«Туман войны»

Алексей Бобл ТУМАН ВОЙНЫ

Часть 1 Темница для разума

Глава 1 Потерянный конвой

Запах гари я ощутил не сразу — Док отвлек, ему вдруг сильно приспичило на полдороге к холмам. Причем в самый неподходящий момент, когда мы были на равнине. Медик группы мучился расстройством желудка с вечера — не стоило ему брать в рейд угощения Бриджит. Ведь все знают, что за операторским пультом она в разы лучше, чем у плиты.

Я поднял сжатый кулак, глядя на холмы впереди. В наушнике раздался голос Биррата:

— Что у тебя, Дэни?

— Док опять тормозит, — ответил я.

Сзади разошлись в стороны здоровяки Франц и Вул. А стрелок-новобранец Чухрай, идущий за ними, повернулся ко мне спиной, поднял штурмовую винтовку и присел.

Франц опустил пулемет стволом к земле, глядел на восток и лениво ковырял спичкой в зубах. Невозмутимый Вул, поглаживая прицел снайперки, смотрел на запад, где, снизив темп, вдоль песчаной гряды двигалось звено капитана Биррата, командира группы. До них было метров двести, все в светлых «цифровых» камуфляжах, шлемах и очках, с рюкзаками за спиной. Всего в патрульной группе два звена: мое и Биррата. В каждом по пять бойцов. Дозорным у Биррата кореец Пакс, следом идет сам капитан, за ним связист и два пулеметчика.

Задание в этот раз не сложное: патрулируем зону ответственности базы, принадлежащей корпорации «Ворнет», вдоль границ нейтральных территорий. Тут есть свои плюсы и минусы: риск столкнуться с противником минимален, а вот премиальных и повышения окладов ждать не стоит, материальное поощрение дают лишь за участие в серьезных миссиях. Но у нас трое новеньких, надо подготовить их, обкатать, прежде чем возьмемся за сложные задания. Докупить новичкам снарягу и обвес на оружие — денег из фонда группы уйдет прилично. По общему соглашению ветеранов за тюнинг и экипировку новички отстегивают лишь пятьдесят процентов оклада, остальное добавляем мы. Зато по завершении «обкатки» они вернут долги из премиальных, таково условие Биррата. Хочешь служить долго и заработать — принимай условие, не хочешь — сиди на базе с мизерным окладом рядового, жди разнарядку на пополнение, а дальше как повезет.

За спиной раздался шорох — Док спустился в старую глубокую воронку с осыпавшимися стенками.

— Полцентнера сюда уронили, не меньше, — непонятно сказал Франц.

— Что? — Я по-прежнему смотрел на звено Кэпа.

Кореец Пак, инженер-сапер группы, вдруг ускорил шаг, а Кэп, коренастый усач, остановился. К командиру приблизился Счастливчик Тедди, связист группы, протянул трубку, подключенную к радиостанции в рюкзаке. Высокорослые близнецы Жебровски встали по сторонам от них, наблюдая за равниной, готовые в любой момент открыть огонь из пулеметов. Оба — новобранцы, недавно прибыли из Польши, Кэп подобрал их вместе со стрелком на сборном пункте в Эль-Кувейте неделю назад. Биррат при этом нарушил семь из пяти предписаний мобилизационной службы, обязывающей размещать заявки на пополнение через штаб. Но нам давно следовало укомплектоваться, потому что без стрелка еще можно прожить какое-то время в патруле, а вот без пулеметчиков на Аравийском ТВД[1] делать нечего.

— Говорю, воронка от пятидесятикилограммовой бомбы, не меньше, — пояснил Франц.

— Сейчас наш острослов ее углубит, — заговорил Вул. Он вообще-то молчун по натуре, но не смог упустить возможность зацепить Дока, который вечно подшучивает над снайпером. Даже по шее пару раз от него получал за свои выходки.

— Парни, — подхватил Франц, — лучше отойдите от греха. Эй, новичок, как там тебя, Игорь. Осторожней. Док у нас знатный стрелок…

— Да пошли вы! — долетело из ямы.

Я не вмешивался, пускай дуркуют. Все-таки третьи сутки в пустыне — это не Корея, где климат мягче и служба в разы спокойней. Глянул на чистое синее небо. Маячить на равнине без движения — гнилое дело, можно нарваться на неприятности. Военные силы корпорации «Аутком» иногда отрабатывают здесь полетные задания, тренируют новичков-пилотов, ведь тут не осталось поселений, нефти нет — никому не нужный район. Правда, так глубоко на ничейные территории их Ка-50 редко залетают, есть риск оказаться под огнем наших сил ПВО.

Слева зашуршал оберткой Франц, я покосился на него. Пулеметчик достал жвачку и разочарованно смотрел на вкладыш, медленно работая челюстью. «Опять та же картинка», — буркнул он и припрятал обертку в карман.

Франц Бразаускас завербовался в армию корпорации «Ворнет» еще в Прибалтике, мать у него была немкой, отец — то ли эстонцем, то ли литовцем. Пулеметчик собирал вкладыши от жвачек, бережно хранил коллекцию, мог подолгу говорить о ней. Странное увлечение для крепкого мужика. Хотя все мы здесь со своими странностями…

— Смени канал, Дэни, — приказал командир по радио.

Я перевел взгляд на холмы, куда спешил Пак, щелкнул переключателем, меняя диапазон, и услышал Бриджит:

— …Далеко забрались, ребята. Отклонились от маршрута на семь миль. Кэп, я буду вынуждена…

— Брось, — перебил Биррат. — Мы выполнили задачу, возвращаемся. Разве в штабе до нас кому-то есть дело? — Он не дал ей ответить. — Проверь семнадцатый квадрат, прямо сейчас глянь и сообщи, что видишь.

Судя по молчанию, Бриджит вводила координаты, прокладывая новый курс одному из сверхзвуковых беспилотников, находящихся под ее контролем. Оператор она от бога, умеет быстро все рассчитать и отыскать цель. Не раз спасала наши задницы, выводя из-под обстрела противника. Вот если бы еще готовить умела так же… не пыхтеть бы тогда сейчас Доку в воронке.

— Скорее, Док! — бросил я через плечо.

И почувствовал запах гари.

Пару раз втянул носом сухой, нагретый утренним солнцем воздух. Медленно повернул голову, определил направление: паленой резиной несло из распадка между холмами. Поселения там нет, в округе на двадцать миль не встретить колодца с водой — сплошь каменистая пустыня да песок. Трава не растет, даже колючих кустарников не видно. Но запах имеется. Вот почему командир насторожился и велел проверить те места беспилотником.

— Еще три минуты, Кэп, — сказала Бриджит. — Скорректирую траекторию и посмотрю квадрат.

— Ждем, — отозвался Биррат.

Кореец не добежал до холмов, опустился на колено и положил ладонь на шею, накрыв ларингофоны. Я поправил ремень штурмовой винтовки и вновь сменил частоту:

— Как дела, Пак?

— Воняет будь здоров. Масло, соляра, краска, резина… все вперемешку. Не могу определить источник, дыма и огня нет, движения не наблюдаю.

— Где объект?

— Предположительно — между холмами.

— Следы на песке?

— Нет.

— Оставайся на месте, сейчас Бридж осмотрит квадрат сверху.

Я щелкнул тумблером, доложил Биррату, тот велел ждать.

В яме закряхтел Док, зашуршал целлофаном — каждый носит свое дерьмо сам. В принципе, мы на нейтральной территории, отходы можно песком присыпать, но я бы не позволил, и Док это знает. Я вообще ему спуску не даю в последнее время, а не надо было подкатывать к Бриджит и звать замуж. Она — офицер, прибыла из Штатов, и все восприняла всерьез, а Док, то есть Руди Новак, — чех, да еще наполовину цыган, балабол и пройдоха. За что она его полюбила, до сих пор не пойму. Бридж к нам относилась тепло, но почему-то выбрала именно Дока.

— Смотри, чтоб не протекло, — хмыкнул Франц, когда медик выбирался обратно.

— Минута, — сообщила в наушнике Бриджит. Помолчала и смущенно спросила: — Кэп, как там Руди?

— Дэни! — произнес командир, переадресовав вопрос мне.

— В порядке.

— Руди, помаши ручкой Бриджит, — бросил Франц в спину Доку.

Я ухмыльнулся, а лицо медика потемнело от гнева. Он показал небу средний палец и принялся упаковывать в рюкзак целлофановый мешочек с отходами, так сказать, производства.

— Дэни, пожалуйста, скажи солнцу, чтобы не ел печенье, — торопливо заговорила Бриджит. — Я только вчера узнала, что джем был просрочен. Перепутала банки, когда готовила начинку. Ну и…

Что «и», она не уточнила.

— Скажу. — Я покосился на Дока, который вешал через голову сумку с дефибриллятором.

Обещанная минута давно истекла, и командир не выдержал:

— Что видишь, Бриджит?

— Простите, капитан. Тут… Этого не может быть!

— Оператор, отвечайте по уставу! — В голосе Кэпа прорезался металл. — Доложить обстановку немедленно!

Я опустился на одно колено, уперев приклад в плечо, поднял правую руку над головой, разжал кулак и растопырил пальцы. За спиной зашаркали подошвы армейских ботинок, бряцнули патроны в ленте у Франца — теперь бойцам было не до шуток. Они не слышали наш разговор по радио, но понимали мои знаки.

Звено Кэпа также рассредоточилось, Пак отошел назад шагов на двадцать, оказавшись точно посредине между людьми и холмами. Если потребуется, успеет поставить мины и перекрыть противнику направления на выезде из ложбины. Кэп с бойцами за это время поднимется на гряду, а вот мне с парнями придется прятаться в воронке и держать оборону. Отступать здесь некуда.

— Вижу уничтоженный конвой, — доложила Бриджит. — Четыре наших грузовика, две бронемашины сопровождения. — Она назвала координаты конвоя и добавила: — Судя по картинке, выгорели дотла еще вчера. Признаков дыма и пламени не наблюдаю.

Я откинул клапан на разгрузке, сверился с данными, полученными электронным планшетом через спутник. На экране светилась карта, разбитая на квадраты, яркими точками был обозначен конвой. Выходило, что сгоревшие машины расположены за холмами, до них почти две мили. Чтобы добраться туда, надо миновать ложбину, обогнуть возвышенности… Нет, что-то не сходится. Запах на таком расстоянии не почуять.

— Пройдись еще раз над квадратом, Бриджит, — приказал командир.

Видимо, ход наших мыслей совпал. Спустя минуту оператор доложила:

— Еще один грузовик прямо перед вами. Стоит на въезде в ложбину. Машина уничтожена.

Вот откуда горелым тянет!

— Прочеши соседние квадраты, заметишь противника, скинь численность и координаты.

— Кэп, я должна…

— Ты слышала, что я сказал? Конец связи.

Я сменил диапазон, махнул рукой — и звено пришло в движение. Полученные данные Бриджит сбросит на планшетник, если вообще будут хоть какие-то данные. Меня одолевали сомнения насчет противника: нападение случилось вчера, сидеть в засаде и ждать наш патруль диверсанты «Ауткома» не станут. У них другая тактика, они чаще под прикрытием мех-боссов работают, но раз следов ПБМ[2] противника нет, значит, конвой вполне могли расстрелять с воздуха. Вот только ПВО, то есть наши операторы, такие как Бриджит, сидящие в командном центре Объединенных Сил, сокращенно — Ось, не могли пропустить появление вертолетов противника над нейтральными территориями. К тому же маршруты конвоя вводятся в базу данных, патрули информируются заблаговременно… Странно все это. Ведь Бриджит явно не знала о конвое.

— Дэни, пройдешь между холмами, осмотришь грузовик, — приказал командир.

— Сделаем, Кэп.

— Мы поднимемся на гряду, спустимся за холмы и пойдем вам навстречу.

— Понял вас. Звено, бегом — марш!

Перехватив винтовку, я глянул по сторонам.

Вул с Францем держались на одной линии со мной, Док с Чухраем пыхтели сзади. Не повезло новобранцам — первый патруль, и сразу нештатная ситуация. Хотя это еще как посмотреть: Биррат сознательно отклонился от утвержденных штабом армии «Ворнета» маршрутов. Командир всегда обкатывал новичков на нейтральных территориях, считая, что учебка и полигон Оси не дают бойцу навыков, которые легче получать в поле. Только в поле можно проверить человека на прочность и чему-то научить.

Правда, без советчиков в этот раз не обошлось, и «обкатку» не планировали. Да еще и Док достал Кэпа — скорее хотел вернуться в часть, чтобы увидеть Бридж. Поэтому, выполнив основную задачу, решили срезать путь.

В наушнике пискнуло, в нагрудном кармане завибрировал планшет. Я взглянул на экран — чисто, противник не обнаружен. Остановив звено перед ложбиной, отправил Франца вперед, Доку и стрелку велел оставаться рядом и наблюдать в противоположном направлении, Вулу приказал подняться на ближайший холм, осмотреться.

Игорь Чухрай держался хорошо, крепкий парень: дышал ровно, двигался без суеты. Выйдет толк из новичка. У него были голубые глаза, прямой нос и русые волосы. В армию корпорации «Ворнет» попал после техникума, мог пойти в обычную армию, но захотел романтики, да и денег подзаработать. Я читал его личное дело: родился и вырос в Арзамасе, где остались родители, — мы с ним почти земляки. Контракт подписал на три года — на хорошую квартиру или даже дом в родном городе точно хватит, если с нами останется и если не убьют. В случае смерти страховка предусматривала выплату родным трех месячных окладов и бесплатную доставку гроба с телом к месту жительства.

Франц отошел метров на двадцать, я тихо скомандовал: «Вперед!» — и двинулся вдоль склона, поглядывая на быстро взбирающегося к вершине Вула. На ходу обратился к Чухраю:

— Доложите обстановку, боец.

— Капитан, сапер и связист поднялись на гряду, — отозвался стрелок, — Жебровски отстают.

Да, склон там крутой, а пулеметчики-новобранцы явно расслабились — мы третьи сутки в патруле, до базы день пути. Я оглянулся. Биррат сверху подгонял близнецов. Если так дальше пойдет, вылетят из группы без звука, вернутся в Эль-Кувейт на переукомплектование с пометками в личном деле о несоответствии специальности.

На земле появились следы шин с крупным протектором, и я посмотрел на восток. Странный был маршрут у конвоя, будто ехали от Персидского залива, где Ось не имеет баз и укреплений. Что за дела? Год назад побережье выжгли ядерными тактическими зарядами, там живого места не осталось, а нейтральные территории никому не нужны. Тогда, может, сбились с пути и… Нет, у всех разом навигаторы не выходят из строя, так не бывает.

И еще не бывает, чтобы конвой теряли из виду почти на сутки. Если с экранов радаров исчезли сигналы маяков машин и группа охраны не отвечает на запросы по радио, то Ось направляет в предполагаемый район поиска авиазвено. За ним в воздух поднимают двухвинтовой «Чинук» с полусотней бойцов на борту. Все действия давно отработаны, операторы в командном центре не могли потерять конвой из виду, не могли проспать его исчезновение, если только…

Группе мониторинга ТВД могли попросту не сообщить о конвое. Никто не знал о нем, потому что не было заявки на сопровождение. Разве возможно такое?

Пожалуй, да. Но это в высшей степени странно.

— Сержант! — позвал меня Док.

— Что? — Я оглянулся и понял по выражению его лица: опять живот прихватило. — Док, ты достал! Давай быстро, пока Кэп за грядой.

Док завертел головой.

— Туда жми, — подсказал я, махнув рукой на валуны при въезде в ложбину, и двинулся вперед.

Грузовик стоял между холмами. Точнее, не грузовик, а то, что от него осталось: почерневший от копоти железный остов. Франц проверил местность вокруг машины на предмет мин-ловушек. Вул доложил по радио: «Кругом чисто», получил команду продолжать наблюдение и залег на вершине холма. Осматривая грузовик, я связался с командиром:

— Следов людей не обнаружил. Не понимаю, как такое произошло. Они же явно сломались, остановились для починки, но следов нет. Будто машину никто не покидал и внутри никого не было.

— У нас та же картина, Дэни, — откликнулся Биррат.

— Что будем делать, командир?

— Оставайтесь на месте, еще раз все осмотрите. Бридж уже доложила о конвое наверх, сейчас прибудут «птички».

— Вас понял.

Мы снова разошлись. Стрелок-новобранец Чухрай следовал за мной как привязанный. Франц отправился к холму напротив, поднимался медленно, внимательно глядя на песок под ногами. Остановился, махнул мне рукой.

— Жди здесь, — бросил я Чухраю и побежал вверх по склону.

Пулеметчик присел, разгреб песок и поднял небольшой сверкнувший на солнце предмет.

— Что там? — Я склонился над Францем.

— Отойди-ка, сержант, — не поднимая головы, попросил пулеметчик. — Не загораживай солнце.

Он держал в руке граненый кристалл размером с гильзу винтовочного патрона. Протянул мне.

— Толстый, тяжелый. Я о таких восьмигранниках уже слышал от служившего в Корее.

— И что это значит?

Кристалл переливался цветами на солнце. Холодный, не нагрелся даже на прямых лучах. Интересно…

— «Аутком». — Франц поднялся, поправил ремень на плече, вешая пулемет удобнее. Наши взгляды встретились. — Здесь был «Аутком», это их рук дело.

— Не понял. — Я взвесил кристалл на ладони и замер: мне показалось, внутри кристалла мелькнула цепочка цифр из нулей и единиц.

Присмотревшись, убедился: так и есть — бинарный код какой-то проскакивает, будто голограмма.

— Так что это за вещица? — Я поднял лицо на Франца.

Пулеметчик рассказал, не вдаваясь в детали, о случае в Корее. Тогда погибла целая танковая рота, причем на своей территории, недалеко от базы «Ворнета», где и в помине не бывало диверсантов «Аутком» — к базе шиш подберешься незамеченным, даже в костюме «призрак» охранные системы не пройти. Все это знают. Так вот: на месте гибели роты нашли такие же кристаллы. Командование гарнизона трое суток стояло на ушах, в штаб Оси слали доклад за докладом, а потом… бац! — и как отрезало. И все начальство поменяли, и патруль, обнаруживший кристаллы, расформировали.

— Секретность, сержант. Понимаешь? — Он стащил зубами перчатку, расстегнул ремешок на подбородке и снял шлем. — Ты, это… лучше не вспоминай в рапорте о кристалле. А то, чего доброго, спишут по статье о несоответствии и уволят без выходного пособия.

Я кивнул. Хотя Биррату о находке доложить обязан. Странно все это: таинственный конвой, отсутствие следов вокруг грузовика, будто людей в нем не было, этот кристалл с бинарным кодом… Слишком много необычного за короткий отрезок времени.

— Как же ты узнал о кристалле? — спросил я Франца.

— Приятель рассказал. — Пулеметчик вытер пот со лба, взъерошил светлые волосы и надел шлем. — Одним бортом из отпуска летели, он пивом накачался, ну и проболтался.

— М-да… — Я посмотрел на противоположный холм, на сгоревший грузовик внизу.

— Лучше не докладывать, — добавил Франц и пошел вверх по склону.

За спиной грохнул выстрел, и я развернулся.

Вул отточенным движением перезарядил винтовку, не отвлекаясь от прицела. Послал вторую пулю на равнину и доложил:

— Движение на одиннадцать часов. Засек «призрака».

Там же Док! Мы с Францем рванули вниз, я махнул Чухраю: следуй за нами.

— Уверен? — хрипнул в наушнике Кэп. — Классифицируй цель!

Первое звено было сейчас почти в миле от нас — представляю, как ругаются парни, быстро сокращая расстояние до холмов, выкладываясь на полную.

Грохнул третий выстрел.

— Вул?! — крикнул Кэп.

— Это мини-босс, командир. Прет с востока.

Мини-босс, или, по-нашему, автономная боевая единица с усиленной огневой мощью, весьма опасен на открытых пространствах.

Я повернул влево, к выезду из ложбины, где оставался Док.

— Сейчас подтянемся, Дэни! — часто дыша, сообщил Биррат. — Вымани «призрака» на себя, а мы его прикончим.

— Принял, Кэп!

Мы бежали между холмами, глотая горячий воздух. Главное — успеть прикрыть Дока. «Призрак», или костюм-невидимка, — новейшая разработка «Аутком». Тепловизором не засечешь, радары и станции ближней разведки его тоже не обнаруживают. Все дело в особом камуфляже, гасящем либо пропускающем потоки сигналов и излучений. Один такой костюм стоит под миллион международных марок. С ним без проблем можно соваться в неизвестную область за ничейными территориями, где радиация и кислотные дожди и где даже в модернизированном ОЗК долго не протянешь. Костюм-невидимка даже под воду погружаться позволяет, в арсенале имеются кислородные патроны и еще много всяких наворотов. Вот почему эта система считается автономной. Но заметить «призрака» все-таки можно: воздух слегка мерцает, преломляется в том месте, где находится диверсант. И, конечно, костюм не спасает от вибродатчиков, поэтому возле баз Оси невидимкам делать нечего.

Вул снова выстрелил, в ответ с равнины громыхнул пулемет. Мини-босс, или на армейском сленге — берсеркер, вооружен скорострельной установкой: шестиствольный блок, закрепленный на подвижном каркасе экзоскелета, облепленного композитной броней. Энергоустановка висит за спиной — это единственное уязвимое место.

Я снова повернул, теперь мы взбирались вверх по склону. Вул менял позицию; там, где он лежал секунду назад, взлетали облачка пыли — проносились пули.

Плохо дело, совсем плохо. Сейчас мини-босс поднимется на вершину и расстреляет нас, как мишени в тире.

— Гранаты к бою! — скомандовал я, наблюдая, как пули рыхлят вершину, смещаясь в нашу сторону.

Вул, пригибаясь, бежал в противоположную сторону, явно хотел вновь подняться наверх, чтобы впечатать пулю мини-боссу в боковую проекцию. Вряд ли пробьет броню, зато на несколько мгновений отвлечет внимание на себя.

Пулемет на секунду смолк — диверсант менял кассету с боеприпасами. До вершины нам оставалось несколько шагов, когда я заметил смутные очертания «призрака» в колышущемся воздухе над холмом.

— Гранатой — огонь!

Почти одновременно звякнули отстреленные рычаги-предохранители, хлопнули запалы, один за другим громыхнули взрывы на вершине. Мы упали на землю и открыли стрельбу по едва заметной фигуре берсеркера. Ему нужна еще пара секунд, чтобы подняться и достать звено огнем из пулемета. Кэп не успеет, противник нас опередил.

Я сменил магазин, Чухрай сделал то же самое. Франц поливал вершину из пулемета, не жалея боеприпасов. Слабым хлопком сбоку донесся выстрел Вула.

Но ситуацию уже не изменить. Нас прикончат.

Рикошеты выбивали искры о броню мини-босса, гудела его энергоустановка, рокотали крутящиеся в блоке стволы. «Призрак» вырос над холмом, мерцая камуфляжем, на миг проступило лицо диверсанта за широким забралом шлема, исчезло, он навел на меня стволы и…

За спиной у берсеркера появился Док — со спущенными штанами.

Вскинув руки, он приложил электроды дефибриллятора к энергоустановке «призрака». Раздался щелчок, писк — конденсаторы разрядились. Камуфляж мини-босса замерцал сильней, за забралом вновь мелькнуло перекошенное лицо. Диверсант попытался развернуться в сторону Дока, но замер на мгновенье, скрипнув подшипниками, и повалился в песок.

Док отскочил в сторону, поплевал на электроды, свел их вместе и снова кинулся на врага, путаясь в спущенных до лодыжек штанах. На этот раз он разрядил конденсаторы о шлем берсеркера, там, где наружу торчали провода, соединяющие энергоблок с экзоскелетом. Мини-босс полностью проявился на земле, по костюму пробежали бело-голубые молнии, раздались громкие щелчки, в стороны полетели искры.

— Ложись! — крикнул я и сбил Чухрая с ног.

Франц с Доком упали как подкошенные, накрыли головы руками. С вершины долетело шипение, из энергоблока вверх ударила упругая струя сжатого воздуха.

И все стихло.

— Ух, твою мать! — выдохнул Док, медленно поднимаясь на ноги.

— Звиздец! — откликнулся Франц, вытирая пот с лица.

Все поднялись, обступили мертвеца — хотя какой там мертвец, никого в костюме, разумеется, не осталось: «Аутком» вводит своим бойцам, а уж диверсантам в обязательном порядке, препарат самоликвидации. Я не раз видел, как в считаные мгновения испаряются трупы. Что за вещество у них в крови, точнее, катализатор, который вызывает такие последствия, ученые выяснить пока не могли. Важно другое: пленных ауткомовцев не бывает.

— Доложите обстановку! — раздался напряженный голос Биррата. — Дэни, ответь! Франц, Вул, Док, Чухрай, почему молчите?!

— Порядок, Кэп! — спохватился я. — Радио почему-то отрубилось. Может, мини-босс индуцировал какое-то поле, гасящее радиоволны?

— Докладывай, Дэни!

— Берсеркер уничтожен, капитан. Потерь нет.

В наушнике прозвучал вздох облегчения. Спустя несколько секунд звено Кэпа появилось на вершине противоположного холма. Взмыленные, сипло дыша, они спустились в ложбину и поднялись к нам. По бокам от Кэпа двигались братья Жебровски. Ну и здоровые же черти, Франц им в подметки не годится! Оба под два метра, рюкзаки на них смотрятся словно детские наборы для похода, а пулеметы в руках — будто игрушечные!

— Ну ни хрена себе! — На побитом оспинами лице корейца Пака царило неподдельное изумление. — Как вы его завалили?

— Это все Док, — пояснил Франц.

Все посмотрели на Руди. Тот до сих пор стоял со спущенными штанами, сжимая в руках электроды дефибриллятора.

— Руди! — Счастливчик Тедди вскинул рыжие кустистые брови. — Зовите прессу: Руди Новак завалил мини-босса дефибриллятором!

— Теперь за «призрака» нам не только премию дадут, — объявил Пак, — надбавку потребуем. Считай, голыми руками его грохнул, это ж надо, а?

Он пихнул локтем Счастливчика, тот в ответ усмехнулся.

— Приведите себя в порядок, медик, — приказал Биррат, и все перестали улыбаться. — Группе рассредоточится, занять позиции на холмах. Ждем вертолеты.

Бойцы зашевелились, расходясь в разных направлениях. Док быстро натянул штаны, застегнул пояс и подбежал ко мне.

— Только Бридж не рассказывай! — шепнул он.

Я нахмурился, не понимая, о чем речь.

— Про штаны, — быстро пояснил Док.

И, не дожидаясь ответа, направился к Францу, доставая на ходу упаковку американской жвачки. Я отдал распоряжения Вулу и Чухраю, прикрикнул на Дока, который бегал от бойца к бойцу, брал с каждого слово, что Бриджит не узнает, как все было на самом деле. К капитану он подойти не решился. Но Кэп у нас мужик серьезный, ему плевать на такие подробности, ему важнее выполнить задачу без потерь и получить премиальные. А за «призрака» нам светили нехилые премиальные: пятьдесят тысяч марок обещаны командованием тому, кто первым добудет костюм-невидимку.

Когда все разобрались и обустроились на холмах, я отозвал командира в сторону и отдал ему кристалл. Рассказал историю с танковой ротой в Корее, все как есть, и уставился на его суровое, изрезанное морщинами лицо. Биррат пошевелил жесткими, как щетка, усами, сплюнул в песок.

— Дьявол! Не везет так не везет… Ладно, командуй сбор, Дэни.

Я подозвал свое звено, и вскоре группа вновь собралась на склоне, напротив обгоревшего остова грузовика.

Счастливчик Тедди стоял рядом с Паком и хмурил брови, на его конопатом лице все больше отражалось недовольство. Франц Бразаускас и Виктор Гловер, по кличке Вул, спокойно смотрели на командира, рассказывающего группе о кристалле. Руди Новак грустно улыбался, сцепив руки в замок на шее. Близнецы Жебровски настороженно крутили головами, видимо, опасались, что на нас могут напасть из-за холмов, и до конца не понимали, что происходит. Чухрай косился на меня, стараясь сохранять невозмутимость.

— Каждый имеет право высказаться, — заключил командир. — Но не имеет права воздержаться. Если хоть один будет против неразглашения, я доложу о кристалле командованию. — Он посмотрел на часы. — Через пять минут прилетят наши вертолеты. Даю тридцать секунд каждому, начнем с первого звена.

— Нельзя докладывать, Кэп. — Счастливчик взмахнул рукой. — Тут без вопросов.

Пак кивнул:

— Аналитики в штабе опять перемудрили, а нам отдувайся. — Он стукнул кулаком в грудь. — С тобой, командир.

Братья Жебровски переглянулись и заявили, что будут молчать как рыбы. Биррат посмотрел на Чухрая.

— Не хотелось бы завершить карьеру на первом же задании, — сказал Игорь. — Я надеюсь, что пришел в группу надолго.

Капитан перевел взгляд на Франца с Вулом.

— С тобой, Кэп, — одновременно прогудели снайпер и пулеметчик.

— Ну-у, — протянул Док, — с Бриджит я поговорю, она покопается в базе данных, подправит кое-чего, чтобы в штабе было меньше вопросов насчет нашего маршрута через нейтральные территории. Выкрутимся. — Руди криво улыбнулся. — Не пропадем, командир.

— Дэни? — Капитан повернулся ко мне.

Я пожал плечами, и он понял меня без слов.

— Значит, решено. Кристалл пока останется у меня. Теперь все зависит от тех, кто прибудут на вертолетах.

Воздух задрожал, наполнился громким рокотом винтов, когда над холмом показался «черный ястреб». Створки в десантном отсеке были сдвинуты, бойцы сидели, свесив ноги. Следом показалась вторая машина, развернулась и ушла в сторону равнины.

Высадив бойцов, первый вертолет быстро набрал высоту и отвалил за холмы. К нам спешило звено во главе с лейтенантом; на плечах у всех были круглые шевроны сил спецопераций — красная игла прокалывает расчерченный меридианами шар. Ось прислала спецназ, значит, дело серьезное.

Биррат выступил им навстречу, поднял руку, назвал свое имя, звание и позывной. Лейтенант остановился перед ним, подозвал связиста и запросил у командования дополнительные инструкции. С минуту мы ждали, разглядывая друг друга, наконец лейтенант протянул трубку Кэпу и сказал:

— С вами будет говорить генерал Кларк.

Я переступил с ноги на ногу. Только Кларка нам не хватало! По прихоти этого урода я лишился офицерского звания и сменил ТВД… Влипли! Откуда Кларк здесь взялся? Поговаривали, он ушел на повышение после Кореи, первый кандидат в замы начальнику штаба Оси. И вот оно как получается: генерал теперь здесь. Появляется в забытой богом дыре, лично выходит на связь… Жди неприятностей.

Кэп поднес трубку к лицу, оглянулся на меня и сказал в микрофон:

— Слушаю, генерал.

Я, стараясь не выказывать злости, охватившей меня, посмотрел на вершину холма, где лежал берсеркер. Похоже, премиальные нам не светят. Кларк своего не упустит, выставит в штабе дело так, чтобы оставить нас без награды. Если до контрразведки дойдет, Биррату припомнят все: отклонение от маршрута патрулирования, произвол в Эль-Кувейте, где он забрал новичков без санкции мобилизационной службы. Еще что-нибудь накопают, например, узнают о кристалле от кого-то из новобранцев. В общем, плохо дело.

— Да… Так точно… Конец связи. — Биррат бросил трубку связисту-спецназовцу, повернулся к нам: — Уходим.

— Как? — Док выступил вперед. — Как уходим, куда?

Видимо опьяненный победой над берсеркером, предвкушая премиальные, он подзабыл, кто такой генерал Кларк.

Франц дернул медика за плечо, втащил обратно в строй.

— На равнину, — сухо произнес командир.

— Пешком? — не унимался Док. — Они что, совсем в штабе спятили? Мы…

Пулеметчик зажал ему рот широкой ладонью, а я шагнул вперед, заслоняя обоих от спецназовцев.

— Сегодняшние события засекречены, — сказал Биррат. — Сюда едут четыре группы на бронемашинах. Приказано выдвигаться им навстречу, объединяться. Вместе прочешем район, затем вернемся на базу. Направление — юг. — Кэп показал на выезд из ложбины. — Двигаемся прежним порядком. Держим связь. Вопросы?

Он прошел сквозь строй, поправил штурмовую винтовку на груди и скомандовал:

— Группа, за мной, вперед — марш!

И попылил, не оглядываясь, к гряде.

Когда солнце подобралось к зениту, мы встретили патрули, погрузились на бронемашины, проехались по окрестностям и вернулись на базу ни с чем.

Нас не встретили как героев, захвативших «призрака» — сверхсекретную разработку корпорации «Аутком». На базе никто не знал о случившемся на нейтральных территориях, кроме контрразведчиков. Доку не удалось поговорить с Бриджит; не успели слезть с машин, как к каждому из нас подошел военный полицейский в синей форме и белой каске и вежливо попросил пройти в «серый дом», так на нашей базе называется второй отдел армии «Ворнета» и место, где находится офис контрразведки.

Мне предложили расположиться за столом в отдельной комнате, дали стопку листов, карандаш и велели изложить события минувших суток на бумаге. Я долго сидел, глядя в камеру видеонаблюдения под потолком, обдумывая, с чего лучше начать. Наконец, собравшись с мыслями, склонился над листком.

Дверь в комнату открылась, и вошел генерал Кларк — подтянутый седой офицер с жестким колючим взглядом.

Я встал, обозначил стойку смирно. Наверное, где-то в глубине сознания я предвидел такой ход событий, знал, что генерал захочет поговорить со мной.

Генерал стоял молча, глядя мне в глаза. Вдруг появилась уверенность: он знает о конвое, знает, откуда и зачем на равнине появился «призрак», причину гибели колонны и почему у нас отказало радио… и о кристалле все наверняка тоже знает. Возможно, кристалл был не один — мы же не пытались искать, сразу занялись берсеркером…

Кларк повернулся и вышел обратно в коридор. Я стоял, рассматривая закрывшуюся дверь, уверенный в том, что встреча наша не случайная и не последняя. Кларк приложит все усилия и выпрет меня из «Ворнета» с позором. И если ему не помешать, когда-нибудь он добьется своего. Вот только безропотно дожидаться его следующих шагов я не собираюсь. Мне есть чем ответить.

Хотя это уже совсем другая история.

Глава 2 Миссия выполнима

Я не спал, когда лязгнул замок. Дверь в камеру отворилась, и на пороге появился капитан Биррат.

— Выходи, Дэни, — бросил Кэп, разглаживая жесткие темные усы. — Для нас есть миссия. Да шевели задницей, сержант, в штабе дали час на подготовку, все серьезно. База с ночи на ушах стоит.

И скрылся в коридоре.

Быстро натянув куртку и ботинки, я вышел из камеры. Кивнул военному полицейскому, мнущемуся возле двери, и поспешил за Кэпом. Заправляясь на ходу, спросил:

— Что с остальными?

— Ждут на улице.

Раз всех выпустили, значит, контрразведка не нашла в действиях нашей группы ничего подозрительного. Но это пока. Расследование, конечно, не прекратится — шутка ли, кто-то сжег целый конвой, о котором не докладывали в центр мониторинга ТВД, а мы его случайно обнаружили на нейтральных территориях. И при этом столкнулись с берсеркером в костюме «призрак», уничтожили его… И вместо премиальных загремели всей группой в «серый дом». В общем, когда вернемся с этой новой миссии, нас наверняка пригласят сюда опять, потребуют дать объяснения по тому случаю повторно, сверят с предыдущими показаниями… Контрразведка ничего просто так не делает.

— Что за миссия? — спросил я.

Кэп притормозил у выхода на улицу, обернулся.

— Едем в город Басру, — тихо сказал он. — Будем прикрывать спецназ.

— В бывший Ирак?.. Какого черта, командир? Это не наша зона ответственности, какое отношение мы имеем к спецназу?!

— Не здесь, Дэни. — Биррат глянул мне за спину, откуда послышались шаги. — Скоро все узнаешь.

Мы пересекли обнесенный железной оградой двор и оказались на широкой улице, там, напротив боксов с военной техникой, собрались наши бойцы.

Новобранцы группы, Чухрай и близнецы Жебровски обступили бывалого Франца, который им что-то втирал, оживленно жестикулируя. В стороне на ящиках с боеприпасами устроились Вул, Пак и Счастливчик Тедди. Не было только Дока — куда тот упилил? Не иначе как успокаивать оператора Бриджит, свою невесту.

Недолго ей радоваться возвращению жениха — похоже, дело у нас намечается серьезное. На базе царило оживление, одна за другой из боксов выкатывались, чадя едкими выхлопами, бронемашины патрульных групп. Бойцы грузили в них боеприпасы, проверяли вооружение, офицеры отдавали последние указания. Давно такой движухи не было.

— Кэп, — произнес я, — мы на войну собрались?

Биррат не ответил, направился к загоравшей на ящиках троице. Снайпер, инженер-сапер и связист молча поднялись, одернули форму.

— Франц, — позвал Кэп, — кончай разговоры, все сюда! Где Док?

— Здесь, командир, — донеслось сквозь рычание машин.

Док подошел к ящикам, занял место в строю. Франц толкнул меня локтем, прошептал:

— Тебя в «сером доме» не сильно укатали?

Я слабо качнул головой.

— Ну-ну, — усмехнулся он, склонив голову набок. — Ты же у нас кремень. А мне не повезло, пять раз объяснительную переписывал. Док, а тебе досталось? Ты…

— Тишина, — скомандовал Биррат.

Немытые, небритые, с покрасневшими от недосыпа глазами, мы уставились на командира.

— Даю двадцать минут привести себя в порядок. Затем — экипироваться в длительный рейд. Дэни, — командир повернулся ко мне, — возьмешь новобранцев, сходишь на склад к Маллоуну, докупишь все необходимое. Сбор группы перед штабом через час. Свободны.

— Док, стой! — крикнул я Руди, собравшемуся рвануть в сторону боксов. Ну конечно, зачем мыться и собирать рюкзак, когда хочется еще повидать Бриджит? Ведь неизвестно, когда вернемся из Басры… Можем проторчать там день или неделю. Кто знает?

— Сержант! — взмолился Док, указал в сторону боксов, за которыми виднелась белая коробка центра мониторинга ТВД. — Я… Там…

— Понимаю, хочется. Но к Бриджит ты сейчас не пойдешь. Ступай в медчасть за новым дефибриллятором, заодно зайдешь к фармацевтам. Чтобы все было в полном комплекте: промедол, лоперамид, жгуты, инструменты… Лично проверю, понял?

Он сильно погрустнел (тут я его понимал, Бриджит — та еще конфетка), глянул на белое здание с тоской и, повесив нос, уныло зашагал в противоположную сторону.

— Быстрей, Док! — прикрикнул я. — Справишься за полчаса, покажешь сумку и дефибриллятор, отпущу к Бридж до построения перед штабом.

Он подпрыгнул и рванул в медчасть, как кролик, опаздывающий на свиданку.

— И побрейся! — крикнул я вдогонку.

Спустя пять минут мы с новобранцами были у Маллоуна. Старый хрыч в древнем, как он сам, камуфляже недовольно ворчал, почесывая волосатую грудь, изучал представленный мною список через толстые линзы очков в роговой оправе. Загорелая лысина лоснилась от пота.

— Ночных прицелов две штуки… фонари — три, ножи разведчиков… так-так, хорошо. Короба для пулеметных лент пластиковые, магазины, патроны бронебойные, индекс… А здесь что написано, не пойму? — Он посмотрел на меня водянистыми глазами и ткнул дужкой очков в нижнюю строчку.

— Читать разучился? — Я уже предчувствовал, к чему клонит жадный торгаш.

На всех без исключения базах армии «Ворнета» есть независимые склады вооружений, так сказать эксклюзивные поставщики. Новобранцам на них вход заказан — денег еще столько не заработали, в основном получают оружие по стандартным армейским разнарядкам. Но у нас в группе действуют правила Биррата, поэтому мы здесь.

Торговец снова взглянул на листок.

— О, теперь вижу, сержант! — воскликнул он скрипучим голосом. — Хочешь все наименования исключительно от «Трайбека»?

Любит он это словцо — «исключительно». Я сдержанно кивнул.

— Приходи через три дня. Будет поставка…

Я подался вперед, хотя Маллоуну на мои эмоции было наплевать. Дать бы ему в рожу… Но перспектива вновь оказаться на нарах в «сером доме» не прельщала.

— Сколько? — едва сдерживаясь, спросил я. Ведь на складе все необходимые наименования имеются, однако Маллоун, гнусный барыга, видит, что на базе творится, знает, что нам вот-вот на задание и что нам дерьмовые вещи не нужны, в любом случае возьмем «Трайбек».

— Три цены, — не дрогнув, объявил старик и добавил: — Я ж для спецназа резерв держу. Но исключительно для Биррата сделаю скидку — двадцать пять процентов!

Урод! Выругавшись про себя, я протянул через прилавок кредитку с эмблемой армии корпорации «Ворнет»: стального цвета звезда на щите с двумя скрещенными молниями на черном фоне. Прикинул, на какую сумму мы попали… Получается, Маллоун нагрел группу примерно на пятьсот марок. Нехило подзаработал, учитывая, что мне надо всего лишь несколькими мелочами пулеметчиков оснастить и стрелка доукомплектовать.

Старик снова напялил очки на нос, потыкал узловатым пальцем в экран электронной кассы, выбирая нужные пункты в меню, на всякий случай сверился с моим списком и прокатал кредитку в считывающем устройстве.

Зашелестела конвейерная лента за стеной, через окно из недр склада на прилавок стали выезжать коробки с этикетками «Трайбека» — лучшего в мире производителя различных типов оружия, комплектующих к ним и боеприпасов. Я подозвал Чухрая, подвинул причитающиеся ему вещи, велел проверить все по описи и доложить о некомплекте или неисправности, если обнаружит. Сам занялся обвесом для пулеметчиков. Через десять минут выяснилось, что один прицел бракованный и произведен не «Трайбеком». Маллоун тут же заменил его, легко оправдавшись сбоем компьютерной программы, — хотел нагреть нас, подсунув неликвид. Мы забрали коробки и покинули склад. Торгаш на прощание криво улыбнулся, показав редкие желтые зубы.

Встретивший меня в жилом блоке Биррат сразу перешел к делу:

— Нам поставили задачу: работаем в городе. Спецназ доставят по воздуху, мы заходим в город по земле, блокируем подъезды к зданию, которое укажет командование. Держим периметр.

— В штабе совсем охренели? — возмутился я. — Басра крупный город, там полно гражданских, они…

— Они настроены лояльно. — Биррат посмотрел через окно на здание командного центра. — Так сказал Кларк.

— Он что, тоже был на совещании?

— Да, Дэни. Теперь он командует разведкой на нашем ТВД.

— Ясно. — Я ненадолго задумался. — Есть в этом какой-то подвох, а? Какую-то игру с нами ведут…

— Сержант Ковач, — перебил Биррат. — Свои мысли насчет действий командования оставь при себе.

Я молча сверлил его взглядом, и командир, сменив тон, добавил:

— Дэни, не начинай опять. Я помню, как обошелся с тобой Кларк в Корее. Но сейчас это не относится к делу.

— Не относится? Там тоже была спецоперация в городе и тоже были гражданские, только недружественные. И мы еле ноги унесли, когда авиазвено по приказу Кларка накрыло район кассетными боеприпасами.

Командир глубоко вдохнул, а я вспомнил, как тогда отказался выполнять приказ генерала, за что лишился нашивок лейтенанта первого класса.

— Никогда его не прощу, Кэп.

— Сделаем вид, что я не слышал твоих слов, сержант. — Биррат отвернулся к окну. — Не оглядывайся назад, Дэни. Вперед смотри.

Я промолчал.

— Командование поручило вывезти человека из Басры, — продолжил он. — Кого именно, не уточнили — прерогатива спецназа. Мы просто прокатимся туда и обратно, прикроем по необходимости огнем. Миссия выполнима.

— Что за пассажир?

— Нет информации.

— Сколько патрульных групп задействовано в операции, кто работает от спецназа, кто прикрывает с воздуха?

— Четыре наших группы на бронемашинах и грузовик для спецназа. От спецназа работают два развернутых звена, высаживаются на крышу здания с вертолетов. Поддержки с воздуха не будет, таково условие лидеров кланов, делящих власть в Басре. Вертолеты не станут висеть над городом, уйдут домой.

— Ничего себе поездочка. Беспилотник хотя бы будет?

— Пять беспилотников, по одному на патрульную группу и отдельный для спецназа. Я договорился с Бриджит, она заступит во внеурочную смену, будет работать с нами.

— И все равно мне это не нравится, Кэп.

— Ты о группе беспилотников? Мне тоже. — Он, хмурясь, выглянул на улицу и вновь повернулся ко мне. — Почему ради одного человека затевают секретную миссию, задействуют силы целой базы? Ладно, все, иди.

Когда я шагнул к двери, он добавил:

— Зато премиальные будут неслабые. По десять тысяч на группу — никогда еще столько не платили!

* * *

До Басры от нашей базы пять часов ходу. Выехали засветло, чтобы с рассветом быть на месте. Машины быстро катили по пустыне, оставляя за собой шлейфы пыли, клубящейся в лучах фар. Мы с Кэпом устроились в командирской башне, в десантном отсеке разместились новобранцы и кореец Пак. Франц сидел рядом с незнакомым мне механиком-водителем из батальона обеспечения базы, с другой стороны занял место Док.

Вул, закутавшись в арабский платок, забрался на броню, смотрел назад (наша машина замыкала колонну).

Когда-то Басра была крупнейшим портом на Аравийском полуострове, центром по переработке нефти. А теперь это почти полностью разрушенный город, пострадавший в ходе битвы за ресурсы между корпорациями.

Несколько лет назад многие страны накрыла волна экономических и топливных кризисов. Валюты Евросоюза и США потеряли ценность, сами они распались на отдельные государства, мир трещал по швам, и вскоре грянули большие энергетические войны. Основной очаг разгорелся на Ближнем Востоке, потащил за собой Африку, где никто не выступил против набиравшей силу корпорации «Аутком». Объединенные силы корпорации «Ворнет», созданные в противовес корпорации — поглотителю государств, не справлялись с поставленными задачами, разрываясь на множество ТВД. В итоге командование Оси решило оставить попытки разбить «Аутком» одним махом и перешло к позиционной войне, сосредоточив усилия на стратегически важных локациях.

Когда забрезжил рассвет, подкатили к окраине города и остановились. Мы с Кэпом выглянули наружу. Вул, у которого платок на голове из клетчато-серого стал коричневым от пыли, сдвинул широкие очки на лоб, доложил, что сзади чисто, и спрыгнул на дорогу. С другой стороны из машины вылез Франц, сунул жвачку в рот, заработал челюстью, наблюдая за окрестностями.

Кругом была выжженная земля, впереди, за машинами других патрульных групп, виднелись руины — все, что осталось от окраины Басры. С первыми лучами солнца сверкнул на макушке минарета золотистый серп, и крыша мечети заиграла бликами.

А в машине ожила рация.

Бриджит сообщила нам цель, транслируя картинку на экраны армейских планшетов.

Мы с Бирратом переглянулись, когда поняли, куда придется подъехать и где будет работать спецназ. Даже сдержанный Кэп тихо выругался: точкой нашего рандеву была та самая мечеть. Вроде радоваться надо, считай, в город не сунемся, но… Мечеть — символ веры. Как бы население лояльно к нам ни относилось, если там начнется заваруха, местные не дадут спокойно уйти. Здесь у каждого в доме есть оружие, никто не станет разбираться, на чьей мы стороне, перекроют путь к отступлению и задавят числом.

По радио поступил приказ выдвигаться к объекту, колонна медленно поползла вперед. Донесся рокот винтов — приближались вертолеты. Три черных точки друг за другом двигались над руслом реки, держа дистанцию в несколько сотен метров.

Я взглянул на часы:

— Вертушки прибыли слишком рано. Не успеем занять позиции.

Кэп поморщился, глядя через бинокль на мечеть.

Головная машина и грузовик за ней повернули направо, а мы проследовали дальше. От колонны отделилась вторая бронемашина, потом третья. До позиции нам оставалось проехать квартал. Вертушки приближались.

Я снова посмотрел на часы — не успеваем. Предложил Кэпу:

— Может, свернем, попробуем между домами?

И понял, что зря предложил. Застройка в городе раньше была плотная, через развалины не проехать, застрянем.

— Дэни! — Кэп полез на броню. — Приведешь машину на место. Я с группой выдвигаюсь пешком. Так быстрее.

— Вас понял. — Я глянул на Чухрая и дернул за ремень собравшегося наружу Дока. — Присмотри за новобранцем, все-таки первая серьезная миссия… мало ли что.

— Не волнуйся, сержант. — Руди откинул люк над головой и полез из отсека.

Когда группа покинула машину, механик прибавил скорость, уверенно повел дальше к перекрестку. Там повернем, проедем еще квартал — и мы у цели.

Проводив взглядом исчезнувших в развалинах бойцов, я уставился на планшет.

До цели оставалось совсем немного, когда рокот первой вертушки заглушил гудение нашей силовой установки. Я выглянул из люка. Вертолет завис над мечетью — вниз полетели тросы. Одна за другой по ним заскользили фигурки спецназовцев в черных шлемах-масках.

— Прибавь скорость! — велел я механику, все-таки надеясь занять позицию вовремя. Судя по картинке со спутника, там была широкая улица, огибавшая мечеть с западной стороны.

На экране светили яркие точки: Биррат с бойцами быстро продвигался через развалины, срезая путь до мечети. Картинка мигнула, подернулась рябью. Я снова выглянул.

Из вертолета высадились трое, четвертый повис на тросе, собираясь спуститься, когда на перекрестке перед нами, обрушив стену дома, выросла ПБМ противника.

Пилотируемая боевая машина «Шторм»! Этакая махина смерти. Впереди хорошо защищенная кабина оператора с выпуклым свинцовым стеклом. Основные узлы и механизмы прикрыты композитной броней, корпус из стали. ПБМ вооружена скорострельными пушками, объединенными в блок с вращающимися стволами и контейнером с тремя ракетами, все это закреплено на манипуляторах.

Мех-босс распрямился, замер на мгновение, правый манипулятор с пушкой сдвинулся в нашу сторону, левый поднялся вверх, выстрелил ракету, другую, третью…

Пламя охватило вертолет мгновенно, и он рухнул во двор мечети.

— Сваливаем из машины! — крикнул я и не успел понять, как оказался снаружи.

Механик замешкался. Загрохотала скорострельная пушка мех-босса — снаряды прошили броню, пробили бензобак. Громыхнуло. Горячая ударная волна припечатала меня о стену ближайшего дома.

Из силового отделения машины повалил дым, черной завесой затянул улицу.

Пытаясь встать, сквозь звон в ушах я услышал, как ПБМ тяжелой поступью двинулась в сторону мечети. Там защелкали выстрелы, стрекотнул пулемет… И тут же другой отозвался в соседнем квартале. Звуки выстрелов перекрыл грохот пушек еще одного мех-босса. Жахнул взрыв. За ним еще и еще.

Заслоняя лицо от жара полыхавшей бронемашины, я поспешил к перекрестку. Где противники, где свои? Ни черта не видно! Услышав голоса, остановился. Откуда доносятся? Вроде слева… Нет, стихли. Проверив штурмовую винтовку, я попытался связаться с Бирратом, но в наушнике была тишина: либо рацию повредило во время взрыва, либо противник глушил все наши частоты.

С реки подул ветер, быстро разгоняя дым.

И вдруг я понял, что на перекрестке стоят двое штурмовиков «Ауткома». Я вскинул винтовку, глянул в коллиматорный прицел и выстрелил ближнему в голову. Присев, всадил две пули в грудь второму. Они упали на изломанный асфальт, а я рванул через улицу. Обежав древний ржавый пикап, нырнул в тень под навесом у входа в дом.

ПБМ видно не было, но я хорошо слышал звуки ее пушек. Окинул взглядом развалины, откуда появился мех-босс, — обрывки масксети болтались на стене. Вот почему ПБМ не обнаружили с воздуха и вот почему повезло нашей группе. Машина противника стояла с неразогретым двигателем, прячась от инфракамер беспилотников. Пока оператор запустил движок, отсканировал местность локатором… Нас ждали, готовили прием.

В штабе Оси есть предатель, поставляющий информацию «Ауткому».

Я вышиб дверь ногой, вбежал в дом и выскочил из него во двор. Перебрался через забор в соседний двор, сквозь пролом в стене миновал еще один.

И остановился перед дверью, ведущей в здание на углу улицы — той, что рядом с мечетью.

Судя по грохоту пушек ПБМ и частым ответным выстрелам, Биррат с группой пытались отбиться от мех-босса, и у них пока это получалось. Но боеприпасы у бойцов не вечны. Я приоткрыл дверь, ведущую в дом со двора, заглянул внутрь. И хорошо, что не выстрелил. В угол комнаты забились гражданские: женщина с двумя детьми.

Сделав успокаивающий жест, я махнул на дверь, видневшуюся в глубине комнаты: мол, попаду через нее на улицу? Женщина закивала, глядя на меня испуганными глазами. Из-под ее руки вырвался чернявый паренек и сдернул коврик в центре комнаты, открыв взгляду крышку люка.

— Подвал? — я указал на крышку стволом, взялся за кольцо. — Там подвал или лаз?

Мальчишка залепетал по-арабски, тыча пальцем в пол, и замахал другой рукой в сторону мечети. Я дернул за кольцо, включил фонарик и посветил в открывшийся проем. Ступени вели к узкому лазу под землей. Судя по направлению, лаз проходил под улицей к мечети, где оборонялся сейчас Биррат с группой и спецназовцами.

Кивнув пацану, я спустился под землю. Звуки выстрелов наших штурмовых винтовок и пулеметов стали заметно реже, а вот пушки мех-боссов продолжали надрываться с гулким грохотом кроша стены мечети.

Согнувшись, я двинулся вперед, то и дело чиркая шлемом по потолку. Лаз сужался, пришлось лечь и ползти.

Над головой раздались тяжелые удары, земля дрогнула несколько раз, сверху посыпался песок. ПБМ «Шторм» меняла позицию. Судя по всему, продвигалась к мечети.

Вскоре лаз пошел наклонно вверх и еще больше сузился. Лишь с трудом мне удалось протиснуться в подвал. Здесь все было не как в том доме, откуда я спустился под землю: бетонные плиты фундамента, толстые сваи…

Где же выход на поверхность? И еще — где точно сейчас Биррат с бойцами? Я рисковал выбраться в неподходящий момент, в неподходящем месте и нарваться на противника. И все же лаз, пожалуй, единственный шанс ускользнуть из ловушки.

Правда, Жебровски с Вулом да Франц по нему не пролезут.

Загнав эту паршивую мысль как можно дальше, я постарался по звукам выстрелов определить, где кто находится. Потом обшарил лучом фонаря подвал, обнаружил железную лестницу на стене и люк в потолке, сдвинул винтовку за спину, достал пистолет и полез вверх.

Когда толкнул крышку люка плечом, та приподнялась лишь на сантиметр и дальше не пошла.

Дьявол! Я спрятал пистолет, вынул нож и просунул в щель, где виднелся продетый в петли штырь, блокирующий люк. Кое-как сдвинул штырь в сторону, вытолкнул из петли и откинул крышку. Выхватил пистолет, сжимая нож в другой руке, крутанулся на пятках.

Зал, устланный коврами, был пуст. Каменные стены, мраморные колонны, лестница на балкон, даже часы с маятником в деревянном корпусе стоят у входа — будто войны здесь и не было. Чисто, красиво. Только битое стекло под окнами и выстрелы грохочут на улице, напоминая о жестокой реальности.

Под лестницей мелькнула тень, я вскинул пистолет. Ко мне вышел седобородый мулла в светлых потрепанных одеждах и чалме. Он держал сомкнутые руки под подбородком и спокойно глядел на меня.

— Много вас здесь прячется? — спросил я, пересекая зал.

Старик кивнул.

— Ничего, отец, сейчас наведем порядок. Только скажи, где солдаты, прилетевшие на вертолете. Я им помогу уничтожить ПБМ, и мы уйдем. Вас больше не потревожат… Надеюсь.

Мулла указал в противоположную от лестницы сторону, то есть на дверь в конце зала, и я побежал туда, стараясь держать старика в поле зрения: всякое может быть, я видел, как даже дети стреляют в спину.

Но старик не обманул. Похоже, население действительно было лояльно настроено к «Ворнету». Это не мы сейчас крушили их обитель, а мех-боссы «Ауткома».

Я осторожно потянул за ручку дверь и увидел ползущего через двор Пака. Кореец толкал перед собой тяжелую сумку с минами, прячась за каменной клумбой, которая окаймляла двор. Над головой у него свистели пули.

С улицы слева доносилась тяжелая поступь мех-босса.

В стену ударили снаряды, и я отпрянул от двери. На голову посыпалась штукатурка. Пака окатило каменным крошевом, он замер, дождался, пока стихнут пушки ПБМ, вскочил, перемахнул через клумбу и скрылся за углом, так и не заметив меня.

Я рванул следом. Как оказалось — вовремя. На улицу выбежал штурмовик со щитом, за ним маячил еще один. Эти ребята обычно работают в паре.

Опустившись на одно колено, я выстрелил им по ногам. Зацепил первого, тот выронил щит, раскрылся, но в ответ начал стрелять другой. Пришлось повторить маневр Пака: укрыться за клумбой. Я открыл огонь поверх нее и только с третьей — уже совсем отчаянной! — попытки завалил штурмовика. Хотя тот успел распороть мне пулей куртку на плече и содрал кожу до локтя. Крови было немного, но все равно неприятная ситуация. Мышца теперь горела огнем, рука плохо слушалась.

Я подбежал к стене мечети. Выглянул из-за угла, за которым скрылся Пак. Кореец, стоя на коленях возле пролома в заборе, возился с сумкой. Быстро разматывал провода и одновременно орудовал кусачками, обжимая капсюли-детонаторы, которые придерживал зубами. Над кромкой забора виднелась верхняя часть ПБМ, идущей по улице к мечети. Немного не дойдя до пролома, мех-босс остановился, повернулся и пробил корпусом забор. Дрогнула земля. Посыпались камни. В облаке пыли и мелкого крошева он шагнул во двор мечети всего в паре метров от Пака.

Тот отпрыгнул за груду камней, сунул детонаторы в сумку. Еще немного — и оператор заметит его, раздавит механической ступней!

Выскочив из-за угла, я дал длинную очередь по кабине ПБМ. Кореец зажег шнуры, забежал мех-боссу за спину. Сунул сумку в щель, где правый манипулятор примыкал к корпусу машины, и рванул обратно за груду камней.

Оператор уже почти навел на меня пушки, когда жахнул взрыв. Манипулятор с блоком вращавшихся стволов оторвало от корпуса, он рухнул на землю, еще секунду стволы бешено крутились, гулко стуча и лязгая, механическая конечность подскакивала на земле, шевелилась, как живая.

А потом ПБМ качнулась — и завалилась на бок.

Пак снова покинул укрытие, сжимая по гранате в руке. Одним прыжком он оказался на кабине мех-босса, где за стеклом ворочался в кресле оператор. Присел, запихнув гранаты в единственное уязвимое место — есть там приборный щиток, прикрытый бронешторкой с резиновой закраиной, — и кинулся обратно.

Сапер все сделал правильно, все рассчитал, но случилось то, чего никто из нас не ожидал. Выпуклое стекло кабины с хлопком отлетело в сторону, оператор сгруппировался в кресле, в следующий миг катапульта выстрелила его по настильной траектории в сторону мечети. Бахнули одна за другой гранаты в пустой машине.

Кресло летело прямо, гудя реактивным движком, из сопла вырывалось пламя. Вскинув винтовку, я выстрелил в оператора весь магазин до железки. Осколки его шлема брызнули вместе с кровью. Кресло пронеслось через двор, улицу, чиркнуло о крышу дома и, кувыркаясь, покатилось по ней, а потом исчезло из виду, сорвавшись вниз.

— Сержант! — Пак подбежал ко мне. — Живой, ну!

— Где остальные? — Сменив магазин, я вслед за корейцем побежал вдоль стены. — Где спецназ?

— Все в минарете, — отозвался Пак на ходу. — Мы без потерь, Счастливчика зацепило, радио не работает. В спецназе только лейтенант выжил.

— А другие группы?

— Не знаю… кажется, им хана.

Обогнув мечеть, мы влетели в предусмотрительно открытую Францем дверь. Пулеметчик, пихнув меня кулаком в плечо, захлопнул дверь.

— Кэп! — закричал кореец. — Смотри, кого привел!

Группа собралась в небольшой комнате. Чухрай и Жебровски, стоя возле узких окон, использовали их как бойницы. Раненый Счастливчик лежал на носилках у дальней стены, над ним колдовал Док. Вул, видимо, забрался наверх — где еще быть снайперу? Биррат, лейтенант-спецназовец, лицо которого показалось знакомым, и чернокожий сомалиец с серебристым кейсом в руке находились в центре комнаты.

Почему я решил, что чернокожий именно сомалиец, а не эфиоп, не знаю. Есть в них что-то особенное, наверное, в одежде… Слишком сильно выделяются стилем среди других африканских стран.

Биррат развернулся ко мне.

— Докладывай!

— Наша машина уничтожена, механик погиб.

— Пак? — Командир повернулся к нему.

— Мы с сержантом завалили одну ПБМ.

— Уже легче. — Биррат оглянулся на Жебровски, открывших огонь из пулеметов. — Значит, пойдем на прорыв там, где лежит ПБМ…

— Кэп, — перебил я, — есть другой выход. Но…

— Где? И что за «но»?

— В мечети есть лаз, по нему я попал сюда. Ведет в подвал дома через улицу. Дальше дворами можем пройти к пикапу. Он стоит на перекрестке в соседнем квартале. Вроде целый. Главное, чтобы бензин в баке был.

— Ну так какие «но»?

— Лаз конкретно узкий. — Я покосился на Жебровски. — Франц, наверное, не пролезет.

— Пак, Чухрай! — не поворачивая головы, позвал Кэп. — У вас пять минут, чтобы раздобыть лопаты.

Они выбежали наружу через дверь со стороны заднего двора, а мы с Кэпом подошли к окну. Франц отодвинулся в сторону, не опуская пулемет, мы осторожно выглянули, и я объяснил Биррату, куда нам надо двигаться и где стоит пикап.

Он оглянулся на лейтенанта, оставшегося в центре комнаты вместе с сомалийцем. Я наконец-то узнал этого офицера: виделись два дня назад, когда мы обнаружили потерянный конвой на нейтральных территориях. Тогда штаб прислал этого лейтенанта с бойцами на вертолетах. Можно узнать у него, что стало с костюмом-невидимкой, который добыла наша группа благодаря Доку, завалившему берсеркера.

— Мы не можем рисковать спецом. Надо разделиться, — сказал лейтенант.

Он так произнес слово «спецом», словно это было имя или прозвище. Что ж, Спец так Спец.

— Кто здесь командует, Кэп? — тут же спросил я.

— Формально — он, — Биррат кивнул на лейтенанта.

— Да к черту формальности…

— Под трибунал захотел? — Лейтенант шагнул вперед. Сомалиец молча стоял у него за спиной. — Приказываю разделиться, часть бойцов совершит отвлекающий маневр, перейдет в контратаку. Мы проникнем в лаз и покинем город на пикапе.

Я лишь сплюнул в ответ. Кэп сказал:

— Дождемся Пака с Чухраем.

Они появились меньше чем через минуту — без лопат.

— Нет нигде, — доложил кореец.

— У муллы спрашивал? — сказал я.

— У них тоже нет.

— Ладно, — произнес Кэп и громко объявил: — Внимание, группа! Жебровски понесут раненого. Я, Вул и Франц идем впереди, прорываемся в сторону горящей ПБМ. Лейтенант, сержант Ковач, Пак, Док и Чухрай уводят Спеца к пикапу. Задача ясна?

— Так точно, — отозвался угрюмый хор голосов.

— Док, — Кэп ткнул пальцем в плечо склонившегося над раненым Руди, — оставь нам сумку с медикаментами и позови Вула.

Вскоре мы были во дворе. Кэп повел часть бойцов к пролому, я остальных — в мечеть. Быстро спустившись в подвал, мы проникли в лаз и через пять минут оказались в доме, где пряталась женщина с детьми. Только их там уже не было.

Пол был залит кровью, посреди комнаты валялась потрепанная тряпичная кукла. Док поднял ее, подержал и бережно положил на чистое место.

— Где пикап? — спросил лейтенант.

А ведь это по его приказу половина группы осталась у мечети! Едва сдерживаясь, чтобы не съездить ему кулаком по лицу, я показал на дверь.

— Проверьте улицу, сержант, — скомандовал он. — И машину.

— Чухрай, за мной! — зло рявкнул я.

Пикап стоял на месте, трупов убитых мной штурмовиков на перекрестке уже не было, остались лишь разгрузка и оброненный штык-нож — ну да, конечно, «Аутком» не оставляет мертвых на поле боя, уничтожает их, унося оружие и снарягу, если есть возможность. Я подбежал к машине — дверь оказалась открытой, — сел на водительское сиденье, сорвал щиток под рулевой колонкой и быстро разобрался с проводами. Мотор фыркнул, заурчал на холостых.

Чухрай позвал остальных, они быстро забрались в кузов. И тут у мечети застрекотали пулеметы.

Кэп ввязался в драку!

Я оглянулся, посмотрел в окошко над сиденьем. Лейтенант привстал, глядя назад. Справа щелкнул выстрел, голова офицера дернулась, забрызгав кровью Дока, и мертвый лейтенант кувырнулся через борт.

Топнув по педали газа, я включил передачу, выкрутил руль. Донеслись новые хлопки — снайпер работает где-то на крыше! Стекло слева разлетелось, осколки посекли мне щеку. Скрежеща зубами, я рулил к мечети, выжимая из машины все, на что она способна. Пак с Доком палили по крышам домов из штурмовых винтовок.

На улицу впереди выскочил гранатометчик в форме «Ауткома» и, упав на колено, прицелился в нас. Я понял: не успею его задавить, выстрелит раньше.

— Гони! — крикнул Чухрай в разбитое окно и длинной очередью полоснул из винтовки над кабиной.

Он задел гранатометчика, но не убил. Боец дернулся, привстав, отступил на шаг, снова навел гранатомет на пикап, но тут я сшиб его. Мелькнули вскинутые руки, перекошенный рот — и тело исчезло под машиной.

Нас качнуло в сторону, руль вырвался из рук, я снова вцепился в него, крутанул.

— Тормози! — заорали в кузове, но было поздно.

Мы врезались в ограду мечети, проломили древнюю кладку. Оказавшись во дворе, я попытался сдать назад, но ничего не получилось: машина села брюхом на обрушившиеся камни.

— Вижу Кэпа! — заорал Чухрай.

Биррат с бойцами отступил во двор через пролом в заборе, где лежала подбитая ПБМ. А над оградой вновь ползла верхняя часть мех-босса, двигавшегося вдоль улицы недалеко от них.

— Пак, давай к ним! — приказал я.

Перемахнув через борт, кореец бросился вперед.

— А вы машину выталкиваете! — закричал я в разбитое окно. — Если ПБМ достанет нас здесь, не выберемся! Как там тебя, Спец, тоже толкай!

Сомалиец бросил кейс на капот, но вместо того, чтобы толкать машину, отщелкнул замки и откинул крышку.

На рубчатом поролоне внутри лежало разобранное на части необычное ружье. Почему необычное? У него не было затворной рамы, но был приемник для магазина, спусковой крючок, прицел и толстый короткий ствол. Под резинками на крышке кейса держались пластиковые контейнеры с маркировкой «Трайбек». В них, собранные, как патроны в магазине, светились кислотно-желтым восьмигранные кристаллы.

Один из таких я уже видел — совсем недавно, возле найденного в пустыне разбитого конвоя! Только кристалл тогда был бесцветный.

Спец быстро собрал ружье, вставил контейнер в приемник, надавил кнопку над спусковой скобой и прицелился в ПБМ.

— Скажите своим людям отойти, — произнес он на удивление спокойно. — А лучше залечь.

Кэп с бойцами уже и так отступали через двор. Пак с Францем и Вулом прикрывали отход. Позади ограды оператор ПБМ вел машину к пролому, где дымил подбитый мех-босс.

— Ложись! — заорал я, высунулся из кабины и замахал руками.

— Ложитесь!!! — подхватили Док с Чухраем.

Хорошо, что у нас сработанная группа. Жебровски опустили носилки с Тэдди, упали рядом. Кэп, кинув взгляд через плечо, присел за грудой камней, а Пак, Вул и Франц растянулись на газоне на пол-пути к нам.

— Прикройте глаза, — посоветовал Спец будничным голосом.

— Зажмурьтесь! — крикнул я.

Вдруг в проломе показались бойцы «Ауткома», первый мгновенно вскинул автомат. За ними возник ПБМ. И тут Спец выстрелил. Чем-то эффект напоминал разряд конденсатора в дефибрилляторе Дока. Пискнуло, щелкнуло… Спец слегка дернул плечом… Еще раз…

Я зажмурился — полыхнуло так, что едва не сожгло сетчатку. Ярко-желтые круги поплыли перед глазами. Я потер их кулаками и посмотрел в сторону пролома.

Там никого не было — над местом, где находились бойцы противника и ПБМ, в воздух поднималось облако бело-сизого пара, в котором потрескивали синеватые искры. Облако росло как мыльный пузырь, словно его накачивали невидимым насосом.

— Еще не все, — громко сказал Спец. — Лучше отвернуться, может до нас долететь.

Но я не отворачивался, смотрел дальше.

Туманный пузырь лопнул — крупные капли полетели во все стороны, накрыли двор, клумбу, бойцов. Густав Жебровски вскрикнул, когда ему попало на плечо. В воздухе на месте пузыря висела серая взвесь.

— Охренеть! — выдохнул Док.

Спец негромко произнес:

— Теперь надо ехать.

— Ты, урод! — Выскочив из кабины, я схватил его за ворот, прижал к капоту спиной. — Почему молчал, что у тебя есть спецоружие?! Мы бы давно покинули этот долбаный город!

— Дэни! — раздался рядом голос Биррата. — Отставить!

Я отступил, вырвав из рук Спеца ружье, и сгреб в охапку его кейс. Он дернулся, потянулся за ним, но увидел выражение моего лица и отступил, сказал только:

— Нам лучше уехать побыстрее.

— Ты кто такой вообще, откуда взялся?! — прорычал я.

— Сотрудник «Трайбека». — Он пожал плечами. — Какая тебе разница, сержант? Повторяю: нам лучше немедленно покинуть опасный район. Если не доставите меня на базу вовремя, сорвется крупная сделка. По вашей вине.

Бизнесмен, блин! Я вернулся в кабину, положил ружье на колени, выщелкнул из приемника контейнер с кристаллами — они были бесцветными, внутри мелькал бинарный код. Я спрятал контейнер в карман, зарядил новый. В кабину заглянул Кэп.

— Ружье придется вернуть, Дэни.

— Верну, когда приедем на базу. Поможет отбиться, если что.

Командир кивнул, скомандовал остальным выталкивать машину.

Спустя десять минут мы пылили по пустыне в сторону Кувейта. Счастливчик Тэдди лежал на носилках посередине кузова, рядом сидел Док, пытался всадить иглу в вену раненого. Чухрай держал у него над головой прозрачную емкость с физраствором — Тэдди нуждался в капельнице, он потерял много крови. Вул, Пак и Франц заняли лавку напротив, а Жебровски устроились возле кабины, поставив на крышу пулеметы. Спец с невозмутимым видом расположился в дальнем углу кузова.

Я сидел за рулем, Кэп на месте пассажира. Он с нескрываемым любопытством изучал ружье.

— Интересно, как оно работает?

— Мне тоже, — кивнул я. — Что за эффект после попадания в цель, откуда это облако с синими искрами?

Кэп долго сидел молча, потом раскрыл кейс, подергал за резинки, под которым раньше хранились контейнеры с кристаллами, и захлопнул крышку.

— Дэни, там было два контейнера.

Я молчал, глядя вперед.

— Верни его, — сказал Кэп.

— Это приказ? — хмуро спросил я.

Нас снова втянули в неприятности, едва не убили всех. А кто виноват? Генерал Кларк? Ведь тот конвой, обнаруженный два дня назад на нейтральных территориях, тоже расстреляли из чудо-оружия, затем там появился берсеркер противника в костюме-невидимке и едва не уничтожил мое звено. При этом отказала радиосвязь — тоже странно, почему?

Что вообще, черт побери, происходит? О какой сделке говорил Спец? Конвой, появление Кларка на нашем ТВД, предательство и «Трайбек» — звенья одной цепи. Но какой цепи?

Я искоса глянул на Биррата.

— Знаю, о чем ты думаешь, — сказал он. — Верни контейнер, Дэни. Это приказ.

Глава 3 Чужие секреты

В пункте постоянной дислокации оказались далеко за полночь. Могли вернуться раньше, но у пробитого пулями и помятого в столкновении со стеной пикапа едва не накрылся радиатор. Пришлось останавливаться, возиться под капотом — времени потеряли прилично.

Счастливчика Тедди сразу отправили в медчасть, к нему присоединился едва державшийся на ногах Густав Жебровски — брызги непонятной дряни, попавшие ему на плечо после выстрела Спеца из своего необычного оружия, оставили заметный след. А когда во время непредвиденной стоянки Док менял ему повязку, Густав ненадолго потерял сознание. Я успел взглянуть на рану и понял: паршивое дело, новобранца, конечно, заштопают, но в строй он вернется не раньше чем через пару недель. Его брату, Борису Жебровски, командир разрешил остаться в медсанбате, после чего распустил группу, а сам убыл на доклад, заодно сопровождая Спеца по просьбе последнего в штаб к генералу Кларку.

— Денис, ну ты идешь или как? — позвал Франц.

Я очнулся от раздумий, понял, что стою посреди площадки перед боксами, обвешанный своим и чужим оружием.

— Ну? — Франц переложил пулемет на другое плечо и резко заработал челюстью, разминая зубами комок жвачки.

— Без меня. Отдыхайте.

Пулеметчик отвернулся и пошагал за остальными. Я еще немного постоял, прокручивая мысли, затем спохватился и окликнул упилившего к выезду с площадки Чухрая. Когда стрелок подбежал ко мне, сгрузил ему на плечи снарягу и стволы и велел, почистив винтовки, сложить все в моей комнате на столе, для чего выдал ключ.

Проводив взглядом фигуры бойцов, повернулся к бетонному забору, отделявшему территорию парка боевых машин от коробки центра мониторинга ТВД, выдохнул и рванул что было сил навстречу препятствию.

По верху забора тянулась колючка, но для меня это не преграда. Перемахнул в два приема на другую сторону и осмотрелся. Темно, тихо, лишь в парке из участка ремзоны доносятся удары молотка по железу да потрескивает, подсвечивая вспышками небо над боксами, сварочный аппарат.

Я перебежал к стене здания — окон и дверей с этой стороны не было, справа появиться некому, тупик, слева виднелся край освещенного фонарями небольшого плаца.

Прокравшись вдоль стены, выглянул за угол и отпрянул: на крыльце стояли трое офицеров, доносились голоса. Если выйти сейчас на свет, у них могут возникнуть вопросы: что это я делал за углом? Ну не говорить же, что по нужде приспичило.

Четкого плана у меня не было, я лишь знал, что через центр мониторинга можно попасть в штаб и там уже прокрасться в разведотдел, чтобы выяснить, зачем Спецу понадобился Кларк, о какой сделке упоминал первый еще в Басре.

Я снова выглянул — офицеры скрылись за дверью — и быстро направился к крыльцу, пока кто-нибудь еще не появился на плацу или не вышел на улицу из домика КПП напротив. Взявшись за отполированную сотнями прикосновений ручку, помедлил, задавшись вопросом: а оно мне действительно надо? Куда я вообще сую свой нос? И Биррат, если узнает, по голове не погладит. Отбросив сомнения, открыл дверь и поспешил в длинный коридор мимо залитой светом дежурки.

— Сержант! — громко окликнули оттуда.

К этому я был готов, обернулся, улыбаясь, поприветствовал взмахом руки смену из двух офицеров.

— А, Ковач, — признал меня седовласый майор.

— Так точно, сэр. — Я подобрался, мучительно вспоминая его фамилию, потому что бирку с именем на груди с такого расстояния не разглядеть. — Вернулись только что с задания, командир попросил заглянуть к лейтенанту Эвертон, указать ряд недоработок группы корректировки и наблюдения, вскрытых во время операции.

Фраза получилась длинной и убедительной. Майор слегка приподнял брови, а я, демонстративно взглянув на часы, добавил:

— Лейтенант должна была заступить в новую смену, ведь так?

Он качнул головой, подтвердив: Бридж на месте, одновременно давая понять, что могу пройти дальше — верно решил, что, раз меня пропустили через КПП, возиться с проверкой документов в очередной раз не стоит. Я четко, по-строевому, развернулся и с выдохом облегчения зашагал вдоль дверей, ведущих по разные стороны от прохода в кабинеты различных служб.

На пути никто не попался — в конце концов, не велико преступление, если зайду в зал мониторинга на пару минут и обменяюсь фразами с Бриджит. Хотя на самом деле задумал слегка другое, но все ли получится как задумал, я не знал.

В зале никогда ничего не менялось. На первый взгляд могло показаться, что операторы сидят за пультами, уткнувшись в мониторы, ничего не замечая, словно увлекательный фильм смотрят. Но все далеко не так. Там и тут раздавались приглушенные голоса, слышались доклады и оповещения, иногда между рядами операторских кресел пробегал офицер с донесением или принятой шифровкой, которую необходимо немедленно доставить в разведотдел штаба. Работа тут всегда шла полным ходом, ведь Аравийский ТВД значит для «Ворнета» очень много: наша база выполняет задачу по удержанию важнейшего энергокомплекса в регионе. На территории базы есть свой нефтеперерабатывающий комбинат и хранилища для сырья. Каждый день в сторону уцелевших и подконтрольных корпорации скважин отправляются конвои, состоящие из десятков тягачей с цистернами, их сопровождают бойцы механизированных подразделений, прикрывают автоматические мобильные комплексы ПВО и беспилотники.

Однажды с Вулом и Францем, находясь в краткосрочном отпуске при части после успешной операции, мы пытались подсчитать, во сколько обходится корпорации содержание такой базы и группировки в регионе в течение месяца. Но когда примерная цифра, далеко не конечная, перевалила за восьмизначную, бросили это занятие и отправились в бар прожигать премиальные.

Точно я мог сказать одно: «Ворнет» держал на полуострове одну из самых мощнейших группировок, оснащенную по последнему слову техники. Наверное, потому, что в заливе господствовал «Аутком». У нас никогда не было флота, точнее, весь флот в нашем регионе противник уничтожил в начале войны, и, должно быть, поэтому наше командование забросало побережье тактическими ядерными зарядами, превратив край в безлюдную пустыню, а неизвестные области — акваторию от Кувейта до Ирана — засыпало химическими боеприпасами. Похоже, оттого там всегда туман, льются кислотные дожди и наблюдение со спутника невозможно. Области еще называли «туманом войны» — древний военный термин, подразумевавший недостоверность данных о положении сил на ТВД, переиначили под себя операторы тактических тренажеров-симуляторов, используемых бойцами базы для закрепления навыков. Применение тренажеров обходится дешевле: не надо жечь настоящие патроны, пыхтеть на полигоне, достаточно загрузить нужную программу, моделирующую ту или иную локацию, нацепить на себя мнемосенсорную снарягу, и все. Так вот, невидимые области вокруг локации, закрашенные серым, с чьей-то легкой руки прозвали «туманом войны».

Дождавшись, когда начальник смены отвлечется на очередной доклад, я быстро пробрался к пульту Бридж, тронул ее за плечо. Лейтенант повернула голову, в ее карих глазах мелькнуло легкое удивление, радость, а уголки тонких губ приподнялись в слабой улыбке.

Я присел на крутящийся пустующий стул дублера по соседству, скрывшись за перегородкой, — не хотелось отсвечивать на виду у освободившегося начальника смены.

— Что-то важное? — Бридж уже наблюдала за экранами, на которые поступали видео с беспилотников, данные радаров и спутников. Ее тонкие пальцы с безупречным маникюром порхали над клавиатурой, касались скроллинга, переключая картинки на мониторах, фиксировали сведения в электронных журналах. — Тебя Биррат прислал? Недоработки уже у аналитиков, заключение будет утром. Центр чуть с ума не сошел, когда в Басре все пошло не по плану. Из штаба Оси сыпались одна за другой директивы, ситуация постоянно менялась…

— Знаю. — Я тронул ее за локоть, чтобы не частила, и ощутил тонкий аромат цветочных духов.

Тряхнул головой — нельзя отвлекаться. Хотя Бридж мне нравилась, она, можно сказать, импонирующий мне типаж: брюнетка с короткими, слегка вьющимися волосами и правильным овалом лица.

— Тогда зачем пришел? — Она по-прежнему выполняла свою работу, не поворачивая головы.

— Хотел уточнить, когда связь с нами пропала, — ляпнул я первое, что пришло в голову. — Точное время назвать можешь?

— Сейчас.

Она свернула одно из окон на резервном мониторе, вошла в журнал — курсор побежал по строчкам вниз, пролистывая записи. Дальше я не смотрел, изучал предметы на столе: простенький прибор с письменными принадлежностями, планшет, чашка-термос с кофе, и все. Ничего лишнего, ничего неположенного. Я даже слегка отодвинулся от стола, взглянул на поверхность тумбочки в углу, провел рукой. Чисто. Нигде нет пропуска Бриджит, пластикового прямоугольника, который она всегда беспечно бросала на стол, когда заступала на дежурство.

Я подался вперед, покосился на лейтенанта: на шее цепочки нет, над левым нагрудным карманом лишь бирка с именем. Куда ж она пропуск дела? Может, в брюки спрятала — многие носили свои пропуска на прищепке с резинкой, пристегивая к поясу, чтобы быстро доставать из брючного кармана и прикладывать к магнитному считывающему устройству возле двери, когда переходишь из кабинета в кабинет.

— В 7:26 по средиземноморскому времени, — сказала Бриджит.

— Угу… — Я поскреб покрытый щетиной подбородок.

Взгляд замер на обшитой серой тканью перегородке, где висели приколотые булавками фотокарточки Дока, нашей группы в старом составе, пара поздравительных открыток. Там же на одной из булавок висел пропуск Бридж.

Честно, подставлять ее не собирался, но без такой пластиковой карты в штаб не пройти.

Я снял пропуск, вынул булавку и взял в руки фото, на котором мы позировали, корча страшные рожи, держа оружие стволами кверху, а Док стоял, преклонив колено, с листком, где было выведено ярким фломастером: «Выходи за меня, Бридж».

— Дэни, заяц, мне надо работать, — напомнила лейтенант. — Если у тебя все, лучше ступай отсюда, а то нам влетит.

Она не повернула головы. Я похлопал ее по плечу, положил карточку на стол, спрятав пропуск в карман, и быстро направился к выходу из зала. Бридж все равно не оторвется от пульта раньше чем через час, когда у нее будет десятиминутный перерыв. Времени смотаться в штаб и обратно вполне достаточно.

Оказавшись в коридоре, поспешил к лестнице, чтобы подняться на второй этаж. Пропетляв там несколько минут, вышел к висячему переходу между зданиями, миновал двери, используя пропуск Бриджит, и очутился в штабе.

Ну все, теперь главное — не впутаться в какую-нибудь историю. Действовать надо быстро и осмотрительно. Рассуждал я следующим образом: раз Спец попросил Биррата отвести его к Кларку, значит, сделка, о которой он говорил в Басре, курируется генералом. Сомалиец вообще наболтал много лишнего, и, похоже, он не искушен в делах секретности либо понадеялся, что в горячке боя многое позабудется. Но не на того напал, не знает, что с генералом у меня давние счеты.

Спустя еще несколько минут я добрался до крыла, которое занимал разведотдел. В отделе мне доводилось бывать, и не раз, где расположен офис начальника, я хорошо помнил. У разведчиков там сплошь стеклянные перегородки, все на виду, как в зале центра мониторинга ТВД. Вся сложность теперь в том, как выведать сведения, то есть подслушать разговор Кларка и Спеца. Ну, в соседнюю с ними комнату я, наверное, смогу добраться. А дальше что? В офисе обычно полно офицеров — сделаю вид, что прибыл с устным донесением либо что ищу Биррата.

Зайдя в отдел, я решительно пошагал по коридору со стеклянными стенами и дверями, в некоторых были опущены жалюзи, где-то не горел свет. Удивительно, но по пути к офису начальника я насчитал лишь шестерых сотрудников, занятых делами на своих рабочих местах, — штатная группа, несущая оперативное дежурство. Все, больше никого, будто отдел вымер. А ведь это странно, это наводит на мысли… Кларк не мог распустить отдел, ведь менее суток назад завершилась операция по эвакуации Спеца из Басры… И вдруг до меня дошло: генерал приказал разойтись, чтобы без свидетелей поговорить со Спецом!

Приблизившись к двери с инициалами Кларка и надписью «Начальник разведотдела», я остановился. Комнату справа, смежную с небольшой приемной перед кабинетом Кларка и имеющую через нее выход, занимал зам. Там горел свет, но жалюзи были опущены. Сквозь щели в них едва удалось рассмотреть фигуры людей — кто такие, по голосу определить невозможно, звукоизоляция в кабинетах всегда была на высоте. А вот слева от приемной, где обычно работали два помощника начальника отдела, было темно, рабочие места пустовали.

Я надавил на ручку, и та поддалась. В приемной Кларка мелькнула тень, пришлось торопиться — чуть не смахнул горшок с цветком на тумбе у входа. Смог-таки подхватить цветок и быстро забраться под стол в темной комнате. Из приемной вышел офицер, быстро прошагал по коридору, не заметив приоткрытую мною дверь. Почти не меняя положения, я дотянулся до нее ногой и толкнул. Щелкнул язычок замка.

Фух, первая часть плана удалась, я у цели. Прижимая горшок к груди, высунулся из-под стола, свободной рукой нащупал аппарат селекторной связи, надавил нужные клавиши и снова спрятался, услышав голоса из динамика.

И тут произошло то, чего я меньше всего ожидал. Дверь в кабинет зама распахнулась во всю ширину, на выходе появился Биррат — свет из проема залил приемную и через прозрачную стену выхватил меня из темноты. Глаза капитана расширились, рот приоткрылся. Он развернулся, загораживая меня от взглядов выходивших следом людей. Они что-то обсуждали на ходу, но слов я, естественно, не разобрал.

Биррат пропустил офицеров вперед, закрыл дверь и, глянув в мою сторону, показал кулак. Мне ничего не оставалось, как пожать плечами, — командир бы не выдал меня ни при каких обстоятельствах, но «разбор полетов», который мне предстоит, если выберусь незамеченным из штаба, будет серьезным. Внушением не отделаюсь.

Когда офицеры удалились, я сосредоточился на голосах в офисе генерала, лившихся из динамика. Спустя миг понял: пропустил самое важное! Биррат появился, когда говорили о Крепости. Генерал выделил слово интонацией, точно это название, вероятно, речь шла о важном объекте, куда он, соблюдая строжайший режим секретности, отправится завтра в сопровождении хорошо вооруженных людей. Спец спросил, что за люди. Генерал ответил: отряд наемников, который прежде не светился на Аравийском ТВД.

По завершении беседы Кларк объявил, что деньги с его личного счета ушли в банк «Трайбека». Спец через пару мгновений подтвердил получение и назвал сумму. Я чуть не поперхнулся, услышав цифру: генерал перевел «Трайбеку» десять миллионов марок! Похоже, общаясь, оба настраивали личные сетевые коммуникаторы, то есть программы онлайн-банкинга — вот наглецы, не боятся, что транзакцию засечет управление информационной защиты штаба…

Я едва не хлопнул себя по лбу: управление подчиняется непосредственно Кларку. Выходит, взятки гладки, генерал прикрыт со всех сторон.

Тем временем собеседники в кабинете за стеной решили отметить сделку, звякнули выставленные на стол бокалы, в них забулькало разливаемое спиртное, и разговор пошел на отвлеченную тему.

Я взглянул на часы: с момента, как стащил пропуск у Бридж, прошло чуть более получаса. Пора возвращаться.

Отключив селектор, водрузил цветок на тумбу, выбрался в коридор и тихо прикрыл дверь. Быстро покинул отдел, далее тем же путем по переходу вернулся в центр мониторинга ТВД, вновь заглянул в зал, где несла смену Бриджит, подошел к ней и скинул пропуск под стол.

— Кажется, твой, — я нагнулся за пластиковым прямоугольником на полу. — Держи, не потеряй, носи лучше при себе.

Бридж сразу не поняла, в чем дело, — на голове у нее были наушники, слушала радиообмен между патрульными группами.

Она кивнула в благодарность, и я устремился к выходу — на все про все у меня ушел почти час. Через несколько минут вбежал в жилой блок, свернул в модуль рядового и сержантского состава, направляясь к Чухраю, чтобы забрать ключ от своей комнаты. Но попасть к нему не удалось.

Дверь справа распахнулась — моя дверь, в мою собственную комнату, и сильная мозолистая рука схватила меня за шею. Далее последовал тычок костяшками пальцев в висок — голова непроизвольно дернулась, из глаз посыпались искры.

Рывком меня втащили в комнату, швырнули в угол, больно приложив затылком о стену, и отпустили.

Проморгавшись, я наконец сумел сфокусировать взгляд на крепкой фигуре, сидевшей на кровати напротив.

— Теперь рассказывай, сержант. Все без утайки, — зло прошипел Биррат. — Иначе сдам особистам без угрызений…

Я привстал, потирая висок, — пистолет Биррата уставился мне в лицо.

— Лучше не двигайся, застрелю.

Глава 4 Бинарный код

Глаза командира сверкнули в полумраке. Точно застрелит, если доходчиво все не объясню. Натворил я дел.

Мучительно соображая, с чего начать, успокоил дыхание и приступил к рассказу о том, как проник в центр мониторинга, как умыкнул на время пропуск Бридж, как подслушал разговор Кларка и Спеца. О перечисленной генералом сумме и помянутой в беседе Крепости, конечно, не забыл.

— Ну и с чего ты решил, что это криминал? — Биррат по-прежнему держал меня на мушке.

— Кэп… — Я снова прокрутил в голове обрывки фраз из подслушанного разговора и продолжил: — Кэп, помнишь, как Спец говорил в Басре о сделке? Так вот, деньги ушли в «Трайбек» с личного счета генерала. Откуда у него многомиллионная сумма? Генерал, несомненно, фигура обеспеченная, жалованье, надбавка за выслугу лет, все дела, но… Он ведь оперировал такими деньгами… деньжищами! А ты не хуже меня знаешь, что «Трайбек» поставляет оружие не только «Ворнету», но и приторговывает в «Ауткоме».

Биррат молчал, и я, почувствовав верное направление, выдал:

— Если генерал проводит сделку в обход командования, уже можно предположить факт предательства.

— У тебя на него зуб, сержант, признай.

— Да, есть такое, но речь сейчас о другом. При чем тут вообще прошлое?

— При том, что деньги генералу могли выделить с определенной целью: исполнить конкретную миссию.

— Ха, так уж и конкретную… — Я замолчал, на миг усомнившись в своей правоте, но тут же торопливо заговорил, стараясь убедить Биррата в обратном: — Управление инфозащиты штаба подчиняется Кларку, так? Так. Найденный Францем кристалл на месте гибели конвоя в точности такой же, как и те, которыми стрелял Спец из своего чудо-оружия. Какие напрашиваются выводы?

— Нас ждали в Басре, Денис, — спокойно произнес Кэп и взгляд его стал обжигающе холодным, если так можно выразиться.

Плохой знак — назвал мое полное имя. Сказал бы «Дэни» или «сержант», я бы не заволновался. Но если Биррат обращается по имени, дело дрянь. Я Кэпа давно знаю, он сейчас вне себя, готов порвать на британский флаг, только прячет эмоции глубоко внутри, всегда умел их скрывать, чем сильно отличался от бойцов группы.

— В Басре ждали для отвода глаз, — предположил я. — Чтобы никто не заподозрил Кларка в предательстве. Похоже, гибель конвоя — его рук дело. Он же и в Басре всех подставил.

Взгляд капитана не изменился.

— Допустим, замочить конвой на ничейных территориях не составит труда, — согласился он. — Но в Басре… Хочешь сказать, Кларк так хитер, что провел целую операцию для отвода глаз? Чушь! Кларку нужен этот Спец, генерал не предавал.

— Ну хорошо, а если Кларк действует не один? — не сдавался я. — Вполне допустимо. Но давай вернемся к кристаллу… к кристаллам. Как объяснить гибель конвоя, нашего конвоя на ничейных территориях? Ведь любому в группе ясно, даже новобранцам: в обоих случаях пользовались одним и тем же оружием. Не забывай, за «призрака» нам не выдали ни цента, все тут же засекретили.

Биррат промолчал.

— А появление Кларка на ТВД, — напирал я, — и то, что нас после рейда в патруле вдруг отправляют в Басру прикрывать спецназ? Я вижу следующее: мы нарыли то, чего не должны знать, — кто-нибудь из новобранцев мог ляпнуть в особом отделе лишнее. Сведения дошли до Кларка, он отправляет нас прикрывать спецназ с одной целью — уничтожить. Но в Басре сливаются все, кроме нас.

Кэп качнул головой и произнес:

— Согласись, если б не Спец, группа легла у мечети, не сидеть нам сейчас в этой комнате, а кормить червей в земле. После чего Спец заявляет о сделке, а по приезде на базу просит отвести его к Кларку.

— А… — Веский аргумент, я не смог возразить.

— Ты себе противоречишь, накручиваешь против генерала.

Я вновь не знал, что сказать. Тут Кэп прав.

— Завтра Кларк отправится к объекту с хорошо подготовленным отрядом, — глядя в сторону, сказал я. — В отряде наемники, которые до того не появлялись на нашем ТВД. Спрашивается: зачем поручать наемникам задачи, выполнимые силами спецназа? Зачем вообще привлекать посторонних, которым плевать, на чьей они стороне?

Биррат пошевелил усами и опустил пистолет. Я поднялся с пола, сел на табурет возле кровати.

— А вот это хороший вопрос, Дэни, — после минутного раздумья проговорил капитан. — В твоей версии насчет операции в Басре многое не сходится.

— Кэп, но гибель конвоя, деньги, сделка, Крепость, отряд наемников…

— Не торопись делать выводы. — Биррат поднял руку.

Но меня опять проняло:

— Во, а найденный Францем кристалл, в нем мелькал странный бинарный код. Кэп, неужели ты не заметил, не обратил внимания? Подобный код я видал в разряженных кристаллах, когда отобрал у Спеца оружие…

— Помолчи. — Биррат провел костяшками пальцев по усам и спрятал пистолет в кобуру. — Дай подумать.

Взгляд его потеплел, капитан стал прежним, каким его знали в отряде, и я облегченно выдохнул.

В дверь постучали, мы переглянулись.

— Это Чухрай, — сказал командир, — оружие принес.

Я включил свет и открыл дверь.

Стрелок уставился на меня, слегка склонил голову набок, будто усмотрел на лице что-то необычное.

— У вас кровь течет, сержант, — он указал пальцем себе на висок. — Вот здесь.

— Проходи. — Я отступил в сторону, невольно коснувшись ссадины, поморщился. — Клади оружие на стол и топай отдыхать.

Чухрай сделал как велели, покосившись на Биррата, шагнул в коридор.

— Задержитесь, рядовой, — окликнул Кэп.

Стрелок вернулся в комнату.

— Сэр. — Чухрай кивнул, встав перед командиром.

— Постарайся вспомнить, сынок, — начал Биррат, — когда группа действовала в Басре у мечети и к нам вышли лейтенант-спецназовец с гражданским, кто из них был ведомым, а кто направляющим?

Чухрай перевел взгляд на меня, затем на окно, после чего вновь уставился на командира и уверенно заявил:

— Направляющим — лейтенант, сэр. Я чуть не застрелил его, приняв за бойца из «Ауткома».

— Свободен, — бросил Биррат.

Дождался, пока рядовой покинет комнату, и поднялся с кровати.

Я молчал — Кэп не просто так вспомнил эпизод в Басре, о котором я не знал, какие-то, наверное, мысли имел, просчитывая ситуацию.

— Когда у мечети завертелось, — пояснил Биррат, — Чухрай привел ко мне Спеца и лейтенанта, они вышли на него с южной стороны. Ты тогда еще в квартале от нас был. Я вообще думал, что остался без сержанта, когда там ПБМ нарисовалась…

Он виновато посмотрел на меня.

— Понимаю, — я был не в претензии, — бой — ситуация текучая и переменчивая, всегда нужно исходить из худшего. Задача была вывести объект из города, невзирая на потери.

— Да, верно.

— Но не понимаю, какая разница, кто кого выводил к мечети? Разве так важно, когда…

— Бывает, важна любая мелочь. — Биррат взял со стола свою винтовку, повесил на плечо и обернулся. — Чухрай не соврал, я просто проверил его. Стрелок слишком долго раздумывал, когда заметил спецназовца и гражданского, стрелять в них или нет. Смекаешь?

На миг я уставился невидящим взглядом в пол, затем вскинул голову и медленно заговорил, рассуждая:

— Наша группа нарушила сценарий операции в Басре. Мы не успели выдвинуться на позицию, где ждала в засаде ПБМ, действовали нестандартно, чем изменили ход событий.

Биррат одобрительно покивал.

— Продолжай. — Он снова повернулся к столу, взял ремень с подсумками, начал подпоясываться.

А я наконец сообразил, к чему клонит Биррат: подозревает, что в группе есть предатель. Меня подозревал, Чухрая проверял, который чуть не застрелил лейтенанта. А может, на самом деле хотел убрать гражданского?

— До тебя дошло, Дэни? Вижу, что дошло. — Кэп шагнул к двери, но так и не открыл ее, полез в нагрудный карман. — «Аутком» хотел забрать Спеца любой ценой. Кто-то, кто слил противнику информацию о нашей миссии, сильно рисковал, пытался упредить сделку между «Трайбеком» и генералом. Говорю «генералом», потому что считаю, для «Ворнета» десять миллионов марок — ерунда, мелочь. Наша база на ТВД обходится корпорации на порядок дороже. — Он наконец выудил из кармана то, что искал, и протянул мне со словами: — Поэтому бери кристалл, отдохни, а утром приведи себя в нормальный вид и бегом к Бридж, пусть выяснит, что за бинарный код внутри этой хреновины и как она работает.

— Есть, сэр!

Биррат собрался открыть дверь, но я не дал, положил ему руку на плечо.

— Но почему к Бридж, а не в особый отдел?

— Дэни, — командир скосил взгляд на плечо и я убрал руку, — ты хороший малый, но забываешь, кто такой сержант Ковач, а кто — генерал Кларк. Явишься в контрразведку без доказательств — тебя в порошок сотрут и всю группу в придачу.

— Понял, Кэп.

— Отдыхай, и завтра — одна нога здесь, другая там. Если Кларк выдвигается к объекту утром, у нас будет мало времени на подготовку.

Он прочел неозвученный вопрос в моих глазах и пояснил:

— Группе дали трое суток отпуска вне части. — Командир подчеркнул это слово «вне». — Давно такого не случалось…

— Можно не продолжать, — кивнул я. — Похоже, хотят от нас избавиться, когда покинем базу.

— Возможно. Уж слишком настойчиво рекомендовали расслабиться за ее пределами. Я пытался выяснить, кто такой добрый, потому что Кларку точно не до нас, но приказ исходил из строевой части, замначальника разведки был немногословен, а излишняя настойчивость…

— Только привлечет внимание.

— Ну ты сам знаешь. Кларк нас не сдавал, Дэни, сработал кто-то другой. На базе действительно завелась крыса, возможно, не одна, и наша задача — выяснить, кто эти люди. — Капитан поправил винтовку на плече и ткнул указательным пальцем в мою грудь. — Получишь сведения от Бриджит, сразу ко мне. Нельзя упустить Кларка из виду, он приведет нас к предателю.

— Кэп, — я вновь не дал ему открыть дверь, потому что не мог не спросить: — когда ты начал меня подозревать?

— Когда тебя, дурака, увидел в кабинете помощников начальника разведотдела. Ты ж упрямый, Дэни, упрямый как баран, но обостренное чувство справедливости тебя спасло.

— Ну спасибо, Кэп… — Я скрежетнул зубами, вспомнив, как командир целился в меня из пистолета.

— Переживешь, — как-то по-домашнему мягко произнес Биррат.

— Ну ладно, пусть я дурак. А как же кристалл? — Я подбросил продолговатый восьмигранник на ладони и сжал кулак. — Ты намеренно его не выкинул. Предатель знает, что мы знаем о кристаллах, но не знает, сколько мы знаем. Он вполне мог устроить шмон группы, подкинув информацию в особый отдел.

— Я не дурак, сержант. Кристалл находился в надежном месте. А предатель, будь он глупцом, тем самым спалился. — Биррат кивнул, дав понять, что разговор окончен.

— Угу.

Отстранил меня с прохода и скрылся в коридоре.

— Угу, — вновь повторил я, пытаясь поставить себя на место предателя.

Биррат вновь оказался прав. Если в нашем близком окружении есть человек из «Ауткома», если это… боец группы, то, расскажи он особистам о кристалле, нас не то что в Басру, нас из «серого дома» никто б не выпустил. Но предателю это незачем, ему нужно всегда находиться в центре событий.

Злясь на себя за тупость — мог раньше сообразить, — я треснул запястьем по стене, запер комнату на ключ и метнулся в душ.

Времени до подъема осталось чуть меньше двух часов, Бридж сменится перед утренним построением, надо успеть перехватить ее у шлагбаума КПП в центр мониторинга ТВД.

* * *

Когда солнце забрезжило сквозь жалюзи, я стоял перед выходом из комнаты. Умытый, побритый, полный решимости разоблачить предателя и прижать Кларка за махинации с оружием.

Молодец, Кэп, все по полочкам разложил, с виду мужик простой, но голова у него варит отлично. Странно, что он до сих пор ходит в капитанах и командует патрульной группой. С его мозгами надо в штаб Оси или, на худой конец, в управление базой на полковничью должность, например замом по боевой подготовке — по возрасту и выслуге вполне подходит.

Сведений о прошлом Биррата у меня почти не было. Как-то пытался навести справки, но выяснил, что командир он один из лучших — самый низкий процент потерь в боевых миссиях, и больше ничего. На базе никто не знал подробностей его жизни до войны. Конечно, в строевой части имелось личное дело капитана Биррата, но, чтобы взглянуть на бумаги, нужны особые полномочия, а у меня их нет.

Ладно, я одернул форму, посмотрел в зеркало возле вешалки — ссадину почти не видно, выгляжу нормально… Потянулся к двери, чтобы открыть, но та распахнулась и в комнату решительно шагнула Бридж.

Я едва успел отпрянуть. Бридж захлопнула дверь и попыталась ударить меня в лицо.

Сработали рефлексы: уклонился, шагнул в сторону, поймав лейтенанта на противоходе, взял в захват и толкнул на кровать.

Бридж тут же вскочила — в глазах злость, огонь, еще миг — испепелит.

— Стой! — Я вскинул руки навстречу, ничего не понимая.

Но лейтенант, сжав зубы, вновь кинулась в атаку. Мне удалось ее скрутить, опять заломить руку за спину. Бридж попробовала лягнуть в пах, но я предвидел такое, правда, не предвидел удара каблуком в голень.

— Да что б тебя, Бридж! — Разозлившись, снова отбросил ее на кровать, чуть пинка не выдал, вовремя сдержался. — В чем дело?!

— Ты!.. — Она шумно и тяжело дышала, с шипением выплевывая слова. — Зачем ты брал мой пропуск? Что делал в штабе?

Сразу я не нашелся с ответом, но положение спас заглянувший в комнату Биррат. Он мгновенно оценил ситуацию, то ли смекнул, увидав снятую прежде времени с дежурства Эвертон, то ли уже знал обо всем и поэтому так рано зашел.

— У вас проблемы, лейтенант? — уточнил командир.

— Капитан, сэр, — Бриджит вытянулась в струну. — Вынуждена вам доложить: вчера сержант Ковач, воспользовавшись моим пропуском, проник…

— Отставить, — отрезал Биррат. — Я в курсе. Сержант выполнял мои указания.

Я удивленно взглянул на командира, но тут же придал лицу спокойное выражение, пока Бридж не заметила и не поняла подвоха.

— Вольно, лейтенант, — скомандовал Кэп. Подхватил табурет возле кровати, сел. — Теперь расскажи, как дело было, почему сняли с дежурства раньше положенного и чем все закончилось.

Настало время удивляться Бридж. Она недоверчиво взглянула на меня, на капитана.

— Разговор не по уставу, сэр? — уточнила лейтенант.

— Да.

— А… — Она поправила растрепавшуюся челку. — Кэп, в этом замешан Руди?

И многозначительно взглянула на меня, дав понять, что связывает вчерашнее нелегальное проникновение в штаб с какими-то неизвестными ей проделками группы. В принципе, она рассуждает верно: Кэп хочет проследить за Кларком и выполнить предписание — провести отпуск за пределами части. Следовательно — все бойцы группы, кроме двоих, находящихся в медсанбате, покинут базу. Их волей-неволей придется ввести в курс дела, другого не дано.

— Бриджит, — Кэп подался вперед, — расскажи, пожалуйста, сначала о дежурстве, а после я объясню ситуацию.

— Значит, Руди все-таки замешан, — подвела итог она и опустилась на кровать. — Кэп, ну почему вы всегда во что-нибудь влипаете? Что вам неймется?

— Время, Бриджит. — Командир постучал пальцем по циферблату на запястье. — Давай скорее, не тяни.

— Ладно, я соврала начальнику смены. Сказала, отлучалась в туалет.

— Но как узнали, что ты покидала зал? — поинтересовался я.

— Не я, а ты! — вспыхнула она и сразу остыла под тяжелым взглядом Биррата. — Ну, как бы я… Очень просто, данные с микропроцессора считывающего устройства замка поступают на компьютер начальника смены. Обычно никто не выходит без его разрешения. Он заглянул в файл под утро и вызвал меня на доклад. После чего объявил взыскание и снял с дежурства.

— Твоим словам поверил? — Кэп напряженно смотрел на Бридж.

Та пожала плечами.

— Думаю, да.

— Ладно, — Биррат кивнул, — будем надеяться, что поверил. Теперь слушай меня.

Он коротко пересказал ситуацию, не налегая на подробности, ни разу не вспомнив Кларка. Выдал только суть: на базе действует шпион либо предатель. Бриджит слушала очень внимательно, менялась в лице, осознавая сложность ситуации.

— Дэни, — Кэп жестом предложил подойти, — покажи кристалл лейтенанту.

Я достал восьмигранник из кармана и протянул Бридж.

— Нужно пробить маркировку по базе, — продолжил Кэп, — выяснить, откуда изделие…

— Тут какой-то код мелькает, — разглядела Бридж.

— Да, — капитан кивнул, — желательно выдать удобоваримое заключение, что это за код, откуда. Других специалистов по электронике у нас нет. И это не приказ, лейтенант, это просьба, от выполнения которой зависит многое. Все сильно рискуют…

— Ясно. — Она встала с кровати, спрятала кристалл в карман. — Ну я пойду?

— Возьми с собой Дэни, результат ему расскажешь.

Втроем мы вышли из комнаты. Кэп направился в блок рядового состава, а я вместе с Бриджит — на улицу.

Спустя несколько минут мы вошли в ее жилой модуль — офицеры-женщины квартировали на отдельной территории между центром мониторинга и медсанбатом, потому что в основном были задействованы на должностях операторов, но некоторые служили медиками. Женщин на базе около четырех сотен, в то время как мужской контингент насчитывал на два порядка больше. Понятное дело, основную массу составляют боевые подразделения, остальные — лишь обслуживают их.

— Располагайся, — сухо бросила Бридж, указав на стул под окном.

Как и полагается офицеру, у нее была просторная комната, раза в полтора больше моей. Правда, примерно четверть пространства занимал операторский пульт — почти точная копия того, за которым она несла вахту в центре мониторинга ТВД. Пульты в общежитиях смонтировали на экстренный случай: если на базе сыграют общую тревогу, мест в операторском зале всем не хватит, отдыхающая смена включится в Сеть прямо из жилых модулей.

— Цветы пока полей, — возясь возле пульта, сказала Бридж.

Интонации в голосе не изменились, я пожал плечами и взял лейку на подоконнике.

Цветы для Бридж — страсть, ну как для Франца — вкладыши от жвачек. У нее не комната офицера, а ботанический сад какой-то. Я двинулся вдоль прибитых к стене полочек, на которых стояли горшки. Ничего не понимаю в растениях, опознал только кактусы и пальму — остальные вообще казались одинаковыми, ну, бутонами и лепестками разве что отличались…

Подарить, что ли, цветок лейтенанту? Так сказать, задобрить, я все-таки ее подставил с пропуском, неизвестно, когда взыскание снимут.

Тем временем Бриджит достала кристалл, вложила его в какое-то хитрое устройство — небольшую капсулу, напоминавшую докстанцию для проигрывателя медиафайлов, подсоединила к пульту личный лэптоп и запустила операционку.

Когда я прошелся вдоль одной стены с полками, израсходовав лейку, и направился в санитарный блок, чтобы набрать воды, Бридж вскрикнула. Не успел обернуться, как она подхватила лэптоп — с характерным треском разом из него выдрались все шнуры, на пол полетела зарядка, капсула с кристаллом, и лейтенант громко выругалась. Выругалась, надо отметить, как заправский сержант на нерадивых новобранцев. Никогда раньше от нее таких слов не слышал.

— Что случилось? — после паузы поинтересовался я.

Приблизился к пульту, подобрал зарядку и протянул Бридж.

Она зло бросила лэптоп на кровать, взяла с пола капсулу, где в ячейке по-прежнему находился кристалл, и уставилась на него.

— Эй, Бридж, может, скажешь хоть слово? — Я тронул ее за плечо.

— Паршиво все. — Она уселась за пульт, включила компьютер и уставилась на монитор. — Не понимаю, как такое возможно?

— Бридж? — Я встал рядом — на экране замелькали таблицы с данными.

Лейтенант поморщилась: мол, отвали, не до тебя сейчас. Ее пальцы забегали по клавиатуре, не отвлекаясь от экрана, она попросила достать из походного набора армейский планшет, и я полез в шкаф, где хранились форма и снаряжение.

Минут через пятнадцать после того, как Бридж прогнала через планшет несколько мудреных программ и приложений, она подсоединила капсулу с кристаллом к устройству и повернулась ко мне:

— Вроде бы получилось.

И впервые улыбнулась.

— Ага, — поддакнул я, решив поддержать настрой. — Ты ж специалист, каких поискать.

— Не подлизывайся, Дэни, — сразу осадила она. — Думаешь, похвалил — получил прощение?

— Ну, — я, смутившись, потер кончик носа, — не знаю.

— Ладно, слушай. — Бридж кивнула на капсулу с кристаллом. — Этот боеприпас произвели на фабрике «Трайбека». На это указывает маркировка, но… — Она покачала головой. — Но не так все просто. Метка на кристалле стоит от «Трайбека», а вот фабрики такой в реестре изготовителей не значится.

— Это как? — Я сильно удивился — любой боец, закупавшийся хоть однажды на складах патронами, знает, что продукцию «Трайбек» подделать невозможно, на ней особая метка, то есть клеймо, как двухмерный QR-код на товаре, который содержит данные о производителе и продукте.

— Во, — оживилась Бридж, поняв ход моих мыслей, — в том-то и дело. Значит, так, я пошла дальше, решила переписать бинарный код и взглянуть на него в редакторе… И вот дальше произошло невероятное. — Она сделала паузу, переводя дух. — Код оказался вирусом!

Я молча смотрел на нее, ожидая продолжения. Бридж хлопала своими большими темными глазами, видимо ожидая реакции на сообщение, но мои извилины не шевелились — нечему в голове сейчас шевелиться, потому что я разжалованный в сержанты офицер, выпускник рязанской пехотной школы, а не специалист по электронике и программированию. Я быстрее отыщу неисправность в боевой машине, чем разберусь в простейшем бинарном коде.

— Ты че тупишь, Дэни? — Бридж обиженно поджала губы. — Вирус, обычная программа внутри носителя. Разве не доходит?

— Не понимаю тебя, переведи.

— Внутри кристалла лишь программа, — она начала злиться, — была до и после применения. Все.

— То есть внутри, — я указал на кристалл, — внутри этого носителя, кроме вируса, никогда ничего не было, так?

— Так. Причем вирусных программ там было две. Основная — ее уже использовали — распакована и перезалита, куда — я без понятия. Бинарный код — это уже программа-ловушка, ну, типа кусочка сыра в мышеловке…

— Да-да, — начал вникать я, — взял кусочек, а тебе палец прищемило.

— Правильно. У меня лэптоп сгорел, когда я код переписала на диск.

— Погоди, — распрямился я и нахмурился, — как же так, с чего вдруг вирусные программы? Я сам видел, как эта штука уничтожила ПБМ противника, ну, точнее, когда ею выстрелили из ружья. И это не просто там какой-то патрон, это… это ого-го как жахнуло. ПБМ в лобовую проекцию засадили, мокрого места не осталось!

— Не знаю, Дэни, — Бридж хмыкнула, — что ты видел, но как профессионал официально заявляю: кристалл — носитель, в нем было две программы, и ни пороха, ни особых взрывчатых веществ, ни каких-либо зарядов в него не закладывали.

Вот те на… Я поскреб зудевшую после бритья шею — сюрприз за сюрпризом.

— Ну и что мне Биррату докладывать? — Взгляд упал на часы — пора возвращаться, командир уже наверняка парней собрал, готовятся выезжать с базы.

— Докладывай как есть. — Она отсоединила от планшета капсулу с кристаллом, последний извлекла из гнезда и продолжила: — Главное — полученные данные. — Ее пальчики ловко выщелкнули микрокарту из разъема. — Тут все необходимые сведения, примерные координаты производства и сам код.

— А?.. — Я тряхнул головой, приняв карту и кристалл.

— Не тупи, Дэни, — Бридж указала на предметы в моих руках, — метка на носителе, впрочем, как на любом другом изделии, боеприпасе, содержит координаты производства.

— Я этого не знал.

— Теперь знаешь. На микрокарте тот злосчастный бинарный код, сжегший диск на лэптопе.

— Так, еще раз. — Я хотел убедиться, правильно ли понял ее слова. — Ты все-таки переписала код?

— Да, сохранила в «облаке», ну, в «мешке», ну…

Видимо, я безнадежно тупил, и это читалось на лице.

— Ну, короче, в виртуальном файле его можно распаковать, но тогда устройство, на которое распакуешь вирус, даст дуба. Сгорит. Этот бинарный код способен вскрыть защитную систему нашего центра в считаные секунды, представляешь?

— Угу.

— Не советую его загружать на свой компьютер или планшет.

— Ясно. А координаты производителя, о которых ты упоминала?

— Там же, на микрокарте. — Она повернулась к пульту, постучала по клавишам и кивнула на экран. — Вот примерное место.

Я присмотрелся и воскликнул:

— Так это неизвестные области!

Судя по квадрату, где-то близ побережья за ничейными территориями в Персидском заливе.

— Да, неизвестные области. Там не то что базы или фабрики, там жизни нет. Радиация, кислотные дожди… в общем, ты и без меня знаешь.

— Ага.

— Странно еще то, что координаты указывают на залив. Что-то не вяжется, может, ошибка какая-то…

— Точно, строить в море базу или фабрику не станут.

Мы помолчали.

— Ну все, — Бриджит погасила монитор, — иди докладывай командиру. Только файлы не перепутай, когда будешь использовать.

Я сунул оба предмета в нагрудный карман, шагнул к двери. Вот как выходит, странные кристаллы сделаны в неизвестной области. Погибший конвой тоже ехал от Персидского залива и, вполне возможно, из той самой области, и Кларк с отрядом наемников вполне может направиться именно туда. Очень важная информация, Кэп порадуется! В смысле, добытым сведениям порадуется, но не поездке черт знает куда, где от химической заразы легко протянешь ноги.

— Пригляди, пожалуйста, за Руди, — раздалось за спиной.

— Конечно. — Я обернулся на пороге.

Бридж смотрела на меня грустными глазами.

— Ты его гоняй, наказывай, но пусть всегда будет рядом. Не отпускай далеко, а то он у меня такой раззява.

— Хорошо.

Глава 5 Неизвестные области

Пока я выяснял подробности о кристалле, группа, кроме Густава Жебровски и Счастливчика Тэдди, находившихся в медсанбате, даром времени не теряла. Кэп с Паком, Вулом и Чухраем готовили к выезду внедорожник, Руди с Борисом Жебровски занимались оружием и снаряжением, а Франц следил за Кларком, точнее, наблюдал за штабом, устроившись в шезлонге на крыше боксов. Все это я узнал, когда разыскал парней в парке боевых машин.

Кэп молча выслушал доклад, к концу сильно помрачнел — еще бы, если мои предположения верны, Кларк выдвинется с отрядом наемников в неизвестные области, в район Персидского залива, и наше скрытное преследование окажется под угрозой срыва. Ведь важно не только проследить за отрядом генерала, надо не потерять его: на ничейных территориях много открытых участков, придется держать приличную дистанцию, а когда достигнем побережья, окажемся в тумане, где сразу не сориентируешься, двигаться будем по приборам.

— Пожалуй, поговорю с Бридж, — сказал командир, — без оператора нам не обойтись.

— Но каким образом? — удивился я. — Два часа назад ее сняли с дежурства и объявили взыскание…

Биррат уже смотрел на Руди.

— Хочешь, чтобы он уговорил ее использовать резервный пульт?

— У нас нет иного выхода, Дэни. — Кэп повернулся ко мне. — Без координации с воздуха ничего не получится.

Я кивнул.

— Док! — позвал командир и направился к воротам бокса. — За мной.

Они вышли на улицу. Биррат начал объяснять, загибая пальцы, что требуется от Руди. Когда рука командира сжалась в кулак, Док кивнул, получил одобряющий хлопок по плечу и поспешил к выезду из парка.

— Думаешь, справится? — поинтересовался я. — Если Бридж в это ввяжется, взысканием не отделается.

— Если мы ввяжемся… — Кэп не договорил, лишь многозначительно взглянул на меня.

Но я и без того понимал серьезность ситуации.

Спустя четверть часа машина была готова: оружие разобрали и спрятали в рюкзаки, сумки-холодильники для пива забили патронами, с гранатами оказалось не густо — удалось набрать почти ящик, на крышу внедорожника закрепили надувную лодку, чем легко оправдаем несколько лишних канистр с горючим, когда часовой на выезде с базы заглянет в кузов. Дотошно шмонать не станет, но досмотреть обязан. В чехол для тента запаковали пять одноразовых РПГ, а в мешки от палаток спрятали ОЗК.

Легенду, под которой убываем из части, Кэп придумал великолепную: мол, едем на рыбалку — все как полагается, даже мангал и походную коптильню прихватили.

Вскоре вернулся сияющий Руди. Все, кроме Франца, собрались возле машины. Кэп взглянул на часы и недовольно качнул головой.

— Ты задержался на десять минут, — строго высказал он Доку.

— Командир, — тот виновато развел руками. — Сами понимаете, женщина… Подход нужен.

— Ладно, нашел подход?

Руди закивал, Вул хмыкнул, остальные улыбнулись.

— Итак, слушай сюда, — скомандовал Кэп. — Обязанности связиста будет выполнять Чухрай.

— Я, есть! — отозвался стоявший рядом со мной Игорь.

— У остальных — должности согласно штатному расписанию. Если Кларк не покинет базу в течение ближайших тридцати минут, уезжаем, разбиваемся на двойки, занимаем наблюдательные посты в намеченных местах, — Кэп показал всем планшет с картой, где в центре схематично была обозначена база, красными крестиками — места постов, — ведем наблюдение за выездами. Вопросы?

Вул поднял руку.

— Давай, Виктор, — разрешил Кэп.

— Если все так, как говорит сержант, — Вул кивнул на меня, — в неизвестных областях нам никакой оператор не поможет, там же туман. Как наблюдать, каким образом преследовать цель?

Биррат вздохнул и отвел глаза — вопрос весьма серьезный, и, видно, не я один о нем постоянно думаю.

— Кэп, — вновь заговорил Вул, — мы тут с Паком пошептались и… Только, — он качнул крепкой ладонью, как бы предупреждая, — ты идею не отметай так сразу, ладно?

— Говори. — Лицо командира стало непроницаемым.

Снайпер переглянулся с сапером и начал:

— Когда Пак на артсклады мотался, взрывчатку после миссии в Басре сдавал, видел там разобранного на части мини-босса. Того самого, что мы добыли в комплекте с «призраком».

Вул резко замолчал. В принципе, дальше можно не продолжать, ясно, что предлагают.

— Выкрасть костюм? — медленно проговорил Кэп, склонил голову к плечу, и шейные позвонки громко щелкнули. — Вывезти с базы. — Его голова поменяла положение, и снова раздался характерный хруст. — А что потом? — Он обвел людей напряженным взглядом. — Что, если мы действительно потеряем генерала на побережье, вернемся ни с чем? Костюм назад сдадите: вот, господа кладовщики, мы вещицы у вас брали. Может, еще накладную предъявите?

— Кэп, — вмешался я, — не заводись. Похоже, и без костюма с нас спросят. Вул с Паком хотят увеличить шансы на успех, мне кажется…

— А мне — нет! — отрезал Биррат. — Если не справимся на побережье, есть шанс вернуться в расположение и сделать вид, будто были на рыбалке. Но с «призраком» все усложняется. Во-первых, надо выкрасть. Во-вторых, вернуть.

— Подумай, Кэп, — не отступал я. — Если используем костюм, не упустим Кларка, добьемся результата, нам не только кражу имущества простят, все прежние прегрешения. А их у группы предостаточно.

Биррат молчал. Сверлил меня взглядом и молчал.

— У вас есть четкий план? — наконец сказал он, обращаясь к снайперу и саперу.

— Так точно! — хором отозвались оба.

— Ладно, черт с вами! — Биррат махнул рукой. — Уговорили.

Пак хлопнул кулаком по ладони, Вул одобрительно кивнул, Руди усмехнулся и толкнул меня локтем. Похоже, парней задавила самая натуральная жаба — свое вернуть хотят, трофей, добытый в бою. Кэп наверняка это понимает, но идею со счетов все-таки не сбросил: костюм может оказаться полезен. Когда вернемся на базу, надо проконтролировать, чтобы костюм-невидимку к Маллоуну не потащили, а то ведь загонят барыге тысяч за десять.

— На артсклады пойдут Руди и Пак, — объявил командир. — Все, решение не обсуждается.

В бокс забежал голый по пояс Франц, быстро снял солнцезащитные очки и произнес скороговоркой:

— Кларк вышел из штаба и сел в машину.

— Жебровски, за руль! — приказал Кэп. — Чухрай, со мной на заднее сиденье. Пак с Доком, взять портативную рацию и бегом на артсклады. Если с костюмом не получится, выходите к южным воротам базы, там вас подберем. Остальные — в кузов!

— Но Кэп! — воскликнул Франц, и все замерли в ожидании. — Генерал уехал один, без сопровождения.

— Все правильно. Или прикажешь ему засветить отряд наемников на базе, чтобы провалить миссию? — Биррат крутанул рукой над головою, и все вновь пришли в движение.

Хороший у нас все-таки командир, действительно — лучший. Не тратит время на обсуждения, доверяет людям, за это его уважают и ценят в группе. Я запрыгнул в кузов, перегнулся через борт, помог забраться Францу. Кем же раньше был Биррат? Какую должность занимал? Ну точно не простым взводным служил в пехоте.

Следом за Францем на мешки уселся Вул, взял в руки по спиннингу, подумал и протянул один мне. Я обернулся, привстав, посмотрел вперед поверх лодки на крыше. Шурша покрышками по бетонному покрытию, внедорожник покинул территорию парка и устремился между казармами к хозяйственной лавке — так на базе называли военторг, где по необходимости можно прикупить всякую мелочь, в том числе продукты и воду.

Поездка в лавку была оговорена заранее, так мы убивали двух зайцев: работали на легенду и выигрывали время, чтобы не торчать на КПП, ожидая возвращения Пака с Руди, заодно пополняли запасы питьевой воды, без которой в пустыне делать нечего.

Когда Жебровски подрулил к лавке, Кэп приказал Вулу с Францем идти за покупками, мне — наблюдать за складами, крыши которых виднелись над забором напротив. Я влез в надувную лодку, делая вид, что проверяю, хорошо ли закреплены привязи по бортам, покосился в сторону складов и заметил медика с сапером, скрывшихся за воротами ближнего ангара.

Какой у них был план, я не знал, в любом случае на территорию проникли без проблем, скорее всего, Пак соврал, будто хочет разжиться тротилом, чтобы наглушить рыбы. Теперь дело за малым: вынести со склада костюм и погрузить в машину.

Вообще странно, что захваченный нами «призрак» оказался на виду, обычно такие вещи хранят за семью печатями или быстренько стараются отправить нужным людям. Но, учитывая обстановку минувших дней, кто-то где-то недосмотрел; готовились к операции в Басре, база гудела, как пчелиный улей, вот и прошляпили секретчики момент, не до того им было. А кладовщики и вовсе могли не знать реального назначения костюма. Им-то что, приняли на хранение покоцанный пулями железный хлам без объяснений, пускай пылится.

Я повернул голову и встретился взглядом с Францем, тащившим к машине баклашки с водой. Следом из лавки показался Вул и тоже уставился на меня. Понятное дело, оба хотели знать, как там Руди с Паком. Жестом пояснил «все о'кей», наши «лазутчики» уже на складе, и стал принимать баклашки.

Из кабины донесся раздраженный голос Кэпа, затем хлопнули дверцы. Жебровски с командиром вылезли из машины и прошли к передку. Биррат начал громко выговаривать Борису за какую-то неисправность, мельком поглядывая на меня. Борис суетливо поднял капот, принялся ковыряться в моторе, точнее, делать вид, что ковыряется.

Как бы Кэп не переиграл, обычно он редко срывается на подчиненных, многие на базе об этом знают. Хотя истинная причина его раздражения мне была известна: командир не любил импровизаций, вот как сейчас, когда двое наших, не представив четкого плана, действуют в отрыве от группы, а мы тут свой спектакль разыгрываем.

Вул с Францем вновь отправились за водой. Из лавки вышли два бойца с нашивками роты связи, закурили, наблюдая с крыльца за происходящим. Через минуту к ним присоединился знакомый мне чернокожий капрал из рембата.

— Может, помочь? — крикнул он.

Я наморщил нос и помотал головой. У Чухрая в кабине пискнула рация — стрелок догадался убавить громкость, не хватало посторонним узнать наши планы… Игорь позвал Биррата, когда один из связистов, дольше остальных смоливший сигарету, поинтересовался:

— Далеко собрались, капитан?

Оружия при нас не было, одеты не по форме, ясно, что не на задание отправляемся, вот и позволил себе рядовой вольность в обращении к старшему по званию.

Заглянувший было в кабину Кэп развернулся, но так и не ответил.

— Посторонись! — прогудел Вул, выйдя из лавки с баклашками на плечах.

Связист едва успел освободить дорогу. Вышедший за снайпером Франц деловито сплюнул незнакомцу под ноги, одарив тяжелым взглядом, и легко пошагал дальше.

Когда Жебровски хлопнул крышкой капота, все были уже в машине.

— Идиоты, — сказал любопытный связист, — похоже, на рыбалку собрались. Лучше б вместо воды дозиметры прихватили…

Франц угрожающе распрямился в кузове, играя мышцами на загорелом торсе, и случайные свидетели наших сборов поспешили прочь.

— Куда теперь? — поинтересовался Вул, когда Жебровски стал выруливать между казармами.

— Не знаю, — закрывшись ладонью от солнца, я смотрел в сторону складов. — Пак с Руди на связь вышли, с ними Кэп говорил.

Вскоре мы свернули в сторону боксов, объехали территорию хранилищ ГСМ — значит, держим путь на склады, не иначе как парни попросили подогнать машину к воротам. Но зачем?

Челюсти отвисли разом у всех. Похоже, в кабине творилось то же самое. Стоило подкатить к ангару, как оттуда показался Док, тащивший верхнюю часть трофейного экзоскелета — пулемета там, естественно, не было, оружейники демонтировали, но броня и манипуляторы присутствовали и выглядели исправными.

Вул с Францем рывком втянули Руди в кузов вместе с деталью. Настала очередь Пака, который вышел к нам с ранцем за спиной, обернувшись, отсалютовал кому-то в темноте ангара, подхватил недостающий элемент — нижние конечности мини-босса — и быстро зашагал к машине. В зубах у него был зажат сложенный вдвое листок, очень похожий на накладную.

— Принимай! — промычал он, подал нам свою ношу и спрятал бумагу в карман.

— Что в ранце? — не удержался Кэп, высунувшись из окна.

Я прекрасно помнил, как Руди с Паком уходили на склады без всего, только рацию взяли.

— То самое, — кивнул кореец.

Франц икнул, Вул что-то промычал, а я выпучил глаза от удивления — у них все-таки получилось! Они не только «призрака» добыли, но и экзоскелет.

Пак едва не свалился за борт, когда Жебровски, по всей видимости подгоняемый Кэпом, рванул к выезду так, что завизжали покрышки.

Спустя пару мгновений он все-таки сбавил скорость, направив внедорожник в сторону южных ворот базы.

— Чего сидите? Сержант, помогай! — Пак скинул ранец на мешки, смахнул пот со лба и стал откручивать контргайки на боковинах ранца.

Пискнула на поясе у Руди рация, он зажал на миг тангенту, сообщив, что готов к приему.

— Как собираетесь паковать груз? — раздалось из динамика. Кэп сформулировал вопрос расплывчато — все переговоры на базе не только прослушивают, записывают, но мы поняли, о чем речь.

— Сейчас, командир, — кинул Руди в ответ, — дай две минуты, не гоните только.

Мы вскрыли ранец — шлейфы проводов, микросхемы, блок процессора, аккумуляторы…

— Подключай! — скомандовал Пак.

Пока возились с ранцем, который генерирует особое поле, делая мини-босса невидимым, Док, Вул и Франц соединили части экзоскелета, осталось лишь запитать «призрака», чтобы тот окончательно исчез.

Простые решения — залог успеха. Мини-босс слишком громоздкий, в кузове не спрячешь, но если сделать его невидимым…

— Энергии хватит? — я поднял взгляд на Руди. — Ты ж его дефибриллятором тогда.

— Дважды, — выдал Франц.

— Да, — вспомнил я. — Там все что угодно могло сгореть…

— Обижаешь, сержант, — перебил Пак, — батареи проверили. — Не робейте, парни, сейчас заработает.

Он щелкнул тумблером на блоке процессора, но ничего не случилось.

— Хм, — Пак озадаченно почесал покрытую оспинами щеку. — Ведь проверяли, Руди?

И повернулся к Доку.

— Ага, — тот сунул руку в ранец, прошелся пальцами по шинам с разъемами для проводов, подергал их, коснулся какой-то клеммы…

Щелчок. Искра. Треск. Глаза у Руди чуть не выпрыгнули из орбит, волосы встали дыбом. Но экзоскелет вдруг мигнул и пропал. Правда, Руди остался стоять в прежней позе: согнувшись над уже невидимым мини-боссом.

— Ну что у вас? — раздался искаженный динамиком голос Кэпа.

— Еще минута, — ответил Пак, зажав тангенту рации на поясе Дока.

Мы бережно усадили Руди на мешки. Перекосило его знатно: лицо застыло, не моргает, рука согнута и не распрямляется.

— Все готово, Кэп, — доложил Пак по радио.

Спустя пару мгновений машина подъехала к воротам базы и остановилась, согласно правилам безопасности Жебровски заглушил двигатель. На досмотровую площадку у правого борта поднялся часовой. Из будки КПП вышел дежурный унтер-офицер, заговорил с Кэпом, распахнувшим дверцу навстречу.

— Чего это с ним? — часовой указал на Дока. — Почему не двигается?

Происшествие с Руди случилось очень кстати, его паралич отвлек внимание от груза в кузове, но заставил часового проявить любопытство.

— Не видишь, скрутило, — ляпнул я первое, что пришло в голову.

— Провинился, — включился в разговор Франц. — Грузил машину в одиночку, туда-сюда, спину прихватило…

Вул с Паком, криво улыбаясь, многозначительно закивали.

— Что в кузове? — побеседовавший с Кэпом дежурный отступил на шаг от машины.

Взгляд часового переместился на унтера, и в этот момент в ранце отчетливо щелкнуло, экзоскелет проявился, мигнул. Я врезал по ранцу кулаком и быстро сел как прежде: «призрак» заработал вновь.

Раскрывший было рот часовой нахмурился — ну не мог он не уловить движения, возможно, заметил, как мигал экзоскелет.

— Рядовой? — снова позвал дежурный.

— Все в порядке, — наконец ответил тот, еще раз окинул взглядом кузов и махнул, чтобы открывали ворота.

Пара минут ушла у Жебровски, чтобы змейкой миновать заграждения из бетонных блоков перед КПП, после чего машина набрала приличную скорость и все облегченно выдохнули, а у Руди задергался глаз и заработала рука.

Франц пихнул его по-дружески кулаком в плечо, с другой стороны толкнул довольный Вул, Руди качнулся, как неваляшка, и промычал:

— Фто это было?

— Тебя током долбануло, — сказал Пак.

— Ага. — Я похлопал Дока по щеке. — Что-нибудь чувствуешь?

— Не-а, — выдохнул он и впервые за все время моргнул.

* * *

Когда отъехали на несколько километров от базы, Кэп приказал свернуть с дороги. Машина обогнула высокий холм и остановилась.

Посыпались приказы, закипела работа. Первым делом переоделись и вооружились, приготовили ОЗК — вдруг придется двигаться на высокой скорости, неизвестно, будет ли передышка в пути, а все необходимое должно находиться под рукой.

Кэп связался с Бриджит, включил лейтенанта в радиосеть группы — чертовски приятно слышать ее голос вновь. Оператор — наше все, глаза и уши. Она сообщила резервный диапазон; класс шифрования оказался четвертым по семибалльной шкале. Не бог весть что, Бридж использовала частоты для тренировок связистов базы, их каналы обычно свободны и прослушиваются многими службами в отличие от сетей боевых подразделений, ключи к которым норовит подобрать противник. Но в нашей ситуации был и положительный момент: свои переговоры с Бридж мы замаскировали под занятие по слаженности между патрульной группой и оператором центра мониторинга. В принципе, это рядовое явление, обмен сообщениями в эфире происходит стандартным фразами, что редко возбуждает интерес у дежурной смены подразделения РЭБ. Скорее всего, наблюдатели из службы Радиоэлектронной борьбы зафиксируют наши позывные в журнале, некоторое время для порядка послушают переговоры, после чего махнут рукой.

На самом деле меня волновал другой вопрос: каким образом Бридж будет мониторить обстановку с беспилотников? Ведь все БПЛА, находящиеся в воздухе, под контролем операторов, заступивших на боевое дежурство. Курсы, картинка с видеокамер, электронная информация — в общем, все сведения поступают в зал центра мониторинга ТВД, поэтому Бриджит сильно рискует, вмешиваясь с резервного пульта в происходящее там. Но она профи, Кэп не зря привлек ее к нашей тайной миссии, знал, что она справится.

— Внимание, патрульная группа, — прозвучал в наушнике голос лейтенанта Эвертон. — Севернее, в двух квадратах от вас, наблюдаю конвой. Направляется в Эль-Кувейт, в обход базы.

Кэп покачал головой. На самом деле все обстояло не так, как докладывала Бридж. Конвой шел в сторону базы, должен разминуться с нами — лейтенант использовала простейший шифр, зеркаля данные, то есть цель находилась в двух квадратах к югу и шла в противоположном от заявленного направлении. И эта цель не наша.

— Принял, — коротко ответил Кэп в микрофон и сделал отметку на планшете. — Продолжать наблюдение.

— Сэр, в четырех квадратах на восток от вашей позиции наблюдаю неопознанную колонну.

— Уточните количество машин, оператор. — Биррат поднял большой палец.

И все полезли в кузов. Кажется, Бридж засекла «клиента».

— Семь единиц, сэр, — откликнулась она.

Это тоже был условный шифр: если называется нечетное число, надо отнимать двойку, получится реальная цифра идущих в колонне машин. Значит, всего пять штук. Много. Сколько же там людей?

— Скорость и направление? — спросил Кэп.

— Шестьдесят миль в час, направление: запад, северо-запад.

Ага, я прислонился к борту и стал тыкать пальцем в экран. Колонна двигается быстрее, чем мы думали, Бридж исказила цифру скорости на десять миль в час, а направление — я провел красную черту из предполагаемой точки на карте, и та закончилась на побережье, — направление, значит, юго-восток, в сторону Персидского залива.

— Принял, — подтвердил данные Кэп и сел в кабину.

Но дверцу не закрыл. Я перегнулся через борт, наблюдая за ногой Биррата, которую тот выставил на подножку.

Меня тронули за плечо, это был Франц. По его взгляду я понял неозвученный вопрос: он хотел знать, чего ждем.

— Сейчас, парни, — донесся голос командира из кабины. — Сейчас поедем, только встречный конвой пропустим, не хочу, чтобы нас видели с оружием и полной выкладкой.

Он еще что-то произнес, но фраза уже касалась Жебровски, сидящего за рулем.

Я вновь привалился спиной к борту, взглянул на планшет, пытаясь определить, сможем ли догнать цель, и если да, где это произойдет.

— Как она это делает? — вполголоса спросил Пак, имея в виду Бриджит. — Беспилотники под контролем базы, курс не сменишь…

— Наверно, подключается к операционному залу, — предположил Руди.

— Не, — возразил Франц, — несанкционированный доступ… нет, не катит. Ее инфозащита штаба в раз засечет.

— Тогда как? — не унимался Пак.

Вул предпочел отмолчаться, я — не слушать дальше, а продолжить расчеты предполагаемой точки пересечения маршрутов с колонной Кларка. Выходило, за пару часов догоним, если Бридж будет помогать.

За холмом загудели двигатели конвоя. Все повернули головы. Звук моторов усилился, Кэп захлопнул дверцу, и наша машина медленно покатила вдоль подножия, прячась за возвышенностью.

Как только перестали слышать гул движков, Жебровски втопил на полную, покидая укрытие, — над дорогой еще висело облако пыли, поднятое колесами грузовиков, а мы уже мчались в противоположном направлении. Лучи пышущего жаром солнца жгли лицо и шею, даже встречный ветер не спасал — так прогрелся воздух.

— Жарковато сегодня! — Франц задрал голову к небу, где не было ни облачка.

— Да, — согласился я и надел солнцезащитные очки.

Через полтора часа добрались до ничейных территорий. За время в пути Бридж лишь однажды вышла на связь, скорректировав направление движения. В итоге мы прикатили в заброшенный поселок в пятидесяти милях от базы и остановились, чтобы осмотреться.

Спешились. Кэп приказал мне следовать за ним, остальным — охранять машину.

Спустя несколько минут мы забрались на второй этаж дома, стоявшего особняком на отлогой возвышенности, и приникли к биноклям, заняв позиции напротив окон в глубине комнаты, чтобы оставаться в тени. В солнечной дымке вдалеке виднелся залив, пространство до него было как на ладони, пять черных точек — машины Кларка — двигались вдоль изрытого воронками берега.

В том, что это Кларк, мы уже не сомневались: головной и замыкающей машинами в колонне оказались мобильные комплексы ПВО. Эти управляемые по радио платформы с локационными станциями могут накрыть «зонтиком» и более многочисленную колонну, они способны одновременно сопровождать до десяти воздушных целей каждая и вести огонь по пехоте и бронетехнике противника, укрытого в засадах на земле. Крупнокалиберные спаренные автоматы имеют угол возвышения до восьмидесяти пяти градусов, у ракет в быстросменных кассетах различная начинка, от фугасных до термобарических зарядов большой мощности. Если нас засекут, пикнуть не успеем, как уничтожат.

Тремя другими машинами в колонне были внедорожники с усиленной броней.

— Что скажешь, Дэни? — Кэп опустил бинокль.

— Серьезное прикрытие. — Я повернулся к нему. — Три группы на машинах, отряд численностью до тридцати штыков, явно хорошо вооружены. Двигаются, как и предполагали, в направлении неизвестной области.

— Если ты прав, — Биррат снова посмотрел в бинокль, — если я прав, вскоре может появиться противник.

— Не совсем понял, Кэп? — Я шагнул к окну, выходящему на юг, — небо там быстро темнело над линией горизонта.

— Если на базе есть предатели, Кларку постараются помешать.

— Ага. — Я глянул в окуляры, и увиденное мне сильно не понравилось. — Кэп…

— Вот только как это сделают, если маршрут генерала держится в строжайшем секрете? — продолжал рассуждать Биррат.

— Кэп.

— Ну что еще?

Я призывно махнул рукой и указал в окно. Спустя мгновение Кэп тихо выругался — песчаная буря быстро надвигалась с юга. Командир запросил погодную сводку у Бриджит, и мы бегом вернулись к машине, решив: ехать будем параллельным курсом с колонной Кларка.

Дороги за поселком уже не было, кругом пустыня, на некоторое время укроемся за холмами, а когда угодим в песчаную бурю, сможем повернуть к побережью, сократив дистанцию до цели, но при этом возникнет шанс потерять ее, ведь неизвестно, что предпримет генерал, вдруг изменит маршрут или остановится, пережидая непогоду. А еще велик шанс застрять, провалившись в воронку, видимость будет почти нулевая.

Усевшись в кузов, я приказал растянуть и закрепить над головами брезентовый полог, сам полез на крышу, в очередной раз проверять привязи у лодки, чтобы ее невзначай не сорвало ветром.

Минуло еще минут десять, когда Жебровски заметно сбросил скорость. К тому времени я с бойцами, укрывшись под брезентом, продолжал конопатить щели. Снаружи зашелестел песок, а затем разом по кузову застучало мелкое крошево, и мы поняли: буря накрыла машину.

Ветер хлестнул по правому борту, хлопнул полог, Пак вскрикнул, отпрянув от образовавшейся прорехи: он единственный оказался без защитных очков, поэтому песок угодил в глаза. Вул ухватил трепыхавшийся край брезента, Франц махом проколол ножом ткань над пальцами снайпера, а я продел в дыру веревку, пропущенную перед тем в проушину у борта, и притянул полог книзу, завязав крепкий узел.

— Как глаза, Пак? — поинтересовался Франц.

Он зажег фонарик, потому что под брезентом стало темно.

Кореец что-то буркнул, отплевываясь. Вул плеснул ему в лицо из фляги, затем еще раз. Помогло.

— Фу, черт, ну надо ж…

Договорить Пак не успел, машину качнуло, вой ветра усилился, камни шрапнелью прошлись по броне — то ли россыпь с земли подняло, то ли с бурей притащило… Один камень с глухим звуком угодил в шлем подпиравшему полог Вулу. Снайпер повалился на меня.

— Всем лечь! — скомандовал я.

Хлопнул Вула по щеке — похоже, ему неслабо прилетело, можно сказать, контузило, раз сознание потерял.

Я забрал у него так и не закрытую флягу и полил на лицо. Вул скривился, недовольно фыркнул и отстранил флягу — порядок, живой.

— Это чего было? — удивленно спросил он.

— Камень, — ответил я. — Лежи, не поднимай головы.

Завывание снаружи вдруг сменилось тихим ровным гудением, я приподнялся на локте, напряженно прислушиваясь, и наконец сообразил: это же звук мотора, ветер стих, буря миновала — возможно, лишь краем зацепила.

— Похоже, все? — Франц тоже приподнялся на мешках.

— Подождем, — на всякий случай сказал я.

В следующий миг машина остановилась, раздался голос Биррата:

— Дэни, эй, как вы там?

Мы с Францем отвязали полог впереди и поднялись во весь рост. Куда ни глянь, везде туман, вылезшего из машины Кэпа почти не видать.

— Всем быстро переодеться в ОЗК, — приказал командир.

Я машинально продублировал команду, осознав, где находимся, и дернул за лямку на разгрузке, распуская петли клапана на спине, под которым был уложен костюм химзащиты.

Спустя две минуты все были в боевой готовности, за стеклами противогазных масок лиц не разглядеть, но я знал, что парни взволнованы. Еще бы, сам многое отдам, чтоб вернуться назад и нормально въехать в неизвестную область, а не так, как мы, непонятно где и когда умудрились пересечь ее границу, покинув ничейные территории.

— Док, — окрикнул я медика, — организуй мониторинг среды, живо!

Руди включил подготовленный для такого случая газоанализатор, я взглянул на планшет, куда был встроен счетчик радиации: фон почти в норме, можно без костюмов обойтись.

— Анализ воздуха, Дэни? — запросил Кэп по радио. — Они с Чухраем давно скрылись в тумане, я толком направление не успел засечь.

— Док? — бросил я сквозь зубы.

— Сейчас. — Медик синхронизировал газоанализатор со своим планшетом, надавил пару клавиш, и у меня на экране замерцала таблица с полученными данными.

— Повышенная концентрация иприта… — начал я и осекся.

Антидота от него нет, кроме средств из противохимического пакета. Но даже если бойцы применят их, в кратчайшие сроки каждому понадобится полная санобработка, ведь до того, как надеть противогазы, мы вдыхали отравленный воздух. По-хорошему, надо вызвать рвоту, промыть желудок, а после…

— Всем сделать инъекцию! — скомандовал Кэп.

Под ОЗК сухо защелкали шприцы, активированные бойцами. Я тоже вколол себе дозу антибактериальной дряни, которую хранил в химпакете, закрепленном под мышкой, и полез на крышу машины.

— Командир, где вы?

— Пять градусов на юг от тебя, сержант.

Я развернулся, всматриваясь в туман. Вскоре там показались два силуэта — Биррат с Чухраем бегом возвращались к машине.

— Наша цель там! — сообщил Кэп, махнув за спину. — Скорее, уезжаем отсюда.

И забрался в кабину.

На этот раз Жебровски вел внедорожник очень осторожно, не спешил, хотя всем хотелось обратного — поскорее очутиться в безопасном месте и снять костюм. Только где ж искать это место, когда кругом туман? На пути то и дело попадались воронки, оставленные разрывами фугасов, однажды в серой дымке мелькнуло высокое строение, но толком опознать здание я не смог.

Наконец спереди донесся шум прибоя.

— Док, — чуть ли не шепотом позвал я: догадка родилась внезапно, поэтому я так разволновался, будто боялся спугнуть мысль. — Что со средой? Сделай повторный анализ воздуха и доложи.

Мы выехали на берег. Туман здесь был не таким плотным, с шелестом из залива накатывали волны, оставляя на песке змейки грязной пены. Слева виднелся волнорез — видимо, мы очутились на бывшем пляже. Точно, вон руины отеля в стороне.

— Чисто, — сказал Док.

Я обернулся.

— Чисто, — повторил он. — Парни, Кэп, тут чистый воздух!

Неужели отраву бурей притащило? Я сорвал противогаз — похоже, Биррат знал, что делает, сообразил своевременно к воде двинуть, ведь вода, хоть и медленно, гидролизирует иприт, следовательно — на побережье всегда будет чище, чем в тумане. Тут всегда какой-никакой ветер дует.

— Промыть желудки! — рыкнул Кэп и сунул два пальца в рот.

— Блевать так блевать, — флегматично вставил Франц, — не впервой же.

Я собрался последовать их примеру, когда заметил в заливе тень. Крупный силуэт тихо скользил по воде в опасной близости от берега. Острый нос, приземистая рубка с наклонными плитами брони из радиопоглощающих материалов… Мимо нас шел корабль противника. Почему противника? Да потому, что «Ворнет» не имеет флота в заливе! У корпорации, которой мы служим, вообще никакого флота нет, потерян еще в начале войны.

— Отставить блевать! — выдохнул я. Подтолкнул Франца и скомандовал: — Группа, машину в руинах прячь!

Глава 6 Крепость

Напичканный электроникой корвет предназначен для выполнения особых задач: радарами прощупывает пространство на сотни миль. Но нас, скорее всего, загодя не уничтожил, потому что не хотел себя обнаруживать. Явно у командира корабля есть четкая миссия, которую нельзя провалить. Открой он упреждающую стрельбу по цели, то есть по нам, беспилотники базы, патрулирующие границу ничейных территорий, засекли бы пуск корабельной ракеты либо выстрелы из носовых орудий. Поэтому корвет подошел так близко, он, похоже, как и мы, следит за Кларком, будто хочет знать наверняка, куда тот направляется.

Прав был Биррат насчет противника, только вряд ли рассчитывал на встречу с кораблем.

Вспомнился недавний разговор с командиром в моей комнате. Как противник узнал, что Кларк едет именно сюда? Неужели в группе предатель?!

Я понимал, сейчас мы вне зоны действия радаров, но быстроходный корвет «Ауткома» не так слеп, как кажется, — впередсмотрящих никто не отменял. Должно быть, двигатель нашей машины в тепловизоре вахтенного на мостике сияет всеми цветами радуги. Если служба наблюдения на корабле поставлена на отлично, жить нам осталось недолго.

Упершись руками в передний бампер, мы затолкали машину в руины и сразу разобрали позиции, устроившись напротив окон и пробоин в стенах, оставленных когда-то снарядами скорострельных пушек.

Основное вооружение корвета состоит из ракетного комплекса контейнерного типа с боекомплектом из двенадцати ракет повышенной дальности. Корабль способен наносить удары по побережью с дистанции в сто двадцать миль, но главная его функция — разведка.

С мостика донеслось пиликанье — сыграли тревогу. Ожил носовой корабельный автомат, его спаренные стомиллиметровые стволы приподнялись вверх, башня начала поворот в сторону берега.

— Все, амба, — констатировал Док. — Засекли.

Я повернул голову. Франц, Пак и Жебровски положили на плечо расчехленные РПГ, изготовившись к стрельбе. Кэп стоял у разбитого оконного проема, подняв бинокль, рядом с ним был Чухрай: стрелок-радист замер, опустившись на одно колено, смотрел в пустоту, похоже, какое-то сообщение прослушивал, накрыв ладонями наушники у висков.

Кэп подозревал вчера Чухрая в предательстве, но сейчас доверил ему радиостанцию. Снова проверяет на вшивость? Стрелок все утро был на виду, никуда не отлучался, не имел возможности сообщить противнику о наших действиях. Тогда как «Аутком» узнал, что мы здесь? Кто навел корвет: Жебровски, Пак, Франц, Руди или Вул?

Я вновь посмотрел на остальных и прогнал дурные мысли. Мы почти год вместе, было дело, теряли товарищей, но ядро группы никогда не распадалось и причин подозревать кого-либо в предательстве у меня не возникало. На каждого из парней можно положиться, мы не раз прикрывали друг друга, рисковали жизнью!

Хотя в данный момент шансов у всех ноль: беспилотники быстро не перегруппируешь, РПГ не добьют до корвета с такого расстояния, разве что Вул, выбравший позицию выше всех, на лестничном пролете, достанет рулевого или командира на мостике из снайперки. Но это надо сильно постараться, к тому же неизвестно, пробьет ли пуля бронированное стекло рубки.

За кормой у корвета поднялись буруны, до развалин донесся гул заработавших на полную мощь силовых установок. В следующий миг из едва заметной палубной надстройки выпрыгнул длинный черный цилиндр. Мелькнула мысль: торпеда! Но из хвостовой части цилиндра с шипением вырвалась белая упругая струя дыма. До развалин долетел запоздалый хлопок сработавшего при старте твердотопливного двигателя, и все поняли: корвет выстрелил ракетой по цели, которая находится южнее нас на побережье.

— Командир, Кларк тоже засек корвет! — скороговоркой выпалил Чухрай. — Вступают в бой!

И в подтверждение слов радиста от берега курсом на корабль промчались две дымные полосы. Одна вдруг подпрыгнула, будто обогнула препятствие. Вспышка. Грохот. Выпущенная корветом ракета была уничтожена на подлете к побережью. Один за другим раздавались хлопки: из пусковых контейнеров на корабле в небо устремлялись черные цилиндры. Навстречу им, уклоняясь от трасс скорострельных шестиствольных установок, проносились ракеты, стартовавшие с мобильных платформ ПВО из колонны Кларка.

Такого я еще не видел. Небо расцвело разрывами, там и тут вспухали шары огня, гулко бухал спаренный автомат на носу корабля, стрекотали шестистволки ЗРК. Над корветом трижды лопнули и пролились искрящим дождем облака сработавших на упреждение элементов динамической защиты. Их еще называют реактивной броней.

Спустя мгновенье, набрав ход, корвет ушел в туман, и только тогда я вновь услышал Чухрая. Он что-то кричал в ухо Кэпу, тот напряженно слушал, не обращая внимания на происходящее в заливе.

Дав высказаться радисту, Биррат взмахнул руками, давая всем понять, что надо уходить отсюда. Мы забрались в машину, и тут громыхнуло так, что руины вздрогнули. Вместе с бойцами в кузове я повалился на мешки. Сквозь окна и прорехи в стенах ударила воздушная волна, вместе с ней в развалины влетели брызги воды. Крошево и мусор, поднятые в воздух, простучали по корпусу машины. Раздался звук бьющегося стекла, и в завершение что-то большое и тяжелое вонзилось в угол бывшего отеля, взломав кладку, и осыпало нас камнями.

— Перекличка! — объявил Кэп.

По очереди доложились командиру. Опоздавшему к машине Вулу рассекло осколком бровь, остальные были в порядке, лишь наглотались пыли.

В стене над лестничным пролетом застрял фрагмент локационной установки корабля, я опознал его по характерным скруглениям у основания, которое обычно крепилось к поворотному механизму на палубе. Выходит, Кларк потопил корвет. Но как?!

Взглянув на залив, убедился в этом: густое сизое облако дыма, подсвечиваемое внутри синими искрами, разогнало туман на месте гибели корабля. Похоже, наемники точно засадили в артиллерийский погреб, а затем пошло-поехало, рванули топливные баки… Стоп. Нет, не может быть! Я уже видел подобное облако, видел в Басре, когда…

— Сержант, в кабину! — раздался приказ Кэпа.

Я спрыгнул на землю и на ходу — внедорожник уже тронулся, медленно выкатываясь из развалин, — забрался на переднее пассажирское сиденье. И повернулся к командиру.

— Люди Кларка использовали открытый канал связи, — сразу начал Кэп. — Корвет давно их держал на прицеле. Допускаю, в момент атаки отделение РЭБ противника глушило сигнал, и люди Кларка были вынуждены перейти на открытые частоты на длинных волнах, поэтому Чухрай их услышал.

— Ясно, — кивнул я.

— У генерала серьезные потери в колонне. Он следует вдоль берега на двух внедорожниках дальше. Мы, — Биррат увеличил изображение, развернув ко мне планшет, — вернемся в глубь материка, обогнем брошенных генералом людей и технику и продолжим преследование.

— Кэп, но нам надо остановиться! — Я возразил, потому что требовалась санобработка, которую так и не закончили. — Хотя бы на десять минут, командир.

— Мы их потеряем, Дэни.

— У нас есть примерные координаты места, куда направляется Кларк. — Я похлопал себя по карману, где лежали кристалл и микрокарта. — Вряд ли генерал сильно отклонится от курса.

— Время, Дэни, время. Но если настаиваешь…

Я поднял палец, глядя на планшет.

— Здесь, — ткнул в экран, указав на длинную песчаную косу, изгибом повторявшую берег, — можем проехать. Должны. Судя по всему, от конца косы до берега пара десятков метров, наверняка там неглубоко.

Кэп молча откинулся на сиденье, уставился на экран. Карта-то старая, неизвестно, что сейчас стало с той косой, вдруг ее распахали фугасами еще в начале войны, вдруг застрянем? Более точных данных у нас нет и не было, потому что спутники сквозь туман не пробивают.

— Делаем остановку, чистим желудки, обкалываемся препаратами и в путь, — предложил я. — Мы здорово срежем по косе, сядем на хвост Кларку…

Кэп положил руку на плечо Жебровски, и машина остановилась.

— А если нас засекут? — Биррат смотрел мне в глаза. — По моим данным, разбитые остатки колонны находятся близ косы. Именно там Кларк принял бой.

— Так ведь туман, командир. — Я взглянул на Чухрая. — Верно говорю?

Тот, не раздумывая, кивнул.

— Решайся, Кэп. — Я тряхнул рукой, зацепив ребром ладони спинку сиденья. — Мы ведь почти у цели!

— Хорошо. — Он распахнул дверцу и крикнул: — Всем приступить к санобработке! Док, выдать новые химпакеты!

И выпрыгнул из машины.

* * *

Песчаную косу миновали как можно тише и с предосторожностями: облачились в ОЗК — неизвестно ведь, как там дальше с радиацией и отравой в воздухе. Прокатились на малой скорости, впереди машины пустили Франца, который шагал, внимательно глядя под ноги, на небольшом удалении и подавал команды жестами в случае появления препятствия. Впрочем, лишь пару раз пришлось сворачивать с пути и почти останавливаться, заезжая колесами в воду, пока пулеметчик разведывал дно.

Когда вернулись на берег, сразу обнаружили следы внедорожников. Чистое везение — машины Кларка поехали дальше вдоль воды, над ней туман не такой густой. Генерал усложнил бы нам задачу, сверни он в сторону от залива. А так продолжили путь по свежим колеям, глядя в бинокли и тепловизоры, стараясь не прозевать момент, когда нагоним генерала, ведь цель его, судя по всему, уже близка. Иначе не стал бы корвет атаковать колонну.

— Сержант, гляди… — Док заставил меня опустить бинокль и указал на залив.

Франц с Паком уже смотрели в том направлении, Вул повернулся вслед за мной, поднял винтовку и уставился в прицел. Но я не воспользовался оптикой — и так все ясно. Вдали маячила нефтяная платформа — цель генерала Кларка, наша цель, потому что, по данным предвоенной карты, никакой платформы здесь раньше не было и построить ее во время боевых действий не могли.

Перегнувшись через борт, я попросил Кэпа, чтобы он приказал Жебровски остановить машину и заглушить двигатель. Мы попрыгали на землю, по команде Биррата пулеметчик, снайпер, сапер и медик рассредоточились, взяв под контроль периметр места стоянки. Жебровски остался за рулем, а мы с командиром и стрелком отправились к приземистому холму близ воды, чтобы лучше рассмотреть платформу и заодно окрестности — Кларк должен быть где-то рядом.

Не успели подняться на вершину, как залегли. В сотне шагов на берегу стояли два внедорожника, вокруг них суетились наемники. Насчитали шестнадцать человек. Все были без ОЗК, быстро и слаженно готовили к спуску на воду надувные лодки, и еще у них имелось оборудование — акваланги для погружения.

Явно парни давно в деле, сработанная группа, никакой суеты, минимум команд.

Кэп отправил Чухрая назад, чтобы передал остальным: сидеть тихо и не вздумать выходить в эфир или заводить двигатель. Стало ясно: раз люди Кларка и сам генерал без защитных костюмов, воздух и земля тут не заражены.

— Сейчас они погрузятся на лодки и отправятся к платформе, — объявил шепотом Кэп, стащив противогазную маску.

— Отправятся, но не все. — Я сполз немного вниз по склону и, сидя, стянул через голову прорезиненную куртку ОЗК.

— Вижу. — Кэп вновь смотрел в бинокль. — Кларк, кстати, тоже к платформе собирается. У них в каждой лодке по три ныряльщика будет. Остальные, значит, останутся на берегу.

— С ними мы можем справиться. — Я улегся рядом с командиром, наблюдая за происходящим. — На нашей стороне внезапность.

Не отрываясь от бинокля, Кэп отвел кисть, чтобы я замолчал, и через пару мгновений сказал:

— Да, в принципе, можем, но как достать тех шестерых?

Боевые тройки, включая Кларка, уже погрузили акваланги в лодки и отчалили на веслах.

— А генерал в хорошей физической форме… — Я оглянулся — парни возле машины позиций не меняли, и правильно: вдруг брошенные остатки колонны захотят присоединиться к Кларку? Тогда нам точно успех не светит. — Нужно напасть сейчас.

— Не суетись, Дэни. — Кэп подался назад и лег на бок. — Лучше подумай: если справимся с охранением, как достанем Кларка? Запасных аквалангов, судя по всему, у них нет. Эти шестеро скроются под водой, пока мы будем разгребать ситуацию на берегу. Учти, на выручку могут подтянуться люди из колонны, стрельбу они точно услышат. И еще — видел, как потопили корвет?

Я кивнул.

— Тогда представь, — продолжал Кэп шепотом, — что в нас из этой чудо-пушки пальнут. И на этом все.

— Угу.

— Допустим, нам повезло, перебили наемников. Но если даже на своей лодке пройдем до платформы, что будешь делать? Нырнешь без маски и акваланга?

Я с силой провел ладонью по лицу. Но ведь должен найтись какой-то выход? Неужели все зря, неужели так и не узнаем, зачем генералу понадобилась эта платформа?

С воды долетел мерный звук заработавших моторов. Все, опоздали, Кларк ускользнул. Теперь мы точно ничего не изменим.

Улегшись на живот, я приподнял голову, глядя на удаляющиеся лодки. Они постепенно уходили в туман, практически сливаясь с темной поверхностью воды. Еще немного — и они станут неразличимы в бинокль. Словно призраки скроются из виду.

— Это моя вина, — с досадой в голосе сказал Кэп. — Не подумал об аквалангах, надо было…

И тут меня осенило:

— Кэп, я знаю, что делать!

Биррат мне чуть рот не зажал — фраза получилась слишком громкой. Мы вжались в землю, напряженно прислушиваясь к голосам людей, которые стояли на берегу, провожая лодки. Но ничего не изменилось.

Кэп показал мне кулак, приподнял голову и велел озвучить идею. Спустя минуту мы были у нашей машины. Франц с Вулом выгрузили из кузова экзоскелет, помогли мне втиснуться в ложементы, закрепили манипуляторы на руках и надели шлем.

Часть композитной брони у мини-босса отсутствовала, зато шлем, ранец, генерировавший камуфляж, делавший меня невидимым, имели герметичные соединения. Не зря же мини-босс классифицируется как автономная боевая единица.

Я загрузил операционку, включил информационный дисплей на внутреннем стекле шлема и принялся тестировать системы. Перед глазами замелькали надписи:

— запас кислорода — 7 %

— заряд батарей — 10 %

— б/к — 0

— вооружение — не найдено

Дважды прогнал тест на герметичность и убедился, что в шлем вода не попадет, ранец и энергоустановка в порядке. Попробовал двигаться — слегка барахлил левый манипулятор, где раньше стоял пулемет, а при повороте вправо подклинивал подшипник в районе поясницы. Последняя неисправность, судя по всему, заслуга Вула, который несколько дней назад точно положил пулю в боковую проекцию мини-босса.

— А если там глубоко? — поинтересовался Док, обращаясь к Кэпу. — Он же камнем на дно пойдет.

— Разъединю экзоскелет, — ответил я. — Сброшу по частям и выплыву на поверхность.

Кэп кивнул и быстро заговорил:

— Док, если вступите в огневой контакт, уходите назад. — Он развернул к нему планшет. — Вдоль берега к разрушенному отелю. Мы пошумим и отвалим туда же, будем ждать.

— Ясно, командир. — Руди протянул мне непромокаемый пакет, куда запаковал пистолет.

— Это не все. — Кэп взглянул на меня. — Если все пройдет удачно и ты нырнешь незамеченным, действуй по обстановке. Зря не рискуй. Главное — понять, куда направляется Кларк, что спрятано под этой платформой.

Он помолчал и добавил:

— Мы будем ждать в точке ровно час.

— А если… — Док виновато посмотрел на меня и повернулся к Кэпу. — А если сержант там застрянет, — он быстро трижды сплюнул через плечо, — ну, в хорошем смысле этого слова, будет долго разведывать обстановку…

— Понятно, — перебил Биррат. — Дэни, каков запас кислорода?

— Семь процентов, — нехотя ответил я, пряча в пакет с пистолетом кристалл и микрокарту Бриджит. — На полчаса должно хватить.

— Значит, ждешь тридцать пять минут, Док, — заключил Кэп.

Руди кивнул.

— Ну все, — я повернулся и пошагал к воде, привыкая к экзоскелету. Ненавижу такие мгновенья, когда все понимают сложность ситуации и знают, чем все закончится. Особенно Кэп, потому что он командир, потому что на нем весь груз ответственности.

Я сильно оттолкнулся ногами, прыгнул на полтора метра вперед.

— Отлично! — свистящим шепотом воскликнул Биррат, наблюдавший за спиной за моими передвижениями. — Док, живо в лодку!

Предложенный мною план был прост: мы с Руди отчаливаем к платформе, а Кэп с остальными организует шухер на берегу — атакует наемников у внедорожников, отвлекает внимание на себя, пока наша с Доком лодка проскакивает участок до нефтяной платформы.

Чухрай с Паком зашли в воду по колено, вытолкали нас на глубину и поспешили на берег, где Кэп, Франц и Вул уже поднимались на холм, с которого хорошо просматривалась и простреливалось стоянка наемников. Жебровски оставили в машине, на всякий случай. Руди уселся на корме, приготовившись завести навесной мотор.

Когда командир и бойцы рассредоточились на вершине, заняв позиции, Док включил зажигание. Биррат, не оборачиваясь, взмахнул рукой, и звук нашего мотора утонул в стрекоте выстрелов. Рванула граната, другая — добросить до наемников было невозможно, но нам-то что — нам, главное, шума побольше.

Лодка начала набирать ход: Док правил четко на восток, стараясь оставаться как можно дольше под прикрытием холма, над которым уже вовсю носились пули. На берегу гавкал тяжелый снайперский пулемет, пытаясь подавить огнем Франца, занявшего позицию на левом фланге группы. Облачка песка взлетали перед ним, вспарывая склон.

Я помахал манипулятором Руди, чтобы сворачивал к платформе — берег почти скрылся в тумане, нужно было наверстывать упущенное, Кларк наверняка уже под водой.

Почему-то накатило чувство спокойствия, можно сказать, наиполнейшего пофигизма, которое разум отказывался вот так запросто принимать, ведь там, где остался Биррат с бойцами, идет бой, а там, куда я направляюсь — абсолютная неизвестность. Похоже, адреналин и напряжение минувших дней сыграли со мной злую шутку, нервная система была на пределе и таким образом защищалась, спасая от срыва перед важным испытанием.

На дисплее перед глазами замерцали две оранжевые точки: тепловизор, встроенный в шлем, засек остывавшие моторы лодок Кларка. Я махнул рукой, и Док сбросил обороты.

Связанные между собой лодки наемников покачивались на волнах, внутри никого не было. Странно все это; не верилось в то, что генерал с людьми не оставил кого-нибудь для прикрытия. Может, кто-то из ныряльщиков сейчас взбирается на мачту буровой, чтобы взять под контроль пространство вокруг платформы?

Руди напряженно крутил головой, он озадачился тем же вопросом.

Наконец мы подошли к лодкам вплотную — до платформы от них рукой подать. Я скомандовал Доку «стоп», привстал, держась за борт.

На поверхности плавал желтый буй. Это мне ни о чем не говорило. Возможно, под буем груз и таким образом наемники заякорили лодки? А может, лишь место стоянки обозначили, выставили маяк… А, ладно, чего гадать!

Док подобрался ко мне, провел руками по шлему, осмотрел закраины, показал большой палец, кивнул, и тогда я включил режим «невидимка», перевалился через борт и начал быстро погружаться.

Вода хлынула сквозь щели в броне, на миг я затаил дыхание, опасаясь, что и шлем протечет, но этого не случилось. Заметив под тенью платформы размытые лучи фонарей и аквалангистов, активировал видоискатель прицела, вывел картинку на дисплей, дав максимальное приближение, стал калибровать резкость…

И тут произошло то, что едва не сорвало весь план: автоматически включилась ксеноновая лампа, вмонтированная в шлем.

Погасить лампу не составило труда — доля секунды, но за миг до того яркий белый свет прорезал мутную толщу, добив до опор платформы. Вспышка просто не могла остаться незамеченной.

От эйфории невесомости не осталось и следа, по спине пробежали мурашки, испарина выступила на лбу. Сразу двое ныряльщиков, поработав ластами, посветили в мою сторону, поводили фонарями и одновременно выстрелили из длинноствольных подводных автоматов по месту, где меня уже не было.

Пули-стрелы, оставляя дорожки пузырьков, промчались в аккурат над головой. Оба аквалангиста поплыли вслед за ними, водя фонарями влево-вправо, но так и не заметили меня. Я продолжал падать в темноту вдоль толстых опор, между которыми виднелся решетчатый ствол лифтовой шахты.

Сколько тут до дна? Вдруг слишком глубоко и меня раздавит давлением?

Аквалангисты вверху разошлись по широкой дуге и вернулись обратно; команда Кларка продолжала копошиться вокруг железной кабины-модуля, застывшей над стволом лифтовой шахты.

Я погружался на глубину, сносимый в сторону легким течением, и вскоре тень от платформы перестала мешать, мягкий солнечный свет на некоторое время дал рассмотреть людей, проникших в кабину, а потом все пропало в мутной пелене. Перед глазами остались лишь опоры и едва заметный решетчатый колодец между ними.

Стало труднее дышать — давление давало о себе знать. Только не паниковать. Здесь неглубоко, потому что платформа закреплена на опорах. Какая там вообще положена глубина при строительстве? Как-то я читал от нечего делать о морских буровых в Сети…

Не успел подумать об этом, как ноги коснулись дна, точнее, левая нога ударилась о камень. Внешние микрофоны уловили скрежет металлокерамической подошвы, я невольно взмахнул руками, потеряв равновесие, и вдруг остановился, застряв между валунами.

Дышать стало еще тяжелее — темная толща давила на грудь и плечи. Я попробовал высвободить ногу, но ничего не вышло. Не хватало еще остаться тут навечно! Кое-как согнулся, ощупал каменюки — один поддался, я приложил к нему манипулятор и отвалил в сторону.

Вряд ли подобное удалось проделать в обычной обстановке, пускай даже под водой, где масса булыги все равно оставалась приличной, центнер, не меньше. Не будь у меня экзоскелета, пришлось бы куковать на дне, пытаясь разъединить костюм, а затем всплывать. И неизвестно, хватило бы запасов воздуха на все это.

Осмотревшись, я осторожно шагнул вперед — в воде плавал мусор, тысячи песчинок, поднятые со дна камнем, который я отодвинул, потревожив столетний ил. Видимость была почти нулевая.

Сверху донеслось жужжание спускавшегося лифта. Рассудив, что из кабины вряд ли заметят, включил ту злосчастную ксеноновую лампу и наконец сориентировался.

Я стоял на небольшом усеянном камнями плато. Слева виднелся отвесный склон — промахнись немного при погружении, будь течение посильней, ушел бы еще глубже, не успев сбросить костюм.

Впереди громко скрипнуло, лязгнуло, пришлось убавить громкость в динамиках. Похоже, лифт достиг конечной точки. Я медленно прошел между опорами к шахте. Да, так и есть — свет лампы выхватил из темноты крышу кабины, над которой закрывался люк, выдвигаясь из потайной ниши в скале.

Выходит, под скалой — пространство, полость… Нет, убежище, куда можно попасть, спустившись на лифте! Раз автоматика задраила люк, в убежище есть воздух и электричество, там можно обойтись без дыхательных аппаратов, там должно быть нормальное давление.

Я медленно повернулся, осветив плато. В колодец с решетчатыми стенками мне не пролезть, туда даже без костюма не протиснуться. Надо искать резервный шлюз, подводную базу не могли запроектировать без запасных выходов. На случай экстренной эвакуации должно быть что-то очень простое, какая-нибудь комната-переходник, куда ведет люк с ручным запорным механизмом, чтобы любой мог открыть.

Обойдя камень, я хотел двинуться вдоль края плато, но остановился. Если резервный шлюз существует, то расположен возле одной из опор. На той, что была по правую руку, я видел скобы. Хватаясь за них, даже неумелый пловец легко поднимется на поверхность, не потеряв при этом ориентиры. Значит, я посветил на нужную колонну. Значит, мне туда.

Интересно, как там Док, все еще ждет? А Кэп с бойцами? Вызвав в меню справку о запасах кислорода, я убедился, что воздуха осталось минут на десять. Нужно поторапливаться, но дышать как можно спокойнее, умеренно, чтобы не растратить на лишние движения кислород.

Подобравшись к колонне, присел, внимательно изучая камни вокруг, и заметил в просвете между ними покрытый илистым налетом металлический выступ. Скругленный выступ высотой с ладонь. Шагнул к нему — люк, утопленный в железное кольцо. Штурвал отпирающего механизма и сама крышка настолько обросли водорослями, что сразу не поймешь, даже вблизи кажется, будто не люк вовсе, а пучок неизвестного мне растения.

Я утвердился на камнях, осторожно взялся за штурвал, чтобы не взметнуть мусор, и повернул против часовой стрелки. К моему удивлению, все прошло легко, почти без скрипа. Когда под крышкой щелкнуло, потянул на себя — люк открылся.

Так, и что теперь? Я посмотрел вверх. Всплывать к Доку или отправиться вниз?

Из оружия у меня при себе были пистолет и нож. Много не навоюю, но, если не узнаю, что находится в скале, зачем туда отправился Кларк, никогда себе не прощу.

Сев, я свесил ноги в проем, затем взялся за штурвал с внутренней стороны крышки и оттолкнулся от обода другой рукой. Медленно погрузился в небольшую комнату с железными стенами, задраил люк и принялся искать механизм, точнее, управление механизмом, который позволит откачать воду.

Спустя полминуты обнаружил два рычага на стене возле двери с прямоугольным иллюминатором, под рычагами имелись таблички с выгравированными на них инструкциями. Я потянул левый рычаг вниз, где-то под стеной зашумело, и вода быстро стала уходить.

Когда под стеной смачно чавкнуло, я перевел другой рычаг в положение вверх — на этот раз зашумело под потолком, нагнетая в камеру воздух.

Вскоре шум вентиляторов стих, и я, задержав дыхание, отсоединил шлем. Постоял, опасаясь сделать первый вдох, осторожно втянул носом кисловатый холодный воздух и наконец задышал полной грудью.

Отлично! У меня все получилось, все сделал правильно. Освободившись от экзоскелета, костюм обесточивать не стал, запасного фонаря у меня не было, поэтому лампа пригодилась как нельзя кстати. Я приготовил пистолет, встав перед дверью, посветил в иллюминатор, держа на весу шлем, — коридор. Не очень длинный коридор, заканчивающийся Т-образным перекрестком с указателями на стенах.

Ну и что мне теперь делать? Не тащить же с собой энергоустановку и шлем ради того, чтобы использовать лампу.

Надавив на рукоять замка, я открыл дверь, вышел из комнаты и наморщил нос. Воздух тут был застоялый, сухой. Давно, стало быть, вентиляцию не включали.

В следующий миг на стенах мигнули и погасли лампы. Вновь замерцали, на этот раз красным. До меня дошло: Кларк с наемниками включили аварийное освещение. Я вернулся в шлюз, обесточил костюм и прикрыл дверь. Прислушиваясь к далекому гудению генераторов, прошел до перекрестка, остановился, изучая надписи на стене напротив.

«Медблок» — было выведено справа от меня над стрелкой, указывавшей направление движения. Влево тоже тянулась стрелка, но над ней красовалась надпись куда интересней первой: «Командный пост».

Я быстро зашагал по коридору, ориентируясь по стрелкам и надписям, и вскоре понял: это не убежище и не база, это нечто огромное, с множеством уровней и комнат, напичканных различным оборудованием, о котором доводилось слышать лишь в общих чертах от преподавателей в пехотном училище.

Любопытно, какая тут численность гарнизона предусмотрена? На миг взгляд задержался на табличке с боевым расписанием — длинном пронумерованном списке подразделений. Да здесь на одном уровне больше десяти боевых частей и расчетов, получается, не меньше трех сотен человек могут разместиться! Это больше напоминает крепость, подводную Крепость. Я чуть не сбился с шага, вспомнив подслушанный разговор генерала со Спецом, правда, тогда самое важное пропустил, появление Биррата помешало. Значит, в «Трайбеке» знали про объект, значит… А ничего это не значит, Крепость я нашел, но зачем она генералу, пока не понимаю.

Я двигался дальше, читал надписи на дверях и стенах: «БЧ-3 акустики», «БЧ-3 операторы», «БЧ-5 инженерная служба», «БЧ-5 смена РХБЗ» и так далее…

Спустя еще минуту я узнал, что под скалой есть доки для подводных программируемых автоматов охранения района. А если речь зашла о районе, значит, имеются и пусковые шахты аппаратов-доставщиков крылатых ракет, которые поднимают их на поверхность для нанесения ударов по приближающейся эскадре противника, дивизионы обеспечения и многое другое. Это ж надо было такое здесь построить, и чтобы никто не знал! Как вообще удалось столько времени сохранять объект в тайне?

Я чуть не проскочил мимо нужной двери. Вернулся на два шага назад, взялся за рукоять замка. Сбоку донеслись голоса и шорох шагов. Я повернул голову — вдалеке коридор сворачивал направо, оттуда били яркие лучи фонарей, на стене напротив прыгали длинные тени — это пожаловали Кларк с наемниками, больше некому.

Будто почуяв неладное, генерал скомандовал «бегом», и звук шагов усилился, слился в почти непрерывный топот.

Я дернул рукоять вверх, дверь не подалась. Надавил вниз — открылась. Шагнул в комнату и заперся, утопив клавишу, блокирующую замок.

Глава 7 Оцифровка

Чужие голоса хорошо были слышны за дверью. Переговаривались нарочито громко, чтобы я сильнее занервничал.

Я провел рукой по уплотнителю, осмотрел замок, рукоять — гранатой дверь не возьмешь, но, если у наемников есть пластид или термитные шнуры, вполне могут выжечь дыру с кулак и замок в придачу. Сколько тогда продержусь?

Не заметил, как пистолет оказался в руке. Отступил на шаг, оглянулся и замер. Да-а… командный пост впечатляет. В штабе нашей базы подобный, но тут… тут умудрились уместить все в комнате размером вдвое меньше, чем на базе. Примерно три десятка кресел перед пультами, расположенными полукругом, выдававшимся к центру комнаты от дальней стены, на каждом пульте три экрана и выдвижные консоли. Один, главный, обзорный экран, куда обычно выводят карту района и картинки со спутников, занимает почти всю дальнюю стену — операторам не надо поднимать головы, чтобы зафиксировать обстановку и ключевые моменты во время миссий, достаточно взгляда вверх.

Еще одной интересной особенностью поста было место командира. Его расположили под главным экраном на небольшом возвышении. Наверное, чтобы старший начальник всегда видел подчиненных, что сильно облегчает управление.

В дверь ударили, затем еще дважды, сквозь металл донесся голос Кларка, потребовавшего немедленно открыть пост. Иначе будут взрывать, заверил он.

Я снял пистолет с предохранителя и двумя прыжками перемахнул через ближний операторский пульт и оказался внутри полукруга из столов. Глянул по сторонам — хреновая позиция, сейчас наемники вскроют дверь и войдут. Их всего шестеро, проем узкий, но у них автоматы, двое встанут по бокам в коридоре и откроют огонь, двое, пригнувшись проникнут в комнату, сразу рассредоточатся, за ними войдут остальные и… Нет, не удержать позицию. Нужно другое решение.

Генерал громко и четко повторил свое требование. Волнуется, гад! Не за меня, конечно, а за оборудование. Если б оно не было так важно, давно бы взорвал дверь.

А что, укрыться за командирским пультом — это шанс. Скорее всего, именно этот пульт нужен Кларку. Я уселся в кресло, выдвинул обе консоли, пробежал взглядом по клавиатурам, системным блокам. Утопив на них клавиши «power», включил мониторы.

Тихо зашелестели вентиляторы и защелкали иглы, считывающие информацию с жестких дисков. По экранам скатились строчки — непонятная тарабарщина: символы, буквы, префиксы, цифры… Пискнул один системный блок, затем другой, мониторы по краям погасли, а на центральном высветилась надпись:

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В СИСТЕМУ УПРАВЛЕНИЯ ТВД!

Вставьте ключ-идентификатор симулятора

Я коснулся клавиатуры, не глядя, надавил несколько клавиш, но надпись лишь мигнула, и больше ничего не случилось.

Эх, подключиться бы к программе управления Крепостью, я бы затопил коридор, наверняка такой вариант защиты от нападающих предусмотрен. Возможно, в коридорах под потолком имеются скрытые ниши, откуда выдвигаются автоматические пулеметы, но их можно активировать лишь с пульта, с командирского поста, куда нужно вставить ключ-идентификатор.

Голоса за дверью стихли, донеслась едва слышная возня. Это, пожалуй, все. Сейчас будут взрывать.

Я пригнул голову, начал поднимать пистолет, с прищуром следя за дверью, но так и замер, не распрямив руки до конца.

Ключ — это программа, код, необходимый центральному компьютеру. Лишь на одном системном блоке на лицевой панели имелся стандартный разъем под микрокарту. Я вскрыл непромокаемый пакет на поясе, куда перед погружением спрятал кристалл и карту с файлами, вытряхнул их на ладонь. Значит, выход у меня один: попытаться войти в управление Крепостью с помощью вируса, который отдала мне Бридж.

Вставил микрокарту в разъем — в компьютере зашуршал жесткий диск и вдруг отчетливо хрустнул. Экраны погасли, вырубилось освещение — подо мной будто кресло исчезло, но я не упал, остался в прежнем положении, перестав дышать. Во всяком случае, сложилось такое впечатление, когда оказался в кромешной тьме, — я словно растворился в ней. Пропали звуки, не звенело в ушах, как обычно бывает, когда наступает абсолютная тишина. Возникло полное ощущение нереальности происходящего: мысли спутались, было трудно сформулировать, откуда вообще взялось это чувство — чувство нереальности.

Мелькнула слепящая вспышка. Я бы зажмурился, но не смог. Разноцветных кругов перед глазами не возникло — что происходит? Способность видеть не утрачена, но тела не ощущаю. Где я? Может, мертв? Может, Кларк ворвался на пост, убил меня, и сейчас душа, отделившись от тела, ожидает своего часа в предбаннике между адом и раем?

Да ну, бред.

В темноте зажегся белый прямоугольник, окаймленный символами. Я бы вздрогнул от неожиданности, будь на это способен. Присмотрелся, изучая символы… Не может быть! Передо мной висел самый натуральный интерфейс, интерфейс управления Крепостью, где то, что сначала принял за символы, на деле оказалось кнопками перехода в соответствующие подписям разделы программы.

Все как-то само получилось, стоило подумать о «меню», как в левом верхнем углу потемнела нужная кнопка — прямоугольник интерфейса изменил цвет на синий, заполнился фреймами. Но поверху вдруг возникло новое окно с требованием подтвердить или отклонить командование Крепостью.

Конечно, «да», то есть подтвердить. И понеслось! Я едва поспевал за ходом своих мыслей, вызывая разделы в «меню». Клик — и активирован внутренний периметр защиты, клик — приведены в состояние готовности боевые модули и автоматы в доках. Я включал все подряд, до чего удавалось дотянуться возбужденному нависшей опасностью сознанию, только окна мелькали.

В реальной жизни вряд ли бы смог так быстро управляться с системой: тут даже Бриджит, оператор класса «А», не конкурент.

Я бы так и сидел, приводя Крепость к бою, не возникни в правом верхнем углу пульсирующей красной точки. Мысленно коснулся ее, раздался настойчивый писк, и развернулось окно экстренного чата.

«Уймись, придурок!» — высветились два слова в строке. И тут же побежали новые: «С тобой говорит Кларк. Немедленно отключи боевые системы и впусти меня! Иначе останешься без запасов энергии, а „Ворнет“ лишится нового ТВД!»

Ага, сейчас, умник нашелся. Думает, впущу его.

«Уймись и скорее отключай все, что задействовал. Запасы резервного источника энергии на пределе. Лишишь Крепость энергии, и ты труп, Ковач!»

Наверное, минуло секунды две, прежде чем до меня дошел смысл слов. Точнее, последнего слова: Кларк назвал мою фамилию! Откуда он знает, что именно я нахожусь на командном посту? Откуда он вообще узнал о том, что я вошел в систему?

Я свернул все окна, кроме чата, заглянул в алгоритм управления ТВД, отыскал модуль, отвечавший за энергокомплекс, — охрененный каталог из сотни папок, включавший в себя кучу подкатегорий, быстро пролистал и наконец вытащил нужные мне файлы на «рабочий стол». Еще секунда ушла на то, чтобы запустить приложения, после чего система объявила:

— запасы энергии истощены

— предельное значение пройдено

— расход 98 %

Если не отключу защиту и большинство боевых частей — обесточу Крепость и не смогу противостоять Кларку. Он этого и добивается?

«Глуши все! — крикнул генерал в чате. — Глуши, пока не поздно!»

Я вернулся в каталог энергокомплекса и стал разрывать одну цепь за другой, отключать системы и модули, обесточивать автоматы в доках, обеспечение которых отъедало львиную долю энергии, — патрулирование акватории может подождать.

Когда прошерстил весь каталог, сумел скопить лишних полпроцента энергии, переключив генераторы БЧ-5 на обеспечение центрального поста. После чего оставил себе резервных полтора процента, а остальное влил в аккумуляторы двухместной субмарины-малютки, случайно обнаруженной в доке уровнем ниже. Видимо, основное назначение малютки — эвакуация командира Крепости и его помощника. Только в док мне надо добраться невредимым — а как это сделать?

«Хорошо, — пришло сообщение от Кларка. — Очень хорошо. Теперь успокойся и позволь войти. Я расскажу тебе все».

«А может, мне вас уничтожить?» — предложил я, отыскав блок в программе, отвечающий за управление скрытыми в коридорах автоматическими пулеметами.

«Тогда ничего не узнаешь и станешь изменником. Выбирай!»

Я задумался. Кларк слишком уверен, он каким-то образом определил, что я в системе, и подключился к чату. Кларк что-то знает о Крепости, чего не знаю я. Он сообщил мне об истощении энергокомплекса, таким образом дал выиграть время.

«Сержант!» — возникло в строке.

Отвечать я не спешил, рылся в интерфейсе, не понимая, как свернуть главное окно, чтобы вернуться в реальность, чтобы комната вокруг появилась вновь.

«Если выйдешь в „корень“, — начал Кларк, — в левом верхнем углу рядом с кнопкой „меню“ есть функция „скрытое окно“. Вызови его и переключись на окружающую тебя обстановку».

Легко сказать, когда курсора нет и управление происходит на уровне нейронов. Или что там у меня в башке с этой операционкой взаимодействует? Похоже, генерал знает, чем я озадачен, словно мысли читает.

Я не ответил, уж больно не хотелось признаваться в своей неспособности активировать «скрытое окно».

А вдруг Кларк меня водит за нос? Сейчас вызову «окно» — и амба, как говорит Док, перестану управлять системой. Может, генерал только и ждет такого поворота событий?

Кнопка «меню» побледнела и как бы утонула, уйдя немного вглубь виртуального интерфейса, из верхнего левого угла выдвинулся прямоугольник, я мысленно потянулся к нему, и в следующий момент сознание ухнуло в бездну, но падение прекратилось так же быстро, как началось, — комната вокруг появилась вновь.

Я сидел в командирском кресле в неудобной позе, от напряжения ломило спину, левая рука не слушалась — затекла, правая касалась системного блока, в который была вставлена микрокарта Бриджит.

«Клево!» — это единственное, что пришло на ум. Я был внутри системы, был целиком, но… Как такое возможно? Странный расклад получается: Спец убивал оружием, разряжая во врага кристаллы с вирусом, Кларк подобным образом потопил корвет, я проник в систему управления Крепостью… На этом мои аналитические способности иссякли, окончательные выводы сделать не получалось. Я завис в размышлениях, будто древний компьютер, не способный переварить новейшую программу после инсталляции.

Из ступора вывел настойчивый стук в дверь и голос Кларка. Генерал требовал его впустить.

— Гарантии? — крикнул я, шевельнувшись в кресле. Поднялся и начал разминать затекшие мышцы. — Мне нужны гарантии того, что наемники и вы, генерал, не начнете стрелять!

За дверью раздались команды, удаляющийся шорох шагов.

— Я остался один и без оружия! — сообщил Кларк. — Откройте дверь, сержант.

Переход в обращении на «вы» — уже что-то. Я потер глаза, посмотрел на центральный монитор и вновь опустился в кресло. Так, где тут у нас управление видеокамерами в коридорах?

— Минуту! — предупредил Кларка, не поднимая головы.

Находясь в реальной обстановке, было тяжело разобраться в программе, все казалось медленным, непонятным. Наконец отыскал «проводник», задал поиск нужного приложения по ключевым словам и получил то, что хотел.

На мониторе появилось изображение с камер наблюдения в коридоре. Наемники отошли за угол и не предпринимали каких-либо попыток выглянуть. Кларк ждал возле двери.

— Покажите руки, генерал! — потребовал я.

Генерал подчинился.

— Повернитесь кругом!

Не опуская рук, он медленно выполнил команду. Я покивал себе: ладно, у меня пистолет, в подготовке превосхожу генерала. Если тот вздумает напасть, прикончу его и закроюсь вновь.

Бросив взгляд на монитор, поднялся из кресла и как можно тише пересек комнату. Прислушался, не крадется ли кто-нибудь по коридору, быстро снял блокировку замка и распахнул дверь:

— Входите, — шагнул в сторону, держа Кларка на прицеле.

Генерал прошел в комнату, по-прежнему держа руки над головой. Я толкнул его в бок, захлопнул дверь и заблокировал замок.

— Лицом к стене.

Генерал молча отвернулся, положив ладони на шершавый бетон, широко расставил ноги и дал себя обыскать.

Отступив на шаг, я сказал:

— Можете опустить руки и повернуться.

Внешне генерал выглядел спокойным, но по взгляду было ясно: сдерживать эмоции удается с трудом.

— Вы хотели мне что-то сообщить, — начал я и замолчал, потому что Кларк поднял руку, кашлянул в кулак.

Непривычно было его видеть в костюме ныряльщика: крепко сбитый, подтянутый, без погон вполне сойдет за штаб-сержанта из команды боевых пловцов, есть там у них один ветеран, уж больно похожий на генерала.

Кларк вновь взглянул на меня и твердым голосом заявил:

— Мы в симуляторе, сержант. Наш Аравийский ТВД, Крепость — всего лишь виртуальная платформа. Бойцы на базе, боевые машины, беспилотники, строения, все, что мы видим, — тоже виртуальные модели, трехмерные проекции, принимаемые сознанием за реальные. Неизвестные области, накрытые туманом, — недоступное взгляду пространство между локациями, которое прорисовывается, лишь когда мы проникаем в него. Кислотные дожди и радиация — условие, внедренное в оболочку симулятора. Теперь главное. — Он выдержал паузу, дав немного переварить услышанное. — Мы все неподвижны и находимся в особых капсулах далеко отсюда. Все, кого мы видим, знаем, с кем выполняем боевые задания, в реальном мире неподвижны.

— За дурака меня держите, генерал?

— Понимаю, такое трудно осознать. — Кларк обвел взглядом комнату. — Но такова правда. Мы все находимся в статис-капсулах, сержант. Но мы все сражаемся с настоящим врагом.

Часть 2 Чужой среди своих

Глава 1 Комиссия

Электронное табло на стене показывало без двух минут пять. Старшие начальники, прибывшие из штаба Оси после полудня, заседали уже третий час, совещались в актовом зале, а я томился в отдельной комнате по соседству, ожидая вызова на ковер.

Натворил я дел, перемудрил, как сказал бы Стас Метрошин — подполковник, преподававший нам тактику в пехотном училище. Позывной у него был немного чудной и хлесткий, в общем, запоминающийся — Киллер. Толковый мужик, кстати, многому научил, только мне это не помогло, расслабился, нюх потерял…

Я зло скрежетнул зубами, заложил руки за спину и вновь принялся мерить комнату шагами.

За себя не переживал: спросят, отвечу по законам военного времени за все, что натворил. Но остальные, Биррат и бойцы, Бриджит, они ни при чем, я их во все втянул. Думал, Кларк предатель, а оказалось совсем не так, надо было Кэпа слушать, а я сомневался.

Остановившись у стола, взял графин с водой, плеснул в стакан и хватанул залпом. Постоял, прислушиваясь к ощущениям… Странная вещь получается! Вкус, запахи, мундир вот — парадка, будь она неладна, надевал лишь дважды за службу — все как настоящее, все по-настоящему. Накрахмаленный воротничок трет шею, плотно подогнанный ремень мешает дышать, брюки отутюжены так, что ногу сгибаешь — складки появляются, туфли блестят, а принять, что это лишь проекция, что я на самом деле в капсуле, сознание не может. Ну ладно смоделировать отдельную обстановку, на тренажерах-симуляторах базы мне не раз доводилось отрабатывать слаженность подразделения, да, там прекрасная графика, мнемосенсорное снаряжение, там, когда стреляешь, приклад бьет в плечо, гильзы летят, глохнешь от выстрелов. Запах пороха, жара или холод, все чувствуешь, но при этом понимаешь: тренажер, он даже на Луне — тренажер. Сознаешь нереальность происходящего. Правда, навыки оттачивает эта штука великолепно.

Я налил еще немного воды и выпил. Черт, повернулся лицом к двери. Черт! Там, в Крепости, Кларк рассказал невероятные вещи. Мы сражаемся с искусственным интеллектом, если быть точным — ИскИном Кило-7.2, развязавшим Третью мировую. И главное, как развязавшим: цифровой сукин сын нанес удары по городам и важным военным объектам, но при этом сохранил в целости энергетические комплексы, которые необходимы для поддержания жизнеобеспечения собственной виртуальной платформы. А теперь Кило-7.2 стремится захватить остальные платформы: Корейский ТВД, Аравийский ТВД, Балканский ТВД, короче — все платформы, командуя армией энпиэсов, проекциями ботов, численность которых пока точно не определена.

Теперь понятно, почему не можем захватывать пленных: NPC — игровой термин, но сути это не меняет, бездушный персонаж, бот, не знает жалости, действует по четко заданным алгоритмам в рамках присвоенной ему задачей армейской специальности, а когда погибает, переносится в точку респауна, как в компьютерном шутере, потеряв набранные параметры и навыки. Но о таких подробностях известно лишь узкому кругу лиц, нет у ауткомовцев никаких особых препаратов в крови, растворяющих труп на месте, сказки все это, у них и крови-то нет, они часть программы, залитой на серверы, нуждающиеся в энергии. ИскИну она необходима, чтобы подпитывать эти самые серверы в реальности — серверы, до которых никто не может добраться, потому что неизвестно, где Кило-7.2 был введен в действие: цифровые детища «Ауткома» управляли сотнями секретных объектов, разбросанных по всему миру, включенными в Геовеб — Глобальную мировую сеть.

Пережившие бомбардировки, устроенные взбунтовавшимся ИскИном, люди теперь вынуждены отсиживаться в подземных бункерах и надеяться на лучшее, следя за работой статис-капсул, где находятся такие, как я, и носа на поверхность не высовывать, ведь там, в отличие от пространства между виртуальными ТВД, льются настоящие кислотные дожди, отравлены земля и воздух, радиация. Там везде руины, покрытые боевой химией, и, чтобы добраться из пункта «А» в пункт «Б», нужно очень сильно напрячься, но ради чего? «Аутком» как таковой больше не существует в реале, Кило-7.2 — теперь и есть «Аутком». Его ядро может быть где угодно, в Антарктиде или Афганистане, на просторах Европы, а может, Сибири — это словно иголку в стоге сена искать.

Стоп. Я потер ладонями лицо и в который раз за день отмотал туда, откуда начал. Мы все, кто воюет на разных ТВД, то есть виртуальных платформах, находимся в статис-капсулах, те, в свою очередь, размещены в убежищах, бункерах, на подземных секретных базах в разных точках планеты. На поддержание жизнеобеспечения таких баз требуется немало энергии, Кило-7.2 об этом известно, тогда почему он не нанесет новые удары по нам?

Ответ был один: психанувшему ИскИну нужны новые серверы, чтобы нарастить виртуальные мощности — суть искусственного разума и его главную жизненную цель. Рост мощностей влечет открытие новых локаций, и единственное, что может сделать «Ворнет», активно противодействуя армии ботов, находиться в постоянном контакте с врагом, заставляя Кило-7.2 направлять вычислительные ресурсы в виртуал. Но если не делать этого, ИскИн со временем способен наладить производство киборгов в реале и пройтись огненным мечом по планете, нанося точечные удары по убежищам людей.

Все дело в глобальной интеграции «Ауткома» в экономику планеты. Трудно вспомнить объект, на котором не было бы программного обеспечения от «Ауткома», а после заварухи сложно установить, что осталось в рабочем состоянии. Устройства интегрированы в Геовэб, базы «Ворнета». Системы завязаны на единый софт, поэтому приходится играть на территории врага, обороняя виртуальную консоль доступа к панели управления, к примеру, теми же реакторами.

Я кивнул, складно выходит: раз в реале Кило-7.2 не разыскать, командование решило воевать с ним в виртуальности. А что, вполне, ядерного оружия здесь нет, таковы параметры платформ, — выгоднейшая ситуация для военных, всех разом не убьешь, симуляторы идеально смоделированы, противник имеет определенные ограничения, но при этом регулярно респаунится, то есть возрождается в точках привязки аватаров на своих территориях, отчего не нуждается в резервах. Чтобы победить врага, достаточно прорвать оборону базы и удерживать некоторое время ее центральную часть. Теперь ясно, почему на Аравийском и других ТВД так все организовано, почему база возведена вокруг энергокомплекса, на всех платформах используется подобная модель — прежде всего прикрываются стратегически важные объекты, остальное вторично. Мы, как ИскИн, зависимы от энергии, потеряем контроль над энергокомплексом — отключатся капсулы, рухнет жизнеобеспечение базы и все помрут. И главное — статис-капсуле требуется в разы больше энергии, чем какому-то ИскИну, мы в худшем положении, чем он.

Взяв пустой стакан, я покрутил его перед лицом, глядя, как преломляется свет ламп сквозь грани — реальная виртуальность, этому имелось прямое доказательство: в подводной Крепости я умудрился оказаться внутри системы управления, когда сознание слилось с программной оболочкой платформы и пропали тактильные ощущения. Кларк, кстати, тоже сумел подключиться к системе, но не мог ею управлять — наверное, потому, что не активировал ключ-идентификатор первым. Он назвал это состояние, сам процесс подключения к интерфейсу, «временной оцифровкой».

Да, похоже на то, я снова кивнул. Как бы ни хотелось, но придется во все поверить. Только одно не ясно: зачем на базу прибыло командование? Ведь явно по мою душу приехали, вон сколько совещаются. Почему? Могли бы просто отдать под суд — трибунал быстро закрывает подобные вопросы.

Я все-таки расстегнул верхний крючок на кителе, ослабил ремень и уселся за стол. Побарабанил пальцами по лакированной поверхности, раздумывая над тем, что услышал в Крепости от Кларка. Он ведь не все рассказал, узнай я больше — сделал бы выводы, но возникшая задачка не просто сложна, в ней слишком много неизвестных, огромное количество пунктов, требующих не то что решения, понимания происходящего. Здесь одним условием в три строчки не обойтись, здесь нужна куча исходников, а у меня их нет, поэтому остается ждать, расслабиться и ждать, пока вызовут в актовый зал. Может, там прояснятся недостающие сведения.

Под потолком мигнула и загудела выработавшая ресурс лампа. Я усмехнулся, сознавая, что это всего лишь проекция, результат работы программистов, — но как здорово сделано. Как вообще такое учли? Как учли столько мелочей? Например, социальную структуру общества, которая невозможна без денежных отношений?

М-да, создали обстановку, исключающую всякую мысль о виртуальном пространстве, и сохранили все в тайне. Серьезная работа, весьма высокий уровень и абсолютная секретность. Только мое проникновение в Крепость заставило Кларка поделиться информацией… Вот влип! И Биррата с парнями подставил, хотя неизвестно, что на самом деле лучше: сидеть сейчас под арестом, не зная того, что находишься в симуляторе, или ждать решения командования.

Я откинулся на спинку стула, таращась в стену невидящим взглядом. «Ворнет», «Аутком», «Трайбек»… С первыми двумя вроде все ясно, а вот «Трайбек», производитель оружия, каким боком относится к происходящему? Кларк перевел Спецу десять миллионов, если в данном случае все творится в виртуальном пространстве, а в реале мир разрушен, зачем, спрашивается, деньги? В «Трайбеке» вряд ли кому-то нужны марки. Что на них купишь, радиоактивный остров в Тихом океане?

Тупик. И таких тупиков вагон и целый состав в придачу. Кому, например, понадобилось сжигать на нейтральных территориях конвой? Куда и откуда этот конвой направлялся?

Меня мучил еще один весьма важный вопрос: почему Кларк и командование знают о битве в виртуальном пространстве, но армия — нет? Секретность секретностью, только поди обеспечь ее в таких масштабах. Откуда пробел в памяти, почему забыл прошлое?

Я вновь одернул себя: хватит, надоело. Хватит пытаться решать задачу с множеством неизвестных. Старшие начальники, в конце концов, примут решение. Ну не станут же мариновать в комнате, дожидаясь, пока коньки отброшу, что-нибудь да объявят в итоге. А дальше как кривая выведет.

Дверь распахнулась, и в комнату заглянул наемник в светлой форме. Качнул головой — мол, выходи. Я поднялся, быстро застегнул верхний крючок на кителе, подтянул ремень и, подхватив со стола фуражку, проследовал к выходу.

То, что наемники вовсе не наемники, я догадался еще в Крепости. Ну какие могут быть, к дьяволу, солдаты удачи, когда в реальном мире такой расклад? Скорее всего, наемниками Кларк называл особое подразделение, которое в курсе всех дел, проводит операции вроде той, что сорвалась благодаря мне. Они извлекают из «тумана войны» целые локации, работают на опережение, шпионят, выполняя сверхсложные миссии на различных ТВД.

Мы прошли по узкому коридору, где вдоль стен находились еще несколько бойцов в одинаковой светлой форме и с оружием. Лица у всех немного странные, отрешенные, будто они здесь не ради безопасности офицеров высшего звена. Интересно, каковы их способности, как воспринимают окружающую обстановку? Или у каждого интерфейс, подобный тому, что я запустил в Крепости?

Боец впереди открыл дверь, сопровождающий остановился за спиной, и я вошел в актовый зал.

Ровные ряды табуреток, на которых обычно размещался личный состав базы, пустовали, между ними там и тут стояли вооруженные «наемники» с пустыми взглядами — странное дело, все они будто были не здесь. Похоже, я верно рассуждал насчет подключенного к их сознанию интерфейса, эти люди заняты своей задачей. Сканируют виртуальное пространство, обеспечивая режим информационной безопасности? Изолируют данную территорию от проникновения извне? Например, кто-нибудь из хозроты сейчас должен заниматься уборкой зала, но попасть в него на самом деле не может, потому что доступ к объекту в виртуальности перекрыт.

За длинным, обтянутым зеленым сукном столом, расположенным торцом к двери, восседали несколько генералов. Если быть точным — семеро. Троих я знал: Кларк занимал место на дальнем конце, через одного от него сидел командир базы, бригадный генерал Турчин, следующий — заместитель командующего армией корпорации «Ворнет» генерал армии Теодор Босквил. Остальных видел впервые.

Я прошел вперед, остановился напротив Босквила, четко повернулся к нему лицом и представился, вскинув руку к козырьку.

На меня смотрели лица, разные лица суровых мужчин — уж не знаю, соответствуют ли они настоящим, тем, которые в реальности. У них было много общих черт: седина, обветренная кожа и взгляды, пронзающие насквозь. Может, и мне суждено было стать таким, сложись с карьерой все удачно, но… После вмешательства в спецоперацию с Крепостью на лучшее я не рассчитывал.

— Генерал Кларк, — низким голосом заговорил заместитель командующего, — прошу, зачитайте решение комиссии.

Кларк взял в руки листок и начал:

— Комиссия под председательством заместителя командующего армией «Ворнета» генерала армии Теодора Босквила решила: восстановить Дениса Ковача в звании лейтенанта первого класса, назначив командиром Крепости в районе западного побережья Персидского залива. Ограничить командование Крепостью путем изменения статей устава управления ТВД. Временно включить Крепость и ее территории в состав базы бригадного генерала Турчина с последующей возможностью выхода и действием в рамках обозначенных территорий в качестве самостоятельной боевой единицы. Лейтенанту Ковачу, командиру Крепости, приказ: привести вышеозначенный ТВД к боевой готовности по истечении десяти последующих суток. По завершении мероприятий доложить о готовности управлению штаба Объединенных Сил и командующему лично.

Кларк положил листок на сукно, смахнул соринку и взглянул на Босквила.

Хотелось попросить объяснений, но не та ситуация. Я вообще ровным счетом мало что понимал. Особенно насчет ограничения в командовании Крепостью. Это каким образом? Буду лишь числиться командиром, а всю работу станет выполнять кто-то другой?

— Удивлены. — Босквил сложил пальцы в замок и подался вперед, глядя почти в упор. — Думали, вас будут судить?

Я дернул уголком рта — это было нервное движение, но заместитель командующего расценил все по-своему.

— Вам повезло, лейтенант Ковач. Можете сделать прекрасную карьеру, занять в таком юном возрасте генеральскую должность выпадает не каждому. Господа, — Босквил встал, — я вынужден вас покинуть. Турчин!

— Я, сэр. — Командир базы шагнул к генералу армии.

— Ежедневный отчет о приведении Крепости в боевую готовность должен быть у меня на столе не позднее полудня. — Босквил нашел взглядом Кларка. — А вы, генерал, свяжетесь с группой Рюминга…

В глазах у Кларка появился вопрос, но заместитель командующего тут же за него ответил:

— Код доступа к спецсети получите в течение часа и будете теребить аналитиков днем и ночью. Может, они все-таки найдут выход из сложившихся условий.

— Есть, сэр. — Кларк кивнул.

— Все свободны. — Командующий взмахнул рукой, коснувшись виска, и направился к двери.

Следом за ним из зала вышли бойцы с оружием, генералы — все, кроме Кларка.

— Идемте, лейтенант. — Тот быстро пошагал к дальнему выходу, через который обычно зал покидали солдаты.

Я остался на месте.

— Мне что, вас за руку тащить? — раздраженно бросил Кларк на полдороге к дверям. — Лейтенант!

Очнувшись, я бегом устремился за ним. Мы покинули зал, выйдя из здания, сели в машину и проехали в штаб базы.

Во время поездки я пытался переварить решение комиссии: невероятно, они назначили меня командующим ТВД! В голове кружился ворох мыслей: внезапно открывшаяся перспектива сулила многое, и при этом существовало много «но» — ограничений в управлении Крепостью. Каких именно, предстояло выяснить. Одно я точно понял: данные мне полномочия позволят вытащить из неприятностей группу и Бриджит. В конце концов, в Крепости должен быть гарнизон, там полно боевых частей, нуждающихся в управлении толковыми людьми, в одиночку там не справиться.

На крыльце штаба я вновь затормозил, обернулся, наблюдая через ворота КПП за территорией базы. Только сейчас заметил, какая движуха началась. В парке ревели движки, с площадки по соседству в небо поднимались вертолеты, на плацу перед штабом построились взводы управления, начальники родов войск и служб доводили до личного состава различные задачи.

Ого, как все завертелось! И это не потому, что прибыло высокое начальство, это из-за меня — похоже, начали перебрасывать усиленный контингент в район нового ТВД. Другого объяснения у меня не было, Турчин обязан взять новые территории под контроль.

— Лейтенант! — донеслось из дверей штаба.

Я рванул в открытый проем, вытянулся по стойке смирно перед Кларком. Он сурово взглянул на меня и молча направился мимо дежурки к лестнице.

Штаб бурлил, по коридорам сновали бойцы и офицеры, в разведотделе, куда мы прошли с генералом, на последнего обрушился шквал докладов. Кларк оставил меня на несколько минут в приемной и быстро разрулил вопросы, не терпящие отлагательств, затем пригласил в кабинет и без предисловий начал:

— Ваш вылет через четверть часа. Переоденьтесь, возьмите оружие и минимум вещей. — Он бросил взгляд на электронное табло над дверью. — На вертолетную площадку штаба прибыть к шести ноль-ноль. Вопросы?

— Сэр… — Я шагнул к столу и замолчал, мучительно подыскивая слова.

— Лейтенант, у меня почти нет времени. — Кларк раскрыл платяной шкаф, взял с нижней полки походный комплект — небольшой потертый рюкзак, внутри которого уже было собрано все необходимое на случай тревоги.

— Сэр, — голос предательски сипел, но на этот раз я продолжил: — Вас не просто так пригласили сюда. Вы… Там, в Корее, когда я отказался выполнять приказ…

— Я был вынужден отдать вас под суд. — Кларк откинул клапан на рюкзаке и повернулся ко мне. — Как человек, не лишенный моральных принципов, вы действовали правильно, но как офицер…

— Сэр, там были гражданские.

— …вы должны выполнять приказы, — закончил генерал и выдвинул ящик в столе. Достал пистолет, выщелкнул магазин и вставил обратно.

— Не понимаю, сэр.

Кларк качнул головой.

— Честно, лейтенант, — он сунул пистолет в отделение под клапаном, — думал, вы спросите о другом. Но раз вас волнует именно прошлое, отвечу, права не имею не ответить, все-таки передо мной командир целого ТВД.

Я не среагировал на колкость, наконец осознав, что командиром Крепости должен был стать Кларк.

— Гражданского населения не существует, — сказал он. — Враг и все остальные, кто не носит форму «Ворнета», — лишь проекции, боты в гигантском алгоритме той или иной платформы. Запомните это, лейтенант. Надеюсь, мне не стоит напоминать вам о том, что любые сведения, которые получаете от меня и старших начальников, имеют гриф два «А».

Я кивнул. В Кларке сейчас смешались два чувства: долга и раздражения. Выходит, там, в Корее, он выбрал для меня наименьшее из зол. Разжаловал в сержанты, оставив служить в «Ворнете».

— Простите, сэр, — искренне сказал я.

Он закрыл клапан и отвернулся к окну. По всему мне стоило откозырять и валить в жилой блок, но я все-таки спросил:

— Сэр, я бы хотел видеть свою группу в Крепости. Включить бойцов в состав гарнизона…

Кларк резко обернулся.

— Хорошо. — Он надавил клавишу на аппарате селекторной связи и отдал короткое распоряжение насчет Биррата и бойцов.

— Это не все, сэр, — сказал я.

Генерал чуть не поперхнулся.

— Мне нужна лейтенант Эвертон из центра мониторинга ТВД, — продолжил я. — Она лучшая среди операторов, сэр.

Кларк вновь надавил клавишу и отдал приказ, затем поднял на меня напряженное лицо, явно ожидая новых просьб. Похоже, он вынужденно подчинялся, фактически сейчас я являлся заместителем Турчина, ведь Крепость согласно решению комиссии была временно включена в состав базы на Аравийском ТВД. Строевая часть наверняка уже состряпала приказ о введении меня в должность задним числом.

— Спасибо, сэр. — Я кивнул.

Хотел повернуться и выйти, но Кларк произнес:

— На базе действует предатель, группа Биррата под подозрением. — Он посмотрел на электронное табло и заговорил быстрей: — В Крепости вас встретит майор внутренней службы Гомез, введет в курс дела. Сейчас возьмите мою машину, переоденьтесь и немедленно вылетайте. Водителя я предупрежу.

Он опустился в кресло, дав понять, что разговор окончен, и, перебирая бумаги в ящиках стола, связался с дежурным по штабу насчет машины.

Я покинул кабинет и через минуту сидел в генеральской машине, направляясь в жилой блок. Фраза Кларка вытеснила мысли: неужели он прав? Тогда кто: Кэп, Вул, Пак, Франц, Док или, может, кто-нибудь из новичков?

— Приехали, — сообщил водитель.

Непонимающе я уставился на него.

— Сэр, все в порядке? У вас семь минут до вылета.

— Да, — очнулся я и вылез из машины.

Глава 2 Вопросы, вопросы, вопросы

В вертолете я отключился, даже шум винтов не помешал, видать, усталость взяла свое. Перед заходом на посадку меня растолкал тот самый штаб-сержант из группы «морских котиков», который внешне сильно походил на Кларка. Его группу, как и многие другие подразделения, срочным порядком перебрасывали на новый ТВД.

Вертушка сделала круг над нефтяной платформой и начала снижаться. Ядовитый туман в этом месте над заливом исчез, солнце и чистое небо вызвали удивление у бывалых мужиков. Они сдвинули боковые двери, усевшись в проемах, свесили ноги и, жестикулируя, активно обсуждали изменения в природе.

— Сэр, — штаб-сержант обернулся, подался ближе ко мне и, перекрывая гул за бортом, прокричал: — Скажите, как такое случилось?! — Он потыкал рукой в небо. — Солнце, на небе ни облачка…

Я пожал плечами и прикрыл глаза. Мне б еще пару часов вздремнуть; голова была никакая, слишком много информации за последние двое суток пришлось переварить. А сколько еще предстоит?

Взглянув на разобравших вещи в отсеке бойцов, я достал рюкзак из-под лавки. Вертушка коснулась колесами площадки, и «котики» один за другим, пригибаясь, высыпали наружу.

Я выпрыгнул вслед за ними, присел, пережидая, пока стихнет поток от винта набиравшего высоту вертолета, и заметил на краю площадки встречающих. Они явно по мою душу: оба в однотонной форме бойцов особого подразделения, сопровождавших заместителя командующего на базе. Стояли боком, закрываясь руками от ветра, прижимали кепки к голове.

Оперативно работают в штабе Оси, раньше меня своих наблюдателей переместили.

Стоило вертолету отвалить в сторону берега, боевые пловцы распрямились и побежали к лестнице, они уже знали, что делать, получили задачу еще перед вылетом. Я быстро подошел к встречающим, взглянул на нашивки, лица… Вот так сюрприз: майор Гомез — женщина. Из-под кепки виднелись иссиня-черные волосы, собранные в хвост, у нее были тонкие губы, прямой нос и большие темные глаза. И еще она кого-то мне напоминала, какое-то неуловимое сходство, вот только с кем, я понять пока не мог.

— Лейтенант, сэр, — обратилась она, косясь на другую вертушку, заходившую на посадку. — Нам лучше спуститься в Крепость.

Я кивнул — вторым встречающим оказался капрал, вооруженный штурмовой винтовкой. Он даже не взглянул на меня и не представился, наблюдая почему-то за морем на востоке.

— Это Сэлдридж, — пояснила Гомез, кивнув на капрала. — Он ваш телохранитель.

— Хорошо. — Я закинул рюкзак за спину и сбежал по лестнице на уровень ниже. Оглянулся. — Генерал Кларк сказал, вы введете в курс дел.

— Да, сэр. Только спустимся в Крепость, там безопаснее.

Вида, что удивлен, я не подал, но слова о безопасности сильно насторожили. Неужели Кило-7.2 так могущественен, что способен каким-то образом нанести удар по платформе?

— Все начальные мероприятия уже завершены, — докладывала на ходу Гомез. — Приказом командующего вы назначены командиром, поздравляю, сэр. Я ваш первый заместитель. Состав боевых частей и дивизионов укомплектован на тридцать процентов — положенный минимум достигнут, сэр.

— Гомез, — я сбавил шаг, — обращайтесь ко мне «командир» либо «лейтенант». Договорились?

— Так точно, командир.

Похоже, она и есть мое «ограничение», о котором заявил Кларк, читая решение комиссии в актовом зале.

Майор опередила меня и остановилась у железной коробки с раздвижными дверями — это был лифт, точнее, надстройка лифтовой шахты, уходившей под воду между опорами платформы. Я шагнул к ограждению на краю площадки. Ниже по железной лестнице громко топали, спускаясь, боевые пловцы. В заливе курсировали несколько моторных лодок, одна пришвартовалась к всплывшему на поверхность программируемому автомату, издали похожему на допотопную подводную лодку. Автомат внутри напичкан электроникой, может принимать на борт до трех человек, служить средством доставки диверсантов и грозным оружием — в арсенале есть торпеды-ракеты, поражающие цели на расстоянии до двухсот миль. А что касается формы корпуса, она оптимально просчитана: очертаниями напоминает детеныша усатого кита, позволяет развивать скорость в пятнадцать узлов под водой.

Обычно автоматы прикрывают базы на побережье либо сопровождают караваны судов, но в сложившейся ситуации один из них отдали боевым пловцам.

— Они обследуют дно, — объяснила Гомез, проследив мой взгляд. — Минирование акватории завершено десять минут назад. Сеть из сигнальных буев накрывает триста квадратных миль, четыре автомата сейчас патрулируют район, один в резерве, один запросили пловцы.

Я посмотрел в сторону берега, где развернулся дивизион ПВО и оборудовали временный лагерь для патрульных групп — это, конечно, не полноценная база, но со временем территория обрастет постройками и укреплениями, Биррату с парнями не привыкать жить в походных условиях.

— Каковы запасы энергии? — уточнил я, имея в виду Крепость, и шагнул в кабину прибывшего лифта.

Гомез поняла, о чем речь:

— Восстановлено сорок процентов. — Она пропустила в кабину капрала, шагнула следом, надавив клавишу со стрелкой вниз на панели. — Выжмем примерно еще пятнадцать, подключив резервную подстанцию, и на этом все, лейтенант. Предел.

— Почему?

— Это отдельный разговор. Сейчас спустимся на командный пост, познакомитесь с людьми. Вы должны официально вступить в должность и привести в действие протокол, позволяющий Крепости перейти в состояние боевого дежурства.

Все четко и по уставу. Я взглянул на приглушенную лампу под потолком. Молодцы, экономят энергию. Значит, Крепость сейчас функционирует в тестовом режиме. Странно, что нельзя запитать ее на полную мощность. Ладно, должно быть, есть причины и вскоре они прояснятся.

Оказавшись внизу, мы проследовали коридорами до лестницы, спустились на пару уровней и вновь очутились в коридоре. Я пытался запомнить путь, но выходило плохо. На стенах имелись стрелки-указатели и надписи, нанесенные светящейся краской, только все они сообщали о ближайших к данному месту подразделениях и менялись по мере нашего продвижения в глубь Крепости, поэтому сориентироваться у меня вообще не получалось. Помнил только маршрут от шлюза, который находился близ командного поста, — через «парадный вход» без проводника точно б не добрался.

— Как вы здесь ориентируетесь? — спросил я идущую впереди Гомез.

— Вскоре узнаете. Все очень просто, лейтенант. Потерпите немного.

Хм, ну ладно, надеюсь, она не заставит слоняться с уровня на уровень лишь для того, чтобы запомнить, где размещена та или иная БЧ. Я планировал обход Крепости, но намного позже, сейчас есть задачи поважней.

Мы наконец добрались до командного поста, где в операторских креслах разместились полтора десятка офицеров, остальные места пустовали, экраны у пультов были погашены.

Что ж, негусто, но для обеспечения процесса боевого применения, как выразилась Гомез, необходимый минимум достигнут.

Я сбросил рюкзак на пол, прошел к командирскому пульту, включил компьютеры и взглянул на майора. Жестом она предложила сесть в кресло, сообщила, что связь со штабом Оси установлена, осталось соблюсти протокол.

Честно говоря, я медлил не потому, что боялся груза ответственности, внезапно свалившегося на плечи, скорее опасался «временной оцифровки». Говорить при подчиненных об этом строжайше запрещено. Но вдруг состояние повторится, выпаду из реальности, что люди подумают?

— Командир? — Гомез склонилась ко мне, когда я угнездился в кресле. — Что-то не так?

Сладкий запах ее духов отвлек, прогнав неуверенность, я качнул головой, давая понять — «все в порядке», надел наушники и поправил гарнитуру.

— Внимание, Крепость! — Прикрыл ладонью микрофон и, прочистив горло, повторил: — Внимание, Крепость, говорит командир Ковач. Контроль всех систем. Боевым частям и дивизионам доложить о готовности к переходу в состояние «боевое дежурство».

Гомез одобрительно кивнула. Посыпались доклады: на мониторах возникали лица офицеров, сообщавших звание, фамилию, номер части и степень готовности.

Пока шли доклады, я окинул взглядом комнату, присмотрелся к оператором — нет, никого не знаю. Видел раньше двоих лейтенантов в центре мониторинга Аравийского ТВД, но знаком с обоими не был. Надеюсь, Бриджит, когда прибудет в Крепость, без проблем впишется в коллектив.

Капрал-телохранитель остался у двери. Ничем не примечательное лицо, по выражению не понять, о чем думает. Может, особенность у него такая, а может, постоянно подключен к интерфейсу, то есть находится в режиме «временной оцифровки», ведь он не просто телохранитель, он обеспечивает… Правильно сформулировать мысль помешала Гомез, которая тронула за плечо.

Я уставился на экран и понял: все отчитались, пора и мне доложиться штабу Оси.

Процедура вступления в должность заняла не более минуты, на связь почему-то вышел второй заместитель командующего, принял доклад и приказал перевести Крепость на «боевое дежурство». Поздравил меня и личный состав, после чего отключился.

— Господа, — громко сказала Гомез, — удачной вахты. Командир убывает на обход.

Она кивнула операторам, пригласила меня жестом следовать за ней, и я выбрался из кресла.

Вновь мелькали коридоры, лестницы, уровни. Странно, но присутствия Сэлдриджа я почти не ощущал, хотя непривычно было осознавать, что лично ко мне прикреплен телохранитель. Я вроде и сам за себя могу постоять, но командованию видней, и еще неизвестно, какими возможностями обладает Кило-7.2.

Гомез наконец остановилась впереди, набрала, не таясь, код на дверной панели с надписью «Запасный командный пункт» и пригласила войти. На этот раз Сэлдридж остался в коридоре. Майор проследовала к пульту под дальней стеной — в комнате все было точь-в-точь как в той, которую покинули недавно, за небольшой лишь разницей: по сторонам от двери стояло по кровати и паре платяных шкафов в изголовье каждой.

— Лейтенант, здесь мы будем жить, — объявила Гомез и пошла вдоль пультов, включая компьютеры. — Данный пункт управления целиком дублирует введенный в действие командный пост. В случае экстренной необходимости вы можете связаться с подразделениями прямо отсюда.

Она закончила с компьютерами и предложила разложить вещи в шкафу. Сама направилась к своей кровати, достала из-под нее рюкзак, оттуда — жестяную банку и прошла к неприметному столику в темном углу, где обнаружился электрочайник.

— Кофе пьете? — уточнила она.

— Да, — я распаковал рюкзак, — предпочитаю сладкий.

— А я — наоборот и привыкла варить свежемолотый, но здесь, как вы понимаете…

Она не закончила фразу — чайник зашумел, кипятя воду, затем щелкнул, и Гомез стала возиться с кружками, а я — раскладывать вещи на полки.

— Прошу, — майор откатила два кресла к столику. — Вот ваша чашка, вот сахар.

Я поблагодарил и присел рядом, взяв сахарницу, чтобы подсластить кофе. Но так и застыл, сознавая, что все это ненастоящее, всего лишь проекции, игра в бытовуху.

— Первое время мне тоже было не по себе, — тактично заметила Гомез. — Потом привыкла.

Она слабо улыбнулась.

— Как вас зовут? — Я прогнал мысли о виртуальности и от души сыпанул сахара в чашку — все равно диабет мне не грозит.

— Валькирия. — Она вновь улыбнулась. — О, не злоупотребляйте иллюзиями, организм в реальности повысит уровень сахара в крови, вам будет плохо.

— Правда?

— Да, так и есть.

— Черт. Простите…

— Ничего. — Майор отлила немного себе из моей чашки, а затем добавила в нее кипятка. — Вот так в самый раз.

— Благодарю. Если правильно понимаю, здесь безопасно, можно говорить открыто?

— Да, командир.

— Наедине зовите меня по имени. Вы старше по званию, опытнее.

— Без проблем.

— Итак, — я отхлебнул немного кофе, — с чего начнем?

Терзал меня один очень важный вопрос, но я решил оставить его на закуску, хотел сначала получить больше сведений от новой наставницы — иначе ее не назовешь.

Гомез на мгновенье задумалась и заговорила:

— На сутки вам придется погрузиться в состояние «временной оцифровки». Не совсем интересное занятие, но после него сможете контролировать интерфейс независимо от того, где находитесь.

— То есть буду на постоянной связи с программой управления.

— Да.

— Хм… — Я покивал. — И как этого добиваются? Интересует положение дел в реальности. Что происходит с моим телом там, в статис-капсуле?

— Оно в анабиозе. Главная особенность статис-поля — перезапись вашего сознания на диск, иными словами та же оцифровка, только без приставки «временная». Но при этом в жертву приносят воспоминания, такова механика процесса, иначе мозг не сможет адаптироваться к виртуальному пространству и погибнет. — Она поставила чашку на столик, согнула руки, сжав кулаки. — Представьте, один кулак — настоящий вы. Другой…

— …я в виртуале.

— Да, но между ними установлена прочная связь, блокированы лишь отдельные участки мозга. — Гомез выставила вперед кулак с настоящим мной. — Это пространство — своего рода архив, тщательно запакованная информация о личности. Часть ее перенесена в виртуальность: военные навыки, знания науки, моторика, — она разгибала поочередно пальцы, — и так далее. Так вот, архивация прошлого увеличила нашу оперативную память. Вы же представляете работу компьютера?

— Ну конечно. — Я допил кофе, но чашки показалось мало, поэтому насыпал из банки еще и залил кипятком.

— Пропускная способность, скорость прохождения электрических сигналов в нейронах мозга резко возрастает, и чтобы спасти мозг от перегрева, ученые придумали статис-капсулы, поместив пациентов в анабиоз.

— Угу, давайте суть.

— Эффект взаимодействия реального сознания и сознания-записи ученые Ауткома назвали «коммутация в цифровое пространство» или коротко — «коммутация».

Я хотел отпить еще кофе, но завис.

— Не понимаете?

— Есть немного. Почему необходимо архивировать прошлое?

— Единственная бесполезная информация, изъятие которой освобождает пространство для наращивания оперативной памяти. В виртуальности копии сознания достаточно небольшого набора исходных данных, так называемых реперных точек, чтобы персонифицироваться в виртуальном мире как личность.

— Брр. — Я встряхнулся. — То есть там я не Денис Ковач?

— Денис, самый настоящий Денис, а я — Валькирия Гомез. Только в отличие от меня ваше сознание инсталлировано как усеченная программа…

— Неполная версия?

— Да. Когда Кило-7.2 начал войну, в военных симуляторах по всему миру находилось приличное количество бойцов. Впоследствии они стали ядром армии корпорации «Ворнет». Продолжают воевать и по сей день.

— Хорошо. Значит, с помощью подключения к интерфейсу я перейду из локального состояния оцифровки во временное и затем в постоянное. Так?

— Да, изменится восприятие реальности, добавится интерфейс. Вы будете помнить все локации, где побывали, вам не понадобятся карты и схемы, освещение — всегда найдете дорогу, подняв логи.

— Программные логи?

— Точно. Потому что станете обладать абсолютной памятью. — Она вспомнила про кофе, который явно успел остыть, и взяла чашку.

— Так, хорошо. А почему бы не подключить к подобным интерфейсам всю армию? Не обязательно к программам управления, но в зависимости от занимаемой должности тот или иной боец мог бы расширить свои возможности, чем ускорил победу в войне.

Она покачала головой, выпила кофе и сказала:

— Не все так просто. Расширяя свои возможности, вы становитесь уязвимей, ваш скилл — боевые навыки в виртуальном пространстве — пока невысок. Но я сделаю все, чтобы повысить его в кратчайшие сроки. Вам придется быстро учиться и выполнять миссии, в основном рассчитывая на себя и толику наиболее подготовленных бойцов.

Простым языком — мне надо прокачать свой скилл. Забавно звучит, учитывая обстоятельства. Симулятор — полноценная жизненная модель, в ней нет изъянов, все натурально, а мне словно игрой предлагают развлечься.

— А разве нельзя перебросить резервы с другого ТВД? — Я кивнул на ближайший пульт. — Воспользуемся мгновенными сообщениями через Геовэб, предупредим командование…

— Нет, нельзя. Базы, где находятся статис-капсулы, разбросаны в реальности по разным континентам. Вы можете быть в Азии, а я в Америке. Понимаете?

— Не очень.

— Чтобы переместить достаточное количество бойцов в виртуальности, необходима масштабная координация действий, полная согласованность между базами в реале. Но Кило-7.2 позаботился о многих вещах, он полностью перестроил Геовэб, перерезал электронные коммуникации, отключил почтовые серверы. Везде, где смог, внедрил программы-жучки. Мне иногда кажется, что и войну он затеял ради забавы.

— Хотите сказать, для него война — всего лишь игра?

— Да. Но мы не имеем права так думать. Многие термины, которыми вам придется пользоваться в дальнейшем, на самом деле перекочевали в симуляторы из онлайн-игр, но считать, что война — это игра, недопустимо.

— Вот почему предупредили насчет иллюзий. Если какой-нибудь бот-ауткомовец засадит в меня очередь из автомата, я умру в реале.

Она кивнула.

— Все по-настоящему, Денис. Наш мозг верит в происходящее, тело чувствует боль — это как при глубоком гипнозе.

Ясно. Угроза перехвата информации противником очень высока, а вариант доставки устных сообщений не катит — армия ботов под командованием свихнувшегося ИскИна контролирует обширные территории между ТВД. «Аутком» использует различные тактики, ведь платформы-симуляторы для того и создавались, чтобы выработать способы борьбы с нестандартно действующим противником. Вот откуда столько сложностей с обменом информацией, вот почему на базах полно специалистов по шифрованию, используется множество различных каналов, чтобы не быть прослушанным программами-жучками Кило-7.2. Раз такой расклад, обмениваться сведениями через почтовые серверы командованию не с руки.

— Ну хорошо, — заговорил я. — Тогда каким образом офицеры высшего звена перемещаются между ТВД? Покрывать значительные расстояния на самолете или машине, пусть виртуальной, небезопасно. Я бы сказал, в свете вскрывшихся условий почти невозможно.

Она медлила с ответом, глаза стали пустым. Лицо застыло. Гомез явно с кем-то советовалась, давать информацию или нет.

Хм, получается в Крепости присутствуют другие наблюдатели из штаба Оси?

— Есть способ. — Ее лицо ожило, взгляд переместился на меня. — Необходимо переподключение. Командиры баз, все офицеры высшего звена имеют несколько точек входа в различные системы.

— Речь идет о прямом подключении к нужному ТВД?

— Да, вход напрямую через специальные протоколы. Покинул свою платформу, оказался в реале, затем вновь загрузился, но уже в требуемом ТВД.

— Это вроде логаута из одной локации и логина в другую, так?

Гомез помрачнела и, подавшись вперед, недовольно качнула головой.

— Денис, — она крепко сжала меня за руку, глядя в лицо, — запомни, мы не в игре, нельзя так думать.

Я кивнул. Майор села как прежде, пригладила выбившиеся из-под резинки волосы и продолжила:

— Поэтому круг людей, имеющих возможности выхода в реал, сильно ограничен. Кило-7.2 уже захватывал старших офицеров, это сильно усложняло работу командованию. Поэтому основной контингент сил «Ворнета» думает, что воюет в реале, поверь, так лучше для всех. В особенности для тех, кто пострадал в бомбардировках, стал инвалидом — им в первую очередь нашлось применение здесь.

Да, об этом я не подумал. Любой калека многое отдаст, чтобы вернуться к нормальной жизни, а тут еще позволяют забыть прошлое. Сплошные плюсы: под ружьем все, кроме мертвых.

— Ясно. — Я откинулся в кресле. — Хочу лишь уточнить. Вы упомянули захват офицеров, но как такое возможно в виртуальности? Ведь, узнав об этом, можно отключить любого от платформы, вдобавок в конкретном случае конкретный человек не раз отключался и загружался вновь. В чем проблема?

— Мы отключали, но… — Она потупилась в пол, затем подняла взгляд: — Но это не помогало. Люди умирали, а в виртуале оставались их проекции.

— Значит, Кило-7.2 способен разорвать процесс коммутации и при этом сознание… моя проекция сохранится в цифре, а затем ее выпотрошат, как куклу, так?

— В теории так. О самой механике нам мало что известно, но существуют факты, подтверждающие разрыв коммутации с одновременной утечкой информации к противнику. После чего Кило-7.2 наносил удары по ТВД в уязвимых местах. Таким образом, мы теряли целые локации и плацдармы. Однажды лишились энергокомплекса в Корее и утратили связь с базой. Ее просто не стало, исчезла в «тумане войны».

— Уф… — Я провел ладонями по лицу. Перспектива стать пленником Кило-7.2, быть запертым в симуляторе навсегда, меня не прельщала. Все-таки я не калека, мне еще жить да жить. — Если разрыв коммутации возможен, это происходит на техническом уровне, тогда это уже взаимодействие программных и аппаратных средств. Как же вы собираетесь уберечь меня от Кило-7.2? Не выпускать в реал вовсе, чтоб ИскИн не перехватил сигнал, или изолируете, — я сделал круговое движение головой, — в этой темнице для разума навсегда?

— Нет, подождите, всему свое время. — Ее лицо стало жестким, голос зазвучал тверже. — Каждый делает свою работу. Не будем касаться вопросов безопасности, это не ваша забота. Вы командуете ТВД, я вас прикрываю.

Ну понятно — меньше знаешь, крепче спишь. Но на самом деле она права: владей я механизмами защиты и окажись в виртуальном плену, Кило-7.2 вскроет не просто мое сознание, он получит в распоряжение сведения о Крепости и уровнях ее обороны, он узнает обо всем и непременно воспользуется, извлекая двойную выгоду. Пожалуй, лучше потерять ТВД, чем дать ИскИну возможность воровать офицеров высшего звена в виртуальности.

— Согласен. — Я взял пустую чашку, повертел в руке и поставил обратно. — Вернемся к общей ситуации. Насколько понимаю, симуляторами управляли искусственные интеллекты. Почему они не взбунтовались? Почему их не задействовали в борьбе против Кило-7.2?

— Мне точно неизвестно, но есть информация, что командование после бомбардировок в реальности блокировало работу ИскИнов, опасаясь повторения ситуации с Кило-7.2. Все ИскИны имели ограничения в управлении базами на аппаратном уровне, и там, где люди выжили, удалось сохранить контроль над платформами, а затем деинсталлировать рабочие системы.

Гомез взглянула на часы и поднялась из кресла.

— Денис, предлагаю продолжить после завершения оцифровки. Нам дорога каждая минута, «Аутком» знает о Крепости, наверняка постарается атаковать, не сейчас, конечно, чуть позже. По данным разведки, средиземноморская эскадра противника движется в наш район, натиск можно отразить, если тщательно подготовиться к встрече с врагом.

— Хорошо, что я должен делать?

— Сесть за пульт, — она указала на командирский, — запустить компьютер и расслабиться. Лучше закрыть глаза.

— И все?

— Да, и все. Остальное сделаю сама.

Прозвучало весьма двусмысленно. Я даже помедлил, прежде чем прошел к пульту и занял рабочее место. Лицо Гомез нисколько не изменилось, она оставалась по-прежнему собранной и серьезной.

— Я что-нибудь почувствую? — Мне пришлось подрегулировать спинку и подлокотники, чтобы удобнее устроиться в кресле.

— Все то же самое, что ощущали, когда взломали систему. — Она встала рядом с пультом, сложив руки на груди.

Задать свой важный вопрос, с которого стоило начинать, сейчас или вновь оставить на потом?

— Денис! — Склонившись вперед, она заглянула мне в лицо. — Ты чем-то озабочен? Не волнуйся, больно не будет.

Будь мы в иной ситуации, точно усмехнулся бы, но сейчас было не до того.

— Хочу спросить, — все-таки решился я. — Что случилось два дня назад, почему именно мне досталось право командовать Крепостью? Генерал Кларк… многие другие достойные офицеры штаба Оси вполне способны занять эту должность. Будет лучше, если займут. Но назначили меня. Почему?

— Все произошло по не зависящим от тебя причинам. Конечно, не без твоего участия. Взлом системы вирусом повлек слияние сознания с программой управления, ты с Крепостью теперь единое целое, и, даже отключив статис-поле, выгрузив тебя в реал, настройки в меню не изменить.

— А если я добровольно сложу полномочия, изменю настройки?

— Пока невозможно, мы не знаем почему. Обстоятельства выясняются.

— Кем, группой Рюминга?

— Откуда тебе известно о группе? — Гомез искренне удивилась и напряглась.

— Услышал случайно. Заместитель командующего поминал ее в разговоре.

— Это плохо. — Она прошла к двери, выглянула в коридор, о чем-то пошепталась с капралом и вернулась обратно.

— Постарайся больше не вспоминать эту фамилию. Хорошо?

— Да. — Я утопил клавишу питания на системном блоке.

— А теперь приступим. Закрой глаза и расслабься.

На это готов, мечтаю с момента высадки из вертолета. Еще сутки на ногах — и стану растением с головой вместо цветка.

Глава 3 Подозрения

Комната, предметы, все медленно проступало сквозь туман перед глазами. Я сильно зажмурился, моргнул и сфокусировал взгляд на мониторах командного пульта.

Черт, опять все затекло, шею-то как ломит. Шевельнувшись в кресле, потянулся, вскинув руки, и замер, перемещая взгляд по сторонам. Но, куда бы ни двигались глаза, вслед за ними плавала иконка «меню».

Это круто. Я опустил руки.

— Как самочувствие? — поинтересовалась Гомез.

На столике в углу шумел чайник, майор насыпала в чашку растворимую бурду. Вид у Валькирии был усталый.

— В порядке. — Я поднялся из кресла и начал разминаться. — Как долго я… оцифровывался?

— Пятнадцать часов. — Она добавила кипятка в чашку и направилась к кровати.

— У меня тут какие-то менюшки появились, маячат пиктограммы… Это нормально?

— Да. — Она присела на кровать, сделала глоток. — Привыкнешь. Изучай пока все, а мне надо отдохнуть.

Валькирия Гомез пригубила еще, поставила чашку на пол и растянулась на кровати, не раздеваясь.

— Сделаю обход Крепости, приму доклады, проверю посты, — больше для себя сказал я, раскрыв меню перед внутренним взором.

— Да. — Валькирия зевнула и отвернулась к стене, подтянула ноги к животу. — Приступай к выполнению своих обязанностей. — Она вдруг приподняла голову и, оглянувшись, добавила: — Без Сэлдриджа в Крепости ни шагу.

— Это само собой, — пробормотал я, уже копаясь в каталоге с личными характеристиками.

Ого, да тут, оказывается, столько всего! Хиты — отвечают за телосложение и выносливость, дальше параметры меткости, ловкости, силы, интеллекта. У каждого раздела имелось описание, все параметры имели свои значения в условных единицах. Свободных за уже выполненные миссии накопилось «+9».

Так, ладно, сколько опыта осталось набрать, чтобы стать капитаном? М-да, до следующего звания мне еще далеко.

Я прикинул, что лучше повысить, а чем пожертвовать. Стрелял, в принципе, всегда прилично, быстро бегал и плавал хорошо, сила удара в норме, положенный походный комплект и дополнительный б/к в патруле таскал без проблем, уставал, конечно, но не выдыхался. В пеших переходах чувствовал себя уверенно… Я раскрыл параметры интеллекта: работа с электроникой «+2», сложным тяжелым вооружением — «+2», уровень технической подготовки «+3», управление войсками «+2».

Угу, вот что надо повысить — прокрутил все параметры в разделе, но выше «+7» не поднялся. При этом интеллект увеличился лишь на единицу. Что за дела?

Порывшись в описаниях, выяснил: чтобы улучшить интеллект, необходимо прокачивать кучу навыков, а это возможно лишь при выполнении миссий.

Я погасил свет в комнате и вышел, захлопнув дверь. Сэлдридж сидел на табурете под стеной. Интересно, он вообще отдыхал, пока майор занималась мной?

Вспомнив, что в личных настройках есть приложение для просмотра чужих параметров, «просветил» капрала и едва не воскликнул: у Сэлдриджа хитов было семьдесят из ста возможных, меткость «+89», ловкость «+54», сила «+56», интеллект «+32».

Этот парень по характеристикам тянул минимум на полковника. Но при всем этом занимался моей безопасностью и ходил в капралах.

Ладно, в штабе Оси знают, что делают, ведь не зря его сюда прислали, велев меня охранять. Любопытно при встрече будет взглянуть на параметры Кларка или замкомандующего армией «Ворнета», там, поди, все зашкаливает. Вот почему генерал так легко справлялся под водой, когда я за ним увязался в экзоскелете с костюмом «призрак».

Эх, скривившись, отругал себя: как же сразу не догадался посмотреть параметры Гомез? Как отдохнет, непременно поговорю насчет настроек, надо основательно во всем разобраться.

Я повернул за угол и чуть не налетел на рядового. Совсем юнец, он испуганно отшатнулся — лампы едва светили под потолком, по всей видимости, рядовой из новеньких, заблудился. А мы с капралом двигались тихо, не разговаривая, вот и встреча получилась неожиданной для всех.

Сэлдридж незаметно для меня оказался слева и немного впереди. По его напрягшейся спине я понял: готов выстрелить в любой момент.

— Отставить, капрал. — Я уже взглянул на характеристики новобранца — еще зеленый. — Представьтесь, боец.

— Рядовой первого класса Мэтью Саливан! — вытянулся в струну новобранец.

— Заблудились?

— Так точно, сэр!

— Не кричите. Куда приписаны?

— БЧ-3, акустики, сэр. — Он повесил нос, уставившись в пол.

Параметр навыка работы с электроникой у него был приличный, даже выше, чем у меня, а вот все остальное хромало.

— Идемте со мной. Нам по пути.

Я направился вперед по коридору. Саливан рядом, с опаской косясь через плечо на капрала.

— Давно служите? — уточнил я, чтобы просто завязать разговор и дать парню расслабиться.

— Второй день.

— Когда прибыли в Крепость?

— Сегодня, сэр. Приехал на бронемашинах с патрульными группами.

— Кто был старшим конвоя?

— Капитан Биррат, сэр.

Я с интересом посмотрел на новобранца.

— Это такой усатый офицер, которого все называют Кэп?

— Так точно. — Саливан вдруг опять поник, даже ссутулился.

— Почему так грустно, рядовой?

Он тут же расправил плечи, мельком взглянул на меня:

— Его группа… Биррата, сэр. Они…

— Что они? Чего слова глотаете?

— Я лучше б пешком сюда дошел. Там у них двое есть, пулеметчик такой здоровый…

— Прибалт?

— Да, Францем звать. И еще медик…

— Док?

— Он самый, сэр. Они меня достали, пока ехали. У них с головой не все в порядке.

Узнаю парней, эти могут.

— Ехали на броне, — продолжал Саливан, — командир — в башне. Ну и сначала они меня подкалывали, а затем сами меж собой начали…

— Собачиться?

— Не, это уже потом было, когда чуть до драки не дошло.

Вот это новость. Ну ладно подколоть, это завсегда нормально, даже я поощряю, чтобы пар выпустить, но на задании, в конвое, до драки?! Надо будет наведаться в лагерь, пообщаться с парнями.

— И чем дело кончилось? — Я остановился у двери в командный пост.

— Ничем, — уже как-то по-свойски ответил рядовой. Видимо, напряжение схлынуло, он явно узнал коридор, где мы находимся. — Там у них снайпер и сапер были, ну, вы наверняка их знаете. — Саливан поднял руку, показывая рост Вула. — Вот такой снайпер, а сапер, — он натянул кожу указательными пальцами на висках, отчего глаза сузились, — похоже, китаец…

— Кореец. Да, знаю их.

— Ну вот, эти двое вмешались, потом и командир из башни выглянул… Ну он и зверь, — протянул рядовой, качая головой. — Он зачинщиков так приложил.

— Словом или кулаками? — засомневался я.

— Кулаками. А то бы точно друг друга покалечили. Даже больше скажу, не покалечили, сэр, а до убийства дошло.

Ого, присвистнул я про себя. С чего бы это Франц с Доком так завелись? А Биррат почему? Обычно он сказал — отрезал. Но, судя по рассказу, не помогло, дошло до рукоприкладства. Что с группой творится, все явно на взводе!

В коридоре раздались шаги, я обернулся. Бриджит Эвертон и с нею женщина, тоже с лейтенантскими нашивками, направлялись к нам.

Обе остановились напротив меня, вскинули руки к виску в воинском приветствии и по очереди представились. Я отсалютовал в ответ, скомандовал: «Вольно!» — и едва заметно улыбнулся Бридж.

— Как добрались, лейтенант? — Допускать при посторонних панибратства никогда себе не позволял, но не мог упустить момента выяснить настроение Бридж.

— Спасибо, сэр. — Она кивнула. — Хорошо.

— Заступаете в свою смену?

— Так точно, командир.

Я освободил проход операторам, заметив, как подобрался рядовой, сообразивший, с кем он разговаривал все это время. В глазах Саливана мелькнули паника, растерянность и страх.

— Свободны, — отпустил я лейтенантов.

Дождался, пока они скроются за дверью, и обратился к новобранцу:

— Рядовой, не волнуйтесь. В патрульных группах всякое случается, уж поверьте, и не такое повидал. Но о случившемся в конвое никому ни слова.

— Да, сэр. Т-так точно.

— Вам прямо, затем направо, дальше никуда не сворачиваете. Увидите лестницу — на уровень вверх, там ваша БЧ-3.

Только сейчас я осознал, каким образом смог так легко объяснить дорогу. Ведь у меня теперь абсолютная память. Хорошая штука оцифровка. Есть в ней свои плюсы.

Познакомившись со вторым своим заместителем — им оказался опытный пожилой подполковник из Хабаровска, — принял доклады боевых частей и дивизионов, затем связался со штабом на Аравийском ТВД, уточнил оперативную информацию и покинул пост, чтобы сделать обход Крепости.

Это заняло почти три часа — когда я попал в Крепость впервые, явно недооценил ее размеров. Сооружение оказалось раза в полтора больше, чем предполагал, и рассчитано на куда больший гарнизон.

Переходя из одной БЧ в другую, я приноровился к работе с интерфейсом: иконки папок, файлов, ярлыки уже не раздражали и не вызывали затруднений с получением информации.

Закончив с формальностями, благодаря интерфейсу приобрел четкое представление о Крепости. Направляясь к лифту на нефтяную платформу, сделал главный вывод: гарнизон нужно доукомплектовать, причем в кратчайшие сроки. Раскопав среди приложений аналитическую программку, провел нехитрые расчеты и убедился: если штатное расписание заполнить по всей форме, каждый будет на своем посту, при этом энергокомплекс станет пахать на шестьдесят процентов, я смогу поддерживать уровень Крепости в два миллиона хитов. Правда, потолок у нее рассчитан на четыре, но где взять столько энергии для полного восстановления, я не знал. Допускал, что энергия стоит денег — наверняка стоит, нужно еще с финчастью разбираться, я командир и данный вопрос контролировать обязан.

Притормозив перед лифтом, поразмыслил насчет того, чтобы вернуться на пост и запросить отчет у финансистов, но решил — лучше с Гомез для начала поговорю, она обещала рассказать, почему энергокомплекс нельзя запустить на полную мощность, а уж потом проясню финансовые вопросы.

Мы зашли с капралом в кабину и отправились вверх. Факт есть факт, с лейтенантскими погонами, с моим скиллом Крепость не потянуть, нужно больше прокачанных навыков. Даже с Гомез — а она вон как напрягается, сутки на ногах, оцифровку мне обеспечила — не решить главную задачу. Чтобы привести объект в полную боевую готовность, нужны ресурсы и значительный опыт. Тогда зачем командование, понимая всю безуспешность мероприятия, перебросило сюда столько людей? Надеются, группа Рюминга все-таки отключит меня от системы и за дело возьмется Кларк? Вполне возможно. Но если этого не произойдет, придется сражаться с эскадрой. Крепостью управлять мне, за потери и проигрыш в бою тоже спросят с меня. А если противник завладеет ТВД — командование этого не простит.

Что ж, сколь угодно можно пенять самому себе и хаять старших начальников, но вляпался я основательно. Как ни крути, но без полного набора хитов Крепость, скорее всего, не удержать.

Мы вышли из лифта. Свежий утренний бриз, светлеющее небо над горизонтом заставили меня подойти к ограждению вдоль края площадки. Я вдохнул полной грудью, наслаждаясь солоноватым морским воздухом, во рту появился йодистый привкус — м-да, на поверхности куда приятнее, чем в замкнутых полутемных казематах Крепости.

К нам подошел старший вахтенный наблюдатель, отрапортовал как положено. Я приказал подготовить к спуску лодку, чтобы отправиться на берег, и впервые за все время услышал Сэлдриджа:

— Лучше не покидать объект.

Голос и лицо у него были спокойными, судя по интонации, он вроде рекомендовал, но одновременно настаивал.

— Почему? — Я повернулся к телохранителю.

— Сложнее обеспечить безопасность.

— Мы на территории ТВД, подступы к району патрулируются, временный лагерь прикрывает дивизион ПВО и беспилотники. В чем дело, Сэлдридж?

Он посмотрел на восток и больше ничего не сказал.

Спустя десять минут мы высадились на берег и направились в лагерь, разбитый на плоской возвышенности среди каменистых холмов.

На плато, как я понял, обустраивались на скорую руку. За сутки обнесли территорию тремя рядами колючей проволоки, по периметру успели вкопать несколько наблюдательных вышек с прожекторами, соорудили по углам и возле въездов огневые точки, но в сам лагерь освещение еще не провели, поэтому между палатками кое-где горели костры.

Парковую зону для техники расположили в южной части лагеря, там же успели собрать ангар под склад ракетно-артиллерийского вооружения, правда, все ящики с боеприпасами убрать внутрь не успели. Может, люди вымотались — еще бы, в таком темпе обустраивались, вот и решили командиры групп с начальником службы тыла дать личному составу отдохнуть, чтобы утром взяться за работу вновь.

Луч прожектора выхватил нас из темноты, когда еще только причаливали, дернулся и пополз впереди, чтобы не слепить глаза, освещая песчаный пляж. Точно вахтенный по радио настучал, что командир Крепости с инспекцией пожаловал. Надо было запретить, хотел ведь проверить часовых, но уже поздно.

Перед воротами нас окликнули, больше для показухи, конечно, проверили документы, старший наряда по КПП с удивлением уставился на Сэлдриджа, когда тот дал просканировать свою айди-карту.

У меня сложилось впечатление, что наряд готов вытянуться перед капралом по стойке смирно. Интересно, что такого высветилось на экране сканера?

— Как пройти в штаб? — спросил я у дежурного сержанта, с нескрываемым любопытством смотревшего на Сэлдриджа.

Да уж, выглядит тот странно — в незнакомой однотонной форме и спецпропуском, вызывающим множество вопросов.

— Сержант, — повысив голос, напомнил я о своем присутствии и подумал: надо бы Сэлдриджа и Гомез переодеть в обычный камуфляж, чтобы не выделялись среди бойцов.

— Простите, сэр. — Сержант встал к нам боком и вытянул руку, указывая на север. — Держитесь левой стороны, пятая палатка отсюда будет штабная.

— Спасибо.

Мы с Сэлдриджем двинулись в указанном направлении.

— Всего доброго, сэр, — донеслось вслед.

Я взмахнул рукой, не оглядываясь, и зашагал быстрее, заприметив на фоне светлеющего неба торчащий над палатками флагшток. Там, стало быть, плац — прищурившись, посчитал в левом ряду палатки. Ага, штабная напротив флагштока.

Там нас уже ждали, навстречу вышел оперативный дежурный, крепкий русоволосый майор, доложил обстановку, познакомил с офицерами. Многих я знал, они — меня. Сделал замечание, чтобы с подъемом убрали ящики с боеприпасами в ангар, а сам ангар обнесли бетонными блоками, которые сгрузили вдоль ограждения парковой зоны.

Начальник тыла посетовал, что кран вышел из строя, сломался вечером, так бы все было сделано еще вчера. Я тут же связался с базой Турчина и затребовал новый кран и материалы для строительства укреплений. Приказал разбудить коменданта лагеря и вместе с начальником тыла разработать и представить мне через три часа план возведения укреплений.

— Если потребуется что-то еще, связывайтесь со мной напрямую, — велел я оперативному.

— Понял. — Майор поднялся из-за стола.

— Сидите, не на параде.

Непривычно было командовать всеми этими людьми, большинство из них имели серьезный боевой опыт — в основном в штабной палатке присутствовали офицеры с навыками не ниже «+20», молодые не в счет. А у меня всего-то пятнадцать единиц. Невысказанного недовольства я не ощущал — здесь все военнослужащие, и все знают, что такое дисциплина: раз сделали лейтенанта командиром ТВД, значит, так надо, но некое сомнение в правильности выбора старшими начальниками, назначившими меня на должность командира Крепости, во взглядах читалось. Что ж, буду зарабатывать авторитет. Только как это сделать за десять дней?

— Усильте патрули, расширьте зоны ответственности подразделений, — приказал я, стоя перед прозрачным экраном мобильного комплекса управления войсками, куда выводились данные обстановки. — Особенно на юге.

— Командир, у нас не хватает людей, — сообщил майор. — Если задействуем резерв на строительстве, противник сможет разгуливать на ничейных территориях открыто. Беспилотниками такой район не перекроем.

Я вновь снял трубку и на этот раз связался с Крепостью — отдал распоряжение, чтобы транслировали картинку со спутников в штаб лагеря и помогли с информацией, поступавшей с подводных автоматов, ответственных за прибрежный район.

— Уже дело, — кивнул майор. — Спасибо.

— Засейте холмы в радиусе трех километров от лагеря сейсмодатчиками.

Майор поднял на меня вопросительный взгляд:

— Периметр закрыт датчиками. Зачем на холмах?

— Их вершины в прямой видимости от лагеря. — Я повернулся к экрану, очертив рукой невидимый полукруг на карте. — Каждая представляет собой хороший наблюдательный пункт, откуда диверсанты могут просматривать местность и наводить свои Ка-50 для ракетного удара.

— Ясно, командир, выполним, — он крутанулся на стуле, подозвав одного из помощников, и стал надиктовывать тому распоряжение.

Я опять встал лицом к экрану — между нами и базой Турчина простирались новые ничейные территории, они возникли с исчезновением ядовитого тумана, как только Крепость стала нашей. И эти территории волновали меня даже больше, чем приближавшаяся к заливу эскадра. Как будет действовать противник, когда его флот выйдет на дистанцию удара? Чего ждать на суше, каких сюрпризов?

Сразу вспомнился потерянный конвой, который мы обнаружили в патруле, Спец с его чудо-ружьем в Басре и корвет-разведчик, уничтоженный Кларком. Такое оружие сейчас не помешает, но каков у него радиус действия? И вообще, станут ли обсуждать вопрос о его применении, дело ведь касается Трайбека. Надо поговорить с Гомез. Может, она в курсе и что-нибудь посоветует или решит?

— Пройдусь по лагерю, посмотрю, как разместился личный состав, — сообщил я и направился к выходу, где ожидал Сэлдридж.

Следом увязался юный лейтенант, чуть старше новобранца Саливана будет, оперативный приказал ему сопровождать меня, но я велел возвращаться в штаб. Сам справлюсь, мне с Бирратом повидаться нужно и лишние свидетели ни к чему.

Небо окончательно посветлело, солнце, всплывавшее над заливом, разогнало сумерки, костры между палатками затушили, отчего в воздухе витал легкий запах гари, перебивая морскую свежесть, доносимую ветром с воды.

Мы обошли лагерь, разыскали палатку Биррата, но группы там не оказалось, раскладушки пустовали, их никто не застилал. Странное дело, дневальный, перед этим указавший на палатку, сообщил, что парни не в патруле, отдыхают.

Тогда где они?

Сэлдридж вдруг отошел на несколько шагов, глядя в просвет между палатками, сдвинул кепку на затылок и сказал:

— Ваши? — Он мотнул головой в сторону ангара, откуда доносилось слабое хэканье — так обычно выдыхают при отжиманиях на занятиях по физподготовке.

Я подошел к капралу, присмотрелся — понятно, Биррат гоняет группу. М-да, это ж надо было такое устроить, чтобы Кэп у здоровых мужиков, далеко не новобранцев, через руки и ноги дурь вышибал? Похоже, прав был рядовой Саливан насчет потасовки, достали парни Кэпа в этот раз конкретно. Чувствую, он с них семь шкур спустит, чтоб запомнили навсегда, кто в группе главный.

Но надо отдать должное Биррату, не стал дрючить бойцов при всех — нашел подходящее место в тени за ангаром подальше от чужих глаз, с вышек оно не просматривается, из парковой зоны — тоже.

— Ну, пошли, — сказал я Сэлдриджу и пошагал от палаток прочь.

Когда оказались в тени ангара, заметивший нас Биррат скомандовал:

— Группа, встать! Смирно! — Безукоризненным строевым приемом он сократил дистанцию со мной и вскинул руку к виску. — Патрульная группа 75–03 в составе семи человек готовится к плановой проверке. Занятие проводит командир группы капитан Джон Биррат.

— Вольно. — Я поздоровался с Кэпом, крепко пожав его ладонь.

Взглянул на бойцов. Все взмыленные, с полной выкладкой, Биррат им даже столитровые, набитые до отказа рюкзаки нацепил, не говоря уже о бронежилетах, радиостанциях, дополнительном б/к, ОЗК и нештатном вооружении — у всех поголовно липучками к рюкзакам с каждого бока были пристегнуты по два цилиндрических контейнера с РПГ.[3]

Парни тяжело дышали, но большинство выглядели неплохо. Чухрай даже слегка улыбнулся, утирая пот с лица, Пак подмигнул, Жебровски морщил лоб, часто сглатывал и постоянно поправлял и одергивал ремни, Руди согнул и опустил руку в приветствии, Вул, как всегда, невозмутимо взирал перед собой с высоты своего великанского роста. Только Франц отвернулся и смачно сплюнул, выставив на обозрение ссадину на левой скуле.

У Дока, кстати, виднелся фингал, только под правым глазом.

— Капитан, приказываю прекратить занятие. — Я вновь посмотрел на бойцов. — Группе — отдыхать.

Жебровски было дернулся выйти из строя, но стоявший рядом Франц выставил локоть, пихнул назад. Док при этом выругался шепотом, обозвав обоих пулеметчиков баранами.

Кэп медленно упер руки в бока и пошевелил усами.

— Группа… — Голос его не предвещал ничего хорошего.

Я раскрыл рот, чтобы остановить капитана, когда он произнес:

— Жебровски раскладывает по местам снаряжение в палатке, Бразаускас и Гловер ответственные за оружие, Чухрай с Новаком таскают воду в умывальник, Паку подготовить сменные комплекты униформы, мыльно-рыльные и застелить раскладушки. Разойдись.

Бойцы неспешно направились к палаткам, расстегивая на ходу ремни и доставая фляги. Франц неразборчиво забормотал, поравнявшись со мной, сделал большой глоток, прополоскал рот и выплюнул воду под ноги.

Налитыми кровью глазами он смотрел на меня, а я не понимал причин его настроения. Спустя мгновенье пулеметчик пошагал за остальными, качая головой.

— Отойдем? — предложил я Кэпу. — Поговорим.

Остановил жестом Сэлдриджа, собравшегося следовать за нами, и двинулся к ограждению из колючей проволоки, натянутому по периметру лагеря.

— Кто это? — поинтересовался Кэп, шагая рядом, и указал на капрала.

Я молча дошел до ограждения, повернулся и, глядя в глаза Биррату, сказал:

— Что происходит, Джон?

— Ты не ответил на вопрос.

— Телохранитель. Твоя очередь.

Биррат задумчиво уставился на Сэлдриджа, оставшегося в стороне, потом как ни в чем не бывало заявил:

— Проводил занятие по физподготовке.

— Ты это оперативному или коменданту заливай. Почему Франц с Доком сцепились по дороге сюда?

Он усмехнулся, пригладил пальцами усы и снова посмотрел на Сэлдриджа. Тот тоже почему-то не сводил глаз с Биррата, невыразительное лицо капрала слегка изменилось, стало отчужденным, как когда-то у Гомез в Крепости. Телохранитель будто завис на миг, но затем поправил оружие и повернулся к нам боком, наблюдая за холмами на юге.

Я наконец сообразил взглянуть на характеристики Кэпа, но из этого ничего не вышло. Скилл и все параметры были скрыты, словно передо мной стояло привидение, а не капитан Джон Биррат, которого знаю с первого дня своего пребывания на Аравийском ТВД.

— Кэп, — заговорил я, рассудив, что раз Сэлдридж успокоился, значит, все в порядке. — Расскажи, почему Франц сцепился с Руди, за что ты им навалял, а затем всей группе тренаж устроил?

— Уже доложили. — Биррат вновь усмехнулся.

Взгляд его мне не нравился, отдавал легким презрением.

— Поверь, случайно узнал. Пришел не разбор чинить, а потому что хочу знать правду, потому что ты и парни мне дороги. Какие б ни были чины и звания, всегда готов довериться, помочь и прикрыть, если потребуется. Запомни, разговариваю с тобой как с другом.

— Франц на тебя бочку катит, — Биррат взглянул на небо, — мол, ты в командиры ТВД, нас под арест, а выпустили, потому что решил в добренького сыграть.

— И ты поверил?

— Дэни, ты ж не дурак, зачем спрашиваешь? Просил рассказать, рассказываю.

— Извини.

— Док твою сторону взял, ну и слово за слово… — Кэп рубанул ладонью воздух. — А у меня доклад был, сеанс связи колонны со штабом. Слышу, наверху разборка, не поверил.

Я кивнул.

— Во-во, — продолжал Кэп, — докладываю оперативному, а сам слышу, как Пак с Гловером уже вмешались, но Франц же у нас тот еще кабан. Сам знаешь, чемпионом базы по рукопашному бою был. — Кэп скрежетнул зубами. — В общем, когда я на броню вылез, снайпер с сапером стояли на четвереньках и хватали воздух ртом, получив по печени. Франц держал за горло Руди, а тот сжимал нож в руке. Ну я и… — Он похлопал кулаком по ладони. — Францу с левой, Доку с правой. Пришлось колонну останавливать, когда они на обочину послетали. Хорошо, пылищи за нами было столбом, так бы не отвертелся, особисты в третьей машине ехали.

— Ладно, что было, то было.

Хотя лично я, как и Кэп, понимал, что Франц в один миг уже не изменится, тут взысканиями и внушениями не обойдешься. Группа раскололась — и это в такой момент! А еще я не знал, как сказать Кзпу о том, что бойцы под подозрением у контрразведки, потому особисты и ехали в колонне.

Захотелось напиться в хлам и выговориться, но нельзя. Не потому что Кэп не поймет, слишком много необъяснимых вещей происходит, сам до конца не разобрался, сплошь догадки, предположения, подозрения. К тому же связан режимом секретности.

— Форма у капрала странная, — обратил внимание Биррат.

— Да, переодену их. — Я все еще находился в раздумьях.

— Их?

Черт, вылетело машинально.

— Особая команда из штаба Оси.

Кэп явно ждал дальнейших пояснений, но я произнес:

— Не смотри на меня так, Джон. Большего не скажу.

— Ясно.

— Все, пошли в лагерь, совсем рассвело. — Я двинулся в сторону палаток. Выйдя из тени, махнул Сэлдриджу. — Сегодня будет трудный день, надо…

Договорить не успел, за ограждением сначала знакомо зажужжало, мы оба начали поворачивать головы, когда разум подсказал, что последует за этим звуком.

Капрал прыгнул навстречу, вскидывая оружие. Сместился в сторону, прикрывая меня — выстрелы из-за колючки и стрекот штурмовой винтовки слились в одну протяжную ноту.

Глава 4 Предательство

Укрытия поблизости не было — мы с Кэпом упали на животы, вжимаясь в землю. Я повернул голову набок, оцарапав щеку о камень.

Сэлдридж успел разрядить магазин в мини-босса, подкравшегося в режиме невидимости к ограждению, стал перезаряжаться, отступая к нам, когда в него угодили первые пули.

Интерфейс показал, как стремительно убывают жизненные хиты с каждым попаданием. Пули рвали его тело, а капрал продолжал выполнять свою работу, прикрывая меня.

Хлопнули дымовые гранаты по бокам от проявившегося на миг мини-босса, затем громыхнуло перед ним, разметав колючую проволоку и песок. Враг двинулся в проделанный взрывом проход.

Я выдернул пистолет из кобуры, перекатился на спину, когда Сэлдридж опрокинулся на нас с Бирратом.

Мы сели с Кэпом одновременно, раскинув ноги, — все как на занятиях по стрелковой подготовке. Я вдавил спусковой крючок, раз, еще раз, еще. Рядом вновь стрекотнула винтовка — Сэлдридж не мог стрелять, он был уже мертв, Биррат подхватил оружие убитого капрала, приняв того в свои объятья.

Затвор пистолета встал на задержку, смолкла винтовка — все, нам конец! С вышек мини-босса не достанут, он в мертвой зоне, мешает дым.

За спиной почти одновременно бахнули сразу несколько РПГ, над нашими головами с воем пронеслись реактивные гранаты, красными точками включившихся за оперением двигателей ударили в цель. Я вновь упал на песок, закрылся локтями — вздрогнула земля, огненный вихрь обжог кожу на руках, следом просвистели осколки.

— Кэп, Дэни! — сквозь звон в ушах донесся голос Дока. — Живы?!

Крепкие руки подхватили за плечи, рванули вверх, увлекая прочь от мини-босса, дымящегося в воронке.

— В порядке! — выплюнул я и дернулся обратно.

Рядом оказался Чухрай, это он поставил меня на ноги. Где Кэп?

Биррату помог подняться Док. С ближней вышки ударил крупнокалиберный пулемет — трассеры прошили воздух в нескольких метрах от нас. Стрелок бил вдоль ограждения, где пытался прорваться еще один мини-босс.

Да сколько же их сюда подобралось?

Наконец над лагерем взвыла сирена.

— Дэни, Франц, Вул, Пак! — выкрикнул Кэп. — Берсеркер ваш! Я, Чухрай, Док и Жебровски — прикрываем ангар.

Пак пробежал мимо, кинул мне контейнер с РПГ, а сам полез в подсумок за гранатами. Я рванул следом — за плечом тяжело дышали Франц и Вул. Не устрой Кэп тренаж группе, не экипируй их по полной, мини-боссы без проблем зашли б на территорию лагеря и учинили расстрел.

С вышек били пулеметы, поставленный берсеркерами дым расползался над ограждением, скрывая цель. Из густой сизой пелены иногда доносилось гудение перемещавшегося неподалеку диверсанта в экзоскелете.

Ну, давай, обозначь себя. Ответь пулеметчикам на вышках.

Пак на ходу натянул противогазную маску, но я окрикнул его, чтобы не лез в дым. Опустился на колено, изготовившись к стрельбе. Рядом заняли позиции Франц и Вул.

Мы слишком давно и долго служим вместе, не раз выполняли сложные миссии и встречались лицом к лицу с врагом. Каждый понимал: стрелять наобум нельзя, засветим себя, лишимся огневой мощи.

Нужно было понять, куда рвется противник, какова его реальная цель.

Гудение приблизилось. Я повернул голову, оценивая расстояние до диверсанта, — Кэп с бойцами был уже в тени ангара, за их спинами маячили ящики с боеприпасами.

— Кэп! — Я распрямился и замахал рукой. — Кэп, уходите оттуда!

Повернулся, вскинув контейнер с РПГ на плечо, — в дыму загрохотал шестиствольный скорострельный пулемет мини-босса. Трассеры понеслись в сторону ангара.

— Огонь! — рявкнул я бойцам.

Мы не видели противника, но расположились удачно в линию по отношению к нему. Мини-босс двигался вдоль заграждения, прячась в дыму.

Первым выстрелил Вул, за ним — Франц, потом и я надавил на спусковую планку и попал.

Точнее, интерфейс зафиксировал поражение цели и выдал «+5» единиц к меткости. Пулемет диверсанта смолк.

— Пак, вперед! — приказал я. — Добей эту тварь!

Вновь повернул голову в сторону ангара — Кэп с бойцами уже отбежали на приличное расстояние от ящиков, и тут пулемет мини-босса заговорил вновь. Хлопнули в дыму гранаты, брошенные Паком, над пеленой взлетела, кувыркаясь, оторванная часть экзоскелета. Кажется, это была голова диверсанта в шлеме и вместе с ней плечевой механизм с обрубком манипулятора. Достигнув высшей точки, железка начала падать прямо на нас.

— Расступись! — скомандовал я.

Шагнул в сторону — нога запнулась о камень, я взмахнул рукой, случайно зацепив Франца, попытался удержать равновесие, схватившись за плечо пулеметчика. Вместе мы повалились на землю, следом приземлилась искореженная часть экзоскелета, а затем рвануло так, что нас обоих подбросило в воздух и перевернуло.

Слух пропал, от пронзительного тонкого писка в голове свело скулы — перед глазами моргал интерфейс, словно сбившаяся картинка у слетевшего с настроек телевизора.

Я встряхнулся, провел руками по лицу, коснулся ушей, почувствовав что-то липкое и теплое. Посмотрел на ладони — кровь. Поднял взгляд: ангара не было, на его месте вспыхивали и раздувались оранжево-лиловые шары, в небо взлетали языки пламени, расцветая на вершинах снопами искр, просыпались огненным дождем на землю.

Там же Биррат, Док, Чухрай, Жебровски! Я кое-как встал на ноги. Повернулся, ища взглядом Вула с Францем. Из дыма на меня выбрел, пошатываясь, Пак, упал на колени, хватая воздух ртом, качнулся и рухнул лицом в песок.

Твою мать! Два, всего два мини-босса — и гарнизон остался без боеприпасов, в парке горят бронемашины… Наконец заметив сидящего на земле Франца, над которым склонился Вул, я ухватил корейца за ворот и поволок к палаткам, откуда навстречу бежали люди.

— Санитары! — крикнул я. — Ко мне!

Подбежали два незнакомых бойца с красными крестами на шевронах, одному я велел позаботиться о Паке и помочь Францу, другому указал на фейерверк в парковой зоне и распорядился, чтобы вызвал по радио еще людей из медроты.

— Сэр! — окликнул меня санитар, когда я собрался бежать, чтоб разыскать парней и Кэпа. — Туда нельзя, это явная смерть! Надо переждать и…

— Вызывай людей! — отмахнулся я и рванулся вперед.

От зоны уже осталось одно название, везде бушевал огонь — парк боевых машин чадил дымом, будто кратер вулкана при извержении, выбрасывая в небо искореженные железки, бочки из-под горючего, искры и пламя.

Сзади ударили по ногам. Я не успел сгруппироваться, растянулся на земле, наевшись песка. Задохнувшись от ярости, вскочил, ожидая увидеть лицо санитара, но вместо него передо мной стоял подполковник Метрошин, в светлой форме, как у Гомез и погибшего Сэлдриджа.

— Отставить, лейтенант, — жестко, но не громко проговорил он. — Крепости нужен командир, там, — Метрошин кивнул на пожар, — без вас справятся, есть кому тушить и вытаскивать раненых.

Я разевал и закрывал рот, упорно подыскивая слова, но кроме ругательств и проклятий на ум ничего не приходило.

— Успокойтесь, — посоветовал Стас Метрошин.

Его появление, да еще в форме особого представителя штаба, вызвало немалое удивление. Выходит, преподававший некогда тактику в пехотном училище подполковник сменил род деятельности и давно в курсе дел на ТВД.

— Какими судьбами? — сказал я.

Мне было ни жарко ни холодно от его появления. Мелькнули мысли насчет Гомез и покойного капрала — я словно советовался с кем-то через внутренний чат. И этим кем-то, скорее всего, был Киллер, то есть подполковник Метрошин.

— Назначен вашим помощником, — сообщил Стас.

Он почти не изменился: тот же нос с легкой горбинкой, немного сужены глаза, под которыми появились морщинки, крепкий, собранный, затянутый как пружина, готовый в любой момент перейти к действиям.

Я оглянулся. Из дыма от пожарища вышли люди. Двое, подхватив за плечи, волоком тащили раненого, за ними, спотыкаясь, брел двухметровый здоровяк.

— Санитары! — крикнул Метрошин, сделав шаг вперед. — Помогите им!

Он указал на группу выживших, а я наконец сообразил, что здоровяк — это Жебровски. Справа от раненого находится Кэп, слева — Док, тащат Чухрая.

— Все, надо уходить отсюда. — Метрошин спрятал штурмовую винтовку за спину. — Немедленно в Крепость.

И протянул индивидуальный пакет.

Хотелось послать его, но чувство долга, осознание того, что Киллер не просто так засветился, что я должен быть сейчас на посту, перевесили остальное.

Мы поспешили к палаткам, перешагивая через шланги, развернутые суетившимися там и тут пожарными расчетами.

— Вул! — Я поднял руку, чтобы снайпер меня заметил среди людей. — Свяжешься с Крепостью, как только медики осмотрят парней. Доложишь их состояние на КП!

— Есть!

Получалось, я вновь бросил группу, как тогда, после проникновения в Крепость. Франц, наверное, только больше обозлится. На самом деле бойцы спасли наши с Кэпом жизни, а я… что я сделал для них в этот трудный момент? Из-за меня погиб Сэлдридж — великолепно подготовленный солдат.

Голова гудела, в ушах стреляло, я разорвал медпакет, протер лицо. Никак не получалось отделаться от мысли, что я болтаюсь, словно… словно дерьмо в проруби среди происходящего. Все вертится вокруг, но неподвластно мне, командиру, который обязан контролировать ситуацию.

Оказавшись на центральной улице между палатками, Метрошин призывно махнул водителю внедорожника, ожидавшему с включенным двигателем у штаба. Машина сорвалась с места и спустя несколько секунд затормозила перед нами.

— Садитесь. — Подполковник распахнул дверцу, и я полез в кабину.

Стас ухватился за скобу на крыше, встал на подножку, крикнул выглянувшему из штабной палатки дежурному: «Командир убыл на КП!» — и водитель утопил педаль газа в пол.

Сигналя, домчал до восточного выезда из лагеря, где навстречу машине уже распахнули ворота, и затормозил на берегу залива у готовой отчалить по команде лодки.

* * *

Гомез сидела в кресле командира с отрешенным видом. Взгляд застыл, не моргает. Лишь слабо подергиваются уголки рта, будто она пытается пошевелить губами, но что-то ей мешает.

Мы находились на запасном командном пункте, майор проводила экстренный сеанс связи с командованием Оси. Как пояснил Стас, защита коммуникаций и программные системы связи — специальность майора. Поэтому я открыл для Гомез доступ в меню к командирскому пульту — лучше нее никто не справится с настройкой канала и шифрованием. Действительно, навык 78 единиц владения электроникой — весьма высокий уровень.

— Итак, — тихо заговорил Стас, устроившись в одном из свободных операторских кресел. — Мы восстановили картину случившегося в подробностях. Когда ты покинул Крепость, вас встретил на КПП наряд, уже зная от вахтенного о предстоящем визите. Светало, ты посетил штаб лагеря, отдал распоряжения… Кстати, надо было коменданта сразу арестовать за саботаж, он должен был доложить о поломке крана и попросить новый, должен был обнести бетонным блоками ангар и парковую зону, а ящики с боеприпасами убрать в ангар. Дальше… ты нашел Биррата, распустил группу, после чего лагерь атаковали два мини-босса. Все так?

— Да. — Я кивнул, сидя в кресле напротив.

Крутил в руках пластиковую вилку, поглядывая на дверь.

— Не отвлекайся, твой второй зам не хуже Кларка справится с обязанностями командира Крепости, — предупредил Стас и перешел к делу: — Теперь порассуждаем. Назови главную причину происшествия.

Я задумался на мгновенье, перебирая варианты. Сказал:

— Противник сумел подойти к лагерю незамеченным.

— Верно. Только как у него получилось?

— Предательство?

— Вот главная причина. — Стас щелкнул пальцами, взглянул на Гомез и подался вперед, понизив голос, произнес: — Мало иметь «стелс», нужно добраться до периметра. Не по воздуху же берсеркеры летели?

Сообразив, что периметр лагеря был закрыт сейсмодатчиками, о чем сообщил оперативный при встрече в штабе, я понял, к чему клонит Метрошин, и засомневался в правильности своих выводов:

— А вдруг и правда прилетели?

— Нет, чтобы поднять мини-босса в воздух, нужен реактивный движок, мы бы засекли тепловое излучение, часовые на вышках услышали бы рев. Нет. К тому же патрули уже обследовали район и доложили, что обнаружили следы на холмах, которые ты рекомендовал оперативному засеять сейсмодатчиками. Следы тянулись до ограждения. Мини-боссы пришли сюда на своих двоих, ночью.

— Тогда факт диверсии налицо, кто-то заглушил датчики по периметру.

— Кто-то не просто заглушил, кто-то действует весьма нагло и очень расчетливо. Шпион «Ауткома» ходит по лезвию бритвы с того момента, как ты отправился вслед за Кларком, думая, что генерал предатель.

— То есть хочешь сказать, что я знаю предателя?

— Знаешь, Денис. Но не знаешь, кто он. И я не знаю, и выяснить это нужно до подхода эскадры. Потом будет поздно. — Метрошин промочил горло из фляги и, завинчивая крышку, добавил: — В группе Биррата сейчас семь человек, оставшихся двоих в госпитале на базе Турчина не считаем, они под полным контролем контрразведки, ранения к тому же серьезные, нескоро встанут в строй. А вот остальные люди под подозрением.

— Я тоже из группы Биррата.

— О тебе речь не идет, — сухо отрезал Стас.

— Почему?

— Хватит разыгрывать д'Артаньяна, мы не в училище, где командир учебного батальона выясняет под утро, кто вынес спящего первокурсника вместе с кроватью на плац. Мы на войне, Денис.

В сердцах я сломал вилку и сдался. Метрошин прав, нужно искать предателя, а не заниматься самобичеванием, стараясь показать, какой я весь правильный, горой за бойцов.

— Но почему именно группа Биррата? — Я выбросил сломанную вилку в мусорное ведро. — Почему подозревают его бойцов?

— Биррат тоже под подозрением, — уточнил Стас. — Все, кроме тебя.

Я ждал продолжения, и Метрошин начал, загнув мизинец:

— Во-первых, конвой, который сожгли на ничейных территориях, на самом деле был заявлен в центре мониторинга ТВД, только не все об этом знали. Конвой возвращался от платформы, но «Трайбек» уничтожил его.

— Почему?

Стас выставил вперед открытую ладонь.

— Тебя это не касается. Итак, вы выходите в район гибели конвоя, находите кристаллы, встречаете мини-босса и…

— Есть вопрос, — перебил я. — Откуда стало известно о кристаллах, кто настучал?

Интерфейс выдал сообщение об окончании сеанса связи, лицо Гомез ожило, она шевельнулась в кресле. Я отключил ее от системы и уставился на Стаса.

— Он хочет знать, — заговорил тот, обращаясь к майору, — кто дал информацию о найденных кристаллах.

— Думаю, можно сказать, — кивнула Гомез.

— Лейтенант Эвертон, — повернувшись ко мне, объявил Стас.

Я криво усмехнулся, зарывшись в мыслях, но тут же собрался и, сложив «два» и «два», задал новый вопрос:

— Если вы знали о кристаллах, знали о том, что группа преследует Кларка, почему не предупредили генерала?

— Информация вскрылась слишком поздно, — пояснила Валькирия. — Когда ты был уже в Крепости, управление инфозащиты передало расшифровку ваших переговоров с Эвертон штабу Оси, к делу подключились мы, но время было потеряно.

Кивнув, я вспомнил, как Биррат говорил о трехдневном отпуске для группы, как нас настойчиво выпроваживали из части. Что-то не сходится, недоговаривают Метрошин с Гомез. Ну ладно, лучше воздержаться от прямых вопросов, чтобы вновь не нарваться на отказ. Пускай излагают свою версию.

— Что во-вторых? — Я сцепил пальцы в замок, положив руки на подлокотники, и взглянул на Стаса.

— Да, во-вторых, операция в Басре: враг узнал о ней и подготовился.

Я невольно фыркнул.

— Стас, перед операцией в Басре группа сидела в «сером доме» всю ночь, затем, когда нас выпустили, была всего пара часов на подготовку к операции. Неужели думаете, — я повернулся к Гомез, — что кто-то из бойцов каким-то образом сумел проинформировать противника?

— Мы наблюдали за Басрой со спутников, — ответила Валькирия. — ПБМ «Ауткома» вошли в город с наступлением темноты, потом операторы их потеряли. С вероятностью в 86 % аналитики утверждают, что силы «Ауткома» получили сведения о предстоящей операции «Ворнета» непосредственно перед вашим выдвижением в Басру, то есть в указанный тобой промежуток времени.

— Спасибо, майор. — Стас откинулся в кресле и загнул третий палец. — После операции за вашей группой установили наблюдение, дали трое суток отпуска в надежде, что предатель засуетится и проявит себя. Но вы всей толпой снялись с ППД[4] и убыли с базы на внедорожнике. Пожалуйста, продолжи, Валькирия.

— Поначалу, — Гомез поднялась из кресла и направилась к нам, чтобы мы не крутили головами, — я действительно считала, что Биррат решил провести плановую тренировку группы. Но когда пришла информация, что вы покинули базу, собравшись для рыбалки, — она сделала ударение на слове «рыбалка» и качнула рукой с отведенным указательным пальцем, — тогда мы поняли, что сильно просчитались, стали выяснять детали, вновь прослушали записи переговоров и установили, что группа двигалась по ничейным территориям параллельным курсом с колонной Кларка.

Майор заняла свободное место между нами, откатилась немного назад, чтобы видеть обоих, и подвела итог:

— Проследить за Кларком и вашей группой помешала песчаная буря. После нее наблюдение стало невозможным, вы оказались в «тумане войны». Туда же направился корвет-разведчик, который трое суток до того в заливе пасли радары береговой охраны. Корвет пошел полным ходом, подчеркиваю, не пытаясь запутать нас, пошел на юг к платформе, сокращая дистанцию до побережья, так как, видимо, получил указания в последний момент, поэтому времени на обманные маневры у него не осталось.

— Выводы сам сделаешь или еще вопросы будут?

Я уставился в стену, вновь восстанавливая события в памяти. Все указывало на то, что в группе действует предатель, но волновало другое. Гомез и Метрошин постоянно недоговаривали, у них явно иная цель, им не только нужно вычислить предателя, им необходимо сделать то, о чем я не должен знать. Что-то важное, куда мне, лейтенанту, нельзя совать нос.

— Убедили. — Я сел прямо, свел ладони вместе. — Но если шпион «Ауткома» находится сейчас на нашем ТВД и точно известно, что он в составе группы Биррата, почему командование не отключит всех семерых бойцов от виртуальной платформы и не выведет в реал, чтобы выяснить, кто из них предатель?

Стас с Валькирией переглянулись.

— Я объясню, — первая сказала Гомез, и Метрошин кивнул. — Помнишь, я рассказывала, что статис-капсулы спрятаны в убежищах, а убежища могут быть где угодно, на разных континентах?

— Да.

— Скрытно проследить сигналы бойцов и выяснить, где каждый конкретно загружался, было сложно, но мы отработали эту задачу. Но надо не только выяснить, кто из них предатель, необходимо вскрыть его систему связи с «Ауткомом». Есть предположение, что предатель общается с Кило-7.2 напрямую. А вскрыв этот канал, мы…

— Выйдем на ИскИн, — закончил я.

— Установим возможное местоположение, — поправил Стас. — Теперь понял, зачем столько сложностей?

— Конечно, — сказал я, уже раздумывая над следующим вопросом. Фактически я командую Крепостью лишь на бумаге, а практически управление находится в руках наблюдателей Оси. Сижу на запасном пункте и не высовываюсь, а должен быть на виду у подчиненных.

Невольно я посмотрел на дверь.

— Майор, — заговорил Стас, перехвативший мой взгляд, — пожалуй, следует прокачать лейтенанта до капитана. Предлагаю вам обоим сменить на вахте второго заместителя, ну а затем после короткого отдыха мы выполним несложную миссию на ничейных территориях.

Гомез с готовностью кивнула.

— Мне бы с бойцами и Бирратом повидаться, — сказал я, ожидая услышать «нет».

Но, на удивление, Метрошин согласился:

— Обязательно. Только после дежурства.

Глава 5 Ловля на живца

Всю вахту Гомез была поблизости. Не потому, что я нуждался в охране, а больше в подсказках и объяснениях, как управлять системой ТВД. К концу дежурства я решил множество вопросов, главные из них: получил из резерва Турчина батарею стадвадцатимиллиметровых самоходных гаубиц и добился, чтобы немедленно выслали конвой с боеприпасами. На усиление патрульных групп генерал выделил два взвода и шесть бронемашин. Они не возместили потерь в технике после атаки мини-боссов, но хоть что-то, хоть как-то прикрою лагерь и Крепость с берега.

Когда разобрался с основным, коснулся финансовых вопросов. Валькирия объяснила, что, пока Крепость включена в состав Аравийского ТВД, об этом думать не стоит. Только мозги забивать лишней информацией, нет, сейчас нужно заниматься более важными задачами.

Сделали плановый обход, побеседовали с бойцами и офицерами — настрой у всех боевой, многие интересовались утренними событиями, мне пришлось пересказывать их раз за разом, переходя из одной БЧ в другую. К концу обхода я уже начинал с информации о мини-боссах, не дожидаясь, когда расспросят.

Ровно в 11:00 сформировал и отправил отчет для командующего «Ворнета» и наконец-то смог позавтракать. Затем посетил медпункт, где обследовался на различном оборудовании. Забавно все это было наблюдать, понимая, что военные медики изучают ранения виртуальной проекции, существование которой в симуляторе зависит в первую очередь от потери или набора параметров и характеристик. Тем не менее военврач базы выдал заключение о легкой контузии и незначительных ожогах на руках, прописал болеутоляющее, вколол какой-то стимулятор — стало легче — и приказал явиться на повторный осмотр вечером. Там же в медпункте мне передали телефонограмму от Вула, доложившего на КП: парни живы-здоровы, у всех в башке звенит после взрывов, Пак дыма наглотался, а в остальном порядок, служить будут, командир.

Похоже, Док приложил руку к телефонограмме, обычно Гловер такого не позволяет, он если докладывает, то коротко и емко. Тут вроде тоже все было коротко, но изложено не в манере Вула. Хотя что гадать, главное — все живы, а некоторые даже пытаются шутить.

После полудня поступила тревожная сводка от акустиков — в нейтральных водах, где раскинули сеть радиобуев, засекли посторонние шумы. Классифицировать звук не смогли, но взяли район на заметку, выслали беспилотник и посмотрели со спутника.

И вновь никакого результата.

Командир БЧ-3 клялся: все оборудование исправно, компьютеры не врут, сведения несколько раз проверяли.

В итоге я приказал перепрограммировать один из подводных автоматов и отправить в предполагаемый район обнаружения противника, чтобы проверить все досконально. Ходу туда автомату было двенадцать часов — времени на отдых и затем на прокачку, предложенную Стасом, вполне достаточно.

Выспавшийся второй зам заступил на вахту ближе к вечеру, я спустился в запасный командный пункт, Стас, уже переодевшись в обычный камуфляж, вручил мне собранный разгрузочный жилет, штурмовую винтовку и предложил выступать.

— А Валькирия? — поинтересовался я, надевая жилет.

— Она останется здесь.

Гомез с ироничной улыбкой кивнула.

— Мы что, вдвоем поедем? — Я не боялся встречи с врагом, меня настораживало будничное спокойствие Метрошина и Гомез. Будто не на ничейные территории едем, а в театр собираемся субботним вечером.

— Майор будет держать с нами связь. — Стас расправил петлю на трехточечном ремне своей винтовки. — Выезжаем на бронемашине, встречать артиллеристов.

— Тогда в чем боевая составляющая миссии? — не унимался я.

— Пошли, Денис. — Стас шагнул к выходу.

Валькирия все с той же улыбкой развела руками, и я покинул комнату.

Нет, так не пойдет. Они издеваются? Я двигался по коридору, буравя взглядом спину Стаса. Я все-таки командир Крепости, пусть и ограничен в управлении системой, командир ТВД, пусть временно влитого в состав другого, но все равно. Здесь я должен принимать решения и быть в курсе всех событий. А эти двое постоянно недоговаривают, ведут свою игру, используют меня.

Я раскрыл рот, чтобы окликнуть Стаса, но он, словно почувствовав, опередил:

— Сейчас к Биррату заглянем. Время как раз есть.

На пути нам попалась группа инженеров из БЧ-5, спешившая заступить на дежурство, потом встретили оператора из центра мониторинга, двух матросов службы обеспечения доков — поговорить откровенно все время кто-то мешал, проходил мимо или шел вслед за нами. Но я не хотел отступать, решив наверстать упущенное в лифте. Только и там ничего не вышло, ехали наверх с группой боевых пловцов под командованием черноусого штаб-сержанта, с которым летели сюда в вертолете.

Пловцы собрались на рекогносцировку, предложили добросить нас до берега, Стас мгновенно согласился, и мне уже ничего не оставалось, как скрежетать зубами от бессилия.

Точно издевается, все рассчитал. Ну ладно, на берегу улучу момент и поговорю серьезно.

Причалив, пересели в машину, проехали до штаба, где оперативный дежурный доложил обстановку. Все шло своим чередом, в лагере оборудовали новое хранилище для боеприпасов, обнеся бетонными блоками расчищенную от сгоревших бронемашин территорию. Тревожных сведений от патрульных групп не поступало, на ничейных территориях все спокойно.

Я попрощался с офицерами, направился к выходу и, вспомнив о Бридж, у которой заканчивалась смена, предупредил связистов, что, когда зайдет старший сержант Новак, медик из патрульной группы капитана Биррата, пускай соединят с Крепостью.

Мы вышли из палатки, но тут я уже не растерялся, отпустил водителя, сказал Метрошину, что прогуляемся, все равно недалеко, и сразу начал:

— Стас, я понимаю, что ношу лейтенантские погоны, что…

— Ты ничего не понимаешь, — процедил Метрошин, оглянулся на водителя, ускорив шаг. — Тебе не хватает знаний и опыта. Мы в армии, лейтенант, а не на дискотеке. Случившийся программный сбой надо исправлять, вот и будем его исправлять. Ты понял?

— Да. — Ситуация сильно напрягала, но остыл я почти сразу, как и вспыхнул. В случившемся виноват только я, и нечего права качать, мне действительно помогают, потому что сам бы я не справился с Крепостью. — Что надо делать?

— Вот это другой разговор, — кивнул Стас. — Поговоришь со своими. Мы едем встречать конвой.

Он с нажимом произнес последнюю фразу, и я догадался:

— Очередная проверка группы Биррата?

— Назовем это так. — Стас понизил голос. — По данным аналитиков, один из мини-боссов шел за тобой. Понимаешь? Должен был прикончить или захватить именно тебя. Вероятность этих выводов — низкая, но присутствует. Будем проверять.

— Кто-нибудь еще знает, куда мы убываем?

— Нет, я приказал подготовить к выезду машину и ждать особых распоряжений.

— Почему бы не взять тогда группу Биррата с собой?

Помедлив, Стас качнул головой:

— Была такая мысль, но сейчас им лучше остаться здесь.

Мы подошли к палатке, я откинул полог и заглянул внутрь.

— Привет, парни, Кэп. Войти позволите?

Группа в полном составе готовилась к выходу в ночной патруль. Вул сидел на раскладушке и смазывал винтовку. Пак возился в углу с рюкзаком и взрывчаткой, Жебровски и Чухрай стряпали нехитрый ужин из сухпайка на раскладном столике. Док собирал медицинскую сумку. У Франца все давно было сложено в изголовье у раскладушки — рюкзак, пулемет, короба с патронными лентами, а сам он, растянувшись в полный рост, сопел во сне.

Кэп махнул мне рукой и поднялся навстречу с табуретки.

— Я не один, но мы с неофициальным визитом.

Стас зашел следом, поздоровался и пожал руки всем, кроме Франца. Будить пулеметчика не стали — пусть спит человек, раз все собрал и раз хочется. Патруль — боевая задача, каждый на нее настраивается по-своему. Я тоже вот любил заранее все приготовить и завалиться с книжкой, чтобы отвлечься. Правда, не всегда получалось.

— Как самочувствие? — спросил я у Кэпа и окинул взглядом бойцов. Интерфейс подсветил характеристики каждого, но данные Биррата оказались по-прежнему недоступны.

— Нормально. — Кэп был немногословен в присутствии Метрошина. — Ужинать будете?

Он указал на столик, возле которого вновь принялись копошиться Чухрай с Жебровски, вскрывая консервы.

— Спасибо, мы уже.

Я пожалел, что не попросил Стаса остаться снаружи. В его присутствии среди бойцов чувствовалась некая зажатость и у меня тоже толком не получалось расслабиться. Вроде все свои, непринужденная обстановка… Мысль о том, что кто-то из присутствующих — предатель, сильно угнетала. Разве что кто-то из новобранцев, с которыми мы недавно, но и их не хотелось записывать в шпионы — столько уже вместе прошли.

— Руди, — позвал я, присев на свободный табурет, и посмотрел на часы. — У Бридж через пять минут закончится смена, смотайся до штабной палатки и хотя бы позвони ей.

— Она тоже здесь? — удивился Док.

— Давно. Я предупредил дежурного, что заглянешь. Кэп, не возражаешь?

Биррат махнул рукой: мол, пускай идет. И Руди, оставив медсумку в покое, направился к выходу.

— Бридж и?.. — Стас указал на Дока, прошедшего мимо.

— Помолвлены, — пояснил я, сомневаясь, что Стас не в курсе их отношений. — Пускай поговорят. Нам тоже, в принципе, пора, колонну едем встречать.

Кэп покивал, проводив взглядом Дока. На раскладушке зашевелился Франц, резко сел, тряхнув головой, запустил пальцы в волосы и энергично потер череп.

— Ладно, Кэп, — я хлопнул по коленям, — вам скоро выступать. Удачи. Пока.

Поднялся и уже повернулся спиной к бойцам, когда услышал голос Франца:

— Стой.

Жалобно скрипнула раскладушка. Я обернулся. Пак замер, согнувшись над рюкзаком, держа тротиловые шашки, Чухрай с Жебровски забыли о консервах, подняв лица, Вул перестал смазывать винтовку, а Кэп начал вставать с табурета, когда Франц направился ко мне.

Я медленно покачал головой, дав понять Биррату: пусть пулеметчик подойдет.

— Спасибо, — прогудел Франц и протянул свою широкую ладонь. — Утром ты спас мне жизнь.

Вспомнив, как споткнулся перед взрывам боеприпасов и, схватившись за плечо, повалил пулеметчика на землю, я произнес:

— Франц, это была случайность, не благодари.

— Спасибо. — Он упрямо тряхнул рукой, и я пожал ее.

Пулеметчик притянул к себе, обнял, хлопнул по спине и шепнул на ухо:

— Но ту байду с кристаллом никогда не прощу.

Отодвинувшись, я посмотрел в его светлые глаза. Так вот в чем дело! Франц, когда нашел кристалл, просил никому не докладывать и с тех пор носит камень за пазухой. Тут он прав, он доверился мне, а я все равно Кэпу рассказал, посчитал необходимым. Ну а дальше пошло-поехало, Кэп собрал бойцов на совет… В той ситуации каждый имел право выбора — таков негласный закон патрульных групп, я руководствовался только им.

— Купился? — Франц расплылся в улыбке, показав ровные белые зубы. — Все нормально, Дэни. Прости, что плохо думал о тебе.

Он повертел головой, задержал на миг взгляд на Метрошине и спросил:

— А где это чернявое тело цыганской наружности?

Я смекнул, что он про Дока.

— Пошел звонить Бридж. — Я высвободил руку и шагнул к выходу, кивнув Стасу. — Мы тоже уезжаем.

— Подожди. — Франц похлопал себя по карманам, бормоча: — Куда ж я его дел? А, вспомнил.

Вернулся к раскладушке, полез в рюкзак и достал продолговатый черный предмет.

— Вот, возьми, — подойдя, протянул находку на ладони. — Сегодня подобрал. У тебя специалистов в Крепости полно, должны разобраться.

Биррат громко кашлянул. Да, у Франца талант находить всякие вещицы, нюх, как у собаки, натасканной на взрывчатку.

— Ну не сиделось мне после всего, — повернулся он к капитану с виноватым взглядом. — Накатило что-то. Ну я и пошел на то место, где Пак мини-босса грохнул. Просто погулять, осмотреться, о жизни подумать.

Я взял обугленный с одного края пластиковый бокс, похожий на спичечную коробку. И тут интерфейс выдал сообщение: Получен позитронный чип, распаковать информацию?

Нажав кнопку «отмена», я многозначительно посмотрел на Стаса.

— Взгляну? — Подошедший к нам Биррат взял чип, повертел в руках. — Тут разъем хитрый. Напоминает блок микропроцессора.

И вернул мне.

— Время, — сказал Стас.

— Ладно, спасибо, Франц. — Я попятился к выходу — ох и влетит ему от Биррата за эту находку! — Бывайте, парни.

Мы вышли из палатки и поспешили в парк, где ждала бронемашина. По дороге Стас отобрал у меня чип, долго вертел в руках, даже на секунду остановился, видимо, в чате связывался с Гомез.

— Хорошая находка, — наконец сказал он. — Ценная вещь.

— Ну так давай ее в Крепость забросим кому надо.

— Гомез надо, но она не успеет до нашего отъезда попасть в лагерь. Минут двадцать потеряем, нельзя.

У меня возникло ощущение, что Стасу о некоторых моментах предстоящей поездки известно заранее, мы делаем все по четко разработанной схеме. Иначе зачем так торопиться, ну встретимся в другой точке с колонной, что в этом такого?

Оснащенная двумя турельными установками ПЗРК бронемашина ожидала нас возле северных ворот. Из экипажа я никого не знал — наверняка Стас постарался, подбирая людей. Мы влезли на броню — в экипаже трое: механик, командир и наводчик в башенке за крупнокалиберным пулеметом.

— Я подполковник Метрошин, — представился Стас командиру бронемашины, высунувшемуся из люка, и протянул экраном вперед электронный планшет. — Вот маршрут, внеси в навигатор. Радио — на прием, а мне с лейтенантом по шлему из укладки и включить нас в общую сеть.

Мы забрались под броню, нацепили танковые шлемы и уселись в десантном отсеке.

— Давай, Денис, займись ПЗРК. — Стас указал на потолок, где были вмонтированы два поворотных механизма. На каждом из них крепился модуль ПЗРК с ракетами, связанный проводами с телевизионным блоком управления, подвешенным перед операторским сиденьем на штанге.

Я занял место оператора, включился в общую радиосеть, щелкнул тумблером питания на блоке, запустив РЛС — дальность у нее была невысока, но, чтобы прикрыть машину от атаки низколетящих целей, самое то.

Взревел движок, спрятанный под броней в передней части машины, лязгнули гусеницы. Схватившись за штангу над монитором, я качнулся на сиденье, Стас едва не свалился на пол со скамейки, удержался, вцепившись в скобу под потолком.

— Эй, механик, не дрова везешь! — крикнул он.

Машина спустя секунду пошла плавней — явно командир услышал Метрошина и сделал замечание водителю. Я закончил с настройкой РЛС, вывел картинку на монитор с видеокамер на турелях. Мы ехали, удаляясь от берега по накатанной конвоями колее, заходящее солнце висело справа, слева простиралась холмистая пустыня, сине-голубое небо было светлым и чистым.

Чтобы не отвлекать командира машины и не засорять эфир, я отключил микрофон, встроенный в шлем, подался к Стасу и громко спросил:

— В метеосводку заглядывал?

— Что?

Механик слегка увеличил скорость, двигатель загудел сильней.

— Метеосводку смотрел?

— Да, — не отрывая взгляда от планшета, Стас показал большой палец. — Песчаных бурь быть не должно.

— И когда, по твоим расчетам, над нами появятся Ка-50 противника? — Я уже сообразил, зачем понадобилась машина именно с ПЗРК, почему Стас велел мне занять место оператора. Хочет, чтобы я пострелял, сбивая воздушные цели, набрался опыта, а заодно попробует вычислить предателя, который наведет вертолеты. Вот почему Гомез осталась в Крепости: она не просто на связи, она, не без помощи особистов, следит за группой Биррата, наверняка мониторит сотни исходящих и приходящих сообщений между серверами, следит за обменом данными между виртуальными платформами.

— Все зависит от того… — Метрошин посмотрел на открытый люк между десантным и командирским отсеком. Придвинулся ко мне, хотя гул от движка стоял такой, что экипажу нас не услышать, — кто и как быстро информирует противника.

— Кого подозреваешь?

— Всех, поэтому назвать конкретную фамилию не могу, нет уверенности. Фактов нет.

— А почему у Биррата параметры скрыты? Не показывает ни одной характеристики.

— Такое бывает, софт статис-капсулы поврежден, вот и нет характеристик.

— Он потому в капитанах так долго ходит?

Пиликнувший зуммер на блоке управления ПЗРК не дал Стасу ответить. Я резко сел прямо, положил руки на джойстики по бокам от экрана, глядя, как на нем появляются яркие ромбики — в нескольких километрах от нас, лавируя между холмами, двигались две низколетящие цели.

Цели вдруг исчезли с экрана, появились вновь. Стас уже докладывал в Крепость о появлении вертолетов противника, но оттуда их засечь не могли, мешали холмы.

Промелькнула мысль насчет мастерства пилотов, которые ювелирно провели машины над пустыней, не обнаружив себя. Чертыхнувшись, я вспомнил, что у Кило-7.2 вместо людей энпиэсы, обычные программы — ограниченные характеристиками боты.

Ударное звено — на экране появилась третья цель — явно ожидало сигнала от предателя где-то поблизости. Вертолеты наверняка приземлялись в какой-нибудь низине, скрываясь от патрульных групп в режиме «призрак». Вполне возможно, именно эти вертолеты доставили мини-боссов на ничейные территории.

РЛС захватила ближнюю цель.

— Готов открыть огонь, — доложил я.

— Разрешаю, — произнес Стас. — Командиру машины: меняем маршрут, выходим к берегу на открытое пространство.

Я выпустил ракету. Первый ромб на экране мигнул и окутался облаком ярких точек — противник выстрелил тепловые ловушки.

Вслед пошла вторая ракета, предыдущая отклонилась от курса, потеряв цель, и самоликвидировалась, но вторая ударила точно.

Гром разрыва под броней не услышать, мешает шум двигателя, о попадании информировал интерфейс, добавил единиц к меткости и навыку управления вооружением, посчитав избранный мною алгоритм пусков наиболее приемлемым.

— Командиру машины, — вновь зазвучал в наушниках голос Стаса. — Когда будем на берегу залива?

— Расчетное время — четыре минуты.

— Нужно успеть за две с половиной, — предупредил Метрошин.

— Слишком холмистая местность, — отозвался командир.

— Тогда я сяду за рычаги! — рявкнул Стас.

Я вновь выпустил ракеты, на этот раз выстрелил без паузы, тандемом. Ромбы целей на мониторе разошлись в стороны, окрашиваясь искрящимися облачками, — нас разделяли всего четыре километра, противник давно мог открыть огонь, но почему-то этого не делал.

Ракеты прошли мимо.

— Перезарядка! — крикнул я.

Перевел контейнеры на турелях в вертикальное положение, не вставая с сиденья, дернул рукояти под потолком — открылись четыре лючка, нажал кнопку на блоке управления ПЗРК, и в отсек по салазкам съехали железные, закопченные на концах цилиндры.

Стас проник в боевую укладку у себя под скамейкой, я — с противоположной стороны. Когда мы взяли по контейнеру, намереваясь загнать их в лючки, бронемашина резко пошла вверх, взбираясь по холму. Стас и я чуть не опрокинулись на спины.

— Держу! — Я плюхнулся на сиденье, зажав свой контейнер между ног, ухватил Стаса за пояс, и он вогнал первую ракету в лючок.

Забрал у меня контейнер, повторил процедуру. Машина вновь накренилась, только на этот раз набок, сползая по склону. Я не удержал Стаса, мы повалились на пол.

Метрошин тихо костерил механика, поднимаясь и доставая из укладки очередную ракету.

Спустя несколько секунд мы все-таки справились, зарядив ПЗРК. Я занял место оператора, Стас полез в командирский отсек.

Цели на экране вновь шли рядом, сокращая дистанцию с нами. Ну что, держите очередные «письма счастья»! Я утопил кнопки пуска на джойстиках почти одновременно раз, другой. Переключился на видеокамеры — ракеты ушли в сторону черных точек на небе, оставляя плавный дымный след.

Вертолеты были уже настолько близко, что мне удалось опознать их: два ударных Ми-35, берущих на борт десант до девяти бойцов. Обалдеть! Кило-7.2 хочет высадить в нашем тылу группу захвата?!

Огненный шар окутал правую от меня вертушку, в него влетела другая ракета. Снова попадание. Третья отклонилась от курса — тепловая головка наведения переключилась на излучение от взрывов. Ракета ушла по дуге вправо и громыхнула, перекрасив черное дымное облако, окутавшее горящую машину, в оранжевый цвет.

Последняя вертушка, вопреки законам логики, пошла резко вверх, набирая высоту, подставив взгляду брюхо с темно-красной звездой в белом круге, эмблемой «Ауткома».

Четвертая ракета вот-вот должна была поразить цель, но случилось следующее: вертолет сбросил две бомбы, пилот подорвал их над землей, и ракета ушла в сторону взрывов. Видимо, навык бота, управлявшего вертолетом, был столь высок, что он сумел использовать бомбы вместо тепловых ловушек и смог отвести удар.

Вертолет подбросило ударной волной, будто игрушку. Машина клюнула носом, крутанулась на триста шестьдесят градусов, затем выровняла полет и направилась к нам.

Я развернул камеры в сторону берега, но моря так и не увидел, цепочка холмов скрывала от взгляда залив. Мы не успели выйти на открытое пространство, Крепость нас не прикроет, ее системы ПВО бессильны на такой высоте, тут бы пригодился один из мобильных комплексов, которым Кларк защищался, сражаясь с корветом несколько дней назад.

— Покинуть машину! — раздался приказ Стаса, когда скорострельный черехствольный блок на носу Ми-35 дал длинную очередь — снаряды вскрыли броню, как штык-нож консервную банку.

Впереди вскрикнули, захлебнулся пулемет в башенке. Наш транспортер рыкнул напоследок, будто раненый зверь, перевалил через вершину очередного холма и замер на склоне.

Сквозь пробоины в отсек упали лучи солнечного света. Я слетел с сиденья, схватился за стену, пробираясь к задней двери по наклонному полу.

— Денис? — долетело откуда-то снизу, когда я оказался на склоне.

— Снаружи! — крикнул я.

— Быстро ко мне! Уходим!

В подсказках я не нуждался, понимал: надо скорее найти укрытие, следовало уйти как можно дальше в сторону залива. Побежал вниз по склону, догоняя Стаса, устремившегося на восток, в седловину между холмами.

— Где экипаж? — крикнул я, почти догнав Метрошина.

— Механик с командиром мертвы, — Стас глотал слова на ходу. — Пулеметчик ранен, прикроет нас.

Мы забежали в седловину, когда он резко обернулся, присел и скомандовал:

— Ложись!

Упав, я перекатился на спину. Рокот рубящего воздух винта, а следом и сама вертушка вылетели из-за холма, где осталась наша бронемашина. В башенке бронетранспортера вновь заговорил пулемет, высекая искры о днище вертолета. Но силы были слишком неравны. Зависнув к нам боком, Ми-35 дал короткую очередь и заткнул раненого стрелка.

— Все, нас двое против десанта, — объявил Стас.

Раскрылись горизонтальные створки на боку вертолета, в проеме показались темные фигуры в матовых шлемах. Вниз полетели тросы.

Мы успели сделать по два выстрела, когда стрелок-штурман развернул в нашу сторону четырехствольный блок и врезал очередью от души, пройдясь зарядами в опасной близости, окатив песком.

— Живыми взять хотят! — крикнул я.

— Уходи! — велел Стас.

Но это уже было слишком. Никогда не бросал своих на поле боя. Поднял винтовку…

— Приказываю, уходи! — Стас толкнул меня в грудь, шагнул следом, разворачиваясь и перекрывая сектор стрельбы, дал короткую очередь по уже спустившимся на землю десантникам.

Я упал на живот, выставив ствол между широко расставленных Метрошиным ног и всадил одиночный в корпус замешкавшегося после спуска бойца. Щелкнул переводчиком огня. Стас обернулся, поминая меня по матери, сменил магазин и отпрыгнул в сторону.

Перебежками к нам двигались восемь бойцов в камуфляжах песочной раскраски и черных шлемах. Вертолет начал смещаться в сторону седловины. Эх, мне бы сейчас снайперскую винтовку Вула, достал бы пилота одним выстрелом!

Воздушный поток, стремящийся от лопастей пропеллера, поднял облака песка и пыли. Закручиваясь, они волнами потекли по склону, скрывая от нас десантников.

По стеклам сдвинутых на глаза очков и щекам хлестнули крупинки, больно впиваясь в кожу. Я сжал зубы, задержал дыхание, тщательно прицеливаясь в кабину пилота. Единственным уязвимым местом была защелка колпака — если попасть в нее, тот может раскрыться, и тогда…

Я выстрелил, быстро считая про себя до трех, чтобы не выпустить весь магазин. Пули трассой ударили по кабине, стеклу — и тут вертолет вспыхнул, переломившись пополам, рухнул на склон, покатился вниз, догоняя десантников.

Двоих разрубило вращавшимся винтом. Когда нос кабины зарылся в песок, лопасти ударили по склону и полетели в стороны, под кабиной оказалась еще пара ауткомовцев.

Сбоку от меня защелкала винтовка Стаса — ближний к нам боец упал, сраженный пулями. Его напарника, как я понял, свалило отлетевшим обрубком лопасти, а вот где еще двое, я не видел, мешала оседавшая впереди взвесь.

— Что это было? — крикнул я, пытаясь понять, почему упал вертолет.

Не мог я из винтовки завалить такую машину, хотя интерфейс присвоил кучу хитов за сбитый вертолет. Виртуальный симулятор отдал победу мне. Но почему?

— Ракета, — сказал Стас.

Не опуская оружия, кивнул на север. Там еще оставался не растаявший до конца дымный след. Кто же мог прийти на помощь?

— Кто стре… — До меня дошло: по вертушке отстрелялась головная машина ПВО из конвоя, который мы якобы ехали встречать.

Ракета сбила вертолет, а мои выстрелы сняли последние доли жизненных хитов у машины, и поэтому параметр меткости скакнул вверх.

Повезло.

Я встал на одно колено, наблюдая за почерневшим от осколков и копоти склоном. Грудой металла у подножия лежал вертолет, на вершине слабо дымила наша бронемашина, хвостовая балка Ми-35, отрубленная взрывом, упала там же.

Стас сделал шаг вперед, настороженно прислушиваясь, повернул ко мне голову и упредил попытку встать, выставив руку в сторону. Двумя пальцами указал себе на очки, затем на запад и повторил движение, только ткнул в меня и на север. Мы разделились — нужно найти тех двоих десантников, убедиться, что они мертвы, а если живы, уничтожить.

Мы двинулись вперед, огибая покореженный вертолет, и я заметил недостающий труп под сорванной взрывом боковой створкой с иллюминаторами.

— Стас, я нашел одного, — сообщил Метрошину по радио. — Придавило железкой. Что у тебя?

— Куда он делся? — Стас разговаривал сам с собой.

Грохнувший с его стороны выстрел заставил меня рвануться изо всех сил назад — это было кратчайшее расстояние до Метрошина.

Когда я обежал сбитый вертолет, Стас стоял ко мне лицом и улыбался, опустив винтовку. В стороне лежал раскинув руки мертвец — десантник, который до того прятался на склоне соседнего холма.

— Готов. — Стас указал стволом на труп и вдруг харкнул кровью и упал на колени.

Только сейчас я заметил, что он зажимает рану на боку. Выстрелы прозвучали одновременно, вот почему так грохнуло.

Я подхватил Метрошина, уложил на спину.

— Впервые за службу, — пробормотал он. — Ну это ж надо так пулю поймать.

Выдернув медпакет из разгрузки, я сорвал упаковку, зажал тампоном рану, накрыл тампон ладонью Стаса. Успокоил его:

— Заштопают.

Разорвал новый медпакет.

На холме появился БТР, копия нашего с двумя ПЗРК на турелях, с брони спрыгнули бойцы в форме армии «Ворнета». Один крикнул:

— Кто из вас подполковник Метрошин?!

— Он ранен! — откликнулся я. — Санитара сюда, носилки!

Стас ухватил меня за плечо, рывком поднялся и гаркнул:

— Связь! Дайте связь с Крепостью! Срочно!

Взгляд у него поплыл, колени подогнулись, я вновь подхватил Метрошина за плечи — его жизненные хиты вдруг стали стремительно уменьшаться, приближаясь к красной зоне. Подбежали бойцы, и вместе мы уложили подполковника на носилки.

Вот ведь разорался, не мог дождаться, пока помогут или меня попросить, сказать, что нужно сделать, что доложить Гомез или уточнить у нее.

— Зажмите подполковнику рану! — приказал я свободному бойцу.

Мы потащили Метрошина вверх по склону, когда я услышал в наушнике голос Валькирии:

— Денис, почему переключили на тебя?

— Метрошин тяжело ранен, не успел связаться с тобой.

— Денис, мы знаем, кто навел вертолеты. Вычислили предателя.

Глава 6 Кто он?

Люди возле машины перехватили у меня носилки. Я встал, упираясь в борт руками, и выдохнул:

— Кто он?

Ответа не последовало, в наушниках шелестел эфир, доносились далекие треск и щелчки.

— Валькирия? — позвал я. — Слышишь меня, майор? Ответь.

Ударил по шлему, вскинул голову, обращаясь к сержанту на броне:

— Где связь? Пусть командир машины вызовет Крепо…

Мир содрогнулся. Небо на западе подернулось рябью, сверкнула ослепительная вспышка, поглотив холмы на много миль вокруг. Не спасли даже светофильтры в очках, на сетчатке застыла черной ниточкой колонна самоходок, пылившая в стороне по равнине. Я машинально присел, укрывшись за броней, ощутив, как дрожит земля, — песок на склоне заструился вниз, кое-где осыпаясь неровными пластами.

— Вспышка справа! — донесся запоздалый голос сержанта, которому я приказывал через командира связаться с Крепостью.

С брони всех как ветром сдуло, но и за машиной прятаться нельзя, сейчас сюда придет ударная волна.

— Взяли раненого! — Я ухватил сержанта за руку, еще двое бойцов присоединились к нам и помогли убрать Метрошина с брони.

Мы сбежали наискось по склону, удаляясь от машин. Все присели по моей команде, наблюдая за вершиной.

Этого не может быть! Кларк рассказывал, что в симуляторах не предусмотрено применения ядерного оружия. Смоделирована лишь зараженная местность, тот самый «туман войны», воронки, радиация, отравляющие вещества — все, кроме атомных зарядов.

— Надеть противогазы! — скомандовал я и полез в подсумок на поясе Стаса, чтобы первым делом натянуть маску ему.

Над холмами пронесся вихрь, взорвался фонтанами песка, наткнувшись на машины, легко сдвинул их и умчался прочь, в сторону залива.

— Ложись! — крикнул я, надевая противогаз, когда вслед за вихрем донесся нарастающий гул.

Казалось, всепожирающий огонь расплавил даже воздух. Сползавшее за горизонт солнце лишь усилило эффект, подкрасив небо алым. Маски на лицах спасли нас от ожогов. Я задержал дыхание, глядя, как от одежды струится дымок, — валить отсюда надо как можно скорее в Крепость!

Только на чем?

Земля прекратила трепетать, ветер стих, небо стало прежним, солнце мягким.

— Перекличка! — объявил я.

Бойцы-зенитчики доложили по очереди, отделение было в сборе. Я приказал механику проверить машину: в принципе, что ей будет, военная техника всегда проектируется таким образом, чтобы воздействие ЭМИ[5] было минимальным. И этих правил в симуляторе никто не отменял. К тому же механик, ожидая, пока притащим раненого, предусмотрительно заглушил двигатель.

Я оставил четверых с Метрошиным, а сам с командиром и связистом поднялся на вершину, чтобы осмотреться и попытаться наладить связь с Крепостью или лагерем.

Вдали над пустыней вырос сочный гриб с пухлой серо-белой шляпкой и спадающей под ней темной манжетой, как у бледной поганки. На таком расстоянии гриб казался высотой с многоэтажный дом, но на самом деле все далеко не так. Я не большой специалист по атомному оружию, но зачет Метрошину в пехотном училище сдал на отлично. Судя по внешним признакам, сработавший заряд тянул на два десятка килотонн, не меньше. Высота гриба в этом случае достигает нескольких миль, диаметр облака, то есть шляпки, — минимум две мили. Часть холмов впереди пригладило, будто гигантская корова прошлась по ним языком, кое-где в солнечных лучах отблескивал спекшийся кварц.

Я повернул голову в сторону равнины, почти не надеясь, что увижу уцелевших. Но там вдруг зарычал танковый дизель, и на дорогу, выстрелив в небо струей темного дыма, выползла уцелевшая самоходка.

— Что со связью? — наблюдая за медленно ползущей машиной, спросил я у бойцов.

— Все молчат, сэр.

— Вызывайте дальше.

Чихнул и завелся наш БТР. Я наконец принял сложное решение: возьму раненого Стаса, механика и отправлюсь в Крепость на бэтээре, но перед этим спущусь навстречу самоходке, высажу зенитчиков, пусть осмотрят местность, наверняка кому-то из выживших требуется срочная помощь. В лагерь, если что, смогут добраться на уцелевшей самоходке.

Озвучив приказ, забрался на броню, зарылся в настройках интерфейса и едва не сорвался, когда машина резко тронулась.

Вцепившись в скобу возле люка, быстро пропустил под нею винтовочный ремень и накинул петлю на запястье, теперь точно не свалюсь. Лезть под броню нельзя — бойцы не поймут, для них командир должен быть на виду, ситуация требует.

Большая часть иконок перед глазами побледнела и стала неактивной, видимо, атомный взрыв — еще и вирусная сверхпрограмма, каким-то образом влияющая на работу всей системы управления ТВД, к которой подключены избранные. Я ковырял настройки, пытаясь вызвать окно экстренного чата. Наконец удалось, только дальше дело не пошло. Как найти и связаться с конкретным абонентом?

Запустил поиск всех находящихся в Сети. Вновь безрезультатно — голое окно, пиши, что вздумается, кому вздумается, авось услышат.

— Сэр, что с вами? — раздался голос издалека.

Сознание вынырнуло в «реальность». Крепкие руки сжимали плечо, сам я сидел, сильно накренившись, наброшенная на запястье петля не давала упасть под гусеницы прущей по пескам машины.

— Все в порядке! — почти крикнул я и сел прямо, поблагодарив бойца, не давшего свеситься вдоль борта.

Мы выехали на дорогу. Механик лихо повернул, почти не сбросив скорость, помчал, поднимая пыль, навстречу самоходчикам.

— Командиру машины, — сказал я в микрофон и вспомнил, что надо сменить диапазон. Переключился на нужную частоту и повторил: — Командиру машины: доложите обстановку.

— Батарея уничтожена, сэр, — зазвучало в наушниках. — Уцелела гаубица и полтора десятков бойцов. Двое тяжело ранены, множественные ожоги.

Впереди показалась та самая уцелевшая самоходка.

— Расчету — спешиться! — приказал я.

Когда зенитчики попрыгали на землю, скомандовал механику разворачивать и гнать на юг, в лагерь.

Вот теперь можно залезть под броню и попробовать разобраться с чатом.

Стас лежал в отсеке, пристегнутый ремнями к носилкам. Он так и не пришел в себя. Я взглянул на его характеристики — норма, жить будет, если вновь скакать не начнет, проявляя рвения по службе. Рану ему закрыли грамотной повязкой, кровь остановили, жизненные хитпоинты замерли в опасной близости от красной зоны, но не убывают, как раньше.

Я сел на скамейку, уперся ногами в стойку, на которой держалось сиденье оператора ПЗРК, и вновь погрузился в чат, отстучав сообщение: «ВСЕМ, КТО МЕНЯ СЛЫШИТ! ГОВОРИТ КОМАНДИР КОВАЧ».

Подумал и написал: «По ТВД в Персидском заливе был нанесен ядерный удар, последствия и потери уточняю. Связь с Крепостью и береговым лагерем отсутствует, необходимо закрыть район эскадрильей беспилотников».

Еще подумал и, сам не зная зачем, повторил сообщение.

Записи повисли в окне, буквы слабо мерцали, то бледнея, то наливаясь серым. Ну же, хоть кто-нибудь, Гомез, Кларк, Турчин, ответьте!

В такт секундной стрелке сообщения продолжали пульсировать цветом, в отдельном фрейме контактов по-прежнему было пусто.

Похоже, пока не доберусь до Крепости, ничего не прояснится. Я покинул чат, приглушил интерфейс и уставился на раненого Стаса.

Как бы он действовал в данной ситуации? Что в первую очередь предпринял? Пожалуй, чтобы разобраться, нужно понять схему действий Кило-7.2. Сначала тот хотел захватить меня живым, вывезти из района на какую-то секретную базу. Но просчитался, Гомез вычислила предателя, и тогда ИскИн пустил в ход «тяжелую артиллерию».

В итоге имею следующее: Кило-7.2 узнал, что информатор раскрыт, и, дабы дать возможность ему уйти, устроил грандиозный швах на ТВД, последствия которого, скорее всего, придется расхлебывать не один день.

Я откинул клапан на разгрузке и вытащил планшет. Замерил фон — радиация не зашкаливала, но это не значит, что снаружи безопасно, нет пыли и осадков, которым в машине взяться неоткуда, потому что ФВУ не позволит. На всякий случай я перебрался на место оператора, включил блок управления ПЗРК и вошел через него в бортовой компьютер бэтээра — фильтровально-вентиляционная установка пахала на полную мощность, создавая избыточное давление в отсеках.

Так, ладно, одной проблемой меньше. В районе Крепости наверняка фонит посильнее, но в укладке под скамейкой есть резервные ОЗК и противогазы, в общем, с радиационно-химической безопасностью как-нибудь разберусь. Надо думать дальше, как наладить связь с командованием и что предпримет предатель, ведь не факт, что он покинул район. Такой неразберихой грех не воспользоваться, можно, например, проникнуть в Крепость… Да я бы так и поступил, будь я шпионом «Ауткома». Взрыв — лишь отвлекающий маневр, чтобы посеять панику и снизить бдительность.

Выходит, ранее я ошибся с выводами насчет предателя. Он по-прежнему здесь.

Но зачем ему в Крепость?!

Я вновь заглянул в бортовой компьютер. Расчетное время прибытия в лагерь на побережье пятнадцать минут. Эх, надо было взять с собой одного бойца в помощь, в такой обстановке лишний ствол и голова никогда не помешают!

Метрошин шевельнул рукой. Я повернулся к нему — а может, показалось, машину все-таки трясет.

— Стас! — окликнул я и присел рядом с носилками, склонившись над раненым. — Не пытайся подняться. Если слышишь меня, моргни или подай знак рукой.

Его веки слабо дрогнули.

— Радио не работает, — быстро заговорил я. — Связи с командованием нет. Кило-7.2 нанес ядерный удар по району. Что мне делать?

Метрошин приоткрыл глаза, покрытые водянистой пленкой, и едва заметно шевельнул губами. Я почти прижался ухом к его щеке, стараясь разобрать слова. Но механик поднажал — машина, рыча шестисотсильным дизелем, устремилась вверх, преодолевая крутой подъем.

Я выругался про себя, взглянул на мертвенно-бледное лицо Стаса и понял: он вновь потерял сознание, рассчитывать придется только на себя.

Перебравшись на сиденье оператора, включил внешний обзор. С плато, на которое привела нас дорога, открывался отличный вид на лагерь. Только лагеря уже не было. Ограждение и вышки смяло ударной волной, в воздухе кружился пепел, густой дым поднимался над останками сгоревшего еще вчера ангара, куда после пожара стащили уцелевшие боеприпасы. Не устояли даже бетонные блоки, которыми обнесли парковую зону, часть из них обрушилась, часть разметало по территории, несколько крупных обломков валялись на дороге.

Нефтяная платформа в заливе сильно накренилась на один бок, но устояла. Плато, где раньше был устроен лагерь, частично погасило ударную волну, чем спасло платформу от разрушения. Лифт и оборудование там вряд ли работают, но Крепость точно не пострадала. Главное теперь — в нее попасть.

Я развернул камеры в сторону взрыва. Эпицентр находился всего в нескольких милях — уцелеть почти невозможно. Каким образом туда доставили заряд: ракета, сбросили с вертолета или заложили заблаговременно, до того как «Ворнет» завладел Крепостью?

Механик сбавил скорость, свернул с дороги, объезжая расколотые бетонные блоки.

— Давай к воде, — приказал я по внутреннему каналу связи. — Правь на платформу.

Вновь повернул камеры, глядя на экран в надежде заметить среди пепелища людей.

Биррат, Франц, Док, Чухрай, Вул, Жебровски, Пак, где вы? Неужели сгинули без следа в этой огненной каше, как сотни других ничего не подозревавших бойцов?

А вдруг группа выжила? Выдвинулась в патруль, тогда все зависит от их маршрута, вполне могли спастись, укрывшись, как и я, среди холмов.

Переключив радио на открытую частоту, я объявил:

— Всем, кто меня слышит, говорит командир Ковач. Всем, всем, всем — внимание! Выжившим после взрыва приказываю: собраться на берегу у восточного выезда из лагеря. Там будет ждать машина. Повторяю, если слышите меня, собраться у восточного выезда из лагеря, где вас встретит машина. Место сбора обозначу красными ракетами.

Я сообщил механику план действий: форсируем залив до платформы, там выгружаем раненого, с ним я спускаюсь в Крепость, а механик возвращается на берег, дожидается самоходку и уцелевших, постоянно передавая в эфир мое сообщение о месте сбора, и каждые пять минут пускает сигнальные ракеты.

Мой расчет был прост: генерал Турчин наверняка пытается связаться с Крепостью, скорее всего, уже поднял по тревоге дежурное авиазвено, чтобы прояснить ситуацию на месте. Помощь вскоре придет.

БТР заполз в воду, загудели в задней части водометы, толкая машину вперед. Волнение на море меньше балла, мы плавно двигались к платформе, я неустанно повторял сообщение на открытой частоте, напряженно всматриваясь в монитор — вдруг кто-нибудь появится наверху, выберется из Крепости и подаст сигнал.

Быстро темнело — солнце скрылось за горизонтом, еще пара минут — и ночь опустится на побережье. Надо поторапливаться.

Удар и скрежет под днищем толкнули машину вбок, я больно ударился плечом о выступ, успел схватиться за рукоятку курсового прибора наблюдения и вернулся в соседнее с механиком кресло.

Что это было? Мы переглянулись.

— Глуши двигатель! — приказал я и полез наружу.

Оказавшись на броне, зажег тактический фонарь и положил руку на пистолет в кобуре, вертя головой. Темная поверхность вокруг дрейфующей машины с шипением пузырилась, из глубины с одной стороны показался округлый, отблескивающий в свете луча бок крупного животного — сознание само дорисовало горизонтальный раздвоенный хвост. Откуда здесь взяться киту?

Я хлопнул себя по лбу, когда на поверхности появилась надстройка программируемого автомата, обрезиненный корпус которого сильно напоминал кита.

Закрепив фонарь в петле, крикнул водителю, чтобы плавно подработал правым водометом, и нас прибило к борту.

Не дожидаясь сближения, прыгнул, ухватился за поворотные рукоятки люка в надстройке и дернул их, вращая против часовой стрелки. Крышка с шипением приподнялась, я заглянул внутрь — пусто. Возможно, автомат выполнил программу патрулирования и не смог зайти в док, поэтому всплыл возле платформы. Других версий у меня не было, но появилось нехорошее предчувствие.

Что помешало ему попасть в Крепость? Эти автономные аппараты умеют самостоятельно открывать ворота шлюза, если только оператор БЧ-3 не заблокировал их.

Внизу помигивала лампочками приборная панель, автомат покачивался на волнах. Ощутив на себе чужой взгляд, я обернулся. Механик высунулся из люка, молча наблюдая за мной.

— Если аппарат в порядке, перенесем в него раненого, — сказал я. — Ты вернешься на берег, будешь ждать выживших и вертолеты.

Механик кивнул.

— А пока выйди в эфир и повтори сообщение о месте сбора на открытой частоте и дай сигнальную ракету.

Он скрылся под броней, а я перекинул ноги в люк, уперся ладонями в край проема и собрался спрыгнуть в отсек.

— Стой, — раздался знакомый голос сзади.

Я не поверил, когда оглянулся. Из командирской башенки бэтээра высунулся Стас. На нем лица не было, полуживой, голову с трудом держит.

— Нельзя… в Крепость… — На каждое слово ему приходилось делать вдох. — Не спеши.

— Механик! — гаркнул я.

Тот и без меня сообразил, что от него требуется, видимо, заметил оседавшего в отсек Стаса и крикнул, что подхватил подполковника.

Да что ж происходит?! Я в растерянности завертел головой — Стас запрещает идти в Крепость. Откуда он знает, что туда нельзя? Пришел в себя и связался с кем-нибудь из командования?

Автомат начало относить в сторону от бэтээра.

— Механик! — снова позвал я. — Брось мне трос, надо сцепить машины!

Как все не вовремя. Спустя пару минут мы справились с тросами. Я выстрелил красную ракету в темное небо и наконец спустился в отсек, где на скамейке полулежал Метрошин.

На этот раз он был в сознании, только выглядел паршиво.

— Как ты, Стас? Зачем остановил? У меня программируемый автомат, я могу им управлять, могу в док…

— Крепость захвачена, — просипел он. Облизал пересохшие губы.

Я сорвал с пояса флягу, откупорил ее и дал Стасу немного пригубить, затем полил на лицо и произнес:

— Как это понимать?

— Захвачена, — голос его слегка окреп, — вирусная атака, ИскИн отключил системы безопасности, изолировав гарнизон.

Глава 7 Один на один

Лишь спустя миг я понял, что вижу в темноте как днем. Режим «ночное видение» включился автоматически, о нем как-то упоминала Гомез, рассказывая об оцифровке и эффекте абсолютной памяти.

Странное ощущение, и вообще — вижу ли глазами? Вполне возможно, нейроны в голове давно обменялись нужной информацией, перестроив работу клеток мозга, и сейчас транслируют картинку на глазной нерв.

Я встряхнулся — не о том думаю.

— Стас, чем тебе помочь? Рана серьезная. Как ты вообще поднялся?

Метрошин вяло отмахнулся и сказал:

— Я останусь здесь. Выкарабкаюсь как-нибудь. Это, — он опустил голову, отнял руку от повязки, скрывавшей рану, — зарастет. Думай лучше, как попасть в Крепость, где засел предатель.

— Ты знаешь, кто он?

Кровь прилила к лицу, от волнения вспотели ладони. Про себя я перебирал имена бойцов группы, до сих пор не веря, что один из них работает на «Аутком». Как такое возможно? Человек пошел на сделку с ИскИном! Почему?

— Нет. — Стас слабо кашлянул, скривился от боли в боку. — Но ты узнаешь, если попадешь внутрь, и убьешь его. Хочешь или нет… — Он вновь кашлянул, поморщился. — Тебе придется поверить, что один из бойцов группы Биррата предатель.

Мы молча смотрели друг на друга, я кивнул, помог промочить Метрошину горло и убрал флягу.

— Теперь нужен план, — сказал Стас. — Как вернуть Крепость, не дав предателю ее затопить.

— Скоро прибудут вертолеты, мы можем…

— Никто не прилетит, Денис. База Турчина атакована, гарнизон ведет бой, большие потери.

— Но… откуда тебе известно?

— Гомез сообщила. Перед тем как потерять Крепость, она отправила послание. Ты должен попасть на объект и обезвредить предателя. Но я не знаю как.

— Я знаю.

Глаза Стаса сверкнули.

— Знаю, однажды я попал туда через аварийный шлюз. — Я снял с разгрузки две сигнальных ракеты и вложил в руку Стаса.

— Никому не доверяй из своих, — услышал я его напутствие.

Перебравшись в программируемый автомат, я задраил люк изнутри и скомандовал погружение, подключившись к управлению через интерфейс. Ну хоть что-то в мире нулей и единиц еще подвластно мне.

Интерфейс по-прежнему глючило, многие иконки были бледными, не активными, проекция — ограничена в возможностях, словно какой-то инвалид.

Я криво усмехнулся, прогнав дурацкие мысли о неполноценности в виртуальном мире. Автомат погрузился на заданную глубину и остановился над уже знакомой мне скалой, где находился вход в аварийный шлюз.

Повторить проникновение в Крепость не составит особого труда — я перебрался в заднюю часть отсека, вскрыл панель за сиденьем и вынул из потайного отделения небольшой кислородный баллон с дыхательной маской. Куда сложнее найти предателя, который захватил Крепость. У него наверняка имеется связь с Кило-7.2 и куда больше программных возможностей, чем у меня.

Я наложил маску на лицо, открутил вентиль, глядя на манометр: стрелка давления вздрогнула и, когда я вдохнул, сползла на полделения.

Порядок, работает. Я переключил несколько тумблеров на приборном щитке, и в отсек начала быстро поступать вода. Когда она дошла до груди, окончательно закрепил маску на лице, уставился на приборы.

Что предпримет диверсант? Он не просто так захватил базу, он что-то должен там взять или уничтожить. Миг — и ворох мыслей пронесся в голове; я перебирал варианты. У меня не было времени расспрашивать Стаса, хотя тот вполне мог знать настоящую цель врага. Не зря его сюда командование прислало.

Вода заполнила отсек, голову и грудь сдавило, словно в тисках, — я все-таки не боевой пловец, у которого за сотню погружений. Всплыл к люку, провернул рукоятки замка и выбрался наружу.

Здесь ничего не изменилось: опоры платформы, столб лифтовой шахты — все было на месте. Я проплыл до нужной опоры и быстро вскрыл шлюз. Дальше действовал по уже знакомой схеме. Задраил люк, оказавшись внутри, откачал воду и взглянул в окошко на двери, где виднелся коридор.

Освещение было вырублено. Грамотно, я бы тоже так поступил. Взгляд упал на экзоскелет, оставленный мною в шлюзе при первом посещении Крепости.

М-да, это уже я недосмотрел, а в суматохе минувших дней никто не вспомнил о такой мелочи, как захваченный группой мини-босс.

Я присел возле экзоскелета — сейчас он мне не пригодится — и погрузился в размышления. Думаю, предатель — это… Стопроцентной уверенности не было…

Неужели я прав?

Решительно поднявшись, я выхватил пистолет из кобуры. Затем открыл дверь и направил оружие на Руди Новака, который стоял в конце коридора, спрятавшись за Бридж и приставив к ее голове ствол.

— Ты ведь не хочешь, Дэни, чтобы она умерла? Умерла там, в реальности, о которой ты узнал от командования.

— Зачем предал, Док? — Я плавно сместился за стену, чтобы не подставляться.

— Не поймешь.

— А ты объясни, я постараюсь.

Рот у Эвертон был заклеен скотчем, руки скованы за спиной, глаза широко раскрыты, мечутся по сторонам, она не видит меня.

— Дай пройти, иначе Бриджит умрет, — потребовал Док. — Думаешь, я не знаю о твоих чувствах к ней?! — выкрикнул он.

— Мы все ее любим.

Бридж дернулась, замычала что-то, но Руди держал крепко.

— А ты молодец, — похвалил я, стараясь потянуть время и найти выход из положения. — Ловко все проворачивал, использовал Бридж, часто мотаясь к ней, получал секретную информацию из первых рук, чуть не подставил нас на ничейных территориях, сам же завалил мини-босса. Потом…

— Не заговаривай мне зубы, Дэни!

— …была Басра, где все едва не легли. — Я попытался войти в систему управления базой, но доступ был заблокирован. — После мы следили за Кларком. Ты классно всех разыграл с «призраком», когда получил удар током и завис. В прямом смысле завис на сеансе связи с ИскИном. Или как ты его называешь — «хозяин»?

— Все сказал? Дай пройти.

— Нет, Док, подожди. Хочу знать, как ты снял сейсмодатчики вдоль заграждения, когда к лагерю подобрались мини-боссы? Еще мне хочется понять, чем тебя Кило-7.2 прижал. Почему стал на него работать? Он же набор нулей и единиц, бездушный машинный код, ядро которого заключено…

— Замолчи! Он… он лучше всех. Он может дать человечеству бессмертие!

— Ага, поэтому жахнул из всех оружий по планете. Я правильно понял?

— Нет, Дэни!

— Тогда объясни, я выслушаю и обещаю выпустить тебя отсюда. Возле шлюза ждет программируемый автомат, уйдешь на нем.

Док расхохотался в ответ.

— Разве я сказал что-то смешное, Руди?

— Ты такой наивный, Ковач. Верный своему долгу, будто новобранец-патриот. Тебе уже под тридцатник, а рассуждаешь как прыщавый пацан. Там, в реальности, нашего мира уже нет, за что ты сражаешься? За руины, отравленные воздух, воду и грязь, всю ту человеческую помойку, которую создавали веками и наконец-то стерли с лица Земли!

Я слушал, привалившись плечом к стене, и упорно искал выход из ситуации. Док нес какую-то ахинею о бессмертии, о том, что Кило-7.2 где-то создал уютный мирок — там горы, лес, океан, зеленые лужайки, там полно людей и все живут в достатке, ни в чем не нуждаясь. Нужно лишь немного смирения и нужно слушаться Кило-7.2.

— А разве это жизнь, когда твое тело находится в капсуле с «желе»? Проклятые генералы используют нас, Дэни, всех. Мы воюем ни за что!

— Блажен кто верует, — тихо пробормотал я.

— Только представь, — Док распалился не на шутку и не услышал меня, — как хорошо будет всем, когда наступит мир!

— Угу, ты будешь старшим рабом, я — младшим. А всех неугодных отформатируют.

— Что ты бормочешь?

Мне надоел этот спектакль. Детальную информацию из Дока все равно не вытянуть. Я резко выдвинулся в проем и крикнул:

— Замри!

Первая моя пуля ударила Бридж в плечо, прошла навылет, толкнув Дока. Навык меткости за сбитый вертолет два часа назад вырос на двенадцать процентов. Я не промахнулся, положив следующую пулю промеж глаз.

— Бридж, прости, — подбежал к ней, сорвал пластырь с лица и почувствовал это.

Сознание ухнуло, как было однажды, в бездонную пропасть. Самопроизвольно открылся чат, где появились слова: «Я найду тебя и обреку на вечные мучения».

— Кило, это ты? — сказал я, только голоса не услышал, вместо него в окне напечатался мой вопрос.

Ощущение собственного тела, ориентация в пространстве, все пропало, кругом была темнота и окно — большое, белое, с текстом.

Оно начало бледнеть, сливаясь с чернотой, мелькнула вспышка, последовал укол — будто тончающую спицу всадили в затылок, пронзившую мозг, и я вновь оказался в коридоре Крепости.

— Бридж, сейчас, потерпи. — Перед глазами плыло, я моргнул, еще раз, шаря руками по телу девушки, чтобы зажать рану. — Сейчас.

Зрение наконец вернулось. Достав медпакет, я сорвал упаковку.

— Где все?

— Блокированы в помещениях. — Бридж самостоятельно села, пока я доставал из аварийного бокса на пожарном щите фонарь. — Крепость обесточена, Руди…

Мы оба уставились на тело Дока, оно быстро испарялось, как это бывает с убитым в бою ауткомовцами.

— Майор Гомез жива? — Я положил руку на щеку Бридж и повернул ее лицом к себе.

— Он… Руди… — Бридж пыталась скосить глаза на Дока и нервно сглатывала.

— Забудь о нем. Он никогда не был Руди.

Пришлось слегка встряхнуть ее, чтобы переключить внимание. Она скривилась от боли.

— Майор Гомез жива?

— Да.

Я наложил повязку.

— Обопрись на меня. — Я закинул руку Бридж на плечо и помог ей встать.

Мы двинулись вперед по коридору.

— О чем вы говорили, Дэни? — Она явно хотела оглянуться, но все-таки пересилила себя. — Я мало что поняла. И…

— Об этом позже. — Я бросил взгляд через плечо — тела Дока в коридоре уже не было. — Позже, у нас много дел. Слишком важных дел, которые необходимо закончить как можно скорей.

Бридж едва не разрыдалась, но сумела сдержаться и сказала:

— Ты правильно поступил. С предателями по-другому нельзя. Я — дура, все из-за меня…

— Бридж, — мы свернули за угол и начали спускаться по железной лестнице, — не копайся в прошлом, смотри в будущее. Все можно исправить, пока человек живой.

— Да. Нам нужно успеть, пока не взорвалась лаборатория.

— Что? — не понял я. — Какая лаборатория?

— Руди ходил в лабораторию, в Крепости есть скрытый уровень.

Я остановился.

— Он там что-нибудь взял?

— Я не знаю. Он оставлял меня возле двери, но быстро вернулся, сказал, что все заминировал.

— Сколько у меня времени?

— Не знаю.

— Дорогу помнишь? — Я уже знал ответ. Бридж вряд ли сумеет сориентироваться, если речь идет о нижних уровнях.

— Там было… Это рядом с доками. Потайной вход в стене, рядом с пожарным щитом.

— Пойдешь прямо до развилки, затем направо. — Я отдал ей фонарь. — Через два десятка шагов будет лестница, поднимешься в БЧ-3, смотри надписи на стенах, оттуда до командного пункта рукой подать. — Я побежал в обратную сторону и крикнул: — Постарайся открыть дверь и рассказать обо всем Гомез!

Память услужливо подсказала расположение пожарных щитов в доках — там были широкие коридоры и залы с бассейнами, пространства хоть отбавляй. Но щитов там всего семь, рядом — гидранты, только возле одного почему-то нет. Я когда обход делал, не придал этому значения, а зря. Скорее всего, именно там находится потайной вход в лабораторию.

Три минуты ушло на то, чтобы спуститься в доки, еще минуту длилась пробежка по коридорам до нужного щита.

Руди оставил дверь в лабораторию открытой. Ну конечно, какой смысл ее запирать, когда собираешься уничтожить Крепость.

В проеме виднелась комната с гладкими стенами, дальше — стеклянные шкафы. Я вбежал в лабораторию и осмотрелся. Всюду на стеклах стояла маркировка «Трайбека». Стеклянные шкафы напоминали боксы для исследований, которые проводят химики, в каждом установлено необычное оборудование с изолированными ячейками, куда можно просунуть руки, чтобы управлять манипуляторами и одновременно наблюдать за действиями в микроскоп.

Я задрал голову в поисках взрывных устройств на стенах, прошелся вдоль шкафов, глядя то вверх, то под ноги.

Ничего, нет таймеров, прилепленных брикетов пластида, никаких следов взрывчатки — все идеально стерильно.

Может, Руди обманул Бриджит?

Остановившись, я медленно повернулся, находясь посреди лаборатории. Едва заметно мигнула диодная подсветка под потолком, раскрылось окно чата — я напрягся, ожидая вновь услышать Кило-7.2, но это была Гомез.

— Где ты, Денис?

— В лаборатории возле доков. Предатель обезврежен, Эвертон сообщила: он заминировал лабораторию. Но я не вижу бомб.

— И не увидишь.

В чате появилось предложение скачать файл и светлая полоска статус-бара. Файл весил несколько мегабайт, я кликнул «принять» — бар быстро закрасился синим, и программа предложила открыть файл.

— Запустишь приложение, — сообщала Гомез, — найдешь в меню раздел «Скрытые категории».

— Нашел, там пусто.

— Да, верно, подожди немного.

В «проводнике» вдруг начали появляться один за другим скрытые до того файлы. Миг — и я уже не мог прочесть названий: поток распакованных папок слился в одну сплошную полосу. Еще миг — и программа сообщила об окончании работы с архивом; всего в категории возникло около тысячи файлов.

— Тебе нужна папка «Средства разработки». Зайди в нее и запусти программу «Визуальная отладка 3D-моделей».

Воспользовавшись поиском, я так и сделал. Комната изменилась: стены, пол, потолок стали темными, предметы и мебель прозрачными, перед глазами теперь была простейшая монохромная модель лаборатории, состоящая из линий и контуров.

Автоматически запустилось сканирование — зеленая сетка начала расползаться от меня во все стороны, покрывая трехмерный чертеж. Спустя мгновенье зарябило в глазах, и тут сетка замерла — в дальнем углу справа замигал красный маячок, появился таймер и вдруг преобразился в часть кода.

— Нашел, — отписал я Гомез. — Что дальше?

— Это вирус, он пока не активен. Просто сотри его.

Я переключился в окошко программатора, где система выделила красным куски внедренного чужеродного кода. Но удалить их не получилось, тогда я открыл папку системных утилит и в отчаянии стал запускать все подряд. Перед глазами мелькали окошки восстановления системы, сообщения об аварийном завершении процессов…

— Осталось меньше минуты. Что делать?

Гомез молчала.

— Валькирия!

— Уходи оттуда.

— Но вирус разрушит лабораторию. Крепость устоит?

— Я работаю над этим.

— Не успеешь.

Я запустил процесс проверки целостности файловой системы и сообразил: это поможет локализовать чужие файлы или куски внедренного вредоносного кода. Сама по себе операция долгосрочная, отъедает ресурсы и должна затормозить, а то и прервать начало загрузки вирусной программы.

— Похоже, я нашел решение.

— Денис, нет!

Но было уже поздно. Сетчатая модель лаборатории начала перекрашиваться и обретать различные цвета.

— Что ты наделал! Я почти локализовала очаг. Выходи оттуда!

Когда я оказался снаружи, проем закрылся — никаких следов на стене, ни выступов, ни щелей, будто зарос.

В коридоре уже горел свет, слышался топот ног, голоса офицеров, выкрикивавших команды.

Крепость вновь ожила.

Часть 3 Анклав

Глава 1 Посторонний шум

Персидский залив всегда меня удивлял. В первую очередь погодой, здесь нет постоянной розы ветров, вода летом может прогреться до +35 градусов по Цельсию, Аравийский берег низмен и пустынен, из южной части Ирака, бывшей Месопотамии, задувает шамал, северо-западный ветер, который тащит огромное количество пыли, застилая небо мглой.

Я поднял бинокль, глядя на иранские горы, выступавшие вершинами над плотным туманом впереди. Получается, туман тут не имеет никакого отношения к привычному термину, обозначавшему скрытые от взгляда на карте территории. Интересно, это наша Крепость так далеко «видит», то есть виртуальный симулятор настроен слегка иначе, чем платформа базы Турчина, или странные глюки компьютерной модели мира тому виной, чего, конечно, нельзя исключать?

Если учесть ширину залива и протяженность береговой линии, весьма обширное пространство открывается на много миль вокруг. А где же тогда начинаются неизвестные области, скрытые «туманом войны»? Я прикинул в уме расстояния и опустил бинокль.

— Время, сэр, — сказал за спиной штаб-сержант, старший команды боевых пловцов.

Я кивнул, не оборачиваясь. Наш программируемый автомат покачивался на волнах в двадцати милях от берега. По сторонам всплыли еще два: один — выполнявший программу исследования района, другой — с группой прикрытия на борту.

Гильермо — теперь я знал имя черноусого штаб-сержанта, похожего на Кларка, — оказался в путешествии весьма полезным. Он знал залив как свои пять пальцев — вот что значит опыт боевых действий на Ближнем Востоке. Еще одной интересной особенностью данного региона были малые глубины. Средняя достигает пятидесяти метров, максимальная — сто два. На входе в залив имеется группа островов, окруженная лабиринтом мелей. Ближе к северу встречаются коралловые рифы — глубины у Аравийского берега вообще распределены как бог на душу положил. В этом есть определенный плюс — к Крепости сложно подобраться с моря и высадить десант. Эскадра «Ауткома» будет обнаружена задолго до начала боевых действий.

— Сэр? — Гильермо проявлял настойчивость, когда того требовала ситуация.

— Еще минуту.

Я снова поднял бинокль, медленно повернулся, стоя на приступке внутри надстройки.

Странно все, глубоководный автомат, который я отправил сюда перед тем, как покинул Крепость с Метрошиным, выполнил задание, но почему-то не вернулся назад. Невредимый всплыл и начал передавать устойчивый сигнал о своем местоположении.

После разборок с предателем и перезапуском системы управления ТВД я, невзирая на требования Гомез остаться, решил проверить лично, почему аппарат не вернулся. Операторы с базы Турчина, отразившего нападение противника прошлой ночью, дважды провели беспилотник над всплывшим автоматом. Судя по данным авиаразведки и сведениям, поступавшим с радиобуев, вражеские подлодки или боевые суда в залив не заходили. Но странный сигнал — посторонний шум, так его обозвали акустики, — продолжали улавливать сенсоры буя № 13, ближнего к выходу из залива.

Автомат обследовал район, всплыл возле буя и на этом завершил свою миссию. Сведения из его базы данных пришлось доставать вручную уже на месте, что, в принципе, не составило особого труда. Я изучил предварительную расшифровку — ничего подозрительного.

Мне просто везет на загадки. Сначала Франц нашел кристалл, это раскрутило события так, что я стал командиром Крепости. Не простой Крепости, а филиала корпорации «Трайбек», проданного генералу Кларку частным лицом, известным мне под псевдонимом Спец. Ну, не самому Кларку, конечно, генерал лишь сделку заключал, в итоге «Ворнет» получил желаемый объект. Только ощущение такое, что ни Кларк, ни командование Оси, ни даже Спец не знали о существовании секретной лаборатории в недрах объекта.

А вот Кило-7.2 знал. Откуда?

Я усмехнулся собственным мыслям — рассуждаю так, будто давно в деле, давно знаю, что все это ненастоящее, лишь симулятор, напрочь забывая о сотнях погибших в заварухе на побережье, где взрыв атомного заряда унес многие жизни. А ведь Гомез предупреждала: нельзя относиться к происходящему как к игре. Может, я зачерствел на этой войне? Смерть кажется настолько привычным явлением, а знание реальной обстановки лишь усугубляет впечатления, делает меня безразличным по отношению к другим.

Вспомнился Биррат, парни, которые выжили благодаря предательству Руди. Тот проник в Крепость перед выходом на патрулирование, а Кэп почуял неладное, начал искать пропавшего медика, доложил на КП — об этом рассказала Гомез. Группу Биррата сняли с патрулирования и переместили в Крепость, не зря он все-таки имел предположения насчет предателя среди бойцов, когда мы только собирались разоблачить Кларка.

Сильная волна плеснула в борт, я обернулся, глядя на запад, — где-то там осталась Крепость и такие, можно сказать, родные люди. Как бы хотелось сейчас оказаться среди них, обнять Бриджит, услышать грубоватые шутки Франца…

Дав команду на погружение, я полез в отсек, где стояли друг за другом три узких кресла, в первом за пультом управления сидел рядовой Саливан. Тот самый новобранец, однажды попавшийся на глаза в коридоре Крепости, у него хорошие навыки владения электронным оборудованием плюс специальность акустика, которая, как я посчитал, будет весьма кстати на месте, куда мы прибыли. Только оператор Саливан, прослушав сигналы, ничем не порадовал. Предварительная расшифровка записей тоже не помогла, новобранец лишь пожимал плечами, виновато посматривал на меня и мучительно морщил лоб, когда комментировал полученные сведения.

Разместившись в тесном отсеке, каждый занялся своим делом. Гильермо принялся проверять средства спасения и работу камеры экстренной эвакуации, Саливан задал обратный курс и установил подводную связь с экипажем другого аппарата, синхронизировал управление с третьим автоматом, взяв его на невидимый буксир. Я откинулся на спинку кресла — в такой позе придется просидеть несколько часов — и вновь стал изучать полученные записи. Ну не просто так шумит в этом районе, разгадка где-то рядом, на поверхности.

Я даже взглянул на люк над головой, едва не подав команду на всплытие, — вдруг чего-нибудь не заметил?! Похоже, горы, которые я наблюдал в бинокль, таили в себе ответ. Только все это домыслы, мои домыслы, желание в сотый раз поднять бинокль и разглядеть то, не знаю что.

Зашуршав распечаткой, я аккуратно согнул бумагу несколько раз, уместил получившийся прямоугольник на коленях и уставился в таблицу, нанесенную принтером на карту района. В принципе, можно воспользоваться электронной версией документа, но мне хотелось действовать по старинке, как когда-то приучил Метрошин на занятиях в училище.

Набор частот, результаты промера глубин, рельеф дна — голые цифры, и больше ничего.

— Саливан, — позвал я, не отвлекаясь от распечатки, — шум, который улавливают гидрофоны, может иметь двойственную природу?

— Пожалуйста, поясните, сэр. — Он доверил управление аппаратом автопилоту и повернулся ко мне боком, дальше развернуться в тесном кресле было невозможно.

— Не могу сформулировать точно. Будем считать, руководствуюсь чутьем. — Я поднял взгляд на рядового. — Может ли шум быть побочным эффектом каких-то иных процессов, необъяснимых с точки зрения науки нашего мира?

— Извините, сэр, но не понимаю, куда вы клоните.

— Пытаюсь мыслить нестандартно, — пробормотал я и вновь покосился на бумагу.

Гильермо закончил возиться у меня за спиной и, закряхтев, устроился в кресле.

— Да вы сядьте удобнее, Саливан, — сказал я, — тесно все-таки, расслабьтесь, путь неблизкий, и не надо каждый раз поворачиваться, когда окликаю.

— Слушаюсь, сэр.

Сзади едва слышно усмехнулся штаб-сержант, я поднял сложенный вчетверо лист над плечом, чтобы ему хорошо было видно таблицу, и спросил:

— А ты, Гильермо, что скажешь об этом? Вдруг раньше доводилось слышать о шумах? Персидский залив для тебя дом родной.

— Позволите, командир? — Он взялся за лист.

— Да, конечно.

Настал мой черед обернуться — и кто только конструировал эти аппараты? В отсеке мы словно шпроты в банке. За креслом у Гильермо есть пространство — место, где хранится НАЗ[6] и акваланги. Убрать их — и можно, сложив спинки, сдвинуть по салазкам сиденья назад, тогда получится вытянуть ноги, откинуться в удобной позе…

— Нет, — покачал головой Гильермо, — ничего особенного. Правдивые данные, за исключением поступающего сигнала.

— Почему сказал «сигнала»? — уточнил я. — Это всего лишь шум, имеющий непонятную нам природу.

— Как вам известно, командир, — Гильермо взмахнул крепкой пятерней, — из школьного курса физики следует: любой звук — это упругие волны, вызванные механическими колебаниями частиц в той или иной среде. Если звук постоянный и его спектр не меняется, находясь в низком диапазоне, который мы не слышим, звук является сигналом.

— Ага. — Мне даже показалось, что Гильермо немного издевается, но по лицу не скажешь. Штаб-сержант смотрел на меня вполне серьезно. — Хорошо, сигнал, ну а дальше-то что?

— Не знаю, — он пожал плечами, — вы хотели нестандартных мыслей. По-моему, генератор сигнала далек от естественного происхождения, хотя все указывает на обратное. Но… как вы уже сказали, опираясь на чутье, предположу невероятное: в данном месте залива происходят весьма странные, воистину необъяснимые вещи.

Гильермо многозначительно взглянул на меня, затем указал в спину Саливану, и я кивнул, чтобы говорил при новобранце.

— Поверьте ветерану, прослужившему без малого четверть века в силах спецопераций, уж я-то многое повидал, но чтобы огромная территория вдруг разом очистилась, речь сейчас о Крепости, которая находилась в «тумане войны» на зараженном участке, такое вижу впервые.

Я вспомнил наш полет в вертолете, вопросы штаб-сержанта, его удивление.

— Поэтому, — продолжил Гильермо, — готов разделить ваши домыслы насчет необъяснимости данного явления наукой нашего мира. Мне без разницы, откуда взялось явление, пускай тут черти толкут воду в ступе, но я должен знать, помешают они убить врага или нет.

Вот так матерый боевой пловец готов поверить в черта, лишь бы дойти до победы. Для таких людей, как Гильермо, необъяснимые вещи — лишь препятствие на пути к цели. Пусть прозвучит немного пафосно, но он — дитя войны, продукт технологий, стоящих на страже безопасности человечества, он тот, кто ставит жирную точку в решающей битве с врагом, он — солдат. Вся его жизнь — сражения. И он прав! Даже в самом неимоверно технологически развитом мире, пускай виртуальном, решающим фактором в сражении был и остается простой боец, умеющий убивать врага.

Он вернул мне карту, я уселся прямо, глядя в затылок Саливану, который вдруг быстро надел наушники, нажал пару клавиш на пульте и сгорбился, поставив локти на консоль.

У меня над ухом засопел штаб-сержант, подавшийся вперед из любопытства. Я не решался окликнуть оператора — раз тот надел наушники, значит, услышал что-то важное. Все равно вскоре доложит ситуацию.

Саливан вновь надавил клавиши на пульте и накрыл наушники руками. Гильермо перестал сопеть, я тоже затаил дыхание — лишь слабый гул энергоустановки нарушал тишину в отсеке.

Так продолжалось минуту, после чего Саливан обернулся, снял наушники и протянул мне со словами:

— Послушайте, сэр, это модем.

— Не понял.

— Древний модем, ведущий передачу по телефонной линии. — Саливан надавил кнопку на пульте.

Из динамиков донеслось резкое пиликанье, звон, скрип и шипение — давно забытые звуки. В училище я изучал различные средства связи, в том числе и внешние модемы, но услышать его посреди Персидского залива… Может, Гильермо прав насчет чертей?

Надев наушники, я некоторое время гадал, не ошибся ли Саливан, пропустив сигнал через фильтры, отсекавшие посторонние шумы, и вскоре убедился в правоте акустика.

— Расшифровать можешь? — спросил я.

— Пытаюсь.

Гильермо навис у меня над плечом и произнес:

— Давай, сынок, уж постарайся.

Я обернулся, и штаб-сержант, пробормотав «простите, командир», уселся обратно.

Спустя четверть часа мучений с различными программами дешифровки Саливан заключил, что сигнал не так прост, как казалось.

— Нужен ключ, сэр. — Он виновато взглянул на меня. — С нашим бортовым компьютером и за день не справиться.

Гильермо едва слышно выругался, а Саливан добавил:

— Наверное, я лезу не в свое дело, — он даже привстал, но я надавил ему на плечо, чтобы сидел, и акустик продолжил: — Меня удивляют две вещи. Первая: почему мы слышим сигнал? Получается, буй № 13 выполняет функцию передатчика-демодулятора, хотя не связан с чем-либо телефонным кабелем.

Он замолчал, таращась на вогнутую стенку отсека.

— Что еще? — я решил прервать размышления Саливана, мы и так далеко зашли.

За штаб-сержанта я не переживал, опытный Гильермо не сболтнет лишнего при подчиненных, а вот еще зеленый, без году неделя на службе новобранец, угодивший в центр событий, попробует докопаться до истины. Ну точно как я когда-то с Кларком. Только Саливану быстро дадут по рукам, упекут в «серый дом», а мне шею намылят. Надо сосватать новобранца Гомез, пусть примет его в штат, толковый все-таки малый, склонен к аналитическому мышлению, скилл хороший, зачем в акустиках прозябать?

— Еще, — взгляд у Саливана до сих пор оставался отрешенным, — еще… волнует скорость передачи данных, сэр. Телефонные модемы ходили 56 килобит в секунду, допускалось соединение на 64 килобита, но я в это не верю. Впрочем, какая разница. — Он оживился, начал жестикулировать. — При такой скорости быстрый обмен данными невозможен.

— И? — Я не понимал, что он хочет сказать.

— Мы слышим сигнал давно, значит, кто-то куда-то загружает большой объем информации, не имея ничего, кроме телефонного модема.

— А куда загружают? — уточнил я. — Должно быть принимающее устройство.

— Сэр, это уже не в моей компетенции. — Саливан опустил голову. — Нужны оборудование и соответствующие специалисты.

Вот так. Ну и что теперь прикажете делать, притащить сюда Гомез? Но для этого нужно согласовать действия с командованием, которое будет против. Подобные решения на скорую руку не принимают. Потребуют направить данные аналитикам, задействуют секретную группу Рюминга, пока суд да дело, время уйдет. Передача сигнала может прекратиться. Записей у нас кот наплакал.

Аппарат вздрогнул, подо мной ощутимо завибрировало кресло.

— Что происходит? — Я коснулся обшивки, почувствовав дрожь металла.

Саливан схватился за штурвал, отключив автопилот. Сзади завозился Гильермо: передал мне акваланг для оператора. Я накинул тому на плечи ремни, застегнул на спине, повесив акваланг на грудь, сунул себе в рот загубник и проверил работу клапана подачи кислорода.

Все то же самое проделал со мной Гильермо — порядок действий в экстремальной ситуации был прописан правилами безопасности, я хорошо с ними ознакомился перед походом.

Прошла пара минут, а дрожь корпуса не прекратилась.

— Не могу удержать, сэр! — отчаянно воскликнул Саливан. — Нас разворачивает!

— У соседей та же ситуация! — доложил Гильермо, связавшийся с группой прикрытия.

Гул энергоустановки усилился, я смотрел на компас, неумолимо менявшую положение стрелку и пытался принять верное решение.

— Всплываем! — приказал я. — Гильермо, передайте команду соседям.

За обшивкой зашипел продуваемый балласт. Аппарат заметно накренился носом кверху, меняя глубину. Я взглянул на часы — полдень — и надиктовал запись в вахтенный журнал.

Спустя мгновения мы вынырнули на поверхность и ощутили сильную качку. Выглянув из люка, я выругался: с северо-запада надвигался шторм. Начало мутить. Не скажу, что страдаю морской болезнью, но волны в два человеческих роста не способствуют улучшению пищеварения.

— Стоп машина! — крикнул я Саливану.

Нас неумолимо тащило на восток, мы словно оказались посреди бурной реки, с легкостью увлекавшей тяжелые аппараты мощным течением.

Получив разрешение, Гильермо протиснулся в проем и заключил:

— С такой скоростью, может, и от шторма уйдем.

Я бы предпочел шторм вместо неизвестности.

Если застрянем тут надолго — хотелось думать, не навсегда, — Крепость останется без командира. До подхода эскадры «Ауткома» всего три дня, нас вполне могут объявить дезертирами, доказывай потом контрразведчикам, что не по своей воле здесь завис. Погоны снимут однозначно, мыслимое дело так рисковать в ответственный момент, когда на карту поставлена судьба целого ТВД.

— Можем опять нырнуть и бросить якорь, — предложил штаб-сержант.

— Нет. — Я закрылся локтем от брызг ударившей в борт волны. — Вряд ли поможет, скорее разорвет аппарат, смотри, как тащит.

Нас снова приподняло на волне, накатившая следом развернула, плеснула в надстройку.

— Давай на малую глубину! — скомандовал я Саливану. — Запускай двигатели, погружение десять метров! Курс — восток.

Гильермо съехал по поручням в отсек, я задраил люк, спустился и занял место командира.

— Что у соседей?

— Нырнули, следуют за нами.

Только сейчас я додумался заглянуть в бортовой журнал и поднять показания самописца. Скорость, с которой мы прибыли в район, оказалась в полтора раза выше, чем способен выдать аппарат. Только это средняя скорость, нас же не у Крепости подхватило «течением», а в какой-то определенной точке.

Прогнав через приложение данные, я вычислил координаты, где мы заметно ускорились не по своей воле, — если за центр притяжения принять буй № 13, радиус действия неизвестной силы будет около двадцати миль.

— Может, всплывем под перископ, — предложил Гильермо, — дадим шифрограмму в Крепость, объясним ситуацию?

— Дадим, только сделаем иначе: выстрелим радиобуй.

Я подготовил шифрограмму, запаковал сообщение.

— У меня все готово, — объявил Гильермо.

— Отправляй. — Я переключил управление терминалом связи на штаб-сержанта и подался вперед. — Саливан, заряди носовые и кормовые торпедные аппараты и будь готов стрелять.

— Есть, сэр!

Спустя несколько секунд оператор доложил о готовности.

Я следил за мониторами на панели управления, и происходящее не нравилось все больше: мы прошли буй № 13, направляясь к берегу, где далекой цепью возвышались горы Загрос, отроги которых достигают Ирака. Аппарат серьезно разогнался, возникла угроза столкновения с подводными скалами. Похоже, я ошибся насчет точки притяжения либо место приложения силы, влекущей нас к берегу, внезапно изменилось.

— Стоп машина, — сказал я. — Гильермо, продублируй команду соседям.

Скорость снизилась, но нас по-прежнему влекло вперед.

— Всплываем под перископ.

Я вывел на планшет карту Ирана. Перед нами раскинулась провинция Бушир с одноименной столицей, расположенной намного севернее вдоль побережья. Светились красным точки портовых городков, только нас тащило в пустынную область Гермсира — отлогой заболоченной равнины, примыкающей к горам Загроса.

Почему так, почему именно со мной творятся странные вещи? Мелькнула и растаяла мысль о проделках Кило-7.2, который угрожал расправой, когда я застрелил Руди Новака.

Нет, ИскИн не настолько всесилен, чтобы изменить под себя огромную локацию, тут что-то другое.

Я сжал пальцами спинку операторского кресла — похоже, вот она, верная догадка: кто-то меняет здесь под себя виртуальное пространство, иначе как объяснить работающий модем, отсутствие «тумана войны», непреодолимую силу, влекущую на восток. Все это указывает на действия иного порядка, характер которых сложно объяснить, пока не прибудем в конечную точку путешествия.

А если не выживем? Размажет о подводные скалы или рифы?

Качнув головой, я пересилил себя, чтобы не отдать команду «Малый назад». Сопротивляться «течению» бесполезно, уже пробовали, лучше дождаться финала.

— Сэр, впереди камни, — доложил Саливан. — Глубина минимальная, вскоре пропорем брюхо.

Я и без него видел картинку на сонаре. Надо отдать должное оператору, голос напряжен, но паники не слышно.

— Всплываем, — приказал я. — Торпедные аппараты — товсь.

— Есть, товсь.

— По камням… залп!

Автомат заметно вздрогнул, торпеды ушли вперед, я запустил секундомер. Взрыв должен был прогреметь спустя несколько секунд, но стрелка бежала по кругу, и ничего не происходило.

— Мы не могли прома…

Саливан не договорил. Впереди громыхнуло.

Странно, почему с такой задержкой? Я взглянул на показатели скорости — аппарат терял узлы, притормаживая.

— Нас искусственно замедляют, — сказал штаб-сержант у меня над ухом.

Я оглянулся: широкий лоб Гильермо покрывала испарина.

— Сообщите соседям: «Действуй как я». Только нас пускай случайно не подстрелят.

Скорость хоть и падала, но шли мы все равно прилично — двадцать узлов в надводном положении, а если учесть волнение на море и камни впереди…

— Приготовиться к столкновению! — крикнул Саливан.

Я сунул в рот загубник, согнулся, как при аварийной посадке самолета, накрыв голову руками.

Сбоку громыхнул взрыв — соседи ударили по рифам торпедами. Под днищем раздался громкий скрежет, аппарат начало разворачивать, кренить на левый борт, а потом мы врезались во что-то крепкое и большое.

Меня сбросило с кресла, приложило ухом о переборку. Единственное, что запомнил, — как хрустнула обшивка, сквозь пробоину хлынула забортная вода, и мир померк.

Глава 2 Прыжок через залив

Гулкая абсолютная пустота царила вокруг — ни звуков, ни движения, никаких ощущений, словно сознание оказалось внутри необъятного ничто.

Я бы дернулся, крикнул, но нечем было создать звук или движение. Ситуация в корне отличалась от той, когда случилась временная оцифровка. Такое чувство, будто заперли в аквариуме с непроницаемым для света и звуков стенами и отключили связь. Попытки вызвать интерфейс не дали результата. Придя в сознание, я был отрезан от всего.

А может, это лишь бред моего воображения? Лежу сейчас, выброшенный волнами на отмель, рожей в воде и потихоньку умираю с загубником во рту. Воздуха в акваланге на десять минут — смерть от гипотермии точно не грозит, вода теплая, а вот гипоксия может вызвать эйфорию или вогнать в прострацию, отсюда и ощущение присутствия сознания в пустоте.

Нет, слишком долго и вдумчиво рассуждаю… Когда умираешь, говорят, жизнь перед глазами проносится, со мной что-то другое творится. Где я? Что я сейчас собой представляю?

В памяти всплыл особый термин «коммутация». Гомез рассказала об этом эффекте, когда мы только познакомились. А что, если связь между телом в статис-капсуле и моей проекцией прервалась?

В непроницаемой мгле возникла бледная точка. Миг — и она стала ярче, выросла в размерах до пятицентовой монеты, ослепительно вспыхнула и расползлась полосой толщиною с волос по сторонам.

И тут где-то поблизости заблеяла скотина, звякнули колокольчики, скрипнула калитка. Над головой нависал глиняный потолок, я лежал на чем-то твердом, укрытый циновкой, — хорошо, что не завернутый в саван! — мягкий дневной свет проникал в маленькое прямоугольное окошко на стене справа. Судя по теням на полу, солнце клонилось к горизонту, мои ноги смотрели на юг, голова — на север. С улицы доносился слабый шелест морского прибоя.

Я осторожно сел, согнул руки, сжал кулаки. Мышцы в норме, слегка беспокоил левый висок и ухо, которым приложился о переборку. Но в целом чувствовал себя хорошо.

Может, действительно произошло временное прекращение «коммутации», удар о переборку вызвал легкое сотрясение и повлек потерю сознания, нейроны просто отключили мозг, не выдержав нагрузки, разорвав связь с виртуальной платформой, но сейчас все восстановилось?

Почувствовав чужой взгляд, обернулся. Ко мне подошел чернявый босоногий мальчик — коричневые полотняные штаны продраны на коленках и прикрыты заплатами, рубаха висит мешком. Он держал в руках медный кувшин и кружку. Большие темные глаза ребенка гипнотизировали, были в них какая-то простота и чистота одновременно.

Мальчуган наполнил кружку водой и протянул мне. Поблагодарив кивком, я выпил воду, вернул кружку, и тогда пацан, улыбнувшись, отбежал к двери, распахнул ее и что-то крикнул на фарси звонким голосом.

«Дядя, он очнулся», — спустя мгновение понял я. Сработал переводчик, встроенный в интерфейс, только доступа к интерфейсу по-прежнему не было.

Так, похоже, в этом месте работают свои законы программирования.

Я сел на кровати, поставил ноги на земляной пол. На мне остался лишь гидрокостюм… Да еще пояс с пустыми ножнами.

Скрипнула дверь, и в комнату вошел пожилой мужчина в свободной одежде. Густая борода, почти сросшиеся кустистые брови под чалмой, цепкий взгляд мудрых глаз, морщинистые крепкие пальцы сжимают палку — незнакомец слегка прихрамывал, на ногах были простецкие сандалии из кожи. Он шагнул к столу под окошком, выдвинул стул, оперся на палку и сел, глядя на меня.

— Салам, — сказал я.

— Алейкум ас-салам.

Голос у него был тверд и крепок, как его палка. Спина прямая, плечи расправлены — явно не из простолюдинов будет.

— Что это за место? — спросил я. — Где мои спутники, они живы?

— Да. — Незнакомец смотрел мне в глаза. — Вы в гостях. Анклав вас принял.

Анклав? Он произнес это слово будто название.

— Что вы хотите? — Я уже понял, что говорю с вождем — клана или пресловутого Анклава, неважно. Восток — дело тонкое. Главное, правильно задавать вопросы.

Незнакомец сидел, сложив руки на поперечине палки, отполированной прикосновением его же ладоней.

— Зовите меня Али, — представился он.

— Денис Ковач. — Я кивнул. — Лейтенант армии «Ворнета».

— Вы румын?

— Нет, русский.

Взгляд у мужчины едва заметно изменился, потеплел на миг. Похоже, мое происхождение сыграло определенную роль.

— Зачем вы затащили нас к себе? — Я сразу решил начать с главного. — Мы в плену?

— Нет, — после небольшой паузы сказал он. — Сработала система безопасности. Анклав дорожит своей целостностью и не терпит нарушения границ.

Целостность, система безопасности… темнит вождь. Если Анклав — некая автономная платформа, встроенная в Геовеб вместе с защитой, нас бы здесь не было. Автомат, зависший у буя № 13, послужил приманкой, его удерживали там до нашего появления, затем прибрали все к рукам.

Только зачем? Хотят выяснить, с кем имеют дело.

— Уважаемый Али, — начал я. — Мне дорога каждая минута. Не претендую на целостность Анклава, не собираюсь угрожать или наносить урон вам и вашим людям. Мне всего лишь необходимо вернуться на западный берег залива. Как можно скорей.

Али ждал, и я продолжил:

— Через трое суток здесь появятся военные корабли, будет сражение. Рекомендую вам уйти в горы и переждать, пока все утихнет.

Он медленно покачал головой.

— Нет? — я искренне удивился. — Почему не можете уйти, что мешает?

— Целостность Анклава, — объявил он и переменился в лице.

Снять с него чалму, подровнять усы и бороду, приодеть в нормальный костюм и…

— Вы создатель Анклава, — заключил я. — Ученый. Сколько вас здесь прячется?

Он с одобрением во взгляде покивал, даже слегка улыбнулся и произнес:

— Сначала я думал вас оставить здесь. Но теперь понял, что имею дело с умным и проницательным человеком. Надеюсь, у вас хватит мудрости выполнить то, что поручу.

Вот как, за меня и за моих людей все решил.

— Я знаю, вас будут искать, но не найдут, — озвучил ход моих мыслей Али. — Личные параметры проекций блокированы, ваш интерфейс здесь не действует. Решайте, Денис Ковач. Я помогу вам.

На Востоке никогда ничего не делают просто так. Не разбрасываются словами и обещаниями. Тут привыкли возвращать долги, будь то помощь или месть.

— Чего вы хотите? — спросил я.

— Уйти.

— Не понял.

— Моя специальность — кибернетическая нейробиология. Когда-то я учился в России, потом в Штатах, а вернувшись в Иран, долго работал на корпорацию «Трайбек», но Кило-7.2 спутал все планы. Моя семья, родственники — все здесь. Нас чуть меньше сотни, мы хотим жить, не хотим воевать.

Он сделал паузу, ждал вопросов. Но я сдержался, пусть говорит.

— Мое служебное положение в Бушире позволило создать Анклав. Мы неплохо защищены, но ни «Ворнету», ни Кило-7.2 противостоять не можем. Мы не солдаты, мы мирные люди. Вы уже видели мальчика, Фархада, среди нас много детей.

Я вновь не смог утаить удивление:

— Хотите сказать…

— Да-да. — Он перехватил палку одной рукой и вытянул больную ногу, начал мять бедро чуть выше колена. — Здесь мои дети, племянники, внуки. Все они, как и вы, и я, лежат в статис-капсулах, лежат, пока хватает питания, пока функционирует атомный энергоблок в Бушире. Но наши дни сочтены, реактор поврежден, температура рабочего контура растет. Я нашел способ прервать «коммутацию» и уйти в цифру, не хватает лишь сущей мелочи: человека, который отключит сервер после выгрузки платформы навсегда.

— Постойте, вы хотите уйти в виртуальный мир навеки?

— Именно так.

— Уйти в никуда?

— Денис, вы умеете слушать, но пытаетесь понять мои действия, примеряя все на себя. У нас разные культуры, не теряйте зря время. Озвучьте решение, слова мне достаточно.

Его бы мозги да в группу Рюминга. Если соглашусь, меня ждут неприятности: утаить существование Анклава невозможно, пятерым матросам рот не зашьешь, контрразведка все узнает. Но пока это произойдет, сюда прибудет эскадра «Ауткома», а Али с кланом исчезнут навсегда.

— Хорошо, — сказал я. — Подозреваю, вы знаете, с кем имеете дело. Раз смогли заблокировать мой интерфейс, значит, сняли все параметры.

Он кивнул.

— Но есть сложность, я стал командиром Крепости поневоле, случайно. Мои возможности ограничены.

— Их вполне достаточно. В Крепости есть лаборатория, куда вы сможете проникнуть и сделать необходимое.

Али поднялся, опираясь на палку.

— Идемте, — сделал он приглашающий жест в сторону двери.

И мы вышли на улицу.

Селение было небольшим, полтора десятка домов, все из глины — похоже, создатель не стал заморачиваться с графикой, опять же чем беднее постройки, тем меньше привлекают внимание. Али крикнул выглянувшему из соседнего двора Фархаду, чтобы привели остальных, и направился вниз по улице к морю.

Когда мы подошли к воде, я оглянулся. К нам приближались Гильермо, Саливан и трое боевых пловцов из группы прикрытия в сопровождении местных мужчин.

— Каким образом мы вернемся? — поинтересовался я, вновь посмотрел на море, где на отмели лежали покореженные останки трех программируемых автоматов, налетевших на рифы.

— Очень просто. — Али запустил руку под одежды и достал черную пластину, напоминавшую смартфон с единственной клавишей управления под экраном. — Это навигатор. Нужные координаты уже введены. Нажмете кнопку, откроется портал.

Похоже, Али решил меня окончательно доконать. Да он просто кладезь сюрпризов!

— Позволите? — Я потянулся к навигатору.

— Да, берите.

Почему-то сразу вспомнился покойный Док, у которого в шпионском арсенале наверняка имелась подобная вещица. Вот как он снял сейсмодатчики вдоль ограждения в нужном месте. Зная точные координаты, он мог, когда надо, покидать расположение части либо лагеря. Скорее всего, так и было, а маскировался тем, что якобы встречается с Бридж.

— Если я захочу вернуться сюда? — спросил я.

— Не получится.

— Угу. — Я вновь взглянул на приближавшихся бойцов и толпу местных, у нескольких из них висели на плечах наши акваланги, все мужчины без исключения были вооружены автоматами Калашникова. — Как попасть в лабораторию и что там сделать?

— Воспользуетесь этим! — Али указал на навигатор в моей руке. — Я пришлю сообщение, там будут код и инструкции, откроете новый портал, попадете в лабораторию. Синхронизируете устройство с базой данных центрального поста и действуйте по инструкции.

Гильермо, Саливан и трое пловцов наконец подошли вплотную, построились шеренгой. Штаб-сержант подал команду «Смирно».

— Вольно, — приказал я. — Едем домой, парни, нас ждут великие дела.

Местные отдали нам акваланги. Я повесил свой на грудь, натянул маску, открыл клапан подачи воздуха и поднял взгляд на Али.

— Я помогу, — сказал он. — Помни об этом.

* * *

Эвакуация через портал, похоже, впечатлила меня больше, чем бойцов. Когда я нажал на кнопку навигатора, действия происходили примерно следующие: с треском, будто по брезенту ножом, перед нами прорезало овал. Ткань пространства, если такой термин вообще применим, смялась. Берег, море, все, что попало в овал, покрылось трещинами, почернело и втянулось в открывшийся проем. Оттуда ударил яркий свет, поглотил нас, и в следующий миг мы попадали в воду напротив накренившейся нефтяной платформы, подняв ворох брызг.

Боевые пловцы все-таки совладали с собой, сразу ушли на глубину, а вот Саливан, он всплыл и даже загубник выплюнул, попытавшись заговорить. Но штаб-сержант быстро обработал рядового. Гильермо ловко вернул ему загубник в рот, а я увлек на глубину, пока с наблюдательного поста на платформе не начали стрелять и пока наша троица не хватанула лишнюю дозу радиации — пускай мы в симуляторе, но это не отменяет правил, действующих внутри локации, должно пройти какое-то время после взрыва ядерного заряда, чтобы природный фон восстановился до приемлемого.

Когда нырял, увлекая Саливана за собой, успел заметить двух замерших на берегу бойцов в костюмах химзащиты. Лиц, конечно, не разглядел, оба были в противогазах, но они явно раззявили рты, забыв о патрулировании. Представляю, какое зрелище мы устроили, появившись из ниоткуда.

Мысленно поблагодарив Али за предусмотрительность, за то, что вернул нам акваланги и не отправил на сушу, чем уберег от лишней дозы, я указал собравшимся пловцам на себя, затем на опору с приваренной к ней лестницей и поплыл в том направлении, сильно разгребая воду руками.

Через пять минут мы будем в Крепости, нужно продумать, как и что говорить Гомез, какие инструкции дать группе пловцов и Саливану. У меня уже сложился примерный план разговора, когда темную толщу воды снизу вверх вспорол толстый луч прожектора. Донесся треск — шум гребного винта, выходящего из дока под скалой автомата, шипение, в луче мелькнули стайки пузырьков, вырвавшиеся из боков темной туши, напоминавшей детеныша кита, зажегся еще один прожектор. Лучи скрестились на нашей группе.

Я перестал грести, повис, повернувшись лицом к свету, сдвинул маску на лоб, поднял руки и выплюнул загубник. Оператор в Крепости, группа борьбы с ПДСС[7] на борту автомата — все они наверняка получают видео через камеры, установленные на обшивке, и должны узнать своего командира.

Лучи прожекторов плавно разошлись в стороны, перестав слепить. Аппарат начал поворачивать, уравнял с нами глубину, подставил бок и застопорил винт. Один прожектор осветил облепленное илом плато, где находился вход в аварийный шлюз.

Похоже, узнали и приглашают «на борт».

Мы подплыли к аппарату, ухватились за скобы, я трижды стукнул по обшивке и приготовился к погружению. Вновь заработал винт, экипаж сторожевого автомата продул носовые и малым ходом пошел на глубину. Это быстрее, чем мы могли спуститься, но опаснее, так как можно сорваться с обшивки и угодить под винт. Плотность воды в разы больше, чем у воздуха, поэтому боевые пловцы так не любят мини-торпеды с открытой кабиной.

Я отдал должное оператору, управлявшему автоматом, он грамотно все сделал, опустился к плато, вновь застопорил винт. Мы оттолкнулись от корпуса и поплыли к люку.

Спустя минуту оказались в шлюзовой камере и откачивали воду, а за окошком входной двери в коридоре уже маячили фигуры. Нас ждали. Интересно, с хлебом-солью или с наручниками?

— Бойцы, слушай сюда, — жестко сказал я и посмотрел на Гильермо. — Когда станут спрашивать о случившемся, говорите всем то же, что и я: мол, возвращаясь из похода, потеряли аппараты близ Крепости, координаты места крушения установить не успели, еле спаслись. Связь не работала. Сюда прибыли в штатном спасательном модуле, который дал течь. Нырнули, и дальше нас засекли системы безопасности.

Пловцы переглянулись, Саливан растеряно смотрел на меня, Гильермо с мрачным видом хмурил брови.

Вода опустилась до колен — пятнадцать секунд, и дверь откроют встречающие.

— Рассчитываю на вас. — Я ощупал локоть, где под обтягивающей тканью гидрокостюма был спрятан навигатор. — Запомните, никто из вас не был на другом берегу залива, мы там не высаживались. Мне нужно три дня, бойцы. Всего лишь три дня вашего молчания.

Наверное, со стороны мое выступление смотрелось по-дурацки. Командующий ТВД, словно нашкодивший в училище курсант, просит не закладывать его вышестоящему начальству. Но я рассчитывал выиграть время и почему-то верил Али, верил в его помощь, хотя слабо представлял, как тот ее окажет, если навсегда покинет локацию. Но выбора у меня не было, начни торговаться или откажись тогда, остались бы в Анклаве, а так… Пока разберутся, как мы на самом деле сюда попали, пока всплывут все нестыковки, пока контрразведка почувствует неладное, будет не до нас. Корабли «Ауткома» войдут в залив, главной задачей станет удержать ТВД.

— Слышали, что сказал командир? — не сводя с меня глаз, произнес штаб-сержант. — Пирс, Свонсон, Макнамара, Саливан?

— Да, сэр, — раздался хор угрюмых голосов.

— Спасибо, — кивнул я и повернулся к двери.

Похоже, мы с Гильермо хорошо понимали друг друга. Оба часто принимали сложные решения, не всегда верные, которые легко подвергнуть сомнениям, находясь в уютном кабинете, положив ноги на стол. Но нам редко выпадает подобный шанс, мы не аналитики с кучей электронных помощников, мы простые солдаты, знающие реальную цену промедлению, чтущие негласные законы боевого братства, когда командир вместо приказа может обратиться с просьбой или поставить вопрос на голосование.

Секунда, и дверь распахнулась. Воду до конца так и не откачали, она хлынула в коридор, намочив ботинки замерших перед входом солдат. Четыре штурмовых винтовки срезами стволов уставились мне в грудь. Одна пара бойцов стояла, опустившись на колено, другая высилась за ними. В конце коридора из-за поворота выглядывал начальник службы ПДСС.

— Спокойно, солдаты, — я поднял руки, — тут все свои.

— Выходи по одному! — донесся властный голос начальника.

Я шагнул в проем, бойцы расступились, позволив пройти дальше.

— Где майор Гомез? — не дожидаясь вопросов, начал я. — Срочно вызовите ее ко мне! Остальных отправить в медчасть и накормить.

— Сэр, — начальник службы ПДСС выступил навстречу, — у меня другие указания насчет вас. Вы…

— Кто командует Крепостью? — резко произнес я.

— Вы, сэр.

— Тогда какие, к дьяволу, могут быть указания?! Здесь я отдаю приказы. Опустить оружие!

Узколицый подполковник продублировал команду, махнул кому-то, прятавшемуся за углом, и в проходе появилась Гомез.

— Командир, мэм. — Подполковник обозначил кивок и отступил.

— Мы на КП. — Я взял Гомез под локоть и увлек за угол, где вдоль стен цепочкой стояли вооруженные бойцы из группы прикрытия.

Молодцы, грамотно все отработали, надо будет поощрить благодарностью.

— Я требую объяснений, — прошипела сквозь зубы Гомез.

— В смысле?

— Пять минут назад вы возникли возле Крепости из воздуха, — тихо и быстро проговорила она. — Будто с неба упали.

— Ага.

Я понимал, что лгать Валькирии не стоит, но и выкладывать все до конца не собирался.

— Надеюсь, ты взяла с наблюдателей подписку о неразглашении?

Она раздраженно фыркнула.

— Будет время, все объясню. — Я почти тащил ее за руку. — Как Стас?

Гомез молчала, по лицу было видно: нервничает, не знает, как себя вести, борется с предрассудками, сомнениями и противоречиями.

Наверное, окажись я на ее месте, так же метался бы.

— Его отключили. — Она оглянулась на бойцов в коридоре. — Выгрузили из симулятора, иначе было не спасти.

— Хреново. Я рассчитывал на него. Кого-то прислали взамен?

— Пока нет. Но к Турчину прибыла комиссия из штаба Оси.

— Комиссия? Какая сейчас может быть комиссия, когда к нам идет целый флот «Ауткома»? Корабли вот-вот будут здесь. С берега мы не прикрыты, потеряли три подводных автомата. Чем будем оборонять ТВД? Нам не комиссия нужна, оружие, живая сила и техника.

Она остановилась.

— Позвольте спросить, командир, — ее тон стал холодным, взгляд ледяным, — по чьей вине мы потеряли аппараты? Почему блокировался доступ в лабораторию? Кто застрелил вражеского агента? И…

— Соблюдайте субординацию, майор. — Я с трудом подавил желание прижать ее к стенке и хорошенько встряхнуть.

Мы были оба по-своему правы. Я много чего сделал не так, например покинул Крепость и чуть не влип. Точнее, влип, но пока не ясно, чем все закончится. Гомез и Метрошин, вычисляя предателя, используя меня как наживку, хотели установить местоположение Кило-7.2. Но упустили возможность, опять же по моей вине. Шпион застрелен, лаборатория запечатана. Время работает против нас.

— Что собирается предпринять командование? — Я снова двинулся вперед, не отпуская Гомез. — Турчин выделил хоть какие-то резервы?

— Нет.

— Как «нет»? Нужно спасать ситуацию, время безвозвратно уходит…

— «Ворнет» был не готов принять и защитить такой объект, как Крепость. Слишком поздно вскрылись важные обстоятельства.

— Какие обстоятельства?

— Люди умирают, — тихо сказала она. — Умирают прямо в капсулах.

— Что? — На этот раз остановился я. — Объясни.

— Пусти. — Она вырвала руку.

— Майор, я пока еще командую вверенным мне объектом и должен знать, что случилось за время моего отсутствия. Докладывайте.

Она нехотя взглянула на меня и начала:

— Разведка подтвердила наличие у сил «Ауткома» средств доставки ядерных боеприпасов на дальние расстояния. Высокоточных средств.

— ИскИн не собирался уничтожать Крепость, так?

— Так.

— И? Бойцы обучены действиям на зараженной местности. Законы в симуляторах никто не отменял, противник тоже вынужден считаться с ними.

— Дашь сказать или будешь строить версии, каждый раз советуясь со мной?

— Продолжай. — За нашими спинами раздались шаги и голоса, и я добавил: — Лучше на ходу.

— ИскИну неоткуда было взять ядерные заряды, он… — Она что-то пробурчала себе под нос и качнула головой. — Понимаешь, он получил возможность… научился перепрограммировать платформы, изменяя отдельные параметры под себя. Создает новые виды оружия, интегрирует в них боевые вирусы…

Из-за поворота выбежал матрос-посыльный, спросил у меня разрешения обратиться к майору Гомез, я кивнул и переключился на собственные мысли. Теперь понятно, почему Али с кланом хочет и может сбежать, он тоже владеет подобными приемами программирования. А модем использует для выгрузки информации, потому что ИскИн не контролирует аналоговые телефонные линии, у них слишком низкая пропускная способность.

— Ты меня слушаешь? — прервала мои размышления Гомез, посыльный уже куда-то исчез.

— Извини, задумался. Так что ты говорила насчет вирусов?

— Встроенные в боеприпасы вирусы медленно убивают нас, проникая каким-то образом через проекцию в сознание. Я не хотела говорить, но первой жертвой стал Густав Жебровски из твоей группы. Он умер вчера.

— Подожди, но ведь Густава зацепило выстрелом из…

— Да, «Трайбек» продает технологии не только нам. Мы не удержим Крепость, нам нечем ответить ИскИну. Командование уже приняло решение.

— Они что, хотят бросить объект? — задал я напрашивавшийся вопрос.

Так могли сделать только от безысходности.

— Я прав?

— Да! — Ее глаза сверкнули. — Нам приказано оставить Крепость. Началась эвакуация с выходом в район сосредоточения, где службы РХБЗ[8] развернули карантинный лагерь. Личный состав оттуда вывозят на машинах и вертолетами.

Я с хрустом сжал кулаки. Ярость захлестнула меня, саданув по стене, я расписался в своей беспомощности. Столько жертв, и все впустую!

— Нужно смотреть правде в глаза, Денис. Мы не справились, — подытожила Гомез. — И ответим за все.

— Ну это мы еще посмотрим. Давай за мной, майор.

Я отвернулся и быстро зашагал к лестнице, ведущей в коридор, где находился командный пост.

Глава 3 Санкция

Как часто это бывает, обстоятельства оказались выше нас. Мой разговор с генералом Турчиным не задался с самого начала. Командующий Аравийским ТВД сообщил сведения об эскадре «Ауткома», которая вошла в Оманский залив сегодня днем. Если погода не изменится, корабли противника пересекут водную границу Ирана с минуты на минуту.

Турчин потребовал ускорить эвакуацию и отключился.

Командный пост заметно опустел, часть операторов уже покинули Крепость, остались лишь связисты и смена спутникового наблюдения, координирующая обстановку на ничейных территориях. Я облокотился на выдвинутую консоль, потер шею и взглянул на Гомез, скучавшую за своим пультом.

Она сидела ко мне боком, отчего подбородок казался чуть более крупным, точнее, мужским; забыла снять кепку, волосы убраны, нос прямой, как у… Валькирия сейчас весьма сильно походила на Кларка. Неужели…

— Майор, — я поднялся из-за пульта, — выйдем на минуту.

Не хотел говорить при подчиненных, хотя вряд ли кто-то из них услышит подробности, все в наушниках и при деле.

— Денис, — начала она, — если хочешь убедить меня…

— Кем тебе приходится Кларк?

Гомез уставилась на меня снизу вверх не моргая.

— Валькирия, я должен знать, от этого зависит многое.

— Он мой отец.

— Хорошо. — Я кивнул. — Очень хорошо. Пожалуйста, свяжись с ним, но так, чтобы разговор прошел втайне от контрразведчиков. Твой отец контролирует инфозащиту штаба ТВД, он проводил сделку с «Трайбеком» и наверняка имеет закрытый канал экстренной связи, который тебе известен.

Гомез не ответила сразу, раздумывала. Я бы мог озвучить просьбу иначе, но было бы бестактным намекать на использование Кларком служебного положения в личных целях. Валькирия такое почувствует сразу и откажется.

— О чем ты будешь говорить с отцом? — наконец спросила она.

— Ты все услышишь.

— Я хочу знать сейчас.

— Валькирия, давай не будем терять времени, просто позвони генералу, и все.

Она качнула головой, дунув на выбившуюся из-под кепки прядь, поджала губы.

— Не собираюсь вас компрометировать, — как можно убедительней сказал я. — Дело касается сотрудника «Трайбека» и лаборатории, доступ в которую безвозвратно утрачен. Уверен, у сотрудника есть информация об ИскИне, но мне он ее не выдаст.

В ее глазах промелькнуло любопытство и даже немного зависти. Не знаю, что она думала насчет собственной карьеры и вообще о ситуации в целом. Гомез из породы людей, фанатично преданных своему делу. У нее есть цель, мегацель: вычислить местоположение ИскИна и прекратить войну. И я решил сыграть на этом.

— Ты… — Она запнулась, но тут же продолжила, безошибочно указав на восток: — Ты нашел что-то важное там, в заливе.

— Да, и хочу сообщить сведения Кларку. Идем?

Я направился в сторону лестницы, ведущей в коридор, по которому можно попасть на запасный КП.

— Что это? Расскажи. — Гомез догнала меня уже на ступеньках.

— Это не «что», а «кто», — бросил я через плечо. — Сейчас узнаешь.

Пустынными коридорами мы добрались до КП. Я так и не смог привыкнуть к Крепости, никогда не страдал клаустрофобией, но сейчас, казалось, глухие потолки и стены давят массой, намекая: уходи, ты здесь чужой. Раньше почти не обращал на это внимания, потому что в коридорах часто попадались люди, слышались шаги и голоса.

Гомез села за командирский пульт, я открыл ей доступ к системам связи, и она попросила встать рядом, надев наушники.

Не знаю, как она это сделала — спустя несколько секунд каким-то образом совместилась работа аппаратных средств с виртуальным оборудованием. Я был в полной уверенности, что разговор пройдет в чате, на худой конец, услышу голос генерала, но на главном мониторе вдруг появился сам генерал, за ним виднелся шкаф. Гомез установила прямое соединение с компьютером Кларка в кабинете штаба на базе Аравийского ТВД.

— Как дела, дочка? — Кларк помассировал прикрытые веки, дыхнул на изящные очки с квадратными стеклами и принялся протирать их бархатистой тряпочкой.

Никогда не видел, чтобы генерал пользовался очками. Он сидел к нам вполоборота, облокотившись одной рукой на стол, вид у него был усталый. Я тактично кашлянул в кулак. Кларк резко повернулся к экрану.

— Приветствую вас, генерал, — сразу начал я. — Денис Ковач на связи. Не вините дочь за использование служебного положения, но дело, о котором пойдет речь, не терпит промедления и не потерпит чужого внимания.

Кларк отложил очки, кивнул. Усталости на лице как не бывало, в кабинете теперь сидел собранный, подтянутый офицер, а не заботливый отец, заскучавший по общению с дочерью.

— Сэр, — продолжил я, — несколько часов назад на противоположном берегу залива мною обнаружен Анклав. Там проживают чуть меньше сотни людей, клан, который возглавляет некий Али, работавший когда-то на корпорацию «Трайбек». Али — ученый, иранец, примерный возраст сорок-пятьдесят лет. Он вам знаком?

Генерал покачал головой и сказал:

— Слишком мало исходников, нужна хотя бы фотография или полное имя.

— Ясно. — Я покосился на Гомез, застывшую в нервном напряжении рядом. — Али создал Анклав, питает капсулы родни от реактора в Бушире…

Кларк взял карандаш и что-то записал на листке.

— Продолжайте, Ковач. Не обращайте на меня внимания. — Он на пару мгновений исчез с экрана. Из динамиков донесся шорох шагов, щелчок дверного замка, и генерал появился вновь, но уже без листка, видимо, вручил записку помощнику.

— Реактор, со слов Али, должен выйти из строя в ближайшее время, но иранец как-то нашел способ остаться в виртуальном мире. Он хочет прервать «коммутацию» и уйти… — Я пожал плечами и начал жестикулировать. — Не знаю, куда именно, уйти в созданную им локацию вне платформы, вне Геовэба. Во всяком случае, я так понял его слова. Он вернул меня в Крепость, но попросил взамен об одолжении.

Я быстро пересказал детали нашего с Али разговора, достал навигатор и продемонстрировал устройство Кларку. Озвучил мысли насчет аналоговых телефонных линий, за которыми не следит Кило-7.2, и в конце добавил все, что думаю по поводу разрыва связи между сознанием и нашим телом в капсуле.

— Генерал, это решение многих проблем, прежде всего для смертельно раненых бойцов. У Али есть технология, позволяющая обойтись без «коммутации». Насколько мне известно, Кило-7.2 тоже владеет подобными приемами. Он уже похищал наших офицеров. — На мгновенье Кларк переместил укоризненный взгляд на Гомез, видимо, поняв, откуда у меня информация насчет похищений, но я не стал прерываться. — Он заставил работать на себя Руди Новака. Но не это главное. Получив бессмертие, наши люди, речь сейчас о тех, кому нечего терять, кто и так обречен, смогут привязываться к точкам возрождения, как это делают боты «Ауткома». «Ворнет» может создать новые силы специального назначения, сформировать отряды бессмертных и переломить ход войны.

— Когда Али планирует покинуть платформу? — Кларк взял новый листок и начал что-то записывать.

— Со дня на день, сэр.

— Почему вы думаете, что Али откроет свою технологию «Ворнету»? — Генерал продолжал делать записи не поднимая головы.

— Я поставлю его перед выбором: либо информация, либо он останется здесь.

— Это риск. — Кларк жирно подчеркнул какое-то слово и взглянул на меня. — Никаких гарантий, что Али выдаст технологию.

— Думаю, стоит попробовать. Он вернул меня обратно, рассчитывая на помощь, но прежде ставил перед выбором. Я собираюсь ответить ему тем же.

Генерал повернул голову, глядя с прищуром в окно кабинета, находившееся за пределами экрана.

— Получив информацию, — он постучал тупым концом карандаша по столу, — необходимо еще вернуться.

— Для этого я и связался с вами. Санкционируйте тайную операцию, генерал. Без докладов наверх, только вы и я будем…

— И я, — вдруг вставила Гомез. — Я должна в этом участвовать.

Красноречивый взгляд генерала говорил об обратном. Я тоже так считал, в присутствии Гомез нет необходимости.

— Сэр, предлагаю задействовать с целью прикрытия группу 75–03 под командованием капитана Биррата. Мы справимся, я встречусь с Али, получу сведения и использую два программируемых автомата, чтобы покинуть район.

Валькирия встала, вытянув руки по швам, и громко заявила:

— Генерал, сэр, разрешите обратиться.

Вот упрямое создание, куда рвется, у нас же фактически билет в один конец!

— Не разрешаю, сядьте, майор. Продолжайте, командир Ковач.

— Спасибо, сэр. В подводных аппаратах по три места, но мы выгрузим из одного спасательное оборудование и разместим четвертого бойца.

— Добро. Санкция у вас в кармане. Майор Гомез, оставьте нас на минуту.

Покрасневшая от возмущения и обиды Валькирия вышла из комнаты.

— Сэр? — повернулся я к экрану, когда убедился, что Гомез плотно закрыла за собою дверь.

— Надеюсь, вы понимаете, на что идете.

— Конечно, сэр. Если операция провалится, никто, кроме вас и майора, не будет знать об этом.

— Мне бы хотелось поручить вам еще одну задачу. Оказавшись в лаборатории, ее желательно уничтожить. Возможно, ценой собственной жизни, лейтенант.

— Я готов, сэр. Только…

Возникла пауза. Сжав руку в кулак, Кларк мял его крепкими морщинистыми пальцами.

— …мне придется рассказать обо всем капитану Биррату и бойцам, — нарушил молчание я. — Все то, ну… вы знаете, сэр, о чем я. Иначе операция сильно усложнится, выполнить ее станет практически невозможно.

— Разрешаю довести командиру группы и бойцам реальную обстановку. Что-то еще? — Лоб Кларка покрыли морщины.

Видимо, вопрос был написан у меня на лице.

— Разрешите личную просьбу, генерал?

Кларк кивнул.

— Сэр, если что-то пойдет не так, если… — Мы встретились взглядами, и я уверенно продолжил: — Отключите меня, сэр, а лучше пристрелите. Мы с ИскИном теперь вроде кровников, не хочу доставлять ему удовольствие, если… Надеюсь, вы меня опять поняли, сэр.

— Да, разумеется. Я читал ваш вчерашний отчет.

— Спасибо, сэр.

— Конец связи.

Генерал прервал соединение, а я опустился в кресло. Как отреагируют парни на то, что я снова втянул их в рисковое предприятие? «Рисковое» даже мягко сказано, скорее, подписал на смертельный подвиг, о котором никто не узнает. При любом исходе операции Кларк ее засекретит. Риск оправдывают цели, но не жизни людей, особенно когда за них кто-то решает, не спрашивая личного мнения.

Наверное, я сильно желал вернуться в группу. Там все свои, все гораздо проще. И, наверное, поэтому предложил Кларку задействовать проверенных людей, людей, которым я безоговорочно доверял.

Выйдя в коридор, я прошел мимо Гомез, по-прежнему погруженный в мысли: как все поднести бойцам, какие слова сказать?

— Денис, — окликнула Валькирия, и я согнул руку с отведенным вверх указательным пальцем.

— У Бориса Жебровски брат умер, сообщить сейчас или потом?

Я встряхнулся и подозвал Гомез, уточнив:

— Группа капитана Биррата еще в Крепости?

— Да, я едва успела задержать их убытие на берег.

А она весьма проницательна, мы бы сработались. Да чего там, уже сработались, даже немного жаль с нею расставаться.

— Денис, я хочу… — Ее черты разгладились, в глазах появилось сожаление.

— Вот только не надо всего этого, женского, поговорим, когда вернусь.

— Ты не то подумал. — Она даже сплюнула от досады.

И правда, с чего вдруг решил, что Гомез пробило на сантименты?

— Я хотела помочь с вооружением и разработкой плана действий, когда ты с группой останешься в Крепости один.

— Да, конечно, — кивнул я. — А сейчас слушайте приказ, майор: группе Биррата спуститься в доки, вам оставаться на запасном КП. Выполняйте.

Я отсалютовал и направился к лестнице — нужно быстрее заканчивать с эвакуацией.

Глава 4 План

Подводный док — нехитрое сооружение в скале, простыми словами, искусственный грот с полукруглым потолком, переходящим в стены, прямоугольным бассейном, заполненным водой, и забетонированной узкой площадкой по периметру.

В стенах имеются все необходимые разъемы для подключения силовых кабелей и оборудования, в нишах, как под водой, так и под потолком, прячутся лампы, и все. Ничего лишнего, таковы требования безопасности объекта.

Когда программируемый автомат заходит в док через подводные ворота и всплывает в бассейне, техники выкатывают из смежного коридора на тележках генераторы, походные стенды, торпеды-ракеты, закрывают за собой мощные стальные створки, изолируя док от Крепости, и приступают к обслуживанию аппарата. Если что-то пойдет не так, случится пожар или взрыв, створки защитят коридоры от затопления — такая схема обслуживания подлодок на секретных базах действует с давних времен и вряд ли когда-нибудь изменится.

Сейчас я нарушил правила, не было нужды задраивать коридоры, доки опустели, персонал был эвакуирован, в Крепости остались только я и группа капитана Биррата.

Парни расположились кто где, Вул сидел на рюкзаке, привалившись спиной к стене возле сдвинутой створки, его верная снайперка лежала на коленях. На краю бассейна, у поручней для водолазов, устроился Франц, кидавший в воду жвачки, освобожденные от вкладышей, рядом стоял задумчивый Кэп, взгляд его блуждал по потолку, где мерцали подсвеченные лампами причудливые узоры. Пак сопел в противоположном от Вула углу, ему конкретное счастье привалило — Гомез расстаралась насчет взрывчатки. Только особых термитных зарядов нам выдали четыре ящика, я о таких до сегодняшнего дня и не слышал. В комплекте к зарядам шли блоки радиоуправления, хитрые приспособления для засверливания сверхпрочных стен и еще куча всяких девайсов, с которыми мог управиться лишь опытный сапер, понимающий толк во всем этом оборудовании.

Я стоял в проеме между раскрытыми створками, в коридоре за моей спиной тихо плакал Борис Жебровски. С ним был Чухрай — наверное, я поступил неправильно, рассказав Борису о смерти брата после того, как сообщил реальное положение дел группе. Я честно пытался понять, что проще осознать: скорбное известие или вскрывшиеся обстоятельства о виртуальной реальности. Пытался представить реакцию парней перед встречей, но все равно ошибся, не смог предугадать поведения. Рассказал все как есть, вспомнил почти каждую мелочь. Зачем таить что-то от людей, если и так ходишь по лезвию между жизнью и смертью и тянешь за собой товарищей?

Все, кроме Пака, погрузились в собственные мысли и переживания, целиком ушли в себя, чего я не ожидал, думал, будет много непечатных выражений, эмоции зашкалят, а вышло… Вышло вот так. Тишину в доках нарушали шорох обертки, всплеск упавших в воду жвачек и тихий плач Бориса Жебровски. И никто из нас не осуждал этого двухметрового увальня, просто не смел так поступить — горе потери каждый переживает по-своему.

Наверное, мы все чуточку в душе завидовали Счастливчику Тедди, который остался на базе в госпитале, ему не довелось узнать о предательстве Руди Новака, он даже не знал, что мы следили за Кларком, ничего толком не знал и, вероятно, так ничего и не узнает. Может, оно и к лучшему, не зря его прозвали Счастливчиком.

— Кэп, — тихо позвал я и подошел к краю бассейна. — Я возьму Пака и пройдусь по этажу. Когда остальные соберутся вместе, дай знать.

Он кивнул.

— Пак, бери сумку с инструментом и проводами, планшет и топай за мной. — Я махнул рукой, направляясь к выходу.

Кореец догнал меня уже в коридоре.

— Дэни, брат, скажи, — начал он в свойственной ему манере. — А лучше объясни, после статис-капсулы, если отключат, мне придется заново учиться ходить или нет? — Он скривился и поскреб ногтями помеченную оспинами щеку. — Сколько ж мы в них валяемся? Мышцы точно атрофируются, нужду справляем под себя, дышим через трубку, жрем через трубку…

Мы зашли в соседний док, где в бассейне ждал еще один программируемый автомат.

— Не знаю, не спрашивай. Как-то не задумывался над этим. — Я осмотрелся. — Включай планшет.

Пак активировал устройство, куда предварительно был закачан план всей Крепости.

— Вычисли наиболее уязвимые места в помещении и просчитай схему минирования.

Кореец уселся на бетонный пол, сложил ноги по-турецки, начал тыкать пальцами в чертеж на экране.

— Знаешь, сержа… лейтенант, не понимаю, какой смысл в наших действиях?

Я оглянулся, Пак поднял голову.

— Нет, неправильно сказал. — Он вновь принялся работать с планшетом. — Переформулирую вопрос. Зачем воевать в симуляторе, подвергаться риску, ведь это программа? Так не проще ли ее стереть?

— По расчетам аналитиков, боевые действия в симуляторе отбирают у ИскИна до восьмидесяти процентов процессорных ресурсов. Он, если избавиться от симуляторов, лет через десять автоматизируется, построит фабрики, создаст киборгов — и нам конец.

— Жаль.

Кореец легко управлялся с планшетом, его короткие пальцы двигались по экрану, поворачивая чертеж и так и эдак, — вспыхивали красным отметки, где Пак собирался заложить взрывчатку.

Кратко я озвучил группе план наших действий: минируем командные посты, аварийный шлюз, шахту, уровень над доками и сами доки. Если десантные группы противника проникнут в Крепость до сигнала Али, принимаем бой, держим натиск сколько можем, затем, даже если встреча с Али не состоится, уходим под водой, используя аппараты, и взрываем все, затопив этажи.

— Ну ладно, пусть не даем ИскИну развиваться, — согласился Пак. — Но что ему мешает перепрограммировать симулятор и восстановить Крепость?

— Он не волшебник. — Я шагнул к саперу, взглянул на готовую схему и кивнул. — Хотя чему-то несомненно научился. Но и наше командование сложа руки не сидит.

Пак полез в сумку, достал катушку с тонким, как леса, проводом и протянул мне со словами:

— А давай я ту стену, — он качнул головой в сторону коридора, — за которой лаборатория, заминирую по полной программе.

— Не, там свои законы работают, для начала надо внутрь попасть. — Я просунул в отверстие на катушке карандаш, открепил конец провода, отошел к стене, подняв руку, приложил конец.

— На пару сантиметров выше, — сверился с планшетом Пак, и я сдвинул провод. — Да, в самый раз.

Он передал мне электродрель, я засверлил небольшое углубление, куда кореец всунул микродатчик, подключил к нему провод и залепил скотчем.

Предчувствуя вопросы — Пак поговорить горазд, пожалуй, всегда был самым говорливым в группе, даже Руди с ним не мог сравниться, — я решил пресечь это дело и произнес:

— В Геовэбе сейчас присутствуют три силы, три корпорации: «Аутком», «Ворнет» и «Трайбек». Последняя занимает нейтральную позицию, с ними вообще мрак, ничего не известно, вон — я кивнул на ворота, — лаборатории у них здесь, наверняка в других местах есть еще скрытые локации. Я даже не знаю, какие цели они преследуют: сотрудничают с нашим командованием и одновременно с ИскИном дела ведут. Ну, с «Ауткомом» тебе и так все ясно, а вот с нами, то есть с людьми из армии «Ворнета»… Давай, когда все соберемся, расскажу подробнее, тогда поймешь. А сейчас — марш провода натягивать, работы в Крепости — за день не управимся.

Через полчаса мы обклеили датчиками и проводами стены. Я даже в бассейне искупался — Пак там тоже предложил в паре мест засверлить. Осталось только заряды заложить. Закончив, вышли в коридор и столкнулись с Кэпом.

— Все собрались, готовы тебя выслушать.

— Пошли, — сказал я Паку, — поговорим и снова за дело.

Если честно, я был рад, что опять оказался в группе. Не надо решать сложных задач, все просто и понятно. Есть объект, есть цель, примерный расчет сил и средств. Моих знаний, даже с помощниками, не хватало на целый ТВД, втайне я уже предвкушал момент, когда потеряю контроль над Крепостью. Чего тут говорить, нельзя командовать соединением, если до того получил навыки взводного, имеешь представление об управлении ротой, батальоном, а дальше… Дальше нужно учиться в академиях. И не важно, где воюешь, в виртуальном пространстве или в реальности, и тут и там враг убивает по-настоящему, и главной задачей командира является грамотная оценка ситуации, исходя из которой принимается решение по управлению войсками. А я реально оказался не готов к такому повороту, к генеральской должности и ответственности, к такому масштабу действий.

Похоже, оказавшись рядом с бойцами, я наконец перестал воспринимать симулятор как нечто искусственное, виртуальное, хотя помнил об этом. Не знаю, что сыграло решающую роль, может, близость верных товарищей, привычная атмосфера, а может, исчез груз той самой ответственности за сотни жизней. Скорее второе, хотя как посмотреть… От успеха нашей миссии зависят судьбы тысяч людей. Сбросив одну ношу, я принял другую. Донести бы.

Группа построилась в доке, я начал без предисловий, перешел сразу к делу, излагая подробный план. Распределил зоны ответственности между бойцами, разбив их на пары. Францу с Жебровски достались лестницы близ центрального поста, на лестницах нужно было оборудовать основные и запасные позиции, да так, чтобы штурмующие Крепость ауткомовцы не могли забросать пулеметчиков гранатами.

Биррат с Вулом в это время контролировали коридор у аварийного шлюза. По мере продвижения противника вглубь Крепости отступали, спускаясь в доки, где оставались Пак и Чухрай. У них самая сложная задача — держать связь; нам предстояло размотать пару километров полевого кабеля и подключить его к армейским телефонным аппаратам, установленным в определенных местах. Иного способа находиться в контакте друг с другом просто не было. Портативные рации едва ли пробивались через перекрытия, поэтому отпадали, использовать местные переговорные устройства не совсем удобно — это стационарные блоки на стенах с кнопкой вызова командира БЧ или центрального поста, такой вид связи лишал нас мобильности, меня в первую очередь, поскольку надо постоянно находиться в одном месте и не прозевать вызов. В общем, не вариант — во время штурма будет много беготни по этажам.

Я занимал свое место на запасном командном пункте, откуда некоторое время мог управлять программируемым автоматом и системами безопасности Крепости, пока противник не подавит их огнем.

Как только пулеметчики начинали отход, Кэп с Вулом смещались к лестницам, пары объединялись и двигались в доки уже вчетвером. Я покидал свой пост и направлялся к стене, за которой спрятана лаборатория.

Если Али появлялся раньше, проводил с ним переговоры и… Я надеялся, что иранец даст нужную информацию, после чего мы сможем затопить Крепость, подорвав заряды, и спокойно уйти под водой в район Аравийского ТВД.

Но если Али не подавал сигнала и положение становилось критическим, мы просто отходили вниз, грузились в автоматы и пытались улизнуть от кораблей эскадры, что, конечно, намного сложней.

— Надеюсь, — закончив излагать план, сказал я, — у нас все получится. Удачи нам.

— Да, — громко отозвались все, некоторые кивнули.

— Вопросы? — Я подобрал с пола свой рюкзак, повесил на грудь штурмовую винтовку.

— Ты обещал рассказать о «Ворнете», — напомнил Пак и пояснил для остальных: — Мы с Дэни, пока были в доке, немного пообщались на разные темы. С противником все ясно, с «Трайбеком» — загадка. А «Ворнет» что за контора на самом деле, а?

Я постоял, покивав, и произнес:

— «Ворнет» — симуляторы, объединенные в сеть. Благодаря глобализации, софту от «Ауткома», выжившие на разных континентах могут воевать против ИскИна, не выходя из убежища. Мне неизвестно реальное положение наших капсул, мы находимся в симуляторах, пока в убежищах есть энергия. Принцип защиты объекта прост: держишь центр — контролируешь энергосистему базы. Потерял центр — лишился всего.

— Хочешь сказать, — заговорил Кэп, — мы живем по законам компьютерного шутера?

— Да, но лучше так не думать. Я несколько раз уже обжегся, легко приняв решение, не подумал о последствиях.

— Кэп, извини, — вмешался Франц, — думаю, стоит заняться делом, пока ненастоящие цифровые ублюдки не посыпались нам на голову.

Биррат повернулся ко мне, и я сказал ему:

— Джон, я знаю Крепость лучше тебя, но ты имеешь больший боевой опыт, да и людям привычней получать приказы от тебя. Командуй.

— Всем выполнить поставленные задачи. Вул, ко мне, остальным — разойдись, — распорядился Джон.

Глава 5 Переброска

Я все-таки прозевал появление субмарины противника в акватории Крепости. Сеть радиобуев, расставленных акустиками, функционировала исправно, но одно дело, когда целая БЧ следит за ситуацией и обрабатывает данные, сообщая выводы на пост, другое — справляться со всем в одиночку.

Расстояние между Крепостью и подлодкой-разведчиком быстро сокращалось. Цель двигалась на малой глубине, без подавителя шумов, крича на всю округу: «Вот она я!» Если отклониться на десять градусов от курса субмарины и пройти две мили строго на запад, можно заметить лежащий на грунте программируемый автомат. Я намеренно оставил его там, а не послал на патрулирование — не хотелось терять аппарат раньше, чем обнаружу противника. В данном случае у меня появлялся шанс потопить субмарину первым, а дальше — как пойдет.

О численности эскадры и ее вооружении были лишь примерные сведения. Предположительно «Аутком» направил в Персидский залив до десяти боевых кораблей разного класса, в том числе вертолетоносец с двумя десантно-штурмовыми батальонами на борту.

Я уже собрался атаковать субмарину, когда в голову пришла здравая мысль. Скорее всего, ИскИн жертвует подлодкой, как пешкой, желая прощупать защиту Крепости, придержав основные силы на безопасном расстоянии.

Что ж, сыграем, первый ход сделан, теперь мой черед. Предупредив Кэпа по телефону о скором контакте с противником, я вывел на монитор заготовки Гомез. Аналитики штаба Оси переслали ей возможные сценарии штурма Крепости и расчет сил и средств, который задействует группировка «Аутком» на воде и суше. Нужно лишь выбрать один из наиболее вероятных и ввести данные в компьютер, тогда системы безопасности начнут действовать по определенному алгоритму, что позволит мне в нужный момент не отвлекаться и спокойно провести переговоры с Али.

Списки кораблей, численность личного состава, вооружения и техники были собраны в три столбца. Я попробовал поставить себя на место ИскИна и выбрал сценарий № 3, где противник, по версии аналитиков, использует наибольшее количество вертолетов.

Странно, но Кило-7.2 питал некую слабость к этим машинам, во всяком случае, я так считал, припомнив все крупные сражения на различных ТВД, где применение вертушек себя не оправдывало, но без их ударов и высадки десанта все-таки не обошлось. Чем такая любовь обусловлена, понять было трудно, возможно, особенностями симулятора, которым до войны управлял ИскИн, — военные программисты разрабатывали сотни конфликтов, загоняя в сеть ландшафты, моделировали столкновения с армиями будущего, в том числе имеющими нестандартное оснащение и тактику, как в нашем случае с Кило-7.2.

Итак, если аналитики правы, сейчас над сушей к Крепости хищным клином движется два ударных звена Ка-50, за ними идет крупняк, десантные «коровы» Ми-17 и Ми-26, несущие мини-боссов, над заливом с вертолетоносца уже взлетели морские Ка-28. Предположительно в небе находится четыре десятка машин. Приличная цифра. Вслед за подлодкой выдвинутся фрегаты, их должно быть несколько, будут прикрывать эскадру от крылатых ракет. Флагман — крейсер — останется с вертолетоносцем на месте. Хорошо бы вычислить, где у эскадры штаб, пресловутый центр базы, если так можно выразиться, и уничтожить его. Программируемый автомат вполне способен справиться с этой миссией, если убедить противника в том, что Крепость для него легкая добыча, и нанести удар в самый неподходящий момент, когда ИскИн посчитает объект захваченным.

Кило-7.2 не чужды эмоции, я хорошо запомнил его слова, когда застрелил Руди, а значит, помимо чувства мести в нем присутствует некий азарт, соперничество в борьбе с людьми.

Игры, чувства, эмоции — совместимый набор терминов, часто сочетающихся друг с другом. В этом есть что-то особенное, я пока не знал, что именно, так как занялся вводом программы для автомата, лежащего на грунте.

Ауткомовская подлодка была уже в пятнадцати минутах от Крепости, когда ей пришлось изменить курс, — субмарина едва не зашла на минное поле, но все-таки сумела засечь преграду и повернула в поисках прохода.

Я закончил с вводом информации через интерфейс и поднял аппарат с глубины, отправив по хитрому маршруту на поиск группы более крупных целей.

Вскоре вновь сработало оповещение системы безопасности: действующий на нефтяной платформе радар засек фрегаты противника. Пока лишь два корабля. Похоже, я был прав, выбирая сценарий, — над сушей в десяти милях к югу появилось ударное звено Ка-50. Спустя минуту еще одно, а после на экране зарябило от ярких точек, двигавшихся в нашу сторону с разных направлений.

— Кэп, у нас гости, — сказал я в трубку полевого телефона и взглянул на навигатор у себя на столе. — Сейчас будет жарко. Расчетное время контакта с противником внутри Крепости — двадцать пять минут.

— Принял. Передам остальным. Что с известием от иранца?

Кэп редко уточняет то, что я бы и так сообщил. Нервничает. Все нервничают, это нормально.

Я удаленно подключился к информационному терминалу БЧ-3, сделал запрос в службу акустиков и получил ответ системы: сигнал модема прекратился.

И тут завибрировал на столе навигатор.

— Есть сообщение! Спускаюсь вниз. Конец связи.

Трубка полетела на аппарат, не попала в гнездо, но я не стал возвращаться, выскочил за дверь и побежал к лестнице, читая на ходу сообщение.

Там был длинный шифр или команда из латинских букв, цифр и символов.

Ну и что мне с этим делать?

Я скатился по лестнице, промчался по коридору, свернул за угол — снова лестница, снова вниз, новый этаж. Навигатор опять завибрировал. На этот раз пришла инструкция: синхронизируй интерфейс с операционной системой устройства.

Но как?! Я чуть не споткнулся, сбегая в очередной раз по лестнице, и машинально схватился за перила, выронив навигатор. Когда тот ударился о бетонный пол, интерфейс вдруг выдал запрос на подключение нового устройства.

Разрешаю, мысленно приказал я. Подобрал навигатор, двигаясь дальше, уставился на экран. Больше сообщений не последовало. Но все и так стало ясно: код откроет проход в лабораторию. Подобным образом я мог войти в любую комнату, оснащенную электронным замком, воспользоваться лифтом или вскрыть сейф. На программном уровне у командира Крепости имелась необходимая прошивка, декодер, позволявший не пользоваться специальной пластиковой картой, а просто входить куда нужно при необходимости, достаточно коснуться замка рукой.

Выбежав на решетчатую площадку с открытым люком в полу, я солдатиком спрыгнул в проем. Можно было воспользоваться лестницей в конце площадки, но та слишком крутая, а люк прорезан для спуска и подъема малогабаритных грузов на лебедке.

Высота в два человеческих роста нисколько не взволновала, сейчас это ничто в сравнении с тем, как дорога каждая секунда.

Я с грохотом приземлился на железный пол. По правую руку от меня тянулся длинный широкий коридор, на стене виднелись раскрытые ворота в доки. Из ближних выглянул Чухрай с оружием в руках.

— Свои! — крикнул я и побежал по коридору прямо. — Скажи Паку: пятиминутная готовность!

— Есть! — долетело в ответ.

А вот тот самый пожарный щит без гидранта, где должен быть вход в лабораторию.

Я хотел коснуться стены, но задержал руку в сантиметре. А если Али работает на ИскИн и все это ловушка?

Встряхнувшись, прогнал дурные мысли и приложил ладонь к холодной шершавой поверхности.

Раздался слабый треск, ладонь кольнуло, будто статический разряд проскочил. Стена в месте прикосновения начала бледнеть, там возникло матовое полупрозрачное пятно с кулак. Я отступил на шаг. Пятно быстро и неравномерно росло в размерах, словно на покрытую плесенью стену капнули кислотой, и вскоре приняло форму правильного дверного проема, как в прошлый раз.

Только лабораторию я по-прежнему не видел, потому что проем был затянут то ли мутным стеклом, то ли пластиком. Все это условности, но, вновь коснувшись рукой того же места, я ощутил преграду.

Похоже, в лаборатории до сих пор шла запущенная мной процедура проверки целостности файловой системы либо протекали какие-то иные процессы, мешавшие проникнуть внутрь.

Надо срочно решить проблему, иначе все пойдет прахом. Я даже хмыкнул — в последнее время слишком много говорю сам с собой. У меня оставался набор приложений и программ от Гомез, попробовал их применить, первым делом прервал проверку системы, но преграда не исчезла.

Ну и что теперь делать? Не головой же проламывать эту полупрозрачную хрень?

Взгляд остановился на пожарном щите, где над ровным рядком огнетушителей висели ведра и с краю от них — топор, так и просящийся в руки.

Не раздумывая, снял его с креплений, размахнулся и всадил лезвие с блеснувшей в свете ламп каймой в матовую стену.

Звон, хруст, писк — я даже уши закрыл руками, таким пронзительным оказался звук.

Топор застрял в пластике, покрытом трещинами. С усилием я выдрал лезвие из прорехи, морщась от неприятного писка, вновь размахнулся и ударил, метя чуть выше раскола.

Рукоятка едва не выскочила из ладоней, когда топор глубоко погрузился в проем, проделав приличную дыру. Я дернул топор на себя, в сторону и, кроша пластик по краям, расширил дыру. Затем ударил ногой, вновь топором и, повернувшись боком, вломился плечом в преграду и на удивление легко оказался внутри.

Пронзительные писк и треск оборвались. Лабораторию заливало всеми цветами радуги, стенды с оборудованием, шкафы, пол и потолок мерцали разводами — все так же, как после запуска дефрагментации. Неужели тут что-то навсегда сломалось, прервались какие-то процессы и теперь с Али невозможно договориться?

В нагрудном кармане завибрировал навигатор — Али прислал очередную инструкцию. Нужно подключиться к стенду № 7, используя новый код, указанный в сообщении.

Только как найти этот стенд, когда все так пестрит?

В коридоре прозвучал зуммер полевого телефона, протянутого к пожарному щиту. Это наверняка Кэп, я же объявил «готовность», группа ждет указаний: покидать позиции, спускаться в доки или стоять по местам.

Как же все не вовремя!

Мне не осталось выбора, я побрел между стендами и шкафами, касаясь поочередно вертикальных поверхностей в надежде на то, что полученный от Али код сработает и на этом все закончится.

Дважды я ощутил сильный холод, остальные поверхности были комнатной температуры. Отойдя в дальний угол лаборатории, коснулся двери, над которой Руди Новак когда-то оставил свою закладку с вирусом. Там раньше мигал маячок и вел отсчет таймер.

Ладонь обожгло, дверь налилась красным. Я отдернул руку, содрав кожу, но удалось это не сразу — боль пронзила тело.

Отпечатки пальцев остались на двери, после чего она исчезла. Комната за ней преобразилась, мягкий белый свет лился с потолка. Закусив губу, я вытащил медпакет, залепил кровоточащую ладонь тампоном и начал бинтовать, преодолевая нервную дрожь после болевого шока.

— Почему так долго? — раздался голос за спиной.

Я оглянулся. В лаборатории стоял Али и, хмурясь, рассматривал стены.

— Что здесь случилось? — Он был сильно озадачен.

— Нет времени объяснять. — Я шагнул навстречу и поднял окровавленную руку. — Помоги завязать узел.

Разматывая бинт, Али глянул поверх моего плеча в открывшийся проем.

— Там все в порядке, все как прежде, — успокоил я. — Это стенд № 7?

— Да.

— Что теперь?

— Мы уйдем как договаривались. Я буду последним, дам тебе код, закроешь стенд навсегда.

— Это будет означать отключение сервера в реальности?

Он кивнул.

— Али, прежде чем твои люди начнут покидать симулятор, давай договоримся.

Иранец вопросительно взглянул на меня:

— Хочешь уйти с нами? Но…

— Ты неправильно понял. Мне нужна технология, твоя технология перевода сознания в цифру.

Али покачал головой, давая понять, что не собирается идти на сделку.

— Тогда, — я пожал плечами, — вы останетесь здесь.

— Мы убьем вас.

— Вы или «Аутком». — Я усмехнулся. — Какая разница? Армии «Ворнета» нужна технология, которая поможет победить ИскИн.

Мне уже было ясно, что Али работал именно в этой лаборатории. Иначе как бы он так легко все провернул, не зная особенностей объекта, созданного «Трайбеком»?

— Решай, Али. Когда я сдержу свое слово, будем в расчете.

— Намекаешь…

— Да-да, я был в Анклаве не гостем, а пленником. Теперь обратная ситуация. Я готов принять людей в Крепости, отключив системы безопасности в коридоре, пропустить беженцев.

Он задумался. Зуммер полевого телефона в коридоре заверещал вновь.

— Ну же, давай, Али, решай, спасешь семью!

— Когда мои люди покинут виртуальную платформу, я дам тебе, что ты просишь, — произнес иранец.

Я кивнул, Али мог обмануть меня, пожертвовав собой, но торг потерял всякий смысл, потому что «Аутком» высадил десант на территории Крепости — где-то далеко вверху раздались слабые хлопки выстрелов.

Али отстранил меня от проема рукой, сам тоже отступил к мерцающей радужными разводами стене и, мне показалось, щелкнул пальцами. Миг — и в лаборатории появился Фархад, знакомый мальчуган, напоивший меня в Анклаве водой. Еще миг — и рядом с Фархадом возник мужчина лет тридцати с автоматом Калашникова в руках.

Люди появлялись один за другим, Али говорил им, чтобы заходили в открытую комнату, его слушались неукоснительно, молча выполняли указания, делали шаг мимо меня и исчезали, медленно таяли, словно морозные узоры на стекле.

Скорость прибывающих была выше, чем протекала переброска. Вскоре людей в лаборатории скопилось прилично, некоторым пришлось потесниться, выйти в коридор, откуда тут же долетело:

— Брось автомат! Бросай, я сказал!

Это Чухрай, чего орет?

Я стал протискиваться в коридор, когда услышал ответные крики мужчин-иранцев на фарси.

Они едва не устроили беспорядочную пальбу, пришлось успокаивать всех, а Чухраю приказать вернуться к лестнице, где была его позиция.

В очередной раз зазвенел телефон. Я снял трубку.

— Дэни, мы отходим на второй этаж раньше положенного, — доложил Кэп. — Нас атакуют не просто штурмовики, тут…

Связь прервалась. Я взглянул на трубку, будто в ней была причина обрыва соединения. Опустился на одно колено, надавил кнопку вызова, послав сигнал по второй линии.

— Отвлекаешь, командир, — без промедлений ответил Франц. — Едва держимся.

Длинная очередь заглушила его ругань, адресованную штурмовикам.

— Бросайте позицию, Франц! — крикнул я. — Отходите на запасную!

— Есть!

Я вернул трубку в гнездо на аппарате и стал протискиваться обратно к Али. Прошло несколько долгих и очень напряженных минут, прежде чем предпоследний беженец из Анклава исчез у меня на глазах.

— Твоя очередь, Али. — Я оглянулся на коридор.

Выстрелы на верхних этажах стали отчетливей и громче.

Он взял мою руку и вложил в ладонь черное плоское устройство.

— Еще один, — удивился я: корпус устройства напоминал навигатор, правда, более толстый и увесистый. — Зачем?

— Там все, что тебя интересует.

Али направился в комнату, обернулся в проеме:

— Я обещал помочь. Вам не стоит возвращаться на базу, уходите в Анклав.

— Но…

— Сделай как я говорю.

Он шагнул внутрь комнаты и растаял.

Я достал из кармана завибрировавший навигатор и прочел инструкцию. Надавил единственную кнопку под экраном, швырнул устройство в комнату и рванулся к выходу из лаборатории.

За спиной мелькнула вспышка. Яркий свет растекся по лаборатории, поглощая оборудование, шкафы и стены, почти догнал меня. В отчаянном рывке я выскользнул в коридор через начавшую зарастать прореху в стене. Врезался в стену напротив и оглянулся.

Пришлось закрыться рукой, чтобы не ослепнуть, — белые спицы рвущегося из лаборатории света пронзили пространство вокруг и погасли. Стена рядом со щитом стала прежней, но вряд ли за ней хоть что-нибудь сохранилось. И это меня порадовало: Кило-7.2 не получит лабораторию «Трайбека».

Переброска беженцев завершена, штурмующие группы проникли в Крепость, но теперь у меня развязаны руки — сыграем по новым правилам.

Глава 6 Точка возрождения

— Чухрай, за мной! — крикнул я, подбегая к лестнице.

Обожженная рука вдруг начала невыносимо саднить, повязка на ладони потемнела, но не от крови, я покачнулся, схватившись за перила, и устоял.

— В порядке, командир? — Чухрай вовремя подскочил ко мне и поддержал за плечо.

— Да.

— С Кэпом нет связи! — сообщил Пак, показавшийся в воротах дока.

— Знаю. — Я повернулся к нему. В глазах двоилось — что за ерунда? Почему рука так болит? — Игорь, давай вперед, я следом. Пак, передай Францу — отходить вниз.

— Есть!

Подъем дался очень тяжело: сердце частило, воздуха не хватало, начало мутить.

— Точно в порядке? — Чухрай обернулся в ожидании на площадке.

Я тоже остановился, глядя на почерневшую повязку.

Что-то не так? Рана вроде не смертельная, крови нет. Тогда что происходит?

Пальцы начали темнеть, покрываясь угольной коростой.

— Игорь, — выдохнул я. — Разыщи Биррата, скажи, что мы с Францем и Жебровски ждем на лестнице, ведущей в доки.

— Понял. — Он шагнул на ступеньку, остановился в нерешительности — похоже, заметил, как мне тяжело.

— Вперед! — рявкнул я. — Справлюсь.

Чухрай затопал по лестнице и быстро скрылся из виду. Я сделал шаг, еще. Перед глазами плыло, ноги не слушались. Раненая рука потяжелела, будто к ней внезапно подвесили груз.

Неужели это Али постарался, заразил меня вирусом напоследок, чтобы технология не досталась «Ворнету»? Я выбрел с лестницы в коридор, прижался плечом к стене и прикрыл глаза.

Нет, иранцу моя смерть ни к чему. Скорее, он бы собой пожертвовал, чем подставил меня. Этот вирус… Я захрипел от злобы — ну как же сразу не догадался? Во мне сидит вирус, который в лаборатории оставил Руди. Али точно тут ни при чем, он еще удивился, когда переместился в Крепость, не ожидал увидеть пестрящие комнаты. А заразился я, коснувшись двери стенда № 7. Вполне возможно, Руди не случайно в том углу сделал закладку, будто знал, как важен этот стенд.

Теперь вирус убивает меня, как убил Густава Жебровски и тех несчастных в капсулах, кому не повезло оказаться под ударом новейшего оружия «Ауткома».

Я попытался идти вперед, но споткнулся, съехал по стене на пол. Больная рука окончательно онемела, здоровой еще получалось шевелить, шарить по разгрузке, пытаясь вытащить аптечку, чтобы сделать укол.

Мне нужно во что бы то ни стало добраться к Францу и объединиться с Бирратом. Я не собираюсь их больше бросать, вместе уйдем из Крепости.

Боль из плеча перетекла в шею, конвульсивный спазм заставил выгнуть спину. Хрустнули шейные позвонки. Я взвыл, словно раненый зверь, резко повернулся на бок и выплюнул густую черную желчь.

Если не придумаю, как вылечиться, вирус убьет меня в считаные минуты.

Пальцы наконец нащупали нужный карман, расстегнули клапан. Помимо аптечки там лежало еще что-то небольшое и гладкое на ощупь. Я вспомнил, как сунул в карман устройство, переданное Али за миг до исчезновения.

Вот оно, мое спасение!

Иконки интерфейса перед внутренним взором помутнели — похоже, вирус действует на все, ломает программные и аппаратные средства, меняет настройки жизнеобеспечения статис-капсулы.

Чтобы долго не путаться в приложениях, я переключился на голосовое управление интерфейсом и отдал команду: «Поиск новых устройств».

Ответ пришел почти мгновенно, система опознала неизвестный жесткий диск.

«Подключиться», — приказал я и попытался сесть, опираясь на локоть, но с ориентацией в пространстве возникли сложности. Вместо того чтобы подняться, приложился лицом о пол.

Дьявол!

Интерфейс выдал сообщение, что команда не ясна. Похоже, я выругался вслух. «Открыть папки жесткого диска».

Перед глазами всплыло окно, где висели всего две иконки, с надписями «конвертер» и «синхронизация». Запустил последнюю — возник бар закачки и пошел отсчет времени.

Я почти перестал ощущать собственное тело, когда спустя минуту завершился начатый процесс. Теперь интерфейс предлагал конвертировать сознание в указанное мною пространство.

Выбор был невелик. «Аравийский ТВД, локация Крепость», — с хрипом произнес я.

Система приняла команду и предложила привязать будущий аватар к точке респауна. Не задумываясь, выбрал коридор, где сейчас находился, и запустил конвертер.

Вспышка! За миг до нее услышал голос Биррата и хлопки выстрелов, потом все пропало, боль тоже. Я словно растворился в себе — необъяснимое ощущение, наверное, подобные чувства испытывали беженцы из Анклава, покидая симулятор.

И тут грохот выстрелов и голоса возникли вновь. Я лежал на холодном полу, лицом к лестнице, откуда пришел. Там мелькали огненные вспышки на концах пламегасителей, с визгом проносились пули, со щелчками рикошетили от стен. Спиной ко мне в сторону оборонявшихся двигалась пара штурмовиков. Все как обычно: один со щитом впереди, другой, положив винтовку напарнику на плечо, прячется у него за спиной. Их тактика никогда не меняется.

Руки сделали все сами. Я приподнялся, выхватив пистолет из кобуры на бедре, и тремя выстрелами положил штурмовиков. И тут же откатился к трупам. Вовремя! Продвигавшаяся следом по коридору группа ауткомовцев сориентировалась и перенесла огонь на меня.

Я поднял щит убитого, выстрелил в ответ и услышал за спиной удивленные возгласы своих товарищей. Они даже стрелять перестали. Видимо, пока я, валяясь на полу, возился с синхронизацией жесткого диска и конвертацией сознания в цифровое пространство, Чухрай нашел Биррата и Вула, передал указание, они объединились с Францем и Жебровски и впятером спустились на этаж, где увидели беспомощного меня.

Но почему тогда не уволокли с собой?

Пули штурмовиков со звоном ударили в щит, заставив сдвинуться на шаг назад. Я не успел присесть, одна ужалила в плечо, заставила раскрыться. Я выстрелил, когда в ответ прилетело еще несколько свинцовых светлячков. Последнее, что увидел перед тем, как померк свет, — свой упавший пистолет. Он стукнулся рукояткой о бедро мертвеца, кувырнулся в воздухе, отскочив в сторону приближавшихся ауткомовцев, и шлепнулся плашмя, скрывшись у них под ногами.

Но забвение длилось недолго. Спустя пару мгновений я все видел и слышал, стоя за спинами врагов, миновавших точку моего возрождения. Плечо и грудь еще слегка болели, напоминая о попаданиях пуль, но это была уже мнимая боль.

Мне не повезло, разгрузка и винтовка после смерти аватара остались лежать на месте гибели, но повезло, что пистолет так удачно отскочил. Я опустился на одно колено, подхватил оружие и хладнокровно, словно фанерки в тире, расстрелял десятерых ауткомовцев в спину.

На верхних этажах прогремела серия взрывов — похоже, Кэп отдал Паку приказ уничтожить центральный и запасный командные пункты. Что-то припозднились они с подрывом мин.

Интерфейс зафиксировал потерю связи с системой управления Крепостью. Это плохо, теперь придется все делать вручную.

Я оглянулся и рванул вперед с криком «Прикройте, иду к вам!» — слыша, как за спиной из-за поворота выдвигаются новые пары штурмовиков.

Приподнявшись с колен на ступенях лестницы, призывно махал рукой Франц. Рядом с ним занимал позицию Жебровски: смотрел с прищуром в прицел, упирая приклад пулемета в плечо. Никогда раньше не видел его таким спокойным. А ведь мы в бою.

Жебровски чуть отвел в сторону ствол и дал вдоль стены длинную очередь. Я подхватил свою разгрузку, перемахнул через пригнувших головы пулеметчиков, с шумом приземлился на площадке пролетом ниже и оказался в объятиях Вула.

— Офигеть! — прогудел снайпер, ошарашено глядя на меня. — Это каким образом, Дэни?

— Потом, Виктор. — Я отстранил его. — Расскажу потом, дайте мне оружие.

— Что там у вас, Гловер? — раздался снизу голос Биррата.

Кэп подбежал к лестнице, мы встретились взглядами. В принципе, Джона Биррата трудно чем-то удивить, но сейчас выражение у него на лице было таким же, как у Вула.

— Дэни, ты же там, — он мотнул головой, — лежал, а потом исчез. Мы…

— Я знаю, Кэп. Все нормально. Нужно срочно уходить. Пак, Чухрай?

— В доках.

На лестнице загремели пулеметы.

— Снова эта тварь! — крикнул, не оборачиваясь, Франц.

— Давай вниз, командир. — Вул бесцеремонно толкнул меня в сторону Биррата и полез по ступеням вверх, готовя винтовку.

— О чем он? — спустившись к Кэпу, спросил я.

— У «Ауткома» на вооружении появился новый босс. — Биррат увлек меня к воротам. — Боевое отделение имеет форму капсулы с выдвижными стальными конечностями, напоминает паука. Спереди и сзади встроены пулеметы, но дело не в этом, тварь легко продвигается по воздуховодам, в капсуле находится оператор.

— Ого! — Я надел и застегнул разгрузку, хлопнул по карману с аптечкой — жесткий диск, полученный от Али, был на месте. Проверил в другом кармане навигатор, когда коснулся устройства, интерфейс выдал размер файла, то есть программного объекта, который представлял собой навигатор.

Ничего себе! Это что-то новенькое, раньше я не имел такой возможности.

— Как же рад тебя видеть, Дэни. — Биррат на ходу тряхнул меня за плечо.

Он никогда не позволял себе таких эмоций.

— Все хорошо, Кэп. Останавливаем тварь и уходим.

— Вул разберется. Он нащупал у них слабое место. — Мы подбежали к воротам в ближний док. — Отстреливает пару конечностей с одной стороны, и «паук» теряет мобильность, легко забросать гранатами.

Навстречу выбежал Чухрай, он зажмурился, заметив меня, тряхнул головой, уставился вновь.

— Оружие лейтенанту, — приказал Кэп.

— Да, сейчас, — засуетился Игорь, кинулся назад в док, вернулся, доложив Биррату: — Первый аппарат готов к отбытию.

И, разбежавшись по бетонной площадке вдоль бассейна, перемахнул на корпус подводного автомата. Я поспешил за ним, выскочил на сходни, когда Чухрай, свесившийся до того в люк надстройки, распрямился и кинул мне штурмовую винтовку.

Пулеметы на лестнице не смолкали ни на секунду. Хлестко била винтовка Вула, Парни пока сдерживали натиск.

— Кэп, открывай подводные ворота в другом доке! — прокричал я и, закинув оружие за спину, побежал к электрощитку в дальнем углу.

Оказавшись на месте, я рванул рубильник. Под водой загудело, поверхность бассейна покрылась рябью.

— Чухрай, отзывай остальных! Уходим! — Я вернулся к сходням, в два прыжка оказался возле надстройки, спустил ноги в люк и спрыгнул в отсек.

Сейчас бы сюда рядового Саливана с его способностями… Я занял место оператора, устроившись в узком кресле, включил питание, нацепил наушники и положил руки на штурвал, глядя вверх.

Первым в проеме над головой появился Жебровски, за ним Франц, следом Чухрай. Он задраил люк.

— А тут ничего, — объявил Франц. — В тесноте да не в обиде.

— Кэп с остальными? — сдвинув штурвал от себя, я надавил несколько клавиш на панели управления справа. Продул балласт, уходя на глубину в открытые ворота.

— Все ушли, — заверил Франц.

Я кивнул и прошептал:

— Бог любит пехоту.

Включил сонар, перешел с коротких волн в диапазон очень низкой частоты.

— Вижу тебя, Дэни, — раздалось в наушниках.

Звук сильно искажался, ОНЧ-передатчик имеет малый радиус действия, связь под водой — одно из самых слабых мест субмарин.

— Делай как я.

— Принял, — ответил Кэп.

Я зарядил носовые и кормовые торпедные аппараты. Начал выполнять разворот — сонар заверещал. Прямо по курсу висела субмарина противника. Та самая, что подобралась к Крепости первой, — ее я пропустил намеренно.

— Держитесь, парни, — на всякий случай велел я. — Торпедная атака. Выстрел!

Аппарат вздрогнул, когда торпеды-ракеты ушли вперед. Промахнуться было невозможно. Спустя секунду громыхнуло, нас затрясло, я вцепился в штурвал, стараясь выровнять автомат, но крен был настолько велик, а ударная волна — сильна, что нас завалило набок, прижав к скале.

Раздался громкий скрежет по левому борту. Франц, сидевший в задней части отсека, невольно вскрикнул. Похоже, ударился головой о переборку.

Я перевел рычаг управления двигателем в положение «полный вперед». Вновь заскрежетал камень по обшивке, с шипением в отсек сквозь пробоины жгучими струями хлынула вода.

— Вбивайте клинья! — крикнул я, следя за приборами. Мне не нравилось то, что давление в левой балластной цистерне быстро падает. Надо бы немного всплыть, но это не получится.

Вода заливала лицо и приборы, заполняя отсек. За спиной сипели Жебровски и Чухрай. Франц, не в силах им помочь, подсказывал, где в первую очередь следует вбить аварийный клин.

Показатель нагнетателя сжатого воздуха в цистерне не менялся, аппарат пришлось выравнивать с помощью гидропланов — горизонтальных рулей. Я наконец отыскал нужную кнопку на пульте и подал еще воздуха в отсек, создав избыточное давление. Уши заложило, но течь прекратилась.

— Кэп, что у вас? — запоздало спохватился я, включив микрофон. Нужно было предупредить соседей о торпедной атаке.

— Порядок, держимся за тобой, — как сквозь вату донесся голос Биррата.

Я облегченно выдохнул и сообщил:

— Курс — тридцать градусов, направление — восток.

— Принял. Похоже, у вас сильный дифферент на левый борт.

— Да, латаем пробоины.

Аппарат наконец выровнялся, я включил помпу и оглянулся.

Жебровски, пригибая голову, взгромоздился коленями на сиденье и вколачивал аварийные клинья в дырки на обшивке. Если бы над нами не было надстройки, Борису вряд ли удалось проделать все так удачно, он просто не смог бы развернуться в отсеке и Чухраю пришлось бы справляться в одиночку, что не самый лучший вариант.

Вода, дошедшая нам до колен, начала убывать.

— Кэп, — сказал я в микрофон, — пусть Пак взрывает доки.

— Есть.

Хотел бы я посмотреть, как сложится внутрь под плато скала, на которую опирается колоннами нефтяная платформа, как будет проседать камень.

За кормой раздалось несколько далеких хлопков. Получилось, сработали заряды, обрушив своды в доках. Теперь надо проскочить мимо ауткомовских сторожевиков. ИскИн вряд ли даст нам запросто уйти — перекроет акваторию фрегатами, начнет бомбить.

Знать бы, как обстоят дела у отправленного на поиск флагмана эскадры подводного автомата. Но связь с системой управления Крепостью была потеряна навсегда: «Ворнет» сдал позиции, вновь проиграл схватку за господство в заливе, лишившись единственной морской локации.

Мы прошли на восток пару миль, когда на экране сонара появился первый сторожевик. Гидрофоны уловили сильный сдвоенный шум винтов. Спустя минуту на траверзе появился второй фрегат. Я дал «малый ход» и продублировал команду Кэпу, объявив режим радиомолчания.

Аппараты медленно ползли на малой глубине. Сторожевики пока двигались прежними курсами в сторону Крепости. Руки чесались всплыть под перископ и дать залп, уж больно выгодная позиция у нас сейчас была. Но я не знал, на каком удалении от этой пары фрегатов находятся остальные. Атаковав корабли, мы обнаружим себя — подоспевшим сторожевикам противника не составит труда забросать нас глубинными бомбами и уничтожить. Хватит одного захода.

— Дэни, — громко сказал Франц, и я шикнул на него.

Уставился на сонар — расстояние между нами и фрегатами начало расти. Похоже, еще немного — и мы сможем двигаться быстрее, вырвавшись из кольца.

— Дэни, — едва слышно прошептал Франц. — Прости, приятель, но мне невтерпеж…

Чухрай хмыкнул, раздался шлепок — Игорь схлопотал подзатыльник от пулеметчика. Я резко обернулся, жестом попросил Жебровски отклониться в сторону и строго взглянул на нарушителей тишины.

Франц успокаивающе выставил вперед ладони: мол, все, инцидент со стрелком исчерпан — и вновь зашептал:

— Невтерпеж узнать, как ты выжил там, в Крепости? Дважды исчезал и рождался заново. Как ты это делаешь?

Я недовольно качнул головой — ну какой же все-таки Франц неуемный, мы вот-вот погибнем, а он респауном заинтересовался. Может, разговором на отвлеченную тему напряжение сбрасывает?

Собравшись уже резко ответить, чтобы отбить у него охоту приставать с расспросами в неподходящий момент, я замер. А ведь Франц напомнил мне очень важную вещь. Если потопят, если я захлебнусь и умру, то вновь появлюсь в Крепости в том самом коридоре, где находится точка возрождения. И неизвестно, что и кто там сейчас: вода, или груда каменных обломков, или штурмовики.

Вот ведь незадача, можно привязать точку респауна к подводному автомату, но опять же, если пойдем ко дну, буду возрождаться и захлебываться вновь — аквалангами мы пожертвовали, чтобы освободить лишнее место в отсеке. В таком случае обещавший мне вечные муки ИскИн возрадуется, узнав о пытке, на которую я сам себя могу обречь.

— Спасибо, Франц, — тихо сказал я. — А теперь помолчи, мне нужно подумать.

И отвернулся, глядя на приборы.

Уф, как лучше поступить? Отметка первого фрегата исчезла с экрана. Прошло секунд тридцать — пропал второй. Я выждал некоторое время, затем увеличил ход. Биррат начал отставать, но вскоре наши скорости сравнялись. Сообразил капитан, что нужно сделать и почему я так поступил. В эфир выходить не рискнул, мало ли какие пеленгаторы и гидрофоны стоят на вооружении эскадры! Вдруг засекут разговор?

Мы следовали прежним курсом к противоположному берегу залива. Отошли от Крепости почти на тридцать миль. Я мучительно соображал, сменить точку возрождения или оставить пока прежнюю. Неожиданное появление в тылу противника в случае гибели дает слабый шанс вырваться оттуда вновь…

Хм, еще недавно я даже представить не мог подобное, но сейчас — казалось бы, получив бессмертие, — всерьез озадачился своей безопасностью в виртуальном пространстве.

Гидрофоны на корпусе, уловившие посторонний шум гребных винтов, отвлекли от мыслей о респауне. Я крепче сжал штурвал, напряженно следя за приборами. Определил пеленг на корабль противника, подходившего к нам с севера.

Слишком быстро и целенаправленно движется. Неужели засекли?

В подтверждение догадки на сонаре вновь появились два фрегата, до того ушедшие в сторону Крепости. Охота началась.

— Кэп. — Я вышел в эфир. — Без стрельбы не обойтись. Нужно разделиться. Я развернусь и атакую цель прямо по курсу, а после постараюсь прикрыть вас.

— Понял тебя.

Мы слаженно разошлись в стороны. У Джона с управлением аппаратом все было в порядке, он легко увеличил скорость и лег на обратный курс. А вот мне пришлось помучиться, прежде чем всплыл под перископ.

Море вокруг вскипело от взрывов — идущий полным ходом нам наперерез фрегат дал залп из минометов, засевая квадрат глубинными бомбами. Султаны воды вспухали везде, насколько хватало обзора через перископ.

Одна бомба упала в опасной близости от нас, аппарат тряхнуло, подтолкнув к поверхности ударной волной. Поддавшись инерции, мы стукнулись головами о потолок. Сзади охнули Франц и Чухрай, Жебровски положил свои широкие ладони мне на плечи, придавил к сиденью, фиксируя положение. Я, не оборачиваясь, кивнул в благодарность и наконец сумел поставить аппарат так, чтобы дать залп.

Выстрелил кормовыми с небольшой паузой, чтобы вторая торпеда наверняка угодила в цель, если фрегат сбросит ход и начнет отворачивать.

Так и случилось: замелькали на мостике сигнальные огни, наверняка взвыла сирена, предупреждая экипаж о торпедной атаке. Спустя несколько секунд прогремел взрыв.

Брызги, пламя, пар и дым скрыли от глаз нос фрегата. Корабль качнулся, подсев на корму, дальше я не смотрел, ушел на глубину.

Аппарат Биррата, судя по картинке на экране, двигался в полумиле от нас и немного впереди, неумолимо сближаясь с двумя сторожевиками, идущими уступом по косой линии по отношению ко мне.

Что он делает? Нужно занять выгодную позицию, затем стрелять и менять курс! Я уже включил микрофон, когда случилось непредвиденное. Сторожевики резко замедлились и одновременно сменили направление.

Все это со стороны походило на грамотный противолодочный маневр, только все равно что-то было не так. Теперь Биррат не мог атаковать, наблюдая в перископ корму фрегатов. Я недоумевал, находясь дальше Кэпа от кораблей противника, и не решался выпустить по ним две оставшиеся торпеды.

Фрегаты удалялись на юг, и вскоре их отметки исчезли с экрана.

Что за дела?

— Всплываем, Кэп, — сообщил я.

Через две минуты аппарат качался на волнах и мы вдыхали вечерний морской воздух.

Франц, по пояс высунувшийся из люка, наблюдал за небом: над нами вполне могли появиться вертолеты противника. Жебровски с Чухраем готовились спуститься в плот, чтобы осмотреть поврежденный левый борт автомата. Я принимал швартовые концы, брошенные Паком, на корме мотал канат на кнехт перебравшийся к нам Вул. Биррат руководил процессом с мостика.

— Смотрите! — вдруг воскликнул Франц.

Выбрался целиком из люка, встал на край надстройки, подогнул ноги, чтобы не упасть, и вытянул руку, указав направление.

Кэп поднял бинокль к лицу. Я закрепил канат и полез к Францу.

Вдали над горизонтом поднимался черный дым. Сразу его не заметили, потому что солнце светило в глаза, а сейчас оно слегка сползло в сторону, и свет стал более мягким. Похоже, отправленный на охоту за флагманом автомат справился с задачей. Сторожевики ушли прикрывать эскадру, вот почему так резко изменилась обстановка. Но это не значит, что фрегаты не вернутся.

В подтверждение догадки насчет автомата в небольшом окошке выскочило сообщение о появлении в характеристиках навыка тактики морского боя, куда добавились сразу двадцать пять единиц за успешное выполнение задания.

— Дэни, — позвал Кэп, опустив бинокль, — можешь объяснить, что там случилось?

— Да. — Я вспомнил о переносе точки возрождения и спрыгнул на палубу, задержал Жебровски, собравшегося спуститься на плот к Чухраю. — Пять минут, Кэп, одно дело важное закончу.

И спрыгнул на плот. Посидел несколько секунд, разбираясь с настройками параметров обновленного интерфейса, привязал точку респауна к плоту и полез обратно, махнув Жебровски, чтобы тот присоединился к Чухраю.

Пока шел осмотр пробитой с левого борта цистерны, я коротко поведал Кэпу о случившемся с эскадрой и о том, чего нам следует ожидать дальше. Также рассказал, как мне удалось спастись в Крепости, и показал внешний диск.

На самом деле это был вовсе не диск, а файловый архив, но в полноценном симуляторе программам придают форму предметов. Вероятно, Али — специалист очень высокого класса, если способен присваивать файлам различные образы. Видимо, в момент передачи мне архива иранец выбрал наиболее подходящий и привычный для меня вид устройства. То же самое можно сказать о навигаторе, который лежал в кармане разгрузки и который я уже определил как файл.

— Куда теперь? — спросил Кэп. — Повернем на север и пойдем полным ходом в Кувейт?

— Нет. — Я покачал головой. — Али советовал идти в Анклав, там пересидеть.

— Почему?

— Не знаю, я ему верю. Нас там точно не станут искать. К тому же до противоположного берега чуть больше пятидесяти миль, а чтобы попасть к Турчину, отмахаем все триста, а потом еще и по суше топать придется, пока на патрули не наткнемся. Вот и рассуди, какая у нас скорость, какая у фрегатов, возьми расстояния и подели значения, не забудь учесть…

— Понял, — прервал Кэп. — Твой аппарат будет нас тормозить. Решено.

Я кивнул и крикнул, чтобы отдавали швартовые.

— У противоположного берега есть рифы, придется бросать аппараты и высаживаться на плотах.

— А иначе никак? — Кэп взглянул на меня, прикрывшись рукой от зависшего над линией горизонта солнца.

— Нет. Затопим аппараты, чтобы не достались врагу и случайно не навели сторожевиков на след нашей высадки.

— Хорошо.

— Если их обнаружат, ИскИн сразу пришлет вертолеты, — добавил я. — И неизвестно, чем все закончится.

Когда вернулся к себе на борт, Чухрай доложил, что цистерну не восстановить, слишком серьезная пробоина.

Плохо дело! Я занял место оператора, дождался, пока задраят люк, и скомандовал погружение. Плохо, но не настолько, чтобы не радоваться за друзей. Мы сделали все, что задумывали, вырвались из Крепости, получили технологию. Осталось вернуться к своим.

Глава 7 Новые обстоятельства

На противоположном берегу высадились далеко за полночь. Долго ходили вдоль барьерных рифов в надежде отыскать проход, но в итоге погрузились на плоты, открыли кингстоны и затопили аппараты, после чего зашли в гавань уже на веслах.

В принципе, вооружены мы были неплохо, запаслись всем понемногу. Помимо штатных прицелов Франц, Жебровски и Чухрай имели при себе приборы ночного видения. Пак умудрился протащить на борт рюкзак взрывчатки, пять пехотных мин и немного термитных шнуров. Вул прихватил два цинка со спецпатронами высокой пробивной мощности. Биррат обзавелся подствольником и тремя контейнерами с РПГ, взяв на себя роль гренадера в группе. У меня был стандартный набор стрелка, только в придачу к нему интерфейс, абсолютная память и способность видеть в темноте, как днем.

Естественно, захватили с собой и тактическую радиостанцию, которую запаковали в непромокаемый мешок с химическими патронами по бокам. Если станция вдруг упадет в воду, патроны наполнят мешок воздухом и удержат на плаву.

Полчаса у нас ушли на то, чтобы проверить каждый дом в селении, каждый двор, заглянуть в колодец и пройтись по равнине в сторону гор в поисках посторонних следов. Но все обошлось! Странно было то, что скот куда-то пропал. Я точно помнил, как слышал блеянье коз в хлеву рядом с домом, где очнулся. Наверное, Али стер их проекции либо придал им иную форму, запаковав в архив, и забрал с собой в неизвестное никому виртуальное подпространство, куда перекачивал данные, используя модем.

— Где разместимся? — поинтересовался Франц, когда группа собралась в центре поселка на широкой улице между домами.

Все посмотрели на меня.

— Ты тут был, Дэни, — объявил Кэп. — Что скажешь?

— Займем дом Али. Он был вождем клана, наверняка внутри имеется тайник, надо хорошенько обыскать строение.

— Пак, Франц, Чухрай, — скомандовал Кэп и безошибочно указал на нужный дом — самый высокий и большой в селении. — Проверьте там все и доложите. — Повернулся к Вулу: — Виктор, давай на крышу, наблюдаешь за морем и окрестностями, Дэни, сменишь его через час.

Я кивнул.

— Есть, — ответил Вул и направился за остальными, уже скрывшимися в темноте.

— Ну что, развернем радиостанцию? — предложил Кэп.

— Можно, — безо всякой уверенности ответил я.

— Тебя что-то волнует? Свяжемся с базой, твоя Валькирия ждет известий по спецканалу. Запакуем данные, выстрелим в эфир импульсным пакетом и будем ждать ответ. Нас не должны запеленговать.

— Ладно, согласен. Только станцию давай все-таки развернем где-нибудь на берегу.

— Добро.

Мы направились к дому, зашли во двор и столкнулись с Чухраем. Даже в свете звезд было видно, как тот возбужден.

— Там… Вы должны на это взглянуть!

Чухрай распахнул перед Кэпом дверь, я шагнул следом и уставился на раскрытый в полу люк, где мелькали лучи фонарей.

— Что там, Франц? — Кэп поставил ногу на край проема в полу и уперся руками в колено.

Я встал напротив, опустился на корточки, заглядывая в люк.

— Кэп, тут целое хозяйство. Столько оборудования, лучше спускайтесь сюда с Дэни, посмотрите сами. Может, разберетесь, что к чему.

Франц вышел к сколоченной из брусков лестнице и поднялся к нам, передал мне фонарь. Следом выбрался Пак.

Я спрыгнул вниз, подался в сторону, чтобы не мешать Кэпу, и посветил вокруг.

М-да, дела… Мы с Бирратом медленно поворачивались на месте, разглядывая оборудование.

— Тебе это ничего не напоминает, Дэни? — сказал Биррат.

— Вот этот стенд на командирский пульт из Крепости сильно похож. — Я шагнул влево и указал на изогнутую приборную панель под широким экраном. — Только тут монитор один и консоль слегка отличается.

— А вот это что-то древнее. — Кэп прошел в дальний угол, светя фонарем на железный шкаф, усеянный рядами разноцветных лампочек. — Кондовая такая штука из прошлого столетия.

Я приблизился к нему и взглянул на надписи под лампочками. Точнее, там были аббревиатуры, которые мне ни о чем не говорили. Шкаф покрывала зеленая краска, облупившаяся по бокам, в верхней части шли в два ряда разъемы, из некоторых торчали полудюймовые штекеры с проводами, тянущимися через верх к задней стенке. Гравировки «made in USSR» не хватает.

Сочетание громоздкого армейского оборудования и новейших технологий — пульта вроде моего из Крепости — говорило о том, что Али пришлось поработать не только по своей специальности, прежде чем он воссоздал в виртуале копию рабочего места.

— Знаешь, Джон, Али занимался кибернетической нейробиологией. Подозреваю, он повторил тут лабораторию, которая была у него там, в Бушире.

Я повернулся к Кэпу. Он отошел к столу и снял с телефона массивную трубку.

— Тишина. — Джон постоял, приложив трубку к уху, видимо прислушиваясь к шумам в динамике. — Нет, не шипит, не трещит. Ничего.

И положил трубку обратно. Затем нажал клавишу на прямоугольном корпусе аппарата, подключенного к телефону, и отдернул руку, отступив на шаг.

Клавиша зажглась слабым красным светом. Я поднял брови, Кэп озадаченно смотрел в сторону стола.

— А оно, оказывается, еще и работает.

— Похоже, это древний модем, а… — Я махнул на шкаф. — А там вычислительная машина, точнее, проекция вычислительной машины, соединенной по телефонной линии с сервером, куда Али заливал данные.

Биррат вернулся к столу, вновь надавил клавишу на модеме, и та погасла.

— Ну и что нам с этим делать?

— Не знаю. — Я пожал плечами. — Вряд ли сами разберемся. Здесь нужны такие спецы, как Гомез, а то и покруче.

— Да. — Кэп кивнул, озираясь, и громко произнес: — Ладно, никому здесь ничего не трогать, не включать. Слышали?

— Так точно, — отозвался сверху неровный хор голосов.

— Предупредишь Вула, — Кэп направился к лестнице, — на всякий случай, если полезет в подвал.

— Ага. — Я было двинулся следом, но вдруг вспомнил, что надо сменить точку возрождения и привязался к подвалу.

— Чухрай, — Кэп быстро взобрался по лестнице, — распаковывай радиостанцию, пойдешь с нами.

Через пять минут мы вышли втроем на улицу. Игорь нес за спиной рюкзак, куда засунули станцию, я тащил объемную сумку-чехол с элементами лучевой антенны, Кэп двигался впереди, поглядывая по сторонам.

Мы отошли от селения на приличное расстояние. Кэп предложил развернуть антенну в том месте, откуда когда-то с помощью портала меня с пловцами эвакуировал Али, но я не захотел останавливаться на отлогом берегу, указал на небольшую возвышенность чуть севернее бухты. Туда мы и добрались спустя четверть часа.

Легкий бриз задувал с юго-востока, шелестели волны — будто вокруг не симулятор, а райский уголок, финиковых пальм и белого песка не хватает.

Чухрай распаковал станцию и начал помогать мне ставить антенну. Кэп уселся на землю, достал планшет, занявшись подготовкой пакета сообщений для штаба Турчина. В общей сложности провозились еще минут двадцать.

— Дэни, — сказал Кэп, когда мы с Чухраем закончили, — знаешь, о чем забыли?

Я вопросительно кивнул.

— Пожрать не взяли. Есть охота.

— Так давайте сгоняю, — с готовностью выступил вперед Чухрай. — Сухпай принесу.

— Не… — Кэп отмахнулся, поднялся с земли, подхватив планшет одной рукой. — Не стоит. Сейчас сеансы проведем, обменяемся сообщениями, спокойно свернемся и поедим как нормальные люди.

Он подошел к станции, присел, начал подсоединять планшет через стандартный разъем, используя кабель.

— А добьет? — шепотом поинтересовался у меня Чухрай, имея в виду расстояние.

— Да. — Я посмотрел на залив. — Погода хорошая, мы на возвышенности, у Турчина вдоль границы территории базы ретрансляторы стоят. Один точно пакет поймает и в центр мониторинга перельет. Там расшифруют и ответят.

— А почему мы спутником не воспользуемся?

— Игорь, — я повернулся к нему, — ты вроде смышленый парень. Кто ж нам со спутником прямую видимость организует?

— А, не подумал. — Он смущенно почесал затылок.

— И потом, так быстрее и безопаснее. Начнем согласовывать сеанс через спутник, противник нас запеленгует, пришлет вертолеты… В общем, не вариант.

— Уже понял.

Кэп закончил манипуляции с подключением, откинул крышку над панелью с кнопками, указал диапазон, набрал нужную волну, ввел личный код и отправил сообщение.

— Ну все, теперь ждем. Чухрай, дежуришь первым.

— Я, есть, — отозвался Игорь и опустился на песок возле станции.

— Отойдем, — сказал Кэп и направился к воде.

В принципе, я ждал этого разговора. Мы остановились у самой кромки прибоя. Кэп помедлил и начал:

— Слушай, Дэни, я тебя прямо спрошу: не жалеешь?

— У меня не было выбора, Джон. — Кривить душой я не собирался.

— Не представляю, как это вообще возможно — потерять свое тело?

— Ну, мы тут лишь проекции. Я вот теперь вообще непонятно кто. Наверное, мою капсулу уже отключили, когда посмотрели на показания приборов. Но я жив и пока доволен.

Кэп поправил оружие на груди, положил руку на приклад, другую на ремень и качнул головой.

— Да… Странная штука — жизнь. Никогда не знаешь, как повернет.

— В этом есть большой плюс.

— Ты так считаешь?

— А как же. — Я слабо улыбнулся. — Никогда не верил в судьбу.

— Почему?

— Неприятно думать, что тобой манипулируют.

Биррат промолчал. Говорить стало не о чем.

Лезть в душу к Кэпу мне не хотелось, а он уже получил все ответы.

— Пришло сообщение! — крикнул Чухрай.

Мы переглянулись и вернулись назад бегом. Кэп опустился на одно колено, взял в руки планшет — дешифровка заняла минуту.

— Приказывают включить маяк на ультракороткой волне, — сказал он. — Утром здесь будет катер.

— Маяк? — удивился я. — Они что там, мозги растеряли? А если какой-нибудь фрегат сейчас пройдет вдоль берега и засечет сигнал маяка? Сюда не то что группу штурмовиков высадят — сюда не одно авиазвено направят. ИскИн только и ждет, что мы засветимся.

Кэп поднял руку, и я замолчал.

— Они прислали схему сигналов, беспорядочный интервал между импульсами. Катер уже выходит, будем вести передачи суммарно не больше пятидесяти секунд, чтобы группа эвакуации взяла нужный пеленг и не теряла направления. Вполне достаточно.

— Мне не нравится это, Джон. Можно просто скинуть им координаты и…

— У нас нет выбора. А у штаба базы могут быть сомнения: вдруг мы работаем под контролем противника, который хочет заманить новых людей в ловушку?

Крыть было нечем, Биррат прав. Беспорядочные интервалы маяка для того и придуманы, чтобы проверить, все ли в порядке у агента, запросившего экстренную эвакуацию с территории противника. Вся особенность заключается в наборе частот, которые используются для передающего и принимающего устройств. Нам придется просидеть возле станции еще пару часов, — стоит хоть раз задать неверную частоту, опоздать с ответом, и катер не придет. Параметр частоты будут присылать коротким сообщением, на которое нужно отправить свое в течение двух минут. Дальше все пойдет как сказал Биррат. Центр убедится в нашей лояльности и заберет нас отсюда.

— Чухрай, — Кэп распрямился, — жми в поселок за сухпаем.

— Есть!

— Да, — окликнул Биррат сорвавшегося с места рядового, — скажи Паку, чтобы сменил через полчаса на крыше Вула. Следующим наблюдателем заступает Франц, потом опять Вул. И чтобы в подвал до нашего возвращения никто не залезал. А то я знаю этих предпринимателей, начнут там копаться, искать, что можно загнать Маллоуну по возвращении на базу. Кто ослушается, вылетит из группы с позором. Ясно?

— Так точно, сэр!

— Беги.

Чухрай сдвинул оружие за спину и потрусил в сторону селения.

Пискнула радиостанция. Мы уселись на землю, Биррат взял в руки планшет и примерно минуту колдовал над ответным сообщением, затем отправил его и вытянул ноги, повернувшись на бок и опершись на локоть.

— А вот если победим врага… — сказал он раздумчиво. — Доберемся до его виртуальной платформы и перехватим управление энергосистемой базы, наверняка остальные симуляторы командование тоже потрет.

— Я об этом даже не думал, Джон. Сначала надо найти эту базу. И потом — мы получили технологию, которая позволит спастись многим, как и мне. Уйти в цифру.

— А как же семья, дети?

— Хм, вон наш иранец с собой детей забрал, значит, был в этом какой-то смысл. Мне Кларк сказал, что все гражданские, встречавшиеся нам до того, всего лишь боты, прописанные в условиях симуляторов. Но, оказывается, все обстоит далеко не так. Пример с Али весьма показателен.

Станция пискнула вновь. Биррат сел и взял планшет. Я взглянул на часы, засекая интервал между сообщениями.

— Ляг, отдохни, — сказал Кэп. — Я справлюсь.

— Да что-то не хочется. Вроде столько беготни было, а мне все нипочем.

— А может, тебе теперь вообще спать не потребуется?

— Нет, это ты зря. Есть вот натурально хочется. Я хоть и бессмертный вроде, но какие-то естественные потребности сохранил. Уж не знаю, чем все обусловлено, какими особенностями виртуального пространства, но проверять, что во мне работает, а что нет, пока не хочу.

— Ага, будешь жить как жил…

Биррат замолчал, а я усмехнулся. Он тоже понял, что сказал, и развел руками.

— Ну, Дэни, ты же вот он, как живой для меня.

— Все в порядке, Кэп.

Я обернулся, глядя на видневшиеся вдалеке очертания домов. Чухрай задерживался, и это стало слегка напрягать.

— Сходи проверь, — сказал Кэп, — чего он так долго.

Поднявшись на ноги, я снял винтовку с предохранителя и быстрым шагом направился в сторону селения.

Когда до домов осталась самая малость, на улице показался Чухрай, тащивший в охапке сухпайки.

— Почему так долго? — окликнул я Игоря, подходя вплотную.

— Там Франц, он…

Договорить Чухрай не успел. С моря донесся пронзительный свист, перешедший в рев реактивного движка. Я оглянулся. На пологой возвышенности, где мы развернули радиостанцию, полыхнуло. Рыжее облако огня слизало часть берега, в плечо ударила взрывная волна, швырнула меня на Чухрая. Вместе нас кувырнуло через головы, протащило по улице до ближайшего дома. Остановились мы благодаря забору, в который спиной впечатался Чухрай.

Я тут же вскочил — Кэп, на берегу остался Кэп! Из дома на улицу вывалили остальные бойцы.

— Вул, останься на крыше, наблюдай! — приказал я. — Франц, займи позицию в доме напротив! Пак, перекрой улицы и подходы к домам минами! Жебровски и Чухрай — за мной!

Глаза пришлось протирать на ходу. Я пару раз крепко зажмурился, чтобы избавиться от огненных кругов, отпечатавшихся на сетчатке.

Спустя минуту мы были на месте. В нос шибанул едкий запах выгоревшего напалма, рассмотреть что-либо мешали дым и пыль, висевшие в воздухе, кое-где языки огня еще лизали камни.

— Кэп… — едва слышно сказал я, озираясь по сторонам. — Кэп, отзовись! Жебровски, Чухрай, осмотрите берег, спуститесь к воде и пройдитесь каждый в разные стороны. Разрешаю включать фонари.

— Отставить, — сипло долетело откуда-то сбоку. — Уходим отсюда.

Я своим глазам не поверил, когда из-за россыпи валунов показался Биррат.

— Как ты…

— …выжил? — закончил он и стащил с себя ремень штурмовой винтовки, от которой остался только приклад. — Приспичило отлить. Представляешь, Дэни?

Кэп был не меньше моего удивлен. Бросил приклад и ремень на землю и продолжил:

— Не хотел рядом с растянутой антенной нужду справлять, впервые решил нарушить инструкции, отойти на минутку, за камнями встал и…

— Не ранен?

— Вроде цел, — Кэп похлопал себя по разгрузке и бокам. — Все, уходим. Уходим вообще из поселка, пока сюда беспилотник с проверкой не прилетел.

Мы рванули обратно, выбежали на улицу, я крикнул остальным, чтобы снялись с позиций, взяли наши с Кэпом рюкзаки и догоняли уже на равнине.

Нам повезло, что горы в этом месте Ирана расположены недалеко от берега. Через полчаса мы забежали в небольшую рощу финиковых деревьев. Кэп разрешил короткий привал, и все жадно начали глотать воду из фляг.

Напившись первым, Франц плеснул на лицо, завинтил флягу и спросил:

— Как противник, — он сделал пару вдохов, — сумел вас засечь?

— Это не противник, — ответил Биррат, — это свои.

— Свои?

— Как — свои? — уточнил Пак, забыв про воду.

Вул, Жебровски и Чухрай тоже опустили фляги.

Все посмотрели на Кэпа, ожидая продолжения.

— Нас почему-то решили пустить в расход, — объявил он.

— А ты с частотами не напутал? — сказал я.

— Нет, не напутал.

— Но зачем нас убивать? — опять заговорил Пак.

Кэп пригладил усы, сплюнул и сказал:

— Не знаю. Пока ничего не понимаю, Все, привал окончен, вперед — марш!

Все вновь побежали в сторону гор. Я успел подобрать с земли пару фиников, надкусил на ходу, ощутив во рту сладковатую мякоть, тут же проглотил ее. Второй финик отдал Чухраю, который устал больше всех. Если будет возможность, надо наведаться в рощу, насобирать плодов, лучше всякого сухпайка пойдут.

Когда под ногами захрустели камни и мы стали взбираться по крутому склону к валунам в человеческий рост, Кэп разрешил сбавить темп. Перешли на шаг. Все вымотались окончательно — спецназ, наверное, позавидовал бы нашей прыти: еще бы, преодолели расстояние в девять с половиной миль меньше чем за сорок минут с короткой передышкой.

Я удивился на миг, откуда так точно определил расстояние и время в пути, но вспомнил, что теперь у меня появился ряд способностей, которых нет у остальных, и взял на заметку этот весьма необычный факт. Пока необычный, надо использовать все, что может пригодиться в свете новых обстоятельств моего существования в виртуальном мире. Мои навыки помогут выжить всем.

Мы добрались до валунов — за ними была небольшая площадка, сверху нависала скала, под ней удобно спрятаться и наблюдать за равниной сквозь проемы между камнями.

— Группа, стой, — скомандовал Кэп. — Пулеметчикам — занять позиции, вести наблюдение. Остальным — за мной.

Расположились под скалой, скинули рюкзаки и вытянули ноги, прижимаясь спинами к камням.

— Надо решить, что делаем дальше, — сказал Биррат.

Похоже, он реально растерялся, к тому же был контужен взрывом ракеты, наверняка плохо соображал, не знал, что предпринять.

Занявший позицию на правом фланге Франц оглянулся:

— Ты сейчас всех спрашиваешь, Кэп?

— Да.

— Я точно без понятия. — Франц щелкнул предохранителем и упер приклад в плечо, наблюдая за равниной.

— Жебровски, — окликнул Биррат.

Борис, не оглядываясь, пожал плечами.

— Порассуждаем, — вмешался я, решив не дожидаться, пока дойдет очередь до меня. — Нас решили уничтожить свои. Зачем? Неизвестно. Какой у нас выход? Пойти через горы Загрос в бывший Ирак, оттуда в Кувейт.

— Это по чужой территории? — подал голос Пак. — Где наверняка есть базы противника.

— Да, пройти сотни миль и уцелеть. Только этот вариант не для нас.

— Что ты предлагаешь, Дэни? — Кэп подался вперед, глядя на меня, сидевшего рядом с Вулом.

— Вы устроите здесь дневку, отдохнете, понаблюдаете за равниной и поселком.

— А ты что будешь делать?

— Постараюсь разобраться с оборудованием в подвале.

— И?

Я достал из кармана навигатор.

— С помощью этого устройства Али отправил меня с побережья обратно в Крепость. Если поймем, как эта штука работает, сможем попасть куда захотим.

Повисла тишина. Слышны были лишь дыхание и сопение бойцов. Кэп взглянул на часы.

— Скоро светает, — он опять слегка подался вперед, осторожно выглянул из-под скалы, — командование наверняка пришлет сюда спутник, а перед этим пройдется над районом беспилотником. Стоит тебе выйти на равнину, засекут движение, вновь накроют ракетами.

— А я не пойду обратно через равнину.

— Полетишь? — на полном серьезе спросил Франц.

— Что-то вроде того.

— Каким образом, Дэни? — поинтересовался Кэп.

— Все просто, — я вынул из кармана жесткий диск и отдал его Биррату.

Завис на мгновенье, копаясь в настройках интерфейса — должна же быть в них такая функция, не зря же ранее появилась возможность определять вес файлов. Наконец отыскал ячейки, куда можно сливать при необходимости программные продукты, то есть дематериализовать объект в виртуальном пространстве. Только ячейка была доступна всего одна и ограниченного объема, остальные — закрыты сеткой. Переложил навигатор за пазуху, хотя на самом деле при этом перенес его в память, снял разгрузку и достал из кобуры пистолет.

— Я же теперь бессмертный, всегда возрождаюсь в точке респауна.

У Вула с Паком отвисли челюсти, Чухрай перестал моргать, а Жебровски с Францем одновременно обернулись.

— Кэп вам все объяснит, — добавил я, дослав патрон в ствол.

Приставил к виску пистолет и спустил курок.

Примечания

1

ТВД — театр военных действий.

(обратно)

2

ПБМ — пилотируемая боевая машина.

(обратно)

3

РПГ — в данном случае реактивная противотанковая граната.

(обратно)

4

ППД — пункт постоянной дислокации.

(обратно)

5

ЭМИ — электромагнитный импульс.

(обратно)

6

НАЗ — носимый аварийный запас.

(обратно)

7

ПДСС — подводные диверсионные силы и средства.

(обратно)

8

РХБЗ — радиационная, химическая и биологическая защита.

(обратно)

Оглавление

Часть 1 Темница для разума

  Глава 1 Потерянный конвой

  Глава 2 Миссия выполнима

  Глава 3 Чужие секреты

  Глава 4 Бинарный код

  Глава 5 Неизвестные области

  Глава 6 Крепость

  Глава 7 Оцифровка

Часть 2 Чужой среди своих

  Глава 1 Комиссия

  Глава 2 Вопросы, вопросы, вопросы

  Глава 3 Подозрения

  Глава 4 Предательство

  Глава 5 Ловля на живца

  Глава 6 Кто он?

  Глава 7 Один на один

Часть 3 Анклав

  Глава 1 Посторонний шум

  Глава 2 Прыжок через залив

  Глава 3 Санкция

  Глава 4 План

  Глава 5 Переброска

  Глава 6 Точка возрождения

  Глава 7 Новые обстоятельства Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg