуда торопиться не надо, могу целый день проспать».

Однако ни первому, ни второму желанию сбыться было не суждено. Сначала певунья выгнала фокусника из озера, а затем устроила ранний подъем, разбудив своего скакуна чуть свет.

– Чего тебе? – пробурчал фокусник. Змея смотрела глаза в глаза и грозно шипела. – Даже самая захудалая кляча имеет право на сон и отдых.

Андрей потянул одеяло на себя и, повернувшись на другой бок, решил продолжить прерванное занятие. Персону королевских кровей это возмутило до самого кончика хвоста. Она переползла через человека на другую сторону кровати и ткнула головой в нос парня.

Когда тот открыл глаза, певунья во всю разинула пасть. Сон как рукой сняло.

– Ты чего скандалишь? Так бы сразу и сказала, что дело срочное. И нечего мне зубы показывать, я не дантист.

Фокусник был вынужден срочно одеться и последовать за своей наездницей. Они выбрались с постоялого двора и направились куда-то на юго-запад.

– Ваше высочество, вы в курсе, что нам не рекомендуется покидать Живую рощу?

Змея на глупые вопросы своей «лошади» не отвечала, но стоило Фетрову замедлить ход, как она начинала бурно выражать недовольство.

«Елки-метелки! Как ей объяснить, что мне туда нельзя? Все равно ведь не поверит. И что делать? – Гюрза, заметив медлительность скакуна, вернулась и снова недвусмысленно зашипела. – И чего я раздумываю, словно у меня есть выбор? Будь ты трижды иллюзионист, не стоит строить иллюзий по поводу хорошего отношения между господами и слугами. В особенности когда твоя госпожа настоящая змея».

– Да иду я! И не надо на меня орать!

Они прошли мимо озера, оставив позади карьер, где проводилась добыча редких минералов. Вскоре волосяные деревья встречаться на пути перестали, и взору Андрея открылась холмистая местность, местами поросшая высоким бурьяном.

Принцесса выбрала один из самых больших холмов и поползла наверх. Росшие на нем сорняки сильно напоминали чертополох.

– Ну куда же тебя несет в самые колючки! – Словно обреченный, парень начал восхождение.

На вершине певунья остановилась.

– И что будем делать дальше?

Фокусник присел на валун, но был вынужден сразу вскочить на ноги. У змеи имелся собственный интерес к камню. Она дала понять человеку, что преграду необходимо убрать.

– Тебе нужен этот булыжник? Зачем?

Под камнем оказалась нора, куда тут же скрылась наездница.

«Опять чего-то нашла, елки-метелки! А мне снова ждать? Тяжелая доля у нас, у змееносцев, – ждать и догонять». Фетров приподнялся, чтобы осмотреться. «А эту дорогу я не видел. Интересно, куда она ведет?» С другой стороны холма пролегала широкая утоптанная тропа, огибавшая взгорок, где сейчас находился нелегальный турист. Вдали он заметил группу людей и тут же присел, скрывшись за бурьяном. После разговора с Анвардом землянин стал крайне осторожен – мало ли кто ходит в такую рань по пустынным дорогам. Фокусник пристально вглядывался сквозь заросли и вскоре отчетливо услышал топот бредущих лошадей.

«Дядя???»

Дихрон с запечатанным ртом и связанными над головой руками плелся в окружении четырех верховых волшебников. Спереди и сзади магического конвоя двигались воины сопровождения. Андрей насчитал шестерых всадников спереди и десять сзади.

«Елки-метелки, соленый огурец! Солидный эскорт устроили моему «дядюшке»! Неужели так сильно уважают? А я его обычным барыгой считал. Да, дела… И как же его вытаскивать из толпы поклонников?»

Гид являлся единственной ниточкой, связывавшей туриста со своим миром. Оборвись она – и шансы вернуться домой резко упадут. К тому же волшебник, несмотря на свою жадность, все же спас Андрея от смерти, а потому вопрос о том, стоит ли выручать «старшего родственника» из беды, у молодого человека не возник. Проблема заключалась в выборе способа.

Парень вытащил все свои цирковые припасы и быстро провел инвентаризацию. С таким арсеналом можно было устроить получасовое представление и прочно приковать к арене внимание неискушенного зрителя. В данном случае статус зрителя получали сопровождавшие Дихрона воины и маги, но вот неискушенными они вряд ли являлись. Чудес в своей жизни мужики наверняка насмотрелись немало и любой фокус воспримут не как зрелище, а как нападение, так что на аплодисменты рассчитывать не приходилось. Скорее, арбалетным болтом угостят, да еще заклинанием припечатают.

«Что придумать, чтобы и эти тертые ребята рты поразевали? Хотя бы на несколько секунд. Нужно только расстояние сократить. Десять метров мне должно хватить».

Процессия двигалась практически по открытой местности, а вершина холма, где он сейчас прятался, находилась слишком далеко от дороги. Быстро и незаметно спуститься по склону, продираясь сквозь колючие заросли, не получится. Фетров решил воспользоваться тем же путем, каким они с принцессой сюда забирались. Он вышел на дорогу с другой стороны взгорка. Пока его еще не видели. Иллюзионист снова проверил свои запасы и двинулся навстречу «дядюшке» будто случайный пешеход.

Всадники показались из-за поворота, когда между ними оставалось шагов тридцать – сорок. Они сразу заметили одинокого путника. Андрей увидел, как передний наездник оглянулся назад и что-то спросил у волшебника, лицо которого скрывала черная маска.

«Пора! – решил фокусник. – Шоу начинается, господа!»

По обе стороны от пешехода один за другим стали загораться фонтаны искрящихся огней. В этой реальности они горели гораздо дольше, хотя на яркости это практически не сказывалось. Над головой парня также периодически взлетали разноцветные воздушные шары, которые прямо на глазах увеличивались в размерах, а затем лопались с характерным звуком. Кроме того, под ногами циркача клубился эстрадный туман, оставляя густую пелену на дороге. И при этом со стороны «чудотворца» никаких резких движений, никакой агрессии. Он просто величаво нес себя навстречу охранникам.

Пожалуй, именно последнее обстоятельство удивило конвой Дихрона. Идет себе человек, вокруг него творится невероятное свето-дымопредставление, а он спокойно вышагивает, будто так и положено.

Замешательство тюремщиков «дядюшки» длилось не так долго, как хотелось устроителю шоу. Два всадника все-таки отделились от основного эскорта и устремились к фокуснику. Видимо, собирались поинтересоваться, с чего это вдруг на них свалилось такое счастье – бесплатное представление. Но выслушивать вопросы и тем более отвечать на них в планы Фетрова абсолютно не входило. Он ускорил шаг и швырнул под копыта животных огненные капсулы.

– Эй, ты! – успел обратиться один из всадников, прежде чем у его скакуна загорелась под ногами земля.

Потом и он, и сослуживец были сброшены, а их кони с выпученными глазами кинулись прочь.

«Бедные животные, – проскочила мысль у циркача. Сам он перешел на бег, пустив в ход дымовые капсулы. Парень почувствовал несколько ударов в районе груди, где висел поглотитель магии – за него принялись волшебники. К этому моменту до Дихрона оставалось чуть более пятнадцати шагов. Воины вытащили из-за спин арбалеты, а дым шашек начал затруднять видимость. – Могу не успеть».

Андрей на бегу выхватил кинжал и крикнул:

– Липкар, замри! – специально не называя настоящего имени гида.

В ту же секунду клинок устремился к цели. Парень целился в точку в двадцати сантиметрах над головой связанного волшебника. Там острое лезвие должно было перерезать веревки и дать свободу пленнику. Нож еще совершал свой полет, а метатель полностью погрузился в дымку и приступил к завершающей стадии своего шоу. В действие пошли остропахнущие и громкозвучащие устройства. На лошадей они произвели неизгладимое впечатление. Животные в страхе бросились прочь с дороги, как можно дальше от клубов дыма, и им было совершенно начхать на настоятельные требования седоков. Особо настойчивых скакуны попросту сбрасывали на землю.

Дихрон выполнил приказ фокусника буквально. Он так и стоял на месте среди клубов дыма, вдыхая ароматы, которые не были приняты в домах не то что высшего, а даже самого низшего сословия. В горле волшебника запершило, несмотря на то что его рот был заклеен. Легкие взбунтовались, и он начал кашлять. В тот же миг с рук сама собой стала раскручиваться перерезанная веревка.

– Дядя, ты? – прозвучал рядом знакомый голос.

– Угу, – промычал пленник.

– Руку давай.

Парень потащил чародея за собой, ориентируясь на тот холм, где прятался до нападения. Надежды фокусника оправдались. Дым не успел подняться на эту высоту, зато с вершины открывалась замечательная перспектива на поле боя. Густые облака завесы распространились на значительную площадь.

– Спасибо, племяш. Ты как догадался, что меня схватили?

– Я тут совершенно ни при чем. Певунья потащила меня на этот холм, а сама скрылась в нору. Пока я ее ждал, увидел тебя. Между прочим, мог бы и помочь колдовством. Зря я, что ли, тебе веревки резал? Только нож потерял.

– Этот? – Дихрон выудил из-за спины клинок с черной жемчужиной.

– Конечно. Вот здорово! – Андрей обрадовался, как ребенок. – Нам надо уходить, пока они не очухались.

– Не возражаю. – После освобождения у «дядюшки» случился необычный прилив сил, будто и не было бессонной ночи с мучениями. – Куда пойдем? К Анварду нельзя. Новость слышал? Старый кронмаг вчера скончался, теперь на нашего торговца надежды мало.

– Ваш повелитель умер? В Живой роще об этом понятия не имеют.

– Знаешь, где можно спрятаться? – Волшебник торопил фокусника.

– Ну ты спросил… Я могу лишь предложить вернуться в Живую рощу, но тебе туда нельзя.

– Давай тогда на юг. Доберемся до Дамутории, а потом в Зангарс, у меня там есть один знакомый.

Фетров кивнул и уже собирался сориентироваться по направлению, но тут услышал знакомое шипение и почувствовал хвост певуньи, обхвативший его ногу. Змея была несогласна с выбором людей и потащила скакуна на запад.

– У принцессы другое мнение, – сообщил Андрей. – Она не хочет на юг, вероятно, плохо переносит жару. И спорить с ней я не собираюсь.

– Я тоже, – поспешил согласиться освобожденный магир.

«Родственники» двинулись на запад. Певунья решила больше не утруждать себя передвижением по высушенной земле, а сразу забралась на фокусника, обвившись вокруг шеи, и только головой указывала направление, любое отклонение от которого сопровождалось угрожающими звуковыми эффектами.

– Дихр, что у нас по пути?

– Думаешь, я всю Ливаргию знаю? Ошибаешься. Ничего, скоро увидим, – несколько рассеянно ответил волшебник.

Гид, обретя вновь своего единственного туриста, после недавней эйфории резко ушел в глубочайшую задумчивость. Волшебник, еще вчера решивший выгодно продать фокусника, чтобы поправить материальное положение, сначала был абсолютно уверен в правильности своего расчета. А получилось… Никто денег за парня платить не собирался, а самого продавца, как только бы он стал ненужным…

«Зря я отправил письмо Мугриду. Составлять послание в нетрезвом виде было ошибкой. Причем не самой главной».

Люди гермага действительно нашли бы способ вытрясти из него всю информацию и устранили потом как опасного свидетеля. Его спасло только то, что пути «дядюшки» и «племянника» снова пересеклись.

«Что же получается: как только я пытаюсь избавиться от Андрея, у меня сразу возникают проблемы? То все деньги пропали, то сделка с Анвардом развалилась, стоило отпустить парня одного в Живую рощу. Когда же я окончательно решил (чего перед собой душой кривить?) его обречь на гибель, да еще и наварить на этом капитал, то чуть сам концы не отдал. Нет, похоже, где-то там, наверху, Нгунст тесно переплел наши судьбы, и удача мне будет сопутствовать только, когда он рядом. Выходит, беречь этого парня я должен, как себя».

– Дядя, смотри. По-моему, она ведет нас к тем скалам. – На горизонте показались многочисленные острые пики горного массива.

– Чего? – вынырнул из раздумий волшебник. – А, вижу. Теперь вспомнил: это Желтая гряда. Говорят, в давние времена тут даже золото добывали.

– Думаешь, наша принцесса решила корону подновить?

– От нее можно ожидать чего угодно.

– Надеюсь, нам удастся в этих горах найти временное убежище? Твои конвоиры могут и вдогонку пуститься.

– Если кто-нибудь из них уцелел. Ты на дороге такое устроил, что там половину покалечило, а оставшиеся вряд ли отважатся на повторную встряску нервов. Они же прекрасно видели, на что ты способен.

– Не будет повторной встряски, – вздохнул Фетров. – Все мои запасы иссякли. Я теперь ни огонька, ни дыма создать не могу. Самонадувайки и те все вышли.

– Что еще за…

– Разноцветные шары над моей головой видел? Которые быстро росли, а потом лопались?

– Наблюдал. Очень эффектно смотрелись.

– И их нет. Могу теперь только фокусы с кинжалом и картами показывать. Да обчистить кого-нибудь…

– У меня тоже все отобрали, племяш, даже амулеты, – пожаловался гид. – Так что мы с тобой пока нищие. Но ведь это лишь пока. На твоем трюке с кинжалом можно большие деньги заработать.

– Давай хоть сейчас не будем о деньгах. – Андрей остановился. – Ты погляди, какой прекрасный вид. По-моему, на пленке два последних кадра осталось. Слушай, сфотографируй меня на этом фоне вместе со змеей. А то ношу ее фактически весь тур, а ни одного снимка вдвоем.

Парень объяснил, что нужно нажать. Дихрон трижды щелкнул затвором, прежде чем прибор сообщил об окончании фотосессии.

– Надо же, все-таки я доснимал все пленки, хотя возможностей разбить фотоаппарат у меня было предостаточно. – Фетров извлек кассету и положил ее к остальным в нагрудный карман рубахи. Аппарат занял место в боковом. Фактически надобность в нем теперь отпала, но не выбрасывать же неиспорченную вещь?

Когда путники добрались до скалистой местности, гюрза покинула скакуна и пустилась в самостоятельный круиз между желтыми камнями. По пути она постоянно оглядывалась, строго отслеживая продвижение Андрея. Тот послушно плелся за принцессой, как и положено верному коню.

– Ух ты! – воскликнул турист, обойдя очередной гористый холмик. – Чего это их так перекосило?!

Перед глазами открылась череда скал, наклоненных друг к другу. Отдельные экземпляры простирались на высоту до трехсот метров, имея в толщину не более двадцати шагов возле самого основания. Конечно, эти природные изваяния мало походили на Ущелье Поющих Гюрз, но у Фетрова быстрее забилось сердце. «А вдруг?»

Приблизительно о том же думал и волшебник. Уж больно целеустремленно двигалась сюда пятнистая змея. Остановилась она уже в тени одной из косых (как их про себя называл Фетров) скал. Принцесса выбрала гладкий валун и забралась на него, словно на трон.

– Как думаешь, Дихрон, моя миссия окончена?

– Не будем торопить события. Давай немного передохнем. Устал я от этой гонки. – Волшебник присел на соседний камешек.

Принцесса, которая очень внимательно осматривала местность, тоже решила немного расслабиться. Она свернулась кольцом на троне и застыла, будто неживая.

«Ты, главное, не передумай, – про себя уговаривал наездницу Андрей. – Место хорошее. Есть где от дождя спрятаться. Опять же золото когда-то добывали, следовательно, земля тут богатая. Я птичек видел, значит, и живность должна водиться».

И вдруг гюрза резко подняла голову. Чуть позже до слуха донеслись странные шорохи среди камней. Под звук отпущенной тетивы парень моментально кинулся в сторону. Сразу три болта врезались в трон принцессы, а следом раздался грохот вверху.

Андрей не понимал, почему он это делает, но мысль о том, что певунью сейчас раздавит камнепадом, напрочь вытеснила думы о собственной безопасности. Парень резко схватил змею и рванул подальше от падающих булыжников, заметив, что «дядюшка» тоже уносит ноги из опасного места. Внезапной жгучей боли в руке он сначала не придал значения, надо было уходить из-под завала. И это ему почти удалось. Всего несколько осколков, отскочив от трона, достали змееносца, свалив его с ног. Волшебник – тот и вовсе не пострадал, а потому направил свои усилия на агрессоров.

Зря он надеялся, что конвоиры не последуют за беглецом. Гермаг дал им строгие указания, а потому двое, не потерявшие способности передвигаться, – маг в маске и воин, кинулись в погоню. Они очень старались выполнить задание господина, но из-за повреждения прицела во время падения выстрел оказался неточным, да и обвал получился не столь масштабным, как планировал колдун, подменявший ратора Мугрида. Чародей не рассчитал свои силы. Сначала он пытался уничтожить фокусника мощными заклинаниями на дороге, не догадываясь, что все они поглощаются черным камушком, затем принялся разгонять туман, отыскивать с помощью магии следы беглецов. Остатки чар первый помощник Мугрида потратил на камнепад, и это обстоятельство решило судьбу обоих преследователей. Дихрон же в данный момент недостатка в энергии не испытывал.

– Ты как? – Гид вернулся через пару минут, убедившись, что его каменная лавина оказалась более результативной. В руках волшебник, как трофей, нес черную маску, украшенную зубами шкаронды.

– Не знаю, – поднялся фокусник. – Вроде по башке не получил, а ее крутит так, будто три дня из запоя не выходил.

– Что это у тебя? – Волшебник обратил внимание на руку парня – у большого пальца кожа вздулась, и виднелись две кровавые точки.

– Не знаю, но болит жутко. И… душно мне. – Андрей развязал лямки местной одежды на груди и разорвал находившуюся под ней земную рубашку. Дышать становилось все труднее и труднее.

– Так это же… – Дихрон запнулся.

– Что?

– След ее зубов.

Яд действовал очень быстро. Едва успев осознать случившееся, Фетров тут же потерял сознание.

– Вирлен, ты не имеешь права вот так меня оставить! – запаниковал волшебник. – Эй, кто-нибудь, помогите!

Кроме него и змеи рядом были только желтые камни.

«Да как же это?! Неужели конец? Но так не должно быть, он же змееносец! Погибнуть от укуса собственной наездницы?! Лучше бы я его все-таки продал, хоть какая-то польза. А теперь? Меня наверняка будут разыскивать люди Мугрида, помощи ждать неоткуда, денежных поступлений тоже…»

– Что ты наделала, скотина ползучая?! – закричал Дихрон в приступе отчаяния.

Змея до окрика находилась в некотором ступоре. Она застыла в позе для отражения атаки и долго изучала то заваленный камнями трон, то Андрея. Волшебник вывел принцессу из задумчивости, и она ответила грозным шипением. Затем…

От ее медлительности не осталось и следа. Певунья решительно направилась к умирающему.

Гюрза отогнала «родственника» и очертила в тени скалы вокруг распластанного тела отливающий золотом овал. Далее последовали какие-то замысловатые движения внутри обозначенной границы. Змея, как выяснилось, умела не только петь. Ее танец заставил «дядюшку» опуститься на пятую точку. Волшебник открыл рот и уставился на второе за сегодняшний день необычное представление.

Певунья вытворяла что-то невообразимое. Создавая замысловатые фигуры, она перескакивала с места на место в завораживающем ритме. Дихрон почувствовал, что принцесса сплетает голосовую магию с чарами танца, образуя нечто, чему он не мог найти объяснений. Вскоре движения наездницы начали приносить первые результаты.

Черта вокруг фокусника стала сначала черной, затем багрово-красной с переходом к ярко-зеленому. Внутри овала прямо из земли появились светящиеся нити салатного цвета. Они приподняли парня и начали создавать вокруг него кокон. Зазвучала плавная обволакивающая мелодия. Слушая такую, хочется сделать что-нибудь доброе, жизнеутверждающее.

Дихрон почувствовал слезы на глазах. Он не помнил, когда хоть раз плакал, а сейчас ничего не мог с собой поделать. На душе было так спокойно, и в то же время его сердце наполнила какая-то тоска о несбыточном. Слезы раскаяния полились безудержным потоком. И это продолжалось, пока принцесса не закончила свою песню.

Зеленый кокон плавно опустился на землю. Змея взобралась на созданное ее магией сооружение и по обыкновению свернулась кольцом.

«А дальше что? – пришел в себя чародей. – Неужели она сотворила это огромное яйцо, чтобы превратить змееносца в пищу для будущей колонии? Ну да, какая еще от него, мертвого, польза? Может, она и укусила его специально?»

Дихрон не знал, что и думать, а потому в голову лезли самые ужасные мысли. Кокон напоминал ему обмотанную паутиной жертву паука. Волшебник не понимал, что удерживает его на месте гибели туриста, но уходить не было ни желания, ни сил. Магир так и сидел в пяти шагах от принцессы. Усталость после всех мучений прошедшей ночи только сейчас накинулась на чародея. Он не заметил, как уснул.

Сразу после полуночи мага разбудил треск скорлупы. Гюрзы он на прежнем месте не увидел, а излучавший слабый свет кокон вдруг начал покрываться сеткой трещин. Неприятных звуков становилось все больше, затем оболочка кокона рассыпалась на мелкие частицы, открыв взору кладку змеиных яиц, среди которых находился и Андрей.

«Дядюшка» внимательно присмотрелся к «племяннику». Движения грудной клетки наглядно показали, что Фетров дышал. Похоже, он просто спал.

– Племяш! – не выдержал обрадовавшийся «родственник». Он вскочил и сделал шаг к кладке.

На его пути тут же возникла гюрза и грозно зашипела.

– Виноват. – Дихрон поднял руки и отошел на пару шагов назад. – Я подожду.

Ждать пришлось до самого рассвета. Вместе с первыми лучами солнца из яиц стали выползать маленькие змейки. Фокусник начал нервно подрагивать ресницами, затем открыл глаза.

– Осторожно, Вирлен. Не раздави кого-нибудь, – предупредил чародей.

– Где я? – плавно поднялся воскресший. – Что со мной?

– Как мне кажется, Нгунсту было угодно оставить тебя на этом свете, и он воспользовался услугами принцессы.

– Это ее дети? – Фокусник не испытывал ни малейшего отвращения к ползающим буквально по нему перекормленным червячкам.

– Скорее, подданные. Певунья наконец нашла место для своей колонии.

– Ура! Значит, я больше не змееносец? – Парень непроизвольно почесал за ухом. Пальцы наткнулись на непривычно шершавый участок кожи. – Ой, что там у меня? Кровь, что ли, запеклась? Посмотри, пожалуйста.

– Не могу, королева меня к детскому саду не подпускает. Лучше ты выбирайся. Только осторожно, не раздави кого-нибудь. Я с ума сойду, если опять тебя потеряю.

Фетров аккуратно выбрался из очерченного овала и подошел к гиду.

– Вот здесь. Чешется ужасно!

– Да, племяш… – Дихрон не удержался и дотронулся до пятнышка, – ты теперь действительно не змееносец.

– Замечательно, – успел в небольшую паузу вставить слово парень.

– Ты теперь, скорее, змеиный король. Знаешь, это ведь не болячка. У тебя за ухом появился нарост из змеиной чешуи золотистого цвета. В виде короны. Повернись-ка другим боком. О! И тут тоже, только цвет коричневый.

– Дядя, не надо так шутить. Подумаешь, чешуя прилипла.

– А здесь она как оказалась? – Чародей через расстегнутую рубашку заметил еще одну отметину на груди фокусника.

Андрей задрал одежду вверх.

– Елки-метелки!

В зоне солнечного сплетения виднелось изображение коронованной змеи, свернувшейся тремя кольцами. Картинка была выполнена мозаичным набором из мельчайших чешуек, намертво вросших в кожу человека.

– В качестве благодарности за твои труды певунья решила сделать прощальный подарок, – пояснил гид.

– И какой новой беды мне от него ждать? – задумчиво произнес Фетров.

– Поживем – увидим, – пожал плечами Дихрон. – А теперь давай поторопимся. Вон смотри, королева уже заняла свой трон. Нам пора.

– Прощайте, ваше величество, – помахал рукой фокусник.

Ему показалось или певунья действительно чуть дернула в ответ кончиком хвоста?

– Как ты думаешь, она будет помнить обо мне? – Андрею почему-то грустно стало расставаться с той, избавиться от которой он так мечтал все последние дни.

Николай Степанов ЗМЕИНЫЙ КОРОЛЬ

Глава 1 ЦЕРЕМОНИЯ ПРОВОЗГЛАШЕНИЯ

— Дихрон, что за фокус? Эта змеиная чешуя вообще не отмывается. Что же мне теперь, так и ходить с аппликацией хвостатой королевы на груди? Брр!

— И ты еще переживаешь?! Выжить после укуса королевской гюрзы, избежать гибели в схватке с бойцами гермага Мугрида, наконец-то избавиться от смертельно опасной ноши… Да на твоем месте любой другой прыгал бы от радости!

Яд поющей змеи королевских кровей считался в Жарзании самым опасным, от него не спасали даже лучшие средства. Однако Фетров действительно выжил, и платой за это, как он считал, стал необычный рисунок. Андрей все не мог свыкнуться с тем, что часть его кожи покрылась чешуей. Даже легкое случайное прикосновение к чужеродному наросту приводило парня в дрожь. Хотелось взять скребок и содрать эту гадость, но чешуйки держались очень прочно.

— Почему ты думаешь, что те люди работали на повелителя Ливаргии? Сами сказали?

— В Жарзании только один человек носил маску, украшенную зубами шкаронды.

— И кто это?

— Ратор Мугрида. Очень загадочная личность, между прочим. О нем ходило столько невероятных слухов, что я не удержался и снял маску с трупа. Говорили, что никто не видел лица этого человека. Я думал, под маской окажется нечто. К моему великому разочарованию, под ней не скрывалось ничего необычного. — Магир достал из мешка трофей и даже примерил на себя.

— А ты надеялся увидеть там монстра?

— Многие, кстати, именно так и считали.

— И зачем тебе маска?

— Приберегу пока, а потом, когда весть о смерти таинственного ратора распространится по стране, продам какой-нибудь пожилой леди. Монет за сто, а то и больше.

— Дядя, дядя… Страсть к золоту тебя когда-нибудь погубит.

— Деньги как таковые меня интересуют мало. Они мне нужны только для приобретения саженца агрового дерева. Иначе пропадает смысл всей трудной и опасной работы, которую мы с тобой проделали ради получения титула. Посуди сам, какой резон было становиться магиром, открывать себе каналы подпитки, если источника магической подзарядки у меня нет?

— А когда он появится, что это даст?

— Я смогу удвоить свои силы, освоить новые заклинания, шагнуть на более высокую ступень мастерства. — На пару секунд волшебник закатил глаза к небу, потом вспомнил про собеседника и продолжил: — Помнишь, к примеру, нашу стычку со слизуном?

— Который под мостом людей подкарауливает?

— Да. Так вот, имей я тогда удвоенные возможности, он бы ни за что не рискнул на нас напасть.

— Сначала деньги были тебе нужны, чтобы отдать долг, затем — чтобы стать магиром, теперь — вынь да положь дерево агровое, следом захочется дом купольный построить… А чем все это закончится — знаешь?

— Буду знатным и богатым человеком, — не задумываясь, ответил волшебник.

— Как бы не так! «На пороге сидит его старуха, а перед ней разбитое корыто», — процитировал знакомую с детства сказку нелегальный турист.

— О чем это ты?

— Да так… Видно, в вашем эпосе нет такого предания, которое доходчиво объясняет, к чему людская жадность приводит.

— Я вовсе не жадный. — Волшебник сделал вид, что обиделся, и отвернулся.

Первый привал Андрей и его фиктивный дядюшка устроили, когда пересекли границу Ливаргии. Практически всю дорогу после своего чудесного воскрешения в скалах Желтой гряды фокусник прокручивал в голове события, произошедшие с ним в Жарзании.

Попав в завратную реальность, он, вместо того чтобы, как любой турист, наслаждаться местными красотами и чудесами, позволил втянуть себя в весьма сомнительную авантюру, заключив сделку с гидом, более всего озабоченным добыванием денег. По условиям этой сделки землянину пришлось назваться племянником Дихрона и соблюдать все условности здешнего мира. Если бы они были безопасны для жизни и здоровья, то просто добавили бы яркости впечатлений от увиденного, однако из-за повышенного финансового аппетита названого родственника Фетров умудрялся попадать во все новые и новые переделки.

Сначала он перешел дорогу местному купцу с шулерскими наклонностями. «Дядюшка» хитростью втянул Андрея в покер, где ему, как неплохому специалисту по манипуляциям с картами, удалось вывести нечестного игрока на чистую воду, а вдобавок нажить себе мстительных врагов в лице самого купца, владельца карточного клуба и главы города, где проживал Дихрон. Они почему-то сразу посчитали шустрого паренька недостойным жизни. Потом появились и другие «доброжелатели»…

— Дядя, а в этом озере точно никаких монстров не водится? — решил уточнить землянин перед тем, как отправиться вплавь на другой берег.

Фокусник сам выбрал место для стоянки на берегу небольшого водоема. Здесь, в низине, их непросто было заметить, да и вид на озеро открывался великолепный. Несмотря на все неприятности путешествия по Жарзании, парень не забывал, что он — турист, и в первую очередь уделял внимание красотам волшебного мира. Он бы с удовольствием запечатлел это озеро, даже фотоаппарат с собой имелся, но последняя отснятая пленка лежала в нагрудном кармане. В завратном мире электроника работать отказывалась, а древний механический аппарат без начинки из пленки не представлял никакой ценности.

— Из тех, что опасны для человека, нет, — успокоил гид.

— Тогда я немного поплаваю.

— Давай. Только не очень долго. Через четверть часа рыба будет готова. — Чародей сидел возле костра и занимался приготовлением ужина.

Андрей поплыл к противоположному берегу. После возрождения в коконе парень ощущал в себе некоторые изменения, но не мог их четко сформулировать. Он заметил улучшение собственного стиля плавания. Сейчас Фетров тратил гораздо меньше энергии, прекрасно синхронизировав движения рук и ног, абсолютно не беспокоился о дыхании и, как результат, двигался в воде гораздо быстрее.

«Неужели это подарок от змеиной принцессы?»

О том, как он работал змееносцем, фокусник теперь вспоминал с некоторой грустью. А ведь и это неприятное назначение на должность произошло исключительно из-за жадности Дихрона, который заставил «младшего родственника» поработать в Ущелье Поющих Гюрз. Пока Фетров собирал по скалам змеиную яичную скорлупу, к добытчику в капюшон заползла гюрза королевских кровей, обладавшая, по словам «дяди», опасными магическими способностями. Избавиться от незваной пассажирки можно было только по обоюдному согласию, которого Фетрову пришлось дожидаться, таская змею на себе, пока та не выбрала пригодное для проживания место.

К постоянному присутствию хвостатой в собственном капюшоне фокусник даже успел привыкнуть и теперь ощущал некоторый дискомфорт, хотя раньше певунья доставляла немало хлопот и частенько раздражала туриста, пожалуй, не меньше, чем его алчный «дядюшка».

«Однако именно благодаря этим двоим я до сих пор жив, — рассуждал пловец, возвращаясь к костру. — Это ж надо умудриться попасть в Жарзанию накануне гибели здешнего владыки! Да еще в тот период, когда по древнему пророчеству тут ожидают появления то ли мессии, то ли спасителя, который местным вельможам как кость в горле. Хорош бы я был, явившись в Гетонию обычным туристом. В смысле хорошим трупом. Кстати, только благодаря Дихрону и королевской гюрзе мне удалось выведать о планах недоброжелателей раньше, чем они сами добрались до меня. Вот уже больше недели я обитаю в самом красивом и с некоторых пор самом опасном для любого чужака мире. А ведь по условиям тура мне вообще пора домой собираться. Но увы! Сейчас к Вратам только сунься — могут сразу на голову укоротить. И подобный фокус меня нисколько не устраивает».

Андрей выбрался на берег.

— Дихрон, как думаешь, если произойдет тот самый прорыв, о котором говорил гермаг Ливаргии, я смогу попасть на Инварс?

— Возможность, безусловно, появится. Только ты учти: Врата, особенно в первое время, будут под постоянным контролем. Вельможи планируют совершить ряд грабительских набегов, так что попасть на другую сторону станет немногим легче, чем сейчас.

— Плохо.

— А ты о трудностях пока не думай. Поешь лучше. — Волшебник разложил запеченную рыбу на траве.

Дихрон пребывал в благодушном настроении. Совесть за собственные некрасивые поступки его не мучила. Главное, Андрей не знал, что пару дней назад волшебник собирался продать «племянника» гермагу, стоявшему во главе заговора. Правда, сделка не состоялась, а сам «продавец» вместо денег получил кандалы и перспективу мучительных пыток с последующим путешествием к Кардыблу. И лишь вмешательство того самого человека, которого чародей предал и фактически обрек на гибель, позволило предателю избежать казни.

Неожиданное спасение настолько повлияло на образ мышления колдуна, что он твердо уверился: Нгунст связал его судьбу с судьбой «племянника» прочной веревкой, и любая попытка разорвать ее против воли высших сил будет строго наказана. Так уже случалось, когда гид собрался бросить туриста. Тогда Дихрон едва не лишился огромного состояния, необходимого для получения титула. Вторая попытка избавиться от фокусника чуть не стоила чародею жизни. И наоборот, когда они действовали сообща, колдун получал неплохие дивиденды для себя: ему удалось избавиться от неподъемного долга перед купцом-шулером, уйти от гончих пуролградского градоначальника, получить титул магира, освободиться из плена….

— К твоему знакомому еще долго шагать? — прервал мысли старшего «родственника» Андрей.

— Если завтра выйдем пораньше, к вечеру доберемся.

— А вдруг Анварду все-таки удастся договориться с новым правителем Жарзании, как он нас тогда найдет?

Фетров не забывал про купца, отправившегося в столицу с ценными сведениями. С ним парень связывал свою единственную надежду на возвращение домой.

— Правителем Зулг станет самое раннее послезавтра. Потом начнутся нескончаемые церемонии, встречи со знатными вельможами… Купцу, даже такому богатому, как Анвард, в ближайшие дни к новому кронмагу не пробиться. Опять же, если ты помнишь, в отличие от деда внук терпеть не может торговцев. Я вообще опасаюсь, что моего друга там, в Девятиграде, и повяжут.

— За что?

— Чужое богатство многим не дает покоя. А поскольку у него теперь нет покровителей, этим могут воспользоваться.

— Так что же мы тогда не идем к нему на выручку? — Единственная возможность пробиться к Вратам не должна была пропасть вместе с Анвардом.

— А чем тут поможешь?

— Не знаю, — откровенно сознался молодой человек. — Могу разве что представиться змеиным королем и, как правитель правителю, в категоричной форме изложить волю своих подданных.

— Вот ты смеешься, племяш, а, между прочим, на гербе Фиренгов изображена королевская гюрза. И Зулгу наверняка будет любопытно переговорить с тобой. Вот только шансов попасть к нему у нас мало. Свита обычно не приветствует появление новых фигур при дворе.

— Погоди, неужели у Анварда среди вельмож нет ни одного нормального знакомого, кто может слово замолвить?

— Точно, — сразу вспомнил волшебник, — такие люди имеются. Некоторых даже я знаю.

— Вот к ним и следует пойти в первую очередь. Как я сразу не сообразил?

— А вдруг они посчитают, что выгоднее продать потерявшего высокое покровительство приятеля? А заодно и нас с тобой.

— Да, высокого же ты мнения об окружающих! Если так рассуждать, то почему сам не продал меня? Прибыли-то теперь от туристического бизнеса ждать не приходится, а деньги ты до беспамятства любишь. Однако не продал же! Почему думаешь, что другие хуже окажутся?

Дихрон несколько стушевался, но быстро нашелся:

— Я просто решил предостеречь. Ты из-за меня чуть жизни не лишился. И снова рисковать?

— Ценю твою заботу, дядя, но утром я пойду к Девятиграду. С тобой или нет — решай сам.

— Вирлен, мы, конечно, идем вместе, — поспешил согласиться магир.

Неожиданно за спиной раздалось до боли знакомое шипение. Андрей резко обернулся.

— Это еще кто? — спросил парень.

К костру подползла пятнистая змея.

— Племяш, это опять гюрза. Только обычная, без короны.

— Разве они не колониями живут?

— Как правило, да. Но бывают и исключения.

— И что ей от меня нужно? — Фетров замер, потому что певунья начала подниматься по его руке.

— Может, хочет засвидетельствовать свое почтение?

Змея добралась до груди человека, дотронулась до знака и, не торопясь, поползла дальше.

— И как это понимать? — удивился циркач. — Столь нагло в вашем живописном мире меня еще никто не использовал. Переправилась через меня, словно через бревно над ручьем. А ты еще утверждал, что у меня нынче статус змеиного короля. Ни за что не поверю. С королями подданные так не поступают.

— Так вот что она сделала! — осенило чародея.

— Кто?

— Твоя принцесса. — За время совместного путешествия они так стали называть коронованную гюрзу.

— И что?

— Видел, откуда приползла змея?

— Допустим.

— А дальше она направилась в ту сторону, откуда мы с тобой пришли.

— Ну и что?

— Новая королева через тебя объявляет о приеме отверженных под свою опеку. Понимаешь, из-за того, что часть ее жизненной энергии ушла на твое оздоровление, у нее возник дефицит подданных. А малочисленная колония не скоро обустроит новую территорию.

— Что еще за отверженные?

— Изгнанники, — пояснил Дихрон. — У них, как и у людей, случаются разборки, схватки за право находиться ближе к королеве. Победители отвоевывают выгодные места, а проигравшие либо покорно остаются в самых низах, либо покидают колонию, чтобы при случае прибиться к новой.

— Елки-метелки! Так я теперь еще и указателем работаю, причем абсолютно бесплатно.

— Я бы не спешил со столь категоричными утверждениями. Кто знает, на что способны подарки королевской гюрзы?

— Главное, чтобы благодаря этим подаркам я весь не покрылся чешуей и у меня не раздвоился язык.

За ночь фокусника посетили еще четыре змеи. Каждая, отметившись у Андрея на груди, отправлялась на зов королевы.

Провозглашение Зулга кронмагом проходило на удивление буднично. В золотом зале дворца делегации провинций по очереди подходили к новому правителю и свидетельствовали свою преданность. Однако даже стороннему наблюдателю было ясно, что это не более чем формальность. Древнее предание гласило о другой клятве, которая грозила неминуемой смертью ее нарушителю. Как впоследствии выяснилось, и ее можно было обойти, а потому о доверии между господами и их приближенными говорить не приходилось. Каждый считал, что подпускать к себе вассала на близкое расстояние можно только с одной целью — если собираешься от него избавиться.

Как и все помещения резиденции кронмага, золотой зал выглядел мрачно. Внук Франуга как-то спросил у тайного советника о причине слабого освещения комнат, и тот объяснил, что в темноте проще спрятать щитников и разящих. То-то последнего представителя рода Фиренгов всегда удивляло отсутствие охраны во время торжественных приемов. Оказывается, стража постоянно находилась рядом, просто ее никто не видел.

— Ваше магичество, — третьим к кронмагу подошел Мугрид со своей свитой. — Ливаргия всегда была и остается надежным заслоном от внешних врагов на востоке державы и незыблемой опорой Девятиграда в делах обустройства Жарзании. Я обещаю, что так будет и впредь, повелитель.

— Очень рад это слышать, гермаг. Мне как молодому и, что скрывать, не очень опытному правителю важна поддержка таких мужей, как вы. В ближайшее время я хотел бы услышать ваше мнение о том, что еще необходимо предпринять для укрепления власти и улучшения жизни людей.

— Если позволите, я изложу свои соображения на бумаге, мой господин.

— Очень хорошо. Через неделю я собираюсь в Ливаргию с гостевым визитом. Предлагаю тогда же обсудить ваши предложения.

— Визит кронмага — большая честь для каждого подданного. Мы с нетерпением будем ждать вас, ваше магичество.

Мугрид поклонился и вернулся вместе с делегацией на отведенное для представительства место. Неожиданное решение Зулга стало для вельможи увесистой ложкой дегтя.

«Наверняка мальчишка приедет не один. Возьмет с собой латников, усилит их разящими и щитниками, да еще войска подтянет для страховки. Надо срочно отослать людей в Бирзань. Пусть поднимают настоящую бучу. Чтобы новому кронмагу нескоро захотелось высовывать свой нос за пределы Девятиграда».

Золотой зал получил свое название благодаря позолоченным колоннам, подпиравшим высокий свод помещения. Перед каждой стояли по две вазы с благовониями, которые наполняли комнату восхитительными ароматами. Благодаря магическим добавкам струившийся из расписных емкостей дымок создавал самые разнообразные иллюзии. Вдоль колонн, следуя друг за другом, медленно поднимались полупрозрачные изображения геральдических знаков, составляющих герб Фиренгов. Под самым потолком они рассеивались.

Тем временем к повелителю приблизилась делегация Сиргалии.

«Странно, — удивился гермаг. — Самая бедная провинция, а представителей в полтора раза больше, чем у остальных. Кто им позволил?..» Додумать мысль до конца вельможа не успел. Дворяне из окружения гермага Сиргалии вдруг резко выхватили из-под плащей арбалеты…

Тайный советник стрелой метнулся к Зулгу и сбил его с ног. Другие советники, стоявшие сзади кронмага, попали под убийственный дождь из серебряных болтов, но тут в схватку вступили щитники и разящие.

Три волшебника, казалось, явились прямо из воздуха и образовали вокруг повелителя круговую стену изо льда. Еще двое провели фланговую атаку на сиргалийцев слева. В золотом зале стало светло как солнечным днем под открытым небом. Личная охрана кронмага осыпала бунтовщиков разрядами красных и синих молний. Те в долгу не остались, обрушив на разящих огненную стену.

«Что за?.. — Гермаг Ливаргии опешил. — Какой дурак вздумал нападать на мальчишку в его доме? А вдруг его поддержат горячие головы?»

Мугрид быстрее всех сориентировался в обстановке. Он первым вступил в схватку, обрушив на представителей Сиргалии мощный поток холодного пламени. На обреченных устремились острые иглы из замерзшей воды вперемешку с огненными шариками. Вслед за повелителем Ливаргии, опомнившись, подключились и другие вельможи. Через минуту от делегации юго-западной провинции остался лишь пепел.

«Умно, очень умно. Если бы кто-нибудь из наших примкнул к этой дурацкой выходке, тут бы навек и остался. Неужели этот спектакль догадался устроить Зулг? Да нет вроде, выглядит испуганным. А вот Бролг… Этот теперь спаситель кронмага. Да и конкурентов при дворе у него больше не осталось. Пожалуй, ему нападение весьма кстати. Ответственность за личную охрану повелителя не он несет. Интересно, а где советник по безопасности? Его-то как раз и не видно».

— Прошу прощения, господа, — от имени кронмага заговорил тайный советник, — церемонию придется продолжить в другом месте. Прошу всех через четверть часа прибыть в синий зал.

Вскоре в комнате остались лишь Бролг, молодой кронмаг и трое щитников. Зулг разминал кости, тяжесть от придавившего его тела в основном пришлась на ребра, и те едва выдержали.

— Где советник по безопасности? Как он допустил? Кто мне объяснит, что здесь происходит?!

— Только что совершено неудачное покушение на нового правителя Жарзании, — нараспев доложил толстый чиновник. — Мы потеряли семь советников. Ранен один разящий, полностью уничтожена делегация Сиргалии.

— Почему их пропустили с оружием?

— Полагаю, не обошлось без участия советника по безопасности. Я уже отправил людей на его поиски.

— Бролг, как такое возможно во дворце кронмага?

— Тот, кто задумал покушение, вероятно, надеялся на поддержку других делегаций.

— Хочешь сказать, меня прямо здесь могли и убить?

— Ваш амулет «Черный скорпион» отводит от своего владельца девять серебряных болтов, пущенных с пяти шагов. За время, пока артефакт не иссяк, вы бы успели активизировать собственную защиту. У них практически не было шансов.

Перед выходом в золотой зал у Зулга вышел неприятный разговор с церемониймейстером как раз по поводу этого амулета. Тот принес довольно тяжелый нагрудный знак и, ссылаясь на традиции рода Фиренгов, попросил его надеть. Парню не хотелось таскать тяжесть на шее, и он снял знак, как только слуга вышел за дверь. И надо же тому было вернуться и снова напомнить о необходимости соблюдать правила, установленные предками. Так и хотелось нагрубить этому ряженому типу, да еще наподдать его собственным жезлом. Теперь же получалось — церемониймейстер оказался прав.

— Тогда зачем ты бросился на меня? — продолжал возмущаться кронмаг. — Чуть ребра мне не поломал!

— Думаете, я успел пересчитать арбалетчиков? Опять же могли подключиться и другие делегации. Лучше перестраховаться.

— Да, вместо того чтобы поблагодарить, я пристаю с расспросами. Но я никак не приду в себя. Их ведь действительно могли поддержать?

— Вполне вероятно. Тогда бы в бой вступили все разящие, находившиеся в золотом зале.

— И сколько их тут?

— Пятнадцать.

— Не может быть! Где же они прятались?

Тайный советник три раза хлопнул в ладоши. Охранники тихо вышли из укрытий. Оказывается, в стенах имелось множество скрытых мест, которые непросто было заметить, даже пристально вглядываясь.

— Щитники и разящие всегда начеку, ваше магичество, но об этом мало кто знает.

Зулг успокоился:

— Хорошо. Надеюсь, в синем зале охрана не хуже?

— Комната в свое время обустраивалась специально для массовых убийств неугодных. Там можно разместить до сотни арбалетчиков, и вы ни одного не обнаружите, пока они не начнут действовать.

— Пожалуй, нам пора.

— Не спешите, ваше магичество. Сейчас начнется тщательнейшая проверка всех присутствующих на наличие оружия и опасных артефактов, и раньше чем через час церемония не продолжится. Давайте пройдем в ваш кабинет.

— Зачем?

— Покойный Франуг умел ценить время и каждую выпавшую минуту старался использовать на пользу дела. Двор только что лишился ключевых чиновников. Не хотите подумать, кем их заменить?

— Бролг, как тебе удается сохранять спокойствие и думать о государственных делах, после того как?.. Ты понимаешь — в сердце Жарзании совершено покушение на кронмага. У меня все мысли сейчас набекрень.

— Вам не должно показывать свою неуверенность, — успокаивающим голосом произнес чиновник. — Пусть гермаги немного подождут, зато их повелитель снова явится на церемонию при свите. Поверьте, это сильный ход. И неважно, насколько достойными окажутся новые советники. Вы теперь кронмаг, любого можете заменить, как только подберете нужного человека.

— Ты так считаешь?

— Уверен.

— Хорошо. У тебя есть подходящие кандидатуры?

— У каждого из советников был свой ратор, который в общем-то и занимался всеми делами. Некоторые из них имеют титул магира или маграфа. Если пожелаете, я быстро подберу толковых…

— Готовь бумаги, я подпишу, — прервал советника Зулг, он только сейчас сдвинулся с места. — Пойдем отсюда.

— Бумаги на пятерых советников будут готовы через десять минут.

— Хорошо. Бролг, а твои ищейки никаких сигналов не подавали? — вспомнил о личном поручении кронмаг.

Толстяк задумался.

— Вы о поисках таинственного чародея?

— Да.

— Они напали на след Вирлена, но встреча пока не состоялась.

— Жаль. Обязательно держи меня в курсе событий. С этими нудными церемониями и покушениями обо всем забудешь.

— Не беспокойтесь, ваше магичество. Я записываю каждое поручение и строго слежу за исполнением.

Церемония продолжилась ровно через час. Без каких бы то ни было происшествий. По завершении мероприятия теперь уже окончательно провозглашенный кронмаг по традиции вызывал в треугольную гостиную наиболее преданного, по его мнению, вассала.

Все, не сговариваясь, посмотрели на правителя Дамутории, который считался едва ли не другом усопшего Франуга. Однако Зулг пригласил другого человека.

— Господин Мугрид, его магичество приглашает вас на прием. — Молодой правитель сумел поразить своих подданных.

Сопровождаемый удивленными взглядами, правитель Ливаргии прошел через синий зал.

— Ваша смелость и решительность сегодня существенно облегчили труд моих охранников, гермаг.

— Это мой долг, повелитель.

— Долг платежом красен, Мугрид. А потому я считаю необходимым отдать под ваше управление Сиргалию.

— Как? — К подобному повороту вельможа был не готов. Этот неожиданный подарок по большому счету значительно осложнял ему жизнь. — Я не достоин такого щедрого…

— Согласитесь, жизнь правителя дороже. К тому же именно ваше вмешательство решило исход схватки, а победителю по древним традициям достаются земли проигравшего. Разве не так? К тому же кому, как не вам, наводить в этой провинции порядок. Я слышал, Ливаргия — одна из лучших провинций. Подберите толковых людей, назначьте наместника и действуйте. Убежден, вы справитесь, как никто другой.

Тайный советник в это время стоял за спиной кронмага и, судя по выражению лица, был удивлен не меньше. Сам же Зулг, наоборот, держался уверенно.

— Весьма польщен доверием, ваше магичество.

— Надеюсь, через пару лет Сиргалия станет процветающей провинцией.

— Я постараюсь. — Гермаг покинул треугольную гостиную не в лучшем расположении духа.

— Бролг, ты видел, как я его?! — с воодушевлением обратился к советнику парень.

— Мне не совсем понятен ваш замысел.

— А чего тут непонятного? Смотри: Мугрид первым вмешивается в схватку с убийцами на моей стороне, следовательно, заслуживает поощрения. Правильно?

— Наверное…

— Ты не раз говорил, что самые большие неприятности у нас намечаются в Ливаргии. Я ничего не перепутал?

— Ничего.

— Так вот. Мы вручаем Мугриду целую провинцию. С одной стороны, в глазах других гермагов он становится моим фаворитом. Ему начинают завидовать и, что важнее, подозревать в сговоре со мной. Теперь за этим человеком, если он действительно вздумает выступить против меня, не каждый пойдет. Меня эта идея буквально осенила. Такое ощущение, что мне ее кто-то в голову вложил, представляешь?! — Зулг светился радостью.

— Через пару лет Мугрид станет вдвое могущественнее. Что тогда с ним делать будете?

— Через два года и я силенок поднаберу. Опять же Сиргалия, насколько мне известно, довольно бедная провинция. Туда придется вложить много средств, чтобы порядок навести, даже если мешать никто не будет. Вот пусть он и распыляет свои силы, а мы пока займемся другими вельможами.

— По-моему, вы начинаете входить во вкус власти, повелитель. — Толстый советник с трудом изобразил одобрение на лице.

— Приходится, — вздохнул молодой правитель. — Что там у нас с советником по безопасности?

— Найден мертвым в своем кабинете. Внешне все выглядит как самоубийство.

— Испугался возмездия?

— Я лично займусь расследованием, ваше магичество. Пока рано говорить о причинах.

— Хорошо. Как что узнаешь — докладывай.

— Непременно, — поклонился тайный советник.

Остаток дня Зулг провел в приподнятом настроении. Он действительно ощущал себя настоящим правителем, способным решать трудные задачи.

«Зря дед не верил в меня. Через пару лет я заставлю вельмож уважительно относиться к моей власти. А кто не захочет, пусть освобождает место более покладистым. Пусть знают, на трон взошел настоящий представитель рода Фиренгов!»

Такие приятные мысли бродили в голове нового правителя, теша его самолюбие. Кронмаг походил на юнца, сорвавшего первый поцелуй у предмета своего обожания и возгордившегося от победы. Однако перед сном, когда он прогуливался в саду, прямо посреди тропинки обнаружил лист бумаги.

«Его магичеству кронмагу Зулгу», — было написано на лицевой стороне корявым почерком. «Вряд ли это писала одна из придворных наложниц», — решил парень. Он проверил послание на наличие магических ловушек и аккуратно развернул лист. — «Хотелось бы подвести некоторые итоги сегодняшнего дня, повелитель. Первое: делегация Сиргалии уничтожена до такой степени, что ни одного из бунтовщиков невозможно опознать, чтобы впоследствии выяснить, был ли он на самом деле представителем юго-западной провинции. Второе: найден мертвым советник по безопасности, который не мог не предвидеть возможного провала покушения и потому должен был уносить ноги из Девятиграда, а не дожидаться результатов у себя в кабинете, чтобы потом из-за вполне прогнозируемой неудачи наложить на себя руки. Третье: неожиданно исчезли нюхачи, обычно проводившие досмотр приглашенных на церемонию гостей. Четвертое: тайный советник именно в момент неожиданной атаки почему-то оказывается очень близко к вам. Пятое: во дворце появляется пленник, которого в Девятиград доставили ищейки господина Бролга. Шестое: новыми советниками назначены люди, каждый из которых хоть чем-то обязан толстяку. Думаю, вам следует обдумать эти факты и сделать некоторые выводы. Пока не поздно».

Зулг прочитал послание и, скомкав его, спрятал в карман. Нового кронмага будто помоями окатили. Неизвестный доброжелатель настолько четко выстроил последовательность событий, что дневное покушение приобретало совсем иной смысл. Угроза, оказывается, исходила не с окраин Жарзании, а затаилась прямо здесь, во дворце кронмага. И Зулг самолично усилил власть своих врагов, назначив на ключевые должности неизвестных ему людей.

«А ведь совет о скорых назначениях шел именно от Бролга. Если предположить, что и покушение — его рук дело, то он прекрасно подготовился! Чего он добивается? Сделать из меня марионетку? Или отстранить не только от власти, но и вычеркнуть из жизни? Вряд ли… Править от своего имени он не сможет. Но за ним наверняка стоят те, кто имеет права на трон. Тот же Лырсог, например».

Внук Франуга решил закончить прогулку и вернуться во дворец. Парень снова припомнил разговор с дедом. «Пожалуй, он сто раз был прав, когда советовал исчезнуть из Девятиграда. Надо было инсценировать собственную гибель и понаблюдать со стороны, как они без меня начнут рвать друг другу глотки. А потом воскреснуть и взойти на престол, как это восемьдесят лет назад сделал Франуг. Сейчас такой трюк не пройдет. Слишком много глаз за мной присматривает». Зулг вошел в опочивальню, запер двери на обычный замок и на пару магических, после чего рухнул в постель не раздеваясь.

Несмотря на тяжелый день, сон не шел. Парень снова и снова мысленно возвращался к разговору с дедом.

«Что он там говорил? Доверять правитель может только самому себе. По-моему, назвал церемониймейстера, ключника и смотрителя конюшен. Вроде бы они да еще оба офицера личной охраны не способны на подлый удар в спину. Интересно, с чего бы это дед упоминал про них? Какая мне польза от общения с ключником или лошадником? Может, поговорить с церемониймейстером? Ведь настоял же он на «Черном скорпионе» — как чувствовал. Фактически этот человек весь день при дворе, может, он и написал мне записку? Хотя сомневаюсь, чтобы у такого холеного типа был столь корявый почерк».

Кронмаг не помнил, сколько еще он провалялся, обдумывая сложившееся положение. Перед самым рассветом он проснулся с определенным решением в голове: «Нужно немедленно встретиться с ключником. В кладовой женских нарядов, что находится неподалеку от комнат, где когда-то проживали наложницы его магичества».

Туда Зулг и направился.

— Пожалуйста, повелитель, закройте двери. — Кронмаг услышал шепот, как только вошел в кладовую.

— Ты меня ждал? — удивился молодой человек.

— А разве не вы приказали мне сюда явиться? — насторожился ключник.

— Каким образом?

— Силой мысли, как это обычно делал ваш дед.

— Дед? Ах да… Конечно, я хотел тебя видеть. Думаю, у тебя есть интересующие меня сведения. Не так ли?

Франуг ничего не говорил внуку о подобных контактах со слугами, но парень не подал виду, что для него это в новинку.

— Я только хотел рассказать о необычном пленнике, к которому иногда заходит тайный советник. Вы что-нибудь о нем знаете?

Глава 2 ПРАКТИКАНТ

— Будем считать, что в первом приближении основы всех видов магии ты изучил. Теперь нужна хорошая практика. Знания, если к ним не обращаться постоянно, быстро становятся бесполезным хламом. Поэтому ими нужно активно пользоваться, малыш. Особенно на первых порах, тогда они прочнее засядут в твоей башке. Согласен со мной? — Разруг стоял в пяти шагах от края летающего острова и поглаживал свою козлиную бородку.

— Конечно, Мастер. Вы собираетесь отправить меня вниз? — обрадовался Тич.

За время пребывания на летающем острове парню ни разу не удалось увидеть землю из-за плотных облаков, окружавших парящий в небе участок суши. Трудно было даже предположить, на какой высоте они находятся. Старик не спешил с ответом, а привратник вдруг вспомнил, что спуститься с острова наставник сил не имеет. В таком случае, как он сумеет отправить в Жарзанию ученика? Уж не столкнув ли его с обрыва?

— Почти угадал, — наконец заговорил слепой учитель. — Только не на землю, а немного ниже. Дело в том, что твое обучение еще не закончено. И стоит ли его продолжать, я узнаю, когда ты вернешься.

«Ага, так я и разбежался возвращаться. Мне твое общество и издевательства красноглазых сурков надоели до зубовного скрежета». Тич решил, что знает уже более чем достаточно и сумеет теперь без посторонней помощи попасть из Жарзании на Инварс. Он давно ждал подходящей оказии, чтобы покинуть летающий остров навсегда.

— Сколько дней продлится моя практика? — Ученик не хотел, чтобы наставнику стало известно о его задумке.

— От тебя все зависит, малыш.

— То есть?

— Ах да, я не совсем точно выразился. Так вот, я решу, стоит ли продолжать обучение, не КОГДА, а ЕСЛИ ты сумеешь вернуться, — Разруг хлопнул в ладоши, и рядом с ним появились желтые сурки.

— Учитель, вы меня пугаете.

Холодок в области темечка явно свидетельствовал об опасности, но ученик не мог сообразить, от кого она исходит. Неужели слуги Учителя решили устроить новую каверзу?

— Чего пугаться раньше времени? Ступай с мракозеграми в их обитель. Выживешь — из тебя получится настоящее оружие возмездия, ну а нет — значит, я зря старался.

— Учитель, вы собираетесь закинуть меня в верхние слои мрака? А разве люди могут там жить?

— Обычному человеку там и дня не продержаться, но волшебник с твоими способностями… Суток трое, а то и больше. За это время ты должен наткнуться хотя бы на один фонтан желаний.

— Фонтан желаний? Что это?

— Сам увидишь. Мимо него не пройдешь, ученик. Пожалуй, единственное светлое пятно на этом уровне мрака. Как только в нем искупаешься, сразу проси вернуть себя обратно. Да смотри не загадывай ничего другого. Я слышал, многие сначала просили о несметных богатствах или здоровье богатырском, да так с этим добром во мраке и оставались.

— Почему?

— А потому что за любое желание платить приходится. Фонтан выполняет его и исчезает, а вместо него тут же возникает существо из нижних ярусов мрака. Вот оно-то и взимает плату. Чаще всего — забирая «счастливчика» с собой. А выбраться оттуда, где оно проживает, нет никаких шансов.

— Так, может, я… это… в другом месте потренируюсь? Зачем сразу во мрак?

— Лучший способ научиться плавать — сам знаешь…

— …хороший тренер, удобный бассейн, массаж…

— Не мели ерунды, малыш. Бросай неумеху на середину озера, и он сразу поплывет.

— Или утонет, — возразил Тич.

— Исключения бывают из любых правил, — не стал спорить старик. — Но на бездарного ученика лучше вообще времени не тратить.

— Мастер, вы уже столько в меня вложили, неужели не жаль будет собственных усилий? — Привратник начал всерьез беспокоиться. Несмотря на то, что безмолвные помощники Разруга выглядели безобидно, очутиться в мире, населенном мракозеграми и подобными им существами, совершенно не входило в планы одаренного ученика.

— Малыш, я чувствую страх в твоем голосе. Запомни: во мраке это главный враг любого путника. — Старик хлопнул в ладоши, и два красноглазых сурка ухватили Тича за брючины. Следующий хлопок погрузил привратника во мглу, а когда вокруг немного прояснилось, парень просто оцепенел.

Верхний ярус мрака соответствовал своему названию хотя бы потому, что здесь не наблюдалось солнца. Неизвестно, находилось ли какое-то светило за сплошной пеленой свинцово-багровых туч, плотной массой нависавших над головой, но тусклое освещение давали именно они. Привратник долго смотрел на проблески ярко-красных разрядов, часто вспыхивавших среди мрачных облаков, затем перевел взгляд на окружавший его ландшафт.

Серая скалистая равнина была усыпана мелкими скрюченными деревцами, на ветках которых вместо листьев торчали тысячи длинных иголок. По растрескавшейся земле стелились худосочные лианы с редкими темными листьями, да кое-где между деревцами из скал торчали паукообразные кустарники с многочисленными круглыми наростами на ветвях. Все это рачительно отличалось и от Инварса и от Жарзании. И далеко не в лучшую сторону.

Молодой человек стоял, не шевелясь, и не мог понять причины своего оцепенения. Он только сейчас обнаружил, что затаил дыхание. Попробовал возобновить и… начал задыхаться. В воздухе явно содержалось что-то лишнее или чего-то не хватало.

— Хех, как думаешь, он сразу окочурится или все же пару часов помучается? — Сурок справа оказался кучерявым длинноносым карликом с выпяченной нижней губой.

— Хотелось бы, чтобы помучился. Нам у старика пришлось уродов изображать, и он это видел. Теперь наша очередь получить удовольствие. — Стриженный под ежик второй карлик оказался на полголовы выше приятеля. Ему по плечам, словно сережки, били обвисшие кончики ушей.

Одеты мракозегры были в грязно-серые майки с узкими лямками через плечо и короткие шорты более темных оттенков. Обуви на волосатых ногах спутников привратник не заметил.

Тич напрягся. «Карху бар усан», — беззвучно произнес он на выдохе. Заклинание сосредоточенности быстро освободило сознание от шока. Волшебник сумел успокоить дыхание, затем обратился к магии, создав вокруг себя невидимый очиститель воздуха.

«А ведь тут совершенно нет ветра», — с удивлением заметил практикант.

— Ну, чего встал, животное? Думаешь, мы вместо тебя фонтан искать будем?

— Сам справлюсь, — сказал привратник, чем серьезно озадачил преобразившихся мракозегров.

— Ты смотри, Лих, — вислоухий даже отошел на пару шагов от кархуна, — этот дар речи не потерял. Видать, действительно силен.

«А с чего это я должен был терять речь? — Тич опустился на четвереньки и сделал несколько… — Раскудырная сила!»

Собственные лохматые когтистые лапы настолько повергли волшебника в шок, что он снова застыл в оцепенении, подняв переднюю конечность. Стало понятно обращение «животное», но абсолютно не хотелось верить в потерю человеческого облика. Сурки превратились в карликов, а он, похоже, — в медведя.

«Ну, Учитель, ну удружил, чтоб тебе…»

— Хех, погляди на эту мохнатую статую! Вот потеха! Похоже, до недотепы только сейчас дошло, куда он попал.

— Эй, парни! — Неожиданно даже для самого себя Тич обрел кладбищенское спокойствие. Он опустил лапу и решительно заявил: — Будете доставать — одному нос укорочу, другому уши оторву.

— И кто, интересно, тогда тебя сопровождать будет?

— Один безухий и один безносый карлики, — ответил медведь.

— Он еще смеет обзываться! — Карликами себя мракозегры явно не считали. — Ты не дома, увалень. Хочешь навеки тут остаться?

— С удовольствием. Я, может, всю жизнь мечтал о такой веселой компании.

— И не надейся на наше общество. Да мы в любой момент…

— Лих, — второй мракозегр резко изменился в лице, — не знаю, как ему удалось, но этот тип накинул на нас силки. Я уже пробовал исчезнуть. Ничего не вышло.

— Что значит «не вышло»? Он не мог…

— Так, парни! Чем раньше я выберусь из этой мрачности, тем быстрее вы получите свободу. Вопросы есть?

Там, на острове, старик запрещал отвечать на выходки красноглазых сурков, и мелкие злыдни не упускали возможности напакостить ученику. То подножку подставят, то насекомое в похлебку подкинут, то кипятком ненароком обольют. И Тичу до поры до времени приходилось все терпеливо сносить. Потом он научился предугадывать коварство зверушек, в чем немало помогла наука того же Разруга. Старик не раз повторял, как важно научиться чувствовать опасность. И считал эту способность едва ли не главной для любого волшебника.

— В жизни она пригодится особенно, поскольку желающих укоротить твой век всегда будет хоть отбавляй.

— Как можно узнать, что кто-то собирается тебя уничтожить? Тут нужен дар предвидения.

— Глупости говоришь. Любое существо, задумав недоброе, испускает определенные флюиды. Их просто необходимо научиться выделять среди прочих.

— И как это сделать?

— Для начала четко обозначить, какие ощущения у тебя возникают перед нападением недоброжелателей, к примеру моих слуг. Память у тебя отменная, выдели наиболее сильную ассоциацию и усиль ее восприятие.

— Какую еще ассоциацию? — не понял Тич.

— Да самую обычную, — Разруг начал испытывать раздражение. — У кого-то чешется нос, дергается глаз или тошнота появляется. Мне, например, в правом ухе звон слышится.

Через пару дней после того разговора Тич выявил то, о чем говорил Учитель. Перед очередной каверзой сурков парень при абсолютном безветрии ощутил темечком сквозняк. Впоследствии это открытие помогло привратнику избежать многих неприятностей. А теперь появилась возможность ответить любезностью на любезность, чем он и не преминул воспользоваться.

— Будешь нас обижать, мы пожалуемся Учителю.

— Мне начать прямо сейчас? Пожалуйста.

Невидимая сила приподняла кудрявого карлика и поставила на голову.

— Ты что делаешь? — заверещал тот.

— Разруг приказал попрактиковаться в магии. Я послушный ученик.

Лих в это время, пользуясь тем, что медведь отвлекся, начал создавать свое плетение. У себя дома идти на поводу у чужака он больше не желал. Однако застать привратника врасплох не удалось. Даже в медвежьей шкуре Тич ощутил неприятное движение меха на голове. Не отпуская первого аборигена, он выставил щит и запустил заклинание кожного раздражения против второго.

— Ой, не надо, я боюсь щекотки. Прекрати немедленно!

Привратник не обращал внимания на возмущение мракозегров. Неожиданно для себя он обнаружил, что способен поддерживать три заклинания одновременно, и это не считая двух магических арканов, удерживавших его спутников.

«А старик-то прав. Где б я еще так попрактиковался?»

— Господин, мы согласны на любую работу, только не надо нас мучить. — Хеху, видимо, надоело стоять вверх ногами.

— Ладно, договорились, — отпустил подопытных практикант. — Показывайте, где тут у вас фонтаны желаний находятся.

— Мы не знаем.

— Как это «не знаем»? Вы у себя дома или где?

— Фонтаны не стоят на месте. Они появляются и исчезают, когда им вздумается, — поспешил объяснить Лих.

— Хорошо, тогда отведите меня к тому, кто знает, где их искать.

Карлики стушевались. При очередной вспышке молнии Тич рассмотрел их бегающие глазки. Маленькие черные зрачки на красном фоне «белков» не могли найти себе места. Наконец, вислоухий открыл рот:

— Может, не надо? Рано или поздно фонтан обязательно попадется нам на глаза, а идти к хозяину верхнего яруса… Себе дороже.

— Он тоже мракозегр?

— Что ты! Он из мракозавров будет.

— Так, понятно, — протяжно произнес Тич, будто был лично знаком с подобными типами. — А кто еще в ваших краях проживает?

— Мразюбры, мразверги и мразлынги, — выпалил Лих.

— И все такие же симпатяги, как вы? — съязвил косолапый.

— Нет, в отличие от нас, другие расы очень страшные. Мразюбра узнаешь по рогам, у мразверга клыки во рту не умещаются, от взгляда мразлынга кровь в жилах стынет, а мракозавр соединяет в себе особенности всех обитателей нашего яруса. Кроме мракозегров, — почему-то смутился вислоухий.

— Что же это он так?

— Никому неохота быть маленьким, — пробурчал длинноносый карлик.

— И где живет этот ваш хозяин?

— Под синими всполохами, — Хех повернул голову вправо.

Привратник поднялся на задние лапы и развернулся в указанном направлении. Там вдали на небе действительно мелькали голубые проблески.

«Похоже, по цвету молний здесь можно определять сторону света. Над головой сейчас красный, впереди — синий, слева — желтый, справа — зеленый. Так, а что у нас сзади? Ого!» — Тич заметил, как на свинцово-багровом небосводе за спиной появились на миг черные росчерки.

— А там у вас что? — поинтересовался медведь.

— Вход на второй ярус мрака. Туда даже мы боимся ходить.

— Ладно, уговорили, ведите в гости к главному мракозавру. Если по пути найдем фонтан, обойдемся и без его помощи, ну а нет — попросим его указать дорожку. Надеюсь, у вас нечасто встречаются говорящие медведи?

— Нет. Медведь вообще зверь редкий. А уж говорящий…

— Вот вы меня и представите хозяину как диковинку.

— Господин, там очень опасно! Здешние обитатели чужаков не жалуют.

— А я никому жаловаться и не собираюсь. Давайте не будем зря терять время. Или кто-то снова хочет подумать, стоя вверх ногами?

Понурившись, карлики двинулись к синим всполохам. Кархун опустился на четыре лапы и побрел за ними. Чародей попытался разобраться в причинах столь разительных изменений. Первичный магический анализ собственного тела не выявил никаких метаморфоз. Судя по всему, организм Тича нисколько не изменился, но он сам прекрасно видел шерсть, когтистые лапы. Неужели это все лишь его галлюцинации? Однако мракозегры также определили в нем животное.

Привратник покопался в памяти, пытаясь найти более объемное заклинание. Мозг выдал сразу пять заклятий, косвенным образом позволявших изучить магическую ауру. Все они были предназначены для определения притаившихся на теле или одежде чужих чар. Волшебник осторожно принялся экспериментировать. Третья попытка принесла разгадку: медвежья оболочка состояла из довольно стойких чар и являлась защитной реакцией его дара на чужеродный мир. Без нее он бы здесь недолго продержался.

«Но почему эта вторая шкура заставляет меня двигаться на четвереньках? Неужели только для маскировки?» — Человек испытывал некоторые неудобства. Он не знал, позволит ли защита прибегнуть к плетениям или придется ограничиваться голосовой и магией мысли.

— Господин, мы входим на поля мразюбров. Они очень любят придираться, особенно к тем, кто ниже их ростом.

Какой-либо границы между территориями обитателей мрака Тич не заметил, но обратил внимание, что ландшафт местности немного изменился. Земля под ногами больше не имела трещин, к оттенкам серого благодаря произраставшим здесь мхам и лопухам добавились еще два тона, правда тоже не слишком веселенькие: бурый и сине-зеленый. Повсюду из земли торчали большие валуны и какие-то пупырчатые сферы. Последние особенно поражали своими размерами.

— Пусть пробуют. Я низкий только на четырех лапах, но могу ведь и на две подняться.

— А мы?

— Вы? Вы со мной. Так и говорите, если кто докучать начнет.

Долго ждать не пришлось. Из-за шарообразного пупырчатого изваяния справа появились три круторогие прямостоящие двуногие особи, одетые в длинные темно-красные рубахи.

Тич затылком ощутил холодок: «Встреча с первыми аборигенами дружественной быть не обещает. В общем-то, никто и не надеялся».

— Разрази тебя светом! Куда это мы топаем без дозволения? — спросил двухметровый крепыш, постучав посохом по своему правому рогу.

— К хозяину, — ответил Хех.

— Проходная имеется?

— Нет.

— Тогда гони кругляши.

— У нас только один красный, — сознался Лих.

— И с таким «богатством» вы хотели пробраться через наши земли? Я забираю этого лохматого зверя…

— Кого ты назвал зверем, придурок? — Тич ловко выхватил посох из рук мразюбра и принял вертикальное положение. В новом шерстяном одеянии кархун оказался на голову выше противников.

Рогатые аборигены опешили. Они не ожидали услышать связную речь от косолапого и на всякий случай сдали назад. Наконец, крепыш опомнился:

— Это мой посох, отдай!

— Чем докажешь, что он твой? — Ученик Разруга успел изучить артефакт, усиливавший чары, и обнаружить магические нити, связывавшие необычную трость с владельцем.

— Да кто ты такой, чтобы я тебе что-то доказывал?! — выкрикнул круторогий, затянув потуже пояс на талии. — Получи, образина мохнатая.

Ошибка мразюбра состояла в том, что он воспользовался привычным способом и направил магию через посох по невидимым для обычных обитателей мрака каналам. Абориген не успел почувствовать, что вмешательством мохнатого пришельца связь оборвана. В результате удавка, посланная обвить шею привратника, образовалась на полпути между своим создателем и намеченной жертвой. Она зависла в воздухе арканом из искрящейся колючей проволоки, определяясь с целью. Лих и Хех спешно спрятались за спину медведя. Тич успел выставить щит против агрессивных заклятий, и удавке ничего не оставалось, как вернуться к рогатым типам. Владелец магической трости взревел от боли, но все-таки успел разрушить собственное колдовство прежде, чем оно его окончательно задушило.

— Эй, карлики, вы кого сюда притащили? — Из-за шарообразного строения вышел еще один рогатый.

Этот мразюбр был гораздо массивнее и шире в плечах любого из троицы. Рога у него отличались большей кривизной и искрились от переполнявшей их энергии.

«Похоже, я развлекался с подростками, а сейчас вышла взрослая особь», — подумал Тич.

— Меня никто не тащил, — сразу заявил привратник. — Им велено отвести меня к хозяину, и они просто выполняют приказ.

— Чей приказ?

— Мой.

— Но ты явно не здешний. Почему командуешь мракозеграми?

— Кто оказался под рукой, с тем и приходится работать. Они знают дорогу к хозяину, а тот может мне помочь.

— Если захочет.

Взрослый мразюбр прощупывал пришельца, выискивая слабое место. Красно-черные, как и у карликов, глаза пристально изучали говорящего медведя. Тич явственно ощущал прикосновение магических щупалец на границе своих оборонительных барьеров. И старался продемонстрировать невозмутимость и неуязвимость. Часть энергии ученик Разруга направил на усиление щитов, не подавая вида, что готовится к отражению атаки со стороны нового собеседника.

— Или если ему это будет выгодно, — добавил кархун.

— Чем же ты можешь заинтересовать хозяина? — В голосе круторогого за нарочитым пренебрежением скрывалось любопытство.

— Это я скажу только ему.

— А ты уверен, что доберешься к синим всполохам с такими жалкими слугами?

— Проблемы, конечно, будут, — согласился косолапый. — И не только у меня.

— Вот и я так думаю. — Мразюбр убрал щупальца. Предварительная разведка показала, что чужак обладает высоким потенциалом и способен нанести немалый урон. — Ладно, с тобой через наши земли пойдет мой сын. Раз уж он не удержал в руках собственный посох, должен его отработать.

— Отец! — хотел было возмутиться сынок.

— Молчать! — рявкнул папаша. — Пойдешь с ним. На границе с дебрями мразвергов получишь свой посох обратно и проследишь, чтобы никто из наших их не трогал. Ясно?!

— Да, отец.

— Чужак, ты принимаешь мои условия?

— Принимаю. Почему бы и нет?

— А он идет, будто сам Нгунст. Ноги тонут в густом тумане, по бокам фонтаны огня, над головой разноцветные шары, которые взрываются от одного его взгляда. Я сперва решил, что сплю, и мне сон видится. Даже ущипнул себя.

— И что? Проснулся?

— Как же! Только синяк на руке получил. Вон посмотри. — Рассказчик, за столом которого сидели еще четверо мужичков в одежде с тремя лямками, закатал рукав и продемонстрировал небольшое синее пятно.

— И куда он шел, этот твой чудик?

— Он не мой, — не на шутку обиделся свидетель необычайного явления.

— Ты не обращай внимания, Кызуг, продолжай. — Заинтересованных слушателей оказалось больше, чем скептиков.

— Я не знаю, куда он направлялся. Видел только, что навстречу выехали всадники во главе с волшебником в черной маске и попытались вступить в схватку. Что потом началось…

— Чародей в маске? Ты ее случайно не успел разглядеть? — К беседе подключился мужчина, сидевший через столик.

— Такая, на пол-лица… — задумался рассказчик. — Не все из-за кустов удалось рассмотреть, но вроде бы по бокам торчали острые белые клыки.

— Неужели ты видел ратора повелителя Ливаргии?

— Откуда я знаю? Вы будете слушать или постоянно перебивать своими вопросами? — Мужик начинал нервничать.

— Не обращай внимания, рассказывай дальше.

Кызуг живописно обрисовал стычку одного человека с огромным отрядом. В его вольном изложении произошедшего присутствовали и превращения лошадей в монстров с пылающими ногами, и возникновение дымовых чудовищ, пожиравших людей, и еще многое, на что способна фантазия перепуганного человека. Но вархуна, сидевшего за соседним столом, больше всего заинтересовало подробное описание кинжала с крупной черной жемчужиной на рукоятке, который, согласно «правдивой» истории, устремился в гущу врага, сея страх и панику.

— Уважаемый, не скажешь, где произошло это захватывающее столкновение? — спросил Базгур, положив на стол монетку.

— В получасе ходьбы от Лирграда на юго-восток. — Мужчина поклонился и быстро спрятал деньги в карман. Внимание со стороны обладателя пяти лямок немного взволновало очевидца чудес. — Я шел из города по заброшенной дороге. Отряд этого, в маске, получается, двигался мне навстречу. А колдун в тумане…

— Можешь описать этого могучего чародея?

— Я, я… был немного ошарашен. Помню только круглое лицо, темные волосы, а вот глаза… Глаза, наоборот, какие-то светлые.

— Высокий?

— Трудно сказать. Он по туману двигался, ног не было видно.

— Когда это произошло?

— Два дня назад.

— Понятно. Благодарю. — Волшебник вернулся за свой столик.

Вархун не стал приводить спутниц на постоялый двор, оставив их в домике на самой окраине деревушки. По дороге к Ориграду он посоветовал Веронике сменить одежду. Таркова опять перешла в среднее сословие, облачившись в блузку и юбку с тремя лямками. Сам Базгур тоже переоделся в костюм нетитулованного волшебника, хотя наряды с лямками не любил.

«Выходит, змееносец добрался до столицы Ливаргии. И где его искать дальше? В Лирграде? Вряд ли. После шума, что наделал чужак, ему стоило бы скорее уносить ноги. Если парень действительно схлестнулся с ратором Мугрида и одолел его, это равносильно прилюдной пощечине гермагу. Вельможа такого не простит. В Гетонии ему тоже делать нечего. Там за головы Дихрона и «племянника» объявлена награда. Остаются Жарзан и Дамутория. Я бы пошел на юг. После смерти кронмага лучше держаться подальше от Девятиграда. Туда сейчас много знати направилось, а от них хорошего ждать не приходится.

— Уважаемый, вы почему о неизвестном колдуне расспрашивали? — За его столик подсели сразу трое, а четвертый в это время подошел со спины и накинул на шею бусы из когтей пещерной саламандры, одновременно приставив к горлу что-то острое. — Советую отвечать быстро и правдиво.

«Ого! Какая оперативность. Точно, змееносец сильно насолил гермагу».

— Для того чтобы объяснить, мне нужно показать вам одну вещь. — Вархуну в этот момент очень не хватало проверенного кинжала под рукой, а лучше двух, но именно отсутствие оружия и подсказало верный ответ. — Полагаю, будет лучше, если ваш человек достанет ее у меня из сапога сам.

Когти саламандры не обладали такой же силой, что «Опаленная роза», но замедлить и серьезно ослабить любое заклинание им неплохо удавалось.

— Ругет, глянь, что там у него.

Через пару секунд на столе лежал кинжал с черной жемчужиной. Незнакомцы переглянулись.

— Мужик говорил именно о таком клинке, — кивнул Базгур.

— Допустим, что так.

— Профессия не позволяет оставлять в живых тех, кто выкрал у меня оружие.

— Ты вархун?

— Да.

— При заказе?

— Нет, но пока не верну украденное оружие, не могу браться ни за какую работу.

— Значит, наш заказ тебе точно подойдет, — ухмыльнулся незнакомец. — Найдешь своего вора…

— Я его убью, — перебил собеседника убийца магов.

— Не возражаю. Только вот его голову советую доставить в Лирград, за нее обещают пятьсот монет. — На стол лег небольшой листок бумаги, на котором довольно небрежно был нарисован портрет Вирлена.

— Хорошие деньги, — кивнул вархун, отметив про себя, что изображение слабо соответствовало оригиналу.

— За живого обещана тысяча, но лучше не рисковать. Слишком опасный тип оказался.

— Я убийца, а не ловец. С живыми слишком много хлопот, а голову положил в мешок — и все дела. Она кушать не просит.

— Его зовут Вирленом, если это тебе поможет, — решил оказать услугу один из сидевших за столиком.

— Имена своих живых врагов я знаю.

Незнакомцы поднялись и быстро покинули заведение. Базгур проводил их взглядом до дверей и тут же наткнулся… Как же он его сразу не заметил? Магический рисунок на двери явно предназначался для сумеречных вархунов. Парень поднялся и подошел поближе. Королевская гюрза со стрелой в голове означала серьезную потерю в руководстве клана, а изображение колокола призывало всех вархунов к сходке.

«Этого еще не хватало! Придется заглянуть в Гюроград».

Задерживаться на постоялом дворе он не стал, нужно было срочно возвращаться к спутницам. Наверняка девушки уже проснулись.

Он не ошибся. Журналистка в этот момент сидела на единственном в комнате стуле и раздобытым пару дней назад карандашом заполняла блокнот. Письменные принадлежности удалось купить в небольшом магазинчике, куда поступали товары, в том числе и с Инварса.

— Мадлена, куда подевался Базгур? — Вероника только проснулась. — Нам не пора собираться в дорогу?

— Когда я встала, его уже не было.

Таркова только собралась высказать все, что она думает о мужчинах, как дверь в комнату распахнулась и внутрь ворвалась улыбчивая девчушка лет пяти. Она огромными глазами изучила постоялиц и что-то сказала. Злавадская ей ответила. Звонкий смех ребенка буквально заворожил синеглазку.

— Откуда здесь это чудо? — с восхищением спросила девушка.

— Это дочка хозяев. Она спрашивает, чем ты глаза красишь. Хочет себе такие же.

— И что ты ей ответила?

— Порекомендовала чаще на небо смотреть в ясную погоду.

Девчушка подбежала к кровати Вероники и протянула к ней свои маленькие ручонки.

— Пойдем вместе посмотрим, пока тучки не набежали, — перевела слова ребенка Мадлена.

— Давай позже. Мне еще одеться и умыться надо.

Девочку позвали из соседней комнаты. Как только она убежала, дверь закрыли.

— Ты чего такая обалдевшая, будто привидение увидела? Это обыкновенный ребенок.

— Ты не понимаешь. — Таркова сейчас выглядела потерянной и едва не плакала. — Я сейчас, ну… это… Она же…

— Да успокойся ты. — Журналистка немного повысила голос.

— Я только что себя увидела, понимаешь? Маленькую. В те мои годы, когда отец еще жив был. Только у нее цвет глаз другой, а остальное один в один. Ужимки, улыбка…

— Ты помнишь себя в таком возрасте?

— Видео не так давно смотрела. Перед тем как устроиться на новую работу.

— В этом возрасте, наверное, все дети похожи, — высказала предположение Злавадская. — И вообще, хватит предаваться воспоминаниям, спящая красавица. Пора подниматься.

Синеглазка еще с полминуты смотрела на закрытую дверь. Потом встрепенулась, отгоняя наваждение.

— Так Базгура ведь все равно нет, — вспомнив далекое детство, притворно заупрямилась Вероника, но все же потянулась за одеждой. — Не знаешь, когда он вернется?

— Откуда? — ответила журналистка. — Может, ему надоело с нами возиться, и он решил нас бросить?

— Ладно бы я это предположила, но ты-то почему так решила?

— Сама посуди: денег мы ему не платим, замуж за него не собираемся. Какой резон парню нянчиться с двумя опасными чужестранками?

— А что, ты хотела бы стать женой убийцы магов?

— В выборе спутника жизни лично для меня его профессия особого значения не имеет, но что касается конкретно нашего вархуна, — Злавадская бросила задумчивый взгляд в потолок, — он не совсем мой тип мужчины. Учитывая внешние данные, я бы скорее отдала предпочтение Лоргуду. Жаль, он оказался порядочной сволочью. Или непорядочной? Как правильнее сказать?

По совету все того же Базгура подруги путешествовали по Жарзании в вечерние и ночные часы. Утром они останавливались на отдых, занимая комнату в неприметной избушке на окраине какой-нибудь деревушки. Вархуну, который выдавал себя за странствующего волшебника, удавалось быстро договориться с хозяевами. Правда, чародеи редко путешествовали в столь необычной компании, но постоялец платил очень хорошие для сельских бедняков деньги, и никто глупых вопросов не задавал.

— Как ни говори, но в большинстве своем все мужики… мягко говоря, не ангелы, — махнула рукой Вероника.

— А тебе нужен святоша? — охотно продолжила тему журналистка.

— Мне не нужен никто, — отрезала синеглазка.

— Но почему ты их так не любишь? Нельзя же всех чесать под одну гребенку. Между прочим, не было бы их, и мы бы на свет не появились.

— Ошибаешься! Современная медицина…

— Вот только не надо крайностей! А то мы сейчас докатимся до клонирования и пробирок. Ты что, не любишь своего отца?

Таркова мгновенно побледнела и одарила подругу таким взглядом, что у той мурашки по коже побежали.

— Мой отец был очень хорошим человеком! Но нашлись подонки, которые избили его до смерти! И ни одна скотина не вмешалась, хотя мимо проходили и другие так называемые мужчины! Они просто делали вид, что ничего не происходит!

— Извини, я не знала…

— Я тоже сначала не знала об их трусости, лживости и малодушии. Думала, хотя бы среди военных попадаются настоящие парни. — Веронику прорвало на откровенность. — Как же! Они только красовались друг перед другом да интересовались, что у меня под гимнастеркой.

— Ты служила в армии?

— Недолго. Как только терпение закончилось, меня уволили.

— Кому-то сломала руку?

— Нет. Обошлось без переломов. Ребятки отделались синяками и ссадинами. Ладно, хватит о моем прошлом. Где наш проводник? Если через час он не появится, уходим.

— Без провожатого у нас будут проблемы.

— Ничего страшного, — возразила амазонка. — В крайнем случае купим у хозяина мужскую одежду и нарядим меня юношей. Сойду я, к примеру, за твоего младшего брата?

— Может быть. Только нам придется выдавать тебя за немого, иначе ничего не получится.

— Вот видишь, какой замечательный выход! И чего ты раньше молчала?

— Я до сих пор надеюсь, что не все мужики сволочи. И Базгур, несмотря на то что считается убийцей, в остальном неплохой человек. Он обязательно вернется, вот увидишь.

— То ты говоришь, что ему незачем с нами нянчиться, то пытаешься убедить меня, будто он… Где последовательность в твоих рассуждениях?

— А зачем она мне? Я женщина! Имею право быть взбалмошной, капризной, нежной, коварной. Да мало ли еще какой?

— Перед мужиками — да. А передо мной-то зачем?

— Чтобы не потерять квалификацию, — усмехнулась журналистка.

Вероника лишь пожала плечами, а через секунду вздрогнула от внезапного грохота. Стучали во входную дверь, но голос и стук были хорошо слышны в их комнате.

— Эй, в доме есть кто живой? Откройте немедленно дверь, пока осталось, что отворять!

— Кто это? — заволновалась Мадлена.

— Не знаю и выяснять не хочу. Уходим через окно! — Вероника схватила кинжал.

— Я высоты боюсь, — испугалась журналистка.

— Изба одноэтажная, забыла?

— Тут все на свете забудешь, — проворчала Злавадская, пряча блокнот в карман юбки.

Женщины вылезли наружу и быстро прошмыгнули в заросли ягодного кустарника, примыкавшего к заднему двору. Когда они выбрались из него, до спасительного леса оставалось не более сотни шагов, но именно здесь их и поджидал большой сюрприз.

— Дамы, предлагаю незамедлительно поднять руки, — раздался голос Лоргуда. Трое арбалетчиков перегородили путь к кустарникам, еще с десяток будто из-под земли выросли. — Переведи своей подруге, что любое сопротивление с ее стороны грозит тебе гибелью. Ее тоже потом придется покалечить, но жизнь ей сохранят.

— Хорошо, мы сдаемся! — поспешила объявить журналистка и только потом перевела слова старого знакомого.

— Этот обходительный тип никак от нас не отстанет, — с ненавистью произнесла Таркова. — В следующий раз я его сама покалечу. До смерти.

Девушка была вынуждена выбросить кинжал и поднять руки. Ее тут же скрутили.

— А почему меня не связали? — возмутилась Злавадская.

— Нет необходимости, — ответил магир.

В этот момент раздался мощный взрыв. Избушка, откуда выбежали женщины, вспыхнула красным пламенем. Вероника оглянулась.

— Ты смотри, что они сделали! Зачем людей крова лишили?

Журналистка перевела вопрос.

— Пусть твоя подруга не волнуется попусту — мне приказано свидетелей не оставлять. А мертвым крыша не нужна.

Тарковой очень не понравилось выражение лица Лоргуда, когда тот отвечал. Она выжидающе посмотрела на подругу.

— Эх ты! — плюнула под ноги волшебника журналистка. — Мы ему жизнь спасли, а он невинных людей…

— Да как ты смеешь так со мной разговаривать?! Забыла, кто такая? — Вдруг сорвался Лоргуд. — Могу напомнить. Ты здесь никто, и жизнь твоя ломаного гроша не стоит. Эй, служивые, у кого-нибудь плеть имеется?

Подобный инструмент не входил в арсенал воина, но обладателя малинового берега это не остановило. Лоргуд приблизился к брюнетке.

— На колени, рабыня!

— И не подумаю!

Титулованный маг сделал подсечку, и журналистка упала.

— Ой, больно же!

— То ли еще будет, когда ты перейдешь в мою собственность.

— Этого не будет никогда!

— Я уже договорился с маграфом. Ты моя плата за поимку синеглазки. — В следующий момент Лоргуд и сам был сбит с ног стараниями Вероники. Девушка не могла оставить безнаказанным поступок ненавистного мужчины.

Как ни странно, именно это и спасло жизнь волшебника, поскольку в тот же миг над головой чародея пролетел болт. Другие попали в его подчиненных.

— Ложись! — крикнул Лоргуд.

Оставшиеся в живых воины рухнули на землю. В это мгновение место, где стояли пленницы, заволокло дымом. Выстрелы прекратились.

— Нам нужна синеглазка! Можем обменять ее на ваши никчемные жизни! — со стороны леса прокричал один из нападавших.

В него тут же полетела молния.

— Сопротивление бессмысленно. Вы окружены.

— Лоргуд, — негромко произнесла Мадлена, — не желаешь обменять свою жизнь на наши?!

— Замолчи, дура! — От былой обходительности не осталось и следа. — Твоя подруга нужна им живой. Только поэтому они и прекратили огонь. Стоит отдать синеглазку — и нас изрешетят болтами.

— А был бы ты поумней, сам бы догадался использовать нас как живой шит, до леса тут совсем недалеко. Это облако может передвигаться вместе с людьми?

Журналистка уже вооружилась кинжалом одного из убитых воинов и собиралась перерезать веревки, стягивавшие руки подруги. Однако попадать в лапы других незнакомцев тоже не хотелось, поэтому она пыталась воспользоваться услугами чародея, чтобы перебраться в относительно безопасное место.

— Если у противника имеется хотя бы парочка хороших магов, они сдуют мою завесу за пару минут.

— Так и будем ждать?

— Бойцы, двигаем к лесу вместе с облаком. В пути сохраняем полную тишину.

Злавадская освободила руки Вероники. Женщины держались рядом на пути к опушке леса.

— Что он тебе ответил? — Вопрос о судьбе хозяев продолжал мучить Таркову.

— Нагрубил, — не стала рассказывать страшную правду брюнетка.

— Мадлена, по-моему, облако начинает рассеиваться. Как только увидишь хороший густой куст, забираешься в него, падаешь на землю и не высовываешься, пока не скажу. Поняла? — прошептала обладательница зеркального взгляда, отобрав кинжал.

— Ага.

Вскоре дымка растаяла окончательно. Синеглазка оказалась в окружении трех стрелков. Лоргуда и след простыл.

Лихо он их кинул, спасая свою шкуру!

Оказавшись без защиты дымовой завесы и магической поддержки, арбалетчики были уничтожены за секунду. Таркову окружили семеро.

— Брось оружие, женщина!

— Если бы я еще понимала, что ты тут бормочешь, — воинственно ответила девушка. — А раз не понимаю, то с меня и взятки гладки.

Услышав незнакомую речь, командир отряда растерялся. Его предупредили, что синеглазка очень опасна как боец и против нее нельзя применять магию, при этом доставить дамочку нужно в целости и сохранности.

— Схватить ее! — нервно приказал он. — И чтоб ни одной царапины.

Воины переглянулись. Почему их предводитель так разволновался? Хрупкая девчушка совершенно не выглядела опасной. Скорее, наоборот. Они посчитали, что с задачей легко справится один человек, и послали на дело самого младшего.

Когда тот врезался в дерево, отношение к амазонке изменилось коренным образом.

— Действуйте разом! Главное — повалить ее на землю, — начал давать советы волшебник.

Вероника полностью завладела вниманием всего отряда разбойников, а потому действия нового участника необычного сражения обнаружили не сразу. Кинжал с черной жемчужиной поразил советчика первым, затем погиб второй колдун и трое воинов, непосредственно не участвовавших в захвате.

— Эй, парни! Я бы на вашем месте сейчас же отпустил пленницу. — Вархун вооружился двумя арбалетами и направил их на оставшихся бойцов. Болт тут же поразил воина, попытавшегося прыгнуть в сторону.

Его соратники, скрипя зубами, выполнили приказ Базгура.

— Ты и этих собираешься отпустить? — решил уточнить сумеречный вархун, заговорив по-русски.

— Пусть убираются. Они выполняли чужой приказ.

— Парни, вам позволено уйти, — перевел волшебник.

— А я против! — За словами Лоргуда последовал удар молнии.

Магир расправился с остатками отряда, помешавшего выполнению его миссии. Досталось и Базгуру, который в самый последний миг успел выставить защитный барьер. Парня отбросило на несколько шагов назад. В тот самый куст, где пряталась Мадлена.

— Ну что ж, синеглазка! Я видел, что умеешь ты. Тем интереснее будет с тобой справиться. Начнем?

Он извлек меч из ножен и направился к изнуренной недавней схваткой девушке. Таркова до боли стиснула зубы. Она практически лишилась сил, а тут еще новая напасть. Тем не менее амазонка быстро собралась. Сдаваться без боя было не в ее правилах.

«Когда же они выучат русский? Лепечет себе чего-то под нос. Может, оскорбить пытается? А я и не в курсе. Ладно, переживу как-нибудь. Надеюсь».

Она забрала меч у одного из погибших и ринулась в атаку. С первых же ударов ее догадки полностью подтвердились: изможденность не позволяла провести бой на хорошем уровне. А противник, наоборот, был полон сил и оказался весьма опытным. Он жестко парировал первые выпады Вероники, погасил ее натиск, затем сам перешел в атаку.

Клинку Тарковой пару раз все же удалось подловить магира на контратаках, но добраться до цели заточенная сталь не смогла. Мешала невидимая преграда.

«И здесь он играет нечестно! — мысленно возмущалась амазонка. — Надо было сразу бежать, а сейчас я выдохлась окончательно».

Девушка отскочила на пару шагов и метнула меч во врага, поскольку продолжать фехтование далее не имело смысла. Рука буквально онемела. Противник без труда отбил и этот выпад.

— Не так уж ты и опасна, как мне рассказывали…

— Надеюсь, ты не просишь у меня прощения, — произнесла амазонка. — Сдаваться я не собираюсь.

Вероника приготовила удачливому фехтовальщику небольшой сюрприз, ожидая, когда враг подойдет на очень близкое расстояние. Всем своим видом она показывала, что сопротивляться больше не может.

— А куда подевалась твоя подруга? — Лоргуд не спешил приближаться. Он видел, на что способна синеглазка и без оружия. — Эй, Мадлена! Если не хочешь, чтобы я покалечил твою подругу, выходи немедленно.

В следующее мгновение один за другим прозвучали три щелчка. Магическая защита не позволила болтам пронзить волшебника, но удары были настолько мощными, что чародея сбило с ног.

— Вероника, ты как? — раздался голос Злавадской.

— Почти труп, — созналась Таркова.

— Тогда вас двое. Иди сюда, надо Базгура в чувство приводить.

— Разве это не он стрелял?

— Нет.

— А кто? — Синеглазка подошла к укрытию журналистки.

— Угадай с трех раз. — Та, выбравшись из куста, стояла с разряженным арбалетом в руках.

— Тогда сама и приводи его в сознание, а я сейчас вернусь. — Девушка направилась к сгоревшему дому.

— Вероника, не ходи туда.

— Мне надо только попрощаться со своим детством. Я быстро.

— Не ходи, их всех убили. У Лоргуда был приказ не оставлять свидетелей живыми.

— Что?!

Таркова остановилась, будто наткнулась на невидимую стену. Когда она оглянулась, Злавадская непроизвольно вздрогнула. Такого взгляда Мадлена в своей жизни еще не видела. Казалось, глазами подруги на нее смотрела сама смерть.

Глава 3 КЛИНОК ПРАВОСУДИЯ

— Тебе не надоело вести полуголодный образ жизни? — задал неожиданный вопрос Дихрон, закончив скудный завтрак.

После утреннего променада по городу он вернулся с загадочным выражением лица и почему-то без головного убора.

— Предлагаешь вообще отказаться от пищи? Я к этому пока не готов, — ответил Фетров, запивая горбушку серого хлеба чуть теплым травяным напитком.

Парень сразу заметил смену настроения гида, но вопросы задавать не спешил. Наверняка чародей задумал очередную авантюру. Эти бегающие глазки, упорно избегавшие прямого взгляда собеседника, фокуснику были уже хорошо знакомы.

— Вирлен, ты мыслишь явно не в том направлении. Мои идеи служат исключительно улучшению благосостояния «семьи» (я сейчас имею в виду нас с тобой), а никак не наоборот.

— Опыт нашего недолгого родства показывает, что блага обычно вкушает «дядя», а отрабатывать их приходится «племяннику». Ты же собирался продать маску? По-моему, самое время.

— Ничего не получится. Во-первых, о смерти загадочного ратора никто не объявлял, а во-вторых, Чилсоград не тот город, где на подобную вещь станут тратить деньги. Масштаб мелковат.

— Неужели ты, волшебник, к тому же еще и магир, не можешь?..

— Не могу, — перебил Андрея чародей. — Браться за обычную работу мне не позволяет титул, а если поступлю на службу к какому-нибудь вельможе, то практически укажу врагам, где нас нужно искать.

— Этого делать не стоит. — Землянин поставил пустую чашку на стол.

— Оказав вчера услугу хозяину этой забегаловки, — продолжал оправдываться Дихрон, — я фактически нарушил закон.

Лишившись последних накоплений, «родственники» были вынуждены остановиться в полуразрушенном трехэтажном здании на окраине Чилсограда. Но и сюда бесплатно никто не пускал. Пришлось Дихрону обращаться к силе, чтобы изгнать из постройки полчища крыс. Правда, за это довольный хозяин трущоб предоставил титулованному магу и его ученику лучшие апартаменты, отличавшиеся от остальных лишь наличием скрипучей двери и стекол в окнах.

— Подумаешь, невидаль! И в Гетонии, и в Ливаргии нас обоих наверняка разыскивают как опасных злодеев. Небольшое отступление от принятых в Жарзании правил вряд ли сможет ухудшить твою репутацию. Или я неправ?

— Конечно, прав. Вот потому-то я и заключил одну сделку. Очень выгодную для нас, — моментально оживился чародей.

— Елки-метелки, соленый огурец! — повысил голос Андрей. — Опять за старое?! Твои сделки мне почему-то всегда боком выходят. Так и знай, я в ней участия не принимаю.

— Неужели ты не хочешь покинуть эту вшивую ночлежку, перебраться в нормальную гостиницу, помыться, поесть по-человечески, ощутить аромат благовоний?.. Учти, до Девятиграда путь неблизкий, и уговорить владельца даже захудалой ночлежки каждый раз не получится. Не хочешь участвовать в сделке — давай продадим кулон. В столице за него можно выручить сотню монет, здесь дадут не больше пятидесяти.

Помимо медальона Вероники у парня имелись еще две ценные вещи: украшенный драгоценными камнями ключ, о существовании которого Дихрон не знал, и поглотитель магии, доставшийся Андрею от командира ловчаров. Амулет также стоил немалых денег, но его продажа была сопряжена с большим риском. Подобные камушки существовали практически в единичном экземпляре, и ни один из законных владельцев, как заметил «дядюшка», не стал бы его продавать. А поскольку сам Фетров ни с кулоном, ни с ключом расставаться не желал, в финансовом положении «родственников» особых перспектив на улучшение не предвиделось.

— Будем спать под открытым небом, — предложил турист.

— Чтобы заболеть и сдохнуть? Ты видел, что с погодой творится?

— Ну, видел. Немного похолодало.

— К тому же из-за свалившейся на нас нищеты мы совершенно не смогли отметить день Синего заката, — продолжал натиск колдун. — Не забыл про свой день рождения? С меня подарок причитался, да и тебе бы не мешало позаботиться о подношении своему господину, то есть мне. В день Синего заката у нас так принято.

— Я помню.

Вчерашний день действительно порадовал туриста великолепным закатом. И не только потому, что выдался на редкость безоблачным. Стоило солнцу коснуться горизонта, как небосвод начал изменяться. Светило в один миг преобразилось в большой сиреневый диск, а вокруг него… Фокусник вдруг заметил возникшие на небе разноцветные области. Выстроившиеся одна за другой, они опоясывали светило. Тоненькие, словно нить у горизонта, обрамления диска расширялись кверху, достигая огромных размеров. Последняя темно-фиолетовая полоса своим верхним краем простиралась прямо над головой Фетрова. За ней на востоке уже виднелось обычное звездное небо, но на западе… Фиолетовый цвет через золотистую границу, разделявшую все области, переходил в синий, тот в свою очередь уступал место васильковому, затем следовал лазурный, который сменялся цветом морской волны, переходившим у самого светила в ярко-голубой.

Чем ниже опускалось солнце, тем тоньше становились обрамления, но в то же время ярче проступали золотые границы между цветовыми полосами. Необычный сиреневый шарик, казалось, втягивал в себя эллиптические зоны, и к тому моменту, когда над горизонтом оставалась лишь узенькая полоска сиреневого диска, его нарядное одеяние практически исчезло.

Андрей кусал себе губы, досадуя, что не может запечатлеть зрелище на пленку. Он все еще надеялся вырваться из завратного мира и создать галерею восхитительных снимков диковинных видов Жарзании.

— Ты должен радоваться, что о решении столь сложной проблемы позаботился дядя, — вырвал парня из плена приятных воспоминаний голос «дядюшки».

— Я бы и порадовался, но почему о сделке, где, скорее всего, как обычно, планируется только мое активное участие, мне сообщают не до, а после ее заключения?

— Понимаешь, Вирлен, — волшебник слегка перевел дух, чувствуя, что сопротивление собеседника практически сломлено, — бизнес, как говорит мой друг Анвард, успешен у тех, кто не только быстро соображает, но и так же быстро принимает решения. Тут немного промедлишь — и сразу потеряешь выгоду. Если бы я чуть замешкался, начал бы тебя искать, сумма сделки упала бы вдвое, а может, и того ниже. Мы не настолько богаты, чтобы швыряться деньгами, коих у нас сейчас вообще нет, — со значимостью заметил Дихрон.

— Хорошо, — выдавил из себя циркач. — И что по условиям сделки мне предстоит совершить?

— Сущий пустяк. Десять раз подряд сбить кинжалом яблоко с моей головы. И тогда столько же золотых монет осядет в наших карманах.

— А ты не боишься за свою голову? — удивился фокусник.

— Нет. Я прекрасно помню, как ты сшиб маленький камешек и даже темечко мне не поцарапал. И веревки клинком потом очень ловко перерезал.

— Сбить яблоко? — задумался Андрей. — А с какого расстояния?

— Пять шагов, — махнул рукой волшебник. — Да ты с закрытыми глазами, наверное, это сделаешь!

— По-моему, раньше ты называл другую цену за точный бросок? — вспомнил Фетров.

— Да, в столице платят больше, — согласился чародей. — Но там публика побогаче и расстояние вдвое больше.

— С твоей башки я и с десяти шагов яблоко собью, а надо будет — и с закрытыми глазами не промахнусь, — усмехнулся фокусник.

— Что ж ты мне раньше… — Дихрон даже закашлялся, с досады подавившись воздухом.

— Ты же за прибылью погнался, со мной свои дела обсуждать не захотел.

— А ты точно вслепую можешь?

— Муху на двери видишь? — Андрей вытащил кинжал.

— Да.

— Закрываю глаза и…

Клинок вошел в дерево, перерезав насекомое на две части. Вообще-то Фетров не собирался хвастаться, он просто хотел проучить дельца, наглядно продемонстрировав, что тот из-за собственной жадности потерял большие деньги, не посоветовавшись с младшим «родственником».

— Я сейчас. — Чародей как ужаленный соскочил со стула и почти выбежал из комнаты.

— Эй! — только и успел крикнуть парень.

Ответом ему стал противный скрип ржавых петель и громкий хлопок двери. В жалком пристанище, именуемом «Ночлег усталого странника», господствовали сильные сквозняки.

«Куда он улетел? — Фетров поднялся и подошел к окну. Внизу он заметил быстро удалявшуюся фигуру гида. — В одном Дихрон, конечно, прав — крышу над головой неплохо бы и сменить. А то что это за отель для туриста? Минус пять звездочек? С номером супер минус экстра-глюкс?»

Андрей посмотрел на небо. По сравнению со вчерашним днем погода существенно ухудшилась. Проносившиеся на небольшой высоте рваные желтые и зеленые облака часто сталкивались между собой, высекая яркие росчерки молний. Заметно похолодало, хотя по календарю был разгар лета. Когда турист попросил объяснить столь резкое изменение температуры, «дядюшка» так и не смог припомнить подобной непогоды за всю свою жизнь.

«У нас в конце осени теплее бывает», — вот и весь его комментарий.

«Неужели это местный кронмаг унес с собой в могилу ясное небо и теплые деньки? Эдак еще и цветные облака пропадут».

Дихрон вернулся через двадцать минут. Он выглядел чрезмерно возбужденным и ничего не мог выговорить, запыхавшись после быстрой ходьбы. Отдышавшись, он принялся отрывисто сыпать приказаниями:

— Вирлен, поспеши. Нам несказанно повезло. Твое выступление на городской ярмарке через четверть часа. Идем. Я договорился на полсотни монет за те же десять бросков, но нам нельзя опоздать ни на минуту.

— Как, прямо сейчас?! Я даже не в курсе, что нужно делать.

— Подробности по пути. — Волшебник буквально потащил за собой фокусника.

В детали предстоящего выступления Дихрон посвящал туриста на ходу:

— Тебе выдадут настоящие серебряные ножи, чтобы нельзя было воспользоваться колдовством. Потом выведут двух полуобнаженных девиц. Для дополнительной страховки на шее каждой будет висеть антимагический амулет. Яблоки положат им на головы. Отойдешь на пять шагов и действуй.

— При чем здесь девушки? Ты не говорил…

— Изменилась сумма сделки, а с ней и условия, — перебил чародей. — Устроитель представления считает, что зрителям это интереснее, чем смотреть на меня, даже полностью раздетого. Там же одни мужики.

— Я в женщин метать нож не буду.

— Тогда нам придется выплатить неустойку в двадцать монет. Вирлен, не время капризничать, ты же сам сказал — готов с закрытыми глазами…

— Если яблоко будет на твоей башке, у меня рука точно не дрогнет, проверено.

— Ты хочешь, чтобы я одолжил им свою голову? На двоих все равно не хватит. Поэтому давай отбросим капризы. Слушай дальше. — Дихрон не сбавлял скорость. — Вторая часть состоит в следующем. Девушкам дадут по персику в каждую руку. Они встанут вплотную к деревянному щиту и прислонят плоды к мочке уха, словно это серьги. Ты должен пригвоздить цели к стенке. Согласись, это легче, чем попасть в муху.

— Дядя, я не хочу никого поранить, ты понимаешь?!

— И не надо. За каждое легкое ранение или промах штраф пять монет. Эдак можно и без оплаты остаться. Хотя хозяин непрозрачно намекнул, что зрителя вид крови сильно возбуждает.

— Крови ему захотелось?! Тогда пусть сам и встанет вместо женщин. Я его с большим удовольствием распишу…

— Племяш, хватит злиться. Помни только об одном: нужно качественно выполнить определенную работу, за нее должны заплатить неплохие деньги, которые нам сейчас нужны позарез.

— Ладно, — скрипя зубами, негромко произнес фокусник. — С шестью бросками понятно, что дальше?

— Дальше коронный номер. Девушка будет стоять совсем голая с большим лурцеем на голове и двумя маленькими в ладонях. Отойдешь от нее на десять шагов, тебе завяжут глаза и попросят поразить три цели.

— Что за извращения? На таком ветру девчонка без одежды быстро замерзнет, начнет дрожать, а это уже почти движущаяся мишень. Ты понимаешь?

— А ты не заставляй ее мерзнуть. Сколько тебе времени нужно, чтобы сбить цели?

— Две секунды.

— Вот видишь, как все просто.

— Просто?! Так, может, ты меня и заменишь?

— Племяш, мы пришли. Нам туда.

Разговаривая с волшебником, Фетров не заметил, как они оказались в богатых кварталах города, а затем и на ярмарочной площади Чилсограда. Здесь пришлось пробираться сквозь толпу. «Родственники» подошли к кованой ограде, добрались до ворот, где путь им перегородили два крепыша с большими тесаками.

— Без билета нельзя.

Дихрон потратил целую минуту на споры с охранниками, пока к воротам не подошел усатый толстяк и не распорядился пропустить «родственников».

— Следуйте за мной! — Недовольство звучало в каждом его слове.

— Это хозяин сцены, магир Русгин, — шепотом сообщил «дядюшка». — Он тут на службе у местного маграфа. Работает устроителем развлечений.

«Странно, — подумал Фетров. — В Пуролграде магир является главой города, а здесь на ярмарке шутом подрабатывает. Надо будет у Дихрона как-нибудь еще расспросить про местный табель о рангах».

Они подошли к маленькому домику с плоской крышей, стоявшему рядом с прямоугольным помостом. Андрей успел окинуть площадку для выступлений оценивающим взглядом, прежде чем они вошли в сарайчик.

«Четыре метра на двенадцать. Деревянная стена по короткой стороне. Что-то там убирают. Конечно, не арена, но для поставленной задачи подойдет. Так, только я не совсем понял. Дихрон рассказал о девяти бросках. А что делать с последним кинжалом?»

— Предупреждаю, — тут же набросился на Дихрона толстяк. — Чтобы никакого колдовства у меня на помосте.

— Какое колдовство? Кинжалы серебряные. Мы же не кудесники, я тебе свои документы показывал.

— А он?

— Мой племяш пока только учится. Если не веришь, нацепи на парня какую-нибудь побрякушку.

Хозяин выдвинул ящик стола и вытащил треугольный медальон.

— Пусть наденет от греха подальше.

— Сигнализатор? — удивился новоиспеченный импресарио. Этот амулет издавал жуткие звуки, если его обладатель обращался к силе.

— А тебя что-то не устраивает, уважаемый? — грозно спросил Русгин.

— Все устраивает, — поспешил заверить Дихрон. — Племяш, надень его.

— Учтите, толпа сегодня настроена враждебно, могут и камнями забросать, если будут промахи. — Хозяин выдал парню пояс с кинжалами. — Наверное, погода виновата. Облака нынче очень тяжелые. Да и громыхает все чаще и чаще. Что за напасть? Представляешь, твоему предшественнику камнем попали прямо в висок, а он, гад, прежде чем умереть, успел клинок метнуть. И девице прямо в шею угодил. Всю сцену мне в крови вымазали.

Русгина абсолютно не волновала жизнь исполнителя и ассистенток. О смерти обоих он говорил, как о прогнившей доске на помосте, которую вдруг не вовремя приходится менять. В душе фокусника начинала закипать злость на этого разъевшегося кабана.

— Я должен опробовать кинжалы перед тем, как ими работать. Иначе выступления не получится. — Парень покрутил ножи в руках, ему показалось, что сбалансированы они хуже подарка вархуна.

— И как ты себе это представляешь? — ехидно спросил толстяк. — У меня представление. Если через минуту я не начну, зритель потребует деньги назад.

— Дайте мне пару яблок, я опробую ножи перед тем, как вы приведете девушек.

— Не морочь мне голову. Какие еще к Кардыблу пробы?! Иди и выступай!

— Не надо торопиться! — Перед выходом на арену Андрей всегда старался сосредоточиться на предстоящем номере и мог иногда сказать лишнего тем, кто ему мешал. Это касалось даже хороших знакомых и друзей. Хозяина здешней сцены он вообще готов был убить, но только одарил его тяжелым взглядом. — Все будете делать, как скажу я! И никаких возражений, иначе публика забросает камнями не одного меня. Вам понятно?!

— Да, — ответили сразу оба магира.

— Тогда слушайте внимательно. Дамочек выведете на сцену, как только все эти ножи окажутся в щите. Тот, кто выведет ассистенток, должен вытащить кинжалы и на обратном пути вернуть их мне. Надеюсь, он ничего не перепутает?

— Нет.

— Тогда чего стоим? Здесь как принято — самому себя объявлять или…

— Хорошо-хорошо, сейчас. Эй, Мурзуг! — Толстяк был озадачен поведением артиста — никто из них не смел повышать на хозяина голос, а этот мало того что устанавливал свои правила поведения на сцене, так еще и приказы раздавал направо и налево.

В комнату вошел худосочный паренек в брюках и рубахе с тремя лямками, поверх плеч был накинут яркий желтый платок.

— Да, хозяин?

— Иди на сцену, объяви нового исполнителя, — пробурчал Русгин.

— Как вас представить, уважаемый?

— Король змей, — подкинул идею Дихрон.

— Замечательная кличка, — похвалил конферансье. Он вернулся довольно скоро. — Ваш выход, змеиный король!

«Елки-метелки! Собирался на отдых, а приходится вкалывать, и не только на «дядюшку». Еще и фокусы местным показывать, — беззвучно жаловался на судьбу Фетров. — Хозяин балагана — последняя скотина, инвентарь не опробован, зритель, того и гляди, камнем угостит, вместо манекена живых людей используют… Сказка, да и только! В общем, за что боролся…»

Парень на ходу мысленно подбирал амплуа, в котором будет выступать. Пришедших в голову вариантов было немного: ловкач, рохля, самовлюбленный индюк… В итоге циркач остановился… На помост он вышел, держа пояс с кинжалами перед собой на вытянутых руках. Со стороны казалось, будто растерянный человек впервые увидел холодное оружие и не знает, что с ним делать. Не ожидавшая подобной выходки толпа затихла.

Дойдя до середины сцены, Андрей споткнулся, едва удержавшись на ногах, и только сейчас оторвал взгляд от клинков. Осмотревшись, он вздрогнул и изобразил испуг на лице.

— Здравствуйте, господа, а чего вы тут собрались?

— На тебя, дурака, пришли посмотреть, — нашелся кто-то с ответом.

В толпе раздался недружный смех.

«Замечательно! — похвалил себя фокусник. — В того, над кем смеются, камни обычно не бросают».

— А вы случайно не знаете, что это мне выдали такое блестящее на ремне?

— Ты что, болван, ножей раньше не видел? — продолжал диалог все тот же голос из публики.

— А чего они такие тонкие? — Циркач вытащил один клинок, повернувшись спиной к деревянному щиту. — Ни хлеб порезать, ни овощи почистить…

— Это метательные ножи, а не кухонные. Их бросать надо. — Разговорчивый зритель явно вошел во вкус.

— Вон оно что… — протяжно произнес Андрей и метнул кинжал за голову.

Раздался гулкий звук, свидетельствовавший о том, что лезвие вошло в дерево. Парень обернулся. «Зря я грешил на инвентарь». — Намеченная цель в виде дырки от сучка была поражена с точностью до сантиметра.

До тех, кто поумней, начало доходить, что исполнитель неслучайно угодил в стенку, слишком уж резким и мощным получился бросок — кинжал глубоко вошел в перегородку. Однако большинство зрителей все еще считали змеиного короля недотепой, совершенно случайно оказавшимся на помосте.

— Ножом нужно попасть в яблоко, — продолжали советовать они.

— В яблоко? — Фетров полез в карман. — В это, что ли? Так что здесь сложного?

Он проткнул плод вторым кинжалом и показал результаты своего труда толпе.

— Вот так? — спросил фокусник, изображая идиотскую улыбку.

— Яблоко должно быть на расстоянии, дурень!

— Не может быть! И далеко?

Публика указала на перегородку, в которой торчал первый клинок.

— Вон оно что… — пропел «дурень», неловко взмахнув рукой в сторону стенки.

Яблоко, слетев с лезвия, по дуге устремилось к щиту, а исполнитель вдруг резко метнул клинок вдогонку. Толпа ахнула. Плод пригвоздило к деревянной доске в двух сантиметрах от предыдущего клинка. Пять секунд царило гробовое молчание.

— Надо же, попал! — воскликнул фокусник.

— Случайность. — Поучавший Андрея зритель явно не хотел признавать в «простачке» настоящего мастера.

— Точно, — кивнул ему Фетров и, почти не глядя, метнул еще четыре клинка, обкромсав плод по бокам, а затем бросил остальные, превратив яблоко в восьмиугольник.

Теперь сомневавшихся не осталось, и артист был награжден дружными аплодисментами. У него появилась возможность осмотреть публику. По длинным сторонам помоста толпились мужчины высшего и среднего сословия. Зрителей, имевших меньше четырех лямок на одежде, на представлении не было.

— Собственно говоря, теперь можно и к выступлению перейти, — напомнил исполнитель, поскольку из домика до сих пор никого не вывели.

И хозяин и конферансье настолько увлеклись незапланированным зрелищем, что позабыли об обязательной программе.

— Мурзуг, чего замер?! А ну, работать!

Далее представление пошло по оговоренному ранее сценарию, вплоть до трюка с завязанными глазами. Как и говорил Дихрон, к щиту подвели обнаженную девицу, установили ей большой овощ на голову, дали два маленьких в руки. Фетров постарался быстро выполнить три броска и уже собирался снять повязку…

— Не торопись, — остановил его шепотом Русгин. — У тебя остался еще один кинжал.

— А теперь мастер летающего клинка должен продемонстрировать свое змеиное чутье, — раздался голос конферансье. — Эта женщина обвиняется в убийстве своего мужа — преступлении, за которое предусмотрена смертная казнь через повешение. Но милостью нашего маграфа ей предоставляется последний шанс. Если змеиный король собьет яблоко с ее головы, она объявляется невиновной и получает свободу. Если промах — ее отправят на казнь, а если клинок поразит подозреваемую в грудь или голову, ее также объявят невиновной и похоронят с почестями.

«Делать из меня палача?!» — мысленно возмутился Андрей и снова потянулся к повязке.

— Племяш, не смей, — раздалось позади шипение Дихрона. Оба магира на заключительной стадии действа появились на помосте и стояли в двух шагах за спиной Фетрова. — Отказавшись выступить на стороне правосудия, ты сам сразу становишься преступником. Хочешь попасть под суд? Не советую.

«Сволочи, сволочи, сволочи! — Фокусник больно прикусил губу. — Они тут все умом тронулись. Ладно, один раз и промахнуться не грех. Дихрон, надеюсь, за пять монет не удавится. Пусть их правосудие само исполняет приговоры. Минутку, а почему конферансье назвал ее подозреваемой?»

— Погоди, так виновность этой дамы еще не доказана? — решил уточнить Андрей.

— Ваш клинок сейчас все докажет прямо на виду у народа.

Задача значительно усложнилась. Теперь промах по яблоку или попадание непосредственно в осужденную означали одно и то же. Фетрова поставили в такие условия, что он фактически определял жить ей или умереть.

«Что делать?! — мысленно закричал фокусник. — И чего я в свое время не послушал деда? Он же настаивал, чтобы я научился именно такому трюку. Себя предлагал в качестве ассистента. Так нет, я тогда и представить не мог, чтобы бросать клинки в человека. Елки-метелки! Сейчас я, наоборот, готов убить и Дихрона, и хозяина, и конферансье, но только не женщину, которую даже не видел ни разу».

— Вижу, что ты колеблешься. Что ж, я готов несколько изменить условия, — снова заговорил Русгин, который зачем-то вздумал нацепить на глаза Андрею еще одну повязку. Видимо, для надежности. — Попадешь в цель (я имею в виду преступницу, которая стоит как раз в середине щита) — и двадцать монет плачу сверх обещанного. Публика сегодня жаждет крови. Этим нужно пользоваться.

Фокусник вспомнил одну из своих любимых поговорок: «Благоприятным моментом нужно пользоваться сразу, пока его не перехватили другие», но сейчас он был категорически против ее интерпретации. Слова толстяка лишь подлили масла в огонек разгоравшегося гнева. Парень сжал лезвие так, что заболели пальцы.

— Король, ты готов? Леди уже доставлена на место. Плод установлен. Не заставляй даму ждать.

Голос Мурзуга неожиданно дал циркачу подсказку. Андрей очень четко обрисовал себе контуры человека, поскольку источник звука в мозгу отпечатался в виде красного светлячка и дал полную информацию о расстоянии и местоположении говорившего. Совместив контур с образом из зрительной памяти, Фетров получил точное совпадение. «Эврика!»

— Я готов, но, чтобы правосудие свершилось, леди должна ответить на один мой вопрос. Она может это сделать?

— Вообще-то дамочка не особо разговорчива, но попробуй задать свой вопрос.

— Мадам, вы признаете себя виновной в смерти мужа?

— Мм, мм, — простонала та.

«Кляп, — решил фокусник. — Значит, источник звука — нос».

Андрея несколько удивил неожиданно высокий рост женщины, но он бросил нож в цель, исходя из собственных расчетов. Мгновенно наступила тишина.

«Неужели промазал?»

Фетров дрожащими руками сдернул сразу обе повязки. Жертва стояла на табуретке, устремив затравленный взгляд вверх. На голове, зажатое между ее же связанными вверху вытянутыми руками, лежало яблоко, пронзенное серебряным кинжалом.

— Ты что наделал? — едва слышно заворчал сзади толстяк. — Не понял, что ли? Она должна умереть! Это личный приказ маграфа!

— Правосудие в моем лице считает иначе. Неужели не видно?

— Это мы еще посмотрим, — не сдавался Русгин, подмигнув конферансье.

— Господа, — сразу принялся за работу тот, — как видите, яблоко осталось на голове преступницы. Следовательно, она виновна, и любой из вас может привести приговор в исполнение. Кто хочет испробовать свою меткость? Точное попадание оценивается в десять монет!

Стоявшие по обе стороны мужчины не спешили выходить на помост. По-видимому, они также считали даму невиновной.

— Минуточку! — возмутился Фетров. — Ты хочешь сказать, что я промазал?!

— Нет, просто вы не сбили яблоко с ее головы, — опустив глаза, ответил Мурзуг.

— А тебя не смущает, что падать яблоку было некуда?

— Возможность существует всегда, даже когда мы ее не видим. И если Нгунсту не было угодно…

— Хорошо. Сейчас посмотрим.

Фокусник не имел никакого желания ввязываться в религиозные споры, поэтому вытащил из сапога свой собственный клинок и метнул его в щит. Лезвие воткнулось в дерево, перерезав веревки на запястьях женщины. Ее руки получили свободу, пленница быстро вытащила кляп изо рта и, сотворив заклинание, исчезла.

— Смотри — черная жемчужина. Это он, — различил Андрей в толпе негромкий голос, но, увлеченный событиями на сцене, не придал этому особого значения.

— Ну вот видите: дамочка исчезла, а яблоко осталось на месте. Отсюда следует, что промаха не было. Или я неправ, уважаемые? — циркач обратился к публике, которая поддержала его дружными возгласами.

— Я не заплачу тебе ни гроша, — процедил сквозь зубы толстяк. — Мало того, я позову сюда городскую стражу…

Фетров поднял руку, требуя тишины:

— Уважаемые, господин Русгин предлагает мне выполнить еще один номер. Он только что изъявил желание лично стать к щиту и испытать на себе десять слепых ударов судьбы в моем исполнении. Давайте поприветствуем храбрость того, кто дарит нам развлечения, не жалея при этом ни сил, ни собственного здоровья.

— Ты чего несешь? — попытался возразить магир, но зрители взревели от восторга, представив толстую тушу, утыканную кинжалами.

— Если не желаете лишиться публики, станете у щита. А если моему дяде сейчас же не принесут деньги, я начну волноваться. А когда я нервничаю, у меня дрожат руки. Особенно если публика так жаждет крови! Как вы там говорили? Этим нужно пользоваться? — многозначительно добавил фокусник. Он всегда считал месть недостойной цивилизованного человека, но сейчас с упоением мстил за попытку превратить его в палача. — И как мы поступим?

— Мурзуг, принеси ему кинжалы. — Трусом хозяин помоста не являлся, а потому недолго размышлял над наглым предложением исполнителя. Когда конферансье поравнялся с магиром, тот распорядился и насчет оплаты…

Исполнитель попросил Дихрона завязать глаза. Потом… Восемь кинжалов обозначили толщину шеи, ширину плеч, бедер и место, где должна находиться талия волшебника. Девятый клинок воткнулся между ног Русгина, вызвав бурю аплодисментов, а десятый… Андрей достал второе яблоко из кармана, надкусил его и швырнул по дуге в ассистента. Нож настиг цель на голове хозяина сцены. Только после этого фокусник снял с глаз повязку.

— Пойдем, дядя.

Уходили они под бурю аплодисментов, но даже она не помешала фокуснику среди многоголосого гама различить характерный звук летящего клинка. И не один, а сразу два. Парень резко развернулся, смещаясь в сторону, и успел на лету перехватить оба кинжала.

Толпа затихла. Люди не поняли. Это покушение или продолжение выступления? Большинство все-таки склонялись к последнему. Но тогда… Это же невозможно!

— Да он кудесник с поддельным амулетом на шее. Нас обманули! — пронзительный крик взрывом разорвал тишину.

Публика недовольно загудела.

— Эй! — Фетров быстро сориентировался в обстановке. Он сообразил, чем может грозить это «разоблачение», и не хотел угодить под град камней. — Ты, горластый. Сам чародей?

— Нет.

— Тогда попрошу любого волшебника выйти на помост и проверить действие этого амулета.

Андрей продолжал крепко сжимать в ладонях чужие клинки. Нервное напряжение отдавалось легкой дрожью в руках. Надо было срочно успокоиться, зритель не должен видеть страх. Усилием воли фокусник совладал с нервами, засунул орудия покушения за голень сапога и снял треугольный медальон с шеи.

Желающих оказалось сразу двое. Сигнализатор завопил так, что у самих проверяющих заложило уши.

— Еще сомневающиеся имеются? — дождавшись тишины, спросил фокусник.

— Племяш, — прошептал Дихрон. — У тебя ладони кровоточат. Очень сильно.

— Прошу прощения, господа. Мое представление окончено, пора уходить.

Уже в домике Фетров на скорую руку перевязал раны.

— Кто бросил в тебя ножи? — Гид испуганно смотрел то на парня, то на дверь.

— Откуда мне знать? Я на спине глаз не имею. Слышал лишь, что кто-то узнал кинжал с черной жемчужиной. Чует мое сердце, они не остановятся. У тебя есть соображения, как нам отсюда выбраться? Желательно живыми.

— Попробую напустить туману. Но при нынешнем ветре он долго не продержится.

— Делай что-нибудь, меня уже начинает тошнить от этого места.

— Дай сюда поглотитель магии, — после небольшой паузы попросил волшебник.

— Зачем?

— Да верну я, не бойся. Нужна его энергия.

С помощью каналов, которые открыли Дихрону в Ориграде, чародей выкачал силу поглощенных заклинаний и направил ее на создаваемое. Густая дымка молочной пеленой полностью закрыла видимость в комнате.

— Держись за меня, — произнес магир, схватив парня за локоть.

В это время скрипнула дверь, и густой туман клубами повалил наружу.

— Что за напасть! — воскликнул пытавшийся войти Русгин, которого наконец извлекли из окружения серебряных клинков.

«Родственники» воспользовались вторым выходом. Только за городом они остановились, чтобы немного передохнуть и сменить фокуснику повязки. Кровь никак не хотела останавливаться.

— Ты бы прекращал на лету клинки хватать, Вирлен. Смотри, какие страшные порезы.

— А вдруг бы они в тебя попали?

— Об этом я как-то не подумал.

Фетров вытащил оба кинжала и внимательно их рассмотрел. Широкие лезвия, двусторонняя заточка…

— Это не метательный клинок, — пришел к выводу Андрей. — А вот из-за этих зубцов я и порезался так сильно.

С одной стороны клинки имели мелкую пилообразную насечку.

— Вирлен, ты совсем с лица спал. Неужели много крови потерял?

— Не знаю. Голова кружится, и тошнота усилилась. Хорошо, мы за завтраком почти ничего не ели.

— Раны заживут. Зато теперь мы при деньгах, — сменил тему магир. — В ближайшей же гостинице закажем номер люкс. Помоемся, выспимся, поедим, как нормальные люди.

— Нормальные люди могут немного и сэкономить. Нечего шиковать, а то пятьдесят монет закончатся слишком быстро.

— Вообще-то у нас сотня, — внес поправку Дихрон. — Ты же сделал вдвое больше бросков, чем оговаривалось ранее, это если не считать еще и предварительных. А в сделке черным по белому записано — пять монет за попадание в цель.

— Ты обворовал Русгина? Елки-метелки! До чего мы докатились! — Фетров хотел развить благодатную тему, но посторонние шорохи заставили насторожиться.

Парень выхватил клинок с черной жемчужиной. Напрягся и волшебник, который первым заметил источник шума.

— Твои подданные пожаловали, змеиное величество.

На этот раз явились сразу шесть гюрз. Каждая отметилась на груди своего короля и отправилась по теперь уже известному ей маршруту. Однако Андрей продолжал всматриваться в кусты, из которых выползли певуньи. Он слышал еще какие-то звуки, и они явно принадлежали бесхвостому созданию.

— Там кто-то есть, — шепнул он волшебнику.

— Откуда ты знаешь?

— Змеиной кожей чувствую, — съязвил Фетров.

— Может, жахнуть заклинанием?!

— Не надо, — раздалось из кустов. — Я сам выйду.

К ним вышел мужчина лет сорока. Он носил одежду среднего сословия с пятью отличительными лямками и вполне мог оказаться волшебником.

— Прошу прощения, господа, — произнес незнакомец. — Я шел по следу поющих змей и случайно набрел на вас. Почему они…

— Уважаемый, — не дал ему закончить Дихрон, — тебе не кажется странным собственное поведение? Не представившись, не поприветствовав людей, кои рангом выше, ты начинаешь мучить нас вопросами.

— Виноват. Добрый день, господа. Меня зовут Винзуг, я из сумеречных вархунов. Сейчас не при заказе, а потому не мог пройти мимо стайки гюрз, следовавших по непривычной для них местности. То, что они сделали с вами, не поддается никакому объяснению. — Мужик выглядел растерянным.

— Если уж вы не знаете, — выяснив профессию, гид Андрея поспешил перейти на «вы», — то нам-то откуда?

— Очень странно, — пожал плечами Винзуг. Он развернулся к Фетрову: — Как вас называть?

— У меня есть причины не афишировать своего имени.

— Хорошо. Был бы весьма признателен, если бы вы приняли мое приглашение и заглянули в Гюроград.

— Вынужден отклонить ваше предложение. Мы с дядей очень спешим. К тому же я себя неважно чувствую.

— Могу я чем-то помочь?

— Нет, нет, нет, — поспешил отказаться дядюшка. — Со своими проблемами мы привыкли справляться самостоятельно.

— Не смею настаивать, — поклонился вархун. — Надеюсь, вы не в обиде на меня?

— Нисколько.

Странный визитер вскоре скрылся из вида.

— Дихрон, мне срочно нужен отдых. — Андрей все больше страдал от сильного головокружения.

— Идти сможешь? — заволновался волшебник. — Тут неподалеку должен быть хутор.

— Попробую, — ответил фокусник.

Он поднялся и едва не упал, пытаясь найти дополнительную опору. Волшебник вовремя подставил свое плечо. Так они и продолжили путь.

Оказавшись под крышей, Фетров с трудом добрался до постели и потерял сознание.

— Лекаря, срочно! — крикнул хозяину дома волшебник.

Пожилой мужик взглянул на больного и покачал головой:

— Кто одной ногой в гостях у Кардыбла, тому лекарь без надобности.

— Ты чего несешь, старый дурак?! — не сдержался магир.

— Я и без врачевателя скажу — отравили твоего парня. Сам гляди: лицо белое с синевой под глазами, слюна по краям губ течет. Значит, яд уже в крови. А оттуда его не выведешь даже заклинанием кудесника-целителя. Разве что опытный шаман мог бы помочь, но пока его найдешь, больной три раза успеет окочуриться.

— Гробомор? — высказал самое страшное предположение чародей.

— Знамо дело. Сильнее его только слюна королевской гюрзы будет. Таким ядом обычно наконечники болтов смазывают. Чтобы уж наверняка нашего брага спровадить к Кардыблу. Сейчас начнутся конвульсии.

Старик в былые годы служил старшим санитаром при военном госпитале на южной границе Жарзании и навидался симптомов самых различных заболеваний. Знал он, и как погибают от ядов.

— Неужели ничем нельзя помочь? Мой племянник не должен умереть! — Дихрон впал в панику.

— Можно его прирезать, чтобы не так сильно мучился.

— Нет! — закричал магир.

— Мое дело маленькое, господин, — пожал плечами мужчина и вышел в другую комнату.

Через пять минут Фетров открыл глаза и простонал:

— Дихр, тут нигде нельзя чаем разжиться? Жажда замучила, сил никаких нет. — Сказал и снова потерял сознание.

Глава 4 ОПАСНЫЙ ТРУП

Хозяин хутора не поверил Дихрону, когда тот передал просьбу больного.

— Да для него впору яму рыть, а не дрова на кипяток напрасно переводить, — пробурчал он, направляясь снова к пациенту. — Ого! Силен ваш племянник. Гляди, даже румянец на щеках проявился! Видать, организм решил не сдаваться почем зря. Похвально, хотя и необъяснимо.

Старик потрогал лоб больного.

— Как он? — «Дядюшка» не сводил глаз с Андрея.

— От могилы немного отодвинулся, но при таком упорстве запросто сгореть может, — выдал заключение бывший санитар. — Охладить парня надобно, пока кровь от жара сворачиваться не начала.

— Ну, так приступай.

— Заплатить есть чем? — поинтересовался старик.

— За что? — Жадность волшебника, которая явно родилась вперед него, даже в такой ситуации не могла не проявить себя.

— Паренька спиртом обтереть надобно, а он денег стоит.

— Держи. — Дихрон выудил из кармана золотую монетку и бросил хозяину.

— Я за бутылью в погреб, а вы рубаху с него снимите.

Фетров стонал и что-то бормотал на непонятном для волшебника языке. Снять с него рубаху, особенно вторую, оказалось делом непростым, но чародей справился. Как раз к возвращению мужика.

— Ого! — снова воскликнул тот, заметив на груди пациента необычный рисунок. — Кто это его так разукрасил?

— Та, чей портрет ты видишь, — ответил Дихрон. — Сначала она его укусила, а затем вылечила и пометила.

— Если он выжил после укуса королевской гюрзы, — задумчиво произнес старик, растирая пациента спиртом, — то и гробомор должен одолеть. Так что Кардыблу придется подождать. Не пришел еще, видать, час вашего племянника.

— Да услышит твои слова Нгунст.

— Услышит, услышит. Сейчас мы пациента водичкой напоим, и пусть отдыхает. Полагаю, через день-два будет как новенький.

Негромкий стук заставил обоих насторожиться.

— Что там? — Волшебник повернулся к окну.

— Опять кого-то нелегкая принесла! — пробурчал хозяин, направляясь в соседнюю комнату. Вернулся он через минуту с бумагой в руках. — Надо же! Записку под дверь подбросили, саигра им в попутчики.

— Кто?

— Тот, кто меня не дождался, — развел руками хозяин дома.

— Читать умеешь?

— Конечно.

— Я слушаю. — «Дядюшка» немного пришел в себя, и в его голосе появилась присущая титулованному господину надменность.

— «Человеку, именующему себя змеиным королем, нужно немедленно уходить. По его следу из Чилсограда движется отряд из пяти волшебников и двадцати воинов. Среди них тот, кто бросал ножи в моего спасителя. Поторопитесь, преследователи будут здесь самое большее через четверть часа», — прочитал старик и добавил, взглянув на пациента: — Его, что ли, змеиным королем кличут?

— Да.

— Куда ж ему торопиться? Только-только от края могилы отодвинулся.

— Чего застыли? Одевайте парня, времени на раздумья у нас нет. — Как в комнате оказался Винзуг, не заметил ни хозяин дома, ни Дихрон.

— Ты еще кто такой? — спросил старик.

— Тот, кто обязан спасти вашего больного. У тебя лошадь в хозяйстве имеется?

— Скотину не отдам, хоть убей!

— А за двадцать золотых?

— Только за тридцать, — быстро сориентировался санитар, хотя предлагаемая сумма была более чем достаточной.

— Нет. Или моя цена, или действительно придется тебя убить. Его жизнь для меня гораздо важнее.

— Давай деньги, я запрягу коня. Что ж мы — не люди? Всегда договориться сможем, будь на то воля Нгунста.

Андрея с трудом усадили на лошадь. Чтобы он не свалился, парню связали руки, обхватив ими шею животного. Пока «дядюшка» устраивал пациента поудобнее, сумеречный вархун пристально осматривал двор.

— Чего ищешь? — насторожился хозяин хутора.

— Что у тебя в мешках?

— По весне камни с полей собираю во время пахоты. Там они во вред, а в хозяйстве могут пригодиться.

— Один мешок не подаришь?

— Да забирай.

Убийца магов взвалил торбу на лошадь позади Фетрова. Не прошло и минуты, как больного вывезли за ворота.

— Нам бы только успеть поле пересечь.

Милях в трех от хутора виднелся небольшой перелесок, но по пути к нему укрыться было негде. Ни ложбинки, ни оврага. Растительность на открытой местности — и та едва достигала колен пешеходам.

— Санитар говорил, моему племяннику покой нужен, — предупредил Дихрон.

— Не успеем добраться до леса — все обретем покой. Вечный.

— А ты зачем камней с собой набрал? — спросил гид, когда вархун поправлял в очередной раз съехавший с крупа лошади мешок.

— На всякий случай. Хотя очень надеюсь, они все же не пригодятся.

— Лучше бы оружие у старика спросил, — пробурчал Дихрон.

— Арбалет он бы нам все равно не дал, даже будь тот у него в хозяйстве, а топором и вилами я владеть не обучен. Обойдусь своими кинжалами, да и у твоего парня, смотрю, тоже в сапоге кое-что имеется.

— С ними поосторожнее. Два ножа обработаны гробомором. От них Ви… мой племянник и пострадал.

— Насколько я понимаю, твоего племянника зовут Вирленом?

— Откуда ты…

— Догадался. Вас ищут в Гетонии и Ливаргии. За его голову Мугрид пятьсот золотых обещает.

«Дядюшка» от испуга стеганул лошадь, и пешим пришлось перейти на бег, чтобы не отстать.

— Ты как в доме оказался? — Магир решил сменить тему.

— Для человека моей профессии тут ничего сложного. Когда старик полез в погреб, я по-тихому зашел в его «хоромы».

— Следил за нами?

— Присматривал издали. Видел, что парню все хуже и хуже. Боялся, что он умрет, а я так и не узнаю, почему к нему сползаются гюрзы со всей округи.

— Теперь знаешь?

— С твоих слов, уважаемый Дихрон, — ответил сумеречный вархун. — Да и картинка о многом говорит. Королевская гюрза с тремя кольцами — очень редкий знак. В нашем клане даже в сказаниях он ни разу не упоминается.

— И что с этого?

— Ничего. Просто умирать твоему племяннику никак нельзя. А они хотят его голову. — Винзуг оглянулся и плюнул с досады. — Эх, не успели. Вот невезуха! До леса осталось каких-то сто шагов.

Их заметили. Отряд всадников появился на пригорке и сразу пустился в погоню. При таком темпе они могли преодолеть три мили за пять — семь минут. Беглецы, наконец, оказались среди деревьев.

— Отравленные кинжалы отдай мне. — В перелеске вархун остановил лошадь. — Парня спрячь вон в тех зарослях. Как только закончишь, присоединяйся, будем тянуть время. Я еще с хутора отправил сигнал бедствия, мои люди должны скоро подойти.

Дихрон без слов взвалил «племянника» на плечи и отправился выполнять распоряжения попутчика. Тот уже успел забраться на дерево и принялся срезать ножом гибкие ветви. Мужчина очень спешил — всадники мчались во весь опор, и их было слишком много.

— Кинжалы привяжи к этим веткам, — скомандовал вархун вернувшемуся магиру. — Я займусь лошадью.

Убийца магов слепил прямо на животном зеленоватую фигуру наездника, открыл мешок с камнями и с помощью заклинания плотным слоем облепил ими человечка, на которого накинул походный плащ. В следующую секунду каменный всадник помчался навстречу преследователям.

— Каменная гроздь? — решил уточнить Дихрон, вспомнив название непростого заклинания.

Вархун лишь кивнул в ответ. Он уже сооружал новую ловушку для врага. Для этого и понадобились гибкие ветви с привязанными кинжалами. Змеепоклонник зафиксировал их в загнутом состоянии и протянул тонкую веревку вдоль самой земли. Нить освобождала естественную пружину, которая наносила мощный удар смертоносным ножом на высоте полутора метров над тропинкой.

— Теперь определим план действий. Когда они войдут в лес, постарайся привлечь внимание и увести за собой как можно больше противников. Отвечать на их выпады не нужно. Просто убегай, поддерживая собственную защиту. А уничтожать врага — моя работа.

— Хорошо, — согласился Дихрон.

В этот момент раздался мощный хлопок, и зеленого человечка, поравнявшегося с преследователями, разорвало. Камни с бешеной скоростью разлетелись в разные стороны, сбивая на своем пути и наездников и скакунов. Коварный удар сократил отряд на пять человек и заставил остальных снизить скорость. Всадники поняли, что им противостоит человек, умеющий преподносить неприятные сюрпризы убийственного характера.

— Господа! — Командир преследователей притормозил возле кромки перелеска. — Предлагаю выгодный обмен. Вы отдаете нам труп змеиного короля, а мы забываем о вашем существовании и отправляемся восвояси.

Ответ на столь заманчивое предложение он не получил.

Вожак выждал несколько секунд и дал команду спешиться, направив людей в лес. Воины двигались короткими перебежками, укрываясь за деревьями. Сразу за ними, практически не таясь, шли волшебники. Они выставили перед собой магические щиты и были уверены в собственной безопасности. Никто не ожидал удара в спину, так что ловушки Винзуга стали для них полной неожиданностью. Один из чародеев, зацепивший ногой спусковую веревку, погиб на месте, получив смертельную рану в шею, второго чиркнуло по плечу. Тогда командир дал новую команду, его подчиненные усилили бдительность.

И вдруг среди деревьев появилась человеческая фигура.

Дихрон долго не мог себя заставить вынырнуть из надежного укрытия, но побоялся не выполнить приказ сумеречного вархуна. Кто знает, что предпримет убийца магов, если его ослушаться? Чародей соорудил вокруг себя магический барьер и рванул в глубь перелеска. Несколько болтов застучали по стволам деревьев, сверкнула молния. За ним началась погоня.

— Не увлекаться, — негромко произнес командир отряда, однако его услыхали лишь те, кто находился рядом. — Ищите труп змеиного короля. Вряд ли его успели далеко спрятать.

Гид Фетрова бежал, шарахаясь из стороны в сторону. Выставленные магические щиты заметно снижали скорость болта и отклоняли его в сторону, и все же каждое прямое попадание существенно ослабляло оборону чародея, так что он не хотел рисковать напрасно. За спиной то и дело раздавались крики преследователей, которые догоняли жертву.

«Когда же Винзуг начнет действовать? Того и гляди сейчас растянусь, споткнувшись о корень».

— Дихрон, стой! — крикнул вархун. — За тобой побежали не все. Срочно возвращаемся.

Убийца магов был крайне недоволен собой — их задумку раскусили. Он уничтожил тех, кто клюнул на наживку, но больше половины отряда оставалось недалеко от места, где был спрятан змеиный король.

— Думаешь, они его нашли?

— Скорее всего. Надежда только на то, что парня не убьют. За живого Мугрид обещал тысячу монет. Давай бегом назад.

— Опять бежать? Да я совершенно выдохся. Еле стою.

Винзуг не стал дожидаться магира и, махнув рукой, помчался обратно. Как убийца магов ни спешил, его опередили. Преследователи находились рядом с зарослями, где скрывался Андрей. Только вели себя очень странно. Семь человек сидели в траве с отрешенными лицами. Еще пятеро держались в стороне и опасливо поглядывали на кустарник.

— Это несправедливо, — поднялся один из наемников. — Почему я должен сдохнуть из-за того, что кто-то не догадался захватить противоядие? Мы же знали, что идем по следу змеиного короля. А где король, там и его подданные. Я убью его!

Вархун напрягся, полагая, что опасность угрожает больному, но наемник, выхватив меч, бросился на своих недавних соратников. Другие пострадавшие также не захотели пассивной смерти от яда.

— Уничтожить! — приказал вожак, и три мага выпустили молнии. Бунт был подавлен в считаные секунды.

— С тебя еще пятьдесят монет! — заявил командир отряда нанимателю — тому самому типу, который пытался убить Андрея в Чилсограде. — Схватка со змеями в наши планы не входила.

— Хорошо, — согласился тот.

— Откуда здесь гюрзы? — урегулировав вопрос с оплатой, уже спокойнее спросил главарь.

— Это действительно странно, — пожал плечами наниматель. — Лес не их среда обитания.

— Надо выкурить гадов из зарослей. И как можно быстрее.

— Чары тут бессильны, но маленький лесной пожар… — предложил один из волшебников.

— Приступайте.

Колдун вышел вперед и принялся создавать сложное плетение. Он должен был сначала осушить траву возле кустарника и лишь затем ее поджечь.

«Двойное преступление. Против поющих змей и человека, отмеченного знаком трех колец». — Кинжал сумеречного вархуна угодил точно в цель.

К Винзугу присоединился «дядюшка» Фетрова. Он до сих пор поддерживал свои щиты в полной боевой готовности, и только это обстоятельство спасло обоих от неминуемой гибели. Невидимая стена отбросила волшебников на пять метров, затем над ними пронесся огненный смерч, а завершилось убийственное заклинание ледяными сосульками, с огромной скоростью вонзившимися в землю.

Оборонительные барьеры Дихрона высосали всю энергию из магира, ее едва хватило на то, чтобы уцелеть. В полубессознательном состоянии он попытался сползти с оказавшегося под ним вархуна, однако несколько сосулек прочно пригвоздили одежду к земле. Парочка представляла довольно жалкое зрелище. Сейчас они были абсолютно беспомощны.

— Хорошая работа, Занзар! — похвалил вожак своего главного колдуна. — Получишь на десять монет больше. А теперь займемся змеиным королем. Никогда не думал, что с трупом возникнет столько возни.

Посторонний шорох привлек внимание говорившего, и он положил ладонь на рукоять меча.

— Это еще кто?

Молодой круглолицый человек среднего роста, слегка пошатываясь, вышел из кустарника. Он сладко зевал, прикрывая ладонью рот.

— Это наш труп, — шепотом пояснил наниматель.

— Что тут происходит? — спросил Андрей, пытаясь сообразить, где он находится.

— Немедленно уничтожить его! — закричал заказчик голосом, наполненным ужасом.

Оглушительный взрыв больно ударил по перепонкам Фетрова. Он инстинктивно закрыл глаза, а когда снова открыл их, увидел огненный шар диаметром около пяти метров на том месте, где только что стояли агрессивно настроенные люди.

«Елки-метелки! Вот это фокус!» — Парень устало опустился на траву.

— Здравствуй, змеиный король. — Из-за дерева вышла та самая женщина, чьей смерти страстно желал устроитель развлечений в Чилсограде. — Хотела поблагодарить тебя за спасение.

— А, пустое, — махнул рукой Андрей. — Не знаешь, где тут можно воды напиться? У меня во рту пересохло, будто три дня полз по пустыне.

Неприятные новости как из рога изобилия посыпались на голову Мугрида сразу по возвращении из столицы. И доклад Оршуга о неожиданном поражении в завратном мире оказался далеко не худшим из них.

— Кто из твоих людей знает о колдунах Инварса? — сразу поинтересовался гермаг.

— Из живых — никто.

— Это правильно, — кивнул повелитель Ливаргии. — Ты не из тех людей, кому нужно разжевывать прописные истины. Опасная информация должна содержаться в строжайшей тайне.

Ожидая возвращения господина, магринц третьи сутки находился в Лирграде и был в курсе неудач своего шурина. Тому так и не удалось изловить синеглазку — орешек оказался явно не по зубам наемникам маграфа. В стычке неподалеку от Шлинграда они потерпели сокрушительное поражение, там же погиб и возглавлявший отряд преследования Жовш. Правда, Тузог направил в погоню еще одного специалиста, лично знавшего обеих женщин, но пока от Лоргуда сведений не поступало.

— Я стараюсь выполнять работу без огрехов, — поклонился Оршуг.

— Все бы так работали. — Гермаг откинулся на спинку кресла.

Разговор происходил в его рабочем кабинете за два часа до полудня. Мугрид принял своего вассала сразу после завтрака, хотя обычно деловые встречи откладывал на послеобеденное время.

— Заметил, что с погодой творится? — несколько подобревшим голосом спросил гермаг.

— Такое трудно не заметить. Прямо поздняя осень за окном. А разряды молний и вовсе обнаглели — ночью спать не дают.

— Знаешь, о чем это говорит? — Мугрид выдержал небольшую паузу, и сам себе ответил: — Твоя вылазка стала последней каплей. Они окончательно перекрыли все Врата, и теперь наш мир переполняет энергия. Еще немного — и она совершит прорыв, а мы получим свободный доступ к богатствам завратного мира. У тебя остались там свои люди?

— Да, но не так много, как хотелось бы.

— Ничего. В любом случае мы окажемся в более выгодном положении, чем другие владельцы Врат.

— Да, мой господин. Объекты, куда следует заглянуть в первую очередь, намечены. Жаль, конечно, Скергона. Маграф долго руководил всей агентурной сетью на Инварсе. Его опыт нам бы сейчас очень пригодился.

— Удалось узнать подробности его смерти?

— Нет, его брат говорил о несчастном случае, но и он недавно отправился к праотцам, а больше спросить не у кого.

— Ладно, — махнул рукой повелитель Ливаргии. — Когда придет время, обойдемся имеющимися ресурсами. Сейчас нужно обратить внимание на другие проблемы.

— Внимательно вас слушаю, гермаг.

— Знаешь о недавнем указе нового кронмага?

— Пока нет.

— Под мою опеку переходит юго-западная провинция Жарзании.

— А как же Аргалз?

— Повелитель Сиргалии был убит во время церемонии провозглашения кронмага. Вместе со всеми своими приближенными.

— За что?

— Со стороны все выглядело, как неудавшееся покушение на Зулга.

— Не может быть! Аргалз, конечно, люто ненавидел Фиренгов, но он же не дурак! Полагаю, кронмаг не пострадал?

— Естественно. Зато при нападении была полностью уничтожена делегация Сиргалии и почти все советники Франуга.

— Наследник, прибирая власть к рукам, решил сменить ближайшее окружение? — удивился Оршуг.

— Он не настолько хитер. К тому же уничтожение сразу всех, скорее, ослабило его позиции. Но я не о нем хотел поговорить. Речь о Сиргалии. Там и до убийства Аргалза порядка не было, сейчас стало еще хуже. Вчера сообщили о массовых выступлениях на севере провинции, возникли слухи о появлении мессии. Народ взялся за оружие.

— Крестьяне, — небрежно отмахнулся от проблемы магринц.

— Не только. На юго-западе испокон ошивалось много сброду из обнищавших вояк и боевых магов. Если их с умом организовать, получится настоящая армия, вполне дееспособная и злая на нынешнюю власть.

На юго-запад Жарзании Мугрид отправил не только своего загадочного ратора. Еще за месяц до него туда в строжайшей тайне прибыли несколько офицеров, когда-то занимавших высокие должности в армейских подразделениях. Закулисными стараниями самого гермага они были с позором изгнаны из армии, затем он же через подставных лиц постарался создать уволенным невыносимые условия, а в трудную годину протянул руку помощи, наняв на секретную службу. Тем самым интриган получил в личное распоряжение умелых и преданных военачальников, имевших зуб на род Фиренгов, последним представителем которого являлся Зулг. Этих людей повелитель Ливаргии наметил в качестве якобы стихийных помощников явившемуся из древней легенды волшебнику.

В Сиргалии события развивались четко по планам Мугрида, что не могло не радовать. Однако не обошлось и без неприятностей: слухи ходили как минимум о двоих таких чародеях. Причем один вообще действовал на его собственных землях, чему гермаг хотел немедленно положить конец.

— Желаете, чтобы я собрал людей и отправился в Сиргалию? — спросил магринц. Он был не прочь провести быструю победоносную кампанию, наградой за которую могло стать солидное повышение. Получить во владение провинцию мечтает каждый глава округа, и Оршуг не являлся исключением. — Дайте месяц — и я наведу там порядок.

— Мысль неплохая, — гермаг пока не собирался посвящать собеседника в планы, связанные с использованием древней легенды, так что не имело смысла объяснять вассалу все тонкости разворачивавшихся на юго-западе событий, — но дело в том, что беспорядки в Жарзании нам сейчас на руку. Пусть все видят, что центральная власть не справляется с ситуацией. Легче будет ее свергнуть. А вот когда в Девятиград придет настоящий правитель, можно будет и порядок навести. Сейчас ты мне нужен здесь.

— Готов выполнить любое задание.

— Помнишь мой приказ о недопустимости проникновения в Жарзанию в пятом месяце лиц мужского пола? — издалека начал Мугрид.

— Конечно.

— Так вот, у меня есть точные сведения, что приказ был нарушен.

Магринц знал, что хозяину Ливаргии давно известно о пленнике, которого он сам притащил из завратного мира, однако Жовш успел доложить, что назвавшийся агентом КПО тип сгинул в день Красного солнца. Доказательств пребывания этого чужака в Жарзании практически не осталось. Почему Мугрид решил напомнить о погибшем сейчас? На всякий случай вассал не стал каяться в содеянном.

— Первого числа сего месяца, — продолжил между тем вельможа, — в Гетонию проник нелегальный турист.

— Его поймали? — Оршуг мысленно похвалил себя за осторожность. Он нарушил приказ позже названной даты.

— В том-то и проблема. Повелителю Гетонии до сих пор не удалось выяснить, где расположены те Врата, через которые гостю из завратной реальности удалось к нам проникнуть. Неизвестно и нынешнее местонахождение чужака. Хотя совсем недавно его видели в Чилсограде.

— Им занимается Сурич?

— К сожалению, мой первый помощник серьезно заболел, — сообщил гермаг. Объявлять о гибели ратора, а точнее о человеке, его заменявшем, повелитель Ливаргии не счел нужным. Ему было важно, чтобы все считали Сурича находящимся в Лирграде, а не, к примеру, в юго-западной провинции. Поэтому Мугрид подобрал нового человека и заказал для него маску с клыками шкаронды. — А другие исполнители оказались не столь расторопными.

— Они не смогли напасть на след чужака?

— Почему же? Его настигали два раза. В первом случае погибло около десятка человек, во втором — больше двадцати.

— Он настолько опасен?

— Судя по всему — да. Раньше мы считали, что в завратной реальности колдунов нет и быть не может. На том и погорели, рассчитывая на легкую добычу. Твои сведения доказали обратное, теперь нужен более серьезный подход. Справишься?

— Чужак натворил много дел?

— Пока еще нет, но он серьезно угрожает моим планам. Кое-кто из простонародья уже сравнивает пришельца с Нгунстом.

— Думаете, что он причастен к древней легенде?

— Вряд ли. Однако молва даже из обычного чужака может сделать легендарную личность. Этого допустить нельзя.

— Что я должен знать об этом человеке?

— Информации немного. — Гермаг вытащил из ящика стола два листка. — Рост средний, круглолиц, глаза голубые или серые, волосы русые вьющиеся. В нашем мире появился под именем Вирлен и приходится якобы племянником волшебнику Дихрону. Кстати, чародей недавно получил титул магира у тебя в Ориграде. Как утверждает открывший ему каналы кудесник магической канцелярии, своим успехом «дядя» во многом обязан «племяннику». Остальное почитаешь сам. Обрати внимание на одну особенность: из Пуролграда, места проживания Дихрона, сообщили, что волшебник оказался азартным игроком и очень любит деньги.

О том, что «дядюшка» пытался продать «племянника», гермаг рассказывать не стал — кому охота сознаваться в собственных грубых просчетах? Не допусти он тогда столь нелепую оплошность, нынешней проблемы могло и не быть.

— Мне на своем веку еще не приходилось сталкиваться с чудаками, которым бы не нравился звон монет, — усмехнулся магринц. — Прикажете доставить этого типа живым?

— Не стоит рисковать. Сейчас время играет против нас. Поэтому твоя задача — найти и уничтожить чужака как можно быстрее. А вот с его «дядюшкой» я не прочь переговорить. Он отыскал в Гетонии необычные Врата, и не хотелось бы, чтобы Дихрон унес этот секрет с собой в могилу.

— Будет исполнено. Я завтра же…

— Сегодня, Оршуг, — поправил гермаг. — В твое распоряжение переходят полсотни моих воинов, десяток боевых магов. Возьмешь и тех, кто выжил после вылазки на Инваре. Думаю, этого будет вполне достаточно.

— Я хотел бы съездить домой, необходимо пополнить запасы энергии. В основном из-за ее нехватки я и потерпел поражение на той стороне. Не хотелось бы подводить вас второй раз.

— Подключишься к моим источникам, я специально держу три агровых дерева не настроенными на себя. Даю час на сборы, потом идем осматривать твой отряд. За это время подумай, что еще тебе понадобится в походе. — Мугрид поднялся, давая понять, что разговор окончен.

— Хорошо.

Несколько ошарашенный стремительно разворачивавшимися событиями Оршуг покинул кабинет. На выходе он столкнулся с цирюльником гермага, который стоял прямо за дверью. Этот неприятный тип производил на первый взгляд впечатление сельского простачка. Худощавая, несколько сутулая фигура, круглое улыбчивое лицо, нос картошкой, кучерявые ниспадающие на лоб волосы. Даже его походка казалась несколько неуверенной. Однако, присмотревшись, в хитрых глазах брадобрея можно было увидеть жесткую решимость.

Цирюльник едва заметно кивнул магринцу и сразу направился к повелителю Ливаргии. По слухам, Рузгум имел темное прошлое и занимался не только бритьем и стрижкой хозяина. С этим человеком молва связывала самые кровавые злодеяния, происходившие в Ливаргии. Хотя толком никто ничего не знал.

— Ну как, потеря обнаружилась? — спросил Мугрид, как только за вошедшим захлопнулась дверь.

— Найти тело Анварда не удалось, господин. Но мне точно известно, что ни в столице, ни у себя дома купец не объявлялся. Наверняка мой боец перед смертью ранил купчишку, а тот где-нибудь в лесу и отдал концы. Может, на обед к саигру угодил?

— Ладно, пусть будет так. Что с его охраной?

— Как и было приказано, я оставил нескольких бойцов живыми. Им удалось переправиться через речку.

— Хорошо. Полагаю ценности, которые вез купец, ты на дороге не оставил?

— Знамо дело.

— Что-нибудь интересное попалось?

— Вот. — Цирюльник положил на стол блокнот с нашейной веревкой. — Нашли на дороге. Обронил кто-то.

— И это все?

— Охранники у Анварда свое дело знают, — принялся оправдываться Рузгум. — Я потерял половину своих людей. Срочно понадобились деньги. Сейчас приходится заниматься пополнением.

— Не тяни с этим. Сколько планируешь собрать возле себя людей? — заинтересовался Мугрид.

— С полсотни. По крайней мере, лошадей у меня сейчас как раз столько.

После столкновения с торговым караваном Рузгум захватил уцелевших скакунов купца. Продавать их цирюльник не собирался.

— Мало! — решительно заявил гермаг. — В скором будущем для твоих головорезов появится выгодная работенка в Бирзани. Для ее выполнения понадобится не меньше двух сотен.

— Отряд становится плохо управляемым, когда в нем слишком много голов. Да и дичи в лесу попросту не хватит, чтобы всех прокормить.

— Довольствие тебе будет обеспечено по высшему разряду. Опять же учти: численность отряда уменьшится в первом же сражении, а к моменту выполнения основной поставленной задачи может с полсотни всего и останется.

— Заманчивое предложение, — почесал макушку цирюльник. — Но давайте сначала рассчитаемся за выполненную работу. Сумеречные вархуны остались без своего вожака.

Цирюльнику удалось выполнить трудный заказ господина, за который была обещана весьма круглая сумма. Правда, прямых доказательств завершения сделки у Рузгума с собой не имелось, и это обстоятельство не давало разбойнику покоя. Хозяин мог поставить под сомнение слова слуги.

— Я знаю. — Гермаг оправдал самые радужные надежды исполнителя. — Деньги получишь сегодня у моего казначея.

— Благодарствую.

— И поторопись с набором людей. Даю тебе пять суток, чтобы собрать отряд. Успеешь раньше — с меня сотня за каждый сэкономленный день.

После таких посулов цирюльник не стал долго задерживаться в кабинете. Глядя ему в спину, гермаг вспомнил слова магринца: «Пожалуй, звон монет действительно творит чудеса с любым человеком».

Покидая кабинет, Мугрид, по обыкновению, решил навести порядок на столе. Он спрятал в стол чистый лист бумаги, который не понадобился, поправил письменный прибор и наткнулся на блокнот.

Цифры, названия товаров, перечисление текущих дел купца ничего не говорили повелителю Ливаргии. Однако строчка на последней исписанной странице не могла не привлечь внимание. Она содержала всего несколько слов, разделенных короткими черточками: «Вирлен — треснутая скала — Мугрид — заговор — прорыв в завратную реальность».

Гермага моментально бросило в холодный пот.

«Так вот на какую встречу намекал Дихрон в своем письме! И они все рассказали торговцу?! Теперь понятно, зачем купец ехал в столицу! Его визит мне очень некстати. Сейчас я бы лично пожал лапу тому саигру, который нашел Анварда в лесу. Вопрос только в том, кто на самом деле подобрал торговца? Если он жив, времени у меня нет вообще».

Глава 5 ОКО СПРАВЕДЛИВОСТИ

Деятельная натура Анварда требовала от него самых активных шагов, но запертый в четырех стенах купец был не в состоянии что-либо предпринять. К тому же он не мог понять причину своего заточения в этой комфортабельной тюрьме. Узника вкусно кормили, через день исправно приносили горячую воду для мытья. Пару раз заходил тайный советник и, словно добродушный хозяин, принимающий дорогого гостя, задавал вопросы о доме, семье, об интересах и предпочтениях купца. При этом тюремщик всегда уходил от ответов на вопросы Анварда, каждый раз прикрываясь одной и той же фразой: «Обстановка во дворце нынче очень неспокойная. Я просто вынужден идти на крайние меры, исходя из соображений вашей безопасности». Других объяснений заключенный не услышал.

«Как же отсюда выбраться? Решетки на окнах мощные, дверь заперта, и ее день и ночь караулят два охранника, а сквозь стены в Жарзании даже чародеи ходить не умеют. Почему меня здесь держат? Если опасен, дешевле избавиться. Если зачем-то нужен… так вроде все, что мог, уже рассказал. Ох уж эти дворцовые тайны и интриги! Влипнешь в какую-нибудь, потом не отмоешься».

За два года, что Анвард прожил в этом мире, он успел привыкнуть ко всему необычному, происходившему вокруг, постепенно приспособился к основным законам здешнего общества. Удачливый бизнесмен, он и тут сумел наладить собственное дело, организовав торговлю с Инварсом. «Натуральные шелка Гетонии» стали популярным брендом, благодаря которому соотечественники купца узнали о существовании самой маленькой провинции Жарзании.

Пленник подошел к окну и посмотрел на небо. Солнце клонилось к закату. Синие, зеленые и оранжевые облака водили хороводы, то и дело устремляя вниз ослепительные стрелы молний. Порывы ветра заставляли кроны деревьев клониться к земле. Иногда срывался дождь с мелким градом. Купец представил, как сейчас неуютно за стенами дворца, и непроизвольно поежился. И все же он, не раздумывая, многое бы отдал, лишь бы вырваться на свободу.

«Досадно в самый ответственный момент оказаться не у дел! Врата, скорее всего, в ближайшее время перекроют. Мугрид уже начал действовать. Я не удивлюсь, если узнаю, что за нападением на мой караван стоит именно он. Наверняка в стране поднимется нешуточная буча. Надо срочно переориентировать бизнес. Самыми ходовыми станут продукты первой необходимости и оружие. Придется усилить охрану основных филиалов, набрать новых людей, закупить товар. Во что бы то ни стало нужно заручиться поддержкой некоторых вельмож. Да мало ли еще что, а я тут сижу и загораю почти в тепличных условиях».

Вообще-то Анвард сразу после разговора с Дихроном и его «племянником» уже выдал некоторые распоряжения своим помощникам, и четверть его оборотных средств были направлены на новые цели. Но в тот момент ситуация еще не выглядела столь безнадежной. Теперь все резко изменилось. Умер прежний кронмаг, который по непонятной даже самому Анварду прихоти почему-то оказывал покровительство выходцу с Инварса. Пришел к власти его внук, по слухам недолюбливавший торговцев. Знатные вельможи замыслили сменить правителя, чтобы вернуться к старым порядкам, когда в стране царили разбой и междоусобица. Они же спровоцировали закрытие Врат, грозящее теперь каким-то коллапсом.

Пленник, конечно, делал поправку на то, что полученные через вторые руки сведения могли оказаться неточными, поскольку их принес турист с Инварса, плохо разбирающийся в здешней обстановке. Он мог что-нибудь напутать или нафантазировать со страху…

«Хотя вряд ли, — немного подумав, пришел к выводу купец. — Парнишка производит впечатление здравомыслящего человека. Опять же — фокусник, значит, к чудесам привычный. И даже, несмотря на то что вляпался в невероятные передряги, держался неплохо».

Звон ключей, донесшийся от дверей, несколько удивил пленника. После ужина к нему еще никогда не заглядывали. Почему вдруг тюремщики отошли от собственных правил?

В комнату вошел незнакомый молодой человек.

— Ты кто? — спросил вошедший. — На каком основании находишься в моем дворце?

— Не по своей воле, ваше магичество. — Заключенный быстро сообразил, кто перед ним, и начал с ответа на второй вопрос. Затем он поклонился и представился: — Меня зовут Анвард.

— Купец из Шлинграда? — удивился Зулг. — Кто распорядился запереть тебя здесь?

— Если я не ошибаюсь, это приказ вашего тайного советника. По крайней мере, сюда меня отправили после разговора с ним.

— Что же такого ты ему рассказал?

— Он купил у меня информацию, которую я вез вашему деду.

— А Бролг не говорил, что я хотел встретиться с тобой?

— Он — нет, лишь намекнул, что вы нескоро найдете время для встречи. Хотя воины, с которыми я прибыл во дворец, утверждали, что действуют по вашему приказу.

— Чем тайный советник объяснил твое заточение?

— Соображениями моей личной безопасности.

— Ну и наглец! — возмутился кронмаг. — Нет, хуже. Тут пахнет предательством. Ты знаешь Вирлена или Дихрона?

— Да, ваше магичество. Как раз информацию от Вирлена я и хотел передать Франугу, когда направлялся в столицу.

— Можешь все рассказать мне. Или тебе сначала следует заплатить?

— Советник уже расплатился…

Анвард еще раз подробно изложил то, что рассказал ему Фетров.

— Мугрид стоит во главе заговора?! И я мог узнать об этом пять дней назад! Какой кошмар! А ведь гермаг Ливаргии тогда был практически у меня в руках. Кое-кто за это у меня ответит. Ты знаешь, где Вирлен?

— Теперь уже нет. Пару дней назад он еще должен был оставаться неподалеку от Лирграда. Где его искать сейчас, я не знаю.

— Но он точно прибыл в Жарзанию с завратной стороны? — уточнил кронмаг.

— Да, ваше магичество.

— В этом месяце?

— Скорее всего.

— И он волшебник? — продолжал допрос Зулг.

— Сам я не видел, чтобы парень обращался к магии, но он носил одежду с четырьмя лямками и считался учеником Дихрона.

Всей правды купец решил не говорить даже юному повелителю Жарзании. Анвард подозревал, что отрицательный ответ может снизить интерес нового кронмага к выходцу из завратной реальности, а значит — и к самому пленнику. И тогда… прощай, свобода!

— Точно чародей! — загорелись глаза молодого правителя. — Мне крайне важно с ним встретиться.

— Он тоже мечтал увидеть вас, ваше магичество.

— Сумеешь его отыскать?

— Постараюсь, если меня отсюда выпустят.

— Можешь считать себя свободным, но уходить прямо сейчас не советую. Дворец, как видишь, стал очень опасным местом. Не зря меня дед предупреждал. Кругом одни предатели, никому доверять нельзя! Лучше бы я послал к Кардыблу свалившуюся власть, этот дворец, советников, помощников… Каждый только и думает, как сподручнее тебе нож в спину всадить. — Зулг был шокирован изменой чиновника, показавшегося ему вначале едва ли не самым надежным. — Как можно управлять страной в таких условиях?

Торговец понимал, что вопрос адресован не ему, и просто пожал плечами. Несколько секунд прошло в полной тишине. Наконец новый кронмаг совладал с эмоциями и снова обратился к пленнику:

— Через час пришлю сюда своих проверенных бойцов. Они выведут тебя из Девятиграда. Как только найдешь Вирлена, сразу отправляйтесь в столицу. Со мной свяжешься… — парень задумался, затем выглянул за дверь и позвал ключника в комнату, — через этого человека. Он сейчас сам расскажет, где его искать.

— Спасибо, ваше магичество.

— Не стоит благодарности. А теперь готовься в дорогу. — Кронмаг быстрым шагом покинул комнату.

Ключник вскоре также вышел, предупредив пленника о том, что охранники обработаны сонным заклинанием и будут спать до утра. Они договорились встретиться в харчевне, где часто ужинал хранитель дворцовых ключей.

«Зачем ему фокусник? Неужели кронмаг собирается решить навалившиеся проблемы с его помощью? Интересно узнать как? — Купец осмотрелся в комнате. — Кроме полученных от тайного советника денег, вроде и собирать больше нечего. Надо было попросить у повелителя верхнюю одежду. Несмотря на середину лета, погода стоит осенняя. Ничего, выберусь из клетки — куплю себе чего-нибудь в ближайшей лавке».

Три человека зашли в комнату, когда торговец уже решил, что про него забыли.

— Прошу следовать за нами, — произнес мужчина с синим шрамом на лице — такие обычно случаются от магического ожога.

Анвард вздохнул с облегчением и покинул застенки. Несмотря на поздний час и холод за стенами дворца, ему хотелось быстрее покинуть резиденцию повелителя Жарзании и заняться делами.

— Господа, а куда мы направляемся? — Через четверть часа блужданий по полутемным коридорам торговец заволновался. Он почувствовал подземную сырость и сообразил, что оказался в подвальной части дворца. — Разве его магичество…

— Мы выполняем приказ кронмага. Попрошу не задавать лишних вопросов, это не в ваших интересах, — перебил купца старший охранник.

— Но я… — остановился было пленник.

Его грубо толкнули в спину.

— Молчать! — пригрозил стражник.

Вскоре они оказались в выдолбленном прямо в подземной скале тоннеле. Здесь обычно держали взаперти личных врагов верховной власти. Франуг как-то показывал Анварду один из карцеров. К нему сейчас и направились охранники.

— Бролг, принимай гостя, — открыв двери, произнес провожатый.

Торговец действительно увидел внутри тайного советника, на лбу которого красовалась печать сломанной подковы.

— Добрый вечер, — поздоровался вошедший. Дверь за ним сразу захлопнулась.

— Не могу с тобой согласиться, уважаемый. Я этот вечер добрым считать не буду, — растягивая каждое слово, произнес тайный советник. — К тебе заходил Зулг?

— Да.

Маленькая камера освещалась магическим светлячком. В отблесках его тусклого свечения были видны капли воды, покрывавшие стены. Торговец поежился. Рубаха, которой его снабдили во дворце, не могла согреть в сыром помещении, пленник даже с некоторой завистью посмотрел на довольно теплую куртку сокамерника: «Чиновникам и здесь привилегии».

В общем, условия Анварду резко ухудшили. И было совершенно непонятно, по какой причине.

— Не думал, что он заглянет в ту забытую всеми часть дворца, — задумчиво произнес Бролг. — Жаль. Я надеялся, что отыщу врага раньше, чем на него выйдет кронмаг.

— Какого врага? О чем вы? Объясните, что у вас происходит? Почему здесь мне все говорят, что я свободен, а потом отправляют в клетку?

— Превратности судьбы, — пожал плечами толстяк.

— Кронмаг хотел, чтобы я отыскал ему Вирлена. Разве вы его не нашли? — Купец догадывался, что советник потерпел неудачу, но хотел выяснить подробности.

— Мои люди опоздали, — сознался Бролг. — Но, может, оно и к лучшему? В последнее время этот человек интересует слишком многих. Появление его во дворце могло обострить ситуацию до предела.

— А какой вы считаете ее сейчас? Спокойной?

— Сегодня утром ничто не предвещало неприятностей. Теперь — сам видишь. Тот, кого я пытался охранять всеми возможными способами, отправил меня в темницу.

— Из-за меня?

— Я сам виноват. Не стоило держать тебя во дворце.

— Меня вообще не стоило заключать под стражу. Но если даже в этом и был какой-то смысл… — Купец на миг задумался. — Вы же могли все объяснить кронмагу.

— Мне не дали такой возможности, — вздохнул чиновник. — Зулг вызвал меня в свой кабинет, где уже находились три кудесника из разящих, которые сначала оглушили, затем поставили печать сломанной подковы, потом… я оказался здесь. Тебя сюда тоже привели разящие. Очень странно, — задумался толстяк.

— Значит, поскольку я тоже здесь, кронмаг не желает больше встречаться с Вирленом? — Анвард не мог понять, о каких врагах говорит тайный советник.

— Вряд ли, — после довольно длительной паузы отозвался Бролг. — Думаю, он уверен, что ты уже за пределами Девятиграда и с максимальным рвением выполняешь его поручение. Похоже, разящие играют по своим правилам.

— Его опять обманули? — Купец пребывал в шоке.

— Да, только я это делал, чтобы сохранить новому повелителю жизнь и власть, а тот, кто приказал заточить в темницу тебя, заинтересован, по-видимому, совсем в другом.

— Но Зулг уверен, что именно вы его предали.

— Знаю. Как я уже говорил, по его личному приказу мне поставили сломанную подкову и поместили сюда. Попытайся это сделать кто-либо другой, вряд ли бы у них получилось.

Печать, которая создавалась усилиями трех кудесников, на неделю лишала любого волшебника магических сил. Потом ее могли обновить или она пропадала, возвращая чародею способности.

— А меня зачем в камеру?

— Трудный вопрос. На месте неизвестного противника я бы не стал помещать нас в одну камеру, и это меня сейчас сильно беспокоит. — Чиновник уже понял, что разящие замешаны в его аресте, но ему не верилось, что они действуют по собственной инициативе. Советник считал, что за ними кто-то стоит.

— Полагаете, от нас постараются избавиться? — Анвард, немного успокоившись, попытался проанализировать сложившуюся ситуацию.

— Несомненно, но для чего-то мы им пока еще нужны.

— «Им» — это кому? Мугриду и его пособникам?

— Точно не знаю. Был бы у меня ответ на этот вопрос, ни ты, ни я тут бы не сидели.

— Но почему вы утверждаете, будто какой-то враг притаился во дворце? — Купец устал от вечных загадок Бролга.

— Как тайный советник, я должен выявлять все скрытое от обычных взоров. Не всегда это получается, но опасность я почуял давно. Еще при жизни Франуга.

— И как это вам удалось?

— Практически все стены кронмаговской резиденции имеют уши, — нараспев начал рассказывать чиновник. — Правда, существует несколько помещений, где их якобы установить невозможно. Там обычно и происходят самые занятные разговоры. Один такой был записан на бумаге моим лучшим агентом. И знаешь, о чем там шла речь?

— Нет, конечно.

— А я знаю. Двое обсуждали действия на случай возникновения экстренной ситуации, если кронмаг, чего доброго, узнает не только о назревающем бунте, но и о главаре заговорщиков раньше, чем тот осуществит вооруженный захват власти. Так вот, первым пунктом в их списке было устранение Зулга.

— Убийство?

— Необязательно. Неопытный кронмаг им весьма полезен. Гражданская война возможна только при слабом правителе.

— В стране назревает грандиозная бойня?

— Скорее всего. И для этого требуются как минимум две противоборствующие стороны. На одной — заговорщики, на другой — слабая центральная власть. И то и другое в наличии имеется. Тем не менее враг не исключал возможность физического уничтожения правителя.

— Значит, ваш враг представляет интересы Мугрида?

— Скорее всего, нет.

— Тогда я вообще ничего не понимаю.

— Я, к сожалению, тоже. Но в записке моего агента было очень странное предложение: «В разговоре по поводу Мугрида прозвучало несколько насмешливых фраз». Оно подчеркнуто два раза.

— И что с того? Подчиненные перемывают кости начальнику — обычное дело.

— Все забываю, что ты чужак. У нас высмеивать хозяина смертельно опасно.

Купец спорить не стал, хотя посчитал предположения Бролга надуманными:

— А кто будет править Жарзанией, если Зулга устранят?

— Они собирались возложить эту миссию на одного из советников. Но имен в донесении приведено не было. То ли агент не успел их записать, то ли эти парни слишком осторожны в разговорах.

— Агент погиб?

— Да, дежурная смена караула обнаружила его мертвым в коридоре дворца. Мне еще сильно повезло, что убийцы не успели обыскать труп.

— Как же его разоблачили, если он лучший? И кто?

— Анвард, ты снова задаешь вопросы, на которые я и сам бы желал получить ответы. У меня до сих пор нет ни единой зацепки. Мало того, пытаясь обнаружить врага, я вынужден был пойти на крайние меры: уничтожить делегацию Сиргалии, избавиться от всех советников, спровоцировав покушение на кронмага. Я полагал, что таинственные собеседники просто обязаны будут выйти на меня, но просчитался. Они раскусили мою игру раньше и убрали со своего пути руками Зулга.

Подготавливая провокацию, Бролг действовал на грани фола. Он знал о неуравновешенном характере сиргалийского гермага и его скрытой ненависти к роду Фиренгов, но этого было недостаточно, чтобы подвигнуть вельможу на покушение. Тогда он подослал к нему своего агента, который якобы представлял интересы Лырсога, гермага Дамутории. Сиргалийцу в золотом зале было обещано содействие со стороны четырех провинций и перевод в Жарзан после того, как трон займет представитель рода Дилургов. Сделка состоялась, однако труды тайного советника еще не закончились. Предстояло заменить практически всех членов делегации, устроить ловушку для советника по безопасности и убрать его людей, чтобы проверка участников церемонии не выявила оружия у наемных убийц.

При подготовке операции и после нее пришлось уничтожить очень много людей. И своих агентов в том числе. Все, кто принимал участие в реализации планов чиновника, должны были унести тайну с собой в могилу. Тем обиднее стал провал этой рискованной акции. Бролг надеялся, что, помимо уничтожения советников, удастся разобраться и с настоящими заговорщиками. Однако ни один из гермагов не примкнул к выступлению сиргалийцев, что могло бы стать отличным поводом для их уничтожения. При этом Зулг оставался в стороне.

— Неужели кронмаг ни о чем не догадывается? — прервал затянувшуюся паузу купец.

— Как знать, как знать? — задумчиво произнес советник. — Кстати, когда он тебя навещал, с ним кто-нибудь был?

— Кронмаг приходил один, — соврал торговец: полностью довериться тайному советнику он не спешил.

— Кто же ему доложил? Ума не приложу… Разящие не могли видеть, как тебя отводили, среди моих агентов предателей никогда не было…

— Господин Бролг, а вы уверены, что здесь нас никто не прослушивает?

— Мы сидим в одиночной камере. Для прослушивания предназначены застенки ярусом выше. Видимо, мы еще (или уже?) не интересуем наших тюремщиков.

Он ошибся. Через пятнадцать минут за чиновником пришли.

— Вас желает видеть его магичество.

— Кто??? — переспросил толстяк.

— Выходите немедленно, кронмаг не привык ждать.

— Похоже, больше мы не увидимся, — вздохнул чиновник. Он взглянул на дрожащего от холода сокамерника и стянул свою куртку. — Держи, думаю, мне она уже не пригодится.

— Благодарю. — Купец сразу накинул подарок на плечи.

В коридоре возле лестничного пролета, ведущего на первый этаж, Бролга почему-то оставили одного. Ему не сказали ни слова, и волшебник несколько растерялся. Он точно знал — живым его не отпустят. Откуда ждать подлого удара?

— У тебя два варианта, уважаемый, — раздался незнакомый голос из темноты. — Либо ты работаешь с нами и тогда вновь получаешь расположение кронмага, либо на этой лестнице произойдет несчастный случай со смертельным исходом. Время на раздумье — одна минута.

На верхнем уровне мрака Тич не смог уловить разницы между днем и ночью. Он вместе со своими спутниками укладывался спать, вместе с ними просыпался, но тусклое освещение за время его пребывания в здешних местах никак не менялось — все та же свинцово-багровая облачность, те же проблески молний над головой.

Один раз заряд ударил в землю неподалеку от привратника, и мракозегры моментально рванули в ту сторону. Увы, продвинулись они недалеко — магические арканы прочно приковали Хеха и Лиха к временно косолапому привратнику. Зато мразюбр, которого также заинтересовала вертикальная молния, вскоре вернулся с пятью красными монетками. Поиграв ими перед завистливыми взглядами карликов, круторогий спрятал добычу в карман. Врезаясь в землю, что было довольно редким явлением, молния превращалась в кругляши. Именно таким образом пополнялись финансовые запасы здешних обитателей.

На третий или четвертый день похода, если судить по ночевкам, путники добрались до границы владений мразюбров. Рогатый проводник облегченно вздохнул и обратился к Тичу:

— Я выполнил условия сделки. Верни мой посох.

Услуги молодого мразюбра оказались действительно полезными. Желающих обидеть мракозегров тут попадалось немало, да и охотников заиметь в хозяйстве мохнатого зверя было тоже хоть отбавляй. Однако после недолгого разговора с соплеменником практически все уступали дорогу, и лишь один инцидент потребовал вмешательства кархуна. Случилось это где-то в середине путешествия…

В любом обществе встречаются типы, которым даже самых веских аргументов оказывается недостаточно. Они ощущают себя хозяевами если не Вселенной, то, по крайней мере, той улицы, где проживают, или предместья, в котором обитает предмет их обожания. Именно на такого и нарвалась разномастная компания.

— Почему медведь на двух лапах ходит? Какой дурак дал ему посох? Кто пустил сюда недомерков? Я требую объяснений, и немедленно!

Рога наглеца светились от переполнявшей их энергии, и абориген совершенно не хотел слушать ответы на поставленные им же самим вопросы, постоянно перебивая соплеменника и цепляясь к каждому слову. В общем, открыто провоцировал мирных путников на конфликт.

Первым не выдержал привратник. Он приблизился к зарвавшемуся типу и рявкнул ему в ухо, заставив отшатнуться. Затем последовал удар полевому рогу и эффектная подсечка посохом, чтобы больше не спрашивал о назначении палки в лапах косолапого. Абориген совершил боковой кульбит в воздухе и воткнулся светящимися рогами прямо в землю. Раздался мощный хлопок магического разряда, а когда мразюбр приподнялся, одного рога на прежнем месте не оказалось. Решимости у грубияна сразу поубавилось.

После того случая вплоть до самой границы уже никто не беспокоил странных путников — их оберегала летевшая впереди молва.

Тич посмотрел на палку, затем на проводника и бросил посох владельцу:

— Забирай. Не хочешь посмотреть, как живут мразверги?

— Нечего там смотреть! — пробурчал абориген. — Они вечно голодные и вечно злые.

Мразюбр развернулся и поспешил домой, не попрощавшись.

— Странно, — произнес привратник. — Разруг говорил, что за три дня мне хоть один фонтан желаний да попадется. А сколько мы уже идем?

— Четвертые сутки, господин, — ответил Хех. Теперь оба мракозегра только так называли Тича. Будучи в его полной власти, они все-таки находились под защитой этого могучего для здешних мест чародея.

— Может, Разруг чего напутал? Или в вашем мире слишком много охотников за фонтанами?

— Нет, господин, мы здесь на яркие предметы даже смотреть боимся, а приближаться к ним — и подавно. Эдак и коньки отбросить недолго.

Тич опустился на четыре лапы. За время пребывания в мрачном мире он уже неплохо научился ходить вертикально, опираясь на посох, но медвежья оболочка диктовала свои правила, передвигаться в ней на четвереньках было все же удобнее.

— Что ж, — привратник сделал шаг вперед, — будем надеяться, что на землях мразвергов нам повезет больше.

— Здесь очень опасно, хозяин. Если мразвергу не доказать сразу, что ты сильнее его, он обязательно попробует тебя на зуб.

— Я уже понял, что у вас нужно кому-то либо рога поотбивать, либо зубы проредить, чтобы тебя уважали. Справимся.

Карлики не стали спорить. Они подобрались поближе к косолапому и старались сохранять дистанцию, едва не касаясь его шерсти.

— Ух ты! — воскликнул кархун, заметив на пригорке светлое пятно. — Эй, бродяги, что там светится?

— Фонтан, — прикрыв глаза ладонью, ответил Лих.

— Так чего мы плетемся? — Тич добавил скорости.

— Господин, нам нельзя туда! — взмолились мракозегры. — Погибнем.

Медведь на ходу оборвал магические арканы и побежал один.

«Наконец-то, — радовался Тич долгожданной находке. — Достали меня здешние обитатели. Погостил — и хватит. То-то Разруг удивится, когда поймет, что ученик не собирается возвращаться… Эй, а это кто?»

Слева к фонтану на полной скорости мчался еще один зверь, чем-то похожий на волка. И что самое неприятное — глаза этого животного не были красными, как у всех местных обитателей.

— Это мой фонтан! — зарычал привратник и со всех лап устремился к цели.

Однако у волка имелось свое мнение о принадлежности светлого сооружения, а скорость серого превышала нынешние возможности кархуна.

Медведь не успел. Оставалось чуть больше десяти шагов до цели, когда яркая вспышка ослепила косолапого и унесла конкурента вместе с фонтаном.

— Раскудырная сила! — выругался парень. — Из-под носа увели. И куда мне теперь?

— А ты, молодой человек, отправишься со мной, — раздался совсем рядом чей-то звонкий голос.

На пригорке стоял джентльмен в высоком цилиндре с тростью в руках.

— С какой радости? — Тич не сообразил, что это как раз то самое чудовище из нижних ярусов, о котором предупреждал Разруг.

— Радости тебе лично я не обещаю, но скучно точно не будет. — Щеголь с мальчишеским голосом, улыбаясь, смотрел на медведя абсолютно черными глазами. — Давно я мечтал о такой игрушке в своем доме.

Тичу показалось, что к макушке приложили кусок льда.

— Минуточку, господин хороший. По-моему, вы нарушаете правила! — Привратник решил бороться за себя до конца. Он уже провел предварительный анализ силы незнакомца и пришел к неутешительным для себя прогнозам. Магическое сражение с ним не имело шансов на успех.

— Какие правила, молодой человек? — Тип явно видел чужака сквозь защитную оболочку.

— Насколько я знаю, вы явились сюда, чтобы взять плату за пользование фонтаном.

— Допустим, — не стал спорить джентльмен. — Вот тебя я и заберу. Зря, что ли, ловушку устанавливал.

— Но я в нее не попадал. И фонтаном не пользовался.

— Меня это не касается. Фонтан исчез, а тот, кто на его месте остался, — мой.

— Это нечестно. Опять же, я не на месте фонтана, а в десяти шагах. — Парень серьезно опасался пришельца с нижних глубин мрака и насытил свои щиты энергией до такой степени, что сам начал светиться.

— Хорошо. — На незнакомца демонстрация силы произвела некоторое впечатление, и он сощурился. — Я согласен, что ситуация спорная. Но для ее решения существует простой выход.

— Какой?

— Выбирай три какие угодно испытания для нас обоих. Проиграешь по очкам — будешь в моем мире добровольно выполнять любую мою прихоть.

— А если выиграю?

— Хорошо, — злорадно усмехнулся щеголь. — Тогда в твоем родном мире я обещаю выполнить любые три твоих желания.

— Почему только три? — решил поторговаться кархун.

— Больше нам не положено.

— А может, просто разойдемся — и все? — предложил привратник.

— Э, нет. Ты сам воззвал к справедливости, теперь на нас смотрит ее глаз. — Собеседник указал рукой в небо. Там действительно прорисовалось огромное Око. — Отказ от состязаний приравнивается к поражению.

Пути к отступлению оказались отрезаны. Тич многого не знал об этом мире, но интуитивно выбрал единственный путь, где имелся слабый шанс избежать печальной участи.

— Я не отказываюсь.

— Тогда выбирай. В чем будем состязаться?

— Я бы с удовольствием сразился с тобой врукопашную, но медвежья шкура мешает, а без нее мне здесь долго не протянуть. — Незаметно для себя кархун перешел на «ты», чему в немалой степени способствовал мальчишеский голос незнакомца.

— Ладно, пусть будет по-твоему. — Тип снял цилиндр и бросил его на землю к основанию пригорка.

Почти сразу вокруг холма выросли стеклянные стены и потолок, а оба противника оказались внутри. Приемлемый климат позволил Тичу избавиться от неудобной оболочки. Она растаяла за несколько мгновений.

«И он с такой легкостью воссоздал часть моего мира?! Хорошо, что я не решился прибегать к колдовству».

— Только магию друг против друга применять запрещается, — поспешил обозначить правила поединка кархун. — Согласен?

— Нет возражений.

— Кто первым окажется сбитым с ног, тот и проиграл.

— Принимается. — Тип положил трость на землю. — Приступим?

Привратник первым пошел в наступление. Он нанес сопернику серию мощных ударов и почувствовал жуткую боль в кулаках. Руки наткнулись на нечто, по твердости напоминающее камень. Парень сразу отскочил на несколько шагов. Удары не заставили звонкоголосого незнакомца даже пошатнуться, а кожа на руках Тича горела огнем.

Нетрудно было догадаться, что в борьбе с этим соперником требуется другая тактика. Но какая? Где у него слабое место?

Тем временем к активным действием перешел противник. Он резко удлинил обе руки и собрался сбить кархуна ножницеобразным движением. Привратнику не без труда удалось уклониться от оглоблей, совершив прыжок с переворотом. Удлинение конечностей могло быть создано магией, но кархуну некогда было спорить.

«Ладно, ты со своими фокусами, а я попробую свои!» — Тич в два прыжка оказался слева от противника и нанес удар стопой под коленку, одновременно толкнув его в плечо.

Нога соперника согнулась, а сам он едва не потерял равновесие. Незнакомец был вынужден перевернуться в воздухе и, оттолкнувшись руками от земли, снова принял вертикальное положение. Последовал новый трюк с удлинением рук.

На этот раз кархун не стал уклоняться. Он быстро отошел на пару шагов и захватил кисть в тот самый момент, когда рука начала укорачиваться. Противника сдернуло с места и толкнуло на привратника. Резко потянув кисть на себя, Тич постарался придать движению щеголя дополнительный импульс, а сам ушел вниз, чтобы подсечь его своим корпусом. Парень почувствовал сильный удар в плечо и оперся рукой, пытаясь не упасть. Противник, чтобы не оказаться проигравшим, приземлился на три конечности в пяти шагах от человека.

«Мой наставник не раз говорил: непобедимых не существует. И он, несомненно, прав. Еще пара заковыристых приемов — и этот самоуверенный тип…» — парень не успел додумать мысль до конца, внезапно почувствовав слабость в организме. Стеклянные стены импровизированного ринга вдруг исчезли, а потом привратник пропустил мощный удар в грудь.

— Вставай, первый поединок ты проиграл, — заявил выходец из глубин мрака. — Придумывай новый.

Тич очнулся. Он снова находился внутри медвежьей оболочки.

— Ты нарушил правила. Нельзя было использовать магию.

— А я ее и не использовал. Просто время моего изолирующего заклинания закончилось. Кто ж знал, что тебе его не хватит, — пожал плечами незнакомец. Он снова был в цилиндре.

— Это явное нарушение, — попытался спорить кархун.

— Это ты так думаешь, но Око считает по-иному. — Соперник указал тростью в небо.

Внутри большого глаза появились черная единица и светло-серый нолик, разделенные двумя красными точками. В том, кому принадлежала единица, сомневаться не приходилось.

«Выходит, силой и ловкостью с ним не справиться. Надо придумать что-нибудь другое, где мне проиграть невозможно. Карху бар усан!»

Парень попытался собраться с мыслями. «Ну, конечно. Крестики-нолики!» — дал подсказку серый ноль в небе.

Детская игра пришла на Инваре с другой планеты. В школьные годы парень потратил немало времени на эту забаву, пока не убедился, что она являлась беспроигрышной. Если, конечно, не делать совсем уж глупых ходов.

Тич быстро объяснил правила, начертил четыре линии на земле и заполнил крестиком полученную клеточку. Соперник задумался. Игра длилась десять минут и закончилась ничейным результатом.

— Как быть, если в следующем состязании победа останется за мной? — поинтересовался Тич, который придумал еще одну беспроигрышную игру.

— Следующее состязание оценивается в два очка, но учти: ничья дает всего лишь ноль. И теперь первый ход будет за мной.

Кархун едва сдержал улыбку. Он и сам хотел навязать противнику именно этот выбор.

— Не возражаю. Играть будем в числа. Кто назовет большее, тот и выиграл. Твой ход.

Щеголь готов был грызть собственную трость, когда услышал правила состязания. Он надолго задумался и под конец выдавил из себя:

— Тьма-тьмущая. Учти, парень, больше этого числа в природе нет и быть не может.

— Тьма-тьмущая плюс один, — спокойно произнес Тич и пояснил: — Это число ровно на единицу больше, чем твое.

— Ты не должен был устраивать состязание, в котором…

— Хочешь сказать, что у тебя не было шанса победить?

— Вот именно! — От былого спокойствия представителя глубин мрака не осталось и следа.

— Зря. Никто не мешал тебе воспользоваться правом первого хода и свести игру к ничейному результату.

— И как, интересно знать?

— Я бы на твоем месте сказал: плюс один к тому, что назовешь ты.

— Но это же…

— Ты хочешь оспорить результат? — Теперь уже Тич указывал в небо, где значился новый счет — 2:1.

— У-у-у! — взвыл побежденный.

— Слушай да не переживай ты так. Можешь отправить меня в мой мир?

— Могу.

— Так сделай это, и я забуду о нашем договоре.

— Ничего не выйдет, уважаемый, — опять не по-доброму усмехнулся джентльмен, сверкнув черными глазами. — Во-первых, не нам с тобой отменять сделку, заключенную под пристальным взором Ока, а во-вторых, тебе до своего мира еще добраться нужно, чтобы мной помыкать. И в этом я тебе удачи желать не собираюсь. Счастливо оставаться здесь. Навечно.

Тип в цилиндре исчез, пропал с неба и Глаз. Только одинокий медведь стоял у пригорка и озирался по сторонам:

— Раскудырная сила! Куда подевались мои мракозегры?!

Глава 6 ГЛАВА КЛАНА

Некогда сказочные пейзажи Жарзании при пасмурном небе абсолютно не радовали глаз землянина. Присущее этому миру буйство цветов смотрелось тусклым, словно выгоревшим. Таким же потухшим было и состояние фокусника, вымотанного нескончаемой тряской после только что пережитого отравления. Очень хотелось скорее добраться до крыши над головой, упасть на мягкую перину и окунуться в страну грез.

«Часов десять мне бы хватило, — мечтал змеиный король. — А потом с новыми силами в Девятиград. Анварда необходимо найти, где бы он ни находился!»

Андрей согласился заглянуть в Гюроград, поскольку город находился по пути в столицу Жарзании. Отказаться от предложения Винзуга значило проявить неблагодарность к человеку, который рисковал жизнью, спасая его. Вархун рассказал, что знак на груди Фетрова — большая редкость и он хочет показать изображение гюрзы своему отцу. Как ни странно, Дихрон тоже не стал возражать, хотя еще накануне был весьма недружелюбно настроен к змеепоклоннику.

«Да пусть посмотрит, что мне, жалко, что ли? — отгонял от себя сомнения фокусник, хотя что-то в этой затее ему все-таки не нравилось, однако парень и себе не мог объяснить, что конкретно. — Сумеречные вархуны помешаны на поющих змеях, может, захочет перерисовать картинку. Или содрать ее вместе со шкурой… Стоп, куда-то меня понесло. Наверное, гробомор сказывается. Эдак я скоро в каждом встречном буду видеть злодея. Еще на людей бросаться начну».

После схватки в перелеске путешествие продолжили верхом, позаимствовав лошадей преследователей. На другой день «родственники» уже двигались по Жарзану — центральной области державы. Здесь было спокойнее: никто не преграждал путь, не приставал с расспросами, да и люди на дорогах практически не встречались.

— Вот он, Гюроград, — указал рукой вархун, когда всадники поднялись на поросший высокой травой холм.

С него открывался великолепный вид на большое голубое озеро и отражавшийся в нем город, окруженный высокой песчано-желтой стеной. Фокусник придержал коня и спешился. После воздействия гробомора его немного укачивало в седле, и парень использовал любую возможность, чтобы почувствовать твердую почву под ногами.

Разыгравшаяся в последнюю неделю в Жарзании непогода перед закатом иногда успокаивалась. Ветер прекращал терзать кроны деревьев, ослепительные стрелы молний с наступлением темноты гораздо реже срывались с небес, видимо, там, наверху, требовалось время на перезарядку батарей. Даже тучи изредка расступались, обнажая голубизну неба и позволяя лучам вечернего солнца согреть истосковавшиеся по теплу и свету растения. Сейчас наступило как раз такое затишье.

Прислонившись к гриве лошади, землянин залюбовался открывшимся взору пейзажем. Особенно поражал величием город, вместе со своим отражением в воде казавшийся громадным неестественным сооружением. За время недолгого пребывания в завратном мире парень еще не встречал такого высокого ограждения.

— Какие здесь высокие стены! — с удивлением в голосе произнес фокусник.

— Это город сумеречных вархунов, а нас в обществе не слишком-то жалуют, — неохотно пояснил Винзуг. После небольшой паузы он добавил: — Хотя многие высокородные господа не брезгуют услугами и сумеречников, и зоревиков, и полуночников.

— Неужели на вас нападают?

— С момента основания Гюроград трижды возрождался из руин. Правда, это происходило еще до правления Франуга. Потом… мы жили почти припеваючи. Ходили слухи, что у нашего вождя имелись некие общие интересы с кронмагом. Не уверен, что это правда, но никаких конфликтов у сумеречных вархунов с властью в последние годы не возникало.

К Винзугу присоединились еще четыре мага, прибывшие на помощь по зову командира. Поучаствовать в схватке им не пришлось, но в пути бойцы осуществляли разведку и прикрытие, двигаясь впереди и сзади небольшого отряда.

— Целый город сумеречных вархунов! — присвистнул Андрей. — Это ж сколько вас?

— Не более трех сотен семей. Остальные — обычные граждане, — ответил убийца магов.

— Почему же тогда город считается…

— Все ключевые посты в Гюрограде заняты нами, — поспешил пояснить Винзуг. — Никто не имеет права поселиться здесь без разрешения старейшин клана. Закон и порядок определяются нашими правилами, приговоры выносит совет избранных или сам вождь, он же — глава города и повелитель сумеречных вархунов.

— Вархуном может стать только мужчина, или бывают исключения? — почему-то спросил Фетров.

— Это чисто мужская работа. Женщины должны дарить жизнь, а не отнимать.

— Кстати, о женщинах, — подключился к разговору Дихрон. — Ты так ничего и не рассказал о своей вчерашней беседе с дамочкой. Кто она такая? Почему решила прийти нам на помощь и как ей удалось одолеть преследователей? Среди них был очень сильный волшебник.

— А ты ее не узнал?

— Это случайно не та бабенка из Чилсограда, что избавилась от своего супруга?

— Имени женщина не назвала. — Вопрос фокуснику не понравился. — Обычная волшебница. Ее муж знал какой-то секрет, которым не захотел поделиться с чилсоградским маграфом. Тот вспылил и в порыве гнева уничтожил непокорного.

— Думаешь, она действительно не совершала убийства?

— Знаешь, Дихрон, я ей поверил. Супруг работал в какой-то лаборатории при магконе и предположительно обнаружил нечто потрясающее. Что именно — никто так и не узнал. Маграф попытался заграбастать чужое открытие, но не вышло. В результате — труп государственного волшебника, вину за смерть которого вельможа решил свалить на его жену, да и прикончить ее скорее, дабы не сболтнула лишнего.

— А она не говорила, над чем работал ее благоверный? — заинтересовался вархун.

— Я не спрашивал. Не до того было, да и зачем мне? — уклонился от ответа Андрей.

По правде говоря, дамочка сама проговорилась о работах погибшего, но попросила никому о них не рассказывать. Супруг был талантливым кудесником, занимавшимся исключительно созидательными заклинаниями. Он разработал несложный способ, позволявший сформировать запирающую оболочку для магической энергии. В оболочку можно было заключать не только энергию, но и заклинание любой мощности. Изобретение кудесника позволяло подпитывать его изо дня в день, из недели в неделю, пока оно не набирало необходимой силы. В нужный момент оболочка уничтожалась, создавая при этом чары, подвластные лишь могучим колдунам.

Открытие было чем-то сродни изобретению огнестрельного оружия на Земле. С его помощью слабый волшебник превращался в сильного. Пусть ненадолго, всего на несколько мгновений, но зачастую в схватке именно они определяют, кому жить, а кому умереть. Так и произошло в лесу, когда с помощью заключенного в оболочку заклинания, созданного ее мужем, дамочка сумела уничтожить врагов Фетрова, хотя среди них действительно находился волшебник, на голову превосходивший неожиданную спасительницу.

— Славно получилось, — подал голос Дихрон. — Ты ее в Чилсограде от смерти уберег, она тебе позже жизнь спасла.

— Не только мне, — подчеркнул фокусник.

— Согласен, и нам тоже. Может, и вправду ее маграф оклеветал? С них, с вельмож, станется. А почему она с нами не осталась?

— Зачем? У каждого свои дела, — не стал отвечать Андрей.

Они еще полчаса разговаривали с дамой, пока вархун и «дядюшка» приходили в себя после магического удара. Зарна, так звали волшебницу, отказалась присоединиться к компании Фетрова, не желая подвергать их дополнительной опасности.

— Маграф не успокоится, пока не найдет меня и не уничтожит. Мне нужно отсидеться в тихом местечке, а потом я сама его отыщу.

— Месть?

— Он погубил самого лучшего человека и не имеет права жить. Я отдам все, лишь бы наказать негодяя.

— Но тогда вас будут обвинять сразу в двух убийствах. Не лучше ли вывести маграфа на чистую воду?

— У меня нет такой возможности…

Фокуснику так и не удалось убедить женщину отказаться от смертельно опасной затеи. Как только волшебники начали приходить в себя, она скрылась в лесу.

— Предлагаю продолжить путь, — напомнил вархун. Он получил от своих людей условный знак: дорога впереди не обещала неприятных сюрпризов.

Андрей снова взобрался на скакуна, и всадники пустили лошадей рысью. Через несколько минут они подъехали к закрытым воротам.

— Странно, — удивился Винзуг. — Рановато они сегодня вход перекрыли. Эй, там, наверху! К нам кто-нибудь спустится?

— Приходите завтра! По распоряжению совета избранных проход в Гюроград закрыт до утра.

— Меня зовут Винзуг. Если через пять минут нас не пропустят, вы будете иметь неприятную беседу с моим отцом.

— Прошу прощения, господин Винзуг. Без разрешения совета избранных я не имею права пропустить даже вас.

— Тогда ступай немедленно и приведи того, кто имеет право! Я не собираюсь тут ночевать.

— Слушаюсь. — Охранник побежал выполнять приказ.

— Что-то случилось? — спросил Андрей. — Может, заночуем в другом месте?

— Исключено. Предлагаю немного подождать, сейчас все разрешится.

Они простояли почти полчаса. Сын старейшины начал беспокоиться, он уже собрался было снова окрикнуть стражников…

— Господин Винзуг, — раздался негромкий голос слева, — прошу сюда.

Возле самой стены в десяти шагах от них стоял невысокий человек и махал рукой.

— Меня послал ваш отец. Пробираться в Гюроград через ворота не стоит. Опасно. Я покажу другой проход.

— Поехали. — Вархун дернул поводья.

— Только лошадей нужно оставить за стенами до утра.

— Что случилось, Олвур?

— В городе неспокойно. Вам все объяснит отец.

Провожатый повел всадников вдоль стены. Затем повернул мимо оврага в сторону от города. Когда всадники оказались в балке, предложил всем спешиться и стреножить скакунов.

— Вашим воинам и гостям придется завязать глаза. О тайном ходе в город никто, кроме посвященных, знать не должен.

— Может, мы зайдем как-нибудь в следующий раз? — предложил Андрей, который чувствовал себя не в своей тарелке.

— Нет. Я должен представить вас отцу, — настаивал Винзуг, хотя и сам выглядел растерянным.

В родительском доме гостям выделили по комнате, и пока они устраивались, вархун поспешил в кабинет старейшины.

— Здравствуй, — кивнул сын, плотно прикрыв за собой дверь. — Что за новые порядки в Гюрограде? Почему до заката запирают ворота?

— Привет, сын. Смерть Гарнога кое-кому из наших сыграла на руку. — Крепкий седовласый мужчина лет шестидесяти предложил вошедшему сесть. — Помнишь Дренга?

— Это тот неприятный тип из совета избранных?

— Да. Он и раньше держал себя вызывающе, а нынче совсем обнаглел!

— Закрытые ворота — его приказ?

— Да, от имени совета. Дренг сумел заручиться поддержкой большинства.

— Как ему удалось?

— Этот прохиндей очень быстро сориентировался в ситуации. Учел практически все: и недовольство молодежи, которую редко подключают к выполнению выгодных заказов, и отсутствие в городе влиятельных бойцов нашего клана, отправившихся на поиски следов истинных убийц. Сейчас он, как знаменем, размахивает оставленным на месте убийства вождя кинжалом с рыжей рукояткой, хотя было решено до поры до времени не показывать орудие убийства.

— Зоревики? — спросил Винзуг.

— Если судить по тому, кого нашли мертвым рядом с телом вождя, выходит так, но я уверен, что действовали другие люди. Не мог одиночка пройти незамеченным сквозь три заслона. Наверняка без могучих кудесников тут не обошлось.

— Орден немых рудокопов?

— Кто знает? — Старший вархун не стал ни опровергать, ни подтверждать догадки сына. — Может, и они. Хотя за два дня до убийства Гарнога видели вместе с молоденькой нездешней дамочкой. Кто она такая и куда подевалась, никто не знает.

О загадочном ордене ходило много различных слухов, но никто не мог похвастаться, что видел этих людей воочию. Даже те, кто прибегал к услугам рудокопов, обычно не встречались с исполнителями лицом к лицу. Голоса — и того не слышали. Из-за чего их, скорее всего, и называли «немыми».

Встречи происходили в полутемных пещерах, где заказчик излагал суть проблемы невидимому исполнителю и платил авансом тысячу монет. Меньше они не брали, зато и работу выполняли четко, быстро, точно. Примечательно, что выйти на немых рудокопов мог далеко не каждый. Иногда приходилось преодолевать длинную цепочку посредников, чтобы получить возможность заплатить деньги. Поэтому заказчики специфических поручений чаще пользовались услугами вархунов: проще и дешевле. Правда, у вархунов существовали некоторые ограничения. Они на заказ никогда не убивали друг друга.

— Если дело обстоит именно так, мы заимели могущественного противника.

— Что случилось, того не вернуть. Сейчас опаснее другое: Дренг поднял в обществе волну, призывая молодежь отомстить за смерть вождя. Намекнул нашим горячим головам, что после уничтожения утренних вархунов их заказы перейдут к ним, и пообещал отличившимся в предстоящем походе постоянную хорошо оплачиваемую работу.

— Он не имеет права вести людей в бой!

— В том-то и состоит его замысел. По правилам перед серьезным походом должен быть назначен командир военной кампании. Но назначать его некому. Глава клана убит, преемника нет, следовательно, клан должен избрать полководца общим голосованием. И, как думаешь, кого они выберут? В городе полно молодежи, страдающей от безделья, а Дренг наобещал всем золотые горы.

— Хитро придумано! — ужаснулся Винзуг. — Командир, приведший клан к важной победе, получает право стать вождем, если законных претендентов на эту должность не оказывается. Ему даже не придется сквозь храм летающих кинжалов проходить!

— В том-то и дело, сынок. Вот почему он не заинтересован в возвращении в город опытных бойцов — те сразу его раскусят. На сегодняшний вечер назначена большая сходка. Дренг собирается к зоревикам завтра на рассвете, и у нас нет оснований препятствовать походу. Старейшины определяют мирную жизнь Гюрограда, решение военных вопросов целиком в ведении совета избранных.

— А если бы человек, отмеченный знаком, объявился сегодня, мы могли бы помешать выскочке?

— Конечно, но где его взять? Настоящего. Подделка, даже самая лучшая, будет раскрыта в одночасье. А тот, кто ее представит на совет избранных… В общем, ты наши законы знаешь.

— Есть такой парень. У него на груди красуется свернувшаяся тремя кольцами королевская гюрза.

— Не буду с тобой спорить, сынок, может, и вправду существует такой человек, но нам-то он нужен здесь и сейчас, — вздохнул седовласый мужчина.

— Отец, ты меня не понял. Я имел в виду вполне конкретного парня, с которым разговаривал всего десять минут назад.

— Да брось ты, быть не может! — возразил старейшина. — Гюрза с тремя кольцами?!

— Совершенно верно, своими глазами видел. Да ты и сам сможешь вскоре убедиться.

— Где он? — Глаза почтенного вархуна вспыхнули надеждой.

— В нашем доме.

— Так чего мы стоим?! Тащи его скорей сюда, у нас очень мало времени. Паренька нужно как следует подготовить…

— Понимаешь, отец, есть одна тонкость… Он вряд ли согласится стать вождем нашего клана.

— Почему? — несколько опешил старейшина. — Ремесло наше не одобряет?

— Об этом мы не говорили, но мне показалось… — Винзуг задержался с объяснением.

— Потом все расскажешь. — Хозяин дома не дал сыну времени на обдумывание пространного ответа. — Я так скажу: любого человека можно уговорить, если найти правильный подход. Главное выяснить, где у него слабое место. Есть у твоего знакомого слабина?

— Одну я нашел. Если не сработает, есть шанс воздействовать на парня через его дядю. Тот очень сильно деньги любит.

— Дядю оставим на крайний случай, не люблю посредников.

— Хорошо.

— Но сначала я должен убедиться в истинности знака.

— Ты сомневаешься во мне?

— Нет, но три кольца — это практически невозможно.

Через двадцать минут сонный и недовольный Андрей стоял в кабинете без рубахи, а хозяин дома осматривал парня, как племенную лошадь. Касался чешуек на груди, вглядывался в пятна за ушами, разве что в зубы не заглядывал.

— Как вы получили это сокровище, молодой человек?

— Совершенно случайно. Видите ли, я не совсем здешний. Пошел как-то с дядей к Ущелью Поющих Гюрз… — вкратце Фетров рассказал обо всем, что его связывало с королевской змеей.

— Д-а-а! — Старейшина был поражен услышанным. — Мир не перестает удивлять нас чудесами. Я видел младенцев, которые появлялись на свет с вкраплениями из змеиной чешуи, но для этого их матерей годами приучали к яду гюрз. И даже такие средства не помогали. В первый год после рождения умирали восемь из десяти малышей, остальные редко доживали до пяти лет. А тут королева пожертвовала численностью колонии, чтобы вы не погибли?!

— Наверное, я ей чем-то понравился, — отшутился фокусник. Он весьма неуютно чувствовал себя под пристальными взглядами вархунов.

— Вы нам определенно подходите, молодой человек.

— Для чего? — растерялся Андрей.

— Нам необходимо предотвратить бессмысленное кровопролитие, — издалека начал старейшина…

Винзуг рассказал отцу, как змеиный король сокрушался по поводу гибели людей в злосчастном перелеске и винил себя в их смерти. На обостренном чувстве ответственности кандидата в вожди сумеречных вархунов они и решили сыграть.

— Я, конечно, готов помочь, но сколько для этого понадобится времени? Мы с дядей очень спешим. Надо срочно вытаскивать друга из беды.

— Для нас крайне важна сегодняшняя ночь, — сообщил седовласый мужчина. Сумеем удержать горячие головы от глупостей — кровопролития не будет. Если вы нам поможете, мы в долгу не останемся.

— Что я должен сделать? — спросил Фетров. Он чувствовал себя обязанным Винзугу и хотел по возможности вернуть долг.

— Для начала переодеться и поесть. Кстати, поглотитель энергии вам лучше снять, — предложил старейшина. — Отдайте его дяде на то время, пока гостите у нас.

— Хорошо, — пожал плечами фокусник. — Что еще?

— Винзуг проводит вас в столовую. Думаю, через полчаса мы отправимся к дому вождя. Там сейчас разместился совет избранных.

— Дихрон, — обратился фокусник к волшебнику в столовой. — У меня плохие предчувствия.

— Ты о чем?

В просторной комнате они оказались за длинным столом вдвоем. Один из слуг старейшины указал гостям на шнур вызова и, поклонившись, покинул трапезную.

— Меня собираются втянуть в какую-то авантюру.

— Почему ты так думаешь?

— Отец Винзуга попросил помочь ему предотвратить кровопролитие, но не сказал, что для этого придется делать. Вдобавок меня переодели. Не скажу, что я скучаю по рубахе с лямками, но и эта распашонка мне не слишком нравится.

Андрею выдали кожаные брюки светло-коричневого цвета и тканую ярко-желтую рубаху без пуговиц, которая не сходилась у парня на груди, открывая необычный рисунок из змеиной чешуи. В новой одежде он испытывал неловкость, а потому нервничал.

— Наряд без лямок — это хорошо в любом случае. Значит, тебя ценят.

— За какие заслуги? Может, они собираются выставить меня, как икону? — Фетров бросил взгляд на изображение королевской гюрзы. — Незавидная участь, елки-метелки.

— Откажись.

— Поздно. Я уже согласился, — Андрей снял с шеи поглотитель энергии и передал «дядюшке». — Мне велели избавиться от этого камушка.

— Ты отдал его в надежные руки. Значит, тебе предложили работу? За какую сумму?

— О деньгах речи не шло.

— Ну, ты даешь! Прямо на минуту одного оставить нельзя. Ладно, племяш, я давно понял, что бизнесмен из тебя никудышный. Об условиях сделки я поговорю с Винзугом сам.

— Дихрон, при чем тут деньги?! Я хочу разобраться, куда нас втягивают.

— Сделка тем и хороша, что в ней, прежде всего, оговаривают условия. Ничего, сейчас придет наш вархун, и я, как старший родственник, потребую от него полного отчета о нашем участии в их планах. — Особое ударение магир сделал на слове «нашем». — И пусть только попробует не рассказать.

— Ладно. — Фетров решил закрыть тему, дабы не раздувать финансовый аппетит «родственника». — Ты мне вот еще что объясни. Я сейчас был у старейшины, скорее всего, у весьма уважаемого человека, но во время нашей беседы никаких ароматов не ощущал. Почему?

— Ты о благовониях?

— Да.

— У вархунов свои жизненные устои. Они считают, что запахи отвлекают, поэтому в Гюрограде ароматными смесями мало кто пользуется. Зря, конечно…

— Господин Дихрон, — в столовую вошел слуга, — вас просит к себе сын нашего хозяина.

— Вот видишь, Вирлен? Сейчас все и разрешится. Не переживай.

— Будем надеяться. Ты только не задерживайся надолго.

Буквально сразу после ухода «дядюшки» в комнату вошел хозяин. Он был одет в костюм, сшитый из крупных кожаных чешуек коричневого и желтого цвета, на голове красовался золотистый котелок.

— Самые уважаемые люди нашего клана собрались. Ждем только вас, — сообщил он. — Одевайтесь. Нам пора выходить.

Старейшина передал коричневый плащ.

— Прошу прощения, уважаемый. — Андрей быстро оделся. — Как мне к вам обращаться?

— Мое имя Церзол.

— Меня зовут Вирлен, — назвал себя парень. — Церзол, вы не расскажете, в чем заключается моя задача?

— С помощью знака мы постараемся поставить на место одного зарвавшегося типа. Он стремится к власти и готов пролить много крови, чтобы стать главой клана сумеречных вархунов, хотя не имеет на это законных прав.

— А кто имеет?

— Вы.

— Я?..

— Как человек, отмеченный знаком королевской гюрзы, — пояснил старейшина.

— Но я не собираюсь…

— Молодой человек, знак дает вам право на эту почетную должность, но это еще не значит, что вас утвердят вождем. А для нас главное выиграть время: пока процедура не закончится, военные действия не начнутся.

— Что за процедура?

— Вы скоро все увидите, Вирлен. Давайте поспешим, сумерки уже наступили.

«До чего же я не люблю играть втемную! — мысленно возмущался Андрей. — Но мне буквально навязывают правила, причем не объясняя их. Ладно, господа вархуны, попробуем разобраться на месте».

Снаружи стояло с полсотни человек. Восемь из них носили ту же одежду, что и хозяин дома, еще несколько человек, среди которых фокусник заметил и Винзуга, не имели лямок на более скромных нарядах. Остальные, судя по вооружению, являлись воинами.

«Неплохой эскорт подобрался, — подумал Фетров. — Девять старейшин, вархуны, наверное, из тех, кто поддерживает Церзола. И охрана. Интересно, если Винзуг тут, кто сейчас общается с Дихроном? Ой, и не нравится мне это!»

— Мы хотим видеть знак, — заявил один из обладателей золотистых котелков.

— Вирлен, покажите.

Делать нечего, парень расстегнул плащ. К нему сразу поднесли несколько факелов, чтобы лучше рассмотреть диковинку. Пара человек попытались соскоблить чешую ногтем, ничего не вышло.

«Елки-метелки! Прямо как уличная девка, напоказ себя выставляю! И я еще наивно мечтал о спокойной ночи!»

— Отойдите от него. — Еще один старейшина решил устроить новую проверку. К Фетрову устремилась молния, угаснувшая в нескольких сантиметрах от цели. — На этом и закончим, — заявил он. — Пора идти к дому Гарнога.

На площади перед трехэтажным зданием собралось более сотни горожан. Все пребывали в возбужденном состоянии. Разговаривали громко и в основном о зоревиках, сыпля на их головы страшные проклятия. На площадь прошли только вархуны и Андрей, оставив охранников возле трактира.

— Прошу прощения, уважаемые. — В десяти шагах от дома к делегации подошли трое. На них были костюмы того же фасона, что и у старейшин, только с меньшим количеством желтых чешуек, расположенных на рукавах и воротнике. — Мы не знаем этого человека. По какому праву он прибыл на совет вархунов?

— Об этом будет сказано во время большой сходки.

— Это очень важное собрание, и мы не можем допустить сюда чужаков, господин Церзол.

— Может, ты и меня прогонишь, Эрзуг? — повысил голос отец Винзуга.

— Без разрешения Дренга…

— Кто такой этот ваш Дренг?! Глава клана?! Нет! А раз нет, то пусть не устанавливает здесь своих правил. С каких это пор гость старейшины считается чужаком?

— Я не знал, что он ваш гость, — пошел на попятную член совета избранных. Троица развернулась и направилась в покои погибшего правителя.

— Все-таки они вас заметили, молодой человек. Большого сюрприза не получится. Жаль. Винзуг!

— Да, отец.

— Собери верных нам людей вокруг себя. Пусть они держатся неподалеку. Надо быть готовыми к любым неожиданностям.

— Здравствуйте, господа! — раздался над площадью громкий баритон. — Я рад приветствовать всех собравшихся…

— Негодяй! — пробурчал Церзол. — Он нацепил костюм повелителя. Осталось лишь корону надеть. Каков наглец!

Оратор, мужчина лет сорока, крупного телосложения, появился на балконе второго этажа в желтом наряде. Держался он весьма уверенно, говорил четко и ясно короткими простыми фразами.

— …и потому все сейчас понимают — смерть нашего вождя не должна остаться безнаказанной. Медлить дальше нельзя, что бы ни говорили наши уважаемые старейшины. Думаю, и сам Гарног поступил бы также. Если мы промедлим, нас посчитают слабыми, неспособными постоять за себя. Правильно я говорю?!

Естественно, его поддержали.

— Поэтому завтра поутру мы выступаем. Кто, как и я, хочет совершить справедливое возмездие, поднимите кинжал!

В воздух взмыли десятки клинков.

— Вижу, что мы едины в порыве наказать убийц нашего вождя. Осталось лишь выбрать командира похода. Есть предложения?

— Есть! — громко произнес Церзол.

Раздались и другие голоса в толпе, но старейшина пользовался особым правом, а потому ему первому и дали слово, позволив взобраться на небольшое возвышение напротив балкона. Седовласый мужчина сверху окинул взглядом толпу. Винзуг неплохо разместил своих бойцов, при необходимости они сумеют прикрыть и Вирлена и старейшин.

— Господа, я полностью поддерживаю всеми уважаемого Дренга: совершить возмездие — священный долг каждого вархуна. И медлить с этим действительно нельзя. — Такого начала выступления от него не ждал никто. — Если убийцам дать время, они скроются, и вылавливай их потом поодиночке. Согласен я и с тем, что нам необходим командир. Решительный, опытный и целеустремленный. Есть ли такой человек среди нас?

В ораторском искусстве Церзол не уступал своему оппоненту, а потому быстро завладел вниманием толпы. Сторонники Дренга, приготовившиеся внести сумятицу при выступлениях неугодных, пребывали в замешательстве. Старейшина заявлял о поддержке их хозяина, и парни попросту растерялись.

— Конечно, имеется, — продолжил между тем говоривший. — Полагаю, многие его знают лично и готовы следовать за ним на смерть.

Снова поддержка. Причем со стороны практически всех присутствующих на площади.

— Я думаю, именно этого человека и назначит командиром наш вождь.

— Церзол, у тебя от старости память отшибло? — поспешил перехватить инициативу Дренг. — Гарног погиб.

— Никто не мешает нам избрать нового, — спокойно ответил старейшина.

— Каким образом? Или ты совсем свихнулся, или собираешься отступить от наших правил? — Обладатель громкого баритона заволновался. — Где ты найдешь претендента на должность вождя сумеречных вархунов?

— Зачем его искать? Вирлен, подойдите ко мне.

«Начинается!» — вздохнул Фетров, но на возвышение поднялся.

— Что-то он не кажется мне похожим на вождя, — ядовито заметил Дренг.

— Снимите плащ, пожалуйста! — Старейшина кивнул коллегам, и те зажгли в воздухе сотни магических светлячков.

На площади стало светло, как днем. Поэтому изображение королевской гюрзы, свернувшейся тремя кольцами, нельзя было не разглядеть.

— Если есть желающие проверить истинность знака — прошу.

— Я это сделаю сейчас же. — Вархун спрыгнул с балкона и вскоре оказался рядом с Андреем. — В нашем мире полно самозванцев, а потому лучшее средство от них избавиться — клинок из чистого серебра. Он нашего брата никогда не подводил. Ты и ты, поднимитесь ко мне! — скомандовал Дренг. Два вархуна выполнили команду. — Подержите уважаемого претендента для его же собственного блага.

Фетрова схватили за руки, а в следующую секунду избранный выхватил кинжал и с размаху ударил им в грудь Андрея.

«Ой, больно-то как!» — В глазах поплыли темные круги, а до слуха как в тумане донесся удивленный возглас:

— Надо же, а знак-то настоящий!

Лезвие не смогло пробить чешую рисунка, но удар был очень сильный. Фетров едва удержался на ногах. Те двое, что держали фокусника, тут же отпустили претендента.

— Поскольку время не терпит. — Церзол подставил плечо Андрею, — предлагаю процедуру утверждения нашего правителя начать прямо сейчас.

«Какая еще процедура? Мне едва грудь не проломили, дышать и то больно, а им хоть кол на голове теши». — Отмеченному знаком сейчас очень хотелось вытащить свой кинжал и кому-нибудь чего-нибудь перерезать.

Инициатива теперь полностью перешла в руки старейшины. Он представил толпе кандидатуру вождя с весьма уникальным знаком. Издавна считалось, что чем больше колец имеет гюрза на рисунке, тем мощнее его сила. А кому не хочется, чтобы твой клан возглавлял достойный правитель? У Гарнога изображенная на груди гюрза вообще колец не имела, а тут…

Может, поэтому молодые вархуны сразу позабыли о Дренге. Они ликовали, поддерживая претендента, в предвкушении предстоящего веселья. Все знали, что с сегодняшнего часа начнется большой праздник, который продлится не меньше суток.

«Елки-метелки, соленый огурец! — Фетров уже мог стоять самостоятельно и пытался осмыслить происходящее. — Куда я попал? Сначала тебя осматривают с ног до головы, потом пытаются убить молнией да кинжалом шкуру продырявить. Что там еще осталось? Сжечь, утопить и повесить?»

— Церзол, я отказываюсь действовать вслепую. Если вы мне сейчас не объясните…

— Вирлен, — вполголоса произнес старейшина, — самое страшное позади. Мы почти победили, не стоит беспокоиться зря.

— Я должен знать о процедуре утверждения, или ищите себе другого клоуна для ее прохождения.

— У нас нет другого человека со знаком, а только он имеет право пройти через храм летающих клинков.

Разговор пришлось прекратить, толпа угомонилась.

— Предлагаю прямо сейчас отравиться к храму! — заявил Церзол.

— Я не пойду, — заупрямился претендент.

— Хочешь, чтобы злорадствовал Дренг? — Старейшина потерял терпение и перестал выкать. — Он сразу объявит тебя трусом и вызовет на поединок. Уверен, что сумеешь его одолеть?

— Церзол, я только хочу знать, что меня ожидает в вашем храме? — Андрей был вынужден отправиться за вархуном.

— В одну дверь зайдешь, в другую выйдешь. Внутри множество магических ловушек. Они тебя волновать не должны — видел, что случилось с молнией? Существуют в храме и обычные уловки без использования чар. Прислушивайся. Знак трех колец, я слышал, предупреждает своего владельца о любой опасности.

— А там ваши бойцы за мной охотиться не будут?

— Нет. Во-первых, это запрещено, а во-вторых, ни один человек, кроме отмеченных знаком, там не выживет.

— Хорошо, я пойду. Но потом мы с Дихроном сразу покинем город. Договорились?

— Ночь проведете у меня дома, а утром решим все вопросы. Я обещал помочь вытащить твоего друга из беды и привык выполнять свои обещания.

«Ну и хватка у мужика! А я жаловался на Дихрона. Это ж надо уметь! Поставил меня в такие рамки, что любой шаг в сторону приравнивается к побегу. К побегу из жизни. И остается лишь одна тропинка. Тоже не сахар, но какой-то шанс выжить имеется».

Храм находился на краю города и представлял собой полуразрушенное здание, вытянувшееся вдоль мрачного сквера на несколько сот метров.

— Мне сюда? — на всякий случай переспросил претендент.

— Да.

— А это что еще за чаша возле дверей? — Перед входом в здание стояла каменная ваза, которая заискрилась, стоило людям приблизиться.

— Открой ее.

Парень поднял крышку под восхищенные возгласы окружающих. Внутри была золотистая жидкость, по которой плавал ковшик.

— Выпей пару глотков! — решительно приказал старейшина.

Пришлось подчиниться. Когда Андрей положил ковшик и крышку на место, чаша светиться перестала.

— Дальше что?

— Иди. Старайся нигде не задерживаться. Любая остановка грозит дополнительными неприятностями. Но и бежать не советую, можешь чего-то не заметить.

Дверь сама собой захлопнулась за спиной змеиного короля, отрезав ему путь к отступлению. Единственное, что успел заметить парень, оглянувшись, — безуспешную попытку одного из вархунов открыть чашу с напитком. Претендент, как и советовали, двинулся вглубь, освещая себе путь полученным от Винзуга факелом.

«Что там Церзол говорил о способности знака предупреждать о грозящей опасности? А ведь и вправду! В Чилсограде среди громких аплодисментов толпы я бы без посторонней помощи не смог различить звук брошенных в меня кинжалов, да и потом шорохи притаившегося в кустах человека… Нет, определенно после возрождения со мной что-то произошло. Может, я постепенно становлюсь мутантом? Забавная перспектива!»

Еле уловимое шуршание вверху заставило Фетрова остановиться. Он прислушался. Почти сразу с потолка рухнула каменная глыба, которая, пробив пол в шаге от человека, провалилась вниз.

«Один-ноль в пользу королевского подарка, — с усмешкой подумал Андрей, обходя дыру сбоку. — Что там у нас дальше?»

Страх улетучился сам собой, а его место заполнила какая-то хмельная эйфория. Фокусник вдруг почувствовал необычный прилив бодрости и оценивал происходящее как некое приключение. Словно сейчас не он шел по смертельно опасному месту, а его компьютерный двойник, а сам фокусник лишь управлял им, гадая, удастся ли пройти начиненное смертельными опасностями здание с первого раза. И хотя подсознание пыталось урезонить лихача, подсказывая, что количество жизней в этой игре не больше одной, он гнал эту тревожную мысль прочь.

«Понятно, почему храм получил такое название». — После пятого пущенного в него кинжала парень разгадал загадку здания, чем был весьма доволен.

Старейшина оказался прав: магические ловушки действительно не причиняли Андрею никакого вреда. Огненные шары гасли в метре от человека, желеобразные твари превращались в пар, не успев его коснуться, два призрака, перегородившие было путь, заметив изображение королевской гюрзы, взвыли с такой тоской, что Фетров чуть сам не разрыдался от сострадания.

«По-моему, я уже давно здесь шествую. — Неестественное радостное возбуждение постепенно начало уходить, видимо, действие золотистого напитка заканчивалось. — Где тут выход?»

Проломы в здании он встречал не раз, в основном вверху, а тут вдруг наткнулся на большую трещину в стене. Такую, что мог бы свободно выбраться через нее наружу.

«Да, ремонта здесь не было лет сто. А следовало бы!»

Новый шорох заставил человека насторожиться, а в следующее мгновение он был вынужден резко прыгнуть в сторону. Три кинжала ударились в стенку, где он стоял секунду назад.

«Рановато я расслабился. — Фокусник снова сменил диспозицию и вдруг осознал, что на этот раз против него орудуют люди, которых в здании быть не должно. — Елки-метелки! Сколько ж можно за один день так подло меня подставлять?!»

Фетров быстро избавился от факела, поскольку с ним в руках он представлял хорошо освещенную мишень. Парень вытащил кинжал с черной жемчужиной, единственное оружие, которое у него имелось, и затаился в темном закутке. Он старался дышать через раз, чтобы не создавать лишнего шума.

«Трое как минимум, — ориентируясь на слух, определил фокусник. — А у меня всего один клинок».

Подумав немного, Андрей спрятал оружие. Он больше надеялся на ловушки здания, но для этого следовало увести противников за собой. Яркая вспышка на мгновение ослепила претендента, а в помещении вспыхнули светлячки, зажженные нападавшими. Андрей снова дернулся с места, кожей чувствуя, что смертоносная сталь устремилась к нему сразу с трех сторон. Парень рванул вперед, стараясь держаться стены, как вдруг его снова отвлек шорох сверху.

«Четвертый!» — промелькнула мысль, и циркач что было силы нырнул рыбкой и перекатился по полу.

Просторный (как выяснилось после включения света) зал заканчивался. Впереди уже виднелся узкий коридор, где численное преимущество врага можно было свести на нет, заставив злодеев двигаться друг за другом.

Резко поднявшись, Фетров побежал дальше. Лишь на миг он оглянулся, чтобы увидеть спрыгнувшего. Тот остался на месте падения, пронзенный тремя разными кинжалами. Снова свист летящих клинков. На этот раз Андрей не стал уклоняться. Ему пришло в голову пополнить собственный арсенал, а потому он на ходу совершил разворот на триста шестьдесят градусов, перехватил два ножа и… пустился еще быстрее.

«Все-таки достали! — Левое плечо обожгло уже в узком проходе, когда фокуснику практически удалось избежать встречи с новой партией заточенной стали, но он оступился, зацепившись за какой-то хлам на полу. — Чтоб вам гореть синим пламенем!»

Призыв претендента был услышан. Позади беглеца сработала одна из магических ловушек. Стена огня буквально проглотила увлекшихся погоней врагов.

«Наконец-то!» — вздохнул облегченно Фетров. Он увидел выход.

Глава 7 КОЛЕСО СУДЬБЫ

— Сигнал, и довольно устойчивый, поступает из Гюрограда. Теперь в этом нет никаких сомнений. Наш воришка пробыл в городе всю ночь и утро, — хрипло произнес бородатый мужчина удивительно маленького роста. — С сегодняшнего дня ключик будет сообщать мне о своем местонахождении каждые полчаса.

— Кажется, это неподалеку от Девятиграда? — уточнил второй человек, который также заметно уступал ростом обитателям Жарзании.

— Да, день пешком, не больше.

— По-моему, в ту сторону сейчас направляется Оршуг. Насколько я помню, Мугрид приказал ему уничтожить чужака.

— Да. И все же нам с тобой лучше не рисковать и немного подтолкнуть магринца. Меня беспокоит визит Вирлена к сумеречным вархунам.

— Почему?

— Обычно они не жалуют посторонних, а особенно сейчас, после гибели вождя. Этот же почему-то задержался в их городе почти на сутки. Если у вора появятся сторонники среди убийц магов, выполнение нашей задачи значительно осложнится. К тому же не забывай, там находится вход в наш мир.

— Наглухо запертый, — торопливо добавил бородатый.

— Но ключик-то у Вирлена, или ты забыл?

— А может, его уже убили?

— Я бы не рассчитывал на подобное везение.

Оба малорослика стояли в пяти шагах от обочины дороги, укрывшись за густым кустарником от пронизывающего ветра. Его порывы, не прекращавшиеся ни на час, заставляли старый лес тревожно шуметь. Стволы высоких деревьев скрипели, сгибаясь к земле, будто скорбели из-за потери еще недавно роскошных зеленых одеяний.

Странные для здешних мест путники только что обогнали отряд Оршуга и решили сделать небольшой привал, чтобы отдохнуть и обсудить свои проблемы. Разговаривать на скаку было сложно из-за сильного ветра, да и дорога здесь раздваивалась. Одна уходила к Девятиграду, другая — к резиденции сумеречных вархунов.

После уничтожения третьего малорослика прошло всего несколько дней, а ситуация в Жарзании резко изменилась, и не все произошедшие перемены радовали парочку карликов. Особенно нервничал безбородый.

— Что ты конкретно предлагаешь, Сурдг? — спросил его соплеменник.

— Чтобы ускорить встречу Оршуга с загадочным Вирленом, подбросим магринцу записку прямо на дорогу, чтобы точно знал, куда нужно скакать. А то как бы он мимо Гюрограда не проехал. Зная репутацию вархунов, не каждый догадается, что чужак остановился в закрытом для посторонних городе.

— Бумагу лучше хорошим камнем придавить, чтобы не сдуло, — добавил обладатель хриплого голоса. — Когда же, наконец, закончатся эти ураганы?

— А то ты не знаешь. Как только произойдет прорыв, равновесие восстановится. Тогда и погода должна успокоиться.

— Скорей бы уже.

— Всему свое время. Похоже, мы с тобой слегка просчитались, определяя дату прорыва, но он все равно неумолимо приближается. Поэтому бездействовать нам нельзя. Нужно срочно устранить все проблемы, иначе курмистр нам башку снесет.

— Согласен. Значит, оставляем записку, асами — прямиком в столицу?

— Шленз, ты опять забыл про ключ. Мы обязаны его вернуть. Поэтому сначала посмотрим, как Оршуг прореагирует на сообщение. Если он действительно направится к резиденции сумеречных вархунов, ты последуешь за ним. Я же наведаюсь в Девятиград.

— Может, стоит принять облик местного жителя и присоединиться к магринцу?

— Думаешь, это так просто? Оршуг вряд ли примет незнакомца в отряд. Разве что ты подменишь кого-то из его бойцов. Но я бы не советовал.

— Почему?

— В этом мире даже нам — разгидам второго ранга сложно поддерживать личину конкретного человека. Мы еще многого о них не знаем. А тут придется походку копировать, манеру речи.

— Ладно, буду следить за магринцем, не показываясь ему на глаза. Надеюсь, скоро я сумею добыть ключ и тогда присоединюсь к тебе.

— Только действуй очень осмотрительно. С вором ключа следует быть предельно осторожным. Про него почти ничего неизвестно. Тот, кто сумел расправиться с Гирдзом, требует самого серьезного отношения к своей персоне. У тебя нет права на ошибку.

— Я справлюсь, вот увидишь.

— Ты просто обязан справиться. И как можно быстрее. У нас и без того куча дел. Нужно проанализировать сложившуюся в Жарзании ситуацию, выявить опасные для нас тенденции и принять меры по устранению неугодных. Честно говоря, трехдневное бездействие по твоей милости обернулось для нас почти катастрофой.

— Это ты о чем, Сурдг? — несколько стушевался бородач. Он вдруг начал зачем-то поправлять одежду: застегнул верхнюю пуговицу своего укороченного черного плаща и поглубже натянул вязаную шапку грязно-серого цвета.

Одежда малоросликов, как и они сами, с точки зрения обитателей Жарзании выглядела странно. Плащи на пуговицах тут носили лишь представители высшего сословия, но их полы всегда прикрывали колени своих владельцев. А черный цвет у жарзанцев вообще считался полной безвкусицей.

— Я не могу себе простить, что поддался твоим уговорам. Чем отсиживаться в недрах треснутой скалы, нам следовало наведаться в кронмаговский дворец на провозглашение нового правителя. Сразу бы и разобрались, кто там воду мутит. Этот выскочка Бролг едва не поломал продуманную игру.

— Но ведь все закончилось хорошо!

— Это ты так считаешь. В наши планы не входило, чтобы Зулг так скоро узнал о Мугриде, а мог ведь выяснить еще раньше от Анварда. — Разгиды были хорошо осведомлены о делах в столице.

— Но теперь, когда тайный советник работает на нас, а купец надежно спрятан в подвале… — продолжал оправдываться бородач.

— Вполне может оказаться, что Бролг лишь делает вид, что пошел на сотрудничество. Потому-то я и спешу в Девятиград, чтобы лично его проверить. Да и с Анвардом следует поработать. Он наверняка знает больше, чем рассказывает.

— А что делать с латниками и тремя полками, которые кронмаг направил в Лирград?

— Тут как раз все нормально. Эти шаги кронмага подтолкнут Мугрида к активным действиям. Начнется гражданская война, которая нам только на руку.

— Ну вот, я же говорил, что все хорошо.

— Не все, — снова возразил Сурдг. — Было бы полезнее, если бы эти силы Зулг направил в Сиргалию. Оттуда идут слухи о новом чужаке, явившемся из завратной реальности. Он с поразительной быстротой набирает силы. Если сиргалийский волшебник действительно тот, кого мы опасаемся, важнее было бы справиться сначала с ним.

— Надо убедить кронмага…

— Для этого я и направляюсь в Девятиград! — почти прокричал низкорослик из-за усилившегося ветра.

— Никуда ты уже не направляешься! — раздался сзади злорадный голос. — Господа чужестранцы, предлагаю вам добровольно избавиться от ценностей, если хотите избежать мучительной смерти.

Собеседники настолько увлеклись решением своих проблем, что пропустили появление новой. Со спины к ним подкрались восемь человек, половина из которых держали карликов на прицеле арбалетов, а остальные в предвкушении богатой добычи поигрывали укороченными мечами. Бандиты приняли парочку за странствующих иностранцев.

— Разомнемся? — предложил Шленз, абсолютно не испугавшись разбойников.

Его соплеменник моргнул в знак согласия, и оба резко взмыли в воздух. Стрелки с опозданием прибегли к оружию, выпустив болты в белый свет, как в копеечку, а в ответ получили мощную ударную волну, которой их всех разом сбило с ног. Если бы не прикрытие притаившихся за деревьями чародеев, на этом встреча могла и завершиться.

Главарь, вскочивший первым, быстро подобрал выпавший у одного из бойцов арбалет и снова зарядил его серебряными стрелами. Он уже понял, с кем связался, но отступать не желал, надеясь на своих магов.

В следующую секунду серебристый болт метнулся к цели. Встретив на пути возникшую прямо из воздуха ледяную глыбу, он упал в трех шагах от иностранца. Тот не медля запустил новое заклинание. В нападавших полетел красный огненный шар. Наткнувшись на магический барьер, он остановился, начал уменьшаться в размерах и, сжавшись в горошину, выпустил в грабителей десятки молний. Магические щиты развалились, численность бандитов сократилась вдвое.

Главарь попытался произвести еще один выстрел, но второй низкорослик дернул волос из собственной бороды, и тот устремился к стрелку, на лету превращаясь в длинную веревку. Она змеей обвилась вокруг нападавшего и приволокла его к ногам чужестранцев.

Возникший на месте сражения дым должен был скрыть отступление несостоявшихся грабителей, однако не продержался и нескольких секунд. Ураганный ветер развеял его быстрее, чем останки небольшого отряда сумели скрыться за деревьями. Последними погибли чародеи, осуществлявшие прикрытие бандитской вылазки.

— Что здесь происходит? — Через заросли к месту скоротечной схватки со стороны дороги подъехали несколько всадников.

Шленз собрался снова прибегнуть к силе, но был остановлен сухим голосом соплеменника:

— Господин Оршуг, мы счастливы приветствовать прославленного магринца! — Отвесив легкий поклон, Сурдг наступил на шею связанного разбойника и сломал тому позвонки. — Несколько грабителей хотели устроить на вас засаду, но мы с приятелем попались у них на пути первыми.

— Откуда вам известно?.. — Магринц запнулся, выбирая, о чем спросить раньше: то ли о грабителях, то ли о том, откуда странные типы узнали, кто будет проезжать по этой дороге, да и вообще, кто они такие. — …Что они собирались грабить именно меня?

— Мы можем отойти в сторонку? — предложил невысокий незнакомец. — Мои ответы не для посторонних ушей.

Оршуг спешился, поправил пирамидальный шлем и подал знак своим, чтобы оставались на месте, а сам направился в глубь леса. Незнакомец его заинтриговал не только необъяснимо маленьким ростом.

— Мы с вами охотимся на одного и того же человека, — не стал юлить Сурдг. — Вам, а точнее, вашему господину, нужна его голова. Мне же просто хотелось бы вернуть одну вещь, которую этот тип прикарманил.

— Давайте не будем говорить загадками. О ком речь?

— Его зовут Вирлен. Имя, правда, ненастоящее, как и заявляемая родственная связь с неким Дихроном.

— Вы так много знаете? — насторожился магринц.

— Гораздо больше, чем гермаг Ливаргии, но не в этом суть. Дело в том, что сейчас мы можем быть полезны друг другу.

— Чем?

— Нам известно, где находится Вирлен. Предлагаем эту информацию в обмен на право первыми обыскать его труп.

— А если я не соглашусь?

— Для нас беда небольшая. Будем действовать, как и раньше, каждый на свой страх и риск. Но тогда одна из сторон обязательно останется в проигрыше. Кстати, если вы вдруг решите устранить конкурента в моем лице, не советую. Потери будут большие, а результат — неутешительным.

Для демонстрации своей мощи малорослик сотворил несложное с виду плетение, и большое дерево в пяти шагах от него, превратившись в пепел, было развеяно ветром. На лице магринца не дрогнул ни один мускул.

— Я согласен сотрудничать. Хотите поехать вместе с нами?

— Если не возражаете, к вам присоединится мой друг Шленз. Он будет сообщать о местонахождении Вирлена, куда бы тот ни направился.

— Откуда он знает?

— Он просто знает — и все, — пояснил карлик, не вдаваясь в объяснения. — Мы договорились?

Оршугу хотелось как можно быстрее справиться с заданием правителя Ливаргии, поэтому он и не собирался отвергать помощь, от кого бы она ни исходила. Главным для него сейчас было найти чужака, а по поводу какой-то там вещицы, якобы имевшейся у пришельца, решение можно будет принять и позже.

— Да. Только лишней лошади для вашего друга у меня нет. Придется ему ехать вместе с кем-то из моих воинов.

— Скакун у него имеется.

— Тогда, полагаю, нам не стоит задерживать друг друга.

— Полностью согласен.

Когда Сурдг вернулся к приятелю, тот встретил его вопросительным взглядом.

— Я сэкономил на записке, Шленз. Ты поедешь не за отрядом, а в его составе. Господин Оршуг любезно согласился предоставить тебе возможность первому обыскать труп Вирлена, когда ты поможешь его найти.

— Замечательно! Могу седлать жеребца?

Через пару минут из ствола огромного дерева появился огненно-рыжий скакун. Несмотря на внешнее сходство с обычными лошадьми, существо, скорее всего, животным не являлось. По крайней мере, не из этого мира. Неестественный цвет и структура кожи, красноватый блеск глаз, пар из ноздрей с серебристым оттенком…

Оршуг внимательно следил за новым попутчиком, но так и не смог определить, что за чары тот использовал. Чем-то они походили на плетения, по крайней мере, для их создания Шленз использовал пальцы рук, но сам рисунок… карлик работал слишком быстро, и его художества излучали совершенно другой магический фон.

— Поехали! — скомандовал магринц, и отряд тронулся дальше по дороге. — Куда путь держим? — спросил он малорослика.

— Наша цель пока находится в Гюрограде.

— У сумеречных вархунов? — удивился вельможа.

— Да, уважаемый. Юноша гостит там со вчерашнего дня.

— Не слишком хорошая новость. — Голос Оршуга был заглушён очередным порывом ветра.

И такая новость за сегодняшний день оказалась не первой.

На рассвете пришло сообщение от Тузога, который расписался в своей полной неспособности изловить синеглазку. Подробности передал его человек, лично участвовавший в последней операции по захвату. Задержавшись по поручению Лоргуда в деревне, он сам не видел, как развивались события, однако их результат… Почти все участники охоты на синеглазку были застрелены из арбалетов. С одним даже удалось переговорить, прежде чем тот испустил дух. Кроме того, в лесу находилось полтора десятка трупов тех бойцов, что попытались отобрать добычу и… Выживший свидетель только по малиновому берету смог опознать тело Лоргуда, из которого кто-то сделал отбивную.

— Почему ты считаешь, что синеглазку не захватили другие? — спросил магринц.

— Я чуть позже обнаружил обеих женщин возле ручья. Синеглазка смывала кровь со своей одежды. Выглядела она ужасно. А ее взгляд… я до гроба не забуду, чтоб мне провалиться на ровном месте.

— С ними был кто-то еще?

— Один воин. На его одежде было пять лямок, но мне показалось, что он из этих, из вархунов.

— Почему ты так решил?

— Я видел у него много кинжалов. Особенных. Ожидая дамочек, он бросал их в дерево. Рукоятка каждого украшена большой черной жемчужиной.

— Ты ничего не перепутал?

— Да чтоб мне провалиться на ровном месте! Собственными глазами видел.

— Тебя как зовут?

— Шург, господин.

— Остаешься в отряде. Если заметишь этого вархуна, сообщишь мне лично.

— Будет исполнено.

Магринц специально оставил свидетеля при себе. В бумагах, которые передал Мугрид, пару раз упоминалось о кинжале с черной жемчужиной, якобы украденном у сумеречного вархуна и находившемся у Вирлена. Выйти на владельца необычных клинков вельможа хотел не меньше, чем найти чужака. Особенно после того как странный мужичок сообщил, что Вирлен находится в гостях у сумеречников.

«Совпадение? Вряд ли».

Андрей очнулся от шума голосов. Разговаривали в соседней комнате, но его обострившийся слух позволял различить каждое слово.

— Не иначе сам Нгунст вывел тебя на этого парня. — Голос принадлежал Церзолу. — Ближайшие сторонники Дренга погибли в храме, да и на него самого теперь упало такое пятно — до конца своих дней не отмоется.

— Наше счастье, отец, что Вирлен прихватил их кинжалы. В противном случае никто бы и не рискнул заглянуть в храм. Просто посчитали бы, что претендент пострадал при прохождении ритуала.

— Я и говорю о небывалом везении. А Дренг, похоже, знал о проломе в стене. Кто-то из его людей проник в здание непосредственно перед нами. Наверное, собирался замести следы.

Хранителями посоха, отключавшего ловушки храма летающих кинжалов, являлись старейшины. Они направились внутрь опасного здания после того как оттуда вышел раненый Фетров. Кинжалы, которые он вынес из храма, принадлежали троим головорезам, ранее пытавшимся выдворить фокусника с площади. Старейшины обнаружили их обугленные трупы в коридоре, примыкавшем к тому залу, где стена имела огромную трещину. Неподалеку нашли и четвертого участника дерзкого покушения, павшего от рук подельников. Но, как оказалось, был еще и пятый. Церзол лишь мельком заметил его спину, когда делегация достигла места коварной засады.

— Жаль, не удалось поймать беглеца живым. Он бы помог вывести Дренга на чистую воду.

Посох нейтрализовал ловушки в радиусе двадцати шагов. И незнакомцу никак не следовало покидать комнату не тем путем, через который он в нее попал.

— Сгорел заживо, лишь пепел остался. Плохо, что при нем не было оружия.

— Думаешь, он не был вархуном?

— Не знаю, Винзуг. Все может быть.

— Отец, смотри, возле нашего дома толпа собирается.

— Надо поднимать Вирлена. Процедура утверждения вождя еще не закончена.

«Как?! Это не все? — мысленно простонал Андрей. — Чего им еще от меня нужно?»

Парень поднялся. Первым делом он осмотрел плечо. Рану перевязали приятной на ощупь белоснежной тканью, боли уже не ощущалось. Затем проверил, на месте ли кулон Вероники и ключ. К счастью, ничего не пропало.

— Здравствуйте, Вирлен. Как себя чувствуете? — В комнату вошел Церзол.

— Приветствую. Состояние нормальное, могу хоть сейчас в дорогу. Где Дихрон?

— Ваш дядюшка вчера сильно переволновался, долго не мог уснуть, сейчас отдыхает. Если желаете, могу разбудить.

— Не стоит.

— Тогда предлагаю позавтракать и продолжить вчерашнюю процедуру.

— А разве мы ее не закончили?

— Осталась самая малость, — махнул рукой старейшина. — Скажите, вы умеете бросать клинки в цель? Я смотрю, один у вас имеется. — Мужчина кивнул на обувь фокусника. Собираясь второпях, парень не до конца спрятал оружие в голенище сапога, оставив торчащую часть рукоятки. — Кстати, откуда он у вас? Кинжал явно принадлежит кому-то из наших бойцов.

— Я умею бросать ножи в цель, — ответил Андрей на первый вопрос. — А кинжал — подарок человека, который спас мне жизнь. Не знаю, как его зовут, он не представился.

— Вархуны редко дарят оружие живым людям.

— А змееносцам?

— Это другое дело. Если вы, конечно, его попросили.

Уточнять, как ему досталось оружие незнакомого сумеречника, Фетров не стал и задал встречный вопрос:

— Скажите, а по какому признаку вы определяете, что кинжал принадлежит одному из ваших людей?

— Тут ничего сложного: на рукоятке оружия имеется деталь, характеризующая сумрак.

— Черный цвет?

— Не ярко выраженный. Обязательно с серым отливом. Черный — это для полуночников, ну а рыжий присутствует на оружии зоревиков.

— Понятно, — кивнул Фетров. — Что мне нужно сделать сегодня, чтобы закончить вашу процедуру?

— Выпить в компании отъявленных головорезов и бросить девять клинков во вращающийся диск.

— Пить обязательно?

— Таковы правила, — развел руками старейшина.

— Тогда давайте закончим с неприятными делами, а потом уже будем завтракать.

На этот раз его привели в просторный зал с высокими потолками. Люди рассаживались, разговаривали, обсуждая вчерашние события, и поглядывали в центр комнаты, где на приличном отдалении от остальных стоял круглый стол. Андрей сразу обратил на него внимание. Его усадили на один из девяти стульев, расставленных вокруг.

— Это обязательное условие испытания, — объяснил старейшина, замкнув на кисти парня наручник, соединенный цепью с полом.

Фетров кивнул. Он устал реагировать на странности местного «гостеприимства».

Затем в зал под охраной стали вводить его собутыльников. Их также приковывали к цепям, рассаживая за круглым столом.

«Ну и компания подобралась! — ужаснулся фокусник. — Не хотел бы я с обладателями таких рож встретиться где-нибудь на пустынной улице. А уж пить с ними и вовсе желания никакого. Кстати, а где выпивка?»

Когда появился мужик с подносом, в зале наступила полная тишина. Официант направился к прикованным и остановился возле одного из уголовников.

— Выбирай.

Свободная рука головореза зависла над глиняными кружками. Она с полминуты металась от одной емкости к другой, пока остальные не начали возмущаться:

— Не тяни время. Кардыбл уже сделал за тебя выбор. Осталось лишь исполнить его волю.

Когда официант подошел к Андрею, на подносе оставалась лишь одна кружка.

— Итак, искатели удачи, — заговорил официант, — правила у нас простые. Опустошаете кружку по знаку этого уважаемого господина. — Мужчина кивнул в сторону Фетрова. — На дне находится ключ к вашей свободе. Открываете замок, и тот, кому повезет, после выполнения оговоренной со всеми процедуры, беспрепятственно покидает зал и наш город.

Собутыльники одновременно посмотрели на фокусника. «Какого знака они от меня ждут?!»

— Ну что, за здоровье? — отсалютовал он остальным, пытаясь угадать, чокаются тут или нет.

Те отреагировали на тост по-разному. Кто-то захохотал, кто-то заскрипел зубами, кто-то одарил парня уничтожающим взглядом, но чокаться никто не собирался. Фетров пожал плечами и начал пить. За ним последовали остальные.

«Надо будет спросить местных, что за бурду они мне подали, чтобы как-нибудь случайно не заказать это пойло. Вкус кошмарный, да и аромат немногим лучше». — Опустошив кружку, он достал ключ и разомкнул оковы.

Некоторые собутыльники освободились еще быстрее. А вот потом… Первым вместе со стулом упал тот тип, что долго выбирал кружку, за ним оказались на полу его соседи справа. Еще трое свалились, успев разомкнуть наручники.

«Ничего себе пирушка! — Только сейчас до Андрея начало доходить, чем его напоили. — Где этот Церзол?! Я его сейчас… А будет ли оно у меня, это сейчас?»

Парень прислушался к собственному организму, пытаясь выискать какие-либо изменения. Напротив него сидел мужчина с напряженным выражением лица. Похоже, он также изучал воздействие выпитого на организм. Третий собутыльник признаков жизни уже не подавал.

— Ваше пожелание насчет здоровья оказалось весьма кстати. Для меня, торговца хорошенькими девицами, приговоренного в Дамутории к пожизненному заключению. Мое имя Жиргум. В самое ближайшее время я обязательно отблагодарю вас. А сейчас… — Уголовник только теперь воспользовался ключом. Освободившись, он встал и во весь голос заявил: — Слава Вирлену — новому вождю сумеречных вархунов!

Его дружно поддержали все присутствующие. Уголовник спешно направился к выходу, а к Фетрову подошли старейшины. Через минуту на небольшой подушке принесли корону вождя.

«Опять змея! — мысленно сокрушался землянин. — В этом мире мне без них и шагу ступить не дают».

Диадема была выполнена в виде свернувшейся кольцом королевской гюрзы, которая, слегка приподняв голову, то ли зевала, то ли собиралась кого-то напугать, показывая свои клыки и раздвоенный язык. Глазами хвостатой являлись две черные жемчужины.

— Да здравствует вождь сумеречников! — раздалось со всех сторон после того, как Андрей ощутил тяжесть атрибута власти у себя на голове.

Праздник продолжал набирать обороты.

Трупы унесли за считаные секунды, поставили еще один стул, и теперь за круглым столом вместе с Андреем расположились старейшины.

— Вы дали мне яд?! — возмутился фокусник, обратившись к Церзолу.

— Один сосуд из девяти был абсолютно безвреден. Хорошо, что он вам не достался, — спокойно ответил отец Винзуга.

— Что значит?! — Фетров от возмущения потерял дар речи.

— Вождя сумеречных вархунов должен объявить самый удачливый лиходей. Так у нас заведено.

— Но я же мог…

— В Жарзании не существует ничего, превосходящего по силе яд королевской гюрзы. Если вас не отправил к Кардыблу он, остальным отравам рассчитывать не на что.

— Елки-метелки! А мне об этом нельзя было раньше сказать?

— Зачем? Лишние волнения в таких делах не всегда на пользу.

— Церзол, сколько можно мной помыкать?! В конце концов, я сам вправе решать, что мне на пользу, а что нет!

— Не стоит кричать на виду у всех, — тем же спокойным голосом заметил старейшина. — Вождю это не к лицу.

— Ладно, — перешел на шепот Фетров. — Давайте скорее заканчивать представление. Мне все порядком надоело, и давно пора уходить.

Старейшина промолчал. Он достал свой клинок и воткнул его в стол, остальные поступили так же. Вернулся мужик, разносивший напитки, который резким движением сдернул скатерть. Фокуснику открылась поделенная на разноцветные сектора поверхность. Исполняющий обязанности официанта стал заполнять блокнот, то и дело поглядывая на столешницу. Попадание кинжала на определенный цвет наверняка что-то значило.

— Что здесь происходит? — хотел уточнить Фетров, но к Церзолу подошел сын и что-то сказал ему на ухо.

— Вирлен, через десять минут вы все узнаете, а сейчас я вынужден вас оставить.

Старейшина поднялся и вышел из зала.

— Отец, только что из дозора вернулся мой приятель Казур. Это наш сосед, ты его хорошо знаешь. Он сообщил, что к Гюрограду движется отряд, возглавляемый магринцем Оршугом. Там с полсотни бойцов и несколько магов.

— Что занесло знатного вельможу Ливаргии в наши края?

— Казур тоже заинтересовался.

— И что выяснил?

— Он поговорил с людьми, которых расспрашивали слуги магринца. По их словам, Оршугу, скорее всего, нужны наши гости.

— Ну да, я мог бы и сам догадаться. Ты же говорил, что за голову Вирлена в Ливаргии обещано пятьсот монет.

— Надо их предупредить. Пусть переждут в Гюрограде, пока Оршуг мимо не пройдет.

— А знаешь, он мне понравился, — задумчиво произнес старейшина.

— Кто?

— Этот молодой человек. Думаю, из него может получиться настоящий вождь нашего клана.

— Но он не хочет…

— А вот постараться, чтобы захотел, — наша с тобой задача. И Оршуг в этом деле поможет.

— Магринц? — удивился Винзуг.

— Именно он. И некоторые странности нашего Вирлена. Говоришь, он сильно переживает, когда вокруг гибнут люди? — Церзол на мгновение задумался. — Подготовь небольшой отряд для сопровождения вождя в Девятиград. Набери его из молодых вархунов, тех, кто наиболее активно поддерживал Дренга. Пусть горячие головы увидят, что их ценит новое руководство. После обеда пусть будут готовы выдвинуться из города. Кроме них возьмешь с собой пятерых наших лучших волшебников. Действуй, инструкции получишь немного позже. А мне пора назад. Сейчас новый повелитель будет определять судьбу, свою и нашего клана, на ближайшее будущее.

После непродолжительной пирушки толпа снялась с места и направилась на площадь, где накануне Фетрова представили как претендента на должность вождя. Туда же зачем-то потащили и крышку стола.

Фетров шагал в окружении старейшин. Ему, как и в Чилсограде, опять вручили пояс с кинжалами. Все клинки, до этого принадлежавшие самым уважаемым людям клана, были согласно записям официанта установлены в определенном порядке.

— Кинжалы нужно бросать по одному в той последовательности, как они размещены на поясе. — Церзол снова оказался рядом.

— Потом я свободен?

— Назначите первого помощника, а сами… Вы в Девятиград собирались?

— Да.

— Поедете в сопровождении наших людей, якобы для того, чтобы представиться новому кронмагу. Сопровождающие, как мы и договаривались, в случае необходимости помогут вытащить вашего друга из беды. Но учтите: если в ближайшие три дня вы снова появитесь в Гюрограде, придется стать настоящим вождем.

— Так у вас заведено? — передразнил старейшину фокусник.

— Да, вы правы, — не обращая внимания на сарказм, ответил Церзол. — Вернувшийся из первого путешествия глава клана клянется в храме змей защищать своих подданных. И нарушать клятву смертельно опасно.

— Ну уж нет. Я ваш Гюроград теперь десятой дорогой обходить буду. — Андрей поймал себя на мысли, что отец Винзуга только и делает, что постоянно загоняет его в угол. Причем любой выход за обозначенные границы чреват фатальным исходом. — И кого мне назначить помощником?

— В совете избранных есть человек, который не побоялся противостоять Дренгу. Его имя Правд. Я точно знаю, что он не допустит кровопролития, которого мы опасались.

— А куда подевался первый помощник Гарнога? Разве он не мог взять на себя власть, пока вы не выберете нового вождя? — Фетров думал, что ратор чем-то сродни заместителю.

— Ратор — это помощник живого человека. Он может выполнять обязанности господина в его отсутствие, но не более того.

— Понятно. А как мне потом уйти от сопровождающих? — вдруг спохватился фокусник.

— Не волнуйтесь, с вами отправится мой сын. Как только решите, что помощь больше не нужна, скажете ему.

— Спасибо.

— Не стоит благодарности. Колесо Судьбы подготовлено, прошу.

Мишенью для бросков стала знакомая змеиному королю столешница, которую установили на ось и начали вращать. Метатель остановился в десяти шагах от цели.

«Интересно, что бы придумал Церзол, если бы я не умел бросать ножи? Думаю, все равно бы нашел выход».

Сноровка не подвела фокусника, и все девять клинков прочно засели в досках. Несмотря на большую скорость вращения, ни один не отскочил от разноцветной поверхности. Диск остановили. Старейшины снова собрались все вместе и минут пять совещались возле огромной мишени.

— Колесо Судьбы предсказывает огромные перемены в клане. Мы пройдем через большую войну, потери и лишения вместе с этой страной. А нашего вождя в ближайшем будущем ждет краткосрочное опасное путешествие и встреча со старыми друзьями, — объявил тот, кто недавно исполнял роль официанта.

«Они бы еще на кофейной гуще погадали, — мысленно усмехнулся Андрей. — Надеюсь, на этом представление окончено? Где там мой «дядюшка»? Не думал, что так скоро начну по нему скучать».

Нового вождя торжественно проводили в дом предшественника. Народ стал понемногу расходиться, чтобы через пару часов снова прийти на площадь и узнать имя ратора главы клана.

— Отец. — Винзуг нагнал старейшину, когда тот подходил к собственному дому, — люди предупреждены. После обеда будут готовы выступить.

— Знаешь, сынок, что хочешь делай, но парень должен вернуться в Гюроград сегодня же. — Седовласый мужчина, казалось, смотрел внутрь себя.

— Колесо Судьбы?

— Оно показало два пути. О первом рассказал глашатай. А второй… — Старейшина посмотрел по сторонам и, убедившись, что его никто больше не слышит, продолжил почти шепотом: — В общем, без этого человека у нас просто нет будущего.

Глава 8 ВОЗВРАЩЕНИЕ В ГЮРОГРАД

На первый взгляд объяснения Бролга казались логичными. Тайный советник действительно сначала обязан удостовериться в правдивости любой поступающей информации и только потом докладывать ее повелителю. С Анвардом, который сам искал встречи с кронмагом, вроде бы так и поступили. А пока его проверяли, произошло покушение. Естественно, у чиновника появились основания заподозрить торговца в неискренности, даже несмотря на то что он говорил о Вирлене — человеке, с которым повелитель Жарзании сам хотел встретиться. В свете последних событий это могло оказаться очередной ловушкой недоброжелателей. Особенно после того, как в указанном месте агенты Бролга не нашли ни Дихрона, ни его племянника.

В последней беседе чиновник привел еще немало доводов в свое оправдание. И кронмаг ему практически поверил. Единственное, что смущало: манера речи толстяка изменилась коренным образом. Голос потерял былую мягкость, а речь звучала не столь плавно, как раньше. Поразмыслив, Зулг решил освободить советника из-под стражи. Печать сломанной подковы ему пока оставили и установили негласное наблюдение разящих.

Кронмаг уже собирался отменить свой указ о направлении войск к Ливаргии, но потом, переговорив с советниками, решил этого не делать. Если Мугрид окажет сопротивление правительственным силам, значит, сведения Анварда верны, если же нет, — латники и приданные им армейские полки, миновав Лирград, проведут полевые учения на восточной границе Жарзании. Повышать боевую готовность на виду у соседей никогда нелишне. Пусть боятся.

С такими мыслями Зулг возвращался после обеда в свои покои. Он уже сожалел о том, что слишком быстро отпустил торговца. Надо было устроить ему допрос с пристрастием, после чего многие сомнения развеялись бы сами собой.

— Ваше магичество! — Шепот отвлек внимание правителя, когда он сворачивал в узкий коридор.

Рядом находилась кладовая женских нарядов и скрытый в стене проход к комнатам наложниц. Самих наложниц во дворце уже давненько не было. Франугу в последние годы жизни на подобного рода баловство не хватало здоровья, а молодой кронмаг еще не освоился в новом жилище.

— Чего тебе? — Неожиданное появление ключника несколько удивило правителя.

Слуга приложил указательный палец к губам и поманил Зулга за собой в кладовую. Лишь там, заперев дверь на засов, хранитель ключей ответил:

— Я проверил, что вы приказывали.

На самом деле внук Франуга не отдавал никаких распоряжений этому человеку, но уточнять не стал.

— Докладывай.

— В подвале для особо опасных преступников действительно кого-то содержат. Там постоянно дежурят два охранника из разящих и раз в сутки туда носят еду.

— Когда ты видел их в последний раз? — Правитель полагал, что слуга заметил охранников, когда те сторожили тайного советника.

— Сегодня ранним утром.

— Странно… Ладно, я разберусь. Что еще?

Ключник немного стушевался, но пересилил себя и снова заговорил:

— Я хотел спросить — в тот день, когда освободили торговца, через какой выход его должны были вывести из дворца?

— Через южное крыло. По моему особому указанию.

— Я так и подумал. Но купец там не проходил.

— Откуда ты знаешь?

— Я приготовил ему теплую одежду, ночь была очень холодной. Хотел дождаться и не смог.

— Так почему сразу не доложил?! — повысил голос кронмаг.

— Вы могли отправить его и через другие двери. Я же не знал точно…

— В следующий раз о любых странностях докладывай немедленно!

— Слушаюсь, мой господин. Только это трудно сделать. Вас почти невозможно застать одного.

— Ну и что?! — Зулг не понял опасений слуги.

— Мне, простому ключнику, негоже подходить к вам на людях.

Молодой человек задумался. В сложившейся ситуации ему действительно не стоило афишировать связь с хранителем ключей. Парень понятия не имел, как тому удавалось быть в курсе самых скрытных дел дворца, но эта особенность неприметного мужичка могла сослужить неплохую службу.

— Давай договоримся: если тебе будет что доложить, оставишь какой-нибудь знак у входа в кладовую. Я три раза в день хожу по этому коридору гуда и обратно.

— Замечательно! — воскликнул ключник. — Вы обратили внимание на ручку двери? — неожиданно спросил он.

— Нет.

— Она прибита на одном гвозде и вращается. Обычно смотрит вниз, но, если я поверну ее, тогда вот тут, — хранитель ключей указал на одну из полок, — будет важная записка.

— Хорошо.

Зулг собрался первым покинуть кладовую, но слуга его опередил. Он приоткрыл дверь, выглянул на мгновение и лишь потом, приложив палец к губам, выпустил кронмага.

Повелитель тихо вышел, постоял немного на месте, осматриваясь по сторонам: «Кого он хотел здесь увидеть?» — Затем махнул рукой и направился обратно по коридору. Рассказ ключника серьезно подпортил и без того паршивое настроение внуку Франуга. Он собирался немедля разобраться с нерадивыми подчиненными. С кем конкретно, правитель еще не решил.

Сразу за поворотом Зулг едва не столкнулся с волшебником из разящих.

— Прошу прощения, ваше магичество, — опешил тот.

— Смотреть надо, куда идешь!

Служивый выглядел удивленным, будто привидение увидел. «Неужели следил? Скоро меня по дворцу за ручку водить будут. Надо встретиться с офицером разящих и немного остудить его рвение. После покушения они глаз с меня не сводят. Щитники ведь не надоедают! Хотя они же теперь у меня в некоторой опале. — Мысль о том, что представители атакующей магии взялись за несвойственные им функции, слегка насторожила молодого человека. С другой стороны, кронмаг сам вызвал офицера разящих, когда заподозрил тайного советника в предательстве. — Неужели он теперь возгордился и чувствует себя вторым человеком во дворце после меня? Надо срочно поставить выскочку на место. С него, пожалуй, и начну».

Неподалеку от входа в свой кабинет Зулг заметил фигуру тайного советника, что заставило поменять решение. Толстяк первым попался под горячую руку.

«Если самый обыкновенный ключник знает больше тайного советника, то зачем мне нужен такой придворный?»

— Бролг, зайди ко мне!

Отворив дверь, повелитель Жарзании увидел на пороге свернутый вчетверо лист бумаги. «Опять кто-то кляузу написал. Нет бы — прийти и изложить суть дела, а то лишь анонимки присылают. Ябедничают друг на дружку, словно дети».

За двое суток это была уже семнадцатая записка. Первые Зулг еще читал, потом перестал тратить на них время.

Кронмаг уселся в кресло, небрежно бросил лист бумаги на стол и стал дожидаться советника. Чиновник вошел через десять секунд, плотно затворил за собой двери.

— Вызывали, ваше магичество?

— Да, вызывал и требую немедленных объяснений! Что творится у меня во дворце? Почему я лично должен проверять каждый отданный мною приказ?

Бролг вытянулся по стойке «смирно».

— В рамках своих нынешних полномочий я строго выполняю любые ваши указания.

— Если бы ты их выполнял, Вирлен уже был бы здесь, мы знали о планах Мугрида, навели порядок в Бирзани и положили конец смуте в Сиргалии. Пока же не сделано ни-че-го. Новые советники, которых, между прочим, рекомендовал лично ты, со своими обязанностями не справляются. Почему? Ты можешь мне ответить?

Бролг, в упор глядя на записку, начал докладывать:

— О Вирлене пока новых сведений не поступало. С Мугридом разберемся в ближайшие дни. В Бирзань по просьбе местного кронмага направлен армейский полк, думаю, через неделю беспорядки закончатся. С Сиргалией немного сложнее: после того как ее правителем стал Мугрид, мы не можем навязывать свою помощь, пока он об этом сам не попросит. А гермаг считает, что разберется с проблемой собственными силами. Тем не менее два полка стоят на границе юго-западной провинции и ждут приказа. Если в Ливаргии наши войска встретят сопротивление, сразу начинаем боевые действия и в Сиргалии.

Советник говорил как по писаному, а сам все время смотрел в одну точку. Наконец кронмаг это заметил и развернул бумагу. Слова, которые он увидел, не имели смысла. Однако среди них явно просматривался один из знаков герба Фиренгов — согнутая в двух местах стрела. Отец еще в детстве объяснил Зулгу смысл этого символа: «Чтобы использовать, ее нужно сначала выпрямить. Поэтому для нас — Фиренгов — такой знак означает закодированное сообщение…» Применялись два кода: обычный, где нужно было скрупулезно переставлять буквы, и магический, применявшийся только для семейного пользования.

Для расшифровки кронмаг воспользовался первым.

«Ваш кабинет наверняка прослушивается. Просьба ознакомиться с посланием, — прочитал Зулг на первом развороте. На втором: — Я, Бролг, по чужой воле принужден с момента освобождения работать на ваших врагов. Их цель — привести страну к гражданской войне. Анвард находится в темнице. Нам необходимо срочно переговорить там, где никто не сможет подслушать. Остерегайтесь разящих».

— Допустим, все, о чем вы мне сейчас сказали, соответствует действительности. — Неожиданно для себя в разговоре с советником кронмаг перешел на «вы». — Где гарантия, что перечисленных мер достаточно? У вас имеется план по урегулированию ситуации в стране?

— Я над этим работаю, ваше магичество.

— Сегодня же вечером он должен быть у меня на столе.

— Будет сделано. Я могу идти?

— Ступайте.

Когда советник покинул кабинет, Зулг разорвал записку на мелкие кусочки. Он мгновенно почувствовал себя загнанной в угол мышью. Парень и раньше считал дворец небезопасным местом, а теперь… Даже те, на чью преданность и помощь правитель рассчитывал, работали, по словам советника, против него.

«Врать ему смысла, пожалуй, нет, тем более что слишком уж многое указывает именно на разящих. Они не выполнили мой приказ — Анвард в темнице, ключник не зря видел там охранников. А как же клятва? Дед говорил, они не могут меня предать! Хотя о чем это я? При большом желании обойти можно любую клятву. Значит, разящие не заботы ради за мной наблюдали, у них свой интерес имеется. И где мне теперь искать помощи? На стороне? Нужно под любым предлогом выйти в город и оставить сигнал для сумеречных вархунов. Жаль, Гарнога нет в живых, но вдруг кто-нибудь из них откликнется?»

Немного успокоившись, Зулг начал выбирать место встречи с тайным советником и способ, как сообщить Бролгу о своем решении. Собственный дворец он знал плохо и, немного подумав, решил спросить совета у ключника.

«Понять не могу, как деду удавалось его вызывать? Мужик не имеет никаких способностей, а его зов тем не менее слышал. Да и сейчас: выполняет приказы, которых я не отдавал, сам находит меня, причем в подходящие моменты, когда рядом никого нет».

В дверь постучали.

«Неужели он?» — Кронмаг даже привстал.

— Входи.

— Ваше магичество, — на пороге появился шаман, который занимался с Франугом последние пять лет его жизни, — вы пропустили послеобеденную процедуру оздоровления.

— Даргух, я не настроен сегодня заниматься своим здоровьем. Очень много дел.

— Дела — они нескончаемы, а силы организма с возрастом иссякают. Особенно если их не беречь смолоду.

Виртуоз танцевальной магии за годы, пока подпитывал чарами движения и жертвоприношениями умирающий организм прежнего кронмага, дослужился до верховного врачевателя Жарзании. Теперь он жил во дворце и, пожалуй, был единственным человеком, который мог в любое время дня и ночи прийти к правителю.

— Иногда лучше слегка пожертвовать здоровьем, но выиграть время, которое необходимо для спасения жизни или власти, — возразил Зулг.

— Надеюсь, нынче у вас не столь плачевное положение, мой господин? По крайней мере, во дворце все тихо и спокойно.

— Сам знаешь, Даргух. Большой буре часто предшествует затишье.

— Тем более стоит хорошенько подготовиться. Моя процедура сегодня не займет много времени, зато будете чувствовать себя совершенно другим человеком.

— Обещаешь?

— Я ни разу не подвел вашего деда…

— Хорошо, идем. Раньше начнем, раньше закончим, — согласился кронмаг, рассчитав, что на споры с врачевателем у него уйдет больше времени, чем на саму процедуру.

«Расслабление способствует мыслительному процессу, — по дороге в лекарскую уговаривал сам себя единственный пациент шамана, — а мне нужно тщательно обдумать, как выбраться из этой паршивой ситуации. Бролг прав — надо с ним переговорить в тихом месте. Сегодня же! Знать бы еще где?»

Тайный советник в это время также размышлял о встрече с кронмагом. Он не спеша возвращался в свой кабинет. Перебрав в мыслях все закутки в центральной части дворца, чиновник начал мысленно проходить северное крыло резиденции правителя.

Агенты Бролга, которых до опалы чиновника во дворце находилось не менее трех десятков, бесследно исчезли за пару часов, пока их начальник находился в камере. С другими, прибывавшими во дворец с донесениями, он мог теперь общаться лишь в присутствии разящих. Фактически советник продолжал находиться под арестом, только камеру ему несколько расширили, ограничив стенами резиденции кронмага.

И еще одно обстоятельство не давало покоя чиновнику. Он никак не мог вспомнить, кому принадлежал тот голос. Человек, выставивший условия сотрудничества, так и не показался из темноты. А ведь наверняка это он отдавал приказы заговорщикам…

— Здравствуй, советник. — Разящий с магическим ожогом на щеке сидел за столом чиновника в его кабинете.

Бролга втолкнули в комнату, куда сразу за ним вошли еще двое.

— Здравствуйте, — ответил на приветствие толстяк.

— Что было в записке, которую ты подкинул нашему уважаемому повелителю?

— Ничего особенного, — спокойно ответил чиновник. — Я анонимно пожаловался на советника по безопасности. Вы же сами говорили, правителя надо отвлекать от настоящих проблем мелкими дрязгами подчиненных.

— Ты не имел права делать этого без нашего ведома.

— Я человек творческий. Пришла идея — поспешил ее осуществить, пока не запамятовал.

— А зря. Спешить в нашем деле не нужно. Заметить не успеешь, как у Кардыбла окажешься.

— На все воля Нгунста.

— Не только, — возразил обладатель шрама. — Зачастую человек сам роет себе могилу. Ребята, подержите господина советника. Я хочу поставить ему еще одну печать. Как ты относишься к знаку четырех красных клыков?

Чиновника схватили за руки. Клык красного цвета означал боль, и каждый следующий удваивал мучения. При трех клыках обычный человек мог продержаться около часа. Потом сходил с ума.

— Зачем эта демонстрация силы, уважаемые? Мы же договорились о сотрудничестве. — Бролг стоял спокойно, не напрягаясь. — Если хотите, могу прямо сейчас слово в слово повторить письмо, которое подбросил кронмагу. Дайте мне листок бумаги и карандаш.

— Я не страдаю плохим слухом, советник. Зачем зря переводить бумагу?

— В моей записке было три рисунка. Если они вам неинтересны…

— Ладно, отпустите его, — кивнул сидящий в кресле волшебник, доставая из ящика стола лист бумаги. — Рисуй, художник.

Чиновник придвинул стул, взял карандаш и… внезапно бросился под стол. В комнате раздались десятки щелчков, серебряные стрелы вмиг изрешетили пространство кабинета, сея смерть на своем пути. Тайный советник просидел несколько секунд в неудобном положении, затем начал выбираться.

«Не зря я в свое время потратился. Вот же олухи! Нашли, где допрос проводить. Они бы еще у меня дома засаду устроили! То-то бы удивились».

Толстяк внимательно осмотрел тела. Недруги были уничтожены, каждый получил по два-три болта и признаков жизни не подавал.

Бролг подошел к стене и открыл потайной шкафчик. Он знал, что пробиться к выходу будет непросто, особенно сейчас, когда сломанная подкова не позволяла ему обратиться к силе. Надежда оставалась лишь на припасенные загодя амулеты и привезенное из завратного мира пневматическое оружие.

«Наверное, Франуг был прав, когда отказался вооружить свою личную охрану игрушками с Инварса. Сейчас у меня хоть какое-то преимущество перед ними». Оба пневматических пистолета советник заказал через знакомого торговца, приходившегося дальним родственником мужу двоюродной сестры.

Тайный советник не строил особых иллюзий. Противостоять в одиночку отлаженной системе дворцовой охраны он не смог бы и с более мощным оружием, но и становиться игрушкой в руках врага ему претило. До сего момента у Бролга имелась какая-то возможность влиять на ситуацию, теперь были раскрыты все карты.

«Только бы не попасться им в руки живым. Что мог в сложившейся ситуации, я, пожалуй, сделал. Дальше Зулгу придется одному отстаивать свое право и на власть и на жизнь. А мне пора».

Чиновник осторожно открыл дверь. Один из амулетов завибрировал на груди мелкой дрожью. «Быстро они прибежали», — улыбнулся советник. Он не ощущал страха. Наоборот, им завладели чувства, которые испытывает азартный игрок, находящийся в полушаге от крупного выигрыша, но имеющий те же шансы на полный крах.

Разящие попытались оглушить толстяка ударными заклинаниями. «Опаленная роза» погасила выпады магов, а сама жертва ринулась на прорыв.

Чародеи не ожидали, что безоружный с виду человек, отмеченный печатью сломанной подковы, вдруг окажется столь опасным. Три бойца погибли, прежде чем четвертый соорудил перед собой ледяную стену. Но и она продержалась недолго, рассыпавшись после пятого выстрела. Разящий бросил во врага стену огня, а сам выхватил из-за спины арбалет — когда магия дает сбои, нет ничего лучше пущенного с огромной скоростью болта с серебряным наконечником.

Разящий успел нажать на спусковой крючок арбалета прежде, чем пуля чиновника пробила ему грудь. Второй болт также угодил в живую цель, третий высек искру из каменного пола.

Бролг продолжал стрелять из обоих пистолетов, пока не закончились заряды.

«Семь — один в мою пользу, — улыбнулся чиновник, как только упал последний из противников. — Неплохо для человека, который никогда не был воином».

Он сделал шаг и тоже рухнул на пол.

Андрей не рассчитывал на подобную оперативность свалившихся на его голову подопечных. Сразу после объявления ратора около тридцати человек во главе с Винзугом ждали вождя. Отряд в основном состоял из юношей, которым не стукнуло и двадцати. Бойцы буквально светились от радости, ведь именно им выпала честь сопровождать нового главу клана в первое путешествие.

Фетров почувствовал себя неловко, будто провинился перед этими ребятами.

— Вирлен, — отвлек его «дядя», — зря ты здесь не остался. Жил бы припеваючи, спокойно дождался, когда ситуация в стране придет в норму, а тогда бы спокойно вернулся домой.

— Мы договорились больше не затрагивать эту тему. Вот давай и не будем.

За обедом Дихрону так и не удалось уговорить «племянника» задержаться в Гюрограде на столь выгодной должности. Согласись недавний турист поработать вождем сумеречников, — и для пуролградского волшебника открылись бы невиданные перспективы. И в финансовом и в магическом направлениях. Старейшина пообещал ему в течение недели предоставить агровое дерево, если, конечно, тот уговорит младшего «родственника» не покидать город. Но Фетров уперся. Он знал: стоит ему остаться, и он будет вынужден нести бремя, к которому не готов и готовиться не хотел.

— А зря, — вздохнул волшебник и направил коня к Винзугу. При нынешней погоде разговаривать, не напрягая голоса, можно было только на очень близком расстоянии. — Уважаемый, а почему вождя сопровождают почти одни мальчишки? Разве они способны защитить нас в случае серьезной опасности?

— Тут опасаться нечего, мы практически в самом центре страны. Да и путь у нас недальний, к вечеру будем в столице. А доверили важную работу молодежи специально, чтобы никто не мог упрекнуть нового правителя. Он предоставляет каждому возможность проявить себя.

Сын старейшины не стал говорить о том, что в отряд попали самые рьяные сторонники Дренга. Именно они больше других горели желанием отомстить зоревикам за смерть Гарнога.

— А почему мы направляемся на восток? Девятиград, насколько я помню, в другой стороне.

— Надо проверить один из наших постов, да и выезд на хорошую дорогу тут более удобный для отряда, — объяснил вархун.

Помимо молодежи в отряде находились пятеро сверстников Винзуга, которые держались рядом с Андреем. Эти чародеи разительно отличались от своих юных коллег, и не только возрастом. Каждый внимательно вглядывался в дорогу и в пространство, к ней примыкавшее. Через четверть часа пути один из старших подъехал к командиру.

— Я заметил воина, который появился слева от дороги. Наверное, из дозорных. Как только нас увидел, повернул коня обратно.

— Передай всем, пусть приготовятся к нападению. Едем дальше, не сбавляя темпа.

— Что-то случилось? — поинтересовался Фетров, его слух уловил тревожные нотки в разговоре вархунов.

— Пока нет, но лучше усилить бдительность.

Воин, которого заметил чародей, принадлежал отряду Оршуга. Он действительно поспешил вернуться, чтобы доложить магринцу о своем наблюдении.

— Около тридцати всадников движутся нам навстречу. Скорее всего, вархуны.

— Среди них наш чужак, — тут же добавил малорослик. — Надо устроить засаду.

— Тридцать волшебников — это очень серьезная сила, — засомневался вельможа.

— За нами фактор неожиданности, численное превосходство и моя магия, — настаивал на своем Шленз. — Или вы передумали выполнять задание своего господина?

— Хорошо, засаду мы устроим, но учтите: без моей команды никаких действий не предпринимать.

Выбирая место для расстановки своих воинов и магов, магринц был вынужден вернуться назад, чтобы разместить людей в зарослях по обе стороны дороги. Вскоре показались и всадники. Чужака Оршуг опознал сразу. Он выделялся среди других светлыми глазами.

«Судя по расположению бойцов в отряде, его охраняют. Надо же! С чего вдруг такая честь?»

Вархуны остановились в очень неудобном для нападения месте, словно почувствовали угрозу и знали, откуда ее ждать. Решимости отдавать приказ у магринца поубавилось. «Куда подевался этот карлик? Только что рядом стоял! — заметил пропажу вельможа. — Неужели сбежал?»

Все оказалось гораздо хуже. Шленз, опасаясь, что Оршуг не станет ввязываться в бой, решил сделать это самостоятельно. Сигнал о наступлении подал именно он, запустив в группу вархунов пучок молний.

— Кто посмел?! — закричал магринц, но исправить что-либо был уже не в силах.

Обе стороны начали забрасывать друг друга магическими зарядами, из чего следовал однозначный вывод: засада не стала для вархунов неожиданностью. Только два человека пребывали в недоумении — Фетров и его «дядюшка».

— Разбойники? — спросил Андрей.

— Вот тебе и центр Жарзании, — втянул голову в плечи Дихрон. — Надо возвращаться.

— Ни в коем случае, — решительно замотал головой фокусник, он хорошо помнил слова старейшины. — Прорвемся.

— Ты уверен?

— Они же тут все волшебники!

— А думаешь, засаду на нас устроили обычные люди? Или они не видели, на кого нападают?

Слова гида заставили Фетрова задуматься. Особенно после того, как на его глазах был убит молодой парнишка. Он так и умер с улыбкой на лице.

— Винзуг! — Змеиный король приблизился к сыну старейшины. — Может, скроемся в лесу?

— Не уверен, что это хорошая идея. Я даже не знаю, сколько человек нам противостоит. Среди деревьев трудно поддерживать групповой щит. А в одиночку с их чародеями не справиться. Мы наткнулись на серьезного противника.

— Что делать? — растерялся Вирлен.

— Требуется подкрепление. Но, боюсь, мы не продержимся, пока оно подойдет. Уже потеряли пять человек.

— Сколько?! — ужаснулся парень.

— Семь, — уточнил вархун, враг усиливал натиск с каждой секундой.

— Так чего же мы стоим?! Давайте скорее назад!

— Только без паники. Вождь должен подавать пример храбрости своим подданным.

— Согласен, — вздохнул Андрей. — Отходим организованно.

Винзуг оставил шестерых в качестве заслона. Остальные пустили коней в галоп, двигаясь обратно к Гюрограду. Фетров был категорически против новых жертв ради своего спасения, но командир быстро убедил:

— Хочешь, чтобы мы все здесь полегли?

Заслон практически не задержал преследователей. Часть вражеского отряда пустилась в погоню, не ввязываясь в схватку с молодыми вархунами. Среди преследователей особенно выделялся низкорослый всадник на огненно-рыжем коне. Он мчался быстрее всех.

Винзуг был вынужден одного за другим отправлять своих людей на верную смерть, чтобы хоть как-то задержать могучего колдуна, но все равно в лесу на извилистой дороге оторваться от него на достаточное расстояние не удалось.

Когда беглецы выскочили на открытую равнинную местность, вдали показались озеро и спасительные стены Гюрограда. Вокруг «родственников» оставалось всего семеро вархунов. Они не могли сдерживать неутомимого преследователя, находясь спиной к врагу, а выставлять очередной заслон также не имело смысла. Сын старейшины остановил бойцов.

— Нас наверняка заметили со стен! — доложил Андрею командир отряда, приказав всем спешиться. — Помощь прибудет минут через пять — семь. Дихрон, включайтесь в групповую оборону. Сейчас нам понадобятся все силы. Этот малорослик словно кудыр-маг. Откуда в нем столько энергии и упорства?

Восемь чародеев слаженно действовали по указаниям Винзуга. Сначала они сотворили ледяной молот, встретивший назойливого всадника мощным ударом, а затем окружили себя искрившейся синими огоньками полупрозрачной стеной.

Как и полагал Винзуг, ледяная глыба рассыпалась на мелкие куски, лишь на несколько метров отбросив коня и наездника. Но затем… Похоже, тот рассвирепел. Он приблизил ладони к губам и стал что-то произносить, перебирая пальцами.

То, что случилось потом, заставило многих ужаснуться. Невзрачный с виду всадник развел руки в стороны и вспыхнул кроваво-красным огнем. Языки пламени устремились к подтянувшимся к нему в это время соратникам и в мгновение ока поглотили их. Сам он начал резко менять размеры и форму. Слившись в единое целое с рыжим конем, бородатый малорослик превратился в огненный шар, из которого через образовавшиеся черные провалы повалили струйки дыма. Причем дым этот не разлетался под напором сильного ветра, а словно наполнял какой-то невидимый сосуд, напоминающий гигантскую человеческую фигуру. Сформировав ее полностью, неизвестный серый газ вспыхнул, ослепив на долю секунды всех наблюдателей. Когда же пламя погасло…

— Эта магия не принадлежит нашему миру, — произнес Винзуг.

Образовавшийся на месте вспышки багровый монстр достигал пяти метров в высоту, имел две руки и две ноги, украшенные острыми когтями, и мощный шипастый хвост, служивший третьей опорой. Раскрыв вытянутую пасть, великан зевнул. Рев, который он при этом издал, заставил людей содрогнуться. Чудовище осмотрелось по сторонам и громко чихнуло, обдав вырвавшимся из ноздрей пламенем собственные руки. Андрей заметил, как задымилась и начала менять цвет кожа на ладонях страшилища, но процесс быстро остановился.

«Если бы я знал, на что конкретно у тебя аллергия, милашка, — подумал фокусник, — ты бы у меня чихал, пока на куски не развалился».

Зверюга заметил людей и начал действовать. Набрав полные легкие воздуха, монстр изверг из пасти столб огня, обрушив его на искрящуюся преграду. Барьер тут же растаял.

— Следующий выстрел станет для нас последним, — потерянно прошептал Дихрон.

— Сейчас посмотрим. — Фетрову надоело находиться в роли пассивного наблюдателя. Оттолкнув обессиленных защитников, он выскочил вперед и побежал вправо, стараясь вывести их из-под удара.

Следующий огненный заряд пролетел в пяти шагах от юркой цели, но жар был настолько сильным, что обжег левое плечо змеиного короля. Третий выстрел поджарил правый бок парня. Знак на груди тоже нагрелся, отклоняя магические удары от своего владельца, однако справляться с чужеродной магией ему было очень сложно.

«Елки-метелки! Еще парочка таких отрыжек — и меня можно подавать к столу вместо эскалопа, — промелькнула невеселая мыслишка. — И ни одного огнетушителя рядом».

Чудовище решило сократить расстояние до цели, считая это единственной причиной своих промахов. Двигалось оно быстрее, чем фокусник, и очень скоро нагнало беглеца.

«Ну что? Моя последняя достопримечательность в этом мире? — остановился Андрей, у которого не осталось сил даже бояться. — Надо ее хоть рассмотреть как следует».

Монстр тоже замер. Он, по-видимому, хотел набрать побольше воздуха в легкие.

В это время одежда на груди Фетрова задымилась. Парень инстинктивно расстегнул куртку и увидел, что из дыма прожженной рубахи в воздухе образуется та самая свернувшаяся тремя кольцами змейка. Она плавно спланировала на землю в нескольких шагах от человека, и в эту точку тут же стали разить молнии.

Иллюзионист почувствовал искрение собственных волос и с опаской поднял глаза к небу. То, что он там увидел, заставило на миг забыть и о монстре и о себе. Над головой круговертью плыли тучи, стягиваясь к центру вращения, разряды молний проскакивали параллельно поверхности земли и также устремлялись к центру небесного хоровода. Твердь под ногами задрожала, заставив опустить взгляд. Почва решила не отставать и преподнесла свои сюрпризы: из недр в сторону великана ударили десятки фонтанов.

Вода сбила чудовище с ног, и его огненный залп улетел в небо. Раздался громоподобный рык разъяренного зверя. Быстро опомнившись, он вскочил на ноги и сделал шаг к жертве, потеряв ее на мгновение из виду из-за возникшей перед ним воронки смерча, через которую грозовые тучи вдруг устремились к земле.

Несмотря на грандиозность, локальный природный катаклизм продлился недолго. Воронка втянула в себя всю облачность, расчистив небо над головой. Сразу стих ветер, прекратились вспышки небесных разрядов, а между монстром и человеком возникла огромная гюрза. Ростом она не уступала огнедышащему пришельцу, а ее золотистая чешуя ярко блестела в лучах солнца.

Андрей разорвал прожженную рубаху и посмотрел на грудь. Рисунок исчез. Не веря своим глазам, парень даже приложил ладонь к солнечному сплетению. И в этот момент…

Фетров вдруг увидел окружающее пространство совершенно с иного ракурса. Он возвышался над землей, слева в нескольких сотнях метров стояли восемь человек, от города мчались всадники, а прямо перед ним находился когтистый тип неприятной наружности. Сейчас фокусник прекрасно рассмотрел его черные, как уголь, глаза.

«Опять он за свое!»

Пламя вырвалось из пасти чудовища и устремилось к голове змеи. Гигантская гюрза уклонилась от удара противника, но ответного выпада не последовало. Повторная попытка живого огнемета была направлена уже на застывшего за обладательницей золотой чешуи человека. Змее ничего не оставалось, как соорудить на пути пламени щит из собственного тела. Как ни странно, чешуйки не только надежно предохранили певунью от жара, но и поглотили энергию огня. Защитница Фетрова только ярче заблестела на солнце.

«Елки-метелки! Как же тобой управлять? — не мог понять фокусник, пытаясь совладать с новым телом. — Ни рук, ни ног — только хвост и голова».

Парню повезло, что громадное тело имело некоторые функции автопилота для защиты человека, застывшего в данный момент на земле. А вот для нападения…

«Головой надо работать!» — решил Андрей и попытался использовать ее в качестве ударного инструмента.

Чтобы не упасть, страшилище было вынуждено отступить на несколько шагов назад, но досталось и фокуснику.

«Он что, из камня? Эдак и до сотрясения мозгов недолго. — Парень даже плюнул с досады. — Как же я мог забыть?!»

Плевок угодил в ногу противнику и заставил монстра взреветь от боли. Огнедышащий отскочил еще на несколько шагов назад и огляделся по сторонам. Он явно выбрал бывших защитников фокусника в качестве цели и… Змеиный король увидел, как рука противника, воспламенившись, устремилась к вархунам. Чудовище, по-видимому, снова решило подкрепиться за чужой счет. Фетров моментально позабыл о том, что не знает, как управлять гюрзой. Он просто кинулся на перехват смертоносной конечности.

Гигантская певунья, как выяснилось, обладала повышенной прыгучестью. Расстояние в полсотни метров она преодолела меньше, чем за секунду, и на лету перерубила хвостом огненную руку монстра. Развернувшись, змея тут же угостила врага плевком в живот и нанесла новый удар.

«Оказывается, ты, когда горишь, не такой уж и жесткий, — сделал открытие фокусник. — Так мы тебя сейчас…»

Однорукий гигант оказался на земле, но радоваться было рано. Стремительный рывок — и когтистые пальцы схватили певунью возле самой головы. Андрей почувствовал удушье. Он попытался прервать контакт с желтоглазой, но не мог там, внизу, оторвать руку от собственной груди. Нужно было продолжать сражение здесь, но как?

Гюрза обвила шею противника, пытаясь перекрыть ему кислород, однако толстая шея оказалась короткой и мускулистой. Как ни старался парень, сила пальцев страшилища не ослабевала. Картинка перед глазами Фетрова начала мутнеть. Он видел вблизи уродливую морду чудовища и подрагивающий кончик хвоста своей защитницы. В черных глазах противника загорелся торжествующий огонек — монстр уже праздновал победу.

И тут… «Знать бы, на что у тебя аллергия, милашка?» — проскочила мысль в угасающем сознании человека. В это же время кончик хвоста дотянулся до ноздри гиганта. Как ни старался однорукий, сдержаться не смог. Оглушительный чих с вырвавшимся из пасти снопом огня угодил ему прямо на собственную руку. Сжатый в тисках змеи великан не мог повернуть голову в сторону. Хватка моментально ослабла, поскольку ладонь монстра, воспламенившись, потеряла былую твердость. Гюрза же, получив дополнительный энергетический заряд, освободилась и нанесла мощный удар, после чего отскочила на безопасное расстояние. В ближнем бою она уступала когтистому типу.

Фетров восстановил дыхание и был готов продолжить сражение. Он уже немного освоился с методами управления певуньей, знал слабости противника и не собирался повторять прежних ошибок.

«Будем играть по моим правилам!» — парня переполняло осознание небывалого могущества.

Увы, проявить его в полной мере больше не удалось. Однорукий монстр повернул на восток и что было мочи кинулся наутек. Фокусник даже опешил от неожиданности. Когда же гигантский беглец поравнялся с деревьями, раздался оглушительный взрыв, разорвавший великана на части. Некоторые из них упали рядом со змеей.

«Все, что ли?» — мысленно задал вопрос Андрей и опустил руку.

Он снова стоял на своих ногах, видел, как впереди растаяла, превратившись в туман, гигантская змея, слышал голоса людей сзади. С головой в эти минуты творилось что-то невообразимое. Фетров боялся сделать шаг или повернуться, полагая, что малейшее движение нарушит то хрупкое равновесие, благодаря которому он сохранял вертикальное положение.

Парень старался зря. Резкий удар в грудь болью прокатился по каждой клеточке его организма. Змеиный король пошатнулся и, потеряв сознание, упал на траву.

Глава 9 САМЫЙ ВАЖНЫЙ

Нападение было дерзким и неожиданным. Тич едва ощутил слабый холодок на макушке и тут же почувствовал сильный удар справа, едва не сбивший его с ног, а следом боль в плече. Привратник принял вертикальное положение и резко дернул плечом. Тип, который пытался прокусить медвежью шкуру, отлетел в сторону, врезался в торчавшую из земли каменную глыбу, но не отказался от своих плотоядных намерений. Снова прыжок, попытка уцепиться когтями за густую шерсть и выпущенные в шею клыки.

Кархун схватил наглеца за шевелюру и перекинул через плечо. Незнакомец спикировал в раскидистый кустарник, где запутался в колючих ветвях и не сразу сумел продолжить натиск. На этот раз Тич церемониться не стал. С таким гостеприимством у любого, даже самого миролюбивого существа могут сдать нервы. Любителя пускать в ход зубы встретил мощный удар в челюсть. Лишь это слегка остудило пыл аборигена. Он выплюнул выбитый клык и застыл в изумлении.

— Ну что, угомонился? — поинтересовался ученик Разруга.

— Ты чего тут дерешься? — с неподдельной обидой в голосе произнес незнакомец.

— Я??? — переспросил медведь. — Ты еще пожалуйся, что я первый начал.

— Конечно. Бить по зубам тут — это подло.

— А вгрызаться в глотку — нормально?

— Да! Ты моя добыча тут. Я имею право тут делать с ней, что захочу.

— Вот заладил, «тут» да «тут»! А тебе не приходило в голову, что добыча и сама не прочь поохотиться?

— На кого?

— На тех, кто слабее ее.

— Я тут самый сильный, — зарычал мразверг. Его глаза стали еще краснее, а в угольках зрачков загорелись недобрые искорки. — Я не позволю себя оскорблять!

— У тебя еще много лишних зубов? — Спокойный голос шерстяного противника несколько отрезвил аборигена.

— Это мои угодья, и охотиться тут имею право лишь я.

— А я и не возражаю. Только не надо выбирать добычу, которая тебе не по зубам.

— Такой в наших краях не существует тут. У меня острые зубы, я ловкий и быстрый тут. — Тип попался весьма настырный и, похоже, не слишком сообразительный.

— Кто тебе сказал, что я здешний? Просто иду мимо.

— Гуляешь тут — значит, добыча.

— Выходит, если по этой дорожке пойдет, к примеру, мракозавр, ты и на него охоту устроишь?

— Да я… — Незнакомец осекся. — Господа мракозавры тут обычно не прогуливаются.

— А говорящие медведи?

— Я тут их раньше не замечал, — пожал плечами клыкастый тип.

Тич только сейчас сумел рассмотреть аборигена. На человека тот походил гораздо больше, чем мразюбр, хотя бы потому, что не носил рога. Мразверг имел довольно худосочное тело, узкое лицо с острым подбородком, тонкие губы, которые не могли скрыть выступавшие изо рта четыре (сейчас уже три) острых клыка. На фоне этой худобы особенно бросались в глаза пышные, торчавшие во все стороны волосы зубастика, которые делали это существо похожим на одуванчик.

— А раз не видел, то и нечего нападать. Кстати, у тебя перекусить с собой ничего нет? — Кархун уже полдня испытывал сильный голод, но вся местная живность от него пряталась.

Оказалось, что без помощников, даже таких невзрачных, как мракозегры, в этом мире путешествовать тяжеловато. Те умели и дичь к себе приманить, и обед быстро приготовить.

— Перекусить? — Владелец охотничьих угодий заволновался. Он дернул вниз сетчатую безрукавку, сплетенную из толстых темных жгутов, проверил карманы своих укороченных штанов. — Я тут тебя собирался.

— Этот вариант мы уже отвергли, как неперспективный. Давай рассматривать другие.

— Я тут, это… Мне нужно принести твою шкуру в деревню. Они все должны понять, кто тут самый важный.

— Шкура мне пока и самому нужна. Так говоришь, ничего съестного у тебя нет? Может, мне тобой отобедать? — решил напугать незнакомца привратник.

— Нельзя меня тут есть.

— А там можно? — Парню порядком надоела манера аборигена вставлять не к месту слово «тут».

— Там можно, но там меня нет, — удивил ответом клыкастый.

— Тогда я, наверное, пойду туда, где тебя нет.

— Ты ищешь воду, от которой глаза болят? — еще больше изумил «одуванчик».

— Да, ищу. — Человек понял, что речь идет о фонтане желаний.

— Сходишь со мной тут в деревню, я там тебе очень плохое место покажу. Там вода раз в день на землю выскакивает. Очень плохое место, глазам больно.

— Ну да, я пойду с тобой в деревню, а твои односельчане кусаться начнут. Мне что, придется им всем зубы выбивать?

— Нет, тут в деревне ты мой медведь. Другие должны бояться моего гнева.

«Интересно, что будет, если они не захотят бояться?» — подумал кархун.

— Давай сделаем по-другому, — решил пойти на обман Тич. — Ты сначала покажешь плохое место, а потом пойдем в твою деревню.

— Нет, нельзя.

— Почему?

— Деревня тут, а место там, — привел железный довод мразверг. — Дорога там длинная и трудная. Много сил надо.

— Тебя зовут как?

— Тургам, большой тут охотник. Пойдем в деревню, будем им мою добычу показывать.

Предложение Тургама парню абсолютно не нравилось, но аппетит и желание поскорее выбраться из этой мрачной действительности не оставляли выбора. Немного поразмыслив, ученик Разруга кивнул головой:

— Хорошо, идем к твоему жилищу, но учти: если кто-то вздумает кусаться или другим способом задумает испортить мне настроение, я за себя не отвечаю.

— Ты тут моя добыча, я за тебя отвечаю, — заявил «одуванчик».

Дебри мразвергов сильно отличались от просторов рогатых обитателей верхнего яруса мрака. Помимо многочисленных кустарников и невысоких раскидистых искореженных деревьев, местность изобиловала выступавшими из земли каменными изваяниями самых различных форм и размеров. Пробираться сквозь заросли и скальные нагромождения, не зная троп, было очень сложно. Новый знакомый не зря назвал себя охотником. С ним прогулка по лесу особого труда не составила. Не прошло и часа, как они добрались до небольшого поселения, расположенного на очищенном от зарослей месте.

Деревенька аборигенов состояла из одной улицы, по обе стороны которой размещались то ли юрты, то ли шалаши. Тич внимательно всматривался, пытаясь определить, из чего сделаны силовые стойки домов: длинные палки круглого сечения были похожи на стволы деревьев, но здесь ему на глаза еще ни разу не попадались такие длинные прямоствольные растения. Все, что росло в этом мире, было искореженным. Наверное, из-за дефицита света.

Бесхитростные строения окружали крупные, величиной с арбуз, валуны, видимо, обозначавшие границы приусадебных участков. Чем выше был дом, тем большую площадь вокруг него окружал каменный заборчик.

Тургам важно шествовал мимо шалашей, положив руку на холку медведя. Абориген чувствовал себя триумфатором под завистливыми взглядами односельчан. Таким образом странная парочка добрела до центра поселения с вытоптанной круглой площадкой. Здесь удачливый охотник остановился.

— Тургам тут самый важный, — объявил абориген во все горло, — вот моя добыча!

Обыватели в момент обступили площадь.

«Сейчас что-то будет», — сообразил привратник.

Он не ошибся. У одного из местных оказалось другое мнение по данному вопросу. Мразверг вышел из толпы и заявил:

— Добыча на своих ногах тут в деревню не ходит! Этот трусливый зверь не достоин называться добычей тут.

— Я привел добычу в деревню потому, что победил ее тут, не убивая. Ты можешь прогнать зверя. Если не боишься.

Это была откровенная подстава, и Тич уже собирался высказать свое негодование, но соперник Тургама не дал парню возможности раскрыть рта. Абориген стрелой метнулся к шерстяной жертве и попытался прогрызть шкуру в области шеи.

«Раскудырная сила! — возмутился привратник. — Что у них ТУТ за порядки?!»

Снова пришлось воспользоваться навыками карху, чтобы сбросить мразверга. В медвежьей шкуре это было несколько затруднительно, поэтому парень не стал особо церемониться и следующую атаку отразил проверенным способом — ударом в челюсть.

— Он неправильно дерется тут! — закричал абориген, который лишился сразу двух клыков. — Так нельзя.

— Но я же его одолел тут, а ты нет, — ухмыльнулся Тургам. — Значит, я тут самый важный. Все согласны?

Больше никто возражать не стал. Шоу закончилось, и местные стали не спеша расходиться.

— Доволен? — спросил Тич, когда они остались на площади одни.

— Они, наконец, поняли. Я тут…

— Кончай хвастаться! Ты обещал мне плохое место показать. Веди.

— Дорога там трудная. Сначала я буду кормить свою добычу.

— Ладно, согласен. — Голод сразу напомнил о себе.

Постоянные «тут» и «там» в речах аборигенов сильно раздражали слух Тича. Но в них явно что-то вкладывалось. Привратник пытался для себя определить разграничения. Охотничьи угодья и деревня однозначно обозначались наречием «тут», а уже дорога к месту, где появлялись фонтаны желаний, как и само место, находились «там». И, похоже, связи с пребыванием аборигенов в той или иной точке пространства не имели никакой.

В шалаше накрыли богатый стол, точнее скатерть, которая была расстелена прямо на земле. Статус самого важного приносил обладателю не только моральные дивиденды: односельчане сразу поспешили к новому лидеру с угощениями. Кого-то он приглашал к трапезе, кого-то нет… В общем, власть в деревне менялась прямо на глазах привратника, и причиной этого послужили два удара в челюсть, точнее, в две челюсти.

— Добыча тут должна есть после охотника. — Абориген обозначил новые правила и оставил медведя за пределами своего жилища.

— Эй, Тургам, я ведь тут могу и незваным к столу явиться. Тебя это не сильно расстроит?

— Тогда ты не увидишь там воды, от которой глаза болят, — напомнил хитрый добытчик.

— Ладно, я подожду. — Кархун уже сам был готов вцепиться в горло аборигена.

«Сейчас он мне еще кости будет бросать, как собаке. Выглядит одуванчик-одуванчиком, а коварства…»

— Медведь, — шепелявый голос заставил отвлечься от неприятных мыслей, — ты жить хочешь?

Тич оглянулся и увидел своего недавнего противника. Тот стоял сразу за оградой жилища, обозначенной валунами.

— В общем-то в ближайшие лет сто помирать не собирался.

— Тогда не вздумай тут принимать пищу в доме Тургама.

— Почему?

— Ты добыча. Твоя шкура тут должна висеть в доме самого важного охотника уже завтра. Такой закон тут.

— Пусть только попробует! — Волшебник непроизвольно усилил магические щиты своей медвежьей шкуры. — Я тут разнесу все в хлам.

— Ты чужак и многого не знаешь. Невидимая сила тут питает любого мразверга. Но сами мы применяем ее только в ответ. Таков закон.

— Магия? — уточнил кархун.

— Эй, уйди от моей добычи! — раздался голос Тургама. Собеседник Тича, не мешкая, развернулся и спешно удалился. — Чего тебе тут наплел этот неудачник?

— Сказал, что ты стал самым важным нечестно.

— А еще?

— Он очень зол на тебя.

— Мразверги тут не бывают добрыми, это удел слабых. На, поешь. Тебе тут предстоит дальняя дорога.

— Тургам, я не совсем понял. — Привратник начал немного разбираться в речах аборигенов. И смысл последнего предложения очень не понравился Тичу. — Ты говорил, что плохое место находится там. Почему тогда дорога тут?

Черные зрачки мразверга забегал и из стороны в сторону:

— Конечно, там. Тебе тут послышалось. От голода, наверное. Поешь тут, и все утрясется.

Запах жареного мяса сводил голодного человека с ума, но он прекрасно понимал, чем может закончиться эта трапеза.

— Пойдем к плохому месту, я по дороге пообедаю.

— Добыча должна быть сытой тут! — повысил голос удачливый охотник.

— Хочешь, я тебе еще один зуб выбью? Или сразу два?

— Идем, — выдавил из себя мразверг. Он завернул еду в тряпку и положил за пазуху. — Добыча тут поступает очень неправильно.

Одуванчик, не предупредив гостей, которые продолжали трапезничать в его доме, направился за пределы огороженного булыжниками участка. Косолапый двинулся следом.

Они покинули деревню, миновали поросший прямыми толстыми лианами овраг, где, по-видимому, и добывали строительный материал для шалашей, прогулялись между исковерканными колючими деревьями и кустарниками. Потом растительность закончилась. Перед путниками простиралась скалистая местность и высеченная в ней относительно ровная трехметровая полоса дороги, которая вела в гору. Несмотря на небольшой уклон, подниматься было очень тяжело. Казалось, даже воздух уплотнялся перед путниками, создавая дополнительные трудности.

— И долго нам так топать?

— Я предупреждал. Дорога там трудная. Много сил надо. Поешь, быстрее дойдем до плохого места. — «Одуванчик» полез за пазуху.

— После еды мне спать захочется, а времени отдыхать нет. Спешу я.

— На этой дороге там торопиться нельзя. Это тебе не тут.

— Тем более время на еду тратить не буду.

Абориген тяжело вздохнул. Он осмотрелся по сторонам, собираясь что-то сказать своей добыче, но передумал. К прерванному разговору мразверг вернулся через час. Он вытащил сверток и остановился:

— Все. Добыча должна поесть, или Тургам дальше не пойдет.

Тич почувствовал, что его проводник стягивает к себе магическую энергию. Делал он это с помощью своей шевелюры, которая начала потрескивать, будто наэлектризовалась. Привратник на всякий случай усилил магические щиты.

— Ты хочешь снять с меня шкуру? Ничего не получится. А использовать силу тебе нельзя — закон нарушишь.

— Тут нельзя, там можно, — злорадно ответил мразверг.

— Но тогда это не будет твоей добычей! — Шепелявый соперник Тургама появился неожиданно, выскочив на дорогу из-за скалы на обочине. Он заслонил собой медведя от магического удара соплеменника, с удовольствием поглотив мощный заряд магии.

— Ты там следил за мной?

— Да. Потому, что я тут самый важный, а ты обманщик.

Мразверги схватились врукопашную. Они сцепились друг с другом, стараясь дотянуться зубами до горла противника. Тургам явно уступал физически, но компенсировал недостаток сил ловкостью. Он первым догадался пустить в ход локти и даже умудрился нанести соплеменнику удар коленкой между ног. Тот взвыл от боли, но хватки не ослабил, мало того, шепелявый тип пустил в ход свой лоб, и теперь уже Тургам замычал, выдыхая через сломанный нос. Вмешиваться в разборки местных у привратника не было никакого желания — для обоих он являлся желанной добычей, а потому парень немного отошел в сторонку и равнодушно наблюдал за поединком. Вскоре оба «одуванчика» рухнули на землю и покатились по наклонной назад. Обратный путь давался гораздо легче. Кархун проследил, как быстро растет скорость живого кома, пока соперники не скрылись из виду.

«Так, так, так. Что мы имеем? — Тич приподнялся на две лапы. — Я потерял проводника, что, с одной стороны, плохо, а с другой, — остался при медвежьей шкуре, которую тот собирался с меня содрать. Не уверен, что это бы ему удалось, но кто их, местных, знает? В общем, исчезновение проводника и его соплеменника не повод, чтобы расстраиваться. Дорога здесь одна, заблудиться я вроде бы не должен. Следовательно, все пока замечательно!»

Косолапый развернулся и продолжил восхождение.

— Ого! — воскликнул путник уже через несколько минут. Тропа резко закончилась, открыв взору отвесный обрыв и расстилавшуюся внизу долину. Парень заметил вдали две светящиеся точки. — И как, скажите на милость, мне к ним спуститься?

— Чужестранец? — Дребезжащий голос принадлежал сгорбленному существу, имевшему голову без единого волоска и сплошь покрытое шерстью тело. Он стоял возле каменной глыбы за спиной Тича.

— Здравствуйте. Да, я не местный.

— Вниз попасть хочешь?

— Есть такое желание.

Кархун хотел поймать взгляд этого странного типа, но тот опустил глаза и смотрел только себе под ноги.

— Помочь? — спросил он.

— Был бы весьма признателен.

— Смотри, ты сам попросил.

В следующий момент незнакомец толкнул стоявшего на краю обрыва медведя. Тич потерял равновесие и…

Страх, отчаяние, обида, еще раз страх, переходящий в животный ужас, в один миг до краев заполнили сознание сорвавшегося в пропасть. Никакой другой мысли просто не могло возникнуть из-за всепоглощающей паники, охватившей человека. По пути он ударился о каменный выступ. Появилось новое ощущение — жгучей боли, заставившее мозг работать. Волшебник сообразил, что в конце обрыва его ждет несоизмеримо большее страдание, которое вряд ли удастся пережить, и начал обращаться к силе. Магические арканы принялись цепляться за каменную поверхность обрыва, вокруг привратника уплотнился воздух, да и сама медвежья шкура раздулась, словно мяч. Упал чародей в огромный сугроб, созданный им же.

— С приземлением, — прокряхтел лысый. Он уже стоял рядом, когда косолапый вернулся в исходную форму. — С тебя десять синих кругляшей за помощь.

— Тич от подобной наглости язык проглотил. Он вскочил на задние лапы.

— Если нет кругляшей, ты должен отработать. Услуга за услугу.

— Да я тебя прямо здесь и закопаю, — с ненавистью произнес Тич, когда к нему вернулся дар речи.

— Я сделал то, что просил ты. Ты сделаешь то, что попрошу я. Копать не надо, — невозмутимо заявил незнакомец.

Он устремил свой взгляд на Тича, и парень оцепенел. Глаза незнакомца излучали странное серое свечение, которое, казалось, проникало в самую душу и заставляло ее покрываться коркой льда.

— Ты кто такой? — с трудом выговорил косолапый, опускаясь на задние лапы.

— Мы, мразлынги, порядок любим. Чтобы все по правилам, — ответил горбун. — А правила у нас в долине одни и для чужаков, и для нас. Я тебе помог — заплати. Не можешь заплатить — выполни мою просьбу. Все по справедливости.

— Ты… ты, — голос кархуна дрожал, — меня с обрыва скинул. Я едва не погиб!

— Ты хотел попасть в долину?

— Да.

— С моей помощью ты здесь и оказался. Не погиб?

— Нет.

— Значит, твоя просьба выполнена. Или хочешь воззвать к Оку справедливости?

Второй раз испытывать на себе причуды местного судопроизводства Тич не рискнул. Он решил выслушать просьбу мразлынга. Вдруг она не вызовет затруднений в исполнении? Опять же человека смущало еще одно обстоятельство. Перед тем как его столкнули, не было предупреждения об опасности. Неужели странный тип и вправду оказал лишь услугу?

— К Оку взывать не будем. Что ты хочешь?

— Самую малость. Водицы мне наберешь, и должок с тебя спишется. — В руках мразлынга оказался глиняный сосуд с крышкой, напоминавший чайник.

— А где ее взять? — Тич с трудом отвел глаза и теперь старался избегать взгляда лысого.

— Идем со мной, я тебе все покажу, любезный. — Существо приблизилось.

— Ай! — вскрикнул привратник, почувствовав жжение на щеке, когда сгорбленный абориген приложил свою ладонь к медвежьей морде. — Ты что делаешь?

— Это моя метка. Вдруг потеряешься, встретишь моего соплеменника, захочешь у него помощи попросить. Он увидит долговую печать и поймет, что ты при исполнении.

«Так меня еще и заклеймили! — разозлился кархун. Он постарался усилить магическую защиту, и до некоторого уровня это удалось, но дальше… Энергию на себя потянуло клеймо, и человек оставил бессмысленные попытки. — До чего же подлая тварь этот мразлынг!»

Незнакомец двинулся в глубь долины, не оглядываясь на косолапого. А тому ничего не оставалось, как послушно плестись следом к неведомому роднику.

Они довольно долго шагали по местности, которой Тич любовался сверху. Невысокие холмы, словно застывшие волны, покрывали все обозримое пространство вокруг. Растительность сменилась: вместо кустарников и древовидных лиан встречались торчавшие из земли пучки густой высокой травы. Кое-где попадались и ягоды в виде огромной, с человеческую голову, земляники. Тич снова вспомнил о пустом желудке, но говорить о своих проблемах не стал. А то оглянуться не успеешь, как тебе помогут…

Мысли, которые неожиданно нахлынули на кархуна в пути, заставили забыть про голод. Парень только сейчас осознал, что даже не попытался оказать сопротивление наглецу. Он попросту струсил, испугался взгляда, позволил себя заклеймить.

«Что со мной? Меня учили не терять самообладание ни при каких обстоятельствах. А я? Поступил как тряпка. Позор! Он же помыкает мной, словно своей собственностью. Так нельзя».

«КАРХУ — мужчина — воин — ЧЕЛОВЕК», — гласил девиз, который парень видел каждый раз, когда посещал тренировки. Горбатый унизил его сейчас и как мужчину, и как воина, и как человека. Психологически это было очень тяжело, и тяжесть придавила настолько, что Тич едва передвигал лапы.

— За этим холмом ты увидишь фонтан с водой, от которой нашему брату глаза режет. Подойдешь к самому краю, откроешь крышку, наполнишь сосуд жидкостью, закроешь крышку, принесешь и аккуратно, не пролив ни капли, передашь мне. Затем отойдешь на пять шагов и будешь ждать пару минут. Все понял?

— Конечно! — Новость немного взбодрила парня, он взял в лапы чайник.

— Учти, я только что обозначил тебе свою просьбу. Любое отступление — и она будет считаться невыполненной.

— Хорошо, хорошо, — кивал головой косолапый, он уже догадался, что за фонтан находится за холмом, и не особо прислушивался к словам мразлынга.

— Только не вздумай там купаться, — добавил горбун. — Печать должника не отпустит тебя из равнины, какое бы желание ты ни загадал, а вот дополнительные проблемы с хозяином фонтана появиться могут.

Последние слова резко перечеркнули радужные планы привратника. Еще раз встречаться с существами нижних ярусов мрака он категорически не хотел. Ведь мог прийти его недавний знакомый. И как знать, чем закончится встреча?

— А зачем тебе вода? — неожиданно для самого себя спросил заклейменный.

— Ты принеси сначала, потом сам все увидишь.

Делать нечего, Тич понуро двинулся в указанном направлении.

Вот она, цель его долгого путешествия. Обнесенный черным камнем трехметровый круглый бассейн был наполнен светящейся тусклым светом водой. Шесть тонких струек поднимались из его центра на высоту человеческого роста. Один прыжок — и ты дома, на Инварсе. Но печать мразлынга действительно могла помешать. Ведь каким-то образом она ограничивала магические возможности волшебника.

«Так, что он там говорил? Крышку открыть, воды набрать, крышку закрыть. И назад. — Косолапый аккуратно двинулся обратно. Обернувшись, он послал фонтану свое самое на данный момент сокровенное пожелание: — Ты только не исчезай».

— Я принес, — доложил кархун.

Чайник оказался в руках мразлынга, и парень отошел ровно на пять шагов. Несмотря на злость, закипавшую внутри человека, он решил пока выполнять все условия необычной просьбы. Потом Тич увидел улыбку на лице незнакомца, отчего шерсть на голове косолапого зашевелилась.

— Молодец, — прокряхтел горбатый. — Ты хотел узнать, зачем мне вода? Смотри.

Обхватив сосуд двумя руками, лысый присосался к горлышку и влил в себя содержимое фонтана желаний. Чайник полетел за холм, а с обитателем долины начались метаморфозы. Сначала на голове появились волосы, как у мразверга. Укрупнилась челюсть, и вылезли наружу четыре мощных клыка. Выросли рога, как у мразюбра. Затем осыпалась шерсть, покрывавшая тело аборигена, он распрямился. Прямо на глазах начали наливаться его мышцы. Через несколько секунд перед волшебником стоял мускулистый монстр трехметрового роста.

Тич ощутил, что печать горбатого исчезла вместе с ним, и на всякий случай поднял уровень магической защиты до максимума.

«Две минуты точно прошло, а я до сих пор стою на месте?»

— Мы в расчете, — сказал кархун. Он встал на две лапы, выпрямился, насколько позволяла медвежья оболочка, и, развернувшись, направился к фонтану.

— Стой, чужак, я тебя не отпускал! — грозно произнес рогатый тип.

Парень вынужден был остановиться. Мысленно он даже поблагодарил судьбу за грубый окрик со стороны монстра. Настало время исправить прошлые ошибки и восстановить достоинство человека в собственных глазах.

— Я ответил услугой за услугу, и ты теперь, даже по вашим подлым законам, не имеешь права меня задерживать.

— Для мракозавров правил не существует, а именно им я окончательно стану, как только уничтожу пришельца, по глупости совершившего для меня доброе дело. — Оскал нового существа был ничуть не лучше, чем у мразлынга.

— Что ж, я глупость сделал, мне ее и исправлять, — Тич сделал шаг навстречу противнику.

— Ты вздумал тягаться со мной?!

«Этот, похоже, себя тут тоже самым важным считает, — промелькнуло в голове временно исполняющего обязанности косолапого. — Посмотрим, что ты собой представляешь на самом деле!»

Рога мракозавра заискрились и, создав огненный диск над головой, выпустили пучок синих молний. Щиты привратника не подвели. Разряды наткнулись на невидимую преграду и осыпались голубыми кругляшами. Парень уже собирался нанести ответный магический удар, но вспомнил слова карликов. Они как-то говорили, что мракозавры объединяют в себе особенности всех рас, за исключением мракозегров. Значит, должны поглощать чужую магию, как мразверги.

«Приятных подарков ты от меня больше не дождешься!» — Медведь продолжал надвигаться на грозного соперника.

Даже в облике зверя Тич был ниже противника на две головы, но сейчас парень не придавал этому значения. Он продолжал поддерживать магическую оборону на максимально высоком уровне и готовился к атаке. Самой обычной, где ставка делалась на его способности бойца карху и силу медвежьей оболочки.

Мракозавр нанес еще два магических удара прежде, чем ощутил на себе физическую силу чужака. С ней стоило считаться. Когтистая лапа зверя заставила монстра согнуться пополам, а вторая отправила его на боковую. К сожалению, ненадолго.

— Ты на кого свои поганые лапы поднял? — Рогатый атлет вскочил на ноги. — За это ты у меня сразу не умрешь.

— С удовольствием поживу еще лет сто, а здоровье позволит — и больше.

— Про здоровье можешь забыть. Как раз им я сейчас вплотную и займусь. — Монстр применил способности своего предпоследнего воплощения и уставился на косолапого, включив серые прожекторы глаз.

Отвести взгляд кархун не успел и сразу почувствовал предательскую слабость в коленках. Страх снова начал заползать в сознание человека, но на этот раз воин был готов.

— Карху бар усан, — произнес на выдохе волшебник и повторил фразу еще трижды, чтобы сфокусировать все силы на возникшей проблеме.

Магия, которая высасывала из него энергию, Тичу была неизвестна, как ее блокировать, он тоже не знал. Поэтому подбирать «ключи» пришлось практически вслепую. Ученик Разруга попытался поставить отражатели, внести волновые возмущения в чужеродною энергию, комбинировал голосовую и магию мысли… Все усилия лишь на мгновения ослабляли убийственное воздействие непонятных чар, но не устраняли его.

А силы постепенно уходили. Молодому человеку стало трудно удерживать вертикальное положение. Захотелось опуститься на четыре лапы, но он понимал, что противостоять врагу в таком положении уже не сможет.

«Где выход?» Бороться приходилось не только с магией мракозавра, но и с лавиной паники, с трудом удерживаемой на границах сознания. Послабление на любом из этих фронтов грозило сокрушительным поражением. Однако человек не сдавался. До боли в скулах сцепив зубы, он сверлил ответным взглядом красно-черные глаза противника.

«Раскудырная сила! До чего же обидно потерять все здоровье в двух шагах от выхода из мрачной темноты. А этот гад никак не угомонится. Посмотрел бы я, как он себя чувствовал при солнечном… — Парень едва не задохнулся от неожиданного открытия. — Конечно же свет! У аборигенов даже тусклое освещение фонтана вызывает проблемы. А что будет, если?..»

Волшебник сосредоточился на собственных глазах, формируя там закрытый пока источник. Тич специально ослабил сопротивление взгляду аборигена перед тем, как выпустить на волю яркий луч.

— А-а-а!!! — заорал мракозавр, которого отбросило, будто он со всего маху получил здоровенной дубиной по голове. — Ты что наделал?!

Упавший монстр задрожал всем телом. Его пышная шевелюра вспыхнула кроваво-красным пламенем и сгорела так же быстро, как пух одуванчика, затем мышечная масса усохла до состояния мразлынга, фигура сгорбилась и покрылась мехом, еще через пару секунд испарилась и шерсть, открыв взору худосочное тело мразверга.

Только кархун подумал о кусачих способностях последнего, как у бывшего мракозавра отвалились клыки. Тело продолжило уменьшаться, а когда отпали рога, на земле лежал самый обычный мракозегр — мелкий, почти беззащитный житель верхнего яруса мрака.

— Никогда не думал, что все здешние обитатели настолько связаны, — удивился человек.

— Что это? — Карлик с ужасом смотрел на свои руки. — Я опять?! Ненавижу! — Он бросил на несостоявшуюся жертву убийственный взгляд, но теперь в нем не ощущалось никакой силы.

— Я сумею пережить твою ненависть.

В следующий момент мракозегр разразился такой отборной бранью, что обладай уши медвежьей оболочки способностью сворачиваться в трубочку, они бы это непременно сделали.

— В таком мелком существе и столько грязи? — удивился привратник. — Может, тебя в фонтане искупать?

Карлика сдуло ветром в абсолютно безветренную погоду, а Тич, наконец, отправился к долгожданной цели.

— Спасибо, что дождался, — поблагодарил привратник.

Он посмотрел вверх. Прямо над головой на фоне багрово-свинцовой пелены туч мелькали голубые всполохи.

«Видать, я почти дошел до владений мракозавров. Что ж, огорчаться, что не удалось повидаться с хозяином здешних краев, не буду. Хватит с меня приключений. Пора домой».

Прыгнув в бассейн, косолапый сразу произнес:

— Хочу оказаться в родном мире. Возле дома моих родителей!

Полумрак сменился абсолютной теменью. Когда же она исчезла, человек обнаружил, что стоит у полуразрушенной избы на краю деревни. Дул сильный ветер, по небу неслись синие, зеленые и оранжевые облака, гремел гром, и частые разряды молний стрелами вонзались в землю.

— Это не Инварс! Кто так подло со мной пошутил?! — закричал Тич, обращаясь к небу.

Глава 10 ЗАЛОЖНИК СУДЬБЫ

— А ты мне не верила! Гюрза просто обязана была одержать победу. — Вероника вместе с Мадленой и Базгуром наблюдала за схваткой двух великанов с гюроградской стены. — Змея олицетворяет женское начало, которое всегда отличалось повышенной выживаемостью.

— Но она едва не погибла! — возразила журналистка. — Еще неизвестно, чем все могло закончиться, если бы тот монстр не пустился в бегство.

— Все мужики — трусы! Они могут только против детей воевать, а столкнутся с настоящим противником, сразу в кусты. — Когда синеглазка начинала говорить о мужчинах, выражение ее лица резко менялось. Казалось, амазонка берет на прицел очередную жертву.

— Ты в этом подобии динозавра распознала мужика? Интересно, по каким половым признакам — первичным или вторичным?

— Очень сильно на урода похож, — не раздумывая, ответила Таркова.

— Весомый аргумент, — вздохнула брюнетка. Она собиралась спросить у вархуна, как называлось существо, разорвавшееся на опушке леса, но парень разговаривал с кем-то из местных. — С твоим нынешним мировоззрением к классу мужчин следует отнести всех крокодилов, бородавочников, варанов, пауков… Кто там у нас еще красотой не блещет?

— Заметь, все названия мужского рода.

— Вероника, не сходи с ума. Вон камень, он тоже мужского рода. Ну, пни его ногой, может легче станет?

Синеглазка собиралась достойно ответить подруге, но потом передумала. Она посмотрела вдаль, где недавно происходила схватка гигантов, и тихо сказала:

— Наблюдая за поединком этих двоих, знаешь, о чем я подумала?

— О чем?

— Самой захотелось стать змеей. Я бы тогда смогла незаметно подобраться к Оршугу и…

После стычки с людьми Лоргуда и воинами, собиравшимися отобрать у магира добычу, Вероника изменилась до неузнаваемости. Ее неприязнь к мужчинам трансформировалась в лютую ненависть, которая почти сразу же обрушилась на обладателя малинового берета. Синеглазка со звериным остервенением накинулась на оглушенного. Откуда только силы взялись? Под ее напором сначала рухнули остатки магической защиты тогда еще живого Лоргуда, а затем… Мадлена оттаскивала потерявшую сознание подругу от кровавого месива. Журналистка и сейчас не могла без содрогания вспоминать ту жуткую сцену.

Теперь в каждом воине Таркова видела врага. Злавадской пришлось приложить недюжинные усилия, чтобы удержать девушку от разборок с вооруженными людьми, которые попадались на пути, особенно в первое время после неконтролируемого приступа ярости. Потом вдвоем с вархуном журналистке с трудом все-таки удалось убедить подругу, что врагами являются только подчиненные магринца Оршуга. И лишь они, а конкретно — сам вельможа, заслуживают мести за убийство улыбчивой деревенской девчушки. Вероника согласилась. Она даже хотела повернуть назад в Ливаргию, чтобы скорее найти и покарать виновных.

— Давай сначала закончим одно дело, а потом будем заниматься другим, — настояла Мадлена. — Опять же зачем искать того, кто сам за тобой охотится?

— Хорошо, — согласилась амазонка.

Память об отце немного отодвинула завладевшую ею ненависть. Синеглазка мечтала вернуть кулон и решила ненадолго отложить месть. Так они оказались в Гюрограде. По слухам, к столице направлялся Вирлен, который, если верить описанию Базгура, был очень похож на Фетрова.

Пытаясь отвлечь подругу от тяжелых мыслей, Злавадская предложила прямо на ходу обучать ее местному языку. Таркова не возражала. Она с большим рвением окунулась в учебу и за пару дней измотала свою преподавательницу. В ответ на удивление журналистки сверхусердием ученицы, та ответила:

— Перед тем как я уничтожу Оршуга, мне нужно будет о многом с ним поговорить. Без свидетелей!

В Гюроград Базгур привел женщин через час после того, как оттуда отправился в первое путешествие новый вождь сумеречных вархунов. Не успел проводник поспрашивать о последних событиях в клане, как народ повалил на городские стены. Уже там после окончания схватки гигантов он встретил знакомого и решил выяснить, зачем был объявлен всеобщий сбор. После разговора парень вернулся к своим спутницам:

— Не поверите — еще совсем недавно ваш Андрей был тут.

— Что значит — «был»? Он уехал? Куда? — заволновалась Таркова.

— В Девятиград.

— Так чего мы тут стоим, надо спешить! Может, еще догоним?

— Спешить никуда не надо. Он сам возвращается.

— Откуда ты знаешь? — с вызовом в голосе спросила синеглазка. — Пытаешься нас здесь задержать? Не хочешь уезжать из своего любимого Гюрограда?

— Вероника, я не собирался тебя обманывать. Мой приятель сообщил, что вождь клана вызвал покровительствующего сумеречникам йотуна и одержал победу над чудовищем. Сражение мы только что наблюдали. Сейчас вождь направляется сюда. Видите, вон они едут.

К стенам как раз возвращался большой отряд, который минут десять назад галопом скакал к месту схватки гигантов.

— Что еще за йотун? — вмешалась в разговор Мадлена.

— Так мы называем магических великанов, обладающих огромной силой.

— Погодите, а при чем здесь Андрей? — не могла понять Таркова.

— Да, действительно, — поддержала подругу журналистка.

— Нового вождя сумеречников зовут Вирленом, он племянник Дихрона. Еще вопросы есть?

— Э… а… не может быть! — наконец опомнилась амазонка.

— Может, это не наш Вирлен? — неуверенно промолвила Мадлена.

— Конечно! В Жарзании этих Вирленов по пять штук на провинцию, и у каждого дядюшку обязательно Дихроном зовут! — съязвил Базгур.

На сумеречника начали оглядываться его коллеги по ремеслу, поскольку он говорил на непонятном языке. Злавадская первой обратила на это внимание.

— Ты бы не кричал так громко. Люди смотрят.

— Ладно, через минуту все выяснится, — понизил голос вархун. — Сейчас он приедет, мы подойдем к воротам и увидим, тот это парень или нет.

К сожалению, рассмотреть нового вождя не удалось. Его внесли в город на руках и, окруженного всадниками со всех сторон, доставили домой. К зданию, где совсем недавно проживал Гарног, сплошным потоком направились все жители, наблюдавшие за необычной схваткой. Не только вархуны, но и простые горожане хотели знать о здоровье главы сумеречников. На площади объявили:

— Спасая подданных от чудовища, повелитель вархунов потерял много сил. В настоящее время жизни вождя ничего не угрожает, но ему нужен покой.

Очистить небо от туч, утихомирить буйство ветра и молний — на это в самом деле требовалось немало энергии. Да и пятиметровый монстр с неиссякаемым огнеметом вместо рта заслуживал особого внимания. Собравшиеся на площади отнеслись к сообщению с пониманием и, прекратив шуметь, начали расходиться. Они услышали, что хотели: их вождь не пострадал, а после такой гигантской работы действительно нужен хороший отдых.

— Базгур, делай что хочешь, но я должна попасть к нему! Не могу бездействовать. Если это не он, нам надо сегодня же выбираться из города. Сам говорил: иначе не успеем к утру добраться до Девягиграда.

— Уважаемый, — к Базгуру подошли двое, — прикажи своей даме не кричать. Повелителю нужен покой.

— Конечно, конечно. Прошу прощения, она немного переволновалась, наблюдая за сражением гигантов, — негромко пояснил сумеречник. Веронике же он сказал: — Продолжим разговор чуть позже.

Через пять минут троица остановилась вне пределов центральной площади Гюрограда.

— Да он это! Больше некому, — продолжал утверждать вархун.

— Не может обычный фокусник в вашем мире стать главой убийц. — Таркова стояла на своем. — Пойми, он самый обыкновенный человек.

— Но почему-то же его выбрала королевская гюрза, — возразил сумеречник.

Вероника задумалась.

— Ты сможешь к нему попасть? — немного успокоившись, спросила она.

— Пока только к его ратору. Но сначала надо вас устроить. В Гюрограде чужаков не любят.

— Ага, — кивнула журналистка. — Их здесь сразу в правители назначают. Из ненависти, наверное.

— Я скоро все выясню, — пообещал Базгур.

Через полчаса он уже разговаривал с Прандом.

— На этом рисунке изображен человек, за голову которого Мугрид обещает пятьсот монет. Скажите, он действительно наш новый повелитель?

— Ты взял аванс за этот заказ? — сразу напрягся первый помощник вождя.

— Нет. Я знал этого человека как змееносца. Даже кинжал ему свой подарил.

— С черной жемчужиной?

— Да.

— Тогда ты первый из сумеречников, кто разглядел нашего повелителя.

— Как он?

— Потерял слишком много сил во время схватки.

— Так он действительно вызвал йотуна?

— У него на груди рисунок свернувшейся тремя кольцами королевской гюрзы. Именно такая, только громадная, появилась там, на поле. Старейшины говорят, что знак решил защитить своего владельца. Сам по себе йотун хоть и могучее существо, но особым разумом не отличается. Он способен выполнять лишь одну задачу, например, защитить конкретного человека. Каким-то образом Вирлену удалось вступить в контакт с громадной змеей и заставить ее подчиняться приказам. Видел, как гюрза отсекла руку чудовищу, когда оно потянулось к нашим бойцам?

— Заметил. И что это значит?

— В общем, такого могучего повелителя у нас, пожалуй, за всю историю клана еще не было. Ты погляди, какая погода стоит! И это тоже его рук дело.

В комнату, где проходила беседа, вошел Церзол.

— Приветствую вас, старейшина, — поднялся Базгур.

— Садись. Издалека?

Вархун вкратце поведал о своих похождениях, начиная с момента встречи со змееносцем. Перебил рассказчика старейшина всего один раз:

— Твои спутницы утверждают, что Вирлен прибыл из завратной реальности?!

— Да, как и они сами.

— Мир не перестает удивлять своими чудесами! — воскликнул старейшина.

— Кстати, одна из девушек, та, которая с голубыми очами, наделена даром зеркального взгляда. Мне кажется, что из-за этого за ней охотятся люди Мугрида.

— Вот тебе на! Еще один подарок из завратного мира! Только об этом никому ни слова. Человек с подобным даром — лакомый кусок для любого чародея.

— Само собой, — кивнул Базгур.

— Скажи, а ты уверен, что змееносец творил волшбу?

— Видел своими глазами. Причем его чары действовали даже на тех, у кого имелись антимагические амулеты.

— Похоже, в этом парне еще много сюрпризов припрятано, — произнес старейшина. — А ведь его всерьез решили отправить к Кардыблу. И не только люди Мугрида. Мой сын, кстати, видел, что они стреляли в вождя уже после схватки йотунов. Представляю, как стрелки удивились, заметив отскочившие от груди Вирлена болты.

— Может, пустить по их следу наших бойцов? — предложил ратор вождя.

— Не стоит, — ответил Церзол. — Сегодня мы и без того потеряли немало людей, и чует мое сердце — скоро у нас на счету будет каждый мужчина, способный держать оружие в руках.

— Мугрид? — уточнил парень.

— Отряд возглавлял Оршуг, его правая рука. Но меня сейчас больше беспокоит тот, кто создал двуногого монстра, изрыгающего пламя. Его йотун явно не из нашего мира. И мощь монстра зиждется не на природных силах, она обеспечивается за счет поглощения живой плоти. К подобным врагам наш мир не готов.

В комнате воцарилась тишина. Каждый из собеседников представлял полчища уродливых великанов, слизывающих языками пламени людей и животных.

— Ой! — внезапно вскрикнул Базгур.

— Ты чего? — положил ему руку на плечо старейшина.

— Минутку, по-моему, ожил перстень моего отца. — Парень расстегнул ворот, снял цепочку с желтым кольцом и положил его на стол.

«Нужна помощь», — произнес перстень.

Над ним тут же сформировалась сфера из голубого тумана, в которой сначала проступили контуры Девятиграда, затем кронмаговского дворца, вход, лестницы, коридоры, подвал, камера и, наконец, два человека в узком сыром помещении.

Перстень снова заговорил:

«Кронмагу Жарзании, последнему представителю рода Фиренгов, грозит смертельная опасность. Он находится вместе с неким торговцем Анвардом в подземелье собственного дворца. Безопасный срок ожидания помощи — сутки. Выявленный враг — верховный врачеватель Жарзании и разящие».

Картинка исчезла.

— Ты кровный должник кронмага?! — удивился Правд.

— Мой прадед, — уточнил Базгур. — Они с Франугом когда-то были не разлей вода.

— Разящие пошли против кронмага?! — Старейшину поразило именно это. — А ведь они присягали на верность смертной клятвой. Самые плохие предсказания Колеса Судьбы начинают сбываться. Идем к вождю. Тут без его решения не обойтись.

Церзол поднялся со стула и направился к двери.

— Вирлен, скорее всего, еще не пришел в себя, — встал первый помощник главы сумеречников. — Я приказал врачам сообщить мне, как только он откроет глаза.

— Придется отдать другой приказ. Пусть они скорее приведут Вирлена в чувство. Гарног поддерживал кронмага, думаю, не стоит нарушать традиций.

Троица поспешила на второй этаж здания, где находилась опочивальня прежнего вождя. Охрана пропустила их по знаку ратора, но в самой комнате посетители наткнулись на заслон из лекарей.

— Дайте ему поспать хотя бы два часа, — попытались убедить нежданных визитеров оба врачевателя.

— Времени нет, — резко заявил старейшина. — Он должен принять решение, которое никто не имеет права принимать, кроме вождя. Разбудите его, речь идет о судьбе кронмага Жарзании.

Фетрову сунули под нос дурно пахнущее снадобье, и он очнулся.

— Повелитель, у нас большие проблемы, — без вступления начал Церзол. — Зулг в беде. Ему нужна наша помощь.

«Елки-метелки! Опять какие-то проблемы! Кто такой Зулг? Что им всем от меня надо? — Затуманенное сознание парня не хотело мириться с нахлынувшей на него действительностью. — Так, где я и кто эти люди?»

Приподнявшись с помощью лекарей, Андрей принял положение сидя. Секунд пять он рассматривал вошедших. Первым узнал Церзола. Мужчины, стоявшие рядом с ним, тоже казались знакомыми.

— Старейшина?

— Я, повелитель.

— У меня голова сейчас соображает не очень быстро. Поэтому, не торопясь и, по возможности, негромко, расскажите, что случилось?

— Мы получили сообщение. Кронмаг арестован и помещен в камеру. Ему угрожает смертельная опасность. Он просит у нас помощи.

— В камере Зулг сидит вместе с купцом Анвардом. Вы должны его знать, — добавил Базгур.

Знакомое имя сразу настроило фокусника на нужную волну. Сонливость как ветром сдунуло. Он даже попытался встать.

— Вирлен, покидать постель вам еще рано. — К усилиям врачей присоединился голос старейшины.

— А как же?.. — развел руками Андрей. — Надо немедленно спасать обоих.

— Могу я ваши слова считать приказом, повелитель?

— Конечно, если нужно, — неуверенно произнес повелитель.

— Вы должны назначить командира для выполнения этой важной миссии.

— Есть кандидатура? — Фокусник взял себя в руки. Теперь голос вождя звучал твердо.

— Сообщение получил кровный должник Зулга, человек, который обязан выручить представителя рода Фиренгов или погибнет сам. Вы разрешите ему пойти во главе отряда? — старейшина кивнул в сторону Базгура.

— Откуда я вас знаю? — попытался вспомнить Фетров.

Вместо ответа вархун достал из сапога клинок с черной жемчужиной.

— Точно! Как я мог забыть?! Давно хотел поблагодарить вас за спасение в ту ночь.

— Вы были змееносцем. Я не мог поступить иначе.

— Церзол, насколько предстоящая операция опасна? — Иллюзионист перевел взгляд на Старейшину.

— Выполнить ее и вернуться будет сложно, но шансы имеются. У нас есть подготовленный человек, который знает каждый уголок во дворце кронмага. Он пойдет вместе с Базгуром.

— Кто еще?

— Мой сын и два серьезных чародея. Слишком большую группу отправлять не стоит. Это вызовет ненужные подозрения.

— Хорошо. Пусть выступают, — кивнул Андрей. Ему тоже хотелось отправиться в Девятиград, но он понимал, что в нынешнем состоянии станет для отряда обузой. — Только будьте очень осторожны.

— Повелитель, — перед выходом Базгур обратился к вождю, — в Гюрограде сейчас находятся две женщины: Вероника и Мадлена.

— Кто? Вероника??? Да еще вместе с… Но как? Как они здесь оказались?

— Если желаете, женщины сами вам все расскажут.

— Спрашиваешь! Конечно, хочу. И увидеть и услышать! — Парень опять попытался встать.

Врачи были готовы испепелить взглядами не в меру разговорившегося сумеречника, но кинулись к Фетрову. Подняться ему не дали.

— Прикажите — и вам доставят хоть всех незамужних дам Гюрограда, но покидать постель до завтрашнего утра запрещается.

— Церзол, вы можете пригласить моих знакомых сюда?

— Конечно, позову. Не зря же Колесо Судьбы предсказало вам эту встречу.

«Да уж, — провожая взглядом посетителей, фокусник думал о превратностях судьбы, — неуютно чувствовать себя у нее в заложниках».

— Тебе не стоило открываться перед кронмагом, шаман! — Сурдг сидел на кресле в рабочем кабинете повелителя Жарзании и отчитывал нерадивого исполнителя. — Зулг должен был узнать о твоем предательстве в самую последнюю очередь. Перед своей смертью, например.

— Не называйте меня предателем. Новому кронмагу на верность я не присягал, а с вами заключил сделку еще при жизни старого.

— То есть ты его не предал, а продал. Выходит, я имею дело с купцом? — усмехнулся малорослик.

— Мне больше нравится название из завратной реальности — бизнесмен или партнер.

— А мне нравится, когда выполняются ранее заключенные договоренности, в соответствии с которыми Зулг с твоей помощью должен был послушно подписывать нужные нам бумаги и ставить кронмаговскую печать до тех пор, пока в этом будет нужда. А что нам теперь делать, скажи на милость? Почему ты только сегодня доложил, что печать слушается лишь представителя рода Фиренгов? Я также как бы между делом узнаю, что наш юный кронмаг является кудесником, который раз в три дня посещает магкон, где одни из самых сильных в стране волшебников докладывают повелителю о магических происшествиях! Почему важнейшая информация мне стала известна лишь сейчас?!

— Не думал, что это важно…

— Так ты, оказывается, еще и думал, Даргух! Интересно узнать о чем? Как сподручнее оставить повелителя наедине с толстяком Бролгом?

Сурдг был мрачнее тучи. Провал миссии шамана оказался не единственной неприятностью за сегодняшний день. Второй стало резкое улучшение погоды. Сначала малорослик подумал, что состоялся тот самый прорыв, которого он с таким нетерпением ждал, но час спустя с запада опять появились грозовые тучи и начал усиливаться ветер. Временное прояснение на небе низкорослый волшебник мог объяснить только одним явлением: часть избыточной энергии куда-то ушла, а это, в свою очередь, отодвинуло сроки прорыва. И если подобное случилось один раз, то может и повториться, а тогда вся работа, которую они проделали здесь, — насмарку.

— Я не смог предвидеть, что внук Франуга наткнется на тайного советника в коридоре. — Шаман отвлек собеседника от тяжелых мыслей. — Зулг после обеда должен был находиться в своих покоях. Он всегда так делал.

— Но что-то же заставило его вернуться? Ты узнал что?

— Наблюдатель из разящих потерял Зулга из виду возле кладовой женских нарядов. Там есть неприметный проход к пустующим комнатам наложниц. Туда, скорее всего, кронмаг и направился, поскольку кладовка была заперта на ключ.

— И что?

— Потом разящий снова столкнулся с повелителем в коридоре. Зулг возвращался к себе в кабинет. И Бролг, как назло, оказался там же.

— Ты меня уверял, что тайный советник находится под полным контролем, а он не только обрисовал всю ситуацию кронмагу, так еще на прощание и семерых утащил с собой к Кардыблу. И это твой хваленый контроль?!

— Повелитель знает далеко не все. Да, он выяснил, что разящие его предали. Но кронмаг уверен, что они работают на Мугрида. Полагаю, то же самое он теперь думает и обо мне.

Во время последней оздоровительной процедуры врачеватель вытянул из повелителя правду о разговоре с Бролгом и мнение правителя о сложившейся ситуации. Зулгу и в голову не приходило, что шаман мог иметь отношение к заговорщикам, а потому, расслабившись, поделился своими опасениями. За что и поплатился. Танцевальная магия при отсутствии сопротивления могла отгородить от источника энергии даже могучего кудесника. В результате повелитель после оздоровительного сеанса потерял способность к волшебству, и его быстро спровадили в камеру.

— Это лишь твои предположения, Даргух. Которые нисколько тебя не оправдывают.

— Господин, в сложившейся ситуации я сделал все, что мог. Просто мои возможности ограниченны. Не хватает людей, проблемы с деньгами. До сих пор не удалось полностью заменить прежний состав разящих.

— Почему?

— Найти хорошего специалиста вообще сложно, а такого, чтобы согласился пойти против действующей власти, — и подавно.

— А ты обещай им золотые горы. Отдавать-то все равно не придется.

— На обещания нынче уже никто не ведется. Все стали умными, авансы требуют, а денег взять неоткуда. Казна пуста, в сокровищницу доступа нет. Вы хотите от меня невозможного. А где награда за все труды? Одни лишь туманные обещания в будущем сделать меня первым помощником правителя Жарзании.

— Хватит ныть, не то я решу, что сделал ставку не на того человека.

— А «тех» больше не осталось. Советников сиргалийцы уничтожили, с последним, Бролгом, договориться не удалось, теперь еще и с Зулгом проблемы. Вам без меня никак нельзя.

— Это почему же? Насколько я знаю, кронмаг назначил новых советников. Я могу обратиться к ним.

— Ничего не получится. Каким-то образом Бролгу удалось их запугать. Любое предложение против власти они посчитают провокационной проверкой на лояльность и сразу побегут докладывать кронмагу или в магкон.

— Опять магкон! — Разгид в сердцах стукнул кулаком по столу.

Заметив это, шаман улыбнулся одними кончиками губ. Роль покорного исполнителя угнетала с самого начала, и он давно искал повод изменить ситуацию в свою пользу.

— Я не просто нужен, полагаю, без меня вам вообще не обойтись, — осмелел виртуоз танцевальной магии. — Если повелитель не сможет долго появляться на публике, кто должен сообщать подданным о его пошатнувшемся здоровье? Конечно, верховный врачеватель. То есть я. В сложившейся ситуации, думаю, неплохо бы пересмотреть условия нашей сделки.

— Хорошо. Я могу увеличить стоимость твоих услуг. Называй цену.

— Предлагаю после захвата власти поделить Жарзанию на две части. Мне отойдут Ливаргия, Гетония, Дамутория и Зангарс, а вам все остальное. Согласны?

— Тебе достаточно моего слова или бумагу составим? — с издевкой в голосе спросил малорослик.

— Словам веры нет. Бумагу со смертельной клятвой и печатью нерушимого обязательства, — выпалил шаман.

— При нынешнем положении дел, мне кажется, ты слишком низко оцениваешь свои услуги, уважаемый. Предлагаю более выгодные условия.

— Какие? — несколько опешил верховный врачеватель.

— Будешь работать на меня за самую высокую плату. За собственную жизнь.

— Вы мне угрожаете, Сурдг?

— Нет, я только что обозначил новые условия нашего бизнеса, партнер.

— И вы считаете, что они меня устроят?

— Я еще не встречал ни одного человека в здравом рассудке, который бы добровольно отказывался от жизни.

— Не надо путать перст судьбы и перст указующий. Я отступаюсь лишь от сделки.

— В твоем случае это одно и то же, — безапелляционно заявил низкорослый собеседник.

— Нет!

Шаман вскочил со стула. Он загодя готовился к подобным встречам и пришел в кабинет не с пустыми карманами. Как специалист в магии движения, верховный врачеватель имел при себе несколько очень могучих заклинаний-заготовок, на создание которых уходило по нескольку часов. В пассивном состоянии такие чары могли существовать до пяти дней и при необходимости активировались за доли секунды.

Сурдг сразу заметил полупрозрачные зеленые щупальца, с обеих сторон потянувшиеся от колдуна к его креслу. Такой выпад опасности не представлял. Вокруг малорослика возникла защитная оболочка красного цвета, как естественная реакция на магическую угрозу и, соприкоснувшись с атакующими чарами, превратила их в пар.

Однако щупальца оказались лишь отвлекающим маневром. Сидевший на кресле кронмага вдруг ощутил странное подрагивание пола — прямо из паркета полезли шипастые лианы. На них охраняющие заклятия не реагировали, и Сурдг был вынужден активировать щиты, предохранявшие не только от магического воздействия. Растения выстрелили залпом из тысячи игл. Тщетно. Ни одна из них не достигла цели, а сами лианы под воздействием разрушительных чар малорослика рассыпались на мелкие части.

Пока колдун лишь оборонялся. Он мог одним махом избавиться от противника, но убивать его не торопился. Малорослику запомнились слова о нехватке людей. Если добавить сюда дефицит времени на поиски новых, вырисовывалась действительно серьезная проблема…

Шаман тем временем запустил очередной сюрприз. Его соперник многое слышал о здешней магии движения и все же был удивлен, когда ощутил воздействие многомерного заклинания. Мерцающая сеть относилась к совершенно иному виду волшбы, она перемещалась, перескакивая из одной реальности в другую, и могла преодолеть любую преграду, находящуюся лишь в одном измерении. Подобные чары уничтожить было очень сложно. Сначала их следовало схватить и удержать в этой реальности…

Сурдг не без усилий создал новое заклинание. Комната наполнилась сотнями шариков из тончайшей разноцветной пленки. Сеть, на мгновение оказавшись в пространстве кабинета, тут же напоролась на один из них, а дальше… Мыльные пузыри набросились на жертву все разом. Не позволив ей исчезнуть, шарики облепили чужую магию и слились в единый большой пузырь, который с оглушительным треском лопнул. Вместе с ним что-то сломалось и внутри шамана. Он сразу сник, осознав, что больше ничего не может противопоставить врагу. В порыве отчаяния волшебник прибег к последнему сюрпризу. Прямо на столе возникла плотная стена дыма, разделившая противников. Верховный врачеватель направил в сторону кресла свои локти и коснулся пальцами предплечий. Раздалось два щелчка. Пружинные самострелы, спрятанные в рукавах, выплюнули по отравленной серебряной игле.

— Может, прекратим эту бесполезную трату времени?! — Сурдг возник слева от волшебника. Преобразовавшаяся в клешню рука малорослика цепко обхватила шею колдуна. — Или ты настолько не хочешь жить, что предпочитаешь отправиться к Кардыблу прямо сейчас?

— Нет, господин, — прохрипел шаман.

— Вот и договорились. А теперь сядь и на полминуты задержи дыхание. Иначе будет очень больно.

Потерпев неудачу, шаман окончательно сдался. Он не ожидал столь мощного отпора со стороны маленького невзрачного с виду человечка. Бороться с ним дальше верховный врачеватель посчитал бесполезным занятием и безропотно подчинился.

— Слушай меня внимательно. — Сурдг закончил колдовать над головой побежденного противника. — Рядом с тобой, а точнее — внутри твоего бестолкового черепа теперь всегда будет находиться один мой маленький приятель. Он хоть и не из этого мира, но существо довольно мирное, пока его подопечный (в данном случае — ты) ведет себя согласно моим указаниям. Но стоит пойти вопреки, и это невидимое создание начнет проявлять агрессию. Чем это грозит? — Разгид обошел вокруг стола, вытащил из спинки кресла две большие иголки, уселся и только потом продолжил: — Представь, что у тебя одновременно заболели все зубы, пальцы рук прищемило дверью, а на любимый мозоль ноги упал тяжелый камень. Представил? Так вот, о таком наказании ты будешь мечтать, когда мой приятель начнет грызть тебя изнутри. Не веришь?

— А-а-а!!! — заорал шаман, стоило собеседнику поднять руку.

— Это была легкая разминка.

— Что я должен сделать, чтобы вернуть ваше расположение, господин? — залебезил врачеватель.

— Я никогда не был расположен к тебе, и если не хочешь испытывать невыносимые мучения, ты не должен совершать ошибок, иначе…

— А-а-а!!! — снова закричал врачеватель.

— Теперь я готов выслушать твои соображения. Как заставить кронмага работать на нас? Как убедить его не сообщать представителям магкона о возникших проблемах и не обращаться за помощью к щитникам?

— А нельзя ему пересадить вашего приятеля? Это кого угодно заставит подчиниться.

— Он кудесник. Магия мысли имеет некоторые особенности, отпугивающие потусторонних тварей.

— Но мне же удалось ослабить способности Зулга практически до нуля.

— Шаман, ты не перестаешь меня удивлять. Своими чарами ты создал временный фон помех, из-за которого волшебник не может обращаться к силе. Но этот же фон не позволяет воздействовать и на него.

— Погодите, выходит, если бы я сопротивлялся, вы бы не смогли…

— Почему? Результат был бы тот же. Может быть, чуть позже, — «успокоил» собеседника Сурдг. — С тобой все проще, тебе неподвластна магия мысли. Да и вообще, кто ты есть? Червяк бесхребетный. Такого сломать — раз плюнуть. Никакого удовольствия. Я люблю подчинять себе волю сильных противников. Жаль, не удалось пообщаться с тайным советником. Видать, неплохой был экземпляр.

— Может, вы рискнете попробовать свой дар убеждения на молодом повелителе? Вдруг он тоже не захочет расставаться с жизнью и будет согласен сотрудничать ради ее сохранения?

— Не хотелось мне раньше времени раскрывать все карты, — вздохнул малорослик, — но, пожалуй, придется. Распорядись, чтобы его немедленно привели сюда.

— Ваше магичество, но как разящие могли перейти на сторону врага? — спросил Анвард. — Ваш дед говорил…

— Меня он тоже уверял, что разящие не могут быть предателями. Выходит, старик ошибался. И самое скверное, я обратился за помощью именно к ним. А ведь мог поручить арест Бролга щитникам.

— А щитники во дворце остались?

— Да, но теперь они охраняют дворец снаружи.

— Почему?

— По моему же приказу. Офицер разящих сумел меня убедить, что во время покушения щитники оказались нерасторопными и их следует проучить. Я согласился. Теперь пожинаю плоды. Оказаться за решеткой в собственном доме — это надо очень сильно постараться.

— А что с Бролгом? — Купец плотнее закутался в куртку тайного советника — подвальный холод настойчиво напоминал о себе.

— Думаю, его часы сочтены. Похоже, он запутался в собственных интригах, а надо было просто рассказать обо всем мне. Глядишь, и я бы не совершил столько ошибок.

Лязг ключей заставил сокамерников прервать разговор.

— Ваше магичество, — внутрь зашел молодой человек из разящих, — прошу следовать за мной.

— Куда?

— В ваш рабочий кабинет.

— Зачем?

— Я не знаю, повелитель.

— И ты еще смеешь называть меня повелителем?! Чьи приказы ты выполняешь, боец?

— Приказы своего командира.

— А как же присяга на верность?

— При поступлении на службу я давал клятву выполнять приказы своего командира.

— И давно это было?

— Две недели назад.

— Эй, Ирзун, хватит лясы точить! Выводи пленника, а то мы тебя вместе с ним оставим, — донесся грубый окрик снаружи.

«Странно, — подумал Зулг. — Как он мог быть принят на службу без присяги?»

Кронмаг покинул камеру и в сопровождении троих волшебников направился к выходу из подвала. Они вышли из подземелья, поднялись на первый этаж. В коридоре эскорт неожиданно сбавил ход. Навстречу им двигались два человека. Тоже из разящих.

— Ваше магичество, — обратился один из них, — вы идете с этими людьми по своей воле?

Неожиданный вопрос вызвал резкую реакцию со стороны конвоиров. Они дернули Зулга назад и обрушили на любознательных коллег шквал из огненных стрел. Пространство между чародеями наполнилось дымом.

Однако атака провалилась — оба волшебника были готовы к действиям предателей. Их щиты выдержали напор, и теперь уже троице пришлось обороняться, отражая натиск ледяных осколков. Схватка могла затянуться, но ловушка была тщательно продумана. Еще двое магов тихо подобрались сзади. Пустив в ход арбалеты, они расстреляли стражников повелителя.

Зулг растерялся, до конца не осознавая, что происходит. Почему одни разящие убивают других? Каков сейчас его статус?

— Ваше магичество, — снова подал голос тот же волшебник, — перед вами все те, кто остался из старого состава разящих. Мы непростительно долго не могли понять, что творится в нашем отряде, пока не получили эту записку.

Внук Франуга узнал корявый почерк. Такими же каракулями было составлено сообщение, полученное после церемонии провозглашения, но тратить время на прочтение не стал. Он спрятал бумагу в карман.

— Нам нужно добраться до ближайшего поста щитников. Надеюсь, они на моей стороне?

— Мы с ними практически не сталкивались в последнее время, — доложил боец.

— Все равно другого выбора нет. Надо пробиваться к выходу из дворца.

— Вряд ли магические всплески нашей стычки остались без внимания, повелитель. И, скорее всего, именно на пути к ближайшему выходу нас будут ждать предатели, — высказал предположение волшебник. — Предлагаю вам поменяться одеждой с любым из нас. Мы сделаем вид, что стараемся вывести кронмага из дворца. Наверняка они ввяжутся в бой, а вы тем временем попытайтесь уйти другой дорогой.

— Но вас же…

— Мы давали присягу, ваше магичество, — без эмоций произнес воин.

— А как же офицер?

— К сожалению, он перенес тяжелую болезнь и в последнее время сильно изменился. Причин никто не знает, но именно после его выздоровления в отряде постепенно исчезли старые бойцы и стали появляться вон те, — мужчина кивнул в сторону поверженных.

— А кто лечил офицера?

— Верховный врачеватель.

— Меня он тоже предал, — сообщил Зулг.

Кронмаг отдал бойцам свою верхнюю одежду, а сам в костюме разящего с взведенным трехзарядным арбалетом в руках направился в глубь дворца. Он хотел добраться до восточного крыла и попытать счастья там. Не вышло.

— Повелитель, — путь молодому человеку преградил шаман, — уйти из дворца без моего ведома не получится. Думаете, я не позаботился о случайностях, когда проводил курсы лечения?

Кронмаг, не мешкая, выстрелил из арбалета. Трижды. Но верховный врачеватель встречал повелителя не один. Его сопровождали разящие из нового набора. Стена льда остановила болты.

— Ваше магичество, не стоит нервничать. С вами желает поговорить один очень влиятельный господин.

— Пусть сначала подаст прошение. — Зулг выхватил меч.

Неожиданно клинок начал плавиться. Чтобы не обжечься, Зулг вынужден был избавиться от оружия. Кронмаг попробовал обратиться к магии. Он чувствовал энергию, ощущал в себе силы, но какие-то помехи не давали возможности сотворить даже простейшее голосовое заклинание. Из-за спины шамана вышел мужчина очень маленького роста.

— Зулг, если не хочешь, чтобы тебя волокли по полу, как последнего бродягу, следуй за мной. Я дважды повторять не буду, — сказал незнакомец сухим голосом.

«Так вот кто хозяйничает в моем дворце, — внук Франуга оценил взглядом малорослика. — Что же это за птица такая?»

— Соизволь представиться, когда разговариваешь с повелителем!

— Соизволяю. Сурдг. У меня есть несколько предложений к тебе, кронмаг.

«Видать, дела у них совсем плохи, если ко мне с предложениями. Надо послушать. Хотя бы ради того, чтобы потянуть время».

— Где будем общаться?

— В кабинете.

— Без свидетелей?

— Да.

— Тогда идем.

Глава 11 ПЛОТОЯДНЫЙ ШАР

— Надеюсь, ты не потерял мой кулон, фокусник? Или как там тебя сейчас называть — «ваше величество»? — Вероника начала разговор в агрессивной манере, чем несколько обескуражила Андрея.

— И я очень рад тебя видеть! Как ты очутилась в Жарзании? Да еще с Мадленой? — Когда парень последний раз видел этих двоих рядом, он был уверен: у них разные дороги, и вряд ли женщины когда-либо окажутся в одной упряжке.

— А у вас, у повелителей, так принято — отвечать вопросом на вопрос?

— Нет. У нас, у русских, сначала принято здороваться. Я приветствую вас, девушки. Садитесь, рассказывайте. Чуть позже принесут чего-нибудь перекусить.

Ради этой встречи больной, несмотря на протесты лекарей, покинул постель. Выяснив, в каких комнатах здесь принимают самых дорогих гостей, он попросил приготовить малую гостиную. Еще Андрей приказал убрать охрану, из-за чего чуть не поругался со своим ратором.

— Фетров, ты мне зубы не заговаривай. Где кулон?

— Вероника, чем я тебя обидел? Ты войти не успела, как уже всех собак на меня спустила.

— И он еще спрашивает! Ты когда должен был вернуться? Не помнишь? А вместо этого решил в цари податься. У вас, у мужиков, совсем крышу сносит, когда появляется возможность возвыситься. Об одном только сразу забываете, заняв начальственное кресло: высокая должность — это еще и большая ответственность за людей, которыми руководишь.

— Да не собирался я никем руководить! И задерживаться в Жарзании в мои планы тоже не входило! — начал было оправдываться парень.

— Ты еще нам расскажи сказку о том, как тебя силой заставили занять место вождя. Мы, две дурочки, сразу тебе и поверим. Но сначала верни мой кулон. Или ты его потерял?!

— Да вот он. — Змеиный король вытащил из-за пазухи украшение и передал синеглазке.

Девушка схватила золотое сердечко.

— Ты не открывал?!

— Не имею такой привычки. — Парень тоже перешел на холодный тон, так и не поняв, чем и когда успел обидеть голубоглазую красавицу. — Меня просили его сохранить, это я и сделал.

— Вот и правильно. Я вас ненадолго покину, господа. — Таркова буквально выскочила из комнаты.

Уже за дверью Вероника раскрыла сердечко. С фотографии на нее смотрел улыбающийся голубоглазый мужчина, который держал на руках маленькую девочку. Ребенок буквально светился от счастья.

— Здравствуй, папа. Как мне без тебя плохо, — прошептала девушка и заплакала.

Тем временем в малой гостиной царила напряженная тишина. Злавадская делала вид, что изучает рисунки на стенах и потолке, которые действительно восхищали своей красотой. Фетров в недоумении долго смотрел на захлопнувшуюся за синеглазкой дверь, потом не выдержал:

— Что с ней случилось?

— С ней все очень плохо, Андрей. — Журналистка ждала этого вопроса. — Я, конечно, не врач, но боюсь, у моей подруги серьезное психическое расстройство.

— Подруги? — переспросил змеиный король. — Там, на Инварсе, я не заметил…

— С той поры много воды утекло. Ты меня не перебивай. Пока Вероника не вернулась, лучше слушай, что с нами произошло. Не думаю, что она хоть что-нибудь расскажет сама, да и мне вряд ли позволит.

Фетров снова был поражен. Куда подевалась манерность Мадлены, ее бесцеремонность? Перед ним сейчас сидела совершенно другая женщина. Она вкратце поведала историю их похождений, а в самом конце добавила:

— Мужчин она теперь ненавидит люто. Всех, кроме одного, — своего отца. Но тот погиб, когда девочке было шесть лет. И теперь я не знаю, кто сможет вернуть ей веру в сильную половину человечества. А без этого… Пропадет Вероника. Еще один срыв… Боюсь, она превратится в бездушную машину по уничтожению мужчин… А это — прямая дорожка к Кардыблу, как здесь говорят.

— Может, ее позвать? — Парень встал и направился из зала.

Лекари были сто раз правы, утверждая, что покидать постель ему еще рано: на фокусника после непростого разговора с амазонкой накатила предательская слабость. Когда же он сделал несколько шагов, почувствовал легкое головокружение. Стиснув зубы, парень все-таки добрался до двери и толкнул ее.

— Вероника, мы тебя заждались.

Таркова гневно стрельнула на него глазами, полными слез, которые не успела вытереть, и резко ответила:

— Надеюсь, тебе было не очень скучно с моей очаровательной подругой?

Она прошла мимо и как бы невзначай зацепила Фетрова локтем.

— Вероника! — крикнула Злавадская.

— Чего тебе? — Синеглазка готова была сейчас нагрубить и журналистке, но сзади донесся звук падающего тела.

— Едрена-матрена к твоей бабушке! Да что ж ты за человек такой? — Брюнетка подбежала к упавшему. — Парень после схватки с монстром едва на ногах стоит. Нам обрадовался, как родным. Наплевав на болезнь и усталость, в гости пригласил. А ты что делаешь? И его убить хочешь? Конечно, он же тоже относится к классу мужчин, значит, виноват по определению.

— Мадлена!

— Не ори на меня! Лучше помоги его к креслу отнести.

— Мужик никогда не должен быть слабым! — пыталась оправдать себя синеглазка, помогая подруге.

— Ну да, в борьбе с тем огнедышащим монстром Андрею нужно было не спасать людей, которых чудовище собиралось сжечь, а поберечь силы. Тогда у него хватило бы здоровья выдержать твои нападки. Это же гораздо важнее, насколько я понимаю?

Женщины дотащили Фетрова до кресла и усадили. Злавадская нащупала пульс, попутно продолжая наступление на подругу:

— И у тебя еще хватает наглости предъявлять претензии, что он не вернулся вовремя! Как будто не знаешь, чем это для парня могло обернуться. И его бы разнесло на куски, и кулон твой вряд ли бы целым остался. Вот и задай себе вопрос, кто ты после этого?

— Да, я вела себя как дура! Ты это хотела услышать? — До Тарковой только сейчас дошло, насколько слаб фокусник.

— Нет, я хотела хотя бы изредка слышать от тебя что-то кроме брани в адрес сильной половины человечества. Как можно грести всех под одну гребенку — и хороших и плохих? Ничего себе! — Стараясь облегчить дыхание больному, журналистка расстегнула ему рубаху и увидела на груди коронованную змею.

— Что там?

— По-моему, сегодня мы ее уже видели. Смотри, какая картинка из чешуек выложена.

— Так он еще и змею на груди пригрел?!

— Помнится, кто-то недавно сам хотел стать такой змеей.

— Подруга, я тебе сейчас точно чего-нибудь сломаю.

— Сила есть, ума не надо?! — Злавадская показала подруге язык.

— Девчонки, вы чего шумите? — очнулся Андрей.

— Мадлена учит меня хорошим манерам, — объяснила амазонка. — Ты извини, величество, если я вела себя неподобающе.

— Перестань дразниться. Я долго был без сознания?

— Минут пять.

— Докторам ни слова, — предупредил больной. — А то они залечат меня своим постельным режимом до смерти.

— Ты обещал что-то вроде ужина, или мне показалось? — Вероника присела за стол.

— Мадлена, дерни за тот шнурок. Я просил, чтобы нам никто не мешал, пока не позову. Вы не представляете, сколько в этом доме охраны.

— Но прежнего вождя они все равно проворонили. — Таркова уже знала об основной причине внезапного возвышения фокусника. — Нельзя охрану из мужчин набирать. Они плохо чувствуют опасность.

— Тут свои законы, — махнул рукой Андрей. — Я еще не во всех разобрался.

— А что, собираешься?

— Теперь деваться некуда.

— Ты не намерен возвращаться на Инварс? — опешила синеглазка.

— Во-первых, пока это невозможно.

— Что значит — «невозможно»?

— Все Врата со стороны Инварса блокированы. В Жарзании даже остались несколько туристических групп.

— Из-за набегов Оршуга? — не подумав, задала вопрос журналистка и прикусила язык: меньше всего ей сейчас хотелось напоминать Тарковой о магринце.

— Я точно знаю, что за всем этим стоит гермаг Мугрид.

— Он будет вторым в моем списке на уничтожение, — процедила сквозь зубы амазонка.

— Вероника, не заводись, — повысила голос брюнетка.

— Эти сволочи нас дома лишили, а ты говоришь «не заводись»?!

— А во-вторых? — Журналистка проигнорировала всплеск эмоций подруги и обратилась к Андрею.

— Во-вторых, после некоторых событий я этим людям кое-что должен.

— Кому — вархунам? Интересно что?

— Ни много ни мало — свою жизнь.

— По-моему, ты свой долг вернул с лихвой, когда дрался с тем уродом на поле, — заявила Таркова. — Не представляю, что осталось бы от Гюрограда, если бы он сюда дошел.

— Сама только что сказала, руководить людьми — значит нести за них ответственность. Тем более что тому «красавчику» и город и вархуны были без надобности. Ему зачем-то понадобился именно я. Почти двадцать бойцов, молодые здоровые парни, погибли, спасая меня, — человека, который по непостижимым капризам судьбы получил должность вождя и собирался трусливо сбежать от нее. Никогда не считал себя фаталистом, но события последних дней упорно толкают в эту сторону.

— Ты решил поработать вождем?

— Сейчас я необходим этим людям. И мое бегство будет сродни предательству. Пока не знаю, чем им помочь в сложившейся ситуации, но бросить их не имею права.

— Они же убийцы! — воскликнула Вероника.

— Из трех сотен настоящими киллерами являются человек тридцать. Остальные только считают себя таковыми.

— Потому что у них нет заказов?

— Да.

— А если бы были?

— Давай не будем говорить о том, что могло бы свершиться. В последнее время вокруг меня погибло столько народу, что я сам начинаю чувствовать себя убийцей.

Начали подавать обед, поэтому земляне на время прекратили общение. Вместе со слугами в зал вошел и главный лекарь.

— Повелитель, — поклонился он, — ваш организм еще не оправился, поэтому ничего жирного и ничего спиртного.

— Хорошо, поставьте рядом со мной те блюда и напитки, которые мне можно. Обещаю употреблять только их.

— Я должен остаться здесь, господин. Мне не нравится ваше лицо и зрачки. Похоже, состояние ухудшилось.

— Доктор, дайте мне еще часик пообщаться без свидетелей. Потом я ваш до самого утра.

— Я уйду, но сначала выпейте микстуру. — Врачеватель достал из кармана глиняную колбочку. — Это укрепляющее снадобье.

Фетров принял лекарство. Когда слуги и лекарь вышли, Вероника указала глазами на колбочку.

— Не боишься, что тебя здесь отравят? Те, кто уничтожил прежнего повелителя, могли затесаться в круг приближенных. И врачи для этой цели подходят гораздо лучше других. — Словарный запас Вероники позволил ей в целом понять суть беседы лекаря с пациентом.

— Отравить меня невозможно. Пару раз уже пытались. С некоторых пор меня никакая гадость не берет. Говорят, если человек выжил после укуса королевской гюрзы, отправить его к Кардыблу при помощи яда — пустая затея. И я это проверил на личном опыте.

За ужином Андрей говорил много. Рассказывал о своей хвостатой принцессе, об авантюрах Дихрона, о заговоре Мугрида. Не забыл упомянуть и об Анварде, который оказался в подвале кронмаговского дворца вместе с Зулгом.

— У тебя есть пленки с красотами Жарзании?! — Журналистку особенно заинтересовали снимки.

— Конечно! Я же отправлялся сюда как турист, если помните.

— И я этого туриста обязана лично доставить обратно на Землю. Как это сделать. — Таркова вспомнила, что до сих пор все еще является сотрудницей фирмы «Зелако», — если даже на Инваре попасть невозможно? Вот ситуация! Где этот Липкар, или Дихрон? В конце концов, вернуть тебя из завратной реальности — его обязанность.

— Ему сейчас показывают агровое дерево, которое собираются подарить в самое ближайшее время.

— Он хотя бы думает, как выбраться из Жарзании?

— А чего думать? Мугрид говорил о каком-то прорыве, который пробьет дыры между двумя реальностями. Их потом даже активировать не придется, как раньше.

— Это как? Свободный проход без привлечения волшебников? — Злавадская поставила бокал с ароматным напитком, едва пригубив. — Здорово!

— Наверное. Только в первое время через эти проходы на Инварс ринутся сотни головорезов, неся смерть и разорение. Вельможи решили за счет грабежа чужого мира поправить свое финансовое состояние. Сейчас они вкладывают деньги в заговор, а потом захотят получить дивиденды.

— Разве им позволят? — спросила Вероника.

— Не знаю. Мадлена говорила, вы видели вторжение.

— Если в зоне прорывов будут работать законы Жарзании, у чужаков все козыри на руках, — вздохнув, сообщила журналистка. — Но власти Инварса наверняка заключали какие-то соглашения со здешним правительством!

— Старый кронмаг умер, новый в камере заключения, страна на грани гражданской войны. Вряд ли кто-то будет соблюдать прежние договоренности.

— Неужели нет выхода? — Злавадская от волнения даже пару лямок на груди развязала. Закрытая по самое горло местная одежда мешала ей дышать.

— Почему нет? Нужно быстро устранить главных смутьянов — Мугрида и Оршуга. Причем сделать это с особой жестокостью, чтобы остальным неповадно было, — предложила синеглазка.

— Если удастся освободить кронмага, ты ему сама все расскажешь.

— Договорились, — кивнула амазонка. — Могу даже палачом поработать для этих двоих.

В дверь постучали.

— Войдите, — разрешил Фетров.

В зал приема гостей вошел старейшина.

— Знакомьтесь, это Церзол. Рад представить вам Веронику и Мадлену. — Андрей заговорил по-инварски.

— Очень приятно видеть прекрасных девушек в доме повелителя, но я вынужден похитить его у вас.

— Можно выделить им по комнате в этом доме? — поинтересовался фокусник.

— Я распоряжусь. А сейчас прошу пройти в кабинет. У нас возникли некоторые проблемы.

— Мне уже начинает казаться, что главной проблемой Гюрограда являюсь именно я.

В кабинете, куда вошли Андрей с Церзол ом, находились двое старейшин и седой старик с желтым колпаком на голове. Они сразу прекратили разговор и встали.

— Повелитель, разрешите представить главного жреца вархунов Ферлога. Он правит службу в храме змей, где вам завтра предстояло принести присягу на верность покровительнице сумеречников.

— Приветствую вас, Ферлог, — произнес вождь клана и тут же обратился к старейшине: — Что значит «предстояло»?

Настойка, которую лекарь заставил выпить, действительно укрепила истощенный организм. Фетров почувствовал легкое головокружение, но оно тут же прошло, стоило парню присесть. Заняли свои места за столом и все присутствующие.

— Проблема возникла в подвалах храма змей, — без предисловия начал Церзол и обратился к жрецу: — Прошу вас рассказать обо всем еще раз.

— Здание храма змей — одно из самых древних во всей Жарзании. Особенно его подземная часть, — тут же заговорил старик. — И именно там, в зале четырех королев мы проводим ритуал присяги. Подземная часть храма — два этажа по четыре зала. Между собой помещения связаны лестничными переходами таким образом, что из каждого верхнего (за исключением первого) можно попасть в два нижних, а из каждого нижнего (за исключением последнего) в два верхних. Так вот, чтобы добраться до ритуального алтаря, нужно пройти через все подвальные комнаты, что мы и попытались сегодня сделать. — Жрец, похоже, являлся очень дотошным человеком и не желал упустить ни единой детали. Он монотонно рассказал о прохождении каждого из залов, пока не дошел до шестого. Дальше продолжил с заметным оживлением: — Уже спускаясь по лестнице, я почувствовал, что в помещении пахнет чужой волшбой, и оказался прав. Вскоре мы увидели и ее источник. Это был кроваво-красный огненный шар. Он висел под потолком, но, стоило нам спуститься, стрелой накинулся на моего ученика и в мгновение ока проглотил его.

— Как это случилось? — поразился Андрей.

— У шара очень быстро выросли протуберанцы, они обхватили паренька — и все! Больше мы его не видели. Сам же шар заметно увеличился.

— И что дальше?

— Мы попытались затушить магическое пламя, обрушив на него водяную сферу. Но, странное дело, красный огонь начал впитывать в себя воду. Мой первый помощник постарался ее заморозить. Шару охлаждение по вкусу не пришлось, он упал на пол и откатился в дальний угол. Я уже начал думать — справились с напастью. Оказалось, рано обрадовался. Сгусток чужой магии лишь разозлился. Он стал на глазах уменьшаться, но сила, исходившая от него, наоборот, пошла в гору. Мы — назад к лестнице, потеряли еще одного по пути, но люк закрыли и опечатали его магией.

— Значит, к ритуальному залу не пробраться? — Фокусник пока еще не знал, радоваться ему или печалиться. Он хоть и не собирался в ближайшее время покидать Гюроград, но и связывать себя клятвами не хотелось.

— Все гораздо хуже, повелитель. Пленник рвется на свободу и лупит в люк, не останавливаясь. Наши чары его едва сдерживают. Каждые десять минут приходится накладывать новые заклятия, но и они держатся недолго. В храме сейчас тридцать волшебников. На некоторое время они задержат огненный шар, но что делать дальше?

«Елки-метелки, соленый огурец! Бежать отсюда надо, и как можно дальше! — Первая же мысль прочно засела в голове и не хотела пускать туда другие. — Наверняка шар имеет ту же природу, что и огнедышащий монстр. Следовательно, будет пожирать людей, если его не остановить. Только как это сделать? Знать бы заранее, что гигантская змея придет на помощь, можно было и самому спуститься в подвал. А вдруг у хвостатой выходной или лимит благотворительности закончился?»

Затянувшуюся паузу прервал жрец:

— Если бы стены подземной части храма не имели магической защиты, можно было бы пробить лаз в восьмую комнату, добраться до алтаря и воззвать к четырем королевам. На призыв человека с таким знаком, как у вас, они должны откликнуться. Но все перегородки подземных залов построены с использованием древнейшей магии. Ее секреты нам неподвластны.

— Огненному шару тоже, — добавил Церзол. — И это дает нам время, чтобы покинуть Гюроград. Удерживать люк мы сможем еще часа три.

Слова Вероники об ответственности за подчиненных не выходили из головы Фетрова. В своей жизни он никогда и никем не командовал, даже номера в цирке старался придумывать такие, чтобы не привлекать ассистентов. И вдруг на его плечи свалилось бремя ответственности за сотни жизней. От него ждали решения.

— Бегство не выход из положения, — выдавил из себя Андрей. — Думаю, все это понимают. Если шарик имеет те же аппетиты, что и чудовище, которое мы сегодня наблюдали, он, вырвавшись на свободу, будет пожирать все живое. Его нужно остановить здесь.

— Но как? — Старик развел руками. — Наша магия бессильна.

— Я вижу только один способ. Мне нужно добраться до зала четырех королев раньше, чем это сделает огненный шар.

— Вирлен, вы сейчас не в той форме, чтобы сражаться.

— Знаю, Церзол. Но я помню, какое воздействие на меня оказал золотистый напиток, там, возле входа в храм летающих кинжалов. Мне показалось, что силы возросли, а чувства обострились. Мне смогут его принести?

— Чаша подчиняется только претенденту на должность вождя.

— И что, я уже не смогу ее открыть?

— Вы сможете, поскольку присягу еще не давали, — подал голос один из старейшин, чем вызвал недовольство Церзола.

— Вот и славно, — обрадовался Фетров. — Выпью золотистой водички — и сразу к люку. Насколько я понял, это в пятом зале?

— Да, повелитель, — кивнул жрец.

— Как только я там окажусь, вы должны блокировать выход в четвертый зал и ждать моего сигнала. — Фокусник постучал по столу. — Если услышите это, значит, я добрался и справился. Ну а нет, эвакуируйте население.

— Вы туда не пойдете. Это исключено! — высказал свое мнение Церзол. — Ваша жизнь…

— Старейшина! — осадил мужчину Андрей. — Вы будете отдавать приказы мне?! Я не понял, кто тут вождь клана?!

— Конечно, вы, но…

— Тогда давайте обойдемся без лишних разговоров. Ферлог, обрисуйте мне внутреннюю обстановку залов и кратчайший путь до алтаря.

Закончив объяснение, жрец добавил:

— Учтите, повелитель: у вас должно быть время на произнесение присяги. Иначе королев не разбудить.

— Сколько времени?

— Обычно для придания ритуалу особой торжественности мы растягиваем процедуру на час, но при данных обстоятельствах можно управиться за полминуты. Главное — окропить своей кровью хвост каждой королевы и произнести основные слова клятвы.

Беседа с малоросликом отобрала у Зулга почти все моральные силы. Вернувшись в камеру ночью, он хотел просто упасть на жесткую лежанку и забыться. То, что ему предложил карлик, ужасало. Кронмагу не предоставляли право выбора, а попросту указывали, что он должен сделать, чтобы избежать даже не смерти, а страшных пыток и всенародного позора.

— Ты должен отречься от власти в пользу Мугрида. Но неофициально.

— Как это?

— Будешь его марионеткой. Единственной твоей заботой будет подписывать указы и ставить печати. Не читая.

— Я представитель рода Фиренгов! Как вы смеете предлагать мне такое?!

— Если ты не согласишься добровольно, он все равно займет дворец и провозгласит себя кронмагом Жарзании.

— Мугрид не имеет права на титул кронмага.

— Но он им все равно станет.

— Почему?

— Его поддерживают в Арзансе, Гетонии, Бирзани и Ливаргии, а тебя? Даже дамуторского гермага ты сумел оттолкнуть во время церемонии провозглашения.

— Мне до сих пор подчиняются немалые силы…

— Сейчас ты мой пленник. Сколько тебе осталось жить, я пока не решил. Может, определим это вместе?

— Каким образом? — растерялся Зулг.

— Дело в том, что я еще не уверен, кто мне больше подходит — ты или Мугрид. С одной стороны, сейчас он имеет больше влияния на дела Жарзании. Но, с другой, быть законным правителем державы он действительно не имеет права. При определенных условиях я могу отвернуться от гермага и оказать помощь законному повелителю Жарзании.

— Сурдг, кто вы и зачем вам Жарзания? — не удержался от вопроса кронмаг.

— Пока ты не согласишься на мои условия, я открываться не собираюсь.

— Ну и каковы эти условия?

— Полное подчинение моей воле.

— Какая разница — быть марионеткой гермага или вашей? А других вариантов нет?

— Зулг, ты не в том положении, чтобы задавать вопросы. Учти, я ведь могу обойтись и без тебя. Как, к примеру, такой сценарий: купец, в свое время втершийся в доверие старого кронмага, является во дворец и убивает повелителя, поскольку правитель Жарзании по собственной глупости доверился проходимцу. При допросе торговец, естественно, сознается, что действовал по наущению, например, дамуторского гермага. И тот, кто бы мог помочь законному правителю, становится врагом номер один. В стране начинается хаос, борьба за место во дворце разгорается с невиданной силой… И когда я пойму, кто побеждает, предложу ему свою помощь…

— А если я приму ваши условия? — Кронмаг не стал дожидаться окончания длинной речи. Ему показалось, собеседник наводит тень на плетень, хотелось поскорее узнать — зачем?

— Мугрид рано или поздно будет разбит, власть полностью вернется в твои руки, но одной провинцией придется пожертвовать. Ее ты отпишешь лично мне.

— Всего-то одну? Какую же? — Зулг понял, что малорослик не собирается откровенничать, а провинция ему нужна, как саигру пятая лапа.

— Решу только после того, как мы заключим сделку. Согласен?

Кронмаг приложил немало усилий, чтобы не сорваться. Он прикрыл ладонью глаза, делая вид, будто задумался. Через минуту он произнес:

— Надо все обмозговать.

— Даю тебе ровно сутки. Только подумай хорошенько. Отказ — и ты попадешь в руки шамана, который не только лечить умеет. Неделю тебя будет мучить он, неделю я, а там… — Малорослик предоставил Зулгу самому додумать вариант развития событий.

Кронмага отвели в камеру. Заснуть Зулгу не удавалось. Какой-то низкорослый чужак диктовал условия ему — повелителю Жарзании.

«Как ему удалось подчинить себе разящих? Кого он представляет, какими силами располагает?»

Парень громко чихнул и услышал, как заворочался лежавший на полу торговец, кутаясь в свою куртку. В одиночке имелась только одна очень узкая лежанка, поэтому второму пленнику приходилось довольствоваться минимальными удобствами.

— Анвард, спишь?

— Теперь уже нет.

— Я сегодня узнал кошмарную новость.

— Какую? — Торговец сел рядом.

— Оказывается, все мои враги — лишь жалкие марионетки. Тот же Мугрид, похоже, действует в угоду одному маленькому человечку с большими амбициями.

— Что за человечек?

— Ростом мне по грудь будет. Изъясняется противным сухим голосом. Очень силен в магии. Заговоренный клинок разящего от его чар расплавился.

Зулг передал купцу часть беседы.

— И зачем ему провинция? — спросил Анвард, выслушав кронмага. — Кто за ним стоит?

— Трудно сказать. Я таких типов в Жарзании раньше не встречал.

— Иностранец?

— Какой-то чужак. Но точно не из ближайших соседей.

— Так он что, один сумел подмять под себя весь аппарат власти Франуга? По-моему, это невозможно!

— Если бы он сам, — вздохнул Зулг, — а то с моей помощью. Людей тайного советника я, можно сказать, сам приказал уничтожить. Щитников отодвинул на задворки. В общем, окружил себя врагами со всех сторон.

— Их так много во дворце?

— Сколько их, пока неизвестно. И еще у меня сложилось впечатление, что Сурдг чего-то не договаривает.

— В этом дворце, по-моему, все только и заняты тем, что пытаются вас обмануть. Тайный советник, разящие, шаман, теперь еще чужак-малорослик. И что вы решили?

— Очень надеюсь, что при следующей нашей встрече диктовать условия буду я.

— А что, для этого есть предпосылки?

— Имеются, — Кронмаг надеялся на представителя рода Савайров, которому через перстень отправил запрос о помощи.

Однако явился в камеру совершенно другой человек. Узники даже не услышали, как щелкал замок, как открывались двери.

— Ваше магичество, звали? — шепотом произнес ключник, войдя в карцер.

— Ты как здесь оказался?

— В подземелье можно попасть и с другого входа. О нем мало кто знает.

— И куда этот ход ведет?

— В кладовую, — сообщил хранитель ключей.

— Плохо. Это практически в самом центре здания.

Зулг хорошо помнил, как быстро его обнаружил шаман. Это значило, что чародей оставил на пленнике свою метку. И снять ее без помощи хорошего чародея кронмаг пока не мог.

— Почему плохо?

— О моем передвижении сразу узнают — недавно проверял. Заодно и о тайном ходе проведают. Ты посиди пока, мне подумать надо.

— Ваше магичество, — оживился купец, — пусть он позовет сюда щитников.

— Они не посмеют нарушить мой приказ.

— Ладно, тогда пусть выведет из дворца меня. Я постараюсь выйти на надежных людей…

— А ты уверен, что на тебе магической метки нет?

— Я даже не знаю, что это такое.

— Тогда нам лучше обоим оставаться здесь. Ключник, ты можешь узнать, сколько разящих сейчас находится во дворце?

— Смогу, но только не раньше завтрашнего утра. Наш повар вчера говорил, что среди разящих прямо мор какой-то — на обед пришли чуть больше двух десятков. А ведь пару недель назад полсотни было.

— Так… Троих убили сегодня, четверо оказались из старого состава, они, скорее всего, еще кого-то с собой утащили к Кардыблу. Итого, человек десять можно смело вычеркнуть. Получается… — Зулг в уме прикидывал, сколько волшебников служат шаману и его хозяину, — около дюжины. Не так много. Сможешь попасть в мои покои?

— Попробую.

— Необходимо взять оттуда защитные амулеты. — Повелитель Жарзании рассказал, где их найти. — А еще нужно достать оружие. Кинжал и парочку арбалетов с серебряными болтами.

— У меня есть чем отпереть оружейную, повелитель.

— Тогда действуй.

В этот момент за дверью раздался странный шум. Потом едва слышные звуки шагов, звон ключей.

— Накрой его курткой, — шепнул кронмаг Анварду. Ключника быстро затолкали за лежанку, а сами сели на ее край.

— Ваше магичество, я представитель рода Савайров, — раздался незнакомый голос, — прибыл по зову перстня.

— Там же стража! Как ты пробрался? — удивился Зулг.

— Я из сумеречных вархунов, повелитель, и пришел сюда не один. Так что ваших стражников больше нет.

— Магическую метку с меня снять сумеешь?

— Сам нет, но в нашей команде есть умельцы. Сейчас позову. — Базгур вышел из камеры.

— Определенно Нгунст сегодня нам благоволит, — тихо произнес Анвард.

Глава 12 РОЖДЕННЫЙ В РУБАШКЕ

— Вы теперь вождь, поэтому в первую очередь должны заботиться о сохранении жизни всех своих подданных и лишь во вторую — о каждом из гюроградцев в отдельности. И если для спасения города придется кем-то из нас жертвовать, значит, так тому и быть, — продолжал гнуть свою линию старейшина. Он был категорически против, чтобы Фетров отправлялся в подвалы храма один. — Посудите сами: шансы добраться до алтаря в одиночку ничтожны. Вам необходим человек, а лучше — два, которые хорошо ориентируются в подземелье и сумеют сначала отвлечь монстра, а потом запечатать люки седьмого и восьмого залов. Только это позволит выиграть необходимое время для произнесения присяги и обращения к королевам.

— Полминуты — небольшой срок, я успею, — стоял на своем фокусник.

— Произнести клятву и воззвать к помощи вы успеете, но неизвестно, насколько быстро воззвание будет услышано.

— Не забывайте, что каждая новая жертва увеличивает мощь огненного шара. — Андрею страшно не хотелось прикрываться живыми людьми, хотя мысленно он уже согласился с аргументами Церзола.

Совещание в расширенном составе продолжили в зале заседаний, куда были приглашены члены совета избранных и старейшины.

Пользуясь родством, сюда пробрался и Дихрон, который наконец вернулся из городского сада. Ему презентовали агровое дерево и даже помогли настроить на канал волшебника. «Дядюшка» сиял от счастья. Правда, недолго. Настроение «старшего родственника» резко испортилось, когда он узнал о предстоящем походе: его клиент так и лез на рожон, вместо того чтобы послать в подземелье других. Он же вождь!

— Поэтому я и предлагаю ограничиться всего двумя сопровождающими, — продолжил Церзол. — Ферлог, ты выбрал достойнейших?

— С вождем отправятся Кралдиг и Сторкун. Они лучшие чародеи храма и подземелье знают, как свои пять пальцев.

Кралдиг являлся ратором верховного жреца, а Сторкун — смотрителем алтаря четырех королев. Кроме голосовой магии и плетений смотритель еще неплохо разбирался в шаманстве, а первый помощник Ферлога был кудесником.

— Хорошо, — согласился Фетров. — Давайте тогда начинать. Время работает против нас.

На важных совещаниях Вирлен, согласно обычаям сумеречников, был вынужден надевать корону. Золотой венец несколько тяготил парня, с непривычки его постоянно приходилось поправлять.

— Я обязательно должен вас предупредить, — поднялся жрец. — В восьмом зале сразу за алтарем за стеной тумана находится еще одно помещение. Никто из жрецов под страхом смерти туда не ходит. Гарног, ваш предшественник, побывал там всего один раз, после чего никому не советовал этого делать.

— Учту, — кивнул Андрей. Он тоже встал из-за стола.

— Повелитель, — раздался голос Дренга. Про него уже начали забывать, что, видимо, не совсем устраивало избранного. — Вы собираетесь на очень опасное дело, и все мы понимаем, что шансы вернуться из подземелья невелики. Самое время вспомнить об отмщении. Дух Гарнога наверняка витает над городом. Не стоит его гневить. Вы сейчас же должны назначить человека, который накажет убийц. Иначе ваш предшественник не окажет так необходимой нам помощи.

Оправившись от удара, несостоявшийся правитель Гюрограда решил, что судьба дает ему второй шанс. Теперь у Дренга практически не осталось сторонников в совете, и он захотел заручиться поддержкой неопытного вождя, пока тот еще был жив.

— Вряд ли Гарног при жизни беспокоился о себе больше, чем о своих подданных, а я только продолжаю его дело, — ответил Андрей. — Думаю, именно это первостепенный долг любого правителя. А месть может и подождать. Тем более преступление еще не раскрыто.

— Наши обычаи…

— Дренг, скажи, что сейчас важнее — сберечь жизнь людям или соблюсти обычай? Я полагаю, что первое, иначе соблюдать твои обычаи будет попросту некому.

— Они не мои!

Андрей повернулся к Церзолу:

— По-моему, этот человек отбирает у нас драгоценное время. Если ему невмоготу, продолжим беседу, когда я вернусь.

— А если вам не удастся… — не отставал прохиндей.

— Не спеши меня хоронить, Дренг. — Фетров снял корону и направился к выходу.

— Племяш, — сразу за дверью к нему подбежал Дихрон, — ты не должен так рисковать собой!

— Дядя, хоть ты в душу не лезь. Как раз сейчас я делаю то, что должен.

— У тебя сотни подданных…

— Разговор окончен, — резко оборвал «заботливого родственника» Андрей, прекрасно понимая, что тот волнуется исключительно о своем будущем.

— Тогда возьми поглотитель магии. — Магир снял камушек с шеи и протянул его «племяннику».

— Зачем он мне? Старейшина говорил, что от заклинаний меня оберегает знак гюрзы.

— Я внимательно наблюдал за монстром во время вашей схватки. Если шар в подвале и тот взорвавшийся урод имеют одинаковую природу, полагаю, камешек может сильно подпортить настроение огненному существу. Если станет тяжко — брось амулет в монстра.

— И что будет?

— Я точно не знаю, но артефакт сильно нагрелся, когда чудовище пыталось дотянуться до нас своей рукой. Вот ты мне потом о воздействии сам и расскажешь.

— Ладно, расскажу. — Последнее замечание «дядюшки» несколько взбодрило парня.

В окружении старейшин и членов совета избранных фокусник сначала добрался до чаши с золотистым напитком, а оттуда они направились к храму змей. Столь высокопоставленные лица, видимо, нечасто все вместе прогуливались по Гюрограду, поэтому горожане поглядывали на всадников с тревогой.

«Может, оно и к лучшему? — подумал змеиный король. — Тогда при неблагоприятном раскладе известие об эвакуации станет не слишком неожиданным. Хотя чего я сразу о плохом? У нас все получится! Монстр будет повержен, люди не пострадают. Справились же мы с ним один раз».

Многогранное здание с большим куполом вместо крыши находилось на северной окраине Гюрограда. Снаружи оно выглядело серым и невзрачным, но стоило оказаться внутри… Яркие краски, много света, золотистые росписи. Столько змей одновременно парень в своей жизни видел лишь раз, в Ущелье Поющих Гюрз. Но здесь они были нарисованы на стенах.

«Надеюсь, красотами этого храма я смогу полюбоваться на обратном пути», — успокаивал себя Фетров. Внутри уже отчетливо ощущались подземные толчки — огненный шар рвался из подземелья. Того самого, в которое сейчас должен был попасть Андрей.

— Заклинание иссякнет через пять — семь минут. Чужак выбьет люк и выскочит в зал, — выдавал последние наставления Ферлог. — Вы с моим ратором тут же спускаетесь вниз, пока Строкун будет отвлекать монстра здесь. Минуете шестой зал, подниметесь в седьмой. Там Кралдиг закупорит люк на входе и на выходе. Как только окажетесь в последнем зале, двигайтесь к алтарю. Произносите клятву… воззвание к королевам… и да поможет нам Нгунст.

— Я все сделаю. Уходите скорей, — торопил верховного жреца фокусник.

Монотонные удары в люк резали слух и давили на психику. В это время за организм принялся золотистый напиток, который вскоре полностью изгнал слабость и обострил чувства. Через мгновение Андрей услышал, как люк начал поддаваться усилиям монстра.

— Приготовиться! — скомандовал он.

Крышку сорвало с места и подбросило к потолку. Следом за ней вылетел огненно-кровавый шар и завис на высоте человеческого роста. Хранитель алтаря, чтобы его сразу заметили, кинулся бежать к дальней стене. Люк, падая вниз, попал на сферическое существо и отлетел в сторону, едва не задев Андрея, укрывшегося за коробчатой надстройкой. Огненный зверь даже не шелохнулся. «Неужели не клюнет?» — заволновался змеиный король. Огненное чудовище, наконец, заметило беглеца и ринулось за приманкой, освободив проход.

«Пора!» — самому себе скомандовал Фетров и выскочил из укрытия.

Рядом с дырой в полу уже стоял Кралдиг, а их обоих ждал первый неприятный сюрприз: из провала потянуло густым непроглядным дымом. Помощник верховного жреца сотворил несложное плетение, и дым развеялся, открывая взору вторую неприятность: ведущая вниз лестница была полностью разрушена, а расстояние в пять метров нужно было как-то преодолеть.

— Прыгайте за мной, я вас поймаю, — негромко сказал Кралдиг, прежде чем шагнуть в проем.

Ничего не оставалось, как последовать его примеру. Внизу царил полнейший хаос: горело все, что еще могло гореть. Дым и жар затрудняли дыхание.

«Спасибо Церзолу! — мысленно благодарил старейшину Андрей. — Без проводника я бы тут и остался».

Лестница в седьмой зал также оказалась на треть разрушена в нижней части. Похоже, здесь побесилась огненная тварь, вымещая злость на всем, что попадалось на пути. Ратор верховного жреца подставил плечи. С его помощью фокусник добрался до целой части пролета и вскоре оказался в седьмом помещении. Но время… оно неумолимо уходило, и тот запас, что им обеспечил хранитель алтаря, закончился. Фетров скорее почувствовал, чем услышал, что монстр расправился с приманкой и теперь мчится по их следу.

— Бегите, повелитель, — Кралдиг указал в сторону следующего выхода. — Я не уверен, что успею закупорить люк. Тогда придется развлекать чужака другими способами.

Змеиный король кинулся в указанном направлении. Дорога была каждая секунда. Фокусник начал спуск в восьмой зал, когда выстрелом сорвало люк, возле которого находился ратор жреца. Волшебник успел отскочить в сторону, и теперь уже он являлся приманкой для прожорливой твари.

«Елки-метелки! Вот тебе и… — Андрей спрыгнул со ступенек и побежал к алтарю. — Ух ты!»

Пред ним предстали четыре золотые змеи, вздыбившиеся на трехметровую высоту. Они ярко выделялись на фоне серого тумана, заставляя человека щуриться. Парень прикрыл глаза ладонью и ускорил бег, немного прихрамывая. Прыжок получился не совсем удачным, а тут еще какие-то резные лавки, круглые помосты… Мебели ближе к алтарю становилось все больше. Ее приходилось огибать, теряя драгоценные секунды. Вот, наконец, и свободное пространство перед черным квадратным возвышением. Человек птицей взлетел на подставку для необычной скульптуры. Он быстро осмотрелся. Кончики хвостов коронованных гюрз, как и говорил жрец, в центре композиции удерживали хрустальную вазу. К ней и устремился Фетров.

«Так. Окропить хвосты кровью, — Змеиный король вытащил из сапога кинжал с черной жемчужиной, сделал надрез. — Теперь произнести клятву».

Присяга состояла из двух предложений, которые он произнес, стоя перед вазой на коленях. Затем следовало попросить о помощи. Заканчивая прошение, Андрей почувствовал резкий жар со спины. Парень вскочил и развернулся.

Шар, увеличившийся уже вдвое, тянул свои протуберанцы к очередной жертве. Теперь Фетров остался один на один с монстром, аппетиты которого, несмотря на поглощение двух волшебников, ничуть не уменьшились.

«А чтоб ты подавился!» — подумал фокусник, плотно зажмурив глаза.

Огненная тварь вдруг застыла. Буквально в метре от цели языки пламени натыкались на невидимую преграду и гасли. Шар постарался сократить расстояние, увеличил количество протуберанцев, но схватить человека ему не удавалось. Мало того, пожиратель ощутил, что не может зависнуть над черным постаментом. Какая-то сила сразу начинала тянуть его к земле.

Все равно это мало спасало фокусника. Жар, исходивший от твари, обжигал нестерпимо. Фетрову показалось, что он сам уже дымится. А ведь до тех пор пока королевы не отзовутся, вопрошавший не имел права уходить с алтаря, иначе процедуру вызова придется повторять.

Отлитые из золота змеи располагались на гранитной плите размером примерно три на три метра. Парень встал на самый край, но и там жарило, как от кузнечного горна, а помощь все не шла.

«Может, меня не услышали? — Мысль заставила содрогнуться. — И, как назло, под рукой ни одного сюрприза! — Он с грустью вспомнил об арсенале иллюзиониста, который закончился несколько дней назад. — Хотя чем бы он тут мог помочь? Меня бы сейчас водичкой окатить раз пять».

Спасая от жары руки, Андрей спрятал их в карманы куртки и нащупал переданный Дихроном камушек. «Чем Кардыбл не шутит?» — перефразировал он земную поговорку и швырнул поглотитель магии в центр огненного шара. Попал. По крайней мере, Фетрову почудилось, что его высокотемпературный противник поперхнулся. Протуберанцы сразу уменьшились в размерах, а на поверхности колобка начала образовываться твердая корка. Шар рухнул на пол и покатился назад.

— Подавился?! — не удержавшись, выкрикнул человек. — Будешь знать, как со мной связываться!

Увы, передышка оказалась временной. Враг собрался с силами и за несколько секунд расплавил оболочку, но как раз этих секунд хватило для долгожданного пробуждения королев.

Сначала фокусник подумал, что металл, из которого были отлиты фигуры алтаря, начал плавиться. Парень ошибся: гюрзы просто ожили и втроем поползли на грозного противника. Четвертая осталась рядом с вождем сумеречников.

Помощь, которую он так ждал, все-таки пришла. Разгоряченный до предела Фетров только теперь смог вздохнуть полной грудью. Очень хотелось расслабиться, прилечь куда-нибудь, лучше — в прохладный бассейн, но иллюзионист понимал, что сражение еще не окончено. Он позволил себе опуститься на гранитную плиту, с удивлением обнаружив, что постамент совершенно холодный.

— Поглядим, какую песню ты сейчас запоешь! — вслух произнес парень.

Нервное напряжение последних минут отошло на второй план, и организм тут же напомнил о своем плачевном состоянии. Бешено колотилось сердце, в висках поселилась тупая боль, ломило затылок, с удвоенной силой заныла полученная в храме летающих кинжалов рана. Человек не ощущал этого, пока двигался к цели. Теперь же…

Как считал Андрей, свою роль в схватке он отыграл полностью, и ему осталось лишь наблюдать за окончанием боя уже в качестве зрителя. Три золотые змеи должны справиться с одним шариком. Тем более у них в резерве имелась еще одна боевая единица, если не считать самого Фетрова.

Между тем огненное существо не прекратило агрессивных наскоков. Ни боевой настрой врагов, ни их количество, похоже, для него не имели значения. Шар вдруг расцвел кроваво-красным маком, накрыв ближайшую из королев своими лепестками. На ее голове возник огромный нераскрывшийся бутон.

От одной мысли, какая сейчас температура внутри цветка, Андрею стало трудно дышать. Однако увенчанную цветочной короной нисколько не шокировала столь наглая выходка. Гюрза за пару секунд вырастила новую голову на другом конце тела, а бутоном принялась лупить по шару. Несколько ударов он сумел выдержать, а затем раздался звонкий щелчок, и шарик разлетелся на сотни мелких огненных частиц. При попадании на мебель они воспламеняли дерево и тканую обивку, и вскоре в комнате появились десятки языков пламени.

«Только пожара здесь не хватало! Эта тварь никак не угомонится! Зажарить меня ей не удалось, и мерзкая геенна готова удушить дымом даже после собственной смерти».

Как оказалось, Андрей рано похоронил огненного монстра. Осколки шара крошечными огоньками поплыли к туманной стене, расположенной за алтарем. С шипящим звуком они скрылись в тумане, а через минуту вернулись в первозданном виде. Сферическое существо снова принялось за свое. Была предпринята новая попытка атаковать человека.

Теперь в бой вступила четвертая королева. Ее мощный удар заставил монстра отлететь в дальний угол комнаты, где пожаротушением занимались ее сестры. На этот раз в неравной борьбе шар продержался минут пять. Потом был взрыв, побег к туманной стене и снова возвращение.

— Елки-метелки! У тебя там что, база по клонированию?! — не выдержал Фетров.

Битва титанов продолжилась с новой силой. Королевы опять одержали победу. И снова обновленный монстр выплыл из тумана. Дыма в помещении становилось все больше. Гарь постепенно брала Андрея за горло, а тут еще начало улетучиваться действие золотистого напитка, о чем свидетельствовала не только боль, терзавшая человека, но и первые признаки слабости.

— Пора прекращать эту бесконечную карусель! Кто-нибудь знает как?! — крикнул глава сумеречников.

Буквально на секунду все участники битвы застыли на месте. Охранявшая фокусника змея оглянулась. Затем бой продолжился.

— Я так и думал, что дельного совета от вас не дождешься. Ладно, придется действовать самостоятельно, мне не привыкать. Эй, подруга, пойдешь со мной в туман? — спросил парень, не особо надеясь на ответ.

Гюрза снова повернула голову и покачала ею из стороны в сторону.

— Понял.

Когда шар выбрался из тумана в четвертый раз, Фетров спрыгнул с постамента и нырнул в серую пелену.

Тысячи иголок впились в кожу, но парень не смог даже закричать — не удавалось набрать воздуха в легкие. Затем боль от уколов сменилась тяжестью во всем теле. Змеиный король старался быстрее преодолеть коварную преграду, однако его не пускал туман, который был вязким, словно патока. Парень на миг заколебался и едва не повернул назад. «Там самое настоящее пекло! — мысленно произнес он и продолжил движение. — Только вперед!»

Теперь на путника обрушились другие напасти. Перед Фетровым возникали и возле самого носа противно клацали корявыми зубами огромные челюсти, рогатые черепа сверлили взглядами светящихся красных глаз. Пару раз фокусник видел собственную казнь в самом кровавом исполнении. Но худшим кошмаром стало видение, где он на арене цирка пилил Веронику прямо по-живому, а она при этом улыбалась какой-то сатанинской улыбкой.

Туман закончился внезапно. Взмокший то ли от видений, то ли от необычной дымки человек оказался в пустой комнате. Три серые стены и желтая дверь с едва различимым пятнышком в самом центре. Андрея заинтересовало именно оно, и парень приблизился.

«Странно. Ни тебе ручки, ни замочной скважины. Только оттиск. И он мне очень напоминает одну вещь. — Вождь сумеречников полез в карман, отметив схожесть углубления с тем самым ключом, который был найден в комнате с подслушивающим устройством. — Будет забавно, если мой ключик сюда подойдет!»

Ключ подошел идеально. Дверь сразу позеленела и со скрежетом отодвинулась в сторону.

«Опять туман? Да сколько же можно!»

В проеме, кроме густой молочной пелены, ничего не было видно. Фокусник вытянул руку вперед — пустота. Попытался нащупать ногой твердь за порогом — безрезультатно.

«Неужели пропасть? Елки-метелки! Мало того что я в подвале, так еще и выход из него в обрыв. Интересно, до дна далеко? Надо что-нибудь бросить».

В этот момент за спиной раздались шипящие звуки, словно кто-то окунал раскаленное железо в воду. Змеиный король развернулся. Из серого тумана начали появляться… нет, не огоньки, как того ожидал Фетров, а небольшие комья оранжевого цвета, очень похожие на глину. Комья складывались один к другому, формируя фигуру животного. Через полминуты неподалеку от человека стояла довольно упитанная рыжая кошка. Зверь выгнул спину, потянулся, почесал задней лапой за ухом и уже собирался в обратный путь, как вдруг его внимание привлекло нечто. Животное буквально застыло, обернувшись.

Фокусник выхватил кинжал из сапога и вжался в стену, но существо смотрело не на него, а прямо в открывшийся проем. Затем оно осторожно, чтобы не спугнуть удачу, подобралось к молочной дымке и потянуло носом. А в следующее мгновение раздался победоносный звериный клич на таких высоких нотах, что фокусник выронил оружие и зажал ладонями уши. Не прекращая орать, кошка начала прыгать, как сумасшедшая, выражая неописуемый восторг.

Наконец шум прекратился. Четырехлапое существо успокоилось и заметило стоявшего рядом с дверью человека. В мгновение ока зверь оказался рядом, а в следующее уже терся о колени человека.

«Елки-метелки! Какие перемены во внешности и в характере! Так и хочется погладить. Но лучше не буду».

Кошка и не надеялась на проявление нежности. Она отступила на пару шагов, изогнулась всем телом, дотянувшись мордой до основания хвоста и вдруг почему-то откусила его. Положив хвост рядом с кинжалом, животное развернулось и не спеша направилось к дверному проему. Напоследок Андрей увидел грациозный прыжок зверя в белесую дымку, причем хвост, как ни странно, был на месте, а на полу остался лежать обычный с виду кожаный ремешок.

«По-моему, меня сейчас чем-то одарили. Брать или не брать? Пожалуй, сначала надо дверку прикрыть. А то вдруг этой кошечке вздумается вернуться, да еще приятелей с собой привести, чтобы на равных закончить разговор с королевами?»

Змеиный король толкнул створку, и она с тем же скрежетом вернулась на прежнее место. Раздался щелчок — и ключ выпал из оттиска.

«А ведь я мог тогда и не прихватить его», — подумал Фетров.

Именно эта мысль и решила судьбу кошачьего подарка. Ремешок был скручен в небольшой диск и занял место в кармане куртки. Подобрав кинжал, человек направился к стене из серого тумана.

Ощущения при ее повторном преодолении были не столь кошмарными, как в первый раз, однако и видения и нагрузки повторились. Андрей выбрался в восьмой зал. Ни моральных, ни физических сил у него уже не оставалось, а впереди предстоял путь еще через четыре комнаты. С подъемами и спусками.

Парень осмотрелся. Королевы погасили огонь и заняли свое место, застыв на черной плите. Их хвосты, как и прежде, держали хрустальную вазу, но теперь она излучала серебристое сияние. Человек взобрался на постамент.

— Это мой камушек? — удивился фокусник. Внутри лежал и светился поглотитель энергии. — Еще один подарок? Не много ли за сегодня? — Амулет занял место в том же кармане, что и ремешок.

«В этом мире загадок, что у ежика иголок. Чего стоит одно это подземелье: туманная стена, дверь, открывающая проход в пропасть, оживающие змеи из золота, плотоядная сфера из красного огня, превращающаяся в милую кошечку. Увидев все это собственными глазами, — размышлял парень, — я еще умудрился остаться живым. То-то Дренг огорчится».

Подъем наверх давался нелегко. Змеиный король пересек задымленный седьмой зал. В шестом пришлось спрыгивать с полуразрушенного пролета. Затем…

— Приехали! — воскликнул изнуренный путник, остановившись под люком. — Осталось быстренько научиться летать — и я в городе.

Здесь лестницы не было вообще, а на пять метров вверх не подпрыгнешь, как ни старайся. Андрей с грустью посмотрел на потолок.

«Надо искать веревку, — вздохнул он. — Метровая у меня имеется, спасибо кошечке. Еще пять раз по столько и…»

Фетров прекрасно понимал, что в теперешнем состоянии он вряд ли сумеет забраться по канату, даже если удастся таковой найти и как-то зафиксировать в проеме люка. Тем не менее выложив ремень из кармана на пол, как первый вклад в будущую «лестницу», он отправился на поиски.

«Да, тут особо не разгуляешься. Все, что могло, сгорело. Благо хоть дым в верхние помещения улетучился. Принять смерть от удушья было бы совсем скверно. — Легкий шорох заставил его оглянуться. — Это что еще за фокус?!»

Прямо из люка свисал настоящий канат. Андрей потер глаза, полагая, что видение исчезнет. Затем подошел к веревке и крикнул:

— Эй, кто там наверху?

Никто не отвечал. Человек уцепился за веревку и попытался обхватить ее ногами. Он чуть не сорвался, когда почувствовал… Канат потянули вверх. Но кто???

— Елки-метелки! Да кто там есть? Отзовись!

Веревка буквально выволокла человека наверх, где парень увидел, что канат был обернут вокруг той самой круглой надстройки, за которой скрывался Фетров, ожидая появления огненного шара. Но рядом никого! Зато его канат… Он неторопливо укоротился и вскоре стал подаренным киской ремешком.

— Ай да мурка! Вот это удружила! — Андрей поднял ремень и в приступе благодарности за спасение даже поцеловал его, заметив, что презент несколько изменился: кожа из-за черных и белых вкраплений приобрела мраморный окрас.

«Не может быть!»

Возникшее подозрение сразу же подтвердилось: поглотителя энергии в кармане не обнаружилось.

«Интересно, — улыбнувшись, задумался Фетров. — В скольких рубашках нужно родиться, чтобы выжить после нынешних потрясений? Одной явно маловато».

Он поднялся на ноги. В глазах поплыли черные круги, но терять сознание в шаге от выхода было чертовски обидно. Змеиный король собрал остатки сил и двинулся дальше. Добравшись до противоположной стены помещения, он постучал в крышку люка, как было условлено.

— Ты где руку потерял, Шленз?

— Под стенами Гюрограда.

— Неужели трудно было убить какого-то Вирлена? — усмехнулся малорослик.

— Все гораздо хуже, Сурдг. Это оказалось невозможно. При попытке я потерял не только руку.

В комнате повисла напряженная пауза.

Встреча происходила в небольшом домике на окраине столицы, который был приобретен полгода назад главным врачевателем специально для тайных сходок. Сейчас, когда во дворце кронмага стало небезопасно, Сурдг, оставив условный знак возле ворот резиденции повелителя, перебрался сюда. Вскоре появился и его компаньон.

— Рассказывай все по порядку. Что случилось? — нарушил тишину безбородый волшебник.

— Я настиг его почти возле самых ворот Гюрограда, — начал с главных событий однорукий. — Казалось бы, одно заклятие — и проблеме конец. Но они меня достали!

— Кто?

— Сумеречники. Ты не поверишь, но вархуны шли на верную смерть, лишь бы защитить этого чужака.

— Ну и?..

— Я видел, что от города ему на помощь спешит с полсотни бойцов, рядом оставалось около десятка. Одолеть их быстро собственными усилиями я не успевал. Ну, в общем, в голову не пришло ничего лучшего, как слиться с котерзом.

— С ума сошел! Это ж крайняя мера!

Котерзом называлось редкое существо из мира малоросликов. Здесь, в Жарзании, под воздействием чар хозяина оно могло становиться кем угодно — от мышки до лошади. Оно обладало немалой магической мощью и умело делиться ею с тем, кто связал животное невидимыми цепями подчинения.

— Знаю, но другого выхода не было. Добыча ускользала из рук. За городскими стенами ее не достать! Что мне оставалось делать? Благо под рукой находились несколько бойцов из отряда Оршуга. Вместе с лошадьми они и послужили строительным материалом для создания эзгуда.

— И даже в его облике ты не справился??? Неужели вархуны?..

— Да при чем тут они, — махнул единственной рукой Шленз. — Вирлен неожиданно выскочил из-под их защиты и дернул к лесу. Я — за ним. Попытался сжечь наглеца, но две попытки оказались неудачными. Огонь попросту не добирался до цели, хотя никаких видимых преград на его пути я не заметил. Тогда я решил нагнать наглеца и расправиться с ним по-другому. И тут… — Рассказчик выжидательно замолчал, в упор глядя на собеседника.

— Давай обойдемся без заморочек. Не тяни. Что там у тебя произошло?

— Ты видел, что позавчера было с погодой?

— Заметил.

— А причину знаешь?

— Нет.

— Чужак.

— Вирлен???

— Он самый. Я не смог понять, каким заклятием он воспользовался, но что тогда началось… Земля задрожала, сверху обрушились потоки воды. Огромный смерч, отгородив от меня добычу, втянул в себя все тучи с неба, а когда угомонился, на его месте оказалась огромная змея. Ростом ничуть не меньше эзгуда. Вот с ней и пришлось сражаться.

— Ммм… Насколько я понимаю, победу праздновала она? — недовольно заметил Сурдг.

— Как видишь. И это не главная неприятность. После бесславного поражения я вынужден был отпустить котерза на волю, иначе бы он меня сожрал.

— Будучи эзгудом, ты вздумал подкрепиться?

Нанести урон огнедышащему монстру, насколько знал Сурдг, было практически невозможно. Но в момент, когда чудовище меняло свое состояние, например, собираясь пополнить ресурсы, оно становилось уязвимым. Особенно в тех местах, которые превращались в огонь.

— А что мне оставалось? Надо было увеличить силу, а тут как раз вархуны под рукой оказались. Кто ж мог подумать, что змея нанесет удар именно в этот момент?! Пришлось срочно уносить ноги и избавляться от котерза.

— Так, так, так… — задумался Сурдг. — Ближайшая точка перехода в наш мир находится как раз в Гюрограде. Котерз добрался туда самое позднее через полдня после освобождения. Натолкнулся на запертую дверь и не смог ее открыть. Что он будет делать дальше?

— Наращивать мощь, поглощая все живое, и снова пытаться открыть проход. Мозгов у него немного, сам знаешь, а желание вернуться домой огромное.

— И сколько ему понадобится существ, чтобы взорваться от переполнившей его энергии?

— Может сожрать тысячу человек или триста лошадей.

— Представляю, что сейчас творится в Гюрограде, если котерз выбрался из подвалов храма.

— Но там Вирлен. Если у него в запасе такие же заклинания…

— Огненный шар не станет ждать, когда им займутся достойные противники. Он просто начнет пожирать все живое, что попадется на пути. И остановить его в этом мире до того, как он сам себя уничтожит, практически невозможно. Полагаю, в Гюрограде сейчас пылают пожары и гибнут люди, что не может не радовать. Если же нам удастся убедить оставшихся в живых, что здесь не обошлось без Вирлена, его там и закопают.

— Было бы весьма кстати, а то я после утери котерза не могу получать сигналы ключа.

— Вот это очень плохо. Ключ нам обязательно нужно отыскать.

— Отыщем. Ты расскажи лучше, как дела в столице? Почему ты здесь, а не во дворце? — поспешил сменить тему однорукий.

— Не так хорошо, как бы хотелось, но лучше, чем могло быть, — ответил Сурдг.

— Звучит интригующе. Зулг под нашим контролем?

— Нет, но теперь кронмаг делает именно то, что надо.

— То есть?

— Шаман попытался затеять собственную игру и немного навредил нашим планам. Я его, естественно, наказал, но решил кардинально сменить тактику. Если раньше мы стремились ослабить кронмага, то теперь пусть он постарается упрочить свое положение.

— Зачем?

— Слишком быстрое поражение Зулга нам невыгодно. Я намекнул повелителю на необходимость искать союзников. Теперь, когда он считает, что одержал первую победу и очистил дворец от врагов, парень кинется наводить порядок в стране. Я слышал, он послал приглашение гермагу Дамутории.

— Что ж тут хорошего?

— Равновесие сил противников нам только на руку. Чем ожесточеннее будет схватка между ними, тем слабее окажется победитель и тем легче будет с ним справиться. Понятно?

— В общих чертах — да. И что делать дальше?

— Меня беспокоит ситуация в Сиргалии, туда я и отправлюсь. А ты доведи до конца операцию в Гюрограде. Только без риска. Найдешь ключ — сразу возвращайся и жди меня здесь.

Глава 13 НЕУДАЧНАЯ ПЕРЕПРАВА

Тич сидел возле костра и жарил насаженную на ветку дичь. Второй день он двигался по Жарзании, проклиная обладателя цилиндра, с которым схлестнулся там, на первом ярусе мрачного мира. Привратник был уверен, что ему не удалось попасть на Инварс только из-за козней этого скользкого типа.

«Наверняка подсунул подпорченный фонтан желаний, чтобы я не мог воспользоваться плодами заключенной сделки. Вот меня и забросило… Хорошо еще — не на летающий остров. Ничего, я все равно доберусь домой, и вот тогда он у меня попляшет! И в прямом, и в переносном смысле!»

Парень понятия не имел, как он вызовет обидчика в свой мир и что заставит его делать, но был уверен — способ обязательно отыщется. А сейчас даже думать об этом не стоит — других проблем по горло.

Несмотря на недавно обретенные навыки волшебника, кархун старался не показываться на глаза местным обывателям. В чужом мире среди незнакомых людей напороться на неприятности труда не составит. Особенно если его ищет Оршуг. Сравнить свои способности с возможностями жарзанских волшебников случая пока не представилось, да он и не стремился ввязываться в магические драки. Ему теперь надолго хватит приключений внизу с мразвергами и мразлынгами. Особенно вымотал мракозавр, который до сих пор вызывал в душе внутреннее содрогание.

К людям в деревню ученик Разруга заглянул всего раз глубокой ночью, чтобы раздобыть одежду. Холодный ветер и частые дожди заставили его искать что-то более теплое. Как тут было не вспомнить о медвежьей шкуре, которая надежно оберегала в мире мрака. Лавку, в которой продавались брюки, рубахи и куртки, он вскрыл, превратив дверь в пепел. Быстро подобрал наряд и ушел, коря себя за воровство со взломом.

Вообще-то парень не собирался сжигать дверь магазинчика полностью, он хотел лишь выжечь замок. Но оказалось, что здесь его заклинания получались более мощными, чем на летающем острове или в землях мракозегров. На ходу пришлось учиться дозировать силу, стараться использовать те чары, которые не могли привести к крупным разрушениям. Но их еще следовало найти. Разруг как-то не особенно объяснял тонкости магии, просто показывал заклинания ученику для запоминания. Весь следующий день привратник посвятил собственным исследованиям.

Итогом первых опытов начинающего чародея стал лесной пожар, потушенный ливнем, который, в свою очередь, превратил местность в болото. Исправляя новую ошибку, Тич осушил грязь до состояния пустыни. Вдобавок на поляне, где привратник ночевал, он сотворил огромную яму, поднявшуюся затем высоким холмом. Таким образом парень хотел скрыть следы своего присутствия. Не совсем удачно.

Тем не менее напряженный труд принес плоды. Тичу удалось систематизировать знания и разложить их по полочкам, выделив в особую категорию те заклинания, которые можно было использовать без страха создания небольшого катаклизма.

В лесной глуши, куда сейчас забрался волшебник, буйство стихии ощущалось только шумом листвы в верхушках гигантских деревьев. Внизу же ветра практически не чувствовалось. Да и капли дождя, периодически срывавшиеся с неба, не особо беспокоили одинокого путника: редкая из них могла просочиться сквозь густые кроны лесных великанов.

«Голод я утолил, приоделся. К путешествию практически готов. Есть правда одно «но» — куда двигаться? — размышлял Тич, пообедав. — Начнем с главного. Моя цель — выбраться из Жарзании. А для этого неплохо бы найти Врата, узнать, как они активируются, и — вперед».

Кархун подбросил дров в костер. Послеобеденная лень начала медленное наступление на организм человека, да он и не пытался сопротивляться. Наоборот, устроился поудобнее и закрыл глаза.

«Интересно, девушки сумели отсюда выбраться или нет? Мы расстались, когда их вели в столицу Ливаргии. Вероника, конечно, неплохой боец, но с местными чародеями ей не справиться, а без них вернуться на Инварс — большая проблема. Нет, ну надо же быть такими авантюристками! Мало того, что сами вляпались незнамо во что, так и меня втянули. Скорее всего, они либо так и застряли в Жарзании, либо погибли».

Кархун покопался в памяти, пытаясь выяснить, можно ли найти человека, не имея под рукой ничего, кроме воспоминаний о нем. Разруг как-то говорил о заклинании-ищейке, созданном на основе мысленного образа.

«Почему бы не попробовать? Благодаря урокам по развитию памяти я теперь могу подробно восстановить образ человека, даже мельком увиденного один раз. А качество копии тут, пожалуй, самое главное».

О том, что заклинания подобного рода считались одними из самых сложных, Тич не имел понятия. Он просто был уверен, что если магия на это способна, то можно соорудить чары из тех крупиц знаний, которые получил от учителя. Теперь, после систематизации знаний, волшебник мог легко выудить из памяти любое из известных ему заклинаний. Нужных в арсенале привратника не имелось, но и это его не остановило, пришлось комбинировать. И чародей начал творить.

«Чтобы быстрее отыскать нужного человека, потребуется волновой поиск по кругу. — Привратник наглядно представил упавший в воду камень с расходящимися кругами. — Первая проблема здесь — мощность. Волна, удаляясь от источника, увеличивается в диаметре и теряет силу на гребне. Придать ей дополнительную энергию не получится, но должен быть способ сузить сектор поиска, стянув окружность волны к дуге как раз в том направлении, где видели объект поиска!»

Мысль воодушевила исследователя, тем более что он придумал, как ее реализовать. Сам поиск Тич планировал осуществить через магический опрос зрительной памяти местных обывателей.

«Понадобится поверхностное внедрение моей волны в чужие сознания, очень легкое, на уровне мимолетного видения, чтобы даже колдун не почувствовал. Теперь второе — реакция на отклик. Здесь воспользуемся простым кодом. Если в мыслях возникнет узнавание, волна получает плюсик и проникает глубже, заставляя объект воздействия задуматься, где конкретно и насколько давно он видел девушку. После этого волна получает корректировку направления, второй положительный отклик и новую корректировку».

Параметр, обозначавший дату, усложнял заклинание, поскольку кроме «да» и «нет» добавлялось и численное значение. Пришлось вводить условие приоритетов. Тич решил ограничиться пятидневным сроком давности, которому и присвоил единичный плюс. Соответственно, если кто-то видел объект поиска, например, вчера, автоматически оценивался в пять положительных откликов.

«С увеличением количества узнаваний (то есть плюсиков) к этому участку будет стягиваться энергия с соседних участков, оттуда, где сплошные минусы. В результате круговой поиск становится секторным и он должен постоянно сужаться по мере поступления новой информации. По-моему, я гений!»

Он еще немного поломал голову над проблемой обратной связи, после чего приступил к работе.

— Карху бар усан, — сосредоточился волшебник.

Погружение в себя прошло без особых затруднений. Потом парень добрался в своей памяти до того момента, когда последний раз виделся с девушками, скопировал образ Вероники, как более выделявшейся среди местных обывателей хотя бы цветом глаз, и приступил к созданию поисковой волны. Ему пришлось немного попотеть, поскольку волну требовалось удерживать возле себя, чтобы нашпиговать необходимой начинкой.

— Раскудырная сила! — воскликнул Тич, отпустив заклинание на свободу. — Я за трехчасовую тренировку так не изматывался, как сейчас!

Костер к тому времени почти догорел. Привратник снова подкинул дров.

«Прав был Разруг, когда говорил, что я мало знаю. Вроде сотворил простенькое заклинание, а весь выдохся. Ну, ничего. Становиться настоящим волшебником в мои планы не входит. Главное — домой добраться, а там видно будет».

От раздумий отвлек звук колокольчика, прозвучавший в сознании кархуна. Сработало одно из сторожевых заклинаний, которыми парень себя обезопасил.

«И кто ко мне на огонек пожаловал?» — Тич напрягся, на всякий случай отгородив себя невидимым щитом, и прислушался.

Однако из-за шума листвы различить что-либо было довольно сложно. Повеяло холодком над макушкой, но видимых проявлений опасности не было. Парень так и не заметил ничего до тех пор, пока в невидимый барьер не врезался хищник, и тогда уже звуки рева заглушили все остальное.

— Ух ты! Вот это зверюга! — Волшебник вскочил на ноги. — Киска, если ты решила пообедать за мой счет — и не надейся. Только клыки обломаешь.

Саигр предпринял вторую попытку. Врезавшись лапами и мордой в невидимую преграду, он зарычал еще громче.

— До чего же некоторые не понимают очевидных вещей. Я что, тебе на пальцах должен объяснять, кто тут главный?

Небольшое плетение — и хищник завис в воздухе на метровой высоте. Что тут началось! Потеряв опору, зверь начал судорожно перебирать лапами, а в его глазах застыл такой ужас, что Тичу сделалось неловко за свою шутку. Парень развеял заклинание. С грохотом рухнув на землю, животное тут же дало стрекача, вызвав улыбку на лице привратника.

— Ну вот, обидел маленького и доволен, — пожурил себя волшебник. — Хотя… немного беспечности с моей стороны, и довольным, а главное — сытым был бы кто-то другой.

Стычка с саблезубым хищником взбодрила кархуна. Несмотря на неудобный для тренировок костюм, он выполнил ряд общеукрепляющих упражнений и двинулся дальше. Ни сумрак густого леса, ни скрип могучих лесных исполинов, сопротивлявшихся ударам стихии, не пугали одинокого странника. Парень утолил голод, не мерз, ощущал себя хозяином положения, которому даже грозные хищники нипочем, а потому двигался не спеша и даже насвистывал веселую мелодию. Точного направления он пока не знал и решил считать свое путешествие обыкновенной прогулкой по лесу. Все же лучше, чем бродить по открытой продуваемой ветром местности.

Сообщение о первом плюсе пришло приблизительно через четверть часа. Привратник обрадовался, поскольку шагал почти в том же направлении. Произведя небольшую корректировку, он ускорил шаг — прогулка закончилась. Теперь он шел к конкретной цели.

Нападение саигра заставило волшебника принять меры безопасности. Он создал простенькие чары, наподобие сторожевых, но привязал их не к местности, как раньше, а к себе. Они так и двигались вместе с хозяином, образовав вокруг путника невидимый контур. И стоило какому-нибудь теплокровному организму его пересечь, срабатывала сигнализация. Поначалу она не умолкала, ведь в лесу не счесть мелких существ. Пришлось вносить некоторые коррективы. Тич решил, что с животным меньше четверти его собственного веса он справится и без магии. После внесения поправок тревожные сигналы почти прекратились.

По поводу зверей парень все рассчитал верно, но не только они представляли угрозу в лесу. Копье или стрела могут пролететь более десяти метров, и ни то ни другое живым организмом не является. Однако поставить защиту от предметов ученик Разруга не догадался. Там, во мраке ему приходилось иметь дело лишь с существами, орудующими рогами, зубами, конечностями и магией…

Сначала Тич просто почувствовал опасность, затем услышал стук и дребезжание и лишь через пару секунд сфокусировал взгляд на торчавшей перед носом стреле.

— Стоять! Покажи свои руки, уважаемый!

Привратник силой мысли сотворил один из самых прочных щитов и поднял руки. «Раскудырная сила! Эдак и в голове дырку могли сделать. Совсем я расслабился в этом лесу, к собственным ощущениям перестал прислушиваться. А зря».

— Ты посмотри, какой смелый! Ходит в лесу один и без оружия. А вырядился, вырядился-то как! Смех, да и только!

К нему, ухмыляясь, приближались вооруженные люди. Парень инстинктивно почувствовал, что их улыбки ничего хорошего не сулили. Заработала слышимая только Тичу сигнализация, подтверждая очевидное.

— Господа, я мирный путешественник и никому не желаю зла, — решил сразу предупредить волшебник.

— А мы как раз наоборот — далеко не мирные парни. И что вытворяем с теми, кто нам денег не платит, ты себе даже представить не можешь. В общем так, уважаемый: с тебя десять монет — и можешь гулять по нашему лесу хоть до вечера. — Разговорчивый тип с обитой железом дубиной улыбался, демонстрируя беззубый рот.

Наглое поведение разбойника разозлило чародея, но он постарался ответить спокойным тоном:

— Увы, денег у меня нет.

— Ты смотри: второй такой за сегодня попался. Совсем люди обнаглели! В лес идут, как к себе домой! Может, мы их на одном костре и поджарим? — Разбойник подкинул дубинку и поймал ее после того, как та совершила в воздухе полный оборот.

— Нет, лучше подраним и отпустим. Будем саигра на живца ловить, — подал идею другой разбойник.

Все семеро ленивой походкой приближались к одинокому путнику.

— Саигр — это большая кошка с торчащими вниз клыками? — спросил Тич.

— А ты будто не знал?

— Я такую сегодня уже видел. Почему вы решили, что она будет на меня охотиться?

— Видел, говоришь? Господа, так он еще и брехун! Саигр никогда свою добычу живой не отпустит. — Беззубый снова подкинул дубинку, но на этот раз она не захотела даваться в руки и ударила хозяина по голове.

Остальную публику это слегка развеселило.

— А ну, хватит ржать! — поднялся стукнутый. — Связать его — и на поляну. Будем думать, что с ним делать.

— Господа, я не уверен, что вы поступаете разумно, — усмехнулся кархун.

— Заткнись, иначе эта дубинка…

Небольшое усилие со стороны привратника — и она снова ударила владельца по голове.

— В следующий раз я не стану ее придерживать. — Тич тоже перестал улыбаться.

— Так ты волшебник!

Фраза оказалась сигналом. Сразу с трех точек в парня полетели болты с серебряными наконечниками. Они могли нанести существенный вред даже могучему кудеснику, но в щите привратника увязли, не достигнув цели в каких-нибудь десяти — пятнадцати сантиметрах. Подлый обстрел сильно разозлил чародея. Он взглядом расплавил серебро наконечников, а потом поднял глаза на окружавших его людей.

На этот раз дубинка действительно себя не сдерживала. Беззубый получил такой удар, что улетел в заросли, находившиеся в десяти шагах. Другие попросту кинулись врассыпную. А волшебник решительно направился в сторону стрелков.

Те не стали дожидаться возмездия. Один даже арбалет впопыхах уронил. Такой же трехзарядный кархун видел у людей Оршуга, только вот серебряных болтов у разбойников, похоже, больше не имелось. Рядом с оружием валялся колчан, все стрелы которого имели стальные наконечники.

«Хоть какая-то польза. Будет чем дичь пострелять». — Тич взял арбалет себе и собрался продолжить путешествие.

— Господин, а вы меня не развяжете? — раздался звонкий голосок.

В траве неподалеку лежал связанный отрок лет четырнадцати. Привратник направился к нему. Тугие узлы не хотели поддаваться, и Тич поискал глазами хоть что-нибудь режущее. Ничего не найдя, решил очень осторожно воздействовать на веревку магией.

— Ой! — воскликнул пленник, когда на его груди сначала накалились, а затем рассыпались в прах бусы. Потом разрушились путы.

— Что случилось? — забеспокоился Тич, полагая, что снова использовал слишком сильные чары.

— Ничего страшного, господин. Вы не заметили на мне когти пещерной саламандры, а я забыл предупредить.

— Бусы, что ли?

— Это амулет такой. Разбойники не хотели, чтобы я обращался к силе, и повесили мне… — начал объяснять парнишка и вдруг осекся. — Прошу прощения, господин, я не должен был…

Любой чародей Жарзании знал, чем являются когти саламандры и как они тормозят заклинания. А тут вдруг юнец начал объяснять взрослому колдуну… Освобожденный не на шутку испугался.

— Да что ты заладил — «господин» да «господин». Меня зовут Тич. Как твое имя?

— Артун.

— Приятно познакомиться. Не скажешь мне, Артун, что это были за люди?

— Банда Шрунга беззубого. Это тот мужик, который дубиной играл.

— По-моему, он доигрался. И чего им от тебя нужно было?

— Как всегда — золотые монеты.

— А у тебя, как я понимаю, таковых с собой не оказалось?

— Да я отродясь золота в руках не держал, даже когда еще родители были живы, — заволновался мальчишка.

— И как тебя угораздило к разбойникам попасть?

— Я из города сбежал, от дядьки. Хотел в лесу укрыться, да вот на них напоролся.

— А дядька чем не угодил?

— Он меня убить хотел.

— За что?

— Я его дом случайно спалил.

— Прямо вот так и убить? А ты не драматизируешь?

Парнишка задрал рубаху и повернулся спиной.

— Вот это я получил за нечаянно разбитую чашку.

Свежие шрамы еще не успели как следует зарубцеваться.

— За такое я бы и сам кому угодно хату спалил, — задумчиво произнес привратник. — И куда ты теперь?

— В лесу буду жить.

— Пока на саигра или других разбойников не нарвешься?

— Я волшебник и никого не боюсь! Смотрите!

Артун создал плетение, и с его руки слетел маленький огненный шарик.

— Ту кошку с клыками твой огонек не остановит, только разозлит. — Поразмыслив немного, Тич передал арбалет юнцу. — В общем, так! Временно назначаешься моим оруженосцем. Подходит тебе такая должность?

— Я могу быть слугой, господин, — робко высказался паренек. Видимо, про оруженосцев в Жарзании никто не слышал.

— Опять «господин»! Мне слуги не нужны. Тогда будь помощником или кем там еще?

— А учеником возьмете? — загорелись у мальчишки глаза.

— Самого бы кто научил, — вздохнул Тич. — Ладно, договорились.

— Спасибо, учитель! — Артун схватил арбалет и побежал в заросли.

Вскоре оттуда донесся щелчок выстрела, а через полминуты появился парнишка. На его плечах была куртка бандита.

— Я избавил Шрунга от мучений. Вот его кошелек и кинжал. Они принадлежат вам, как победителю. Одежду я взял себе, если не возражаете.

Привратник поморщился. Подросток очень легко добил раненого, будто так и надо.

— Ладно, пусть и остальные вещи будут у тебя.

— Нельзя. Деньги принадлежат вам, учитель. И кинжал тоже. Я не имею права их носить.

— Почему?

Юнец не мог понять, какую цель преследует этот могучий волшебник, задавая глупые вопросы, а объяснять прописные истины старшему здесь было не принято. Хорошо, что Тич сам вскоре догадался.

— Артун, тебе можно доверить великую тайну? — оглядевшись по сторонам, произнес чародей.

— Мне???

— Если ты, конечно, сумеешь сохранить ее.

— Да я!.. Пусть у меня все зубы выпадут, и язык усохнет, пусть ни одна девушка не посмотрит в мою сторону, пусть…

— Верю-верю. Слушай. Я недавно пришел в этот мир и совсем не разбираюсь ни в обычаях, ни в людях. Поэтому и в житейских вопросах ничего не смыслю.

По округлившимся глазам мальчишки привратник понял, что опять наступил на какие-то грабли. Он резко замолчал. Подождал. Выражение лица парнишки не менялось.

— Артун!

— Да, госпо… ой, учитель.

— Ты что сейчас увидел? Волосы на моей голове превратились в цветы или в ушах звезды вспыхнули?

— А вы и так умеете?

— Конечно, — начал язвить кархун, — в мире, откуда я прибыл, все такие шустрые. Только у них на голове рога растут, а из пасти клыки торчат. А у меня, как видишь, ничего такого нет, вот меня и выбросили оттуда. Ясно?

— Вы пришли из другого мира к нам на помощь, как и было предсказано?

— Раскудырная сила! Ну что с тобой делать? Я начинаю терять терпение. Слушай, парень, в ваш мир я попал совершенно случайно. Ничего тут не знаю. Очень рассчитываю на твою помощь. Понятно?

— Да.

— Тогда расскажи, будь так любезен, что сделать, чтобы каждый встречный не видел во мне чужака.

— Так вот почему у вас брюки от одного костюма, рубаха от другого, а куртка от третьего?

— Разве? Цвет вроде одинаковый. С чего ты взял?

— Вы надели брюки ремесленника, рубаху нетитулованного волшебника, а куртку владельца небольшой лавки.

Паренек вкратце рассказал об условностях местного гардероба. Сам он происходил из семьи военного. Отец был капралом в отставке и подрабатывал у купцов, охраняя караваны. Полгода назад он погиб, чуть позже заболела и умерла мать, на лечение которой ушли последние сбережения семьи, был заложен дом и все имущество. В результате парнишка оказался без средств к существованию, покинул родную деревеньку и отправился к брату матери в город. С единственным родственником не повезло. Тот видел в Артуне лишь дармовые руки. Завалил мальчишку непосильной работой, постоянно попрекал его куском хлеба и жестоко наказывал за малейшую провинность.

Месяц племянник продержался, а потом решил показать зубы. Сын воина не сообщил родственнику, что немного умеет колдовать. Дождавшись, когда заживут раны от очередного рукоприкладства, мальчик, как он сказал, «случайно» поджег избу дяди и убежал.

В заключительной части печальной истории звучала некая недосказанность. Наверное, пареньку было тяжело ворошить наболевшее.

— А магии тебя кто учил? — Тич решил немного сменить тему.

— Прабабка по отцу. Но мне еще и семи лет не исполнилось, когда она умерла. Очень старая была… — Подросток вдруг резко замолчал, хотя по лицу было видно, что он явно хочет что-то добавить. С полминуты они шагали молча, наконец паренек не выдержал: — Учитель, а можно и я вам свою тайну открою? Ее только я и мой отец знали.

— Ты мне доверяешь как отцу? Не рано ли?

— Вы же мне открылись, и я даже под страхом смерти никому не проговорюсь. Вот увидите!

— Давай не будем говорить о смерти. Я готов выслушать твой секрет и тоже обещаю никому его не раскрывать.

— Я умею читать чужие письма.

— А что здесь необычного? — не понял Тич.

— Запечатанные, сложенные, свернутые свитком — какие угодно, лишь бы они были написаны на бумаге.

— Минутку, — начал догадываться привратник, — ты читаешь их, не видя текста?

— Да, я потому и убежал от родственника, что прочитал его послание местному шаману-врачевателю. Тому для жертвоприношения всегда нужны молодые люди. Вот дядька меня с письмом и отправил, да еще просил ответа дождаться. А сам написал, что меня искать никто не будет, а он за монетами зайдет, когда со мной будет покончено.

— Да, за такое стоит не только дом спалить. Хочешь, наведаемся к твоему родственнику и… в общем, объясним, что так поступать нехорошо.

— Город в другой стороне. Давайте не будем возвращаться, учитель.

— Может, ты и прав, — задумчиво произнес кархун. — И какое заклинание тебе помогает читать?

— Это не волшебство, учитель. У меня дар видеть скрытые надписи.

— Дар? А магические способности — это не дар? — Кархун совсем запутался в местной терминологии.

— Как говорила мне бабка, сила передается волшебникам по наследству, а дар приходит от самого Нгунста. И он чаще всего достается не чародеям. Может, из-за него у меня не все хорошо получается с заклинаниями.

— Я подумаю над твоей проблемой, — пообещал Тич.

Минут десять они шли молча.

— А куда мы идем? В столицу? — прервал затянувшуюся паузу Артун.

— Мы двигаемся в этом направлении, — указал рукой привратник. — А что там находится, не знаю. Говорил же тебе, я не местный.

— А можно узнать, почему вы идете именно туда? — Парнишка оказался любопытным.

— Вместе со мной в ваш мир попали две девушки. Им, скорее всего, нужна моя помощь.

— Красивые?

— Кто?

— Девушки.

— Ученик, а не слишком ли много вопросов ты задаешь?

— Виноват, учитель. Я понял, что красивые. И мы их обязательно спасем.

— С таким помощником — конечно, — усмехнулся Тич.

Путешественники вышли из леса. Порывы ветра тут же дали о себе знать. Оба потуже зашнуровали куртки, накинули капюшоны и двинулись дальше.

С того самого момента, как приданные ему силы вступили на территорию Ливаргии, генерал Угдур не находил себе места. Его направили сюда воевать. Это значит: сломить сопротивление противника, разгромить заговорщиков, ворваться в Лирград и пленить местного гермага. Но с кем воевать, если никто не оказывает даже маломальского сопротивления? Наоборот, возле крупных городов армию с почестями встречали местные власти, участливо спрашивали, не помочь ли с размещением, и предлагали по самым низким ценам продукты для воинов и фураж для лошадей. Причем без каких-нибудь ядовитых или усыпляющих добавок — боевые маги все проверяли тщательнейшим образом.

Двести латников, три сотни всадников, полтысячи пехоты и семьдесят боевых магов второй день двигались по восточной провинции к Лирграду. И никто им слова плохого не сказал, камня в их сторону не бросил. Естественно, такое положение дел не могло радовать бывалого вояку. Он шел добывать славу в бою, а боя даже не намечалось.

— Господин генерал, впереди водная преграда, — прискакал всадник из отряда разведчиков.

— Точнее.

— Река шириной в полтысячи шагов.

— Мост разрушен? — с надеждой спросил полководец.

— Никак нет, целехонек. Прикажете устроить проверку на предмет магических ловушек?

— Да! Только скажи волшебникам, пусть поторопятся. Я не собираюсь тут долго торчать. Даю полчаса на всю операцию.

Поначалу генерал очень внимательно относился к каждому подозрительному оврагу, холму или перелеску — к любому месту, где можно было укрыться и устроить засаду. Первым делом туда отправлялись разведчики. Но каждый раз они возвращались ни с чем. Максимум, что удавалось обнаружить — мирных грибников из близлежащих деревушек.

Подъехав к мосту, генерал придержал лошадь.

— Эх, какое место пропадает! Лучшего для засады и не придумаешь. Тут тебе и лесок, где кавалерию спрятать можно. Там, на другом берегу, очень удобный спуск для атаки на тех, кто перейдет через мост.

Не имея противника, Угдур начал мысленно его создавать. Причем размышляя не о том, как обороняться, а как бы он сам действовал на стороне врага. Врага, который не хотел показываться на глаза и не желал сражаться.

— Господин генерал, прикажете послать людей изучить прилегающую местность? — Офицер разведки, не дождавшись привычной команды, решил напомнить о себе.

— А чего зря людей гонять? — махнул рукой полководец.

Несколько вельмож из близкого окружения кронмага уже намекали генералу, что новый повелитель слабо разбирается в людях. То он приблизил к себе Мугрида, то вдруг решил объявить его заговорщиком.

«Ох, уж эта политика!» — вздохнул Угдур.

— Здарг, ты все-таки отправь пару бойцов вон к тому перелеску, да человек пять пусть посмотрят другой берег, пока наши маги обследуют мост. — Профессионализм взял свое, заставив генерала изменить первоначальное решение. Уж слишком удобной для нападения выглядела низина у моста.

— Будет сделано. — Командир разведчиков поскакал отдавать распоряжения.

Полководец подал знак своему ратору, и тот просигналил общий сбор командиров. Меньше чем через минуту старшие офицеры стояли рядом.

— Господа, движение по мосту будет происходить в следующем порядке: сначала разведка, за ней тяжелая пехота и арбалетчики, потом идут латники, кавалерия и командование. Замыкают шествие боевые маги. Хотя с десяток волшебников отправишь вместе с тяжелой пехотой. — Урдуг посмотрел на командира чародеев.

— Слушаюсь.

— Теперь основные задачи. При переправе отрабатываем обычную тактику взаимодействия. Разведка сразу занимает господствующие высоты и ведет наблюдение за местностью. Пехота. Разворачиваетесь полукругом в сторону предполагаемого противника и, как только прибывают латники, начинаете подъем. Конница после переправы нагоняет пехоту и прикрывает фланги, волшебники — тыл.

Схема была почти стандартной для войсковых подразделений, за исключением одного момента: обычно в армии не имелось латников, и именно их его магичество Зулг приказал беречь лично.

— Мост проверен, — доложил офицер волшебников. — Можно выступать.

— Разведка? — Генерал повернулся в сторону Здарга.

— На нашем берегу все чисто. Бойцы возвращаются. С противоположного пока сведений не поступало.

— Подождем.

Вскоре на взгорке появился всадник и подал точно такой же знак, как и воин, выехавший из перелеска.

— Берег чист, — доложил командир разведчиков.

— Да поможет нам Нгунст. Начинайте.

Ощущение беды возникло, когда на мост ступили латники.

«Почему на том берегу появился только один всадник? — вспомнил Угдур. — Куда подевались остальные? Почему никто из них не спустился вниз, выполнив задание? Да и сейчас ни одного разведчика не видно. Что-то здесь не так!»

Сигнал тревоги прозвучал, как только кавалерия въехала на мост. Он сразу рухнул вместе со всеми латниками и частью арбалетчиков, не успевших выйти на противоположный берег. Конники повернули назад, началась неразбериха, а тут еще с неба на их головы полетели огненные шары. Враг, которого так ждал генерал, наконец появился.

— Спешиться, держать лошадей! Маги — щиты сверху и сбоку. Определить направление противника и основные огневые точки.

Огненные шары оказались немагического происхождения. Пропитанные горючим составом тюки, утяжеленные камнями, летели с левой стороны. Откуда там могли взяться метательные машины, генерал не понял, но быстро отправил туда два десятка воинов и пятерых магов.

— Оценить обстановку и — назад, если сами не справитесь. Понадобится помощь — просигнальте.

Восстановить порядок на этой стороне речки удалось довольно быстро. Гораздо хуже было положение пехоты. Там даже метательных машин не понадобилось. Огромные огненные бочки катились вниз прямо в расположение тяжелой пехоты, бойцы разбегались, расчищая смертоносным факелам путь к реке, что сразу нарушило строй и превратило пехотинцев в удобные мишени. Сверху уже показались вражеские стрелки, им никто не мешал вести прицельный огонь. Магическая поддержка попыталась воспрепятствовать арбалетчикам противника, но ее тут же подавили ударом волшебники Мугрида.

Еще в худшее положение попали латники. Их доспехи предохраняли и от магического, и от обычного вооружения, но они неуклонно тянули людей на дно, а избавиться от заговоренного железа в воде было весьма сложно. К тому же тех счастливчиков, кому это удавалось, ждали другие неприятности. Каким-то волшебством чародеи гермага собрали возле моста нескольких слизунов, и лишенные защиты люди попадали к ним на обед.

Схватка завязалась на обоих берегах и посреди реки. План Мугрида почти удался. Первоначально он планировал обрушить мост вместе с конницей и латниками, но даже устранение одних латников являлось поводом для радости.

— Вы можете хоть чем-то помочь пехоте?! — обратился Угдур к главному волшебнику своей армии, когда удалось справиться с противником на правом берегу речки.

— Слишком большое расстояние и сильный ветер, — ответил чародей. — Защиту нам не поставить, а огневая поддержка окажется малоэффективной. Я не могу ручаться за точность.

— А если воду заморозить?

— Здесь очень быстрое течение. Лед будет сносить.

«Дурак я старый! Попался как мальчишка! Знал же, что лучшего места для засады не найти. Почему не подстраховался? Сколько людей попусту потерял. И каких! За одних латников мне по гроб жизни не рассчитаться».

Полководец мог только наблюдать за тем, как гибнут его бойцы. Со склона, наконец, прекратили катиться бочки — видимо, исчерпался запас. Это позволило одному из офицеров пехоты собрать вокруг себя людей на небольшом возвышении противоположного берега. Около сотни воинов построились там в «черепаху», прикрывшись щитами со всех сторон. Маги соорудили вокруг оборонявшихся компактный щит. Стрелки противника, произведя пару безрезультатных залпов, прекратили огонь.

— В трех милях отсюда по течению есть брод, — доложил помощник Угдура. — Прикажете выступать?

— Нет! — Генерал опасался второй раз попасться в ловушку.

Он заметил, что гермаг не стал атаковать ощетинившихся бойцов. Сейчас пехота уже не являлась легкой добычей, а потому Мугрид просто покинул поле боя. Победителем.

Продолжать поход к Лирграду с оставшимися силами смысла не имело.

Глава 14 «ВЫ ТОЖЕ РАДЕЕТЕ ЗА СУДЬБУ ДЕРЖАВЫ»

— Что такой мрачный, Оршуг? — В отличие от магринца, повелитель Ливаргии пребывал в приподнятом настроении.

Для этого у него имелось два весомых повода: разгром армии Угдура и крупное поражение войск кронмага, посланных в Сиргалию. Наибольшее значение имела победа так называемых повстанцев в юго-западной провинции. После непродолжительного сражения от двух полков, направленных на подавление смуты, осталась горстка бойцов, которые с ужасом рассказывали о пережитом кошмаре. Всего один волшебник сумел своими чарами свести на нет усилия семидесяти боевых магов и превратить атакующий строй нескольких сотен воинов в мясорубку. До столкновения как такового дело не дошло вообще. Два-три магических удара — и войска кронмага были повержены.

После столь оглушительного успеха к победителю начали присоединяться не только разбойники. Мелкое дворянство и вельможи Сиргалии в появившемся на землях их провинции чужаке, за которого выдавал себя Сурич, почувствовали силу, способную сокрушить действующую в стране власть. Каждый желал пораньше оказаться рядом с будущим победителем, дабы затем отхватить кусок пожирнее.

Все это было на руку руководителю заговора, как и беспорядки, разраставшиеся в Бирзани. Отряд головорезов, набранный цирюльником, разорил несколько деревень и совершил набег на небольшой городок на северо-западе Жарзании. В стране возникали и другие вспышки насилия, наглядно высвечивая неспособность нового кронмага управлять государством.

— У меня нет ни малейшего повода для веселья, — мрачно ответил Оршуг. — Зато появилось множество вопросов, ответов на которые пока нет.

— Чужак?

— Он самый. Найти мне его удалось, убить — нет. Хотя на первый взгляд дело казалось несложным.

— И что помешало?

— Даже не знаю, что ответить. До сих пор пытаюсь найти объяснение странностям, с которыми довелось столкнуться. Абсолютно непонятно, почему за Вирленом охотились двое карликов? Раньше я таких в Жарзании не встречал — ростом с пацана лет тринадцати, используют непонятную магию, утверждают, что мужик выкрал у них ценную вещь… Потом с чего это вдруг Вирлена бросились оберегать сумеречники? Прямо как мать родную! — Магринц снял пирамидальный шлем и вытер платком пот со лба.

Он подробно рассказал о встрече с низкорослыми волшебниками на дороге, о засаде, устроенной на чужака, и о невероятной схватке возле стен Гюрограда.

— Я не знаю, откуда появились огнедышащий монстр и огромная гюрза с короной на голове, но мне кажется, что они имели непосредственное отношение к малорослику по имени Шленз и племяннику Дихрона.

— Почему? — Мугрида рассказ вассала весьма заинтересовал.

— Чудовище пыталось уничтожить Вирлена, а змея его защищала. Причем магия, исходившая от монстра, очень напоминала мне чары, которыми один из малоросликов испепелил дерево.

— А гюрза?

— Ее магический фон вообще не поддавался обнаружению.

— Змея одержала победу?

— Полную. И сразу исчезла. Я тут же приказал арбалетчикам пристрелить Вирлена. До него было меньше пятидесяти шагов.

— Промазали?

— В том-то и дело, что нет. Прямое попадание в грудь. Любого другого пробило бы насквозь даже в доспехах, а от него болты отскочили, словно от гранитной скалы. Что творится в нашем мире? Сначала тучи как языком слизало, затем два гиганта драку между собой устроили, потом выяснилось, что чужак непробиваемый…

Оршуг не видел самого начала схватки великанов. Магринц выехал к опушке леса, когда противники уже обменялись первыми выпадами.

— Волшебник мог успеть поставить щит.

— Я не спорю, но магическая защита гасит энергию удара. Стрела должна была либо не долететь, либо уклониться. А тут… Я бы еще понял, если бы действовало заклинание каменной кожи, но оно бессильно против серебряных наконечников. Или мы имеем дело с кудыр-магом? Опять же непохоже. Чары кудыр-мага я бы почувствовал издалека, а от чужака никакого фона не исходило. Что это за человек такой?! И человек ли? Ненавижу тварей, которых невозможно убить!

— Таких в природе не существует. Нужно лишь отыскать подходящий способ, — спокойно произнес Мугрид. — Ладно, забудь пока про Вирлена. Слышал новость?

— О сражении возле моста?

— Да. Кронмаг сделал свой ход. Он первым развязал войну в Жарзании и потерпел поражение сразу в двух схватках.

— В двух?

— Именно! — воскликнул гермаг. — Зулг позавчера потерял два полка в Сиргалии.

— В провинции, которую передал вам?

— Да. В нескольких милях на юго-востоке от границы Жарзана.

— Хорошо, что вы не отправили меня наводить там порядок. Выходит, оба раза кронмаг проиграл на ваших землях?

— Надеюсь, это станет хорошей традицией.

— Полагаю, Зулг теперь нескоро решится на новый поход. От войск, которые были расквартированы в Жарзании, я так думаю, у него почти ничего не осталось…

— Я не собираюсь его дожидаться. Внук Франуга не имеет права занимать трон.

— Но он же из рода Фиренгов.

— Ну и что? Сумасшедший правитель должен уйти, пока не натворил больших бед.

— Сумасшедший???

— У меня есть свидетельство главного врачевателя. Даргух не смог больше оставаться в Девятиграде и сбежал в Ливаргию. Сейчас он в моем дворце.

— Как вовремя он это сделал! — усмехнулся Оршуг. — Теперь есть веские основания не исполнять указы кронмага?

— Я распорядился разослать заявление врачевателя нашим генералам, после чего многим из них придется серьезно задуматься, стоит ли следовать командам из Девятиграда.

— Зулг может заручиться поддержкой магкона, — вспомнил магринц. — Тогда заявление врачевателя сразу потеряет свою силу.

— Есть у меня небольшой подарок и для них, — загадочно произнес Мугрид, — который, полагаю, способен вбить серьезный клин между правителем и самыми сильными волшебниками Жарзании. Только доставить его нужно в строжайшей тайне. Возьмешься?

— Как прикажете.

— Задание очень сложное, и доверить его кому-то еще я не могу. Надо доставить письмо лично в руки гранмагу Холгу. Убедиться, что он его прочитал, и привезти ответ. Сам понимаешь, реакцию Холга предугадать сложно. Поэтому я прошу, а не приказываю.

Руководство магкона состояло из девяти могучих волшебников, возглавляемых гранмагом. В политическую жизнь страны они практически не вмешивались, но по указу кронмага могли в трудную минуту вступить в боевые действия. Кое-какие силы для этого у магкона имелись. В эту организацию входили не только ловчары, выявлявшие магические преступления и наказывавшие виновных, но и ученые, трудившиеся над созданием заклинаний и магических амулетов, а также испытатели новых разработок.

— Чем сложнее задание, тем интереснее его выполнять. Кстати, о подарках. К сожалению, в день Синего заката я не смог попасть в Лирград по известным причинам. Поэтому свой скромный дар могу вручить только сейчас. Прошу.

Магринц поставил на стол небольшую шкатулку, украшенную драгоценными камнями. Ее он получил от Скергона — маграфа, долгое время работавшего на Инварсе.

— Интересная вещица, — кивнул Мугрид.

— Она с начинкой, повелитель.

Гермаг открыл шкатулку и вытащил оттуда…

— Умеешь ты удивлять, Оршуг. Солнечный камень таких размеров мне видеть еще не доводилось.

Действие солнечного камня было сходным с поглотителем магии. Но если черно-белый медальон сначала поглощал заклинания и только затем мог отдавать энергию через каналы титулованного чародея, то золотистый камушек заряжался самостоятельно, аккумулируя магические силы солнца и ветра. И свою энергию он отдавал не через каналы волшебника, а непосредственно подпитывая заклинания. Чем крупнее был камень, тем больше энергии в него вмещалось.

— Он сращен моими кудесниками воедино из четырех отдельных.

— Неужели именно это было украдено у твоего шурина? — задал провокационный вопрос гермаг.

— Нет, повелитель. Тот подарок мне так и не удалось отыскать.

— Тогда хоть расскажи, чего я лишился?

Магринц не сомневался, что повелитель Ливаргии знает о синеглазке. Оршуг много думал о бойцах, которые пытались отбить девушку у Лоргуда, и пришел к выводу, что за ними мог стоять только один человек — Мугрид. Поэтому смысла скрывать и дальше информацию о девушке вельможа не видел. Тем более что синеглазка, как он сам полагал, наверняка находится в Гюрограде.

— Мне на Инварсе удалось захватить очень редкую девицу.

— Красивую?

— Смазлива, но привлекательность, как это ни покажется странным, самое несущественное из ее достоинств.

— Действительно странно, если речь идет о женщине. Ты меня заинтриговал.

— Она показала себя превосходным бойцом, а от ее синих глаз отскакивала магия.

— Уникум с зеркальным взглядом? — Удивление гермаг сыграл с некоторой фальшью.

— Да, повелитель. И эту синеглазку у меня украли.

— Удалось выяснить — кто?

— Точных сведений нет, но последний раз ее видели в обществе сумеречного вархуна.

— Опять??? Эти парни начинают меня сильно раздражать. Ты оставил кого-нибудь возле стен Гюрограда?

— Конечно. Два моих воина и один маг пытаются выяснить, что происходит у сумеречников.

Магринц приказал Шургу, единственному выжившему человеку из отряда Лоргуда, проникнуть в город и разузнать все о чужаке, а заодно и о девушке с синими глазами. Еще двое обеспечивали ему поддержку.

— Разумно. Перед тем как отправишься в Девятиград, расскажешь, как с ними связаться. Думаю, самое время разворошить это осиное гнездо.

— В Гюрограде немало волшебников и воинов, — напомнил Оршуг.

— Я не собираюсь тратить на них свои силы. Есть же еще зоревики и полуночники. Вот пусть они и разбираются с конкурентами.

В дверь кабинета постучали.

— Кто там? Я же приказал нас не беспокоить!

На пороге появилась толстушка Равис:

— Папа, ты обещал, что вернешь мне господина Оршуга через полчаса.

— Дочка, закрой дверь и не мешай. У нас очень серьезный разговор.

— Да? А потом он уедет по твоим делам, а я дожидайся, как последняя дура.

— Ты не последняя, успокойся, — усмехнулся гермаг. — После того как мы закончим, у тебя будет время поговорить с магринцем.

— Сколько? — не унималась девица.

— Час.

— И только?

— Чем дольше ты будешь отнимать у нас время, тем меньше его останется! — строго предупредил отец.

Угроза подействовала.

— Да, все забываю тебя спросить, — дождавшись, когда дверь захлопнулась, сказал Мугрид, — ты как смотришь на брак с моей дочерью?

— Породниться с таким человеком, как вы, большая честь для любого дворянина.

— Будем считать, что между делом я пристроил свою Равис к достойному человеку. Ладно, тогда ненадолго прервемся. Я подготовлю письмо Холгу, тебе час на отдых, полчаса на сборы.

Магринц вышел из кабинета. После его ухода Мугрид глубоко задумался. Ему тоже показалось странным, что сумеречники рьяно защищали выходца из чужого мира.

«Неужели после смерти Гарнога в Гюрограде что-то изменилось? Докладывали, что там назревала серьезная буча. Потом вроде появился новый вождь, из-за которого сорвался поход на зоревиков. И больше никаких сведений! Надо снова подключать цирюльника. Если он один раз сумел убить вождя сумеречников, не должен оплошать и во второй. Заодно пусть уничтожит кого-нибудь у зоревиков и полуночников. Надо как можно скорее стравить вархунов между собой, еще лучше — поссорить их с центральной властью. Ругзум на такие дела мастер».

Специалист по грязным поручениям собрал двести головорезов на два дня раньше оговоренного срока и отправил их в Бирзань. Сам же остался в Лирграде на случай, если господину вдруг понадобятся его услуги. Сейчас для гермага это оказалось весьма кстати.

«С Ругзумом переговорю чуть позже. Надо будет еще придумать, что пообещать этому мужлану, чтобы убавить его финансовые аппетиты. От цирюльника, видимо, тоже придется избавиться. Уж слишком много лишнего он знает о будущем повелителе Жарзании. Найти замену ему будет трудно, но когда меня пугали трудности?»

Разобравшись с одной проблемой, гермаг взялся за вторую. Вытащив лист бумаги, он начал писать:

«В своем послании я не хочу указывать ни одного имени, уважаемый. Сразу после прочтения Вы вольны уничтожить моего гонца, и тогда я пойму, что взаимопонимания, на которое рассчитывал, не достигнуто. Но перед принятием решения прошу Вас внимательно ознакомиться с этим письмом.

Начну с главного. Новый кронмаг, оказавшийся слабым правителем, получил державу в очень непростое время. К чему это может привести? Скорее всего, нас ждет распад на отдельные провинции с последующими захватами отдельных кусков Жарзании более сильными соседями.

Все истинные патриоты надеялись, что молодой кронмаг, осознавая собственную неопытность, начнет правление с переговоров. В его возрасте самое разумное — посоветоваться с правителями наиболее сильных провинций. Но нет — он выбрал другой способ и развязал войну.

Я не склонен доверять словам главного врачевателя, который считает правителя душевнобольным (отчет лекаря прилагается к моему письму). Болезнь рассудка, конечно, может служить оправданием беспомощности, но не дает кронмагу права руководить государством. Сейчас — я подчеркиваю — именно сейчас страной должен править сильный и здравомыслящий человек, а среди тех, кто может занимать трон по праву рождения, таковых на сегодняшний день нет.

Теперь второе. Вам, наверное, уже известно, что за сила надвигается на столицу с юго-запада. Да, это действительно кудыр-маг. Мало того, мне доподлинно известно, что этого младенца ровно двадцать семь лет назад отбили у ловчар наемники. Кто за ними стоял, выяснить не удалось — наемники в бою за младенца полегли вместе с Вашими воинами. Но кудыр-маг выжил. Сейчас с ним огромные силы, и они будут увеличиваться с каждым днем, поскольку этот парень очень удачно вписывается в легенду.

Бороться с легендарной личностью сложно само по себе, а когда эта личность, ко всему прочему, еще и кудыр-маг, то практически невозможно.

Но…

Дело в том, что за могучим чародеем ведется очень надежный присмотр. Как только он выполнит свою работу, должен будет провозгласить новую правящую династию, а потом либо погибнуть (мы же с Вами прекрасно понимаем, что волшебник с таким потенциалом опасен для общества), либо попасть в руки магкона — в чем лично я могу поспособствовать.

И, наконец, третье. Просьба лично к Вам. Наверняка кронмаг захочет заручиться Вашей поддержкой. Заявление врачевателя — бумага серьезная, но она может быть опровергнута магконом, если для этого появятся основания. Конечно, к проблеме можно отнестись поверхностно и дать заключение, не утруждая себя дополнительными исследованиями. А если из-за спешки будет допущена непростительная ошибка, и на троне действительно останется человек с больным рассудком, из-за чего погибнут тысячи невинных подданных? Насколько мне известно, полный курс исследований занимает не меньше недели. Зато потом уже ни у кого не останется сомнений в состоянии здоровья повелителя.

Если Вы хоть в какой-то степени разделяете мои опасения, не отправляйте письменного ответа, просто передайте моему человеку в конверте запечатанный чистый лист бумаги. Этого будет достаточно, чтобы понять — Вы тоже радеете за судьбу державы».

Гермаг свернул письмо, положил его в конверт и запечатал двумя заклинаниями. Первое должно было уберечь послание от несанкционированного вскрытия, а второе начисто стирало текст через десять минут после разворачивания листа. Оставалось лишь передать Оршугу заклятие-ключ и само послание.

Мугрид знал, что от такого подарка, как настоящий кудыр-маг, глава магкона просто не сможет отказаться, ведь именно сверхволшебник давал возможность ученым магам создавать мощнейшие артефакты, стоившие баснословных денег.

Сурич являлся инструментом гермага по захвату власти. Но после покорения Девятиграда вполне мог стать помехой новому правителю, который слишком много наобещал кудыр-магу такого, чего не собирался выполнять. Например, предоставить полную свободу, уничтожить магкон, никогда не преследовать волшебников, родившихся на свет в день Красного солнца… А если воспитанник потребует обещанное, что же тогда — отступать от своих планов в угоду интересам слуги? Причем очень опасного слуги. Мугриду не нужны были проблемы, поэтому «легендарного» чародея ждала печальная участь.

«Что ж, я дал ему возможность дожить до двадцати семи лет. Не подбери я тогда младенца — он бы попросту замерз или умер от голода. Так что он мне жизнью обязан. Ее я и заберу, когда придет время».

В дверь постучали:

— Разрешите, господин?

— Входи, Сурич.

На пороге появился волшебник, исполнявший роль ратора.

— Доставили сообщения из Девятиграда.

— Оставь на столе и ступай.

Гермаг проводил взглядом первого помощника.

«Да, до Сурича ему расти и расти. И не только в магическом смысле. Оно и понятно — кудыр-мага я воспитывал для грандиозных задач, а этот… Только и годен, что бумажки носить». Вельможа бегло пробежал многочисленные записки, отложив две, требовавшие более пристального внимания. В первой говорилось о приглашении Лырсога в Девятиград, а во второй упоминался Гюроград. Донесение, составленное мелким почерком, занимало всю страницу.

— Вирлен стал вождем сумеречников?! Вот это сюрприз! — воскликнул Мугрид, дочитав до конца. — И весьма неприятный. А ведь я имел возможность устранить проблему еще в зародыше. Вот что значит — послать на задание не того человека!

Смена власти в Гюрограде объясняла повышенное внимание вархунов к чужаку, одновременно усложняя задачу его устранения. Одно дело — уничтожить одиночку, каким бы ловким он ни был, и совершенно другое — расправиться с главой клана волшебников, которые совсем недавно потеряли своего вожака. Наверняка нынешнего они будут оберегать с удвоенным рвением.

«В этой странной ситуации есть только один положительный момент: не надо больше разыскивать его по всей Жарзании».

Гермаг отправил мысленный сигнал цирюльнику, а сам полез доставать одну припрятанную бумагу.

«Куда я его подевал? А, вот оно!»

Вельможа предусмотрительно сохранил письмо Дихрона, в котором тот сообщал о намерении продать информацию о местонахождении чужака.

«Наверняка «дядюшка» находится рядом с «племянником». Этим нужно воспользоваться».

— Артун, твоя главная проблема в том, что ты пытаешься использовать высокоэнергетические заклинания, а напитать их необходимой силой не в состоянии.

— Но меня так учили…

— Забудь, — Тич, который немало времени потратил на поиск как раз маломощных заклинаний, теперь мог считать себя специалистом по ним. А благодаря прежним навыкам борьбы карху он заметил некоторое сходство между занятиями на Инварсе и учебой на летающем острове. Голосовая магия использовала те же сочетания звуков, что и основные кличи кархунов, а танцы шаманов практически ничем не отличались от боевых комплексов древней борьбы. — На слишком мощное для себя заклинание ты расходуешь сразу все силы. Из-за нехватки энергии оно получается ущербным, ты выдыхаешься, становишься беззащитным. Не лучше ли работать с простыми?

— Простыми чарами многого не добьешься.

— Зря ты так думаешь. Результат их совместного воздействия может оказаться ничуть не меньше, чем у сложных. Если уметь ими пользоваться, конечно.

— Я пробовал, но толку… Даже дюжина слабых заклятий не сравнится по воздействию с одним…

— А если их комбинировать?

— Как это?

Еще на летающем острове привратник заметил, что заклинания можно разбивать на элементы. Как слова создаются из слогов, так и чары формируются из частей, набор которых ограничен. Правда, складывались эти элементы не в произвольном порядке и не всегда можно состыковать два любых элемента между собой.

Например, плетения. Рисунок формировался из знаков, имевших начальный и конечный завиток. Если начальный штрих последующего элемента являлся как бы продолжением предыдущего, знаки соединялись в единое целое. В простых заклинаниях совмещение происходило как бы в одной плоскости. В сложных приходилось тратить силы не только на стыковку. Их комбинация является объемной, а потому чародей строил так называемый перекресток, сочленяя два одинаковых знака под прямым углом и затем достраивая композицию в двух плоскостях. В результате при наличии больших запасов энергии и достаточной ловкости пальцев чародей мог создавать весьма заковыристые магические построения. Только нужно было за четко обозначенное время, пока не начал распадаться первый элемент, успеть закончить все плетение.

Ловкости пареньку было не занимать, а вот сил, чтобы создать даже один перекресток, едва хватало. И, тем не менее он пытался выстраивать именно такие заклинания и, конечно, терпел фиаско.

Тич задумался. Одно дело — знать самому, и совсем иное — уметь объяснить так, чтобы тебя поняли. Привратник вспомнил слова мастера карху, обучавшего его самого боевым комплексам древней борьбы:

— Базовых движений в нашем искусстве меньше двух десятков, а вот наступательных и оборонительных комплексов — сотни, и они создаются постоянно. Как музыка из нот. Главное здесь — правильная стыковка элементов. Переход от одного к другому должен быть плавным, незаметным, иначе развалится вся композиция.

Одно из заданий начинающего кархуна как раз состояло в разработке нового комплекса движений, красивого и функционального. И сейчас этот способ, только относительно магии, Тич решил предложить ученику.

— Сколько знаков плетений ты вчера выучил?

Плетения Артуну удавались даже лучше, чем голосовые заклинания, поэтому учитель решил сконцентрировать внимание мальчишки именно на них.

— Десять.

— Можешь найти какое-нибудь простенькое заклятие, которое бы включало некоторые из них?

Самые распространенные простые заклинания включали в себя два-три, очень редко — четыре элемента. Освоив их, чародей начинал работать со сложными чарами, если обладал достаточным потенциалом.

Юнец задумался. Раньше его учили запоминать готовые рисунки, а сейчас их предстояло мысленно разложить на составляющие. Определить в заковыристом нагромождении завитушек знакомые элементы — дело непростое. Артун потратил несколько минут, решая сложную головоломку.

— Да, учитель, — наконец ответил он.

— Какое?

— Ледяной порыв.

— Из каких знаков он состоит?

— Знаки ветра, силы и мороза.

— Хорошо. Помнишь, как они создаются по отдельности?

— Конечно.

Как в свое время и Разруг, Тич заставил ученика поработать над памятью. У паренька и прежде проблем с зубрежкой не возникало, а после нескольких упражнений Артун мог с фотографической точностью составить описание любой местности, куда хотя бы мимолетно попадал его взгляд.

— Из оставшихся семи знаков какой можно присоединить к рисунку «ледяного порыва»?

Небольшая пауза…

— В начало можно поставить «скорость», в конец подходит «вихрь» и «зной», но «зной» не сочетается с «морозом».

О том, как некоторые знаки враждуют между собой, Тич рассказал ученику еще на первом уроке. Кархун улыбнулся:

— А теперь попробуй присоединить «скорость» и «вихрь». Что получится?

Привратник не успел и глазом моргнуть, как в степи, по которой они двигались, вдруг возник мощный смерч. Чародей быстро создал разрушающее плетение и, уничтожив чары, накинулся на ученика:

— Артун, я имел в виду создание рисунка в мыслях, чтобы ты сам сообразил, какое заклинание получится.

— Я действительно создал смерч?! — воскликнул юнец. — Да еще какой! Не может быть! С помощью простого заклинания?! И при этом не чувствую истощения?!

— Ты использовал пять знаков. При твоей сноровке за отведенное на создание плетения время ты сможешь сделать рисунок из восьми. Заклинание будет еще сильнее, но не потребует больших энергетических затрат.

— Учитель! Вы… вы самый лучший! — Мальчик смотрел на Тича с нескрываемым обожанием.

— Я рад, что у тебя получается. А теперь твоя очередь давать уроки. Про лямки, я надеюсь, все правильно понял. Рассказывай дальше. Кто такие титулованные волшебники и чем они отличаются от нас, представителей среднего класса?

В первом же городе, мимо которого проходили эти двое, паренек сбегал в торговую лавку и купил учителю одежду с пятью лямками, у самого Артуна на брюках и куртке их было по три. В тот же день привратник узнал еще много забавного про условности здешнего мира, касающиеся нарядов. Волшебник хотел и дальше расширить свой кругозор, и юнец уже собирался начать…

— Учитель, там всадники. Скачут к нам.

— Надеюсь, это не разбойники?

— Нет, на них форма, это военные, — присмотрелся подросток.

— Наверное, твой смерч заметили. Это преступление? — на всякий случай спросил Тич.

— Нет. Но они могут попросить вашу метрику, учитель. — Устав воинских подразделений Артун знал с малолетства, поскольку отец хотел, чтобы сын пошел по его стопам.

— Документ? У меня нет, — немного растерялся привратник.

Парнишка задумался. О том, что в Жарзании началась война, он уже слышал, когда покупал одежду. В военное время каждый нетитулованный маг подлежал призыву в армию, если не имел охранной грамоты. Принять чародея на военную службу мог любой офицер, и тому из служивых, кто приводил к начальству волшебника, полагалась премия.

— Если они узнают, что вы не служите в армии, заставят отправиться вместе с ними. Каждый волшебник должен подчиниться. Особенно тот, у кого нет метрики. Иначе сочтут преступником.

— Не уверен, что нам с ними по дороге, — промолвил Тич. — Попробую сделать так, чтобы встреча не состоялась.

— Там наверняка есть боевые маги, — забеспокоился ученик.

— Я не собираюсь ни с кем сражаться. Просто попробую сбить их с нашего курса.

Кархун сосредоточился. Он хотел заставить всадников повернуть, причем так, чтобы сами они этого не заметили. И никакого воздействия непосредственно на людей, только на животных, которые очень плавно начали забирать влево. Иллюзия двух путников так же плавно смещалась в сторону, медленно приближаясь к всадникам по ходу их продвижения.

Артун сначала обратил внимание на напряженное лицо учителя, потом увидел, что верховые отклоняются от первоначального пути. Вскоре военные проехали в полусотне шагов и поскакали дальше. Среди них подросток выявил двух боевых магов. Один волшебник даже голову повернул в их сторону, но ничего подозрительного не увидел. А сам юнец, когда обернулся, разглядел вдалеке себя и наставника.

«Вот это да! — мысленно воскликнул парнишка. — Неужели когда-нибудь и я так смогу?!»

Тич тоже наблюдал за всадниками и думал, что неплохо бы слышать их разговор, чтобы выяснить намерения вояк и разузнать о предполагаемых преградах на пути. Но как это сделать? На Инварсе имелись специальные жучки с микрофонами и передатчиками. А здесь как? Возможно ли сотворить нечто подобное при помощи магии, чтобы коллеги по ремеслу не обнаружили подвоха?

«Надо будет при случае хорошенько обмозговать проблему».

— Там вроде небольшой овраг, — наконец заговорил Тич. — Пойдем спрячемся. Мои чары недолго будут морочить им голову.

— Надо убрать следы, — предложил парнишка. — Вернувшись назад, опытный воин будет искать нас по следам, а волшебники еще и источник чар попытаются определить.

— Спасибо за подсказку, Артун. Сейчас мы им и следы устроим, и магические обманки сделаем.

Сильный ветер на открытой местности трепал высокую траву вдоль и поперек, поэтому обычному человеку отыскать здесь след было непросто, но если среди всадников находились охотники, они могли по свежим надломам стебельков определить место, где проходил человек.

Тич в который раз убедился, что правильно сделал, взяв с собой подростка. Многих проблем удавалось избежать только благодаря помощи ученика. Прошло совсем немного времени, а привратник уже относился к неожиданному попутчику как к младшему брату.

— Артун, а кем ты хочешь быть, когда вырастешь? — поинтересовался кархун.

— Отец видел меня офицером, боевым магом. К этому и готовил. Сам обучал военным премудростям, копил деньги, хотел найти учителя магии. Мечты, конечно, несбыточные. Без титула офицерского звания не получить, а без денег титула не видать, как своих ушей, — грустно ответил юнец. — Жаль, отец так и не увидел моих успехов. Он бы сильно порадовался.

— Ты хочешь служить в армии?

— А что мне остается? В придворные маги не возьмут — родом не вышел. Чтобы в городской управе служить, нужны связи, да и скучно там. В деревнях у нас работают травники да те, кто землю слушать умеет. Остается лишь армия. Там волшебники всегда нужны, особенно способные создавать что-либо вроде того смерча. Если удастся продвинуться по службе, скоплю немного денег. Построю себе дом, женюсь.

Для своих лет подросток неплохо разбирался в жизни. Он не рисован несбыточных планов, реально оценивал перспективы.

Привратник уже собирался предложить мальчишке отправиться с ним на Инварс, но вовремя одумался. Туда еще следовало отыскать путь. Зачем сбивать с толку Артуна, если сам не уверен в скором возвращении? Да и захочет ли он? Здесь его мир. Пусть недобрый к сироте, но все же привычный. А как все сложится в другом, еще неизвестно. «Пусть лучше учится. В этом мире навыки волшебника ему действительно могут оказаться хорошим подспорьем. Задатки у него неплохие — соорудить восемь элементов за пару секунд! Мне и пять с трудом удается».

Несмотря на невысокую скорость, Тич именно благодаря «перекресткам» мог вырисовывать и более насыщенные элементами плетения. Сдвоенные знаки были устойчивее по времени и умели замедлять распад смежных элементов, увеличивая тем самым время от начала создания до завершения сложных заклинаний.

«Жил себе без магии — горя не знал. А сейчас — поверить не могу — увлекся. Разобрал заклинания на составляющие, новые конструкции придумываю, да еще парнишку этим заразил. Все-таки творческая натура живет в каждом человеке, стоит ее только разбудить — потом не остановишь».

Кархун снова получил отклик от своей поисковой волны. На этот раз пришло сразу около полусотни. И все из одного места.

— Артун, где находится Гюроград?

— По-моему, где-то неподалеку от Девятиграда, учитель. Надо будет у купцов спросить, если увидим их. А вам зачем?

— Я только что узнал, куда мы направляемся. Наша цель — Гюроград.

Глава 15 НЕПРИЯТНАЯ ВСТРЕЧА

Прошедший день с полной уверенностью можно было считать удачным хотя бы потому, что до самого вечера небо не проронило на землю ни капли дождя. Да и ветер порадовал. Сменив направление, он не только заметно ослаб, но и пригнал с юга тепло. Тич даже подумывал снять куртку.

Им с Артуном повезло не только с погодой. Опасаясь новой встречи с военными, они специально вышли на безлюдную дорогу, однако практически сразу после восхода солнца их нагнали трое. Худощавый мужчина в одежде с четырьмя лямками правил запряженной в повозку лошадью, рядом скакали два всадника. Возничий, он же купец, узнав, что встретил волшебника и его ученика, предложил дальше ехать вместе. Он выбрал ту же дорогу для возвращения из Чилсограда домой. Только боялся торговец не военных, а разбойников.

— Раньше лихие люди изредка пошаливали лишь на окольном пути, — рассказывал он Тичу. — А теперь совсем ничего не боятся — на основном тракте орудуют. По дороге в Чилсоград, — хозяин повозки оглянулся, — мне трижды пришлось отбиваться от наскоков бандитов. Пятерых бойцов потерял убитыми, еще двое в городе остались раны залечивать.

— Почему же вы там не задержались? Могли хотя бы новых охранников нанять.

— А то я не знаю, — махнул рукой Югрол. — Только оставаться в городе стало опаснее, чем встречаться в лесу с разбойниками.

— Как это?

— Кто-то на днях убил местного маграфа. По слухам, одна бабенка прилюдно грозилась ему отомстить. Однако сын убитого повернул дело так, будто вельможу к Кардыблу отправили купцы. Дескать, собрат и денег и убийцу наняли. Маграф, надо сказать, действительно обложил нашего брата огромными поборами, но, по крайней мере, не скатился до открытого грабежа, как в других округах. Теперь его отпрыск «горит жаждой отмщения». А если быть до конца честным, то сынок, пользуясь моментом, попросту решил обогатиться за чужой счет. Он обязал каждого торговца выплатить по сто золотых. Если денег не имеется, городские стражники врываются в дом, купца — на улицу, а все имущество — с молотка. Это он с местными еще, можно сказать, церемонится. Приезжих — тех сразу в тюрьму. Если через неделю выкуп не привезут, грозится отправить в солдаты, а это, считай, на верную смерть. Мне еще повезло. Кузен жены в стражниках служит, успел вовремя предупредить. Иначе сидеть бы мне сейчас за решеткой…

На повозке Югрола Тич с учеником проделали длинный путь. К деревне купца небольшой отряд подъехал лишь вечером. Как ни странно, ни одна из разбойничьих шаек их не потревожила.

— Нет, ну надо же! — ликовал торговец, въезжая в селение. — Вы определенно приносите удачу. Давайте ко мне. Я перед поездкой поклялся Нгунсту, что, если доберусь живым, соберу родных и соседей, и будем гулять всю ночь! Честно говоря, не верилось, что вообще удастся вернуться.

— Прошу прощения, Югрол, мы не можем принять ваше приглашение. Нам завтра нужно рано вставать. Лучше подскажите, где нам с учеником можно остановиться, чтобы комната чистая и цена небольшая?

— Уважаемый, какая цена? Я отвезу вас на лучший постоялый двор! И платить не надо.

— Югрол, вы и так подвезли нас бесплатно. — Привратник не хотел чувствовать себя обязанным.

— Господин Тич, я прошу, сделайте одолжение сразу двум жителям моей деревни. Во-первых, мне, а во-вторых, хозяину постоялого двора, который уже неделю мечтает вернуть мне долг, а клиентов у него, как блох у змеи. Опять же я просто уверен, вы и ему принесете удачу. Соглашайтесь, у него условия не хуже городских. Белоснежные постели, в комнате обязательно есть зеркало, а утром и вечером приносят таз горячей воды.

Последний довод окончательно сломил сопротивление волшебника. Тем более что и Артун уже с минуту дергал Тича за рукав. Они договорились заранее: если в поведении учителя (по местным меркам) возникнут странности, паренек подаст знак.

— А бритва у вашего должника имеется?

— Конечно!

— Тогда поехали.

С того момента как привратник покинул мрачный мир, он просто мечтал побриться. Усы и бороду парень раньше не носил и теперь зарос до неузнаваемости.

Разместившись на третьем этаже постоялого двора, кархун сразу попросил горячую воду и бритвенные принадлежности. Полчаса времени — и он увидел в зеркале свое прежнее лицо.

— Ух ты! — не удержался ученик. — Думал, вы гораздо старше, учитель.

— Я когда в зеркало глянул, сам решил, что мне полсотни лет. А на самом деле двадцать семь недавно исполнилось.

— В день Синего заката? — попробовал угадать Артун.

— Что еще за Синий закат?

— Ой, простите, учитель. Я все забываю, что вы нездешний. У нас волшебники могут появляться на свет лишь по определенным дням.

— Да? Очень интересно. Пойдем вниз, поужинаем. Заодно ты мне и расскажешь. И, кстати, что я опять сделал не так?

— Вы сказали «прошу прощения». У нас люди, которые имеют пять лямок на одежде, никогда не извиняются перед теми, у кого их меньше. Даже если неправы.

Когда они спустились в обеденный зал, хозяин постоялого двора буквально сиял от радости:

— Югрол сто раз прав, вы действительно приносите удачу! У меня еще три клиента. Через двадцать минут после вас приехали. Чего изволите на ужин?

Посетители сделали заказ.

— Учитель, может, в комнате поужинаем? — заволновался подросток, услышав о новых постояльцах.

— Нет, зачем людей на третий этаж гонять? Честно говоря, мне и самому сейчас никуда идти не хочется.

Побрившись, Тич вновь почувствовал себя тем парнем, который на Инварсе без особых хлопот жил на всем готовом в доме родителей, часто меняя место работы, каждый раз пытаясь найти такую, чтобы больше времени оставалось на тренировки. Это почти забытое ощущение нахлынуло приятной волной. Захотелось по-настоящему расслабиться: хорошо поесть, немного выпить.

На столе появилась кружка пива, морс для мальчика, маринованные овощи, копчености.

— Господин, извините за беспокойство, я отлучусь ненадолго на кухню, чтобы приготовить жаркое. Вас не затруднит прислать за мной мальчика, если сюда зайдут другие посетители? — Хозяин сегодня обслуживал гостей сам. — Времена сейчас трудные, одному приходится крутиться. Жена приболела.

— Конечно, позовем, — кивнул привратник.

«Раскудырная сила! Когда ж это я ел нормально в последний-то раз? Наверное, на Инварсе. Потом в замке у Оршуга кормили какой-то гадостью. На летающем острове старик питался пресными похлебками, у мракозегров была пережженная дичь. А здесь…»

Блаженство было нарушено, как только в зал спустились новые посетители. Шагавшего первым толстяка Тич узнал сразу, несмотря на отсутствие на нем пирамидального шлема. Магринц тоже узнал своего бывшего пленника и направился к его столику.

Артун собирался идти за хозяином заведения, но учитель остановил.

— Не сейчас, — прошептал он.

— Вот не ожидал, так не ожидал. Мне сказали, ты прямиком к Кардыблу отправился. — Вельможа улыбался, но глаза его светились злобой. — Неужели соврали?

Чтобы толстяк не сел без приглашения, Тич решил опередить его:

— Присаживайся, Оршуг. Твое появление здесь меня тоже удивило. И, что скрывать, удивило неприятно.

Кархун уже сожалел, что побрился. Не сделай он этого — старый знакомый наверняка прошел бы мимо.

— А уж как я рад! — Магринц несколько опешил от столь фамильярного обращения, но не стал менять манеру речи. Он старался не привлекать стороннего внимания, поскольку выдавал себя за обычного магира. — Мало того что ты живой, так еще и на свободе.

— Тебе чего-нибудь заказать? — панибратски продолжил общение привратник. — Если надо, позовем хозяина с кухни. Кстати, тут очень неплохое пиво.

— Никого звать не надо. Кто это с тобой? — Магринц присел.

— Мой ученик. Очень способный мальчик.

— Ученик? И чему ты можешь его научить?

Тич проигнорировал вопрос, как несущественный, и обратился к подростку:

— Артун, твоя идея поужинать наверху была правильной. Зря я к ней не прислушался. Ты пока возьми тарелку и сядь задругой столик, мне с этим господином переговорить надо.

Юнец послушно перебрался в угол зала. Попутчики магринца сели за соседний столик. Тич даже слышал за спиной их дыхание.

— Как дела, агент Инварса, или кто ты там на самом деле?

— Кто я — мое личное дело. Если уж очень интересно, могу поведать в обмен на другую информацию. — Кархун хотел выяснить, куда увели девушек.

— Смеешь ставить мне условия?

— Думаю, что смею.

— Ну, надо же, какой ты стал храбрый! — Оршуг снял с плеча дорожную сумку и положил себе на колени. — Я ведь могу и разозлиться.

— Я тоже. — Тич активировал свои щиты.

— Ого! — Магринц не мог не отметить всплеск энергии вокруг собеседника. — Недооценил я тебя в свое время. Выходит, на Инварсе действительно готовят агентов со способностями?

— Оршуг, пока мы не договоримся, ничего интересного я тебе не расскажу.

— А ты меня заинтриговал. Даже любопытно, что же ты хочешь от меня узнать?

— Меня интересует судьба двух девушек. Одна брюнетка…

— …вторая — с синими глазами, хрупкая на вид и опасная, как гюрза? — Магринц сам продолжил вопрос. — Они прибыли с тобой?

— Да.

— С какой целью?

— Оршуг, давай условимся. На один вопрос отвечаю я, на другой — ты. Здесь не допрос, насколько я понимаю. Иначе разговора не получится.

— Договариваться с тобой??? Да мне достаточно подать знак, и тебя…

— Недостаточно, — резко перебил его «агент», — но, если хочешь, попробуй.

— Угрожаешь? — Вельможа напрягся.

— Нет. Стараюсь избежать ненужных жертв. — Тич ощутил магические возмущения за спиной. Мысленно он соорудил заклинание, рассеивающее чужие чары, и следом нанес удар по спутникам собеседника.

Слуг магринца неожиданно подняло вверх и стукнуло друг о друга. Затем они плавно опустились на стулья. Какая-то сила продолжала удерживать волшебников Оршуга в сидячем положении.

— Это я для того, чтобы ты не делал глупостей. Твои люди пострадали несильно. Полчаса — и будут в порядке, наверное.

— Ах ты!..

Вельможа не сдержался. Он уже начал догадываться, что чужак силен, и испугался. Вместо того чтобы сопоставить силы противника со своими, он решил воспользоваться внезапностью и нанес удар. Очень опасный и очень коварный. Заклинание кипящей крови считалось секретом его семьи. При мощной энергетической насыщенности оно проникало сквозь любые щиты и превращало кровь врага в пар, взрывая человека изнутри.

Привратник сначала замер, затем на лице мельком проскочило изумление, и… перед главой одного из округов Ливаргии снова сидел уверенный в своих силах чародей.

— Интересное колдовство, — прокомментировал неудачную попытку Тич, — а ведь я чуть не отправил его обратно. Представляешь, во что бы ты сейчас превратился? Брр, меня бы точно вывернуло наизнанку.

Магринц содрогнулся. Магические способности выходца с Инварса оказались на две головы выше его собственных. И это несмотря на максимальную энергетическую подпитку титулованного чародея. Перед выездом из Лирграда волшебник провел четверть часа возле агровых деревьев и был полон магических сил.

— Это невозможно! — выкрикнул Оршуг, испугавшись еще больше.

Он понял, что враг, не особо напрягаясь, не только отбил удар, но и раскрыл секрет хитроумного заклятия. Нервы вельможи не выдержали. Человек, находившийся перед ним, имел мощь, сравнимую лишь с кудыр-магом. Но он же чужак! Вассал Мутрида попытался выставить щиты и не успел. Почувствовав всеохватывающую тяжесть, через пару секунд он уснул, свалившись на пол.

— Учитель, с вами все в порядке? — подбежал подросток, заметив, с каким трудом поднялся Тич.

— Все нормально, Артун. Глянь, что в сумке.

Вельможа лежал в одной стороне от стула, его поклажа — в другой.

— Тут запечатанный конверт и кошелек. Почему-то монет в кошельке всего две.

— А письмо? Кому оно адресовано?

— Тут ничего не написано. — Ученик положил конверт на стол.

Тич потратил слишком много сил в борьбе с противником как раз из-за того, что дважды подряд блокировал секретное оружие магринца. Первый раз, когда отводил его от себя, а второй — когда пришлось защищать Оршуга. Кархун в стремительном темпе использовал сразу несколько заклинаний. Сначала — чтобы пустить его вокруг своих щитов, затем — чтобы внедрить «диверсанта», который позволял получить отклик, сообщавший первую реакцию любого живого организма на воздействие заклятия. Решив, что это обычное оцепенение, привратник отправил было чары обратно к владельцу, но тут «диверсант» сообщил о второй стадии воздействия. Вот тогда действительно пришлось попотеть. Убивать противника в планы кархуна не входило. Тич надеялся, что с вельможей удастся переговорить, но тот слишком разнервничался, распознав в своем бывшем пленнике сильного чародея. Благо еще не пришлось разбираться с защитой толстяка, которую тот не поставил сразу, а потом не успел.

— Похоже, этот тип сильно дорожил письмом. — Магический анализ подтвердил его предположение. — Здесь две печати на уничтожение: при несанкционированном вскрытии и после прочтения.

— Вы хотите знать его содержание?

— Не мешало бы, только открывать письмо нельзя. Ты говорил, что бумага делится с тобой своими тайнами?

— Да, учитель.

— Попробуешь?

Паренек приложил конверт ко лбу и прижал его ладонью. Через полминуты он стал монотонно воспроизводить текст:

— «В своем послании я не хочу указывать ни одного имени, уважаемый. Сразу после прочтения Вы вольны уничтожить моего гонца, и тогда я пойму, что взаимопонимания, на которое рассчитывал, не достигнуто. Но перед принятием решения прошу Вас внимательно ознакомиться…»

Когда Артун закончил, привратник еще долго смотрел на толстяка, не проронив ни слова. Тич не все понял из услышанного, но основную суть уловил: Оршуг участвует в какой-то крупномасштабной интриге, в которой письмо играет важную роль.

«Ладно, меня лично это не касается, пусть везет послание по адресу. Может, магринца там и прибьют? А то, если пропадет в этом постоялом дворе, глядишь, — завтра и деревни не будет».

— Что случилось? — Хозяин только сейчас принес жаркое. Он увидел Оршуга на полу и заволновался: — Господину нехорошо?

— Пустяки, — успокоил его Тич. — Мы немного повздорили. Минут через двадцать он должен очнуться. Вы пошлите кого-нибудь за доктором. Как только господин придет в себя, наверняка начнет спрашивать о нас с мальчиком. Скажите ему, что когда вы вернулись в зал, тут уже никого не было. Мы должны срочно уходить. Сколько с нас за ужин?

— Вы же ничего не ели.

— С собой возьмем.

— А как же… — совсем растерялся хозяин. Увидев на столе золотую монету, он заторопился: — Я сейчас принесу сдачу.

— Не надо. Лучше соберите продукты. Артун, поднимись в комнату, принеси наши вещи.

— Куда же вы на ночь глядя?

— А действительно куда? — задумался привратник. Идти в непогоду, да еще по темноте не хотелось. — Нам нужно где-то переночевать. Дождаться, когда он уедет из деревни, и только потом выбираться самим.

— Я все устрою. Вот вам ключ от дома моего шурина. Он с семьей отправился в город неделю назад и до сих пор не вернулся. Как только господа уедут, я вам сам сообщу. — Хозяин постоялого двора очень хотел угодить постояльцам, которых привел Югрол.

Невысокий седовласый мужчина твердой походкой вошел в золотой зал. Он быстро осмотрелся и направился в дальний угол помещения.

— Звали, ваше магичество? — Вошедший остановился в трех шагах от кронмага.

Гермагу Дамутории недавно перевалило за семьдесят, однако выглядел он намного моложе своих лет. Без посторонней помощи вскакивал на лошадь и при необходимости мог провести целый день в седле. Потом, правда, нуждался в обширном оздоровительном сеансе, как было указано в досье, составленном на вельможу тайным советником. С документом кронмаг перед встречей ознакомился очень тщательно.

— Я хотел переговорить с вами, Лырсог. Присаживайтесь. — Зулг поджидал гостя, стоя возле небольшого столика.

Прием вассала в золотом зале, где проводились все самые важные мероприятия, включая провозглашение нового правителя, подчеркивал значимость визита. Мало того, по всему его периметру стояли вазы из лазурного камня, из которых струился искрящийся дымок. Периодически из его искр возникали образы героев Жарзании. Впрочем, Лырсог и без этих условностей понимал: в нем сейчас нуждаются как никогда.

Еще бы! За довольно короткий промежуток времени новый правитель успел наделать столько ошибок… Ухудшил и без того шаткое положение центральной власти. Лишился латников, угробил почти всех воинов центрального округа Жарзана, считавшихся самыми боеспособными. Дал уйти главному врачевателю, который теперь, находясь у Мугрида, смело заявляет о помешательстве повелителя.

— Почту за честь, — Лырсог дождался, когда сел кронмаг, затем сам занял место за столиком.

Гермаг не сразу отозвался на приглашение правителя. Он выехал лишь через пару дней после того, как ему стало известно о двух крупных поражениях повелителя Жарзании. Лырсог теперь стал влиятельнее кронмага: он имел боеспособное войско, насчитывавшее не менее трех тысяч воинов и полторы сотни боевых магов, не испытывал нужды в деньгах, да и порядка на территории Дамутории было куда больше, чем в других провинциях взбудораженной страны.

Подчеркивая свое превосходство, вельможа явился в столицу с шиком — в сияющих даже при пасмурной погоде доспехах во главе двухсот конников. Обыватели глядели на них, и в их душе возникало ощущение надежности. Такие не отступят, они созданы для победы.

Силы, прибывшие в Девятиград из южной провинции, в нынешних обстоятельствах вполне могли взять под контроль весь дворец Зулга. Но пока это не входило в планы гермага.

— Полагаю, вы в курсе последних событий, а потому расскажу только о тех, которые пока не получили широкой огласки, — сразу начал хозяин.

Он рассказал вассалу о недавно выявленных во дворце предателях и о том, что некоторое время был лишен возможности влиять на ситуацию. Особо упомянул о странном малорослике, покровительствующем Мугриду, и о скором прорыве в завратную реальность.

— Вы неплохо информированы, повелитель, — выслушав, произнес Лырсог.

Кое о чем он узнал впервые, особо отметив про себя, что из-за уничтожения разящих охрана дворцового комплекса уменьшилась вдвое.

— Пока мне это ничем не помогло, — махнул рукой кронмаг. — Положение в стране продолжает ухудшаться с катастрофической быстротой. Со всей Жарзании поступают сообщения о грабежах и убийствах. Торговцы боятся открывать свои лавки, крестьяне опасаются выходить на поля, леса становятся пристанищами для всякого сброда… А тут еще восстание в Сиргалии. Очень опасное.

— Я слышал, там объявился необычный волшебник.

— Да, он действительно заслуживает особого внимания. Утверждает, что явился из завратной реальности и призван избавить народ Жарзании от страшной напасти.

— Чародей из легенды? — предположил гермаг.

— Очень может быть, — вздохнул Зулг. — И напастью он считает род Фиренгов. То есть меня. Следовательно, пока я буду находиться у власти, он не остановится.

— Откуда вы знаете?

— Пытался через советников вести с ним переговоры — легенда все-таки. Причем весьма зазнавшаяся. Моих послов он и на порог не пустил, передал свой ответ через помощника и выгнал взашей.

— Ваш дед никогда не разговаривал с бунтовщиками.

— Он был умней и опытней, чего уж там, — развел руками кронмаг. — Перед смертью даже советовал мне отказаться от власти. Я по глупости не послушал. Нынешнюю бурю тогда еще ничто не предвещало, а теперь приходится расплачиваться.

— Чего вы хотите от меня, повелитель? — Лырсог недвусмысленно давал понять, что тратить свое время попусту, выслушивая жалобы обиженного мальчика, он не намерен.

Внук Франуга сделал вид, что не заметил грубости.

— Главный врачеватель, чтоб ему отравиться собственными микстурами, объявил о моем помешательстве. Теперь к указам из Девятиграда мало кто прислушивается. Фактически я перестал быть повелителем Жарзании. А потому самое время передать бразды правления в ваши руки, гермаг. Сами посудите. Этим шагом мы выбьем почву из-под ног бунтовщиков в Сиргалии, ведь их лозунг: «Уничтожить Фиренгов», а не Дилургов. Заставим вассалов и армейских генералов исполнять свой долг, поскольку под указами будет стоять ваша подпись. Да и опыта у вас гораздо больше.

— Вы намерены отречься от власти???

— Я просто не вижу другого выхода. Да, понимаю, что сейчас не лучшее время для любого повелителя, который меня заменит, но уверен, у вас это получится гораздо лучше, чем у кого бы то ни было.

Лырсог задумался. Он абсолютно не желал занимать трон в ближайшие дни или недели. Кто же по своей воле встает на пути надвигающегося урагана? Так и хребет сломать недолго. Нет, надо дождаться, когда он стихнет, унеся с собой неизбежные жертвы. А затем, сохранив силы, можно и мусор разгрести, расчищая себе дорогу во власть. После краха Зулга достойных конкурентов у него не останется, хотя теоретическую возможность занять трон имели еще двое…

— Мысль здравая, но несвоевременная, — наконец отозвался вельможа. — Я говорю это не оттого, что опасаюсь взваливать тяжесть правления в столь непростое время, просто по многим причинам этого невозможно сделать быстро. Процедура смены власти затянется на месяц, а то и более.

— Почему?

— Во-первых, заявление врачевателя должен подтвердить или опровергнуть магкон. Обычно проводится расширенная проверка, она длится не меньше недели. Потом нужно созвать гермагов. Хотя бы пять из девяти…

— Дальше можете не продолжать, — перебил собеседника Зулг, понимая, что главы провинций вряд ли откликнутся на его призыв. — И что же мне делать? Ждать прихода Мугрида в Девятиград или заявиться в Сиргалию, чтобы перед смертью взглянуть на легендарного чародея?

— Сначала надо опровергнуть заявление врачевателя. Гранмаг по своим каналам сумеет довольно быстро распространить опровержение. Затем поставьте воинов магкона под свои знамена. Думаю, сотни три волшебников у Холга имеется. Сколько у вас осталось щитников?

— С полсотни.

— Всадники?

— Три сотни наберется. Пехотинцев вдвое больше.

— Вот видите, этого вполне хватит, чтобы надолго задержать продвижение врага к столице. — Лырсог уже знал о том, что Мугрид идет на Девятиград во главе четырехтысячного войска. — А после того, как врачевателя объявят шарлатаном, сюда начнут подтягиваться пограничные полки.

Последнее утверждение было довольно спорным, и глава южной провинции об этом прекрасно знал. После столь громких поражений центральной власти генералы не станут спешить в Девятиград. Кому охота оказаться в мясорубке?

— Все равно моих нынешних сил не хватит, чтобы воевать на два фронта.

— Советую вам выставить заслон против Мугрида, а в Сиргалию я отправлю свои войска.

— Вы окажете мне неоценимую услугу, гермаг.

Лырсог дал еще много полезных советов по организации отпора заговорщикам. Он не желал победы Мугриду. Особенно легкой и быстрой. Несмотря на то что гермаг Ливаргии не имел законного права на трон Жарзании, от этого человека можно было ожидать самых серьезных неприятностей.

— Ваше магичество, главное сейчас — выиграть время. Угдур — толковый генерал. Опять же после поражения он сделает даже невозможное, чтобы оправдаться в ваших глазах. Думаю, ему стоит дать второй шанс, — уже перед уходом сказал гермаг.

— Вы точно не желаете задержаться в столице? — спросил Зулг. Во время беседы он пару раз намекал, что гостю неплохо было бы провести пару дней в Девятиграде.

— И рад бы, но надо скорее отправляться в Сиргалию. Сейчас каждый день может оказаться решающим.

Лырсог ушел. У него не было намерения вступать в конфликт с мятежниками Сиргалии, а вот поговорить с их предводителем хотелось, чтобы выяснить, чьи интересы тот представляет. Если окажется, что чародей действует самостоятельно, почему бы не перетащить его на свою сторону?

Выбравшись за пределы дворца, гермаг вскочил на лошадь. Он приказал командиру всадников отправляться в обратный путь.

«Зулг, конечно, недолго продержится против Мугрида, но потери гермага будут немалые. Учитывая, что повелитель Ливаргии поднял руку на законного правителя, вельможу несложно будет объявить узурпатором, если вдруг он замахнется на центральную власть. Потом — небольшая виктория в сражении с ним. Генералы должны меня поддержать, особенно после смерти нынешнего кронмага. Погибнув, он поможет мне добиться желаемого гораздо быстрее, чем живой. У нас любят обожествлять павших, какие бы безобразия они ни творили при жизни».

Размышляя об устранении кронмага, Лырсог припомнил совет отца: «Никогда не нападай на Фиренгов у них дома». Родитель долго не объяснял, почему этого не стоит делать, и лишь на склоне лет рассказал о единственном покушении на Франуга, когда дед Зулга еще только собирался взять власть в свои руки.

По словам папаши нынешнего гермага Дамутории, глубокой ночью в особняк, где проживал очередной претендент на власть (а их в те далекие времена было немало), вошли с полсотни наемников. Половину составляли волшебники, половину — отчаянные рубаки. А утром… Франуг вызвал начальника своей стражи и уволил его за недобросовестное исполнение обязанностей. В доме, кроме троих слуг, никого не нашлось. Ни охранников, ни нападавших. Только разбитая мебель и брошенное оружие. При этом сам хозяин особняка проспал всю ночь сном младенца, да и выжившие слуги ничего вразумительного рассказать не смогли.

«Нет, я свои руки кровью Фиренгов пачкать не собираюсь. Желающих и без меня хватает. Не Мугрид, так мятежный чародей из Сиргалии. Они этого жаждут — мешать не буду. Заодно будет интересно посмотреть на результат».

Лырсог отстегнул от седла фляжку с укрепляющим напитком и сделал пару глотков. Ему еще полдня предстояло провести верхом.

Зулг, перебравшись в свой кабинет, тоже обдумывал прошедшую беседу. Совет гермага Дамутории по поводу обращения в магкон показался ему полезным. Сам молодой человек не догадался переговорить с гранмагом сразу после исчезновения шамана, не вспомнил кронмаг и о волшебниках, входивших в эту организацию. А они действительно представляли немалую силу.

«Если удастся договориться с Вирленом, можно будет рассчитывать на помощь вархунов. Но почему нет никаких вестей из Гюрограда? Анвард, отправившийся вместе с Винзугом, сообщил о болезни вождя сумеречников. Но с тех пор прошло несколько дней. Неужели глава вархунов так плох? Нашел время болеть!»

О битве огромной змеи с огнедышащим монстром Зулгу на следующее утро после освобождения из камеры рассказал Базгур. Новость кронмаг посчитал хорошим знаком для себя лично. Раз в его гербе присутствует гюрза, он должен выйти победителем из борьбы со злыми силами. Потом произошли два поражения подряд, и повелитель Жарзании несколько приуныл. Снова появились сомнения, результатом которых и стала встреча с гермагом Дамутории.

— Ваше магичество, к вам на аудиенцию просится человек, утверждающий, что он является сумеречным вархуном, — с присущей ему многословностью доложил церемониймейстер.

— Пусть войдет, я давно жду вестей из Гюрограда.

— Мне кажется, господин, что он выдает себя не за того, кем является на самом деле.

— Почему ты так решил?

— Мне не понравилось выражение лица этого человека. Не внушает доверия.

— Волшебник из клана убийц и не должен внушать доверия.

— Прошу вас на всякий случай надеть амулет «Черный скорпион».

Зулг хотел было вспылить, но вспомнил о предупреждении этого слуги перед церемонией провозглашения. Тогда оно оказалось нелишним.

— Я сделаю, как ты просишь. И еще позови мне офицера щитников, а гостя пусть проводят в синий зал. Аудиенция состоится там через полчаса.

«Пожалуй, слуга прав. Если бы со мной захотел встретиться сумеречник, то просто прошел бы мимо стражи, никто бы его и не заметил. Об этом еще дед говорил».

— Вызывали, ваше магичество? — В кабинет вошел офицер щитников.

— Да, Кнурз. Сейчас в синий зал приведут одного подозрительного типа. Скорее всего, волшебника. Нужно его схватить и допросить. Я должен знать о нем все.

— Будет исполнено. Разрешите исполнять?

— Действуй. Будь осторожен, не исключено, что у нашего гостя припасены неприятные сюрпризы.

Служивый покинул кабинет.

Сразу после своего освобождения кронмаг назначил нового тайного советника, уговорив занять эту должность представителя рода Савайров. Базгур целый день общался со своими подчиненными, а затем испросил дозволения отбыть на границу с Сиргалией. Зулг одобрил решение нового чиновника, поскольку и сам считал юго-западное направление самым опасным.

Стук в дверь заставил оторваться от размышлений.

— Заходи.

Снова вошел Кнурз.

— Ваше магичество, до синего зала гость не дошел. Был уничтожен при попытке применить оружие.

— Кто-нибудь пострадал?

— Стена, ваше магичество. Преступник был размазан по ней тонким слоем.

— Почему не взяли живым?

— Не смогли. Его разорвало неизвестным заклинанием. Волшебники из магкона уже занимаются останками.

— Ладно, свободен.

Зулг поднялся. Он вышел из кабинета сразу после офицера и направился в тайную канцелярию. Надо было ознакомиться с досье на гранмага прежде, чем вызывать к себе Холга. Усилия Бролга по сбору сведений обо всех значимых людях Жарзании помогали новому правителю. Вот только времени катастрофически не хватало. Подозревая всех слуг, Зулг теперь старался контролировать каждый свой шаг. Он перепроверял, насколько точно и быстро выполняются его приказы. Постарался восстановить агентурную сеть Бролга, усилил, как мог, службу советника по безопасности.

Старания правителя действительно принесли свои плоды. По крайней мере, ему удалось навести порядок в собственном дворце. Но предстояло сделать во много крат больше — навести порядок во всей Жарзании.

Глава 16 ЖИВОТВОРЯЩЕЕ ТЕПЛО

Организм человека таит в себе множество загадок. Иногда он вдруг идет вразнос, сдавая все позиции перед пустячной болезнью, а бывает и наоборот: в безнадежной ситуации одолевает недуг, который обычно косит людей сотнями.

Когда Андрея вынесли из храма четырех змей, его сердце билось через раз, а лицо было белее мела. В доме вождя змеиный король лишился сознания, и за него вовсю взялись местные лекари. Через час из опочивальни вышел самый опытный доктор и отвел в сторонку Церзола.

— Мы сделали все, что от нас зависело, — шепотом произнес врачеватель. — Шансов выкарабкаться у него немного. Я еще не сталкивался с подобным истощением организма. Из него словно высосали все жизненные соки. Вождю бы сейчас толкового целителя или шамана с его жертвоприношением, но знак на груди не пустит к больному чары. Так что надежды мало…

— Он умрет?

— Чудеса иногда случаются…

— Понятно… Тогда вот что, — сразу распорядился старейшина, — ни один из лекарей не должен покинуть дом вождя без моего разрешения. Если случится неизбежное, найдешь меня или Пранда. Больше об этом никто знать не должен.

На третьи сутки врачеватель попросил охранников позвать старейшину в опочивальню вождя.

— Неужели конец? — с порога спросил Церзол.

— Нет, организм человека очнулся и начал активное наступление на хворь, но ему нужна поддержка. Собственное тепло больного слишком быстро уходит на борьбу с недугом, он буквально замерзает.

— Согревающие напитки?

— Пациент без сознания, и любое вливание может вызвать отторжение, что еще больше ослабит организм. Я даже боюсь использовать согревающие мази, опасаясь побочных эффектов. В подобной ситуации медицинское вмешательство может оказаться гибельным. Нужна внешняя энергия, которую примет его организм.

— Я прикажу усилить подогрев комнаты.

— Это не поможет. Нужно живое тепло, женское. Причем… — Врачеватель несколько замялся. Потом жестом предложил отойти в сторонку и тихо, чтобы не слышали коллеги, продолжил — Предварительный осмотр показывает, что больной, скорее всего, не является жарзанцем. Это действительно так?

— Да.

— Тогда наши женщины ему не помогут.

— В доме есть две его соплеменницы. Что от них нужно?

— Две как раз и надо. Пусть их немедленно приведут. Они должны его согреть. Чем скорее, тем лучше.

— Я сам за ними схожу, — сказал старейшина.

Он направился в комнату брюнетки. Та по три раза на дню интересовалась состоянием здоровья Вирлена, да и разговаривала она приветливо в отличие от своей подруги. Синеглазка — та и здоровалась так, словно ругалась, а холодный взгляд ее выразительных глаз заставлял ежиться.

«Эта, скорее, заморозит, чем обогреет».

— Добрый вечер, Мадлена! — поздоровался Церзол.

— Добрый вечер. Как Вирлен?

— Чуть лучше, но срочно нужна ваша с Вероникой помощь.

— Кровь сдать? А какая у него группа?

— Нет. Лекарь сказал, что больному немедленно нужно живое тепло. Женское. Причем наши девушки для этой цели не годятся.

— Погодите, это как? — стушевалась журналистка.

— Врачеватель все объяснит.

— А Андр… ой, Вирлен, он пришел в себя?

— Нет, его организм вступил в активную стадию борьбы с болезнью. Своей энергии больному явно не хватает. Ты же не хочешь, чтобы он умер?

— Ни в коем случае!

— Тогда пойдем быстрее. Надо еще за твоей подругой зайти.

— Да-да, конечно. — Журналистка представила, как может отреагировать на такое предложение Таркова. — Только говорить с ней я буду сама. Ладно?

— Не возражаю. — Старейшина и сам был рад предложению брюнетки.

Злавадская ворвалась в комнату Вероники, словно ураган:

— Чего сидишь? Вставай, там Андрей умирает.

— Как умирает?

— Обыкновенно. Растратил все свои жизненные силы на других, вот на себя и не осталось.

Таркова растерялась:

— Он же вождь, неужели целая свора его подданных ничего не может поделать? Зачем они тогда нужны?

— Ты задаешь слишком много вопросов. Спасти его можем только мы с тобой. Идем.

— Мы??? Я, кроме наложения шины на перелом и перевязки ран, ничего не умею.

— Этого не понадобится, — уже в дверях сказала журналистка. — Ты, главное, изо всех сил постарайся и вспомни, что ты — женщина. Хотя бы ненадолго. Большего не потребуется. Церзол, мы готовы.

Последнее указание подруги серьезно озадачило Веронику, но уточнять, что конкретно та имела в виду, девушка не стала. Она отвечала за туриста и не могла допустить, чтобы тот умер, если имелась хоть какая-то возможность его спасти.

— Больного нужно согреть телами с обеих сторон, — стал спешно объяснять лекарь. — Разденетесь, плотно прижметесь к нему. Нужно обеспечить максимальный контакт, иначе ничего не выйдет.

— А если он проснется? Что с ним прикажете делать в такой пикантной ситуации?

— Никакого секса, так ему и скажете. Да и вряд ли у него на это хватит сил.

Врачеватель разговаривал с Мадленой. Благодаря собственному упорству и терпению учительницы Таркова уже многое понимала из сказанного. По ходу разговора до нее стал доходить смысл их миссии.

— Подруга, нас тут что, будут использовать вместо грелок? — спросила она по-русски.

— Если это единственный способ сохранить жизнь Андрею, то какая разница, кем мы ему будем? Или ты хочешь, чтобы он умер?

— Нет, но я ни за что…

— Хватит капризничать, словно кисейная барышня. Я знаю твою нелюбовь ко всем мужикам. Если ты считаешь это достаточным основанием для его смерти, то, пожалуйста, можешь уходить. Уговаривать не буду!

— Девушки, дорога каждая минута, — напомнил врачеватель. — И еще. Очень важно положительное эмоциональное отношение к больному. Если процедура вызывает отвращение, ему станет только хуже.

— Так, мужики! Если вы нас торопите, то почему сами до сих пор здесь? Я никому бесплатный стриптиз устраивать не собираюсь. Быстро покинули помещение!

— Я лекарь, должен наблюдать больного, — попытался возразить мужчина.

— Я и сама с этим справлюсь, уважаемый, причем наблюдать буду с такого близкого расстояния, что вряд ли что-то упущу. — Журналистка буквально вытолкала всех за дверь. — А ты чего не ушла?

— Мне с ними не по пути.

— Врач сказал, что неприязнь может погубить больного. Со своей ненавистью к мужчинам ты только все испортишь.

— Ничего, я буду думать об отце.

Вероника подошла к кровати.

— Тогда раздевайся, чего стоишь?

— Только после вас, уважаемая грелка.

— От грелки слышу! А я женщина, которая сумеет подарить жизнь не только своим детям, но и сохранить ее другим людям, даря собственное животворящее тепло. Во как сказала! — похвалила себя журналистка.

— Да, пробило тебя на красноречие. Жаль, аудитория для таких речей подобралась неподходящая. На меня твои слова не действуют, а мужик, он хоть и в постели, но ничего сейчас не слышит. И вообще, хватит болтать. Чур, я грею его со спины.

— Думаешь, я стану возражать?

Первое, что увидел Фетров, проснувшись, было лицо Мадлены на его подушке. Очень близко, фактически нос к носу.

«Вот это фокус! — подумал парень. — Как и с кем в постель ложился, хоть убей, не помню, а просыпаюсь в объятиях…»

Рука журналистки покоилась на его плече. Женщина лежала с закрытыми глазами, но стоило пациенту пошевелиться, сразу их открыла.

— Живой?

— Вроде бы, — неуверенно ответил он.

— Под одеяло не заглядывать! И вообще, ты бы отвернулся, пока я не встану.

Он послушно выполнил просьбу и чуть не вскрикнул. С другой стороны лежала Вероника. Одеяло сползло с девушки, и больному открылся очень соблазнительный вид на спящую красавицу.

«Елки-метелки! Что происходит? Я в таком окружении и ничего не помню?!» Он попытался поправить одеяло.

— Фокусник, будешь распускать руки, я тебе их обе сломаю. И еще: если не хочешь остаться слепым, быстро отвернулся.

Красный, как вареный рак, Андрей живо выполнил и этот приказ. Его взгляд сразу прикипел к поднявшейся, но не успевшей облачиться в одежду журналистке.

— Да вы меня с ума сведете! Что здесь творится?

— Ты глазки-то закрой, охальник. И голос повышать не надо, — спокойно ответила Злавадская. — Это, во-первых. Во-вторых, волноваться тебе запрещено по медицинским показаниям. Кстати, в твоей постели мы оказались не потому, что обе вдруг воспылали к тебе неудержимой страстью, а по требованиям лекарей. А вот, похоже, и они пожаловали.

Мадлена бросила на пол блузку и юркнула под одеяло. Ей никак не давали спокойно одеться.

— Мы слышали шум. Что случилось? — задал вопрос старший врачеватель.

— Едрена-матрена к твоей бабушке! Мужики, вас в детстве никто не учил, что перед тем, как зайти в комнату к женщинам, неплохо бы и постучать?

— Мы подумали…

— Вирлен, скажи им, чтобы убрались, пока я не нашла, чего бы в них швырнуть потяжелее.

— Да, господа, выйдите, пожалуйста. Пусть дамы оденутся.

— С вами все в порядке, господин?

— Более чем. Будет еще лучше, когда вы покинете комнату.

— Только никаких нагрузок и волнений, повелитель, — предупредил лекарь. — Организму нужен покой.

— Какой у нормального мужика может быть покой, когда он находится в постели с двумя обнаженными красавицами?! Но пока вы тут стоите, они не могут встать и выйти.

Делегация быстро покинула комнату.

— А тебе прямо не терпится, чтобы мы ушли? — Злавадская не отказала себе в удовольствии поддеть зажмурившегося Фетрова.

— О том, чего мне не терпится, я лучше промолчу. Вы оделись?

— А ты открой глазки и посмотри…

— Пусть только попробует, — мгновенно перебила подругу Таркова.

— Мадлена мечтает увидеть меня слепым и со сломанными руками.

— Ради таких девушек, как мы, почему бы и не рискнуть?

— Подруга, я ведь не только ему чего-нибудь подпорчу, тебе тоже достанется. Ладно, можешь открывать глаза. Опасность миновала.

— Доброе утро, девчонки! Очень рад вас видеть. Теперь расскажите, что происходит? Почему я проснулся в столь теплой компании и что от меня нужно этой толпе лекарей?

— Вот пусть они тебе все и расскажут, а у нас с подругой была очень нелегкая ночь, — пробурчала Вероника. — Не знаю, как она, а я только под утро чуть-чуть задремала. Нам нужно как следует отдохнуть.

— Конечно, конечно, — промурлыкала брюнетка, — чрезвычайно тяжко находиться в постели с мужчиной и ничего от него не получить.

— Мадлена, никто не мешает тебе остаться, я только обуюсь и сразу уйду.

— Мы с пациентом как-нибудь позже обсудим твое предложение. Правда, Андрюша?

— Да я… это… — растерялся змеиный король.

— Подруга, ты заставляешь больного нервничать. А ну, брысь отсюда!

— Только не подумайте, что я вас выгоняю, — пробормотал мужчина.

— Мы действительно пойдем, — перейдя на серьезный тон, сказала журналистка. — Теперь за тебя примутся другие. Выздоравливай.

Подруги вышли за дверь, а в комнату, словно вороны, влетели врачеватели. Андрею померили пульс, осмотрели зрачки, напоили микстурами и укутали в одеяло.

— Вообще-то я бы с удовольствием позавтракал, господа лекари. Или мне и это не положено? — спросил больной.

— Завтрак будет готов через полчаса, повелитель. А пока отдыхайте.

— Сколько я проспал?

— Трое суток.

— Позовите мне Церзола или Правда.

— Вам нельзя заниматься делами, повелитель. Организм еще недостаточно окреп.

— Не позовете — я начну волноваться, — прибег к шантажу глава сумеречников. — Мне нужно знать результаты одной важной операции в Девятиграде.

— Хорошо, за ними пошлют. За завтраком и поговорите, — пошел на уступки лекарь.

— Договорились. А теперь расскажите, что со мной произошло после посещения храма четырех змей.

Под монотонный голос доктора парень уснул.

— Артун, те, кого мы ищем, находятся в том доме. — Привратник кивнул в сторону дома, расположенного на противоположном конце площади. — Надо узнать, что это за здание.

Через минуту подросток сообщил:

— Это дом вождя сумеречных вархунов.

— Неужели девушек продали ему в рабство? У кого бы узнать?

Возле здания волшебник заметил больше десятка охранников. «Наверняка сюда пускают далеко не каждого», — подумал он.

— Господин Анвард! — Голос слева привлек внимание Тича. Волшебник повернулся. Он сразу вспомнил, что это имя дамочки упоминали, разговаривая между собой еще там, на Инварсе.

Тот, кого окликнули, остановился и подождал молодого паренька, видимо, посыльного. Кархун тут же послал к ним свое недавнее изобретение.

После стычки с Оршугом привратник полночи не спал, пытаясь воплотить в жизнь не дававшую ему покоя идею. Чего он только не перепробовал, но стабильного жучка, который мог на расстоянии передавать чужие разговоры и при этом не излучать магического фона, у Тича долго не получалось. Скорее всего, усилия волшебника так бы и не увенчались успехом, если бы не надоедливые комары.

Почему-то их жужжание доносилось слева, насекомое кружилось перед носом, а прыщи от укусов вскакивали справа. При этом все попытки убить кровососа терпели неудачу.

— Учитель, — наконец не выдержал наблюдавший за мучениями учителя Артун. — Без волшебства это насекомое не прогнать, это же тризвонг. Вампир, состоящий из трех самостоятельных мошек. Одна отвлекает шумом, другая пьет кровь, а третья присматривает за ними с помощью природной магии.

— Ты почему до сих пор не спишь? Нам завтра вставать рано, — пожурил паренька кархун и вдруг сразу же понял, чего не хватает для успеха.

Тич буквально зациклился на двухточечном способе передачи, при котором магия должна присутствовать и в приемнике и в передатчике. Введение третьего, а еще лучше — и четвертого звена существенно упрощало задачу. Непосредственно передачу осуществляли посредники, а уловитель звуков и воспроизводитель могли обладать столь незначительным запасом энергии, что практически сливались с естественным фоном. Привратник с помощью чар поймал все три особи тризвонга и наказал за издевательства, превратив в подслушивающее устройство.

В Гюрограде у него появилась возможность испытать магическое новшество. Две особи тризвонга по приказу волшебника отправились на боевое задание. Первая уселась на плече указанной цели, вторая зависла в воздухе на трехметровой высоте. Теперь беседу этих двоих можно было слушать, не напрягаясь.

— Церзол просил передать, что вождю сегодня стало лучше. Если его здоровье не ухудшится, он примет вас сразу после ужина.

— Будем надеяться на скорое выздоровление. Кронмаг весьма озабочен состоянием господина Вирлена, — кивнул купец. — Как себя чувствует Дихрон? Позавчера на нем лица не было.

— Как узнал, что племянник пошел на поправку, сразу повеселел. И еще. Мадлена просила передать, что сегодня не придет к вам в магазин.

— Почему?

— Жаловалась, что плохо спала нынешней ночью.

— Ничего страшного, пусть приходит завтра.

— Так вы зайдете?

— Сразу после ужина буду обязательно, — пообещал купец и продолжил путь.

Тич с учеником двинулись следом.

У торговца в Гюрограде имелся небольшой филиал, куда он сразу же и направился, чтобы узнать о состоянии дел и выдать распоряжения, исходя из сложившейся ситуации.

Через гонцов и посыльных Анвард приказал всем своим подручным собрать наиболее ценные вещи, нанять охрану и срочно перебираться в Жарзан.

Такой же филиал до недавнего времени имелся и в столице, но сразу после того, как Анвард попал в поле зрения разящих, филиал сгорел вместе с сотрудниками. Глава компании «Натуральные шелка Гетонии» в Девятиграде не смог отыскать ни одного из подчиненных, и визит в город сумеречников напрашивался сам собой.

С кронмагом они уже оговорили все вопросы сотрудничества, которое в этот тяжелый для Жарзании период предполагало полную финансовую поддержку центральной власти со стороны самых крупных торговых и туристических компаний. А потом, когда (или если) Зулг одержит победу, он обещал полное содействие торговому люду.

Бизнесмен сам предложил эти, казалось бы, невыгодные для себя условия, поскольку будущее у него могло быть лишь в случае победы нынешнего повелителя Жарзании. Другие варианты приводили весь его бизнес к полному краху, а самого купца к гибели. И на роль посла к вождю сумеречных вархунов Анвард вызвался сам, особенно после того как узнал, кто занял эту должность.

Тич ощутил холод в районе макушки, как только они с Артуном свернули на другую улицу. Стараясь не подавать виду, он начал искать источник опасности.

Чародей уже научился различать два типа тревожных сигналов. Ощущение небольшого морозца четко указывало на угрозу непосредственно ему, но сейчас чувствовался лишь сквозняк, который постепенно усиливался. На всякий случай привратник окружил магической защитой ученика и попросил того нагнать торговца.

— Извините, господин, — уже на пороге магазина купца окликнул подросток, — с вами хочет переговорить мой учитель.

— Учитель? А где он сам?

Паренек не успел развернуться, как вдруг невидимая сила подхватила его и бросила на торговца. Оба оказались справа от крыльца, а в дверь с гулким стуком вонзились сразу три болта. Стрелка, выскочившего из-за угла, чтобы расстрелять Анварда в упор, мгновенно по плечи утянуло в землю. Однако наставник Артуна продолжал ощущать ветерок в районе темечка, значит, опасность пока не миновала. Он запустил еще одно заклятие. Дверь с грохотом сорвалась с петель и щитом прикрыла купца с мальчиком. Вовремя — еще шесть болтов воткнулись в деревянные доски. Кто-то очень настойчиво желал смерти торговому человеку.

Через несколько мгновений Тич определил, откуда стреляли. Арбалетчики заняли позиции на крышах двух соседних домов и теперь выбрали новую жертву. Перезарядив оружие убийства болтами с серебряными наконечниками, они попытались выстрелить. Привратник на доли секунды опередил наемных убийц. Он сначала воздействовал на арбалеты, заклинив спусковые механизмы, а затем подключил к поимке преступников растущие возле домов деревья. Их ветви, вытянувшись в длину, обхватили стрелков и сбросили с крыш.

— Артун, не высовывайтесь, я еще не закончил! — крикнул волшебник.

Ощущение сквозняка не проходило, но затаившийся враг не спешил показываться из укрытия. Сигнальный ветерок исчез, когда возле магазина появилась городская стража.

— Кто такой?! — Стражники окружили Тича.

— Этот человек прибыл ко мне, — поспешил вмешаться Анвард. Подросток успел шепнуть, что у учителя нет с собой метрики. — Вы лучше займитесь настоящими преступниками.

Купца здесь знали как посла его магичества, а потому сразу оставили кархуна в покое.

— Благодарю вас. — Торговец пожал руку чародею и пригласил его в лавку. Слугам он сразу же отдал распоряжение починить двери. — Как вам это удалось?

— Чистая случайность, — не стал вдаваться в подробности привратник. — Между прочим, в засаде были не только те трое. Еще двое нападавших наверняка являлись колдунами. Они успели оценить обстановку и скрылись. Хорошо, если убрались из города. Я это к тому, что ваша жизнь в опасности.

— Времена нынче такие, что смерть над каждым витает. Но я учту ваше предостережение. Вас как величать?

— Мое имя Тич.

— Анвард, очень рад познакомиться. А молодого человека, я так понимаю, зовут Артун?

— Да, — кивнул мальчик.

— Ты не голоден? — спросил купец.

— Парня лучше покормить, — ответил за него учитель.

Подростка пригласили на кухню, а мужчины отправились в кабинет, где им тотчас принесли по чашке душистого чая с сыром.

— О чем вы хотели со мной переговорить, Тич? О покушении?

— Нет, уважаемый. Стрелков я действительно заметил совершенно случайно. Меня интересует судьба двух девушек. Одну зовут Вероника, другую — Мадлена.

— Это те, которые живут у вождя? Откуда вы их знаете?

— Мы вместе прибыли в Жарзанию.

— С Инварса?

— Да.

— Земляк?! Но этого не может быть, вы же волшебник!

— Я и сам думал, что это полный бред, когда здесь создавал первое заклинание. Точнее, оно было далеко не первым. Просто раньше я свои чудесные избавления от напастей относил на чей угодно счет, только не на собственный. Да и кто бы на моем месте думал иначе? Особенно там, на Инварсе.

— Вам удавалось колдовать по ту сторону Врат?

— Это произошло во время нашествия чужаков, когда они вместе с собой принесли часть этого мира, — пояснил кархун. — Сначала вытащил себя из-под руин казармы, а потом спасся из застенков, когда волшебники решили меня устранить, как опасного свидетеля.

— А в Жарзании как оказались? — захотел уточнить Анвард.

— Это отдельный разговор. Сначала просто стремился снять с себя ложное обвинение. А потом встретил двух красавиц и решил им помочь через Врата перебраться. Не успел заметить, как и сам тут оказался. Сейчас собираюсь обратно на Инварс, думал и их с собой забрать, если пожелают.

— Не хотелось вас расстраивать, уважаемый, но пути на ту сторону временно закрыты. Я полагаю, заговорщики специально совершали вылазки в завратную реальность, чтобы тамошние власти приняли соответствующие меры. Теперь все Врата заблокированы со стороны Инварса.

— Надолго? — спросил Тич.

— Пока не произойдет прорыв.

— Что еще за прорыв?

— Я и сам точно не знаю. Должны образоваться какие-то дыры между мирами. Некоторые считают, что откроется беспрепятственный доступ на другую сторону. При этом довольно обширные зоны, прилегающие к Вратам там, на Инварсе, будут находиться под властью природных законов Жарзании.

— То есть полное раздолье для здешней магической знати?

— Именно. Они этим как раз и собираются воспользоваться. Планируются грабежи, захват невольников и прочее.

— И куда смотрит власть? Насколько я помню, есть соглашения…

— Со смертью кронмага Франуга в Жарзании наступили тяжелые времена. Центральной власти практически не существует. В стране беспорядки, с восточной провинции на столицу идут войска Мугрида, восстание в Сиргалии, Бирзань замучили разбойничьи набеги, в большинстве округов местные вельможи практически уничтожили торговое сословие. Так что сами понимаете.

— Раскудырная сила! Вот угораздило попасть… А как же туристы? Хоть кого-то успели переправить? — Тич прекрасно помнил о двух группах, находившихся в замке Оршуга.

— Отправили только тех, кто находился в Девятиграде. Другие почти все остались в Жарзании.

— Пленниками?

— Тем, кто находился в Дамутории и в Жарзании, повезло. Про остальных ничего не знаю.

Они проговорили до самого обеда. Потом к Анварду прибыл посыльный от Вирлена. В дом вождя они отправились вдвоем.

— Тич??? — Первой в холле особняка им попалась Мадлена. — Ты как здесь оказался?

— Соскучился по вам, дамы. Вот и пришел повидать.

— Но ты же…

— Мне тогда не удалось скрыться незаметно. Да еще один тип опознал не вовремя.

— Но мы же тебя не видели!

— Нас разделили. Вы пошли с Оршугом, а меня повели в другую сторону.

— Извини, мы правда не хотели тебе неприятностей.

— Да ладно, — махнул рукой волшебник. — Чему быть — того не миновать. Вы-то сами как?

— Нормально. Пойдем к Веронике. Она должна тебя видеть.

Журналистка увела парня, а Анвард направился прямиком в кабинет вождя.

Андрею стало намного лучше. Он уже твердо стоял на ногах, и после целого часа обследований лекарь вынужден был отменить постельный режим. Врачеватель видел перед собой абсолютно здорового человека, который еще позавчера балансировал на краю могилы.

— Очень нетипичный случай, — сообщил доктор Церзолу. — Я надеялся, что он только через неделю сможет ходить, а тут… Ничего не понимаю. Вождь в полном порядке!

Кроме змеиного короля в кабинете находились Пранд, старейшины и несколько человек из совета избранных, в числе которых был и Дренг. Торговца усадили за стол напротив Вирлена.

— Приветствую вас, Анвард. Мне сказали, вы здесь представляете интересы кронмага?

Визит купца носил статус официального, поэтому Фетрову опять приходилось выступать в украшенной двумя черными жемчужинами короне. Впрочем, Андрей стал спокойнее относиться к этому аксессуару, воспринимая его просто как часть сценического костюма типа своего циркового черного плаща.

— Вот мои бумаги. — Купец положил письма с печатью повелителя Жарзании.

— Чего ждет от нас его магичество? — Фетров лишь мельком взглянул на бумаги.

— Сейчас повелителю требуется поддержка каждого подданного, а на сумеречных вархунов он надеется особо.

— Наш клан никогда не вмешивался в большую политику, — вклинился в разговор Дренг. — Зачем помогать неудачнику?!

— Уважаемый, перебивать гостя — признак дурного воспитания. К тому же он является посланником повелителя той страны, где мы проживаем, — сделал замечание змеиный король. — Если вы не в силах сдерживать свой язык, наберите в рот воды. Иногда помогает.

— Вождь не может давать указания избранным, — вспылил несостоявшийся глава сумеречников. — Вы попираете наши обычаи.

— Все одновременно или какой-то конкретно? А что, в нем прямо так и сказано, что нельзя указывать зарвавшемуся типу на недопустимость хамства в обществе приличных людей?

Церзол собирался вмешаться в разгорающийся конфликт, но фокусник жестом остановил старейшину. Ему порядком надоели наскоки этого типа.

— Вирлен, не забывайтесь! Вы оскорбляете избранного, который имеет право любого из присутствующих здесь вызвать на поединок.

— Ну и что? — спокойно ответил Андрей. Он повернулся к торговцу и негромко произнес: — Прошу прощения, уважаемый. Некоторые просто не могут жить без дрязг.

— Повелитель, вы оскорбляете меня при посторонних?!

— Дренг, а тебе не кажется, что своим поведением ты позоришь весь клан сумеречных вархунов? В Жарзании поднимается великая буча, а ты в это время занят только тем, чтобы выместить обиду за то, что ценой гибели наших молодых бойцов не удалось дорваться до власти!

— Кто бы говорил! — вскочил Дренг. — По вашей милости, между прочим, погибло более двух десятков парней.

Это был удар «ниже пояса». Андрей приложил немало усилий, чтобы не броситься на наглеца. Он с громким хлопком опустил руку на стол.

— В память о них я и стал правителем Гюрограда. И приложу максимум усилий, чтобы в будущем погибало как можно меньше наших людей. Один раз, по-моему, я это доказал. А что ты сделал для клана? Кроме лишенных смысла призывов отомстить за смерть Гарнога и прочей напыщенной болтовни, я ничего толкового от тебя пока не слышал.

— Зоревиков необходимо наказать! Ни одно преступление не должно избежать возмездия. Особенно это!

— Кто сказал, что вождя убили зоревики?

— А слов и не нужно. Нож, которым его зарезали, и труп убийцы говорят сами за себя, — не отступал Дренг.

— Ну да, они разве что записку следующего содержания на месте преступления не оставили: «Специально для Дренга сообщаем: Гарнога убили мы, зоревики». Ты бы поверил?

— Идиотом пытаетесь меня выставить?! — Нож Дренга вонзился в стол между указательным и большим пальцем левой руки Андрея. — А теперь посмотрим, какой смелый у нас вождь. Я вызываю вас на поединок трех кинжалов.

Тут уж вскочили все присутствующие, кроме змеиного короля. Андрей аккуратно снял корону, положил ее на стол и четко произнес:

— Вызов принят.

Фетров поднялся, вытащил клинок из столешницы, подкинул его к потолку и, когда тот возвращался вниз, резко толкнул ладонью. Лезвие воткнулось в спинку стула в сантиметре от бедра Дренга.

— Так, господа, с мелкими неурядицами закончили. Давайте, наконец, вернемся к работе. Присаживайтесь! — как ни в чем не бывало занял свое место фокусник.

— Вы еще не назвали место и время поединка! — подал голос несколько побледневший избранный.

— Время? Сразу по окончании заседания. Думаю, через час, — ответил Андрей. — Место? Да хоть в холле моего дома, если тебя это устроит. Главное, чтобы эту дурацкую комедию не видели наши люди.

— Боитесь свидетелей?

— Нет, Дренг, не люблю по чужой милости выглядеть идиотом. Если это тебе доставляет удовольствие, зови своих приятелей. Пусть они понаблюдают. Все, давай заканчивать балаган. И без твоих неудовлетворенных амбиций времени ни на что не хватает.

Забрав кинжал, Дренг покинул кабинет.

— Какой помощи ждет от нас Зулг? — вернулся к прерванной теме Андрей, однако снова водружать корону на голову не стал.

— В Жарзании образовалось три основных очага сопротивления центральной власти. Ливаргия, к которой наверняка уже присоединились Гетония и Арзанс, Сиргалия и Бирзань. Основные силы движутся на столицу с востока, но наибольшую опасность представляют не они. С юго-запада на Девятиград идет очень сильный волшебник. Не исключено, что он кудыр-маг. Остановить его сейчас — главная задача.

— А это вообще возможно? — спросил Андрей. Он знал о кудыр-магах только со слов Дихрона, а тот про суперчародеев рассказывал довольно страшные вещи.

Присутствующие еще не успели переключиться с инцидента между Дренгом и вождем, а тут им подкинули новую проблему.

— Справиться с кудыр-магом — задача очень сложная, — заговорил Церзол. — Это если он одиночка. Если же за его спиной целая армия, то следует уповать лишь на счастливый случай. Из тех, что раз в жизни выпадает.

— Говорить с ним пытались? Чего он добивается?

— К послам кронмага вожак повстанцев выйти не соизволил, но через своих людей передал, что его цель — уничтожить всех представителей рода Фиренгов, — ответил купец.

— А что они ему плохого сделали?

— Сиргалийский волшебник не посчитал нужным объяснять свои мотивы…

Посовещавшись минут десять, кархуны решили обдумать все более детально и вернуться к этому вопросу завтра. Вторым пунктом стало обсуждение покушения на посла его магичества.

— Мы успели допросить одного из стрелков. Два других получили сильные удары при падении и пока не пришли в себя.

— И что он сказал?

— Преступники прибыли в Гюроград из Ливаргии. Они состоят в банде некоего Ровунга. На допросе арестованный сознался, что бандиты уже пытались уничтожить вас, господин Анвард, напав на караван. Тогда не получилось. В город они прибыли впятером: три воина и два волшебника. Чародеев поймать не удалось, — доложил Правд.

— Их надо обязательно найти! — сказал Андрей.

— Легче это будет сделать, если ввести в городе чрезвычайное положение, — подал голос один из старейшин.

— Давайте введем. Что для этого нужно?

— Я подготовлю текст указа, повелитель. — Первый помощник записал поручение.

— Какие еще вопросы на сегодня?

— У меня — просьба кронмага, — поднялся купец. — Он ждет сообщения о дате вашего визита в столицу.

Андрей задумался.

— Полагаю, не раньше, чем послезавтра.

— Благодарю, я завтра же отправлю гонца, — кивнул Анвард.

Следующим пунктом совещания был вопрос восстановления подвалов в храме четырех змей…

Глава 17 СНАДОБЬЕ НЕУЯЗВИМОСТИ

— Где ты его откопала?! — воскликнула Таркова.

— К счастью, меня не успели зарыть в землю, поэтому и откапывать не пришлось, — ответил за Мадлену улыбающийся привратник.

— Не поверишь, но в дом его привел Анвард, — сообщила Злавадская.

— Тич, ты знаком с главой компании «Натуральные шелка Гетонии»?

— Да, то есть нет. До сегодняшнего дня знал его только заочно и с ваших слов. Вы еще на Инварсе вроде бы сначала собирались его рразыскать, а потом на туриста выйти. Правильно?

— И ты запомнил?

— С некоторых пор у меня очень хорошая память. А на Анварда я случайно наткнулся, когда его пытались убить.

— На купца напали? — задумчиво произнесла Вероника. — Когда?

— Перед обедом.

— Значит, мне не показалось, — глядя куда-то вдаль, сказала Таркова.

Она вспомнила события вчерашнего утра, когда неожиданно для себя резко повернулась в сторону темного переулка. Там почти сразу же что-то загрохотало. Синеглазка спешила и не придала этому значения, хотя помнила, что подобные ощущения у нее возникают во время воздействия магии. Теперь она сопоставила свои ощущения и поняла, что кто-то в Гюрограде устроил охоту на пришельцев.

«Интересно, кто следующий? Мадлена, Андрей или тот же Тич?» — Таркова замерла, глядя в потолок.

— Что тебе не показалось? — вклинилась в ее мысли журналистка.

— Потом скажу, сейчас хочется послушать нашего гостя. Где он пропадал все это время?

— Где я только ни пропадал…

Тич уже давно не был в женском обществе, и сейчас парня потянуло на флирт. А Мадлена так мило восхищалась рассказами о его похождениях, что невольно хотелось добавить немного вымысла в свои почти героические поступки. Однако скептически настроенная Вероника постоянно вмешивалась и уточняющими вопросами заставляла возвращаться к реальности. Привратник не мог не отметить перемены, произошедшие с синеглазой красавицей. Она стала гораздо жестче, во взгляде появилась агрессия, которой раньше не замечалось.

— В то, что ты легко справился с головорезами в день Красного солнца, я верю. Хороших бойцов тут встретишь нечасто, а колдовать они не рискнули. Их вожак, наверное, был исключением. — После ночи, проведенной в одной постели с мужчиной, наутро синеглазка с удивлением обнаружила, что не испытывает никаких затруднений в понимании здешнего языка. Проблем с произношением тоже не возникало. Как пошутила журналистка: «Видать, парень тоже чего-то передал взамен тепла». — Говоришь, воин едва не убил тебя?

Кархун развел руками:

— Лихо пригвоздил к земле кинжалом. Нога до сих пор побаливает. Если бы не перелет на остров…

— Летающий остров?! В Жарзании нам никто о таком не рассказывал. Да и хотя бы один в небе мы увидели. Это сейчас солнцу сквозь облака не пробиться, а раньше…

— Я и сам был поражен не меньше вашего! А тут еще этот старик…

Второй раз синеглазка встряла, когда привратник заговорил о своих способностях к магии.

— Ты — волшебник??? Да быть такого не может! Может, фокусник?

— Какие фокусы, девушки. Я самый обыкновенный маг, и, как сказал мой учитель, с хорошими способностями, — не мог не похвалить себя привратник.

— Ладно, пусть будет так. И что ты умеешь?

— Могу ураган создать, землетрясение вызвать, дом с землей сровнять… Если надо, конечно.

— А чего-нибудь проще?

— Пожалуйста. — Кархун создал плетение и открыл створку окна, хотя находился от него в трех шагах.

— Ну это и без волшебства, наверное, сделать можно, — заявила Таркова. — Есть у меня один знакомый иллюзионист. Он и не такие чудеса вытворяет. Может, например, меня цветами украсить, не дотрагиваясь.

— И я могу. Смотри.

В следующее мгновение на парня свалилось полсотни роз. Он опешил. Предпринял еще одну попытку — и второй букет целой охапкой осыпался прямо на голову своего создателя. Мало того что цветов оказывалось каждый раз вдвое больше запланированного, так еще и упали они не на девушку…

— Тич, хватит. Не видишь — она над тобой издевается?

— Как это?

— Очень просто, ядрена-матрена к твоей бабушке. У нашей Вероники, как оказалось, глаза особенные. От них любая магия отскакивает. Говорят, при этом еще и мощь свою в два раза увеличивает.

Ощутив воздействие чар, синеглазка окончательно уверилась в своем предположении, что вчера на нее действительно совершили магическую атаку: «Что ж, им же хуже».

— Дар? — решил переспросить привратник, вспомнив недавний разговор с Артуном.

— Наверняка мы не знаем. — Журналистка пожала плечами.

— Ничего себе! Что же вы тогда удивляетесь моим способностям?!

Злавадская не стала развивать тему и попросила рассказывать дальше. Она слушала очень внимательно, периодически что-то записывая в блокнот.

О своих похождениях в мрачном мире кархун решил пока не говорить. В этой части своих похождений еще самому предстояло разобраться. И получалось, что с летающего острова он сразу попал в Жарзанию.

— Ты видел Оршуга!? Где, когда это было? — Услышав о магринце, Таркова напряглась.

Волшебник рассказал о неприятной встрече с вельможей на постоялом дворе.

— Он явно выдавал себя за другого. И одет был проще, и слуг рядом находилось только двое.

— Хорошо, что ты его не убил, — немного успокоилась синеглазка. — Этого гада я сама должна прикончить. Куда он направлялся?

— Откуда я знаю? Самому пришлось ноги уносить.

— А потом что было?

Мадлена постаралась быстрее уйти от опасной темы. Выразительным взглядом она попыталась показать это привратнику. Тот среагировал правильно, поскольку тоже не хотел раскрывать некоторые подробности стычки. Не обмолвившись ни словом о необычном письме, дабы не выдать тайну Артуна, волшебник сразу перешел к своему последнему открытию в области магии.

— Прошлой ночью я придумал интересное устройство. Работает как микропередатчик.

— И что он умеет передавать? — Журналистка навострила ушки.

— Я так и думал, что ты спросишь. Мое изобретение, конечно, не чета устройствам, которые у тебя были на Инварсе, но оно позволяет слышать, что говорят на расстоянии.

— Подслушивающее заклинание? — пренебрежительно произнесла Вероника. — Помнишь, Базгур нам о таких рассказывал. Толку от них почти никакого. Любой местный волшебник, когда не хочет, чтобы его слышали, способен поставить блок или амулетом специальным пользуется.

— Мое устройство не просто магия, а потому амулеты и магические блоки ему не страшны. Да что говорить: им может воспользоваться любой человек, — необязательно быть волшебником.

— Не может быть! — почти одновременно воскликнули подруги.

— Кто-то желает со мной поспорить? — нахохлился парень. — Хочешь — сама его испытай, — предложил кархун Мадлене.

— Лучше это сделать не ей, — возразила Таркова. — От меня магия отскакивает, следовательно, эксперимент будет наиболее достоверным. Или я неправа?

— Да мне без разницы, кто будет опробовать устройство. Предлагаю поступить так. Вероника, ты будешь шпионом и установишь микрофон на Мадлену. Она выйдет в другую комнату и чего-нибудь скажет вслух. Договорились?

— Посмотрим, — ответила синеглазка. — Ты показывай, что за устройство и как им пользоваться.

— Пожалуйста. Вот это некогда было тризвонгом, — Тич вытащил из внутреннего кармана нечто вроде заколки. На слегка искривленной игле находились три блестящих комочка. Он три раза щелкнул языком, и комочки ожили. — Теперь глядите очень внимательно.

Насекомые резко поднялись вверх, затем один из них сел на мочку уха привратника, второй на вытянутый указательный палец. Последний продолжал висеть в воздухе.

— Чтобы дать задание, нужно поднести этого друга ко рту и дунуть в сторону того человека, который представляет интерес. С помощью магии я, конечно, управляю микрофоном по-другому, но можно и так. — Он дунул на комара и тот, расправив крылья, вспорхнул и приземлился на плечо Злавадской. — При необходимости устройство легко вернуть в исходное положение.

Волшебник снова трижды щелкнул языком, и насекомые поспешили вернуться на иглу, где сразу же превратились в блестящие комочки. Тич протянул заколку Веронике:

— Приступайте, девушка. Мое устройство слушается того, на ком установлено.

Синеглазка внимательно исследовала неброское украшение и приколола его на грудь. Затем посмотрела по сторонам. Звуки шагов, доносящиеся от окна, привлекли ее внимание. Таркова заметила Дренга. Избранный на миг оглянулся, окинул недобрым взглядом особняк вождя и прибавил ходу. Жертва для эксперимента была найдена, в комнате прозвучали три щелчка.

— Ну и типа ты выбрала для испытания. — К окну подошла Мадлена. — Церзол говорил, он самый коварный.

— Я точно знаю, что он волшебник. Опять же надо посмотреть, догонит ли его комар. Тич, на каком расстоянии действует твое устройство?

— Точно не знаю, не проверял.

— Вот заодно и выясним.

— Каким образом? Ты знаешь, где он живет?

— Нет, но нам ничего не мешает выяснить это у Церзола.

— Но ты хоть что-нибудь слышишь?

— Ага, звуки шагов, вот кто-то поздоровался с Дренгом, а тот не ответил, грубиян.

— Ну что, убедились? — Привратник выглядел весьма довольным собой.

— Погоди-погоди. Пока мужик сам не заговорит, испытания не пройдены. Мало ли какие звуки твое насекомое способно издавать самостоятельно.

— Чем я заслужил ваше недоверие, о синеокая? — патетично высказался чародей.

— Не отвлекай. Видишь, я работаю, — отмахнулась Таркова.

— Тич, но как оно работает? На каком принципе? — попыталась выяснить журналистка.

— В основе лежит созидательная магия мысли и вибрации голоса, которые хорошо воспринимаются пластинками крыльев насекомого. Крылышки вибрируют, и их видит второе насекомое, преобразуя колебательные движения в соответствующие волны. В данном случае визуальный контакт обеспечивает надежность устройства от помех практически любых магических барьеров. Тризвонг будет работать даже в темноте. Лишь густой туман может помешать передаче. К тому же мне удалось запаковать малый источник энергии в непроницаемую оболочку, не позволяющую выявить чары. Создать дистанционного посредника между приемником и передатчиком… — Тич увлекся, описывая любимое детище, а потом вдруг осекся. — Есть там еще ряд тонкостей, но я не хотел бы, чтобы ты их записывала.

Злавадская неохотно спрятала блокнот.

— Извини, профессиональные инстинкты срабатывают. Ты не хочешь, чтобы местные знали?

— Зачем им? Особенно сейчас. Тут, сказывают, гражданская война начинается.

— О! — произнесла Вероника. — Наконец-то голос прорезался!

— Тогда выключай, нечего чужие разговоры подслушивать.

— Минутку, — Таркова резко изменилась в лице.

— Что там? — взволнованно спросила журналистка.

— Не мешай, потом расскажу, — синеглазка затаила дыхание.

Она стала свидетелем очень странной беседы, которая заинтересовала девушку с первых слов.

— Вызвать Вирлена на поединок трех кинжалов не составило никакого труда. Он, можно сказать, сам напросился, ни один из старейшин не заподозрит, что я это сделал умышленно. Но ты знаешь, метательным ножом он владеет очень ловко. Его бросок там, в кабинете, заставил меня пожалеть о вызове.

— Не стоит бояться. Вот этот амулет создан из чистой энергии кудыр-мага. Ни один кинжал, будь он хоть из первозданного серебра, не поразит тебя на расстоянии. Только в ближнем бою у вождя появится небольшой шанс, и то, если он догадается замедлить ход клинка во время нанесения решающего удара. Когда поединок?

— Приблизительно через час в доме вождя. Но если старейшины найдут амулет, меня сначала исключат из совета, а затем повесят.

— Как можно найти то, чего нет? За минуту до боя проглотишь шарик. Он растворится в желудке, и все. Никакими поверхностными чарами его не обнаружить, а через час действие амулета прекратится. Потом даже полное исследование крови не позволит ничего выявить. Кстати, ты защитные медальоны носишь?

— Почти всегда. Сегодня, например, на мне «Опаленная роза». Снять?

— Не надо. Моему амулету «Опаленная роза» не помеха, главное, чтобы не было другого артефакта, имеющего отношение к волшебству кудыр-магов.

— У меня друзей в магконе нет, а на покупку подобной штуки денег не хватит.

— Мое дело — предупредить.

— Слушай, а может, мне его не убивать? Вирлен пользуется слишком большой популярностью. Он же действительно спас Гюроград от гибели. Мне его смерти не простят. Давай я его просто оглушу. Человек, проигравший в поединке, все равно не имеет права возглавлять клан.

— Дренг, ты хочешь, чтобы в городе узнали, кто на самом деле причастен к смерти Гарнога?

— Нет.

— Тогда перестань разводить сопли! Сегодня же я хочу услышать, что у твоего обидчика перерезано горло. И действовать ты должен наверняка. Дождись, когда Вирлен бросит в тебя все три кинжала, и прикончи его.

— Хорошо-хорошо. Все сделаю, но потом я очень рассчитываю на вашу помощь.

— Будет тебе помощь. А теперь ступай, собери приятелей. Чтобы зрелище не сорвалось, в доме должно быть не меньше десятка свидетелей. Из числа тех, кто не очень доволен нынешней сменой власти. Иначе Церзол придумает какую-нибудь каверзу и снова нарушит наши планы.

Когда Таркова услышала хлопок двери и звуки шагов, она трижды щелкнула языком.

— Вероника, что там?

«Все-таки следующим на очереди у них Фетров», — пришла к выводу синеглазка. Она перевела взгляд на подругу и ответила:

— Эти сволочи собираются убить нашего Андрея!

— Едрена-матрена к твоей бабушке! Дренг?

— Он самый. Только что с кем-то из приятелей обсуждал детали убийства.

— Вы нашли в Жарзании своего туриста? — удивился привратник.

— Найти — нашли, сейчас не потерять бы. За короткий промежуток времени, с тех пор как мы его отыскали, он третий раз попадает в беду. Нужно немедленно идти к Церзолу, — предложила журналистка.

— Пожалуй, ты права. Те двое, похоже, сильно недолюбливают старейшину.

— Тич, давай с нами.

В кабинет их не пропустили.

— Приказано не беспокоить. — Два стражника преградили путь за десять шагов до двери.

— У нас очень важное и очень срочное донесение. Позовите немедленно Церзола, — журналистка попыталась решить вопрос миром.

— Не положено.

— Вот бюрократы! А ну, разойдись!

Вероника рванула вперед, обманный замах, подсечка, толчок, второй, — и охранники рухнули на пол. Перед кабинетом оказалось еще два дозора. Стража оголила клинки.

— Тич, если несложно, освободи ей дорогу. Иначе будут жертвы, ты ее знаешь.

Привратник пожал плечами, но просьбу постарался выполнить. Небольшое напряжение, отразившееся в его взгляде, — и стражников отодвинуло к стенкам, придавив так, что они не могли пошевелиться. В коридоре сработала сирена.

Ненадолго. Кархун соорудил еще одно заклинание, и пронзительные звуки смолкли.

Дверь кабинета открылась, кто-то из вышедших попытался использовать магию против Вероники. Его тут же отбросило прямо на идущих сзади.

— Господа, успокойтесь! — раздался голос Церзола. — Что тут происходит?

— Поговорить нужно. Очень срочно! — заявила синеглазка.

— С вождем? — переспросил старейшина. Он удивился и насторожился — девушка говорила практически без акцента.

— Нет, с вами лично.

— Хорошо, иду! — Мужчина выбрался в коридор. — Господа, продолжайте заседание без меня.

— Хотелось бы, чтобы нас никто не слышал, — сказала Таркова.

— Прошу за мной.

Вскоре все четверо оказались в большой комнате. Старейшина добрался до дальнего от входа угла и предложил гостям сесть.

— Слушаю вас внимательно.

Вероника передала во всех подробностях подслушанный разговор.

— Дренг не называл имени собеседника?

— Ни разу, я сама очень надеялась.

— А вы делаете большие успехи в освоении нашего языка, уважаемая.

— Кто такой кудыр-маг? — неожиданно спросил Тич.

Он уже второй раз слышал это слово. Впервые при озвучивании письма из сумки Оршуга и вот сейчас, в пересказе Вероники.

— Дамы, представьте мне молодого человека.

— Это Тич. Он прибыл на Инварс вместе с нами.

«Еще один легендарный чужак, — мысленно отметил старейшина. — Похоже, возле нашего Вирлена вращаются одни уникумы!»

— Как он попал в дом вождя?

— Вместе с Анвардом.

— Это ты спас купца от смерти?

— Случайность. Его окликнули там, на площади. Имя показалось мне знакомым. Девушки говорили о нем, когда собирались в Жарзанию. Я подумал, что он может знать о них, увязался следом, наткнулся на стрелков… Кстати, Анварда я предупредил, что не все, кто был в засаде, схвачены.

— Сейчас у кабинета это ты колдовал?

— Я. Кто-то пострадал?

— Нет, но как тебе удалось отключить сигнальные чары? — Старейшина будто допрос проводил: так и сыпал вопросами, не давая передышки.

— А что тут особенного? Отрезал проснувшееся заклятие от источника энергии, оно и заглохло.

— Ты способен так быстро определить источник магии?

— Разве это запрещено? — забеспокоился молодой волшебник.

— Нет, просто до тебя ничего подобного пока никому не удавалось. На будущее учти: в доме вождя обращаться к магии не рекомендуется.

— Но я сейчас уже трижды создавал заклинания, и ничего не произошло.

— Когда это было?

— Да минут пятнадцать назад.

— Где?

— В комнате Мадлены.

— Покажи, что это были за чары.

Тич сотворил плетение и придвинул стоявший неподалеку стул, затем осыпал его цветами.

— Кто тебя учил магии, молодой человек? У нас так не могут! Хотя основные принципы вроде те же самые. Но сам рисунок…

— На Инварсе наставником был мастер карху, его имя вам вряд ли знакомо. Здесь некий Разруг. Слепой старик, сосланный на летающий остров. Он мне говорил, что лет тридцать назад о нем знали все жители Кургстага. Кстати, а что это за провинция?

— Ни о Кургстаге, ни о летающих островах в Жарзании слыхом не слыхивали. Как ты попал к этому Разругу?

— Господа, по-моему, вы увлеклись. Давайте сначала решим проблему с Дренгом, а потом, будет время, вы побеседуете, — прервала допрос Вероника. — О каком амулете говорил незнакомец? Как предотвратить поединок Вирлена с этим подлым типом?

Старейшина задумался. Он продолжал внимательно разглядывать нового знакомого, пытаясь решить непростую задачу. Наконец он заговорил:

— Любой отказ от поединка воспримут как трусость. Уличить Дренга в использовании запрещенного средства мы не успеем, ведь он может проглотить его прямо во время боя.

— Слушайте, может, мне встретить его на улице и сломать ногу или руку? — предложила Вероника. — Еще лучше — сразу шею.

— Нельзя. Его сторонники тут же поднимут бучу. Да и не хотелось бы, чтобы все знали о твоем даре зеркального взгляда. Я и так опасаюсь, что после инцидента перед кабинетом вождя многие начнут подозревать, что ты не совсем обычная девушка.

— Может, как-нибудь выкрасть амулет? — неуверенно высказалась журналистка.

— Это даже не амулет, а скорее, снадобье. Арагат называется. По некоторым слухам, его изготавливают из свежей крови кудыр-мага. Под воздействием арагата человек в течение часа становится практически неуязвимым. Любой быстро летящий предмет не имеет шансов попасть в цель. И дело даже не в том, что снадобье отталкивает оружие. Тело само уклоняется от клинков, стрел, камней и тому подобных предметов.

— Учет скорости, направления, воздействие на моторику… — Тич задумался настолько глубоко, что не заметил, как начал озвучивать свои мысли. — Кстати, не очень сложное заклинание. Конечно, целый час защищать человека, лишенного чародейских способностей, оно не смогло бы, но минут десять…

— Думаешь, сумел бы такое сотворить? — Церзол с некоторой опаской взглянул на парня.

— Да хоть сейчас, только вы предупреждали, чтобы я здесь больше не колдовал.

— Забудь. Кого защищать будешь — Веронику или Мадлену?

— Веронику не смогу. Леди, можно вас немного околдовать? — обратился кархун к Злавадской.

— Я прямо не знаю, — наигранно жеманно ответила журналистка. — Мы с вами едва знакомы.

— Мадлена! — крикнула Таркова.

— Да ладно тебе! Не видишь, я с мужчиной общаюсь. А то с вашими вечными проблемами скоро забудешь, что ты женщина. Куда мне лучше встать?

— Попробуйте в нее что-нибудь кинуть, — через пару секунд произнес Тич.

Таркова, не раздумывая, схватила со стола вазу и швырнула прямо в подругу. Изящный изгиб талии — и снаряд пролетел мимо. Старейшина вытащил из кармана кошелек и высыпал на стол горсть монет, предлагая использовать их в качестве пулек. Теперь стрельбу возобновили сразу три человека. Брюнетку швыряло из стороны в сторону, словно марионетку, но ни одна из монет не угодила в цель.

— Едрена-матрена к вашей бабушке! Хватит издеваться! Цирк они тут устроили! Вот так отдашь себя сдуру какому-нибудь волшебнику на первом свидании, он из тебя куклу тряпичную сделает.

— Гениально! — не удержался от похвалы Церзол. — А обмануть собственное заклинание сумеешь?

Кархун потер ладонью лоб, поискал ответ на потолке, затем сосредоточил взгляд на кончике собственного носа. Присутствующие молча следили за каждым его движением. В комнате было слышно лишь тяжелое дыхание Злавадской. Через пять минут его одернула Вероника.

— Ты не заснул?

— Обмануть заклинание вряд ли получится, а вот измотать противника… Что, кроме кинжалов, допускается брать с собой на поединок?

— Из оружия — ничего.

— Господа, если ни у кого из противников нет веских причин для отказа от поединка, прошу приступать. — Пранд объявил о начале схватки.

Дренг, стоявший в углу, сразу выхватил два клинка и, ссутулившись, медленно двинулся к Андрею. Оружие змеиного короля оставалось на месте, а сам он держал руки в карманах и с усмешкой смотрел на избранного.

Парень прошел полный инструктаж по поводу предстоящей схватки. Церзол вручил ему три своих кинжала, даже лично установил в специальных карманах обуви, которую только вчера сшили для вождя. Сапог вархуна в голенище имел четыре кожуха для кинжалов. Оружие изготовлялось таким образом, чтобы его нельзя было заметить со стороны, и поэтому даже безоружный с виду человек за доли секунды мог оказаться весьма опасным.

Возле одной стены комнаты расположились приятели несостоявшегося владыки вархунов, возле другой — старейшины, избранные, Дихрон, Вероника с Мадленой и Тич. Охранников, которые обычно стояли здесь на посту, отправили на второй этаж.

— Дренг, ты танцевать умеешь? — вдруг спросил Фетров.

— Воину это ни к чему. — Вопрос удивил предателя.

— В этой жизни никогда не знаешь, что может пригодиться.

— Вам можно больше не ломать голову над жизненными проблемами. Сегодня она, жизнь, для вас заканчивается. — Дренг с силой метнул кинжал.

Вирлен молниеносно выдернул руку из кармана и поймал клинок в воздухе.

— Хороший бросок, но зачем целиться в грудь? Ты же прекрасно знаешь — у меня там почти броня. — Андрей небрежно вытащил вторую руку из кармана.

Теперь у каждого из соперников имелось по клинку. Осторожно обходя зал по кругу, они начали сближаться.

— Ладно, больше я не буду бросать нож. Просто подойду и отрежу вам голову. Такой вариант устроит?

— Нет, не устроит. Безголовым правителем смог бы стать и ты, тем более что тебе для этого и отрезать ничего не надо.

— Да я!.. — В ярости Дренг кинулся на противника.

Андрей с трудом уклонился от молниеносного выпада. Нож соперника порезал рубаху на плече. Фокусник отскочил в сторону и перебрался к противоположной стороне. Ближний бой был ему категорически противопоказан.

— Вы так и будете от меня бегать? — оскалился избранный.

— Как вождь, я не заинтересован в уменьшении числа своих подданных. Пусть даже таких бестолковых, как ты.

Резкое движение большого пальца — и в противника полетела обыкновенная горошина. Очень быстро, метя прямо в глаз. Дренг даже не заметил ее, но непроизвольно дернул головой влево. Вторая горошина с небольшим опозданием стремительно приближалась с другой стороны. Что-что, а метать маленькие шарики в цель Фетров умел очень быстро и очень точно. Круглые пульки атаковали массивного воина с разницей в доли секунды.

Словно восточная красавица, которой ускорили темп музыки, Дренг начал быстро водить головой из стороны в сторону. Затем пришлось так же двигать бедрами. Избранный опешил. Он не был готов к подобному ходу боя. Тело творило немыслимые выкрутасы, лишь бы не дать быстролетящему предмету, в данном случае — безобидной горошине, угодить в цель.

А фокусник уже отбросил в сторону клинок противника и запускал маленькие пульки с двух рук. Темп движений неумелого танцора заметно увеличился. Его приятели ничего не могли понять. Вроде бы налицо имело место использование магии, но никто из них не ощущал чар. Один из вархунов даже поднял горошину. Ничего необычного! Но почему тогда их приятель так извивается?

— А говоришь — плясать не умеешь. Да тебе впору на сцену, хлеб своим искусством зарабатывать, а не штаны в совете избранных протирать!

— Что со мной происходит?!

Бледный как мел Дренг совсем растерялся. Он попытался бросить второй кинжал. Однако руки не хотели слушаться предателя. Два растительных шарика пролетели возле локтя, и клинок пронесся в трех шагах от цели.

— Ничего необычного, — начал объяснять Фетров. — Просто побочное действие снадобья неуязвимости, о котором тебе, видимо, решили не говорить.

— Какое снадобье?

— Я думал, ты сам нам расскажешь. Или будешь танцевать целый час? У меня гороха много.

— Не знаю я ни о каком снадобье!

— Ладно, я сам скажу, как оно называется, а ты сообщишь о человеке, который тебе его дал. Договорились?

Андрей запустил в соперника горсть пулек, и тому пришлось очень высоко подпрыгнуть, чтобы не попасть ни под одну из них. Затем последовал град на средней высоте. Тело вынуждено было упасть на пол и перекатом двигаться сначала в одну, затем в другую сторону.

— Если вы сами мне ничего не подсыпали, то никакого снадобья я не принимал. — Неожиданно Дренг пошел в контрнаступление.

— Разве после вызова ты хоть что-то употреблял в моем доме? — Андрей не прекратил обстрела, заставляя соперника продолжать пляску.

Приятели Дренга подняли гомон:

— Требуем справедливости!

Фокусник действительно немного увлекся и переборщил, выставляя противника на посмешище. Осознав свою оплошность, он растерялся.

— Вот и замечательно! — подключился Церзол. — Сейчас мы воспользуемся заклинанием искренности и узнаем, как снадобье могло попасть к уважаемому Дренгу. Ты же не против?

Фетров прекратил бросать горошины.

— Это нарушение… — начал было избранный. Применять заклинание без согласия было разрешено лишь к особо опасным преступникам. — Я не позволю.

— Если не виновен, чего бояться? Мы зададим всего два вопроса: принимал ли ты участие в убийстве Гарнога и как найти человека, который передал тебе амулет из чистой энергии кудыр-мага.

— Я могу и так сказать — я никого не убивал! А снадобье мне подсыпали, чтобы перед лицом уважаемых людей выставить полным идиотом.

— Мы прекрасно знаем, что твоей искренности грош цена. Но прямо здесь ты можешь опровергнуть все наши сомнения. Приступим?

Соперник Андрея застыл.

— С той же вероятностью подозревать в убийстве Гарнога можно и тебя, старейшина. Ведь именно твой ставленник занял его место.

— Ты подозреваешь меня? Хорошо. Думаю, будет справедливо, если мы оба позволим использовать на себе заклинание искренности. Я против этого абсолютно не возражаю. — Церзол выбил последний козырь из рук избранного.

— Это другое дело. Если так, я согласен, — заявил Дренг. — А вас, повелитель, прошу проследить, чтобы все свершилось по справедливости.

— Берегись, — крикнул Тич, почувствовавший опасность.

Но было поздно. Избранный в одно мгновение оказался рядом с вождем, и третий кинжал предателя очутился у горла Андрея.

— А теперь слушайте меня очень внимательно, господа. Если хотите, чтобы вождь не пострадал (а у него есть для этого все шансы), то никому не двигаться. У нас с повелителем намечена небольшая прогулка до городских ворот. И чтобы без сопровождающих.

— Дренг, ты с ума сошел?! — не удержался кто-то из его сторонников.

— Всем молчать! Рука у меня может и дрогнуть!

Фокусник только теперь осознал всю серьезность ситуации. Он чувствовал острое лезвие под кадыком и стальную хватку мускулистых рук и пытался придумать выход. Дело осложнялось тем, что его правая рука была заломлена за спину и плотно прижата грудью противника.

— Дренг, ты щекотки боишься? — спросил Фетров.

Парень решил использовать опыт отца. Для этого сначала необходимо было сбить преступника с толку.

— Чего?!

— Это я к чему? У меня пальцы занемели, хочу ими пошевелить, а ладонь как раз возле твоей подмышки. — Убаюкивающая ритмика голоса приступила к первой стадии.

— Только попробуй!

— Спасибо. — Андрею требовалось говорить, не останавливаясь, и он постарался не дать Дренгу опомниться. — Я знал, что ты достойный и благородный противник. С таким приятно иметь дело…

Фокусник плавно перешел к гипнотическому воздействию, когда смысл слов уже не имел особого значения, важно было лишь произносить звуки с определенной интонацией и ритмичностью. Однако на этот раз парень просчитался. Он не учел чрезмерной возбужденности врага и его одержимости идеей уничтожения противника. Избранный заметил воздействие речи вождя на окружающих, за которыми наблюдал очень внимательно.

— Закрой пасть, мерзавец! — заорал он. — Твоя магия не сломит могучего Дренга.

От внезапного вскрика очнулись все.

— А моя? — раздался голос Тича.

Кархун был настолько углублен в собственные мысли по поводу спасения Вирлена, что убаюкивания фокусника не возымели на него никакого действия. Зато он сумел найти оригинальное решение.

Колечко дыма, за долю секунды возникшее вокруг запястья Дренга стянулось стальным браслетом с такой силой, что клинок выпал из руки предателя. Избранный застонал от боли и выпустил Фетрова из своих объятий.

Вождь оказался на свободе, а его противник сразу очутился в плотном кольце вархунов. Вызванная Прандом охрана уже собиралась увести негодяя, но их остановил Церзол.

— Одну минуту, господа. Я полагаю, ни у кого не вызывает сомнений, что в поединке победу одержал Вирлен.

Практически все согласно промолчали, лишь один из недавних сторонников проигравшего кашлянул пару раз и вышел вперед. По виду это был весьма пожилой мужчина, лет на двадцать старше отца Винзуга.

— Конечно, если выяснится, что Дренг использовал запрещенное снадобье, он не может считаться победителем. Но с другой стороны, и вождь нарушил правила поединка, а потому присуждать ему победу было бы неверным. Надо повторить схватку.

— О чем ты, Гард? — напрягся старейшина.

— О наших обычаях, уважаемый.

— Каких конкретно?

— Объясняю. Для поединка трех кинжалов существуют четко обозначенные правила: каждый участник обязательно должен иметь при себе не более трех клинков. Верно я говорю?

— Конечно, я лично проверял оружие перед боем, — заявил Церзол.

На самом деле непосредственно перед схваткой он обыскал лишь Дренга.

— Наши правила действуют не только до поединка, но и во время его. И потому, когда наш повелитель поймал чужой клинок… Сколько их у него стало?

— Два, — уверенно ответил Андрей. — Мой и его. Вождь вытащил из сапога всего один кинжал с черной жемчужиной.

— Но почему? — с досадой в голосе спросил Гард.

— Я не собирался никого убивать.

Клинки старейшины змеиный король выложил перед выходом на поединок: ему показалось, что они стесняют еще не разношенную обувь.

— Даже предателей? — вырвалось у Вероники.

— Даже предательство должно быть доказано. Дальше — дело палача.

— Однако оружие вы с собой все равно носите, повелитель. Зачем оно вам, если не для убийства? — въедливо поинтересовался старик.

— Этот я ношу просто как талисман. — Клинок занял привычное место.

Только теперь Дренга вывели из комнаты. Не успела за ним закрыться дверь, как появился один из охранников, несший службу снаружи дома. Он пробрался к ратору вождя и что-то возбужденно ему сказал.

— Господин Анвард, в вашем магазине пожар, — сообщил Пранд.

— Там же Артун! — заволновался Тич.

Глава 18 НОВЫЙ ЭЛЕМЕНТ

Разговор с Лырсогом оставил у главы мятежников неприятный осадок. Сурич так и не раскусил, чего же на самом деле добивался гермаг Дамутории, а понять было необходимо. Как сообщил ему Мугрид при последнем контакте, этот вельможа на сегодняшний момент являлся одной из самых влиятельных фигур Жарзании.

С другими все происходило значительно проще. К могучему волшебнику почти каждый день прибывали маграфы из Сиргалии и Розгали, посетили его даже три магринца. И все спешили объявить о своей преданности легендарному чародею, не замечая, что в их напыщенных речах явно проглядывали страх и плохо скрываемое стремление возвеличиться, оказавшись в первых рядах сподвижников мессии.

С Лырсогом обстояло иначе. Он не клялся в верности и ничего не обещал. Гермаг просто заявил, что Зулга не уважает и оказывать поддержку кронмагу не будет, но лишь до тех пор, пока восставшие не начнут безобразничать на его землях. В голосе повелителя Дамутории чувствовалась уверенность в собственных силах, он держался с собеседником на равных и совершенно не боялся его. Или очень умело делал вид. Высокий гость даже предложил на определенный срок заключить сделку с главой повстанцев о взаимном нейтралитете. Складывалось впечатление, что необычный визитер знал какую-то тайну, и это знание позволяло ему держаться столь непринужденно.

Сурич не был готов дать немедленный ответ и попросил подождать до утра. Лырсогу для ночлега выделили один из лучших домов деревни, в которой остановилась сиргалийская армия. На всякий случай гермагу решили оказать максимум почестей, никто не знал, чего ожидать от этого человека.

Размышляя над предложением Лырсога, кудыр-маг взвешивал все «за» и «против». С одной стороны, гарантированное невмешательство правителя южной провинции значительно облегчало задачу по захвату Девятиграда. Но что потом? К примеру, как проявит себя правитель Дамутории во время штурма столицы? Действительно будет придерживаться нейтралитета или нанесет подлый удар в спину? Суричу срочно требовался совет более опытного человека, но, как назло, сейчас не было возможности связаться с советчиком. Час назад стало известно о внезапной смерти сразу обоих сопровождавших армию почтовиков.

Сурич очень жалел, что не разместил их в том же доме, где остановился сам. Но, с другой стороны, даже самый большой дом в этой деревеньке был слишком тесным. Зато тут действовали его охранные чары, и никакая магия не могла проникнуть извне. А то, что причиной смерти почтовиков было колдовство, кудыр-магу стало понятно сразу после осмотра погибших.

Через них глава мятежников общался со своим господином. Теперь связь прервалась, а посоветоваться требовалось незамедлительно, времени на это практически не оставалось. Лырсог собирался покинуть лагерь с восходом солнца, так что в распоряжении Сурича оставалось менее семи часов.

«Надо как можно скорее отправить послание Мугриду. И ответ получить затемно. Но как это сделать? Мы фактически на вражеской территории!»

Сиргалийская армия перешла границу Жарзана днем. До Девятиграда оставалось чуть больше трех дней пути походным маршем. При желании можно успеть и раньше, если наступать только конницей. К сожалению, в пятитысячном войске самозванца всадники едва составляли восьмую часть. Да и считать их воинами можно было с большой натяжкой. На лошадях к кудыр-магу обычно прибывали влиятельные маграфы со свитой и их охрана. Собственно говоря, во всей армии воевать по-настоящему умели меньше тысячи бойцов, остальные только затрудняли продвижение. Если бы не строгое указание Мугрида, Сурич давно бы избавился от балласта, но гермаг утверждал: «Массовость восстания — это важнейший политический аспект, которым нельзя пренебрегать». Приходилось терпеть вокруг себя свору лизоблюдов и завидовать тому же Лырсогу, который прибыл в лагерь налегке, в окружении двухсот всадников, стоивших каждый пятерых воинов армии кудыр-мага.

Штаб повстанцев разместился в центре деревни на постоялом дворе. В комнате на втором этаже Сурич устроил кабинет, служивший одновременно и спальней. Так и не придя к определенному решению, он встал из-за стола, собираясь вызвать к себе одного из офицеров. Из окна донесся женский визг — опять кто-то из его головорезов пошел «воевать» с местными.

«Когда же это закончится?! — вздохнул волшебник. — С кем приходится иметь дело? С насильниками, разбойниками, мародерами. Поубивал бы половину. Так нет, хозяин считает это неизбежным злом, с которым временно приходится мириться. Неужели он не понимает, что меня скоро возненавидят? В первые дни встречали как освободителя. А сейчас? Крестьяне, те вообще шарахаются. А как иначе? За день мы уничтожаем в деревнях годовые запасы провизии. И ничего взамен, только обещания хорошей жизни».

Глава повстанцев выглянул в коридор.

— Вызови ко мне начальника разведки, — обратился он к охраннику.

Офицер прибыл через пару минут.

— Мне требуется срочно отправить почту и сразу же получить ответ. Где тут поблизости почтовая служба?

— В Зелаграде, в пятнадцати милях на северо-восток.

— Оттуда можно связаться с Лирградом?

Начальником разведки у Сурича состоял один из тех военных, кто считал себя обязанным лично Мугриду, а потому кудыр-маг не скрывал от этого человека своей связи с Ливаргией.

— Зелаград является главным городом юго-западного округа Жарзана. Почтовое сообщение со столицами всех провинций должно быть налажено.

— Тогда подбери людей, которые умеют держать язык за зубами. Пусть через четверть часа будут готовы выехать. Я пока напишу письмо.

В случае использования обычных каналов связи письма направлялись на адрес одного из подданных Мугрида, проживавшего неподалеку от резиденции гермага. Он и был указан в послании как получатель. Сурич набросал следующий текст:

«Лырсог предлагает сделку: его бездействие взамен неприкосновенности его земель. Держится он очень смело, хотя прибыл лишь с двумя сотнями воинов. Есть возможность его уничтожить, но будут потери. Стоит ли заключать сделку?

Возникли первые проблемы. Сегодня дважды обнаружил на своем пути необычные магические ловушки. Волшба явно не местная и довольно мощная. Ловушки персональные, но тот, кто их устанавливал, недостаточно хорошо замаскировал чары. Погибли почтовики — тоже чужеродная магия. Мне срочно нужны опытные ищейки».

Кудыр-маг запечатал конверт. Вскоре за ним явился командир разведчиков.

— Я отправлю к Зелаграду двух магов и воина. Воин когда-то жил в городе и знает местность.

— Хорошо. Я надеюсь получить ответ до восхода солнца.

— Будет сделано, господин.

Разведчик покинул кабинет.

Сурич подошел к диванчику и сел. Ему почудился небольшой магический всплеск в комнате. Волшебник напрягся, запустил поисковое заклинание, но ничего существенного не обнаружил.

«Вот и первые плоды переутомления!» — решил молодой человек. Махнул рукой и упал головой на подушку.

За последние дни он очень устал. Фактически во всех стычках с войсками кронмага воевать приходилось одному. Его магические удары наносили непоправимый урон врагу, а соратникам оставалось лишь добивать деморализованного противника. Особенно тяжко стало в последние дни.

После так называемых переговоров с советниками кронмага, которых он даже не удостоил своим вниманием, где глава повстанцев четко обозначил свою непреклонную позицию, прямые столкновения прекратились. Зато участились набеги маленьких отрядов во фланги и по тылам сиргалийской армии. Пятьдесят — сто человек при внезапном нападении вносили большую сумятицу и успевали натворить бед до того, как в дело вступал кудыр-маг. Вот почему ему все время приходилось быть начеку, недосыпать и постоянно поддерживать магическую защиту.

При таком ритме трудно не наделать ошибок. Одной из них и сумел воспользоваться Лырсог. Во время беседы с главой повстанцев вельможа заметил, что в кабинете не выставлены чары от прослушивания. Казалось бы, чего проще? Энергии они требуют немного, а работают после создания около двух часов. Но здесь их не было. То ли забыли обновить, то ли вообще не вспомнили о них как об обязательном атрибуте военного времени.

Может, именно поэтому повелитель Дамутории несколько скорректировал свои переговоры с молодым и явно неопытным в интригах человеком. Вельможа предложил заключить сделку.

Если бы собеседник сразу согласился с предложением или отверг его, это бы однозначно указывало на самостоятельность действий мага. Конечно, пауза, которую парень взял для обдумывания, могла ничего и не означать. Хоть Лырсог и считал, что молодым рассудительность несвойственна, но допускал, что изредка и среди них встречаются те, кто перед принятием важного решения не отказывает себе в удовольствии все хорошенько обмозговать. Для подстраховки гермаг оставил в кабинете простенькое подслушивающее заклинание, которое при самоуничтожении произвело тот небольшой всплеск энергии, который уловил Сурич.

Теперь старый лис доподлинно знал, что могучий волшебник действует по указаниям со стороны и кто стоит за сиргалийским восстанием. Цель визита была достигнута, так что оставаться дольше в расположении разношерстного сброда вельможа посчитал излишним. Он написал записку главе повстанцев, где извинился и в корректной форме объяснил причину внезапного отъезда. Особо отметил, что предложение о нейтралитете остается в силе, и в случае положительного решения со стороны гостеприимного хозяина тот может прислать в Дамуторию уполномоченное для заключения сделки лицо.

Послание было оставлено в доме, а сам гермаг с отрядом из двухсот всадников покинул деревню. Сильный ветер, грохот молний и недисциплинированность прикрывавших тылы бойцов позволили сделать это незаметно.

Почти для всех.

Исключение составил лишь один воин, притаившийся в скособоченном сарайчике на подворье того самого дома, который Сурич любезно предоставил высокому гостю. Мужчина дождался, когда всадники удалятся на достаточное расстояние, и быстро прошмыгнул внутрь. Ему нужны были доказательства пребывания Лырсога в стане противника. Однако в комнатах лазутчик не смог найти ничего, что бы свидетельствовало о пребывании дамуторцев.

— Неужели они ничего не забыли? — произнес вслух Базгур. — Нельзя же быть такими аккуратными.

Наконец он добрался до комнаты, где, по-видимому, располагался сам гермаг. На столе его ждал сюрприз в виде листка бумаги с подписью повелителя Дамутории. Записка по первым ощущениям не имела никакой магической защиты. Лазутчик создал подсветку и ознакомился с текстом.

Недавно назначенный тайным советником вархун в первой серьезной операции решил поработать сам. Он пока еще не знал, кому из подчиненных можно доверять. Свалив дела во дворце на ратора, чиновник отправился в наиболее опасное место в лагерь самого сильного противника центральной власти.

Освоиться среди местного сброда большого труда не составило. Надежная охрана имелась лишь вокруг главаря повстанцев, которого так и не удалось увидеть, а за пределами второй цепи стражников царил настоящий бардак. По наблюдениям тайного советника, вся армия держалась на одном человеке, и его устранение автоматически означало конец сиргалийского восстания. Правда, как подобраться к этому чародею, Базгур выведать не сумел. Тут действительно нужно было либо входить в ближний круг вожака, либо иметь высокий титул. Но даже при личной встрече с кудыр-магом вряд ли удалось бы его уничтожить.

Прихватив записку, вархун поспешил последовать примеру Лырсога. Нужно было скорее убираться из деревни. Волшебник с удовольствием позаимствовал бы лошадь, но кони здесь находились под бдительным присмотром. Советник решил не рисковать. Лучше добраться до ближайшего населенного пункта и купить себе скакуна там. Деньги у него имелись.

Несколько минут вархун двигался по следам конного отряда. Затем на первой же развилке свернул налево.

Бродить ночью, да еще при ужасной непогоде тяжело, поэтому шпион сразу отмел короткий путь через степь. Он специально выбрал для путешествия проезжую дорогу и двинулся по ней, укутавшись в позаимствованную у одного из повстанцев два дня назад теплую куртку. С неба периодически срывались крупные капли дождя, пришлось натянуть на голову капюшон.

«К утру должен добраться до жилья, — утешал себя ночной путник. — Только бы не сбиться с дороги».

Частые вспышки молний, периодически освещавшие местность, значительно упрощали задачу. Утрамбованная полоса земли в их свете хорошо выделялась среди степного ландшафта.

«А это еще что за чудище?!» — остановился Базгур, увидев странную тень.

Он дождался очередной вспышки. «Чудище» на самом деле оказалось лошадью.

«Этого не может быть! Каким ветром могло занести скакуна ночью на дорогу? И куда подевался наездник?»

Вархун осторожно приблизился к животному. Подойдя практически вплотную, он понял, почему лошадь оставалась на месте. На земле, сжимая в руке поводья, лежал воин. Он был еще жив. Чуть поодаль Базгур разглядел в темноте еще двоих.

Чародей склонился над телом. Удар молнии огненной стрелой угодил совсем рядом, и конь дернулся в испуге, потревожив раненого. Тот очнулся:

— Кто здесь?

— Свои, — сообщил Базгур, куртка повстанца давала ему право на подобное заявление.

Пострадавший улыбнулся и начал что-то говорить. Чтобы его расслышать, вархун практически прислонился ухом к лицу незнакомца.

— Сообщи в разведку — письмо мы не доставили. Нападение карлика на огненно-рыжем коне. Очень сильный маг.

Раненый боец три раза повторил свои слова.

— Ты все понял?

— Да.

— Тогда возьми моего коня и вперед. Быстрее!

Боец отдал поводья и потерял сознание.

Базгур не привык оставлять раненых на произвол судьбы, к тому же человек только что отдал ему свою лошадь, но и сделать в данной ситуации он ничего не мог. Взять незнакомца с собой, значило обречь его на верную смерть. Даже оказать первую помощь было практически невозможно. Вархун создал небольшой магический светильник над телом и попытался осмотреть раны. Одного взгляда на лицо мужчины хватило, чтобы понять: раненый не потерял сознание, а оставил это мир. Жизнь в нем, судя по всему, удерживалась лишь тонкой нитью, пропитанной чувством долга. Как только боец решил, что долг выполнен, нить оборвалась.

— Покойся с миром, воин! — поклонился незнакомцу вархун и вскочил на коня.

Несмотря на опаленные волосы и обгоревшую одежду, Артун не выглядел расстроенным. Наоборот, он весь словно светился изнутри, будто не в беду попал, а получил долгожданный подарок. Когда они остались наедине с наставником, мальчик начал с восторгом рассказывать:

— У меня получилось! Учитель, я его сделал, представляете? Только развеять вовремя не успел.

Анвард пригласил Тича с подростком разместиться в том же доме, где остановился сам.

После поединка в особняке вождя Церзол успел шепнуть купцу несколько слов, указывая на привратника. Выслушав вархуна, торговец покачал головой и поспешил к месту пожара вместе с волшебником, прибывшим из завратной реальности.

К счастью, огонь потушили быстро, и он не успел натворить серьезных бед. Немного обгорела лишь та комната, где находился отрок, который тоже почти не пострадал.

— Артун, успокойся.

— Вы не знаете, я такое придумал! И все благодаря тем знаниям… — Мальчик буквально захлебывался собственными словами.

— Так, ученик, быстро набрал в рот воздуха и затаил дыхание! Теперь слушай. На выдохе, но не сразу, а когда наполовину освободишь легкие, произнеси следующую фразу: «Карху бар усан». Понял?

Мальчик кивнул. Он послушно выполнил упражнение и сразу успокоился.

— Ой, а что это было?

— Заклинание сосредоточенности. Заметил, что еще минуту назад тебя захлестывали эмоции?

— Да.

— Когда со мной происходит подобное, я использую эти чары. Очень неплохо помогает. Тебе как?

— Здорово!

— А теперь рассказывай про свои успехи. Я очень внимательно слушаю.

С первой встречи Тич относился к ученику так же, как некогда к нему самому его наставник борьбы карху. Мастер всегда внимательно выслушивал начинающих, давая понять, что дорожит их мнением.

— Я соединил три знака! В кольцо!

— Ты об элементах плетений? — задумчиво спросил учитель. — Но они же плоские!

— Я попробовал создать элемент изогнутым. Пришлось немного повозиться, но после нескольких попыток у меня получилось.

— И что это дает?

— Он не теряет своей силы, учитель!

Тич заинтересовался и попытался создать один из простейших элементов плетения искривленным. Сноровкой в данном вопросе мужчина юнцу уступал, и повторить опыт ученика ему удалось лишь с третьей попытки.

— Забавно! Ты сумел создать три изогнутых знака?! — Привратник не переставал восхищаться ловкостью парнишки.

— Ага. Подобрал как раз такие, чтобы первый стыковался со вторым, второй — с третьим, а третий — с первым, как вы и учили. Смотрите, что получилось.

Наставник напряг зрение, наблюдая виртуозную игру пальцев Артуна. Магические линии действительно сотворили три дугообразных элемента, которые, соединившись друг с другом, образовали замкнутую структуру. Прямо на глазах она начала медленно затягиваться внутрь, изгибаясь теперь в другую сторону. Выпуклые грани постепенно становились вогнутыми, а угловатое кольцо превращалось в трехлучевую звезду. На образовавшиеся лучи парнишка принялся крепить новые элементы.

— Ого! — не удержался Тич. Он насчитал десять знаков прежде, чем ученик развеял собственное плетение. — Ну, ты даешь!

Подросток действительно сотворил чудо. Не имея сил создать перекресток, так необходимый при построении сложных плетений, мальчик решил проблему иным способом. Он придумал абсолютно новый элемент, не нуждавшийся в крупных магических энергиях, которых у мальца не было, но требовавший от исполнителя точности, ловкости и быстроты. Этого добра у Артуна имелось с избытком.

— Я так понимаю, пожар вспыхнул, когда лучи схлопнулись? — предположил Тич.

— Вы знали, что так должно было произойти? — с восторгом спросил юный первооткрыватель. — А я не догадался. Хотел узнать, через сколько времени это плетение развеется само. А оно взорвалось.

— Время засек?

— Успел сосчитать до десяти.

— Неплохо, очень неплохо. И сколько элементов ты теперь сможешь нанизать на эту звездочку?

— К каждому лучу по три. Я пробовал. И еще оставалось время, чтобы развеять плетение.

— Молодец! А теперь подумай и скажи — из-за чего произошел взрыв твоего уникального знака? Ты же наверняка не напитывал его энергией.

— Точно! — совсем растерялся подросток. — Но почему же он тогда…

— Думай.

— Не может же он сам черпать энергию из ниоткуда? Это же простейший знак, а не творение кудыр-мага.

— Хорошо, что ты о нем вспомнил. В последнее время я часто слышу о кудыр-маге, но до сих пор мне никто так и не объяснил, что это за зверь такой?

— Волшебник, у которого сил хватит, чтобы гору с землей сравнять.

— Большую?

— Громадную, — прошептал мальчик. — Только у нас в Жарзании таких чародеев нет. Их еще в младенчестве забирают от родителей и отвозят в магкон, чтобы они не натворили больших бед.

— А там что с ними делают?

— Не знаю, учитель.

Привратник воспроизвел в памяти письмо Оршуга. Там как раз говорилось о кудыр-маге и о магконе. Почему-то текст послания не давал покоя Тичу. Причем сам чародей не мог понять причину собственных треволнений.

— Ладно, вернемся к твоему плетению, — не стал продолжать самокопания наставник. — Думаю, что трехлучевая звездочка гораздо лучше перекрестка. Это новшество позволит поднять плетения на более высокий уровень. Но до поры до времени никому о нем не рассказывай. Это твоя личная тайна — те знания, которые ты сможешь когда-нибудь передать только своим ученикам.

— Учитель, но без вас…

— Артун, когда ты научишься не перебивать старших?

— Ой, простите.

— Считай, что простил. Я вот что хочу сказать: сегодня ты сделал первое открытие. Потом будут и другие, но до тех пор пока они известны лишь тебе, ими вряд ли сумеют воспользоваться плохие люди. А то, что в мире живут не только хорошие, ты и без меня знаешь.

— Да, учитель.

— Вот и славно. Давай будем укладываться. Ночь на дворе.

— Учитель, а вы меня не бросите? — спросил парнишка, когда они улеглись.

— Где ж я себе такого способного ученика найду? Спи, поджигатель.

Еще через несколько минут Артун буквально подскочил на кровати. Он был настолько перевозбужден, что не мог уснуть:

— Я понял! Я все понял! Сливаясь сразу с двумя, магический элемент начинает противодействовать соседям, чтобы сохранить свою собственную структуру. Правильно?

— В общем, верно…

— Значит, его сила стремится к центру знака?

— Согласен.

— А когда центры всех трех знаков совмещаются, силы элементов накладываются друг на друга — им просто некуда больше деваться. Что-то в этот момент должно произойти. Но ведь сила ненасыщенного энергией знака ничтожна!

— Думаю, простыми правилами сложения здесь не обойтись. Нужно много пробовать, экспериментировать. Но только не в помещении и не сегодня. Давай завтра утром все обсудим?

— Угу.

Тичу показалось, что он прикрыл глаза лишь минуту назад, как вдруг почувствовал, что его теребят за плечо:

— Учитель, вставайте! Надо спешить.

— Чего, куда?

— Солнце скоро взойдет, а вы хотели, чтобы я попробовал новые заклинания.

— Я???

— Ну да. И чтобы никто не видел, надо выйти затемно.

Привратнику хотелось сейчас сказать ученику много «добрых» и «ласковых» слов, но одного взгляда на это светящееся надеждой детское лицо оказалось достаточно, чтобы простить парнишке назойливость. Он наверняка так и не заснул ночью. Корить его сейчас за то, что не дал отдохнуть наставнику, Тич посчитал несправедливым.

— Точно, выйдем раньше. И от стен надо будет отойти подальше. Сейчас оденусь.

Во дворе они наткнулись на Анварда.

— Приветствую ранних пташек. Чего не спится? — Купец уже давал распоряжения гонцам, которые с восходом солнца отправлялись по его заданию.

— Нам с учеником нужно прогуляться на часик в лес. Кое-какие травки поискать, — на ходу придумал волшебник.

— Очень надо? — переспросил торговец.

— Да. А что, не выпустят?

— В связи со вчерашним покушением в городе введено чрезвычайное положение. С сегодняшнего дня вход в Гюроград и выход из города только по специальным пропускам. У меня такой имеется. Могу провести.

Тич наткнулся на умоляющий взгляд подростка и произнес:

— Был бы весьма признателен.

— Тогда идем. Заодно и своих людей провожу.

Один из гонцов направлялся в Девятиград, остальные четверо следовали по дальним туристическим компаниям, с которыми сотрудничал Анвард. Посыльные везли предложения Зулга, тщательно переработанные торговцем.

Возле городских ворот стояло несколько телег. Их хозяева пропусков не имели и ждали своей очереди на разговор с начальником стражи. Тот имел право выписывать пропуска, если убеждался, что выезжающий проживает в Гюрограде и не вызывает подозрений. Если у служивого возникали хоть какие-то сомнения, человека задерживали до выяснения.

— Эти семеро со мной. — Анвард показал бумагу. — Всадники отправляются надолго, а я и эти двое вернемся в течение часа.

— Проходите.

Стражники, ознакомившись с документом, тут же приоткрыли ворота.

— В лес вы тоже пойдете с нами? — спросил Тич.

— Нет, подожду на опушке. Только вы, пожалуйста, не задерживайтесь. Погода нынче не способствует длительным прогулкам, да и до завтрака хотелось бы еще успеть кое-что сделать.

— Мы очень постараемся.

Предрассветный ветер яростно трепал одежду, словно пытался разорвать ее, как делал это с облаками. Сил явно не хватало, и обиженная стихия отыгрывалась на кронах деревьев, нещадно срывая зеленую листву. Тич еще раз мысленно «поблагодарил» ученика за раннюю прогулку и плотнее зашнуровал капюшон, затылком ощущая холод.

Ближе всего лес подступал к городским стенам с севера. Туда троица и направилась. Когда до опушки осталось около сотни шагов, привратник окончательно уверился в том, что макушка мерзнет не из-за непогоды, и остановился.

— Похоже, не судьба нам сегодня травки поискать, — тяжело вздохнул он, сооружая мощнейший щит, отгородивший всех троих от леса.

— Что случилось? — заволновался купец.

— Сейчас узнаем.

Из-за деревьев вылетело несколько огненных шаров, которые устремились прямо к ранним пташкам. Чуть позже к огням присоединились цельнолитые стрелы из серебра, засверкали горизонтальные молнии, на опушке появились воины.

— Нападение?! — воскликнул купец.

— Несомненно. Только бежать не стоит, — предупредил Тич. — Иначе я не сумею всех прикрыть. Артун, ты хотел что-то испробовать? Действуй! У тебя есть минута времени.

Видно было, что мальчик очень волновался. Но только до тех пор, пока не начал вырисовывать пальцами диковинные узоры. Наставник в это время следил за выходцами из леса и действиями ученика.

— Я почти закончил, учитель, но ваш щит…

Магия атакующих отскакивала от установленного барьера, серебряные болты вязли в нем, зависая в воздухе.

— Не беспокойся, с нашей стороны он проницаем.

Подросток напитал плетение энергией и отпустил в сторону набегавшей толпы. Сквозь невидимую стену просочился самый обыкновенный туман. Этакое небольшое облачко, которое должно было сразу развеяться под яростными порывами ветра. Однако не тут-то было. Облачко превратилось в тучку, которая за несколько мгновений резко выросла в размерах, почернела, а затем рванула тысячами градин, поражая обширный сектор перед щитом наставника.

Передовые агрессоры не дошли всего два десятка шагов до цели и были отброшены ледяными шарами обратно в лес, даже несмотря на собственную магическую защиту. Атака захлебнулась.

— Сколько успел? — обратился к ученику Тич.

— Три плюс шесть, — ответил Артун и разъяснил, перечисляя элементы: — Скорость, вода, мороз, брызги, туман. Вода один раз, остальные дважды.

— Очень неплохо, — похвалил кархун.

Анвард переводил взгляд с одного на другого и уже хотел потребовать пояснений, но тут из леса появились новые бойцы. Они двигались небольшими группами по три-четыре человека и, образовав дугу вокруг троицы, остановились шагах в пятидесяти. Почти одновременно от каждого отряда в щит Тича устремился пульсирующий луч красного цвета. Причем в одну точку.

— Раскудырная сила! Дыру собираются проделать, — предположил кархун.

Он собрался с мыслями, пытаясь найти не очень разрушительный способ решения проблемы. Перебрав несколько вариантов, чародей начал совершать едва заметные вращательные движения головой. Магический щит тут же обрел видимость и проявил себя в виде стеклянной полусферы. Ее поверхность принялась медленно вращаться, покрываясь зеркальным слоем. И лучи стали отскакивать, так и не выполнив поставленной задачи. Мало того, колдовство атакующих теперь обернулось против них самих.

— Ух ты! — не скрывал своего восхищения Артун. Гордость за учителя буквально переполняла мальчугана.

Тич же перешел от обороны к нападению, выпустив в метателей лучей по небольшому зеленому мячику, причем двигались эти «колобки», маскируясь в траве. Достигнув цели, они разрывались под ногами противника облаком тумана, вдохнув который человек моментально засыпал.

— Мы победили? — спросил подросток.

— Все зависит от мудрости противника, — пожал плечами привратник. Он заметил начало новой атаки и покачал головой. — Похоже, им нужны более весомые доводы их несостоятельности.

Девять человек шли впереди большого отряда, держась за руки.

— По-моему, они собираются использовать против нас коллективные чары, — предположил Тич. — Что ж, сами виноваты! Пора заканчивать этот спектакль.

При создании волшебства, объединяющего силу нескольких чародеев, важно от начала до конца заклятия сохранять контакт между исполнителями. Девять волшебников понадеялись на щиты, которые им обеспечивали соратники, шагавшие следом. Но мощь, ринувшуюся навстречу, они просто не могли удержать.

Уплотнившийся перед кархуном воздух сформировал двухметровую волну серебристо-синего цвета, которая буквально смела людей, так и не позволив завершить заклинание.

— А я еще не верил Церзолу! — почти неслышно произнес купец. — Он действительно кудыр-маг.

Со стен Гюрограда уже заметили бой возле опушки. Через распахнутые ворота к троице неслись всадники, бежали пешие воины, хотя особого смысла в спешке уже не было. Небольшая группа бойцов противника, кто еще мог стоять на ногах, вышла из леса. На клинке одного из них болталась белая тряпка.

— Учитель, они сдаются!

— Я рад, что они не стали больше упорствовать. — Тич продолжал удерживать щит до тех пор, пока нападавших не окружили сумеречники. — Честно говоря, они меня порядком утомили.

Глава 19 ВОЛШЕБНЫЙ ТАНЕЦ

— Повелитель, только что предотвращена попытка нападения на город, — доложил Пранд.

— Неужели Мугрид сумел так быстро добраться до центра Жарзана? Вчера докладывали, что ему понадобится не менее трех суток.

Змеиный король покинул постель и оделся. Он наказал ратору: если появятся важные новости, сразу будить его, невзирая на время суток. Вообще-то Андрей ожидал результатов расследования по поводу покушения на Анварда, а тут вдруг…

— Нет, к нам другие гости пожаловали — зоревики и полуночники. Они объединились.

— Чтобы напасть на нас? Из-за Дренга? — Фетров спросонья сказал первое, что пришло в голову, но быстро опомнился: — Хотя о чем это я? Дренг тут совершенно ни при чем. Сколько их?

— Сто восемьдесят два человека взяты в плен, трое погибли.

— Наши потери?

— Обошлось.

— Елки-метелки! — опешил фокусник. — И каким образом у нас это получилось?

— Помните молодого человека, который вчера вмешался в вашу схватку с Дренгом?

— Тича?

— Да, — кивнул первый помощник, слегка переменившись в лице. — Волшебник утром выходил вместе с Анвардом за городские стены и столкнулся с нападавшими. Завязалась магическая схватка. Через пять минут враг вынужден был сдаться.

— Две сотни чародеев не смогли одолеть одного-единственного?

— Он наверняка кудыр-маг, — пожал плечами Правд. — Церзол еще вчера начал это подозревать.

— С чего это вдруг? — спросил Андрей, точно зная, что Тич прибыл в Жарзанию с Инварса.

— Защиту высших артефактов магкона преодолеть под силу только кудыр-магу, а Тич сумел накинуть стягивающий браслет на руку Дренга.

Фетров вспомнил слова старейшины об арагате.

— Пленных допрашивали? Кто их возглавляет? Чем они объяснили свое нападение? — Мысли путались в голове, парень все не мог прогнать остатки сна.

— Оба вождя взяты в плен, но беседовать они согласны лишь с вами, повелитель.

— Ладно, приводите. Поговорим.

Ратор покинул опочивальню. Проводив помощника взглядом, Андрей пожалел, что не попросил вызвать Церзола. Парень уже собирался исправить ошибку, направившись к выходу, но на полпути остановился.

«Елки-метелки! Неужели я не способен ничего решать самостоятельно?! Опять нянька нужна?! Пора бы уже начинать думать своей головой. А то не вождь получается, а марионетка какая-то».

Старейшина вошел в комнату без приглашения:

— Доброе утро, повелитель! — радостно поздоровался он.

— Приветствую. Я смотрю, у вас с утра приподнятое настроение. Не поделитесь поводом для веселья?

— Как не радоваться, Вирлен?! К нам в руки попали главные силы обоих кланов. Причем не мы вторглись в их жилища, а они в наши. Теперь имеем полное право на расплату.

Две трети прибывшего к стенам Гюрограда отряда попали в плен в беспомощном состоянии. Ударная волна Тича имела небольшой секрет: она на время усыпляла тех, кто встречался на ее пути первыми. Оставшиеся подумали, что их всех, включая обоих вождей, настигла смерть. Вархуны сообразили, с кем имеют дело, и поспешили сдаться. Сражаться с кудыр-магом равносильно попытке пробить лбом каменную стену.

— Вы имеете в виду казнь полководцев и истребление каждого пятого воина? — Андрей успел познакомиться с некоторыми обычаями вархунов. — А что нам это даст? Не лучше ли обойтись выкупом? — При захвате врага предполагалась и такая возможность.

— Уничтожение конкурентов сразу усилит наш клан. Этим нельзя не воспользоваться! Судьба преподнесла нам щедрый дар в лице кудыр-мага, который именно сейчас оказался в Гюрограде. Не зря Колесо Судьбы предрекало большую удачу после вашего прихода к власти. Ведь не будь здесь вас, не появились бы и эти две девицы. И Тич не заглянул бы к нам так вовремя. Тогда без крупных потерь точно бы не обошлось.

При упоминании кудыр-мага улыбка старейшины как-то очень быстро поблекла. Андрей не мог не обратить на это внимания:

— Мне показалось или вас действительно несильно воодушевила помощь нашего гостя?

— Нет-нет… Я очень благодарен этому волшебнику.

— Тогда что вас беспокоит?

Церзол крайне неохотно ответил:

— Бесконтрольная и необузданная сила такой мощи, как у кудыр-мага, не может не вызывать опасений. Если он в порыве гнева вдруг решит применить ее против нас… — Мужчина покачал головой.

— А почему он должен?

— Все наши легенды о кудыр-магах заканчиваются именно так — очень плохо, — развел руками старейшина. — Но мы ушли от главной темы. Я предлагаю сегодня же уничтожить конкурентов. Этим мы заодно успокоим сторонников Дренга. Они до сих пор жаждут крови зоревиков.

— Думаете, вождь должен идти у таких на поводу?

— Повелитель обязан учитывать настроения в клане. — Вопрос несколько удивил старейшину, но он быстро нашелся, что ответить.

— Церзол, помнится, кроме всего прочего, Колесо предрекало еще и большие изменения в клане. Я не ошибаюсь? — загадочно произнес Фетров, резко сменив тему разговора.

Землянину с первых дней знакомства с вархунами не нравилась их специальность, но Андрей понимал, что отказаться от нее, ничего не предложив взамен, не получится. Вчера в беседе с Анвардом у него наметились кое-какие идеи…

— Конечно нет! — На этот раз отец Винзуга ответил не сразу.

— С сегодняшнего дня я намерен начать их осуществлять.

— Сразу после наказания зоревиков и полуночников? — не оставлял мысли подтолкнуть вождя к нужному решению старейшина.

— Нет. С нападавшими я разберусь чуть позже. А сейчас хочу отдать распоряжение, чтобы сумеречники больше не принимали заказы на убийства волшебников.

— Как это? — опешил Церзол. — Мы же годами готовимся к этой профессии. И чем нам тогда прикажете заниматься — ремесленничать или землю пахать?

— Нет, зачем кидаться в крайности? Ремесленников и крестьян, насколько я знаю, в Жарзании и без вас хватает. Сейчас будут нужны иные специалисты. Время-то какое надвигается? Смертельно опасное для очень многих людей!

— Вархуны не могут служить боевыми магами в армии. У нас совсем другая подготовка.

— Знаю, потому и не собирался предлагать ничего подобного. Я считаю, что тот, кто всю жизнь готовит себя к уничтожению других, наверняка должен знать и оборотную сторону дела.

— Вы о чем?

— В нынешнее неспокойное время спрос на людей, умеющих предотвратить убийство, возрастет многократно. Я говорю о телохранителях.

— Это невозможно, повелитель!

— Почему? Да, я согласен, убить человека гораздо проще, чем его защитить. Но вархуну легче других поставить себя на место убийцы, предположить, где тот устроит засаду, какие хитрости будет использовать… Разве я неправ?

— Технически все верно. Но вы забываете о наших устоях, традициях. Появится масса недовольных. В городе в последние дни неспокойно, а после ваших заявлений такое может подняться…

— Церзол, скажите мне, сколько вархунов обычно при заказах?

— Человек тридцать.

— Из двухсот?

— Нас около трех сотен.

— Тем более. Как вы думаете, если за хорошие деньги на работу телохранителями возьмут сразу всех сумеречников, кто-нибудь откажется?

— А что, есть такая возможность? — В голосе старейшины появилась заинтересованность.

— Полагаю, да.

— Тогда недовольных будет немного.

— Надеюсь, вы сами в их число не войдете?

— Я всегда радел за благополучие Гюрограда. А оно напрямую зависит от достатка сумеречников.

— Значит, я могу рассчитывать на вашу поддержку?

— Всех старейшин, — уточнил Церзол.

— Тогда подумайте, как лучше преподнести эту новость нашим людям.

— А чего тут особо думать? Сначала мы предложим им заказ в виде службы телохранителями, а потом поставим обязательное условие, на которое они должны пойти добровольно. Решение будет принято на общей сходке. Соответствующие беседы с влиятельными людьми клана я обязуюсь провести в течение двух суток. Этого времени вам хватит?

— Вполне.

— Пленники доставлены в малую гостиную, — доложил Пранд.

— Хорошо, я сейчас буду.

Старейшина дождался, когда ратор выйдет, и снова обратился к вождю:

— А есть ли в таком случае смысл уничтожать зоревиков и полуночников? Они ведь фактически будут обеспечивать работой наш клан.

— Пока я хочу лишь поговорить с ними, — внутренне усмехнулся Андрей, довольный тем, что сумел незаметно для старейшины подвести того к нужному решению. — И еще, вы бы не могли ближе к обеду организовать мне встречу с Тичем?

— Обязательно, повелитель!

Через пару минут Андрей вошел в малую гостиную, где встречался с девушками после их прибытия в Гюроград. Посреди комнаты стояли два пленника. Оба крупного телосложения, мускулистые, фигурой напоминавшие Дренга.

— Развяжите пленных.

Охранники переглянулись, но приказ вождя выполнили незамедлительно.

— Присаживайтесь. — Змеиный король указал на стулья. Сам он тоже занял место за столом.

Когда пленники сели, Андрей жестом подозвал к себе ратора и едва слышно отдал ему распоряжение:

— В комнате должны остаться только я и эти двое.

— Они могут быть опасны.

— Знаю.

Дождавшись, когда закроется дверь за последним из сумеречников, глава вархунов принялся внимательно разглядывать пленников. Непрерывно поправлявший нечесаную шевелюру рыжий наверняка возглавлял клан зоревиков.

Этот бородатый силач постоянно щурил глаза — видимо, страдал близорукостью.

Второй отличался бледным цветом лица, был гладко выбрит и имел черные, коротко стриженные волосы.

— Меня зовут Вирлен. Хотелось бы узнать ваши имена.

— С какой радости?

Рыжий плюнул на пол. Он явно напрашивался на неприятности. Говорил громко, сморкался, на стуле сидел полулежа, то и дело почесывая свое брюхо.

— Радости я никому не обещаю. Однако прежде чем решать вашу судьбу, мне нужно знать причину сегодняшнего нападения.

— Судьбы всех живущих определяет Нгунст, — заметил брюнет, — и вряд ли он нуждается в вашей помощи, Вирлен.

Вождь полуночников вел себя более корректно и вызывал уважение.

— Возможно, я высказался не совсем точно, — согласился Андрей, — но общий смысл от этого не меняется, и вы, надеюсь, меня хорошо поняли.

— Выбираешь, каким способом нас лучше отправить к Кардыблу? Так нам все едино! — усмехнулся зоревик.

Беседа не обещала быть легкой. Судя по манере держаться, эти двое смерти не боялись. Вели себя весьма уверенно и вождя сумеречников всерьез не воспринимали. Чтобы заставить их пойти на контакт, требовалось нечто неординарное. Они напомнили фокуснику чрезмерно требовательную публику, эдаких снобов, которых пока не огорошишь, так и будут на тебя смотреть с постными лицами.

Но чем поразить человека, уже простившегося с жизнью? Наверняка эти двое мыслят категориями Церзола: если не убил ты, значит, убьют тебя. Фетрову просто необходимо было встряхнуть собеседников. Только потом с ними можно разговаривать на равных.

«Все-таки обычаи местных знать надо. Хорошо, что вчера на ночь удалось кое-что почитать типа кодекса вождя. Но этого все равно мало. Хотя…»

— Полагаете, что способ не имеет значения? Странно, мне всегда казалось…

— Молод ты еще, потому и кажется всякая чушь, — грубо перебил парня бородач.

— А ведь умереть можно и оставаясь живым. — Змеиный король пропустил мимо ушей замечание зоревика.

— Я же говорю — чушь! — Рыжий снова плюнул на пол.

Второй пленник, наоборот, сосредоточился. Он почувствовал угрозу в намеренном спокойствии молодого сумеречника. Да и речи его звучали странно, что не могло не настораживать.

— Убивать вас в мои планы не входит. Надолго задерживать в Гюрограде тоже, — буднично произнес Фетров. — Голодных ртов и без двоих дюжих мужиков хватает.

— Молодой человек, на глупца вы вроде не похожи, однако в ваших словах крайне мало смысла. Или у сумеречников слово вождя уже ничего не значит? — напрягся брюнет.

Андрей угадал: вожди действительно считали несусветной глупостью отпускать конкурентов, если имелся благовидный предлог от них избавиться. Однако зоревик продолжал держаться с вызовом.

— Он думает, мы сейчас начнем рыдать от умиления. Не дождешься! Зови своих палачей! Или ты сам нас прирежешь? Давай, смелее! Я даже обещаю не сопротивляться. Проиграл — так проиграл.

— Вы только что сами сказали — не мне решать чью-то судьбу. Нгунсту ваши жизни не нужны. Кардыбл, похоже, также не спешит прибрать очередных неудачников к рукам. Поэтому не обессудьте — позавтракали и будьте любезны покинуть мой город.

— Он издевается? — Рыжий недоверчиво посмотрел в сторону союзника.

— Не думаю, — после небольшой паузы ответил полуночник. — И сколько бойцов вы отпустите с нами?

— Ни одного, — твердо произнес Андрей. — Дабы избавить вас от объяснений, зачем полководцы привели своих людей на верную гибель. Никто из них в ближайшее время домой не попадет.

Накануне Фетров вычитал, что полководец, вернувшийся из похода без армии, покрывает свое имя несмываемым позором. А это было страшнее смерти.

— За кого ты меня принимаешь, мальчишка? Без своих воинов я никуда не пойду! — подскочил рыжий.

— Ирзул, сядь, — слегка повысил голос полуночник. Он впервые посмотрел на змеиного короля с интересом. — Мое имя Шунг. Вы хотели узнать, почему я привел бойцов под стены Гюрограда?

Андрей лишь кивнул в ответ.

— Мне стало известно, что после гибели Гарнога новый правитель при поддержке Зулга собирается убрать с дороги всех конкурентов. Поодиночке. Сначала зоревиков, потом полуночников. Доказательством послужили письма на именной бумаге вождя сумеречников. Гарног раньше писал только на ней.

— Как эти письма к вам попали?

— Мне их продал мелкий торговец. Правда, он говорил, что новым правителем Гюрограда станет некий Дренг, но сути дела это не меняет. Понятно, что лучший способ погасить возмущение подданных — направить гнев недовольных на уничтожение конкурентов. Особенно когда на месте преступления найдены такие улики, как клинок зоревиков.

— А еще труп рыжеволосого парня, — добавил Андрей.

— Вполне достаточно, чтобы определить врага, — кивнул брюнет.

— Если не думать, то да, — сказал Фетров. — Боже, до чего же они тупоголовые! — Фокусник произнес последнее предложение по-русски.

Услышав незнакомую речь, пленники переглянулись.

— Шунг, вот ты говоришь, что знал о клинке зоревиков. И наверняка имеешь представление о том, какая охрана в этом доме. Как думаешь, смог бы даже самый лучший воин из клана зоревиков или полуночников ее преодолеть?

— Вряд ли.

— Так неужели трудно было догадаться, что наши кланы стравливают? И стоит за этим кто-то более могущественный, чем любой из здесь присутствующих.

— Мелькала такая мысль. Но мне донесли, что вы клюнули на приманку и собрались в поход. Что оставалось делать? Особенно после того, как Ирзул предложил объединиться против общего врага. Вдвоем шансы ослабить Гюроград у нас были.

— То есть стремление устранить конкурента победило здравый смысл? Так я понимаю?

— Да кто ты такой, чтобы читать нам нотации?! — не удержался молчавший долгое время зоревик.

— Ирзул, твое селение, кажется, недалеко от Ливаргии? — не обращая внимания на окрик, спросил Фетров. — А бойцов там сколько осталось?

— Полсотни. Ты к чему это? — побледнел рыжий атлет. — Мы с Мугридом никогда не ссорились.

— Если наша милая встреча — его рук дело, в чем у меня лично нет сомнений, то лучшего шанса расправиться с кланом и не придумать. У тебя связь со своими налажена?

— А тебе зачем знать?

— Мне без надобности, а вот людей в любом случае жалко. Думаю, там в живых никого не оставят да еще подбросят несколько кинжалов сумеречников или полуночников, чтобы те, кому вдруг посчастливится отлучиться из дома во время резни, потом знали, кому нужно мстить.

— Вирлен, я могу ненадолго пройти к своим воинам? — впервые по-человечески попросил рыжий. — Может, еще не поздно?

Андрей молча кивнул. В отряде наверняка имелся чародей-почтовик, к которому так спешил бородатый вождь. Как только дверь за ним закрылась, полуночник, покачав головой, произнес:

— Не пойму я вас, уважаемый. Чьи интересы вы представляете? Да, Мугрид наверняка нападет на зоревиков. Теперь я почти уверен, что эта заварушка — действительно его рук дело. Но в любом случае уничтожение конкурирующего клана только укрепляет ваши собственные позиции, а вождь, отомстивший за смерть своего предшественника, становится великим вождем. Да и заказов сразу появляется больше.

— Наказывать нужно истинных убийц.

— Вот здесь вы ошибаетесь, уважаемый. Главное не в том, кого постигнет кара, а что об этом подумают подданные. Для них важно, чтобы месть свершилась быстро. Разве я неправ?

— У нас разные взгляды на жизнь, Шунг. Пусть лучше обо мне плохо думают другие, чем я сам.

— Как знать, как знать, — пожал плечами брюнет. После небольшой паузы он заговорил снова: — А могу я вам задать вопрос по поводу нашей неудачной вылазки?

— Задавайте.

— Откуда в ваших рядах появился кудыр-маг?

— Если скажу правду, вы не поверите. А врать не хочется.

— И тем не менее.

— Он прибыл из завратной реальности.

— Как и вы?

— Да, но я чуть раньше.

— Действительно в это трудно поверить. С другой стороны, в Жарзании сейчас происходит столько невероятного…

Ирзул вернулся в комнату растерянным.

— Вирлен, я готов встать перед вами на колени и пообещать любой выкуп за себя и за каждого из моих бойцов, но прошу отпустить моих воинов. Ваши предположения полностью подтвердились. Наши дозорные обнаружили до трех сотен воинов Ливаргии, движущихся в сторону поселения. Через пару часов они будут в деревне. Я приказал своим людям бросать все и бежать в лес. Но без помощи они далеко не уйдут, а мои бойцы смогут задержать противника максимум на три-четыре часа.

— Сколько времени вам добираться?

— Минут двадцать до места, где спрятаны лошади, и сутки верхом. Если мои люди будут знать, что помощь идет, они станут драться с удвоенной силой. Главное — спасти женщин и детей.

— Ты свободен, твои бойцы тоже, — просто сказал Андрей. — Выкупа мне не надо, просто пообещай в трудную для нашего клана минуту прийти на помощь.

— Клянусь.

— Шунг, если вы согласитесь оказать поддержку Ирзулу, вас тоже отпустят немедленно вместе со всеми воинами.

Рыжий остановился, словно наткнулся на невидимую преграду. Такого подарка от вождя сумеречников он никак не ожидал.

— Да я потомкам своим накажу, чтобы по первому вашему зову явился весь клан до единого воина. Шунг, поторопись, дорога каждая минута.

— Ступай, я догоню, — произнес брюнет. Он задержался в дверях. — А может, вы и правы, молодой человек? Ирзул от своих слов не откажется, и теперь в его лице вы обрели надежного союзника. Но не в моем. Лично я вам ничего не обещал. Только помочь зоревикам.

— И на том спасибо, — кинул вдогонку Фетров.

За завтраком к Андрею присоединился Дихрон. Виделись они теперь нечасто и не потому, что Фетров то с кем-нибудь сражался, то приходил в себя после нелегких боевых подвигов. Все объяснялось просто: волшебнику в элитной части города выделили дом с небольшим участком, который он приводил в порядок. Нынешний визит «дядюшки» как раз и был вызван проблемами обустройства.

— Племяш, я, конечно, не жалуюсь, но мне, как старшему родственнику вождя, могли бы служанок и помоложе прислать. Посуди сам: повариха толстая и сварливая, как ее вижу, у меня аппетит пропадает. А горничная в два раза старше меня и страшна как смерть!

— А тебе молодых девушек подавай?

— Совсем юных не надо. Лет двадцать — двадцать пять вполне подойдет.

— И чтобы и убирали чисто, и готовили хорошо?

— Конечно.

— Может, тебе еще и незамужних?

— Возражать не стану.

— Дихрон, мне бы твои проблемы.

— Нгунсту виднее, кому чего посылать на долю, — глубокомысленно заметил магир.

— Это ты хорошо сказал. Но я думаю, Нгунст нагружает нас теми задачами, которые нам по плечу. Правильно? — Волшебник сделал вид, что пьет чай и не может ответить на невыгодный для себя вопрос. Андрей сказал за него. — Вижу, что ты со мной полностью согласен, а потому давай не будем перекладывать свои трудности на плечи других. Кто тебе мешает отказаться от бесплатной прислуги и нанять того, кого сам пожелаешь? Деньги у тебя имеются еще из Чилсограда. На агровое дерево теперь копить не надо. Неужели снова жадность заела? Пора от нее избавляться.

— Чрезмерная расточительность еще никого до добра не доводила, племяш. Ну что тебе стоит сказать Пранду о моей просьбе? Мы же должны поддерживать друг друга в трудную минуту.

— Дихрон, давай сделаем вид, что ты мне ничего не говорил, не то я еще решу, будто это из-за меня ты оказался в столь плачевном положении.

В столовую вошел Правд.

— Повелитель, там для вас прислали подарок. Правда, он несколько необычный.

— Подарок? От кого?

— Зужгура помните?

— Нет.

— Мужчина за столом, который провозгласил вас. Он один из девяти живым остался.

— А, преступник.

— Ну да! По древней традиции такой человек в течение десяти дней после избавления от казни присылает в город дар. Его только что доставили к вашему дому.

— И что там?

— Вам лучше самому посмотреть, повелитель. Вы закончили завтракать?

Андрей допил чай и поспешил за ратором. В холле на первом этаже стоял незнакомый мужчина, наряд с четырьмя лямками выдавал в нем представителя среднего сословия. Рядом находились две фигуры, закутанные в теплые балахоны.

— Здравствуйте, — поклонился незнакомец. Он сразу приметил знак на груди вождя. Змеиный король был в своей укороченной куртке без пуговиц, той самой, которую Церзол подарил ему при первой встрече. — Мне поручено передать лично вам этих двоих.

Мужик повернулся, снял балахоны, по-хозяйски свернул их и убрал в торбу. Под непрезентабельной одеждой скрывались женщины в нетипичных для Жарзании нарядах.

«Ничего себе! — мысленно воскликнул Фетров. — Где выращивают таких красоток?»

Смуглая белокурая девица, казалось, была создана специально для того, чтобы ею восхищались. Миловидное личико, высокая грудь, тонкая талия. Буквально каждый изгиб ее тела пробуждал страсть, вызывая хищные взгляды мужчин. Ни один из находившихся в помещении не мог оторвать от нее глаз.

— Племяш, если она хорошо готовит, я бы взял ее в поварихи за любые деньги, — прошептал в спину Дихрон.

— А если плохо?

— Ничего страшного, такую я могу и сам обучить. Дело нехитрое.

— Дядя, это рабыни? За кого тут меня держат?

— Судя по одежде, очень даже может быть. Так ты мне подаришь блондинку?

— Я не рабовладелец и никогда им не буду.

— Гляди, а вторая тебе никого не напоминает?

Одежды на второй женщине было чуть больше. Юбка оказалась немного длиннее, и топ доходил почти до пупа. Рассматривая необычный подарок, никто не успел заметить, куда подевался их сопровождающий.

— Зарна? — удивился вождь. — Но как она попала…

Парень поискал глазами человека, который привел женщин. В комнате его не было. Тогда Андрей кинулся к знакомой волшебнице:

— Зарна!

— Не трогай ее, вождь, — остановила его первая женщина. — Она тебя не узнает.

— Почему?

— Над ней совершен особый обряд. И до тех пор пока моя подруга не выполнит предназначение, она не очнется.

— Какое еще предназначение?! — начал проявлять беспокойство Фетров. Он все больше укреплялся в мысли, что перед ним невольницы.

— Тебе подарили сугинди, — пояснила смуглянка. — Волшебный танец, музыку для которого может исполнять лишь колдун, пребывающий в трансе. Как только она закончит играть, чары потеряют над ней власть.

— Племяш, нам несказанно повезло! — похлопал фокусника по плечу магир. — Сугинди — редкой красоты зрелище. Помнишь песнь гюрз в Ущелье? Это приблизительно то же самое, но в движении.

— Где я буду танцевать? — спросила красотка. Похоже, она знала себе цену.

Ратор вождя вызвался проводить женщин в круглый зал.

— Надо позвать Веронику с Мадленой. Пусть и они полюбуются.

Когда фокусник вместе с девушками вошел в главный зал особняка, Зарна уже сидела на стуле и держала на коленках инструмент в виде доски с множеством струн. Зрители, которых в комнате собралось около тридцати, ждали вождя. Как только он занял свое место, зазвучала музыка. Сначала тихо и как-то совсем неинтересно, напоминая обычное бряцание. Ее и музыкой-то назвать язык не поворачивался. Но потом… Звуки, исходившие из центра комнаты, вдруг наполнились объемом. Каждый в отдельности и все вместе они по известным лишь им потайным тропам пролагали путь прямо к душе слушателя. Завораживали, заставляли почувствовать невероятную легкость и блаженство.

Мелодия действительно оказалась волшебной. Буквально с первых нот где-то в груди появилось непередаваемое ощущение нежности. Оно росло с каждым аккордом, наполнялось красками, как розовый бутон, и потом вдруг распустилось восхитительными лепестками. И в этот момент неподвижная до поры до времени белокурая смуглянка начала двигаться.

И как! Словно ртуть, она перетекала из одного положения в другое с таким изяществом и грацией, что зрители затаили дыхание, боясь пропустить хоть мгновение из этого чудодейства.

Трудно было сказать, танец следует музыке или мелодия подстраивается под невероятные по красоте па белокурой красотки. Женщина порхала, едва касаясь своими ножками мраморного пола. В какой-то момент Андрей обнаружил, что сидит с открытым ртом.

«А может, мне это снится?!» — невольно подумал парень.

Танцовщица как раз приблизилась к одному из зрителей и грациозно вытащила два кинжала из его сапог. Фетрову показалось, что оружие несколько не вписывается в столь легкий и нежный танец.

Однако ощущения оказались мимолетными. Смуглянка, следуя новым ритмам в исполнении Зарны, начала менять рисунок движений. Нежность и теплота постепенно уступили место агрессивной страсти. Да, это прекрасное тело в движении магнитом тянуло к себе. Андрей прикладывал немало усилий, чтобы оставаться на месте.

«Неужели я один здесь такой озабоченный? — Он мельком взглянул на остальных. — А что это с ними?»

Вождь заметил, что полуприкрытые глаза вархунов были неподвижны. Они спали! Фетров забеспокоился. Красота танца моментально потеряла над ним свою власть.

«Магия? Ну да, на меня же она не действует, а на других?»

Змеиный король заерзал в кресле.

— Андрей, не дергайся, — тихо прошептала стоявшая за ним Вероника. — Я рядом и давно заметила, как ее пляска действует на остальных. Она и тебя, похоже, хочет усыпить. Вон как старается, бедняжка! Того и гляди из юбки выпрыгнет. Ты на всякий случай крепко ухватись за подлокотники и ничего не предпринимай. Я сама все сделаю.

От внимания танцовщицы не укрылось изменение в поведении вождя. Она сообразила, что ее искусство над ним не властно, и решила использовать более действенные средства. Сократив расстояние до трех шагов, смуглянка повернулась к вождю спиной, изогнулась, двигая плечами в такт музыки. Ее белокурые волосы коснулись пола, а потом… Андрей не успел заметить, как она сорвала с груди топ, но когда дамочка выпрямилась, одежды на ней практически не было. Сама красавица, плавно покачивая бедрами, очень медленно начала приближаться к креслу вождя. Теперь основными были движения рук, головы и бюста танцовщицы.

«Куда подевались кинжалы? — отогнав наваждение, мысленно задал себе вопрос змеиный король. — Не отбросила же она их вместе с топом? Клинки я бы точно заметил».

До танцовщицы оставалось меньше метра, когда она вдруг спрятала руки за спину и, выпятив грудь, пошла в решающее наступление.

«Елки-метелки! В таком виде на меня еще никто не нападал! Интересно, она усыпила всех, чтобы нам никто не мешал или только ей? Скорее, второе, но как же хочется верить, что такая девушка старается покорить именно мое сердце!» — Чтобы не поддаться соблазну, парень еще сильнее стиснул подлокотники.

Хищный взгляд проявился в глазах искусительницы за миг до того, как Фетров почувствовал резкое движение кресла. Клинки, которые были спрятаны за поясом юбки, оказались в руках полуобнаженной дамочки, но достичь цели они не смогли.

Вероника возникла перед смуглянкой, словно привидение. Блок, удар ногой и смуглая красавица, потеряв клинок, упала на пол. Однако сдаваться она не собиралась. Женщина мгновенно вскочила на ноги и, повернувшись в сторону Зарны, издала какой-то утробный звук. Мелодия сразу изменилась, в ней появились угрожающие интонации.

— Уйди с дороги, девчонка, — прошипела танцовщица. — Эти мужчины должны умереть.

— Могу тебя утешить: придет срок — и они обязательно умрут. Как и все ныне живущие, — ответила Таркова.

— Я не собираюсь ждать так долго. Смерть в моем лице уже пришла за ними.

— Ну, это мы еще посмотрим.

Движения обеих женщин больше не отличались особым изяществом, но их ритм почти соответствовал новой мелодии. Андрей продолжал молча взирать на схватку двух тигриц, не сообразив послать за помощью. Хотя посылать было некого. Не спали в этой комнате лишь трое, если не считать находившейся в трансе Зарны. Из них двое были полностью заняты друг другом, а сам вождь…

— Вероника, тебе помочь?

— Справлюсь.

Смуглянка оказалась на удивление опытным бойцом. Она рыбкой бросилась к коленям противницы, пытаясь достать лезвием сухожилия. Выпад был рассчитан как раз на то, что соперница захочет провести удар сверху и попадется в ловушку, где оружием станут натренированные ноги танцовщицы.

Таркова в приготовленную ловушку лезть не стала, в высоком прыжке перемахнув через блондинку. Приземлившись, она тут же провела контрудар, но довольно неожиданный, на нижнем уровне, так что вскочившая после неудавшейся атаки дамочка не успела среагировать на подсечку. Танцовщица снова оказалась на полу, но быстро ушла из-под удара, перекатившись подальше от синеглазки.

Убедившись, что Веронике помощь действительно не понадобится, Фетров попытался разбудить Пранда и Церзола. Ни один, ни другой на его усилия не реагировали. С обалдевшими физиономиями мужчины продолжали оставаться в стране грез.

«Надо остановить Зарну», — решил змеиный король и направился к волшебнице.

Женщина продолжала играть, невзирая на попытки фокусника докричаться до ее сознания. Не помогли и звонкие пощечины. В конце концов, он выхватил из рук чародейки музыкальный инструмент. Именно в этот момент смуглянка пропустила опасный выпад соперницы — видимо, мелодия придавала исполнительнице дополнительные силы. Когда оборвалась музыка, закончилось и мастерство блондинки. Клинок Тарковой пронзил левый бок соперницы насквозь.

— Думаешь, победила? Как бы не так! — умирая, усмехнулась белокурая красавица. — Встретимся у Кардыбла! У него и дотанцуем…

— Андрей, волшебница! — крикнула синеглазка.

Фетров развернулся. Зарна, не выходя из транса, засунула руку в топ, явно что-то собираясь оттуда извлечь. Фокусник догадывался, что это может быть, он ведь знал о секрете женщины. Если она сейчас запустит в комнате какое-то из могучих заклинаний, заключенных в чудо-оболочку, тут мало кому поздоровится.

Парню ничего не оставалось делать, как заключить колдунью в цепкие объятия и не позволить ей освободить руку.

— Елки-метелки! Зарна, да очнись же ты! Это я, Вирлен! Вспомни Чилсоград. Я тебя спас на помосте, ты меня потом в лесу. Ну же! Ты еще рассказала мне о секрете своего мужа.

Неожиданно последние слова возымели действие. Парень почувствовал, будто по телу волшебницы пробежала волна. Дамочка открыла глаза.

— Ой, Вирлен! А ты как здесь оказался? И что ты делаешь? Отпусти меня немедленно!

— Да, действительно, ты бы освободил женщину от грязных приставаний. А то обнимаетесь прямо на глазах у всех, — язвительно заметила Вероника. — Ни стыда, ни совести.

Змеиный король разжал объятия и отошел на два шага от волшебницы. В наступившей тишине зрители проснулись и начали подниматься со своих мест. Естественно, смена исполнителей и само действо поразило многих.

— Племяш, что тут произошло? — подскочил Дихрон.

— Извини, дядя, но твоя несостоявшаяся повариха собиралась из меня рагу сделать.

— И ты ее за это?.. Ой, как жалко! Такую красотку загубил!

— Убила ее я, — вмешалась в разговор «родственников» стоявшая рядом Вероника. — Вирлен, насколько я знаю, с женщинами не воюет. А она, между прочим, собиралась к Кардыблу отправить всех здесь присутствующих. Включая и вас. Вы же спали, очарованные ее красотой и танцем.

— Вот змея! Да за такое ее четвертовать мало! — резко изменил первоначальное мнение магир.

— Дихрон, ты бы поосторожней в выражениях. Не забывай, где находишься.

Глава 20 НЕМЫЕ РУДОКОПЫ

— Гранмаг не появлялся во дворце уже двое суток, ваше магичество, — докладывал ратор главного волшебника Жарзании. — Дома его также нет. Жена сказала, что Холг срочно отправился на север по делам магкона.

Тощий мужчина лет пятидесяти с неестественно бледным лицом стоял возле письменного стола. Он старательно избегал смотреть прямо в лицо кронмага. Не зная, куда деть руки, то и дело касался пальцами подбородка, будто проверял, на месте ли он.

— Почему Холг не доложил мне о своем отъезде?

— Я не знаю, повелитель. Наверное, случилось что-то спешное, и он уехал поздней ночью. Гранмаг обычно сообщает о поездках, а тут… Даже записки не оставил. Не знаю, что и думать.

— Кроме него кто-нибудь из высших чинов магкона может выдать заключение о состоянии здоровья кронмага?

— Мы не наделены таким правом, ваше магичество. Исследовать здоровье первого лица Жарзании позволено только главному врачевателю и гранмагу. К тому же в руководстве магкона лишь Холг обладает способностями целителя.

— Тогда пусть его поскорее найдут. Государственные дела требуют присутствия гранмага во дворце.

— Я сделаю все возможное, повелитель. Сегодня же будут отправлены гонцы…

— С Холгом решили, — недовольно поморщился Зулг. — Теперь расскажи, какие силы магкона сейчас находятся в столице? Меня интересуют воины, волшебники, магические артефакты — все, что способно противостоять надвигающемуся с юго-востока могучему чародею.

Помощник гранмага задумался, мертвой хваткой вцепившись в собственный подбородок. Волшебник что-то подсчитывал в уме и через минуту выдал:

— Полсотни бойцов, из них три десятка — боевые маги. Можно привлечь и гражданских, это плюс сорок человек. Когда вернется Холг, задействуем еще двадцать отменных чародеев из его личной охраны.

— Он уехал с двадцатью телохранителями?

Последнее обстоятельство настораживало более всего.

Чтобы ночью собрать дежуривших по очереди охранников, нужно было предупредить их заранее…

— Скорее всего, повелитель, поскольку ни одного в городе нет.

— И что, он всегда таскает с собой два десятка лучших магов? — Буквально каждая новость о гранмаге вызывала раздражение. Зулг едва сдерживал себя.

— Обычно Холга сопровождают пять человек. Но ведь сейчас в стране неспокойно.

— Вот именно! А он отправился путешествовать, да еще не говоря никому о своих планах. Мне это очень не нравится.

— Прошу прощения, повелитель. Я человек маленький.

— Ты первый помощник гранмага. И в его отсутствие обязан решать любые вопросы. Не позднее, чем завтра утром… нет, уже к сегодняшнему вечеру все волшебники и воины магкона должны поступить в распоряжение генерала Лунза.

— Но я…

— Невыполнение моего приказа приравнивается к предательству. Что ждет предателей в военное время, ты знаешь. Как с артефактами? Есть средство, способное противостоять силе кудыр-мага?

— Личная охрана высших чинов магкона владеет самыми лучшими амулетами, еще несколько сильных артефактов находится в хранилище магкона, — с дрожью в голосе доложил ратор и сразу поспешил добавить: — Но они не могут одолеть волшебника, на основе силы которого созданы. Даже самые мощные из амулетов способны максимум нейтрализовать кудыр-мага, причем на очень непродолжительное время.

— Как попасть в хранилище? — перебил волшебника Зулг.

— Доступ имеет только глава магкона. — Теперь ратор гранмага непроизвольно начал потирать шею сразу двумя руками.

— Которого сейчас нет в столице?! — не сдержался кронмаг. — На кого, в конце концов, работает магкон?!

— На вас, ваше магичество.

— Я так и понял!

Зулг сделал над собой усилие, чтобы успокоиться, и указал первому помощнику гранмага на дверь. Один вид этого чародея вызывал у правителя раздражение, так и хотелось швырнуть в него заклятием.

Сегодняшний день кронмаг начал очень рано. Еще до завтрака переговорил с генералами. Те доложили о людских ресурсах, имевшихся в распоряжении центральной власти, и их готовности к сражению. Общая численность войска составляла почти две тысячи человек. На фоне последних неудач внуку Франуга несказанно повезло. С севера в столицу прибыли два полка во главе с генералом Лунзом, который не поддался всеобщему саботажу.

Затем пришло сообщение из Бирзании. Там удалось сначала окружить, а потом и разгромить крупную банду, наводившую ужас на местное население. Закончив с головорезами, в столицу возвращались еще пять сотен бойцов. С такими силами уже можно было выступать против Мугрида, причем не только сдерживать его продвижение, что с переменным успехом предпринимали части Угдура, но и подумывать о контрударе.

Сегодня кронмаг еще ждал новостей от Базгура и Анварда. Вархун должен был доложить о действиях сиргалийского волшебника и усилиях Лырсога, обещавшего остановить угрозу с юго-востока, купец — о результатах переговоров с новым вождем сумеречников. О том, что Вирлен выздоровел, Анвард сообщил еще вчера днем.

Первым прибыл гонец из Гюрограда. В письме, которое составил Анвард, содержались очень важные сведения. Вначале — о покушении на купца и спровоцированном поединке вождя с одним из избранных. Вывод напрашивался однозначный: кто-то настойчиво пытается помешать союзу кронмага с сумеречниками. Из той же серии была недавняя попытка покушения на самого Зулга.

В середине письма появились первые обнадеживающие новости. Купец сумел достичь предварительной договоренности с вождем сумеречников. Вирлен собирался приехать в столицу не позднее завтрашнего дня.

«Слава Нгунсту! — Кронмаг отложил послание, не дочитав до конца. Эта новость, как он считал, на сегодня была самой важной. — По сведениям разведки, сиргалийские повстанцы подойдут к стенам города не раньше послезавтрашнего дня. Если удастся договориться с сумеречниками, да при помощи Лырсога… Шанс нанести ощутимый удар по повстанцам имеется. Главное, чтобы дамуторский гермаг не подвел. Скорей бы уже Базгур вернулся».

В конце письма купец излагал высказанную главой клана сумеречников идею, которая приятно удивила Зулга. Вождь предлагал устроить вархунов телохранителями правителя, применяя вахтовый метод несения службы. Например, одну неделю выбывших из строя разящих заменяла первая полусотня бойцов, затем им на смену из Гюрограда прибывала вторая. Еще Вирлен рекомендовал использовать сумеречников для охраны важных государственных персон, а также знатных вельмож, которые по каким-то причинам считали свою жизнь находящейся под угрозой. При этом он особо отмечал, что основным заказчиком услуг для его людей мог бы стать сам кронмаг, который лично решал, кому выделять охранников из элитного подразделения, расквартированного в Гюрограде, а кому нет. Фактически вождь сумеречников предлагал принять вархунов на государственную службу. Хорошо оплачиваемую.

«А ведь это больше двухсот волшебников, которых с детства учат ремеслу убивать! — Именно такие бойцы в данный момент были необходимы кронмагу. — Вопрос только в оплате. Как ни крути, а придется лезть в сокровищницу. Да и когда, как не сейчас? Лучше потратить ценности на сохранение собственной власти, чем позволить кому-то с их помощью укреплять новую после моей смерти».

Детали соглашения Вирлен предлагал обсудить при личной встрече.

«А что? Тайный советник у меня из сумеречников, почему бы и разящих не набрать из них же? Уж кто-кто, а эти притаиться в укрытии и выследить моих недругов смогут, как никто другой!»

Идея чужака воодушевила правителя Жарзании.

— Кардыбл с ним, с Холгом. При таком раскладе я, возможно, и без его помощи разберусь, — вслух произнес он.

В дверь постучали, один из щитников доложил о прибытии тайного советника. По совету церемониймейстера возле кабинета Зулга теперь постоянно дежурили два волшебника охраны.

— Прошу прощения за свой внешний вид. Я скакал всю ночь и утро, а по прибытии — сразу сюда.

— Ты правильно сделал. Рассказывай.

— Хороших новостей у меня нет. С самим кудыр-магом мне так и не удалось столкнуться, но его действия пару раз наблюдал. Сил у этого волшебника действительно много, гораздо больше, чем у всей его армии.

— Когда он прибудет к Девятиграду?

— Не раньше, чем через два дня. В данном случае количество людей в сиргалийской армии заметно снижает скорость ее продвижения.

— Что слышно о Лырсоге? Ты видел его людей?

— И его людей, и самого гермага. Вот. — Базгур положил на стол записку.

— И этот меня предал?! — Зулг подскочил в кресле и почти тотчас опустился в него снова. — Выходит, против сиргалийцев мне выставить практически некого.

Основные силы вчера утром двинулись на восток. Впору и самому было туда отправляться, но, оставив столицу, повелитель фактически признавал собственное поражение.

— Повстанцы без главаря сами никакой силы не представляют. Насколько я могу судить, там нормальных вояк не наберется и восьми сотен. Остальные — прилипалы. Ни дисциплины, ни порядка.

— Но они истребили два отборных полка!

— Не они, сила кудыр-мага. Если ее убрать или серьезно ослабить, то тысяча бойцов при средней магической поддержке сумеет обратить сиргалийскую армию в бегство.

Зулг сразу подумал об отряде, направлявшемся в Девятиград из Бирзани. Прибытие бойцов ожидалось через день.

«Если воинов усилить волшебниками из магкона, городским гарнизоном и щитниками… Но у сиргалийского волшебника все равно будет почти четырехкратное превосходство. Почему Базгур считает?..»

— Ты так уверенно это заявляешь. Мои генералы — и те не столь категоричны.

— У меня отец командовал полком. Пока его не убили, я тоже готовил себя к военной службе. Кое-чего соображаю.

— Может, ты заодно и сообразил, как уничтожить кудыр-мага?

— Нет, это дело магкона. Они должны иметь действенное магическое оружие.

— Наверное, должны, однако выяснилось, что подчиненные гранмага умеют воевать только с младенцами, а когда дело доходит до настоящей драки, предпочитают тихо отойти в сторонку.

— Но ведь гранмаг со всей своей компанией подчиняется вам!

— Теоретически — да, только его еще попробуй найди. Я почти уверен: вернувшись, он будет меня убеждать, что не шкуру свою спасал, а пытался отыскать средство против кудыр-мага. Что самое неприятное — без Холга нам даже в хранилище артефактов не попасть.

— Тогда делать нечего, придется звать Вирлена и Веронику, — тяжело вздохнул тайный советник.

— Веронику? Это еще кто?

— Девушка с зеркальным взглядом, — нехотя ответил Базгур.

— Минутку, ты сейчас говоришь о человеке, от глаз которого отскакивает магия?

— Да, повелитель. Причем не только отскакивает, но и с удвоенной силой возвращается к волшебнику, который вздумает ее околдовать. Я это на себе проверил.

— И что, действительно существует такая девушка? — непроизвольно перешел на шепот Зулг.

— Да. С недавнего времени она живет в доме вождя сумеречников.

— Что ж ты мне раньше ничего не говорил?

— Это не моя тайна. Просто сейчас я не вижу другого способа спасти вас от гибели, а это мой родовой долг.

— Базгур, знаю, что ты устал, но, кроме тебя, мне некого послать в Гюроград. Надо уговорить Вирлена приехать вместе с Вероникой уже сегодня.

— Трудно будет. Этот парень очень не любит подвергать опасности близких ему людей.

— Она ему кто — жена или сестра?

— Нет, просто они прибыли к нам из одного мира, ваше магичество.

— Вот пусть и перевозит ее сюда. В Девятиграде пока еще спокойно, — сказал Зулг, вспомнив о покушениях в городе сумеречников.

— Прибыл гонец, привез срочное донесение от Анварда. — В кабинет вошел охранник. Письма из Гюрограда было приказано доставлять незамедлительно.

— Хорошо, — кивнул кронмаг.

Он быстро распечатал конверт и пробежался глазами по строчкам.

— Я был прав — им как можно скорее следует перебираться в столицу. В вашем Гюрограде такое творится! На рассвете была совершена попытка нападения на город отрядами зоревиков и полуночников. Слушай, а имя Тич тебе ни о чем не говорит?

— Нет.

— У Вирлена появился неизвестный могучий волшебник. Он в одиночку сумел одолеть две сотни волшебников.

— Еще один кудыр-маг? — без особого воодушевления предположил тайный советник.

— Может быть, может быть… — Кронмаг подпер руками голову и устремил задумчивый взгляд куда-то за спину собеседника. — Ничего понять не могу. У меня складывается такое ощущение, что вашему вождю сам Нгунст помогает, причем ежечасно.

— Я так понимаю, Тич также будет желанным гостем в вашем дворце, повелитель?

— Несомненно!

— Хорошо, — устало вздохнул сумеречник, — я отправляюсь немедленно.

— Мне помогли отомстить за смерть мужа, но я совершенно не догадывалась, какую цену за это придется заплатить.

Зарна сидела напротив Андрея в его кабинете. Очнувшись от дурмана, она напросилась на аудиенцию к Фетрову, но очень не хотела, чтобы при их разговоре присутствовал кто-то еще. Волшебницу обыскали и, после того как она выложила на стол три небольшие капсулы, с большой неохотой пропустили к вождю.

Вирлен снова оставил охрану за пределами кабинета, а все возражения со стороны старейшин и ратора были отвергнуты в категоричной форме.

Приняв новую должность и сопутствующие ей неприятности как неизбежность, змеиный король решил действовать строго по своим правилам и буквально ходил по лезвию бритвы. Охрана не поспевала за наваливавшимися на вождя покушениями, а он постоянно продолжал усложнять ей жизнь. И в Гюрограде повлиять на неугомонного правителя теперь уже никто не мог. Почти никто.

После случая с танцовщицей Церзол решил обсудить возникшую проблему с Мадленой. Та сразу дала дельный совет, и старейшина отправился к ее подруге. Он отозвал синеглазку в сторонку и попросил о небольшом одолжении:

— Вероника, у меня к вам почти личная просьба.

— С мужчинами у меня никаких личных дел, — отрезала амазонка.

— Хорошо, назовем это иначе. Есть задача, которую, кроме вас, никто решить не в состоянии.

— Какая?

— Один человек буквально притягивает к себе смертельные опасности. Любые попытки уберечь его терпят провал, а потерять вождя мы не имеем права. Вы бы не могли стать его телохранителем? Я смотрю, у вас это неплохо получается. Лучше, чем у кого бы то ни было.

— Оберегать мужчину? — Миловидное лицо девушки перекосило так, словно она проглотила пригоршню незрелой алычи.

— Он ведет себя как ребенок! Устраивает встречи с врагами, которые едва не отправили его же к Кардыблу.

— Вы об этой женщине?

— И о ней тоже. Кстати, утром он беседовал с вождями зоревиков и полуночников, захваченными в плен при попытке нападения на Гюроград. Каждый из вождей в полтора раза крупнее Вирлена. А он велит им руки развязать и стражу за дверь выставляет. Прямо дите малое. Как, скажите, охранять этого человека, если он сам на рожон прет?!

— Пожалуй, вы правы. Присматривать за детьми — это действительно женское дело. Я беру под опеку вашего мальчика. Но только временно.

— Конечно, уважаемая. Благодарю вас. Жалованье телохранителя составляет десять монет в день. Вас это устроит?

— Вполне.

Сам Андрей еще не знал о появлении у него личного телохранителя. Он в это время внимательно слушал вдову чилсоградского волшебника.

— Вам известно о немых рудокопах? — спросила Зарна.

— Церзол рассказывал, что существует некая организация, но их никто никогда не видел.

— Только что ваши люди убили одного из них.

— Танцовщица???

— Да. Немые рудокопы — это женщины. Красивые, словно орхидеи, и безжалостные, как саигры. Как они на меня вышли, я до сих пор понять не могу. Но они заранее знали, что я собираюсь свершить месть.

— Старейшина говорил, будто их услуги стоят тысячу монет. Это правда?

— Наверное. С меня денег не взяли, ведь убивала я сама. Две дамочки вывели меня на чилсоградского маграфа так, что этого никто не заметил. Мне даже магию не пришлось использовать.

— А потом? — Андрей хотел услышать, какие ощущения были у собеседницы после отмщения.

— Потом я отправилась с ними, хотела хоть чем-нибудь отблагодарить благородных помощниц. Рассказала, что могу сотворить мощное заклинание, если им необходимо. Мне завязали глаза и отвезли… Это было подземелье, в котором обитали только дамы.

«Женский монастырь? — мысленно предположил змеиный король. — И его воспитанницы исповедуют отнюдь не милосердие».

Зарна тем временем продолжала:

— Я впервые столкнулась с людьми, помешанными на убийстве. У каждой над кроватью висит шест с зарубками — по числу совершенных убийств. Они ими гордятся. Например, у Рольгин, как звали танцовщицу, на палке было двадцать шесть отметин. Она мечтала получить двадцать седьмой заказ, чтобы подняться на ступеньку выше в иерархии немых рудокопов.

— Сколько же их там?

— Точно не знаю, но человек тридцать я видела.

— Неслабо! Что же заставило их стать убийцами? Они ведь женщины!

— Лютая ненависть к мужчинам. Причем, как мне кажется, у этих дам она доведена до фанатизма. Представляете, на каждом углу там стоят деревянные мишени в виде голых мужиков с такими… — волшебница запнулась, — мордами, что нормального человека оторопь берет. А этим — хоть бы что. Каждая считает своим долгом метнуть нож или дротик, проходя мимо. Не буду говорить, в какое место они целятся.

— И кто управляет рудокопами?

— Меня почти сразу привели к Дорсим. Невысокая узкоглазая женщина лет сорока. Она среди всех, пожалуй, единственная дурнушка. Жидкие кучерявые волосы, нос картошкой… Волшебница долго и монотонно говорила о нелегкой женской судьбе, а потом вдруг резко поинтересовалась, не желаю ли я продолжить святое дело по уничтожению самцов рода человеческого. Я, конечно, сообразила: если откажусь, меня здесь и закопают. Но уже тогда решила: убегу при первой возможности. Там, у Дорсим, я, кажется, в первый раз лишилась чувств. Очнулась уже в маленькой комнатке, такой же, как и у других женщин. Над кроватью у меня висел шест с одной зарубкой, а в душе… Я даже испугалась от нахлынувшего приступа ярости. Хотелось разорвать кого-нибудь на части. Не сдержавшись, я бросила глиняный кувшин в деревянную статую обнаженного мужчины. Лишь после этого смогла привести чувства в относительное равновесие.

— Вас загипнотизировали?

— Не знаю, что они сделали, но внутри сразу поселился страх, что немые рудокопы сумеют превратить меня в монстра, подчинить своей воле, выведать секрет моего мужа и потом… С полчаса пребывала в оцепенении. Немного успокоившись, придумала специальное заклинание, в каком бы состоянии ни находилась, стоит кому-то в разговоре со мной произнести слова «тайна» или «секрет», я сразу должна очнуться от дурмана.

Андрей кивнул. Ему стало понятно, почему волшебница сегодня все-таки вышла из транса.

— Как вы попали в Гюроград?

— Об этом я рассказать не могу. Последнее, что помню: мы с Рольгин первыми вызвались выполнить поступивший заказ. Потом был инструктаж у Дорсим. А очнулась я только в крепких объятиях змеиного короля. — Собеседница улыбнулась.

— Вы раньше играли на музыкальных инструментах?

— В детстве у меня была свистулька.

— Неужели с помощью магии из любого можно сделать музыканта? Вы бы послушали себя! Исполнение было превосходным.

— Но играла не я, — отрицательно покачала головой Зарна. — В состоянии транса моим телом наверняка завладел дух какого-то великого музыканта. Он и извлекал чудные звуки из волшебного инструмента, а они, в свою очередь, наполняли энергией Рольгин.

— Зарна, скажите: если сугинди способен усыпить даже волшебников, почему они были столь беспечны?

— Сугинди тут ни при чем. Немым рудокопам, похоже, удалось внести в танец некоторые новшества. Наверное, Рольгин была шаманкой, и очень сильной. Хотя для женщин это нехарактерно. Да и с музыкой не все понятно. Магия движения не любит посторонних звуков. А тут, судя по воздействию на окружающих, была полная гармония.

— Танцовщица могла управлять духом?

— Вирлен, я сама многого не знаю. В Бирзани проживает небольшое племя, где готовят исполнительниц сугинди. Там, думаю, можно узнать гораздо больше.

— Жаль, времени выяснять все это нет. Ладно, отложим на потом. Сейчас важно другое. Как думаете, эти сбрендившие дамочки будут пытаться еще раз проникнуть в Гюроград?

— Скорее всего, ведь заказ не выполнен. Они не могут этого допустить.

«Елки-метелки! На Земле только одна особа пыталась осложнить мне жизнь. А тут… В кого ни ткни пальцем, обязательно попадешь в наемника, жаждущего перерезать горло мирному туристу. Вот тебе и сказочный мир! Хотя бывают и страшные сказки. Я, наверное, именно в такую угодил».

— Ну и Кардыбл с ними! — махнул рукой змеиный король. — Вы сами-то как? Думаю, после случившегося вам лучше не покидать пределы Гюрограда.

— Вы позволите остаться?

— Конечно. У меня не очень много друзей, на которых можно положиться в трудную минуту, зато врагов…

— Я могу создать магическое оружие, используя секрет мужа. Только тайну супруга не раскрою, я ему обещала.

— Нам сейчас пригодится любая помощь. Кстати, а что за капсулы были у вас припасены?

— Заклинание огненного котла. Помните, я его в лесу использовала? Еще две капсулы позволяют вызывать агрессивных призраков. В течение минуты они бросаются на всех, кто попадется им на пути. Против обычных воинов это весьма сильное оружие. Да и не всякому волшебнику по силам остановить такого призрака.

— Вы говорили, что даже слабый чародей способен ими воспользоваться?

— Необязательно чародей. Я могу настроить оболочку на любого человека.

— Даже на меня?

— Конечно.

— Было бы очень неплохо, — усмехнулся змеиный король. — Всегда полезно иметь лишний козырь в рукаве.

В это время дверь распахнулась, и в кабинет вошла Вероника.

— Прошу прощения, дамы и господа, но вынуждена прервать вашу беседу.

— Да мы уже практически закончили. — Андрей был готов выставить за дверь любого, кто столь нагло ворвется в комнату, но, заметив синеглазку, сменил гнев на милость: — Что там случилось?

— Дренга убили, — сообщила Таркова.

— Как???

— Тебе рассказать во всех подробностях или можно в общих чертах?

— Зарна, подождите меня в коридоре. — Как только волшебница закрыла за собой дверь, Фетров жестом предложил девушке сесть. — Извини, не успел тебя поблагодарить за спасение.

— Поздно. Теперь это уже моя работа.

— Что значит — работа?

— Очень просто. Церзол расписался в своем полном бессилии и решил возложить ответственность за твою жизнь на мои плечи. Поскольку я все равно отвечаю за тебя перед фирмой, я согласилась.

— Весьма польщен, — смутился Андрей. — Лучшей телохранительницы и желать невозможно.

— Зря радуешься. Теперь тебе придется выполнять все мои требования. И только попробуй ослушаться! Сопротивление с твоей стороны при выполнении моих обязанностей не потерплю, так и знай.

— Обещаю быть послушным. Да ты садись, пожалуйста. Так что произошло с Дренгом?

Таркова передвинула стул так, чтобы ей были видны и дверь и окно в комнате. Присев, начала докладывать:

— После ночи, проведенной в камере, его потянуло на общение. Мужик страшно захотел встретиться с тобой. Я вижу, здесь все просто мечтают перекинуться с вождем парой словечек. Тебя это не смущает?

— Есть малость.

— Тогда ладно. Так вот, окольными путями в специальной повозке пленника повезли сюда. С разницей в полминуты были отправлены еще две точно такие же крытые телеги. В итоге взорвалась лишь та, в которой находился Дренг.

— Кто-нибудь еще пострадал?

— Двое получили ранения. Церзол выехал на место происшествия.

— Ну и дела! — покачал головой Андрей. — До сих пор не могу поверить, что мне это не снится. Вроде только недавно мы с тобой покидали Землю, а впечатлений накопилось — еще на одну жизнь хватит.

— Наверное, проклинаешь тот день, когда узнал о своем выигрыше в Лунную лотерею?

— Неделю назад было такое ощущение, а сейчас… Нет, я нисколько не жалею, что судьба забросила меня в Жарзанию. Такой наполненной жизни у меня никогда не было. И пусть она даже окажется короткой, все равно здорово! Наверное, стремление к преодолению опасностей заложено в нас еще с древних времен. Слабо представляю, как бы себя чувствовал, если каким-то невероятным образом я сейчас вдруг оказался дома. С тоски бы помер.

— В тебе проснулся дикарь?

— Нет, просто я впервые осознал себя личностью, способной постоять не только за себя.

— Эта женщина, — Вероника кивнула в сторону двери, — кто она?

— Вдова чилсоградского волшебника. Я спас ее от казни, потом она избавила нас с Дихроном от назойливых преследователей.

— Теперь ты снова уберег ее от смерти. Думаешь, она больше не представляет опасности?

— Зарну, скорее всего, загипнотизировали. Вряд ли кто-то сумеет сделать это еще раз, но есть надежный способ привести эту женщину в чувства. Если вдруг заметишь ее неадекватное поведение, скажи «тайна». Тебе, как моему телохранителю, это нужно знать.

— Учту.

В дверь постучали, вошел ратор вождя. Ему еще не сказали о новом назначении Вероники, поэтому он несколько опешил, заметив девушку.

— Что случилось, Пранд?

— Там, это… Один из стрелков, захваченных при покушении на Анварда, пришел в себя и начал давать показания. Думаю, вам будет интересно знать: оказывается, он по поручению маграфа Тузога охотился еще и на вас, Вероника. Вместе с каким-то Лоргудом. Вам известно это?

Синеглазка едва сдержалась, чтобы не выпустить на волю свой гнев.

— Было бы неплохо его послушать, — перейдя на русский, сказала она. — Как думаешь, Андрей?

— Пранд, мы бы хотели допросить пленника.

— Он уже в доме.

— Хорошо, пусть его приведут в кабинет.

— Андрей, можно сделать так, чтобы нам никто не мешал? — Таркова продолжала говорить на родном языке. — У меня много вопросов к стрелку.

Недобрые огоньки в глазах изменили лицо девушки до неузнаваемости и заставили парня поежиться, но просьбу он выполнил, отдав соответствующее распоряжение ратору. Пленника ввели через минуту. Заметив Веронику, он мгновенно побледнел и остановился сразу возле входной двери.

— Имя? — спросил Андрей.

— Шург.

— Кто ты? Как оказался в Гюрограде? Почему напал на мирного торговца?

— Я служил в Лирграде у маграфа Тузога. С отрядом, возглавляемым магиром Лоргудом, был направлен на поиски двух женщин. После провала операции перешел в распоряжение магринца Оршуга. По его приказу вместе с двумя бойцами проник в город, где должен был следить за ней. — Воин кивнул в сторону девушки.

— А при чем тут купец?

— Недавно из Лирграда прибыло подкрепление вместе с новым начальником. Он-то и приказал уничтожить Анварда.

— Откуда они знали, что купца следует искать в Гюрограде?

— Не могу знать. Я простой солдат. Что мне приказывают, то и выполняю.

— А детей тебе часто приказывают убивать? — Вероника выскочила из-за стола и, вплотную подойдя к пленнику, прижала лезвие кинжала к горлу Шурга.

— Я с детьми не воюю, — побледнев, прошептал он.

— А мне все равно, кто из людей Лоргуда уничтожил ребенка. Ты просто попался мне первым, вот и будешь держать ответ за его злодейство.

— Вероника, не сходи с ума! Ты что вытворяешь?! Он же связан!

— Ничего страшного, меньше будет мучиться. Хотя этого я ему не обещаю!

— Прекрати немедленно!

Андрей подошел к девушке и положил ей руку на плечо.

Цепкий захват кисти, боль в плечевом суставе — и ловким приемом парень был отброшен назад к столу.

«Елки-метелки! Что с ней? Или у телохранителей теперь принято именно так оберегать своих подопечных?»

Голова в конце полета неудачно встретилась с мебелью, фокусник приложил руку к месту будущей шишки. А Таркова тем временем подперла входную дверь стулом, чтобы ей никто не мешал.

— Итак, продолжим. — Синеглазка снова приблизилась к беззащитной жертве.

— Вероника, ты что, действительно умом тронулась?! — крикнул по-русски циркач.

— Андрей, еще слово — и я буду вынуждена заняться сначала тобой, а потом им.

— Заняться?! Да очнись, наконец! Что ты говоришь?!

— Что слышишь! Этот человек не имеет права жить!

— И кто это решил, ты?

— Я.

— Ты что, себя уже Богом возомнила?!

— Андрей, предупреждаю: не зли меня. Станешь между ним и мной — сильно пожалеешь. Я не шучу.

— Что ж, значит, так тому и быть, — поднялся змеиный король. — Я тоже больше шутить не собираюсь.

— Ты пожалел убийцу детей? — Таркова развернулась к парню. Лед в ее глазах мог заморозить кого угодно. — Что ж, зови своих прислужников. Только вряд ли они успеют.

— Никого я звать не собираюсь. Если ты, как дикий зверь, жаждешь крови — пожалуйста. Только избавь меня от зрелища, как некогда красивая умная девушка, которую я встретил на Земле, превращается в палача. Тебе ведь абсолютно наплевать, виноват он или нет. Тогда давай, убей сначала меня. Будет мало — тогда его, затем других. Тебе ведь уже все равно, насколько я понимаю?!

— Не дразни меня! Я ведь действительно убью, и твои детские фокусы уже не помогут.

— Фокусами человека можно удивить, но не исправить. Что ж, действуй. Могу даже подсказать: мне лучше сразу в шею метить, потому что грудь змеиным знаком, как броней, прикрыта. А так проще, правда, крови больше будет. Но ведь ты как раз ее и жаждешь. Вперед!

Словно кошка перед решающим прыжком, девушка сделала навстречу Фетрову шаг, второй и вдруг с силой отбросила клинок, будто в ее руках он вмиг превратился в гадюку. Покачнувшись, Вероника медленно опустилась на пол и… Слезы хлынули ручьем, растопляя замораживавший душу лед. Синеглазка прижала к груди кулон, другой рукой прикрыв глаза. Андрей жестом приказал пленнику отвернуться, сел рядом и обнял девушку за плечи.

Минут пять она беззвучно рыдала, уткнувшись в вывихнутое плечо фокусника. Но сейчас он не мог отстраниться. Превозмогая боль, парень продолжал обнимать синеглазку. Затем очень осторожно погладил ее по непослушным волосам.

— Не надо, — почти простонала она.

— Надо, — мягко возразил Фетров, — уж поверь мне, я гораздо старше.

— Тоже мне, старик-мазохист нашелся! Шею ему режь. Кто я, по-твоему, кровожадный маньяк? Зачем ты так?

— Так у меня в этом деле своя корысть была. Неужели непонятно?

— Какая еще корысть? — Всхлипывая, спросила Таркова. — Без головы остаться?

— А ты попробуй до моей шеи дотянуться.

— Ну, дотянулась.

— А теперь второй рукой.

— И?..

Продолжить препираться она не смогла: губы Андрея встретились с ее губами сначала в робком, а потом в страстном поцелуе.

— Мм! — Через полминуты девушка вырвалась. — Это называется — «использовать служебное положение в корыстных целях».

— Пожалуй, хотя бы ради одного этого стоило идти в вожди, — произнес змеиный король.

Разговор происходил на русском языке, так что пленник, стоявший лицом к стене, ничего не понял. Кроме того, что смертельная опасность миновала.

— Если ты кому-нибудь расскажешь, что здесь произошло…

— Ты мне руку сломаешь? Которую только что вывихнула?

— Нет, придумаю что-нибудь более коварное. Например, не буду с тобой разговаривать. А что, действительно вывихнула? Где болит? — Она принялась прощупывать плечо.

— Ой!

— Сейчас будет немного больно.

— Опять? Тогда, может, не надо?

— Сам говорил — надо! — Вероника дернула за руку.

— Мать честная! Как же… — сквозь стиснутые зубы выдавил циркач, — хорошо!

— Андрей, пообещай, что никому не скажешь…

— Эта тайна умрет вместе со мной, — перебил ее Фетров.

— Хватит о смерти. Давай вернемся к пленнику. Мне кое-что нужно у него узнать. Шург, — синеглазка перешла на местный язык, — скажи, почему тебя не было среди воинов, когда на отряд Лоргуда напали?

— Потому что я не выполнил его приказ, мадам.

— Какой приказ?

— Уничтожить свидетелей и спалить дом.

— Не ври, я собственными глазами видела горящую избу.

— Да, но прежде чем ее поджечь, я проверил комнаты. Мужчина и женщина были мертвы, а маленькая девчушка лет шести пряталась под кроватью. Пока я искал среди соседей, кто бы ее приютил… В общем, эта девчушка и спасла мне тогда жизнь.

— И не только тогда, — тихо произнесла амазонка.

Она резко повернулась к Фетрову. Непрошеные слезы снова навернулись на глаза. Девушка прошептала:

— Спасибо тебе, Андрей. Ты удержал меня от того, чего я бы себе уже точно никогда не смогла простить.

Оршуг прибыл в лагерь гермага Ливаргии один. Буквально за пару часов до этого он столкнулся с отрядом из армии кронмага. Пароля магринц не знал, поэтому пришлось вступить в схватку и потратить немало сил, чтобы отбросить противника.

Сопровождавшие вельможу волшебники остались и увели за собой подошедшее подкрепление, что позволило Оршугу войти в расположение лагеря, где его тут же задержали.

Через четверть часа задержанный попал к Мугриду.

— Письмо доставлено, повелитель, — доложил прибывший.

— Холг прочитал его при тебе?

— Да, господин.

— Его реакция?

— Минут десять я ждал, что он напишет вам ответ. Гранмаг же просто стоял и сверлил взглядом потолок. Потом сказал, что я могу быть свободен. И все, — пожал плечами толстяк.

— Замечательно! — улыбнулся гермаг. Повелитель Ливаргии решил, что, оставив в живых магринца, Холг согласился пойти на сотрудничество. — Можно считать, мы выбили из рук Зулга очень мощное оружие. Теперь у него осталась надежда только на сумеречников.

— Вирлена так и не удалось уничтожить?

— Сегодня еще не было сведений из Гюрограда, но точно знаю, что большой отряд из зоревиков и полуночников утром планировал нанести удар по городу.

— Вы сумели стравить их между собой?

— Это оказалось несложно. Я вообще хочу освободить наш мир от вархунов. Думаю, в этот самый момент наши воины расправляются с остатками зоревиков. Глупо было не воспользоваться отсутствием большинства воинов. Потом черед дойдет и до полуночников.

Вклинившись на тридцать миль в глубь Жарзана, Мугрид разбил лагерь в большой деревне, из которой сразу были изгнаны все местные жители. Гермаг не желал подвергать свое войско излишнему риску. Среди крестьян могли затесаться шпионы Зулга или наемные убийцы.

— Кстати, синеглазку видели в Гюрограде, и она знакома с Вирленом. Ты об этом что-нибудь знал?

— Первый раз слышу.

— Девушку поселили в доме вождя. Я очень надеюсь, что во время потасовки между вархунами ее под шумок удастся похитить.

До введения в Гюрограде чрезвычайного положения Мугрид сумел усилить троицу, оставленную Оршугом. Он направил в город сумеречников торговца, у которого действительно имелись там родственники. Помощниками купца стали три воина и чародей из армии гермага.

— Она очень опасна, — еще раз счел необходимым предупредить магринц.

— Ты говорил. Поэтому мои люди примут меры. Кроме магии и умения сражаться существует много других способов одолеть противника.

Толстяк не стал развивать тему пришельцев. Воспоминания о недавней встрече с одним из них до сих пор отзывались головной болью. В тот день магринца могли раздавить, как муху.

— Повелитель, я готов к новым поручениям. Что прикажете? — спросил он.

— Для тебя, Оршуг, у меня как всегда самое трудное задание. Ты сегодня же отправляешься в Ориград.

— Домой? Зачем?

— Судя по разгулу стихии, вот-вот произойдет прорыв в завратную реальность. И мы должны стать первыми, кто войдет на земли Инварса. Срочно подготовь с полсотни волшебников. Рейд надо провести очень быстро. В этот раз без особой нужды никого убивать не стоит. Нас интересуют ценности, пригодные для нашего мира, и оружие, которое будет здесь работать. Ты, помнится, рассказывал о стрельбе с помощью сжатого воздуха?

— Пневматическое оружие, — уточнил магринц. — Только дальность у него небольшая. Пять — десять шагов…

— Я не собираюсь отказываться от арбалетов. Но в ближнем бою наши воины смогут получить ощутимое преимущество. Мне нужна быстрая победа, а приходится топтаться на месте. Разведка доложила, что из Девятиграда сюда направляются два полка.

— Откуда у Зулга новые силы?

— Не все наши генералы хорошо разбираются в политической обстановке. Но ничего, с ними потом будет отдельный короткий разговор.

Глава 21 ЗАГНАННЫЙ В УГОЛ

Тич решил оставить ученика в Гюрограде. Он выдал Артуну заданий на три дня, пригрозив по возвращении тщательно проверить каждое. С покорным видом подросток подозрительно быстро согласился погостить у сумеречников. Кархуна это сразу насторожило, и парень засомневался в правильности принятого решения. Не лучше ли было взять мальца с собой? Церзол предупредил, что на дороге к Девятиграду орудует банда лиходеев. Естественно, на большой отряд она напасть не посмеет, а вот на одинокого прохожего…

После сегодняшнего разговора с вождем сумеречников привратник понял, что ему все же придется ввязываться в чужую драку. Основным аргументом в принятии этого решения стало известие о том, что вожак заговорщиков Мугрид после прорыва планирует набеги на Инварс. Тич уже видел, как под ударами волшебников гибли люди на его родине, и решил во что бы то ни стало им помешать, выступив на стороне Зулга.

В Девятиград выехали через два часа после обеда. Отряд сопровождения во главе с Винзугом насчитывал полсотни вархунов, охранявших небольшую делегацию. В центре процессии находилось семь человек. Рядом с Вирленом ехал его «дядюшка», чуть сзади — Вероника и тайный советник. За ними следовали Мадлена, Анвард и привратник. В пути он решил немного поэкспериментировать и сотворил купольное заклинание, защищавшее отряд от шквального ветра. Эксперимент удался, и всадникам не приходилось жаться к гривам скакунов, путешествие проходило почти в комфортных условиях.

Но не для всех.

Тич не зря беспокоился о своем подопечном, оставляя его в Гюрограде. Артун, которого без пропуска никто бы из города не выпустил, обманул стражников при помощи заклинания невидимости. Трехлучевая звездочка снова оказала ему неоценимую услугу, и одно из сложнейших плетений получилось фактически за счет ловкости рук.

Подросток без труда прошел мимо поста и двинулся по следам конного отряда, оставаясь невидимым. Он всю дорогу считал про себя, чтобы выяснить, насколько долговечным окажется его заклинание, ведь сила колдовства могла иссякнуть в любой момент. При этом парнишка не забывал поглядывать по сторонам — было бы неловко возникнуть перед кем-то внезапно. На третьей сотне юнец нагнал странного пешехода.

Однорукий бородатый мужичок был с ним практически одного роста и тоже явно шел по чьему-то следу, внимательно присматриваясь к дороге. При ходьбе путник заметно прихрамывал.

«Кто это? — удивился Артун, забыв о счете. — Ни разу таких не видел».

Одинокий путешественник довольно скоро устал шагать и обратился к магии. Паренек увидел, как неведомая сила приподняла незнакомца над землей и понесла вдоль дороги. Низкорослик оказался могучим колдуном, чем еще больше заинтересовал юного волшебника. Паренек прибавил ходу, стараясь не отставать.

Сила встречного ветра не позволяла ни тому, ни другому развить приличную скорость. Однако бородач все-таки вырвался вперед. И мальчик наверняка бы потерял его из вида, если бы на летуна неожиданно не напали. С двух сторон к колдуну устремились арбалетные болты с серебряными наконечниками. Правда, ни один не достиг цели, но стрельба задержала незнакомца. Несмотря на хромоту и отсутствие руки, действовал чародей весьма ловко. Артун не видел всей схватки, но ее результаты поражали. Через минуту на дороге осталось восемь трупов.

Волшебник пощадил только двоих разбойников, которых заставил работать носильщиками. Он быстро соорудил из ветвей нечто вроде наплечных носилок и продолжил путь. Возвышаясь над своими «скакунами», победитель теперь был виден издали.

Заклинание невидимости к этому времени потеряло свою силу. Артун не хотел быть замеченным и сошел с дороги. Конечно, шагать по высокой траве стало значительно труднее, но уж больно хотелось пареньку узнать, что это за человек и почему он преследует отряд вархунов.

Ближе к ночи усталый и голодный мальчуган заметил первые дома столицы. Опасаясь потерять бородача из виду, он снова обратился к магии и, став невидимым, сократил расстояние.

Возле городских стен прямо на глазах мальчишки чародей уничтожил своих «скакунов». Они за одну секунду превратились в пепел, а в следующую были развеяны ветром. Артун по-настоящему испугался. Невзрачный с виду мужичок обладал колоссальной силой, которую пускал в ход, не задумываясь. И все же чисто мальчишеское любопытство взяло верх над чувством самосохранения. Юнец продолжил слежку.

Домик, к которому подошел хромоногий путник, отличался от остальных высокой конусообразной крышей и напомнил подростку жилище родственника. Даже ставни были так же наглухо закрыты, как у скряги-дядюшки. Парнишка застыл в пятидесяти шагах от изгороди. Бородач постучал в двери, ему открыл почти такой же человечек.

«А мамин родственник хвастался, что ему отгрохали уникальные хоромы. Вот, пожалуйста — брат-близнец сгоревшей избы. Интересно, если он так похож на дом моего дяди, может, здесь тоже есть черный ход? — Коварный родственник, как заметил Артун, все время чего-то боялся, а потому, видимо, и заказал себе жилище с подземным тоннелем. — Так я и знал!»

Замаскированный выход подросток обнаружил в сарайчике, стоявшем возле самой изгороди. На него смотрело первое слева от крыльца окошко. Наверняка оба здания строились по одному проекту, даже маскировка лаза ничем не отличалась от дядюшкиной.

Парнишка отодвинул в сторону стеллаж со стопкой дров и осторожно спустился вниз. Сначала он пробирался по темному тоннелю, затем дорожка резко пошла под уклон. Артун нащупал скользкие от грунтовых вод ступеньки, спустился еще ниже и наткнулся на другую дверь. Неслышно отворив ее, шпион оказался на дне каменного колодца. Разглядев в падавшем сверху тусклом свете вбитые в стену скобы, он поднялся наверх и оказался в крохотном чулане.

— Шленз, ну ты даешь! Где ты еще и ногу умудрился повредить? А бороду, бороду-то отрастил — прямо не узнать. — Сухой голос резанул по ушам Артуна.

Чулан был отгорожен от кухни тонкой стенкой из перекрещенных деревянных планок. Крохотные щели между дощечками позволяли юному шпиону не только слышать разговор, но и видеть собеседников. Отрок затаился. Низкорослики сидели за столом. Хромоногий жадно поглощал пищу и на вопросы приятеля пока не отвечал. Не дождавшись ответа, тот сам начал рассказывать:

— Я тоже только сегодня вернулся из Сиргалии. Знаешь, что мне удалось выяснить? Сиргалийский волшебник, оказывается, работает на Мугрида.

— Не может быть! — прожевав, воскликнул Шленз.

— Точно тебе говорю. Я пробрался к повстанцам, понаблюдал за ними, попробовал достать вожака, но тот оказался действительно сильным чародеем. Он очень опасен, такие нам в Жарзании еще не попадались.

— А как ты узнал, что он работает на гермага Ливаргии?

— Колдун постоянно вызывал к себе почтовиков. У меня сложилось впечатление, что он кому-то докладывает о своих шагах, и захотелось выяснить — кому? Когда я свел почтовиков в могилу, вожаку в спешке пришлось отправлять посыльных в ближайший город. А мне только этого и надо, — ухмыльнулся рассказчик. — Письмо у меня, оно адресовано в Лирград.

— Сурдг, выходит, повстанцы нам только на руку?

— Не совсем. Есть одна небольшая загвоздка.

— Какая?

— Если Мугрид с легкостью одолеет Зулга, он не без помощи вожака повстанцев, которого уже многие считают мессией, станет правителем Жарзании. Заметь — сильным правителем. А этого мы допустить не должны.

— Думаешь, гермаг Ливаргии успеет добраться до столицы раньше, чем произойдет прорыв?

— Вряд ли, но и наши силы не сразу нагрянут сюда. Понадобится время, чтобы найти дыры между мирами. Будь у нас ключ, мы бы уже сейчас могли начать переброску. Нам в помощь хотя бы человек десять, но увы… Я так понимаю, твоя миссия провалилась?

— Не добыл я ключа, Сурдг, — тяжело вздохнул бородатый малорослик. — Сам едва не погиб, а к Вирлену и на шаг не подступился. Слышал? Он теперь вождем у сумеречников.

— Знаю. А как же твой освободившийся котерз?

— В Гюрограде поговаривали о сильных подземных толчках возле храма змей. Потом туда отправилась делегация во главе с новым повелителем сумеречников, и толчки прекратились.

— Кошмар! Неужели чужак способен уничтожить котерза?! Или он добрался до входа в наш мир?! Это настоящая катастрофа!

— Почему?

— Ты еще спрашиваешь? — Обладатель сухого голоса закашлялся. — Вождь сумеречников имеет ключ и знает, где дверь. Остается только выяснить место в нашем мире, где имеющимся ключом можно наглухо отрезать Жарзанию от Кургстага.

— Такого места даже мы с тобой не знаем.

— Ну и что? С патологическим везением этого Вирлена с него станется со дна мрака живым выбраться. Ладно, не хочется перед сном себе настроение портить. Слушай, у меня такое ощущение, что нас в комнате не двое, а больше. Тебе так не кажется?

— Нисколько. Да и тебе волноваться не следует. Просто я, пока сюда добирался, двоих местных больше часа вместо лошадей использовал, вот и пропитался их ароматами.

— Ты их отпустил?

— Ага, прямой дорогой к Кардыблу.

— Все равно у меня плохое предчувствие. — Сурдг поднялся и вплотную приблизился к перегородке, за которой затаил дыхание Артун. — В этой Жарзании скоро собственной тени бояться станешь. Что у тебя с ногой?

— Ушиб.

— С чего вдруг?

— После того как я понял, что в Гюрограде моего котерза нет, решил подобраться вплотную к вождю сумеречников. Другого пути его уничтожить я не видел. И чтобы проникнуть в его особняк, пришлось принять чужую личину.

— Рискованный способ.

— Знаю. А что мне еще оставалось делать? Ждать, когда он сам на меня выйдет?

— Ладно, не кипятись. Рассказывай, что дальше произошло.

— Выбрал я для своей цели, как мне казалось, самую подходящую кандидатуру. — Малорослик отхлебнул из чашки и продолжил: — Живет в его доме одна девица, Вероникой зовут. Всего на полголовы меня выше и телом худенькая. В общем, мне бы не сильно пришлось менять свой облик. Но сначала дамочку следовало убрать с дороги.

— Ты решил стать женщиной? — удивился Сурдг. — А ходить, как они, умеешь?

— Как ходит именно она, сумел бы, — с раздражением в голосе ответил хромоногий. — К тому же я не собирался долго оставаться на нее похожим. Так вот, подкараулил девицу и запустил заклятие…

— И что? — не дождавшись, когда собеседник прервет затянувшуюся паузу, спросил обладатель высушенного голоса.

— Я получил такой удар, что стрелой врезался в стену и повредил колено.

— Женщина оказалась волшебницей?

— Не знаю. Ударившее меня колдовство точно не являлось местным. Оно скорее походило на мою собственную волшбу, только более мощное. Опять же я так и не понял, почему эта ведьма не кинулась добивать врага. Только раз взглянула в мою сторону и пошла дальше, словно ничего не произошло.

Теперь надолго замолчал Сурдг.

— Еще одна неприятность, — наконец произнес он. — Я же говорю, у этого Вирлена недюжинные способности осложнять нашу жизнь.

— При чем здесь чужак? Я говорю о дамочке…

— Которая находится рядом с ним и обладает, судя по твоему рассказу, зеркальным взглядом.

— Точно! А меня так шарахнуло, что я и не догадался.

— Интересно, кроме нас с тобой об этом еще кто-нибудь знает?

Артун сидел на корточках и боялся лишний раз шелохнуться. Он узнал такую тайну этих двоих, что любой шорох из чулана мог стать для него последним. Ноги к этому моменту окончательно затекли, и малец их практически не ощущал. Он тихо опустил ладони на пол и перенес на них вес тела. Постарался пошевелить пальцами. Ногу свело судорогой, и паренек едва удержался, чтобы не закричать. Наконец, ему все-таки удалось принять более удобное положение. Разговор малоросликов к этому моменту сменил направленность.

— Сразу после прорыва необходимо обезглавить все силы, способные нам противостоять, — убежденно говорил Сурдг. — Мугрид, Зулг, Лырсог, Вирлен, вожак сиргалийских повстанцев — все эти люди должны быть уничтожены до того, как местные разберутся, кто им противостоит. Поэтому нам с тобой нужно точно знать, где каждый из главарей находится. Причем с гермагом Ливаргии у меня проблем не будет. Я направил к нему своего человека. Как только дам приказ, вельможу можно считать покойником.

— Кстати, — оживился Шленз, — знаешь, а Вирлен сейчас гостит у кронмага. Я в Девятиград шел по его следу. Не хочешь уничтожить их обоих сразу?

— Думаешь, получится? У меня нет полной уверенности, а своим котерзом я рисковать не стану. Он еще понадобится, чтобы отыскать проходы в наш мир после прорыва. А эта девица с зеркальным взглядом тоже с ними?

— Да, она была в отряде вождя.

— Вот ее бы захватить живьем не помешало.

— Зачем?

— А ты сам не догадываешься?

— Нет.

— Преподнеси мы ее в подарок курмистру, он первое время про ключ и не вспомнит. А после вторжения отыскать пропажу станет намного проще.

— Пожалуй, ты прав, Сурдг. Но как такую изловить, если магией ее не взять?

— Обман, хитрость и грубая физическая сила — вот что нам поможет.

— Предлагаешь использовать наемников?

— Сначала надо все хорошенько обмозговать. Ты закончил трапезничать?

— Да.

— Тогда пойдем в гостиную, здесь мне простора не хватает.

Как только затихли шаги, Артун поднялся и начал разминать ноги. Делал он это практически бесшумно и тем не менее… Перегородка, отделявшая чулан от кухни, внезапно осыпалась пеплом.

— Я же говорил, что в доме посторонний!

В таком стремительном темпе подросток еще ни разу не создавал плетения: за секунду он построил конструкцию из шести элементов, возведя толстую ледяную стену вместо сгоревшей перегородки, а сам, не мешкая, прыгнул в тот же колодец, по которому недавно поднимался в чуланчик. Только каким-то чудом Артуну удалось не зацепиться за скобы и приземлиться без увечий. На преодоление тоннеля ушли мгновения. На выходе из потайного хода он начертал другой магический рисунок, использовав сразу семь знаков. По подземному коридору в сторону дома устремились языки пламени.

Паренек старался сделать все возможное, дабы хоть как-то задержать преследователей. В сарае он создал обычную трехлучевую звездочку, которую в спешке даже не стал напитывать энергией.

— Вон он! — раздалось с крыльца, и в этот момент вспыхнул сарай.

Огонь помешал разгидам прицелиться, и их молнии пролетели в нескольких шагах от цели. На бегу Артун продолжал рисовать плетения, совсем небольшие, из трех-четырех знаков. Они были призваны отклонить атакующую магию. Но паренек совсем забыл, что силы его не безграничны. Напитать последние рисунки он не мог, а потому оставалось надеяться только на собственные ноги. Он боялся даже оглянуться.

— Кто это был? — спросил Сурдг. — Я в первый момент решил, что наш Гирдз воскрес из мертвых.

— Мне не удалось его разглядеть, но почерк создания плетений очень похож на наш. Как этот тип оказался в доме?

— Там в чулане какой-то колодец. Гость думал, что мы за ним побежим, и хотел нас поджарить. Пламя я развеял сразу. Пойдем посмотрим?

Шленз кивнул. Преследовать незнакомца ночью по непогоде они посчитали бессмысленным. Малорослики плохо знали местность в окрестностях дома, да и само здание, как выяснилось, имело сюрпризы, о которых главный врачеватель, предоставивший жилье за немалые деньги, почему-то не сообщил.

— Подземный ход ведет к сараю, — через минуту сообщил выбравшийся из колодца Сурдг. — Думаю, вот это принадлежало паршивцу. — Он положил на стол кусок обгоревшей ткани.

— Неплохой трофей. Теперь этот тип от нас никуда не денется.

— Ты со своей ногой оставайся в доме, а я немного поиграю с жертвой. Человек, который подслушивал наш разговор, не имеет права жить. Но сначала нужно узнать, чьи интересы он представляет.

Артун остановился. Сердце бешено колотилось, ноги подкашивались, легкие, казалось, вот-вот выскочат наружу. Но главная цель была достигнута: его никто не преследовал. Отрок понятия не имел, в какой именно части Девятиграда находится. Он лишь четко знал, что идти следовало к центру. Наверняка делегацию вархунов разместят неподалеку от дворца кронмага. Жаль, в это время суток ему не у кого было спросить, как быстрее туда добраться.

Успокоив дыхание, парнишка тронулся с места. В городе ветер буйствовал не столь сильно, однако холод очень скоро дал о себе знать. Взмокший беглец начал дрожать. Он потерял много энергии, и не только магической.

«Вокруг дворца должны дежурить стражники. Скажу им, что я по очень важному делу к вождю. И пусть только попробуют меня не пустить! Я такое знаю! Эти злодеи… Они такое задумали!»

Через полчаса одноэтажные домики сменились двух- и трехэтажными строениями. Улицы стали более прямыми. Кое-где даже попадались горевшие фонари, которые не смог загасить сильный ветер. Под одним из них подросток заметил одинокую фигуру одного с ним роста.

Сначала Артун обрадовался и даже ускорил шаг.

«Хоть один живой человек попался! А что он тут делает? Кого ждет? Неужели?..»

Страшная догадка заставила остановиться, когда до незнакомца оставалось десять шагов. Тот повернулся лицом, и ученик Тича узнал в нем безбородого малорослика. В следующий момент ноги отрока окаменели, скованные чужой магией, а сознание охватила паника. Он попался!

— Ну надо же! — воскликнул Сурдг, приблизившись к жертве вплотную. — Мальчишка?!

В первые секунды подросток настолько перепугался, что едва не потерял сознание. Он ведь прекрасно понимал, что живым его не оставят. Перед глазами отчетливо возникла картина расправы бородатого малорослика с разбойниками, превратившимися в пепел. Парнишка подумал, что его ожидает нечто подобное.

— Ты кто такой?

Спазм в горле не позволил беглецу внятно произнести хоть слово. Он только мычал, а по перекошенному ужасом лицу было понятно: чтобы его обладатель заговорил, нужно время.

— Пойдешь со мной, гаденыш! — прокричал на ухо Сурдг. — И не вздумай дергаться. От меня тебе не убежать.

Мужичок создал на лодыжках пленника веревочные кандалы, существенно ограничив мальчугану длину шага. Сковывающие чары только сейчас прекратили свое действие, и малорослик толкнул отрока.

— Ступай вперед.

Парочка двинулась в обратный путь и буквально через минуту наткнулась на патруль. Сурдг резко дернул пленника за угол и предупредил:

— Пикнешь — убью!

«И почему вы мне раньше не попались!» — мысленно возмутился ученик Тича, и это наконец-то вывело его из ступора. Паренек набрался решимости и едва слышно произнес на выдохе:

— Карху бар усан.

— Чего ты там бормочешь? — Колдун обхватил шею мальчика и слегка придавил. — Хочешь тут и остаться?

Артун помахал головой. Его снова толкнули, поскольку дозорные свернули на другую улицу. Однако сейчас пленник уже не был затравленным зверьком. Сосредоточившись, он начал раздумывать. Осознание того, что терять нечего, придало ему храбрости, но не бессмысленной.

Артун понимал, что не сможет создать даже простейшего заклятия. Да и что его магия по сравнению с колдовством чужака? Необходимо было придумать нечто иное. А что он мог?

«Мне бы только ноги от веревок освободить! Для начала. Трехлучевая звездочка? Без энергии она мало что даст, но веревку разорвать должна. Что потом? Надо не дать этому типу воспользоваться магией! Хотя бы пару секунд!»

Сурдг шел позади пленника и не видел его ладоней, а паренек принялся строить плетения, плотно прижав локти к бокам. Он создавал сразу две звездочки, которые должны были свернуться с разницей в доли секунды. Первая — непосредственно на веревочных кандалах, вторая — возле глаз противника.

«Тогда у меня появится шанс!»

Не напитанные энергией знаки практически не создавали магического фона, вплоть до коллапса. Но первая же вспышка заставила чужака активировать щит, а вторая лишь на несколько мгновений ослепила Сурдга. Когда он протер глаза, пленник уже скрылся между домами.

«Ну, все! Ты меня достал, стервец!» — Чужак кинулся в погоню.

Артун снова мчался по ночному городу, внимательно глядя по сторонам. Нужно было отыскать укрытие, затаиться и переждать опасность. Ему повезло. Один из скверов Девятиграда недавно пустили под застройку, и парнишка выскочил как раз на площадку, где стояли три недостроенных здания. Не раздумывая ни секунды, он кинулся к самому высокому и спрятался под окном на втором этаже дома. Оттуда в свете молний подросток заметил зловещую фигуру преследователя. Тот без колебаний сразу двинулся к укрытию беглеца.

«Откуда он знает, где меня искать? — Только сейчас отрок сообразил, что после побега из сарайчика его нашли слишком быстро. — Неужели успели поставить метку?»

Он сорвал с себя куртку и стал ее разглядывать. Огромного лоскута ткани на правом рукаве не хватало.

«Из-за него?!» — ужаснулся Артун. Он от бабки слышал, что существуют способы поиска целого по его части.

Куртка упала на пол, а в комнату уже входил малорослик. Очередная вспышка небесной стрелы осветила злобную физиономию чужака. Тот видел загнанную в угол жертву и уже никуда не спешил.

«Я тебя не боюсь. — Решимость обреченного начисто лишила его страха. Мало того, юный чародей вдруг ощутил внутри себя некий прорыв, сверхъестественное осознание того, что ему именно сейчас многое по плечу. И Артун начал действовать. Его пальцы «заплясали» в таком темпе, что со стороны их трудно было различить. Искривленные по дуге элементы плетений выстраивались по окружности друг за дружкой со скоростью, сравнимой разве что с быстротой молнии. Пятый элемент успел сомкнуться с первым, когда тот уже собирался распадаться. Исполнитель от перенапряжения обессилел вконец и с мыслью «все-таки я его сделал!» медленно сполз по стене на пол.

— Ну что, гаденыш, добегался?! — Преследователь остановился в трех шагах от жертвы.

Ближе Сурдг подходить не решился — мало ли какой сюрприз подготовил ему мальчишка? Разгид решил спеленать беглеца магией и запустил заклинание средней силы. Но тут началось нечто непонятное и опасное.

Малорослик почувствовал со стороны подростка растущую волну агрессивной волшбы. Он сразу активировал собственные щиты и установил дополнительные. В его душе поселился необъяснимый страх, а напряженность все увеличивалась и увеличивалась. Чужак заметил огненно-красную пентаграмму, зависшую в воздухе над юнцом. В следующее мгновение она устремилась к нему и…

Оглушительный грохот, темнота в глазах и ощущение полета, которое сменилось сильным резким ударом в спину. Сурдг едва не потерял сознание. Когда зрение восстановилось, он сообразил, что находится возле стены самого низкого недостроенного дома. От строения, где находился мальчишка, остался лишь угол.

«Что это было? Откуда у мальца появилась энергия? Я ведь чувствовал, он истратил все до капли! Или в Жарзании теперь необязательно иметь запасы силы, чтобы создавать заклятия? Минутку, а где моя энергия? — Пострадавший вдруг обнаружил, что его щиты растаяли, а сотворить новые он не может. — Что это была за магия? Одно заклинание — и я опустошен? Брр!»

Взрыв привлек внимание охранников, и на стройке появились люди с факелами. Малорослик не стал искушать судьбу.

«Хватит с меня на сегодня местного колорита! Надеюсь, с мальцом покончено?! Надо скорее уносить ноги!»

К удивлению Андрея, Зулг оказался таким же молодым человеком, как и сам землянин. Кронмаг поприветствовал делегацию и предложил всем разместиться в гостевых комнатах своего дворца. Официальная встреча должна была начаться в полночь, приблизительно через два часа после прибытия гостей из Гюрограда.

— Если не возражаете, — хозяин остановил Вирлена, — мы пока с вами немного пообщаемся в неофициальной обстановке. Я очень долго ждал этой встречи.

Таркова, которая стояла рядом с Андреем, измерила строгим взглядом повелителя Жарзании, словно оценивая, можно ли с этим человеком оставлять своего подопечного. Затем посмотрела на змеиного короля.

— Все в порядке, — кивнул он.

Хмыкнув, телохранительница развернулась и пошла с остальными.

— Красивая девушка, — заметил Зулг.

— Очень, — согласился Фетров. Эту тему парень развивать не стал. — Ваше магичество, мне говорили, на гербе рода Фиренгов изображена королевская гюрза. Не могли бы вы мне ее показать?

— С удовольствием.

Они прошли в дворцовую столовую, где находилось самое большое изображение фамильного знака.

— Мрачновато у вас тут. — Фокусник не мог разглядеть изображение на стене. Факелы были установлены далеко от места, где висела картина.

— Так лучше? — Кронмаг создал светлячка сразу над гербом.

— Спасибо.

Большое желтое облако сверху герба испускало слева и справа две молнии. Те, пересекаясь, создавали, в свою очередь, некую рамку для центральной фигуры — большой королевской гюрзы, вздыбившейся в боевой стойке. Нижняя часть хвоста певуньи кольцом опиралась на овальный щит, из-под которого виднелись лезвия двух кинжалов и часть боевого топора. В нижней части щита была изображена искривленная в двух местах стрела.

Сама змея находилась перед треугольной стеной, на которую падала ее тень. Очень своеобразно падала.

Вождь сумеречников с нескольких точек осмотрел герб. О том, что маститые художники могли добиться эффекта следящего взгляда своих персонажей, он слышал не раз. Но здесь имелась еще одна странность — в зависимости от положения наблюдателя тень змеи также перемещалась по стене и изменяла свою форму.

— Елки-метелки! — не удержался парень. — Ваше магичество, вы это видели?!

— Что?

— Смотрите, с этой точки на стене действительно тень гюрзы с короной на голове. Верно? — Фокусник стоял прямо перед картиной.

— Ну да. Так и должно быть. — Кронмаг не понял, что хочет сказать гость.

— А теперь посмотрите отсюда. — Андрей сделал три шага вправо. — Вы видите то же, что и я?

— Ух ты! Какой-то четырехлапый зверь с зубастой пастью получается. Надо же, никогда не обращал внимания.

— А если глядеть отсюда, вообще ерунда получается! — Фокусник переместился влево.

— Три тени? — удивился Зулг. — И они очень похожи на человеческие.

— Неужели такое можно нарисовать?!

— Древние гербы создавались кудесниками, при этом использовались специальные красители, секрет которых давно утрачен. Отец мне как-то говорил, что каждая деталь геральдического знака имела строго определенный смысл. Желтое облако — богатство, корона — власть, змея — мудрость, молнии — беспощадность к врагам, оружие под щитом — готовность к отражению нападения. А вот про стену из трех углов и меняющиеся тени я ничего не слышал. Наверное, это относится к скрытому смыслу знака.

— Семейные тайны?

— Настолько засекреченные, что неизвестны даже мне, — улыбнулся Зулг.

— Извините, я отвлек вас. Вы хотели о чем-то поговорить?

— Да-да. — Зулг отогнал наваждение, навеянное неожиданным открытием, и предложил гостю сесть за длинный стол. — Вирлен, меня очень интересует история вашего появления в Жарзании. Сегодня во время официальной встречи мы вряд ли коснемся этого вопроса, а мне хотелось бы из первых уст услышать, как человек из завратного мира превратился в вождя сумеречников.

Анвард, с которым Андрей несколько раз беседовал в Гюрограде, рассказал о заблуждении кронмага относительно Фетрова. Купец предложил и выход из щекотливой ситуации: дескать, Вирлен и в самом деле был волшебником, но, получив от гюрзы подарок на грудь в виде ее портрета, магические способности потерял.

— Да особо и рассказывать нечего, — начал фокусник. — По совершенно непонятному стечению обстоятельств меня в вашем мире постоянно тянуло к неприятностям. Большим и маленьким…

Беседа затянулась почти на час, но ни разу Вирлен не обмолвился об умении создавать заклинания. Когда речь заходила о фокусах, он отделывался фразой: «…и тут мне пришлось использовать кое-какие прежние навыки».

Глава 22 ПЛОХОЙ СОН

Зулг на официальное заседание в зеленый зал пригласил всех прибывших из Гюрограда, тайного советника и одного из своих генералов, Лунза. Второй полководец, жаждавший реванша после страшного поражения в Ливаргии, сразу после обеда отправился на восток. Базгур и Анвард, которому буквально полчаса назад предложили должность советника по финансовым вопросам, находились рядом с кронмагом. По другую сторону стола сидели Андрей, Тич, Дихрон, Винзуг и Вероника с Мадленой. Женщины расположились немного поодаль, как бы подчеркивая, что они тут случайно.

Правитель Жарзании предоставил слово генералу, и тот вкратце обрисовал расстановку сил в стране, рассказал об усилиях центральной власти, направленных на противодействие заговорщикам, особо подчеркнув проблемы, вызванные заявлением главного врачевателя и отсутствием главы магкона в столице.

Упоминание магкона заставило Тича задуматься. Он вспомнил, что об этой организации говорилось и в письме магринца. «Надо бы кого-нибудь расспросить про пресловутый магкон», — решил волшебник, продолжая внимательно слушать речь полководца.

После случая возле стен Гюрограда привратник заметил, что окружающие начали его опасаться. Знакомые теперь старались уступать ему дорогу, провожали настороженным взглядом и даже разговаривали с ним по-другому, тщательно подбирая каждое слово. Все, кроме четверых. Андрей, Вероника, Мадлена и Артун отношения к привратнику не изменили, поэтому Тич со своим вопросом подошел к змеиному королю, когда они ехали в Девятиград.

— Кудыр-маг — это все равно, что человек с пулеметом, пришедший на тусовку, где у прочих веселящихся максимум припрятан кинжал в голенище, — чтобы было понятнее, провел аналогию землянин.

— Иногда кинжал сподручнее.

— Согласен. Пока пулеметчик просто ходит среди других, остальные со страху могут его прирезать. Поэтому советую всегда быть начеку, красивым этот мир кажется лишь снаружи.

— Но почему, раскудырная сила?!

— Я недолго тут пробыл, но с самого начала успел заметить, что магия в Жарзании используется как оружие. С ее помощью убивают, разрушают, выведывают чужие тайны… в общем, используют исключительно во зло. И лишь в редких случаях с ее помощью делают что-то полезное. У меня в памяти осталось лишь одно упоминание о пользе чар, с помощью которых можно очистить поле от сорняков.

— Что, кстати, тоже является уничтожением, — тяжело вздохнул Тич. — Но ведь существует и созидательная магия! И она на многое способна!

— Ну да, молотком обычно гвозди забивают, дома строят, но от человека с боевым молотом лучше спрятаться. Тебя здесь, думаю, будут воспринимать именно так.

— Спасибо за предупреждение.

После этого разговора Тич старался постоянно поддерживать вокруг себя защитные чары. Даже сейчас, на совещании, он поставил парочку барьеров.

Затем выступал правитель. Он рассказал, чего именно добиваются повстанцы и что удалось разузнать о них в ходе разведывательных операций. Зулг подробно изложил свои соображения по поводу последствий прихода к власти бунтовщиков. Некоторым слоям общества, особенно торговому сословию, это грозило полным крахом. В заключение кронмаг подчеркнул:

— Нам нельзя больше проигрывать. В сложившейся ситуации любая крупная победа противника окончательно перетянет чашу весов на их сторону, и тогда те, кто сейчас попросту саботирует мои указы, пополнят ряды повстанцев. Вот такой на сегодня расклад, господа… и дамы, — кронмаг кивнул в сторону женщин.

— Раз уж речь зашла о дамах, — резко подскочила Мадлена, которую так и подмывало вмешаться еще во время выступлений, — то хотелось бы сказать несколько слов. Разрешите, ваше магичество?

— Пожалуйста, — пожав плечами, согласился правитель.

— Начну с вопросов. — Журналистка бросилась в атаку, словно оказалась на пресс-конференции. — Вот вы говорите, что сиргалийская армия оставляет за собой разоренные села, уничтожает годовые запасы продовольствия, да и местным жителям часто достается на орехи. Почему же ее встречают как освободительницу?

— Волшебник очень удачно вписывается в легенду, — пояснил Зулг. — А легенды у нас уважают.

— Неправильный ответ, — словно в школе на уроке одернула правителя Злавадская. — Просто люди, которые встречают повстанцев, плохо информированы об их истинном обличье, а вы ничего не делаете, чтобы донести несчастным правду о надвигающемся бедствии.

— Нам никто не поверит, — не слишком уверенно возразил кронмаг.

— Если извещать указами, то конечно.

— А вы как предлагаете?

— Новости можно преподносить по-разному, — усмехнулась Мадлена. — Приведу самый простой пример. — Журналистка ненадолго задумалась и, приняв серьезный вид диктора телевидения, начала говорить: — «Небольшая сиргалийская деревня подверглась нападению шайки разбойников. В ходе налета дома жителей, оказавших злодеям сопротивление, были сожжены. В результате трое мужчин погибли, еще шесть получили ранения средней степени тяжести. Среди пострадавших есть женщины и дети». Это первый вариант изложения событий. А теперь послушайте второй. — Брюнетка взлохматила прическу и с придыханием стала докладывать: — «Сегодня сотней оголтелых разбойников был совершен опустошительный налет на тихую деревеньку. Злодеи с ходу начали поджигать дома и издеваться над беззащитными жителями. Тех, кто пытался защитить свои семьи, убивали на месте. Изверги не жалели ни женщин, ни детей. Оставив после себя пепелища, они трусливо скрылись в лесу».

— Как у тебя убедительно получается! — после небольшой паузы произнес Зулг. — И не подумаешь, что речь идет об одном и том же. У нас никто так ярко рассказать не сумеет.

— А именно так и не надо. Я предлагаю подготовить несколько человек, одеть их соответствующим образом и пустить впереди армии бунтовщиков как беженцев, спасающихся от злодейств сиргалийских разбойников. Пусть они расскажут людям правду. Пусть даже немного приукрасят ее в выгодном для законной власти свете, но только понятным простому народу языком.

— Зачем все это нужно? — не сразу сообразил далекий от интриг Лунз.

— Чтобы снять навеянный легендой ореол романтики с так называемых освободителей, которые сразу превратятся в разбойников и мародеров. Крестьяне и ремесленники станут увозить своих жен и дочерей, прятать или уничтожать свое добро, а бунтовщикам достанутся только голые стены, и то, если другая группа подготовленных людей не догадается их поджечь под носом у противника.

— Но это же… — Генерал попытался подыскать подходящий термин, приемлемый для женского уха.

— Информационная война, подкрепленная грамотной диверсионной разработкой, — не дожидаясь его определения, выдала свое толкование журналистка. — Очень многие политики часто недооценивают ее мощь, а потом кусают локти.

— Но это же… против правил! — наконец нашелся Лунз.

— А нападать на законную власть, объявлять кронмага душевнобольным — это по правилам? Как сказал один из древних полководцев, война не бывает красивой. И он тысячу раз прав. Поэтому нужно использовать любые способы, чтобы добиться победы, сохранив при этом как можно больше человеческих жизней.

— С последним вашим утверждением я полностью согласен.

— Тогда ответьте мне, кто в армейских подразделениях Жарзании играет основную роль?

— Командиры среднего звена — капралы и ротные офицеры, — не задумываясь, отчеканил генерал. — От них в основном зависит оперативность действий воинов. Потом следуют боевые маги, как ударная и оборонительная мощь любой армии.

— Замечательно! — Мадлена увлеклась, и остановить ее теперь было непросто. — Из каких слоев общества набирают офицеров?

— Как правило, ими становятся сыновья маграфов, которым не повезло с днем рождения.

— Они не обладают магическими способностями? — уточнила брюнетка.

— Да, — кивнул генерал.

— А еще они не имеют права наследовать богатство и земли своих родителей, — сообразив, к чему клонит Злавадская, добавил Анвард.

— Так пообещайте им новые угодья!

— А где мы их возьмем? — спросил Зулг.

— Естественно, у состоятельных бунтовщиков, поднявших руку на законного правителя. Этим вы сразу убьете двух зайцев. Во-первых, привлечете на свою сторону добровольцев, а во-вторых, заставите задуматься тех, кто сейчас поддерживает Мугрида и ему подобных. Вопрос — против чего они воюют — будет сильно давить на психику. Теперь волшебники. Какие проблемы у них?

— Каждый чародей мечтает перейти в высшее сословие, но не всегда хватает денег и способностей, — подключился к разговору Дихрон.

— Тут еще проще. Пообещайте боевым магам, поддержавшим законную власть в лихую годину, небольшую привилегию. Что там у вас высшему сословию положено — титул, должность?

— Мы не можем произвести в магиры всех желающих, — запротестовал Зулг. — Чародей обязан пройти испытания и доказать свою магическую состоятельность, да и деньги, поступающие через магические канцелярии, не хотелось бы терять — казна и так пуста.

— И не надо. Я так понимаю: носишь одежду с лямками — человек второго сорта. Без них — сливки общества. Ну и что вам мешает ввести новый титул или подтитул? Пусть необходимый сейчас волшебник после победы станет рангом хоть и ниже магира, но будет считаться представителем пусть самой низкой ступеньки, но высшего сословия.

— Неплохая идея! — согласился кронмаг.

Злавадская последовательно прошлась по всем социальным слоям общества, предлагая стимулы их привлечения на сторону законной власти. Неизвестно, до которого часа затянулось бы заседание, если бы не появление церемониймейстера.

— Ко входу во дворец доставили раненого подростка, — доложил он. — Парнишка утверждает, что прибыл из Гюрограда с донесением государственной важности.

— Он назвал свое имя? — заволновался Тич.

— Мальчика зовут Артун.

— Это мой ученик! Где он?

— На северном входе у стражников. Прикажете доставить его в лекарскую? — спросил слуга.

— Конечно, и поскорее, — распорядился кронмаг.

— Я отлучусь ненадолго? — обратился к Андрею привратник.

Фетров кивнул. Как только за волшебником закрылась дверь, он попросил слова:

— Господа и дамы, предлагаю на сегодня наше совещание закончить. Идей высказано много, но обдумывать их следует на ясную голову. Ваше магичество, вы не против небольшого перерыва? Хотя бы часов на пять. У многих из нас сегодня был нелегкий день.

— Конечно, я и сам должен был догадаться, — не стал возражать Зулг. — Базгур, останься. Остальные свободны.

Тайный советник с трудом поднялся, его глаза закрывались от усталости.

— Чем могу быть полезен?

— Да ты, смотрю, спишь?

— Я почти двое суток провел в седле, поэтому немудрено, ваше магичество.

— Ладно, сейчас отдыхай, а утром — ко мне. Ты знаком с этой шустрой брюнеткой?

— Общались некоторое время.

— Как думаешь, пойдет она ко мне в советники?

— Женщина?!

— Какая разница! Голова у нее работает получше, чем у многих мужиков. Или ты со мной не согласен?

— Вам виднее, но пойдет она или нет… Я и наших-то женщин с трудом понимаю, а эта вообще из другого мира.

Обворожительная танцовщица со смуглой, как у Рольгин, кожей и голубыми, как у Вероники, глазами буквально порхала на водной глади. Андрею показалось странным, что от ее ног по воде не расходились круги, но вскоре он забыл об этой мелочи. Дамочка приблизилась к берегу и сначала сорвала с себя парик, обнажив лысый череп, а затем сдернула тунику. От пояса до подмышек ее тело покрывала крупная чешуя золотистого цвета.

Женщина ступила на землю.

«Елки-метелки! — подумал фокусник, наблюдая, как ноги плясуньи срастаются между собой, образуя массивный хвост. — Только без глупостей!»

Хвостатая лысая девица раскрыла объятия, и парень вдруг почувствовал, что не может сдвинуться с места. Губы красавицы неумолимо приближались к его губам. Она с шипением разинула рот, демонстрируя два длинных верхних клыка. Раздвоенный тонкий язык танцовщицы устремился к носу парня.

— Нет! — вскрикнул Фетров и проснулся.

— Племяш, все уже поднялись. — Магир щекотал ноздри Вирлена тонким узким листиком комнатного растения. — Нас приглашают на завтрак, а я тебя добудиться не могу. Может, Веронику позвать?

— Зачем?

— У нее быстрее получается.

— Не надо. Я сейчас. — Фетров приподнялся, опершись на локти. — Дихрон, ты сны толковать умеешь?

— Кошмар приснился? Рассказывай. В юности я как-то подрабатывал у одного толкователя сновидений, кое-что еще помню.

— Мне снилась женщина. Она танцевала на воде, а потом превратилась в змею, которая собиралась меня укусить.

— Одетая?

— Кто?

— Дамочка.

— Пока танцевала, была в тунике, а когда выбралась на землю, скинула парик и одежду, под которой оказалась чешуя. В общем, никакой эротики.

— Танец, вода и женщина ничего плохого не предвещают, я точно знаю. А вот раздевание, когда под одеждой ты видишь не то, что ожидаешь, — это к предательству. Еще хуже обращение человека в зверя.

— Все, дядя, дальше не надо. Извини, что спросил.

Андрей поднялся. Быстро натянул на себя рубашку, в которой прибыл еще с Инварса и в которой чувствовал себя гораздо уютней, чем в местной одежде, влез в брюки и направился к умывальнику. Через десять минут вождь сумеречников спустился в столовую.

— Вирлен, — позвал Тич, предлагая вождю сумеречников сесть рядом с ним.

— Как Артун? — спросил Фетров.

— Ничего страшного. Перепугался, устал, получил несколько синяков и ушибов, но здоровью ничего не угрожает. Сейчас спит без задних ног. Вчера он мне кое-что рассказал. Похоже, в Жарзанию можно попасть не только с Инварса.

— То есть?

— Мой ученик, подгоняемый мальчишеским любопытством, проследил за одним довольно необычным мужичком, который следил за нами. В Девятиграде этот коротышка (он был не выше мальца) встретился с еще одним таким же. Артун подслушал их беседу, из-за чего едва сам не погиб.

— Низкорослые типы… — Фетров сопоставил рост парнишки со своим и припомнил столкновение с волшебником в пещере треснутой скалы. — Чародеи?

— Да. И свой мир они называли Кургстагом.

— Это где?

— Раньше я считал, что так называется одна из провинций Жарзании. Оказалось, это целый неизвестный здесь мир, и прорыв, которого так ждут бунтовщики, должен открыть Врата не только на Инваре, но и в обитель малоросликов. А планы у них самые кровожадные — подмять под себя местных.

— В Жарзании я уже двоих таких встречал, — припомнил Андрей. — Один грозился убить меня в пещере треснутой скалы, а второй — возле стен Гюрограда. Очень агрессивные колдуны. И, как ни странно, оба раза меня спасло вмешательство гюрзы.

— Ты у них, кстати, в списке на уничтожение первым.

— Как почетно! Кто еще?

— Зулг, Лырсог, Мугрид и вожак сиргалийских повстанцев.

— Выходит, они собираются и ваших и наших?

— Да.

— И зачем им это?

— Я вчера всего десять минут разговаривал с Артуном, потом побежал искать Зулга, надо было скорее рассказать о злодеях ему. Когда вернулся, мальчик уже спал.

— Как только он проснется, позови меня, хочу послушать. А что кронмаг? Мне Анвард говорил, у повелителя тоже были проблемы с малоросликами.

— Он собирался отправить своих людей к указанному дому.

— Артун запомнил адрес?

— Нет, но зданий с высокой конической крышей в районе, где подобрали моего ученика, всего два. Такие дома, по словам Зулга, здесь только для скупердяев строят, из тех, кто зациклился на собственной безопасности. — Тич покрутил пальцем у виска.

— Кого-нибудь поймали?

— Не знаю, я правителя пока не видел.

Андрей задумался и до конца завтрака не проронил ни слова. Фрагменты его жарзанских похождений постепенно складывались в целостную картинку.

Случай в пещере, уютная комната с подслушивающим устройством…

Яростное преследование странного всадника, превратившегося затем в великана…

Рассказ Анварда о малорослике, который пытался диктовать условия кронмагу…

Теперь выясняется, что эти типы являются пришельцами из мира, который в самое ближайшее время…

— Твой летающий остров из Кургстага? — закончив трапезу, Фетров снова обратился к Тичу.

— Да. Одно непонятно — как я туда попал?

— А оттуда?

— Мне немного помогли, — не стал вдаваться в подробности привратник.

— Они настолько сильны в магии? Тогда почему ждут прорыва?

— Я не сказал, что помощь пришла со стороны жителей Кургстага. Я там лишь одного и видел-то.

— А от кого?

— Долгая история, как-нибудь потом расскажу.

В столовую вошел Зулг.

— Господа, обстоятельства резко изменились, я вынужден похитить у вас Вирлена. Необходимо срочно выехать за город.

— Только вместе со мной, — тут же поднялась Вероника. — Я личный телохранитель вождя сумеречников и должна выполнять свои обязанности.

— Нисколько не возражаю, — сказал кронмаг. — Вирлен может взять с собой любого, кого считает нужным. Единственное пожелание, чтобы нас было не слишком много. Не хочется привлекать к себе повышенного внимания.

— А что случилось? — спросил Фетров.

— Разведка донесла, что сиргалийская армия ускорила продвижение на Девятиград. Они могут подобраться к столице до прихода воинов из Бирзани. Наш город, в отличие от Гюрограда, не приспособлен к обороне, поэтому нужно выбрать место для решающей битвы, и неплохо бы отправить гонца за вашими людьми. Сейчас у меня едва наберется пять сотен бойцов, включая магов. К нам же приближается пятитысячная армия.

— Винзуг! — позвал Андрей. — Отправь человека к отцу. Пусть соберет всех, кого сможет. Сам поедешь с нами. Ты лучше знаешь, какая местность удобнее для действий вархунов.

— Будет исполнено, вождь, — отчеканил сын старейшины.

— А нам что делать? — обиженно произнесла Мадлена.

— С вами, уважаемая, я хотел бы переговорить лично, как только вернусь. А пока можете осмотреть город.

— Разговор тет-а-тет с повелителем Жарзании? — лукаво улыбнулась журналистка. — Буду ждать с нетерпением.

Уже в коридоре Фетров поинтересовался результатом ночного похода.

— Они покинули дом раньше, чем туда пришли мои люди. Самое скверное, что я мог легко вычислить этот адрес и подготовить там засаду. Дом недавно был приобретен главным врачевателем.

— Шаман, о котором говорил Анвард?

— Да! Причем домишко строился явно для какого-то скупердяя из тех, кто сильно переживает за свою жизнь. Наши зодчие давно придумали эту злую шутку: возводить дом с высокой конической крышей для тех, кто пытается экономить на оплате. Полагаю, Даргуху этот домик продали за гроши…

Через десять минут после ухода кронмага в столовой остался только Дихрон. Злавадская вместе с Тичем направились к Артуну, Анвард поспешил приступить к своим новым обязанностям. И лишь магир остался не у дел. Он решил воспользоваться предложением кронмага и прогуляться по городу.

«Родственник» змеиного короля ничего не собирался покупать или продавать, но, следуя старой привычке, отправился на центральный рынок столицы. Хотелось посмотреть, какие нынче цены на амулеты, сколько стоят снадобья из тех, что он умел готовить сам. Опять же не терпелось выяснить, какова цена поглотителя магии, который еще совсем недавно был у Дихрона.

— Мужчина не желает хорошо провести время? — Задорный женский голос заставил его повернуться.

— Не сейчас, красавица.

— Потом поздно будет, уважаемый. Такие, как я, долго свободными не бывают.

— Сколько?

— Всего полсотни монет.

— Нет, это настоящий грабеж! — отвернулся магир и ускорил шаг, бормоча себе под нос: — Да за полсотни я, извините, в том же Гюрограде могу себе столько удовольствий купить, что на месяц хватит.

Столичный рынок встретил приезжего гостя обилием товаров и людским многоголосьем. Среди остальных толкучек эта выделялась особо, поскольку размещалась под крышей и была защищена от свирепствующей непогоды.

Продавцы со всех сторон зазывали к себе покупателя, красочно расхваливая свой товар. Люди сбивались в узких проходах. В общем, более комфортных условий для любителей шарить по чужим карманам и не придумаешь. Дихрон сразу наложил защитные заклятия на свои ценности и вклинился в толпу. Чтобы достичь нужных ему прилавков, следовало немало потрудиться.

Спустя час людской гомон начал затихать. Волшебник, наконец, добрался до магических торговых лавок. Здесь никто не рекламировал товар, толпилось гораздо меньше народу, и идти было свободнее.

Первое, на что обратил внимание магир, — лечебные снадобья. Он подошел к торговцу противоядиями и узнал стоимость средства из змеиной скорлупы.

«А я свое за треть здешней цены продал, — расстроился чародей. — Это ж, сколько я денег потерял?! Кошмар!»

За «Опаленную розу» в столице просили семьдесят монет, сигнализатор стоил три. Однако редких амулетов на прилавках не нашлось. Торговцы объяснили это тем, что по приказу кронмага самые сильные медальоны были конфискованы для военных целей.

— Уважаемый, вас интересуют магические украшения? — снова раздался женский голос. Правда, принадлежал он вовсе не красавице.

— Хотелось бы найти что-нибудь достойное.

— Посмотреть или купить?

— Если понравится, так почему бы и не купить?

— Я вижу, вы мужчина солидный. Следуйте за мной.

— Куда?

— А вы думаете, я серьезные вещи под платьем прячу? Не бойтесь, тут недалеко.

— С чего ты взяла, что я боюсь? Веди.

Женщина обогнула лавку амулетов и направилась к западному сектору базара. Ее торговая точка находилась в небольшом полукруглом строении с вывеской «Болотные микстуры», куда посетителя провели с заднего входа.

— Нам сюда, — сказала хозяйка, откинув крышку в подполье.

Дамочка дождалась, когда он спустится, и закрыла вход, оставшись наверху.

— Эй, что за шутки?! — запаниковал волшебник, выставив магические щиты.

— Господин Дихрон? — раздалось из глубины подвала. — Некогда проживавший в Пуролграде?

— Да, это я, — слегка удивился магир.

— Ну, разумеется. У меня к вам большая просьба.

— Предупреждаю сразу: денег у меня нет. И вообще — кто вы такой и почему меня сюда затащили?

— Здесь нам никто не помешает спокойно пообщаться, уважаемый, — не счел нужным представляться незнакомец. — Наверху слишком шумно.

Глаза, наконец, привыкли к полумраку, и вошедший сумел разглядеть крохотную комнатку, в углу которой сидел бородатый мужчина крупного телосложения. Рядом стоял еще один свободный стул.

Помещение наверняка использовалось в качестве склада компонентов для изготовления микстур. Тут стоял аромат затхлости и гниения, свойственный болотам. Дихрон потрогал спинку стула и присел на самый его край, чтобы в любой момент иметь возможность вскочить.

— Я вас слушаю, — сказал волшебник. Разглядев собеседника, он несколько убавил благородное негодование. Что-то во взгляде бородача заставляло попридержать язык. — Только учтите, у меня очень мало времени. Боюсь, как бы люди кронмага не стали меня искать.

— Наш разговор не затянется надолго. Моя просьба для вас совершенно необременительна: один человек хочет переговорить с вашим племянником.

— А я тут при чем?

— Вы меня не дослушали. Беседа состоится на окраине города, куда Вирлен должен явиться в сопровождении Вероники. Насколько мне известно, она является его телохранителем?

— Как вы узнали?

— Сие не имеет значения. Главное, чтобы встреча произошла сегодня. Кроме Вирлена, меня и вас, об этом не должна знать ни одна живая душа.

— И это все?

— Да.

— Я обязательно передам вашу просьбу, но мой племянник — человек очень занятой, может и не прийти. Он же теперь вождь сумеречников. Меня слушать не станет.

— А вы очень постарайтесь.

— Приложу максимум усилий, а там… как получится, — развел руками Дихрон.

— Хочу предупредить: на случай, если сегодня ваш максимум не сработает, завтра утром в руки Вирлена попадет одна интересная записка.

— Пусть попадает, читать он умеет.

— Вы опять меня перебиваете, уважаемый. Это написанное вами донесение, которое адресовано гермагу Ливаргии. Я тут потрудился сделать копию для себя. Хотите послушать?

— Ну что ж, любопытно.

— «Повелителю Ливаргии, господину Мугриду, — начал читать незнакомец. — Имею информацию о человеке, которого разыскивают на территории Гетонии. Точно знаю, что он прибыл из завратной реальности первого числа сего месяца, могу за достойное вознаграждение сообщить о его нынешнем местонахождении. За отдельную плату…»

— Достаточно! — остановил волшебник. — Что вы хотите в обмен на письмо?

— Этот лист бумаги я могу отдать прямо сейчас абсолютно бесплатно, а письмо, которое написано вашей рукой и припрятано в надежном месте, там и останется, если сегодня Вирлен придет на встречу. Если же нет… Сами понимаете, мой поверенный доставит его лично в руки вождя сумеречников.

Дихрон вскочил и начал мерить шагами тесное помещение. Его жизнь только-только наладилась, и вдруг объявляется человек…

— Сначала я хочу видеть свое письмо.

— Его либо не увидит никто, либо ваш племянник. Выбирайте.

— Да я сейчас…

— Не стоит. Во-первых, убить меня не так просто, а во-вторых, условия сделки от этого не изменятся.

— Ну да, сегодня вы попросите организовать встречу с Вирленом, завтра — с самим кронмагом, и пока это злосчастное письмо будет у вас… — Дихрону припомнился утренний разговор с «племянником».

«Может, Нгунст подает мне знак? И дальше я должен идти по жизни без Вирлена?»

— Успокойтесь, уважаемый. Никто не собирается требовать от вас невыполнимого. Вот вам адрес, по которому вождя сумеречников будут ждать сразу после его возвращения в город. Кстати, мне передали, что этот визит важен прежде всего для самого Вирлена. Так что своим поступком вы, вполне возможно, окажете племяннику неоценимую услугу.

— Так я вам и поверил. — Магир взял записку и спрятал ее в карман.

— Я и не предлагаю мне верить, — бородач постучал по боковой стене, раздался скрип поднимающейся крышки, — а только надеюсь на ваши старания и сговорчивость племянника. И не забудьте о Веронике. Она должна прийти вместе с ним.

Холмистая местность с небольшими ровными площадками и рощицами молодых деревьев на севере заинтересовала Винзуга. Он поискал глазами самую высокую возвышенность и направил туда свою лошадь. Внимательно оглядев окрестности, вархун кивнул и подъехал к Лунзу.

— Как вы находите эту площадку?! — прокричал он ему на ухо.

— Гораздо лучше, чем две предыдущие! — ответил генерал. — С нашей стороны есть, где спрятать бойцов. Южная часть, наоборот, хорошо просматривается.

— И почва здесь песчаная, большую скорость развить не удастся.

— Думаю, лучшей позиции искать и не стоит. Нам бы успеть разместить здесь войска. До города скакать полчаса, а пехоте и двух часов мало будет.

В разгар дня тучи закрыли небо настолько плотной массой, что казалось, будто ночь вот-вот вступит в свои права. Группа всадников осмотрела три места для предстоящей битвы. Выбор был сделан. Теперь придворным волшебникам оставалось запомнить местность, после чего можно было возвращаться домой. Схему размещения войск лучше набросать в комфортных условиях, а не под ураганным ветром в свете частых вспышек молний.

— Если Тич сумеет нейтрализовать сиргалийского волшебника, преимущества местности удвоят наши силы, — доложил генерал.

Кронмаг не дал своим спутникам даже переодеться, устроив заседание сразу в южной прихожей дворца. Картографы воспроизвели уменьшенную копию холмистой равнины прямо на полу.

— Пятьсот человек можно спрятать за холмами и вот в этом лесу, — указал Зулг на мерцающее изображение лесных насаждений. — Арьергарду противника мы разрешим проследовать дальше, а первый удар всей мощью обрушим на передовые силы врага. Было бы неплохо на несколько секунд упредить его объединенным магическим натиском с фланга.

— С какой целью?

— Надо отвлечь кудыр-мага и лишить противника основного оружия.

— Базгур, что скажешь?

— Для засады место подходит практически идеально. Винзуг, сколько вархунов ты планируешь спрятать тут?

— Сотню. Но ударят они по тылам повстанцев. Вот здесь и здесь, — показал сын старейшины.

— Но там ведь и спрятаться негде, — развел руками генерал.

— Только не для вархуна.

Когда стратеги закончили обсуждение будущей баталии, кронмаг объявил очередной перерыв. Вирлена и Веронику он попросил немного задержаться.

— Вас завтра я бы попросил действовать вместе с Тичем, — сказал повелитель Жарзании. — После того как он нанесет удар, наверняка последует ответный. В данном случае дар зеркального взгляда может оказать нам неоценимую услугу. Как вы считаете?

— Я не возражаю, — ответила девушка, хотя Зулг смотрел на Андрея.

— Да, пожалуй, это станет неожиданным сюрпризом для противника, — согласился Фетров.

Уже по пути к себе в комнату он спросил у Вероники:

— А откуда Зулг знает о твоем даре?

— Наверное, Базгур сказал. Он же теперь тайный советник.

— Наконец-то вы вернулись! — Дихрон ждал их возле лестницы на второй этаж. — Племяш, не желаешь совершить небольшую прогулку по городу? Это совсем ненадолго и очень важно.

— Дядя, я только что был на холодном ветру и хочу немного отдохнуть перед обедом.

— Я же тебе говорю, это займет не больше часа. Пойдем. Вопрос жизни и смерти. И Веронику с собой возьмем. Красавица, ты же не станешь возражать?

— Думаю, в данном конкретном случае лучше согласиться.

Глава 23 ЛИЧНЫЙ ВРАГ

Андрей тяжело приходил в себя. Перед глазами все плыло, голова гудела, как трансформатор высокого напряжения. В просыпающемся сознании человека никак не могло сфокусироваться ни одной более-менее связной мысли. Лишь через четверть часа туман в голове начал понемногу рассеиваться.

Фетров находился в каком-то подвальном помещении и был крепко привязан веревкой к массивному деревянному креслу на таких высоких ножках, что ноги не доставали пола. Почему-то отсутствие контакта с землей беспокоило фокусника больше всего. Вдобавок у него оказался заклеен рот, что тоже не добавляло оптимизма.

Постепенно начала возвращаться память. Дворец они покинули втроем, потом долго шагали, петляя по улицам Девятиграда, пока Дихрон не указал на дом. Они вошли, но когда дверь захлопнулась, сам провожатый вроде бы остался снаружи. Внутри их встретила приятная женщина, пригласила в гостиную и… Последнее, что помнил змеиный король, — три странных звука за спиной.

«Где Вероника? Что это за комната без окон и дверей? Куда нас притащил дядюшка? И где он сам?»

Факел, установленный на левой стене, хорошо освещал нижнюю часть комнаты. Потолка практически не было видно. Парень принялся крутить головой по сторонам. Сверху раздался звон колокольчика, где-то под потолком открылся люк, стало немного светлее. Через люк свесился конец веревочной лестницы, по которой вскоре спустился мужчина.

Визитер с минуту внимательно изучал пленника, затем взял в углу комнаты стул и уселся напротив. Андрей дал незнакомцу лет пятьдесят. Абсолютно непримечательная внешность: ростом чуть выше Фетрова, круглое лицо, нос картошкой и кучерявые русые волосы. С виду — простак-простаком, если бы не взгляд, в котором читалась холодная решимость.

— С пробуждением, — сказал тот. — Приношу извинения, что такого высокого гостя принимаю неподобающим образом, но лучше перестраховаться, чем потом кусать локти. Некоторые молодые люди зачастую ведут себя слишком агрессивно, причем себе же во вред. Поэтому прежде, чем начнется наша беседа, я кратко обрисую последствия возможных необдуманных поступков с твоей стороны. Не возражаешь?

— Мм! — промычал Фетров, выражая свое негодование.

— Так и думал, что ты не будешь против. Тогда слушай. Я постарался собрать всю информацию о некоем прибывшем в Гетонию туристе, которого собственный гид заставил назваться его племянником. Знаю, что ты никогда не был волшебником, хотя многие именно таковым тебя здесь считают, и осведомлен о твоих «чародействах». У вас это называется фокусами, не правда ли?

Пленник проигнорировал вопрос незнакомца. Во-первых, он не имел возможности ответить, а во-вторых, не видел в этом смысла. Сначала следовало выслушать этого не в меру информированного разговорчивого типа. Может, потом удастся выяснить, где он почерпнул столько сведений? Хотя первые подозрения у парня уже появились.

— С твоего позволения, я продолжу, — усмехнулся собеседник. — Прежде чем ты получишь возможность говорить, запомни: за нами со стороны наблюдают мои люди. Они ничего не слышат, однако, если заметят с моей стороны не оговоренные ранее с ними действия, тут же примут меры. Какие, я не скажу, но лучше на себе их не испытывать. Поэтому про фокус, который ты применил против Дренга во время поединка трех кинжалов, рекомендую забыть. Кивни, если понял.

Андрей слегка наклонил голову.

— Вот и прекрасно! — Незнакомец поднялся. — Теперь мы можем продолжить диалог в двухстороннем режиме.

Клейкая ткань была осторожно снята с губ Фетрова.

— Если у тебя есть вопросы, задавай. По возможности, постараюсь быть предельно откровенным, хотя ответить на все не обещаю.

Вопросов у вождя сумеречников имелось много, но до начала разговора нужно было определиться с тактикой поведения. «Судя по первым фразам, незнакомец неглуп и многое знает о моих похождениях. С таким, пожалуй, выставлять себя несдержанным холериком не стоит. Ладно, попробуем изобразить уверенного в себе мужчину, каким и должен выглядеть настоящий руководитель. Вдруг получится?»

— Со мной была девушка, — с вызовом произнес парень.

— Она в соседней комнате.

— С ней все в порядке?

— Пока да, а там видно будет. Ее жизнь сейчас всецело зависит от твоего поведения и итога нашей беседы.

«Ах ты, гад! Жаль, у меня руки связаны, я бы тебе показал примерное поведение!»

Эмоции нахлынули горячей волной, требуя немедленного выхода наружу, но пленнику не хотелось показывать, что судьба Тарковой его сильно волнует. Он собрал волю в кулак и переключился на другую тему. Фокусник задал вопрос, ответ на который знал заранее:

— Что с Дихроном?

— Тоже жив и здоров.

— Нас сдал он?

— Не совсем так… Просто твой так называемый «дядюшка» был поставлен в затруднительное положение и не нашел из него другого выхода.

— Вы предложили ему сумму, от которой невозможно отказаться? — с издевкой спросил Андрей.

— Ну что ты! Подкупать никчемных людей — себя не уважать. Нет, перед ним стоял выбор посерьезнее — не выполнив мою просьбу, он в одночасье мог лишиться всего, что имеет. И жизни — в том числе.

— Чем меня усыпили?

— Специальным газом. Голова еще немного поболит, но без последствий для организма, — поспешил заверить «заботливый» незнакомец.

Фетров задумался. Голова действительно продолжала гудеть, но звук, как показалось связанному, исходил извне и напоминал жужжание комара. «Кровососов здесь только не хватало!» — мысленно пробурчал он, а вслух сказал:

— Понятно. Теперь перейдем к главному. Зачем я здесь?

— О! Это действительно важный вопрос. И свой ответ я начну издалека. Ты же никуда не спешишь, правда?

— Спешу. Но, полагаю, сейчас это, кроме меня, никого больше не волнует.

— Точно! — радостно воскликнул тюремщик. — Люблю иметь дело с понятливыми собеседниками — с ними легче договориться. Правильно?

— Смотря о чем договариваться.

— О взаимовыгодном сотрудничестве. — Незнакомец выдержал небольшую паузу. — Не буду лукавить и скажу сразу — на тебя я вышел по указанию гермага Ливаргии. Сначала он приказал уничтожить Гарнога, а когда освободившееся место неожиданно занял ты… в общем, гермага и эта кандидатура не устроила. Честно говоря, оба раза приказ Мугрида совпадал с моими личными планами, а если тебе при этом еще и платят… Так что за дело я взялся с воодушевлением.

— А зачем понадобилась смерть Гарнога?

— Мне или гермагу?

— Тебе. О намерениях Мугрида я уже имею некоторое представление.

— Дело в том, что с недавних пор мои личные планы изменились и мне понадобились дополнительные ресурсы в лице сумеречников.

— Через Дренга?

— А ты быстро схватываешь! Конечно, через него! Сначала я якобы помогаю ему устранить препятствия на пути к власти, а затем он, чтобы это не выплыло наружу, выполняет любые мои поручения.

— Шантаж?

— А что же еще? В умелых руках это очень сильное оружие.

— И настолько опасное, что самого шантажиста частенько стремятся отправить к Кардыблу. Кстати, многим это удается.

— Полностью с тобой согласен. Поэтому и держу нос по ветру. Тот же Мугрид, например, уже решил от меня избавиться, хотя я его пока еще не шантажировал.

— Он сам тебе сказал? — усмехнулся пленник. Андрей проверил прочность веревок и узнал еще одну неприятную новость: добраться до сюрпризов, размещенных накануне в рукаве рубахи, не получится.

— Скорее, намекнул, причем сам того не подозревая. Дураку понятно: когда тебе начинают обещать слишком много, значит, уверены, что рассчитываться не придется. Мне, например, предложили в самом близком будущем стать правителем Гетонии.

— Согласился?

— Отказаться было невозможно, иначе гермаг мог заподозрить во мне слишком опасного для себя человека. А мне это надо? Я пожить хочу, особенно сейчас, когда всю Жарзанию лихорадит. Самое время ухватить кусок пожирнее.

— Твои планы настолько разрослись, что немых рудокопов для их реализации уже не хватает?

— Ты и о них разнюхал?! — Тюремщик не очень достоверно изобразил радость на лице. — Я знал, что делаю ставку на достойную фигуру! Зарна проболталась?

— А то ты не знал?

— Мои возможности тоже не безграничны. Как бы я выведал, о чем вы с ней шушукались?

— Интересно, это первый случай, когда рудокопы не справились с заданием?

— Да. Но сие не столь важно. Хоть они и не выполнили заказ, зато оказали мне другую услугу. Не хочешь узнать какую?

— Ты же все равно скажешь.

— Конечно. Сразу после того как моим дамочкам не удалось правильно станцевать сугинди, я решил, что Дренг — не тот человек, который мне нужен. Зачем кого-то искать? Есть готовый вождь, имеющий громадный авторитет среди вархунов, не подверженный их дурацким традициям, поскольку прибыл издалека и является человеком рассудительным. Опять же он как можно быстрее хочет вернуться домой. И я могу предоставить ему эту возможность!

— Интересно, что ты вкладываешь в понятие «рассудительность» — способность предать? — после слегка затянувшейся паузы произнес землянин.

— Предательство — оборотная сторона преданности, не правда ли? Если нет первого, невозможно и второе. А о какой преданности может идти речь, если человеку едва ли не силой навязали неприятную для него должность?

— Ты действительно многое знаешь обо мне. Не скажешь откуда? — Андрей постарался вложить в голос минимум заинтересованности.

— Об этом еще рано говорить, друг мой.

— Друг? Среди своих друзей тебя я что-то не припоминаю. Опять же друзей никто не заманивает хитростью и не связывает для общения.

— Все это до поры до времени. Думаю, по окончании нашей беседы ты освободишься от веревок, а мы станем не разлей вода.

— Сомневаюсь.

— Другого варианта у тебя не будет.

— Варианты существует всегда, просто некоторые, как мой «дядя», например, не слишком утруждают себя их поисками.

— Не спорю. Но иногда ошибочный выбор оказывается несовместимым с жизнью, причем не только собственной, но и кого-то из очень близких людей.

— Я все ждал, когда ты начнешь угрожать, — усмехнулся Фетров. — О каком же взаимовыгодном сотрудничестве в таком случае может идти речь?

— О нашем с тобой, конечно! — воскликнул собеседник.

— И в чем же моя выгода? — спросил пленник.

— Твои жизнь и свобода, которые сейчас принадлежат мне, будут возвращены. Уже это многого стоит, не правда ли?

— Допустим. Хотя жизнь и свободу, которыми нельзя распоряжаться на свое усмотрение, я бы не назвал большой ценностью.

— Хорошо, добавим к этому еще одну жизнь — девчонки, которая спит в соседней комнате.

— Ты ее не знаешь. Она и сама никого не предаст и мне не позволит, хотя я и не собираюсь.

— Ты согласен принести ее в жертву? Как это мило. Я почему-то решил, что синеглазка тебе нравится.

— Кто мне нравится — не твое дело. Сейчас ты говоришь об условиях сделки, в которой я для себя ничего привлекательного пока не вижу. — Фокуснику сразу вспомнились рассуждения Дихрона, который во всем старался отыскать выгоду.

— Если мы договоримся, ты выполняешь несколько моих просьб и потом беспрепятственно добираешься до любых Врат, чтобы вернуться в завратную реальность. Весь груз моральных обязательств оставляешь в этом мире. Чем не выгода?

«А он хитер. Предлагает здесь стать последней скотиной, а дома, дескать, все спишется? А ведь стоит мне совершить хотя бы одну подлость, и дальше шантажист с живого не слезет. Плохо ты меня изучил, «друг». Я на сделки с совестью идти не собираюсь».

— И как через заблокированные Врата можно попасть на Инварс? — с издевкой в голосе спросил землянин. — По-моему, сейчас ты попусту тратишь мое и свое время.

— А знаешь, Вирлен… Или тебя лучше звать Андреем? Существуют ведь вещи и пострашнее смерти, — задумчиво произнес мужчина. Видимо, он исчерпал запас «выгодных» предложений. — Хочешь услышать о том, как я превращаю красивых молодых дамочек в немых рудокопов, в этих безжалостных убийц, которые не остановятся ни перед чем? Для них убийство становится смыслом жизни, а время между выполнением заказов — тяжким бременем.

— Пожалуй, не хочу.

— А придется. Ведь одной из них очень скоро может стать Вероника.

— Ты не посмеешь, сволочь! — все-таки не сдержался фокусник.

— Хочешь со мной поспорить?

— У меня несколько другие желания, но твои веревки не позволяют их осуществить. Пока.

— Говорил же — предупредительные меры весьма полезны. Драка нам ни к чему. Я ведь еще не закончил разговор.

— А мое терпение тебя слушать подошло к концу.

— Очень жаль, но ничего не поделаешь. Ради будущей дружбы придется еще немного потерпеть. Ты ведь меня совсем не знаешь. Хотя это и немудрено. Из ныне живущих этим мало кто может похвастаться, а ведь я происхожу из третьей ветви аристократов, которая имеет право на власть в этой стране.

— Еще один претендент на должность кронмага?

— Нет, мне не повезло с днем рождения, а человек, лишенный магических способностей, в Жарзании даже на титул не имеет права. Но если в нужный день у меня родится сын… — Тюремщик запнулся. — По-моему, я немного отвлекся. Свою родословную я упомянул только для того, чтобы объяснить, как в мои руки попал звероскоп.

— Звероскоп?

— Это название устройства, над которым работал ратор моего отца, бывшего некогда магринцем в одной из провинций. Устройство, естественно, магическое. Первоначально предназначалось для определения в лесу точного местоположения свирепого хищника. Мой папаша очень любил охоту. Однако, как чародей ни старался, прибор у него не получился. Он почему-то указывал не на хищников, а на дамочек, у которых именно в это время просыпалась звериная ненависть к мужчине.

«Понятно, почему немые рудокопы так быстро вышли на Зарну», — отметил про себя пленник.

— После соответствующей обработки это свойство, — продолжал вельможа без титула, — оказалось весьма полезным. Ты себе представить не можешь, насколько изобретательными бывают женщины, когда стремятся к своей цели. Кстати, использование сутинди для убийства — идея Рольгин. Она же, умница, и придумала, как правильно усовершенствовать этот танец.

— Красивая была девушка. Из-за тебя она погибла.

— Ничего страшного, их у меня с полсотни. И все обворожительны настолько, насколько и опасны.

— Не боишься, что когда-нибудь они направят свою ненависть на тебя?

— Ничего не получится. Хотя бы потому, что о моем существовании они понятия не имеют. Ими управляет моя сестра. Вот она волшебница. Правда, тоже немного свихнувшаяся на неприязни к мужикам, но меня ее ненависть обходит стороной — брат все-таки.

— Так у вас тут прямо под носом у кронмага целое семейное предприятие?

— Не здесь, Вирлен. К тому же эта пещера не так близко от Девятиграда, как тебе кажется. А логово моих рудокопов еще дальше. Потом, может быть, я проведу для тебя экскурсию по жилищу опасных красавиц. А сейчас давай поговорим о Веронике. Как думаешь, почему у себя в гостях я хотел видеть тебя вместе с очаровательной телохранительницей?

— Вопрос не по адресу.

— Из-за звероскопа, конечно. От этой дамочки уже несколько дней идет мощный устойчивый сигнал. Причем два раза прибор зашкаливало. Подобной силы я еще ни разу не встречал. Знаешь, о чем это говорит? Не знаешь… Из нее получится идеальный убийца. Особенно учитывая ее дар зеркального взгляда. Если ее ненависти дать реальный выход еще хотя бы пару раз, а потом провести несколько сеансов с моей сестричкой… — незнакомец мечтательно возвел глаза к потолку, — синеглазка станет самым опасным оружием против волшебников. Включая и кудыр-мага.

— Тронешь эту девушку — и я тебя убью. Без ненависти, без эмоций, приблизительно так, как врач уничтожает мешающую жить заразу. — Гнев так и переполнял Фетрова, но страшные слова он произнес спокойно, правда, могильные интонации в его речи выдавали внутреннее напряжение.

— Только от тебя сейчас зависит судьба синеглазки. Станешь сотрудничать — я, так и быть, пожертвую столь ценным материалом. Чего не сделаешь ради друга? Но девушка останется у меня как гарантия твоей сговорчивости.

— Так-так… А ведь ты ничем не отличаешься от своего Мугрида. Тоже решил от меня избавиться.

— С чего ты взял?

— Сам говорил: когда человек начинает обещать то, чего не собирается выполнять…

— Но я же…

— Поставь себя хотя бы на минуту на мое место и задай вопрос: сколько времени будет жить пленник, согласившийся на подобные условия?

Мужчина задумался. Через минуту он усмехнулся и ответил:

— Пока в нем будет необходимость.

— Или до тех пор, пока он не осознает полную бесперспективность этого сотрудничества для себя.

— Да, с одной стороны, с умными людьми работать приятно, но, с другой, с ними возникают ненужные проблемы.

— Причем я даже точно знаю, кто нанесет мне смертельный удар.

— Конечно, Вероника. Это будет лучшим способом проверить ее в настоящем деле. Ладно, согласен: я плохо проработал условия предстоящей сделки, немного недооценив тебя. Наверное, важными делами не стоит заниматься на ночь глядя. Пойду посплю немного, а утром вернусь, и мы продолжим разговор. Ты тоже пока подумай. Уверен, мы обязательно найдем общий язык.

— Сомневаюсь. Что может быть общего у саигра с оленем? Разумеется, сам олень, но только после того, как хищник им отобедает.

Несостоявшийся друг подал знак, наверху засуетились и вниз спустили веревочную лестницу.

— Да, чуть не забыл, — сказал тюремщик, перед тем как покинуть темницу, — я тут немного посоветовался со знатоками по поводу йотуна, которого тебе удалось вызвать возле стен Гюрограда. Змеиный йотун — это магическое существо, черпающее силу из стихии земли. Здесь достучаться до него не получится, поскольку контакта с землей у тебя нет. Так что даже не старайся, а то еще помрешь раньше времени от перенапряжения.

Звон колокольчика известил о запирании крышки люка. Пленник остался один.

«Ну, «дядюшка»! Ну, удружил! В положение его поставили, елки-метелки! Вот выберусь — я его в такое положение поставлю!»

Андрей внимательно осмотрел комнату. Добраться до люка шансов не было, но в кармане его брюк лежал очень полезный ремешок, бывший некогда хвостом экспрессивной кошечки. Один раз он Фетрову в подобной ситуации помог, почему бы не использовать его повторно? Правда, для этого требовалось сначала освободиться от веревок. Как?

«И почему мне не дано взглядом создавать огонь? Сейчас бы пережег их в два счета».

Фокусник нагнул вперед голову и постарался дотянуться до пут, которыми был привязан к креслу. С третьей попытки, когда у него что-то хрустнуло в шее, парень все-таки ухватил веревку зубами. Подтянув ее к себе насколько это было возможно, он принялся грызть. Через четверть часа заломило скулы, затем начали кровоточить десны, пару раз Андрей сильно укусил собственные губы, и веревка приобрела алые оттенки, а он все продолжал разгрызать тонкие волоконца. Одна мысль о том, что Веронику превратят в чудовище, постоянно подгоняла пленника, придавая ему дополнительные силы. Он не знал, сколько прошло времени, когда почувствовал, наконец, ослабление пут. Задача номер один была выполнена. Теперь он мог покинуть кресло, но связанными оставались руки и ноги.

Зажатые между спинкой кресла и поясницей стянутые за спиной кисти онемели. Змеиный король потратил несколько минут, чтобы пригнать кровь к пальцам рук.

«Кажется, сейчас за мной никто не наблюдает. Иначе бы уже спустились. Или смотрят на мои мучения и злорадствуют, а потом, когда я разберусь с веревками, пустят сонный газ и…» — Эту мысль пленник отогнал сразу.

Циркач опустился на землю. Упираясь в пол затылком, он выгнул дугой спину. Немного усилий — и парню удалось протащить пятую точку через петлю из собственных рук. Дальше дело пошло веселее. Через минуту стянутые веревкой ладони оказались возле лица. Связавший его тюремщик наверняка считал Андрея волшебником. «Боитесь, сволочи?! И правильно делаете! — настраивал он себя на боевой лад. — Да я теперь не только веревки, любого загрызу до смерти!» К счастью, на этот раз использовать зубы не пришлось. Пленник короткими прыжками добрался до стены, на которой висел факел. В комнате запахло паленым, и вскоре с путами было покончено.

«Полдела сделано! — вздохнул Фетров. — Теперь бы еще подарок кошечки не подвел».

Вероника очнулась, услышав у себя в ухе мужской голос. Она лежала связанная прямо на каменном полу. Комната была почти такая же, как та, где держали Андрея, правда, в ее апартаментах стульев не наблюдалось.

Девушка не сразу сообразила, что за голос она слышит, пока не заговорил Фетров. Только после этого синеглазка вспомнила, как, почувствовав слабость, постаралась активировать тризвонга.

В доме, куда их привел Дихрон, у Тарковой сразу возникла мысль воспользоваться изобретением Тича. Здесь их могли развести по разным комнатам, а она всегда должна знать, что происходит с ее подопечным. Вдруг ему помощь понадобится? Девушке не понравилось поведение волшебника, когда он шагал по улицам. Дихрон настолько разговорился, что ей слова не удавалось вставить. Вплоть до порога того дома.

«Надо же, какая я умница! — похвалила себя девушка. — Успела все-таки!»

Она внимательно слушала разговор Андрея с незнакомцем. Ярость периодически охватывала амазонку, но рассказ о звероскопе стал для нее холодным душем. Она сделала над собой усилие и дальше заставляла себя гасить рвавшиеся наружу вспышки гнева. А поводов было немало. Особенно взбесило намерение незнакомца превратить ее в послушное оружие.

«Сделать из меня робота-убийцу?! Никогда в жизни! Да я лучше умру здесь! А ведь они даже о зеркальном взгляде знают. И это их не останавливает… Неужели любого человека можно обратить в монстра? Или только такого, как я? Моя ненависть им только в помощь! Поубивала бы всех!»

В душе Тарковой поселился страх, что она ничего не сумеет противопоставить злодеям. Ей нужно было срочно освободиться от веревок. Наверняка кто-нибудь заглянет сюда, и тогда у нее появится шанс. Пусть не выбраться, но хотя бы умереть достойно.

Когда тризвонг замолчал, девушка попыталась подняться на ноги. Для этого пришлось доползти до стены и, опираясь на нее, принять вертикальное положение. Осмотрев камеру, синеглазка нашла всего один достойный внимания объект — факел. Только с помощью огня можно было получить свободу движений.

«Какая сволочь так высоко его установила?! — Добравшись до цели, пленница обнаружила, что ее роста не хватает. Даже подпрыгнув, она не сумела достать головой до ручки факела. — Наверняка держатель к стене приколачивал мужик. Сколько же от них неприятностей. Так, я опять злюсь. А что мне еще остается делать?!»

Через некоторое время зазвонил колокольчик, и через открывшийся вверху люк в комнату устремился свет.

«И про меня вспомнили? Жаль. Я еще не готова к разговору!»

К ней спустились сразу два гостя. Мускулистые атлеты прибыли без доспехов и оружия. Даже рубахи — и те оставили наверху.

— Здравствуй, девица-красавица. Тебе тут не шибко одиноко?

— А ты сам как думаешь? — с вызовом спросила Таркова.

— Мы тут с приятелем порешили — ты без мужиков скучаешь, гы-гы-гы.

— Да уж, невесело сидеть с веревками на руках и ногах.

— Ну, это… веревки для наших утех — небольшая помеха. Хозяин так и сказал: убивать и развязывать нельзя. Зато все остальное — сколько угодно.

— Неужели два таких крутых с виду молодца испугаются одной девушки? — Таркова попыталась взять амбалов на «слабо». — Совсем народ измельчал.

— Мы люди подневольные. Приказ дан, его нарушать нельзя.

Говорил пока один, второй молча пожирал глазами стройную фигурку пленницы и переминался с ноги на ногу.

— Тогда не советую ко мне приближаться. Я трусов, прикрывающихся чужими приказами, презираю.

— Да нам как бы большой любви от тебя и не надобно. Так, чуток ласки — и достаточно будет. Выбирай, кто из нас тебе больше по нраву?

— Выбирать не из кого. Оба уроды.

— Зря ты так, синеокая. Ласка ведь разной бывает. Одна в удовольствие, а другая — через боль и страдания. — Разговорчивый сделал шаг к жертве.

— Не приближайся! — Вероника напряглась. Ей даже почудилось, что веревки на связанных за спиной руках затрещали.

Когда мужик притянул пленницу к себе за плечи, Таркова пустила в ход единственное оружие, которое было ей сейчас доступно: голова красавицы резко дернулась вперед и расквасила любителю ласки нос.

— А-а-а!!! — заорал насильник. — Она бодается! А ну, Пузгор, держи девку. Не хочет по-хорошему, мы ей устроим…

— Сволочи, только дотроньтесь — я убью вас!

— Не торопись, стерва. Сейчас обязательно дотронемся! До самого утра только этим и будем заниматься.

— Ой ли!

Голос, который донесся сзади, заставил говоруна вздрогнуть. Он оглянулся, затем посмотрел наверх, в сторону люка.

— Ты еще кто такой? — Он не узнал второго пленника.

— В угол! Оба и быстро, — не стал отвечать Андрей, кинжалы обоих охранников были у него в руках.

— Да я тебя!.. — Мужчина резко присел и, молниеносно выхватив кинжал, припрятанный в сапоге, метнул его в противника.

Фетров чуть-чуть замешкался. Он не был готов пустить в ход оружие, но чувство самосохранения и сноровка циркача все-таки сыграли свою роль. Андрей тоже бросил оружие во врага, скорее, для того чтобы освободить руки. В результате клинок атлета оказался зажатым в ладони фокусника, а два кинжала поразили грудь несостоявшегося насильника. Охнув, тот с изумлением на лице медленно опустился на пол.

— Любое движение — и ты последуешь за ним. Понятно? — предупредил змеиный король. Увидев черную жемчужину на рукоятке, парень обрадовался. Потерять подарок сумеречника ему не хотелось.

Пузгор по-своему истолковал улыбку на лице освободившегося пленника. Он побледнел, быстро закивал головой и тихо перебрался в угол, то и дело поглядывая в сторону люка, словно ожидал кого-то еще. Андрей перерезал веревки, сковывавшие Веронику.

— Дай мне на минуточку кинжал, — попросила синеглазка.

— Поверь, тебе сейчас за оружие лучше не браться. Я тебе чуть позже объясню почему. Ладно?

— Но он же! — умоляюще посмотрела на фокусника синеглазка.

— Уверен, что этих двоих прислали сюда специально, чтобы ты их убила. Мы же не собираемся играть по чужим правилам?

Освобождая девушку, он заметил надрезы в трех местах на ее веревках. Вспомнив, что находившаяся в комнате наверху возле люка женщина чем-то похожа на недавнего собеседника, фокусник пришел к выводу: из Тарковой начали делать орудие убийства, не дожидаясь окончания разговора с ним.

— Это еще кто? — спросила синеглазка, заметив обмотанную длинной веревкой даму.

— Очень опасная волшебница. — Андрей втащил обратно веревочную лестницу и закрыл люк.

— Сестра того типа, что мучил тебя разговорами?

— Наверное… А ты откуда…

— Потом расскажу, — Синеглазка трижды щелкнула языком.

— Слушай, неудобно просить, но мне надо веревку забрать, а не хочется, чтобы эта ведьма шум подняла или колдовать начала.

— Ну да, ты же не бьешь женщин. Хотя некоторых, как эту, убить мало.

Вероника надавила на шею дамы, и та лишилась чувств. Почти сразу веревка сама сползла с пленницы и, уменьшившись в размерах, осталась лежать на полу обычным с виду ремешком.

— Ух ты! Полезная вещица! Откуда она у тебя?

— Подарок одной кошечки.

— В смысле? — не поняла девушка. Больше всего ее удивило, что где-то в глубине души мелькнул отголосок чувства, напоминавший старомодную ревность.

— Я имел в виду магическое животное, а не то, о чем ты сейчас подумала.

— То его змея одарит, то кошечка, — проворчала Вероника, но на душе почему-то стало легче. — От рыбки с птичкой презенты еще не поступали?

— Ревнуешь?

— С чего это вдруг?

— Вот и я думаю — с чего? — пожал плечами фокусник.

— Ты лучше скажи, как нам выбраться отсюда? — Вероника вооружилась мечом одного из охранников и вернула свой кинжал, который нашла в комнате.

— Идем. У меня есть небольшой опыт хождения по пещерам. Судя по отсутствию окон, мы внутри какой-то скалы.

В коридоре Андрей обслюнявил палец и определил, откуда идет приток воздуха. Двигаться пришлось в гору по довольно просторному освещенному факелами тоннелю.

— Стоять, руки вверх! — За первым же поворотом парочка наткнулась на арбалетчиков.

Сразу после предупреждения сзади раздался звон колокольчиков. Похоже, дозорные включили сигнализацию.

— Ты как хочешь, а я живой не дамся! — прошептала синеглазка.

— Погоди. Сейчас мы с ними договоримся. — Фокусник выудил из рукава подаренную Зарной капсулу и бросил ее далеко вперед. — Падаем.

Фетров толкнул девушку и накрыл ее своим телом, опасаясь, что стрелки успеют воспользоваться арбалетом против призрачного воина. Они действительно попытались его остановить, но болты пронеслись сквозь мерцаюшую фигуру бойца, не нанеся тому ни малейшего вреда. Зато его меч расправился с арбалетчиками в считаные секунды, после чего призрак побежал дальше.

За ним бросились и пленники.

— Ты не перестаешь меня удивлять, фокусник. Откуда…

— Знакомая подарила.

— Рыбка?

— Нет, на этот раз женщина.

— Как интересно!

— А мне не очень. По-моему, за нами погоня.

— Почему-то мне кажется, для тебя это не такая уж большая проблема. Что там еще в рукаве имеется? Пара гранат или портативная атомная бомба?

— Сюрпризы есть, но сначала нужно отсюда выбраться.

На пути беглецам еще дважды попадались тела дозорных, с которыми расправился впереди идущий. Наконец им открылось звездное небо. Андрей достал еще одну капсулу и швырнул ее внутрь тоннеля. Схватив девушку за руку, Фетров постарался убраться подальше от выхода. Столб огня, вырвавшийся следом, мог испепелить любого.

— Ну, ты и монстр! — восхищенно заметила Вероника.

— Они сами виноваты. Нечего было меня злить.

— Ой, какая прелесть!

— Ты о чем?

— Смотри, на небе ни единой тучки.

Беглецы оказались на пологом, усыпанном большими валунами пригорке. Неподалеку виднелись освещенные звездами остроконечные пики скал, внизу поблескивало блюдце озера, в котором отражались желтые точки неба.

— Действительно красота! И ветра нет.

— Это просто замечательно! — Напряжение отпустило синеглазку, и она прижалась к плечу Андрея.

— С одной стороны, конечно, — обнял девушку змеиный король. — Только что-то мне подсказывает: эта тишина является предвестником очень больших потрясений. И не только в Жарзании.

— Прорыв?

— Скорее всего. Нам с тобой надо скорее вернуться в Девятиград. Не хочу, чтобы меня считали трусом.

Андрею почудился странный скрежет, словно кто-то протащил один из валунов по каменной поверхности. Парень напрягся.

— Что случилось?

— Какие-то посторонние звуки.

— Не обращай внимания, наверное, камень внутри пещеры потрескивает, остывая. Ты знаешь, куда идти?

— Надо до утра выбраться на дорогу. Там у кого-нибудь спросим.

— Тогда давай поищем тропинку, по которой нас сюда доставили. Она обязательно выведет к дороге.

— У вас один путь — обратно в пещеру! — раздался до боли знакомый голос. — И не советую делать неосторожных движений.

Похоже, выход из подземелья был не один. Внизу появились пять воинов с арбалетами в руках, которые взяли парочку узников на прицел.

— Я возвращаться не собираюсь! — Вероника положила руку на рукоять меча.

— Прижмись к моей спине — и атакуем, — шепотом по-русски произнес фокусник. — У меня бронежилет.

— Чего ты там бормочешь? — Тюремщик не спешил показываться на глаза, оставаясь в укрытии.

Андрей рванул к арбалетчикам. Несколько щелчков отозвались страшной болью в груди, один болт зацепил руку, но расстояние в десять шагов парочка преодолела в секунды. Потом в ход пошел меч амазонки.

— Ты как? — спросила она, разделавшись со стрелками.

Те были настолько уверены в неминуемой гибели беглецов, что не догадались сменить арбалеты на мечи. За что и поплатились.

— Нормально, — простонал фокусник. — Говорю же тебе, броня у меня тут. А у тебя все нормально? — Парень боялся, что очередная вспышка агрессии погубит Таркову.

— Я убила их не из ненависти, а по долгу службы телохранителя, — ответила синеглазка по-инварски. — Эй ты, трусливый урод, слышишь меня?

Ответом девушке стал скрежет камня о камень.

— Сбежал, гад. Знаешь, в жизни я встречал немало подлецов, но никого из них не считал своим личным врагом. Сегодня такой у меня появился!

Глава 24 БИТВА ЗА ДЕВЯТИГРАД

Об исчезновении Вероники и Андрея стало известно днем, когда во дворец явился несколько помятый Дихрон. Он рассказал о прогулке по городу, описал место, где его оглушили чем-то тяжелым по голове, и здание, в котором он очнулся. Зулг сразу отправил туда своих людей, однако пропавших найти не удалось.

Расширить поиски кронмагу не позволяла начавшаяся в это время подготовка к предстоящему сражению. Лунз собрал войска на западной окраине города. Тич в сопровождении десятка вархунов отправился осматривать поле битвы, чтобы выбрать себе позицию для нанесения удара по врагу. Готовились к схватке и остальные.

Посоветовавшись с тайным советником и Винзугом, кронмаг решил не сообщать о неожиданной пропаже. Известие могло деморализовать и без того немногочисленных сторонников центральной власти. Сумеречникам лишь сказали, что вождь работает над секретным оружием, которое вот-вот должен закончить, чтобы в самый ответственный момент нанести удар по врагу.

На последнем совещании схему расстановки сил несколько скорректировали. Церзол привел в столицу две сотни вархунов и сотню воинов из городского гарнизона. Фактически в Гюрограде осталось меньше пятидесяти волшебников, большинство из которых составляли подростки. С учетом пополнения внесли изменения в план сражения. Рассмотрели два запасных варианта хода боя, причем один из них был предложен Злавадской. В глазах генерала она сразу поднялась до невиданных высот.

Некоторые идеи потребовали отправки к месту схватки землекопов, плотников, портных и колесных дел мастеров. Все перемещения на юг старались производить скрытно, поскольку в самом городе могли находиться шпионы повстанцев. Для них Мадлена предложила другую инсценировку, чтобы у заинтересованных наблюдателей сложилось впечатление о готовящемся отходе войск из столицы на запад. Познания журналистки в истории родной планеты, где воевали всегда, оказались весьма полезными.

Дабы отвести от себя подозрение, не молчал на собрании полководцев и Дихрон. Магир переступил собственную жадность и выложил на стол вещь, принадлежавшую некогда ратору гермага Ливаргии.

— Эту маску знают многие. Если повстанцы ее увидят, могут подумать, что нам удалось договориться с Мугридом и его люди выступают на стороне кронмага.

Идею одобрили. В столь сложной ситуации хватались за любую соломинку.

Ночью неожиданно очистилось небо, улегся ветер. На Жарзанию опустилась уже забытая тишина, которая сначала непривычно давила на уши. Первыми опомнились птицы, стаями покидая свои ночные убежища и во весь голос сообщая о смене погоды. Воздух наполнился нестройным многоголосьем пернатых — ночные, утренние и дневные птахи, невзирая на время суток, решили дружным хором оповестить мир об окончании бури. Они радовались, не подозревая, что на холмистую равнину неумолимо надвигается буря другого рода.

Под покровом ночи в режиме строжайшей секретности генерал вывел войска из города. С первыми лучами солнца все предварительные работы были закончены, а бойцы кронмага расставлены по рубежам, готовые к встрече с врагом. С юга, откуда ожидалось появление повстанцев, можно было заметить около двухсот человек, расположившихся на самом высоком холме. Ставка Лунза находилась на его вершине. Остальные воины и маги, которых насчитывалось сотен шесть, до поры до времени скрывались от глаз противника.

Зулг ожидал еще пятьсот воинов, спешивших к Девятиграду из Бирзани. Основная задача Лунза состояла в том, чтобы продержаться до их прибытия. Шансов на такой исход имелось не очень много, и главную надежду на спасение от полного краха операции полководцы связывали с вмешательством Тича. Если тому удастся нейтрализовать сиргалийского кудыр-мага, дойдет до столкновения. В противном случае схватки не получится.

Тихая ночь позволила повстанцам ускорить продвижение, и первые ряды наступавших появились уже через час после рассвета. Заметив впереди неприятеля, они остановились. Арьергард, состоявший из сотни всадников, не рискнул броситься в атаку. Гонцы передовых частей поспешили назад с сообщением о возникшей преграде. Оставшиеся попытались провести осмотр местности в ожидании подхода основных сил. Несколько сиргалийцев подобрались к холму на расстояние в двести шагов. Не обнаружив ничего подозрительного и попав под обстрел, они спешно вернулись на исходную позицию.

Пятитысячная армия не заставила себя долго ждать. Вскоре южная часть долины заполнилась людьми. К этому времени трели пернатых смолкли. Предчувствуя неладное, птицы покинули опасное место.

Сурич взглянул на лежавшую перед ним долину и недовольно покачал головой. Ровная площадка шириной в сотню шагов простиралась прямиком к ставке противника. Да, она позволяла нанести точный магический удар и сровнять с землей горстку воинов вместе с холмом, на котором те расположились. Удобным этот природный коридор являлся и для массированной атаки живой силой, но ведь и противник должен был это понимать. И все же бойцы кронмага стояли прямо на виду и ждали. Чего?

Ночью от Мугрида пришла срочная депеша, в которой вельможа торопил с захватом Девятиграда. Гермаг ссылался на непредвиденные обстоятельства, не расписывая их. Сиргалийский волшебник ускорил темп движения армии. Он уже понял, что разведчики не смогли передать его сообщение Мугриду, да и сама необходимость в нем уже отпала. Лырсог не стал дожидаться утра и уехал той же ночью, не попрощавшись.

«Здесь явно что-то не так, — размышлял Сурич, осматривая местность. — Наверняка у врага где-то припрятаны козыри. Следует выяснить, насколько они серьезные».

Кудыр-маг попытался запустить поисковое заклинание, чтобы выявить скрытые резервы кронмага. И впервые за время стычек с силами Девятиграда потерпел неудачу. Кто-то умело поставил магические помехи, чары Сурича развеялись, не выполнив своей миссии.

«Неужели Зулг притащил сюда весь магкон? Что ж, я давно хотел разобраться с этими ребятами. Интересно, как вы справитесь с моим приветствием?» На долину обрушилась волна всесокрушающего заклинания.

Тич находился за невысоким холмом на правом фланге. Сейчас от передовых рядов вражеской армии его отделяло не более трехсот шагов. Скрытый от чужого взгляда зарослями, накануне специально пересаженными сюда для этой цели, он через прорези черной маски разглядывал противника.

Два часа назад к нему прибежал Артун.

— Мы же договорились, что ты остаешься во дворце! — возмутился наставник.

— Мадлена сказала, что самое безопасное место рядом с вами, учитель. К тому же я выполняю ответственное поручение штаба.

— Какое еще поручение? — несколько охладил свой пыл привратник, поскольку не мог не согласиться со словами журналистки. В случае неудачи сторонников кронмага его дворец станет, пожалуй, самым опасным зданием Девятиграда.

— Вот. — Подросток протянул кусок черной кожи, украшенный зубами шкаронды.

Он принес необычную маску, которую Злавадская попросила надеть для устрашения повстанцев. Особого смысла в этом кархун не видел, но спорить не стал. Им, стратегам, виднее. Ему же было важно не позволить кудыр-магу обнаружить скрытые силы малочисленного войска и погасить его первый атакующий выпад.

Над этой задачей привратник ломал голову почти всю ночь. В результате остановился на нескольких гасителях паутинного типа. Их ученик Разруга и установил на пути наиболее вероятного удара. Висевшие в воздухе магические сети являлись абсолютно прозрачными и проницаемыми для любых предметов, но мощные чары они гасили, отбирая энергию и отправляя ее из центра паутины к краям.

В своем заклинании Тич не мог обойтись без зрелищных эффектов. Его сети должны были выстрелить сотнями фейерверков, попутно сообщив оборонявшимся о начале сражения, а ему — о силе противника.

Так и получилось. Сначала яркими огнями вспыхнул первый барьер, затем второй, третий и только на шестом ударное заклятие захлебнулось. Враг действительно оказался могучим волшебником. Медлить с ответом не стоило, и кархун очень постарался, чтобы его выпад был достойным.

Над сиргалийской армией неожиданно взошло еще одно солнце. Ярко-красное, не столь ослепительное, как первое, оно на несколько мгновений зависло в воздухе, выбирая цель, а потом плавно устремилось в самый центр, где находился вожак. Огненный шар, приближаясь, становился темнее и увеличивался в размерах. Если бы он достиг земли, потерь среди повстанцев оказалась не одна сотня.

Но падения не произошло. Навстречу шару метнулась синяя туча, выскочившая прямо из людской толпы. Она сумела остановить пылающую сферу и отбросить ее чуть назад. Шар поблек, окутавшись синей дымкой, и начал уменьшаться. И все же полностью нейтрализовать заклинание неизвестного врага Суричу не удалось. Сфера успела нанести удар, выстрелив десятками молний. Среди повстанцев появились первые жертвы.

«Это солнышко точно не продукт групповой магии. Неужели у Зулга отыскался серьезный волшебник? Даже интересно на него посмотреть!»

Победы над слабаками вожаку повстанцев не приносили никакого морального удовлетворения. Нынешний мог составить достойную конкуренцию.

— Господа, сегодняшнее сражение начнете без меня. Сил у врага немного, и вы должны справиться. Я, скорее всего, присоединюсь позже. Единственное, о чем настоятельно прошу, — не вмешивайтесь в мои дела. Вы двое будете секундантами.

Сурич сотворил несложное заклинание, и в небе возникло изображение двух огромных мечей.

— Учитель, он вызывает вас на магический поединок, — сообщил Артун.

— Забавно! И что я должен делать?

— Либо принять его, либо отклонить. Если согласны, нужно указать место схватки, например, запустив туда магическую стрелу. Если нет, то уничтожить иллюзорное заклятие противника.

— Спасибо за подсказку. И что бы я без тебя делал?

— Каково будет ваше решение? — спросил возглавлявший охрану Тича Винзуг.

— Зачем же отказываться? Особенно если есть возможность вывести из игры их главную фигуру.

— Кудыр-маг очень силен! — предупредил сумеречник.

— Так ведь и мы кое-что умеем.

Появившаяся в небе огромная стрела приблизилась к мечам и, совершив вокруг них оборот, потащила заклятие Сурича за собой на запад. Пролетев пару миль, она вонзилась в землю, выпустив фонтан серебристого огня. Буквально через минуту из строя повстанцев отделились три всадника, которые направились к фонтану.

Компанию привратнику составили Артун и Винзуг. Эта троица к месту поединка двинулась пешим ходом. Время нынче работало на защитников Девятиграда.

Оставшиеся без вожака повстанцы и не думали дожидаться результатов схватки волшебников. Несмотря на то, что они лишились основной ударной силы, многократное численное превосходство давало уверенность в быстрой победе. Последние сообщения свидетельствовали о том, что в столице едва наберется пять сотен бойцов — жалкие крохи в сравнении с силой агрессоров. Казалось, сиргалийская армия растопчет досадную преграду на своем пути, даже не заметив ее. Однако так считали не все повстанцы.

Военачальники первого призыва, окружавшие Сурича с самого начала восстания, имели немалый опыт сражений. Они точно знали, что идти в лобовую атаку без предварительной разведки нельзя. И все же не стали удерживать примкнувших к мятежу вельмож, жаждущих первыми ворваться в Девятиград. Командир не раз намекал, что не прочь избавиться от балласта. Сейчас это можно было провернуть с пользой для дела, проведя разведку боем и выяснив, какие сюрпризы приготовил враг. Около тысячи бойцов ринулись в наступление по классической для Жарзании схеме.

Впереди шли ударники. Крупные воины в остроконечных шлемах, защищенные кольчугой из серебристого металла и амулетами разной силы, двигались нерушимой стеной, ощетинившись копьями. Помимо копий у каждого имелся массивный овальный щит, топор и широкий меч. Копье, как и топор, они могли использовать в качестве метательного оружия, когда в этом появлялась необходимость.

За тяжелой пехотой шагали стрелки. Доспехи у них были легче, чем у ударников, а вооружение, помимо арбалета и круглого щита, дополняли меч и кинжал.

Третьим эшелоном, самым немногочисленным, наступали боевые маги, вооруженные коротким мечом и кинжалом, хотя некоторые из них обходились только кинжалами, чтобы не таскать с собой лишнюю тяжесть. В бою волшебник, как правило, отдавал все силы, создавая атакующие или оборонительные чары, и редко мог на равных противостоять воину, исчерпав магическую энергию до конца.

По флангам и с тыла пехоту прикрывала конница. Здесь же, в хвосте воинства, находились два магринца, присоединившихся к повстанцам всего неделю назад. Прибыв позже остальных, сейчас они стремились успеть проявить себя до начала «раздачи пряников». А тут, как по заказу, битва за столицу, победителей которой наверняка ждет повышенное внимание вожака.

Еще два отряда легкой пехоты численностью до двухсот человек каждый направились к холму, следуя параллельно курсу основного отряда. Они двигались слева и справа в трехстах шагах от флангов. Отделенные холмами, всадники центральной группы не могли их видеть, а сражение началось как раз на флангах, причем настолько неожиданно, что в первые секунды повстанцы не сумели оказать никакого сопротивления.

Виной всему стали неровности местности. Как выяснилось, не все холмы, возвышавшиеся над долиной, были созданы природой. Некоторые появились только этой ночью и таили в себе крайне опасные сюрпризы для наступающего противника.

Когда один из барханов неожиданно начал перемещаться, атакующие невольно замедлили ход. В ту же минуту подул сильный ветер, забивая глаза бойцов песком, следом за ним с деревянного каркаса слетело огромное тканое полотно и, развернувшись, накрыло собой пятую часть сиргалийских пехотинцев. Из мини-крепости во врага полетели десятки болтов и огненных шаров.

Над этим строением весь вечер и всю ночь трудились ремесленники. Накрытое парусиной и присыпанное песком, который удерживала магия, сооружение практически не отличалось от природного холма. Внутри него без труда размещалось двадцать стрелков и пятеро волшебников, надежно защищенных прикрепленными по контуру щитами тяжелой пехоты. Две пары колес позволяли крепости двигаться, обеспечивая мобильность. А главное — в самом центре «холмика» находились две метательные установки. Удар оказался настолько неожиданным, что в первые секунды полегло две трети фланговой сотни слева и половина бойцов, пытавшихся подобраться к ставке Лунза по правой стороне.

Через несколько секунд после первых выстрелов на флангах были сорваны покрывала с искусственных бугорков и на пути центральной группы войск. А приблизительно за миг до этого массированный удар по врагу нанесли призванные в армию волшебники магкона. Они смели защитные чары повстанцев и их магических амулетов. Три огромных полотна беспрепятственно накрыли передовые ряды ударников. Несколько молний — и ткань воспламенилась. Пропитанная специальным составом, она стала сильно чадить, затрудняя наступавшим дыхание и обзор местности. В таких условиях мало кто способен держать строй. Тем более не под силу это было воинам, не имевшим боевого опыта. Ударники в панике повернули вспять, спасаясь от огня и дыма, и подмяли под себя стрелков и не успевших опомниться после магического удара волшебников.

Ситуацию попробовали исправить всадники, имевшие некоторую свободу для маневра. Но тут в дело вступили находившиеся в подвижных укрытиях стрелки. Первый же залп образовал на пути конницы барьеры из убитых и раненых. Дыма становилось все больше. Титулованные волшебники, сопровождавшие магринцев, вместо того чтобы развеять едкую завесу и потушить огонь, были обеспокоены лишь защитой вельмож, создавая вокруг них магические щиты.

Огонь, дым, лязг доспехов, крики раненых… Войско перестало быть управляемым еще до столкновения с врагом. Лошади, обезумев от огня и гари, спотыкались о трупы, роняя своих всадников. Стройные ряды за несколько минут превратились в толпу мечущихся в замкнутом пространстве людей, которые не могли выбраться из котла, поскольку двигавшиеся позади отрядов командиры подгоняли бойцов в атаку, а оказавшиеся на переднем крае воины в панике стремились покинуть бойню.

Исход этого противостояния своих против своих решили метательные машины. Когда огненные шары начали падать рядом с вельможами, те не выдержали и повернули коней на юг. Пасть смертью храбрых в двух шагах от желанной цели в их планы не входило. Обладая немалым магическим потенциалом, ни один из магринцев не догадался поддержать войско собственными чарами. Видимо, все силы уходили на создание щитов вокруг самих себя.

Только после бегства полководцев был подан сигнал к отступлению. Первая волна повстанцев откатилась обратно, потеряв больше половины личного состава и настрой на стремительную победу. Находившиеся в крепостях воины кронмага тут же выскочили из укрытия и поспешили за трофеями, выполняя приказ командиров собрать как можно больше арбалетов противника.

— Базгур, как думаешь, скоро они опомнятся от нашей оплеухи? — с улыбкой на лице спросил Лунз.

— Полагаю, что сразу. Те, кто сейчас торопился вступить в схватку, только выглядели грозно. Думаю, их выпустили лишь для того, чтобы прощупать наши возможности.

— Разведка? Да их же тут было не меньше двух полков!

— Нам кинули тех, кого не жалко, — присоединился к разговору Церзол. — Вторая волна будет серьезнее. Вон, глядите, машины Кардыбла выкатили.

На переднем крае сиргалийской армии появились устройства, принцип действия которых практически не отличался от арбалетов, превосходя вооружение легкой пехоты лишь размерами. И запускали они в небо не стрелы, а массивные цилиндры, которые в верхней точке траектории полета разлетались на множество составляющих. Падая на землю, кусочки от удара воспламенялись и поджигали все, что могло гореть. Буквально через минуту поле недавнего сражения и прилегающие к нему холмы утонули в пламени. Повстанцы решили проверить, не осталось ли еще замаскированных крепостей на пути. Бунтовщики преследовали и другую цель: теперь дым пожарищ сильно затруднял видимость защитникам Девятиграда, а магические барьеры, призванные отгородить воинов от огненных снарядов, к дымовой завесе заклинания не пропускали.

— Хорошо, что мы там никого не оставили. — Генерал кивнул на поле, разделявшее его воинов и армию врага.

В первоначальном плане оборонявшихся имелся один вариант, в котором, помимо подвижных холмов, предполагалось использовать и другие схроны. Сейчас бы оставшиеся там люди неминуемо погибли.

— Да, второй раз они вряд ли пойдут тем же путем, — высказался тайный советник. — Что передает разведка?

— Начали обходить с двух сторон. — Церзол осуществлял командование вархунами. Около десяти человек следили за продвижением врага и с помощью условных знаков передавали информацию в штаб.

— Надо отходить на вторую площадку, — предложил Лунз.

— Рано, — возразил старейшина. — Нам нужно показать противнику, что мы не догадались о его маневре. Пусть обходят. Отступление начнем, когда увидим врага воочию. Иначе повстанцы решат, что мы чересчур умные, и станут осторожнее.

— Можем не успеть вывести людей, у меня не все бойцы на лошадях.

— Пусть садятся по двое, чтобы сложилось впечатление, будто нас застали врасплох. А потери всегда неизбежны. Главная задача — свести их к минимуму.

— Хорошо, — согласился генерал и подал сигнал общего сбора офицеров.

На этот раз в операции было задействовано более двух тысяч сиргалийцев. Часть бойцов, вышедшую из предыдущей бойни, перегруппировали и оставили пока в резерве. Вельможи, потерпевшие столь серьезное поражение, кусали локти с досады. Теперь победа достанется другим, а им остается лишь наблюдать за успехами более удачливых военачальников. И надеяться, что их, может быть, позовут на помощь.

Основной костяк сиргалийской армии и на этот раз не принимал участия в битве, оставаясь на прежних позициях. Командиры, нанятые еще Мугридом, продолжали внимательно присматриваться к действиям и соратников и врагов.

Полагая, что примкнувшие к восстанию ожидают милостей от будущего правителя Жарзании, гермаг Ливаргии был кровно заинтересован, чтобы на момент захвата Девятиграда в живых их осталось как можно меньше. Временное отсутствие вожака давало возможность реализовать это намерение, тем более что вельможи сами рвались в бой, расталкивая друг друга локтями.

— Они замкнут кольцо раньше, чем мы успеем вырваться, — заволновался Лунз. — Предлагаю бросить этих каракатиц.

Покидая ставку, защитники решили захватить с собой все сооружения, исполнявшие роль холмов.

— Если уж «горки» не разрушили во время первой атаки, надо постараться выжать из них максимум. У нас мало воинов, зато явное преимущество в магах. Да и арбалетов сейчас по два-три на человека. Предлагаю нанести дерзкий удар по левому флангу противника, а потом — уходим, — предложил Базгур, который увлекся сражением.

— Если увязнем, нас раздавят, — засомневался старейшина, глядя вправо.

— Не увязнем. Вы посмотрите, насколько у них растянут строй. Точечного удара эти вояки не выдержат. Только нужно немного поторопиться.

«Горки», выстроившись полукругом, разом двинулись на северо-запад. Воинам, которые их толкали, приходилось прилагать немало усилий, чтобы развить хорошую скорость, ведь следом за ними двигалась конница. Полторы сотни всадников пока не принимали участия в сражении. Сейчас бал правила посаженная на колеса пехота.

Когда до неприятеля осталось около полусотни шагов, стрелки и маги, поначалу работавшие движущей силой каракатицы изнутри, забрались на помосты и занялись исключительно истреблением повстанцев. Град из болтов, огненные шары, молнии и ледяные осколки лавиной устремились на сиргалийцев. Особенно усердствовали в сражении волшебники магкона. Ратор гранмага, перед тем как отправить их под командование Лунза, устроил небольшое собрание. Он предупредил чародеев: от того, как они покажут себя в бою, зависит судьба магкона, а значит, и их собственная.

Искусство подчиненных гранмага в большинстве случаев превосходило навыки других волшебников. Основное было направить его в нужное русло. Потому-то во главе каждой из групп генерал поставил боевых армейских магов, которые и руководили сейчас действиями гражданских чародеев.

Совместные усилия колдунов и арбалетчиков не пропали даром. В рядах повстанцев образовалась огромная брешь. Обозначив коридор колесными сооружениями, словно буйками, пехота совершила еще несколько залпов, теперь уже силами тех, кто их толкал снаружи. Тем временем всадники, проезжая между «горками», забирали пеших. На каждого скакуна забирался второй наездник. Лунз дорожил сейчас каждым бойцом — на одного его человека приходилось пятеро вражеских. В завершение прорыва усилиями магов деревянные строения перегородили коридор и вспыхнули. Конница повстанцев правого фланга, устремившаяся за беглецами, была вынуждена приостановиться.

Отряду генерала удалось дать противнику вторую «пощечину», и это сильно разозлило вельмож, осуществляющих командование. По рядам повстанцев прокатился приказ: «Догнать и уничтожить». За голову Лунза была обещана огромная награда, победителям посулили отдать Девятиград на разграбление. Никто не скупился на обещания, лишь бы скорее раздавить эту мелкую, но на редкость кусачую мошку.

— Теперь дело за волшебниками его магичества. Надеюсь, они не подведут? — Генерал остановил коня на краю редколесья, где в резерве оставались две сотни воинов. В их числе находились элитные силы Жарзании: боевые чародеи магкона и щитники. По замыслу Лунза здесь планировалось нанести самый мощный удар по врагу.

— Сейчас увидим. — Тайный советник внимательно вглядывался в надвигавшуюся армаду, выбирая место для нанесения удара. Подозвав офицера щитников, Базгур указал в центр пехоты: — Видишь, арбалетчики вперемешку с ударниками? Похоже, это стык двух отрядов, подчиняющихся разным вельможам. Вы должны вклиниться туда и притянуть к себе максимум внимания. Четверть часа продержитесь?

— Если будет угодно Нгунсту, — ответил командир щитников, ничего не обещая.

Сиргалийцам удалось немного выровнять порядок своего войска. Конница, приостановив ход, дождалась пеших воинов и выстроилась по флангам. Всадников у повстанцев имелось немного. Армия двинулась на перелесок.

Лунз поднял руку. Прозвучал сигнал атаки, и полторы сотни пеших бойцов, выскочив из леса, устремились в центр вражеского войска. Щитники, находясь в первых рядах, обеспечивали непроницаемую для стрел и смертоносных чар оборону, которая позволила без потерь сблизиться с противником. Далее волшебники сбросили магические барьеры, и последовал мощный залп сотни арбалетов.

Сиргалийские колдуны снова оказались не на высоте. В безуспешной попытке уничтожить щитников многие из них раньше времени потратили силы и теперь не могли прикрыть своих воинов. Тех буквально скосило в зоне атаки дерзкого неприятеля, а потому отряд храбрецов практически за считаные минуты насквозь пронзил войско повстанцев, разделив армию на две части. По центру образовавшегося коридора на расстоянии пяти-шести шагов друг от друга выстроились пары боевых кудесников магкона. Они, став спиной один к другому, принялись творить волшбу, а закончив ее, подали звуковой сигнал соратникам.

Шокированные неожиданной атакой, сиргалийцы не сообразили, почему атакующие вдруг попадали на землю, но потом с ужасом увидели, что в дело вступили другие бойцы. Ярость призрачных воинов была известна многим. Как и то, что убить их невозможно. Самый надежный способ защититься от свирепых призраков — быстрее убраться с их пути, ведь через минуту они и сами развеются. Но куда и как бежать, если тебя окружают десятки своих же, многие из которых даже не видят надвигающуюся опасность? Сеющие смерть начали собирать кровавую жатву, обеспечив небольшую передышку щитникам и воинам поддержки. Перезарядив арбалеты, те получили дополнительную возможность проредить ряды противника. В первую очередь на прицел попали маги повстанцев.

Минута пролетела очень быстро. Секретное оружие кудесников магкона сделало свое дело, но на другие сюрпризы у волшебников практически не оставалось сил. Они взялись за оружие. Конечно, в поединке чародей уступал опытному воину, но подготовка боевого кудесника магкона несколько отличалась от подготовки армейского мага. Их обучали вместе с ловчарами. Не так тщательно, как последних, но вполне приемлемо для схватки на мечах и кинжалах.

Сиргалийцы, разъяренные неожиданными потерями, с обеих сторон устремились к центру. Теперь они могли раздавить горстку бойцов, не опасаясь магического удара.

И в это время появился новый противник.

Церзол наконец дождался, когда армия повстанцев сгрудится в кучу, и подал магический сигнал вархунам. На поле, где происходила схватка, накануне было выкопано более сотни схронов, прикрытых досками и присыпанных песком. В каждом прятался сумеречник.

В суматохе боя на них поначалу не обратили внимания, что и нужно специалисту, привыкшему действовать из засады. Оказавшись на флангах, гюроградцы нанесли по бунтовщикам свой удар, к которому тут же присоединились все силы, находившиеся у Лунза.

Чаша весов начала склоняться в сторону защитников Девятиграда, чего никак не могли допустить остававшиеся пока в роли наблюдателей приближенные Сурича. Магринцам, потерпевшим поражение у подножия холма, было приказано немедленно вступить в бой.

— Все-таки не удалось! — сокрушался генерал, наблюдая за вводом резерва. — Значит, придется воспользоваться планом Мадлены. Труби отход на третью площадку.

Из кровавой мясорубки выбралась лишь треть защитников Девятиграда. На этот раз отход больше напоминал бегство. И буквально по пятам отступавших мчались торжествующие повстанцы. Теперь они были на сто процентов уверены в полном разгроме Лунза, и каждый мечтал первым добраться до его головы.

В пылу погони никто не обратил внимания на ландшафт местности, куда отходило разгромленное войско. Равнина перешла в глубокий овраг, по дну которого удалялся от погони главный приз схватки.

Азарт затуманивает мозги даже самым рассудительным, а среди преследователей таких было немного. Да и прикажи сейчас кто-нибудь прекратить погоню, его бы попросту не услышали или бы сделали вид, что не поняли команды. Остановить саигра, находящегося в одном прыжке от добычи, практически невозможно. И все-таки…

Когда с крутых склонов оврага на сиргалийцев посыпался град камней, а земля под ногами вдруг вспыхнула огненными ручьями, торжество близости победы сменилось животным ужасом. Сотни людей оказались в ловушке. Спереди и сзади груды камней. Слева и справа почти отвесные склоны, а внизу…

Накануне десятки землекопов и плотников построили целую систему деревянных желобов, которая затем была заполнена смесью осветительного масла с сушеными лепестками горицвета. Сегодня их труд позволил остановить наиболее рьяных преследователей.

— Генерал, на подходе полк из Бирзани, — доложил гонец. — Через десять минут будут здесь.

— Базгур, отправляйся к ним. Пусть ждут нас в конце этого оврага. По-моему, там неподалеку имеется небольшая балка. Я поведу людей к ней.

Тайный советник, не мешкая, поскакал вместе с гонцом. Подкрепление защитникам Девятиграда сейчас было необходимо, как воздух.

Глава 25 ВЫЙТИ ДОЛЖЕН ЛИШЬ ОДИН

— Раскудырная сила! — негромко воскликнул Тич, приблизившись к противнику.

Щиты, которыми привратник прикрывался от магии, начали рушиться один за другим, а парень стоял, уставившись на…

Как в чужом кошмарном сне ему противостоял… он сам.

Тич смотрел на незнакомца, как в зеркало, — тот же рост, те же фигура, лицо, глаза.

Кархун спохватился и успел выставить новые барьеры прежде, чем до него добралась волшба соперника. Парень был серьезно озадачен их сходством и из-за этого едва не попал в ловушку. Прямо под ногами Тича возник горный пик, который начал расти, поднимая инварсца к небу. Несколько мгновений — и привратник оказался на десятиметровой высоте, где сразу ощутил стремительное наступление жары. В качестве постамента ему подкинули проснувшийся на пустом месте вулкан, который каменными замками крепко ухватил человека за ноги и вот-вот должен был выплеснуть наверх свои раскаленные внутренности.

«Что задумал этот парень — светопреставление устроить? Нельзя же так с природой!»

Тич принялся преобразовывать возмущающие заклинания сиргалийского волшебника в успокаивающие, создавая чары сразу трех видов. Первые бросились к противнику водяной змейкой с замерзающим хвостом, которая пыталась опутать двойника ледяными оковами, вторые устремились к лаве, пробивая ей коридор в глубь земли, а третьи принялись за выскочивший наружу горный пик.

Водяная струя не смогла пробить щит сиргалийского волшебника, но она завела хоровод вокруг него, оставляя за собой ледяные канаты, из которых быстро сформировалась клетка с прозрачными прутьями. Пока Сурич сражался с клеткой, наращивавшей вокруг него все новые и новые сосульки, кархун вернул ландшафту прежний вид. Человек в маске снова стоял на равнинной поверхности и наблюдал за действиями своего странного противника.

Ратор Мугрида впервые столкнулся с подобными чарами. Фон у них отличался от жарзанской магии и напоминал повстанцу выявленные колдовские ловушки. В голове проскочила мысль о причастности неприятеля к недавним покушениям, добавив решимости поскорее с ним расправиться. Наконец, Сурич блокировал прыткое заклятие врага, после чего лед рассыпался в крошку.

«Что за волшебник посмел нацепить мою маску? Откуда он вдруг взялся у кронмага? Почему о нем раньше ничего не было слышно?»

Сиргалийский кудыр-маг нанес следующий удар. В небо взвилась небольшая тучка, из которой в противника устремились молнии. Первый десяток огненных стрел наткнулся на щиты чародея, потом вокруг него выросли тонкие шпили. Они притягивали к себе разряды и через мгновение выстреливали энергетическими шарами прямо в Сурича. Соприкоснувшись с защитными барьерами вожака повстанцев, шаровые молнии взрывались, круша оборону волшебника, и ему пришлось потратить дополнительную энергию на уничтожение собственного заклинания.

Разведка боем показала обоим противникам, что легким их противоборство не будет, а для победы понадобятся все силы и знания. Однако внешность незнакомца серьезно озадачивала привратника. Он пытался понять, как такое возможно, а нужно было сосредоточиться на сражении.

За пару секунд до того, как заклинание отделилось от неприятеля, Тич почувствовал, что его макушка леденеет. Еще не понимая сущности запущенного колдовства, парень начал сооружать для него прочный силок. Подобный трюк наставник Артуна уже использовал против Оршуга, только сейчас ловушка чужих чар имела тройной запас прочности.

Магическая клякса фиолетового цвета угодила в невидимые сети и закрутилась вокруг привратника. Парень хотел изучить подарок и вернуть его хозяину, однако вовремя заметил устремившиеся к нему темные пятна. Клякса начала пропитывать удерживавшую ее магическую сетку, стараясь подобраться к Тичу. Пришлось спешно обрывать связь с силком. Бесформенная масса упала в сотне шагов от волшебников, образовав на месте падения огромную воронку.

«Да сколько же можно издеваться над землей?!» — разозлился кархун. Огненный бич выскочил из его ладони и сильно стеганул по обороне соперника.

Сначала показалось, будто после хлопка оранжевая молния застыла, соединив противников между собой, однако на самом деле бич начал прорастать в барьерах вожака повстанцев, оплетая ветвистыми корнями прозрачный кокон вокруг него. Тич продолжал подпитывать заклинание энергией, стараясь удержать противника на месте. Если хотя бы один корешок дотронулся до кудыр-мага, тот бы на несколько минут превратился в обычного человека.

«Учитель, сзади!» — Голос мальчика возник в голове волшебника и заставил его развернуться. Двойник стоял прямо за спиной. Он все-таки вырвался из западни и, переместившись, нанес ответный удар. К Тичу с разных сторон устремились спиральные лучи. Не все они несли в себе угрозу, но оборону пришлось усиливать по всему контуру. Попробуй угадай, какой из лучей опасен? А в том, что выпад противника таил в себе смерть, сомневаться не приходилось. Несколько световых бичей уже пронзили защитную сферу привратника, и теперь инварсцу приходилось творить заклинания внутри нее, одновременно уворачиваясь от гибельных змеек света. А тут еще маска, которая несколько ограничивала кархуну обзор. Парень сдернул ее с лица, превратил кокон в облако серого дыма и выскочил наружу, оказавшись далеко за пределами опасной зоны.

И все же за миг до этого Сурич успел увидеть лицо неприятеля. Очень знакомое лицо. Он остановил пляску смертельного заклятия и крикнул:

— Незнакомец, предлагаю сделать перерыв. Есть разговор.

— О чем? — спросил Тич, стараясь не стонать от боли.

Он все-таки угодил под один из лучей и теперь сражался с воздействием агрессивной магии, пытаясь спасти руку. Структура заклинания оказалась крайне сложной, ее не удавалось ни перестроить, ни развеять, поскольку она питалась энергией живой плоти. Блокирующими чарами волшебник, наконец, сумел удержать рану, замкнув синий светлячок в пузырь наподобие мыльного. Обжигающая боль из-за этого никуда не ушла, но пораженный участок хотя бы прекратил разрастаться.

— Почему ты похож на меня?

— Я? Этого не может быть!

— Почему не может? — удивился Сурич.

— Потому, что не я на тебя, а ты на меня похож.

— А какая разница?

— Большая. Я первый это заметил.

— Не будь столь самоуверен. Ты ведь не из Жарзании, верно?

— Допустим. И что?

— Излагаю некоторые факты. В день Красного солнца ранним утром некто связанный в сопровождении нового ратора Оршуга выехал из Лирграда. Было?

— Откуда?..

— Потом он же каким-то образом ловко освободился от веревок, справился с четырьмя бойцами, а на пятом обломался. Тебе еще вроде ногу тогда продырявили.

— Все-то ты знаешь…

— Значит, первым, кто заметил наше сходство, был все-таки я. Правда, так и не понял, куда ты потом подевался. Всю воронку обшарил, но ты словно сквозь землю провалился.

— Какую еще воронку?

— Которая осталась на месте, где тебя пытались убить.

— А из-за чего она вдруг образовалась? — спросил Тич.

— Не мог же я позволить какому-то наемнику убить… почти себя.

— Ты колдовал в день Красного солнца?

— Мне можно. Как, впрочем, и тебе, наверное. Хотя если честно, мое заклинание не должно было тогда привести к столь масштабным последствиям. Сознавайся, к магии обращался?

Оба противника сблизились на расстояние четырех шагов. Сурич увидел страшную рану на руке двойника и блокированную чарами частичку заклятия.

— Давай я уберу эту гадость. Если она наружу вырвется, может больших бед натворить.

— Только руку мне оставь, иначе наше сходство перестанет быть полным. — Кархун почему-то сразу доверился незнакомцу.

— Договорились. — Уничтожив остатки колдовства, ратор Мугрида повторил вопрос: — Так почему мы так похожи? Ты тоже родился в день Красного солнца? Кто твои родители?

— Столько вопросов сразу. — Упоминание о дне Красного солнца вернуло Тича на несколько дней назад, к моменту схватки с умелым рубакой и необъяснимому переносу налетающий остров. — Сначала скажи: могло твое заклинание перетащить меня в другой мир?

— Нет. Хотя я как-то слышал, что два кудыр-мага способны пробить дыру в иной мир.

— Неужели в тот день я со страху действительно чего-то наколдовал? Мне ведь тогда еще ничего не было известно о собственных магических способностях.

— Хочешь сказать, провалился в другой мир?

— Скорее, поднялся. Ты когда-нибудь видел летающий остров? — вопросом на вопрос ответил Тич.

— Нет.

— А я с раненой ногой как раз на нем и оказался.

— Чудеса!

— Не веришь?

— Удивляюсь.

— А мне каково было? Летающая скала, полусвихнувшийся малорослик, определивший во мне магические способности…

— Он тебя учил?

— Немного.

— То-то я смотрю, почерк у тебя нездешний…

Двойники стояли и разговаривали, будто и не было только что между ними смертельной схватки. Ни один не мог объяснить себе, почему так происходит, но они и не задавались вопросами. Это как беседа с самим собой перед зеркалом, ведь собственного отражения бояться не стоит. Как и врать ему.

— Ты глубинной памятью владеешь? — спросил привратник, решив вернуться к вопросу о сходстве.

— Не знаю такого заклинания.

«Раскудырная сила! У него на лбу появляются те же три морщины, когда он задумывается, — не мог не отметить кархун. Девушки, с которыми Тич встречался в Гудалане, часто указывали парню на эту его особенность мимики. — Неужели в другом мире у каждого человека существует свой двойник. Или?..»

— Это полное погружение в глубь своего сознания, которое хранит не только собственные, но и воспоминания близких кровных родственников, — решил пояснить ученик Раз руга. — Например, матери.

Первый удачный опыт с памятью на летающем острове теперь приобрел для кархуна совершенно иной смысл. Тогда он решил, что вклинился в чужие воспоминания. А что, если?..

— Этого не может быть, — не поверил Сурич. — Человек не способен помнить то, чему сам не был свидетелем.

— До недавнего времени я тоже так считал. — Тич посмотрел на поврежденную руку. Рана практически не болела. — Не возражаешь, если я попытаюсь вспомнить свой первый день рождения прямо сейчас?

— Только если пустишь меня в свои мысли.

— А это как? — пришла очередь привратника удивляться.

— Просто не напрягайся, когда почувствуешь стороннее присутствие — и все.

— Раскудырная сила! Почему я должен тебе настолько доверять? Совсем недавно ты хотел меня убить!

— А сам?

— Ни одно из моих заклинаний не было смертоносным. Я лишь с чужими разбирался, да тебя пытался как-нибудь урезонить, чтобы поговорить.

— Сам виноват, — парировал вожак повстанцев. — Нечего было под маской прятаться, да еще моей собственной.

— Твоей?

— Вот я и проболтался, — усмехнулся сиргалийский волшебник. — Теперь ты знаешь, как меня зовут.

— С чего это вдруг? На ней написано твое имя?

— Неужели правда не знаешь?! — не поверил кудыр-маг.

— Откуда? Эту маску мне принесли сегодня утром. Попросили надеть. Зачем — объяснить не успели.

— Ну ты, брат, прямо как не от мира сего.

— Брат?

— Да это так, присказка.

— Как знать, как знать… — Тича охватило волнение. Он с самого начала разговора почему-то ничуть не опасался грозного незнакомца, словно действительно встретился с родственной душой. — Ладно, давай я попробую вспомнить, а ты присмотри за моими воспоминаниями, а заодно и за тем, чтобы никто не мешал.

— Барьер я уже поставил, — сообщил Сурич. — За его границей нас даже увидеть невозможно. А чтобы его преодолеть, нужно быть кудыр-магом.

— Вот и отлично. — Привратник уселся на песок.

Тич ощутил боль и страдания матери во время родов. Видел заботливое отношение своей бабки, ворчливость которой улетучилась, как только у дочки начались схватки.

— Мавсин, у тебя мальчик и еще один мальчик, — сообщила она роженице, когда та немного пришла в себя.

— Их двое? — прошептала мать.

— Да. И это дает нам шанс спасти хотя бы одного.

— О чем ты, мама?

— За ребенком волшебника, появившимся на свет в день Красного солнца, обязательно приедут.

— Кто?

— Ловчары (чтоб им к Кардыблу раньше срока явиться!), только эти душегубы отбирают детей у матери.

— Зачем?

— Нам с тобой никто ничего объяснять не будет. Надо решить, которого себе оставить — старшенького или младшенького?

— Мама, как можно?

— Ты хочешь потерять обоих?

— Нет.

— Тогда лежи и молчи. Тебе силы беречь надо. — Бабка выглянула в окно. — Вон уже скачут, изверги.

В это время один из младенцев закричал.

— Придется отдать старшенького. Второй вроде поспокойнее будет. — Женщина взяла ребенка на руки. — Мавсин, я схоронюсь на время. А ты не вздумай им перечить, просто отдай. Главное, чтобы избу нам не спалили.

— Я не отдам!

— Не будь дурой. Не отдашь одного — и сама погибнешь, и второй помрет без матери. Все, мы пошли, а ты постарайся как-то это выдержать.

— Постараюсь.

В комнату вошло четверо воинов, их трехрогие шлемы едва не цепляли потолок. Женщина затравленно прижала к себе сына, гладя на ловчар полными ужаса глазами. Те чувствовали себя в чужой избе хозяевами. Осмотрев убогую обстановку, мужчина с посохом приблизился к роженице.

— Твой? — спросил он.

— Мой, — ответила Мавсин.

— Если не хочешь, чтобы сдох по дороге, покорми.

Женщина поспешила выполнить приказ.

— Вот тебе плата за кормежку. Теперь он наш. — Воин положил на табуретку золотую монету. — И не вздумай поднимать крик. Я от воплей сразу за меч хватаюсь.

Вожак бесцеремонно отобрал ребенка и передал своим бойцам. Больше им тут делать было нечего. Мавсин с трудом поднялась с лежанки и кинулась к дверям, уже после того как ловчары покинули дом. Возле самого порога ослабевшая мать споткнулась и упала. Она на коленях доползла до окна и сквозь слезы проводила взглядом удалявшихся воинов.

От воспоминаний матери Тича взяла такая тоска, что закололо сердце. Парень схватился за грудь и вынырнул из глубин подсознания.

— Поубивал бы гадов!

Вожак повстанцев положил руку на плечо брата:

— У тебя будет такая возможность.

Минут пять они сидели молча. Первым заговорил Сурич:

— Выходит, я в нашей семье старший.

— Почему?

— Меня в тот же день отбили у ловчар. А с тобой что случилось?

— Не знаю. Сколько себя помню, жил по другую сторону Врат, на Инварсе.

— И теперь пришел, чтобы помешать мне наказать тех, кто лишил нас родителей?

— «Тех» — это кого?

— Магкон и род Фиренгов. Ведь именно они придумали отбирать у родителей младенцев со способностями кудыр-мага.

— Фиренги? Еще бы я имел понятие, кто это такие.

— Ничего не знаешь, а туда же! — покачал головой вожак повстанцев. — Ладно, слушай.

Кудыр-маг рассказал брату о своем понимании развития событий в Жарзании. Не стал скрывать и собственной миссии.

— После победы над Зулгом я, как легендарная личность, объявлю правителем Мугрида, он разгонит магкон и даст таким, как мы, спокойно жить. Ведь здорово, правда!

— И ты ему веришь? — Тич с печальной усмешкой посмотрел на брата.

— Конечно! Он спас меня от смерти, дал прекрасное образование. Практически ни в чем мне не отказывал.

— А для чего? — устало спросил привратник. Тоска, нахлынувшая после глубинных воспоминаний, продолжала терзать сердце младшего близнеца.

— Потому что он заменил мне отца.

— Отец не пошлет сына в смертельную схватку ради собственного возвеличивания.

— Мне на этой войне серьезная опасность не грозила ни разу. Хотя не так давно кто-то пытался устроить пару ловушек. Почерк несколько похож на твой, но мощность гораздо ниже. Только сегодня я столкнулся с достойным противником и то, думаю, одержал бы над тобой верх, если бы наша схватка продолжилась.

«Магкон, Зулг, сиргалийский волшебник, кудыр-маг, объявление нового правителя… — Эти слова буквально въелись в сознание кархуна и не давали покоя. — Что-то тут не так. Почему мне кажется, я где-то слышал их вместе?»

— Насколько я знаю, магкон не слишком спешил помогать Зулгу, — словно для себя, произнес Тич.

— Надеются на мою пощаду! А зря. Они бы меня не пожалели. Да и тебя тоже. Переходи на сторону Мугрида, мы быстро сотрем их в порошок.

— Не могу.

— Почему? Ты же хочешь отомстить за мать, за украденное детство?

— Не могу допустить, чтобы чужаки напали на мой мир.

— Твой мир здесь, брат.

— Пусть не тот, где я родился, но тот, в котором я вырос. Точно знаю — гермаг Ливаргии ждет некоего прорыва и собирается напасть на беззащитный против магии Инварс. А у меня там остались близкие люди. Я видел, как воины Оршуга действуют на той стороне. Это убийцы и грабители. Они никого не жалели, даже девчонок.

— Войны без жертв не бывает, брат. Да, у Мугрида специалистом по завратной реальности считается именно Оршуг. Если хочешь, я с ним переговорю, чтобы никто из твоих близких по ту сторону Врат не пострадал.

— Погоди, ты знаешь магринца?

— Видел несколько раз.

— А он тебя? — Тич был уверен, что вельможа не мог не заметить сходства.

— Без маски — нет, — развеял сомнения Сурич.

— И он является правой рукой гермага?

— В общем, да. А что?

— Так вот оно что! Ну и сволочь этот твой Мугрид, я скажу! Этот ради своих целей никого не пожалеет. Включая тебя!

— Ты говори, да не заговаривайся. Гермаг мне жизнь спас.

— Знаю. Кстати, у тебя будет возможность вернуть долг, но сначала реши для себя — стоит ли это делать?

— Ему грозит опасность?

— И не только ему. Потенциальных жертв довольно много: и Зулг, и Лырсог, и вождь сумеречников, и ты. Но об этом чуть позже, а сейчас хочу рассказать о своей недавней встрече с Оршугом.

Тич вкратце описал их совместный ужин в сельской харчевне…

— Я не стал его убивать только потому, что опасался за жизнь местных сельчан. Но мимо письма, которое Оршуг вез в сумке, пройти не смог — с детства очень любопытен. Оно не было подписано, однако имело две степени защиты от случайного прочтения. Постараюсь воспроизвести его, как сам услышал. Тут даже глубинной памяти не понадобится.

Парень на секунду закрыл глаза и начал излагать содержание письма:

«В своем послании я не хочу указывать ни одного имени, уважаемый. Сразу после прочтения Вы вольны уничтожить моего гонца, и тогда я пойму, что взаимопонимания, на которое рассчитывал, не достигнуто. Но перед принятием решения прошу Вас внимательно ознакомиться с этим письмом.

Начну с главного. Новый кронмаг, оказавшийся слабым правителем, получил державу в очень непростое время. К чему это может привести? Скорее всего, нас ждет распад на провинции с последующими захватами отдельных кусков Жарзании более сильными соседями.

Все истинные патриоты надеялись, что молодой кронмаг, осознавая собственную неопытность, начнет правление с переговоров. В его возрасте самое разумное — посоветоваться с правителями наиболее сильных провинций. Но нет — он выбрал другой способ и развязал войну.

Я не склонен доверять словам главного врачевателя, который считает правителя душевнобольным (отчет лекаря прилагается к моему письму). Болезнь рассудка, конечно, может служить оправданием беспомощности, но не дает кронмагу права руководить государством. Сейчас — я подчеркиваю — именно сейчас страной должен править сильный и здравомыслящий человек, а среди тех, кто может занимать трон по праву рождения, таковых на сегодняшний день нет.

Теперь второе. Вам, наверное, уже известно, что за сила надвигается на столицу с юго-запада. Да, это действительно кудыр-маг. Мало того, мне доподлинно известно, что этого младенца ровно двадцать семь лет назад отбили у ловчар наемники. Кто за ними стоял, выяснить не удалось — наемники в бою за младенца полегли вместе с Вашими воинами. Но кудыр-маг выжил. Сейчас с ним огромные силы, и они будут увеличиваться с каждым днем, поскольку этот парень очень удачно вписывается в легенду.

Бороться с легендарной личностью сложно само по себе, а когда эта личность, ко всему прочему, еще и кудыр-маг, то практически невозможно.

Но…

Дело в том, что за могучим чародеем ведется очень надежный присмотр. Как только он выполнит свою работу, должен будет провозгласить новую правящую династию, а потом либо погибнуть (мы же с Вами прекрасно понимаем, что волшебник с таким потенциалом опасен для общества), либо попасть в руки магкона — в чем лично я могу поспособствовать.

И, наконец, третье. Просьба лично к Вам. Наверняка кронмаг захочет заручиться Вашей поддержкой. Заявление врачевателя — бумага серьезная, но она может быть опровергнута магконом, если для этого появятся основания. Конечно, к проблеме можно отнестись поверхностно и дать заключение, не утруждая себя дополнительными исследованиями. А если из-за спешки будет допущена непростительная ошибка, и на троне действительно останется человек с больным рассудком, из-за чего погибнут тысячи невинных подданных? Насколько мне известно, полный курс исследований занимает не меньше недели. Зато потом уже ни у кого не останется сомнений в состоянии здоровья повелителя.

Если Вы хоть в какой-то степени разделяете мои опасения, не отправляйте письменного ответа, просто передайте моему человеку в конверте запечатанный чистый лист бумаги. Этого будет достаточно, чтобы понять — Вы тоже радеете за судьбу державы».

— Раскудырная сила! — выругался Сурич, чем сильно удивил привратника. Тот полагал, что это выражение употребляют лишь на Инварсе и только кархуны. — Действительно его слог. Неужели он отправил письмо гранмагу?

— Брат, я слабо разбираюсь в здешней терминологии. Ты бы пояснил для меня кое-что.

— Гранмаг стоит во главе магкона.

— Выходит, он хочет продать тебя ему за обещание не помогать кронмагу?

— Письмо может оказаться обычной подделкой, — произнес Сурич после минутного размышления, — чтобы поссорить меня с близким человеком.

— Вполне возможно, — не стал спорить кархун. — Кстати, ты не знаешь, почему сегодня ночью вдруг установилась удивительно тихая погода? У меня такое ощущение, что в здешней природе произошло нечто грандиозное.

— Возможно, произошел тот самый прорыв, о котором ты говорил.

— Раскудырная сила! А ведь чужаки планировали свои убийства как раз во время прорыва.

— Ты о чем?

— Помимо Инварса и Жарзании существует еще один мир, куда я как раз и попал вдень Красного солнца. Называется он Кургстаг. И тамошние правители, похоже, решили прибрать Жарзанию к рукам.

— Что еще за Кургстаг? Это там, где острова по небу летают?

— Не только. Еще там живут волшебники. Ростом природа их не наделила, зато амбиции плещут через край. Хочешь узнать, что эти чужаки замышляют?

— Говори.

Кархун передал все, что узнал от Артуна, и в конце высказал свое мнение:

— Они собираются использовать тактику «разделяй и властвуй». Сначала обескровят страну, уничтожат всех лидеров, а потом поставят народ на колени.

— Брат, ты предлагаешь предать Мугрида и стать на сторону Зулга? — задумчиво произнес Сурич.

— Не уверен, что это для нас хороший выход, — ответил привратник, чем сильно удивил собеседника. — Я уже успел заметить, как люди здесь относятся к кудыр-магу.

— Боятся, конечно.

— В том-то и беда. Вполне вероятно, что кронмаг, после того как одержит победу, поступит с нами так же, как планировал твой гермаг. Мы же в их глазах неподконтрольные монстры, способные уничтожить мир. Такую силу всегда стремятся либо подчинить, либо уничтожить — чтобы другому не досталась.

— Что же тогда делать? — немного растерялся Сурич.

— Думаю, до поры до времени один из нас должен исчезнуть.

— Как ты себе это представляешь?

— Сам же сказал: снаружи твоих барьеров не видно, что происходит внутри. Для них, — Тич указал большим пальцем на восток, — мы сражаемся не на жизнь, а на смерть. Следовательно, выйти отсюда должен лишь один из нас.

— Кто?

— Ты старший, тебе и решать, — хитро прищурившись, ответил Тич. — Но учти: я твоего Мугрида спасать не буду.

Вмешательство свежих сил, прибывших из Бирзани, оказалось полной неожиданностью для повстанцев, уже считавших себя победителями. Однако враг еще был слишком силен и полон решимости разгромить защитников Девятиграда. Лунз бросил в схватку всех до одного, что помогло переломить исход сражения. После получасовой мясорубки у балки бунтовщики начали отступать. Отход мог быстро превратиться в бегство, но у сиргалийской армии еще имелись резервы. И немалые.

Наиболее боеспособные части Сурича преградили путь отступавшим соратникам.

— Господа, у кого есть предложения по сложившейся ситуации? По-моему, у нас снова украли заслуженную победу. — Лунз только что отдал сигнал общего сбора всех воинов.

Он, Церзол и несколько офицеров восседали на лошадях. Других всадников в армии кронмага не осталось: конница генерала была вынуждена вступить в неравный бой с подкреплением повстанцев, стараясь предотвратить фланговый удар по пехоте из Бирзани.

— Предлагаю оставить в этой балке пару сотен бойцов, а остальным отходить в столицу, — произнес Базгур. — Иначе они возьмут Девятиград без боя.

Тайный советник получил три ранения. В пылу очередной атаки он попал в гущу неприятельских воинов, что едва не стоило ему жизни. Вархун был очень недоволен собой, поскольку недооценил противника. Сам он собирался возглавить прикрытие.

— Отходящих будет меньше остающихся, — грустно произнес генерал.

— Я бы не стал дробить наши силы, — не согласился Церзол. — Магическое преимущество, имевшееся на начало сражения, сведено на нет. Те из волшебников, кто выжил, полностью себя исчерпали. Дееспособных чародеев, включая меня и вас, Лунз, можно по пальцам пересчитать. А у противника наверняка не меньше сотни наберется. Лучше дать бой здесь, в балке. По крайней мере, тут их конница развернуться не сможет.

— И сколько мы сумеем продержаться?

— Час-два… Даст Нгунст, и на три удовольствие растянем.

— Перед смертью не надышишься, — вздохнул генерал.

— Я продолжаю надеяться на Тича. Должны же, наконец, кудыр-маги разобраться между собой.

— Почему ты думаешь, что победит наш?

— Очень хочется, — улыбнулся старейшина.

— Я тоже нисколько не возражаю, — добавил тайный советник.

— Вы еще скажите, что старина Лунз желает победы неприятелю. Меня встреча с зеленоглазым молодым человеком тоже порадует, даже несмотря на то, что он кудыр-маг. Но думать сейчас нужно о другом: что мы сами можем противопоставить врагу?

В ходе краткого совещания выяснилось, что немного. Отбить средней силы магический выпад, произвести пару залпов из арбалетов, после чего героически погибнуть в неравной схватке.

— Не самая плохая перспектива, господа, — подвел итог Лунз. — Что ж, чему быть — того не миновать. К бою!

Неприятель начал решающее наступление.

В этот момент с севера показались три всадника. Генерал поднес к глазам подзорную трубу.

— О, нашлась наша пропажа! Только вот девиц он зачем с собой притащил?

— Кто? — спросил Базгур.

— Вирлен. А с ним Мадлена и Вероника.

— Тогда еще не все потеряно, господа, — усмехнулся старейшина. — По крайней мере, вопрос о магическом превосходстве противника переходит в разряд спорных.

Церзол как в воду глядел: в следующую минуту между неприятелями выросла огромная ледяная стена. Защитники Девятиграда закричали от восторга, приветствуя змеиного короля, хотя он и сам несколько ошарашенно глядел в сторону возникшей преграды.

— Вы очень вовремя, — приветствовал троицу Лунз. — Теперь мы точно зададим жару этим негодяям.

Когда через пять минут стена растаяла, за ней оказалось всего три человека: Артун, Винзуг и Тич.

— Рада тебя видеть, привратник, — подъехала к волшебнику журналистка. — А куда подевались все повстанцы?

— Завидев вас с Вероникой, они сразу поняли, что шансов на победу больше нет, и им остается лишь спасаться бегством. — Кархун снял маску. — А я никого задерживать не стал.

— Ну и правильно! — улыбнулась Мадлена.

ЗМЕИНЫЙ КОРОЛЬ

Глава 1 ЦЕРЕМОНИЯ ПРОВОЗГЛАШЕНИЯ

                                                                              

— Дихрон, что за фокус? Эта змеиная чешуя вообще не отмывается. Что же мне теперь, так и ходить с аппликацией хвостатой королевы на груди? Брр!

— И ты еще переживаешь?! Выжить после укуса королевской гюрзы, избежать гибели в схватке с бойцами гермага Мугрида, наконец-то избавиться от смертельно опасной ноши… Да на твоем месте любой другой прыгал бы от радости!

Яд поющей змеи королевских кровей считался в Жарзании самым опасным, от него не спасали даже лучшие средства. Однако Фетров действительно выжил, и платой за это, как он считал, стал необычный рисунок. Андрей все не мог свыкнуться с тем, что часть его кожи покрылась чешуей. Даже легкое случайное прикосновение к чужеродному наросту приводило парня в дрожь. Хотелось взять скребок и содрать эту гадость, но чешуйки держались очень прочно.

— Почему ты думаешь, что те люди работали на повелителя Ливаргии? Сами сказали?

— В Жарзании только один человек носил маску, украшенную зубами шкаронды.

— И кто это?

— Ратор Мугрида. Очень загадочная личность, между прочим. О нем ходило столько невероятных слухов, что я не удержался и снял маску с трупа. Говорили, что никто не видел лица этого человека. Я думал, под маской окажется нечто. К моему великому разочарованию, под ней не скрывалось ничего необычного. — Магир достал из мешка трофей и даже примерил на себя.

— А ты надеялся увидеть там монстра?

— Многие, кстати, именно так и считали.

— И зачем тебе маска?

— Приберегу пока, а потом, когда весть о смерти таинственного ратора распространится по стране, продам какой-нибудь пожилой леди. Монет за сто, а то и больше.

— Дядя, дядя… Страсть к золоту тебя когда-нибудь погубит.

— Деньги как таковые меня интересуют мало. Они мне нужны только для приобретения саженца агрового дерева. Иначе пропадает смысл всей трудной и опасной работы, которую мы с тобой проделали ради получения титула. Посуди сам, какой резон было становиться магиром, открывать себе каналы подпитки, если источника магической подзарядки у меня нет?

— А когда он появится, что это даст?

— Я смогу удвоить свои силы, освоить новые заклинания, шагнуть на более высокую ступень мастерства. — На пару секунд волшебник закатил глаза к небу, потом вспомнил про собеседника и продолжил: — Помнишь, к примеру, нашу стычку со слизуном?

— Который под мостом людей подкарауливает?

— Да. Так вот, имей я тогда удвоенные возможности, он бы ни за что не рискнул на нас напасть.

— Сначала деньги были тебе нужны, чтобы отдать долг, затем — чтобы стать магиром, теперь — вынь да положь дерево агровое, следом захочется дом купольный построить… А чем все это закончится — знаешь?

— Буду знатным и богатым человеком, — не задумываясь, ответил волшебник.

— Как бы не так! «На пороге сидит его старуха, а перед ней разбитое корыто», — процитировал знакомую с детства сказку нелегальный турист.

— О чем это ты?

— Да так… Видно, в вашем эпосе нет такого предания, которое доходчиво объясняет, к чему людская жадность приводит.

— Я вовсе не жадный. — Волшебник сделал вид, что обиделся, и отвернулся.

Первый привал Андрей и его фиктивный дядюшка устроили, когда пересекли границу Ливаргии. Практически всю дорогу после своего чудесного воскрешения в скалах Желтой гряды фокусник прокручивал в голове события, произошедшие с ним в Жарзании.

Попав в завратную реальность, он, вместо того чтобы, как любой турист, наслаждаться местными красотами и чудесами, позволил втянуть себя в весьма сомнительную авантюру, заключив сделку с гидом, более всего озабоченным добыванием денег. По условиям этой сделки землянину пришлось назваться племянником Дихрона и соблюдать все условности здешнего мира. Если бы они были безопасны для жизни и здоровья, то просто добавили бы яркости впечатлений от увиденного, однако из-за повышенного финансового аппетита названого родственника Фетров умудрялся попадать во все новые и новые переделки.

Сначала он перешел дорогу местному купцу с шулерскими наклонностями. «Дядюшка» хитростью втянул Андрея в покер, где ему, как неплохому специалисту по манипуляциям с картами, удалось вывести нечестного игрока на чистую воду, а вдобавок нажить себе мстительных врагов в лице самого купца, владельца карточного клуба и главы города, где проживал Дихрон. Они почему-то сразу посчитали шустрого паренька недостойным жизни. Потом появились и другие «доброжелатели»…

— Дядя, а в этом озере точно никаких монстров не водится? — решил уточнить землянин перед тем, как отправиться вплавь на другой берег.

Фокусник сам выбрал место для стоянки на берегу небольшого водоема. Здесь, в низине, их непросто было заметить, да и вид на озеро открывался великолепный. Несмотря на все неприятности путешествия по Жарзании, парень не забывал, что он — турист, и в первую очередь уделял внимание красотам волшебного мира. Он бы с удовольствием запечатлел это озеро, даже фотоаппарат с собой имелся, но последняя отснятая пленка лежала в нагрудном кармане. В завратном мире электроника работать отказывалась, а древний механический аппарат без начинки из пленки не представлял никакой ценности.

— Из тех, что опасны для человека, нет, — успокоил гид.

— Тогда я немного поплаваю.

— Давай. Только не очень долго. Через четверть часа рыба будет готова. — Чародей сидел возле костра и занимался приготовлением ужина.

Андрей поплыл к противоположному берегу. После возрождения в коконе парень ощущал в себе некоторые изменения, но не мог их четко сформулировать. Он заметил улучшение собственного стиля плавания. Сейчас Фетров тратил гораздо меньше энергии, прекрасно синхронизировав движения рук и ног, абсолютно не беспокоился о дыхании и, как результат, двигался в воде гораздо быстрее.

«Неужели это подарок от змеиной принцессы?»

О том, как он работал змееносцем, фокусник теперь вспоминал с некоторой грустью. А ведь и это неприятное назначение на должность произошло исключительно из-за жадности Дихрона, который заставил «младшего родственника» поработать в Ущелье Поющих Гюрз. Пока Фетров собирал по скалам змеиную яичную скорлупу, к добытчику в капюшон заползла гюрза королевских кровей, обладавшая, по словам «дяди», опасными магическими способностями. Избавиться от незваной пассажирки можно было только по обоюдному согласию, которого Фетрову пришлось дожидаться, таская змею на себе, пока та не выбрала пригодное для проживания место.

К постоянному присутствию хвостатой в собственном капюшоне фокусник даже успел привыкнуть и теперь ощущал некоторый дискомфорт, хотя раньше певунья доставляла немало хлопот и частенько раздражала туриста, пожалуй, не меньше, чем его алчный «дядюшка».

«Однако именно благодаря этим двоим я до сих пор жив, — рассуждал пловец, возвращаясь к костру. — Это ж надо умудриться попасть в Жарзанию накануне гибели здешнего владыки! Да еще в тот период, когда по древнему пророчеству тут ожидают появления то ли мессии, то ли спасителя, который местным вельможам как кость в горле. Хорош бы я был, явившись в Гетонию обычным туристом. В смысле хорошим трупом. Кстати, только благодаря Дихрону и королевской гюрзе мне удалось выведать о планах недоброжелателей раньше, чем они сами добрались до меня. Вот уже больше недели я обитаю в самом красивом и с некоторых пор самом опасном для любого чужака мире. А ведь по условиям тура мне вообще пора домой собираться. Но увы! Сейчас к Вратам только сунься — могут сразу на голову укоротить. И подобный фокус меня нисколько не устраивает».

Андрей выбрался на берег.

— Дихрон, как думаешь, если произойдет тот самый прорыв, о котором говорил гермаг Ливаргии, я смогу попасть на Инварс?

— Возможность, безусловно, появится. Только ты учти: Врата, особенно в первое время, будут под постоянным контролем. Вельможи планируют совершить ряд грабительских набегов, так что попасть на другую сторону станет немногим легче, чем сейчас.

— Плохо.

— А ты о трудностях пока не думай. Поешь лучше. — Волшебник разложил запеченную рыбу на траве.

Дихрон пребывал в благодушном настроении. Совесть за собственные некрасивые поступки его не мучила. Главное, Андрей не знал, что пару дней назад волшебник собирался продать «племянника» гермагу, стоявшему во главе заговора. Правда, сделка не состоялась, а сам «продавец» вместо денег получил кандалы и перспективу мучительных пыток с последующим путешествием к Кардыблу. И лишь вмешательство того самого человека, которого чародей предал и фактически обрек на гибель, позволило предателю избежать казни.

Неожиданное спасение настолько повлияло на образ мышления колдуна, что он твердо уверился: Нгунст связал его судьбу с судьбой «племянника» прочной веревкой, и любая попытка разорвать ее против воли высших сил будет строго наказана. Так уже случалось, когда гид собрался бросить туриста. Тогда Дихрон едва не лишился огромного состояния, необходимого для получения титула. Вторая попытка избавиться от фокусника чуть не стоила чародею жизни. И наоборот, когда они действовали сообща, колдун получал неплохие дивиденды для себя: ему удалось избавиться от неподъемного долга перед купцом-шулером, уйти от гончих пуролградского градоначальника, получить титул магира, освободиться из плена….

— К твоему знакомому еще долго шагать? — прервал мысли старшего «родственника» Андрей.

— Если завтра выйдем пораньше, к вечеру доберемся.

— А вдруг Анварду все-таки удастся договориться с новым правителем Жарзании, как он нас тогда найдет?

Фетров не забывал про купца, отправившегося в столицу с ценными сведениями. С ним парень связывал свою единственную надежду на возвращение домой.

— Правителем Зулг станет самое раннее послезавтра. Потом начнутся нескончаемые церемонии, встречи со знатными вельможами… Купцу, даже такому богатому, как Анвард, в ближайшие дни к новому кронмагу не пробиться. Опять же, если ты помнишь, в отличие от деда внук терпеть не может торговцев. Я вообще опасаюсь, что моего друга там, в Девятиграде, и повяжут.

— За что?

— Чужое богатство многим не дает покоя. А поскольку у него теперь нет покровителей, этим могут воспользоваться.

— Так что же мы тогда не идем к нему на выручку? — Единственная возможность пробиться к Вратам не должна была пропасть вместе с Анвардом.

— А чем тут поможешь?

— Не знаю, — откровенно сознался молодой человек. — Могу разве что представиться змеиным королем и, как правитель правителю, в категоричной форме изложить волю своих подданных.

— Вот ты смеешься, племяш, а, между прочим, на гербе Фиренгов изображена королевская гюрза. И Зулгу наверняка будет любопытно переговорить с тобой. Вот только шансов попасть к нему у нас мало. Свита обычно не приветствует появление новых фигур при дворе.

— Погоди, неужели у Анварда среди вельмож нет ни одного нормального знакомого, кто может слово замолвить?

— Точно, — сразу вспомнил волшебник, — такие люди имеются. Некоторых даже я знаю.

— Вот к ним и следует пойти в первую очередь. Как я сразу не сообразил?

— А вдруг они посчитают, что выгоднее продать потерявшего высокое покровительство приятеля? А заодно и нас с тобой.

— Да, высокого же ты мнения об окружающих! Если так рассуждать, то почему сам не продал меня? Прибыли-то теперь от туристического бизнеса ждать не приходится, а деньги ты до беспамятства любишь. Однако не продал же! Почему думаешь, что другие хуже окажутся?

Дихрон несколько стушевался, но быстро нашелся:

— Я просто решил предостеречь. Ты из-за меня чуть жизни не лишился. И снова рисковать?

— Ценю твою заботу, дядя, но утром я пойду к Девятиграду. С тобой или нет — решай сам.

— Вирлен, мы, конечно, идем вместе, — поспешил согласиться магир.

Неожиданно за спиной раздалось до боли знакомое шипение. Андрей резко обернулся.

— Это еще кто? — спросил парень.

К костру подползла пятнистая змея.

— Племяш, это опять гюрза. Только обычная, без короны.

— Разве они не колониями живут?

— Как правило, да. Но бывают и исключения.

— И что ей от меня нужно? — Фетров замер, потому что певунья начала подниматься по его руке.

— Может, хочет засвидетельствовать свое почтение?

Змея добралась до груди человека, дотронулась до знака и, не торопясь, поползла дальше.

— И как это понимать? — удивился циркач. — Столь нагло в вашем живописном мире меня еще никто не использовал. Переправилась через меня, словно через бревно над ручьем. А ты еще утверждал, что у меня нынче статус змеиного короля. Ни за что не поверю. С королями подданные так не поступают.

— Так вот что она сделала! — осенило чародея.

— Кто?

— Твоя принцесса. — За время совместного путешествия они так стали называть коронованную гюрзу.

— И что?

— Видел, откуда приползла змея?

— Допустим.

— А дальше она направилась в ту сторону, откуда мы с тобой пришли.

— Ну и что?

— Новая королева через тебя объявляет о приеме отверженных под свою опеку. Понимаешь, из-за того, что часть ее жизненной энергии ушла на твое оздоровление, у нее возник дефицит подданных. А малочисленная колония не скоро обустроит новую территорию.

— Что еще за отверженные?

— Изгнанники, — пояснил Дихрон. — У них, как и у людей, случаются разборки, схватки за право находиться ближе к королеве. Победители отвоевывают выгодные места, а проигравшие либо покорно остаются в самых низах, либо покидают колонию, чтобы при случае прибиться к новой.

— Елки-метелки! Так я теперь еще и указателем работаю, причем абсолютно бесплатно.

— Я бы не спешил со столь категоричными утверждениями. Кто знает, на что способны подарки королевской гюрзы?

— Главное, чтобы благодаря этим подаркам я весь не покрылся чешуей и у меня не раздвоился язык.

За ночь фокусника посетили еще четыре змеи. Каждая, отметившись у Андрея на груди, отправлялась на зов королевы.

Провозглашение Зулга кронмагом проходило на удивление буднично. В золотом зале дворца делегации провинций по очереди подходили к новому правителю и свидетельствовали свою преданность. Однако даже стороннему наблюдателю было ясно, что это не более чем формальность. Древнее предание гласило о другой клятве, которая грозила неминуемой смертью ее нарушителю. Как впоследствии выяснилось, и ее можно было обойти, а потому о доверии между господами и их приближенными говорить не приходилось. Каждый считал, что подпускать к себе вассала на близкое расстояние можно только с одной целью — если собираешься от него избавиться.

Как и все помещения резиденции кронмага, золотой зал выглядел мрачно. Внук Франуга как-то спросил у тайного советника о причине слабого освещения комнат, и тот объяснил, что в темноте проще спрятать щитников и разящих. То-то последнего представителя рода Фиренгов всегда удивляло отсутствие охраны во время торжественных приемов. Оказывается, стража постоянно находилась рядом, просто ее никто не видел.

— Ваше магичество, — третьим к кронмагу подошел Мугрид со своей свитой. — Ливаргия всегда была и остается надежным заслоном от внешних врагов на востоке державы и незыблемой опорой Девятиграда в делах обустройства Жарзании. Я обещаю, что так будет и впредь, повелитель.

— Очень рад это слышать, гермаг. Мне как молодому и, что скрывать, не очень опытному правителю важна поддержка таких мужей, как вы. В ближайшее время я хотел бы услышать ваше мнение о том, что еще необходимо предпринять для укрепления власти и улучшения жизни людей.

— Если позволите, я изложу свои соображения на бумаге, мой господин.

— Очень хорошо. Через неделю я собираюсь в Ливаргию с гостевым визитом. Предлагаю тогда же обсудить ваши предложения.

— Визит кронмага — большая честь для каждого подданного. Мы с нетерпением будем ждать вас, ваше магичество.

Мугрид поклонился и вернулся вместе с делегацией на отведенное для представительства место. Неожиданное решение Зулга стало для вельможи увесистой ложкой дегтя.

«Наверняка мальчишка приедет не один. Возьмет с собой латников, усилит их разящими и щитниками, да еще войска подтянет для страховки. Надо срочно отослать людей в Бирзань. Пусть поднимают настоящую бучу. Чтобы новому кронмагу нескоро захотелось высовывать свой нос за пределы Девятиграда».

Золотой зал получил свое название благодаря позолоченным колоннам, подпиравшим высокий свод помещения. Перед каждой стояли по две вазы с благовониями, которые наполняли комнату восхитительными ароматами. Благодаря магическим добавкам струившийся из расписных емкостей дымок создавал самые разнообразные иллюзии. Вдоль колонн, следуя друг за другом, медленно поднимались полупрозрачные изображения геральдических знаков, составляющих герб Фиренгов. Под самым потолком они рассеивались.

Тем временем к повелителю приблизилась делегация Сиргалии.

«Странно, — удивился гермаг. — Самая бедная провинция, а представителей в полтора раза больше, чем у остальных. Кто им позволил?..» Додумать мысль до конца вельможа не успел. Дворяне из окружения гермага Сиргалии вдруг резко выхватили из-под плащей арбалеты…

Тайный советник стрелой метнулся к Зулгу и сбил его с ног. Другие советники, стоявшие сзади кронмага, попали под убийственный дождь из серебряных болтов, но тут в схватку вступили щитники и разящие.

Три волшебника, казалось, явились прямо из воздуха и образовали вокруг повелителя круговую стену изо льда. Еще двое провели фланговую атаку на сиргалийцев слева. В золотом зале стало светло как солнечным днем под открытым небом. Личная охрана кронмага осыпала бунтовщиков разрядами красных и синих молний. Те в долгу не остались, обрушив на разящих огненную стену.

«Что за?.. — Гермаг Ливаргии опешил. — Какой дурак вздумал нападать на мальчишку в его доме? А вдруг его поддержат горячие головы?»

Мугрид быстрее всех сориентировался в обстановке. Он первым вступил в схватку, обрушив на представителей Сиргалии мощный поток холодного пламени. На обреченных устремились острые иглы из замерзшей воды вперемешку с огненными шариками. Вслед за повелителем Ливаргии, опомнившись, подключились и другие вельможи. Через минуту от делегации юго-западной провинции остался лишь пепел.

«Умно, очень умно. Если бы кто-нибудь из наших примкнул к этой дурацкой выходке, тут бы навек и остался. Неужели этот спектакль догадался устроить Зулг? Да нет вроде, выглядит испуганным. А вот Бролг… Этот теперь спаситель кронмага. Да и конкурентов при дворе у него больше не осталось. Пожалуй, ему нападение весьма кстати. Ответственность за личную охрану повелителя не он несет. Интересно, а где советник по безопасности? Его-то как раз и не видно».

— Прошу прощения, господа, — от имени кронмага заговорил тайный советник, — церемонию придется продолжить в другом месте. Прошу всех через четверть часа прибыть в синий зал.

Вскоре в комнате остались лишь Бролг, молодой кронмаг и трое щитников. Зулг разминал кости, тяжесть от придавившего его тела в основном пришлась на ребра, и те едва выдержали.

— Где советник по безопасности? Как он допустил? Кто мне объяснит, что здесь происходит?!

— Только что совершено неудачное покушение на нового правителя Жарзании, — нараспев доложил толстый чиновник. — Мы потеряли семь советников. Ранен один разящий, полностью уничтожена делегация Сиргалии.

— Почему их пропустили с оружием?

— Полагаю, не обошлось без участия советника по безопасности. Я уже отправил людей на его поиски.

— Бролг, как такое возможно во дворце кронмага?

— Тот, кто задумал покушение, вероятно, надеялся на поддержку других делегаций.

— Хочешь сказать, меня прямо здесь могли и убить?

— Ваш амулет «Черный скорпион» отводит от своего владельца девять серебряных болтов, пущенных с пяти шагов. За время, пока артефакт не иссяк, вы бы успели активизировать собственную защиту. У них практически не было шансов.

Перед выходом в золотой зал у Зулга вышел неприятный разговор с церемониймейстером как раз по поводу этого амулета. Тот принес довольно тяжелый нагрудный знак и, ссылаясь на традиции рода Фиренгов, попросил его надеть. Парню не хотелось таскать тяжесть на шее, и он снял знак, как только слуга вышел за дверь. И надо же тому было вернуться и снова напомнить о необходимости соблюдать правила, установленные предками. Так и хотелось нагрубить этому ряженому типу, да еще наподдать его собственным жезлом. Теперь же получалось — церемониймейстер оказался прав.

— Тогда зачем ты бросился на меня? — продолжал возмущаться кронмаг. — Чуть ребра мне не поломал!

— Думаете, я успел пересчитать арбалетчиков? Опять же могли подключиться и другие делегации. Лучше перестраховаться.

— Да, вместо того чтобы поблагодарить, я пристаю с расспросами. Но я никак не приду в себя. Их ведь действительно могли поддержать?

— Вполне вероятно. Тогда бы в бой вступили все разящие, находившиеся в золотом зале.

— И сколько их тут?

— Пятнадцать.

— Не может быть! Где же они прятались?

Тайный советник три раза хлопнул в ладоши. Охранники тихо вышли из укрытий. Оказывается, в стенах имелось множество скрытых мест, которые непросто было заметить, даже пристально вглядываясь.

— Щитники и разящие всегда начеку, ваше магичество, но об этом мало кто знает.

Зулг успокоился:

— Хорошо. Надеюсь, в синем зале охрана не хуже?

— Комната в свое время обустраивалась специально для массовых убийств неугодных. Там можно разместить до сотни арбалетчиков, и вы ни одного не обнаружите, пока они не начнут действовать.

— Пожалуй, нам пора.

— Не спешите, ваше магичество. Сейчас начнется тщательнейшая проверка всех присутствующих на наличие оружия и опасных артефактов, и раньше чем через час церемония не продолжится. Давайте пройдем в ваш кабинет.

— Зачем?

— Покойный Франуг умел ценить время и каждую выпавшую минуту старался использовать на пользу дела. Двор только что лишился ключевых чиновников. Не хотите подумать, кем их заменить?

— Бролг, как тебе удается сохранять спокойствие и думать о государственных делах, после того как?.. Ты понимаешь — в сердце Жарзании совершено покушение на кронмага. У меня все мысли сейчас набекрень.

— Вам не должно показывать свою неуверенность, — успокаивающим голосом произнес чиновник. — Пусть гермаги немного подождут, зато их повелитель снова явится на церемонию при свите. Поверьте, это сильный ход. И неважно, насколько достойными окажутся новые советники. Вы теперь кронмаг, любого можете заменить, как только подберете нужного человека.

— Ты так считаешь?

— Уверен.

— Хорошо. У тебя есть подходящие кандидатуры?

— У каждого из советников был свой ратор, который в общем-то и занимался всеми делами. Некоторые из них имеют титул магира или маграфа. Если пожелаете, я быстро подберу толковых…

— Готовь бумаги, я подпишу, — прервал советника Зулг, он только сейчас сдвинулся с места. — Пойдем отсюда.

— Бумаги на пятерых советников будут готовы через десять минут.

— Хорошо. Бролг, а твои ищейки никаких сигналов не подавали? — вспомнил о личном поручении кронмаг.

Толстяк задумался.

— Вы о поисках таинственного чародея?

— Да.

— Они напали на след Вирлена, но встреча пока не состоялась.

— Жаль. Обязательно держи меня в курсе событий. С этими нудными церемониями и покушениями обо всем забудешь.

— Не беспокойтесь, ваше магичество. Я записываю каждое поручение и строго слежу за исполнением.

Церемония продолжилась ровно через час. Без каких бы то ни было происшествий. По завершении мероприятия теперь уже окончательно провозглашенный кронмаг по традиции вызывал в треугольную гостиную наиболее преданного, по его мнению, вассала.

Все, не сговариваясь, посмотрели на правителя Дамутории, который считался едва ли не другом усопшего Франуга. Однако Зулг пригласил другого человека.

— Господин Мугрид, его магичество приглашает вас на прием. — Молодой правитель сумел поразить своих подданных.

Сопровождаемый удивленными взглядами, правитель Ливаргии прошел через синий зал.

— Ваша смелость и решительность сегодня существенно облегчили труд моих охранников, гермаг.

— Это мой долг, повелитель.

— Долг платежом красен, Мугрид. А потому я считаю необходимым отдать под ваше управление Сиргалию.

— Как? — К подобному повороту вельможа был не готов. Этот неожиданный подарок по большому счету значительно осложнял ему жизнь. — Я не достоин такого щедрого…

— Согласитесь, жизнь правителя дороже. К тому же именно ваше вмешательство решило исход схватки, а победителю по древним традициям достаются земли проигравшего. Разве не так? К тому же кому, как не вам, наводить в этой провинции порядок. Я слышал, Ливаргия — одна из лучших провинций. Подберите толковых людей, назначьте наместника и действуйте. Убежден, вы справитесь, как никто другой.

Тайный советник в это время стоял за спиной кронмага и, судя по выражению лица, был удивлен не меньше. Сам же Зулг, наоборот, держался уверенно.

— Весьма польщен доверием, ваше магичество.

— Надеюсь, через пару лет Сиргалия станет процветающей провинцией.

— Я постараюсь. — Гермаг покинул треугольную гостиную не в лучшем расположении духа.

— Бролг, ты видел, как я его?! — с воодушевлением обратился к советнику парень.

— Мне не совсем понятен ваш замысел.

— А чего тут непонятного? Смотри: Мугрид первым вмешивается в схватку с убийцами на моей стороне, следовательно, заслуживает поощрения. Правильно?

— Наверное…

— Ты не раз говорил, что самые большие неприятности у нас намечаются в Ливаргии. Я ничего не перепутал?

— Ничего.

— Так вот. Мы вручаем Мугриду целую провинцию. С одной стороны, в глазах других гермагов он становится моим фаворитом. Ему начинают завидовать и, что важнее, подозревать в сговоре со мной. Теперь за этим человеком, если он действительно вздумает выступить против меня, не каждый пойдет. Меня эта идея буквально осенила. Такое ощущение, что мне ее кто-то в голову вложил, представляешь?! — Зулг светился радостью.

— Через пару лет Мугрид станет вдвое могущественнее. Что тогда с ним делать будете?

— Через два года и я силенок поднаберу. Опять же Сиргалия, насколько мне известно, довольно бедная провинция. Туда придется вложить много средств, чтобы порядок навести, даже если мешать никто не будет. Вот пусть он и распыляет свои силы, а мы пока займемся другими вельможами.

— По-моему, вы начинаете входить во вкус власти, повелитель. — Толстый советник с трудом изобразил одобрение на лице.

— Приходится, — вздохнул молодой правитель. — Что там у нас с советником по безопасности?

— Найден мертвым в своем кабинете. Внешне все выглядит как самоубийство.

— Испугался возмездия?

— Я лично займусь расследованием, ваше магичество. Пока рано говорить о причинах.

— Хорошо. Как что узнаешь — докладывай.

— Непременно, — поклонился тайный советник.

Остаток дня Зулг провел в приподнятом настроении. Он действительно ощущал себя настоящим правителем, способным решать трудные задачи.

«Зря дед не верил в меня. Через пару лет я заставлю вельмож уважительно относиться к моей власти. А кто не захочет, пусть освобождает место более покладистым. Пусть знают, на трон взошел настоящий представитель рода Фиренгов!»

Такие приятные мысли бродили в голове нового правителя, теша его самолюбие. Кронмаг походил на юнца, сорвавшего первый поцелуй у предмета своего обожания и возгордившегося от победы. Однако перед сном, когда он прогуливался в саду, прямо посреди тропинки обнаружил лист бумаги.

«Его магичеству кронмагу Зулгу», — было написано на лицевой стороне корявым почерком. «Вряд ли это писала одна из придворных наложниц», — решил парень. Он проверил послание на наличие магических ловушек и аккуратно развернул лист. — «Хотелось бы подвести некоторые итоги сегодняшнего дня, повелитель. Первое: делегация Сиргалии уничтожена до такой степени, что ни одного из бунтовщиков невозможно опознать, чтобы впоследствии выяснить, был ли он на самом деле представителем юго-западной провинции. Второе: найден мертвым советник по безопасности, который не мог не предвидеть возможного провала покушения и потому должен был уносить ноги из Девятиграда, а не дожидаться результатов у себя в кабинете, чтобы потом из-за вполне прогнозируемой неудачи наложить на себя руки. Третье: неожиданно исчезли нюхачи, обычно проводившие досмотр приглашенных на церемонию гостей. Четвертое: тайный советник именно в момент неожиданной атаки почему-то оказывается очень близко к вам. Пятое: во дворце появляется пленник, которого в Девятиград доставили ищейки господина Бролга. Шестое: новыми советниками назначены люди, каждый из которых хоть чем-то обязан толстяку. Думаю, вам следует обдумать эти факты и сделать некоторые выводы. Пока не поздно».

Зулг прочитал послание и, скомкав его, спрятал в карман. Нового кронмага будто помоями окатили. Неизвестный доброжелатель настолько четко выстроил последовательность событий, что дневное покушение приобретало совсем иной смысл. Угроза, оказывается, исходила не с окраин Жарзании, а затаилась прямо здесь, во дворце кронмага. И Зулг самолично усилил власть своих врагов, назначив на ключевые должности неизвестных ему людей.

«А ведь совет о скорых назначениях шел именно от Бролга. Если предположить, что и покушение — его рук дело, то он прекрасно подготовился! Чего он добивается? Сделать из меня марионетку? Или отстранить не только от власти, но и вычеркнуть из жизни? Вряд ли… Править от своего имени он не сможет. Но за ним наверняка стоят те, кто имеет права на трон. Тот же Лырсог, например».

Внук Франуга решил закончить прогулку и вернуться во дворец. Парень снова припомнил разговор с дедом. «Пожалуй, он сто раз был прав, когда советовал исчезнуть из Девятиграда. Надо было инсценировать собственную гибель и понаблюдать со стороны, как они без меня начнут рвать друг другу глотки. А потом воскреснуть и взойти на престол, как это восемьдесят лет назад сделал Франуг. Сейчас такой трюк не пройдет. Слишком много глаз за мной присматривает». Зулг вошел в опочивальню, запер двери на обычный замок и на пару магических, после чего рухнул в постель не раздеваясь.

Несмотря на тяжелый день, сон не шел. Парень снова и снова мысленно возвращался к разговору с дедом.

«Что он там говорил? Доверять правитель может только самому себе. По-моему, назвал церемониймейстера, ключника и смотрителя конюшен. Вроде бы они да еще оба офицера личной охраны не способны на подлый удар в спину. Интересно, с чего бы это дед упоминал про них? Какая мне польза от общения с ключником или лошадником? Может, поговорить с церемониймейстером? Ведь настоял же он на «Черном скорпионе» — как чувствовал. Фактически этот человек весь день при дворе, может, он и написал мне записку? Хотя сомневаюсь, чтобы у такого холеного типа был столь корявый почерк».

Кронмаг не помнил, сколько еще он провалялся, обдумывая сложившееся положение. Перед самым рассветом он проснулся с определенным решением в голове: «Нужно немедленно встретиться с ключником. В кладовой женских нарядов, что находится неподалеку от комнат, где когда-то проживали наложницы его магичества».

Туда Зулг и направился.

— Пожалуйста, повелитель, закройте двери. — Кронмаг услышал шепот, как только вошел в кладовую.

— Ты меня ждал? — удивился молодой человек.

— А разве не вы приказали мне сюда явиться? — насторожился ключник.

— Каким образом?

— Силой мысли, как это обычно делал ваш дед.

— Дед? Ах да… Конечно, я хотел тебя видеть. Думаю, у тебя есть интересующие меня сведения. Не так ли?

Франуг ничего не говорил внуку о подобных контактах со слугами, но парень не подал виду, что для него это в новинку.

— Я только хотел рассказать о необычном пленнике, к которому иногда заходит тайный советник. Вы что-нибудь о нем знаете?

Глава 2 ПРАКТИКАНТ

— Будем считать, что в первом приближении основы всех видов магии ты изучил. Теперь нужна хорошая практика. Знания, если к ним не обращаться постоянно, быстро становятся бесполезным хламом. Поэтому ими нужно активно пользоваться, малыш. Особенно на первых порах, тогда они прочнее засядут в твоей башке. Согласен со мной? — Разруг стоял в пяти шагах от края летающего острова и поглаживал свою козлиную бородку.

— Конечно, Мастер. Вы собираетесь отправить меня вниз? — обрадовался Тич.

За время пребывания на летающем острове парню ни разу не удалось увидеть землю из-за плотных облаков, окружавших парящий в небе участок суши. Трудно было даже предположить, на какой высоте они находятся. Старик не спешил с ответом, а привратник вдруг вспомнил, что спуститься с острова наставник сил не имеет. В таком случае, как он сумеет отправить в Жарзанию ученика? Уж не столкнув ли его с обрыва?

— Почти угадал, — наконец заговорил слепой учитель. — Только не на землю, а немного ниже. Дело в том, что твое обучение еще не закончено. И стоит ли его продолжать, я узнаю, когда ты вернешься.

«Ага, так я и разбежался возвращаться. Мне твое общество и издевательства красноглазых сурков надоели до зубовного скрежета». Тич решил, что знает уже более чем достаточно и сумеет теперь без посторонней помощи попасть из Жарзании на Инварс. Он давно ждал подходящей оказии, чтобы покинуть летающий остров навсегда.

— Сколько дней продлится моя практика? — Ученик не хотел, чтобы наставнику стало известно о его задумке.

— От тебя все зависит, малыш.

— То есть?

— Ах да, я не совсем точно выразился. Так вот, я решу, стоит ли продолжать обучение, не КОГДА, а ЕСЛИ ты сумеешь вернуться, — Разруг хлопнул в ладоши, и рядом с ним появились желтые сурки.

— Учитель, вы меня пугаете.

Холодок в области темечка явно свидетельствовал об опасности, но ученик не мог сообразить, от кого она исходит. Неужели слуги Учителя решили устроить новую каверзу?

— Чего пугаться раньше времени? Ступай с мракозеграми в их обитель. Выживешь — из тебя получится настоящее оружие возмездия, ну а нет — значит, я зря старался.

— Учитель, вы собираетесь закинуть меня в верхние слои мрака? А разве люди могут там жить?

— Обычному человеку там и дня не продержаться, но волшебник с твоими способностями… Суток трое, а то и больше. За это время ты должен наткнуться хотя бы на один фонтан желаний.

— Фонтан желаний? Что это?

— Сам увидишь. Мимо него не пройдешь, ученик. Пожалуй, единственное светлое пятно на этом уровне мрака. Как только в нем искупаешься, сразу проси вернуть себя обратно. Да смотри не загадывай ничего другого. Я слышал, многие сначала просили о несметных богатствах или здоровье богатырском, да так с этим добром во мраке и оставались.

— Почему?

— А потому что за любое желание платить приходится. Фонтан выполняет его и исчезает, а вместо него тут же возникает существо из нижних ярусов мрака. Вот оно-то и взимает плату. Чаще всего — забирая «счастливчика» с собой. А выбраться оттуда, где оно проживает, нет никаких шансов.

— Так, может, я… это… в другом месте потренируюсь? Зачем сразу во мрак?

— Лучший способ научиться плавать — сам знаешь…

— …хороший тренер, удобный бассейн, массаж…

— Не мели ерунды, малыш. Бросай неумеху на середину озера, и он сразу поплывет.

— Или утонет, — возразил Тич.

— Исключения бывают из любых правил, — не стал спорить старик. — Но на бездарного ученика лучше вообще времени не тратить.

— Мастер, вы уже столько в меня вложили, неужели не жаль будет собственных усилий? — Привратник начал всерьез беспокоиться. Несмотря на то, что безмолвные помощники Разруга выглядели безобидно, очутиться в мире, населенном мракозеграми и подобными им существами, совершенно не входило в планы одаренного ученика.

— Малыш, я чувствую страх в твоем голосе. Запомни: во мраке это главный враг любого путника. — Старик хлопнул в ладоши, и два красноглазых сурка ухватили Тича за брючины. Следующий хлопок погрузил привратника во мглу, а когда вокруг немного прояснилось, парень просто оцепенел.

Верхний ярус мрака соответствовал своему названию хотя бы потому, что здесь не наблюдалось солнца. Неизвестно, находилось ли какое-то светило за сплошной пеленой свинцово-багровых туч, плотной массой нависавших над головой, но тусклое освещение давали именно они. Привратник долго смотрел на проблески ярко-красных разрядов, часто вспыхивавших среди мрачных облаков, затем перевел взгляд на окружавший его ландшафт.

Серая скалистая равнина была усыпана мелкими скрюченными деревцами, на ветках которых вместо листьев торчали тысячи длинных иголок. По растрескавшейся земле стелились худосочные лианы с редкими темными листьями, да кое-где между деревцами из скал торчали паукообразные кустарники с многочисленными круглыми наростами на ветвях. Все это рачительно отличалось и от Инварса и от Жарзании. И далеко не в лучшую сторону.

Молодой человек стоял, не шевелясь, и не мог понять причины своего оцепенения. Он только сейчас обнаружил, что затаил дыхание. Попробовал возобновить и… начал задыхаться. В воздухе явно содержалось что-то лишнее или чего-то не хватало.

— Хех, как думаешь, он сразу окочурится или все же пару часов помучается? — Сурок справа оказался кучерявым длинноносым карликом с выпяченной нижней губой.

— Хотелось бы, чтобы помучился. Нам у старика пришлось уродов изображать, и он это видел. Теперь наша очередь получить удовольствие. — Стриженный под ежик второй карлик оказался на полголовы выше приятеля. Ему по плечам, словно сережки, били обвисшие кончики ушей.

Одеты мракозегры были в грязно-серые майки с узкими лямками через плечо и короткие шорты более темных оттенков. Обуви на волосатых ногах спутников привратник не заметил.

Тич напрягся. «Карху бар усан», — беззвучно произнес он на выдохе. Заклинание сосредоточенности быстро освободило сознание от шока. Волшебник сумел успокоить дыхание, затем обратился к магии, создав вокруг себя невидимый очиститель воздуха.

«А ведь тут совершенно нет ветра», — с удивлением заметил практикант.

— Ну, чего встал, животное? Думаешь, мы вместо тебя фонтан искать будем?

— Сам справлюсь, — сказал привратник, чем серьезно озадачил преобразившихся мракозегров.

— Ты смотри, Лих, — вислоухий даже отошел на пару шагов от кархуна, — этот дар речи не потерял. Видать, действительно силен.

«А с чего это я должен был терять речь? — Тич опустился на четвереньки и сделал несколько… — Раскудырная сила!»

Собственные лохматые когтистые лапы настолько повергли волшебника в шок, что он снова застыл в оцепенении, подняв переднюю конечность. Стало понятно обращение «животное», но абсолютно не хотелось верить в потерю человеческого облика. Сурки превратились в карликов, а он, похоже, — в медведя.

«Ну, Учитель, ну удружил, чтоб тебе…»

— Хех, погляди на эту мохнатую статую! Вот потеха! Похоже, до недотепы только сейчас дошло, куда он попал.

— Эй, парни! — Неожиданно даже для самого себя Тич обрел кладбищенское спокойствие. Он опустил лапу и решительно заявил: — Будете доставать — одному нос укорочу, другому уши оторву.

— И кто, интересно, тогда тебя сопровождать будет?

— Один безухий и один безносый карлики, — ответил медведь.

— Он еще смеет обзываться! — Карликами себя мракозегры явно не считали. — Ты не дома, увалень. Хочешь навеки тут остаться?

— С удовольствием. Я, может, всю жизнь мечтал о такой веселой компании.

— И не надейся на наше общество. Да мы в любой момент…

— Лих, — второй мракозегр резко изменился в лице, — не знаю, как ему удалось, но этот тип накинул на нас силки. Я уже пробовал исчезнуть. Ничего не вышло.

— Что значит «не вышло»? Он не мог…

— Так, парни! Чем раньше я выберусь из этой мрачности, тем быстрее вы получите свободу. Вопросы есть?

Там, на острове, старик запрещал отвечать на выходки красноглазых сурков, и мелкие злыдни не упускали возможности напакостить ученику. То подножку подставят, то насекомое в похлебку подкинут, то кипятком ненароком обольют. И Тичу до поры до времени приходилось все терпеливо сносить. Потом он научился предугадывать коварство зверушек, в чем немало помогла наука того же Разруга. Старик не раз повторял, как важно научиться чувствовать опасность. И считал эту способность едва ли не главной для любого волшебника.

— В жизни она пригодится особенно, поскольку желающих укоротить твой век всегда будет хоть отбавляй.

— Как можно узнать, что кто-то собирается тебя уничтожить? Тут нужен дар предвидения.

— Глупости говоришь. Любое существо, задумав недоброе, испускает определенные флюиды. Их просто необходимо научиться выделять среди прочих.

— И как это сделать?

— Для начала четко обозначить, какие ощущения у тебя возникают перед нападением недоброжелателей, к примеру моих слуг. Память у тебя отменная, выдели наиболее сильную ассоциацию и усиль ее восприятие.

— Какую еще ассоциацию? — не понял Тич.

— Да самую обычную, — Разруг начал испытывать раздражение. — У кого-то чешется нос, дергается глаз или тошнота появляется. Мне, например, в правом ухе звон слышится.

Через пару дней после того разговора Тич выявил то, о чем говорил Учитель. Перед очередной каверзой сурков парень при абсолютном безветрии ощутил темечком сквозняк. Впоследствии это открытие помогло привратнику избежать многих неприятностей. А теперь появилась возможность ответить любезностью на любезность, чем он и не преминул воспользоваться.

— Будешь нас обижать, мы пожалуемся Учителю.

— Мне начать прямо сейчас? Пожалуйста.

Невидимая сила приподняла кудрявого карлика и поставила на голову.

— Ты что делаешь? — заверещал тот.

— Разруг приказал попрактиковаться в магии. Я послушный ученик.

Лих в это время, пользуясь тем, что медведь отвлекся, начал создавать свое плетение. У себя дома идти на поводу у чужака он больше не желал. Однако застать привратника врасплох не удалось. Даже в медвежьей шкуре Тич ощутил неприятное движение меха на голове. Не отпуская первого аборигена, он выставил щит и запустил заклинание кожного раздражения против второго.

— Ой, не надо, я боюсь щекотки. Прекрати немедленно!

Привратник не обращал внимания на возмущение мракозегров. Неожиданно для себя он обнаружил, что способен поддерживать три заклинания одновременно, и это не считая двух магических арканов, удерживавших его спутников.

«А старик-то прав. Где б я еще так попрактиковался?»

— Господин, мы согласны на любую работу, только не надо нас мучить. — Хеху, видимо, надоело стоять вверх ногами.

— Ладно, договорились, — отпустил подопытных практикант. — Показывайте, где тут у вас фонтаны желаний находятся.

— Мы не знаем.

— Как это «не знаем»? Вы у себя дома или где?

— Фонтаны не стоят на месте. Они появляются и исчезают, когда им вздумается, — поспешил объяснить Лих.

— Хорошо, тогда отведите меня к тому, кто знает, где их искать.

Карлики стушевались. При очередной вспышке молнии Тич рассмотрел их бегающие глазки. Маленькие черные зрачки на красном фоне «белков» не могли найти себе места. Наконец, вислоухий открыл рот:

— Может, не надо? Рано или поздно фонтан обязательно попадется нам на глаза, а идти к хозяину верхнего яруса… Себе дороже.

— Он тоже мракозегр?

— Что ты! Он из мракозавров будет.

— Так, понятно, — протяжно произнес Тич, будто был лично знаком с подобными типами. — А кто еще в ваших краях проживает?

— Мразюбры, мразверги и мразлынги, — выпалил Лих.

— И все такие же симпатяги, как вы? — съязвил косолапый.

— Нет, в отличие от нас, другие расы очень страшные. Мразюбра узнаешь по рогам, у мразверга клыки во рту не умещаются, от взгляда мразлынга кровь в жилах стынет, а мракозавр соединяет в себе особенности всех обитателей нашего яруса. Кроме мракозегров, — почему-то смутился вислоухий.

— Что же это он так?

— Никому неохота быть маленьким, — пробурчал длинноносый карлик.

— И где живет этот ваш хозяин?

— Под синими всполохами, — Хех повернул голову вправо.

Привратник поднялся на задние лапы и развернулся в указанном направлении. Там вдали на небе действительно мелькали голубые проблески.

«Похоже, по цвету молний здесь можно определять сторону света. Над головой сейчас красный, впереди — синий, слева — желтый, справа — зеленый. Так, а что у нас сзади? Ого!» — Тич заметил, как на свинцово-багровом небосводе за спиной появились на миг черные росчерки.

— А там у вас что? — поинтересовался медведь.

— Вход на второй ярус мрака. Туда даже мы боимся ходить.

— Ладно, уговорили, ведите в гости к главному мракозавру. Если по пути найдем фонтан, обойдемся и без его помощи, ну а нет — попросим его указать дорожку. Надеюсь, у вас нечасто встречаются говорящие медведи?

— Нет. Медведь вообще зверь редкий. А уж говорящий…

— Вот вы меня и представите хозяину как диковинку.

— Господин, там очень опасно! Здешние обитатели чужаков не жалуют.

— А я никому жаловаться и не собираюсь. Давайте не будем зря терять время. Или кто-то снова хочет подумать, стоя вверх ногами?

Понурившись, карлики двинулись к синим всполохам. Кархун опустился на четыре лапы и побрел за ними. Чародей попытался разобраться в причинах столь разительных изменений. Первичный магический анализ собственного тела не выявил никаких метаморфоз. Судя по всему, организм Тича нисколько не изменился, но он сам прекрасно видел шерсть, когтистые лапы. Неужели это все лишь его галлюцинации? Однако мракозегры также определили в нем животное.

Привратник покопался в памяти, пытаясь найти более объемное заклинание. Мозг выдал сразу пять заклятий, косвенным образом позволявших изучить магическую ауру. Все они были предназначены для определения притаившихся на теле или одежде чужих чар. Волшебник осторожно принялся экспериментировать. Третья попытка принесла разгадку: медвежья оболочка состояла из довольно стойких чар и являлась защитной реакцией его дара на чужеродный мир. Без нее он бы здесь недолго продержался.

«Но почему эта вторая шкура заставляет меня двигаться на четвереньках? Неужели только для маскировки?» — Человек испытывал некоторые неудобства. Он не знал, позволит ли защита прибегнуть к плетениям или придется ограничиваться голосовой и магией мысли.

— Господин, мы входим на поля мразюбров. Они очень любят придираться, особенно к тем, кто ниже их ростом.

Какой-либо границы между территориями обитателей мрака Тич не заметил, но обратил внимание, что ландшафт местности немного изменился. Земля под ногами больше не имела трещин, к оттенкам серого благодаря произраставшим здесь мхам и лопухам добавились еще два тона, правда тоже не слишком веселенькие: бурый и сине-зеленый. Повсюду из земли торчали большие валуны и какие-то пупырчатые сферы. Последние особенно поражали своими размерами.

— Пусть пробуют. Я низкий только на четырех лапах, но могу ведь и на две подняться.

— А мы?

— Вы? Вы со мной. Так и говорите, если кто докучать начнет.

Долго ждать не пришлось. Из-за шарообразного пупырчатого изваяния справа появились три круторогие прямостоящие двуногие особи, одетые в длинные темно-красные рубахи.

Тич затылком ощутил холодок: «Встреча с первыми аборигенами дружественной быть не обещает. В общем-то, никто и не надеялся».

— Разрази тебя светом! Куда это мы топаем без дозволения? — спросил двухметровый крепыш, постучав посохом по своему правому рогу.

— К хозяину, — ответил Хех.

— Проходная имеется?

— Нет.

— Тогда гони кругляши.

— У нас только один красный, — сознался Лих.

— И с таким «богатством» вы хотели пробраться через наши земли? Я забираю этого лохматого зверя…

— Кого ты назвал зверем, придурок? — Тич ловко выхватил посох из рук мразюбра и принял вертикальное положение. В новом шерстяном одеянии кархун оказался на голову выше противников.

Рогатые аборигены опешили. Они не ожидали услышать связную речь от косолапого и на всякий случай сдали назад. Наконец, крепыш опомнился:

— Это мой посох, отдай!

— Чем докажешь, что он твой? — Ученик Разруга успел изучить артефакт, усиливавший чары, и обнаружить магические нити, связывавшие необычную трость с владельцем.

— Да кто ты такой, чтобы я тебе что-то доказывал?! — выкрикнул круторогий, затянув потуже пояс на талии. — Получи, образина мохнатая.

Ошибка мразюбра состояла в том, что он воспользовался привычным способом и направил магию через посох по невидимым для обычных обитателей мрака каналам. Абориген не успел почувствовать, что вмешательством мохнатого пришельца связь оборвана. В результате удавка, посланная обвить шею привратника, образовалась на полпути между своим создателем и намеченной жертвой. Она зависла в воздухе арканом из искрящейся колючей проволоки, определяясь с целью. Лих и Хех спешно спрятались за спину медведя. Тич успел выставить щит против агрессивных заклятий, и удавке ничего не оставалось, как вернуться к рогатым типам. Владелец магической трости взревел от боли, но все-таки успел разрушить собственное колдовство прежде, чем оно его окончательно задушило.

— Эй, карлики, вы кого сюда притащили? — Из-за шарообразного строения вышел еще один рогатый.

Этот мразюбр был гораздо массивнее и шире в плечах любого из троицы. Рога у него отличались большей кривизной и искрились от переполнявшей их энергии.

«Похоже, я развлекался с подростками, а сейчас вышла взрослая особь», — подумал Тич.

— Меня никто не тащил, — сразу заявил привратник. — Им велено отвести меня к хозяину, и они просто выполняют приказ.

— Чей приказ?

— Мой.

— Но ты явно не здешний. Почему командуешь мракозеграми?

— Кто оказался под рукой, с тем и приходится работать. Они знают дорогу к хозяину, а тот может мне помочь.

— Если захочет.

Взрослый мразюбр прощупывал пришельца, выискивая слабое место. Красно-черные, как и у карликов, глаза пристально изучали говорящего медведя. Тич явственно ощущал прикосновение магических щупалец на границе своих оборонительных барьеров. И старался продемонстрировать невозмутимость и неуязвимость. Часть энергии ученик Разруга направил на усиление щитов, не подавая вида, что готовится к отражению атаки со стороны нового собеседника.

— Или если ему это будет выгодно, — добавил кархун.

— Чем же ты можешь заинтересовать хозяина? — В голосе круторогого за нарочитым пренебрежением скрывалось любопытство.

— Это я скажу только ему.

— А ты уверен, что доберешься к синим всполохам с такими жалкими слугами?

— Проблемы, конечно, будут, — согласился косолапый. — И не только у меня.

— Вот и я так думаю. — Мразюбр убрал щупальца. Предварительная разведка показала, что чужак обладает высоким потенциалом и способен нанести немалый урон. — Ладно, с тобой через наши земли пойдет мой сын. Раз уж он не удержал в руках собственный посох, должен его отработать.

— Отец! — хотел было возмутиться сынок.

— Молчать! — рявкнул папаша. — Пойдешь с ним. На границе с дебрями мразвергов получишь свой посох обратно и проследишь, чтобы никто из наших их не трогал. Ясно?!

— Да, отец.

— Чужак, ты принимаешь мои условия?

— Принимаю. Почему бы и нет?

— А он идет, будто сам Нгунст. Ноги тонут в густом тумане, по бокам фонтаны огня, над головой разноцветные шары, которые взрываются от одного его взгляда. Я сперва решил, что сплю, и мне сон видится. Даже ущипнул себя.

— И что? Проснулся?

— Как же! Только синяк на руке получил. Вон посмотри. — Рассказчик, за столом которого сидели еще четверо мужичков в одежде с тремя лямками, закатал рукав и продемонстрировал небольшое синее пятно.

— И куда он шел, этот твой чудик?

— Он не мой, — не на шутку обиделся свидетель необычайного явления.

— Ты не обращай внимания, Кызуг, продолжай. — Заинтересованных слушателей оказалось больше, чем скептиков.

— Я не знаю, куда он направлялся. Видел только, что навстречу выехали всадники во главе с волшебником в черной маске и попытались вступить в схватку. Что потом началось…

— Чародей в маске? Ты ее случайно не успел разглядеть? — К беседе подключился мужчина, сидевший через столик.

— Такая, на пол-лица… — задумался рассказчик. — Не все из-за кустов удалось рассмотреть, но вроде бы по бокам торчали острые белые клыки.

— Неужели ты видел ратора повелителя Ливаргии?

— Откуда я знаю? Вы будете слушать или постоянно перебивать своими вопросами? — Мужик начинал нервничать.

— Не обращай внимания, рассказывай дальше.

Кызуг живописно обрисовал стычку одного человека с огромным отрядом. В его вольном изложении произошедшего присутствовали и превращения лошадей в монстров с пылающими ногами, и возникновение дымовых чудовищ, пожиравших людей, и еще многое, на что способна фантазия перепуганного человека. Но вархуна, сидевшего за соседним столом, больше всего заинтересовало подробное описание кинжала с крупной черной жемчужиной на рукоятке, который, согласно «правдивой» истории, устремился в гущу врага, сея страх и панику.

— Уважаемый, не скажешь, где произошло это захватывающее столкновение? — спросил Базгур, положив на стол монетку.

— В получасе ходьбы от Лирграда на юго-восток. — Мужчина поклонился и быстро спрятал деньги в карман. Внимание со стороны обладателя пяти лямок немного взволновало очевидца чудес. — Я шел из города по заброшенной дороге. Отряд этого, в маске, получается, двигался мне навстречу. А колдун в тумане…

— Можешь описать этого могучего чародея?

— Я, я… был немного ошарашен. Помню только круглое лицо, темные волосы, а вот глаза… Глаза, наоборот, какие-то светлые.

— Высокий?

— Трудно сказать. Он по туману двигался, ног не было видно.

— Когда это произошло?

— Два дня назад.

— Понятно. Благодарю. — Волшебник вернулся за свой столик.

Вархун не стал приводить спутниц на постоялый двор, оставив их в домике на самой окраине деревушки. По дороге к Ориграду он посоветовал Веронике сменить одежду. Таркова опять перешла в среднее сословие, облачившись в блузку и юбку с тремя лямками. Сам Базгур тоже переоделся в костюм нетитулованного волшебника, хотя наряды с лямками не любил.

«Выходит, змееносец добрался до столицы Ливаргии. И где его искать дальше? В Лирграде? Вряд ли. После шума, что наделал чужак, ему стоило бы скорее уносить ноги. Если парень действительно схлестнулся с ратором Мугрида и одолел его, это равносильно прилюдной пощечине гермагу. Вельможа такого не простит. В Гетонии ему тоже делать нечего. Там за головы Дихрона и «племянника» объявлена награда. Остаются Жарзан и Дамутория. Я бы пошел на юг. После смерти кронмага лучше держаться подальше от Девятиграда. Туда сейчас много знати направилось, а от них хорошего ждать не приходится.

— Уважаемый, вы почему о неизвестном колдуне расспрашивали? — За его столик подсели сразу трое, а четвертый в это время подошел со спины и накинул на шею бусы из когтей пещерной саламандры, одновременно приставив к горлу что-то острое. — Советую отвечать быстро и правдиво.

«Ого! Какая оперативность. Точно, змееносец сильно насолил гермагу».

— Для того чтобы объяснить, мне нужно показать вам одну вещь. — Вархуну в этот момент очень не хватало проверенного кинжала под рукой, а лучше двух, но именно отсутствие оружия и подсказало верный ответ. — Полагаю, будет лучше, если ваш человек достанет ее у меня из сапога сам.

Когти саламандры не обладали такой же силой, что «Опаленная роза», но замедлить и серьезно ослабить любое заклинание им неплохо удавалось.

— Ругет, глянь, что там у него.

Через пару секунд на столе лежал кинжал с черной жемчужиной. Незнакомцы переглянулись.

— Мужик говорил именно о таком клинке, — кивнул Базгур.

— Допустим, что так.

— Профессия не позволяет оставлять в живых тех, кто выкрал у меня оружие.

— Ты вархун?

— Да.

— При заказе?

— Нет, но пока не верну украденное оружие, не могу браться ни за какую работу.

— Значит, наш заказ тебе точно подойдет, — ухмыльнулся незнакомец. — Найдешь своего вора…

— Я его убью, — перебил собеседника убийца магов.

— Не возражаю. Только вот его голову советую доставить в Лирград, за нее обещают пятьсот монет. — На стол лег небольшой листок бумаги, на котором довольно небрежно был нарисован портрет Вирлена.

— Хорошие деньги, — кивнул вархун, отметив про себя, что изображение слабо соответствовало оригиналу.

— За живого обещана тысяча, но лучше не рисковать. Слишком опасный тип оказался.

— Я убийца, а не ловец. С живыми слишком много хлопот, а голову положил в мешок — и все дела. Она кушать не просит.

— Его зовут Вирленом, если это тебе поможет, — решил оказать услугу один из сидевших за столиком.

— Имена своих живых врагов я знаю.

Незнакомцы поднялись и быстро покинули заведение. Базгур проводил их взглядом до дверей и тут же наткнулся… Как же он его сразу не заметил? Магический рисунок на двери явно предназначался для сумеречных вархунов. Парень поднялся и подошел поближе. Королевская гюрза со стрелой в голове означала серьезную потерю в руководстве клана, а изображение колокола призывало всех вархунов к сходке.

«Этого еще не хватало! Придется заглянуть в Гюроград».

Задерживаться на постоялом дворе он не стал, нужно было срочно возвращаться к спутницам. Наверняка девушки уже проснулись.

Он не ошибся. Журналистка в этот момент сидела на единственном в комнате стуле и раздобытым пару дней назад карандашом заполняла блокнот. Письменные принадлежности удалось купить в небольшом магазинчике, куда поступали товары, в том числе и с Инварса.

— Мадлена, куда подевался Базгур? — Вероника только проснулась. — Нам не пора собираться в дорогу?

— Когда я встала, его уже не было.

Таркова только собралась высказать все, что она думает о мужчинах, как дверь в комнату распахнулась и внутрь ворвалась улыбчивая девчушка лет пяти. Она огромными глазами изучила постоялиц и что-то сказала. Злавадская ей ответила. Звонкий смех ребенка буквально заворожил синеглазку.

— Откуда здесь это чудо? — с восхищением спросила девушка.

— Это дочка хозяев. Она спрашивает, чем ты глаза красишь. Хочет себе такие же.

— И что ты ей ответила?

— Порекомендовала чаще на небо смотреть в ясную погоду.

Девчушка подбежала к кровати Вероники и протянула к ней свои маленькие ручонки.

— Пойдем вместе посмотрим, пока тучки не набежали, — перевела слова ребенка Мадлена.

— Давай позже. Мне еще одеться и умыться надо.

Девочку позвали из соседней комнаты. Как только она убежала, дверь закрыли.

— Ты чего такая обалдевшая, будто привидение увидела? Это обыкновенный ребенок.

— Ты не понимаешь. — Таркова сейчас выглядела потерянной и едва не плакала. — Я сейчас, ну… это… Она же…

— Да успокойся ты. — Журналистка немного повысила голос.

— Я только что себя увидела, понимаешь? Маленькую. В те мои годы, когда отец еще жив был. Только у нее цвет глаз другой, а остальное один в один. Ужимки, улыбка…

— Ты помнишь себя в таком возрасте?

— Видео не так давно смотрела. Перед тем как устроиться на новую работу.

— В этом возрасте, наверное, все дети похожи, — высказала предположение Злавадская. — И вообще, хватит предаваться воспоминаниям, спящая красавица. Пора подниматься.

Синеглазка еще с полминуты смотрела на закрытую дверь. Потом встрепенулась, отгоняя наваждение.

— Так Базгура ведь все равно нет, — вспомнив далекое детство, притворно заупрямилась Вероника, но все же потянулась за одеждой. — Не знаешь, когда он вернется?

— Откуда? — ответила журналистка. — Может, ему надоело с нами возиться, и он решил нас бросить?

— Ладно бы я это предположила, но ты-то почему так решила?

— Сама посуди: денег мы ему не платим, замуж за него не собираемся. Какой резон парню нянчиться с двумя опасными чужестранками?

— А что, ты хотела бы стать женой убийцы магов?

— В выборе спутника жизни лично для меня его профессия особого значения не имеет, но что касается конкретно нашего вархуна, — Злавадская бросила задумчивый взгляд в потолок, — он не совсем мой тип мужчины. Учитывая внешние данные, я бы скорее отдала предпочтение Лоргуду. Жаль, он оказался порядочной сволочью. Или непорядочной? Как правильнее сказать?

По совету все того же Базгура подруги путешествовали по Жарзании в вечерние и ночные часы. Утром они останавливались на отдых, занимая комнату в неприметной избушке на окраине какой-нибудь деревушки. Вархуну, который выдавал себя за странствующего волшебника, удавалось быстро договориться с хозяевами. Правда, чародеи редко путешествовали в столь необычной компании, но постоялец платил очень хорошие для сельских бедняков деньги, и никто глупых вопросов не задавал.

— Как ни говори, но в большинстве своем все мужики… мягко говоря, не ангелы, — махнула рукой Вероника.

— А тебе нужен святоша? — охотно продолжила тему журналистка.

— Мне не нужен никто, — отрезала синеглазка.

— Но почему ты их так не любишь? Нельзя же всех чесать под одну гребенку. Между прочим, не было бы их, и мы бы на свет не появились.

— Ошибаешься! Современная медицина…

— Вот только не надо крайностей! А то мы сейчас докатимся до клонирования и пробирок. Ты что, не любишь своего отца?

Таркова мгновенно побледнела и одарила подругу таким взглядом, что у той мурашки по коже побежали.

— Мой отец был очень хорошим человеком! Но нашлись подонки, которые избили его до смерти! И ни одна скотина не вмешалась, хотя мимо проходили и другие так называемые мужчины! Они просто делали вид, что ничего не происходит!

— Извини, я не знала…

— Я тоже сначала не знала об их трусости, лживости и малодушии. Думала, хотя бы среди военных попадаются настоящие парни. — Веронику прорвало на откровенность. — Как же! Они только красовались друг перед другом да интересовались, что у меня под гимнастеркой.

— Ты служила в армии?

— Недолго. Как только терпение закончилось, меня уволили.

— Кому-то сломала руку?

— Нет. Обошлось без переломов. Ребятки отделались синяками и ссадинами. Ладно, хватит о моем прошлом. Где наш проводник? Если через час он не появится, уходим.

— Без провожатого у нас будут проблемы.

— Ничего страшного, — возразила амазонка. — В крайнем случае купим у хозяина мужскую одежду и нарядим меня юношей. Сойду я, к примеру, за твоего младшего брата?

— Может быть. Только нам придется выдавать тебя за немого, иначе ничего не получится.

— Вот видишь, какой замечательный выход! И чего ты раньше молчала?

— Я до сих пор надеюсь, что не все мужики сволочи. И Базгур, несмотря на то что считается убийцей, в остальном неплохой человек. Он обязательно вернется, вот увидишь.

— То ты говоришь, что ему незачем с нами нянчиться, то пытаешься убедить меня, будто он… Где последовательность в твоих рассуждениях?

— А зачем она мне? Я женщина! Имею право быть взбалмошной, капризной, нежной, коварной. Да мало ли еще какой?

— Перед мужиками — да. А передо мной-то зачем?

— Чтобы не потерять квалификацию, — усмехнулась журналистка.

Вероника лишь пожала плечами, а через секунду вздрогнула от внезапного грохота. Стучали во входную дверь, но голос и стук были хорошо слышны в их комнате.

— Эй, в доме есть кто живой? Откройте немедленно дверь, пока осталось, что отворять!

— Кто это? — заволновалась Мадлена.

— Не знаю и выяснять не хочу. Уходим через окно! — Вероника схватила кинжал.

— Я высоты боюсь, — испугалась журналистка.

— Изба одноэтажная, забыла?

— Тут все на свете забудешь, — проворчала Злавадская, пряча блокнот в карман юбки.

Женщины вылезли наружу и быстро прошмыгнули в заросли ягодного кустарника, примыкавшего к заднему двору. Когда они выбрались из него, до спасительного леса оставалось не более сотни шагов, но именно здесь их и поджидал большой сюрприз.

— Дамы, предлагаю незамедлительно поднять руки, — раздался голос Лоргуда. Трое арбалетчиков перегородили путь к кустарникам, еще с десяток будто из-под земли выросли. — Переведи своей подруге, что любое сопротивление с ее стороны грозит тебе гибелью. Ее тоже потом придется покалечить, но жизнь ей сохранят.

— Хорошо, мы сдаемся! — поспешила объявить журналистка и только потом перевела слова старого знакомого.

— Этот обходительный тип никак от нас не отстанет, — с ненавистью произнесла Таркова. — В следующий раз я его сама покалечу. До смерти.

Девушка была вынуждена выбросить кинжал и поднять руки. Ее тут же скрутили.

— А почему меня не связали? — возмутилась Злавадская.

— Нет необходимости, — ответил магир.

В этот момент раздался мощный взрыв. Избушка, откуда выбежали женщины, вспыхнула красным пламенем. Вероника оглянулась.

— Ты смотри, что они сделали! Зачем людей крова лишили?

Журналистка перевела вопрос.

— Пусть твоя подруга не волнуется попусту — мне приказано свидетелей не оставлять. А мертвым крыша не нужна.

Тарковой очень не понравилось выражение лица Лоргуда, когда тот отвечал. Она выжидающе посмотрела на подругу.

— Эх ты! — плюнула под ноги волшебника журналистка. — Мы ему жизнь спасли, а он невинных людей…

— Да как ты смеешь так со мной разговаривать?! Забыла, кто такая? — Вдруг сорвался Лоргуд. — Могу напомнить. Ты здесь никто, и жизнь твоя ломаного гроша не стоит. Эй, служивые, у кого-нибудь плеть имеется?

Подобный инструмент не входил в арсенал воина, но обладателя малинового берега это не остановило. Лоргуд приблизился к брюнетке.

— На колени, рабыня!

— И не подумаю!

Титулованный маг сделал подсечку, и журналистка упала.

— Ой, больно же!

— То ли еще будет, когда ты перейдешь в мою собственность.

— Этого не будет никогда!

— Я уже договорился с маграфом. Ты моя плата за поимку синеглазки. — В следующий момент Лоргуд и сам был сбит с ног стараниями Вероники. Девушка не могла оставить безнаказанным поступок ненавистного мужчины.

Как ни странно, именно это и спасло жизнь волшебника, поскольку в тот же миг над головой чародея пролетел болт. Другие попали в его подчиненных.

— Ложись! — крикнул Лоргуд.

Оставшиеся в живых воины рухнули на землю. В это мгновение место, где стояли пленницы, заволокло дымом. Выстрелы прекратились.

— Нам нужна синеглазка! Можем обменять ее на ваши никчемные жизни! — со стороны леса прокричал один из нападавших.

В него тут же полетела молния.

— Сопротивление бессмысленно. Вы окружены.

— Лоргуд, — негромко произнесла Мадлена, — не желаешь обменять свою жизнь на наши?!

— Замолчи, дура! — От былой обходительности не осталось и следа. — Твоя подруга нужна им живой. Только поэтому они и прекратили огонь. Стоит отдать синеглазку — и нас изрешетят болтами.

— А был бы ты поумней, сам бы догадался использовать нас как живой шит, до леса тут совсем недалеко. Это облако может передвигаться вместе с людьми?

Журналистка уже вооружилась кинжалом одного из убитых воинов и собиралась перерезать веревки, стягивавшие руки подруги. Однако попадать в лапы других незнакомцев тоже не хотелось, поэтому она пыталась воспользоваться услугами чародея, чтобы перебраться в относительно безопасное место.

— Если у противника имеется хотя бы парочка хороших магов, они сдуют мою завесу за пару минут.

— Так и будем ждать?

— Бойцы, двигаем к лесу вместе с облаком. В пути сохраняем полную тишину.

Злавадская освободила руки Вероники. Женщины держались рядом на пути к опушке леса.

— Что он тебе ответил? — Вопрос о судьбе хозяев продолжал мучить Таркову.

— Нагрубил, — не стала рассказывать страшную правду брюнетка.

— Мадлена, по-моему, облако начинает рассеиваться. Как только увидишь хороший густой куст, забираешься в него, падаешь на землю и не высовываешься, пока не скажу. Поняла? — прошептала обладательница зеркального взгляда, отобрав кинжал.

— Ага.

Вскоре дымка растаяла окончательно. Синеглазка оказалась в окружении трех стрелков. Лоргуда и след простыл.

Лихо он их кинул, спасая свою шкуру!

Оказавшись без защиты дымовой завесы и магической поддержки, арбалетчики были уничтожены за секунду. Таркову окружили семеро.

— Брось оружие, женщина!

— Если бы я еще понимала, что ты тут бормочешь, — воинственно ответила девушка. — А раз не понимаю, то с меня и взятки гладки.

Услышав незнакомую речь, командир отряда растерялся. Его предупредили, что синеглазка очень опасна как боец и против нее нельзя применять магию, при этом доставить дамочку нужно в целости и сохранности.

— Схватить ее! — нервно приказал он. — И чтоб ни одной царапины.

Воины переглянулись. Почему их предводитель так разволновался? Хрупкая девчушка совершенно не выглядела опасной. Скорее, наоборот. Они посчитали, что с задачей легко справится один человек, и послали на дело самого младшего.

Когда тот врезался в дерево, отношение к амазонке изменилось коренным образом.

— Действуйте разом! Главное — повалить ее на землю, — начал давать советы волшебник.

Вероника полностью завладела вниманием всего отряда разбойников, а потому действия нового участника необычного сражения обнаружили не сразу. Кинжал с черной жемчужиной поразил советчика первым, затем погиб второй колдун и трое воинов, непосредственно не участвовавших в захвате.

— Эй, парни! Я бы на вашем месте сейчас же отпустил пленницу. — Вархун вооружился двумя арбалетами и направил их на оставшихся бойцов. Болт тут же поразил воина, попытавшегося прыгнуть в сторону.

Его соратники, скрипя зубами, выполнили приказ Базгура.

— Ты и этих собираешься отпустить? — решил уточнить сумеречный вархун, заговорив по-русски.

— Пусть убираются. Они выполняли чужой приказ.

— Парни, вам позволено уйти, — перевел волшебник.

— А я против! — За словами Лоргуда последовал удар молнии.

Магир расправился с остатками отряда, помешавшего выполнению его миссии. Досталось и Базгуру, который в самый последний миг успел выставить защитный барьер. Парня отбросило на несколько шагов назад. В тот самый куст, где пряталась Мадлена.

— Ну что ж, синеглазка! Я видел, что умеешь ты. Тем интереснее будет с тобой справиться. Начнем?

Он извлек меч из ножен и направился к изнуренной недавней схваткой девушке. Таркова до боли стиснула зубы. Она практически лишилась сил, а тут еще новая напасть. Тем не менее амазонка быстро собралась. Сдаваться без боя было не в ее правилах.

«Когда же они выучат русский? Лепечет себе чего-то под нос. Может, оскорбить пытается? А я и не в курсе. Ладно, переживу как-нибудь. Надеюсь».

Она забрала меч у одного из погибших и ринулась в атаку. С первых же ударов ее догадки полностью подтвердились: изможденность не позволяла провести бой на хорошем уровне. А противник, наоборот, был полон сил и оказался весьма опытным. Он жестко парировал первые выпады Вероники, погасил ее натиск, затем сам перешел в атаку.

Клинку Тарковой пару раз все же удалось подловить магира на контратаках, но добраться до цели заточенная сталь не смогла. Мешала невидимая преграда.

«И здесь он играет нечестно! — мысленно возмущалась амазонка. — Надо было сразу бежать, а сейчас я выдохлась окончательно».

Девушка отскочила на пару шагов и метнула меч во врага, поскольку продолжать фехтование далее не имело смысла. Рука буквально онемела. Противник без труда отбил и этот выпад.

— Не так уж ты и опасна, как мне рассказывали…

— Надеюсь, ты не просишь у меня прощения, — произнесла амазонка. — Сдаваться я не собираюсь.

Вероника приготовила удачливому фехтовальщику небольшой сюрприз, ожидая, когда враг подойдет на очень близкое расстояние. Всем своим видом она показывала, что сопротивляться больше не может.

— А куда подевалась твоя подруга? — Лоргуд не спешил приближаться. Он видел, на что способна синеглазка и без оружия. — Эй, Мадлена! Если не хочешь, чтобы я покалечил твою подругу, выходи немедленно.

В следующее мгновение один за другим прозвучали три щелчка. Магическая защита не позволила болтам пронзить волшебника, но удары были настолько мощными, что чародея сбило с ног.

— Вероника, ты как? — раздался голос Злавадской.

— Почти труп, — созналась Таркова.

— Тогда вас двое. Иди сюда, надо Базгура в чувство приводить.

— Разве это не он стрелял?

— Нет.

— А кто? — Синеглазка подошла к укрытию журналистки.

— Угадай с трех раз. — Та, выбравшись из куста, стояла с разряженным арбалетом в руках.

— Тогда сама и приводи его в сознание, а я сейчас вернусь. — Девушка направилась к сгоревшему дому.

— Вероника, не ходи туда.

— Мне надо только попрощаться со своим детством. Я быстро.

— Не ходи, их всех убили. У Лоргуда был приказ не оставлять свидетелей живыми.

— Что?!

Таркова остановилась, будто наткнулась на невидимую стену. Когда она оглянулась, Злавадская непроизвольно вздрогнула. Такого взгляда Мадлена в своей жизни еще не видела. Казалось, глазами подруги на нее смотрела сама смерть.

Глава 3 КЛИНОК ПРАВОСУДИЯ

— Тебе не надоело вести полуголодный образ жизни? — задал неожиданный вопрос Дихрон, закончив скудный завтрак.

После утреннего променада по городу он вернулся с загадочным выражением лица и почему-то без головного убора.

— Предлагаешь вообще отказаться от пищи? Я к этому пока не готов, — ответил Фетров, запивая горбушку серого хлеба чуть теплым травяным напитком.

Парень сразу заметил смену настроения гида, но вопросы задавать не спешил. Наверняка чародей задумал очередную авантюру. Эти бегающие глазки, упорно избегавшие прямого взгляда собеседника, фокуснику были уже хорошо знакомы.

— Вирлен, ты мыслишь явно не в том направлении. Мои идеи служат исключительно улучшению благосостояния «семьи» (я сейчас имею в виду нас с тобой), а никак не наоборот.

— Опыт нашего недолгого родства показывает, что блага обычно вкушает «дядя», а отрабатывать их приходится «племяннику». Ты же собирался продать маску? По-моему, самое время.

— Ничего не получится. Во-первых, о смерти загадочного ратора никто не объявлял, а во-вторых, Чилсоград не тот город, где на подобную вещь станут тратить деньги. Масштаб мелковат.

— Неужели ты, волшебник, к тому же еще и магир, не можешь?..

— Не могу, — перебил Андрея чародей. — Браться за обычную работу мне не позволяет титул, а если поступлю на службу к какому-нибудь вельможе, то практически укажу врагам, где нас нужно искать.

— Этого делать не стоит. — Землянин поставил пустую чашку на стол.

— Оказав вчера услугу хозяину этой забегаловки, — продолжал оправдываться Дихрон, — я фактически нарушил закон.

Лишившись последних накоплений, «родственники» были вынуждены остановиться в полуразрушенном трехэтажном здании на окраине Чилсограда. Но и сюда бесплатно никто не пускал. Пришлось Дихрону обращаться к силе, чтобы изгнать из постройки полчища крыс. Правда, за это довольный хозяин трущоб предоставил титулованному магу и его ученику лучшие апартаменты, отличавшиеся от остальных лишь наличием скрипучей двери и стекол в окнах.

— Подумаешь, невидаль! И в Гетонии, и в Ливаргии нас обоих наверняка разыскивают как опасных злодеев. Небольшое отступление от принятых в Жарзании правил вряд ли сможет ухудшить твою репутацию. Или я неправ?

— Конечно, прав. Вот потому-то я и заключил одну сделку. Очень выгодную для нас, — моментально оживился чародей.

— Елки-метелки, соленый огурец! — повысил голос Андрей. — Опять за старое?! Твои сделки мне почему-то всегда боком выходят. Так и знай, я в ней участия не принимаю.

— Неужели ты не хочешь покинуть эту вшивую ночлежку, перебраться в нормальную гостиницу, помыться, поесть по-человечески, ощутить аромат благовоний?.. Учти, до Девятиграда путь неблизкий, и уговорить владельца даже захудалой ночлежки каждый раз не получится. Не хочешь участвовать в сделке — давай продадим кулон. В столице за него можно выручить сотню монет, здесь дадут не больше пятидесяти.

Помимо медальона Вероники у парня имелись еще две ценные вещи: украшенный драгоценными камнями ключ, о существовании которого Дихрон не знал, и поглотитель магии, доставшийся Андрею от командира ловчаров. Амулет также стоил немалых денег, но его продажа была сопряжена с большим риском. Подобные камушки существовали практически в единичном экземпляре, и ни один из законных владельцев, как заметил «дядюшка», не стал бы его продавать. А поскольку сам Фетров ни с кулоном, ни с ключом расставаться не желал, в финансовом положении «родственников» особых перспектив на улучшение не предвиделось.

— Будем спать под открытым небом, — предложил турист.

— Чтобы заболеть и сдохнуть? Ты видел, что с погодой творится?

— Ну, видел. Немного похолодало.

— К тому же из-за свалившейся на нас нищеты мы совершенно не смогли отметить день Синего заката, — продолжал натиск колдун. — Не забыл про свой день рождения? С меня подарок причитался, да и тебе бы не мешало позаботиться о подношении своему господину, то есть мне. В день Синего заката у нас так принято.

— Я помню.

Вчерашний день действительно порадовал туриста великолепным закатом. И не только потому, что выдался на редкость безоблачным. Стоило солнцу коснуться горизонта, как небосвод начал изменяться. Светило в один миг преобразилось в большой сиреневый диск, а вокруг него… Фокусник вдруг заметил возникшие на небе разноцветные области. Выстроившиеся одна за другой, они опоясывали светило. Тоненькие, словно нить у горизонта, обрамления диска расширялись кверху, достигая огромных размеров. Последняя темно-фиолетовая полоса своим верхним краем простиралась прямо над головой Фетрова. За ней на востоке уже виднелось обычное звездное небо, но на западе… Фиолетовый цвет через золотистую границу, разделявшую все области, переходил в синий, тот в свою очередь уступал место васильковому, затем следовал лазурный, который сменялся цветом морской волны, переходившим у самого светила в ярко-голубой.

Чем ниже опускалось солнце, тем тоньше становились обрамления, но в то же время ярче проступали золотые границы между цветовыми полосами. Необычный сиреневый шарик, казалось, втягивал в себя эллиптические зоны, и к тому моменту, когда над горизонтом оставалась лишь узенькая полоска сиреневого диска, его нарядное одеяние практически исчезло.

Андрей кусал себе губы, досадуя, что не может запечатлеть зрелище на пленку. Он все еще надеялся вырваться из завратного мира и создать галерею восхитительных снимков диковинных видов Жарзании.

— Ты должен радоваться, что о решении столь сложной проблемы позаботился дядя, — вырвал парня из плена приятных воспоминаний голос «дядюшки».

— Я бы и порадовался, но почему о сделке, где, скорее всего, как обычно, планируется только мое активное участие, мне сообщают не до, а после ее заключения?

— Понимаешь, Вирлен, — волшебник слегка перевел дух, чувствуя, что сопротивление собеседника практически сломлено, — бизнес, как говорит мой друг Анвард, успешен у тех, кто не только быстро соображает, но и так же быстро принимает решения. Тут немного промедлишь — и сразу потеряешь выгоду. Если бы я чуть замешкался, начал бы тебя искать, сумма сделки упала бы вдвое, а может, и того ниже. Мы не настолько богаты, чтобы швыряться деньгами, коих у нас сейчас вообще нет, — со значимостью заметил Дихрон.

— Хорошо, — выдавил из себя циркач. — И что по условиям сделки мне предстоит совершить?

— Сущий пустяк. Десять раз подряд сбить кинжалом яблоко с моей головы. И тогда столько же золотых монет осядет в наших карманах.

— А ты не боишься за свою голову? — удивился фокусник.

— Нет. Я прекрасно помню, как ты сшиб маленький камешек и даже темечко мне не поцарапал. И веревки клинком потом очень ловко перерезал.

— Сбить яблоко? — задумался Андрей. — А с какого расстояния?

— Пять шагов, — махнул рукой волшебник. — Да ты с закрытыми глазами, наверное, это сделаешь!

— По-моему, раньше ты называл другую цену за точный бросок? — вспомнил Фетров.

— Да, в столице платят больше, — согласился чародей. — Но там публика побогаче и расстояние вдвое больше.

— С твоей башки я и с десяти шагов яблоко собью, а надо будет — и с закрытыми глазами не промахнусь, — усмехнулся фокусник.

— Что ж ты мне раньше… — Дихрон даже закашлялся, с досады подавившись воздухом.

— Ты же за прибылью погнался, со мной свои дела обсуждать не захотел.

— А ты точно вслепую можешь?

— Муху на двери видишь? — Андрей вытащил кинжал.

— Да.

— Закрываю глаза и…

Клинок вошел в дерево, перерезав насекомое на две части. Вообще-то Фетров не собирался хвастаться, он просто хотел проучить дельца, наглядно продемонстрировав, что тот из-за собственной жадности потерял большие деньги, не посоветовавшись с младшим «родственником».

— Я сейчас. — Чародей как ужаленный соскочил со стула и почти выбежал из комнаты.

— Эй! — только и успел крикнуть парень.

Ответом ему стал противный скрип ржавых петель и громкий хлопок двери. В жалком пристанище, именуемом «Ночлег усталого странника», господствовали сильные сквозняки.

«Куда он улетел? — Фетров поднялся и подошел к окну. Внизу он заметил быстро удалявшуюся фигуру гида. — В одном Дихрон, конечно, прав — крышу над головой неплохо бы и сменить. А то что это за отель для туриста? Минус пять звездочек? С номером супер минус экстра-глюкс?»

Андрей посмотрел на небо. По сравнению со вчерашним днем погода существенно ухудшилась. Проносившиеся на небольшой высоте рваные желтые и зеленые облака часто сталкивались между собой, высекая яркие росчерки молний. Заметно похолодало, хотя по календарю был разгар лета. Когда турист попросил объяснить столь резкое изменение температуры, «дядюшка» так и не смог припомнить подобной непогоды за всю свою жизнь.

«У нас в конце осени теплее бывает», — вот и весь его комментарий.

«Неужели это местный кронмаг унес с собой в могилу ясное небо и теплые деньки? Эдак еще и цветные облака пропадут».

Дихрон вернулся через двадцать минут. Он выглядел чрезмерно возбужденным и ничего не мог выговорить, запыхавшись после быстрой ходьбы. Отдышавшись, он принялся отрывисто сыпать приказаниями:

— Вирлен, поспеши. Нам несказанно повезло. Твое выступление на городской ярмарке через четверть часа. Идем. Я договорился на полсотни монет за те же десять бросков, но нам нельзя опоздать ни на минуту.

— Как, прямо сейчас?! Я даже не в курсе, что нужно делать.

— Подробности по пути. — Волшебник буквально потащил за собой фокусника.

В детали предстоящего выступления Дихрон посвящал туриста на ходу:

— Тебе выдадут настоящие серебряные ножи, чтобы нельзя было воспользоваться колдовством. Потом выведут двух полуобнаженных девиц. Для дополнительной страховки на шее каждой будет висеть антимагический амулет. Яблоки положат им на головы. Отойдешь на пять шагов и действуй.

— При чем здесь девушки? Ты не говорил…

— Изменилась сумма сделки, а с ней и условия, — перебил чародей. — Устроитель представления считает, что зрителям это интереснее, чем смотреть на меня, даже полностью раздетого. Там же одни мужики.

— Я в женщин метать нож не буду.

— Тогда нам придется выплатить неустойку в двадцать монет. Вирлен, не время капризничать, ты же сам сказал — готов с закрытыми глазами…

— Если яблоко будет на твоей башке, у меня рука точно не дрогнет, проверено.

— Ты хочешь, чтобы я одолжил им свою голову? На двоих все равно не хватит. Поэтому давай отбросим капризы. Слушай дальше. — Дихрон не сбавлял скорость. — Вторая часть состоит в следующем. Девушкам дадут по персику в каждую руку. Они встанут вплотную к деревянному щиту и прислонят плоды к мочке уха, словно это серьги. Ты должен пригвоздить цели к стенке. Согласись, это легче, чем попасть в муху.

— Дядя, я не хочу никого поранить, ты понимаешь?!

— И не надо. За каждое легкое ранение или промах штраф пять монет. Эдак можно и без оплаты остаться. Хотя хозяин непрозрачно намекнул, что зрителя вид крови сильно возбуждает.

— Крови ему захотелось?! Тогда пусть сам и встанет вместо женщин. Я его с большим удовольствием распишу…

— Племяш, хватит злиться. Помни только об одном: нужно качественно выполнить определенную работу, за нее должны заплатить неплохие деньги, которые нам сейчас нужны позарез.

— Ладно, — скрипя зубами, негромко произнес фокусник. — С шестью бросками понятно, что дальше?

— Дальше коронный номер. Девушка будет стоять совсем голая с большим лурцеем на голове и двумя маленькими в ладонях. Отойдешь от нее на десять шагов, тебе завяжут глаза и попросят поразить три цели.

— Что за извращения? На таком ветру девчонка без одежды быстро замерзнет, начнет дрожать, а это уже почти движущаяся мишень. Ты понимаешь?

— А ты не заставляй ее мерзнуть. Сколько тебе времени нужно, чтобы сбить цели?

— Две секунды.

— Вот видишь, как все просто.

— Просто?! Так, может, ты меня и заменишь?

— Племяш, мы пришли. Нам туда.

Разговаривая с волшебником, Фетров не заметил, как они оказались в богатых кварталах города, а затем и на ярмарочной площади Чилсограда. Здесь пришлось пробираться сквозь толпу. «Родственники» подошли к кованой ограде, добрались до ворот, где путь им перегородили два крепыша с большими тесаками.

— Без билета нельзя.

Дихрон потратил целую минуту на споры с охранниками, пока к воротам не подошел усатый толстяк и не распорядился пропустить «родственников».

— Следуйте за мной! — Недовольство звучало в каждом его слове.

— Это хозяин сцены, магир Русгин, — шепотом сообщил «дядюшка». — Он тут на службе у местного маграфа. Работает устроителем развлечений.

«Странно, — подумал Фетров. — В Пуролграде магир является главой города, а здесь на ярмарке шутом подрабатывает. Надо будет у Дихрона как-нибудь еще расспросить про местный табель о рангах».

Они подошли к маленькому домику с плоской крышей, стоявшему рядом с прямоугольным помостом. Андрей успел окинуть площадку для выступлений оценивающим взглядом, прежде чем они вошли в сарайчик.

«Четыре метра на двенадцать. Деревянная стена по короткой стороне. Что-то там убирают. Конечно, не арена, но для поставленной задачи подойдет. Так, только я не совсем понял. Дихрон рассказал о девяти бросках. А что делать с последним кинжалом?»

— Предупреждаю, — тут же набросился на Дихрона толстяк. — Чтобы никакого колдовства у меня на помосте.

— Какое колдовство? Кинжалы серебряные. Мы же не кудесники, я тебе свои документы показывал.

— А он?

— Мой племяш пока только учится. Если не веришь, нацепи на парня какую-нибудь побрякушку.

Хозяин выдвинул ящик стола и вытащил треугольный медальон.

— Пусть наденет от греха подальше.

— Сигнализатор? — удивился новоиспеченный импресарио. Этот амулет издавал жуткие звуки, если его обладатель обращался к силе.

— А тебя что-то не устраивает, уважаемый? — грозно спросил Русгин.

— Все устраивает, — поспешил заверить Дихрон. — Племяш, надень его.

— Учтите, толпа сегодня настроена враждебно, могут и камнями забросать, если будут промахи. — Хозяин выдал парню пояс с кинжалами. — Наверное, погода виновата. Облака нынче очень тяжелые. Да и громыхает все чаще и чаще. Что за напасть? Представляешь, твоему предшественнику камнем попали прямо в висок, а он, гад, прежде чем умереть, успел клинок метнуть. И девице прямо в шею угодил. Всю сцену мне в крови вымазали.

Русгина абсолютно не волновала жизнь исполнителя и ассистенток. О смерти обоих он говорил, как о прогнившей доске на помосте, которую вдруг не вовремя приходится менять. В душе фокусника начинала закипать злость на этого разъевшегося кабана.

— Я должен опробовать кинжалы перед тем, как ими работать. Иначе выступления не получится. — Парень покрутил ножи в руках, ему показалось, что сбалансированы они хуже подарка вархуна.

— И как ты себе это представляешь? — ехидно спросил толстяк. — У меня представление. Если через минуту я не начну, зритель потребует деньги назад.

— Дайте мне пару яблок, я опробую ножи перед тем, как вы приведете девушек.

— Не морочь мне голову. Какие еще к Кардыблу пробы?! Иди и выступай!

— Не надо торопиться! — Перед выходом на арену Андрей всегда старался сосредоточиться на предстоящем номере и мог иногда сказать лишнего тем, кто ему мешал. Это касалось даже хороших знакомых и друзей. Хозяина здешней сцены он вообще готов был убить, но только одарил его тяжелым взглядом. — Все будете делать, как скажу я! И никаких возражений, иначе публика забросает камнями не одного меня. Вам понятно?!

— Да, — ответили сразу оба магира.

— Тогда слушайте внимательно. Дамочек выведете на сцену, как только все эти ножи окажутся в щите. Тот, кто выведет ассистенток, должен вытащить кинжалы и на обратном пути вернуть их мне. Надеюсь, он ничего не перепутает?

— Нет.

— Тогда чего стоим? Здесь как принято — самому себя объявлять или…

— Хорошо-хорошо, сейчас. Эй, Мурзуг! — Толстяк был озадачен поведением артиста — никто из них не смел повышать на хозяина голос, а этот мало того что устанавливал свои правила поведения на сцене, так еще и приказы раздавал направо и налево.

В комнату вошел худосочный паренек в брюках и рубахе с тремя лямками, поверх плеч был накинут яркий желтый платок.

— Да, хозяин?

— Иди на сцену, объяви нового исполнителя, — пробурчал Русгин.

— Как вас представить, уважаемый?

— Король змей, — подкинул идею Дихрон.

— Замечательная кличка, — похвалил конферансье. Он вернулся довольно скоро. — Ваш выход, змеиный король!

«Елки-метелки! Собирался на отдых, а приходится вкалывать, и не только на «дядюшку». Еще и фокусы местным показывать, — беззвучно жаловался на судьбу Фетров. — Хозяин балагана — последняя скотина, инвентарь не опробован, зритель, того и гляди, камнем угостит, вместо манекена живых людей используют… Сказка, да и только! В общем, за что боролся…»

Парень на ходу мысленно подбирал амплуа, в котором будет выступать. Пришедших в голову вариантов было немного: ловкач, рохля, самовлюбленный индюк… В итоге циркач остановился… На помост он вышел, держа пояс с кинжалами перед собой на вытянутых руках. Со стороны казалось, будто растерянный человек впервые увидел холодное оружие и не знает, что с ним делать. Не ожидавшая подобной выходки толпа затихла.

Дойдя до середины сцены, Андрей споткнулся, едва удержавшись на ногах, и только сейчас оторвал взгляд от клинков. Осмотревшись, он вздрогнул и изобразил испуг на лице.

— Здравствуйте, господа, а чего вы тут собрались?

— На тебя, дурака, пришли посмотреть, — нашелся кто-то с ответом.

В толпе раздался недружный смех.

«Замечательно! — похвалил себя фокусник. — В того, над кем смеются, камни обычно не бросают».

— А вы случайно не знаете, что это мне выдали такое блестящее на ремне?

— Ты что, болван, ножей раньше не видел? — продолжал диалог все тот же голос из публики.

— А чего они такие тонкие? — Циркач вытащил один клинок, повернувшись спиной к деревянному щиту. — Ни хлеб порезать, ни овощи почистить…

— Это метательные ножи, а не кухонные. Их бросать надо. — Разговорчивый зритель явно вошел во вкус.

— Вон оно что… — протяжно произнес Андрей и метнул кинжал за голову.

Раздался гулкий звук, свидетельствовавший о том, что лезвие вошло в дерево. Парень обернулся. «Зря я грешил на инвентарь». — Намеченная цель в виде дырки от сучка была поражена с точностью до сантиметра.

До тех, кто поумней, начало доходить, что исполнитель неслучайно угодил в стенку, слишком уж резким и мощным получился бросок — кинжал глубоко вошел в перегородку. Однако большинство зрителей все еще считали змеиного короля недотепой, совершенно случайно оказавшимся на помосте.

— Ножом нужно попасть в яблоко, — продолжали советовать они.

— В яблоко? — Фетров полез в карман. — В это, что ли? Так что здесь сложного?

Он проткнул плод вторым кинжалом и показал результаты своего труда толпе.

— Вот так? — спросил фокусник, изображая идиотскую улыбку.

— Яблоко должно быть на расстоянии, дурень!

— Не может быть! И далеко?

Публика указала на перегородку, в которой торчал первый клинок.

— Вон оно что… — пропел «дурень», неловко взмахнув рукой в сторону стенки.

Яблоко, слетев с лезвия, по дуге устремилось к щиту, а исполнитель вдруг резко метнул клинок вдогонку. Толпа ахнула. Плод пригвоздило к деревянной доске в двух сантиметрах от предыдущего клинка. Пять секунд царило гробовое молчание.

— Надо же, попал! — воскликнул фокусник.

— Случайность. — Поучавший Андрея зритель явно не хотел признавать в «простачке» настоящего мастера.

— Точно, — кивнул ему Фетров и, почти не глядя, метнул еще четыре клинка, обкромсав плод по бокам, а затем бросил остальные, превратив яблоко в восьмиугольник.

Теперь сомневавшихся не осталось, и артист был награжден дружными аплодисментами. У него появилась возможность осмотреть публику. По длинным сторонам помоста толпились мужчины высшего и среднего сословия. Зрителей, имевших меньше четырех лямок на одежде, на представлении не было.

— Собственно говоря, теперь можно и к выступлению перейти, — напомнил исполнитель, поскольку из домика до сих пор никого не вывели.

И хозяин и конферансье настолько увлеклись незапланированным зрелищем, что позабыли об обязательной программе.

— Мурзуг, чего замер?! А ну, работать!

Далее представление пошло по оговоренному ранее сценарию, вплоть до трюка с завязанными глазами. Как и говорил Дихрон, к щиту подвели обнаженную девицу, установили ей большой овощ на голову, дали два маленьких в руки. Фетров постарался быстро выполнить три броска и уже собирался снять повязку…

— Не торопись, — остановил его шепотом Русгин. — У тебя остался еще один кинжал.

— А теперь мастер летающего клинка должен продемонстрировать свое змеиное чутье, — раздался голос конферансье. — Эта женщина обвиняется в убийстве своего мужа — преступлении, за которое предусмотрена смертная казнь через повешение. Но милостью нашего маграфа ей предоставляется последний шанс. Если змеиный король собьет яблоко с ее головы, она объявляется невиновной и получает свободу. Если промах — ее отправят на казнь, а если клинок поразит подозреваемую в грудь или голову, ее также объявят невиновной и похоронят с почестями.

«Делать из меня палача?!» — мысленно возмутился Андрей и снова потянулся к повязке.

— Племяш, не смей, — раздалось позади шипение Дихрона. Оба магира на заключительной стадии действа появились на помосте и стояли в двух шагах за спиной Фетрова. — Отказавшись выступить на стороне правосудия, ты сам сразу становишься преступником. Хочешь попасть под суд? Не советую.

«Сволочи, сволочи, сволочи! — Фокусник больно прикусил губу. — Они тут все умом тронулись. Ладно, один раз и промахнуться не грех. Дихрон, надеюсь, за пять монет не удавится. Пусть их правосудие само исполняет приговоры. Минутку, а почему конферансье назвал ее подозреваемой?»

— Погоди, так виновность этой дамы еще не доказана? — решил уточнить Андрей.

— Ваш клинок сейчас все докажет прямо на виду у народа.

Задача значительно усложнилась. Теперь промах по яблоку или попадание непосредственно в осужденную означали одно и то же. Фетрова поставили в такие условия, что он фактически определял жить ей или умереть.

«Что делать?! — мысленно закричал фокусник. — И чего я в свое время не послушал деда? Он же настаивал, чтобы я научился именно такому трюку. Себя предлагал в качестве ассистента. Так нет, я тогда и представить не мог, чтобы бросать клинки в человека. Елки-метелки! Сейчас я, наоборот, готов убить и Дихрона, и хозяина, и конферансье, но только не женщину, которую даже не видел ни разу».

— Вижу, что ты колеблешься. Что ж, я готов несколько изменить условия, — снова заговорил Русгин, который зачем-то вздумал нацепить на глаза Андрею еще одну повязку. Видимо, для надежности. — Попадешь в цель (я имею в виду преступницу, которая стоит как раз в середине щита) — и двадцать монет плачу сверх обещанного. Публика сегодня жаждет крови. Этим нужно пользоваться.

Фокусник вспомнил одну из своих любимых поговорок: «Благоприятным моментом нужно пользоваться сразу, пока его не перехватили другие», но сейчас он был категорически против ее интерпретации. Слова толстяка лишь подлили масла в огонек разгоравшегося гнева. Парень сжал лезвие так, что заболели пальцы.

— Король, ты готов? Леди уже доставлена на место. Плод установлен. Не заставляй даму ждать.

Голос Мурзуга неожиданно дал циркачу подсказку. Андрей очень четко обрисовал себе контуры человека, поскольку источник звука в мозгу отпечатался в виде красного светлячка и дал полную информацию о расстоянии и местоположении говорившего. Совместив контур с образом из зрительной памяти, Фетров получил точное совпадение. «Эврика!»

— Я готов, но, чтобы правосудие свершилось, леди должна ответить на один мой вопрос. Она может это сделать?

— Вообще-то дамочка не особо разговорчива, но попробуй задать свой вопрос.

— Мадам, вы признаете себя виновной в смерти мужа?

— Мм, мм, — простонала та.

«Кляп, — решил фокусник. — Значит, источник звука — нос».

Андрея несколько удивил неожиданно высокий рост женщины, но он бросил нож в цель, исходя из собственных расчетов. Мгновенно наступила тишина.

«Неужели промазал?»

Фетров дрожащими руками сдернул сразу обе повязки. Жертва стояла на табуретке, устремив затравленный взгляд вверх. На голове, зажатое между ее же связанными вверху вытянутыми руками, лежало яблоко, пронзенное серебряным кинжалом.

— Ты что наделал? — едва слышно заворчал сзади толстяк. — Не понял, что ли? Она должна умереть! Это личный приказ маграфа!

— Правосудие в моем лице считает иначе. Неужели не видно?

— Это мы еще посмотрим, — не сдавался Русгин, подмигнув конферансье.

— Господа, — сразу принялся за работу тот, — как видите, яблоко осталось на голове преступницы. Следовательно, она виновна, и любой из вас может привести приговор в исполнение. Кто хочет испробовать свою меткость? Точное попадание оценивается в десять монет!

Стоявшие по обе стороны мужчины не спешили выходить на помост. По-видимому, они также считали даму невиновной.

— Минуточку! — возмутился Фетров. — Ты хочешь сказать, что я промазал?!

— Нет, просто вы не сбили яблоко с ее головы, — опустив глаза, ответил Мурзуг.

— А тебя не смущает, что падать яблоку было некуда?

— Возможность существует всегда, даже когда мы ее не видим. И если Нгунсту не было угодно…

— Хорошо. Сейчас посмотрим.

Фокусник не имел никакого желания ввязываться в религиозные споры, поэтому вытащил из сапога свой собственный клинок и метнул его в щит. Лезвие воткнулось в дерево, перерезав веревки на запястьях женщины. Ее руки получили свободу, пленница быстро вытащила кляп изо рта и, сотворив заклинание, исчезла.

— Смотри — черная жемчужина. Это он, — различил Андрей в толпе негромкий голос, но, увлеченный событиями на сцене, не придал этому особого значения.

— Ну вот видите: дамочка исчезла, а яблоко осталось на месте. Отсюда следует, что промаха не было. Или я неправ, уважаемые? — циркач обратился к публике, которая поддержала его дружными возгласами.

— Я не заплачу тебе ни гроша, — процедил сквозь зубы толстяк. — Мало того, я позову сюда городскую стражу…

Фетров поднял руку, требуя тишины:

— Уважаемые, господин Русгин предлагает мне выполнить еще один номер. Он только что изъявил желание лично стать к щиту и испытать на себе десять слепых ударов судьбы в моем исполнении. Давайте поприветствуем храбрость того, кто дарит нам развлечения, не жалея при этом ни сил, ни собственного здоровья.

— Ты чего несешь? — попытался возразить магир, но зрители взревели от восторга, представив толстую тушу, утыканную кинжалами.

— Если не желаете лишиться публики, станете у щита. А если моему дяде сейчас же не принесут деньги, я начну волноваться. А когда я нервничаю, у меня дрожат руки. Особенно если публика так жаждет крови! Как вы там говорили? Этим нужно пользоваться? — многозначительно добавил фокусник. Он всегда считал месть недостойной цивилизованного человека, но сейчас с упоением мстил за попытку превратить его в палача. — И как мы поступим?

— Мурзуг, принеси ему кинжалы. — Трусом хозяин помоста не являлся, а потому недолго размышлял над наглым предложением исполнителя. Когда конферансье поравнялся с магиром, тот распорядился и насчет оплаты…

Исполнитель попросил Дихрона завязать глаза. Потом… Восемь кинжалов обозначили толщину шеи, ширину плеч, бедер и место, где должна находиться талия волшебника. Девятый клинок воткнулся между ног Русгина, вызвав бурю аплодисментов, а десятый… Андрей достал второе яблоко из кармана, надкусил его и швырнул по дуге в ассистента. Нож настиг цель на голове хозяина сцены. Только после этого фокусник снял с глаз повязку.

— Пойдем, дядя.

Уходили они под бурю аплодисментов, но даже она не помешала фокуснику среди многоголосого гама различить характерный звук летящего клинка. И не один, а сразу два. Парень резко развернулся, смещаясь в сторону, и успел на лету перехватить оба кинжала.

Толпа затихла. Люди не поняли. Это покушение или продолжение выступления? Большинство все-таки склонялись к последнему. Но тогда… Это же невозможно!

— Да он кудесник с поддельным амулетом на шее. Нас обманули! — пронзительный крик взрывом разорвал тишину.

Публика недовольно загудела.

— Эй! — Фетров быстро сориентировался в обстановке. Он сообразил, чем может грозить это «разоблачение», и не хотел угодить под град камней. — Ты, горластый. Сам чародей?

— Нет.

— Тогда попрошу любого волшебника выйти на помост и проверить действие этого амулета.

Андрей продолжал крепко сжимать в ладонях чужие клинки. Нервное напряжение отдавалось легкой дрожью в руках. Надо было срочно успокоиться, зритель не должен видеть страх. Усилием воли фокусник совладал с нервами, засунул орудия покушения за голень сапога и снял треугольный медальон с шеи.

Желающих оказалось сразу двое. Сигнализатор завопил так, что у самих проверяющих заложило уши.

— Еще сомневающиеся имеются? — дождавшись тишины, спросил фокусник.

— Племяш, — прошептал Дихрон. — У тебя ладони кровоточат. Очень сильно.

— Прошу прощения, господа. Мое представление окончено, пора уходить.

Уже в домике Фетров на скорую руку перевязал раны.

— Кто бросил в тебя ножи? — Гид испуганно смотрел то на парня, то на дверь.

— Откуда мне знать? Я на спине глаз не имею. Слышал лишь, что кто-то узнал кинжал с черной жемчужиной. Чует мое сердце, они не остановятся. У тебя есть соображения, как нам отсюда выбраться? Желательно живыми.

— Попробую напустить туману. Но при нынешнем ветре он долго не продержится.

— Делай что-нибудь, меня уже начинает тошнить от этого места.

— Дай сюда поглотитель магии, — после небольшой паузы попросил волшебник.

— Зачем?

— Да верну я, не бойся. Нужна его энергия.

С помощью каналов, которые открыли Дихрону в Ориграде, чародей выкачал силу поглощенных заклинаний и направил ее на создаваемое. Густая дымка молочной пеленой полностью закрыла видимость в комнате.

— Держись за меня, — произнес магир, схватив парня за локоть.

В это время скрипнула дверь, и густой туман клубами повалил наружу.

— Что за напасть! — воскликнул пытавшийся войти Русгин, которого наконец извлекли из окружения серебряных клинков.

«Родственники» воспользовались вторым выходом. Только за городом они остановились, чтобы немного передохнуть и сменить фокуснику повязки. Кровь никак не хотела останавливаться.

— Ты бы прекращал на лету клинки хватать, Вирлен. Смотри, какие страшные порезы.

— А вдруг бы они в тебя попали?

— Об этом я как-то не подумал.

Фетров вытащил оба кинжала и внимательно их рассмотрел. Широкие лезвия, двусторонняя заточка…

— Это не метательный клинок, — пришел к выводу Андрей. — А вот из-за этих зубцов я и порезался так сильно.

С одной стороны клинки имели мелкую пилообразную насечку.

— Вирлен, ты совсем с лица спал. Неужели много крови потерял?

— Не знаю. Голова кружится, и тошнота усилилась. Хорошо, мы за завтраком почти ничего не ели.

— Раны заживут. Зато теперь мы при деньгах, — сменил тему магир. — В ближайшей же гостинице закажем номер люкс. Помоемся, выспимся, поедим, как нормальные люди.

— Нормальные люди могут немного и сэкономить. Нечего шиковать, а то пятьдесят монет закончатся слишком быстро.

— Вообще-то у нас сотня, — внес поправку Дихрон. — Ты же сделал вдвое больше бросков, чем оговаривалось ранее, это если не считать еще и предварительных. А в сделке черным по белому записано — пять монет за попадание в цель.

— Ты обворовал Русгина? Елки-метелки! До чего мы докатились! — Фетров хотел развить благодатную тему, но посторонние шорохи заставили насторожиться.

Парень выхватил клинок с черной жемчужиной. Напрягся и волшебник, который первым заметил источник шума.

— Твои подданные пожаловали, змеиное величество.

На этот раз явились сразу шесть гюрз. Каждая отметилась на груди своего короля и отправилась по теперь уже известному ей маршруту. Однако Андрей продолжал всматриваться в кусты, из которых выползли певуньи. Он слышал еще какие-то звуки, и они явно принадлежали бесхвостому созданию.

— Там кто-то есть, — шепнул он волшебнику.

— Откуда ты знаешь?

— Змеиной кожей чувствую, — съязвил Фетров.

— Может, жахнуть заклинанием?!

— Не надо, — раздалось из кустов. — Я сам выйду.

К ним вышел мужчина лет сорока. Он носил одежду среднего сословия с пятью отличительными лямками и вполне мог оказаться волшебником.

— Прошу прощения, господа, — произнес незнакомец. — Я шел по следу поющих змей и случайно набрел на вас. Почему они…

— Уважаемый, — не дал ему закончить Дихрон, — тебе не кажется странным собственное поведение? Не представившись, не поприветствовав людей, кои рангом выше, ты начинаешь мучить нас вопросами.

— Виноват. Добрый день, господа. Меня зовут Винзуг, я из сумеречных вархунов. Сейчас не при заказе, а потому не мог пройти мимо стайки гюрз, следовавших по непривычной для них местности. То, что они сделали с вами, не поддается никакому объяснению. — Мужик выглядел растерянным.

— Если уж вы не знаете, — выяснив профессию, гид Андрея поспешил перейти на «вы», — то нам-то откуда?

— Очень странно, — пожал плечами Винзуг. Он развернулся к Фетрову: — Как вас называть?

— У меня есть причины не афишировать своего имени.

— Хорошо. Был бы весьма признателен, если бы вы приняли мое приглашение и заглянули в Гюроград.

— Вынужден отклонить ваше предложение. Мы с дядей очень спешим. К тому же я себя неважно чувствую.

— Могу я чем-то помочь?

— Нет, нет, нет, — поспешил отказаться дядюшка. — Со своими проблемами мы привыкли справляться самостоятельно.

— Не смею настаивать, — поклонился вархун. — Надеюсь, вы не в обиде на меня?

— Нисколько.

Странный визитер вскоре скрылся из вида.

— Дихрон, мне срочно нужен отдых. — Андрей все больше страдал от сильного головокружения.

— Идти сможешь? — заволновался волшебник. — Тут неподалеку должен быть хутор.

— Попробую, — ответил фокусник.

Он поднялся и едва не упал, пытаясь найти дополнительную опору. Волшебник вовремя подставил свое плечо. Так они и продолжили путь.

Оказавшись под крышей, Фетров с трудом добрался до постели и потерял сознание.

— Лекаря, срочно! — крикнул хозяину дома волшебник.

Пожилой мужик взглянул на больного и покачал головой:

— Кто одной ногой в гостях у Кардыбла, тому лекарь без надобности.

— Ты чего несешь, старый дурак?! — не сдержался магир.

— Я и без врачевателя скажу — отравили твоего парня. Сам гляди: лицо белое с синевой под глазами, слюна по краям губ течет. Значит, яд уже в крови. А оттуда его не выведешь даже заклинанием кудесника-целителя. Разве что опытный шаман мог бы помочь, но пока его найдешь, больной три раза успеет окочуриться.

— Гробомор? — высказал самое страшное предположение чародей.

— Знамо дело. Сильнее его только слюна королевской гюрзы будет. Таким ядом обычно наконечники болтов смазывают. Чтобы уж наверняка нашего брага спровадить к Кардыблу. Сейчас начнутся конвульсии.

Старик в былые годы служил старшим санитаром при военном госпитале на южной границе Жарзании и навидался симптомов самых различных заболеваний. Знал он, и как погибают от ядов.

— Неужели ничем нельзя помочь? Мой племянник не должен умереть! — Дихрон впал в панику.

— Можно его прирезать, чтобы не так сильно мучился.

— Нет! — закричал магир.

— Мое дело маленькое, господин, — пожал плечами мужчина и вышел в другую комнату.

Через пять минут Фетров открыл глаза и простонал:

— Дихр, тут нигде нельзя чаем разжиться? Жажда замучила, сил никаких нет. — Сказал и снова потерял сознание.

Глава 4 ОПАСНЫЙ ТРУП

Хозяин хутора не поверил Дихрону, когда тот передал просьбу больного.

— Да для него впору яму рыть, а не дрова на кипяток напрасно переводить, — пробурчал он, направляясь снова к пациенту. — Ого! Силен ваш племянник. Гляди, даже румянец на щеках проявился! Видать, организм решил не сдаваться почем зря. Похвально, хотя и необъяснимо.

Старик потрогал лоб больного.

— Как он? — «Дядюшка» не сводил глаз с Андрея.

— От могилы немного отодвинулся, но при таком упорстве запросто сгореть может, — выдал заключение бывший санитар. — Охладить парня надобно, пока кровь от жара сворачиваться не начала.

— Ну, так приступай.

— Заплатить есть чем? — поинтересовался старик.

— За что? — Жадность волшебника, которая явно родилась вперед него, даже в такой ситуации не могла не проявить себя.

— Паренька спиртом обтереть надобно, а он денег стоит.

— Держи. — Дихрон выудил из кармана золотую монетку и бросил хозяину.

— Я за бутылью в погреб, а вы рубаху с него снимите.

Фетров стонал и что-то бормотал на непонятном для волшебника языке. Снять с него рубаху, особенно вторую, оказалось делом непростым, но чародей справился. Как раз к возвращению мужика.

— Ого! — снова воскликнул тот, заметив на груди пациента необычный рисунок. — Кто это его так разукрасил?

— Та, чей портрет ты видишь, — ответил Дихрон. — Сначала она его укусила, а затем вылечила и пометила.

— Если он выжил после укуса королевской гюрзы, — задумчиво произнес старик, растирая пациента спиртом, — то и гробомор должен одолеть. Так что Кардыблу придется подождать. Не пришел еще, видать, час вашего племянника.

— Да услышит твои слова Нгунст.

— Услышит, услышит. Сейчас мы пациента водичкой напоим, и пусть отдыхает. Полагаю, через день-два будет как новенький.

Негромкий стук заставил обоих насторожиться.

— Что там? — Волшебник повернулся к окну.

— Опять кого-то нелегкая принесла! — пробурчал хозяин, направляясь в соседнюю комнату. Вернулся он через минуту с бумагой в руках. — Надо же! Записку под дверь подбросили, саигра им в попутчики.

— Кто?

— Тот, кто меня не дождался, — развел руками хозяин дома.

— Читать умеешь?

— Конечно.

— Я слушаю. — «Дядюшка» немного пришел в себя, и в его голосе появилась присущая титулованному господину надменность.

— «Человеку, именующему себя змеиным королем, нужно немедленно уходить. По его следу из Чилсограда движется отряд из пяти волшебников и двадцати воинов. Среди них тот, кто бросал ножи в моего спасителя. Поторопитесь, преследователи будут здесь самое большее через четверть часа», — прочитал старик и добавил, взглянув на пациента: — Его, что ли, змеиным королем кличут?

— Да.

— Куда ж ему торопиться? Только-только от края могилы отодвинулся.

— Чего застыли? Одевайте парня, времени на раздумья у нас нет. — Как в комнате оказался Винзуг, не заметил ни хозяин дома, ни Дихрон.

— Ты еще кто такой? — спросил старик.

— Тот, кто обязан спасти вашего больного. У тебя лошадь в хозяйстве имеется?

— Скотину не отдам, хоть убей!

— А за двадцать золотых?

— Только за тридцать, — быстро сориентировался санитар, хотя предлагаемая сумма была более чем достаточной.

— Нет. Или моя цена, или действительно придется тебя убить. Его жизнь для меня гораздо важнее.

— Давай деньги, я запрягу коня. Что ж мы — не люди? Всегда договориться сможем, будь на то воля Нгунста.

Андрея с трудом усадили на лошадь. Чтобы он не свалился, парню связали руки, обхватив ими шею животного. Пока «дядюшка» устраивал пациента поудобнее, сумеречный вархун пристально осматривал двор.

— Чего ищешь? — насторожился хозяин хутора.

— Что у тебя в мешках?

— По весне камни с полей собираю во время пахоты. Там они во вред, а в хозяйстве могут пригодиться.

— Один мешок не подаришь?

— Да забирай.

Убийца магов взвалил торбу на лошадь позади Фетрова. Не прошло и минуты, как больного вывезли за ворота.

— Нам бы только успеть поле пересечь.

Милях в трех от хутора виднелся небольшой перелесок, но по пути к нему укрыться было негде. Ни ложбинки, ни оврага. Растительность на открытой местности — и та едва достигала колен пешеходам.

— Санитар говорил, моему племяннику покой нужен, — предупредил Дихрон.

— Не успеем добраться до леса — все обретем покой. Вечный.

— А ты зачем камней с собой набрал? — спросил гид, когда вархун поправлял в очередной раз съехавший с крупа лошади мешок.

— На всякий случай. Хотя очень надеюсь, они все же не пригодятся.

— Лучше бы оружие у старика спросил, — пробурчал Дихрон.

— Арбалет он бы нам все равно не дал, даже будь тот у него в хозяйстве, а топором и вилами я владеть не обучен. Обойдусь своими кинжалами, да и у твоего парня, смотрю, тоже в сапоге кое-что имеется.

— С ними поосторожнее. Два ножа обработаны гробомором. От них Ви… мой племянник и пострадал.

— Насколько я понимаю, твоего племянника зовут Вирленом?

— Откуда ты…

— Догадался. Вас ищут в Гетонии и Ливаргии. За его голову Мугрид пятьсот золотых обещает.

«Дядюшка» от испуга стеганул лошадь, и пешим пришлось перейти на бег, чтобы не отстать.

— Ты как в доме оказался? — Магир решил сменить тему.

— Для человека моей профессии тут ничего сложного. Когда старик полез в погреб, я по-тихому зашел в его «хоромы».

— Следил за нами?

— Присматривал издали. Видел, что парню все хуже и хуже. Боялся, что он умрет, а я так и не узнаю, почему к нему сползаются гюрзы со всей округи.

— Теперь знаешь?

— С твоих слов, уважаемый Дихрон, — ответил сумеречный вархун. — Да и картинка о многом говорит. Королевская гюрза с тремя кольцами — очень редкий знак. В нашем клане даже в сказаниях он ни разу не упоминается.

— И что с этого?

— Ничего. Просто умирать твоему племяннику никак нельзя. А они хотят его голову. — Винзуг оглянулся и плюнул с досады. — Эх, не успели. Вот невезуха! До леса осталось каких-то сто шагов.

Их заметили. Отряд всадников появился на пригорке и сразу пустился в погоню. При таком темпе они могли преодолеть три мили за пять — семь минут. Беглецы, наконец, оказались среди деревьев.

— Отравленные кинжалы отдай мне. — В перелеске вархун остановил лошадь. — Парня спрячь вон в тех зарослях. Как только закончишь, присоединяйся, будем тянуть время. Я еще с хутора отправил сигнал бедствия, мои люди должны скоро подойти.

Дихрон без слов взвалил «племянника» на плечи и отправился выполнять распоряжения попутчика. Тот уже успел забраться на дерево и принялся срезать ножом гибкие ветви. Мужчина очень спешил — всадники мчались во весь опор, и их было слишком много.

— Кинжалы привяжи к этим веткам, — скомандовал вархун вернувшемуся магиру. — Я займусь лошадью.

Убийца магов слепил прямо на животном зеленоватую фигуру наездника, открыл мешок с камнями и с помощью заклинания плотным слоем облепил ими человечка, на которого накинул походный плащ. В следующую секунду каменный всадник помчался навстречу преследователям.

— Каменная гроздь? — решил уточнить Дихрон, вспомнив название непростого заклинания.

Вархун лишь кивнул в ответ. Он уже сооружал новую ловушку для врага. Для этого и понадобились гибкие ветви с привязанными кинжалами. Змеепоклонник зафиксировал их в загнутом состоянии и протянул тонкую веревку вдоль самой земли. Нить освобождала естественную пружину, которая наносила мощный удар смертоносным ножом на высоте полутора метров над тропинкой.

— Теперь определим план действий. Когда они войдут в лес, постарайся привлечь внимание и увести за собой как можно больше противников. Отвечать на их выпады не нужно. Просто убегай, поддерживая собственную защиту. А уничтожать врага — моя работа.

— Хорошо, — согласился Дихрон.

В этот момент раздался мощный хлопок, и зеленого человечка, поравнявшегося с преследователями, разорвало. Камни с бешеной скоростью разлетелись в разные стороны, сбивая на своем пути и наездников и скакунов. Коварный удар сократил отряд на пять человек и заставил остальных снизить скорость. Всадники поняли, что им противостоит человек, умеющий преподносить неприятные сюрпризы убийственного характера.

— Господа! — Командир преследователей притормозил возле кромки перелеска. — Предлагаю выгодный обмен. Вы отдаете нам труп змеиного короля, а мы забываем о вашем существовании и отправляемся восвояси.

Ответ на столь заманчивое предложение он не получил.

Вожак выждал несколько секунд и дал команду спешиться, направив людей в лес. Воины двигались короткими перебежками, укрываясь за деревьями. Сразу за ними, практически не таясь, шли волшебники. Они выставили перед собой магические щиты и были уверены в собственной безопасности. Никто не ожидал удара в спину, так что ловушки Винзуга стали для них полной неожиданностью. Один из чародеев, зацепивший ногой спусковую веревку, погиб на месте, получив смертельную рану в шею, второго чиркнуло по плечу. Тогда командир дал новую команду, его подчиненные усилили бдительность.

И вдруг среди деревьев появилась человеческая фигура.

Дихрон долго не мог себя заставить вынырнуть из надежного укрытия, но побоялся не выполнить приказ сумеречного вархуна. Кто знает, что предпримет убийца магов, если его ослушаться? Чародей соорудил вокруг себя магический барьер и рванул в глубь перелеска. Несколько болтов застучали по стволам деревьев, сверкнула молния. За ним началась погоня.

— Не увлекаться, — негромко произнес командир отряда, однако его услыхали лишь те, кто находился рядом. — Ищите труп змеиного короля. Вряд ли его успели далеко спрятать.

Гид Фетрова бежал, шарахаясь из стороны в сторону. Выставленные магические щиты заметно снижали скорость болта и отклоняли его в сторону, и все же каждое прямое попадание существенно ослабляло оборону чародея, так что он не хотел рисковать напрасно. За спиной то и дело раздавались крики преследователей, которые догоняли жертву.

«Когда же Винзуг начнет действовать? Того и гляди сейчас растянусь, споткнувшись о корень».

— Дихрон, стой! — крикнул вархун. — За тобой побежали не все. Срочно возвращаемся.

Убийца магов был крайне недоволен собой — их задумку раскусили. Он уничтожил тех, кто клюнул на наживку, но больше половины отряда оставалось недалеко от места, где был спрятан змеиный король.

— Думаешь, они его нашли?

— Скорее всего. Надежда только на то, что парня не убьют. За живого Мугрид обещал тысячу монет. Давай бегом назад.

— Опять бежать? Да я совершенно выдохся. Еле стою.

Винзуг не стал дожидаться магира и, махнув рукой, помчался обратно. Как убийца магов ни спешил, его опередили. Преследователи находились рядом с зарослями, где скрывался Андрей. Только вели себя очень странно. Семь человек сидели в траве с отрешенными лицами. Еще пятеро держались в стороне и опасливо поглядывали на кустарник.

— Это несправедливо, — поднялся один из наемников. — Почему я должен сдохнуть из-за того, что кто-то не догадался захватить противоядие? Мы же знали, что идем по следу змеиного короля. А где король, там и его подданные. Я убью его!

Вархун напрягся, полагая, что опасность угрожает больному, но наемник, выхватив меч, бросился на своих недавних соратников. Другие пострадавшие также не захотели пассивной смерти от яда.

— Уничтожить! — приказал вожак, и три мага выпустили молнии. Бунт был подавлен в считаные секунды.

— С тебя еще пятьдесят монет! — заявил командир отряда нанимателю — тому самому типу, который пытался убить Андрея в Чилсограде. — Схватка со змеями в наши планы не входила.

— Хорошо, — согласился тот.

— Откуда здесь гюрзы? — урегулировав вопрос с оплатой, уже спокойнее спросил главарь.

— Это действительно странно, — пожал плечами наниматель. — Лес не их среда обитания.

— Надо выкурить гадов из зарослей. И как можно быстрее.

— Чары тут бессильны, но маленький лесной пожар… — предложил один из волшебников.

— Приступайте.

Колдун вышел вперед и принялся создавать сложное плетение. Он должен был сначала осушить траву возле кустарника и лишь затем ее поджечь.

«Двойное преступление. Против поющих змей и человека, отмеченного знаком трех колец». — Кинжал сумеречного вархуна угодил точно в цель.

К Винзугу присоединился «дядюшка» Фетрова. Он до сих пор поддерживал свои щиты в полной боевой готовности, и только это обстоятельство спасло обоих от неминуемой гибели. Невидимая стена отбросила волшебников на пять метров, затем над ними пронесся огненный смерч, а завершилось убийственное заклинание ледяными сосульками, с огромной скоростью вонзившимися в землю.

Оборонительные барьеры Дихрона высосали всю энергию из магира, ее едва хватило на то, чтобы уцелеть. В полубессознательном состоянии он попытался сползти с оказавшегося под ним вархуна, однако несколько сосулек прочно пригвоздили одежду к земле. Парочка представляла довольно жалкое зрелище. Сейчас они были абсолютно беспомощны.

— Хорошая работа, Занзар! — похвалил вожак своего главного колдуна. — Получишь на десять монет больше. А теперь займемся змеиным королем. Никогда не думал, что с трупом возникнет столько возни.

Посторонний шорох привлек внимание говорившего, и он положил ладонь на рукоять меча.

— Это еще кто?

Молодой круглолицый человек среднего роста, слегка пошатываясь, вышел из кустарника. Он сладко зевал, прикрывая ладонью рот.

— Это наш труп, — шепотом пояснил наниматель.

— Что тут происходит? — спросил Андрей, пытаясь сообразить, где он находится.

— Немедленно уничтожить его! — закричал заказчик голосом, наполненным ужасом.

Оглушительный взрыв больно ударил по перепонкам Фетрова. Он инстинктивно закрыл глаза, а когда снова открыл их, увидел огненный шар диаметром около пяти метров на том месте, где только что стояли агрессивно настроенные люди.

«Елки-метелки! Вот это фокус!» — Парень устало опустился на траву.

— Здравствуй, змеиный король. — Из-за дерева вышла та самая женщина, чьей смерти страстно желал устроитель развлечений в Чилсограде. — Хотела поблагодарить тебя за спасение.

— А, пустое, — махнул рукой Андрей. — Не знаешь, где тут можно воды напиться? У меня во рту пересохло, будто три дня полз по пустыне.

Неприятные новости как из рога изобилия посыпались на голову Мугрида сразу по возвращении из столицы. И доклад Оршуга о неожиданном поражении в завратном мире оказался далеко не худшим из них.

— Кто из твоих людей знает о колдунах Инварса? — сразу поинтересовался гермаг.

— Из живых — никто.

— Это правильно, — кивнул повелитель Ливаргии. — Ты не из тех людей, кому нужно разжевывать прописные истины. Опасная информация должна содержаться в строжайшей тайне.

Ожидая возвращения господина, магринц третьи сутки находился в Лирграде и был в курсе неудач своего шурина. Тому так и не удалось изловить синеглазку — орешек оказался явно не по зубам наемникам маграфа. В стычке неподалеку от Шлинграда они потерпели сокрушительное поражение, там же погиб и возглавлявший отряд преследования Жовш. Правда, Тузог направил в погоню еще одного специалиста, лично знавшего обеих женщин, но пока от Лоргуда сведений не поступало.

— Я стараюсь выполнять работу без огрехов, — поклонился Оршуг.

— Все бы так работали. — Гермаг откинулся на спинку кресла.

Разговор происходил в его рабочем кабинете за два часа до полудня. Мугрид принял своего вассала сразу после завтрака, хотя обычно деловые встречи откладывал на послеобеденное время.

— Заметил, что с погодой творится? — несколько подобревшим голосом спросил гермаг.

— Такое трудно не заметить. Прямо поздняя осень за окном. А разряды молний и вовсе обнаглели — ночью спать не дают.

— Знаешь, о чем это говорит? — Мугрид выдержал небольшую паузу, и сам себе ответил: — Твоя вылазка стала последней каплей. Они окончательно перекрыли все Врата, и теперь наш мир переполняет энергия. Еще немного — и она совершит прорыв, а мы получим свободный доступ к богатствам завратного мира. У тебя остались там свои люди?

— Да, но не так много, как хотелось бы.

— Ничего. В любом случае мы окажемся в более выгодном положении, чем другие владельцы Врат.

— Да, мой господин. Объекты, куда следует заглянуть в первую очередь, намечены. Жаль, конечно, Скергона. Маграф долго руководил всей агентурной сетью на Инварсе. Его опыт нам бы сейчас очень пригодился.

— Удалось узнать подробности его смерти?

— Нет, его брат говорил о несчастном случае, но и он недавно отправился к праотцам, а больше спросить не у кого.

— Ладно, — махнул рукой повелитель Ливаргии. — Когда придет время, обойдемся имеющимися ресурсами. Сейчас нужно обратить внимание на другие проблемы.

— Внимательно вас слушаю, гермаг.

— Знаешь о недавнем указе нового кронмага?

— Пока нет.

— Под мою опеку переходит юго-западная провинция Жарзании.

— А как же Аргалз?

— Повелитель Сиргалии был убит во время церемонии провозглашения кронмага. Вместе со всеми своими приближенными.

— За что?

— Со стороны все выглядело, как неудавшееся покушение на Зулга.

— Не может быть! Аргалз, конечно, люто ненавидел Фиренгов, но он же не дурак! Полагаю, кронмаг не пострадал?

— Естественно. Зато при нападении была полностью уничтожена делегация Сиргалии и почти все советники Франуга.

— Наследник, прибирая власть к рукам, решил сменить ближайшее окружение? — удивился Оршуг.

— Он не настолько хитер. К тому же уничтожение сразу всех, скорее, ослабило его позиции. Но я не о нем хотел поговорить. Речь о Сиргалии. Там и до убийства Аргалза порядка не было, сейчас стало еще хуже. Вчера сообщили о массовых выступлениях на севере провинции, возникли слухи о появлении мессии. Народ взялся за оружие.

— Крестьяне, — небрежно отмахнулся от проблемы магринц.

— Не только. На юго-западе испокон ошивалось много сброду из обнищавших вояк и боевых магов. Если их с умом организовать, получится настоящая армия, вполне дееспособная и злая на нынешнюю власть.

На юго-запад Жарзании Мугрид отправил не только своего загадочного ратора. Еще за месяц до него туда в строжайшей тайне прибыли несколько офицеров, когда-то занимавших высокие должности в армейских подразделениях. Закулисными стараниями самого гермага они были с позором изгнаны из армии, затем он же через подставных лиц постарался создать уволенным невыносимые условия, а в трудную годину протянул руку помощи, наняв на секретную службу. Тем самым интриган получил в личное распоряжение умелых и преданных военачальников, имевших зуб на род Фиренгов, последним представителем которого являлся Зулг. Этих людей повелитель Ливаргии наметил в качестве якобы стихийных помощников явившемуся из древней легенды волшебнику.

В Сиргалии события развивались четко по планам Мугрида, что не могло не радовать. Однако не обошлось и без неприятностей: слухи ходили как минимум о двоих таких чародеях. Причем один вообще действовал на его собственных землях, чему гермаг хотел немедленно положить конец.

— Желаете, чтобы я собрал людей и отправился в Сиргалию? — спросил магринц. Он был не прочь провести быструю победоносную кампанию, наградой за которую могло стать солидное повышение. Получить во владение провинцию мечтает каждый глава округа, и Оршуг не являлся исключением. — Дайте месяц — и я наведу там порядок.

— Мысль неплохая, — гермаг пока не собирался посвящать собеседника в планы, связанные с использованием древней легенды, так что не имело смысла объяснять вассалу все тонкости разворачивавшихся на юго-западе событий, — но дело в том, что беспорядки в Жарзании нам сейчас на руку. Пусть все видят, что центральная власть не справляется с ситуацией. Легче будет ее свергнуть. А вот когда в Девятиград придет настоящий правитель, можно будет и порядок навести. Сейчас ты мне нужен здесь.

— Готов выполнить любое задание.

— Помнишь мой приказ о недопустимости проникновения в Жарзанию в пятом месяце лиц мужского пола? — издалека начал Мугрид.

— Конечно.

— Так вот, у меня есть точные сведения, что приказ был нарушен.

Магринц знал, что хозяину Ливаргии давно известно о пленнике, которого он сам притащил из завратного мира, однако Жовш успел доложить, что назвавшийся агентом КПО тип сгинул в день Красного солнца. Доказательств пребывания этого чужака в Жарзании практически не осталось. Почему Мугрид решил напомнить о погибшем сейчас? На всякий случай вассал не стал каяться в содеянном.

— Первого числа сего месяца, — продолжил между тем вельможа, — в Гетонию проник нелегальный турист.

— Его поймали? — Оршуг мысленно похвалил себя за осторожность. Он нарушил приказ позже названной даты.

— В том-то и проблема. Повелителю Гетонии до сих пор не удалось выяснить, где расположены те Врата, через которые гостю из завратной реальности удалось к нам проникнуть. Неизвестно и нынешнее местонахождение чужака. Хотя совсем недавно его видели в Чилсограде.

— Им занимается Сурич?

— К сожалению, мой первый помощник серьезно заболел, — сообщил гермаг. Объявлять о гибели ратора, а точнее о человеке, его заменявшем, повелитель Ливаргии не счел нужным. Ему было важно, чтобы все считали Сурича находящимся в Лирграде, а не, к примеру, в юго-западной провинции. Поэтому Мугрид подобрал нового человека и заказал для него маску с клыками шкаронды. — А другие исполнители оказались не столь расторопными.

— Они не смогли напасть на след чужака?

— Почему же? Его настигали два раза. В первом случае погибло около десятка человек, во втором — больше двадцати.

— Он настолько опасен?

— Судя по всему — да. Раньше мы считали, что в завратной реальности колдунов нет и быть не может. На том и погорели, рассчитывая на легкую добычу. Твои сведения доказали обратное, теперь нужен более серьезный подход. Справишься?

— Чужак натворил много дел?

— Пока еще нет, но он серьезно угрожает моим планам. Кое-кто из простонародья уже сравнивает пришельца с Нгунстом.

— Думаете, что он причастен к древней легенде?

— Вряд ли. Однако молва даже из обычного чужака может сделать легендарную личность. Этого допустить нельзя.

— Что я должен знать об этом человеке?

— Информации немного. — Гермаг вытащил из ящика стола два листка. — Рост средний, круглолиц, глаза голубые или серые, волосы русые вьющиеся. В нашем мире появился под именем Вирлен и приходится якобы племянником волшебнику Дихрону. Кстати, чародей недавно получил титул магира у тебя в Ориграде. Как утверждает открывший ему каналы кудесник магической канцелярии, своим успехом «дядя» во многом обязан «племяннику». Остальное почитаешь сам. Обрати внимание на одну особенность: из Пуролграда, места проживания Дихрона, сообщили, что волшебник оказался азартным игроком и очень любит деньги.

О том, что «дядюшка» пытался продать «племянника», гермаг рассказывать не стал — кому охота сознаваться в собственных грубых просчетах? Не допусти он тогда столь нелепую оплошность, нынешней проблемы могло и не быть.

— Мне на своем веку еще не приходилось сталкиваться с чудаками, которым бы не нравился звон монет, — усмехнулся магринц. — Прикажете доставить этого типа живым?

— Не стоит рисковать. Сейчас время играет против нас. Поэтому твоя задача — найти и уничтожить чужака как можно быстрее. А вот с его «дядюшкой» я не прочь переговорить. Он отыскал в Гетонии необычные Врата, и не хотелось бы, чтобы Дихрон унес этот секрет с собой в могилу.

— Будет исполнено. Я завтра же…

— Сегодня, Оршуг, — поправил гермаг. — В твое распоряжение переходят полсотни моих воинов, десяток боевых магов. Возьмешь и тех, кто выжил после вылазки на Инваре. Думаю, этого будет вполне достаточно.

— Я хотел бы съездить домой, необходимо пополнить запасы энергии. В основном из-за ее нехватки я и потерпел поражение на той стороне. Не хотелось бы подводить вас второй раз.

— Подключишься к моим источникам, я специально держу три агровых дерева не настроенными на себя. Даю час на сборы, потом идем осматривать твой отряд. За это время подумай, что еще тебе понадобится в походе. — Мугрид поднялся, давая понять, что разговор окончен.

— Хорошо.

Несколько ошарашенный стремительно разворачивавшимися событиями Оршуг покинул кабинет. На выходе он столкнулся с цирюльником гермага, который стоял прямо за дверью. Этот неприятный тип производил на первый взгляд впечатление сельского простачка. Худощавая, несколько сутулая фигура, круглое улыбчивое лицо, нос картошкой, кучерявые ниспадающие на лоб волосы. Даже его походка казалась несколько неуверенной. Однако, присмотревшись, в хитрых глазах брадобрея можно было увидеть жесткую решимость.

Цирюльник едва заметно кивнул магринцу и сразу направился к повелителю Ливаргии. По слухам, Рузгум имел темное прошлое и занимался не только бритьем и стрижкой хозяина. С этим человеком молва связывала самые кровавые злодеяния, происходившие в Ливаргии. Хотя толком никто ничего не знал.

— Ну как, потеря обнаружилась? — спросил Мугрид, как только за вошедшим захлопнулась дверь.

— Найти тело Анварда не удалось, господин. Но мне точно известно, что ни в столице, ни у себя дома купец не объявлялся. Наверняка мой боец перед смертью ранил купчишку, а тот где-нибудь в лесу и отдал концы. Может, на обед к саигру угодил?

— Ладно, пусть будет так. Что с его охраной?

— Как и было приказано, я оставил нескольких бойцов живыми. Им удалось переправиться через речку.

— Хорошо. Полагаю ценности, которые вез купец, ты на дороге не оставил?

— Знамо дело.

— Что-нибудь интересное попалось?

— Вот. — Цирюльник положил на стол блокнот с нашейной веревкой. — Нашли на дороге. Обронил кто-то.

— И это все?

— Охранники у Анварда свое дело знают, — принялся оправдываться Рузгум. — Я потерял половину своих людей. Срочно понадобились деньги. Сейчас приходится заниматься пополнением.

— Не тяни с этим. Сколько планируешь собрать возле себя людей? — заинтересовался Мугрид.

— С полсотни. По крайней мере, лошадей у меня сейчас как раз столько.

После столкновения с торговым караваном Рузгум захватил уцелевших скакунов купца. Продавать их цирюльник не собирался.

— Мало! — решительно заявил гермаг. — В скором будущем для твоих головорезов появится выгодная работенка в Бирзани. Для ее выполнения понадобится не меньше двух сотен.

— Отряд становится плохо управляемым, когда в нем слишком много голов. Да и дичи в лесу попросту не хватит, чтобы всех прокормить.

— Довольствие тебе будет обеспечено по высшему разряду. Опять же учти: численность отряда уменьшится в первом же сражении, а к моменту выполнения основной поставленной задачи может с полсотни всего и останется.

— Заманчивое предложение, — почесал макушку цирюльник. — Но давайте сначала рассчитаемся за выполненную работу. Сумеречные вархуны остались без своего вожака.

Цирюльнику удалось выполнить трудный заказ господина, за который была обещана весьма круглая сумма. Правда, прямых доказательств завершения сделки у Рузгума с собой не имелось, и это обстоятельство не давало разбойнику покоя. Хозяин мог поставить под сомнение слова слуги.

— Я знаю. — Гермаг оправдал самые радужные надежды исполнителя. — Деньги получишь сегодня у моего казначея.

— Благодарствую.

— И поторопись с набором людей. Даю тебе пять суток, чтобы собрать отряд. Успеешь раньше — с меня сотня за каждый сэкономленный день.

После таких посулов цирюльник не стал долго задерживаться в кабинете. Глядя ему в спину, гермаг вспомнил слова магринца: «Пожалуй, звон монет действительно творит чудеса с любым человеком».

Покидая кабинет, Мугрид, по обыкновению, решил навести порядок на столе. Он спрятал в стол чистый лист бумаги, который не понадобился, поправил письменный прибор и наткнулся на блокнот.

Цифры, названия товаров, перечисление текущих дел купца ничего не говорили повелителю Ливаргии. Однако строчка на последней исписанной странице не могла не привлечь внимание. Она содержала всего несколько слов, разделенных короткими черточками: «Вирлен — треснутая скала — Мугрид — заговор — прорыв в завратную реальность».

Гермага моментально бросило в холодный пот.

«Так вот на какую встречу намекал Дихрон в своем письме! И они все рассказали торговцу?! Теперь понятно, зачем купец ехал в столицу! Его визит мне очень некстати. Сейчас я бы лично пожал лапу тому саигру, который нашел Анварда в лесу. Вопрос только в том, кто на самом деле подобрал торговца? Если он жив, времени у меня нет вообще».

Глава 5 ОКО СПРАВЕДЛИВОСТИ

Деятельная натура Анварда требовала от него самых активных шагов, но запертый в четырех стенах купец был не в состоянии что-либо предпринять. К тому же он не мог понять причину своего заточения в этой комфортабельной тюрьме. Узника вкусно кормили, через день исправно приносили горячую воду для мытья. Пару раз заходил тайный советник и, словно добродушный хозяин, принимающий дорогого гостя, задавал вопросы о доме, семье, об интересах и предпочтениях купца. При этом тюремщик всегда уходил от ответов на вопросы Анварда, каждый раз прикрываясь одной и той же фразой: «Обстановка во дворце нынче очень неспокойная. Я просто вынужден идти на крайние меры, исходя из соображений вашей безопасности». Других объяснений заключенный не услышал.

«Как же отсюда выбраться? Решетки на окнах мощные, дверь заперта, и ее день и ночь караулят два охранника, а сквозь стены в Жарзании даже чародеи ходить не умеют. Почему меня здесь держат? Если опасен, дешевле избавиться. Если зачем-то нужен… так вроде все, что мог, уже рассказал. Ох уж эти дворцовые тайны и интриги! Влипнешь в какую-нибудь, потом не отмоешься».

За два года, что Анвард прожил в этом мире, он успел привыкнуть ко всему необычному, происходившему вокруг, постепенно приспособился к основным законам здешнего общества. Удачливый бизнесмен, он и тут сумел наладить собственное дело, организовав торговлю с Инварсом. «Натуральные шелка Гетонии» стали популярным брендом, благодаря которому соотечественники купца узнали о существовании самой маленькой провинции Жарзании.

Пленник подошел к окну и посмотрел на небо. Солнце клонилось к закату. Синие, зеленые и оранжевые облака водили хороводы, то и дело устремляя вниз ослепительные стрелы молний. Порывы ветра заставляли кроны деревьев клониться к земле. Иногда срывался дождь с мелким градом. Купец представил, как сейчас неуютно за стенами дворца, и непроизвольно поежился. И все же он, не раздумывая, многое бы отдал, лишь бы вырваться на свободу.

«Досадно в самый ответственный момент оказаться не у дел! Врата, скорее всего, в ближайшее время перекроют. Мугрид уже начал действовать. Я не удивлюсь, если узнаю, что за нападением на мой караван стоит именно он. Наверняка в стране поднимется нешуточная буча. Надо срочно переориентировать бизнес. Самыми ходовыми станут продукты первой необходимости и оружие. Придется усилить охрану основных филиалов, набрать новых людей, закупить товар. Во что бы то ни стало нужно заручиться поддержкой некоторых вельмож. Да мало ли еще что, а я тут сижу и загораю почти в тепличных условиях».

Вообще-то Анвард сразу после разговора с Дихроном и его «племянником» уже выдал некоторые распоряжения своим помощникам, и четверть его оборотных средств были направлены на новые цели. Но в тот момент ситуация еще не выглядела столь безнадежной. Теперь все резко изменилось. Умер прежний кронмаг, который по непонятной даже самому Анварду прихоти почему-то оказывал покровительство выходцу с Инварса. Пришел к власти его внук, по слухам недолюбливавший торговцев. Знатные вельможи замыслили сменить правителя, чтобы вернуться к старым порядкам, когда в стране царили разбой и междоусобица. Они же спровоцировали закрытие Врат, грозящее теперь каким-то коллапсом.

Пленник, конечно, делал поправку на то, что полученные через вторые руки сведения могли оказаться неточными, поскольку их принес турист с Инварса, плохо разбирающийся в здешней обстановке. Он мог что-нибудь напутать или нафантазировать со страху…

«Хотя вряд ли, — немного подумав, пришел к выводу купец. — Парнишка производит впечатление здравомыслящего человека. Опять же — фокусник, значит, к чудесам привычный. И даже, несмотря на то что вляпался в невероятные передряги, держался неплохо».

Звон ключей, донесшийся от дверей, несколько удивил пленника. После ужина к нему еще никогда не заглядывали. Почему вдруг тюремщики отошли от собственных правил?

В комнату вошел незнакомый молодой человек.

— Ты кто? — спросил вошедший. — На каком основании находишься в моем дворце?

— Не по своей воле, ваше магичество. — Заключенный быстро сообразил, кто перед ним, и начал с ответа на второй вопрос. Затем он поклонился и представился: — Меня зовут Анвард.

— Купец из Шлинграда? — удивился Зулг. — Кто распорядился запереть тебя здесь?

— Если я не ошибаюсь, это приказ вашего тайного советника. По крайней мере, сюда меня отправили после разговора с ним.

— Что же такого ты ему рассказал?

— Он купил у меня информацию, которую я вез вашему деду.

— А Бролг не говорил, что я хотел встретиться с тобой?

— Он — нет, лишь намекнул, что вы нескоро найдете время для встречи. Хотя воины, с которыми я прибыл во дворец, утверждали, что действуют по вашему приказу.

— Чем тайный советник объяснил твое заточение?

— Соображениями моей личной безопасности.

— Ну и наглец! — возмутился кронмаг. — Нет, хуже. Тут пахнет предательством. Ты знаешь Вирлена или Дихрона?

— Да, ваше магичество. Как раз информацию от Вирлена я и хотел передать Франугу, когда направлялся в столицу.

— Можешь все рассказать мне. Или тебе сначала следует заплатить?

— Советник уже расплатился…

Анвард еще раз подробно изложил то, что рассказал ему Фетров.

— Мугрид стоит во главе заговора?! И я мог узнать об этом пять дней назад! Какой кошмар! А ведь гермаг Ливаргии тогда был практически у меня в руках. Кое-кто за это у меня ответит. Ты знаешь, где Вирлен?

— Теперь уже нет. Пару дней назад он еще должен был оставаться неподалеку от Лирграда. Где его искать сейчас, я не знаю.

— Но он точно прибыл в Жарзанию с завратной стороны? — уточнил кронмаг.

— Да, ваше магичество.

— В этом месяце?

— Скорее всего.

— И он волшебник? — продолжал допрос Зулг.

— Сам я не видел, чтобы парень обращался к магии, но он носил одежду с четырьмя лямками и считался учеником Дихрона.

Всей правды купец решил не говорить даже юному повелителю Жарзании. Анвард подозревал, что отрицательный ответ может снизить интерес нового кронмага к выходцу из завратной реальности, а значит — и к самому пленнику. И тогда… прощай, свобода!

— Точно чародей! — загорелись глаза молодого правителя. — Мне крайне важно с ним встретиться.

— Он тоже мечтал увидеть вас, ваше магичество.

— Сумеешь его отыскать?

— Постараюсь, если меня отсюда выпустят.

— Можешь считать себя свободным, но уходить прямо сейчас не советую. Дворец, как видишь, стал очень опасным местом. Не зря меня дед предупреждал. Кругом одни предатели, никому доверять нельзя! Лучше бы я послал к Кардыблу свалившуюся власть, этот дворец, советников, помощников… Каждый только и думает, как сподручнее тебе нож в спину всадить. — Зулг был шокирован изменой чиновника, показавшегося ему вначале едва ли не самым надежным. — Как можно управлять страной в таких условиях?

Торговец понимал, что вопрос адресован не ему, и просто пожал плечами. Несколько секунд прошло в полной тишине. Наконец новый кронмаг совладал с эмоциями и снова обратился к пленнику:

— Через час пришлю сюда своих проверенных бойцов. Они выведут тебя из Девятиграда. Как только найдешь Вирлена, сразу отправляйтесь в столицу. Со мной свяжешься… — парень задумался, затем выглянул за дверь и позвал ключника в комнату, — через этого человека. Он сейчас сам расскажет, где его искать.

— Спасибо, ваше магичество.

— Не стоит благодарности. А теперь готовься в дорогу. — Кронмаг быстрым шагом покинул комнату.

Ключник вскоре также вышел, предупредив пленника о том, что охранники обработаны сонным заклинанием и будут спать до утра. Они договорились встретиться в харчевне, где часто ужинал хранитель дворцовых ключей.

«Зачем ему фокусник? Неужели кронмаг собирается решить навалившиеся проблемы с его помощью? Интересно узнать как? — Купец осмотрелся в комнате. — Кроме полученных от тайного советника денег, вроде и собирать больше нечего. Надо было попросить у повелителя верхнюю одежду. Несмотря на середину лета, погода стоит осенняя. Ничего, выберусь из клетки — куплю себе чего-нибудь в ближайшей лавке».

Три человека зашли в комнату, когда торговец уже решил, что про него забыли.

— Прошу следовать за нами, — произнес мужчина с синим шрамом на лице — такие обычно случаются от магического ожога.

Анвард вздохнул с облегчением и покинул застенки. Несмотря на поздний час и холод за стенами дворца, ему хотелось быстрее покинуть резиденцию повелителя Жарзании и заняться делами.

— Господа, а куда мы направляемся? — Через четверть часа блужданий по полутемным коридорам торговец заволновался. Он почувствовал подземную сырость и сообразил, что оказался в подвальной части дворца. — Разве его магичество…

— Мы выполняем приказ кронмага. Попрошу не задавать лишних вопросов, это не в ваших интересах, — перебил купца старший охранник.

— Но я… — остановился было пленник.

Его грубо толкнули в спину.

— Молчать! — пригрозил стражник.

Вскоре они оказались в выдолбленном прямо в подземной скале тоннеле. Здесь обычно держали взаперти личных врагов верховной власти. Франуг как-то показывал Анварду один из карцеров. К нему сейчас и направились охранники.

— Бролг, принимай гостя, — открыв двери, произнес провожатый.

Торговец действительно увидел внутри тайного советника, на лбу которого красовалась печать сломанной подковы.

— Добрый вечер, — поздоровался вошедший. Дверь за ним сразу захлопнулась.

— Не могу с тобой согласиться, уважаемый. Я этот вечер добрым считать не буду, — растягивая каждое слово, произнес тайный советник. — К тебе заходил Зулг?

— Да.

Маленькая камера освещалась магическим светлячком. В отблесках его тусклого свечения были видны капли воды, покрывавшие стены. Торговец поежился. Рубаха, которой его снабдили во дворце, не могла согреть в сыром помещении, пленник даже с некоторой завистью посмотрел на довольно теплую куртку сокамерника: «Чиновникам и здесь привилегии».

В общем, условия Анварду резко ухудшили. И было совершенно непонятно, по какой причине.

— Не думал, что он заглянет в ту забытую всеми часть дворца, — задумчиво произнес Бролг. — Жаль. Я надеялся, что отыщу врага раньше, чем на него выйдет кронмаг.

— Какого врага? О чем вы? Объясните, что у вас происходит? Почему здесь мне все говорят, что я свободен, а потом отправляют в клетку?

— Превратности судьбы, — пожал плечами толстяк.

— Кронмаг хотел, чтобы я отыскал ему Вирлена. Разве вы его не нашли? — Купец догадывался, что советник потерпел неудачу, но хотел выяснить подробности.

— Мои люди опоздали, — сознался Бролг. — Но, может, оно и к лучшему? В последнее время этот человек интересует слишком многих. Появление его во дворце могло обострить ситуацию до предела.

— А какой вы считаете ее сейчас? Спокойной?

— Сегодня утром ничто не предвещало неприятностей. Теперь — сам видишь. Тот, кого я пытался охранять всеми возможными способами, отправил меня в темницу.

— Из-за меня?

— Я сам виноват. Не стоило держать тебя во дворце.

— Меня вообще не стоило заключать под стражу. Но если даже в этом и был какой-то смысл… — Купец на миг задумался. — Вы же могли все объяснить кронмагу.

— Мне не дали такой возможности, — вздохнул чиновник. — Зулг вызвал меня в свой кабинет, где уже находились три кудесника из разящих, которые сначала оглушили, затем поставили печать сломанной подковы, потом… я оказался здесь. Тебя сюда тоже привели разящие. Очень странно, — задумался толстяк.

— Значит, поскольку я тоже здесь, кронмаг не желает больше встречаться с Вирленом? — Анвард не мог понять, о каких врагах говорит тайный советник.

— Вряд ли, — после довольно длительной паузы отозвался Бролг. — Думаю, он уверен, что ты уже за пределами Девятиграда и с максимальным рвением выполняешь его поручение. Похоже, разящие играют по своим правилам.

— Его опять обманули? — Купец пребывал в шоке.

— Да, только я это делал, чтобы сохранить новому повелителю жизнь и власть, а тот, кто приказал заточить в темницу тебя, заинтересован, по-видимому, совсем в другом.

— Но Зулг уверен, что именно вы его предали.

— Знаю. Как я уже говорил, по его личному приказу мне поставили сломанную подкову и поместили сюда. Попытайся это сделать кто-либо другой, вряд ли бы у них получилось.

Печать, которая создавалась усилиями трех кудесников, на неделю лишала любого волшебника магических сил. Потом ее могли обновить или она пропадала, возвращая чародею способности.

— А меня зачем в камеру?

— Трудный вопрос. На месте неизвестного противника я бы не стал помещать нас в одну камеру, и это меня сейчас сильно беспокоит. — Чиновник уже понял, что разящие замешаны в его аресте, но ему не верилось, что они действуют по собственной инициативе. Советник считал, что за ними кто-то стоит.

— Полагаете, от нас постараются избавиться? — Анвард, немного успокоившись, попытался проанализировать сложившуюся ситуацию.

— Несомненно, но для чего-то мы им пока еще нужны.

— «Им» — это кому? Мугриду и его пособникам?

— Точно не знаю. Был бы у меня ответ на этот вопрос, ни ты, ни я тут бы не сидели.

— Но почему вы утверждаете, будто какой-то враг притаился во дворце? — Купец устал от вечных загадок Бролга.

— Как тайный советник, я должен выявлять все скрытое от обычных взоров. Не всегда это получается, но опасность я почуял давно. Еще при жизни Франуга.

— И как это вам удалось?

— Практически все стены кронмаговской резиденции имеют уши, — нараспев начал рассказывать чиновник. — Правда, существует несколько помещений, где их якобы установить невозможно. Там обычно и происходят самые занятные разговоры. Один такой был записан на бумаге моим лучшим агентом. И знаешь, о чем там шла речь?

— Нет, конечно.

— А я знаю. Двое обсуждали действия на случай возникновения экстренной ситуации, если кронмаг, чего доброго, узнает не только о назревающем бунте, но и о главаре заговорщиков раньше, чем тот осуществит вооруженный захват власти. Так вот, первым пунктом в их списке было устранение Зулга.

— Убийство?

— Необязательно. Неопытный кронмаг им весьма полезен. Гражданская война возможна только при слабом правителе.

— В стране назревает грандиозная бойня?

— Скорее всего. И для этого требуются как минимум две противоборствующие стороны. На одной — заговорщики, на другой — слабая центральная власть. И то и другое в наличии имеется. Тем не менее враг не исключал возможность физического уничтожения правителя.

— Значит, ваш враг представляет интересы Мугрида?

— Скорее всего, нет.

— Тогда я вообще ничего не понимаю.

— Я, к сожалению, тоже. Но в записке моего агента было очень странное предложение: «В разговоре по поводу Мугрида прозвучало несколько насмешливых фраз». Оно подчеркнуто два раза.

— И что с того? Подчиненные перемывают кости начальнику — обычное дело.

— Все забываю, что ты чужак. У нас высмеивать хозяина смертельно опасно.

Купец спорить не стал, хотя посчитал предположения Бролга надуманными:

— А кто будет править Жарзанией, если Зулга устранят?

— Они собирались возложить эту миссию на одного из советников. Но имен в донесении приведено не было. То ли агент не успел их записать, то ли эти парни слишком осторожны в разговорах.

— Агент погиб?

— Да, дежурная смена караула обнаружила его мертвым в коридоре дворца. Мне еще сильно повезло, что убийцы не успели обыскать труп.

— Как же его разоблачили, если он лучший? И кто?

— Анвард, ты снова задаешь вопросы, на которые я и сам бы желал получить ответы. У меня до сих пор нет ни единой зацепки. Мало того, пытаясь обнаружить врага, я вынужден был пойти на крайние меры: уничтожить делегацию Сиргалии, избавиться от всех советников, спровоцировав покушение на кронмага. Я полагал, что таинственные собеседники просто обязаны будут выйти на меня, но просчитался. Они раскусили мою игру раньше и убрали со своего пути руками Зулга.

Подготавливая провокацию, Бролг действовал на грани фола. Он знал о неуравновешенном характере сиргалийского гермага и его скрытой ненависти к роду Фиренгов, но этого было недостаточно, чтобы подвигнуть вельможу на покушение. Тогда он подослал к нему своего агента, который якобы представлял интересы Лырсога, гермага Дамутории. Сиргалийцу в золотом зале было обещано содействие со стороны четырех провинций и перевод в Жарзан после того, как трон займет представитель рода Дилургов. Сделка состоялась, однако труды тайного советника еще не закончились. Предстояло заменить практически всех членов делегации, устроить ловушку для советника по безопасности и убрать его людей, чтобы проверка участников церемонии не выявила оружия у наемных убийц.

При подготовке операции и после нее пришлось уничтожить очень много людей. И своих агентов в том числе. Все, кто принимал участие в реализации планов чиновника, должны были унести тайну с собой в могилу. Тем обиднее стал провал этой рискованной акции. Бролг надеялся, что, помимо уничтожения советников, удастся разобраться и с настоящими заговорщиками. Однако ни один из гермагов не примкнул к выступлению сиргалийцев, что могло бы стать отличным поводом для их уничтожения. При этом Зулг оставался в стороне.

— Неужели кронмаг ни о чем не догадывается? — прервал затянувшуюся паузу купец.

— Как знать, как знать? — задумчиво произнес советник. — Кстати, когда он тебя навещал, с ним кто-нибудь был?

— Кронмаг приходил один, — соврал торговец: полностью довериться тайному советнику он не спешил.

— Кто же ему доложил? Ума не приложу… Разящие не могли видеть, как тебя отводили, среди моих агентов предателей никогда не было…

— Господин Бролг, а вы уверены, что здесь нас никто не прослушивает?

— Мы сидим в одиночной камере. Для прослушивания предназначены застенки ярусом выше. Видимо, мы еще (или уже?) не интересуем наших тюремщиков.

Он ошибся. Через пятнадцать минут за чиновником пришли.

— Вас желает видеть его магичество.

— Кто??? — переспросил толстяк.

— Выходите немедленно, кронмаг не привык ждать.

— Похоже, больше мы не увидимся, — вздохнул чиновник. Он взглянул на дрожащего от холода сокамерника и стянул свою куртку. — Держи, думаю, мне она уже не пригодится.

— Благодарю. — Купец сразу накинул подарок на плечи.

В коридоре возле лестничного пролета, ведущего на первый этаж, Бролга почему-то оставили одного. Ему не сказали ни слова, и волшебник несколько растерялся. Он точно знал — живым его не отпустят. Откуда ждать подлого удара?

— У тебя два варианта, уважаемый, — раздался незнакомый голос из темноты. — Либо ты работаешь с нами и тогда вновь получаешь расположение кронмага, либо на этой лестнице произойдет несчастный случай со смертельным исходом. Время на раздумье — одна минута.

На верхнем уровне мрака Тич не смог уловить разницы между днем и ночью. Он вместе со своими спутниками укладывался спать, вместе с ними просыпался, но тусклое освещение за время его пребывания в здешних местах никак не менялось — все та же свинцово-багровая облачность, те же проблески молний над головой.

Один раз заряд ударил в землю неподалеку от привратника, и мракозегры моментально рванули в ту сторону. Увы, продвинулись они недалеко — магические арканы прочно приковали Хеха и Лиха к временно косолапому привратнику. Зато мразюбр, которого также заинтересовала вертикальная молния, вскоре вернулся с пятью красными монетками. Поиграв ими перед завистливыми взглядами карликов, круторогий спрятал добычу в карман. Врезаясь в землю, что было довольно редким явлением, молния превращалась в кругляши. Именно таким образом пополнялись финансовые запасы здешних обитателей.

На третий или четвертый день похода, если судить по ночевкам, путники добрались до границы владений мразюбров. Рогатый проводник облегченно вздохнул и обратился к Тичу:

— Я выполнил условия сделки. Верни мой посох.

Услуги молодого мразюбра оказались действительно полезными. Желающих обидеть мракозегров тут попадалось немало, да и охотников заиметь в хозяйстве мохнатого зверя было тоже хоть отбавляй. Однако после недолгого разговора с соплеменником практически все уступали дорогу, и лишь один инцидент потребовал вмешательства кархуна. Случилось это где-то в середине путешествия…

В любом обществе встречаются типы, которым даже самых веских аргументов оказывается недостаточно. Они ощущают себя хозяевами если не Вселенной, то, по крайней мере, той улицы, где проживают, или предместья, в котором обитает предмет их обожания. Именно на такого и нарвалась разномастная компания.

— Почему медведь на двух лапах ходит? Какой дурак дал ему посох? Кто пустил сюда недомерков? Я требую объяснений, и немедленно!

Рога наглеца светились от переполнявшей их энергии, и абориген совершенно не хотел слушать ответы на поставленные им же самим вопросы, постоянно перебивая соплеменника и цепляясь к каждому слову. В общем, открыто провоцировал мирных путников на конфликт.

Первым не выдержал привратник. Он приблизился к зарвавшемуся типу и рявкнул ему в ухо, заставив отшатнуться. Затем последовал удар полевому рогу и эффектная подсечка посохом, чтобы больше не спрашивал о назначении палки в лапах косолапого. Абориген совершил боковой кульбит в воздухе и воткнулся светящимися рогами прямо в землю. Раздался мощный хлопок магического разряда, а когда мразюбр приподнялся, одного рога на прежнем месте не оказалось. Решимости у грубияна сразу поубавилось.

После того случая вплоть до самой границы уже никто не беспокоил странных путников — их оберегала летевшая впереди молва.

Тич посмотрел на палку, затем на проводника и бросил посох владельцу:

— Забирай. Не хочешь посмотреть, как живут мразверги?

— Нечего там смотреть! — пробурчал абориген. — Они вечно голодные и вечно злые.

Мразюбр развернулся и поспешил домой, не попрощавшись.

— Странно, — произнес привратник. — Разруг говорил, что за три дня мне хоть один фонтан желаний да попадется. А сколько мы уже идем?

— Четвертые сутки, господин, — ответил Хех. Теперь оба мракозегра только так называли Тича. Будучи в его полной власти, они все-таки находились под защитой этого могучего для здешних мест чародея.

— Может, Разруг чего напутал? Или в вашем мире слишком много охотников за фонтанами?

— Нет, господин, мы здесь на яркие предметы даже смотреть боимся, а приближаться к ним — и подавно. Эдак и коньки отбросить недолго.

Тич опустился на четыре лапы. За время пребывания в мрачном мире он уже неплохо научился ходить вертикально, опираясь на посох, но медвежья оболочка диктовала свои правила, передвигаться в ней на четвереньках было все же удобнее.

— Что ж, — привратник сделал шаг вперед, — будем надеяться, что на землях мразвергов нам повезет больше.

— Здесь очень опасно, хозяин. Если мразвергу не доказать сразу, что ты сильнее его, он обязательно попробует тебя на зуб.

— Я уже понял, что у вас нужно кому-то либо рога поотбивать, либо зубы проредить, чтобы тебя уважали. Справимся.

Карлики не стали спорить. Они подобрались поближе к косолапому и старались сохранять дистанцию, едва не касаясь его шерсти.

— Ух ты! — воскликнул кархун, заметив на пригорке светлое пятно. — Эй, бродяги, что там светится?

— Фонтан, — прикрыв глаза ладонью, ответил Лих.

— Так чего мы плетемся? — Тич добавил скорости.

— Господин, нам нельзя туда! — взмолились мракозегры. — Погибнем.

Медведь на ходу оборвал магические арканы и побежал один.

«Наконец-то, — радовался Тич долгожданной находке. — Достали меня здешние обитатели. Погостил — и хватит. То-то Разруг удивится, когда поймет, что ученик не собирается возвращаться… Эй, а это кто?»

Слева к фонтану на полной скорости мчался еще один зверь, чем-то похожий на волка. И что самое неприятное — глаза этого животного не были красными, как у всех местных обитателей.

— Это мой фонтан! — зарычал привратник и со всех лап устремился к цели.

Однако у волка имелось свое мнение о принадлежности светлого сооружения, а скорость серого превышала нынешние возможности кархуна.

Медведь не успел. Оставалось чуть больше десяти шагов до цели, когда яркая вспышка ослепила косолапого и унесла конкурента вместе с фонтаном.

— Раскудырная сила! — выругался парень. — Из-под носа увели. И куда мне теперь?

— А ты, молодой человек, отправишься со мной, — раздался совсем рядом чей-то звонкий голос.

На пригорке стоял джентльмен в высоком цилиндре с тростью в руках.

— С какой радости? — Тич не сообразил, что это как раз то самое чудовище из нижних ярусов, о котором предупреждал Разруг.

— Радости тебе лично я не обещаю, но скучно точно не будет. — Щеголь с мальчишеским голосом, улыбаясь, смотрел на медведя абсолютно черными глазами. — Давно я мечтал о такой игрушке в своем доме.

Тичу показалось, что к макушке приложили кусок льда.

— Минуточку, господин хороший. По-моему, вы нарушаете правила! — Привратник решил бороться за себя до конца. Он уже провел предварительный анализ силы незнакомца и пришел к неутешительным для себя прогнозам. Магическое сражение с ним не имело шансов на успех.

— Какие правила, молодой человек? — Тип явно видел чужака сквозь защитную оболочку.

— Насколько я знаю, вы явились сюда, чтобы взять плату за пользование фонтаном.

— Допустим, — не стал спорить джентльмен. — Вот тебя я и заберу. Зря, что ли, ловушку устанавливал.

— Но я в нее не попадал. И фонтаном не пользовался.

— Меня это не касается. Фонтан исчез, а тот, кто на его месте остался, — мой.

— Это нечестно. Опять же, я не на месте фонтана, а в десяти шагах. — Парень серьезно опасался пришельца с нижних глубин мрака и насытил свои щиты энергией до такой степени, что сам начал светиться.

— Хорошо. — На незнакомца демонстрация силы произвела некоторое впечатление, и он сощурился. — Я согласен, что ситуация спорная. Но для ее решения существует простой выход.

— Какой?

— Выбирай три какие угодно испытания для нас обоих. Проиграешь по очкам — будешь в моем мире добровольно выполнять любую мою прихоть.

— А если выиграю?

— Хорошо, — злорадно усмехнулся щеголь. — Тогда в твоем родном мире я обещаю выполнить любые три твоих желания.

— Почему только три? — решил поторговаться кархун.

— Больше нам не положено.

— А может, просто разойдемся — и все? — предложил привратник.

— Э, нет. Ты сам воззвал к справедливости, теперь на нас смотрит ее глаз. — Собеседник указал рукой в небо. Там действительно прорисовалось огромное Око. — Отказ от состязаний приравнивается к поражению.

Пути к отступлению оказались отрезаны. Тич многого не знал об этом мире, но интуитивно выбрал единственный путь, где имелся слабый шанс избежать печальной участи.

— Я не отказываюсь.

— Тогда выбирай. В чем будем состязаться?

— Я бы с удовольствием сразился с тобой врукопашную, но медвежья шкура мешает, а без нее мне здесь долго не протянуть. — Незаметно для себя кархун перешел на «ты», чему в немалой степени способствовал мальчишеский голос незнакомца.

— Ладно, пусть будет по-твоему. — Тип снял цилиндр и бросил его на землю к основанию пригорка.

Почти сразу вокруг холма выросли стеклянные стены и потолок, а оба противника оказались внутри. Приемлемый климат позволил Тичу избавиться от неудобной оболочки. Она растаяла за несколько мгновений.

«И он с такой легкостью воссоздал часть моего мира?! Хорошо, что я не решился прибегать к колдовству».

— Только магию друг против друга применять запрещается, — поспешил обозначить правила поединка кархун. — Согласен?

— Нет возражений.

— Кто первым окажется сбитым с ног, тот и проиграл.

— Принимается. — Тип положил трость на землю. — Приступим?

Привратник первым пошел в наступление. Он нанес сопернику серию мощных ударов и почувствовал жуткую боль в кулаках. Руки наткнулись на нечто, по твердости напоминающее камень. Парень сразу отскочил на несколько шагов. Удары не заставили звонкоголосого незнакомца даже пошатнуться, а кожа на руках Тича горела огнем.

Нетрудно было догадаться, что в борьбе с этим соперником требуется другая тактика. Но какая? Где у него слабое место?

Тем временем к активным действием перешел противник. Он резко удлинил обе руки и собрался сбить кархуна ножницеобразным движением. Привратнику не без труда удалось уклониться от оглоблей, совершив прыжок с переворотом. Удлинение конечностей могло быть создано магией, но кархуну некогда было спорить.

«Ладно, ты со своими фокусами, а я попробую свои!» — Тич в два прыжка оказался слева от противника и нанес удар стопой под коленку, одновременно толкнув его в плечо.

Нога соперника согнулась, а сам он едва не потерял равновесие. Незнакомец был вынужден перевернуться в воздухе и, оттолкнувшись руками от земли, снова принял вертикальное положение. Последовал новый трюк с удлинением рук.

На этот раз кархун не стал уклоняться. Он быстро отошел на пару шагов и захватил кисть в тот самый момент, когда рука начала укорачиваться. Противника сдернуло с места и толкнуло на привратника. Резко потянув кисть на себя, Тич постарался придать движению щеголя дополнительный импульс, а сам ушел вниз, чтобы подсечь его своим корпусом. Парень почувствовал сильный удар в плечо и оперся рукой, пытаясь не упасть. Противник, чтобы не оказаться проигравшим, приземлился на три конечности в пяти шагах от человека.

«Мой наставник не раз говорил: непобедимых не существует. И он, несомненно, прав. Еще пара заковыристых приемов — и этот самоуверенный тип…» — парень не успел додумать мысль до конца, внезапно почувствовав слабость в организме. Стеклянные стены импровизированного ринга вдруг исчезли, а потом привратник пропустил мощный удар в грудь.

— Вставай, первый поединок ты проиграл, — заявил выходец из глубин мрака. — Придумывай новый.

Тич очнулся. Он снова находился внутри медвежьей оболочки.

— Ты нарушил правила. Нельзя было использовать магию.

— А я ее и не использовал. Просто время моего изолирующего заклинания закончилось. Кто ж знал, что тебе его не хватит, — пожал плечами незнакомец. Он снова был в цилиндре.

— Это явное нарушение, — попытался спорить кархун.

— Это ты так думаешь, но Око считает по-иному. — Соперник указал тростью в небо.

Внутри большого глаза появились черная единица и светло-серый нолик, разделенные двумя красными точками. В том, кому принадлежала единица, сомневаться не приходилось.

«Выходит, силой и ловкостью с ним не справиться. Надо придумать что-нибудь другое, где мне проиграть невозможно. Карху бар усан!»

Парень попытался собраться с мыслями. «Ну, конечно. Крестики-нолики!» — дал подсказку серый ноль в небе.

Детская игра пришла на Инваре с другой планеты. В школьные годы парень потратил немало времени на эту забаву, пока не убедился, что она являлась беспроигрышной. Если, конечно, не делать совсем уж глупых ходов.

Тич быстро объяснил правила, начертил четыре линии на земле и заполнил крестиком полученную клеточку. Соперник задумался. Игра длилась десять минут и закончилась ничейным результатом.

— Как быть, если в следующем состязании победа останется за мной? — поинтересовался Тич, который придумал еще одну беспроигрышную игру.

— Следующее состязание оценивается в два очка, но учти: ничья дает всего лишь ноль. И теперь первый ход будет за мной.

Кархун едва сдержал улыбку. Он и сам хотел навязать противнику именно этот выбор.

— Не возражаю. Играть будем в числа. Кто назовет большее, тот и выиграл. Твой ход.

Щеголь готов был грызть собственную трость, когда услышал правила состязания. Он надолго задумался и под конец выдавил из себя:

— Тьма-тьмущая. Учти, парень, больше этого числа в природе нет и быть не может.

— Тьма-тьмущая плюс один, — спокойно произнес Тич и пояснил: — Это число ровно на единицу больше, чем твое.

— Ты не должен был устраивать состязание, в котором…

— Хочешь сказать, что у тебя не было шанса победить?

— Вот именно! — От былого спокойствия представителя глубин мрака не осталось и следа.

— Зря. Никто не мешал тебе воспользоваться правом первого хода и свести игру к ничейному результату.

— И как, интересно знать?

— Я бы на твоем месте сказал: плюс один к тому, что назовешь ты.

— Но это же…

— Ты хочешь оспорить результат? — Теперь уже Тич указывал в небо, где значился новый счет — 2:1.

— У-у-у! — взвыл побежденный.

— Слушай да не переживай ты так. Можешь отправить меня в мой мир?

— Могу.

— Так сделай это, и я забуду о нашем договоре.

— Ничего не выйдет, уважаемый, — опять не по-доброму усмехнулся джентльмен, сверкнув черными глазами. — Во-первых, не нам с тобой отменять сделку, заключенную под пристальным взором Ока, а во-вторых, тебе до своего мира еще добраться нужно, чтобы мной помыкать. И в этом я тебе удачи желать не собираюсь. Счастливо оставаться здесь. Навечно.

Тип в цилиндре исчез, пропал с неба и Глаз. Только одинокий медведь стоял у пригорка и озирался по сторонам:

— Раскудырная сила! Куда подевались мои мракозегры?!

Глава 6 ГЛАВА КЛАНА

Некогда сказочные пейзажи Жарзании при пасмурном небе абсолютно не радовали глаз землянина. Присущее этому миру буйство цветов смотрелось тусклым, словно выгоревшим. Таким же потухшим было и состояние фокусника, вымотанного нескончаемой тряской после только что пережитого отравления. Очень хотелось скорее добраться до крыши над головой, упасть на мягкую перину и окунуться в страну грез.

«Часов десять мне бы хватило, — мечтал змеиный король. — А потом с новыми силами в Девятиград. Анварда необходимо найти, где бы он ни находился!»

Андрей согласился заглянуть в Гюроград, поскольку город находился по пути в столицу Жарзании. Отказаться от предложения Винзуга значило проявить неблагодарность к человеку, который рисковал жизнью, спасая его. Вархун рассказал, что знак на груди Фетрова — большая редкость и он хочет показать изображение гюрзы своему отцу. Как ни странно, Дихрон тоже не стал возражать, хотя еще накануне был весьма недружелюбно настроен к змеепоклоннику.

«Да пусть посмотрит, что мне, жалко, что ли? — отгонял от себя сомнения фокусник, хотя что-то в этой затее ему все-таки не нравилось, однако парень и себе не мог объяснить, что конкретно. — Сумеречные вархуны помешаны на поющих змеях, может, захочет перерисовать картинку. Или содрать ее вместе со шкурой… Стоп, куда-то меня понесло. Наверное, гробомор сказывается. Эдак я скоро в каждом встречном буду видеть злодея. Еще на людей бросаться начну».

После схватки в перелеске путешествие продолжили верхом, позаимствовав лошадей преследователей. На другой день «родственники» уже двигались по Жарзану — центральной области державы. Здесь было спокойнее: никто не преграждал путь, не приставал с расспросами, да и люди на дорогах практически не встречались.

— Вот он, Гюроград, — указал рукой вархун, когда всадники поднялись на поросший высокой травой холм.

С него открывался великолепный вид на большое голубое озеро и отражавшийся в нем город, окруженный высокой песчано-желтой стеной. Фокусник придержал коня и спешился. После воздействия гробомора его немного укачивало в седле, и парень использовал любую возможность, чтобы почувствовать твердую почву под ногами.

Разыгравшаяся в последнюю неделю в Жарзании непогода перед закатом иногда успокаивалась. Ветер прекращал терзать кроны деревьев, ослепительные стрелы молний с наступлением темноты гораздо реже срывались с небес, видимо, там, наверху, требовалось время на перезарядку батарей. Даже тучи изредка расступались, обнажая голубизну неба и позволяя лучам вечернего солнца согреть истосковавшиеся по теплу и свету растения. Сейчас наступило как раз такое затишье.

Прислонившись к гриве лошади, землянин залюбовался открывшимся взору пейзажем. Особенно поражал величием город, вместе со своим отражением в воде казавшийся громадным неестественным сооружением. За время недолгого пребывания в завратном мире парень еще не встречал такого высокого ограждения.

— Какие здесь высокие стены! — с удивлением в голосе произнес фокусник.

— Это город сумеречных вархунов, а нас в обществе не слишком-то жалуют, — неохотно пояснил Винзуг. После небольшой паузы он добавил: — Хотя многие высокородные господа не брезгуют услугами и сумеречников, и зоревиков, и полуночников.

— Неужели на вас нападают?

— С момента основания Гюроград трижды возрождался из руин. Правда, это происходило еще до правления Франуга. Потом… мы жили почти припеваючи. Ходили слухи, что у нашего вождя имелись некие общие интересы с кронмагом. Не уверен, что это правда, но никаких конфликтов у сумеречных вархунов с властью в последние годы не возникало.

К Винзугу присоединились еще четыре мага, прибывшие на помощь по зову командира. Поучаствовать в схватке им не пришлось, но в пути бойцы осуществляли разведку и прикрытие, двигаясь впереди и сзади небольшого отряда.

— Целый город сумеречных вархунов! — присвистнул Андрей. — Это ж сколько вас?

— Не более трех сотен семей. Остальные — обычные граждане, — ответил убийца магов.

— Почему же тогда город считается…

— Все ключевые посты в Гюрограде заняты нами, — поспешил пояснить Винзуг. — Никто не имеет права поселиться здесь без разрешения старейшин клана. Закон и порядок определяются нашими правилами, приговоры выносит совет избранных или сам вождь, он же — глава города и повелитель сумеречных вархунов.

— Вархуном может стать только мужчина, или бывают исключения? — почему-то спросил Фетров.

— Это чисто мужская работа. Женщины должны дарить жизнь, а не отнимать.

— Кстати, о женщинах, — подключился к разговору Дихрон. — Ты так ничего и не рассказал о своей вчерашней беседе с дамочкой. Кто она такая? Почему решила прийти нам на помощь и как ей удалось одолеть преследователей? Среди них был очень сильный волшебник.

— А ты ее не узнал?

— Это случайно не та бабенка из Чилсограда, что избавилась от своего супруга?

— Имени женщина не назвала. — Вопрос фокуснику не понравился. — Обычная волшебница. Ее муж знал какой-то секрет, которым не захотел поделиться с чилсоградским маграфом. Тот вспылил и в порыве гнева уничтожил непокорного.

— Думаешь, она действительно не совершала убийства?

— Знаешь, Дихрон, я ей поверил. Супруг работал в какой-то лаборатории при магконе и предположительно обнаружил нечто потрясающее. Что именно — никто так и не узнал. Маграф попытался заграбастать чужое открытие, но не вышло. В результате — труп государственного волшебника, вину за смерть которого вельможа решил свалить на его жену, да и прикончить ее скорее, дабы не сболтнула лишнего.

— А она не говорила, над чем работал ее благоверный? — заинтересовался вархун.

— Я не спрашивал. Не до того было, да и зачем мне? — уклонился от ответа Андрей.

По правде говоря, дамочка сама проговорилась о работах погибшего, но попросила никому о них не рассказывать. Супруг был талантливым кудесником, занимавшимся исключительно созидательными заклинаниями. Он разработал несложный способ, позволявший сформировать запирающую оболочку для магической энергии. В оболочку можно было заключать не только энергию, но и заклинание любой мощности. Изобретение кудесника позволяло подпитывать его изо дня в день, из недели в неделю, пока оно не набирало необходимой силы. В нужный момент оболочка уничтожалась, создавая при этом чары, подвластные лишь могучим колдунам.

Открытие было чем-то сродни изобретению огнестрельного оружия на Земле. С его помощью слабый волшебник превращался в сильного. Пусть ненадолго, всего на несколько мгновений, но зачастую в схватке именно они определяют, кому жить, а кому умереть. Так и произошло в лесу, когда с помощью заключенного в оболочку заклинания, созданного ее мужем, дамочка сумела уничтожить врагов Фетрова, хотя среди них действительно находился волшебник, на голову превосходивший неожиданную спасительницу.

— Славно получилось, — подал голос Дихрон. — Ты ее в Чилсограде от смерти уберег, она тебе позже жизнь спасла.

— Не только мне, — подчеркнул фокусник.

— Согласен, и нам тоже. Может, и вправду ее маграф оклеветал? С них, с вельмож, станется. А почему она с нами не осталась?

— Зачем? У каждого свои дела, — не стал отвечать Андрей.

Они еще полчаса разговаривали с дамой, пока вархун и «дядюшка» приходили в себя после магического удара. Зарна, так звали волшебницу, отказалась присоединиться к компании Фетрова, не желая подвергать их дополнительной опасности.

— Маграф не успокоится, пока не найдет меня и не уничтожит. Мне нужно отсидеться в тихом местечке, а потом я сама его отыщу.

— Месть?

— Он погубил самого лучшего человека и не имеет права жить. Я отдам все, лишь бы наказать негодяя.

— Но тогда вас будут обвинять сразу в двух убийствах. Не лучше ли вывести маграфа на чистую воду?

— У меня нет такой возможности…

Фокуснику так и не удалось убедить женщину отказаться от смертельно опасной затеи. Как только волшебники начали приходить в себя, она скрылась в лесу.

— Предлагаю продолжить путь, — напомнил вархун. Он получил от своих людей условный знак: дорога впереди не обещала неприятных сюрпризов.

Андрей снова взобрался на скакуна, и всадники пустили лошадей рысью. Через несколько минут они подъехали к закрытым воротам.

— Странно, — удивился Винзуг. — Рановато они сегодня вход перекрыли. Эй, там, наверху! К нам кто-нибудь спустится?

— Приходите завтра! По распоряжению совета избранных проход в Гюроград закрыт до утра.

— Меня зовут Винзуг. Если через пять минут нас не пропустят, вы будете иметь неприятную беседу с моим отцом.

— Прошу прощения, господин Винзуг. Без разрешения совета избранных я не имею права пропустить даже вас.

— Тогда ступай немедленно и приведи того, кто имеет право! Я не собираюсь тут ночевать.

— Слушаюсь. — Охранник побежал выполнять приказ.

— Что-то случилось? — спросил Андрей. — Может, заночуем в другом месте?

— Исключено. Предлагаю немного подождать, сейчас все разрешится.

Они простояли почти полчаса. Сын старейшины начал беспокоиться, он уже собрался было снова окрикнуть стражников…

— Господин Винзуг, — раздался негромкий голос слева, — прошу сюда.

Возле самой стены в десяти шагах от них стоял невысокий человек и махал рукой.

— Меня послал ваш отец. Пробираться в Гюроград через ворота не стоит. Опасно. Я покажу другой проход.

— Поехали. — Вархун дернул поводья.

— Только лошадей нужно оставить за стенами до утра.

— Что случилось, Олвур?

— В городе неспокойно. Вам все объяснит отец.

Провожатый повел всадников вдоль стены. Затем повернул мимо оврага в сторону от города. Когда всадники оказались в балке, предложил всем спешиться и стреножить скакунов.

— Вашим воинам и гостям придется завязать глаза. О тайном ходе в город никто, кроме посвященных, знать не должен.

— Может, мы зайдем как-нибудь в следующий раз? — предложил Андрей, который чувствовал себя не в своей тарелке.

— Нет. Я должен представить вас отцу, — настаивал Винзуг, хотя и сам выглядел растерянным.

В родительском доме гостям выделили по комнате, и пока они устраивались, вархун поспешил в кабинет старейшины.

— Здравствуй, — кивнул сын, плотно прикрыв за собой дверь. — Что за новые порядки в Гюрограде? Почему до заката запирают ворота?

— Привет, сын. Смерть Гарнога кое-кому из наших сыграла на руку. — Крепкий седовласый мужчина лет шестидесяти предложил вошедшему сесть. — Помнишь Дренга?

— Это тот неприятный тип из совета избранных?

— Да. Он и раньше держал себя вызывающе, а нынче совсем обнаглел!

— Закрытые ворота — его приказ?

— Да, от имени совета. Дренг сумел заручиться поддержкой большинства.

— Как ему удалось?

— Этот прохиндей очень быстро сориентировался в ситуации. Учел практически все: и недовольство молодежи, которую редко подключают к выполнению выгодных заказов, и отсутствие в городе влиятельных бойцов нашего клана, отправившихся на поиски следов истинных убийц. Сейчас он, как знаменем, размахивает оставленным на месте убийства вождя кинжалом с рыжей рукояткой, хотя было решено до поры до времени не показывать орудие убийства.

— Зоревики? — спросил Винзуг.

— Если судить по тому, кого нашли мертвым рядом с телом вождя, выходит так, но я уверен, что действовали другие люди. Не мог одиночка пройти незамеченным сквозь три заслона. Наверняка без могучих кудесников тут не обошлось.

— Орден немых рудокопов?

— Кто знает? — Старший вархун не стал ни опровергать, ни подтверждать догадки сына. — Может, и они. Хотя за два дня до убийства Гарнога видели вместе с молоденькой нездешней дамочкой. Кто она такая и куда подевалась, никто не знает.

О загадочном ордене ходило много различных слухов, но никто не мог похвастаться, что видел этих людей воочию. Даже те, кто прибегал к услугам рудокопов, обычно не встречались с исполнителями лицом к лицу. Голоса — и того не слышали. Из-за чего их, скорее всего, и называли «немыми».

Встречи происходили в полутемных пещерах, где заказчик излагал суть проблемы невидимому исполнителю и платил авансом тысячу монет. Меньше они не брали, зато и работу выполняли четко, быстро, точно. Примечательно, что выйти на немых рудокопов мог далеко не каждый. Иногда приходилось преодолевать длинную цепочку посредников, чтобы получить возможность заплатить деньги. Поэтому заказчики специфических поручений чаще пользовались услугами вархунов: проще и дешевле. Правда, у вархунов существовали некоторые ограничения. Они на заказ никогда не убивали друг друга.

— Если дело обстоит именно так, мы заимели могущественного противника.

— Что случилось, того не вернуть. Сейчас опаснее другое: Дренг поднял в обществе волну, призывая молодежь отомстить за смерть вождя. Намекнул нашим горячим головам, что после уничтожения утренних вархунов их заказы перейдут к ним, и пообещал отличившимся в предстоящем походе постоянную хорошо оплачиваемую работу.

— Он не имеет права вести людей в бой!

— В том-то и состоит его замысел. По правилам перед серьезным походом должен быть назначен командир военной кампании. Но назначать его некому. Глава клана убит, преемника нет, следовательно, клан должен избрать полководца общим голосованием. И, как думаешь, кого они выберут? В городе полно молодежи, страдающей от безделья, а Дренг наобещал всем золотые горы.

— Хитро придумано! — ужаснулся Винзуг. — Командир, приведший клан к важной победе, получает право стать вождем, если законных претендентов на эту должность не оказывается. Ему даже не придется сквозь храм летающих кинжалов проходить!

— В том-то и дело, сынок. Вот почему он не заинтересован в возвращении в город опытных бойцов — те сразу его раскусят. На сегодняшний вечер назначена большая сходка. Дренг собирается к зоревикам завтра на рассвете, и у нас нет оснований препятствовать походу. Старейшины определяют мирную жизнь Гюрограда, решение военных вопросов целиком в ведении совета избранных.

— А если бы человек, отмеченный знаком, объявился сегодня, мы могли бы помешать выскочке?

— Конечно, но где его взять? Настоящего. Подделка, даже самая лучшая, будет раскрыта в одночасье. А тот, кто ее представит на совет избранных… В общем, ты наши законы знаешь.

— Есть такой парень. У него на груди красуется свернувшаяся тремя кольцами королевская гюрза.

— Не буду с тобой спорить, сынок, может, и вправду существует такой человек, но нам-то он нужен здесь и сейчас, — вздохнул седовласый мужчина.

— Отец, ты меня не понял. Я имел в виду вполне конкретного парня, с которым разговаривал всего десять минут назад.

— Да брось ты, быть не может! — возразил старейшина. — Гюрза с тремя кольцами?!

— Совершенно верно, своими глазами видел. Да ты и сам сможешь вскоре убедиться.

— Где он? — Глаза почтенного вархуна вспыхнули надеждой.

— В нашем доме.

— Так чего мы стоим?! Тащи его скорей сюда, у нас очень мало времени. Паренька нужно как следует подготовить…

— Понимаешь, отец, есть одна тонкость… Он вряд ли согласится стать вождем нашего клана.

— Почему? — несколько опешил старейшина. — Ремесло наше не одобряет?

— Об этом мы не говорили, но мне показалось… — Винзуг задержался с объяснением.

— Потом все расскажешь. — Хозяин дома не дал сыну времени на обдумывание пространного ответа. — Я так скажу: любого человека можно уговорить, если найти правильный подход. Главное выяснить, где у него слабое место. Есть у твоего знакомого слабина?

— Одну я нашел. Если не сработает, есть шанс воздействовать на парня через его дядю. Тот очень сильно деньги любит.

— Дядю оставим на крайний случай, не люблю посредников.

— Хорошо.

— Но сначала я должен убедиться в истинности знака.

— Ты сомневаешься во мне?

— Нет, но три кольца — это практически невозможно.

Через двадцать минут сонный и недовольный Андрей стоял в кабинете без рубахи, а хозяин дома осматривал парня, как племенную лошадь. Касался чешуек на груди, вглядывался в пятна за ушами, разве что в зубы не заглядывал.

— Как вы получили это сокровище, молодой человек?

— Совершенно случайно. Видите ли, я не совсем здешний. Пошел как-то с дядей к Ущелью Поющих Гюрз… — вкратце Фетров рассказал обо всем, что его связывало с королевской змеей.

— Д-а-а! — Старейшина был поражен услышанным. — Мир не перестает удивлять нас чудесами. Я видел младенцев, которые появлялись на свет с вкраплениями из змеиной чешуи, но для этого их матерей годами приучали к яду гюрз. И даже такие средства не помогали. В первый год после рождения умирали восемь из десяти малышей, остальные редко доживали до пяти лет. А тут королева пожертвовала численностью колонии, чтобы вы не погибли?!

— Наверное, я ей чем-то понравился, — отшутился фокусник. Он весьма неуютно чувствовал себя под пристальными взглядами вархунов.

— Вы нам определенно подходите, молодой человек.

— Для чего? — растерялся Андрей.

— Нам необходимо предотвратить бессмысленное кровопролитие, — издалека начал старейшина…

Винзуг рассказал отцу, как змеиный король сокрушался по поводу гибели людей в злосчастном перелеске и винил себя в их смерти. На обостренном чувстве ответственности кандидата в вожди сумеречных вархунов они и решили сыграть.

— Я, конечно, готов помочь, но сколько для этого понадобится времени? Мы с дядей очень спешим. Надо срочно вытаскивать друга из беды.

— Для нас крайне важна сегодняшняя ночь, — сообщил седовласый мужчина. Сумеем удержать горячие головы от глупостей — кровопролития не будет. Если вы нам поможете, мы в долгу не останемся.

— Что я должен сделать? — спросил Фетров. Он чувствовал себя обязанным Винзугу и хотел по возможности вернуть долг.

— Для начала переодеться и поесть. Кстати, поглотитель энергии вам лучше снять, — предложил старейшина. — Отдайте его дяде на то время, пока гостите у нас.

— Хорошо, — пожал плечами фокусник. — Что еще?

— Винзуг проводит вас в столовую. Думаю, через полчаса мы отправимся к дому вождя. Там сейчас разместился совет избранных.

— Дихрон, — обратился фокусник к волшебнику в столовой. — У меня плохие предчувствия.

— Ты о чем?

В просторной комнате они оказались за длинным столом вдвоем. Один из слуг старейшины указал гостям на шнур вызова и, поклонившись, покинул трапезную.

— Меня собираются втянуть в какую-то авантюру.

— Почему ты так думаешь?

— Отец Винзуга попросил помочь ему предотвратить кровопролитие, но не сказал, что для этого придется делать. Вдобавок меня переодели. Не скажу, что я скучаю по рубахе с лямками, но и эта распашонка мне не слишком нравится.

Андрею выдали кожаные брюки светло-коричневого цвета и тканую ярко-желтую рубаху без пуговиц, которая не сходилась у парня на груди, открывая необычный рисунок из змеиной чешуи. В новой одежде он испытывал неловкость, а потому нервничал.

— Наряд без лямок — это хорошо в любом случае. Значит, тебя ценят.

— За какие заслуги? Может, они собираются выставить меня, как икону? — Фетров бросил взгляд на изображение королевской гюрзы. — Незавидная участь, елки-метелки.

— Откажись.

— Поздно. Я уже согласился, — Андрей снял с шеи поглотитель энергии и передал «дядюшке». — Мне велели избавиться от этого камушка.

— Ты отдал его в надежные руки. Значит, тебе предложили работу? За какую сумму?

— О деньгах речи не шло.

— Ну, ты даешь! Прямо на минуту одного оставить нельзя. Ладно, племяш, я давно понял, что бизнесмен из тебя никудышный. Об условиях сделки я поговорю с Винзугом сам.

— Дихрон, при чем тут деньги?! Я хочу разобраться, куда нас втягивают.

— Сделка тем и хороша, что в ней, прежде всего, оговаривают условия. Ничего, сейчас придет наш вархун, и я, как старший родственник, потребую от него полного отчета о нашем участии в их планах. — Особое ударение магир сделал на слове «нашем». — И пусть только попробует не рассказать.

— Ладно. — Фетров решил закрыть тему, дабы не раздувать финансовый аппетит «родственника». — Ты мне вот еще что объясни. Я сейчас был у старейшины, скорее всего, у весьма уважаемого человека, но во время нашей беседы никаких ароматов не ощущал. Почему?

— Ты о благовониях?

— Да.

— У вархунов свои жизненные устои. Они считают, что запахи отвлекают, поэтому в Гюрограде ароматными смесями мало кто пользуется. Зря, конечно…

— Господин Дихрон, — в столовую вошел слуга, — вас просит к себе сын нашего хозяина.

— Вот видишь, Вирлен? Сейчас все и разрешится. Не переживай.

— Будем надеяться. Ты только не задерживайся надолго.

Буквально сразу после ухода «дядюшки» в комнату вошел хозяин. Он был одет в костюм, сшитый из крупных кожаных чешуек коричневого и желтого цвета, на голове красовался золотистый котелок.

— Самые уважаемые люди нашего клана собрались. Ждем только вас, — сообщил он. — Одевайтесь. Нам пора выходить.

Старейшина передал коричневый плащ.

— Прошу прощения, уважаемый. — Андрей быстро оделся. — Как мне к вам обращаться?

— Мое имя Церзол.

— Меня зовут Вирлен, — назвал себя парень. — Церзол, вы не расскажете, в чем заключается моя задача?

— С помощью знака мы постараемся поставить на место одного зарвавшегося типа. Он стремится к власти и готов пролить много крови, чтобы стать главой клана сумеречных вархунов, хотя не имеет на это законных прав.

— А кто имеет?

— Вы.

— Я?..

— Как человек, отмеченный знаком королевской гюрзы, — пояснил старейшина.

— Но я не собираюсь…

— Молодой человек, знак дает вам право на эту почетную должность, но это еще не значит, что вас утвердят вождем. А для нас главное выиграть время: пока процедура не закончится, военные действия не начнутся.

— Что за процедура?

— Вы скоро все увидите, Вирлен. Давайте поспешим, сумерки уже наступили.

«До чего же я не люблю играть втемную! — мысленно возмущался Андрей. — Но мне буквально навязывают правила, причем не объясняя их. Ладно, господа вархуны, попробуем разобраться на месте».

Снаружи стояло с полсотни человек. Восемь из них носили ту же одежду, что и хозяин дома, еще несколько человек, среди которых фокусник заметил и Винзуга, не имели лямок на более скромных нарядах. Остальные, судя по вооружению, являлись воинами.

«Неплохой эскорт подобрался, — подумал Фетров. — Девять старейшин, вархуны, наверное, из тех, кто поддерживает Церзола. И охрана. Интересно, если Винзуг тут, кто сейчас общается с Дихроном? Ой, и не нравится мне это!»

— Мы хотим видеть знак, — заявил один из обладателей золотистых котелков.

— Вирлен, покажите.

Делать нечего, парень расстегнул плащ. К нему сразу поднесли несколько факелов, чтобы лучше рассмотреть диковинку. Пара человек попытались соскоблить чешую ногтем, ничего не вышло.

«Елки-метелки! Прямо как уличная девка, напоказ себя выставляю! И я еще наивно мечтал о спокойной ночи!»

— Отойдите от него. — Еще один старейшина решил устроить новую проверку. К Фетрову устремилась молния, угаснувшая в нескольких сантиметрах от цели. — На этом и закончим, — заявил он. — Пора идти к дому Гарнога.

На площади перед трехэтажным зданием собралось более сотни горожан. Все пребывали в возбужденном состоянии. Разговаривали громко и в основном о зоревиках, сыпля на их головы страшные проклятия. На площадь прошли только вархуны и Андрей, оставив охранников возле трактира.

— Прошу прощения, уважаемые. — В десяти шагах от дома к делегации подошли трое. На них были костюмы того же фасона, что и у старейшин, только с меньшим количеством желтых чешуек, расположенных на рукавах и воротнике. — Мы не знаем этого человека. По какому праву он прибыл на совет вархунов?

— Об этом будет сказано во время большой сходки.

— Это очень важное собрание, и мы не можем допустить сюда чужаков, господин Церзол.

— Может, ты и меня прогонишь, Эрзуг? — повысил голос отец Винзуга.

— Без разрешения Дренга…

— Кто такой этот ваш Дренг?! Глава клана?! Нет! А раз нет, то пусть не устанавливает здесь своих правил. С каких это пор гость старейшины считается чужаком?

— Я не знал, что он ваш гость, — пошел на попятную член совета избранных. Троица развернулась и направилась в покои погибшего правителя.

— Все-таки они вас заметили, молодой человек. Большого сюрприза не получится. Жаль. Винзуг!

— Да, отец.

— Собери верных нам людей вокруг себя. Пусть они держатся неподалеку. Надо быть готовыми к любым неожиданностям.

— Здравствуйте, господа! — раздался над площадью громкий баритон. — Я рад приветствовать всех собравшихся…

— Негодяй! — пробурчал Церзол. — Он нацепил костюм повелителя. Осталось лишь корону надеть. Каков наглец!

Оратор, мужчина лет сорока, крупного телосложения, появился на балконе второго этажа в желтом наряде. Держался он весьма уверенно, говорил четко и ясно короткими простыми фразами.

— …и потому все сейчас понимают — смерть нашего вождя не должна остаться безнаказанной. Медлить дальше нельзя, что бы ни говорили наши уважаемые старейшины. Думаю, и сам Гарног поступил бы также. Если мы промедлим, нас посчитают слабыми, неспособными постоять за себя. Правильно я говорю?!

Естественно, его поддержали.

— Поэтому завтра поутру мы выступаем. Кто, как и я, хочет совершить справедливое возмездие, поднимите кинжал!

В воздух взмыли десятки клинков.

— Вижу, что мы едины в порыве наказать убийц нашего вождя. Осталось лишь выбрать командира похода. Есть предложения?

— Есть! — громко произнес Церзол.

Раздались и другие голоса в толпе, но старейшина пользовался особым правом, а потому ему первому и дали слово, позволив взобраться на небольшое возвышение напротив балкона. Седовласый мужчина сверху окинул взглядом толпу. Винзуг неплохо разместил своих бойцов, при необходимости они сумеют прикрыть и Вирлена и старейшин.

— Господа, я полностью поддерживаю всеми уважаемого Дренга: совершить возмездие — священный долг каждого вархуна. И медлить с этим действительно нельзя. — Такого начала выступления от него не ждал никто. — Если убийцам дать время, они скроются, и вылавливай их потом поодиночке. Согласен я и с тем, что нам необходим командир. Решительный, опытный и целеустремленный. Есть ли такой человек среди нас?

В ораторском искусстве Церзол не уступал своему оппоненту, а потому быстро завладел вниманием толпы. Сторонники Дренга, приготовившиеся внести сумятицу при выступлениях неугодных, пребывали в замешательстве. Старейшина заявлял о поддержке их хозяина, и парни попросту растерялись.

— Конечно, имеется, — продолжил между тем говоривший. — Полагаю, многие его знают лично и готовы следовать за ним на смерть.

Снова поддержка. Причем со стороны практически всех присутствующих на площади.

— Я думаю, именно этого человека и назначит командиром наш вождь.

— Церзол, у тебя от старости память отшибло? — поспешил перехватить инициативу Дренг. — Гарног погиб.

— Никто не мешает нам избрать нового, — спокойно ответил старейшина.

— Каким образом? Или ты совсем свихнулся, или собираешься отступить от наших правил? — Обладатель громкого баритона заволновался. — Где ты найдешь претендента на должность вождя сумеречных вархунов?

— Зачем его искать? Вирлен, подойдите ко мне.

«Начинается!» — вздохнул Фетров, но на возвышение поднялся.

— Что-то он не кажется мне похожим на вождя, — ядовито заметил Дренг.

— Снимите плащ, пожалуйста! — Старейшина кивнул коллегам, и те зажгли в воздухе сотни магических светлячков.

На площади стало светло, как днем. Поэтому изображение королевской гюрзы, свернувшейся тремя кольцами, нельзя было не разглядеть.

— Если есть желающие проверить истинность знака — прошу.

— Я это сделаю сейчас же. — Вархун спрыгнул с балкона и вскоре оказался рядом с Андреем. — В нашем мире полно самозванцев, а потому лучшее средство от них избавиться — клинок из чистого серебра. Он нашего брата никогда не подводил. Ты и ты, поднимитесь ко мне! — скомандовал Дренг. Два вархуна выполнили команду. — Подержите уважаемого претендента для его же собственного блага.

Фетрова схватили за руки, а в следующую секунду избранный выхватил кинжал и с размаху ударил им в грудь Андрея.

«Ой, больно-то как!» — В глазах поплыли темные круги, а до слуха как в тумане донесся удивленный возглас:

— Надо же, а знак-то настоящий!

Лезвие не смогло пробить чешую рисунка, но удар был очень сильный. Фетров едва удержался на ногах. Те двое, что держали фокусника, тут же отпустили претендента.

— Поскольку время не терпит. — Церзол подставил плечо Андрею, — предлагаю процедуру утверждения нашего правителя начать прямо сейчас.

«Какая еще процедура? Мне едва грудь не проломили, дышать и то больно, а им хоть кол на голове теши». — Отмеченному знаком сейчас очень хотелось вытащить свой кинжал и кому-нибудь чего-нибудь перерезать.

Инициатива теперь полностью перешла в руки старейшины. Он представил толпе кандидатуру вождя с весьма уникальным знаком. Издавна считалось, что чем больше колец имеет гюрза на рисунке, тем мощнее его сила. А кому не хочется, чтобы твой клан возглавлял достойный правитель? У Гарнога изображенная на груди гюрза вообще колец не имела, а тут…

Может, поэтому молодые вархуны сразу позабыли о Дренге. Они ликовали, поддерживая претендента, в предвкушении предстоящего веселья. Все знали, что с сегодняшнего часа начнется большой праздник, который продлится не меньше суток.

«Елки-метелки, соленый огурец! — Фетров уже мог стоять самостоятельно и пытался осмыслить происходящее. — Куда я попал? Сначала тебя осматривают с ног до головы, потом пытаются убить молнией да кинжалом шкуру продырявить. Что там еще осталось? Сжечь, утопить и повесить?»

— Церзол, я отказываюсь действовать вслепую. Если вы мне сейчас не объясните…

— Вирлен, — вполголоса произнес старейшина, — самое страшное позади. Мы почти победили, не стоит беспокоиться зря.

— Я должен знать о процедуре утверждения, или ищите себе другого клоуна для ее прохождения.

— У нас нет другого человека со знаком, а только он имеет право пройти через храм летающих клинков.

Разговор пришлось прекратить, толпа угомонилась.

— Предлагаю прямо сейчас отравиться к храму! — заявил Церзол.

— Я не пойду, — заупрямился претендент.

— Хочешь, чтобы злорадствовал Дренг? — Старейшина потерял терпение и перестал выкать. — Он сразу объявит тебя трусом и вызовет на поединок. Уверен, что сумеешь его одолеть?

— Церзол, я только хочу знать, что меня ожидает в вашем храме? — Андрей был вынужден отправиться за вархуном.

— В одну дверь зайдешь, в другую выйдешь. Внутри множество магических ловушек. Они тебя волновать не должны — видел, что случилось с молнией? Существуют в храме и обычные уловки без использования чар. Прислушивайся. Знак трех колец, я слышал, предупреждает своего владельца о любой опасности.

— А там ваши бойцы за мной охотиться не будут?

— Нет. Во-первых, это запрещено, а во-вторых, ни один человек, кроме отмеченных знаком, там не выживет.

— Хорошо, я пойду. Но потом мы с Дихроном сразу покинем город. Договорились?

— Ночь проведете у меня дома, а утром решим все вопросы. Я обещал помочь вытащить твоего друга из беды и привык выполнять свои обещания.

«Ну и хватка у мужика! А я жаловался на Дихрона. Это ж надо уметь! Поставил меня в такие рамки, что любой шаг в сторону приравнивается к побегу. К побегу из жизни. И остается лишь одна тропинка. Тоже не сахар, но какой-то шанс выжить имеется».

Храм находился на краю города и представлял собой полуразрушенное здание, вытянувшееся вдоль мрачного сквера на несколько сот метров.

— Мне сюда? — на всякий случай переспросил претендент.

— Да.

— А это что еще за чаша возле дверей? — Перед входом в здание стояла каменная ваза, которая заискрилась, стоило людям приблизиться.

— Открой ее.

Парень поднял крышку под восхищенные возгласы окружающих. Внутри была золотистая жидкость, по которой плавал ковшик.

— Выпей пару глотков! — решительно приказал старейшина.

Пришлось подчиниться. Когда Андрей положил ковшик и крышку на место, чаша светиться перестала.

— Дальше что?

— Иди. Старайся нигде не задерживаться. Любая остановка грозит дополнительными неприятностями. Но и бежать не советую, можешь чего-то не заметить.

Дверь сама собой захлопнулась за спиной змеиного короля, отрезав ему путь к отступлению. Единственное, что успел заметить парень, оглянувшись, — безуспешную попытку одного из вархунов открыть чашу с напитком. Претендент, как и советовали, двинулся вглубь, освещая себе путь полученным от Винзуга факелом.

«Что там Церзол говорил о способности знака предупреждать о грозящей опасности? А ведь и вправду! В Чилсограде среди громких аплодисментов толпы я бы без посторонней помощи не смог различить звук брошенных в меня кинжалов, да и потом шорохи притаившегося в кустах человека… Нет, определенно после возрождения со мной что-то произошло. Может, я постепенно становлюсь мутантом? Забавная перспектива!»

Еле уловимое шуршание вверху заставило Фетрова остановиться. Он прислушался. Почти сразу с потолка рухнула каменная глыба, которая, пробив пол в шаге от человека, провалилась вниз.

«Один-ноль в пользу королевского подарка, — с усмешкой подумал Андрей, обходя дыру сбоку. — Что там у нас дальше?»

Страх улетучился сам собой, а его место заполнила какая-то хмельная эйфория. Фокусник вдруг почувствовал необычный прилив бодрости и оценивал происходящее как некое приключение. Словно сейчас не он шел по смертельно опасному месту, а его компьютерный двойник, а сам фокусник лишь управлял им, гадая, удастся ли пройти начиненное смертельными опасностями здание с первого раза. И хотя подсознание пыталось урезонить лихача, подсказывая, что количество жизней в этой игре не больше одной, он гнал эту тревожную мысль прочь.

«Понятно, почему храм получил такое название». — После пятого пущенного в него кинжала парень разгадал загадку здания, чем был весьма доволен.

Старейшина оказался прав: магические ловушки действительно не причиняли Андрею никакого вреда. Огненные шары гасли в метре от человека, желеобразные твари превращались в пар, не успев его коснуться, два призрака, перегородившие было путь, заметив изображение королевской гюрзы, взвыли с такой тоской, что Фетров чуть сам не разрыдался от сострадания.

«По-моему, я уже давно здесь шествую. — Неестественное радостное возбуждение постепенно начало уходить, видимо, действие золотистого напитка заканчивалось. — Где тут выход?»

Проломы в здании он встречал не раз, в основном вверху, а тут вдруг наткнулся на большую трещину в стене. Такую, что мог бы свободно выбраться через нее наружу.

«Да, ремонта здесь не было лет сто. А следовало бы!»

Новый шорох заставил человека насторожиться, а в следующее мгновение он был вынужден резко прыгнуть в сторону. Три кинжала ударились в стенку, где он стоял секунду назад.

«Рановато я расслабился. — Фокусник снова сменил диспозицию и вдруг осознал, что на этот раз против него орудуют люди, которых в здании быть не должно. — Елки-метелки! Сколько ж можно за один день так подло меня подставлять?!»

Фетров быстро избавился от факела, поскольку с ним в руках он представлял хорошо освещенную мишень. Парень вытащил кинжал с черной жемчужиной, единственное оружие, которое у него имелось, и затаился в темном закутке. Он старался дышать через раз, чтобы не создавать лишнего шума.

«Трое как минимум, — ориентируясь на слух, определил фокусник. — А у меня всего один клинок».

Подумав немного, Андрей спрятал оружие. Он больше надеялся на ловушки здания, но для этого следовало увести противников за собой. Яркая вспышка на мгновение ослепила претендента, а в помещении вспыхнули светлячки, зажженные нападавшими. Андрей снова дернулся с места, кожей чувствуя, что смертоносная сталь устремилась к нему сразу с трех сторон. Парень рванул вперед, стараясь держаться стены, как вдруг его снова отвлек шорох сверху.

«Четвертый!» — промелькнула мысль, и циркач что было силы нырнул рыбкой и перекатился по полу.

Просторный (как выяснилось после включения света) зал заканчивался. Впереди уже виднелся узкий коридор, где численное преимущество врага можно было свести на нет, заставив злодеев двигаться друг за другом.

Резко поднявшись, Фетров побежал дальше. Лишь на миг он оглянулся, чтобы увидеть спрыгнувшего. Тот остался на месте падения, пронзенный тремя разными кинжалами. Снова свист летящих клинков. На этот раз Андрей не стал уклоняться. Ему пришло в голову пополнить собственный арсенал, а потому он на ходу совершил разворот на триста шестьдесят градусов, перехватил два ножа и… пустился еще быстрее.

«Все-таки достали! — Левое плечо обожгло уже в узком проходе, когда фокуснику практически удалось избежать встречи с новой партией заточенной стали, но он оступился, зацепившись за какой-то хлам на полу. — Чтоб вам гореть синим пламенем!»

Призыв претендента был услышан. Позади беглеца сработала одна из магических ловушек. Стена огня буквально проглотила увлекшихся погоней врагов.

«Наконец-то!» — вздохнул облегченно Фетров. Он увидел выход.

Глава 7 КОЛЕСО СУДЬБЫ

— Сигнал, и довольно устойчивый, поступает из Гюрограда. Теперь в этом нет никаких сомнений. Наш воришка пробыл в городе всю ночь и утро, — хрипло произнес бородатый мужчина удивительно маленького роста. — С сегодняшнего дня ключик будет сообщать мне о своем местонахождении каждые полчаса.

— Кажется, это неподалеку от Девятиграда? — уточнил второй человек, который также заметно уступал ростом обитателям Жарзании.

— Да, день пешком, не больше.

— По-моему, в ту сторону сейчас направляется Оршуг. Насколько я помню, Мугрид приказал ему уничтожить чужака.

— Да. И все же нам с тобой лучше не рисковать и немного подтолкнуть магринца. Меня беспокоит визит Вирлена к сумеречным вархунам.

— Почему?

— Обычно они не жалуют посторонних, а особенно сейчас, после гибели вождя. Этот же почему-то задержался в их городе почти на сутки. Если у вора появятся сторонники среди убийц магов, выполнение нашей задачи значительно осложнится. К тому же не забывай, там находится вход в наш мир.

— Наглухо запертый, — торопливо добавил бородатый.

— Но ключик-то у Вирлена, или ты забыл?

— А может, его уже убили?

— Я бы не рассчитывал на подобное везение.

Оба малорослика стояли в пяти шагах от обочины дороги, укрывшись за густым кустарником от пронизывающего ветра. Его порывы, не прекращавшиеся ни на час, заставляли старый лес тревожно шуметь. Стволы высоких деревьев скрипели, сгибаясь к земле, будто скорбели из-за потери еще недавно роскошных зеленых одеяний.

Странные для здешних мест путники только что обогнали отряд Оршуга и решили сделать небольшой привал, чтобы отдохнуть и обсудить свои проблемы. Разговаривать на скаку было сложно из-за сильного ветра, да и дорога здесь раздваивалась. Одна уходила к Девятиграду, другая — к резиденции сумеречных вархунов.

После уничтожения третьего малорослика прошло всего несколько дней, а ситуация в Жарзании резко изменилась, и не все произошедшие перемены радовали парочку карликов. Особенно нервничал безбородый.

— Что ты конкретно предлагаешь, Сурдг? — спросил его соплеменник.

— Чтобы ускорить встречу Оршуга с загадочным Вирленом, подбросим магринцу записку прямо на дорогу, чтобы точно знал, куда нужно скакать. А то как бы он мимо Гюрограда не проехал. Зная репутацию вархунов, не каждый догадается, что чужак остановился в закрытом для посторонних городе.

— Бумагу лучше хорошим камнем придавить, чтобы не сдуло, — добавил обладатель хриплого голоса. — Когда же, наконец, закончатся эти ураганы?

— А то ты не знаешь. Как только произойдет прорыв, равновесие восстановится. Тогда и погода должна успокоиться.

— Скорей бы уже.

— Всему свое время. Похоже, мы с тобой слегка просчитались, определяя дату прорыва, но он все равно неумолимо приближается. Поэтому бездействовать нам нельзя. Нужно срочно устранить все проблемы, иначе курмистр нам башку снесет.

— Согласен. Значит, оставляем записку, асами — прямиком в столицу?

— Шленз, ты опять забыл про ключ. Мы обязаны его вернуть. Поэтому сначала посмотрим, как Оршуг прореагирует на сообщение. Если он действительно направится к резиденции сумеречных вархунов, ты последуешь за ним. Я же наведаюсь в Девятиград.

— Может, стоит принять облик местного жителя и присоединиться к магринцу?

— Думаешь, это так просто? Оршуг вряд ли примет незнакомца в отряд. Разве что ты подменишь кого-то из его бойцов. Но я бы не советовал.

— Почему?

— В этом мире даже нам — разгидам второго ранга сложно поддерживать личину конкретного человека. Мы еще многого о них не знаем. А тут придется походку копировать, манеру речи.

— Ладно, буду следить за магринцем, не показываясь ему на глаза. Надеюсь, скоро я сумею добыть ключ и тогда присоединюсь к тебе.

— Только действуй очень осмотрительно. С вором ключа следует быть предельно осторожным. Про него почти ничего неизвестно. Тот, кто сумел расправиться с Гирдзом, требует самого серьезного отношения к своей персоне. У тебя нет права на ошибку.

— Я справлюсь, вот увидишь.

— Ты просто обязан справиться. И как можно быстрее. У нас и без того куча дел. Нужно проанализировать сложившуюся в Жарзании ситуацию, выявить опасные для нас тенденции и принять меры по устранению неугодных. Честно говоря, трехдневное бездействие по твоей милости обернулось для нас почти катастрофой.

— Это ты о чем, Сурдг? — несколько стушевался бородач. Он вдруг начал зачем-то поправлять одежду: застегнул верхнюю пуговицу своего укороченного черного плаща и поглубже натянул вязаную шапку грязно-серого цвета.

Одежда малоросликов, как и они сами, с точки зрения обитателей Жарзании выглядела странно. Плащи на пуговицах тут носили лишь представители высшего сословия, но их полы всегда прикрывали колени своих владельцев. А черный цвет у жарзанцев вообще считался полной безвкусицей.

— Я не могу себе простить, что поддался твоим уговорам. Чем отсиживаться в недрах треснутой скалы, нам следовало наведаться в кронмаговский дворец на провозглашение нового правителя. Сразу бы и разобрались, кто там воду мутит. Этот выскочка Бролг едва не поломал продуманную игру.

— Но ведь все закончилось хорошо!

— Это ты так считаешь. В наши планы не входило, чтобы Зулг так скоро узнал о Мугриде, а мог ведь выяснить еще раньше от Анварда. — Разгиды были хорошо осведомлены о делах в столице.

— Но теперь, когда тайный советник работает на нас, а купец надежно спрятан в подвале… — продолжал оправдываться бородач.

— Вполне может оказаться, что Бролг лишь делает вид, что пошел на сотрудничество. Потому-то я и спешу в Девятиград, чтобы лично его проверить. Да и с Анвардом следует поработать. Он наверняка знает больше, чем рассказывает.

— А что делать с латниками и тремя полками, которые кронмаг направил в Лирград?

— Тут как раз все нормально. Эти шаги кронмага подтолкнут Мугрида к активным действиям. Начнется гражданская война, которая нам только на руку.

— Ну вот, я же говорил, что все хорошо.

— Не все, — снова возразил Сурдг. — Было бы полезнее, если бы эти силы Зулг направил в Сиргалию. Оттуда идут слухи о новом чужаке, явившемся из завратной реальности. Он с поразительной быстротой набирает силы. Если сиргалийский волшебник действительно тот, кого мы опасаемся, важнее было бы справиться сначала с ним.

— Надо убедить кронмага…

— Для этого я и направляюсь в Девятиград! — почти прокричал низкорослик из-за усилившегося ветра.

— Никуда ты уже не направляешься! — раздался сзади злорадный голос. — Господа чужестранцы, предлагаю вам добровольно избавиться от ценностей, если хотите избежать мучительной смерти.

Собеседники настолько увлеклись решением своих проблем, что пропустили появление новой. Со спины к ним подкрались восемь человек, половина из которых держали карликов на прицеле арбалетов, а остальные в предвкушении богатой добычи поигрывали укороченными мечами. Бандиты приняли парочку за странствующих иностранцев.

— Разомнемся? — предложил Шленз, абсолютно не испугавшись разбойников.

Его соплеменник моргнул в знак согласия, и оба резко взмыли в воздух. Стрелки с опозданием прибегли к оружию, выпустив болты в белый свет, как в копеечку, а в ответ получили мощную ударную волну, которой их всех разом сбило с ног. Если бы не прикрытие притаившихся за деревьями чародеев, на этом встреча могла и завершиться.

Главарь, вскочивший первым, быстро подобрал выпавший у одного из бойцов арбалет и снова зарядил его серебряными стрелами. Он уже понял, с кем связался, но отступать не желал, надеясь на своих магов.

В следующую секунду серебристый болт метнулся к цели. Встретив на пути возникшую прямо из воздуха ледяную глыбу, он упал в трех шагах от иностранца. Тот не медля запустил новое заклинание. В нападавших полетел красный огненный шар. Наткнувшись на магический барьер, он остановился, начал уменьшаться в размерах и, сжавшись в горошину, выпустил в грабителей десятки молний. Магические щиты развалились, численность бандитов сократилась вдвое.

Главарь попытался произвести еще один выстрел, но второй низкорослик дернул волос из собственной бороды, и тот устремился к стрелку, на лету превращаясь в длинную веревку. Она змеей обвилась вокруг нападавшего и приволокла его к ногам чужестранцев.

Возникший на месте сражения дым должен был скрыть отступление несостоявшихся грабителей, однако не продержался и нескольких секунд. Ураганный ветер развеял его быстрее, чем останки небольшого отряда сумели скрыться за деревьями. Последними погибли чародеи, осуществлявшие прикрытие бандитской вылазки.

— Что здесь происходит? — Через заросли к месту скоротечной схватки со стороны дороги подъехали несколько всадников.

Шленз собрался снова прибегнуть к силе, но был остановлен сухим голосом соплеменника:

— Господин Оршуг, мы счастливы приветствовать прославленного магринца! — Отвесив легкий поклон, Сурдг наступил на шею связанного разбойника и сломал тому позвонки. — Несколько грабителей хотели устроить на вас засаду, но мы с приятелем попались у них на пути первыми.

— Откуда вам известно?.. — Магринц запнулся, выбирая, о чем спросить раньше: то ли о грабителях, то ли о том, откуда странные типы узнали, кто будет проезжать по этой дороге, да и вообще, кто они такие. — …Что они собирались грабить именно меня?

— Мы можем отойти в сторонку? — предложил невысокий незнакомец. — Мои ответы не для посторонних ушей.

Оршуг спешился, поправил пирамидальный шлем и подал знак своим, чтобы оставались на месте, а сам направился в глубь леса. Незнакомец его заинтриговал не только необъяснимо маленьким ростом.

— Мы с вами охотимся на одного и того же человека, — не стал юлить Сурдг. — Вам, а точнее, вашему господину, нужна его голова. Мне же просто хотелось бы вернуть одну вещь, которую этот тип прикарманил.

— Давайте не будем говорить загадками. О ком речь?

— Его зовут Вирлен. Имя, правда, ненастоящее, как и заявляемая родственная связь с неким Дихроном.

— Вы так много знаете? — насторожился магринц.

— Гораздо больше, чем гермаг Ливаргии, но не в этом суть. Дело в том, что сейчас мы можем быть полезны друг другу.

— Чем?

— Нам известно, где находится Вирлен. Предлагаем эту информацию в обмен на право первыми обыскать его труп.

— А если я не соглашусь?

— Для нас беда небольшая. Будем действовать, как и раньше, каждый на свой страх и риск. Но тогда одна из сторон обязательно останется в проигрыше. Кстати, если вы вдруг решите устранить конкурента в моем лице, не советую. Потери будут большие, а результат — неутешительным.

Для демонстрации своей мощи малорослик сотворил несложное с виду плетение, и большое дерево в пяти шагах от него, превратившись в пепел, было развеяно ветром. На лице магринца не дрогнул ни один мускул.

— Я согласен сотрудничать. Хотите поехать вместе с нами?

— Если не возражаете, к вам присоединится мой друг Шленз. Он будет сообщать о местонахождении Вирлена, куда бы тот ни направился.

— Откуда он знает?

— Он просто знает — и все, — пояснил карлик, не вдаваясь в объяснения. — Мы договорились?

Оршугу хотелось как можно быстрее справиться с заданием правителя Ливаргии, поэтому он и не собирался отвергать помощь, от кого бы она ни исходила. Главным для него сейчас было найти чужака, а по поводу какой-то там вещицы, якобы имевшейся у пришельца, решение можно будет принять и позже.

— Да. Только лишней лошади для вашего друга у меня нет. Придется ему ехать вместе с кем-то из моих воинов.

— Скакун у него имеется.

— Тогда, полагаю, нам не стоит задерживать друг друга.

— Полностью согласен.

Когда Сурдг вернулся к приятелю, тот встретил его вопросительным взглядом.

— Я сэкономил на записке, Шленз. Ты поедешь не за отрядом, а в его составе. Господин Оршуг любезно согласился предоставить тебе возможность первому обыскать труп Вирлена, когда ты поможешь его найти.

— Замечательно! Могу седлать жеребца?

Через пару минут из ствола огромного дерева появился огненно-рыжий скакун. Несмотря на внешнее сходство с обычными лошадьми, существо, скорее всего, животным не являлось. По крайней мере, не из этого мира. Неестественный цвет и структура кожи, красноватый блеск глаз, пар из ноздрей с серебристым оттенком…

Оршуг внимательно следил за новым попутчиком, но так и не смог определить, что за чары тот использовал. Чем-то они походили на плетения, по крайней мере, для их создания Шленз использовал пальцы рук, но сам рисунок… карлик работал слишком быстро, и его художества излучали совершенно другой магический фон.

— Поехали! — скомандовал магринц, и отряд тронулся дальше по дороге. — Куда путь держим? — спросил он малорослика.

— Наша цель пока находится в Гюрограде.

— У сумеречных вархунов? — удивился вельможа.

— Да, уважаемый. Юноша гостит там со вчерашнего дня.

— Не слишком хорошая новость. — Голос Оршуга был заглушён очередным порывом ветра.

И такая новость за сегодняшний день оказалась не первой.

На рассвете пришло сообщение от Тузога, который расписался в своей полной неспособности изловить синеглазку. Подробности передал его человек, лично участвовавший в последней операции по захвату. Задержавшись по поручению Лоргуда в деревне, он сам не видел, как развивались события, однако их результат… Почти все участники охоты на синеглазку были застрелены из арбалетов. С одним даже удалось переговорить, прежде чем тот испустил дух. Кроме того, в лесу находилось полтора десятка трупов тех бойцов, что попытались отобрать добычу и… Выживший свидетель только по малиновому берету смог опознать тело Лоргуда, из которого кто-то сделал отбивную.

— Почему ты считаешь, что синеглазку не захватили другие? — спросил магринц.

— Я чуть позже обнаружил обеих женщин возле ручья. Синеглазка смывала кровь со своей одежды. Выглядела она ужасно. А ее взгляд… я до гроба не забуду, чтоб мне провалиться на ровном месте.

— С ними был кто-то еще?

— Один воин. На его одежде было пять лямок, но мне показалось, что он из этих, из вархунов.

— Почему ты так решил?

— Я видел у него много кинжалов. Особенных. Ожидая дамочек, он бросал их в дерево. Рукоятка каждого украшена большой черной жемчужиной.

— Ты ничего не перепутал?

— Да чтоб мне провалиться на ровном месте! Собственными глазами видел.

— Тебя как зовут?

— Шург, господин.

— Остаешься в отряде. Если заметишь этого вархуна, сообщишь мне лично.

— Будет исполнено.

Магринц специально оставил свидетеля при себе. В бумагах, которые передал Мугрид, пару раз упоминалось о кинжале с черной жемчужиной, якобы украденном у сумеречного вархуна и находившемся у Вирлена. Выйти на владельца необычных клинков вельможа хотел не меньше, чем найти чужака. Особенно после того как странный мужичок сообщил, что Вирлен находится в гостях у сумеречников.

«Совпадение? Вряд ли».

Андрей очнулся от шума голосов. Разговаривали в соседней комнате, но его обострившийся слух позволял различить каждое слово.

— Не иначе сам Нгунст вывел тебя на этого парня. — Голос принадлежал Церзолу. — Ближайшие сторонники Дренга погибли в храме, да и на него самого теперь упало такое пятно — до конца своих дней не отмоется.

— Наше счастье, отец, что Вирлен прихватил их кинжалы. В противном случае никто бы и не рискнул заглянуть в храм. Просто посчитали бы, что претендент пострадал при прохождении ритуала.

— Я и говорю о небывалом везении. А Дренг, похоже, знал о проломе в стене. Кто-то из его людей проник в здание непосредственно перед нами. Наверное, собирался замести следы.

Хранителями посоха, отключавшего ловушки храма летающих кинжалов, являлись старейшины. Они направились внутрь опасного здания после того как оттуда вышел раненый Фетров. Кинжалы, которые он вынес из храма, принадлежали троим головорезам, ранее пытавшимся выдворить фокусника с площади. Старейшины обнаружили их обугленные трупы в коридоре, примыкавшем к тому залу, где стена имела огромную трещину. Неподалеку нашли и четвертого участника дерзкого покушения, павшего от рук подельников. Но, как оказалось, был еще и пятый. Церзол лишь мельком заметил его спину, когда делегация достигла места коварной засады.

— Жаль, не удалось поймать беглеца живым. Он бы помог вывести Дренга на чистую воду.

Посох нейтрализовал ловушки в радиусе двадцати шагов. И незнакомцу никак не следовало покидать комнату не тем путем, через который он в нее попал.

— Сгорел заживо, лишь пепел остался. Плохо, что при нем не было оружия.

— Думаешь, он не был вархуном?

— Не знаю, Винзуг. Все может быть.

— Отец, смотри, возле нашего дома толпа собирается.

— Надо поднимать Вирлена. Процедура утверждения вождя еще не закончена.

«Как?! Это не все? — мысленно простонал Андрей. — Чего им еще от меня нужно?»

Парень поднялся. Первым делом он осмотрел плечо. Рану перевязали приятной на ощупь белоснежной тканью, боли уже не ощущалось. Затем проверил, на месте ли кулон Вероники и ключ. К счастью, ничего не пропало.

— Здравствуйте, Вирлен. Как себя чувствуете? — В комнату вошел Церзол.

— Приветствую. Состояние нормальное, могу хоть сейчас в дорогу. Где Дихрон?

— Ваш дядюшка вчера сильно переволновался, долго не мог уснуть, сейчас отдыхает. Если желаете, могу разбудить.

— Не стоит.

— Тогда предлагаю позавтракать и продолжить вчерашнюю процедуру.

— А разве мы ее не закончили?

— Осталась самая малость, — махнул рукой старейшина. — Скажите, вы умеете бросать клинки в цель? Я смотрю, один у вас имеется. — Мужчина кивнул на обувь фокусника. Собираясь второпях, парень не до конца спрятал оружие в голенище сапога, оставив торчащую часть рукоятки. — Кстати, откуда он у вас? Кинжал явно принадлежит кому-то из наших бойцов.

— Я умею бросать ножи в цель, — ответил Андрей на первый вопрос. — А кинжал — подарок человека, который спас мне жизнь. Не знаю, как его зовут, он не представился.

— Вархуны редко дарят оружие живым людям.

— А змееносцам?

— Это другое дело. Если вы, конечно, его попросили.

Уточнять, как ему досталось оружие незнакомого сумеречника, Фетров не стал и задал встречный вопрос:

— Скажите, а по какому признаку вы определяете, что кинжал принадлежит одному из ваших людей?

— Тут ничего сложного: на рукоятке оружия имеется деталь, характеризующая сумрак.

— Черный цвет?

— Не ярко выраженный. Обязательно с серым отливом. Черный — это для полуночников, ну а рыжий присутствует на оружии зоревиков.

— Понятно, — кивнул Фетров. — Что мне нужно сделать сегодня, чтобы закончить вашу процедуру?

— Выпить в компании отъявленных головорезов и бросить девять клинков во вращающийся диск.

— Пить обязательно?

— Таковы правила, — развел руками старейшина.

— Тогда давайте закончим с неприятными делами, а потом уже будем завтракать.

На этот раз его привели в просторный зал с высокими потолками. Люди рассаживались, разговаривали, обсуждая вчерашние события, и поглядывали в центр комнаты, где на приличном отдалении от остальных стоял круглый стол. Андрей сразу обратил на него внимание. Его усадили на один из девяти стульев, расставленных вокруг.

— Это обязательное условие испытания, — объяснил старейшина, замкнув на кисти парня наручник, соединенный цепью с полом.

Фетров кивнул. Он устал реагировать на странности местного «гостеприимства».

Затем в зал под охраной стали вводить его собутыльников. Их также приковывали к цепям, рассаживая за круглым столом.

«Ну и компания подобралась! — ужаснулся фокусник. — Не хотел бы я с обладателями таких рож встретиться где-нибудь на пустынной улице. А уж пить с ними и вовсе желания никакого. Кстати, а где выпивка?»

Когда появился мужик с подносом, в зале наступила полная тишина. Официант направился к прикованным и остановился возле одного из уголовников.

— Выбирай.

Свободная рука головореза зависла над глиняными кружками. Она с полминуты металась от одной емкости к другой, пока остальные не начали возмущаться:

— Не тяни время. Кардыбл уже сделал за тебя выбор. Осталось лишь исполнить его волю.

Когда официант подошел к Андрею, на подносе оставалась лишь одна кружка.

— Итак, искатели удачи, — заговорил официант, — правила у нас простые. Опустошаете кружку по знаку этого уважаемого господина. — Мужчина кивнул в сторону Фетрова. — На дне находится ключ к вашей свободе. Открываете замок, и тот, кому повезет, после выполнения оговоренной со всеми процедуры, беспрепятственно покидает зал и наш город.

Собутыльники одновременно посмотрели на фокусника. «Какого знака они от меня ждут?!»

— Ну что, за здоровье? — отсалютовал он остальным, пытаясь угадать, чокаются тут или нет.

Те отреагировали на тост по-разному. Кто-то захохотал, кто-то заскрипел зубами, кто-то одарил парня уничтожающим взглядом, но чокаться никто не собирался. Фетров пожал плечами и начал пить. За ним последовали остальные.

«Надо будет спросить местных, что за бурду они мне подали, чтобы как-нибудь случайно не заказать это пойло. Вкус кошмарный, да и аромат немногим лучше». — Опустошив кружку, он достал ключ и разомкнул оковы.

Некоторые собутыльники освободились еще быстрее. А вот потом… Первым вместе со стулом упал тот тип, что долго выбирал кружку, за ним оказались на полу его соседи справа. Еще трое свалились, успев разомкнуть наручники.

«Ничего себе пирушка! — Только сейчас до Андрея начало доходить, чем его напоили. — Где этот Церзол?! Я его сейчас… А будет ли оно у меня, это сейчас?»

Парень прислушался к собственному организму, пытаясь выискать какие-либо изменения. Напротив него сидел мужчина с напряженным выражением лица. Похоже, он также изучал воздействие выпитого на организм. Третий собутыльник признаков жизни уже не подавал.

— Ваше пожелание насчет здоровья оказалось весьма кстати. Для меня, торговца хорошенькими девицами, приговоренного в Дамутории к пожизненному заключению. Мое имя Жиргум. В самое ближайшее время я обязательно отблагодарю вас. А сейчас… — Уголовник только теперь воспользовался ключом. Освободившись, он встал и во весь голос заявил: — Слава Вирлену — новому вождю сумеречных вархунов!

Его дружно поддержали все присутствующие. Уголовник спешно направился к выходу, а к Фетрову подошли старейшины. Через минуту на небольшой подушке принесли корону вождя.

«Опять змея! — мысленно сокрушался землянин. — В этом мире мне без них и шагу ступить не дают».

Диадема была выполнена в виде свернувшейся кольцом королевской гюрзы, которая, слегка приподняв голову, то ли зевала, то ли собиралась кого-то напугать, показывая свои клыки и раздвоенный язык. Глазами хвостатой являлись две черные жемчужины.

— Да здравствует вождь сумеречников! — раздалось со всех сторон после того, как Андрей ощутил тяжесть атрибута власти у себя на голове.

Праздник продолжал набирать обороты.

Трупы унесли за считаные секунды, поставили еще один стул, и теперь за круглым столом вместе с Андреем расположились старейшины.

— Вы дали мне яд?! — возмутился фокусник, обратившись к Церзолу.

— Один сосуд из девяти был абсолютно безвреден. Хорошо, что он вам не достался, — спокойно ответил отец Винзуга.

— Что значит?! — Фетров от возмущения потерял дар речи.

— Вождя сумеречных вархунов должен объявить самый удачливый лиходей. Так у нас заведено.

— Но я же мог…

— В Жарзании не существует ничего, превосходящего по силе яд королевской гюрзы. Если вас не отправил к Кардыблу он, остальным отравам рассчитывать не на что.

— Елки-метелки! А мне об этом нельзя было раньше сказать?

— Зачем? Лишние волнения в таких делах не всегда на пользу.

— Церзол, сколько можно мной помыкать?! В конце концов, я сам вправе решать, что мне на пользу, а что нет!

— Не стоит кричать на виду у всех, — тем же спокойным голосом заметил старейшина. — Вождю это не к лицу.

— Ладно, — перешел на шепот Фетров. — Давайте скорее заканчивать представление. Мне все порядком надоело, и давно пора уходить.

Старейшина промолчал. Он достал свой клинок и воткнул его в стол, остальные поступили так же. Вернулся мужик, разносивший напитки, который резким движением сдернул скатерть. Фокуснику открылась поделенная на разноцветные сектора поверхность. Исполняющий обязанности официанта стал заполнять блокнот, то и дело поглядывая на столешницу. Попадание кинжала на определенный цвет наверняка что-то значило.

— Что здесь происходит? — хотел уточнить Фетров, но к Церзолу подошел сын и что-то сказал ему на ухо.

— Вирлен, через десять минут вы все узнаете, а сейчас я вынужден вас оставить.

Старейшина поднялся и вышел из зала.

— Отец, только что из дозора вернулся мой приятель Казур. Это наш сосед, ты его хорошо знаешь. Он сообщил, что к Гюрограду движется отряд, возглавляемый магринцем Оршугом. Там с полсотни бойцов и несколько магов.

— Что занесло знатного вельможу Ливаргии в наши края?

— Казур тоже заинтересовался.

— И что выяснил?

— Он поговорил с людьми, которых расспрашивали слуги магринца. По их словам, Оршугу, скорее всего, нужны наши гости.

— Ну да, я мог бы и сам догадаться. Ты же говорил, что за голову Вирлена в Ливаргии обещано пятьсот монет.

— Надо их предупредить. Пусть переждут в Гюрограде, пока Оршуг мимо не пройдет.

— А знаешь, он мне понравился, — задумчиво произнес старейшина.

— Кто?

— Этот молодой человек. Думаю, из него может получиться настоящий вождь нашего клана.

— Но он не хочет…

— А вот постараться, чтобы захотел, — наша с тобой задача. И Оршуг в этом деле поможет.

— Магринц? — удивился Винзуг.

— Именно он. И некоторые странности нашего Вирлена. Говоришь, он сильно переживает, когда вокруг гибнут люди? — Церзол на мгновение задумался. — Подготовь небольшой отряд для сопровождения вождя в Девятиград. Набери его из молодых вархунов, тех, кто наиболее активно поддерживал Дренга. Пусть горячие головы увидят, что их ценит новое руководство. После обеда пусть будут готовы выдвинуться из города. Кроме них возьмешь с собой пятерых наших лучших волшебников. Действуй, инструкции получишь немного позже. А мне пора назад. Сейчас новый повелитель будет определять судьбу, свою и нашего клана, на ближайшее будущее.

После непродолжительной пирушки толпа снялась с места и направилась на площадь, где накануне Фетрова представили как претендента на должность вождя. Туда же зачем-то потащили и крышку стола.

Фетров шагал в окружении старейшин. Ему, как и в Чилсограде, опять вручили пояс с кинжалами. Все клинки, до этого принадлежавшие самым уважаемым людям клана, были согласно записям официанта установлены в определенном порядке.

— Кинжалы нужно бросать по одному в той последовательности, как они размещены на поясе. — Церзол снова оказался рядом.

— Потом я свободен?

— Назначите первого помощника, а сами… Вы в Девятиград собирались?

— Да.

— Поедете в сопровождении наших людей, якобы для того, чтобы представиться новому кронмагу. Сопровождающие, как мы и договаривались, в случае необходимости помогут вытащить вашего друга из беды. Но учтите: если в ближайшие три дня вы снова появитесь в Гюрограде, придется стать настоящим вождем.

— Так у вас заведено? — передразнил старейшину фокусник.

— Да, вы правы, — не обращая внимания на сарказм, ответил Церзол. — Вернувшийся из первого путешествия глава клана клянется в храме змей защищать своих подданных. И нарушать клятву смертельно опасно.

— Ну уж нет. Я ваш Гюроград теперь десятой дорогой обходить буду. — Андрей поймал себя на мысли, что отец Винзуга только и делает, что постоянно загоняет его в угол. Причем любой выход за обозначенные границы чреват фатальным исходом. — И кого мне назначить помощником?

— В совете избранных есть человек, который не побоялся противостоять Дренгу. Его имя Правд. Я точно знаю, что он не допустит кровопролития, которого мы опасались.

— А куда подевался первый помощник Гарнога? Разве он не мог взять на себя власть, пока вы не выберете нового вождя? — Фетров думал, что ратор чем-то сродни заместителю.

— Ратор — это помощник живого человека. Он может выполнять обязанности господина в его отсутствие, но не более того.

— Понятно. А как мне потом уйти от сопровождающих? — вдруг спохватился фокусник.

— Не волнуйтесь, с вами отправится мой сын. Как только решите, что помощь больше не нужна, скажете ему.

— Спасибо.

— Не стоит благодарности. Колесо Судьбы подготовлено, прошу.

Мишенью для бросков стала знакомая змеиному королю столешница, которую установили на ось и начали вращать. Метатель остановился в десяти шагах от цели.

«Интересно, что бы придумал Церзол, если бы я не умел бросать ножи? Думаю, все равно бы нашел выход».

Сноровка не подвела фокусника, и все девять клинков прочно засели в досках. Несмотря на большую скорость вращения, ни один не отскочил от разноцветной поверхности. Диск остановили. Старейшины снова собрались все вместе и минут пять совещались возле огромной мишени.

— Колесо Судьбы предсказывает огромные перемены в клане. Мы пройдем через большую войну, потери и лишения вместе с этой страной. А нашего вождя в ближайшем будущем ждет краткосрочное опасное путешествие и встреча со старыми друзьями, — объявил тот, кто недавно исполнял роль официанта.

«Они бы еще на кофейной гуще погадали, — мысленно усмехнулся Андрей. — Надеюсь, на этом представление окончено? Где там мой «дядюшка»? Не думал, что так скоро начну по нему скучать».

Нового вождя торжественно проводили в дом предшественника. Народ стал понемногу расходиться, чтобы через пару часов снова прийти на площадь и узнать имя ратора главы клана.

— Отец. — Винзуг нагнал старейшину, когда тот подходил к собственному дому, — люди предупреждены. После обеда будут готовы выступить.

— Знаешь, сынок, что хочешь делай, но парень должен вернуться в Гюроград сегодня же. — Седовласый мужчина, казалось, смотрел внутрь себя.

— Колесо Судьбы?

— Оно показало два пути. О первом рассказал глашатай. А второй… — Старейшина посмотрел по сторонам и, убедившись, что его никто больше не слышит, продолжил почти шепотом: — В общем, без этого человека у нас просто нет будущего.

Глава 8 ВОЗВРАЩЕНИЕ В ГЮРОГРАД

На первый взгляд объяснения Бролга казались логичными. Тайный советник действительно сначала обязан удостовериться в правдивости любой поступающей информации и только потом докладывать ее повелителю. С Анвардом, который сам искал встречи с кронмагом, вроде бы так и поступили. А пока его проверяли, произошло покушение. Естественно, у чиновника появились основания заподозрить торговца в неискренности, даже несмотря на то что он говорил о Вирлене — человеке, с которым повелитель Жарзании сам хотел встретиться. В свете последних событий это могло оказаться очередной ловушкой недоброжелателей. Особенно после того, как в указанном месте агенты Бролга не нашли ни Дихрона, ни его племянника.

В последней беседе чиновник привел еще немало доводов в свое оправдание. И кронмаг ему практически поверил. Единственное, что смущало: манера речи толстяка изменилась коренным образом. Голос потерял былую мягкость, а речь звучала не столь плавно, как раньше. Поразмыслив, Зулг решил освободить советника из-под стражи. Печать сломанной подковы ему пока оставили и установили негласное наблюдение разящих.

Кронмаг уже собирался отменить свой указ о направлении войск к Ливаргии, но потом, переговорив с советниками, решил этого не делать. Если Мугрид окажет сопротивление правительственным силам, значит, сведения Анварда верны, если же нет, — латники и приданные им армейские полки, миновав Лирград, проведут полевые учения на восточной границе Жарзании. Повышать боевую готовность на виду у соседей никогда нелишне. Пусть боятся.

С такими мыслями Зулг возвращался после обеда в свои покои. Он уже сожалел о том, что слишком быстро отпустил торговца. Надо было устроить ему допрос с пристрастием, после чего многие сомнения развеялись бы сами собой.

— Ваше магичество! — Шепот отвлек внимание правителя, когда он сворачивал в узкий коридор.

Рядом находилась кладовая женских нарядов и скрытый в стене проход к комнатам наложниц. Самих наложниц во дворце уже давненько не было. Франугу в последние годы жизни на подобного рода баловство не хватало здоровья, а молодой кронмаг еще не освоился в новом жилище.

— Чего тебе? — Неожиданное появление ключника несколько удивило правителя.

Слуга приложил указательный палец к губам и поманил Зулга за собой в кладовую. Лишь там, заперев дверь на засов, хранитель ключей ответил:

— Я проверил, что вы приказывали.

На самом деле внук Франуга не отдавал никаких распоряжений этому человеку, но уточнять не стал.

— Докладывай.

— В подвале для особо опасных преступников действительно кого-то содержат. Там постоянно дежурят два охранника из разящих и раз в сутки туда носят еду.

— Когда ты видел их в последний раз? — Правитель полагал, что слуга заметил охранников, когда те сторожили тайного советника.

— Сегодня ранним утром.

— Странно… Ладно, я разберусь. Что еще?

Ключник немного стушевался, но пересилил себя и снова заговорил:

— Я хотел спросить — в тот день, когда освободили торговца, через какой выход его должны были вывести из дворца?

— Через южное крыло. По моему особому указанию.

— Я так и подумал. Но купец там не проходил.

— Откуда ты знаешь?

— Я приготовил ему теплую одежду, ночь была очень холодной. Хотел дождаться и не смог.

— Так почему сразу не доложил?! — повысил голос кронмаг.

— Вы могли отправить его и через другие двери. Я же не знал точно…

— В следующий раз о любых странностях докладывай немедленно!

— Слушаюсь, мой господин. Только это трудно сделать. Вас почти невозможно застать одного.

— Ну и что?! — Зулг не понял опасений слуги.

— Мне, простому ключнику, негоже подходить к вам на людях.

Молодой человек задумался. В сложившейся ситуации ему действительно не стоило афишировать связь с хранителем ключей. Парень понятия не имел, как тому удавалось быть в курсе самых скрытных дел дворца, но эта особенность неприметного мужичка могла сослужить неплохую службу.

— Давай договоримся: если тебе будет что доложить, оставишь какой-нибудь знак у входа в кладовую. Я три раза в день хожу по этому коридору гуда и обратно.

— Замечательно! — воскликнул ключник. — Вы обратили внимание на ручку двери? — неожиданно спросил он.

— Нет.

— Она прибита на одном гвозде и вращается. Обычно смотрит вниз, но, если я поверну ее, тогда вот тут, — хранитель ключей указал на одну из полок, — будет важная записка.

— Хорошо.

Зулг собрался первым покинуть кладовую, но слуга его опередил. Он приоткрыл дверь, выглянул на мгновение и лишь потом, приложив палец к губам, выпустил кронмага.

Повелитель тихо вышел, постоял немного на месте, осматриваясь по сторонам: «Кого он хотел здесь увидеть?» — Затем махнул рукой и направился обратно по коридору. Рассказ ключника серьезно подпортил и без того паршивое настроение внуку Франуга. Он собирался немедля разобраться с нерадивыми подчиненными. С кем конкретно, правитель еще не решил.

Сразу за поворотом Зулг едва не столкнулся с волшебником из разящих.

— Прошу прощения, ваше магичество, — опешил тот.

— Смотреть надо, куда идешь!

Служивый выглядел удивленным, будто привидение увидел. «Неужели следил? Скоро меня по дворцу за ручку водить будут. Надо встретиться с офицером разящих и немного остудить его рвение. После покушения они глаз с меня не сводят. Щитники ведь не надоедают! Хотя они же теперь у меня в некоторой опале. — Мысль о том, что представители атакующей магии взялись за несвойственные им функции, слегка насторожила молодого человека. С другой стороны, кронмаг сам вызвал офицера разящих, когда заподозрил тайного советника в предательстве. — Неужели он теперь возгордился и чувствует себя вторым человеком во дворце после меня? Надо срочно поставить выскочку на место. С него, пожалуй, и начну».

Неподалеку от входа в свой кабинет Зулг заметил фигуру тайного советника, что заставило поменять решение. Толстяк первым попался под горячую руку.

«Если самый обыкновенный ключник знает больше тайного советника, то зачем мне нужен такой придворный?»

— Бролг, зайди ко мне!

Отворив дверь, повелитель Жарзании увидел на пороге свернутый вчетверо лист бумаги. «Опять кто-то кляузу написал. Нет бы — прийти и изложить суть дела, а то лишь анонимки присылают. Ябедничают друг на дружку, словно дети».

За двое суток это была уже семнадцатая записка. Первые Зулг еще читал, потом перестал тратить на них время.

Кронмаг уселся в кресло, небрежно бросил лист бумаги на стол и стал дожидаться советника. Чиновник вошел через десять секунд, плотно затворил за собой двери.

— Вызывали, ваше магичество?

— Да, вызывал и требую немедленных объяснений! Что творится у меня во дворце? Почему я лично должен проверять каждый отданный мною приказ?

Бролг вытянулся по стойке «смирно».

— В рамках своих нынешних полномочий я строго выполняю любые ваши указания.

— Если бы ты их выполнял, Вирлен уже был бы здесь, мы знали о планах Мугрида, навели порядок в Бирзани и положили конец смуте в Сиргалии. Пока же не сделано ни-че-го. Новые советники, которых, между прочим, рекомендовал лично ты, со своими обязанностями не справляются. Почему? Ты можешь мне ответить?

Бролг, в упор глядя на записку, начал докладывать:

— О Вирлене пока новых сведений не поступало. С Мугридом разберемся в ближайшие дни. В Бирзань по просьбе местного кронмага направлен армейский полк, думаю, через неделю беспорядки закончатся. С Сиргалией немного сложнее: после того как ее правителем стал Мугрид, мы не можем навязывать свою помощь, пока он об этом сам не попросит. А гермаг считает, что разберется с проблемой собственными силами. Тем не менее два полка стоят на границе юго-западной провинции и ждут приказа. Если в Ливаргии наши войска встретят сопротивление, сразу начинаем боевые действия и в Сиргалии.

Советник говорил как по писаному, а сам все время смотрел в одну точку. Наконец кронмаг это заметил и развернул бумагу. Слова, которые он увидел, не имели смысла. Однако среди них явно просматривался один из знаков герба Фиренгов — согнутая в двух местах стрела. Отец еще в детстве объяснил Зулгу смысл этого символа: «Чтобы использовать, ее нужно сначала выпрямить. Поэтому для нас — Фиренгов — такой знак означает закодированное сообщение…» Применялись два кода: обычный, где нужно было скрупулезно переставлять буквы, и магический, применявшийся только для семейного пользования.

Для расшифровки кронмаг воспользовался первым.

«Ваш кабинет наверняка прослушивается. Просьба ознакомиться с посланием, — прочитал Зулг на первом развороте. На втором: — Я, Бролг, по чужой воле принужден с момента освобождения работать на ваших врагов. Их цель — привести страну к гражданской войне. Анвард находится в темнице. Нам необходимо срочно переговорить там, где никто не сможет подслушать. Остерегайтесь разящих».

— Допустим, все, о чем вы мне сейчас сказали, соответствует действительности. — Неожиданно для себя в разговоре с советником кронмаг перешел на «вы». — Где гарантия, что перечисленных мер достаточно? У вас имеется план по урегулированию ситуации в стране?

— Я над этим работаю, ваше магичество.

— Сегодня же вечером он должен быть у меня на столе.

— Будет сделано. Я могу идти?

— Ступайте.

Когда советник покинул кабинет, Зулг разорвал записку на мелкие кусочки. Он мгновенно почувствовал себя загнанной в угол мышью. Парень и раньше считал дворец небезопасным местом, а теперь… Даже те, на чью преданность и помощь правитель рассчитывал, работали, по словам советника, против него.

«Врать ему смысла, пожалуй, нет, тем более что слишком уж многое указывает именно на разящих. Они не выполнили мой приказ — Анвард в темнице, ключник не зря видел там охранников. А как же клятва? Дед говорил, они не могут меня предать! Хотя о чем это я? При большом желании обойти можно любую клятву. Значит, разящие не заботы ради за мной наблюдали, у них свой интерес имеется. И где мне теперь искать помощи? На стороне? Нужно под любым предлогом выйти в город и оставить сигнал для сумеречных вархунов. Жаль, Гарнога нет в живых, но вдруг кто-нибудь из них откликнется?»

Немного успокоившись, Зулг начал выбирать место встречи с тайным советником и способ, как сообщить Бролгу о своем решении. Собственный дворец он знал плохо и, немного подумав, решил спросить совета у ключника.

«Понять не могу, как деду удавалось его вызывать? Мужик не имеет никаких способностей, а его зов тем не менее слышал. Да и сейчас: выполняет приказы, которых я не отдавал, сам находит меня, причем в подходящие моменты, когда рядом никого нет».

В дверь постучали.

«Неужели он?» — Кронмаг даже привстал.

— Входи.

— Ваше магичество, — на пороге появился шаман, который занимался с Франугом последние пять лет его жизни, — вы пропустили послеобеденную процедуру оздоровления.

— Даргух, я не настроен сегодня заниматься своим здоровьем. Очень много дел.

— Дела — они нескончаемы, а силы организма с возрастом иссякают. Особенно если их не беречь смолоду.

Виртуоз танцевальной магии за годы, пока подпитывал чарами движения и жертвоприношениями умирающий организм прежнего кронмага, дослужился до верховного врачевателя Жарзании. Теперь он жил во дворце и, пожалуй, был единственным человеком, который мог в любое время дня и ночи прийти к правителю.

— Иногда лучше слегка пожертвовать здоровьем, но выиграть время, которое необходимо для спасения жизни или власти, — возразил Зулг.

— Надеюсь, нынче у вас не столь плачевное положение, мой господин? По крайней мере, во дворце все тихо и спокойно.

— Сам знаешь, Даргух. Большой буре часто предшествует затишье.

— Тем более стоит хорошенько подготовиться. Моя процедура сегодня не займет много времени, зато будете чувствовать себя совершенно другим человеком.

— Обещаешь?

— Я ни разу не подвел вашего деда…

— Хорошо, идем. Раньше начнем, раньше закончим, — согласился кронмаг, рассчитав, что на споры с врачевателем у него уйдет больше времени, чем на саму процедуру.

«Расслабление способствует мыслительному процессу, — по дороге в лекарскую уговаривал сам себя единственный пациент шамана, — а мне нужно тщательно обдумать, как выбраться из этой паршивой ситуации. Бролг прав — надо с ним переговорить в тихом месте. Сегодня же! Знать бы еще где?»

Тайный советник в это время также размышлял о встрече с кронмагом. Он не спеша возвращался в свой кабинет. Перебрав в мыслях все закутки в центральной части дворца, чиновник начал мысленно проходить северное крыло резиденции правителя.

Агенты Бролга, которых до опалы чиновника во дворце находилось не менее трех десятков, бесследно исчезли за пару часов, пока их начальник находился в камере. С другими, прибывавшими во дворец с донесениями, он мог теперь общаться лишь в присутствии разящих. Фактически советник продолжал находиться под арестом, только камеру ему несколько расширили, ограничив стенами резиденции кронмага.

И еще одно обстоятельство не давало покоя чиновнику. Он никак не мог вспомнить, кому принадлежал тот голос. Человек, выставивший условия сотрудничества, так и не показался из темноты. А ведь наверняка это он отдавал приказы заговорщикам…

— Здравствуй, советник. — Разящий с магическим ожогом на щеке сидел за столом чиновника в его кабинете.

Бролга втолкнули в комнату, куда сразу за ним вошли еще двое.

— Здравствуйте, — ответил на приветствие толстяк.

— Что было в записке, которую ты подкинул нашему уважаемому повелителю?

— Ничего особенного, — спокойно ответил чиновник. — Я анонимно пожаловался на советника по безопасности. Вы же сами говорили, правителя надо отвлекать от настоящих проблем мелкими дрязгами подчиненных.

— Ты не имел права делать этого без нашего ведома.

— Я человек творческий. Пришла идея — поспешил ее осуществить, пока не запамятовал.

— А зря. Спешить в нашем деле не нужно. Заметить не успеешь, как у Кардыбла окажешься.

— На все воля Нгунста.

— Не только, — возразил обладатель шрама. — Зачастую человек сам роет себе могилу. Ребята, подержите господина советника. Я хочу поставить ему еще одну печать. Как ты относишься к знаку четырех красных клыков?

Чиновника схватили за руки. Клык красного цвета означал боль, и каждый следующий удваивал мучения. При трех клыках обычный человек мог продержаться около часа. Потом сходил с ума.

— Зачем эта демонстрация силы, уважаемые? Мы же договорились о сотрудничестве. — Бролг стоял спокойно, не напрягаясь. — Если хотите, могу прямо сейчас слово в слово повторить письмо, которое подбросил кронмагу. Дайте мне листок бумаги и карандаш.

— Я не страдаю плохим слухом, советник. Зачем зря переводить бумагу?

— В моей записке было три рисунка. Если они вам неинтересны…

— Ладно, отпустите его, — кивнул сидящий в кресле волшебник, доставая из ящика стола лист бумаги. — Рисуй, художник.

Чиновник придвинул стул, взял карандаш и… внезапно бросился под стол. В комнате раздались десятки щелчков, серебряные стрелы вмиг изрешетили пространство кабинета, сея смерть на своем пути. Тайный советник просидел несколько секунд в неудобном положении, затем начал выбираться.

«Не зря я в свое время потратился. Вот же олухи! Нашли, где допрос проводить. Они бы еще у меня дома засаду устроили! То-то бы удивились».

Толстяк внимательно осмотрел тела. Недруги были уничтожены, каждый получил по два-три болта и признаков жизни не подавал.

Бролг подошел к стене и открыл потайной шкафчик. Он знал, что пробиться к выходу будет непросто, особенно сейчас, когда сломанная подкова не позволяла ему обратиться к силе. Надежда оставалась лишь на припасенные загодя амулеты и привезенное из завратного мира пневматическое оружие.

«Наверное, Франуг был прав, когда отказался вооружить свою личную охрану игрушками с Инварса. Сейчас у меня хоть какое-то преимущество перед ними». Оба пневматических пистолета советник заказал через знакомого торговца, приходившегося дальним родственником мужу двоюродной сестры.

Тайный советник не строил особых иллюзий. Противостоять в одиночку отлаженной системе дворцовой охраны он не смог бы и с более мощным оружием, но и становиться игрушкой в руках врага ему претило. До сего момента у Бролга имелась какая-то возможность влиять на ситуацию, теперь были раскрыты все карты.

«Только бы не попасться им в руки живым. Что мог в сложившейся ситуации, я, пожалуй, сделал. Дальше Зулгу придется одному отстаивать свое право и на власть и на жизнь. А мне пора».

Чиновник осторожно открыл дверь. Один из амулетов завибрировал на груди мелкой дрожью. «Быстро они прибежали», — улыбнулся советник. Он не ощущал страха. Наоборот, им завладели чувства, которые испытывает азартный игрок, находящийся в полушаге от крупного выигрыша, но имеющий те же шансы на полный крах.

Разящие попытались оглушить толстяка ударными заклинаниями. «Опаленная роза» погасила выпады магов, а сама жертва ринулась на прорыв.

Чародеи не ожидали, что безоружный с виду человек, отмеченный печатью сломанной подковы, вдруг окажется столь опасным. Три бойца погибли, прежде чем четвертый соорудил перед собой ледяную стену. Но и она продержалась недолго, рассыпавшись после пятого выстрела. Разящий бросил во врага стену огня, а сам выхватил из-за спины арбалет — когда магия дает сбои, нет ничего лучше пущенного с огромной скоростью болта с серебряным наконечником.

Разящий успел нажать на спусковой крючок арбалета прежде, чем пуля чиновника пробила ему грудь. Второй болт также угодил в живую цель, третий высек искру из каменного пола.

Бролг продолжал стрелять из обоих пистолетов, пока не закончились заряды.

«Семь — один в мою пользу, — улыбнулся чиновник, как только упал последний из противников. — Неплохо для человека, который никогда не был воином».

Он сделал шаг и тоже рухнул на пол.

Андрей не рассчитывал на подобную оперативность свалившихся на его голову подопечных. Сразу после объявления ратора около тридцати человек во главе с Винзугом ждали вождя. Отряд в основном состоял из юношей, которым не стукнуло и двадцати. Бойцы буквально светились от радости, ведь именно им выпала честь сопровождать нового главу клана в первое путешествие.

Фетров почувствовал себя неловко, будто провинился перед этими ребятами.

— Вирлен, — отвлек его «дядя», — зря ты здесь не остался. Жил бы припеваючи, спокойно дождался, когда ситуация в стране придет в норму, а тогда бы спокойно вернулся домой.

— Мы договорились больше не затрагивать эту тему. Вот давай и не будем.

За обедом Дихрону так и не удалось уговорить «племянника» задержаться в Гюрограде на столь выгодной должности. Согласись недавний турист поработать вождем сумеречников, — и для пуролградского волшебника открылись бы невиданные перспективы. И в финансовом и в магическом направлениях. Старейшина пообещал ему в течение недели предоставить агровое дерево, если, конечно, тот уговорит младшего «родственника» не покидать город. Но Фетров уперся. Он знал: стоит ему остаться, и он будет вынужден нести бремя, к которому не готов и готовиться не хотел.

— А зря, — вздохнул волшебник и направил коня к Винзугу. При нынешней погоде разговаривать, не напрягая голоса, можно было только на очень близком расстоянии. — Уважаемый, а почему вождя сопровождают почти одни мальчишки? Разве они способны защитить нас в случае серьезной опасности?

— Тут опасаться нечего, мы практически в самом центре страны. Да и путь у нас недальний, к вечеру будем в столице. А доверили важную работу молодежи специально, чтобы никто не мог упрекнуть нового правителя. Он предоставляет каждому возможность проявить себя.

Сын старейшины не стал говорить о том, что в отряд попали самые рьяные сторонники Дренга. Именно они больше других горели желанием отомстить зоревикам за смерть Гарнога.

— А почему мы направляемся на восток? Девятиград, насколько я помню, в другой стороне.

— Надо проверить один из наших постов, да и выезд на хорошую дорогу тут более удобный для отряда, — объяснил вархун.

Помимо молодежи в отряде находились пятеро сверстников Винзуга, которые держались рядом с Андреем. Эти чародеи разительно отличались от своих юных коллег, и не только возрастом. Каждый внимательно вглядывался в дорогу и в пространство, к ней примыкавшее. Через четверть часа пути один из старших подъехал к командиру.

— Я заметил воина, который появился слева от дороги. Наверное, из дозорных. Как только нас увидел, повернул коня обратно.

— Передай всем, пусть приготовятся к нападению. Едем дальше, не сбавляя темпа.

— Что-то случилось? — поинтересовался Фетров, его слух уловил тревожные нотки в разговоре вархунов.

— Пока нет, но лучше усилить бдительность.

Воин, которого заметил чародей, принадлежал отряду Оршуга. Он действительно поспешил вернуться, чтобы доложить магринцу о своем наблюдении.

— Около тридцати всадников движутся нам навстречу. Скорее всего, вархуны.

— Среди них наш чужак, — тут же добавил малорослик. — Надо устроить засаду.

— Тридцать волшебников — это очень серьезная сила, — засомневался вельможа.

— За нами фактор неожиданности, численное превосходство и моя магия, — настаивал на своем Шленз. — Или вы передумали выполнять задание своего господина?

— Хорошо, засаду мы устроим, но учтите: без моей команды никаких действий не предпринимать.

Выбирая место для расстановки своих воинов и магов, магринц был вынужден вернуться назад, чтобы разместить людей в зарослях по обе стороны дороги. Вскоре показались и всадники. Чужака Оршуг опознал сразу. Он выделялся среди других светлыми глазами.

«Судя по расположению бойцов в отряде, его охраняют. Надо же! С чего вдруг такая честь?»

Вархуны остановились в очень неудобном для нападения месте, словно почувствовали угрозу и знали, откуда ее ждать. Решимости отдавать приказ у магринца поубавилось. «Куда подевался этот карлик? Только что рядом стоял! — заметил пропажу вельможа. — Неужели сбежал?»

Все оказалось гораздо хуже. Шленз, опасаясь, что Оршуг не станет ввязываться в бой, решил сделать это самостоятельно. Сигнал о наступлении подал именно он, запустив в группу вархунов пучок молний.

— Кто посмел?! — закричал магринц, но исправить что-либо был уже не в силах.

Обе стороны начали забрасывать друг друга магическими зарядами, из чего следовал однозначный вывод: засада не стала для вархунов неожиданностью. Только два человека пребывали в недоумении — Фетров и его «дядюшка».

— Разбойники? — спросил Андрей.

— Вот тебе и центр Жарзании, — втянул голову в плечи Дихрон. — Надо возвращаться.

— Ни в коем случае, — решительно замотал головой фокусник, он хорошо помнил слова старейшины. — Прорвемся.

— Ты уверен?

— Они же тут все волшебники!

— А думаешь, засаду на нас устроили обычные люди? Или они не видели, на кого нападают?

Слова гида заставили Фетрова задуматься. Особенно после того, как на его глазах был убит молодой парнишка. Он так и умер с улыбкой на лице.

— Винзуг! — Змеиный король приблизился к сыну старейшины. — Может, скроемся в лесу?

— Не уверен, что это хорошая идея. Я даже не знаю, сколько человек нам противостоит. Среди деревьев трудно поддерживать групповой щит. А в одиночку с их чародеями не справиться. Мы наткнулись на серьезного противника.

— Что делать? — растерялся Вирлен.

— Требуется подкрепление. Но, боюсь, мы не продержимся, пока оно подойдет. Уже потеряли пять человек.

— Сколько?! — ужаснулся парень.

— Семь, — уточнил вархун, враг усиливал натиск с каждой секундой.

— Так чего же мы стоим?! Давайте скорее назад!

— Только без паники. Вождь должен подавать пример храбрости своим подданным.

— Согласен, — вздохнул Андрей. — Отходим организованно.

Винзуг оставил шестерых в качестве заслона. Остальные пустили коней в галоп, двигаясь обратно к Гюрограду. Фетров был категорически против новых жертв ради своего спасения, но командир быстро убедил:

— Хочешь, чтобы мы все здесь полегли?

Заслон практически не задержал преследователей. Часть вражеского отряда пустилась в погоню, не ввязываясь в схватку с молодыми вархунами. Среди преследователей особенно выделялся низкорослый всадник на огненно-рыжем коне. Он мчался быстрее всех.

Винзуг был вынужден одного за другим отправлять своих людей на верную смерть, чтобы хоть как-то задержать могучего колдуна, но все равно в лесу на извилистой дороге оторваться от него на достаточное расстояние не удалось.

Когда беглецы выскочили на открытую равнинную местность, вдали показались озеро и спасительные стены Гюрограда. Вокруг «родственников» оставалось всего семеро вархунов. Они не могли сдерживать неутомимого преследователя, находясь спиной к врагу, а выставлять очередной заслон также не имело смысла. Сын старейшины остановил бойцов.

— Нас наверняка заметили со стен! — доложил Андрею командир отряда, приказав всем спешиться. — Помощь прибудет минут через пять — семь. Дихрон, включайтесь в групповую оборону. Сейчас нам понадобятся все силы. Этот малорослик словно кудыр-маг. Откуда в нем столько энергии и упорства?

Восемь чародеев слаженно действовали по указаниям Винзуга. Сначала они сотворили ледяной молот, встретивший назойливого всадника мощным ударом, а затем окружили себя искрившейся синими огоньками полупрозрачной стеной.

Как и полагал Винзуг, ледяная глыба рассыпалась на мелкие куски, лишь на несколько метров отбросив коня и наездника. Но затем… Похоже, тот рассвирепел. Он приблизил ладони к губам и стал что-то произносить, перебирая пальцами.

То, что случилось потом, заставило многих ужаснуться. Невзрачный с виду всадник развел руки в стороны и вспыхнул кроваво-красным огнем. Языки пламени устремились к подтянувшимся к нему в это время соратникам и в мгновение ока поглотили их. Сам он начал резко менять размеры и форму. Слившись в единое целое с рыжим конем, бородатый малорослик превратился в огненный шар, из которого через образовавшиеся черные провалы повалили струйки дыма. Причем дым этот не разлетался под напором сильного ветра, а словно наполнял какой-то невидимый сосуд, напоминающий гигантскую человеческую фигуру. Сформировав ее полностью, неизвестный серый газ вспыхнул, ослепив на долю секунды всех наблюдателей. Когда же пламя погасло…

— Эта магия не принадлежит нашему миру, — произнес Винзуг.

Образовавшийся на месте вспышки багровый монстр достигал пяти метров в высоту, имел две руки и две ноги, украшенные острыми когтями, и мощный шипастый хвост, служивший третьей опорой. Раскрыв вытянутую пасть, великан зевнул. Рев, который он при этом издал, заставил людей содрогнуться. Чудовище осмотрелось по сторонам и громко чихнуло, обдав вырвавшимся из ноздрей пламенем собственные руки. Андрей заметил, как задымилась и начала менять цвет кожа на ладонях страшилища, но процесс быстро остановился.

«Если бы я знал, на что конкретно у тебя аллергия, милашка, — подумал фокусник, — ты бы у меня чихал, пока на куски не развалился».

Зверюга заметил людей и начал действовать. Набрав полные легкие воздуха, монстр изверг из пасти столб огня, обрушив его на искрящуюся преграду. Барьер тут же растаял.

— Следующий выстрел станет для нас последним, — потерянно прошептал Дихрон.

— Сейчас посмотрим. — Фетрову надоело находиться в роли пассивного наблюдателя. Оттолкнув обессиленных защитников, он выскочил вперед и побежал вправо, стараясь вывести их из-под удара.

Следующий огненный заряд пролетел в пяти шагах от юркой цели, но жар был настолько сильным, что обжег левое плечо змеиного короля. Третий выстрел поджарил правый бок парня. Знак на груди тоже нагрелся, отклоняя магические удары от своего владельца, однако справляться с чужеродной магией ему было очень сложно.

«Елки-метелки! Еще парочка таких отрыжек — и меня можно подавать к столу вместо эскалопа, — промелькнула невеселая мыслишка. — И ни одного огнетушителя рядом».

Чудовище решило сократить расстояние до цели, считая это единственной причиной своих промахов. Двигалось оно быстрее, чем фокусник, и очень скоро нагнало беглеца.

«Ну что? Моя последняя достопримечательность в этом мире? — остановился Андрей, у которого не осталось сил даже бояться. — Надо ее хоть рассмотреть как следует».

Монстр тоже замер. Он, по-видимому, хотел набрать побольше воздуха в легкие.

В это время одежда на груди Фетрова задымилась. Парень инстинктивно расстегнул куртку и увидел, что из дыма прожженной рубахи в воздухе образуется та самая свернувшаяся тремя кольцами змейка. Она плавно спланировала на землю в нескольких шагах от человека, и в эту точку тут же стали разить молнии.

Иллюзионист почувствовал искрение собственных волос и с опаской поднял глаза к небу. То, что он там увидел, заставило на миг забыть и о монстре и о себе. Над головой круговертью плыли тучи, стягиваясь к центру вращения, разряды молний проскакивали параллельно поверхности земли и также устремлялись к центру небесного хоровода. Твердь под ногами задрожала, заставив опустить взгляд. Почва решила не отставать и преподнесла свои сюрпризы: из недр в сторону великана ударили десятки фонтанов.

Вода сбила чудовище с ног, и его огненный залп улетел в небо. Раздался громоподобный рык разъяренного зверя. Быстро опомнившись, он вскочил на ноги и сделал шаг к жертве, потеряв ее на мгновение из виду из-за возникшей перед ним воронки смерча, через которую грозовые тучи вдруг устремились к земле.

Несмотря на грандиозность, локальный природный катаклизм продлился недолго. Воронка втянула в себя всю облачность, расчистив небо над головой. Сразу стих ветер, прекратились вспышки небесных разрядов, а между монстром и человеком возникла огромная гюрза. Ростом она не уступала огнедышащему пришельцу, а ее золотистая чешуя ярко блестела в лучах солнца.

Андрей разорвал прожженную рубаху и посмотрел на грудь. Рисунок исчез. Не веря своим глазам, парень даже приложил ладонь к солнечному сплетению. И в этот момент…

Фетров вдруг увидел окружающее пространство совершенно с иного ракурса. Он возвышался над землей, слева в нескольких сотнях метров стояли восемь человек, от города мчались всадники, а прямо перед ним находился когтистый тип неприятной наружности. Сейчас фокусник прекрасно рассмотрел его черные, как уголь, глаза.

«Опять он за свое!»

Пламя вырвалось из пасти чудовища и устремилось к голове змеи. Гигантская гюрза уклонилась от удара противника, но ответного выпада не последовало. Повторная попытка живого огнемета была направлена уже на застывшего за обладательницей золотой чешуи человека. Змее ничего не оставалось, как соорудить на пути пламени щит из собственного тела. Как ни странно, чешуйки не только надежно предохранили певунью от жара, но и поглотили энергию огня. Защитница Фетрова только ярче заблестела на солнце.

«Елки-метелки! Как же тобой управлять? — не мог понять фокусник, пытаясь совладать с новым телом. — Ни рук, ни ног — только хвост и голова».

Парню повезло, что громадное тело имело некоторые функции автопилота для защиты человека, застывшего в данный момент на земле. А вот для нападения…

«Головой надо работать!» — решил Андрей и попытался использовать ее в качестве ударного инструмента.

Чтобы не упасть, страшилище было вынуждено отступить на несколько шагов назад, но досталось и фокуснику.

«Он что, из камня? Эдак и до сотрясения мозгов недолго. — Парень даже плюнул с досады. — Как же я мог забыть?!»

Плевок угодил в ногу противнику и заставил монстра взреветь от боли. Огнедышащий отскочил еще на несколько шагов назад и огляделся по сторонам. Он явно выбрал бывших защитников фокусника в качестве цели и… Змеиный король увидел, как рука противника, воспламенившись, устремилась к вархунам. Чудовище, по-видимому, снова решило подкрепиться за чужой счет. Фетров моментально позабыл о том, что не знает, как управлять гюрзой. Он просто кинулся на перехват смертоносной конечности.

Гигантская певунья, как выяснилось, обладала повышенной прыгучестью. Расстояние в полсотни метров она преодолела меньше, чем за секунду, и на лету перерубила хвостом огненную руку монстра. Развернувшись, змея тут же угостила врага плевком в живот и нанесла новый удар.

«Оказывается, ты, когда горишь, не такой уж и жесткий, — сделал открытие фокусник. — Так мы тебя сейчас…»

Однорукий гигант оказался на земле, но радоваться было рано. Стремительный рывок — и когтистые пальцы схватили певунью возле самой головы. Андрей почувствовал удушье. Он попытался прервать контакт с желтоглазой, но не мог там, внизу, оторвать руку от собственной груди. Нужно было продолжать сражение здесь, но как?

Гюрза обвила шею противника, пытаясь перекрыть ему кислород, однако толстая шея оказалась короткой и мускулистой. Как ни старался парень, сила пальцев страшилища не ослабевала. Картинка перед глазами Фетрова начала мутнеть. Он видел вблизи уродливую морду чудовища и подрагивающий кончик хвоста своей защитницы. В черных глазах противника загорелся торжествующий огонек — монстр уже праздновал победу.

И тут… «Знать бы, на что у тебя аллергия, милашка?» — проскочила мысль в угасающем сознании человека. В это же время кончик хвоста дотянулся до ноздри гиганта. Как ни старался однорукий, сдержаться не смог. Оглушительный чих с вырвавшимся из пасти снопом огня угодил ему прямо на собственную руку. Сжатый в тисках змеи великан не мог повернуть голову в сторону. Хватка моментально ослабла, поскольку ладонь монстра, воспламенившись, потеряла былую твердость. Гюрза же, получив дополнительный энергетический заряд, освободилась и нанесла мощный удар, после чего отскочила на безопасное расстояние. В ближнем бою она уступала когтистому типу.

Фетров восстановил дыхание и был готов продолжить сражение. Он уже немного освоился с методами управления певуньей, знал слабости противника и не собирался повторять прежних ошибок.

«Будем играть по моим правилам!» — парня переполняло осознание небывалого могущества.

Увы, проявить его в полной мере больше не удалось. Однорукий монстр повернул на восток и что было мочи кинулся наутек. Фокусник даже опешил от неожиданности. Когда же гигантский беглец поравнялся с деревьями, раздался оглушительный взрыв, разорвавший великана на части. Некоторые из них упали рядом со змеей.

«Все, что ли?» — мысленно задал вопрос Андрей и опустил руку.

Он снова стоял на своих ногах, видел, как впереди растаяла, превратившись в туман, гигантская змея, слышал голоса людей сзади. С головой в эти минуты творилось что-то невообразимое. Фетров боялся сделать шаг или повернуться, полагая, что малейшее движение нарушит то хрупкое равновесие, благодаря которому он сохранял вертикальное положение.

Парень старался зря. Резкий удар в грудь болью прокатился по каждой клеточке его организма. Змеиный король пошатнулся и, потеряв сознание, упал на траву.

Глава 9 САМЫЙ ВАЖНЫЙ

Нападение было дерзким и неожиданным. Тич едва ощутил слабый холодок на макушке и тут же почувствовал сильный удар справа, едва не сбивший его с ног, а следом боль в плече. Привратник принял вертикальное положение и резко дернул плечом. Тип, который пытался прокусить медвежью шкуру, отлетел в сторону, врезался в торчавшую из земли каменную глыбу, но не отказался от своих плотоядных намерений. Снова прыжок, попытка уцепиться когтями за густую шерсть и выпущенные в шею клыки.

Кархун схватил наглеца за шевелюру и перекинул через плечо. Незнакомец спикировал в раскидистый кустарник, где запутался в колючих ветвях и не сразу сумел продолжить натиск. На этот раз Тич церемониться не стал. С таким гостеприимством у любого, даже самого миролюбивого существа могут сдать нервы. Любителя пускать в ход зубы встретил мощный удар в челюсть. Лишь это слегка остудило пыл аборигена. Он выплюнул выбитый клык и застыл в изумлении.

— Ну что, угомонился? — поинтересовался ученик Разруга.

— Ты чего тут дерешься? — с неподдельной обидой в голосе произнес незнакомец.

— Я??? — переспросил медведь. — Ты еще пожалуйся, что я первый начал.

— Конечно. Бить по зубам тут — это подло.

— А вгрызаться в глотку — нормально?

— Да! Ты моя добыча тут. Я имею право тут делать с ней, что захочу.

— Вот заладил, «тут» да «тут»! А тебе не приходило в голову, что добыча и сама не прочь поохотиться?

— На кого?

— На тех, кто слабее ее.

— Я тут самый сильный, — зарычал мразверг. Его глаза стали еще краснее, а в угольках зрачков загорелись недобрые искорки. — Я не позволю себя оскорблять!

— У тебя еще много лишних зубов? — Спокойный голос шерстяного противника несколько отрезвил аборигена.

— Это мои угодья, и охотиться тут имею право лишь я.

— А я и не возражаю. Только не надо выбирать добычу, которая тебе не по зубам.

— Такой в наших краях не существует тут. У меня острые зубы, я ловкий и быстрый тут. — Тип попался весьма настырный и, похоже, не слишком сообразительный.

— Кто тебе сказал, что я здешний? Просто иду мимо.

— Гуляешь тут — значит, добыча.

— Выходит, если по этой дорожке пойдет, к примеру, мракозавр, ты и на него охоту устроишь?

— Да я… — Незнакомец осекся. — Господа мракозавры тут обычно не прогуливаются.

— А говорящие медведи?

— Я тут их раньше не замечал, — пожал плечами клыкастый тип.

Тич только сейчас сумел рассмотреть аборигена. На человека тот походил гораздо больше, чем мразюбр, хотя бы потому, что не носил рога. Мразверг имел довольно худосочное тело, узкое лицо с острым подбородком, тонкие губы, которые не могли скрыть выступавшие изо рта четыре (сейчас уже три) острых клыка. На фоне этой худобы особенно бросались в глаза пышные, торчавшие во все стороны волосы зубастика, которые делали это существо похожим на одуванчик.

— А раз не видел, то и нечего нападать. Кстати, у тебя перекусить с собой ничего нет? — Кархун уже полдня испытывал сильный голод, но вся местная живность от него пряталась.

Оказалось, что без помощников, даже таких невзрачных, как мракозегры, в этом мире путешествовать тяжеловато. Те умели и дичь к себе приманить, и обед быстро приготовить.

— Перекусить? — Владелец охотничьих угодий заволновался. Он дернул вниз сетчатую безрукавку, сплетенную из толстых темных жгутов, проверил карманы своих укороченных штанов. — Я тут тебя собирался.

— Этот вариант мы уже отвергли, как неперспективный. Давай рассматривать другие.

— Я тут, это… Мне нужно принести твою шкуру в деревню. Они все должны понять, кто тут самый важный.

— Шкура мне пока и самому нужна. Так говоришь, ничего съестного у тебя нет? Может, мне тобой отобедать? — решил напугать незнакомца привратник.

— Нельзя меня тут есть.

— А там можно? — Парню порядком надоела манера аборигена вставлять не к месту слово «тут».

— Там можно, но там меня нет, — удивил ответом клыкастый.

— Тогда я, наверное, пойду туда, где тебя нет.

— Ты ищешь воду, от которой глаза болят? — еще больше изумил «одуванчик».

— Да, ищу. — Человек понял, что речь идет о фонтане желаний.

— Сходишь со мной тут в деревню, я там тебе очень плохое место покажу. Там вода раз в день на землю выскакивает. Очень плохое место, глазам больно.

— Ну да, я пойду с тобой в деревню, а твои односельчане кусаться начнут. Мне что, придется им всем зубы выбивать?

— Нет, тут в деревне ты мой медведь. Другие должны бояться моего гнева.

«Интересно, что будет, если они не захотят бояться?» — подумал кархун.

— Давай сделаем по-другому, — решил пойти на обман Тич. — Ты сначала покажешь плохое место, а потом пойдем в твою деревню.

— Нет, нельзя.

— Почему?

— Деревня тут, а место там, — привел железный довод мразверг. — Дорога там длинная и трудная. Много сил надо.

— Тебя зовут как?

— Тургам, большой тут охотник. Пойдем в деревню, будем им мою добычу показывать.

Предложение Тургама парню абсолютно не нравилось, но аппетит и желание поскорее выбраться из этой мрачной действительности не оставляли выбора. Немного поразмыслив, ученик Разруга кивнул головой:

— Хорошо, идем к твоему жилищу, но учти: если кто-то вздумает кусаться или другим способом задумает испортить мне настроение, я за себя не отвечаю.

— Ты тут моя добыча, я за тебя отвечаю, — заявил «одуванчик».

Дебри мразвергов сильно отличались от просторов рогатых обитателей верхнего яруса мрака. Помимо многочисленных кустарников и невысоких раскидистых искореженных деревьев, местность изобиловала выступавшими из земли каменными изваяниями самых различных форм и размеров. Пробираться сквозь заросли и скальные нагромождения, не зная троп, было очень сложно. Новый знакомый не зря назвал себя охотником. С ним прогулка по лесу особого труда не составила. Не прошло и часа, как они добрались до небольшого поселения, расположенного на очищенном от зарослей месте.

Деревенька аборигенов состояла из одной улицы, по обе стороны которой размещались то ли юрты, то ли шалаши. Тич внимательно всматривался, пытаясь определить, из чего сделаны силовые стойки домов: длинные палки круглого сечения были похожи на стволы деревьев, но здесь ему на глаза еще ни разу не попадались такие длинные прямоствольные растения. Все, что росло в этом мире, было искореженным. Наверное, из-за дефицита света.

Бесхитростные строения окружали крупные, величиной с арбуз, валуны, видимо, обозначавшие границы приусадебных участков. Чем выше был дом, тем большую площадь вокруг него окружал каменный заборчик.

Тургам важно шествовал мимо шалашей, положив руку на холку медведя. Абориген чувствовал себя триумфатором под завистливыми взглядами односельчан. Таким образом странная парочка добрела до центра поселения с вытоптанной круглой площадкой. Здесь удачливый охотник остановился.

— Тургам тут самый важный, — объявил абориген во все горло, — вот моя добыча!

Обыватели в момент обступили площадь.

«Сейчас что-то будет», — сообразил привратник.

Он не ошибся. У одного из местных оказалось другое мнение по данному вопросу. Мразверг вышел из толпы и заявил:

— Добыча на своих ногах тут в деревню не ходит! Этот трусливый зверь не достоин называться добычей тут.

— Я привел добычу в деревню потому, что победил ее тут, не убивая. Ты можешь прогнать зверя. Если не боишься.

Это была откровенная подстава, и Тич уже собирался высказать свое негодование, но соперник Тургама не дал парню возможности раскрыть рта. Абориген стрелой метнулся к шерстяной жертве и попытался прогрызть шкуру в области шеи.

«Раскудырная сила! — возмутился привратник. — Что у них ТУТ за порядки?!»

Снова пришлось воспользоваться навыками карху, чтобы сбросить мразверга. В медвежьей шкуре это было несколько затруднительно, поэтому парень не стал особо церемониться и следующую атаку отразил проверенным способом — ударом в челюсть.

— Он неправильно дерется тут! — закричал абориген, который лишился сразу двух клыков. — Так нельзя.

— Но я же его одолел тут, а ты нет, — ухмыльнулся Тургам. — Значит, я тут самый важный. Все согласны?

Больше никто возражать не стал. Шоу закончилось, и местные стали не спеша расходиться.

— Доволен? — спросил Тич, когда они остались на площади одни.

— Они, наконец, поняли. Я тут…

— Кончай хвастаться! Ты обещал мне плохое место показать. Веди.

— Дорога там трудная. Сначала я буду кормить свою добычу.

— Ладно, согласен. — Голод сразу напомнил о себе.

Постоянные «тут» и «там» в речах аборигенов сильно раздражали слух Тича. Но в них явно что-то вкладывалось. Привратник пытался для себя определить разграничения. Охотничьи угодья и деревня однозначно обозначались наречием «тут», а уже дорога к месту, где появлялись фонтаны желаний, как и само место, находились «там». И, похоже, связи с пребыванием аборигенов в той или иной точке пространства не имели никакой.

В шалаше накрыли богатый стол, точнее скатерть, которая была расстелена прямо на земле. Статус самого важного приносил обладателю не только моральные дивиденды: односельчане сразу поспешили к новому лидеру с угощениями. Кого-то он приглашал к трапезе, кого-то нет… В общем, власть в деревне менялась прямо на глазах привратника, и причиной этого послужили два удара в челюсть, точнее, в две челюсти.

— Добыча тут должна есть после охотника. — Абориген обозначил новые правила и оставил медведя за пределами своего жилища.

— Эй, Тургам, я ведь тут могу и незваным к столу явиться. Тебя это не сильно расстроит?

— Тогда ты не увидишь там воды, от которой глаза болят, — напомнил хитрый добытчик.

— Ладно, я подожду. — Кархун уже сам был готов вцепиться в горло аборигена.

«Сейчас он мне еще кости будет бросать, как собаке. Выглядит одуванчик-одуванчиком, а коварства…»

— Медведь, — шепелявый голос заставил отвлечься от неприятных мыслей, — ты жить хочешь?

Тич оглянулся и увидел своего недавнего противника. Тот стоял сразу за оградой жилища, обозначенной валунами.

— В общем-то в ближайшие лет сто помирать не собирался.

— Тогда не вздумай тут принимать пищу в доме Тургама.

— Почему?

— Ты добыча. Твоя шкура тут должна висеть в доме самого важного охотника уже завтра. Такой закон тут.

— Пусть только попробует! — Волшебник непроизвольно усилил магические щиты своей медвежьей шкуры. — Я тут разнесу все в хлам.

— Ты чужак и многого не знаешь. Невидимая сила тут питает любого мразверга. Но сами мы применяем ее только в ответ. Таков закон.

— Магия? — уточнил кархун.

— Эй, уйди от моей добычи! — раздался голос Тургама. Собеседник Тича, не мешкая, развернулся и спешно удалился. — Чего тебе тут наплел этот неудачник?

— Сказал, что ты стал самым важным нечестно.

— А еще?

— Он очень зол на тебя.

— Мразверги тут не бывают добрыми, это удел слабых. На, поешь. Тебе тут предстоит дальняя дорога.

— Тургам, я не совсем понял. — Привратник начал немного разбираться в речах аборигенов. И смысл последнего предложения очень не понравился Тичу. — Ты говорил, что плохое место находится там. Почему тогда дорога тут?

Черные зрачки мразверга забегал и из стороны в сторону:

— Конечно, там. Тебе тут послышалось. От голода, наверное. Поешь тут, и все утрясется.

Запах жареного мяса сводил голодного человека с ума, но он прекрасно понимал, чем может закончиться эта трапеза.

— Пойдем к плохому месту, я по дороге пообедаю.

— Добыча должна быть сытой тут! — повысил голос удачливый охотник.

— Хочешь, я тебе еще один зуб выбью? Или сразу два?

— Идем, — выдавил из себя мразверг. Он завернул еду в тряпку и положил за пазуху. — Добыча тут поступает очень неправильно.

Одуванчик, не предупредив гостей, которые продолжали трапезничать в его доме, направился за пределы огороженного булыжниками участка. Косолапый двинулся следом.

Они покинули деревню, миновали поросший прямыми толстыми лианами овраг, где, по-видимому, и добывали строительный материал для шалашей, прогулялись между исковерканными колючими деревьями и кустарниками. Потом растительность закончилась. Перед путниками простиралась скалистая местность и высеченная в ней относительно ровная трехметровая полоса дороги, которая вела в гору. Несмотря на небольшой уклон, подниматься было очень тяжело. Казалось, даже воздух уплотнялся перед путниками, создавая дополнительные трудности.

— И долго нам так топать?

— Я предупреждал. Дорога там трудная. Много сил надо. Поешь, быстрее дойдем до плохого места. — «Одуванчик» полез за пазуху.

— После еды мне спать захочется, а времени отдыхать нет. Спешу я.

— На этой дороге там торопиться нельзя. Это тебе не тут.

— Тем более время на еду тратить не буду.

Абориген тяжело вздохнул. Он осмотрелся по сторонам, собираясь что-то сказать своей добыче, но передумал. К прерванному разговору мразверг вернулся через час. Он вытащил сверток и остановился:

— Все. Добыча должна поесть, или Тургам дальше не пойдет.

Тич почувствовал, что его проводник стягивает к себе магическую энергию. Делал он это с помощью своей шевелюры, которая начала потрескивать, будто наэлектризовалась. Привратник на всякий случай усилил магические щиты.

— Ты хочешь снять с меня шкуру? Ничего не получится. А использовать силу тебе нельзя — закон нарушишь.

— Тут нельзя, там можно, — злорадно ответил мразверг.

— Но тогда это не будет твоей добычей! — Шепелявый соперник Тургама появился неожиданно, выскочив на дорогу из-за скалы на обочине. Он заслонил собой медведя от магического удара соплеменника, с удовольствием поглотив мощный заряд магии.

— Ты там следил за мной?

— Да. Потому, что я тут самый важный, а ты обманщик.

Мразверги схватились врукопашную. Они сцепились друг с другом, стараясь дотянуться зубами до горла противника. Тургам явно уступал физически, но компенсировал недостаток сил ловкостью. Он первым догадался пустить в ход локти и даже умудрился нанести соплеменнику удар коленкой между ног. Тот взвыл от боли, но хватки не ослабил, мало того, шепелявый тип пустил в ход свой лоб, и теперь уже Тургам замычал, выдыхая через сломанный нос. Вмешиваться в разборки местных у привратника не было никакого желания — для обоих он являлся желанной добычей, а потому парень немного отошел в сторонку и равнодушно наблюдал за поединком. Вскоре оба «одуванчика» рухнули на землю и покатились по наклонной назад. Обратный путь давался гораздо легче. Кархун проследил, как быстро растет скорость живого кома, пока соперники не скрылись из виду.

«Так, так, так. Что мы имеем? — Тич приподнялся на две лапы. — Я потерял проводника, что, с одной стороны, плохо, а с другой, — остался при медвежьей шкуре, которую тот собирался с меня содрать. Не уверен, что это бы ему удалось, но кто их, местных, знает? В общем, исчезновение проводника и его соплеменника не повод, чтобы расстраиваться. Дорога здесь одна, заблудиться я вроде бы не должен. Следовательно, все пока замечательно!»

Косолапый развернулся и продолжил восхождение.

— Ого! — воскликнул путник уже через несколько минут. Тропа резко закончилась, открыв взору отвесный обрыв и расстилавшуюся внизу долину. Парень заметил вдали две светящиеся точки. — И как, скажите на милость, мне к ним спуститься?

— Чужестранец? — Дребезжащий голос принадлежал сгорбленному существу, имевшему голову без единого волоска и сплошь покрытое шерстью тело. Он стоял возле каменной глыбы за спиной Тича.

— Здравствуйте. Да, я не местный.

— Вниз попасть хочешь?

— Есть такое желание.

Кархун хотел поймать взгляд этого странного типа, но тот опустил глаза и смотрел только себе под ноги.

— Помочь? — спросил он.

— Был бы весьма признателен.

— Смотри, ты сам попросил.

В следующий момент незнакомец толкнул стоявшего на краю обрыва медведя. Тич потерял равновесие и…

Страх, отчаяние, обида, еще раз страх, переходящий в животный ужас, в один миг до краев заполнили сознание сорвавшегося в пропасть. Никакой другой мысли просто не могло возникнуть из-за всепоглощающей паники, охватившей человека. По пути он ударился о каменный выступ. Появилось новое ощущение — жгучей боли, заставившее мозг работать. Волшебник сообразил, что в конце обрыва его ждет несоизмеримо большее страдание, которое вряд ли удастся пережить, и начал обращаться к силе. Магические арканы принялись цепляться за каменную поверхность обрыва, вокруг привратника уплотнился воздух, да и сама медвежья шкура раздулась, словно мяч. Упал чародей в огромный сугроб, созданный им же.

— С приземлением, — прокряхтел лысый. Он уже стоял рядом, когда косолапый вернулся в исходную форму. — С тебя десять синих кругляшей за помощь.

— Тич от подобной наглости язык проглотил. Он вскочил на задние лапы.

— Если нет кругляшей, ты должен отработать. Услуга за услугу.

— Да я тебя прямо здесь и закопаю, — с ненавистью произнес Тич, когда к нему вернулся дар речи.

— Я сделал то, что просил ты. Ты сделаешь то, что попрошу я. Копать не надо, — невозмутимо заявил незнакомец.

Он устремил свой взгляд на Тича, и парень оцепенел. Глаза незнакомца излучали странное серое свечение, которое, казалось, проникало в самую душу и заставляло ее покрываться коркой льда.

— Ты кто такой? — с трудом выговорил косолапый, опускаясь на задние лапы.

— Мы, мразлынги, порядок любим. Чтобы все по правилам, — ответил горбун. — А правила у нас в долине одни и для чужаков, и для нас. Я тебе помог — заплати. Не можешь заплатить — выполни мою просьбу. Все по справедливости.

— Ты… ты, — голос кархуна дрожал, — меня с обрыва скинул. Я едва не погиб!

— Ты хотел попасть в долину?

— Да.

— С моей помощью ты здесь и оказался. Не погиб?

— Нет.

— Значит, твоя просьба выполнена. Или хочешь воззвать к Оку справедливости?

Второй раз испытывать на себе причуды местного судопроизводства Тич не рискнул. Он решил выслушать просьбу мразлынга. Вдруг она не вызовет затруднений в исполнении? Опять же человека смущало еще одно обстоятельство. Перед тем как его столкнули, не было предупреждения об опасности. Неужели странный тип и вправду оказал лишь услугу?

— К Оку взывать не будем. Что ты хочешь?

— Самую малость. Водицы мне наберешь, и должок с тебя спишется. — В руках мразлынга оказался глиняный сосуд с крышкой, напоминавший чайник.

— А где ее взять? — Тич с трудом отвел глаза и теперь старался избегать взгляда лысого.

— Идем со мной, я тебе все покажу, любезный. — Существо приблизилось.

— Ай! — вскрикнул привратник, почувствовав жжение на щеке, когда сгорбленный абориген приложил свою ладонь к медвежьей морде. — Ты что делаешь?

— Это моя метка. Вдруг потеряешься, встретишь моего соплеменника, захочешь у него помощи попросить. Он увидит долговую печать и поймет, что ты при исполнении.

«Так меня еще и заклеймили! — разозлился кархун. Он постарался усилить магическую защиту, и до некоторого уровня это удалось, но дальше… Энергию на себя потянуло клеймо, и человек оставил бессмысленные попытки. — До чего же подлая тварь этот мразлынг!»

Незнакомец двинулся в глубь долины, не оглядываясь на косолапого. А тому ничего не оставалось, как послушно плестись следом к неведомому роднику.

Они довольно долго шагали по местности, которой Тич любовался сверху. Невысокие холмы, словно застывшие волны, покрывали все обозримое пространство вокруг. Растительность сменилась: вместо кустарников и древовидных лиан встречались торчавшие из земли пучки густой высокой травы. Кое-где попадались и ягоды в виде огромной, с человеческую голову, земляники. Тич снова вспомнил о пустом желудке, но говорить о своих проблемах не стал. А то оглянуться не успеешь, как тебе помогут…

Мысли, которые неожиданно нахлынули на кархуна в пути, заставили забыть про голод. Парень только сейчас осознал, что даже не попытался оказать сопротивление наглецу. Он попросту струсил, испугался взгляда, позволил себя заклеймить.

«Что со мной? Меня учили не терять самообладание ни при каких обстоятельствах. А я? Поступил как тряпка. Позор! Он же помыкает мной, словно своей собственностью. Так нельзя».

«КАРХУ — мужчина — воин — ЧЕЛОВЕК», — гласил девиз, который парень видел каждый раз, когда посещал тренировки. Горбатый унизил его сейчас и как мужчину, и как воина, и как человека. Психологически это было очень тяжело, и тяжесть придавила настолько, что Тич едва передвигал лапы.

— За этим холмом ты увидишь фонтан с водой, от которой нашему брату глаза режет. Подойдешь к самому краю, откроешь крышку, наполнишь сосуд жидкостью, закроешь крышку, принесешь и аккуратно, не пролив ни капли, передашь мне. Затем отойдешь на пять шагов и будешь ждать пару минут. Все понял?

— Конечно! — Новость немного взбодрила парня, он взял в лапы чайник.

— Учти, я только что обозначил тебе свою просьбу. Любое отступление — и она будет считаться невыполненной.

— Хорошо, хорошо, — кивал головой косолапый, он уже догадался, что за фонтан находится за холмом, и не особо прислушивался к словам мразлынга.

— Только не вздумай там купаться, — добавил горбун. — Печать должника не отпустит тебя из равнины, какое бы желание ты ни загадал, а вот дополнительные проблемы с хозяином фонтана появиться могут.

Последние слова резко перечеркнули радужные планы привратника. Еще раз встречаться с существами нижних ярусов мрака он категорически не хотел. Ведь мог прийти его недавний знакомый. И как знать, чем закончится встреча?

— А зачем тебе вода? — неожиданно для самого себя спросил заклейменный.

— Ты принеси сначала, потом сам все увидишь.

Делать нечего, Тич понуро двинулся в указанном направлении.

Вот она, цель его долгого путешествия. Обнесенный черным камнем трехметровый круглый бассейн был наполнен светящейся тусклым светом водой. Шесть тонких струек поднимались из его центра на высоту человеческого роста. Один прыжок — и ты дома, на Инварсе. Но печать мразлынга действительно могла помешать. Ведь каким-то образом она ограничивала магические возможности волшебника.

«Так, что он там говорил? Крышку открыть, воды набрать, крышку закрыть. И назад. — Косолапый аккуратно двинулся обратно. Обернувшись, он послал фонтану свое самое на данный момент сокровенное пожелание: — Ты только не исчезай».

— Я принес, — доложил кархун.

Чайник оказался в руках мразлынга, и парень отошел ровно на пять шагов. Несмотря на злость, закипавшую внутри человека, он решил пока выполнять все условия необычной просьбы. Потом Тич увидел улыбку на лице незнакомца, отчего шерсть на голове косолапого зашевелилась.

— Молодец, — прокряхтел горбатый. — Ты хотел узнать, зачем мне вода? Смотри.

Обхватив сосуд двумя руками, лысый присосался к горлышку и влил в себя содержимое фонтана желаний. Чайник полетел за холм, а с обитателем долины начались метаморфозы. Сначала на голове появились волосы, как у мразверга. Укрупнилась челюсть, и вылезли наружу четыре мощных клыка. Выросли рога, как у мразюбра. Затем осыпалась шерсть, покрывавшая тело аборигена, он распрямился. Прямо на глазах начали наливаться его мышцы. Через несколько секунд перед волшебником стоял мускулистый монстр трехметрового роста.

Тич ощутил, что печать горбатого исчезла вместе с ним, и на всякий случай поднял уровень магической защиты до максимума.

«Две минуты точно прошло, а я до сих пор стою на месте?»

— Мы в расчете, — сказал кархун. Он встал на две лапы, выпрямился, насколько позволяла медвежья оболочка, и, развернувшись, направился к фонтану.

— Стой, чужак, я тебя не отпускал! — грозно произнес рогатый тип.

Парень вынужден был остановиться. Мысленно он даже поблагодарил судьбу за грубый окрик со стороны монстра. Настало время исправить прошлые ошибки и восстановить достоинство человека в собственных глазах.

— Я ответил услугой за услугу, и ты теперь, даже по вашим подлым законам, не имеешь права меня задерживать.

— Для мракозавров правил не существует, а именно им я окончательно стану, как только уничтожу пришельца, по глупости совершившего для меня доброе дело. — Оскал нового существа был ничуть не лучше, чем у мразлынга.

— Что ж, я глупость сделал, мне ее и исправлять, — Тич сделал шаг навстречу противнику.

— Ты вздумал тягаться со мной?!

«Этот, похоже, себя тут тоже самым важным считает, — промелькнуло в голове временно исполняющего обязанности косолапого. — Посмотрим, что ты собой представляешь на самом деле!»

Рога мракозавра заискрились и, создав огненный диск над головой, выпустили пучок синих молний. Щиты привратника не подвели. Разряды наткнулись на невидимую преграду и осыпались голубыми кругляшами. Парень уже собирался нанести ответный магический удар, но вспомнил слова карликов. Они как-то говорили, что мракозавры объединяют в себе особенности всех рас, за исключением мракозегров. Значит, должны поглощать чужую магию, как мразверги.

«Приятных подарков ты от меня больше не дождешься!» — Медведь продолжал надвигаться на грозного соперника.

Даже в облике зверя Тич был ниже противника на две головы, но сейчас парень не придавал этому значения. Он продолжал поддерживать магическую оборону на максимально высоком уровне и готовился к атаке. Самой обычной, где ставка делалась на его способности бойца карху и силу медвежьей оболочки.

Мракозавр нанес еще два магических удара прежде, чем ощутил на себе физическую силу чужака. С ней стоило считаться. Когтистая лапа зверя заставила монстра согнуться пополам, а вторая отправила его на боковую. К сожалению, ненадолго.

— Ты на кого свои поганые лапы поднял? — Рогатый атлет вскочил на ноги. — За это ты у меня сразу не умрешь.

— С удовольствием поживу еще лет сто, а здоровье позволит — и больше.

— Про здоровье можешь забыть. Как раз им я сейчас вплотную и займусь. — Монстр применил способности своего предпоследнего воплощения и уставился на косолапого, включив серые прожекторы глаз.

Отвести взгляд кархун не успел и сразу почувствовал предательскую слабость в коленках. Страх снова начал заползать в сознание человека, но на этот раз воин был готов.

— Карху бар усан, — произнес на выдохе волшебник и повторил фразу еще трижды, чтобы сфокусировать все силы на возникшей проблеме.

Магия, которая высасывала из него энергию, Тичу была неизвестна, как ее блокировать, он тоже не знал. Поэтому подбирать «ключи» пришлось практически вслепую. Ученик Разруга попытался поставить отражатели, внести волновые возмущения в чужеродною энергию, комбинировал голосовую и магию мысли… Все усилия лишь на мгновения ослабляли убийственное воздействие непонятных чар, но не устраняли его.

А силы постепенно уходили. Молодому человеку стало трудно удерживать вертикальное положение. Захотелось опуститься на четыре лапы, но он понимал, что противостоять врагу в таком положении уже не сможет.

«Где выход?» Бороться приходилось не только с магией мракозавра, но и с лавиной паники, с трудом удерживаемой на границах сознания. Послабление на любом из этих фронтов грозило сокрушительным поражением. Однако человек не сдавался. До боли в скулах сцепив зубы, он сверлил ответным взглядом красно-черные глаза противника.

«Раскудырная сила! До чего же обидно потерять все здоровье в двух шагах от выхода из мрачной темноты. А этот гад никак не угомонится. Посмотрел бы я, как он себя чувствовал при солнечном… — Парень едва не задохнулся от неожиданного открытия. — Конечно же свет! У аборигенов даже тусклое освещение фонтана вызывает проблемы. А что будет, если?..»

Волшебник сосредоточился на собственных глазах, формируя там закрытый пока источник. Тич специально ослабил сопротивление взгляду аборигена перед тем, как выпустить на волю яркий луч.

— А-а-а!!! — заорал мракозавр, которого отбросило, будто он со всего маху получил здоровенной дубиной по голове. — Ты что наделал?!

Упавший монстр задрожал всем телом. Его пышная шевелюра вспыхнула кроваво-красным пламенем и сгорела так же быстро, как пух одуванчика, затем мышечная масса усохла до состояния мразлынга, фигура сгорбилась и покрылась мехом, еще через пару секунд испарилась и шерсть, открыв взору худосочное тело мразверга.

Только кархун подумал о кусачих способностях последнего, как у бывшего мракозавра отвалились клыки. Тело продолжило уменьшаться, а когда отпали рога, на земле лежал самый обычный мракозегр — мелкий, почти беззащитный житель верхнего яруса мрака.

— Никогда не думал, что все здешние обитатели настолько связаны, — удивился человек.

— Что это? — Карлик с ужасом смотрел на свои руки. — Я опять?! Ненавижу! — Он бросил на несостоявшуюся жертву убийственный взгляд, но теперь в нем не ощущалось никакой силы.

— Я сумею пережить твою ненависть.

В следующий момент мракозегр разразился такой отборной бранью, что обладай уши медвежьей оболочки способностью сворачиваться в трубочку, они бы это непременно сделали.

— В таком мелком существе и столько грязи? — удивился привратник. — Может, тебя в фонтане искупать?

Карлика сдуло ветром в абсолютно безветренную погоду, а Тич, наконец, отправился к долгожданной цели.

— Спасибо, что дождался, — поблагодарил привратник.

Он посмотрел вверх. Прямо над головой на фоне багрово-свинцовой пелены туч мелькали голубые всполохи.

«Видать, я почти дошел до владений мракозавров. Что ж, огорчаться, что не удалось повидаться с хозяином здешних краев, не буду. Хватит с меня приключений. Пора домой».

Прыгнув в бассейн, косолапый сразу произнес:

— Хочу оказаться в родном мире. Возле дома моих родителей!

Полумрак сменился абсолютной теменью. Когда же она исчезла, человек обнаружил, что стоит у полуразрушенной избы на краю деревни. Дул сильный ветер, по небу неслись синие, зеленые и оранжевые облака, гремел гром, и частые разряды молний стрелами вонзались в землю.

— Это не Инварс! Кто так подло со мной пошутил?! — закричал Тич, обращаясь к небу.

Глава 10 ЗАЛОЖНИК СУДЬБЫ

— А ты мне не верила! Гюрза просто обязана была одержать победу. — Вероника вместе с Мадленой и Базгуром наблюдала за схваткой двух великанов с гюроградской стены. — Змея олицетворяет женское начало, которое всегда отличалось повышенной выживаемостью.

— Но она едва не погибла! — возразила журналистка. — Еще неизвестно, чем все могло закончиться, если бы тот монстр не пустился в бегство.

— Все мужики — трусы! Они могут только против детей воевать, а столкнутся с настоящим противником, сразу в кусты. — Когда синеглазка начинала говорить о мужчинах, выражение ее лица резко менялось. Казалось, амазонка берет на прицел очередную жертву.

— Ты в этом подобии динозавра распознала мужика? Интересно, по каким половым признакам — первичным или вторичным?

— Очень сильно на урода похож, — не раздумывая, ответила Таркова.

— Весомый аргумент, — вздохнула брюнетка. Она собиралась спросить у вархуна, как называлось существо, разорвавшееся на опушке леса, но парень разговаривал с кем-то из местных. — С твоим нынешним мировоззрением к классу мужчин следует отнести всех крокодилов, бородавочников, варанов, пауков… Кто там у нас еще красотой не блещет?

— Заметь, все названия мужского рода.

— Вероника, не сходи с ума. Вон камень, он тоже мужского рода. Ну, пни его ногой, может легче станет?

Синеглазка собиралась достойно ответить подруге, но потом передумала. Она посмотрела вдаль, где недавно происходила схватка гигантов, и тихо сказала:

— Наблюдая за поединком этих двоих, знаешь, о чем я подумала?

— О чем?

— Самой захотелось стать змеей. Я бы тогда смогла незаметно подобраться к Оршугу и…

После стычки с людьми Лоргуда и воинами, собиравшимися отобрать у магира добычу, Вероника изменилась до неузнаваемости. Ее неприязнь к мужчинам трансформировалась в лютую ненависть, которая почти сразу же обрушилась на обладателя малинового берета. Синеглазка со звериным остервенением накинулась на оглушенного. Откуда только силы взялись? Под ее напором сначала рухнули остатки магической защиты тогда еще живого Лоргуда, а затем… Мадлена оттаскивала потерявшую сознание подругу от кровавого месива. Журналистка и сейчас не могла без содрогания вспоминать ту жуткую сцену.

Теперь в каждом воине Таркова видела врага. Злавадской пришлось приложить недюжинные усилия, чтобы удержать девушку от разборок с вооруженными людьми, которые попадались на пути, особенно в первое время после неконтролируемого приступа ярости. Потом вдвоем с вархуном журналистке с трудом все-таки удалось убедить подругу, что врагами являются только подчиненные магринца Оршуга. И лишь они, а конкретно — сам вельможа, заслуживают мести за убийство улыбчивой деревенской девчушки. Вероника согласилась. Она даже хотела повернуть назад в Ливаргию, чтобы скорее найти и покарать виновных.

— Давай сначала закончим одно дело, а потом будем заниматься другим, — настояла Мадлена. — Опять же зачем искать того, кто сам за тобой охотится?

— Хорошо, — согласилась амазонка.

Память об отце немного отодвинула завладевшую ею ненависть. Синеглазка мечтала вернуть кулон и решила ненадолго отложить месть. Так они оказались в Гюрограде. По слухам, к столице направлялся Вирлен, который, если верить описанию Базгура, был очень похож на Фетрова.

Пытаясь отвлечь подругу от тяжелых мыслей, Злавадская предложила прямо на ходу обучать ее местному языку. Таркова не возражала. Она с большим рвением окунулась в учебу и за пару дней измотала свою преподавательницу. В ответ на удивление журналистки сверхусердием ученицы, та ответила:

— Перед тем как я уничтожу Оршуга, мне нужно будет о многом с ним поговорить. Без свидетелей!

В Гюроград Базгур привел женщин через час после того, как оттуда отправился в первое путешествие новый вождь сумеречных вархунов. Не успел проводник поспрашивать о последних событиях в клане, как народ повалил на городские стены. Уже там после окончания схватки гигантов он встретил знакомого и решил выяснить, зачем был объявлен всеобщий сбор. После разговора парень вернулся к своим спутницам:

— Не поверите — еще совсем недавно ваш Андрей был тут.

— Что значит — «был»? Он уехал? Куда? — заволновалась Таркова.

— В Девятиград.

— Так чего мы тут стоим, надо спешить! Может, еще догоним?

— Спешить никуда не надо. Он сам возвращается.

— Откуда ты знаешь? — с вызовом в голосе спросила синеглазка. — Пытаешься нас здесь задержать? Не хочешь уезжать из своего любимого Гюрограда?

— Вероника, я не собирался тебя обманывать. Мой приятель сообщил, что вождь клана вызвал покровительствующего сумеречникам йотуна и одержал победу над чудовищем. Сражение мы только что наблюдали. Сейчас вождь направляется сюда. Видите, вон они едут.

К стенам как раз возвращался большой отряд, который минут десять назад галопом скакал к месту схватки гигантов.

— Что еще за йотун? — вмешалась в разговор Мадлена.

— Так мы называем магических великанов, обладающих огромной силой.

— Погодите, а при чем здесь Андрей? — не могла понять Таркова.

— Да, действительно, — поддержала подругу журналистка.

— Нового вождя сумеречников зовут Вирленом, он племянник Дихрона. Еще вопросы есть?

— Э… а… не может быть! — наконец опомнилась амазонка.

— Может, это не наш Вирлен? — неуверенно промолвила Мадлена.

— Конечно! В Жарзании этих Вирленов по пять штук на провинцию, и у каждого дядюшку обязательно Дихроном зовут! — съязвил Базгур.

На сумеречника начали оглядываться его коллеги по ремеслу, поскольку он говорил на непонятном языке. Злавадская первой обратила на это внимание.

— Ты бы не кричал так громко. Люди смотрят.

— Ладно, через минуту все выяснится, — понизил голос вархун. — Сейчас он приедет, мы подойдем к воротам и увидим, тот это парень или нет.

К сожалению, рассмотреть нового вождя не удалось. Его внесли в город на руках и, окруженного всадниками со всех сторон, доставили домой. К зданию, где совсем недавно проживал Гарног, сплошным потоком направились все жители, наблюдавшие за необычной схваткой. Не только вархуны, но и простые горожане хотели знать о здоровье главы сумеречников. На площади объявили:

— Спасая подданных от чудовища, повелитель вархунов потерял много сил. В настоящее время жизни вождя ничего не угрожает, но ему нужен покой.

Очистить небо от туч, утихомирить буйство ветра и молний — на это в самом деле требовалось немало энергии. Да и пятиметровый монстр с неиссякаемым огнеметом вместо рта заслуживал особого внимания. Собравшиеся на площади отнеслись к сообщению с пониманием и, прекратив шуметь, начали расходиться. Они услышали, что хотели: их вождь не пострадал, а после такой гигантской работы действительно нужен хороший отдых.

— Базгур, делай что хочешь, но я должна попасть к нему! Не могу бездействовать. Если это не он, нам надо сегодня же выбираться из города. Сам говорил: иначе не успеем к утру добраться до Девягиграда.

— Уважаемый, — к Базгуру подошли двое, — прикажи своей даме не кричать. Повелителю нужен покой.

— Конечно, конечно. Прошу прощения, она немного переволновалась, наблюдая за сражением гигантов, — негромко пояснил сумеречник. Веронике же он сказал: — Продолжим разговор чуть позже.

Через пять минут троица остановилась вне пределов центральной площади Гюрограда.

— Да он это! Больше некому, — продолжал утверждать вархун.

— Не может обычный фокусник в вашем мире стать главой убийц. — Таркова стояла на своем. — Пойми, он самый обыкновенный человек.

— Но почему-то же его выбрала королевская гюрза, — возразил сумеречник.

Вероника задумалась.

— Ты сможешь к нему попасть? — немного успокоившись, спросила она.

— Пока только к его ратору. Но сначала надо вас устроить. В Гюрограде чужаков не любят.

— Ага, — кивнула журналистка. — Их здесь сразу в правители назначают. Из ненависти, наверное.

— Я скоро все выясню, — пообещал Базгур.

Через полчаса он уже разговаривал с Прандом.

— На этом рисунке изображен человек, за голову которого Мугрид обещает пятьсот монет. Скажите, он действительно наш новый повелитель?

— Ты взял аванс за этот заказ? — сразу напрягся первый помощник вождя.

— Нет. Я знал этого человека как змееносца. Даже кинжал ему свой подарил.

— С черной жемчужиной?

— Да.

— Тогда ты первый из сумеречников, кто разглядел нашего повелителя.

— Как он?

— Потерял слишком много сил во время схватки.

— Так он действительно вызвал йотуна?

— У него на груди рисунок свернувшейся тремя кольцами королевской гюрзы. Именно такая, только громадная, появилась там, на поле. Старейшины говорят, что знак решил защитить своего владельца. Сам по себе йотун хоть и могучее существо, но особым разумом не отличается. Он способен выполнять лишь одну задачу, например, защитить конкретного человека. Каким-то образом Вирлену удалось вступить в контакт с громадной змеей и заставить ее подчиняться приказам. Видел, как гюрза отсекла руку чудовищу, когда оно потянулось к нашим бойцам?

— Заметил. И что это значит?

— В общем, такого могучего повелителя у нас, пожалуй, за всю историю клана еще не было. Ты погляди, какая погода стоит! И это тоже его рук дело.

В комнату, где проходила беседа, вошел Церзол.

— Приветствую вас, старейшина, — поднялся Базгур.

— Садись. Издалека?

Вархун вкратце поведал о своих похождениях, начиная с момента встречи со змееносцем. Перебил рассказчика старейшина всего один раз:

— Твои спутницы утверждают, что Вирлен прибыл из завратной реальности?!

— Да, как и они сами.

— Мир не перестает удивлять своими чудесами! — воскликнул старейшина.

— Кстати, одна из девушек, та, которая с голубыми очами, наделена даром зеркального взгляда. Мне кажется, что из-за этого за ней охотятся люди Мугрида.

— Вот тебе на! Еще один подарок из завратного мира! Только об этом никому ни слова. Человек с подобным даром — лакомый кусок для любого чародея.

— Само собой, — кивнул Базгур.

— Скажи, а ты уверен, что змееносец творил волшбу?

— Видел своими глазами. Причем его чары действовали даже на тех, у кого имелись антимагические амулеты.

— Похоже, в этом парне еще много сюрпризов припрятано, — произнес старейшина. — А ведь его всерьез решили отправить к Кардыблу. И не только люди Мугрида. Мой сын, кстати, видел, что они стреляли в вождя уже после схватки йотунов. Представляю, как стрелки удивились, заметив отскочившие от груди Вирлена болты.

— Может, пустить по их следу наших бойцов? — предложил ратор вождя.

— Не стоит, — ответил Церзол. — Сегодня мы и без того потеряли немало людей, и чует мое сердце — скоро у нас на счету будет каждый мужчина, способный держать оружие в руках.

— Мугрид? — уточнил парень.

— Отряд возглавлял Оршуг, его правая рука. Но меня сейчас больше беспокоит тот, кто создал двуногого монстра, изрыгающего пламя. Его йотун явно не из нашего мира. И мощь монстра зиждется не на природных силах, она обеспечивается за счет поглощения живой плоти. К подобным врагам наш мир не готов.

В комнате воцарилась тишина. Каждый из собеседников представлял полчища уродливых великанов, слизывающих языками пламени людей и животных.

— Ой! — внезапно вскрикнул Базгур.

— Ты чего? — положил ему руку на плечо старейшина.

— Минутку, по-моему, ожил перстень моего отца. — Парень расстегнул ворот, снял цепочку с желтым кольцом и положил его на стол.

«Нужна помощь», — произнес перстень.

Над ним тут же сформировалась сфера из голубого тумана, в которой сначала проступили контуры Девятиграда, затем кронмаговского дворца, вход, лестницы, коридоры, подвал, камера и, наконец, два человека в узком сыром помещении.

Перстень снова заговорил:

«Кронмагу Жарзании, последнему представителю рода Фиренгов, грозит смертельная опасность. Он находится вместе с неким торговцем Анвардом в подземелье собственного дворца. Безопасный срок ожидания помощи — сутки. Выявленный враг — верховный врачеватель Жарзании и разящие».

Картинка исчезла.

— Ты кровный должник кронмага?! — удивился Правд.

— Мой прадед, — уточнил Базгур. — Они с Франугом когда-то были не разлей вода.

— Разящие пошли против кронмага?! — Старейшину поразило именно это. — А ведь они присягали на верность смертной клятвой. Самые плохие предсказания Колеса Судьбы начинают сбываться. Идем к вождю. Тут без его решения не обойтись.

Церзол поднялся со стула и направился к двери.

— Вирлен, скорее всего, еще не пришел в себя, — встал первый помощник главы сумеречников. — Я приказал врачам сообщить мне, как только он откроет глаза.

— Придется отдать другой приказ. Пусть они скорее приведут Вирлена в чувство. Гарног поддерживал кронмага, думаю, не стоит нарушать традиций.

Троица поспешила на второй этаж здания, где находилась опочивальня прежнего вождя. Охрана пропустила их по знаку ратора, но в самой комнате посетители наткнулись на заслон из лекарей.

— Дайте ему поспать хотя бы два часа, — попытались убедить нежданных визитеров оба врачевателя.

— Времени нет, — резко заявил старейшина. — Он должен принять решение, которое никто не имеет права принимать, кроме вождя. Разбудите его, речь идет о судьбе кронмага Жарзании.

Фетрову сунули под нос дурно пахнущее снадобье, и он очнулся.

— Повелитель, у нас большие проблемы, — без вступления начал Церзол. — Зулг в беде. Ему нужна наша помощь.

«Елки-метелки! Опять какие-то проблемы! Кто такой Зулг? Что им всем от меня надо? — Затуманенное сознание парня не хотело мириться с нахлынувшей на него действительностью. — Так, где я и кто эти люди?»

Приподнявшись с помощью лекарей, Андрей принял положение сидя. Секунд пять он рассматривал вошедших. Первым узнал Церзола. Мужчины, стоявшие рядом с ним, тоже казались знакомыми.

— Старейшина?

— Я, повелитель.

— У меня голова сейчас соображает не очень быстро. Поэтому, не торопясь и, по возможности, негромко, расскажите, что случилось?

— Мы получили сообщение. Кронмаг арестован и помещен в камеру. Ему угрожает смертельная опасность. Он просит у нас помощи.

— В камере Зулг сидит вместе с купцом Анвардом. Вы должны его знать, — добавил Базгур.

Знакомое имя сразу настроило фокусника на нужную волну. Сонливость как ветром сдунуло. Он даже попытался встать.

— Вирлен, покидать постель вам еще рано. — К усилиям врачей присоединился голос старейшины.

— А как же?.. — развел руками Андрей. — Надо немедленно спасать обоих.

— Могу я ваши слова считать приказом, повелитель?

— Конечно, если нужно, — неуверенно произнес повелитель.

— Вы должны назначить командира для выполнения этой важной миссии.

— Есть кандидатура? — Фокусник взял себя в руки. Теперь голос вождя звучал твердо.

— Сообщение получил кровный должник Зулга, человек, который обязан выручить представителя рода Фиренгов или погибнет сам. Вы разрешите ему пойти во главе отряда? — старейшина кивнул в сторону Базгура.

— Откуда я вас знаю? — попытался вспомнить Фетров.

Вместо ответа вархун достал из сапога клинок с черной жемчужиной.

— Точно! Как я мог забыть?! Давно хотел поблагодарить вас за спасение в ту ночь.

— Вы были змееносцем. Я не мог поступить иначе.

— Церзол, насколько предстоящая операция опасна? — Иллюзионист перевел взгляд на Старейшину.

— Выполнить ее и вернуться будет сложно, но шансы имеются. У нас есть подготовленный человек, который знает каждый уголок во дворце кронмага. Он пойдет вместе с Базгуром.

— Кто еще?

— Мой сын и два серьезных чародея. Слишком большую группу отправлять не стоит. Это вызовет ненужные подозрения.

— Хорошо. Пусть выступают, — кивнул Андрей. Ему тоже хотелось отправиться в Девятиград, но он понимал, что в нынешнем состоянии станет для отряда обузой. — Только будьте очень осторожны.

— Повелитель, — перед выходом Базгур обратился к вождю, — в Гюрограде сейчас находятся две женщины: Вероника и Мадлена.

— Кто? Вероника??? Да еще вместе с… Но как? Как они здесь оказались?

— Если желаете, женщины сами вам все расскажут.

— Спрашиваешь! Конечно, хочу. И увидеть и услышать! — Парень опять попытался встать.

Врачи были готовы испепелить взглядами не в меру разговорившегося сумеречника, но кинулись к Фетрову. Подняться ему не дали.

— Прикажите — и вам доставят хоть всех незамужних дам Гюрограда, но покидать постель до завтрашнего утра запрещается.

— Церзол, вы можете пригласить моих знакомых сюда?

— Конечно, позову. Не зря же Колесо Судьбы предсказало вам эту встречу.

«Да уж, — провожая взглядом посетителей, фокусник думал о превратностях судьбы, — неуютно чувствовать себя у нее в заложниках».

— Тебе не стоило открываться перед кронмагом, шаман! — Сурдг сидел на кресле в рабочем кабинете повелителя Жарзании и отчитывал нерадивого исполнителя. — Зулг должен был узнать о твоем предательстве в самую последнюю очередь. Перед своей смертью, например.

— Не называйте меня предателем. Новому кронмагу на верность я не присягал, а с вами заключил сделку еще при жизни старого.

— То есть ты его не предал, а продал. Выходит, я имею дело с купцом? — усмехнулся малорослик.

— Мне больше нравится название из завратной реальности — бизнесмен или партнер.

— А мне нравится, когда выполняются ранее заключенные договоренности, в соответствии с которыми Зулг с твоей помощью должен был послушно подписывать нужные нам бумаги и ставить кронмаговскую печать до тех пор, пока в этом будет нужда. А что нам теперь делать, скажи на милость? Почему ты только сегодня доложил, что печать слушается лишь представителя рода Фиренгов? Я также как бы между делом узнаю, что наш юный кронмаг является кудесником, который раз в три дня посещает магкон, где одни из самых сильных в стране волшебников докладывают повелителю о магических происшествиях! Почему важнейшая информация мне стала известна лишь сейчас?!

— Не думал, что это важно…

— Так ты, оказывается, еще и думал, Даргух! Интересно узнать о чем? Как сподручнее оставить повелителя наедине с толстяком Бролгом?

Сурдг был мрачнее тучи. Провал миссии шамана оказался не единственной неприятностью за сегодняшний день. Второй стало резкое улучшение погоды. Сначала малорослик подумал, что состоялся тот самый прорыв, которого он с таким нетерпением ждал, но час спустя с запада опять появились грозовые тучи и начал усиливаться ветер. Временное прояснение на небе низкорослый волшебник мог объяснить только одним явлением: часть избыточной энергии куда-то ушла, а это, в свою очередь, отодвинуло сроки прорыва. И если подобное случилось один раз, то может и повториться, а тогда вся работа, которую они проделали здесь, — насмарку.

— Я не смог предвидеть, что внук Франуга наткнется на тайного советника в коридоре. — Шаман отвлек собеседника от тяжелых мыслей. — Зулг после обеда должен был находиться в своих покоях. Он всегда так делал.

— Но что-то же заставило его вернуться? Ты узнал что?

— Наблюдатель из разящих потерял Зулга из виду возле кладовой женских нарядов. Там есть неприметный проход к пустующим комнатам наложниц. Туда, скорее всего, кронмаг и направился, поскольку кладовка была заперта на ключ.

— И что?

— Потом разящий снова столкнулся с повелителем в коридоре. Зулг возвращался к себе в кабинет. И Бролг, как назло, оказался там же.

— Ты меня уверял, что тайный советник находится под полным контролем, а он не только обрисовал всю ситуацию кронмагу, так еще на прощание и семерых утащил с собой к Кардыблу. И это твой хваленый контроль?!

— Повелитель знает далеко не все. Да, он выяснил, что разящие его предали. Но кронмаг уверен, что они работают на Мугрида. Полагаю, то же самое он теперь думает и обо мне.

Во время последней оздоровительной процедуры врачеватель вытянул из повелителя правду о разговоре с Бролгом и мнение правителя о сложившейся ситуации. Зулгу и в голову не приходило, что шаман мог иметь отношение к заговорщикам, а потому, расслабившись, поделился своими опасениями. За что и поплатился. Танцевальная магия при отсутствии сопротивления могла отгородить от источника энергии даже могучего кудесника. В результате повелитель после оздоровительного сеанса потерял способность к волшебству, и его быстро спровадили в камеру.

— Это лишь твои предположения, Даргух. Которые нисколько тебя не оправдывают.

— Господин, в сложившейся ситуации я сделал все, что мог. Просто мои возможности ограниченны. Не хватает людей, проблемы с деньгами. До сих пор не удалось полностью заменить прежний состав разящих.

— Почему?

— Найти хорошего специалиста вообще сложно, а такого, чтобы согласился пойти против действующей власти, — и подавно.

— А ты обещай им золотые горы. Отдавать-то все равно не придется.

— На обещания нынче уже никто не ведется. Все стали умными, авансы требуют, а денег взять неоткуда. Казна пуста, в сокровищницу доступа нет. Вы хотите от меня невозможного. А где награда за все труды? Одни лишь туманные обещания в будущем сделать меня первым помощником правителя Жарзании.

— Хватит ныть, не то я решу, что сделал ставку не на того человека.

— А «тех» больше не осталось. Советников сиргалийцы уничтожили, с последним, Бролгом, договориться не удалось, теперь еще и с Зулгом проблемы. Вам без меня никак нельзя.

— Это почему же? Насколько я знаю, кронмаг назначил новых советников. Я могу обратиться к ним.

— Ничего не получится. Каким-то образом Бролгу удалось их запугать. Любое предложение против власти они посчитают провокационной проверкой на лояльность и сразу побегут докладывать кронмагу или в магкон.

— Опять магкон! — Разгид в сердцах стукнул кулаком по столу.

Заметив это, шаман улыбнулся одними кончиками губ. Роль покорного исполнителя угнетала с самого начала, и он давно искал повод изменить ситуацию в свою пользу.

— Я не просто нужен, полагаю, без меня вам вообще не обойтись, — осмелел виртуоз танцевальной магии. — Если повелитель не сможет долго появляться на публике, кто должен сообщать подданным о его пошатнувшемся здоровье? Конечно, верховный врачеватель. То есть я. В сложившейся ситуации, думаю, неплохо бы пересмотреть условия нашей сделки.

— Хорошо. Я могу увеличить стоимость твоих услуг. Называй цену.

— Предлагаю после захвата власти поделить Жарзанию на две части. Мне отойдут Ливаргия, Гетония, Дамутория и Зангарс, а вам все остальное. Согласны?

— Тебе достаточно моего слова или бумагу составим? — с издевкой в голосе спросил малорослик.

— Словам веры нет. Бумагу со смертельной клятвой и печатью нерушимого обязательства, — выпалил шаман.

— При нынешнем положении дел, мне кажется, ты слишком низко оцениваешь свои услуги, уважаемый. Предлагаю более выгодные условия.

— Какие? — несколько опешил верховный врачеватель.

— Будешь работать на меня за самую высокую плату. За собственную жизнь.

— Вы мне угрожаете, Сурдг?

— Нет, я только что обозначил новые условия нашего бизнеса, партнер.

— И вы считаете, что они меня устроят?

— Я еще не встречал ни одного человека в здравом рассудке, который бы добровольно отказывался от жизни.

— Не надо путать перст судьбы и перст указующий. Я отступаюсь лишь от сделки.

— В твоем случае это одно и то же, — безапелляционно заявил низкорослый собеседник.

— Нет!

Шаман вскочил со стула. Он загодя готовился к подобным встречам и пришел в кабинет не с пустыми карманами. Как специалист в магии движения, верховный врачеватель имел при себе несколько очень могучих заклинаний-заготовок, на создание которых уходило по нескольку часов. В пассивном состоянии такие чары могли существовать до пяти дней и при необходимости активировались за доли секунды.

Сурдг сразу заметил полупрозрачные зеленые щупальца, с обеих сторон потянувшиеся от колдуна к его креслу. Такой выпад опасности не представлял. Вокруг малорослика возникла защитная оболочка красного цвета, как естественная реакция на магическую угрозу и, соприкоснувшись с атакующими чарами, превратила их в пар.

Однако щупальца оказались лишь отвлекающим маневром. Сидевший на кресле кронмага вдруг ощутил странное подрагивание пола — прямо из паркета полезли шипастые лианы. На них охраняющие заклятия не реагировали, и Сурдг был вынужден активировать щиты, предохранявшие не только от магического воздействия. Растения выстрелили залпом из тысячи игл. Тщетно. Ни одна из них не достигла цели, а сами лианы под воздействием разрушительных чар малорослика рассыпались на мелкие части.

Пока колдун лишь оборонялся. Он мог одним махом избавиться от противника, но убивать его не торопился. Малорослику запомнились слова о нехватке людей. Если добавить сюда дефицит времени на поиски новых, вырисовывалась действительно серьезная проблема…

Шаман тем временем запустил очередной сюрприз. Его соперник многое слышал о здешней магии движения и все же был удивлен, когда ощутил воздействие многомерного заклинания. Мерцающая сеть относилась к совершенно иному виду волшбы, она перемещалась, перескакивая из одной реальности в другую, и могла преодолеть любую преграду, находящуюся лишь в одном измерении. Подобные чары уничтожить было очень сложно. Сначала их следовало схватить и удержать в этой реальности…

Сурдг не без усилий создал новое заклинание. Комната наполнилась сотнями шариков из тончайшей разноцветной пленки. Сеть, на мгновение оказавшись в пространстве кабинета, тут же напоролась на один из них, а дальше… Мыльные пузыри набросились на жертву все разом. Не позволив ей исчезнуть, шарики облепили чужую магию и слились в единый большой пузырь, который с оглушительным треском лопнул. Вместе с ним что-то сломалось и внутри шамана. Он сразу сник, осознав, что больше ничего не может противопоставить врагу. В порыве отчаяния волшебник прибег к последнему сюрпризу. Прямо на столе возникла плотная стена дыма, разделившая противников. Верховный врачеватель направил в сторону кресла свои локти и коснулся пальцами предплечий. Раздалось два щелчка. Пружинные самострелы, спрятанные в рукавах, выплюнули по отравленной серебряной игле.

— Может, прекратим эту бесполезную трату времени?! — Сурдг возник слева от волшебника. Преобразовавшаяся в клешню рука малорослика цепко обхватила шею колдуна. — Или ты настолько не хочешь жить, что предпочитаешь отправиться к Кардыблу прямо сейчас?

— Нет, господин, — прохрипел шаман.

— Вот и договорились. А теперь сядь и на полминуты задержи дыхание. Иначе будет очень больно.

Потерпев неудачу, шаман окончательно сдался. Он не ожидал столь мощного отпора со стороны маленького невзрачного с виду человечка. Бороться с ним дальше верховный врачеватель посчитал бесполезным занятием и безропотно подчинился.

— Слушай меня внимательно. — Сурдг закончил колдовать над головой побежденного противника. — Рядом с тобой, а точнее — внутри твоего бестолкового черепа теперь всегда будет находиться один мой маленький приятель. Он хоть и не из этого мира, но существо довольно мирное, пока его подопечный (в данном случае — ты) ведет себя согласно моим указаниям. Но стоит пойти вопреки, и это невидимое создание начнет проявлять агрессию. Чем это грозит? — Разгид обошел вокруг стола, вытащил из спинки кресла две большие иголки, уселся и только потом продолжил: — Представь, что у тебя одновременно заболели все зубы, пальцы рук прищемило дверью, а на любимый мозоль ноги упал тяжелый камень. Представил? Так вот, о таком наказании ты будешь мечтать, когда мой приятель начнет грызть тебя изнутри. Не веришь?

— А-а-а!!! — заорал шаман, стоило собеседнику поднять руку.

— Это была легкая разминка.

— Что я должен сделать, чтобы вернуть ваше расположение, господин? — залебезил врачеватель.

— Я никогда не был расположен к тебе, и если не хочешь испытывать невыносимые мучения, ты не должен совершать ошибок, иначе…

— А-а-а!!! — снова закричал врачеватель.

— Теперь я готов выслушать твои соображения. Как заставить кронмага работать на нас? Как убедить его не сообщать представителям магкона о возникших проблемах и не обращаться за помощью к щитникам?

— А нельзя ему пересадить вашего приятеля? Это кого угодно заставит подчиниться.

— Он кудесник. Магия мысли имеет некоторые особенности, отпугивающие потусторонних тварей.

— Но мне же удалось ослабить способности Зулга практически до нуля.

— Шаман, ты не перестаешь меня удивлять. Своими чарами ты создал временный фон помех, из-за которого волшебник не может обращаться к силе. Но этот же фон не позволяет воздействовать и на него.

— Погодите, выходит, если бы я сопротивлялся, вы бы не смогли…

— Почему? Результат был бы тот же. Может быть, чуть позже, — «успокоил» собеседника Сурдг. — С тобой все проще, тебе неподвластна магия мысли. Да и вообще, кто ты есть? Червяк бесхребетный. Такого сломать — раз плюнуть. Никакого удовольствия. Я люблю подчинять себе волю сильных противников. Жаль, не удалось пообщаться с тайным советником. Видать, неплохой был экземпляр.

— Может, вы рискнете попробовать свой дар убеждения на молодом повелителе? Вдруг он тоже не захочет расставаться с жизнью и будет согласен сотрудничать ради ее сохранения?

— Не хотелось мне раньше времени раскрывать все карты, — вздохнул малорослик, — но, пожалуй, придется. Распорядись, чтобы его немедленно привели сюда.

— Ваше магичество, но как разящие могли перейти на сторону врага? — спросил Анвард. — Ваш дед говорил…

— Меня он тоже уверял, что разящие не могут быть предателями. Выходит, старик ошибался. И самое скверное, я обратился за помощью именно к ним. А ведь мог поручить арест Бролга щитникам.

— А щитники во дворце остались?

— Да, но теперь они охраняют дворец снаружи.

— Почему?

— По моему же приказу. Офицер разящих сумел меня убедить, что во время покушения щитники оказались нерасторопными и их следует проучить. Я согласился. Теперь пожинаю плоды. Оказаться за решеткой в собственном доме — это надо очень сильно постараться.

— А что с Бролгом? — Купец плотнее закутался в куртку тайного советника — подвальный холод настойчиво напоминал о себе.

— Думаю, его часы сочтены. Похоже, он запутался в собственных интригах, а надо было просто рассказать обо всем мне. Глядишь, и я бы не совершил столько ошибок.

Лязг ключей заставил сокамерников прервать разговор.

— Ваше магичество, — внутрь зашел молодой человек из разящих, — прошу следовать за мной.

— Куда?

— В ваш рабочий кабинет.

— Зачем?

— Я не знаю, повелитель.

— И ты еще смеешь называть меня повелителем?! Чьи приказы ты выполняешь, боец?

— Приказы своего командира.

— А как же присяга на верность?

— При поступлении на службу я давал клятву выполнять приказы своего командира.

— И давно это было?

— Две недели назад.

— Эй, Ирзун, хватит лясы точить! Выводи пленника, а то мы тебя вместе с ним оставим, — донесся грубый окрик снаружи.

«Странно, — подумал Зулг. — Как он мог быть принят на службу без присяги?»

Кронмаг покинул камеру и в сопровождении троих волшебников направился к выходу из подвала. Они вышли из подземелья, поднялись на первый этаж. В коридоре эскорт неожиданно сбавил ход. Навстречу им двигались два человека. Тоже из разящих.

— Ваше магичество, — обратился один из них, — вы идете с этими людьми по своей воле?

Неожиданный вопрос вызвал резкую реакцию со стороны конвоиров. Они дернули Зулга назад и обрушили на любознательных коллег шквал из огненных стрел. Пространство между чародеями наполнилось дымом.

Однако атака провалилась — оба волшебника были готовы к действиям предателей. Их щиты выдержали напор, и теперь уже троице пришлось обороняться, отражая натиск ледяных осколков. Схватка могла затянуться, но ловушка была тщательно продумана. Еще двое магов тихо подобрались сзади. Пустив в ход арбалеты, они расстреляли стражников повелителя.

Зулг растерялся, до конца не осознавая, что происходит. Почему одни разящие убивают других? Каков сейчас его статус?

— Ваше магичество, — снова подал голос тот же волшебник, — перед вами все те, кто остался из старого состава разящих. Мы непростительно долго не могли понять, что творится в нашем отряде, пока не получили эту записку.

Внук Франуга узнал корявый почерк. Такими же каракулями было составлено сообщение, полученное после церемонии провозглашения, но тратить время на прочтение не стал. Он спрятал бумагу в карман.

— Нам нужно добраться до ближайшего поста щитников. Надеюсь, они на моей стороне?

— Мы с ними практически не сталкивались в последнее время, — доложил боец.

— Все равно другого выбора нет. Надо пробиваться к выходу из дворца.

— Вряд ли магические всплески нашей стычки остались без внимания, повелитель. И, скорее всего, именно на пути к ближайшему выходу нас будут ждать предатели, — высказал предположение волшебник. — Предлагаю вам поменяться одеждой с любым из нас. Мы сделаем вид, что стараемся вывести кронмага из дворца. Наверняка они ввяжутся в бой, а вы тем временем попытайтесь уйти другой дорогой.

— Но вас же…

— Мы давали присягу, ваше магичество, — без эмоций произнес воин.

— А как же офицер?

— К сожалению, он перенес тяжелую болезнь и в последнее время сильно изменился. Причин никто не знает, но именно после его выздоровления в отряде постепенно исчезли старые бойцы и стали появляться вон те, — мужчина кивнул в сторону поверженных.

— А кто лечил офицера?

— Верховный врачеватель.

— Меня он тоже предал, — сообщил Зулг.

Кронмаг отдал бойцам свою верхнюю одежду, а сам в костюме разящего с взведенным трехзарядным арбалетом в руках направился в глубь дворца. Он хотел добраться до восточного крыла и попытать счастья там. Не вышло.

— Повелитель, — путь молодому человеку преградил шаман, — уйти из дворца без моего ведома не получится. Думаете, я не позаботился о случайностях, когда проводил курсы лечения?

Кронмаг, не мешкая, выстрелил из арбалета. Трижды. Но верховный врачеватель встречал повелителя не один. Его сопровождали разящие из нового набора. Стена льда остановила болты.

— Ваше магичество, не стоит нервничать. С вами желает поговорить один очень влиятельный господин.

— Пусть сначала подаст прошение. — Зулг выхватил меч.

Неожиданно клинок начал плавиться. Чтобы не обжечься, Зулг вынужден был избавиться от оружия. Кронмаг попробовал обратиться к магии. Он чувствовал энергию, ощущал в себе силы, но какие-то помехи не давали возможности сотворить даже простейшее голосовое заклинание. Из-за спины шамана вышел мужчина очень маленького роста.

— Зулг, если не хочешь, чтобы тебя волокли по полу, как последнего бродягу, следуй за мной. Я дважды повторять не буду, — сказал незнакомец сухим голосом.

«Так вот кто хозяйничает в моем дворце, — внук Франуга оценил взглядом малорослика. — Что же это за птица такая?»

— Соизволь представиться, когда разговариваешь с повелителем!

— Соизволяю. Сурдг. У меня есть несколько предложений к тебе, кронмаг.

«Видать, дела у них совсем плохи, если ко мне с предложениями. Надо послушать. Хотя бы ради того, чтобы потянуть время».

— Где будем общаться?

— В кабинете.

— Без свидетелей?

— Да.

— Тогда идем.

Глава 11 ПЛОТОЯДНЫЙ ШАР

— Надеюсь, ты не потерял мой кулон, фокусник? Или как там тебя сейчас называть — «ваше величество»? — Вероника начала разговор в агрессивной манере, чем несколько обескуражила Андрея.

— И я очень рад тебя видеть! Как ты очутилась в Жарзании? Да еще с Мадленой? — Когда парень последний раз видел этих двоих рядом, он был уверен: у них разные дороги, и вряд ли женщины когда-либо окажутся в одной упряжке.

— А у вас, у повелителей, так принято — отвечать вопросом на вопрос?

— Нет. У нас, у русских, сначала принято здороваться. Я приветствую вас, девушки. Садитесь, рассказывайте. Чуть позже принесут чего-нибудь перекусить.

Ради этой встречи больной, несмотря на протесты лекарей, покинул постель. Выяснив, в каких комнатах здесь принимают самых дорогих гостей, он попросил приготовить малую гостиную. Еще Андрей приказал убрать охрану, из-за чего чуть не поругался со своим ратором.

— Фетров, ты мне зубы не заговаривай. Где кулон?

— Вероника, чем я тебя обидел? Ты войти не успела, как уже всех собак на меня спустила.

— И он еще спрашивает! Ты когда должен был вернуться? Не помнишь? А вместо этого решил в цари податься. У вас, у мужиков, совсем крышу сносит, когда появляется возможность возвыситься. Об одном только сразу забываете, заняв начальственное кресло: высокая должность — это еще и большая ответственность за людей, которыми руководишь.

— Да не собирался я никем руководить! И задерживаться в Жарзании в мои планы тоже не входило! — начал было оправдываться парень.

— Ты еще нам расскажи сказку о том, как тебя силой заставили занять место вождя. Мы, две дурочки, сразу тебе и поверим. Но сначала верни мой кулон. Или ты его потерял?!

— Да вот он. — Змеиный король вытащил из-за пазухи украшение и передал синеглазке.

Девушка схватила золотое сердечко.

— Ты не открывал?!

— Не имею такой привычки. — Парень тоже перешел на холодный тон, так и не поняв, чем и когда успел обидеть голубоглазую красавицу. — Меня просили его сохранить, это я и сделал.

— Вот и правильно. Я вас ненадолго покину, господа. — Таркова буквально выскочила из комнаты.

Уже за дверью Вероника раскрыла сердечко. С фотографии на нее смотрел улыбающийся голубоглазый мужчина, который держал на руках маленькую девочку. Ребенок буквально светился от счастья.

— Здравствуй, папа. Как мне без тебя плохо, — прошептала девушка и заплакала.

Тем временем в малой гостиной царила напряженная тишина. Злавадская делала вид, что изучает рисунки на стенах и потолке, которые действительно восхищали своей красотой. Фетров в недоумении долго смотрел на захлопнувшуюся за синеглазкой дверь, потом не выдержал:

— Что с ней случилось?

— С ней все очень плохо, Андрей. — Журналистка ждала этого вопроса. — Я, конечно, не врач, но боюсь, у моей подруги серьезное психическое расстройство.

— Подруги? — переспросил змеиный король. — Там, на Инварсе, я не заметил…

— С той поры много воды утекло. Ты меня не перебивай. Пока Вероника не вернулась, лучше слушай, что с нами произошло. Не думаю, что она хоть что-нибудь расскажет сама, да и мне вряд ли позволит.

Фетров снова был поражен. Куда подевалась манерность Мадлены, ее бесцеремонность? Перед ним сейчас сидела совершенно другая женщина. Она вкратце поведала историю их похождений, а в самом конце добавила:

— Мужчин она теперь ненавидит люто. Всех, кроме одного, — своего отца. Но тот погиб, когда девочке было шесть лет. И теперь я не знаю, кто сможет вернуть ей веру в сильную половину человечества. А без этого… Пропадет Вероника. Еще один срыв… Боюсь, она превратится в бездушную машину по уничтожению мужчин… А это — прямая дорожка к Кардыблу, как здесь говорят.

— Может, ее позвать? — Парень встал и направился из зала.

Лекари были сто раз правы, утверждая, что покидать постель ему еще рано: на фокусника после непростого разговора с амазонкой накатила предательская слабость. Когда же он сделал несколько шагов, почувствовал легкое головокружение. Стиснув зубы, парень все-таки добрался до двери и толкнул ее.

— Вероника, мы тебя заждались.

Таркова гневно стрельнула на него глазами, полными слез, которые не успела вытереть, и резко ответила:

— Надеюсь, тебе было не очень скучно с моей очаровательной подругой?

Она прошла мимо и как бы невзначай зацепила Фетрова локтем.

— Вероника! — крикнула Злавадская.

— Чего тебе? — Синеглазка готова была сейчас нагрубить и журналистке, но сзади донесся звук падающего тела.

— Едрена-матрена к твоей бабушке! Да что ж ты за человек такой? — Брюнетка подбежала к упавшему. — Парень после схватки с монстром едва на ногах стоит. Нам обрадовался, как родным. Наплевав на болезнь и усталость, в гости пригласил. А ты что делаешь? И его убить хочешь? Конечно, он же тоже относится к классу мужчин, значит, виноват по определению.

— Мадлена!

— Не ори на меня! Лучше помоги его к креслу отнести.

— Мужик никогда не должен быть слабым! — пыталась оправдать себя синеглазка, помогая подруге.

— Ну да, в борьбе с тем огнедышащим монстром Андрею нужно было не спасать людей, которых чудовище собиралось сжечь, а поберечь силы. Тогда у него хватило бы здоровья выдержать твои нападки. Это же гораздо важнее, насколько я понимаю?

Женщины дотащили Фетрова до кресла и усадили. Злавадская нащупала пульс, попутно продолжая наступление на подругу:

— И у тебя еще хватает наглости предъявлять претензии, что он не вернулся вовремя! Как будто не знаешь, чем это для парня могло обернуться. И его бы разнесло на куски, и кулон твой вряд ли бы целым остался. Вот и задай себе вопрос, кто ты после этого?

— Да, я вела себя как дура! Ты это хотела услышать? — До Тарковой только сейчас дошло, насколько слаб фокусник.

— Нет, я хотела хотя бы изредка слышать от тебя что-то кроме брани в адрес сильной половины человечества. Как можно грести всех под одну гребенку — и хороших и плохих? Ничего себе! — Стараясь облегчить дыхание больному, журналистка расстегнула ему рубаху и увидела на груди коронованную змею.

— Что там?

— По-моему, сегодня мы ее уже видели. Смотри, какая картинка из чешуек выложена.

— Так он еще и змею на груди пригрел?!

— Помнится, кто-то недавно сам хотел стать такой змеей.

— Подруга, я тебе сейчас точно чего-нибудь сломаю.

— Сила есть, ума не надо?! — Злавадская показала подруге язык.

— Девчонки, вы чего шумите? — очнулся Андрей.

— Мадлена учит меня хорошим манерам, — объяснила амазонка. — Ты извини, величество, если я вела себя неподобающе.

— Перестань дразниться. Я долго был без сознания?

— Минут пять.

— Докторам ни слова, — предупредил больной. — А то они залечат меня своим постельным режимом до смерти.

— Ты обещал что-то вроде ужина, или мне показалось? — Вероника присела за стол.

— Мадлена, дерни за тот шнурок. Я просил, чтобы нам никто не мешал, пока не позову. Вы не представляете, сколько в этом доме охраны.

— Но прежнего вождя они все равно проворонили. — Таркова уже знала об основной причине внезапного возвышения фокусника. — Нельзя охрану из мужчин набирать. Они плохо чувствуют опасность.

— Тут свои законы, — махнул рукой Андрей. — Я еще не во всех разобрался.

— А что, собираешься?

— Теперь деваться некуда.

— Ты не намерен возвращаться на Инварс? — опешила синеглазка.

— Во-первых, пока это невозможно.

— Что значит — «невозможно»?

— Все Врата со стороны Инварса блокированы. В Жарзании даже остались несколько туристических групп.

— Из-за набегов Оршуга? — не подумав, задала вопрос журналистка и прикусила язык: меньше всего ей сейчас хотелось напоминать Тарковой о магринце.

— Я точно знаю, что за всем этим стоит гермаг Мугрид.

— Он будет вторым в моем списке на уничтожение, — процедила сквозь зубы амазонка.

— Вероника, не заводись, — повысила голос брюнетка.

— Эти сволочи нас дома лишили, а ты говоришь «не заводись»?!

— А во-вторых? — Журналистка проигнорировала всплеск эмоций подруги и обратилась к Андрею.

— Во-вторых, после некоторых событий я этим людям кое-что должен.

— Кому — вархунам? Интересно что?

— Ни много ни мало — свою жизнь.

— По-моему, ты свой долг вернул с лихвой, когда дрался с тем уродом на поле, — заявила Таркова. — Не представляю, что осталось бы от Гюрограда, если бы он сюда дошел.

— Сама только что сказала, руководить людьми — значит нести за них ответственность. Тем более что тому «красавчику» и город и вархуны были без надобности. Ему зачем-то понадобился именно я. Почти двадцать бойцов, молодые здоровые парни, погибли, спасая меня, — человека, который по непостижимым капризам судьбы получил должность вождя и собирался трусливо сбежать от нее. Никогда не считал себя фаталистом, но события последних дней упорно толкают в эту сторону.

— Ты решил поработать вождем?

— Сейчас я необходим этим людям. И мое бегство будет сродни предательству. Пока не знаю, чем им помочь в сложившейся ситуации, но бросить их не имею права.

— Они же убийцы! — воскликнула Вероника.

— Из трех сотен настоящими киллерами являются человек тридцать. Остальные только считают себя таковыми.

— Потому что у них нет заказов?

— Да.

— А если бы были?

— Давай не будем говорить о том, что могло бы свершиться. В последнее время вокруг меня погибло столько народу, что я сам начинаю чувствовать себя убийцей.

Начали подавать обед, поэтому земляне на время прекратили общение. Вместе со слугами в зал вошел и главный лекарь.

— Повелитель, — поклонился он, — ваш организм еще не оправился, поэтому ничего жирного и ничего спиртного.

— Хорошо, поставьте рядом со мной те блюда и напитки, которые мне можно. Обещаю употреблять только их.

— Я должен остаться здесь, господин. Мне не нравится ваше лицо и зрачки. Похоже, состояние ухудшилось.

— Доктор, дайте мне еще часик пообщаться без свидетелей. Потом я ваш до самого утра.

— Я уйду, но сначала выпейте микстуру. — Врачеватель достал из кармана глиняную колбочку. — Это укрепляющее снадобье.

Фетров принял лекарство. Когда слуги и лекарь вышли, Вероника указала глазами на колбочку.

— Не боишься, что тебя здесь отравят? Те, кто уничтожил прежнего повелителя, могли затесаться в круг приближенных. И врачи для этой цели подходят гораздо лучше других. — Словарный запас Вероники позволил ей в целом понять суть беседы лекаря с пациентом.

— Отравить меня невозможно. Пару раз уже пытались. С некоторых пор меня никакая гадость не берет. Говорят, если человек выжил после укуса королевской гюрзы, отправить его к Кардыблу при помощи яда — пустая затея. И я это проверил на личном опыте.

За ужином Андрей говорил много. Рассказывал о своей хвостатой принцессе, об авантюрах Дихрона, о заговоре Мугрида. Не забыл упомянуть и об Анварде, который оказался в подвале кронмаговского дворца вместе с Зулгом.

— У тебя есть пленки с красотами Жарзании?! — Журналистку особенно заинтересовали снимки.

— Конечно! Я же отправлялся сюда как турист, если помните.

— И я этого туриста обязана лично доставить обратно на Землю. Как это сделать. — Таркова вспомнила, что до сих пор все еще является сотрудницей фирмы «Зелако», — если даже на Инваре попасть невозможно? Вот ситуация! Где этот Липкар, или Дихрон? В конце концов, вернуть тебя из завратной реальности — его обязанность.

— Ему сейчас показывают агровое дерево, которое собираются подарить в самое ближайшее время.

— Он хотя бы думает, как выбраться из Жарзании?

— А чего думать? Мугрид говорил о каком-то прорыве, который пробьет дыры между двумя реальностями. Их потом даже активировать не придется, как раньше.

— Это как? Свободный проход без привлечения волшебников? — Злавадская поставила бокал с ароматным напитком, едва пригубив. — Здорово!

— Наверное. Только в первое время через эти проходы на Инварс ринутся сотни головорезов, неся смерть и разорение. Вельможи решили за счет грабежа чужого мира поправить свое финансовое состояние. Сейчас они вкладывают деньги в заговор, а потом захотят получить дивиденды.

— Разве им позволят? — спросила Вероника.

— Не знаю. Мадлена говорила, вы видели вторжение.

— Если в зоне прорывов будут работать законы Жарзании, у чужаков все козыри на руках, — вздохнув, сообщила журналистка. — Но власти Инварса наверняка заключали какие-то соглашения со здешним правительством!

— Старый кронмаг умер, новый в камере заключения, страна на грани гражданской войны. Вряд ли кто-то будет соблюдать прежние договоренности.

— Неужели нет выхода? — Злавадская от волнения даже пару лямок на груди развязала. Закрытая по самое горло местная одежда мешала ей дышать.

— Почему нет? Нужно быстро устранить главных смутьянов — Мугрида и Оршуга. Причем сделать это с особой жестокостью, чтобы остальным неповадно было, — предложила синеглазка.

— Если удастся освободить кронмага, ты ему сама все расскажешь.

— Договорились, — кивнула амазонка. — Могу даже палачом поработать для этих двоих.

В дверь постучали.

— Войдите, — разрешил Фетров.

В зал приема гостей вошел старейшина.

— Знакомьтесь, это Церзол. Рад представить вам Веронику и Мадлену. — Андрей заговорил по-инварски.

— Очень приятно видеть прекрасных девушек в доме повелителя, но я вынужден похитить его у вас.

— Можно выделить им по комнате в этом доме? — поинтересовался фокусник.

— Я распоряжусь. А сейчас прошу пройти в кабинет. У нас возникли некоторые проблемы.

— Мне уже начинает казаться, что главной проблемой Гюрограда являюсь именно я.

В кабинете, куда вошли Андрей с Церзол ом, находились двое старейшин и седой старик с желтым колпаком на голове. Они сразу прекратили разговор и встали.

— Повелитель, разрешите представить главного жреца вархунов Ферлога. Он правит службу в храме змей, где вам завтра предстояло принести присягу на верность покровительнице сумеречников.

— Приветствую вас, Ферлог, — произнес вождь клана и тут же обратился к старейшине: — Что значит «предстояло»?

Настойка, которую лекарь заставил выпить, действительно укрепила истощенный организм. Фетров почувствовал легкое головокружение, но оно тут же прошло, стоило парню присесть. Заняли свои места за столом и все присутствующие.

— Проблема возникла в подвалах храма змей, — без предисловия начал Церзол и обратился к жрецу: — Прошу вас рассказать обо всем еще раз.

— Здание храма змей — одно из самых древних во всей Жарзании. Особенно его подземная часть, — тут же заговорил старик. — И именно там, в зале четырех королев мы проводим ритуал присяги. Подземная часть храма — два этажа по четыре зала. Между собой помещения связаны лестничными переходами таким образом, что из каждого верхнего (за исключением первого) можно попасть в два нижних, а из каждого нижнего (за исключением последнего) в два верхних. Так вот, чтобы добраться до ритуального алтаря, нужно пройти через все подвальные комнаты, что мы и попытались сегодня сделать. — Жрец, похоже, являлся очень дотошным человеком и не желал упустить ни единой детали. Он монотонно рассказал о прохождении каждого из залов, пока не дошел до шестого. Дальше продолжил с заметным оживлением: — Уже спускаясь по лестнице, я почувствовал, что в помещении пахнет чужой волшбой, и оказался прав. Вскоре мы увидели и ее источник. Это был кроваво-красный огненный шар. Он висел под потолком, но, стоило нам спуститься, стрелой накинулся на моего ученика и в мгновение ока проглотил его.

— Как это случилось? — поразился Андрей.

— У шара очень быстро выросли протуберанцы, они обхватили паренька — и все! Больше мы его не видели. Сам же шар заметно увеличился.

— И что дальше?

— Мы попытались затушить магическое пламя, обрушив на него водяную сферу. Но, странное дело, красный огонь начал впитывать в себя воду. Мой первый помощник постарался ее заморозить. Шару охлаждение по вкусу не пришлось, он упал на пол и откатился в дальний угол. Я уже начал думать — справились с напастью. Оказалось, рано обрадовался. Сгусток чужой магии лишь разозлился. Он стал на глазах уменьшаться, но сила, исходившая от него, наоборот, пошла в гору. Мы — назад к лестнице, потеряли еще одного по пути, но люк закрыли и опечатали его магией.

— Значит, к ритуальному залу не пробраться? — Фокусник пока еще не знал, радоваться ему или печалиться. Он хоть и не собирался в ближайшее время покидать Гюроград, но и связывать себя клятвами не хотелось.

— Все гораздо хуже, повелитель. Пленник рвется на свободу и лупит в люк, не останавливаясь. Наши чары его едва сдерживают. Каждые десять минут приходится накладывать новые заклятия, но и они держатся недолго. В храме сейчас тридцать волшебников. На некоторое время они задержат огненный шар, но что делать дальше?

«Елки-метелки, соленый огурец! Бежать отсюда надо, и как можно дальше! — Первая же мысль прочно засела в голове и не хотела пускать туда другие. — Наверняка шар имеет ту же природу, что и огнедышащий монстр. Следовательно, будет пожирать людей, если его не остановить. Только как это сделать? Знать бы заранее, что гигантская змея придет на помощь, можно было и самому спуститься в подвал. А вдруг у хвостатой выходной или лимит благотворительности закончился?»

Затянувшуюся паузу прервал жрец:

— Если бы стены подземной части храма не имели магической защиты, можно было бы пробить лаз в восьмую комнату, добраться до алтаря и воззвать к четырем королевам. На призыв человека с таким знаком, как у вас, они должны откликнуться. Но все перегородки подземных залов построены с использованием древнейшей магии. Ее секреты нам неподвластны.

— Огненному шару тоже, — добавил Церзол. — И это дает нам время, чтобы покинуть Гюроград. Удерживать люк мы сможем еще часа три.

Слова Вероники об ответственности за подчиненных не выходили из головы Фетрова. В своей жизни он никогда и никем не командовал, даже номера в цирке старался придумывать такие, чтобы не привлекать ассистентов. И вдруг на его плечи свалилось бремя ответственности за сотни жизней. От него ждали решения.

— Бегство не выход из положения, — выдавил из себя Андрей. — Думаю, все это понимают. Если шарик имеет те же аппетиты, что и чудовище, которое мы сегодня наблюдали, он, вырвавшись на свободу, будет пожирать все живое. Его нужно остановить здесь.

— Но как? — Старик развел руками. — Наша магия бессильна.

— Я вижу только один способ. Мне нужно добраться до зала четырех королев раньше, чем это сделает огненный шар.

— Вирлен, вы сейчас не в той форме, чтобы сражаться.

— Знаю, Церзол. Но я помню, какое воздействие на меня оказал золотистый напиток, там, возле входа в храм летающих кинжалов. Мне показалось, что силы возросли, а чувства обострились. Мне смогут его принести?

— Чаша подчиняется только претенденту на должность вождя.

— И что, я уже не смогу ее открыть?

— Вы сможете, поскольку присягу еще не давали, — подал голос один из старейшин, чем вызвал недовольство Церзола.

— Вот и славно, — обрадовался Фетров. — Выпью золотистой водички — и сразу к люку. Насколько я понял, это в пятом зале?

— Да, повелитель, — кивнул жрец.

— Как только я там окажусь, вы должны блокировать выход в четвертый зал и ждать моего сигнала. — Фокусник постучал по столу. — Если услышите это, значит, я добрался и справился. Ну а нет, эвакуируйте население.

— Вы туда не пойдете. Это исключено! — высказал свое мнение Церзол. — Ваша жизнь…

— Старейшина! — осадил мужчину Андрей. — Вы будете отдавать приказы мне?! Я не понял, кто тут вождь клана?!

— Конечно, вы, но…

— Тогда давайте обойдемся без лишних разговоров. Ферлог, обрисуйте мне внутреннюю обстановку залов и кратчайший путь до алтаря.

Закончив объяснение, жрец добавил:

— Учтите, повелитель: у вас должно быть время на произнесение присяги. Иначе королев не разбудить.

— Сколько времени?

— Обычно для придания ритуалу особой торжественности мы растягиваем процедуру на час, но при данных обстоятельствах можно управиться за полминуты. Главное — окропить своей кровью хвост каждой королевы и произнести основные слова клятвы.

Беседа с малоросликом отобрала у Зулга почти все моральные силы. Вернувшись в камеру ночью, он хотел просто упасть на жесткую лежанку и забыться. То, что ему предложил карлик, ужасало. Кронмагу не предоставляли право выбора, а попросту указывали, что он должен сделать, чтобы избежать даже не смерти, а страшных пыток и всенародного позора.

— Ты должен отречься от власти в пользу Мугрида. Но неофициально.

— Как это?

— Будешь его марионеткой. Единственной твоей заботой будет подписывать указы и ставить печати. Не читая.

— Я представитель рода Фиренгов! Как вы смеете предлагать мне такое?!

— Если ты не согласишься добровольно, он все равно займет дворец и провозгласит себя кронмагом Жарзании.

— Мугрид не имеет права на титул кронмага.

— Но он им все равно станет.

— Почему?

— Его поддерживают в Арзансе, Гетонии, Бирзани и Ливаргии, а тебя? Даже дамуторского гермага ты сумел оттолкнуть во время церемонии провозглашения.

— Мне до сих пор подчиняются немалые силы…

— Сейчас ты мой пленник. Сколько тебе осталось жить, я пока не решил. Может, определим это вместе?

— Каким образом? — растерялся Зулг.

— Дело в том, что я еще не уверен, кто мне больше подходит — ты или Мугрид. С одной стороны, сейчас он имеет больше влияния на дела Жарзании. Но, с другой, быть законным правителем державы он действительно не имеет права. При определенных условиях я могу отвернуться от гермага и оказать помощь законному повелителю Жарзании.

— Сурдг, кто вы и зачем вам Жарзания? — не удержался от вопроса кронмаг.

— Пока ты не согласишься на мои условия, я открываться не собираюсь.

— Ну и каковы эти условия?

— Полное подчинение моей воле.

— Какая разница — быть марионеткой гермага или вашей? А других вариантов нет?

— Зулг, ты не в том положении, чтобы задавать вопросы. Учти, я ведь могу обойтись и без тебя. Как, к примеру, такой сценарий: купец, в свое время втершийся в доверие старого кронмага, является во дворец и убивает повелителя, поскольку правитель Жарзании по собственной глупости доверился проходимцу. При допросе торговец, естественно, сознается, что действовал по наущению, например, дамуторского гермага. И тот, кто бы мог помочь законному правителю, становится врагом номер один. В стране начинается хаос, борьба за место во дворце разгорается с невиданной силой… И когда я пойму, кто побеждает, предложу ему свою помощь…

— А если я приму ваши условия? — Кронмаг не стал дожидаться окончания длинной речи. Ему показалось, собеседник наводит тень на плетень, хотелось поскорее узнать — зачем?

— Мугрид рано или поздно будет разбит, власть полностью вернется в твои руки, но одной провинцией придется пожертвовать. Ее ты отпишешь лично мне.

— Всего-то одну? Какую же? — Зулг понял, что малорослик не собирается откровенничать, а провинция ему нужна, как саигру пятая лапа.

— Решу только после того, как мы заключим сделку. Согласен?

Кронмаг приложил немало усилий, чтобы не сорваться. Он прикрыл ладонью глаза, делая вид, будто задумался. Через минуту он произнес:

— Надо все обмозговать.

— Даю тебе ровно сутки. Только подумай хорошенько. Отказ — и ты попадешь в руки шамана, который не только лечить умеет. Неделю тебя будет мучить он, неделю я, а там… — Малорослик предоставил Зулгу самому додумать вариант развития событий.

Кронмага отвели в камеру. Заснуть Зулгу не удавалось. Какой-то низкорослый чужак диктовал условия ему — повелителю Жарзании.

«Как ему удалось подчинить себе разящих? Кого он представляет, какими силами располагает?»

Парень громко чихнул и услышал, как заворочался лежавший на полу торговец, кутаясь в свою куртку. В одиночке имелась только одна очень узкая лежанка, поэтому второму пленнику приходилось довольствоваться минимальными удобствами.

— Анвард, спишь?

— Теперь уже нет.

— Я сегодня узнал кошмарную новость.

— Какую? — Торговец сел рядом.

— Оказывается, все мои враги — лишь жалкие марионетки. Тот же Мугрид, похоже, действует в угоду одному маленькому человечку с большими амбициями.

— Что за человечек?

— Ростом мне по грудь будет. Изъясняется противным сухим голосом. Очень силен в магии. Заговоренный клинок разящего от его чар расплавился.

Зулг передал купцу часть беседы.

— И зачем ему провинция? — спросил Анвард, выслушав кронмага. — Кто за ним стоит?

— Трудно сказать. Я таких типов в Жарзании раньше не встречал.

— Иностранец?

— Какой-то чужак. Но точно не из ближайших соседей.

— Так он что, один сумел подмять под себя весь аппарат власти Франуга? По-моему, это невозможно!

— Если бы он сам, — вздохнул Зулг, — а то с моей помощью. Людей тайного советника я, можно сказать, сам приказал уничтожить. Щитников отодвинул на задворки. В общем, окружил себя врагами со всех сторон.

— Их так много во дворце?

— Сколько их, пока неизвестно. И еще у меня сложилось впечатление, что Сурдг чего-то не договаривает.

— В этом дворце, по-моему, все только и заняты тем, что пытаются вас обмануть. Тайный советник, разящие, шаман, теперь еще чужак-малорослик. И что вы решили?

— Очень надеюсь, что при следующей нашей встрече диктовать условия буду я.

— А что, для этого есть предпосылки?

— Имеются, — Кронмаг надеялся на представителя рода Савайров, которому через перстень отправил запрос о помощи.

Однако явился в камеру совершенно другой человек. Узники даже не услышали, как щелкал замок, как открывались двери.

— Ваше магичество, звали? — шепотом произнес ключник, войдя в карцер.

— Ты как здесь оказался?

— В подземелье можно попасть и с другого входа. О нем мало кто знает.

— И куда этот ход ведет?

— В кладовую, — сообщил хранитель ключей.

— Плохо. Это практически в самом центре здания.

Зулг хорошо помнил, как быстро его обнаружил шаман. Это значило, что чародей оставил на пленнике свою метку. И снять ее без помощи хорошего чародея кронмаг пока не мог.

— Почему плохо?

— О моем передвижении сразу узнают — недавно проверял. Заодно и о тайном ходе проведают. Ты посиди пока, мне подумать надо.

— Ваше магичество, — оживился купец, — пусть он позовет сюда щитников.

— Они не посмеют нарушить мой приказ.

— Ладно, тогда пусть выведет из дворца меня. Я постараюсь выйти на надежных людей…

— А ты уверен, что на тебе магической метки нет?

— Я даже не знаю, что это такое.

— Тогда нам лучше обоим оставаться здесь. Ключник, ты можешь узнать, сколько разящих сейчас находится во дворце?

— Смогу, но только не раньше завтрашнего утра. Наш повар вчера говорил, что среди разящих прямо мор какой-то — на обед пришли чуть больше двух десятков. А ведь пару недель назад полсотни было.

— Так… Троих убили сегодня, четверо оказались из старого состава, они, скорее всего, еще кого-то с собой утащили к Кардыблу. Итого, человек десять можно смело вычеркнуть. Получается… — Зулг в уме прикидывал, сколько волшебников служат шаману и его хозяину, — около дюжины. Не так много. Сможешь попасть в мои покои?

— Попробую.

— Необходимо взять оттуда защитные амулеты. — Повелитель Жарзании рассказал, где их найти. — А еще нужно достать оружие. Кинжал и парочку арбалетов с серебряными болтами.

— У меня есть чем отпереть оружейную, повелитель.

— Тогда действуй.

В этот момент за дверью раздался странный шум. Потом едва слышные звуки шагов, звон ключей.

— Накрой его курткой, — шепнул кронмаг Анварду. Ключника быстро затолкали за лежанку, а сами сели на ее край.

— Ваше магичество, я представитель рода Савайров, — раздался незнакомый голос, — прибыл по зову перстня.

— Там же стража! Как ты пробрался? — удивился Зулг.

— Я из сумеречных вархунов, повелитель, и пришел сюда не один. Так что ваших стражников больше нет.

— Магическую метку с меня снять сумеешь?

— Сам нет, но в нашей команде есть умельцы. Сейчас позову. — Базгур вышел из камеры.

— Определенно Нгунст сегодня нам благоволит, — тихо произнес Анвард.

Глава 12 РОЖДЕННЫЙ В РУБАШКЕ

— Вы теперь вождь, поэтому в первую очередь должны заботиться о сохранении жизни всех своих подданных и лишь во вторую — о каждом из гюроградцев в отдельности. И если для спасения города придется кем-то из нас жертвовать, значит, так тому и быть, — продолжал гнуть свою линию старейшина. Он был категорически против, чтобы Фетров отправлялся в подвалы храма один. — Посудите сами: шансы добраться до алтаря в одиночку ничтожны. Вам необходим человек, а лучше — два, которые хорошо ориентируются в подземелье и сумеют сначала отвлечь монстра, а потом запечатать люки седьмого и восьмого залов. Только это позволит выиграть необходимое время для произнесения присяги и обращения к королевам.

— Полминуты — небольшой срок, я успею, — стоял на своем фокусник.

— Произнести клятву и воззвать к помощи вы успеете, но неизвестно, насколько быстро воззвание будет услышано.

— Не забывайте, что каждая новая жертва увеличивает мощь огненного шара. — Андрею страшно не хотелось прикрываться живыми людьми, хотя мысленно он уже согласился с аргументами Церзола.

Совещание в расширенном составе продолжили в зале заседаний, куда были приглашены члены совета избранных и старейшины.

Пользуясь родством, сюда пробрался и Дихрон, который наконец вернулся из городского сада. Ему презентовали агровое дерево и даже помогли настроить на канал волшебника. «Дядюшка» сиял от счастья. Правда, недолго. Настроение «старшего родственника» резко испортилось, когда он узнал о предстоящем походе: его клиент так и лез на рожон, вместо того чтобы послать в подземелье других. Он же вождь!

— Поэтому я и предлагаю ограничиться всего двумя сопровождающими, — продолжил Церзол. — Ферлог, ты выбрал достойнейших?

— С вождем отправятся Кралдиг и Сторкун. Они лучшие чародеи храма и подземелье знают, как свои пять пальцев.

Кралдиг являлся ратором верховного жреца, а Сторкун — смотрителем алтаря четырех королев. Кроме голосовой магии и плетений смотритель еще неплохо разбирался в шаманстве, а первый помощник Ферлога был кудесником.

— Хорошо, — согласился Фетров. — Давайте тогда начинать. Время работает против нас.

На важных совещаниях Вирлен, согласно обычаям сумеречников, был вынужден надевать корону. Золотой венец несколько тяготил парня, с непривычки его постоянно приходилось поправлять.

— Я обязательно должен вас предупредить, — поднялся жрец. — В восьмом зале сразу за алтарем за стеной тумана находится еще одно помещение. Никто из жрецов под страхом смерти туда не ходит. Гарног, ваш предшественник, побывал там всего один раз, после чего никому не советовал этого делать.

— Учту, — кивнул Андрей. Он тоже встал из-за стола.

— Повелитель, — раздался голос Дренга. Про него уже начали забывать, что, видимо, не совсем устраивало избранного. — Вы собираетесь на очень опасное дело, и все мы понимаем, что шансы вернуться из подземелья невелики. Самое время вспомнить об отмщении. Дух Гарнога наверняка витает над городом. Не стоит его гневить. Вы сейчас же должны назначить человека, который накажет убийц. Иначе ваш предшественник не окажет так необходимой нам помощи.

Оправившись от удара, несостоявшийся правитель Гюрограда решил, что судьба дает ему второй шанс. Теперь у Дренга практически не осталось сторонников в совете, и он захотел заручиться поддержкой неопытного вождя, пока тот еще был жив.

— Вряд ли Гарног при жизни беспокоился о себе больше, чем о своих подданных, а я только продолжаю его дело, — ответил Андрей. — Думаю, именно это первостепенный долг любого правителя. А месть может и подождать. Тем более преступление еще не раскрыто.

— Наши обычаи…

— Дренг, скажи, что сейчас важнее — сберечь жизнь людям или соблюсти обычай? Я полагаю, что первое, иначе соблюдать твои обычаи будет попросту некому.

— Они не мои!

Андрей повернулся к Церзолу:

— По-моему, этот человек отбирает у нас драгоценное время. Если ему невмоготу, продолжим беседу, когда я вернусь.

— А если вам не удастся… — не отставал прохиндей.

— Не спеши меня хоронить, Дренг. — Фетров снял корону и направился к выходу.

— Племяш, — сразу за дверью к нему подбежал Дихрон, — ты не должен так рисковать собой!

— Дядя, хоть ты в душу не лезь. Как раз сейчас я делаю то, что должен.

— У тебя сотни подданных…

— Разговор окончен, — резко оборвал «заботливого родственника» Андрей, прекрасно понимая, что тот волнуется исключительно о своем будущем.

— Тогда возьми поглотитель магии. — Магир снял камушек с шеи и протянул его «племяннику».

— Зачем он мне? Старейшина говорил, что от заклинаний меня оберегает знак гюрзы.

— Я внимательно наблюдал за монстром во время вашей схватки. Если шар в подвале и тот взорвавшийся урод имеют одинаковую природу, полагаю, камешек может сильно подпортить настроение огненному существу. Если станет тяжко — брось амулет в монстра.

— И что будет?

— Я точно не знаю, но артефакт сильно нагрелся, когда чудовище пыталось дотянуться до нас своей рукой. Вот ты мне потом о воздействии сам и расскажешь.

— Ладно, расскажу. — Последнее замечание «дядюшки» несколько взбодрило парня.

В окружении старейшин и членов совета избранных фокусник сначала добрался до чаши с золотистым напитком, а оттуда они направились к храму змей. Столь высокопоставленные лица, видимо, нечасто все вместе прогуливались по Гюрограду, поэтому горожане поглядывали на всадников с тревогой.

«Может, оно и к лучшему? — подумал змеиный король. — Тогда при неблагоприятном раскладе известие об эвакуации станет не слишком неожиданным. Хотя чего я сразу о плохом? У нас все получится! Монстр будет повержен, люди не пострадают. Справились же мы с ним один раз».

Многогранное здание с большим куполом вместо крыши находилось на северной окраине Гюрограда. Снаружи оно выглядело серым и невзрачным, но стоило оказаться внутри… Яркие краски, много света, золотистые росписи. Столько змей одновременно парень в своей жизни видел лишь раз, в Ущелье Поющих Гюрз. Но здесь они были нарисованы на стенах.

«Надеюсь, красотами этого храма я смогу полюбоваться на обратном пути», — успокаивал себя Фетров. Внутри уже отчетливо ощущались подземные толчки — огненный шар рвался из подземелья. Того самого, в которое сейчас должен был попасть Андрей.

— Заклинание иссякнет через пять — семь минут. Чужак выбьет люк и выскочит в зал, — выдавал последние наставления Ферлог. — Вы с моим ратором тут же спускаетесь вниз, пока Строкун будет отвлекать монстра здесь. Минуете шестой зал, подниметесь в седьмой. Там Кралдиг закупорит люк на входе и на выходе. Как только окажетесь в последнем зале, двигайтесь к алтарю. Произносите клятву… воззвание к королевам… и да поможет нам Нгунст.

— Я все сделаю. Уходите скорей, — торопил верховного жреца фокусник.

Монотонные удары в люк резали слух и давили на психику. В это время за организм принялся золотистый напиток, который вскоре полностью изгнал слабость и обострил чувства. Через мгновение Андрей услышал, как люк начал поддаваться усилиям монстра.

— Приготовиться! — скомандовал он.

Крышку сорвало с места и подбросило к потолку. Следом за ней вылетел огненно-кровавый шар и завис на высоте человеческого роста. Хранитель алтаря, чтобы его сразу заметили, кинулся бежать к дальней стене. Люк, падая вниз, попал на сферическое существо и отлетел в сторону, едва не задев Андрея, укрывшегося за коробчатой надстройкой. Огненный зверь даже не шелохнулся. «Неужели не клюнет?» — заволновался змеиный король. Огненное чудовище, наконец, заметило беглеца и ринулось за приманкой, освободив проход.

«Пора!» — самому себе скомандовал Фетров и выскочил из укрытия.

Рядом с дырой в полу уже стоял Кралдиг, а их обоих ждал первый неприятный сюрприз: из провала потянуло густым непроглядным дымом. Помощник верховного жреца сотворил несложное плетение, и дым развеялся, открывая взору вторую неприятность: ведущая вниз лестница была полностью разрушена, а расстояние в пять метров нужно было как-то преодолеть.

— Прыгайте за мной, я вас поймаю, — негромко сказал Кралдиг, прежде чем шагнуть в проем.

Ничего не оставалось, как последовать его примеру. Внизу царил полнейший хаос: горело все, что еще могло гореть. Дым и жар затрудняли дыхание.

«Спасибо Церзолу! — мысленно благодарил старейшину Андрей. — Без проводника я бы тут и остался».

Лестница в седьмой зал также оказалась на треть разрушена в нижней части. Похоже, здесь побесилась огненная тварь, вымещая злость на всем, что попадалось на пути. Ратор верховного жреца подставил плечи. С его помощью фокусник добрался до целой части пролета и вскоре оказался в седьмом помещении. Но время… оно неумолимо уходило, и тот запас, что им обеспечил хранитель алтаря, закончился. Фетров скорее почувствовал, чем услышал, что монстр расправился с приманкой и теперь мчится по их следу.

— Бегите, повелитель, — Кралдиг указал в сторону следующего выхода. — Я не уверен, что успею закупорить люк. Тогда придется развлекать чужака другими способами.

Змеиный король кинулся в указанном направлении. Дорога была каждая секунда. Фокусник начал спуск в восьмой зал, когда выстрелом сорвало люк, возле которого находился ратор жреца. Волшебник успел отскочить в сторону, и теперь уже он являлся приманкой для прожорливой твари.

«Елки-метелки! Вот тебе и… — Андрей спрыгнул со ступенек и побежал к алтарю. — Ух ты!»

Пред ним предстали четыре золотые змеи, вздыбившиеся на трехметровую высоту. Они ярко выделялись на фоне серого тумана, заставляя человека щуриться. Парень прикрыл глаза ладонью и ускорил бег, немного прихрамывая. Прыжок получился не совсем удачным, а тут еще какие-то резные лавки, круглые помосты… Мебели ближе к алтарю становилось все больше. Ее приходилось огибать, теряя драгоценные секунды. Вот, наконец, и свободное пространство перед черным квадратным возвышением. Человек птицей взлетел на подставку для необычной скульптуры. Он быстро осмотрелся. Кончики хвостов коронованных гюрз, как и говорил жрец, в центре композиции удерживали хрустальную вазу. К ней и устремился Фетров.

«Так. Окропить хвосты кровью, — Змеиный король вытащил из сапога кинжал с черной жемчужиной, сделал надрез. — Теперь произнести клятву».

Присяга состояла из двух предложений, которые он произнес, стоя перед вазой на коленях. Затем следовало попросить о помощи. Заканчивая прошение, Андрей почувствовал резкий жар со спины. Парень вскочил и развернулся.

Шар, увеличившийся уже вдвое, тянул свои протуберанцы к очередной жертве. Теперь Фетров остался один на один с монстром, аппетиты которого, несмотря на поглощение двух волшебников, ничуть не уменьшились.

«А чтоб ты подавился!» — подумал фокусник, плотно зажмурив глаза.

Огненная тварь вдруг застыла. Буквально в метре от цели языки пламени натыкались на невидимую преграду и гасли. Шар постарался сократить расстояние, увеличил количество протуберанцев, но схватить человека ему не удавалось. Мало того, пожиратель ощутил, что не может зависнуть над черным постаментом. Какая-то сила сразу начинала тянуть его к земле.

Все равно это мало спасало фокусника. Жар, исходивший от твари, обжигал нестерпимо. Фетрову показалось, что он сам уже дымится. А ведь до тех пор пока королевы не отзовутся, вопрошавший не имел права уходить с алтаря, иначе процедуру вызова придется повторять.

Отлитые из золота змеи располагались на гранитной плите размером примерно три на три метра. Парень встал на самый край, но и там жарило, как от кузнечного горна, а помощь все не шла.

«Может, меня не услышали? — Мысль заставила содрогнуться. — И, как назло, под рукой ни одного сюрприза! — Он с грустью вспомнил об арсенале иллюзиониста, который закончился несколько дней назад. — Хотя чем бы он тут мог помочь? Меня бы сейчас водичкой окатить раз пять».

Спасая от жары руки, Андрей спрятал их в карманы куртки и нащупал переданный Дихроном камушек. «Чем Кардыбл не шутит?» — перефразировал он земную поговорку и швырнул поглотитель магии в центр огненного шара. Попал. По крайней мере, Фетрову почудилось, что его высокотемпературный противник поперхнулся. Протуберанцы сразу уменьшились в размерах, а на поверхности колобка начала образовываться твердая корка. Шар рухнул на пол и покатился назад.

— Подавился?! — не удержавшись, выкрикнул человек. — Будешь знать, как со мной связываться!

Увы, передышка оказалась временной. Враг собрался с силами и за несколько секунд расплавил оболочку, но как раз этих секунд хватило для долгожданного пробуждения королев.

Сначала фокусник подумал, что металл, из которого были отлиты фигуры алтаря, начал плавиться. Парень ошибся: гюрзы просто ожили и втроем поползли на грозного противника. Четвертая осталась рядом с вождем сумеречников.

Помощь, которую он так ждал, все-таки пришла. Разгоряченный до предела Фетров только теперь смог вздохнуть полной грудью. Очень хотелось расслабиться, прилечь куда-нибудь, лучше — в прохладный бассейн, но иллюзионист понимал, что сражение еще не окончено. Он позволил себе опуститься на гранитную плиту, с удивлением обнаружив, что постамент совершенно холодный.

— Поглядим, какую песню ты сейчас запоешь! — вслух произнес парень.

Нервное напряжение последних минут отошло на второй план, и организм тут же напомнил о своем плачевном состоянии. Бешено колотилось сердце, в висках поселилась тупая боль, ломило затылок, с удвоенной силой заныла полученная в храме летающих кинжалов рана. Человек не ощущал этого, пока двигался к цели. Теперь же…

Как считал Андрей, свою роль в схватке он отыграл полностью, и ему осталось лишь наблюдать за окончанием боя уже в качестве зрителя. Три золотые змеи должны справиться с одним шариком. Тем более у них в резерве имелась еще одна боевая единица, если не считать самого Фетрова.

Между тем огненное существо не прекратило агрессивных наскоков. Ни боевой настрой врагов, ни их количество, похоже, для него не имели значения. Шар вдруг расцвел кроваво-красным маком, накрыв ближайшую из королев своими лепестками. На ее голове возник огромный нераскрывшийся бутон.

От одной мысли, какая сейчас температура внутри цветка, Андрею стало трудно дышать. Однако увенчанную цветочной короной нисколько не шокировала столь наглая выходка. Гюрза за пару секунд вырастила новую голову на другом конце тела, а бутоном принялась лупить по шару. Несколько ударов он сумел выдержать, а затем раздался звонкий щелчок, и шарик разлетелся на сотни мелких огненных частиц. При попадании на мебель они воспламеняли дерево и тканую обивку, и вскоре в комнате появились десятки языков пламени.

«Только пожара здесь не хватало! Эта тварь никак не угомонится! Зажарить меня ей не удалось, и мерзкая геенна готова удушить дымом даже после собственной смерти».

Как оказалось, Андрей рано похоронил огненного монстра. Осколки шара крошечными огоньками поплыли к туманной стене, расположенной за алтарем. С шипящим звуком они скрылись в тумане, а через минуту вернулись в первозданном виде. Сферическое существо снова принялось за свое. Была предпринята новая попытка атаковать человека.

Теперь в бой вступила четвертая королева. Ее мощный удар заставил монстра отлететь в дальний угол комнаты, где пожаротушением занимались ее сестры. На этот раз в неравной борьбе шар продержался минут пять. Потом был взрыв, побег к туманной стене и снова возвращение.

— Елки-метелки! У тебя там что, база по клонированию?! — не выдержал Фетров.

Битва титанов продолжилась с новой силой. Королевы опять одержали победу. И снова обновленный монстр выплыл из тумана. Дыма в помещении становилось все больше. Гарь постепенно брала Андрея за горло, а тут еще начало улетучиваться действие золотистого напитка, о чем свидетельствовала не только боль, терзавшая человека, но и первые признаки слабости.

— Пора прекращать эту бесконечную карусель! Кто-нибудь знает как?! — крикнул глава сумеречников.

Буквально на секунду все участники битвы застыли на месте. Охранявшая фокусника змея оглянулась. Затем бой продолжился.

— Я так и думал, что дельного совета от вас не дождешься. Ладно, придется действовать самостоятельно, мне не привыкать. Эй, подруга, пойдешь со мной в туман? — спросил парень, не особо надеясь на ответ.

Гюрза снова повернула голову и покачала ею из стороны в сторону.

— Понял.

Когда шар выбрался из тумана в четвертый раз, Фетров спрыгнул с постамента и нырнул в серую пелену.

Тысячи иголок впились в кожу, но парень не смог даже закричать — не удавалось набрать воздуха в легкие. Затем боль от уколов сменилась тяжестью во всем теле. Змеиный король старался быстрее преодолеть коварную преграду, однако его не пускал туман, который был вязким, словно патока. Парень на миг заколебался и едва не повернул назад. «Там самое настоящее пекло! — мысленно произнес он и продолжил движение. — Только вперед!»

Теперь на путника обрушились другие напасти. Перед Фетровым возникали и возле самого носа противно клацали корявыми зубами огромные челюсти, рогатые черепа сверлили взглядами светящихся красных глаз. Пару раз фокусник видел собственную казнь в самом кровавом исполнении. Но худшим кошмаром стало видение, где он на арене цирка пилил Веронику прямо по-живому, а она при этом улыбалась какой-то сатанинской улыбкой.

Туман закончился внезапно. Взмокший то ли от видений, то ли от необычной дымки человек оказался в пустой комнате. Три серые стены и желтая дверь с едва различимым пятнышком в самом центре. Андрея заинтересовало именно оно, и парень приблизился.

«Странно. Ни тебе ручки, ни замочной скважины. Только оттиск. И он мне очень напоминает одну вещь. — Вождь сумеречников полез в карман, отметив схожесть углубления с тем самым ключом, который был найден в комнате с подслушивающим устройством. — Будет забавно, если мой ключик сюда подойдет!»

Ключ подошел идеально. Дверь сразу позеленела и со скрежетом отодвинулась в сторону.

«Опять туман? Да сколько же можно!»

В проеме, кроме густой молочной пелены, ничего не было видно. Фокусник вытянул руку вперед — пустота. Попытался нащупать ногой твердь за порогом — безрезультатно.

«Неужели пропасть? Елки-метелки! Мало того что я в подвале, так еще и выход из него в обрыв. Интересно, до дна далеко? Надо что-нибудь бросить».

В этот момент за спиной раздались шипящие звуки, словно кто-то окунал раскаленное железо в воду. Змеиный король развернулся. Из серого тумана начали появляться… нет, не огоньки, как того ожидал Фетров, а небольшие комья оранжевого цвета, очень похожие на глину. Комья складывались один к другому, формируя фигуру животного. Через полминуты неподалеку от человека стояла довольно упитанная рыжая кошка. Зверь выгнул спину, потянулся, почесал задней лапой за ухом и уже собирался в обратный путь, как вдруг его внимание привлекло нечто. Животное буквально застыло, обернувшись.

Фокусник выхватил кинжал из сапога и вжался в стену, но существо смотрело не на него, а прямо в открывшийся проем. Затем оно осторожно, чтобы не спугнуть удачу, подобралось к молочной дымке и потянуло носом. А в следующее мгновение раздался победоносный звериный клич на таких высоких нотах, что фокусник выронил оружие и зажал ладонями уши. Не прекращая орать, кошка начала прыгать, как сумасшедшая, выражая неописуемый восторг.

Наконец шум прекратился. Четырехлапое существо успокоилось и заметило стоявшего рядом с дверью человека. В мгновение ока зверь оказался рядом, а в следующее уже терся о колени человека.

«Елки-метелки! Какие перемены во внешности и в характере! Так и хочется погладить. Но лучше не буду».

Кошка и не надеялась на проявление нежности. Она отступила на пару шагов, изогнулась всем телом, дотянувшись мордой до основания хвоста и вдруг почему-то откусила его. Положив хвост рядом с кинжалом, животное развернулось и не спеша направилось к дверному проему. Напоследок Андрей увидел грациозный прыжок зверя в белесую дымку, причем хвост, как ни странно, был на месте, а на полу остался лежать обычный с виду кожаный ремешок.

«По-моему, меня сейчас чем-то одарили. Брать или не брать? Пожалуй, сначала надо дверку прикрыть. А то вдруг этой кошечке вздумается вернуться, да еще приятелей с собой привести, чтобы на равных закончить разговор с королевами?»

Змеиный король толкнул створку, и она с тем же скрежетом вернулась на прежнее место. Раздался щелчок — и ключ выпал из оттиска.

«А ведь я мог тогда и не прихватить его», — подумал Фетров.

Именно эта мысль и решила судьбу кошачьего подарка. Ремешок был скручен в небольшой диск и занял место в кармане куртки. Подобрав кинжал, человек направился к стене из серого тумана.

Ощущения при ее повторном преодолении были не столь кошмарными, как в первый раз, однако и видения и нагрузки повторились. Андрей выбрался в восьмой зал. Ни моральных, ни физических сил у него уже не оставалось, а впереди предстоял путь еще через четыре комнаты. С подъемами и спусками.

Парень осмотрелся. Королевы погасили огонь и заняли свое место, застыв на черной плите. Их хвосты, как и прежде, держали хрустальную вазу, но теперь она излучала серебристое сияние. Человек взобрался на постамент.

— Это мой камушек? — удивился фокусник. Внутри лежал и светился поглотитель энергии. — Еще один подарок? Не много ли за сегодня? — Амулет занял место в том же кармане, что и ремешок.

«В этом мире загадок, что у ежика иголок. Чего стоит одно это подземелье: туманная стена, дверь, открывающая проход в пропасть, оживающие змеи из золота, плотоядная сфера из красного огня, превращающаяся в милую кошечку. Увидев все это собственными глазами, — размышлял парень, — я еще умудрился остаться живым. То-то Дренг огорчится».

Подъем наверх давался нелегко. Змеиный король пересек задымленный седьмой зал. В шестом пришлось спрыгивать с полуразрушенного пролета. Затем…

— Приехали! — воскликнул изнуренный путник, остановившись под люком. — Осталось быстренько научиться летать — и я в городе.

Здесь лестницы не было вообще, а на пять метров вверх не подпрыгнешь, как ни старайся. Андрей с грустью посмотрел на потолок.

«Надо искать веревку, — вздохнул он. — Метровая у меня имеется, спасибо кошечке. Еще пять раз по столько и…»

Фетров прекрасно понимал, что в теперешнем состоянии он вряд ли сумеет забраться по канату, даже если удастся таковой найти и как-то зафиксировать в проеме люка. Тем не менее выложив ремень из кармана на пол, как первый вклад в будущую «лестницу», он отправился на поиски.

«Да, тут особо не разгуляешься. Все, что могло, сгорело. Благо хоть дым в верхние помещения улетучился. Принять смерть от удушья было бы совсем скверно. — Легкий шорох заставил его оглянуться. — Это что еще за фокус?!»

Прямо из люка свисал настоящий канат. Андрей потер глаза, полагая, что видение исчезнет. Затем подошел к веревке и крикнул:

— Эй, кто там наверху?

Никто не отвечал. Человек уцепился за веревку и попытался обхватить ее ногами. Он чуть не сорвался, когда почувствовал… Канат потянули вверх. Но кто???

— Елки-метелки! Да кто там есть? Отзовись!

Веревка буквально выволокла человека наверх, где парень увидел, что канат был обернут вокруг той самой круглой надстройки, за которой скрывался Фетров, ожидая появления огненного шара. Но рядом никого! Зато его канат… Он неторопливо укоротился и вскоре стал подаренным киской ремешком.

— Ай да мурка! Вот это удружила! — Андрей поднял ремень и в приступе благодарности за спасение даже поцеловал его, заметив, что презент несколько изменился: кожа из-за черных и белых вкраплений приобрела мраморный окрас.

«Не может быть!»

Возникшее подозрение сразу же подтвердилось: поглотителя энергии в кармане не обнаружилось.

«Интересно, — улыбнувшись, задумался Фетров. — В скольких рубашках нужно родиться, чтобы выжить после нынешних потрясений? Одной явно маловато».

Он поднялся на ноги. В глазах поплыли черные круги, но терять сознание в шаге от выхода было чертовски обидно. Змеиный король собрал остатки сил и двинулся дальше. Добравшись до противоположной стены помещения, он постучал в крышку люка, как было условлено.

— Ты где руку потерял, Шленз?

— Под стенами Гюрограда.

— Неужели трудно было убить какого-то Вирлена? — усмехнулся малорослик.

— Все гораздо хуже, Сурдг. Это оказалось невозможно. При попытке я потерял не только руку.

В комнате повисла напряженная пауза.

Встреча происходила в небольшом домике на окраине столицы, который был приобретен полгода назад главным врачевателем специально для тайных сходок. Сейчас, когда во дворце кронмага стало небезопасно, Сурдг, оставив условный знак возле ворот резиденции повелителя, перебрался сюда. Вскоре появился и его компаньон.

— Рассказывай все по порядку. Что случилось? — нарушил тишину безбородый волшебник.

— Я настиг его почти возле самых ворот Гюрограда, — начал с главных событий однорукий. — Казалось бы, одно заклятие — и проблеме конец. Но они меня достали!

— Кто?

— Сумеречники. Ты не поверишь, но вархуны шли на верную смерть, лишь бы защитить этого чужака.

— Ну и?..

— Я видел, что от города ему на помощь спешит с полсотни бойцов, рядом оставалось около десятка. Одолеть их быстро собственными усилиями я не успевал. Ну, в общем, в голову не пришло ничего лучшего, как слиться с котерзом.

— С ума сошел! Это ж крайняя мера!

Котерзом называлось редкое существо из мира малоросликов. Здесь, в Жарзании, под воздействием чар хозяина оно могло становиться кем угодно — от мышки до лошади. Оно обладало немалой магической мощью и умело делиться ею с тем, кто связал животное невидимыми цепями подчинения.

— Знаю, но другого выхода не было. Добыча ускользала из рук. За городскими стенами ее не достать! Что мне оставалось делать? Благо под рукой находились несколько бойцов из отряда Оршуга. Вместе с лошадьми они и послужили строительным материалом для создания эзгуда.

— И даже в его облике ты не справился??? Неужели вархуны?..

— Да при чем тут они, — махнул единственной рукой Шленз. — Вирлен неожиданно выскочил из-под их защиты и дернул к лесу. Я — за ним. Попытался сжечь наглеца, но две попытки оказались неудачными. Огонь попросту не добирался до цели, хотя никаких видимых преград на его пути я не заметил. Тогда я решил нагнать наглеца и расправиться с ним по-другому. И тут… — Рассказчик выжидательно замолчал, в упор глядя на собеседника.

— Давай обойдемся без заморочек. Не тяни. Что там у тебя произошло?

— Ты видел, что позавчера было с погодой?

— Заметил.

— А причину знаешь?

— Нет.

— Чужак.

— Вирлен???

— Он самый. Я не смог понять, каким заклятием он воспользовался, но что тогда началось… Земля задрожала, сверху обрушились потоки воды. Огромный смерч, отгородив от меня добычу, втянул в себя все тучи с неба, а когда угомонился, на его месте оказалась огромная змея. Ростом ничуть не меньше эзгуда. Вот с ней и пришлось сражаться.

— Ммм… Насколько я понимаю, победу праздновала она? — недовольно заметил Сурдг.

— Как видишь. И это не главная неприятность. После бесславного поражения я вынужден был отпустить котерза на волю, иначе бы он меня сожрал.

— Будучи эзгудом, ты вздумал подкрепиться?

Нанести урон огнедышащему монстру, насколько знал Сурдг, было практически невозможно. Но в момент, когда чудовище меняло свое состояние, например, собираясь пополнить ресурсы, оно становилось уязвимым. Особенно в тех местах, которые превращались в огонь.

— А что мне оставалось? Надо было увеличить силу, а тут как раз вархуны под рукой оказались. Кто ж мог подумать, что змея нанесет удар именно в этот момент?! Пришлось срочно уносить ноги и избавляться от котерза.

— Так, так, так… — задумался Сурдг. — Ближайшая точка перехода в наш мир находится как раз в Гюрограде. Котерз добрался туда самое позднее через полдня после освобождения. Натолкнулся на запертую дверь и не смог ее открыть. Что он будет делать дальше?

— Наращивать мощь, поглощая все живое, и снова пытаться открыть проход. Мозгов у него немного, сам знаешь, а желание вернуться домой огромное.

— И сколько ему понадобится существ, чтобы взорваться от переполнившей его энергии?

— Может сожрать тысячу человек или триста лошадей.

— Представляю, что сейчас творится в Гюрограде, если котерз выбрался из подвалов храма.

— Но там Вирлен. Если у него в запасе такие же заклинания…

— Огненный шар не станет ждать, когда им займутся достойные противники. Он просто начнет пожирать все живое, что попадется на пути. И остановить его в этом мире до того, как он сам себя уничтожит, практически невозможно. Полагаю, в Гюрограде сейчас пылают пожары и гибнут люди, что не может не радовать. Если же нам удастся убедить оставшихся в живых, что здесь не обошлось без Вирлена, его там и закопают.

— Было бы весьма кстати, а то я после утери котерза не могу получать сигналы ключа.

— Вот это очень плохо. Ключ нам обязательно нужно отыскать.

— Отыщем. Ты расскажи лучше, как дела в столице? Почему ты здесь, а не во дворце? — поспешил сменить тему однорукий.

— Не так хорошо, как бы хотелось, но лучше, чем могло быть, — ответил Сурдг.

— Звучит интригующе. Зулг под нашим контролем?

— Нет, но теперь кронмаг делает именно то, что надо.

— То есть?

— Шаман попытался затеять собственную игру и немного навредил нашим планам. Я его, естественно, наказал, но решил кардинально сменить тактику. Если раньше мы стремились ослабить кронмага, то теперь пусть он постарается упрочить свое положение.

— Зачем?

— Слишком быстрое поражение Зулга нам невыгодно. Я намекнул повелителю на необходимость искать союзников. Теперь, когда он считает, что одержал первую победу и очистил дворец от врагов, парень кинется наводить порядок в стране. Я слышал, он послал приглашение гермагу Дамутории.

— Что ж тут хорошего?

— Равновесие сил противников нам только на руку. Чем ожесточеннее будет схватка между ними, тем слабее окажется победитель и тем легче будет с ним справиться. Понятно?

— В общих чертах — да. И что делать дальше?

— Меня беспокоит ситуация в Сиргалии, туда я и отправлюсь. А ты доведи до конца операцию в Гюрограде. Только без риска. Найдешь ключ — сразу возвращайся и жди меня здесь.

Глава 13 НЕУДАЧНАЯ ПЕРЕПРАВА

Тич сидел возле костра и жарил насаженную на ветку дичь. Второй день он двигался по Жарзании, проклиная обладателя цилиндра, с которым схлестнулся там, на первом ярусе мрачного мира. Привратник был уверен, что ему не удалось попасть на Инварс только из-за козней этого скользкого типа.

«Наверняка подсунул подпорченный фонтан желаний, чтобы я не мог воспользоваться плодами заключенной сделки. Вот меня и забросило… Хорошо еще — не на летающий остров. Ничего, я все равно доберусь домой, и вот тогда он у меня попляшет! И в прямом, и в переносном смысле!»

Парень понятия не имел, как он вызовет обидчика в свой мир и что заставит его делать, но был уверен — способ обязательно отыщется. А сейчас даже думать об этом не стоит — других проблем по горло.

Несмотря на недавно обретенные навыки волшебника, кархун старался не показываться на глаза местным обывателям. В чужом мире среди незнакомых людей напороться на неприятности труда не составит. Особенно если его ищет Оршуг. Сравнить свои способности с возможностями жарзанских волшебников случая пока не представилось, да он и не стремился ввязываться в магические драки. Ему теперь надолго хватит приключений внизу с мразвергами и мразлынгами. Особенно вымотал мракозавр, который до сих пор вызывал в душе внутреннее содрогание.

К людям в деревню ученик Разруга заглянул всего раз глубокой ночью, чтобы раздобыть одежду. Холодный ветер и частые дожди заставили его искать что-то более теплое. Как тут было не вспомнить о медвежьей шкуре, которая надежно оберегала в мире мрака. Лавку, в которой продавались брюки, рубахи и куртки, он вскрыл, превратив дверь в пепел. Быстро подобрал наряд и ушел, коря себя за воровство со взломом.

Вообще-то парень не собирался сжигать дверь магазинчика полностью, он хотел лишь выжечь замок. Но оказалось, что здесь его заклинания получались более мощными, чем на летающем острове или в землях мракозегров. На ходу пришлось учиться дозировать силу, стараться использовать те чары, которые не могли привести к крупным разрушениям. Но их еще следовало найти. Разруг как-то не особенно объяснял тонкости магии, просто показывал заклинания ученику для запоминания. Весь следующий день привратник посвятил собственным исследованиям.

Итогом первых опытов начинающего чародея стал лесной пожар, потушенный ливнем, который, в свою очередь, превратил местность в болото. Исправляя новую ошибку, Тич осушил грязь до состояния пустыни. Вдобавок на поляне, где привратник ночевал, он сотворил огромную яму, поднявшуюся затем высоким холмом. Таким образом парень хотел скрыть следы своего присутствия. Не совсем удачно.

Тем не менее напряженный труд принес плоды. Тичу удалось систематизировать знания и разложить их по полочкам, выделив в особую категорию те заклинания, которые можно было использовать без страха создания небольшого катаклизма.

В лесной глуши, куда сейчас забрался волшебник, буйство стихии ощущалось только шумом листвы в верхушках гигантских деревьев. Внизу же ветра практически не чувствовалось. Да и капли дождя, периодически срывавшиеся с неба, не особо беспокоили одинокого путника: редкая из них могла просочиться сквозь густые кроны лесных великанов.

«Голод я утолил, приоделся. К путешествию практически готов. Есть правда одно «но» — куда двигаться? — размышлял Тич, пообедав. — Начнем с главного. Моя цель — выбраться из Жарзании. А для этого неплохо бы найти Врата, узнать, как они активируются, и — вперед».

Кархун подбросил дров в костер. Послеобеденная лень начала медленное наступление на организм человека, да он и не пытался сопротивляться. Наоборот, устроился поудобнее и закрыл глаза.

«Интересно, девушки сумели отсюда выбраться или нет? Мы расстались, когда их вели в столицу Ливаргии. Вероника, конечно, неплохой боец, но с местными чародеями ей не справиться, а без них вернуться на Инварс — большая проблема. Нет, ну надо же быть такими авантюристками! Мало того, что сами вляпались незнамо во что, так и меня втянули. Скорее всего, они либо так и застряли в Жарзании, либо погибли».

Кархун покопался в памяти, пытаясь выяснить, можно ли найти человека, не имея под рукой ничего, кроме воспоминаний о нем. Разруг как-то говорил о заклинании-ищейке, созданном на основе мысленного образа.

«Почему бы не попробовать? Благодаря урокам по развитию памяти я теперь могу подробно восстановить образ человека, даже мельком увиденного один раз. А качество копии тут, пожалуй, самое главное».

О том, что заклинания подобного рода считались одними из самых сложных, Тич не имел понятия. Он просто был уверен, что если магия на это способна, то можно соорудить чары из тех крупиц знаний, которые получил от учителя. Теперь, после систематизации знаний, волшебник мог легко выудить из памяти любое из известных ему заклинаний. Нужных в арсенале привратника не имелось, но и это его не остановило, пришлось комбинировать. И чародей начал творить.

«Чтобы быстрее отыскать нужного человека, потребуется волновой поиск по кругу. — Привратник наглядно представил упавший в воду камень с расходящимися кругами. — Первая проблема здесь — мощность. Волна, удаляясь от источника, увеличивается в диаметре и теряет силу на гребне. Придать ей дополнительную энергию не получится, но должен быть способ сузить сектор поиска, стянув окружность волны к дуге как раз в том направлении, где видели объект поиска!»

Мысль воодушевила исследователя, тем более что он придумал, как ее реализовать. Сам поиск Тич планировал осуществить через магический опрос зрительной памяти местных обывателей.

«Понадобится поверхностное внедрение моей волны в чужие сознания, очень легкое, на уровне мимолетного видения, чтобы даже колдун не почувствовал. Теперь второе — реакция на отклик. Здесь воспользуемся простым кодом. Если в мыслях возникнет узнавание, волна получает плюсик и проникает глубже, заставляя объект воздействия задуматься, где конкретно и насколько давно он видел девушку. После этого волна получает корректировку направления, второй положительный отклик и новую корректировку».

Параметр, обозначавший дату, усложнял заклинание, поскольку кроме «да» и «нет» добавлялось и численное значение. Пришлось вводить условие приоритетов. Тич решил ограничиться пятидневным сроком давности, которому и присвоил единичный плюс. Соответственно, если кто-то видел объект поиска, например, вчера, автоматически оценивался в пять положительных откликов.

«С увеличением количества узнаваний (то есть плюсиков) к этому участку будет стягиваться энергия с соседних участков, оттуда, где сплошные минусы. В результате круговой поиск становится секторным и он должен постоянно сужаться по мере поступления новой информации. По-моему, я гений!»

Он еще немного поломал голову над проблемой обратной связи, после чего приступил к работе.

— Карху бар усан, — сосредоточился волшебник.

Погружение в себя прошло без особых затруднений. Потом парень добрался в своей памяти до того момента, когда последний раз виделся с девушками, скопировал образ Вероники, как более выделявшейся среди местных обывателей хотя бы цветом глаз, и приступил к созданию поисковой волны. Ему пришлось немного попотеть, поскольку волну требовалось удерживать возле себя, чтобы нашпиговать необходимой начинкой.

— Раскудырная сила! — воскликнул Тич, отпустив заклинание на свободу. — Я за трехчасовую тренировку так не изматывался, как сейчас!

Костер к тому времени почти догорел. Привратник снова подкинул дров.

«Прав был Разруг, когда говорил, что я мало знаю. Вроде сотворил простенькое заклинание, а весь выдохся. Ну, ничего. Становиться настоящим волшебником в мои планы не входит. Главное — домой добраться, а там видно будет».

От раздумий отвлек звук колокольчика, прозвучавший в сознании кархуна. Сработало одно из сторожевых заклинаний, которыми парень себя обезопасил.

«И кто ко мне на огонек пожаловал?» — Тич напрягся, на всякий случай отгородив себя невидимым щитом, и прислушался.

Однако из-за шума листвы различить что-либо было довольно сложно. Повеяло холодком над макушкой, но видимых проявлений опасности не было. Парень так и не заметил ничего до тех пор, пока в невидимый барьер не врезался хищник, и тогда уже звуки рева заглушили все остальное.

— Ух ты! Вот это зверюга! — Волшебник вскочил на ноги. — Киска, если ты решила пообедать за мой счет — и не надейся. Только клыки обломаешь.

Саигр предпринял вторую попытку. Врезавшись лапами и мордой в невидимую преграду, он зарычал еще громче.

— До чего же некоторые не понимают очевидных вещей. Я что, тебе на пальцах должен объяснять, кто тут главный?

Небольшое плетение — и хищник завис в воздухе на метровой высоте. Что тут началось! Потеряв опору, зверь начал судорожно перебирать лапами, а в его глазах застыл такой ужас, что Тичу сделалось неловко за свою шутку. Парень развеял заклинание. С грохотом рухнув на землю, животное тут же дало стрекача, вызвав улыбку на лице привратника.

— Ну вот, обидел маленького и доволен, — пожурил себя волшебник. — Хотя… немного беспечности с моей стороны, и довольным, а главное — сытым был бы кто-то другой.

Стычка с саблезубым хищником взбодрила кархуна. Несмотря на неудобный для тренировок костюм, он выполнил ряд общеукрепляющих упражнений и двинулся дальше. Ни сумрак густого леса, ни скрип могучих лесных исполинов, сопротивлявшихся ударам стихии, не пугали одинокого странника. Парень утолил голод, не мерз, ощущал себя хозяином положения, которому даже грозные хищники нипочем, а потому двигался не спеша и даже насвистывал веселую мелодию. Точного направления он пока не знал и решил считать свое путешествие обыкновенной прогулкой по лесу. Все же лучше, чем бродить по открытой продуваемой ветром местности.

Сообщение о первом плюсе пришло приблизительно через четверть часа. Привратник обрадовался, поскольку шагал почти в том же направлении. Произведя небольшую корректировку, он ускорил шаг — прогулка закончилась. Теперь он шел к конкретной цели.

Нападение саигра заставило волшебника принять меры безопасности. Он создал простенькие чары, наподобие сторожевых, но привязал их не к местности, как раньше, а к себе. Они так и двигались вместе с хозяином, образовав вокруг путника невидимый контур. И стоило какому-нибудь теплокровному организму его пересечь, срабатывала сигнализация. Поначалу она не умолкала, ведь в лесу не счесть мелких существ. Пришлось вносить некоторые коррективы. Тич решил, что с животным меньше четверти его собственного веса он справится и без магии. После внесения поправок тревожные сигналы почти прекратились.

По поводу зверей парень все рассчитал верно, но не только они представляли угрозу в лесу. Копье или стрела могут пролететь более десяти метров, и ни то ни другое живым организмом не является. Однако поставить защиту от предметов ученик Разруга не догадался. Там, во мраке ему приходилось иметь дело лишь с существами, орудующими рогами, зубами, конечностями и магией…

Сначала Тич просто почувствовал опасность, затем услышал стук и дребезжание и лишь через пару секунд сфокусировал взгляд на торчавшей перед носом стреле.

— Стоять! Покажи свои руки, уважаемый!

Привратник силой мысли сотворил один из самых прочных щитов и поднял руки. «Раскудырная сила! Эдак и в голове дырку могли сделать. Совсем я расслабился в этом лесу, к собственным ощущениям перестал прислушиваться. А зря».

— Ты посмотри, какой смелый! Ходит в лесу один и без оружия. А вырядился, вырядился-то как! Смех, да и только!

К нему, ухмыляясь, приближались вооруженные люди. Парень инстинктивно почувствовал, что их улыбки ничего хорошего не сулили. Заработала слышимая только Тичу сигнализация, подтверждая очевидное.

— Господа, я мирный путешественник и никому не желаю зла, — решил сразу предупредить волшебник.

— А мы как раз наоборот — далеко не мирные парни. И что вытворяем с теми, кто нам денег не платит, ты себе даже представить не можешь. В общем так, уважаемый: с тебя десять монет — и можешь гулять по нашему лесу хоть до вечера. — Разговорчивый тип с обитой железом дубиной улыбался, демонстрируя беззубый рот.

Наглое поведение разбойника разозлило чародея, но он постарался ответить спокойным тоном:

— Увы, денег у меня нет.

— Ты смотри: второй такой за сегодня попался. Совсем люди обнаглели! В лес идут, как к себе домой! Может, мы их на одном костре и поджарим? — Разбойник подкинул дубинку и поймал ее после того, как та совершила в воздухе полный оборот.

— Нет, лучше подраним и отпустим. Будем саигра на живца ловить, — подал идею другой разбойник.

Все семеро ленивой походкой приближались к одинокому путнику.

— Саигр — это большая кошка с торчащими вниз клыками? — спросил Тич.

— А ты будто не знал?

— Я такую сегодня уже видел. Почему вы решили, что она будет на меня охотиться?

— Видел, говоришь? Господа, так он еще и брехун! Саигр никогда свою добычу живой не отпустит. — Беззубый снова подкинул дубинку, но на этот раз она не захотела даваться в руки и ударила хозяина по голове.

Остальную публику это слегка развеселило.

— А ну, хватит ржать! — поднялся стукнутый. — Связать его — и на поляну. Будем думать, что с ним делать.

— Господа, я не уверен, что вы поступаете разумно, — усмехнулся кархун.

— Заткнись, иначе эта дубинка…

Небольшое усилие со стороны привратника — и она снова ударила владельца по голове.

— В следующий раз я не стану ее придерживать. — Тич тоже перестал улыбаться.

— Так ты волшебник!

Фраза оказалась сигналом. Сразу с трех точек в парня полетели болты с серебряными наконечниками. Они могли нанести существенный вред даже могучему кудеснику, но в щите привратника увязли, не достигнув цели в каких-нибудь десяти — пятнадцати сантиметрах. Подлый обстрел сильно разозлил чародея. Он взглядом расплавил серебро наконечников, а потом поднял глаза на окружавших его людей.

На этот раз дубинка действительно себя не сдерживала. Беззубый получил такой удар, что улетел в заросли, находившиеся в десяти шагах. Другие попросту кинулись врассыпную. А волшебник решительно направился в сторону стрелков.

Те не стали дожидаться возмездия. Один даже арбалет впопыхах уронил. Такой же трехзарядный кархун видел у людей Оршуга, только вот серебряных болтов у разбойников, похоже, больше не имелось. Рядом с оружием валялся колчан, все стрелы которого имели стальные наконечники.

«Хоть какая-то польза. Будет чем дичь пострелять». — Тич взял арбалет себе и собрался продолжить путешествие.

— Господин, а вы меня не развяжете? — раздался звонкий голосок.

В траве неподалеку лежал связанный отрок лет четырнадцати. Привратник направился к нему. Тугие узлы не хотели поддаваться, и Тич поискал глазами хоть что-нибудь режущее. Ничего не найдя, решил очень осторожно воздействовать на веревку магией.

— Ой! — воскликнул пленник, когда на его груди сначала накалились, а затем рассыпались в прах бусы. Потом разрушились путы.

— Что случилось? — забеспокоился Тич, полагая, что снова использовал слишком сильные чары.

— Ничего страшного, господин. Вы не заметили на мне когти пещерной саламандры, а я забыл предупредить.

— Бусы, что ли?

— Это амулет такой. Разбойники не хотели, чтобы я обращался к силе, и повесили мне… — начал объяснять парнишка и вдруг осекся. — Прошу прощения, господин, я не должен был…

Любой чародей Жарзании знал, чем являются когти саламандры и как они тормозят заклинания. А тут вдруг юнец начал объяснять взрослому колдуну… Освобожденный не на шутку испугался.

— Да что ты заладил — «господин» да «господин». Меня зовут Тич. Как твое имя?

— Артун.

— Приятно познакомиться. Не скажешь мне, Артун, что это были за люди?

— Банда Шрунга беззубого. Это тот мужик, который дубиной играл.

— По-моему, он доигрался. И чего им от тебя нужно было?

— Как всегда — золотые монеты.

— А у тебя, как я понимаю, таковых с собой не оказалось?

— Да я отродясь золота в руках не держал, даже когда еще родители были живы, — заволновался мальчишка.

— И как тебя угораздило к разбойникам попасть?

— Я из города сбежал, от дядьки. Хотел в лесу укрыться, да вот на них напоролся.

— А дядька чем не угодил?

— Он меня убить хотел.

— За что?

— Я его дом случайно спалил.

— Прямо вот так и убить? А ты не драматизируешь?

Парнишка задрал рубаху и повернулся спиной.

— Вот это я получил за нечаянно разбитую чашку.

Свежие шрамы еще не успели как следует зарубцеваться.

— За такое я бы и сам кому угодно хату спалил, — задумчиво произнес привратник. — И куда ты теперь?

— В лесу буду жить.

— Пока на саигра или других разбойников не нарвешься?

— Я волшебник и никого не боюсь! Смотрите!

Артун создал плетение, и с его руки слетел маленький огненный шарик.

— Ту кошку с клыками твой огонек не остановит, только разозлит. — Поразмыслив немного, Тич передал арбалет юнцу. — В общем, так! Временно назначаешься моим оруженосцем. Подходит тебе такая должность?

— Я могу быть слугой, господин, — робко высказался паренек. Видимо, про оруженосцев в Жарзании никто не слышал.

— Опять «господин»! Мне слуги не нужны. Тогда будь помощником или кем там еще?

— А учеником возьмете? — загорелись у мальчишки глаза.

— Самого бы кто научил, — вздохнул Тич. — Ладно, договорились.

— Спасибо, учитель! — Артун схватил арбалет и побежал в заросли.

Вскоре оттуда донесся щелчок выстрела, а через полминуты появился парнишка. На его плечах была куртка бандита.

— Я избавил Шрунга от мучений. Вот его кошелек и кинжал. Они принадлежат вам, как победителю. Одежду я взял себе, если не возражаете.

Привратник поморщился. Подросток очень легко добил раненого, будто так и надо.

— Ладно, пусть и остальные вещи будут у тебя.

— Нельзя. Деньги принадлежат вам, учитель. И кинжал тоже. Я не имею права их носить.

— Почему?

Юнец не мог понять, какую цель преследует этот могучий волшебник, задавая глупые вопросы, а объяснять прописные истины старшему здесь было не принято. Хорошо, что Тич сам вскоре догадался.

— Артун, тебе можно доверить великую тайну? — оглядевшись по сторонам, произнес чародей.

— Мне???

— Если ты, конечно, сумеешь сохранить ее.

— Да я!.. Пусть у меня все зубы выпадут, и язык усохнет, пусть ни одна девушка не посмотрит в мою сторону, пусть…

— Верю-верю. Слушай. Я недавно пришел в этот мир и совсем не разбираюсь ни в обычаях, ни в людях. Поэтому и в житейских вопросах ничего не смыслю.

По округлившимся глазам мальчишки привратник понял, что опять наступил на какие-то грабли. Он резко замолчал. Подождал. Выражение лица парнишки не менялось.

— Артун!

— Да, госпо… ой, учитель.

— Ты что сейчас увидел? Волосы на моей голове превратились в цветы или в ушах звезды вспыхнули?

— А вы и так умеете?

— Конечно, — начал язвить кархун, — в мире, откуда я прибыл, все такие шустрые. Только у них на голове рога растут, а из пасти клыки торчат. А у меня, как видишь, ничего такого нет, вот меня и выбросили оттуда. Ясно?

— Вы пришли из другого мира к нам на помощь, как и было предсказано?

— Раскудырная сила! Ну что с тобой делать? Я начинаю терять терпение. Слушай, парень, в ваш мир я попал совершенно случайно. Ничего тут не знаю. Очень рассчитываю на твою помощь. Понятно?

— Да.

— Тогда расскажи, будь так любезен, что сделать, чтобы каждый встречный не видел во мне чужака.

— Так вот почему у вас брюки от одного костюма, рубаха от другого, а куртка от третьего?

— Разве? Цвет вроде одинаковый. С чего ты взял?

— Вы надели брюки ремесленника, рубаху нетитулованного волшебника, а куртку владельца небольшой лавки.

Паренек вкратце рассказал об условностях местного гардероба. Сам он происходил из семьи военного. Отец был капралом в отставке и подрабатывал у купцов, охраняя караваны. Полгода назад он погиб, чуть позже заболела и умерла мать, на лечение которой ушли последние сбережения семьи, был заложен дом и все имущество. В результате парнишка оказался без средств к существованию, покинул родную деревеньку и отправился к брату матери в город. С единственным родственником не повезло. Тот видел в Артуне лишь дармовые руки. Завалил мальчишку непосильной работой, постоянно попрекал его куском хлеба и жестоко наказывал за малейшую провинность.

Месяц племянник продержался, а потом решил показать зубы. Сын воина не сообщил родственнику, что немного умеет колдовать. Дождавшись, когда заживут раны от очередного рукоприкладства, мальчик, как он сказал, «случайно» поджег избу дяди и убежал.

В заключительной части печальной истории звучала некая недосказанность. Наверное, пареньку было тяжело ворошить наболевшее.

— А магии тебя кто учил? — Тич решил немного сменить тему.

— Прабабка по отцу. Но мне еще и семи лет не исполнилось, когда она умерла. Очень старая была… — Подросток вдруг резко замолчал, хотя по лицу было видно, что он явно хочет что-то добавить. С полминуты они шагали молча, наконец паренек не выдержал: — Учитель, а можно и я вам свою тайну открою? Ее только я и мой отец знали.

— Ты мне доверяешь как отцу? Не рано ли?

— Вы же мне открылись, и я даже под страхом смерти никому не проговорюсь. Вот увидите!

— Давай не будем говорить о смерти. Я готов выслушать твой секрет и тоже обещаю никому его не раскрывать.

— Я умею читать чужие письма.

— А что здесь необычного? — не понял Тич.

— Запечатанные, сложенные, свернутые свитком — какие угодно, лишь бы они были написаны на бумаге.

— Минутку, — начал догадываться привратник, — ты читаешь их, не видя текста?

— Да, я потому и убежал от родственника, что прочитал его послание местному шаману-врачевателю. Тому для жертвоприношения всегда нужны молодые люди. Вот дядька меня с письмом и отправил, да еще просил ответа дождаться. А сам написал, что меня искать никто не будет, а он за монетами зайдет, когда со мной будет покончено.

— Да, за такое стоит не только дом спалить. Хочешь, наведаемся к твоему родственнику и… в общем, объясним, что так поступать нехорошо.

— Город в другой стороне. Давайте не будем возвращаться, учитель.

— Может, ты и прав, — задумчиво произнес кархун. — И какое заклинание тебе помогает читать?

— Это не волшебство, учитель. У меня дар видеть скрытые надписи.

— Дар? А магические способности — это не дар? — Кархун совсем запутался в местной терминологии.

— Как говорила мне бабка, сила передается волшебникам по наследству, а дар приходит от самого Нгунста. И он чаще всего достается не чародеям. Может, из-за него у меня не все хорошо получается с заклинаниями.

— Я подумаю над твоей проблемой, — пообещал Тич.

Минут десять они шли молча.

— А куда мы идем? В столицу? — прервал затянувшуюся паузу Артун.

— Мы двигаемся в этом направлении, — указал рукой привратник. — А что там находится, не знаю. Говорил же тебе, я не местный.

— А можно узнать, почему вы идете именно туда? — Парнишка оказался любопытным.

— Вместе со мной в ваш мир попали две девушки. Им, скорее всего, нужна моя помощь.

— Красивые?

— Кто?

— Девушки.

— Ученик, а не слишком ли много вопросов ты задаешь?

— Виноват, учитель. Я понял, что красивые. И мы их обязательно спасем.

— С таким помощником — конечно, — усмехнулся Тич.

Путешественники вышли из леса. Порывы ветра тут же дали о себе знать. Оба потуже зашнуровали куртки, накинули капюшоны и двинулись дальше.

С того самого момента, как приданные ему силы вступили на территорию Ливаргии, генерал Угдур не находил себе места. Его направили сюда воевать. Это значит: сломить сопротивление противника, разгромить заговорщиков, ворваться в Лирград и пленить местного гермага. Но с кем воевать, если никто не оказывает даже маломальского сопротивления? Наоборот, возле крупных городов армию с почестями встречали местные власти, участливо спрашивали, не помочь ли с размещением, и предлагали по самым низким ценам продукты для воинов и фураж для лошадей. Причем без каких-нибудь ядовитых или усыпляющих добавок — боевые маги все проверяли тщательнейшим образом.

Двести латников, три сотни всадников, полтысячи пехоты и семьдесят боевых магов второй день двигались по восточной провинции к Лирграду. И никто им слова плохого не сказал, камня в их сторону не бросил. Естественно, такое положение дел не могло радовать бывалого вояку. Он шел добывать славу в бою, а боя даже не намечалось.

— Господин генерал, впереди водная преграда, — прискакал всадник из отряда разведчиков.

— Точнее.

— Река шириной в полтысячи шагов.

— Мост разрушен? — с надеждой спросил полководец.

— Никак нет, целехонек. Прикажете устроить проверку на предмет магических ловушек?

— Да! Только скажи волшебникам, пусть поторопятся. Я не собираюсь тут долго торчать. Даю полчаса на всю операцию.

Поначалу генерал очень внимательно относился к каждому подозрительному оврагу, холму или перелеску — к любому месту, где можно было укрыться и устроить засаду. Первым делом туда отправлялись разведчики. Но каждый раз они возвращались ни с чем. Максимум, что удавалось обнаружить — мирных грибников из близлежащих деревушек.

Подъехав к мосту, генерал придержал лошадь.

— Эх, какое место пропадает! Лучшего для засады и не придумаешь. Тут тебе и лесок, где кавалерию спрятать можно. Там, на другом берегу, очень удобный спуск для атаки на тех, кто перейдет через мост.

Не имея противника, Угдур начал мысленно его создавать. Причем размышляя не о том, как обороняться, а как бы он сам действовал на стороне врага. Врага, который не хотел показываться на глаза и не желал сражаться.

— Господин генерал, прикажете послать людей изучить прилегающую местность? — Офицер разведки, не дождавшись привычной команды, решил напомнить о себе.

— А чего зря людей гонять? — махнул рукой полководец.

Несколько вельмож из близкого окружения кронмага уже намекали генералу, что новый повелитель слабо разбирается в людях. То он приблизил к себе Мугрида, то вдруг решил объявить его заговорщиком.

«Ох, уж эта политика!» — вздохнул Угдур.

— Здарг, ты все-таки отправь пару бойцов вон к тому перелеску, да человек пять пусть посмотрят другой берег, пока наши маги обследуют мост. — Профессионализм взял свое, заставив генерала изменить первоначальное решение. Уж слишком удобной для нападения выглядела низина у моста.

— Будет сделано. — Командир разведчиков поскакал отдавать распоряжения.

Полководец подал знак своему ратору, и тот просигналил общий сбор командиров. Меньше чем через минуту старшие офицеры стояли рядом.

— Господа, движение по мосту будет происходить в следующем порядке: сначала разведка, за ней тяжелая пехота и арбалетчики, потом идут латники, кавалерия и командование. Замыкают шествие боевые маги. Хотя с десяток волшебников отправишь вместе с тяжелой пехотой. — Урдуг посмотрел на командира чародеев.

— Слушаюсь.

— Теперь основные задачи. При переправе отрабатываем обычную тактику взаимодействия. Разведка сразу занимает господствующие высоты и ведет наблюдение за местностью. Пехота. Разворачиваетесь полукругом в сторону предполагаемого противника и, как только прибывают латники, начинаете подъем. Конница после переправы нагоняет пехоту и прикрывает фланги, волшебники — тыл.

Схема была почти стандартной для войсковых подразделений, за исключением одного момента: обычно в армии не имелось латников, и именно их его магичество Зулг приказал беречь лично.

— Мост проверен, — доложил офицер волшебников. — Можно выступать.

— Разведка? — Генерал повернулся в сторону Здарга.

— На нашем берегу все чисто. Бойцы возвращаются. С противоположного пока сведений не поступало.

— Подождем.

Вскоре на взгорке появился всадник и подал точно такой же знак, как и воин, выехавший из перелеска.

— Берег чист, — доложил командир разведчиков.

— Да поможет нам Нгунст. Начинайте.

Ощущение беды возникло, когда на мост ступили латники.

«Почему на том берегу появился только один всадник? — вспомнил Угдур. — Куда подевались остальные? Почему никто из них не спустился вниз, выполнив задание? Да и сейчас ни одного разведчика не видно. Что-то здесь не так!»

Сигнал тревоги прозвучал, как только кавалерия въехала на мост. Он сразу рухнул вместе со всеми латниками и частью арбалетчиков, не успевших выйти на противоположный берег. Конники повернули назад, началась неразбериха, а тут еще с неба на их головы полетели огненные шары. Враг, которого так ждал генерал, наконец появился.

— Спешиться, держать лошадей! Маги — щиты сверху и сбоку. Определить направление противника и основные огневые точки.

Огненные шары оказались немагического происхождения. Пропитанные горючим составом тюки, утяжеленные камнями, летели с левой стороны. Откуда там могли взяться метательные машины, генерал не понял, но быстро отправил туда два десятка воинов и пятерых магов.

— Оценить обстановку и — назад, если сами не справитесь. Понадобится помощь — просигнальте.

Восстановить порядок на этой стороне речки удалось довольно быстро. Гораздо хуже было положение пехоты. Там даже метательных машин не понадобилось. Огромные огненные бочки катились вниз прямо в расположение тяжелой пехоты, бойцы разбегались, расчищая смертоносным факелам путь к реке, что сразу нарушило строй и превратило пехотинцев в удобные мишени. Сверху уже показались вражеские стрелки, им никто не мешал вести прицельный огонь. Магическая поддержка попыталась воспрепятствовать арбалетчикам противника, но ее тут же подавили ударом волшебники Мугрида.

Еще в худшее положение попали латники. Их доспехи предохраняли и от магического, и от обычного вооружения, но они неуклонно тянули людей на дно, а избавиться от заговоренного железа в воде было весьма сложно. К тому же тех счастливчиков, кому это удавалось, ждали другие неприятности. Каким-то волшебством чародеи гермага собрали возле моста нескольких слизунов, и лишенные защиты люди попадали к ним на обед.

Схватка завязалась на обоих берегах и посреди реки. План Мугрида почти удался. Первоначально он планировал обрушить мост вместе с конницей и латниками, но даже устранение одних латников являлось поводом для радости.

— Вы можете хоть чем-то помочь пехоте?! — обратился Угдур к главному волшебнику своей армии, когда удалось справиться с противником на правом берегу речки.

— Слишком большое расстояние и сильный ветер, — ответил чародей. — Защиту нам не поставить, а огневая поддержка окажется малоэффективной. Я не могу ручаться за точность.

— А если воду заморозить?

— Здесь очень быстрое течение. Лед будет сносить.

«Дурак я старый! Попался как мальчишка! Знал же, что лучшего места для засады не найти. Почему не подстраховался? Сколько людей попусту потерял. И каких! За одних латников мне по гроб жизни не рассчитаться».

Полководец мог только наблюдать за тем, как гибнут его бойцы. Со склона, наконец, прекратили катиться бочки — видимо, исчерпался запас. Это позволило одному из офицеров пехоты собрать вокруг себя людей на небольшом возвышении противоположного берега. Около сотни воинов построились там в «черепаху», прикрывшись щитами со всех сторон. Маги соорудили вокруг оборонявшихся компактный щит. Стрелки противника, произведя пару безрезультатных залпов, прекратили огонь.

— В трех милях отсюда по течению есть брод, — доложил помощник Угдура. — Прикажете выступать?

— Нет! — Генерал опасался второй раз попасться в ловушку.

Он заметил, что гермаг не стал атаковать ощетинившихся бойцов. Сейчас пехота уже не являлась легкой добычей, а потому Мугрид просто покинул поле боя. Победителем.

Продолжать поход к Лирграду с оставшимися силами смысла не имело.

Глава 14 «ВЫ ТОЖЕ РАДЕЕТЕ ЗА СУДЬБУ ДЕРЖАВЫ»

— Что такой мрачный, Оршуг? — В отличие от магринца, повелитель Ливаргии пребывал в приподнятом настроении.

Для этого у него имелось два весомых повода: разгром армии Угдура и крупное поражение войск кронмага, посланных в Сиргалию. Наибольшее значение имела победа так называемых повстанцев в юго-западной провинции. После непродолжительного сражения от двух полков, направленных на подавление смуты, осталась горстка бойцов, которые с ужасом рассказывали о пережитом кошмаре. Всего один волшебник сумел своими чарами свести на нет усилия семидесяти боевых магов и превратить атакующий строй нескольких сотен воинов в мясорубку. До столкновения как такового дело не дошло вообще. Два-три магических удара — и войска кронмага были повержены.

После столь оглушительного успеха к победителю начали присоединяться не только разбойники. Мелкое дворянство и вельможи Сиргалии в появившемся на землях их провинции чужаке, за которого выдавал себя Сурич, почувствовали силу, способную сокрушить действующую в стране власть. Каждый желал пораньше оказаться рядом с будущим победителем, дабы затем отхватить кусок пожирнее.

Все это было на руку руководителю заговора, как и беспорядки, разраставшиеся в Бирзани. Отряд головорезов, набранный цирюльником, разорил несколько деревень и совершил набег на небольшой городок на северо-западе Жарзании. В стране возникали и другие вспышки насилия, наглядно высвечивая неспособность нового кронмага управлять государством.

— У меня нет ни малейшего повода для веселья, — мрачно ответил Оршуг. — Зато появилось множество вопросов, ответов на которые пока нет.

— Чужак?

— Он самый. Найти мне его удалось, убить — нет. Хотя на первый взгляд дело казалось несложным.

— И что помешало?

— Даже не знаю, что ответить. До сих пор пытаюсь найти объяснение странностям, с которыми довелось столкнуться. Абсолютно непонятно, почему за Вирленом охотились двое карликов? Раньше я таких в Жарзании не встречал — ростом с пацана лет тринадцати, используют непонятную магию, утверждают, что мужик выкрал у них ценную вещь… Потом с чего это вдруг Вирлена бросились оберегать сумеречники? Прямо как мать родную! — Магринц снял пирамидальный шлем и вытер платком пот со лба.

Он подробно рассказал о встрече с низкорослыми волшебниками на дороге, о засаде, устроенной на чужака, и о невероятной схватке возле стен Гюрограда.

— Я не знаю, откуда появились огнедышащий монстр и огромная гюрза с короной на голове, но мне кажется, что они имели непосредственное отношение к малорослику по имени Шленз и племяннику Дихрона.

— Почему? — Мугрида рассказ вассала весьма заинтересовал.

— Чудовище пыталось уничтожить Вирлена, а змея его защищала. Причем магия, исходившая от монстра, очень напоминала мне чары, которыми один из малоросликов испепелил дерево.

— А гюрза?

— Ее магический фон вообще не поддавался обнаружению.

— Змея одержала победу?

— Полную. И сразу исчезла. Я тут же приказал арбалетчикам пристрелить Вирлена. До него было меньше пятидесяти шагов.

— Промазали?

— В том-то и дело, что нет. Прямое попадание в грудь. Любого другого пробило бы насквозь даже в доспехах, а от него болты отскочили, словно от гранитной скалы. Что творится в нашем мире? Сначала тучи как языком слизало, затем два гиганта драку между собой устроили, потом выяснилось, что чужак непробиваемый…

Оршуг не видел самого начала схватки великанов. Магринц выехал к опушке леса, когда противники уже обменялись первыми выпадами.

— Волшебник мог успеть поставить щит.

— Я не спорю, но магическая защита гасит энергию удара. Стрела должна была либо не долететь, либо уклониться. А тут… Я бы еще понял, если бы действовало заклинание каменной кожи, но оно бессильно против серебряных наконечников. Или мы имеем дело с кудыр-магом? Опять же непохоже. Чары кудыр-мага я бы почувствовал издалека, а от чужака никакого фона не исходило. Что это за человек такой?! И человек ли? Ненавижу тварей, которых невозможно убить!

— Таких в природе не существует. Нужно лишь отыскать подходящий способ, — спокойно произнес Мугрид. — Ладно, забудь пока про Вирлена. Слышал новость?

— О сражении возле моста?

— Да. Кронмаг сделал свой ход. Он первым развязал войну в Жарзании и потерпел поражение сразу в двух схватках.

— В двух?

— Именно! — воскликнул гермаг. — Зулг позавчера потерял два полка в Сиргалии.

— В провинции, которую передал вам?

— Да. В нескольких милях на юго-востоке от границы Жарзана.

— Хорошо, что вы не отправили меня наводить там порядок. Выходит, оба раза кронмаг проиграл на ваших землях?

— Надеюсь, это станет хорошей традицией.

— Полагаю, Зулг теперь нескоро решится на новый поход. От войск, которые были расквартированы в Жарзании, я так думаю, у него почти ничего не осталось…

— Я не собираюсь его дожидаться. Внук Франуга не имеет права занимать трон.

— Но он же из рода Фиренгов.

— Ну и что? Сумасшедший правитель должен уйти, пока не натворил больших бед.

— Сумасшедший???

— У меня есть свидетельство главного врачевателя. Даргух не смог больше оставаться в Девятиграде и сбежал в Ливаргию. Сейчас он в моем дворце.

— Как вовремя он это сделал! — усмехнулся Оршуг. — Теперь есть веские основания не исполнять указы кронмага?

— Я распорядился разослать заявление врачевателя нашим генералам, после чего многим из них придется серьезно задуматься, стоит ли следовать командам из Девятиграда.

— Зулг может заручиться поддержкой магкона, — вспомнил магринц. — Тогда заявление врачевателя сразу потеряет свою силу.

— Есть у меня небольшой подарок и для них, — загадочно произнес Мугрид, — который, полагаю, способен вбить серьезный клин между правителем и самыми сильными волшебниками Жарзании. Только доставить его нужно в строжайшей тайне. Возьмешься?

— Как прикажете.

— Задание очень сложное, и доверить его кому-то еще я не могу. Надо доставить письмо лично в руки гранмагу Холгу. Убедиться, что он его прочитал, и привезти ответ. Сам понимаешь, реакцию Холга предугадать сложно. Поэтому я прошу, а не приказываю.

Руководство магкона состояло из девяти могучих волшебников, возглавляемых гранмагом. В политическую жизнь страны они практически не вмешивались, но по указу кронмага могли в трудную минуту вступить в боевые действия. Кое-какие силы для этого у магкона имелись. В эту организацию входили не только ловчары, выявлявшие магические преступления и наказывавшие виновных, но и ученые, трудившиеся над созданием заклинаний и магических амулетов, а также испытатели новых разработок.

— Чем сложнее задание, тем интереснее его выполнять. Кстати, о подарках. К сожалению, в день Синего заката я не смог попасть в Лирград по известным причинам. Поэтому свой скромный дар могу вручить только сейчас. Прошу.

Магринц поставил на стол небольшую шкатулку, украшенную драгоценными камнями. Ее он получил от Скергона — маграфа, долгое время работавшего на Инварсе.

— Интересная вещица, — кивнул Мугрид.

— Она с начинкой, повелитель.

Гермаг открыл шкатулку и вытащил оттуда…

— Умеешь ты удивлять, Оршуг. Солнечный камень таких размеров мне видеть еще не доводилось.

Действие солнечного камня было сходным с поглотителем магии. Но если черно-белый медальон сначала поглощал заклинания и только затем мог отдавать энергию через каналы титулованного чародея, то золотистый камушек заряжался самостоятельно, аккумулируя магические силы солнца и ветра. И свою энергию он отдавал не через каналы волшебника, а непосредственно подпитывая заклинания. Чем крупнее был камень, тем больше энергии в него вмещалось.

— Он сращен моими кудесниками воедино из четырех отдельных.

— Неужели именно это было украдено у твоего шурина? — задал провокационный вопрос гермаг.

— Нет, повелитель. Тот подарок мне так и не удалось отыскать.

— Тогда хоть расскажи, чего я лишился?

Магринц не сомневался, что повелитель Ливаргии знает о синеглазке. Оршуг много думал о бойцах, которые пытались отбить девушку у Лоргуда, и пришел к выводу, что за ними мог стоять только один человек — Мугрид. Поэтому смысла скрывать и дальше информацию о девушке вельможа не видел. Тем более что синеглазка, как он сам полагал, наверняка находится в Гюрограде.

— Мне на Инварсе удалось захватить очень редкую девицу.

— Красивую?

— Смазлива, но привлекательность, как это ни покажется странным, самое несущественное из ее достоинств.

— Действительно странно, если речь идет о женщине. Ты меня заинтриговал.

— Она показала себя превосходным бойцом, а от ее синих глаз отскакивала магия.

— Уникум с зеркальным взглядом? — Удивление гермаг сыграл с некоторой фальшью.

— Да, повелитель. И эту синеглазку у меня украли.

— Удалось выяснить — кто?

— Точных сведений нет, но последний раз ее видели в обществе сумеречного вархуна.

— Опять??? Эти парни начинают меня сильно раздражать. Ты оставил кого-нибудь возле стен Гюрограда?

— Конечно. Два моих воина и один маг пытаются выяснить, что происходит у сумеречников.

Магринц приказал Шургу, единственному выжившему человеку из отряда Лоргуда, проникнуть в город и разузнать все о чужаке, а заодно и о девушке с синими глазами. Еще двое обеспечивали ему поддержку.

— Разумно. Перед тем как отправишься в Девятиград, расскажешь, как с ними связаться. Думаю, самое время разворошить это осиное гнездо.

— В Гюрограде немало волшебников и воинов, — напомнил Оршуг.

— Я не собираюсь тратить на них свои силы. Есть же еще зоревики и полуночники. Вот пусть они и разбираются с конкурентами.

В дверь кабинета постучали.

— Кто там? Я же приказал нас не беспокоить!

На пороге появилась толстушка Равис:

— Папа, ты обещал, что вернешь мне господина Оршуга через полчаса.

— Дочка, закрой дверь и не мешай. У нас очень серьезный разговор.

— Да? А потом он уедет по твоим делам, а я дожидайся, как последняя дура.

— Ты не последняя, успокойся, — усмехнулся гермаг. — После того как мы закончим, у тебя будет время поговорить с магринцем.

— Сколько? — не унималась девица.

— Час.

— И только?

— Чем дольше ты будешь отнимать у нас время, тем меньше его останется! — строго предупредил отец.

Угроза подействовала.

— Да, все забываю тебя спросить, — дождавшись, когда дверь захлопнулась, сказал Мугрид, — ты как смотришь на брак с моей дочерью?

— Породниться с таким человеком, как вы, большая честь для любого дворянина.

— Будем считать, что между делом я пристроил свою Равис к достойному человеку. Ладно, тогда ненадолго прервемся. Я подготовлю письмо Холгу, тебе час на отдых, полчаса на сборы.

Магринц вышел из кабинета. После его ухода Мугрид глубоко задумался. Ему тоже показалось странным, что сумеречники рьяно защищали выходца из чужого мира.

«Неужели после смерти Гарнога в Гюрограде что-то изменилось? Докладывали, что там назревала серьезная буча. Потом вроде появился новый вождь, из-за которого сорвался поход на зоревиков. И больше никаких сведений! Надо снова подключать цирюльника. Если он один раз сумел убить вождя сумеречников, не должен оплошать и во второй. Заодно пусть уничтожит кого-нибудь у зоревиков и полуночников. Надо как можно скорее стравить вархунов между собой, еще лучше — поссорить их с центральной властью. Ругзум на такие дела мастер».

Специалист по грязным поручениям собрал двести головорезов на два дня раньше оговоренного срока и отправил их в Бирзань. Сам же остался в Лирграде на случай, если господину вдруг понадобятся его услуги. Сейчас для гермага это оказалось весьма кстати.

«С Ругзумом переговорю чуть позже. Надо будет еще придумать, что пообещать этому мужлану, чтобы убавить его финансовые аппетиты. От цирюльника, видимо, тоже придется избавиться. Уж слишком много лишнего он знает о будущем повелителе Жарзании. Найти замену ему будет трудно, но когда меня пугали трудности?»

Разобравшись с одной проблемой, гермаг взялся за вторую. Вытащив лист бумаги, он начал писать:

«В своем послании я не хочу указывать ни одного имени, уважаемый. Сразу после прочтения Вы вольны уничтожить моего гонца, и тогда я пойму, что взаимопонимания, на которое рассчитывал, не достигнуто. Но перед принятием решения прошу Вас внимательно ознакомиться с этим письмом.

Начну с главного. Новый кронмаг, оказавшийся слабым правителем, получил державу в очень непростое время. К чему это может привести? Скорее всего, нас ждет распад на отдельные провинции с последующими захватами отдельных кусков Жарзании более сильными соседями.

Все истинные патриоты надеялись, что молодой кронмаг, осознавая собственную неопытность, начнет правление с переговоров. В его возрасте самое разумное — посоветоваться с правителями наиболее сильных провинций. Но нет — он выбрал другой способ и развязал войну.

Я не склонен доверять словам главного врачевателя, который считает правителя душевнобольным (отчет лекаря прилагается к моему письму). Болезнь рассудка, конечно, может служить оправданием беспомощности, но не дает кронмагу права руководить государством. Сейчас — я подчеркиваю — именно сейчас страной должен править сильный и здравомыслящий человек, а среди тех, кто может занимать трон по праву рождения, таковых на сегодняшний день нет.

Теперь второе. Вам, наверное, уже известно, что за сила надвигается на столицу с юго-запада. Да, это действительно кудыр-маг. Мало того, мне доподлинно известно, что этого младенца ровно двадцать семь лет назад отбили у ловчар наемники. Кто за ними стоял, выяснить не удалось — наемники в бою за младенца полегли вместе с Вашими воинами. Но кудыр-маг выжил. Сейчас с ним огромные силы, и они будут увеличиваться с каждым днем, поскольку этот парень очень удачно вписывается в легенду.

Бороться с легендарной личностью сложно само по себе, а когда эта личность, ко всему прочему, еще и кудыр-маг, то практически невозможно.

Но…

Дело в том, что за могучим чародеем ведется очень надежный присмотр. Как только он выполнит свою работу, должен будет провозгласить новую правящую династию, а потом либо погибнуть (мы же с Вами прекрасно понимаем, что волшебник с таким потенциалом опасен для общества), либо попасть в руки магкона — в чем лично я могу поспособствовать.

И, наконец, третье. Просьба лично к Вам. Наверняка кронмаг захочет заручиться Вашей поддержкой. Заявление врачевателя — бумага серьезная, но она может быть опровергнута магконом, если для этого появятся основания. Конечно, к проблеме можно отнестись поверхностно и дать заключение, не утруждая себя дополнительными исследованиями. А если из-за спешки будет допущена непростительная ошибка, и на троне действительно останется человек с больным рассудком, из-за чего погибнут тысячи невинных подданных? Насколько мне известно, полный курс исследований занимает не меньше недели. Зато потом уже ни у кого не останется сомнений в состоянии здоровья повелителя.

Если Вы хоть в какой-то степени разделяете мои опасения, не отправляйте письменного ответа, просто передайте моему человеку в конверте запечатанный чистый лист бумаги. Этого будет достаточно, чтобы понять — Вы тоже радеете за судьбу державы».

Гермаг свернул письмо, положил его в конверт и запечатал двумя заклинаниями. Первое должно было уберечь послание от несанкционированного вскрытия, а второе начисто стирало текст через десять минут после разворачивания листа. Оставалось лишь передать Оршугу заклятие-ключ и само послание.

Мугрид знал, что от такого подарка, как настоящий кудыр-маг, глава магкона просто не сможет отказаться, ведь именно сверхволшебник давал возможность ученым магам создавать мощнейшие артефакты, стоившие баснословных денег.

Сурич являлся инструментом гермага по захвату власти. Но после покорения Девятиграда вполне мог стать помехой новому правителю, который слишком много наобещал кудыр-магу такого, чего не собирался выполнять. Например, предоставить полную свободу, уничтожить магкон, никогда не преследовать волшебников, родившихся на свет в день Красного солнца… А если воспитанник потребует обещанное, что же тогда — отступать от своих планов в угоду интересам слуги? Причем очень опасного слуги. Мугриду не нужны были проблемы, поэтому «легендарного» чародея ждала печальная участь.

«Что ж, я дал ему возможность дожить до двадцати семи лет. Не подбери я тогда младенца — он бы попросту замерз или умер от голода. Так что он мне жизнью обязан. Ее я и заберу, когда придет время».

В дверь постучали:

— Разрешите, господин?

— Входи, Сурич.

На пороге появился волшебник, исполнявший роль ратора.

— Доставили сообщения из Девятиграда.

— Оставь на столе и ступай.

Гермаг проводил взглядом первого помощника.

«Да, до Сурича ему расти и расти. И не только в магическом смысле. Оно и понятно — кудыр-мага я воспитывал для грандиозных задач, а этот… Только и годен, что бумажки носить». Вельможа бегло пробежал многочисленные записки, отложив две, требовавшие более пристального внимания. В первой говорилось о приглашении Лырсога в Девятиград, а во второй упоминался Гюроград. Донесение, составленное мелким почерком, занимало всю страницу.

— Вирлен стал вождем сумеречников?! Вот это сюрприз! — воскликнул Мугрид, дочитав до конца. — И весьма неприятный. А ведь я имел возможность устранить проблему еще в зародыше. Вот что значит — послать на задание не того человека!

Смена власти в Гюрограде объясняла повышенное внимание вархунов к чужаку, одновременно усложняя задачу его устранения. Одно дело — уничтожить одиночку, каким бы ловким он ни был, и совершенно другое — расправиться с главой клана волшебников, которые совсем недавно потеряли своего вожака. Наверняка нынешнего они будут оберегать с удвоенным рвением.

«В этой странной ситуации есть только один положительный момент: не надо больше разыскивать его по всей Жарзании».

Гермаг отправил мысленный сигнал цирюльнику, а сам полез доставать одну припрятанную бумагу.

«Куда я его подевал? А, вот оно!»

Вельможа предусмотрительно сохранил письмо Дихрона, в котором тот сообщал о намерении продать информацию о местонахождении чужака.

«Наверняка «дядюшка» находится рядом с «племянником». Этим нужно воспользоваться».

— Артун, твоя главная проблема в том, что ты пытаешься использовать высокоэнергетические заклинания, а напитать их необходимой силой не в состоянии.

— Но меня так учили…

— Забудь, — Тич, который немало времени потратил на поиск как раз маломощных заклинаний, теперь мог считать себя специалистом по ним. А благодаря прежним навыкам борьбы карху он заметил некоторое сходство между занятиями на Инварсе и учебой на летающем острове. Голосовая магия использовала те же сочетания звуков, что и основные кличи кархунов, а танцы шаманов практически ничем не отличались от боевых комплексов древней борьбы. — На слишком мощное для себя заклинание ты расходуешь сразу все силы. Из-за нехватки энергии оно получается ущербным, ты выдыхаешься, становишься беззащитным. Не лучше ли работать с простыми?

— Простыми чарами многого не добьешься.

— Зря ты так думаешь. Результат их совместного воздействия может оказаться ничуть не меньше, чем у сложных. Если уметь ими пользоваться, конечно.

— Я пробовал, но толку… Даже дюжина слабых заклятий не сравнится по воздействию с одним…

— А если их комбинировать?

— Как это?

Еще на летающем острове привратник заметил, что заклинания можно разбивать на элементы. Как слова создаются из слогов, так и чары формируются из частей, набор которых ограничен. Правда, складывались эти элементы не в произвольном порядке и не всегда можно состыковать два любых элемента между собой.

Например, плетения. Рисунок формировался из знаков, имевших начальный и конечный завиток. Если начальный штрих последующего элемента являлся как бы продолжением предыдущего, знаки соединялись в единое целое. В простых заклинаниях совмещение происходило как бы в одной плоскости. В сложных приходилось тратить силы не только на стыковку. Их комбинация является объемной, а потому чародей строил так называемый перекресток, сочленяя два одинаковых знака под прямым углом и затем достраивая композицию в двух плоскостях. В результате при наличии больших запасов энергии и достаточной ловкости пальцев чародей мог создавать весьма заковыристые магические построения. Только нужно было за четко обозначенное время, пока не начал распадаться первый элемент, успеть закончить все плетение.

Ловкости пареньку было не занимать, а вот сил, чтобы создать даже один перекресток, едва хватало. И, тем не менее он пытался выстраивать именно такие заклинания и, конечно, терпел фиаско.

Тич задумался. Одно дело — знать самому, и совсем иное — уметь объяснить так, чтобы тебя поняли. Привратник вспомнил слова мастера карху, обучавшего его самого боевым комплексам древней борьбы:

— Базовых движений в нашем искусстве меньше двух десятков, а вот наступательных и оборонительных комплексов — сотни, и они создаются постоянно. Как музыка из нот. Главное здесь — правильная стыковка элементов. Переход от одного к другому должен быть плавным, незаметным, иначе развалится вся композиция.

Одно из заданий начинающего кархуна как раз состояло в разработке нового комплекса движений, красивого и функционального. И сейчас этот способ, только относительно магии, Тич решил предложить ученику.

— Сколько знаков плетений ты вчера выучил?

Плетения Артуну удавались даже лучше, чем голосовые заклинания, поэтому учитель решил сконцентрировать внимание мальчишки именно на них.

— Десять.

— Можешь найти какое-нибудь простенькое заклятие, которое бы включало некоторые из них?

Самые распространенные простые заклинания включали в себя два-три, очень редко — четыре элемента. Освоив их, чародей начинал работать со сложными чарами, если обладал достаточным потенциалом.

Юнец задумался. Раньше его учили запоминать готовые рисунки, а сейчас их предстояло мысленно разложить на составляющие. Определить в заковыристом нагромождении завитушек знакомые элементы — дело непростое. Артун потратил несколько минут, решая сложную головоломку.

— Да, учитель, — наконец ответил он.

— Какое?

— Ледяной порыв.

— Из каких знаков он состоит?

— Знаки ветра, силы и мороза.

— Хорошо. Помнишь, как они создаются по отдельности?

— Конечно.

Как в свое время и Разруг, Тич заставил ученика поработать над памятью. У паренька и прежде проблем с зубрежкой не возникало, а после нескольких упражнений Артун мог с фотографической точностью составить описание любой местности, куда хотя бы мимолетно попадал его взгляд.

— Из оставшихся семи знаков какой можно присоединить к рисунку «ледяного порыва»?

Небольшая пауза…

— В начало можно поставить «скорость», в конец подходит «вихрь» и «зной», но «зной» не сочетается с «морозом».

О том, как некоторые знаки враждуют между собой, Тич рассказал ученику еще на первом уроке. Кархун улыбнулся:

— А теперь попробуй присоединить «скорость» и «вихрь». Что получится?

Привратник не успел и глазом моргнуть, как в степи, по которой они двигались, вдруг возник мощный смерч. Чародей быстро создал разрушающее плетение и, уничтожив чары, накинулся на ученика:

— Артун, я имел в виду создание рисунка в мыслях, чтобы ты сам сообразил, какое заклинание получится.

— Я действительно создал смерч?! — воскликнул юнец. — Да еще какой! Не может быть! С помощью простого заклинания?! И при этом не чувствую истощения?!

— Ты использовал пять знаков. При твоей сноровке за отведенное на создание плетения время ты сможешь сделать рисунок из восьми. Заклинание будет еще сильнее, но не потребует больших энергетических затрат.

— Учитель! Вы… вы самый лучший! — Мальчик смотрел на Тича с нескрываемым обожанием.

— Я рад, что у тебя получается. А теперь твоя очередь давать уроки. Про лямки, я надеюсь, все правильно понял. Рассказывай дальше. Кто такие титулованные волшебники и чем они отличаются от нас, представителей среднего класса?

В первом же городе, мимо которого проходили эти двое, паренек сбегал в торговую лавку и купил учителю одежду с пятью лямками, у самого Артуна на брюках и куртке их было по три. В тот же день привратник узнал еще много забавного про условности здешнего мира, касающиеся нарядов. Волшебник хотел и дальше расширить свой кругозор, и юнец уже собирался начать…

— Учитель, там всадники. Скачут к нам.

— Надеюсь, это не разбойники?

— Нет, на них форма, это военные, — присмотрелся подросток.

— Наверное, твой смерч заметили. Это преступление? — на всякий случай спросил Тич.

— Нет. Но они могут попросить вашу метрику, учитель. — Устав воинских подразделений Артун знал с малолетства, поскольку отец хотел, чтобы сын пошел по его стопам.

— Документ? У меня нет, — немного растерялся привратник.

Парнишка задумался. О том, что в Жарзании началась война, он уже слышал, когда покупал одежду. В военное время каждый нетитулованный маг подлежал призыву в армию, если не имел охранной грамоты. Принять чародея на военную службу мог любой офицер, и тому из служивых, кто приводил к начальству волшебника, полагалась премия.

— Если они узнают, что вы не служите в армии, заставят отправиться вместе с ними. Каждый волшебник должен подчиниться. Особенно тот, у кого нет метрики. Иначе сочтут преступником.

— Не уверен, что нам с ними по дороге, — промолвил Тич. — Попробую сделать так, чтобы встреча не состоялась.

— Там наверняка есть боевые маги, — забеспокоился ученик.

— Я не собираюсь ни с кем сражаться. Просто попробую сбить их с нашего курса.

Кархун сосредоточился. Он хотел заставить всадников повернуть, причем так, чтобы сами они этого не заметили. И никакого воздействия непосредственно на людей, только на животных, которые очень плавно начали забирать влево. Иллюзия двух путников так же плавно смещалась в сторону, медленно приближаясь к всадникам по ходу их продвижения.

Артун сначала обратил внимание на напряженное лицо учителя, потом увидел, что верховые отклоняются от первоначального пути. Вскоре военные проехали в полусотне шагов и поскакали дальше. Среди них подросток выявил двух боевых магов. Один волшебник даже голову повернул в их сторону, но ничего подозрительного не увидел. А сам юнец, когда обернулся, разглядел вдалеке себя и наставника.

«Вот это да! — мысленно воскликнул парнишка. — Неужели когда-нибудь и я так смогу?!»

Тич тоже наблюдал за всадниками и думал, что неплохо бы слышать их разговор, чтобы выяснить намерения вояк и разузнать о предполагаемых преградах на пути. Но как это сделать? На Инварсе имелись специальные жучки с микрофонами и передатчиками. А здесь как? Возможно ли сотворить нечто подобное при помощи магии, чтобы коллеги по ремеслу не обнаружили подвоха?

«Надо будет при случае хорошенько обмозговать проблему».

— Там вроде небольшой овраг, — наконец заговорил Тич. — Пойдем спрячемся. Мои чары недолго будут морочить им голову.

— Надо убрать следы, — предложил парнишка. — Вернувшись назад, опытный воин будет искать нас по следам, а волшебники еще и источник чар попытаются определить.

— Спасибо за подсказку, Артун. Сейчас мы им и следы устроим, и магические обманки сделаем.

Сильный ветер на открытой местности трепал высокую траву вдоль и поперек, поэтому обычному человеку отыскать здесь след было непросто, но если среди всадников находились охотники, они могли по свежим надломам стебельков определить место, где проходил человек.

Тич в который раз убедился, что правильно сделал, взяв с собой подростка. Многих проблем удавалось избежать только благодаря помощи ученика. Прошло совсем немного времени, а привратник уже относился к неожиданному попутчику как к младшему брату.

— Артун, а кем ты хочешь быть, когда вырастешь? — поинтересовался кархун.

— Отец видел меня офицером, боевым магом. К этому и готовил. Сам обучал военным премудростям, копил деньги, хотел найти учителя магии. Мечты, конечно, несбыточные. Без титула офицерского звания не получить, а без денег титула не видать, как своих ушей, — грустно ответил юнец. — Жаль, отец так и не увидел моих успехов. Он бы сильно порадовался.

— Ты хочешь служить в армии?

— А что мне остается? В придворные маги не возьмут — родом не вышел. Чтобы в городской управе служить, нужны связи, да и скучно там. В деревнях у нас работают травники да те, кто землю слушать умеет. Остается лишь армия. Там волшебники всегда нужны, особенно способные создавать что-либо вроде того смерча. Если удастся продвинуться по службе, скоплю немного денег. Построю себе дом, женюсь.

Для своих лет подросток неплохо разбирался в жизни. Он не рисован несбыточных планов, реально оценивал перспективы.

Привратник уже собирался предложить мальчишке отправиться с ним на Инварс, но вовремя одумался. Туда еще следовало отыскать путь. Зачем сбивать с толку Артуна, если сам не уверен в скором возвращении? Да и захочет ли он? Здесь его мир. Пусть недобрый к сироте, но все же привычный. А как все сложится в другом, еще неизвестно. «Пусть лучше учится. В этом мире навыки волшебника ему действительно могут оказаться хорошим подспорьем. Задатки у него неплохие — соорудить восемь элементов за пару секунд! Мне и пять с трудом удается».

Несмотря на невысокую скорость, Тич именно благодаря «перекресткам» мог вырисовывать и более насыщенные элементами плетения. Сдвоенные знаки были устойчивее по времени и умели замедлять распад смежных элементов, увеличивая тем самым время от начала создания до завершения сложных заклинаний.

«Жил себе без магии — горя не знал. А сейчас — поверить не могу — увлекся. Разобрал заклинания на составляющие, новые конструкции придумываю, да еще парнишку этим заразил. Все-таки творческая натура живет в каждом человеке, стоит ее только разбудить — потом не остановишь».

Кархун снова получил отклик от своей поисковой волны. На этот раз пришло сразу около полусотни. И все из одного места.

— Артун, где находится Гюроград?

— По-моему, где-то неподалеку от Девятиграда, учитель. Надо будет у купцов спросить, если увидим их. А вам зачем?

— Я только что узнал, куда мы направляемся. Наша цель — Гюроград.

Глава 15 НЕПРИЯТНАЯ ВСТРЕЧА

Прошедший день с полной уверенностью можно было считать удачным хотя бы потому, что до самого вечера небо не проронило на землю ни капли дождя. Да и ветер порадовал. Сменив направление, он не только заметно ослаб, но и пригнал с юга тепло. Тич даже подумывал снять куртку.

Им с Артуном повезло не только с погодой. Опасаясь новой встречи с военными, они специально вышли на безлюдную дорогу, однако практически сразу после восхода солнца их нагнали трое. Худощавый мужчина в одежде с четырьмя лямками правил запряженной в повозку лошадью, рядом скакали два всадника. Возничий, он же купец, узнав, что встретил волшебника и его ученика, предложил дальше ехать вместе. Он выбрал ту же дорогу для возвращения из Чилсограда домой. Только боялся торговец не военных, а разбойников.

— Раньше лихие люди изредка пошаливали лишь на окольном пути, — рассказывал он Тичу. — А теперь совсем ничего не боятся — на основном тракте орудуют. По дороге в Чилсоград, — хозяин повозки оглянулся, — мне трижды пришлось отбиваться от наскоков бандитов. Пятерых бойцов потерял убитыми, еще двое в городе остались раны залечивать.

— Почему же вы там не задержались? Могли хотя бы новых охранников нанять.

— А то я не знаю, — махнул рукой Югрол. — Только оставаться в городе стало опаснее, чем встречаться в лесу с разбойниками.

— Как это?

— Кто-то на днях убил местного маграфа. По слухам, одна бабенка прилюдно грозилась ему отомстить. Однако сын убитого повернул дело так, будто вельможу к Кардыблу отправили купцы. Дескать, собрат и денег и убийцу наняли. Маграф, надо сказать, действительно обложил нашего брата огромными поборами, но, по крайней мере, не скатился до открытого грабежа, как в других округах. Теперь его отпрыск «горит жаждой отмщения». А если быть до конца честным, то сынок, пользуясь моментом, попросту решил обогатиться за чужой счет. Он обязал каждого торговца выплатить по сто золотых. Если денег не имеется, городские стражники врываются в дом, купца — на улицу, а все имущество — с молотка. Это он с местными еще, можно сказать, церемонится. Приезжих — тех сразу в тюрьму. Если через неделю выкуп не привезут, грозится отправить в солдаты, а это, считай, на верную смерть. Мне еще повезло. Кузен жены в стражниках служит, успел вовремя предупредить. Иначе сидеть бы мне сейчас за решеткой…

На повозке Югрола Тич с учеником проделали длинный путь. К деревне купца небольшой отряд подъехал лишь вечером. Как ни странно, ни одна из разбойничьих шаек их не потревожила.

— Нет, ну надо же! — ликовал торговец, въезжая в селение. — Вы определенно приносите удачу. Давайте ко мне. Я перед поездкой поклялся Нгунсту, что, если доберусь живым, соберу родных и соседей, и будем гулять всю ночь! Честно говоря, не верилось, что вообще удастся вернуться.

— Прошу прощения, Югрол, мы не можем принять ваше приглашение. Нам завтра нужно рано вставать. Лучше подскажите, где нам с учеником можно остановиться, чтобы комната чистая и цена небольшая?

— Уважаемый, какая цена? Я отвезу вас на лучший постоялый двор! И платить не надо.

— Югрол, вы и так подвезли нас бесплатно. — Привратник не хотел чувствовать себя обязанным.

— Господин Тич, я прошу, сделайте одолжение сразу двум жителям моей деревни. Во-первых, мне, а во-вторых, хозяину постоялого двора, который уже неделю мечтает вернуть мне долг, а клиентов у него, как блох у змеи. Опять же я просто уверен, вы и ему принесете удачу. Соглашайтесь, у него условия не хуже городских. Белоснежные постели, в комнате обязательно есть зеркало, а утром и вечером приносят таз горячей воды.

Последний довод окончательно сломил сопротивление волшебника. Тем более что и Артун уже с минуту дергал Тича за рукав. Они договорились заранее: если в поведении учителя (по местным меркам) возникнут странности, паренек подаст знак.

— А бритва у вашего должника имеется?

— Конечно!

— Тогда поехали.

С того момента как привратник покинул мрачный мир, он просто мечтал побриться. Усы и бороду парень раньше не носил и теперь зарос до неузнаваемости.

Разместившись на третьем этаже постоялого двора, кархун сразу попросил горячую воду и бритвенные принадлежности. Полчаса времени — и он увидел в зеркале свое прежнее лицо.

— Ух ты! — не удержался ученик. — Думал, вы гораздо старше, учитель.

— Я когда в зеркало глянул, сам решил, что мне полсотни лет. А на самом деле двадцать семь недавно исполнилось.

— В день Синего заката? — попробовал угадать Артун.

— Что еще за Синий закат?

— Ой, простите, учитель. Я все забываю, что вы нездешний. У нас волшебники могут появляться на свет лишь по определенным дням.

— Да? Очень интересно. Пойдем вниз, поужинаем. Заодно ты мне и расскажешь. И, кстати, что я опять сделал не так?

— Вы сказали «прошу прощения». У нас люди, которые имеют пять лямок на одежде, никогда не извиняются перед теми, у кого их меньше. Даже если неправы.

Когда они спустились в обеденный зал, хозяин постоялого двора буквально сиял от радости:

— Югрол сто раз прав, вы действительно приносите удачу! У меня еще три клиента. Через двадцать минут после вас приехали. Чего изволите на ужин?

Посетители сделали заказ.

— Учитель, может, в комнате поужинаем? — заволновался подросток, услышав о новых постояльцах.

— Нет, зачем людей на третий этаж гонять? Честно говоря, мне и самому сейчас никуда идти не хочется.

Побрившись, Тич вновь почувствовал себя тем парнем, который на Инварсе без особых хлопот жил на всем готовом в доме родителей, часто меняя место работы, каждый раз пытаясь найти такую, чтобы больше времени оставалось на тренировки. Это почти забытое ощущение нахлынуло приятной волной. Захотелось по-настоящему расслабиться: хорошо поесть, немного выпить.

На столе появилась кружка пива, морс для мальчика, маринованные овощи, копчености.

— Господин, извините за беспокойство, я отлучусь ненадолго на кухню, чтобы приготовить жаркое. Вас не затруднит прислать за мной мальчика, если сюда зайдут другие посетители? — Хозяин сегодня обслуживал гостей сам. — Времена сейчас трудные, одному приходится крутиться. Жена приболела.

— Конечно, позовем, — кивнул привратник.

«Раскудырная сила! Когда ж это я ел нормально в последний-то раз? Наверное, на Инварсе. Потом в замке у Оршуга кормили какой-то гадостью. На летающем острове старик питался пресными похлебками, у мракозегров была пережженная дичь. А здесь…»

Блаженство было нарушено, как только в зал спустились новые посетители. Шагавшего первым толстяка Тич узнал сразу, несмотря на отсутствие на нем пирамидального шлема. Магринц тоже узнал своего бывшего пленника и направился к его столику.

Артун собирался идти за хозяином заведения, но учитель остановил.

— Не сейчас, — прошептал он.

— Вот не ожидал, так не ожидал. Мне сказали, ты прямиком к Кардыблу отправился. — Вельможа улыбался, но глаза его светились злобой. — Неужели соврали?

Чтобы толстяк не сел без приглашения, Тич решил опередить его:

— Присаживайся, Оршуг. Твое появление здесь меня тоже удивило. И, что скрывать, удивило неприятно.

Кархун уже сожалел, что побрился. Не сделай он этого — старый знакомый наверняка прошел бы мимо.

— А уж как я рад! — Магринц несколько опешил от столь фамильярного обращения, но не стал менять манеру речи. Он старался не привлекать стороннего внимания, поскольку выдавал себя за обычного магира. — Мало того что ты живой, так еще и на свободе.

— Тебе чего-нибудь заказать? — панибратски продолжил общение привратник. — Если надо, позовем хозяина с кухни. Кстати, тут очень неплохое пиво.

— Никого звать не надо. Кто это с тобой? — Магринц присел.

— Мой ученик. Очень способный мальчик.

— Ученик? И чему ты можешь его научить?

Тич проигнорировал вопрос, как несущественный, и обратился к подростку:

— Артун, твоя идея поужинать наверху была правильной. Зря я к ней не прислушался. Ты пока возьми тарелку и сядь задругой столик, мне с этим господином переговорить надо.

Юнец послушно перебрался в угол зала. Попутчики магринца сели за соседний столик. Тич даже слышал за спиной их дыхание.

— Как дела, агент Инварса, или кто ты там на самом деле?

— Кто я — мое личное дело. Если уж очень интересно, могу поведать в обмен на другую информацию. — Кархун хотел выяснить, куда увели девушек.

— Смеешь ставить мне условия?

— Думаю, что смею.

— Ну, надо же, какой ты стал храбрый! — Оршуг снял с плеча дорожную сумку и положил себе на колени. — Я ведь могу и разозлиться.

— Я тоже. — Тич активировал свои щиты.

— Ого! — Магринц не мог не отметить всплеск энергии вокруг собеседника. — Недооценил я тебя в свое время. Выходит, на Инварсе действительно готовят агентов со способностями?

— Оршуг, пока мы не договоримся, ничего интересного я тебе не расскажу.

— А ты меня заинтриговал. Даже любопытно, что же ты хочешь от меня узнать?

— Меня интересует судьба двух девушек. Одна брюнетка…

— …вторая — с синими глазами, хрупкая на вид и опасная, как гюрза? — Магринц сам продолжил вопрос. — Они прибыли с тобой?

— Да.

— С какой целью?

— Оршуг, давай условимся. На один вопрос отвечаю я, на другой — ты. Здесь не допрос, насколько я понимаю. Иначе разговора не получится.

— Договариваться с тобой??? Да мне достаточно подать знак, и тебя…

— Недостаточно, — резко перебил его «агент», — но, если хочешь, попробуй.

— Угрожаешь? — Вельможа напрягся.

— Нет. Стараюсь избежать ненужных жертв. — Тич ощутил магические возмущения за спиной. Мысленно он соорудил заклинание, рассеивающее чужие чары, и следом нанес удар по спутникам собеседника.

Слуг магринца неожиданно подняло вверх и стукнуло друг о друга. Затем они плавно опустились на стулья. Какая-то сила продолжала удерживать волшебников Оршуга в сидячем положении.

— Это я для того, чтобы ты не делал глупостей. Твои люди пострадали несильно. Полчаса — и будут в порядке, наверное.

— Ах ты!..

Вельможа не сдержался. Он уже начал догадываться, что чужак силен, и испугался. Вместо того чтобы сопоставить силы противника со своими, он решил воспользоваться внезапностью и нанес удар. Очень опасный и очень коварный. Заклинание кипящей крови считалось секретом его семьи. При мощной энергетической насыщенности оно проникало сквозь любые щиты и превращало кровь врага в пар, взрывая человека изнутри.

Привратник сначала замер, затем на лице мельком проскочило изумление, и… перед главой одного из округов Ливаргии снова сидел уверенный в своих силах чародей.

— Интересное колдовство, — прокомментировал неудачную попытку Тич, — а ведь я чуть не отправил его обратно. Представляешь, во что бы ты сейчас превратился? Брр, меня бы точно вывернуло наизнанку.

Магринц содрогнулся. Магические способности выходца с Инварса оказались на две головы выше его собственных. И это несмотря на максимальную энергетическую подпитку титулованного чародея. Перед выездом из Лирграда волшебник провел четверть часа возле агровых деревьев и был полон магических сил.

— Это невозможно! — выкрикнул Оршуг, испугавшись еще больше.

Он понял, что враг, не особо напрягаясь, не только отбил удар, но и раскрыл секрет хитроумного заклятия. Нервы вельможи не выдержали. Человек, находившийся перед ним, имел мощь, сравнимую лишь с кудыр-магом. Но он же чужак! Вассал Мутрида попытался выставить щиты и не успел. Почувствовав всеохватывающую тяжесть, через пару секунд он уснул, свалившись на пол.

— Учитель, с вами все в порядке? — подбежал подросток, заметив, с каким трудом поднялся Тич.

— Все нормально, Артун. Глянь, что в сумке.

Вельможа лежал в одной стороне от стула, его поклажа — в другой.

— Тут запечатанный конверт и кошелек. Почему-то монет в кошельке всего две.

— А письмо? Кому оно адресовано?

— Тут ничего не написано. — Ученик положил конверт на стол.

Тич потратил слишком много сил в борьбе с противником как раз из-за того, что дважды подряд блокировал секретное оружие магринца. Первый раз, когда отводил его от себя, а второй — когда пришлось защищать Оршуга. Кархун в стремительном темпе использовал сразу несколько заклинаний. Сначала — чтобы пустить его вокруг своих щитов, затем — чтобы внедрить «диверсанта», который позволял получить отклик, сообщавший первую реакцию любого живого организма на воздействие заклятия. Решив, что это обычное оцепенение, привратник отправил было чары обратно к владельцу, но тут «диверсант» сообщил о второй стадии воздействия. Вот тогда действительно пришлось попотеть. Убивать противника в планы кархуна не входило. Тич надеялся, что с вельможей удастся переговорить, но тот слишком разнервничался, распознав в своем бывшем пленнике сильного чародея. Благо еще не пришлось разбираться с защитой толстяка, которую тот не поставил сразу, а потом не успел.

— Похоже, этот тип сильно дорожил письмом. — Магический анализ подтвердил его предположение. — Здесь две печати на уничтожение: при несанкционированном вскрытии и после прочтения.

— Вы хотите знать его содержание?

— Не мешало бы, только открывать письмо нельзя. Ты говорил, что бумага делится с тобой своими тайнами?

— Да, учитель.

— Попробуешь?

Паренек приложил конверт ко лбу и прижал его ладонью. Через полминуты он стал монотонно воспроизводить текст:

— «В своем послании я не хочу указывать ни одного имени, уважаемый. Сразу после прочтения Вы вольны уничтожить моего гонца, и тогда я пойму, что взаимопонимания, на которое рассчитывал, не достигнуто. Но перед принятием решения прошу Вас внимательно ознакомиться…»

Когда Артун закончил, привратник еще долго смотрел на толстяка, не проронив ни слова. Тич не все понял из услышанного, но основную суть уловил: Оршуг участвует в какой-то крупномасштабной интриге, в которой письмо играет важную роль.

«Ладно, меня лично это не касается, пусть везет послание по адресу. Может, магринца там и прибьют? А то, если пропадет в этом постоялом дворе, глядишь, — завтра и деревни не будет».

— Что случилось? — Хозяин только сейчас принес жаркое. Он увидел Оршуга на полу и заволновался: — Господину нехорошо?

— Пустяки, — успокоил его Тич. — Мы немного повздорили. Минут через двадцать он должен очнуться. Вы пошлите кого-нибудь за доктором. Как только господин придет в себя, наверняка начнет спрашивать о нас с мальчиком. Скажите ему, что когда вы вернулись в зал, тут уже никого не было. Мы должны срочно уходить. Сколько с нас за ужин?

— Вы же ничего не ели.

— С собой возьмем.

— А как же… — совсем растерялся хозяин. Увидев на столе золотую монету, он заторопился: — Я сейчас принесу сдачу.

— Не надо. Лучше соберите продукты. Артун, поднимись в комнату, принеси наши вещи.

— Куда же вы на ночь глядя?

— А действительно куда? — задумался привратник. Идти в непогоду, да еще по темноте не хотелось. — Нам нужно где-то переночевать. Дождаться, когда он уедет из деревни, и только потом выбираться самим.

— Я все устрою. Вот вам ключ от дома моего шурина. Он с семьей отправился в город неделю назад и до сих пор не вернулся. Как только господа уедут, я вам сам сообщу. — Хозяин постоялого двора очень хотел угодить постояльцам, которых привел Югрол.

Невысокий седовласый мужчина твердой походкой вошел в золотой зал. Он быстро осмотрелся и направился в дальний угол помещения.

— Звали, ваше магичество? — Вошедший остановился в трех шагах от кронмага.

Гермагу Дамутории недавно перевалило за семьдесят, однако выглядел он намного моложе своих лет. Без посторонней помощи вскакивал на лошадь и при необходимости мог провести целый день в седле. Потом, правда, нуждался в обширном оздоровительном сеансе, как было указано в досье, составленном на вельможу тайным советником. С документом кронмаг перед встречей ознакомился очень тщательно.

— Я хотел переговорить с вами, Лырсог. Присаживайтесь. — Зулг поджидал гостя, стоя возле небольшого столика.

Прием вассала в золотом зале, где проводились все самые важные мероприятия, включая провозглашение нового правителя, подчеркивал значимость визита. Мало того, по всему его периметру стояли вазы из лазурного камня, из которых струился искрящийся дымок. Периодически из его искр возникали образы героев Жарзании. Впрочем, Лырсог и без этих условностей понимал: в нем сейчас нуждаются как никогда.

Еще бы! За довольно короткий промежуток времени новый правитель успел наделать столько ошибок… Ухудшил и без того шаткое положение центральной власти. Лишился латников, угробил почти всех воинов центрального округа Жарзана, считавшихся самыми боеспособными. Дал уйти главному врачевателю, который теперь, находясь у Мугрида, смело заявляет о помешательстве повелителя.

— Почту за честь, — Лырсог дождался, когда сел кронмаг, затем сам занял место за столиком.

Гермаг не сразу отозвался на приглашение правителя. Он выехал лишь через пару дней после того, как ему стало известно о двух крупных поражениях повелителя Жарзании. Лырсог теперь стал влиятельнее кронмага: он имел боеспособное войско, насчитывавшее не менее трех тысяч воинов и полторы сотни боевых магов, не испытывал нужды в деньгах, да и порядка на территории Дамутории было куда больше, чем в других провинциях взбудораженной страны.

Подчеркивая свое превосходство, вельможа явился в столицу с шиком — в сияющих даже при пасмурной погоде доспехах во главе двухсот конников. Обыватели глядели на них, и в их душе возникало ощущение надежности. Такие не отступят, они созданы для победы.

Силы, прибывшие в Девятиград из южной провинции, в нынешних обстоятельствах вполне могли взять под контроль весь дворец Зулга. Но пока это не входило в планы гермага.

— Полагаю, вы в курсе последних событий, а потому расскажу только о тех, которые пока не получили широкой огласки, — сразу начал хозяин.

Он рассказал вассалу о недавно выявленных во дворце предателях и о том, что некоторое время был лишен возможности влиять на ситуацию. Особо упомянул о странном малорослике, покровительствующем Мугриду, и о скором прорыве в завратную реальность.

— Вы неплохо информированы, повелитель, — выслушав, произнес Лырсог.

Кое о чем он узнал впервые, особо отметив про себя, что из-за уничтожения разящих охрана дворцового комплекса уменьшилась вдвое.

— Пока мне это ничем не помогло, — махнул рукой кронмаг. — Положение в стране продолжает ухудшаться с катастрофической быстротой. Со всей Жарзании поступают сообщения о грабежах и убийствах. Торговцы боятся открывать свои лавки, крестьяне опасаются выходить на поля, леса становятся пристанищами для всякого сброда… А тут еще восстание в Сиргалии. Очень опасное.

— Я слышал, там объявился необычный волшебник.

— Да, он действительно заслуживает особого внимания. Утверждает, что явился из завратной реальности и призван избавить народ Жарзании от страшной напасти.

— Чародей из легенды? — предположил гермаг.

— Очень может быть, — вздохнул Зулг. — И напастью он считает род Фиренгов. То есть меня. Следовательно, пока я буду находиться у власти, он не остановится.

— Откуда вы знаете?

— Пытался через советников вести с ним переговоры — легенда все-таки. Причем весьма зазнавшаяся. Моих послов он и на порог не пустил, передал свой ответ через помощника и выгнал взашей.

— Ваш дед никогда не разговаривал с бунтовщиками.

— Он был умней и опытней, чего уж там, — развел руками кронмаг. — Перед смертью даже советовал мне отказаться от власти. Я по глупости не послушал. Нынешнюю бурю тогда еще ничто не предвещало, а теперь приходится расплачиваться.

— Чего вы хотите от меня, повелитель? — Лырсог недвусмысленно давал понять, что тратить свое время попусту, выслушивая жалобы обиженного мальчика, он не намерен.

Внук Франуга сделал вид, что не заметил грубости.

— Главный врачеватель, чтоб ему отравиться собственными микстурами, объявил о моем помешательстве. Теперь к указам из Девятиграда мало кто прислушивается. Фактически я перестал быть повелителем Жарзании. А потому самое время передать бразды правления в ваши руки, гермаг. Сами посудите. Этим шагом мы выбьем почву из-под ног бунтовщиков в Сиргалии, ведь их лозунг: «Уничтожить Фиренгов», а не Дилургов. Заставим вассалов и армейских генералов исполнять свой долг, поскольку под указами будет стоять ваша подпись. Да и опыта у вас гораздо больше.

— Вы намерены отречься от власти???

— Я просто не вижу другого выхода. Да, понимаю, что сейчас не лучшее время для любого повелителя, который меня заменит, но уверен, у вас это получится гораздо лучше, чем у кого бы то ни было.

Лырсог задумался. Он абсолютно не желал занимать трон в ближайшие дни или недели. Кто же по своей воле встает на пути надвигающегося урагана? Так и хребет сломать недолго. Нет, надо дождаться, когда он стихнет, унеся с собой неизбежные жертвы. А затем, сохранив силы, можно и мусор разгрести, расчищая себе дорогу во власть. После краха Зулга достойных конкурентов у него не останется, хотя теоретическую возможность занять трон имели еще двое…

— Мысль здравая, но несвоевременная, — наконец отозвался вельможа. — Я говорю это не оттого, что опасаюсь взваливать тяжесть правления в столь непростое время, просто по многим причинам этого невозможно сделать быстро. Процедура смены власти затянется на месяц, а то и более.

— Почему?

— Во-первых, заявление врачевателя должен подтвердить или опровергнуть магкон. Обычно проводится расширенная проверка, она длится не меньше недели. Потом нужно созвать гермагов. Хотя бы пять из девяти…

— Дальше можете не продолжать, — перебил собеседника Зулг, понимая, что главы провинций вряд ли откликнутся на его призыв. — И что же мне делать? Ждать прихода Мугрида в Девятиград или заявиться в Сиргалию, чтобы перед смертью взглянуть на легендарного чародея?

— Сначала надо опровергнуть заявление врачевателя. Гранмаг по своим каналам сумеет довольно быстро распространить опровержение. Затем поставьте воинов магкона под свои знамена. Думаю, сотни три волшебников у Холга имеется. Сколько у вас осталось щитников?

— С полсотни.

— Всадники?

— Три сотни наберется. Пехотинцев вдвое больше.

— Вот видите, этого вполне хватит, чтобы надолго задержать продвижение врага к столице. — Лырсог уже знал о том, что Мугрид идет на Девятиград во главе четырехтысячного войска. — А после того, как врачевателя объявят шарлатаном, сюда начнут подтягиваться пограничные полки.

Последнее утверждение было довольно спорным, и глава южной провинции об этом прекрасно знал. После столь громких поражений центральной власти генералы не станут спешить в Девятиград. Кому охота оказаться в мясорубке?

— Все равно моих нынешних сил не хватит, чтобы воевать на два фронта.

— Советую вам выставить заслон против Мугрида, а в Сиргалию я отправлю свои войска.

— Вы окажете мне неоценимую услугу, гермаг.

Лырсог дал еще много полезных советов по организации отпора заговорщикам. Он не желал победы Мугриду. Особенно легкой и быстрой. Несмотря на то что гермаг Ливаргии не имел законного права на трон Жарзании, от этого человека можно было ожидать самых серьезных неприятностей.

— Ваше магичество, главное сейчас — выиграть время. Угдур — толковый генерал. Опять же после поражения он сделает даже невозможное, чтобы оправдаться в ваших глазах. Думаю, ему стоит дать второй шанс, — уже перед уходом сказал гермаг.

— Вы точно не желаете задержаться в столице? — спросил Зулг. Во время беседы он пару раз намекал, что гостю неплохо было бы провести пару дней в Девятиграде.

— И рад бы, но надо скорее отправляться в Сиргалию. Сейчас каждый день может оказаться решающим.

Лырсог ушел. У него не было намерения вступать в конфликт с мятежниками Сиргалии, а вот поговорить с их предводителем хотелось, чтобы выяснить, чьи интересы тот представляет. Если окажется, что чародей действует самостоятельно, почему бы не перетащить его на свою сторону?

Выбравшись за пределы дворца, гермаг вскочил на лошадь. Он приказал командиру всадников отправляться в обратный путь.

«Зулг, конечно, недолго продержится против Мугрида, но потери гермага будут немалые. Учитывая, что повелитель Ливаргии поднял руку на законного правителя, вельможу несложно будет объявить узурпатором, если вдруг он замахнется на центральную власть. Потом — небольшая виктория в сражении с ним. Генералы должны меня поддержать, особенно после смерти нынешнего кронмага. Погибнув, он поможет мне добиться желаемого гораздо быстрее, чем живой. У нас любят обожествлять павших, какие бы безобразия они ни творили при жизни».

Размышляя об устранении кронмага, Лырсог припомнил совет отца: «Никогда не нападай на Фиренгов у них дома». Родитель долго не объяснял, почему этого не стоит делать, и лишь на склоне лет рассказал о единственном покушении на Франуга, когда дед Зулга еще только собирался взять власть в свои руки.

По словам папаши нынешнего гермага Дамутории, глубокой ночью в особняк, где проживал очередной претендент на власть (а их в те далекие времена было немало), вошли с полсотни наемников. Половину составляли волшебники, половину — отчаянные рубаки. А утром… Франуг вызвал начальника своей стражи и уволил его за недобросовестное исполнение обязанностей. В доме, кроме троих слуг, никого не нашлось. Ни охранников, ни нападавших. Только разбитая мебель и брошенное оружие. При этом сам хозяин особняка проспал всю ночь сном младенца, да и выжившие слуги ничего вразумительного рассказать не смогли.

«Нет, я свои руки кровью Фиренгов пачкать не собираюсь. Желающих и без меня хватает. Не Мугрид, так мятежный чародей из Сиргалии. Они этого жаждут — мешать не буду. Заодно будет интересно посмотреть на результат».

Лырсог отстегнул от седла фляжку с укрепляющим напитком и сделал пару глотков. Ему еще полдня предстояло провести верхом.

Зулг, перебравшись в свой кабинет, тоже обдумывал прошедшую беседу. Совет гермага Дамутории по поводу обращения в магкон показался ему полезным. Сам молодой человек не догадался переговорить с гранмагом сразу после исчезновения шамана, не вспомнил кронмаг и о волшебниках, входивших в эту организацию. А они действительно представляли немалую силу.

«Если удастся договориться с Вирленом, можно будет рассчитывать на помощь вархунов. Но почему нет никаких вестей из Гюрограда? Анвард, отправившийся вместе с Винзугом, сообщил о болезни вождя сумеречников. Но с тех пор прошло несколько дней. Неужели глава вархунов так плох? Нашел время болеть!»

О битве огромной змеи с огнедышащим монстром Зулгу на следующее утро после освобождения из камеры рассказал Базгур. Новость кронмаг посчитал хорошим знаком для себя лично. Раз в его гербе присутствует гюрза, он должен выйти победителем из борьбы со злыми силами. Потом произошли два поражения подряд, и повелитель Жарзании несколько приуныл. Снова появились сомнения, результатом которых и стала встреча с гермагом Дамутории.

— Ваше магичество, к вам на аудиенцию просится человек, утверждающий, что он является сумеречным вархуном, — с присущей ему многословностью доложил церемониймейстер.

— Пусть войдет, я давно жду вестей из Гюрограда.

— Мне кажется, господин, что он выдает себя не за того, кем является на самом деле.

— Почему ты так решил?

— Мне не понравилось выражение лица этого человека. Не внушает доверия.

— Волшебник из клана убийц и не должен внушать доверия.

— Прошу вас на всякий случай надеть амулет «Черный скорпион».

Зулг хотел было вспылить, но вспомнил о предупреждении этого слуги перед церемонией провозглашения. Тогда оно оказалось нелишним.

— Я сделаю, как ты просишь. И еще позови мне офицера щитников, а гостя пусть проводят в синий зал. Аудиенция состоится там через полчаса.

«Пожалуй, слуга прав. Если бы со мной захотел встретиться сумеречник, то просто прошел бы мимо стражи, никто бы его и не заметил. Об этом еще дед говорил».

— Вызывали, ваше магичество? — В кабинет вошел офицер щитников.

— Да, Кнурз. Сейчас в синий зал приведут одного подозрительного типа. Скорее всего, волшебника. Нужно его схватить и допросить. Я должен знать о нем все.

— Будет исполнено. Разрешите исполнять?

— Действуй. Будь осторожен, не исключено, что у нашего гостя припасены неприятные сюрпризы.

Служивый покинул кабинет.

Сразу после своего освобождения кронмаг назначил нового тайного советника, уговорив занять эту должность представителя рода Савайров. Базгур целый день общался со своими подчиненными, а затем испросил дозволения отбыть на границу с Сиргалией. Зулг одобрил решение нового чиновника, поскольку и сам считал юго-западное направление самым опасным.

Стук в дверь заставил оторваться от размышлений.

— Заходи.

Снова вошел Кнурз.

— Ваше магичество, до синего зала гость не дошел. Был уничтожен при попытке применить оружие.

— Кто-нибудь пострадал?

— Стена, ваше магичество. Преступник был размазан по ней тонким слоем.

— Почему не взяли живым?

— Не смогли. Его разорвало неизвестным заклинанием. Волшебники из магкона уже занимаются останками.

— Ладно, свободен.

Зулг поднялся. Он вышел из кабинета сразу после офицера и направился в тайную канцелярию. Надо было ознакомиться с досье на гранмага прежде, чем вызывать к себе Холга. Усилия Бролга по сбору сведений обо всех значимых людях Жарзании помогали новому правителю. Вот только времени катастрофически не хватало. Подозревая всех слуг, Зулг теперь старался контролировать каждый свой шаг. Он перепроверял, насколько точно и быстро выполняются его приказы. Постарался восстановить агентурную сеть Бролга, усилил, как мог, службу советника по безопасности.

Старания правителя действительно принесли свои плоды. По крайней мере, ему удалось навести порядок в собственном дворце. Но предстояло сделать во много крат больше — навести порядок во всей Жарзании.

Глава 16 ЖИВОТВОРЯЩЕЕ ТЕПЛО

Организм человека таит в себе множество загадок. Иногда он вдруг идет вразнос, сдавая все позиции перед пустячной болезнью, а бывает и наоборот: в безнадежной ситуации одолевает недуг, который обычно косит людей сотнями.

Когда Андрея вынесли из храма четырех змей, его сердце билось через раз, а лицо было белее мела. В доме вождя змеиный король лишился сознания, и за него вовсю взялись местные лекари. Через час из опочивальни вышел самый опытный доктор и отвел в сторонку Церзола.

— Мы сделали все, что от нас зависело, — шепотом произнес врачеватель. — Шансов выкарабкаться у него немного. Я еще не сталкивался с подобным истощением организма. Из него словно высосали все жизненные соки. Вождю бы сейчас толкового целителя или шамана с его жертвоприношением, но знак на груди не пустит к больному чары. Так что надежды мало…

— Он умрет?

— Чудеса иногда случаются…

— Понятно… Тогда вот что, — сразу распорядился старейшина, — ни один из лекарей не должен покинуть дом вождя без моего разрешения. Если случится неизбежное, найдешь меня или Пранда. Больше об этом никто знать не должен.

На третьи сутки врачеватель попросил охранников позвать старейшину в опочивальню вождя.

— Неужели конец? — с порога спросил Церзол.

— Нет, организм человека очнулся и начал активное наступление на хворь, но ему нужна поддержка. Собственное тепло больного слишком быстро уходит на борьбу с недугом, он буквально замерзает.

— Согревающие напитки?

— Пациент без сознания, и любое вливание может вызвать отторжение, что еще больше ослабит организм. Я даже боюсь использовать согревающие мази, опасаясь побочных эффектов. В подобной ситуации медицинское вмешательство может оказаться гибельным. Нужна внешняя энергия, которую примет его организм.

— Я прикажу усилить подогрев комнаты.

— Это не поможет. Нужно живое тепло, женское. Причем… — Врачеватель несколько замялся. Потом жестом предложил отойти в сторонку и тихо, чтобы не слышали коллеги, продолжил — Предварительный осмотр показывает, что больной, скорее всего, не является жарзанцем. Это действительно так?

— Да.

— Тогда наши женщины ему не помогут.

— В доме есть две его соплеменницы. Что от них нужно?

— Две как раз и надо. Пусть их немедленно приведут. Они должны его согреть. Чем скорее, тем лучше.

— Я сам за ними схожу, — сказал старейшина.

Он направился в комнату брюнетки. Та по три раза на дню интересовалась состоянием здоровья Вирлена, да и разговаривала она приветливо в отличие от своей подруги. Синеглазка — та и здоровалась так, словно ругалась, а холодный взгляд ее выразительных глаз заставлял ежиться.

«Эта, скорее, заморозит, чем обогреет».

— Добрый вечер, Мадлена! — поздоровался Церзол.

— Добрый вечер. Как Вирлен?

— Чуть лучше, но срочно нужна ваша с Вероникой помощь.

— Кровь сдать? А какая у него группа?

— Нет. Лекарь сказал, что больному немедленно нужно живое тепло. Женское. Причем наши девушки для этой цели не годятся.

— Погодите, это как? — стушевалась журналистка.

— Врачеватель все объяснит.

— А Андр… ой, Вирлен, он пришел в себя?

— Нет, его организм вступил в активную стадию борьбы с болезнью. Своей энергии больному явно не хватает. Ты же не хочешь, чтобы он умер?

— Ни в коем случае!

— Тогда пойдем быстрее. Надо еще за твоей подругой зайти.

— Да-да, конечно. — Журналистка представила, как может отреагировать на такое предложение Таркова. — Только говорить с ней я буду сама. Ладно?

— Не возражаю. — Старейшина и сам был рад предложению брюнетки.

Злавадская ворвалась в комнату Вероники, словно ураган:

— Чего сидишь? Вставай, там Андрей умирает.

— Как умирает?

— Обыкновенно. Растратил все свои жизненные силы на других, вот на себя и не осталось.

Таркова растерялась:

— Он же вождь, неужели целая свора его подданных ничего не может поделать? Зачем они тогда нужны?

— Ты задаешь слишком много вопросов. Спасти его можем только мы с тобой. Идем.

— Мы??? Я, кроме наложения шины на перелом и перевязки ран, ничего не умею.

— Этого не понадобится, — уже в дверях сказала журналистка. — Ты, главное, изо всех сил постарайся и вспомни, что ты — женщина. Хотя бы ненадолго. Большего не потребуется. Церзол, мы готовы.

Последнее указание подруги серьезно озадачило Веронику, но уточнять, что конкретно та имела в виду, девушка не стала. Она отвечала за туриста и не могла допустить, чтобы тот умер, если имелась хоть какая-то возможность его спасти.

— Больного нужно согреть телами с обеих сторон, — стал спешно объяснять лекарь. — Разденетесь, плотно прижметесь к нему. Нужно обеспечить максимальный контакт, иначе ничего не выйдет.

— А если он проснется? Что с ним прикажете делать в такой пикантной ситуации?

— Никакого секса, так ему и скажете. Да и вряд ли у него на это хватит сил.

Врачеватель разговаривал с Мадленой. Благодаря собственному упорству и терпению учительницы Таркова уже многое понимала из сказанного. По ходу разговора до нее стал доходить смысл их миссии.

— Подруга, нас тут что, будут использовать вместо грелок? — спросила она по-русски.

— Если это единственный способ сохранить жизнь Андрею, то какая разница, кем мы ему будем? Или ты хочешь, чтобы он умер?

— Нет, но я ни за что…

— Хватит капризничать, словно кисейная барышня. Я знаю твою нелюбовь ко всем мужикам. Если ты считаешь это достаточным основанием для его смерти, то, пожалуйста, можешь уходить. Уговаривать не буду!

— Девушки, дорога каждая минута, — напомнил врачеватель. — И еще. Очень важно положительное эмоциональное отношение к больному. Если процедура вызывает отвращение, ему станет только хуже.

— Так, мужики! Если вы нас торопите, то почему сами до сих пор здесь? Я никому бесплатный стриптиз устраивать не собираюсь. Быстро покинули помещение!

— Я лекарь, должен наблюдать больного, — попытался возразить мужчина.

— Я и сама с этим справлюсь, уважаемый, причем наблюдать буду с такого близкого расстояния, что вряд ли что-то упущу. — Журналистка буквально вытолкала всех за дверь. — А ты чего не ушла?

— Мне с ними не по пути.

— Врач сказал, что неприязнь может погубить больного. Со своей ненавистью к мужчинам ты только все испортишь.

— Ничего, я буду думать об отце.

Вероника подошла к кровати.

— Тогда раздевайся, чего стоишь?

— Только после вас, уважаемая грелка.

— От грелки слышу! А я женщина, которая сумеет подарить жизнь не только своим детям, но и сохранить ее другим людям, даря собственное животворящее тепло. Во как сказала! — похвалила себя журналистка.

— Да, пробило тебя на красноречие. Жаль, аудитория для таких речей подобралась неподходящая. На меня твои слова не действуют, а мужик, он хоть и в постели, но ничего сейчас не слышит. И вообще, хватит болтать. Чур, я грею его со спины.

— Думаешь, я стану возражать?

Первое, что увидел Фетров, проснувшись, было лицо Мадлены на его подушке. Очень близко, фактически нос к носу.

«Вот это фокус! — подумал парень. — Как и с кем в постель ложился, хоть убей, не помню, а просыпаюсь в объятиях…»

Рука журналистки покоилась на его плече. Женщина лежала с закрытыми глазами, но стоило пациенту пошевелиться, сразу их открыла.

— Живой?

— Вроде бы, — неуверенно ответил он.

— Под одеяло не заглядывать! И вообще, ты бы отвернулся, пока я не встану.

Он послушно выполнил просьбу и чуть не вскрикнул. С другой стороны лежала Вероника. Одеяло сползло с девушки, и больному открылся очень соблазнительный вид на спящую красавицу.

«Елки-метелки! Что происходит? Я в таком окружении и ничего не помню?!» Он попытался поправить одеяло.

— Фокусник, будешь распускать руки, я тебе их обе сломаю. И еще: если не хочешь остаться слепым, быстро отвернулся.

Красный, как вареный рак, Андрей живо выполнил и этот приказ. Его взгляд сразу прикипел к поднявшейся, но не успевшей облачиться в одежду журналистке.

— Да вы меня с ума сведете! Что здесь творится?

— Ты глазки-то закрой, охальник. И голос повышать не надо, — спокойно ответила Злавадская. — Это, во-первых. Во-вторых, волноваться тебе запрещено по медицинским показаниям. Кстати, в твоей постели мы оказались не потому, что обе вдруг воспылали к тебе неудержимой страстью, а по требованиям лекарей. А вот, похоже, и они пожаловали.

Мадлена бросила на пол блузку и юркнула под одеяло. Ей никак не давали спокойно одеться.

— Мы слышали шум. Что случилось? — задал вопрос старший врачеватель.

— Едрена-матрена к твоей бабушке! Мужики, вас в детстве никто не учил, что перед тем, как зайти в комнату к женщинам, неплохо бы и постучать?

— Мы подумали…

— Вирлен, скажи им, чтобы убрались, пока я не нашла, чего бы в них швырнуть потяжелее.

— Да, господа, выйдите, пожалуйста. Пусть дамы оденутся.

— С вами все в порядке, господин?

— Более чем. Будет еще лучше, когда вы покинете комнату.

— Только никаких нагрузок и волнений, повелитель, — предупредил лекарь. — Организму нужен покой.

— Какой у нормального мужика может быть покой, когда он находится в постели с двумя обнаженными красавицами?! Но пока вы тут стоите, они не могут встать и выйти.

Делегация быстро покинула комнату.

— А тебе прямо не терпится, чтобы мы ушли? — Злавадская не отказала себе в удовольствии поддеть зажмурившегося Фетрова.

— О том, чего мне не терпится, я лучше промолчу. Вы оделись?

— А ты открой глазки и посмотри…

— Пусть только попробует, — мгновенно перебила подругу Таркова.

— Мадлена мечтает увидеть меня слепым и со сломанными руками.

— Ради таких девушек, как мы, почему бы и не рискнуть?

— Подруга, я ведь не только ему чего-нибудь подпорчу, тебе тоже достанется. Ладно, можешь открывать глаза. Опасность миновала.

— Доброе утро, девчонки! Очень рад вас видеть. Теперь расскажите, что происходит? Почему я проснулся в столь теплой компании и что от меня нужно этой толпе лекарей?

— Вот пусть они тебе все и расскажут, а у нас с подругой была очень нелегкая ночь, — пробурчала Вероника. — Не знаю, как она, а я только под утро чуть-чуть задремала. Нам нужно как следует отдохнуть.

— Конечно, конечно, — промурлыкала брюнетка, — чрезвычайно тяжко находиться в постели с мужчиной и ничего от него не получить.

— Мадлена, никто не мешает тебе остаться, я только обуюсь и сразу уйду.

— Мы с пациентом как-нибудь позже обсудим твое предложение. Правда, Андрюша?

— Да я… это… — растерялся змеиный король.

— Подруга, ты заставляешь больного нервничать. А ну, брысь отсюда!

— Только не подумайте, что я вас выгоняю, — пробормотал мужчина.

— Мы действительно пойдем, — перейдя на серьезный тон, сказала журналистка. — Теперь за тебя примутся другие. Выздоравливай.

Подруги вышли за дверь, а в комнату, словно вороны, влетели врачеватели. Андрею померили пульс, осмотрели зрачки, напоили микстурами и укутали в одеяло.

— Вообще-то я бы с удовольствием позавтракал, господа лекари. Или мне и это не положено? — спросил больной.

— Завтрак будет готов через полчаса, повелитель. А пока отдыхайте.

— Сколько я проспал?

— Трое суток.

— Позовите мне Церзола или Правда.

— Вам нельзя заниматься делами, повелитель. Организм еще недостаточно окреп.

— Не позовете — я начну волноваться, — прибег к шантажу глава сумеречников. — Мне нужно знать результаты одной важной операции в Девятиграде.

— Хорошо, за ними пошлют. За завтраком и поговорите, — пошел на уступки лекарь.

— Договорились. А теперь расскажите, что со мной произошло после посещения храма четырех змей.

Под монотонный голос доктора парень уснул.

— Артун, те, кого мы ищем, находятся в том доме. — Привратник кивнул в сторону дома, расположенного на противоположном конце площади. — Надо узнать, что это за здание.

Через минуту подросток сообщил:

— Это дом вождя сумеречных вархунов.

— Неужели девушек продали ему в рабство? У кого бы узнать?

Возле здания волшебник заметил больше десятка охранников. «Наверняка сюда пускают далеко не каждого», — подумал он.

— Господин Анвард! — Голос слева привлек внимание Тича. Волшебник повернулся. Он сразу вспомнил, что это имя дамочки упоминали, разговаривая между собой еще там, на Инварсе.

Тот, кого окликнули, остановился и подождал молодого паренька, видимо, посыльного. Кархун тут же послал к ним свое недавнее изобретение.

После стычки с Оршугом привратник полночи не спал, пытаясь воплотить в жизнь не дававшую ему покоя идею. Чего он только не перепробовал, но стабильного жучка, который мог на расстоянии передавать чужие разговоры и при этом не излучать магического фона, у Тича долго не получалось. Скорее всего, усилия волшебника так бы и не увенчались успехом, если бы не надоедливые комары.

Почему-то их жужжание доносилось слева, насекомое кружилось перед носом, а прыщи от укусов вскакивали справа. При этом все попытки убить кровососа терпели неудачу.

— Учитель, — наконец не выдержал наблюдавший за мучениями учителя Артун. — Без волшебства это насекомое не прогнать, это же тризвонг. Вампир, состоящий из трех самостоятельных мошек. Одна отвлекает шумом, другая пьет кровь, а третья присматривает за ними с помощью природной магии.

— Ты почему до сих пор не спишь? Нам завтра вставать рано, — пожурил паренька кархун и вдруг сразу же понял, чего не хватает для успеха.

Тич буквально зациклился на двухточечном способе передачи, при котором магия должна присутствовать и в приемнике и в передатчике. Введение третьего, а еще лучше — и четвертого звена существенно упрощало задачу. Непосредственно передачу осуществляли посредники, а уловитель звуков и воспроизводитель могли обладать столь незначительным запасом энергии, что практически сливались с естественным фоном. Привратник с помощью чар поймал все три особи тризвонга и наказал за издевательства, превратив в подслушивающее устройство.

В Гюрограде у него появилась возможность испытать магическое новшество. Две особи тризвонга по приказу волшебника отправились на боевое задание. Первая уселась на плече указанной цели, вторая зависла в воздухе на трехметровой высоте. Теперь беседу этих двоих можно было слушать, не напрягаясь.

— Церзол просил передать, что вождю сегодня стало лучше. Если его здоровье не ухудшится, он примет вас сразу после ужина.

— Будем надеяться на скорое выздоровление. Кронмаг весьма озабочен состоянием господина Вирлена, — кивнул купец. — Как себя чувствует Дихрон? Позавчера на нем лица не было.

— Как узнал, что племянник пошел на поправку, сразу повеселел. И еще. Мадлена просила передать, что сегодня не придет к вам в магазин.

— Почему?

— Жаловалась, что плохо спала нынешней ночью.

— Ничего страшного, пусть приходит завтра.

— Так вы зайдете?

— Сразу после ужина буду обязательно, — пообещал купец и продолжил путь.

Тич с учеником двинулись следом.

У торговца в Гюрограде имелся небольшой филиал, куда он сразу же и направился, чтобы узнать о состоянии дел и выдать распоряжения, исходя из сложившейся ситуации.

Через гонцов и посыльных Анвард приказал всем своим подручным собрать наиболее ценные вещи, нанять охрану и срочно перебираться в Жарзан.

Такой же филиал до недавнего времени имелся и в столице, но сразу после того, как Анвард попал в поле зрения разящих, филиал сгорел вместе с сотрудниками. Глава компании «Натуральные шелка Гетонии» в Девятиграде не смог отыскать ни одного из подчиненных, и визит в город сумеречников напрашивался сам собой.

С кронмагом они уже оговорили все вопросы сотрудничества, которое в этот тяжелый для Жарзании период предполагало полную финансовую поддержку центральной власти со стороны самых крупных торговых и туристических компаний. А потом, когда (или если) Зулг одержит победу, он обещал полное содействие торговому люду.

Бизнесмен сам предложил эти, казалось бы, невыгодные для себя условия, поскольку будущее у него могло быть лишь в случае победы нынешнего повелителя Жарзании. Другие варианты приводили весь его бизнес к полному краху, а самого купца к гибели. И на роль посла к вождю сумеречных вархунов Анвард вызвался сам, особенно после того как узнал, кто занял эту должность.

Тич ощутил холод в районе макушки, как только они с Артуном свернули на другую улицу. Стараясь не подавать виду, он начал искать источник опасности.

Чародей уже научился различать два типа тревожных сигналов. Ощущение небольшого морозца четко указывало на угрозу непосредственно ему, но сейчас чувствовался лишь сквозняк, который постепенно усиливался. На всякий случай привратник окружил магической защитой ученика и попросил того нагнать торговца.

— Извините, господин, — уже на пороге магазина купца окликнул подросток, — с вами хочет переговорить мой учитель.

— Учитель? А где он сам?

Паренек не успел развернуться, как вдруг невидимая сила подхватила его и бросила на торговца. Оба оказались справа от крыльца, а в дверь с гулким стуком вонзились сразу три болта. Стрелка, выскочившего из-за угла, чтобы расстрелять Анварда в упор, мгновенно по плечи утянуло в землю. Однако наставник Артуна продолжал ощущать ветерок в районе темечка, значит, опасность пока не миновала. Он запустил еще одно заклятие. Дверь с грохотом сорвалась с петель и щитом прикрыла купца с мальчиком. Вовремя — еще шесть болтов воткнулись в деревянные доски. Кто-то очень настойчиво желал смерти торговому человеку.

Через несколько мгновений Тич определил, откуда стреляли. Арбалетчики заняли позиции на крышах двух соседних домов и теперь выбрали новую жертву. Перезарядив оружие убийства болтами с серебряными наконечниками, они попытались выстрелить. Привратник на доли секунды опередил наемных убийц. Он сначала воздействовал на арбалеты, заклинив спусковые механизмы, а затем подключил к поимке преступников растущие возле домов деревья. Их ветви, вытянувшись в длину, обхватили стрелков и сбросили с крыш.

— Артун, не высовывайтесь, я еще не закончил! — крикнул волшебник.

Ощущение сквозняка не проходило, но затаившийся враг не спешил показываться из укрытия. Сигнальный ветерок исчез, когда возле магазина появилась городская стража.

— Кто такой?! — Стражники окружили Тича.

— Этот человек прибыл ко мне, — поспешил вмешаться Анвард. Подросток успел шепнуть, что у учителя нет с собой метрики. — Вы лучше займитесь настоящими преступниками.

Купца здесь знали как посла его магичества, а потому сразу оставили кархуна в покое.

— Благодарю вас. — Торговец пожал руку чародею и пригласил его в лавку. Слугам он сразу же отдал распоряжение починить двери. — Как вам это удалось?

— Чистая случайность, — не стал вдаваться в подробности привратник. — Между прочим, в засаде были не только те трое. Еще двое нападавших наверняка являлись колдунами. Они успели оценить обстановку и скрылись. Хорошо, если убрались из города. Я это к тому, что ваша жизнь в опасности.

— Времена нынче такие, что смерть над каждым витает. Но я учту ваше предостережение. Вас как величать?

— Мое имя Тич.

— Анвард, очень рад познакомиться. А молодого человека, я так понимаю, зовут Артун?

— Да, — кивнул мальчик.

— Ты не голоден? — спросил купец.

— Парня лучше покормить, — ответил за него учитель.

Подростка пригласили на кухню, а мужчины отправились в кабинет, где им тотчас принесли по чашке душистого чая с сыром.

— О чем вы хотели со мной переговорить, Тич? О покушении?

— Нет, уважаемый. Стрелков я действительно заметил совершенно случайно. Меня интересует судьба двух девушек. Одну зовут Вероника, другую — Мадлена.

— Это те, которые живут у вождя? Откуда вы их знаете?

— Мы вместе прибыли в Жарзанию.

— С Инварса?

— Да.

— Земляк?! Но этого не может быть, вы же волшебник!

— Я и сам думал, что это полный бред, когда здесь создавал первое заклинание. Точнее, оно было далеко не первым. Просто раньше я свои чудесные избавления от напастей относил на чей угодно счет, только не на собственный. Да и кто бы на моем месте думал иначе? Особенно там, на Инварсе.

— Вам удавалось колдовать по ту сторону Врат?

— Это произошло во время нашествия чужаков, когда они вместе с собой принесли часть этого мира, — пояснил кархун. — Сначала вытащил себя из-под руин казармы, а потом спасся из застенков, когда волшебники решили меня устранить, как опасного свидетеля.

— А в Жарзании как оказались? — захотел уточнить Анвард.

— Это отдельный разговор. Сначала просто стремился снять с себя ложное обвинение. А потом встретил двух красавиц и решил им помочь через Врата перебраться. Не успел заметить, как и сам тут оказался. Сейчас собираюсь обратно на Инварс, думал и их с собой забрать, если пожелают.

— Не хотелось вас расстраивать, уважаемый, но пути на ту сторону временно закрыты. Я полагаю, заговорщики специально совершали вылазки в завратную реальность, чтобы тамошние власти приняли соответствующие меры. Теперь все Врата заблокированы со стороны Инварса.

— Надолго? — спросил Тич.

— Пока не произойдет прорыв.

— Что еще за прорыв?

— Я и сам точно не знаю. Должны образоваться какие-то дыры между мирами. Некоторые считают, что откроется беспрепятственный доступ на другую сторону. При этом довольно обширные зоны, прилегающие к Вратам там, на Инварсе, будут находиться под властью природных законов Жарзании.

— То есть полное раздолье для здешней магической знати?

— Именно. Они этим как раз и собираются воспользоваться. Планируются грабежи, захват невольников и прочее.

— И куда смотрит власть? Насколько я помню, есть соглашения…

— Со смертью кронмага Франуга в Жарзании наступили тяжелые времена. Центральной власти практически не существует. В стране беспорядки, с восточной провинции на столицу идут войска Мугрида, восстание в Сиргалии, Бирзань замучили разбойничьи набеги, в большинстве округов местные вельможи практически уничтожили торговое сословие. Так что сами понимаете.

— Раскудырная сила! Вот угораздило попасть… А как же туристы? Хоть кого-то успели переправить? — Тич прекрасно помнил о двух группах, находившихся в замке Оршуга.

— Отправили только тех, кто находился в Девятиграде. Другие почти все остались в Жарзании.

— Пленниками?

— Тем, кто находился в Дамутории и в Жарзании, повезло. Про остальных ничего не знаю.

Они проговорили до самого обеда. Потом к Анварду прибыл посыльный от Вирлена. В дом вождя они отправились вдвоем.

— Тич??? — Первой в холле особняка им попалась Мадлена. — Ты как здесь оказался?

— Соскучился по вам, дамы. Вот и пришел повидать.

— Но ты же…

— Мне тогда не удалось скрыться незаметно. Да еще один тип опознал не вовремя.

— Но мы же тебя не видели!

— Нас разделили. Вы пошли с Оршугом, а меня повели в другую сторону.

— Извини, мы правда не хотели тебе неприятностей.

— Да ладно, — махнул рукой волшебник. — Чему быть — того не миновать. Вы-то сами как?

— Нормально. Пойдем к Веронике. Она должна тебя видеть.

Журналистка увела парня, а Анвард направился прямиком в кабинет вождя.

Андрею стало намного лучше. Он уже твердо стоял на ногах, и после целого часа обследований лекарь вынужден был отменить постельный режим. Врачеватель видел перед собой абсолютно здорового человека, который еще позавчера балансировал на краю могилы.

— Очень нетипичный случай, — сообщил доктор Церзолу. — Я надеялся, что он только через неделю сможет ходить, а тут… Ничего не понимаю. Вождь в полном порядке!

Кроме змеиного короля в кабинете находились Пранд, старейшины и несколько человек из совета избранных, в числе которых был и Дренг. Торговца усадили за стол напротив Вирлена.

— Приветствую вас, Анвард. Мне сказали, вы здесь представляете интересы кронмага?

Визит купца носил статус официального, поэтому Фетрову опять приходилось выступать в украшенной двумя черными жемчужинами короне. Впрочем, Андрей стал спокойнее относиться к этому аксессуару, воспринимая его просто как часть сценического костюма типа своего циркового черного плаща.

— Вот мои бумаги. — Купец положил письма с печатью повелителя Жарзании.

— Чего ждет от нас его магичество? — Фетров лишь мельком взглянул на бумаги.

— Сейчас повелителю требуется поддержка каждого подданного, а на сумеречных вархунов он надеется особо.

— Наш клан никогда не вмешивался в большую политику, — вклинился в разговор Дренг. — Зачем помогать неудачнику?!

— Уважаемый, перебивать гостя — признак дурного воспитания. К тому же он является посланником повелителя той страны, где мы проживаем, — сделал замечание змеиный король. — Если вы не в силах сдерживать свой язык, наберите в рот воды. Иногда помогает.

— Вождь не может давать указания избранным, — вспылил несостоявшийся глава сумеречников. — Вы попираете наши обычаи.

— Все одновременно или какой-то конкретно? А что, в нем прямо так и сказано, что нельзя указывать зарвавшемуся типу на недопустимость хамства в обществе приличных людей?

Церзол собирался вмешаться в разгорающийся конфликт, но фокусник жестом остановил старейшину. Ему порядком надоели наскоки этого типа.

— Вирлен, не забывайтесь! Вы оскорбляете избранного, который имеет право любого из присутствующих здесь вызвать на поединок.

— Ну и что? — спокойно ответил Андрей. Он повернулся к торговцу и негромко произнес: — Прошу прощения, уважаемый. Некоторые просто не могут жить без дрязг.

— Повелитель, вы оскорбляете меня при посторонних?!

— Дренг, а тебе не кажется, что своим поведением ты позоришь весь клан сумеречных вархунов? В Жарзании поднимается великая буча, а ты в это время занят только тем, чтобы выместить обиду за то, что ценой гибели наших молодых бойцов не удалось дорваться до власти!

— Кто бы говорил! — вскочил Дренг. — По вашей милости, между прочим, погибло более двух десятков парней.

Это был удар «ниже пояса». Андрей приложил немало усилий, чтобы не броситься на наглеца. Он с громким хлопком опустил руку на стол.

— В память о них я и стал правителем Гюрограда. И приложу максимум усилий, чтобы в будущем погибало как можно меньше наших людей. Один раз, по-моему, я это доказал. А что ты сделал для клана? Кроме лишенных смысла призывов отомстить за смерть Гарнога и прочей напыщенной болтовни, я ничего толкового от тебя пока не слышал.

— Зоревиков необходимо наказать! Ни одно преступление не должно избежать возмездия. Особенно это!

— Кто сказал, что вождя убили зоревики?

— А слов и не нужно. Нож, которым его зарезали, и труп убийцы говорят сами за себя, — не отступал Дренг.

— Ну да, они разве что записку следующего содержания на месте преступления не оставили: «Специально для Дренга сообщаем: Гарнога убили мы, зоревики». Ты бы поверил?

— Идиотом пытаетесь меня выставить?! — Нож Дренга вонзился в стол между указательным и большим пальцем левой руки Андрея. — А теперь посмотрим, какой смелый у нас вождь. Я вызываю вас на поединок трех кинжалов.

Тут уж вскочили все присутствующие, кроме змеиного короля. Андрей аккуратно снял корону, положил ее на стол и четко произнес:

— Вызов принят.

Фетров поднялся, вытащил клинок из столешницы, подкинул его к потолку и, когда тот возвращался вниз, резко толкнул ладонью. Лезвие воткнулось в спинку стула в сантиметре от бедра Дренга.

— Так, господа, с мелкими неурядицами закончили. Давайте, наконец, вернемся к работе. Присаживайтесь! — как ни в чем не бывало занял свое место фокусник.

— Вы еще не назвали место и время поединка! — подал голос несколько побледневший избранный.

— Время? Сразу по окончании заседания. Думаю, через час, — ответил Андрей. — Место? Да хоть в холле моего дома, если тебя это устроит. Главное, чтобы эту дурацкую комедию не видели наши люди.

— Боитесь свидетелей?

— Нет, Дренг, не люблю по чужой милости выглядеть идиотом. Если это тебе доставляет удовольствие, зови своих приятелей. Пусть они понаблюдают. Все, давай заканчивать балаган. И без твоих неудовлетворенных амбиций времени ни на что не хватает.

Забрав кинжал, Дренг покинул кабинет.

— Какой помощи ждет от нас Зулг? — вернулся к прерванной теме Андрей, однако снова водружать корону на голову не стал.

— В Жарзании образовалось три основных очага сопротивления центральной власти. Ливаргия, к которой наверняка уже присоединились Гетония и Арзанс, Сиргалия и Бирзань. Основные силы движутся на столицу с востока, но наибольшую опасность представляют не они. С юго-запада на Девятиград идет очень сильный волшебник. Не исключено, что он кудыр-маг. Остановить его сейчас — главная задача.

— А это вообще возможно? — спросил Андрей. Он знал о кудыр-магах только со слов Дихрона, а тот про суперчародеев рассказывал довольно страшные вещи.

Присутствующие еще не успели переключиться с инцидента между Дренгом и вождем, а тут им подкинули новую проблему.

— Справиться с кудыр-магом — задача очень сложная, — заговорил Церзол. — Это если он одиночка. Если же за его спиной целая армия, то следует уповать лишь на счастливый случай. Из тех, что раз в жизни выпадает.

— Говорить с ним пытались? Чего он добивается?

— К послам кронмага вожак повстанцев выйти не соизволил, но через своих людей передал, что его цель — уничтожить всех представителей рода Фиренгов, — ответил купец.

— А что они ему плохого сделали?

— Сиргалийский волшебник не посчитал нужным объяснять свои мотивы…

Посовещавшись минут десять, кархуны решили обдумать все более детально и вернуться к этому вопросу завтра. Вторым пунктом стало обсуждение покушения на посла его магичества.

— Мы успели допросить одного из стрелков. Два других получили сильные удары при падении и пока не пришли в себя.

— И что он сказал?

— Преступники прибыли в Гюроград из Ливаргии. Они состоят в банде некоего Ровунга. На допросе арестованный сознался, что бандиты уже пытались уничтожить вас, господин Анвард, напав на караван. Тогда не получилось. В город они прибыли впятером: три воина и два волшебника. Чародеев поймать не удалось, — доложил Правд.

— Их надо обязательно найти! — сказал Андрей.

— Легче это будет сделать, если ввести в городе чрезвычайное положение, — подал голос один из старейшин.

— Давайте введем. Что для этого нужно?

— Я подготовлю текст указа, повелитель. — Первый помощник записал поручение.

— Какие еще вопросы на сегодня?

— У меня — просьба кронмага, — поднялся купец. — Он ждет сообщения о дате вашего визита в столицу.

Андрей задумался.

— Полагаю, не раньше, чем послезавтра.

— Благодарю, я завтра же отправлю гонца, — кивнул Анвард.

Следующим пунктом совещания был вопрос восстановления подвалов в храме четырех змей…

Глава 17 СНАДОБЬЕ НЕУЯЗВИМОСТИ

— Где ты его откопала?! — воскликнула Таркова.

— К счастью, меня не успели зарыть в землю, поэтому и откапывать не пришлось, — ответил за Мадлену улыбающийся привратник.

— Не поверишь, но в дом его привел Анвард, — сообщила Злавадская.

— Тич, ты знаком с главой компании «Натуральные шелка Гетонии»?

— Да, то есть нет. До сегодняшнего дня знал его только заочно и с ваших слов. Вы еще на Инварсе вроде бы сначала собирались его рразыскать, а потом на туриста выйти. Правильно?

— И ты запомнил?

— С некоторых пор у меня очень хорошая память. А на Анварда я случайно наткнулся, когда его пытались убить.

— На купца напали? — задумчиво произнесла Вероника. — Когда?

— Перед обедом.

— Значит, мне не показалось, — глядя куда-то вдаль, сказала Таркова.

Она вспомнила события вчерашнего утра, когда неожиданно для себя резко повернулась в сторону темного переулка. Там почти сразу же что-то загрохотало. Синеглазка спешила и не придала этому значения, хотя помнила, что подобные ощущения у нее возникают во время воздействия магии. Теперь она сопоставила свои ощущения и поняла, что кто-то в Гюрограде устроил охоту на пришельцев.

«Интересно, кто следующий? Мадлена, Андрей или тот же Тич?» — Таркова замерла, глядя в потолок.

— Что тебе не показалось? — вклинилась в ее мысли журналистка.

— Потом скажу, сейчас хочется послушать нашего гостя. Где он пропадал все это время?

— Где я только ни пропадал…

Тич уже давно не был в женском обществе, и сейчас парня потянуло на флирт. А Мадлена так мило восхищалась рассказами о его похождениях, что невольно хотелось добавить немного вымысла в свои почти героические поступки. Однако скептически настроенная Вероника постоянно вмешивалась и уточняющими вопросами заставляла возвращаться к реальности. Привратник не мог не отметить перемены, произошедшие с синеглазой красавицей. Она стала гораздо жестче, во взгляде появилась агрессия, которой раньше не замечалось.

— В то, что ты легко справился с головорезами в день Красного солнца, я верю. Хороших бойцов тут встретишь нечасто, а колдовать они не рискнули. Их вожак, наверное, был исключением. — После ночи, проведенной в одной постели с мужчиной, наутро синеглазка с удивлением обнаружила, что не испытывает никаких затруднений в понимании здешнего языка. Проблем с произношением тоже не возникало. Как пошутила журналистка: «Видать, парень тоже чего-то передал взамен тепла». — Говоришь, воин едва не убил тебя?

Кархун развел руками:

— Лихо пригвоздил к земле кинжалом. Нога до сих пор побаливает. Если бы не перелет на остров…

— Летающий остров?! В Жарзании нам никто о таком не рассказывал. Да и хотя бы один в небе мы увидели. Это сейчас солнцу сквозь облака не пробиться, а раньше…

— Я и сам был поражен не меньше вашего! А тут еще этот старик…

Второй раз синеглазка встряла, когда привратник заговорил о своих способностях к магии.

— Ты — волшебник??? Да быть такого не может! Может, фокусник?

— Какие фокусы, девушки. Я самый обыкновенный маг, и, как сказал мой учитель, с хорошими способностями, — не мог не похвалить себя привратник.

— Ладно, пусть будет так. И что ты умеешь?

— Могу ураган создать, землетрясение вызвать, дом с землей сровнять… Если надо, конечно.

— А чего-нибудь проще?

— Пожалуйста. — Кархун создал плетение и открыл створку окна, хотя находился от него в трех шагах.

— Ну это и без волшебства, наверное, сделать можно, — заявила Таркова. — Есть у меня один знакомый иллюзионист. Он и не такие чудеса вытворяет. Может, например, меня цветами украсить, не дотрагиваясь.

— И я могу. Смотри.

В следующее мгновение на парня свалилось полсотни роз. Он опешил. Предпринял еще одну попытку — и второй букет целой охапкой осыпался прямо на голову своего создателя. Мало того что цветов оказывалось каждый раз вдвое больше запланированного, так еще и упали они не на девушку…

— Тич, хватит. Не видишь — она над тобой издевается?

— Как это?

— Очень просто, ядрена-матрена к твоей бабушке. У нашей Вероники, как оказалось, глаза особенные. От них любая магия отскакивает. Говорят, при этом еще и мощь свою в два раза увеличивает.

Ощутив воздействие чар, синеглазка окончательно уверилась в своем предположении, что вчера на нее действительно совершили магическую атаку: «Что ж, им же хуже».

— Дар? — решил переспросить привратник, вспомнив недавний разговор с Артуном.

— Наверняка мы не знаем. — Журналистка пожала плечами.

— Ничего себе! Что же вы тогда удивляетесь моим способностям?!

Злавадская не стала развивать тему и попросила рассказывать дальше. Она слушала очень внимательно, периодически что-то записывая в блокнот.

О своих похождениях в мрачном мире кархун решил пока не говорить. В этой части своих похождений еще самому предстояло разобраться. И получалось, что с летающего острова он сразу попал в Жарзанию.

— Ты видел Оршуга!? Где, когда это было? — Услышав о магринце, Таркова напряглась.

Волшебник рассказал о неприятной встрече с вельможей на постоялом дворе.

— Он явно выдавал себя за другого. И одет был проще, и слуг рядом находилось только двое.

— Хорошо, что ты его не убил, — немного успокоилась синеглазка. — Этого гада я сама должна прикончить. Куда он направлялся?

— Откуда я знаю? Самому пришлось ноги уносить.

— А потом что было?

Мадлена постаралась быстрее уйти от опасной темы. Выразительным взглядом она попыталась показать это привратнику. Тот среагировал правильно, поскольку тоже не хотел раскрывать некоторые подробности стычки. Не обмолвившись ни словом о необычном письме, дабы не выдать тайну Артуна, волшебник сразу перешел к своему последнему открытию в области магии.

— Прошлой ночью я придумал интересное устройство. Работает как микропередатчик.

— И что он умеет передавать? — Журналистка навострила ушки.

— Я так и думал, что ты спросишь. Мое изобретение, конечно, не чета устройствам, которые у тебя были на Инварсе, но оно позволяет слышать, что говорят на расстоянии.

— Подслушивающее заклинание? — пренебрежительно произнесла Вероника. — Помнишь, Базгур нам о таких рассказывал. Толку от них почти никакого. Любой местный волшебник, когда не хочет, чтобы его слышали, способен поставить блок или амулетом специальным пользуется.

— Мое устройство не просто магия, а потому амулеты и магические блоки ему не страшны. Да что говорить: им может воспользоваться любой человек, — необязательно быть волшебником.

— Не может быть! — почти одновременно воскликнули подруги.

— Кто-то желает со мной поспорить? — нахохлился парень. — Хочешь — сама его испытай, — предложил кархун Мадлене.

— Лучше это сделать не ей, — возразила Таркова. — От меня магия отскакивает, следовательно, эксперимент будет наиболее достоверным. Или я неправа?

— Да мне без разницы, кто будет опробовать устройство. Предлагаю поступить так. Вероника, ты будешь шпионом и установишь микрофон на Мадлену. Она выйдет в другую комнату и чего-нибудь скажет вслух. Договорились?

— Посмотрим, — ответила синеглазка. — Ты показывай, что за устройство и как им пользоваться.

— Пожалуйста. Вот это некогда было тризвонгом, — Тич вытащил из внутреннего кармана нечто вроде заколки. На слегка искривленной игле находились три блестящих комочка. Он три раза щелкнул языком, и комочки ожили. — Теперь глядите очень внимательно.

Насекомые резко поднялись вверх, затем один из них сел на мочку уха привратника, второй на вытянутый указательный палец. Последний продолжал висеть в воздухе.

— Чтобы дать задание, нужно поднести этого друга ко рту и дунуть в сторону того человека, который представляет интерес. С помощью магии я, конечно, управляю микрофоном по-другому, но можно и так. — Он дунул на комара и тот, расправив крылья, вспорхнул и приземлился на плечо Злавадской. — При необходимости устройство легко вернуть в исходное положение.

Волшебник снова трижды щелкнул языком, и насекомые поспешили вернуться на иглу, где сразу же превратились в блестящие комочки. Тич протянул заколку Веронике:

— Приступайте, девушка. Мое устройство слушается того, на ком установлено.

Синеглазка внимательно исследовала неброское украшение и приколола его на грудь. Затем посмотрела по сторонам. Звуки шагов, доносящиеся от окна, привлекли ее внимание. Таркова заметила Дренга. Избранный на миг оглянулся, окинул недобрым взглядом особняк вождя и прибавил ходу. Жертва для эксперимента была найдена, в комнате прозвучали три щелчка.

— Ну и типа ты выбрала для испытания. — К окну подошла Мадлена. — Церзол говорил, он самый коварный.

— Я точно знаю, что он волшебник. Опять же надо посмотреть, догонит ли его комар. Тич, на каком расстоянии действует твое устройство?

— Точно не знаю, не проверял.

— Вот заодно и выясним.

— Каким образом? Ты знаешь, где он живет?

— Нет, но нам ничего не мешает выяснить это у Церзола.

— Но ты хоть что-нибудь слышишь?

— Ага, звуки шагов, вот кто-то поздоровался с Дренгом, а тот не ответил, грубиян.

— Ну что, убедились? — Привратник выглядел весьма довольным собой.

— Погоди-погоди. Пока мужик сам не заговорит, испытания не пройдены. Мало ли какие звуки твое насекомое способно издавать самостоятельно.

— Чем я заслужил ваше недоверие, о синеокая? — патетично высказался чародей.

— Не отвлекай. Видишь, я работаю, — отмахнулась Таркова.

— Тич, но как оно работает? На каком принципе? — попыталась выяснить журналистка.

— В основе лежит созидательная магия мысли и вибрации голоса, которые хорошо воспринимаются пластинками крыльев насекомого. Крылышки вибрируют, и их видит второе насекомое, преобразуя колебательные движения в соответствующие волны. В данном случае визуальный контакт обеспечивает надежность устройства от помех практически любых магических барьеров. Тризвонг будет работать даже в темноте. Лишь густой туман может помешать передаче. К тому же мне удалось запаковать малый источник энергии в непроницаемую оболочку, не позволяющую выявить чары. Создать дистанционного посредника между приемником и передатчиком… — Тич увлекся, описывая любимое детище, а потом вдруг осекся. — Есть там еще ряд тонкостей, но я не хотел бы, чтобы ты их записывала.

Злавадская неохотно спрятала блокнот.

— Извини, профессиональные инстинкты срабатывают. Ты не хочешь, чтобы местные знали?

— Зачем им? Особенно сейчас. Тут, сказывают, гражданская война начинается.

— О! — произнесла Вероника. — Наконец-то голос прорезался!

— Тогда выключай, нечего чужие разговоры подслушивать.

— Минутку, — Таркова резко изменилась в лице.

— Что там? — взволнованно спросила журналистка.

— Не мешай, потом расскажу, — синеглазка затаила дыхание.

Она стала свидетелем очень странной беседы, которая заинтересовала девушку с первых слов.

— Вызвать Вирлена на поединок трех кинжалов не составило никакого труда. Он, можно сказать, сам напросился, ни один из старейшин не заподозрит, что я это сделал умышленно. Но ты знаешь, метательным ножом он владеет очень ловко. Его бросок там, в кабинете, заставил меня пожалеть о вызове.

— Не стоит бояться. Вот этот амулет создан из чистой энергии кудыр-мага. Ни один кинжал, будь он хоть из первозданного серебра, не поразит тебя на расстоянии. Только в ближнем бою у вождя появится небольшой шанс, и то, если он догадается замедлить ход клинка во время нанесения решающего удара. Когда поединок?

— Приблизительно через час в доме вождя. Но если старейшины найдут амулет, меня сначала исключат из совета, а затем повесят.

— Как можно найти то, чего нет? За минуту до боя проглотишь шарик. Он растворится в желудке, и все. Никакими поверхностными чарами его не обнаружить, а через час действие амулета прекратится. Потом даже полное исследование крови не позволит ничего выявить. Кстати, ты защитные медальоны носишь?

— Почти всегда. Сегодня, например, на мне «Опаленная роза». Снять?

— Не надо. Моему амулету «Опаленная роза» не помеха, главное, чтобы не было другого артефакта, имеющего отношение к волшебству кудыр-магов.

— У меня друзей в магконе нет, а на покупку подобной штуки денег не хватит.

— Мое дело — предупредить.

— Слушай, а может, мне его не убивать? Вирлен пользуется слишком большой популярностью. Он же действительно спас Гюроград от гибели. Мне его смерти не простят. Давай я его просто оглушу. Человек, проигравший в поединке, все равно не имеет права возглавлять клан.

— Дренг, ты хочешь, чтобы в городе узнали, кто на самом деле причастен к смерти Гарнога?

— Нет.

— Тогда перестань разводить сопли! Сегодня же я хочу услышать, что у твоего обидчика перерезано горло. И действовать ты должен наверняка. Дождись, когда Вирлен бросит в тебя все три кинжала, и прикончи его.

— Хорошо-хорошо. Все сделаю, но потом я очень рассчитываю на вашу помощь.

— Будет тебе помощь. А теперь ступай, собери приятелей. Чтобы зрелище не сорвалось, в доме должно быть не меньше десятка свидетелей. Из числа тех, кто не очень доволен нынешней сменой власти. Иначе Церзол придумает какую-нибудь каверзу и снова нарушит наши планы.

Когда Таркова услышала хлопок двери и звуки шагов, она трижды щелкнула языком.

— Вероника, что там?

«Все-таки следующим на очереди у них Фетров», — пришла к выводу синеглазка. Она перевела взгляд на подругу и ответила:

— Эти сволочи собираются убить нашего Андрея!

— Едрена-матрена к твоей бабушке! Дренг?

— Он самый. Только что с кем-то из приятелей обсуждал детали убийства.

— Вы нашли в Жарзании своего туриста? — удивился привратник.

— Найти — нашли, сейчас не потерять бы. За короткий промежуток времени, с тех пор как мы его отыскали, он третий раз попадает в беду. Нужно немедленно идти к Церзолу, — предложила журналистка.

— Пожалуй, ты права. Те двое, похоже, сильно недолюбливают старейшину.

— Тич, давай с нами.

В кабинет их не пропустили.

— Приказано не беспокоить. — Два стражника преградили путь за десять шагов до двери.

— У нас очень важное и очень срочное донесение. Позовите немедленно Церзола, — журналистка попыталась решить вопрос миром.

— Не положено.

— Вот бюрократы! А ну, разойдись!

Вероника рванула вперед, обманный замах, подсечка, толчок, второй, — и охранники рухнули на пол. Перед кабинетом оказалось еще два дозора. Стража оголила клинки.

— Тич, если несложно, освободи ей дорогу. Иначе будут жертвы, ты ее знаешь.

Привратник пожал плечами, но просьбу постарался выполнить. Небольшое напряжение, отразившееся в его взгляде, — и стражников отодвинуло к стенкам, придавив так, что они не могли пошевелиться. В коридоре сработала сирена.

Ненадолго. Кархун соорудил еще одно заклинание, и пронзительные звуки смолкли.

Дверь кабинета открылась, кто-то из вышедших попытался использовать магию против Вероники. Его тут же отбросило прямо на идущих сзади.

— Господа, успокойтесь! — раздался голос Церзола. — Что тут происходит?

— Поговорить нужно. Очень срочно! — заявила синеглазка.

— С вождем? — переспросил старейшина. Он удивился и насторожился — девушка говорила практически без акцента.

— Нет, с вами лично.

— Хорошо, иду! — Мужчина выбрался в коридор. — Господа, продолжайте заседание без меня.

— Хотелось бы, чтобы нас никто не слышал, — сказала Таркова.

— Прошу за мной.

Вскоре все четверо оказались в большой комнате. Старейшина добрался до дальнего от входа угла и предложил гостям сесть.

— Слушаю вас внимательно.

Вероника передала во всех подробностях подслушанный разговор.

— Дренг не называл имени собеседника?

— Ни разу, я сама очень надеялась.

— А вы делаете большие успехи в освоении нашего языка, уважаемая.

— Кто такой кудыр-маг? — неожиданно спросил Тич.

Он уже второй раз слышал это слово. Впервые при озвучивании письма из сумки Оршуга и вот сейчас, в пересказе Вероники.

— Дамы, представьте мне молодого человека.

— Это Тич. Он прибыл на Инварс вместе с нами.

«Еще один легендарный чужак, — мысленно отметил старейшина. — Похоже, возле нашего Вирлена вращаются одни уникумы!»

— Как он попал в дом вождя?

— Вместе с Анвардом.

— Это ты спас купца от смерти?

— Случайность. Его окликнули там, на площади. Имя показалось мне знакомым. Девушки говорили о нем, когда собирались в Жарзанию. Я подумал, что он может знать о них, увязался следом, наткнулся на стрелков… Кстати, Анварда я предупредил, что не все, кто был в засаде, схвачены.

— Сейчас у кабинета это ты колдовал?

— Я. Кто-то пострадал?

— Нет, но как тебе удалось отключить сигнальные чары? — Старейшина будто допрос проводил: так и сыпал вопросами, не давая передышки.

— А что тут особенного? Отрезал проснувшееся заклятие от источника энергии, оно и заглохло.

— Ты способен так быстро определить источник магии?

— Разве это запрещено? — забеспокоился молодой волшебник.

— Нет, просто до тебя ничего подобного пока никому не удавалось. На будущее учти: в доме вождя обращаться к магии не рекомендуется.

— Но я сейчас уже трижды создавал заклинания, и ничего не произошло.

— Когда это было?

— Да минут пятнадцать назад.

— Где?

— В комнате Мадлены.

— Покажи, что это были за чары.

Тич сотворил плетение и придвинул стоявший неподалеку стул, затем осыпал его цветами.

— Кто тебя учил магии, молодой человек? У нас так не могут! Хотя основные принципы вроде те же самые. Но сам рисунок…

— На Инварсе наставником был мастер карху, его имя вам вряд ли знакомо. Здесь некий Разруг. Слепой старик, сосланный на летающий остров. Он мне говорил, что лет тридцать назад о нем знали все жители Кургстага. Кстати, а что это за провинция?

— Ни о Кургстаге, ни о летающих островах в Жарзании слыхом не слыхивали. Как ты попал к этому Разругу?

— Господа, по-моему, вы увлеклись. Давайте сначала решим проблему с Дренгом, а потом, будет время, вы побеседуете, — прервала допрос Вероника. — О каком амулете говорил незнакомец? Как предотвратить поединок Вирлена с этим подлым типом?

Старейшина задумался. Он продолжал внимательно разглядывать нового знакомого, пытаясь решить непростую задачу. Наконец он заговорил:

— Любой отказ от поединка воспримут как трусость. Уличить Дренга в использовании запрещенного средства мы не успеем, ведь он может проглотить его прямо во время боя.

— Слушайте, может, мне встретить его на улице и сломать ногу или руку? — предложила Вероника. — Еще лучше — сразу шею.

— Нельзя. Его сторонники тут же поднимут бучу. Да и не хотелось бы, чтобы все знали о твоем даре зеркального взгляда. Я и так опасаюсь, что после инцидента перед кабинетом вождя многие начнут подозревать, что ты не совсем обычная девушка.

— Может, как-нибудь выкрасть амулет? — неуверенно высказалась журналистка.

— Это даже не амулет, а скорее, снадобье. Арагат называется. По некоторым слухам, его изготавливают из свежей крови кудыр-мага. Под воздействием арагата человек в течение часа становится практически неуязвимым. Любой быстро летящий предмет не имеет шансов попасть в цель. И дело даже не в том, что снадобье отталкивает оружие. Тело само уклоняется от клинков, стрел, камней и тому подобных предметов.

— Учет скорости, направления, воздействие на моторику… — Тич задумался настолько глубоко, что не заметил, как начал озвучивать свои мысли. — Кстати, не очень сложное заклинание. Конечно, целый час защищать человека, лишенного чародейских способностей, оно не смогло бы, но минут десять…

— Думаешь, сумел бы такое сотворить? — Церзол с некоторой опаской взглянул на парня.

— Да хоть сейчас, только вы предупреждали, чтобы я здесь больше не колдовал.

— Забудь. Кого защищать будешь — Веронику или Мадлену?

— Веронику не смогу. Леди, можно вас немного околдовать? — обратился кархун к Злавадской.

— Я прямо не знаю, — наигранно жеманно ответила журналистка. — Мы с вами едва знакомы.

— Мадлена! — крикнула Таркова.

— Да ладно тебе! Не видишь, я с мужчиной общаюсь. А то с вашими вечными проблемами скоро забудешь, что ты женщина. Куда мне лучше встать?

— Попробуйте в нее что-нибудь кинуть, — через пару секунд произнес Тич.

Таркова, не раздумывая, схватила со стола вазу и швырнула прямо в подругу. Изящный изгиб талии — и снаряд пролетел мимо. Старейшина вытащил из кармана кошелек и высыпал на стол горсть монет, предлагая использовать их в качестве пулек. Теперь стрельбу возобновили сразу три человека. Брюнетку швыряло из стороны в сторону, словно марионетку, но ни одна из монет не угодила в цель.

— Едрена-матрена к вашей бабушке! Хватит издеваться! Цирк они тут устроили! Вот так отдашь себя сдуру какому-нибудь волшебнику на первом свидании, он из тебя куклу тряпичную сделает.

— Гениально! — не удержался от похвалы Церзол. — А обмануть собственное заклинание сумеешь?

Кархун потер ладонью лоб, поискал ответ на потолке, затем сосредоточил взгляд на кончике собственного носа. Присутствующие молча следили за каждым его движением. В комнате было слышно лишь тяжелое дыхание Злавадской. Через пять минут его одернула Вероника.

— Ты не заснул?

— Обмануть заклинание вряд ли получится, а вот измотать противника… Что, кроме кинжалов, допускается брать с собой на поединок?

— Из оружия — ничего.

— Господа, если ни у кого из противников нет веских причин для отказа от поединка, прошу приступать. — Пранд объявил о начале схватки.

Дренг, стоявший в углу, сразу выхватил два клинка и, ссутулившись, медленно двинулся к Андрею. Оружие змеиного короля оставалось на месте, а сам он держал руки в карманах и с усмешкой смотрел на избранного.

Парень прошел полный инструктаж по поводу предстоящей схватки. Церзол вручил ему три своих кинжала, даже лично установил в специальных карманах обуви, которую только вчера сшили для вождя. Сапог вархуна в голенище имел четыре кожуха для кинжалов. Оружие изготовлялось таким образом, чтобы его нельзя было заметить со стороны, и поэтому даже безоружный с виду человек за доли секунды мог оказаться весьма опасным.

Возле одной стены комнаты расположились приятели несостоявшегося владыки вархунов, возле другой — старейшины, избранные, Дихрон, Вероника с Мадленой и Тич. Охранников, которые обычно стояли здесь на посту, отправили на второй этаж.

— Дренг, ты танцевать умеешь? — вдруг спросил Фетров.

— Воину это ни к чему. — Вопрос удивил предателя.

— В этой жизни никогда не знаешь, что может пригодиться.

— Вам можно больше не ломать голову над жизненными проблемами. Сегодня она, жизнь, для вас заканчивается. — Дренг с силой метнул кинжал.

Вирлен молниеносно выдернул руку из кармана и поймал клинок в воздухе.

— Хороший бросок, но зачем целиться в грудь? Ты же прекрасно знаешь — у меня там почти броня. — Андрей небрежно вытащил вторую руку из кармана.

Теперь у каждого из соперников имелось по клинку. Осторожно обходя зал по кругу, они начали сближаться.

— Ладно, больше я не буду бросать нож. Просто подойду и отрежу вам голову. Такой вариант устроит?

— Нет, не устроит. Безголовым правителем смог бы стать и ты, тем более что тебе для этого и отрезать ничего не надо.

— Да я!.. — В ярости Дренг кинулся на противника.

Андрей с трудом уклонился от молниеносного выпада. Нож соперника порезал рубаху на плече. Фокусник отскочил в сторону и перебрался к противоположной стороне. Ближний бой был ему категорически противопоказан.

— Вы так и будете от меня бегать? — оскалился избранный.

— Как вождь, я не заинтересован в уменьшении числа своих подданных. Пусть даже таких бестолковых, как ты.

Резкое движение большого пальца — и в противника полетела обыкновенная горошина. Очень быстро, метя прямо в глаз. Дренг даже не заметил ее, но непроизвольно дернул головой влево. Вторая горошина с небольшим опозданием стремительно приближалась с другой стороны. Что-что, а метать маленькие шарики в цель Фетров умел очень быстро и очень точно. Круглые пульки атаковали массивного воина с разницей в доли секунды.

Словно восточная красавица, которой ускорили темп музыки, Дренг начал быстро водить головой из стороны в сторону. Затем пришлось так же двигать бедрами. Избранный опешил. Он не был готов к подобному ходу боя. Тело творило немыслимые выкрутасы, лишь бы не дать быстролетящему предмету, в данном случае — безобидной горошине, угодить в цель.

А фокусник уже отбросил в сторону клинок противника и запускал маленькие пульки с двух рук. Темп движений неумелого танцора заметно увеличился. Его приятели ничего не могли понять. Вроде бы налицо имело место использование магии, но никто из них не ощущал чар. Один из вархунов даже поднял горошину. Ничего необычного! Но почему тогда их приятель так извивается?

— А говоришь — плясать не умеешь. Да тебе впору на сцену, хлеб своим искусством зарабатывать, а не штаны в совете избранных протирать!

— Что со мной происходит?!

Бледный как мел Дренг совсем растерялся. Он попытался бросить второй кинжал. Однако руки не хотели слушаться предателя. Два растительных шарика пролетели возле локтя, и клинок пронесся в трех шагах от цели.

— Ничего необычного, — начал объяснять Фетров. — Просто побочное действие снадобья неуязвимости, о котором тебе, видимо, решили не говорить.

— Какое снадобье?

— Я думал, ты сам нам расскажешь. Или будешь танцевать целый час? У меня гороха много.

— Не знаю я ни о каком снадобье!

— Ладно, я сам скажу, как оно называется, а ты сообщишь о человеке, который тебе его дал. Договорились?

Андрей запустил в соперника горсть пулек, и тому пришлось очень высоко подпрыгнуть, чтобы не попасть ни под одну из них. Затем последовал град на средней высоте. Тело вынуждено было упасть на пол и перекатом двигаться сначала в одну, затем в другую сторону.

— Если вы сами мне ничего не подсыпали, то никакого снадобья я не принимал. — Неожиданно Дренг пошел в контрнаступление.

— Разве после вызова ты хоть что-то употреблял в моем доме? — Андрей не прекратил обстрела, заставляя соперника продолжать пляску.

Приятели Дренга подняли гомон:

— Требуем справедливости!

Фокусник действительно немного увлекся и переборщил, выставляя противника на посмешище. Осознав свою оплошность, он растерялся.

— Вот и замечательно! — подключился Церзол. — Сейчас мы воспользуемся заклинанием искренности и узнаем, как снадобье могло попасть к уважаемому Дренгу. Ты же не против?

Фетров прекратил бросать горошины.

— Это нарушение… — начал было избранный. Применять заклинание без согласия было разрешено лишь к особо опасным преступникам. — Я не позволю.

— Если не виновен, чего бояться? Мы зададим всего два вопроса: принимал ли ты участие в убийстве Гарнога и как найти человека, который передал тебе амулет из чистой энергии кудыр-мага.

— Я могу и так сказать — я никого не убивал! А снадобье мне подсыпали, чтобы перед лицом уважаемых людей выставить полным идиотом.

— Мы прекрасно знаем, что твоей искренности грош цена. Но прямо здесь ты можешь опровергнуть все наши сомнения. Приступим?

Соперник Андрея застыл.

— С той же вероятностью подозревать в убийстве Гарнога можно и тебя, старейшина. Ведь именно твой ставленник занял его место.

— Ты подозреваешь меня? Хорошо. Думаю, будет справедливо, если мы оба позволим использовать на себе заклинание искренности. Я против этого абсолютно не возражаю. — Церзол выбил последний козырь из рук избранного.

— Это другое дело. Если так, я согласен, — заявил Дренг. — А вас, повелитель, прошу проследить, чтобы все свершилось по справедливости.

— Берегись, — крикнул Тич, почувствовавший опасность.

Но было поздно. Избранный в одно мгновение оказался рядом с вождем, и третий кинжал предателя очутился у горла Андрея.

— А теперь слушайте меня очень внимательно, господа. Если хотите, чтобы вождь не пострадал (а у него есть для этого все шансы), то никому не двигаться. У нас с повелителем намечена небольшая прогулка до городских ворот. И чтобы без сопровождающих.

— Дренг, ты с ума сошел?! — не удержался кто-то из его сторонников.

— Всем молчать! Рука у меня может и дрогнуть!

Фокусник только теперь осознал всю серьезность ситуации. Он чувствовал острое лезвие под кадыком и стальную хватку мускулистых рук и пытался придумать выход. Дело осложнялось тем, что его правая рука была заломлена за спину и плотно прижата грудью противника.

— Дренг, ты щекотки боишься? — спросил Фетров.

Парень решил использовать опыт отца. Для этого сначала необходимо было сбить преступника с толку.

— Чего?!

— Это я к чему? У меня пальцы занемели, хочу ими пошевелить, а ладонь как раз возле твоей подмышки. — Убаюкивающая ритмика голоса приступила к первой стадии.

— Только попробуй!

— Спасибо. — Андрею требовалось говорить, не останавливаясь, и он постарался не дать Дренгу опомниться. — Я знал, что ты достойный и благородный противник. С таким приятно иметь дело…

Фокусник плавно перешел к гипнотическому воздействию, когда смысл слов уже не имел особого значения, важно было лишь произносить звуки с определенной интонацией и ритмичностью. Однако на этот раз парень просчитался. Он не учел чрезмерной возбужденности врага и его одержимости идеей уничтожения противника. Избранный заметил воздействие речи вождя на окружающих, за которыми наблюдал очень внимательно.

— Закрой пасть, мерзавец! — заорал он. — Твоя магия не сломит могучего Дренга.

От внезапного вскрика очнулись все.

— А моя? — раздался голос Тича.

Кархун был настолько углублен в собственные мысли по поводу спасения Вирлена, что убаюкивания фокусника не возымели на него никакого действия. Зато он сумел найти оригинальное решение.

Колечко дыма, за долю секунды возникшее вокруг запястья Дренга стянулось стальным браслетом с такой силой, что клинок выпал из руки предателя. Избранный застонал от боли и выпустил Фетрова из своих объятий.

Вождь оказался на свободе, а его противник сразу очутился в плотном кольце вархунов. Вызванная Прандом охрана уже собиралась увести негодяя, но их остановил Церзол.

— Одну минуту, господа. Я полагаю, ни у кого не вызывает сомнений, что в поединке победу одержал Вирлен.

Практически все согласно промолчали, лишь один из недавних сторонников проигравшего кашлянул пару раз и вышел вперед. По виду это был весьма пожилой мужчина, лет на двадцать старше отца Винзуга.

— Конечно, если выяснится, что Дренг использовал запрещенное снадобье, он не может считаться победителем. Но с другой стороны, и вождь нарушил правила поединка, а потому присуждать ему победу было бы неверным. Надо повторить схватку.

— О чем ты, Гард? — напрягся старейшина.

— О наших обычаях, уважаемый.

— Каких конкретно?

— Объясняю. Для поединка трех кинжалов существуют четко обозначенные правила: каждый участник обязательно должен иметь при себе не более трех клинков. Верно я говорю?

— Конечно, я лично проверял оружие перед боем, — заявил Церзол.

На самом деле непосредственно перед схваткой он обыскал лишь Дренга.

— Наши правила действуют не только до поединка, но и во время его. И потому, когда наш повелитель поймал чужой клинок… Сколько их у него стало?

— Два, — уверенно ответил Андрей. — Мой и его. Вождь вытащил из сапога всего один кинжал с черной жемчужиной.

— Но почему? — с досадой в голосе спросил Гард.

— Я не собирался никого убивать.

Клинки старейшины змеиный король выложил перед выходом на поединок: ему показалось, что они стесняют еще не разношенную обувь.

— Даже предателей? — вырвалось у Вероники.

— Даже предательство должно быть доказано. Дальше — дело палача.

— Однако оружие вы с собой все равно носите, повелитель. Зачем оно вам, если не для убийства? — въедливо поинтересовался старик.

— Этот я ношу просто как талисман. — Клинок занял привычное место.

Только теперь Дренга вывели из комнаты. Не успела за ним закрыться дверь, как появился один из охранников, несший службу снаружи дома. Он пробрался к ратору вождя и что-то возбужденно ему сказал.

— Господин Анвард, в вашем магазине пожар, — сообщил Пранд.

— Там же Артун! — заволновался Тич.

Глава 18 НОВЫЙ ЭЛЕМЕНТ

Разговор с Лырсогом оставил у главы мятежников неприятный осадок. Сурич так и не раскусил, чего же на самом деле добивался гермаг Дамутории, а понять было необходимо. Как сообщил ему Мугрид при последнем контакте, этот вельможа на сегодняшний момент являлся одной из самых влиятельных фигур Жарзании.

С другими все происходило значительно проще. К могучему волшебнику почти каждый день прибывали маграфы из Сиргалии и Розгали, посетили его даже три магринца. И все спешили объявить о своей преданности легендарному чародею, не замечая, что в их напыщенных речах явно проглядывали страх и плохо скрываемое стремление возвеличиться, оказавшись в первых рядах сподвижников мессии.

С Лырсогом обстояло иначе. Он не клялся в верности и ничего не обещал. Гермаг просто заявил, что Зулга не уважает и оказывать поддержку кронмагу не будет, но лишь до тех пор, пока восставшие не начнут безобразничать на его землях. В голосе повелителя Дамутории чувствовалась уверенность в собственных силах, он держался с собеседником на равных и совершенно не боялся его. Или очень умело делал вид. Высокий гость даже предложил на определенный срок заключить сделку с главой повстанцев о взаимном нейтралитете. Складывалось впечатление, что необычный визитер знал какую-то тайну, и это знание позволяло ему держаться столь непринужденно.

Сурич не был готов дать немедленный ответ и попросил подождать до утра. Лырсогу для ночлега выделили один из лучших домов деревни, в которой остановилась сиргалийская армия. На всякий случай гермагу решили оказать максимум почестей, никто не знал, чего ожидать от этого человека.

Размышляя над предложением Лырсога, кудыр-маг взвешивал все «за» и «против». С одной стороны, гарантированное невмешательство правителя южной провинции значительно облегчало задачу по захвату Девятиграда. Но что потом? К примеру, как проявит себя правитель Дамутории во время штурма столицы? Действительно будет придерживаться нейтралитета или нанесет подлый удар в спину? Суричу срочно требовался совет более опытного человека, но, как назло, сейчас не было возможности связаться с советчиком. Час назад стало известно о внезапной смерти сразу обоих сопровождавших армию почтовиков.

Сурич очень жалел, что не разместил их в том же доме, где остановился сам. Но, с другой стороны, даже самый большой дом в этой деревеньке был слишком тесным. Зато тут действовали его охранные чары, и никакая магия не могла проникнуть извне. А то, что причиной смерти почтовиков было колдовство, кудыр-магу стало понятно сразу после осмотра погибших.

Через них глава мятежников общался со своим господином. Теперь связь прервалась, а посоветоваться требовалось незамедлительно, времени на это практически не оставалось. Лырсог собирался покинуть лагерь с восходом солнца, так что в распоряжении Сурича оставалось менее семи часов.

«Надо как можно скорее отправить послание Мугриду. И ответ получить затемно. Но как это сделать? Мы фактически на вражеской территории!»

Сиргалийская армия перешла границу Жарзана днем. До Девятиграда оставалось чуть больше трех дней пути походным маршем. При желании можно успеть и раньше, если наступать только конницей. К сожалению, в пятитысячном войске самозванца всадники едва составляли восьмую часть. Да и считать их воинами можно было с большой натяжкой. На лошадях к кудыр-магу обычно прибывали влиятельные маграфы со свитой и их охрана. Собственно говоря, во всей армии воевать по-настоящему умели меньше тысячи бойцов, остальные только затрудняли продвижение. Если бы не строгое указание Мугрида, Сурич давно бы избавился от балласта, но гермаг утверждал: «Массовость восстания — это важнейший политический аспект, которым нельзя пренебрегать». Приходилось терпеть вокруг себя свору лизоблюдов и завидовать тому же Лырсогу, который прибыл в лагерь налегке, в окружении двухсот всадников, стоивших каждый пятерых воинов армии кудыр-мага.

Штаб повстанцев разместился в центре деревни на постоялом дворе. В комнате на втором этаже Сурич устроил кабинет, служивший одновременно и спальней. Так и не придя к определенному решению, он встал из-за стола, собираясь вызвать к себе одного из офицеров. Из окна донесся женский визг — опять кто-то из его головорезов пошел «воевать» с местными.

«Когда же это закончится?! — вздохнул волшебник. — С кем приходится иметь дело? С насильниками, разбойниками, мародерами. Поубивал бы половину. Так нет, хозяин считает это неизбежным злом, с которым временно приходится мириться. Неужели он не понимает, что меня скоро возненавидят? В первые дни встречали как освободителя. А сейчас? Крестьяне, те вообще шарахаются. А как иначе? За день мы уничтожаем в деревнях годовые запасы провизии. И ничего взамен, только обещания хорошей жизни».

Глава повстанцев выглянул в коридор.

— Вызови ко мне начальника разведки, — обратился он к охраннику.

Офицер прибыл через пару минут.

— Мне требуется срочно отправить почту и сразу же получить ответ. Где тут поблизости почтовая служба?

— В Зелаграде, в пятнадцати милях на северо-восток.

— Оттуда можно связаться с Лирградом?

Начальником разведки у Сурича состоял один из тех военных, кто считал себя обязанным лично Мугриду, а потому кудыр-маг не скрывал от этого человека своей связи с Ливаргией.

— Зелаград является главным городом юго-западного округа Жарзана. Почтовое сообщение со столицами всех провинций должно быть налажено.

— Тогда подбери людей, которые умеют держать язык за зубами. Пусть через четверть часа будут готовы выехать. Я пока напишу письмо.

В случае использования обычных каналов связи письма направлялись на адрес одного из подданных Мугрида, проживавшего неподалеку от резиденции гермага. Он и был указан в послании как получатель. Сурич набросал следующий текст:

«Лырсог предлагает сделку: его бездействие взамен неприкосновенности его земель. Держится он очень смело, хотя прибыл лишь с двумя сотнями воинов. Есть возможность его уничтожить, но будут потери. Стоит ли заключать сделку?

Возникли первые проблемы. Сегодня дважды обнаружил на своем пути необычные магические ловушки. Волшба явно не местная и довольно мощная. Ловушки персональные, но тот, кто их устанавливал, недостаточно хорошо замаскировал чары. Погибли почтовики — тоже чужеродная магия. Мне срочно нужны опытные ищейки».

Кудыр-маг запечатал конверт. Вскоре за ним явился командир разведчиков.

— Я отправлю к Зелаграду двух магов и воина. Воин когда-то жил в городе и знает местность.

— Хорошо. Я надеюсь получить ответ до восхода солнца.

— Будет сделано, господин.

Разведчик покинул кабинет.

Сурич подошел к диванчику и сел. Ему почудился небольшой магический всплеск в комнате. Волшебник напрягся, запустил поисковое заклинание, но ничего существенного не обнаружил.

«Вот и первые плоды переутомления!» — решил молодой человек. Махнул рукой и упал головой на подушку.

За последние дни он очень устал. Фактически во всех стычках с войсками кронмага воевать приходилось одному. Его магические удары наносили непоправимый урон врагу, а соратникам оставалось лишь добивать деморализованного противника. Особенно тяжко стало в последние дни.

После так называемых переговоров с советниками кронмага, которых он даже не удостоил своим вниманием, где глава повстанцев четко обозначил свою непреклонную позицию, прямые столкновения прекратились. Зато участились набеги маленьких отрядов во фланги и по тылам сиргалийской армии. Пятьдесят — сто человек при внезапном нападении вносили большую сумятицу и успевали натворить бед до того, как в дело вступал кудыр-маг. Вот почему ему все время приходилось быть начеку, недосыпать и постоянно поддерживать магическую защиту.

При таком ритме трудно не наделать ошибок. Одной из них и сумел воспользоваться Лырсог. Во время беседы с главой повстанцев вельможа заметил, что в кабинете не выставлены чары от прослушивания. Казалось бы, чего проще? Энергии они требуют немного, а работают после создания около двух часов. Но здесь их не было. То ли забыли обновить, то ли вообще не вспомнили о них как об обязательном атрибуте военного времени.

Может, именно поэтому повелитель Дамутории несколько скорректировал свои переговоры с молодым и явно неопытным в интригах человеком. Вельможа предложил заключить сделку.

Если бы собеседник сразу согласился с предложением или отверг его, это бы однозначно указывало на самостоятельность действий мага. Конечно, пауза, которую парень взял для обдумывания, могла ничего и не означать. Хоть Лырсог и считал, что молодым рассудительность несвойственна, но допускал, что изредка и среди них встречаются те, кто перед принятием важного решения не отказывает себе в удовольствии все хорошенько обмозговать. Для подстраховки гермаг оставил в кабинете простенькое подслушивающее заклинание, которое при самоуничтожении произвело тот небольшой всплеск энергии, который уловил Сурич.

Теперь старый лис доподлинно знал, что могучий волшебник действует по указаниям со стороны и кто стоит за сиргалийским восстанием. Цель визита была достигнута, так что оставаться дольше в расположении разношерстного сброда вельможа посчитал излишним. Он написал записку главе повстанцев, где извинился и в корректной форме объяснил причину внезапного отъезда. Особо отметил, что предложение о нейтралитете остается в силе, и в случае положительного решения со стороны гостеприимного хозяина тот может прислать в Дамуторию уполномоченное для заключения сделки лицо.

Послание было оставлено в доме, а сам гермаг с отрядом из двухсот всадников покинул деревню. Сильный ветер, грохот молний и недисциплинированность прикрывавших тылы бойцов позволили сделать это незаметно.

Почти для всех.

Исключение составил лишь один воин, притаившийся в скособоченном сарайчике на подворье того самого дома, который Сурич любезно предоставил высокому гостю. Мужчина дождался, когда всадники удалятся на достаточное расстояние, и быстро прошмыгнул внутрь. Ему нужны были доказательства пребывания Лырсога в стане противника. Однако в комнатах лазутчик не смог найти ничего, что бы свидетельствовало о пребывании дамуторцев.

— Неужели они ничего не забыли? — произнес вслух Базгур. — Нельзя же быть такими аккуратными.

Наконец он добрался до комнаты, где, по-видимому, располагался сам гермаг. На столе его ждал сюрприз в виде листка бумаги с подписью повелителя Дамутории. Записка по первым ощущениям не имела никакой магической защиты. Лазутчик создал подсветку и ознакомился с текстом.

Недавно назначенный тайным советником вархун в первой серьезной операции решил поработать сам. Он пока еще не знал, кому из подчиненных можно доверять. Свалив дела во дворце на ратора, чиновник отправился в наиболее опасное место в лагерь самого сильного противника центральной власти.

Освоиться среди местного сброда большого труда не составило. Надежная охрана имелась лишь вокруг главаря повстанцев, которого так и не удалось увидеть, а за пределами второй цепи стражников царил настоящий бардак. По наблюдениям тайного советника, вся армия держалась на одном человеке, и его устранение автоматически означало конец сиргалийского восстания. Правда, как подобраться к этому чародею, Базгур выведать не сумел. Тут действительно нужно было либо входить в ближний круг вожака, либо иметь высокий титул. Но даже при личной встрече с кудыр-магом вряд ли удалось бы его уничтожить.

Прихватив записку, вархун поспешил последовать примеру Лырсога. Нужно было скорее убираться из деревни. Волшебник с удовольствием позаимствовал бы лошадь, но кони здесь находились под бдительным присмотром. Советник решил не рисковать. Лучше добраться до ближайшего населенного пункта и купить себе скакуна там. Деньги у него имелись.

Несколько минут вархун двигался по следам конного отряда. Затем на первой же развилке свернул налево.

Бродить ночью, да еще при ужасной непогоде тяжело, поэтому шпион сразу отмел короткий путь через степь. Он специально выбрал для путешествия проезжую дорогу и двинулся по ней, укутавшись в позаимствованную у одного из повстанцев два дня назад теплую куртку. С неба периодически срывались крупные капли дождя, пришлось натянуть на голову капюшон.

«К утру должен добраться до жилья, — утешал себя ночной путник. — Только бы не сбиться с дороги».

Частые вспышки молний, периодически освещавшие местность, значительно упрощали задачу. Утрамбованная полоса земли в их свете хорошо выделялась среди степного ландшафта.

«А это еще что за чудище?!» — остановился Базгур, увидев странную тень.

Он дождался очередной вспышки. «Чудище» на самом деле оказалось лошадью.

«Этого не может быть! Каким ветром могло занести скакуна ночью на дорогу? И куда подевался наездник?»

Вархун осторожно приблизился к животному. Подойдя практически вплотную, он понял, почему лошадь оставалась на месте. На земле, сжимая в руке поводья, лежал воин. Он был еще жив. Чуть поодаль Базгур разглядел в темноте еще двоих.

Чародей склонился над телом. Удар молнии огненной стрелой угодил совсем рядом, и конь дернулся в испуге, потревожив раненого. Тот очнулся:

— Кто здесь?

— Свои, — сообщил Базгур, куртка повстанца давала ему право на подобное заявление.

Пострадавший улыбнулся и начал что-то говорить. Чтобы его расслышать, вархун практически прислонился ухом к лицу незнакомца.

— Сообщи в разведку — письмо мы не доставили. Нападение карлика на огненно-рыжем коне. Очень сильный маг.

Раненый боец три раза повторил свои слова.

— Ты все понял?

— Да.

— Тогда возьми моего коня и вперед. Быстрее!

Боец отдал поводья и потерял сознание.

Базгур не привык оставлять раненых на произвол судьбы, к тому же человек только что отдал ему свою лошадь, но и сделать в данной ситуации он ничего не мог. Взять незнакомца с собой, значило обречь его на верную смерть. Даже оказать первую помощь было практически невозможно. Вархун создал небольшой магический светильник над телом и попытался осмотреть раны. Одного взгляда на лицо мужчины хватило, чтобы понять: раненый не потерял сознание, а оставил это мир. Жизнь в нем, судя по всему, удерживалась лишь тонкой нитью, пропитанной чувством долга. Как только боец решил, что долг выполнен, нить оборвалась.

— Покойся с миром, воин! — поклонился незнакомцу вархун и вскочил на коня.

Несмотря на опаленные волосы и обгоревшую одежду, Артун не выглядел расстроенным. Наоборот, он весь словно светился изнутри, будто не в беду попал, а получил долгожданный подарок. Когда они остались наедине с наставником, мальчик начал с восторгом рассказывать:

— У меня получилось! Учитель, я его сделал, представляете? Только развеять вовремя не успел.

Анвард пригласил Тича с подростком разместиться в том же доме, где остановился сам.

После поединка в особняке вождя Церзол успел шепнуть купцу несколько слов, указывая на привратника. Выслушав вархуна, торговец покачал головой и поспешил к месту пожара вместе с волшебником, прибывшим из завратной реальности.

К счастью, огонь потушили быстро, и он не успел натворить серьезных бед. Немного обгорела лишь та комната, где находился отрок, который тоже почти не пострадал.

— Артун, успокойся.

— Вы не знаете, я такое придумал! И все благодаря тем знаниям… — Мальчик буквально захлебывался собственными словами.

— Так, ученик, быстро набрал в рот воздуха и затаил дыхание! Теперь слушай. На выдохе, но не сразу, а когда наполовину освободишь легкие, произнеси следующую фразу: «Карху бар усан». Понял?

Мальчик кивнул. Он послушно выполнил упражнение и сразу успокоился.

— Ой, а что это было?

— Заклинание сосредоточенности. Заметил, что еще минуту назад тебя захлестывали эмоции?

— Да.

— Когда со мной происходит подобное, я использую эти чары. Очень неплохо помогает. Тебе как?

— Здорово!

— А теперь рассказывай про свои успехи. Я очень внимательно слушаю.

С первой встречи Тич относился к ученику так же, как некогда к нему самому его наставник борьбы карху. Мастер всегда внимательно выслушивал начинающих, давая понять, что дорожит их мнением.

— Я соединил три знака! В кольцо!

— Ты об элементах плетений? — задумчиво спросил учитель. — Но они же плоские!

— Я попробовал создать элемент изогнутым. Пришлось немного повозиться, но после нескольких попыток у меня получилось.

— И что это дает?

— Он не теряет своей силы, учитель!

Тич заинтересовался и попытался создать один из простейших элементов плетения искривленным. Сноровкой в данном вопросе мужчина юнцу уступал, и повторить опыт ученика ему удалось лишь с третьей попытки.

— Забавно! Ты сумел создать три изогнутых знака?! — Привратник не переставал восхищаться ловкостью парнишки.

— Ага. Подобрал как раз такие, чтобы первый стыковался со вторым, второй — с третьим, а третий — с первым, как вы и учили. Смотрите, что получилось.

Наставник напряг зрение, наблюдая виртуозную игру пальцев Артуна. Магические линии действительно сотворили три дугообразных элемента, которые, соединившись друг с другом, образовали замкнутую структуру. Прямо на глазах она начала медленно затягиваться внутрь, изгибаясь теперь в другую сторону. Выпуклые грани постепенно становились вогнутыми, а угловатое кольцо превращалось в трехлучевую звезду. На образовавшиеся лучи парнишка принялся крепить новые элементы.

— Ого! — не удержался Тич. Он насчитал десять знаков прежде, чем ученик развеял собственное плетение. — Ну, ты даешь!

Подросток действительно сотворил чудо. Не имея сил создать перекресток, так необходимый при построении сложных плетений, мальчик решил проблему иным способом. Он придумал абсолютно новый элемент, не нуждавшийся в крупных магических энергиях, которых у мальца не было, но требовавший от исполнителя точности, ловкости и быстроты. Этого добра у Артуна имелось с избытком.

— Я так понимаю, пожар вспыхнул, когда лучи схлопнулись? — предположил Тич.

— Вы знали, что так должно было произойти? — с восторгом спросил юный первооткрыватель. — А я не догадался. Хотел узнать, через сколько времени это плетение развеется само. А оно взорвалось.

— Время засек?

— Успел сосчитать до десяти.

— Неплохо, очень неплохо. И сколько элементов ты теперь сможешь нанизать на эту звездочку?

— К каждому лучу по три. Я пробовал. И еще оставалось время, чтобы развеять плетение.

— Молодец! А теперь подумай и скажи — из-за чего произошел взрыв твоего уникального знака? Ты же наверняка не напитывал его энергией.

— Точно! — совсем растерялся подросток. — Но почему же он тогда…

— Думай.

— Не может же он сам черпать энергию из ниоткуда? Это же простейший знак, а не творение кудыр-мага.

— Хорошо, что ты о нем вспомнил. В последнее время я часто слышу о кудыр-маге, но до сих пор мне никто так и не объяснил, что это за зверь такой?

— Волшебник, у которого сил хватит, чтобы гору с землей сравнять.

— Большую?

— Громадную, — прошептал мальчик. — Только у нас в Жарзании таких чародеев нет. Их еще в младенчестве забирают от родителей и отвозят в магкон, чтобы они не натворили больших бед.

— А там что с ними делают?

— Не знаю, учитель.

Привратник воспроизвел в памяти письмо Оршуга. Там как раз говорилось о кудыр-маге и о магконе. Почему-то текст послания не давал покоя Тичу. Причем сам чародей не мог понять причину собственных треволнений.

— Ладно, вернемся к твоему плетению, — не стал продолжать самокопания наставник. — Думаю, что трехлучевая звездочка гораздо лучше перекрестка. Это новшество позволит поднять плетения на более высокий уровень. Но до поры до времени никому о нем не рассказывай. Это твоя личная тайна — те знания, которые ты сможешь когда-нибудь передать только своим ученикам.

— Учитель, но без вас…

— Артун, когда ты научишься не перебивать старших?

— Ой, простите.

— Считай, что простил. Я вот что хочу сказать: сегодня ты сделал первое открытие. Потом будут и другие, но до тех пор пока они известны лишь тебе, ими вряд ли сумеют воспользоваться плохие люди. А то, что в мире живут не только хорошие, ты и без меня знаешь.

— Да, учитель.

— Вот и славно. Давай будем укладываться. Ночь на дворе.

— Учитель, а вы меня не бросите? — спросил парнишка, когда они улеглись.

— Где ж я себе такого способного ученика найду? Спи, поджигатель.

Еще через несколько минут Артун буквально подскочил на кровати. Он был настолько перевозбужден, что не мог уснуть:

— Я понял! Я все понял! Сливаясь сразу с двумя, магический элемент начинает противодействовать соседям, чтобы сохранить свою собственную структуру. Правильно?

— В общем, верно…

— Значит, его сила стремится к центру знака?

— Согласен.

— А когда центры всех трех знаков совмещаются, силы элементов накладываются друг на друга — им просто некуда больше деваться. Что-то в этот момент должно произойти. Но ведь сила ненасыщенного энергией знака ничтожна!

— Думаю, простыми правилами сложения здесь не обойтись. Нужно много пробовать, экспериментировать. Но только не в помещении и не сегодня. Давай завтра утром все обсудим?

— Угу.

Тичу показалось, что он прикрыл глаза лишь минуту назад, как вдруг почувствовал, что его теребят за плечо:

— Учитель, вставайте! Надо спешить.

— Чего, куда?

— Солнце скоро взойдет, а вы хотели, чтобы я попробовал новые заклинания.

— Я???

— Ну да. И чтобы никто не видел, надо выйти затемно.

Привратнику хотелось сейчас сказать ученику много «добрых» и «ласковых» слов, но одного взгляда на это светящееся надеждой детское лицо оказалось достаточно, чтобы простить парнишке назойливость. Он наверняка так и не заснул ночью. Корить его сейчас за то, что не дал отдохнуть наставнику, Тич посчитал несправедливым.

— Точно, выйдем раньше. И от стен надо будет отойти подальше. Сейчас оденусь.

Во дворе они наткнулись на Анварда.

— Приветствую ранних пташек. Чего не спится? — Купец уже давал распоряжения гонцам, которые с восходом солнца отправлялись по его заданию.

— Нам с учеником нужно прогуляться на часик в лес. Кое-какие травки поискать, — на ходу придумал волшебник.

— Очень надо? — переспросил торговец.

— Да. А что, не выпустят?

— В связи со вчерашним покушением в городе введено чрезвычайное положение. С сегодняшнего дня вход в Гюроград и выход из города только по специальным пропускам. У меня такой имеется. Могу провести.

Тич наткнулся на умоляющий взгляд подростка и произнес:

— Был бы весьма признателен.

— Тогда идем. Заодно и своих людей провожу.

Один из гонцов направлялся в Девятиград, остальные четверо следовали по дальним туристическим компаниям, с которыми сотрудничал Анвард. Посыльные везли предложения Зулга, тщательно переработанные торговцем.

Возле городских ворот стояло несколько телег. Их хозяева пропусков не имели и ждали своей очереди на разговор с начальником стражи. Тот имел право выписывать пропуска, если убеждался, что выезжающий проживает в Гюрограде и не вызывает подозрений. Если у служивого возникали хоть какие-то сомнения, человека задерживали до выяснения.

— Эти семеро со мной. — Анвард показал бумагу. — Всадники отправляются надолго, а я и эти двое вернемся в течение часа.

— Проходите.

Стражники, ознакомившись с документом, тут же приоткрыли ворота.

— В лес вы тоже пойдете с нами? — спросил Тич.

— Нет, подожду на опушке. Только вы, пожалуйста, не задерживайтесь. Погода нынче не способствует длительным прогулкам, да и до завтрака хотелось бы еще успеть кое-что сделать.

— Мы очень постараемся.

Предрассветный ветер яростно трепал одежду, словно пытался разорвать ее, как делал это с облаками. Сил явно не хватало, и обиженная стихия отыгрывалась на кронах деревьев, нещадно срывая зеленую листву. Тич еще раз мысленно «поблагодарил» ученика за раннюю прогулку и плотнее зашнуровал капюшон, затылком ощущая холод.

Ближе всего лес подступал к городским стенам с севера. Туда троица и направилась. Когда до опушки осталось около сотни шагов, привратник окончательно уверился в том, что макушка мерзнет не из-за непогоды, и остановился.

— Похоже, не судьба нам сегодня травки поискать, — тяжело вздохнул он, сооружая мощнейший щит, отгородивший всех троих от леса.

— Что случилось? — заволновался купец.

— Сейчас узнаем.

Из-за деревьев вылетело несколько огненных шаров, которые устремились прямо к ранним пташкам. Чуть позже к огням присоединились цельнолитые стрелы из серебра, засверкали горизонтальные молнии, на опушке появились воины.

— Нападение?! — воскликнул купец.

— Несомненно. Только бежать не стоит, — предупредил Тич. — Иначе я не сумею всех прикрыть. Артун, ты хотел что-то испробовать? Действуй! У тебя есть минута времени.

Видно было, что мальчик очень волновался. Но только до тех пор, пока не начал вырисовывать пальцами диковинные узоры. Наставник в это время следил за выходцами из леса и действиями ученика.

— Я почти закончил, учитель, но ваш щит…

Магия атакующих отскакивала от установленного барьера, серебряные болты вязли в нем, зависая в воздухе.

— Не беспокойся, с нашей стороны он проницаем.

Подросток напитал плетение энергией и отпустил в сторону набегавшей толпы. Сквозь невидимую стену просочился самый обыкновенный туман. Этакое небольшое облачко, которое должно было сразу развеяться под яростными порывами ветра. Однако не тут-то было. Облачко превратилось в тучку, которая за несколько мгновений резко выросла в размерах, почернела, а затем рванула тысячами градин, поражая обширный сектор перед щитом наставника.

Передовые агрессоры не дошли всего два десятка шагов до цели и были отброшены ледяными шарами обратно в лес, даже несмотря на собственную магическую защиту. Атака захлебнулась.

— Сколько успел? — обратился к ученику Тич.

— Три плюс шесть, — ответил Артун и разъяснил, перечисляя элементы: — Скорость, вода, мороз, брызги, туман. Вода один раз, остальные дважды.

— Очень неплохо, — похвалил кархун.

Анвард переводил взгляд с одного на другого и уже хотел потребовать пояснений, но тут из леса появились новые бойцы. Они двигались небольшими группами по три-четыре человека и, образовав дугу вокруг троицы, остановились шагах в пятидесяти. Почти одновременно от каждого отряда в щит Тича устремился пульсирующий луч красного цвета. Причем в одну точку.

— Раскудырная сила! Дыру собираются проделать, — предположил кархун.

Он собрался с мыслями, пытаясь найти не очень разрушительный способ решения проблемы. Перебрав несколько вариантов, чародей начал совершать едва заметные вращательные движения головой. Магический щит тут же обрел видимость и проявил себя в виде стеклянной полусферы. Ее поверхность принялась медленно вращаться, покрываясь зеркальным слоем. И лучи стали отскакивать, так и не выполнив поставленной задачи. Мало того, колдовство атакующих теперь обернулось против них самих.

— Ух ты! — не скрывал своего восхищения Артун. Гордость за учителя буквально переполняла мальчугана.

Тич же перешел от обороны к нападению, выпустив в метателей лучей по небольшому зеленому мячику, причем двигались эти «колобки», маскируясь в траве. Достигнув цели, они разрывались под ногами противника облаком тумана, вдохнув который человек моментально засыпал.

— Мы победили? — спросил подросток.

— Все зависит от мудрости противника, — пожал плечами привратник. Он заметил начало новой атаки и покачал головой. — Похоже, им нужны более весомые доводы их несостоятельности.

Девять человек шли впереди большого отряда, держась за руки.

— По-моему, они собираются использовать против нас коллективные чары, — предположил Тич. — Что ж, сами виноваты! Пора заканчивать этот спектакль.

При создании волшебства, объединяющего силу нескольких чародеев, важно от начала до конца заклятия сохранять контакт между исполнителями. Девять волшебников понадеялись на щиты, которые им обеспечивали соратники, шагавшие следом. Но мощь, ринувшуюся навстречу, они просто не могли удержать.

Уплотнившийся перед кархуном воздух сформировал двухметровую волну серебристо-синего цвета, которая буквально смела людей, так и не позволив завершить заклинание.

— А я еще не верил Церзолу! — почти неслышно произнес купец. — Он действительно кудыр-маг.

Со стен Гюрограда уже заметили бой возле опушки. Через распахнутые ворота к троице неслись всадники, бежали пешие воины, хотя особого смысла в спешке уже не было. Небольшая группа бойцов противника, кто еще мог стоять на ногах, вышла из леса. На клинке одного из них болталась белая тряпка.

— Учитель, они сдаются!

— Я рад, что они не стали больше упорствовать. — Тич продолжал удерживать щит до тех пор, пока нападавших не окружили сумеречники. — Честно говоря, они меня порядком утомили.

Глава 19 ВОЛШЕБНЫЙ ТАНЕЦ

— Повелитель, только что предотвращена попытка нападения на город, — доложил Пранд.

— Неужели Мугрид сумел так быстро добраться до центра Жарзана? Вчера докладывали, что ему понадобится не менее трех суток.

Змеиный король покинул постель и оделся. Он наказал ратору: если появятся важные новости, сразу будить его, невзирая на время суток. Вообще-то Андрей ожидал результатов расследования по поводу покушения на Анварда, а тут вдруг…

— Нет, к нам другие гости пожаловали — зоревики и полуночники. Они объединились.

— Чтобы напасть на нас? Из-за Дренга? — Фетров спросонья сказал первое, что пришло в голову, но быстро опомнился: — Хотя о чем это я? Дренг тут совершенно ни при чем. Сколько их?

— Сто восемьдесят два человека взяты в плен, трое погибли.

— Наши потери?

— Обошлось.

— Елки-метелки! — опешил фокусник. — И каким образом у нас это получилось?

— Помните молодого человека, который вчера вмешался в вашу схватку с Дренгом?

— Тича?

— Да, — кивнул первый помощник, слегка переменившись в лице. — Волшебник утром выходил вместе с Анвардом за городские стены и столкнулся с нападавшими. Завязалась магическая схватка. Через пять минут враг вынужден был сдаться.

— Две сотни чародеев не смогли одолеть одного-единственного?

— Он наверняка кудыр-маг, — пожал плечами Правд. — Церзол еще вчера начал это подозревать.

— С чего это вдруг? — спросил Андрей, точно зная, что Тич прибыл в Жарзанию с Инварса.

— Защиту высших артефактов магкона преодолеть под силу только кудыр-магу, а Тич сумел накинуть стягивающий браслет на руку Дренга.

Фетров вспомнил слова старейшины об арагате.

— Пленных допрашивали? Кто их возглавляет? Чем они объяснили свое нападение? — Мысли путались в голове, парень все не мог прогнать остатки сна.

— Оба вождя взяты в плен, но беседовать они согласны лишь с вами, повелитель.

— Ладно, приводите. Поговорим.

Ратор покинул опочивальню. Проводив помощника взглядом, Андрей пожалел, что не попросил вызвать Церзола. Парень уже собирался исправить ошибку, направившись к выходу, но на полпути остановился.

«Елки-метелки! Неужели я не способен ничего решать самостоятельно?! Опять нянька нужна?! Пора бы уже начинать думать своей головой. А то не вождь получается, а марионетка какая-то».

Старейшина вошел в комнату без приглашения:

— Доброе утро, повелитель! — радостно поздоровался он.

— Приветствую. Я смотрю, у вас с утра приподнятое настроение. Не поделитесь поводом для веселья?

— Как не радоваться, Вирлен?! К нам в руки попали главные силы обоих кланов. Причем не мы вторглись в их жилища, а они в наши. Теперь имеем полное право на расплату.

Две трети прибывшего к стенам Гюрограда отряда попали в плен в беспомощном состоянии. Ударная волна Тича имела небольшой секрет: она на время усыпляла тех, кто встречался на ее пути первыми. Оставшиеся подумали, что их всех, включая обоих вождей, настигла смерть. Вархуны сообразили, с кем имеют дело, и поспешили сдаться. Сражаться с кудыр-магом равносильно попытке пробить лбом каменную стену.

— Вы имеете в виду казнь полководцев и истребление каждого пятого воина? — Андрей успел познакомиться с некоторыми обычаями вархунов. — А что нам это даст? Не лучше ли обойтись выкупом? — При захвате врага предполагалась и такая возможность.

— Уничтожение конкурентов сразу усилит наш клан. Этим нельзя не воспользоваться! Судьба преподнесла нам щедрый дар в лице кудыр-мага, который именно сейчас оказался в Гюрограде. Не зря Колесо Судьбы предрекало большую удачу после вашего прихода к власти. Ведь не будь здесь вас, не появились бы и эти две девицы. И Тич не заглянул бы к нам так вовремя. Тогда без крупных потерь точно бы не обошлось.

При упоминании кудыр-мага улыбка старейшины как-то очень быстро поблекла. Андрей не мог не обратить на это внимания:

— Мне показалось или вас действительно несильно воодушевила помощь нашего гостя?

— Нет-нет… Я очень благодарен этому волшебнику.

— Тогда что вас беспокоит?

Церзол крайне неохотно ответил:

— Бесконтрольная и необузданная сила такой мощи, как у кудыр-мага, не может не вызывать опасений. Если он в порыве гнева вдруг решит применить ее против нас… — Мужчина покачал головой.

— А почему он должен?

— Все наши легенды о кудыр-магах заканчиваются именно так — очень плохо, — развел руками старейшина. — Но мы ушли от главной темы. Я предлагаю сегодня же уничтожить конкурентов. Этим мы заодно успокоим сторонников Дренга. Они до сих пор жаждут крови зоревиков.

— Думаете, вождь должен идти у таких на поводу?

— Повелитель обязан учитывать настроения в клане. — Вопрос несколько удивил старейшину, но он быстро нашелся, что ответить.

— Церзол, помнится, кроме всего прочего, Колесо предрекало еще и большие изменения в клане. Я не ошибаюсь? — загадочно произнес Фетров, резко сменив тему разговора.

Землянину с первых дней знакомства с вархунами не нравилась их специальность, но Андрей понимал, что отказаться от нее, ничего не предложив взамен, не получится. Вчера в беседе с Анвардом у него наметились кое-какие идеи…

— Конечно нет! — На этот раз отец Винзуга ответил не сразу.

— С сегодняшнего дня я намерен начать их осуществлять.

— Сразу после наказания зоревиков и полуночников? — не оставлял мысли подтолкнуть вождя к нужному решению старейшина.

— Нет. С нападавшими я разберусь чуть позже. А сейчас хочу отдать распоряжение, чтобы сумеречники больше не принимали заказы на убийства волшебников.

— Как это? — опешил Церзол. — Мы же годами готовимся к этой профессии. И чем нам тогда прикажете заниматься — ремесленничать или землю пахать?

— Нет, зачем кидаться в крайности? Ремесленников и крестьян, насколько я знаю, в Жарзании и без вас хватает. Сейчас будут нужны иные специалисты. Время-то какое надвигается? Смертельно опасное для очень многих людей!

— Вархуны не могут служить боевыми магами в армии. У нас совсем другая подготовка.

— Знаю, потому и не собирался предлагать ничего подобного. Я считаю, что тот, кто всю жизнь готовит себя к уничтожению других, наверняка должен знать и оборотную сторону дела.

— Вы о чем?

— В нынешнее неспокойное время спрос на людей, умеющих предотвратить убийство, возрастет многократно. Я говорю о телохранителях.

— Это невозможно, повелитель!

— Почему? Да, я согласен, убить человека гораздо проще, чем его защитить. Но вархуну легче других поставить себя на место убийцы, предположить, где тот устроит засаду, какие хитрости будет использовать… Разве я неправ?

— Технически все верно. Но вы забываете о наших устоях, традициях. Появится масса недовольных. В городе в последние дни неспокойно, а после ваших заявлений такое может подняться…

— Церзол, скажите мне, сколько вархунов обычно при заказах?

— Человек тридцать.

— Из двухсот?

— Нас около трех сотен.

— Тем более. Как вы думаете, если за хорошие деньги на работу телохранителями возьмут сразу всех сумеречников, кто-нибудь откажется?

— А что, есть такая возможность? — В голосе старейшины появилась заинтересованность.

— Полагаю, да.

— Тогда недовольных будет немного.

— Надеюсь, вы сами в их число не войдете?

— Я всегда радел за благополучие Гюрограда. А оно напрямую зависит от достатка сумеречников.

— Значит, я могу рассчитывать на вашу поддержку?

— Всех старейшин, — уточнил Церзол.

— Тогда подумайте, как лучше преподнести эту новость нашим людям.

— А чего тут особо думать? Сначала мы предложим им заказ в виде службы телохранителями, а потом поставим обязательное условие, на которое они должны пойти добровольно. Решение будет принято на общей сходке. Соответствующие беседы с влиятельными людьми клана я обязуюсь провести в течение двух суток. Этого времени вам хватит?

— Вполне.

— Пленники доставлены в малую гостиную, — доложил Пранд.

— Хорошо, я сейчас буду.

Старейшина дождался, когда ратор выйдет, и снова обратился к вождю:

— А есть ли в таком случае смысл уничтожать зоревиков и полуночников? Они ведь фактически будут обеспечивать работой наш клан.

— Пока я хочу лишь поговорить с ними, — внутренне усмехнулся Андрей, довольный тем, что сумел незаметно для старейшины подвести того к нужному решению. — И еще, вы бы не могли ближе к обеду организовать мне встречу с Тичем?

— Обязательно, повелитель!

Через пару минут Андрей вошел в малую гостиную, где встречался с девушками после их прибытия в Гюроград. Посреди комнаты стояли два пленника. Оба крупного телосложения, мускулистые, фигурой напоминавшие Дренга.

— Развяжите пленных.

Охранники переглянулись, но приказ вождя выполнили незамедлительно.

— Присаживайтесь. — Змеиный король указал на стулья. Сам он тоже занял место за столом.

Когда пленники сели, Андрей жестом подозвал к себе ратора и едва слышно отдал ему распоряжение:

— В комнате должны остаться только я и эти двое.

— Они могут быть опасны.

— Знаю.

Дождавшись, когда закроется дверь за последним из сумеречников, глава вархунов принялся внимательно разглядывать пленников. Непрерывно поправлявший нечесаную шевелюру рыжий наверняка возглавлял клан зоревиков.

Этот бородатый силач постоянно щурил глаза — видимо, страдал близорукостью.

Второй отличался бледным цветом лица, был гладко выбрит и имел черные, коротко стриженные волосы.

— Меня зовут Вирлен. Хотелось бы узнать ваши имена.

— С какой радости?

Рыжий плюнул на пол. Он явно напрашивался на неприятности. Говорил громко, сморкался, на стуле сидел полулежа, то и дело почесывая свое брюхо.

— Радости я никому не обещаю. Однако прежде чем решать вашу судьбу, мне нужно знать причину сегодняшнего нападения.

— Судьбы всех живущих определяет Нгунст, — заметил брюнет, — и вряд ли он нуждается в вашей помощи, Вирлен.

Вождь полуночников вел себя более корректно и вызывал уважение.

— Возможно, я высказался не совсем точно, — согласился Андрей, — но общий смысл от этого не меняется, и вы, надеюсь, меня хорошо поняли.

— Выбираешь, каким способом нас лучше отправить к Кардыблу? Так нам все едино! — усмехнулся зоревик.

Беседа не обещала быть легкой. Судя по манере держаться, эти двое смерти не боялись. Вели себя весьма уверенно и вождя сумеречников всерьез не воспринимали. Чтобы заставить их пойти на контакт, требовалось нечто неординарное. Они напомнили фокуснику чрезмерно требовательную публику, эдаких снобов, которых пока не огорошишь, так и будут на тебя смотреть с постными лицами.

Но чем поразить человека, уже простившегося с жизнью? Наверняка эти двое мыслят категориями Церзола: если не убил ты, значит, убьют тебя. Фетрову просто необходимо было встряхнуть собеседников. Только потом с ними можно разговаривать на равных.

«Все-таки обычаи местных знать надо. Хорошо, что вчера на ночь удалось кое-что почитать типа кодекса вождя. Но этого все равно мало. Хотя…»

— Полагаете, что способ не имеет значения? Странно, мне всегда казалось…

— Молод ты еще, потому и кажется всякая чушь, — грубо перебил парня бородач.

— А ведь умереть можно и оставаясь живым. — Змеиный король пропустил мимо ушей замечание зоревика.

— Я же говорю — чушь! — Рыжий снова плюнул на пол.

Второй пленник, наоборот, сосредоточился. Он почувствовал угрозу в намеренном спокойствии молодого сумеречника. Да и речи его звучали странно, что не могло не настораживать.

— Убивать вас в мои планы не входит. Надолго задерживать в Гюрограде тоже, — буднично произнес Фетров. — Голодных ртов и без двоих дюжих мужиков хватает.

— Молодой человек, на глупца вы вроде не похожи, однако в ваших словах крайне мало смысла. Или у сумеречников слово вождя уже ничего не значит? — напрягся брюнет.

Андрей угадал: вожди действительно считали несусветной глупостью отпускать конкурентов, если имелся благовидный предлог от них избавиться. Однако зоревик продолжал держаться с вызовом.

— Он думает, мы сейчас начнем рыдать от умиления. Не дождешься! Зови своих палачей! Или ты сам нас прирежешь? Давай, смелее! Я даже обещаю не сопротивляться. Проиграл — так проиграл.

— Вы только что сами сказали — не мне решать чью-то судьбу. Нгунсту ваши жизни не нужны. Кардыбл, похоже, также не спешит прибрать очередных неудачников к рукам. Поэтому не обессудьте — позавтракали и будьте любезны покинуть мой город.

— Он издевается? — Рыжий недоверчиво посмотрел в сторону союзника.

— Не думаю, — после небольшой паузы ответил полуночник. — И сколько бойцов вы отпустите с нами?

— Ни одного, — твердо произнес Андрей. — Дабы избавить вас от объяснений, зачем полководцы привели своих людей на верную гибель. Никто из них в ближайшее время домой не попадет.

Накануне Фетров вычитал, что полководец, вернувшийся из похода без армии, покрывает свое имя несмываемым позором. А это было страшнее смерти.

— За кого ты меня принимаешь, мальчишка? Без своих воинов я никуда не пойду! — подскочил рыжий.

— Ирзул, сядь, — слегка повысил голос полуночник. Он впервые посмотрел на змеиного короля с интересом. — Мое имя Шунг. Вы хотели узнать, почему я привел бойцов под стены Гюрограда?

Андрей лишь кивнул в ответ.

— Мне стало известно, что после гибели Гарнога новый правитель при поддержке Зулга собирается убрать с дороги всех конкурентов. Поодиночке. Сначала зоревиков, потом полуночников. Доказательством послужили письма на именной бумаге вождя сумеречников. Гарног раньше писал только на ней.

— Как эти письма к вам попали?

— Мне их продал мелкий торговец. Правда, он говорил, что новым правителем Гюрограда станет некий Дренг, но сути дела это не меняет. Понятно, что лучший способ погасить возмущение подданных — направить гнев недовольных на уничтожение конкурентов. Особенно когда на месте преступления найдены такие улики, как клинок зоревиков.

— А еще труп рыжеволосого парня, — добавил Андрей.

— Вполне достаточно, чтобы определить врага, — кивнул брюнет.

— Если не думать, то да, — сказал Фетров. — Боже, до чего же они тупоголовые! — Фокусник произнес последнее предложение по-русски.

Услышав незнакомую речь, пленники переглянулись.

— Шунг, вот ты говоришь, что знал о клинке зоревиков. И наверняка имеешь представление о том, какая охрана в этом доме. Как думаешь, смог бы даже самый лучший воин из клана зоревиков или полуночников ее преодолеть?

— Вряд ли.

— Так неужели трудно было догадаться, что наши кланы стравливают? И стоит за этим кто-то более могущественный, чем любой из здесь присутствующих.

— Мелькала такая мысль. Но мне донесли, что вы клюнули на приманку и собрались в поход. Что оставалось делать? Особенно после того, как Ирзул предложил объединиться против общего врага. Вдвоем шансы ослабить Гюроград у нас были.

— То есть стремление устранить конкурента победило здравый смысл? Так я понимаю?

— Да кто ты такой, чтобы читать нам нотации?! — не удержался молчавший долгое время зоревик.

— Ирзул, твое селение, кажется, недалеко от Ливаргии? — не обращая внимания на окрик, спросил Фетров. — А бойцов там сколько осталось?

— Полсотни. Ты к чему это? — побледнел рыжий атлет. — Мы с Мугридом никогда не ссорились.

— Если наша милая встреча — его рук дело, в чем у меня лично нет сомнений, то лучшего шанса расправиться с кланом и не придумать. У тебя связь со своими налажена?

— А тебе зачем знать?

— Мне без надобности, а вот людей в любом случае жалко. Думаю, там в живых никого не оставят да еще подбросят несколько кинжалов сумеречников или полуночников, чтобы те, кому вдруг посчастливится отлучиться из дома во время резни, потом знали, кому нужно мстить.

— Вирлен, я могу ненадолго пройти к своим воинам? — впервые по-человечески попросил рыжий. — Может, еще не поздно?

Андрей молча кивнул. В отряде наверняка имелся чародей-почтовик, к которому так спешил бородатый вождь. Как только дверь за ним закрылась, полуночник, покачав головой, произнес:

— Не пойму я вас, уважаемый. Чьи интересы вы представляете? Да, Мугрид наверняка нападет на зоревиков. Теперь я почти уверен, что эта заварушка — действительно его рук дело. Но в любом случае уничтожение конкурирующего клана только укрепляет ваши собственные позиции, а вождь, отомстивший за смерть своего предшественника, становится великим вождем. Да и заказов сразу появляется больше.

— Наказывать нужно истинных убийц.

— Вот здесь вы ошибаетесь, уважаемый. Главное не в том, кого постигнет кара, а что об этом подумают подданные. Для них важно, чтобы месть свершилась быстро. Разве я неправ?

— У нас разные взгляды на жизнь, Шунг. Пусть лучше обо мне плохо думают другие, чем я сам.

— Как знать, как знать, — пожал плечами брюнет. После небольшой паузы он заговорил снова: — А могу я вам задать вопрос по поводу нашей неудачной вылазки?

— Задавайте.

— Откуда в ваших рядах появился кудыр-маг?

— Если скажу правду, вы не поверите. А врать не хочется.

— И тем не менее.

— Он прибыл из завратной реальности.

— Как и вы?

— Да, но я чуть раньше.

— Действительно в это трудно поверить. С другой стороны, в Жарзании сейчас происходит столько невероятного…

Ирзул вернулся в комнату растерянным.

— Вирлен, я готов встать перед вами на колени и пообещать любой выкуп за себя и за каждого из моих бойцов, но прошу отпустить моих воинов. Ваши предположения полностью подтвердились. Наши дозорные обнаружили до трех сотен воинов Ливаргии, движущихся в сторону поселения. Через пару часов они будут в деревне. Я приказал своим людям бросать все и бежать в лес. Но без помощи они далеко не уйдут, а мои бойцы смогут задержать противника максимум на три-четыре часа.

— Сколько времени вам добираться?

— Минут двадцать до места, где спрятаны лошади, и сутки верхом. Если мои люди будут знать, что помощь идет, они станут драться с удвоенной силой. Главное — спасти женщин и детей.

— Ты свободен, твои бойцы тоже, — просто сказал Андрей. — Выкупа мне не надо, просто пообещай в трудную для нашего клана минуту прийти на помощь.

— Клянусь.

— Шунг, если вы согласитесь оказать поддержку Ирзулу, вас тоже отпустят немедленно вместе со всеми воинами.

Рыжий остановился, словно наткнулся на невидимую преграду. Такого подарка от вождя сумеречников он никак не ожидал.

— Да я потомкам своим накажу, чтобы по первому вашему зову явился весь клан до единого воина. Шунг, поторопись, дорога каждая минута.

— Ступай, я догоню, — произнес брюнет. Он задержался в дверях. — А может, вы и правы, молодой человек? Ирзул от своих слов не откажется, и теперь в его лице вы обрели надежного союзника. Но не в моем. Лично я вам ничего не обещал. Только помочь зоревикам.

— И на том спасибо, — кинул вдогонку Фетров.

За завтраком к Андрею присоединился Дихрон. Виделись они теперь нечасто и не потому, что Фетров то с кем-нибудь сражался, то приходил в себя после нелегких боевых подвигов. Все объяснялось просто: волшебнику в элитной части города выделили дом с небольшим участком, который он приводил в порядок. Нынешний визит «дядюшки» как раз и был вызван проблемами обустройства.

— Племяш, я, конечно, не жалуюсь, но мне, как старшему родственнику вождя, могли бы служанок и помоложе прислать. Посуди сам: повариха толстая и сварливая, как ее вижу, у меня аппетит пропадает. А горничная в два раза старше меня и страшна как смерть!

— А тебе молодых девушек подавай?

— Совсем юных не надо. Лет двадцать — двадцать пять вполне подойдет.

— И чтобы и убирали чисто, и готовили хорошо?

— Конечно.

— Может, тебе еще и незамужних?

— Возражать не стану.

— Дихрон, мне бы твои проблемы.

— Нгунсту виднее, кому чего посылать на долю, — глубокомысленно заметил магир.

— Это ты хорошо сказал. Но я думаю, Нгунст нагружает нас теми задачами, которые нам по плечу. Правильно? — Волшебник сделал вид, что пьет чай и не может ответить на невыгодный для себя вопрос. Андрей сказал за него. — Вижу, что ты со мной полностью согласен, а потому давай не будем перекладывать свои трудности на плечи других. Кто тебе мешает отказаться от бесплатной прислуги и нанять того, кого сам пожелаешь? Деньги у тебя имеются еще из Чилсограда. На агровое дерево теперь копить не надо. Неужели снова жадность заела? Пора от нее избавляться.

— Чрезмерная расточительность еще никого до добра не доводила, племяш. Ну что тебе стоит сказать Пранду о моей просьбе? Мы же должны поддерживать друг друга в трудную минуту.

— Дихрон, давай сделаем вид, что ты мне ничего не говорил, не то я еще решу, будто это из-за меня ты оказался в столь плачевном положении.

В столовую вошел Правд.

— Повелитель, там для вас прислали подарок. Правда, он несколько необычный.

— Подарок? От кого?

— Зужгура помните?

— Нет.

— Мужчина за столом, который провозгласил вас. Он один из девяти живым остался.

— А, преступник.

— Ну да! По древней традиции такой человек в течение десяти дней после избавления от казни присылает в город дар. Его только что доставили к вашему дому.

— И что там?

— Вам лучше самому посмотреть, повелитель. Вы закончили завтракать?

Андрей допил чай и поспешил за ратором. В холле на первом этаже стоял незнакомый мужчина, наряд с четырьмя лямками выдавал в нем представителя среднего сословия. Рядом находились две фигуры, закутанные в теплые балахоны.

— Здравствуйте, — поклонился незнакомец. Он сразу приметил знак на груди вождя. Змеиный король был в своей укороченной куртке без пуговиц, той самой, которую Церзол подарил ему при первой встрече. — Мне поручено передать лично вам этих двоих.

Мужик повернулся, снял балахоны, по-хозяйски свернул их и убрал в торбу. Под непрезентабельной одеждой скрывались женщины в нетипичных для Жарзании нарядах.

«Ничего себе! — мысленно воскликнул Фетров. — Где выращивают таких красоток?»

Смуглая белокурая девица, казалось, была создана специально для того, чтобы ею восхищались. Миловидное личико, высокая грудь, тонкая талия. Буквально каждый изгиб ее тела пробуждал страсть, вызывая хищные взгляды мужчин. Ни один из находившихся в помещении не мог оторвать от нее глаз.

— Племяш, если она хорошо готовит, я бы взял ее в поварихи за любые деньги, — прошептал в спину Дихрон.

— А если плохо?

— Ничего страшного, такую я могу и сам обучить. Дело нехитрое.

— Дядя, это рабыни? За кого тут меня держат?

— Судя по одежде, очень даже может быть. Так ты мне подаришь блондинку?

— Я не рабовладелец и никогда им не буду.

— Гляди, а вторая тебе никого не напоминает?

Одежды на второй женщине было чуть больше. Юбка оказалась немного длиннее, и топ доходил почти до пупа. Рассматривая необычный подарок, никто не успел заметить, куда подевался их сопровождающий.

— Зарна? — удивился вождь. — Но как она попала…

Парень поискал глазами человека, который привел женщин. В комнате его не было. Тогда Андрей кинулся к знакомой волшебнице:

— Зарна!

— Не трогай ее, вождь, — остановила его первая женщина. — Она тебя не узнает.

— Почему?

— Над ней совершен особый обряд. И до тех пор пока моя подруга не выполнит предназначение, она не очнется.

— Какое еще предназначение?! — начал проявлять беспокойство Фетров. Он все больше укреплялся в мысли, что перед ним невольницы.

— Тебе подарили сугинди, — пояснила смуглянка. — Волшебный танец, музыку для которого может исполнять лишь колдун, пребывающий в трансе. Как только она закончит играть, чары потеряют над ней власть.

— Племяш, нам несказанно повезло! — похлопал фокусника по плечу магир. — Сугинди — редкой красоты зрелище. Помнишь песнь гюрз в Ущелье? Это приблизительно то же самое, но в движении.

— Где я буду танцевать? — спросила красотка. Похоже, она знала себе цену.

Ратор вождя вызвался проводить женщин в круглый зал.

— Надо позвать Веронику с Мадленой. Пусть и они полюбуются.

Когда фокусник вместе с девушками вошел в главный зал особняка, Зарна уже сидела на стуле и держала на коленках инструмент в виде доски с множеством струн. Зрители, которых в комнате собралось около тридцати, ждали вождя. Как только он занял свое место, зазвучала музыка. Сначала тихо и как-то совсем неинтересно, напоминая обычное бряцание. Ее и музыкой-то назвать язык не поворачивался. Но потом… Звуки, исходившие из центра комнаты, вдруг наполнились объемом. Каждый в отдельности и все вместе они по известным лишь им потайным тропам пролагали путь прямо к душе слушателя. Завораживали, заставляли почувствовать невероятную легкость и блаженство.

Мелодия действительно оказалась волшебной. Буквально с первых нот где-то в груди появилось непередаваемое ощущение нежности. Оно росло с каждым аккордом, наполнялось красками, как розовый бутон, и потом вдруг распустилось восхитительными лепестками. И в этот момент неподвижная до поры до времени белокурая смуглянка начала двигаться.

И как! Словно ртуть, она перетекала из одного положения в другое с таким изяществом и грацией, что зрители затаили дыхание, боясь пропустить хоть мгновение из этого чудодейства.

Трудно было сказать, танец следует музыке или мелодия подстраивается под невероятные по красоте па белокурой красотки. Женщина порхала, едва касаясь своими ножками мраморного пола. В какой-то момент Андрей обнаружил, что сидит с открытым ртом.

«А может, мне это снится?!» — невольно подумал парень.

Танцовщица как раз приблизилась к одному из зрителей и грациозно вытащила два кинжала из его сапог. Фетрову показалось, что оружие несколько не вписывается в столь легкий и нежный танец.

Однако ощущения оказались мимолетными. Смуглянка, следуя новым ритмам в исполнении Зарны, начала менять рисунок движений. Нежность и теплота постепенно уступили место агрессивной страсти. Да, это прекрасное тело в движении магнитом тянуло к себе. Андрей прикладывал немало усилий, чтобы оставаться на месте.

«Неужели я один здесь такой озабоченный? — Он мельком взглянул на остальных. — А что это с ними?»

Вождь заметил, что полуприкрытые глаза вархунов были неподвижны. Они спали! Фетров забеспокоился. Красота танца моментально потеряла над ним свою власть.

«Магия? Ну да, на меня же она не действует, а на других?»

Змеиный король заерзал в кресле.

— Андрей, не дергайся, — тихо прошептала стоявшая за ним Вероника. — Я рядом и давно заметила, как ее пляска действует на остальных. Она и тебя, похоже, хочет усыпить. Вон как старается, бедняжка! Того и гляди из юбки выпрыгнет. Ты на всякий случай крепко ухватись за подлокотники и ничего не предпринимай. Я сама все сделаю.

От внимания танцовщицы не укрылось изменение в поведении вождя. Она сообразила, что ее искусство над ним не властно, и решила использовать более действенные средства. Сократив расстояние до трех шагов, смуглянка повернулась к вождю спиной, изогнулась, двигая плечами в такт музыки. Ее белокурые волосы коснулись пола, а потом… Андрей не успел заметить, как она сорвала с груди топ, но когда дамочка выпрямилась, одежды на ней практически не было. Сама красавица, плавно покачивая бедрами, очень медленно начала приближаться к креслу вождя. Теперь основными были движения рук, головы и бюста танцовщицы.

«Куда подевались кинжалы? — отогнав наваждение, мысленно задал себе вопрос змеиный король. — Не отбросила же она их вместе с топом? Клинки я бы точно заметил».

До танцовщицы оставалось меньше метра, когда она вдруг спрятала руки за спину и, выпятив грудь, пошла в решающее наступление.

«Елки-метелки! В таком виде на меня еще никто не нападал! Интересно, она усыпила всех, чтобы нам никто не мешал или только ей? Скорее, второе, но как же хочется верить, что такая девушка старается покорить именно мое сердце!» — Чтобы не поддаться соблазну, парень еще сильнее стиснул подлокотники.

Хищный взгляд проявился в глазах искусительницы за миг до того, как Фетров почувствовал резкое движение кресла. Клинки, которые были спрятаны за поясом юбки, оказались в руках полуобнаженной дамочки, но достичь цели они не смогли.

Вероника возникла перед смуглянкой, словно привидение. Блок, удар ногой и смуглая красавица, потеряв клинок, упала на пол. Однако сдаваться она не собиралась. Женщина мгновенно вскочила на ноги и, повернувшись в сторону Зарны, издала какой-то утробный звук. Мелодия сразу изменилась, в ней появились угрожающие интонации.

— Уйди с дороги, девчонка, — прошипела танцовщица. — Эти мужчины должны умереть.

— Могу тебя утешить: придет срок — и они обязательно умрут. Как и все ныне живущие, — ответила Таркова.

— Я не собираюсь ждать так долго. Смерть в моем лице уже пришла за ними.

— Ну, это мы еще посмотрим.

Движения обеих женщин больше не отличались особым изяществом, но их ритм почти соответствовал новой мелодии. Андрей продолжал молча взирать на схватку двух тигриц, не сообразив послать за помощью. Хотя посылать было некого. Не спали в этой комнате лишь трое, если не считать находившейся в трансе Зарны. Из них двое были полностью заняты друг другом, а сам вождь…

— Вероника, тебе помочь?

— Справлюсь.

Смуглянка оказалась на удивление опытным бойцом. Она рыбкой бросилась к коленям противницы, пытаясь достать лезвием сухожилия. Выпад был рассчитан как раз на то, что соперница захочет провести удар сверху и попадется в ловушку, где оружием станут натренированные ноги танцовщицы.

Таркова в приготовленную ловушку лезть не стала, в высоком прыжке перемахнув через блондинку. Приземлившись, она тут же провела контрудар, но довольно неожиданный, на нижнем уровне, так что вскочившая после неудавшейся атаки дамочка не успела среагировать на подсечку. Танцовщица снова оказалась на полу, но быстро ушла из-под удара, перекатившись подальше от синеглазки.

Убедившись, что Веронике помощь действительно не понадобится, Фетров попытался разбудить Пранда и Церзола. Ни один, ни другой на его усилия не реагировали. С обалдевшими физиономиями мужчины продолжали оставаться в стране грез.

«Надо остановить Зарну», — решил змеиный король и направился к волшебнице.

Женщина продолжала играть, невзирая на попытки фокусника докричаться до ее сознания. Не помогли и звонкие пощечины. В конце концов, он выхватил из рук чародейки музыкальный инструмент. Именно в этот момент смуглянка пропустила опасный выпад соперницы — видимо, мелодия придавала исполнительнице дополнительные силы. Когда оборвалась музыка, закончилось и мастерство блондинки. Клинок Тарковой пронзил левый бок соперницы насквозь.

— Думаешь, победила? Как бы не так! — умирая, усмехнулась белокурая красавица. — Встретимся у Кардыбла! У него и дотанцуем…

— Андрей, волшебница! — крикнула синеглазка.

Фетров развернулся. Зарна, не выходя из транса, засунула руку в топ, явно что-то собираясь оттуда извлечь. Фокусник догадывался, что это может быть, он ведь знал о секрете женщины. Если она сейчас запустит в комнате какое-то из могучих заклинаний, заключенных в чудо-оболочку, тут мало кому поздоровится.

Парню ничего не оставалось делать, как заключить колдунью в цепкие объятия и не позволить ей освободить руку.

— Елки-метелки! Зарна, да очнись же ты! Это я, Вирлен! Вспомни Чилсоград. Я тебя спас на помосте, ты меня потом в лесу. Ну же! Ты еще рассказала мне о секрете своего мужа.

Неожиданно последние слова возымели действие. Парень почувствовал, будто по телу волшебницы пробежала волна. Дамочка открыла глаза.

— Ой, Вирлен! А ты как здесь оказался? И что ты делаешь? Отпусти меня немедленно!

— Да, действительно, ты бы освободил женщину от грязных приставаний. А то обнимаетесь прямо на глазах у всех, — язвительно заметила Вероника. — Ни стыда, ни совести.

Змеиный король разжал объятия и отошел на два шага от волшебницы. В наступившей тишине зрители проснулись и начали подниматься со своих мест. Естественно, смена исполнителей и само действо поразило многих.

— Племяш, что тут произошло? — подскочил Дихрон.

— Извини, дядя, но твоя несостоявшаяся повариха собиралась из меня рагу сделать.

— И ты ее за это?.. Ой, как жалко! Такую красотку загубил!

— Убила ее я, — вмешалась в разговор «родственников» стоявшая рядом Вероника. — Вирлен, насколько я знаю, с женщинами не воюет. А она, между прочим, собиралась к Кардыблу отправить всех здесь присутствующих. Включая и вас. Вы же спали, очарованные ее красотой и танцем.

— Вот змея! Да за такое ее четвертовать мало! — резко изменил первоначальное мнение магир.

— Дихрон, ты бы поосторожней в выражениях. Не забывай, где находишься.

Глава 20 НЕМЫЕ РУДОКОПЫ

— Гранмаг не появлялся во дворце уже двое суток, ваше магичество, — докладывал ратор главного волшебника Жарзании. — Дома его также нет. Жена сказала, что Холг срочно отправился на север по делам магкона.

Тощий мужчина лет пятидесяти с неестественно бледным лицом стоял возле письменного стола. Он старательно избегал смотреть прямо в лицо кронмага. Не зная, куда деть руки, то и дело касался пальцами подбородка, будто проверял, на месте ли он.

— Почему Холг не доложил мне о своем отъезде?

— Я не знаю, повелитель. Наверное, случилось что-то спешное, и он уехал поздней ночью. Гранмаг обычно сообщает о поездках, а тут… Даже записки не оставил. Не знаю, что и думать.

— Кроме него кто-нибудь из высших чинов магкона может выдать заключение о состоянии здоровья кронмага?

— Мы не наделены таким правом, ваше магичество. Исследовать здоровье первого лица Жарзании позволено только главному врачевателю и гранмагу. К тому же в руководстве магкона лишь Холг обладает способностями целителя.

— Тогда пусть его поскорее найдут. Государственные дела требуют присутствия гранмага во дворце.

— Я сделаю все возможное, повелитель. Сегодня же будут отправлены гонцы…

— С Холгом решили, — недовольно поморщился Зулг. — Теперь расскажи, какие силы магкона сейчас находятся в столице? Меня интересуют воины, волшебники, магические артефакты — все, что способно противостоять надвигающемуся с юго-востока могучему чародею.

Помощник гранмага задумался, мертвой хваткой вцепившись в собственный подбородок. Волшебник что-то подсчитывал в уме и через минуту выдал:

— Полсотни бойцов, из них три десятка — боевые маги. Можно привлечь и гражданских, это плюс сорок человек. Когда вернется Холг, задействуем еще двадцать отменных чародеев из его личной охраны.

— Он уехал с двадцатью телохранителями?

Последнее обстоятельство настораживало более всего.

Чтобы ночью собрать дежуривших по очереди охранников, нужно было предупредить их заранее…

— Скорее всего, повелитель, поскольку ни одного в городе нет.

— И что, он всегда таскает с собой два десятка лучших магов? — Буквально каждая новость о гранмаге вызывала раздражение. Зулг едва сдерживал себя.

— Обычно Холга сопровождают пять человек. Но ведь сейчас в стране неспокойно.

— Вот именно! А он отправился путешествовать, да еще не говоря никому о своих планах. Мне это очень не нравится.

— Прошу прощения, повелитель. Я человек маленький.

— Ты первый помощник гранмага. И в его отсутствие обязан решать любые вопросы. Не позднее, чем завтра утром… нет, уже к сегодняшнему вечеру все волшебники и воины магкона должны поступить в распоряжение генерала Лунза.

— Но я…

— Невыполнение моего приказа приравнивается к предательству. Что ждет предателей в военное время, ты знаешь. Как с артефактами? Есть средство, способное противостоять силе кудыр-мага?

— Личная охрана высших чинов магкона владеет самыми лучшими амулетами, еще несколько сильных артефактов находится в хранилище магкона, — с дрожью в голосе доложил ратор и сразу поспешил добавить: — Но они не могут одолеть волшебника, на основе силы которого созданы. Даже самые мощные из амулетов способны максимум нейтрализовать кудыр-мага, причем на очень непродолжительное время.

— Как попасть в хранилище? — перебил волшебника Зулг.

— Доступ имеет только глава магкона. — Теперь ратор гранмага непроизвольно начал потирать шею сразу двумя руками.

— Которого сейчас нет в столице?! — не сдержался кронмаг. — На кого, в конце концов, работает магкон?!

— На вас, ваше магичество.

— Я так и понял!

Зулг сделал над собой усилие, чтобы успокоиться, и указал первому помощнику гранмага на дверь. Один вид этого чародея вызывал у правителя раздражение, так и хотелось швырнуть в него заклятием.

Сегодняшний день кронмаг начал очень рано. Еще до завтрака переговорил с генералами. Те доложили о людских ресурсах, имевшихся в распоряжении центральной власти, и их готовности к сражению. Общая численность войска составляла почти две тысячи человек. На фоне последних неудач внуку Франуга несказанно повезло. С севера в столицу прибыли два полка во главе с генералом Лунзом, который не поддался всеобщему саботажу.

Затем пришло сообщение из Бирзании. Там удалось сначала окружить, а потом и разгромить крупную банду, наводившую ужас на местное население. Закончив с головорезами, в столицу возвращались еще пять сотен бойцов. С такими силами уже можно было выступать против Мугрида, причем не только сдерживать его продвижение, что с переменным успехом предпринимали части Угдура, но и подумывать о контрударе.

Сегодня кронмаг еще ждал новостей от Базгура и Анварда. Вархун должен был доложить о действиях сиргалийского волшебника и усилиях Лырсога, обещавшего остановить угрозу с юго-востока, купец — о результатах переговоров с новым вождем сумеречников. О том, что Вирлен выздоровел, Анвард сообщил еще вчера днем.

Первым прибыл гонец из Гюрограда. В письме, которое составил Анвард, содержались очень важные сведения. Вначале — о покушении на купца и спровоцированном поединке вождя с одним из избранных. Вывод напрашивался однозначный: кто-то настойчиво пытается помешать союзу кронмага с сумеречниками. Из той же серии была недавняя попытка покушения на самого Зулга.

В середине письма появились первые обнадеживающие новости. Купец сумел достичь предварительной договоренности с вождем сумеречников. Вирлен собирался приехать в столицу не позднее завтрашнего дня.

«Слава Нгунсту! — Кронмаг отложил послание, не дочитав до конца. Эта новость, как он считал, на сегодня была самой важной. — По сведениям разведки, сиргалийские повстанцы подойдут к стенам города не раньше послезавтрашнего дня. Если удастся договориться с сумеречниками, да при помощи Лырсога… Шанс нанести ощутимый удар по повстанцам имеется. Главное, чтобы дамуторский гермаг не подвел. Скорей бы уже Базгур вернулся».

В конце письма купец излагал высказанную главой клана сумеречников идею, которая приятно удивила Зулга. Вождь предлагал устроить вархунов телохранителями правителя, применяя вахтовый метод несения службы. Например, одну неделю выбывших из строя разящих заменяла первая полусотня бойцов, затем им на смену из Гюрограда прибывала вторая. Еще Вирлен рекомендовал использовать сумеречников для охраны важных государственных персон, а также знатных вельмож, которые по каким-то причинам считали свою жизнь находящейся под угрозой. При этом он особо отмечал, что основным заказчиком услуг для его людей мог бы стать сам кронмаг, который лично решал, кому выделять охранников из элитного подразделения, расквартированного в Гюрограде, а кому нет. Фактически вождь сумеречников предлагал принять вархунов на государственную службу. Хорошо оплачиваемую.

«А ведь это больше двухсот волшебников, которых с детства учат ремеслу убивать! — Именно такие бойцы в данный момент были необходимы кронмагу. — Вопрос только в оплате. Как ни крути, а придется лезть в сокровищницу. Да и когда, как не сейчас? Лучше потратить ценности на сохранение собственной власти, чем позволить кому-то с их помощью укреплять новую после моей смерти».

Детали соглашения Вирлен предлагал обсудить при личной встрече.

«А что? Тайный советник у меня из сумеречников, почему бы и разящих не набрать из них же? Уж кто-кто, а эти притаиться в укрытии и выследить моих недругов смогут, как никто другой!»

Идея чужака воодушевила правителя Жарзании.

— Кардыбл с ним, с Холгом. При таком раскладе я, возможно, и без его помощи разберусь, — вслух произнес он.

В дверь постучали, один из щитников доложил о прибытии тайного советника. По совету церемониймейстера возле кабинета Зулга теперь постоянно дежурили два волшебника охраны.

— Прошу прощения за свой внешний вид. Я скакал всю ночь и утро, а по прибытии — сразу сюда.

— Ты правильно сделал. Рассказывай.

— Хороших новостей у меня нет. С самим кудыр-магом мне так и не удалось столкнуться, но его действия пару раз наблюдал. Сил у этого волшебника действительно много, гораздо больше, чем у всей его армии.

— Когда он прибудет к Девятиграду?

— Не раньше, чем через два дня. В данном случае количество людей в сиргалийской армии заметно снижает скорость ее продвижения.

— Что слышно о Лырсоге? Ты видел его людей?

— И его людей, и самого гермага. Вот. — Базгур положил на стол записку.

— И этот меня предал?! — Зулг подскочил в кресле и почти тотчас опустился в него снова. — Выходит, против сиргалийцев мне выставить практически некого.

Основные силы вчера утром двинулись на восток. Впору и самому было туда отправляться, но, оставив столицу, повелитель фактически признавал собственное поражение.

— Повстанцы без главаря сами никакой силы не представляют. Насколько я могу судить, там нормальных вояк не наберется и восьми сотен. Остальные — прилипалы. Ни дисциплины, ни порядка.

— Но они истребили два отборных полка!

— Не они, сила кудыр-мага. Если ее убрать или серьезно ослабить, то тысяча бойцов при средней магической поддержке сумеет обратить сиргалийскую армию в бегство.

Зулг сразу подумал об отряде, направлявшемся в Девятиград из Бирзани. Прибытие бойцов ожидалось через день.

«Если воинов усилить волшебниками из магкона, городским гарнизоном и щитниками… Но у сиргалийского волшебника все равно будет почти четырехкратное превосходство. Почему Базгур считает?..»

— Ты так уверенно это заявляешь. Мои генералы — и те не столь категоричны.

— У меня отец командовал полком. Пока его не убили, я тоже готовил себя к военной службе. Кое-чего соображаю.

— Может, ты заодно и сообразил, как уничтожить кудыр-мага?

— Нет, это дело магкона. Они должны иметь действенное магическое оружие.

— Наверное, должны, однако выяснилось, что подчиненные гранмага умеют воевать только с младенцами, а когда дело доходит до настоящей драки, предпочитают тихо отойти в сторонку.

— Но ведь гранмаг со всей своей компанией подчиняется вам!

— Теоретически — да, только его еще попробуй найди. Я почти уверен: вернувшись, он будет меня убеждать, что не шкуру свою спасал, а пытался отыскать средство против кудыр-мага. Что самое неприятное — без Холга нам даже в хранилище артефактов не попасть.

— Тогда делать нечего, придется звать Вирлена и Веронику, — тяжело вздохнул тайный советник.

— Веронику? Это еще кто?

— Девушка с зеркальным взглядом, — нехотя ответил Базгур.

— Минутку, ты сейчас говоришь о человеке, от глаз которого отскакивает магия?

— Да, повелитель. Причем не только отскакивает, но и с удвоенной силой возвращается к волшебнику, который вздумает ее околдовать. Я это на себе проверил.

— И что, действительно существует такая девушка? — непроизвольно перешел на шепот Зулг.

— Да. С недавнего времени она живет в доме вождя сумеречников.

— Что ж ты мне раньше ничего не говорил?

— Это не моя тайна. Просто сейчас я не вижу другого способа спасти вас от гибели, а это мой родовой долг.

— Базгур, знаю, что ты устал, но, кроме тебя, мне некого послать в Гюроград. Надо уговорить Вирлена приехать вместе с Вероникой уже сегодня.

— Трудно будет. Этот парень очень не любит подвергать опасности близких ему людей.

— Она ему кто — жена или сестра?

— Нет, просто они прибыли к нам из одного мира, ваше магичество.

— Вот пусть и перевозит ее сюда. В Девятиграде пока еще спокойно, — сказал Зулг, вспомнив о покушениях в городе сумеречников.

— Прибыл гонец, привез срочное донесение от Анварда. — В кабинет вошел охранник. Письма из Гюрограда было приказано доставлять незамедлительно.

— Хорошо, — кивнул кронмаг.

Он быстро распечатал конверт и пробежался глазами по строчкам.

— Я был прав — им как можно скорее следует перебираться в столицу. В вашем Гюрограде такое творится! На рассвете была совершена попытка нападения на город отрядами зоревиков и полуночников. Слушай, а имя Тич тебе ни о чем не говорит?

— Нет.

— У Вирлена появился неизвестный могучий волшебник. Он в одиночку сумел одолеть две сотни волшебников.

— Еще один кудыр-маг? — без особого воодушевления предположил тайный советник.

— Может быть, может быть… — Кронмаг подпер руками голову и устремил задумчивый взгляд куда-то за спину собеседника. — Ничего понять не могу. У меня складывается такое ощущение, что вашему вождю сам Нгунст помогает, причем ежечасно.

— Я так понимаю, Тич также будет желанным гостем в вашем дворце, повелитель?

— Несомненно!

— Хорошо, — устало вздохнул сумеречник, — я отправляюсь немедленно.

— Мне помогли отомстить за смерть мужа, но я совершенно не догадывалась, какую цену за это придется заплатить.

Зарна сидела напротив Андрея в его кабинете. Очнувшись от дурмана, она напросилась на аудиенцию к Фетрову, но очень не хотела, чтобы при их разговоре присутствовал кто-то еще. Волшебницу обыскали и, после того как она выложила на стол три небольшие капсулы, с большой неохотой пропустили к вождю.

Вирлен снова оставил охрану за пределами кабинета, а все возражения со стороны старейшин и ратора были отвергнуты в категоричной форме.

Приняв новую должность и сопутствующие ей неприятности как неизбежность, змеиный король решил действовать строго по своим правилам и буквально ходил по лезвию бритвы. Охрана не поспевала за наваливавшимися на вождя покушениями, а он постоянно продолжал усложнять ей жизнь. И в Гюрограде повлиять на неугомонного правителя теперь уже никто не мог. Почти никто.

После случая с танцовщицей Церзол решил обсудить возникшую проблему с Мадленой. Та сразу дала дельный совет, и старейшина отправился к ее подруге. Он отозвал синеглазку в сторонку и попросил о небольшом одолжении:

— Вероника, у меня к вам почти личная просьба.

— С мужчинами у меня никаких личных дел, — отрезала амазонка.

— Хорошо, назовем это иначе. Есть задача, которую, кроме вас, никто решить не в состоянии.

— Какая?

— Один человек буквально притягивает к себе смертельные опасности. Любые попытки уберечь его терпят провал, а потерять вождя мы не имеем права. Вы бы не могли стать его телохранителем? Я смотрю, у вас это неплохо получается. Лучше, чем у кого бы то ни было.

— Оберегать мужчину? — Миловидное лицо девушки перекосило так, словно она проглотила пригоршню незрелой алычи.

— Он ведет себя как ребенок! Устраивает встречи с врагами, которые едва не отправили его же к Кардыблу.

— Вы об этой женщине?

— И о ней тоже. Кстати, утром он беседовал с вождями зоревиков и полуночников, захваченными в плен при попытке нападения на Гюроград. Каждый из вождей в полтора раза крупнее Вирлена. А он велит им руки развязать и стражу за дверь выставляет. Прямо дите малое. Как, скажите, охранять этого человека, если он сам на рожон прет?!

— Пожалуй, вы правы. Присматривать за детьми — это действительно женское дело. Я беру под опеку вашего мальчика. Но только временно.

— Конечно, уважаемая. Благодарю вас. Жалованье телохранителя составляет десять монет в день. Вас это устроит?

— Вполне.

Сам Андрей еще не знал о появлении у него личного телохранителя. Он в это время внимательно слушал вдову чилсоградского волшебника.

— Вам известно о немых рудокопах? — спросила Зарна.

— Церзол рассказывал, что существует некая организация, но их никто никогда не видел.

— Только что ваши люди убили одного из них.

— Танцовщица???

— Да. Немые рудокопы — это женщины. Красивые, словно орхидеи, и безжалостные, как саигры. Как они на меня вышли, я до сих пор понять не могу. Но они заранее знали, что я собираюсь свершить месть.

— Старейшина говорил, будто их услуги стоят тысячу монет. Это правда?

— Наверное. С меня денег не взяли, ведь убивала я сама. Две дамочки вывели меня на чилсоградского маграфа так, что этого никто не заметил. Мне даже магию не пришлось использовать.

— А потом? — Андрей хотел услышать, какие ощущения были у собеседницы после отмщения.

— Потом я отправилась с ними, хотела хоть чем-нибудь отблагодарить благородных помощниц. Рассказала, что могу сотворить мощное заклинание, если им необходимо. Мне завязали глаза и отвезли… Это было подземелье, в котором обитали только дамы.

«Женский монастырь? — мысленно предположил змеиный король. — И его воспитанницы исповедуют отнюдь не милосердие».

Зарна тем временем продолжала:

— Я впервые столкнулась с людьми, помешанными на убийстве. У каждой над кроватью висит шест с зарубками — по числу совершенных убийств. Они ими гордятся. Например, у Рольгин, как звали танцовщицу, на палке было двадцать шесть отметин. Она мечтала получить двадцать седьмой заказ, чтобы подняться на ступеньку выше в иерархии немых рудокопов.

— Сколько же их там?

— Точно не знаю, но человек тридцать я видела.

— Неслабо! Что же заставило их стать убийцами? Они ведь женщины!

— Лютая ненависть к мужчинам. Причем, как мне кажется, у этих дам она доведена до фанатизма. Представляете, на каждом углу там стоят деревянные мишени в виде голых мужиков с такими… — волшебница запнулась, — мордами, что нормального человека оторопь берет. А этим — хоть бы что. Каждая считает своим долгом метнуть нож или дротик, проходя мимо. Не буду говорить, в какое место они целятся.

— И кто управляет рудокопами?

— Меня почти сразу привели к Дорсим. Невысокая узкоглазая женщина лет сорока. Она среди всех, пожалуй, единственная дурнушка. Жидкие кучерявые волосы, нос картошкой… Волшебница долго и монотонно говорила о нелегкой женской судьбе, а потом вдруг резко поинтересовалась, не желаю ли я продолжить святое дело по уничтожению самцов рода человеческого. Я, конечно, сообразила: если откажусь, меня здесь и закопают. Но уже тогда решила: убегу при первой возможности. Там, у Дорсим, я, кажется, в первый раз лишилась чувств. Очнулась уже в маленькой комнатке, такой же, как и у других женщин. Над кроватью у меня висел шест с одной зарубкой, а в душе… Я даже испугалась от нахлынувшего приступа ярости. Хотелось разорвать кого-нибудь на части. Не сдержавшись, я бросила глиняный кувшин в деревянную статую обнаженного мужчины. Лишь после этого смогла привести чувства в относительное равновесие.

— Вас загипнотизировали?

— Не знаю, что они сделали, но внутри сразу поселился страх, что немые рудокопы сумеют превратить меня в монстра, подчинить своей воле, выведать секрет моего мужа и потом… С полчаса пребывала в оцепенении. Немного успокоившись, придумала специальное заклинание, в каком бы состоянии ни находилась, стоит кому-то в разговоре со мной произнести слова «тайна» или «секрет», я сразу должна очнуться от дурмана.

Андрей кивнул. Ему стало понятно, почему волшебница сегодня все-таки вышла из транса.

— Как вы попали в Гюроград?

— Об этом я рассказать не могу. Последнее, что помню: мы с Рольгин первыми вызвались выполнить поступивший заказ. Потом был инструктаж у Дорсим. А очнулась я только в крепких объятиях змеиного короля. — Собеседница улыбнулась.

— Вы раньше играли на музыкальных инструментах?

— В детстве у меня была свистулька.

— Неужели с помощью магии из любого можно сделать музыканта? Вы бы послушали себя! Исполнение было превосходным.

— Но играла не я, — отрицательно покачала головой Зарна. — В состоянии транса моим телом наверняка завладел дух какого-то великого музыканта. Он и извлекал чудные звуки из волшебного инструмента, а они, в свою очередь, наполняли энергией Рольгин.

— Зарна, скажите: если сугинди способен усыпить даже волшебников, почему они были столь беспечны?

— Сугинди тут ни при чем. Немым рудокопам, похоже, удалось внести в танец некоторые новшества. Наверное, Рольгин была шаманкой, и очень сильной. Хотя для женщин это нехарактерно. Да и с музыкой не все понятно. Магия движения не любит посторонних звуков. А тут, судя по воздействию на окружающих, была полная гармония.

— Танцовщица могла управлять духом?

— Вирлен, я сама многого не знаю. В Бирзани проживает небольшое племя, где готовят исполнительниц сугинди. Там, думаю, можно узнать гораздо больше.

— Жаль, времени выяснять все это нет. Ладно, отложим на потом. Сейчас важно другое. Как думаете, эти сбрендившие дамочки будут пытаться еще раз проникнуть в Гюроград?

— Скорее всего, ведь заказ не выполнен. Они не могут этого допустить.

«Елки-метелки! На Земле только одна особа пыталась осложнить мне жизнь. А тут… В кого ни ткни пальцем, обязательно попадешь в наемника, жаждущего перерезать горло мирному туристу. Вот тебе и сказочный мир! Хотя бывают и страшные сказки. Я, наверное, именно в такую угодил».

— Ну и Кардыбл с ними! — махнул рукой змеиный король. — Вы сами-то как? Думаю, после случившегося вам лучше не покидать пределы Гюрограда.

— Вы позволите остаться?

— Конечно. У меня не очень много друзей, на которых можно положиться в трудную минуту, зато врагов…

— Я могу создать магическое оружие, используя секрет мужа. Только тайну супруга не раскрою, я ему обещала.

— Нам сейчас пригодится любая помощь. Кстати, а что за капсулы были у вас припасены?

— Заклинание огненного котла. Помните, я его в лесу использовала? Еще две капсулы позволяют вызывать агрессивных призраков. В течение минуты они бросаются на всех, кто попадется им на пути. Против обычных воинов это весьма сильное оружие. Да и не всякому волшебнику по силам остановить такого призрака.

— Вы говорили, что даже слабый чародей способен ими воспользоваться?

— Необязательно чародей. Я могу настроить оболочку на любого человека.

— Даже на меня?

— Конечно.

— Было бы очень неплохо, — усмехнулся змеиный король. — Всегда полезно иметь лишний козырь в рукаве.

В это время дверь распахнулась, и в кабинет вошла Вероника.

— Прошу прощения, дамы и господа, но вынуждена прервать вашу беседу.

— Да мы уже практически закончили. — Андрей был готов выставить за дверь любого, кто столь нагло ворвется в комнату, но, заметив синеглазку, сменил гнев на милость: — Что там случилось?

— Дренга убили, — сообщила Таркова.

— Как???

— Тебе рассказать во всех подробностях или можно в общих чертах?

— Зарна, подождите меня в коридоре. — Как только волшебница закрыла за собой дверь, Фетров жестом предложил девушке сесть. — Извини, не успел тебя поблагодарить за спасение.

— Поздно. Теперь это уже моя работа.

— Что значит — работа?

— Очень просто. Церзол расписался в своем полном бессилии и решил возложить ответственность за твою жизнь на мои плечи. Поскольку я все равно отвечаю за тебя перед фирмой, я согласилась.

— Весьма польщен, — смутился Андрей. — Лучшей телохранительницы и желать невозможно.

— Зря радуешься. Теперь тебе придется выполнять все мои требования. И только попробуй ослушаться! Сопротивление с твоей стороны при выполнении моих обязанностей не потерплю, так и знай.

— Обещаю быть послушным. Да ты садись, пожалуйста. Так что произошло с Дренгом?

Таркова передвинула стул так, чтобы ей были видны и дверь и окно в комнате. Присев, начала докладывать:

— После ночи, проведенной в камере, его потянуло на общение. Мужик страшно захотел встретиться с тобой. Я вижу, здесь все просто мечтают перекинуться с вождем парой словечек. Тебя это не смущает?

— Есть малость.

— Тогда ладно. Так вот, окольными путями в специальной повозке пленника повезли сюда. С разницей в полминуты были отправлены еще две точно такие же крытые телеги. В итоге взорвалась лишь та, в которой находился Дренг.

— Кто-нибудь еще пострадал?

— Двое получили ранения. Церзол выехал на место происшествия.

— Ну и дела! — покачал головой Андрей. — До сих пор не могу поверить, что мне это не снится. Вроде только недавно мы с тобой покидали Землю, а впечатлений накопилось — еще на одну жизнь хватит.

— Наверное, проклинаешь тот день, когда узнал о своем выигрыше в Лунную лотерею?

— Неделю назад было такое ощущение, а сейчас… Нет, я нисколько не жалею, что судьба забросила меня в Жарзанию. Такой наполненной жизни у меня никогда не было. И пусть она даже окажется короткой, все равно здорово! Наверное, стремление к преодолению опасностей заложено в нас еще с древних времен. Слабо представляю, как бы себя чувствовал, если каким-то невероятным образом я сейчас вдруг оказался дома. С тоски бы помер.

— В тебе проснулся дикарь?

— Нет, просто я впервые осознал себя личностью, способной постоять не только за себя.

— Эта женщина, — Вероника кивнула в сторону двери, — кто она?

— Вдова чилсоградского волшебника. Я спас ее от казни, потом она избавила нас с Дихроном от назойливых преследователей.

— Теперь ты снова уберег ее от смерти. Думаешь, она больше не представляет опасности?

— Зарну, скорее всего, загипнотизировали. Вряд ли кто-то сумеет сделать это еще раз, но есть надежный способ привести эту женщину в чувства. Если вдруг заметишь ее неадекватное поведение, скажи «тайна». Тебе, как моему телохранителю, это нужно знать.

— Учту.

В дверь постучали, вошел ратор вождя. Ему еще не сказали о новом назначении Вероники, поэтому он несколько опешил, заметив девушку.

— Что случилось, Пранд?

— Там, это… Один из стрелков, захваченных при покушении на Анварда, пришел в себя и начал давать показания. Думаю, вам будет интересно знать: оказывается, он по поручению маграфа Тузога охотился еще и на вас, Вероника. Вместе с каким-то Лоргудом. Вам известно это?

Синеглазка едва сдержалась, чтобы не выпустить на волю свой гнев.

— Было бы неплохо его послушать, — перейдя на русский, сказала она. — Как думаешь, Андрей?

— Пранд, мы бы хотели допросить пленника.

— Он уже в доме.

— Хорошо, пусть его приведут в кабинет.

— Андрей, можно сделать так, чтобы нам никто не мешал? — Таркова продолжала говорить на родном языке. — У меня много вопросов к стрелку.

Недобрые огоньки в глазах изменили лицо девушки до неузнаваемости и заставили парня поежиться, но просьбу он выполнил, отдав соответствующее распоряжение ратору. Пленника ввели через минуту. Заметив Веронику, он мгновенно побледнел и остановился сразу возле входной двери.

— Имя? — спросил Андрей.

— Шург.

— Кто ты? Как оказался в Гюрограде? Почему напал на мирного торговца?

— Я служил в Лирграде у маграфа Тузога. С отрядом, возглавляемым магиром Лоргудом, был направлен на поиски двух женщин. После провала операции перешел в распоряжение магринца Оршуга. По его приказу вместе с двумя бойцами проник в город, где должен был следить за ней. — Воин кивнул в сторону девушки.

— А при чем тут купец?

— Недавно из Лирграда прибыло подкрепление вместе с новым начальником. Он-то и приказал уничтожить Анварда.

— Откуда они знали, что купца следует искать в Гюрограде?

— Не могу знать. Я простой солдат. Что мне приказывают, то и выполняю.

— А детей тебе часто приказывают убивать? — Вероника выскочила из-за стола и, вплотную подойдя к пленнику, прижала лезвие кинжала к горлу Шурга.

— Я с детьми не воюю, — побледнев, прошептал он.

— А мне все равно, кто из людей Лоргуда уничтожил ребенка. Ты просто попался мне первым, вот и будешь держать ответ за его злодейство.

— Вероника, не сходи с ума! Ты что вытворяешь?! Он же связан!

— Ничего страшного, меньше будет мучиться. Хотя этого я ему не обещаю!

— Прекрати немедленно!

Андрей подошел к девушке и положил ей руку на плечо.

Цепкий захват кисти, боль в плечевом суставе — и ловким приемом парень был отброшен назад к столу.

«Елки-метелки! Что с ней? Или у телохранителей теперь принято именно так оберегать своих подопечных?»

Голова в конце полета неудачно встретилась с мебелью, фокусник приложил руку к месту будущей шишки. А Таркова тем временем подперла входную дверь стулом, чтобы ей никто не мешал.

— Итак, продолжим. — Синеглазка снова приблизилась к беззащитной жертве.

— Вероника, ты что, действительно умом тронулась?! — крикнул по-русски циркач.

— Андрей, еще слово — и я буду вынуждена заняться сначала тобой, а потом им.

— Заняться?! Да очнись, наконец! Что ты говоришь?!

— Что слышишь! Этот человек не имеет права жить!

— И кто это решил, ты?

— Я.

— Ты что, себя уже Богом возомнила?!

— Андрей, предупреждаю: не зли меня. Станешь между ним и мной — сильно пожалеешь. Я не шучу.

— Что ж, значит, так тому и быть, — поднялся змеиный король. — Я тоже больше шутить не собираюсь.

— Ты пожалел убийцу детей? — Таркова развернулась к парню. Лед в ее глазах мог заморозить кого угодно. — Что ж, зови своих прислужников. Только вряд ли они успеют.

— Никого я звать не собираюсь. Если ты, как дикий зверь, жаждешь крови — пожалуйста. Только избавь меня от зрелища, как некогда красивая умная девушка, которую я встретил на Земле, превращается в палача. Тебе ведь абсолютно наплевать, виноват он или нет. Тогда давай, убей сначала меня. Будет мало — тогда его, затем других. Тебе ведь уже все равно, насколько я понимаю?!

— Не дразни меня! Я ведь действительно убью, и твои детские фокусы уже не помогут.

— Фокусами человека можно удивить, но не исправить. Что ж, действуй. Могу даже подсказать: мне лучше сразу в шею метить, потому что грудь змеиным знаком, как броней, прикрыта. А так проще, правда, крови больше будет. Но ведь ты как раз ее и жаждешь. Вперед!

Словно кошка перед решающим прыжком, девушка сделала навстречу Фетрову шаг, второй и вдруг с силой отбросила клинок, будто в ее руках он вмиг превратился в гадюку. Покачнувшись, Вероника медленно опустилась на пол и… Слезы хлынули ручьем, растопляя замораживавший душу лед. Синеглазка прижала к груди кулон, другой рукой прикрыв глаза. Андрей жестом приказал пленнику отвернуться, сел рядом и обнял девушку за плечи.

Минут пять она беззвучно рыдала, уткнувшись в вывихнутое плечо фокусника. Но сейчас он не мог отстраниться. Превозмогая боль, парень продолжал обнимать синеглазку. Затем очень осторожно погладил ее по непослушным волосам.

— Не надо, — почти простонала она.

— Надо, — мягко возразил Фетров, — уж поверь мне, я гораздо старше.

— Тоже мне, старик-мазохист нашелся! Шею ему режь. Кто я, по-твоему, кровожадный маньяк? Зачем ты так?

— Так у меня в этом деле своя корысть была. Неужели непонятно?

— Какая еще корысть? — Всхлипывая, спросила Таркова. — Без головы остаться?

— А ты попробуй до моей шеи дотянуться.

— Ну, дотянулась.

— А теперь второй рукой.

— И?..

Продолжить препираться она не смогла: губы Андрея встретились с ее губами сначала в робком, а потом в страстном поцелуе.

— Мм! — Через полминуты девушка вырвалась. — Это называется — «использовать служебное положение в корыстных целях».

— Пожалуй, хотя бы ради одного этого стоило идти в вожди, — произнес змеиный король.

Разговор происходил на русском языке, так что пленник, стоявший лицом к стене, ничего не понял. Кроме того, что смертельная опасность миновала.

— Если ты кому-нибудь расскажешь, что здесь произошло…

— Ты мне руку сломаешь? Которую только что вывихнула?

— Нет, придумаю что-нибудь более коварное. Например, не буду с тобой разговаривать. А что, действительно вывихнула? Где болит? — Она принялась прощупывать плечо.

— Ой!

— Сейчас будет немного больно.

— Опять? Тогда, может, не надо?

— Сам говорил — надо! — Вероника дернула за руку.

— Мать честная! Как же… — сквозь стиснутые зубы выдавил циркач, — хорошо!

— Андрей, пообещай, что никому не скажешь…

— Эта тайна умрет вместе со мной, — перебил ее Фетров.

— Хватит о смерти. Давай вернемся к пленнику. Мне кое-что нужно у него узнать. Шург, — синеглазка перешла на местный язык, — скажи, почему тебя не было среди воинов, когда на отряд Лоргуда напали?

— Потому что я не выполнил его приказ, мадам.

— Какой приказ?

— Уничтожить свидетелей и спалить дом.

— Не ври, я собственными глазами видела горящую избу.

— Да, но прежде чем ее поджечь, я проверил комнаты. Мужчина и женщина были мертвы, а маленькая девчушка лет шести пряталась под кроватью. Пока я искал среди соседей, кто бы ее приютил… В общем, эта девчушка и спасла мне тогда жизнь.

— И не только тогда, — тихо произнесла амазонка.

Она резко повернулась к Фетрову. Непрошеные слезы снова навернулись на глаза. Девушка прошептала:

— Спасибо тебе, Андрей. Ты удержал меня от того, чего я бы себе уже точно никогда не смогла простить.

Оршуг прибыл в лагерь гермага Ливаргии один. Буквально за пару часов до этого он столкнулся с отрядом из армии кронмага. Пароля магринц не знал, поэтому пришлось вступить в схватку и потратить немало сил, чтобы отбросить противника.

Сопровождавшие вельможу волшебники остались и увели за собой подошедшее подкрепление, что позволило Оршугу войти в расположение лагеря, где его тут же задержали.

Через четверть часа задержанный попал к Мугриду.

— Письмо доставлено, повелитель, — доложил прибывший.

— Холг прочитал его при тебе?

— Да, господин.

— Его реакция?

— Минут десять я ждал, что он напишет вам ответ. Гранмаг же просто стоял и сверлил взглядом потолок. Потом сказал, что я могу быть свободен. И все, — пожал плечами толстяк.

— Замечательно! — улыбнулся гермаг. Повелитель Ливаргии решил, что, оставив в живых магринца, Холг согласился пойти на сотрудничество. — Можно считать, мы выбили из рук Зулга очень мощное оружие. Теперь у него осталась надежда только на сумеречников.

— Вирлена так и не удалось уничтожить?

— Сегодня еще не было сведений из Гюрограда, но точно знаю, что большой отряд из зоревиков и полуночников утром планировал нанести удар по городу.

— Вы сумели стравить их между собой?

— Это оказалось несложно. Я вообще хочу освободить наш мир от вархунов. Думаю, в этот самый момент наши воины расправляются с остатками зоревиков. Глупо было не воспользоваться отсутствием большинства воинов. Потом черед дойдет и до полуночников.

Вклинившись на тридцать миль в глубь Жарзана, Мугрид разбил лагерь в большой деревне, из которой сразу были изгнаны все местные жители. Гермаг не желал подвергать свое войско излишнему риску. Среди крестьян могли затесаться шпионы Зулга или наемные убийцы.

— Кстати, синеглазку видели в Гюрограде, и она знакома с Вирленом. Ты об этом что-нибудь знал?

— Первый раз слышу.

— Девушку поселили в доме вождя. Я очень надеюсь, что во время потасовки между вархунами ее под шумок удастся похитить.

До введения в Гюрограде чрезвычайного положения Мугрид сумел усилить троицу, оставленную Оршугом. Он направил в город сумеречников торговца, у которого действительно имелись там родственники. Помощниками купца стали три воина и чародей из армии гермага.

— Она очень опасна, — еще раз счел необходимым предупредить магринц.

— Ты говорил. Поэтому мои люди примут меры. Кроме магии и умения сражаться существует много других способов одолеть противника.

Толстяк не стал развивать тему пришельцев. Воспоминания о недавней встрече с одним из них до сих пор отзывались головной болью. В тот день магринца могли раздавить, как муху.

— Повелитель, я готов к новым поручениям. Что прикажете? — спросил он.

— Для тебя, Оршуг, у меня как всегда самое трудное задание. Ты сегодня же отправляешься в Ориград.

— Домой? Зачем?

— Судя по разгулу стихии, вот-вот произойдет прорыв в завратную реальность. И мы должны стать первыми, кто войдет на земли Инварса. Срочно подготовь с полсотни волшебников. Рейд надо провести очень быстро. В этот раз без особой нужды никого убивать не стоит. Нас интересуют ценности, пригодные для нашего мира, и оружие, которое будет здесь работать. Ты, помнится, рассказывал о стрельбе с помощью сжатого воздуха?

— Пневматическое оружие, — уточнил магринц. — Только дальность у него небольшая. Пять — десять шагов…

— Я не собираюсь отказываться от арбалетов. Но в ближнем бою наши воины смогут получить ощутимое преимущество. Мне нужна быстрая победа, а приходится топтаться на месте. Разведка доложила, что из Девятиграда сюда направляются два полка.

— Откуда у Зулга новые силы?

— Не все наши генералы хорошо разбираются в политической обстановке. Но ничего, с ними потом будет отдельный короткий разговор.

Глава 21 ЗАГНАННЫЙ В УГОЛ

Тич решил оставить ученика в Гюрограде. Он выдал Артуну заданий на три дня, пригрозив по возвращении тщательно проверить каждое. С покорным видом подросток подозрительно быстро согласился погостить у сумеречников. Кархуна это сразу насторожило, и парень засомневался в правильности принятого решения. Не лучше ли было взять мальца с собой? Церзол предупредил, что на дороге к Девятиграду орудует банда лиходеев. Естественно, на большой отряд она напасть не посмеет, а вот на одинокого прохожего…

После сегодняшнего разговора с вождем сумеречников привратник понял, что ему все же придется ввязываться в чужую драку. Основным аргументом в принятии этого решения стало известие о том, что вожак заговорщиков Мугрид после прорыва планирует набеги на Инварс. Тич уже видел, как под ударами волшебников гибли люди на его родине, и решил во что бы то ни стало им помешать, выступив на стороне Зулга.

В Девятиград выехали через два часа после обеда. Отряд сопровождения во главе с Винзугом насчитывал полсотни вархунов, охранявших небольшую делегацию. В центре процессии находилось семь человек. Рядом с Вирленом ехал его «дядюшка», чуть сзади — Вероника и тайный советник. За ними следовали Мадлена, Анвард и привратник. В пути он решил немного поэкспериментировать и сотворил купольное заклинание, защищавшее отряд от шквального ветра. Эксперимент удался, и всадникам не приходилось жаться к гривам скакунов, путешествие проходило почти в комфортных условиях.

Но не для всех.

Тич не зря беспокоился о своем подопечном, оставляя его в Гюрограде. Артун, которого без пропуска никто бы из города не выпустил, обманул стражников при помощи заклинания невидимости. Трехлучевая звездочка снова оказала ему неоценимую услугу, и одно из сложнейших плетений получилось фактически за счет ловкости рук.

Подросток без труда прошел мимо поста и двинулся по следам конного отряда, оставаясь невидимым. Он всю дорогу считал про себя, чтобы выяснить, насколько долговечным окажется его заклинание, ведь сила колдовства могла иссякнуть в любой момент. При этом парнишка не забывал поглядывать по сторонам — было бы неловко возникнуть перед кем-то внезапно. На третьей сотне юнец нагнал странного пешехода.

Однорукий бородатый мужичок был с ним практически одного роста и тоже явно шел по чьему-то следу, внимательно присматриваясь к дороге. При ходьбе путник заметно прихрамывал.

«Кто это? — удивился Артун, забыв о счете. — Ни разу таких не видел».

Одинокий путешественник довольно скоро устал шагать и обратился к магии. Паренек увидел, как неведомая сила приподняла незнакомца над землей и понесла вдоль дороги. Низкорослик оказался могучим колдуном, чем еще больше заинтересовал юного волшебника. Паренек прибавил ходу, стараясь не отставать.

Сила встречного ветра не позволяла ни тому, ни другому развить приличную скорость. Однако бородач все-таки вырвался вперед. И мальчик наверняка бы потерял его из вида, если бы на летуна неожиданно не напали. С двух сторон к колдуну устремились арбалетные болты с серебряными наконечниками. Правда, ни один не достиг цели, но стрельба задержала незнакомца. Несмотря на хромоту и отсутствие руки, действовал чародей весьма ловко. Артун не видел всей схватки, но ее результаты поражали. Через минуту на дороге осталось восемь трупов.

Волшебник пощадил только двоих разбойников, которых заставил работать носильщиками. Он быстро соорудил из ветвей нечто вроде наплечных носилок и продолжил путь. Возвышаясь над своими «скакунами», победитель теперь был виден издали.

Заклинание невидимости к этому времени потеряло свою силу. Артун не хотел быть замеченным и сошел с дороги. Конечно, шагать по высокой траве стало значительно труднее, но уж больно хотелось пареньку узнать, что это за человек и почему он преследует отряд вархунов.

Ближе к ночи усталый и голодный мальчуган заметил первые дома столицы. Опасаясь потерять бородача из виду, он снова обратился к магии и, став невидимым, сократил расстояние.

Возле городских стен прямо на глазах мальчишки чародей уничтожил своих «скакунов». Они за одну секунду превратились в пепел, а в следующую были развеяны ветром. Артун по-настоящему испугался. Невзрачный с виду мужичок обладал колоссальной силой, которую пускал в ход, не задумываясь. И все же чисто мальчишеское любопытство взяло верх над чувством самосохранения. Юнец продолжил слежку.

Домик, к которому подошел хромоногий путник, отличался от остальных высокой конусообразной крышей и напомнил подростку жилище родственника. Даже ставни были так же наглухо закрыты, как у скряги-дядюшки. Парнишка застыл в пятидесяти шагах от изгороди. Бородач постучал в двери, ему открыл почти такой же человечек.

«А мамин родственник хвастался, что ему отгрохали уникальные хоромы. Вот, пожалуйста — брат-близнец сгоревшей избы. Интересно, если он так похож на дом моего дяди, может, здесь тоже есть черный ход? — Коварный родственник, как заметил Артун, все время чего-то боялся, а потому, видимо, и заказал себе жилище с подземным тоннелем. — Так я и знал!»

Замаскированный выход подросток обнаружил в сарайчике, стоявшем возле самой изгороди. На него смотрело первое слева от крыльца окошко. Наверняка оба здания строились по одному проекту, даже маскировка лаза ничем не отличалась от дядюшкиной.

Парнишка отодвинул в сторону стеллаж со стопкой дров и осторожно спустился вниз. Сначала он пробирался по темному тоннелю, затем дорожка резко пошла под уклон. Артун нащупал скользкие от грунтовых вод ступеньки, спустился еще ниже и наткнулся на другую дверь. Неслышно отворив ее, шпион оказался на дне каменного колодца. Разглядев в падавшем сверху тусклом свете вбитые в стену скобы, он поднялся наверх и оказался в крохотном чулане.

— Шленз, ну ты даешь! Где ты еще и ногу умудрился повредить? А бороду, бороду-то отрастил — прямо не узнать. — Сухой голос резанул по ушам Артуна.

Чулан был отгорожен от кухни тонкой стенкой из перекрещенных деревянных планок. Крохотные щели между дощечками позволяли юному шпиону не только слышать разговор, но и видеть собеседников. Отрок затаился. Низкорослики сидели за столом. Хромоногий жадно поглощал пищу и на вопросы приятеля пока не отвечал. Не дождавшись ответа, тот сам начал рассказывать:

— Я тоже только сегодня вернулся из Сиргалии. Знаешь, что мне удалось выяснить? Сиргалийский волшебник, оказывается, работает на Мугрида.

— Не может быть! — прожевав, воскликнул Шленз.

— Точно тебе говорю. Я пробрался к повстанцам, понаблюдал за ними, попробовал достать вожака, но тот оказался действительно сильным чародеем. Он очень опасен, такие нам в Жарзании еще не попадались.

— А как ты узнал, что он работает на гермага Ливаргии?

— Колдун постоянно вызывал к себе почтовиков. У меня сложилось впечатление, что он кому-то докладывает о своих шагах, и захотелось выяснить — кому? Когда я свел почтовиков в могилу, вожаку в спешке пришлось отправлять посыльных в ближайший город. А мне только этого и надо, — ухмыльнулся рассказчик. — Письмо у меня, оно адресовано в Лирград.

— Сурдг, выходит, повстанцы нам только на руку?

— Не совсем. Есть одна небольшая загвоздка.

— Какая?

— Если Мугрид с легкостью одолеет Зулга, он не без помощи вожака повстанцев, которого уже многие считают мессией, станет правителем Жарзании. Заметь — сильным правителем. А этого мы допустить не должны.

— Думаешь, гермаг Ливаргии успеет добраться до столицы раньше, чем произойдет прорыв?

— Вряд ли, но и наши силы не сразу нагрянут сюда. Понадобится время, чтобы найти дыры между мирами. Будь у нас ключ, мы бы уже сейчас могли начать переброску. Нам в помощь хотя бы человек десять, но увы… Я так понимаю, твоя миссия провалилась?

— Не добыл я ключа, Сурдг, — тяжело вздохнул бородатый малорослик. — Сам едва не погиб, а к Вирлену и на шаг не подступился. Слышал? Он теперь вождем у сумеречников.

— Знаю. А как же твой освободившийся котерз?

— В Гюрограде поговаривали о сильных подземных толчках возле храма змей. Потом туда отправилась делегация во главе с новым повелителем сумеречников, и толчки прекратились.

— Кошмар! Неужели чужак способен уничтожить котерза?! Или он добрался до входа в наш мир?! Это настоящая катастрофа!

— Почему?

— Ты еще спрашиваешь? — Обладатель сухого голоса закашлялся. — Вождь сумеречников имеет ключ и знает, где дверь. Остается только выяснить место в нашем мире, где имеющимся ключом можно наглухо отрезать Жарзанию от Кургстага.

— Такого места даже мы с тобой не знаем.

— Ну и что? С патологическим везением этого Вирлена с него станется со дна мрака живым выбраться. Ладно, не хочется перед сном себе настроение портить. Слушай, у меня такое ощущение, что нас в комнате не двое, а больше. Тебе так не кажется?

— Нисколько. Да и тебе волноваться не следует. Просто я, пока сюда добирался, двоих местных больше часа вместо лошадей использовал, вот и пропитался их ароматами.

— Ты их отпустил?

— Ага, прямой дорогой к Кардыблу.

— Все равно у меня плохое предчувствие. — Сурдг поднялся и вплотную приблизился к перегородке, за которой затаил дыхание Артун. — В этой Жарзании скоро собственной тени бояться станешь. Что у тебя с ногой?

— Ушиб.

— С чего вдруг?

— После того как я понял, что в Гюрограде моего котерза нет, решил подобраться вплотную к вождю сумеречников. Другого пути его уничтожить я не видел. И чтобы проникнуть в его особняк, пришлось принять чужую личину.

— Рискованный способ.

— Знаю. А что мне еще оставалось делать? Ждать, когда он сам на меня выйдет?

— Ладно, не кипятись. Рассказывай, что дальше произошло.

— Выбрал я для своей цели, как мне казалось, самую подходящую кандидатуру. — Малорослик отхлебнул из чашки и продолжил: — Живет в его доме одна девица, Вероникой зовут. Всего на полголовы меня выше и телом худенькая. В общем, мне бы не сильно пришлось менять свой облик. Но сначала дамочку следовало убрать с дороги.

— Ты решил стать женщиной? — удивился Сурдг. — А ходить, как они, умеешь?

— Как ходит именно она, сумел бы, — с раздражением в голосе ответил хромоногий. — К тому же я не собирался долго оставаться на нее похожим. Так вот, подкараулил девицу и запустил заклятие…

— И что? — не дождавшись, когда собеседник прервет затянувшуюся паузу, спросил обладатель высушенного голоса.

— Я получил такой удар, что стрелой врезался в стену и повредил колено.

— Женщина оказалась волшебницей?

— Не знаю. Ударившее меня колдовство точно не являлось местным. Оно скорее походило на мою собственную волшбу, только более мощное. Опять же я так и не понял, почему эта ведьма не кинулась добивать врага. Только раз взглянула в мою сторону и пошла дальше, словно ничего не произошло.

Теперь надолго замолчал Сурдг.

— Еще одна неприятность, — наконец произнес он. — Я же говорю, у этого Вирлена недюжинные способности осложнять нашу жизнь.

— При чем здесь чужак? Я говорю о дамочке…

— Которая находится рядом с ним и обладает, судя по твоему рассказу, зеркальным взглядом.

— Точно! А меня так шарахнуло, что я и не догадался.

— Интересно, кроме нас с тобой об этом еще кто-нибудь знает?

Артун сидел на корточках и боялся лишний раз шелохнуться. Он узнал такую тайну этих двоих, что любой шорох из чулана мог стать для него последним. Ноги к этому моменту окончательно затекли, и малец их практически не ощущал. Он тихо опустил ладони на пол и перенес на них вес тела. Постарался пошевелить пальцами. Ногу свело судорогой, и паренек едва удержался, чтобы не закричать. Наконец, ему все-таки удалось принять более удобное положение. Разговор малоросликов к этому моменту сменил направленность.

— Сразу после прорыва необходимо обезглавить все силы, способные нам противостоять, — убежденно говорил Сурдг. — Мугрид, Зулг, Лырсог, Вирлен, вожак сиргалийских повстанцев — все эти люди должны быть уничтожены до того, как местные разберутся, кто им противостоит. Поэтому нам с тобой нужно точно знать, где каждый из главарей находится. Причем с гермагом Ливаргии у меня проблем не будет. Я направил к нему своего человека. Как только дам приказ, вельможу можно считать покойником.

— Кстати, — оживился Шленз, — знаешь, а Вирлен сейчас гостит у кронмага. Я в Девятиград шел по его следу. Не хочешь уничтожить их обоих сразу?

— Думаешь, получится? У меня нет полной уверенности, а своим котерзом я рисковать не стану. Он еще понадобится, чтобы отыскать проходы в наш мир после прорыва. А эта девица с зеркальным взглядом тоже с ними?

— Да, она была в отряде вождя.

— Вот ее бы захватить живьем не помешало.

— Зачем?

— А ты сам не догадываешься?

— Нет.

— Преподнеси мы ее в подарок курмистру, он первое время про ключ и не вспомнит. А после вторжения отыскать пропажу станет намного проще.

— Пожалуй, ты прав, Сурдг. Но как такую изловить, если магией ее не взять?

— Обман, хитрость и грубая физическая сила — вот что нам поможет.

— Предлагаешь использовать наемников?

— Сначала надо все хорошенько обмозговать. Ты закончил трапезничать?

— Да.

— Тогда пойдем в гостиную, здесь мне простора не хватает.

Как только затихли шаги, Артун поднялся и начал разминать ноги. Делал он это практически бесшумно и тем не менее… Перегородка, отделявшая чулан от кухни, внезапно осыпалась пеплом.

— Я же говорил, что в доме посторонний!

В таком стремительном темпе подросток еще ни разу не создавал плетения: за секунду он построил конструкцию из шести элементов, возведя толстую ледяную стену вместо сгоревшей перегородки, а сам, не мешкая, прыгнул в тот же колодец, по которому недавно поднимался в чуланчик. Только каким-то чудом Артуну удалось не зацепиться за скобы и приземлиться без увечий. На преодоление тоннеля ушли мгновения. На выходе из потайного хода он начертал другой магический рисунок, использовав сразу семь знаков. По подземному коридору в сторону дома устремились языки пламени.

Паренек старался сделать все возможное, дабы хоть как-то задержать преследователей. В сарае он создал обычную трехлучевую звездочку, которую в спешке даже не стал напитывать энергией.

— Вон он! — раздалось с крыльца, и в этот момент вспыхнул сарай.

Огонь помешал разгидам прицелиться, и их молнии пролетели в нескольких шагах от цели. На бегу Артун продолжал рисовать плетения, совсем небольшие, из трех-четырех знаков. Они были призваны отклонить атакующую магию. Но паренек совсем забыл, что силы его не безграничны. Напитать последние рисунки он не мог, а потому оставалось надеяться только на собственные ноги. Он боялся даже оглянуться.

— Кто это был? — спросил Сурдг. — Я в первый момент решил, что наш Гирдз воскрес из мертвых.

— Мне не удалось его разглядеть, но почерк создания плетений очень похож на наш. Как этот тип оказался в доме?

— Там в чулане какой-то колодец. Гость думал, что мы за ним побежим, и хотел нас поджарить. Пламя я развеял сразу. Пойдем посмотрим?

Шленз кивнул. Преследовать незнакомца ночью по непогоде они посчитали бессмысленным. Малорослики плохо знали местность в окрестностях дома, да и само здание, как выяснилось, имело сюрпризы, о которых главный врачеватель, предоставивший жилье за немалые деньги, почему-то не сообщил.

— Подземный ход ведет к сараю, — через минуту сообщил выбравшийся из колодца Сурдг. — Думаю, вот это принадлежало паршивцу. — Он положил на стол кусок обгоревшей ткани.

— Неплохой трофей. Теперь этот тип от нас никуда не денется.

— Ты со своей ногой оставайся в доме, а я немного поиграю с жертвой. Человек, который подслушивал наш разговор, не имеет права жить. Но сначала нужно узнать, чьи интересы он представляет.

Артун остановился. Сердце бешено колотилось, ноги подкашивались, легкие, казалось, вот-вот выскочат наружу. Но главная цель была достигнута: его никто не преследовал. Отрок понятия не имел, в какой именно части Девятиграда находится. Он лишь четко знал, что идти следовало к центру. Наверняка делегацию вархунов разместят неподалеку от дворца кронмага. Жаль, в это время суток ему не у кого было спросить, как быстрее туда добраться.

Успокоив дыхание, парнишка тронулся с места. В городе ветер буйствовал не столь сильно, однако холод очень скоро дал о себе знать. Взмокший беглец начал дрожать. Он потерял много энергии, и не только магической.

«Вокруг дворца должны дежурить стражники. Скажу им, что я по очень важному делу к вождю. И пусть только попробуют меня не пустить! Я такое знаю! Эти злодеи… Они такое задумали!»

Через полчаса одноэтажные домики сменились двух- и трехэтажными строениями. Улицы стали более прямыми. Кое-где даже попадались горевшие фонари, которые не смог загасить сильный ветер. Под одним из них подросток заметил одинокую фигуру одного с ним роста.

Сначала Артун обрадовался и даже ускорил шаг.

«Хоть один живой человек попался! А что он тут делает? Кого ждет? Неужели?..»

Страшная догадка заставила остановиться, когда до незнакомца оставалось десять шагов. Тот повернулся лицом, и ученик Тича узнал в нем безбородого малорослика. В следующий момент ноги отрока окаменели, скованные чужой магией, а сознание охватила паника. Он попался!

— Ну надо же! — воскликнул Сурдг, приблизившись к жертве вплотную. — Мальчишка?!

В первые секунды подросток настолько перепугался, что едва не потерял сознание. Он ведь прекрасно понимал, что живым его не оставят. Перед глазами отчетливо возникла картина расправы бородатого малорослика с разбойниками, превратившимися в пепел. Парнишка подумал, что его ожидает нечто подобное.

— Ты кто такой?

Спазм в горле не позволил беглецу внятно произнести хоть слово. Он только мычал, а по перекошенному ужасом лицу было понятно: чтобы его обладатель заговорил, нужно время.

— Пойдешь со мной, гаденыш! — прокричал на ухо Сурдг. — И не вздумай дергаться. От меня тебе не убежать.

Мужичок создал на лодыжках пленника веревочные кандалы, существенно ограничив мальчугану длину шага. Сковывающие чары только сейчас прекратили свое действие, и малорослик толкнул отрока.

— Ступай вперед.

Парочка двинулась в обратный путь и буквально через минуту наткнулась на патруль. Сурдг резко дернул пленника за угол и предупредил:

— Пикнешь — убью!

«И почему вы мне раньше не попались!» — мысленно возмутился ученик Тича, и это наконец-то вывело его из ступора. Паренек набрался решимости и едва слышно произнес на выдохе:

— Карху бар усан.

— Чего ты там бормочешь? — Колдун обхватил шею мальчика и слегка придавил. — Хочешь тут и остаться?

Артун помахал головой. Его снова толкнули, поскольку дозорные свернули на другую улицу. Однако сейчас пленник уже не был затравленным зверьком. Сосредоточившись, он начал раздумывать. Осознание того, что терять нечего, придало ему храбрости, но не бессмысленной.

Артун понимал, что не сможет создать даже простейшего заклятия. Да и что его магия по сравнению с колдовством чужака? Необходимо было придумать нечто иное. А что он мог?

«Мне бы только ноги от веревок освободить! Для начала. Трехлучевая звездочка? Без энергии она мало что даст, но веревку разорвать должна. Что потом? Надо не дать этому типу воспользоваться магией! Хотя бы пару секунд!»

Сурдг шел позади пленника и не видел его ладоней, а паренек принялся строить плетения, плотно прижав локти к бокам. Он создавал сразу две звездочки, которые должны были свернуться с разницей в доли секунды. Первая — непосредственно на веревочных кандалах, вторая — возле глаз противника.

«Тогда у меня появится шанс!»

Не напитанные энергией знаки практически не создавали магического фона, вплоть до коллапса. Но первая же вспышка заставила чужака активировать щит, а вторая лишь на несколько мгновений ослепила Сурдга. Когда он протер глаза, пленник уже скрылся между домами.

«Ну, все! Ты меня достал, стервец!» — Чужак кинулся в погоню.

Артун снова мчался по ночному городу, внимательно глядя по сторонам. Нужно было отыскать укрытие, затаиться и переждать опасность. Ему повезло. Один из скверов Девятиграда недавно пустили под застройку, и парнишка выскочил как раз на площадку, где стояли три недостроенных здания. Не раздумывая ни секунды, он кинулся к самому высокому и спрятался под окном на втором этаже дома. Оттуда в свете молний подросток заметил зловещую фигуру преследователя. Тот без колебаний сразу двинулся к укрытию беглеца.

«Откуда он знает, где меня искать? — Только сейчас отрок сообразил, что после побега из сарайчика его нашли слишком быстро. — Неужели успели поставить метку?»

Он сорвал с себя куртку и стал ее разглядывать. Огромного лоскута ткани на правом рукаве не хватало.

«Из-за него?!» — ужаснулся Артун. Он от бабки слышал, что существуют способы поиска целого по его части.

Куртка упала на пол, а в комнату уже входил малорослик. Очередная вспышка небесной стрелы осветила злобную физиономию чужака. Тот видел загнанную в угол жертву и уже никуда не спешил.

«Я тебя не боюсь. — Решимость обреченного начисто лишила его страха. Мало того, юный чародей вдруг ощутил внутри себя некий прорыв, сверхъестественное осознание того, что ему именно сейчас многое по плечу. И Артун начал действовать. Его пальцы «заплясали» в таком темпе, что со стороны их трудно было различить. Искривленные по дуге элементы плетений выстраивались по окружности друг за дружкой со скоростью, сравнимой разве что с быстротой молнии. Пятый элемент успел сомкнуться с первым, когда тот уже собирался распадаться. Исполнитель от перенапряжения обессилел вконец и с мыслью «все-таки я его сделал!» медленно сполз по стене на пол.

— Ну что, гаденыш, добегался?! — Преследователь остановился в трех шагах от жертвы.

Ближе Сурдг подходить не решился — мало ли какой сюрприз подготовил ему мальчишка? Разгид решил спеленать беглеца магией и запустил заклинание средней силы. Но тут началось нечто непонятное и опасное.

Малорослик почувствовал со стороны подростка растущую волну агрессивной волшбы. Он сразу активировал собственные щиты и установил дополнительные. В его душе поселился необъяснимый страх, а напряженность все увеличивалась и увеличивалась. Чужак заметил огненно-красную пентаграмму, зависшую в воздухе над юнцом. В следующее мгновение она устремилась к нему и…

Оглушительный грохот, темнота в глазах и ощущение полета, которое сменилось сильным резким ударом в спину. Сурдг едва не потерял сознание. Когда зрение восстановилось, он сообразил, что находится возле стены самого низкого недостроенного дома. От строения, где находился мальчишка, остался лишь угол.

«Что это было? Откуда у мальца появилась энергия? Я ведь чувствовал, он истратил все до капли! Или в Жарзании теперь необязательно иметь запасы силы, чтобы создавать заклятия? Минутку, а где моя энергия? — Пострадавший вдруг обнаружил, что его щиты растаяли, а сотворить новые он не может. — Что это была за магия? Одно заклинание — и я опустошен? Брр!»

Взрыв привлек внимание охранников, и на стройке появились люди с факелами. Малорослик не стал искушать судьбу.

«Хватит с меня на сегодня местного колорита! Надеюсь, с мальцом покончено?! Надо скорее уносить ноги!»

К удивлению Андрея, Зулг оказался таким же молодым человеком, как и сам землянин. Кронмаг поприветствовал делегацию и предложил всем разместиться в гостевых комнатах своего дворца. Официальная встреча должна была начаться в полночь, приблизительно через два часа после прибытия гостей из Гюрограда.

— Если не возражаете, — хозяин остановил Вирлена, — мы пока с вами немного пообщаемся в неофициальной обстановке. Я очень долго ждал этой встречи.

Таркова, которая стояла рядом с Андреем, измерила строгим взглядом повелителя Жарзании, словно оценивая, можно ли с этим человеком оставлять своего подопечного. Затем посмотрела на змеиного короля.

— Все в порядке, — кивнул он.

Хмыкнув, телохранительница развернулась и пошла с остальными.

— Красивая девушка, — заметил Зулг.

— Очень, — согласился Фетров. Эту тему парень развивать не стал. — Ваше магичество, мне говорили, на гербе рода Фиренгов изображена королевская гюрза. Не могли бы вы мне ее показать?

— С удовольствием.

Они прошли в дворцовую столовую, где находилось самое большое изображение фамильного знака.

— Мрачновато у вас тут. — Фокусник не мог разглядеть изображение на стене. Факелы были установлены далеко от места, где висела картина.

— Так лучше? — Кронмаг создал светлячка сразу над гербом.

— Спасибо.

Большое желтое облако сверху герба испускало слева и справа две молнии. Те, пересекаясь, создавали, в свою очередь, некую рамку для центральной фигуры — большой королевской гюрзы, вздыбившейся в боевой стойке. Нижняя часть хвоста певуньи кольцом опиралась на овальный щит, из-под которого виднелись лезвия двух кинжалов и часть боевого топора. В нижней части щита была изображена искривленная в двух местах стрела.

Сама змея находилась перед треугольной стеной, на которую падала ее тень. Очень своеобразно падала.

Вождь сумеречников с нескольких точек осмотрел герб. О том, что маститые художники могли добиться эффекта следящего взгляда своих персонажей, он слышал не раз. Но здесь имелась еще одна странность — в зависимости от положения наблюдателя тень змеи также перемещалась по стене и изменяла свою форму.

— Елки-метелки! — не удержался парень. — Ваше магичество, вы это видели?!

— Что?

— Смотрите, с этой точки на стене действительно тень гюрзы с короной на голове. Верно? — Фокусник стоял прямо перед картиной.

— Ну да. Так и должно быть. — Кронмаг не понял, что хочет сказать гость.

— А теперь посмотрите отсюда. — Андрей сделал три шага вправо. — Вы видите то же, что и я?

— Ух ты! Какой-то четырехлапый зверь с зубастой пастью получается. Надо же, никогда не обращал внимания.

— А если глядеть отсюда, вообще ерунда получается! — Фокусник переместился влево.

— Три тени? — удивился Зулг. — И они очень похожи на человеческие.

— Неужели такое можно нарисовать?!

— Древние гербы создавались кудесниками, при этом использовались специальные красители, секрет которых давно утрачен. Отец мне как-то говорил, что каждая деталь геральдического знака имела строго определенный смысл. Желтое облако — богатство, корона — власть, змея — мудрость, молнии — беспощадность к врагам, оружие под щитом — готовность к отражению нападения. А вот про стену из трех углов и меняющиеся тени я ничего не слышал. Наверное, это относится к скрытому смыслу знака.

— Семейные тайны?

— Настолько засекреченные, что неизвестны даже мне, — улыбнулся Зулг.

— Извините, я отвлек вас. Вы хотели о чем-то поговорить?

— Да-да. — Зулг отогнал наваждение, навеянное неожиданным открытием, и предложил гостю сесть за длинный стол. — Вирлен, меня очень интересует история вашего появления в Жарзании. Сегодня во время официальной встречи мы вряд ли коснемся этого вопроса, а мне хотелось бы из первых уст услышать, как человек из завратного мира превратился в вождя сумеречников.

Анвард, с которым Андрей несколько раз беседовал в Гюрограде, рассказал о заблуждении кронмага относительно Фетрова. Купец предложил и выход из щекотливой ситуации: дескать, Вирлен и в самом деле был волшебником, но, получив от гюрзы подарок на грудь в виде ее портрета, магические способности потерял.

— Да особо и рассказывать нечего, — начал фокусник. — По совершенно непонятному стечению обстоятельств меня в вашем мире постоянно тянуло к неприятностям. Большим и маленьким…

Беседа затянулась почти на час, но ни разу Вирлен не обмолвился об умении создавать заклинания. Когда речь заходила о фокусах, он отделывался фразой: «…и тут мне пришлось использовать кое-какие прежние навыки».

Глава 22 ПЛОХОЙ СОН

Зулг на официальное заседание в зеленый зал пригласил всех прибывших из Гюрограда, тайного советника и одного из своих генералов, Лунза. Второй полководец, жаждавший реванша после страшного поражения в Ливаргии, сразу после обеда отправился на восток. Базгур и Анвард, которому буквально полчаса назад предложили должность советника по финансовым вопросам, находились рядом с кронмагом. По другую сторону стола сидели Андрей, Тич, Дихрон, Винзуг и Вероника с Мадленой. Женщины расположились немного поодаль, как бы подчеркивая, что они тут случайно.

Правитель Жарзании предоставил слово генералу, и тот вкратце обрисовал расстановку сил в стране, рассказал об усилиях центральной власти, направленных на противодействие заговорщикам, особо подчеркнув проблемы, вызванные заявлением главного врачевателя и отсутствием главы магкона в столице.

Упоминание магкона заставило Тича задуматься. Он вспомнил, что об этой организации говорилось и в письме магринца. «Надо бы кого-нибудь расспросить про пресловутый магкон», — решил волшебник, продолжая внимательно слушать речь полководца.

После случая возле стен Гюрограда привратник заметил, что окружающие начали его опасаться. Знакомые теперь старались уступать ему дорогу, провожали настороженным взглядом и даже разговаривали с ним по-другому, тщательно подбирая каждое слово. Все, кроме четверых. Андрей, Вероника, Мадлена и Артун отношения к привратнику не изменили, поэтому Тич со своим вопросом подошел к змеиному королю, когда они ехали в Девятиград.

— Кудыр-маг — это все равно, что человек с пулеметом, пришедший на тусовку, где у прочих веселящихся максимум припрятан кинжал в голенище, — чтобы было понятнее, провел аналогию землянин.

— Иногда кинжал сподручнее.

— Согласен. Пока пулеметчик просто ходит среди других, остальные со страху могут его прирезать. Поэтому советую всегда быть начеку, красивым этот мир кажется лишь снаружи.

— Но почему, раскудырная сила?!

— Я недолго тут пробыл, но с самого начала успел заметить, что магия в Жарзании используется как оружие. С ее помощью убивают, разрушают, выведывают чужие тайны… в общем, используют исключительно во зло. И лишь в редких случаях с ее помощью делают что-то полезное. У меня в памяти осталось лишь одно упоминание о пользе чар, с помощью которых можно очистить поле от сорняков.

— Что, кстати, тоже является уничтожением, — тяжело вздохнул Тич. — Но ведь существует и созидательная магия! И она на многое способна!

— Ну да, молотком обычно гвозди забивают, дома строят, но от человека с боевым молотом лучше спрятаться. Тебя здесь, думаю, будут воспринимать именно так.

— Спасибо за предупреждение.

После этого разговора Тич старался постоянно поддерживать вокруг себя защитные чары. Даже сейчас, на совещании, он поставил парочку барьеров.

Затем выступал правитель. Он рассказал, чего именно добиваются повстанцы и что удалось разузнать о них в ходе разведывательных операций. Зулг подробно изложил свои соображения по поводу последствий прихода к власти бунтовщиков. Некоторым слоям общества, особенно торговому сословию, это грозило полным крахом. В заключение кронмаг подчеркнул:

— Нам нельзя больше проигрывать. В сложившейся ситуации любая крупная победа противника окончательно перетянет чашу весов на их сторону, и тогда те, кто сейчас попросту саботирует мои указы, пополнят ряды повстанцев. Вот такой на сегодня расклад, господа… и дамы, — кронмаг кивнул в сторону женщин.

— Раз уж речь зашла о дамах, — резко подскочила Мадлена, которую так и подмывало вмешаться еще во время выступлений, — то хотелось бы сказать несколько слов. Разрешите, ваше магичество?

— Пожалуйста, — пожав плечами, согласился правитель.

— Начну с вопросов. — Журналистка бросилась в атаку, словно оказалась на пресс-конференции. — Вот вы говорите, что сиргалийская армия оставляет за собой разоренные села, уничтожает годовые запасы продовольствия, да и местным жителям часто достается на орехи. Почему же ее встречают как освободительницу?

— Волшебник очень удачно вписывается в легенду, — пояснил Зулг. — А легенды у нас уважают.

— Неправильный ответ, — словно в школе на уроке одернула правителя Злавадская. — Просто люди, которые встречают повстанцев, плохо информированы об их истинном обличье, а вы ничего не делаете, чтобы донести несчастным правду о надвигающемся бедствии.

— Нам никто не поверит, — не слишком уверенно возразил кронмаг.

— Если извещать указами, то конечно.

— А вы как предлагаете?

— Новости можно преподносить по-разному, — усмехнулась Мадлена. — Приведу самый простой пример. — Журналистка ненадолго задумалась и, приняв серьезный вид диктора телевидения, начала говорить: — «Небольшая сиргалийская деревня подверглась нападению шайки разбойников. В ходе налета дома жителей, оказавших злодеям сопротивление, были сожжены. В результате трое мужчин погибли, еще шесть получили ранения средней степени тяжести. Среди пострадавших есть женщины и дети». Это первый вариант изложения событий. А теперь послушайте второй. — Брюнетка взлохматила прическу и с придыханием стала докладывать: — «Сегодня сотней оголтелых разбойников был совершен опустошительный налет на тихую деревеньку. Злодеи с ходу начали поджигать дома и издеваться над беззащитными жителями. Тех, кто пытался защитить свои семьи, убивали на месте. Изверги не жалели ни женщин, ни детей. Оставив после себя пепелища, они трусливо скрылись в лесу».

— Как у тебя убедительно получается! — после небольшой паузы произнес Зулг. — И не подумаешь, что речь идет об одном и том же. У нас никто так ярко рассказать не сумеет.

— А именно так и не надо. Я предлагаю подготовить несколько человек, одеть их соответствующим образом и пустить впереди армии бунтовщиков как беженцев, спасающихся от злодейств сиргалийских разбойников. Пусть они расскажут людям правду. Пусть даже немного приукрасят ее в выгодном для законной власти свете, но только понятным простому народу языком.

— Зачем все это нужно? — не сразу сообразил далекий от интриг Лунз.

— Чтобы снять навеянный легендой ореол романтики с так называемых освободителей, которые сразу превратятся в разбойников и мародеров. Крестьяне и ремесленники станут увозить своих жен и дочерей, прятать или уничтожать свое добро, а бунтовщикам достанутся только голые стены, и то, если другая группа подготовленных людей не догадается их поджечь под носом у противника.

— Но это же… — Генерал попытался подыскать подходящий термин, приемлемый для женского уха.

— Информационная война, подкрепленная грамотной диверсионной разработкой, — не дожидаясь его определения, выдала свое толкование журналистка. — Очень многие политики часто недооценивают ее мощь, а потом кусают локти.

— Но это же… против правил! — наконец нашелся Лунз.

— А нападать на законную власть, объявлять кронмага душевнобольным — это по правилам? Как сказал один из древних полководцев, война не бывает красивой. И он тысячу раз прав. Поэтому нужно использовать любые способы, чтобы добиться победы, сохранив при этом как можно больше человеческих жизней.

— С последним вашим утверждением я полностью согласен.

— Тогда ответьте мне, кто в армейских подразделениях Жарзании играет основную роль?

— Командиры среднего звена — капралы и ротные офицеры, — не задумываясь, отчеканил генерал. — От них в основном зависит оперативность действий воинов. Потом следуют боевые маги, как ударная и оборонительная мощь любой армии.

— Замечательно! — Мадлена увлеклась, и остановить ее теперь было непросто. — Из каких слоев общества набирают офицеров?

— Как правило, ими становятся сыновья маграфов, которым не повезло с днем рождения.

— Они не обладают магическими способностями? — уточнила брюнетка.

— Да, — кивнул генерал.

— А еще они не имеют права наследовать богатство и земли своих родителей, — сообразив, к чему клонит Злавадская, добавил Анвард.

— Так пообещайте им новые угодья!

— А где мы их возьмем? — спросил Зулг.

— Естественно, у состоятельных бунтовщиков, поднявших руку на законного правителя. Этим вы сразу убьете двух зайцев. Во-первых, привлечете на свою сторону добровольцев, а во-вторых, заставите задуматься тех, кто сейчас поддерживает Мугрида и ему подобных. Вопрос — против чего они воюют — будет сильно давить на психику. Теперь волшебники. Какие проблемы у них?

— Каждый чародей мечтает перейти в высшее сословие, но не всегда хватает денег и способностей, — подключился к разговору Дихрон.

— Тут еще проще. Пообещайте боевым магам, поддержавшим законную власть в лихую годину, небольшую привилегию. Что там у вас высшему сословию положено — титул, должность?

— Мы не можем произвести в магиры всех желающих, — запротестовал Зулг. — Чародей обязан пройти испытания и доказать свою магическую состоятельность, да и деньги, поступающие через магические канцелярии, не хотелось бы терять — казна и так пуста.

— И не надо. Я так понимаю: носишь одежду с лямками — человек второго сорта. Без них — сливки общества. Ну и что вам мешает ввести новый титул или подтитул? Пусть необходимый сейчас волшебник после победы станет рангом хоть и ниже магира, но будет считаться представителем пусть самой низкой ступеньки, но высшего сословия.

— Неплохая идея! — согласился кронмаг.

Злавадская последовательно прошлась по всем социальным слоям общества, предлагая стимулы их привлечения на сторону законной власти. Неизвестно, до которого часа затянулось бы заседание, если бы не появление церемониймейстера.

— Ко входу во дворец доставили раненого подростка, — доложил он. — Парнишка утверждает, что прибыл из Гюрограда с донесением государственной важности.

— Он назвал свое имя? — заволновался Тич.

— Мальчика зовут Артун.

— Это мой ученик! Где он?

— На северном входе у стражников. Прикажете доставить его в лекарскую? — спросил слуга.

— Конечно, и поскорее, — распорядился кронмаг.

— Я отлучусь ненадолго? — обратился к Андрею привратник.

Фетров кивнул. Как только за волшебником закрылась дверь, он попросил слова:

— Господа и дамы, предлагаю на сегодня наше совещание закончить. Идей высказано много, но обдумывать их следует на ясную голову. Ваше магичество, вы не против небольшого перерыва? Хотя бы часов на пять. У многих из нас сегодня был нелегкий день.

— Конечно, я и сам должен был догадаться, — не стал возражать Зулг. — Базгур, останься. Остальные свободны.

Тайный советник с трудом поднялся, его глаза закрывались от усталости.

— Чем могу быть полезен?

— Да ты, смотрю, спишь?

— Я почти двое суток провел в седле, поэтому немудрено, ваше магичество.

— Ладно, сейчас отдыхай, а утром — ко мне. Ты знаком с этой шустрой брюнеткой?

— Общались некоторое время.

— Как думаешь, пойдет она ко мне в советники?

— Женщина?!

— Какая разница! Голова у нее работает получше, чем у многих мужиков. Или ты со мной не согласен?

— Вам виднее, но пойдет она или нет… Я и наших-то женщин с трудом понимаю, а эта вообще из другого мира.

Обворожительная танцовщица со смуглой, как у Рольгин, кожей и голубыми, как у Вероники, глазами буквально порхала на водной глади. Андрею показалось странным, что от ее ног по воде не расходились круги, но вскоре он забыл об этой мелочи. Дамочка приблизилась к берегу и сначала сорвала с себя парик, обнажив лысый череп, а затем сдернула тунику. От пояса до подмышек ее тело покрывала крупная чешуя золотистого цвета.

Женщина ступила на землю.

«Елки-метелки! — подумал фокусник, наблюдая, как ноги плясуньи срастаются между собой, образуя массивный хвост. — Только без глупостей!»

Хвостатая лысая девица раскрыла объятия, и парень вдруг почувствовал, что не может сдвинуться с места. Губы красавицы неумолимо приближались к его губам. Она с шипением разинула рот, демонстрируя два длинных верхних клыка. Раздвоенный тонкий язык танцовщицы устремился к носу парня.

— Нет! — вскрикнул Фетров и проснулся.

— Племяш, все уже поднялись. — Магир щекотал ноздри Вирлена тонким узким листиком комнатного растения. — Нас приглашают на завтрак, а я тебя добудиться не могу. Может, Веронику позвать?

— Зачем?

— У нее быстрее получается.

— Не надо. Я сейчас. — Фетров приподнялся, опершись на локти. — Дихрон, ты сны толковать умеешь?

— Кошмар приснился? Рассказывай. В юности я как-то подрабатывал у одного толкователя сновидений, кое-что еще помню.

— Мне снилась женщина. Она танцевала на воде, а потом превратилась в змею, которая собиралась меня укусить.

— Одетая?

— Кто?

— Дамочка.

— Пока танцевала, была в тунике, а когда выбралась на землю, скинула парик и одежду, под которой оказалась чешуя. В общем, никакой эротики.

— Танец, вода и женщина ничего плохого не предвещают, я точно знаю. А вот раздевание, когда под одеждой ты видишь не то, что ожидаешь, — это к предательству. Еще хуже обращение человека в зверя.

— Все, дядя, дальше не надо. Извини, что спросил.

Андрей поднялся. Быстро натянул на себя рубашку, в которой прибыл еще с Инварса и в которой чувствовал себя гораздо уютней, чем в местной одежде, влез в брюки и направился к умывальнику. Через десять минут вождь сумеречников спустился в столовую.

— Вирлен, — позвал Тич, предлагая вождю сумеречников сесть рядом с ним.

— Как Артун? — спросил Фетров.

— Ничего страшного. Перепугался, устал, получил несколько синяков и ушибов, но здоровью ничего не угрожает. Сейчас спит без задних ног. Вчера он мне кое-что рассказал. Похоже, в Жарзанию можно попасть не только с Инварса.

— То есть?

— Мой ученик, подгоняемый мальчишеским любопытством, проследил за одним довольно необычным мужичком, который следил за нами. В Девятиграде этот коротышка (он был не выше мальца) встретился с еще одним таким же. Артун подслушал их беседу, из-за чего едва сам не погиб.

— Низкорослые типы… — Фетров сопоставил рост парнишки со своим и припомнил столкновение с волшебником в пещере треснутой скалы. — Чародеи?

— Да. И свой мир они называли Кургстагом.

— Это где?

— Раньше я считал, что так называется одна из провинций Жарзании. Оказалось, это целый неизвестный здесь мир, и прорыв, которого так ждут бунтовщики, должен открыть Врата не только на Инваре, но и в обитель малоросликов. А планы у них самые кровожадные — подмять под себя местных.

— В Жарзании я уже двоих таких встречал, — припомнил Андрей. — Один грозился убить меня в пещере треснутой скалы, а второй — возле стен Гюрограда. Очень агрессивные колдуны. И, как ни странно, оба раза меня спасло вмешательство гюрзы.

— Ты у них, кстати, в списке на уничтожение первым.

— Как почетно! Кто еще?

— Зулг, Лырсог, Мугрид и вожак сиргалийских повстанцев.

— Выходит, они собираются и ваших и наших?

— Да.

— И зачем им это?

— Я вчера всего десять минут разговаривал с Артуном, потом побежал искать Зулга, надо было скорее рассказать о злодеях ему. Когда вернулся, мальчик уже спал.

— Как только он проснется, позови меня, хочу послушать. А что кронмаг? Мне Анвард говорил, у повелителя тоже были проблемы с малоросликами.

— Он собирался отправить своих людей к указанному дому.

— Артун запомнил адрес?

— Нет, но зданий с высокой конической крышей в районе, где подобрали моего ученика, всего два. Такие дома, по словам Зулга, здесь только для скупердяев строят, из тех, кто зациклился на собственной безопасности. — Тич покрутил пальцем у виска.

— Кого-нибудь поймали?

— Не знаю, я правителя пока не видел.

Андрей задумался и до конца завтрака не проронил ни слова. Фрагменты его жарзанских похождений постепенно складывались в целостную картинку.

Случай в пещере, уютная комната с подслушивающим устройством…

Яростное преследование странного всадника, превратившегося затем в великана…

Рассказ Анварда о малорослике, который пытался диктовать условия кронмагу…

Теперь выясняется, что эти типы являются пришельцами из мира, который в самое ближайшее время…

— Твой летающий остров из Кургстага? — закончив трапезу, Фетров снова обратился к Тичу.

— Да. Одно непонятно — как я туда попал?

— А оттуда?

— Мне немного помогли, — не стал вдаваться в подробности привратник.

— Они настолько сильны в магии? Тогда почему ждут прорыва?

— Я не сказал, что помощь пришла со стороны жителей Кургстага. Я там лишь одного и видел-то.

— А от кого?

— Долгая история, как-нибудь потом расскажу.

В столовую вошел Зулг.

— Господа, обстоятельства резко изменились, я вынужден похитить у вас Вирлена. Необходимо срочно выехать за город.

— Только вместе со мной, — тут же поднялась Вероника. — Я личный телохранитель вождя сумеречников и должна выполнять свои обязанности.

— Нисколько не возражаю, — сказал кронмаг. — Вирлен может взять с собой любого, кого считает нужным. Единственное пожелание, чтобы нас было не слишком много. Не хочется привлекать к себе повышенного внимания.

— А что случилось? — спросил Фетров.

— Разведка донесла, что сиргалийская армия ускорила продвижение на Девятиград. Они могут подобраться к столице до прихода воинов из Бирзани. Наш город, в отличие от Гюрограда, не приспособлен к обороне, поэтому нужно выбрать место для решающей битвы, и неплохо бы отправить гонца за вашими людьми. Сейчас у меня едва наберется пять сотен бойцов, включая магов. К нам же приближается пятитысячная армия.

— Винзуг! — позвал Андрей. — Отправь человека к отцу. Пусть соберет всех, кого сможет. Сам поедешь с нами. Ты лучше знаешь, какая местность удобнее для действий вархунов.

— Будет исполнено, вождь, — отчеканил сын старейшины.

— А нам что делать? — обиженно произнесла Мадлена.

— С вами, уважаемая, я хотел бы переговорить лично, как только вернусь. А пока можете осмотреть город.

— Разговор тет-а-тет с повелителем Жарзании? — лукаво улыбнулась журналистка. — Буду ждать с нетерпением.

Уже в коридоре Фетров поинтересовался результатом ночного похода.

— Они покинули дом раньше, чем туда пришли мои люди. Самое скверное, что я мог легко вычислить этот адрес и подготовить там засаду. Дом недавно был приобретен главным врачевателем.

— Шаман, о котором говорил Анвард?

— Да! Причем домишко строился явно для какого-то скупердяя из тех, кто сильно переживает за свою жизнь. Наши зодчие давно придумали эту злую шутку: возводить дом с высокой конической крышей для тех, кто пытается экономить на оплате. Полагаю, Даргуху этот домик продали за гроши…

Через десять минут после ухода кронмага в столовой остался только Дихрон. Злавадская вместе с Тичем направились к Артуну, Анвард поспешил приступить к своим новым обязанностям. И лишь магир остался не у дел. Он решил воспользоваться предложением кронмага и прогуляться по городу.

«Родственник» змеиного короля ничего не собирался покупать или продавать, но, следуя старой привычке, отправился на центральный рынок столицы. Хотелось посмотреть, какие нынче цены на амулеты, сколько стоят снадобья из тех, что он умел готовить сам. Опять же не терпелось выяснить, какова цена поглотителя магии, который еще совсем недавно был у Дихрона.

— Мужчина не желает хорошо провести время? — Задорный женский голос заставил его повернуться.

— Не сейчас, красавица.

— Потом поздно будет, уважаемый. Такие, как я, долго свободными не бывают.

— Сколько?

— Всего полсотни монет.

— Нет, это настоящий грабеж! — отвернулся магир и ускорил шаг, бормоча себе под нос: — Да за полсотни я, извините, в том же Гюрограде могу себе столько удовольствий купить, что на месяц хватит.

Столичный рынок встретил приезжего гостя обилием товаров и людским многоголосьем. Среди остальных толкучек эта выделялась особо, поскольку размещалась под крышей и была защищена от свирепствующей непогоды.

Продавцы со всех сторон зазывали к себе покупателя, красочно расхваливая свой товар. Люди сбивались в узких проходах. В общем, более комфортных условий для любителей шарить по чужим карманам и не придумаешь. Дихрон сразу наложил защитные заклятия на свои ценности и вклинился в толпу. Чтобы достичь нужных ему прилавков, следовало немало потрудиться.

Спустя час людской гомон начал затихать. Волшебник, наконец, добрался до магических торговых лавок. Здесь никто не рекламировал товар, толпилось гораздо меньше народу, и идти было свободнее.

Первое, на что обратил внимание магир, — лечебные снадобья. Он подошел к торговцу противоядиями и узнал стоимость средства из змеиной скорлупы.

«А я свое за треть здешней цены продал, — расстроился чародей. — Это ж, сколько я денег потерял?! Кошмар!»

За «Опаленную розу» в столице просили семьдесят монет, сигнализатор стоил три. Однако редких амулетов на прилавках не нашлось. Торговцы объяснили это тем, что по приказу кронмага самые сильные медальоны были конфискованы для военных целей.

— Уважаемый, вас интересуют магические украшения? — снова раздался женский голос. Правда, принадлежал он вовсе не красавице.

— Хотелось бы найти что-нибудь достойное.

— Посмотреть или купить?

— Если понравится, так почему бы и не купить?

— Я вижу, вы мужчина солидный. Следуйте за мной.

— Куда?

— А вы думаете, я серьезные вещи под платьем прячу? Не бойтесь, тут недалеко.

— С чего ты взяла, что я боюсь? Веди.

Женщина обогнула лавку амулетов и направилась к западному сектору базара. Ее торговая точка находилась в небольшом полукруглом строении с вывеской «Болотные микстуры», куда посетителя провели с заднего входа.

— Нам сюда, — сказала хозяйка, откинув крышку в подполье.

Дамочка дождалась, когда он спустится, и закрыла вход, оставшись наверху.

— Эй, что за шутки?! — запаниковал волшебник, выставив магические щиты.

— Господин Дихрон? — раздалось из глубины подвала. — Некогда проживавший в Пуролграде?

— Да, это я, — слегка удивился магир.

— Ну, разумеется. У меня к вам большая просьба.

— Предупреждаю сразу: денег у меня нет. И вообще — кто вы такой и почему меня сюда затащили?

— Здесь нам никто не помешает спокойно пообщаться, уважаемый, — не счел нужным представляться незнакомец. — Наверху слишком шумно.

Глаза, наконец, привыкли к полумраку, и вошедший сумел разглядеть крохотную комнатку, в углу которой сидел бородатый мужчина крупного телосложения. Рядом стоял еще один свободный стул.

Помещение наверняка использовалось в качестве склада компонентов для изготовления микстур. Тут стоял аромат затхлости и гниения, свойственный болотам. Дихрон потрогал спинку стула и присел на самый его край, чтобы в любой момент иметь возможность вскочить.

— Я вас слушаю, — сказал волшебник. Разглядев собеседника, он несколько убавил благородное негодование. Что-то во взгляде бородача заставляло попридержать язык. — Только учтите, у меня очень мало времени. Боюсь, как бы люди кронмага не стали меня искать.

— Наш разговор не затянется надолго. Моя просьба для вас совершенно необременительна: один человек хочет переговорить с вашим племянником.

— А я тут при чем?

— Вы меня не дослушали. Беседа состоится на окраине города, куда Вирлен должен явиться в сопровождении Вероники. Насколько мне известно, она является его телохранителем?

— Как вы узнали?

— Сие не имеет значения. Главное, чтобы встреча произошла сегодня. Кроме Вирлена, меня и вас, об этом не должна знать ни одна живая душа.

— И это все?

— Да.

— Я обязательно передам вашу просьбу, но мой племянник — человек очень занятой, может и не прийти. Он же теперь вождь сумеречников. Меня слушать не станет.

— А вы очень постарайтесь.

— Приложу максимум усилий, а там… как получится, — развел руками Дихрон.

— Хочу предупредить: на случай, если сегодня ваш максимум не сработает, завтра утром в руки Вирлена попадет одна интересная записка.

— Пусть попадает, читать он умеет.

— Вы опять меня перебиваете, уважаемый. Это написанное вами донесение, которое адресовано гермагу Ливаргии. Я тут потрудился сделать копию для себя. Хотите послушать?

— Ну что ж, любопытно.

— «Повелителю Ливаргии, господину Мугриду, — начал читать незнакомец. — Имею информацию о человеке, которого разыскивают на территории Гетонии. Точно знаю, что он прибыл из завратной реальности первого числа сего месяца, могу за достойное вознаграждение сообщить о его нынешнем местонахождении. За отдельную плату…»

— Достаточно! — остановил волшебник. — Что вы хотите в обмен на письмо?

— Этот лист бумаги я могу отдать прямо сейчас абсолютно бесплатно, а письмо, которое написано вашей рукой и припрятано в надежном месте, там и останется, если сегодня Вирлен придет на встречу. Если же нет… Сами понимаете, мой поверенный доставит его лично в руки вождя сумеречников.

Дихрон вскочил и начал мерить шагами тесное помещение. Его жизнь только-только наладилась, и вдруг объявляется человек…

— Сначала я хочу видеть свое письмо.

— Его либо не увидит никто, либо ваш племянник. Выбирайте.

— Да я сейчас…

— Не стоит. Во-первых, убить меня не так просто, а во-вторых, условия сделки от этого не изменятся.

— Ну да, сегодня вы попросите организовать встречу с Вирленом, завтра — с самим кронмагом, и пока это злосчастное письмо будет у вас… — Дихрону припомнился утренний разговор с «племянником».

«Может, Нгунст подает мне знак? И дальше я должен идти по жизни без Вирлена?»

— Успокойтесь, уважаемый. Никто не собирается требовать от вас невыполнимого. Вот вам адрес, по которому вождя сумеречников будут ждать сразу после его возвращения в город. Кстати, мне передали, что этот визит важен прежде всего для самого Вирлена. Так что своим поступком вы, вполне возможно, окажете племяннику неоценимую услугу.

— Так я вам и поверил. — Магир взял записку и спрятал ее в карман.

— Я и не предлагаю мне верить, — бородач постучал по боковой стене, раздался скрип поднимающейся крышки, — а только надеюсь на ваши старания и сговорчивость племянника. И не забудьте о Веронике. Она должна прийти вместе с ним.

Холмистая местность с небольшими ровными площадками и рощицами молодых деревьев на севере заинтересовала Винзуга. Он поискал глазами самую высокую возвышенность и направил туда свою лошадь. Внимательно оглядев окрестности, вархун кивнул и подъехал к Лунзу.

— Как вы находите эту площадку?! — прокричал он ему на ухо.

— Гораздо лучше, чем две предыдущие! — ответил генерал. — С нашей стороны есть, где спрятать бойцов. Южная часть, наоборот, хорошо просматривается.

— И почва здесь песчаная, большую скорость развить не удастся.

— Думаю, лучшей позиции искать и не стоит. Нам бы успеть разместить здесь войска. До города скакать полчаса, а пехоте и двух часов мало будет.

В разгар дня тучи закрыли небо настолько плотной массой, что казалось, будто ночь вот-вот вступит в свои права. Группа всадников осмотрела три места для предстоящей битвы. Выбор был сделан. Теперь придворным волшебникам оставалось запомнить местность, после чего можно было возвращаться домой. Схему размещения войск лучше набросать в комфортных условиях, а не под ураганным ветром в свете частых вспышек молний.

— Если Тич сумеет нейтрализовать сиргалийского волшебника, преимущества местности удвоят наши силы, — доложил генерал.

Кронмаг не дал своим спутникам даже переодеться, устроив заседание сразу в южной прихожей дворца. Картографы воспроизвели уменьшенную копию холмистой равнины прямо на полу.

— Пятьсот человек можно спрятать за холмами и вот в этом лесу, — указал Зулг на мерцающее изображение лесных насаждений. — Арьергарду противника мы разрешим проследовать дальше, а первый удар всей мощью обрушим на передовые силы врага. Было бы неплохо на несколько секунд упредить его объединенным магическим натиском с фланга.

— С какой целью?

— Надо отвлечь кудыр-мага и лишить противника основного оружия.

— Базгур, что скажешь?

— Для засады место подходит практически идеально. Винзуг, сколько вархунов ты планируешь спрятать тут?

— Сотню. Но ударят они по тылам повстанцев. Вот здесь и здесь, — показал сын старейшины.

— Но там ведь и спрятаться негде, — развел руками генерал.

— Только не для вархуна.

Когда стратеги закончили обсуждение будущей баталии, кронмаг объявил очередной перерыв. Вирлена и Веронику он попросил немного задержаться.

— Вас завтра я бы попросил действовать вместе с Тичем, — сказал повелитель Жарзании. — После того как он нанесет удар, наверняка последует ответный. В данном случае дар зеркального взгляда может оказать нам неоценимую услугу. Как вы считаете?

— Я не возражаю, — ответила девушка, хотя Зулг смотрел на Андрея.

— Да, пожалуй, это станет неожиданным сюрпризом для противника, — согласился Фетров.

Уже по пути к себе в комнату он спросил у Вероники:

— А откуда Зулг знает о твоем даре?

— Наверное, Базгур сказал. Он же теперь тайный советник.

— Наконец-то вы вернулись! — Дихрон ждал их возле лестницы на второй этаж. — Племяш, не желаешь совершить небольшую прогулку по городу? Это совсем ненадолго и очень важно.

— Дядя, я только что был на холодном ветру и хочу немного отдохнуть перед обедом.

— Я же тебе говорю, это займет не больше часа. Пойдем. Вопрос жизни и смерти. И Веронику с собой возьмем. Красавица, ты же не станешь возражать?

— Думаю, в данном конкретном случае лучше согласиться.

Глава 23 ЛИЧНЫЙ ВРАГ

Андрей тяжело приходил в себя. Перед глазами все плыло, голова гудела, как трансформатор высокого напряжения. В просыпающемся сознании человека никак не могло сфокусироваться ни одной более-менее связной мысли. Лишь через четверть часа туман в голове начал понемногу рассеиваться.

Фетров находился в каком-то подвальном помещении и был крепко привязан веревкой к массивному деревянному креслу на таких высоких ножках, что ноги не доставали пола. Почему-то отсутствие контакта с землей беспокоило фокусника больше всего. Вдобавок у него оказался заклеен рот, что тоже не добавляло оптимизма.

Постепенно начала возвращаться память. Дворец они покинули втроем, потом долго шагали, петляя по улицам Девятиграда, пока Дихрон не указал на дом. Они вошли, но когда дверь захлопнулась, сам провожатый вроде бы остался снаружи. Внутри их встретила приятная женщина, пригласила в гостиную и… Последнее, что помнил змеиный король, — три странных звука за спиной.

«Где Вероника? Что это за комната без окон и дверей? Куда нас притащил дядюшка? И где он сам?»

Факел, установленный на левой стене, хорошо освещал нижнюю часть комнаты. Потолка практически не было видно. Парень принялся крутить головой по сторонам. Сверху раздался звон колокольчика, где-то под потолком открылся люк, стало немного светлее. Через люк свесился конец веревочной лестницы, по которой вскоре спустился мужчина.

Визитер с минуту внимательно изучал пленника, затем взял в углу комнаты стул и уселся напротив. Андрей дал незнакомцу лет пятьдесят. Абсолютно непримечательная внешность: ростом чуть выше Фетрова, круглое лицо, нос картошкой и кучерявые русые волосы. С виду — простак-простаком, если бы не взгляд, в котором читалась холодная решимость.

— С пробуждением, — сказал тот. — Приношу извинения, что такого высокого гостя принимаю неподобающим образом, но лучше перестраховаться, чем потом кусать локти. Некоторые молодые люди зачастую ведут себя слишком агрессивно, причем себе же во вред. Поэтому прежде, чем начнется наша беседа, я кратко обрисую последствия возможных необдуманных поступков с твоей стороны. Не возражаешь?

— Мм! — промычал Фетров, выражая свое негодование.

— Так и думал, что ты не будешь против. Тогда слушай. Я постарался собрать всю информацию о некоем прибывшем в Гетонию туристе, которого собственный гид заставил назваться его племянником. Знаю, что ты никогда не был волшебником, хотя многие именно таковым тебя здесь считают, и осведомлен о твоих «чародействах». У вас это называется фокусами, не правда ли?

Пленник проигнорировал вопрос незнакомца. Во-первых, он не имел возможности ответить, а во-вторых, не видел в этом смысла. Сначала следовало выслушать этого не в меру информированного разговорчивого типа. Может, потом удастся выяснить, где он почерпнул столько сведений? Хотя первые подозрения у парня уже появились.

— С твоего позволения, я продолжу, — усмехнулся собеседник. — Прежде чем ты получишь возможность говорить, запомни: за нами со стороны наблюдают мои люди. Они ничего не слышат, однако, если заметят с моей стороны не оговоренные ранее с ними действия, тут же примут меры. Какие, я не скажу, но лучше на себе их не испытывать. Поэтому про фокус, который ты применил против Дренга во время поединка трех кинжалов, рекомендую забыть. Кивни, если понял.

Андрей слегка наклонил голову.

— Вот и прекрасно! — Незнакомец поднялся. — Теперь мы можем продолжить диалог в двухстороннем режиме.

Клейкая ткань была осторожно снята с губ Фетрова.

— Если у тебя есть вопросы, задавай. По возможности, постараюсь быть предельно откровенным, хотя ответить на все не обещаю.

Вопросов у вождя сумеречников имелось много, но до начала разговора нужно было определиться с тактикой поведения. «Судя по первым фразам, незнакомец неглуп и многое знает о моих похождениях. С таким, пожалуй, выставлять себя несдержанным холериком не стоит. Ладно, попробуем изобразить уверенного в себе мужчину, каким и должен выглядеть настоящий руководитель. Вдруг получится?»

— Со мной была девушка, — с вызовом произнес парень.

— Она в соседней комнате.

— С ней все в порядке?

— Пока да, а там видно будет. Ее жизнь сейчас всецело зависит от твоего поведения и итога нашей беседы.

«Ах ты, гад! Жаль, у меня руки связаны, я бы тебе показал примерное поведение!»

Эмоции нахлынули горячей волной, требуя немедленного выхода наружу, но пленнику не хотелось показывать, что судьба Тарковой его сильно волнует. Он собрал волю в кулак и переключился на другую тему. Фокусник задал вопрос, ответ на который знал заранее:

— Что с Дихроном?

— Тоже жив и здоров.

— Нас сдал он?

— Не совсем так… Просто твой так называемый «дядюшка» был поставлен в затруднительное положение и не нашел из него другого выхода.

— Вы предложили ему сумму, от которой невозможно отказаться? — с издевкой спросил Андрей.

— Ну что ты! Подкупать никчемных людей — себя не уважать. Нет, перед ним стоял выбор посерьезнее — не выполнив мою просьбу, он в одночасье мог лишиться всего, что имеет. И жизни — в том числе.

— Чем меня усыпили?

— Специальным газом. Голова еще немного поболит, но без последствий для организма, — поспешил заверить «заботливый» незнакомец.

Фетров задумался. Голова действительно продолжала гудеть, но звук, как показалось связанному, исходил извне и напоминал жужжание комара. «Кровососов здесь только не хватало!» — мысленно пробурчал он, а вслух сказал:

— Понятно. Теперь перейдем к главному. Зачем я здесь?

— О! Это действительно важный вопрос. И свой ответ я начну издалека. Ты же никуда не спешишь, правда?

— Спешу. Но, полагаю, сейчас это, кроме меня, никого больше не волнует.

— Точно! — радостно воскликнул тюремщик. — Люблю иметь дело с понятливыми собеседниками — с ними легче договориться. Правильно?

— Смотря о чем договариваться.

— О взаимовыгодном сотрудничестве. — Незнакомец выдержал небольшую паузу. — Не буду лукавить и скажу сразу — на тебя я вышел по указанию гермага Ливаргии. Сначала он приказал уничтожить Гарнога, а когда освободившееся место неожиданно занял ты… в общем, гермага и эта кандидатура не устроила. Честно говоря, оба раза приказ Мугрида совпадал с моими личными планами, а если тебе при этом еще и платят… Так что за дело я взялся с воодушевлением.

— А зачем понадобилась смерть Гарнога?

— Мне или гермагу?

— Тебе. О намерениях Мугрида я уже имею некоторое представление.

— Дело в том, что с недавних пор мои личные планы изменились и мне понадобились дополнительные ресурсы в лице сумеречников.

— Через Дренга?

— А ты быстро схватываешь! Конечно, через него! Сначала я якобы помогаю ему устранить препятствия на пути к власти, а затем он, чтобы это не выплыло наружу, выполняет любые мои поручения.

— Шантаж?

— А что же еще? В умелых руках это очень сильное оружие.

— И настолько опасное, что самого шантажиста частенько стремятся отправить к Кардыблу. Кстати, многим это удается.

— Полностью с тобой согласен. Поэтому и держу нос по ветру. Тот же Мугрид, например, уже решил от меня избавиться, хотя я его пока еще не шантажировал.

— Он сам тебе сказал? — усмехнулся пленник. Андрей проверил прочность веревок и узнал еще одну неприятную новость: добраться до сюрпризов, размещенных накануне в рукаве рубахи, не получится.

— Скорее, намекнул, причем сам того не подозревая. Дураку понятно: когда тебе начинают обещать слишком много, значит, уверены, что рассчитываться не придется. Мне, например, предложили в самом близком будущем стать правителем Гетонии.

— Согласился?

— Отказаться было невозможно, иначе гермаг мог заподозрить во мне слишком опасного для себя человека. А мне это надо? Я пожить хочу, особенно сейчас, когда всю Жарзанию лихорадит. Самое время ухватить кусок пожирнее.

— Твои планы настолько разрослись, что немых рудокопов для их реализации уже не хватает?

— Ты и о них разнюхал?! — Тюремщик не очень достоверно изобразил радость на лице. — Я знал, что делаю ставку на достойную фигуру! Зарна проболталась?

— А то ты не знал?

— Мои возможности тоже не безграничны. Как бы я выведал, о чем вы с ней шушукались?

— Интересно, это первый случай, когда рудокопы не справились с заданием?

— Да. Но сие не столь важно. Хоть они и не выполнили заказ, зато оказали мне другую услугу. Не хочешь узнать какую?

— Ты же все равно скажешь.

— Конечно. Сразу после того как моим дамочкам не удалось правильно станцевать сугинди, я решил, что Дренг — не тот человек, который мне нужен. Зачем кого-то искать? Есть готовый вождь, имеющий громадный авторитет среди вархунов, не подверженный их дурацким традициям, поскольку прибыл издалека и является человеком рассудительным. Опять же он как можно быстрее хочет вернуться домой. И я могу предоставить ему эту возможность!

— Интересно, что ты вкладываешь в понятие «рассудительность» — способность предать? — после слегка затянувшейся паузы произнес землянин.

— Предательство — оборотная сторона преданности, не правда ли? Если нет первого, невозможно и второе. А о какой преданности может идти речь, если человеку едва ли не силой навязали неприятную для него должность?

— Ты действительно многое знаешь обо мне. Не скажешь откуда? — Андрей постарался вложить в голос минимум заинтересованности.

— Об этом еще рано говорить, друг мой.

— Друг? Среди своих друзей тебя я что-то не припоминаю. Опять же друзей никто не заманивает хитростью и не связывает для общения.

— Все это до поры до времени. Думаю, по окончании нашей беседы ты освободишься от веревок, а мы станем не разлей вода.

— Сомневаюсь.

— Другого варианта у тебя не будет.

— Варианты существует всегда, просто некоторые, как мой «дядя», например, не слишком утруждают себя их поисками.

— Не спорю. Но иногда ошибочный выбор оказывается несовместимым с жизнью, причем не только собственной, но и кого-то из очень близких людей.

— Я все ждал, когда ты начнешь угрожать, — усмехнулся Фетров. — О каком же взаимовыгодном сотрудничестве в таком случае может идти речь?

— О нашем с тобой, конечно! — воскликнул собеседник.

— И в чем же моя выгода? — спросил пленник.

— Твои жизнь и свобода, которые сейчас принадлежат мне, будут возвращены. Уже это многого стоит, не правда ли?

— Допустим. Хотя жизнь и свободу, которыми нельзя распоряжаться на свое усмотрение, я бы не назвал большой ценностью.

— Хорошо, добавим к этому еще одну жизнь — девчонки, которая спит в соседней комнате.

— Ты ее не знаешь. Она и сама никого не предаст и мне не позволит, хотя я и не собираюсь.

— Ты согласен принести ее в жертву? Как это мило. Я почему-то решил, что синеглазка тебе нравится.

— Кто мне нравится — не твое дело. Сейчас ты говоришь об условиях сделки, в которой я для себя ничего привлекательного пока не вижу. — Фокуснику сразу вспомнились рассуждения Дихрона, который во всем старался отыскать выгоду.

— Если мы договоримся, ты выполняешь несколько моих просьб и потом беспрепятственно добираешься до любых Врат, чтобы вернуться в завратную реальность. Весь груз моральных обязательств оставляешь в этом мире. Чем не выгода?

«А он хитер. Предлагает здесь стать последней скотиной, а дома, дескать, все спишется? А ведь стоит мне совершить хотя бы одну подлость, и дальше шантажист с живого не слезет. Плохо ты меня изучил, «друг». Я на сделки с совестью идти не собираюсь».

— И как через заблокированные Врата можно попасть на Инварс? — с издевкой в голосе спросил землянин. — По-моему, сейчас ты попусту тратишь мое и свое время.

— А знаешь, Вирлен… Или тебя лучше звать Андреем? Существуют ведь вещи и пострашнее смерти, — задумчиво произнес мужчина. Видимо, он исчерпал запас «выгодных» предложений. — Хочешь услышать о том, как я превращаю красивых молодых дамочек в немых рудокопов, в этих безжалостных убийц, которые не остановятся ни перед чем? Для них убийство становится смыслом жизни, а время между выполнением заказов — тяжким бременем.

— Пожалуй, не хочу.

— А придется. Ведь одной из них очень скоро может стать Вероника.

— Ты не посмеешь, сволочь! — все-таки не сдержался фокусник.

— Хочешь со мной поспорить?

— У меня несколько другие желания, но твои веревки не позволяют их осуществить. Пока.

— Говорил же — предупредительные меры весьма полезны. Драка нам ни к чему. Я ведь еще не закончил разговор.

— А мое терпение тебя слушать подошло к концу.

— Очень жаль, но ничего не поделаешь. Ради будущей дружбы придется еще немного потерпеть. Ты ведь меня совсем не знаешь. Хотя это и немудрено. Из ныне живущих этим мало кто может похвастаться, а ведь я происхожу из третьей ветви аристократов, которая имеет право на власть в этой стране.

— Еще один претендент на должность кронмага?

— Нет, мне не повезло с днем рождения, а человек, лишенный магических способностей, в Жарзании даже на титул не имеет права. Но если в нужный день у меня родится сын… — Тюремщик запнулся. — По-моему, я немного отвлекся. Свою родословную я упомянул только для того, чтобы объяснить, как в мои руки попал звероскоп.

— Звероскоп?

— Это название устройства, над которым работал ратор моего отца, бывшего некогда магринцем в одной из провинций. Устройство, естественно, магическое. Первоначально предназначалось для определения в лесу точного местоположения свирепого хищника. Мой папаша очень любил охоту. Однако, как чародей ни старался, прибор у него не получился. Он почему-то указывал не на хищников, а на дамочек, у которых именно в это время просыпалась звериная ненависть к мужчине.

«Понятно, почему немые рудокопы так быстро вышли на Зарну», — отметил про себя пленник.

— После соответствующей обработки это свойство, — продолжал вельможа без титула, — оказалось весьма полезным. Ты себе представить не можешь, насколько изобретательными бывают женщины, когда стремятся к своей цели. Кстати, использование сутинди для убийства — идея Рольгин. Она же, умница, и придумала, как правильно усовершенствовать этот танец.

— Красивая была девушка. Из-за тебя она погибла.

— Ничего страшного, их у меня с полсотни. И все обворожительны настолько, насколько и опасны.

— Не боишься, что когда-нибудь они направят свою ненависть на тебя?

— Ничего не получится. Хотя бы потому, что о моем существовании они понятия не имеют. Ими управляет моя сестра. Вот она волшебница. Правда, тоже немного свихнувшаяся на неприязни к мужикам, но меня ее ненависть обходит стороной — брат все-таки.

— Так у вас тут прямо под носом у кронмага целое семейное предприятие?

— Не здесь, Вирлен. К тому же эта пещера не так близко от Девятиграда, как тебе кажется. А логово моих рудокопов еще дальше. Потом, может быть, я проведу для тебя экскурсию по жилищу опасных красавиц. А сейчас давай поговорим о Веронике. Как думаешь, почему у себя в гостях я хотел видеть тебя вместе с очаровательной телохранительницей?

— Вопрос не по адресу.

— Из-за звероскопа, конечно. От этой дамочки уже несколько дней идет мощный устойчивый сигнал. Причем два раза прибор зашкаливало. Подобной силы я еще ни разу не встречал. Знаешь, о чем это говорит? Не знаешь… Из нее получится идеальный убийца. Особенно учитывая ее дар зеркального взгляда. Если ее ненависти дать реальный выход еще хотя бы пару раз, а потом провести несколько сеансов с моей сестричкой… — незнакомец мечтательно возвел глаза к потолку, — синеглазка станет самым опасным оружием против волшебников. Включая и кудыр-мага.

— Тронешь эту девушку — и я тебя убью. Без ненависти, без эмоций, приблизительно так, как врач уничтожает мешающую жить заразу. — Гнев так и переполнял Фетрова, но страшные слова он произнес спокойно, правда, могильные интонации в его речи выдавали внутреннее напряжение.

— Только от тебя сейчас зависит судьба синеглазки. Станешь сотрудничать — я, так и быть, пожертвую столь ценным материалом. Чего не сделаешь ради друга? Но девушка останется у меня как гарантия твоей сговорчивости.

— Так-так… А ведь ты ничем не отличаешься от своего Мугрида. Тоже решил от меня избавиться.

— С чего ты взял?

— Сам говорил: когда человек начинает обещать то, чего не собирается выполнять…

— Но я же…

— Поставь себя хотя бы на минуту на мое место и задай вопрос: сколько времени будет жить пленник, согласившийся на подобные условия?

Мужчина задумался. Через минуту он усмехнулся и ответил:

— Пока в нем будет необходимость.

— Или до тех пор, пока он не осознает полную бесперспективность этого сотрудничества для себя.

— Да, с одной стороны, с умными людьми работать приятно, но, с другой, с ними возникают ненужные проблемы.

— Причем я даже точно знаю, кто нанесет мне смертельный удар.

— Конечно, Вероника. Это будет лучшим способом проверить ее в настоящем деле. Ладно, согласен: я плохо проработал условия предстоящей сделки, немного недооценив тебя. Наверное, важными делами не стоит заниматься на ночь глядя. Пойду посплю немного, а утром вернусь, и мы продолжим разговор. Ты тоже пока подумай. Уверен, мы обязательно найдем общий язык.

— Сомневаюсь. Что может быть общего у саигра с оленем? Разумеется, сам олень, но только после того, как хищник им отобедает.

Несостоявшийся друг подал знак, наверху засуетились и вниз спустили веревочную лестницу.

— Да, чуть не забыл, — сказал тюремщик, перед тем как покинуть темницу, — я тут немного посоветовался со знатоками по поводу йотуна, которого тебе удалось вызвать возле стен Гюрограда. Змеиный йотун — это магическое существо, черпающее силу из стихии земли. Здесь достучаться до него не получится, поскольку контакта с землей у тебя нет. Так что даже не старайся, а то еще помрешь раньше времени от перенапряжения.

Звон колокольчика известил о запирании крышки люка. Пленник остался один.

«Ну, «дядюшка»! Ну, удружил! В положение его поставили, елки-метелки! Вот выберусь — я его в такое положение поставлю!»

Андрей внимательно осмотрел комнату. Добраться до люка шансов не было, но в кармане его брюк лежал очень полезный ремешок, бывший некогда хвостом экспрессивной кошечки. Один раз он Фетрову в подобной ситуации помог, почему бы не использовать его повторно? Правда, для этого требовалось сначала освободиться от веревок. Как?

«И почему мне не дано взглядом создавать огонь? Сейчас бы пережег их в два счета».

Фокусник нагнул вперед голову и постарался дотянуться до пут, которыми был привязан к креслу. С третьей попытки, когда у него что-то хрустнуло в шее, парень все-таки ухватил веревку зубами. Подтянув ее к себе насколько это было возможно, он принялся грызть. Через четверть часа заломило скулы, затем начали кровоточить десны, пару раз Андрей сильно укусил собственные губы, и веревка приобрела алые оттенки, а он все продолжал разгрызать тонкие волоконца. Одна мысль о том, что Веронику превратят в чудовище, постоянно подгоняла пленника, придавая ему дополнительные силы. Он не знал, сколько прошло времени, когда почувствовал, наконец, ослабление пут. Задача номер один была выполнена. Теперь он мог покинуть кресло, но связанными оставались руки и ноги.

Зажатые между спинкой кресла и поясницей стянутые за спиной кисти онемели. Змеиный король потратил несколько минут, чтобы пригнать кровь к пальцам рук.

«Кажется, сейчас за мной никто не наблюдает. Иначе бы уже спустились. Или смотрят на мои мучения и злорадствуют, а потом, когда я разберусь с веревками, пустят сонный газ и…» — Эту мысль пленник отогнал сразу.

Циркач опустился на землю. Упираясь в пол затылком, он выгнул дугой спину. Немного усилий — и парню удалось протащить пятую точку через петлю из собственных рук. Дальше дело пошло веселее. Через минуту стянутые веревкой ладони оказались возле лица. Связавший его тюремщик наверняка считал Андрея волшебником. «Боитесь, сволочи?! И правильно делаете! — настраивал он себя на боевой лад. — Да я теперь не только веревки, любого загрызу до смерти!» К счастью, на этот раз использовать зубы не пришлось. Пленник короткими прыжками добрался до стены, на которой висел факел. В комнате запахло паленым, и вскоре с путами было покончено.

«Полдела сделано! — вздохнул Фетров. — Теперь бы еще подарок кошечки не подвел».

Вероника очнулась, услышав у себя в ухе мужской голос. Она лежала связанная прямо на каменном полу. Комната была почти такая же, как та, где держали Андрея, правда, в ее апартаментах стульев не наблюдалось.

Девушка не сразу сообразила, что за голос она слышит, пока не заговорил Фетров. Только после этого синеглазка вспомнила, как, почувствовав слабость, постаралась активировать тризвонга.

В доме, куда их привел Дихрон, у Тарковой сразу возникла мысль воспользоваться изобретением Тича. Здесь их могли развести по разным комнатам, а она всегда должна знать, что происходит с ее подопечным. Вдруг ему помощь понадобится? Девушке не понравилось поведение волшебника, когда он шагал по улицам. Дихрон настолько разговорился, что ей слова не удавалось вставить. Вплоть до порога того дома.

«Надо же, какая я умница! — похвалила себя девушка. — Успела все-таки!»

Она внимательно слушала разговор Андрея с незнакомцем. Ярость периодически охватывала амазонку, но рассказ о звероскопе стал для нее холодным душем. Она сделала над собой усилие и дальше заставляла себя гасить рвавшиеся наружу вспышки гнева. А поводов было немало. Особенно взбесило намерение незнакомца превратить ее в послушное оружие.

«Сделать из меня робота-убийцу?! Никогда в жизни! Да я лучше умру здесь! А ведь они даже о зеркальном взгляде знают. И это их не останавливает… Неужели любого человека можно обратить в монстра? Или только такого, как я? Моя ненависть им только в помощь! Поубивала бы всех!»

В душе Тарковой поселился страх, что она ничего не сумеет противопоставить злодеям. Ей нужно было срочно освободиться от веревок. Наверняка кто-нибудь заглянет сюда, и тогда у нее появится шанс. Пусть не выбраться, но хотя бы умереть достойно.

Когда тризвонг замолчал, девушка попыталась подняться на ноги. Для этого пришлось доползти до стены и, опираясь на нее, принять вертикальное положение. Осмотрев камеру, синеглазка нашла всего один достойный внимания объект — факел. Только с помощью огня можно было получить свободу движений.

«Какая сволочь так высоко его установила?! — Добравшись до цели, пленница обнаружила, что ее роста не хватает. Даже подпрыгнув, она не сумела достать головой до ручки факела. — Наверняка держатель к стене приколачивал мужик. Сколько же от них неприятностей. Так, я опять злюсь. А что мне еще остается делать?!»

Через некоторое время зазвонил колокольчик, и через открывшийся вверху люк в комнату устремился свет.

«И про меня вспомнили? Жаль. Я еще не готова к разговору!»

К ней спустились сразу два гостя. Мускулистые атлеты прибыли без доспехов и оружия. Даже рубахи — и те оставили наверху.

— Здравствуй, девица-красавица. Тебе тут не шибко одиноко?

— А ты сам как думаешь? — с вызовом спросила Таркова.

— Мы тут с приятелем порешили — ты без мужиков скучаешь, гы-гы-гы.

— Да уж, невесело сидеть с веревками на руках и ногах.

— Ну, это… веревки для наших утех — небольшая помеха. Хозяин так и сказал: убивать и развязывать нельзя. Зато все остальное — сколько угодно.

— Неужели два таких крутых с виду молодца испугаются одной девушки? — Таркова попыталась взять амбалов на «слабо». — Совсем народ измельчал.

— Мы люди подневольные. Приказ дан, его нарушать нельзя.

Говорил пока один, второй молча пожирал глазами стройную фигурку пленницы и переминался с ноги на ногу.

— Тогда не советую ко мне приближаться. Я трусов, прикрывающихся чужими приказами, презираю.

— Да нам как бы большой любви от тебя и не надобно. Так, чуток ласки — и достаточно будет. Выбирай, кто из нас тебе больше по нраву?

— Выбирать не из кого. Оба уроды.

— Зря ты так, синеокая. Ласка ведь разной бывает. Одна в удовольствие, а другая — через боль и страдания. — Разговорчивый сделал шаг к жертве.

— Не приближайся! — Вероника напряглась. Ей даже почудилось, что веревки на связанных за спиной руках затрещали.

Когда мужик притянул пленницу к себе за плечи, Таркова пустила в ход единственное оружие, которое было ей сейчас доступно: голова красавицы резко дернулась вперед и расквасила любителю ласки нос.

— А-а-а!!! — заорал насильник. — Она бодается! А ну, Пузгор, держи девку. Не хочет по-хорошему, мы ей устроим…

— Сволочи, только дотроньтесь — я убью вас!

— Не торопись, стерва. Сейчас обязательно дотронемся! До самого утра только этим и будем заниматься.

— Ой ли!

Голос, который донесся сзади, заставил говоруна вздрогнуть. Он оглянулся, затем посмотрел наверх, в сторону люка.

— Ты еще кто такой? — Он не узнал второго пленника.

— В угол! Оба и быстро, — не стал отвечать Андрей, кинжалы обоих охранников были у него в руках.

— Да я тебя!.. — Мужчина резко присел и, молниеносно выхватив кинжал, припрятанный в сапоге, метнул его в противника.

Фетров чуть-чуть замешкался. Он не был готов пустить в ход оружие, но чувство самосохранения и сноровка циркача все-таки сыграли свою роль. Андрей тоже бросил оружие во врага, скорее, для того чтобы освободить руки. В результате клинок атлета оказался зажатым в ладони фокусника, а два кинжала поразили грудь несостоявшегося насильника. Охнув, тот с изумлением на лице медленно опустился на пол.

— Любое движение — и ты последуешь за ним. Понятно? — предупредил змеиный король. Увидев черную жемчужину на рукоятке, парень обрадовался. Потерять подарок сумеречника ему не хотелось.

Пузгор по-своему истолковал улыбку на лице освободившегося пленника. Он побледнел, быстро закивал головой и тихо перебрался в угол, то и дело поглядывая в сторону люка, словно ожидал кого-то еще. Андрей перерезал веревки, сковывавшие Веронику.

— Дай мне на минуточку кинжал, — попросила синеглазка.

— Поверь, тебе сейчас за оружие лучше не браться. Я тебе чуть позже объясню почему. Ладно?

— Но он же! — умоляюще посмотрела на фокусника синеглазка.

— Уверен, что этих двоих прислали сюда специально, чтобы ты их убила. Мы же не собираемся играть по чужим правилам?

Освобождая девушку, он заметил надрезы в трех местах на ее веревках. Вспомнив, что находившаяся в комнате наверху возле люка женщина чем-то похожа на недавнего собеседника, фокусник пришел к выводу: из Тарковой начали делать орудие убийства, не дожидаясь окончания разговора с ним.

— Это еще кто? — спросила синеглазка, заметив обмотанную длинной веревкой даму.

— Очень опасная волшебница. — Андрей втащил обратно веревочную лестницу и закрыл люк.

— Сестра того типа, что мучил тебя разговорами?

— Наверное… А ты откуда…

— Потом расскажу, — Синеглазка трижды щелкнула языком.

— Слушай, неудобно просить, но мне надо веревку забрать, а не хочется, чтобы эта ведьма шум подняла или колдовать начала.

— Ну да, ты же не бьешь женщин. Хотя некоторых, как эту, убить мало.

Вероника надавила на шею дамы, и та лишилась чувств. Почти сразу веревка сама сползла с пленницы и, уменьшившись в размерах, осталась лежать на полу обычным с виду ремешком.

— Ух ты! Полезная вещица! Откуда она у тебя?

— Подарок одной кошечки.

— В смысле? — не поняла девушка. Больше всего ее удивило, что где-то в глубине души мелькнул отголосок чувства, напоминавший старомодную ревность.

— Я имел в виду магическое животное, а не то, о чем ты сейчас подумала.

— То его змея одарит, то кошечка, — проворчала Вероника, но на душе почему-то стало легче. — От рыбки с птичкой презенты еще не поступали?

— Ревнуешь?

— С чего это вдруг?

— Вот и я думаю — с чего? — пожал плечами фокусник.

— Ты лучше скажи, как нам выбраться отсюда? — Вероника вооружилась мечом одного из охранников и вернула свой кинжал, который нашла в комнате.

— Идем. У меня есть небольшой опыт хождения по пещерам. Судя по отсутствию окон, мы внутри какой-то скалы.

В коридоре Андрей обслюнявил палец и определил, откуда идет приток воздуха. Двигаться пришлось в гору по довольно просторному освещенному факелами тоннелю.

— Стоять, руки вверх! — За первым же поворотом парочка наткнулась на арбалетчиков.

Сразу после предупреждения сзади раздался звон колокольчиков. Похоже, дозорные включили сигнализацию.

— Ты как хочешь, а я живой не дамся! — прошептала синеглазка.

— Погоди. Сейчас мы с ними договоримся. — Фокусник выудил из рукава подаренную Зарной капсулу и бросил ее далеко вперед. — Падаем.

Фетров толкнул девушку и накрыл ее своим телом, опасаясь, что стрелки успеют воспользоваться арбалетом против призрачного воина. Они действительно попытались его остановить, но болты пронеслись сквозь мерцаюшую фигуру бойца, не нанеся тому ни малейшего вреда. Зато его меч расправился с арбалетчиками в считаные секунды, после чего призрак побежал дальше.

За ним бросились и пленники.

— Ты не перестаешь меня удивлять, фокусник. Откуда…

— Знакомая подарила.

— Рыбка?

— Нет, на этот раз женщина.

— Как интересно!

— А мне не очень. По-моему, за нами погоня.

— Почему-то мне кажется, для тебя это не такая уж большая проблема. Что там еще в рукаве имеется? Пара гранат или портативная атомная бомба?

— Сюрпризы есть, но сначала нужно отсюда выбраться.

На пути беглецам еще дважды попадались тела дозорных, с которыми расправился впереди идущий. Наконец им открылось звездное небо. Андрей достал еще одну капсулу и швырнул ее внутрь тоннеля. Схватив девушку за руку, Фетров постарался убраться подальше от выхода. Столб огня, вырвавшийся следом, мог испепелить любого.

— Ну, ты и монстр! — восхищенно заметила Вероника.

— Они сами виноваты. Нечего было меня злить.

— Ой, какая прелесть!

— Ты о чем?

— Смотри, на небе ни единой тучки.

Беглецы оказались на пологом, усыпанном большими валунами пригорке. Неподалеку виднелись освещенные звездами остроконечные пики скал, внизу поблескивало блюдце озера, в котором отражались желтые точки неба.

— Действительно красота! И ветра нет.

— Это просто замечательно! — Напряжение отпустило синеглазку, и она прижалась к плечу Андрея.

— С одной стороны, конечно, — обнял девушку змеиный король. — Только что-то мне подсказывает: эта тишина является предвестником очень больших потрясений. И не только в Жарзании.

— Прорыв?

— Скорее всего. Нам с тобой надо скорее вернуться в Девятиград. Не хочу, чтобы меня считали трусом.

Андрею почудился странный скрежет, словно кто-то протащил один из валунов по каменной поверхности. Парень напрягся.

— Что случилось?

— Какие-то посторонние звуки.

— Не обращай внимания, наверное, камень внутри пещеры потрескивает, остывая. Ты знаешь, куда идти?

— Надо до утра выбраться на дорогу. Там у кого-нибудь спросим.

— Тогда давай поищем тропинку, по которой нас сюда доставили. Она обязательно выведет к дороге.

— У вас один путь — обратно в пещеру! — раздался до боли знакомый голос. — И не советую делать неосторожных движений.

Похоже, выход из подземелья был не один. Внизу появились пять воинов с арбалетами в руках, которые взяли парочку узников на прицел.

— Я возвращаться не собираюсь! — Вероника положила руку на рукоять меча.

— Прижмись к моей спине — и атакуем, — шепотом по-русски произнес фокусник. — У меня бронежилет.

— Чего ты там бормочешь? — Тюремщик не спешил показываться на глаза, оставаясь в укрытии.

Андрей рванул к арбалетчикам. Несколько щелчков отозвались страшной болью в груди, один болт зацепил руку, но расстояние в десять шагов парочка преодолела в секунды. Потом в ход пошел меч амазонки.

— Ты как? — спросила она, разделавшись со стрелками.

Те были настолько уверены в неминуемой гибели беглецов, что не догадались сменить арбалеты на мечи. За что и поплатились.

— Нормально, — простонал фокусник. — Говорю же тебе, броня у меня тут. А у тебя все нормально? — Парень боялся, что очередная вспышка агрессии погубит Таркову.

— Я убила их не из ненависти, а по долгу службы телохранителя, — ответила синеглазка по-инварски. — Эй ты, трусливый урод, слышишь меня?

Ответом девушке стал скрежет камня о камень.

— Сбежал, гад. Знаешь, в жизни я встречал немало подлецов, но никого из них не считал своим личным врагом. Сегодня такой у меня появился!

Глава 24 БИТВА ЗА ДЕВЯТИГРАД

Об исчезновении Вероники и Андрея стало известно днем, когда во дворец явился несколько помятый Дихрон. Он рассказал о прогулке по городу, описал место, где его оглушили чем-то тяжелым по голове, и здание, в котором он очнулся. Зулг сразу отправил туда своих людей, однако пропавших найти не удалось.

Расширить поиски кронмагу не позволяла начавшаяся в это время подготовка к предстоящему сражению. Лунз собрал войска на западной окраине города. Тич в сопровождении десятка вархунов отправился осматривать поле битвы, чтобы выбрать себе позицию для нанесения удара по врагу. Готовились к схватке и остальные.

Посоветовавшись с тайным советником и Винзугом, кронмаг решил не сообщать о неожиданной пропаже. Известие могло деморализовать и без того немногочисленных сторонников центральной власти. Сумеречникам лишь сказали, что вождь работает над секретным оружием, которое вот-вот должен закончить, чтобы в самый ответственный момент нанести удар по врагу.

На последнем совещании схему расстановки сил несколько скорректировали. Церзол привел в столицу две сотни вархунов и сотню воинов из городского гарнизона. Фактически в Гюрограде осталось меньше пятидесяти волшебников, большинство из которых составляли подростки. С учетом пополнения внесли изменения в план сражения. Рассмотрели два запасных варианта хода боя, причем один из них был предложен Злавадской. В глазах генерала она сразу поднялась до невиданных высот.

Некоторые идеи потребовали отправки к месту схватки землекопов, плотников, портных и колесных дел мастеров. Все перемещения на юг старались производить скрытно, поскольку в самом городе могли находиться шпионы повстанцев. Для них Мадлена предложила другую инсценировку, чтобы у заинтересованных наблюдателей сложилось впечатление о готовящемся отходе войск из столицы на запад. Познания журналистки в истории родной планеты, где воевали всегда, оказались весьма полезными.

Дабы отвести от себя подозрение, не молчал на собрании полководцев и Дихрон. Магир переступил собственную жадность и выложил на стол вещь, принадлежавшую некогда ратору гермага Ливаргии.

— Эту маску знают многие. Если повстанцы ее увидят, могут подумать, что нам удалось договориться с Мугридом и его люди выступают на стороне кронмага.

Идею одобрили. В столь сложной ситуации хватались за любую соломинку.

Ночью неожиданно очистилось небо, улегся ветер. На Жарзанию опустилась уже забытая тишина, которая сначала непривычно давила на уши. Первыми опомнились птицы, стаями покидая свои ночные убежища и во весь голос сообщая о смене погоды. Воздух наполнился нестройным многоголосьем пернатых — ночные, утренние и дневные птахи, невзирая на время суток, решили дружным хором оповестить мир об окончании бури. Они радовались, не подозревая, что на холмистую равнину неумолимо надвигается буря другого рода.

Под покровом ночи в режиме строжайшей секретности генерал вывел войска из города. С первыми лучами солнца все предварительные работы были закончены, а бойцы кронмага расставлены по рубежам, готовые к встрече с врагом. С юга, откуда ожидалось появление повстанцев, можно было заметить около двухсот человек, расположившихся на самом высоком холме. Ставка Лунза находилась на его вершине. Остальные воины и маги, которых насчитывалось сотен шесть, до поры до времени скрывались от глаз противника.

Зулг ожидал еще пятьсот воинов, спешивших к Девятиграду из Бирзани. Основная задача Лунза состояла в том, чтобы продержаться до их прибытия. Шансов на такой исход имелось не очень много, и главную надежду на спасение от полного краха операции полководцы связывали с вмешательством Тича. Если тому удастся нейтрализовать сиргалийского кудыр-мага, дойдет до столкновения. В противном случае схватки не получится.

Тихая ночь позволила повстанцам ускорить продвижение, и первые ряды наступавших появились уже через час после рассвета. Заметив впереди неприятеля, они остановились. Арьергард, состоявший из сотни всадников, не рискнул броситься в атаку. Гонцы передовых частей поспешили назад с сообщением о возникшей преграде. Оставшиеся попытались провести осмотр местности в ожидании подхода основных сил. Несколько сиргалийцев подобрались к холму на расстояние в двести шагов. Не обнаружив ничего подозрительного и попав под обстрел, они спешно вернулись на исходную позицию.

Пятитысячная армия не заставила себя долго ждать. Вскоре южная часть долины заполнилась людьми. К этому времени трели пернатых смолкли. Предчувствуя неладное, птицы покинули опасное место.

Сурич взглянул на лежавшую перед ним долину и недовольно покачал головой. Ровная площадка шириной в сотню шагов простиралась прямиком к ставке противника. Да, она позволяла нанести точный магический удар и сровнять с землей горстку воинов вместе с холмом, на котором те расположились. Удобным этот природный коридор являлся и для массированной атаки живой силой, но ведь и противник должен был это понимать. И все же бойцы кронмага стояли прямо на виду и ждали. Чего?

Ночью от Мугрида пришла срочная депеша, в которой вельможа торопил с захватом Девятиграда. Гермаг ссылался на непредвиденные обстоятельства, не расписывая их. Сиргалийский волшебник ускорил темп движения армии. Он уже понял, что разведчики не смогли передать его сообщение Мугриду, да и сама необходимость в нем уже отпала. Лырсог не стал дожидаться утра и уехал той же ночью, не попрощавшись.

«Здесь явно что-то не так, — размышлял Сурич, осматривая местность. — Наверняка у врага где-то припрятаны козыри. Следует выяснить, насколько они серьезные».

Кудыр-маг попытался запустить поисковое заклинание, чтобы выявить скрытые резервы кронмага. И впервые за время стычек с силами Девятиграда потерпел неудачу. Кто-то умело поставил магические помехи, чары Сурича развеялись, не выполнив своей миссии.

«Неужели Зулг притащил сюда весь магкон? Что ж, я давно хотел разобраться с этими ребятами. Интересно, как вы справитесь с моим приветствием?» На долину обрушилась волна всесокрушающего заклинания.

Тич находился за невысоким холмом на правом фланге. Сейчас от передовых рядов вражеской армии его отделяло не более трехсот шагов. Скрытый от чужого взгляда зарослями, накануне специально пересаженными сюда для этой цели, он через прорези черной маски разглядывал противника.

Два часа назад к нему прибежал Артун.

— Мы же договорились, что ты остаешься во дворце! — возмутился наставник.

— Мадлена сказала, что самое безопасное место рядом с вами, учитель. К тому же я выполняю ответственное поручение штаба.

— Какое еще поручение? — несколько охладил свой пыл привратник, поскольку не мог не согласиться со словами журналистки. В случае неудачи сторонников кронмага его дворец станет, пожалуй, самым опасным зданием Девятиграда.

— Вот. — Подросток протянул кусок черной кожи, украшенный зубами шкаронды.

Он принес необычную маску, которую Злавадская попросила надеть для устрашения повстанцев. Особого смысла в этом кархун не видел, но спорить не стал. Им, стратегам, виднее. Ему же было важно не позволить кудыр-магу обнаружить скрытые силы малочисленного войска и погасить его первый атакующий выпад.

Над этой задачей привратник ломал голову почти всю ночь. В результате остановился на нескольких гасителях паутинного типа. Их ученик Разруга и установил на пути наиболее вероятного удара. Висевшие в воздухе магические сети являлись абсолютно прозрачными и проницаемыми для любых предметов, но мощные чары они гасили, отбирая энергию и отправляя ее из центра паутины к краям.

В своем заклинании Тич не мог обойтись без зрелищных эффектов. Его сети должны были выстрелить сотнями фейерверков, попутно сообщив оборонявшимся о начале сражения, а ему — о силе противника.

Так и получилось. Сначала яркими огнями вспыхнул первый барьер, затем второй, третий и только на шестом ударное заклятие захлебнулось. Враг действительно оказался могучим волшебником. Медлить с ответом не стоило, и кархун очень постарался, чтобы его выпад был достойным.

Над сиргалийской армией неожиданно взошло еще одно солнце. Ярко-красное, не столь ослепительное, как первое, оно на несколько мгновений зависло в воздухе, выбирая цель, а потом плавно устремилось в самый центр, где находился вожак. Огненный шар, приближаясь, становился темнее и увеличивался в размерах. Если бы он достиг земли, потерь среди повстанцев оказалась не одна сотня.

Но падения не произошло. Навстречу шару метнулась синяя туча, выскочившая прямо из людской толпы. Она сумела остановить пылающую сферу и отбросить ее чуть назад. Шар поблек, окутавшись синей дымкой, и начал уменьшаться. И все же полностью нейтрализовать заклинание неизвестного врага Суричу не удалось. Сфера успела нанести удар, выстрелив десятками молний. Среди повстанцев появились первые жертвы.

«Это солнышко точно не продукт групповой магии. Неужели у Зулга отыскался серьезный волшебник? Даже интересно на него посмотреть!»

Победы над слабаками вожаку повстанцев не приносили никакого морального удовлетворения. Нынешний мог составить достойную конкуренцию.

— Господа, сегодняшнее сражение начнете без меня. Сил у врага немного, и вы должны справиться. Я, скорее всего, присоединюсь позже. Единственное, о чем настоятельно прошу, — не вмешивайтесь в мои дела. Вы двое будете секундантами.

Сурич сотворил несложное заклинание, и в небе возникло изображение двух огромных мечей.

— Учитель, он вызывает вас на магический поединок, — сообщил Артун.

— Забавно! И что я должен делать?

— Либо принять его, либо отклонить. Если согласны, нужно указать место схватки, например, запустив туда магическую стрелу. Если нет, то уничтожить иллюзорное заклятие противника.

— Спасибо за подсказку. И что бы я без тебя делал?

— Каково будет ваше решение? — спросил возглавлявший охрану Тича Винзуг.

— Зачем же отказываться? Особенно если есть возможность вывести из игры их главную фигуру.

— Кудыр-маг очень силен! — предупредил сумеречник.

— Так ведь и мы кое-что умеем.

Появившаяся в небе огромная стрела приблизилась к мечам и, совершив вокруг них оборот, потащила заклятие Сурича за собой на запад. Пролетев пару миль, она вонзилась в землю, выпустив фонтан серебристого огня. Буквально через минуту из строя повстанцев отделились три всадника, которые направились к фонтану.

Компанию привратнику составили Артун и Винзуг. Эта троица к месту поединка двинулась пешим ходом. Время нынче работало на защитников Девятиграда.

Оставшиеся без вожака повстанцы и не думали дожидаться результатов схватки волшебников. Несмотря на то, что они лишились основной ударной силы, многократное численное превосходство давало уверенность в быстрой победе. Последние сообщения свидетельствовали о том, что в столице едва наберется пять сотен бойцов — жалкие крохи в сравнении с силой агрессоров. Казалось, сиргалийская армия растопчет досадную преграду на своем пути, даже не заметив ее. Однако так считали не все повстанцы.

Военачальники первого призыва, окружавшие Сурича с самого начала восстания, имели немалый опыт сражений. Они точно знали, что идти в лобовую атаку без предварительной разведки нельзя. И все же не стали удерживать примкнувших к мятежу вельмож, жаждущих первыми ворваться в Девятиград. Командир не раз намекал, что не прочь избавиться от балласта. Сейчас это можно было провернуть с пользой для дела, проведя разведку боем и выяснив, какие сюрпризы приготовил враг. Около тысячи бойцов ринулись в наступление по классической для Жарзании схеме.

Впереди шли ударники. Крупные воины в остроконечных шлемах, защищенные кольчугой из серебристого металла и амулетами разной силы, двигались нерушимой стеной, ощетинившись копьями. Помимо копий у каждого имелся массивный овальный щит, топор и широкий меч. Копье, как и топор, они могли использовать в качестве метательного оружия, когда в этом появлялась необходимость.

За тяжелой пехотой шагали стрелки. Доспехи у них были легче, чем у ударников, а вооружение, помимо арбалета и круглого щита, дополняли меч и кинжал.

Третьим эшелоном, самым немногочисленным, наступали боевые маги, вооруженные коротким мечом и кинжалом, хотя некоторые из них обходились только кинжалами, чтобы не таскать с собой лишнюю тяжесть. В бою волшебник, как правило, отдавал все силы, создавая атакующие или оборонительные чары, и редко мог на равных противостоять воину, исчерпав магическую энергию до конца.

По флангам и с тыла пехоту прикрывала конница. Здесь же, в хвосте воинства, находились два магринца, присоединившихся к повстанцам всего неделю назад. Прибыв позже остальных, сейчас они стремились успеть проявить себя до начала «раздачи пряников». А тут, как по заказу, битва за столицу, победителей которой наверняка ждет повышенное внимание вожака.

Еще два отряда легкой пехоты численностью до двухсот человек каждый направились к холму, следуя параллельно курсу основного отряда. Они двигались слева и справа в трехстах шагах от флангов. Отделенные холмами, всадники центральной группы не могли их видеть, а сражение началось как раз на флангах, причем настолько неожиданно, что в первые секунды повстанцы не сумели оказать никакого сопротивления.

Виной всему стали неровности местности. Как выяснилось, не все холмы, возвышавшиеся над долиной, были созданы природой. Некоторые появились только этой ночью и таили в себе крайне опасные сюрпризы для наступающего противника.

Когда один из барханов неожиданно начал перемещаться, атакующие невольно замедлили ход. В ту же минуту подул сильный ветер, забивая глаза бойцов песком, следом за ним с деревянного каркаса слетело огромное тканое полотно и, развернувшись, накрыло собой пятую часть сиргалийских пехотинцев. Из мини-крепости во врага полетели десятки болтов и огненных шаров.

Над этим строением весь вечер и всю ночь трудились ремесленники. Накрытое парусиной и присыпанное песком, который удерживала магия, сооружение практически не отличалось от природного холма. Внутри него без труда размещалось двадцать стрелков и пятеро волшебников, надежно защищенных прикрепленными по контуру щитами тяжелой пехоты. Две пары колес позволяли крепости двигаться, обеспечивая мобильность. А главное — в самом центре «холмика» находились две метательные установки. Удар оказался настолько неожиданным, что в первые секунды полегло две трети фланговой сотни слева и половина бойцов, пытавшихся подобраться к ставке Лунза по правой стороне.

Через несколько секунд после первых выстрелов на флангах были сорваны покрывала с искусственных бугорков и на пути центральной группы войск. А приблизительно за миг до этого массированный удар по врагу нанесли призванные в армию волшебники магкона. Они смели защитные чары повстанцев и их магических амулетов. Три огромных полотна беспрепятственно накрыли передовые ряды ударников. Несколько молний — и ткань воспламенилась. Пропитанная специальным составом, она стала сильно чадить, затрудняя наступавшим дыхание и обзор местности. В таких условиях мало кто способен держать строй. Тем более не под силу это было воинам, не имевшим боевого опыта. Ударники в панике повернули вспять, спасаясь от огня и дыма, и подмяли под себя стрелков и не успевших опомниться после магического удара волшебников.

Ситуацию попробовали исправить всадники, имевшие некоторую свободу для маневра. Но тут в дело вступили находившиеся в подвижных укрытиях стрелки. Первый же залп образовал на пути конницы барьеры из убитых и раненых. Дыма становилось все больше. Титулованные волшебники, сопровождавшие магринцев, вместо того чтобы развеять едкую завесу и потушить огонь, были обеспокоены лишь защитой вельмож, создавая вокруг них магические щиты.

Огонь, дым, лязг доспехов, крики раненых… Войско перестало быть управляемым еще до столкновения с врагом. Лошади, обезумев от огня и гари, спотыкались о трупы, роняя своих всадников. Стройные ряды за несколько минут превратились в толпу мечущихся в замкнутом пространстве людей, которые не могли выбраться из котла, поскольку двигавшиеся позади отрядов командиры подгоняли бойцов в атаку, а оказавшиеся на переднем крае воины в панике стремились покинуть бойню.

Исход этого противостояния своих против своих решили метательные машины. Когда огненные шары начали падать рядом с вельможами, те не выдержали и повернули коней на юг. Пасть смертью храбрых в двух шагах от желанной цели в их планы не входило. Обладая немалым магическим потенциалом, ни один из магринцев не догадался поддержать войско собственными чарами. Видимо, все силы уходили на создание щитов вокруг самих себя.

Только после бегства полководцев был подан сигнал к отступлению. Первая волна повстанцев откатилась обратно, потеряв больше половины личного состава и настрой на стремительную победу. Находившиеся в крепостях воины кронмага тут же выскочили из укрытия и поспешили за трофеями, выполняя приказ командиров собрать как можно больше арбалетов противника.

— Базгур, как думаешь, скоро они опомнятся от нашей оплеухи? — с улыбкой на лице спросил Лунз.

— Полагаю, что сразу. Те, кто сейчас торопился вступить в схватку, только выглядели грозно. Думаю, их выпустили лишь для того, чтобы прощупать наши возможности.

— Разведка? Да их же тут было не меньше двух полков!

— Нам кинули тех, кого не жалко, — присоединился к разговору Церзол. — Вторая волна будет серьезнее. Вон, глядите, машины Кардыбла выкатили.

На переднем крае сиргалийской армии появились устройства, принцип действия которых практически не отличался от арбалетов, превосходя вооружение легкой пехоты лишь размерами. И запускали они в небо не стрелы, а массивные цилиндры, которые в верхней точке траектории полета разлетались на множество составляющих. Падая на землю, кусочки от удара воспламенялись и поджигали все, что могло гореть. Буквально через минуту поле недавнего сражения и прилегающие к нему холмы утонули в пламени. Повстанцы решили проверить, не осталось ли еще замаскированных крепостей на пути. Бунтовщики преследовали и другую цель: теперь дым пожарищ сильно затруднял видимость защитникам Девятиграда, а магические барьеры, призванные отгородить воинов от огненных снарядов, к дымовой завесе заклинания не пропускали.

— Хорошо, что мы там никого не оставили. — Генерал кивнул на поле, разделявшее его воинов и армию врага.

В первоначальном плане оборонявшихся имелся один вариант, в котором, помимо подвижных холмов, предполагалось использовать и другие схроны. Сейчас бы оставшиеся там люди неминуемо погибли.

— Да, второй раз они вряд ли пойдут тем же путем, — высказался тайный советник. — Что передает разведка?

— Начали обходить с двух сторон. — Церзол осуществлял командование вархунами. Около десяти человек следили за продвижением врага и с помощью условных знаков передавали информацию в штаб.

— Надо отходить на вторую площадку, — предложил Лунз.

— Рано, — возразил старейшина. — Нам нужно показать противнику, что мы не догадались о его маневре. Пусть обходят. Отступление начнем, когда увидим врага воочию. Иначе повстанцы решат, что мы чересчур умные, и станут осторожнее.

— Можем не успеть вывести людей, у меня не все бойцы на лошадях.

— Пусть садятся по двое, чтобы сложилось впечатление, будто нас застали врасплох. А потери всегда неизбежны. Главная задача — свести их к минимуму.

— Хорошо, — согласился генерал и подал сигнал общего сбора офицеров.

На этот раз в операции было задействовано более двух тысяч сиргалийцев. Часть бойцов, вышедшую из предыдущей бойни, перегруппировали и оставили пока в резерве. Вельможи, потерпевшие столь серьезное поражение, кусали локти с досады. Теперь победа достанется другим, а им остается лишь наблюдать за успехами более удачливых военачальников. И надеяться, что их, может быть, позовут на помощь.

Основной костяк сиргалийской армии и на этот раз не принимал участия в битве, оставаясь на прежних позициях. Командиры, нанятые еще Мугридом, продолжали внимательно присматриваться к действиям и соратников и врагов.

Полагая, что примкнувшие к восстанию ожидают милостей от будущего правителя Жарзании, гермаг Ливаргии был кровно заинтересован, чтобы на момент захвата Девятиграда в живых их осталось как можно меньше. Временное отсутствие вожака давало возможность реализовать это намерение, тем более что вельможи сами рвались в бой, расталкивая друг друга локтями.

— Они замкнут кольцо раньше, чем мы успеем вырваться, — заволновался Лунз. — Предлагаю бросить этих каракатиц.

Покидая ставку, защитники решили захватить с собой все сооружения, исполнявшие роль холмов.

— Если уж «горки» не разрушили во время первой атаки, надо постараться выжать из них максимум. У нас мало воинов, зато явное преимущество в магах. Да и арбалетов сейчас по два-три на человека. Предлагаю нанести дерзкий удар по левому флангу противника, а потом — уходим, — предложил Базгур, который увлекся сражением.

— Если увязнем, нас раздавят, — засомневался старейшина, глядя вправо.

— Не увязнем. Вы посмотрите, насколько у них растянут строй. Точечного удара эти вояки не выдержат. Только нужно немного поторопиться.

«Горки», выстроившись полукругом, разом двинулись на северо-запад. Воинам, которые их толкали, приходилось прилагать немало усилий, чтобы развить хорошую скорость, ведь следом за ними двигалась конница. Полторы сотни всадников пока не принимали участия в сражении. Сейчас бал правила посаженная на колеса пехота.

Когда до неприятеля осталось около полусотни шагов, стрелки и маги, поначалу работавшие движущей силой каракатицы изнутри, забрались на помосты и занялись исключительно истреблением повстанцев. Град из болтов, огненные шары, молнии и ледяные осколки лавиной устремились на сиргалийцев. Особенно усердствовали в сражении волшебники магкона. Ратор гранмага, перед тем как отправить их под командование Лунза, устроил небольшое собрание. Он предупредил чародеев: от того, как они покажут себя в бою, зависит судьба магкона, а значит, и их собственная.

Искусство подчиненных гранмага в большинстве случаев превосходило навыки других волшебников. Основное было направить его в нужное русло. Потому-то во главе каждой из групп генерал поставил боевых армейских магов, которые и руководили сейчас действиями гражданских чародеев.

Совместные усилия колдунов и арбалетчиков не пропали даром. В рядах повстанцев образовалась огромная брешь. Обозначив коридор колесными сооружениями, словно буйками, пехота совершила еще несколько залпов, теперь уже силами тех, кто их толкал снаружи. Тем временем всадники, проезжая между «горками», забирали пеших. На каждого скакуна забирался второй наездник. Лунз дорожил сейчас каждым бойцом — на одного его человека приходилось пятеро вражеских. В завершение прорыва усилиями магов деревянные строения перегородили коридор и вспыхнули. Конница повстанцев правого фланга, устремившаяся за беглецами, была вынуждена приостановиться.

Отряду генерала удалось дать противнику вторую «пощечину», и это сильно разозлило вельмож, осуществляющих командование. По рядам повстанцев прокатился приказ: «Догнать и уничтожить». За голову Лунза была обещана огромная награда, победителям посулили отдать Девятиград на разграбление. Никто не скупился на обещания, лишь бы скорее раздавить эту мелкую, но на редкость кусачую мошку.

— Теперь дело за волшебниками его магичества. Надеюсь, они не подведут? — Генерал остановил коня на краю редколесья, где в резерве оставались две сотни воинов. В их числе находились элитные силы Жарзании: боевые чародеи магкона и щитники. По замыслу Лунза здесь планировалось нанести самый мощный удар по врагу.

— Сейчас увидим. — Тайный советник внимательно вглядывался в надвигавшуюся армаду, выбирая место для нанесения удара. Подозвав офицера щитников, Базгур указал в центр пехоты: — Видишь, арбалетчики вперемешку с ударниками? Похоже, это стык двух отрядов, подчиняющихся разным вельможам. Вы должны вклиниться туда и притянуть к себе максимум внимания. Четверть часа продержитесь?

— Если будет угодно Нгунсту, — ответил командир щитников, ничего не обещая.

Сиргалийцам удалось немного выровнять порядок своего войска. Конница, приостановив ход, дождалась пеших воинов и выстроилась по флангам. Всадников у повстанцев имелось немного. Армия двинулась на перелесок.

Лунз поднял руку. Прозвучал сигнал атаки, и полторы сотни пеших бойцов, выскочив из леса, устремились в центр вражеского войска. Щитники, находясь в первых рядах, обеспечивали непроницаемую для стрел и смертоносных чар оборону, которая позволила без потерь сблизиться с противником. Далее волшебники сбросили магические барьеры, и последовал мощный залп сотни арбалетов.

Сиргалийские колдуны снова оказались не на высоте. В безуспешной попытке уничтожить щитников многие из них раньше времени потратили силы и теперь не могли прикрыть своих воинов. Тех буквально скосило в зоне атаки дерзкого неприятеля, а потому отряд храбрецов практически за считаные минуты насквозь пронзил войско повстанцев, разделив армию на две части. По центру образовавшегося коридора на расстоянии пяти-шести шагов друг от друга выстроились пары боевых кудесников магкона. Они, став спиной один к другому, принялись творить волшбу, а закончив ее, подали звуковой сигнал соратникам.

Шокированные неожиданной атакой, сиргалийцы не сообразили, почему атакующие вдруг попадали на землю, но потом с ужасом увидели, что в дело вступили другие бойцы. Ярость призрачных воинов была известна многим. Как и то, что убить их невозможно. Самый надежный способ защититься от свирепых призраков — быстрее убраться с их пути, ведь через минуту они и сами развеются. Но куда и как бежать, если тебя окружают десятки своих же, многие из которых даже не видят надвигающуюся опасность? Сеющие смерть начали собирать кровавую жатву, обеспечив небольшую передышку щитникам и воинам поддержки. Перезарядив арбалеты, те получили дополнительную возможность проредить ряды противника. В первую очередь на прицел попали маги повстанцев.

Минута пролетела очень быстро. Секретное оружие кудесников магкона сделало свое дело, но на другие сюрпризы у волшебников практически не оставалось сил. Они взялись за оружие. Конечно, в поединке чародей уступал опытному воину, но подготовка боевого кудесника магкона несколько отличалась от подготовки армейского мага. Их обучали вместе с ловчарами. Не так тщательно, как последних, но вполне приемлемо для схватки на мечах и кинжалах.

Сиргалийцы, разъяренные неожиданными потерями, с обеих сторон устремились к центру. Теперь они могли раздавить горстку бойцов, не опасаясь магического удара.

И в это время появился новый противник.

Церзол наконец дождался, когда армия повстанцев сгрудится в кучу, и подал магический сигнал вархунам. На поле, где происходила схватка, накануне было выкопано более сотни схронов, прикрытых досками и присыпанных песком. В каждом прятался сумеречник.

В суматохе боя на них поначалу не обратили внимания, что и нужно специалисту, привыкшему действовать из засады. Оказавшись на флангах, гюроградцы нанесли по бунтовщикам свой удар, к которому тут же присоединились все силы, находившиеся у Лунза.

Чаша весов начала склоняться в сторону защитников Девятиграда, чего никак не могли допустить остававшиеся пока в роли наблюдателей приближенные Сурича. Магринцам, потерпевшим поражение у подножия холма, было приказано немедленно вступить в бой.

— Все-таки не удалось! — сокрушался генерал, наблюдая за вводом резерва. — Значит, придется воспользоваться планом Мадлены. Труби отход на третью площадку.

Из кровавой мясорубки выбралась лишь треть защитников Девятиграда. На этот раз отход больше напоминал бегство. И буквально по пятам отступавших мчались торжествующие повстанцы. Теперь они были на сто процентов уверены в полном разгроме Лунза, и каждый мечтал первым добраться до его головы.

В пылу погони никто не обратил внимания на ландшафт местности, куда отходило разгромленное войско. Равнина перешла в глубокий овраг, по дну которого удалялся от погони главный приз схватки.

Азарт затуманивает мозги даже самым рассудительным, а среди преследователей таких было немного. Да и прикажи сейчас кто-нибудь прекратить погоню, его бы попросту не услышали или бы сделали вид, что не поняли команды. Остановить саигра, находящегося в одном прыжке от добычи, практически невозможно. И все-таки…

Когда с крутых склонов оврага на сиргалийцев посыпался град камней, а земля под ногами вдруг вспыхнула огненными ручьями, торжество близости победы сменилось животным ужасом. Сотни людей оказались в ловушке. Спереди и сзади груды камней. Слева и справа почти отвесные склоны, а внизу…

Накануне десятки землекопов и плотников построили целую систему деревянных желобов, которая затем была заполнена смесью осветительного масла с сушеными лепестками горицвета. Сегодня их труд позволил остановить наиболее рьяных преследователей.

— Генерал, на подходе полк из Бирзани, — доложил гонец. — Через десять минут будут здесь.

— Базгур, отправляйся к ним. Пусть ждут нас в конце этого оврага. По-моему, там неподалеку имеется небольшая балка. Я поведу людей к ней.

Тайный советник, не мешкая, поскакал вместе с гонцом. Подкрепление защитникам Девятиграда сейчас было необходимо, как воздух.

Глава 25 ВЫЙТИ ДОЛЖЕН ЛИШЬ ОДИН

— Раскудырная сила! — негромко воскликнул Тич, приблизившись к противнику.

Щиты, которыми привратник прикрывался от магии, начали рушиться один за другим, а парень стоял, уставившись на…

Как в чужом кошмарном сне ему противостоял… он сам.

Тич смотрел на незнакомца, как в зеркало, — тот же рост, те же фигура, лицо, глаза.

Кархун спохватился и успел выставить новые барьеры прежде, чем до него добралась волшба соперника. Парень был серьезно озадачен их сходством и из-за этого едва не попал в ловушку. Прямо под ногами Тича возник горный пик, который начал расти, поднимая инварсца к небу. Несколько мгновений — и привратник оказался на десятиметровой высоте, где сразу ощутил стремительное наступление жары. В качестве постамента ему подкинули проснувшийся на пустом месте вулкан, который каменными замками крепко ухватил человека за ноги и вот-вот должен был выплеснуть наверх свои раскаленные внутренности.

«Что задумал этот парень — светопреставление устроить? Нельзя же так с природой!»

Тич принялся преобразовывать возмущающие заклинания сиргалийского волшебника в успокаивающие, создавая чары сразу трех видов. Первые бросились к противнику водяной змейкой с замерзающим хвостом, которая пыталась опутать двойника ледяными оковами, вторые устремились к лаве, пробивая ей коридор в глубь земли, а третьи принялись за выскочивший наружу горный пик.

Водяная струя не смогла пробить щит сиргалийского волшебника, но она завела хоровод вокруг него, оставляя за собой ледяные канаты, из которых быстро сформировалась клетка с прозрачными прутьями. Пока Сурич сражался с клеткой, наращивавшей вокруг него все новые и новые сосульки, кархун вернул ландшафту прежний вид. Человек в маске снова стоял на равнинной поверхности и наблюдал за действиями своего странного противника.

Ратор Мугрида впервые столкнулся с подобными чарами. Фон у них отличался от жарзанской магии и напоминал повстанцу выявленные колдовские ловушки. В голове проскочила мысль о причастности неприятеля к недавним покушениям, добавив решимости поскорее с ним расправиться. Наконец, Сурич блокировал прыткое заклятие врага, после чего лед рассыпался в крошку.

«Что за волшебник посмел нацепить мою маску? Откуда он вдруг взялся у кронмага? Почему о нем раньше ничего не было слышно?»

Сиргалийский кудыр-маг нанес следующий удар. В небо взвилась небольшая тучка, из которой в противника устремились молнии. Первый десяток огненных стрел наткнулся на щиты чародея, потом вокруг него выросли тонкие шпили. Они притягивали к себе разряды и через мгновение выстреливали энергетическими шарами прямо в Сурича. Соприкоснувшись с защитными барьерами вожака повстанцев, шаровые молнии взрывались, круша оборону волшебника, и ему пришлось потратить дополнительную энергию на уничтожение собственного заклинания.

Разведка боем показала обоим противникам, что легким их противоборство не будет, а для победы понадобятся все силы и знания. Однако внешность незнакомца серьезно озадачивала привратника. Он пытался понять, как такое возможно, а нужно было сосредоточиться на сражении.

За пару секунд до того, как заклинание отделилось от неприятеля, Тич почувствовал, что его макушка леденеет. Еще не понимая сущности запущенного колдовства, парень начал сооружать для него прочный силок. Подобный трюк наставник Артуна уже использовал против Оршуга, только сейчас ловушка чужих чар имела тройной запас прочности.

Магическая клякса фиолетового цвета угодила в невидимые сети и закрутилась вокруг привратника. Парень хотел изучить подарок и вернуть его хозяину, однако вовремя заметил устремившиеся к нему темные пятна. Клякса начала пропитывать удерживавшую ее магическую сетку, стараясь подобраться к Тичу. Пришлось спешно обрывать связь с силком. Бесформенная масса упала в сотне шагов от волшебников, образовав на месте падения огромную воронку.

«Да сколько же можно издеваться над землей?!» — разозлился кархун. Огненный бич выскочил из его ладони и сильно стеганул по обороне соперника.

Сначала показалось, будто после хлопка оранжевая молния застыла, соединив противников между собой, однако на самом деле бич начал прорастать в барьерах вожака повстанцев, оплетая ветвистыми корнями прозрачный кокон вокруг него. Тич продолжал подпитывать заклинание энергией, стараясь удержать противника на месте. Если хотя бы один корешок дотронулся до кудыр-мага, тот бы на несколько минут превратился в обычного человека.

«Учитель, сзади!» — Голос мальчика возник в голове волшебника и заставил его развернуться. Двойник стоял прямо за спиной. Он все-таки вырвался из западни и, переместившись, нанес ответный удар. К Тичу с разных сторон устремились спиральные лучи. Не все они несли в себе угрозу, но оборону пришлось усиливать по всему контуру. Попробуй угадай, какой из лучей опасен? А в том, что выпад противника таил в себе смерть, сомневаться не приходилось. Несколько световых бичей уже пронзили защитную сферу привратника, и теперь инварсцу приходилось творить заклинания внутри нее, одновременно уворачиваясь от гибельных змеек света. А тут еще маска, которая несколько ограничивала кархуну обзор. Парень сдернул ее с лица, превратил кокон в облако серого дыма и выскочил наружу, оказавшись далеко за пределами опасной зоны.

И все же за миг до этого Сурич успел увидеть лицо неприятеля. Очень знакомое лицо. Он остановил пляску смертельного заклятия и крикнул:

— Незнакомец, предлагаю сделать перерыв. Есть разговор.

— О чем? — спросил Тич, стараясь не стонать от боли.

Он все-таки угодил под один из лучей и теперь сражался с воздействием агрессивной магии, пытаясь спасти руку. Структура заклинания оказалась крайне сложной, ее не удавалось ни перестроить, ни развеять, поскольку она питалась энергией живой плоти. Блокирующими чарами волшебник, наконец, сумел удержать рану, замкнув синий светлячок в пузырь наподобие мыльного. Обжигающая боль из-за этого никуда не ушла, но пораженный участок хотя бы прекратил разрастаться.

— Почему ты похож на меня?

— Я? Этого не может быть!

— Почему не может? — удивился Сурич.

— Потому, что не я на тебя, а ты на меня похож.

— А какая разница?

— Большая. Я первый это заметил.

— Не будь столь самоуверен. Ты ведь не из Жарзании, верно?

— Допустим. И что?

— Излагаю некоторые факты. В день Красного солнца ранним утром некто связанный в сопровождении нового ратора Оршуга выехал из Лирграда. Было?

— Откуда?..

— Потом он же каким-то образом ловко освободился от веревок, справился с четырьмя бойцами, а на пятом обломался. Тебе еще вроде ногу тогда продырявили.

— Все-то ты знаешь…

— Значит, первым, кто заметил наше сходство, был все-таки я. Правда, так и не понял, куда ты потом подевался. Всю воронку обшарил, но ты словно сквозь землю провалился.

— Какую еще воронку?

— Которая осталась на месте, где тебя пытались убить.

— А из-за чего она вдруг образовалась? — спросил Тич.

— Не мог же я позволить какому-то наемнику убить… почти себя.

— Ты колдовал в день Красного солнца?

— Мне можно. Как, впрочем, и тебе, наверное. Хотя если честно, мое заклинание не должно было тогда привести к столь масштабным последствиям. Сознавайся, к магии обращался?

Оба противника сблизились на расстояние четырех шагов. Сурич увидел страшную рану на руке двойника и блокированную чарами частичку заклятия.

— Давай я уберу эту гадость. Если она наружу вырвется, может больших бед натворить.

— Только руку мне оставь, иначе наше сходство перестанет быть полным. — Кархун почему-то сразу доверился незнакомцу.

— Договорились. — Уничтожив остатки колдовства, ратор Мугрида повторил вопрос: — Так почему мы так похожи? Ты тоже родился в день Красного солнца? Кто твои родители?

— Столько вопросов сразу. — Упоминание о дне Красного солнца вернуло Тича на несколько дней назад, к моменту схватки с умелым рубакой и необъяснимому переносу налетающий остров. — Сначала скажи: могло твое заклинание перетащить меня в другой мир?

— Нет. Хотя я как-то слышал, что два кудыр-мага способны пробить дыру в иной мир.

— Неужели в тот день я со страху действительно чего-то наколдовал? Мне ведь тогда еще ничего не было известно о собственных магических способностях.

— Хочешь сказать, провалился в другой мир?

— Скорее, поднялся. Ты когда-нибудь видел летающий остров? — вопросом на вопрос ответил Тич.

— Нет.

— А я с раненой ногой как раз на нем и оказался.

— Чудеса!

— Не веришь?

— Удивляюсь.

— А мне каково было? Летающая скала, полусвихнувшийся малорослик, определивший во мне магические способности…

— Он тебя учил?

— Немного.

— То-то я смотрю, почерк у тебя нездешний…

Двойники стояли и разговаривали, будто и не было только что между ними смертельной схватки. Ни один не мог объяснить себе, почему так происходит, но они и не задавались вопросами. Это как беседа с самим собой перед зеркалом, ведь собственного отражения бояться не стоит. Как и врать ему.

— Ты глубинной памятью владеешь? — спросил привратник, решив вернуться к вопросу о сходстве.

— Не знаю такого заклинания.

«Раскудырная сила! У него на лбу появляются те же три морщины, когда он задумывается, — не мог не отметить кархун. Девушки, с которыми Тич встречался в Гудалане, часто указывали парню на эту его особенность мимики. — Неужели в другом мире у каждого человека существует свой двойник. Или?..»

— Это полное погружение в глубь своего сознания, которое хранит не только собственные, но и воспоминания близких кровных родственников, — решил пояснить ученик Раз руга. — Например, матери.

Первый удачный опыт с памятью на летающем острове теперь приобрел для кархуна совершенно иной смысл. Тогда он решил, что вклинился в чужие воспоминания. А что, если?..

— Этого не может быть, — не поверил Сурич. — Человек не способен помнить то, чему сам не был свидетелем.

— До недавнего времени я тоже так считал. — Тич посмотрел на поврежденную руку. Рана практически не болела. — Не возражаешь, если я попытаюсь вспомнить свой первый день рождения прямо сейчас?

— Только если пустишь меня в свои мысли.

— А это как? — пришла очередь привратника удивляться.

— Просто не напрягайся, когда почувствуешь стороннее присутствие — и все.

— Раскудырная сила! Почему я должен тебе настолько доверять? Совсем недавно ты хотел меня убить!

— А сам?

— Ни одно из моих заклинаний не было смертоносным. Я лишь с чужими разбирался, да тебя пытался как-нибудь урезонить, чтобы поговорить.

— Сам виноват, — парировал вожак повстанцев. — Нечего было под маской прятаться, да еще моей собственной.

— Твоей?

— Вот я и проболтался, — усмехнулся сиргалийский волшебник. — Теперь ты знаешь, как меня зовут.

— С чего это вдруг? На ней написано твое имя?

— Неужели правда не знаешь?! — не поверил кудыр-маг.

— Откуда? Эту маску мне принесли сегодня утром. Попросили надеть. Зачем — объяснить не успели.

— Ну ты, брат, прямо как не от мира сего.

— Брат?

— Да это так, присказка.

— Как знать, как знать… — Тича охватило волнение. Он с самого начала разговора почему-то ничуть не опасался грозного незнакомца, словно действительно встретился с родственной душой. — Ладно, давай я попробую вспомнить, а ты присмотри за моими воспоминаниями, а заодно и за тем, чтобы никто не мешал.

— Барьер я уже поставил, — сообщил Сурич. — За его границей нас даже увидеть невозможно. А чтобы его преодолеть, нужно быть кудыр-магом.

— Вот и отлично. — Привратник уселся на песок.

Тич ощутил боль и страдания матери во время родов. Видел заботливое отношение своей бабки, ворчливость которой улетучилась, как только у дочки начались схватки.

— Мавсин, у тебя мальчик и еще один мальчик, — сообщила она роженице, когда та немного пришла в себя.

— Их двое? — прошептала мать.

— Да. И это дает нам шанс спасти хотя бы одного.

— О чем ты, мама?

— За ребенком волшебника, появившимся на свет в день Красного солнца, обязательно приедут.

— Кто?

— Ловчары (чтоб им к Кардыблу раньше срока явиться!), только эти душегубы отбирают детей у матери.

— Зачем?

— Нам с тобой никто ничего объяснять не будет. Надо решить, которого себе оставить — старшенького или младшенького?

— Мама, как можно?

— Ты хочешь потерять обоих?

— Нет.

— Тогда лежи и молчи. Тебе силы беречь надо. — Бабка выглянула в окно. — Вон уже скачут, изверги.

В это время один из младенцев закричал.

— Придется отдать старшенького. Второй вроде поспокойнее будет. — Женщина взяла ребенка на руки. — Мавсин, я схоронюсь на время. А ты не вздумай им перечить, просто отдай. Главное, чтобы избу нам не спалили.

— Я не отдам!

— Не будь дурой. Не отдашь одного — и сама погибнешь, и второй помрет без матери. Все, мы пошли, а ты постарайся как-то это выдержать.

— Постараюсь.

В комнату вошло четверо воинов, их трехрогие шлемы едва не цепляли потолок. Женщина затравленно прижала к себе сына, гладя на ловчар полными ужаса глазами. Те чувствовали себя в чужой избе хозяевами. Осмотрев убогую обстановку, мужчина с посохом приблизился к роженице.

— Твой? — спросил он.

— Мой, — ответила Мавсин.

— Если не хочешь, чтобы сдох по дороге, покорми.

Женщина поспешила выполнить приказ.

— Вот тебе плата за кормежку. Теперь он наш. — Воин положил на табуретку золотую монету. — И не вздумай поднимать крик. Я от воплей сразу за меч хватаюсь.

Вожак бесцеремонно отобрал ребенка и передал своим бойцам. Больше им тут делать было нечего. Мавсин с трудом поднялась с лежанки и кинулась к дверям, уже после того как ловчары покинули дом. Возле самого порога ослабевшая мать споткнулась и упала. Она на коленях доползла до окна и сквозь слезы проводила взглядом удалявшихся воинов.

От воспоминаний матери Тича взяла такая тоска, что закололо сердце. Парень схватился за грудь и вынырнул из глубин подсознания.

— Поубивал бы гадов!

Вожак повстанцев положил руку на плечо брата:

— У тебя будет такая возможность.

Минут пять они сидели молча. Первым заговорил Сурич:

— Выходит, я в нашей семье старший.

— Почему?

— Меня в тот же день отбили у ловчар. А с тобой что случилось?

— Не знаю. Сколько себя помню, жил по другую сторону Врат, на Инварсе.

— И теперь пришел, чтобы помешать мне наказать тех, кто лишил нас родителей?

— «Тех» — это кого?

— Магкон и род Фиренгов. Ведь именно они придумали отбирать у родителей младенцев со способностями кудыр-мага.

— Фиренги? Еще бы я имел понятие, кто это такие.

— Ничего не знаешь, а туда же! — покачал головой вожак повстанцев. — Ладно, слушай.

Кудыр-маг рассказал брату о своем понимании развития событий в Жарзании. Не стал скрывать и собственной миссии.

— После победы над Зулгом я, как легендарная личность, объявлю правителем Мугрида, он разгонит магкон и даст таким, как мы, спокойно жить. Ведь здорово, правда!

— И ты ему веришь? — Тич с печальной усмешкой посмотрел на брата.

— Конечно! Он спас меня от смерти, дал прекрасное образование. Практически ни в чем мне не отказывал.

— А для чего? — устало спросил привратник. Тоска, нахлынувшая после глубинных воспоминаний, продолжала терзать сердце младшего близнеца.

— Потому что он заменил мне отца.

— Отец не пошлет сына в смертельную схватку ради собственного возвеличивания.

— Мне на этой войне серьезная опасность не грозила ни разу. Хотя не так давно кто-то пытался устроить пару ловушек. Почерк несколько похож на твой, но мощность гораздо ниже. Только сегодня я столкнулся с достойным противником и то, думаю, одержал бы над тобой верх, если бы наша схватка продолжилась.

«Магкон, Зулг, сиргалийский волшебник, кудыр-маг, объявление нового правителя… — Эти слова буквально въелись в сознание кархуна и не давали покоя. — Что-то тут не так. Почему мне кажется, я где-то слышал их вместе?»

— Насколько я знаю, магкон не слишком спешил помогать Зулгу, — словно для себя, произнес Тич.

— Надеются на мою пощаду! А зря. Они бы меня не пожалели. Да и тебя тоже. Переходи на сторону Мугрида, мы быстро сотрем их в порошок.

— Не могу.

— Почему? Ты же хочешь отомстить за мать, за украденное детство?

— Не могу допустить, чтобы чужаки напали на мой мир.

— Твой мир здесь, брат.

— Пусть не тот, где я родился, но тот, в котором я вырос. Точно знаю — гермаг Ливаргии ждет некоего прорыва и собирается напасть на беззащитный против магии Инварс. А у меня там остались близкие люди. Я видел, как воины Оршуга действуют на той стороне. Это убийцы и грабители. Они никого не жалели, даже девчонок.

— Войны без жертв не бывает, брат. Да, у Мугрида специалистом по завратной реальности считается именно Оршуг. Если хочешь, я с ним переговорю, чтобы никто из твоих близких по ту сторону Врат не пострадал.

— Погоди, ты знаешь магринца?

— Видел несколько раз.

— А он тебя? — Тич был уверен, что вельможа не мог не заметить сходства.

— Без маски — нет, — развеял сомнения Сурич.

— И он является правой рукой гермага?

— В общем, да. А что?

— Так вот оно что! Ну и сволочь этот твой Мугрид, я скажу! Этот ради своих целей никого не пожалеет. Включая тебя!

— Ты говори, да не заговаривайся. Гермаг мне жизнь спас.

— Знаю. Кстати, у тебя будет возможность вернуть долг, но сначала реши для себя — стоит ли это делать?

— Ему грозит опасность?

— И не только ему. Потенциальных жертв довольно много: и Зулг, и Лырсог, и вождь сумеречников, и ты. Но об этом чуть позже, а сейчас хочу рассказать о своей недавней встрече с Оршугом.

Тич вкратце описал их совместный ужин в сельской харчевне…

— Я не стал его убивать только потому, что опасался за жизнь местных сельчан. Но мимо письма, которое Оршуг вез в сумке, пройти не смог — с детства очень любопытен. Оно не было подписано, однако имело две степени защиты от случайного прочтения. Постараюсь воспроизвести его, как сам услышал. Тут даже глубинной памяти не понадобится.

Парень на секунду закрыл глаза и начал излагать содержание письма:

«В своем послании я не хочу указывать ни одного имени, уважаемый. Сразу после прочтения Вы вольны уничтожить моего гонца, и тогда я пойму, что взаимопонимания, на которое рассчитывал, не достигнуто. Но перед принятием решения прошу Вас внимательно ознакомиться с этим письмом.

Начну с главного. Новый кронмаг, оказавшийся слабым правителем, получил державу в очень непростое время. К чему это может привести? Скорее всего, нас ждет распад на провинции с последующими захватами отдельных кусков Жарзании более сильными соседями.

Все истинные патриоты надеялись, что молодой кронмаг, осознавая собственную неопытность, начнет правление с переговоров. В его возрасте самое разумное — посоветоваться с правителями наиболее сильных провинций. Но нет — он выбрал другой способ и развязал войну.

Я не склонен доверять словам главного врачевателя, который считает правителя душевнобольным (отчет лекаря прилагается к моему письму). Болезнь рассудка, конечно, может служить оправданием беспомощности, но не дает кронмагу права руководить государством. Сейчас — я подчеркиваю — именно сейчас страной должен править сильный и здравомыслящий человек, а среди тех, кто может занимать трон по праву рождения, таковых на сегодняшний день нет.

Теперь второе. Вам, наверное, уже известно, что за сила надвигается на столицу с юго-запада. Да, это действительно кудыр-маг. Мало того, мне доподлинно известно, что этого младенца ровно двадцать семь лет назад отбили у ловчар наемники. Кто за ними стоял, выяснить не удалось — наемники в бою за младенца полегли вместе с Вашими воинами. Но кудыр-маг выжил. Сейчас с ним огромные силы, и они будут увеличиваться с каждым днем, поскольку этот парень очень удачно вписывается в легенду.

Бороться с легендарной личностью сложно само по себе, а когда эта личность, ко всему прочему, еще и кудыр-маг, то практически невозможно.

Но…

Дело в том, что за могучим чародеем ведется очень надежный присмотр. Как только он выполнит свою работу, должен будет провозгласить новую правящую династию, а потом либо погибнуть (мы же с Вами прекрасно понимаем, что волшебник с таким потенциалом опасен для общества), либо попасть в руки магкона — в чем лично я могу поспособствовать.

И, наконец, третье. Просьба лично к Вам. Наверняка кронмаг захочет заручиться Вашей поддержкой. Заявление врачевателя — бумага серьезная, но она может быть опровергнута магконом, если для этого появятся основания. Конечно, к проблеме можно отнестись поверхностно и дать заключение, не утруждая себя дополнительными исследованиями. А если из-за спешки будет допущена непростительная ошибка, и на троне действительно останется человек с больным рассудком, из-за чего погибнут тысячи невинных подданных? Насколько мне известно, полный курс исследований занимает не меньше недели. Зато потом уже ни у кого не останется сомнений в состоянии здоровья повелителя.

Если Вы хоть в какой-то степени разделяете мои опасения, не отправляйте письменного ответа, просто передайте моему человеку в конверте запечатанный чистый лист бумаги. Этого будет достаточно, чтобы понять — Вы тоже радеете за судьбу державы».

— Раскудырная сила! — выругался Сурич, чем сильно удивил привратника. Тот полагал, что это выражение употребляют лишь на Инварсе и только кархуны. — Действительно его слог. Неужели он отправил письмо гранмагу?

— Брат, я слабо разбираюсь в здешней терминологии. Ты бы пояснил для меня кое-что.

— Гранмаг стоит во главе магкона.

— Выходит, он хочет продать тебя ему за обещание не помогать кронмагу?

— Письмо может оказаться обычной подделкой, — произнес Сурич после минутного размышления, — чтобы поссорить меня с близким человеком.

— Вполне возможно, — не стал спорить кархун. — Кстати, ты не знаешь, почему сегодня ночью вдруг установилась удивительно тихая погода? У меня такое ощущение, что в здешней природе произошло нечто грандиозное.

— Возможно, произошел тот самый прорыв, о котором ты говорил.

— Раскудырная сила! А ведь чужаки планировали свои убийства как раз во время прорыва.

— Ты о чем?

— Помимо Инварса и Жарзании существует еще один мир, куда я как раз и попал вдень Красного солнца. Называется он Кургстаг. И тамошние правители, похоже, решили прибрать Жарзанию к рукам.

— Что еще за Кургстаг? Это там, где острова по небу летают?

— Не только. Еще там живут волшебники. Ростом природа их не наделила, зато амбиции плещут через край. Хочешь узнать, что эти чужаки замышляют?

— Говори.

Кархун передал все, что узнал от Артуна, и в конце высказал свое мнение:

— Они собираются использовать тактику «разделяй и властвуй». Сначала обескровят страну, уничтожат всех лидеров, а потом поставят народ на колени.

— Брат, ты предлагаешь предать Мугрида и стать на сторону Зулга? — задумчиво произнес Сурич.

— Не уверен, что это для нас хороший выход, — ответил привратник, чем сильно удивил собеседника. — Я уже успел заметить, как люди здесь относятся к кудыр-магу.

— Боятся, конечно.

— В том-то и беда. Вполне вероятно, что кронмаг, после того как одержит победу, поступит с нами так же, как планировал твой гермаг. Мы же в их глазах неподконтрольные монстры, способные уничтожить мир. Такую силу всегда стремятся либо подчинить, либо уничтожить — чтобы другому не досталась.

— Что же тогда делать? — немного растерялся Сурич.

— Думаю, до поры до времени один из нас должен исчезнуть.

— Как ты себе это представляешь?

— Сам же сказал: снаружи твоих барьеров не видно, что происходит внутри. Для них, — Тич указал большим пальцем на восток, — мы сражаемся не на жизнь, а на смерть. Следовательно, выйти отсюда должен лишь один из нас.

— Кто?

— Ты старший, тебе и решать, — хитро прищурившись, ответил Тич. — Но учти: я твоего Мугрида спасать не буду.

Вмешательство свежих сил, прибывших из Бирзани, оказалось полной неожиданностью для повстанцев, уже считавших себя победителями. Однако враг еще был слишком силен и полон решимости разгромить защитников Девятиграда. Лунз бросил в схватку всех до одного, что помогло переломить исход сражения. После получасовой мясорубки у балки бунтовщики начали отступать. Отход мог быстро превратиться в бегство, но у сиргалийской армии еще имелись резервы. И немалые.

Наиболее боеспособные части Сурича преградили путь отступавшим соратникам.

— Господа, у кого есть предложения по сложившейся ситуации? По-моему, у нас снова украли заслуженную победу. — Лунз только что отдал сигнал общего сбора всех воинов.

Он, Церзол и несколько офицеров восседали на лошадях. Других всадников в армии кронмага не осталось: конница генерала была вынуждена вступить в неравный бой с подкреплением повстанцев, стараясь предотвратить фланговый удар по пехоте из Бирзани.

— Предлагаю оставить в этой балке пару сотен бойцов, а остальным отходить в столицу, — произнес Базгур. — Иначе они возьмут Девятиград без боя.

Тайный советник получил три ранения. В пылу очередной атаки он попал в гущу неприятельских воинов, что едва не стоило ему жизни. Вархун был очень недоволен собой, поскольку недооценил противника. Сам он собирался возглавить прикрытие.

— Отходящих будет меньше остающихся, — грустно произнес генерал.

— Я бы не стал дробить наши силы, — не согласился Церзол. — Магическое преимущество, имевшееся на начало сражения, сведено на нет. Те из волшебников, кто выжил, полностью себя исчерпали. Дееспособных чародеев, включая меня и вас, Лунз, можно по пальцам пересчитать. А у противника наверняка не меньше сотни наберется. Лучше дать бой здесь, в балке. По крайней мере, тут их конница развернуться не сможет.

— И сколько мы сумеем продержаться?

— Час-два… Даст Нгунст, и на три удовольствие растянем.

— Перед смертью не надышишься, — вздохнул генерал.

— Я продолжаю надеяться на Тича. Должны же, наконец, кудыр-маги разобраться между собой.

— Почему ты думаешь, что победит наш?

— Очень хочется, — улыбнулся старейшина.

— Я тоже нисколько не возражаю, — добавил тайный советник.

— Вы еще скажите, что старина Лунз желает победы неприятелю. Меня встреча с зеленоглазым молодым человеком тоже порадует, даже несмотря на то, что он кудыр-маг. Но думать сейчас нужно о другом: что мы сами можем противопоставить врагу?

В ходе краткого совещания выяснилось, что немного. Отбить средней силы магический выпад, произвести пару залпов из арбалетов, после чего героически погибнуть в неравной схватке.

— Не самая плохая перспектива, господа, — подвел итог Лунз. — Что ж, чему быть — того не миновать. К бою!

Неприятель начал решающее наступление.

В этот момент с севера показались три всадника. Генерал поднес к глазам подзорную трубу.

— О, нашлась наша пропажа! Только вот девиц он зачем с собой притащил?

— Кто? — спросил Базгур.

— Вирлен. А с ним Мадлена и Вероника.

— Тогда еще не все потеряно, господа, — усмехнулся старейшина. — По крайней мере, вопрос о магическом превосходстве противника переходит в разряд спорных.

Церзол как в воду глядел: в следующую минуту между неприятелями выросла огромная ледяная стена. Защитники Девятиграда закричали от восторга, приветствуя змеиного короля, хотя он и сам несколько ошарашенно глядел в сторону возникшей преграды.

— Вы очень вовремя, — приветствовал троицу Лунз. — Теперь мы точно зададим жару этим негодяям.

Когда через пять минут стена растаяла, за ней оказалось всего три человека: Артун, Винзуг и Тич.

— Рада тебя видеть, привратник, — подъехала к волшебнику журналистка. — А куда подевались все повстанцы?

— Завидев вас с Вероникой, они сразу поняли, что шансов на победу больше нет, и им остается лишь спасаться бегством. — Кархун снял маску. — А я никого задерживать не стал.

— Ну и правильно! — улыбнулась Мадлена.

На стыке трех миров

Глава 1 Прорыв

                                                                                

Франц Губерг вторую неделю находился на Инварсе, но пока так и не сумел продвинуться в поисках, ради которых прибыл на планету. Перекрытый доступ в завратную реальность сводил на нет все усилия, но вице-президент компании «Зелако» сдаваться не собирался. Он не раз выходил победителем из самых трудных ситуаций, а потому упорно продолжал работу.

Исчезновение туриста-счастливчика, выигравшего в Лунную лотерею поездку в волшебный мир, было с нескрываемой радостью встречено конкурентами «Зелако» на Земле. И неважно, что помимо Фетрова пропавшими считались еще около двухсот туристов, не вернувшихся на Инварс. Прикормленные «Странником» средства массовой информации раздули новость до галактических масштабов, обвинив во всем устроителей Лунной лотереи. Кроме того, над фирмой нависла угроза судебного разбирательства по иску, поданному родственниками Тарковой. Девушка не вернулась из служебной командировки, и ее дед, депутат законодательного собрания, в последнем телефонном разговоре намекнул, что, если с его внучкой что-то случилось, он лично обеспечит руководству компании ударную работу лет на десять в местах не столь отдаленных.

Требовались самые срочные меры. Из-за шумихи в прессе портфель заказов компании «Зелако» практически опустел, да и под суд, чем бы он ни закончился, никому идти не хотелось.

После недолгого разговора с шефом вице-президент решил выяснить все подробности на месте. Он отправился на Инварс тем же маршрутом, по которому Вероника сопровождала победителя Лунной лотереи.

В городке Ошудане, откуда Андрей Фетров отправился в Гетонию, Франц встретился с хозяином небольшой туристической компании «Ранг», с которой «Зелако» заключала договор о переправе туриста в завратный мир. Ромуд принял гостя радушно и старался оказывать тому всяческую помощь.

От него Губерг узнал, что почти сразу после перехода на владельца «Ранга» было совершено два вооруженных нападения выходцами из Жарзании. Сначала бандиты вломились в офис, а потом в дом Ромуда, защищенный самой современной системой охраны. Во второй раз явно не обошлось без магии. Тут тебе и отключение сигнализации, и исчезновение трупов…

После закрытия Врат Ромуд почти обанкротился. Его планы возрождения фирмы рухнули с наступлением кризиса, и появление бизнесмена с Земли, где была зарегистрирована компания «Ранг», давало смутную надежду остаться на плаву. Пришло время переориентировать бизнес и владелец турфирмы лез из кожи вон, лишь бы угодить новому знакомому. Он рассказал землянину о журналистском расследовании некоей Мадлены Злавадской, о первом серьезном столкновении с выходцами из Жарзании в Гудалане и показал видеозапись журналистки, сделанную в Ленкаше – городе, где произошла крупная вылазка жарзанцев.

Ромуд пытался сам разыскать девушек еще до того, как на Инварсе засыпали камнями все Врата. Съездил в Ленкаш, нашел отель, в котором они останавливались, и забрал аппаратуру Злавадской. В гостинице обе зарегистрировались как сотрудницы его фирмы, поэтому проблем с передачей имущества не возникло.

– Журналистка имела при себе постоянно работающую камеру и дистанционный блок, на который в автоматическом режиме копировалась запись. Его я нашел. Скорее всего, девушки добились своего. Они хотели спасти туриста, а для этого им нужно было попасть в мир волшебников.

– От чего спасти? Фетрову грозила опасность? – заволновался Губерг.

– Во время налета чужаков на мой дом девушки случайно подслушали их разговор. Один упомянул заклинание, которое уничтожит туриста при возвращении.

Мужчины несколько раз пересмотрели видеозапись, которая четко зафиксировала столкновение Вероники с чужаками в кафе «Дары Жарзании» и помогавшего женщинам парня. К сожалению, «кино» обрывалось на самом важном месте – когда через Врата начали проходить налетчики.

«А девчонка боевая, не зря она мне сразу понравилась, – отметил про себя вице-президент «Зелако». – Далеко не каждая даже в простой ситуации кинется на помощь, а тут нелегальное проникновение в совершенно чужой мир… Отчаянная девица!»

В офисе «Ранга» Франц перелопатил всю информацию о событиях, предшествовавших закрытию Врат, и в итоге пришел к неожиданному выводу: правительство Инварса сделало именно то, чего от него хотели налетчики. Непонятным оставалось другое: чего на самом деле добивались жарзанцы, какие цели преследовали? Неужели их задачей являлась полная изоляция своего мира? Но это ведь глупо! Выход на Инварс приносил немалую прибыль.

Оставив решение этой проблемы на потом, Губерг отправился в Ленкаш. Он поселился в том же отеле, что и девушки. Вызвав такси, на ночь глядя отправился к месту, где еще недавно находились Врата. В это время года дни стояли безоблачные и после захода солнца особой темени не наблюдалось. Так, небольшие сумерки.

– Я бы не советовал оставаться здесь в столь поздний час, господин. У нас сейчас кризис, по ночам много всякой швали из своих нор выползает. Особенно на окраинах, – предупредил водитель, когда Франц сообщил, что задержится осмотреть местность.

– Не беспокойтесь, я умею за себя постоять.

Таксист пожал плечами. Он не стал переубеждать самоуверенного пассажира, закрыл дверцу и улетел.

Вице-президент «Зелако» имел представление об экономическом кризисе на Инварсе. Этот вопрос он изучил по пути на планету.

Все началось с краха страховых компаний, которым пришлось выплачивать огромные суммы за пропавших туристов. Мгновенно упали акции туристических фирм, связанных с завратным миром, потом волной спада накрыло тех, кто зарабатывал на достопримечательностях планеты. Гости Инварса, не имевшие баснословных сумм на путевку в Жарзанию, зачастую прилетали, чтобы просто полюбоваться на сами Врата и на процедуру перехода из одного мира в другой… Кризис больно ударил и по всей отрасли, обслуживавшей туристический бизнес. В городах, расположенных в непосредственной близости от Врат, где основная часть населения работала в сфере туризма, начались массовые сокращения. Жизнь большинства людей коренным образом изменилась, и не все были готовы мириться с этим.

Ромуд предупреждал вице-президента «Зелако» об участившихся грабежах, и все же тот остался посреди ночи один в безлюдном месте.

Губерг не отличался атлетическим сложением, не владел профессиональными навыками рукопашного боя, однако постоять за себя действительно мог, имея неплохую физическую подготовку и набор технических средств собственного изготовления, с которыми обычно отправлялся в дальние путешествия. Несложные приспособления, увеличивавшие мощность удара, были выполнены из пластика телесного цвета. Они практически незаметно монтировались на руках и плечах человека и в его обуви, при этом оставаясь неопределимыми металлодетекторами… Кроме того, спрей, закачанный в перстень вице-президента «Зелако», на пару минут обезвреживал хулигана любой комплекции. С подобным арсеналом и умением с ним обращаться Губерг мог рискнуть ввязаться в драку против двух-трех человек, если те не имели дистанционного оружия. Хотя и на этот случай у Франца было что противопоставить. Небольшой пластиковый револьвер травматического действия, спрятанный под мышкой, позволял вести прицельный огонь с пяти шагов.

Землянин не спеша добрался до места, где раньше находились Врата. Сейчас здесь возвышался насыпной холм в три человеческих роста.

«Камней они не пожалели. – Мужчина немного постоял у подножия рукотворной горки, затем начал обходить вокруг нее. – Разобрать эту груду булыжников, не привлекая внимания властей, невозможно. Да и где гарантия, что под ней меня с распростертыми объятиями ждут открытые Врата? Раньше, до нападений, проход обеспечивали волшебники Жарзании, причем в строго определенное время. Правда, до официального открытия путей в завратный мир вроде бы случались редкие проникновения на ту сторону…»

Сразу после блокировки волшебного мира запечатанную «дверь» несколько дней охраняли привратники, но они первыми попали под безжалостный каток кризиса. Другую охрану выставлять никто не собирался. Экономические потрясения напрямую связывали со злосчастными Вратами, а потому в народе место их расположения теперь считалось проклятым.

Совершая обход, Губерг заметил чуть в стороне от холма установленную на невысоком постаменте треугольную плиту в два человеческих роста. Это был обелиск десантникам, погибшим во время налета жарзанцев. Обелиск заинтересовал ночного исследователя. Приблизившись, он достал фонарик и принялся читать надписи. Подробности гибели воинов излагались на двух языках: интернациональном и местном.

«Да, после таких кровавых событий мне вряд ли позволят пробраться в завратный мир. Остается рассчитывать только на нелегальные способы. А на чужой планете с законом лучше не ссориться, – тяжело вздохнул землянин, спрятав фонарь. Тем не менее его не отпускала шальная мысль проникнуть в Жарзанию, ведь смогла же туда попасть Таркова! – Допустим, найду добровольцев, которые согласятся за хорошие деньги по-тихому разобрать эту горку. Что дальше? На все дела только ночь, а утром придется либо уносить ноги, либо объясняться с властями. И рассчитывать на доброе отношение к себе не приходится. У них сейчас кризис, обстановка нервная, а тут я со своей наглой выходкой».

Губерг настолько глубоко задумался, что не сразу услышал шорох за спиной. Он обернулся.

– Милейший, не соизволишь поднять руки, пока мы не нашпиговали тебя картечью?

Землянин не знал инварского языка, но три ствола, направленных в его сторону, говорили сами за себя.

– Господа, – начал он на интернациональном, – какие-то проблемы?

– О! Так он еще и иностранец! – Налетчики, по крайней мере один из них, знали язык межпланетного общения. – Проблемы, говоришь? Только от таких, как ты! Подсадили весь Инварс на туристическую иглу, а потом кинули! Знаешь, сколько денег я из-за тебя потерял?

– Из-за меня лично?

– В том числе.

– Я к туризму не имею никакого отношения…

– А мне плевать! Хочешь жить – снимай с себя шмотки и топай отсюда в чем мать родила. Почувствуй себя в нашей шкуре. И учти: любое неосторожное движение – и мы угостим тебя картечью, а одежду потом сами снимем. Давно хотел себе такую же шкурку.

– Кровь плохо отстирывается, а после картечи все вещи придется выбросить. Я лучше прогуляюсь налегке, ночь вроде не холодная. – Губерг начал потихоньку расстегивать куртку, попутно оценивая свои шансы на спасение.

– Ты только не торопись, милейший. До утра еще времени много.

– Как вам будет угодно.

Обелиск находился всего в двух шагах от землянина. Неплохое укрытие, однако до него еще следовало как-то добраться, желательно без лишних дырок. Налетчики, а точнее их картечь, могли оказаться проворнее.

«Как бы сделать так, чтобы они хоть на секунду перестали в меня целиться? – Освобождаясь от куртки, Франц специально не расстегнул рукава и довольно комично запутался в собственной одежде, чем достиг желаемого эффекта. Все трое начали смеяться над неуклюжим растяпой и опустили стволы. – Пора».

Мужчина в два прыжка достиг укрытия.

– Ах ты гад!

Тишину ночи разорвали два выстрела.

Губерг не целясь пальнул в ответ из своего пистолета. Рванувшие было к памятнику грабители сразу сдали назад. Такой наглости от беззащитной с виду жертвы они не ожидали. Одно дело поглумиться над заблудившимся иностранцем и поживиться за его счет, и совсем другое – идти под пули.

– Эй, милейший, у нас к тебе предложение. Бросай сюда кошелек – и, если купюр там окажется достаточно, чтобы троим мужикам приятно провести вечер, мы уходим. В противном случае, сам понимаешь, мы тебя все равно достанем.

– Если успеете. Думаете, никто не услышал выстрелы?

– Про полицию можешь забыть, милейший. Она в этом районе по ночам не показывается.

Землянин не слишком надеялся на мирный исход стычки, но решил попытаться. Он сознавал, что дальность прицельной стрельбы их стволов в несколько раз выше, чем у пистолета, а потому шансов выйти победителем практически нет.

– Вы предлагаете мне выкупить свою жизнь? И сколько я должен заплатить?

– Ста тысяч нам хватит.

– Но у меня вообще нет таких денег.

– Давай все, что есть.

Накануне Франц разжился небольшой суммой наличных в местной валюте. Оставив ее, мужчина бросил бумажник грабителям.

– Держите!

– И это все?! – раздался через минуту недовольный голос. – По-моему, ты над нами издеваешься, а мы этого очень не любим.

– Тогда ловите гранату! – крикнул Губерг и швырнул фонарик.

Он понадеялся, что бандиты клюнут на уловку и упадут на землю в ожидании взрыва, а ему удастся выскочить и сократить расстояние до прицельного выстрела. Увы, затея провалилась, интернациональным языком владел лишь один из нападавших. Он и распластался у подножия холма, а подельники открыли стрельбу, сорвав вылазку.

«Надо было перед поездкой хоть несколько слов по-инварски выучить! – с досадой подумал Франц. В следующую секунду раздался мощнейший грохот, и мужчину подбросило вверх. – Неужели моя «граната» взорвалась?»

Выждав минуту, он высунулся из-за укрытия. Холма на прежнем месте не оказалось. Как и грабителей. Только небольшое искрящееся облако висело посреди россыпи булыжников – все, что осталось от пятиметровой горки. Вице-президент «Зелако» приблизился к необычной дымке, остановившись от нее в трех шагах. Теперь он хорошо видел, что это мелкие разряды статического электричества, тысячами проскакивавшие в клочке тумана.

«А ведь это скорее всего и есть те самые Врата. Выходит, я добился, чего хотел? Интересно, переход на ту сторону сейчас работает? Проверить, что ли?..»

Однако что-то удерживало его от решающего шага. А тут еще до слуха донесся шум мотора. Франц оглянулся. Вдалеке на фоне темно-серого неба обозначился силуэт полицейской машины, приближавшейся к месту взрыва.

«Ну вот, а бандюга говорил, что ночью полиция сюда не заглядывает. Обманул, выходит. И что я им скажу? Знаете, пришел посреди ночи взглянуть на засыпанную достопримечательность, а тут грабители, локальное землетрясение… Поверят? Вряд ли. Скажут, что именно я тут все и разворотил. И как назло, ни одного свидетеля!»

Звуки осыпающихся камней отвлекли от созерцания летающей машины. Появился живой свидетель – налетчик, который «купился» на подвох с гранатой. Только Франц ему почему-то совсем не обрадовался.

– Ну ты и сволочь, милейший! – Освободив ружье из-под завала, бандит направил его в сторону Губерга.

«Милейший» попытался выстрелить из пистолета. Осечка. Землянин попятился, ожидая последнего в своей жизни грома. И вдруг… Почва резко пошла под уклон – настолько крутой, что человека потащило вниз, как он ни старался ухватиться за торчавшие на склоне растения. Хорошо еще, что кубарем не скатился. Падение длилось с полминуты. Исцарапав в кровь ладони, лицо и разорвав рубаху на локтях, землянин оказался на дне какого-то оврага. Он посмотрел вверх.

«Ландшафт сменили, звезды, пусть и блеклые, стерли напрочь. Одно непонятно: неужели туристы именно таким образом и попадали в Жарзанию? Тут же ноги переломать – раз плюнуть!»

– Ну наконец-то! – Как только наступило затишье, Сурдг вздохнул с явным облегчением.

После столкновения с юнцом в недостроенном здании он поспешил вернуться к соплеменнику. Вдвоем они покинули дом с высокой крышей, и, как выяснилось, не зря. Через пару часов туда нагрянули люди кронмага, из чего следовал единственный вывод: мальчишка выжил. Скорее всего он рассказал о подслушанном разговоре, и теперь обоим выходцам из Кургстага нужно было убираться из города. Более суток малорослики провели в лесу на северо-восточной окраине Девятиграда. Там их и застала резкая смена погоды.

– Думаешь, свершилось? – Однорукий Шленз посмотрел на соратника с некоторым недоверием.

– Уверен. Другого объяснения столь разительным переменам погоды быть не может. Ты на небо глянь.

– Да… – протяжно произнес бородач. – Как будто кто вычистил! Пять минут назад ни одной звезды не было видно. Тогда чего мы стоим? Оживляй своего котерза. Чем быстрее он отыщет путь домой, тем лучше.

Сурдг извлек из кармана небольшой комок глины и произнес над ним заклинание пробуждения. После недавнего столкновения с необычным подростком силы только-только начали возвращаться к чародею. Но на пробуждение котерза их хватило: обычный с виду комок глины вспыхнул, начал увеличиваться в размерах, менять форму. Вскоре перед волшебниками стоял похожий на собаку огненный зверь. Полминуты – и пламя погасло, а животное получило возможность передвигаться.

– Домой! – приказал хозяин, которого с псом связывала длинная веревка.

Бородатый малорослик с завистью посмотрел на магическую тварь. Еще недавно он обладал почти такой же, но глупо потерял ее вместе с рукой. Вообще в Кургстаге существовало три разновидности котерзов: остроухий длиннохвост, тупомордый скалозуб и большеглазый перокрыл[1]. Последнего, умевшего летать и переносить своего владельца по небу, получали только самые перспективные агенты первого ранга.

Еще до рассвета агенты добрались до искрящегося облака.

– Шленз, если я не ошибаюсь, именно тут находились девятиградские Врата на Инварс?

Выложенная камнем площадка с двумя черными гранитными столбами до блокировки прохода в завратный мир никогда не пустовала. Даже ночью тут дежурили два воина и волшебник. А в неказистых деревянных постройках, расположенных неподалеку, ютились люди. Они предоставляли помещение под склады тем, кто торговал с Инварсом. Как только путь закрыли, место стало безлюдным.

– Точно, – подтвердил однорукий. – Туристов водили через южные, а тут купцы хозяйничали. Непонятно только, зачем он нас сюда притащил? Нюх, что ли, потерял? Смотри, как рвется к облаку. Одно слово – тупомордый.

Необычное животное упорно тянуло веревку, увлекая за собой человека.

– Думаешь, твой длиннохвост вывел бы нас в другое место? Вероятно, проход в наш мир именно здесь, – не слишком уверенно заявил хозяин скалозуба.

– Я очень сильно сомневаюсь.

– Пока не проверим – не узнаем, – пожал плечами Сурдг.

– Предлагаешь идти?

– А ты боишься?

– Нет. Боялся бы – не пошел в разгиды.

Особое подразделение, подчинявшееся лишь приказам курмистра, называлось разгидотрядом. Шленз и Сурдг числились там агентами второго ранга.

– Тогда двигаем.

Оказавшись на другой стороне, малорослики едва не поломали ноги о многочисленные булыжники, которыми была усеяна почва под ногами. Они остановились и начали озираться по сторонам.

Вдалеке виднелись тысячи огней большого города. В Кургстаге таких никогда не строили, да и освещение электрических фонарей не спутаешь с магическими светлячками.

– Ты куда нас привел?! – заволновался агент, дернув за веревку.

Песик продолжал нюхать воздух в трех шагах от облака, абсолютно не обращая внимания на волнение людей. Он обошел хозяина по кругу и направился назад, к искрящемуся туману.

– До чего же глупая скотина! – проворчал Сурдг. – Мы так и будем туда-сюда бегать?

– Здесь точно оставаться не стоит, – согласился с действиями котерза второй.

– Никто и не спорит. – Малорослики снова скрылись в дымке.

– Ого! – вскрикнул однорукий. Из облака они вышли к краю небольшой площадки, выступавшей из отвесной скалы. – Пара шагов – и я бы уже летел вниз.

– Зато мы наконец у себя дома! – не скрывал радости хозяин собачки. – И точно знаем, где в Кургстаге находится хотя бы одна точка перехода.

– Перехода куда? – решил уточнить Шленз.

– Думаешь, прорыв соединил наш мир еще с каким-нибудь, где мы пока не были?

– Например, с мраком, – «оптимистично» предположил бородатый.

– Быть того не может!

– Уверен?

– Сейчас посмотрю. Ты только никуда не уходи. – Сурдг снова направил котерза к облаку.

Пес неохотно послушался. Перечить хозяину необычное существо не имело возможности из-за воздействия сильного заклятия, связывавшего их двоих. Второй малорослик остался на выступе. Он внимательно всматривался вниз, пытаясь определить высоту, на которой оказался. В горах пока еще были густые сумерки, и он не смог разглядеть дна пропасти.

Однорукий попытался сотворить магического светлячка.

«Что за ерунда?! – испугался он. – Куда подевалась моя сила? Я ведь ее чувствую. Почему не могу воспользоваться?»

Волшебник был обескуражен. Тем не менее он догадался обойти площадку, на которой разместилось облако. К выступу с обеих сторон примыкали вырубленные в скале тропинки.

«Не иначе тут раньше железнорожники обитали. А может, и сейчас проживают. Не всех же их курмистр в болота загнал».

– А вот и я, – раздался радостный голос Сурдга. – Врата соединяют между собой только три мира. Причем из нашего можно попасть в Жарзанию, оттуда на Инварс, а следующая остановка – Кургстаг. Ты уже понял, где мы находимся?

– Высоко в горах, – язвительно ответил Шленз.

– Гордьеры или Скьорды? – проигнорировав сарказм, решил уточнить географическое название горного массива владелец котерза.

– Давай дождемся первых лучей солнца, тогда и узнаем. В сумерках гадать не хочется. – Однорукий уселся на краю выступа, свесив ноги в пропасть.

– Давно бы уже сам создал несколько светлячков. Всему тебя нужно учить!

– Если такой умный – попробуй!

Сурдг пожал плечами и обратился к чарам.

– Что за?..

– Вот и я не в курсе. А хотелось бы…

Магринц был рад, что прорыв состоялся поздней ночью. Вельможа по возможности хотел сохранить в тайне этот визит в завратную реальность, так что ночь для разведывательного рейда подходила как нельзя лучше.

Оршуг остановил отряд на месте, где не так давно возвышалась казарма привратников и он впервые столкнулся с зеленоглазым пареньком. Знать бы тогда, что мальчишка окажется могучим волшебником…

Двое бойцов, не обладавших магическими способностями, тут же натянули на себя местную одежду, прихваченную налетчиками во время предыдущего рейда, и отправились в город. Необходимо было выйти на связь с агентами, заброшенными в Гудалан год назад. Вскоре те явились, чтобы показать налетчикам дорогу к нужным объектам. Отряд разделился на две группы.

Взрыв возле гудаланских Врат и последовавшее за ним неожиданное отключение электричества сразу в двух близлежащих районах не могли не привлечь внимания городских служб. Энергетические компании оперативно отреагировали на происшествие и направили туда аварийщиков. Однако машины с ремонтниками, попав в зону отключения, камнем рухнули с неба, а те люди, которым удалось выжить после падения, были не в состоянии сообщить о случившемся в офис. Даже медицинскую помощь и ту вызвать не представлялось возможным. Часть Жарзании, привнесенная в этот мир во время прорыва, не только отключала электричество, но и блокировала все виды связи.

К великому сожалению Оршуга, в оружейной лавке, в которую он отправился с небольшой частью отряда, пневматических стволов оказалось немного. На другом конце города находился еще один такой же магазин, но магринц не хотел рисковать – он собирался вернуться домой до рассвета. Основная задача была выполнена. Вельможа убедился, что после прорыва Врата работают самостоятельно, без дополнительных усилий для активации. Кудесники также обследовали район чужой земли, на которую после прорыва оказывали влияние законы Жарзании. Получалось, что волшебный мир заявлял свои права на зону в радиусе двух миль от наполненного электрическими разрядами облака, о чем сообщили лишившиеся световой рекламы дома на окраине Гудалана.

«Неплохой плацдарм для набегов!» – решил толстяк.

– Уходим! – приказал он.

Несмотря на, казалось бы, надежную блокаду проходов в чужой мир и разразившийся на Инварсе кризис, некоторые службы, присматривавшие ранее за представителями волшебного мира, все-таки продолжали свою деятельность. Одной из их задач было следить за проходами в Жарзанию. Нашлись в стране люди, которые решили, что запертое даже на самый надежный замок не гарантировано от взлома.

В ту ночь не только энергокомпании обратили внимание на сбои в сети прилегавшего к Вратам района. Сотрудник КПО (конторы потусторонних отношений) Лазог сегодня не спал. И не только потому, что предпочитал работать после захода солнца, эта ночь была временем его дежурства. В обязанности агента входило фиксировать любые странности в своем районе, а о тех, которые покажутся опасными, немедленно докладывать в офис КПО.

Контора была официально распущена через неделю после закрытия Врат, однако часть ее сотрудников почти сразу после увольнения получила неожиданное предложение по трудоустройству. Они продолжили свою деятельность, но уже в рамках негосударственной структуры. Новая компания, офисы которой переместились в помещения школ борьбы карху, не стала менять название.

Во всех городах Инварса, из которых раньше переправляли туристов в Жарзанию, КПО продолжала свою работу. Сотрудники проводили систематизацию данных о пришельцах, в особенности обо всех известных им волшебниках, пытаясь по крупицам информации определить слабые и сильные стороны чужаков. Другой обязанностью капэошников являлся контроль местности возле засыпанных камнями Врат. Раз в день кто-то из них обязательно туда наведывался, чтобы произвести замеры помех, возникавших в радио– и электромагнитной связи, которые с каждым днем почему-то усиливались.

Когда у дежурного погас свет и отключился компьютер, он сразу попытался связаться с компанией, обслуживающей район. После того как телефоны очень натурально притворились убитыми, мужчина заволновался и выглянул в окно. Темень, воцарившаяся на еще совсем недавно освещенных рекламой улицах, повысила уровень адреналина в крови. Ситуация из разряда странных перешла в категорию опасных. Следовательно, он был обязан немедленно доложить о ней в офис. Любым способом!

Через минуту человек бежал по ночному городу к центру Гудалана. Он видел свет в дальнем конце улицы, а потому надеялся, что там связь восстановится. Так и произошло.

– Говорит Лазог. У меня в районе полное отключение электричества, аккумуляторы тоже отказываются работать. Перед отключением слышал странный хлопок. Вполне вероятно, что со стороны Врат. Для выхода на связь вынужден был добираться до Третьей Зеленой улицы.

– Информация принята. Действуйте по инструкции три дробь восемь.

– Слушаюсь!

Эта инструкция предписывала скрытно двигаться к объекту наблюдения. В случае обнаружения подозрительных лиц капэошнику следовало занять удобную позицию для наблюдения и ни в коем случае не предпринимать никаких активных действий. Только смотреть и по возможности незаметно сопровождать странных незнакомцев.

Вскоре агент обнаружил группу людей, которые, судя по одежде, были явно не от мира сего. Они, не скрываясь, шли по аллее вдоль улицы. И хотя пришельцев было не меньше полусотни, двигались они практически бесшумно.

«А ведь проводники-то у них из наших, – подумал капэошник. – Или эти были засланы ранее?»

Три человека в одежде местного покроя показывали дорогу. Отряд разделился. Треть незваных гостей свернула в переулок направо, остальные двинулись дальше. Наблюдатель, выждав пару минут, направился за основными силами пришельцев, догадываясь об их цели. В паре кварталов отсюда находился ювелирный магазин.

Схватка с нарядом полиции, прибывшим к важному объекту после отключения электричества, продолжалась несколько мгновений. Капэошник только успел разглядеть серебристое пятно, будто брошенное в сторону блюстителей порядка, после чего с последними было покончено. С той же легкостью чужаки растворили стекла витрин и проникли внутрь. Лазог вообще не услышал каких-либо настораживающих звуков с места преступления.

«Магия! – пришел к выводу наблюдатель. – Теперь попробуй их остановить».

Сотрудник конторы не знал, какие силы может противопоставить пришельцам частная компания, оплачивающая его услуги. По ходу работы он общался лишь с прежними сослуживцами, такими же, как и он сам, и больше не видел никого, разве что спортсменов, осваивавших в борцовском зале какой-то древний вид единоборств. Видимо, в кризис у тех тоже было плохо с финансами, если им пришлось сдавать часть помещений под офисы другим фирмам.

– Лазог? – Шепот за спиной заставил вздрогнуть.

– Я, – так же тихо ответил мужчина. Он увидел на ладони подкравшегося слегка светящийся рисунок – перечеркнутый молнией кружок. Согласно контракту, любой капэошник обязан был подчиняться обладателю такого знака.

– Это все гости? – кивнул незнакомец в сторону чужаков.

– Нет, еще пятнадцать человек свернули по Второму Колючему переулку.

– Плохо. Видать, к оружейной лавке отправились.

– Зачем им оружие? – Лазог попытался вспомнить, где он раньше видел этого человека.

– Пневматика, – пояснил незнакомец, приложив палец к губам. – Твоя задача – связаться с офисом и попросить подкрепления. Передай, что налетчиков полсотни, они убили троих полицейских, следуют на выход из города. Мы постараемся их задержать.

Наблюдатель спешно отправился выполнять приказ. Только сейчас он вспомнил этого мужчину. «Точно, он же этот, кархун! Заходил к нам, в ученики звал».

Ратор магринца, возглавлявший основную группу волшебников, пребывал в приподнятом настроении. Он удачно провел операцию, захватил немало ценностей и ожидал от господина заслуженной похвалы. Впрочем, во время набега волшебник и сам хорошенько поживился. Немалые ценности из похищенного согревали душу, приятно отягощая карманы.

– Ускорить шаг! – скомандовал первый помощник Оршуга.

В этом не было особой необходимости: бойцы и так двигались быстро. Но Лушоду хотелось лишний раз продемонстрировать свою власть. Пока хозяина не было рядом, он чувствовал себя господином и шел с высоко поднятой головой, снисходительно посматривая на окружающих.

Нарушившие тишину ночи щелчки заставили «господина» втянуть голову в плечи. С предсмертным криком несколько человек рухнули наземь, пронзенные арбалетными болтами. В первый поход магринц взял с собой в основном боевых магов и кудесников, которые знали, как действовать в подобной ситуации. Все, включая командира, усилили свои защитные барьеры, так что следующий залп наткнулся на щиты ночных налетчиков. И все же без жертв не обошлось: затаившиеся в темноте стрелки использовали серебряные наконечники.

– Светляк! – вскрикнул ратор и зажмурил глаза: яркая вспышка полыхнула в ночном городе. – Уходим! Быстро!

Помощник имел строгое указание господина в серьезные схватки не вступать. А поскольку волшебник понятия не имел, сколько бойцов ему противостоит, то счел разумным быстрее покинуть опасное место. Он не хотел рисковать богатой добычей.

Секунд двадцать их никто не тревожил, но затем в спину ударил сноп молний такой мощности, что не только сжег щиты арьергарда, но и уничтожил двоих кудесников.

«Откуда здесь чародеи?!» – удивился ратор.

Он помнил предупреждение Оршуга быть готовым к любым неожиданностям, но предположить, что его здесь атакуют волшебники, не мог.

– Вы, трое, остаетесь прикрывать отход. Десять минут должны продержаться. Потом со всех ног к переправе. – Командир не задумываясь отправил подчиненных на смерть.

Те перегородили улицу черным облаком, нашпиговали его ловушками и приготовились нанести сокрушительный удар по той из них, в которую попадется назойливый преследователь. Скоро надежды жарзанцев оправдались. Одна из магических субстанций заголосила, сообщая о попавшей в ее объятия жертве. Ориентируясь на звук, волшебники кинули в черное облако по заклинанию. Каждый выбрал наиболее смертоносное и вложил в него максимум энергии, чтобы уж наверняка. А зря. Местный чародей запустил внутрь облака объемную пустышку, а сам в высоком прыжке перескочил через преграду и нанес удар по ослабевшим противникам. Он практически не потерял времени, однако продолжать преследование старшему подмастерью по борьбе карху было слишком рискованно. Силы кархуна подходили к концу, а ему еще стоило развеять подозрительное облако. Да и ребят не мешало бы проверить: вспышка оказалась слишком яркой. Он-то вовремя ощутил магический всплеск и успел прикрыть глаза, а ученикам чутья могло не хватить.

Магринц увидел отсвет яркой вспышки, когда выходил из проулка. Он сразу сообразил, что его ратор столкнулся с проблемой. Потом было еще несколько магических всплесков.

– Приготовиться к бою! – Оршуг ускорил шаг, направляясь навстречу своим людям.

– Господин, на нас напали, – доложил хозяину первый помощник, как только налетчики воссоединились. – Согласно вашим указаниям, я в бой не вступал. Потери – восемь человек.

– Кто напал? – Вельможа жестом приказал двигаться прочь из города: отряд спешно возвращался к Вратам.

– Разглядеть не успели. Они открыли стрельбу из арбалетов. Использовали болты с серебряными наконечниками. Потом был магический удар большой силы.

– Драгоценности взяли?

– Да, господин. Выпотрошили до последнего камушка.

– Хорошо. Главное, успели все дела завершить до рассвета.

Отряд прибыл к серебристому облаку, когда звезды заметно побледнели, с севера потянуло прохладным ветерком, а на траве появились первые бусинки росы.

Не сбавляя ходу, налетчики скрылись в сверкающем тумане.

«Что за… – Оказавшись на другой стороне, волшебники кубарем скатились вниз с холма, которого еще три часа назад не было и в помине. – Как он здесь появился?»

Вельможе не удалось избежать падения. Поднявшись, он посмотрел вверх. Облако перехода находилось на самой вершине взгорка, у подножия которого вповалку лежали сейчас его люди. Серое предрассветное небо казалось непривычно холодным, тени облаков – рваными, запахи и те неприятно щекотали ноздри…

– Лушод, где мы находимся? Разобраться и доложить! – приказал Оршуг, с опаской осматривая местность.

Здесь также начинался рассвет, но вместо равнинной Ливаргии взору открывался вид на горный массив, остроконечными пиками вгрызающийся в небо на юге. Холмистый ландшафт также наводил на невеселые мысли, однако самым скверным открытием стала неспособность создать магическую защиту. Магринц ощущал силы внутри себя, но использовать их не мог – просто не получалось. Легкая паника начала прокрадываться в сознание.

– Господин, это не Ливаргия, – подтвердил догадку первый помощник. – Здесь даже трава не наша.

– Произвести разведку местности, – нервно скомандовал вельможа.

«Я не понял, почему выход не там же, где и вход?! Такого ни разу не было. Или Врата у нас теперь кочующие? Вышел в одном месте Жарзании, а вошел совсем в другом? Но почему тогда проблемы с магией?»

Круговерть мыслей в голове вельможи грозила перерасти в смерч. И хоть бы какой-нибудь ответ, чтобы затормозить эту бешеную гонку вопросов! Наконец вернулся один из разведчиков.

– Справа, в трехстах шагах от нас, люди, – доложил он. – Очень похоже на военный лагерь. Только… – Боец немного замялся.

– Что там у тебя? Не тяни! – повысил голос ратор.

– Маленькие они какие-то. Щуплые, словно подростки.

– Идем, покажешь, – заторопился Оршуг.

«Точно, малорослики! – Подозрения вельможи полностью подтвердились, когда он выглянул из-за холма. – Сколько же их здесь? И с какой целью они тут собрались?»

Расположенные на холмах шатры были хорошо видны на фоне предрассветного неба. Магринц насчитал три десятка и бросил это занятие. Нужно было срочно уходить, пока их не заметили. Вот только куда? Кругом все чужое.

– Тревога!!!

Оглушительный крик разорвал утреннюю тишину. Следом за ним раздался свист стрел, и два волшебника упали к ногам Оршуга. Один из них оказался Лушодом.

Арбалетчики только сейчас заметили дозорных, выскочивших прямо на них из-за холма. Двоих лучников жарзанцы положили сразу, а вот третий оказался чересчур ловким. Он припал к земле, откатился в сторону, невероятным образом прыгнул из положения лежа и скрылся за взгорком.

«Не везет мне в последнее время с помощниками. За месяц уже третий. – Из карманов убитого на склон холма высыпались украшения, украденные из ювелирного магазина. – А ведь я строго предупреждал: всю добычу складывать в мешки. Будем считать, что жадность его и сгубила».

Магринц не поленился наклониться и собрать драгоценности.

– Возвращаемся на Инварс! – сказал он. – Там хотя бы силу применить можно.

Отряд в третий раз за сутки направился к наполненному нескончаемыми разрядами облаку. Последние бойцы исчезли в тумане уже под обстрелом низкорослых воинов.

– Господин, мы дома! – не смог сдержать радости кто-то из подчиненных Оршуга, заметив до боли знакомый пейзаж.

– Вижу, – ответил вельможа, поправляя пирамидальный шлем.

Глава 2 Сюрпризы чужого мира

Не стоит мечтать о зимнем холоде посреди жаркого лета – эдак и бронхит подхватить недолго. Или о море воды в пустыне – особенно если плавать не умеешь. А также о бушующем пламени – находясь в плену у колючего мороза: так и сгореть недолго. В общем, недаром говорят: поосторожнее с желаниями: они имеют странную привычку изредка сбываться. И когда вожделенное все-таки сваливается на голову счастливчика, тот зачастую не знает, что с ним делать.

Вот и Губерг, попав в завратный мир, в первые минуты растерялся. Куда идти, где искать пропажу, что и у кого спрашивать? Ведь он даже языка местного не знает. Осознав полную бесперспективность своей внезапно удавшейся выходки, вице-президент «Зелако» понял, что ему лучше вернуться на Инварс. Хотя бы для того, чтобы нанять переводчика. Полагая, что выход находится там же, где и вход, землянин решил совершить восхождение по крутому склону, но не тотчас. В темноте оступиться и сорваться вниз ничего не стоит, а второй раз скатиться на дно оврага, ничего себе не повредив, вряд ли получится. Франц до сих пор удивлялся подаркам судьбы, обрушившимся на его голову. От бандитов избавился, камни, преграждавшие путь к Вратам, словно по волшебству, разбросало в стороны, от полиции также удалось уйти, пистолет и тот умудрился не потерять, хотя какой от него здесь толк? Губерг прекрасно помнил, что в завратной реальности огнестрельное оружие не работает. Вторым аргументом в пользу утреннего возвращения стала необходимость объясняться с блюстителями порядка. Наверняка там сейчас выставили оцепление вокруг Врат, а договариваться с ними лучше в светлое время суток. Размышляя над тем, что будет говорить завтра полицейским, Франц не заметил, как провалился в забытье.

Внезапное пробуждение оказалось хуже любого ночного кошмара. Сначала человек ощутил резкий тошнотворный запах, заставивший очнуться. Открыл глаза. Прямо перед носом находилось два черных пятна овальной формы. Сердце из состояния покоя стремительно бросилось в галоп, однако сам Губерг застыл, уподобившись каменному изваянию. Обзор немного расширился, и, кроме черных дыр, являвшихся, по-видимому, чьими-то ноздрями, он увидел клыки. Загнутые книзу, толщиной с большой палец, они торчали из закрытой пасти. Сомнений не осталось – прямо перед лицом проснувшегося находилась чья-то морда. И если она собой закрывала весь обзор, то каким должен быть ее владелец?! Губерг оцепенел и не мог даже рта раскрыть, не то что убежать. Он так и лежал между лап неизвестной твари, не отрывая взгляда от клыков хищника.

Наткнувшееся на неожиданную добычу животное также не могло определить, что делать с эдаким богатством. Ни размерами, ни запахом оно не соответствовало известным ему существам, а потому хищник пребывал в некоторой растерянности. На всякий случай он лизнул находку шершавым языком.

Смрад, который и до этого заставлял дышать через раз, стал невыносимым. Франц сморщился, сдерживая рвотные позывы, и попробовал отвернуть лицо в сторону, но тут усы хищника весьма некстати угодили в нос. Утреннюю тишину разорвал громкий чих.

Зверь, не ожидавший столь бурной реакции, непроизвольно отскочил назад, позволив потенциальной жертве приподняться. Любопытство сменилось яростью: хищник грозно зарычал, оглушив пришельца. Оцепенение как рукой сняло. Мужчина, не раздумывая, выхватил пистолет и нажал на спусковой крючок. Раздавшемуся грохоту стрелок удивился не меньше, чем животное, ведь здесь порох не должен был взрываться.

«Промазал, – с досадой, через секунду сменившейся радостью, подумал Франц. – Такому резиновая пуля что комариный укус, только бы злости добавила».

Что удивительно, вспышка, сопровождаемая громовым раскатом, на монстра подействовала как успокоительное. Похоже, тот сегодня не сильно страдал от голода. По крайней мере, не до такой степени, чтобы бросаться на добычу неизвестного вида, способную преподнести столь неприятные для глаз и ушей сюрпризы. Зверь присел на задние лапы и застыл на несколько секунд, изучая чужака, будто старался запомнить. Теперь и у Губерга появилась возможность рассмотреть неизвестное существо.

За человеком неотрывно следили два огромных глаза по обе стороны вытянутой, чем-то напоминающей бычью морды.

«Безрогая корова с клыками и львиными лапами. И коготки у нее покрупнее ножей для разделки мяса. Такая явно не травкой питается. Эй, подруга! – мысленно обратился к «корове» Губерг. – Шла бы ты отсюда. Я ведь не тутошний, вполне могу оказаться невкусным. Или вообще несъедобным. Будешь потом желудком маяться».

Игра в гляделки продлилась недолго. Местная тварь пару раз ударила хвостом по собственным бокам и, развернувшись, степенно удалилась восвояси.

«Вот и умница, – облегченно вздохнул человек. – Иди-иди, красавица, я тоже не желаю тебе ничего дурного».

Напрасно Франц решил, что угроза миновала. Любой из здешних обывателей после встречи с критангом (как называли «красавицу» аборигены) сразу поспешил бы покинуть опасное место. Ведь по следам большого хищника всегда двигалась семейка ошленов. Не столь быстрые и ловкие, эти животные обычно довольствовались остатками пищи более крупных собратьев. Не брезговали они и подранками. При этом ошленам было абсолютно неважно, кто попадался на пути – хищник, неудачно наткнувшийся на рог своей жертвы, или добыча, каким-то чудом вырвавшаяся из зубов охотника. Губерг уже начал восхождение, когда до слуха донеслись подозрительные звуки. Он оглянулся.

«Страусы? – удивился землянин. – Нет, скорей на динозавров больше похожи. Что за невезение?! И эти на травоядных абсолютно непохожи!»

У преследовавших его существ тушка была раза в два крупнее страусиной, ноги на треть короче да и голова лишь издали напоминала птичью. Вытянутая, заостренная морда имела зубастую пасть, а вместо перьев тело покрывали крупные чешуйки. «Птички» издавали утробные звуки, словно переваривали еще не съеденную пищу.

Пришелец насчитал восемь особей. Первая попыталась ухватить человека за ногу. Зубы ящерострауса с громким щелчком сомкнулись там, где мгновение назад находился ботинок вице-президента «Зелако». Человек снова выхватил револьвер и выстрелил. На этот раз пуля угодила в цель. Зверя отбросило назад, он закричал от боли, но уже через секунду снова был на ногах. Его собратья вообще не обратили на инцидент внимания. Они обступили Франца полукругом и принялись атаковать, поочередно резким движением выбрасывая голову в сторону жертвы. Пятясь, человек немного взобрался вверх по склону. Раздалось еще два громких хлопка, и последняя пуля, как и было указано в паспорте, разворотила ствол пластикового оружия. Ставший бесполезным пистолет камнем устремился в хищника, а Губергу оставалось надеяться только на ноги. Спрыгнув со склона, он вырвался из окружения и кинулся по дну оврага в сторону, противоположную той, куда направился кританг.

«Хоть бы дерево какое на пути попалось! Вряд ли эти двуногие умеют карабкаться. – Беглец оглянулся. – Вот гады, не отстают. И не сказать чтобы они напрягались. Силы берегут, сволочи. Наверное, ждут, когда я окончательно выдохнусь, а потом… Брр. Живого сожрут».

Погоня сопровождалась посвистыванием. То ли охотники так переговаривались между собой, то ли пытались устрашить добычу.

«Надо успокоиться, выровнять дыхание. Если не найду укрытия, придется самому на них нападать. Вдруг испугаются?»

Шуршание и тень, мелькнувшая слева, заставили беглеца резко притормозить. Буквально перед его носом пролетела еще одна неведомая тварь. Франц успел рассмотреть украшенные коготками перепончатые крылья и ноги – как у кузнечика, только увеличенные раз в двадцать.

«Да что за беспредел?!» – Мужчина заметил, что таких прыгунов впереди по склону появилось больше десятка и каждый был готов кинуться на движущуюся мишень. С какой целью? Об этом даже думать не хотелось. Пришлось позабыть о спокойной пробежке. Губерг включил максимальную скорость, надеясь, что летающие «кузнечики» не успеют среагировать. Он угадал: прыгуны действительно запаздывали. Даже самые ловкие из них проносились в шаге за спиной беглеца. Вот только на преследователей они почему-то не нападали.

«Чем же конкретно я им так понравился? Нет бы на «птичек» наброситься. Там мяса диетического – немерено!»

Склоны по обе стороны стали менее крутыми, впереди замаячил просвет. Овраг вывел человека на равнину, над которой низкой дымкой стелился туман. Франц сразу заподозрил неладное, но поворачивать обратно было поздно. Дыхание сбилось, пот застилал глаза, икры сводило судорогой. А когда под ногами начала проседать почва, бежать стало уже практически невозможно. Мужчина зацепился за невидимую среди растительности кочку и упал, скрывшись в траве.

Ошлены сразу прибавили темп. Они решили, что жертва окончательно выбилась из сил. Теперь осталось только добить и позавтракать…

– Нет, парни, вы меня просто так не возьмете! – В падении Губерг прикусил язык. Возникшая острая боль заставила разозлиться и отогнала панический страх, выдвинув на первый план самую сильную особенность живого организма – инстинкт самосохранения.

Мозг вице-президента с молниеносной быстротой принялся подыскивать способы выживания. В выбранном им варианте шансы оценивались в пять процентов, остальные, по его собственному мнению, недотягивали и до одного. Маскируясь в высокой траве, человек пополз навстречу врагам.

Франц выскочил перед ошленом, словно черт из табакерки, и нанес прямой удар в голову ящерострауса, использовав пружинный механизм усиления. Пластиковый набалдашник, выстрелив из кисти руки, угодил прямо в челюсть зубастику, и его шея с обнадеживающим хрустом дернулась назад.

– Есть один! – обрадовался боец, азарт схватки пробудил в нем инстинкты охотника.

Именно они позволили не только увернуться от выпада справа, но и обхватить шею второго хищника возле самой головы. Франц с силой прижал ее к ребрам, стараясь перекрыть ошлену кислород. Увы, такая избранная тактика оказалась ошибочной. Задыхающийся зверь, вырываясь, прыгнул вперед, и оба кубарем покатились по траве.

Гомон атакующих «птичек» перерос в оглушающий скрежет. Казалось, будто кто-то ожесточенно царапает гвоздем по стеклу, усиливая возникавшие звуки через мощный громкоговоритель.

Только сейчас человек понял, что «страус» имеет не только нижние конечности. Верхние, хоть и маленькие, были оснащены крепкими острыми когтями.

«Все равно не отпущу!»

Хищник распорол куртку, разодрал бок противника, а потом, видимо уже на последнем издыхании, рванул с такой силой, что от усердия свернул собственную шею.

Потеряв двоих, зубастики вспомнили о коллективном способе охоты и взяли окровавленного землянина в кольцо. Выпады следовали один за другим, и окруженному не всегда удавалось увернуться.

«Неужели мое путешествие так бесславно и закончится?! Не согласен. Я должен завалить еще хотя бы одну «птичку». И на меньшее не согласен!»

Приняв решение, Губерг прыгнул «рыбкой» в ноги одному из ошленов и, перекатившись на спину, оказался под брюхом зверя. Не мешкая, мужчина рывком выпрямил руки, подключив пневматические усилители удара. «Птичку» подбросило метров на пять в высоту. Пока она не приземлилась, Франц поспешил переместиться в другое место. Но ему все равно не дали вырваться из окружения. В предчувствии сытного завтрака хищники совершенно забыли об осторожности. Никто и не вспомнил про взлетевшего в небо бескрылого собрата. А тот через мгновение всей своей тяжестью рухнул прямо на наиболее активного соплеменника, который, ухватив человека за ногу, уже праздновал победу. Неожиданный удар сверху заставил его выпустить добычу.

И тут среди недовольного скрежета голосов послышались другие звуки. Франц с удивлением увидел, как голову «страуса» со свистом пробивает стрела, затем упал второй, третий.

«Неужели кто-то решил мне помочь?»

Губерг приподнялся над травой. Из глубины болота приближались несколько темных фигур. На фоне серого неба особенно отчетливо выделялись их рога.

– Сколько чудовищ на одну мою голову! Опять драться? Ну нет, я пас, – произнес пришелец и от бессилия потерял сознание.

С трудом одержанная победа сторонников кронмага резко изменила соотношение сил в пользу центральной власти. Уже на следующий день с окраин начали приходить верноподданнические донесения. Отвечавшие за охрану государственной границы генералы вдруг вспомнили о присяге и поспешили заверить победителя в своей преданности, рапортуя о направлении полков для поддержки Зулга.

Вернулся в столицу и пропавший гранмаг. С весьма солидным подкреплением. Он привел во дворец почти тысячу бойцов, пятую часть из которых составляли волшебники.

– Ваше магичество, я очень боялся опоздать, поэтому и не доложил о своем срочном отъезде из столицы. Зато объехал все наши базы на севере и собрал, кого смог.

– Вы почти успели, Холг. – Молодой кронмаг едва сдерживал рвавшиеся наружу эмоции.

Глава магкона в момент, когда и он сам, и лучшие волшебники организации были правителю крайне необходимы, внезапно исчез. Вместе с артефактами, способными помочь в битве против наступавшего кудыр-мага. Теперь гранмаг привел целое войско в столицу, хотя надобность в нем почти отпала.

«Ну да, а проиграй мы сражение – только бы тебя здесь и видели». Зулг не поверил ни единому слову волшебника.

– Полагаю, охрану столицы следует поручить моим людям, – предложил Холг. – Насколько я знаю, от гарнизона почти ничего не осталось.

– Этот вопрос я решу позже. Сначала надо определиться, какими силами мы располагаем на сегодня, – ушел от ответа Зулг.

– Как вам будет угодно, – не стал настаивать глава магкона. – Мне сказали, в сражении на нашей стороне выступал кудыр-маг. Это действительно так?

– Да, сами мы не смогли бы одолеть сиргалийского волшебника.

– Враг уничтожен?

– Вопрос решался однозначно: либо ты, либо тебя. В результате от сиргалийца даже пепла не осталось.

– Жаль. Пропал ценный материал для укрепления магической мощи Жарзании.

«А где была эта мощь, когда в ней так нуждались?!» – едва не вырвалось у кронмага, однако он лишь произнес:

– Очень опасный материал.

Разговор происходил в рабочем кабинете повелителя, куда Холга пригласили через час после обеда. Кронмаг специально долго продержал чародея за дверью, прежде чем начать эту беседу. Тем не менее главный волшебник Жарзании нисколько не тушевался, он сразу постарался занять позицию лидера, а Зулгу оставалось лишь отвечать на вопросы.

– Согласен. Именно об этом я и хотел с вами переговорить, повелитель. Насколько я знаю, зеленоглазого паренька, которого я сегодня видел в золотом зале рядом с вами, зовут Тичем?

– Да.

– И что вы думаете с ним делать?

– Как это что?

– Я имею в виду, не сейчас, а после того как он под вашим руководством поможет навести порядок в Жарзании.

– Об этом еще рано думать.

– Потом может оказаться слишком поздно.

– Почему?

– Причин несколько. Во-первых, он чужак. В Жарзании недавно, нашей жизни не знает и существующих в стране устоев может не принять. Во-вторых, он идеально вписывается в широко распространившуюся в народе легенду о могучем волшебнике, пришедшем к нам из завратного мира. И, заметьте, заслуженную победу над бунтовщиками будут приписывать не вам, а ему, хотя он являлся лишь качественным инструментом в ваших умелых руках. В-третьих, остановить такого чародея, не подготовившись заранее, практически невозможно.

– Я не собираюсь с ним ссориться.

– А он с вами?

– С чего вдруг?

– Тич вполне может решить, что спас вас от полного краха.

– Но так оно и есть.

– А вы не исключаете возможности, что за эту помощь чародей захочет потребовать вознаграждение?

– Имеет право, наградим.

– А если его требования окажутся непомерными?

– Вряд ли. Мужик он вполне разумный…

– …и чрезвычайно сильный в магическом смысле, – продолжил гранмаг, стараясь надавить на собеседника. – А любой сильный человек, если он не дурак, всегда попытается отобрать власть у слабого, даже если не имеет на нее никакого права. И когда кудыр-маг возомнит себя всемогущим, зачем ему конкуренты?

– Я разговаривал с ним, у парня нет ни малейшего стремления идти во власть.

– Сейчас нет, а потом? Даже если он действительно окажется таким простачком, как говорит, то поблизости наверняка найдутся доброхоты, которые пожелают воспользоваться им как инструментом в своих далеко идущих замыслах. Думаете, для чего ваш дед создал магкон? Чтобы иметь возможность из таких, как Тич, делать послушные только ему магические артефакты.

– В таком случае объясни, почему в самый ответственный момент у меня под рукой не оказалось ни одного из них? – Если бы взгляды могли убивать, магкон уже остался бы без своего лидера.

– Я просто не успел. Думал, у нас немного больше времени до столкновения со столь опасным врагом. – Гранмаг постарался отмахнуться от вопроса.

– Твое «просто не успел» едва не обернулось полной катастрофой для всей страны. И спас нас от нее случайно подвернувшийся под руку кудыр-маг. И теперь ты, «просто не успевший», предлагаешь мне отправить спасителя на переработку? По-моему, так может поступить только последний подонок.

– Или мудрый правитель, – поспешил добавить гранмаг. Не давая собеседнику возразить, он быстро продолжил: – Вы правитель, Зулг. Если хотите сохранить Жарзанию и остаться у власти, стоит пересмотреть взгляды на жизнь. Настоящий владыка довольно часто обязан быть, как вы только что сказали, подонком. Иначе другие претенденты на власть очень быстро займут ваше место. Или вы до сих пор не поняли, кто вас окружает?

– Взять хотя бы тебя?

По лицу Холга было видно, что такого поворота разговора он не ожидал.

– Я тоже не святой, – быстро справился с удивлением гранмаг. – Но, по крайней мере, и не стараюсь таковым выглядеть.

– А я, по-твоему, стараюсь?

– Простите, ваше магичество, но, судя по вашим поступкам и высказываниям, у многих складывается именно такое впечатление. Весьма для вас опасное, повелитель, – с удовольствием смакуя каждое слово, невинным голосом ответил главный маг.

– Только в том случае, если они не заблуждаются, Холг. – Кронмаг попытался отыграть несколько очков в этой нелегкой беседе. – Я, кстати, и тебе не советую поддаваться подобным иллюзиям. Завтра утром представишь полный отчет по поводу своего отсутствия. С подробнейшим описанием каждого дня.

– Слушаюсь, – поклонился гранмаг. – А насчет кудыр-мага все-таки подумайте. Бед натворить он может очень больших.

– Я подумаю.

После его ухода кронмаг поднялся и подошел к окну. Поразмыслить было над чем.

«Тич мне ничем не обязан. Почему он все-таки выступил на нашей стороне? Из-за женщин, вместе с которыми прибыл в этот мир? А они с какой радости примкнули к нам? – Зулг тряхнул головой, словно пытаясь отогнать тяжелые мысли. – Ну и сволочь же этот гранмаг! Мало того что подвел в трудную минуту, практически предал, еще и настроение сейчас испортил. Так умудрился все наизнанку вывернуть, что победа, добытая неимоверными усилиями, кажется уже едва ли не поражением».

Повелитель Жарзании прекрасно сознавал, что пока не может сделать многое из того, что ему действительно хотелось. Ссориться с гранмагом, выдвигать обвинения против Лырсога… Все это сейчас могло сыграть на руку врагу. Нет, страна и так была расколота на две части, дробить ее дальше – все равно что рыть себе яму.

В дверь постучали, вошел охранник из щитников и доложил о прибытии тайного советника.

– Пусть войдет, – разрешил кронмаг.

– Ваше магичество! – с ходу начал докладывать тот. – Врата, похоже, снова начали работать. Только они несколько изменились.

– Как именно?

– Появилось необычное облако. Внутри проскакивают тысячи мельчайших молний. Магический фон полностью соответствует активированным Вратам. Я выставил охрану возле южных и послал туда кудесников. К северным тоже снарядил небольшой отряд. Пусть проведут исследования. Потом нужно будет решить, кого мы направим на ту сторону. Мадлена считает, что на Инварсе могут встретить враждебно.

– Согласен с ней. После диверсий Мугрида другого ожидать не стоит. Но нам все равно следует возобновлять отношения. И чем скорее, тем лучше. Ты у целителя был? – перевел разговор в другую плоскость Зулг.

– Не успел пока. Слишком дел много.

Во время вчерашней схватки Базгур был ранен трижды. Перевязанная рука, бинты на голове и хромота при ходьбе говорили сами за себя.

– Все дела отставить. Сразу после разговора со мной идешь к дворцовому лекарю. Это приказ.

– Слушаюсь, повелитель.

– После ужина соберемся в столовой, обсудим ситуацию. Положение улучшилось, но праздновать победу рано. Сиргалийская армия и без кудыр-мага представляет серьезную опасность. Сколько бойцов там осталось?

– Не меньше двух тысяч, повелитель.

– Мугрид, если к нему подтянутся силы из Арзанса и Гетонии, сможет выставить десять тысяч. И это не самая большая опасность, которая грозит Жарзании. Если то, о чем мне сегодня рассказал Тич, окажется правдой, нас ждут очень непростые времена.

– Малорослики?

– Да. Боюсь, среди них немало таких чародеев, как тот, с которым мне довелось столкнуться в собственном дворце.

– Жаль, не удалось никого из них захватить. Мы ведь даже не знаем, откуда ждать беды.

– И как ее одолеть. До сих пор надеюсь, что во время прорыва их мир не соединился с нашим, – тяжело вздохнул кронмаг.

– Но ведь как-то они к нам попали?

– Тич рассказывал о каком-то ключе и двери в мир низкорослых чародеев. Сейчас этого ключа у них нет, но чужаки упорно ищут его в нашем мире.

Зеленоглазый кудыр-маг решил пока не сообщать кронмагу, у кого находится отмычка от загадочной двери. Сначала он собирался переговорить об этом с Вирленом.

Вождь сумеречников, вырвавшись от похитителей, очень спешил к месту схватки. Застав лишь ее финальную часть, Фетров занялся спасением раненых. Поиски велись до самой темноты, а потому и он, и Вероника не спали две ночи подряд. Сегодня змеиного короля еще никто не видел.

– Найти бы этот ключик первыми и запереть все двери, – высказал свои пожелания тайный советник.

– Двери наверняка существуют давно, но организовать через них массовое вторжение, видимо, было невозможно.

– Зато чужаки постарались подготовить для него почву.

– Да. И не без помощи наших вельмож, чтоб им пусто было. Как бы хорошо жилось на свете, если бы вокруг не было предателей, – задумчиво произнес Зулг. – Кстати, что там с Дихроном? Его нашли?

Как только в столицу вернулся вождь сумеречников, которого накануне сражения вместе с Вероникой похитили неизвестные, из Девятиграда сразу пропал дядюшка змеиного короля. Сам Вирлен сказал, что родственник, скорее всего, уехал по каким-то своим срочным делам.

– Пытаемся. Вчера его видели на северной окраине столицы. Очень спешил.

– Вирлен не хочет об этом говорить, но мне кажется, в похищении племянника замешан дядюшка. Иначе как объяснить поспешное бегство магира из столицы? Насколько я знаю, ему здесь нравилось.

– Может быть, – не стал возражать тайный советник.

Представитель рода Савайров Базгур лишь недавно вышел из клана сумеречных вархунов, заняв должность советника кронмага. Через деда он был связан родовой клятвой с нынешним правителем: в случае опасности, грозящей хотя бы одному из кровников, второй под угрозой смерти должен немедленно отправляться на выручку. Один раз сумеречник уже спас правителя. Вархун в общем-то и на должность согласился лишь для того, чтобы находиться рядом со своим кровником, поскольку Зулгу при нынешних обстоятельствах опасности грозили на каждом шагу.

– Поиски нужно продолжать. Естественно, втайне от всех. Если найдем пропажу, будет хороший подарок Вирлену.

– Слушаюсь, повелитель.

– Теперь о другом предателе. Я бы очень хотел в самое ближайшее время видеть во дворце главного врачевателя. Он посмел заявить, что у меня не все в порядке с головой. Пора отвечать за свои слова. Как думаешь, насколько быстро удастся поймать негодяя?

– После смерти Бролга я сумел восстановить далеко не все его связи. Пока получаю информацию лишь от десяти агентов с запада и севера Жарзании. На востоке у предшественника и в лучшие годы с осведомителями было туго, а с югом связь прервалась пару недель назад.

– На юге Лырсог, – вздохнул молодой правитель. – Гермаг, с которым мне пока никак нельзя ссориться.

Лырсог был представителем рода Дилургов, имевшего почти столько же прав на престол Жарзании, сколько и Фиренги. Вельможа обладал большим влиянием как раз на те провинции, которые были лояльны к правящей династии, поэтому Зулг не мог пойти на обострение отношений, хотя знал о его предательстве.

– Думаю, врачеватель прячется у Мугрида. Заключение Даргуха о вашем здоровье наиболее выгодно гермагу. Думаю, поймать шамана мы сможем лишь после окончательного разгрома заговорщиков, – поделился своими предположениями Базгур.

– Если к нам действительно нагрянут гости из Кургстага, то понадобятся абсолютно все силы, включая даже войско бунтовщиков. Но как их перетянуть на свою сторону? Очень хочется надеяться на мои последние указы. Когда они попадут к заговорщикам?

– По моим подсчетам, содержание им уже известно. Мы разослали по стране сотни экземпляров.

– И сколько понадобится времени, чтобы зародить червь сомнения в головах командного состава?

– Не знаю, повелитель.

– Ладно, поговорим вечером. А сейчас ступай к лекарю, потом выспись. Ты мне нужен здоровый и крепкий.

Тайный советник поклонился и покинул кабинет кронмага.

«До чего же тяжелое и нудное это занятие – повелевать, – потянулся последний представитель рода Фиренгов. – Но и азартное. Затягивает посильнее любой карточной игры. Позавчера я стоял на краю пропасти, легкий ветерок – и мне конец. Каждый второй был готов толкнуть в спину, только зазевайся. А сегодня… испугались. – Зулг с удовлетворением посмотрел на записи в своем журнале. – Семь генералов сообщили, что угроза нарушения границ миновала и они высылают бойцов на защиту законной власти».

– Что значит «без доклада»? – Размышления кронмага прервал настойчивый женский голос. – Ваш господин лично приглашал меня на аудиенцию, а теперь вы уверяете, что он передумал?

Дверь в кабинет распахнулась, и Зулг увидел Мадлену, которую пытались задержать стражники.

– Пропустите девушку! – приказал он.

– Добрый день, ваше магичество.

– Присаживайтесь, уважаемая.

– Можно просто Мади. – Журналистка с утра пребывала в весьма игривом настроении и решила опробовать свои чары на повелителе. – Ты хотел мне что-то предложить? Я слушаю.

Она наконец сумела подобрать себе более-менее подходящий гардероб: яркое короткое платьице голубого цвета с глубоким декольте. В таком наряде она и заявилась на аудиенцию.

– Как вы смотрите на то, чтобы занять должность одного из моих советников? – выпалил Зулг, не зная, куда отвести глаза.

– И только-то? – нарочито разочарованно произнесла брюнетка. Она три часа потратила, чтобы привести себя в порядок, «чистя перышки» перед зеркалом, а потому не собиралась переходить на официальный тон. – А как ты считаешь, мне идет это платье или его лучше снять?

– Здесь???

– Что, сразу и испугался? Ну мужики!

– Я не просто мужик, – попытался возразить правитель.

– Значит, как в советники, так я гожусь, а для более серьезных занятий – извини-подвинься? – Злавадская состроила обиженную гримасу.

Парень совсем стушевался.

– Я не то имел в виду, красавица.

– Ты кронмаг или кто? – продолжала натиск журналистка, живописно наклонившись над столом.

– Кронмаг.

– Тогда не прячь глаза, будто ты передо мной провинился. Называть девушку красавицей, не глядя на нее, – верх неприличия!

Зулг послушно оторвал взгляд от столешницы и теперь смотрел в вырез платья, словно завороженный.

– Как скажешь, Мади.

– Вот и замечательно! – Брюнетка расценила это как свою полную победу и сразу успокоилась. Она села напротив, улыбнулась и произнесла: – Извините, ваше магичество, иногда в здешнем мире мне жизненно необходимо убедиться, что я все-таки не перестала быть женщиной.

– Убедились?

– А вы как считаете?

Глава 3 На ту сторону

Мугрид пребывал в шоке. Ему впервые в жизни захотелось послать все к Кардыблу, напиться до бесчувствия, а потом в самой кровожадной форме расправиться с нерадивыми исполнителями. Он даже мысленно выбрал десять человек, назначив их главными виновниками случившегося.

Графин с крепким напитком, настоянным на цветках глазовика, стоял на столе с самого утра, но вельможа медлил. Он пытался понять причину внезапного поражения. Застыв, словно каменное изваяние, гермаг смотрел сквозь емкость. Этот волевой мужчина не привык проигрывать, а тем более по-крупному. И вдруг…

А ведь до вчерашнего дня все шло просто великолепно! Кронмаг терял одного союзника за другим, терпя поражение за поражением. От него отвернулись даже те, кто по долгу службы был обязан при любых обстоятельствах поддерживать правителя. Мугриду оставалось только нанести решающий удар, чтобы добить врага, а потом воплотить в жизнь продуманный и проработанный до мельчайших деталей план. И все! Опираясь на древнюю легенду, а точнее на силу ее главного героя, в Жарзании возникла бы новая династия правителей, и мечта гермага наконец стала бы реальностью…

Но тут появился неизвестный кудыр-маг и перечеркнул все гениальные замыслы.

«Откуда взялся? Почему нацепил маску моего ратора? И что он сделал с самим Суричем?»

В донесенях сиргалийских полководцев был подробно описан весь ход сражения. Несмотря на временное отсутствие вожака, битва протекала как нельзя более успешно. Даже неожиданно крупные потери среди повстанцев оказались на руку Мугриду. И если бы только Сурич смог одержать победу над незнакомцем в маске, то силы Девятиграда прекратили бы свое существование еще до наступления сумерек. Да и сама столица Жарзании уже второй день находилась бы под контролем бунтовщиков, а значит – в его, Мугрида, власти.

О схватке кудыр-магов в донесении сообщалось немного. По крайней мере, начало боя осталось явно за Суричем, но потом кто-то из волшебников прикрылся пологом невидимости – и подробности финальной части поединка узнать не удалось. За несколько мгновений до появления победителя наблюдатели почувствовали резкий толчок под ногами, а затем их ослепила фиолетовая вспышка, сопровождаемая страшным скрежетом. Вероятно, один из противников использовал стрелу Нгунста. Само по себе это заклинание в исполнении даже могучего кудесника не являлось смертельным, чаще всего его использовали в дни праздников для создания фейерверков. Однако энергия кудыр-мага могла превратить безобидные чары в самое грозное оружие.

«Этот болван в маске совершил несусветную глупость. Вместо того чтобы уничтожить мощную группировку врага (а он мог это сделать, ведь хватило же ему сил на создание огромной ледяной стены), волшебник приказал сиргалийцам немедленно покинуть Жарзан. Фактически он их помиловал. Зачем? Неужели в нашем циничном мире еще остались люди, которые выполняют дурацкие обещания, данные смертельно опасному противнику? Да я любому пообещаю вечную преданность только для того, чтобы сподручнее было всадить в спину нож, когда враг потеряет бдительность».

По словам офицеров штаба армии повстанцев, кудыр-маг именно этим объяснил собственное милосердие. Дескать, последняя просьба умирающего была о сохранении жизни и свободы его людей.

«Лучше бы Сурич попросил незнакомца повеситься. Вдруг тот согласился бы? То-то смеху было бы!»

Черный юмор несколько успокоил Мугрида. Он подошел к столу, наполнил бокал и уже вдыхал восхитительный аромат, когда в дверь постучали.

– Да, – пробурчал вельможа. Его рука дрогнула, и часть напитка пролилась на костюм.

Вошел человек, заменявший Сурича.

– Маграф Фурлог просит об аудиенции.

«Гони его в шею, да и сам катись в обитель Кардыбла!» – чуть не сорвалось с языка повелителя Ливаргии. Обоих этих подданных он сейчас с удовольствием порезал бы на куски, воплощая вторую часть своих мрачных задумок.

– Зови, – погасил усилием воли всплеск эмоций гермаг.

Маграф руководил разведкой, и у него могли быть важные сведения для возглавляемых Мугридом войск. Несмотря на безнадежность ситуации, сдаваться вожак заговорщиков не собирался.

– Садись, Фурлог. Чем порадуешь? – Вельможа все-таки осушил бокал и аккуратно поставил его рядом с графином.

– Хороших новостей немного, мой господин.

– С них и начни.

– Только что доложили о подходе войск из Арзанса. Три тысячи пехотинцев, тысяча всадников и пятьсот чародеев прибудут через полдня.

«С такими силами можно устроить грандиозную мясорубку перед собственной смертью. По крайней мере, потомки долго будут меня помнить, а крестьянки станут моим именем пугать детей». – Гермаг улыбнулся промелькнувшей мысли и кивнул собеседнику, чтобы тот продолжал.

– Из Гетонии выступило полторы тысячи воинов, но им еще пару дней добираться. Буквально полчаса назад пришло сообщение и от диверсионной группы. Она достигла предместий Девятиграда.

Мугрид неделю назад направил к столице Жарзании тридцать всадников, которые должны были незаметно проникнуть во дворец Зулга, как только сиргалийские повстанцы войдут в Девятиград. Диверсанты получили четкие указания по каждой из ключевых фигур в окружении Зулга.

– Связь с ними надежная?

– В группе два почтовика.

«Толку-то от этой группы сейчас! Разве что пару громких покушений устроить», – задумался правитель Ливаргии.

– Я так понимаю, это были все твои хорошие новости? – Мугрид прервал затянувшуюся паузу. – Ладно, докладывай остальное.

– Подтвердились поступившие ранее сведения, что провокация возле стен Гюрограда не удалась. Зоревики и полуночники столкнулись с неизвестным кудыр-магом и попали в плен к сумеречникам.

– Еще один кудыр-маг?! – воскликнул гермаг. – Сколько же их свалилось на бедную Жарзанию?!

– Вполне возможно, что волшебник, пленивший вархунов и победивший сиргалийцев, – одно и то же лицо.

– У тебя есть его описание?

– Пока нет, но мои люди должны его составить. В Девятиград направлены лучшие агенты…

– С этим ясно. Что еще?

– Мы послали две сотни бойцов к селению зоревиков, – скороговоркой пробормотал маграф. – Хотели воспользоваться отсутствием основных сил.

– Хочешь сказать, они не справились?! – Мугрид даже приподнялся со стула. – Их же убить за это мало!

– Убивать некого. Зоревиков кто-то предупредил, и они с семьями укрылись в лесу за пару часов до прибытия наших людей. Те организовали преследование и попали в засаду.

– Кто посмел? Неужели Зулг решил вступиться за вархунов?

– Вряд ли. На месте схватки было обнаружено несколько кинжалов зоревиков и полуночников. К тому же мои разведчики успели переговорить с единственным раненым, обнаруженным на месте схватки. По его словам, сумеречники отпустили всех пленников, а те, объединившись, перебили наш отряд.

– Вархуны объединились?! Да, страшные дела творятся в Жарзании. Так и конца света недолго ждать. У тебя все?

– Нет, мой господин. С севера и юга от границы к Девятиграду направляются подразделения регулярной армии. Самое позднее через три дня они войдут в зону контакта с нашими войсками.

– Быстро они сориентировались в обстановке. Ладно, к вечеру я приму решение о наших действиях. Что нового у генерала Угдура?

– Он прочно обосновался на господствующих высотах в пяти милях от нас. Похоже, ждет подкрепления.

– Понятно, боится повторить ошибку. Однако силенок у него немного, – задумчиво произнес гермаг.

Один раз Мугрид уже нанес сокрушительное поражение генералу. При этом удалось полностью уничтожить латников – элитное подразделение Жарзании. Естественно, полководец Зулга жаждал реванша, но теперь действовал осмотрительно.

– Скажи, от Оршуга новостей не поступало? – спросил вельможа.

– Нет, мой господин.

– Появятся – сразу ко мне!

– Слушаюсь.

– Надеюсь, на этом плохие новости закончились?

– Почти. – Маграф встал, понимая, что его хотят побыстрее выпроводить. – Зулг выпустил несколько неприятных указов, которые, к сожалению, уже известны нашим людям.

– Подумаешь, новость! Опять какие-нибудь глупости?

– Я бы так не сказал. Вот, посмотрите. – Командир разведчиков положил на стол три свитка. – Теперь все.

– Свободен. И скажи Суричу, чтобы в течение часа меня никто не беспокоил.

Подчиненный мигом покинул комнату.

«Так, на чем я остановился? – проводив взглядом маграфа, Мугрид снова потянулся к графину. – Ну что у меня за слуги?! Нет бы порадовать господина приятной новостью. Например, кто-нибудь взял бы да и принес в подарок голову наглого кудыр-мага, а впридачу еще две: Зулга и Лырсога. Так нет, регулярные войска на подходе, вархуны, вместо того чтобы друг другу глотку перегрызть, объединились и разбили моих воинов. Разве можно после таких новостей оставаться трезвым?!»

Один за другим гермаг опустошил два бокала.

«Указы какие-то выпустил, мальчишка! – Вельможа развернул первый свиток и нехотя стал читать. По мере чтения пренебрежительная ухмылка медленно сползала с его лица. – Ах он змееныш!»

Хмель как рукой сняло. Мугрид быстро пробежал глазами второй и третий документы. Теперь ему стала понятна возросшая активность армейских подразделений. В указах декларировались неслыханные правила распределения земель для армейских офицеров, не обладающих магическими способностями, вводился новый титул для волшебников из среднего сословия и расширялись права торговцев, в особенности тех, кто первым восстановит утраченные связи с завратным миром. Естественно, все новые законы и обещания касались лишь сторонников центральной власти. Изданными указами кронмаг призывал в свои ряды сомневающихся.

«А ведь многие наверняка переметнутся. Безземельных командиров в моей армии больше половины, боевых магов, желающих перебраться в высшее сословие, – и того больше. Кто же надоумил этого мальчишку?! Неужели Анвард? Уж он-то первым постарается навести мостик в завратный мир. Мало того что стал советником…»

Узнав о втором неудачном покушении на купца, Мугрид занес его имя в черный список следом за Зулгом, Лырсогом, Вирленом и еще несколькими личностями из окружения кронмага. Все они подлежали уничтожению первыми.

«С Анвардом я, пожалуй, смогу разделаться без особых проблем и при этом существенно усложню Зулгу возможность восстановления контакта с Инварсом».

– Сурич!

– Да, господин! – В комнату заглянул волшебник в маске, украшенной зубами шкаронды.

– Убери графин и найди Фурлога, пусть немедленно явится ко мне.

– Будет исполнено.

Официальная делегация Жарзании, отбывавшая на Инварс, состояла из трех человек: Вирлена, его телохранительницы и Мадлены, получившей накануне должность советника. Такой состав на вчерашнем вечернем заседании военного совета был предложен именно Злавадской и, к удивлению многих присутствующих, получил одобрение кронмага.

С одной стороны, основную роль сыграли обоснованные доводы журналистки, а с другой… Многие заметили, что повелитель Жарзании несколько по-иному стал смотреть на пышногрудую брюнетку.

– Подруга, что ты сделала с местным кронмагом? Смотри, с какой тоской в глазах он тебя провожает, – заметила Вероника, когда троица направилась к туманному облаку, расположенному на юге столицы.

– Ничего особенного, просто проверила на нем работу своих чисто женских качеств.

– И как?

– Нормально. Убедилась, что твое тлетворное влияние в этом мире на меня не подействовало.

– Неужели ты его соблазнила?

– Вот еще! Неужели ты думаешь, что я готова броситься на шею первому встречному? – поспешно ответила журналистка.

– Иногда появлялись такие мысли, – созналась Таркова. – Впрочем, Зулга я как-то не рискнула бы причислить к «первым встречным».

– Подумаешь! Мужики – они все одинаковы, а за такое сокровище, – брюнетка аккуратно поправила прическу, – сначала нужно побороться. Вот если он окажется достойным, тогда я еще подумаю, стоит ли он моей благосклонности.

– А он тебе нравится?

– Пока не знаю. Внешне довольно смазлив, но в мужике ведь не красота главное.

– Неужели? – вмешался шагавший чуть впереди Андрей, в его голосе звучала нескрываемая ирония. – Что же тогда? Расскажи, а то я до сих пор не могу покорить сердце одной синеглазой красавицы.

– О, уже ушки навострил! Мы тут о своем, о женском, болтаем, – грозно ответила Таркова.

– Ну что же ты сразу отталкиваешь от себя парня? Не видишь – он действительно хочет тебе угодить. Ему можно помочь. Будет время, Андрюша, мы с тобой где-нибудь уединимся и я подробно обо всем расскажу. Договорились?

– Я вам сейчас договорюсь! – запротестовала Вероника. – И не посмотрю, что ты моя лучшая подруга, а он… – Синеглазка запнулась.

– Да, очень хотелось бы выяснить, кто я тебе?

– На данном конкретном отрезке времени вы, ваше змеиное величество, являетесь моим подзащитным. Причем не в юридическом, а в физическом смысле этого слова.

– Другими словами, гадом ползучим, которого пока даже раздавить нельзя, – уточнил Фетров.

– Я сейчас тебя ударю!

– Господа, остыньте! Помните, мы нынче весьма уважаемые особы, а не дети в садике. И занимаемся крайне важными делами – идем налаживать контакты с Инварсом, – тоном судьи из телешоу произнесла Мадлена.

– А заодно сообщить родственникам, что мы живы и здоровы, – добавила Вероника.

– Естественно. Думаешь, почему я вчера так распиналась, доказывая необходимость послать именно нас? Даже с Церзолом поссорилась. Нашу встречу наверняка покажут по телевидению, и все увидят, что мы не только живы, но и кое-чего добились.

Единственным, кто возражал против нынешнего состава делегации, был старейшина вархунов, но он оказался в явном меньшинстве. После совещания Церзол настоял на аудиенции с повелителем Жарзании, однако и это ничего не изменило.

– Жаль, Тича и Анварда с нами не отправили, – вздохнул фокусник. – Они все-таки местные.

Ни того, ни другого вчера вечером в Девятиграде уже не было. Купец двинул на север Жарзании, чтобы лично уговорить соратников по ремеслу примкнуть к центральной власти, а Тич поехал на восток в помощь генералу Угдуру.

– Не волнуйся, вождь сумеречников, – улыбнулась Злавадская. – Я на Инварсе полгода жила, знаю этих ребят не понаслышке.

Первую после прорыва официальную делегацию в завратную реальность сопровождали десять человек. Численность специально ограничили, дабы не вызывать у властей излишней подозрительности. По той же причине среди сопровождавших не было ни воинов, ни магов. Там, на Инварсе, сразу должны были понять, что у гостей сугубо мирные цели.

– Базгур, а почему вокруг Врат сегодня так много солдат? – спросил Андрей, когда делегация приблизилась к искрящемуся облаку.

Именно здесь кронмаг передал своему новому советнику верительные грамоты, письма о приглашении к сотрудничеству и небольшие подарки властям Инварса. Мадлена аккуратно сложила все в некое подобие дамской сумки и теперь выслушивала последние наставления со стороны начальства.

– Вчера несколько человек напали на пост, – с тревогой в голосе ответил тайный советник. Они с вождем сумеречников стояли в трех шагах от повелителя Жарзании. – Подозреваю, что эти люди собирались совершить провокацию на той стороне.

– Жертвы есть?

– Обошлось. Правда, один из охранников куда-то запропастился, сейчас ищем. Хвала Нгунсту, налетчиков удалось отогнать довольно быстро. Жаль, не получилось никого схватить, в лес ускакали. Похоже, нападавшие не ожидали встретить тут отпор.

– Откуда они взялись? – скорее самому себе задал вопрос Фетров.

– Может, это кто-то из сиргалийцев? – пожал плечами Базгур. – Хотя, по данным разведки, остатки армии повстанцев очень быстро ушли на юг. Иначе бы мы ни за что не отпустили Тича к Угдуру.

После сражения в армии Зулга дееспособными оставалось чуть больше четырех сотен бойцов. Еще две сотни были отправлены в лазареты. Конечно, подкрепление, прибывшее в город вместе с гранмагом, существенно усилило боевую мощь повелителя Жарзании, но людей все равно не хватало. Даже кратковременное отсутствие столичного гарнизона привело к массовым беспорядкам в Девятиграде. В некоторых районах начались грабежи и поджоги, а опыта в наведении порядка у служителей магкона не хватало.

– Неужели разбойники? – засомневался фокусник.

Ответа он не услышал, поскольку Зулг закончил разговаривать с Злавадской и обратился к главе делегации:

– Вирлен, мы очень надеемся на благоприятный исход вашей миссии, но в случае малейшей опасности немедленно возвращайтесь назад. Рисковать не стоит. Если встретите враждебность со стороны местных, оставьте письма и уходите.

– Мы так и сделаем, повелитель, – кивнул Андрей.

– Да поможет вам Нгунст.

Делегация направилась к искрящемуся облаку.

Полной уверенности, что успеют пройти все, у провожавших не было. Раньше пропускная способность этих Врат составляла пятнадцать человек, а потому власти побоялись совершить пробный проход на ту сторону – вдруг облако исчезнет сразу после первой же переброски? И когда ждать следующей активации?

На всякий случай первопроходцам объяснили, где на Инварсе искать Врата, соответствующие северному девятиградскому проходу. До блокировки ими пользовались лишь купцы для переброски товаров, однако человек пять они раньше были способны переправить туда и обратно.

– Елки-метелки! – не удержался Андрей, выбравшись из облака. – Ну никаких тебе ощущений! Всего несколько шагов в тумане – и ты в другом мире.

– То, что нас здесь никто не встречает, уже хорошо, – осмотрелась по сторонам Вероника.

– Могли бы и эскорт выслать. С музыкой, почетным караулом. Чай к ним не каждый день послы из иных реальностей являются, – притворно возмущалась Мадлена.

Делегация оказалась среди груды камней, раскиданных на обширной площади. С трех сторон это место окружали подстриженные деревья, а с четвертой – большая зеленая равнина, где практически на самом горизонте виднелся большой город.

Заруншол являлся обычным областным центром, но от других населенных пунктов Инварса отличался наличием посольства Жарзании. После блокировки Врат его сотрудники попали под домашний арест и теперь могли перемещаться по стране только под охраной. Власти пошли на подобные меры в первую очередь для того, чтобы жарзанцев не растерзали обозленные жители города – из числа тех, кто потерял работу.

– В том двухэтажном здании раньше располагались привратники. – Один из сопровождавших делегацию бывал пару раз на этой стороне Врат. – Чуть левее, в кирпичной коробке, находился какой-то генератор. Он обеспечивал что-то вроде защитных барьеров в этом мире. В зеленом павильоне обычно собирали туристов, а на той круглой площадке приземлялись летающие машины.

– Неужели тут никого не осталось? – Выбравшись из зоны булыжников, Вероника внимательно вглядывалась в окна казармы.

– Интересно, там телефон имеется? – поинтересовался Андрей.

– Толку-то от него? – ответила Злавадская, поправив на плече сумочку (важные документы она не доверила никому). – Ты не забывай, что сейчас тут действуют законы Жарзании, а потому ни электричества, ни связи, ни прочих излишеств цивилизации, о которых мы начали забывать, пока не будет.

– Ничего, обойдемся. Главное, чтобы тут каких-нибудь головорезов не оказалось. – Таркова продолжала изучать местность, и что-то ее встревожило. – Давайте скорее выбираться, не нравится мне здесь.

– Да брось ты, подруга, мы же не в Жарзании.

– Подонков везде хватает…

– Девушки, как глава миссии я предлагаю…

Фокусник вдруг резко оборвал фразу, а в следующее мгновение уже держал в руках по арбалетному болту. Один был предназначен Веронике, другой Мадлене. Третий, посланный ему лично, пришлось принять на грудь, и это сразу сбило дыхание. Парень даже не смог выкрикнуть предупреждение об опасности – успел лишь толкнуть обеих женщин на землю.

– Ложись! – сориентировавшись в обстановке, скомандовала Вероника, перейдя на инварский.

Выполнять приказ было уже почти некому – в живых осталось лишь двое сопровождающих. Залп оказался весьма результативным.

– Засада? – по-русски спросила журналистка, приподняв голову.

– А ну не высовываться! – грозно шикнула в сторону подруги Таркова. – И говори на местном. Мы в бою.

– Надо в лес уходить, – предложил Андрей. До опушки было чуть больше тридцати шагов.

– Не успеем. Местность слишком хорошо простреливается. Мы с тобой, может, и доберемся, а Мадлена и наши бойцы – вряд ли. Все-таки надо было с собой волшебников взять.

Стреляли из окон казармы, но сейчас людей от смертоносных болтов заслоняла груда булыжников. Надолго ли? Враг мог пойти на сближение в любую минуту, так что нужно было срочно искать выход.

– Вероника, ты у нас в армии служила? – Злавадская повернула голову в сторону подруги.

– И что?

– Вот придумай что-нибудь. Мне надоело здесь валяться и ждать неизвестно чего!

– Внимание, девочки и мальчики! Отдыхайте пока, а я пойду выясню, чего им от нас надо.

Фетров попытался подняться, и несколько стрел тут же пролетели над его головой. Парень снова прижался к земле.

– Убить – неужели непонятно? Так, всем держаться вместе. Это я тебе заявляю как твой персональный телохранитель.

– Они уже топают сюда, – поделился наблюдениями фокусник, вытаскивая свой кинжал из сапога. – Я насчитал семь человек возле казармы.

– Господин, – подал голос один из сопровождающих, – я кудесник. Могу сотворить черное облако, и вы под его покровом доберетесь до леса.

Церзол все-таки настоял на тайном включении в отряд четырех чародеев из сумеречников, заверив кронмага, что те очень хорошо умеют скрывать свои способности. Трое из них уже погибли.

– А два облака? – решил уточнить вождь сумеречников.

– Не проблема.

– Первое нужно направить к врагу, второе – к лесу. – Андрей хотел подстраховаться, заслонив противнику обзор.

– Мы пойдем под прикрытием первого, – заявила Вероника.

– Почему? Елки-метелки! Ты хочешь вступить в бой?

– Нет, но враг, скорее всего, решит, что мы убегаем, и начнет стрелять именно по второму облаку. Наверняка в доме еще остались арбалетчики, слишком уж позиция хорошая. А нам сейчас главное до Врат добраться. Надо возвращаться, пока имеется такая возможность.

– Она дело говорит, – поддержала подругу журналистка.

– Не спорю. – Фетров спрятал кинжал и обратился к волшебнику: – Задачу понял? Тогда приступай. Вероника, как поднимемся, пристраиваешься мне за спину, Мадлена за тобой. Держимся плотненько друг за дружкой, словно сиамские близнецы.

Чародей сотворил большое черное облако, которое почти сразу раздвоилось: одна часть поползла к груде камней, вторая направилась к лесу. Как и предполагала Вероника, засевшие в казарме стрелки открыли по убегавшим огонь, однако и наступавшую на них черную дымку не оставили без внимания. К ней устремился большой огненный шар.

Магический удар Таркова почувствовала мгновенно. Взгляд ее синих глаз устремился в сторону атаки, даже несмотря на кромешную тьму, окружавшую сейчас девушку.

Огненный шар из черного тумана выскочил заметно покрупневшим, будто его там хорошенько подкормили и только затем отправили обратно. Раздался громкий треск, сопровождаемый людскими криками, и на пару секунд противник потерял интерес к преследуемым.

– Там волшебники, – предупредила Вероника. Вскоре она снова ощутила атакующие чары – и они тоже вернулись к своим создателям.

Враг перестал использовать магию, но теперь к ним пчелиным роем устремились стрелы. Сзади раздался вскрик.

– Чародей? – с тревогой в голосе произнес циркач.

– Я пока цел. Ролга подстрелили.

Перед вождем кудесник сделал дополнительный барьер, отводящий быстродвижущиеся предметы. Сил на него уходило много, а площадь была совсем маленькой.

Черное облако неумолимо приближалось к Вратам. Андрей почувствовал под ногами булыжники. Идти становилось труднее.

– Девушки, шагаем в ногу, но очень аккуратно. Чародей, Врата скоро?

– Еще пятнадцать шагов, господин.

В это время поднялся ветер, и дымка понемногу начала рассеиваться. Колдуны противника догадались использовать чары косвенного воздействия.

– Можем и не успеть, – заволновалась журналистка. – Эти камни совсем достали.

– Господин, я сейчас расчищу дорогу прямо к Вратам, – радостно доложил колдун. Ему показалось, что появился способ уберечь вождя. – Заодно постараюсь выставить непробиваемый щит и перед нами. Бежим!

В тот же миг облако кинулось на противника, булыжники расползлись в стороны, расчистив тропинку к искрящейся дымке. Люди стремглав бросились к спасительному проходу в Жарзанию.

Несколько болтов действительно увязли в новых барьерах сумеречника, но энергия, обеспечивавшая защиту, быстро иссякла. Два болта угодили в грудь Фетрова, еще два поразили волшебника.

– Быстрее! – Фокусник сделал шаг в сторону, освобождая дорогу женщинам.

Перед тем как самому ринуться в туман, парень оглянулся.

«Вот гады!» – Он заметил пронзенного двумя стрелами мага.

Что-то обожгло плечо змеиного короля. Он упал, скрывшись в серебристой дымке. Теперь болела не только грудная клетка. Рукав выше локтя стал мокрым и липким. Толкаясь ногами и правой рукой, раненый пополз дальше и вдруг провалился.

«Елки-метелки!»

Несколько затянувшееся падение и последовавшее за ним приводнение не могли не ошеломить. Мало того, вынырнув, вождь сумеречников понял, что двигается, оказавшись в плену мощного течения.

«А как же девчонки? – Андрей попробовал чуть приподнять голову над водой. Он разглядел обеих метрах в двухстах от себя. – Вот так всю жизнь приходится за ними бегать. А иногда еще и плавать».

Змеиный король принялся усиленно работать руками. Левое плечо начало припекать еще сильнее, в глазах появились черные мошки.

«Не хватало только взять и вырубиться прямо сейчас. Нет, такой фокус не по моей части! Сперва хотелось бы выяснить, что за шутку сыграло это облако? В какую помойку нас выбросило? Хорошо хоть вода несоленая, иначе моя рана…»

Несколько секунд в воде сделали свое дело: в голове прояснилось. Пловец, не снижая темпа, постарался разобраться в окружающей обстановке.

«А ведь до берега не так и далеко. Метров сто, не больше. Левый, конечно, слишком крут, не выберешься, зато правый вполне подходящий. Да и бревна, я смотрю, там почти не двигаются. Наверное, течение совсем слабое».

– Эй, подруги! Далеко собрались? – окликнул он.

Голос прозвучал довольно громко.

Девушки обернулись, глаза обеих были полны ужаса. Вероника сразу прижала палец к губам. Фетрову так и хотелось спросить, что это они вздумали тут секретничать? Но уже в следующее мгновение пловец и сам все понял: бревна, которые он заметил около правого берега, вдруг начали всплывать рядом. Сразу штук тридцать. Это было настолько неожиданно, что Андрей перестал работать руками. Теперь его несло лишь течением.

«Мать честная!»

Вблизи удалось рассмотреть некоторые особенности проносящихся мимо предметов: плавучие колоды имели глаза. Когда же одна из них зевнула, выяснилось, что природа довольно щедро наградила местных обитателей зубками.

«Куда мы попали, что это за чудовища?»

Как ни странно, существа не двигались по течению. Видимо, что-то связывало их с дном. Что конкретно, Андрею выяснять не захотелось. Он очень обрадовался, когда без происшествий проплыл мимо, и только потом снова принялся догонять своих.

Жестами фокусник предложил направиться к правому берегу. И сразу наткнулся на категорический протест. Мадлена живописно обрисовала зубастое создание и показала, сколько их там. Присмотревшись внимательней, циркач согласился с доводами журналистки и повернул к противоположному берегу. Женщины последовали его примеру.

«Хоть бы за что-нибудь ухватиться, а там придумаем, как выбираться».

Они приблизились к берегу и, проплывая вдоль, внимательно изучали его крутые склоны, выискивая ту соломину, которая позволит вырваться из водного плена. Надежда на спасение предстала в виде небольшого каменного выступа, сразу за которым река делала поворот.

Возле самой скалы Фетров внезапно ощутил почву под ногами и смог встать, оказавшись в воде всего по пояс. Секунда – и рядом находились обе женщины, довольные тем, что плавание наконец закончилось. И неважно, что над ними нависал отвесный склон высотой в пять метров. Главное – под ногами была твердь.

Именно это и беспокоило Андрея, слишком податливой показалась ему скрытая в воде опора.

«Ила тут не должно быть из-за течения, водоросли также не удержались бы. Тогда что под нами?»

Опасаясь угадать, вождь сумеречников поспешил извлечь из кармана заветный ремешок. Этот подарок глиняной кошечки не раз выручал его из беды. Ухватив за один конец, парень словно серпантин метнул ремешок вверх. «Почва» внизу зашевелилась.

– Девушки, обняли меня, быстро! – Веревка явно за что-то зацепилась.

– Как это? – немного растерялась Вероника.

– Как сможете, но очень цепко! – То, на чем стояли люди, начало подниматься.

Уровень воды опустился до колен. Затем над водой появился небольшой островок, оказавшийся приплюснутой головой речного монстра. Резкий толчок вверх – и «островитяне» взмыли в воздух. Чудовище тут же распахнуло огромную пасть, дожидаясь, когда еда сама упадет в рот.

– Елки-метелки! – вскрикнул фокусник, ощутив мощный рывок в плече.

Одной рукой он держался за веревку, а второй, раненой, поддерживал ухватившуюся за его шею Таркову. Ниже, вцепившись в ремень циркача, висела Мадлена.

Им очень повезло, что чудодейственный ремешок начал сокращаться, когда закрепился за ствол дерева. Только из-за этого люди не полетели вниз, а начали медленно подниматься. Теперь у фокусника заныло и правое плечо.

Монстр слишком поздно сообразил, что добыча ускользает. Он, насколько смог, потянулся вверх и, раздраженно клацнув на прощанье пастью, нырнул обратно несолоно хлебавши.

– Девочки, пока мне не оторвало руку окончательно, прошу по одной выбираться наверх. Вероника, ты первая.

Раскидистое дерево росло на самом краю утеса. Чтобы оказаться на безопасном месте, необходимо было еще сильно постараться. Если для синеглазки это не составило особого труда, то со Злавадской начались проблемы.

– Я не могу от него отцепиться. Ты же знаешь, я боюсь высоты. Хочешь, чтобы я упала? – Журналистка была в панике.

На помощь снова пришел ремешок. Его свободный конец удлинился и, спустившись к брюнетке, обвил ее ноги…

– Во что вы превратили мое платье?! – возмущалась журналистка, когда все трое удалились от обрыва на безопасное расстояние. – Грязное, мокрое да еще в дырках. В таком на людях стыдно показаться, не говоря уже об официальных приемах.

– Ты тут сначала найди их, людей, – тяжело вздохнула Вероника. – Боюсь даже предположить, где мы оказались.

– Как где? В Жарзании конечно! Бедная моя сумочка, – продолжала сокрушаться брюнетка. – Надо срочно высушить документы. Потом пойдем в Девятиград.

– Знаешь, где он находится?

– Пока нет, но спросить не проблема, – бойко ответила журналистка.

– У того речного монстра, который нас чуть не скушал? – Таркова махнула на нее рукой и повернулась к фокуснику. – Андрей, ты как?

– Почти здорово.

– Что с рукой? – Синеглазка посмотрела на окровавленный рукав.

– С левой или правой? – улыбнулся парень. – Хотя какая разница? Я их почему-то обе не чувствую.

– А ну быстро пошевели пальцами! – приказала девушка.

Он попробовал.

– Андрей, очнись!!! Я кому сказала?!

Фокусник только на секунду позволил себе расслабиться и сразу провалился в черный омут забытья.

Глава 4 Ключ

– Скьорды совершенно не подходят для вторжения, агент Сурдг. Туда трудно добираться, и большой отряд просто не пройдет. Почему вы со Шлензом не потрудились отыскать более удобный переход в Жарзанию?! Почему явились так поздно? И где ключ?

Вернувшийся в столицу Кургстага разгид второго ранга только что закончил доклад и теперь получал нагоняй от начальства. Он был одет строго по форме и стоял перед широкоплечим командиром вытянувшись в струнку.

– Возникли непредвиденные трудности, господин кэпраз. Котерз потащил нас именно к этой точке перехода. Я не мог предвидеть…

– А должен был! Ты разгид или кто? Почему курмистр узнает о прорыве в чужой мир не от меня, а от этого выскочки – кэпдиза Лирсанга?

– Не могу знать! – Сурдг крепче прижал ладонь к груди и еще шире растопырил пальцы в стороны, демонстрируя тем самым преданность вышестоящему чину.

Отряд магринца Оршуга наткнулся на расположенный неподалеку от столицы Кургстага учебный лагерь новобранцев как раз в тот момент, когда туда с инспекционной проверкой нагрянул возглавлявший хрангов курмистра Лирсанг, чтобы среди новичков набрать пополнение в ряды своих бойцов. И вдруг такая удача! Кэпдиз первым из высокопоставленных военачальников обнаружил точку перехода в чужой мир. Естественно, с такой новостью Лирсанг поспешил к курмистру, наказав оставшимся глаз не спускать с искрящегося облака.

– Своими действиями вы со Шлензом поставили под сомнение надобность в разгидах. Или в Жарзании вы совсем забыли о долге?

Несмотря на то что при дворе курмистра хранги и разгиды выполняли совершенно разные функции, их негласное соперничество не прекращалось ни на минуту и любая удача одного подразделения воспринималась другим как страшное поражение.

– Никак нет! Долг разгида – выявить слабые стороны противника и своими действиями нанести максимальный урон врагу.

Подчиненный хорошо понимал истинную причину гнева начальника: конкурент получил дополнительные козыри в сложной игре, основным призом которой было внимание и милость повелителя.

– И ты смеешь утверждать, что справился с задачей?!

Гарсам, так звали командира, с недоброй ухмылкой взглянул на нерадивого подчиненного. Сейчас от ответа зависела жизнь Сурдга. Для разгида единственной уважительной причиной невыполнения задания являлась смерть. Чтобы доказать обратное, он должен оспорить слова начальника, что также считалось тяжким преступлением и грозило смертной казнью.

– Задание, порученное мне и разгиду Шлензу, выполнено, господин кэпраз, – выдавил из себя агент. – В Жарзании началась гражданская война, спровоцированные нами действия заговорщиков обеспечили необходимый Кургстагу прорыв, выявлены основные фигуры чужого мира, которые могут быть опасны…

– Но вы потеряли ключ, – перебил подчиненного командир.

– Это вина Гирдза.

– Ты предлагаешь мне с этим детским лепетом идти к курмистру?

– Никак нет!

– Ай-ай-ай! Плохо, агент, очень плохо! Знаешь, что я думаю по этому поводу? Вы со Шлензом провалили миссию, потеряли ключ, а чтобы избежать наказания, убрали Гирдза и решили свалить все на него. Это очень серьезное преступление, Сурдг. Ты опозорил честь мундира.

Обвинения были слишком серьезными. Кэпраз явно жаждал крови. Он не мог простить подчиненным успеха, незаслуженно свалившегося на голову его вечного соперника.

Сурдг слегка побледнел.

– Я разжалован? – Агент опустил руку и поправил одежду.

Форма разгида второго ранга состояла из короткой, до пояса куртки, прямых брюк с широким ремнем, фуражки и ботинок. Куртка и брюки были из грубой ткани стального цвета, ремень и ботинки из светло-коричневой кожи. Четыре кожаные полоски на груди образовывали два косых креста, обозначавших ранг агента.

Немного помедлив, Сурдг снял фуражку и расстегнул на куртке застежки, закрепленные в центре крестов.

– Ты что себе позволяешь?! – повысил голос начальник.

– Имеется сугубо гражданский разговор, Гарсам.

– При данных обстоятельствах он меня вряд ли заинтересует.

В воинских частях Кургстага подчиненные имели право раз в год вызвать начальство на беседу «по душам». Собеседников она ни к чему не обязывала, но происходила на равных, без чинов.

– Я знаю, что нужно сказать курмистру, чтобы случайная удача Лирсанга навредила разгидам.

После небольшой паузы кэпраз также снял фуражку.

– Хорошо. Садись, поболтаем немного.

Сурдг еще не придумал, что говорить. Он шел ва-банк, пытаясь на ходу найти веские аргументы, которые могли бы повлиять на решение командира. От этого сейчас зависела жизнь разгида. И отталкиваться следовало от слов начальника хрангов.

– Толстяк в пирамидальном шлеме, о котором говорил кэпдиз, является магринцем Ливаргии Оршугом. В наш мир он наверняка проник с востока Жарзании, а оттуда до столицы еще топать и топать.

– Ну и что? Зато через этот проход мы хоть сейчас можем перебросить к чужакам целую армию, расчистить плацдарм и начать массированное вторжение, – привел контраргумент Гарсам.

– В своем рапорте я особо подчеркивал, что основных неприятностей нам следует ждать как раз из Девятиграда.

– Обоснуй.

– Зулг после победы в битве у столицы незамедлительно получит поддержку народа и армии. Вполне возможно, междоусобицы сразу пойдут на убыль, центральная власть начнет укрепляться. В результате наш многодневный поход с востока лишь ускорит сплочение вражеских ресурсов вокруг центра. И мы столкнемся с серьезным сопротивлением.

В тот день, когда они со Шлензом оказались в Скьордах, Сурдгу пришлось еще раз вернуться в Жарзанию, чтобы раздобыть веревку и кое-какое снаряжение для путешествия по горам. Тогда он и узнал, что сиргалийцы потерпели сокрушительное поражение.

– Допустим. Что ты предлагаешь?

– Первый удар нужно нанести в самом Девятиграде, чтобы уничтожить кронмага. И для этого целая армия не нужна. Несколько десятков разгидов под моим руководством сумеют незаметно пробраться во дворец. Я знаю там все ходы и выходы. Четко представляю, кого следует убрать в первую очередь, чтобы жарзанская армия превратилась в беспомощную толпу. И только после этого можно будет разворачивать крупномасштабные операции.

– Хочешь сказать, мы специально искали точку перехода, расположенную как можно ближе к вражеской столице?

– Вот именно! – Сурдг облегченно вздохнул. – Теперь хочу рассказать о наших со Шлензом наблюдениях. Об этом Лирсанг точно не знает.

– Слушаю. – Глава разгидов даже кресло придвинул ближе к столу.

– Прорыв через искрящиеся облака соединил между собой три мира. Соединил довольно странным образом. Частица Кургстага переместилась в Жарзанию. Ее законы захватили зону, прилегающую к облаку на Инварсе. А тот распространил свою власть на нашей территории. Мы в Скьордах возле точки перехода пробовали обратиться к силе – безрезультатно.

– Ты что-то говорил о возможных трудностях перехода.

– Они возникнут, если кто-то захватит плацдарм, прилегающий к облаку сразу в трех мирах.

– Захватить-то его можно, но удержать?

– А вы представьте, что произойдет, если люди с Инварса нагрянут к нам со своим оружием? Их ведь никакой магией не выбьешь.

– Пожалуй, ты прав. С этой точки зрения, переход в Скьордах гораздо безопаснее. – Гарсам мысленно копил аргументы в свою пользу для предстоящего доклада во дворце курмистра. – Хорошо, ты меня убедил. Но что делать со Шлензом? Он лишился руки, потерял котерза…

Начальник разгидов не оставлял намерения наказать хоть кого-то из нерадивых, как ему казалось, агентов. Потеря ценного казенного имущества также считалась тяжким преступлением.

– Шленза пока трогать не стоит – он настроен на ключ. Я бы подобрал ему помощника, имеющего котерза из семейства длиннохвостых.

– Предлагаешь провести процедуру двойного подчинения?

В редких случаях магическое существо чарами привязывали сразу к двум хозяевам. Например, к телохранителю и его подзащитному.

– Другого выхода у нас нет. Калека в одиночку может не совладать с котерзом, а без его помощи Шленз не услышит сигналов ключа.

– Хорошо, я распоряжусь. А теперь, – Гарсам снова надел фуражку, – приведи себя в порядок и хватит болтать, агент Сурдг!

Разгид быстро встал, застегнулся, надел фуражку и вытянулся, прижав ладонь к груди.

– Слушаюсь, господин кэпраз!

– Даю тебе день на подготовку группы. Завтра отправляешься в Скьорды, оттуда в Жарзанию. Ступай. Приказ получишь утром.

Лагерь разгидов находился на западной окраине Коростана, столицы Кургстага. Сурдг через час уже был на месте. Еще три ему понадобилось на то, чтобы собрать отряд в тридцать человек. Оставалось лишь дождаться Шленза и его помощника.

– Сурдг! – Однорукий первым заметил соратника.

– Где ты пропадал? Нам выходить завтра… Эй, Шленз, с тобой все в порядке?

Бородатый низкорослик выглядел несколько отрешенным. Конечно, процедура подчинения котерза не являлась особо приятной, но не до такой же степени?

– Будешь тут в порядке, – проворчал он.

– Да что случилось?

– У нас новая проблема.

– Подумаешь, удивил!

– Пока только собираюсь. – Шленз нервно подергал себя за ухо. – Я почувствовал ключ.

– Ну, правильно, для того тебе и дали помощника с… – Сурдг вдруг резко оборвал речь, сообразив, что поймать сигнал из другого мира невозможно. – Погоди, что значит «почувствовал»?

– Он здесь, в Кургстаге. В двухстах милях на северо-востоке от Коростана.

– Не может быть!

– Вот и я сначала так подумал. Но потом все проверил. Ошибка исключена.

– Это действительно проблема.

Знакомое раскидистое дерево на крутом берегу осталось позади. Андрей плыл по вязкой, как кисель, жидкости, не имея возможности сопротивляться мощному течению. Куда его несло, парень понятия не имел, но чувствовал, что в конце пути ничего хорошего не ждет, поскольку с обеих сторон от пловца, словно по линейке, выстроились те самые «бревна» с открытыми зубастыми пастями. Они не пытались нападать, только обозначали собой некий коридор с единственным выходом. Вопрос в том, куда он вел.

– Посмотри вверх! – неожиданно донесся до слуха знакомый женский голос. Кому он принадлежал, Андрей не вспомнил.

Фетров взглянул в небо. Над ним огромной тенью зависла синяя птица, сжимавшая в когтистых лапах длинный канат. Свободный конец болтался почти над головой пловца. Фокусник ухватился за веревку и полез вверх.

В это время снизу раздался тревожный гул, заставивший Андрея оглянуться на речку.

«Мать честная! – Он увидел воронку водоворота, достигавшую в верхней части едва ли не пятидесяти метров в диаметре. – Вовремя я оттуда выбрался!»

– Еще не выбрался! – ехидно заявила птичка теперь уже мужским голосом.

Фетров запрокинул голову. Он добрался почти до самых лап спасительницы, вот только голова пернатой теперь оказалась человеческой.

– Ты?! – Фокусник едва не выпустил веревку, узнав типа, собиравшегося превратить Веронику в чудовище.

– Конечно я! Ну что, отдаешь мне синеглазку или я тебя бросаю?

– Вот ты мне и попался! – Изловчившись, фокусник ухватился за когти негодяя. – Сейчас я у тебя все перышки повыдергиваю!

– А ну отпусти, едрена-матрена к твоей бабушке! – Птичка теперь снова заговорила женским и вполне узнаваемым голосом.

После столь любезного обращения Андрей сорвался и полетел вниз, но не в воду, а на берег, успев заметить какие-то шалаши прежде, чем проснуться.

«Елки-метелки, соленый огурец!»

Представшая картина оказалась не многим лучше его кошмара.

Прямо перед ним Мадлена сражалась с уродливой крылатой тварью, вцепившейся в сумку с документами. Журналистка одной рукой держала ремешок, а второй с помощью крючковатой палки пыталась отогнать летающее существо, размерами почти не уступавшее самой женщине. Рядом такой же клюкой сражалась Таркова. Она не имела возможности помочь подруге, поскольку отбивалась от нашествия крабов. Со стороны казалось, будто девушка отрабатывает удары гольфа, только мячики ей достались с арбуз величиной, вдобавок оснащенные массивными клешнями.

Фокусник с трудом поднялся. Одна его рука продолжала висеть плетью, зато вторая послушно выполняла все указания. Парень подобрал булыжник под ногами и метким броском отправил его точно в голову птички. Взвизгнув, та бросила сумку и взмыла в небо.

– Девушки, что тут у вас происходит?

– Очнулся? Присоединяйся к аттракциону. Мы с Мадленой уже третье нашествие вот так отбиваем.

– Откуда они взялись? – Змеиный король отфутболил одного из крабов.

– Из леса выползают. Ты лучше возьми палку. У этих членистоногих очень острые клешни и крепкая хватка. Если уцепится за ногу, мало не покажется. Мы одного еле отодрали от моего башмака.

К счастью, атакующих оказалось немного. Люди справились с проблемой и отошли от опушки.

– Что это за место? – Фетров наконец смог осмотреться.

Они находились на небольшой площадке, примыкавшей к лесу. Прибрежная полоса, отделявшая крутой склон от опушки, в ширину достигала не более десяти шагов, зато в длину простиралась насколько видел глаз. Ни деревьев, ни кустарников здесь практически не встречалось. Раскидистая ива, благодаря которой люди выбрались из воды, оказалась счастливым исключением. И трава, и листва на деревьях имели непривычные коричневые оттенки, будто их кто-то вымазал в глине.

– Я не знаю. Одна просьба: постарайся сильно не топать. Ребята с клешнями, похоже, как раз на топот прибегают.

– Неужели? – удивился змеиный король.

– Хочешь доказательств?

– Поверю на слово.

Первый раз агрессивные крабы появились, когда Злавадская подпрыгнула за сухой веткой для костра. Второй набег спровоцировала Вероника. Она забралась на дерево, чтобы срезать несколько «клюшек», а потом соскочила на землю. Третье нашествие началось во время схватки журналистки с крылатой тварью.

– Да я и не собиралась. Не стоит кликать беду, сама придет.

– Смотрю, оптимизма у тебя…

– А откуда ему взяться? Только что были на Инварсе – и на тебе! Сильно сомневаюсь, что мы в Жарзании, – опустившись на землю, заметила синеглазка. – За все время, пока ты спал, мы не увидели ни одного цветного облака. Только серые тучи. Да здесь вообще все другое, даже воздух по-иному пахнет.

– И долго я провалялся? – Парень принюхался в надежде ощутить непривычный аромат, но ничего не почувствовал.

– Около часа. Как рука?

– Правая нормально, а левая не слушается. У меня такое ощущение, что ее выключили. Неужели какой-то важный нерв болтом перебили? Хотя пальцами вроде пошевелить могу.

– Надо ее подвязать. Где твой волшебный пояс?

Фокусник прощупал карманы, поискал возле дерева – тщетно.

– Елки-метелки! Неужели в речку свалился?

– Я думаю, его крылатая воровка стащила, – предположила Злавадская. – Надо было ее убить.

– Горевать поздно. Мадлена, давай сюда свою сумку.

– Зачем?

– Будем ее использовать в медицинских целях. У Андрея с рукой проблемы.

– Но у меня там документы!

– Что тебе важнее – бумажки, которые здесь никому не нужны, или здоровье человека?

– Ну, если речь идет о твоем Андрюше…

– Мадлена, хочешь получить по шее?

– Нет.

– Тогда давай ридикюль.

Перекинутый через шею ремешок сумки послужил довольно удобной подвязкой.

– Уходить отсюда нужно. – Глава провалившейся в речку миссии приблизился к самому краю обрыва и начал вглядываться в даль. Противоположный берег тянулся желтой полосой, в некоторых местах достигавшей ста метров в ширину. Парень увидел на песке круглые валуны, вокруг которых копошились небольшие продолговатые существа. Изредка проползали змейки, оставляя за собой на мокром песке следы, с противоположного берега казавшиеся тончайшими нитями. Заметил Андрей и других созданий, появлявшихся из воды лишь на несколько секунд. Это были утыканные длинными иглами твари. Когда кто-либо из сухопутных обитателей собирался утолить жажду, они выкатывались на берег – и бедолага попадал в речку нанизанным на иголки.

«Хорошо, что мы выбрали этот берег», – подумал про себя фокусник.

Сразу за песчаной грядой невысокой ступенькой произрастал густой кустарник, упиравшийся в сплошную стену из прямоствольных деревьев. Их кроны зелено-коричневым морем простирались до самого горизонта.

– Ты знаешь, куда идти? – спросила Вероника, остановившись рядом с Фетровым.

– Вдоль реки. Если здесь есть люди, они должны жить неподалеку от воды.

– Предлагаешь двигаться по краю обрыва? А вдруг опять кто-нибудь из леса выскочит?

– Можно увернуться, и он упадет в реку. Согласись, это лучше, чем пробираться между деревьев, не зная, откуда на тебя свалится очередная напасть.

– Возражать не буду. Предлагаю идти вверх по течению. – Таркова указала направо.

– Почему?

– А какая нам разница? – пожала плечами синеглазка.

– Мужики, они больше налево любят, – не удержалась от едкого замечания журналистка. Она стояла в трех шагах за спиной подруги, боясь подойти близко к краю обрыва.

– Думаю, лучше двигаться вниз по течению. Во-первых, часть пути мы уже проплыли и не видели ничего заслуживающего внимания. Во-вторых, возвращаться – плохая примета. А в-третьих, – Андрей вспомнил шалаши из своего кошмара, – у меня внутреннее ощущение, что люди именно там.

– А я что говорила?! – подвела итог Злавадская.

Путешественники вооружились «клюшками» и, мягко ступая, побрели вдоль берега. Шагали молча. Каждый думал о своем, внимательно наблюдая за кромкой леса. Брюнетка старалась не смотреть вниз и пыталась убедить себя в том, что никакого обрыва не существует. Вероника гадала, куда они все-таки попали, а Андрей сокрушался из-за невозможности вернуться в Жарзанию. Ведь его могут посчитать там лжецом и трусом.

«Я обязательно отыщу отсюда выход, но сначала нужно найти хотя бы одного местного обитателя. Должен же кто-то рассказать нам, что это за место!»

Рассуждать о том, что безвыходных ситуаций не существует, легко. До тех пор пока сам в нее не попадешь. Потом приходят совершенно иные мысли, и оптимизма с каждой минутой становится все меньше. На душе у парня лежал тяжелый камень. Мало того что они очутились непонятно где, природа здешних мест встретила враждебно, – так еще и рука. Андрей даже за себя постоять не мог, не говоря уже о том, чтобы защитить женщин. В сложившихся обстоятельствах только Вероника являлась по-настоящему боеспособной единицей, а фокусник и журналистка были скорее обузой.

По мере продвижения путники услышали шум воды, который усиливался с каждой минутой.

«Неужели там и вправду огромный водоворот? – подумал Фетров. – Эдак я скоро начну в вещие сны верить».

– По-моему, впереди водопад! – оглянулась шагавшая первой Вероника.

Синеглазка не ошиблась. Речка впереди действительно падала с обрыва, и троица внезапно очутилась… на краю земли. А как еще назвать место, где с одной стороны крутой берег отвесно уходит в воду, а прямо под ногами твердь заканчивается, открывая взору лежащую внизу долину?

У Злавадской закружилась голова:

– Мамочка! Я сейчас упаду!

– Мади, иди за мной. – Змеиный король схватил брюнетку за руку и оттащил от края. – Сиди тут.

– Я лучше лягу. – Журналистка распласталась на траве. – Давайте пойдем в другую сторону. В лес, куда угодно, только подальше отсюда. Пожа-а-алуйста…

– Ты был прав, – не обращая внимания на стоны подруги, заметила Вероника, которая стояла в шаге от пропасти и смотрела вдаль. – Вон там, слева, слишком ровная просека, в конце которой точно какие-то строения. Юрты, что ли?

– Почему они так далеко от реки? – озвучил свою мысль фокусник.

– Скажи спасибо, что на нашем берегу.

– Спасибо, – послушно повторил парень. У него страшно ныла больная рука, и он не отказался бы составить компанию Злавадской на травке, но, как всегда, не мог себе этого позволить.

– А там, за селением, лес вроде заканчивается, – продолжала изучать местность синеглазка.

Андрей в это время внимательно разглядывал возникший перед ними обрыв. Он начинался от реки, огромной ступенькой уходя к горизонту. К счастью, склон только с первого взгляда казался отвесным. На самом деле угол был. Мало того, шагах в пяти слева фокусник обнаружил почти горизонтальный выступ, отлично подходящий для безопасного спуска в долину. Правда, только для тех, кто не боится высоты.

– Что будем делать с Мадленой? Я смотрю, по этой тропинке можно без особого труда спуститься в долину. Но площадка, которую в скале наверняка люди вырубили, не больше полуметра, а высота тут приличная.

Фетров понимал состояние брюнетки. Он до недавнего времени и сам испытывал страх перед замкнутым тесным пространством, но там риск был гораздо меньше. Здесь же один неосторожный шаг – и все! Тебя ровным слоем размажет по склону.

– У нас фокусник ты. Вот и придумай, как спасти женщину от самой себя.

Парень задумался. Один способ он действительно знал.

– Благодарю за подсказку. Сейчас мы из нее попробуем сделать монтажницу-высотницу. А тебе настоятельно рекомендую не прислушиваться к нашей беседе. Можешь, к примеру, какую-нибудь песенку про себя напевать, иначе потом голова болеть будет.

Фетров подошел к брюнетке и опустился на корточки. Сначала следовало вывести ее из шокового состояния, отвлечь от тревожных мыслей.

– Мади, девочка, посмотри на меня, – нежно сказал он.

– Зачем? – Журналистка боялась даже взгляд оторвать от земли, но что-то в интонации Андрея заставляло прислушиваться к его словам.

– Ай-ай-ай, госпожа Злавадская! – так же мягко продолжил парень. – Во что твои руки превратились? Разве это ногти? Смотреть же страшно!

Фокусник пытался разговаривать с Мадленой как любящий, но строгий родитель с ребенком. Обучая Андрея тонкостям профессии, его отец любил повторять: «При работе с личностью следует учитывать ее индивидуальные особенности». И хотя парень никогда не задавался целью составлять психологический портрет журналистки, он решил, для нее лучше всего подойдет именно такое обращение.

– А что с ними? – Дамочка оторвала руки от земли и поднесла их к глазам. – Ой, какой кошмар! Столько грязи! Но разве в таких условиях за всем усмотришь?

Первый шаг был сделан: ее волнения переместились из одной плоскости в другую. Пациентка немного отвлеклась, чего и добивался Андрей. Боязнь высоты ненадолго была забыта. Фокусник тут же продолжил наступление.

– Да и прическа подкачала. Где твои пышные черные волосы? Разве можно так себя запускать? Ты же очень привлекательная женщина.

– Я знаю.

– А почему перестала за собой следить? Ну-ка доставай расческу!

– Что значит «перестала»? – заволновалась Мадлена. – Андрюша, ты что задумал?

– Одно время я увлекался разработкой женских причесок, дорогуша, и сейчас твоя всклокоченность подсказала мне одну интересную идею. Хочешь эксклюзивное произведение?

Ничего другого Фетрову просто не пришло в голову. Он постарался сыграть на женских слабостях. Как умел, а умел он не очень хорошо. И Злавадская в любой другой ситуации наверняка услышала бы фальшь в его голосе, но не сейчас.

– Я не понимаю, – совсем растерялась брюнетка. – Расческа?.. Она у тебя, в моей сумке. Все равно я не верю, что ты парикмахер.

– Проверить недолго. Неужели откажешься? Я ведь от всего сердца предлагаю. И только один раз…

Фокусник уже приступил к гипнотическому воздействию. Он, конечно, был не в лучшей форме, но близость к субъекту, непосредственный контакт с ним и некоторая психическая неуравновешенность пациентки давали ему дополнительные преимущества.

– А сейчас зажмурься. Поднимайся, я отведу тебя к зеркалу. Держись за руку.

Так он и повел женщину к обрыву. Они начали спуск по наклонному уступу, высеченному в скале.

– Здесь очень узкие коридоры, поэтому идти придется боком. Прижмись к стенке, что за спиной. Та, что спереди, недавно покрашена… Я не хочу, чтобы ты испачкалась…

Фетров внушил журналистке, что существует только его голос, ничего другого она не слышала и без разрешения фокусника не могла открыть глаза, даже когда пару раз споткнулась. В такие моменты парню приходилось резко прижимать брюнетку к скале, а самого иллюзиониста страховала Вероника. Она опять двигалась впереди «процессии».

Весь спуск Андрей продолжал свой малосодержательный, но необходимый для дела монолог. Почти час. К концу пути он уже еле ворочал языком.

– Мы пришли, Мадлена. Очнись.

– Ой, мамочка! Что вы сделали с моей головой? – Сразу дала о себе знать боль в висках. – Едрена-матрена к твоей бабушке!

– Да ничего необычного, – ответила Вероника. – Андрей тебя немного причесал, а потом помог спуститься со скалы.

– С какой скалы?

– Вон с той, – указала вверх синеглазка.

– Мама дорогая! Я оттуда спустилась?! – Злавадская инстинктивно села на траву. – Мне плохо.

С расстояния почти в километр от берега, на котором они еще недавно стояли, шум водопада доносился слабо, поэтому сразу стали явственно слышны посторонние шорохи. Кто-то выбирался к ним из лесной чащи.

– Подруга, – прошептала Таркова, – сейчас может стать еще хуже.

– Не хочу. – Журналистка передумала падать в обморок.

Из густых зарослей сначала показались когтистые передние лапы, а потом высунулась похожая на бычью голова, только без рогов. Зверь высунулся наполовину и остановился, издалека изучая людей.

– Кто это? – прошептала брюнетка.

Похоже, у животного был тот же вопрос. Оно не могло опознать новичков. Хотя с одним таким недавно сталкивалось. А поскольку ощущения после встречи остались довольно неприятные, когтистый «бык» не стал выбираться на открытую местность. Он сдал назад и ретировался.

– Почему он ушел? – с некоторой обидой в голосе произнесла Злавадская.

– Наверное, за другом отправился. Увидел сразу двух красивых девушек, вспомнил о ближнем, – ответил Фетров слегка охрипшим голосом. – Давайте убираться отсюда, девчонки. Где-то поблизости должна быть просека. Надеюсь, она выведет нас к людям.

– Ты что со мной сделал? Почему я не заметила, как очутилась внизу?! – внезапно набросилась Мадлена на фокусника.

– Ничего страшного. Самый обыкновенный гипноз.

– Вероника, ты слышишь? Эдак он любой девушке голову заморочит. И не заметишь, как мамой станешь.

– Мадлена, угомонись! – На щеках синеглазки проступил румянец.

– И не подумаю! – Журналистку буквально прорвало.

У каждого человека существует свой предел выносливости. И не только физический. Порой эмоциональные нагрузки изматывают нас гораздо сильнее, а когда они наваливаются совместно… Мадлена сейчас переживала именно такой момент. Не выплеснет накопившееся – взорвется. Поэтому любые попытки ее успокоить женщина воспринимала в штыки.

– Почему вы распоряжаетесь моей жизнью? Я же говорила, что не хочу сюда спускаться. А вы, не спросив моего мнения, с помощью запрещенных методов просто перетащили, как куль с мукой! Что я, кукла на ниточках?!

Истерика продолжала набирать обороты. Злавадская разве что ногами не топала. Пока. Требовалось принимать срочные меры – на крики мог прибежать кто угодно.

– Мадлена, я действительно виноват перед тобой. – Андрей опустился на колени и обхватил ее ноги. – Давай меня повесим.

– Да… я… у меня… – Брюнетка закашлялась от неожиданности. – Отпусти!

Змеиный король выполнил приказ.

– Дурак ты, фокусник!

Журналистка отвернулась и пошла обратно к скале. Таркова направилась было за ней.

– Погоди, – остановил ее парень. – Пусть немного поплачет. Говорят, слезы – лучшее лекарство от стресса.

– Ты такой мудрый? – Вероника вспомнила похожую ситуацию, когда сама была в истерике.

– Был бы мудрым, не затащил бы вас сюда. Просто очень хочется исправить ситуацию, но как – пока не знаю.

– Ты бы поднялся с колен, а то со стороны подумают, что ты у меня прощения просишь.

– Кто подумает? – грустно улыбнулся Фетров. – Тут никого нет.

– Ой! – тихо вскрикнула девушка. – Уже есть. К нам опять гости.

Как и когда они выскочили из зарослей, никто не услышал. А сейчас пять длинноногих животных клином выстроились напротив парочки.

– Медведи? – удивился вождь сумеречников.

В пользу этого предположения свидетельствовали бурая шерсть и форма морды, но строение тела больше подходило обезьяне. И размерами каждая ничуть не уступала человеку.

Вероника выхватила из-за пояса кинжал. Фетров достал подарок сумеречника. Сдаваться без боя они не собирались.

Выбравшиеся из леса твари недолго изучали противников. Самый крупный, видимо вожак, бесшумно метнулся к парочке. Таркова сделала шаг вперед, прикрывая раненого соратника. Ее резкий выпад должен был зацепить четвероногого, но – увы! – ловкий хищник не только увернулся от острого лезвия, но и умудрился поцарапать девушке бедро. Помимо зубов, звери имели на вооружении длинные острые когти, которые до поры до времени были надежно припрятаны в мягких подушечках лап.

– Ты смотри, что он творит!

– Больно?

– Обидно. Какой-то полукосолопый оказался проворнее моего клинка.

Вожак тем временем вернулся к своим. Со стороны это выглядело, будто он хвастается удачной вылазкой и предлагает продемонстрировать удаль другим. И точно, следующим в атаку направился второй хищник. Он нацелился на Андрея.

– Действуем вместе, – понимая, что один не справится, прошептал парень. – Я приманка, ты охотник. Только не показывай виду.

– Ясно.

Фокусник отступил на шаг, когда зверь находился в двух метрах от него. Животное прыгнуло на отступающую цель, но в этот момент в схватку вступила Вероника. Резкий взмах клинка – и раненая тварь с воплем упала на бок. Вернулась в стаю она уже на трех лапах.

Неожиданно оборонявшиеся услышали за спиной странные звуки. Оглянувшись, Андрей заметил журналистку, возвращавшуюся к ним почему-то вприпрыжку.

– Ты чего?

– Помощников зову. Неужели непонятно?

Третью атаку хищники провели вдвоем. Фетрову удалось уклониться от нацеленного на горло когтя, а вот уберечь подвязанную руку не смог – чуть ниже локтя появилась красная борозда. Синеглазке повезло больше. Девушка в низком прыжке ринулась навстречу нападавшему и нанесла ему глубокую рану в брюхо. Сил зверя только и хватило, чтобы добраться до стаи, где он и свалился в траву.

– С почином, любимая.

– Как ты меня назвал?

– Эй, голубки, ворковать потом будете, – заволновалась стоявшая сзади Мадлена. – По-моему, твое выступление, подруга, их главному не понравилась. Гляди, как смотрит!

Зверь выпучил глаза и взвыл, оскалив пасть. Все стало понятно, когда он зубами резко выхватил из травы краба. Одного, второго. Остальные хищники также попали в осаду вызванных журналисткой членистоногих.

– Уходим по-тихому, – предложил фокусник, – пока им не до нас.

Люди не успели сделать и десяти шагов, как вожак выскочил из окружения и бросился в погоню, оставляя за собой кровавый след.

– Вероника! – предупредил Фетров.

Он, перехватив кинжал за лезвие, мощным броском метнул его в движущуюся цель. Лезвие вошло в шею зверя, когда тот прыгнул на добычу. Парень перекатился в сторону.

– Елки-метелки! Да что же мне так сегодня везет?!

– Что там? – подбежала Таркова.

– Опять зашиб левую руку. Она и так работать не хочет.

– Хватит валяться, – тут же подала голос Злавадская, отходя от поверженного хищника. – Или мы хотим еще кого-то дождаться?

– Нет, – быстро поднялся змеиный король. – Ты смотри, а рука-то снова включилась, – обрадовался он.

– А ты говоришь, не везет, – улыбнулась синеглазка. – Побежали.

До просеки удалось добраться почти без происшествий. Несколько раз на пути встречались мелкие животные, но, завидев троицу, спешили скрыться в зарослях. Хуже стало, когда пошли вдоль старой вырубки. Она оказалась недостаточно широкой, чтобы не попасть под обстрел местных обезьян. Те словно с ума сошли, завидев путников. Град из похожих на каштаны плодов заставил пожалеть об отсутствии градоустойчивых капюшонов. Пришлось держаться подальше от деревьев, пока обезьянам не надоело кидаться.

– Откуда они взялись на нашу голову?

– Здесь все настроены против нас, Мадлена. Так что привыкай.

– Не хочу. Я не собираюсь долго оставаться в этом кошмаре.

– Девушки, – вдруг остановился шагавший сзади Фетров. – Елки-метелки! Я кинжал забыл.

– А я все думала, когда ты о нем вспомнишь, – повернулась к парню журналистка. – На, держи! – Она протянула клинок, который вытащила из смертельной раны хищника, не сказав ни слова. – Это тебе подарок, а заодно прости за ту истерику. Нервы не выдержали.

– Считай, что ее не было. А за кинжал огромное спасибо. Он у меня как талисман.

– Эй, отстающие! – окликнула синеглазка. – Хватит любезничать! Мы пришли.

Впереди показались сложенные из длинных обгоревших жердей конусообразные шалаши. Едва путники подошли ближе, стало очевидно, что когда-то люди здесь действительно жили.

– Господи, что тут произошло?! – всплеснула руками Злавадская.

Между остовами юрт лежали скелеты – человеческие. Большие и совсем маленькие. Некоторые из них были в доспехах, с оружием и рогатыми шлемами на черепах. Металл сплошь покрывала ржавчина.

– Похоже, кто-то вырезал целую деревню, – пришла к заключению Вероника. – Даже детей не пощадили, гады!

Прибывшие застыли на месте, словно боялись потревожить сон давно погибших людей. «А ведь местные обитатели могут встретить нас так же», – промелькнуло в сознании каждого.

– Живых здесь нет. – Андрей не узнал собственного голоса. – Девушки, надо подобрать каждому подходящее оружие. Кто знает, сколько нам еще в этих краях гулять придется?

– А они не обидятся? – поинтересовалась Мадлена.

– Необязательно брать то, что у них в руках, – с пониманием отнесся Фетров. – Оружия тут разбросано много. Кстати, неплохо бы и голову чем-нибудь прикрыть.

– Рогатую шапку ни за что не надену, – сразу заявила журналистка. – Я даже не замужем, и ходить с рогами – увольте!

– Странные у них шлемы. Сами деревянные, а рога из металла.

Желание найти крепкий головной убор появилось у Андрея при прохождения просеки. Он нашел подходящие, вот только снимать их с трупов не хотелось.

– Друг от друга далеко не отходим, – предупредил фокусник.

Его почему-то заинтересовал холм, стоявший несколько в стороне от поселения. На небольшом возвышении, по-видимому, находилась одна из юрт. По крайней мере, обгоревшие жердины были разбросаны по всей площадке. Здесь оказалось особенно много павших воинов.

«Странно, если это был местный храм, почему он стоял не в центре деревни? И воины здесь вооружены по-другому».

Он обратил внимание на не тронутые ржавчиной блестящие широкие лезвия длиной с руку, насаженные на метровые древки. Доспехи этих бойцов были выполнены из вороненой стали, как и рога на шлемах.

«Наверное, особое подразделение, – решил Фетров. – Кого же они охраняли?»

Змеиный король поднялся на вершину холма – и тут вдруг ощутил вибрацию, словно от мобильного телефона. Андрей очень удивился, но поспешил засунуть руку в карман.

«Чего это он?»

Фокусник достал позаимствованный в пещерах треснутой скалы ключ. Украшавшие его драгоценные камни сияли так, что Андрей зажмурился. Ключ действительно дрожал.

– Что там у тебя? – Сияние заметили обе девушки.

– Да вот. – Парень поднял источник необычного света над головой.

– Едрена-матрена к твоей бабушке! – только и смогла сказать Злавадская.

– Должна заметить, что для журналистки у тебя удивительно ограниченный словарный запас, подруга.

– Если ты у нас такая велеречивая, скажи по этому поводу что-нибудь умное, – беззлобно огрызнулась Мадлена, не отрывая взгляда от чуда.

Разноцветное свечение постепенно пошло на убыль, а когда оно погасло, из ключа внезапно выстрелил луч и угодил в землю неподалеку от Тарковой, оставив на поверхности черное пятнышко выжженной земли.

– Опять ты со своими фокусами?!

– Эти не мои, – стал оправдываться Андрей. Он спустился с холма и приблизился к отметине. – Давайте посмотрим, что там.

Журналистку любопытство терзало еще больше. Она подняла тяжелое оружие одного из убитых «спецназовцев» и подала его парню.

– Копай.

Глава 5 Шаткие земли

Забыв об осторожности, Андрей принялся за раскопки.

– Ой! – взвизгнула Злавадская. – Опять крабы! И откуда они только берутся?

Вероника схватилась за копье, Мадлена достала из травы корявую палку с костяным набалдашником, приготовившись отразить очередное нападение. Однако членистоногие вдруг и сами остановились, будто наткнулись на стену.

– Вот это да! – Таркова приблизилась к невидимой границе, вдоль которой выстроились обладатели клешней. – Тут в траве чья-то чешуя разложена. У меня такое ощущение, что ею огорожена вся деревня.

– Замечательно! И на них управа нашлась! – обрадовалась брюнетка. – Андрюша, а ты чего застыл? Передумал?

– Да нет, просто засмотрелся. Думаю, платьице тебе все-таки лучше сменить. При первой же возможности. Оно и раньше мало что прикрывало, а теперь и подавно.

– Гм… Учтем на будущее: наряд а-ля секси тебе не по нраву.

– Эй, вы о чем там шушукаетесь?

– Наш мужчина копать отказывается!

– Наш? – приподняла бровь Вероника.

– Уже копаю. – Фокусник счел за лучшее взяться за дело.

Выбранный журналисткой инструмент оказался слишком тяжелым и плохо подходил для земляных работ. К счастью, орудовать им пришлось недолго. Буквально через минуту Фетров наткнулся на что-то твердое. Немного совместных усилий – и из земли показался круглый металлический диск, в центре которого фокусник увидел знакомый оттиск.

– Интересно, какому великану под силу сдвинуть эту крышку? – Мадлена немного расстроилась, оценив габариты находки: диск в диаметре достигал полутора метров. – Среди павших я не видела ни одного.

– Может, я попробую, с вашего позволения? – усмехнулся змеиный король.

– Андрюша, ты явно переоцениваешь свои силы. Не боишься надорваться?

– Буду очень осторожен. – Парень аккуратно установил ключ по оттиску.

– Ты смотри! – удивилась брюнетка. – Подошел как родной. Вероника, с каждым днем твой фокусник поражает меня все больше и больше! Причем в самое сердце.

После недавней истерики Мадлена чувствовала себя неловко и старалась, чтобы друзья скорее забыли ее выходку.

– Подруга, заметь: ты сама сказала, что он мой.

Повышенное внимание Андрея к журналистке объяснялось просто: он хотел загладить свою вину. Вероника это сознавала, но в душе подспудно росла тревога. И как ни старалась девушка подавить приступы старомодной ревности, они упорно не желали уходить. А подруга постоянно давала повод для новых волнений. Вот и сейчас журналистка почти прильнула к фокуснику.

– Язык мой – враг мой. Я правда сказала «твой»? Иногда вот так ляпну, не подумавши, а потом сама же страдаю. Ведь тут, как на грех, на нас двоих всего один парень, и неясно, имеются ли вообще другие?

– Вот и не доводи одну из нас до греха. – Синеглазка дернула подругу за руку, отодвигая ее от вождя сумеречников.

Злавадская не успела ответить. Раздался громкий скрежет – и диск пришел в движение, медленно раскручиваясь вокруг оси. Потом что-то громко щелкнуло – и крышка с мелодичным звоном начала приподниматься.

– Ух ты! А там ступеньки! – Брюнетка первой заглянула внутрь, стоило диску занять вертикальное положение. – Вы как, собираетесь спускаться, или мне одной идти?

– Мадлена, а вдруг там кто-то притаился и поджидает особо любопытных? – Парень был рад, что женщина снова стала собой, но забывать об осторожности не стоило.

– Андрюша, если погибшие люди в рогатых шапках защищали именно этот подвал, вряд ли тут окажутся ловушки. Опять же мы не взломщики – открыли дверь своим ключом. Значит, неприятных сюрпризов быть не должно.

– Твои бы слова да богу в уши. Ладно, я иду первым, вы – за мной.

– Хорошо воспитанные мужчины пропускают женщин вперед, – не унималась журналистка.

– Где же их здесь найти, воспитанных? Тем более хорошо, – притворно вздохнул змеиный король. – Мадлена, идешь в пяти шагах от меня! Вероника следом!

– Ничего подобного, – вспылила синеглазка. – Я, как твой телохранитель, иду первой.

– Ладно. Первой после меня.

Парень решительно направился вниз. Он насчитал двадцать семь ступенек, прежде чем оказался на такой же круглой площадке.

«И что дальше? – Змеиный король попытался в полумраке рассмотреть хоть что-нибудь. Однако ничего заслуживающего внимания не увидел, только гладкие стены. – Чем их так хорошо обработали?»

Фетров, едва касаясь, провел ладонью по полированной поверхности – и в тот же миг пол под ногами резко пришел в движение.

– Девчонки, стойте на месте! – крикнул он.

Через несколько секунд площадка замедлила движение и остановилась. Человека окружала кромешная тьма. И только где-то над головой виднелось небольшое светлое пятнышко.

– Андрей! – донесся сверху встревоженный голос Вероники.

– Со мной все в порядке, – поспешил успокоить женщин фокусник.

Не успел он договорить, как в подземелье загорелись светлячки. Вождь сумеречников увидел, что оказался в просторном помещении с множеством прямоугольных колонн.

– Что там внизу? – теперь спрашивала журналистка.

– Сейчас узнаю. – Он сошел с площадки и приблизился к одной из колонн.

– По какому праву ты явился в мой дом, человек? – вдруг из ниоткуда раздался властный голос.

Говорили по-инварски. Фетров в первое мгновение растерялся.

– Кто здесь?

– Тот, кто определяет судьбу любого непрошеного гостя. Повторяю свой вопрос: по какому праву ты пришел сюда, человек?

– Я хотел кое-что спросить, – ответил он.

– Сначала ты должен ответить. Или умереть.

«Елки-метелки! Вот тебе и открыл дверку собственным ключом. Хотя… я ведь его почти украл».

– А кто считается наделенным таким правом? – решил уточнить парень.

– Тот, кто обладает истинной властью над себе подобными.

«Знать бы, что эта невидимка считает истинной властью?»

– Я вождь сумеречников. Иногда меня называют змеиным королем. Подойдет?

Молчание. Вероятно, «хозяин невидимый» обдумывал слова пришельца. Когда Фетров уже хотел поинтересоваться, сколько тот еще собирается держать паузу, в комнате возник похожий на викинга призрак. Рогатый шлем, полностью скрывающий лицо незнакомца, боевой топор, рельеф мышц, о котором можно только мечтать… Единственное, что немного не соответствовало представлению Андрея о древних воинах севера, – рост привидения. Воин, несмотря на то что не касался ногами пола, едва достигал подбородка землянина.

– Змеиный король? Гм… Сейчас проверим. – Призрак повернулся к визитеру спиной и поплыл по воздуху вглубь подземелья. – Следуй за мной.

На всякий случай Андрей считал шаги. На восемнадцатом они повернули за колонну и наткнулись на дерево со светящимися плодами. Они напомнили человеку крыжовник, но размерами были с яблоко.

– Этот фрукт называют ночным солнцем. Догадываешься почему?

Парень кивнул. «Что тут гадать? Круглое и в темноте сияет».

– Плод пока еще не созрел, потому и светится желтым. Когда поспеет – загорится красным, и яд, который в нем содержится, станет эликсиром здоровья. Если ты действительно змеиный король – съешь ночное солнце.

«Что я ему, крокодил, чтобы солнце глотать? Да еще незрелое!»

До сего дня травили Андрея трижды. Сначала змеиная принцесса своими зубками. Вроде случайно. Потом наемные убийцы – кинжалами, обработанными гробомором. Эти уже целенаправленно. Даже сумеречники и те умудрились подсунуть напиток, отправивший к праотцам семерых собутыльников, что списалось как тестовое испытание вождя на профпригодность. Но чтобы так откровенно…

– А мне плохо не станет?

– Плохо станет, если не съешь. А так – либо умрешь мгновенно, либо будешь жить до самой смерти. – Полупрозрачный собеседник обладал некоторым чувством юмора.

«М-да… скудноватенько у них тут с вариантами. Не съешь ты – съедят тебя. И никакой альтернативы!»

Фокусник сорвал плод и надкусил. «Яблочко» оказалось сочным. Горьковатый привкус не способствовал смакованию, и Фетров, понадеявшись на свою нечувствительность к отравам, быстро разобрался с угощением.

«Викинг», внимательно наблюдавший за трапезой, дождался, когда парень проглотит последний кусок. Потом удовлетворенно кивнул, сорвал второй плод и подал гостю.

– Этот есть не надо. Возьми как подарок.

– Спасибо. – Андрей пожал плечами, но взял.

«Издевается, что ли?» Чтобы не обижать хозяина, он спрятал подарок в карман.

– Право подтверждено, – через минуту сообщил призрак. – Что ты хотел спросить, вождь?

– Я хотел узнать, где мы находимся, как сюда попали, что случилось с поселением наверху и как нам вернуться обратно?

– Хм… На будущее один совет. Не задавай собеседнику сразу несколько вопросов. Иначе рискуешь получить ответы не на все.

– Я обязательно последую этому совету.

– Тогда слушай. Стан Граниш, а точнее то, что от него осталось, находится на северо-востоке Кургстага. На самом краю Зорских болот.

– Это не Жарзания?

– И не Инварс. С недавнего времени здесь появилась очень опасная связь с этими мирами.

– Через Врата?

– Если облако с молниями ты называешь Вратами, то да.

– Еще одна реальность? – Фетров вспомнил разговор с Тичем, когда тот рассказывал о летающем острове. – Выходит, одно облако теперь соединяет не два мира?

– Потому-то связь и опасна. Стык сразу трех миров в одной точке не может быть стабильным.

– Но ведь связь существовала и раньше, по крайней мере между Инварсом и Жарзанией.

– Ошибаешься, вождь. Раньше действительно были просто ворота. Они позволяли переходить из одной реальности в другую, бо́льшую часть времени оставаясь запертыми на замок. То, что стараниями курмистра получилось сейчас, – дыры. Они только с виду безобидны. Это как незажившая рана на теле всех трех миров. Если ничего не предпринимать, скорее всего, они погибнут.

– Мне как-то с трудом во все это верится, – засомневался фокусник.

– Придется поверить, иначе я зря теряю свое время. Общаться с человеком, который не верит твоим словам, – все равно что рубить дерево обухом топора: усилий много, а толку никакого. Ты обязан запомнить все, что здесь увидишь и услышишь, иначе не выживешь.

– Вы сказали, миры погибнут, если ничего не предпринимать? Значит, что-то сделать можно?

– Можно. Хочешь попробовать?

– Э… а почему я?

– У тебя ключ хранителя, ты вождь и наверняка переживаешь за свое племя. Или я ошибаюсь?

– Что я должен сделать? – Фетров сразу сообразил, что отступать нельзя.

– Для начала найди железнорожников. Не тех, которых видел нынче над моим схроном, а живых. Передай им, что дух Алтига велит вытащить на свет топор Хинга. А чтобы тебе поверили, надень это.

Перед фокусником возник довольно странный головной убор. Он был чем-то похож на шляпу с узкими полями сзади и по бокам. Спереди поля удлинялись, переходя в некое подобие козырька. На ощупь шляпа оказалась жесткой, словно ее выковали из металла. Андрей повертел в руках головной убор и, вспомнив про надоедливых обезьян, надел.

– Благодарю вас.

– Возникнут проблемы – а они обязательно возникнут, – повернешь шлем задом наперед. Иногда помогает.

– И где мне искать живых железнодорожников?

– Железнорожников, – поправил призрак. – Пойдешь в болото, это сразу за лесом, и они сами тебя найдут. Узнаешь их по рогатым шлемам. С другими встречаться не советую. Не знаю, как к тебе попал ключ, похищенный людьми курмистра, но владыка Кургстага мать родную за него не пожалеет.

– Нам идти в болото???

– Да. Курмистр выдавил хранителей ключа на шаткие земли. Но жить там можно. Главное – соблюдать два правила: избегать желтых прогалин и не приближаться к бугристым островам.

– А хищники?

– На топях их гораздо меньше, чем в лесу. Собери чешую ошленов, которая разложена вокруг стана. Она отгонит мелких зверей. Когда встретишь железнорожников, постарайся не дать повода патрулю открыть стрельбу.

– А что для этого нужно?

– Четко обозначить свое положение, – резко перебил собеседника дух. – Все, тебе пора убираться отсюда, – заторопился он.

В подземелье на полу возник густой туман, постепенно заполнявший помещение. Фетров направился к «лифту».

– И еще… Жизнь двух особ, находящихся сейчас возле входа в мой дом, тебе дорога?

– Очень, – остановился парень.

– Они заражены смертельным недугом. Почти все животные нашего мира имеют отравленные зубы и когти. Змеиному королю их яд не страшен. А вот женщинам осталось жить от силы два дня.

– А их можно спасти?! – Андрея бросило в холодный пот.

– Конечно. Но для этого ты должен пообещать, что не уйдешь из Кургстага, пока не устранишь последствий прорыва. Тогда я сразу дам тебе противоядие.

– Обещаю. Если надо, могу поклясться!

– Не надо. – Призрак соединил ладони, и перед человеком возник глиняный кувшин. – Пусть выпьют по пять глотков. Лекарство оберегает человеческий организм в течение десяти дней. Потом попросишь железнорожников. У каждого жителя Кургстага имеется микстура против лесных тварей.

– Спасибо огромное.

– Не спеши благодарить, если не удастся выполнить обещание, я найду тебя в любом уголке Кургстага и сурово накажу.

– А если у меня все получится?

– Наша новая встреча не будет иметь для тебя трагических последствий, змеиный король.

Туман поднялся уже до колен. Местонахождение подъемной площадки можно было определить только по гладкому участку стены, к которому она примыкала.

– Поспеши, вождь. – «Викинг» указал направление. – И помни: истинной властью является та, что основана на доверии, – зачем-то добавило привидение перед исчезновением.

– Ух ты, какая шляпка! – воскликнула Злавадская, когда фокусник оказался наверху. – Ты что так долго?

– С хозяином подземелья общался.

– А где он? Почему к нам не вышел? Монах-отшельник, что ли?

– Вроде того. Скромный он. Дом сторожить остался. А вот это вам передал. – Парень показал кувшин.

Они поднялись по лестнице на поверхность. Андрей вынул ключ, и крышка вернулась в исходное положение, а почва под ногами вдруг заходила ходуном. Троица едва успела отскочить от входа в подземелье, как вырытая вокруг люка яма сама собой затянулась и за считаные мгновения заросла травой, не оставив даже намека на недавние земляные работы.

– Едрена-матрена к твоей бабушке! Классная маскировка!

– Девушки, вам нужно выпить по пять глотков, – напомнил о подарке Фетров.

– А вдруг там отрава? – засомневалась брюнетка.

– Мне сказали, что это противоядие от укусов и царапин местных хищников. Они смертельно опасны.

– И ты поверил первому встречному? – удивилась журналистка.

– Мади, ласковая ты моя… – Андрей так и думал, что проблемы будут именно с Мадленой. – Хозяину подвала незачем меня обманывать.

– Нельзя доверять незнакомым людям, – поддержала подругу синеглазка.

– Это был не человек.

– А кто же? Святой дух, что ли? – Агрессивность в голосе Тарковой несколько изумила фокусника.

– Вряд ли святой, но… В общем, призрак был похож на маленького викинга. Думаю, если бы он хотел нам навредить, я бы из подземелья не выбрался.

– Ладно, уговорил, речистый. Сама удивляюсь, до чего иногда бываю сговорчивой. Тем более есть так хочется, что я готова даже это пойло в желудок залить. – Мадлена взяла кувшин и стала пить.

– Эй, девушка, не увлекайся! – остановил ее Андрей. – Пяти глотков достаточно.

– Неплохая бражка. – Злавадская с неохотой вернула емкость. – А как в голову бьет! Я после такого прям на все согласная.

– Вероника? – Андрей протянул сосуд синеглазке.

– А я не буду, – демонстративно отвернулась та.

– Почему?

– Не хочу быть сговорчивой, как твоя «ласковая»!

– Да ты что?.. Думаешь?.. Да брось ты!

– Тебя? Запросто! Раз успела надоесть – пожалуйста.

Парень совершенно растерялся. Подобной реакции от Вероники он никак не ожидал.

– Хочешь, я перед тобой на колени встану?

– Зачем? Сегодня уже было…

– Умолять буду. Уговаривать. Да что угодно…

– Ты еще фокусы с гипнозом на мне не пробовал.

– Если мне не останется ничего другого, чтобы сохранить твою жизнь, я пойду и на это. Пойми, больше всего на свете я боюсь тебя потерять. Неужели непонятно? Ну выпей, пожалуйста.

– Да чего с ней церемониться? Подруга, а ну открой ротик! – Хмель ударил журналистке в голову. Она выхватила из рук парня кувшин и хотела быстро поднести к губам Тарковой.

– Отстань! – Синеглазка, следуя навыкам рукопашного боя, машинально поставила блок.

Емкость разбилась еще в воздухе.

– Что ты наделала?! – взорвал тишину над вымершим селением крик отчаяния.

Андрей кинулся к осколкам. Схватив один из черепков, где еще оставалось немного жидкости, он осторожно поднес его к губам девушки. Фокусник сейчас был белее мела.

– Любимая, выпей, я умоляю.

Синеглазка и сама перепугалась не на шутку. Она послушно исполнила просьбу. Напитка хватило только на два глотка. Выцедить что-либо из мокрой травы Фетрову не удалось: жидкость впиталась в почву.

– Надо копать. – Парень снова схватил «лопату» и принялся отыскивать люк, благо место он запомнил хорошо.

Почти сразу к нему присоединилась и журналистка. Но увы! Второй раз на том же месте железной крышки не обнаружилось. Вырыв полуметровую яму, землекопы в отчаянии бросили инструменты. Мужчина снова попытался найти вход в подземелье. Он забрался на холм, поднял ключ над головой, но на сей раз никаких чудес не произошло.

– Я правда не хотела, – едва не плача, произнесла Мадлена.

– Успокойтесь оба, я сама виновата. Может, еще ничего страшного и не случится? Андрей, ты так и не рассказал о своем разговоре с призраком.

– Надо идти на Зорские болота.

У парня еще была надежда на железнорожников.

Покидая уничтоженное селение, путники вооружились. Нетронутую ржавчиной сталь им удалось найти в единственном уцелевшем жилище. Видимо, от воздействия влаги металл защитили звериные шкуры, которыми был обтянут остов юрты, а может, сказалось отсутствие контакта с землей. По крайней мере, ни копье, ни меч, ни метательные ножи не имели следов повреждений.

Фетров не понял, почему огонь не тронул именно этот шалашик, когда вокруг остались лишь обгоревшие остовы. Неужели налетчики его не видели? Вряд ли. Или что-то их остановило? Шкуры выглядели сильно потрепанными, но других повреждений ни внутри, ни снаружи этого жилища не было.

Там же пришельцы нашли лук, две тетивы к нему и три стрелы с черными, блестящими, словно из антрацита, наконечниками. Все принадлежности находились в специальном чехле. Журналистка особо обрадовалась именно этой находке. Повесив ее на плечо, женщина гордо заявила.

– Теперь мы с голоду не умрем!

Вдобавок она прихватила валявшуюся неподалеку от входа в подземелье палку с костяным набалдашником – вдруг опять крабы пожалуют?

Призрак подземелья не соврал. Чешуя ошленов действительно отпугивала местную живность. Обозначив ею круг, путники без особых хлопот провели ночь. Андрей пытался некоторое время дежурить, но усталость взяла свое. Когда он увидел, как длинноногий лохматый зверек, потоптавшись перед границей, так и не решился преодолеть чешуйчатый барьер, парень провалился в сон.

Проблемы начались утром.

– Да ты вся горишь, Вероника!

– Тише, Андрея разбудишь. Не хочу, чтобы он знал.

– Тебе плохо? – перешла на шепот журналистка.

– Упрямство – не лучшая черта моего характера. Вчера оно меня, похоже, сильно подвело.

– Да ладно тебе! Простудилась немного на холодной земле. С кем не бывает?

– Ты мою царапину на бедре видела?

– Нет. Ты не показывала.

– И не покажу. Достаточно и того, что сегодня я на нее посмотрела. С такими долго не живут.

– Не тебе судить, ты же не врач.

– Хватит шептаться, я не сплю. Как самочувствие? – Фетров приподнялся.

– Отлично! – подскочила синеглазка. – Давайте двигаться дальше.

Девушка явно переоценила свои силы. Поднявшись, она сделала лишь пару шагов и упала.

– Вероника!!!

– Я в порядке. Ногу отлежала, – виновато улыбнулась девушка.

Вторая попытка Тарковой также не увенчалась успехом. Стоило ей приподняться, как в глазах темнело и начинала кружиться голова. Девушка рухнула на траву.

– Андрей, придется тебе дальше одному идти, – покачав головой, сказала журналистка.

– Я не брошу вас здесь. Веронику понесу на руках, она легкая, а ты будешь нас охранять, лучница.

Брюнетка оказалась на удивление метким стрелком. Накануне она с первого же выстрела поразила небольшую птицу, пролетавшую метрах в двадцати. К сожалению, дичь охотникам так и не досталась, поскольку упала на бугристый участок болота. Холмики являлись пузырями, наполненными горючим газом. От прямого попадания один из них лопнул, пальнув огнем, и моментально сжег пернатую. Через мгновение обугленная тушка утонула.

– Ты неправ. Один ты быстрее найдешь людей и приведешь их сюда. Сам понимаешь, время теперь играет против нас. – С аргументами Мадлены нельзя было не согласиться.

– А вдруг сюда кто-нибудь заявится?

– Ты видел, как я стреляю? В студенческие годы несколько раз была призером университета. Мелкого хищника не пустит чудная чешуя, а крупного – мои стрелы.

– А вдруг придут двуногие и их будет слишком много! – Вождь сумеречников не желал бросать женщин.

Брюнетка не стала выяснять, кого парень имеет в виду.

– Хочешь сказать, что вместе с тобой мы сверхгрозная сила?

– Я неплохо бросаю ножи. – Парень положил руку на пояс – там висел комплект из пяти метательных клинков, второй такой же был у синеглазки.

– Андрей, если она умирает от яда, твое умение не поможет, – прошептала Мадлена. – Ты еще долго будешь здесь стоять?

– Хорошо, – согласился он, – только никуда не уходите.

Фетров посмотрел на восходящее солнце, определив его в качестве основного ориентира, и побежал, стараясь держать равновесие.

Зорские болота не зря называли шаткими землями. Верхний слой почвы, усиленный переплетенными корнями травы, лежал толстым ковром на густой жиже. Под весом людей и животных он прогибался, пройти по нему не шатаясь было практически невозможно. Изредка попадались островки тверди, на одном из которых и заночевали пришельцы. Своеобразные оазисы заметно выделялись зарослями непролазного кустарника, поднимавшегося на высоту человеческого роста. Кусты занимали обращенную к востоку половину суши, вторую скрывали серо-зеленым покрывалом широколистные травянистые растения, похожие на подорожник.

Прошагав накануне полдня по пляшущей под ногами почве, болотные путешественники увидели и желтые прогалины, и бугристые участки, стараясь близко к ним не подходить. Однако за весь вчерашний вечер им так и не довелось встретить ни одного человека.

Женщины проводили бегущего взглядом, пока он не скрылся из виду.

– Эх, нам бы сюда спичек, костерок разжечь. Я бы даже дичь какую-нибудь подстрелила. Не есть же ее сырую, – присела рядом с больной Злавадская.

– Спасибо, что его отправила, – грустно улыбнулась синеглазка. Она расстегнула ворот куртки и вытащила кулон. – Держи.

– Ты с ума сошла?! Зачем он мне?

– Не тебе. Передашь Андрею. Хочу, чтобы он помнил обо мне.

– Подруга, ты мне эти кладбищенские настроения брось. Во-первых, захочешь подарить – сама дашь, когда он вернется. А во-вторых, я курьером ни к кому не нанималась.

– Мадлена, ты не вправе отказать человеку в последней просьбе. Возьми, пожалуйста.

– Ладно, если ты настаиваешь, пусть пока будет у меня. – Журналистка спрятала украшение. – Верну, как только выбросишь дурные мысли из своей головы.

– Договорились.

– Слушай, а может, связать между собой пару палок из сушняка да зажечь их от тех пузырей? Тут ходьбы – минут двадцать, не больше, – ухватилась за идею журналистка. – Все-таки кушать жуть как хочется.

– Лучше не надо, Мадлена. Кто знает, насколько близко можно подходить к этим бугоркам…

– Вон, гляди. Целая стайка вспорхнула. По-моему, вчера я как раз такую птичку подстрелила.

– Ну, сходи, если тебе на месте не сидится, – согласилась Таркова. – Только не приближайся к желтым полянкам. Помнишь, Андрей вчера предупреждал?

– Конечно, помню.

Злавадская наложила стрелу на тетиву и двинулась в путь.

Найденный лук был короче тех, к которым привыкла Мадлена, но он был идеально отполирован, удобно лежал в ладони и радовал своей красотой. Женщина то и дело вытаскивала оружие из налучья, чтобы лишний раз полюбоваться новым приобретением. Вот и сейчас, по правде говоря, она больше смотрела на лук, чем выискивала дичь.

Самая короткая дорожка к вспорхнувшей стайке пролегала как раз через золотистый островок на болоте. По нему охотница идти не рискнула, но и крюк делать не хотелось.

– Едрена-матрена!.. – заволновалась она, почувствовав, что почва под ногами пошла волной. – Что за…

До края полянки оставалось чуть более пяти шагов, когда из центра желтого островка вынырнули сразу три толстых шланга с зубастыми мордами. Шесть глаз, испускавших синие лучи, вмиг осветили жертву, и к обычному многоголосью болота добавился вибрирующий свист.

Явно кто-то из предков Злавадской был охотником и на генном уровне передал ей необходимые инстинкты. Женщина сначала выстрелила, а потом уже испугалась, застыв на месте, словно зачарованная. Она видела, как стрела пронзила монстра, как в зоне попадания возникла и начала увеличиваться в размерах дыра, как рухнула на золотую лужайку первая шея чудовища, а затем осыпались песком две оставшиеся. Закончилось все мощным всплеском, обдавшим Мадлену болотной грязью. Это привело женщину в чувство, но напрочь отбило желание охотиться.

– Что случилось? – спросила Вероника вернувшуюся Злавадскую.

– Какой-то урод мне всю дичь распугал, да еще грязью обдал, гад!

– Это он свистел? – Из-за зарослей Таркова не могла видеть столкновения, но странные звуки слышала отчетливо.

– Ага… Наверное, заигрывать со мной надумал.

– И как?

– Один меткий выстрел – и Змей Горыныч рассыпался! Представляешь? Брр! До сих пор в себя прийти не могу.

Нельзя было не заметить, что журналистка пребывает в возбужденном состоянии. Ее руки дрожали, в распахнутых шире обычного глазах сверкали холодные огоньки, слова звучали отрывисто.

– Испугалась?

– Честно говоря, да. И стрелу жалко. Осталась последняя. Вон еще птички взлетели. Нет, больше меня не заманите, хватит. А то не поймешь, кто на кого охотится.

Слова подруги заставили синеглазку тревожно всмотреться в даль, она даже немного приподнялась на локтях.

– К нам кто-то идет, – сказала девушка. – Один, два, три… Восемь человек. Спрячься немедленно.

– Зачем? Это же люди.

– Ты забыла, что тут одни люди делают с другими? У этих я на голове рогов не вижу. Так что давай быстрее. Будет все нормально – я позову, а нет – хоть кулон мой сбережешь.

– Давай вместе спрячемся.

– Не глупи. Наверняка они идут по следу. Пусть уж лучше меня найдут, чем начнут тут землю рыть в поисках. Тогда точно никто не спасется.

– Почему я должна…

– Быстрее, пока они не заметили. И не вздумай подниматься. Ползком вон в те кусты.

Брюнетка, захватив свое оружие, поспешила выполнить приказ. Она доползла до зарослей, с трудом отыскала брешь, через которую можно протиснуться, и скрылась. Несколько метров ей пришлось передвигаться по-пластунски, пока не нашлось место, где смогла подняться. Мадлена хотела найти позицию, чтобы видеть Таркову, но кустарник оказался слишком густым. О том, чтобы поменять дислокацию, не могло быть и речи. Оставалось только прислушиваться.

Через несколько минут до нее донеслись голоса.

– Господин Гранз, здесь какая-та полудохлая девица! Добить сразу или вы ее сначала допросите? – Один из прибывших остановился возле Вероники, приставив к ее горлу острие меча.

– Я тебе покажу «полудохлая»! – Девушка резко отвела меч в сторону и бросила нож.

Воин выронил оружие и медленно осел на траву. Клинок из набора железнорожников пробил шею грубияна насквозь. Неимоверным усилием синеглазка вскочила и заставила себя устоять на ногах. Опершись на копье, она помутневшим взглядом выискивала новую цель. Правая ладонь девушки лежала на рукоятке еще одного метательного ножа. Два воина, натянув тетиву, взяли ее на прицел.

– Не стрелять! – крикнул однорукий. – Девицу взять живой!

– Сдурел, что ли, жидкобородый?! Она нашего следопыта укокошила, а ты ей жизнь решил подарить? Рангом не вышел, а туда же! Забыл, кто здесь приказы отдает? Да я ее сам на куски порву!

– Если курмистр узнает, что ты убил человека с зеркальным взглядом… – скороговоркой выпалил Шленз.

На несколько мгновений над болотом воцарилась тишина.

– Ты уверен?.. – спросил тот, кто «рангом вышел», уже не столь угрожающим тоном.

– Не будь мы на Зорских болотах, я бы показал, с какой силой от нее отскакивает магия.

Шаткие земли ослабляли чары большинства волшебников Кургстага. За исключением железнорожников. У тех имелось немало специалистов по так называемой магии духов, потому-то курмистру и не удалось уничтожить племя хранителей ключа. На болотах рогатые чародеи имели явное преимущество.

– Меня тут еще, оказывается, и убивать нельзя. – Вероника поспешила успокоить подругу, произнеся фразу по-русски. Таркова боялась, что журналистка сейчас откроет стрельбу и выдаст себя.

– Чего она болтает? – спросил тот, кого звали Гранзом.

– Она чужестранка даже для Жарзании.

– Хорошо. Связать ее! – распорядился командир.

В отряде было четыре агента высшего ранга: три таких же, как Шленз, и проводник, хорошо знавший болота и умевший читать следы. Вот только бойцом он являлся неважным. За что и пострадал.

Воины не позволили Тарковой сделать еще один удачный бросок. Девушку сбили с ног, потом связали.

– Где Вирлен? – подошел к ней однорукий.

– Иди ты в болото, – ответила пленница. – Он там тебя ждет.

– Мы проверим твои слова, красавица, – въедливо произнес Шленз.

– Ты ей сначала микстуру в рот влей, а то сдохнет раньше, чем мы ее к курмистру притащим. – Командир разгидов сразу заметил неестественную бледность пленницы и ее испачканную кровью штанину.

– Слушаюсь, господин Гранз!

– Скелг, осмотри девицу. Надо раны обработать. Похоже, состояние очень запущенное. – Главный теперь считал Веронику ценным призом и боялся его потерять.

Лекарь осмотрел пациентку, а заодно и обыскал ее.

– На теле две царапины. Одна пустяковая, вторая глубокая, даже при должном уходе дня два заживать будет. Ключа нет, других интересных предметов тоже, – доложил он через десять минут. – Девица отказывалась пить микстуру, пришлось вливать насильно. Похоже, ненароком дал ей больше, чем надо. Пленница уснула.

– Я даже допросить ее не успел, – проворчал Шленз.

– Не страшно, – бросил на него недобрый взгляд командир. – Все равно пора возвращаться. Чужак с ключом успел слишком далеко углубиться в болота. Нам здорово повезло, что он до сих пор не наткнулся на железнорожников.

– А вдруг он где-то здесь затаился? – предположил однорукий.

– Остров действительно кто-то покинул, – доложил один из агентов, посланных осмотреть местность. – Но я не следопыт, точно не скажу, сколько их было. Уходили вглубь болота.

Проводник, тот четко сказал, что преследуемых трое. Как он это определил, никто не знал. Агентов разгидотряда не готовили для диверсионной работы в условиях шатких земель.

– Все, уходим, – подвел черту Гранз. – Когда твой Вирлен выберется на твердую землю, тогда и будем его ловить. А сейчас надо срочно доставить пленницу в столицу.

Сигнал ключа не мог проходить через шаткие земли. Оставалось надеяться, что вождь сумеречников не оставит его там, когда решит покинуть болото.

– А как же приказ господина Гарсама? – Однорукий боялся снова упустить добычу.

– При возникновении новых важных обстоятельств я должен лично о них проинформировать кэпраза и ждать дальнейших распоряжений. С территории шатких земель этого сделать нельзя. Выход один: добраться до места, откуда можно послать донесение. Еще вопросы будут?!

– Никак нет.

Шленз испугался. С одной стороны, возвратившись без ключа, он мог попасть под горячую руку Гарсама, с другой – Гранзу ничего не стоило оставить слишком шустрого подчиненного рядом с проводником. Ведь кинжал воинственной синеглазки мог угодить в кого угодно…

Глава 6 Двойной удар

Артун стал первым волшебником, получившим новый магический титул по недавнему указу кронмага. Процедура присвоения заняла около четверти часа. Вначале перечислили заслуги паренька перед его магичеством, затем ученик Тича продемонстрировал свои способности, создав три заклинания средней силы. Присутствовавшие на дворцовой площади в качестве экспертов члены магкона, посовещавшись, единогласно подтвердили высокий уровень мастерства юного мага, на основании чего Зулг лично вручил ему именной медальон и грамоту, подтверждающую титул магра. Хотя новоявленному магру и не открывались каналы энергетической подпитки, однако он как обладатель титула сразу переходил в высшее сословие, получал некоторые льготы при поступлении на престижную работу, а при подаче заявки в магическую канцелярию с него должны были брать в два раза меньше денег, чем с нетитулованного волшебника.

Артун был счастлив. Второй день он в мельчайших подробностях вспоминал встречу с кронмагом, не уставая при каждом удобном случае благодарить учителя.

Наутро ученик и наставник в сопровождении полусотни бойцов прибыли на передовую, где Тича сразу проинформировали о последних событиях в зоне противостояния.

Серьезных столкновений на этом направлении не случалось уже около недели. Вначале Мугрид ждал результатов схватки сиргалийцев на подступах к Девятиграду, а когда надежды не оправдались, раздосадованный гермаг ушел в глухую оборону.

Угдур также не рвался в бой, поджидая прибытия полков, направленных от границ Жарзании.

– Зулг хочет заставить противника сложить оружие без боя, – сообщил генерал на послеобеденном заседании штаба. – Не думаю, что гермаг на это пойдет. Вчера к нему подошли немалые силы из Арзанса. Мугрид напоследок может устроить настоящую бойню, так что от вас, господин Тич, зависит очень многое, если не все.

Даже со стороны было заметно, что в разговоре с кудыр-магом генерал тщательно подбирает слова, стараясь избегать малейшего неосторожного выражения, способного вызвать неудовольствие сверхмогучего чародея.

– Насколько я понимаю, генерал, мне нужно провести показательную демонстрацию силы, чтобы раз и навсегда отбить у противника желание сопротивляться?

– Да. Этой ночью к нам прибыло около сотни перебежчиков из армии Мугрида. Мы хотим, чтобы их стало в несколько раз больше, – если это возможно, конечно.

– Мы с учеником завтра к полудню попробуем что-нибудь придумать. Вас устроит?

– Хотелось бы пораньше, но если имеются сложности…

– В таком случае, генерал, давайте четко определим время и место. Причем место я хотел бы осмотреть лично. И чем скорее, тем лучше.

– Можем выехать прямо сейчас, если не возражаете. Как раз успеем вернуться до захода солнца.

– Согласен.

Они выехали в составе группы разведчиков из пятнадцати человек. Путь пролегал по заросшим оврагам и ложбинам, где всадникам приходилось пробираться сквозь густые рощицы и небольшие болотца, ощетинившиеся мощным остролистным камышом. Поблизости имелась более короткая и удобная дорога, но вероятность пройти по ней незамеченными была крайне мала. Только через час Тич со товарищи оказался на краю перелеска, откуда открывался неплохой обзор на лагерь заговорщиков. Всадники спешились.

– Генерал, почему наши войска дислоцируются так далеко от армии Мугрида? Мы проскакали не меньше пяти миль, а до передовых рубежей еще полторы будет.

– Я не хотел бросать удобные позиции. Численное преимущество пока еще на стороне врага. Думаю, гермаг также не планирует принимать бой на труднопроходимых землях.

Угдур расположился на краю плоскогорья, к которому с востока примыкала изъеденная заболоченными оврагами местность, хорошо подходившая для партизанской войны, но никак не для крупномасштабных сражений.

Основной задачей Тича было выяснить магическую готовность армии Мугрида. Он запустил мягкую волну поисковых чар. При встрече с ловушками или сигнальными барьерами она посылала волшебнику едва уловимый отклик, не позволяя обнаружить свое присутствие.

– Интересно… Гермаг установил сторожевые чары практически на всех подступах, но вон тот участок леса, возле озера, защиты не имеет. Генерал, вам не кажется это странным?

– Может, у них там приготовлены сюрпризы другого рода? – Угдур достал подзорную трубу. – О, а вот и разгадка! Вижу отряд всадников. Похоже, не одни мы сегодня решили пойти на разведку.

– Разрешите? – Кудыр-маг хотел внимательнее рассмотреть противника. – Неужели малорослики?! Артун, взгляни. Ты за такими следил в Девятиграде?

– Да, учитель, – ответил мальчик, возвращая трубу. – Вон те пять наездников на маленьких лошадях очень похожи.

– О ком вы говорите? – Генерал занервничал.

– К гермагу прибыли колдуны из Кургстага. Немедленно отправьте человека с донесением кронмагу.

– Давайте вернемся, тогда сами и отправим, – предложил Угдур.

– Я не могу упустить возможность выяснить силы пришельцев. В отряде их всего пятеро. – Тич продолжал рассматривать всадников через подзорную трубу. – Едут в нашу сторону. Лучше и не придумаешь. Артун!

– Да, учитель.

– Как только они приблизятся на двести шагов, сотвори что-нибудь особо убойное из своего арсенала.

– Ледяной ураган с тремя смерчами подойдет?

– Посмотрим. – Только сейчас кудыр-маг вернул полководцу трубу. – Господин Угдур, вы собираетесь отправлять гонца?

– Да, конечно.

Через минуту один из разведчиков уже мчался на запад. Послание в столицу он должен был передать с помощью почтовика.

– Господин Тич… – Генерал замялся. – В планы командования не входило до срока обнаруживать перед противником наши секреты. Магический удар стоит нанести завтра, когда мои люди будут готовы…

– Я вас прекрасно понимаю, но теперь прежние планы придется пересмотреть. К Мугриду присоединились чужаки. Мы не знаем ни их возможностей, ни их численности. Вы хотите завтра сразиться с неизвестной силой? А вдруг она окажется более мощной, чем наша?

– Прошу прощения, кудыр-маг. Об этом я не подумал.

– Рад, что мы достигли взаимопонимания. – Тич вернулся к наблюдению за противником, строго предупредив разведчиков, чтобы те без приказа не вмешивались.

Отряд всадников сначала двигался прямо на спрятавшихся в перелеске разведчиков, но, когда расстояние сократилось до трехсот шагов, заговорщики вдруг остановились. Выдвинувшийся вперед боец верхом на невысоком огненно-рыжем коне принялся внимательно вглядываться в заросли.

– Артун, действуй! – приказал кудыр-маг, заподозрив неладное.

Пальцы юноши начали свой стремительный танец. Он выстроил четырехлучевую звездочку из элементов скорости, ветра, силы и льда, на каждый из лучей паренек присоединил по одному знаку и только затем напитал эфемерный рисунок энергией.

– Фух, – облегченно вздохнул ученик. – Я его сделал.

– Ты хочешь, чтобы смерчи завертелись прямо здесь? – усмехнулся Тич.

– Ой, чуть не забыл, – спохватился отрок.

Небольшое заклинание из арсенала голосовых – и плетение устремилось к врагу. В следующее мгновение прямо из земли выросли три тонкие серые нити, связавшие небо с землей. Они стремительно набирали силу, разрастаясь вширь и увеличивая скорость вращения. Однако развернуться в полную мощь заклинанию не позволили. Малорослик воспользовался магией мысли, и разбушевавшаяся стихия угомонилась, оставив после себя три горки льда и пыли.

– Теперь что-нибудь с огнем, – предложил ученику Тич. – И постарайся без ошибок.

Огненная волна накатом устремилась к всадникам. Она росла с каждой секундой, но в полусотне шагов от цели резко остановилась, будто замерзла. Несколько мгновений – и стена застывшего пламени осыпалась на землю черным пеплом.

– Артун, – кудыр-маг опустил руку на плечо юнца, – как ты себя чувствуешь?

– Можно я еще попробую? – Парнишка очень хотел реабилитироваться за ошибку с первым заклинанием.

– Только не перестарайся. Если не хватит энергии, заклинание начнет высасывать твои жизненные силы.

– Угу, – кивнул юный магр, который уже создавал новое заклинание.

Между тем чужаки также не сидели без дела. После первого же удара они предприняли ответные выпады. Если бы не защита кудыр-мага, от перелеска осталась бы только выжженная пустыня. Тич умело блокировал магические выпады противника, но сам атаковать не спешил. Поединок чужаков с парнишкой дал кархуну важную информацию. К сожалению, не слишком обнадеживающую.

Особую тревогу зеленоглазого чародея вызвал неожиданный всплеск магии, который превратил лошадь одного из чужаков в гигантского орла. Птица резко взмыла в воздух прямо с малоросликом на спине. Засмотревшись на крылатую угрозу, Тич ненадолго выпустил ученика из виду. А тот настолько увлекся, что не заметил, как носом пошла кровь.

– Ты что вытворяешь?! – Кудыр-маг добавил своей энергии в заклинание юнца и быстро отбросил волшбу в противника.

Уже в следующую секунду пришлось спешно прикрываться от удара с воздуха – птичка оказалась огнедышащей. Мощный заряд успел подпалить верхушки деревьев, прежде чем наткнулся на встречную волну из уплотненного воздуха. Эта же волна отшвырнула и крылатого огнетворца.

Подпитанное энергией кудыр-мага заклинание Артуна устроило небольшое землетрясение, справиться с которым чужакам не удалось. Двое попали в завалы, и бойцам Мугрида пришлось их вытаскивать.

– Господа, а вот теперь все разом! Используйте самые мощные заклинания, – скомандовал Тич.

Половина разведчиков являлись волшебниками. Огонь, лед, едкая пыль и жгучая вода ринулись к врагу стремительным облаком, сразу за ним устремились сетчатые заклинания мерцающего типа, а завершили удар свалившиеся с неба сосульки.

– Генерал, организовывайте отход. Самое время. Я вижу, что летун направился в лагерь, как бы подкрепление не привел.

– По коням! – скомандовал Угдур.

– Артун, поедешь со мной.

– Да, учитель. – Подросток едва стоял на ногах.

– Я же предупреждал! Ты магр или дитя неразумное?! Представляешь, что могло случиться, не подоспей я вовремя? А если бы рядом никого не оказалось?

– Я… я… – На глаза Артуну навернулись слезы: он подвел учителя.

– Ладно, это дело практики, – спохватился Тич, помогая парнишке взобраться на лошадь. – Обижаться на учителя не стоит. Думаешь, мне доставляет удовольствие тебя ругать? Ошибаешься. Но иначе из тебя не получится настоящего волшебника.

– Простите меня, учитель. Я правда хотел как лучше.

– Чрезмерное рвение едва не стоило тебе жизни, хотя риск был неоправдан. Никому из нас ничто не угрожало. Ты осознал, что поступил… – Парень задумался, стараясь подобрать более мягкое выражение.

– Да, я поступил как глупый мальчишка, возомнивший, что мне все по плечу.

– М-да… наверное, я приблизительно это и хотел сказать, но все равно старших перебивать нехорошо.

Вернувшись на плоскогорье, Тич отправил ученика к целителям, а сам заглянул в кабинет генерала. Они с Угдуром договорились обсудить разведывательную вылазку наедине, прежде чем проводить заседание штаба.

– Вы говорили, что с севера и юга на Мугрида надвигаются большие силы, – начал с порога бывший привратник.

– По нашим данным, завтра утром они выйдут на ударные позиции.

– Этого нельзя допустить.

– Почему? Из-за чужаков?

– Да. Я немного прощупал их возможности и пришел к неутешительному выводу: один их волшебник превосходит десять, а то и двадцать наших боевых магов.

– Но мы ведь не знаем, сколько всего их у Мугрида. Может, и было-то только пять?

– А если пятьдесят? Или сто? Я не полководец, но рисковать тысячами воинов…

– Что вы предлагаете? – спросил генерал после недолгих размышлений.

– Войска, которые двигаются от границ, нужно направить в расположение нашего лагеря. Если еще не поздно. На месте того же гермага Ливаргии я бы послал с полсотни малоросликов на север и на юг, усилив их своими воинами и чародеями. Уверен, им по силам одолеть армию, раз в десять превосходящую по количеству магов и в сотни – по количеству воинов.

– Прошу заметить, точно мы не знаем, сколько чужаков находится на службе у Мугрида.

– Кто у кого сейчас на службе – вопрос спорный, – задумчиво произнес кархун. – А вот выяснить их количество нам бы не мешало. Этим я и хочу заняться сегодняшней ночью. Как скоро вы можете связаться с подкреплением?

– Наши почтовики настроены на Девятиград, но оттуда сразу передадут приказ генералам Ронзу и Алзугу.

Ронз вел войска с севера, Алзуг – с юга. Согласно приказу Зулга, они должны были совершить ночной марш-бросок и к утру взять заговорщиков в плотные тиски. У каждого из военачальников находилось под командованием по десять тысяч живой силы.

– Судьбу этих людей решать вам, генерал. – Волшебник поднялся. – А мне выделите, пожалуйста, пару разведчиков и свежую лошадь. Мы возвращаемся.

– Господин Тич, я лично отвечаю перед кронмагом за вашу жизнь.

– Постараюсь не подвести вас, генерал. Сами понимаете, в сложившейся ситуации вряд ли кто лучше справится с задачей проникновения в стан врага. А без этого мы не сможем оценить всю серьезность свалившейся на нас угрозы.

– С этим трудно не согласиться.

– Вот и не будем осложнять себе жизнь, – улыбнулся кудыр-маг.

Разговаривая с молодым человеком, Угдур чувствовал себя довольно неуютно: по виду тот ничем не отличался от обычного паренька и абсолютно не походил на чудовище, каким описывали сверхволшебника в легендах.

– Удачи вам, – встал полководец. – Минут через пять самые лучшие разведчики поступят в ваше распоряжение.

Сурдг знал, что захват кронмаговского дворца и удар по армии Угдура планировалось провести одновременно – рано утром, за час до рассвета. Военачальники Кургстага хотели одним махом подавить основные очаги возможного сопротивления в Жарзании. Наиболее опасными фигурами объявили гермага Ливаргии и кронмага. На первом этапе вторжения одного было решено использовать в своих целях, другого уничтожить. О втором и третьем этапах операции рядовым исполнителям пока не сообщали.

Курмистр снова решил столкнуть хрангов и разгидов. Людям Лирсанга он поручил усилить ряды заговорщиков, а подопечным Гранза организовать хаос в Девятиграде. Естественно, каждый из командиров из кожи вон лез, чтобы доказать свое превосходство.

У агента второго ранга по поводу предстоящей операции состоялся непростой разговор с командиром. Кэпраз так и не отказался от мысли разделаться с потерявшими ключ подчиненными, но предоставлял им шанс исправить положение. Шленза отправили к Зорским болотам, Сурдга – в Девятиград. Правда, не в качестве командира группы, как обещали. Диверсанту с самым солидным стажем работы в Жарзании доверили лишь жалкую роль проводника. А проведение операции по уничтожению Зулга и его приближенных возложили на агента первого ранга Жранза – заносчивого типа, состоявшего в близком родстве с Гарсамом. Родственник кэпраза набрал в группу своих людей и не прислушивался к советам попавшего в немилость соратника.

Расчет начальника разгидов был очевиден. В случае успеха операции (в котором не было сомнений) все лавры доставались Жранзу, если же вдруг что-то пойдет не так, виновный известен заранее.

– Сурдг, и куда нам дальше?! – Командир при каждом удобном случае старался демонстрировать свое превосходство.

Разгиды молниеносно расправились с охранниками Врат, не потеряв ни одного бойца. Единственное легкое ранение получил проводник, пробиравшийся в Жарзанию первым, но на эту мелочь никто не желал обращать внимания.

– Прошу следовать за мной. – Агент направился к Девятиграду.

«А ведь ему достанется не только похвала кэпраза, – с досадой подумал о командире Сурдг. – Уничтожение главнокомандующего войсками противника… За такое положен орден Золотой Ступени, да еще наложницу повелителя в жены подарят!»

В Кургстаге дворянства как такового не существовало. Общество делилось на касты, резко разделявшие людей по социальному статусу. Родившемуся, к примеру, среди желтозубых, путь к государственной службе был закрыт раз и навсегда, какие бы подвиги во славу курмистра он ни свершил. Немногим от них отличались касты камнелобых и черноруких. Этих допускали лишь к тем делам державного значения, где не имелось шансов дослужиться до сколько-нибудь приличных чинов. А вот островерхам, дальнеходам и благорадам повезло гораздо больше. Это были касты воинов, из которых формировалась политическая и военная элита Кургстага.

Но самое высокое положение в стране некогда занимали железнорожники – хранители ключа и радомудры – собиратели знаний. В смутные времена первых лет правления великого Нарла радомудры были уничтожены. Оба их селения, находившиеся неподалеку от столицы, сгорели. И хотя трупов никто не видел, все собиратели знаний бесследно исчезли. Железнорожникам также не повезло. Они чем-то перешли дорогу курмистру, после чего попали в опалу. Не окажись в Кургстаге такого места, как Зорские болота, и хранителей ключа постигла бы печальная участь.

Чины были введены в стране после прихода к власти Нарла. Чин первой ступени хоть и считался самым низким, но все же открывал его обладателю путь по служебной лестнице, которая давала деньги и власть. При этом ступени имели еще, можно сказать, и вполне физическое воплощение. Обладателям первой разрешалось в любое время прогуливаться около стен главного дворца, многоярусное здание которого располагалось в самом центре города на широком постаменте, считавшемся той самой первой ступенью. Вторая открывала двери резиденции курмистра, но только нижний ярус, где владыка никогда не появлялся. Обладателям пятой и выше дозволялось лицезреть правителя, и так далее. Любое повышение открывало двери на следующий этаж. Сам карьерный рост обеспечивался наградами, орден Золотой Ступени как раз и позволял подняться на следующую.

Кэпраз Гарсам носил чин восьмой ступени, кэпдиз Лирсанг – на ступеньку ниже. Их беспрепятственно пропускали в тронный зал повелителя. Поговаривали, что только один из чиновников дорос до десятой ступени – родной брат короля. Кэп Длогр возглавлял особое подразделение, бойцов которого называли карангами. Они не носили форму, не имели знаков отличия. Человек мог находиться рядом с одним из них и не подозревать, с кем общается. До тех пор пока не оказывался в казематах. Там обреченного быстро убеждали в необходимости сотрудничества, после чего он попросту исчезал. Поговаривали, что именно капранги были причастны к исчезновению радомудров.

Жранз принадлежал к касте островерхов. Благодаря усилиям влиятельного родственника он уже имел три медали Серебряной Ступени и пять знаков Медного Порога, что позволило ему получить низший чин. Немного усилий – и счастливчику откроются двери первого яруса…

А для этого ему сегодня нужно было вернуться в Кургстаг с головой Зулга.

Из двадцати пяти разгидов, входивших в группу, восемь имели котерзов. С их помощью диверсанты смогли, не обнаруживая себя, преодолеть многочисленные посты и разминуться с ночными патрулями, охранявшими столицу Жарзании. Функции девятиградского гарнизона выполняли рядовые сотрудники магкона. Среди них было немало хороших волшебников, но их мастерство серьезно уступало разгидам даже третьего ранга.

– Сурдг, останешься здесь! – приказал Жранз, как только группа оказалась в холле восточного крыла дворца.

С щитниками, охранявшими этот вход, диверсанты расправились за две секунды. Может, поэтому командир малоросликов решил, что дальше он обойдется без помощи неудачника. Чтобы потом не делиться с ним славой.

– Но я же…

– Разговорчики! Пытаешься оспорить приказ командира, агент второго ранга?! – Высокомерие звучало в каждом слове.

– Слушаюсь.

Сурдг остался. Хотя с трудом сдержался, чтобы не вцепиться в глотку зарвавшемуся соратнику. «И зачем я нарисовал ему подробный план дворца, да еще и места возможных постов указал? Теперь у этого выскочки не будет никаких проблем. Обойдутся без меня, а кэпразу доложат, кто никак не проявил себя при проведении операции. А как можно отличиться, если тебя буквально отстранили от задания?»

Какая-то тень промелькнула сбоку от разгида. Настолько быстро, что он не успел ничего разглядеть.

«Показалось? Похоже, у меня от злости начинаются галлюцинации. Нет, определенно кто-то пересек холл. И отправился он явно за группой Жранза. Интересно, что в этом случае делать мне? Приказ нарушить я не имею права, но вдруг возникла угроза для отряда?»

Буквально через минуту все здание содрогнулось. Откуда-то из глубины донесся странный шум, и агент, отбросив сомнения, поспешил к покоям кронмага.

Пол под ногами ходил ходуном, звуки, похожие на рев грозного зверя, доносились все громче. Вскоре они стали оглушительными. Разгид сообразил, что это происходит в розовом зале, расположенном непосредственно перед личными покоями Зулга.

Сурдг не пошел через парадные двери, а воспользовался другим путем, позволившим попасть на одну из скрытых лож второго яруса. Малорослик потратил еще три минуты и теперь мог наблюдать наводящую ужас картину с высоты пятнадцати метров, оставаясь невидимым для дерущихся монстров.

Их было пятеро: огромная собака с горящими желтым светом глазами и четверо эзгудов. Видимо, ситуация обострилась до предела, если диверсанты приняли решение слиться с котерзами. Еще трое великанов уже превратились в пепел. По крайней мере, так решил Сурдг, заметив огромные черные пятна на полу.

«Какая же сила смогла их испепелить?! До сего дня считалось, что убить эзгуда невозможно. И что это за собака?»

Мохнатый пес был почти семиметрового роста, имел мощные передние лапы с загнутыми вверх когтями, огромную, слегка приплюснутую голову на короткой шее и большие свисающие уши. Спиной зверь закрывал единственный вход в апартаменты кронмага.

К сторожевому псу сразу с четырех сторон устремилось пламя из пасти эзгудов. На том месте, где он находился, возник огненный смерч, который запросто мог сжечь даже камень, но почему-то Сурдгу не верилось в успех соратников. Если существует тварь, способная расправиться хотя бы с одним эзгудом, уничтожить ее ох как непросто.

Наблюдатель оказался прав. Из пламенного водоворота стрелой выскочила огромная черная тень. Она набросилась на ближайшего великана, и… того будто окунули в чан с черной краской. Сначала вроде бы ничего и не происходило, гигант замер, потом попытался содрать краску рукой. У него ничего не получилось, а затем оболочка начала сжиматься…

Внутри монстра все клокотало, но капкан был слишком прочным и неумолимым. Великан словно оказался между двух невидимых плит, которые медленно, но уверенно двигались навстречу друг другу. Вот он стал толщиной с локоть и рухнул, сотрясая здание. Несколько мгновений – и на полу осталось еще одно черное пятно – с его очертаниями, а огонь, бушевавший возле двери в покои кронмага, в тот же миг застыл.

Казалось, во дворце остановилось время. Оцепеневший от ужаса Сурдг вдруг сообразил, что исчезли все звуки и он слышит лишь биение собственного сердца, которое замедлилось раз в пять, как показалось малорослику.

«Что это???»

От застывшего огненного водоворота отделились три шара и медленно направились к великанам, вытягиваясь в длину во время полета. Достигнув цели, они превратились в золотистых змей, которые принялись опутывать незваных пришельцев. Спеленав эзгудов, ползучие канаты начали стягиваться. Три взрыва слились в один, превратив агрессивных визитеров в аккуратные кучки пепла.

Почти сразу осыпался и «замороженный» огонь. Только теперь наблюдатель понял, его сердце на самом деле бьется в такт барабанной дроби, – похоже, время действительно замедлялось. Сурдг только сейчас почувствовал, что из ушей и носа идет кровь. Такое с ним было лишь раз в жизни после очень мощного магического всплеска, произошедшего рядом.

Как завороженный, агент продолжал глядеть на поле битвы. Собачка постепенно уменьшилась до размеров лошади и казалась уже не столь ужасной. Она оставила свой пост и вышла на середину комнаты. До слуха затаившегося разгида донесся приглушенный топот. По-видимому, к повелителю спешили охранники.

Тем временем песик превратился плоскую тень, разделившуюся на три части. Тени обрели вполне человеческие очертания и вскоре действительно стали людьми.

«Ого! – чуть не вскрикнул малорослик. – Двоих я знаю: церемониймейстер и ключник. Кто же третий?»

В розовый зал ворвались стражники во главе с Базгуром. Они долго не могли справиться с оплавленной дверью.

Сурдг хотел выяснить, что с Зулгом, но дальше искушать судьбу агент второго ранга не рискнул. Нужно было выбираться из Девятиграда и поскорее попасть к северным Вратам, пока там не выставили новую охрану. Жарзания опять преподнесла захватчикам неприятный сюрприз, и о нем следовало рассказать кэпдизу. Как это сделать, чтобы самому остаться в живых, диверсант еще не придумал.

– Господин Тич, впереди большой отряд. Движется в нашу сторону. Я, как только увидел передовых всадников, поспешил назад.

– Правильно сделал. Малорослики есть?

– Разглядеть кого-либо не успел. Несколько сотен конников выбрались на открытое пространство в полумиле отсюда. До меня было слишком далеко, да и темнеет уже. Вы же сами сказали – действовать с максимальной осторожностью.

– Еще раз молодец! Теперь слушайте. Ваша задача выполнена. Возьмите мою лошадь и отправляйтесь назад. Сообщите Угдуру обо всем, что видели. Пусть готовится к теплой встрече. Если все пойдет нормально, я вернусь раньше, чем подойдут они. В противном случае генералу придется отступать.

Оба разведчика без промедления выполнили приказ. А кархун, укрывшись пологом невидимости, отправился навстречу противнику. Брат говорил, что это заклинание обеспечивает полную безопасность, не позволяя обнаружить волшебника ни зрительно, ни магически. Правда, имелась и оборотная сторона: полог магической невидимости не позволял создавать защитные барьеры и любая шальная стрела могла стать смертельной.

Через четверть часа Тич заметил всадников, среди которых разглядел и малоросликов. Этих здесь было не меньше сотни – кто на обычной лошади, кто верхом на маленьких рыжих жеребцах, красные глаза которых злобно изучали чужой ландшафт. Пришельцы двигались единой группой, и волшебнику не без труда удалось протиснуться между скакунами пришельцев. За ними, выдерживая дистанцию, следовали воины Мугрида.

Тич пристроился в пяти шагах от командного состава малоросликов. Эти трое держались особняком, и к ним часто подъезжали всадники из передних рядов с краткими докладами.

– Господин Шолгуз, дальнее сканирование обнаружило двух волшебников. В полутора милях отсюда. Направляются к лагерю Угдура. Возможно, они нас видели.

– Почему об этом стало известно только сейчас?

– Не могу знать. Не исключено, что они способны некоторое время надежно скрывать свой фон.

– Ладно, теперь уже все равно ничего не исправишь. – Командир жестом приказал бойцу удалиться и обратился к соседу справа: – Наша спешка до добра не доведет. Лирсангу, конечно, виднее, но вдруг волшебники Угдура окажутся не столь убогими, как боевые маги повелителя Ливаргии? Как думаешь, Ворхш?

– Моя задача не думать, а выполнять приказы.

– Чтобы их выполнить, надо знать противника. Ты слышал, чем закончилась сегодняшняя вылазка? Из пяти хрангов вернулись лишь двое, которые так и не смогли выяснить, кто им противостоял.

– Не нам с тобой отменять приказы курмистра. Велено сегодня ночью уничтожить армию Угдура, – значит, мы ее уничтожим. Для того нас и прислали. Если бы еще не нужно было делать вид, будто мы подчиняемся этому придурку Мугриду. То-то он удивится, когда вместо кронмаговских покоев получит тесную камеру. И то ненадолго.

– Не забегай вперед, мы пока не одержали победу. Жаль, не удалось убедить кэпдиза направить с нами еще хотя бы полсотни хрангов. Чутье подсказывает, что именно их нам не хватит для быстрого успеха.

– Я верю в победу, и этого достаточно. Пока.

– Господа! – Третий всадник только сейчас присоединился к беседе. – Можете считать меня параноиком, но я не могу отделаться от мысли, что за нами следят. И весьма пристально.

Тичу показалось, что «параноик» задержал взгляд именно на нем. Затылок обожгло легким морозцем. Неужели невидимость кудыр-мага для этих типов была неабсолютной? Эдак можно и стрелу в грудь схлопотать.

– Кэпсод Чорлг, желаете, чтобы мы исследовали местность с применением коллективных чар?

– Будет нелишне.

«Пожалуй, хватит прятаться!»

Кархун сбросил полог невидимости и нанес по троице мощный многоходовый удар. Сначала накинул на противников оковы неподвижности, а в следующее мгновение под ногами всадников образовалась расщелина, в которую их с силой вдавила налетевшая сверху стена огня. Завершилось все мощным хлопком, и своды расщелины сошлись, подняв пылевое облако.

Закончив с одним заклинанием, Тич принялся за второе. Облако пыли резко вытянулось в длину и завертелось вокруг своей оси. С каждой секундой оно набирало обороты, устремляясь к передовым бойцам. Всадников на обычных лошадях подняло в воздух, но остальные крепко стояли на земле, будто ноги дьявольских скакунов вросли в почву.

Чужаки быстро опомнились и начали атаку, однако сгустки синего огня, красные молнии и губительные световые лучи надежно вязли в защитных барьерах кудыр-мага.

«Дружно они накинулись! Того и гляди, доконают».

Волшебник выстроил вокруг себя ледяной купол. Он увидел, что боевые маги Мугрида бросились на помощь своим чужеземным помощникам. На ледовую сферу обрушились потоки огненной магии. Напор все усиливался и усиливался, пока купол не разорвало на тысячи осколков. И не каждый волшебник сумел от них защититься.

«Не стоит чересчур увлекаться, коллеги. – Тич наблюдал последствия взрыва со стороны. – Думаю, на сегодня с вас достаточно. Да и с меня тоже».

Учитель Артуна почувствовал некоторую слабость в коленях – дали о себе знать признаки начала энергетического истощения. Конечно, кудыр-маг был еще способен на три-четыре сверхмощных заклинания или два десятка таких, о каких даже сильные чародеи могли лишь мечтать, но доводить свой организм до крайности Тич не собирался. Хватило недавнего случая с учеником.

Парень остался доволен итогом вылазки. Вряд ли после такой оплеухи противник решит продолжить наступление.

– Раскудырная сила! – воскликнул волшебник, заметив одного из командиров – того самого, который почувствовал посторонний взгляд. «С этими ребятами повозиться придется серьезно».

Тич дождался, пока потрепанный отряд повернет назад, и двинулся в лагерь Угдура.

Глава 7 Мы идем с тобой, вождь

Андрею казалось, что со вчерашнего вечера прошла целая вечность. Те несколько часов, когда он еще надеялся успеть, сменились бесконечностью бессильной злости. Парень изодрал кулаки, пытаясь разрушить тяжелую дверь деревянного сарая, посадил голос, стараясь докричаться до тюремщиков, – ничто не помогало.

Потом навалилось отчаяние. Андрея буквально раздавило осознание того, что он так и не смог спасти любимую. Всю ночь он просидел, не смыкая глаз и проклиная свою судьбу, Жарзанию, Кургстаг и этих непробиваемых железнорожников. Вчера они наотрез отказались помочь, а когда Фетров повысил голос, выпустили две стрелы в грудь и попросту огрели дубиной по голове. Очнулся парень уже в сарае. Кричал, требовал, чтобы выпустили, – никто не реагировал. Казалось, поблизости не было ни души.

Раз пять фокусник поворачивал свою шляпу задом наперед, но ничего не происходило, обещанной призраком помощи не было. Пленник отбросил головной убор в дальний угол своей камеры. Сердце сдавила такая черная тоска, что землянин поймал себя на мысли о самоубийстве. Он даже кинжал из сапога вытащил.

– Нет, это выход для труса, – глядя на черную жемчужину, сам себе сказал вождь сумеречников. – Жизнь не посылает нам таких трудностей, которые мы не в состоянии преодолеть. Не помню, кто это сказал, но он наверняка был умнее меня. Надо во что бы то ни стало выбраться отсюда, вернуться на остров и спасти хотя бы Мадлену. Да и почему я так легко свыкся с мыслью, что Вероники больше нет? Чудеса ведь иногда случаются. Особенно здесь. Хотя… кого я пытаюсь обмануть? Себя? Но это же глупо! А чего еще ожидать от человека, который…

Вчера, увидев людей на болоте, выбившийся из сил землянин чуть не сошел с ума от радости. Он кинулся к ним, как к родным, и был настолько удивлен их недружелюбным приемом, что сорвался.

– Где были мои мозги? Дух Алтига ведь ясно сказал, что надо вести себя как вождь. А я? – В голову снова поползли тяжелые мысли. – Хватит ныть! Прошлого не исправить, а за будущее, каким бы оно ни было, стоит побороться. И для этого сначала нужно попытаться найти общий язык с низкорослыми «викингами». Что же я им вчера такого сказал, что в меня сразу начали стрелять, а потом еще и по голове шарахнули? Не помню… И ведь даже не успел заметить, когда и кто подкрался сзади. Вот что значит впадать в отчаяние. Теперь я это понимаю…

Фетров не замечал, что говорит вслух.

– Если меня не бросили там же, на болотах, стало быть, зачем-то я им все-таки понадобился… Значит, еще придут. Дух уверял, что железнорожники должны помочь. Да, первый раунд переговоров я проиграл. – Пленник осторожно дотронулся до шишки на голове. – Но нужно не сплоховать во втором. От этого зависит жизнь еще как минимум одного человека. Я просто не имею права отдать в лапы смерти и ее.

– Чужак, выходи! – раздался чей-то голос.

Андрей настолько глубоко ушел в себя, что не заметил, когда открыли дверь сарая.

– Зачем? – без эмоций спросил пленник, даже не повернув головы.

– Наш шаман хочет с тобой поговорить.

«Интересно, кто в племени выше рангом – вождь или шаман? Наверное, вождь».

Теперь фокусник решил строго следовать советам призрака и четко обозначить свое положение в беседе с «викингами».

– Если у него возникло желание пообщаться, пусть приходит сам. Я не возражаю.

Посыльный застыл в недоумении.

– Как ты смеешь, чужестранец?!

– Смею! – Андрей повернул голову и смерил вошедшего взглядом повелителя.

Полный непреклонной решимости голос подействовал. Охранник снова запер дверь сарая и побежал докладывать о странном поведении пленника.

«Шляпу, что ли, надеть? А то они в мои «покои» при всех регалиях входят, а я, можно сказать, без короны! – Парень поднялся, добрел до угла сарая и поднял проштрафившийся головной убор. – Странно, вчера от души получил по башке, даже шишка вскочила, а на шляпе ни одной вмятины. Или сначала ее с меня сняли, а потом к черепушке приложились? Вряд ли…»

Андрей сел в центре своей камеры. Ждать пришлось недолго. Через пару минут в сарай вошел… судя по внешнему виду, очень юный малорослик.

– Ты, что ли, шаман? – грозно спросил вошедшего Фетров.

– Я внук шамана. Дед прислал узнать, по какому праву ты явился в наши болота.

«Далось им всем это пресловутое право! Ладно, я тоже умею играть в подобные игры!»

– Твой дед настолько одряхлел, что не может ходить?

– Нет! Он могучий колдун, великий воин и опытный охотник! – напыщенно произнес юнец.

– Почему же сам не пришел?

– Он старший шаман! Его слушается все племя!

– Тогда передай своему деду, что вождя другого племени, когда тот волею судеб оказывается на Зорских болотах, бить по голове по меньшей мере непорядочно.

– Вождя? Вы – вождь?! – испугался отрок.

– Ты смеешь брать под сомнение мои слова?!

Парнишку как ветром сдуло.

«По-моему, я немного переигрываю. Напугал ребенка…»

Тоску, вызванную потерей близкого человека, Андрей постарался загнать на задворки сознания. Он сумел мобилизоваться, наметил новую цель и собирался сделать все для ее достижения.

– Ты назвал себя вождем?

Вошедший больше походил на шамана, хотя и не выглядел стариком. Как и внук, он носил шлем с загнутыми книзу рогами, был одет в светло-серые шаровары свободного покроя и меховую жилетку на трех крючках, заменявших пуговицы. Лицо колдуна скорее напоминало застывшую мину с неестественной, словно наклеенной, улыбкой, не сулившей ничего хорошего. Малорослик стоял в трех шагах от пленника и сверлил его колючим взглядом. У Фетрова даже промелькнула шальная мысль: не поиграть ли в гляделки?

– Вождем меня назвали другие – те, кто доверил свою судьбу…

– Высокие слова, но они не соответствуют твоим поступкам, иноземец. У нас нет веры людям, доказывающим свою правоту криком. Один такой даже грозился солнце в небе клинком пронзить. Знаешь, где он теперь?

Шаман вел себя агрессивно. Однако сам факт, что он все же пришел к пленнику, уже обнадеживал. Да еще странный разговор про солнце…

– А что в этом сложного?

– В чем? – не сообразил колдун железнорожников.

– В том, чтобы пронзить солнце.

– Вчера тебя, видать, действительно сильно огрели дубиной. Но я скорее поверю, что ты вождь, чем в эту чушь про солнце.

– Говорить с человеком, который не верит твоим словам, все равно что рубить дерево обухом топора. Усилий много, толку никакого. – Андрей только теперь осознал, что все сказанное привидением имело свой тайный смысл. – Если не веришь, зачем тратишь свое и мое время?

Эти слова задели шамана за живое. Он по-иному взглянул на пленника.

– Тогда докажи свою правоту. Если сможешь.

Фетров поднялся и вытащил клинок из сапога.

– Хорошо. Пойдем выйдем. Здесь неба не видно.

– Сразу предупреждаю: утро сегодня пасмурное. И солнце скрыли тучи.

– Ничего страшного, ты получишь обещанное доказательство, – уверенно заявил вождь сумеречников.

Они вышли под открытое небо. Фокусник достал из кармана подаренный призраком плод и подбросил его вверх. Через мгновение кинжал с черной жемчужиной пронзил «яблочко», а на фоне темно-свинцовых туч на миг вспыхнуло яркое солнце.

«Ух ты, так и ослепнуть недолго. Этот Алтиг (или как там его?) мог бы и предупредить!» Мысль о том, почему «яблочко» не взорвалось, когда он его ел, посетила Андрея чуть позже.

– Откуда у тебя ночное солнце? – уставился на него шаман.

О том, как на циркача смотрели остальные обладатели рогатых шлемов, следует сказать отдельно. Человек, которому одновременно сообщили о том, что его любит прекраснейшая из девушек, что он выиграл в лотерею миллион и что заключение врача о его близкой смерти ошибочно, выглядит, наверное, приблизительно так же.

– Алтиг подарил, – не стал скрывать Фетров. Он был несколько ошарашен реакцией окружающих. За всю карьеру иллюзиониста ему ни разу не удавалось произвести на публику столь ошеломляющий эффект.

– Так ты действительно ВОЖДЬ???

– Елки-метелки! А разве я говорил что-то другое?!

– Хвала духам! Они услышали наши мольбы! – крикнул шаман.

Потом началось ликование с громкими криками и плясками вокруг Андрея. «Викинги», которые накануне едва не уничтожили чужака, сегодня были готовы носить его на руках.

Человек, от которого отскакивали стрелы, вдобавок выживший после мощнейшего удара дубиной по голове, их серьезно озадачил. Охотники решили показать пришельца шаману. Они отнесли странную добычу на остров Раздумий и заперли в сарае. Кто ж знал, что все обернется для железнорожников таким чудесным образом.

– Мне нужно срочно вернуться, чтобы спасти жизнь человека. – Фетров остановил чародея. – У твоих людей есть противоядие от укусов хищников?

– Имеется. Что тебе сказал дух Алтига?

– Он велел вытащить на свет топор какого-то Хи…

– Хинга, – помог вспомнить колдун. – Значит, у тебя есть ключ?

– Да, вот он. – Парень расстегнул рубаху.

– Ого! – не удержался волшебник, заметив на груди рисунок змеи. – Так вот почему тебя стрелы не брали.

Охотники тоже увидели картинку и ключ. Танец сразу прекратился.

– Ключ я должен отдать тебе?

– Нет, он может переходить только от вождя к вождю, из рук в руки. Традиции нарушать нельзя.

– Так мне еще и к вашему вождю идти? Ну уж дудки! Сначала выручим человека из беды. Согласен?

Прежде чем кивнуть, шаман как-то загадочно улыбнулся.

– Хорошо, мы идем с тобой, вождь. До того, как мы отправимся в путь, ты должен решить судьбу еще одного чужака. Хочешь на него посмотреть? Правда, говорить по-нашему он не умеет.

– Шаман, дорога каждая минута. – Андрей очень торопился.

– Ну, если ты согласен, что его принесут в жертву, можно и не смотреть.

– Как это – в жертву?

– Обезглавят на черном камне. Чужак оказался достоин такой высокой чести – он голыми руками троих ошленов убил.

– Кого-то из ваших? – решил уточнить Фетров, полагая, что казнить одного человека можно лишь за убийство других.

– Нет, эти животные с тебя ростом, сплошь покрытые чешуей. Водятся вокруг болот, обычно охотятся на подранков, падалью тоже не брезгуют. Завалить их без оружия – задача не из простых. Именно поэтому мы и решили отдать чужака духам.

Фокусник сразу припомнил слова Алтига по поводу чешуи ошленов. И из-за них собирались…

– Дикость какая-то! Конечно, я против!

– Тогда нам нужно заглянуть на остров Духа. Жертвоприношение состоится через час, а отменить его может только вождь.

Шаман сейчас напомнил Андрею Церзола. Такой же изучающий взгляд, та же манера речи. Фетрову казалось, что и этот чародей втайне преследует какие-то свои цели, воплощать которые придется пришлому чужаку.

– Вот пусть ваш вождь и отменяет! Отправь к нему кого-нибудь из воинов. – Фетров поймал себя на том, что опять начинает нервничать.

– Последнего вождя железнорожников курмистр уничтожил пять лет назад в стане Граниш, когда отобрал у нас ключ. С тех пор у хранителей ключа нет ни вождей, ни того, что они должны хранить.

– Елки-метелки! Что же у вас тут все не по-людски?! Далеко до этого острова?

– За четверть часа обернемся.

– Веди, шаман. Кстати, имя у тебя есть?

– Гзур Остроокий.

– Меня можешь звать Вирленом.

– Жизнедаром, – добавил шаман.

– А это еще зачем?

– У каждого знатного железнорожника должно быть двойное имя, – решил пояснить колдун. – Ты намерен пойти против воли духов и подарить жизнь человеку, которого даже не видел. Значит – Жизнедар.

«Так, меня еще и в железнорожники записали? И снова на руководящий пост? Неужели автограф змеиной принцессы на всех так фатально воздействует? Или это мое проклятие? Надо что-то в себе менять».

Только сейчас фокусник смог рассмотреть участок тверди, на которой он провел всю ночь. Островок имел не больше тридцати метров в диаметре. Тонкие прутики кустарника росли только на самом его краю, а трава и вовсе отсутствовала.

«Где же они столько бревен взяли? Сарайчик-то – будь здоров! Может, тут поблизости есть и нормальная земля?»

Тщетные попытки выбить двери камеры заключения до сих пор отдавались ноющей болью в кистях. Фокусник внимательно осмотрел свои руки и покачал головой. Ссадин и царапин было не счесть: «А ведь запросто мог себе чего-нибудь сломать! И как бы я потом работал? В нашем ремесле шустрость пальцев – наипервейшая необходимость. Ха! Куда меня занесло в мечтах! Сначала нужно выжить, потом вернуться хотя бы на Инварс, а уж потом…»

В здешних местах растительный настил поверх болотной жижи оказался более жестким. Он, конечно, пружинил под ногами, но едва заметно. По крайней мере, идти стало значительно легче. Отряд из десяти человек вытянулся в цепочку. Несмотря на свои длинные ноги, Андрею приходилось прилагать немалые усилия, чтобы не отстать.

– Гзур, почему железнорожники живут на болотах? Неужели не удалось найти более подходящего места?

– С некоторых пор шаткие земли – единственный уголок Кургстага, где мы можем чувствовать себя в безопасности. Но очень скоро, думаю, все изменится.

– Надеюсь, в лучшую сторону?

– Уверен.

Андрей издалека заметил остров Духа, выступавший своими крутыми берегами над шаткими землями метров на пять в высоту. С его поверхности в небо устремлялись сотни темных струек дыма, от которых исходил удушливый аромат.

Прежде чем оказаться на обширной плоской площадке, напрочь лишенной растительности, отряду пришлось сначала подниматься по отвесному склону с помощью веревочной лестницы, затем двигаться по вырубленной среди скал узкой тропинке и под конец преодолеть несколько тесных тоннелей.

Людей на площадке, в самом центре которой возвышался большой черный камень, собралось более сотни.

– Фетров?! Андрей?!

Меньше всего сейчас фокусник ожидал услышать русскую речь, тем более – собственное имя. К нему обращался незнакомый человек, выделявшийся среди местных своим ростом и не имевший шлема на голове.

– Откуда вы меня знаете? – Парень подошел к мужчине.

– Я Франц Губерг. – Увидев, что его имя Андрею ничего не говорит, поспешно добавил: – Это я организовал Лунную лотерею, победителем в которой вы стали. Там, в России.

– За лотерею отдельное спасибо, но что вы делаете тут?

– Ищу пропавшего туриста. Вы не вернулись в срок, вот я и отправился на поиски. Прилетел на Инварс, нашел Врата, через них очутился в овраге…

– В каком именно? – перебил собеседника Андрей.

– Точно не знаю. Овраг, в котором я чуть ноги не переломал, вывел меня на болота. Точнее, в топи меня загнали хищники. Так я попал к этим гостеприимным людям. Если бы не они – был бы съеден чешуйчатыми страусами.

– Эти «страусы» называются ошленами, – пояснил фокусник.

– Смотрю, вы здесь уже неплохо освоились. А я совсем не узнаю Жарзанию. На рекламных проспектах везде были цветные облака, яркая зелень, а тут…

– И неудивительно, потому что мы не в Жарзании.

– А где?

– Потом расскажу, – кивнул Фетров. – А сейчас мне нужно торопиться в другое место. Вы пойдете со мной. На этом острове слишком тяжелый дух.

– А я успел привыкнуть, мы здесь со вчерашнего вечера. Судя по действиям местных, у них намечается какой-то праздник. Мне выделили самое почетное место – возле вон того камня. Аборигены столько для меня сделали, даже боюсь обидеть их своим внезапным уходом.

– Франц, неужели тебя так интересует жертвоприношение? – Андрей начал злиться из-за очередной непредвиденной задержки и непроизвольно перешел на «ты».

– Настоящее???

– Самое что ни на есть! Причем в качестве главного персонажа – овечкой на заклание – у них избран героический чужестранец, которому без оружия удалось уничтожить трех ошленов. Ты его случайноне знаешь?

– Они приносят в жертву людей? – Губерг не сразу вник в суть дела. – Минутку… так они собираются… меня??? Я иду с вами! А можно прямо сейчас?

– Спрошу у шамана.

– Вождь, ты должен объяснить племени, почему забираешь того, кто по праву принадлежит духам. – Остроокий сам отыскал Андрея. – Взойди на камень и объяви о своем решении. Здесь собрались самые достойные люди из всех наших племен.

«Елки-метелки! – мысленно возмущался фокусник. – Ну почему для каждого шага им нужна особая церемония?! Как же хорошо быть самодуром. Гаркнул – «так надо!» – и будьте любезны исполнять! А тут? Вякнешь не то, глядишь – и тебя самого на плаху. Дескать, вождь-то ненастоящий!»

Пришлось взбираться на «трибуну».

«И как к ним обращаться? Мужики? Граждане? Господа? Или как их назвал Гзур?»

– Достойнейшие! – выдавил из себя фокусник. – Дух Алтига два дня назад поведал мне, что племя железнорожников ждут тяжелые испытания. Чтобы их преодолеть, понадобится каждый человек. Полагаю, духи не станут возражать, если мы сохраним жизнь моему соплеменнику. Как знать, может, именно он в решающий момент противостояния перевесит чашу весов в пользу хранителей ключа? Ключа, который теперь у нас есть!

«Как говорю – заслушаешься! Может, еще пророчествами заняться? Напустить туману из слов, и пусть потом через столетия толкуют мои предсказания. Чем не Нострадамус? Нет, зарываться, пожалуй, не имеет смысла. Человека, безусловно, надо спасти, но обманывать других людей не стоит. Как там мне «викинг» сказал? «Истинная власть основывается на доверии». Значит, никакой лжи. И вообще, меньше болтовни – больше дела».

В подтверждение своих слов Андрей вытащил ключ и поднял его высоко над головой. Все произошедшее следом он потом вспоминал, как некое собственное помешательство. В его голове образы Алтига, змеиной принцессы, Мадлены, Вероники, Зулга, Хинга с массивным топором из серебристого металла, даже курмистра, которого он никогда не видел, но почему-то был уверен, что это именно он, закружились в одном бешеном хороводе. Фетров не замечал ничего, кроме сменяющих друг друга ликов, а в его ушах звучало многоголосье, будто все представшие одновременно пытались докричаться до сознания. Разобрать что-либо в этой какофонии звуков землянин не мог, как ни пытался. Он стоял, не в силах пошевельнуться.

Собравшиеся вокруг черного камня видели совсем иную картину. Стоявшего на возвышении человека озарило яркое сияние. Его шляпа медленно приподнялась над головой и, совершив пол-оборота вокруг своей оси, опустилась на прежнее место. Почти сразу с ней начали происходить метаморфозы: поля распрямились и опустились вниз, тулья приобрела вид закрытого боевого шлема с узкими прорезями для глаз. По бокам шлема появились мощные рога, светившиеся ярким малиновым цветом, а продолжавший сиять ключ каким-то невероятным образом завис между их кончиками.

К сиянию потянулись струйки дыма. Соединившись над черным камнем, они единым столбом устремились в небо. Потом…

– Ведомые этим человеком, вы сможете снять проклятие, хранители, – раздался откуда-то сверху замогильный голос.

Когда через несколько минут Андрей пришел в себя, он растерялся. Резко наступившая тишина давила на уши, сухость во рту и тяжесть в голове наводили на неприятные мысли, но больше всего тревожила реакция окружавших его людей: все они, устремив взор в небо, стояли, приложив плотно сжатые кулаки к груди. Парень проследил за их взглядами.

На фоне свинцовых туч выделялось темное изображение увенчанной большими рогами головы, сквозь огромные глаза которой пробивались лучи солнца.

Губерг долго оставался под впечатлением от произошедшего и не решался о чем-либо спросить шагавшего впереди него человека, с виду самого обычного. Наконец он не выдержал.

– Андрей, вы здесь стали чародеем?

– Нет. С чего ты взял?

– Но ведь… Как вам тогда это удалось?

– Что?

– Ну… там, на камне.

– Убедить местных, чтобы они отпустили тебя со мной?

– И это тоже, но я о фокусах с головным убором, сияющим ключом, страшным голосом и изображением на небе.

– Каких еще фокусах?

– Вы действительно ничего не помните?

– А что именно я должен помнить?

Франц рассказал обо всем, что видел на острове Духа, после того как Фетров начал толкать речь.

«Ого! С таким номером я бы покорил не одну планету!» – мысленно зааплодировал себе иллюзионист.

Когда он пришел в себя, шляпа уже вернулась в исходное состояние, ключ, хоть и нагрелся, но не светился, а голоса он вообще не слышал. Да и появившаяся на фоне облаков голова очень скоро развеялась.

– А ты ничего не путаешь?

– Да чтоб мне провалиться на месте!

– Поосторожней с желаниями – как-никак мы на болотах. И что я сказал страшным голосом?

– Думаете, я за три дня успел выучить их язык?

– Ладно, спрошу у шамана. Что-то он выглядит слишком уж довольным, словно кот, объевшийся сметаны.

– Он тоже колдун? Вы поосторожней с ним. Я видел, на что способны местные шаманы.

– Франц, ты бы перестал «выкать». Расскажи лучше, чего интересного ты заметил у железнорожников? Мне нужно знать о них как можно больше.

– После стычки с ошленами я целый день провалялся в горячке. Потом, когда стал понемногу приходить в себя, появилось время понаблюдать за моими спасителями. Один раз видел, как их колдуны с болотной тварью сражались, как местные охотники из лука стреляют, но больше меня удивило другое.

– Что именно?

– В глазах их женщин я ни разу не заметил ни единого проблеска радости. Сплошная тоска. Даже когда они занимаются детьми. Кстати, о детях… – Похоже, мысль озарила мужчину только что. – Совсем маленьких в селении не было.

– Младенцев?

– Ни одного. Самый юный из тех, кто мне попался на глаза, уверенно держал лук в руках.

– Действительно странно. Может, их прячут от дневного света? – задумался иллюзионист.

– Андрей, ты собирался рассказать мне об этом мире. Если мы не в Жарзании, то где и почему тут оказались?

Фетров постарался кратко обрисовать Кургстаг, каким образом сюда попадают и как они сами оказались в мире малоросликов.

– Ты уверен, что из этой реальности Врата приведут именно в Жарзанию, а не куда-нибудь еще? – высказал свои сомнения вице-президент «Зелако».

– Дух Алтига говорил о соединении лишь трех миров между собой. Думаю, он прав.

– Ты так легко произносишь эти слова, а я до сих пор не могу привыкнуть: духи, колдуны, заклинания. Будто все не со мной происходит. Ладно, это так, лирическое отступление бизнесмена. Выходит, поднявшись по склону, я бы не в Ленкаш вернулся, а попал в Жарзанию?

– Скорее всего. Не знаешь, куда отправляли туристов из Ленкаша?

– В Ливаргию.

– Самое логово заговорщиков. Плохо. Нам туда путь заказан.

– А сами местные других точек перехода не видели?

– Сейчас попробую выяснить. Гзур! – Фетров ускорил шаг, чтобы догнать шамана. – Ты мне не ответишь на несколько вопросов?

Шаман довольно скупо отвечал на вопросы, и у вождя сумеречников осталось стойкое ощущение, что тот что-то недоговаривает. Особенно по поводу проклятия, о котором было сказано на острове Духа. Колдун только и сообщил, что, если его не снять, хранители в скором времени попросту вымрут.

– Вероника, Мадлена!

Лишь к полудню путники добрались до островка, на котором Андрей накануне оставил женщин. Настроение к этому времени у Фетрова снова опустилось ниже некуда. Последнюю пару часов он готовил себя к худшему.

– Девчонки, где вы?!

– Здесь я! – сразу отозвалась журналистка.

– Что с Вероникой? – еще не видя Злавадской, спросил фокусник.

– Сейчас выберусь, расскажу. – Мадлена выползла из зарослей на четвереньках.

Вся в болотной грязи, с всклокоченными волосами, она выглядела устрашающе, но Фетров сейчас не обратил на это ни малейшего внимания.

– Она жива?!

– Да, и пока здоровью твоей красавицы, похоже, ничто не угрожает. Только ее забрали…

Фетров больше не слышал ни слова из того, что говорила журналистка дальше. Его душа ликовала…

– Так ты сказала, ее унесли с острова? Кто и куда? – спросил он минут через пять, когда брюнетка, закончив историю своих злоключений, попыталась выяснить, где он сам пропадал столько времени.

– Едрена-матрена к твоей бабушке! Андрюша, ты чем слушал? Или за полтора дня русский забыл? Хорошо, повторю на инварском. Они явились вчера ближе к полудню. Шли по нашим следам. Называли себя разгидами, знали про зеркальный взгляд Вероники и унесли ее туда, откуда пришли.

Злавадская стояла опершись на палку, с которой не сводил глаз Остроокий. Колдун даже дотронулся до костяного набалдашника, чем вызвал недовольство брюнетки.

– Кто такие разгиды, Гзур? – спросил вождь.

Шаман вздрогнул, отдернул руку, но ответил очень быстро:

– Головорезы курмистра. В основном их стараниями мы лишились вождей.

– Куда они могут доставить человека с зеркальным взглядом?

– К своему командиру, кэпразу Гарсаму, а тот преподнесет ее курмистру как самый дорогой подарок.

– Мадлена, сколько их было?

– Я не видела. Вероника отправила меня в кусты и запретила высовываться. Оттуда я услышала, что она уничтожила проводника. Его труп ночью какие-то твари сожрали. И еще, если бы не Шленз, так звали одного из разгидов, ее бы точно убили.

– Шленз?

– Это он рассказал другим о ее зеркальном взгляде. Кстати, этот тип искал именно тебя и говорил о каком-то ключе.

– Разгид настроен на волну ключа, – забеспокоился шаман. – Как только мы выйдем с Зорских болот, он будет знать, где тебя искать.

– А здесь?

– Болото имеет собственный магический фон и не позволяет другим чарам перемещаться по шатким землям. Лишь благодаря этому курмистр не может нас достать.

– А ключ нельзя тут оставить?

– Без него к Хингу не попасть.

– Сначала мы должны спасти девушку, – упрямо заявил Фетров.

– Берлогу Хинга следует искать неподалеку от столицы. Обладательницу зеркального взгляда наверняка отправили туда же.

Шаман снова присмотрелся к находке журналистки.

– Уважаемая, откуда у вас это?

– Палка? Подобрала на краю болота. Нравится?

– Неужели ищейки курмистра умудрились проворонить посох Странха?

– Это еще кто?

– Один из девяти великих шаманов Кургстага. Говорят, когда он уходил из своего дома, то делал его абсолютно невидимым ни для человеческого глаза, ни для магии. Вирлен, если твоя знакомая даст мне этот посох, мы сможем увидеть все, что здесь вчера произошло, когда приходили разгиды.

– Мадлена, ты не хочешь подарить?.. – Фокусник догадался, в чьем шалаше им удалось раздобыть не испорченное ржавчиной оружие.

– Конечно, пусть забирает. – Журналистке захотелось скорее избавиться от колдовской палки.

Через несколько минут вызванные шаманом духи прокрутили объемное кино. В финале документального фильма отряд малоросликов покинул остров, унося с собой Веронику.

– Может, мы перехватим разгидов? – Андрей был готов без промедления пуститься в погоню.

– Вряд ли. Они используют котерзов. Вполне возможно, крылатых. Нам их не догнать.

– Понятно, – сказал фокусник, хотя первый раз слышал о котерзах, но сейчас все его мысли были очень далеко.

С одной стороны, требовалось срочно вернуться в Жарзанию, чтобы рассказать о проблемах, возникших после прорыва Врат. Причем сделать это можно было лишь через проход, по которому в Кургстаг попал Губерг. Шаман уже определил местонахождение оврага – недалеко от стоянки железнорожников. Но в Ливаргию, где они запросто попадут в руки заговорщиков, отправляться не хотелось.

Другой путь пролегал через облако, забросившее Фетрова и девушек в мир малоросликов. К нему пришлось бы идти гораздо дольше. И, главное, как подняться к зависшим над рекой Вратам без моста? Разве что отрастить себе крылья и…

– Андрей, – вытащила журналистка вождя из глубоких раздумий, – Вероника просила передать тебе вот это.

Она протянула ему кулон.

– Зачем? – Он бережно взял медальон.

– На хранение. Видимо, заранее почувствовала неладное, а потерять его боялась.

– Спасибо. – Фокусник спрятал золотое сердечко в нагрудный карман рубахи. Тревога, терзавшая парня вторые сутки, понемногу начала отступать. Он взглянул на чумазое лицо собеседницы. – Мади, ты у какого визажиста макияж делала?

Та быстро нашлась с ответом:

– И макияж, и прическа, и колористическое решение ансамбля у меня от очень высокого кутюрье. Между прочим, о трех головах. Только вот во вкусах мы с ним немного не сошлись, пусть болото ему будет пухом.

– Да, костюмчик он тебе капитально подпортил.

– Ничего, поправим. Главное – до чистой воды добраться.

– Мадлена, сколько времени Зулг отводил нам на переговоры с Инварсом? – сменил тему Андрей.

– Три дня. Через пять нас будут искать.

– И по возвращении домой сразу упадут в реку, из которой не каждому суждено выбраться. Есть идеи, как это предотвратить?

– Надо кого-нибудь как-нибудь переправить в Жарзанию.

– Кого – я знаю. А вот как?

– Андрюша, почему ты так пристально на меня смотришь? Я должна сначала Веронику найти.

– Ты у нас советник кронмага, тебе и возвращаться. Заодно объяснишь мое отсутствие сумеречникам. Скажешь, Вирлен подрядился на одну небольшую работенку. Как выполнит ее, так сразу и вернется.

– И чего от тебя хотят эти парни с рогами?

– В общем, пустяк: попросить у одного духа топор и залатать с его помощью дыры между тремя реальностями, пока они не разрослись до галактических размеров.

– Не поняла – ты плотник или иллюзионист?

– Я уже и сам не знаю… Но если удастся отремонтировать Врата, буду считать это самым грандиозным фокусом в моей жизни.

Глава 8 Выбор оружия

Страсти, вызванные дерзким нападением на покои Зулга, улеглись только к вечеру. Розовый зал осмотрели самым тщательным образом, но выяснить, кто нападал, а главное – кто дал отпор неизвестным налетчикам, так и не удалось. И это несмотря на то, что на месте побоища были обнаружены трое практически не пострадавших свидетелей.

Правда, разбудить их удалось далеко не сразу. Еще труднее оказалось вытянуть из бедолаг хоть какую-то информацию. Ни церемониймейстер, ни ключник, ни смотритель кронмаговских конюшен не смогли вспомнить, как они очутились возле покоев Зулга. Все трое без проблем восстановили в памяти предыдущий день вплоть до того момента, как легли спать. А потом сознание включилось лишь во время тяжелого пробуждения в обгоревшем розовом зале.

Для Базгура прошедшая ночь также выдалась неспокойной. Где-то глубоко заполночь тайный советник почувствовал жжение на руке. Заволновался его перстень, который сообщил бывшему сумеречнику о грозящей правителю Жарзании смертельной опасности. Только вот задание волшебное колечко выдало крайне странное: бежать в центральные конюшни, отыскать стойло белого мерина и забрать висящую на гвозде цепь из красного металла, которую затем немедленно отнести старшему конюшему. На всю процедуру отводилось не более часа.

Пришлось вскакивать с постели и выполнять приказ. Ослушаться перстня с желтым камнем Базгур не мог, будучи связанным родовой клятвой с нынешним кронмагом. Отведенного времени ему едва хватило, и когда советник отдал цепь адресату, тот с такой прытью рванул из дому, что едва не сбил с ног своего ночного гостя.

Прибежавшие с Базгуром в розовый зал щитники и маги личной охраны повелителя увидели там помимо смотрителя конюшен еще двоих слуг его магичества. И больше ни одного человека – ни живого, ни мертвого. Чуть позже трупы щитников были обнаружены в других комнатах. По ним и определили путь продвижения врага – очень сильного и весьма осведомленного. Специалисты магкона уверенно утверждали, что охрану застали врасплох. Следовательно, налетчики знали, где их могут поджидать.

Проведя предварительное расследование, лишь ближе к ночи Базгур отправился с докладом в кабинет кронмага. Конкретных результатов у него не было, но некоторые предположения имелись.

– Садись, советник. Какие новости?

Зулг выглядел скорее озадаченным, нежели напуганным этим странным ночным происшествием. Повелитель сидел в кресле, перед ним на столе лежала кипа бумаг. Донесения, проекты указов, сведения о ключевых фигурах, подготовленные еще Бролгом… Все это требовало времени и внимания.

– Я пришел к выводу, что это была хорошо спланированная акция, цель которой – уничтожение повелителя Жарзании.

– Базгур, твоя краткость, конечно, впечатляет, но сегодня я не против пожертвовать своим драгоценным временем, чтобы узнать все детали ночного происшествия.

– Их немного. Враг появился через северные Врата, полностью уничтожив охрану. Минуя наши посты, проник в Девятиград и через восточное крыло пробрался во дворец. Численность отряда установить не удалось. Полагаю, ночные гости прибыли из Кургстага. Еще меньше информации о тех, кто им противостоял. Пока я могу лишь предполагать, что каким-то невероятным способом малоросликам помешали трое ваших слуг.

– Почему ты считаешь, что нападение совершили малорослики? Как им удалось пройти все наши заслоны? И как трое обычных людей, которые даже не наделены магической силой, смогли их остановить?!

– Вчерашнее донесение Угдура о появлении малоросликов в рядах заговорщиков и полученные ночью сведения от Тича натолкнули меня на мысль, что враг хотел разделаться с нами одним махом. Нападение было запланировано на одно и то же время. Не окажись у генерала под рукой кудыр-мага, а у нас… пока непонятно кого, враг бы сегодня праздновал полную победу.

– Но в розовом зале не нашли ни одного трупа.

– Зато очертания черных пятен на полу весьма напоминают фигуру великана, которого я видел возле стен Гюрограда.

– Базгур, я не вижу логики. При чем здесь великан, если мы говорим о малоросликах?!

– Церзол рассказывал, что за сумеречниками, охранявшими вождя, в тот день гнался колдун из малоросликов. Потом он пропал, а взамен появился громадный огнедышащий монстр. И очертания пятен на полу точно повторяют того типа, – второй раз объяснил чиновник.

– Ты говорил, его одолела гигантская змея? Может, она и сюда приползла? – усмехнулся Зулг.

– Вряд ли. – Тайный советник не видел в произошедшем ничего смешного. – Думаю, разгадку стоит искать через ваших слуг. Тех, что остались невредимыми на поле битвы.

– Ты имеешь в виду церемониймейстера, ключника и конюшего?

– Да, повелитель. Дело в том, что ночью мой перстень просигнализировал, что вам опять грозит опасность, но почему-то отправил меня в конюшню за красной цепочкой. Цепочку я был обязан передать смотрителю за лошадками. А когда тот нацепил ее на шею…

– Что, у него крылья за спиной выросли? – Зулг откровенно забавлялся рассказом.

– Не знаю, что и где у него выросло, но скорости, с которой конюший покинул свой дом, позавидовал бы самый резвый рысак.

– Хочешь сказать, эти трое…

– Я беседовал с ними. Никто ничего не помнит. Зато у каждого на шее болтается красная цепочка.

– Странно, я не заметил…

– И никто бы не увидел, но слуг при мне осматривал лекарь. По моей просьбе он спросил каждого об этой вещице. Оказалось, эта цепь передается по наследству от отца к старшему сыну и снимать ее нельзя.

– Может, их направить для изучения к гранмагу? – задумался Зулг.

– Вам решать, повелитель. Но лично я не стал бы посвящать в это дело специалистов магкона. Мне кажется, это что-то ваше личное. Слуги, пусть и неосознанно, вступили в схватку за вашу жизнь и победили очень сильного врага. Если ничего не менять, глядишь – и в другой раз не подкачают.

– Личное, говоришь? – задумчиво произнес кронмаг. – А не сходить ли нам в столовый зал?

– Благодарю вас, я уже поужинал.

– Я тоже. Нет, просто хочу кое-что посмотреть. И тебе показать. – Зулг поднялся из кресла и направился к выходу.

– Вы пришли взглянуть на свой герб? – удивился советник, когда они оказались в зале.

– Видишь треугольную стену за змеей? – Кронмаг стоял прямо перед картиной.

Большое желтое облако, обрамлявшее картину сверху, испускало слева и справа две молнии. Те, пересекаясь, создавали, в свою очередь, некую рамку для центрального персонажа – большой королевской гюрзы, вздыбившейся в боевой стойке. Нижняя часть хвоста певуньи кольцом опиралась на овальный щит, из-под которого виднелись лезвия двух кинжалов и часть боевого топора. В нижней части щита была изображена искривленная в двух местах стрела.

– Вижу.

Сама змея находилась перед треугольной стеной, на которую падала ее тень. Очень своеобразно падала.

– А сейчас внимательно смотри на тень гюрзы на этой стене и сделай три шага вправо. Ну что?

– Этого быть не может! Тень от змеи стала похожа на собачью!

– Точно! А теперь пойдем в левую сторону.

– Их стало сразу три!

– И заметь: каждая тень напоминает фигуру человека, – торжественно объявил кронмаг.

– Вот об этом точно не стоит рассказывать гранмагу, ваше магичество.

– Пожалуй, ты прав. Надо будет завтра покопаться в библиотеке деда. Вернемся к нашим делам. – Зулг не захотел идти в кабинет, предложив присесть прямо в столовой. – Если малорослики сильнее наших волшебников, как говорит Тич, то следует выставить возле Врат усиленную охрану.

– А вот как раз по этому поводу напрячь Холга стоит, – кивнул Базгур. – Пусть выделит самых могучих специалистов, снабдит их артефактами…

– Согласен. И еще… Полагаю, нам в скором будущем понадобится как можно больше титулованных волшебников. Я имею в виду магиров. Не знаешь, сколько в стране кудесников, способных открывать чародеям каналы энергетической подпитки?

– Наверное, не многим больше, чем магических канцелярий в стране.

– Точно! И процедуру эту, насколько мне известно, они могут проводить лишь раз в неделю. На большее сил не хватает.

– К тому же эти кудесники разбросаны по всей Жарзании.

– Ничего, завтра же созову тех, кто находится неподалеку от столицы, а ты организуй в войсках поиск самых способных волшебников. Церзол пусть также пришлет лучших.

– Сделаю.

– Начинаю ускоренными темпами воплощать в жизнь идеи Мадлены. – Кронмаг снова посмотрел на изображение герба. – Кстати, меня тревожит отсутствие новостей из Инварса. Могли бы хоть одного бойца отправить с известием.

– В случае опасности Вирлен сразу бы вернулся. Рисковать женщинами он не станет.

– Ситуация могла сложиться так, что путь к Вратам им отрезали.

– Существуют и другие точки перехода.

– У северных Врат ничего странного не происходило?

– Нет. Разве что само облако немного изменилось. Причем на юге та же картина.

– То есть?

– Дымка приобрела треугольную форму с выпуклыми гранями.

– С чего бы это вдруг?

– Трудно сказать. Чародеи магкона крутятся там с утра до вечера, но внятных объяснений пока не дают. Врата продолжают оставаться активными, их мощность не уменьшается. Я разговаривал недавно с Анвардом, он предлагает направить небольшой караван на Инварс, не дожидаясь возвращения Вирлена.

– Может, и вправду прорыв прорубил постоянно действующие окна в завратную реальность и нам не стоит бояться, что они внезапно закроются?

Новые Врата действительно не требовали активации, но столичные кудесники до сих пор не могли понять принципа их действия. Откуда искрящиеся бесконечными разрядами облака брали энергию? Когда она закончится? И пока чародеи не получили ответов, власти не решались отправлять на Инварс следующую делегацию.

– Вчера с тем же вопросом ко мне подходил Церзол. Он готовит своих людей к переправке в завратную реальность. Но меня вот что беспокоит. Малорослики, скорее всего, попали в наш мир через Врата на севере от Девятиграда. Неужели они проторили дорожку на Инварс? – с тревогой в голосе спросил тайный советник.

– Погоди. Судя по словам Артуна, чтобы начать вторжение, малорослики ждали прорыва. Прорыв состоялся, и они получили доступ в наш мир, но мы пока не знаем… – Кронмаг внезапно прервал речь. – Базгур, а ты не допускаешь, что вход в их мир каким-то образом связан с искрящимися облаками?

– Теперь допускаю.

– Кардыбл их всех забери! – воскликнул Зулг. – А ведь наш посол вместе с Вероникой и Мадленой вполне мог попасть и не на Инварс.

– Но почему тогда он не вернулся?

– С ними могло произойти что угодно. Мы ведь почти ничего не знаем об обитателях Кургстага.

– И как быть в таком случае?

– Базгур, кто из нас советник?! Это я должен задавать подобные вопросы. А ты будь любезен отвечать.

– Разрешите подумать до утра?

– Не возражаю. У самого голова пухнет. Но сначала распорядись усилить охрану Врат.

– Без вашего указа не получится: Холг подчиняется только кронмагу.

– Хорошо, пойдем в кабинет. Бумагу действительно придется составить.

Выяснив, где находится облако, через которое Андрей и женщины попали в Кургстаг, Губерг долго рисовал какие-то схемы на земле, периодически уточняя у Злавадской и Фетрова высоту берега, ширину реки… А потом предложил способ, как без моста добраться до зависших над речкой Врат. Весь предыдущий день хранители ключа работали над сложным приспособлением, а на рассвете Франц, Мадлена и несколько бойцов из племени направились к речке.

К тому времени железнорожники получили важные донесения из столицы. Агент, вхожий во дворец курмистра, прислал подробный отчет разгидов. В нем содержалось много интересных сведений, касающихся Врат. В частности, полностью подтвердились предположения Андрея: из Кургстага облако действительно перебрасывало путника в Жарзанию. Еще сообщалось о невозможности создания чар в радиусе двух миль от Врат. Объяснялось это переносом части Инварса в мир малоросликов. Облако после прорыва действительно соединяло три мира, но, чтобы вернуться назад, используя Врата, требовалось проскочить через не запланированную для посещения реальность. Вот только осуществить это удавалось не всегда.

Проводив земляков, Фетров начал готовиться к другому походу. Его путь лежал в столицу Кургстага. Нужно было сначала вытащить из лап курмистра Веронику, а потом заглянуть к некоему Хингу, чтобы позаимствовать у него топор.

Утром к вождю заглянул старший шаман, больше ни на минуту не расстававшийся с подаренным Мадленой посохом. Вот и сейчас первым в юрте появился костяной набалдашник, отодвинувший в сторону лоскут кожи на входе, и только следом в образовавшуюся щель просунулась голова Гзура.

– Приветствую тебя, Вирлен Жизнедар.

– И тебе не болеть, Остроокий. Мы когда выходим?

– К Хингу нельзя идти неподготовленным, – заявил шаман. – Каким оружием ты владеешь лучше всего?

– Кинжалы умею бросать в цель.

– А из серьезного оружия?

– Смотря что у вас таковым считается.

– Любое оружие, которое защищает человека до тех пор, пока у того есть силы. Метательный нож, праща и лук эффективны только некоторое время. Закончатся, например, у лучника стрелы – и он становится легкой добычей для врага.

– Значит, ничем серьезным я не владею.

– Плохо. Каждый железнорожник должен быть хорошим воином, а вождь – одним из лучших. Придется тебе учиться.

– Что, сейчас???

– Да, – не обращая внимания на изумление собеседника, спокойно ответил колдун. – Но сначала нужно найти твой вид оружия, чтобы подобрать учителя. Пойдем.

– Шаман, мне некогда учиться! Человека спасать надо. И чем быстрее, тем лучше. Ее же убить могут!

– Обладатель зеркального взгляда – огромная редкость. С нее пылинки сдувать будут, так что за жизнь девушки не волнуйся.

– Ты не знаешь Веронику. Она сама может создать такие проблемы, что курмистр вмиг забудет про ее уникальность.

– У него очень хорошая память, Вирлен. К тому же мы не собираемся тратить время. Учиться будешь по пути к берлоге Хинга, сейчас нам только нужно определиться с учителем, чтобы взять его с собой.

– Тогда совсем другое дело.

Андрей был уверен: сделать его воином за те дни, что он собирался провести в Кургстаге, не получится. Но возражать не стал. Раз это нужно для визита к Хингу, ничего не поделаешь.

Селение Гзура Остроокого располагалось на нескольких островах, самый большой из которых имел более двух миль в длину и чуть меньше мили в ширину. Он так и назывался: Большой остров. Про себя Андрей окрестил его спальным районом племени, заметив, что тут размещаются только жилища железнорожников. На других участках тверди стояли ремесленные мастерские, велась меновая торговля, проводились состязания воинов, чародеев…

Шаман привел фокусника на один из дальних островов, где собралось чуть больше десятка железнорожников. Они выстроились по кругу, в центр которого Гзур ввел вождя. Сам колдун и его внук остались снаружи.

– У каждого мастера свое оружие. Выбирай, какое тебе по нраву.

Укороченное копье, топор, кистень, меч, шест, дубина, две сабли, парочка заточенных полудисков, трехсекционный цеп, боевой посох и оружие, которое Андрей использовал в качестве лопаты, когда добирался до подземелья. Фетров прошелся по кругу и остановился. Он не мог сразу отдать предпочтение чему-либо, а потому начал мысленно «примерять» на себя смертоносные игрушки.

Кистень фокусник отмел по эстетическим соображениям: украшенные острыми шипами ядра, прикрепленные к древку на цепях, вызывали явный дискомфорт. Землянин не представлял, как можно носить их с собой и не пораниться – при беге, например.

Посох хоть и показался Андрею практичным, но уж очень походил на старческий костыль.

«С тяжелым оружием мне лучше не иметь дела: слишком быстро выдохнусь. Не подойдет и парное: мне хотя бы одной рукой научиться работать. Что там остается: копье, меч и шест?»

– Копье, – наконец решился иллюзионист, мотивируя свой выбор возможностью использовать его еще и в качестве метательного оружия.

– Сейчас мастер покажет простое упражнение. Смотри внимательно, потом попробуешь повторить.

Фетрову показалось, что он довольно ловко выполнил задание с копьем, но мастер только покачал головой и сделал шаг назад. С мечом и шестом ситуация повторилась один в один. Дальше – хуже. Ядро кистеня оставило кровавый след на плече фокусника. Топор, выскочив из рук, едва не угодил в одного из мастеров. А когда парень лишь поднял дубину, учитель сразу запретил ею пользоваться. Единственным мастером, которого действия вождя заставили задуматься, оказался владелец цепа. Он подошел к шаману и перекинулся с ним несколькими словами, после того как Андрей закончил с посохом.

– Гзур, я так понял, что являюсь самым бездарным учеником за всю историю вашего племени?

– Дзар мне сейчас сказал нечто иное. Твоя основная проблема состоит как раз в том, что ты слишком хорошо владеешь метательным оружием. И инстинктивно пытаешься воспользоваться своими навыками. Переучивать человека всегда труднее, чем обучить с чистого листа. Поэтому и оружие тебе стоит подобрать особенное. Знать бы какое!

– А давайте привяжем кинжал к веревке, а веревку – к ремню, – грустно усмехнулся фокусник. – Правда, я вряд ли смогу им попасть в цель, зато всегда буду при оружии.

– Неплохая мысль!

– Ты серьезно?

– Более чем. Внучок, сходи за пастухом Нзогом.

– Пастухом?! – удивился Фетров. – А зачем? Меня отдают в свинопасы?

– В мирное время старик присматривает за скотом, но в бою, несмотря на возраст, способен десятку врагов противостоять.

Прибывший действительно выглядел пожилым человеком, о чем свидетельствовало изборожденное морщинами лицо, хотя фигура, походка и голос скорее соответствовали среднему возрасту.

– Ты звал меня, Остроокий?

– Да, Длиннорукий. Хочу, чтобы ты посмотрел на одного мужчину. – Гзур указал на вождя. – Не возьмешь его в ученики?

– Мой инструмент требует особого подхода. Думаешь, этот здоровяк на что-то годен?

– Не мне решать, Нзог.

– И то верно. Сейчас поглядим.

Старик кивнул владельцу копья, и тот воткнул свое оружие в землю. Взмах рукой, щелчок – и копье устремилось к пастуху. Андрей только теперь заметил в руке прибывшего плеть. В другой он уже держал копье.

– Сможешь повторить? – обратился шаман к фокуснику.

– Ловко! – Трюк пастуха очень понравился Фетрову. Он, конечно, не рассчитывал на столь же чистое исполнение, но руки так и чесались взяться за кнут. – Попробую.

Старик воткнул копье в землю и передал свое орудие землянину. Ученику освободили пространство для упражнения.

Иллюзионист не стал сразу же выполнять задание. Сначала он провел рукой по бичу, от древка к кончику плеть плавно утончалась. Будучи у основания в два пальца толщиной, на конце она едва достигала пяти миллиметров в диаметре. Парень взвесил на ладони гирьку-утяжелитель, привязанную на самом конце.

«Хлыст длиной чуть больше двух метров плюс моя рука… Итого получается три метра. Значит, расстояние до цели не больше четырех шагов. Веревка должна попасть на древко сбоку, чтобы гирька закрутилась вокруг. Вроде так, по теории».

Практика несколько подкачала. Хлыст вернулся и норовил ударить «умельца» в лоб – благо с реакцией у Андрея было все в порядке. Он сделал вторую попытку и на этот раз получил удар древком пойманного им копья, однако выглядел сияющим. У него получилось!

– Что скажешь, Нзог?

Старик задумался, оценивая чужака пристальным взглядом.

– Я берусь обучить этого неумеху. Как его величать?

– Вирлен Жизнедар.

– Так это он у нас нынче числится вождем?

– Да, Длиннорукий.

– Ты только ему втолкуй, что вождем он может быть где угодно, кроме моих уроков. Когда приступаем к занятиям?

– Сегодня, учитель! – уверенно заявил Фетров. – У нас слишком мало времени, чтобы сделать из меня хоть какое-то подобие воина.

– Будешь меня слушаться – сделаю. Плеть тебя приняла, теперь все зависит от усердия. Сколько дней у нас имеется?

– Около недели, – сообщил шаман.

– Что ж, придется работать по ночам. Мы когда выходим? – Пастух знал о том, что вождь отправляется на поиски берлоги Хинга.

– Через пару часов.

– Тогда пойду собираться в дорогу. – Пастух развернулся и двинулся прочь с острова.

– Ваша плеть, учитель! – окликнул его Андрей.

– Теперь твоя. Будешь беречь ее, как женщину, даже спать с ней, – не поворачивая головы, ответил Нзог.

Фокусник был рад, что ему оставили новую игрушку.

«Елки-метелки! Кто бы мог подумать, что пастушья плеть здесь считается серьезным оружием?»

Сурдга привели в Коростан связанным и бросили в подвал. Всю дорогу до столицы он мысленно проклинал свою неосмотрительность, но попыток к бегству не предпринимал.

Кэпраз решил подстраховаться и оставил в Скьордах небольшой отряд бойцов с четким указанием: с почестями сопроводить победителей или под конвоем доставить неудачников. Как только разгид спустился с уступа по веревке, его схватили, не дав раскрыть рта. По поводу этого агента имелись особые распоряжения Гарсама.

У малорослика отобрали котерза, поставили ему печать, блокирующую доступ к энергии, и оставили дожидаться своей участи. В том, что она будет печальной, сомнений не оставалось. Тем не менее разгид еще надеялся увидеться с командиром. Даже переговорить с ним. Наверняка Гарсам захочет выяснить, из-за чего провалился план уничтожения кронмага. Только вот знать всю правду ему не стоит. Следует придумать что-то такое, чему бы он поверил, но самому докладывать курмистру было бы несподручно.

«Обозвать, что ли, Лирсанга предателем? Нет, может не сработать. Кэпраз – мужик неглупый, враз раскусит подвох. Ведь всем известно, как эти двое ненавидят друг друга. Надо придумать что-то более хитрое. Нужно упомянуть вхожее в высокие круги лицо, чье имя еще не затерто. Из тех, кого мало кто знает. И уж наверняка неизвестное разгидам второго ранга».

Сурдг с трудом поднялся на ноги и принялся мерить камеру шагами. Ничего подходящего на ум не приходило. В свое время диверсант слишком прилежно изучал важных персон чужого мира, а вот своих упустил из виду.

«Если я ничего не придумаю, он мне гибели Жранза не простит… Секундочку!»

Пленника озарило. Он вспомнил, как в отряд приезжал какой-то дотошный инспектор, а буквально накануне Сурдг случайно подслушал разговор командира с дальним родственником. Гарсам предупреждал агента первого ранга о том, что проверяющий является глазами некоего Пролза и будет землю рыть, лишь бы выявить в отряде недочеты.

«Пролз? Это имя я точно ни разу не слышал. Если у кэпраза с ним контры, он должен ухватиться за наживку. А меня, скорее всего, отправят к карангам. Шансов выжить там мало, но здесь вообще никаких».

На допрос его позвали ближе к полудню.

«Кормить не стали, значит, после разговора с кэпразом самого отправят рыбам на корм».

– Вот все и прояснилось, Сурдг! – Когда ввели пленника, командир заканчивал завтракать. – Вытащите кляп изо рта и оставьте нас! – приказал кэпраз.

– Нет, не все! – дерзко ответил разгид.

– Вполне достаточно, чтобы вздернуть тебя без суда и следствия.

– И вы даже не хотите узнать, кто виновен в провале операции?

– Виновный стоит передо мной.

Гарсам пребывал далеко не в худшем расположении духа. Несмотря на провал миссии, ему все-таки удалось опередить своего основного конкурента. Лирсанг тоже провалил задание, потерпев неожиданное поражение на западе от Девятиграда, но у кэпдиза не нашлось чем загладить свою вину.

Командир разгидов, наоборот, преподнес такой подарок курмистру, что о неудавшемся покушении на кронмага больше не было сказано ни слова. Еще бы! Иметь под рукой обладателя зеркального взгляда мечтал каждый волшебник. Гарсам торжествовал, а потому не особо расстроился, узнав о гибели дальнего родственника.

– Вы считаете, что такой агент, как я, мог помешать Жранзу выполнить задание? Ошибаетесь. Постарался явно кто-то другой. Тот, кому с точностью до минуты все было известно о наших планах. Во дворце группу ждала тщательно подготовленная засада.

– И конечно все погибли, а тебе чудом удалось выжить. Правильно я понял? – Слова командира сочились сарказмом.

– Своей жизнью я обязан Жранзу. И только ему.

– Как интересно! Неужели мой родственник заслонил тебя грудью? При всем уважении к памяти павшего героя, я в это не верю.

– Он приказал сторожить выход из восточного крыла, а в засаду остальные попали у самого входа в покои кронмага.

– Откуда ты знаешь? Нарушил приказ?

– Да. Услышав рев монстров, я кинулся на помощь.

– Ну конечно! Как я мог забыть, что дворец кронмага просто кишит монстрами! Это уже похоже на бред сумасшедшего. Ты так трясешься за свою жалкую жизнь, что тронулся умом?

– А как еще назвать тварь, которая уничтожила семь эзгудов?

– Врешь!!! – не сдержался Гарсам. – Их нельзя уничтожить!

– Тогда как вы сами объясните провал нашей миссии? Я, что ли, изловчился и в одиночку перебил две дюжины первоклассных бойцов?

– Не знаю, как ты это сделал, но, если хочешь легкой смерти, ты мне сам расскажешь! Говоришь, побежал к ним на помощь? А потом? Передумал помогать? Или ты опоздал? Как там все предатели объясняют свою трусость? «Я пришел, когда с ними было покончено!»

– Нет, я пришел, когда схватка только подходила к концу, и своими глазами видел, как погибли последние четверо эзгудов. Наблюдал, чем стала тварь, их уничтожившая. И, самое главное, я слышал, о чем говорили люди, прибывшие на место этой бойни.

– Думаю, специально для всех подслушивавших шпионов они поделились планами нападения на курмистра?

– Никак нет, господин Гарсам. Они благодарили своего Нгунста и малорослика по имени Пронз, который так вовремя предупредил об опасности.

– Пронз? – удивился кэпраз. – Кто такой?

Сурдг специально немного исказил имя чиновника.

– Откуда я знаю? Докладываю только то, что слышал.

Гарсам устремил взгляд куда-то далеко за спину пленника и замолчал. В комнате на несколько минут воцарилась тишина. Затем командир разгидов налил себе полный бокал вина и осушил его залпом.

– Сегодня я услышал от тебя, Сурдг, на редкость увлекательные сказки. Не знаю, есть ли в них хоть крупица правды, но разбираться самому нет ни желания, ни времени. Этим займутся другие люди. У которых и опыта побольше, и торопиться им некуда. Соображаешь, о ком я говорю?

– Никак нет!

– Тогда это будет сюрпризом, но не надейся, что приятным. – Гарсам сотворил плетение вызова, и в комнату вошли два воина. – Уведите!

Пленника снова посадили под замок, но сначала развязали и угостили похлебкой. Разрешили справить нужду и лишь затем снова скрутили руки за спиной. Сквозь небольшое окошко камеры он увидел, как умчался кэпраз.

«Наверняка поехал во дворец курмистра. Если я не ошибаюсь, после обеда за мной приедут»

Сурдг все-таки ошибся. Черная карета прибыла в лагерь через час, а через полтора агент второго ранга уже находился в казематах повелителя.

– Ты точно слышал имя Пронз? – Человек, проводивший допрос, стоял за спиной пленника.

– Я мог и не до конца расслышать: говорившие находились довольно далеко.

– Так оно и было, – тоном, не терпящим возражения, произнес незнакомец. – Речь шла о Пролзе. Запомнил?

– Да.

– Смотри не перепутай снова, когда тебя спросят еще раз. От этого зависит твоя жизнь.

Сказал и ушел. Вскоре пришли другие. Освободили от веревок, разместили в довольно просторной камере и оставили в покое.

«Кажется, я встрял в игру очень больших людей. Неужели этот Пролз какая-нибудь важная шишка? То-то будет смеху, если он рухнет из-за выдумки такого ничтожества, как я. Но тут уж извините! Я спасаю свою шкуру, и она мне дороже сотен всяких Пролзов и Гарсамов».

Глава 9 Проклятие железнорожников

Дихрон остановился в гостинице Ориграда под чужим именем. Документы, удостоверяющие, что он является Липкаром, мелким купцом из Гетонии, пройдоха когда-то подготовил специально для сделки на Инварсе, и вот теперь они снова пригодились. Только одно обстоятельство сильно угнетало чародея: ему пришлось опять облачаться в одежды с лямками. Дихрон так стремился стать магиром, а теперь… Возвращение в среднее сословие «дядюшка» вождя воспринимал крайне болезненно.

«И дернул меня Кардыбл написать то злосчастное письмо гермагу! Ведь сколько раз говорил себе: заниматься серьезными делами нужно исключительно на трезвую голову. А теперь всю жизнь придется прятаться. Андрей наверняка догадался, кто его подставил, для этого не нужно быть семи пядей во лбу. Меня наверняка ищут и люди Зулга, и сумеречники. Ох-ох-ох… А какая жизнь начиналась! У меня имелось почти все: шикарный дом в Гюрограде, собственное агровое дерево в собственном садике, почет и уважение как родственнику вождя… Все рухнуло в одночасье. Нгунст наказал меня за жадность».

Волшебник заказал обед в комнату. Он теперь старался избегать мест скопления народа, а особенно тех, где нельзя было прикрыть лицо капюшоном.

Покинув Девятиград, Дихрон двинулся на запад. Несмотря на риск быть узнанным, он все-таки заглянул в город сумеречников попрощаться со своим агровым деревом и забрать кое-какие сбережения. Путь предстоял неблизкий – обратно в Гетонию.

В дверь постучали. Очнувшись от тяжелых раздумий, магир спросил:

– Кто?

– Ваш обед, господин.

– Сейчас открою. – Волшебник снял магическую защиту и только затем откинул крючок.

Официант поставил поднос на тумбу, закрепил на специальной полочке чашу с благовониями и принялся сервировать стол.

– Это лишнее, ты свободен.

Дихрон выставил слугу из комнаты и снова заперся. По мере приближения к Гетонии он становился все более подозрительным. Сегодня волшебнику с самого утра казалось, будто за ним следят десятки глаз.

«А с другой стороны, – вернулся к размышлениям «дядюшка», не привыкший чувствовать себя виноватым и изо всех сил старавшийся оправдаться в собственных глазах, – если бы не мое письмо гермагу, Вирлен не получил бы картинку на грудь, его не выбрали бы вождем сумеречников, мне не подарили бы агровое дерево… А вдруг, если бы мы с ним вместе дошли до кронмага, минуя Гюроград, как знать… может, меня бы сделали придворным магом? – Чародей запутался в бесконечных «если бы». Он с тоской взглянул на поднос. – А во дворце сейчас…»

Погоревать о собственной злосчастной судьбе всласть ему не дали: магир получил сигнал от установленного снаружи сигнализатора. Кто-то решил прощупать окошко на наличие магических сюрпризов. Дихрон специально не стал их устанавливать, чтобы не демонстрировать противнику свою готовность к сопротивлению. Выполнив свою задачу, сигнализатор испарился сразу после прикосновения чужих чар. Волшебник приготовился к жесткой встрече с незваными гостями, откуда бы они ни появились.

В дверь снова постучали.

«Отвлекают», – решил постоялец. Недовольным голосом он произнес:

– Кто там еще?!

– Прошу прощения, уважаемый, мне нужно переговорить с вами по поводу оплаты за комнату.

Дихрон по голосу узнал хозяина гостиницы.

– После обеда я к вам спущусь.

– Я вынужден настаивать на немедленной встрече. Вы расплатились фальшивыми монетами. Или мне позвать охранников?

«А чего их звать? Небось и так в затылок дышат», – усмехнулся волшебник, твердо зная, что корчмарь пришел не один.

– Хорошо, сейчас открою.

Как только он снял сторожевое заклинание, дверь буквально внесло внутрь комнаты, словно под ударом громадного молота. Практически одновременно раздался звон битого стекла – через окно влетели еще двое, сразу угодив под ледяные стрелы магира. Из десяти сосулек треть попала в цель. Однако налетчиков оказалось гораздо больше. Еще трое ворвались через дверь. Защищенные магическими барьерами, они были практически непробиваемы для заклинаний, поэтому постояльцу пришлось использовать колбочку с липкой дымовой жидкостью, приобретенную недавно в Лирграде. Из разбившейся склянки во все стороны повалил густой дым, часть его устремилась к источнику магических возмущений. Барьеры непрошеных гостей моментально превратились в непроницаемые коконы, не позволявшие налетчикам разглядеть противника и обратиться к чарам. Сам же постоялец к волшебству пока не прибегал. Под завесой плотного тумана он пробрался в коридор и побежал к кухне, где наверняка имелся второй выход из гостиницы.

– Что там происходит? – испуганно спросил официант, на которого Дихрон наткнулся в обеденном зале.

– Пожар! Неужели непонятно? Через кухню можно попасть на улицу?

Слуга, уронив поднос с тарелками, кинулся обратно – наверное, хотел лично показать постояльцу кратчайший путь к выходу. Колдун едва успел накинуть на беглеца морок, скрывавший черты лица. Подозрения, что его могут поджидать и там, не покидали магира, потому-то он и не последовал к двери.

– А-а-а!!! Что вы делаете?!

Крики разносчика полностью подтвердили опасения волшебника. Отворив окошко, он тихо выбрался наружу. Прошел вдоль стены, завернул за угол. Эту гостиницу Дихрон выбрал не только из-за удаленности от центра и относительно невысоких цен. Основным аргументом стало расположение здания. Во-первых, от него было рукой подать до городских трущоб с их узкими улочками, а во-вторых, со стороны фасада к гостинице примыкал парк, выводивший за пределы Ориграда и открывавший, по мнению беглеца, путь к спасению. Туда сейчас и устремился волшебник, установив за спиной парочку кровожадных ловушек.

Оказалось, так рассуждал не один он. Это чародей понял, очутившись среди деревьев. Сначала заметил вспышку и ощутил резкую боль в затылке, а потом и вовсе отключился. Последнее, что слышал Дихрон, было:

– Попался, голубчик! Даже быстрее, чем мы думали! – В сознании на миг проскочило удивление: голос был женским.

Очнулся Дихрон от ударов по щекам. Незнакомец, приводивший его в чувство, увидев, что пленник открыл глаза и начал испуганно озираться по сторонам, вышел из комнаты. Через минуту вошел другой, держа в руках бритву и помазок:

– Со свиданьицем, Дихрон. Сдается мне, ты всерьез вознамерился покинуть Жарзанию. Негоже так поступать, не посоветовавшись со старшими.

– Ты кто такой? И что от меня нужно? – Волшебник не узнал своего голоса.

«Сволочи! – мысленно выругался он. – Опоили скрябуном!»

Этот напиток влиял на голосовые связки, и если для обычного человека такая мелочь не имела особого значения, то для волшебника оборачивалась потерей способности к голосовой магии. Не мог «дядюшка» Андрея сотворить и плетение, поскольку руки были крепко связаны за спиной.

– Нужен твой племянник.

Наконец пленник узнал собеседника. Правда, сейчас тот был без бороды, но глаза и нос типа, шантажировавшего его на столичном рынке, Дихрон прекрасно помнил. Теперь этот негодяй объявился здесь.

– Нужен – забирай. Я-то чем помочь могу?! Сам от него скрываюсь.

– Этим и поможешь.

– Как?

– Поскольку он тебя ищет, я ему подскажу, где тебя найти. Мы же с Вирленом почти друзья.

– Зачем он тебе понадобился?

– Молодой человек ушел не попрощавшись. Может, обиду на меня затаил? Вот я и хочу загладить свою вину.

– Но в прошлый раз я выполнил твою просьбу!

– А теперь будешь выполнять приказы. Слушай первый: сиди смирно и не дергайся! Хочу на тебе новую бритву опробовать.

– И не подумаю, – не слишком уверенно заявил чародей.

– Предпочитаешь, чтобы я тебе прямо сейчас горло перерезал?

– Нет.

– Вот и я считаю, что тебе еще рано отправляться на покой, – улыбнулся цирюльник, намыливая связанному клиенту подбородок. – Кстати, думать рекомендуется всегда. Например, о том, почему тебя так быстро нашли? Или о том, сколько ты проживешь, когда станешь мне не нужен? Я могу предложить еще много интересных вопросов, но пока и этих достаточно.

– Ты мне угрожаешь?

– Откровенно говоря, да, – усмехнулся тюремщик, прикоснувшись лезвием к шее.

– Ну и какой мне резон выполнять твои приказы, если меня все равно передадут человеку, которого я предал? – улучив момент, когда парикмахер стряхивал с бритвы пену, скороговоркой выпалил чародей. – Или он меня уничтожит, или ты.

– Охотник не всегда убивает живца, на которого ловит добычу, – снисходительно ответил цирюльник. – Мне нужны Андрей и Вероника. Как только они окажутся в моих руках, можешь отправляться на Инварс. Ты ведь туда собирался?

– Я… Да… мне… Как ты?.. – от удивления Дихрон на время потерял дар речи.

– Догадаться несложно, – начал пояснять тюремщик. – В Жарзании тебя ищут все: Мугрид, чтобы отомстить за смерть Сурича, Зулг – за предательство. Остается один выход – Врата. Причем те, о которых никто не знает.

– Откуда ты?..

– Работа у меня такая. Я должен иметь точную информацию обо всем, что происходит в Жарзании. Особенно в смутные времена. – Цирюльник закончил бритье и внимательно посмотрел на лезвие. – Неплохой инструмент, ты как считаешь?

– Думаю, тебе виднее.

– Запомни эту фразу. Из нее мы и будем исходить в наших взаимоотношениях. А сейчас хватит бездельничать. Ты сегодня же возвращаешься обратно.

– В Девятиград?

– В город заходить не стоит, будешь находиться поблизости и ждать. Вдруг твой племянник объявится? Пока поселишься в деревеньке Старка, это в трех милях от столицы.

– А разве Вирлен не…

– Пока ни его, ни Вероники в Жарзании нет. Зулг отправил их на Инварс, но они должны вскоре вернуться. Кстати, тебя от женского общества не воротит?

– Нет, а что?

– Хочу девицу к тебе приставить. В помощь.

– Красивую?

– Пальчики оближешь. Только вот… приставать к ней не советую, она-то как раз мужиков терпеть не может. Дашь малейший повод – точно что-нибудь отрежет. Ненужное, с ее точки зрения. По легенде будет твоей дочкой.

– Так, может, я лучше тогда сам?

– Не лучше! Мне же виднее, помнишь? И учти: любой неправильный (теперь уже с моей точки зрения) поступок может вновь привести тебя в это кресло. Только в следующий раз щетину я буду срезать вместе с кожей. Чтобы дольше не росла.

«Лучше бы они меня убили! – Вероника сидела в тронном зале слева от курмистра и проклинала свою неспособность что-либо изменить в сложившейся ситуации. – Опять как дура сорвалась в первый же день! А надо было затаиться и ждать удобного случая».

После того как ее доставили во дворец, Таркова пришла в себя на вторые сутки. И сразу попыталась вернуть свободу, устроив в покоях повелителя настоящий разгром. Первыми пострадали дежурившие возле двери хранги, затем под руку попался кто-то из высоких чинов, который попытался остановить женщину магией. Еще несколько бойцов личной охраны уже поджидали ее на третьем ярусе здания. Этих сразу предупредили, что с пленницы даже волос не должен упасть. Насчет ущерба короткой стрижке амазонки сказать что-либо конкретное было сложно, но сам отряд из семи воинов с ранениями различной степени тяжести остался стонать за спиной Вероники.

И все же свою задачу он сумел выполнить: следом прибыло подкрепление с сетью, и синеглазку поймали, как рыбу. После всех ее подвигов девушке изготовили специальный наряд, главным украшением которого являлись наручники, соединенные короткой цепью с металлическим поясом, и кандалы для ног. С такими «браслетами» на всех конечностях уже не повоюешь. А до чего же хотелось! Особенно когда девушка видела самодовольную физиономию местного правителя.

Он представился Нарлом, но строго предупредил, что называть его по имени женщина может только наедине и лишь в том случае, если возжелает интимной близости. От самого этого предположения девушку едва не вывернуло наизнанку, и ей сразу захотелось удавить недоростка. К сожалению, и этого в теперешней ситуации позволить себе амазонка не могла.

Курмистр таскал ее за собой на поводке, как собачонку. Любое натяжение веревки отдавалось острой болью: в обруч на талии пленницы были вставлены шипы, стоило потянуть за поводок, и они выдвигались, впиваясь в тело.

– Я неоднократно предупреждал и вас, правитель, и наших самоуверенных военачальников, что без тщательнейшей подготовки выступать не стоит. И вот результат. Мы потерпели два поражения кряду, упустив фактор неожиданности. Теперь враг знает, с кем имеет дело, и постарается подготовиться соответственно.

Резкий голос малорослика отвлек пленницу от горьких раздумий. Девушка сообразила, что речь идет о вторжении в Жарзанию, поэтому стала слушать внимательнее. Она окинула взглядом выступавшего. Синий сюртук, под которым виднелась красная жилетка, и воротник желтой рубахи буквально бросались в глаза, дополняли наряд зеленые брюки и обувь.

«Мадлены на него нет, – подумала пленница. – Она бы сейчас отвела душу, комментируя этот шедевр дизайнерского искусства».

Осмотрев находившихся в зале малоросликов, Вероника заметила, что еще один тип носит одежду четырех цветов, остальные одеты в трех– и двухцветные наряды. Если не считать курмистра, костюм которого оказался здесь самым пестрым.

Дернув за поводок, повелитель заговорил:

– Разумеется, Пролз, мы прекрасно помним твои предостережения и строго спросим с тех, кто к ним не прислушался. Но ответь нам, наимудрейший, в чем основная ошибка наших полководцев? Почему поражение, о котором ты настойчиво нас предупреждал, стало столь сокрушительным? Почему мы потеряли едва ли не сотню опытных волшебников, а враг отделался легким испугом? Простое невезение?

– Вряд ли, мой господин. Я думаю, имела место преступная халатность отдельных командиров, которая должна быть тщательно расследована. Виновных следует строго наказать, чтобы другим неповадно было.

– Сначала было бы неплохо их найти, не правда ли?

– Так точно, мой господин. Надо поговорить с выжившими участниками операции, узнать все подробности, и тогда, думаю, многое сразу прояснится.

Напоминавшее трон кресло курмистра было установлено на ступенчатом возвышении, так что даже сидя он с высоты наблюдал за остальными стоявшими собравшимися. Таркова отметила, что обладатели трех– и четырехцветных одеяний находятся примерно в пяти шагах от Нарла, остальные держатся гораздо дальше.

– И в этом мы с тобой полностью согласны, Пролз. Как раз накануне мы допросили человека, чудом выжившего после схватки во дворце Зулга.

– Чудом? – вырвалось у «сине-зеленого» чинуши, как его мысленно обозвала Вероника.

От взгляда амазонки не укрылось мимолетное движение руки Пролза. Тот словно пытался поймать ненароком выскочившее слово, но было уже поздно. Кое-кого из малоросликов это обрадовало. По крайней мере, девушка успела заметить ухмылку на лице стоявшего в стороне чиновника, который также был одет в четырехцветную одежду, но все цвета его костюма гармонировали между собой и удачно сочетались с каштановыми волосами.

– Нет, чудеса тут ни при чем, – спокойно начал объяснять курмистр. – Во-первых, агенту было приказано оставаться в стороне от драки, а во-вторых, он, скорее всего, просто струсил и не стал ввязываться в бой, когда погибали его соратники. Однако это позволило узнать нечто важное.

На минуту в тронном зале воцарилось молчание. «Сине-зеленый» теперь боялся сказать лишнее слово, а остальные и не собирались говорить, пока их не спросят.

Курмистр обвел подчиненных внимательным взглядом и остался доволен их реакцией на свои слова.

– Итак, мы продолжим. Волшебник, который сейчас «отдыхает» в казематах, назвал нам имя предателя. Сразу ему, конечно, не поверили, но, когда после соответствующей обработки он повторил свой рассказ практически слово в слово, мы всерьез призадумались. Если разобраться, то что получается? Наши люди тайно проникают в чужой мир, наметив две секретные операции, и тут же попадают в засаду. Как там определил Пролз? Преступная халатность? – Правитель специально подвесил вопрос в воздухе, давая подданным время на обдумывание. – Нет, господа, все гораздо проще: один из членов военного штаба известил врага о наших намерениях.

– Предатель среди нас??? – снова вырвалось у Пролза.

– Полагаю, как раз тебе это известно лучше, чем кому-либо другому, – ответил курмистр.

Буквально все присутствующие обратили взор на «сине-зеленого» чиновника.

– Почему… вы так решили, мой господин? – запинаясь, спросил он.

– Это ты у нас обладаешь даром предвидения, значит, обязан знать. Ну, мы ждем. Надеемся, ты снова окажешься прав. Назови имя! – резко приказал правитель.

– Я не провидец, я всего лишь казначей, но мой аналитический ум подсказывает, что если кто и мог предупредить противника, то это Гарсам. Только его люди имели возможность снюхаться с местной властью.

– Это неправда, повелитель! – Человек в трехцветной одежде сделал шаг вперед, прижав к груди ладонь с растопыренными пальцами.

– А вот мы сейчас велим доставить сюда нашего труса и попросим его рассказать свою историю. Грол, распорядись, чтобы привели пленника.

Гролом оказался обладатель каштановой прически, которого Вероника приметила по злорадной ухмылке. Он кивнул и отправился выполнять приказ.

– Пролз, а где твой помощник? Почему сегодня ты один? – неожиданно спросил Нарл.

– Его нет в столице, мой господин.

– Но он хотя бы в Кургстаге?

– Безусловно! – Вопрос застал чиновника врасплох, поэтому его ответ получился резким.

– Прошу прощения, – вмешался в их разговор малорослик, одетый в серые брюки, розовую рубаху и черную куртку. – Я час назад видел господина Рангза во дворце.

– Ты в этом уверен, Шернг?! – грозно спросил казначей.

– Чтоб мне к духам провалиться! – Шернг прижал ладонь к груди.

Пролз готов был испепелить выскочку одним взглядом, но тут вернулся Грол. Он вошел с двумя бойцами, ни один из которых не был похож на узника.

– Прошу прощения, повелитель. Пленник погиб.

– Самоубийство?

– Нет, ему помогли. В камере остался лишь пепел. Убийце не удалось уйти, но, к сожалению, взять его живым не получилось.

– И кто это?

– Кэпдиз Рангз, – ответил командир карангов.

– Пролз, ты же говорил, что его нет в столице.

– Этого не может быть! – взвизгнул чиновник.

– Мы тоже так думали, когда пленник назвал твое имя. Теперь благодаря стараниям твоего помощника не стало и единственного свидетеля. Какой вывод?

– Меня подставили! Это все проделки Грола!

– Ты обвиняешь нашего брата? Хорошо, в камере тебе дадут перо и бумагу. Изложи свои соображения в письменном виде. Завтра мы их рассмотрим. Уведите подозреваемого!

Каранги взяли чиновника под руки и вывели из тронного зала.

– На сегодня заседание закрыто, – объявил курмистр. – Брат, задержись! Остальные могут быть свободны.

«Вот же сволочь! Если сам сидит, то уже заседание, – со злостью подумала Вероника, – а остальным стулья не положены!»

– Грол, скажи честно – это твоя работа? – поинтересовался правитель.

– О чем вы, повелитель?

– О главном казначее, – уточнил Нарл.

– Нет, брат. Я, конечно, терпеть не могу этого пижона, но его имя всплыло в докладе разгида без моего участия. Мало того, я специально потратил время, чтобы выяснить, не знал ли наш пленник кэпа Пролза раньше.

– И что?

– Сурдг действительно понятия не имел, кто такой Пролз.

«Эти двое – братья? – удивилась пленница. – Но у них же ничего общего. Глаза, губы, форма носа, овал лица абсолютно разные! Разве такое возможно?!»

– Может, Гарсам постарался?

– Вряд ли. Не его уровень.

– Ладно, мы все равно думаем, что наш щеголь вряд ли осмелился бы на предательство. Но этот случай позволит сбить с него спесь. Стремительный карьерный рост слишком сильно вскружил красавчику голову.

– Да, брат, он стал совать нос не в свои дела. Ладно бы еще для пользы дела. Может, отправить его во мрак?

– Не спеши. Его деньги и связи в южных областях Кургстага нам сейчас нужнее. Опять же нам не с руки ссориться с благорадами. Для начала понизим выскочку в должности.

– Островерхи и дальнеходы могут не понять столь мягкого наказания.

– А ты сделай так, чтобы виновным признали Рангза. Казначея мы накажем лишь за то, что не уследил за своим помощником.

– Хорошо, повелитель, – согласился начальник карангов. – С чужестранкой у вас как?

– Приручаем понемногу.

– Дикая?

– Более чем, но нас это забавляет. Покорные овечки из гарема наводят скуку, а эта – настоящий вулкан! Вон как смотрит, взглядом убить готова.

– Одного волшебника ее синие глаза уже отправили во мрак.

– Зато теперь нам ни один чародей не страшен. Даже сам Разруг, если он вдруг сумеет выбраться из плена.

– Кстати, о Разруге. Я тоже его недавно вспоминал. Как вы думаете, повелитель, не использовать ли этого колдуна в борьбе с жарзанцами?

– Думаешь, без его помощи не справимся?

– Не хотелось бы затягивать войну надолго. В Кургстаге еще не все внутренние враги уничтожены.

– Есть новости о железнорожниках? – напрягся Нарл.

– Да, брат, и не очень хорошие.

Грол заметил, с каким вниманием девушка прислушивается к их беседе, и предложил правителю отойти в сторонку. Курмистр не стал возражать. Он пристегнул поводок к трону и последовал за командиром карангов.

«Плохие вести о железнорожниках? Замечательно! Значит, Андрей их нашел! – обрадовалась пленница. – Когда-нибудь он обязательно доберется до тебя, Нарл. И тебе наверняка не поздоровится от его фокусов!»

На краю болота отряд остановился. Ни на одном из железнорожников сейчас не было шлема. Их не должны были узнать, а потому люди даже несколько осветлили кожу на лице и руках, чтобы полностью соответствовать легенде. Не стал надевать свой шлем и Андрей. Подарок Алтига парень оставил в доме шамана.

– Я должен воззвать к духам, чтобы они защитили ключ, – объяснил задержку Гзур.

– Ты же говорил, что за пределами шатких земель магия духов нам не поможет, – удивился Андрей.

– Тогда еще у меня не было этого посоха, – улыбнулся Остроокий. – Теперь мы можем любого духа взять с собой и его чары не позволят никому из разгидов обнаружить ключ.

Фетров уже знал о голосовой магии, плетениях и чарах, инициируемых танцем и мыслями. Здесь, в Кургстаге, обнаружился еще один вид колдовства – творимый духами.

Андрей с нескрываемым интересом стал наблюдать за действиями Гзура. Процедура воззвания заключалась в едва уловимом завывании. Шаман начал ритмично покачиваться, не сходя с места, и разбрасывать вокруг себя какие-то высушенные корешки растений. Вскоре под его ногами появилось несколько дымовых струек, и, пока Гзур пел заунывную песню, они медленно поднимались к небу. Потом шаман резко замолчал и застыл, подобно статуе. Словно по команде, две струи дыма изогнулись и устремились вниз. Первая поплыла к костяному набалдашнику посоха и быстро растворилась в нем, вторая начала наматывать круги вокруг Андрея.

– Вирлен, возьми ключ в руку и подними его над головой, – велел Остроокий.

Фокусник так и сделал. Он ощутил, как задрожал ключ, когда серый клочок тумана окутал кисть. Дымка быстро развеялась. Шаман склонил голову, беззвучно шевеля губами и не издавая ни единого звука.

– Можем идти. – Через пару минут волшебник выпрямился. – Нам послали сразу двух духов. Один будет охранять отряд, второй – ключ.

Отряд состоял из девяти человек. Помимо внука и пастуха, Остроокий взял еще пятерых волшебников. Единственно, за кого железнорожники могли себя выдать, не вызывая подозрений, были представители касты камнелобых. Им разрешалось путешествовать по стране без специальных документов, нанимать охрану из лучников-охотников и даже въезжать в столицу, если хватит денег на пошлину. Однако для беднейших каст имелись ограничения. Скопление вооруженных людей числом более девяти, если они не принадлежали к островерхам, дальнеходам или благорадам, считалось преступлением. Две телеги в караване черноруких или твердолобых, не говоря уже о желтоглазых, стражники могли воспринять как непозволительную роскошь. Существовали и другие запреты, направленные на то, чтобы не позволить беднякам собираться большими группами и ощутить себя серьезной, сплоченной силой, способной противостоять правящей верхушке.

– Первые дни мы можем идти не скрываясь, – объяснял Андрею особенности их путешествия шаман. – Потом на пути будут изредка появляться селения крестьян и ремесленников. Твой рост наверняка вызовет подозрение, так что придется купить крытую телегу и мула.

– О, так я еще и с комфортом поеду?

– Не уверен… Трястись на повозке придется лишь возле населенных пунктов. Хуже станет, когда доберемся до вотчины курмистра. Нужно будет очень хорошо тебя спрятать, чтобы ни один дозорный не сумел обнаружить, как бы ни старался.

– Я согласен немного потерпеть. Главное – добраться до курмистра.

– Думаешь, тебе вот так и отдадут девушку?

– Вряд ли. Но мы обязательно что-нибудь придумаем. Ты сам говорил, что во дворец ведет тайный ход.

– О нем знает Хинг, только захочет ли он поделиться этой тайной с тобой?

– Иногда я умею быть убедительным.

– А иногда – наоборот. Вспомни первую встречу с нашими людьми.

– Шишки для того и набивают, чтобы они не позволяли делать прежних ошибок. Расскажи мне о Хинге. Кто это? Как мне вести себя с ним?

– Хинг… – Шаман задумался. – Про него говорят, что это единственный дух, который смог сохранить свое тело. Не уязвимое ни для оружия, ни для магии. В свое время повелитель хотел завладеть этим секретом, заставляя до седьмого пота работать радомудров. А когда выяснил, что амулет, дающий неуязвимость, действует только в том случае, если новому владельцу был подарен, с досады уничтожил всех мудрецов и перестал искать берлогу бессмертного.

– А топор курмистр не желал себе присвоить?

– Священное оружие наших племен ему вряд ли пригодилось бы.

– А зачем оно вам?

– В глубокой древности первые железнорожники с его помощью избрали семерых достойнейших, которые стали вождями. Когда вождь умирал, его провожали восемь самых уважаемых соплеменников. Один из них становился следующим повелителем. И только повелитель мог стать хранителем ключа. Раз в полгода наши вожди собирались все вместе, чтобы передать ключ другому. При этом никто из племени избранного даже не догадывался, что реликвия хранится рядом.

– Гзур, я смотрю, в Кургстаге особенное отношение к числу девять, как и в Жарзании. Но почему тогда в древности избрали семь правителей, а не девять?

– Двое просто не вышли из пещеры. Одним из них был Алтиг Кочующий, вторым – Хинг Домосед.

– Кочующий?

– Берлога Алтига не стоит на месте. Она появляется в самых неожиданных местах. Некоторые из железнорожников иногда натыкаются на жилище этого духа, но говорить с Кочующим позволено лишь равному. Домосед же всегда на одном месте. Однако даже при наличии ключа найти его пещеру в катакомбах Шершани дано не каждому.

– Хочешь сказать, у нас немного шансов?

– У тебя, Жизнедар, – уточнил шаман. – Кто поговорил с Алтигом и вышел живым из его берлоги, обязательно встретится с Хингом.

– Он мне ничего подобного не говорил.

– Дух дал разрешение, больше ничего и не требуется.

– Гзур, а что происходило, если вождь погибал и не успевал назначить преемника?

– У нас семь больших племен. Избранники направлялись в соседнее.

– Спасибо за разъяснение.

– Я всегда рад ответить на любой твой вопрос, вождь.

– Точно?

– Конечно, – усмехнулся Гзур.

– Тогда расскажи, почему там, на болотах, я не видел ни одного младенца?

Шамана будто подменили. Улыбка моментально улетучилась, лицо исказила печать глубокой скорби. Остроокий остановился.

– Я обидел тебя своим вопросом? – Андрей уже и не рад был, что полез с расспросами.

– В этом и состоит наше проклятие, Вирлен. Лишившись вождей и потеряв ключ, мы обрекли себя на вымирание. Вот уже пять лет наши женщины не носят в чреве ни одного ребенка. Если положение не исправить…

– Но почему, елки-метелки?! Вы же не виноваты, что курмистр…

– Нарл в молодые годы носил шлем с железными рогами, – не дал договорить Фетрову волшебник. – Когда-то он был одним из восьми провожавших в последний путь вождя племени. Звали его тогда совсем по-другому.

– Курмистр – железнорожник?

– Теперь – нет. Он убил человека, которого выбрал умирающий повелитель, и трусливо сбежал. Мы подвергли его имя позору и забвению. А он вдруг объявился в семье островерхов. Добился влияния в военных кругах, потом взялся за нас и радомудров. Мудрецов уничтожил, а хранителей ключа оставил без вождей и главной реликвии. А ведь мы живем только с одной целью – охранять ключ. Если его не будет, племя погибнет.

– Но я же принес ключ!

– Этого недостаточно. Новых вождей позволит избрать только топор Хинга. И когда у одного из них появится ребенок, думаю, проклятию придет конец. Я не хотел тебя утомлять еще и этими подробностями, но теперь ты знаешь – все наши надежды только на твою удачу.

– Мать честная! Как же у вас все накручено. Шаман, я теперь уже боюсь задавать следующий вопрос. Вдруг опять такой пласт вскроется, что и не поднять?

– Я слушаю тебя, вождь.

– Алтиг говорил еще об одной опасности. Врата, через которые мы попали в ваш мир, таят какую-то угрозу. Но с помощью ключа ее можно предотвратить. Не знаешь как?

– Нет. Но ты обязательно спроси у Хинга. Домосед славился своим умом.

– Мне впору записывать накопившиеся вопросы. Не забыть бы чего.

Непомерная тяжесть ответственности почти физически давила на плечи фокусника. Вероника… Железнорожники… Образовавшиеся после прорыва дыры между тремя мирами… Ключ… Какой-то священный топор… Хинг, Алтиг… Все это не поддавалось разумению обычного человека.

«Жизнь сама создает такие фокусы, до которых ни одному иллюзионисту не додуматься, хоть он из кожи выпрыгни. – Фетров на миг представил трюк с выскакиванием из собственной шкуры и вздрогнул от отвращения. – Брр. Нет, лучше я все-таки к Хингу схожу».

Глава 10 Третьего не дано

– Курмистр будет очень недоволен, если вы завтра же не нанесете удар по врагу. Нужна любая, хоть маленькая, но победа. Иначе какой смысл ему вас поддерживать?

Даже приподнявшись на носках, Лирсанг едва достигал плеча собеседника, однако умудрялся при этом смотреть на гермага свысока. Командир хрангов с первых минут встречи решил расставить свои акценты в разговоре с союзником, чтобы четко дать понять Мугриду, кто здесь главный.

– Не будь резона – ваш повелитель как, безусловно, человек умный вряд ли жертвовал бы своими людьми. Не правда ли?

Какую цену придется заплатить за эту поддержку, правитель Ливаргии понял уже на второй день после появления малоросликов. Курмистр явно намеревался захватить Жарзанию, а в качестве подручных средств решил воспользоваться услугами так удачно подвернувшихся заговорщиков.

Сначала гермаг обрадовался неожиданному союзнику. В тот момент он как раз стоял на распутье: то ли навязать Угдуру последний бой и уйти к Кардыблу, напоследок громко хлопнув дверью, то ли бросить войско и скрыться до следующего удобного момента. И вдруг такая удача! Однако радость от встречи с низкорослыми воинами длилась недолго. Проанализировав ситуацию, вельможа пришел к однозначному выводу: от него избавятся, как только сопротивление Зулга будет сломлено. Кстати, сам он в подобной ситуации поступил бы точно так же.

– Не вам обсуждать помыслы курмистра, гермаг. Благодарите судьбу, что он вообще посмотрел в вашу сторону.

– Лирсанг, я и сам дорожу вниманием господина Нарла к моей более чем скромной персоне, но считаю массированный удар несвоевременным. Предлагаю сначала нейтрализовать кудыр-мага, а затем…

– Каким образом вы сможете уничтожить столь могучего волшебника?! – перебил кэпдиз, не церемонясь с собеседником. Он ощущал себя хозяином положения.

– Я надеялся, для ваших чародеев это не составит большого труда.

– Хотите загрести жар чужими руками?! Не выйдет. Если желаете получить трон Жарзании, для этого придется сильно постараться. Учтите: курмистр может найти и другого исполнителя. Например, Лырсога. Влияния в стране у него не меньше, да и права стать кронмагом, в отличие от вас, имеются.

– Гермаг Дамутории может не согласиться на ваши условия.

– Почему же?

– Он не воюет с центральной властью. Зачем ему ввязываться в конфликт, в котором еще совершенно неочевидно, кто победит? Лучше он подождет, пока мы друг другу глотки перегрызем. А потом тот, кто останется в живых, сам на коленках приползет умолять, чтобы он стал правителем Жарзании. – Вельможа непроизвольно поправил белокурые волосы.

– Вы забываете, что мы намного сильнее Лырсога и всех его подданных! И у нашего правителя есть довольно суровые методы убеждения.

– Хотите, чтобы на вас ополчилась вся Жарзания? – Мугрид незаметно перехватил нить беседы и отпускать ее теперь не собирался. – Угрозами вы лишь оттолкнете Лырсога, а если Дамутория активно присоединится к Зулгу, вам придется очень туго. Не забывайте и о кудыр-маге. Вы пока еще не сумели противопоставить ему ничего мало-мальски серьезного.

– Не советую меня запугивать! – Лирсанг ударил кулаком по столу.

Разговор происходил в комнате двухэтажного здания постоялого двора небольшой деревеньки, которой не посчастливилось оказаться на пути отхода десятитысячной армии. Мугрид, формально считавшийся полководцем повстанцев, занял две комнаты. Кэпдиз из Кургстага со своими приближенными – все остальные. Охрана дома осуществлялась малоросликами, поэтому гермаг находился практически под арестом, не имея возможности шагу ступить без того, чтобы об этом не стало известно многочисленным соглядатаям.

– Я и не пытаюсь, уважаемый. Просто хочу предостеречь от необдуманных поступков. С вас же потом спросят…

– Мугрид, не забивайте себе голову моими проблемами – со своими сначала разберитесь. До сих пор не могу понять, как вы умудрились упустить победу?! Ведь у вас для этого имелось все, даже собственный кудыр-маг. Как же можно было так просчитаться! И вы еще смеете говорить о моих необдуманных поступках?! – Малорослик решил вернуть инициативу в свои руки.

– Поскольку теперь мы в одной упряжке, ваши трудности автоматически становятся моими. И чем меньше их будет, тем лучше для общего дела. А по поводу моих просчетов… Хочу вас заверить: план строился со стопроцентной гарантией применительно к тем условиям, при которых разрабатывался. Кто ж знал, что сами условия так резко изменятся? В Жарзании кудыр-маг появляется на свет один раз в сто лет, а тут – два, да еще одновременно. Мы же с вами исходим из нынешних реалий, которые четко указывают: нападать на Угдура – создавать себе дополнительные проблемы.

У Лирсанга на миг появилось жгучее желание наорать на собеседника, использовать болевое заклинание, чтобы тот на коленях молил о пощаде, но малорослик сдержался, вспомнив недавний разговор с начальником карангов. Тот настоятельно рекомендовал не вступать в конфликты с временными союзниками. И теперь, после понижения в должности главного казначея, с ним стоило считаться как никогда.

Кэпдиз прибыл в лагерь заговорщиков всего час назад. С учетом перехода через Врата на весь путь от Коростана до расположения отряда благодаря крылатому котерзу командир хрангов затратил не больше трех часов. Следом за ним двигались пять сотен бойцов, треть из которых составляли опытные волшебники. Лирсанг собрал лучших хрангов, чтобы реабилитироваться за недавнее поражение. К лагерю повстанцев они намеревались подойти перед самым рассветом.

На совещании, которое созвал брат курмистра, была поставлена основная задача: срочно разузнать как можно больше о сильных и слабых сторонах противника. Наиболее ценными являлись сведения о кудыр-маге. Грол хотел знать предел возможностей неизвестно откуда взявшего волшебника. В отчете разгидов об этом уникуме практически ничего не было, так что появлялся шанс, который не хотелось упускать – отыграть хоть несколько очков у кэпраза Гарсама. После случая с синеглазкой разрыв между извечными соперниками увеличился, и явно не в пользу Лирсанга.

– Основной проблемой я считаю ваше нежелание сотрудничать, – выдавил из себя малорослик.

– Сотрудничество означает взаимную выгоду для обеих сторон. Пока я не вижу таковой ни для вас, ни для себя. Или наша цель состоит в том, чтобы избавиться от собственной армии?

– Вы же сами говорили, что две трети воинов не представляют никакой ценности, – состроил кислую мину Лирсанг.

– В сравнении с кадровыми военными – безусловно. Но и их нельзя сбрасывать со счетов. Объясните, на чем основано столь поспешное решение атаковать? Мы же еще вчера договорились продолжить отход к новым рубежам. Закрепимся на границе Ливаргии, дождемся подхода войск из Кургстага…

– Некогда ждать! Надо успеть воспользоваться удобным моментом. Смотрите: враг сейчас растянулся на десять миль. Плотность войск на линии фронта минимальная. Они не ждут нападения. Если сконцентрировать на одном участке до двух тысяч бойцов, можно с легкостью пронзить боевые порядки противника и пройтись по тылам.

– Вы забываете про кудыр-мага. Ему достаточно одной минуты, чтобы превратить тысячу бойцов в фарш.

– Мне кажется, вы слегка преувеличиваете. При грамотной защите боевые маги смогут продержаться раз в пять дольше.

– Ну и что? Значит, тот же результат будет через пять минут.

– Не скажите… Кудыр-маг у них один, а ударов мы нанесем сразу три. Да еще в отдаленных друг от друга точках, чтобы он побегал, потратил свои силы. А сами тем временем совершим рейд в тыл врага и уничтожим весь штаб.

– Насколько я понимаю, отвлекать противника и гибнуть под ударами кудыр-мага будут мои люди, а нападение на штаб Угдура вы поручите своим?

Гермаг боролся с искушением опробовать на собеседнике парочку мощных заклинаний. Союзник казался ему сейчас гораздо опаснее врага.

– Мои воины с этой задачей справятся лучше.

– У вас чуть больше сотни бойцов, причем волшебников среди них меньше половины. На вашем месте я бы не был столь уверен в успехе операции.

– Как раз на своем месте я лучше знаю свои возможности. – Лирсанг не стал сообщать союзнику о свежих силах, которые должны были подойти перед рассветом.

– И, как я понимаю, делиться этими знаниями вы не собираетесь? – Мугрид постарался изобразить возмущение.

– У нас говорят: то, что слышали двое, известно всем. А мне бы не хотелось снабжать противника секретными сведениями.

– Вы считаете меня недостойным своего доверия?! – повысил голос гермаг.

– Если бы дело обстояло так, мы бы не стали с вами вообще ничего обсуждать.

До сих пор сообщники разговаривали, стоя возле стола, хотя недостатка в стульях не было. Лирсанг только сейчас по-хозяйски предложил собеседнику присесть. Сам он взгромоздился в несколько высоковатое для него плетеное кресло.

– Хорошо. – Вельможа сделал вид, что успокоился, и сел напротив кэпдиза. – Когда начинаем операцию?

– За час до рассвета.

– То есть у нас впереди еще вечер и вся ночь? – задумчиво произнес повелитель Ливаргии. – Надо будет, как стемнеет, провести разведку…

– Никаких разведывательных рейдов! – резко перебил собеседника малорослик. – Мы должны исключить малейшую возможность утечки информации. Все, что нужно, мы получим от моих летунов.

– Ночью противник может сменить дислокацию, – продолжал настаивать на своем жарзанец.

– Не страшно. Задача ваших людей – ввязаться в драку и нанести максимальный урон противнику на узком участке фронта. Пусть Угдур решит, что мы получили подкрепление и переходим к контратаке. – Лирсанг развернул недавно нарисованную карту и указал: – Сначала здесь, потом тут и снова здесь. Чтобы ваши люди не страшились идти в бой, скажите им, что кудыр-мага срочно отозвали в столицу.

– Насколько я понимаю, удары следует наносить практически одновременно.

– С интервалом в десять – пятнадцать минут. Наступление на третьем участке для убедительности поддержат несколько моих волшебников. Если у нас завтра все получится, я лично замолвлю за вас словечко перед курмистром.

– Весьма польщен.

Лирсанг уже собрался выпроводить гермага из комнаты, но вовремя вспомнил, что это кабинет Мугрида. Кэпдиз поднялся.

– Я очень рад, что мы достигли взаимопонимания. Пойду проверю, как мои бойцы справляются со своими обязанностями.

– Мне, пожалуй, тоже стоит отдать некоторые распоряжения.

Из дома они вышли вместе. Гермаг специально воспользовался поводом, чтобы лишний раз не получать у дежурного командира охранников унизительное для него разрешение. Без дозволения свыше стражники Лирсанга никого не впускали в здание и никого не выпускали из него.

Штаб армии заговорщиков находился в соседнем доме. Туда Мугрид и направился.

– Оршуг прибыл? – спросил вельможа у одного из офицеров связи.

– Да, мой господин.

– Найди его. Пусть немедленно зайдет.

Повелитель Ливаргии очень внимательно ознакомился с письменным отчетом магринца. Оба рейда прошли почти нормально, если не считать нескольких стычек с волшебниками Инварса, неожиданного попадания в мир малоросликов и экстремального способа возвращения в Жарзанию через малоприспособленные Врата, расположенные ближе к Лирграду. Крутой склон, на который привело воинов магринца искрящееся облако, стал причиной увечий для десяти бойцов отряда. Но главная цель была достигнута. Диверсионная группа захватила немало золотых украшений и доставила в Жарзанию чуть больше трех десятков пневматических пистолетов. Часть из них уже была укомплектована серебряными пулями.

– Сурич! – Гермаг увидел человека в маске.

– Да, господин. – Ратор перестал пялиться в окно и направился к вельможе.

– Следуй за мной! – Волшебник, который подменял Сурича, сегодня выглядел несколько иначе, но Мугрид не мог понять, какие изменения произошли с первым помощником. Войдя в комнату, предводитель заговорщиков приказал закрыть дверь и спросил: – Что с голосом?

– Горло застудил.

– У лекаря был?

– Так точно. Сказали – ничего страшного, через пять дней пройдет.

– Не заразно?

– Никак нет.

– Хорошо. У меня к тебе срочное поручение. Сейчас же седлай коня и отправляйся в Лирград. Найдешь там моего цирюльника. Пусть немедленно направляется сюда. Задание понятно?

– Да, мой господин.

– Сурич, ты, никак, похудел?

– Да, господин, пришлось нарушить режим питания.

– Тебе только на пользу. Быстрее бегать будешь.

Ратор поспешил за дверь. Сейчас со спины он показался вельможе очень похожим на настоящего Сурича.

«И какой смысл теперь поддерживать ореол таинственности вокруг моего помощника? Может, заставить снять эту дурацкую маску, чтобы не напоминала о несбывшихся мечтах? Или пусть и дальше смущает обывателей своим внешним видом?»

Мугриду сообщили, что против Сурича сражался волшебник точно в такой же маске. Видимо, Вирлен, когда расправился с первым двойником ратора, присвоил устрашающий атрибут, а потом надумал его использовать.

«Не подозревал ли он, кем на самом деле являлся сиргалийский кудыр-маг? С этого чужака могло статься. Прямо как заноза! Причем, сколько я ни пытался ее достать, ничего не получалось. Зато как он достал меня!»

О том, что вождь сумеречников был направлен Зулгом в завратную реальность, повелитель Ливаргии узнал из доклада командира разведки. Проникновение на Инварс прошло через южные Врата Девятиграда, которые использовала для переправы другая диверсионная группа заговорщиков. Воины и волшебники маграфа Фурлога должны были «радушно» встретить парламентеров кронмага. Жаль, результаты этой встречи пока были неизвестны.

– Господин, звали? – В комнату вошел Оршуг.

– Садись, магринц. Рад тебя видеть. О твоих успехах наслышан и в другое время по достоинству наградил бы за проделанную работу, но нынче момент для нас не слишком благоприятный. Есть сверхсерьезный разговор по душам. – Мугрид наложил на дверь запирающее заклинание.

Толстяк сразу понял, что от него требуется. Он снял свой пирамидальный шлем и резким движением воткнул его острием в стол. Небольшое заклинание – и изображение в комнате поплыло. Магринц активировал мощный артефакт против подслушивания и подглядывания. Теперь в трех метрах от собеседников нельзя было ничего ни рассмотреть, ни расслышать, хотя сами они могли общаться без помех.

– Буду с тобой предельно откровенным. Я, ты, Зулг, Вирлен, да чего мелочиться – вся Жарзания в большой опасности, имя которой – малорослики. Не знаю, чего им не сиделось в своем Кургстаге, но к вторжению сюда они подготовились тщательно. Их осведомленность о наших делах настолько обширна, что меня это попросту пугает. Вот ты, например, знал, что мой ратор был кудыр-магом и что это он стоял во главе сиргалийского восстания?

– Нет, – немного слукавил толстяк. На самом деле недавно ему стало известно, что Сурич мог колдовать в день Красного солнца.

– А они знали.

– Почему вы говорите «был»? Я здесь недавно видел Сурича.

– Это двойник, – махнул рукой гермаг. – Причем уже не первый.

– Странно, очень похож. И фигурой, и походкой.

– Лучше бы он обладал такой же силой. Но сейчас разговор не о нем. Чем больше я думаю над этим вторжением, тем сильнее осознаю, что сам впустил чужаков в наш мир. Помнишь, ты говорил о первой встрече с малоросликами неподалеку от Гюрограда?

– Да, они собирались уничтожить Вирлена и нисколько не сомневались в том, что у меня та же цель.

– Вот видишь?! Выходцам из Кургстага было известно о каждом нашем шаге. Видимо, они и подкинули мне бумагу о прорыве.

– Кто ж тогда знал о существовании мира малоросликов? – начал оправдывать господина магринц.

– Да, сожалеть о содеянном поздно, но и покорно исполнять приказы чужаков я не собираюсь. Они уже сейчас навязывают свою волю, считают себя хозяевами Жарзании. Что будет дальше, одному Нгунсту известно. Полагаю, нас попросту превратят в рабов. Всех до единого. Разве что поводки каждому сделают разной длины.

– Этого нельзя допустить!

– Я был уверен, что ты меня поймешь. Поэтому и собираюсь поручить одно очень рискованное задание.

– Все, что в моих силах.

– Другого ответа я и не ждал, – кивнул гермаг. – Сегодня ночью надо будет тайно проникнуть в тыл врага и встретиться с Угдуром. Малорослики утром попытаются его убить, для чего разработана крупномасштабная акция. С нашей стороны будет проведено три точечных удара, чтобы отвлечь кудыр-мага, а основной целью станет штаб. Как я понял, приставленному ко мне малорослику срочно понадобилось выслужиться перед курмистром – так они называют повелителя Кургстага.

– Вопрос можно?

– Задавай.

– Мы всерьез переходим на сторону Зулга или это временная мера?

– Скорее, вынужденная. Думаю, и он прекрасно осознает, что воевать сейчас нужно не друг с другом, а против общего врага. Я слышал, на кронмага было покушение в собственном дворце. И чужакам почти удалось до него дотянуться. По крайней мере, проблем с проникновением в Девятиград и к покоям Зулга у них не возникло.

– Они прошли мимо щитников и разящих?

– От разящих ничего не осталось еще до гибели Сурича. Сейчас дворец охраняют те щитники, кто остался в живых после схватки с сиргалийскими повстанцами, и наемники из сумеречников.

– Опять Вирлен?

– Я начинаю привыкать к тому, что он везде успевает оставить свой след. Причем такой, что замучаешься вытирать. Но и не о нем тоже речь. Наш главный враг – малорослики. Когда удастся с ним справиться, тогда и будем решать, как поступать с остальными. Твоя задача – наладить контакт с Угдуром. Пусть он завтра ни на шаг не отходит от кудыр-мага. Кстати, ты не знаешь, как выглядит этот волшебник? До сих пор не добьюсь от своих разведчиков его портрета. Только и слышал, что глаза у него зеленые. Прямо как у Сурича были.

– Зеленые? – переспросил магринц, вспомнив чужака, которого он перетащил из Инварса в Жарзанию. – А как его зовут?

– Тич. Ты про него что-нибудь слышал?

– Немного… – Оршуг не рискнул сознаться, что этот человек появился в Ливаргии не без его участия.

Развивать тему гермаг не стал:

– Если тебя остановят малорослики, скажешь, что получил задание провести ночную разведку. Если придется применять силу, чтобы пробраться через линию фронта, – действуй, но лишь когда будешь уверен, что это поможет.

– Наши союзники установили здесь свои правила?

– Я же говорил, они ведут себя как хозяева. Представляешь, что будет дальше?

– Надеюсь, мы сумеем устранить проблему. Кстати, я привез вам скромный, но очень полезный подарок, господин. – Оршуг вытащил из кармана небольшой черный предмет. – Это оружие извергает оловянные шарики и может убить человека с двадцати шагов. С пяти из него практически невозможно промазать. Смотрите.

Магринц прицелился и выстрелил. Раз, второй, третий. В противоположной стене вскоре обозначился круг из семи выбоин.

– Впечатляет. И как оно действует?

– Вот эту штуку устанавливаете сюда, другую размещаете тут. – Толстяк поменял магазин и баллон со сжатым газом. – Теперь перемещаете затвор – и можно стрелять. Попробуйте.

Оршуг показал, как целиться и на что нажимать.

– Отлично! – оценил новое оружие гермаг.

Его пули угодили почти в центр круга.

– Мои умельцы отлили серебряные шарики. – Вельможа перезарядил пистолет. – Теперь далеко не каждый маг сумеет от него уберечься.

Гермаг спрятал подарок в карман.

– Благодарю тебя, Оршуг. А теперь иди готовься. Людей возьми сколько хочешь. Лучшие у меня в разведке.

– Я своими обойдусь. – Магринц выдернул шлем из столешницы и надел на голову. – Благодарю за доверие, господин.

Уже за пределами штабного дома Оршуг остановился. Ему тоже были известны последние указы кронмага. В случае своей победы нынешний повелитель обещал все блага лишь поддержавшим его в трудную минуту подданным. Складывавшаяся на этот день ситуация как раз и была таковой, что еще абсолютно неясно, чья возьмет.

«Мугрид при любом раскладе окажется в проигрыше. Мятежа ему не простят. Если я буду выступать от его имени, то так и останусь в тени гермага, а ему по окончании нынешней заварухи вряд ли сохранят титул. Как минимум понизят до магринца. Мне и подавно ничего хорошего не светит. Что делать? – Вельможа добрался до края деревушки, где в убогом домишке расположился его отряд. Внешний вид покосившейся избушки абсолютно не настраивал мысли на оптимистичный лад. – А ведь для кого-то и это является жильем. Тьфу!»

Толстяк развернулся лицом на запад. Солнце еще не спряталось за горизонт, но заметно похолодало. Оранжевые облака медленно проплывали по небосводу, словно воспламенившиеся корабли. Глядя на них, Оршуг задумался о своей жизни.

«Неужели все мои усилия пойдут прахом? Десять лет стараний на ветер… Нет, так не годится! – Магринц уже собирался повернуть к избе, как вдруг его осенило. – А почему бы не начать собственную игру? Зачем Угдуру знать, что меня послал гермаг? Я ведь мог и сам прийти. Сообщить о коварных планах малоросликов, предложить свои услуги в переговорах с Мугридом, пообещать склонить его на сторону законной власти… Тогда получается совсем другая ситуация: вельможа пошел против сюзерена, чтобы спасти Жарзанию!»

Воодушевленный этой идеей, магринц решительно направился к своим бойцам. Ему предстояло отобрать лучших для похода через линию фронта. Добраться до лагеря войск кронмага он хотел без лишнего шума. Сборы были недолгими. Светило едва скрылось за горизонт, когда небольшой отряд выступил на запад.

Увы, планам магринца не суждено было осуществиться. Ни он, ни кудесники, которых вельможа захватил с собой, не смогли обнаружить одну из многочисленных сторожевых чар. А она, взвившись огненным светлячком, сообщила о нарушителях, когда те уже преодолели половину расстояния между противоборствующими сторонами.

– Защиту на максимум, ускорить шаг! – приказал обладатель пирамидального шлема.

Откуда возникли малорослики, толстяк заметить не успел. Семь фигур нарисовались из ничего и перегородили путь.

– Господа, во избежание недоразумений прошу немедленно вернуться в расположение лагеря, – негромко произнес один из них.

– Кто ты такой, чтобы мне приказывать? – приглушенным тоном возмутился Оршуг.

– Кэпсод Чорлг, если вам будет угодно. Действую по личному указанию кэпдиза Лирсанга.

– А я – магринц Оршуг. Выполняю приказ повелителя Ливаргии, и мне будет угодно, чтобы вы и ваши люди прекратили срывать разведывательную операцию. Пропустите меня немедленно, или я буду вынужден применить силу, Кардыбл вас побери!

– Не стоит так нервничать. Без разрешения кэпдиза сегодня ночью никто линию фронта не перейдет. – Кладбищенское спокойствие в голосе Чорлга настораживало.

– Мне твой командир не указ!

Жарзанец начал прикидывать в уме свои шансы на преодоление непредвиденного препятствия. Десять его кудесников против семерых обитателей Кургстага. Надо было срочно на что-то решаться, пока сюда не явился кто-нибудь еще.

– Уважаемый господин Мугрид, видимо, забыл согласовать свои действия с Лирсангом. Вы должны вернуться и во всем разобраться.

– Я еще ни разу не оскорблял гермага невыполнением его заданий. Не собираюсь этого делать и сейчас. Прочь с дороги! – Вельможа подал знак своим.

– Зря вы так. Мы же союзники.

Кудесники Оршуга имели большой опыт применения боевой магии. Все они являлись магирами и славились умением создавать коллективные чары. Заклинание «черный град» было одним из них. В малоросликов устремилась туча из темно-красных огненных шариков размером с яблоко и таких же по величине осколков черного льда. Соприкоснувшись с магическими барьерами, частицы взорвались, разлетаясь на мелкие куски и пронизывая магическую оболочку. Но за ней оказалась вторая. Она и преградила путь смертоносным частицам.

Для жарзанских волшебников это не стало неожиданностью. Вторая атакующая волна должна была на несколько минут превратить врагов в безвольных кукол. И снова неудача. Малорослики тоже предприняли несколько попыток проверить оборону соперника, так что людям магринца удалось выстоять не без проблем.

Понимая, что время сейчас работает против него, Оршуг улучил удобный момент и вмешался в схватку. Его выпад стал полной неожиданностью для врага – их отбросило ударной волной шагов на десять. Всех, кроме Чорлга. Тот пока в схватку не вмешивался, а его защита в разы превосходила барьеры соратников.

– Что ж, ты сделал свой ход, магринц. Теперь моя очередь.

В темноте было трудно разглядеть движения рук малорослика, но по ощущениям вельможа догадался, что тот подключил совмещенную магию. Под ногами задрожала земля, какая-то сила потянула обладателя пирамидального шлема вниз, и ему пришлось срочно укреплять оборону. Оршуг успел нейтрализовать чары чужака, но его подчиненных зарыло в землю по шею.

– Я предупреждал: без разрешения кэпдиза лагерь никто не покинет.

– Вы мне еще будете устанавливать свои правила на нашей земле! – Вельможа разозлился в основном из-за того, что малорослик встрял поперек его собственных планов.

Магринц соорудил плетение средней силы, усилил его магией мысли и прикрепил парочку голосовых заклятий. Образовавшаяся клякса в ночной темноте была едва заметна, и все же чужаку не составило никакого труда захватить ее в магический кокон. Это только обрадовало толстяка. Его творение выросло, с большим аппетитом проглотив любезно предоставленный кокон. Первая, пусть и незначительная, победа воодушевила жарзанца. Его противник способен совершать ошибки – следовательно, есть шанс…

Оказалось, что Чорлг умел так же быстро и исправлять свои оплошности. Уже в следующий миг малорослик наколдовал такую же кляксу, и они сожрали друг дружку в считаные секунды. Без остатка.

Проведя еще парочку атак, магринц убедился: чарами он противника не одолеет. Выходец из Кургстага слишком быстро определял тип угрозы и практически молниеносно находил противодействие. При этом он не спешил делать собственные выпады, словно проверяя, на что еще способен противник.

«Поиграть со мной вздумал?! – Вельможа сделал пару шагов, снял шлем и бросил его на землю. Головной убор воткнулся острием в почву. – Тогда попробуй вот это!»

Оршуг пустил в ход самое коварное заклинание из своего арсенала, а чтобы соперник не сразу определил его истинную сущность, сотворил одновременно еще три, по энергетической насыщенности не уступавшие первому. На это ушли почти все силы волшебника, хотя он и не особо надеялся на их результативность, поскольку заклятия являлись отвлекающими. Магринц видел врага, стоявшего в десяти шагах, знал, что благодаря магии шлема тот не сможет наблюдать за ним, и, пользуясь этим, вытащил пистолет.

Жарзанец успел произвести три выстрела, когда разорвало его шлем и резко сдавило виски. Теряя сознание, он увидел вокруг себя сразу несколько низкорослых фигур.

Очнулся толстяк от резкого запаха. Какой-то чужак внимательно всматривался в зрачки вельможи.

– Смотрите за моей ладонью. – Незнакомец провел рукой слева направо, кивнул и направился прочь от магринца. Вскоре донесся его отдаленный голос. – Господин Лирсанг, пациент пришел в себя и может разговаривать.

Оршуг осмотрелся. Он сидел на стуле в небольшой комнатке. Судя по темноте за окном, рассвет еще не наступил – если, конечно, он не пробыл в забытьи целые сутки. Помещение освещалось двумя масляными лампами. Как ни странно, в воздухе ощущался запах благовоний, которые обычно используют представители среднего сословия. Вельможа покрутил головой и заметил чуть правее столик с вазой, откуда струился дымок, а также кресло рядом с ним.

– Вот что я хочу от тебя узнать, Оршуг. – В комнату вошел другой малорослик. – О чем вы так долго беседовали с гермагом, зачем ты отправился в лагерь Угдура и что это за штука, которой ты едва не убил моего лучшего чародея?

– Все-таки не убил? Жаль. Ничего, в следующий раз буду внимательнее.

– Не хотелось бы тебя огорчать, но другого раза уже не будет. Ты и так остался жив лишь по двум причинам. Во-первых, мне понравился твой стиль ведения поединка. Люблю бойцов, которые не гнушаются никакими средствами для достижения победы. Во-вторых, серебряные шарики лишь подранили моего чародея.

– Ты наблюдал за нашей схваткой?

– Конечно! Человек, который имел тайную беседу с гермагом, не должен уйти от нашего пристального внимания. Тем более что, насколько мне известно, Мугрид поручал тебе самые ответственные задания. Вот о них и хочется сейчас поговорить.

– У меня почему-то такого желания нет.

– Сейчас появится.

Совершив несложное плетение, малорослик хлопнул в ладоши. Его хлопок отозвался в мозгах толстяка таким звоном, будто жарзанец находился внутри большого колокола, по которому ударили молотом. Вельможа схватился за голову, опасаясь, что она сейчас разлетится на мелкие осколки. Дикая боль в затылке распространилась на челюсти, затем захватила височные области черепа, а потом и глаза, в которые кто-то словно песку насыпал…

Второй хлопок мгновенно оборвал все болевые ощущения, и Оршуг почувствовал себя на вершине блаженства. Он осторожно снял руки с собственного черепа.

– Как самочувствие? Говорят, после воздействия мозгогрыза человек заново рождается. – На лице Лирсанга поселилась злорадная улыбка: он сполна отыгрался за те неудобства, которые испытал, беседуя с Мугридом.

– После чего?

– В самых жарких пустынях Кургстага водится очень редкое животное. Мы называем его голошогом. Это единственный вид, с которым уживается мозгогрыз – энергетический паразит, питающийся болью. Остальных мозгогрыз попросту убивает, погибая при этом и сам. Пока ты был без сознания, мы тебе этого паразита и внедрили в мозги. Спящий, он безобиден, но, когда просыпается, начинает кушать.

– Я убью тебя! – в сердцах воскликнул магринц.

– Вряд ли это получится. Но даже после моей смерти разбудить мозгогрыза сможет любой другой знающий человек. Опять же… Если паразита специально не убаюкивать хотя бы раз в двадцать дней, он просыпается без посторонней помощи. Колыбельную знаю я, Чорлг и еще несколько человек из моего близкого окружения.

– Паразиты вы все!

– Для достижения важной цели все средства хороши. Итак, вводная часть нашей беседы окончена. Теперь мне хотелось бы получить ответы на некоторые вопросы. И учти, у тебя есть только две дороги: одна – к Кардыблу через длительную и мучительную боль, вторая – в услужение ко мне. Третьего не дано.

– А потом ты меня все равно скормишь мозгогрызу?

– Зачем же? Человек с твоим опытом может понадобиться для других дел. Насколько мне известно, никто из местных не знает Инварс лучше тебя.

Глава 11 Первые уроки

На первых четырех уроках Нзог добивался только одного: беспрекословного и незамедлительного выполнения своих приказов. При этом пастух совершенно не обращал внимания на высокий статус нового ученика. И если Фетров выполнял команды недостаточно быстро или неправильно, малорослик не тратил лишних слов, а просто применял то самое оружие, которое начинал осваивать Андрей. Фокусника поражало, как старику удавались так называемые ласковые удары. Плеть «дотрагивалась» до нерадивого ученика примыкающим к утяжелителю концом в тот момент, когда гирька начинала возвратное движение. От подобных «нежностей» на плечах появились многочисленные следы, так что парень буквально кожей впитывал знания. Будучи по натуре человеком упрямым, он старался не обнаруживать свою боль и не проявлять недовольства, чем сумел заслужить расположение сурового пастуха.

К исходу четвертого занятия метод «кнута без пряника» начал приносить первые плоды. Ученик сумел не только заучить основные команды, но и за отведенное время выполнить первую часть обязательных упражнений. Далось это, правда, не без синяков и ссадин, но скупая похвала из уст учителя того стоила. Звучала она довольно своеобразно:

– Может, я и не зря трачу на тебя свое время.

Сам вождь считал эти упражнения скорее общеобразовательными, поскольку непосредственно к владению плетью они не имели никакого отношения. Падения, кувырки, прыжки, приседания… Нзог строго следил за четкостью выполнения каждого элемента. Если бы не цирковая подготовка, Андрею пришлось несладко. Комплекс требовал определенной ловкости и хорошей физической формы.

Во время похода, сна и выполнения заданий учителя кнут находился при фокуснике, расположившись между ладонью и локтем правой руки. Наставник утверждал, что это наикратчайшим путем обеспечит слияние оружия с человеком. «Кнут должен стать продолжением твоей руки», – не раз повторял пастух. Способ закрепления плети очень понравился землянину. Заметить ее со стороны было непросто, а на то, чтобы привести в боевое положение, требовались доли секунды.

Девять основных команд с четырьмя разновидностями каждая ассоциировались у Фетрова с музыкальными нотами. В сочетании друг с другом они создавали «мелодию». Ее-то, причем каждый раз новую, под аккомпанемент учителя – четыре раза в дневное время и один раз перед самым рассветом – и исполнял заблудившийся среди миров турист-нелегал. Обычно пастух уводил ученика подальше от отряда. Наверное, чтобы соплеменники не видели, что он вытворяет с вождем на занятиях, и не уронить авторитет руководителя. Вот и сейчас Нзог отыскал просторную полянку в лесу приблизительно в пяти минутах ходьбы от лагеря.

– Сегодня попробуем изучить простейшие удары плетью. Ты готов?

– Учитель, но сейчас почти ничего не видно. Может, дождемся, когда солнце взойдет?

Густые кроны деревьев и высокая трава в предутренних сумерках казались единой темной массой. Андрей едва различал пастуха.

– Ты думаешь, враг специально для нашего удобства нападает лишь белым днем? Ошибаешься. Ночью он еще опаснее. Начнем с пройденного.

Фетров три раза прошел комплекс обязательных упражнений. В темноте получалось гораздо хуже. Трудно заставить себя упасть, когда с трудом видишь, куда приземляешься. Лишь на четвертый раз при первых проблесках солнца, слегка осветивших белые облака над головой, парню удалось уложиться в отведенное время.

– Сегодня перед сном проведем дополнительное занятие. Будешь учиться падать в темноте. А сейчас бери плеть.

«Наконец-то!» – обрадовался Андрей, ловко перехватив древко кнута.

Петля на свободном конце древка охватывала запястье правой руки, сам же бич несколько раз складывался вдоль ручки и вместе с ней устанавливался в едва заметных захватах на руке. Стоило согнуть кисть до упора – и захваты отпускали оружие, плеть была готова к бою. Это движение парень отрабатывал всю дорогу и добился определенных успехов. Наставник одобрительно усмехнулся и отошел от фокусника на пару шагов.

– Что должен помнить каждый начинающий воин, взявший в руки плеть? – важно промолвил малорослик. И вдруг его тон резко изменился: – Ру, ги!

Повинуясь доведенному до автоматизма навыку, Фетров упал вперед и перекатился вправо. Над головой прозвучал хлопок бича, второй. За ними последовал чей-то недовольный рев. И снова возглас учителя:

– Гу, зи!

Кувырок вперед и прыжок из положения лежа, не поднимая головы выше чем на полметра, были довольно сложными в исполнении, но позволили парню оказаться рядом с пастухом.

– Встань мне за спину. Плеть убери, рано тебе еще.

В предрассветных сумерках разглядеть напавших было трудно. Андрей увидел только одно животное, развалившееся на том месте, откуда парень стартовал пару секунд назад. Однако шорохи на краю поляны явно указывали, что в лесу бродят и другие.

«На гиену похож, – решил фокусник, рассматривая очертания убитого зверя. – Только крупнее будет».

– Кто это? – спросил вождь.

– Гирганы. Охотятся стаями. Нам очень повезет, если их окажется меньше двадцати.

Фетров быстро вернул плеть в исходное состояние и вооружился метательными ножами. Пояс, найденный на краю болота в стане Граниш, оставался при нем – грех отказываться от того, чем владеешь мастерски.

Только теперь глаза фокусника настолько привыкли к сумраку, что он сумел различить среди деревьев на краю поляны мелькающие тени хищников.

– Сейчас кинутся… Опустись на одно колено и будь начеку.

Пастух прекрасно знал повадки диких тварей Кургстага. И действительно, гирганы словно ждали сигнала и набросились сразу со всех сторон. Маскировка у хищников была почти идеальной, на фоне травы животных выдавали лишь огоньки глаз – если бы не их голодный блеск, Андрею пришлось бы действовать почти вслепую.

Пять клинков, выпущенных один за другим, нашли свои цели. Андрей заметить не успел, как скоро опустел пояс, а хищники продолжали наседать. В это время фокусник услыхал, как запела плеть Нзога. Учитель раскрутил бич над головой и периодически наносил точные выстрелы по особо смелым хищникам. Плеть в опытных руках пастуха успевала действовать по всем направлениям. Ее хлесткие удары буквально косили зубастых тварей, будто у малорослика в руках был не кнут, а карабин с автоматическим наведением на цель.

Вооружившись подарком Базгура, фокусник решил воспользоваться моментом и вытащить метательный нож из ближайшего хищника. Как и говорил шаман, Андрей быстро лишился всего оружия. Кинжал с черной жемчужиной парень оставил при себе как последнее средство обороны.

Стоило отойти на пару шагов от учителя – и Фетрова заметили. К добыче устремились сразу три хищника.

– Ри! – донеслось сзади.

Землянин упал на правый бок как подкошенный. Нзог в тот же миг поймал плетью за лапы одного из гирганов и швырнул его навстречу нападавшей троице. Тушка пролетела настолько быстро, что сразу сбила с ног жаждущих полакомиться чужаком. Когда они начали вскакивать, гирька кнута угодила в череп первому, сломала хребет второму, а третьего настиг клинок Андрея – фокусник все-таки добрался до первой своей жертвы и, вытащив из нее метательный нож, пустил его в дело.

– Ученик, твое место у меня за спиной! – недовольно напомнил старик. Когда парень вернулся, наставник выкрикнул еще одну команду: – Шу!

Вождь присел на корточки.

Нзог продолжал работать. Плеть слушалась как нитка, следовавшая за иглой! Иногда казалось, что рука пастуха даже не шелохнулась, а бич уже змеиным прыжком направлялся в другую сторону. Нзог четко отслеживал каждого хищника, нанося удары по наиболее опасным. Он выбирал жертвы таким образом, что кнут поражал цели как при прямом ходе, так и при обратном, во время замаха. Оберегая в первую очередь Фетрова, учитель уничтожал животных, пытавшихся напасть сзади. Может, именно поэтому малорослик подпустил одного из гирганов слишком близко. Зверь кинулся на человека, целя зубами в горло, но откушать свежатинки ему было не суждено – острый наконечник древка плети вошел в пасть хищника и выскочил чуть ниже затылка.

– До чего же глупые твари! – вытирая рукоять кнута о шкуру последней жертвы, возмущался пастух. – Стоит им два дня поголодать – и остатки разума пропадают напрочь. До последнего будут нападать даже на самую опасную добычу. Собирай свои ножи. Пойдем отсюда, поищем для занятий другое место.

– У вас все в порядке? – На поляну вышел шаман. – Ого! Я смотрю, обучение идет полным ходом. Уже приступили к практическим занятиям?

– Остроокий, ты бы не мешал урокам. Я же просил.

– Мой посох немного забеспокоился. – Гзур словно оправдывался. – Вот я и пришел взглянуть на вождя.

– Посмотрел?

– Да.

– Тогда возвращайся. Тут и без тебя найдется масса желающих нам помешать.

Пока малорослики препирались между собой, Фетров остановился возле одного из убитых животных. Сумерки к этому времени отступили под натиском пробивающихся сквозь ветви деревьев лучей утреннего солнца.

«А зубки-то у него впечатляющие!»

Зверь испустил дух, не успев захлопнуть пасть, и даже сейчас внушал страх своим оскалом. Его удлиненная морда на конце слегка загибалась книзу. Между треугольными ушами, словно болотная кочка, торчал пучок волос, а вся темно-серая шерсть была испещрена бесчисленным количеством зеленых и коричневых пятен. Заметить такого среди травы, да еще в полумраке, было делом непростым. Четыре ножа Андрей отыскал сразу, а пятый бесследно исчез. Фокусник точно помнил, где он должен был остаться, но ни трупа, ни клинка на нужном месте не обнаружилось. В недоумении парень начал озираться по сторонам.

– Ра, ге!

Окрик пастуха заставил упасть на спину, но вторую команду, перекат влево, ученик выполнить не успел. Когти гиргана впились ему в плечи, клыкастая пасть оказалась в нескольких сантиметрах от лица. Казалось, озлобленному хищнику уже ничто не помешает вцепиться в ошеломленную добычу. Парень словно превратился в кролика под гипнотическим взглядом удава и не видел, как гирька плети учителя пулей влетела в открытую пасть зверя, пробила нижнюю челюсть, выскочив наружу. Затем, при обратном ходе, бич захлопнул рот зубастой твари и, обмотавшись вокруг морды, сбросил гиргана с несостоявшейся жертвы. А в следующую секунду хищник обратился в пепел.

– Гзур, ты что вытворяешь?! Эдак недолго и мою плеть спалить! А новую, между прочим, не один месяц делать надо.

– Хорошая штука – магия, но с искусством настоящего мастера ей никогда не сравниться! – не без восхищения произнес шаман. – Вирлен, ты как?

– Пока не знаю, – поднялся с земли вождь. Несмотря на глубокие царапины, боли он не чувствовал: шок еще не отпустил сознание. – Спасибо, учитель.

– Пока не за что, – пробурчал Нзог. – Имея оружие, ты не смог себя защитить один на один с не самым грозным противником. Позор на мои седые волосы!

– Но ведь кнут на таком расстоянии бесполезен. К тому же он был пристегнут к руке…

– Что ты сказал? Бесполезен?! Да как ты смел?! И это мой ученик! Запомни: в пределах шести шагов нет такой дистанции, где плеть не может достать врага. Зато есть бездари, которые пытаются пустыми словами прикрыть свое невежество. – Старик привел оружие в походное состояние и вдруг резко упал на спину. – А ну, прыгай на меня, будто ты и есть глупый гирган!

Не выполнить приказ фокусник не мог. Он плотно прижал плечи учителя к земле и открыл рот, изображая оскал хищника. В следующее мгновение парень сильно пожалел о достоверности своего исполнения. Нзог из столь неудобного положения умудрился освободить руки, схватить древко и, подобно удилам лошади, вставить его между челюстями Фетрова.

– Если я сейчас поверну плеть, ты лишишься зубов, если сделаю это очень быстро – сломаю тебе шею. Будешь еще болтать глупости?

– Нет, учитель, – с трудом, сквозь древко во рту, выговорил парень.

– Тогда вставай, чего расселся?

– Раз у вас здесь все хорошо, я пойду, – улыбаясь, произнес шаман.

– Иди, иди, Остроокий. Мы будем к завтраку.

Тич не стал будить Артуна, оставив его в палатке неподалеку от штаба. Он бы и сам с удовольствием поспал еще пару часиков, но… Подняться спозаранку кудыр-мага заставило внезапное нападение заговорщиков. Гонец с левого фланга сообщил о крупномасштабном наступлении противника.

Это выглядело довольно странно. Данные разведки говорили о том, что враг спешно уходит с территории Жарзана и задерживаться не собирается. Чародеи малоросликов хоть и превосходили по силе жарзанских магов, но в войске повстанцев их было слишком мало. И вдруг Мугрид решил перейти к наступлению…

Оседлав белую лошадь, волшебник вместе с нарочным и небольшим отрядом магов, которые постоянно находились при нем, помчался ликвидировать прорыв. Привратник хорошо помнил распоряжение Зулга сохранить для Жарзании как можно больше бойцов. Добравшись до передовой, парень начал создавать сложное заклинание. Оно должно было усыпить врагов и практически не затронуть своих. Естественно, при таких ограничениях не гарантировался стопроцентный результат, но чары кудыр-мага успешно справлялись с поставленной задачей: три четверти наступавших свалила дрема, остальными занялись воины и волшебники регулярной армии Жарзании. Уснувшие имелись и среди них, но не так много – сложное и энергоемкое заклятие умело отличать своих от чужих.

– Господин Тич! – Теперь запыхавшийся боец в зеленой накидке прибыл с правого фланга. – Враг прорвал линию фронта!

– Опять?! – удивился кархун. – Что они сегодня, с ума сошли?!

Отряд развернул коней в обратную сторону.

До восхода оставалось чуть более получаса. Звезды уже погасили свои огоньки, небо окрасилось бирюзой, и на его фоне яркими клочками распушенной ваты виднелись подсвеченные солнцем розовые облака, неподвижно зависшие над зеленой равниной. Воздух наполнялся свежими утренними ароматами, природа готовилась к новому дню…

«Раскудырная сила! Глядя на такую красоту, стихи слагать нужно, а мы убиваем друг друга, – с грустью подумал Тич. – О, вон и авиация появилась. Рановато они сегодня. Не к добру!»

На востоке показались три крылатые твари. На каждой восседал малорослик. Чужаки внимательно следили за действиями жарзанцев.

Бешеные скачки, энергетический удар и последовавшее за ним успокоительное – на этот раз кудыр-маг решил немного сэкономить свои силы и оглушил чародеев, прежде чем запустить усыпляющее заклинание. Правда, удар задел и чужих, и своих, но необходимый результат был получен в полтора раза быстрее.

«Почему они отправляют людей на явную гибель? Неужели Мугрид совсем с катушек съехал? Решил избавиться от собственной армии? Вряд ли. О нем говорили как о неплохом стратеге. Тогда для чего эти жертвы?»

Третий гонец передал новый приказ Угдура: мчаться на левый фланг. Повстанцы снова пробовали оборону правительственных войск на прочность. Это уже становилось подозрительным.

– Что там?

– Атака! Еще сильнее предыдущей. Особенно по магическому обеспечению.

Привратник посмотрел в небо. Три летуна противника продолжали висеть в воздухе. Парень кожей чувствовал, что следят именно за ним. А тут еще предательский холодок в области темени сообщил, что кому-то из близких грозит опасность.

«Артун?!»

Кудыр-маг остановил коня в небольшом перелеске.

– Гонец, отдай мне свою лошадь и накидку. Я еду в штаб.

– Угдур приказал срочно прибыть на левый фланг, там люди гибнут, – занервничал посыльный.

– Вот вы и поедете туда на помощь. – Тич строго посмотрел на командира своего отряда.

Гонец спорить не стал. Отряд тронулся с места и продолжил бешеную гонку.

– Генерал! – Кархун ворвался в штабную палатку, словно ураган. – Враг что-то задумал! Мне не нравятся эти нелепые выпады!

– Ты не поехал на левый фланг?

– Как видите.

– Почему?

– Этого явно хотят заговорщики. И пока я не пойму их цели, с места не сдвинусь.

– Зачем искать объяснение там, где его нет? Враг агонизирует. Ты в прошлый раз показал свою силу, противопоставить которой им нечего…

– Не стоит недооценивать малоросликов, генерал. Уверен, у них в рукаве припрятан еще не один козырь.

– Тич, мне понятны твои волнения, но пока мы здесь разговариваем, там гибнут люди. Наши и Мугрида. А в борьбе с основными силами Кургстага нам нужны и те, и другие.

– Я в курсе, генерал, но мне кажется, враг хочет отвлечь наше внимание от чего-то более важного.

– Например?

– Угдур, я не полководец. Это ваша задача разгадать замыслы Мугрида.

– Мы работаем над этим, – ответил военачальник, но особой уверенности в его голосе кархун не почувствовал.

Во время их разговора к Угдуру заглядывало несколько офицеров, но они не решались прервать беседу, пока в отделенную тонкими перегородками часть палатки не вбежал офицер в зеленом плаще.

– Господин генерал, на левом фланге появились громадные монстры! Ростом с дерево и огнем плюются.

– Сколько их? – спросил Тич.

– Пятеро. Нам почти удалось остановить атаку неприятеля, а потом появились они, и наступление возобновилось.

– Тич, без твоей помощи нам не обойтись, – посмотрел на кудыр-мага полководец.

Вошли еще два армейских генерала. Они возглавляли части, снятые с границы и подчинявшиеся Угдуру.

Тич кивнул вошедшим и уже собирался направиться к выходу, когда столкнулся с еще одним посыльным.

– Сюда движутся малорослики, очень много малоросликов. Наши волшебники ничего не могут сделать.

Бледное лицо, трясущиеся губы, дергающийся глаз… Человек был явно не в себе.

– Вот вам и разгадка! – произнес кархун. – Господин Угдур, собирайте всех волшебников, штаб и попробуйте задержать монстров на левом фланге. Я постараюсь навести порядок здесь.

– Я так и сделаю, – согласился вояка.

Тич заскочил в соседнюю палатку.

– Артун, не спишь? Поднимайся – и за мной, нужна твоя помощь.

– Да, учитель! – Через пару секунд паренек был на ногах. – Что здесь творится? – воскликнул он, едва не угодив под ноги бегущих бойцов.

– Обычная паника, – спокойно ответил кудыр-маг. – Видимо, наш противник использовал нечто воздействующее на психику.

– Но ведь такие заклятия запрещены магконом!

– Угу, только наш враг магкону не подчиняется. Да и кто во время войны придерживается законов? Убийство одних людей другими само по себе является преступлением.

Привратник активировал сканирующие чары, чтобы исследовать колдовство малоросликов, и вскоре получил сведения об используемом заклинании, полностью подтвердившие его догадку.

– Ты как себя чувствуешь?

– Голова немного кружится. Наверное, спал плохо.

– А теперь? – Тич усилил защиту.

– Гораздо лучше… Что это было?

– Малорослики используют объединенные чары. Что-то среднее между шаманством и голосовой магией. И это в первую очередь действует на психику людей, особенно волшебников. – После небольшой паузы кудыр-маг снова обратился к ученику: – Сможешь сейчас сотворить четырехгранник?

– Из каких элементов?

– Разрушительные чары.

Мальчик задумался.

– Сейчас попробую. – Он принялся проворно выстраивать контур.

Тич не мог без восхищения смотреть на работу Артуна. Это было нечто невероятное по красоте и скорости исполнения. Стремительный танец пальцев едва заметными для магического зрения линиями создавал замысловатый объемный рисунок. Ученик еще не замкнул контур, а наставник уже начал присоединять к плетению свои элементы. Крестовые должны были увеличить срок жизни всего плетения и увеличить количество стыковых зон. Учитель сообщал, что нанизывать на них…

– Все! – наконец подвел черту кудыр-маг. Силой мысли он дважды скопировал получившееся плетение, напитал энергией и направил к цели.

Первые ряды выходцев из Кургстага находились в каких-нибудь двухстах шагах от волшебников. Малорослики не просто наступали, они явно развлекались, расстреливая из лука обезумевших бойцов и чародеев Угдура. Тич до боли стиснул зубы.

«Вот сволочи!»

Сначала внешнего проявления его магии заметно не было. Ни ураганов, ни молний, ни других стихийных бедствий, однако воинство курмистра внезапно остановилось, будто наткнулось на невидимую стену. Затем несколько человек рухнули на землю, других, наоборот, подняло в воздух.

– Смотри, Артун, вот кто сотворил запрещенное колдовство.

Около полусотни чародеев, держась за руки, зависли большим живым кольцом на пятиметровой высоте. Если бы не напряженность момента, можно было бы посмеяться над их беспомощным барахтаньем.

– Надеюсь, наше заклятие разорвет их сцепку. – У Тича не было жалости к противнику после всего, что он увидел.

– А что именно мы сейчас наколдовали? – Малец сгорал от любопытства.

– Думаешь, я знаю? В общих чертах я бы назвал это разрушителем коллективных чар, но что получилось на самом деле… Сейчас увидим.

– Как вам удалось скопировать такое сложное плетение?

– Это были призрачные слепки на случай, если малоросликам быстро удастся развеять наше волшебство. Уничтожив первое заклятие, они тем самым активируют второе, потом третье.

– А зачем это надо?

– Врага следует напугать. Пусть думает, что он бессилен перед нашими чарами.

Противнику удалось справиться с первым плетением, и при этом колдуны, участвовавшие в коллективном заклятии, так и не разомкнули круг. Со вторым и третьим рисунками, которые повторяли друг друга, враг разобрался еще быстрее, а кольцо из волшебников раскрутило в воздухе подобно карусели.

– Ладно, похороводили – и будет. – Тич на этот раз не стал прибегать к помощи ученика. Прямо перед волшебником возник фиолетовый сгусток энергии и направился к войску неприятеля. – Держите еще один подарочек!

Шар не содержал в себе никакой агрессивной магии и без посторонней помощи ушел бы в землю, не причинив никому вреда. Но в том и заключалось его коварство, что сгусток впитывал в себя все направленные на него чары, поглощая и отправляя их устремления обратно на создателей. Разросшись втрое, сфера неумолимо приближалась к противнику, имея теперь четко поставленные цели: разорвать, сжечь, съесть, уничтожить. Чем она и занялась, оказавшись в конечной точке своего пути. Ее действия разорвали живое кольцо и значительно проредили ряды малоросликов. Но даже это не повлияло на их намерения.

– Учитель, смотрите! – вскрикнул Артун.

Кудыр-маг заметил толпу жарзанцев, которых гнали на передовые позиции несколько всадников. Первая мысль – пленных собираются использовать в качестве живого щита. Однако то, что произошло дальше…

– Раскудырная сила!

Прямо на глазах у привратника всадники превратились в яркие огненные шары, которые принялись поглощать пленных. За считаные секунды выросли восемь уродливых великанов.

– Что это? – Мальчик инстинктивно прижался к учителю.

– Возьми себя в руки, – приказал Тич, ощущая дрожь ученика.

Кархун понимал чувства ребенка, поскольку у него и самого кровь стыла в жилах от увиденного. Но поддаться страху сейчас значило проиграть сражение и потерять жизнь.

– Они же… – убитым голосом попытался объяснить свое поведение паренек.

– Я все видел, Артун. Но нам с тобой нужно не в панику впадать, а найти способ, как одолеть этих уродов. Я очень надеюсь на твою поддержку.

– Карху бар усан! – произнес на выдохе юнец.

Заклинание подействовало: ученик перестал дрожать.

– Молодец! – похвалил Тич.

Присутствие мальца помогло волшебнику справиться с собственными страхами. Наедине с самим собой и опасностью, которая грозит только тебе, трудно быть смелым. Но когда нужно защищать кого-то еще, то загнать на задворки сознания обычные человеческие слабости удается быстрее.

– Чем я могу помочь, учитель?

– Сейчас попробую определить природу этого чудовища, а ты сотвори одно из своих самых мощных заклинаний – надо посмотреть, как эти монстры на него отреагируют.

Артун занялся любимым делом, что сразу отодвинуло мысли об опасности на второй план. Его наставник тем временем снова воспользовался сканирующими чарами, не забыв про усиление защитных барьеров. Это оказалось далеко не лишней мерой – сразу с трех сторон к парочке устремились огненные залпы. Несколько секунд кудыр-маг не мог видеть ничего, кроме бушующего пламени. Затем вступили в дело смерчи подростка, они впитали огонь и накинулись на эзгудов. К сожалению, без особых последствий для гигантов.

Новый удар кархуна оказался более действенным: одного из монстров по плечи втянуло в землю, другого отбросило на сотню шагов, третьего завалило льдом. Однако и они спустя минуту снова были в строю. Их следующий залп, наткнувшись на защиту кудыр-мага, казалось, заставил гореть землю на границе оборонительных рубежей могучего чародея.

– Энергия жизни, отобранная у людей, связана с мощью огня и укрыта под неуязвимой оболочкой великана. Известной мне магией ее не пробить, – привратник озвучил только что полученные первые результаты прощупывания. – Я думаю, разрушить этого типа можно лишь изнутри. Осталось всего-навсего придумать способ, как туда проникнуть.

Новый выброс пламени заставил подлатать щиты. Вокруг становилось очень жарко.

– Эдак они нас на измор возьмут, – предположил Тич.

– Может, им глотку чем-нибудь забить, чтобы собственным огнем захлебнулись?

– Мысль хорошая, – похвалил наставник.

Но, как оказалось, малоэффективная. У монстра разбухли вены, он начал раздуваться, однако вскоре кляп выгорел, и новый сноп огня ударил по магической оболочке кудыр-мага.

– Учитель, их уже двенадцать! – сообщил Артун.

Они оказались в окружении эзгудов, которые, по-видимому, вознамерились спечь волшебников заживо. Пришлось кархуну еще и кондиционером работать – для принятия решений голова должна быть холодной.

«Если у чудовища так вздулись вены, что получается? Неужели по его сосудам течет огонь… А каким образом он выходит наружу?»

Тич вспомнил коварное заклинание, которое пытался применить Оршуг. Оно заставляло кипеть кровь, хотя на первый взгляд казалось безобидным. Кровь, правда, была человеческой, но почему бы не попробовать? Парень дождался очередного залпа и направил на огненную струю «подарок» магринца, внеся в него некоторые изменения…

Монстра разнесло на куски через пять ударов сердца.

– Ура! – не удержался малец. – Мы все-таки его победили!

Следом взорвался второй, третий. Остальные начали резко уменьшаться в размерах. Превратившись в малоросликов, великаны вскочили на небольших лошадок, оказавшихся рядом, и поскакали на восток. Остатки отряда выходцев из Кургстага не замедлили воспользоваться примером соратников.

– Нелегкое у нас сегодня выдалось утро, Артун! – с облегчением произнес кудыр-маг.

Волшебник несколько ослабил энергетическую насыщенность защитных барьеров, однако убирать их не спешил. Макушку продолжало морозить. Парень решил, что сказывается перенапряжение. Бой дался ему нелегко, и даже был момент, когда кудыр-маг думал, что не справится. Но, несмотря на усталость, Тич продолжал удерживать вокруг себя магическую оболочку. Рядом находился ученик, а рисковать его жизнью привратник не мог себе позволить.

– Надо раздобыть лошадь.

– Зачем? – спросил ученик.

– На левом фланге тоже видели гигантов. Их нужно остановить.

Оба волшебника стояли на небольшом живом островке посреди озера выжженной земли. Великаны постарались на славу: верхний слой почвы в радиусе нескольких шагов превратился в пепел. Очень горячий пепел. Тичу пришлось еще раз прибегнуть к силе, чтобы его остудить.

Парочка развернулась и направилась к штабной палатке. Как ни странно, та уцелела.

– Раскудырная сила!

Кархуну показалось, что темечко внезапно покрыл слой льда. Парень мгновенно развернулся, прикрывая собой подростка, и увидел, как мощный разряд голубой молнии первым же залпом разнес остатки обороны кудыр-мага. На самом краю выжженного озера появился малорослик. Тич его сразу узнал и выпустил во врага голосовое заклинание ударного типа. Кудыр-маг помнил, как этот пришелец уцелел после мощнейшего трехходового магического удара. Наставник Артуна очень спешил, осознавая, что имеет дело с сильным противником. Поэтому и выбрал наиболее быстрое заклятие. Напитав его переизбытком энергии, чародей надеялся, что враг будет отброшен, но тот устоял. Простые чары легче сбить с курса, какими бы мощными они ни были.

Чужак снова нанес удар, второй, третий… Он был полон сил и заранее выстроил тактику схватки, ориентируясь на внезапность. Чорлг полностью завладел инициативой, заставив более могучего волшебника тратить лишнюю энергию на оборону. А Тич никак не мог сосредоточиться для создания надежного защитного кокона, на точечные выпады противника приходилось реагировать сильными блокирующими чарами.

В это время за спиной кархуна возникло небольшое темное пятнышко. Сначала оно не превышало размеров кулака, затем начало расти, вытянулось в длину и стало похоже на большой черный глаз, наблюдавший с трехметровой высоты за ходом поединка.

Когда ученик ненароком оглянулся, он едва не вскрикнул, заметив око. Артун сильно перепугался за наставника, ведь тот сейчас был настолько занят, что его нельзя было отвлекать ни на секунду. Что делать?

– Карху бар усан, – прошептал юный волшебник.

Подействовало. Пальцы магра сами собой закружились в невероятном танце, создавая пятилучевую звездочку. Паренек не был уверен, что сумеет быстро повторить лишь однажды созданное плетение, но учителю грозила опасность – враг решил нанести удар со спины… Артун не мог одновременно наблюдать и за глазом, и за рисунком плетения, и лишь по окончании сложнейшей вязи он снова посмотрел в небо. Пятна как не бывало! А звездочка уже начала стягивать свои лучи, грозясь схлопнуться. Прибегнув к голосовой магии, отрок запустил плетение к малорослику.

Прогремевший взрыв свалил ученика и его наставника на землю.

– Что это было? – первым поднялся кархун.

На том месте, где стоял противник, зияла глубокая воронка.

Глава 12 Боевое крещение

Отправка новой делегации на Инварс была назначена на утро. Возле треугольной призмы искрящегося тумана собралось не меньше двух сотен человек. Многие с опаской посматривали на преобразившееся энергетическое облако. Высотой в два человеческих роста, оно растянулось на шесть шагов в длину и приблизительно на столько же в ширину.

Чародеи, наблюдавшие за Вратами после прорыва, так и не смогли прийти к единому заключению о состоянии переправы в иную реальность. Мощность облака возрастала с каждым днем. Поначалу эти изменения не вызывали тревоги, поскольку были едва заметны. Однако постепенно тучка начала преображаться из бесформенного сгустка в треугольную фигуру с выпуклыми гранями, которые за два дня выпрямились, и теперь облако действительно представляло собой призму.

Кудесники магкона считали нецелесообразным отправлять еще одну делегацию, особенно после того, как двое наиболее оптимистически настроенных волшебников этой организации не вернулись обратно. И тем не менее Анвард и Церзол убедили кронмага. Как раз накануне вечером Базгур получил от своего агента из Арзанса сообщение о крупной вылазке тамошнего гермага в завратную реальность. Тот переправил на Инварс около двух сотен бойцов, половина из которых возвратилась с богатой добычей.

Зулг понимал, что дальнейшее промедление осложняет выполнение и без того непростой задачи восстановления отношений. Сейчас ему как никогда были необходимы союзники в борьбе против малоросликов. А каждая новая вылазка заговорщиков уменьшала шансы кронмага на успешные переговоры.

Во вторую делегацию включили Анварда, Базгура, троих старейшин из числа сумеречников и несколько волшебников из магкона. К месту перехода их сопровождали около сотни воинов и боевых магов – кронмаг хотел подстраховаться от любых случайностей.

Когда до пункта назначения оставалось не больше десяти шагов, прямо перед колонной из искрящейся дымки буквально выбросило какого-то человека. Перекувырнувшись через голову пару раз, дама не слишком изящно распласталась на траве. Только сейчас окружающие смогли узнать в ней советника Зулга по связям с общественностью.

– Едрена-матрена к твоей бабушке! – воскликнула Мадлена, затем последовало несколько крепких выражений по-русски. Поднявшись с земли, журналистка осмотрелась и тут же царственно выпрямила спину. – Вот это я понимаю, настоящий прием! Как вы узнали, что я вернусь именно сегодня?

Стоило женщине немного отряхнуться, как в нее врезался вылетевший из облака Губерг. На этот раз бойцы не растерялись, и десятки арбалетов сразу взяли на прицел очередного завратного гостя.

– Эй, служивые, отставить! – крикнула брюнетка. – Ваше магичество, он не нарочно.

– Не стрелять! – скомандовал Зулг.

Злавадская снова поднялась и помогла встать Францу. Подобрав с земли свою сумку и налучье, она направилась к кронмагу…

Почти сутки железнорожники под руководством вице-президента «Зелако» сооружали устройство для переброски человека в другой мир через зависшее над рекой облако. Сведения из Коростана полностью подтвердились: волшебники действительно не могли использовать чары вблизи искрящейся дымки, так что при возведении сооружений пришлось обходиться без магии, что серьезно затрудняло выполнение задачи.

– Интересное здесь облако! – заметил вице-президент, как только они прибыли на место. – Как вообще туман мог принять форму треугольной призмы?

– Ты меня спрашиваешь?

– Мадлена, а что, тут кто-то еще говорит по-русски?

– Я почти уверена, что здесь никто, включая и меня, не знает, что такое призма. И сейчас объяснять не надо. Главное, как можно быстрее попасть в Жарзанию. А для этого тебе надо знать инварский.

Чтобы не тратить драгоценное время на перевод, женщина попросила волшебников с помощью заклинания обучить Франца языку малоросликов. Как только мужчина заговорил с ними на одном языке, дела пошли быстрее. А сделать предстояло немало. Землянин предложил протянуть канат между двумя деревянными башнями с одного берега на другой. Веревка с крутого обрыва должна была пройти прямо над облаком, и с ее помощью планировался спуск в Жарзанию.

Во время строительных работ аборигены нашли на противоположном берегу не успевшие заржаветь доспехи, их размеры не подходили местным воинам, да и фасон разительно отличался от известных в Кургстаге. Неподалеку обнаружили два недавно обглоданных человеческих черепа. Находку показали чужакам.

– Похоже, встретившая нас на Инварсе компания тоже захотела вернуться назад. И им повезло меньше, – предположила журналистка.

Пока остальные занимались строительством, женщина без конца расспрашивала командира отряда о новом мире, не забывая заносить полученную информацию в свой блокнот. От железнорожника она узнала, что зубастые колоды, именуемые рекалами, действительно цепляются своими змеевидными хвостами за дно речки, что позволяет им противостоять течению, и агрессивность проявляют лишь возле берега. Другое речное животное, пытавшееся проглотить прибившихся к крутому берегу пловцов, называлось глотокрутом…

А вот рассказ малорослика о встреченном ею трехголовом монстре, который обитал на желтых полянах Зорских болот, немного удивил Мадлену. По словам железнорожника, самый опасный из болотных хищников обладал гипнотическим взглядом, а тех, кто прятал глаза, убаюкивал свистом. При этом ругдил обладал сильной магической защитой. С последним утверждением журналистка никак не могла согласиться.

– Да я его одним выстрелом из этого лука уложила отдыхать на пригорочке. – Она сняла с плеча налучье. – После чего ваш непобедимый ругдил буквально рассыпался, словно из песка был сделан.

– Не может быть! – с некоторой неуверенностью в голосе возразил железнорожник. – А какой была стрела?

– Вот такая. – Женщина вытащила из специальной секции оружейного чехла последнюю стрелу. – Если вы сомневаетесь в моей меткости…

– Погодите, – остановил он лучницу. – Вы знаете, из чего этот наконечник?

– Нет конечно. А должна?

– Это черное серебро. Чтобы сделать хотя бы один такой, сильному шаману требуется три горсти серебряных монет и месяц собственной жизни, дабы каждый день напитывать металл заклятиями.

– А разве серебро подвластно магии?

– Если месяц над ним корпеть, да еще с умом, – ответил малорослик, – металл сжимается и становится черным, а заключенная в нем волшба будет способна уничтожить любую тварь. Говорят, даже эзгуд против него не устоит.

– Едрена-матрена! А я ею птичку подстрелила. – Журналистка спрятала стрелу обратно.

Малорослику также пришлось рассказывать настырной Злавадской о социальном устройстве Кургстага, о курмистре, об основных кастах страны. Он объяснил, кто такие разгиды, хранги и каранги. Когда постройки были закончены, командир отряда железнорожников вздохнул с облегчением: Мадлена наконец прекратила многочасовой допрос. Однако он рано обрадовался. Первая попытка переброски оказалась не совсем удачной. Канат под весом Губерга провис настолько, что попал в дымку и порвался. Пришлось малоросликам вытаскивать здоровяка из речки. Дождавшись, пока экспериментатора унесет течением в зону, неподвластную влиянию облака, его выловили с помощью магии и доставили обратно к сооружению.

– У меня складывается такое впечатление, – поделилась размышлениями Злавадская с мокрым изобретателем, – что один и тот же предмет не может находиться сразу в двух мирах.

Высоту башни было решено поднять еще на три метра. Работали весь день и почти всю ночь и только к утру закончили модернизацию вышки на крутом берегу речки.

– Надо торопиться, – сразу после восхода доложил командир малоросликов. – Мои люди заметили в небе перокрыла. Через пару часов тут будут разгиды или хранги.

– Хорошо, мы почти готовы, – кивнул Губерг.

Транспортировочный канат завязали посередине прочным узлом и принялись снова его натягивать между сооруженными из мощных стволов дерева строениями. Тут вмешалась Злавадская.

– Франц, можешь сделать так, чтобы узел находился как раз над облаком? А то как бы мимо не проскочить.

Журналистка выглядела очень бледной, но ни словом не обмолвилась о своей боязни высоты. Она прекрасно понимала, что другого способа вернуться в Жарзанию нет. А сделать это жизненно необходимо.

– Хорошая идея! – не стал возражать Губерг.

Когда трассу восстановили, брюнетка взяла крюк и повесила его на веревку.

– Теперь моя очередь попытать счастья.

– Мадлена, ты вся дрожишь!

– Замерзла. Тут сильный ветер, – солгала она. – Ты же меня не греешь. Ни душой, ни телом.

– Да я… – От неожиданности Губерг не нашелся с ответом.

– Не бери в голову. Лучше скажи, как этой штуковиной пользоваться?

– Проще простого. Очень крепко держишься за крюк и поджимаешь ноги. Сила тяжести сама сделает всю работу. Когда остановишься, проверь, чтобы искрящийся туман находился прямо под тобой, и только потом отпускай руки.

– Все?

– Вроде бы.

Злавадская схватилась за крюк, крепко зажмурила глаза и с визгом, заставившим вздрогнуть всех обитателей леса в радиусе мили, устремилась в неизвестность. Резкое торможение заставило разжать руки, а в следующее мгновение она катилась по земле, провожаемая удивленными взглядами бойцов, охранявших вторую делегацию на Инварс.

– Мадлена?! – Церзол уставился на прибывших, будто увидел привидения.

– Вы откуда? – Зулг выглядел не менее удивленным. Он подошел поближе, взял брюнетку за руку и больше не отпускал.

– Да, это я. Прибыла из Кургстага. Надеюсь, вы еще никого не отправили на Инварс?..

Мадлена запнулась на полуслове под внимательным взглядом правителя. Ей часто приходилось ловить на себе жадные мужские взгляды – заинтересованные, страстные, обожающие… Здесь же было нечто иное. Глаза излучали почти осязаемое тепло и нежность. Или ей показалось?

– Нет, только собираемся.

– Замечательно! Значит, мы успели.

– А где Вирлен? – спросил Церзол.

– Просил передать, что немного задержится в мире малоросликов. Во-первых, ему нужно вызволить Веронику из лап курмистра, а во-вторых, требуется срочно починить Врата, от них исходит какая-то серьезная угроза.

– Я же вам говорил, ваше магичество, – тут же влез в разговор гранмаг. – Вот почему мои люди не смогли вернуться.

– Холг, твои доводы я уже слышал. Сейчас я разговариваю с советником и вмешиваться в нашу беседу никого не просил! – повысил голос внук Франуга.

Недавняя встреча с Холгом в библиотеке нисколько не улучшила отношения между главным волшебником и молодым правителем Жарзании. У Зулга сложилось впечатление, что гранмаг откровенно следит за ним, вдобавок сильно раздражала навязчивая идея Холга о потенциальной угрозе со стороны кудыр-мага. Кронмаг пришел в книгохранилище, чтобы отыскать сведения о гербе рода Фиренгов, и даже немного преуспел в своих стараниях. Он наткнулся на нужную ссылку, но в присутствии главы магкона продолжать поиски не стал.

– А особенно невежливо перебивать даму, господин Холг, – поддержала правителя Злавадская. – Кстати, ваши люди пропали исключительно благодаря собственной глупости. Наверное, сильно понадеялись на магию.

Демонстративно повернувшись спиной к гранмагу, Зулг продолжил разговор с Мадленой.

– Мы сейчас же отправимся во дворец, и там ты расскажешь мне обо всем. Хорошо? – Кронмаг прижал к груди ее ладонь.

– Нет, нет и еще раз нет! – Она вырвалась. – Полчаса – и вы все узнаете прямо здесь. Что не успею рассказать я, доложит Франц.

– А я разве не с вами, мадам? – удивился Губерг.

– Нет, остаешься тут, – приказным тоном заявила журналистка. – А мне необходимо вернуться для выполнения возложенной миссии.

– Мадлена, сейчас стало еще опаснее, чем раньше. Заговорщики совершили несколько набегов. Делегацию могут встретить враждебно.

– Ваше магичество, давайте не будем тратить драгоценное время на бесполезные пререкания. – Брюнетка сумела взять себя в руки. – Меня переубедить все равно невозможно. Да вы и сами прекрасно понимаете, что никто другой лучше с этой задачей не справится.

Через сорок минут Злавадская закончила рассказ о приключениях первой делегации и уже в составе второй снова двинулась к облаку. Сумка с верительными грамотами так и оставалась при ней.

На другой стороне их действительно ждали.

– Едрена-матрена к твоей бабушке! В каждом мире толпы поклонников, шагу ступить не дают. Эй, парни! Чем рассматривать меня через прицел арбалета, лучше бы преподнесли девушке букет. От музыки и хлеба с солью мы бы тоже не отказались.

Облако, из которого вышла посольская делегация, было со всех сторон огорожено тяжелой строительной техникой. Непонятно, как ее сюда сумели доставить, но бульдозеры окружали Врата плотным кольцом своих отвальных щитов. За стальными барьерами прятались арбалетчики, а рядом с ними были те, кого называли кархунами.

Журналистку защищал магический купол, который поддерживали сразу два кудесника магкона. Она остановилась в трех шагах от бронированного укрытия и спросила:

– Кто тут за главного?

Никто из ее сопровождавших за оружие не хватался, волшебники лишь прикрывали женщину охранными заклятиями.

– Майор Краус к вашим услугам, барышня. А где я видел вас раньше? – На открытое пространство выбрался высокий мужчина в военной форме.

– Лучший стрелок третьего батальона? Шеннон, это вы? – в свою очередь удивилась журналистка. – Давно повышение получили?

– Мадлена?! Вы как сюда попали?!

Главным оказался один из тех офицеров, которые в свое время показывали студентке-практикантке, как обращаться с огнестрельным оружием. Правда, тогда он был еще капитаном.

– У меня тоже повышение. Я к вам с дипломатической миссией.

– Вирлен, поторапливайся. Нужно уйти как можно дальше. С завтрашнего дня наш маршрут будет пролегать через селения желтозубых и черноруких. Придется сократить тренировки, а я еще многое не успел показать.

– Да, учитель, – ускорил шаг вождь сумеречников, на ходу разрабатывая кисть вращательными движениями кулака.

Из лагеря они вышли до завтрака. На возражение шамана Нзог резонно заметил, что настоящий воин должен привыкать к тяготам походной жизни, а питаться каждое утро – непозволительная роскошь. Гзур предупредил, чтобы они не уходили слишком далеко от стоянки, но тот лишь махнул рукой.

– Сброд, который ошивается в здешних лесах, нам не страшен. Эти способны только на беззащитных селян нападать.

– Возле деревень и другие двуногие попадаются. Их даже магией не пронять, не то что твоей плетью.

– Если ты о нарзаках, то их в округе по пальцам пересчитать можно. Хватит нас стращать. Пойдем, ученик.

Нзог, пристально вглядывавшийся в даль, отправился вперед, Андрей – за ним, повторяя разминку для мышц.

Иногда Фетрову казалось, что он не чувствует своей правой руки. Упражнения теперь приходилось выполнять не только во время остановок отряда, но и в пути. Они с пастухом обгоняли остальных, а затем, немного замедлив ход, продолжали бесконечные тренировки. Двигаясь по тропкам, отрабатывали продольные удары вперед, назад, захваты стволов деревьев, обводные выпады. Выходя на открытую местность, могли позволить и хлесткие выстрелы после раскрутки.

Учитель постоянно напоминал, что в ходе упражнений нужно как можно больше работать головой. Малорослик ставил ученику заковыристые задачи и требовал их выполнения двумя, а то и тремя способами. Конечно, непривычные к новому инструменту руки поначалу плохо слушались фокусника. Но упорство наставника и старания землянина делали свое дело. Нзог потратил немало времени и нервов, но добился того, что кисть ученика заработала с нужной скоростью. Теперь Андрею не составляло особого труда направлять жалящий хвост змейки, как он сам прозвал свое оружие, в нужную точку. Оказалось, что раскрученный бич несложно перенаправить едва заметным рывком кисти. И точность попадания утяжелителя практически не зависела от быстроты вращения. При этом сразу после выстрела (когда гирька выступала в качестве пули), кнут легко возвращался к круговому движению.

Техника владения плетью захватила фокусника. Он воспринимал занятия как освоение нового трюка, причем весьма увлекательного. Парня охватил азарт. Хотелось узнавать все больше и больше. Он засыпал учителя своими вопросами каждый раз, как только осваивал новый элемент.

Накануне он научился создавать волну. Как объяснил пастух, волна является одним из самых эффективных приемов, способных вырвать кончик бича из рук особо ловкого противника. Казалось бы, что проще? Небольшой взмах, легкий поворот кисти – и дуга волной устремляется к концу бича. Но и здесь имелись свои тонкости. Чтобы рывок на другом конце получился максимально мощным, нужно было учитывать длину свободного участка, исходя из которой задавалась высота волны. Чуть просчитался – и попытка не удалась, а второй в бою тебе никто не предоставит. Враг может намотать бич на руку или перерезать его острым мечом.

Нзог никогда не хвалил ученика, и все же рвение Фетрова не могло не растрогать сердце старика. Он понимал, что передает свое умение в надежные руки. Пастух видел, как новичок преобразует приемы. Это было не слепое копирование чужого опыта. Стоило Андрею добиться точного выполнения того или иного элемента, как тут же появлялись его модификации. Иногда такие, что учитель и сам повторял их не с первой попытки.

– Вирлен, плеть – это не только длинный бич с убийственным жалом на конце, – начал новый урок железнорожник, когда они выбрались на просторную поляну. – Иногда враг подбирается слишком близко. Что ты будешь делать, если в трех шагах от себя заметишь противника… – Парень задумался, а учитель еще усложнил задачу. – …который уже наложил стрелу на тетиву лука, а плеть у тебя в походном положении?

– Плюну ему в глаз. Может, промажет? – Ничего другого Фетрову в голову не пришло.

– Неуч, – с какой-то теплотой в голосе произнес старик. – Вытяни руку вперед. Считай, что лук держишь.

В следующее мгновение кулак дернуло в сторону, а пальцы обожгло болью.

– Ой!

– Ты не на ладонь свою смотри, а сюда. – Бич в руках пастуха был сложен вдвое. – Ударь я в полную силу – и тебе раздробило бы пальцы.

– Спасибо, учитель.

– За что?

– За целые пальцы.

– Я своих не калечу. – Старик снова привел оружие в походное положение.

– А я и не знал, что можно бить серединой бича.

– Меч тоже имеет острие, рукоять и лезвие. И любая из этих частей смертельна для врага. Плеть ничем не хуже. Теперь попробуй повторить.

Привычка выхватывать плеть в полную длину помешала выполнить прием с первого раза. Не удались и две следующие попытки. А потом ученик присмотрелся к тому, как сложен кнут Нзога.

«Так вот в чем дело!»

Парень быстро поправил укладку.

– Глазастый, – усмехнулся малорослик. – Именно так носят плеть зугу-воины.

– Зугу?

– Это вид степной змеи, убивающей своих жертв жалом хвоста.

«Надо же! И тут я под змеиный расклад попал», – улыбнулся Фетров.

– Чего усмехаешься?! – по-своему истолковал улыбку ученика Нзог. – За последние десять лет мало кто в Кургстаге удостаивался такой чести.

– Я не о том, учитель, – решил пояснить Андрей. – Просто в другом мире мне сначала пришлось быть змееносцем, а потом змеиным королем. Теперь вот здесь начинаю карьеру змеиного воина.

– Ну и что? Видать, на роду у тебя написано связать свою судьбу с длиннохвостыми. Подойди и стань передо мной на одно колено.

Фокусник выполнил указание. Старик положил ему на голову плеть и торжественно произнес:

– Посвящаю тебя в зугу-воины третьего ранга. Вставай, ученик. Теперь хочу проверить, не поторопился ли я.

Пастух вытащил из кармана куртки ноуш. Продолговатый плод размером с ладонь по вкусу напоминал грушу. Он рос на невысоких деревцах, которые в последнее время часто встречались на пути отряда.

– Слушай задачу. Ты должен его поразить, но так, чтобы гирька осталась внутри плода.

Нзог отвел руку в сторону. Плод лежал на его ладони. Расстояние между целью и Андреем составляло чуть более четырех шагов. В голове у парня начали прокручиваться варианты удара… и вдруг учитель подбросил мишень в воздух. Это было настолько неожиданно, что мысли все разом разбежались, в сознании начала набирать обороты легкая паника, но кисть уже включилась в работу…

Бесконечные тренировки заставили двигаться все тело. Фетров сделал шаг назад, чтобы добиться нужной дистанции, рывком направил бич в сторону взлетающего плода и в момент поражения цели контррывком погасил скорость утяжелителя. Пулька вонзилась в ноуш, а человек быстро помчался на сближение, чтобы подхватить доказательство своего успеха. При ударе о землю мишень могла разбиться.

– Руками плод не трогать! – еще раз усложнил задачу учитель.

Фокусник хотел было придумать способ подхватить ноуш с помощью кнута, но понимал, что не успевает, а потому мягко поймал его на голову, затем заставил скатиться через шею на плечо и прижал щекой.

– Мое указание больше работать головой ты воспринял слишком буквально, – пробурчал малорослик, вытаскивая гирьку из плода, – но задание выполнено, воин. Хотя я бы сделал это вот так.

Ноуш снова взмыл в воздух и был поражен утяжелителем, затем по обратной волне бича направился к Нзогу и угодил прямо на острие древка плети. Фетров лишь развел руками:

– До вас, мастер, мне еще далеко.

– Будешь работать с тем же усердием – через пару дней дорастешь до второго ранга. К вечеру ты должен освоить прием так, как это делаю я.

– Учитель, сюда кто-то идет. – Андрей напрягся всем телом.

– Наверное, наши догоняют.

– Нет, шум справа.

В следующее мгновение раздался свист летящей стрелы. Фокусник совершил пол-оборота и сделал шаг, прикрывая учителя. Первую стрелу он поймал левой рукой, вторую отбил бичом плети, третья угодила в грудь и отскочила. Тем временем на поляну выскочила ватага малоросликов.

– Деньги и оружие на землю! – крикнул абориген, вооруженный узким мечом.

Он единственный из нападавших носил форму, имел шлем и небольшой круглый щит.

– Враг сделал ошибку. – Стоя сзади, пастух чуть слышно продолжал давать наставления. – Лучники подошли слишком близко, поэтому сначала отбираем оружие у них. По моей команде.

Фетров, изображая покорность, отстегнул ремень с метательными ножами и бросил его на траву.

– Твои слева, мои справа. Начали!

Нзог выскочил из-за спины фокусника и нанес первый удар. Тут же последовал выпад со стороны ученика. Плети прочно обхватывали луки и вырывали их из рук стрелков. За пару секунд лучники остались без оружия.

– Пастухи?! – удивился вожак шайки. – И где ваше стадо?

– Только что выползло на поляну, – ответил Длиннорукий. Андрею он шепнул: – Главарь мой.

– А это что за переросток объявился в наших лесах? Его надо укоротить как минимум на голову.

Разбойники поддержали командира дружным хохотом, который плохо скрывал нервозность нападавших. Да и во взглядах оборванцев явно читались недоумение и испуг.

– Боишься людей большого роста? Ладно, сразись со стариком.

Нзог сделал шаг вперед. И тут его резко подняло в воздух и швырнуло на другой край поляны. Среди бандитов оказался волшебник.

– Я со стариками не воюю. Вот тебя я проучу, увалень.

Андрей не стал ввязываться в словесную дуэль. Подлый выпад по отношению к учителю требовал немедленного мщения, парня буквально переполняла ярость. Ему не терпелось дать ей выход, но это значило облегчить задачу врагу, как не раз повторял наставник.

«Не дождетесь!»

Гирька плети устремилась в лицо главаря, а когда тот увернулся, фокусник резким поворотом кисти пустил вдоль бича волну, которая и обхватила шлем противника. Небольшое усилие – и головной убор валялся возле ног землянина.

– По-моему, короче стал кто-то другой, – с издевкой заметил Фетров.

Огненный шар, вылетевший из зарослей, искрами рассыпался в метре от змеиного короля. Парень теперь точно знал, где прячется колдун.

– Ты кто такой, чужак?! – заволновался вожак банды. – И огонь тебя не берет, и стрелы отскакивают.

– Амулет у него какой-то на груди, – раздался голос из зарослей. – Пока не сорвете, я ничего с ним сделать не смогу.

– Вы, четверо, вперед, – скомандовал главарь. – Схватить и связать.

– А сам что, струсил? – с издевкой спросил фокусник.

– Не по чину мне с тобой драться. Ты пастух, а я воин.

– Взял меч – уже и воин? – усмехнулся Андрей.

Его плеть в три щелчка обезоружила оборванцев. Еще пара замахов – и все четверо оказались в траве.

– Ну, что стоите? Теперь все вместе! Плетки испугались? – Воин направил на Фетрова свою шайку, а сам отошел к зарослям, скрывавшим волшебника.

Пока Вирлен разбирался с напавшими, главарь переговорил с чародеем.

– Видать, без меня вы действительно ничего не можете, – с чувством превосходства произнес он. – Что ж, смотрите и учитесь, бездари.

Он двинулся на сближение.

«Что случилось? – заволновался фокусник, когда ни первый, ни второй удар не достиг цели. Плеть перестала его слушаться. Отработанные часами приемы не удавались. Ему пришлось пятиться назад. – Почему?»

– Чародей! – подсказал учитель, который сильно ударился о ствол дерева и не мог прийти на помощь. – Действуй вполплети!

– Ах вон оно что! – На круглом лице парня появилась недобрая улыбка.

Конечно, работать сложенным вдвое бичом гораздо труднее, да и опыта у Андрея пока не имелось, тем не менее зугу-воину удалось потеснить противника. Помогла не только сама плеть. Основную роль сыграли прыжки, падения и перекаты в совокупности с неожиданными выпадами укороченного бича. Кроме того, в левой руке Фетрова оказался кинжал с черной жемчужиной.

«Должно получиться», – подумал фокусник, приблизившись на десять шагов к месту, где затаился чародей.

Любому иллюзионисту известно, что лучший способ отвлечь зрителя – сосредоточить его внимание на чем-либо несущественном и, пока тот с напряжением следит за одним действом, мгновенно и незаметно провести другое. Ученик Нзога быстро разорвал дистанцию с противником, подбросил кнут в воздух, одновременно перекидывая кинжал в правую руку, и тут же метнул клинок в заросли. Парень верно рассчитал, что внимание колдуна будет приковано к плети и потому он вряд ли успеет переключиться на новую угрозу. Так и случилось. Вскрик мага подтвердил предположения землянина, однако кое-что волшебник сделать успел. Над головой Андрея вспыхнул огонь – и вместо кнута к хозяину вернулось лишь древко.

– Что ты теперь скажешь, пастух?! – злорадствовал вожак шайки, предвкушая, как он разделается с безоружным противником.

Прыжок, перекат – и Фетров снова на ногах, но уже с пятью метательными ножами.

– Погода сегодня хорошая, – спокойно произнес он. – Ты готов прямо сейчас отправиться к духам?

В это время слева раздались очень странные звуки: словно в котелке забулькала закипевшая вода.

– Ученик, замри! – крикнул Нзог.

Краем глаза вождь заметил новых посетителей. Здешняя полянка оказалась весьма популярным местом отдыха. Прямо курорт в разгар сезона! На открытую местность выбралась парочка темно-серых тварей. Похожие снизу на кенгуру, существа имели две такие же мощные лапы и хвост, на который опиралась довольно массивная туша. Андрею даже прорезь для сумки удалось разглядеть. На этом, правда, сходство заканчивалось. Сразу над сумкой туловище резко обрывалось, переходя в два длинных нароста, которые вождь сумеречников сначала определил как шеи. Однако «шеи» заканчивались не головой, а большим глазом каждая. У основания наростов по бокам торчали, заросшие густой шерстью четырехпалые лапы.

«Елки-метелки, соленый огурец! Из какого кошмара выскочило это чудище?»

Привычка беспрекословно выполнять приказы учителя заставила превратиться в статую. И это оказалось нелишним. Один из бандитов понадеялся на быстроту своих ног, за что тут же был жестоко наказан. В верхней части туловища одной из зверюг мгновенно раскрылся карман. По наличию зубов сверху и снизу нетрудно было догадаться, что туда складывают. Но самым неожиданным оказалось другое: из пасти хищника вылетел длинный язык и, пробив несчастного насквозь, вернулся к монстру с добычей.

Больше желающих убегать не нашлось. Люди вздохнуть лишний раз боялись. А тварь принялась обедать прямо на глазах у потенциальных жертв.

«Меня сейчас стошнит!» – Фокусник ухватился взглядом за траву под ногами, но чавкающие звуки и хруст костей продолжали нещадно терзать слух. Он едва не пошатнулся, когда рядом со своей обувью заметил что-то ползущее. Первая мысль была об убийственном языке страшного зверя. Однако…

«Ремешок? Он-то откуда здесь взялся?!»

Неожиданно объявилась недавняя пропажа. Пояс кольцом сложился у ног хозяина. Вскоре показался и тот, кто подарил его Фетрову. Очень похожий на кошку зверек светло-коричневого цвета пересек поляну и остановился рядом с вождем сумеречников.

«Кошка? И она здесь?»

То, что в ритуальном зале храма змей было огненным шаром, потерлось о штанину землянина и направилось к монстру. Почти сразу чавкающие звуки прекратились. Похоже, чудище только сейчас обратило внимание на движущуюся цель. Андрей посмотрел на «сумчатых». Они, вытаращив глаза во всю ширь шлангоподобных наростов, пятились, уставившись на представителя семейства кошачьих.

«Такие огромные, а страшатся небольшого зверька?» – удивился циркач, позволив себе опустить руку.

Зашевелились и другие. Делать резкие движения они еще опасались, но хотя бы появилась возможность вздохнуть полной грудью…

Первым, кто решил воспользоваться необычной ситуацией, оказался вожак шайки. Он посчитал, что лучшего времени для расправы с противником у него не будет, и…

Боец успел сделать всего шаг и замахнуться, когда к нему стремительно бросился ремешок Фетрова. Поясок змеей обвился вокруг кисти одним концом и обмотал шею бандита другим. Затем на это безобразие обратила внимание и кошечка. Повернувшись, она выстрелила залпом огня, превратив нижнюю половину бойца в пепел.

Почти сразу к огнедышащему зверьку устремились длинные языки «сумчатых». Понадеявшись на численное превосходство, они все-таки вознамерились дать бой. Движения людей показали монстрам, насколько богатой на пищу оказалась полянка. А враг, хоть и являлся грозным, но был не слишком большим, к тому же временно отвлекся.

Это стало самой главной ошибкой чудовищ. Киска подпрыгнула вверх и выпустила струю огня в глазастых хищников. Когда зверек опустился на траву, от монстров остались лишь две кучки пепла.

– Благодарю, – кивнул Андрей своей спасительнице.

Кошечка снова подошла и потерлась о его ногу. Парень опустился на одно колено и погладил животное по голове, машинально положив рядом древко плети. Теперь он нисколько не боялся огнедышащего зверька. Как ни странно, неодушевленный предмет заинтересовал хвостатую. Она долго принюхивалась, а затем деликатно лизнула конец рукоятки, к которому раньше прикреплялся бич.

«Откуда она знает, елки-метелки?» – удивился Фетров, заметив как его волшебный ремешок, видимо по приказу спасительницы, прикрепился к древку и превратился в самый настоящий бич. С таким же утяжелителем на конце.

– Огромное спасибо за подарок.

– Нет, ты видел, Длиннорукий? – Как только кошечка царственно покинула полянку, на нее выбрались железнорожники во главе с шаманом. – А ты говорил, нарзаков в лесу мало.

– Теперь стало еще на двух меньше, – прокряхтел пастух, с трудом поднимаясь на ноги.

– Кто тебя так?

– Там в кустах колдун был, – указал мастер плети.

Гзур жестом приказал двум бойцам проверить заросли. Внук шамана принялся осматривать пастуха, а сам Остроокий подошел к Фетрову.

– Жизнедар, когда ты успел приручить остроухого длиннохвоста?

– Кого?

– Одного из самых опасных существ нашего мира. Их еще котерзами называют.

– Опасных? А этот мне показался довольно милой кошечкой. – Фетров специально сделал вид, что не понимает, о чем речь. Ему было непонятно, почему Гзур со своей магией не вмешался, когда появились сумчатые. – А давно вы за нами наблюдаете?

– Говорил же Нзогу, не уходите далеко. Об опасности дух, заключенный в посохе, нам сообщил сразу, но, пока мы сюда добирались, нарзаки уже взяли полянку под контроль.

– И ты решил не вмешиваться?!

– Во что? – По тону вопроса шаман понял, что его обвиняют, но не сразу сообразил, в чем именно. – Ах да, ты же не знаешь. Лучшим оружием против нарзака, если у тебя под рукой нет гнили пещерного грибошара, является полная неподвижность. Его даже духи стараются стороной обходить. А обычная магия и вовсе отскакивает, как стрела от гранита. Знаешь, сколько денег можно выручить за шкуру нарзака?

– О каком граните ты говоришь? Эти двое сгорели, как сушеная трава.

– Под огнем котерза в нашем мире даже камни превращаются в пепел. – Шаман повернулся к внуку. – Что с Длинноруким?

– Сломано три ребра и небольшое сотрясение мозга. Возможны повреждения внутренних органов. Ему нужен целитель и покой. Дня на три.

– Эй, лиходеи! – обратился Остроокий к разбойникам. – Кто знает, где тут поблизости обитает целитель?

После кончины вожака никто из бандитов не сдвинулся с места. Они так и остались на поляне, не зная, что делать дальше.

– В моей деревушке полгода назад жил старик, который лечил магией.

– Далеко отсюда?

– Полдня пути.

– Покажешь, – приказал Остроокий. – Остальные – убирайтесь.

– Их колдун умер, – доложил шаману железнорожник, протягивая окровавленный кинжал с черной жемчужиной.

– Клинок верни вождю, – приказал Гзур.

– Вирлен, – позвал пастух.

– Учитель? – Фетров присел рядом с наставником.

– Поздравляю с боевым крещением. Можешь считать себя зугу-воином второго ранга. Не все я успел тебе передать, но дальше учиться придется самому. Возьми. – Старик вытащил из-за пазухи небольшой сверток и протянул Андрею.

– Что это?

– Мои знания, ученик. Ты достоин владеть ими.

Похоже, Нзог держался из последних сил. Стоило Фетрову спрятать подарок, как пастух потерял сознание.

– Гзур, помоги! – крикнул фокусник.

Шаман в мгновение ока оказался рядом.

– Плохо дело, надо торопиться.

Глава 13 Излишняя самоуверенность – прямой путь к могиле

Бесконечные часы вынужденного безделья сами по себе являются пыткой, а если при этом человека в прямом смысле еще держат на коротком поводке, жизнь становится невыносимой.

Сначала Вероника жила надеждой, что Андрей, договорившись с железнорожниками, вот-вот ворвется во дворец с целой армией, сметет врагов и освободит ее из лап курмистра. Однако, обдумав все на холодную голову, Таркова пришла к совершенно противоположным выводам. Размышления не просто опустили пленницу с небес на землю, а шмякнули так, что девушка полночи приходила в себя. Расклад получался паршивым: шансов выбраться на свободу у нее приблизительно столько же, сколько у сорвавшегося в пропасть скалолаза на мягкую посадку.

Дворец курмистра охранялся парой сотен бойцов и содержал множество ловушек и неприятных сюрпризов для непрошеных гостей, так что проникнуть в его центральную часть, где располагались комнаты правителя, было практически невозможно. Пленнице специально показали парочку убийственных приспособлений, подстерегавших неосведомленных ходоков по лабиринтам дворца. Первое перерубило заключенного на три части, в другом еще одного беднягу нашпиговало острыми иглами. Здешний повелитель ни в грош не ставил человеческую жизнь и был готов продемонстрировать даже более кровавые шоу, лишь бы его новая игрушка не вздумала гулять по коридорам, если ее вдруг забудут привязать или оставят дверь клетки открытой.

После столь наглядной демонстрации девушка и сама не хотела, чтобы Андрей проникал во дворец, – живым отсюда выйти невозможно. Но если даже каким-нибудь чудом Фетрову удастся прорваться сквозь преграды и ловушки, человека с зеркальным взглядом ему не отдадут. Она слишком нужна повелителю Кургстага.

Синеглазка узнала, что из покоев курмистра можно выбраться, минуя главную дверь, через которую обычно Нарл приводил сюда пленницу. По тайным ходам. И она была уверена: в случае опасности курмистр обязательно воспользуется этим вариантом.

В общем, не стоило надеяться на то, что ее в скором времени отсюда вытащат. А потому, немного поразмыслив, девушка задумала совершить побег самостоятельно. Не получится уйти живой – ладно… Смерть иногда тоже выход, пусть и самый кардинальный. По крайней мере, она больше не будет видеть столь ненавистную ей рожу и слушать скабрезности в свой адрес, а главное – Таркову не смогут использовать в качестве орудия казни. Последнее особо угнетало синеглазку. У нее до сих пор перед глазами стоял вспыхнувший волшебник, которому ради спасения было предложено уничтожить чужестранку. Малорослик, естественно, не знал, кто стоит перед ним, и погиб от собственного заклинания, чем сильно развеселил собравшихся на представлении зрителей.

Приняв решение о побеге, Таркова принялась обдумывать способы его осуществления. Первым и основным условием являлось избавление от ненавистного поводка. Разорвать витой металлический трос без специальных средств ей не под силу. Вдобавок сильно мешали браслеты, сковывавшие руки и ноги. Передвигаться в них, конечно, было можно, но только маленькими шажками.

Возможность освобождения от шипастого пояса и других «украшений» ей подсказал несчастный случай. Однажды синеглазка споткнулась и в падении сильно потянула поводок. Адское приспособление тогда настолько врезалось в кожу, что девушка потеряла сознание от боли. Ее отнесли к врачу, и тому пришлось снимать оковы, чтобы обработать раны. Оказалось, пояс и браслеты отстегиваются одновременно.

Вероника, к сожалению, была слишком слаба и поздно пришла в себя. Отсутствие «украшений» девушка заметила лишь перед тем, как они снова заняли прежнее место на теле. Это удержало Таркову от непродуманных действий. Если бы она затеяла драку в лекарской, ее все равно поймали бы, да еще охрану усилили. Однако амазонка успела разглядеть комнату, в которой ее перевязывали: окна там не имели решеток, что позволяло человеку вылезти на крышу нижнего яруса. На такое расстояние хватило бы даже длины поводка.

Девушка тщательно подошла к разработке плана побега. Она прекрасно понимала, что покинуть дворец – это только полдела. Нужно было еще как-то выбраться из города. Понимая, что женщин ее роста в Коростане днем с огнем не сыскать, она наметила побег на ночь.

Вторым пунктом в плане стояла одежда. Короткий, едва прикрывавший грудь топ и облегающие шорты из шелковистого материала не слишком подходили для ночной прогулки, да и отсутствие обуви не могло способствовать быстрому бегу. Как раздобыть одежду и обувь подходящего размера? Хотя по земным меркам она считалась невысокой и нога была соответствующей, все равно в сравнении с местными женщинами Вероника выглядела крупнее. Тогда она вспомнила о некоторых представителях сильного пола, которых видела в резиденции курмистра. Ростом его приближенные уступали пленнице лишь на полголовы, поэтому девушка сделала выбор в пользу мужского костюма.

Для реализации задуманного ей оставалось всего ничего: добыть нужную одежду, найти что-нибудь острое, чтобы в подходящий момент пустить себе кровь, и дождаться этого самого подходящего момента. Побег пленница запланировала на тот день, когда курмистр покинет дворец. Обычно он два раза в неделю уезжал на всю ночь, оставляя ее под присмотром стражников.

Узнала Вероника и дорогу, по которой имело смысл уходить. Когда Нарл брал девушку с собой на охоту, Таркова очень внимательно следила за маршрутом передвижения. Лес находился практически за стенами города. А там, как она считала, можно было надежно укрыться.

Что делать на свободе, если план удастся, синеглазка для себя еще не определила. Сначала нужно хотя бы выбраться за пределы города, а потом уже думать о будущем.

– У тебя не проснулось желание заняться плотскими утехами, красавица?

Ненавистный голос вывел пленницу из задумчивости. Курмистр взял за привычку бесшумно входить в свои покои, тихо подкрадываться к клетке и только затем подавать голос. Однако на сей раз девушка даже не вздрогнула.

– Заняться твоей плотью, имея в руках раскаленное железо, я бы не отказалась. И это меня бы действительно немного утешило.

– Неужели все чужаки такие кровожадные?

– Нет, только те, кому устраивают собачью жизнь да еще заставляют общаться с высокопоставленными уродами.

Нарл снисходительно взглянул на пленницу, давая взглядом понять, что ее брань – не более чем надоедливый лай комнатного питомца.

– Орехов хочешь? – Правитель вытащил из кармана горсть похожих на фундук шариков.

– Грызи сам. И чтоб у тебя все зубы треснули!

– Некоторые наши мудрецы утверждали: хочешь сделать женщину красивее – отрежь ей язык. Глядя на тебя, мы начинаем с ними соглашаться.

– У твоих мудрецов явно были те же проблемы с девушками, что и у тебя.

– У нас проблемы? Интересно какие?

– Неспособность разжечь в женщине хотя бы желание, не говоря уже о любви, – на ходу придумала пленница, которой очень хотелось разозлить собеседника. Обычно в разговорах с курмистром чаще в ярость приходила она.

– Мы считали тебя умней, синеглазка. Любовь придумали слабаки и неудачники, которые не имеют денег или сил затащить самку в свою постель. Вот они-то и рассуждают о высоких чувствах, ожидая ту, единственную… тьфу. Но как только у них появляются деньги – сразу бегут в бордель.

– Ага, а у кого из слабаков появляется очень много денег – те заводят себе гарем.

– Знаешь, красавица, и за менее дерзкие высказывания мы отправляем людей на мучительную смерть.

– Знаю. По себе, – ответила пленница. – Не первый день мучаюсь в этой клетке. Того и гляди, скоро помру от мук, каждый день общаясь с ничтожеством вроде тебя.

– Неужели клетка надоела? Ладно, сегодня мы добрые. – Он подошел к дверце и загремел ключами. – Давай сюда свой поводок.

– Я в прислуги не нанималась.

Трос с кольцом на конце валялся около выхода из клетки. Курмистр поднял его, достал из бокового кармана ключ и разомкнул овальную ручку поводка. Вытащив Таркову из клетки, повелитель подвел ее к кровати. Массивные кованые спинки его ложа, видимо, специально предназначались для того, чтобы приковывать к ним женщин. Карабин защелкнулся вокруг стойки спинки.

– Можешь пока поваляться на хозяйской постели, красавица. Мы присоединимся к тебе чуть позже. А сейчас не до утех – нас ждут дела государственной важности.

– Пошел ты…

Что он и сделал. Нарл скрылся за стеной, к которой примыкала вторая спинка огромной кровати. Трехметровый поводок не позволял пленнице даже заглянуть за эту перегородку.

«Наверняка там есть тайный ход, – думала девушка, – и он бы мне ой как пригодился. Бегать ночью по крышам – не самое большое удовольствие. Чуть оступишься – и все. Хорошо, если убьешься сразу, а вдруг ногу подвернешь? Снова во дворец? Только не это!»

Веронике очень хотелось узнать, куда уже не первый раз уходил правитель Кургстага. Конечно, ход мог быть заперт или защищен магией, и тогда он для Тарковой бесполезен. Но если дверь открывается без ключа, можно будет внести некоторые изменения в план побега.

Синеглазка попыталась переместить ложе. Безрезультатно, только мышцы потянула.

«Вот жмот! Койку и ту приковал, чтобы не утащили! Кому он нужен, этот металлолом?»

Синеглазка исследовала ножки кровати. Кованый каркас был установлен на штыри, что не позволяло сдвинуть тяжелую койку, не подняв ее над полом. У девушки сил на это не хватало.

«Нужен рычаг – длинная и прочная палка. Почему у него в комнате нет ничего подходящего?»

Пленница принялась внимательно изучать пространство вокруг себя. Начала с постели. Ни под подушками, ни под матрасом ничего не оказалось. В том пространстве, куда позволял дотянуться поводок, имелся лишь пушистый ковер белого цвета, но вряд ли среди его длинного ворса мог затеряться так нужный ей сейчас ломик.

– А это что? – Заметив металлический блеск, девушка от неожиданности заговорила вслух. – Неужели ключ? Как он здесь оказался?!

Вероника, не веря своим глазам, осторожно, на четвереньках, поползла к отмычке.

– Ой! – вскрикнула она, наткнувшись коленкой на что-то твердое. – Он еще тут и орехов понабросал, гад!

Понадобилось всего несколько секунд, чтобы отсоединить себя от кровати. Жаль, что ключик не мог освободить и от ненавистных «украшений». Сердце учащенно забилось, тут же захотелось куда-то бежать, жажда действий буквально переполняла невольницу.

«Не все сразу девочка, не все сразу», – мысленно принялась успокаивать себя синеглазка.

Намотав поводок на локоть, девушка двинулась за перегородку. Ее не отпускало смутное подозрение, что курмистр сейчас стоит там и, посмеиваясь, наблюдает за происходящим через какие-нибудь скрытые прорези. К счастью, за стеной никого не оказалось, только зеркальные шкафы с диковинными вазами.

Как раз зеркальное отражение подсказало Тарковой, что один из шкафов не на своем месте – он стоял слегка под углом к остальным. И легко поддался вперед, открыв девушке темный проход.

«Не может быть! Неужели все так просто? Толкнул тумбу – и ты уже в потайном месте? Хотя, если тебе грозит опасность, тут не до поиска ключей. Дверь должна открываться от легкого прикосновения. – Девушка осмотрела торец шкафчика и нашла пружинную защелку, которая фиксировала его в закрытом положении. – И так же просто запираться, отсекая преследователей».

Вероника поискала причину неожиданной удачи. Слишком уж гладко все складывалось. Тут тебе и оброненный ключ, и незапертый выход. Нарл наверняка бы не ушел, не услышав щелчка защелки.

«Ах вот оно что! – Пленница увидела треснутый орех, который застопорил потайную дверцу. – Щелчок все-таки был, но немного не тот. Видать, кармашек у тебя прохудился. Весьма кстати!»

Девушка позаботилась, чтобы дверь за ней не закрылась, и направилась вглубь тоннеля. В переходе царил полумрак, но, когда глаза немного привыкли к темноте, пленница смогла различить каменную кладку стен и выложенную прямоугольной плиткой тропинку под ногами. Идти по ней было несложно, поскольку дорожка шла под уклон. Подземный коридор имел несколько ответвлений, приглашая путницу заглянуть то за один, то за другой поворот, однако она шла строго по плиткам. Такая удобная тропка была здесь единственной. Когда впереди показался свет, Таркова пошла медленнее, чтобы не выдать себя лязганьем кандалов. Остановилась синеглазка только в конце коридора.

«Вот это комнатка!»

Пленница запрокинула голову, рассматривая украшенный диковинными рисунками потолок. От него и от высоких прямоугольных плит, хаотично установленных на земле, как раз и исходил этот неяркий свет. Дальше тропинка расходилась в двух противоположных направлениях, следуя вдоль стены подземного зала. Вероника уже собиралась повернуть направо, когда откуда-то из центра комнаты до ее слуха донеслись голоса.

«Кто бы это мог быть?» – Любопытство взяло верх над осторожностью, девушка пошла прямо.

– Слушай, Нарл, когда мы заключали с тобой сделку, ты обещал через двадцать лет принести мне медальон Хинга. Я поверил, и ты стал правителем Кургстага.

– Мы не отказываемся от своих обещаний, Зузлоз. Однако задача оказалась чуть сложнее, чем нам представлялось вначале…

– В прошлый раз, когда ты просил об отсрочке, ты говорил то же самое. Я ее дал – и что? Через десять лет ты вызываешь меня из мрака, чтобы снова оправдываться? Хватит!

– Зузлоз, не спеши. Как нам стало известно, амулет становится бесполезен, если отобран силой, а убедить Хинга…

– Выходит, ты хотел присвоить его себе?!

– Даже в мыслях не было.

– Врешь! Иначе откуда такой интерес к деталям? Я же не говорил, каким способом ты должен добыть артефакт. Главное – его заполучить!

– Но он же бесполезен как…

– Это в вашем мире он бесполезен, а во мраке существуют свои способы заставить медальон работать.

– Ты нам не говорил…

– Потому что не обязан. Мы как договаривались? Я тебе – власть, ты мне – артефакт.

– Если бы мы знали…

– Надо было еще в прошлый раз забрать тебя с собой во мрак! – Незнакомец, которого Вероника не видела из-за плит, явно нервничал, постоянно перебивая собеседника. – По крайней мере, хотя бы другие крамгены надо мной тогда не потешались бы. Знаешь, что по твоей милости они про меня говорят? Зузлог пошел в услужение к ничтожеству из верхних миров. У нас, на третьем ярусе, это считается страшным позором. И все из-за тебя!

– Погоди, а как же жертвы? Мы ведь сотни волшебников в твою честь казнили. Твоим кинжалом, как и было оговорено…

– А что толку? Я просто подстраховался: их сила в нашем мире перейдет ко мне, лишь когда ты сам там окажешься. И как в воду глядел. А теперь мое терпение лопнуло! Тебе все понятно?

– В общих чертах.

– Поскольку вопросов больше нет, пошли!

– И ты больше не хочешь получить медальон Хинга?

– Неужели ты его принес? Не ври, Нарл! У тебя ничего нет.

– С собой действительно нет. Но сейчас здесь находится человек с медальоном. Предупреждаю, он очень опасен, так что отобрать амулет будет непросто.

– Угрожаешь? Я уже не раз говорил – в верхних мирах меня убить невозможно. Разве что от тупых разговоров с тобой я сам решу наложить на себя руки.

– Поспеши, Зузлоз, пентаграмма тускнеет, у тебя осталось всего четверть часа.

– Если опять соврал, я тебя во мрак по частям перетащу и там склею.

«О ком он говорит? Неужели?.. Вот гад!» – Вероника наконец поняла все.

Она рванула обратно. Точнее, посеменила, насколько позволяли браслеты и цепи.

– А ведь здесь действительно кто-то есть! – Теперь голос донесся сверху.

Кандалы не позволяли пленнице быстро передвигать ноги, добравшись до тоннеля, она начала прыгать.

– Так это и есть грозный противник?! – раздалось сзади.

Невидимая сила развернула Таркову и заставила посмотреть в глаза опасности. Стена голубого огня стремительно догоняла беглянку.

«Все!» – В тот миг она совершенно забыла о зеркальном взгляде.

– А-а-а!!! – ужасающий вопль оглушил Веронику, а под ногами задрожала земля.

Девушка застыла на месте. Фигуру человека с цилиндром на голове объяло синее пламя. Единственное, что успела разглядеть Вероника, – абсолютно черные пятна вместо глаз. Они двумя углями продолжали висеть в воздухе даже после того, как тело осыпалось пеплом. Пленница моргнула, и лишь после этого кошмарное видение исчезло.

– Излишняя самоуверенность – прямой путь к могиле, Зузлоз, – произнес над прахом курмистр, затем посмотрел на синеглазку. – Долго же ты сюда добиралась. Мы уже устали развлекать опасного гостя разговорами, тебя дожидаясь.

– Нарл, я убью тебя!

– Кто кого – вопрос спорный. Тем более что после этого небольшого фейерверка надобность в тебе значительно уменьшилась. Так что делай выводы на будущее, красавица. А сейчас пошли домой. – Правитель с некоторой опаской взглянул на кучку пепла.

– Не пойду! А выводы могу сделать прямо здесь и сейчас. Давай ты меня тут и прикончишь. Какой смысл влачить жалкое существование и ходить лишь туда, куда потащат за веревочку? Чем такая жизнь, лучше уж сразу… Смелее! Один удар кинжалом – и конец всем моим проблемам.

– Что-то ты сегодня совсем распоясалась. Вздумала нам приказы отдавать?! Здесь командуем мы, и только мы! И выполнять твои пожелания, синеглазка, не собираемся!

– А если не будешь, то нечего и грозиться. Все, точнее, почти все вы, мужики, одинаковы. На словах герои, а копнешь глубже… – Вероника поймала себя на мысли, что заговорила как Злавадская. – В общем, шел бы ты полем и лесом, пока я тебя вот этими цепями не придушила.

«Когда же научусь сдерживаться? Этот гад с легкостью вгоняет меня в ярость, а я и рада стараться!»

– Ты нас со всеми не равняй, девка. Мы пробили себе дорогу к вершине власти своим умом и усердием. И на нашем пути такие силы стояли, что тебе и в самом страшном кошмаре не приснится. Да, мы обязательно убьем тебя, но тогда, когда этого захочется нам.

– Не у всех бывает то самое «потом».

– Успокойся, рабыня, у нас проколов не случается. Как тебе задумка с оброненным ключом и застрявшим в дверном проеме орешке? Понравилась? И заметь, ты, даже не подозревая, выполнила все, что нам требовалось. И так будет всегда!

– Ты в этом уверен?

– Нет ни малейшего сомнения. Наш ум, сила и власть сломают твою строптивость в любой момент. Стоит лишь сильно захотеть.

– Ой ли? – покачала головой синеглазка. – Как ты там сказал? Излишняя самоуверенность – прямой путь к могиле? Как бы тебе, до того как я сломаюсь, не закончить свое жалкое существование подобно Зулзозу. Он тоже считал себя всемогущим.

Курмистр приблизился, вырвал из рук Вероники поводок и дернул, причинив девушке нестерпимую боль.

– Обещаю: ты отправишься к духам задолго до моей смерти. – Нарл настолько вышел из себя, что заговорил о себе в единственном числе впервые.

– Ой! – вскрикнула Таркова, но не от боли, хотя шипы металлического пояса прорезали кожу в нескольких местах.

Вероника снова увидела два черных глаза за спиной тюремщика. Почти сразу раздался голос:

– Разочарую тебя, Нарл. Ты отправишься к духам гораздо раньше этой чужестранки.

Курмистр оглянулся. Когда он снова повернулся к Веронике, лицо малорослика было мертвенно-бледным.

– А ну топай отсюда, идиотка! Говорил же – уходим! Из-за тебя мы попали под посмертное проклятие крамгена.

Судя по разительным переменам в облике правителя, у него не возникло ни малейших сомнений в том, что слова убитого Зузлоза сбудутся.

– Значит, я действительно не зря сюда заходила.

Мыс Сумрачный клык полностью соответствовал своему названию. Внешне он действительно напоминал острый зуб, вонзившийся в прибрежные воды, а его освещение… Лучи солнца никогда не попадали сюда днем, разве что ранним утром да перед самым закатом светило позволяло увидеть свой краешек с бугристой поверхности мыса. Причиной являлось огромное серое облако, постоянно закрывавшее небосвод в этом месте. Оно служило воздушной подушкой для летающего, а точнее, зависшего над землей острова.

Кто и когда приподнял небольшой участок суши на высоту в несколько миль и почему передумал опускать обратно, никто не знал. Легенд о необычном острове ходило немало. Одна из них повествовала о страшном проклятии мыса морским чудищем. Другая приписывала взлет тверди действиям неупокоенных духов. Третья вообще утверждала, что за облаком находится заснувший монстр, пробуждение которого неминуемо приведет к всеобщему катаклизму…

Из-за постоянного дефицита солнечного света растительность мыса не отличалась особым разнообразием. Деревьев практически не было – их заменили древовидные травы с уродливо изогнутыми стеблями и узкими листьями. Почву покрывали многочисленные лишайники и ползучие лианы с вытянутыми листьями на длинных черенках. Вьющийся стебель старался захватить верхушки многочисленных бугорков. Утром он разворачивал листья на восток, вечером на запад, и только в этих листочках можно было заметить зеленоватые пятнышки. Остальная растительность имела унылый бледно-коричневый окрас. И только шляпки грибов вносили какое-то разнообразие своими веселыми красками. Красные, желтые, зеленые, белые… разных размеров и форм, они росли здесь почти круглый год.

Только благодаря обилию грибов сюда изредка забредали животные, еще реже бывали люди. Как, например, сегодня. Правда, сейчас их интересовали не грибы.

Девять чародеев, образовав кольцо, создавали сложное групповое плетение. Возле ног магов на очищенной от лишайника почве был начертан витиеватый рисунок, также являвшийся, по-видимому, частью необычного колдовства, о чем свидетельствовали периодически вспыхивавшие знаки внутри круга.

Чуть поодаль расположился отряд карангов. Они развели костры и готовили пищу, изредка поглядывая в сторону работающих волшебников. Еще два человека находились между магами и отрядом. Оба не сводили глаз с огромного серого облака над головой.

– Сразу за этой тучей находится заточение Разруга. Как только чародеи серой радуги закончат свое дело, поднимешься к нему и изложишь наши условия. Мне кажется, старик не должен кочевряжиться. Любой волшебник на его месте все бы отдал, лишь бы получить назад былую силу.

– Но ведь он не сможет применять ее на свое усмотрение, – выразил сомнение Сурдг.

– Пока не одолеет кудыр-мага, не сможет. Это основное условие. Зато потом…

– Господин кэп, можно задать вопрос?

– Задавай.

– Если Разруг справится с волшебником Жарзании, не станет ли он сам серьезной проблемой для нас?

– Разве не ты мне говорил, что кудыр-маг – очень сильная фигура?

– Я не отказываюсь от своих слов. – Малорослик прижал пятерню к груди.

– И доклад Лирсанга это полностью подтверждает, – не обратил ни малейшего внимания на жест подчиненного Грол. – Значит, в борьбе друг с другом они должны будут полностью истощить свои силы. Тогда нам останется только добить победителя.

– На глазах у всей армии?!

– Ты удивляешь меня, Сурдг. Если живым останется Разруг, мы его на руках триумфально вынесем с поля боя. Наша армия тут же двинется в атаку, а тот, кто останется рядом с победителем, потом расскажет остальным, что великий чародей умер от невидимых магических ран.

– Восхитительно, командир!

– Сурдг, не льсти мне, я не Гарсам.

– Прошу прощения, кэп.

– К тому же у этого плана есть и оборотная сторона. Уничтожив Разруга, мы не сможем ничего противопоставить чужакам, объявись у них второй кудыр-маг. Но тут уж ничего не поделаешь. Еще раз наложить на старика чары с помощью обруча серой радуги не получится, а оставлять его в живых – самим прямой путь к духам. Старый хрыч обязательно начнет мстить всем, кто отобрал у него тридцать лет жизни.

Колдуны наконец добились яркого свечения внутри кольца. Прямо из земли вверх устремился зеленый луч.

– Тебе пора, – кивнул брат курмистра. – Запомни: на все переговоры только полчаса. Потом появится красный луч. По нему вы должны спуститься вниз. И не мешкайте, чародеи не смогут его удерживать дольше четверти часа.

Бывший разгид поспешил выполнить приказ нового начальства. Он вошел в круг и начал плавно подниматься.

После того как Сурдг в присутствии курмистра дал нужные показания против Пролза, он имел еще три беседы с главой карангов. В ходе первых двух подробно докладывал о Жарзании, а при третьей Грол поставил его перед выбором: либо перейти в каранги, либо отправиться к духам.

Естественно, разгид выбрал первый путь, а в камере сожгли другого пленника, благо нехватки в них во дворце никогда не наблюдалось.

А брату курмистра сейчас действительно требовался специалист по Жарзании, который знал бы о мире по другую сторону Врат не из докладов и не по слухам. Таких в Кургстаге имелось всего двое, и оба – агенты разгидотряда, проработавшие на вражеской территории больше года. Пока в полную силу их опыт еще никто не использовал, хотя война, которая многим вначале представлялась легкой прогулкой, грозила затянуться. И в этом случае знание вражеского государства могло существенно облегчить путь к победе, поскольку войны выигрываются не только на полях сражений. И пусть сейчас кронмагу почти удалось затушить один костер распрей, почему бы не разжечь второй, третий? Недовольных в любом мире хватало всегда, главное – суметь найти к ним нужный подход, для чего Гролу и нужен был бывший подчиненный Гарсама. А если учесть, что этого агента все считали погибшим, его ценность возрастала вдвое.

Кэп дождался, пока Сурдг скроется за облаком, затем помедлил минуту и обратился к чародеям серой радуги:

– Надеюсь, посылка доставлена. Четверть часа на отдых, потом начинайте готовить красный луч.

Посланник благополучно добрался до поверхности летающего острова. Он сделал несколько шагов и остановился. Где-то здесь, как ему сказали, должна находиться пещера.

– Эй, есть тут кто живой?

– Кого там еще нелегкая принесла? – донесся скрипучий голос откуда-то сбоку.

– Меня зовут Сурдг. Я явился сюда по поручению курмистра, у него к вам серьезное предложение. – Прибывший поспешил сразу выдать максимум информации.

Из-за скалы в сопровождении двух сурков вышел худой старец. Левой рукой он держался за жиденькую бородку, правой опирался на посох.

– Хм… Курмистр вспомнил о слепом старике? Надо же! Видать, сильно его припекло… Не правда ли?

– Возникли некоторые проблемы.

– И для их решения он даже готов вернуть мне прежние силы?

– На определенных условиях.

– Как же без условий! О них ты мне расскажешь чуть позже, а сейчас я хочу узнать, в чем состоит проблема нашего правителя. – На лице Разруга появилась кривая ухмылка.

– Курмистр хочет, чтобы вы справились с одним могучим чародеем.

– А что, своих силенок уже не хватает?

– Мы потеряем слишком много драгоценного времени. – Сурдг получил от кэпа четкие инструкции о разговоре с пленником.

– И как зовут этого волшебника?

– Имя не имеет значения. Главное, что…

– Молодой человек! – Старик грубо прервал собеседника. – Не тебе судить о том, что имеет значение, а что нет. Я задал вопрос и желаю получить на него ответ. Или проваливай!

– Волшебника зовут Тич, – испугался агент, которому нельзя было провалить первое же поручение нового босса.

– Ти-и-ич? – Разруг произнес имя чужака нараспев, словно раскладывая короткое слово по нотам. – И чем же он так насолил нашему уважаемому правителю?

– Этот колдун…

Ссыльный слушал посланника и улыбался. Хозяин красноглазых сурков был по-настоящему рад, что ученик хоть и сбежал от него, но не сгинул в верхних слоях мрака. Выслушав рассказ о будущем противнике и условия возвращения своего былого могущества, Разруг задумался. Он выдержал длинную паузу, глядя в упор на посланника, а потом негромко спросил:

– Магистры Серой Радуги ждут внизу?

– Да, господин Разруг.

– Свой обруч они не забыли?

– Артефакт для восстановления вашего зрения и сил находится при них.

– Тогда чего мы ждем?

– Когда нам откроют канал для спуска на землю, – поспешил сообщить Сурдг.

Глава 14 Чешуйчатый грот

Жарзания оказалась расколота на три части.

Арзанс, Ливаргия и Гетония находились в руках заговорщиков. Формально они подчинялись гермагу Мугриду, а на самом деле все приказы через Оршуга отдавал кэпдиз Лирсанг. Остальные территории, за исключением Дамутории и Зангарса, сохраняли верность кронмагу. Линия фронта между враждующими сторонами пролегала по границам Арзанса и Ливаргии. И только владения гермага Лырсога и его юго-восточного соседа оказались как бы в стороне от военных действий. Малорослики имели строгое указание до поры до времени не трогать эти территории. Лырсог тоже не спешил вторгаться в Ливаргию, хотя и не препятствовал перемещению армии Зулга по своим землям. Его войска стояли вдоль северо-восточной границы Дамутории, где тоже ощущалась напряженность, однако боевых действий не происходило.

Сложившееся на данном этапе положение более-менее устраивало и столичные власти Жарзании, и агрессоров. Малорослики пока так и не смогли перебросить достаточное количество живой силы и обеспечить тем самым гарантированное превосходство для решающего наступления, а кронмагу явно не хватало еще двух-трех кудыр-магов, чтобы успевать оперативно реагировать на многочисленные выпады противника.

Прибывшее стараниями Мадлены с Инварса подкрепление помогло поднять боевой дух в рядах сторонников Зулга. Кархуны, как они себя называли, являлись умелыми бойцами, среди которых оказалось немало могучих волшебников. Однако их тоже было недостаточно для серьезного сражения с выходцами из Кургстага. Временный паритет сил мог рухнуть в любой момент, поэтому войска находились в постоянной боевой готовности.

Военачальники Зулга произвели некоторые структурные преобразования, в результате которых на каждом участке фронта протяженностью в десять миль появились мобильные группы из лучших волшебников магкона. Основной задачей этих отрядов являлось укрепление магической мощи армейских подразделений там, где активизировался враг, а также борьба с огнедышащими монстрами. Ни один, даже самый сильный, маг не мог самостоятельно сотворить заклинание, способное одолеть эзгуда. Лишь объединившись вдевятером, кудесники были способны повторить то, чему научил их Тич, и справиться с гигантом.

Лирсанг считал, что последние нововведения ввел Угдур – генерал, назначенный командующим западным фронтом. На самом деле разработкой новой стратегии для вооруженных сил Жарзании занимались военные аналитики с Инварса. Вместе с группой кархунов к Зулгу была направлена небольшая команда опытных штабистов. Специалисты по анализу причин побед и поражений срочно изучили все сражения, происходившие в Жарзании за последние триста лет, и оперативно выдали рекомендации по повышению эффективности имеющихся ресурсов.

В результате образовалось сразу три эшелона обороны: передовой, мобильный и резервный. Приказы теперь не всегда исходили от генералов. Штабные работники выработали четкие правила для среднего офицерского состава, позволившие сократить время принятия решения по тактическим вопросам втрое, а то и вчетверо.

Вдобавок волшебники Жарзании получили в свое распоряжение еще один весьма существенный козырь. Зарна все-таки решилась рассказать повелителю об открытии мужа. Вооружившись полученными знаниями, не задействованные в боевых операциях чародеи готовили новые мощные заклинания и запечатывали их в чудо-оболочки. Секрет же самих оболочек знали только три человека: Зарна, Зулг и его тайный советник. Опасаясь утечки информации, кронмаг ограничил круг осведомленных.

Разведданные о положении дел в армии кронмага заметно охладили пыл агрессивных пришельцев. Проиграв два сражения, Лирсанг не решался на очередную серьезную схватку и ограничился мелкими вылазками. Противники по обе стороны линии фронта выжидали, подтягивая дополнительные силы.

Война в Жарзании несколько отодвинула на задний план все остальные проблемы, но это не значит, что их не было. И одна из них уже начинала заявлять о себе во весь голос. С каждым днем в зоне Врат постепенно усиливалась напряженность магического поля. Треугольное облако стало стягивать свои грани внутрь, постепенно превращаясь в трехлучевую звезду. Электростатические разряды внутри ее становились все более мощными, а из оков тумана время от времени вырывались настоящие молнии. Причем не теми мелкими росчерками, которые раньше беспрерывно мелькали внутри серебристой дымки, а яркими стрелами, пронзавшими насквозь облака и зигзагом разрезавшими пополам ночное небо. Кудесники магкона не могли объяснить столь необычный феномен, но сходились в одном: на Жарзанию надвигается катастрофа гораздо более мощная, нежели природные возмущения, разыгравшиеся непосредственно перед прорывом.

На Инварсе также ничего не могли сделать, чтобы заблокировать Врата. Попытка засыпать их, как прежде, не удалась. Груды камней просто проваливались внутрь облака, оседая где-то в мире малоросликов. Использовать технику стало проблематично. Возле Врат теперь действовали законы Жарзании, а потому машины и механизмы глохли на подступах к необычной зоне. Приходилось вспоминать о старинной тягловой силе и с ее помощью доставлять необходимые грузы (как, впрочем, и некоторые тяжелые машины), формируя из них оборонительные барьеры против потусторонних захватчиков.

И только подданных курмистра состояние серебристых облаков, похоже, не волновало. По крайней мере, ни один из чародеев Кургстага не забил тревоги. Прорыв здесь считался личным достижением правителя, так что любое сомнение могло быть расценено как неповиновение Нарлу и подвергнуто суровому наказанию.

Утром в лагере малоросликов было относительно тихо. Кэпдиз решил дать своим людям небольшой отдых. Ни одной вылазки на этот день запланировано не было, и службу несли лишь дозорные команды. Остальные попросту отсыпались.

Возле трехэтажного здания, в котором разместился штаб Лирсанга, дежурили двое хрангов третьего ранга. Это был единственный видимый пост охраны командующего. Еще несколько волшебников внимательно присматривали за оградой вокруг строения. Кроме того, местных жителей из всех домов, примыкавших к зданию штаба, переселили на окраины, а дома эти заняли чародеи из Кургстага.

По совету Мугрида, кэпдиз воздерживался от репрессий в отношении жителей Ливаргии – как-никак союзники. Местные женщины, работавшие в качестве прислуги, имели разрешение проходить к расположенному напротив штаба зданию. Они убирали в домах, обстирывали командный состав чужаков и готовили еду. Лирсанг предпочитал свежеприготовленную пищу, что называется, с пылу с жару.

После завтрака кэпдиз в своем кабинете рассматривал карты. Накануне из Кургстага сообщили, что найдено надежное средство против кудыр-мага и оно вскорости будет доставлено. Теперь полководцу предстояло за сутки разработать план разгрома противника, лишенного своей основной магической силы. Следовало учесть, что на этот раз Угдур грамотно выстроил оборону по всему фронту и точечные удары практически не приносили того результата, на который были рассчитаны. Войска Жарзании быстро подтягивали резервы, сводя на нет магическое преимущество атакующих. Однако хуже всего было то, что противник научился справляться с эзгудами.

– Господин Лирсанг, один из местных просит, чтобы вы его выслушали.

– Чародей?

– Нет.

– Кто такой?

– Назвался Рузгумом. Говорит, что дело касается вашей личной безопасности.

– Надо же, аборигенов волнует моя безопасность! Пусть войдет.

Об этом человеке кэпдиз недавно узнал от магринца. Таинственный цирюльник Мугрида заинтересовал Лирсанга, и тот сам был не прочь переговорить с нежданным визитером. К тому же Оршуг вчера доложил, что мельком видел Рузгума возле дома, где теперь безвылазно находился гермаг. И что удивительно, никто из охраны не заметил постороннего, а ведь за жилищем главы заговорщиков присматривали самым тщательным образом.

В последнее время положение повелителя Ливаргии кардинально изменилось. Фактически его содержали под домашним арестом. Входить к Мугриду разрешалось только магринцу, а самому гермагу прислуживали всего два человека – денщик и ратор. Вельможа редко показывался на людях, да и то в плотном окружении малоросликов. Предлог для столь «бережного» отношения к гермагу нашелся быстро: дерзкое и почти удавшееся покушение.

– Мое почтение, уважаемый. – В комнату вошел мужчина средних лет с простоватым лицом. Глядя на него, трудно было поверить, что прибывший является бывалым специалистом по грязным делам.

– Прошу. – Малорослик, не отрываясь от бумаг, указал на стул. – Что у вас?

– Я тут недавно общался со своим хозяином, гермагом Мугридом, – без предисловий начал вошедший, – и он пообещал мне немалые деньги за вашу голову.

Лирсанг не ожидал подобной откровенности и на несколько секунд замолчал. Отодвинув карты в сторону, он внимательно посмотрел на собеседника.

– Думаешь, ты бы сумел меня убить?

– Мой опыт, уважаемый, показывает, что отправить к Кардыблу можно любого человека. Конечно, в каждом конкретном случае приходится прилагать разные усилия. К примеру, я бы никогда не взялся ликвидировать кудыр-мага. И, пожалуй, еще несколько человек в Жарзании могут оказаться мне не по зубам.

– Я вхожу в их число?

– Нет.

– Тогда почему же я до сих пор жив?

– Ваша голова дорого стоит, а у Мугрида сейчас таких денег нет. К тому же, – цирюльник выдержал небольшую паузу, – я не убиваю людей, которым в недалеком будущем могу оказаться полезен. На взаимовыгодной основе, разумеется.

– Кишка у тебя тонка до меня добраться! – вспылил малорослик.

– Уверяю вас, это совсем несложно.

– У нас про таких, как ты, говорят: «На словах – колдун могучий, а на деле – клоп вонючий!» – Заносчивость собеседника действовала полководцу на нервы.

– Я не говорил, что умею колдовать, уважаемый. – Гость сделал вид, что не понял оскорбления.

– Мне кажется, я зря трачу на тебя свое время! – Кэпдиз и не думал скрывать раздражение.

– Хотите проверить мои способности? – В отличие от чужака, Рузгум являл образец спокойствия. – Пожалуйста. Только у меня будет небольшая просьба.

– По-моему, ты не в том положении, чтобы просить о чем-либо. Хотя… мне даже интересно стало. И какая? – Уравновешенный тон визитера все же умерил пыл главы хрангов.

– Не могли бы вы на минутку встать со своего стула?

– Зачем?

– Если вы прямо сейчас умрете, мне будет сложно выйти из этого дома.

Лирсанг с опаской посмотрел в окно, но все же поднялся. Через секунду что-то сильно резануло ему по ушам, а в голове возникло легкое помутнение – такое обычно порождается в результате мощного энергетического всплеска. Раздался звон разбитого стекла, и спинку стула пробила серебряная стрела.

– Ты хотел меня убить?! – закричал шокированный кэпдиз.

– Если бы действительно хотел, мы бы сейчас не разговаривали.

В комнату вбежали два охранника.

– Господин?

– Вы видите это?! – Лирсанг указал на окно и на свое место. – Немедленно отыскать убийцу и доставить ко мне.

Охранники напряженно уставились на гостя.

– Вам нужно повторять приказ? Вон отсюда! – Малорослик дождался, когда за бойцами закроется дверь, выдернул стрелу и сел на место. – Надеюсь, второй попытки не будет?

– Нет, уважаемый. Я просто хотел показать вам, что умею.

Кэпдиз более внимательно взглянул на собеседника.

– Как тебе это удалось?

– Секреты своего ремесла я никому не раскрываю, но на ошибки ваших охранников указать могу.

– Слушаю.

– Не стоит оставлять высокие деревья напротив окон. Вон, видите? За вашей так называемой кухней находится очень удобная позиция. Из обычного арбалета оттуда сложно сделать прицельный выстрел, но стоит оружие немного усовершенствовать – и… Результат вы видели.

– Твоего стрелка ждет казнь. Не жалко?

– Там никого нет, – усмехнулся цирюльник.

– Как это?

– Самострел заранее наводится на конкретную цель, а запускается по звуковому сигналу сразу после оглуха.

– Заклинание?

– Из шаманских. Его в течение целого дня готовят пять шаманов, а потом для запуска достаточно одного.

– Но ведь ты не волшебник!

– Ну и что?

– Тогда как?..

– А я и не утверждал, что действую в одиночку.

– Где же тогда твой сообщник?

– Господин Лирсанг, дальше уже начинаются профессиональные секреты. Я пришел сюда не для того, чтобы их раскрывать, а чтобы предложить свои услуги.

– И сколько ты за них попросишь?

– Деньги – вещь нужная и полезная, но меня нынче интересуют не они. Рано или поздно вы станете искать на трон Жарзании подходящего человека из местных. Хочу предложить свою кандидатуру.

– Ты ведь даже не волшебник! Не говоря уже о том, что не имеешь никаких прав на власть. – Наглость утреннего гостя все больше и больше поражала Лирсанга.

– Вряд ли господина курмистра должна сильно волновать эта проблема. Правда, если вы намерены соблюсти некие приличия…

– Я намерен выбрать будущего правителя из числа достойных людей Жарзании, – напыщенно ответил Лирсанг, – которые позволят нам обозначить законность новой власти.

– Вы имеете в виду Фиренгов и Дилургов? Вряд ли эти кандидатуры устроят вашего правителя.

– Зулг, безусловно, отпадает. Но Лырсог… Он имеет влияние, деньги, силу. Если с ним договориться…

– А зачем вам в Девятиграде влиятельный человек?

– В сложившейся ситуации его помощь будет не лишней.

– А я и не предлагал от нее отказываться. Но кто сказал, что пожинать плоды победы должны те, кто ее ковал? В огне войны всегда проще избавиться от любого ненужного вельможи. А если подойти к делу творчески, то можно организовать несчастный случай, сведение личных счетов, месть обиженных… да мало ли что еще? Это я, если позволите, возьму на себя. Что же касается прав на центральную власть – так у меня с этим все в полном порядке. Мои предки по отцовской линии происходят из рода Гайваров, которые правили Жарзаном задолго до деда нынешнего кронмага.

– У тебя есть подтверждающие бумаги?

– Естественно. И я не претендую на титул кронмага, все-таки чародеем мне не стать. Однако волшебником может оказаться мой ребенок. Я даже для этого дела присмотрел себе подходящую невесту.

– Ты хочешь возродить старую правящую династию?

– Я реалист и четко понимаю, что править в Жарзании будете вы. Но мне нравится девятиградский дворец, да и желание пощекотать нервы некоторым гермагам и магринцам имеется в избытке.

– Твоя наглость определенно переходит всякие границы, – не переставал удивляться Лирсанг. – И все же некоторые идеи мне нравятся. Я доложу о них курмистру. Кстати, а кого ты наметил себе в жены?

– Внучка Лырсога недавно достигла половозрелого возраста. Вполне подходящая партия.

– Забавно. И не жалко тебе будущего родственника к Кардыблу отправлять?

– Я профессионал, поэтому дело – прежде всего.

– Кстати, о делах. У меня к тебе небольшое поручение, Рузгум.

– Пока о поручениях говорить рано, уважаемый, – остановил собеседника цирюльник. – Я так понимаю, что до вашего разговора с курмистром договоренности у нас не получится, поэтому речь сейчас может идти только о заказе.

– Ладно, пусть будет заказ, – поморщился кэпдиз. – Необходимо убрать генерала Угдура. Сколько это будет стоить?

– Тысяча монет золотом. Оплата вперед. Срок исполнения – три дня.

– Половину сейчас, остальное потом, – внес свои изменения в условия Лирсанг.

– Договорились.

Малорослик отправил магический сигнал вызова, и в кабинет вошел один из охранников.

– Пришли ко мне Эгра, пусть возьмет пятьсот золотых из казны Мугрида.

– Слушаюсь, господин.

Когда посыльный скрылся за дверью, Лирсанг снова обратился к цирюльнику:

– Интересно, а за какую сумму ты бы согласился убить такого человека, как я?

– Не будь у меня личной заинтересованности, хватило бы пяти тысяч, – соврал Рузгум: такса для подобных дел у него была единая.

Кэпдиз был явно польщен таким ответом.

– Жду тебя через три дня, – сказал он, передавая мешочек с монетами.

– Эгр, – Лирсанг задержал казначея, – ты вчера разговаривал с Чорлгом. Как он?

– Целители его неплохо подлатали. День-два – и будет как новенький.

– У меня к нему важное поручение, пусть зайдет.

Кэпсод вошел в кабинет прихрамывая.

– Вызывали?

– Садись. Как себя чувствуешь?

– Живой – и ладно.

– Здорово тебя кудыр-маг припечатал.

– Вы можете не поверить, но меня ударило не его заклинание, господин.

– Как так? – Лирсанг поднял брови вверх.

– Рядом стоял какой-то малец. Пока пацан не вмешивался, мой напор не позволял волшебнику сосредоточиться и сотворить что-либо существенное. Казалось, он вот-вот выдохнется. А потом… Я почувствовал магическую угрозу, успел активировать амулет гранитной брони, но… Амулет рассыпался за секунду, потом испарились защитные барьеры, меня вмиг опустошило подчистую и отбросило с огромной силой. Хорошо, на пути оказалась крона дерева, иначе собирать было бы некого.

– Что еще за малец?

– Не знаю, я его первый раз видел.

– Хорошо, это стоит выяснить. – Кэпдиз сделал пометку на бумаге. – Теперь к делу. В ближайшие дни нужно организовать выезд гермага Мугрида на передовую. Живым обратно он вернуться не должен.

– Наши тоже?

– Да, поэтому подбери с десяток, кого не жалко. Лучше всего из разгидов. Пару дней назад Гарсам как раз прислал сотню своих бойцов.

– Мугрид хочет сбежать?

– Нет, гораздо хуже – он решил устранить меня. И что самое скверное, у него это вполне могло получиться. – Лирсанг поднялся со стула и указал на отверстие в спинке. – Серебряная стрела была выпущена с дерева.

– А как же наша защита?

– Ее отключили шаманским заклинанием. Всего на пару секунд, для выстрела вполне достаточно.

– Аборигены умеют вызывать духов?

– Точно не скажу. Насколько мне известно, шаманы в Жарзании практикуются в магии движения.

– Наши союзники должны думать, что Мугрида уничтожили люди кронмага? – решил уточнить Чорлг.

– Ты меня правильно понял, кэпсод.

У каждого человека свои представления об удобстве и комфортных условиях путешествия. Один предпочитает конным скачкам пешую прогулку, а другой готов трое суток пробираться по побережью, но никогда не сядет в лодку, которая доставит в пункт назначения за полдня…

До недавнего времени Андрей был твердо убежден, что лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Как же он ошибался! Первые же мили в телеге, куда его упрятали железнорожники, кардинально изменили мнение землянина. Когда повозка без рессор движется по грунтовой или мощеной дороге, путешествие для пассажиров превращается в сущий ад.

После того как отряд вышел на территорию центральных районов Кургстага, Фетрову пришлось скрываться в специальной коробке, заваленной всякой утварью. Там и дышать-то было непросто, а о том, чтобы повернуться, подставляя подпрыгивающим доскам другой бок, оставалось лишь мечтать.

– Гзур, ты не знаешь, чем я так провинился в вашем мире, что уже вторые сутки из меня делают отбивную? – спросил фокусник на очередной ночной стоянке. – Неужели нельзя было сделать ящик чуть больше и что-нибудь мягкое туда подстелить? На мне уже живого места не осталось.

– Для другого ящика требуется другая телега, которая сразу вызовет подозрение у дозорных. Ты же не хочешь, чтобы наша миссия провалилась, так и не начавшись?

– В своем нынешнем состоянии я уже ничего не хочу. Только упасть где-нибудь, где подо мной не будет ходить ходуном земля.

– У тебя пропало желание вытащить Веронику из лап курмистра?

– Гзур, не говори глупости. Ради нее я и полез в этот ящик. Но с каждым новым посещением вашего деревянного саркофага у меня остается все меньше уверенности, что смогу выбраться из него живым.

Андрей, естественно, не говорил шаману о своей клаустрофобии. Последние испытания, выпавшие на его долю в Жарзании, закалили парня, но путешествовать почти в гробу…

– Могу тебя утешить. В ближайшее время в короб лезть не придется. Мы прибыли к Чешуйчатому гроту. Он прямиком выведет тебя к катакомбам Шершани.

– Не может быть! Неужели мои мучения закончились?

Андрей вытащил из сапога клинок, с силой бросил его вверх, следом пустил в ход плеть. Кинжал вернулся к фокуснику обмотанным за рукоятку концом бича.

– Ну, ты мастер! Темно ведь, даже я мало что различаю дальше трех шагов.

– Свое любимое оружие необязательно видеть, его надо чувствовать, – усмехнулся вождь.

– Жаль, Нзогу пришлось остаться в деревне. Он был бы рад посмотреть на успехи своего ученика.

После стычки с разбойниками пастуха едва успели донести до селения, где проживал целитель. Нзог выжил, но продолжить путешествие не мог: лекарь прописал больному двухнедельный постельный режим.

– На обратной дороге мы к нему заедем, и я обязательно продемонстрирую свои достижения.

– Да, конечно, – как-то рассеянно согласился Гзур.

– Что-то случилось? – заволновался Вирлен, уловив изменения в голосе собеседника.

– У Чешуйчатого грота кто-то есть.

– Откуда знаешь?

– Дух сообщил. – Шаман указал глазами на посох.

Через четверть часа разведка доложила о двух десятках магов, расположившихся возле входа в грот.

– Гиргфоны курмистра, – удрученно произнес Остроокий, когда ему описали внешность охранников передового поста и их форму. – Куртки с блестящими треугольными застежками с амулетом против атакующих чар в каждой только у этих тварей. Нам их не одолеть.

– Гиргфоны? – О таких Андрей еще не слышал.

– Оборотни – чародеи, в груди которых бьется сердце гиргана. Ростом почти с тебя, сильные, выносливые и беспощадные. Стоит в них пробудить звериную сущность…

– …и зверолюди не отстанут, пока не расправятся с жертвой? – закончил за него фокусник.

– А ты откуда знаешь?

– Нзог рассказывал мне о повадках гирганов.

– Значит, мы теряем еще два дня, – тяжело вздохнул Гзур. – Остается надеяться, что на юге от столицы вход не охраняется.

– Но полной гарантии нет? – решил уточнить Андрей.

– О какой гарантии может идти речь?! Видимо, Нарл сильно занервничал.

– Шаман, а духи нам не помогут? Они же сильнее волшебников.

– На Зорских болотах – да, но здесь… Дух, попавший в наш мир, способен на некоторое время лишить сил мага, который не ожидает нападения и не имеет отпугивающих амулетов. Однако беспокоить духа, охраняющего ключ, стоит лишь в самом крайнем случае. Я бы тебе этого делать не советовал.

– Хочешь сказать, что я имею такую возможность? – удивился парень.

– Конечно. Ты хозяин ключа, дух служит ему, а значит – и тебе. Только про свой знак не забывай, слугу ты сможешь вызвать, лишь удалив ключ от груди на расстояние хотя бы вытянутой руки.

– А потом?

– Назови духа по имени и прикажи, что нужно сделать. Твоего кличут Руузу. Но в борьбе с оборотнями духи не помогут. Точно знаю.

– А отвлечь их чем-нибудь можно?

– Кого?

– Если оборотни действительно сродни гирганам, надо их раздразнить и увлечь за собой. Тогда вход будет свободен.

– Если бы все было так просто, Вирлен. Возле гиргфонов обязательно находится пастух, которого они не посмеют ослушаться. Он обычный чародей и вверенных ему тварей от себя далеко не отпустит.

– Значит, надо уничтожить пастуха.

– Проблема в том, чтобы выяснить, кто из них пастух. Он часто принимает личину своих подопечных, а по… – Гзур оборвал себя на полуслове. – Слушай, а ведь может получиться! Тебя же колдовство не берет?

– Вроде бы…

– И фона магического ты не излучаешь. Значит, колдовские ловушки тебе не страшны. Оборотни же вообще могут принять за местного. Пока не увидят, конечно.

– Но рано или поздно все равно увидят.

– Удиви их чем-нибудь, кроме роста. Думаю, пастух сначала захочет поговорить, прежде чем натравить на чужака своих псов. Они-то как раз не особо разговорчивы. Вот тут тебе пригодится кинжал с черной жемчужиной, другим клинком вряд ли сумеешь пробить защиту волшебника. Только не промахнись. Даже если ранишь колдуна – сгодится. Иначе гиргфоны разорвут тебя в клочья и без магии.

– Допустим, я не промахнусь. Что помешает оборотням броситься?

– Пять секунд они будут испытывать ту же боль, что и их надзиратель. Потом, если не получат четкой команды, озвереют. Так что… задерживаться не советую. Метнул клинок – и со всех ног к нам, а уж мы постараемся, чтобы разъяренные псы погнались за другой добычей.

К гроту Фетров направился незадолго до рассвета.

– Дихр?! Дядя! Ты где?! Куда, к духам, ты подевался?! – испуганно орал фокусник.

Изображать подставного племянника ему было не впервой, и они с Гзуром решили, что пусть будет заблудившийся пастушок. Наверняка в здешних местах такие верзилы в диковинку, что должно заинтересовать командира охранников. Андрей продолжал двигаться к цели, не прекращая поминать «дядю» не самыми добрыми словами. Как объяснил шаман, отношение к старшим родственникам, в отличие от Жарзании, тут было не столь почтительным.

Вскоре парень услышал посторонние шумы за спиной. За ним шли. Видимо, дозорным было приказано сопроводить высокорослого и громкоголосого недотепу к начальнику.

– Стоять!

Надо отдать охранникам должное: выросли они перед самым носом Вирлена настолько внезапно, что заставили вздрогнуть. Знакомый злобный огонек в глазах и мохнатый клочок шерсти вместо волос действительно делали обоих незнакомцев похожими на гирганов. К тому же ростом они не уступали «заблудившемуся пастушку».

– Ой, здравствуйте, господа военные. Вы тут стадо козлов с седым стариком не видели?

– Нет!

– Тогда прошу прощения. Я, видать, не туда зашел. – Фетров развернулся.

Путь преградили еще два таких же красавца.

– Ой, а я только что вас там видел. – Андрей «включил» полного придурка.

Однако гиргфонов тупость простачка абсолютно не забавляла. Они выхватили из ножен мечи и направили на путника.

– Стоять!

– Мне надо дядьку искать. И козлов.

– Пойдешь с нами.

– К дядьке?

– Ступай. – Его грубо толкнули.

«Елки-метелки! Похоже, козлов я уже нашел, сразу четыре штуки».

– Хозяин приказал обыскать, – пробормотал один из воинов.

– Выполняй!

Его облапили со всех сторон, отбросили плеть в сторону, но кинжал, благодаря ловкости фокусника, обнаружить так и не сумели.

– Вот этот вас разбудил, хозяин, – доложил первый.

– Его магия не берет, – совсем тихо добавил второй, который вспомнил об обыске.

«А вот и пастух этих козлов. – Парень попытался рассмотреть чародея, но того постоянно закрывали фигуры высоких бойцов. – Как же мне его достать?»

– Кто таков? Что тут делаешь? – Слух резанул неприятный высокий голос с хрипотцой.

– Я это… дядьке помогаю. Мы тут за стадом деревенским смотрим.

– Врешь, никакой деревни тут поблизости нет.

– Как нет? А откуда тогда я всю ночь топал?

– Ночь? – удивился чародей. – И какого духа ты по ночам гуляешь?

– Дядька за хворостом послал для костра, вот я и пошел. А хвороста пока не увидел, темно ведь было.

– Кто ж такого дурака одного отпустил? – Хозяин не спешил показываться на глаза. – Говоришь, магия его не берет? Покажи.

Один из охранников сотворил плетение средней силы и направил на пришельца. Заклятие должно было усыпить человека, но верзила продолжал стоять как ни в чем не бывало.

– Ты откуда такой взялся? Как зовут?

– Дядька племяшом кликал, девки – дылдой, мужики – большим дурнем звали.

Андрей из-за одного только голоса начинал ненавидеть невидимого врага. Фокусник заметил, что плеть уже подползла к нему и затихла среди камней в паре шагов. Новый бич, некогда бывший хвостом котерза, открывал широкие возможности для плети. И самое главное, был неподвластен чарам.

– Я пойду, господин хороший?

– Куда? Стоять! Такое чудо обязательно надо курмистру показать. А ну, ребятки, связать дурня!

В планы Фетрова это не входило. Он разжал кулак правой руки, и бич сам бросил ему древко кнута в руку. А дальше парень начал составлять собственную мелодию из команд учителя. Цель композиции: живым выйти на удобную позицию – раз; устранить преграды на пути между пастухом «козлов» и «большим дурнем» – два; не промахнуться – три; и вовремя смыться – четыре.

«Зу, ри, ги, ве, шу, зи, ши, ца…» – сам себе мысленно приказывал Андрей. За командами мгновенно следовали прыжки, падения, перекаты, подскоки… Парень двигался на пределе, успевая не только уходить из-под ударов стражников, но и больно жалить противников.

Фактор неожиданности сыграл свою роль. Первые действия гиргфонов были неуверенными, что позволило фокуснику быстро добраться до места, откуда открывался вид на их хозяина. Но тут злой рок сыграл с Фетровым очень жестокую шутку: чародей оказался женщиной.

«!!!!!! – обычно Фетров не использовал ненормативную лексику даже в мыслях, но тут не удержался. – Кто ж мне такую свинью подложил?»

Землянин с силой сжал лезвие кинжала, чтобы оно не вырвалось в смертельный полет, хотя позиция была – лучше не придумаешь. Правда, уже в следующую секунду два стражника спасли ситуацию, прикрыв хозяйку собой, другие пошли в атаку со всех сторон.

«Елки-метелки! Что же делать? Ну почему я не сторонник идей феминизма? Неужели из-за этой «крысы» теперь должна страдать моя Вероника?»

В следующее мгновение левое плечо обожгло – кто-то из охранников имел на вооружении заточенные метательные диски. От четырех дерзкому чужаку уклониться удалось, но последний мимо не прошел.

«Гиргфоны должны испытывать ту же боль, что и пастух. – Циркач вспомнил слова шамана. – Ладно, сделаем ей больно. В конце концов, иногда страдания бывают во благо».

Плеть зашипела в воздухе, словно сотни змей. Она бросалась из стороны в сторону, оставляя кровавые отметины на лицах угрюмых стражников. К сожалению, это не всегда выводило их из строя. Похоже, болевой порог у них был значительно выше, чем у обычных людей. Уже через пару секунд парню пришлось прибегать к новому комплексу падений, прыжков и перекатов, чтобы вырваться из готового замкнуться кольца.

Еще две кровоточащие царапины наглядно продемонстрировали, что один в поле не воин. Был еще и прямой удар в грудь копьем, который он просто не успел отбить, а если бы уклонился, попал головой под рубящий удар меча.

«Один раз они меня уже убили», – мысленно отметил зугу-воин.

Поменял он и тактику боя. Бо́льший успех приносили захваты ног с последующим опрокидыванием противников на землю. На то, чтобы подняться, гиргфоны тратили пару секунд, и в данном случае это была бездна времени.

– Взять негодяя живым! – выкрикнула волшебница.

Она и не подозревала, насколько облегчила труд этому «негодяю». Парень теперь точно знал, за каким из бойцов она находится. Бич тут же захватил ноги прикрывающего стражника, рывок – и в следующее мгновение к цели устремился кинжал с черной жемчужиной. Рукоятка впечаталась в лоб чародейки, и почти сразу все стражники схватились за голову.

«Теперь делаем ноги».

Циркач рванул изо всех оставшихся сил.

Вторая стадия плана заключалась в том, чтобы увести за собой гиргфонов как можно дальше. Имея небольшую фору, Андрею требовалось преодолеть дистанцию пятьсот метров и достичь финишной ленточки раньше, чем его настигнут. Ленточкой в данном случае являлась натянутая над землей веревка. Этот своеобразный тормоз должен был еще сильнее разъярить преследователей, чтобы в гневе им уже стало все равно, за кем бежать.

– Справился? – Шаман ждал Андрея в условленном месте.

– Почти. Бросок получился не очень удачным. Как бы этот колдун в себя не пришел.

– Тогда поспеши. Теперь ничто не помешает добить пастуха. Иначе он их назад позовет. Удачи! Когда выберешься на поверхность, пусть Руузу сообщит нам, где тебя искать. Да помогут тебе духи, Жизнедар!

Фетров снова направился к гроту. Добравшись до места недавнего сражения, парень подошел к волшебнице.

«Легко сказать – добей, а она как девчонка выглядит. – Фокусник подобрал кинжал и убрал его в сапог. – Хватит ей от меня в подарок и шишки».

Парень снял ключ с груди и поднял руку.

– Руузу, слышишь меня?

– Да, вождь.

– Сделай так, чтобы эта волшебница пару деньков не могла колдовать. Это возможно?

– Не могу, у нее амулеты на застежках и под одеждой.

«Мне ее еще и раздевать придется? Извращенец!» – обозвал себя фокусник, опуская ключ на землю.

Застежки он срезал, куртку и рубаху распахнул, чтобы добраться до амулетов. Добычу, состоявшую из бус и медальонов, выбросил, чтобы не нервировать духа, к которому обратился снова.

– А теперь?

Ответа не последовало. Вместо этого ключ окутала серая дымка. Она воспарила над землей и устремилась к голове женщины. Несколько секунд – и дух вернулся обратно.

– Задание выполнено.

– Спасибо. – Фетров спрятал ключ и уже собрался уходить.

– Что ты со мной сделал, идиот?! – очнулась волшебница. Распахнутая одежда ее беспокоила меньше всего.

– Какие у вас дурные манеры, мадам. Не успели открыть глазки – и сразу ругаться.

– Я убью тебя! – крикнула она. В руках женщины оказался лук.

– Зачем? – улыбнувшись, спросил Андрей. – Неужели других дел нет?

– У меня приказ: никого в грот не пускать! – Чародейка наложила стрелу на тетиву.

Удар в полплети вышиб оружие из рук.

– А мы никому не скажем, что тут кто-то проходил.

– Чужак, лучше убей меня!

– Извини, с женщинами я не воюю. – Он развернулся и двинулся к пещере.

«Точно чешуя! – мысленно восхищался фокусник, заметив обрамление грота. – Интересно, какой должна быть рыба, если чешуйки с ладонь?»

Лучи утреннего солнышка как раз коснулись необычного обрамления, и оно засияло, переливаясь всеми цветами радуги. Парень остановился полюбоваться на невиданную красоту, но тут сзади раздался подозрительный шорох. Фетров резко отскочил в сторону. Споткнувшись о камень, мимо пронеслась волшебница с ножом. Она очень неудачно упала, разбив себе лицо и поранив собственным клинком руку. Чародейка от боли потеряла сознание.

– Ох уж эти женщины!

Вместо того чтобы идти дальше, ему пришлось задержаться, чтобы ее перевязать.

Глава 15 Старый долг

Дар ясновидения иногда путают с умением предугадывать будущее, хотя это абсолютно разные вещи. Заглянуть в грядущее дано единицам, а вот предвидеть развитие событий, четко проанализировав произошедшее, может любой логически мыслящий человек. Или почти любой.

Вот и гермаг Мугрид, не обладавший никаким даром ясновидения, сумел выстроить простую логическую цепочку из предшествующих событий и понять, что сегодняшняя неожиданная поездка на передовую станет в его жизни последней.

Когда утром вельможе настойчиво порекомендовали отправиться к войскам для поднятия боевого духа, он воспринял это как очередной спектакль с участием высокопоставленной марионетки. Видимо, среди жарзанцев поползли слухи о его заточении, которые потребовалось опровергнуть. После провала так называемой разведывательной операции магринца правителю Ливаргии четко обозначили рамки его жизненного пространства. Шаг влево – шаг вправо приравнивались к побегу и могли иметь самые серьезные последствия. В итоге гермаг был вынужден принимать любые предложения чужаков.

Вначале он еще надеялся, что со смертью Лирсанга ситуация может измениться, однако Рузгум медлил. Этот пройдоха с недавнего времени уже не выказывал прежней почтительности, так что мог вообще не выполнить заказ. У Мугрида сейчас не было ни денег, ни власти. И цирюльник, скорее всего, об этом знал.

Редкие поездки главы заговорщиков в войска под охраной сотни выходцев из Кургстага были обычным делом, однако этим утром ситуация изменилась. Неожиданно прискакавший гонец доставил командиру отряда сопровождения новый приказ, после чего почти все малорослики покинули вельможу. С гермагом остались лишь его офицеры да десяток пришельцев. Полк, в который направлялся Мугрид, располагался сразу за ближайшим холмом, и, по словам отъезжавшего командира, остаток пути в четверть часа не представлял никакой опасности.

– Фурлог, ты уверен, что за пригорком действительно наши люди? – спросил глава заговорщиков, когда основная масса малоросликов скрылась из виду.

– Вчера они были там. Вас что-то тревожит, господин?

– У меня нехорошие предчувствия. Какого Кардыбла мы выехали еще до рассвета? Почему направились в эту глушь? Да и… Видишь, сегодня нас охраняют другие малорослики. И их как-то удивительно мало.

Маграф тоже обратил внимание, что форма сопровождавших их разгидов разительно отличалась от обмундирования хрангов и солдат регулярных частей Кургстага, а кресты на куртках идеально подходили в качестве мишеней.

– Думаете, Зулг осмелится на вылазку? Данные разведки не выявили скопления сил на этом участке фронта.

– Сейчас я больше опасаюсь наших союзников.

Сегодня никто не присматривал за гермагом, не контролировал его разговоры с подданными, и это давало почву для нового предположения: печальная участь ждет не одного Мугрида.

– Считаете, мы им больше не нужны? – Фурлог также понимал, что союз с выходцами из Кургстага не может быть надежным. – А как же пять тысяч наших воинов на передовой? Ведь это немалая сила. Если они взбунтуются…

– Неужели ты думаешь, им скажут правду о причинах нашей смерти? Теперь приказы будет отдавать Оршуг, только уже от своего имени. Заметь, сегодня его с нами нет, а ведь магринц считается моей правой рукой и именно он должен сопровождать своего командира на передовую.

– Оршуг нас предал?

– Скорее всего.

– Что вы предлагаете? – перешел на шепот начальник разведки.

– Если уж нам суждено сегодня погибнуть, то не как овцам, покорно идущим на заклание.

– Будем драться?

– Да, но сначала стоит уравнять наши силы. Отправим парочку малоросликов в разведку. Пятерых из оставшихся я возьму на себя, еще трое – твои. Лучше, если мы все сделаем быстро и без применения чар.

Командир разгидов после краткого разговора с Мугридом отправил вперед сразу троих воинов, с которыми поехал Сурич. Гермаг знал, что его псевдоратор, скорее всего, погибнет, но вельможа совершенно не жалел об этой потере, будучи уверенным, что и сам вряд ли сумеет пережить нынешний день.

Первый щелчок выстрела из пневматического пистолета стал сигналом к атаке. Мугрид выпустил шесть пуль до того, как началось сопротивление. Стрелять сидя в седле вельможе еще не приходилось, поэтому, несмотря на небольшую дистанцию, меткость оставляла желать лучшего. После неожиданного дерзкого выпада жарзанцев в живых осталось трое союзников. Двое из них истекали кровью, и только один сумел нанести ответный удар. По всадникам ураганным ветром ударило голосовое заклятие. Оно опрокинуло вместе с лошадьми тех, кто не успел поставить магическую защиту. Устояли четверо. Глава заговорщиков быстро создал огненную стрелу, запустил в противника несколько шаровых молний и сразу отправил следом крадущееся заклятие, которое должно было разделаться с могучим чародеем, пока тот реагировал на отвлекающие выпады.

– Кардыбл тебя побери! – выругался вельможа, поняв, что его маневр разгадан.

Низкорослый чародей не стал отвечать на «пустышки» – с ними справились его щиты. Он сразу нанес мощный удар разрушительных чар по мерцающей сетке, так что Мугриду пришлось поднапрячься, чтобы блокировать этот ответ.

Блицкрига не получилось, бой грозил затянуться надолго. С каждой минутой и без того призрачные шансы на спасение таяли. Вот-вот должны были вернуться назад разведчики, и тогда о спасении можно будет сразу забыть…

Схватка закончилась так же неожиданно, как и началась. Разведчики действительно вернулись. Точнее, один из них.

– Сурич?! – удивился вельможа. – Ты как?..

– Я просто раньше них понял, что здесь произойдет в наше отсутствие, – ратор пожал плечами.

– Не ожидал от тебя такой прыти. Ты их убил?!

– Воспользовался фактором неожиданности. – Первый помощник поправил маску на лице. – Сначала крикнул, что на вас напали, а потом…

– Молодец! – искренне похвалил гермаг. – Только благодаря тебе мы выбрались из сегодняшней передряги.

– Еще нет, – тихо сообщил Фурлог. – Посмотрите!

Около полусотни малоросликов показались из-за того холма, куда направлялся отряд.

– А вот и наши могильщики, – мрачно произнес Мугрид. – Полагаю, никому не нужно объяснять, что сдаваться на милость победителя бессмысленно.

Всадники остановились в сотне шагов. Все, кроме одного, в котором гермаг узнал Чорлга.

– Приветствую тебя, гермаг! Что тут у вас произошло?

– А ты разве не видел? – усмехнулся глава заговорщиков.

– Довольно отчетливо. Что ж, ты избавил меня от необходимости убивать соплеменников. В знак благодарности за оказанную услугу предлагаю схватку один на один с тобой или с любым из твоих бойцов. Остальным даю фору на время поединка, чтобы успели сбежать. Погоня начнется не раньше, чем я покончу с соперником.

– Благодарю, кэпсод. Это действительно щедрый подарок. – Мугрид слез с коня и повернулся к своим: – У вас будет минут десять, чтобы оторваться от преследователей. Не думаю, что вам позволят уйти, но попытаться стоит.

Два волшебника из окружения гермага тут же пустили лошадей в галоп.

– Чорлг – один из лучших чародеев Лирсанга, – напомнил Фурлог.

– Знаю, поэтому и не обещаю продержаться дольше.

– Господин, это моя битва, – неожиданно изменившимся голосом произнес ратор. Никто не заметил, когда он успел спешиться.

– Почему? – И тон, и само заявление несколько обескуражили вельможу.

Вместо ответа первый помощник снял маску.

– Сурич?! – воскликнул Мугрид.

Фурлог с удивлением посмотрел на своего командира – а кого еще он ожидал увидеть под маской ратора?

– Да, господин. Надеюсь, вы не станете возражать против моего участия в схватке? – Волшебник вернул маску на прежнее место.

– Но как…

– Противник может передумать, а я бы не хотел драться сразу со всеми, – прервал вельможу Сурич.

– Хорошо, ступай, – кивнул гермаг.

– Вы что, остаетесь? – спросил начальник разведки, заметив, что гермаг не собирается уезжать. – Я бы не особо надеялся на его удачу.

– Фурлог, мне хочется взглянуть на этот бой, а ты свободен.

Маграфа ничто больше не удерживало, и он устремился вслед за двумя всадниками, ускакавшими ранее.

– Ты намерен отдать жизнь за своего господина? Похвальная преданность, хотя абсолютно бессмысленная, – заговорил Чорлг. – Он проживет не многим дольше тебя.

– Умирать сегодня в мои намерения не входит, я просто хочу вернуть один старый долг. Начнем? Или мы ждем кого-то еще?

Кэпсод, полагая, что имеет бесспорное превосходство над соперником, решил немного поиграть с жертвой и применил заклинание средней силы, имевшее больше психологическое воздействие. На границе барьеров Сурича заискрились сотни разноцветных огней, затем вспыхнул огромный костер, а когда пламя опало, на месте соперника осталась стоять ледяная глыба.

– И это все?! – удивился столь быстрому результату малорослик. – Мугрид, зачем ты выставил этого слабака?

– Не стоит оскорблять того, кого ты еще не одолел. – Человек в маске возник сбоку, всего в десяти шагах.

Чорлг сообразил, что ему противостоит сильный враг, и не стал тратить время на словесную дуэль, а сразу постарался переместиться, чтобы разорвать дистанцию. Это оказалось не так-то просто: волшебника удерживал какой-то энергетический жгут, позволивший отодвинуться всего на несколько метров. Надо было срочно что-то предпринимать – хватка продолжала усиливаться.

Пространство между чародеями заполнилось извивающимися щупальцами. Малорослик запустил помехи, чтобы не дать противнику нанести прицельный удар, пока он сам будет освобождаться от невидимых пут. Одновременно Чорлг активировал оба амулета, отгораживаясь от грозного поединщика непроницаемой для магии сферой.

Легкая дрожь под ногами сигнализировала о новой атаке жарзанца. Земля вдруг резко пошла вверх, поднимая кэпсода над равниной. Малорослик почувствовал подступающий снизу жар и был вынужден разрушить собственную защитную оболочку, иначе приближающаяся лава грозила сбросить вниз, а создавать заклятия в падении ему еще не приходилось.

По возможности смягчив падение, Чорлг приземлился у подножия только что выросшей горы. Жгут немного ослабил хватку, но продолжал сковывать движения.

Чародей в маске снова стоял рядом. За столь короткий срок он успел уничтожить всю свиту кэпсода: полсотни волшебников смыло за пригорок возникшей из ничего гигантской волной. Нетрудно было догадаться, кому такое по силам. Но откуда у Мугрида взялся кудыр-маг? По данным разведки, главный волшебник Жарзании должен был находиться в двадцати милях отсюда.

Одноразовые амулеты для повторного использования требовали подзарядки, а других артефактов у малорослика не осталось – сгорели в ходе недавней схватки с Тичем и его учеником. Положение ухудшалось с каждой секундой.

Чорлга всегда отличало умение в критических ситуациях принимать быстрые и верные решения. Нынешняя явно грозила волшебнику летальным исходом.

«Придется пойти на крайние меры!»

Кэпсод решил задействовать последнее средство – котерза. На то, чтобы с ним слиться, требовалось несколько секунд, в течение которых и волшебник, и животное представляли собой легкую добычу. У Чорлга не было даже этих секунд, а большеглазый перокрыл и сам по себе являлся мощным оружием. Он был способен на самостоятельный бой с любым противником, но лишь в обмен на свою свободу.

Малорослику особо выбирать не приходилось. Собственная жизнь дороже могущества, которое обеспечивал котерз. Кургстагский волшебник создал отсроченное заклинание, снимающее оковы подчинения после выполнения поставленного условия. У подневольной твари сразу появился важнейший стимул для уничтожения кудыр-мага.

В отличие от противника, Сурич хорошо знал, с кем имеет дело. В тот день, когда Оршуг по поручению гермага пытался перебраться через линию фронта, ратор Мугрида проследил за магринцем и видел, как тот сцепился с Чорлгом. Днем позже он стал свидетелем дерзкого нападения малоросликов на позиции Угдура. Тогда Сурич впервые рассмотрел эзгудов и понял, с помощью какого заклинания их можно одолеть. Он также наблюдал за действиями главного волшебника Лирсанга, вступившего в схватку с Тичем. Парень уже хотел помочь брату, раскрыв свое инкогнито, но обошлось…

– Раскудырная сила! – воскликнул кудыр-маг, когда огненный шар пробил выпущенные ему наперерез магические преграды.

Три щита лишь немного ослабили натиск. И только выросший на пути пламенеющей сферы огромный мыльный пузырь смог спружинить и отбросить опасного врага. Отскочивший котерз в воздухе разделился на три части и возобновил атаку с разных сторон. Одна из них сразу угодила в ловушку, увязнув внутри пузыря, а вот с остальными пришлось повозиться.

Пламя котерза кардинально отличалось от того, с чем раньше приходилось встречаться волшебникам Жарзании. Этот огонь в мгновение ока превращал в пепел все, к чему прикасался. И погасить его обычными чарами не удавалось. Даже для того, чтобы отгородиться от огненной твари, приходилось создавать многослойные барьеры, поглощавшие тепловую, магическую и жизненную энергию.

Пока противник отбивался от перокрыла, Чорлг не терял времени даром. Он полностью освободился от пут врага, создал дымовую завесу и под ее покровом…

Сражаясь с котерзом, Сурич заметил, что малорослик собирается сменить позицию.

«За моим вулканом хочешь спрятаться? Зря».

Жарзанец немного подкорректировал заклинание, и из подножия выросшего пика прямо на кэпсода хлынул поток лавы. От любого другого уже давно и пепла не осталось бы, но Чорлг не зря считался лучшим колдуном среди хрангов. Используя магию мысли, он бросил навстречу огненной лавине ледяную стену. Сам же метнулся в сторону, надеясь оказаться ближе к Мугриду, ведь приказ уничтожить гермага ему никто не отменял.

Непростительная ошибка! Именно на это и надеялся кудыр-маг, установив свою сеть-ловушку. Сплетенная из магических нитей, питающихся жизненной силой и энергией чар, она моментально облепила жертву. Попавшемуся следовало на пару минут прикинуться трупом: оборвать все связи с источником чар, остановить дыхание и даже сердце. Но вырвавшийся из-под расплавленного металла Чорлг в пылу схватки не распознал коварного заклятия и начал сопротивляться.

«С одним покончено! – перевел дух Сурич, уклоняясь от очередного выпада огненной сферы. – А вот с тобой что делать?»

Огненная тварь, заметив, что одна из ее частей замкнута в прозрачной радужной оболочке, бросилась на выручку. Два пламенных сгустка с огромной скоростью устремились для воссоединения с пленницей. Выпустив синие разряды молний, они разорвали прозрачную тюрьму и слились воедино.

Только уничтожение противника возвращало подневольному перокрылу свободу и открывало путь домой. Поражение, наоборот, полностью восстанавливало связи с хозяином, и при этом не имело значения, жив тот или мертв. Причем в случае смерти хозяина та же участь ждала и слугу.

Огненный шар взмыл в воздух, постепенно принимая очертания большой птицы, которая, совершив круг над кудыр-магом, сложила крылья и в крутом пике устремилась к врагу. Несколько молний вылетели из ее клюва прежде, чем пернатая наткнулась на едва заметную дымку, секунду назад отделившуюся от Сурича. Разряды пронзили землю рядом с волшебником, не сумев преодолеть его защиту. Парень напряженно всматривался в необычное создание, пытаясь отыскать его слабое место. Сканирующие заклинания показали, что зверь обладает высокой устойчивостью к магии и что структура этой магии сильно отличается от людской. Сурич сумел даже уловить тонкую, созданную человеком нить, связывавшую окутанного сетью малорослика и котерза.

Облако остановило летающее существо и сумело отбросить его на сотню шагов, но ни уничтожить птичку, ни оборвать ее связь с кэпсодом не удалось. Заклятие сработало лишь наполовину, причем на ту, которая относилась к созидательной магии. Это настраивало на определенные размышления.

Воспитанник гермага, с детства изучавший исключительно чары разрушения, решил поменять тактику. Созидательных заклинаний в его арсенале было немного, но почему бы…

Один из учителей как-то рассказал Суричу о чарах, преобразующих любые агрессивные выпады в их полную противоположность. Они требовали огромного количества энергии и потому практически не использовались. Но благодаря им разрушительная магия отправлялась к своим создателям, изменившись на полную противоположность. По словам наставника, они производили приблизительно такой же эффект, как превратившийся в букет роз арбалет, уже наведенный убийцей на жертву.

«Почему бы не попробовать?»

Новая атака птички получилась довольно курьезной. Лучи фиолетового цвета, выстрелившие из когтей перокрыла, вернулись обратно яркой радугой и рассыпались в небе необычными крупными цветами, зависшими над землей. Оказалось, что эти растения не только радуют глаз. Оказалось, что это любимое лакомство зверушки. Котерз позабыл про врага и принялся с жадностью поглощать угощение, совершая забавные кульбиты в воздухе. Через мгновение до слуха Сурича донеслась нежная мелодия. Она как-то сразу сняла все напряжение схватки и вселила в душу полное умиротворение. Сам собой исчез вулкан, дым и пепел плавно опустились на почву, а выжженная земля начала покрываться свежей травой. Через пару минут о произошедшей битве напоминал лишь опутанный сетью Чорлг.

Кудыр-маг махнул рукой, и заклятие отпустило жертву.

– Ты должен вернуть птичке свободу! – велел он кэпсоду.

– Возвращаю. – Со стороны малорослика возражений не последовало. Нить, связывающая котерза и волшебника, растворилась в одно мгновение. – Как тебе это удалось?

– Что?

– Довести котерза до эйфории. В нашем мире только один чародей сумел попасть под воздействие благостного состояния перокрыла. Эти создания редко проявляют благодушие. А в неволе – вообще никогда!

– Я просто захотел его удивить, а он, видимо, ответил взаимностью. Не поверишь, Чорлг, у меня совершенно пропало желание тебя убивать. Не возражаешь, если мы перенесем нашу схватку на отдаленное будущее?

– Или совсем отменим. Что-то наигрался я в эту войну по самые уши. Тридцать лет на свете живу, а ничего полезного еще не совершил. Только и делаю, что выполняю чужие приказы. А оно мне надо?

– И куда ты теперь?

– Домой вернусь вместе с перокрылом. Раз уж я даровал ему свободу, он не откажет в просьбе. А на крыльях мы за пару часов доберемся до Врат.

Птичка закончила поглощать цветочки и приземлилась неподалеку от собеседников. Она не проявляла никакой агрессии. Даже ткнулась клювом в грудь Сурича, как бы выражая благодарность человеку за доставленное удовольствие.

Через минуту перокрыл с пассажиром взмыл в воздух.

– Что тут произошло? – Состояние умиротворенности, почти ощутимо висевшее в воздухе, улетучилось вместе с крылатым существом. Гермаг очнулся от наваждения и поспешил к своему ратору. Он с момента начала схватки так и простоял на одном месте. Лошади, которых вельможа все время держал под уздцы, испуганно следовали за человеком. – Сурич, хоть сейчас объясни, как ты здесь оказался? Тебя же убили возле Девятиграда!

– Надеюсь, вы не станете никому рассказывать о моем воскрешении?

– Почему? Да мы теперь с тобой…

– Мугрид, я спас твою жизнь, – ратор резко перешел на «ты», – только для того, чтобы вернуть долг двадцатисемилетней давности. Больше между нами ничего нет.

– Погоди, я тебя вырастил, дал образование…

– Только для того, чтобы моими руками расчистить дорогу во власть, а потом отдать ставшего ненужным кудыр-мага Холгу?

– И ты поверил гранмагу?

– Нет, с ним я бы никогда не стал разговаривать.

– Но откуда…

– …я узнал о твоем предательстве? – продолжил Сурич. – Оршуг поделился. Он нашел способ прочитать твое послание гранмагу.

– Врешь, если бы он прочитал, письмо бы…

– …самоуничтожилось. Надо же, а я еще сомневался в твоей подлости. Наивно полагал, что человек, заменивший мне отца, действительно им стал.

– Погоди. – Вельможа понял, что лучше ему не отпираться. – Все не так, Сурич. Да, я действительно написал Холгу…

– Мугрид, мне твои оправдания не нужны. Просто запомни: с сегодняшнего дня мы друг друга не знаем. Твоего ратора действительно не стало под Девятиградом, да и повелителю Ливаргии лучше исчезнуть.

Кудыр-маг вскочил на лошадь и помчался на юг. Гермаг хотел было проследовать за ним…

«А стоит ли? Предательства он мне не простит, а искушать судьбу второй раз за один день… Пожалуй, не стоит дразнить Кардыбла!»

Повернув коня, Мугрид направился на восток. Мрачные прогнозы волшебника на сегодняшний день пока не оправдались, но до вечера оставалось много времени, и его следовало использовать так, чтобы завтра для него все же наступило.

– Елки-метелки! Везет же мне на пещеры, – разговаривал сам с собой Фетров. – Куда ни попадаю, обстоятельства вынуждают лезть под землю. Ладно бы еще с проводником, а то попробуй отыщи тут дорогу. Темно, сыро…

Идти приходилось практически на ощупь. Касаясь рукой стенки, Андрей неуверенно двигался по непроглядному коридору. Иногда парню попадались подсвеченные участки. Тусклый желтый свет исходил от выглядывавших из мха грибов, которые вдобавок являлись источниками одуряющего аромата. Поэтому спелеолог поневоле спешил быстрее миновать опасные места. Благо их было раз-два – и обчелся.

Три часа ходьбы показались фокуснику вечностью. Чем дальше он шел, тем сильнее сомневался в правильности пути. Давящая тишина, нарушаемая лишь звуком его шагов, держала змеиного короля в постоянном напряжении. Чтобы немного расслабиться, он принялся размышлять вслух.

– На месте Хинга я бы никогда не полез в пещеру. Если он все равно неуязвим, то зачем скрываться? Жил бы себе в комфортных условиях, старые кости на солнышке грел, в море купался. А вот ценные вещи надежно припрятал бы. Допустим, приходит хороший человек типа меня, просит, к примеру, топориком попользоваться – никаких проблем. В компании можно и прогуляться до укромного места. Я бы не возражал даже с закрытыми глазами.

– Это кто ж тут такой умный к нам пожаловал? – неожиданно где-то совсем рядом раздался звонкий женский голосок. – Уже себя и на место здешнего хозяина поставил. Ты доберись сначала до него, а потом планы строй.

Андрей остановился. В голосе не чувствовалось угрозы, скорее звучала некая ирония. Парень обрадовался внезапно появившейся собеседнице и ответил ей в том же духе:

– Не знаю, как вас зовут, милая дама, и как к вам обращаться, но должен заметить, что подслушивать чужие разговоры невежливо.

– Разговор предполагает минимум двоих, а кроме тебя, я никого тут больше не вижу.

– В таком случае вы в более выгодном положении, потому что я не вижу даже вас.

– Себя в такой темноте ты тоже не видишь, но болтать горазд.

– Вообще-то обычно я предпочитаю беседовать с другими, но иногда поговорить с собой тоже бывает нелишним – вдруг чего нового про себя узнаешь?

– Да ну?

– Точно, – уверенно заявил Фетров. – Когда еще, как не наедине с самим собой, человека прорвет на откровенность?

– Любопытно… И что эдакого ты выяснил, высказывая вслух глупые идеи?

– Почему же сразу глупые? Обыкновенные. Кстати, они в который раз доказывают: подземелье для меня – не лучшее место.

– Действительно, на редкость здравая мысль. Тогда почему вы все сюда претесь, если вам наверху так хорошо?

– Про всех говорить не буду, а меня сюда привели проблемы, разрешить которые может лишь Хинг.

– Со своими трудностями каждый должен справляться сам, а не ждать, когда кто-то другой их разведет руками!

– А разве я говорил, что это мои личные проблемы? Наверху целое племя пропадает, в мире какие-то дырки появились, того и гляди – весь ваш Кургстаг по швам затрещит…

– Ты ведь чужак. Какое тебе дело до Кургстага?

– Меня в этом мире зовут Вирлен. Не будете ли вы столь любезны назвать свое имя? И еще мне было бы приятно увидеть собеседника.

– А вдруг я окажусь чудовищем?

– Позвольте вам не поверить. Обладатель такого голоса не может быть монстром.

– У меня много голосов. Как, впрочем, и обликов. Ладно, уговорил, сейчас подберу соответствующий.

В кромешной темноте сначала появилось женское лицо. Будто маска, зависшая в воздухе. Затем, словно под кистью художника, возникли вьющиеся волосы, тонкая шея, плечи, грудь… Призрак прямо на глазах путника вырисовал стройную женскую фигуру, которая излучала слегка приглушенный свет.

– Ну как, нравлюсь?!

– Даже слишком.

– Тогда почему глаза прячешь?

– Мне привычнее общаться, когда на женщине имеется…

– …одежда? Так мне она ни к чему. – Привидение явно издевалось над мужчиной. – Холода и жары я давно не чувствую.

– Костюм не только хранит тепло, он еще… как бы это сказать… подчеркивает красоту. Особенно женскую.

– Тебе не угодишь. – Из ниоткуда мгновенно появился плащ, скрывший обнаженное тело от шеи до пят. – Так лучше?

– Безусловно.

– Меня зовут Лоору, – представилась незнакомка. – Теперь отвечай, зачем тебе нужно решать проблемы чужого мира?

– А больше некому, – пожал плечами Фетров.

– И кто тебе такую чушь сказал?

– Двое. Алтиг Кочующий и Гзур Остроокий.

– Ой!

– Что случилось?

– Забудь мой последний вопрос.

– Про чушь?

– Я же просила забыть!

– Какой вопрос? Разве вы меня о чем-то спрашивали?

– Соображаешь, когда захочешь! – Лоору засветилась еще ярче. – Ладно, если тебя к нам направил Алтиг, пойдем. К Хингу в этих лабиринтах много дорог ведет. Ты какую предпочитаешь?

– Самую короткую, – поторопился с ответом Андрей. Потом, спохватившись, добавил: – Но только чтобы я по ней сумел пройти.

– Ты сумеешь. – Привидение окинуло человека оценивающим взглядом и поплыло вперед.

«Давно бы так! И проводник появился, и дорогу видно, и поговорить есть с кем», – мысленно ликовал Вирлен Жизнедар.

Радовался он недолго. Через четверть часа коридор закончился, заметно потеплело, и Андрей оказался на краю обрыва. Привидение, не обратив внимания на возникшую преграду, продолжило путь дальше. Пролетев пять метров над пропастью, Лоору остановилась на другом берегу огненной реки. Внизу, пыша жаром, текла лава.

– Чего замер?

– Жду. – Фокусник внимательно осматривал местность.

Тоннель вывел его на небольшой выступ в отвесной скале. Похожий виднелся и на другой стороне. Вот только соединить их мостиком никто не догадался. Чисто теоретически при хорошем разбеге расстояние в пять метров одолеть вполне реально, однако когда снизу огнем дышит пропасть, заставить себя в нее кинуться… Взгляд парня буквально приклеился к протекавшей внизу лаве.

«Она издевается? Даже разбежавшись с нескольких метров (которых здесь не имеется), после прыжка на той стороне можно так шмякнуться об стену, что костей не соберешь, а чуть не долетишь… Об этом лучше вообще не думать».

Площадка для приземления на противоположном берегу была не шире трех шагов и упиралась в такую же отвесную скалу.

– Чего ждешь? – улыбнулось привидение.

– Когда крылья за спиной вырастут, – съязвил вождь сумеречников. – Я же просил показать путь, по которому можно ПРОЙТИ.

– Я такой и выбрала. Так что особо не задерживайся и чересчур высоко не взлетай, а то крылышки поцарапаешь.

Она невозмутимо повернулась спиной к своему ведомому и направилась к зиявшему чернотой входу в тоннель. Молодому человеку очень хотелось окликнуть спутницу, но еще больше – найти выход из непростой ситуации без ее помощи. Таковой наверняка имелся.

Звуки тяжелых шагов заставили Фетрова взглянуть вверх.

«Так вот он мост! – едва не выкрикнул Андрей. – Почему же она меня не вывела к нему?»

Кованая арка, зависшая на расстоянии в три человеческих роста от землянина, соединяла скалистые утесы между собой. Первой мыслью было взобраться на нее и пересечь пропасть.

«Еще бы я умел карабкаться по отвесным стенам. Опять же, там явно кто-то ходит».

Поступь была тяжелой, монотонной и вряд ли принадлежала кому-либо из рода человеческого.

«Может, Лоору потому и не повела, что мостик под надежной охраной? И как мне теперь быть? А ведь крылья никак расти не хотят! – Парень попытался почесать рукой лопатку и наткнулся на древко плети. – А впрочем, зачем они мне?!»

В следующую секунду конец бича обхватил завиток арки в центре моста. Фокусник потянул образовавшуюся тарзанку, проверяя ее на прочность.

«Не подведи!!!»

Оказавшись на другом берегу, парень освободил плеть и привел ее в походное состояние. В очередной раз мысленно похвалив себя за верный выбор оружия, он поспешил к входу в тоннель. Надо было догонять проводника.

– А где же твои крылья? – с ехидцей спросило привидение.

– Снял на время, чтобы не цеплялись за стены пещеры, – притворно вздохнул фокусник. – Здесь слишком тесные коридоры. Лоору, а кто там по мосту ходил?

– Груны вахту несут.

– Груны?

– Так вы еще не были представлены друг другу? Это такие толстокожие ребятки, ростом с тебя будут, в обхвате втрое больше. Весьма неповоротливые создания. Солнечный свет им не в радость, потому и живут в подземелье. Они взимают плату за переход через огненную реку.

– И дорого берут?

– С какой стороны посмотреть. Одного живого человека или два свежих трупа за проход по мосту.

– А зачем им…

– Питаться одними грибами быстро надоедает. Иногда хочется немного разнообразить свое меню.

– Людоеды?

– Они твари всеядные. Просто в этих пещерах, кроме грибов, больше ничего нет.

– А люди?

– Забредают изредка. В основном чародеи. Одолеть грунов им не под силу, вот и откупаются простачками, которых заманивают с собой, обещая несметные богатства.

– Елки-метелки! А волшебникам что здесь нужно?

– Слезы подгорного камня, конечно. Единственное средство, с помощью которого можно привязать к себе котерза. Там, наверху, эта жидкость вроде больших денег стоит. Минутку, – остановилась призрачная спутница. – Слышишь?

– Нет.

– Добытчик возвращается. – На лице привидения промелькнула недобрая ухмылка. – Удачный сегодня выдался денек.

– Что ты собираешься делать?

– Немного развлечься. Ты пока здесь постой и ни во что не вмешивайся.

Лоору указала спутнику место, где он должен спрятаться, а сама плавно взмахнула рукой. Каменная глыба, за которой притаился землянин, вдруг стала прозрачной, в тоннеле заметно посветлело, а сама призрачная дама слегка преобразилась – теперь она походила на обычную женщину из плоти и крови. По крайней мере, свет сквозь нее не проходил. Дамочка также спряталась за камнем, прижавшись к фокуснику.

«Надо же, а ведь от нее даже тепло исходит, как от настоящей!» – не переставал удивляться циркач.

Спутница действительно постаралась на славу, создав довольно правдоподобную иллюзию. Андрей заметил вдоль стен подземного коридора множество грибов. Их дурманящий запах неприятно щекотал ноздри. Вскоре показался добытчик. Худощавый малорослик двигался очень осторожно. Он постоянно озирался по сторонам, оглядывался, то и дело ощупывая болтавшиеся на шее амулеты.

– Добрый человек, спасите меня, я сбежала от грунов! – Лоору выскочила из засады и буквально повисла на шее потенциального спасителя.

– Эй, что вы себе позволяете?! Отцепитесь немедленно!

– Неужели вы откажете в просьбе беззащитной девушке?

– Беззащитной? Хм. – Во взгляде колдуна проявилась заинтересованность. – Надо сначала посмотреть, есть ли тут что защищать. Ты плащик-то сними.

– Вам нужен мой плащ? Пожалуйста. Возьмите что угодно, только выведите меня отсюда. – Единственная одежда упала к ногам «беззащитной» дамочки.

– Обязательно возьму, – расплылся в похабной улыбке добытчик слёз подгорного камня. – Только сначала…

Малорослик вдруг резко дернул рукой, и вокруг шеи обнаженной девицы обмоталась серебристая цепочка.

– Ты что задумал, гад?! – Лоору разом поменяла цвет: ее кожа стала голубой.

– Ага, попалась! Думала обмануть самого Хлунзга? На колени!

Женщина безропотно выполнила приказ самодовольного типа. А того прямо распирало от самодовольства.

– Удачный у меня сегодня денек выдался! Не правда ли, обворожительная? – Колдун обошел вокруг добычи. – Почему я не слышу от тебя ответа?

– Да, мой господин, – прохрипела пленница.

– Так-то лучше! А теперь, горный страж, скажи-ка мне, что ты должна за свою свободу?

– Поклясться исполнить любое желание освободителя.

– Пра-а-авильно. А клятву горный страж нарушать не может, – захихикал чародей.

Смотреть дальше не вмешиваясь Андрей не мог. На его глазах задыхалась женщина, и неважно было, как назвал ее противный волшебник. Добытчика Фетров возненавидел еще до того, как его увидел, и своим поступком колдун ничуть не изменил к себе отношения землянина. Парень покинул убежище и тихо приблизился к незнакомцу.

– Эй, мужик!

Заклинание, направленное на змеиного короля, не принесло желаемого результата, а вот плеть зугу-воина очень прочно обхватила шею мага. Рывок – и тот покатился по полу.

Фокусник сразу кинулся к пленнице. Он боялся, что та задохнется, и помог ей избавиться от удушающей цепи. Провозиться пришлось с полминуты, и этого времени волшебнику хватило, чтобы скрыться.

– Прости, что испортил тебе веселье.

– Ты освободил меня без клятвы?

– В вечной любви, что ли? – усмехнулся Вирлен. – Так извини, мне нравится другая девушка.

– Я же горный страж, – с нажимом произнесла Лоору.

– А я человек с планеты Земля. Видишь, никто не совершенен. Главное, чтобы это было незаразно. Давай мы на тебя снова плащик наденем?

Дамочка безропотно позволила себя одеть. Она достала из кармана маленькую колбочку и круглый диск с квадратной прорезью в центре.

– Держи. В колбочке слезы подгорного камня, а диск станет твоим билетом через любой мост нашего подземелья. Обратно пойдешь самым коротким путем.

– Откуда у тебя… – уже догадываясь, спросил Фетров.

– Веселье ты мне все-таки не испортил. Посмотрю я на этого чересчур умного колдуна, когда он ступит на мост через огненную реку.

– Это был его обратный билет?

– Они все обычно оплачивают переход туда и обратно сразу, чтобы не таскать с собой обузу. Проще носить вот такой диск. Этот гад будет до самого последнего момента уверен, что и билет, и колбочка у него в кармане.

– Его не выпустят обратно?

– Человек, ступивший на мост, должен заплатить. Если нет ни диска, ни простачков с собой, он сам становится платой за проход.

– Его съедят?

– Очень на это надеюсь. – Дамочка снова стала призрачной. Она хлопнула в ладоши, и перед парнем возник светящийся шарик. – Следуй за ним – и попадешь в жилище Хинга.

– А вы?

– Мне хочется посмотреть на физиономию господина Хлунзга, когда груны потребуют его обратный билет. А еще… – Привидение подплыло вплотную к Фетрову. – Спасибо за спасение. Ты действительно Жизнедар.

– Откуда… – Андрей точно помнил, что не называл полученного от шамана второго имени.

– Это написано в твоих глазах, вождь.

Отчего-то парню стало неловко.

– Да ты не тушуйся. Читать по глазам у нас умеют не многие.

– Фу-ух, а то я уже начал подумывать о темных очках, – улыбнулся фокусник. – А здесь и без них не видно ни зги.

– Будешь у Хинга, – перешла на шепот Лоору, – помни: самое ценное, что у него есть, – советы. Но я тебе об этом не говорила.

Глава 16 Хинг Домосед

Хинг показался Андрею крайне мрачным типом. Как, впрочем, и вся обстановка небольшой комнатки, тускло освещенной масляными лампами. Мебель была выполнена в топорном стиле, причем далеко не мастерами этого инструмента. Хозяин, мужчина среднего для обитателей Кургстага роста, сидел за столом на грубой лавке. Стол, на котором покоились локти Домоседа, отличался от лавки лишь размерами. Рогатый шлем Хинга был сдвинут набок и повернут на девяносто градусов.

– Зачем приперся? – «приветливо» спросил дух, не поворачивая головы в сторону гостя.

– Здравствуйте. Я имею честь говорить с господином Хингом?

– Зачем задавать вопрос, ответ на который очевиден? Думаешь, если я бессмертен, то можно попусту тратить мое время?

Такого приема Фетров не ожидал. Требовалось срочно перестроиться. «Не любишь лишних слов? Тогда получи».

– Мне нужен ваш топор.

– Какое совпадение – мне тоже.

– Без него там, наверху, погибнет целый народ. Между прочим, ваших соплеменников.

– Ну и что?

«И это самый мудрый железнорожник? – удивился фокусник. – С годами мозги у него, видать, тоже съехали набок!»

– Вам все равно?

– Я этого не говорил. – Дух неторопливо откинулся на спинку стула. – Но ничего не случается просто так, молодой человек. Если кому-то суждено погибнуть, значит, они это заслужили.

– Никто не заслуживает подобной участи.

– Мои соплеменники допустили к власти Нарла. И теперь имеют то, что имеют. – Негостеприимный хозяин так и продолжал смотреть в сторону. Казалось, будто Хинг разговаривает сам с собой. – Злой рок, выпавший на долю железнорожников, – это их наказание.

– Дети, женщины… Они-то в чем виноваты?

– Типа, который поднял руку на избранного вождя племени, родила женщина. Он был когда-то ребенком, играл с другими детьми. А игры у нас, даже детские, довольно небезопасные. Но он все-таки выжил, ему дали вырасти, окрепнуть. И выдвинули претендентом. А если в племени один раз появился такой человек, где гарантия, что не появится такой же и племя снова не проглядит монстра?

– От ошибок не застрахован никто. Их не совершает только тот, кто ничего не делает, – попытался оправдать железнорожников Андрей.

– Роковые ошибки относятся к числу тех, которые не нужно исправлять. За ними должно следовать беспощадное и неотвратимое наказание. Появление Нарла и похищение ключа – как раз одна из таких.

Хинг произносил слова с непоколебимой убежденностью фаталиста, и это породило в парне агрессивную ответную реакцию. Сдаваться фокусник не собирался.

– Это вы так решили?

– Нет, сама жизнь. Кто я такой, чтобы ей перечить? Радомудры, к примеру, могли в свое время остановить курмистра, но не воспользовались этой возможностью. Теперь от них остались лишь воспоминания. Следующими станут железнорожники.

– Не могу с вами согласиться, достойнейший. Пока существует хотя бы малейшая возможность исправить несправедливость, упускать ее равносильно пособничеству злу.

– Справедливость… – усмехнулся Домосед. – Молодой человек, смысл этого слова доподлинно не известен никому. И поэтому у каждого своя справедливость. Может быть, высшая справедливость как раз в том и состоит, чтобы наказать железнорожников за допущенное зло?

– А вместе с ними и остальных обитателей Кургстага?

– Народ сам избрал свою судьбу, допустив к власти такого негодяя, как Нарл.

«Крепкий орешек! Мы вернулись к тому, с чего начали: есть виновный и он непременно должен быть наказан! Ладно, попробуем подойти к решению вопроса с его же позиций».

– Вы говорите, что сама жизнь решает судьбу того или иного народа. Я правильно понимаю?

– Опять лишние слова, молодой человек. – Хинг тяжело вздохнул. – Зачем повторять прописные истины?

– Иногда не грех и повториться. Поскольку эти прописные истины свидетельствуют, что вы намерены идти против хода жизни, – уверенно заявил Андрей.

Только теперь хозяин подземной комнаты соизволил повернуться к гостю:

– Я?!

– Именно! Судьба или жизнь, как вам будет угодно, вытаскивает меня из родного мира и забрасывает в Жарзанию, где буквально всучает ключ железнорожников, чтобы потом доставить его на Зорские болота. Спрашивается – зачем? Уж явно не для того, чтобы помочь курмистру. Эту сволочь я удавлю при первой же возможности. А с какой целью та же судьба сталкивает меня с Алтигом, который указывает путь к вам? Почему первая встреча с вашими соплеменниками не оканчивается для меня трагически, хотя я по глупости сделал все возможное, чтобы рогатые парни отправили чужака к духам? Почему моя любимая девушка попадает к Нарлу? На все эти вопросы есть лишь один вразумительный ответ: железнорожникам дан шанс исправить ошибку.

– Кем?

– Ответ очевиден, и вы его знаете!

В комнате повисла пауза. Хинг внимательно разглядывал гостя, словно пытался увидеть в нем нечто необычное. Не удовлетворившись осмотром со стороны, он поднялся с лавки и подошел к настырному гостю почти вплотную.

– Хочешь сказать, судьба в твоем лице решила помочь железнорожникам и наказать Нарла, а я ей противлюсь?!

Незаметно из разговора улетучилось равнодушие, но появились угрожающие нотки. Малорослик стоял упираясь подбородком в грудь Андрея и сверлил его колючим взглядом. Парень не полез за ответом в карман.

– Заметьте – не я это сказал.

– Хорошо, тогда прошу к столу, вождь. Первое испытание ты выдержал. – На лице Хинга появилось подобие улыбки.

«Так, и этот читает у меня по лицу, как по азбуке. У меня там что, большими буквами написано ВОЖДЬ? Жаль, здесь нет зеркала, так и хочется взглянуть: может, там еще и вся моя биография вкратце изложена?» Андрей чувствовал себя словно голый новобранец на медкомиссии под пристальным взглядом равнодушного врача.

– Значит, говоришь, топор тебе нужен?

– Нужен.

– А ты знаешь, что кому попало я оружие в руки не даю?

– Да.

– Вот и замечательно! Отдохни с дороги, а завтра посмотрим, какой из тебя воин.

– Прошу прощения, господин Хинг. Время сейчас играет не в нашу пользу, и я был бы весьма признателен, если бы все вопросы мы разрешили сегодня.

– Какой шустрый! Учти, на усталость я скидку делать не стану.

– Если мне суждено получить ваш топор, усталость не помешает, – улыбнулся Андрей.

– Посмотрим, посмотрим, – начал потирать руки железнорожник. – Каким оружием будешь сражаться?

– Самым лучшим. – Фокусник поднял руку и показал плеть.

– Ты зугу-воин? – округлил глаза дух, заметив, как уложен бич. – Я думал, их в Кургстаге давно нет.

– Мой наставник, Нзог Длиннорукий, – сообщил парень, – присвоил мне второй ранг.

– Хорошо. – Дух еще раз окинул взглядом гостя. – Я выбираю копье. Если бой продлится хотя бы пять минут, получишь топор. Согласен?

– Нет, достойнейший, так не пойдет.

– Ну, ты и наглец! Пришел в гости и еще пытаешься свои условия диктовать?

– Только уточнить. Предлагаю внести ясность в формулировку, что такое бой: это действо, когда оба соперника сражаются. Хочу подстраховаться на случай, если вдруг вам через минуту надоест и вы остановите схватку. Что же, я так и не получу топор?

– Точно, наглец! – захохотал Хинг. – Ладно, принимается. Продержишься пять минут на моей арене – считай себя победителем. Ступай за мной.

– А как насчет магии?

– Против тебя лично я колдовать не буду, – на ходу ответил дух.

Фетрову ответ не понравился – в нем чувствовалась недосказанность, но было как-то неловко засыпать духа все новыми и новыми вопросами. Он последовал за малоросликом по темному тоннелю, который вывел путников в освещенную пещеру. Ее габариты позволяли забыть о том, что ты находишься в подземелье. Андрей смерил расстояние до потолка.

«Метров пятьдесят, не меньше, – решил он. – А до противоположной стены шагов триста будет. Хоромы».

Возле круглой площадки Хинг оставил гостя:

– Подожди немного, я схожу в оружейную.

«Похоже, это и есть арена. – Фокусник подошел к обозначенному невысоким барьером манежу и коснулся ладонью покрытия. – Плотное, но не слишком жесткое. Замечательно. И пылить не должно, и при падении больно не будет».

– А я думал, ты вышел на поле боя и отсчитываешь минуты, – вернулся Хинг. Дух переоделся. Его тело от шеи до колен закрывали блестящие доспехи. – Согласно выторгованным условиям, мог бы уже парочку отыграть.

– Обманом? Не мой метод. – Андрей не мог понять, зачем неуязвимому таскать на себе железо.

– А зря, с некоторыми врагами иначе нельзя. Не обманешь ты – обманут тебя.

– Я думал, что вы мне не враг.

– Пока мы не ступили на арену. А там я буду действовать, как Нарл. И ты должен биться насмерть. О моей неуязвимости знаешь?

– Наслышан.

– Однако боль я чувствую, как обычный человек. Начнем?

– Пожалуй.

Первый же шаг по очерченной площадке едва не стал для Фетрова последним. Острие копья резко устремилось к сапогу вождя, и лишь выработавшиеся за последнее время рефлексы спасли циркача от увечья. Парень резко подпрыгнул в воздух, упал на правый бок, откатился в сторону и только потом вскочил на ноги. И снова пришлось уклоняться от молниеносного выпада. Наконечник пронесся возле левой щеки, а на обратном ходу… Зугу-воину показалось, что древко копья изогнулось крюком, который прошелся по волосам пригнувшегося Андрея.

«Как такое возможно? Да он вообще в пяти метрах от меня стоит! А ведь обещал без магии!»

Парню снова пришлось использовать прыжки и падения, чтобы избежать ранения. Сомнений не оставалось: оружие противника могло удлиняться, изгибаться…

– Вождь, ты не забыл про плеть?

– Всему свое время, Хинг.

Следующий выпад Фетров отбил ударом в полплети и тут же захватил копье, развернув бич в полную длину. Мощный рывок просто обязан был вырвать оружие из рук противника, но дух, видимо, обладал недюжинной силой. Он удержал древко, которое стало укорачиваться.

«Ах ты!..» Ученик Нзога раскусил задумку соперника и волной сбросил плеть с копья за мгновение до того, как свободная рука железнорожника оказалась на месте захвата.

Азарт боя увлек циркача. Он начал ответную атаку, используя прострельные выпады. Утяжелитель бича разил неприятеля, словно пуля. Кровь выступила на щеке, шее и ноге соперника.

«Где же твоя хваленая неуязвимость? Эдак еще умрешь прямо на арене. И кто мне потом топор выдаст?»

Фокусник старался целиться по не защищенным доспехами частям тела Хинга. Каждая пятая попытка венчалась успехом, и Андрей решил, что победа у него в руках.

Хозяин подземелья на это и рассчитывал. Уйдя в глухую оборону, дух готовил коварный удар. Получив очередное ранение в ногу, он упал на одно колено и тут же бросил копье в противника. Циркач был вынужден уходить из-под удара. Поворачиваясь, он увидел, как удлинившаяся рука соперника поймала бич. И почти сразу до слуха донесся звук летящего с большой скоростью предмета.

Фокусник резко развернулся, поймал посланный в спину клинок и с силой отправил в Хинга. Нож рассыпался в прах возле носа железнорожника.

«Елки-метелки! Он же обещал!» – Фетрову очень хотелось высказаться о подлом коварстве духа, но он понимал, что это ничего не даст.

А Хинг уже наматывал бич себе на руку:

– Вот ты и без оружия, зугу-воин.

– Не совсем. – Циркач вытащил кинжал с черной жемчужиной и приготовился к ближнему бою.

Андрей успел выбрать цель на теле противника и собирался прыжком сократить расстояние до врага, как вдруг почувствовал, что его схватили за ногу. Взглянув вниз, он увидел, как копье, недавно пролетевшее мимо, словно змея обвило лодыжку и не собиралось ее отпускать. В итоге Фетров потерял все свои преимущества, а в руках коварного противника появилось другое оружие, близнец первого.

– Елки-метелки! – Зугу-воин рванул плеть с такой силой, что едва не вывихнул себе плечо.

Дух снова устоял.

И тут себя решил проявить подарок котерза. Бич, захваченный малоросликом, начал самопроизвольно удлиняться. Сотворив петлю на участке между соперниками, плеть накинула ее на Домоседа и сразу ощетинилась сотней шипов, пронзивших насквозь и шею, и руку железнорожника. Раздался громоподобный рев. Хинг не соврал: он испытывал жуткую боль – даже копье уронил. Бич тем временем получил свободу и бросился освобождать ногу Андрея. Оказалось, остроухий длиннохвост мог испускать огонь даже малой, отдельно взятой частью своего тела. Небольшой пламенный (в прямом смысле этого слова) поцелуй – и оружие малорослика обратилось в бегство. Оно вернулось к хозяину и слилось воедино со вторым копьем, которое немедля прыгнуло в руку Хинга.

Фетров только теперь заметил, как быстро залечиваются раны на теле противника. Несколько секунд – и дыры от шипов затянулись. Дух совершенно не потерял боеспособности и в следующую минуту снова пошел в атаку. Его оружие завертелось в руках, словно пропеллер, создавая надежный щит против любого летящего предмета. Потом арену озарила ослепительная вспышка – и к парню опять устремился смертоносный наконечник. Если бы не уникальный слух, который, несомненно, обострился после возрождения в коконе, Андрей наверняка бы получил ранение в голову. Отшатнувшись, фокусник буквально кожей ощутил пролетевший мимо снаряд и даже получил царапину от наконечника, обернувшегося ощетинившимся клинками ежика. Ослепленный ярким светом, зугу-воин не видел его, как и второй выпад коварного врага. Волшебное оружие отрастило себе с обратной стороны стальное лезвие, в очередной раз метнувшееся к шее землянина. При этом «ежик», прикованный к древку тонкой цепочкой, уже совершал обратное движение, стремясь зацепить противника.

Слух снова спас змеиного короля. Андрей прыгнул вниз, сделал перекат, выполнил целый комплекс упражнений из начального курса Нзога, сочетая их с атакующими ударами плети… И все это – ориентируясь только на слух, поскольку в глазах вождя сумеречников временно поселились солнечные зайчики.

«Ах ты гад! И это мудрый Хинг?! На кого он работает? Нарлу угодить хочет?»

Зрение вернулось. Фетров начал впадать в ярость. Если бы не постоянные наставления пастуха о том, что нельзя идти на поводу у собственных эмоций, ученик дал бы волю прорывавшемуся гневу.

«Может, он именно этого и добивается? Хорошо, пусть так и будет выглядеть!»

Фокусник, нацепив на лицо злобную гримасу, издал воинствующий клич и бросился на врага. Плеть словно решила подыграть владельцу. Она носилась взад-вперед как бешеная, каждый раз стремясь угодить в кисть, удерживавшую копье. Иногда это ей удавалось. Вскоре движение оружия в руках противника замедлилось.

– Все, пять минут прошло! – внезапно прокричал Хинг. – Бой закончен, ты победил.

Андрей остановил конец бича в сантиметре от лица малорослика, а затем отработанными до автоматизма движениями быстро сложил плеть в походное состояние.

– А ты молодец! Меня еще никто так не гонял по арене.

Неуязвимый дух был само радушие. Он сделал несколько шагов к Фетрову и вдруг мгновенно удлинившимся копьем произвел подсечку. Парень оказался на земле, больно ударившись затылком, а Хинг уже наносил, как казалось, финальную точку в поединке. Копье вонзилось в покрытие арены возле виска упавшего.

– Рано ты расслабился, вождь. Я же предупреждал: буду драться, как Нарл, а у него правил не существует. Хотя, возможно, курмистр и не смог бы нанести точный удар с клинком в сердце. – Малорослик подергал за торчавший из его груди кинжал с черной жемчужиной, пытаясь вытащить, но не смог. Оставив эту затею, он продолжил говорить как ни в чем не бывало: – Но полной гарантии нет.

Фокусник поднялся. Он и сам не мог вспомнить, когда метнул оружие. Все произошло слишком быстро. Получалось, что сработал инстинкт, которого раньше Андрей у себя не замечал.

– И кто из нас победил?

– Условие поединка выполнено. Мы сражались шесть с половиной минут. Так что топор ты получишь. Мало того, в награду за доставленное мне удовольствие ты имеешь право попросить о любом одолжении. Но сначала небольшой отдых. Надеюсь, теперь не откажешься от хорошего обеда? Мое неуязвимое тело, к примеру, регулярно требует энергетической подзарядки, особенно после такой разминки. Давно я не получал в нем столько дырок.

Массивный стол, скорее похожий на большую лавку, сервировали призраки. Особых изысков на глиняных тарелках не было: грибы, лепешки, напоминающая овсянку каша и кисель. Хозяин оказался вегетарианцем. Он ненадолго отлучился и вернулся к столу без доспехов, но с небольшим топориком, который положил рядом с блюдом, словно столовый нож.

«И это знаменитое оружие Хинга?!» – удивился Андрей.

Колун в виде трапеции имел двойное назначение. Его заостренной частью явно много рубили, о чем свидетельствовали три зазубрины на лезвии, а обух, заканчивавшийся прямоугольной площадкой, служил молотком. Ни витиеватых рисунков, ни каких-то магических знаков на этом инструменте Фетров не обнаружил. Даже выточенное из кости топорище и то не отличалась особым блеском. Складывалось ощущение, что его создатель нашел подходящий мосол, тщательно обглодал и, проделав в колуне сквозную дыру, загнал туда кость обломанным концом.

– Ты не обижайся, вождь, что я подло вел поединок. Для тебя же старался. Нарл, если придется с ним схлестнуться, будет еще более коварен, и любое благородство с твоей стороны обернется бедой. Поэтому, встретившись с курмистром, помни лишь одно правило: убить его нужно при первой же возможности, потому что второй может и не представиться. Именно так повелитель Кургстага ведет себя с каждым, стоит ему почувствовать малейшую опасность.

Хозяин пещеры одновременно ел и разговаривал.

– У курмистра моя девушка. Пока она не окажется в безопасности, я вряд ли смогу воспользоваться вашим советом.

– Зачем ему твоя женщина?

– Из-за зеркального взгляда, наверное.

– Ценный дар. Такую он не отпустит.

– А если попробовать ее выкупить? – с надеждой спросил фокусник.

– Думаешь, у Нарла мало богатств?

– Таким обычно всегда мало. Может, не денег…

– А ведь ты прав. Есть одна вещица, которую курмистр раньше очень хотел заполучить, – задумчиво произнес Хинг. Он еще раз попытался вытащить клинок из груди, но сталь упорно не желала покидать живые ножны.

– Топор? – предположил Фетров.

– Нет. – Дух взял в руки древнее оружие. – Эта вещь для него никакой ценности не представляет. Нарл же не собирается становиться вождем железнорожников.

– Да я бы и не отдал ему топор, но это было бы хорошим поводом подойти на близкое расстояние.

– У него много охранников, не подпустят. Однако… – Хинг устремил взгляд в потолок. – Ты про амулет неуязвимости слышал?

– Доводилось.

– Смотри.

Собеседник расстегнул рубаху. На тонкой металлической цепочке висел диск, образованный тесно переплетенными между собой зелеными (скорее даже медными) лианами и украшенный в центре изумрудом. Сам диск в диаметре не превосходил пяти сантиметров, но его оправа, составленная из девятилучевых звезд, зрительно увеличивала амулет вдвое, при этом лазурные звездочки, казалось, не имели связи с центром, а просто висели в воздухе.

– Нравится?

– Красиво! – оценил фокусник.

– За него Нарл многим готов пожертвовать. Но медальон я тебе не дам, иначе сразу стану таким же бестелесным духом, как и другие.

– Я и не смею просить…

– Смеешь. Все что угодно. Кроме него. Хочешь, пойдем в оружейную? Там у меня много ценных вещей можно найти.

– Благодарю, не надо. – Помня напутствие Лоору, Андрей понимал, что амулет ему не получить, и перевел разговор на основную тему: – Скажите мне лучше, как с помощью топора избавить железнорожников от проклятия?

– Ах да! – Хинг подвинул древнее оружие гостю. – Тут ничего сложного. Кто из претендентов сможет этим топором сам себе отрубить руку – тот и вождь. Когда отдашь ему ключ, злой рок отступит.

– Зачем же человека увечить? Неужели так было всегда?

– Сейчас времена более суровые. Поэтому нужен человек, готовый пожертвовать всем ради других. Причем это решение претендент должен принять очень быстро. Если после твоих слов пройдет больше минуты, а он так и не отважится, – значит, не подходит.

– Брр, – передернуло Фетрова, стоило ему представить эту жуткую процедуру. – А он не умрет от потери крови прежде, чем станет вождем?

– Умрет – значит, не тот человек.

– И что потом с топором делать? Однорукий должен будет вернуть его вам?

– Топор еще пригодится, как, впрочем, и ключ. – Хинг допил кисель и поставил чашку на стол.

– Зачем?

– Если у тебя не пропало желание латать дыры между мирами, без них не обойтись.

– И что я должен сделать? – Андрей уже успел забыть о главной проблеме, не решив которую не было смысла решать и все прочие.

– Попроси любого шамана железнорожников, чтобы он обратился к духам колючего тумана. Я с этими ребятками не в ладах, но они должны знать, где на поверхность нашего мира выходит пелена мутного страха. Она выглядит как обычная стена из густого пара и на любого человека, вошедшего в дымку, напускает одну за другой волны животного ужаса.

– Кажется, я такую уже видел в Жарзании.

– Она существует в любом мире, но в каждой реальности имеется свой особенный артефакт, позволяющий найти там мозаику мироздания. Топор укажет путь среди непроглядного пара, ключ отопрет дверь в хрустальный зал. Внутри будет нечто, что и следует починить.

– А как это «нечто» выглядит?

– Думаешь, я все знаю? Увы! Кто я такой? Всего лишь дух. Мне нет и тысячи лет. А тайн в нашем мире – что листьев на дереве. – Хозяин пещеры поднялся. – Однако учти: найти хрустальный зал способен только тот человек, который уже сумел пережить свой самый большой страх. Другой умрет в тумане, не дойдя до нужной двери.

– А что является самым большим страхом?

– У каждого свой. Обычно от него сердце останавливается, – ответил Хинг.

Фетров поднялся. Он взял топор в руки и попытался его как-то пристроить под одеждой, чтобы древнее оружие не бросалось в глаза.

– Давай покажу. – Хинг вытащил из кармана веревку, соорудил петлю. – Сними куртку, вождь.

Топор занял место под мышкой, словно кобура с пистолетом. Когда циркач оделся, разглядеть посторонний предмет за грубой тканью было непросто.

– Благодарю.

– И тебе спасибо, вождь. Своим мастерством ты меня сильно порадовал. Можешь смело считать себя зугу-воином первого ранга.

– Сочту за честь. – Андрей ласково погладил плеть, подчеркивая, что в этом и ее заслуга.

– А теперь скажи, что ты хочешь получить от меня в подарок? Кроме амулета, можешь просить что угодно.

Андрей долго ждал этого предложения и уже начал тревожиться, что оно не поступит, а напоминать об обещании самому не хотелось.

– Нужен ваш совет. Не подскажете, как мне освободить девушку?

– Так и думал, что ты заговоришь о ней. Эх, молодость! – вздохнул железнорожник. Он сдвинул шлем на лоб и почесал затылок. – Что ж, думаю, имеется один способ. Только готов ли ты к нему?

– Сделаю все, что скажете. Надо будет умереть – умру.

– А вонзить себе нож в самое сердце сумеешь?

– Э… – Фокусник несколько стушевался. – Пожалуй, нет. Как я смогу уничтожить Нарла, если убью себя?

– Я не говорил о самоубийстве, вопрос звучал по-другому. – Хинг в третий раз дернул за рукоять кинжала и вырвал его из груди. – Наконец-то! Хороший у тебя клинок, сердце никак не хотело с ним расставаться.

Все это время Фетров убеждал себя, что клинок в груди – всего лишь трюк, не более, но сейчас от увиденной крови и открытой раны, землянину стало не по себе.

– Моя грудь защищена знаком, вряд ли я сумею ее пробить, – отведя взгляд, ответил парень. – А попасть себе в сердце со спины… это изловчиться нужно.

«Елки-метелки, соленый огурец! Он совсем свихнулся?! Где же это видано? Желающих наделать дыр в моем теле и так предостаточно! И я лезть вне очереди не желаю, хоть убейте!»

– Что ж, придется тебе эту проблему решить как-то по-другому. – Дух передал окровавленное оружие. – Запомни главное: твой клинок, просидев в моей груди четверть часа, приобрел весьма ценное свойство, которым теперь будет обладать целую неделю. Не догадываешься какое?

– Нет. – Андрей старался не глядеть на окровавленное лезвие.

– Если пронзить им сердце любой живой твари, она станет неуязвимой ровно на то время, которое кинжал торчал во мне. Все раны на теле будут затягиваться, и ни яд, ни магия не смогут причинить ни малейшего вреда. В общем, все признаки неуязвимости налицо.

– И что это даст? Пока я доберусь до Вероники, ее сто раз могут убить.

– Ты не понял. Я не могу отдать тебе талисман, но ты получишь очень хорошую подделку. Покажешь ее курмистру, предварительно рассказав байку, как выживший из ума Хинг подарил тебе амулет. Нарл знает, что сила артефакта сохраняется лишь в том случае, если вещь подарена. Страстно желая ее заполучить, курмистр будет вынужден выполнить любую твою просьбу.

– Доказательством, что амулет настоящий, станет торчащий в моей груди кинжал?

– Зачем же? Нож не стоит показывать врагу, да и носить его в груди – занятие не из приятных, уж поверь мне. Просто Нарл, как только увидит медальон, обязательно захочет проверить его силу. Мечом, ядом и колдовством. Если он не распознает подделку, тогда появится реальный шанс освободить девушку. Только учти, времени у тебя будет очень мало. И еще… – дух указал на клинок, – сразу после удара ты на десять минут потеряешь сознание, почти умрешь.

– Почти? – недоверчиво переспросил фокусник.

– Со стороны от трупа точно ничем отличаться не будешь. А когда очнешься, вытаскивай кинжал и – бегом к Нарлу. Второй попытки не будет. По этой же причине клинок в сердце лучше не оставлять. Через четверть часа неуязвимость закончится…

– То есть использовать нож нужно неподалеку от логова курмистра? А как туда пробраться?

– Дам тебе проводника, он по катакомбам выведет прямо в покои Нарла. Как действовать, решишь на месте. Жаль, мне наверх пути заказаны.

– Почему?

– И для духов существуют правила, которые ни в коем случае нельзя нарушать. Особенно для тех, кто решил оставить себе тело. Думаешь, меня зря зовут Домоседом? Моя обитель – подземные глубины. Чем ближе к поверхности, тем беспомощнее я становлюсь.

– Вы и так много для меня сделали. Спасибо.

– Не стоит. Тебе предстоит сотворить гораздо больше для тех, кто наверху. Удачи, Жизнедар!

«И этот туда же! Один раз наградят кличкой, потом не отмажешься. Кого ни встретишь – так и норовят обозвать!»

– Вы обещали показать дорогу к курмистру, – напомнил фокусник.

– Иди за ним. – Хинг махнул рукой, и у ног Андрея появился светящийся колобок.

Шарик весело покатился к выходу.

– До свидания! – поспешил за проводником Фетров.

– Ты, главное, не промахнись, вождь. И помни: иногда для того, чтобы спасти, нужно убить.

«Опять загадки? Хотя, может, он и прав? Для спасения Вероники мне наверняка придется кого-то убить. Хорошо, если это будет только Нарл».

Глава 17 Обмен подарками

Вероника очнулась. На девушку с новой силой навалилась зеленая тоска – она опять была заперта в клетке. Пленница ощущала мутную головную боль и голод. Вроде бы все как обычно после сонного газа, но сейчас в душе поселилась какая-то смутная тревога, причем Таркова так и не могла себе объяснить, чем та вызвана. Девушка приподнялась. Медленно обвела взглядом комнату, свою клетку. Никаких видимых изменений, но что же за тяжесть буквально притягивает к земле?

«Зачем я опять сорвалась?! Знала же, что ничем хорошим это не закончится! Неужели так и не научусь сдерживать свой темперамент? Этому гаду доставляет удовольствие доводить меня до бешенства. А я и рада стараться! И сколько я находилась в отключке? А ведь в это время он мог сделать со мной что угодно. Сволочь!»

– Как тебе наш подарок, красавица? – раздался противный голос курмистра.

– Отвратителен, как и ты, – не задумываясь ответила пленница.

Она мельком взглянула на малорослика, который стоял перед зеркалом, поправляя одежду. По-видимому, собирался на очередное заседание. Нарл вырядился в разноцветный костюм и напоминал самовлюбленного фазана.

– Неужели не понравился? Между прочим, твои новые украшения выполнены из чистого золота и обошлись нам недешево. Видишь, как мы тебя ценим!

– Что???

Только теперь синеглазка обнаружила, что именно причиняло ей беспокойство: ее горло плотно охватывал дополнительный обруч. Цепи и остальные «браслеты» сияли желтым блеском. Естественно, они стали гораздо тяжелее. Вероника потянула за поводок. Новый пояс не имел шипов! Пленница даже губу с досады прикусила, ведь ее план побега строился именно на них.

– После того как Зузлоз наградил нас проклятием, мы решили не выпускать тебя больше из клетки без особой надобности. А чтобы никто не смог украсть у нашей зверушки ее любимые украшения, велели сделать всего один ключик. – Нарл вытащил крохотную отмычку, украшенную сверкающим зеленым камушком, и показал ее пленнице. – И он всегда при нас. Кстати, мастер, изготовивший ожерелье, утверждает, что сама открыть замок ты ни за что не сможешь. Попробуешь?

Курмистр положил ключ рядом с клеткой, чтобы девушка могла до него дотянуться.

– Мне твои подачки не нужны.

– Как хочешь, красавица. Мы не настаиваем.

Нарл развернулся и направился к двери. На пороге малорослик театрально обернулся.

– Если тебе интересно, замочек находится на ошейнике сзади. Откроешь «ожерелье» – остальные украшения сами спадут. Успехов.

Пленница долго смотрела на оставленный ключ, ожидая, когда курмистр вернется, чтобы полюбоваться на ее попытки. Таркова понимала: даже освободившись от драгоценных пут, из клетки ей не уйти. Но как же хотелось сбросить эти унизительные оковы! Девушка попробовала нащупать замочную скважину и потянулась к шее.

«Вот сволочь! – едва не закричала синеглазка. Цепи, соединявшие наручники с поясом и ошейником, не позволяли дотянуться до цели. – Я просто обязана убить это животное!»

Вероника не ошибалась – курмистр действительно пошел на заседание. Год назад он издал указ, в котором обязал чиновников присутствовать на заседаниях в костюмах, соответствующих занимаемому ими положению. Сам тоже старался не нарушать заведенный порядок и каждый раз, направляясь в тронный зал, облачался в разноцветные шмотки.

Сегодня приглашенных было немного. Начальник карангов, казначей, командир разгидов, глава магов серой радуги и четыре чиновника ближнего круга. Нарл взошел по ступенькам на пьедестал и уселся в кресло.

– Приветствуем вас, наимудрейшие. Кто сегодня желает порадовать нас своим докладом?

Вперед вышел бородатый малорослик, наряд которого составляли белые брюки, синяя рубаха и серая куртка. Он прижал ладонь к груди и поклонился.

– Разрешите мне, повелитель?

– Конечно, Мродг, мы тебя внимательно слушаем.

– Согласно вашему приказу, мы вернули силы старику Разругу. До сражения с кудыр-магом он будет беспрекословно выполнять ваши приказы. Потом получит полную свободу.

– Если победит, – внес уточнение курмистр.

– Да, мой господин. Связывающее заклинание настроено именно так. К сожалению, обмануть столь опытного волшебника, как Разруг, нам не под силу. Стоит ему одержать верх над Тичем – и сдерживающие чары развеются сами собой.

– Что ж, пожелаем успехов мудрому старцу, нам нужна его победа. – Нарл одарил присутствующих улыбкой. – У нас к тебе еще один вопрос, Мродг. Что ты знаешь о посмертных проклятиях тварей из мрака, которым самим не посчастливилось и они отдали концы в нашем мире?

Глава магов серой радуги не ожидал такого поворота. Он задумался на несколько секунд.

– Многое зависит от самой твари. Например, с какого уровня она…

– С третьего.

– Крамген?! – ужаснулся колдун.

– Да, нас интересуют посмертные заклятия именно этих созданий.

– Я слышал, они почти всегда сбываются.

– Почти? Наимудрейший, такой ответ нас не устраивает. Неужели не существует способа предотвратить проклятие?

На лбу чародея выступил пот. Недовольство курмистра могло означать большие неприятности.

– Есть один способ, повелитель, но…

– И в чем он заключается?

– Я слышал, что дух крамгена, поклявшийся отомстить, еще неделю остается возле места своей гибели.

– И что? Давай без вступлений, а то мы подумаем, что некоторые подданные не способны сразу уловить суть вопроса.

– Любая тварь из мрака боится солнечного света, – затараторил чародей. – Если удастся вынести ее труп под лучи полуденного солнца…

– Допустим, трупа нет. Крамген оставил после себя лишь пепел.

– Можно и пепел: дух крамгена привязан к своим останкам. Нужно собрать все, что от твари осталось (чем больше – тем лучше), и выставить в полдень на свет. А затем произнести заклинание призыва мертвых. Дух станет призраком. – От спешки волшебник закашлялся.

– Мы слушаем. И что дальше?

– Находиться под солнцем для призрака – страшная мука. Ради избавления от страданий он наверняка откажется от любого проклятия.

– Занятно. Ты дал хороший совет, Мродг.

Курмистр жестом дал понять, что их разговор окончен. Время близилось к ужину, и до следующего полудня было еще далеко. Нарл нашел взглядом казначея.

– Надеюсь, Пролз, ты сумел осознать совершенные ошибки? Каждый, кто вхож в этот зал, в ответе за своих приближенных. Твой помощник оказался предателем. Ты его не распознал, в результате сорвалось важное государственное дело. Скажи спасибо нашему брату, что он быстро разобрался в деле, иначе бы тебя постигла суровая кара.

Казначея лишь два дня назад выпустили из заточения. Можно сказать, он отделался легким испугом, потому что ничего особенного там не происходило: выскочке просто предоставили время для размышлений. Наказание подействовало. Сегодня представитель касты благорадов вел себя гораздо сдержаннее. После понижения он вынужден был прийти на собрание в трехцветной одежде, как и предыдущий докладчик. Казначей дождался, когда курмистр закончит речь, почтительно выдержал небольшую паузу и только потом открыл рот:

– Я благодарен вам, повелитель, за милость, проявленную в отношении меня. Вина кэпдиза Рангза, несомненно, бросает тень на мою безупречную репутацию, но я постараюсь положить все свои силы на служение вам и уничтожение ваших заклятых врагов – этих недостойных жизни представителей рода человеческого.

В свое время как раз борьба с бывшими соплеменниками Нарла позволила Пролзу занять столь высокое положение. И, конечно, его богатства. Благорады всегда были состоятельнее членов других каст Кургстага. В борьбе за центральную власть они постоянно пытались стравливать между собой островерхов и дальнеходов, а сами, за редким исключением, оставались в стороне.

– Кстати, о железнорожниках, – ухватился за мысль курмистр. – Мы считаем, что в течение ближайших двух-трех недель нужно нанести удар по Зорским болотам, не дожидаясь нашей полной победы в Жарзании. Ты бы не хотел организовать этот поход?

– Сочту за честь, мой повелитель.

– Замечательно! Надеюсь, ты порадуешь нас новыми победами.

– Приложу все усилия…

– Грол, какие у тебя новости? – Курмистр закончил с казначеем.

– Ночью пришло сообщение от Лирсанга: ему удалось устранить Угдура. Накануне нашего наступления такая потеря может значительно ослабить противника.

– Главнокомандующий войсками Жарзании действительно убит?

– Да, мой повелитель.

– Нам следует отметить Лирсанга. Умеет ведь, когда захочет! – Курмистр повернулся к Гарсаму, чтобы посмотреть, как изменилось лицо кэпраза. – Что еще?

– Разруг уже должен добраться до передовой. На сегодня запланирован его удар по войскам Зулга. Одновременно с этим Лирсанг развернет наступление на другом фланге. Сегодняшний день станет решающим в разгроме врага.

– Превосходно! Нынешнее заседание нас действительно порадовало. Кто-нибудь еще хочет высказаться?

Стоявший позади Грола чиновник что-то прошептал начальнику карангов, тот отрицательно покачал головой и подал брату знак, что есть сведения не для посторонних ушей.

– Ну что ж, наимудрейшие, если больше добавить нечего, все свободны, кроме начальника карангов.

– Сегодня на рассвете поступил сигнал от ключа железнорожников, – сообщил Грол.

– Откуда?

– Из Чешуйчатого грота.

– Почему сразу не доложил?!

– Сам узнал только что.

– Погоди, а как же гиргфоны? Мы приказали направить туда целый отряд.

– От пастуха сообщений не было.

– Плохо дело. Видать, кто-то из наших заклятых врагов хочет достучаться до Хинга.

– Вы говорили, что его трудно отыскать в катакомбах.

– Но можно. Сделайте все, чтобы тот, кто вошел в Чешуйчатый грот, не смог оттуда выйти. Отправь лучших своих людей.

– Сейчас же распоряжусь.

– Появятся новости, немедленно докладывай.

– Будет сделано, брат.

– И еще… Мы заметили, что ты приблизил к себе Шернга. Насколько нам известно, он из дальнеходов.

– Зато с головой у него все в порядке.

– О чем вы с ним шептались?

– Шернг напомнил мне о прошении дальнеходов.

– По поводу спорных земель?

– Да. Благорады оккупировали юго-западное побережье Варпайского моря и подняли цены на портовые услуги. Тем самым они буквально выживают дальнеходов с острова Кармор.

– Кто ж виноват, что ничейные земли первыми заняли благорады?

– По бумагам побережье до сих пор принадлежит радомудрам, хотя они там никогда не проживали.

– Ты предлагаешь нам возродить касту мудрецов?

– Нет, но кое-какие мысли у меня возникли, повелитель.

– Выкладывай.

– Если вам вдруг понадобится приструнить благорадов, будет достаточно найти хотя бы одного радомудра, который станет законным владельцем спорного побережья.

– Еще один способ заставить наших толстосумов раскошелиться? – задумался курмистр. – Ладно, как-нибудь отыщи нам такого человека. Но это не к спеху. А сейчас срочно займись Чешуйчатым гротом.

– Слушаюсь, повелитель.

Идти за светящимся колобком в одиночку Андрею пришлось недолго. Вскоре рядом появилась Лоору, мурлыкавшая про себя веселую мелодию. Призрачная дама выглядела весьма довольной.

– Я вижу, веселье удалось?

– Более чем. Хотя, если бы я не поторопилась, чародей мог уйти безнаказанным.

– Его собирались пропустить через мост бесплатно?

– Нет, но Хлунзг едва не убедил грунов отпустить его, обещая отыскать потерянный билет.

– И чем все кончилось?

– Тут появилась я и заявила, что он сам является моим сбежавшим билетом для прохода по мосту. Видел бы ты лицо того гада!

– Твоими стараниями Хлунзг оказался на месте простаков, которых он отдал за право пройти по мосту? Здорово.

Горный страж проводила Фетрова до огромной светлой пещеры. Коридор вывел их на выступ в скале, с высоты которого можно было увидеть внизу выложенные из камней фигуры. Тут откомандированный Хингом колобок остановился.

– Тебе вон в тот тоннель, – указала дамочка на противоположную сторону. – Дальше пойдешь по тропинке, выложенной плитками. Смотри никуда не сворачивай. Когда упрешься в тупик, отыщи выступающий из правой стены камень в форме глаза. Он должен находиться примерно на уровне твоего плеча. Надавишь на него – дверь откроется. Запомнил?

– Да. А разве ты со мной не пойдешь?

– Мне дальше нельзя.

– Почему?

– Нарл, как бывший железнорожник, неплохо разбирается в магии духов. Наверняка на подходах к своему логову установил кучу ловушек на нашего брата. Обойти мне их нетрудно, но боюсь, что курмистр может почувствовать приближение опасности. Так что твоего проводника я заберу с собой. – Она махнула рукой, и колобок исчез.

– Погоди, а как же дух, который охраняет ключ? – заволновался Андрей.

– Какой еще дух?

Фокусник достал реликвию железнорожников.

– Ну, если даже я его не почувствовала…

– Это хорошо, – вздохнул Фетров.

– Только ты бы не ходил во дворец с топором и ключом. Конечно, я искренне надеюсь на твою удачу, но если что-то пойдет не так…

– И куда я их спрячу?

– Оставь здесь. Я посторожу, пока не вернешься.

Фокусник снял куртку, завернул в нее топор Хинга, но с ключом расставаться передумал. Подержав пару секунд на ладони, парень положил его обратно в карман брюк.

– Ключ мне еще понадобится. Припрячу его у входа в покои Нарла. Если что, сама заберешь.

– Ну и рубаха у тебя! – ушла от грустной темы призрачная дама. – У вас там, наверху, теперь модно пупок оголять?

Андрей действительно сейчас был похож на оборванца – он отодрал полоску снизу, когда перевязывал пастушку гиргфонов.

– Эта форма разработана специально для вождей, чтобы подчиненные могли видеть, на кого работает их лидер – на свой живот или на благо племени.

– Интересное нововведение.

Парень долго искал, куда бы приткнуть сверток. Внимательно осмотрев выступ и не обнаружив подходящего места, он отдал поклажу спутнице.

– Спрячь сама. Если со мной что случится… Нет, не вернуться я не имею права. Просто, когда мы с Вероникой пойдем обратно, напомни мне о куртке, а то с этой девушкой можно забыть про все на свете.

– Ладно, напомню.

Фетров спустился с выступа. Он не пошел напрямую через усеянное плитами пространство, а направился вдоль стены. Вот и нужный проход. Андрей обернулся, надеясь увидеть Лоору, но той уже и след простыл.

«Елки-метелки! Как же мне быть дальше? Хингу легко говорить: «Проткни себя кинжалом», – он явно не одну сотню лет над собой такое проделывал. А мне каково? Вдруг что-то не сработает? И сам погибну, и Веронику не спасу, и железнорожников подведу. Нож в сердце – брр! – Дрожь пробежала по всему телу. – А чего я, собственно говоря, стою? Перед смертью не надышишься!»

Парень ступил внутрь тоннеля. Не пройдя и двух шагов, он громко чихнул, подняв в воздух густое облако пыли.

«Аллергии мне только не хватало. Сейчас разбужу всех охранников – то-то они обрадуются. Кстати, в этих пещерах я совершенно потерял счет времени. Что там сейчас наверху – день, вечер, ночь?»

Вскоре фокусник добрался до тупика. Нашел камень в форме глаза, дотянулся до него рукой и застыл. Дальше нужно было принимать решение.

«А вдруг Нарла не окажется во дворце? Что мне тогда делать? Перед кем хвастаться своей временной неуязвимостью? – Дрожь в коленке недвусмысленно давала понять змеиному королю, что он просто боится использовать кинжал так, как советовал Хинг. – Это мне его нужно упереть острием в спину, рукоятью в скалу и потом резко навалиться. Да что за…»

Холодный ужас сковал тело. Одно дело – отдать свою жизнь в бою, когда о смерти не думаешь, и совсем другое – когда мысли о самоубийстве, пусть даже на время, клещами терзают душу.

«Да разве такое возможно?»

Он достал из сапога кинжал и вытащил ключ. Реликвию железнорожников парень положил на землю.

– Руузу, мне нужна твоя помощь.

Вернувшись в комнату, Нарл сразу направился к клетке.

– Как успехи, красавица? – Он поднял ключик с пола и положил в карман.

– Раз ты до сих пор живой, значит, неважно.

– Все надеешься на несбыточное? Зря, синеглазка. Нашей смерти тебе не увидеть.

– Словам Зузлоза я верю больше.

– И напрасно. Нам подсказали способ заставить негодяя забрать их с собой в могилу.

– Он же умер!

– Это не имеет значения. Достанем из небытия и заставим отказаться от проклятия. Он – всего лишь мертвый крамген, а мы – всесильный повелитель Кургстага, а в ближайшем времени и Жарзании.

– Мечтаешь широко шагать? Смотри штаны не порви, коротышка.

– Может, нам тебя опять усыпить да язык твой поганый вырвать?

– Как любой трус, ты способен воевать только с женщинами, причем когда они в беспомощном состоянии. И это всесильный Нарл?

– Наконец-то ты поняла, рабыня. Ладно, с тобой разберусь позже. Сейчас есть дела и поважнее. – Курмистр направился к входу в подземелье.

Собрать пепел крамгена он не мог доверить никому, поэтому захватил бумажный кулек, пару щеток и тонкую стальную пластину, которую думал использовать вместо совка. Дернув за веревку в одной из скрытых ниш стены, Нарл открыл замок потайной дверцы. И прямо на пороге столкнулся с высоким черным человеком.

– Ты кто?! – спросил курмистр, тут же выстрелив в незнакомца молнией.

Магия не подействовала, но в свете разряда малорослик заметил большой медальон на груди непрошеного гостя. Это украшение было хорошо известно повелителю Кургстага.

«Неужели к нам пожаловал сам Хинг? Но ему нельзя подниматься на поверхность, да и ростом он должен уступать этому верзиле».

Нарл отскочил назад, поскольку вошедший пустил в ход оружие.

– Мне нужен курмистр! – прокричал человек. – И чем быстрее, тем лучше. Иначе я тут все вверх дном переверну. Понятно, елки-метелки?!

– Андрей? – От удивления Вероника не сдержала возгласа.

Она бы ни за что не узнала в черном пришельце Фетрова, если бы не голос. Башмаки, штаны, драная рубаха, лицо, волосы – все было покрыто слоем чего-то черного. Только белки глаз двумя пятнышками ярко выделялись на мрачном фоне.

– Привет, я за тобой, – улыбнулся парень, стараясь не упускать из виду малорослика.

– А мы как раз и являемся повелителем Кургстага, – заявил Нарл. – Ты хотел нас видеть?

– Отпусти немедленно эту девушку. – Змеиный король пошел напролом.

– С какой это радости?! – Малорослик не отрывал взгляда от медальона на груди землянина и раздумывал, стоит ли звать стражу. Если амулет настоящий и он подарен предыдущим владельцем, то чужаку действительно ничто не страшно, разве что… Ну конечно, он ведь явился сюда за девицей! – Эта пленница – наша собственность.

– Тогда выбирай, что тебе дороже: собственность или собственная жизнь?

– Я предпочитаю иметь и то, и другое. – Курмистр попробовал использовать более коварное заклинание.

Невидимые чары должны были воспламенить воздух в легких противника, но опять ничего не произошло. «Неужели Хинг действительно подарил?»

– Нельзя объять необъятное. Жадность не доведет тебя до добра!

Черный тип воспользовался плетью. Ни расстояние, которое, по прикидкам Нарла, в полтора раза превосходило длину бича, ни защитные барьеры не уберегли малорослика. Он едва успел отклониться от прямого попадания в голову. Но утяжелитель все равно достиг цели, процарапав щеку бывшего железнорожника. Волшебник вызвал охранников и применил более сложную магию.

– Андрей, берегись! – крикнула Таркова.

Три стражника, ворвавшись в покои курмистра, открыли стрельбу по пришельцу. Стрелы устремились к цели, но поразить черного типа не сумели. Две отлетели от груди чужака, одну он поймал на лету. Больше выстрелов не последовало – плеть воина метнулась к охранникам и вырвала из их рук луки. Несколько щелчков свалили малоросликов и заставили их затихнуть.

Андрей старался действовать наверняка. Ответственность за жизнь Вероники исключала право на ошибку, а оставлять в своем тылу живых врагов, как не раз повторял Нзог, – самая непростительная из них.

– Я еще раз предлагаю тебе решить дело миром.

– Не выйдет, наимудрейший ты наш.

Нарл запустил простейшее плетение, являвшееся сигналом для немагических устройств. В чужака полетели серебряные стрелы. Комната была оборудована множеством самострелов как раз для подобных случаев. И снова цель осталась непораженной. Точнее, одной стреле все-таки удалось попасть в спину человека, но это лишь заставило его немного пошатнуться.

– Твои потуги абсолютно тщетны, – заявил фокусник слегка дрогнувшим голосом. Ему самому было в диковинку, почему стрела не прошила его насквозь.

– По отношению к тебе – может быть, но что будет с синеглазкой, если наши стрелы полетят в нее? Не хочешь посмотреть?

– Не верь ни единому его слову. Эта сволочь коварнее гиены, – поспешила предупредить зугу-воина Вероника.

– Если с нее упадет хоть один волос, ты будешь умирать долго и мучительно.

– Возможно, но зато кое-кто уйдет отсюда с пустыми руками.

– А у кого-то вообще не останется ни рук, ни ног, – еще раз пригрозил Фетров. – Может, поищем другие варианты? Что ты хочешь за ее свободу?

– Давно бы так, наимудрейший. Присаживайся. – Волшебник сел возле стены и указал на стул, стоявший посреди комнаты.

– Я постою.

– Как угодно. Для начала назови свое имя.

– Вирлен.

– Замечательно. Скажи, Вирлен, как к тебе в руки попал медальон?

– Этот, что ли? – Андрей дотронулся до цепочки.

– Есть еще и другой?

– В разное время у меня их было много, просто я не люблю украшений. Хотя почти каждый встречный норовит подарить что-нибудь на память. Сегодня, к примеру, встретил выжившего из ума мужика в рогатом шлеме. Хингом зовут. Вот он и наградил меня медалькой.

– А сам?

– Что сам?

– Куда подевался?

– Не знаю. Скрылся куда-то. Странный он какой-то.

– Хочешь сказать, будто тебе неизвестно, что это за штуковина?! – с вызовом в голосе спросил малорослик.

– Вопрос к делу не относится, Нарл. Если тебе нужен медальон, могу обменять на девушку. – Парень сообразил, что немного переиграл, и резко сменил тон.

– Менять я ничего не собираюсь. Как насчет… подарить?

– Ты хочешь подарить мне свою пленницу?

– Если ты взамен подаришь амулет.

– Заманчивое предложение. Только меня мучает один вопрос: сколько мы с ней проживем после того, как ты станешь неуязвимым?

– Ты меня еще не убедил в том, что это действительно амулет Хинга.

– Понятно. Значит, подарков не будет? – Фетров крепче сжал плеть.

– Надо подумать.

В этот момент в дверях появились сразу два воина.

– Пошли вон! – приказал курмистр. – Пока не позову, никого сюда не впускать.

– Думай быстрее. Мне очень не нравится, когда мою девушку, как зверя, держат в клетке.

– Сначала мы хотим рассмотреть амулет.

– Пожалуйста, только он будет на мне. – Фетров направился к курмистру.

– Нет, стой там, не подходи! – вскрикнул тот.

– В чем дело? – Фокусник остановился посреди комнаты.

И тут из-под его ног резко пропал пол. Парень рухнул вниз солдатиком. Как он приземлился, не наткнувшись ни на один из торчавших вверх кольев, Андрей понять не мог. Да он и не ставил себе подобной задачи, поскольку пребывал в шоке, оказавшись в подвале, где кишмя кишели сотни змей. Похоже, пресмыкающиеся не поняли, что к ним пожаловал сам змеиный король, и накинулись на неожиданного посетителя, как на обычного оборванца, потревожившего их драгоценный покой. Правда, ни одной из хвостатых почему-то не удалось прокусить кожу человека, хотя боль он все же почувствовал.

«Хинг был прав, подлости Нарла нет границ. Как лихо он меня подловил! Сначала пригласил присесть, чтобы я вместе со стулом провалился на колышки. А что с моими руками?» – Зугу-воин только сейчас обратил внимание на цвет кожи.

Он поднес ладони к лицу. И в этот момент вокруг полыхнуло. Руки инстинктивно прижались к глазам, закрывая их от обжигающего пламени. Буйство огня наполнило яму до краев и выше.

Когда Вероника увидела огненный столб, она кинулась вперед, позабыв про клетку, и больно ударилась о прутья.

– Гад! Я убью тебя! Что ты наделал?

– Успокойся, красавица. Если амулет настоящий, ничего с нашим гостем не станется. А задумал нас обмануть, что ж… – Курмистр театрально развел руками.

Он подошел к стене и повернул один из элементов лепнины. Раздался скрип плохо смазанного механизма.

– Я же говорил, ничего с ним не случится.

Сначала показалась черная голова, затем плечи. Вскоре дно смертельной ловушки сравнялось с полом. Андрей убрал ладони от лица и сошел с подъемника.

Желание прибить курмистра переполняло душу зугу-воина, но теперь, когда все так удачно завершилось, нельзя было упускать шанс. Нарл больше не сомневался в подлинности амулета, значит, надо действовать. И первым делом вытащить девушку из клетки.

– Убедился? – мрачно спросил фокусник.

– Да. Хинг, похоже, пережил свой разум, если подарил тебе артефакт.

– Открывай клетку.

– Сначала медальон.

– Амулет ты получишь, когда девушка будет рядом со мной. И без оков.

– Неравноценная сделка, – начал торговаться курмистр, которому очень хотелось заполучить обрамленный девятилучевыми звездочками диск. – Давай сделаем так. Я открываю клетку, девушка выходит из нее и направляется к перегородке, за которой находится выход в подземелье. Ты в это время бросаешь амулет в дальний угол комнаты. Если не бросишь, девушка получит стрелу в спину.

– А если брошу, то эту стрелу получу я?

– Неверное предположение. – От волнения курмистр даже не заметил, как начал говорить о себе в единственном числе. – Пока не скажешь, что это подарок, я не смогу им воспользоваться, но амулет уже будет ближе ко мне, чем к тебе, а ты со своей дамочкой – рядом со спасительным выходом.

– Ну да, только с ее украшениями нам далеко не убежать.

– И это легко решается. Как только окажетесь рядом, произносишь дарственную речь и получаешь вот этот ключик. Что им надо открыть, твоя дама знает.

– Андрей, не слушай его, все равно обманет.

– Пусть только попробует.

У фокусника возникла мысль применить против курмистра силу гипнотического воздействия. Но долго в сознании она не задержалась, слишком велик был риск. Один раз парень уже прокололся во время поединка с Дренгом, но тогда на чаше весов находилась лишь его жизнь.

– Красавица, какой обман? Я отдаю ему человека с зеркальным взглядом, то есть тебя, и мои чары становятся бесполезными. А как воин Вирлен показал себя с наилучшей стороны. Да и зачем вы оба будете мне нужны, если я получу неуязвимость?

Фетров не знал, сколько времени сам будет обладать этим свойством. И самое главное – циркач многое не мог себе объяснить. Что за черная пыль обволокла его с ног до головы? Почему он так удачно приземлился между кольев? Почему змеи не смогли прокусить кожу? И откуда взялась его огнестойкость? Одежда и та не пострадала. Неужели подделка оказалось настолько хорошей, что переняла силы оригинала?

– Хорошо, – кивнул Андрей. – Условия принимаются. Открывай клетку.

Фокусник понадеялся, что если Нарл и вздумает обмануть, то просто оставит Веронику пленницей, при этом ее жизни опасность не угрожает. А сам он уж как-нибудь справится с каверзами курмистра. Перегородка толстая, за ней в трех шагах выход в подземелье, откуда добраться до пещеры с плитами – минутное дело. Магией их действительно не достать…

– Я дарю тебе медальон неуязвимости, Нарл, – произнес фокусник.

Если бы малорослик в ту же секунду не бросил ключ, парень с помощью самоудлиняющейся плети мог забрать амулет обратно, но отмычка послушно устремилась в руки фокусника.

– Замок на ошейнике, сзади, – подсказала Таркова.

– Сейчас откроем.

Курмистр не спеша направился в угол комнаты, всем своим видом показывая, что честно выполняет условия сделки. Раздался щелчок замка.

– А! – вскрикнула пленница.

Браслеты и цепь со звоном упали на пол, Вероника судорожно схватилась за горло.

– Уходим, – сказал черный воин.

В ответ он услышал хрип, а когда девушка повернулась, вся ее шея и руки были в крови. Синеглазка задыхалась. Ошейник оказался оснащен встроенным лезвием специально на случай несанкционированного освобождения.

В этот миг Андрея словно молния ударила, время остановилось. Он застыл в оцепенении и ощутил полнейшую беспомощность, словно из него разом выпили все жизненные соки, словно это ему сейчас перерезали горло.

«КАК? ПОЧЕМУ? ЭТО НЕВОЗМОЖНО!» – кричала пронзенная ледяным ужасом душа, а перед ним…

Затуманившиеся синие глаза с грустью смотрели на парня, в них читался страх. Страх маленькой шестилетней девочки перед чем-то неведомым, не до конца осознаваемым, но подавляющим своей неизбежностью. Ни укора, ни мольбы о спасении. Лишь раз в жизни он видел такое во взгляде ребенка, вдруг понявшего, что ни мамы, ни папы рядом нет. Побледневшие губы любимой прошептали «прости», словно она сама была виновата в случившемся.

Андрею казалось, что у него остановилось сердце, но он нашел силы и смог перебороть оцепенение. Парень успел подхватить осевшее тело и плавно опустил на пол.

– Вероника, не смей!!!

Она уже не могла ответить, но испуг вдруг исчез из очей амазонки. Девушка дотянулась рукой до волос фокусника и нежно их погладила.

«Она не должна умереть, лучше я! Пусть лучше умрут все вокруг, рухнет мироздание, но не она!!! Ну почему я не убил себя там, в тоннеле, как говорил Хинг, может, тогда бы она не пострада…»

Мысль яркой вспышкой озарила сознание. Андрей рывком достал кинжал из сапога. Засохшая кровь Домоседа покрывала почти все лезвие. Но как же трудно…

«Прости, любимая!!!» – мысленно простонал Фетров и с силой надавил на рукоять…

Глаза девушки начали тускнеть. Перед тем как окончательно погаснуть, они одарили парня немым укором.

– А ты молодец! – больно резанул по ушам голос курмистра. – Зачем мучить девчонку? Один удар – и она на пути к духам.

Фокусник ничего не ответил. Он опустил девушку на пол, встал и с убийственной ненавистью взглянул на улыбающегося малорослика. Медальон Хинга уже висел на его груди.

– А знаешь, Вирлен, при других обстоятельствах мы могли бы с тобой подружиться. Но ты больше хочешь быть рядом с нашей бывшей собственностью. В этом мы тебе с большим удовольствием поможем. Эй, Зузлоз! Видишь – твое проклятие ничего не стоит! Наша рабыня померла, а мы получили амулет неуязвимости. – Курмистр не мог удержаться, злорадство так и переполняло его.

– Рано радуешься, – тихо сквозь зубы произнес Андрей.

В свой удар он вложил все мастерство и силу. Наконечник бича пулей устремился к Нарлу, пробив повелителю Кургстага лоб прямо над переносицей. Улыбка так и не сползла с лица курмистра, а во взгляде появилось огромное изумление. Плеть вернулась к хозяину, оставив малорослика с дырой в голове.

И тут с Фетрова начала осыпаться черная краска. Осев на пол, рыхлое облако сажи немного сдвинулось в сторону, затем поднялось вверх, образовав человеческую фигуру с цилиндром на голове.

– Напрасно ты надеялся избежать моего проклятия, Нарл. Крамгены свои обещания выполняют. Особенно – посмертные.

Курмистр дотянулся рукой до медальона и упал ничком. Следом за ним растаяла и фигура крамгена.

Глава 18 Старый знакомый

– Грол, постойте! Не нужно отправлять погоню за этим человеком.

– Ты в своем уме, Шернг?! Он только что убил моего брата!

– Названого, насколько мне известно.

– Это не имеет значения, – отмахнулся начальник карангов и вдруг с подозрением взглянул на собеседника. – Погоди, а ты откуда знаешь?

– Вы с ним слишком не похожи друг на друга.

– Шернг, ты меня пугаешь. – Грол усилил плотность магических барьеров.

– Сначала выслушайте, а потом принимайте решения. По-моему, это ваш девиз, кэп.

– Пока я буду тебя слушать, он успеет уйти.

Грол и Шернг прибежали к покоям курмистра по зову выставленных за дверь охранников в тот момент, когда между Нарлом и Андреем происходил обмен подарками. Через приоткрытую дверь оба видели, как погиб повелитель Кургстага. Глава карангов отправил стражников внутрь, однако их боевые заклинания не достигли цели, оказавшись бессильными против агрессивного переростка. Зато сам он уничтожил колдунов в считаные секунды. Верзила мастерски владел плетью. Пять секунд – и, несмотря на защитные барьеры, стражники получили по дырке в черепе.

Шернг едва удержал кэпа от вмешательства, позволив незнакомцу скрыться. Теперь они разговаривали над трупом курмистра.

– С такой ношей? Вряд ли. Дайте мне одну минуту, я все объясню.

– Слушаю, – выдавил из себя Грол.

– Вы видели, что творится с серебристыми облаками, по которым наши войска переходят в Жарзанию?

– Да, они изменились. И что?

– Очень скоро пробоины между реальностями похоронят под собой наш мир.

– Это измышления провокаторов!

– Я когда-нибудь докладывал вам непроверенные сведения?

– Ладно… Что дальше? – Гролу не терпелось послать в подземелье лучший отряд своих бойцов.

– Крушение нашего мира способен предотвратить человек, которого вы сейчас видели. Но дело даже и не в нем. Нужно срочно решить, кто станет новым курмистром. Никто не видел, как умер Нарл. Мы – единственные (я имею в виду живых), кто знает о смерти правителя. Если вы сейчас поднимете шум и пошлете погоню, таковых станет больше. И тогда…

– Шернг, не тяни!

– …будет труднее убедить остальных, что мы слышали последние слова умирающего.

– Какие слова?! О чем ты вообще говоришь?!

– О том, что перед смертью ваш брат успел назвать нам имя своего убийцы.

– ???

– Правитель погиб от подлого удара Пролза. Нарл пощадил негодяя, а тот, пользуясь безграничным доверием вашего брата, все эти дни вынашивал план мести…

– По-моему, ты несешь ерунду.

– Отнюдь. И вы лучше меня должны понимать, что шансы Пролза занять пост курмистра довольно высоки. Благорады наверняка станут утверждать, что каранги не справились со своими обязанностями. В ближнем окружении правителя сторонников Пролза большинство, а если ваши лучшие люди сейчас бросятся в погоню, во дворце останутся лишь хранги, среди которых в основном выходцы из касты благорадов. – Шернг пытался за отведенное время привести как можно больше аргументов против преследования чужака.

Несмотря на сумбурность речи, слова помощника возымели свое действие, заставив Грола задуматься. Он вспомнил, что часть своих подчиненных недавно отправил к северному гроту. Отозвать их до того, как весть о гибели правителя разлетится по дворцу, вряд ли удастся. До смены постов оставалось не так много времени, потом скрывать исчезновение двух дозоров будет сложно.

– Шернг, скажи откровенно, на кого ты работаешь? – устало вздохнул Грол. Желание гнаться за убийцей брата у него пропало.

– В первую очередь на дальнеходов, но и о себе не забываю. И я точно знаю, что без вашей поддержки не смогу ничего добиться. Благорады, если придут к власти, оттеснят нас с лучших земель, сместят с высоких должностей, а там, глядишь, и за островерхов примутся.

– Без их денег мы обойтись не сможем. Война в Жарзании слишком дорого стоит.

– А она нам сейчас нужна?

– О Жарзании поговорим позже. Сначала нужно разобраться со смертью курмистра. Если мы обвиним казначея, нам никто не поверит. А вдруг у него окажется железное алиби? Ты успел заметить? Он практически не расстается со своим новым помощником. И тот обязательно подтвердит любые слова своего начальника.

– Надо сделать так, чтобы… – Шернг задумался.

– У нас мало времени, – напомнил островерх.

– Пролза от имени курмистра нужно сейчас же пригласить сюда на аудиенцию. Это не вызовет подозрений, поскольку ваш брат поручил ему организацию похода против железнорожников. И он наверняка явится с помощником, которого оставит возле входа.

– Точно! Во время заседания парень ждал Пролза около тронного зала, я видел.

– Свидетель из благорадов нам будет только на руку, – усмехнулся дальнеход. Он получил столь необходимое время для составления плана и чувствовал себя увереннее.

– Кто будет вызывать? Ты пойдешь?

– Думаю, лучше отправить обычного посыльного. Я немного здесь приберусь, а вы… Необходимо быстро расставить новые посты, перед входом в покои и дальше по коридору, чтобы казначей ничего не заподозрил. После того как он войдет, мне понадобится минуты три. Одна, чтобы его убить, и две, чтобы нужным образом расположить оба трупа. Придумайте веский повод, чтобы в это время оказаться возле покоев брата.

– Не проблема, – кивнул кэп.

– Как только услышите шум и крики, врывайтесь внутрь вместе со стражниками и помощником Пролза. Убийца должен быть уничтожен на глазах свидетелей. Лучше всего, если от него останется только пепел.

– А синеглазка? Как объяснить ее исчезновение?

– Бросим ее оковы на кучку черной пыли, которая слетела с чужака, и положим сверху медальон Хинга. Пусть дознаватели поломают себе голову, гадая, куда она подевалась.

– Хорошо, действуй. С Пролзом-то справишься? Он чародей не из последних.

– Не думаю, что казначей придет к курмистру окруженный магическими барьерами. Опять же у меня под рукой вот это. – Шернг поднял с пола одну из серебряных стрел.

– Удачи. – Грол спешно покинул комнату.

Второй малорослик принялся убирать тела стражников. С помощью чар он быстро справился с нелегкой работой и остановился над телом курмистра.

– У меня для твоих соплеменников появилась хорошая новость, – шепотом произнес он. – Да и мои останутся довольны, если к власти придет Грол.

– Это и есть твоя девушка? – спросила Лоору.

– Да, – мрачно ответил Андрей.

– Но ведь она…

– Нет!!! Она не должна умереть! Мне Хинг обещал.

Чувствовалось, что парень еле сдерживает отчаяние. Он нес Веронику на руках, не отрывая взгляда от ее лица. Как Фетров не упал, оставалось загадкой. Он мысленно молился, упрашивая все силы всех миров вернуть ему любимую.

– Жизнедар, давай я пока понесу твою куртку.

Полупрозрачная дамочка прекрасно видела торчавший из груди девушки кинжал. А на человека, который ее нес, было страшно смотреть. Он сейчас и сам мало чем отличался от мертвеца.

Дальше двигались, не проронив ни слова. До тех пор пока…

– Ох! – раздался слабый стон Тарковой.

Парень остановился.

– Вероника, – прошептал он, и слезы ручьями побежали по щекам.

– Ты плачешь? – удивилась она.

– Наверное.

Он по-идиотски улыбался, не соображая, что говорить и что делать. Его мольбы были услышаны. Та, которую он почти потерял, ожила. Вот она, рядом! Дышит, смотрит на него…

– Ты как?

– Болит все, особенно… – Она попыталась коснуться груди. – Ой!

Рука наткнулась на рукоять кинжала. В ту же секунду волной нахлынули воспоминания.

– Сейчас все исправим. – Фокусник опустил свою ношу на землю. – Будет больно.

Парень рывком выдернул кинжал.

– Ай! Ты что делаешь?! – В глазах девушки потемнело. Она прижала ладонь к ране, под пальцами выступила кровь.

– Не волнуйся, теперь все будет хорошо.

– Хорошо?! Кому? И почему мне сейчас так плохо? – почти простонала Таркова.

Фетров снова поднял ее на руки.

– Это нормально. Болеть может только у живого человека.

– Ничего себе, нормально! – слабо возмутилась Вероника и снова вспомнила. – Андрей, ничего не понимаю… Меня же… а потом еще и ты своим ножом. Зачем ты? Ты меня убил???

– Мне сказали: чтобы спасти, я должен убить. Правда, тогда я еще не понимал, кого придется убивать. Но другого выхода у нас не было, тебе ведь перерезало горло. Помнишь?

– Такое трудно забыть, – чуть не поперхнулась синеглазка.

– Извини.

Фетров никак не мог собраться с мыслями. Да и кто на его месте сумел бы остаться рассудительным и уравновешенным? Он почти потерял любимую, да еще при таких обстоятельствах… И хотя призрачная надежда на ее возвращение была, до конца в чудо он не верил даже теперь.

Таркова дотронулась до горла.

– Там действительно нет шрама или мне только кажется?

– Нет.

– А от твоего кинжала?

– Не должно быть.

– Точно нет. Но почему? – Девушка не обнаружила никаких следов страшной раны. – Вот же моя кровь. Даже на собаке и то дольше заживает.

Она показала ладонь.

– Это действие заживляющей магии, – как смог, объяснил парень. – Помнишь сказку про живую и мертвую воду?

– От меня магия отскакивает, ты случайно не забыл? – возразила девушка.

– Эта действовала изнутри, а не снаружи.

– Твой нож теперь не убивает, а наоборот?

– Нет, его наделили такой способностью лишь на один раз, спасибо Хингу. Теперь клинок снова стал смертоносным оружием.

– Хватит меня нести. – Вероника окончательно пришла в себя. – Ты не догадался одежку у Нарла прихватить? Здесь не жарко.

Короткий топ и шорты действительно мало подходили для путешествия в сыром подземелье.

– Нарла больше нет. Я не смог ему простить коварства по отношению к тебе.

– И правильно сделал. Он был порядочной сволочью. Или непорядочной. В общем, гад гадом. Видишь, во что меня одел?

– Лоору, дай мою куртку, пожалуйста.

– А это кто? – заметив женщину, насторожилась синеглазка.

– Познакомьтесь. Это горный страж, Лоору, а это моя Вероника, – фокусник перешел на местный язык, до этого они разговаривали на русском.

Золотой кулон в виде сердечка вернулся к синеглазке. Андрей пристроил у себя под мышкой топор Хинга и вдруг стал обшаривать карманы.

– Лоору, я ключ забыл.

– Где?

– Возле входа в покои курмистра. Надо забрать.

– Я сама, – предложила она и тут же исчезла.

Фокусник попросил Руузу выполнить небольшое поручение, но дух наотрез отказался убивать хозяина ключа. Потом дверь открылась и…

– Мне куда вас проводить? – Призрачная дамочка вернулась быстро и отдала пропажу.

– Если можно, к Чешуйчатому гроту. Нас там должны ждать.

– Опять самым коротким путем?

– Ага.

– Тогда не отставайте.

Вскоре они добрались до моста через огненную реку.

– У меня же только один проходной билет, – вспомнил фокусник.

– А я на что? – усмехнулась Лоору. – Оставишь грунам меня.

Горный страж обрела телесную оболочку и повела спутников к мосту.

– Какие они уродливые, – прошептала Вероника.

– Ты еще нарзаков не видела.

Упитанных бойцов оказалось шестеро. Они попарно стояли по краям и на середине моста. Толстые ноги, толстые руки, голова, которая, казалось, росла прямо из плеч и по размерам не особо им уступала. Широкие тесаки, висевшие на поясе, довольно гармонично сочетались с образом эдаких мясников. Одно вызывало сомнения: как такие увальни умудряются противостоять чародеям? Глядя на них, Андрей решил, что этим воинам с места сдвинуться и то большая проблема.

– Груны убивают магию на расстоянии пяти шагов, – словно подслушав мысли Фетрова, сказала Лоору. – Кроме того, любое живое существо, оказавшись рядом с толстяками, теряет способность быстро двигаться. Так что вы не удивляйтесь, когда почувствуете навалившуюся тяжесть. Доставай билет.

Неповоротливые с виду стражники умело пользовались своими преимуществами. Первый пост молча пропустил путников, но, стоило им пройти мимо, и груны перекрыли путь назад. Второй пост являлся контрольным, здесь нужно было расплачиваться за проход, а третья пара охранников дежурила для подстраховки. Если вдруг центральный пост обнаруживал подвох в оплате, мошенников задерживали на другом конце моста. Путники из-за навалившейся на них тяжести двигались очень медленно. К счастью для землян, толстяки не успели распознать в Лоору горного стража.

– Елки-метелки, если это не магия, тогда что? Может, груны научились с гравитацией справляться?

– А что будет с женщиной? – спросила Вероника.

– Она – дух, ее съесть невозможно.

– Эти уроды еще и людоеды?!

– Вроде того.

– Андрей, а как ей удается колдовать, если груны убивают магию?

– Думаешь, я знаю?

– Иногда у меня складывается впечатление, что ты знаешь все.

– Ладно, чтобы не разочаровать, поделюсь своими предположениями. Человеческая магия и магия духов, скорее всего, имеют разную природу, и стражам моста магия Лоору не по зубам, она рангом повыше будет.

– Это ты только что сам придумал?

– Конечно, я же у тебя умный. Наверное.

Горный страж отправила с ними светлячка, чтобы тот показывал дорогу, а сама пообещала скоро догнать парочку. Время шло, но она все не появлялась.

– Неужели что-то случилось? – заволновался фокусник.

Он уже хотел возвращаться назад, когда увидел приближающийся свет. Лоору вернулась не одна.

– Тут тебя один дух разыскивает, – объяснила она, кивнув в сторону дымового сгустка.

– Около Чешуйчатого грота идет бой. На железнорожников напали каранги. У них два эзгуда. Гзур просил передать, чтобы ты искал другой выход. Он с бойцами постарается спрятаться в подземелье и будет ждать сигнала, – доложил посланник Остроокого.

– До грота еще далеко? – спросил Андрей.

– Четверть часа ходьбы, – ответила призрачная дама. – Поторопимся – можем и быстрее дойти.

– Веди. Без нас они заблудятся в подземных коридорах.

– Я скажу шаману, что ты идешь. – Дух полетел дальше по тоннелю.

– Об этом мало кто знает, – уже на бегу принялась рассказывать Лоору, – но с помощью слез подгорного камня можно не только подчинить котерза чародею, но и порвать соединяющую их связь.

– Наверное, это действительно великая тайна, но зачем ты мне об этом рассказываешь?

– Если смочишь свою плеть слезами подгорного камня и ударишь ею по эзгуду, монстр сразу распадется на две части, а освободившийся котерз будет тебе бесконечно благодарен.

– Спасибо за совет, горный страж. – Фокусник уже имел представление о силе котерза.

– Не стоит. Я просто возвращаю долги, Жизнедар.

Отряд железнорожников ожидал их возле выхода из грота. Андрей заметил отсутствие двух бойцов, но спрашивать об их судьбе не стал.

– Поздравляю, Вирлен. Твоя девушка?

– Да, Гзур. Ее зовут Вероника.

– Рад видеть вас, Вероника.

– Мне сказали, на вас напали каранги…

– Точно. Но за них, в свою очередь, взялись гиргфоны. Так что несколько минут у нас есть. Ты скажи, как тебе удалось уничтожить курмистра?

– Уже знаете?

– Твоя пастушка рассказала.

– Моя?

– Конечно. Когда мы отогнали ее стадо подальше от грота, то пришли сюда. Уже собирались отправить дамочку к духам, но тут внучок заметил повязку из твоей рубахи на ее ране. Раз уж ты ее пощадил, мы не посмели…

– И где она сейчас? – грозно спросила Вероника. Ей не очень понравилось притяжательное местоимение, употребленное шаманом.

– Воюет с карангами.

– Странно… Она же меня прирезать хотела.

– Ничего странного, над ней ведь тоже стоял пастух. И пока он здравствовал…

– Нарл? – поразился Фетров.

– Конечно, в нашем мире можно не только животное привязать к человеку, но и на некоторых волшебников накинуть узду беспрекословного подчинения. Со смертью курмистра связь оборвалась, волшебница обрела свободу и решила отблагодарить за спасение.

– Погоди, так мне что, попался нерадивый дух ключа? Этот ваш Руузу должен был лишить ее сил на пару дней, – вспомнил Андрей.

– Дух посоха снял его запретные барьеры. Ладно, гиргфоны – ребята сильные, но против эзгудов им не выстоять. Надо уходить.

– Минутку. Дайте-ка мне взглянуть на этих эзгудов.

Змеиный король нащупал в кармане колбочку со слезами подгорного камня. Парень давно не обращался к своему любимому орудию, а тут подвернулась возможность показать грандиозный фокус. Грех было не воспользоваться.

Сноровка нужна в каждом ремесле. А в искусстве составления заклинаний без нее вообще как без рук. Одно дело знать принципы создания чар, совсем другое – уметь быстро и без излишних затрат сотворить подходящую для достижения цели волшбу. Иногда при этом следуя лишь своему чутью…

После возвращения из мрачного мира Тичу катастрофически не хватало практики. Он часто совершал ошибки, не соизмеряя собственные усилия с поставленной задачей. Однако по прошествии довольно короткого времени промахи стали случаться все реже и реже. И немудрено – дни напролет парень только и делал, что постоянно обращался к магии. Каких только заклинаний ему не приходилось создавать! При этом привратник не только учился, но и учил. А тут уж деваться некуда. Не зря же говорят: если хочешь узнать ремесло в совершенстве, нужно обучить ему кого-нибудь. И чем любознательнее ученик, тем серьезнее должен готовиться к урокам преподаватель.

С Артуном кудыр-магу в этом смысле повезло. Мальчик засыпал наставника сотнями вопросов, особенно по плетениям. Чтобы не ударить в грязь лицом, Тич даже заказал литературу из столичной библиотеки. Сегодня перед ужином он как раз готовился к очередному уроку. Вопрос, заданный накануне, заслуживал особого внимания. Артуна интересовало, что случится, если трехлучевую звездочку заключить внутрь пятизвенного замкнутого контура.

Не стоило и надеяться найти в древних фолиантах прямой ответ на этот вопрос, но книжные знания могли подсказать правильное направление поиска, включить то самое чутье и указать ему нужные ориентиры. Артун, со своей стороны, предлагал самый простой способ: сотворить двухконтурный элемент, и – будь что будет.

– В прошлый раз одна трехлучевая звездочка подожгла дом. Теперь ты хочешь насквозь пробить землю?

– А такое возможно?

– Проверять не будем. Я подумаю над твоим вопросом, а ты пообещай, что без моего разрешения рисковать не станешь.

– Обещаю.

Написанные сухим языком книги по плетениям наводили тоску и клонили ко сну. И все же волшебнику удалось найти один интересный рисунок. Автор изобразил охранное плетение из трех перекрестков, соединенных между собой плоскими знаками ветра. Здесь явно напрашивался еще один крестовой элемент и два простых, чтобы замкнуть контур, но автор книги утверждал: развить плетение дальше невозможно из-за неустойчивости полученной фигуры. Несмотря на три перекрестия, плетение почему-то быстро распадалось, чародей едва успевал напитать его энергией. И даже такой недостроенный рисунок создавал вполне устойчивый трехслойный щит, непробиваемый снаружи и позволяющий пропускать магию изнутри.

«А если прямые знаки ветра заменить на изогнутые? – задумался кудыр-маг. – Близкорасположенные сложные элементы плохо влияют друг на друга, когда находятся в одной плоскости… Пожалуй, умные книги стоит иногда почитывать!»

Разобравшись с одним вопросом, Тич решил, что на сегодня заумных книг с него хватит. Он поднялся со стула и направился к выходу – пора было приступать к занятиям. Всплеск отдаленного магического удара остановил волшебника на пороге дома. Поражала мощность возмущения. Привратник к этому времени научился не только улавливать энергетические колебания, но и определять почерк их создателей.

«Знакомые чары, – отметил про себя молодой человек. – И очень сильные!»

– Артун! – позвал наставник.

Ученик во дворе кормил хлебом своего скакуна. Мальчику очень нравилось возиться с лошадьми, почти так же, как и осваивать магию.

– Да, учитель.

– Сегодняшний урок придется отложить.

– Мы куда-то едем?

– Нет, я отправлюсь один. Ты нужен здесь.

– Но почему?

– В прошлый раз мы уехали оба, и чем это кончилось? Враги уничтожили командующего. Так что остаешься присматривать за штабом. Не хватало, чтобы они еще и Лунза убили.

– Хорошо, – согласился юнец.

– И еще… – Тич снял заколку с воротника куртки и передал ее парнишке. – Помнишь, как работает?

– Конечно, учитель.

– Тогда настрой его на меня.

Кудыр-маг давно хотел усовершенствовать подслушивающее устройство, но времени на это катастрофически не хватало. Недавно он все-таки выделил несколько часов и доработал свое изобретение, увеличив дальность действия, для чего пришлось использовать не одного, а сразу двух тризвонгов. Парочка таких приспособлений позволяла осуществлять вполне приемлемую связь. Получилось что-то вроде постоянно включенного мобильного телефона. Работать он мог не дольше четырех часов, потом насекомые сгорали от перенапряжения.

– Обо всем необычном сообщай сразу.

– А вы далеко?

– Миль пятнадцать отсюда в северном направлении. Нужно кое-что проверить. Сейчас схожу в штаб доложусь и сразу поеду.

Этот же всплеск ощутил и Сурич. Он определил место источника и тоже отправился в ту сторону.

После окончательного разрыва с Мугридом волшебник на некоторое время задержался в лесной чаще отдохнуть на природе от изнурительного боя с Чорлгом. Теперь кудыр-маг считал себя свободным от каких бы то ни было обязательств и собирался встретиться с Тичем. Магическое возмущение поменяло его планы. Оно оказалось настолько мощным, что вызвало тревожные подозрения.

Когда Сурич приблизился к линии фронта, он увидел брата и малорослика с жидкой бородкой. Они разговаривали, стоя друг напротив друга. Тич издали заметил близнеца и помахал ему рукой.

– Что тут произошло? – спросил Сурич, соскочив с лошади.

– Знакомься, это мой учитель, – указал в сторону малорослика привратник. – Его зовут Разруг.

Подъехавший представился и отозвал брата в сторонку.

– Чего нужно этому старику? – Воспитанник Мугрида настороженно изучал щуплую фигуру пришельца.

– С ним я разберусь сам. А ты снимай маску и двигай на юг. Там тебя встретит мой ученик, мальчик по имени Артун. Он только что сообщил о мощном наступлении малоросликов. Одних эзгудов там больше дюжины. Без магической поддержки войска Зулга долго не продержатся.

Привратник спешно поведал брату все, что могло помочь в борьбе с огнедышащими великанами. Тич очень торопился.

– Хорошо, – кивнул Сурич. – Я поеду, а ты будь осторожен. Если всплеск магии, который я уловил, – дело рук этого типа, он очень силен.

– Знаю, но мы с ним драться не собираемся.

– Ты уверен?

– Почти…

– Возникнут проблемы, подай знак. Мне плевать на Зулга и его воинов, но если что-нибудь случится с тобой…

– Не волнуйся, лучше поспеши. Там, на передовой, мой ученик. Я не хочу, чтобы он пострадал.

– Как его найти?

– Артун, ты сейчас где? – спросил Тич, чем сильно удивил брата. Получив ответ, передал: – Он будет ждать тебя на северном берегу озера Кинирза.

– Ты отсюда с ним разговариваешь?

– Как видишь.

– Силен, брат!

– Тебе тоже грех прибедняться. Поторопись, пожалуйста.

– Уже уехал.

Проводив всадника взглядом, Тич вернулся к прерванному разговору с учителем.

– Так зачем нужно было уничтожать три полка жарзанцев? Это почти полторы тысячи человек! Разве не ты утверждал, что ненавидишь тех, кто лишил тебя сил? А теперь сам воюешь на их стороне?!

Привратник не мог заставить себя быть дружелюбным, узнав, сколько людей одним махом загубил его бывший наставник. Руки так и чесались отправить Разруга вслед за ними, но кудыр-маг считал себя обязанным старику. Ведь тому ничего не стоило расправиться с Тичем, когда он, раненый, очутился на летающем острове.

– Моя свобода стоит дороже их жизней. Ты представить себе не можешь, сколько мук я перенес за тридцать лет. Любой другой на моем месте давно бы с ума сошел. Опять же мой удар решил сразу две задачи: я показал свою истинную силу наблюдателям и тебя позвал.

– За тобой приглядывают?

– Конечно. Свободу я получу только после того, как одержу победу над тобой, ученик.

– Ты собираешься со мной сражаться?

– Зачем? Устроим спектакль для моих надсмотрщиков, затем разыграем твою гибель – и я свободен. Тогда уж я смогу заняться своими истинными врагами.

– Спектакль? – с недоверием переспросил Тич.

– Ну должен же я посмотреть, чему ты научился во мраке. Кстати, куда ты потом подевался? Почему не вернулся закончить образование?

– Слишком долго пришлось искать фонтан желаний. Один у меня прямо из-под носа умыкнули. А после скитаний хотелось поскорее вернуться домой.

Общаясь с Разругом, кудыр-маг не мог понять, откуда исходит угроза. Макушка молодого человека разве что льдом не покрылась, но ему не удавалось обнаружить видимую опасность. Учитель признаков агрессии не проявлял, других кандидатов на роль врага волшебник не нашел…

– Сможешь изобразить картинку столкновения магий? Такую, чтобы у самого дотошного эксперта не осталось сомнений: здесь не на жизнь, а на смерть бьются великие чародеи.

– Думаю, особых проблем не возникнет.

– Хвастаешься, – ехидно усмехнулся старик.

Привратник усилил собственные щиты, выстроив парочку дополнительных контуров. Он понимал – учитель его явно провоцирует.

«Хочешь проверить мои силы? Ладно, кое-что покажу, пусть у тебя сложится впечатление, будто я клюнул на эту уловку».

Кудыр-маг сначала применил плетение из книжки, изогнув соединительные элементы. Удалось добавить четвертый перекресток. В результате к существующим щитам добавился еще один, пятислойный. Затем пошли плетения из арсенала Артуна. Они не требовали больших энергетических затрат, но приносили весьма внушительные результаты. Почти сразу вокруг волшебников возникли мощные смерчи, из земли ударили фонтанами водные струи, посыпался крупный град вперемешку с огненными шарами, а сам воздух заходил волнами – такая живописная картина предстала перед волшебниками серой радуги и Сурдгом, прибывшим понаблюдать за поединком.

Разруг заранее поставил условие, согласно которому в зоне его схватки с кудыр-магом не должны находиться посторонние. Дескать, первый же выпад уничтожит все живое в радиусе двух миль. Поскольку до победы над Тичем магия Разруга не могла причинить вреда чарам серой радуги, десять малоросликов предостережение проигнорировали. Они притаились неподалеку от недавнего узника, надеясь сразу после боя уничтожить измотанного победителя, кто бы им ни оказался.

Начавшееся светопреставление Сурдгу понравилось. Его назначили ответственным за выполнение операции, а справиться с поручением Грола будет тем легче, чем больше сил потратят эти двое.

Поднявшаяся пыль, воронки смерчей, вспышки молний, бесформенные субстанции различных форм и размеров полностью скрыли поединщиков. Затаившимся волшебникам иногда приходилось самим отражать шальные магические выпады кудыр-мага. Тич по совету учителя специально направлял часть заклятий к наблюдателям, чтобы те не имели возможности просканировать поле боя, ведь тогда малорослики узнают, что больше половины из увиденного – лишь иллюзия, а противники, вместо того чтобы сражаться, продолжают беседовать, прикрывшись звуконепроницаемым куполом. Периодически то один, то другой отвлекался, чтобы добавить «огоньку» в театральное действо.

– А где твои помощники? – поинтересовался привратник. Он уже пять минут как потерял связь с Артуном. Видимо, кто-то из насекомых попал под удар, разорвав цепь. – Забавные были зверушки.

Макушка продолжала сигналить об опасности, и Тич старался держаться на расстоянии. Учителя и ученика разделяло пять шагов.

– Соскучился? Вот они! – Разруг хлопнул в ладоши.

Рядом со стариком тут же появились два обезьяноподобных существа. Они были раза в три крупнее прежних питомцев волшебника и разительно от них отличались. Густая копна волос вокруг головы, рога и клыки сразу напомнили о мрачном мире. Красные глаза животных буквально сверлили молодого человека.

– У тебя же раньше суслики были?

– Я заставил их немного преобразиться.

– Мракозавров из них сделал?

– Вижу, ты не зря побывал в мрачном мире, малыш. Да, в этом мире так выглядят именно мракозавры. Ну что, перейдем к финальной сцене нашего спектакля?

– Предлагаешь мне исчезнуть?

– А сумеешь? – опять усмехнулся старик.

Кудыр-маг попробовал. Раз, другой. Ни-че-го. Тич только сейчас ощутил, что практически опустошен. Но как такое могло случиться?! Ведь он крайне экономно расходовал энергию. Теперь она оставалась лишь в щитах.

– Думаешь, я от нечего делать с тобой так долго возился, ученик? Нет, я уже тогда знал – ты станешь огромной костью в горле нашего курмистра. И он, конечно, обратится ко мне. Призовет колдунов серой радуги и вернет мне силы. Правда, свободу я смогу получить, только выполнив условия сделки, – старик говорил и поглаживал свою бороду. – Почти невыполнимой, с его точки зрения.

– А зачем заключать подобную сделку? – Привратник пытался найти хоть каплю энергии внутри себя.

– Существует такое заклятие, которое даже великому Разругу обойти не под силу. Зато я сумел обмануть тюремщиков: они наивно полагают, что мы измотаем друг друга в схватке и им не составит труда разделаться с победителем. Представляю, какой неприятный сюрприз их ожидает.

– По условию сделки я должен умереть?

– Угадал, малыш. И тут уже ничего не поделаешь.

– Но как ты смог?..

– Еще там, на острове, я внедрил к тебе ментального вампирчика. Он медленно развивался вместе с мастерством, приспосабливался к твоим привычкам и старался не беспокоить своего кормильца, потребляя лишь малые крохи энергии. Вампир беспрекословно мне подчиняется и по приказу может исчерпать все силы своего волшебника за секунды. В твоем случае, правда, потребовалось немного больше времени. Но не волнуйся, всю полученную энергию я чуть позже направлю на благое дело. Ведь я фактически был лишь орудием в руках своих бывших тюремщиков, так что твоя гибель будет на их совести. Но, как только я получу свободу, жестоко отомщу за смерть любимого ученика.

– Я еще не умер, учитель, – напомнил Тич.

– Это дело ближайшего времени. Перед смертью не поделишься, из чего ты сделал щиты? Вроде бы они тоже должны были рухнуть. Или мой вампир так обожрался, что не смог больше ничего поглотить? Ладно, для этой цели подойдут мракозавры. – Разруг хлопнул в ладоши и указал пальцем на кудыр-мага. – Он ваш!

Мрачные твари набросились на ставшие вдруг видимыми магические барьеры и с жадностью принялись в них вгрызаться. Внутри проявившегося кокона стало черным-черно.

Глава 19 Решающий день

Лунз очень не хотел отпускать кудыр-мага одного, но Тич настоял на своем:

– Если я ошибаюсь и наши люди на левом фланге живы и здоровы, то зачем отправлять со мной кого-то еще? Проверю, что случилось с почтовиками, и быстро вернусь. Если же удар мне не померещился, то там не выжил никто. Тогда тем более нет смысла отправлять новых людей на верную смерть. Себя я защитить сумею, сопровождающих – вряд ли.

– А вдруг это ловушка и враг хочет просто выманить тебя из лагеря?

– Думаю, так оно и есть. Выпад скорее всего и является персональным вызовом мне. Но если сейчас его проигнорировать, потом, в самый неподходящий момент, мы можем получить сокрушительный удар в спину.

– Возьми с собой хотя бы почтовика.

– Нет необходимости. Вчера я смастерил небольшое устройство, так что буду иметь постоянный контакт с Артуном.

Генерал неохотно согласился.

Сейчас он сидел в кабинете, глядя в окно, и размышлял. Его назначили командующим сразу после гибели Угдура и в тот же день из Девятиграда отправили на восточный фронт. Как каждый военачальник, он с самого начала боевых действий внимательно следил за положением дел в армии, но на месте ознакомление с обстановкой заняло почти сутки. Собственные выводы полностью совпадали с заключениями штабистов: в самое ближайшее время стоит ожидать массированного наступления врага. Устранение командующего Лунз рассматривал как осуществление первого этапа планов противника. Отъезд кудыр-мага генерал определил в списке под номером два.

Расследование убийства предшественника Лунза результатов пока не принесло. Угдура нашли мертвым в спальне. Ночью к нему никто не входил и от него не выходил. Единственной слабой зацепкой был рассказ кухарки о странном поведении прачки, которая накануне приносила чистое белье для полководца. Обычно не в меру разговорчивая женщина не проронила в тот день ни слова. Дознаватели наведались к ней домой. Ни хозяйки, ни ее семьи они не обнаружили. След оборвался. Для более детального исследования требовалось подключение столичных специалистов магкона. Лунз направил запрос и больше этим не занимался – и без него дел хватало.

Магический всплеск, который почувствовал Тич, действительно оказался предвестником большой бури. Лирсанг на правом фланге бросил в бой людей Мугрида. После участившихся перебежек бойцов союзнической армии в войска Зулга малорослик провел несколько показательных казней. Он уничтожил около сотни родственников дезертиров и втрое больше отправил на принудительные работы. Дисциплина была восстановлена.

Сегодня обреченным приказали атаковать противника на узком участке фронта. Позади отряда шествовали три эзгуда, посланные специально, чтобы добавить смелости сомневающимся. Каждый из воинов знал: стоит отстать, притвориться мертвым или попытаться покинуть поле боя из-за полученных ран, монстры с большим аппетитом скушают любого.

Получив сообщение о наступлении, Лунз поспешил в штаб.

– Господин генерал, враг предпринял отвлекающий маневр. Удар, скорее всего, призван оттянуть наши силы, – доложил один из штабистов. – Если не предпринять мер по усилению обороны на этом участке, через четверть часа линия фронта будет прорвана.

– Какова численность противника?

– Более пяти тысяч человек.

– А если это и есть основной удар? – засомневался генерал.

– Лирсанг выставил против нас только жарзанцев, которых подгоняют три эзгуда.

– Сила немалая! Если их не остановить… – Лунз подошел к объемной карте.

– Остановить можно. Если перебросить людей отсюда и отсюда, – офицер указал на отряды второй линии обороны, – то с учетом времени подхода наших резервов мы сумеем организовать надежный заслон не далее трех миль от нынешней линии фронта. Однако при этом потеряем от трех до пяти тысяч бойцов, лишим поддержки центр и значительно ослабим второй эшелон левого фланга.

– Ваши предложения? – Новый командующий с уважением относился к рекомендациям прибывших с Инварса офицеров и прислушивался к их мнению.

– Пропустить людей Мугрида в тыл, отсечь их от чудовищ и нанести магический удар по эзгудам. Сил для уничтожения трех великанов у нас хватит.

– А заговорщики не могут в это время повернуть на север и нанести удар в спину?

– Мы не дадим им такой возможности.

– Каким образом?

– В момент прорыва линии обороны мы внедрим в ряды ливаргийцев около сотни наших переодетых воинов. У них будет две задачи. Первая – в суматохе наступления выявить наиболее активных офицеров и по возможности их уничтожить. Вторая – вынудить врага двигаться вот в этот район. Там вокруг болота, а выход лишь один. Чтобы заблокировать армию Мугрида, будет достаточно трех полков, усиленных волшебниками магкона. Если план сработает, наши потери не превысят двух тысяч.

– Ваш план принимается, действуйте, – распорядился генерал.

Штабисты с Инварса наладили военный механизм жарзанской армии таким образом, что после принятия решения на его претворение в жизнь затрачивалось минимум времени. Соответствующие распоряжения тут же передавались службе связи, а те через посыльных (на малые расстояния) или почтовиков (на большие) передавали приказы полевым командирам. Работала и обратная связь, штаб оперативно узнавал о получении команд и их исполнении. Все действия сразу фиксировались на объемной карте.

– Господин генерал, к вам Артун, – доложил один из охранников.

– Зови.

Мальчик несколько стушевался, оказавшись в большой комнате, где кипела работа. Он прошел мимо стола, не отрывая взгляда от карты боевых действий, споткнулся и чуть не упал в двух шагах от Лунза.

– Осторожней, юноша, – усмехнулся полководец.

– Мой учитель просил передать, что его подозрения подтвердились. Трех наших полков больше нет.

– Он знает, кто это сделал?

– Малорослик по имени Разруг. Учитель сказал, что это самый сильный волшебник Кургстага. – Парнишка сильно волновался, робея перед высоким начальством, а потому говорил быстро.

– Тич с ним справится?

– Он постарается.

В комнату вошел еще один посыльный, которого тут же направили к Лунзу.

– Артун, побудь пока здесь. Похоже, у нас новые проблемы.

Вошедший доложил о наступлении врага. Лирсанг намеревался прорвать оборону в пяти милях севернее того места, где уже кипел бой.

– Противник задействовал машины Кардыбла и применил запрещенные заклятия психологического воздействия. Половина наших волшебников временно деморализована, мы едва успели подтянуть резервные группы и подавили чары врага, иначе бы началась паника. Сейчас на позиции надвигаются эзгуды, десять монстров. Остановить их без кудыр-мага не получится, а ведь с ними еще и малорослики.

– Сколько?

– Более трех тысяч.

– Немало, – прокомментировал генерал. – Что скажете, господа?

По данным разведки, еще вчера на этом участке фронта было меньше тысячи чужаков. Врагу под покровом ночи удалось незаметно подтянуть дополнительные силы. Видимо, подошло подкрепление, о котором не знала разведка.

Штабные офицеры с помощью магов сразу нанесли информацию на карту. Кто-то принялся за расчеты, и через минуту появилось несколько вариантов развития событий.

– Чтобы остановить эзгудов, нужно минимум семь спецгрупп чародеев магкона и полсотни волшебников для их прикрытия. Еще пятьсот боевых магов понадобится для нейтрализации наступательных выпадов вражеских колдунов. Таких сил у нас нет. Пассивная оборона позволит задержать врага на четверть часа. Потом окончательно рухнут магические барьеры и начнется паника.

– Нерадостные перспективы.

– Есть вариант приостановить наступление. Сначала основные силы покидают позиции и отходят на вторую линию, предварительно выставив небольшой заслон. Потом задействуются метательные машины второй линии, сконцентрировав усилия врага на отражении огневой атаки сверху. Затем наносится мощный контрудар силами нашего левого фланга. Если удастся внести сумятицу в ряды чужаков, часть монстров повернет направо, ослабив тем самым натиск по направлению главного удара.

– Какой выигрыш во времени мы получим?

– Еще минут двадцать. При этом потери составят не меньше четырех тысяч.

– Как дела у Тича? – Генерал обратился к Артуну.

– Минутку… – Мальчик как раз разговаривал с учителем. – Он будет приблизительно через полчаса.

– Хоть что-то хорошее за этот день, – вздохнул Лунз. – Начинаем контрудар с левого фланга.

Генералу очень хотелось тут же отправиться на передовую и самому принять участие в сражении, но он подавил в себе это желание. Даже несмотря на отличную работу штаба, окончательное решение оставалось за ним и принимать его необходимо было здесь, так как к нему стекалась вся информация о ходе разворачивающейся битвы.

Сопротивление оборонявшихся оказалось сломлено гораздо быстрее, чем предполагал Оршуг, и это озадачивало. Враг покинул удобные позиции, даже не попытавшись дать достойный отпор, а ведь у него имелись все необходимые условия. Вместо этого бойцы Зулга отошли в тыл.

Магринц двигался в хвосте войск, которые после гибели Мугрида мог считать своими. Конь вельможи, как и лошади других всадников, вели себя нервно. Причиной являлись замыкавшие колонну эзгуды. Их поступь ощутимо сотрясала землю, а шум вырывавшегося из глоток великанов пламени заставлял кровь стынуть в жилах.

После прорыва линии фронта войскам наконец удалось оторваться от монстров. Это было явной тактической ошибкой, но толстяк ничего не мог с собой поделать. Осознание, что огнедышащие чудовища в случае возникновения серьезной для них опасности начнут поглощать людей, находящихся поблизости, оказывало очень сильное психологическое воздействие на каждого, потому полководец и не сдерживал своих воинов.

Как сообщил Лирсанг, сегодняшний день должен был стать решающим в противостоянии малоросликов и сил кронмага. В задачу магринца входило прорвать фронт и наступать на север, чтобы облегчить задачу основным силам. Оршуг понимал, что удар является отвлекающим и на выручку никто не придет, но он надеялся продержаться до разгрома армии Лунза. В том, что победят чужаки, толстяк не сомневался. План наступления ему в общих чертах был известен. У правительственных войск в отсутствие кудыр-мага не имелось даже призрачных шансов на победу.

Накануне сражения магринцу пообещали титул гермага и Ливаргию. Правда, сообщение полководца малоросликов о смерти Мугрида прозвучало как-то неуверенно, вдобавок куда-то подевался Чорлг, этот практически непобедимый волшебник. Все это настораживало, но больше всего Оршуга волновал мозгогрыз, который незримо присутствовал в голове вельможи и в любую минуту по прихоти чужака мог устроить настоящую пытку. Хоровод тяжелых мыслей не давал покоя. А тут еще…

– Смотрите, монстр вспыхнул! – Кто-то из подчиненных оглянулся назад. – И второй!

– Ксанг, почему мы сменили направление? Приказ был идти на север. Ступай разверни войска, – распорядился магринц. Гибель эзгудов в тылу насторожила его еще больше.

Офицер пришпорил лошадь и помчался вперед. Вельможа еще раз оглянулся. Сзади догорал последний великан.

– Господин Оршуг, – обратился к командиру один из волшебников ближнего окружения, – Ксанг не успел выполнить приказ. Он погиб.

– Как? – удивился толстяк. – Он же…

Смерть посыльного вдали от передовых рядов не могла не вызвать подозрений. Армия магринца растянулась на полмили. Враг впереди спасался бегством, и вдруг практически в тылу погибает опытный чародей…

– Происходит что-то странное. Почти все командиры среднего звена убиты. Враг действует изнутри. Думаю, они воспользовались опытом битвы возле Чилсограда. Двести лет назад прадед Лырсога внедрил своих воинов в ряды наступавшего противника и одержал победу.

– Как такое допустили?! – не сдержался магринц, он понял, что не может управлять своей армией. – Что делать?

В распоряжении Оршуга оставалось триста всадников. Пытаться столь малыми силами остановить растянувшуюся толпу конников и пехотинцев было нереально. Враг вел войско в определенное место, и вельможа уже догадался, куда именно.

– Нужно повернуть хотя бы часть бойцов назад и дать бой, – предложил один из офицеров. – Среди болот нам будет сложно перегруппироваться.

Этот офицер был опытным воякой. Он служил Мугриду в Сиргалии, затем с остатками армии повстанцев присоединился к заговорщикам в Ливаргии.

– Прорвемся? – спросил Оршуг.

– Не попробуем – не узнаем, – пожал плечами тот.

Около трех сотен всадников устремились назад. Часть пехоты, заметив отступление начальства, вообще остановилась. Однако догнать конников им было не под силу, и бойцы, вспомнив об эзгудах и обещанном наказании для дезертиров, снова двинулись на юго-запад.

– Щиты на максимум! – приказал магринц. – Атакуем с дистанции двести шагов!

Путь конницы преградила ощетинившаяся копьями пехота. Блики впереди нее говорили о наличии магической преграды, которую всадникам предстояло проверить на прочность. Расстояние между противниками неумолимо сокращалось.

– Залп! – скомандовал боевой чародей атакующей группы.

Первая волна чар состояла из липких субстанций серого цвета. Она плотным слоем облепила щит пехотинцев, закрыв им обзор. Вторая огромной сосулькой пронзила правую часть мрачной стены и разорвалась в гуще копьеносцев, а третья забросала немногих остававшихся на пути всадников людей десятками огненных шаров.

В образовавшуюся брешь следом за пламенными сферами ворвались бойцы Оршуга. Они практически полностью разгромили левый фланг заслона и промчались мимо, не понеся потерь. Маневр удался. Так думал магринц до тех пор, пока не услышал крики людей и ржание лошадей. Сотни арбалетных болтов были отправлены вдогонку его отряду.

Новый тактический прием был рассчитан на то, что магический щит наступающей конницы, как правило, устанавливается лишь спереди, поскольку ее задача состоит в том, чтобы смять передовую линию обороны. Следом обычно движется пехота, расширяя зону прорыва. У магринца тылы оставались неприкрытыми. Командир копьеносцев до столкновения не сделал ни единого выстрела по наступавшему врагу. Мало того, он даже приказал арбалетчикам убраться с направления атаки, но, стоило наездникам показать спину, стрелки открыли прицельный огонь.

– Проклятье! – выругался Оршуг.

За минуту он потерял три четверти отряда, а впереди еще оставалось две мили по вражеской территории. Магринц со всех сторон окружил себя барьерами. Однако когда земля под ногами пошла волнами, не помогли и они. Лошади начали спотыкаться, сбрасывая всадников. Толстяк успел соскочить на ходу за миг до того, как его конь зацепился за выросший впереди холмик. Таких счастливчиков оказалось не более десятка.

– Господа, во избежание дальнейшего кровопролития предлагаю сдаться.

Впереди появился худощавый мужчина лет пятидесяти. Оршуг не мог припомнить, где видел его раньше. И только когда за незнакомцем показались молодые парни с шестами, память восстановила давнюю картинку. Во время самой неудачной его вылазки на Инварс именно этот человек вышел из здания с надписью «КАРХУ – мужчина – воин – ЧЕЛОВЕК» и сильно потрепал налетчиков. Магринц тогда потерял половину своих людей.

– Лучше уйди с дороги, чужак, – прорычал толстяк. Терять ему было нечего. Сдавшись, он окажется без помощи Лирсанга, и, как только проснется мозгогрыз, Оршуг пожалеет о том, что родился на свет. – Сегодня я сражаюсь на своей земле.

– Чтобы она досталась пришельцам?

– Не твое дело! – рявкнул магринц и сделал первый выпад.

Лучше уж погибнуть от руки достойного противника, чем от истязаний мелкой беспощадной твари. Тысячи острых льдинок устремились к кархуну. Соратники последовали примеру командира.

Воздушная разведка доложила Лирсангу о провале наступления Оршуга и неожиданном фланговом ударе противника по основным силам малоросликов. Несмотря на недавнюю потерю главнокомандующего, враг умело оборонялся. Это не могло не раздражать. Кэпдизу не терпелось доложить курмистру о победе, он уже и письмо подготовил, а жарзанцы все продолжали трепыхаться.

– Как дела у Разруга? – мрачно поинтересовался командир хрангов.

– Схватка набирает обороты. Там настоящее светопреставление.

– Это хорошо. Без кудыр-мага у них нет шансов остановить нас. Что с резервами?

– Три сотни хрангов и два армейских скирда.

– Армейцев на усиление прорыва. Пусть двигаются к штабу Лунза. Задача – полное уничтожение противника. От вражеских сил должны остаться только трупы.

– Слушаюсь, командир!

– Мне кто-нибудь скажет, куда, к духам, подевался Чорлг?!

Кэпсод так и не вернулся с секретного задания, а на месте, где лучший волшебник Лирсанга должен был расправиться с Мугридом, обнаружили около полусотни тел малоросликов. Чуть поодаль наткнулись на очень странную полянку с молодой ярко-зеленой травой. Она сильно отличалась от остальной растительности вокруг, поэтому и бросалась в глаза.

– Поиски продолжаются. Человека, похожего на Чорлга, видели верхом на перокрыле, который летел на восток. От Врат поступило сообщение, что вчера через облако проскочил крылатый котерз.

– С наездником?

– Дело было ночью, находился на нем человек или нет, никто не рассмотрел.

– Не мог же он сквозь землю провалиться?! – Лирсанг ударил кулаком по столу. – Из Лирграда новостей не поступало?

По мнению кэпдиза, если Мугрид и выжил, то наверняка подался к себе домой. Его следовало найти и уничтожить. Соответствующий тайный приказ уже был направлен обосновавшимся в столице Ливаргии малоросликам.

– Нет.

– Появятся – сразу ко мне!

– Слушаюсь.

Главе хрангов удалось незаметно перебросить пару тысяч бойцов с правого фланга, где сейчас сражались два могучих чародея. Еще столько же прибыло из тыла. Войска с максимальной скрытностью добирались до передовой и сумели обмануть разведку жарзанцев. По всему выходило, что силы Кургстага должны были с ходу сломить оборону и стереть врага с лица земли. Но план удался лишь частично.

Противник с такой быстротой предпринял контрмеры, что на некоторых участках наступления атакующим пришлось перейти к обороне. Блицкриг рушился прямо на глазах. И если вдобавок кудыр-магу вдруг удастся одолеть Разруга, Лирсанг получит такую оплеуху, что о благосклонности курмистра можно забыть раз и навсегда. Мало того, под угрозой может оказаться не только карьера, но и сама жизнь кэпдиза. Случай с главным казначеем наглядно показал, что даже весьма влиятельный чиновник не застрахован от немилости правителя.

– Армия Оршуга блокирована среди болот, – докладывал очередной посыльный. – Разведка сообщает о неудачной попытке нескольких сотен всадников вырваться из окружения. Они все уничтожены. Магринц наверняка был среди них.

– Жаль. – Полководец сразу подумал о мозгогрызе. – Выходит, на помощь заговорщиков нам больше рассчитывать не приходится.

– Сообщили, что гермаг Дамутории зашевелился, – доложил один из офицеров.

– И этот? Что там?

– Около трех тысяч воинов направляются сюда от границ Дамутории. Самое позднее через пару часов конница гермага может быть здесь.

– Лырсог понял, что ждать дальше нельзя. И присоединится он наверняка к тому из нас, кто одержит сегодня верх. Да, в мудрости ему не откажешь.

Лирсанг не усидел в кабинете. Собрав всех своих офицеров, охрану и три сотни хрангов, он двинулся к месту прорыва. На кону была слишком высокая ставка. Проиграть это сражение он не имел права.

– Враг на участке прорыва ввел в бой новые силы, еще около тысячи человек. Они двигаются в направлении штаба. Расчетное время прибытия – двадцать минут, – доложил штабной офицер. У нас всего полторы сотни охраны. Из них лишь двадцать волшебников, но с секретным оружием.

– Консервированная магия? – уточнил Лунз. Такое название заключенным в капсулы заклинаниям дала Мадлена, и оно прижилось.

– Да, господин генерал. Пока в боевых действиях мы его не применяли. Есть риск, что против малоросликов оно окажется не столь эффективным.

– Все равно других вариантов у нас нет.

– Можно снять три сотни всадников с нашего правого фланга или воспользоваться последними резервными полками, которые стянуты к левому флангу.

– Не стоит. Мы не должны позволить людям Мугрида выскочить из болот, и без них хлопот хватает. Ослаблять левый фланг также не будем. Нам неизвестно, сколько энергии сохранил Тич после схватки с Разругом. Свежие силы еще понадобятся. Надеюсь, Лирсанг ввел в бой свои последние резервы.

– Разведка докладывает о подходе небольшого отряда всадников численностью до пятисот человек. Не исключено, что вражеский полководец находится среди них. – Офицер указал на объемной карте расположение отряда.

– Если там сплошь чародеи, нам придется несладко. Тем более нужно держать резервы до последнего. Где лучше всего дать бой? – Лунз приблизился к карте.

– Неплохая позиция вот на этом возвышении, – указал офицер.

– Согласен. Там мы их и встретим. Я на позиции, а вы продолжайте работать.

– Генерал, вы не должны рисковать…

– Я и не собираюсь, но поддержать наших людей морально сейчас будет нелишне. Сколько времени понадобится для эвакуации штаба?

– Десять минут. Но это может привести к потере контроля над управлением войсками.

– Будем надеяться, что новое оружие доставит малоросликам большие неприятности. И да поможет нам Нгунст!

Тич с удивлением обнаружил, что сразу после наступления сумерек объем защитного кокона значительно увеличился. Парню казалось, будто он попал в большой, плохо освещенный зал, сферический потолок которого имел не меньше десяти метров в диаметре. Доносившийся снаружи скрежет зубастых тварей практически затих, а прямо перед лишенным энергии волшебником возникло черное пятнышко. Сначала оно было размером с кулак, затем десятикратно увеличилось, вытянулось по горизонтали и стало напоминать огромный черный глаз.

«Раскудырная сила! Что происходит? Неужели Разругу удалось таким образом пробить дыру в моих щитах? Тогда почему его слуги до сих пор грызут оболочку барьеров?» Кудыр-маг приготовился к худшему.

– Я все думал: ты скорее умрешь или все-таки догадаешься востребовать старый должок? – раздался мальчишеский голос, и из ока вывалился человек.

Элегантный джентльмен в высоком цилиндре, с тростью в руке смотрел на привратника черными глазами и ухмылялся. Тич на несколько секунд застыл в изумлении.

– Ты???

– Не ждал? А зря. Я давно за тобой наблюдаю. Помню, во мраке у тебя было огромное желание со мной поквитаться. Почему тогда не зовешь? Альтруизмом заразился по дороге?

– Я еще не добрался до родного мира.

– Ошибаешься, молодой человек. «Родной» от слова «родиться», а мы оба знаем, что на свет, – обладатель цилиндра поморщился, – ты появился в Жарзании.

– Точно! – Почему-то эта мысль ни разу не посещала кудыр-мага в те редкие минуты, когда он вспоминал о своем путешествии по мрачному миру.

– А потому имеешь право на три желания. Спорим, я угадаю твое первое.

– Попробуй.

– Ты хочешь избавиться от Разруга и его слуг. Правильно?

– Не мешало бы.

– Хорошо, по твоему желанию я забираю их с собой. Могу порекомендовать и второе, – тут же предложил обитатель мрака.

– Твоя предупредительность не знает границ. – Парень никак не мог прийти в себя.

– Те, кто присматривал за Разругом, наверняка набросятся на победителя, а тебе противопоставить им нечего. Хочешь, я их в порошок сотру?

Идти на поводу у неожиданного спасителя Тичу не хотелось, но он сознавал правоту черноглазого. Одно было непонятно – с чего тот вдруг стал таким заботливым?

– Убивать никого не надо, пусть убираются на все четыре стороны, лишь бы подальше отсюда.

– Хорошо, договорились. У тебя осталось последнее желание.

– Последнее бывает перед смертью, – возразил кархун, – а у меня есть еще одно, которое ты должен выполнить.

– А хочешь, чтобы их стало больше? – неожиданно предложил выходец из мрака.

– И что взамен?

– Пустяк. Ты подаришь мне своего ученика.

– Артуна?! – похолодел Тич.

– Ага. Способный парнишка, пусть годик со мной поживет. Если потом захочет, сам домой вернется. За него могу еще три твои просьбы выполнить. Хочешь, правителем Жарзании тебя сделаю?

– Нет! И на будущее предупреждаю: если хоть пальцем тронешь моего ученика, я тебя со дна мрака достану…

– Ну, нет так нет. Я хотел как лучше…

– Лучше ты мне силу верни, – потребовал Тич.

– Не буду. Третье желание надо использовать с выгодой. Сила к тебе и сама через полдня вернется, а вот вампирчика я заберу. Разруг его из мрака обманом выманил. Малышу у вас страшно.

– Забирай, но только учти, что это не моя просьба.

– Знаю. Желание я потом сам предложу. Поверь, оно будет для тебя чрезвычайно важным.

– А почему ты сегодня такой великодушный? – с подозрением спросил волшебник.

– Иногда обстоятельства складываются настолько ужасно, что даже крамгену приходится действовать во благо людям света. Ничего, позже я обязательно на ком-нибудь отыграюсь. С Разругом будешь прощаться?

– С удовольствием, хотя и это не является моим третьим желанием. – Привратник старался следить за своей речью.

– У тебя будет ровно минута.

Крамген подпрыгнул и скрылся в черноте большого ока. Оно сразу начало сокращаться и вскоре исчезло. Вернулось к прежним размерам и пространство защитного кокона. Магические барьеры снова обрели прозрачность, и Тич увидел клыкастых обезьян, пытающихся разгрызть последнюю преграду на пути к жертве. Позади них по-прежнему стоял старик, который уже не выглядел столь невозмутимым.

Оглушительный треск больно ударил по ушам. Щиты все-таки не выдержали.

– Заставил ты меня поволноваться, малыш, – усмехнулся малорослик. – Ну, прощай!

– И тебе пусть дальняя дорога не покажется тяжкой, – ответил кудыр-маг, не сомневаясь, что недавний посетитель выполнит свои обещания.

– Ребятки, а вы чего остановились? – обратился старик к зверушкам. – Я же сказал, он ваш. Не бойтесь, не укусит.

Обе обезьянки медленно повернулись к хозяину и так же неторопливо двинулись в его сторону.

– Вы чего это вытворяете?! Накажу!

– А сумеешь? – усмехнулся теперь уже Тич.

Похоже, у Разруга не получилось. Он что-то пробормотал под нос, напрягся так, что выступил румянец на щеках, но ничего не происходило. Малорослик ошарашенно уставился на противника.

– Ученик, ты что сделал? Разве можно так с наставником? Как тебе удалось? Этого же не должно быть! – Осознание краха, непостижимого и столь же неотвратимого, ввергло могучего чародея в панику.

– Твое учение в надежных руках, старик. Сам видишь. – Парень не удержался и помахал на прощанье ручкой.

Тем временем слуги подошли вплотную и схватили господина за ноги. В следующую секунду троица растворилась в воздухе. Почти сразу пропал и купол, под которым находились волшебники. Пыль, поднятая ураганами, тихо опустилась на землю.

Спектакль закончился, но на сцену из зрительного зала поднялись новые действующие лица.

«Подыграть им, что ли?» – задумался кархун.

Тич не ощущал физической усталости. Да, из него выкачали всю магическую энергию, но жизненных сил это не затронуло. Парень вполне мог вступить в единоборство с надвигающимися малоросликами, если бы те отказались от чар. Однако в планы волшебников серой радуги бой на кулаках не входил. Наоборот, они сложили все свои силы, объединившись для коллективного удара.

Кудыр-маг ощутил их воздействие как легкое дуновение ветерка. Заклинание не захотело расправляться с одиноким волшебником, а вместо этого вернулось обратно. Невидимой силой чародеев собрало в кружок и подбросило в небо. Раздался мощный хлопок – и они фейерверком разлетелись в разные стороны – как и обещал крамген.

На земле остались двое: Сурдг и Тич. Первый со стойким убеждением, что выполнить задание главы карангов ему не суждено, второй с легкой эйфорией по поводу неожиданного спасения.

Малорослик сообразил, что сейчас чары не помогут, но в запасе у него имелся котерз. Надо только поставить задачу и произнести несложное заклинание. Сурдг вытащил небольшой комочек из кармана и…

Сегодня был явно не его день. Глиняный шарик выскочил из рук бывшего разгида и обратился собачкой. Без приказа хозяина. Это могло означать только одно – зверь получил свободу. И сейчас он угрожающе смотрел на волшебника.

«Мне конец», – решил Сурдг.

Он ошибался. Крамген и тут оказался верен своему обещанию. Малорослика подхватила та же невидимая сила и забросила далеко на восток.

– Песик, привет! – продолжал радоваться жизни Тич. – Ты откуда здесь взялся?

Животное, по-видимому, решило, что именно этот человек освободил его от оков подчинения. Собачка завиляла хвостом и подбежала к привратнику.

– Пойдем на юг? – предложил кудыр-маг. – Вдвоем веселее.

Он поискал глазами свою лошадь, но не нашел. Животное не стало дожидаться, чем кончится поединок между могучими чародеями.

На надвигавшуюся армаду малоросликов с возвышенности обрушилось около пятидесяти призрачных воинов. Магические щиты не смогли остановить привидения, и те беспрепятственно вклинились в живую массу противника, сея на своем пути боль и смерть.

Лунз специально подпустил врага на близкое расстояние. Приказ использовать красные капсулы прозвучал, когда до неприятеля оставалось чуть больше тридцати шагов. Генерал хотел использовать консервированную магию с максимальной эффективностью. Чары, поддерживавшие беспощадного рубаку, действовали всего минуту, и тратить ее еще и на сближение с выходцами из Кургстага полководец посчитал непозволительной роскошью.

Призрачные воины смогли проникнуть на полсотни шагов вглубь вражеской армии и успешно справились с поставленной задачей. Они остановили противника, сломали магические щиты и проредили строй малоросликов. Особенно досталось наиболее укрепленной передовой линии наступавших, где потери оказались максимальными.

Скирдом в армии Кургстага назывался отряд пехоты численностью до пятисот человек, половина из которых имела тяжелое вооружение, десятую часть составляли волшебники, остальные – лучники. Эти подразделения чаще использовались для обороны. В атаке они были не столь эффективны, разве что для преодоления укрепленных рубежей на пересеченной местности, где лошадям пройти было трудно, а легкая пехота представляла слишком хорошую мишень для притаившихся стрелков. Лирсанг потому и держал скирды в резерве до последнего момента.

Длинные копья бронированных воинов не стали помехой для призраков. Малоросликам следовало бы избавиться от них и хвататься за мечи, но чужаки впервые столкнулись с подобной магией и оказались не готовы к невиданному противнику. Единственной реальной частью призрачного воина являлся меч, только его можно было остановить обычным щитом или другим оружием. Но когда ошалело смотришь на пронзенного твоим копьем бойца, продолжающего как ни в чем не бывало идти дальше, тут действительно недолго и голову потерять. И они теряли.

– Приготовить желтые капсулы! – прозвучал новый приказ Лунза.

Нельзя было дать врагу опомниться. Теперь, при отсутствии магической защиты, разрозненная толпа малоросликов оказалась открыта для любого вида оружия. В ход пошли огромные огненные шары. Три десятка пламенных сфер разорвалось в глубине наступавших. Это окончательно деморализовало противника. Людская волна хлынула обратно.

– Вроде справились, – облегченно вздохнул Лунз.

– Господин генерал, – раздался сзади голос посыльного, – донесение из штаба.

– Читай, – повернулся полководец. Он не ожидал услышать ничего хорошего и не ошибся.

– Лирсанг выдвинул к вам две сотни всадников. Через пять минут они будут здесь.

Глава 20 Магия возрождения

– Ты Артун? – спросил Сурич, соскочив с лошади.

– Я. А вы точно не мой учитель? – Мальчик смотрел на прибывшего широко раскрытыми глазами: мужчина был как две капли воды похож на наставника.

– Пока можешь считать, что я – это он. И другие не должны заметить подмены. Как там мой брат?

– Не знаю, я перестал слышать учителя почти сразу после того, как он сообщил о вас.

Связь прервалась около получаса назад: насекомое, сидевшее возле уха, быстро сгорело. Ученик сильно волновался, не имея возможности узнать, что сейчас происходит с Тичем.

– Плохо дело. Чуяло мое сердце, что не стоит его оставлять одного. Ладно, рассказывай, какие тут у вас проблемы.

Подразделения жарзанцев, составлявшие левый фланг обороны, к этому времени были практически уничтожены, но с честью выполнили поставленную задачу. Войска противника растянулись на обширное расстояние, скорость продвижения на запад снизилась до минимума, и военачальникам Кургстага приходилось тратить драгоценное время, собирая разбредшихся эзгудов в единый ударный кулак, чтобы окончательно сломить сопротивление центральной группировки Лунза.

Двигаясь вдоль озера, кудыр-маг и Артун с грустью наблюдали, во что превратились некогда живописные окрестности. Невозможно было без содрогания смотреть на искореженную боевыми чарами землю, сплошь усеянную обгоревшими трупами и железом. Именно в такие моменты приходит осознание ужасающей бессмысленности войны. Ради непомерных амбиций одного человека в мясорубку сражений забрасывают тысячи жизней других людей. При этом погибают не только люди – увядает израненная природа, уходят в небытие огромные пласты человеческой культуры, исчезают знания, способные порождать великие творения во благо жизни.

«Узнать бы, в какое заклинание тогда преобразовались чары перокрыла, – задумался Сурич. – Здесь они просто необходимы, иначе Жарзания еще долго будет залечивать рубцы на своем теле».

После отступления воины кронмага закрепились на второй линии в центре обороны. Генерал стянул туда все имеющиеся магические резервы, которые сдерживали натиск колдунов противника в основном за счет использования коллективных чар и массивных амулетов, установленных на передовых рубежах. Пока перевес в живой силе оставался на стороне оборонявшихся. Однако положение могло резко измениться, когда огнедышащие великаны начнут активные действия. На данный момент больше половины монстров увязли в противоборстве на правом фланге атаки.

После слияния с котерзом чародеи испытывали некоторые трудности в управлении новым телом. Объем мозга эзгуда ничуть не превышал человеческий, и его сил едва хватало на простые действия огромной туши. И как следствие – неуклюжесть при разворотах, медлительность при принятии решений в нестандартных ситуациях. Звериные инстинкты зачастую оказывались сильнее разума… Увлекшись погоней за дерзкими жарзанцами, посмевшими нанести фланговый удар, чудовища отклонились от основного направления. Лишь немного успокоившись, они вспоминали о задании и возвращались к первоначальной цели.

Троих эзгудов специальные группы чародеев магкона уничтожили коллективными чарами во время флангового удара. Однако дальше развить успех было нечем. После коллективного заклинания девять волшебников на сутки превращались в обычных воинов, поскольку на чары уходили все их силы. Охрана огнедышащих после внезапного наступления жарзанцев опомнилась быстро. Контрудар малоросликов перемолол войска Лунза, и живыми ушли не многие.

– Эзгуды, – прошептал Артун.

Мальчик увидел пять монстров, двигавшихся в сопровождении большого отряда малоросликов. После того как Тич передал чародеям магкона надежное оружие против чудовищ, неприятель увеличил численность охраны своих главных огневых средств.

– Держись позади меня, – предупредил Сурич, усилив магические барьеры, – но не отставай.

– Ага, – кивнул парнишка.

– Тич говорил, что на тебя плохо воздействует устрашающая магия.

– Голова от нее сильно болит.

– Сейчас мы это исправим. Затаи дыхание.

Подросток послушно замер.

– Я тебе установил персональную защиту от психологического воздействия. На сутки ее наверняка хватит.

– Спасибо.

Кудыр-мага не оставляли мысли о создании чар, способных вызвать эйфорию котерза. Это могло бы одним махом решить проблемы и с эзгудами, и с малоросликами. Причем тогда и уничтожать никого не пришлось бы. Но как это сделать? У волшебника имелся лишь преобразователь каких-то убийственных чар. Знать бы еще каких. С фиолетовыми лучами он раньше не сталкивался и просканировать их не успел – не до того было.

– Брат говорил, ты силен в плетениях. Создай парочку, чтобы отвлечь врага.

– Сейчас, – заторопился парнишка.

Результатом стремительного танца его пальчиков стали девять смерчей, в считаные секунды окруживших великанов. Пока малорослики справлялись с колдовством, Сурич подобрался на нужную дистанцию. Используя магию мысли, он отправил в сторону монстров первое заклинание.

– Ух ты! – не удержался отрок, заметив медленно падающие с неба колокольчики. – А что это?

– Пока еще и сам не знаю, – пожал плечами кудыр-маг: он действовал наугад.

– И как оно работает? – не отставал любопытный ученик.

– Увидим.

Воздух неожиданно наполнился мелодичным звоном, который заставил и малоросликов, и эзгудов застыть на месте. Они полностью обратились в слух и, раскрыв рты, замерли, глядя в небо. К сожалению, шок оказался недолгим. Сначала в небо снопом пламени пальнул один великан, затем другой. Мелодия прекратилась.

Щиты рожденного в день Красного солнца обеспечивали невидимость, а потому ни эзгуды, ни малорослики пока не обнаружили врага. Сурич подобрался еще ближе. Мысли о брате, о фиолетовых лучах и огромных хвостатых уродах не давали ему возможности сосредоточиться. Нужно было срочно придумать нечто неординарное…

– Артун, какое плетение ты бы сделал, если бы хотел, к примеру, понравиться красивой девочке?

Вопрос заставил паренька задуматься.

– Нарисовал бы ее портрет в небе, наверное. Только у меня вряд ли получилось бы.

– Портрет? – Кудыр-маг почесал макушку. – А что, идея неплохая!

Через минуту напротив монстров возник еще один. Ростом он оказался в полтора раза выше, а когда топнул ногой, земля содрогнулась так, что парочка эзгудов свалилась, задавив десяток малоросликов.

– Ничего себе! – прошептал юнец.

– Это иллюзия. Я хочу заставить врагов допустить ошибку – выгодную нам и непростительную для них.

Сурич намеревался всерьез напугать чародеев противника, чтобы те разъединились с магическими животными и натравили их на кудыр-мага. Он убрал купол невидимости. Пусть знают – в бой вступила самая страшная сила Жарзании.

Кудыр-мага заметили. Великаны сразу начали уменьшаться в размерах. Кто-то из всадников галопом помчался в южном направлении, а к Суричу устремились две собачки и большая птица.

– Спасибо за подсказку, у нас все получилось, – поблагодарил мальчика чародей. – Теперь придется немного подразнить зверушек.

Иллюзорный гигант развалился на три части, которые обратились двумя саиграми и большой летающей рыбой. Троица устремилась на котерзов. Ни пламя, ни молнии – ничто не могло остановить иллюзорных существ кудыр-мага. Лишь при соприкосновении с неприятелем творения Сурича лопнули, подобно мыльным пузырям.

– А сейчас они займутся нами, – улыбнулся брат Тича. – Не боишься?

– Когда рядом учитель, мне ничего не страшно. А вы сейчас вместо него.

– Тоже правильно.

Как и ожидалось, первой подлетела птица. Ее выпады вначале носили разведывательный характер и особой мощностью не отличались. Кудыр-маг ответил чарами средней силы, чтобы настроить перокрыла на нужную волну. Проведя разведку, котерз сделал заход для решающей атаки. Фиолетовые лучи направились к оборонительным щитам волшебника и наткнулись на преобразователь магии. И тогда…

– Обожаю это состояние! – воскликнул кудыр-маг. Он подхватил мальчика и поднял его над собой. – Нравится?

– Красотища! – воскликнул Артун.

Расцветшая в небе радуга сразу рассыпалась сотнями крупных цветов, которые зависли в воздухе. Перокрыл в небе начал выписывать головокружительные пируэты, собачки заходились от радости на земле – они подпрыгивали, хватали друг друга, словно маленькие жизнерадостные щенки. Малорослики, за минуту до этого с напряжением следившие за схваткой, дружно начали сбрасывать с себя оружие и доспехи. Волшебники, имевшие котерзов, сами освобождали зверушек от чар подчинения, и те присоединялись к собратьям, расширяя область воздействия магии возрождения.

Прямо на глазах у людей сожженная почва покрывалась молодой травой. Затягивались воронки, земля прятала внутрь следы кровавой битвы…

– Вот ради чего действительно стоит жить! – тихо произнес Сурич, опустив мальчика на мягкую траву. – Жаль, что многим за всю жизнь так и не суждено это понять. Пойдем.

Лирсанг получил сообщение о появлении кудыр-мага через минуту после того, как отправил всадников на помощь потерпевшим поражение скирдам. Известие было подобно удару молнии.

«Когда он успел? Неужели с Разругом покончено? А волшебники серой радуги?»

Времени на раздумья у него не имелось, поэтому вопросы так и остались без ответов. Сейчас кэпдиз столкнулся с дилеммой: с одной стороны, очень хотелось разгромить штаб Лунза и лишить вражескую армию управления, с другой – кудыр-маг и сам представлял целую армию. Но если учесть, что он только что закончил сражение с Разругом и одолел девять могучих волшебников, его силы должны быть на исходе. Этот аргумент стал решающим.

Командир малоросликов отозвал отряд всадников. Остаткам пехоты было приказано занять оборону и удерживать позиции, Лирсанг же направился за более крупной добычей. Голова кудыр-мага, преподнесенная курмистру, могла вознести начальника хрангов выше Гарсама.

«Если мне удастся сделать то, чего не сумели ни сумасшедший старик, ни колдуны серой радуги, Нарл наконец меня оценит. А тогда при содействии Пролза я смогу подняться даже не на одну, а сразу на две ступеньки!» – мысленно взбирался по карьерной лестнице полководец.

Уже в пути поступили новые сведения о действиях могучего противника. Кудыр-магу удалось ввести котерзов в состояние эйфории, и более пяти сотен воинов Кургстага отправились в тыл вместе с магическими животными.

Кэпдизу в новой схватке приходилось выставлять чародеев, которые не имели в своем распоряжении ни длиннохвостов, ни скалозубов, ни перокрылов. Он инструктировал волшебников, опираясь на отчет Чорлга о столкновении с Тичем. Шанс победить имелся лишь в том случае, если непрерывно атаковать мага всеми имеющимися силами и в итоге заставить его уйти в глухую оборону. Двести колдунов могли создать непрерывный поток заклятий, чередуя индивидуальные с групповыми.

– Главное – не позволить ему перейти в атаку, – давал последние наставления Лирсанг. – Помните: ваш враг сейчас ослаблен, так что это реальный шанс покончить с ним раз и навсегда.

От места предполагаемой схватки полководец находился далеко. Он сам да несколько десятков чародеев составляли сейчас последний резерв армии Кургстага в Жарзании.

– Раскудырная сила! – Сурич не ожидал столь резкой смены обстановки. Только что вокруг царило всеобщее умиротворение, и вдруг – мощный выпад губительных чар. – Артун, ко мне!

Волшебник успел выставить простой щит, но удар оказался настолько мощным, что кудыр-мага отбросило на несколько шагов назад прямо под ноги мальчику. Второй барьер тоже рассыпался под заклинанием врага. Приходилось действовать в сумасшедшем ритме, используя самые быстрые заклинания. На сложные просто не хватало времени, да и силы были уже не те, а враг все сыпал и сыпал новыми ударами. В этой гонке все труднее становилось определять мощность того или иного выпада, щиты не успевали сформироваться, разрушаясь под воздействием агрессивного колдовства малоросликов. Воздух наполнился разноцветными вспышками, оглушительным треском. Чары сталкивались всего в шаге от жарзанского волшебника, и он не мог ни на дюйм отодвинуть эту границу от себя. Три минуты показались Суричу вечностью. Работать в таком бешеном темпе ему еще не приходилось никогда. В голове зашумело, в висках застучали барабаны боли, перед глазами поплыло.

– Долго я не продержусь, – успел произнести кудыр-маг за секунду до того, как его шарахнуло зеленым шаром.

Сфера, встретившись с барьером, разлетелась на сотни частиц, которые вновь устремились к цели и облепили волшебника. Пока он пытался избавиться от липкой жижи, последовал новый выпад. Сразу несколько молний поразили Сурича в грудь. Казалось, судьба кудыр-мага предрешена, и Лирсанг может праздновать победу. Однако следующий удар…

Семь огненных стрел, вместо того чтобы добить беззащитного чародея, неожиданно резко взмыли вверх. Они яркой звездой озарили вечернее небо, оставив после себя какую-то странную фигуру. Все, кто разбирался в плетениях, могли понять, что замысловатая конструкция содержит самые простые элементы, только вот составлены они весьма необычно. Пять знаков образовывали замкнутый контур, внутри которого находились еще три перегородки. Фигура медленно вращалась, притягивая к себе все заклинания. За огненными стрелами последовали еще несколько выпадов, пока малорослики не осознали, что их усилия тщетны, – волшба лишь подпитывала сторонние и абсолютно непонятные чары…

После первых же ударов чужаков Артун понял, что кудыр-магу долго не продержаться. Не так давно он уже оказывался в подобной ситуации и сейчас лихорадочно соображал, как бы помочь волшебнику. Врагов нужно отвлечь. И чем быстрее, тем лучше.

«Смерчи тут не помогут – малоросликов слишком много. Одни займутся моим колдовством, другие… Надо что-то мощное, необычное, с чем еще никто не сталкивался…»

Напряженный ритм разворачивавшегося противоборства передался мальчишке, и он вмиг создал трехлучевую звездочку. Пальцы продолжили работу, повинуясь еще не до конца созревшему решению. Вокруг треугольника так же стремительно возникла пятигранная структура. Впервые полученная двухконтурная структура взмыла в воздух. Вначале она оставалась невидимой. Затем в ход пошла подпитка за счет чужого колдовства.

Несмотря на то что атака чародеев Лирсанга прекратилась, странное плетение продолжало вращаться. Казалось, оно втягивает в себя небо. Воздух вокруг фигуры образовал радиальные волны, выстроившиеся в полупрозрачную воронку над головой Артуна. И к ней сразу устремились темно-багровые тучи, которые возникали из ниоткуда и с большой скоростью неслись со всех сторон. Мрачные облака сталкивались друг с другом, снопы синих молний разили фигуру, и после каждого попадания она увеличивалась в размерах. Предчувствие надвигающейся глобальной катастрофы сковало ледяным ужасом всех, кто за этим наблюдал. Знаки, из которых состояло плетение, окрасились сначала в оранжевый, затем в малиновый цвет. Вокруг стало темно как ночью.

Под покровом темноты никто не заметил ни появившегося рядом с парнишкой черного глаза, ни выпавшего оттуда человека.

– Артун, – обратился к подростку крамген, поправляя цилиндр, – учитель же просил тебя не делать эту штуковину без него.

– Я… – Мальчик повернулся и не мог ничего сказать. Его поразил детский голос, который абсолютно не соответствовал облику незнакомца.

– Твое плетение может натворить много бед. Давай меняться: я дам тебе заклятие, которое остановит малоросликов, а сам заберу твое. Договорились?

– Да, – быстро закивал юнец. Он был всерьез напуган тем, что сотворил.

– Держи! – Незнакомец вложил в ладонь парнишки горошину и взмыл вверх.

Раздался оглушительный грохот, и малиновая фигура исчезла с небосвода. Тучи устремились к земле, полностью закрыв и подростка, и малоросликов, но уже через мгновение грязный туман впитался в почву. Опять воцарилась ясная погода, будто ничего и не происходило.

«Брось горошину в сторону врагов, пока они не опомнились», – проявился в сознании Артуна детский голос.

Лирсанг издали видел и странную фигуру в небе, и сгустившиеся тучи, которые рассеялись еще быстрее, чем появились, и поднявшуюся волну уплотнившегося воздуха, которая смела его волшебников и несколько секунд тащила по земле. Сомнений не оставалось – сражение проиграно. Стоит кудыр-магу нанести еще один удар, и начнется паника. Глава хрангов находился слишком далеко от Артуна, а потому не мог видеть, кто на самом деле нанес решающий удар.

– Прекратить наступление! Мы уходим, – выдавил он из себя.

Необходимая Зулгу страница книги отсутствовала. А ведь именно на ней, судя по ссылкам из других томов, должна была находиться разгадка домашнего сторожа. Кронмаг перелистал десятки фолиантов, по крупицам собирая информацию о тайнописи кудесников в изображениях родовых гербов. Он выяснил, что некоторые волшебники ради спасения семьи приносили себя в жертву, превращаясь в сторожников. Пока ничто не угрожало их прямым потомкам, они себя никак не проявляли, но когда над одним из родственников нависала смертельная опасность, сторожники просыпались.

Судя по оглавлению, на пропавшем листе как раз находилось описание возможностей и способы вызова сторожника. Остальные страницы остались нетронуты.

«Кто же посмел испортить книгу?» – задумался Зулг.

В сознании непроизвольно всплыло имя гранмага. Этот человек в последнее время все сильнее раздражал правителя Жарзании. Холг часто заводил разговор о необходимости усиления магической мощи дворцовой стражи, о привлечении специалистов магкона к личной охране правителя. Доводы главного волшебника с виду казались вполне убедительными, но исподволь подталкивали к решению главной, на взгляд гранмага, проблемы: что делать с кудыр-магом, когда тот завершит всю грязную работу? При любом удобном случае Холг приводил примеры из древней истории. Сверхволшебник в них был представлен настоящим монстром.

– Милый, ты опять променял меня на книжки? – В библиотеку вошла Мадлена.

Сразу по возвращении с Инварса журналистка попала под постоянную опеку правителя. И явно не как его советник по связям с общественностью. Слишком уж часто Зулг вызывал Злавадскую на аудиенции, проходившие не в кабинете для деловых встреч. По дворцу поползли слухи о первой фаворитке кронмага.

– Я просто дал тебе возможность немного отдохнуть, – улыбнулся Зулг.

– А от чего я должна была устать? – игриво поинтересовалась женщина.

– Ну, как бы тебе это объяснить…

– Хочешь сказать, что я дурочка и для меня следует подбирать особенные слова, дабы их смысл стал понятен?! – «наехала» на собеседника Мадлена.

Зулг уже успел привыкнуть к особенностям характера журналистки, поэтому спокойно парировал:

– У меня в советниках глупцов нет.

– Да, действительно, что-то я начала забывать о своей высокой должности. Тогда за работу. Советую тебе немедленно покинуть библиотеку и отправиться на ужин. Твой церемониймейстер волнуется, боится, что мясо потеряет свои вкусовые качества.

– Да, мясо нужно спасать. Но в обеденный зал я пойду только вместе с тобой.

– Не хочу, Зу. – Наедине она называла его уменьшительным именем, которое сама и придумала. – Опять заявится твой любимый Холг и начнет свою заунывную песню. У меня от нее весь аппетит пропадает.

– Если бы ты знала, как он мне надоел со своими предложениями!

– Чем ему Тич не угодил?

– Наверное, тем, что он сильнее гранмага.

Мадлена кивнула, соглашаясь с правителем:

– Знаешь, милый, вчера я случайно услыхала ваш разговор, и он мне очень не понравился.

– Чем? – Что-то в голосе девушки заставило Зулга насторожиться.

– Тем, как грамотно его выстроил Холг. Вряд ли он учился там же, где и я, однако его методы обработки собеседника… – задумалась журналистка. – Сам посуди. Начал он с темы, которая в данный момент тебя более всего интересуют. Или я ошибаюсь?

– Когда он принялся осыпать тебя похвалами, это действительно было несколько неожиданно. Хотя ты ведь того стоишь!

– Не спорю, но сейчас, по большому счету, для страны есть дела поважнее. Например, почему бы не обсудить положение дел на фронте? Но нет, он начал льстить мне, зная, что тебе это будет приятно.

– Попробовал бы он сказать о тебе гадость, я бы…

– Этот нехитрый прием называется: расположить к себе собеседника. А потом заметь, как плавно он перешел к Тичу, вскользь упомянув, что тот смотрит на меня с нежностью.

– Это действительно так?

– Ревнуешь?

– Ну, не без того…

– Зря. Но я сейчас о другом. Гранмаг настраивает тебя против кудыр-мага. Причем делает это как бы ненароком.

– Я все прекрасно вижу, Мади. Сначала Холг хотел с наскока решить этот вопрос в свою пользу – не получилось. Теперь он сменил тактику. Но ты не ответила на мой вопрос. Тич действительно строит тебе глазки?

– Не больше, чем другие мужчины.

– И много их?

– Тех, кто считает меня красивой женщиной? – невинно переспросила Злавадская.

Зулг хотел дать утвердительный ответ, но вовремя спохватился.

– Я совсем не то имел в виду.

– Тогда незачем задавать глупые вопросы. Никто из них меня не интересует.

– А я?

– Мне, конечно, льстит, что первое лицо Жарзании обратило внимание на скромную девушку… – напыщенно начала Мадлена, но затем резко сменила тон, – но ревность – твое слабое место, и кое-кто начинает этим умело пользоваться.

– Холг ничего от меня не добился, – заметил правитель.

– Но он почувствовал, что выбрал верный путь. Заставил задуматься над своими словами.

– Да я его в следующий раз…

– Зу, ты не можешь давать волю эмоциям в присутствии подчиненных. А по поводу ревности… Если действительно любишь человека, ты обязан ему доверять. Я же тебе доверяю. И, как советник, рекомендую: появятся сомнения, не слушай других, просто приди и спроси. Обещаю не врать. Правда, и с твоей стороны обмана не прощу.

– Какая ты строгая!

– А ты думал! На ужин идешь?

– Да, сейчас. – Кронмаг отложил книгу в сторону. – Озадачила ты меня с Холгом. Прямо не знаю, чего от него еще ожидать.

– Прогони, ты же правитель.

– Пока рано. Сначала нужно разобраться с малоросликами, а потом уже и внутренние проблемы решать.

– Кстати, как дела у Лунза?

– Последнее сообщение поступило после обеда. Генерал готовился к наступлению врага. – Кронмаг поднялся. – Пойдем, по дороге в столовую заглянем в мой кабинет. Может, еще есть новости.

– А ты послал группу для расследования убийства Угдура? – спросила Злавадская. – Лунз вроде бы вчера просил направить специалистов магкона.

– Холг должен был подобрать нужных людей.

– Вот пусть он и отправляется. Все-таки главнокомандующего убили.

– Гранмаг сам высказывал это предложение, но потом как-то незаметно повернул его такой стороной, что я был вынужден отказать, – задумчиво произнес Зулг. – В столице до сих пор необходимо его присутствие.

– Все-таки он тобой помыкает, – вздохнула Мадлена.

– Это ненадолго, ласковая моя.

В кабинете все оставалось без изменений. Никаких новых сообщений с востока не поступало, и кронмаг направился в столовую.

– Ладно, составлю тебе компанию, – смилостивилась Злавадская.

Не успели они дойти до трапезной, как в коридоре их нагнал тайный советник.

– Повелитель, важные сообщения от Лунза! – доложил Базгур.

– Слушаю.

– «Враг предпринял массированное наступление всеми имеющимися у него силами. Мы потеряли более половины армии, но одержали победу. Малорослики отходят. К нам присоединились войска Лырсога. Гермаг командует преследованием противника. В ходе сражения серьезно пострадал кудыр-маг, лекари не могут привести Тича в сознание. Необходимо вмешательство самых сильных целителей. Те, кто у нас остался, не справляются», – закончил читать советник.

– Завтра еще до рассвета я лично отправляюсь к Лунзу, – раздался сзади голос гранмага.

Никто не успел заметить, когда он появился.

– Ты же меня убеждал, что необходим здесь. Неужели в столице нет других целителей? – повернулся к волшебнику Зулг.

– Пока мы будем их искать, уйдет время. Вы же не хотите потерять кудыр-мага? – Холг привел неопровержимый аргумент.

– Хорошо, – согласился правитель. – Все-таки мы их одолели! Базгур, отправишься вместе с гранмагом. Я прибуду чуть позже, надо сделать кое-какие распоряжения.

– Слушаюсь.

– Господа, прошу в трапезную. Время ужина! – провозгласил церемониймейстер.

– Нужно отправить сообщение генералу, – вспомнил кронмаг.

– Вызвать почтовика? – спросил слуга.

– Нет, позже, – ответил Зулг, собираясь сначала обдумать послание.

Однако поразмышлять ему не дали. Весь вечер правителя поздравляли с победой. Вино лилось рекой, и в какой-то момент он явно ощутил, что пить сегодня больше не стоит. В голове, словно назойливая муха, крутилась шальная мысль.

«А не сделать ли прямо сейчас предложение Мадлене? Повод самый что ни на есть подходящий. Хотя она дама капризная, еще решит, что я устроил показуху. Нет, следует выбрать более подходящий случай, и на трезвую голову. А сейчас неплохо бы ей чего-нибудь подарить».

Кронмаг поискал взглядом церемониймейстера. Как ни странно, тот уже сам шел к кронмагу.

– Я правильно вас понял, господин?

Слуга поставил на стол миниатюрную шкатулку.

– Спасибо, любезный. – Зулг старался не показать своего удивления.

Он не помнил, что находится в этой шкатулке, но был уверен, брюнетке понравится.

– Мади, в такой удачный день я хочу сделать тебе небольшой подарок, – негромко произнес Зулг.

– Я люблю подарки, – оживилась девушка, спешно вытирая руки салфеткой.

– Тогда держи.

– Ух ты! Какая красивая коробочка. А что внутри?

– Открой – и увидишь.

– Едрена-матрена к твоей бабушке! Вот это красота! – Женщина вытащила перстень с тремя переливающимися камушками и надела на указательный палец левой руки. – Спасибо. Честно скажу, не ожидала.

«Это же…» – едва не вскрикнул правитель, но вовремя спохватился.

Кольцо являлось фамильной драгоценностью рода Фиренгов. Его дарили только замужним дамам. Зулг хорошо помнил слова деда: «Когда твоя женщина скажет, что ты скоро будешь папой, подари ей этот перстень». Фамильный перстень, во-первых, служил своей хозяйке самым надежным оберегом от магии, во-вторых, сообщал пол будущего ребенка и, в-третьих, подтверждал истинность отцовства дарителя.

И вот теперь кронмаг по глупости церемониймейстера…

«Где он его нашел? Даже я не помню, куда положил шкатулку!»

– Зу, глянь, а теперь они стали голубыми, – продолжала восхищаться Злавадская. – Слушай, это колечко, наверное, кучу денег стоит, я не должна принимать такой дорогой подарок.

Она попыталась снять и не смогла.

– Тебе не нравится?

Слова Мади стали еще более сногсшибательной новостью.

– Очень нравится.

– Тогда и не смей снимать. – Мысли в голове кронмага пошли кругом.

– Что с тобой?

– Пожалуй, я слегка засиделся. Надо еще перед сном поработать. Пойдешь со мной?

– Нет, я пока немного тут посижу, если не возражаешь.

– Хорошо. – Зулгу сейчас хотелось побыть в одиночестве, поэтому он не стал настаивать.

«Ну и денек! – Кронмаг вышел в коридор. – Сначала испорченная книга, затем весть о победе Лунза, несчастье с кудыр-магом. Теперь еще… Мади беременна? У НАС БУДЕТ РЕБЕНОК! В голове не укладывается. Но поскольку ей не покалечило руку, он действительно мой. А вдруг бы… – Повелитель представил, что могло произойти, если бы женщина, к примеру, ждала ребенка от другого мужчины, и вздрогнул. – Интересная получается история: обычно дама радует своего избранника вестью о пополнении, а тут хоть самому подходи и… Мадлена, ты скоро станешь мамой. Спорим, у нас родится мальчик?»

– И откуда церемониймейстер… Почему он решил принести именно эту шкатулку? Неужели опять сторожник проснулся? – Зулг неожиданно для себя заговорил вслух.

Он вошел в кабинет, зажег светлячка и увидел на столе лист бумаги. На нем корявым почерком было написано: «Не стоит разгадывать тайны, призванные охранять жизнь. Некоторые из них после разгадки теряют свою силу».

– Спасибо за предупреждение, – произнес вслух мужчина.

Правитель опустился в кресло и пододвинул к себе стопку бумаг, отложенную для проработки еще днем. На ней кронмаг и уснул. Однако мысли о неожиданном подарке продолжали терзать душу и во сне.

«Если перстень надоумил преподнести сторожник, значит, он Мадлене нужен. И не завтра или послезавтра, а именно сейчас. А если женщине требуется защита, значит, она в опасности!»

Зулг подскочил как ошпаренный. Ему казалось, что он лишь мгновение назад закрыл глаза, а на самом деле за окном начинался рассвет.

Глава 21 Слишком многим это необходимо

Злавадскую немного удивил столь дорогой подарок, но даже эти приятные треволнения не притупили ее бдительности. Женщина продолжала наблюдать за Холгом, который сегодня вел себя крайне подозрительно. Этот вечно угрюмый тип за ужином прямо-таки источал радушие. Трижды за время трапезы волшебник подходил к Зулгу, и после третьего велеречивого поздравления главного чародея правителя вдруг резко потянуло в сон. Или ей показалось? Впрочем, учитывая, что Зу почти всю прошлую ночь не спал…

Журналистка решила задержаться в обеденном зале и сразу поняла, что интуиция ее не подвела. Странности продолжались. После очередного тоста прямо за столом уснул Базгур. Гранмаг этого явно ждал, потому что тут же покинул столовую, постаравшись сделать это незаметно. Мадлена поспешила за ним. Как она и предполагала, волшебник направился к кабинету Зулга.

«Сейчас опять начнет свою заунывную песню. До чего же противный тип, едрена-матрена к твоей бабушке! Отдохнуть мужику не даст».

– Срочно вызвать ко мне почтовика!

От неожиданности женщина выглянула из-за угла, но быстро опомнилась и спряталась снова. Холг говорил голосом кронмага, отдавая приказ одному из щитников. Ответ охранника удивил ее еще больше.

– Слушаюсь, ваше магичество!

– Я буду у себя.

«Что он задумал? – заволновалась женщина. – И почему стражник принял Холга за кронмага? Он что, слепой?»

Волшебник остановился в коридоре, хотя до кабинета правителя было рукой подать. Злавадская слышала, как гранмаг ходит взад-вперед. К счастью, до поворота, за которым скрывалась женщина, чародей не дошел.

– Срочное послание, ваше магичество? – Прибыл почтовик.

– Да, чрезвычайно. Приказ Лунзу. Запоминай. Кудыр-мага немедленно отправить в столицу по главному тракту. Целитель послан ему навстречу по той же дороге. Это все.

– Через пять минут приказ будет у генерала.

– Хорошо.

Специалист по быстрой доставке сообщений удалился. Мадлена все поняла: гранмаг решил не дожидаться рассвета и отправиться в путь без тайного советника. Он хочет заполучить Тича, который сейчас не имеет возможности сопротивляться. Потом Холг опять одурачит охранников и при отсутствии свидетелей сможет сделать с кудыр-магом что вздумается.

«Как бы не так! – воспротивилась женщина. – Он еще не знает, с кем связался! Я ему покажу, как обижать наших! Надо поймать негодяя на горячем, чтобы на этот раз у Зу было полное основание с грандиозным скандалом выгнать этого зануду».

Мысль предупредить о своем отъезде кронмага или находившегося во дворце Церзола промелькнула в голове журналистки лишь на долю секунды и тут же погасла. Злавадская почуяла дурманящий аромат сенсации, который напрочь отбил у нее ощущение опасности. Наскоро переодевшись в походный костюм и схватив свое единственное оружие, она поспешила к конюшне.

Рассвет застал Мадлену в пятидесяти милях от столицы. К этому времени она уже поняла, что затея была не из лучших. Она не привыкла долго скакать, да и ночь – не слишком подходящее время для прогулок. Но повернуть назад, особенно в присутствии четырех молодых воинов, не позволяли гордость и упрямство.

«Едрена-матрена, ведь пишут же в сказках для дураков: утро вечера мудренее. Так нет, мне нужно было именно ночью, да еще с хмельной головой, срываться с места… – ругала себя женщина. – Но теперь уж я пойду до конца. Этот негодяй действительно может навредить Тичу. Холга, кроме магии, ничто не волнует. И кудыр-маг для него – самый лакомый кусок. Хорошо, что со мной рядом есть чародеи. При них он вряд ли осмелится устраивать откровенные пакости».

Ее телохранителями были волшебники из клана сумеречников. Конечно, Мадлена могла ускользнуть из дворца незамеченной, но путешествие по Жарзании для женщины без сопровождения грозило обернуться большими проблемами. К тому же журналистке нужны были свидетели злодеяний гранмага.

– Прошу прощения, госпожа, – остановился один из воинов, – животным необходима небольшая передышка.

– Хорошо. Пять минут – и мы снова поедем, – согласилась Злавадская.

Она спрыгнула с лошади.

«И как другие умудряются на них скакать? Это же настоящее наказание!»

И всадница, и ее конь выглядели одинаково измученными. И еще неизвестно, кто кого больше измотал, ведь скакуну приходилось везти на себе хаотично мотавшийся из стороны в сторону груз. Наездницей Мадлену можно было назвать с очень большой натяжкой.

Охранник, скорее всего, больше пожалел коня. Остальные животные, как и всадники, выглядели довольно бодрыми.

– Чего уставился? Думаешь, мне легко на тебе ехать?! – не выдержала укоризненного взгляда лошади Злавадская.

– Если не возражаете, могу помочь, – тихо предложил самый старший из стражников.

После схватки возле Девятиграда более двух третей сумеречников не вернулись с поля боя. Это были лучшие воины клана, мужчины в возрасте от двадцати пяти до пятидесяти лет. Совету избранных пришлось призвать в ряды телохранителей Зулга молодежь. Теперь на каждого опытного бойца приходилось трое новобранцев. Сопровождавшему Мадлену «ветерану» еще не стукнуло тридцати, а его соратникам едва перевалило за шестнадцать.

– Хочешь сказать, я не умею ездить на лошади?! – вспылила женщина.

Она очень устала. Злилась на ветер в лицо, на холодное утро, на скакуна, который не умеет как следует бегать, и больше всего на себя: «Надо было найти Зулга и рассказать ему все, а не нестись в погоню как угорелой!»

– Ни в коем случае, госпожа. Просто молодой конь не может приноровиться к вашему необычному стилю.

Тактичность волшебника смутила наездницу, раздражение тут же улетучилось.

– Да, стиль у меня знатный – вьюк с барахлом называется. К такому даже опытному скакуну привыкнуть сложно. Ты можешь облегчить участь невезучего животного?

– Да, госпожа.

– Надеюсь, моя кобылка не замучена до такой степени, что ее лучше прирезать?

– Ну что вы. Небольшое заклинание – и все будет хорошо. – Мужчина не стал поправлять советника, перепутавшего жеребца с кобылкой.

– Если никто не пострадает, тогда действуй.

– Прошу. – Стражник помог женщине сесть: во время колдовства она должна была находиться в седле.

Журналистка неожиданно почувствовала тепло, исходящее от подаренного кольца, и ее общее состояние заметно улучшилось.

– Я закончил, – сообщил маг.

– Благодарю. – Мадлена осторожно тронулась с места.

«И что я раньше страдала? Здорово ведь как! – Душа наездницы ликовала. Она больше не испытывала никаких неудобств. С вьючным стилем было покончено. – Интересно, это умение останется со мной или уйдет, когда заклинание утратит силу?»

Сурдг не знал, где оказался. Приземление среди поля трудно было назвать мягким – малорослик подвернул ногу при падении и два бесконечных часа хромал к ближайшему лесу. Только здесь он позволил себе остановиться. Сурдг вымотался до такой степени, что уснул, как только голова коснулась шелковистой травы.

Пробуждение стало продолжением кошмаров, которые мучили беглеца во время забытья.

– Еще один попался! Вяжи его, гада!

Сурдг находился в окружении жарзанцев, не ощущая в себе ни капли магической энергии. На его шее болтались какие-то амулеты, и малорослик не мог понять: то ли он еще не оправился от вчерашнего, то ли местные побрякушки не дают возможности обратиться к силе?

Связанного пленника взвалили на лошадь и повезли вглубь леса. Вскоре он предстал перед Мугридом.

«А ведь Лирсанг утверждал, что гермага убили!» – удивился пленник.

Когда волшебники серой радуги и Разруг прибыли на позиции, глава хрангов ознакомил их с положением дел. Полководец предложил на выбор несколько участков фронта, где узник летающего острова мог приложить свои силы. Старик остановился на равнинной местности. К большому сожалению Сурдга, это Разругу нисколько не помогло…

– Кто таков? – спросил вельможа.

– Разгид второго ранга, если тебе это о чем-нибудь говорит. – Сурдг не стал называть свою нынешнюю должность.

– Существует ли хоть одна причина, по которой я не должен убить тебя прямо сейчас, чужак?

После неожиданного спасения Мугрид отправился в центр Ливаргии. В Лирград он заглянуть не рискнул, но лесные угодья на юге от города, где вельможа раньше часто охотился, подошли как нельзя лучше. Как оказалось, не только гермаг выбрал их для убежища.

Когда его дочку, толстушку Равис, выселили из лирградского дворца, она через офицера стражников собрала вокруг себя часть городского гарнизона и отправилась в охотничий поселок, зная, что домики в лесу были довольно уютными. Девица решила переждать временные неудобства здесь. Равис не могла смириться с потерей привычного комфорта и надеялась, что стоит папаше вернуться, как все снова наладится.

На отряд, который насчитывал более полусотни бойцов, Мугрид наткнулся сразу по прибытии. Он не питал никаких иллюзий по поводу своего будущего, поскольку при любом раскладе оказывался в полном проигрыше. И все же повелитель Ливаргии, являясь человеком волевым, недолго предавался унынию. Своими главными врагами он в настоящий момент считал малоросликов, которых решил истреблять при любой возможности. Гермаг возглавил отряд и развернул партизанскую войну по уничтожению пришельцев. Сегодня ему попался уже второй.

Правда, первый до сих пор не пришел в себя. Как сказали дозорные, наблюдавшие за Вратами, чужак свалился на них с неба, точнее – с огромной птицы, вылетевшей из облака.

– Все зависит от того, на чьей ты сейчас стороне, Мугрид, – после небольшой паузы ответил пленник.

– Ты меня знаешь, разгид?

– Да, гермаг, полгода за тобой наблюдаю. Даже малость взгрустнул вчера, когда Лирсанг сообщил о твоей смерти.

– Вон оно как?! Пожалуй, прямо сейчас я никого убивать не буду. И чем же тебя так заинтересовал гермаг Ливаргии? Полгода – срок немалый.

– Ты оказался наиболее удобным инструментом, при помощи которого мы смогли заварить в Жарзании сегодняшнюю бучу. Думаешь, кто тебе подкинул бумаги о возможности прорыва?

– Ты?!

– Конечно! Все вы тут долгое время действовали по моей указке. Даже кронмаг.

Мугрид хмыкнул и окинул взглядом наглеца. Тот либо сбрендил от страха, либо…

– Эй, Аранх! – отвернувшись от пленника, крикнул вельможа. – Подойди-ка сюда!

Аранхом звали офицера, который доставил в охотничий поселок дочку гермага. Темпераментная Равис к тому времени устала дожидаться магринца и переключила свое внимание на молодого стройного мужчину, недавно появившегося в личной охране отца и исполнявшего со вчерашнего дня обязанности ратора. Сейчас он дежурил за дверью комнаты, где проходил допрос чужаков.

– Чего прикажете? – Офицер вошел в помещение.

– Скажи Даргуху, пусть немедленно явится.

Шаман, объявивший Зулга сумасшедшим, также находился среди партизан. Его забрали с собой по приказу Равис, не спрашивая, хочет он того или нет. Волшебников в отряде было негусто.

Главный врачеватель Жарзании, стоило ему увидеть малорослика, сник сразу.

– Звали?

– Узнаешь этого типа?

– Еще бы он не узнал, – встрял пленник, не давая Даргуху раскрыть рта. – В девятиградском дворце ваш милый врачеватель работал на меня. Даже Зулга на допрос приводил.

– Это правда? – перевел на пленника взгляд Мугрид.

– Да, господин, – уныло подтвердил волшебник.

– А почему еще тогда не рассказал мне об этом?

– Думал, вас не заинтересуют мелкие детали…

– Ничего себе мелкие! Одно дело, когда ты приходишь с заявлением, что повелитель не способен управлять страной… Выходит…

– Да, он выполнял мои приказы, – перебил теперь уже Мугрида малорослик. – С твоим Оршугом, кстати, я тоже встречался.

Сурдг больше не цеплялся за жизнь. Он четко понимал, что провала операции по уничтожению кудыр-мага ему не простят, как бы в дальнейшем ни сложилась битва. Пленник был уверен, что уцелевший в схватке с Разругом волшебник наверняка переломит ход сражения, а Лирсанга ждет позорное бегство. Нарл в этом случае не пожалеет никого. Может, поэтому волшебника потянуло на откровенность: пусть заносчивый вельможа поймет, что являлся лишь марионеткой в чужих руках.

– Неподалеку от Гюрограда? – уточнил вельможа.

– Да, мы тогда преследовали одного и того же человека. Ты, гермаг, тоже исполнял мою волю, хотя и не знал об этом: организовал необходимый нам прорыв, развязал в стране гражданскую войну… Одного я только понять не могу: как такому опытному интригану не удалось найти и обезвредить единственного чужака? Какой-то человечек, букашка – а все планы сумел порушить!

– Я так понимаю, вы о Вирлена тоже зубы обломали? – усмехнулся Мугрид. – Что ж, видать, сам Нгунст держит этого малого под своим колпаком. Странно только: почему он выбрал чужака? Неужели среди жителей Жарзании не оказалось достойных?

– Пророчество, чтоб ему! – сплюнул малорослик.

– Надеюсь, хотя бы оно не ваших рук дело?

– Я никогда не верил в такую чепуху. Как выясняется, зря.

– Выходит, мы оба пострадали от одного и того же человека? – усмехнулся гермаг. – Только итоговые убытки у нас разные. Ты, насколько я понимаю, работал на курмистра. И это его, а не твои планы провалились из-за Вирлена. У меня же мужик разрушил дело всей жизни. Хотя, если бы это удалось вам уже после того, как я занял трон Жарзании, было бы еще хуже.

– Сурдг! – раздался скрипучий голос из угла комнаты. Это пришел в себя другой малорослик. – Я уже у духов?

– Шленз? А ты как здесь оказался?

– Здесь – это где?

– В Жарзании, в гостях у любезного господина Мугрида.

– Так я жив? Погоди, но ведь тебя же сожгли?! Мне Гарсам рассказал.

– Да, по бумагам я давно мертв, однако и тебя живым увидеть не надеялся.

– А это еще кто? – спросил Мугрид. – Твой знакомый?

– Вот не думал, что мир настолько тесен! – продолжал удивляться Сурдг. – Нас, агентов, внедренных в Жарзанию, было всего трое. Одного отправил к духам наш приснопамятный Вирлен, это второй. Кстати, руку он потерял как раз в тот момент, когда безуспешно пытался расправиться с чужаком из завратного мира.

– С Вирленом? – не мог поверить гермаг.

– О битве эзгуда с огромной змеей слышал?

– Конечно. Оршуг докладывал.

– Так вот эзгудом был Шленз, а к змее какое-то отношение имел все тот же загадочный чужак, чтоб его духи забрали!

– Духи забрали Нарла, – тихо сообщил очнувшийся. – А нас послали сюда сообщить эту новость Лирсангу. Грол отзывает войска домой.

– Курмистр мертв? Кто ж его так?

– По официальной версии – Пролз. Но это явная чушь.

– Хочешь сказать, ты видел…

– В тот день я дважды засек ключ. Сначала у Чешуйчатого грота, затем едва ли не в самом сердце дворца – в покоях правителя.

– Опять Вирлен? Во дает! – воскликнул малорослик.

– Больше некому. Тем более что и его девица пропала сразу после убийства курмистра.

– Синеглазка?

– Да. Ее зеркальный взгляд не уберег-таки Нарла от смерти. – Однорукому наконец удалось принять положение сидя.

– Ай да Вирлен! Начинаю уважать такого противника. – Молчавший до сих пор Мугрид не смог удержаться от замечания. – Да за одно это ему многое можно простить.

– Даже то, что он лишил тебя власти? – съязвил Сурдг.

– Она бы все равно мне не досталась, – махнул рукой вельможа. – Интересно, а Вирлена поймали?

– О чужаке не было сказано ни слова. Убийцей назначили Пролза, – ответил Шленз. – Я даже слышал, что Грол собирается идти на мировую с железнорожниками.

– А от тебя, значит, как от опасного свидетеля, решили избавиться? – немного поразмыслив, спросил второй малорослик.

– Через пару часов после того, как я сообщил Гарсаму, что ключ подал сигнал из дворца, меня вызвали к Гролу, подробно расспросили, а потом отправили сюда с сообщением о смерти Нарла. Я, дурак, сразу и не сообразил, зачем на перокрыла сажать одновременно двоих гонцов. Пока меня здесь не ударили по голове и не столкнули с котерза. Если бы не крона дерева, на которую я приземлился…

– Страсти-то какие! Я смотрю, ваш мир ничуть от нашего не отличается. Хотя люди вроде бы и разные, но методы…

– Значит, новым курмистром станет Грол? – задумчиво произнес Сурдг.

– Несомненно. После гибели Пролза…

– И его убили?

– Сразу на месте преступления. Об этом сейчас в Коростане все только и говорят.

Гермаг неожиданно рассмеялся. Малорослики прекратили разговор и уставились на своего тюремщика.

– А ведь по официальной версии мы все мертвы. Оживленная у нас получается беседа покойников.

– Господин Мугрид… – Стоявший позади гермага шаман предложил отойти в дальний угол комнаты.

– Что ты хотел сказать?

– Эти двое очень опасны. Чем быстрее мы от них избавимся, тем лучше.

– Боишься мертвецов?

– Они очень сильные чародеи и могут преодолеть барьеры наших амулетов. Лучше не рисковать. – Даргух до смерти боялся, что Сурдг вспомнит о существе, которое тот внедрил в мозг шамана. – Давайте отвезем их в Живую рощу.

– Я подумаю над твоим предложением, – ответил вельможа. – О том, что здесь слышал, никому ни слова. Пока свободен.

После ухода врачевателя Мугрид вернулся к пленникам.

– Так, господа покойники, я все еще не решил, что с вами делать дальше. Ждите.

Гермаг поднялся на второй этаж и вошел в просторную комнату. Сейчас она служила и кабинетом, и спальней, и столовой. Сообщения о смерти курмистра и окончании войны действительно требовали обдумывания. Что ему делать дальше? Продолжать скрываться в лесах, сдаться кронмагу, отправиться за границу? Ни один из вариантов Мугриду не нравился. В любом случае он терял титул гермага, власть и положение в обществе. И не только он – гонения распространялись и на его наследников.

«Равис будет очень недовольна. При отсутствии наследства и сомнительной внешности рассчитывать на удачную партию в браке не приходится. Что ж, видать, судьба у дочурки такая. Не брать же ее с собой за границу».

Гермаг все больше склонялся к последнему варианту.

Не он один сейчас думал о будущем. Слух о том, что война идет к концу, быстро распространился по отряду. Гермаг не предупредил Аранха, а тот не счел нужным скрывать подслушанные за дверью новости. Люди задумались о своей судьбе. За пределами господского домика то и дело возникали оживленные беседы.

– Папочка, чаю не желаешь? – Равис, как всегда, вошла без стука, держа в руках поднос с двумя чашками горячего напитка.

– Так вроде обед скоро?

– А если мне захотелось выпить с тобой чаю сейчас? Неужели заставишь даму ждать какого-то обеда?

– Даму? Ладно, садись. Заодно и поговорим.

Она плюхнулась на стул.

– Ты чем шамана так напугал? Ходит бледный как смерть.

– Даргух боится, что пленники могут рассказать мне что-то, что он хотел бы скрыть навсегда.

– А они действительно что-то знают?

– Скорее всего. С этих малоросликов начались все беды в Жарзании. Думаю, Зулг на них большой зуб имеет.

– Не может быть!

– Один из чужаков утверждает, что держал нашего кронмага под стражей. Представляю, как бы правитель обрадовался, увидев их перед собой связанными.

Мугрид отпил немного из чашки, поморщился, а затем опрокинул содержимое залпом. Напиток ему явно не понравился.

– Как интересно! А о чем ты хотел со мной поговорить?

– О будущем, дочка. Сама понимаешь, времена для нас с тобой наступают трудные. Возможно, мне придется надолго исчезнуть…

– Ты меня бросаешь?

– Так будет гораздо безопаснее для тебя.

– А как же Ливаргия, наш дворец?

– Думаю, он вряд ли останется нашим.

Ответ отца Равис явно не понравился. Она резко поднялась с места и принялась крутить поднос. Когда заметила, что именно у нее в руках, вдруг улыбнулась.

– Давай я еще чаю принесу.

– Из чего вы его тут делаете? Привкус какой-то странный. Я больше не буду.

– А я еще выпью. – Она быстро удалилась.

Дочка вернулась через десять минут, когда Мугрид уже понял причину неприятного привкуса: в чашке был сильный яд. У вельможи к этому времени онемели руки и отнялся язык.

– Извини, папочка, но я не могу позволить, чтобы наша Ливаргия досталась не мне. Твоя смерть – единственная возможность вернуть расположение кронмага. Ты же не хочешь, чтобы я стала нищей? Ведь правда не хочешь?

«Что ж, зато больше не надо ломать голову в поисках выхода», – одними глазами усмехнулся гермаг.

– Даргух тоже на пути к Кардыблу. А малоросликов мы усыпили. Преподнесем их в подарок нашему правителю. Зулг, согласно собственным указам, просто не посмеет лишить меня наследства. Я ведь передам ему главных виновников заговора. Еще раз прости, – неуклюже развела руками Равис. Другого выхода у меня не было.

«Моя дочь», – с некоторым облегчением подумал Мугрид, и это стало его последней мыслью.

– Хинг рассказал, как снять проклятие с племени? – Гзур задал столь важный вопрос лишь утром.

Железнорожники к этому времени добрались до небольшой деревеньки, в которую входить не стали, остановившись на опушке. Всю ночь Остроокий вел людей на северо-запад от столицы. Каждую минуту он ждал сообщения о преследовании, раз за разом отсылая сопровождавшего отряд духа назад. Однако погони не последовало. После того как Вирлен возле Чешуйчатого грота освободил котерзов, карангам пришлось несладко и они сами были вынуждены убегать.

– Нужно выбрать нового вождя – и проклятию конец, – ответил Андрей.

– С помощью топора?

– Да, без него не обойтись, – вздохнул фокусник.

– А ты, я смотрю, и не рад?

«Знал бы, в чем оно заключается, и ты бы не веселился», – мысленно пробурчал Фетров.

– Хочешь, чтобы мы сделали это прямо сейчас?

– А чего откладывать? Чем быстрее исчезнет проклятие, тем лучше. Не зря же я выбирал в поход самых достойных. Наверняка хоть одного из них топор Хинга признает.

– Может, с тебя и начнем?

Пока железнорожники разбивали лагерь, Вирлен с шаманом оказались немного в стороне от остальных. Вероника после пережитых треволнений уснула прямо в телеге, как только повозка перестала трястись.

– Вообще-то я в вожди не собирался, но если топор…

Фетров поискал глазами подходящее для посвящения место. Его внимание привлекло поваленное дерево.

– Пойдем. – Андрей подошел к стволу и аккуратно положил на него оружие. – Скажи, Гзур, каким, по-твоему, должен быть вождь племени?

– Мудрым, смелым, решительным…

– Хинг мне сказал, что в нынешних условиях лидер должен быть готовым к самопожертвованию. Что ты готов сделать ради своих людей?

– Все.

– Тогда возьми топор и отруби себе руку.

– Ты шутишь? Какой смысл себя калечить? С двумя руками я больше пользы могу принести.

– Это не мое условие. – Про себя змеиный король уже считал удары сердца. – Домосед сказал: вождем станет лишь тот, кто не мешкая отрубит себе руку.

Гзур взял оружие, посмотрел на лезвие, глянул на свою ладонь. Шаман непроизвольно вздрогнул, представив процесс посвящения. Затем он все-таки положил левую кисть на ствол.

– Время вышло, – остановил его фокусник. – Ты недостаточно решителен.

– Что значит «вышло»?

– Будущему вождю на размышление дается не больше минуты.

– Но ты же не сказал… – Шаман положил топор.

– Потому, что не должен был. Будем звать следующего?

Фетров постарался отрешиться от жутковатой процедуры посвящения. Он сейчас строго выполнял требования Хинга. И конечно, хотел как можно быстрее с этим закончить.

– Мне тоже нельзя ничего им говорить?

– А ты сам как думаешь?

– Понял.

Ни один из воинов не сумел справиться с заданием. Покалечить себя? На это за отведенные шестьдесят ударов сердца не решился никто.

– Придется нести топор на Зорские болота, – сокрушенно произнес фокусник, хотя внутренне был даже рад, что ему не пришлось становиться свидетелем кровавой сцены.

– Погоди, у нас остался еще один человек, – остановил его Гзур. – Внучок, подойди сюда.

Парнишка охранял сон Вероники. Услышав зов деда, он быстро направился к поваленному дереву.

– Может, не надо? – Андрей выразительно уставился на Остроокого.

– Он тоже железнорожник. И не из худших.

Кровь брызнула в лицо Фетрова на двадцатой секунде.

– Гзур, помоги внуку! – крикнул фокусник.

Лицо у парня стало белее мела, но он не выпускал из другой руки топор. Воины сразу кинулись к соплеменнику и быстро затянули жгут ниже локтя. Шаман начал произносить заживляющее заклинание. Через четверть часа юношу уложили на траву.

– Держи, вождь! – Землянин передал ключ парнишке. – Своим поступком ты снял проклятие со всего племени.

– Правда? – тихо спросил юноша.

– Ты мне не веришь? – улыбнулся землянин.

– Верю.

– Тогда отдыхай.

– Ты же говорил, что ключ тебе еще понадобится. – Шаман остановил змеиного короля в двух шагах от телеги.

– Когда понадобится, я попрошу его у твоего внука. Он ведь все равно пойдет с нами в Гордьеры.

– Конечно.

Шаман накануне ночью узнал, как добраться до пелены мутного страха. Через заключенного в посохе духа он вызвал его туманных собратьев. Сначала те ни в какую не хотели раскрывать свои тайны. И тогда Гзур вдруг запел. Его песня самым невероятным образом повлияла на посох, который на глазах у людей превратился в дымчатое деревце. Духи колючего тумана мгновенно превратились в робких просителей, с вожделением глядя на светящуюся крону. В результате Остроокий выторговал проводника, но лишился посоха.

– Предлагаю хотя бы пару часиков поспать. Честно говоря, я с ног валюсь. – Андрей действительно пошатывался.

– Спасибо тебе за все, что ты для нас сделал.

– Погоди благодарить. А вдруг сегодня вечером у меня ничего не выйдет в этой пелене?

– У тебя все получится, Вирлен.

– Почему ты в этом так уверен?

– Слишком многим это необходимо.

– То есть мне даже волноваться не стоит. Правильно я тебя понимаю?

– Да, Жизнедар.

– Значит, я могу спать со спокойным сердцем. – Фокусник забрался на повозку и пристроился рядом с Вероникой.

Глава 22 В жестких объятиях

Холг взял всего троих охранников, чтобы обойтись без лишних свидетелей. В сопровождающих он был уверен, как в себе, и для этого у гранмага имелись все основания. К примеру, Яролг пять лет назад женился на дочери Холга и почти боготворил тестя, а потому выполнял любые поручения не задумываясь. Толстяк Карм был обязан главе магкона жизнью и при первой возможности не пожалел бы отдать за него свою. А Зорлом, этот невзрачный с виду волшебник, вообще являлся главным советчиком Холга, почти его тенью, и знал обо всех делах магической организации.

«Пока я жив, они слова лишнего не скажут, – размышлял главный волшебник Жарзании. В последние дни его всерьез беспокоила настороженность правителя, который явно недолюбливал магкон. Зулг вряд ли останется доволен тем, что собирался предпринять гранмаг. – Но помешать сейчас он не сможет! И кронмаг, и Базгур, скорее всего, проснулись только после рассвета, на шесть часов позже, чем поступил мой приказ Лунзу. Даже если Зулг сразу послал сообщение генералу и тот отправил вслед за кудыр-магом гонцов… Но зачем правителю вообще это делать? Записку о своем решении выехать пораньше с убедительным объяснением я оставил, а почтовик ни за что не вспомнит, что передавал какое-то сообщение нынешней ночью. Короче, волноваться не о чем. Я лишь выполняю волю его магичества, причем с большим рвением!»

Недавнее сообщение о смерти Мугрида сняло тяжелый груз с плеч гранмага. Теперь никто не сможет обвинить его в пособничестве заговорщикам. Опасное письмо уничтожено, его автор – тоже. Оставался еще Оршуг, о судьбе которого Холг пока не имел сведений, но магринц письма не читал, а потому не мог стать свидетелем обвинения, если таковое вдруг кто-то решится выдвинуть. Известие о гибели главного смутьяна придало дополнительной смелости действиям гранмага.

Он очень торопился, опасаясь неприятных случайностей, от которых никто не застрахован. Холг не мог упустить неожиданный подарок судьбы: кудыр-маг сам шел ему в руки. И это был не младенец и не отрок, а взрослый здоровый мужчина, не имевший возможности дать отпор. В нем материала для исследований хватит на несколько лет. Может, даже удастся раскрыть тайну его могущества и соорудить такой артефакт, который любого волшебника сделает непобедимым.

Гранмаг все спланировал еще в Девятиграде, рассчитав скорость движения своей группы и людей, сопровождавших бесчувственного Тича… Они вот-вот должны были встретиться на безлюдном, окруженном с обеих сторон участке леса. Вполне подходящее место для первой операции над безнадежным больным.

Заключение о неизлечимости кудыр-мага Холг сделал еще в столице. Потому что так было нужно. И не только ему. Глава магкона считал устранение рожденного в день Красного солнца важнейшей задачей своей организации, намереваясь при этом извлечь максимум выгоды для общества. Многие прикрываются приблизительно такими лозунгами, преследуя цели упрочения личного могущества. Гранмаг в этом плане не являлся исключением.

– Господин, впереди появился небольшой отряд всадников, – доложил ехавший первым воин.

– Замечательно! – Холг придержал коня. – Всем спешиться и приготовить инструменты. Вскрытие будем проводить в лесу, но не слишком далеко от дороги. Яролг, найди подходящее место.

Гранмаг нечасто появлялся на людях, поэтому кроме волшебников магкона его мало кто знал в лицо. Сейчас волшебник решил прибегнуть к запрещенной магии, создав заклинание психологического воздействия. В результате всадники, сопровождавшие кудыр-мага, увидели не четверых путников, а три десятка бойцов во главе с Зулгом.

– Ваше магичество, – поспешил на доклад командир отряда, – по приказу генерала Лунза…

– Я все знаю, офицер. Немедленно возвращайтесь назад, а кудыр-мага к целителю доставят мои люди. Передайте Лунзу, что я буду у него завтра утром.

– Слушаюсь. – Офицер был несколько удивлен приказом, но ослушаться не посмел. Он развернул всадников и отправился назад, оставив телегу с раненым.

– А тебя мой приказ не касается, юный магр? – строго спросил Холг подростка. Волшебник был уверен, что ученик Тича, как и другие, видит в нем Зулга. – Или для тебя слово правителя Жарзании пустой звук?!

– Я не вижу здесь правителя, господин Холг. – Парнишка спросонья протирал глаза. Он правил запряженной в повозку лошадью, но качка сделала свое дело, и Артун задремал.

– Что значит – не видишь?! – повысил голос глава магкона, добавив энергии в действующее заклинание.

– И не понимаю, почему вы разговариваете его голосом.

– Ты болен, мальчик. – Сообразив, что колдовство отрока не берет, гранмаг решил сменить тактику. – Разгрузить телегу! А этот пусть уезжает, пока я не разгневался!

– Зачем вы отправили охрану моего учителя обратно? Приказ может отменить только генерал или сам кронмаг.

Артун давно изучил основные армейские правила и знал, что в военное время ни один из гражданских, какой бы высокий пост он ни занимал, не имеет права командовать воинскими подразделениями. Исключение составлял лишь глава государства.

– Я здесь не для того, чтобы слушать бредни сопляка. Уберите мальчишку! – разозлился Холг.

Волшебник настроился, что его задумка пройдет без сучка и задоринки, – и вдруг, когда до вожделенной цели осталось рукой подать, появляется юнец, которого не берут заклинания, и начинает читать ему, гранмагу, нотации.

– Не подходите! – закричал Артун.

Защита, которую еще вчера установил ему Сурич, продолжала работать. Мозг парнишки не подвергся воздействию запрещенной тем же магконом магии, но в арсенале телохранителей Холга имелись и другие методы.

Мощной волной ветра Артуна сдуло с телеги. Он упал где-то в пяти шагах от обочины дороги, но практически сразу вскочил и выстрелил в гранмага молнией. Защитные амулеты выполнили свою задачу, однако в глазах Холга на несколько мгновений поселился непроглядный мрак. В эту секунду чародей был готов удушить мальца собственными руками. Постепенно тьма оставила зрение в покое, но не покинула человека, заполонив его душу.

– Найди и убей наглеца, – мрачно выдавил из себя гранмаг.

– Так ведь ребенок еще совсем, – начал оправдываться грузный волшебник. Применять магию против детей он считал недостойным волшебника.

– Мне два раза повторять приказ?!

– Слушаюсь, хозяин, – побледнел толстяк и бросился в лес.

– Яролг, ты нашел место?! – прорычал Холг, повернувшись к зятю.

– Одну минуту. Сейчас я его немного расчищу. – С той стороны, откуда донесся голос, прозвучал приглушенный хлопок, в воздухе запахло гарью. – Все готово, мой господин.

На дорогу вышел Яролг. Одновременно более громкий хлопок донесся слева, и почти сразу на дорогу выбросило Карма. Видимо, он все-таки догнал мальца, вот только результат оказался неожиданным.

– Что с тобой?

– Он меня чем-то шарахнул.

– Кто? Ребенок?!

– Ага. Смотрите, все амулеты сгорели и я не чувствую в себе сил. Этот щенок меня выпотрошил, как цыпленка.

«Так он еще и огрызаться вздумал?!» – озверел Холг.

Гранмаг коснулся красного медальона и махнул рукой. Слева от дороги земля пошла волнами и одно за другим начали валиться деревья. Через минуту магия искорежила огромную площадь леса, прилегавшую к дороге. Деревья не только повалило, но и перемешало между собой.

– А ведь я говорил Зулгу: нельзя оставлять в живых кудыр-мага. Он даже ученика своего не пожалел в приступе бешенства! – громко произнес гранмаг, недвусмысленно давая понять своим помощникам, какой версии нужно придерживаться, рассказывая о причине лесоповала. – Надеюсь, больше нам никто не помешает?!

Словно издеваясь над разъяренным волшебником, с запада донесся топот копыт и на дороге показались еще пятеро всадников. Холг уже было взялся готовить новое заклятие, но разглядел Мадлену.

«Этой здесь только не хватало!»

– Что случилось, гранмаг? – строго спросила женщина, остановив лошадь в пяти метрах от главы магкона.

– Ничего страшного, советник. Вот, пытаюсь начать лечение больного.

– И для этого нужно было валить лес?

– Не стоит приписывать мне чужие подвиги. У нашего больного случился приступ. Настолько страшный, что он даже ученика своего не пощадил. Вот что значит необузданная мощь. А я предупреждал Зулга!

– Он нагло врет! – раздался откуда-то сбоку голос Артуна. – Это он пытался убить меня, а потом и Тича.

Холг не задумываясь пустил в сторону мальчика огромный огненный шар. Поваленный лес заполыхал жарким пламенем.

– Вы что себе позволяете?! – взорвалась Мадлена.

– Я спасаю Жарзанию от монстров, а вы все мне мешаете!

Следующее заклинание мощной волной отбросило телохранителей Злавадской, но ни она, ни ее лошадь не пострадали от удара волшебника, что еще сильнее разозлило гранмага. Журналистка лишь почувствовала холод, идущий от кольца.

Если бы не вспышка ярости, чародей наверняка сделал бы правильные выводы из случившегося. Но сейчас на него навалилось все разом: бессонная ночь, мальчишка, который встал на пути, неизвестно откуда появившаяся любовница Зулга… Глава магкона сорвался. Он уже переступил черту, которая отделяет человека от зверя, и теперь был готов использовать любые средства для достижения цели. Для себя Холг решил, что все сегодняшние убийства спишет на кудыр-мага, главное – не оставить свидетелей. Эта мысль затмила остальные, и неожиданная устойчивость Мадлены к магии была воспринята как досадное недоразумение, которое немедленно следовало устранить.

В новое заклятие Холг вложил еще больше энергии и задействовал сразу два могучих артефакта из тех, в которых так нуждался Зулг, готовясь к обороне Девятиграда. Гранмаг злорадно усмехнулся, увидев, что побледневшая жертва судорожно вытаскивает лук и накладывает стрелу на тетиву.

«Я считал тебя умнее, чужачка… А ты оказалась обыкновенной наивной дурочкой. Убить МЕНЯ стрелой?!»

Журналистка и сама удивилась тому, что вспомнила об оружии. Ею овладел панический ужас, когда пламя вспыхнуло там, откуда доносился голос Артуна. Страху добавили наполненный ненавистью взгляд колдуна, его перекошенное лицо, покрывшееся от напряжения красными пятнами, и злобная ухмылка… Захотелось убежать, провалиться сквозь землю, спрятаться, но рука машинально потянулась к налучью. А что еще она могла противопоставить чародею-убийце?

И женщина, и конь оказались отгорожены от колдуна полупрозрачной сферой, не пропускавшей убийственную магию. Только мощные порывы ветра терзали каштановую гриву лошади и черные волосы наездницы. О необычном наконечнике Злавадская вспомнила, когда лук малоросликов удобно расположился в ее ладони.

«Только бы не промахнуться!» – почти молилась она.

Стрела вылетела за пределы защитного барьера и почти сразу замедлила свой ход. Усиленная самыми мощными амулетами Жарзании магия Холга вставала непреодолимой преградой на пути любого предмета. Древко стрелы быстро осыпалось прахом, но наконечник в одиночку продолжал движение к цели. Металл, напитанный магией сильнейшего шамана Кургстага, не собирался отступать. Волшебник едва ощутил укол где-то в районе живота и даже не обратил на него внимания, пытаясь пробить непонятную защиту Мадлены. Но боль начала разрастаться. Чародей опустил взгляд и… То, что он увидел, сразу заставило забыть и о женщине, и о ее устойчивости к заклятиям. В теле гранмага появилась сквозная дыра, разраставшаяся прямо на глазах. Это было настолько невероятно и абсурдно с его точки зрения, что мужчина развел руки и начал озираться по сторонам. Он хотел спросить кого-то из своих, действительно ли это не иллюзия? Испуганные взгляды помощников подтвердили самые худшие догадки главы магкона. Через секунду, переломившись пополам, он рухнул на дорогу.

– Как ты посмела! – Яролг выхватил меч из ножен.

– Отставить! – последовала команда третьего помощника Холга. – Гранмага поразила неведомая болезнь, и он не знал что творил. Если бы не эта женщина, мы все могли погибнуть. Какие будут распоряжения, мадам?

Зорлом умел убеждать не только словами. Его магия раскалила меч разъяренного коллеги, и зять гранмага спрятал оружие в ножны. Карм и вовсе не отреагировал на произошедшее: толстяк после неожиданного удара в лесу так и остался сидеть на дороге.

– Найдите Артуна, – подавляя внутреннюю дрожь, приказала Злавадская.

Волшебники принялись тушить лес, а журналистка, машинально спрятав лук в кожух, бросилась к телохранителям. Удар Холга оказался настолько сильным, что никто из них не уцелел. Женщина с тоской смотрела на своих юных защитников, ощущая себя виновницей их гибели.

«Они ведь были молодые, сильные и владели магией. Ведь так? Почему я… – Журналистка взглянула на подарок Зулга. Палец с перстнем даже посинел от холода. – Неужели такое маленькое колечко сумело победить?..»

– Госпожа, мы нашли мальчика. Он жив, но сильно обгорел и без сознания, – доложил Зорлом.

– Где тут поблизости найти лекаря?

Через пару минут телега в окружении трех всадников двинулась на восток. Еще трое находились в повозке. В городке, через который Злавадская проехала полчаса назад, им могли оказать первую помощь.

Гордьеры встретили путников мрачной тишиной. Горы, словно гигантские ступени возвышались над людьми массивными порогами. Куда ни брось взгляд – вокруг одни серые громадные монолиты, которые отличались друг от друга только формой и количеством трещин, черными нитевидными вкраплениями раскрасивших скалистые стены.

Андрей пытался найти хотя бы один остроконечный пик, но тщетно. Казалось, создатель, обустраивая Гордьеры, решил особо не мудрствовать и ограничился вертикальными и горизонтальными поверхностями.

– Я здесь родился, – сказал Гзур, глядя вверх.

Дух колючего тумана белым облаком плыл впереди отряда. Когда люди приблизились к первому порогу, он остановился.

– Шаман, а как вы туда забирались? Утес ведь без единого выступа! – Фетров внимательно изучал поверхность стены.

– Может, они летать умеют? – улыбнулась Вероника.

– Нет, уважаемая, все гораздо проще. Дорога наверх проходит через пещеры. Только надо очень хорошо знать, через какие именно. Мы для своих делали специальные пометки.

Облако выбрало самый простой путь и попросту взмыло вверх. Таркова проследила за ним взглядом.

– И я бы так хотела. Раз – и ты наверху.

– У меня тоже ползать по расщелинам нет особого желания, – согласился с ней фокусник. – Но придется.

– Вну… Прошу прощения, вождь, дальше тебе вести людей, – обратился к внуку шаман. – Мы, считай, на родину возвращаемся.

Юноша еще не привык к новой роли, но быстро сообразил, что нужно делать. Он отошел на несколько шагов и осмотрел трещины в граните.

– Нам сюда, – сказал лидер и уверенно направился к пещере.

Там он создал светлячка и пошел по каким-то видимым лишь железнорожникам знакам. Теперь у парня было новое второе имя – Решимый. И внук шамана ему вполне соответствовал.

Вероника, Фетров и Остроокий замыкали процессию. Шаман освещал путь с помощью магии, шагая позади Андрея.

– Гзур, а что это было за дерево, в которое превратился твой посох? И почему духи колючего тумана так его боготворят?

– У духов свои ритуалы, и это дерево для них вроде алтаря. Причем вырасти такое деревце может лишь в нашем мире и только могучему шаману под силу его найти. Странху повезло: он обнаружил растение и сделал из него посох.

– Но оно ведь было как живое!

– Конечно живое. Странх в свое время усыпил диковинное растение, а я сегодня спел песню пробуждения. Без нее ни один дух не догадался бы, что за палка у меня в руках.

– Она придавала тебе силы?

– Да, посох значительно расширял мои возможности.

– И не жалко было с ним расставаться?

– Я знал, на что шел. К тому же дерево, вновь обретя свободу, подарило в благодарность свой росток. Как только все устроится, я посажу его в укромном месте и буду ждать. Года через три у меня появится новый посох.

Так они и путешествовали с уступа на уступ: люди – через пещеры, облако – по воздуху. Наконец дух колючего тумана завис перед просторной расщелиной. Когда к ней приблизились железнорожники, дымка облетела вокруг Андрея и устремилась внутрь пещеры.

– Дальше тебе идти одному, – промолвил Гзур.

Проводник не умел разговаривать. Он изъяснялся знаками, понятными лишь шаманам.

– Хорошо. Урунк, ты не одолжишь мне ключ?

Юноша снял его с шеи и протянул Фетрову:

– Удачи тебе, вождь.

– Спасибо, вождь. Она мне очень понадобится.

– Только не говори, что отправишься туда без меня. Не забыл? Я работаю твоим телохранителем, и никто меня с этой должности не увольнял.

– Извини, Вероника, – пожал плечами фокусник. – Может оказаться, что вдвоем путь гораздо опаснее.

– Он прав, уважаемая, – поспешил подтвердить Гзур. – Зеркальный взгляд в подземелье, начиненном магическими ловушками, станет источником больших неприятностей. Чары, отскочив от вас, могут обрушить своды тоннеля.

– А откуда там ловушки? – не желала отступать Таркова.

– Все ценности нашего мира всегда имели надежное прикрытие. Не думаю, что для пелены мутного страха сделано исключение.

Синеглазка была вынуждена согласиться.

– Ты только возвращайся скорее. – Она поцеловала Андрея в щеку.

– Да я мигом, соскучиться не успеешь. – Змеиный король развернулся и быстрым шагом направился внутрь.

– Я успею, – тихо произнесла Вероника вдогонку.

Тич не собирался раскрывать свое инкогнито до тех пор, пока не выяснит, где находится брат. Кудыр-маг в сопровождении котерза добрался до озера и отпустил собачку домой. Солнце к этому времени уже скрылось за горизонтом. Незадолго до полуночи он встретил одного из служивых, который и рассказал о победе правительственных войск. Правда, боец не знал подробностей и ему ничего не было известно о судьбе Сурича.

На поле боя работали санитары и похоронные команды. Первые отыскивали раненых, вторые укладывали погибших на большие телеги. Смерть в этот день собрала богатую жатву. Кудыр-маг еще возле озера переоделся в одежду рядового воина и сразу принялся помогать санитарам. Среди огромного количества трупов ему все же удалось обнаружить пятерых раненых. Под утро Тич настолько вымотался, что уснул прямо под открытым небом рядом с такими же усталыми людьми.

Проспав до полудня, парень отправился к штабу. Артуна он не нашел, но узнал, что ученик выехал ночью в Девятиград, сопровождая Сурича, который получил сильный магический удар и находился в коме. Тич уже успел восстановить магические способности и решил догнать отряд – его не отпускала поселившаяся в душе тревога за обоих близких ему людей.

Привратник приманил одну из бродивших поблизости лошадей и верхом отправился на восток. Спустя час кудыр-маг добрался до места, где по одну сторону дороги на обширной площади были повалены обгоревшие деревья. Тич остановился, пытаясь определить, что здесь произошло. В том, что и лесоповал, и пожар являлись результатом применения могучих чар, у волшебника сомнений не было.

«Неужели Сурич очнулся? И с кем он сражался?» – задумался привратник.

Он так глубоко ушел в размышления, что не сразу заметил наступление сумерек. До заката еще оставалось немало времени, поэтому волшебник насторожился.

– Да, это снова я, – раздался за спиной детский голос.

– Знаешь, что здесь произошло? – стараясь не показывать удивления, спросил кудыр-маг.

– Разумеется. Некий Холг попытался прибрать к своим рукам твоего брата, прикинувшись кронмагом. Но тут сначала вмешался Артун, затем подъехала пышногрудая брюнетка, а в итоге Холг переломился пополам.

– Как это?

– У женщины оказалась непробиваемая защита от магии и стрела с уникальным наконечником.

– Что с Артуном и моим братом?

– Пока живы, но потрепало их сильно.

– Тогда у меня к тебе будет третье желание.

– Погоди-погоди… Я же сказал, что сам предложу тебе…

– Я не собираюсь выбирать то, что предложишь ты! Сейчас нет ничего важнее жизни этих двоих.

– Есть, – возразил крамген.

– Назови.

– Жизнь целого мира, а точнее – трех сразу. Ведь если погибнет эта реальность – и твои друзья, и ты сам отправишься к праотцам.

– Прямо детские страшилки на ночь из серии «все умерли». По-моему, преследуя свои цели, ты просто хочешь заморочить мне голову.

– Да, я преследую свои цели, поскольку наш мрак тоже под угрозой. Ты видел, во что превращаются Врата после прорыва?

– В треугольники.

– Это сначала. – Обладатель детского голоса начал терять напускное спокойствие. – А потом они становятся трехлучевыми звездами, грани которых постоянно сближаются. Ты видел, чем все заканчивается в плетениях твоего ученика?

– Пожаром.

– Звездочка взрывается. То же самое произойдет и с Вратами. Только последствия окажутся гораздо более плачевными.

– И какими же?

– Произойдет огромный выброс энергии, который пробьет дыру еще в один мир. А облако станет четырехугольным, поскольку будет соединять сразу четыре реальности. Потом ситуация повторится, дымка преобразится в четырехлучевую звезду. Ее схлопывание породит еще больший энергетический всплеск, пробивая новый путь…

– И что в этом плохого?

– Пока между собой соединяются сходные миры – ничего, но стоит связать несовместимое… Ты учти: каждая реальность вносит в чужой мир свою частицу. Если часть моего мрака, к примеру, окажется в каком-нибудь из светлых миров или наоборот, может возникнуть коллапс. Реальности станут проваливаться друг в друга. Ты представляешь, что начнется?!

– Нет, – честно ответил волшебник. – Но, судя по всему, мало никому не покажется. Неужели малорослики сами до этого додумались? Они же не самоубийцы?!

– Идею курмистру подсказал один из наших, – тяжело вздохнул крамген. – Убил бы гада собственными руками.

– Хочешь, чтобы это сделал я?

– Нет, Зузлоз уже покинул нас. Я предлагаю тебе помочь человеку, который в одиночку пытается исправить непоправимое.

– А сам?

– Не могу. Во-первых, меня с ним не связывают никакие обязательства, а во-вторых, там, где сейчас разворачиваются важные события, я не имею права показывать свои силы. Но тебя туда доставить могу, если есть такое желание.

Привратник задумался. Рассказ походил на правду, о чем свидетельствовала нервозность черноглазого. Однако парня больше всего беспокоило состояние брата и ученика.

– Так, давай договоримся: ты выполнишь мое желание здесь, я твое – там.

– Разве ты не хочешь спасти свою реальность?

– Раскудырная сила! Насколько я понял, под угрозой не только Жарзания. Или ты принимаешь мои условия, или я отказываюсь принимать твои слова на веру.

– Ладно. Говори: чего ты хочешь? – сдался крамген.

– Сурич и Артун должны выздороветь, и как можно скорее.

Теперь задумался обитатель мрака.

– Сам я их вылечить не смогу, но обязательно найду в Жарзании могучего целителя и доставлю к больным. Клянусь мраком!

Если бы собеседник согласился сразу, Тич ему не поверил бы. Кудыр-маг очень внимательно наблюдал за пришельцем и понял, что тот сдержит клятву.

– Договорились. А теперь объясни, что я должен пожелать?

Через несколько мгновений кудыр-маг оказался возле просторной расщелины. Он осмотрелся вокруг. Рядом потрескивал костер, вокруг которого сидели малорослики и…

– Вероника!?

– Тич?! А ты как здесь оказался?!

Проход словно издевался над Андреем, постоянно сужаясь по мере продвижения. Вскоре Фетров был вынужден встать на четвереньки. Указывавшее путь облако давало немного света, и его хватало, чтобы видеть в трех шагах перед собой.

«Елки-метелки! Туда ли вообще мы идем? Этот тоннель когда-нибудь начнет расширяться или мы с духом дойдем до точки? Я ведь до сих пор так и не научился сквозь камень проходить».

Коридор сузился настолько, что человеку пришлось ползти. Он взял в руки ключ и топор, чтобы не потерять, и двинулся дальше. Вскоре от бесчисленных мелких камней и острых выступов заныли локти и колени.

«Одежде точно конец, а вот кожу с мясом хотелось бы сохранить. – Фокусник заметил, что сужение прекратилось. – И долго мне ползти по этой трубе?»

Зря он упомянул трубу, пусть и мысленно. Сразу накинулись воспоминания из далекого детства, заставив парня замереть. Тогда его очень долго вытаскивали из ржавого патрубка, а потом около часа приводили в чувство. Холодный пот смочил растерзанную одежду и саднящие раны.

– Да сколько же можно жить старыми страхами! А ну брысь! Не до вас сейчас. Не видите, я делом занят. Очень важным, – заговорил вслух Андрей.

То ли от его крика, то ли по другой причине, тоннель вздрогнул. Страшный скрежет резанул по ушам, а в следующее мгновение Фетров ощутил, что не может вздохнуть полной грудью.

– Что за… – Он не сразу осознал, что попал в каменные тиски, но, когда почувствовал, что свободными остались лишь руки и частично ноги, началась паника. – Эй, там, вытащите меня отсюда! Почему тоннель…

Минут пять парень кричал, почти не осознавая себя. Ужас, который словно беспощадный хищник мертвой хваткой вцепился в душу, старался скорее покончить с дергавшейся в разные стороны добычей. Страху Фетрову добавляло и то, что он начал задыхаться, но не от недостатка воздуха, а от неимоверной взвинченности. Андрей хватал воздух, как выброшенная на берег рыба: ему казалось, что скала сжимается, все туже и туже охватывая тело. В какой-то момент в самом дальнем уголке сознания возникла затуманенная мыслишка, что ему нужно успокоиться, покончить с паникерством, но ее сразу вытеснили другие. Наступление животного страха на психику продолжалось. И все же каким-то невероятным образом взбудораженный мозг сумел вычленить путь к спасению и даже отыскать способ реализации. Фокусник что было сил дернулся вперед…

Он не знал, сколько времени пролежал без чувств. Затылок обжигала боль, каменные объятия ничуть не ослабли, но желание орать и трепыхаться, как идиот, пропало. Фетров снова мог размышлять.

«Проводник не поможет. Он только и способен что указывать дорогу». Взгляд упал на ключ.

– Руузу, слышишь меня?

– Да. – Дымка отделилась от ключа.

– Сможешь освободить?

– Нет. Здесь от меня проку мало.

– Тогда лети к Гзуру и расскажи, что я застрял. Заодно спроси, вдруг он что присоветует. – Фокусник старался не нервничать: новый приступ паники реально мог его прикончить.

Дух просочился над Андреем сквозь щели между камнями и двинулся к выходу.

– Мне хорошо, – принялся тихо уговаривать сам себя Фетров. – Нахожусь в ситуации, когда собственными силами ничего сделать не могу. Следовательно, должен расслабиться и получить максимум удовольствия. Ведь все могло сложиться куда хуже. Вместо объятий – молот и наковальня, вместо неподвижности – мокрое место… Да, здорово я утешаю, ничего не скажешь. Интересно, шаман сможет отыскать меня в этом подземном лабиринте? Без проводника – вряд ли. Опять же, Гзур говорил, что дальше мне следует идти одному. Наверняка другим путь сюда заказан. Да и мне, по-видимому, тоже. А если выдохнуть весь воздух из легких?

Он попробовал. Попытался сдвинуться с места – безрезультатно. Постучал топором по каменной поверхности – не помогло. Даже песню на всякий случай запел, благо никто не слышит.

– Будь я на месте этой скалы – или убил бы, или прогнал бы такого певца. Мой голос всегда приводил слушателей в трепет, поэтому больше одной строчки петь никогда не позволяли. А тут – почти рай. Целый куплет – и тебе слова дурного никто не сказал. Спою-ка я любимую песню своего деда, когда еще случай представится?

Как ярко светит после бури солнце! Его волшебный луч все озаряет… —

начал выводить фокусник, стараясь подражать голосу Робертино Лоретти.

На этот раз пещера не выдержала издевательств. Где-то вдали раздался страшный грохот, и он неумолимо приближался к горе-исполнителю. Андрей решил не обращать на помехи внимания и лишь усиливал громкость. В финальной строчке куплета каменные тиски неожиданно разошлись в стороны.

Как ярко светит после бури солнце!

Ух ты! Вот что значит – сила искусства! А я не верил.

Он быстро пополз вперед. Вдруг нора изменит свое решение и снова станет сужаться? К счастью, проход начал увеличиваться в диаметре, позволив встать на четвереньки. Вождь сделал короткую остановку. Немного осмотревшись, он заметил трещину в десять сантиметров, пролегавшую сверху и снизу узкого тоннеля – это она разомкнула жесткие объятия бездушного камня.

Рядом с человеком объявился Руузу.

– Шаман нашел способ меня освободить?

– Нет, там другой волшебник, Тич, – сообщил дух.

– Тич?! Он-то как сюда попал?

– Не знаю. Гзур обещал, что возле пелены мутного страха ты меня отпустишь.

– Конечно отпущу!

– Мы пришли.

Фетров неожиданно вывалился из узкой норы и оказался в небольшом прямоугольном помещении, четвертой стеной которого являлась цель его тяжелого путешествия.

– Ты свободен. Только напоследок выполни еще одну небольшую просьбу. Сообщи нашим, что я добрался.

– Будет исполнено.

Глава 23 Да поможет мне Нгунст

Все ужасы, коими вязкий туман пытался извести вызволенного из каменного плена человека, казались Фетрову почти смешными. Получив свободу движения, он пребывал в состоянии эйфории, и никакой самый кровавый кошмар был просто не в состоянии ухудшить настроение Андрея. С помощью топора, который обрел способность указывать направление, словно магнитная стрелка компаса, фокусник добрался до двери. В мутной серой мгле место перехода в неведомое сияло ярким желтым светом. В шаге от двери вибрацией напомнил о себе ключ. И только оказавшись внутри помещения, землянин перестал испытывать воздействие коварной дымки.

– Елки-метелки! – воскликнул человек. – Что это такое?!

Он увидел перед собой зависшее прямо в воздухе большое мозаичное панно из разноцветных восьмиугольных пластинок. Что на нем изображено, Фетров, как ни старался, разобрать не смог, только отметил, что картинка была подвижной, она словно дышала. То ее покрывала рябь, то с одного края на другой перекатами пробегали крупные волны, то они расходились из центра кругами…

– И чего, скажите на милость, я здесь должен исправить? Да еще топором!

Парень принялся осматривать все помещение, пытаясь отыскать место приложения имевшегося под рукой инструмента, но ничего не увидел, кроме абсолютно гладких стен, в ремонте явно не нуждающихся. Он обошел мозаику вокруг. С обратной стороны панно также состояло из отдельных пластин.

«Так вот в чем дело!»

На самом краю картинки со своего места сползли три восьмигранника, оголив черное основание, на котором были закреплены. Пластинки наехали одна на другую и искрились при соприкосновении, словно электропровода в поврежденных разъемах. Волны, натыкавшиеся на эти торосы, шли разводами от пораженного места, заставляя подрагивать угол необычного полотна.

«Серая плитка – Кургстаг, сине-желто-красная – Жарзания, а голубая – Инварс, – сразу определил Андрей. – И я должен их топором? Да тут требуется почти ювелирная работа!»

Он протянул руку и едва не закричал – пальцы обожгло нестерпимым жаром.

– Елки-метелки! А картинка-то с характером, на хромой козе к ней не подъедешь, – произнес вслух Фетров.

Пришлось все-таки браться за инструмент. Серая деталь поддалась быстро и после двух легких постукиваний обухом безропотно заняла свое место. С голубой пришлось повозиться подольше, чтобы она не наезжала на серую, а вот сдвинуть с места трехцветную новоявленному плотнику так и не удалось. Плитка намертво зацепилась за край голубой, не собираясь ее отпускать. Фокусник взмок от напряжения, подогреваемый вдобавок жаром, исходившим от панно, и потихоньку начал нервничать, а когда размахнулся для сильного удара по неподдающейся части, картинка выстрелила молнией.

Андрея передернуло.

– Понял, больше не буду. – Он отошел от мозаики. – А что я, собственно, мучаюсь? Искрения нет – значит, дефект устранен. Мало ли какой замысел был у создателя этой мозаики? Может, он немного схалтурил, выкладывая последний угол, а я своим топором пытаюсь исправить творение мастера?

Парень присмотрелся к панно, оценивая проделанную работу. Увидев, что исправленный им участок волны теперь проходят без искажений, Фетров окончательно успокоился.

«Дело сделано, – решил он и направился к выходу. – Так, а где у нас дверь? Точно помню, что была тут! Может, с глазами проблемы? Или для посторонних, вроде меня, выход отсюда вообще не предусмотрен? Мавр сделал свое дело – мавр может удавиться? А как же запланированная встреча с Алтигом? Он мне обещал, точно помню. Или я не все доделал?»

Навалившиеся сомнения загнали Андрея в угол, не давая возможности трезво оценить ситуацию. Фокусник потрогал стену руками. Прошелся влево, вправо, но не обнаружил даже намека на выход.

– Эй, кто надо мной вздумал шутить?

– Надо думать… – отозвалось чужим голосом эхо, которого до этой минуты в пещере вообще не было.

– Ремонт я тут закончил, пора и домой. Где выход? Выпустите меня немедленно!

– Тут выход медленно… – снова отозвалось эхо.

– Издеваетесь? Хватит паясничать! Я ведь и обидеться могу! Сейчас дождетесь – все стены здесь порубаю!

– Сейчас стены здесь… – сообщил странный голос.

Андрей собирался продолжить перепалку с невидимым собеседником, но вспомнил свой первый разговор с Алтигом. Тогда он тоже не сразу обратил внимание на слова кочующего духа, о чем после пришлось пожалеть. Вдруг и сейчас так? Парень начал восстанавливать в голове все сказанное эхом. Получилось: «Надо думать – тут выход медленно – сейчас стены здесь».

«Ерунда какая-то получается! О чем думать? Что значит – медленный выход? И когда стены будут не здесь?»

– Что я должен сделать, чтобы выйти отсюда? Я не умею ходить сквозь стены. Как снова попасть в пелену мутного страха?

– Должен выйти сквозь пасть страха…

Эхо отвечало, используя слова, которые произносил Фетров. Но было ли это ответом или в речах неизвестного не стоило искать смысла? Поскольку ничего другого ему не оставалось, змеиный король выбрал первую версию. Пока, правда, подсказки ему не слишком помогали.

И вдруг очертания стен поплыли. Гладкие поверхности начали закручиваться винтом, пол выгнулся вверх, приняв сферическую форму, и прежде висевшее в воздухе панно оказалось под ногами Андрея. Все вокруг казалось настолько нереальным и расплывчатым, что человек и себя ощущал как нечто бесформенное.

«Ну и фокус! Надеюсь, мне это лишь кажется. О, а вон и дымок показался. Только пожара здесь не хватало».

Земная поговорка не сработала – огня за дымом не последовало. Черное облако увеличилось в размерах, попутно обзавелось красными глазами и золотыми зубами. Решив обойтись без остальных общепринятых атрибутов лица, оно начало надвигаться на человека.

«Еще одна напасть на мою голову? Ну и гляделки у него – так и хочется спросить: отчего у тебя такие большие…»

Не успев закончить мысль, Фетров перескочил на другую, которая начиналась известной поговоркой: «У страха глаза велики». На этот раз народная мудрость быстро расставила все по своим местам.

«Стены комнаты исчезли, пасть страха – вот она, золотыми зубками обрамленная, и выходить через нее надо медленно. Все сходится!»

В правильности своего решения фокусник убедился, оказавшись возле входа в пещеру.

«Вот это я шагнул, елки-метелки!»

– Тич, привет! Огромное тебе спасибо за помощь.

– Когда ты успел выбраться? – подскочила к нему Вероника. Сперва она подумала, что ей лишь привиделась знакомая фигура, неожиданно появившаяся на горной тропе.

– Здравствуй, Андрей, – кивнул кудыр-маг. – Все нормально?

– Думаю, да. – Фетров обнял синеглазку.

– Это здорово! Честно говоря, я страшно боялся тебя завалить, раскалывая эту гору.

– Как видишь – обошлось.

Лохмотья, в которые превратилась одежда парня, из-за ночной темноты не особо бросались в глаза. Все обрадовались возвращению вождя и на столь малозначащие мелочи не обращали внимания. Людей волновал другой вопрос, который сразу задал привратник.

– Как там с Вратами?

– Сделал все, что мог. А результат увидим, когда доберемся до ближайших.

– Могу подтвердить – он справился. – Рядом с Тичем возник джентльмен с цилиндром на голове. – Мозаика мироздания снова в порядке. Неприкрытых дыр между мирами больше не существует.

– Крамген! – ужаснулся Гзур, увидев черные глаза незнакомца.

– Приятно, когда тебя узнают. Не волнуйтесь, я ненадолго. Попрощаться кое с кем нужно.

– Погоди прощаться, ты нас еще в Жарзанию доставить должен.

– А вот тут ты ошибаешься. Мой долг выполнен сполна – это раз, к тому же в эту минуту ты находишься не в своем родном мире, так что сейчас твои желания для меня – пустой звук.

– Хочешь сказать, нам теперь здесь до конца жизни оставаться?! – возмутился кудыр-маг.

– Ну почему же? Выход всегда имеется. Подаришь своего ученика – верну тебя и твоих друзей в Жарзанию.

– Про Артуна мы уже говорили. Я людей в рабство не продаю.

– Жаль. Тогда приятно оставаться. Говорил же – еще отыграюсь за добрые дела, что пришлось сделать под давлением обстоятельств. Прощай! Если судьба забросит во мрак – заходи, поболтаем.

Крамген исчез.

– Раскудырная сила! Все-таки взял реванш, гад.

– Да уж, влипли так влипли, – тихо произнес Фетров. – А ведь я обещал сумеречникам вернуться.

– Ты обязательно что-нибудь придумаешь, я в тебя верю, – сказала Вероника.

– Если в тебя верит такая девушка, ты не имеешь права ее подвести. – Тич положил руку на плечо Андрея.

– Что-нибудь придумаем. Например, схожу еще раз к Хингу. Он много знает, наверняка подскажет, где искать выход. Опять же, и повод имеется – надо топор ему вернуть.

– Наверняка попасть в Жарзанию можно, – подхватил идею кудыр-маг. – Ведь двое местных как-то там оказались еще до прорыва? Помнишь тех, кого Артун выследил?

– Мальчики, смотрите, к нам опять гости, – кивнула Таркова, указывая на появившегося за спиной Гзура призрака.

Сначала Тич, потом неожиданно вернувшийся Андрей, затем крамген, теперь еще один пришелец, очень похожий на викинга… Визитеры один за другим буквально сыпались на голову небольшому отряду железнорожников, словно в Гордьерах нынче был день открытых дверей.

– Приветствую тебя, вождь! – привидение обратилось к Андрею. – Я предупреждал, что мы встретимся, когда выполнишь свое обещание. Поздравляю, ты действительно справился.

– И вам здравствовать, Алтиг Кочующий. Спасибо за поздравление.

Малорослики застыли в изумлении, но дух не обратил на них ни малейшего внимания.

– Я должен посвятить вас в священную тайну хранителей ключа – тебя и второго вождя железнорожников. Где он?

– Я здесь, Алтиг. – Паренек уже находился рядом.

– Следуйте оба за мной, остальным оставаться на месте. В том числе и тебе, девица с зеркальным взглядом. – Дух не дал Веронике раскрыть рта.

Снова пещеры, тесные тоннели… Андрей шел и думал о превратностях судьбы, которая за столь короткое время заставила его с головой окунуться в самые глубины своих детских страхов. Неужели все только для того, чтобы он не умер в тисках Гордьеров и сумел добраться до мозаики мироздания?

«Неужели каждая пластинка – это целый мир?! Сколько же их? И где на той мозаике была Земля? С какими реальностями она граничит, есть ли возможность перехода и в них?» – Вопросы сыпались один за другим.

Выйдя под открытое небо (как посчитал Андрей, в седьмой раз с начала похода), троица оказалась на небольшом выступе скалы, от которого шла вырубленная в стене тропинка, уходившая вверх к белоснежному облаку.

Клубящийся пар казался приклеенным к камню – несмотря на ветер, дымка оставалась на одном месте. Прямо к ней и направился Алтиг. Вожди двинулись следом. Когда они оказались в облаке по пояс, призрак начал говорить:

– Один раз в полгода вождь племени, хранящий ключ, должен посещать это место и открывать на один час вход в пещеру. Достань ключ.

Дверь, на которую указал дух, показалась Фетрову очень знакомой – особенно после того, как реликвия железнорожников легко уместилась в оттиске. Дверное полотно со скрежетом отодвинулось в сторону. Дымка доходила почти до порога, поэтому землянину пришлось подпрыгнуть, чтобы оказаться внутри комнаты.

«Стена из тумана? – Фокусник сразу обратил внимание на противоположную стенку. – А ведь я тут уже был! И если так оно и есть, то сразу за ней находится алтарь с четырьмя золотыми змеями. Да тут до Гюрограда рукой подать. Или я ошибаюсь?»

– Это главный канал перетекания избыточной энергии между мирами. А вы двое с сегодняшнего дня не только храните ключ, но и отвечаете за существование нашей реальности. Помните о том, что может произойти, если вожди железнорожников не сумеют справиться со своей задачей.

– Алтиг, скажи: пройдя через этот туман, я окажусь в Жарзании? – не удержался от уточнения Андрей.

– Да, но ты перебил меня, вождь. Я еще не все сказал.

– Прошу прощения.

– Урунк, каждые десять лет ты должен назначать еще одного вождя, пока вас не станет семеро. Потом железнорожники будут руководствоваться прежними правилами избрания самых достойных.

– Надеюсь, без помощи топора? – не удержался от вопроса фокусник.

– Топор я у тебя заберу и сегодня же верну хозяину. А ты опять меня перебиваешь!

– Виноват, – пожал плечами Фетров.

Он мысленно ликовал – вот он, выход из Кургстага! Все последующие поучения Кочующего змеиный король практически пропустил мимо ушей. Он с трудом дождался, когда Алтиг закончит.

– Можно еще вопрос?

– Задавай.

– Я могу провести через стену тумана своих друзей?

– Человек, который прикасается к ключу, может без проблем пересечь пелену мутного страха. Главное – не сворачивать с пути.

– Но ведь ключ должен остаться в нашем мире, – подал голос Урунк.

– Еще один торопыга! Вы сначала выслушайте, а потом… – Алтиг специально сделал большую паузу. На этот раз оба не проронили ни слова. Призрак продолжил: – Знак змеи оберегает человека от смертельных страхов не хуже ключа. Поэтому Вирлен вернет реликвию, как только отправит друзей домой. Я ответил на все ваши вопросы?

Дух забрал топор Хинга. Напоследок предупредив, чтобы ни один посторонний не знал дороги к потайной двери, он исчез.

– Урунк, надеюсь, ты запомнил, как отсюда выбираться?

– Честно говоря, нет, – испугался юноша.

– Елки-метелки! И как же теперь быть? Надо было хоть метки по пути оставлять.

– Нельзя, иначе любой из железнорожников отыщет путь к тайне.

Они быстро покинули помещение, забрав ключ.

– Алтиг! – крикнул в пространство Андрей. – А как нам вернуться назад?

Почва под ногами вождей задрожала. Фетров решил, что Гордьеры снова готовят ему неприятный сюрприз, и втянул голову в плечи, ожидая удара. Но ничего не произошло.

– Вирлен! Облако. Мы летим!

– Мать честная! Вот это фокус. И куда нас несет?

– Ты спрашивал, как вернуться назад? Может…

Парень оказался прав. Через несколько секунд они приземлились рядом со стоянкой отряда. Облако тут же растаяло.

– Эй, ты куда? – возмутился Фетров. – Нам еще один рейс сделать нужно!

Ответа не последовало.

– Представляете, нам только что показали путь в Жарзанию, но мы с Урунком не запомнили тропинку, а плутать среди этих пещер можно целую вечность. Что за невезение!

– Минутку, что значит – не запомнил? Человек может восстановить свой путь, даже если шел по нему с закрытыми глазами, – заметил Тич. – И в моих силах помочь ему в этом. Урунк, что ты знаешь о глубинной памяти?

Дихрон проснулся за полчаса до рассвета и уныло уставился в потолок тесной комнаты. Новый день не сулил ничего хорошего. Тяжкие мысли, по обыкновению, накинулись на его сознание. Стараясь их отогнать, волшебник был вынужден встать, чтобы заняться делом – прогладить высохшую за ночь одежду и приготовить завтрак.

За последнюю пару недель он сильно постарел, осунулся, стал дерганым… Особенно это становилось заметно, когда чародей шел рядом со своей «дочкой» – стройной, темноволосой, уверенной в себе девицей. Чародея видели в деревне лишь с ней, да и то изредка.

Причиной столь разительных перемен являлась не только его маскировка. В основном на изменение внешности магира повлияли мысли, которые нещадно терзали его душу, ни на минуту не оставляя в покое. Враги и собственная жадность вынудили Дихрона сбежать от дворцовой роскоши, скитаться, скрываясь от посторонних глаз, и, наконец, пойти в услужение к взбалмошной девице, фактически превратившись в ее пленника.

А все из-за одного неверного шага!

«Нгунст сурово наказывает отступников, – рассуждал про себя маг. – Он указал мне прямую дорогу к благоденствию, когда открыл спящие Врата. Он даже снабдил проводником к успеху, подарив встречу с Андреем. Если я по глупости ссорился с племяшом, мне тут же довольно мягко указывали на ошибки. А что в результате? Я предал того, кто так упорно тянул меня наверх, предав самого Нгунста. И теперь, вместо того чтобы пользоваться благами столичной жизни, вынужден влачить жалкое существование в убогой дыре, стирать тряпки этой мужененавистницы, убирать в избе, готовить ей пищу, да еще и терпеть ее издевательства. Так мне и надо!»

Дихрон уже знал о победе правительственных войск и о том, что Врата вновь вернулись к своему исходному состоянию. Но добрые вести не обрадовали волшебника. Его двери в завратную реальность, не известные никому другому, теперь не значили ничего. Чародей был уверен, что добраться, а тем более воспользоваться переходом на Инварс ему не позволят.

Три дня назад Дихрон услышал на местном базаре о возвращении в Девятиград Вирлена и о званом ужине, устроенном в его честь во дворце. Для «дядюшки» это означало, что вскоре ему следует ждать того, кто заставил волшебника пойти на предательство.

«А ведь я мог бы пировать вместе с Андреем…»

– Эй, там! Почему не несешь завтрак? Я уже пять минут как проснулась, – прервал размышления пленника недовольный голос из соседней комнаты.

– Иду, моя госпожа. – Дихрон схватил поднос с кушаньями и поспешил к Изгире.

Он поставил еду на стол возле кровати, взял яблоко и направился к стене. Установив плод на макушку, человек замер.

Изгира откинула одеяло и приподнялась, потягиваясь на ходу. Дамочка всегда спала без одежды, однако нисколько не смущалась слуги, каждое утро демонстрируя ему свою наготу. Другой на месте узника, может, и порадовался бы бесплатному стриптизу, но для Дихрона это превратилось в ежедневное издевательство. Девица брала метательные ножи и бросала их, как она говорила, в яблоко. Если из десяти клинков ни один не сбивал плод, чародей вновь приносил их хозяйке, и процедура повторялась.

Женщина, которую к магиру приставил шантажист, обладала неплохими магическими способностями, явно превосходя Дихрона в мастерстве. Ему ни разу не удалось застать чародейку врасплох. Две попытки побега волшебник предпринял еще на пути к Девятиграду. Безуспешно. В третий раз он попробовал улизнуть из дома, когда дамочка спала. Но и тут его постигла неудача. За избой кто-то присматривал. Дихрона сначала ударили волной воздуха, а затем прошептали из темноты, что к Кардыблу ему еще рановато. Вернувшись в дом, несостоявшийся беглец столкнулся с Изгирой, которая держала в руках два яблока. Это была страшная пытка, ведь второе она приказала держать зажатым между коленями. Тогда он получил пять ран.

Сегодня обошлось без порезов. Семь первых кинжалов не зацепили человека, а восьмой угодил в цель.

– Неудачно у меня начался денек, – промолвила девица. – Не люблю число восемь. Мой костюм готов?

– Да, госпожа.

– Тогда чего стоишь как пень?! Неси скорее!

Волшебник помог ей одеться. Похоже, сегодня дамочке приснился плохой сон и она пребывала в мрачном настроении. Впрочем, другого у нее и не бывало. Поправляя юбку, Изгира вроде бы ненароком толкнула пленника. Дихрон не удержался на ногах и упал прямо на поднос с завтраком.

– Ах ты негодяй! – улыбнулась волшебница. – Вздумал издеваться надо мной?! Быстро взял два яблока – и к стене.

– Я же нечаянно!

– Тогда три. Два на плечи, последнее внизу. И только попробуй дернуться!

Пленник не стал спорить. Кто знает, до какой степени в своих издевательствах может дойти эта мегера? Она не владела мастерством метания клинков, как Вирлен, а потому даже с пяти шагов попасть в цель могла не сразу.

«Нгунст, я уже все понял: мне нет прощения. Дорога у меня одна – прямиком к Кардыблу. Но об одном я тебя прошу: дай хотя бы маленький шанс искупить свою вину перед смертью».

Дихрон приготовился к худшему – и вдруг, на третьем броске, волшебница поранила себе руку. Она вскрикнула, одарив живую мишень убийственным взглядом. В это время кто-то постучал в окно.

– Пошел вон!

Когда в дом изредка наведывались гости, пленнику следовало сидеть в своей комнате и не высовывать носа. За все время его заточения к Изгире приходили дважды. Волшебник уже слышал этот низкий голос и знал, что посетительница обладает некоторой властью над его тюремщицей.

– Ты что вытворяешь?! В следующий раз порезанной ладонью не отделаешься.

– Мне надоело торчать здесь без дела, госпожа. Девчонки настоящей работой занимаются, а я, как собачонка, за хлюпиком приглядываю. И даже помучить его нельзя?!

– Не время еще. Пойми, этот хлюпик – наживка на крупную дичь. А вот если из-за твоих развлечений она от нас уйдет, я сама кое-кого к стенке поставлю.

– Пусть другие за ним приглядывают.

– Ты мне будешь указывать?!

– Нет, госпожа. Просто не пойму, чем я перед вами провинилась?

– Ты лучшая, потому и работу получила самую ответственную.

– Сейчас мне кажется, что удобнее слыть худшей.

– Не мели ерунды. Худшая караулит снаружи. Хочешь с ней поменяться?

– Нет.

– Тогда не ной. Сегодня ровно в полдень приведешь мужичка по этому адресу, а сама можешь возвращаться.

– Наконец-то!

– Только будь осторожна: для нас настали не самые веселые времена. Сначала погуляешь с ним по базару, чтобы хвоста за собой не привести. Да смотри, себя напоказ не выставляй. Ты не на охоте.

– Все сделаю, не волнуйся.

– Учти: на приманку, которую ты стережешь, должна прийти солидная добыча. Если все получится, сможешь сразу пять зарубок на своем шесте сделать.

– Заманчиво.

– Ладно, некогда мне тут рассиживаться. Не опоздай сегодня.

– Буду точно в срок.

За час до полудня «дочка» с «отцом» вышли из дома. С утра накрапывал небольшой дождик, поэтому они накинули капюшоны и двинулись в сторону базара. На улицах было немноголюдно, и все же парочка один раз наткнулась на обладателей пяти лямок, которым пришлось кланяться.

Дихрону, недавно получившему титул магира, подобное унижение было страшнее зубной боли, но сейчас на нем были куртка и брюки с тремя лямками. И попробуй вызвать недовольство Изгиры – при первом же удобном случае она жестоко накажет.

– Папаша, по-моему, за нами следят. Еще бы узнать, за кем – за тобой или за мной? – тихо произнесла волшебница, когда они оказались в торговых рядах. – Ты иди прямо, я сверну. В конце рынка встречаемся. И чтобы без сюрпризов!

Сгорбившись сильнее обычного, колдун пошел дальше. Он не оглядывался и двигался, не обращая внимания на товары и на людей вокруг. Пару раз из-за этого даже столкнулся с прохожими.

– Смотри куда прешь! – обругал его обладатель четырех лямок на одежде.

– Прошу прощения, уважаемый, – не стал обострять ситуацию Дихрон. Он уже подходил к месту встречи с тюремщицей.

– Пасут тебя, – сообщила она. – Чего этот мужик от тебя хотел?

– Ничего, он просто меня не заметил, – ответил пленник, которому голос случайного прохожего показался знакомым.

– Двигай за мной. И поторапливайся!

Они направились на западную окраину деревни, где располагались полковые конюшни. Уже месяц здания пустовали, поскольку полк сначала был направлен на борьбу с сиргалийскими повстанцами, а потом его остатки послали на восток.

– Снимай плащ и брюки! – приказала Изгира, когда они вошли в длинное одноэтажное здание.

– А как я…

– Ленгаза, отдай ему свою юбку и куртку.

В конюшне находилась другая дамочка. Похоже, это ее упоминала утренняя посетительница.

Девица быстро выполнила приказ, оставшись в блузке и сапогах.

– Я не смогу…

– Будешь со мной спорить?

– Нет.

Волшебник снова был вынужден подчиниться. Юбка едва прикрывала ему колени, выставляя на обозрение волосатые ноги.

– Да… и мужик с тебя никакой, и баба никудышная, – ядовито прокомментировала Изгира.

Она сотворила несложное плетение, и волосы на ногах исчезли.

– Ленгаза, натолкай ему сена под рубаху. У девочки должна быть хоть какая-то грудь.

Из чародея сделали убогое подобие женской фигуры.

– Так, папаша. Через полчаса после нашего ухода выйдешь из конюшни вон через ту дверь. – Тюремщица указала в дальний угол здания. – Капюшон не снимай. Пойдешь к развалинам древнего храма, в центре главного здания найдешь круглую комнату. Будешь ждать меня там.

– Да, госпожа, – покорно согласился Дихрон.

На его счастье, в это время Изгира придирчиво рассматривала переодетую в мужской костюм помощницу и не заметила, как загорелись глаза пленника, иначе она бы вряд ли отпустила его одного.

– Немного сгорбись, пройдись так, будто в штаны наложила. Чуть медленнее. Да, теперь похоже. Вот так мы с тобой и пойдем.

Надзирательницы ушли.

«Это мой шанс, – радовался волшебник. – Храм Нгунста хоть и разрушен, но по уцелевшей части несложно добраться до третьего этажа. А оттуда… Нет, они не смогут сделать из меня наживку для Андрея. Хватит. Главное – успеть до прихода Изгиры».

Выжидать полчаса он не стал. Волшебник через минуту вышел из конюшни и быстрым шагом направился к цели. Путь пролегал по самому краю деревеньки, поэтому на кривоногую «девицу» смотреть было некому. Лишь возле стен некогда грандиозного сооружения Дихрон замедлил ход.

«Когда-то это был красивый храм! Одна арка чего стоит!»

В конце правления Франуга здание начали восстанавливать и до смерти прежнего кронмага успели отреставрировать арку. Потом работы прекратили. Со всех сторон комплекс окружали строительные леса, но чародей выбрал северную, чтобы его не заметили из деревни. Он проник внутрь, добравшись до второго этажа, поднялся по ступеням выше, где обычно находилась исповедальня – самое укромное место храма. Круглое помещение, разделенное перегородками на девять частей, было предназначено для общения с Нгунстом. Его стены уходили высоко вверх, комната не имела крыши, поэтому казалось, что потолком служит само небо.

Дихрон вошел в одну из комнатушек. Время не пожалело и эти помещения: роспись на стенах поблекла, а в самом углу зияла большая дыра, через которую был виден второй этаж.

– Привет, сестричка, – донеслось снизу. – Принесла?

– Конечно. Из-за твоей змеи мне пришлось отдать в жертву шаману двадцать девиц. Если мои узнают, что ради мужика я…

– Мы никому не скажем. Где она?

Дихрон осторожно приблизился к пролому. Слух не подвел: голос принадлежал человеку, который сломал жизнь притаившегося магира.

– Змея в этой шкатулке. – «Дядюшка» Андрея увидел наконец начальницу Изгиры. Невысокая узкоглазая женщина лет сорока была мало похожа на брата, разве что формой носа. – Магия шамана вне этой коробки будет действовать не более часа. Потом гюрза проснется.

– Ни разу еще не видел королевскую певунью.

– Потом посмотришь. Расскажи, что задумал.

– План простой. Я недавно намекнул вождю сумеречников, что его дядюшка в большой беде. Надо было видеть, как он отреагировал на сообщение.

– И как?

– Этот простофиля, похоже, готов кинуться родственничку на выручку.

– Дураки на белом свете никогда не переведутся.

– И хвала Нгунсту, – кивнул шантажист. – Сегодня Вирлену подкинут записку, в которой будет сказано, где искать Дихрона. В условленном месте мои люди подвесят того прямо на глазах змеиного короля. Как думаешь, что сделает чужак?

– Брат, я пришла не загадки разгадывать.

– Он постарается спасти дядюшку. Самым быстрым способом – перерезав веревку.

– Ну и что? При чем здесь змея?

– Дело в том, что парень имеет привычку перерезать веревки, метнув кинжал. В спешке он вряд ли заметит спящую на удавке гюрзу. А ты знаешь, что ждет человека, убившего королеву змей?

– Не тяни, Рузгум.

– На него набрасывается древняя магия. Перед тем как отправиться к Кардыблу, он три дня и три ночи корчится в страшных муках.

– А просто его убить тебе будет недостаточно? Получается, что только ради удовлетворения твоего тщеславия я загубила своих людей?

– Дорсим, это касается обычного человека. А Вирлен защищен особым знаком. Смерть ему не грозит, но даже для змеиного короля удар будет сильным. Гюрза лишит его своей отметины, и если в эту минуту я окажусь рядом и накажу преступника, знак станет моим.

– Ты уверен?

– У нашего папаши тоже была неплохая библиотека. Если покопаться, в ней можно найти еще много интересного.

– Твой предыдущий план мне нравился больше. Особенно в отношении Вероники. Из нее бы получился превосходный немой рудокоп.

– После разговора с Вирленом я понял, что его не сломать, и решил использовать чужака другим способом. А с Вероникой еще не все потеряно. Смерть вождя сумеречников приведет девицу в бешенство. Тут тебе и карты в руки. Устроим ловушку, и можешь делать с ней все что пожелаешь.

– Эта мерзавка посмела меня ударить. Сначала я сделаю из нее монстра, каких свет не видывал, а затем заставлю на коленях ползать, выпрашивая заказы на убийства.

– Кстати, о заказах. Действовать будете только по моей указке. Твои девочки своим умением должны будут расчистить мне путь к власти.

Дихрон во время этого разговора очень осторожно, стараясь не выдать себя, приближался к краю пролома. У него не осталось ни капли сомнения: Нгунст все-таки предоставил долгожданный шанс. Теперь нужно было правильно им воспользоваться.

«Дама наверняка сильный маг, раз даже Изгира ее боится. Значит, я должен вложить все свое умение и силы в один удар. Второго мне сделать не дадут».

Чародей перебрал несколько самых мощных заклинаний из своего арсенала и решил остановиться на плетении ледяной стрелы, усилив его голосовой магией. На самый крайний случай у волшебника имелся еще один сюрприз.

«Да поможет мне Нгунст!»

Сосульки устремились к цели. Следом за ними полетела огненная сеть, а потом… Дихрон почувствовал дрожь под ногами. Пол резко ушел вниз, и пленник оказался на втором этаже в трех шагах от собеседников. Женщина блокировала атакующие чары, ответив парализующим колдовством. Магир так и не сумел подняться.

– Какие гости! – воскликнул цирюльник Мугрида. – Разве тебе не говорили, что подслушивать нехорошо?!

– Я проклинаю тебя, негодяй! – с трудом произнес Дихрон, язык пока его слушался. – Я лучше убью себя, но Вирлену ты ничего больше не сделаешь.

Он понял, что самый крайний случай наступил, и запустил в действие… точнее, попытался.

– Ой, испугал! Сестричка, мне чем-нибудь грозит его проклятие?

– Довольно крупными неприятностями! – раздался совсем другой женский голос.

Из темной ниши, которых здесь было множество, вышла невысокая женщина. Глубокий капюшон скрывал ее лицо, но Дорсим сразу почувствовала угрозу. Волшебница бросила в незнакомку плетение – и ее саму тут же рикошетом впечатало в стену.

– Вероника? – удивился Рузгум.

– Вижу, узнал. – Девушка откинула капюшон. – Прошлый раз я в спешке не успела с тобой попрощаться. Решила сделать это сейчас.

– Если ты меня убьешь в порыве гнева…

– Тебя? – Синеглазка смерила цирюльника презрительным взглядом. – Больно много чести. Сильные эмоции вызывают сильные противники. Откуда у меня ненависть к такому ничтожеству?

Рузгум мельком поглядывал в сторону сестры, но та не подавала признаков жизни. Впрочем, что она могла сделать против человека с зеркальным взглядом? Мужчине оставалось рассчитывать лишь на побег, но единственный выход из комнаты перекрыла синеглазка.

– Мои предки управляли Жарзанией… – Он решил потянуть время.

– Лучше бы они хоть изредка занимались воспитанием подрастающего поколения. Может, тогда подобных уродов на свете было бы меньше.

Таркова приблизилась к цирюльнику и забрала шкатулку.

– Ты неправа, Вероника. Я такой, каким меня сделали обстоятельства…

– Мне неинтересна твоя биография – ни полная, ни краткая. Говорю же, пришла лишь попрощаться. А сказки ты теперь будешь рассказывать не мне. Если, конечно, тебя захотят слушать. Девочки, я обещала познакомить вас с настоящим хозяином немых рудокопов? Вот на него вы все и работаете.

Из остальных ниш вышли молодые стройные женщины. В глазах каждой читался смертный приговор стоявшему в центре комнаты мужчине.

– Идти можешь? – обратилась синеглазка к оглушенному чародею.

– Могу. – Приложив усилия, он поднялся.

– Девочки, счастливо развлечься. Если кто-то из вас будет искать работу, найдите Зарну в Девятиграде. Пока! Да, чуть опять не забыла: прощай, Рузгум! Зря ты решил стать на пути моего мужчины.

– Вероника, погоди, я же…

Таркова уже не слышала цирюльника. Она вышла из здания.

– Все нормально? – спросил поджидавший ее Тич.

На этот раз Дихрон узнал голос человека, с которым столкнулся на рынке.

– Прошло как по нотам.

– Откуда вы… – начал было спасенный.

– Значит, так. – Синеглазка и раньше не питала теплых чувств к Дихрону, а после того как он сдал их немым рудокопам – и подавно. – Ты жив только благодаря Андрею. Однако змеиный король не просил тебя выслушивать. Поэтому закрой рот и не испытывай моего терпения.

– Зря ты так, – заметил привратник. – Он ведь сейчас был готов пожертвовать собой, лишь бы те двое не смогли добраться до Андрея. Представляешь, едва не запустил заклятие самоуничтожения. Если бы не мое вмешательство, вся его жизненная сила превратилась бы в большой взрыв.

– Если бы не его предательство, мы бы сберегли и силы, и время. А возможно, и чьи-то жизни, – гневно сверкнула глазами Таркова.

Девушка ни на минуту не забывала о главе немых рудокопов. В отличие от Фетрова, она считала этого человека самым опасным противником. В стране, где женщин считают неспособными причинить вред, а тем более забрать чью-то жизнь, он превратил некоторых из них в орудия убийства. Такое было по силам только изощренному садисту. Когда Андрей получил первое сообщение о «дядюшке», Вероника сразу догадалась, кто за этим стоит, и решила во что бы то ни стало устранить угрозу. Личный недруг вождя сумеречников был и ее заклятым врагом, причем не только по долгу службы – ведь он намеревался превратить ее в монстра.

Искать злодея девушка решила через рядовых членов организации и с помощью Дихрона. Упоминание кудыр-магом еще в Гордьерах глубинной памяти натолкнуло Веронику на мысль о поиске логова немых рудокопов. Зарна, которую однажды доставили в обитель немых рудокопов с закрытыми глазами, согласилась на эксперимент. Волшебнице помогли до мельчайших подробностей вспомнить ее визит к агрессивным амазонкам, после чего Тич быстро обнаружил подземные пещеры. Туда они направилась втроем, решив не посвящать Фетрова в свои планы. Парня как раз в это время занял делами Церзол. Вождь сумеречников собирался на пару месяцев покинуть Жарзанию, вытребовав себе законный отпуск, и сейчас был обязан провести несколько реформ в Гюрограде.

В отсутствии Дорсим, выполнявшей поручение братца где-то на краю Ливаргии, Таркова при поддержке Зарны быстро нашла общий язык с воинствующими девицами. Правда, завоевывать авторитет ей пришлось в самом прямом смысле этого слова, покалечив троих самых несговорчивых. Но чего не сделаешь ради установления полного взаимопонимания в кратчайшие сроки? Когда синеглазку начали уважать, она рассказала, на кого в действительности немые рудокопы работают.

Узнав, что во главе их организации стоит мужчина, дамочки впали в бешенство. Некоторые были готовы сразу же разорвать в клочья любого, на кого укажет новенькая, однако среди них нашлись и не слишком горячие головы, которые потребовали привести доказательства. Вероника пообещала это сделать. Правда, сначала следовало их отыскать. И тут снова пригодилось мастерство кудыр-мага.

Люди Базгура (бывший сумеречник постепенно восстановил агентурную сеть своего предшественника) сумели выйти на Дорсим, а «дядюшку» помогло обнаружить поисковое заклинание Тича.

После получения письма нетрудно было догадаться, что глава рудокопов вскорости объявится где-то поблизости от убежища Дихрона. Когда сестру Рузгума заметили в одной из деревень в окрестностях Девятиграда, Вероника быстро собрала новых подруг.

За день до визита волшебницы в том доме, где держали Дихрона, Тич сумел установить «глаза» и «уши», и ни одна из охранявших волшебника дамочек не почуяла опасности. Благодаря этим полумагическим устройствам о встрече в заброшенном храме Таркова узнала заранее. Было не совсем ясно, явится ли туда Рузгум, так что, приглашая в полуразрушенное здание заинтересованных свидетелей, синеглазка полагалась лишь на собственную чутье и удачу. На сей раз фортуна не стала поворачиваться спиной. Свихнувшиеся на ненависти к мужчинам дамочки услышали и увидели более чем достаточно. Покидая здание, Вероника была уверена, что главу немых рудокопов живым никто больше не увидит.

– А что твои подружки сделают с Рузгумом? – Когда троица добралась до ближайших домов деревни, кудыр-маг оглянулся на храм.

– Думаю, они воплотят в жизнь свои самые кровавые фантазии.

– Они ведь женщины! – охнул парень.

– Над их психикой так поработали, что человеческого там осталось мало, – вздохнула Таркова, вспомнив, что сама собиралась сделать с Оршугом.

– Кто же их так?

– Та, что рядом с братом лежит. Думаю, и ей достанется не меньше. Но она сама виновата. Недаром у нас говорят: не рой другому яму, сам в нее попадешь.

– Так, может, остановить эту вакханалию? – Тич повернул назад.

– Не надо! – дернула его за рукав синеглазка. – Кто мы такие, чтобы в чужой монастырь со своим уставом?

Глава 24 Чудотворец

– Что значит – «не смогу вернуться»? Зу, я не твоя собственность. Если сказала, что поеду домой, значит, так тому и быть! Я же не одна на всем белом свете. У меня есть папа и мама, старший брат и маленький племянник, который после столь долгого отсутствия вряд ли меня узнает. В конце концов, я просто по Земле соскучилась! А будешь на меня давить…

Журналистка с кронмагом второй час работали в его кабинете. Сначала они обсуждали речь правителя перед народом, а потом неожиданно заговорили об Инварсе.

– Мади, я и не пытаюсь. Дело вовсе не во мне. Просто вот это кольцо… – Правитель указал на перстень с голубыми камушками.

– Да забери ты его! – Женщина в очередной раз попыталась снять украшение. – Едрена-матрена к твоей бабушке! Хоть палец руби! Что оно ко мне прицепилось?

– Раньше чем через два года ты не сможешь его снять.

– Я не смогу?! Ты меня плохо знаешь!

– Согласен, но у нас будет время это исправить.

После случая с гранмагом Зулг старался не отпускать Злавадскую от себя. Он пока еще не рассказал женщине о тайне кольца, надеясь, что очень скоро брюнетка сама узнает о будущем пополнении. Но ее решение уехать домой ломало все планы. Дальше тянуть было нельзя…

В тот кошмарный день кронмаг бросился в погоню за журналисткой, как только узнал, что ни ее, ни Холга во дворце нет. В городок, где оказывали первую помощь Артуну и кудыр-магу, правитель прибыл через три часа после Мадлены. Ему потребовалась другая лошадь вместо загнанной, а найти хорошего скакуна в нынешние времена было очень сложно. Стражники сообщили о прибывших в город на свежих лошадях всадниках, которые направились к лекарской. Там Зулг и нашел Злавадскую.

Тогда вообще произошло много невероятного.

Удачный выстрел Мадлены стал лишь началом.

После прибытия в город телеги с ранеными два лучших целителя с западной окраины Бирзани неизвестно каким образом оказались прямо возле постели больных. Сами они ничего не смогли рассказать о своем появлении в этом месте, зато оказали так необходимую помощь пострадавшим.

Чуть позже исчезли облака на месте Врат, и точки перехода в завратный мир стали почти такими же, как до прорыва.

К исходу суток в Гюроград вернулись Вирлен и Вероника. Тич попросил приятелей не афишировать его прибытие, поэтому из храма змей кудыр-маг вышел незамеченным.

Последующие дни также были наполнены самыми неожиданными событиями. Удивила дочка гермага Ливаргии, которая передала Лунзу трупы Мугрида и главного врачевателя, а также двоих очень важных для Зулга пленников. Согласно изданному правителем указу, ее следовало наградить, но кронмагу показалась отвратительной напористость толстой девицы, ради собственной выгоды не пожалевшей отца. Гермаг, безусловно, заслуживал сурового наказания, но она же дочь… К тому же Ливаргия, как самый лакомый кусок, уже была обещана другому человеку. Выход из щекотливой ситуации подсказал тайный советник, и предприимчивую толстуху отправили правительницей в Сиргалию, земли которой с недавнего времени по бумагам также являлись собственностью Мугрида. Правда, новая вотчина Равис была самой бедной и самой проблемной провинцией в Жарзании…

А Ливаргия досталась Лунзу. Зулг не мог не наградить полководца, выигравшего два решающих сражения минувшей войны.

За три дня правитель сделал множество кадровых перестановок. Больше половины гермагов было разжаловано и казнено, а их место заняли преданные Зулгу люди. И самым, пожалуй, необычным стало назначение гермага Гетонии. После того как Тич отказался от столь почетной должности, правителем юго-западной провинции назначили Артуна, помогать которому на первых порах согласился купец Анвард. Кудыр-маг заявил о своем твердом намерении вернуться на Инварс, но обещал каждый год наведываться в Жарзанию.

Теперь столь же непреклонной в своем решении была Злавадская.

– Я, между прочим, еще не давала согласия на твое предложение, если ты, конечно, помнишь о таких мелочах, – продолжала упорствовать женщина.

– Ну и как, скажи, мне тебя отпустить? Вдруг найдешь там себе видного парня и забудешь обо мне?

– Поехали со мной, познакомлю с родителями. Опять же, все время буду под твоим присмотром.

– Мади, у меня в стране только что закончилась война, положение тяжелое, дел невпроворот, а я все брошу и – на отдых? Хотя, если честно, даже это не главное. Дело не в том, что я не могу покинуть Жарзанию, основная загвоздка как раз в тебе и этом кольце.

– Едрена-матрена к твоей бабушке, опять ты о своем подарке! Неужели жалко стало?

– Нисколько. Особенно после того как перстенек защитил тебя от Холга. Но пойми… – Правитель мялся, как подросток, не зная, как лучше подобрать слова для своего объяснения. – У любого могучего артефакта есть не только плюсы…

Выражение лица журналистки говорило о том, что ее терпение, которого и в лучшие дни недоставало, на исходе. И Зулг выпалил, уже не подбирая слов:

– В общем, из Жарзании он тебя не выпустит до тех пор, пока наш сын не откажется от грудного вскармливания.

Он ожидал чего угодно – удивления, недоверия, негодования, страха, но только не приступа смеха, с которым журналистка справилась далеко не сразу.

– Какой сын, Зу? – спросила она, вытирая слезы. – Ты случайно на солнышке не перегрелся?

– Наш. Не хотел тебе говорить раньше времени, но скоро ты станешь мамой.

– Зулг. – Мадлена стала серьезной. – Я не люблю шуток на эту тему.

– Любимая, присядь, пожалуйста. Я постараюсь все объяснить.

– Спасибо, что не сказал: «Тебе нельзя волноваться». Слушаю. – Брюнетка опустилась в кресло.

– Кольцо у тебя на руке… непростое.

– Знаю. Проверено на Холге.

– Да, оно защищает свою хозяйку. Но главное – кольцо сообщает будущей матери пол ребенка, которого та носит под сердцем. Помнишь, ты сказала, что камешки стали голубыми?

– Помню. И выражение твоих глаз никогда не забуду – такими большими я их никогда еще не видела.

– В тот счастливый день я просто попросил церемониймейстера принести какую-нибудь драгоценность тебе в подарок. Что именно находилось в шкатулке, я, честно говоря, успел подзабыть, а когда увидел, оно уже было на твоем пальце.

– И что?

– Кольцо призвано охранять еще не родившегося ребенка из рода Фиренгов. Голубой цвет – значит мальчик. Мадлена, ты беременна. Украшение нельзя снять, пока ребенок нуждается в матери. Это оно не пропустит тебя через Врата.

– Я… – Теперь увеличились глаза женщины.

– Да. Ошибки быть не может.

О том, что артефакт не выпустит женщину из Жарзании, Зулг узнал два дня назад из записки, написанной все тем же корявым почерком. На этот раз на листке бумаги была ссылка на книгу, где приводились более подробные сведения о кольце.

– Зулг, я тебя убью!

– Хочешь оставить нашего ребенка сиротой?

– А я тебя не насмерть убью! Где это видано, чтобы о будущем ребенке сообщал отец?! Ты… ты… вообще понимаешь, что говоришь?! Я, значит, не в курсе, а он… Пожалуй, я тебя убью два раза. – Злавадская вертела головой из стороны в сторону, подыскивая что-нибудь тяжелое, но на столе, кроме бумаг и чернильницы, ничего не было.

– Давай так и договоримся: ты будешь меня убивать два раза в сутки. Только при одном условии.

– Он еще и условия смеет ставить, на-агле-э-эц!

– Конечно, я же глава семьи.

– Какой семьи? Думаешь, ребенок – это повод выходить за тебя замуж?! Я еще не сказала «да»!

– Наверное, ты права: один ребенок – это еще не семья. Вот когда у нас будет трое… я снова предложу тебе руку и сердце… – Он не успел изложить весь план – в правителя Жарзании все-таки полетела чернильница.

В это время в дверь постучали.

– Минуту, – резко перешел на официальный тон Зулг. – Мади, побудь здесь. Наверное, Лырсог прибыл.

– Тебе нужно переодеться.

По всей длине рукава кронмага тянулось длинное чернильное пятно.

– Не стоит.

Небольшое плетение – и одежда снова стала чистой.

– Где ты будешь его принимать?

– Пока еще не решил. Отдыхай. – Кронмаг вышел за дверь.

Высокий гость стоял перед стражниками, которые имели строгое указание не пускать его в кабинет.

– Приветствую вас, гермаг. По какому делу?

Молодой человек жестом предложил вельможе проводить себя. Правитель Дамутории третий день добивался этой встречи, но кронмаг, ссылаясь на неотложные дела, трижды откладывал аудиенцию.

– Я приехал доложить о полном изгнании малоросликов с наших земель.

– Спасибо, Лырсог. Однако я считаю, что это не стоило затраченных усилий. После смерти Нарла новый курмистр отдал приказ своим войскам покинуть Жарзанию. Если бы не ваше запоздалое рвение, в живых осталось бы больше людей.

– Я хотел помочь.

– Помощь ценна, когда она необходима не тому, кто помогает, а тому, кому ее оказывают. Разве не так?

Лырсога ничуть не смутила подобная постановка вопроса:

– Если бы меня попросили раньше…

– Была одна попытка. И кое-кто даже обещал разобраться с сиргалийскими повстанцами. Увы… Если вельможа не выполняет своих обещаний, какой смысл обращаться к нему повторно?

На этот раз Зулг тщательно подготовился к встрече. Он обдумал сразу несколько вариантов их беседы и был готов к любому ее развитию.

– Уверяю вас, я пытался оказать давление на сиргалийцев, но понял, что ничего не выйдет. В сложившейся на тот момент ситуации разумней было не вмешиваться. Мое участие в схватке могло лишь усугубить положение. Кудыр-маг истребил бы всю знать Жарзании, расчистив тем самым Мугриду прямой путь к власти. Мы были на грани хаоса, ваше магичество.

– И вы сочли за лучшее уйти в тень?

– Только для того, чтобы позже иметь возможность возродить законную центральную власть.

Они медленно шли по коридору. Согласно дворцовому этикету, прием «на ходу» являлся унизительным для гермага, но вельможа решил не обращать на это внимания, понимая, что молодой правитель попросту мстит. Их последняя встреча проходила под диктовку Лырсога, теперь ситуация коренным образом изменилась.

– То есть действовали исключительно из соображений собственной выгоды? Прямо как торговец.

– Я попросил бы меня не оскорблять!

– Что вы, гермаг, это нужно воспринимать как похвалу. С недавних пор я очень уважаю торговый люд, ведь если бы не они… Но отставим лирику. Насколько я понимаю, вы приехали прояснить наши отношения. Это так?

– В общих чертах, – не стал юлить вельможа.

– Они остаются прежними. Я попробую забыть о ваших проделках во время прошедшей войны, а вы продолжите делать вид, что между нами ничего не произошло. Я прекрасно понимаю, что при первом же удобном случае вы постараетесь всадить мне нож в спину и занять трон Жарзании, но больше предоставлять такой случай я не собираюсь. В остальном вы меня устраиваете. Дамутория – одна из лучших провинций, в которой не погибло ни одного человека и не пострадали туристы из завратной реальности. Пожары большой смуты обошли Дамуторию стороной, так что урожай в этом году на ваших землях будет самый большой, что немаловажно для всей Жарзании.

– Насчет ножа, ваше магичество, это уже чересчур. Я вообще по натуре человек не кровожадный и ехал сюда еще и для того, чтобы навести мосты между древними родами.

– Вот оно что?! Интересно, и как вы себе это представляете?

– У меня есть внучка. Девица очень красивая. Не желаете заехать в Дамуторию и взглянуть на нее?

– Ну да, – остановился Зулг. – Убивать родственников даже у нас не принято. Только вы немного опоздали с предложением, женщину я себе уже выбрал. У вас все?

– А мы разве так и не присядем? Я долго ждал этой встречи.

– При всем к вам уважении, Лырсог, – фраза прозвучала, как издевательство, – у меня действительно больше нет времени.

Отряд всадников численностью в полсотни бойцов остановился у подножия наклонной скалы. Двое взрослых и одна маленькая девочка спешились. Отдав приказ дожидаться их здесь, троица дальше пошла пешком Верхом на мужчине, обвив его шею, величественно восседала королевская гюрза.

– А можно мне змейку подержать? – прощебетал ребенок.

– Алрин, лучше не надо, – ласково остановила ее Таркова. – Иди лучше ко мне.

Девчушка с удовольствием забралась на руки синеглазки.

Покончив с главарем немых рудокопов, Вероника подумала, что в работе телохранителя вождя сумеречников можно сделать короткий перерыв. До намеченного отправления на Инварс еще оставалась пара дней, и Таркова наконец смогла заняться одним важным личным делом. У нее из головы никак не выходила большеглазая шестилетняя девочка. Таркова с Мадленой останавливались в доме родителей Алрин, когда скрывались от преследований Оршуга. Это стало причиной гибели всех проживавших в крестьянской избе людей. Отца и мать ребенка убили в тот же день, а девочка, по словам одного из подчиненных магира Лоргуда, Шурга, была оставлена им на попечение соседей. Он не смог выполнить бесчеловечный приказ командира и, подыскивая приют ребенку, немного задержался в деревне, что тогда спасло ему жизнь.

Девушка долго считала девочку погибшей, она была готова мстить любому из бойцов магринца за эту смерть. И когда в Гюрограде судьба столкнула ее с Шургом, Вероника попыталась выместить на нем всю свою ненависть, даже Андрею не без труда удалось остановить разбушевавшуюся амазонку. Роковую ошибку тогда удалось предотвратить, но воина, сообщившего о выжившей девочке, все это время продолжали держать под стражей. Синеглазка отыскала узника в городской тюрьме Гюрограда, как только появилось свободное время.

Направляясь к Желтой гряде, они взяли пленника с собой и отпустили после того, как он нашел ребенка. Алрин сразу узнала так понравившуюся ей тетю с большими синими глазами и была рада уехать с ней. Довольны остались и приютившие девочку соседи. Во-первых, они избавились от лишнего рта, а во-вторых, получили солидную денежную компенсацию.

– Андрей, меня от одного вида твоей наездницы в дрожь бросает. Она тебя не удушит?

– Что ты, мы с ней вдвоем, а точнее – втроем (я имею в виду еще и Дихрона) столько прошли, что почти сроднились.

– Ну и родственнички у тебя. Одна хотя бы не скрывает, что змея: шипит и ядом плюется. А другая гадина готова родную мать продать, лишь бы цена устроила.

– Ну, ты сравнила. Для гюрзы я всегда был лишь транспортным средством, а для «дядюшки» – средством обогащения. Но как раз благодаря им я выжил в этом мире. И как знать, не напиши Дихрон того злосчастного письма гермагу Ливаргии, может, наша с тобою судьба сложилась бы совсем иначе…

– Ты еще скажи, что мы обязаны ему своим счастьем, – фыркнула Вероника.

– Я лучше промолчу, – улыбнулся фокусник.

Гюрза медленно сползла с фокусника и дальше продолжила путь своим ходом. Заметив, что Андрей задержался, созерцая окружающий пейзаж, певунья остановилась и зашипела.

– Извините, ваше величество, мы идем. Вероника, Алрин, нас приглашают на экскурсию. Кстати, конь освободился. Маленькая наездница, не желаешь сменить скакуна?

– Ты понимаешь еще и змеиный язык? – Таркова передала ребенка.

– Говорю же тебе, мы почти родственники. Жизнь друг другу не раз спасали.

– А что ей сейчас от тебя надо?

– Ничего. Просто хочет показать, как она обустроилась на новом месте.

Через полчаса неспешной прогулки люди подошли к центру Желтой гряды. Огромный горный пик под углом устремлялся к небу, подпираемый по краям двумя скалами поменьше. Вместе они образовывали нечто похожее на двухскатную крышу. Внутри «домика» царил полумрак. Пока туда не заползла королева.

Андрею уже доводилось слушать песню поющих гюрз и видеть игру красок жилища пятнистых змей, однако он совершенно забыл, что исполнительниц нужно вовремя остановить, иначе слушатели могут остаться глухими. Наблюдая за радужными арками, наслаждаясь великолепными аккордами волшебных звуков, парень и не думал прекращать это великолепие. Волшебство остановила сама королева. Щелчок хвостом – и в «концертном зале» наступила тишина.

– Ой! А можно еще? – не удержалась Таркова.

– Я тоже хочу, – поддержала ее девочка.

– Спасибо, ваше величество, – поблагодарил фокусник. – А вам на будущее, мои хорошие, надо знать, что песня пятнистых змей, если ее вовремя не остановить, делает человека глухим.

– Не может быть! – искренне поразилась синеглазка.

– Ты мне не веришь?

– Верю. Вот уж, действительно, в этом мире красота способна убивать! – прошептала Вероника. – Давайте возвращаться.

– Папа, а ты волшебник? – неожиданно спросила Алрин, которая сейчас сидела на его плечах.

Андрей не был готов к такому обращению, а потому замешкался с ответом. Глядя в счастливые глаза Вероники, он произнес:

– Нет, дочка. Я всего лишь змеиный король.

– А это лучше?

– Не знаю.

– Я знаю. Это лучше, – уверенно заявила наездница. – А кто я тогда?

– Наверное, принцесса.

– Ух ты! А в деревне меня замарашкой звали. Можно я побегаю?

– Конечно. – Парень опустил ее на землю.

– Фокусник, как это у тебя получается? Немного на руках подержал – и уже папой зовет, а я до сих пор тетя, – вздохнула Вероника, глядя вслед радостному ребенку. – Слушай, я тут тоже хотела прояснить один вопрос. По поводу их пророчества. Если ты не волшебник, почему они на тебя навесили ярлык главного персонажа той древней легенды? Тич ведь гораздо больше на эту роль подходит. Сам посуди: прибыли вы с ним оба в один месяц, малоросликов победил он, а ты лишь спас три мира от полного уничтожения. И то, заметь, не без его помощи.

– Полностью с тобой согласен. Но дело в том, что сам он не желает становиться легендарной личностью. Ты с Зулгом позавчера именно об этом так долго разговаривала?

– Ага. Его кто-то убедил, что в бумаге было написано не чародей, а чудотворец. А твои фокусы сродни чуду. Опять же, война закончилась именно в тот момент, когда ты убил Нарла. В общем, в твою пользу тоже достаточно аргументов.

– И что мне по этому поводу теперь делать?

– Главное – не зазнаваться. А будешь нос задирать, мы с дочкой быстро напомним, кто есть кто.

– Хорошая девчушка… – Андрей залюбовался непоседой. – Копия тебя.

– Не обижаешься, что берешь за себя девушку с прицепом?

– Наоборот, радуюсь. Думал, мне одно сокровище достанется, а получаю сразу два. Только надо ее русскому языку обучить, а то бабушки будут недовольны.

Оставив вместо себя в Гюрограде ратора, Фетров взял отпуск и отправился в Гетонию – к тем Вратам, которые привели парня в удивительный мир Жарзании. Если посчитать, это случилось не так уж давно, однако Андрею казалось, что он провел здесь полжизни, – столько всего он пережил за эти несколько недель. Сколько узнал, сколько повидал, чему только не научился… До Пуролграда, где они должны были встретиться с Тичем, оставалось несколько часов пути. Дальше их дорога лежала к пещере и – долгожданное возвращение на Инварс.

Пару дней назад в Пуролград прибыл Артун, сопровождаемый большой делегацией. В нее входили Анвард, Базгур, Тич, Дихрон и отряд из ста человек, среди которых находился и второй кудыр-маг.

Близнецы решили не раскрывать свое инкогнито, поэтому старшему брату пришлось немного изменить внешность. Пусть все считают, что в Жарзании есть только один кудыр-маг, который собирается вернуться на Инварс. На самом деле они отправлялись туда оба. Тич хотел показать брату мир, в котором вырос, и познакомить с людьми, заменившими привратнику родителей.

«Дядюшку» по просьбе Андрея назначили смотрителем гетонских Врат, единственной некоммерческой точки перехода. По специальному указу кронмага она должна была использоваться для переправы строго ограниченного круга лиц: Тича, Анварда, Андрея и их близких. Кудыр-маг с помощью кудесников из Ориграда, которые охотно поделились своими секретами, собирался расширить пропускную способность Врат до семи человек в неделю.

Дихрон после обретения свободы и снятия обвинений дал священный обет не прикасаться к деньгам. Он отказался от жалованья, передав все деньги на восстановление того храма, в котором ему представился шанс искупить вину. И теперь волшебник молился Нгунсту по пять раз на день.

Артун при поддержке Анварда, сотни воинов и агентов тайного советника должен был занять пост главы Гетонии. Отрок понятия не имел, как руководить целой провинцией, и надеялся на помощь друзей, но все же втайне был очень горд собой. Сын капрала становился одним из первых вельмож Жарзании. Согласно указу Зулга, пареньку собирались в скором времени открыть каналы энергетической подпитки, хотя и без их помощи магру удавались такие плетения, которые мог создать далеко не каждый титулованный маг.

Перед отъездом из Девятиграда Артун пообещал, что дождется Андрея в Пуролграде, чтобы попрощаться со змеиным королем и проводить своего учителя на Инварс. Заодно в качестве репетиции будущих преобразований Гетонии нужно было установить в городе новые порядки. Потом ученик Тича со своим отрядом и бойцами, сопровождавшими Фетрова, собирался в главный город юго-западной провинции.

– Когда приедем в Пуролград, нужно попросить Базгура нам помочь. Мне очень понравилась его методика освоения иностранных языков. – Вероника вспомнила, как волшебник пытался обучить ее местному языку.

– А потом домой, – обнял ее Фетров.

– Конечно, я ведь должна познакомить тебя с мамой. Да и другие родственники буду рады увидеть туриста-везунчика, змеиного короля, вождя и самого лучшего в мире фокусника.

– Пожалуй, с последним твоим утверждением я спорить не буду. Чтобы любимая девушка обратила на меня свое драгоценное внимание, мне пришлось творить чудеса сразу в трех мирах.

– Значит, все-таки чудотворец?..

– Только не надо новых прозвищ. Имеющиеся складывать некуда.

Эпилог

– Губерг, почему ты так долго не появлялся? И что это за сообщение я получил: «У нас все в шоколаде»? Ты считаешь банкротство вкусным десертом? Извини, но я думаю, мы совершенно в другом… гм… продукте. И называется он иначе, хоть цвет у них почти одинаковый.

– Виктор, помнишь, ты хотел перепрофилировать фирму?

– Перепрофилировать, а не потерять. Это совершенно разные вещи. В руководстве «Странника» сейчас, наверное, пляшут от радости. Добились-таки своего!

Глава компании «Зелако» пребывал в ужасном настроении, и сияющая физиономия его вице-президента лишь добавляла масла в огонь. Райсман был уверен, что в данной ситуации их не спасет ни один волшебник.

– Виктор, забудь о «Страннике»! Подумаешь – мелкая сошка внутрипланетного значения. Уважаемому господину Шпакману никогда не выйти на трансгалактический простор…

– Франц, путешествие по сказочным мирам губительно сказалось на твоей психике. Очнись! Мы банкроты.

– Ты ошибаешься! – улыбнулся Губерг. – Мы не банкроты. Очень скоро будет образована крупнейшая компания, соучредителями которой являются: фирма «Ранг» в лице уважаемого господина Ромуда, правительство Жарзании, которое представляет советник по финансовым делам Анвард, и мы с тобой. Документы я привез. Зарегистрировать ее решили на Земле – у нас налоги меньше. Так что подписывай бумаги, и надо срочно готовиться к презентации.

– Или я чего-то не понимаю, или кто-то из нас двоих сошел с ума. Ты чем занимался на Инварсе?

– Искал нашего везунчика и твою помощницу. Нашел. Задание выполнено. Об Андрее и Веронике сегодня только и говорят.

– Да, я их видел по телевизору.

– А кроме поисков… Понимаешь, я не мог упустить перспективы, открывавшиеся для бизнесмена на планете Инварс. Месяц назад там весь туризм лежал буквально в руинах. Цены на акции бросовые, а тут еще кронмаг Жарзании со своей щедростью за спасение его возлюбленной. Я столько бриллиантов сразу раньше и не видел, а тут оказывается, что они мои.

– Везет же некоторым…

– Да не волнуйся, я их тут же продал.

– Зачем?

– Капитал должен работать. Нужно пользоваться моментом, пока другие не узнали, что в ближайшее время ситуация с туристическими услугами на Инварсе поменяется коренным образом. Толстосумы снова будут выстраиваться в очередь, чтобы полюбоваться вот этим. – Вице-президент выложил на стол толстую стопку фотографий.

– Откуда у тебя это?

– Выпросил у Андрея Фетрова. Я возвращался на Землю одним рейсом с ними.

Райсман засмотрелся:

– И все это есть в Жарзании?

– Не сомневайся, своими глазами видел.

– Завидую.

– А зря. Мы, как соучредители самой крупной на Инварсе туристической компании, в любой момент можем отправиться с инспекцией экскурсионного маршрута.

– Так, погоди. Насколько я понимаю, наша новая компания является владелицей акций…

– …и собственницей двух самых мощных Врат Инварса. Пропускная способность – не менее пятидесяти человек в неделю. Компания называется «Легенда». Но и это еще не все. После прорыва, который произошел в Жарзании, часть волшебного мира так и осталась в окрестностях Врат непосредственно на Инварсе. На планете теперь можно увидеть цветные облака, диковинные растения.

– Хочешь сказать, туристов будет гораздо больше, чем раньше?

– Правильно мыслишь, компаньон. И знаешь, кого я хочу пригласить на презентацию фирмы «Легенда»?

– Неужели?.. – Райсман взглянул в окно, где над другими возвышалось здание с надписью «Странник».

– Конечно, господина Шпакмана. Пусть порадуется за бывших коллег. Как знать, может, он когда-нибудь сумеет накопить достаточную сумму и станет нашим клиентом?

– Франц, такое надо отметить. Слушай, а что это за змея на плече Андрея? – Президент обанкротившейся фирмы добрался до последнего снимка.

– Он называл ее принцессой. Не правда ли, симпатичная особа?

На фотографии пятнистая королева нежно прижималась к уху улыбчивого круглолицего парня. Глядя на милую парочку, вряд ли кто-нибудь догадался, что этот человек служил ей лишь средством передвижения.

Реальность иллюзии

1

Для удобства читателей в конце книги приводится «Словарь туриста-путешественника по Жарзании…». – Примеч. авт.

(обратно)

Оглавление

Глава 1 Деловое предложение

Глава 2 Господин Фетров

Глава 3 Набег

Глава 4 Новый мир

Глава 5 Побег

Глава 6 Карточный долг

Глава 7 Мертвые следов не оставляют

Глава 8 Доверчивые хлопцы живут недолго

Глава 9 Кронмаг Жарзании

Глава 10 Кудесник

Глава 11 «Плакали мои денежки»

Глава 12 Потайная комната

Глава 13 Человек с зеркальным взглядом

Глава 14 Гермаг Ливаргии

Глава 15 День Красного солнца

Глава 16 Форс-мажорные обстоятельства

Глава 17 Слепой старик

Глава 18 Коварный пояс

Глава 19 Смерть повелителя

Глава 20 Безвластие

Глава 21 Змеиный король

Николай Степанов ЗМЕИНЫЙ КОРОЛЬ

  Глава 1 ЦЕРЕМОНИЯ ПРОВОЗГЛАШЕНИЯ

  Глава 2 ПРАКТИКАНТ

  Глава 3 КЛИНОК ПРАВОСУДИЯ

  Глава 4 ОПАСНЫЙ ТРУП

  Глава 5 ОКО СПРАВЕДЛИВОСТИ

  Глава 6 ГЛАВА КЛАНА

  Глава 7 КОЛЕСО СУДЬБЫ

  Глава 8 ВОЗВРАЩЕНИЕ В ГЮРОГРАД

  Глава 9 САМЫЙ ВАЖНЫЙ

  Глава 10 ЗАЛОЖНИК СУДЬБЫ

  Глава 11 ПЛОТОЯДНЫЙ ШАР

  Глава 12 РОЖДЕННЫЙ В РУБАШКЕ

  Глава 13 НЕУДАЧНАЯ ПЕРЕПРАВА

  Глава 14 «ВЫ ТОЖЕ РАДЕЕТЕ ЗА СУДЬБУ ДЕРЖАВЫ»

  Глава 15 НЕПРИЯТНАЯ ВСТРЕЧА

  Глава 16 ЖИВОТВОРЯЩЕЕ ТЕПЛО

  Глава 17 СНАДОБЬЕ НЕУЯЗВИМОСТИ

  Глава 18 НОВЫЙ ЭЛЕМЕНТ

  Глава 19 ВОЛШЕБНЫЙ ТАНЕЦ

  Глава 20 НЕМЫЕ РУДОКОПЫ

  Глава 21 ЗАГНАННЫЙ В УГОЛ

  Глава 22 ПЛОХОЙ СОН

  Глава 23 ЛИЧНЫЙ ВРАГ

  Глава 24 БИТВА ЗА ДЕВЯТИГРАД

  Глава 25 ВЫЙТИ ДОЛЖЕН ЛИШЬ ОДИН

  ЗМЕИНЫЙ КОРОЛЬ

    Глава 1 ЦЕРЕМОНИЯ ПРОВОЗГЛАШЕНИЯ

    Глава 2 ПРАКТИКАНТ

    Глава 3 КЛИНОК ПРАВОСУДИЯ

    Глава 4 ОПАСНЫЙ ТРУП

    Глава 5 ОКО СПРАВЕДЛИВОСТИ

    Глава 6 ГЛАВА КЛАНА

    Глава 7 КОЛЕСО СУДЬБЫ

    Глава 8 ВОЗВРАЩЕНИЕ В ГЮРОГРАД

    Глава 9 САМЫЙ ВАЖНЫЙ

    Глава 10 ЗАЛОЖНИК СУДЬБЫ

    Глава 11 ПЛОТОЯДНЫЙ ШАР

    Глава 12 РОЖДЕННЫЙ В РУБАШКЕ

    Глава 13 НЕУДАЧНАЯ ПЕРЕПРАВА

    Глава 14 «ВЫ ТОЖЕ РАДЕЕТЕ ЗА СУДЬБУ ДЕРЖАВЫ»

    Глава 15 НЕПРИЯТНАЯ ВСТРЕЧА

    Глава 16 ЖИВОТВОРЯЩЕЕ ТЕПЛО

    Глава 17 СНАДОБЬЕ НЕУЯЗВИМОСТИ

    Глава 18 НОВЫЙ ЭЛЕМЕНТ

    Глава 19 ВОЛШЕБНЫЙ ТАНЕЦ

    Глава 20 НЕМЫЕ РУДОКОПЫ

    Глава 21 ЗАГНАННЫЙ В УГОЛ

    Глава 22 ПЛОХОЙ СОН

    Глава 23 ЛИЧНЫЙ ВРАГ

    Глава 24 БИТВА ЗА ДЕВЯТИГРАД

    Глава 25 ВЫЙТИ ДОЛЖЕН ЛИШЬ ОДИН

    На стыке трех миров Глава 1 Прорыв

      Глава 2 Сюрпризы чужого мира

      Глава 3 На ту сторону

      Глава 4 Ключ

      Глава 5 Шаткие земли

      Глава 6 Двойной удар

      Глава 7 Мы идем с тобой, вождь

      Глава 8 Выбор оружия

      Глава 9 Проклятие железнорожников

      Глава 10 Третьего не дано

      Глава 11 Первые уроки

      Глава 12 Боевое крещение

      Глава 13 Излишняя самоуверенность – прямой путь к могиле

      Глава 14 Чешуйчатый грот

      Глава 15 Старый долг

      Глава 16 Хинг Домосед

      Глава 17 Обмен подарками

      Глава 18 Старый знакомый

      Глава 19 Решающий день

      Глава 20 Магия возрождения

      Глава 21 Слишком многим это необходимо

      Глава 22 В жестких объятиях

      Глава 23 Да поможет мне Нгунст

      Глава 24 Чудотворец

      Эпилог

Словарь туриста-путешественника по Жарзании, составленный журналисткой Мадленой Злавадской на основе собственных наблюдений и из общения с аборигенами Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg