«Дважды рожденный»

Интерлюдия 1

   Интерлюдия 1

  Земля. 2297год.

  Деловой квартал. Башня корпорации 'Pharma Group'

  Блеснув полированным боком в свете прожекторов, угольно-черный мобиль спикировал вниз. Завернув грозовые тучи над башней диковинными спиралями, он сбросил скорость и плавно опустился на площадку. Маневр был выполнен столь безукоризненно, что у дежурного невольно возникли ассоциации с броском хищной птицы. Восхищенно прищелкнув языком, повидавший за свою жизнь диспетчер бросил короткий взгляд в сторону начальства, и с подчеркнутым рвением уставился в монитор. Дела у корпорации шли не слишком хорошо, и работнику не хотелось привлекать лишнее внимание. Впрочем, его опасения были напрасными. В данный момент руководству было абсолютно начхать на всех диспетчеров вместе взятых.

  Пожилой мужчина, одетый в строгий деловой костюм, повернулся к облокотившемуся о стену собеседнику и вопросительно поднял бровь.

  - Есть что-нибудь?

  Его спутнику, вид и выправка которого буквально кричали о насыщенном военном прошлом, потребовалось всего несколько секунд, чтобы связаться с БИЦем охраны, после чего он отрицательно покачал головой.

  - Наши гости верны своим привычкам. Сенсоры показывают, что флай пуст, господин Кович. Признаков непосредственной угрозы не обнаружено, но я настоятельно советую воздержаться...

  Старик перевел на собеседника укоризненный взгляд, отчего тот сконфуженно осекся.

  - Уймись, Фрэнк. Они лучшие не потому, что не ошибаются. Сам знаешь - таких не существует. Русские одни из немногих у кого еще осталась честь, а в наше время это самый дорогой товар на рынке наемников. И они понимают это не хуже других. Глупо терять репутацию из-за крупной, но все же рядовой корпорации.

  - Но...

  - Я пойду один. - Старик не терпел возражений.

  Зная возможности своих 'безопасников', Кович понимал, что в этом деле требуются специалисты несколько иного профиля. Не защиты, а агрессивной разведки, скорей даже нападения. Нет, он в очередной раз покачал головой, обратиться к наемникам было верным решением. Даже тень этого скользкого - с душком - дела не должна пасть на репутацию 'Pharma Group'. Надо идти. Добытая русскими информация необходима как воздух.

  Старик тяжело вздохнул. Последний месяц выдался на редкость изнурительным. Когда дело всей жизни висит на волоске, а количество недругов растет прямо пропорционально потерянным друзьям, каменное, пусть иногда напускное спокойствие дается уже не так легко. И особенно мерзко, когда сменившие лагерь так и норовят воткнуть нож в спину. От этого вдвойне тяжелей. Возможно, именно по этой причине Кович и выбрал русских. Своих предателей те карали с беспощадной, где-то даже выходящей за рамки дозволенного цивилизованному человеку жестокостью. Порой старик им завидовал.

  - Пойду один. - Повторил он и шагнул вперед.

  Дверь из армированного стеклопластика бесшумно скользнула в сторону, открывая выход на промозглую площадку. Первое впечатление нередко бывает обманчивым, и способность прозрачного и практически невесомого материала выдерживать не только ураганные порывы ветра, но и направленные взрывы, и выстрелы снайперов была широко известна в определенных, пусть и весьма узких кругах. Стоил он баснословных денег, но отрабатывал каждый вложенный кредит. За более чем столетнюю жизнь Кович успел пережить не одно покушение. Против воли старик улыбнулся, сравнивая себя с творением неизвестных мастеров - стойкость и железная воля за кажущейся уязвимостью. И хотя силы были на исходе, это сравнение странным образом придало уверенности. Первый удар ветра Кович принял уже совсем в другом настроении.

  Установки-гасители заработали на полную мощность, отводя в сторону воздушные потоки и дождевую морось, в противном случае грозящие сдуть с крыши любого смельчака. Умопомрачительная высота здания создавала впечатление, что до нависших свинцово-пасмурных туч можно дотянуться рукой. Близость космодрома сильно ограничивала количество погодных спутников, и в пору осенних дождей громоотвод неделями содрогался под ударами молний.

  Старику это нравилось. Буйство стихий он находил умиротворяющим. Но не сегодня.

  - Погодка под настроение. - Шепнул Кович и, поддернув воротник плаща, зашагал к неподвижно зависшему флаю.

  Воздушное пространство делового квартала контролировалось сотнями профессионалов и самым современным оборудованием. Тот факт, что русские проскользнули незамеченными, многое говорил знающим людям. Кович не без основания считал себя знающим. Поднявшись из самых низов, за свою более чем долгую жизнь он научился разбираться в людях. Русским он верил. Насколько это вообще возможно в его положении - доверять хоть кому-нибудь.

  К сожалению, потрепанная ежедневными перегрузками деловая интуиция все чаще давала сбои. Возраст. Годы брали свое, а выкроить месяц на сеанс омоложения не позволяли дела. Черт возьми, отлучись он на неделю, и все хозяйство развалится как карточный домик. Дошло до того, что кличка 'Старик' стала нарицательной, а это уже тревожный сигнал. Трон зашатался. Пока выручали лекарства, но даже с их помощью нервная система едва справлялась с перегрузками. Полсотни шагов до мобиля показались огромным расстоянием, и все же старик упрямо шагал вперед, к гостеприимно распахнутой дверце флая.

  Никто и никогда не узнает, чего стоило упрямцу сдержать вздох облегчения в момент, когда он откинулся на спинку кожаного кресла. Хозяин 'Pharma Group' прекрасно понимал, что навороченный салон мобиля утыкан датчиками как новогодняя елка - игрушками. Нет сомнений, что показания его тела транслируются в режиме реального времени. Кович и сам не раз пользовался подобными хитростями во время деловых переговоров. Хозяева знали о состоянии гостя, но сберечь лицо необходимо при любых обстоятельствах. Гордость не позволяла ему казаться слабым.

  Русские молчали, давая гостю время прийти в себя, и это лишний раз подтверждало наличие датчиков. Кович огляделся, но салон был привычно пуст. Машина - идеальный посредник. Как и при получении задания, она лишь исполняла роль универсального передатчика. Защищенный корпус обеспечивал безопасность клиента и гарантировал защиту от подслушивания, а вариант силового захвата исполняющей стороны осложнялся вплоть до невозможности.

  Единственное отличие от прошлого раза - лежащая в соседнем кресле тонкая пластиковая папка. Более чем занимательная редкость в век далеких цифровых технологий.

  Медленно тянулось время, а Кович все не решался нарушить тишину, оттягивая разговор до последнего. Прекрасно понимая, что шансы на успех невелики, он, черт побери, просто боялся. Усилием воли погасив волну зарождающейся паники, хозяин 'Pharma Group' облизнул пересохшие от волнения губы и произнес в темноту салона:

  - Есть новости?

  Собеседник отозвался мгновенно. Коротко, ясно, по существу.

  - Неутешительные, господин Кович. Товар их не интересует.

  Кович был готов поклясться, что в обработанном до неузнаваемости голосе мелькнули нотки если не сочувствия, то сожаления - точно. Смысл сказанного дошел секундой позже, и на старика разом навалилось ощущение безнадеги. Крах всех надежд. На мгновение сердце запнулось, но, несколько раз дернувшись не в такт, пришло в норму и заработало с удвоенной силой. Сжатое тисками воли, оно словно устыдилось секундной слабости. Как бы то ни было, а упрямства старику хватало на десятерых. Позже, все позже.

  В машине воцарилась тишина. Старик усиленно, отбрасывая один за другим, перебирал варианты решений. Глупое, откровенно говоря, занятие, потому что все это он проделывал уже сотни и сотни раз, с тех пор как аналитики финансового отдела положили на стол папку с расчетами. 'Pharma Group' обеими ногами стояла за порогом банкротства.

  - Доказательства... - Начал механический голос.

  - Нет нужды.- Качнув головой, Кович добавил: - Деньги я перевел, дело закрыто. Всего доброго.

  Казалось, плохие известия только добавили ему сил. Голос выровнялся, а плечи, словно избавившись от невидимого груза, наконец расправились. Дверь мобиля Кович открывал жестом человека принявшего тяжелое, но окончательное решение. Вот только автоматика до последней гайки переделанного мобиля отказывалась подчиняться чужим приказам, и пальцы старика напрасно тарабанили по сенсорной панели. Поняв безрезультатность своих попыток, он откинулся обратно и произнес тяжелым, не сулящим ничего хорошего тоном:

  - Это плохая шутка.

  - Вы должны были понять, что мы редко шутим, господин Кович. Вы заплатили за решение проблемы и собираетесь уйти не дослушав. Оппозиция изначально была плохим вариантом, на который мы не возлагали особых надежд. Желание заказчика - закон, но, при всем уважении, вы слабо разбираетесь в политических махинациях. Мы подобрали альтернативный вариант. В папке находится дубликат из архивов фонда 'Вечная жизнь'. Настоятельно рекомендуем передать его вашим юристам. В отличие от предложенной вами, эта сделка будет легальной. Вот теперь - всего доброго, господин Кович.

  Мобиль уже давно скрылся в небе, затерявшись между грозовыми облаками, а забывший про усталость старик стоял в центре посадочной площадки и лихорадочно перелистывал документы. Страницу вперед, две назад, сверяясь и перепроверяя. Просмотрев документы, Кович недоверчиво хмыкал, и начинал листать заново. Он больше не обращал внимания на прорывающийся сквозь установки климат-контроля порывистый ветер, давно превративший густую, аккуратно уложенную прическу в растрепанную копну.

  Сейчас его интересовали два вопроса. Как русские умудрились пробраться в святая святых 'Pharma Group', незаметно просочившись сквозь считавшуюся непробиваемой защиту архивов, и добыть, пусть и замороженную за ненадобностью, но все еще секретную информацию о разработках НОИ? И второе. Кто таков этот Виктор Кизляр, триста лет назад положивший начало разработкам криосна, и существует ли он на самом деле?

Интерлюдия 2

 Интерлюдия 2

  Неделю спустя. Медицинский центр 'Pharma Group'.

  Мне триста лет, я выполз из тьмы.

  'Машина времени'

  - Виктор Аркадьевич, поймите, после того как Совет аннулировал депозитные вклады криоспящих, корпорация не может поступить иначе. Создав фонд 'Вечной жизни' вы оказались на порядок предусмотрительней большинства, но даже это не вернет вам денег. Благодаря своей предусмотрительности вы сможете получить здоровое тело, но не депозитный вклад. Набежавшие за двести шестьдесят семь лет проценты обрушат экономику Солнечной системы. Все ваши патенты отсужены в пользу Совета. Комитет по финансам собирался трижды и трижды отверг все наши предложения. Слишком много нюансов, последствия которых просчитать невозможно.

  Еще не отошедшие от разморозки мозги неохотно впитывали информацию, поэтому собеседнику приходилось вновь и вновь возвращаться к началу разговора. Скользкий тип в одежде врача раз за разом повторял, что заторможенность - явление временное, и просветление вот-вот наступит, пытаясь, под шумок, продавить подписание документов. Настойчиво, но немного наивно.

  Небесно-голубые халаты еще в мое время использовали для создания атмосферы безопасности и доверия. Сотрудник 'Pharma Group' носил его с элегантной небрежностью дорогого костюма. Приятно видеть, что некоторые вещи остались неизменными. Новости однако оказались настолько паршивыми, что одного синего халатика было маловато.

  - О каких последствиях вы говорите? Эм... Простите, я снова забыл ваше имя?

  Вранье. Но меня только что ограбили на колоссальную сумму, так что я имею полное право слегка поиздеваться.

  - Мастер Фо. - Узкоглазый слегка поклонился.

  Абсолютно непрошибаемый слизняк. Хоть ноги об него вытирай, он только повторяет:

  - Мы не сможем вернуть вам деньги. Не наша юрисдикция. Корпорация даже себе их оставить не может. По договору нам достанется только сумма за проведенные медицинские услуги. Ни кредитом больше. За этим внимательно проследят.

  - Что у вас с речью? - Рассеянно перебил я. Мысли в голове наконец перестали теряться, и я пытался выиграть немного времени. Непонимающий взгляд собеседника заставил меня пояснить: - Она безэмоциональна, с механическим привкусом.

  - Прошу прощения, я давно не пользовался синхропереводчиком. Программе требуется некоторое время, чтобы подстроиться к хозяину. За время вашего сна многое изменилось, Виктор Аркадьевич. В наше время люди предпочитают общаться на террано.

  На этот раз пояснять пришлось уже ему:

  - Единый язык, основанный на видоизмененном и упрощенном английском, с некоторыми заимствованиями. Законодательно установлен как обязательный к изучению больше двухсот лет назад, в первые дни образования Совета. Цель - объединение землян и искоренения разобщенности. Устаревшие диалекты в ходу лишь в нескольких закрытых общинах. Ну и в колониях.

  Крошечная, но болючая шпилька достигла своей цели. Если русский считается устаревшим, то напрашивается логичный вывод - моей родины больше не существует.

  - Хорошо. Неважно. - Я постарался выдохнуть как можно медленней, надеясь успокоиться. Хотя, какое тут может быть спокойствие? - Черт с ним, с переводчиком. Давайте еще раз. Когда меня замораживал фонд 'Вечная жизнь' у нас был договор. Как только откроют лекарство от 'тундры', мое тело достают из криокамеры, размораживают и лечат. Верно?

  - Все верно, но вы...

  - Я не договорил. - Мой холодный тон заставил собеседника умолкнуть на полуслове. - Дальше. Отнюдь не маленькие деньги, что я вложил в развитие фонда, к этому времени превратились в просто безумную сумму. И правительство отказалось их возвращать, а контору прикрыли. Я правильно понимаю?

  - Не прикрыли. В Фонде сменилось руководство, но он продолжает функционировать. - Поправил Фо. - И это был Совет, а не правительство. В остальном - все правильно. Подобный случай уже спровоцировал один финансовый кризис. После этого был принят закон...

  - Денег проходимцам не давать. - Закончил я за него. Знаю я эти кризисы, только за мою прежнюю жизнь их было три. Но спорить с официальной версией глупо, да и небезопасно. Сейчас надо искать решение, выгоду. С деньгами разберусь потом, и разберусь обязательно. Нельзя брать чужое! За такое нужно крепко бить по рукам.

  - Все верно, господин Кизляр. Вам еще повезло. Двадцать лет назад ввели полный запрет на частный крио-сон. Вас могли и не разморозить. Для меня вообще загадка, как вы до сих пор живы.

  - Это-то как раз понятно. Я жив - фонд существует и потихоньку тратит мои деньги. Разморозили - поделили остатки. Не думаю, что из вашего 'террано' вычеркнули слово 'откат'. Прямая, мать ее, выгода. Черт, как же башка трещит. - Я попытался сконцентрироваться. - Хорошо. Ваши условия?

  Я постарался успокоиться, эмоции сейчас только мешают. Прикрыв глаза, я сделал несколько вдохов. Привычные упражнения сняли накопившееся негодование, и очистили разум от гнева. Надо же, прошло чуть меньше двух веков, а тело помнит. Хорошо меня Громов натаскал, век помнить буду.

  - Ваша выдержка выше всяких похвал, господин Кизляр. - Узкоглазый оторвал меня от воспоминаний.

  - Моя выдержка - это мое дело. Вернемся к нашему разговору.

  - Как скажете. - Мастер Фо слегка поклонился, безуспешно скрывая улыбку. - Корпорация проводит полную модернизацию вашего тела. Новейшие разработки: косметика, пластика, замена органов, и установка НОИ. Откровенно говоря, у нас накопилось множество тупиковых исследований, и мы бы с удовольствием избавились от них. Тем более, если клиент платит по слегка завышенному тарифу. К счастью для нас всех, НОИ - это единственное существующее на сегодня лекарство для синдрома 'тундры'. Несмотря на огромное желание, Совет просто не сможет вмешаться.

  - Вы хотите впихнуть в меня тупиковые разработки, да еще за мои деньги? - Феноменально! После того как государство ободрало меня до нитки, я был уверен, что большей наглости уже не увижу. Я ошибался. Эти прохвосты переплюнули даже его.

  - Деньги уже не ваши. К тому же, я неверно выразился. Ветви, тупиковые для корпорации, отнюдь не являются таковыми для вас. Проект НОИ оказался слишком затратным. Прототип не только уникален, но безумно дорог. К сожалению, в настоящее время невозможно снизить его себестоимость до приемлемого уровня. А такие деньги, боюсь, никто не захочет выкладывать. Потенциальное бессмертие в наше время можно получить и дешевле.

  - Бессмертие? - Я удивленно поднял бровь.

  - Вечную молодость. - Поправился Фо. - Но без необходимости периодического стационара. Не одноразовый откат к эталону, а самоподдерживающаяся структура. Наноорганический Имплантат - разработка будущего даже по нашим меркам.

  - Интересно. Уговаривайте дальше.

  - Вы поможете нам отбить затраты, а мы экипируем вас по последнему слову техники. Соглашайтесь, это взаимовыгодное предложение. К тому же, других просто не будет.

  - Мне необходимо подумать. - Произнес я, понимая, что уже согласен.

  В конце концов, именно об этом я и мечтал, верно? А деньги - это всего лишь инструмент. Всегда можно раздобыть еще.

Глава 1

 Глава 1

  Пшикнув дверьми, здание библиотеки осторожно приняло меня в свои объятия. Находилось оно в зеленой - разрешенной только для граждан - зоне, но близость космодрома сделала свое дело. Район отличался неблагоприятными условиями жизни, и мертвый воздух - лишь одно из них. Хотя обновленное тело играючи справлялось с агрессивной средой, окружающая химия была неприятна. Складывалось впечатление, что на голову надели пакет с дихлофосом.

  С памятного разговора в клинике прошло больше двух недель, и мастера Фо я больше не видел. О чем, признаться, нисколько не жалею - неприятная личность. Получив подпись в контракте, узкоглазый исчез из моей жизни, отдав меня на растерзание эскулапам из 'Pharma Group'.

  В тот же день меня перевезли в лабораторию корпорации, где моей резиденцией надолго стала большая, ультрасовременная ванна. Внешне она напоминала колбу с голубой жидкостью. Дышать раствором было непривычно, и первое время меня преследовало чувство асфиксии. Каждую ночь мне снилось, что я тону. Ощущение жидкости в легких было не из приятных.

  Впрочем, время от времени меня все же вынимали оттуда и в специальной люльке транспортировали на процедуры. Дышать воздухом было строго запрещено. Раствор, в котором я плавал, пах мятой и слегка покалывал кожу. Приятный, в сущности, запах, да и пощипывание не смертельное. Уже на второй день я был готов разбить голову о прозрачные стены своей тюрьмы. Себе или персоналу - неважно. Постоянный зуд сводил с ума, а вкус раствора преследует меня до сих пор. Ну откуда в пропитанном химическими запахами районе может взяться мята?

  Справляться помогала медитация. Вот и сейчас, нырнув в здание, я замер и привычно окунулся в океан спокойствия. Рядом послушно замерла приставленная руководством компании охрана. В отличие от библиотекарши, эти ребята уже привыкли к странностям своего клиента. Триста лет криосна не проходят даром. А вот юное создание с бейджем на внушительной груди уставилось на меня во все глаза. Не ожидала посетителей в такую рань? Судя по пустующему залу, клиенты здесь нечастые гости.

  Красивая девка, но играть с ней в гляделки я не собирался. Для этого еще будет время, а сейчас мой взгляд не останавливаясь бегал по залу. На две недели меня отлучили от всей информации, запретив умственные или физические нагрузки. Пока выяснялась судьба НОИ я был вынужден вести существование одноклеточного: жрать, спать и гадить. Едкий раствор, в котором я плавал, с одинаковой эффективностью перерабатывал любую постороннюю органику. Тот факт, что я вдыхал собственное дерьмо до сих пор не выходит из головы. Рядовых сотрудников компании мое душевное равновесие не волновало - ученые редко интересуются мнением подопытной крысы, а у руководства было занятие поважней. Еще бы, когда на кону такие деньги, думаешь совсем о другом.

  Судя по некоторым обмолвкам, дела у них шли не важно. Вбухав все средства в глухие разработки, компания оказалась на грани банкротства. А любые долги - это основание к лишению гражданства. Поголовной, от мала до велика. Подробностей процедуры я еще не знаю, но судя по моим наблюдениям - это страшно. По крайней мере шустрили работники знатно.

  Охранник за спиной почтительно кашлянул. Черт, даже после всех восстановительных процедур в голове еще плавал туман, отчего я периодически отвлекался на постороннее, и то и дело терял нить беседы.

  - Библиотека, Виктор. Библиотека! - Мысленно отвесив себе оплеуху, я шагнул к административной стойке.

  В отличие от своего начальства, телохранители не утратили почтительности и после операции. Едва получив деньги, первые потеряли ко мне всяческий интерес. К счастью, мое условие они все же выполнили - перед депортацией меня завезли в местный храм знаний. К собственным базам данных 'Pharma Group' меня не допустила. Даже открытая для сотрудников внутренняя сеть была недоступна. Впрочем, мои опасения оказались напрасными - 'кинуть' меня постеснялись.

  - Добрый день. - Закончив осмотр, я поприветствовал девушку. - Подскажите, пожалуйста, могу я поработать в вашей библиотеке?

  Переводчик не подвел, вовремя скорректировав мою речь. Судя по реакции девушки, легкую заминку она списала на старческую эксцентричность. Ее заинтересованный взгляд ненадолго сдвинул мои мысли в довольно фривольное русло. Пришлось мысленно сдавить себе горло и все, что пониже. Организм слегка 'гулял' после операции, и тело реагировало на происходящее словно двадцатилетнее. Гормоны, феромоны - полный набор юношеских страстей.

  При этом я все еще выглядел на пятьдесят с хвостиком. Синдром 'тундры' хорошо потрудился, превратив тридцатилетнее тело в старческую развалину. Даже нанороботы НОИ не могли справиться со всеми последствиями болезни одновременно. Был еще один способ, но от предложенной косметической операции я отказался наотрез. Глупо возвращаться в колбу с раствором еще на сутки ради симпатичной мордашки и упругой тридцатилетней попки.

  Хочу на свободу!

  Тем более что по сравнению с недавними ощущениями чувствовал я себя просто божественно. Прошла слабость и вечная дрожь замерзающего заживо организма, канула в лету постоянная тошнота и головокружение. Во мне бурлила жизнь, и хотелось поскорей на волю. Красота подождет. Мне обещали, что фабрика нанитов приведет мое тело в порядок. Рано или поздно, все придет в норму.

  И все же я не мог не отметить, что девушка оказалось очень красивой. Лицо, грудь, талия и бедра - выше всяких похвал. Про ноги я вообще молчу, казалось, они начинались прямо от ушей. Пришлось приложить некоторое усилие, чтобы оторвать взгляд от такого произведения искусства.

  Безграмотность в моем случае смертельна, так что гормонам придется потерпеть. Весь мой предыдущий опыт говорил об одном - мне нужны знания. И чем скорее их получу, чем разнообразней они будут - тем лучше. Слишком я выделяюсь. Двигаюсь, говорю и даже думаю по-другому.

  Отметив мою реакцию, девушка польщено улыбнулась. Как ни старался, я не сумел замаскировать свой взгляд.

  - Конечно, проходите пожалуйста. Индивидуальный пакет услуг стоит двадцать пять кредитов.

  Плата за пользование библиотекой заставила меня мысленно присвистнуть. По самым осторожным прикидкам, на эту сумму можно жить не меньше двух-трех месяцев. В красной зоне и с минимумом комфорта, но цены все равно несопоставимы. Кто-то явно ограничивает доступ к знаниям. Получается алогичная ситуация, когда библиотеки построены для всех, а пользоваться ими могут только очень богатые. Которым это не нужно. Бред! Даже манера подачи данных указывала на это. Никаких экранов, никаких файлов и тем паче бумажных носителей, боже упаси. К вашим услугам самый современный разъем оператор-машина. Максимальная конфиденциальность, все очень надежно и дорого.

  Что дорого - это я в курсе. Лично разбирал каждую строчку в сметах НОИ. В моем положении любая информация на вес золота, и чтобы ее раздобыть пришлось потрудиться. К примеру, приставленная ко мне охрана оказалась бесценным источником знаний. Конечно, не обо всем с ними можно говорить. Спустя некоторое время я пришел к выводу, что многие темы им попросту запретили обсуждать. Но, при наличии определенных навыков, многое можно почерпнуть даже из местных сплетен. Так что я прекрасно понимал, что разовый абонемент библиотеки - это месячная зарплата неквалифицированного рабочего негра. Впрочем, таким сюда ход заказан, о чем недвусмысленно указывала надпись на входе.

  'Негр'. Даже спустя триста лет слово не изменило своего значения. Не привязанное к цвету кожи, оно не перестало быть ругательством. Как и раньше обозначая почти бесправную рабочую силу и рабство, отделенное от натурального все тем же зыбким 'почти'. От понимания, что с сегодняшнего дня я один из них становилось неуютно. Второй раз в жизни я падаю на самое дно, и чтобы выкарабкаться, мне необходимы знания.

  Сев на маленький, неуютный стульчик я положил ладони на сенсоры разъема. Уровень адреналина в крови резко увеличился, пришлось снова поработать над собой. Наконец сердце перестало лихорадочно трепыхаться в груди.

  Одноразовый паспорт, благодаря которому я получил доступ к планетарным базам данных, стремительно растворялся в моей крови. Перед глазами повис таймер, секунды начали меланхоличный отсчет времени. В моем запасе ровно три часа. После этого система определит апатрида, и несанкционированный доступ в библиотеку автоматически сделает из меня преступника. Я ни капли не сомневался, что та самая, во всех смыслах выдающаяся девушка-библиотекарь, вызовет наряд полиции с удовольствием и получит за это награду. Приставленная на случай непредвиденных обстоятельств охрана должна вмешаться, но в моем положении конфликтов лучше избегать.

  - Время - деньги, Витя. За работу! - Резкий выдох, и прыжок в вирт.

  Выбранный тариф предоставлял минимальный уровень детализации. Никакого эффекта присутствия, запахов и звуков. Простенькая каталожная картинка с поиском и не слишком широкий канал доступа. Нет, музыку, картинки, фильмы - тянет со свистом. Как раз то, что мне нужно для успокоения нервов. Ощущение, что я преступил черту закона без армии адвокатов за спиной еще напрягает. В конце концов, я почти триста лет был добропорядочным гражданином. Кто же нарушает законы во сне?

  Выбрав первый попавшийся бесплатный сервер-копилку, я запустил скачивание всего подряд: фильмы, музыка, игры. Не всматриваясь пробежал по рейтингу, выбрал лучшее и благополучно забыл. Носители у меня практически бесконечные, а лишнее всегда можно стереть. Если работать в авральном режиме, через некоторое время наступает форменное отупение - мозг прекращает соображать. Ему необходима разгрузка, а порция подобной 'жвачки' отлично спасает от перенапряжения, помогает узнавать изменившийся мир.

  Теперь потраченное на поиск нужной информации время не пройдет даром. Отыскать что-нибудь полезное в глубинах далекого потомка интернета оказалось делом не из легких. Оказывается, слово библиотека утратило свой первоначальный смысл. Никакой информации в ней не хранилось, по сути - это был компьютерный клуб с доступом в вирт.

  Нет, кое-чего даже с избытком: порно, легальные и нелегальные развлечения, вирусы и трояны - этого полно. Видимо, не перевелись еще хакеры на земле русской. Рекламы, кстати, тоже хватает. Еще более яркой и крикливой. Ну и стоило засыпать на триста лет?

  А вот доступ к серьезной информации - только за отдельную плату. И ценник на нее гораздо выше. Потыкавшись с поиском, я не обнаружил лазеек. Так - несколько намеков на призрачную возможность раздобыть информацию бесплатно. Ловушки, аккуратно расставленные вокруг, я скорей почувствовал. Никаких намеков, все очень чистенько. И эта опрятность настораживала. Интуиция настоятельно советовала убраться подобру-поздорову.

  Оплаченное время подходило к концу, когда мне удалось выйти на нужный портал. Негосударственный проект. В отличие от остальных баз данных, в нем существовало такое понятие, как абонемент. Вместо покупки каждой книги по отдельности, можно приобрести доступ на пару часов. Что успел стащить - твое. В моем случае - идеальное решение.

  Не выходя из вирта, оплатил вход и продлил время. Деньги на подставной карте стремительно утекали. В любом случае, экономить бессмысленно. Скоро она перестанет существовать.

  Поехали! Отменив закачку развлекательных программ, я бросил все ресурсы на копирование библиотеки. Глаза алчно бегали по каталогам, а пальцы буквально дрожали в предвкушении. Мне повезло наткнуться на сокровищницу. Налегал в основном на учебники, справочную литературу и блоки сопутствующих программ. Эти, правда, выкладывались с урезанными возможностями. Что называется, для пробы. Одна надежда - рано или поздно наткнусь на заплатки, убирающие блокировку с функций. Даже если нет, хоть какой-то инструмент - лучше, чем вообще никакого. Пусть полежат, запас карман не тянет.

  Зато разобрался, почему библиотека торгует абонементами. Большая часть книг снабжена виртуальными учителями, отчего размер просто зашкаливает. Даже я, со своим навороченным биожелезом, начал переживать за нехватку места. Впрочем, насторожился я рановато. Система, обслуживающая нанофабрику, проанализировала ситуацию и выдала заключение:

  - Прогнозируется нехватка места для хранения информации. Отдать команду на увеличение дискового пространства? - Безликий голос в моей голове продублировал появившуюся надпись.

  - О как. Дисковое пространство. - Хмыкнул я. - Столько времени, а термины не меняются. Увеличивай, мой железный друг, увеличивай.

  - Команда принята. Выполняю.

  Никаких изменений я не почувствовал, но скользнув взглядом в экран статистики заметил, как поползли вверх цифры отвечающие за объем информационных накопителей. Операционная система НОИ оказалась на удивление топорной, удобств - минимум. Оно и понятно, 'Pharma Group' явно уделяла больше внимания аппаратной составляющей, в ущерб программному обеспечению. Подогнали существующую, лишнее, где смогли - обстригли, где не смогли - бросили. Отовсюду торчат недоделки, и заметить их несложно даже без технического образования. Слишком неудобно все расположено с точки зрения пользователя. Многие функции не работают, оптимизация на нуле. Будет свободное время - поковыряюсь в исходниках, а пока есть и другие важные дела.

  Знания. Информация льется потоком. Понятия не имею, как буду со всем этим разбираться. Чтобы просмотреть все учебники понадобятся годы!

  Запросив баланс, потратил остаток с карточки. Деньги на счету уменьшались прямо пропорционально растущим каталогам, но время поджимало. Наверняка за потоками следят, а такое количество специфической информации гарантированно привлечет внимание спецслужб.

  И хотя в моем случае риск оправдан, стоит поторопиться. Нюхом чую, если пронесу цифровую контрабанду через таможню - затраты окупятся сторицей. Должно выгореть, защиту от стандартных таможенных сканнеров мне гарантировали. Полиция до моей начинки не доберется - увязнет в обманке. Любая, даже самая серьезная проверка обнаружит лишь несколько распространенных биомеханизмов начального уровня. Истинное положение вещей сможет выявить только вскрытие, но до этого я постараюсь не доводить.

  Удивительно, что корпорация пошла на такой риск ради денег. Видимо их сильно прижало, если они решились пойти ва-банк. Комиссия Совета получила слегка подредактированный отчет, содержащий весьма скромный перечень возможностей НОИ. Государственного запрета не существует, и теоретически негры имеют право на установку имплантатов. Более того, основная часть неквалифицированной работы требует улучшений. В отличие от рядовых граждан, заводские рабочие сильней, быстрей и имеют некоторую защиту от промышленных ядов, в то время как белые воротнички в основном налегают на мозговые имплантаты. Гражданства лишаются и те и другие, так что среди апатридов нередко встречаются уникальные экземпляры.

  Но все они меркли в сравнении с возможностями НОИ. Лишь главы Совета и руководители крупнейших корпораций имели сходные вычислительные мощности, и только в среде оперативников СБС встречались боевые имплантаты способные на равных конкурировать с уникальным прототипом. Появление бесконтрольного биожелеза высочайшего уровня - это ненужный прецедент, на фоне которого поддельный пропуск в библиотеку выглядит ничтожной мелочью. Смертельная ошибка думать, что спецслужбы Совета позволят обвести себя вокруг пальца, но попытаться все же стоило.

  Негры имеют право на имплантацию. Да, негласный запрет Совета - это почти закон, но нам пришлось рискнуть. Что касается библиотеки - единственная зацепка сейчас растворяется в моей крови. Пройдет немного времени, и 'Pharma Group' станет чиста перед законом, а пока за мной присмотрит их служба безопасности. Так, на всякий случай.

  Мои перспективы не столь радужны. Если доберутся до внутреннего хранилища данных - можно сразу стреляться. За контрабанду интеллектуальной собственности одна дорога - в переработку. Проблема в том, что пронести через границу я могу только личные вещи и сотню-другую кредитов. Апатрид, не гражданин, или попросту негр не имеет прав на собственность Земли. Волей Совета я лишился не только патента на технологию криосна. У меня отобрали все наработки по 'тундре' и десяткам сопутствующих болезней. В современном мире негр не мог занимать мою прежнюю должность, а графа электронного паспорта выглядела как цитата из приговора - 'без права вести исследовательскую деятельность'. После такого моя совесть легко пошла на сделку.

  У корпорации я просил только одно - ненадолго прикрыть меня от всевидящего ока правосудия. Странно, если они выполнили свою часть договора, почему мне так неспокойно? Дурные предчувствия или просто нервы?

  Все. Потом буду разбираться. Время - деньги, а у меня заканчивается и то и другое. Через несколько минут фальшивый паспорт отключится. Нужно успеть покинуть библиотеку до того как это произойдет. Когда я поднялся из-за стола, начальник охраны направлялся в мою сторону. Успел. Большая часть данных перекочевала на внутренние носители. Это мысль слегка взволновала.

  Странно, я точно знаю, что мое тело изменяет свой состав даже в эту минуту. Нанофабрика не перестает трудиться, заполняя организм крошечными рабочими. И при этом - никаких негативных ощущений. Наоборот, я очень давно не чувствовал себя так хорошо. Так давно, что уже не помню. Двести семьдесят лет сна пролетели как одно мгновение, и память услужливо подсовывает воспоминания о боли и недомоганиях. Эйфория. Контраст настолько разителен, что паранойя начинает сбоить, а это плохо для бизнеса и опасно для жизни. Двери библиотеки все так же услужливо 'пшикают', выпуская нас в город. Грязь и вонь заполненного смогом района мгновенно приводят меня в тонус.

  - Поехали на космодром. - Непривычное слово вязнет на языке, но начальник охраны спокойно кивает.

  Несколько торопливых шагов и мы ныряем в салон флая. Понадеявшись на свое ультрасовременное тело, я отказался от носовых фильтров. И совершенно напрасно. Очищая воздух от вредных веществ, нанофабрика обходила своим вниманием городской смрад, заставляя меня либо задерживать дыхание, либо кривиться при каждом вдохе. Судя по спокойным лицам охраны, благодаря своим насадкам они этого удовольствия были лишены.

  Шумно выдохнув, я уселся на заднее сидение. Последние минуты наслаждения чужой роскошью. Не знаю, какое животное пустили на эти кресла, но сидеть на них было одним удовольствием. Да простят меня 'зеленые'. Хотя... Судя по тому, что город утопает в химическом тумане, дел у них хватает и без этого. Если не вымерли вместе со своей фауной.

  Пол качнулся, и флай легко оторвался от земли.

  Полет. Элитная машина. Незабываемые впечатления. Когда я смог позволить себе собственный самолет, врачи запретили мне летать. Сейчас это удовольствие мне не по карману, но когда-нибудь у меня обязательно будет летающий мобиль. Удовольствие не из дешевых, если судить по свободному небу. Пару раз мимо проносились летающие и нередко чадящие колымаги. Я себе чуть голову не сломал, размышляя, чем они могут дымить, при отсутствии двигателя внутреннего сгорания?

  Впрочем, очень скоро мое внимание приковала виднеющаяся вдали громада космического корабля. Окруженный судами поменьше, этот монстр выделялся как Гаргантюа. По моей просьбе флай подняли повыше, и я смог рассмотреть картину в деталях. В лучах восходящего солнца космодром впечатлял. Стыки между плитами были незаметны, и взлетные площадки выглядели многокилометровым, закованным в броню полем. Стройные ряды космических кораблей уходили за горизонт: колоссы грузовых транспортников, мягкие обводы комфортабельных лайнеров и крепенькие, теряющиеся на общем фоне малютки буксировщиков.

  - Красотища.

  Зрелище настроило меня на восторженно философский лад. Захотелось всех прощать и все забыть. Настроение продолжало скакать, и ростки разумного, доброго, вечного удалось выполоть с некоторым трудом. Опыт показывает, что на такое состояние очень быстро слетаются неприятности. Как мухи на свежее дерьмо.

  - Долго еще? - Нехорошие предчувствия добавили в мой голос грубости, отчего начальник охраны взглянул на меня с удивлением. Все время нашего знакомства я относился к нему с подчеркнутым уважением. Даже сейчас, перед расставанием, я не хотел портить произведенное впечатление - мужик мне понравился. Хороший профессионал, без лишнего гонору. Пришлось объяснить свое поведение:

  - Нервничаю. - Глупо скрывать очевидное. - Не люблю таможню. Даже в мое время от нее ждали только неприятностей.

  - Понимаю. На КПП в основном сволочи работают. Вытряхнуть негра для них святое.

  Сказать, что я удивился, значит ничего не сказать. За две недели нашего общения этот молчаливый человек произнес от силы десяток слов. Только по делу. Достаточно сказать, что кроме имени и собственных наблюдений я ничего о нем не знал. На этом фоне сегодняшняя многословность впечатляла. Похоже, я невольно задел больную тему.

  - Кого-то выслали? Из твоих? - Осторожно спросил я, кивнув в сторону космодрома.

  Честно говоря, я бы не удивился, если бы он промолчал. Но видимо наболело.

  Флай управлялся автопилотом. Остальная группа следовала в машине сопровождения, и кроме нас в салоне никого не было. А я что? Через полчаса меня и след простынет. Почему бы и не открыть душу перед случайным знакомым, которого больше никогда не увидишь. Готов отдать голову на отсечение, примерно так он и рассуждал. Думаю, за две недели его ребята достаточно прощупали меня на болтливость.

  - Сестра. Младшая. Лишили гражданства за связи, порочащие честь землянки.

  - Ни хрена себе. - Вырвалось у меня. Этот вопрос я как-то не рассматривал. Не успел. - У вас что, целибат ввели?

  - Какой там. Шишкин сынок к ней подкатывал. По роже схлопотал, и чуток пониже. На следующий день пришло распоряжение - в течение суток покинуть Землю. Мне тогда девятнадцать было, я в армии служил. Двух месяцев не хватило. Уже потом узнал, КАК ее проверяли на терминале. Скоты.

  Мой пристальный взгляд он выдержал легко. Не похоже, что он оставил эту трагедию без последствий. Не удивлюсь, если его должность - следствие той истории. Задавать этот вопрос я не стал. Зачем? И так все ясно. Спросил о другом:

  - Искал?

  - Больше двадцати лет. Все перерыл. Земля, Марс, Венера - пусто.

  На этом наш разговор и оборвался. Я начал вспоминать своих, оставшихся в той жизни родных и близких, а командир погрузился в думы о сестре. Так мы и летели все оставшееся время - в угрюмом молчании. Хорошо, что до терминала оставалось всего несколько минут. Приземляющийся флай слегка качнулся и машина замерла.

  Стыдно признаться, но несколько долгих мгновений я боялся пошевелиться. Не я один понимал, что за воротами меня ждет новая и не очень приятная жизнь. Утешающий взгляд спутника меня взбодрил и слегка разозлил. Отлично, здоровая злость - это то, что нужно.

  - Ладно. Спасибо тебе, командир. Пойду я. - Я протянул ему ладонь. - Не поминай лихом.

  - Не торопись, я с тобой. Шакалов этих пугану, им дай только волю.

  Отказываться от помощи, предложенной от чистого сердца - грех. А начальник охраны переживал искренне, это было заметно по его глазам. Не слишком, конечно. В меру. Хотя, даже если он притворяется, что я теряю? Любопытство вперемешку с азартом уже жгло пятки, так что наружу я почти рванул. Сзади гулко хлопнула вторая дверца, и мы зашагали к воротам КПП. Кстати, воздух тут был еще гаже, чем в городе.

  - Чем они тут дышат? Сплошная химия.

  - Привыкли. Носовые фильтры, профилактическая чистка легких, дешевые имплантаты - все как обычно.

  По поводу обычности спорить не хотелось, но ничего нормального в замене легких дешевыми железяками я не видел. Да и информация меня насторожила, на органы людей разбирали и в мое время, а космодром - это буферная зона легкого беззакония. Уже не Земля, но еще не колония. Сюда стекаются любители самых разнообразных, а порой и запрещенных, развлечений. Стоит держать ухо востро, чтобы однажды не проснуться аккуратно расфасованным по пакетикам.

  Зато стало понятно, зачем окружать район высоким забором. Правительство создало узаконенное гетто размером с небольшую европейскую страну. В общей сложности на Земле проживает миллиард граждан, и еще столько же негров раскидано за 'колючкой'. Многие улетает в колонии, по слухам, там терпимей относятся к бывшим землянам. Некоторые остаются. Обслуживание космических кораблей требует уймы неквалифицированной рабочей силы.

  Роботы? Автоматика? Чушь! Их тоже надо обслуживать, проводить регулярный техосмотр, тратить деньги на обучение специалистов. Есть выход попроще. Что может быть дешевле человека, готового вкалывать за чашку синтетической пищи? Мы плодимся быстрее, чем умираем. К тому же, люди гораздо выгодней экономически. В отличие от роботов они потребляют! Большая честь не-граждан покидает Землю через такие вот КПП.

  Приземистое здание полицейского управления располагалось на полосе отчуждения. Бетонные плиты на сто метров в обе стороны были исписаны предупреждающими надписями. Заходить на эту территорию, мягко говоря, не рекомендовалось. Висящие над стеной зонды грозно поводили дулами спаренных пулеметов, беря на прицел любой движущийся объект. Судя по их количеству, управлялись они в автоматическом режиме. Даже не знаю, хорошо это или плохо.

  Массивная стальная дверь управления была наглухо задраена. Висящая слева от входа табличка предупреждала, что раньше полудня соваться к ним бессмысленно. Впрочем, командир в ее сторону даже глазом не повел. Не обращая внимания на кнопку звонка, он принялся методично стучать кулаком в створку. Создалось впечатление, что мой новый знакомый собрался ее высадить. Гул стоял такой, что я поморщился. При всем уважении, если он искал сестренку в том же ключе, то я понимаю, почему у него ничего не вышло. Так и представляю - шум на всю Солнечную, а вместо результата - пшик.

  Зашипевшая коробка коммуникатора оборвала мои размышления. Из раздавшегося треска статики и свиных хрипов я с трудом вычленил человеческий голос:

  - Какого черта? - Булькнул кто-то. - Делать больше не хрен? Ша выйду, по печени постучу. С двенадцати прием.

  - Дверь открой. Мы из 'Pharma Group'. Заявка на депортацию. Время оговорено.

  Холоду в голосе командира мог позавидовать северно-ледовитый океан, замершая фигура ясно говорила - мужик сдерживается с трудом. Надеюсь, у него хватит мозгов не устраивать разборок? На всякий случай я решил намекнуть:

  - Командир, ты в бочку сильно не лезь. Мне тут еще жить.

  Мазнув по мне взглядом, он рассеяно кивнул. Не знаю, дошло ли? Ладно, не смертельно при любом раскладе. Разберусь.

  Некоторое время ничего не происходило, нас проверяли по базе данных. Наконец коробка в очередной раз булькнула, щелкнул электрический замок и дверь открылась. Закованный в бронежилет дежурный сверкнул из-за стекла помятой рожей. Сонно буркнув, он махнул рукой в глубину коридора. Мол, проваливайте, дайте поспать. Отойдя шагов на десять, я спросил:

  - Слушай, а чего они спят при параде? Броня, карабин.

  - Я ж говорю, не любят их. Даже караулы обстреливали. В прошлом году несколько КПП фугасами забросали. Вишь, как их замуровали: окон нет, дверь солидная. По мне так заварить ее снаружи - самое оно будет.

  - Сильно они тебя достали. У вас тут повстанцы шалят, я смотрю.

  - Да какие на хрен повстанцы. Фильмов пересмотрел? - Он осекся, видимо вспомнив о моем происхождении. - За подрывную деятельность либо на шахты, либо на комбинат органов. В том году новый законопроект прошел, со всей строгостью. Налоги слегка подняли, и больше миллиона человек отправилось за 'колючку'. Начались массовые волнения. С одной стороны забора бывшие граждане, с другой - их родственники и друзья. Придурки. Правительство только этого и ждало. Часом позже подогнали солдат, оцепили районы с демонстрантами и выдавили их за ограждение. Еще четыре миллиона негров. Финал сказки.

  - Хитрое у вас государство. Не верю я в такие совпадения.

  - Вот-вот. Но с тех пор местные держат их в тонусе. То стихи на заборе напишут, то пулей шуганут - развлекаются как могут. Сейчас пореже правда, но бывает. Налево поверни, нам к начальству.

  Пропустив командира вперед, я зашел в кабинет следом за ним. Небрежно махнув рукой над сенсором, мой спутник, что называется, 'представился'. Пока хозяин здешней кухни рассматривал возникшую перед ним голограмму с корочками, у меня было время хорошенько оглядеться.

  Кабинет был полностью упакован металлом. Стены, пол и потолок покрывали ртутного цвета панели. Лениво шевеля лопастями, гонял воздух старый вентилятор. Такой же старый письменный стол сплошь завален бумагами. Чтобы те не разлетались, сержант придавил их пистолетом. Клоун. Держать оружие на виду - сплошное позерство. Если судить по складкам жира, последний раз этот боров был в спортзале в прошлом веке, не раньше. Пока он дотянется до своей пушки, в нем наделают дырок как в дуршлаге.

  В несколько затяжек добив сигарету, сержант ловким движением воткнул бычок в пепельницу. Я чуть не присвистнул от удивления, рассматривая гору чинариков в древней, еще жестяной, банке из-под пива. В масштабе, это сооружение легко переплевывало даже египетские пирамиды. Казалось, впихнуть туда еще один - непосильная задача. Окурки не высыпались лишь божьей волей и колоссальным опытом курильщика. Я даже слегка зауважал хозяина кабинета.

  - Фрэнк Салливан, служба безопасности 'Pharma Group'. - В голос дочитал сержант. - Зачем пришел, Фрэнк?

  - Знакомца на ту сторону отправить. Погляжу, чтобы все в порядке было.

  - У нас порядок образцовый, это без надобности. До двенадцати в обезьяннике посидит, раз уж пришел. А там проверим и отпустим. Не задерживаю, Салливан.

  Судя по довольно сузившимся глазкам, этот боров уже прикидывал, что можно из меня вытрусить. Хуже не придумаешь, оказаться в лапах такого козла без права на ответ. Был у меня подобный опыт, еще в той жизни. Две вещи я вынес из него. Первая - молчать, не дергаться и запоминать. Гонор только усугубляет ситуацию и здоровье. И вторая. Выжил - отомсти. За себя и за остальных, прошлых и будущих. Мои глаза старательно буравили пол, скрывая нахлынувшую от воспоминаний злобу.

  - Не гони, сержант. Заявку мы оформили. Работай.

  - Какую заявку? - Тот демонстративно пошарил руками в кипах бумаг. - Где ж ее теперь найдешь?

  Вместо ответа Фрэнк отодвинул полу своего праща. Вороненая сталь элегантных пистолетов небрежно мелькнула в спаренной нагрудной кобуре. Запустив руку в карман, командир вытащил сложенный вчетверо дубликат.

  - Провинция у вас тут, вечно что-то теряется. Давно бы перешли на цифру.

  Мой спутник ласково улыбнулся и, как ни в чем не бывало, протянул документ сержанту. В этот момент я зауважал его еще больше. По себе знаю, в такой ситуации сложно сдержать торжествующую улыбку. На лице Салливана не отразилось ничего.

  - И не говори, Фрэнки. - Коп отчетливо скрипнул зубами, и повторил: - И не говори.

  Он попытался говорить спокойно, только ни черта у него не вышло. Потная рожа мгновенно покраснела и налилась кровью. Видать давно его так жестко не сажали на пятую точку, отвык. Хорошо, что не при подчиненных - такой удар по авторитету. Вон, даже рука к оружию потянулась. Хрен там! Как я и думал, чтобы ухватить за рукоять, ему пришлось бы залезть на стол. Фрэнк тоже наблюдает за этой комедией с интересом. Теперь я понял, почему он решил меня сопровождать.

  - Ладно, гражданин. Сочтемся. Земля круглая. - Бросив безуспешные попытки дотянуться до оружия, пробормотал хозяин кабинета. На что Салливан бросил:

  - Оформляй, не задерживай.

  Бумаги выправляли долго. Эмоции мешали, и сержант несколько раз ошибался. Приходилось начинать все с начала. Минут через десять толстяк управился, и отдав дежурному измятую бумажку, выпихнул нас из кабинета. Подозрения не оправдались, подставить меня в присутствии Фрэнка он побоялся. Следуя по коридору, помощник сержанта постоянно на нас оглядывался. Не привык, чтобы кто-то в этом здании так радостно улыбался?

  Досмотровая мне не понравилась. Серая и безразличная, как и люди в ней. Не люди - манекены с мертвыми глазами. Плохое настроение шефа отметили, поэтому обыскивали меня особенно тщательно. Без извращений, но мне и так хватило - вывернули чуть ли не наизнанку. Раздев догола, меня впихнули в кабинку сканера. Пока двое обыскивали одежду на предмет контрабанды, молодой техник колдовал с моим телом. Судя по его скучающей физиономии - контора меня не обманула. Никаких запрещенных модификаций он не обнаружил. Вот и ладушки.

  Именно в этот момент я впервые почувствовал, что моя старая жизнь закончилась. Полиция не замечала стужи металлического пола сквозь толстую подошву берцев, а меня взбодрила именно она. Словно проснувшись, я наконец вернулся к жизни. Последние две недели были сном. Театром, в котором я с удовольствием играл главную роль. Даже в кабинете сержанта я не воспринимал реальность всерьез.

  И только сейчас, подпрыгивая от холода, я начал приходить в себя, и голова наконец принялась за работу. Мысли текли размеренно и деловито, план собирался из кусочков воспоминаний и прочитанных книг с удивительной легкостью. На ходу браковались и видоизменялись старые наметки. Надо срочно найти берлогу, и отсидеться. Привести себя в порядок, и наметить план действия. Освоиться в новом теле и решить, что делать дальше. Одним словом, дел по горло. Пора приступать.

  Заставив повторно сунуть ладонь в считывающее устройство, мне отметили чистый проход через КПП. Все, с этой минуты я чистокровный негр. Неприятное ощущение. Выйдя за дверь с обратной стороны, мы снова окунулись в промышленный смог. Кажется, теперь он надолго станет моим спутником. Надо заказать себе фильтры.

  - Фрэнк, посоветуй, где можно пожить первое время?

  Подумав мгновение, он ответил:

  - Не выходи за границы желтой зоны, в ней любая ночлежка подойдет. Они тут все одинаковые.

  Я протянул руку. Крепкое рукопожатие, и мой знакомый двинулся в город. Пришлось удержать его за плечо, не люблю оставаться в должниках:

  - Постой. У тебя фотография сестры с собой?

  Сориентировался мужик быстро. Сузившийся взгляд просканировал меня не хуже полицейского рентгена, а тело подобралось как перед прыжком. Когда медики проверяли мой организм, именно Салливан гонял меня в спортзале. Я знаю, на что способен этот грузный с виду человек. Если он захочет меня убить, то шансов не будет. Но я не собирался с ним драться! Просто стоял и смотрел. Психика у него изломанная, это я уже понял. И сестра - больная тема. Но не задать вопрос я просто не мог - уважать себя перестану. Несколько секунд мы играли в гляделки, а потом он как-то обмяк. Cгорбился весь.

  - Ее зовут Лиза. Элизабет Салливан.

  Стянув через голову цепочку с потертым медальоном, Фрэнк сжал украшение пальцами. Таблетка вспыхнула и спроектировала изображение молоденькой девушки с тонкими чертами лица. Одежда соблазнительно обтягивала стройную фигуру, придавая легкость и воздушность. От комментариев я воздержался. Ненадолго скользнув в вирт, я сохранил фотографию в глубинах эйдетической, укрепленной нанороботами памяти. Теперь чтобы забыть ее, мне придется приложить определенные усилия.

  Вот и все. Махнув рукой на прощание, командир молча развернулся и скрылся в здании полицейского участка. Я его не винил. Непонятно почему, но я сам чувствовал себя неловко. Влез в чистые воспоминания своими грязными сапогами. Глупо. С другой стороны, отныне я такой же негр как и Лиза. А пути господни неисповедимы, верно?

  Собираясь с мыслями я несколько минут стоял у ограждения, горько жалея об отсутствии сигарет. Говорят, они успокаивают нервную систему, а я теперь могу себе позволить и не такие излишества. Впрочем, бог с ней, с сигаретой. Как-то невесело начинается моя новая жизнь. Посмотрим, что будет дальше.

  - Эй, бродяга! - Голос из-за спины вернул меня в реальность. - Пойдем, тебя сержант зовет. Документы забыл подписать.

  Кривая улыбка возникла на моем лице. Вернуться что ли? Сигаретку стрельнуть, заодно по печени бесплатно отоварят. Повернувшись спиной, я зашагал прямо по улице. Ругань, долетающая мне в спину, явно показала - за двести лет вытянутый средний палец не изменил своего значения. Хороший жест - интернациональный, для любой эпохи сгодится.

Глава 2

  Глава 2

  Не похоже, чтобы космодром засыпал хотя бы на минуту. Прошагав метров сто под дулами пулеметов, я оказался в битком набитом человеческом муравейнике. Город будущего остался позади, здесь все было по-другому. Если не обращать внимания на некоторые моменты - обычный рабочий квартал моего времени. Те же невысокие здания в пять-шесть этажей, те же люди, спешащие по своим делам.

  - Считай, Витя, в командировку приехал.

  Несмотря на браваду, сердечко билось учащенно. Организм испытывал явный стресс. Прислонившись к стене, я принялся вычленять из окружающего мира знакомые мне признаки. Стоило загрузить мозг, пока он окончательно не пошел вразнос.

  Люди. Главное - это всегда люди. Взгляд заметался, вычленяя лица местных из общей толпы. Перед глазами мелькали прически - знакомые и не очень, одежда - чаще потертая и запыленная, и поголовно уставшие лица. Я искал ярких отличий и не находил. Десяток сотрудников 'Pharma Group', с которыми я работал, гораздо больше подходили под определение людей будущего. Их экранированные скафандры биозащиты и футуристические инструменты, которыми со мной работали, изрядно напрягали. Ничего подобного я здесь не встретил. Даже одежда была словно из моего времени. Те же оранжевые спецовки на рабочих, та же синяя форма патрульных. Нюансы, конечно, есть, но в моем положении ими можно смело пренебречь.

  Никаких киборгов, за исключением летающих зондов, я не заметил. Единственное, среди них все чаще попадались гражданские образцы. Более простые конструкции явно использовались местной службой доставки. Дроид с эмблемой пиццерии, натужно пропыхтевший мимо меня, оказался нешуточным сюрпризом.

  Фух! Кажется, отпустило. Я так увлекся, что на некоторое время забыл про дыхание. Надо сказать спасибо Ное и ее нанороботам - организм не подвел. Чувство асфиксии так и не возникло, хотя в груди образовался неприятный ком. Пришлось глубоко вдохнуть, наполняя легкие кислородом. Надо же, от облегчения я даже перестал обращать внимание на окружающие меня запахи. Все оказалось не так страшно, как я думал.

  Следующим сюрпризом оказалась легкая вибрация. Признаться, первое время я думал, что это дрожат колени. И только сделав несколько шагов, понял, что подрагивает земля. Сколько я не вертел головой, но обнаружить источник мне так и не удалось. Едва слышный гул, а вместе с ним и вибрация то нарастали, то плавно сходили на нет. Испытывая странную, не свойственную мне робость, я остановил ближайшего прохожего. Одетый в оранжевую робу коренастый мужик оценивающе смерил меня взглядом и вопросительно поднял брови. Похоже, он его просто не понял вопроса. Пришлось повторить.

  - Земля дрожит, говорю. Отчего? - Для наглядности я притопнул ногой.

  - Зеленый, чоли? - Судя по выражению лица, мужик едва удержался, чтобы не сплюнуть на асфальт. Тем временем, переводчик характерно запнулся, подстраиваясь под невнятный говор, но в целом справился на 'отлично'.

  - Пять минут как негр. - Коротко пояснил я.

  Мой ответ, как ни странно, прохожему понравился, и дальше он говорил уже с видимым удовольствием и даже некоторым снисхождением.

  - Там технические туннели, палсотни этажей с транспортом. Мы ж половину планеты снабжаем. Привыкай, брат. Здесь всегда так, не то что на Большой земле.

  - Понятно. Колонии продукцию гонят. А вторую половину Земля сама обеспечивает?

  Мужик посмотрел на меня, как на слабоумного.

  - На хрена? В Северной Америке свой космодром, че боты зряшно гонять?

  - Ну да, логично. Спасибо тебе.

  - Да не жалко. Бывай.

  В некотором обалдении я махнул рукой на прощание и зашагал по улице. Насколько я считаю себя реалистом, но такого не ожидал.

  Не понимаю, почмеу за триста лет качественно ничего не изменилось. Количественно - да, но качественно - царит та же колониальная система. Даже в космос выбрались только потому, что сожрали вокруг себя все легкодоступное. Зачем придумывать что-то новенькое, если можно присосаться к соседней планете? И еще одной. И еще. Земля окуклилась. Ей лень двигаться куда-то еще. Золотой миллиард все еще жрет то, что ему доставляют на блюдечке с голубой каемочкой, время от времени побряцывая оружием. Только на смену кремниевым ружьям пришли космические корабли и плазменные винтовки.

  В раздражении я громко выругался. Привлеченные непонятной речью, несколько прохожих удивленно обернулось в мою сторону. Еще одно грустное воспоминание. Обороты русского мата давно вышли из обихода, а раньше слава о нем гремела во всех уголках планеты. Обидно проспать собственную родину, ох как обидно. Не обращая внимания на глазеющих зевак, я пошел дальше. В голове заворочались сумбурные мысли, вызывая едва не физическую боль.

  Мир открылся в новом свете. И дело не в мобилях или вооруженных зондах, это - детали. Моя жизнь не отличалась спокойствием, и чтобы настолько вывести меня из себя не хватит одних только летающих машин. Синдром 'тундры' сжигает человека за год, а я смог протянуть больше десяти лет. Бросил все силы на борьбу со смертью и победил. Единственный выживший из миллионов сгоревших в эпидемии - мне есть чем гордиться. Не хочу считать, сколько сил и денег на это потрачено. Особенно если вспомнить, что начинал я без гроша в кармане. И вот теперь, когда болезнь побеждена, я не знаю, что делать. Циничный эгоист, ради спасения собственной жизни способный на все, остался не у дел.

  Об этом речь. Главный вопрос - как жить дальше? Деньги - лишь инструмент. Сгодится как промежуточный этап, но не более. Мне нужна цель, иначе я сгорю. Опущусь, как человечество. Бессмертный пьяница - отличная шутка судьбы, я считаю.

  Рухнув на лавочку, я взъерошил волосы. Лоб пылал. Твою мать, да у меня температура. Мозг начал лихорадочно перебирать варианты, мысли заплетались. Происки корпорации? Если так, то я обречен. Этот вариант надо отбрасывать сразу. Перейти колючку в обратную сторону не получится - копы сгноят. В любом случае, даже если удастся миновать сержанта, что я могу? 'Негр' подал иск на мультимиллиардную корпорацию - будем реалистами. Пока мне это не по зубам.

  Что дальше? Вирус? Болезнь восстала из могилы. Бред. Нехарактерно резкое, скачкообразное повышение температуры. Это не 'тундра' Здешний штамп? Меня уверяли, что Ноя легко защитит меня от любых болячек. Думай, Витя, думай. Ответ должен быть. Чем сегодняшний день отличается от остальных? Библиотека!

  Меня накрыла вспышка озарения. Скользнув в настройки системы, я погрузился в технические характеристики организма. Нанофабрика, защитные механизмы - все не то. Стоп, вот оно. Параметры носителя. Предельное истощение организма - красный столбик. Откуда оно? Я не поверил своим глазам. Все это время долбанная железяка продолжала наращивать свои характеристики за счет моих внутренних запасов. Получив команду на увеличение дискового пространства, она и не думала останавливаться. Потребив все отложенное на черный день, нанофабрика принялась разбирать на запчасти меня самого. Постепенно перебираясь от жировых отложений и мышц к внутренним органам, как при длительном голодании.

  Я не знал, ругаться мне или хохотать. Стоило барахтаться столько времени, чтобы погибнуть от собственного лекарства?! Немедленно остановив операцию, я принялся разбираться с последствиями. Все скачанное за утро сейчас занимало не больше десяти процентов накопителей. Куда мне столько? Идиотизм собственной системы поражал. Это тебе не навороченный компьютер с искусственным интеллектом. Тут зазеваешься, и можно не проснуться.

  Минут пятнадцать я сидел на лавочке, борясь со слабостью. Боюсь, сейчас я даже не смогу встать - ноги ощутимо дрожат. И это уже не вибрации подземных магистралей. Чтобы отвлечься от своего состояния, я залез в настройки. Мне интересно, почему проблема проявила себя так поздно? Ответ пришлось искать в документации к системе. Написанная на коленке каким-то умником, она была моим единственным спасением. Когда я наконец наткнулся на корень моих бед, слова благодарности сами сорвались с губ.

  - Живи еще тысячу лет, и пусть тебе будет хорошо. - Язвительно бормоча, я перетасовывал настройки.

  Какой-то шутник из 'Pharma Group' снизил уровень оповещения в моем организме. Все это время мне были не доступны чувства голода и жажды. Слабость и боль - в ограниченном порядке. Настолько ограниченном, что если отрежут голову - я замечу, а вот ногу - уже не уверен. Выкрутив ползунки, я охнул от накативших ощущений и тут же вернул все назад. Телу хватило нескольких секунд, чтобы покрыться испариной. Боль была настолько острой, что я протяжно втянул воздух сквозь сжатые зубы.

  - Ну ни хрена себе! - Я громко выругался.

  Стоп. Наверняка можно повернуть процесс вспять и подзаправиться от фабрики. Зарывшись в справку еще на полчаса, я был вынужден признать свое поражение. Ничего. Пусто! Может документация неполная? Непохоже. Скорей разработчики - идиоты, не предусмотрели подобной ситуации. Система выглядела настолько допотопно, что у меня в голове не укладывалось. Ладно, живой остался - уже хорошо. Разберусь.

  Кое-как поднявшись на ноги, я направился в сторону ближайшей столовой. Шаркающая походка вызывала презрение к собственному телу. Так паршиво я себя не чувствовал даже на пике болезни. Хотя сравнивать глупо - рядом всегда суетился медперсонал, готовый поддержать и подать. Сейчас приходится справляться самому. Прохожие брезгливо отодвигались в сторону, стараясь не зацепить меня. Мое состояние даже привлекло внимание полицейского зонда, который некоторое время сопровождал меня. Допотопный интеллект, зашитый в нанофабрику, подсунул железному копу ложные данные, и тот отвалил. За крайнее истощение не наказывают даже здесь.

  Со скоростью сонной мухи мой взгляд обшаривал уличные вывески. Кафе, бар, закусочная - сейчас меня устроит все что угодно. Я не в том состоянии, чтобы выбирать заведение подешевле. Экономить буду позже, когда приду в себя. Главное - разобраться с собственным здоровьем, обеспечить тело строительным материалом. Мне срочно нужен кусок мяса размером с футбольное поле. От подобных мыслей рот заполнился вязкой слюной. Рабочий квартал, поблизости не может не быть чего-то подобного.

  Словно в ответ на мои молитвы, из-за поворота показалась табличка с эстетическим названием 'Марсианская чашка'. На экране монотонно двигалась рука, опуская в кружку подвешенную на веревочке красную планету. Концептуально. В моду вошла растворимая еда?

  Кое-как спустившись по ступенькам, я ввалился внутрь. Полупустое помещение не слишком отличалось от аналогичных заведений прошлого. Те же дешевые на вид столики, застарелый запах стряпни и несколько головизоров, без остановки гоняющих рекламу. Единственная разница - отсутствие какого-либо обслуживающего персонала. Не было даже барной стойки. Сделав несколько шагов, я победно рухнул на ближайший стул. Вопросительно оглядевшись в поисках меню или официанток, я нечего подобного не обнаружил. А есть уже хотелось зверски. Нанофабрика надежно защищала меня от голода, но психологический дискомфорт остался.

  На помощь пришел местный. Худощавый мужчина за соседним столиком с аппетитом поглощал гигантских размеров сэндвич. Поняв причину моих затруднений, он хлопнул по незамеченному мной выступу. В ответ перед ним возникла яркая голограмма с меню. На мой благодарный взгляд мужик задорно подмигнул и взмахом погасил иллюминацию. Все это он проделал не отрываясь от своего бутерброда. Удобно.

  Забегаловка оказалась фастфудом, но я был не в том положении, чтобы выбирать. Вытащив себе под нос панельку с таблицей истощения, я принялся заказывать все подряд. Безвкусное мясо было похоже на подошву, но сейчас я был согласен и на такое. Тем более что цены были весьма демократичными. Следующие полчаса я только и делал, что жевал, время от времени прикладываясь к бутылке с водой. Столик добросовестно выплевывал все новые блюда, стоило оплатить счет. Энергетическая ценность пищи была невелика, но тело усваивало все очень быстро. Правда, мне все равно пришлось несколько раз отлучиться в сторону туалетной комнаты. Через некоторое время я уже без опасений выкрутил ползунки ощущений на нормальный уровень, окунувшись в приятное чувство сытости.

  - Ну ты даешь, друг. - Уже несколько раз я ловил ошарашенные взгляды соседа. Он уже откровенно разглядывал меня, не отрывая глаз. Оно и понятно, ни один желудок не сможет вместить столько, сколько сожрал ваш покорный слуга.

  - Проголодался. - С улыбкой пояснил я.

  - Да я заметил. Здоров ты лопать.

  - Угу. Слушай, у них там правда все так сладко? - Я ткнул вилкой в головизор.

  Там как раз показывали очередную рекламу, и ее содержимое меня крайне заинтересовало. Бравый вояка в потертом бронескафандре вещал с экрана патриотическую муть. Длинные ряды истребителей на заднем фоне выглядели впечатляюще. Чуть в сторонке стояли еще двое и, покуривая сигареты, что-то обсуждали. Заинтересовал меня флаг - сжатый кулак на красном фоне. Интересно, это род войск или государственный? Спросить у местного я постеснялся, но на будущее - отметил.

  - Думаешь записаться? - Сосед вроде спокойно поинтересовался, но некоторый холодок в его интонациях проклюнулся. И взгляд изменился - кольнул как шилом.

  - Шутишь? Просто любопытно. Я полчаса как 'негр', мне сейчас все интересно.

  Смысла скрывать правду я не видел. По мне только слепой не заметит, что я из-за забора, а пару очков я на свой счет заработал. Мужик глянул доброжелательней.

  - Да я вижу. Только они гражданство обещают по выслуге, вот я и подумал, вдруг ты решил отработать.

  - Возраст у меня неподходящий, пусть молодняк муштруют. Я смотрю, ты их не уважаешь?

  Новый знакомый подсел за столик, чтобы удобней было разговаривать. Окинув меня взглядом, он продолжил:

  - Хаваешь ты многовато, а с возрастом - порядок. Техником заберут без проблем, на орбиталях постоянная нехватка персонала. Я знаю, о чем говорю. Наша ласточка часто на Марс заглядывает. - Он хлопнул рукой по нашивке. На плече красовалось изображение стартующей ракеты и большого гаечного ключа.

  - Технарь?

  - А то. Меня, кстати, Камом зовут.

  - Виктор.

  - Очприятно. Так вот, эти уроды нас досматривают. Груз, контрабанда, все как у людей - для знакомств поводов хватает. Говнистый народец, поголовно. Каким бы ты ни заявился, через месяц утопчут до общей массы. Фекалийной. А насчет уважения - по эту сторону забора их все ненавидят. Шакалье. Променяли свободу на миску похлебки. Хуже этих уродов к нам никто не относится. Еще не граждане, но уже не люди. У них свои городки, свои столовки. Даже шлюхи - и те свои.

  Уточнение насчет проституток меня повеселило, хотя ситуация вполне предсказуемая. Зачем планете армия, если государств не осталось? Для наведения порядка должно хватить внутренних войск. Воевать с пришельцами разве что. Уверен, врагов можно найти и поближе. Те же колонии вряд ли будут отдавать свой кусок, если над ними не повесить парочку орбитальных станций.

  Уже прощаясь, инженер сказал:

  - Ладно, будут вопросы - я на связи.

  - Удач тебе, Кам.

  Записав контакт своего нового знакомого, я решил проверить мобильную связь. Нехитрое устройство в моем теле легко вышло в местную сеть, списав некоторую сумму наличных. Виртуальное убожество поразило своей архаичностью. Не загляни я предварительно в библиотеку, прогресс меня бы восхитил. Но по сравнению с гражданской сетью, контраст был разителен. Это если брать в расчет, что там я оплачивал минимально комфортный доступ.

  Впрочем, я здесь по другой причине. На мой звонок Кам ответил практически мгновенно. В середине головы раздался его спокойный голос:

  - Привет еще раз. Проверяешь?

  - Угу. Извини, если отвлек. Интересуюсь, как тут все устроено.

  - Не отвлек. Могу чем помочь?

  - Да нет, спасибо. Сам разберусь.

  Снова попрощавшись с техником, я отрубил системы связи. Пока мы разговаривали, защита Нои трижды отметила попытки проникновения в мои внутренности. Помня об архаичности операционной системы, я на всякий случай заблокировал все входящие сигналы. Пока не разберусь, лучше подстраховаться. Не хватало мне еще вирус подхватить, когда у меня половина тела - безмозглая железка. Стоит какому-нибудь умельцу запустить удаленно несколько процессов типа наращивания памяти и меня просто переработает.

  Впрочем, были и хорошие новости. После знакомства с Камом в теле поселилась злая уверенность в завтрашнем дне. По крайней мере люди остались людьми, а не превратились в выродков. Чего я, признаться, опасался.

  Жаль нельзя связаться с Салливаном. Полезный человек, со связями, наверняка и здесь у него есть свои люди. Вряд ли он бросится помогать мне очертя голову, но призрачный шанс на помощь лучше, чем совсем никакого. Фрэнка стоило бы держать на связи, но государство отрезало доступ в гражданскую сеть. 'Негр' должен общаться с 'негром'. Если найду его сестру, придется нарушить законодательство. Вот горе-то!

  Весело рассмеявшись, я поднялся из-за стола. Организм пришел в норму - пора приниматься за дело. Нужно поискать гостиницу, если не хочу ночевать на улице. Желтая зона относительно безопасна, но лучше подстраховаться. Такого понятия как 'ночь', на космодроме не существует. Искусственное освещение внизу и зарница космических кораблей на поверхности убивают его напрочь. Жизнь кипит круглосуточно, но спать мне в любом случае необходимо. Несмотря на то, что я весь из себя турбированный.

  Улица встретила меня гулом очередного взлетающего корабля. Мощный рев поднимающейся в небо птицы привлек мое внимание, и я замер в восхищении. Лайнер стартовал с одной из ближайших площадок и я наконец смог в деталях его рассмотреть. Серебряная игла исчезла в небе, завернув облака в диковинные спирали. В душе шевельнулось что-то давно забытое, проснулись чувства далекого детства. Романтика космоса. Я стоял с задранной в небо головой, а с двух сторон меня обходили спешащие по своим делам люди. Для них чудо превратилось в серую обыденность, и мне было их по-человечески жаль.

  Все еще в некоторой прострации, я двинулся на поиски гостиницы. Погруженный в свои мысли, я шагал, не обращая внимания, куда несут меня ноги. К счастью, подсознание не подвело. На здание гостиницы я наткнулся уже через два квартала.

  Волна мигрени накрыла меня когда половина лестничного пролета осталась позади. Пришлось опереться на колонну и ненадолго прикрыть глаза. Размяк и едва не влип в неприятности. Где я мог ошибиться? Думай, Виктор, думай. Пятьдесят лет - достаточный срок, чтобы изучить собственный организм. Каждый раз, когда боль давит на затылок с такой силой, что кажется, глаза вот-вот выскочат, случается какая-нибудь пакость. Пару раз обжегшись, я научился доверять инстинктам. Понятия не имею, откуда у меня такая реакция на ошибки, но интуиция меня еще не подводила.

  Что я делаю не так? На моем месте так бы поступил любой негр. Вполне нормальное решение - остановиться в гостинице. Верно? Верно, но подсознание явно считает иначе. Любой негр? Если бы я двигался, то в этот момент замер бы как вкопанный. А так я просто глубоко вздохнул.

  - Сто семьдесят лет сна не прошли даром, Витя. Совсем соображать разучился.

  Каждый негр останавливается в гостинице после прохождения таможни. И судя по моим впечатлениям - останавливается после изрядного стресса. Можно даже не гадать насчет существования организованной преступности в этом лакомом местечке. Она есть. И работает в связке с ментами, так было всегда. Потому что правоохранительные органы, в силу своей специфики, не могут вытряхнуть все. И бедолаг передают по цепочке. Подозрительно оглядев здание гостиницы, я не торопясь спустился по ступенькам и двинулся к подземной остановке. Если бравый сержант решит доставить мне хлопот, пусть хоть немного потрудится.

  Скрывшись в толще земли, я словно окунулся в другой мир. Масштаб технических туннелей поражал. Это были египетские пирамиды двадцать третьего века. Не меньше! Руководство космодрома не зря упрятало магистрали под толщу асфальта. Уверен, все это хозяйство просто не помещалось на поверхности. Огромный многоэтажный комплекс жил своей, независимой жизнью. Подземный мегаполис, чьи размеры не укладывались в голове.

  Развернув перед глазами электронную карту, я постарался прикинуть, куда лучше отправиться. Непосредственно под стартовыми площадками были проложены лишь узкие траншеи. Оно и понятно, приземляющаяся махина корабля сложит любые помещения, словно карточный домик. Кольцо инфраструктуры начиналось сразу за многокилометровым бронированным диском. Склады, ремонтные мастерские, автоматизированные конвейеры - не представляю, как управляют всем этим хозяйством. Проектировать подобное должен гений, иначе жертвы будут исчисляться миллионами.

  К счастью, моя задача была на несколько порядков проще. Мне всего лишь нужно выбрать гостиницу. Помня предупреждение Салливана, я сразу отбросил те, что находились в красных зонах. Закопанные глубоко под землю нежилые промышленные районы, да я сам бы туда не полез! Уверен, там царят волчьи законы, для нормального человека неприемлемые. Мысленно зачеркнув на карте все, что располагалось ниже тринадцатого уровня, я взялся за поиски.

  Хранящаяся в закромах моей памяти карта оказалась бесценным инструментом. Выбраться в гражданскую сеть с моими позывными она не могла, но версия пока не требовала обновлений. Запросив список гостиниц желтой зоны, я присвистнул, - список был невероятно длинным. Листая его, я не мог понять, в чем подвох. Если верить своим глазам, весь космодром живет в ночлежках. В голове не укладывалось, но это оказалось правдой. На всей этой огромной территории не было ни одного частного владения! Все принадлежало правительству.

  Теперь понятно, почему счет за завтрак показался мне раздутым мало не втрое. Поверхность - зеленая зона. Элитный район для неграждан. Никакой конкуренции. Сколько выставят, столько и придется заплатить. Спускаешься глубже - сразу чувствуются послабления. Сложнее отследить и наказать. Уверен, в опасные районы полиция наведывается изредка. Нужные люди о рейдах предупреждаются заранее, и ложатся на дно. Наловив кучку придурков, служаки вешают на стену очередную грамоту и спокойно отдыхают. До следующего раза.

  Вывод напрашивается сам, нужно найти оптимальное место на стыке желтой и красной зоны. Оттуда в любое время можно дернуть либо вверх, либо вниз. Смотря кто прижмет меня первым. Потому что я не сомневался, неприятности будут. И крупные. Слишком сильно я выделяюсь из толпы. Не так думаю, по-другому говорю и смотрю. Лучше приготовиться заранее.

  Судя по карте, двенадцатый этаж - самый оптимальный вариант. Пролистав расписание, выбрал идущий вниз состав. Естественно никакой легкой техники под землей не было, рабочие пользовались исключительно общественным транспортом. Вагоны строили по принципу 'отрывать направленным взрывом'. Никакой ткани, пластика или стекол. Только металл. Вообще, защита от вандалов в желтых зонах была на высоте. Пару раз мимо меня проплывали уже знакомые зонды. Поводя раструбами, они сканировали все подряд. Табличка о блокировке вспыхивала каждые несколько минут. Местные жители на ботов внимания не обращали, а я чувствовал себя ребенком в зоопарке. Гориллы в полицейской форме, парящие в воздухе аттракционы - все как полагается.

  Пока вагон двигался по маршруту, у меня как раз хватило времени выбрать подходящую гостиницу. Несмотря на умную карту, дело затянулось. Списки были очень велики, пришлось делать выборку. Хозяин один, но кое-какая градация все равно присутствует, а мне нужна среднестатистически серая, ничем не примечательная ночлежка. За работу!

  Столбик с ценником - отбросить самые дорогие и самые дешевые. Количество номеров - долой гигантов и всю мелочевку. Пробежав по списку взглядом, я отбросил еще несколько непонравившихся позиций. Громкие названия, излишне крикливая реклама или ее отсутствие - не подходит. Список сокращался, и все равно, количество значков на карте было избыточным. На глаз прикинув свое будущее месторасположение, я отбросил слишком отдаленные. Осталось четыре штуки, похожие словно однояйцовые близнецы.

  Вовремя.

  Пневматические двери вагона захлопнулись за спиной, выпуская меня наружу. Ощущение километровой глубины действовало угнетающе. Казалось, потолок только и ждет когда я расслаблюсь, чтобы рухнуть сверху, расплющив в лепешку. Неприятное ощущение. Коридоры вообще не отличались размерами, больше напоминая ходы в муравейнике. Если наверху еще встречались радостные лица, то в глубинах космодрома царило уныние. На общем фоне я смотрелся белой вороной, и дело не только в выражении лица.

  - Твою налево! - Внезапная мысль заставила меня ругнуться.

  Стремительно развернувшись, я зашагал в противоположную от гостиницы сторону. Дело в том, что пока я ехал в вагоне, меня бомбардировал взглядами каждый входящий. И чем глубже я спускался, тем хуже на меня смотрели. Моя недоработка, но все учесть невозможно. Привыкнув к своей одежде, я не сразу сообразил, что появляться среди рабочих в дорогом костюме не стоит. Хорошо, что в каждом вагоне установлены стационарные турели. Иначе, боюсь, меня бы раскулачили прямо там. Хорошо у меня хватило мозгов снять золотые часы. Упакованный вместе со мной, швейцарский механизм легко пережил два столетия и теперь являлся бесценным раритетом. За последнюю неделю мне несколько раз предлагали их продать. Продать единственную вещь, которую я взял с собой из прошлой жизни. Часы моего отца. Идиоты! Стоит кому-то по эту сторону забора их увидеть, и на меня начнут охоту. Но в любом случае, расставаться с ними я не собирался.

  Шагнув внутрь магазина, я наконец вздохнул полной грудью. Спертый воздух подземелий был просто отвратительным. Интересно как они закачивают его на такую глубину?

  - Здравствуйте, чем я могу помочь?

  Оторвавшись от головизора, продавец обратился ко мне. Его взгляд мне откровенно не понравился, какой-то слишком оценивающий. С другой стороны, чего я ожидал? Для того и пришел, чтобы перестать выделяться. Окинув взглядом прилавки, я начал перечислять:

  - Рабочие штаны, свитер, три комплекта нижнего белья и робу разнорабочего. Нет, оранжевую не надо. Темно-синюю. Еще мне нужна небольшая сумка и крепкая обувь.

  - Подойдет?

  - Вполне. Считайте.

  Должен сказать, я ничуть не удивился, когда названая цена оказалась втрое выше реальной стоимости. Чего-то подобного я и ожидал. В этот раз мужика ждало серьезное разочарование, не все новички - идиоты. Внимательно его выслушав, я спокойно перечислил все ценники на свой манер. Электронная простыня с каталогом все это время была перед моими глазами. Надо отдать подлецу должное, на его лице не отразилось ни капли раскаянья. Даже не извинился, гад.

  - Где можно переодеться? - Спросил я.

  Не глядя указав за спину, потерявший ко мне интерес продавец снова уставился в головизор. Ну и пусть его. Сменив одежду, я вышел на улицу совсем в другом виде. Теперь опознать во мне лопуха было гораздо сложнее. К сожалению, пока я избегал проблем только благодаря заступничеству Салливана и собственной паранойе. Обрасти опытом за неполные сутки невозможно. Чего не скажешь об усталости. Хотя физически я был в полном порядке, голова соображала с трудом.

  Хорошо, что до гостиницы оставалось всего ничего. Добрался в полной прострации. В отличие от торговца одеждой, администратор не обратил на меня особого внимания. Еще бы, с таким выражение усталости на лице, я ничем не выделялся из толпы. Расплатившись за одноместный номер, я отправился спать. Двигался на одной силе воли, единственное на что обратил внимание - как и все комплексы, гостиницу растянули в стороны. В высоту она занимала всего три этажа.

  В ответ на касание пластиковой карточки, сенсорный замок моего номера негромко пиликнул и открылся.

  - Мда. - Выдохнул я, глядя на открывшееся мне убожество.

  Громкого названия 'номер', эта каморка никак не заслуживала. Максимум - кубрик. Три на три метра, вся мебель - выдвигающаяся. Гимн убожества и экономии. На душ я не надеялся, но отсутствие раковины - это нонсенс. Ладно, придется потерпеть. В любом случае, пока не отдохну, толку от меня не будет. Хлопнув ладонью по кнопке с изображением кровати, я не раздеваясь плюхнулся на выдвинувшуюся из стены доску. Назвать матрасом, покрывавшую ее простынку, у меня язык не поворачивался. Черт с ним, сойдет на первое время. Сил едва хватило, чтобы стянуть ботинки. Все грандиозные планы пришлось отложить на завтра. Закрыв глаза, я принялся считать. Кажется, мозг отключился на цифре восемь.

  А уже под утро за мной пришли.

Глава 3

Глава 3

  Разбудил меня запах. Он был настолько насыщенным, что чувствовался даже во рту. Странный такой, с горьковатым оттенком. Я даже не сразу понял, где нахожусь и что происходит - голова раскалывалась. Омерзительный привкус во рту заставил оглядеться в поисках какой-нибудь жидкости. Но стоило мне проморгаться и слегка прийти в себя, как я сообразил, что все эти мелочи - моя наименьшая проблема.

  В воздухе висела легкая дымка. Сквозь вентиляционные отверстия внутрь поступал почти бесцветный газ. В который раз топорность системы заставила меня выругаться в адрес криворуких специалистов 'Pharma Group'. Самый простенький анализатор помог бы мне определиться с дальнейшими действиями. Понятно, что меня травят, главный вопрос - с какой целью? Если газ смертельный - это одно, если сильнодействующее снотворное - совсем другое. Нанороботы утилизируют оба вещества с одинаковой эффективностью, но хотелось бы знать, какое?

  Прорываться наружу или остаться в номере? Черт, да даже если вырвусь, куда мне бежать? Я никого и ничего не знаю. Решив действовать по обстоятельствам, я притворился спящим. Искусственно замедлив сердцебиение и дыхание, я обратился в слух. К сожалению, уверения администратора в отличной звукоизоляции оказались правдой. Ни единого звука снаружи не доносилось.

  Минут через пять воздух начал очищаться от примесей. Стоило дымке рассеяться, как я уловил едва слышный шорох. Сквозь приоткрытые веки я наблюдал, как судорожно уходила в сторону входная дверь. Кто-то вскрывал замок моего номера и, надо признать, проделывал это довольно ловко. На все про все взломщику понадобилось меньше десяти секунд. Пришлось полностью закрыть глаза, полагаясь лишь на слух. Выкрутив усилители, я старательно контролировал каждое действие вторгшегося.

  Судя по всему, они не знают про нанофабрику - придумали бы что-нибудь серьезней газа. Значит, это не корпорация. Признаться, я очень переживал, что они захотят получить мое тело назад. Разобрать негра на запчасти и вытащить обратно свое бесценное оборудование - что может быть выгодней? Но если работают так топорно, то остается два варианта. Люди сержанта или местный криминал. Вот сейчас мы это и выясним.

  Пока я рассуждал, взломщик начал тщательно обыскивать мои вещи. Закрыв за собой дверь, он расслабился и двигался не скрываясь. Честно говоря, я чуть не подпрыгнул, когда этот гад взял мою ногу за щиколотку и отодвинул в сторону. Усевшись на сиденье, он принялся потрошить мою сумку. Свет остался погашен, видимо сволочь пользуется какими-то устройствами. Линзы ночного виденья или что-нибудь подобное. Чертово будущее, даже не знаю чего ожидать.

  Интересно, тут хоть адвокаты есть? Что мне будет, если я сверну поганцу шею? Идея показалась мне соблазнительной. В свое время мне говорили, что черный юмор - мой конек, но искать информацию о наказании за превышение самообороны в двух шагах от вора - это перебор. Тем не менее, именно этим я и занялся. Ради интереса. Новые возможности позволяли параллельно отслеживать действия взломщика и рыться в справочнике. Когда-нибудь это будет моя любимая история. Если выживу.

  Негромкий присвист отвлек меня. Судя по звяканью браслета, мужик добрался до моих часов. По крайней мере, голос, с которым он произнес следующую фразу, выдавал сильное возбуждение:

  - Мать твою! Астель был прав. Лопух-то при бабках. Даже не знаю, сколько стоит эта хрень. Прошлый век минимум. Да еще золотая.

  А вот следующий донесшийся звук меня просто взбесил. Чмок! Этот придурок поцеловал мои часы. Поцеловал МОИ часы! Действовать я начал раньше, чем успел все обдумать.

  - Свет. - Произнесли мои губы.

  Расчет оказался верен, резкий удар света мгновенно ослепил эту сволочь. Как я и ожидал, столь резкий перепад его техника компенсировать не смогла. Пока враг озирался, пытаясь сориентироваться, я разогнулся и нанес один удар. Злость и нанофабрика сыграли злую шутку - мужика отбросило на стену. Противный хруст, с которым его голова стукнулась о металл, вернул мне разум, но было уже поздно. Кажется, я не зря читал о превышении самообороны. Кровь из раны обильно заливала кровать, а закатившиеся глаза смотрели куда-то в стену. Пальцы скользнули к шее взломщика, лишь для того чтобы окончательно убедиться - незадачливый грабитель мертв.

  Голова соображала ясно. Не первое, и думается, не последнее убийство в моей жизни. Эмоциям в таком деле не место, но злость и глухое раздражение никуда пропадать не собирались. Обычно я рассчитываю последствия своих действий, но последствия операции еще ощущаются. Вспышка раздражения может мне дорого обойтись. Я не собирался осложнять свою жизнь убийством. По крайней мере, не в собственном номере.

  Недовольно скрипнув зубами, я принялся за дело. Карманы воришки оказались пустыми: никаких документов и оружия. Парень заявился ко мне с пустыми руками. Это плохо. Куда приятней иметь дело с зеленым новичком. Собственные вещи я сгреб в сумку одним резким движением. Надо уходить. И быстрее. Идею избавиться от трупа пришлось отбросить. С таким количеством полицейских зондов я не пройду и десяти метров. Первое же сканирование обнаружит, что я несу завернутого в матрасе мертвеца. Этот вариант подходит только для дешевых фильмов. Мозг лихорадочно подбирал варианты. Пока все, что мне приходит в голову - оплатить номер на длительный срок и свалить подальше. Связываться с полицией мне не с руки, не верю я в тутошнее правосудие. Значит побег. Либо в красную зону, либо в одну из колоний. Марс? Или Венера? Звучит интригующе.

  Моя рука уже открывала входную дверь, когда в голову пришла запоздалая мысль:

  - Чем он открыл дверь? Второй?

  Сделать я уже ничего не успевал, потому что мне в грудь уперся ствол разрядника. Сознание лихорадочно задергалось в оковах медленного тела. Перед ударом я даже определил модель шокера - именно такими вооружалась местная полиция. Затем вспышка. Перед моим угасающим взглядом высыпало с десяток табличек, но надежда на собственную начинку оказалась напрасной. Перегрузка. Сознание медленно погрузилось во тьму.

  - Трой, какого черта ты его припер? - Именно эти слова я услышал первыми.

  Сознание включилось толчком. Веки приоткрылись на мгновение и, позволив выхватить картинку, безмятежно опустились. Вместе со мной в помещении находились двое мужчин, моего пробуждения они не заметили. И одного из них я узнал - именно он продавал одежду в магазине. Не зря мне так запомнился его взгляд. Навел, тварь. А вот кого он навел, мне предстояло выяснить. Если убитый мной тип был типичным криминальным элементом, то второй его подельник носил форму. Вторично использовав хитрость с замедленным дыханием, я с интересом прислушался к разговору.

  - Не глупи. Если у этого хмыря котлы золотые, прикинь какой там счет! Не зря ты его срисовал в магазине.

  - Бабло - это хорошо, а ты выяснил, почему на него 'слива' не подействовала? Глянь, что эта тварь с Шилкой сотворила - вся башка наизнанку. При таких бабках он, верняк, железяками напичкан. Если там боевые модификации, мы его не удержим. Это тебе не Галл.

  - Черт, а я пер их через весь квартал. Обманку потратил, чтобы от сканеров закрыть. Кончать его, что ли?

  - Кончать, кончать. - Раздалось довольное ворчание. - Игрушку видишь?

  - Ни хрена себе! Откуда у тебя полицейский сканер?

  - Оттуда. Какая те разница? Гляди, чего кажет. Пустой лопушок, нет на нем ничего.

  Судя по ощущением, говорящие подошли ко мне. Максимально расслабившись, я принял самый безмятежный вид. Все в порядке - Кизляр отдыхает.

  - Только какого хрена он не уснул от 'сливы'?

  В ответ скрипящий голос Астеля взорвался негодованием:

  - Говорил тебе, проверяй маркировку, когда забираешь! Опять просроченную химию подсунули. Подохнешь - сам будешь Шилку объяснять, откуда у него у голове дырка.

  - Не каркай! Я пока еще поживу.

  - Поживет он, как же. - Мелькнула у меня довольно скептическая мысль. - Это мы еще посмотрим.

  Мои планы на будущее Троя были диаметрально противоположными. Не люблю, когда меня пытают - одного раза вполне хватило. Как я уже говорил, моя прошлая жизнь была очень насыщенной. И внутреннее чувство мне подсказывало, что без физических уговоров эти придурки не обойдутся. Несмотря на грамотный, для своего уровня, план, бандиты не производили впечатления гениев. Психологический пресс они не потянут - недостижимая вершина искусства.

  - Проверь глушилку. Не хватало, чтобы эти двое мусоров вызвали, пока мы их резать будем. И форму сними, опять забрызгаешь. - Ворчливо произнес Астель.

  - Сделаю.

  Теперь ясно, кто в этой троице главный. Астель исполняет роль наводчика, заодно имеет доступ к полицейским штучкам. Шокер, которым меня успокоили, сканер и 'слива' - все это явно из одного источника. На подхвате у него две пустышки. Подай-принеси Трой и ныне покойный Шилка. Вывод напрашивается сам: мелкая банда, промышляющая грабежом и убийствами. Единственно, что меня насторожило - обилие полицейских штучек. Похоже, Астель ходит под кем-то в погонах.

  За одно я был им благодарен. Трой умудрился вытащить из номера гостиницы не только меня, но и своего остывающего товарища. Хотя за то, что он шваркнул меня из разрядника, все равно отвинчу ему башку. Нельзя такое прощать. Хотя я не успел рассмотреть лицо напавшего, уверен - это был Трой. Форма полицейского сдала его с потрохами. Ну кого еще ставить на шухер?

  Тем временем, разговор бандюков продолжился:

  - Ладно, начнем с Галла. Наш денежный мешок еще не скоро очухается. После разрядника его можно на куски резать - ничего не почувствует. Трой! Захвати мои инструменты.

  Задумавшись, я чуть не забыл о том, где нахожусь. Раздавшийся над ухом крик Астеля чуть не поломал мне все планы. Бессознательное тело не вздрагивает от резкого крика. Не хотелось бы привлекать их внимание раньше срока.

  - Трой! Трооой! Идиот, где ты там?

  Вскоре Астелю надоело кричать, и он вышел из комнаты. Наконец-то я смог нормально оглядеться. Комната произвела на меня удручающее впечатление. Нечто из раздела застенков инквизиции или подвалов гестапо. Тусклая лампочка освещает два подвешенных через лебедки стола. На горизонтальной распяли меня. Приваренные скобы на штифтах удерживают руки, ноги и грудную клетку - не вырваться. Вторая плита поднята вертикально. Молодой парнишка повис на ней в бессознательном состоянии. Судя по обилию кровоподтеков, разок его уже обработали. Интересно, чем этот Галл провинился? Спрятал волшебное зелье?

  Улыбнувшись собственной шутке, я принялся поочередно проверять зажимы. Хорошо, что угораздило попасть в лапы дилетантов. Кто еще может использовать металл в креплениях? Кожа, пластиковые стяжки, да мало ли придумали удачных изобретений. Закрыв глаза, чтобы не мешать ощущениям, я поочередно подергал руками. Правое кольцо было слегка посвободней.

  - Унификация вас погубит, ребята. Только индивидуальный подход! - С этими словами я скользнул в настройки своей системы. Ползунки, отвечающие за болевой порог, пришлось выкрутить на минимум. Вовремя меня накрыло с этим голодом, иначе пришлось бы рвать сквозь зубы. А так - только визуально неприятно наблюдать, как куски собственной кожи остаются на металле. Ну и кровью заляпал все вокруг. Вытащив штифты исковерканной рукой, я легко спрыгнул на пол.

  Нанофабрика уже перехватила сигналы нервной системы и отправила своих солдатиков на работу. Кровь перестала сочиться буквально через секунды. Хотя пользоваться пока лучше левой, правая - скользит. Щелкнув допотопным, для этого времени, выключателем я встал сбоку от двери. Забытый полицейский шокер, удобно лег в ладонь. Кстати, очень удобный интерфейс - интуитивно понятный. Легко разобравшись, я принялся ждать. Предвкушение щекотало нервы, охотничий азарт захватил меня с головой. Первый раз за последнее время я почувствовал себя в своей тарелке. Что называется, вспомнил молодость.

  Хозяева не заставили долго ждать. Топот спускающихся по лестнице я уловил издалека. Звукоизоляция в этой хибаре сильно проигрывала гостиничной.

  - Твою мать. Лампа что ли перегорела? Трой, спустись и глянь. Я ни хрена не вижу в этой темноте.

  Слова Астеля чуть не заставили меня выругаться. Я опять жил прошлой жизнью - еще не привык, что человек может видеть в темноте благодаря имплантатам. Ладно, придется встретить Троя пожестче. Едва его фигура показалась в дверном проеме, как тычок разрядника едва не отбросил его назад. Вспышку он прикрыл собственным телом, а вывалиться наружу я ему не дал. Правда, пришлось заляпать кровью его форму. Незадачливый грабитель так и не успел переодеться.

  Усиленный звук ударил в уши набатом. Казалось, удар разрядника слышно на другом конце планеты. Я замер, вслушиваясь, но паники со стороны Астеля не было. Все те же шорканья башмаков и негромкое дыхание. Операция прошла безупречно - добыча ни о чем не догадалась. Мужчина все так же стоял наверху, ожидая пока загорится свет. Хотя терпением он явно не отличается, ворчливый голос разнесся по подвалу:

  - Ты скоро там? Трой, чего возишься?

  Буркнув что-то невнятное, я начал спокойно подниматься по ступенькам. Астель смотрел пустым взглядом прямо перед собой, не делая попыток уйти. Подойти и ткнуть его шокером - что может быть проще?

  Только одно - умереть. Лезвие ножа мелькнуло в сантиметре от моего лица. Если бы не обновленные рефлексы, то секунду спустя я бы рухнул вниз, заливая лестницу кровью. Ушлая крыса, он притворялся! Все это время, он наблюдал за мной, делая вид, что ни черта не видит. И мое спасение не застало его врасплох, Астель продолжал атаковать не снижая темпа. Клинок порхал как бабочка, норовя воткнуться в горло. Защищаться удавалось ценой многочисленных порезов на руках.

  Бой проходил молча. Тишину нарушало лишь громкое сопение. Если бы не нанофабрика, я был бы мертв. Чертов продавец оказался профессионалом ножевого боя. Несмотря на скорость, мне не удавалось отследить его движения. Слишком грамотно он забивал мое внимание ложными взмахами. Я медленно отступал вниз по ступенькам, и только поэтому нож до сих пор не вошел мне в сердце или горло. Не уверен, что смогу пережить подобное, даже со своими имплантатами.

  Спецы из 'Pharma Group' утверждали, что мои кожные покровы со временем станут гораздо прочнее. Судя по легкости, с которой мой противник их кромсает - время еще не пришло. Кровь из порезов обильно заливала ступеньки, наниты не успевали штопать меня. Именно она спасла мне жизнь. Заигравшись в Джека-Потрошителя, Астель наступил в небольшую лужицу. Его ногу повело в сторону, и я успел этим воспользоваться. Отбив ножевую руку в сторону, я воткнул шокер ему в горло. Силы удара хватило, чтобы перебить врагу гортань. Тем не менее, я всадил ему вдогонку длинный разряд - паралич дыхательного центра ему обеспечен. Захлебывающегося кровью Астеля отшвырнуло спиной на лестницу. Несколько раз дернувшись, мужчина затих.

  Избыток адреналина заставил меня опуститься на ступеньки. Обезумевшее сердце стучало в грудную клетку как в барабан. Казалось, еще мгновение и оно пробьет себе дорогу наружу. Колени подрагивали. Взгляд задумчиво ползал по рукам, до локтя они были покрыты глубокими порезами. И хотя кровь сочиться прекратила, вид белеющей в ране кости заставил меня передернуться.

  - Отвык. - Я подвел итог своим наблюдениям.

  Отсутствие паники радовало, но сидеть без дела - прямая дорога к смерти. Заставив себя подняться, огляделся по сторонам. Нож лежал прямо у меня под ногами. Подхватив его, я несколько раз погрузил лезвие в район сердца Астеля. С поворотом. Только оживших за спиной врагов мне и не хватает. Золотые часы нашлись у мертвеца в кармане. Охлопав тело и больше ничего не обнаружив, я ухватил труп за ногу и стащил вниз. Голова мужчины билась о ступеньки, но думаю ему уже все равно. Тем более, зрелище доставляло мне извращенное удовольствие - хоть какая-то месть за исковерканные руки. Дважды мне приходилось отводить тычковые удары ладонями, и теперь я был похож на сумасшедшего фанатика со стигматами.

  Спустившись вниз, я застал Троя в той же позе. Вспоротая ударами ножа полицейская форма отправилась на пол. Возиться с расстегиванием было лень, все равно не налезет. Ухватив за длинные волосы, я волоком протащил его до пустующего стола и пристегнул наручниками к одной из цепей. Кнопка со стрелкой привела механизм в действие, и мужика потащило вверх. Голый, повисший на одной руке, он производил жалкое впечатление.

  Разобравшись с насущными вопросами, я занялся собой. Первым делом пришлось залезть в статистику собственного тела. Честно говоря, лез я туда с некоторым трепетом, но дела оказались не так уж и плохи. Ценой собственных рук я сумел защитить внутренние органы. Восстановить мышцы для моей начинки оказалось не так сложно, как я думал. Процесс уже шел полным ходом, и до его завершения оставалось несколько часов. Раньше я бы слег надолго, и не факт, что врачам удалось бы сохранить все части тела. По-моему - весомая причина для радости.

  Не имея возможности хоть как-то помочь своему организму, я решил обшарить дом. Не люблю сюрпризы. Чертовски не хотелось оставлять без присмотра живого, пусть и прикованного, Троя, но дилемму удалось решить, всадив ему пару разрядов шокера. Надеюсь, я не переборщил. Намеренье поговорить с мужчиной никуда не делось. Подождав, пока тело перестанет вздрагивать, я проверил пульс. Дышит, подлец. Разрядник нравился мне все больше. Индикатор показывал, что аккумулятора хватит минимум на десяток ударов. Отличная вещь. Испытывая нездоровое оживление, я отправился на разведку.

  По лестнице пришлось скакать очень осторожно. Заляпанная кровью, она была скользкой даже на вид. Не хватало свернуть себе шею в двух шагах от финиша. Повезло, даже во время драки с Астелем мы не слишком шумели. Думаю, что будь рядом кто-нибудь из его подельников, бандит не постеснялся бы орать как резаный. А он молчал, полностью сосредоточившись на моем убийстве. И все же моя паранойя настоятельно требовала проверить дом.

  Три крошечные комнаты и ванная - вот и вся квартира. Что меня удивило, так это отсутствие кухни. Похоже, народ конкретно подсадили на фастфуд.

  - Не будет больше домашних огурчиков, Витя. - Нервный смешок вырвался сам собой. Хладнокровие давалось с трудом - пальцы ощутимо дрожали.

  Единственный плюс из обыска - огромная, хотя и остывшая, пицца. Прихватив с собой упаковку, я спустился вниз. Обнаруженное наверху тело Шилки настроило меня на добродушный лад. Надо будет поблагодарить Троя. Сперев главную улику, он прикрыл меня от закона. С другой стороны, теперь у меня в распоряжении три трупа. В потенциале даже четыре - прикованный к доске Галл не производил впечатления живчика.

  Я ожидал застать дергающегося на цепи Троя, но тот висел без сознания. От похлопывания по щекам толку не было, а нашатыря под боком не оказалось.

  - Родимый, просыпайся! - Произнес я, влепив бандиту несколько хлестких пощечин. - Давай, давай. Очухивайся!

  Наконец боль выдернула Троя из обморока. Может, русская речь так повлияла? Не знаю. Во всяком случае, первые признаки сознания появились именно после этих слов. Соскользнуть обратно в омут беспамятства я ему не дал. Обведя все вокруг мутным взглядом, пленник рванул в сторону. Потеряв опору, он соскочил с доски и всем весом повис на прикованной руке. Сустав не выдержал подобного издевательства и вывернулся из плеча. Бедолага захлебнулся воплем.

  - Чего дергаешься? Рано еще. - Тычком я усадил его обратно. - Ну, здравствуй, Трой.

  - Ты кто? - Прохрипел он.

  - Сам принес меня, а теперь спрашиваешь. Тебя в школе не учили, что нельзя в людей стрелять из шокера?

  - Да пошел ты!

  - Чуть позже, Трой. Чуть позже.

  В моем голосе звучали только доброжелательные нотки. Пытка - весьма специфическое искусство, которого я раньше избегал. Пришло время на практике постигать эту хитрую науку.

  В этот раз получилось удачно, мне помогло устройство, на котором висел лже-полицейский. Подвешенный с одной стороны Трой перекосил допотопный механизм. Стоило цепи смотаться почти полностью, как несколько крайних мотков слетали и мужик летел вниз. Методичная, автоматизированная пытка - то, что нужно. Осталось только отстегнуть стол, за который он цеплялся, и заклинить кнопку. Не пришлось даже отвлекаться от обыска подвала.

  Единственная проблема - засунуть ему кляп, надо было сразу фиксировать обе руки. Что поделать, не ошибается тот, кто ничего не делает. Зайдя за спину, я использовал вторые наручники, а затем сунул ему в рот отрезанный рукав формы. Первое время Трой старался принимать свой вес на здоровую руку. В результате из сустава вывернуло и ее, высота была порядочной. Боль быстро сделала моего собеседника сговорчивым. Согласен, некрасивые методы, но я намерен почерпнуть много полезной информации. Пока я складывал на стол все найденное, мычащего Троя методично поднимало и опрокидывало. Продержался он недолго, всем своим видом выражая желание пообщаться. Помариновав его слегка, я выключил подъемник. Лезвие ножа вспороло кляп.

  - Созрел для беседы?

  Услышав в ответ только ругань, я демонстративно потянулся к пульту.

  - Стой. - Сил кричать у него не было. Из горла раздался надсадный хрип: - Что тебе надо?

  - Умница. Поймаю на лжи - оставлю болтаться и уйду. Пока сам не подохнешь. Понял?

  Трой невнятно промычал какое-то ругательство. Его тело блестело от пота, а голова то и дело запрокидывалась назад. Кровь из прокушенной губы текла по подбородку. Из всей его речи удалось расслышать лишь слово 'садист'. На него я и ответил:

  - Не больше вашего. Я вам не девка, чтобы меня красть. Тебе мои руки показать?

  В общем, побеседовал я продуктивно. Оказалось, что кроме нас двоих свидетелей моего преступления не осталось. Вся банда Астеля находилась в этом подвале. Единственные проблемы вызвал денежный вопрос. Оказалось, что передача кредитов возможна с помощью пластиковых карточек. В основном ими пользовались, чтобы переводить кредиты на планеты-колонии. Банковская сеть там была в зачаточном состоянии, кроме того, существовали местные валюты. Марсы, сникерсы, венеры. Без физического носителя расчеты с колонистами проблематичны. К удовольствию уголовников всех мастей, банки Земли принимали подобные карточки. Как я понял, защищенная от подделки электронная чековая книжка часто использовалась сомнительными элементами. Проще говоря, людей пытали и забирали всю наличку. Потом убивали.

  Деньги из Троя пришлось выбивать долго. Вот когда я пожалел, что Астель покинул нас слишком рано. Главарь банды наверняка имел при себе круглую сумму. Теперь совершенно недосягаемую. Когда деньги оказались на карточке, мы продолжили:

  - Вот видишь. Стоило ради одного куска так мучиться?

  В ответ Трой разразился матерной тирадой. Пропустив ее мимо ушей, я сказал:

  - Ладно-ладно, не ругайся. Последний вопрос. Что это за тело? И почему он в отрубе?

  - Галл это. Музыкант. Задолжал Астелю денег, расплатиться не может. В нем железяк на два счетчика. Шилка зарядил его раствором, отмоют от мяса и продадут.

  - Ни хрена себе. Вы с железа человека счищаете что ли?

  - Шилка счищает, Шилка. Говорит, иначе можно повредить детали.

  - Ну да. Логично. И давно он тут висит?

  - Висит давно, а раствор вчера пустили. То есть Шилка с Астелем пустили. Не я. Отпусти, а?

  - Извини. Не могу. - Удар ножа оборвал вопли о пощаде. - Нельзя тебя отпускать.

  Разобравшись с Троем, я подошел к Галлу. Признаюсь, был велик соблазн оставить все как есть. Пока бандит дергался на цепи, я обследовал подвал и нашел кое-что. Судя по всему, Астель приторговывал товаром с армейских и полицейских складов. Ничем иным я не могу объяснить происхождение ящика с термитными гранатами. Правда, пришлось порыться в справочниках, чтобы понять, что же я нашел. Баночки оказались весьма мощной взрывчаткой, распыляющей облако химически активного вещества. При детонации все вокруг выгорало до основания.

  Наличие таких игрушек меня встревожило. Можно не сомневаться, убив посредника, я перешел дорогу серьезным людям. Оставлять Галла в живых - большой риск. Найти двоих будет проще. С другой стороны, убивать невиновного не в моих правилах. Даже паранойя не заставит меня переступить через некоторые принципы.

  - Ладно, Галл. Будем выбираться вместе.

  И все же выбор дался нелегко. Иглы с поступающим раствором я вырывал в некотором раздражении. Пока парень не пришел в сознание, я просканировал его сканером Астеля. Лишнего железа в пленнике хватало. Если судить по маркировке, какие-то музыкальные апгрейды. Усилители звука или встроенные инструменты - поди разбери. Галл вообще выглядел как инопланетянин. Все тело в движущихся рисунках и металлических заклепках. При высоком росте и солидной мускулатуре, на столе он смотрелся нелепо. Хотя нагота никого не красит. Думаю, в одежде этот парнишка пользуется у женского населения хорошим спросом.

  К пробуждению музыканта я готовился основательно. Разложил все тела и, демонстративно не поворачиваясь лицом, складывал вещички с полок. Процесс грабежа меня серьезно увлек. Похоже, кто-то из убитых неплохо разбирался в технике. Думаю, это был Шилка - чувствуется родственная душа. Например, разобранный полицейских зонд, весом под сотню килограммов, очень меня заинтересовал. Так и эдак прикидывая, как бы упаковать и унести эту махину, я чуть не проворонил пробуждение Галла. Тем не менее, пришлось делать вид, что я ничего не вижу и не слышу. Хотя не обратить внимания на громогласный звон цепей мог только глухой. Выждав положенное время, я подошел к прикинувшемуся ветошью парнишке.

  - Рок-звезда. - Фыркнул я. - Кончай спектакль, Галл. Вижу, что проснулся.

  - Ты кто?

  Взгляд парня был трезвый, хотя отголоски боли в нем проскальзывали. Изменения в дыхании я засек еще минут пять назад, но давая время прийти в себя, рассчитывал на конструктивный диалог. Приятно, что я не ошибся.

  - Случайный прохожий. Ты в курсе, что эти трое хотели разобрать твою тушку на запчасти?

  - Знаю. - Голос глухой. Сглатывает. Похоже, действительно понимает.

  - Ну и ладно. Просто хотел удостовериться, что буянить не начнешь. - С этими словами я вытащил штифты в кандалах, выпуская парня на свободу.

  Поворачиваясь спиной к Галлу, я почти не рисковал. Затекшие мышцы и боль скрючили бедолагу в три погибели. Чтобы напасть на меня, ему придется хорошенько размяться. Сканер не засек в нем боевых имплантатов, даже элементарная аптечка отсутствовала.

  - За что ты их?

  Сделав вид, что не расслышал глупого вопроса, я вернулся к столу. Оставаться на Земле не хотелось - рано или поздно на меня выйдут. С одной стороны, вроде бы все чисто. Пятно крови в гостинице никого не заинтересует. Нет трупа - нет убийства. Домик Астеля взлетит на воздух, уничтожив все следы преступления. Если бы не обилие оружия, я бы расслабился. А теперь организм настоятельно советует делать ноги подальше.

  Забраться в красную зону - неплохое решение, искать там - дохлый номер. Но спрятаться мало. Нужно вскарабкаться на вершину, а не зарываться глубже.

  - Галл, у тебя связи в космопорте есть? Нужны билеты в одну из колоний.

  - Зачем? Тебя, кстати, как звать?

  Парень сполз на пол и теперь пошатываясь, бродил по подвалу в поисках одежды.

  - Виктор. Если шмотки нужны - сними с Астеля, почти твой размер. Напрягай соображалку, Галл. Оглянись вокруг, после такого на Земле нам рады не будут.

  - Это ты мне рассказываешь? Я же политический. Меня первый же патруль наверх и отправит. На добровольно-принудительное киркомахание.

  - Понятно. - Я оценил шутку. - Так как насчет билетов?

  - Соображать надо. Через терминалку мне не пройти, я в картотеке числюсь.

  Очередное препятствие на пути только добавило раздражения. Нож Астеля оттягивал руку, просясь в дело. Стоит этому клоуну попасть в руки ментов, и меня будут искать уже официально. Не проще ли оставить его здесь? Одернулся через силу, принятого решения нужно придерживаться. И все же, найти в моем голосе что-нибудь, кроме негатива, не удалось бы даже Шерлоку Холмсу.

  - Что собираешься делать? Сдаваться?

  - Псих, что ли? Звонить надо. Сгнить на рудниках - радости не много. Только сразу говорю, шансов на другие расклады маловато. У тебя самого как со связями?

  - Пусто. Негр со вчерашнего.

  - Шустрый ты. - Галл демонстративно окинул взглядом поленницу из трупов. - Черт, связь залочена. Глушилка?

  - Угу. Идем наверх.

  - Не доверяешь? - Он понимающе улыбнулся. - Я тебе жизнь должен, не дрейфь. Идем.

  Я пожал плечами, в моем случае вопрос доверия не актуален. Можешь подстраховаться - сделай. Слишком часто мою жизнь спасали такие мелочи, чтобы ими пренебрегать. И все же я расслабился. Первое впечатление вполне сложилось: адекватный, насколько это возможно, человек. Следить за каждым его движением - непозволительная роскошь. Так можно проворонить что-нибудь поважнее. Например, пиццу.

  Наверх мы поднимались, жуя на ходу. Причем если я больше хотел есть - организм активно штопал себя и нуждался в материале, то Галл первым делом рванул заказывать напитки. Литровую бутылку он выхлебал за один присест, не отрываясь. Оно и понятно: двое суток провисеть над столом - так и с ума сойти недолго. Глядя, как парень присосался к горлышку, я даже испытал угрызения совести. Надо было сразу прихватить воды. Не подумал.

  - Ух. - Он выдохнул от удовольствия. - Кайф. Ладно, есть один вариант. Сейчас звякну, может и выручит.

  Парень плюхнулся на койку и надолго замолчал. Мое терпение уже заканчивалось, когда он произнес:

  - Здарова, как оно? Ну. Как обычно, в самой глубокой, иначе у меня не выходит. Поможешь? Не, нужна дорога в колонию. Устроит, конечно. Только я не один. Без вариантов, мужик меня натурально выручил. Спасибо, ты меня знаешь. Я помню. Жди.

  Дождавшись окончания разговора, я спросил Галла:

  - Нормально все?

  - Мы с тобой в рубашке родились, Виктор. Трам на Землю раз в месяц выбирается. Везуха!

  - Капитан, не иначе?

  - Лучше, брат! Механик. Если Трам что-то прячет, то найти практически невозможно. Вот был случай... - Он коротко хохотнул и закашлялся, скривившись от боли. Неприятный звук, словно в легких у парнишки болталась какая-то жидкость. Но сейчас меня больше интересовала личность загадочного Трама.

  - Не сдаст?

  Откашлявшийся Галл пожал в ответ плечами. Уверений в кристальной честности неизвестного мне механика я не дождался. Странным образом это меня успокоило. Тем более что мой новый знакомый добавил:

  - Можно слегка подмазать. - Он выразительно обвел взглядом стол. - Хламом поделиться.

  - Лучше деньгами. - Уточнил я. Карточка с деньгами Троя лежала в кармане, а на хлам у меня были свои планы.

  Кабельные каналы технических этажей - что может быть романтичней? Тонны пыли, стаи крыс и километры паутины. Ах да, еще задница Галла. Освещая путь небольшим фонариком, парень полз впереди. Мне свет был не нужен, хватало его пыхтения вместо ориентира. Награбленное мы поделили по справедливости. Парнишка тащил на себе купленную мной сумку, а я пер стокилограммового бота. На первый взгляд несправедливый раздел добычи оказался единственно возможным. Поднять что-либо тяжелое Галл не мог. Стоило ему задвигаться активней, как химический раствор в крови тут же давал о себе знать.

  Сказать, что бледно-синее лицо, испарина и дрожащие конечности меня встревожили, значит слегка приуменьшить действительность. Я был уверен, что парень не жилец. В принципе, так оно и было. Галл сам подтвердил, что без своевременной помощи окочурится в течение суток. Другое дело, что у Трама были связи, а у связей - медицинская капсула. Добравшись, мы решим проблему. Осталось доползти.

  В тоннели мы выбрались прямо из подвала. Скрытую плитой дыру показал Галл, именно этой дорогой его принесли в гости. Начиналось все хорошо, парнишка тащил сумки с добром, а я волок за собой разобранного бота. Рассмотрев вблизи эту игрушку, я почти влюбился в нее. Обтекаемая, вооруженная и опасная на вид даже в таком состоянии. Бросать отказался категорически. Стоило только представить, что я управляю этой малышкой, и руки опускались.

  - Ну зачем она тебе? Без мощного сервера ты управлять им не сможешь. Радиус полета такой штуки очень невелик, стоит отдалиться - тут же теряется оперативность.

  - Ты откуда знаешь? - Такие познания меня насторожили.

  - Слушай, Виктор. Засунь свою паранойю куда-нибудь, а! Я в магазине подрабатывал. У нас конечно чуть попроще были, но суть та же. У тебя денег не хватит сервер купить под этот хлам.

  Насчет сервера я сильно сомневался, были у меня идеи на этот счет. Пока из области фантастики, но иметь своего бота очень хотелось. Я, что называется, загорелся.

  В результате мы покинули склад загруженные, как римские легионеры. Установив таймер на сутки, я раскидал пол-ящика взрывчатки по квартире. Времени сбежать нам хватит. Не хочу, чтобы по нашим следам пошли дяденьки в форме. Правда, пришлось подстраховаться и прикрутить парочку гранат к входной двери. Если к Астелю заявятся непрошенные гости, сюрприз они не испортят. Не знаю, как Галл, а я уходил со спокойной душой.

  Впрочем, мое спокойствие продлилось недолго. Спустя полчаса я уже готовился бросить все и идти налегке. Точнее, ползти, потому что передвигаться приходилось на карачках. Полицейский бот, казалось, состоял из одних выступающих частей. Протащить его по кабельным каналам - задача невероятной сложности. Пока мне это удавалось, но кто бы знал, какой ценой. За моей спиной оставалась груда искореженных, порубленных кабелей. Хорошо, что Галл выбрал не силовой, а интерфейсный тоннель, иначе нас бы уже зажарило. И все равно, приятного мало.

  Потом стало хуже - парня накрыло химией. Растворенная в крови гадость выбрала самый подходящий участок, чтобы начать действовать. Извилистая, как кишка, эта труба чуть не прикончила бедолагу. Мне пришлось самому заменить ему дыхательные фильтры и волоком протащить к перекрестку. Два Галлских мешка я оставил там же. Запихал поглубже в переплетение кабелей, сунув к ним предпоследнюю гранату. Очередной таймер начал методично отсчитывать время.

  Естественно, после такой потери настроение слегка испортилось. Полчаса мы потратили на отдых. Галл, бурчащий себе под нос ругательства, раздражал все больше. Впрочем, ему тоже приходилось несладко. Дошло до того, что на одном из привалов он накинулся на меня с упреками:

  - На черта тебе сдалась эта железяка? Оставалась же пара глушилок, как раз прикрыться и доехать. Нет, блин, мы не ищем легких путей. Километр для нас не крюк. Доползем до красной зоны и там сядем. - Разговор давался ему с трудом, сипел и кашлял, но видать накипело. - Дай пару фильтров, эти забились уже.

  - Прочисти. Осталась последняя пара, а ползти еще до хрена. Загнешься тут без воздуха. Я даже думать не буду, кого тащить: тебя или бота. Он молча ползет, а ты - бубнишь.

  - Сука ты, Виктор. - Тихо выругался Галл. - Башку себе прочисти. Заблудимся и помрем в этой клоаке.

  Оскорбление я пропустил мимо ушей, раз уж парень сдвинулся с места - пусть болтает. Я сам периодически обзывал его трехэтажным со знаменателями и грозился закопать в кабелях. Ругаясь, было легче ползти. Родная речь помогала.

  На самом деле я так не считал, оставить Галла я бы не смог. Если с ним что-то случится, железяки придется бросать. Во-первых, идея улететь на Марс мне понравилась, а без этой рок-звезды добраться будет сложнее. Инженер вряд ли будет со мной разговаривать. Во-вторых, признаюсь честно, я начал уважать парня. Не каждый согласится лезть в этот ужас ради незнакомого человека. В отличие от меня, он отлично понимал, что нас ждет внизу. Вполне мог отправиться в одиночку. С глушилкой это было легче легкого.

  Внезапно впереди раздался крысиный писк и вскрик Галла:

  - Тьфу, чертова крыса. Вик, прикинь, она меня цапнула. Слушай, давай выбираться? Я уже не могу. У меня голова кружится и, зараза, подташнивает уже.

  - Что карта показывает? Мы в желтой еще?

  - Уровень назад проползли. Нормально здесь уже. Я тебе говорю.

  - Ладно. Давай до поворота и будем вскрывать.

  С криками радости Галл рванул вперед. То ли он меня наколол, то ли обрадовался согласию, но энтузиазма у него явно прибавилось. До следующего угла мы доползли в рекордные сроки, даже мешок с ботом перестал так отчаянно цепляться за все подряд. Наверное, тоже крыс не любит.

  - Давай ключ, я быстренько. - Поджидающий меня Галл требовательно протянул руку.

  Вот тут меня и посетили нехорошие предчувствия. Ключа у нас не было. Он остался далеко позади, в одной из брошенных сумок. Похоронен в этом невероятном лабиринте из тоннелей. Причем найти его в ближайшие сутки не сможет никто, меток мы естественно не оставляли. Потом будет проще, сложно не заметить выжженную площадку диаметром в десяток метров. Глядя на мое застывшее лицо, истина открылась и начинающей рок-звезде.

  - Твою ж мать! - Выдохнул он, и привалился к стене тоннеля.

  Чувствуя за собой некоторую вину, я произнес:

  - Извини, я забыл про ключ.

  - Да ладно. Бабки сэкономим государству, бюджетные похороны за свой счет.

  Глядеть на его вымученную улыбку было неприятно. Измазанный в пыли и паутине, парень смотрелся жалко. Уверен, дело не в ключе. Мы оба прекрасно понимали, что рано или поздно выберемся. Просто Галлу становилось все хуже, сложенные на коленях ладони мелко подрагивали. Увидев мой взгляд, он немного суетливо зажал их между коленями.

  Молча скрипнув зубами, я принялся рассматривать плиты кабельных каналов. Ржавый болт, зазор между стыками - мне подойдет любая халтура. Правда придется еще раз искорежить руки, но это не смертельно. Надеюсь, место в медицинской капсуле найдется и для меня. Если будет надо - доплачу. Жизнь приучила, что собственное здоровье дороже денег.

  - Опачки! Гляди-ка, что нашел. - С этими словами я уцепился пальцами за выступающую головку болта. - Не докрутили, халявщики.

  Слегка поржавевший болт поддавался с трудом. Через пару минут я смог сдернуть его с места, а дальше пошло как по маслу. На второй ушло больше времени, но заляпав все своей кровью, я справился и с ним. Остальные выкрутить не удалось, но это и не требовалось. У меня хватило силы отогнуть лист. Правда, пришлось сложить его в гармошку, иначе бот не пролезал.

  Минут десять нам понадобилось, чтобы выбраться на волю и привести себя в порядок. Подсобное помещение оказалось завалено изломанной пластиковой мебелью и обломками техники. Ничего любопытного. С другой стороны, по сравнению с кабель-каналами, комната воспринималась райским садом. Никаких крыс и почти полное отсутствие пыли. Быстро переодевшись, мы спрятали грязную одежду в сумку и слегка отряхнулись. Вряд ли это сильно помогло, но Галл уверил, что в красной зоне мы легко сойдем за своих. На такой глубине вода была слишком дорогой, чтобы ей мыться.

  Из комнатушки мы выходили очень аккуратно. Хотя толку от нашей осторожности было немного. Чертова автоматика! Никакой возможности приоткрыть и оглядеться - распахивается со скрежетом во всю ширь. Даже замочная скважина не предусмотрена.

  - Ну что ты ворчишь? Выбрались же!

  - Умничать будешь потом, когда и в тебя шокер разрядят. - Огрызнулся я. Обвинения в паранойе наскучили мне еще в прошлой жизни.

  Дальше развивать эту тему мы не стали. Ворчать было тяжело - Галл совсем сдал, и мне приходилось его придерживать. Лямки едва держали, и железяки норовили в любой момент рассыпаться. Идти было жутко неудобно, до остановки мы доползли только божьим провидением. Каюсь, измученный до полного очумения, я не смотрел по сторонам. Мне было плевать уже почти на все. Только рухнув на сиденье вагона, я более-менее пришел в себя. Придерживая Галла, который то и дело терял сознание, второй рукой я вцепился в гранату. Последняя. Она козырным тузом лежала у меня в кармане, отпугивая попутчиков. Не думаю, что ее было видно. Скорее мой сумасшедший взгляд говорил окружающим, что сейчас со мной опасно даже разговаривать.

  Когда мы ввалились по нужному адресу, я уже терял связь с реальностью. Наполненный тревогами день, разряд шокера и полное отсутствие сна выбили последние человеческие чувства. Сбросив Галла на пол, я уселся в кресло с таким видом, словно собирался здесь умереть. Здесь и сейчас.

  Помню, вокруг носилась какая-то женщина. Она что-то говорила, но ее слова проходили мимо ушей. В памяти отложились лишь недовольные интонации. Мне было все равно. Только когда она попыталась вытащить зажатую в ладони гранату я ненадолго 'включился'. Ровно настолько, чтобы оценить обстановку, перевести взгляд на гранату и усилием воли разжать пальцы. Это был поистине титанический труд - засранцы отказывались мне повиноваться.

  Кажется, я уснул на безымянном.

Глава 4

Глава 4

  - Девятнадцать. Двадцать. - Мысленно досчитал я и спрыгнул с перекладины.

  Последний пришлось дожимать скрипя зубами, но повод для гордости у меня появился. Впервые за двадцать лет я смог основательно нагрузить мышцы. В прошлом любое усилие могло стоить мне жизни. Ежедневная медитация, иглотерапия, оздоровительная гимнастика - это тот максимум, который я мог себе позволить. Выжить удалось благодаря помощи одного гениального человека. Громов - мой бессменный тренер и наставник, потратил годы жизни, собирая знания по всему миру. Мои деньги - его навыки. Именно они помогли дотянуть до изобретения криокамеры. Этот человек ежедневно отгонял старуху с косой от моей тушки, завоевав безграничное доверие.

  К сожалению, мой единственный друг остался в прошлой жизни, категорически отказавшись засыпать. У него была семья, а я посчитал бесчестным окончательно лишать его собственной жизни. Хватит того, что он отдал мне добрый ее кусок. Мелкий, пакостный человечишка в моей душе прекрасно знает, что при желании я мог забрать его с собой. Облегчить путь наверх его службой. Мой вечный должник не смог бы мне отказать. И все же я сделал правильный выбор.

  Проснувшись с утра и удостоверившись, что непосредственная опасность мне не угрожает, я взялся перебирать события вчерашнего дня. Собственная беспомощность в очередной раз пробудила темную сторону моей души. Беспринципную и эгоистичную. Ту, которая в голос вопила, что я напрасно отказался от этого удобного инструмента. Громов полезен. Испытывая омерзение, приходилось выпалывать это из себя, вместе с кусками мяса и кровью. Эгоизм сопротивлялся изо всех сил.

  Но даже после смерти этот человек продолжал меня выручать. Медитация, которая поддерживала во мне остатки жизни, не мешала наблюдать за его тренировками. В течение двадцати лет он на моих глазах выковывал из своего тела смертельное оружие. Этим утром я сделал первый шаг вслед за ним. Пусть это будет моим прощальным подарком тебе, друг.

  Наука Громова давалась нелегко, рука то и дело тянулась к ползункам системы - выкрутить себе обезболивающее. Вспоминая тренировки в оздоровительном комплексе 'Pharma Group', теперь я понимал, чему обязаны мои феноменальные результаты. Не сложно показывать удаль и силу, если мозг не получает сигналов от работающего на износ тела. В чем радость, когда всю работу взваливают на себя мелкие биотехнологические создания? Теряется весь смысл ежедневной тренировки: наработка воли, преодоление себя. Опыт подсказывал, что нельзя идти легкой тропой. Побеждает сильнейший. Тот, кто скрипя зубами выжал последний, а потом еще один.

  Этот последний дался мне с огромным трудом. Тело горело, настойчиво требуя контрастного душа. Воспоминания о нем прорывались из забытого детства. Еще до болезни я мог позволить себе холодную воду. Тундра отобрала у меня выбор. Не скажу, что обожал купания в проруби, но отсутствие самой возможности доводила до бешенства. Сейчас, когда хворь побеждена, я не мог искупаться по другой, более прозаичной причине. Деньги.

  Пятнадцатый уровень подземки - начало красной зоны. Технические помещения, склады соларуса и сопутствующие ему проблемы. Откуда тут вода? Обитатели спокойно пьют регенерат и годами не моются. В голове не укладывается, отчего болезни еще не выкосили всю эту клоаку?

  Полупустое помещение склада, в котором я проснулся несколько часов назад, выглядело не особо привлекательно. Времени хватило облазить его вдоль и поперек. Благо, модифицированное зрение прекрасно обходилось без источников света. Если всмотреться, удавалось даже вычленить цветовую гамму. Огрызок программы для лишенных зрения справлялся с этим достаточно успешно. Именно она помогла выявить отличия между предупреждающим значком радиации и излучения соларуса. Та же картинка, только черный заменили багровым.

  Захотелось быстренько убраться подальше, но двухстворчатые ворота надежно перекрывали любые пути к отступлению. Надписи на герметичных контейнерах настоятельно советовали воздержаться от вскрытия. Надеюсь, я не подохну здесь, пока этот Галлский техник принимает решение о моей судьбе. Уверен, именно по его распоряжению меня законопатили в это место. Оставалось только ждать.

  Обстоятельства изменились, поэтому ежедневную разминку пришлось перенести. Сперва разведка. Проснувшись, я первым делом облазил склад вдоль и поперек. Мышеловка. Никаких отнорков, даже вентиляция поражала своей солидностью. Выход в сеть надежно экранировался толстой броней металла. Своих вещей я тоже не нашел - одежду тщательно вычистили от всех мелочей. К счастью, нанофабрику отобрать у меня гораздо сложнее. Инструмент, по сравнению с которым меркнет все, с чем я сталкивался до этого. Глючный, бракованный до жути, он все же поражал своими возможностями.

  Тем более странным оказалось отношение потомков. Они воспринимали нанофабрику как смесь калькулятора, справочника и медицинской аптечки. Обменять ее на деньги - бредовое решение. Пусть и очень большие, но деньги. Каким надо быть идиотом, чтобы сменить уникальный инструмент на фабричную штамповку. Мой мозг захлебывался в изобилии возможностей. Варианты будущего тасовались, как колода в руках опытного фокусника.

  И отбрасывались один за другим. Любая деятельность на Земле надежно блокировалась бюрократическими формальностями. Негр - пустое место. Достаточно сказать, что по законам его даже не имеют права хоронить в земле. Тело негражданина обречено на вторичную переработку: биокорма, донорские органы, исследования. Все! Одного этого хватило, что в моей голове появилась первая навязчивая идея. Статус гражданина я получу. Точка, разговор окончен. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

  Далекое будущее манило перспективами, а серая реальность подсовывала заброшенный склад на соседнем с преисподней уровне.

  Сделав зарядку, я принялся искать информацию об этом загадочном соларусе: материале, чья маркировка на контейнерах меня так заинтересовала. Оказалось, рядом со мной покоится вещество, проложившее трассу в космос. Квинтэссенция солнечной энергии, заключенная в емкости благодаря открытию земных ученых. Вот уже почти сто лет его собирали с помощью автоматизированных космических станций. Крайне активное топливо в сгущенном состоянии выжигало своим излучением все вокруг. Очень интересно!

  Зарывшись в справочники, я чуть не проворонил момент, когда огромные створки сдвинулись в сторону, открыв небольшой проход. Мое внимание привлек новый источник света. В проем врывался желтоватый луч фонаря. Встречать меня никто не пришел, но приглашение было весьма очевидным. Подхватив с пола верхнюю часть робы, я выскользнул через проход. Стоило мне покинуть склад, как ворота закрылись с негромким механическим шелестом.

  Редкие лампы тускло освещали широкий коридор. С припаркованного рядом с входом автопогрузчика на меня, сверху вниз, смотрела женщина. Насколько я помню, именно она вытаскивала гранату из моей руки. Галла поблизости не было. Только женщина и ее пистолет, дуло которого целилось мне прямо между глаз.

  - Стой, где стоишь. - Несмотря на грубые слова, голос у нее был приятным.

  - Мне нужен Трам. Галл сказал, он с ним договорился.

  - Я знаю, что сказал Адам. Мне интересно, кто ты такой? Какого черта ты вломился к нам с взведенной гранатой?

  Я пожал плечами. Что можно ответить на подобное обвинение? Разве что правду.

  - Извини, день выдался тяжелым. Второй день по эту сторону забора, да еще в красной зоне. Нервы шалят.

  - Кто ты такой?

  Довольно наглые, и в то же время какие-то бесполезные вопросы начали раздражать.

  - Виктор Кизляр. Человек. Послушайте, дамочка, вам не кажется, что беседовать под дулом пистолета - дурной тон. - Смягчив голос, я добавил: - К тому же, вы не представились.

  Некоторое время женщина молчала, изучающее меня разглядывая. Кажется, она пыталась составить обо мне свое мнение. Не мешая ей лишней болтовней, я сам принялся ее разглядывать. Признаюсь откровенно, посмотреть было на что.

  Потертый комбинезон обтягивал соблазнительные формы. Невысокая, с развитой грудью, она легко приковала мое внимание. В конце концов, у меня больше двухсот лет не было женщины. Кроме того, я всегда неровно дышал к арийскому типу лица. Пепельная блондинка с копной волос до плеч, она постоянно сдувала лезущие в глаза пряди. Это выглядело настолько домашним, что вызывало умиление. Сохранить серьезное выражение лица не помог даже пистолет - улыбка сама возникла на моем лице.

  Словно в ответ на нее девушка произнесла наиграно ворчливым тоном:

  - Ладно, уговорил. Галл за тебя поручился, а ему я доверяю. Я - Трам.

  Признание настолько меня поразило, что я даже не заметил, куда делся пистолет. По разговору в подвале Астеля я был уверен, что она - это он. Выражение удивления на моем лице было так заметно, что женщина засмеялась.

  - Что? Думал, я мужик? - Сквозь смех проговорила она.

  Не люблю быть объектом для шуток, но в данной ситуации ничего обидного не было. Каждый может ошибиться. К тому же, Трам чуть не наказала сама себя. Спускаясь по лестнице, она не переставала удерживать меня в поле зрения. Смех сыграл с ней дурную шутку. Соскользнувшая с перекладины ступня чуть не положила конец нашему знакомству. Потеряв равновесие, женщина взмахнула руками, добавляя себе разгона.

  Семь метров - не самая опасная высота, но не при падении спиной. Время замедлилось. Мелькнувшая картинка ее окровавленной головы была настолько отчетливой, что я не сразу осознал - расстояние между нами стремительно сокращается. Прекрасно понимая, что уже опоздал, я прорывался вперед сквозь ставший таким упругим воздух. Прорывался лишь для того, чтобы уткнуться в выставленные ладони Трам. В грудь будто ударило кувалдой, откинув на несколько шагов назад.

  Слайд-шоу прекратилось, и время снова побежало с обычной скоростью. Возникло ощущение, что кто-то вывернул громкость - в уши ударил хохот женщины. На этот раз ее лицо выглядело довольным. Мысли за телом не успевали, и мне понадобилось некоторое время, чтобы разобраться в происходящем.

  Вот она падает спиной назад, руки судорожно шарят вокруг в поисках опоры. Пепельные волосы взлетают веером, закрывая лицо. Девушка устремляется вниз, навстречу неминуемой гибели. В ту же секунду я начинаю свой рывок. Ноги отталкиваются, посылая тело вперед. Все быстрее и быстрее. Следующее мгновение - женское тело изгибается в глубоком сальто. Воздух послушно подхватывает ее тело и приземляет на ноги. Мгновение спустя она мягко отталкивает меня ладошками. Не будь падение фальшивкой, я бы не успел.

  Столкновение вышло ощутимым для нас обоих. Чтобы устоять на ногах, Трам пришлось сделать несколько шагов назад. Хотя, надо признать, меня откинуло подальше. Сила у нее была явно не женская. Имплантаты? Жаль, что под рукой нет полицейского сканера. Полезно знать, с кем имеешь дело. Судя по первым впечатлениям, оружие ей ни к чему. Простого человека этот техник скрутит одной левой.

  На мой прищуренный взгляд она внимания не обратила, лицо женщины излучало подчеркнутое дружелюбие. Почему же у меня сложилось стойкое ощущение, что надо мной издеваются? Или она считает это своего рода проверкой? Может, я и заработал несколько баллов своей попыткой спасения, но решил подстраховаться. Получив соответствующие команды, организм принялся методично снимать блоки. Раскиданные по всему телу крохотные рабочие, словно трудолюбивые муравьи, наращивали скорость и мускульную силу. Надеюсь, их усилий хватит, чтобы противостоять этой женщине. Слабости я наглотался еще в прошлой жизни. Хватит с меня.

  - Хорошо двигаешься. - Несмотря на прилагаемые усилия, в моем голосе остались отзвуки чувств. И честно говоря, я и сам не берусь судить, что именно я испытывал в тот момент.

  - Ты тоже ничего. Сканерок пустышку показывает, а ты носишься как космический заяц.

  - Бракованный, наверное.

  - Угу. Я тоже так подумала. - В ее голосе звучала неприкрытая ирония. Надо признать, в этом раунде она меня сделала. - Перейдем к делу?

  - Какие между нами дела?

  - Денежные, Виктор. Адам задолжал мне за два билета и медицинские услуги. Если не сможешь расплатиться, мне придется отключить медицинскую капсулу. Вместо крови в его жилах течет препаршивый коктейль. Полная очистка обойдется в изрядную сумму, а у Галла по жизни за душой ни гроша.

  В этот раз я обратил внимание на обмолвку Трам. Адам Галл, надо же! Бедный парнишка, неудивительно, что он постоянно влипает в истории. С такими позывными я бы тоже спешил уйти из жизни.

  - Сколько? - Каждый раз, когда разговор заходит о деньгах, в моей речи просыпается лаконичность.

  - Семьсот за лечение. И по две сотни за билеты. - Не уловив на моем лице эмоций, женщина уточнила. - С каждого.

  - Мне нужно два часа и выход в сеть.

  Деньги у меня были. Хоть и впритык, но их хватало на оплату услуг Трам. Другое дело, что соглашаться на первое предложение - прямая дорога к нищете. И уважение, мелькнувшее в глазах женщины, прямо сказало, что поступил я правильно. Помявшись, она произнесла:

  - Семь сотен за все. Риск...

  - Трам. - Пришлось перебить женщину. - Уверен, что это очень хорошая цена. Вы рискуете, это понятно. Я согласен на некоторую переплату, но выход в сеть мне необходим. Это простое требование, вы согласны?

  - Хорошо. Идемте.

  Я управился раньше. Спустя двадцать минут, личный счет бортового инженера с корабля ХТ-178/91 пополнился на круглую сумму. Во второй раз Трам назвала вполне приемлемую цену, насколько это возможно для насквозь незаконной операции. Отличие от государственных расценок не превышало двадцати процентов. Я посчитал это обоснованной доплатой за риск. К тому же, жизнь Адама дороже случайно доставшихся денег.

  Получив свое, Трам изменила свое отношение ко мне: она расслабилась, из голоса исчезла напряженность. Подозреваю, женщина сомневалась в правильности своего решения. Израненный бродяга с гранатой в исковерканной руке и полицейским ботом за плечами - не тот человек, которому хочется доверять с первого взгляда. Это если забыть про накачанного химией Галла. Похоже, его судьба не слишком интересовала женщину.

  - Как вы познакомились? - Мне правда было интересно, что связывает таких разных, на первый взгляд, людей.

  - Учились вместе. На техническом.

  - Ты? С ним? - Удивленный возглас вырвался против воли. - Да он тебе в дети годится. Ну... То есть... Ты молодо выглядишь, но он еще совсем пацан.

  От моей неуклюжей попытки оправдаться Трам отмахнулась. Мне повезло наткнуться на редкое исключение - женщину, которую не обижают разговоры про ее возраст? Сомневаюсь. Тем не менее, она ответила совершенно спокойно:

  - Пластика. Галл - музыкант. Его рожа такой же инструмент, как и свистульки, а может и поважней. Ты его видел? Весь в татухах, так еще иголками утыкался. Идиот.

  Я пожал плечами. Кто я такой, чтобы обвинять его в чем-либо? Каждый сходит с ума по-своему. Адам оказался неплохим человеком, и я рад, что судьба свела нас вместе. Точно так же, как сейчас радовался общению с Трам. Женщина произвела на меня приятное впечатление, которое лишь усиливалось со временем. Спокойная, уверенная в себе, она удивляла несвойственным противоположному полу взглядом на жизнь. Мы общались уже несколько часов, а я удивленно ловил себя на мысли, что не пытаюсь вытянуть из нее информацию. Чего греха таить? Я просто наслаждался общением с очень красивой женщиной.

  - Трам, послушай. День выдался чертовски напряженным. Сперва из меня пытались выбить мифические миллионы, затем чуть не зарезали. На закуску остался многокилометровый марафон по кабельным каналам с полумертвой тушей Галла на плече и поездка на метро с взведенной гранатой. Проснулся я в запертом ангаре наедине с контейнерами соларуса. Сама понимаешь, положительных эмоций не хватает катастрофически. В этом подземелье можно помыться, нормально перекусить и выспаться? - Я вопросительно посмотрел на девушку и добавил. - Уверен, порция горячей пищи и мягкая постель вернут меня к жизни.

  - Тюбик очистителя в ванной. С ужином проблем не будет, можно заказать в любую минуту. - Трам указала на экран головизора. - С постелью сложнее, могу предложить диван в гостиной. Правда, старый.

  - Отлично. Сперва ванна, потом ужин. Я умираю с голода.

  Выбранный ресторанчик оказался очень высокого уровня. Счет за ужин показался бы баснословным, если бы раньше я не оплатил лечение Галла. Сейчас я махнул рукой на все затраты. Мне хотелось расслабиться и ненадолго забыться. Вечная паранойя так утомляет. Большая часть суммы пришлась на две бутылки красного вина. Горячие блюда пахли сногсшибательно, а стеклянные поделки, заменяющие хрусталь, были гораздо лучше одноразовых стаканов. Ужин при свечах удался.

  - Знаешь, Виктор, последний раз я пробовала вино семь лет назад. В космосе такого не подают, а здесь я бываю редко. - Голос Трам звучал потерянно, словно от неприятных воспоминаний. Экран головизора, словно окно в другую реальность, показывал пейзаж ночного города. Она медленно перебирала пальцами фужер, обхватив себя второй рукой.

  Я подошел к ней, мгновение поколебался, а затем обнял за плечи. Я сомневался в том, что поступаю правильно, но чувствовал, что это необходимо нам обоим. Раны глубоко в душе были не только у меня.

  Я поступил правильно. Спустя мгновение, она подалась назад и прижалась своим телом к моему. Ее волосы пахли цветами.

  - Техник с цветами. - Глупая мысль мелькнула и пропала.

  Невидящий взгляд Трам был устремлен в никуда. Стоило губам нежно коснуться ее шеи, как женщина повернулась и обвила меня руками. Отданная на выдохе команда погасила свет, и мы растворились в темноте.

  В эту ночь старый диван остался без компаньона.

  Следующее утро началось со стандартной разминки. Склад, к которому были пристроены апартаменты Трам, за ночь разгрузили, и в моем распоряжении оказался огромный пустующий ангар. Несмотря на уверения, что соларус опасен только в активном состоянии, я не успокоился, пока не облазил со сканером все закоулки. Датчики показывали полное отсутствие излучения, помещение было чистым. Женщина сказала правду. Женщина...

  Нарезая круги по импровизированному стадиону, я не мог выкинуть из головы события этой ночи. Кажется, все прошло нормально. Насколько это может быть у человека, который уже почти забыл, что такое противоположный пол. Последние двадцать лет меня старательно пичкали транквилизаторами - секс был равносилен самоубийству. Специалисты корпорации гарантировали, что в этом плане моему здоровью ничего не угрожает. Но мужская психика - хрупкая вещь, вопрос меня беспокоил. Хотелось полноценной жизни. Что можно сказать? Я получил, что хотел. Ночь была сногсшибательна. В голове до сих пор всплывали сладкие картинки наполненные юношеским ликованием. Именно оно и не дало мне хорошо выспаться, в отличие от Трам, которая уютно сопела, отвернувшись к стенке. Большую часть ночи я лежал, бездумно уставившись в потолок. Мысли бродили где угодно, только не там, где надо. Разобраться в этом сумбуре не смог бы ни один мозгоправ.

  Хотя, казалось бы, ситуация очень простая. Мне непрозрачно намекнули, что это лишь секс и ничего больше - приятное времяпровождение для нас обоих. Самый подходящий для меня вариант, от которого, тем не менее, остался нехороший осадок. Интересно, кто тут кого использовал? Мне почему-то кажется, что меня. Плевать, разбираться буду потом, когда страсти в голове улягутся. Эту маленькую слабость я себе простил.

  Вконец измучавшись, я поднялся с кровати и двинул на склад. На прикроватной тумбочке осталась короткая записка для Трам. Чтобы хоть как-то отвлечься, я принялся разбирать нашу дневную беседу. Состояние Галла женщина прокомментировала как стабильно хреновое. Поднимать его на корабль сейчас, значит мучительно убить. Чтобы отойти от растворителя его телу понадобится минимум неделя. Один из знакомцев брался подлатать беднягу за скромную сумму.

  Хорошая новость заключалась в том, что времени у нас хватало. Транспортник проходил ежегодную проверку. Именно ей я обязан своим знакомством с Трам. Женщина появлялась на поверхности очень редко, большую часть времени проводя в космосе. На этом хорошие новости заканчивались, и начинались плохие.

  Я намеревался сделать ноги с Земли в течение двадцати четырех часов. Таймер взрывателей в доме Астеля дотикал полчаса назад. Это значит, что в ближайшее время нас примутся искать. Совершенно не представляя возможности современных спецслужб, я не без основания опасался за свою жизнь и свободу. Обидно будет, если нас примут в двух шагах от трапа.

  Но других вариантов не было. В любом случае, неделю придется куковать в гостях у Трам. Благо, привязанные к кораблю хранилища располагались в глубине красной зоны, отыскать нас в этом хаосе будет весьма проблематично. Значит, можно заняться насущными проблемами, которых за сутки накопилось более чем достаточно. Заканчивая разминку, я пытался решить, с чего начать. При всех недостатках собственной системы, полицейский бот привлекал меня больше. Решив, что если нанофабрика не убила меня сразу, то потерпит еще немного, я принялся за зонд.

  Оттащив его на стенд, я аккуратно выложил из сумки перемешанные между собой запчасти. Повезло, что Трам была настоящим инженером. В моем распоряжении оказался полный набор инструментов, в половине которых еще предстояло разобраться. Похвалив себя за своевременное посещение библиотеки, я принялся за работу.

  За работой время улетало незаметно. Бот, кстати, оказался заводской штамповкой. Девяносто процентов деталей было стандартизировано и использовалось повсеместно. Посыльные, уборщики, камеры слежения и вооруженные зонды полицейских - все делалось под копирку. Информации по ним хватало, поэтому спустя два часа передо мной лежал понятный мне механизм. Каждая часть в отдельности оставалась для меня загадкой, но я и не собирался лезть так глубоко. Все что мне надо, собрать железяку из комплектующих. Задача сходная по сложности со сборкой компьютера.

  Несмотря на некоторые сложности, эксперимент меня захватил. Из-за отсутствия спецификации на вооружение пришлось демонтировать обе плазменные пушки. По документации, встроенный реактор позволял этой крошке прожигать боевые скафандры как папирус - соларус оказался мощным источником энергии. Оно и к лучшему. Если железяка взбунтуется, лучше ей быть без оружия. По этой же причине мое подозрение вызвали еще несколько запчастей. Они слегка отличались от исходников.

  Лишнее я спокойно убирал в сторону, надеясь разобраться позже. Первым делом в стол ушли накопители информации. Во-первых, я собирался запустить робота на чистой системе с функциями разносчика, а во-вторых - боялся, что включится необнаруженный протокол защиты. К тому же, хотелось поковыряться в базах данных. Вдруг там хранится что-нибудь полезное?

  Работа уже подходила к концу, оставалось воткнуть модули системы и подключить питание. На всякий случай, я закоротил ходовую, чтобы не гоняться по всему складу за бешеным потомком Франкенштейна. Последние штрихи. Думай, Витя. Оружие долой. Ноги оторвал. На случай проблем, любая связь с базой экранируется складом. Блоков самоуничтожения не обнаружено. Все? Вроде все. Надо звонить Трам насчет запчастей. На входящий женщина ответила быстро:

  - Привет, Виктор. Что-то хотел? - В ее голосе чувствовалось некоторое напряжение.

  - Все в порядке, Трам? Я не хотел отвлекать.

  - Занята. Говори, чего хотел?

  - Я тут с железяками своими вожусь. У тебя в хламе системный блок от зонда валяется. Чистый вроде, можно одолжу?

  - Бери. Еще что-нибудь?

  - Все. Спасибо.

  Трам отключилась не попрощавшись. Кажется, сбежав с утра, я ее нешуточно обидел. Надо будет извиниться.

  С отчетливым щелчком чистые 'мозги' встали на место. По моим расчетам, пустышка позволит использовать базовые функции зонда. На начальном этапе большего мне и не требуется. Родные запчасти снять не получилось - оставил как есть, изменив порядок обращения. Прощупав все контакты и проверив в очередной последний раз, я подал команду на старт. Раздавшийся из всех щелей писк заставил меня выругаться.

  Зонд отказывался просыпаться - диагност выдавал сбой всех энерго-контуров. Еще полчаса ушло на то, чтобы определить причину: основной канал питания шел через двигательную систему. Пришлось включить моему будущему питомцу форсунки, что в мои намеренья никак не входило. Четыре мощных сопла вполне сойдут за оружие. Зафиксировал цепями. Надеюсь, Трам не заметит моей самодеятельности, но в любом случае - здоровье дороже. Плазменная горелка броню не взяла - накинул петли и заварил крест накрест. Привязанный к стене и полу железный шар выглядел пугающе.

  - Вторая попытка. Ключ на старт! - Мой голос подрагивал от избытка адреналина.

  Окинув получившуюся конструкцию взглядом, я победно хмыкнул и запустил реактор. Несколько минут ничего не происходило. Подключенный шлейфом диагност выдавал набор тарабарщины. На первый взгляд все шло нормально, предупреждающих надписей я не заметил. И все же, несмотря на то, что железяка вела себя спокойно, подходить я не спешил. Бот должен обратиться ко мне за распоряжениями, но входящих не было. Что-то пошло не так.

  Ожидая запроса, я чуть не проворонил сигнал диагноста. Зонд не загрузился с чистого листа, проигнорировав мой модуль! Просканировав оборудование, железный Эйнштейн обнаружил отличия и загрузил старую систему. Поднял заводские настройки. Уже в этот момент стоило его отключить, но мне стало чертовски интересно, что же он предпримет. Любопытство чуть не вышло мне боком.

  Подключенный к стенду бот вышел на рабочий режим и запустил проверку целостности. Отметив отсутствие бортового вооружения, блока наведения и связи с базой, маленький засранец чуть меня не угробил. Кто же знал, что в броню спрятано оружие? Выскочившие лезвия оказались для меня неприятным сюрпризом.

  Чтобы проскочить разделявшие нас два десятка метров стокилограммовой болванке понадобились доли секунд. В брызгах разлетающихся звеньев, вращающийся зонд грохнулся на землю и кубарем улетел в угол. Одна из цепей с корнем вырвала шлейф питания. Поблагодарив себя за предусмотрительность, я принялся выбираться из-под стенда. И когда я успел сюда нырнуть? Надо признать, что в этот раз мне откровенно повезло. Фиксация зонд не удержала, но сбила разгон и увела в сторону. Не рассчитывал я на такую мощь, полметра влево и не понадобились бы даже лезвия. Меня бы намазало на пол ровным слоем внутренностей вместе с моим хлипким укрытием.

  Остаток дня я провел рядом с ботом. Вечером отзвонилась Трам и сухим голосом сообщила, что до конца недели дома не появится. Отговорилась работой, но я прекрасно понял, что дело во мне. Женщина предложила пожить у нее, но я предпочел склад. Мои осторожные извинения были проигнорированы. Разбираться в ее поведении не было ни сил, ни желания. Тем более, что нашлось занятие поинтересней - возня с опасной игрушкой поглотила меня без остатка.

  Мозг буквально кипел от вариантов. Засыпая на принесенном матрасе с мыслями о зонде, я просыпался с ними же. На брусья себя загонял буквально пинками. Пока тело изнывало под нагрузками, башка соображала. Решений не находилось, но я не отчаивался. Опыт подсказывал, что выход есть всегда. Главное сосредоточиться на вопросе и изучить всю доступную информацию. У меня было и время и литература. Вот где пригодились возможности нанофабрики, с ее помощью я обходился двумя часами сна.

  С первой победой я себя поздравил, когда удалось обмануть железяку, отключив ходовую. С безжизненно повисшими форсунками, шар не мог сопротивляться и подпустил меня к себе. Облепленный мигающими датчиками, он скорее походил на рождественскую елку, чем на полицейского робота. Запустив зонд, я принялся гонять его, что называется 'на горячую'. Разбирая на комплектующие, и отслеживая реакцию. Вот где я разошелся на полную катушку. На третий день удалось приспособить собственные мощности вместо примитивного диагноста. И результат не заставил себя ждать.

  Чего мне это стоило - словами не передать. Работал на износ. Потребности организма в органике возрастали пропорционально нагрузкам, приходилось жрать в три горла. И все равно я осунулся и выглядел как живой мертвец из Голливудских фильмов. Запавшие щеки туго обтягивали скулы, словно подчеркивая полубезумный взгляд воспаленных глаз. И все же, мои страдания не были напрасными. Уверен, к концу недели я знал о робототехнике не меньше чем современные спецы. Я его победил.

  Наблюдая, как глупая железяка кружит по складу, я испытывал ни с чем не сравнимое удовольствие. К сожалению, многие функции я так и не смог подключить. Например, нельзя отправить его в свободное плаванье - доступно только прямое управление. Предстоял титанический труд по написанию программ интеллекта. Плазменные пушки аппаратно блокировались, не получая кодов доступа от системы. Я даже не представлял, как их взломать. Криптография - это совсем иное поле для игры. И все же, я получил свою игрушку! Километровые логи недельной работы тому свидетельство. Выведя картинку с камер зонда на внутренние мониторы, я гонял робота по складу, наслаждаясь ощущением полета, когда входящий звук раздвигающихся створок выдернул меня в реальность. В дверном проеме стоял Галл.

  - Дружище, ты здесь поселиться решил? Вторые сутки дозвониться не могу! Собирайся, завтра вылетаем.

Интерлюдия 3

 Интерлюдия 3

  Начальник внутренней полиции космодрома Хесус Мордо наконец-то смог выдохнуть. Голограмма с изображением разгневанного мэра потухла минуту назад, но казалось, что воздух еще звенел от его криков. Обведя собственный кабинет потерянным взглядом, полицейский открыл дверцу небольшого бара и вытащил запотевшую бутылку минеральной воды. Дорогой, гражданский, напиток с бульканьем исчез в широкой глотке. От волнения Хесус даже не почувствовал его вкуса, хотя очень гордился своими дегустаторскими способностями. Причина волнения проста - так его не склоняли даже во времена зеленой юности. Давненько он не допускал подобных ошибок.

  Сорок лет назад, когда молодой полицейский впервые вышел на работу, в его голове кружилась одна мысль - служить и защищать. Но очень быстро ему объяснили, КОГО он должен защищать, и КАК нужно служить. Система работала как часы, и юный Мордо стал ее винтиком. Нельзя сказать, что полиция олицетворяла собой мировое зло, нет. Большую часть времени она выполняла возложенные на нее функции, лишь изредка закрывая глаза и отворачивая голову. Как говорил, в свое время, отец:

  - Меньше знаешь, крепче спишь.

  Не самое удачное изречение для начальника полиции, но именно оно позволило Хесусу пережить трех мэров. Надежда пережить четвертого таяла на глазах. Пришедший к власти молодой и амбициозный волчонок топил не только себя, но и всех вокруг. Жажда наживы настолько затмила ему разум, что он начал приторговывать списанным оружием. Товары с полицейских складов расходились как горячие пирожки, принося грандиозную прибыль, а нули на банковском счете не давали разглядеть грядущих проблем.

  Которые нарастали, грозя поглотить все вокруг. Только заботами Мордо эта лавина еще не поглотила их с головой. Проблема в том, что отмывая чужое белье Хесус замарался сам. Измазался дерьмом с головы до ног и проворонил проблему.

  Молодой коп, только пришедший из академии и полный служебного рвения, ослушался прямого приказа. В результате, закрытый от полицейских ботов район, оказался не таким уж закрытым. И переговоры между мэром, начальником полиции и одним весьма криминальным элементом вот-вот станут сенсацией вечерних новостей. От пропажи четырех зондов удалось закрыться статистикой. В этой лодке плыли многие, и дело помогли спустить на тормозах. Тем более, что обилие оружия на улицах сильно накалило обстановку в районе космодрома. Обстрелянный зонд - уже не сенсация.

  Хуже было другое. Если базы данных трех роботов Хесус уничтожил своими руками, то последний действительно исчез. Использовать в таком деле собственных патрульных мог только идиот, а Хесус таковым не являлся. В результате, когда в назначенный срок сторонняя группа не вышла на связь, пришлось ехать к ним самому. Каково же было удивление начальника полиции, когда вместо проверенной команды он обнаружил выжженное дотла пепелище.

  Совпадений не бывает. Звериное чутье, не единожды спасавшее полицейского от смертельных опасностей, вопило как резанное. И все же, целые сутки Хесус потерял. Могла железяка погибнуть в огне, унеся чужие тайны в свой электронный рай? Могла. Теоретически. Знай полицейский наперед, чем все кончится, не медлил бы ни секунды. Но время было потеряно. Криминалисты, посланные следующим утром на место преступления, крутили пальцами у виска, обсуждая идиотское задание. Найти образцы сталей или детали пропавших зондов после взрыва термитных гранат было почти нереально.

  Им понадобилось трое суток кропотливого труда, чтобы выяснить - во время взрыва ботов в помещении не было. Эта новость мигом добавила Мордо седых волос. Отчет о взрыве в кабельных каналах лег на его стол ближе к вечеру, дав очередную зацепку. Расслабившимся было спецам накрутили хвосты и бросили в подземелье к крысам. Без поддержки инженеров, полиция ни в жизнь бы не выбралась из этого лабиринта. Но даже с ней ушло трое суток, чтобы отследить маршрут Кизляра и выйти на поверхность.

  Дальнейшая работа группы уже проходила в комфортабельных кабинетах за чашкой кофе. Точнее за чашками, потому что кофе было много. Определить время взрыва удалось лишь частично. У энергетиков стояла крайне допотопная автоматика. Не фиксируя время сбоя, она посылала отчет раз в сутки. Записи приходилось просматривать на двенадцать часов в обе стороны. Севшего в поезд Кизляра вычислили к концу дня. Отследить пыльную, замотанную в паутину, фигуру с рюкзаком на плече оказалось на удивление сложно. Красные зоны отличались обилием слепых пятен. После этого определить личность обоих подозреваемых не составило никакого труда. Как и выяснить, кому принадлежало помещение. Инженер-техник София Трамова мигом попала в черный список разыскиваемых.

  Смертельный марафон, о котором Виктор не знал, но догадывался, подходил к концу. Слепой случай, чистое везение. Только этим можно объяснить тот факт, что группа захвата прибыла на склад на пятнадцать минут позже необходимого. Корабль ХТ-178/91 стартовал с Земли, покинув юрисдикцию космодрома. С этого момента, возможность поимки злополучного бота казалась Хесусу крайне сомнительной. Как показала головомойка от вышестоящего начальства, не ему одному.

  И все же определенный шанс был. При наличии мозгов, сорок лет в органах дают обширные связи в определенных, пусть и слегка криминальных кругах. Невзирая на свои недостатки, начальник внутренней полиции космодрома был человеком отнюдь неглупым. Не зря подчиненные звали его Хитромордым. Правда, за глаза.

Глава 5

Глава 5

  Я не особенно интересовался космосом в прошлой жизни. Первая экспедиция на Марс прошла мимо, почти не затронув моего внимания. Помню, что полет был длительным - полгода туда, полгода назад. Что-то в этом роде. Причем ученые долго ждали подходящего момента, чтобы планеты выстроились нужным образом - сокращали дистанцию полета. Думаю, десять дней, которые затратили мы, показались бы им фантастикой, а за чертеж корабля они наверняка продали душу дьяволу.

  Не уверен насчет души, но я бы тоже не отказался посмотреть на него снаружи. Жаль, но этого удовольствия меня лишили. Вместе с Галлом нас поместили в контейнер и контрабандой загрузили в трюм. Не знаю, что в нем провозили прошлым рейсом, но воняло просто отвратительно. Наловчившись за последнюю неделю, я отключил обоняние и расслабился, а вот моему спутнику повезло меньше.

  - Чегтова лоханка. Чтоб я егще газ связался с Тгамофой. - Галл выразительно прогундосил в мою сторону.

  Судя по выпученным глазам, мокрая тряпка и зажатый нос ему ничуть не помогали. Мое настроение, наоборот, было просто лучезарным. Пружина напряжения, стягивающая меня с каждым днем, наконец распрямилась. Стоило нам попасть в трюм, как я начал расслабляться. Даже появилось желание пошутить, что мне вовсе не свойственно. Демонстративно принюхавшись, я сказал с деланным удивлением в голосе:

  - Да ну тебя, чистый воздух. Почти Алтайский.

  А вообще погрузка прошла буднично и без приключений. Контейнер подняли в корабль вместе с десятком своих собратьев. Проверяющие, отнюдь не желая получить смертельную дозу излучения, внутрь не лезли и уже через несколько часов нас выпустили наружу. В моем присутствии Трам не отличалась разговорчивостью, но и скрытой неприязни я не почувствовал. Так, легкую настороженность. Боялась, что я начну хвастать ночными подвигами перед Галлом? Я испытующе посмотрел в ее сторону. Надеюсь она не держит за идиота.

  Полицейский бот все еще оттягивал мне плечи мертвым грузом. Запускать его без экранирования я пока остерегался. Кажется, мне удалось выловить всех понатыканных жучков, но с экспериментами лучше потерпеть. Времени должно хватить на все. Мы шли по кораблю и слушали последние наставления женщины:

  - Полет долгий. В отличие от лайнеров, мы идем крайним коридором. И с остановками. Рассчитывайте дней на десять, а может и дольше. С удобствами глухо, с развлечениями еще хуже. Поэтому по 'Солнышку' не шастать, не хрен мне капитана дразнить. Он в курсе, но на глаза лучше не попадаться.

  - По 'Солнышку'? - Переспросил Адам. - Сентиментально ты его.

  - По нему, родимому. - Для наглядности женщина постучала ладонью по перегородке. - И не в сантиментах дело, корпус давно пора на Парковку отправить. Старушка свой полтинник отбегала, скоро светиться начнем. Чертов соларус! Думаешь, мы таких как ты от горячей любви к приключениям возим? Кораблик свое отбегает и все. Капитан на пенсию, а мне куда идти? В шлюхи марсианские?

  Женщина загнула руладу не стесняясь в выражениях. Путанный и сбивчивый рассказ расставил все по полочкам, особенно после того, как на ее слова наложилась мельком просмотренная информация о соларусе. Его излучение тем опасней, чем активней вещество. Активность завязана на массу. И если батареи флаев еще ведут себя нормально, то в космических кораблях начинается полная чертовщина. Экранировать излучение невозможно, а менять реакторы как перчатки нерентабельно.

  И правительство нашло прекрасный выход - установило среднебезопасный уровень излучения. Пятьдесят лет. Потом соларус настолько проникает в корпус, что тот ничем от реактора не отличается. Иногда раньше, иногда позже, но экипаж вынужден менять пристанище.

  С точки зрения цивилизации - выход приемлемый. Такая система обеспечивает кучу рабочих мест по сборке и демонтажу кораблей. По сути, огромный кусок Марса превратили в гигантский отстойник - кладбище гниющих кораблей. 'Парковка' - именно так зовут это место суеверные космоплаватели. 'Чтоб тебе на Парковке сгнить' - самое страшное проклятие, какое можно услышать из уст космонавта. На спутниках красной планеты с умирающих кораблей снимают все мало-мальски ценное, а останки спускают вниз. Чтобы когда-нибудь потом, лет через двести, использовать заново. Фобос и Деймос - колыбели рядом с кладбищем. Именно здесь расположены верфи, обслуживающие все заселенные планеты солнечной системы.

  У этой системы лишь один минус. Производство, выгодное для всех, не является производством, выгодным для каждого. Никто не станет менять систему ради единичных случаев. Это понимала даже Трамова, слишком явно просматривалась тоска в ее взгляде.

  - Глупости. - Безапелляционно заявил Адам. - Ты классный специалист. Уверен, тебя с руками оторвут.

  - Ты процент безработных по моей специальности погляди. - Фыркнула женщина. - Ладно, проехали. Идемте, я покажу ваши хоромы.

  Двухместная каюта оказалась уютней, чем я предполагал. Чувствовалась заботливая рука женщины. Даже спальное белье было гораздо приятней на ощупь, в сравнении с гостиничным. Про запах я и не говорю, - свежевыстиранное. Вообще, отношения с комфортом у меня в будущем не сложились. Склады, канализации, подземные тоннели - тянет меня на экстрим. Заметив, с каким чувством я провел ладонью по ткани, Трам пояснила:

  - Циклохлоя. Лучше синтетики, но за пределами колоний - редкость. Сам понимаешь, в основном сырье возим: соларус, руду.

  - Странно название. Откуда такое?

  - Понятия не имею. - Женщина пожала плечами. - Обустраивайтесь. Взлетать будем жестко, до конца сирены с коек не вставать. Зонд пока останется в мастерской, а то он натворит делов при разгоне.

  После этих слов Трам развернулась и вышла из каюты. Плюхнувшийся на кровать Галл прокомментировал:

  - Ты не обращай внимания. Сколько помню, она всегда была нелюдимой. Но человек хороший. - И без перехода добавил: - Чур, это моя кровать.

  - Да легко. Адам, у меня к тебе вопросов накопилось. Ты чем на Марсе заниматься собираешься?

  - Чего полегче спроси. Я же музыкантом был, а теперь? Свистульки это не гидравлика - тонкая настройка, а у меня по нервным окончаниям лапшерезкой прошлись. Эх... черт его знает, Вик. - Горестный выдох Галла показал всю глубину его страданий. - Я без музыки не могу. Чтобы восстановить имплантаты нужно на Землю, в колониях уровень медицины не тот. Короче нужны большие деньги на операцию. И в сотни раз больше, чтобы мое дело закрыли. Все, тупик. Хоть стреляйся.

  - Давай договоримся, Адам. Я помогу тебе восстановить здоровье, в обмен на твою помощь.

  - Брось! Откуда у тебя деньги?

  - Заработаю. - Я обезоруживающе улыбнулся. - Это сложно только в первый раз.

  - Мы и так по уши в дерьме, а выбираться вдвоем легче. Что нужно от меня?

  - Понятия не имею. Любая помощь. После ста семидесяти лет сна я могу ошибиться где угодно.

  - Ууу... Так ты из мороженных. А я понять не могу, что с тобой не так. Друг, расскажи, как у вас там было?

  Такое простодушие заставило меня рассмеяться. Галл оказался удивительно легкомысленным человеком. Он уже через секунду забыл, что только что готовился рвать на себе волосы от невозможности пользоваться усилителями. Уже через десять минут я и сам не помнил о своих грандиозных планах, до хрипоты сравнивая музыкальные стили и направления. Раздавшийся звук сирены оборвал наш спор на самом интересном месте. Каждый остался при своем мнении. Для меня загадка, как можно сравнивать старый, добрый рок и новомодную какофонию?

  Должен сказать, что этот вопрос мы так и не выяснили до самого конца полета. Каждый раз, стоило мне вернуться из мастерской, как Галл начинал засыпать меня музыкальными произведениями. Новомодные песни играли на всех струнах человеческой психики. Слушатель сам становился мелодией, забывая обо всем на свете. Полная утрата контроля - это точно не по мне. Слишком похоже на эффект сильных лекарств или наркотиков.

  В один из таких вечеров к нам на огонек заглянул капитан. Что удивительно, разговор о музыкальных пристрастиях его увлек и спор продолжился без меня. Подтянутый старик с незажженной трубкой в руке сильно увлекался джазом. Пластинок у него, конечно, не было, но в том, что музыка должна оставаться музыкой, он был солидарен.

  Кэп оказался странноватым, но приятным человеком. Напрасно София на него бочку катила, уже через пару дней мы были хорошими приятелями. Его скупые, но глубокие фразы нередко ставили нас в тупик своей странной логикой. Правду говорят - все космонавты слегка не от мира сего. Например, за все время полета я ни разу не видел, чтобы Кэп закурил свою трубку. На прямой вопрос, мужчина задумчиво хэкнул и ответил:

  - Циклушку что ли курить? Где ж сейчас табак достанешь? А к трубке уже привык.

  Вторичное упоминание о циклохлое заставило меня нырнуть в справочники. Энциклопедия утверждала, что это типично колониальное растение выращено генетиками. Около пятидесяти лет назад оно полностью заменило устаревшие фабрики по производству искусственного кислорода. Являясь основным источником пищи на начальных этапах заселения Марса и Венеры, позднее стало использоваться как сырье для легкого наркотика, известного как 'циклушка'. Не удивительно, что из него начали гнать всякую гадость - выглядит как мечта наркомана. С картинки на меня смотрел небольшого размера фиолетовый кактус. Цветущий.

  Неделя полета пролетела незаметно. Если меня кто-то спросит, мол, каково это в космосе побывать, то рассказать мне будет нечего. Полет на транспортнике почти не отличался от недели проведенной в красной зоне. Тот же суррогат вместо пищи, та же губка-паста вместо душа. И запах масла назойливо лезущий в нос. Клянусь, он сопровождал меня повсюду. Странно, я был уверен, что космос пахнет гораздо романтичней. Путешествия моей молодости в основном ассоциируются с запахами. Аэрофлот, поезда, круизные лайнеры - у каждого из них свой специфический аромат. Иногда настолько специфический, что его легко перепутать с вонью. Теперь я знаю, чем пахнет космос. Машинное масло и никакой романтики. Скука.

  Наверное именно поэтому, я провел большую часть времени в мастерской, доводя до ума своего бота. С помощью Трамовой удалось разблокировать одну из пушек. Потренироваться было негде, но сигналы диагноста утверждали, что все в полном порядке. Наши отношения с этой странной женщиной перешли на деловой уровень, о чем я ни капли не жалел. Любые разборки в столь замкнутом пространстве до добра не доведут. Взаимное уважение было менее приятной альтернативой сексу, но меня устроило и оно. Трам действительно поразилась тому факту, что я смог оживить зонд, что называется, 'на коленке'.

  - Каменный век. - Пренебрежительно фыркала она.

  При этом, даже не пытаясь сделать вид, что ей не интересны мои методы. Мы с удовольствием учились друг у друга. Взрывная смесь двух столь разных подходов могла бы дать прекрасные результаты, если бы нас так бездарно не прервали. Короткий рев сирены ворвался в мастерскую, прерывая нашу дискуссию. Раздавшийся следом голос Кэпа сообщил:

  - Внимание. Входящее сообщение от пограничного корабля. София, срочно упаковывай сухопутных в ящик. Сорок минут до стыковки. - Он даже не пытался скрыть собственного удивления: - Господа, нас будут шмонать посреди трассы. Вы что такое сперли на земле? Саркофаг с Членом Совета?

  Двигаться коридорами транспортника, одновременно управляя зондом было невероятно сложно. Мы попеременно налетали на перегородки и дверные проемы. И если меня Трам поддерживала рукой, пихая в нужную сторону, то столкновения зонда порождали душераздирающий скрежет. Царапины на стенах служили прекрасным ориентиром для любого следопыта.

  Бежать пришлось долго, так что в каюту мы ввалились спустя пару минут. Устаревшая модель корабля, спроектирована с размахом. В его дебрях можно роту спрятать, хуже вьетнамских джунглей. Другое дело, что при желании погранцы могут отогнать корабль на Деймос и разобрать на запчасти. Надеюсь, что мы попали на плановую проверку и, пошумев для вида, бравый космодесант уберется восвояси. Если они пришли по мою душу - готовьтесь к проблемам. Примерно так я ответил на вопрос Трам.

  - Хватит гадать! - Рявкнул из-за спины появившийся Кэп. - Девочка, прячь пока балластовых, а я постараюсь отвлечь десантуру. Доступ к камерам я открыл, смотрите в оба. Шевелись, сухопутные!

  Скинув рюкзак Галлу, я схватил зонд в охапку. Пока рок-звезда копался со своим барахлом, мне хватило времени нырнуть в систему и отдать команду на упаковку. Вжикнув сервоприводами, металлический шар спрятал в свои недра обе плазмы. Нести сразу стало вдвое легче.

  Мы неслись, топоча как стадо вымерших мамонтов. Металлические набойки берцев грохотали как станковый пулемет, отражаясь от стен коридора. Заспанный Адам взял на себя эстафету неуклюжести, собирая плечами все выступы и углы. Понимая всю серьезность ситуации, обычно ворчливый паренек стойко переносил тяготы забега. А может все его силы уходили на бег. Даже мне, чтобы поспеть за несущейся впереди женщиной, понадобилась вся новоприобретенная ловкость. Многолетняя практика сделала свое дело - Трамова скользила по кораблю как опытный разведчик. Запыхавшись, мы ввалились в набитый хламом трюм.

  - Все. Отдыхаем. Внимание на камеры. - Сказала женщина.

  За эти дни я достаточно изучил ее, чтобы понять - столь ровный голос означает крайнее волнение.

  - Кэп нас сдаст? - Тихий голос Адама заставил ее вздрогнуть.

  Трам как будто ждала этого вопроса. Секунды не прошло, как она рявкнула в ответ:

  - Тебе будет лучше, если корабль заметут вместе с вами? - Женщина сгорбилась, из нее словно выпустили воздух. - Хотя уже не важно. Если вас найдут, нас ждут соседние камеры. Что же вы такое натворили, мать вашу?

  Раздавшийся механический голос остановил готовую начаться перебранку:

  - Внимание. Открытие внешних шлюзов. Экипажу приготовиться к стыковке.

  - Умолкли! Смотрим.

  Камер на транспортнике было немного. К примеру, технические этажи спокойно обходились без них. Но закон требовал, чтобы открытые шлюзовые снимались ежесекундно. Не знаю, какой идиот решил подобным способом ловить преступников, но в данной ситуации это было нам на руку. Если не обращать внимания на легкие помехи, то фигура Кэпа была как на ладони. И не только она.

  Шестеро закованных в броню космодесантников с нашивками погранотряда ввалились внутрь корабля. Приветственно поднявшего руку капитана смело в перегородку одним ударом. Уже не сомневаясь, что ничего хорошего нас не ждет, я отстраненно наблюдал за разворачивающимися событиями. А там было на что посмотреть. Кэпа подняли за шкирку и несколько раз чувствительно приложили о стену, походя раздавив выпавшую из его руки трубку.

  Несмотря на слаженность действия, отряд не производит впечатления пограничников. Слишком безжалостны. В мое время так действовали наемники или пираты. Но никак не спецслужбы, тем и в голову не придет просто так ломать конечности. Вломившиеся на корабль этих правил или не знали, или игнорировали. Камеры передавали страшную картинку, а отсутствие звука лишь добавляло саспенса. Из старого капитана вполне профессионально выбивали информацию. И нет ничего удивительного в том, что он сдался. У меня даже тени сомнений не возникло, что я бы продержался дольше. Ужастик на экране вгонял в ступор, пришлось встряхивать себя адреналином. В отличие от моих спутников, нанофабрика такую возможность давала.

  - Трам. - Я попытался привлечь внимание женщины, но она не отвечала. Уже готовясь влепить пощечину, я рявкнул: - Трамова! Камеры пишут картинку?

  К счастью, обошлось без рукоприкладства, хватило окрика. Передернув плечами, техник вынырнула в реальность и сфокусировала на мне взгляд.

  - Что? Да. Штатная процедура.

  - Носители где? - И видя непонимание в глазах, добавил: - Диски, винты, перфокарты. Черный ящик где? В рубке?

  Женщина кивнула. Как и Галл она пребывала в откровенном шоке, действия 'пограничников' выбили их из колеи.

  Да, я записывал трансляцию с камер, но полной уверенности в правомочности таких доказательств не было. И все же, сработала старая привычка: при общении с правоохранительными органами писать все. Пару раз спасало меня от колючки. Надеюсь, опыт поможет и в этот раз. Теперь кадры творимого в шлюзе беспредела хранятся в моей голове. Надеюсь мы выкрутимся, и мне ее не оторвут. Хотя сомнения у меня были, слишком рьяно парни взялись за дело.

  За неполную минуту нашего разговора ситуация в шлюзе разительно поменялась. Кэпа сковали и подвесили на одной из перекладин. Насмешка судьбы? Ситуация подозрительно напоминала происшедшее в доме Астеля. Примерно так же дергался подвешенный Трой.

  И все же разница была. Глобальная. Око за око! Я защищал свою жизнь, а Кэп ни в чем не виноват. Против воли, в груди начал разворачиваться комок ярости - реакция на бесцельную, алогичную жестокость. Пришлось начать дыхательную практику. Только эмоций мне сейчас и не хватает. Стоит отключить разум, и висеть будем все вчетвером. Рядочком.

  Судя по инертности моих друзей, предпринимать они ничего не собирались. Все. Лапки кверху, сдались. Я уже собирался их тормошить, когда всхлип Трам заставил меня замереть. Женщина сгорбилась и потухла. Устремленный в никуда взгляд - верный признак, что она в сети. И это зрелище ее чуть не доконало. Мне понадобилось меньше доли секунды, чтобы переключиться на поступающие от шлюза сигналы. Хотя я и так представлял, что я там увижу. Глядя на раскачивающееся тело Кэпа, я прекрасно осознал - никакое дыхание мне не поможет. Взгляд скользил по дымящимся краям раны в груди капитана, а в голове царила пустота. Я еще никогда так не желал чьей-то смерти.

  В реальность меня вернул посторонний звук - Галла выворачивало наизнанку. Кислый запах рвоты заполнил помещение. Трам оказалась покрепче, но и ее лицо выглядело серым и полумертвым. Теперь понятно, почему наши враги не отрубили камеру. Такой психологический эффект дорогого стоит, бери нас тепленькими.

  - Ну, нет. - Тихий шепот затерялся в бульканьях Адама.

  Ударной дозой адреналина удалось вернуть себя в колею. Получив команду, уснувший было зонд начал тестирование всех систем. В этот момент я больше всего жалел, что не могу пользоваться двумя пушками. Спаренный выстрел - двойку долой. С другой стороны, благодаря этой железяке у меня было кое-что в сотни раз более полезное. Маленькая хреновина, на взлом которой ушла практически неделя. Устройство, пожирающее невероятное количество энергии из практически бездонного реактора. Настолько невероятное, что даже соларус проседал, не в силах выдавать требуемое больше десяти минут. Полицейская глушилка.

  Я представил, как твари в навороченных доспехах будут обходиться без связи, и злобная ухмылка сама возникла на моем лице. Повернувшись к Трам, я произнес:

  - Техник! Мне нужна невесомость на этом корыте.

  Шесть неуклюжих потеряшек в лабиринте космического корабля. Шансы все еще не равны, но уже кое-что.

Интерлюдия 4

Интерлюдия 4

  Несложно сказать, что толкнуло Грызлоу на эту авантюру. Буквально на прошлой неделе азартный от природы вояка проигрался в пух и прах. А карточный долг, как известно, дело святое. Будь с деньгами порядок, капитан предпочел бы и дальше стричь купоны с торговцев. К сожалению, кон ушел к одному из самых неприятных говнюков на базе, да еще вышестоящему по званию. Короче, звонок пришелся как нельзя кстати, деньги нужны были срочно.

  Грыз колебался недолго. С одной стороны, колониальная обстановка не слишком одобряла откровенную продажность и беспредел. Вырвавшись с загнивающей Земли, люди надеялись обрести в колониях новую родину. И хотя Совет крепко удерживал контроль, рук у него катастрофически не хватало. Поэтому время от времени с особо наглыми гражданами случались неприятности. В основном летального характера. Это заставляло отбывающих почетную ссылку держать себя в руках и не зарываться.

  Но это внизу, на планете. На орбиталях же дела отличались коренным образом. Как и большая часть войск, пограничники состояли на особом учете. Совет отлично понимал, что если цепного пса не кормить, рано или поздно он сожрет своего хозяина. И армия питалась очень хорошо. Полный пакет: льготы, зарплата, пенсия и как апофеоз - получение гражданства. Отношения между неграми и армией обострялись искусственно. В свою очередь, истинные граждане на вояк молились. Вооруженный до зубов буфер удерживал озверевших нелюдей в колониях. Во всяком случае, службы новостей преподносили ситуацию именно таким образом.

  Ничего удивительного, что на столь благодатной почве порой вырастали такие удивительные сорняки, как капитан Грызлоу. Вытянутая, как у хорька, морда делала его похожим на маленького хищного зверька. За нее он и получил кличку Хорь, которой, к слову, очень гордился. Хотя за глаза его чаще называли Грызом. Потому что рвач и кусочник.

  Именно к Грызлоу обратился начальник полиции со своей маленькой проблемой. За возвращение зонда и смерть четырех негров награда была соответствующей. Откровенно говоря, поступок не назовешь умным, Хесус своими руками отдавал компромат в страшно загребущие лапы. Оба знали, первым делом Хорь проверит, что же попало в его руки. Но свояки всегда смогут договориться, а решать проблему нужно быстро. Стоит неграм высадиться в колонии, и найти их будет очень сложно. Не было ни другого выбора, ни другого кандидата. Во-первых, Хорь - единственный знакомый наемник за пределами Земли. Пересекались пару раз на профессиональном поприще, проще говоря, контрабанде. А во-вторых, стоит информации всплыть, и несколько высокопоставленных голов мигом окажутся на пиках правосудия. В том числе и собственная Хесусовская. И дело тут не в справедливости. Молодые и голодные всегда готовы влезть наверх по твоему трупу. Система такая.

  Чтобы не засветиться в этой чернухе, Хорь взял с собой только проверенных людей. Из десяти подчиненных на борт взошли только пятеро. Парни проверенные - измазаны в дерьме с головы до ног. Некоторые сомнения вызывал молодой лейтенантик, но на дело пилота брать и не собирались. Доставил, ждешь, не отсвечиваешь - Грыз был скор на расправу. Отключить нашлемники несложно, а других свидетелей не будет. Мордо настаивал. Взорвался транспортник, и что? Случайность.

  Начиналось все как по нотам. Маршрут известен, выйти на точку - дело двух часов. Разница в классах позволяла кораблю армейцев двигаться на порядок быстрее гражданских. Дальше последовал стандартный запрос на остановку и не менее стандартный ответ. Убежать старая развалюха не смогла бы при всем желании. Бортовое вооружение на транспорте отсутствовало, и Грызлоу даже испытал некоторое разочарование - сбить его к чертям, и на базу. К сожалению, заказчик требовал доказательства, а значит, зонд необходим.

  Впрочем, раздражение продлилось очень недолго. Пущенная по кругу 'торпеда' с 'циклушкой' притупила ощущения и добавила куражу. Отчего, ломая руку этой пародии на капитана, Хорь испытал невероятную эйфорию. Чувства были настолько яркими, что он не сдержался и добил старикашку. Груз на корабле, чего тянуть?

  - Второй, Четвертый - двинули. Первый за мной. - Отдал команду Хорь, предстояло обыскать посудину.

  Отряд разделился на пары и, не теряя времени, принялся за работу. В тесноте корабля было не слишком удобно работать двойками, массивная броня - не самая удобная одежда для перемещения по узким коридорам. И все же привычка взяла верх. Продвигались медленно, но уверенно, заваривая двери кают плазмой. Парни не в первый раз работали по схеме полной зачистки, и Грызлоу не переживал за результат. Рано или поздно работа будет выполнена. А вечерком он рассчитается по счету и наконец сделает этого майора из СБ. На лице армейца возникла приправленная наркотиком блаженная улыбка.

  Первый неприятный сюрприз случился минут через десять. Взрыв, ощутимо тряхнувший корабль, заставил их замереть. На первый взгляд ничего не произошло, лишь появилось странное ощущение в районе живота. Но это только до тех пор, пока не пошевелился Первый. Стоило ему шагнуть, как потерявший вес бронекостюм бросило вверх и приложило макушкой. Только опущенное забрало помогло избежать травмы.

  За что Хорь уважал своего напарника, так это за невозмутимость. За все время службы лишь трижды случались абордажи при отключенном компенсаторе. Притом дважды это случалось не по вине защитников, поработали корабельные орудия. А вот третий был схожим. Тогда умники решили задержать штурмовую команду, уничтожая улики.

  - Ни хрена у вас не выйдет. - Ухмыльнул Хорь, глядя, как уверенно спустился Первый.

  Ловко толкнувшись от потолка, тот коснулся ногами пола. С характерным щелчком включились магнитные ботинки, мгновенно уменьшив скорость отряда вдвое. Просто так прозвище 'подковы' не дают. Тем не менее, они продвигались вперед. Тяжело и неуклюже, но продвигались. В своем воображении Хорь крутил мысли о том, что он сделает с шутниками, когда доберется до них.

  Кровавые мечты так захватили капитана, что он проворонил вторичный толчок. Может, прошедшая по кораблю дрожь и осталась бы незамеченной, если бы не донесшийся по внутренней связи вскрик Четвертого и мигание тактического экрана. Информация о потерях шла только на дисплей командира группы, и появившаяся там ярко-алая фигурка могла значить только одно: команда сократилась на одного бойца. Умер один из двойки, отправленной за черным ящиком.

  - Прекратить движение. Пятый! Доложить обстановку. Что с Четвертым?

  - Четвертый минус. Какая-то тварь его зажарила.

  - Что ты мелешь? Как зажарили?

  - На ящик вывели клеммы от полицейского шокера. Полный заряд. Он дымится весь, мать твою.

  - Вторая группа, прикройте его. И не забудьте...

  В этот момент в динамике раздался треск статики, сквозь который пробивался едва слышные крики его команды. Последний сигнал, пробившийся сквозь установленную завесу, вычеркнул еще двух бойцов с дисплея. Хорь продолжал орать в микрофон, но толку не было.

  - Как слышишь? Пятый! Вырвиглаз, как слышишь?! Огонь на поражение! Выжигайте все нахрен!

  От удара бронированного кулака в перегородке образовалась внушительная вмятина. Взбешенный капитан сдернул предохранитель, переведя автомат в режим автоматического огня. Вся электроника скафандра сбоила, выдавая совершенно бредовую информацию. Чтобы разобрать хоть что-то, пришлось откинуть забрало. Надо признать, что ошибку совершил не только Грызлоу.

  Чуть впереди стоял Первый, ероша ладонью вспотевшие волосы. Как всегда невозмутимый, он так и умер, с привычным выражением спокойствия на лице. Выстрел мощной плазмы начисто снес ему голову, походя разрезав трубу под потолком. Из разлома немедленно вырвались клубы пара, скрывая дергающийся в невесомости труп. Магнитные ботинки не дали телу оторваться от пола, зафиксировав словно диковинную, танцующую статую.

  Смерть единственного товарища переклинила что-то в голове капитана. Поливая плазмой направо и налево, он сломя голову рванул назад. Треск статики, мгновенное и почти полное уничтожение группы, отсутствие видимых целей - все это сводило с ума. Взбудораженный наркотой мозг не выдерживал нагрузки.

  К счастью, сильный удар вовремя остановил зарождающуюся панику, бросив армейца на колени. Не вписавшись в поворот, Хорь хорошенько треснулся головой о торчащий выступ. Дюймом левее, и железяка пробила бы висок. Добрый десяток секунд Хорь собирался с мыслями, приходя в себя. В этот момент его легко мог убить даже безоружный, но видимо судьба приберегла что-то напоследок. Убийца, уже более-менее соображая, поднялся на ноги и целенаправленно двинул в рубку. До того как отключилась связь, именно там оставался последний живой боец.

  - Пятый, падла! Ты мне нужен! - Треск помех глушил крики капитана.

  В этот момент все мысли Грызлоу были о спасении собственной шкуры. И будь на его пути шлюз, он сбежал бы без всяких угрызений совести. Другое дело, что прорываться вдвоем легче. Так или иначе, но рубка была по пути.

  Хорь двигался вперед, методично выжигая все на своем пути. Тень движения, шорох, малейшее подозрение на засаду, и автомат тут же взрывался плазмой. Напрямую подключенный к реактору бронекостюма, он позволял не думать об экономии зарядов. Отступая, капитан закрывал за собой отсеки, заваривая двери выстрелами.

  Каждое нажатие на гашетку вызывало неестественный смех. У капитана, что называется, на глазах 'ехала крыша'. Подкошенное наркотиком сознание висело над пропастью безумия. Лихорадочное бормотание выдавало местонахождение Грызлоу за десяток шагов, но его это уже не волновало.

  - Ниче, дайте только добраться. Отстыкуемся, я вас, твари, зажарю.

  Он уже не помнил, что сам заварил эту кашу и, позарившись на деньги, ворвался на корабль. Не помнил, что убил старого капитана. Психопат уже и думать забыл про полицейский зонд и обещанную плату, в его голове билась одна мысль: месть. Неминуемая расплата за гибель половины подчиненных его тоже не волновала. Выжить и сжечь корыто дотла. В труху. Все.

  К сожалению для него, планам было не суждено сбыться. Пятого в рубке не было. Точнее, не так. То, что осталось от его тела, мало походило на бойца по кличке Вырвиглаз. Ворвавшись в главную рубку, Хорь повел дулом автомата, выискивая цели. Глушилка зонда начала выдыхаться, и целеуказатель отработал как надо. Глупая железяка занесла два трупа в списки погибших отряда и отключилась. Очередная, возможно последняя, волна помех накрыла ее.

  Впрочем, с тем же результатом электроника могла оставить свои выводы при себе. Хозяин бронекостюма был занят. Он внимательно разглядывал труп своего подчиненного. Пятый сидел в развернутом к выходу капитанском кресле и пялился в дверной проем. Удивленное выражение его лица органично дополняла рукоять ножа, торчащая из середины лба. Еще один труп валялся возле распахнутого шкафа с электроникой. Бойцы так и не успели вытащить черный ящик.

  Сплюнув, Грызлоу развернулся и двинул в сторону шлюза. Он уже не надеялся добраться до него живым, но врожденная упертость требовала действий. Капитана можно назвать подонком и садистом, но трусом он не был. Закованная в броню нога уже переступила порог рубки, когда за его спиной раздался шорох.

  Так быстро Хорь еще не двигался. Мгновения не прошло, как он нырнул в укрытие и приготовился вести огонь. Палец на курке остановился в последний момент. Шевелилась гора обугленных доспехов.

  - Четвертый! Живой, братишка! - Крикнул капитан.

  Не помня себя от радости, Грызлоу рванул к боевому товарищу. Помочь, спасти, вытащить на себе. В этот момент он был готов на все ради друга. Да что там говорить, он искренне считал Четвертого другом, хотя еще минуту назад продал бы его не задумываясь.

  Душевный порыв капитана разбился о суровую реальность жизни. Он был уже на полпути к полумертвому товарищу, когда тот внезапно ускорился. Перекатившись на бок, Четвертый выставил автомат в его сторону и нажал на гашетку.

  - Друг, ты чего? - Успел недоумевающе произнести Хорь, за секунду до того, как заряд плазмы снес ему половину черепа.

  - Обознался, сука. - Шепот Кизляра раздался в тишине пустой рубки.

  Не обращая внимания на вонь паленого мяса и малоаппетитную в целом картину, Виктор устало сполз по стенке. Магнитные башмаки позволяли совершить такой подвиг даже в условиях невесомости. Мужчине казалось, что последний десяток минут отнял у него минимум сто лет бессмертной жизни. Психика едва справлялась с нагрузкой. Несмотря на работу нанофабрики, утомленный донельзя беглец просто не мог пошевелиться. Уперев ствол автомата в пол, Кизляр пустым взглядом рассматривал заваленную трупами рубку.

Глава 6

Глава 6

  Капитанский мостик перемигивался тревожными лампочками. Звук тревоги включился сразу после выстрела и сейчас пульсировал, раскалывая голову на части. Монотонно и глубоко проникая внутрь каждой клеточки и заставляя резонировать все тело.

  Чертова плазма расплавила одну из консолей, как кусок сыра. Надеюсь, эта хрень не взорвется. В любом случае, выбирать угол атаки было не с руки. Стоило армейцу распознать подмену, и он бы своротил мне шею как куренку. Это в том случае, если бы не решил растянуть удовольствие. Кажется, мне попался тот самый ублюдок, что кончил капитана. Нездоровый блеск его глазенок мне откровенно не понравился. У дядьки съехала крыша, а отбиться я бы не смог. Выдохся. Так что выстрел хорош, и черт с ней, с тревогой.

  - На хрен я вылез из криокамеры? Спал бы себе.

  Эффектной фразы не получилось, в конце голос сорвался и выдал петуха. Чувствую себя прескверно: руки-ноги дрожат, во рту пересохло и стоит отчетливый привкус железа. Даже слова дались с трудом, фразу выдавил с третьей попытки. Зато поверил, что остался жив. Только усиливающийся вкус крови беспокоит. Сплюнуть удалось с трудом, во рту сухо как в Сахаре.

  - Твою мать, гребаная невесомость.

  Комочки слюны разлетелись во все стороны. Как и думал - розовые. Это от гранаты, не прошла даром. Еще бы, с такой дистанции кидать, да еще в невесомости. Думал, подорвусь к чертям. Повезло, легла удачно. Хорошо, не термитная. Просто замечательно. В таких условиях запекло бы всех до хрустящей корочки. В общем, можно считать отделался легким испугом. Большую часть осколков приняла в себя парочка броненосцев. Мне только бочину дернуло, вроде неглубоко. Саднит, зараза.

  Взгляд следил за плавающей в воздухе слюной. Соображалось туго. В голове крутилась одна мысль:

  - Хорошо, что плазма - не огнестрел. Мозги, плавающие вперемешку с внутренностями - это перебор.

  Сгустки выстрелов аккуратно прижигали плоть, прожигая ее насквозь. Кожу, кости, металл. Если не считать трех трупов и искрящей дырки в стене, то даже и незаметно, что мы неплохо повоевали.

  Вообще, плеваться на капитанском мостике - дурная, несовместимая с жизнью шутка. Проверни я подобное еще вчера, и тотчас отправился бы покорять космос без скафандра. В одних трусах. Но Кэп мертв, а мертвец - это мертвец. Не верю я в загробную жизнь. Тем более, он мой должник, убийцу его я кончил. Приберемся и все.

  Тяжелый вздох. Кого я обманываю? За бортом, прихваченный магнитными захватами, болтался патрульный кораблик. Было бы совершенно нелепо полагать, что он пустой и никому не нужный. Еще ничего не кончено, а сил уже нет. Проблемы только начинаются, это я и без мигрени чувствую.

  - Пять минут, Виктор. И за работу.

  Закрыв глаза, я начал медленно считать до десяти. Медитация. Вдох на раз, выдох на два. И снова вдох. Как сотни раз до этого. Бешеная скачка в голове замирает. Мысли текут вяло и неторопливо. События ползут мимо сознания как кинокадры, позволяя обдумать и осознать. Совершенные ошибки и принятые решения - все как на ладони.

  Первый труп. Зажарило живьем, даже бронекостюм не защитил подонка. Расчет оказался верным - умер самый нетерпеливый, привыкший к безнаказанности. А за небрежность надо наказывать. План формировался на бегу, пока мы с Софией неслись к рубке. Адам остался доблевывать в схроне, а женщина была необходима. Без нее шансы резко сокращались. Я точно знал - черный ящик они обязаны уничтожить. Вручную, потому что маленький кубик надежно защищен, даже детонация реактора для него пустяк. Но моих навыков маловато для установки ловушки, а вот у Трам - в самый раз.

  Отличный получился тандем, поодиночке мы бы сдохли. Без плазменной пушки выключить компенсатор гравитации очень сложно. Процедура долгая и муторная. И никакого аварийного ручного отключения. Только из рубки, используя код доступа капитана. А он мертв. Пришлось вспарывать обшивку и срывать предохранители. Прожигал ботом, в строго определенном месте.

  - Промажешь - наизнанку вывернет, и мозги с говном перемешает. - Спокойно пояснила Трам.

  Так что ручонки у меня слегка подрагивали. Адреналинчик-с. Времени было в обрез, но я справился. Рвануть не рвануло, но возле махины всплеск ощутимый вышел. И меня чуть не вырвало, и бота пришлось оставить. Невесомость. Я с непривычки постоянно улетал не туда. Видел бы кто меня, судорожно цепляющегося за все подряд, - точно от смеха бы умер. Так что, дергаться как паралитик и управлять жестянкой оказалось для меня непосильной задачей. Но, как потом выяснилось, оно и к лучшему. Удачно припарковал.

  Трам уплыла вперед сразу после отключения. Несколько минут мы выиграли, но времени все равно нет. Шокер она на лету расковыряла. Удачная идея, молодец девчонка! Я мог только с завистью смотреть ей вслед. Знал, что впереди может быть засада. Знал, что ей крышка, если армейцы доберутся до рубки первыми. И все равно завидовал. Красиво плыла. И сделала все как надо. И вовремя, что главное.

  Когда я добрался до мостика, она уже заканчивала. Вдвоем мы быстро доделали работу и свалили. Трам отправилась к Галлу. Все что могла, она сделала, а вдвоем у них шансов больше. А я двинул на охоту, последняя граната жгла мне руки.

  Выследить вторую парочку оказалось проще простого. Цокая башмаками, как подкованные лошади, они, не скрываясь, шли вперед. Дети будущего - горе-вояки. Слишком полагались на электронику, а меня сканеры не берут. Нет меня на радаре. И все же я таился, не решаясь нападать. Парни не были совсем лопухами, а от выстрела плазмы меня никакие наниты не спасут. Видел я, что она творит. У капитана в брюхе дырка размером с два кулака.

  Меня выручила ловушка Софии. Пока эти дебилы развлекались переговорами, я успел приблизиться на нужное расстояние и швырнуть гранату. Не хрен расслабляться! Ни им, ни мне. Ребристый подарок с вырванной чекой оказался неприятным сюрпризом для всех. Последняя, она рванула раньше таймера. Бракованная. Астеля шутки, не иначе. Хорошо удачно завис, десант нашинковало, а меня только краем задело. И отбросило взрывной волной, ломая о переборки. Вовремя сложился в клубочек, защитив руками голову. И все же боевая граната - страшная штука, выжил чудом. Зачем полиции такое оружие? В мое время хватало демократизаторов.

  Так или иначе, оставляя веер кровавой россыпи, я двинулся вперед. Болеть, ничего не болело, ползунки болевого порога я выкрутил заранее. Перебирая руками изо всех сил я несся к рубке. Если мои расчеты верны, то отданная зонду команда внесет некоторую сумятицу в действия наших врагов. Глушилка заработала. Мне и нужно-то всего пару минут - добраться до рубки. Надеюсь, почти мгновенная смерть половины отряда выведет их из себя. Хотя бы ненадолго. Понятия не имею, что я буду делать с закованным в броню десантником, оружия у меня не осталось. Только нож. Как раз зарежусь, если что-то пойдет не так.

  Он стоял спиной, и ножа хватило. Две недели работы не прошли даром, пластичность тела повысилась в разы. И все же, несмотря на ежедневные тренировки, без помощи нанитов я бы не справился. Мириады крохотных помощников делали меня очень быстрым, пусть и на очень короткий срок. Все блоки сняты, и организм сжигал себя без остатка. Толкнувшись от стены обоими ногами, в рубку я нырнул рыбкой. Рывок через весь зал с прыжком-полетом через капитанский столик запомнился надолго. До сих пор покрываюсь холодным потом от безрассудности своих действий. Идиот! Но идиот удачливый.

  Армеец стоял вполоборота к входу и орал в нашлемник, пытаясь дозваться какого-то Грызлоу. Матерился нещадно. Увесистая пушка, которую в обычных условиях и поднять-то невозможно, висела вдоль тела. Нельзя такие моменты упускать. Судьба - женщина ветреная, второго шанса не дает. Обернуться он успел лишь для того, чтобы клинок Астеля вонзился ему между глаз. Пульсирующее лезвие пробило кость как картон, до самого основания. Если бы не рукоять, удар вышел бы сквозным.

  Магнитные ботинки пограничника не выдержали импульса и мы улетели в стену. Ребристое предплечье бронекостюма основательно приложило меня в висок, в глазах плеснуло звездочками, а к горлу подкатила тошнота. Удержать завтрак в себе удалось невероятным усилием воли. Нельзя блевать, плавающие в воздухе остатки пищи выдадут засаду как два пальца об асфальт.

  К боту достучался то ли с третьего, то ли с пятого раза, не помню. Сбоила связь. Когда проверяли все было отлично, а сейчас начала барахлить. Сигнал усилил за счет расхода энергии и достучался. Чувствую, когда все закончится, придется жрать в три горла. Как только смогу - прикручу к себе аккумуляторы на спину. Лучше ходить с горбом, но живому. Как Квазимода.

  - Твою мать! - Мысли опять начали путаться. - Виктор, какой, к едреням, Квазимода?! Работай! Работай, урод!

  Кажется, меня слегка контузило. Сосредоточился. Есть контакт! Бог настойчивых любит. Оказалось, не только мужик в рубке пытался дозваться своих. Микрофоны зонда отчетливо улавливали яростные крики. Искать врага пришлось фактически на ощупь, сканирование не работало в отрыве от полицейского сервера. Черт, да в этой жестянке половина функций не работала, а вторая половина сбоила. Управление, передача данных, и глушила с пушкой - вот и все. Сделал из микроскопа кувалду, есть чем гордиться.

  И все же свою задачу бот выполнил. Выстрел плазмо-пушки снес башку ближайшему даже не повредив скафандра. Передача данных резко просела, повысился расход энергии. Экран засыпало предупреждениями о невозможности ведения огня. Я давил на гашетку как проклятый, но железный дровосек отказывался стрелять. Противно вспоминать собственные дрожащие руки. Реактора не хватило даже на второй выстрел, стоило промахнуться и все - конец. Знал бы, точно промазал. Верно говорят, иногда неведенье - благо.

  Второй десантник уходил яростно матерясь и отстреливаясь во все стороны. Повезло, если бы я случайно не повредил фрагмент трубы боту пришел бы конец. Пар, заполонивший коридор, мешал противнику вести прицельный огонь. Глушилка продолжала работать, сбивая электронный прицел. Картинка мигнула и связь оборвалась. Зонд остался стоять в центре коридора, как памятник моей лени. Я же знал, знал что надо работать быстрее. Знал и расслабился. Корабль, мля, безопасность.

  - Черт, каша в голове! - Сеанс связь не прошел даром, голова с трудом воспринимала реальность. Пришлось думать вслух, так было проще. - Точно помню, что хотел что-то сделать. Думай, Витя! Точно, отвлекающий. Нужен отвлекающий, без него никак.

  Мне гарантировали, что любое сотрясение мозга пройдет в течение минуты. Наниты, маленькие засранцы, ни черта не работают. Видать штопают изнутри. Надеюсь, что граната не нашинковала мне внутренности. Боли нет и судить сложно, но непроходящая тошнота - это плохой признак. Уже подыхаю? Плевать. Глаза боятся, башка боится, а руки делают.

  Не знаю, сколько я выковыривал зажаренного. Скафандр мне нужен. На радаре меня нет, значит дурные железяки покажут пустое место. Труп. Не будет никто проверять. Мне и нужно-то всего несколько секунд. Прицелиться и выстрелить.

  - Чтобы меня не застрелили, я буду своим. - Я бормотал как умалишенный, заталкивая мертвеца под стол. - Своим в доску. Мертвым и безобидным. С подстраховкой. Зачем смотреть на безобидного меня? Смотри на чучело с гвоздем в чердаке. Он интересней. Я прост. Я не интересен.

  Рваные мысли все еще дергались словно паралитики, но постепенно становилось легче. Проходила тошнота, меньше дрожали руки. Очередная победа, мне удалось забраться внутрь чертова батискафа. Затаившись, я принялся ждать. Если верить планировке, рубку он не минует.

  Так и вышло. Смерть врага отняла последние силы. Достигнув цели, я едва не отключился. На плаву удержала лишь мысль о патрульном корабле. Трупов военных нам не простят. Корабль должен исчезнуть, а тела - пропасть. Иначе вся эта беготня лишь никому ненужный цирк.

  Короткая команда улетела к боту, отключая электронную завесу. Надобность в ней отпала, а мне необходимо связаться с нашими. Несколько долгих секунд все оставалось по-прежнему. Надо вставать и двигать к зонду, буду отключать вручную. Чинить - потом, сейчас - вскрыть внутренности и вырвать силовой кабель. Некогда с ним возиться. Словно услышав мои кровожадные мысли, зонд потушил глушилку.

  - Умничка. - Это зонду. - Галл, Трам! Вы живы?

  Общение настроено в режиме конференции. Надеюсь, с ними ничего не случилось.

  - В порядке. Ты как? - Ответ пришел незамедлительно.

  - Жив. Жду вас в рубке.

  - Как... - Адам начал что-то говорить, пришлось его перебить:

  - Быстрее! - Я оборвал его и отключился. Общаться через сеть было тяжело.

  Доковыляв до мертвеца, я уперся ладонью и выдернул лезвие из его головы. Крови плеснуло совсем немного.

  - Подвинься. - Отодвинув тело в сторону, уселся на его место.

  Правда, пришлось подтягивать себя вниз за ручки, но я справился. Теоретически можно просто зависнуть в воздухе, но ощущение дискомфорта не проходило. Постоянный страх упасть сковывал, лучше уж по старинке. В запасе минут пять, пока доберутся можно передохнуть. Стоять - не вариант. Башмаки словно прибили к полу, а как их отключить я не представлял.

  Эмоции у прибывших зашкаливали. Мой рассказ уложился в две минуты, а ахи, охи и восклицания пришлось прервать окриком:

  - Тихо вы, еще ничего не закончилось. Трам, ты сможешь довести корабль до Марса?

  Обведя рубку критическим взглядом, женщина отрицательно покачала головой.

  - Без вариантов? - Уточнил я.

  - Без вариантов. Даже останься в живых Кэп мы бы тут надолго зависли. Слышал сирену? Ты расстрелял наши глаза. Без навигационного компа корабль с места не сдвинуть. Чинить нельзя, только замена. При нормальном раскладе зовут буксир или техничку. Это деньги и солидные, но иначе никак.

  - Понял. Следующий вопрос. Сколько занимает пограничная проверка? В среднем.

  - По-разному, но меньше двух часов - редкость.

  - Мы управились быстрей. Значит, в запасе у нас есть час. Я предлагаю бросить транспортник и уйти на пограничном корабле.

  - Не выйдет, Виктор. Военные не имеют права садиться в гражданских портах без разрешения. У нас его нет, нам просто дадут площадку. Отношения в колониях напряженные. Стоит нам приземлиться и через пять минут там будет полно проверяющих. Арест, затем расстрел или каторга.

  - Корабль может сесть за пределами города? Без площадки.

  - Легко. Останется гора металлолома и куча трупов. Ты грунтовку на Марсе видел когда-нибудь?

  - Думай башка, шапка куплю! - Я рывком поднялся над креслом, чуть не улетев под потолок. - Земля, Венера? Другие выходы? Любые! Самые дебильные.

  - До Земли эта букашка не долетит. Единственное что приходит в голову - Парковка. Без оператора там шансы пятьдесят на пятьдесят. - Пожав плечами, произнесла Трам. - Может и выйдет, если пилот нормальный и захочет помочь.

  - Отлично, пилот захочет.

  - Вы идиоты? - Молчавший до этого Адам внезапно подал голос. - Там же кочевники. Лучше пусть меня на рудники отправят, чем сожрут.

  - Никто тебя есть не будет, это байка для недоумков. Я больше боюсь, что мы оттуда не выберемся из-за соларуса. Счетчик там зашкаливает. Эти проходимцы поначалу дохли как мухи. Сейчас вроде адаптировались немного, семьдесят лет естественного отбора - не шутка.

  - У них иммунитет к излучению?

  - Да какой там иммунитет, дольше сорока не живут. Их даже гражданские медики не берутся откачивать. Слухи ходят, что некоторых пробовали лечить. Тех, у кого бабла хватает. Они ж там на 'циклушке' поголовно сидят, и приторговывают. Прижать их в этом лабиринте невозможно. Крысы корабельные.

  - Крысы жрут все подряд. - Вставил Галл. - В том числе и человечину.

  - Заканчивайте байки. - Я повысил голос. - Потом будем выяснять, когда сядем. Все равно других вариантов нет.

  - Если сядем. - В голосе Трамовой не было ни малейшего оптимизма.

  - Панику отставить. Слушайте, что я придумал.

  С древних времен так повелось, что победитель забирает оружие и доспех павшего. В этом бою победа однозначно досталась нам, значит и трофеи наши по праву. Ничего удивительного, что на пограничный корабль мы зашли в чужих бронекостюмах. Адам и Трамова несли израненное тело нашего 'товарища', а я демонстративно держал на мушке ворота транспортника. Роль умирающего досталась погибшему от гранаты, и сыграл он весьма натурально. Запекшаяся кровь и пробитый в нескольких местах скафандр выглядели очень реалистично.

  В моем плане было только одно уязвимое место. Стоит одному из нас заговорить, и на корабль уже не попасть. Как заставить его впустить нас, вот вопрос. В очередной раз выручила глушилка. Сложно принять правильное решение, когда 'умирает' твой товарищ, а из динамиков несется лишь треск статики. Паника нарастает. Фигуры на экране размахивают руками и ломают створки шлюза, спасаясь от погони. Эмоции твердят, что надо что-то делать, и ты открываешь дверь. Именно так я представлял действия пилота. Может и ошибался, но лишь в деталях. Пьесу мы разыграли как по нотам и створки шлюза распахнулись, впуская нас внурь.

  Стоило пересечь незримую границу между кораблями, как на плечи навалилась вся тяжесть брони. В отличие от нас, у пограничников компенсатор гравитации работал. Глупо отрицать плюсы этого костюма: усилители, защищенность и огневая мощь. Но были и минусы. С непривычки скорость всех движений падала в разы, да и неловкий я в нем. Реакция заторможенная. Без практики носить эту железяку сплошной геморрой. Поэтому передвигалась наша троица исключительно медленно, чтобы не вызывать лишних подозрений.

  Трамова набросала примерный чертеж кораблика, и мы с грохотом вломились в кают-компанию. Тащить 'тело' в медблок бессмысленно, нас больше интересовала оружейная комната. Стоило сразу взять ее под контроль. Хотя это не понадобилось, все закончилось быстрей чем я думал. Влетевшего в комнату пилота Галл элементарно вырубил, стукнув по голове увесистым кулаком.

  - Слушай, ты не переборщил? Он, кажись, не дышит. - Как-то излишне спокойно поинтересовалась Трам.

  Зато меня чуть до потолка не подбросило. Кажется мне, что женщина с огромным удовольствием вышибла бы армейцу мозги собственноручно. Спас парнишку тот факт, что без его навыков нам Марса не видать. Дав зарок приглядывать за женщиной, я попытался 'на глаз' определить, жив ли пилот. Оправдания Адама я пропустил мимо ушей.

  - Да он как-то резко влетел. Я растерялся.

  Присмотревшись, я облегченно выдохнул:

  - Живой. Вон, венка пульсирует на шее. Но ты, правда, поделикатней в следующий раз. Нашел куда стукнуть - в главный инструмент. Сотряс организуешь, он нас в другую галактику кээк завезет.

  Щелкнув тумблером, я выскользнул из раскрывшегося костюма. Ходить в этом гробу было крайне неудобно. Галл было последовал моему примеру, но его остановил командный окрик Трам:

  - Стоять! Ты куда намылился?

  - Душно же.

  - Шлем раскрой. У нас еще работы валом. Я вещи перенесу, а ты трупами займись.

  - Сначала корабль прочешите. - Я внес свои коррективы. - Шмотки - потом, как закончите. Трам, захвати моего бота, будь добра. Я пока с пленным побеседую.

  Закованная в броню парочка разошлась по кораблю, оставив меня наедине с потерявшим сознание парнем. Подходящие наручники нашлись в одном из отсеков костюма, и теперь пилот лежал на полу со скованными за спиной руками, а я методично освобождал его от всего лишнего. Плюс этих кандалов в том, что они надежно блокируют любую деятельность имплантатов. Сигнал до центрального компьютера просто не дойдет. Замыкались он на шифрованный пакет информации и управлялись дистанционно. На крайний случай был предусмотрен и обычный ключ. Отличная вещь. Не представляю, что бы мы без нее делали.

  Мелочевка из карманов пленника отправилась на столик, а его самого, раздетого до штанов, я подхватил и вытащил в медблок. На полу осталась изрезанная рубаха. Моя ошибка, снять ее через скованные руки не получилось, пришлось вспарывать. Уже в привычку входит.

  Идея оказалась правильной на все сто процентов. Судя по всему, медицинский отсек мог служить и допросной. Отличный операционный стол легко принимал как горизонтальное, так и вертикальное положение. Сложив его в подобие кресла, я усадил в него все еще бессознательного пилота. Роль фиксаторов прекрасно сыграли все те же наручники, пропущенные через подходящее крепление. Я надеялся обойтись обычным стулом, но так вышло даже лучше. Пытать его никто не собирался, а для 'дружеской' беседы условия идеальные. Никто не мешает.

  Несколько минут мне понадобилось, чтобы составить примерный план разведдопроса. После общения с Троем у меня появился кое-какой опыт, который прекрасно наложился на прочитанное ранее. Считать себя профи несколько опрометчиво, но некоторые выводы я уже сделал. Во-первых, еще на транспорте, избавился от собственных лохмотьев, заменив армейской формой. Капитанские знаки отличия наверняка добавят лишних вопросов бедолаге-пилоту. Пусть помучается, пытаясь понять, кто я, и что мне от него надо. Перед тем, как принять окончательное решение, нужно прояснить ситуацию с нападением. Догадки догадками, а уверенность необходима. Примерный список вопросов висел у меня перед глазами. Многие из них к делу совершенно не относились, но оно и к лучшему.

  Уже собираясь 'будить' лейтенанта, я замер. В голову пришла гениальная по своей простоте идея. Сбегав в кают-компанию, я прихватил подходящий обрывок рубашки и завязал ему глаза. Галл, притащивший в это время очередной доспех, проводил меня удивленным взглядом. Чужая форма не понадобится, но оно и к лучшему. Не смотрелся я в ней натуральным армейцем, не хватает выправки. Может заметить подмену.

  В последний раз прикинув дальнейшие действия, я взглянул на пилота и с размаху влепил ему оплеуху. Невнятный возглас и, наверняка, ошалевшие под повязкой глаза были мне ответом. Пробуждение удалось. Если бы не наручники, паренек кубарем слетел бы со стула. Сдерживаться я не собирался.

  - Имя? Звание? Должность?

  Короткие вопросы, невнятная фраза в ответ и новая оплеуха. Не давая ему опомниться, я, словно бездушный механизм, кидал фразы через строго определенные куски времени. Малейшее промедление или заминка вызывала новую оплеуху и следующий вопрос. Спустя некоторое время я начал чередовать их с ударами в живот и по почкам. Некоторые вопросы были совершенно идиотскими. Звание указано на лычке, а должность аршинными буквами указана на нашивке. Уверен, шеврон с рисунком взлетающего пепелаца знали даже дети. И все же эта дурость работала. Сбитый с толку, без возможности сосредоточиться, пилот совершенно потерял связь с реальностью. Особенно его выбил из колеи следующий вопрос:

  - Как давно ваша группа пиратствует в открытом космосе?

  Очередной удар выбил невнятное бульканье из парня, но даже в течение следующих трех или четырех раз он вопил, что я ошибаюсь. Видать, зацепило. Что же, информации о нем достаточно, впечатление сложилось. Если доверять моей интуиции, парень ничего не знал. Можно заканчивать с обработкой. Встав за спину, я развернул кресло в сторону обзорного экрана. Сорванная повязка открыла кровавую запись с черного ящика. На его глазах шестеро космодесантников пытали подвешенного в шлюзовой камере Кэпа. Выстрел в упор и дымящаяся рана послужили эффектным финалом допроса.

  - Будешь утверждать, что ничего не знал о занятиях сослуживцев?

  - Да ты... - Парень попытался развернуться в мою сторону.

  - Вперед смотреть, а то башку отстрелю. - Для наглядности я ткнул ему в затылок дулом пистолета. Благо, оружия с пехотинцев мы сняли предостаточно. - Ко мне обращаться по званию, господин майор. Тебе известно, что такое служба безопасности Совета?

  - Да. - Парень запнулся и втянул голову в плечи.

  - Ты тупой, лейтенант? Не слышу!

  - Так точно, господин майор.

  Я мысленно хмыкнул. Странно, эта самая служба выдумана мной пару секунд назад. Угадал? Тем проще.

  - Значит, знаешь, что пока у тебя завязаны глаза ты в безопасности. - Говоря это, я обратно натянул ему повязку. - Увидишь мое лицо - умрешь. Это понятно?

  - Так точно, господин майор. Разрешите обратиться, господин майор?

  - Ну, попробуй.

  От моего негромкого шипения парень вздрогнул. С голосом я переборщил. Чтобы избавиться от довольной улыбки, пришлось закусить губу чуть ли не до крови. Слишком все гладко идет, рано пока расслабляться. Тем временем, парнишка шмыгнул носом и произнес:

  - Спешу заявить, что я в группе новенький. Второй вылет. Имеется соответствующая отметка в досье. Об этом. - Он мотнул головой в сторону экрана, продолжавшего крутить запись абордажа. - Я ни сном, ни духом.

  - Досье твое у меня перед глазами, Рахул. И только поэтому ты до сих пор жив.

  Очередной блеф был риском, но риском приемлемым. На самом деле, все, что я знал про парня - это имя. Во время обыска мне на глаза попалась фотокарточка, где пилот обнимался с какой-то красоткой. Девчонка на ней, заливисто хохоча, целует его отнюдь не сестринским поцелуем. Подпись на обратной стороне гласила: 'Рахулу и его звездам. С любовью'.

  - Слушай меня внимательно, парень. Эти шестеро имбецилов влезли не в свое дело и знатно его обгадили. Я бы с удовольствием убил каждого из них еще разок, но у меня остался только ты, весь из себя невиновный. Мля, Рахул, двадцать лет выслуги псу под хвост! Если я запорю это дело, меня, в лучшем случае, разжалуют в постовые - флаями рулить. Но я тебе слово даю, и ты и твоя девчонка белобрысая будете мне завидовать. Сидеть! Повязку не трогать! - Я рявкнул ему прямо в ухо.

  Если бы не дуло пистолета, воткнутое в основание шеи, парень бросился бы на меня, не взирая на наручники. Видать, в больное место я угодил, прямо праздник какой-то сегодня. Продолжил я самым дружелюбным тоном:

  - Сделаешь как надо, и все у вас будет в порядке. Я вам лично свадебные кольца подарю.

  - Я согласен. Что надо делать? - Плечи лейтенанта обмякли. Вялый голос вкупе с опущенным подбородком выдавал крайнюю степень подавленности. Мне с трудом удалось сдержать ликующий крик. Получилось!

  - Ничего особого от тебя не требую. Посадишь корабль на 'Парковке' и свободен. А чтобы ты не наделал глупостей, мои люди как раз заканчивают демонтаж систем связи. Все понял? - Дождавшись кивка, я скомандовал: - Сиди и жди. Глупостей не делай, за любой героизм тебя ждет трибунал.

  'Доверяй, но проверяй' - вот мой девиз. Пристегнув наручники к стулу, я вышел из комнаты. На смену мне в комнату беззвучно влетел полицейский зонд. Картинка с его камер постоянно транслировалась на мой экран, так что у лейтенанта не было ни шанса на побег.

  Идя по коридору, я размышлял над странной конструкцией бота. Вроде используется с полицейскими функциями, а из оружия только плазменные пушки и лезвия. Не летального оружия нет и в помине. С одной стороны, разработчиков можно понять, зонд получился полностью автономный. Но как-то это жестковато, для разгона демонстраций могли бы газ предусмотреть или травматические боеприпасы. Не то чтобы я сильно переживал за гипотетических демонстрантов, нет. Меня больше беспокоила невозможность безопасно оглушить пилота. Ладно, в крайнем случае, задержит до моего прихода.

  Трам я нашел возле тела капитана. Единственная из нас, она догадалась сорвать с него наручники. Закутанное в кусок материи тело висело в воздухе немым укором. Про капитана я уже и думать забыл. Неприятно. С одной стороны, это так по-женски, сидеть и горевать, когда на собственной шее затягивается петля. С другой - она права. Кхэп заслужил уважения. Свое мнение я, что называется, 'промолчал'. Тем более, что горе на ее лице было неподдельным. Настолько неподдельным, что интонации у моих слов вышли ненатужно сочувствующими:

  - София, ты собралась?

  Девушка молча кивнула и смахнула слезы с глаз. Как будто я их до этого не рассмотрел. Тряхнув головой, Трам спрятала лицо в волосах и махнула рукой мне за спину. Там, возле стены, висели в воздухе два металлических ящика. Сила тяжести пропала, стоило мне пересечь незримую границу между кораблями.

  - Надо его похоронить. - Слова прозвучали тихо, но в голосе звучали стальные интонации. Я просто чувствовал, как женщина сжалась в клубок, приготовившись отстаивать право Кэпа на погребение. Я ее понимал, но в нашем случае время - это жизнь. Моя, Галла, ее собственная. Даже жизнь пилота, в какой-то мере. Провозиться лишних полдня? Ну уж нет, на этот случай я приготовил кое-что интересное.

  - Ты говорила, что всю свою жизнь он провел в космосе. У меня есть идея. Думаю, она бы ему понравилась. Задолго до моего рождения, когда люди и не мечтали о космосе, они бороздили океаны. В то время на севере жил такой народ - викинги. Лучших из лучших они хоронили в море. В стихии, которая дала им жизнь и характер. Тело умершего клали в ладью и отдавали на волю ветра. Стоило кораблю отплыть от берега, как его обстреливали горящими стрелам и живой костер уносил дух героя к богам.

  - Ты хочешь взорвать корабль?

  Прямой вопрос чуть выбил меня из колеи, но я смог взять себя в руки.

  - Да. Это единственный вид похорон, который мы можем себе позволить. Я договорился с пилотом, но гарантии, что он сможет посадить корабль, у меня нет. Пусть Кэп сгорит со своим домом. Это будет правильно.

  Несколько секунд Трамова молчала. Не скажу, что сильно переживал, если ей не нравится моя идея - пусть возится сама. В конце концов разум возобладал над эмоциями, она произнесла:

  -Хорошо. Я не верю в сказки, но Кэпу бы и правда понравилось. Я перегрею реактор. У нас будет два часа, чтобы отчалить.

  - Постой. - Женщина уже развернулась и летела вдоль коридора, поэтому пришлось крикнуть ей в спину. - Сначала надо разобрать системы связи. Армейские. Потом будет некогда. А я пока отнесу тело в рубку.

  Недолго думая, я обхватил капитана за пояс и двинул в сторону рубки. С каждым разом невесомость сковывала меня все меньше, движения становились все ловчее. Я даже начал получать некоторое удовольствие. Правда, приходилось отвлекаться на контроль пилота. Надо отдать должное парнишке, он сидел смирно и фокусов не выкидывал.

  Взгляд на армейскую форму натолкнул меня на мысль, как я могу реабилитироваться в глазах Трам. Тем более, что рубка капитана была как раз по дороге. Не верю, что у Кэпа не было парадной формы. На то, чтобы перетряхнуть гардероб ушло меньше нескольких минут. Как я и думал, китель с наградами висел на самом видном месте.

  - Все будет хорошо, Кэп. Я осторожненько.

  Слова вырвались сами собой, пока мои руки разворачивали импровизированный саван. И иронических ноток в моем голосе не было.

  Больше всего проблем возникло с раной. Горячая плазма вплавила синтетику прямо в тело, пришлось аккуратно срезать края. Когда я закончил, все выглядело так, словно мужчина заснул. Форма полностью скрыла рану. Еще несколько минут ушло на то, чтобы очистить капитанский мостик от мусора. Тела я вытолкнул в коридор. В своем кресле Кэп смотрелся настоящим космическим волком. И отметины сражения, щедро оставленные нами по всей комнате, лишь добавляли ему мужественности. Сохранив картинку в памяти, я тихонько прикрыл дверцу. Прощай, капитан.

  Малютка пограничников сильно отличалась от старого Кэповского транспортника. Этот корабль вообще не предназначался для перелетов между планетами. Все равно, что пересечь океан на прогулочной моторной яхте. Высказывания Трам носили в основном презрительный характер, а мне он понравился.

  Пилот сидел за штурвалом с мешком на голове. Наручники позволяли сильно ограничить доступ к имплантатам, и все что творилось внутри проходило мимо Рахула. Тем более, что мы вывели из строя камеры наблюдения и вырвали с корнем черный ящик армейцев. Армейская железяка отказалась выниматься по-хорошему. Панель связи тоже выглядела так, словно ее обстреляли из гранатомета. Во все стороны торчали обрывки проводов и куски пластика. Одним словом, мы сделали все, чтобы нас не нашли в ближайшее время. Если пилот не облажается, мы выберемся. Тем более, София пообещала отслеживать маршрут по приборам, и сообщить, если он завезет нас не туда.

  На всякий случай все время полета я был возле парня. Хотя, откровенно говоря, я бы в любом случае сидел в кабине пилота. Изображения с внешних камер передавалось на обзорные панели, выполненные в виде окон. Понятия не имею, как они это сделали, но стоило сменить угол обзора, как на экране менялось изображение, позволяя заглянуть 'за угол'. Я, как настоящий идиот, ходил вокруг мониторов, завороженный картинкой открытого космоса. Красиво, черт побери. В какой-то момент я даже позавидовал пилоту, хотя не понаслышке знаю, что вся прелесть исчезает, как только становится работой.

  Красная планета вырастала на экранах, приближаясь с каждой секундой. И даже фиолетовые проплешины циклохлои не портили величественный вид Марса. Человек наконец покорил эту воинственную планету. Глядя на нее, я испытывал такую гордость, словно удостоился чести первым воткнуть флаг завоевателя в ее почву. Чтобы избавиться от назойливых военных мы сделали петлю, и теперь подлетали с неосвещенной стороны планеты. Огни городов освещали ее лучше любого светила. Лишь пятно Парковки выглядело заброшенным пустырем, на фоне общего оживления. То, что нужно. Изменить своей новой привычке - забираться в самое захолустье, у меня пока не получалось.

  Негромко выругавшись, я постарался избавиться от грустных мыслей. Тем более, что показавшийся из-за планеты Фобос предоставил мне отличную возможность это сделать. Там было на что взглянуть. Картинки этого мертвого булыжника я рассматривал еще в той жизни, но с тех пор многое изменилось. Два брата-близнеца: Фобос и Деймос теперь выглядели совершенно иначе. Даже самый подозрительный астроном не узнал бы в них объекты естественного происхождения. Если там и остался камень, то найти ее под многокилометровым слоем металла было бы проблематично. Превращенные в гигантские ульи, спутники Марса превратились в технологические центры человеческой цивилизации. Даже на таком расстоянии я видел, как вокруг Фобоса роились космические корабли. Как я понял из рассказов Трам, многие из них отправятся на Парковку после демонтажа. В общем, зрелище надолго приковало мой взгляд. Оторваться я смог только когда мы начали входить в атмосферу и камеры погасли.

  Компенсаторы у армейцев на порядок лучше Кэповских, толчка при посадке не было. О том, что мы приземлились, я узнал когда снова включились наружные камеры. Ряды уходящих за горизонт космических кораблей и кое-как выровненная земля - вот и вся картинка. Хотя с рядами я погорячился, понатыкали как сумели, а сумели хреново. Неудивительно, что лейтенант так вспотел. Некоторые из разломов, украшавших пейзаж тут и там, были как бы не больше нашего кораблика.

  Ясное дело, не вся Парковка выглядела как заброшенная свалка. Были и отутюженные, залитые металлом районы с круглосуточной охраной и страховкой от повреждений. По понятным причинам они нам не подходили. Стоит сунуться туда без денег и документов, мигом загремишь в кутузку до выяснения обстоятельств. В нашем случае, после выяснения - сразу на плаху.

  Налог на владение кораблем был немаленьким, и взымался не взирая на то, эксплуатируется корабль или нет. Владелец? Плати! Поэтому, когда уровень излучения начинал зашкаливать, многие просто бросали дорогостоящее имущество на Парковке, списывая его в утиль. Кэп был тому ярким примером - цеплялся за 'Солнышко' из последних сил. Откровенно говоря, решение гениальное. Спустя лет двести в распоряжении Совета окажутся сотни ничейных кораблей, которые они поставят в строй в течение месяца. Прибыль просто ошеломительная.

  Отмахнувшись от сладкой картинки многомиллиардных сумм, я связался с Трам по внутренней сети:

  - Как вы там? Все в порядке?

  - Все путем, сели нормально.

  - София, нам пилот еще нужен?

  - Нет. Кончай его. - Сухой, как смертный приговор, ответ. Да, собственно, он таковым и являлся. Как я и думал, женщина не поверила в непричастность лейтенанта.

  - Парень не виноват, Трам. Я не буду его убивать.

  - Уверен? - Не менее сухой вопрос.

  - Нет. Но убить его не дам. Слово надо держать, а мальчишка свою часть договора выполнил.

  - Как знаешь. - Женщина отключилась.

  Вроде бы все закончилось хорошо, а от разговора нехороший осадок на душе. Ладно, разберусь позже. Нужно сперва с лейтенантом закончить.

  - Ладно, Рахул. Будем прощаться.

  - Вы меня убьете? - Голос пустой, эмоций никаких. Хотя оно и понятно, видел я как парень сажал корабль. Неудивительно, что после такого стресса он выглядит как выжатый лимон.

  - Нет. Договор дороже денег. Тела твоих десантников в шлюзовом отсеке. Черный ящик нам самим пригодиться, но видеозапись их преступления мы тебе оставим. Бог поможет - выпутаешься. Не держи зла, Рахул.

  - Спа... - Слова благодарности я оборвал ударом в затылок. Нечасто доводится оглушать человека пистолетом, поэтому бил очень аккуратно. Надеюсь, полчасика он в обмороке проваляется. Еще минут десять будет возиться с веревками - спеленал я его знатно. Лейтенант произвел впечатление здравомыслящего человека, вряд ли отправится на поиски ненужных приключений. Ставлю рубль против ста - заведет свою малютку и уберется на базу. Оно и к лучшему.

  Признаюсь, стоя у дверей, я благодарил судьбу за своих спутников. Пока я бездельничал в кабине пилота, они не теряя времени готовились к длительному пешему походу. Даже Галл, который большую часть жизни не покидал мегаполиса, и тот додумался выгрести из корабля все съестное и запастись водой. Про Трамову я вообще молчу, женщина упаковала все наши трофеи. И теперь ее личные вещи и кофры с бронекостюмами грозились похоронить нас прямо в шлюзе. Один вопрос не давал мне покоя:

  - Как мы все это потащим?

  - Никак, придется закопать. Наймем грузовик - вывезем. Своего бота, кстати, можешь смело закапывать. В районе пятидесяти километров нет никакой связи, замучаешься волочить.

  - Весело, блин.

  С одной стороны, остаться без вооруженной до зубов игрушки не было никакого желания. С другой, если зонд остался без управления, на кой черт он мне сдался? Ладно, в ходе абордажа я тоже успел разжиться игрушками и теперь не чувствовал себя раздетым. Странно, как быстро я успел привыкнуть к оружию. В прошлой жизни моим инструментом был мозг, теперь он, большей частью, отдыхает. Работать приходится кулаками, ножом и пистолетом. Хотя нет, пистолет я только-только раздобыл. До того обходился гранатами.

  - Ладно, парни, на выход! - Сказала София и потянулась к рычагу, Галл зеркально повторил ее движения. Чтобы открыть дверь в ручном режиме, нужно сильно постараться. Защитой от дурака потомки не брезговали.

  - Стойте. - Надеюсь в моем голосе не было явной паники. - Нам не нужны какие-нибудь скафандры, или дыхательные маски?

  - Расслабься, Вик. - Улыбнулся Адам. - И вдохни поглубже.

  Шелест открывающихся створок и ударивший в глаза луч восходящего солнца. Теплый ветерок донес запахи, мигом погасившие мою панику. Пахло растениями и раскаленным металлом. Этот запах останется со мной до конца жизни, такие впечатления из памяти не стираются. Марс встречал нас очень приветливо. Романтика.

Глава 7

Глава 7

  А с романтикой у меня отношения особые. Часа не прошло, как от нее не осталось и следа. Причем половину времени мы шагали в сторону от корабля, пока не наткнулись на подходящую расщелину. Я вертел головой по сторонам, пытаясь найти какие-нибудь значимые отличия. Другую планету выдавал лишь красноватый оттенок почвы, да обилие брошенных вокруг кораблей. Благодаря усиленному терраформированию, планета все больше напоминала колыбель человечества. Уверен, здешнее ночное небо сильно отличается от земного, но днем - один в один как дома. Даже оно начало принимать родные голубоватые оттенки. Кислород и влага сделали свое дело. Хуже всего было с гравитацией - ни то, ни се. Такое чувство, что в организме завелись лишние пружинки. Ладно, привыкну как-нибудь. Неудобно, конечно, но не смертельно.

  Проблемы я почуял, когда Трам бросила нам под ноги три уродливого вида лома. Технологии будущего мало повлияли на это изделие, все такое же тяжелое и убойное. Судя по вытаращенным глазам Адама, парень и вовсе видел его впервые в жизни. Логично, черт побери, где ей достать отбойный молоток? На пограничнике или транспорте? Повезло, что есть лом, иначе пришлось бы скрести руками. Трофеи закопать необходимо. Адам, правда, не разделял моего оптимизма. Спустя полчаса, он уже кричал в голос, не стесняясь:

  - Тва-а-аю мать, Трам. Как тебе только в голову пришла эта дурацкая идея?!

  Я бы на его месте поостерегся орать на женщину с силовыми имплантатами, не с его музыкальными фитюльками дергать тигра за хвост. И все же, глубоко в душе, вполне солидарно хмыкнул. Знай наперед, во что выльется копание захоронки в марсианском грунте - ни за что бы не согласился. Теперь-то отлынивать поздно. Роем все вместе, а съехать раньше Софии - себя не уважать. В отличие от Галла, я долбил землю молча. Монотонная работа помогала расслабиться, сбросить напряжение последних часов.

  Перепалка между спутниками отвлекла от размышлений, а ответ Софии и вовсе заставил улыбнуться.

  - Заткнись. И копай. Как трофеи делить, так ты первый. Выбрал лучшее - копай за троих, а то ни хрена не получишь. - Трам задумчиво взвесила лом в руке и добавила: - Вру. Люлей получишь.

  Галл набрал полную грудь воздуха для гневной отповеди. Пришлось вмешаться, а то возись с ним потом, с инвалидом.

  - Успокойтесь оба. Немного осталось. Закончим, передохнем полчасика и двинем к городу. Сколько до него, кстати?

  - Километров двести.

  - Ох, ничего себе. Мы ж с голоду помрем.

  - На Марсе. С голоду. Не мрут. - Женщина говорила на выдохе, методично взмахивая ломом.

  - Тут же циклушка повсюду. - Пояснил Галл. - Еда, вода и аптечка одновременно. Только на вкус - говно говном.

  Странно. В моей жизни часто случаются вещи, на первый взгляд хреновые. Самый очевидный пример - моя болячка. Синдром 'тундры'! Звучит! Мерзкая вещь, скажу откровенно. И тем не менее, именно она сделала меня тем, кто я есть. Только благодаря постоянной гонке наперегонки со смертью я достиг таких результатов. Это как с бегом. Вроде уже и ноги передвигать не можешь, а кнутом протянут и откуда только силы берутся? Так и я - бегу, а судьба знай меня вдоль спины охаживает. Чтобы, значит, не тормозил. К чему я это? Да все к тому же. Очередной пинок под зад был не за горами.

  - Вик, брось баклажку. В горле пересохло, как у наркомана.

  - Да не вопрос.

  Сравнение меня развеселило и наверх я карабкался с дурацкой улыбкой на губах. Зацепившись пальцами за край ямы, я подтянулся и поднял голову. В груди похолодело едва ли не раньше, чем осознал - мой взгляд упирается прямо в чьи-то сапоги. Выделанные из шкуры какого-то животного, они были явно ручной работы. Сходство с мокасинами индейцев просто бросалось в глаза. Эдакие, с орнаментом и длинной шнуровкой по всей длине.

  Позади меня раздался звук упавшей фляги и Галл произнес:

  - Спасибо, чувак.

  - Да не за что. - В горле у меня резко пересохло, и слова прозвучали вороньим карканьем.

  - Ты чего? - Донеслось снизу. - Епть!

  Стыдно признать, но от неожиданности я словно впал в ступор. Медленно поднимая голову, я скользил взглядом по ногам незнакомца. Надо признать, что с такого ракурса он выглядел очень высоким. Кожаные штаны и широкий пояс с кобурой пистолета выглядели изрядно потертыми. Когда-то белая рубаха с характерными пятнами подмышками явно видала и лучшие времена. Серая от грязи бандана довершала типичную картину бандюка Парковки. По-крайней мере у меня образ сложился именно такой. Тогда я еще не знал, что другой социальной ниши здесь не существует и грабежом занимаются все поголовно. Кто больше, кто меньше, но все.

  Рожу незнакомца пересекал уродливый шрам. Тьфу, пропасть! Не бьют нормальных людей ножом по лицу. Дурные предчувствия скрутили меня в тугой узел. Еще хреновей был тот факт, что мужик вооружен. Потертая плазменная винтовка смотрела чуть в сторону, но легче от этого не становилось. И напоследок, за спиной этого потомка команчей стоял с десяток головорезов. Взгляды их кротостью не отличались.

  - Привет. - Ласково произнес мужик и коротко, без замаха, спнул меня вниз.

  Тычок сапога пришелся точно в середину лба, и все же я был доволен. Во-первых, меня выбило из ступора, а во-вторых, при таких обстоятельствах, они могли перестрелять нас как куропаток. Даже не пришлось бы трудиться, мы уже выкопали отличную могилу. Значит, живем! С этой мыслью я и брякнулся на землю. Одно радует, несмотря на быстрое развитие событий, рука моя скользнула к кобуре. Правда, сказалось отсутствие тренировок, и пистолет я выдернуть не успел. Застежка остановила. Но оно и к лучшему, потому что ласковый голос сверху буднично уточнил:

  - Кто дернется - сдохнет. - Взгляд у мужика спокойный, но зрачок винтовки ненавязчиво повернулся в мою сторону. - Шустрый, я тебе говорю.

  Медленно убирая руку от пояса, я давал себе зарок потренироваться в обращении с оружием. Сейчас неумение если и не спасло наши жизни, то, по крайней мере, не обострило ситуацию. Смерть главаря не увеличит наши шансы на выживание. Скорее обнулит. Судя по взглядам, при таком раскладе с нами не будут церемониться. Гранату в яму и привет. Даже закопать не потрудятся. Разве погрустят об упущенной выгоде. Слишком жадно пялятся на наши ящики с хабаром.

  Пусть смотрят. Главное, чтобы не стреляли, а мы пока обстановку оценим. Паршивая обстановочка-то. Первый, второй... семеро их, плюс главный, что меня сапогом промеж глаз приложил. Итого восемь. Вооружены поголовно. Стрелять, правда, не собираются, но и за людей не держат. Глядят, как на кусок мяса, с ленцой и в предвкушении. Особенно вожак. У него и вовсе глаза пустые. Стоит, пальцем в зубах ковыряет. Колоритный мужик. Щетина, шрам на полморды через глаз и рубашка со свежими пятнами. Где ж ты так вспотел-то, бедолага? Не торопится. Ждет, чего скажем? Что ж, поиграем в молчанку.

  - Чего вам надо?

  Голос Трам отправил мои планы псу под хвост. Стоило догадаться, что она не выдержит. Не в ее это характере - терпеть неизвестность. В отличие Галла, на лице которого ничего кроме облегчения не заметно. Обрадовавшись перерыву, парнишка тут же отбросил кайло и плюхнулся на подходящий по размеру валун. Картина маслом. Рок-звезда отдыхает.

  - Пушки. Жрачка. Шмотки. Мне нужно все. - Со всех сторон раздалось дебильное ржание.

  - Мы не дойдем до города пустыми.

  - Детка, кто тебе сказал, что вы куда-то пойдете? Особенно ты. Люблю таких. Ла-а-адненькая. - Протянул он, похабно ухмыляясь. - И особенно в первый месяц, пока все зубы на месте. С непривычки на Парковке хреново, солара не любит неженок. Но вы не расстраивайтесь, главное выдержать первый месяц. На полях оно полегче будет. Рабочая сила у нас в цене.

  - Да пошел ты! - Подал голос Адам.

  После речей бандита рок-звезда подрастерял всю свою расслабленность. Впрочем, ко мне это тоже относится. Перспективы не радовали.

  - Симпатяшка, ты не горячись! Пойдешь сразу после блондинки. Стволы в сторону и выбирайтесь наверх, дайте-ка вас рассмотрю. Не каждый день с неба валится такое богатство.

  - Чего я там забыла? Горячий секс меня не прельщает, отсюда твою вонь чую.

  - Потому что иначе все будет еще хуже. Развлекаться можно по-разному, поверь мне, цыпа.

  Ответ обнадежил. Успокаиваться Трам явно не собиралась. Пора вмешиваться, а то чувствую, договорится баба до пучка плазмы. Не хочу разделить судьбу Кэпа, дырка в пузе меня не украсит. Плана не было, попали мы, как куры в ощип. Семеро кочевников стоят полукругом вокруг ямы. Снизу видно немного, но нескольких секунд наверху хватило, чтобы понять - вооружены все. И перестрелять их - это к Рэмбо.

  Дозваться бота ни черта не получилось. Железяка лежала в паре метров, но излучение Парковки надежно гасило мои потуги. Связи не было. Оружие и доспехи патрульных упакованы в кофры, остался только мой пистолет и бывший нож Астеля. Кажется, у Софии была пушка глубоко в рюкзаке. Против восьми головорезов маловато. Особенно учитывая характер местности. Это ж надо было забраться в яму и не выставить часового! Гражданские идиоты!

  - Может, договоримся? - Спросил я.

  - О чем с тобой договариваться, пес? - Мужик демонстративно харкнул в мою сторону. К счастью, не попал. - С тобой базар отдельный. Лучше сразу себе горло вскрывай, пока не поздно, подстилка имперская. Эсбэшнику тут одна дорога - в барак к шлюхам.

  - Ты что несешь?

  Черт, неужели они наткнулись на лейтенанта? Еще додумать не успел, а башка чуть не взорвалась от боли. Моя персональная мигрень на этот раз запоздала. Неприятности добрались до меня раньше. Так и есть. Я мысленно застонал, глядя, как двое бандитов подтащили к яме окровавленное тело. Избитый до потери сознания пилот болтался между ними как тряпка. Весело рассмеявшись, уроды столкнули парнишку вниз. Расщелина неглубокая, но смотреть на его кувыркание было неприятно.

  - Говорила тебе, кончай его.

  Шепот Трам заставил меня скрипнуть зубами. Теперь выбраться будет сложней, безопасники здесь не в почете. Права Трам, стоило шлепнуть пилота. Права, и в то же время - ошибается полностью. Нельзя так, мы же люди. Человеки!

  Тело остановилось в двух шагах от меня, но дергаться к нему я не стал. И своих придержал. И так вижу, что живой. Если повезет - оклемается и выберется. Не стоит давать грабителям лишних козырей. Хотя, куда уж больше-то?

  - Видишь, крыса. Друг твой не очень общительный, молчал до последнего. Гордись.

  - Он мне не друг, влез куда не надо.

  Попытка выгородить парня не удалась. Мужик наверху весело заржал и произнес:

  - Да какая разница? Вы все в одном флае и глубокой жопе. Пушки в сторону и вылезайте шустрей. Третьего предупреждения не будет. - Видя, что Адам все же шагнул к пилоту, главный добавил: - Эй, Симпатяжка, не трогай мясо. Пусть подыхает.

  Оружие пришлось снять. Сдернув кобуру, обмотал ее ремнем и зашвырнул наверх. Жутко не хотелось, но вожак начал демонстративно считать от десяти. Хоть убей, не представляю, что можно сделать в такой ситуации. Слишком неравны силы. Даже сбежать нереально. Уверен, флай у них по рукой, слишком быстро нас вычислили. Видели, как садился корабль. Крысы и мародеры. В душе поднималась глухая волна злости и раздражения. Не на бандитов, нет. На себя. Так глупо подставиться. Ведь слышал же про кочевников. Мог догадаться, что кораблики они стерегут и лохов, типа меня, вяжут и потрошат. Откуда еще им добро брать? Законсервированный корабль вскрыть нереально - никакая плазма не поможет. Ручное оружие эту броню не берет по определению. А лейтенанта мы здорово подставили, оставив шлюз открытым. Не зря эта тварь сверху так радостно скалится. Верно подметил, не каждый день такой фестиваль идиотизма, не каждый.

  - Теперь хабар. Крыса, брось им веревку. Шустрей, отродье, пока нас не накрыли.

  Расслабился бандюк, слова с ленцой цедит. Думает, бога за бороду ухватил. Напрасно. Судьба не любит когда расслабляются, мигом на копчик сажает. Обычно с размаху. Так и в этот раз получилось. Голос, раздавшийся из-за спины скалящегося грабителя, не отличался добродушием:

  - Поздно уже, Скар. - И тут же, как удар плети: - Не рыпаться, твари! Не рыпаться! Стоять смирно! Руки на виду держать, кому говорю!

  Расщелина скрывала от нас происходящее, но весьма характерный плазменный 'шурх' я узнал. И рухнувшее вниз тело с дымящимся обрубком вместо левой руки тоже давало пищу для размышления. Похоже, мой новый знакомый в поисках счастья забрел на чужую территорию. И увлекся грабежом.

  - Тихо, тихо.

  Повернувшись к нам спиной, Скар остался стоять на краю ямы. Единственный, кого я мог видеть и по его реакции судить за развитием событий. А мужик откровенно дрейфил. Поднятые руки демонстративно убраны подальше от пояса. Даже мою кобуру отшвырнул по-бабьи суетливым движением. Жить хочет, шакал.

  Дальше я действовал почти на автопилоте. Упавший в яму бандюк подарил нам шанс - плазменную винтовку, и я не собирался ждать, чем закончатся переговоры наверху. Не думаю, что подошедшие окажутся добрыми самаритянами. В лучшем случае, нас просто ограбят.

  Замах Трам пришлось сбивать толчком под руку. Воткнувшийся в спину лом однозначно укажет на виновников, а мне нужно чтобы эта пауки перегрызли друг друга. Молча подхватив оружие, я передернул затвор и почти не целясь жахнул в спину главарю. Промахнуться с такого расстояния было нереально. Нелепо взмахнув руками, Скар плашмя завалился вниз. Падал как подкошенное дерево. Раз, и скрылся из виду. Одни подошвы торчат.

  Ух, что тут началось! Раздающиеся сверху крики и шуршание плазмы слились в единое целое. Обожженные тела двух грабителей швырнуло вниз, мигом наполнив яму запахом горелого мяса. Еще один видимо попытался укрыться. Приземлился неудачно, с невнятным стоном схватившись за ногу. Нашел где прятаться. Уже через секунду ему в грудь воткнулся лом. Разозленная Трам выплеснула всю накопившуюся злость, швырнув железяку как копье. Говорил Адаму, не стоит злить женщину с силовыми усилителями. Лом пробил бедолагу насквозь, пригвоздив к стене как бабочку. Сила броска была такова, что наружу остался торчать лишь самый кончик железяки. Изо рта умирающего плеснуло красным, тело судорожно дернулось и затихло. Надо отдать должное, команда потихоньку привыкала к крови. Даже Адам, глядя на эту картину, лишь слегка побледнел. Сдержался, и не стал выворачивать завтрак. Привык, или просто нечем?

  Случившегося после я никак не ожидал. Галл подошел к трупу и отвернувшись, на ощупь, выдернул из кобуры мертвеца пистолет. Черт возьми, я видел, чего это стоило рок-звезде. Парня шатало из стороны в сторону как рахита, но он сделал это. Трам поступила проще. Метнувшись к кофрам, она, не переставая ругаться, вскрывала замки до тех пор, пока не нашла плазменную винтовку. Зрелище спутников, готовящихся продать жизни подороже, наполнило меня гордостью. Судьба подсунула мне отличных товарищей! Жаль будет, если они помрут ни за понюшку табаку.

  - Адам, займись пилотом. Аптечка в кофре. Не суйся пока наверх, передохни! Трам, спину прикрой. - Короткое распоряжение и не менее короткий путь наверх. Наде же глянуть, чем там все закончилось.

  Стычка. Это слово подходит происходящему больше других. Скоротечная схватка. Двадцать секунд и все кончено: дымятся трупы и стонут недобитые раненные. Победители теряют чувство опасности и выходят на открытую местность. Именно на это я рассчитывал, когда карабкался наверх с винтовкой наперевес. Взять уцелевших на мушку, и можно торговаться. Было бы здорово, но местность вокруг ямы была пуста. Осторожно выглядывая из-за трупа Скара, я не увидел ни одного живого человека. Несколько следов от плазмы - вот и все подсказки. Может там кто-то был, а может эти придурки палили в молоко.

  Было бы глупо рассчитывать, что спустя столько времени к нам двинутся парламентеры. Судя по тому, как быстро выкосили парней Скара, нас зажали люди неглупые. И терпеливые. Сидят, ждут, не высовываются. Выждав, для проформы, минут пять, я громко крикнул:

  - Эй! Есть кто живой?

  - Это ты Скара завалил, чудак?

  Чтобы понять говорившего, прилось приложить некоторые усилия. В голосе мелькал странный, непривычный слуху акцент, словно кто-то слегка придерживал пластинку, растягивая слова. Я бы заподозрил, что с программой-переводчиком что-то неладное, если бы не был твердо уверен, что собственноручно ее выключил.

  - Чего молчишь? - Поторопил собеседник.

  - Поганый он человек. Нелюдь. - Своеобразный ответ на своеобразный вопрос. Как будто и так неясно.

  - Верно, но теперь воевать придется, чудак. Это плохо. Нам воевать. Из-за тебя. Есть что сказать?

  - Ну, извини.

  В ответ из-за камней раздался жизнерадостный смех. Чем-то он мне не понравился, и я поспешил добавить:

  - Мы готовы компенсировать ваши неудобства.

  - О! Да ты торговец, чудак? Уважаю. Условия?

  Доносящийся неизвестно откуда голос изрядно раздражал. Помимо сквозящей издевки, я не чувствовал в нем особого сожаления по поводу безвременной кончины Скара и предстоящей войны. Размышляя над ответом, я лихорадочно щелкал диапазонами зрения. Есть контакт, тепловизор весьма четко обозначил передо мной пятна от ударов плазмы и остывающие трупы. Подкрутив чувствительность, я нашел и неровные очертания попрятавшихся за валунами людей. Четверо. Мое уважение к группе изрядно выросло, врагов они перещелкали как куропаток. И подобрались незаметно. Не хотелось бы воевать с ними.

  - Эй, ты там не умер от жадности?

  - Меня Виктор зовут! - Фраза вырвалась помимо воли, и раздражения в ней хватало. Чуть за язык себя не укусил, ведь ясно же, этого он и добивается своим 'чудаком'. Выводит из равновесия. И времени на медитацию нет ни черта. Несколько резких вдохов-выдохов - все, что я мог позволить в такой ситуации. Потому что ответ не заставил себя долго ждать:

  - Русский?

  - Неважно. Давай торговаться, незнакомец. Мне нужен проход к городу, за это я готов отдать пару винтовок и бронекостюмов. Вы отходите, мы уходим. Попытаетесь нас выследить, потери будут у всех.

  - Как ты узнаешь, что мы ушли?

  - Я узнаю. - Выдавать козыри не стоило, не похожи они на глупцов. Совсем не похожи. - Идет?

  Молчание было мне ответом. Думают? Пусть так, время еще есть. Прячась за телом Скара, я держал свой сектор под прицелом. Трам засела с другой стороны, а вот Адам почему-то перестал возиться с пилотом, и целеустремленно карабкался ко мне. Причем пистолет держал под рукой, встряска явно пошла ему на пользу.

  - Вик, летехе совсем хреново. Зуб даю, не выдержит он перехода.

  - Аптечка не помогла?

  - Какая в... - Он осекся. - Там минимум четыре перелома. Нога в суставе, правая рука, и несколько ребер. Плюс внутренние повреждения. Аптечка такое не лечит, боль сняла и все. Болеутоляющие под завязку, хоть на куски режь, он ничего не почувствует. Нужен врач и покой. Часов шесть мы его покантуем, потом лекарства кончатся и парень подохнет.

  - Предлагаешь добить? - Я скрипнул зубами.

  - Не злись. Я не знаю, говорю как есть. Мы его просто не дотащим. Добить - это вариант. Чтобы не мучить.

  - Может и тебя стоило добить? Когда твои потроха с железяк смывали. Пилот влетел из-за нас. Что стоило шлюз закрыть?

  - Это случайность, Вик.

  - Может быть, дай подумать. - Я потер лицо ладонями, лихорадочно соображая. - Если я останусь? Договорюсь с местными.

  - Он может и выживет, пятьдесят на пятьдесят. Ты - точно нет. Тут все искрит от соларуса. Вояке помогут его железяки, а ты - пустышка. Через месяц будешь выглядеть как столетний, если местные не кончат раньше. В таком состоянии до города не дойти. Даже! - Адам ткнул в меня пальцем и повторил: - Даже если дойдешь, то вылечиться у тебя не хватит денег. Столь длительное облучение это фактически смерть. Полный курс обновления стоит безумных бабок.

  - Но шансы у парня будут?

  - Твою мать, Вик, ты меня не слушаешь? Первым умрешь ты!

  - Не умру. И его постараюсь вытащить. Все. Разговор окончен. Спасибо. Займись им пока, будь другом.

  - Как знаешь, я тебя предупредил. Трам говорила, что у тебя свои плюшки.

  Повернувшись к груде камней, из-за которой доносился голос парламентера, я громко крикнул:

  - Эй, там! Мужики, у нас планы изменились. Давайте по-нормальному, я выхожу. Не стреляйте!

  Убрав пистолет, я поднялся во весь рост. Чертова насыпь чуть не утянула меня вниз, пришлось ухватиться за ноги Скара. Только это и помогло удержать равновесие. Улететь в яму у всех на глазах было бы неприятно. Кое-как выбравшись наружу, я сделал шаг от расщелины. Не слишком глупый поступок, на самом деле. Могу успеть спрятаться. И все же, несмотря на выкрученные до упора характеристики, нервы дрожали как натянутые канаты. Риск получить пучок плазмы был велик. Кто его знает, что у них там в голове?

  Взгляд обшаривал окрестности с невероятной скоростью, пытаясь углядеть опасность секундой раньше. Прыгнуть спиной назад и скрыться в яме до того, как меня продырявят - гениальный план. Тишина давила на психику, заставляла совершить какой-нибудь глупый поступок. Сложней всего было просто стоять. И ждать. Глубокий вдох. И медленный выдох сквозь неплотно сжатые зубы. Сердце успокаивается, и уже не похоже на бьющуюся в клетке птаху. Мысли перестают метаться как припадочные. К тому времени как из-за скалы раздается голос, я уже почти могу нормально соображать.

  - Чего ты хочешь, глупый русский? - Нотки уважения и любопытства, просочившиеся между строк, заставили меня облегченно улыбнуться. Мысленно.

  - У нас раненный, и до города ему не дойти.

  Секунд десять молчания, затем, в шорохе осыпающейся гальки, из-за камней появился мой собеседник. Негр. То есть натуральный черный. Которых в мое время звали афроамериканцами. Красноватого цвета камуфляж, пушка через плечо и все те же потертого вида мокасины. К чести незнакомца хочу отметить, что выглядел он не в пример презентабельней покойного Скара. Разница не велика, но именно она стоит между отморозком и человеком, попавшим в трудную ситуацию. И взгляд, хоть и настороженный, но спокойный. Не примеривая наше имущество, и не раздевая глазами Трам. И хотя она еще не показывалась, что-то подсказывало мне - реакция будет адекватная. Некоторое время мы мерялись взглядами, рассматривая друг друга. Наконец, негр сказал:

  - Хауди, русский. Меня Даблом кличут.

  - Негр негр? - Я улыбнулся против воли.

  - Слышал?

  - Догадался. Как насчет договора, Дабл?

  - Ты хочешь, чтобы мы возились с твоим мясом? - Он понимающе кивнул.

  - Нет. Возиться буду я. Нужна неделя покоя, защита.

  - Ты хочешь покоя на Парковке, глупый русский? - Негр весело расхохотался, хлопнув себя по колену. - Тебя явно роняли в детстве. У нас один покой - на кладбище. Я оценил твое благородство, но послушай моего совета, облегчи свою совесть и убирайся. Какой тебе смысл умирать с ним вдвоем?

  - Я постараюсь выжить.

  Дабл смотрел на меня с интересом, словно на диковинное животное. Глупое, но в чем-то интересное. Наконец, цикнув, произнес:

  - Лады, дело твое. Только знай, неделю-полторы ты протянешь, а потом соларка начнет брать свое. Повезет - успеете свалить, но сильно на это не рассчитывай. Скар был не последним человеком в своре, да и папашка у него злопамятный. Вряд ли твои напарники смогут уйти просто так. Вы не местные, выследить в степи - проще простого. Тут тоже будет жарко, не сегодня-завтра мстить заявятся. Так что покоя не будет. Ты умеешь обращаться с оружием?

  Негр вопросительно посмотрел на меня, поглаживая винтовку. Его руки вообще большую часть времени находились в движении. Первый раз в жизни встречаю человека с настолько обильной жестикуляцией. Вот и сейчас, стоило мне замешкать с ответом, как пальцы собеседника начали нетерпеливо постукивать по прикладу. Торопит. Прикинув все за и против, соврать я не решился. Не тот вопрос.

  - Не слишком хорошо, но я быстро учусь.

  - Времени учиться не будет. - Он помолчал. - Хорошо, я возьму тебя и твоего друга. Моя дочь подлатает его так быстро, как сможет. За это ты останешься с нами на две недели, или пока не разберемся со смертью Скара. Даже если раненный сможет уйти раньше. Нас не слишком много, а если что-то пойдет не так - станет еще меньше. Поутихнет, мы отвезем вас в город. Сами вы уже не доберетесь. Идет, русский?

  - По рукам.

  Расставание вышло тяжелым. София молчала, но в ее взглядах читались лишь холодные обвинения. Она так и не простила мне гибели старого капитана. Женщины подчас просто знают. Даже я вынужден признать, что изредка их интуиция срабатывает быстрей логики. Тем более, что в этом вопросе я был с ней солидарен. Жизнь отучила меня верить в подобные совпадения. Я чувствовал, что Кэп погиб по нашей вине. И мне еще предстояло выяснить по чьей именно. Ставлю рубль против ста, что Галл здесь ни при чем. В любом случае, сейчас не время и не место для подобных размышлений. Есть дела поважней.

  Мысленно отгородившись от чувства вины, я попытался сосредоточиться на спасении лейтенанта. Впрочем, единственное, что я мог сделать - это не лезть под руку Адаму, который упаковывал пилота в импровизированные носилки. Зрелище было настолько необычным, что я осторожно подошел поближе, надеясь рассмотреть повнимательней. К сожалению, большую часть процесса я пропустил, но даже увиденного оказалось достаточно. Судя по валяющейся на земле фляжке, Галл вылил всю жидкость в аптечку и сейчас равномерно покрывал тело пилота пенистой, тестообразной массой. Уж не знаю, что там за реакция проходила, но эта хреновина схватывалась буквально через несколько секунд.

  - Кажется, получилось. - Осторожно выдохнул Адам, отводя в сторону раструб аптечки. - Подай, вон, флягу. Полминуты подождем и перевернем, я спину обработаю.

  - Держи.

  Я протянул ему последнюю флягу. Все равно планы изменились, и вода больше не понадобится. К тому же, устроены они таким образом, что проблем с жидкостью у моих товарищей не будет. Всегда можно собрать еще, прямо из воздуха. Покрутив емкость в руках, Галл отложил ее в сторону и осторожно спросил:

  - Точно решил остаться?

  Понимая, что объяснить принятое решение не смогу, я просто кивнул. Прости, Адам, слишком все сумбурно. Понимаю, что подписываюсь на авантюру чистой воды, но по-другому просто не могу. Слишком много смертей вокруг меня. Я не суеверен, но начинаю опасаться, что они утянут и меня. К тому же, в какой-то извращенной манере, мы обязаны ему жизнью.

  - С чего ты взял? - Голос незаметно подкравшейся Трамовой ворвался в мои размышления.

  - Прости, задумался. Что?

  - Я говорю, с чего ты взял, что он нас спас?

  - Ну, вот. Заговариваться начал. - Я улыбнулся. - Все просто. Пока его мучили, подоспел Дабл. Неизвестно, чем бы все закончилось, будь у них на полчаса больше.

  В ответ на мою улыбку женщина лишь недовольно фыркнула, окинув группу кочевников подозрительным взглядом. Кажется, дальнейшая судьба нашего потрепанного отряда все еще казалась ей спорной. Впрочем, я тоже насторожился, когда вынырнувший из-за скалы низколетящий флай высадил вторую четверку бойцов. Даже на мой непрофессиональный взгляд их подготовка была на порядок выше нашей. Это если не считать почти тройного превосходства в живой силе. Скомандует смешливый негр незатейливую команду 'Фас' и наше приключение закончится быстро и печально.

  Но Дабл стоял рядом со мной и молча наблюдал за своими подчиненными. Те и без его команд знали что делать. Они развели бурную деятельность, при этом не выпуская нас из поля зрения. Кочевники шустро сновали туда-сюда, ни на секунду не подставляясь под стволы собственных товарищей, и занимались любимым делом. Надо сказать, мародерствовать они умели, кофры с доспехами и оружием распотрошили в течение нескольких минут. София попыталась вмешаться, но ее возмущенные попытки остановить грабеж успеха не имели. Моя вина. Забыл предупредить.

  - Трам! Оставь их в покое, пусть забирают.

  Дабл популярно объяснил мне, что наши ребяческие попытки закопать оружие обречены на провал. Укрытые от всевидящего ока правосудия излучением соларки, кочевники постоянно передвигались, выискивая места с минимальным уровнем излучения. Выбраться за территорию, минуя многочисленные банды было нереально, а тем более - протащить тяжеленные ящики. Ни сейчас, ни потом. С другой стороны, армейские шмотки пользовались среди населения свалки большим спросом. Тройной запас прочности и мощное вооружение, плюс суеверные слухи пусть о минимальной, но все-таки защите от излучения, делали наш товар весьма лакомой добычей. Потому Дабл и не психовал, заполучив банду Скара в кровники. Овчинка стоила выделки.

  - Отдадите нам. - Подвел итоги негр. - Все равно вам их не вынести отсюда.

  Мне было все равно. Своей долей я заплатил за жизнь пилота, и сейчас сидел возле носилок, наблюдая за оживленным торгом. Нечто подобное я видел на восточных базарах, когда обе стороны, обильно жестикулируя, доказывали друг другу, что не сегодня завтра пойдут по миру с протянутой рукой. Если размахивающий руками Дабл больше напоминал вентилятор, то сжавшаяся в комок и какая-то взъерошенная София выглядела как самка тигра, защищающая свое потомство. Торговалась за каждую копейку так, словно та могла спасти ей жизнь. Точнее, за каждый марсианский кредит.

  - Побойся бога, женщина. Три штуки за все, не больше.

  - Курс примерно один к трем. Выходит, ты предлагаешь чуть меньше тысячи. За все. - Женщина явно вошла в раж. - Можешь скрутить свои марсы и засунуть знаешь куда?

  От такой наглости Дабл опешил. Со стороны казалось, что он задыхается. Негр стоял, силясь глотнуть хоть немного воздуха, а рот его открывался как у выброшенной на берег рыбы. Спустя несколько секунд он справился с собой и тихо произнес:

  - Твои условия?

  - Пятнадцать. Каждому.

  - Женщина, ты меня просто грабишь! Вам так и так не вытащить это добро отсюда. Поимей совесть!

  - Ты мою совесть не трогай! - Трам махнула рукой в сторону наших трофеев. - По мне так лучше их подорвать, чем за так подарить. Тем более, таким проходимцам. Тридцатник. Последняя цена! И то, только потому, что вовремя появились.

  Кажется, в процессе торга она начисто забыла о нашем положении. Собственно, ничего не мешало Даблу просто отобрать все, и раздев до трусов, бросить нас умирать посреди этого кладбища ржавеющих кораблей. Выгода, на первый взгляд, очевидная. Лишь много позже я узнал, почему кочевник так не поступил. В тот момент я воспринимал все с нами произошедшее как подарок судьбы. Выигрывают же счастливчики в лотерею, верно? Вот и нам повезло, наткнулись на честного бандита.

  Между тем, спорщики наконец договорились. Сошлись на двадцати пяти тысячах, плюс конвой за пределы парковки для моих товарищей. Как оказалось, второй флай был припаркован неподалеку, так что места хватит всем. Тем более, что маршрут несколько изменился. Узнав о планах Галла и Трам топать до города пехом, он так расхохотался, что даже работа вокруг прекратилась на некоторое время. Кочевники с удивлением смотрели на веселящегося негра, не понимая в чем дело. Борясь со смехом и утирая выступавшие слезы, Дабл прокричал:

  - Эй, народ, вы слышали? Они в город собрались! Пехом!

  Не сказать, чтобы кочевники сильно развеселились, но улыбки все же замелькали. Эдакие, красноречивые. Так улыбаются шалостям совсем еще маленького и глупого ребенка. Наконец, отсмеявшийся негр пояснил:

  - Идти в город бессмысленно. Двести камэ возле парковки - это вам не шутки. Не дойдете. Особенно с девкой. - Не обращая на вскинувшуюся было Трам, чернокожий вождь невозмутимо продолжил: - Ты не кипятись. Ты лучше слушай, пока в барачный гарем не угодила. И скажи спасибо, что на нас наткнулись. Вам теперь одна дорога - на приемку. Докуда сможем - подбросим, но километров двадцать придется ножками. Нам за границу нельзя, собьют. Там патрулей, как крыс. Вас конечно тоже по базе пробьют, но если на Марсе не засветились - откупитесь. Нелегальная посадка - тьфу, плюнуть и растереть. С паспортами как? Да не дергайтесь вы. Повторяю, никому тут ваши земные грешки не интересны. Разве что Члена Совета грохнули. Нет? Ну, вот и хорошо. Грузитесь, давайте. Пухлый, подгони мобиль.

  Мои сомнения оказались напрасными. Четверо дюжих парней легко и непринужденно погрузили лейтенанта, закинув бесформенную массу в салон флая. Волшебная пенка помогла, после шаманств Адама пилот стал походить на сосиску в тесте. Немного пугающее зрелище, наружу торчало лишь покрытое бисеринками пота, бледное лицо.

  - Выживет? - Я кивнул на Рахула, занимая заднее сидение.

  - Да хрен его знает, что мог - сделал. Я же не врач. - Галл шмыгнул носом и оглушительно чихнул. - Тьфу, пропасть, едкая зараза.

  Действительно, едва ощутимый на улице, в салоне запах пенки резко усилился. Даже открытые настежь окна не слишком помогали. В результате мы летели молча, стоило кому-то открыть рот, как в салоне тут же раздавалось чихание. В отличие от своих спутников мне удалось понизить чувствительность обоняния, и теперь я ехал почти с комфортом. Завистливые взгляды окружающих вызывали лишь умиротворенную улыбку. Повернувшийся к нам кочевник - наглядное тому подтверждение. Наблюдать за его исказившейся физиономией было одним удовольствием.

  - Готовьтесь, скоро подлетаем. Прощайтесь пока. Потом будет некогда и так риск. - Местный чихнул, и раздраженно посмотрев на меня, добавил: - Зряшный.

  Стоило ему отвернуться, как сидящая рядом Трам едва заметно толкнула меня локтем. Многозначительно взглянув на затылок водителя, она сдвинула лежащую на коленях куртку. Из-под ткани на меня смотрело дуло пистолета. Во рту пересохло. Идиотка! Чем она думает? Мышцы шеи одеревенели, я смог лишь медленно качнуть головой из стороны в сторону.

  - Не вздумай! - Одними губами прошептал я.

  Но уже произнося эти слова, я прекрасно понимал их бесполезность. В застывших глазах женщины читалась холодная решимость. Уж не знаю, что у нее за план возник, но София медленно потянула наружу пушку, намереваясь вышибить мозги кочевникам. Откровенно говоря, думаю, что никакого плана не было. Она просто перегрелась. Черт, да я и сам держался из последних сил, аховые сутки выдались. Как ни крути, а Трам - женщина. Уговоры при нервном срыве бесполезны, но я все же попытался. Моя левая рука улеглась ей на плечо, чуть разворачивая в сторону и прикрывая от кочевников нашу борьбу. Правой я уперся в запястья, удерживая пистолет под курткой. Твою мать, я совершенно забыл про ее имплантаты, долго не удержать. В голове включился таймер, стремительно отсчитывающий последние секунды. Стоит бойцам Дабла понять, чем мы тут занимаемся и нас просто хлопнут. Без суда и следствия. Разбираться никто не будет, не те здесь порядки. Время стремительно улетало. Прижавшись к уху Софии, я быстро-быстро зашептал:

  - Нельзя. Успокойся. Не нужен нам флай. Собьют, слышишь? Позади - второй мобиль. Негр будет гнать нас до последнего. Успокойся, девочка. Тише. Тише. Вот так. - К моему удивлению, мое едва слышное бормотание сработало. Женщина перестала сопротивляться и затихла. Несколько томительных секунд я молчал, ожидая повторной вспышки, но Трам не шевелилась. Наконец, я осторожно убрал руку. Удивительно, любой из нас спокойно завязывает узлом кусок арматуры, но следов на ее запястье не осталось. Еще одна модификация? Тьфу, о чем только я думаю?

  - Умница! - Вырвалось у меня. - Ты как?

  Ответа я так и не дождался. Она лишь положила руки поверх куртки и отвернулась, напоследок зыркнув в мою сторону.

  Оставшееся время я размышлял над тем, что прочитал в этом взгляде. Так уж получилось, что тридцать лет перед анабиозом я не задумывался о женщинах. Жена, дети, семья - для меня этих понятий не существовало. Не скажу, что они были для меня пустым звуком, просто в то время у меня была одна цель - выжить. И я делал все, чтобы ее добиться. Ничего удивительного, что общение с противоположным полом не было моим коньком. Только деловые отношения. На начальном этапе я еще мог позволить себе секс под пристальным наблюдением врачей, позднее отпала и эта возможность. Какая нормальная женщина на такое согласится?

  Общение с Трам я воспринимал через призму прошлой жизни. Развлеклись - разбежались. И лишь сейчас до меня начало доходить, что она может воспринимать все по-другому. Я боялся признаться самому себе, но эта мысль меня испугала. С ответственностью такого рода я еще не встречался. В голове испуганной птицей билась одни единственная мысль:

  - Как же не вовремя, черт побери.

  - А? Вик, ты что-то сказал? - Проворонив нашу разборку, Адам оторвался от окна.

  - Нет, ничего. Так, мысли вслух. - Надо было срочно менять тему разговора, и я кивнул на марсианский пейзаж. - Красиво!

  Зрелище за окном не было умиротворяющим, но какая-то суровая красота в нем присутствовала. Не зря этой планете дали название римского бога войны. Глядя на мелькающие на красном фоне обводы космических кораблей, в душе поднималось странное чувство гордости. Мы, наконец, вышли в космос. Марс, Венера и Земля уже колонизованы, и человек не прекратит своего существования от бездушного куска скалы. Как в свое время произошло с динозаврами. Жаль только, что такое благородное начинание остановилось в самом начале. Не знаю, какие чувства испытывал Галл, но с моей оценкой парень согласился.

  - Угу. Виктор, дружище, знал бы ты, как мне не хватает моих свистулек. Прикинь, я короче думаю слабать что-нибудь о наших приключениях. Даже не представлял, что все это, - он выразительно пошевелил пальцами, - так воодушевляет. Погони там, перестрелки. Поскорей бы железяки заработали, руки чешутся. Как раньше, конечно, не выдам. Да хрен с ними, с железяками! Прикинь, брат, я уже даже на инструментах согласен. Ууу, ломает-то как!

  - Ладно, не унывай. Дай бог, выкарабкаемся - вкрутим тебе игрушки лучше прежнего. Где вас искать если что?

  - Я откуда знаю? Это к Софи, она тут часто бывает. Эй, Трам, ты чего притихла?

  - Отвали.

  - Ладно-ладно. Ты только скажи куда мы направляемся, чтобы Вик нас нашел.

  - Да пропади ты пропадом со своим Виком.

  Она набрала воздуха в грудь, словно собираясь заорать. Я приготовился снова хватать ее за руки, хотя толку от этого было мало - наша перебранка уже привлекла внимание кочевников. Но держать ее не понадобилось, спустя мгновение Трам выдохнула, и каким-то пустым голосом ответила:

  - Фридом, гостиница 'У Марсиан'.

  В эту секунду мобиль резко сменил курс, заставив девушку ухватиться за поручень. Спрятавшись за массивным корпусом транспортного корабля, флай мягко опустился на землю. Машину качнуло и все замерло. В наступившей тишине отчетливо прозвучал стон пилота. Амортизирующая смесь не смогла погасить всю инерцию. С одной стороны, масса была податливой на ощупь, позволяя раненному дышать, с другой же - помогала зафиксировать больного и избежать травм при транспортировке. Военная разработка прошлого века нашла свое применение на марсианских пустошах.

  - Как он? Не очнулся?

  Склонившийся над телом Галл покачал головой.

  - Не. После такой дозы отруб гарантирован. Но отделали знатно, если боль пробивает анестетик.

  - Слышь, горожане. - Дюжий кочевник сел вполоборота и раздраженно посмотрев в нашу сторону, скомандовал: - Выметайтесь шустрей, пока нас патруль не застукал. Без соплей. Скалу видали. Правее гляди. Вон, которая на повисший писюн смахивает. На пару пальцев левее забирайте, не промажете. Там стационарка с камерами и турели. Хотя, вас и так перехватят. На рожон к этим козлам не лезьте - стрельнут. До города вам без транспорта не добраться. Все, топайте.

  Я думал, что после этой речи Трам окончательно выйдет из себя. Все же говорил мужик настолько нагло, что даже мне захотелось своротить ему челюсть набок. Еле сдержался. К моему удивлению, женщина молча вылезла и подхватив рюкзак с оставшимся добром зашагала к виднеющейся вдали скале. Не знаю каким надо обладать воображением, чтобы принять ее за половой орган, но других там все равно не было. В мою сторону София даже не взглянула.

  Расставаться с Адамом было тяжелей. Странный, не от мира сего парень незаметно стал мне хорошим другом. Хотя, какой он, к чертям, парень. Если верить Трамовой - мужик в самом расцвете сил. Не пропадет. Вон как за пушку держится, не оторвать. И все равно, жаль расставаться. Не думал, что спасение чьей-то жизни может так повлиять на человека. Лезу в самое пекло, а он со мной рвется. Хорошо, что его организм еще не отошел от операции. По крайней мере, теперь у них больше шансов выжить.

  - Рад был познакомиться, Галл. - Я крепко пожал ему руку. Затем, плюнув на все, подтянул к себе и крепко обнял. - Не пропади там, и за девкой приглядывай. Дурная она, но человек хороший.

  В этот момент я был благодарен ребятам Дабла, чье присутствие уберегло меня от острого приступа сентиментальности. Вот уж чего за собой не замечал. Старею, что ли? Флай медленно приподнялся над землей и развернувшись резко дал газу. Машущая рукой фигура Адама исчезла, скрывшись за глыбой облупленного, полуразобранного лайнера. Оставшись наедине с бессознательным пилотом, я безуспешно боролся с поднимающейся в душе тоской. Будущее выглядело туманным и пугающим. Как обычно, черт побери.

Глава 8

 Глава 8

  Бурбуры. Шестеро. Здоровые и волосатые, они представляли собой мечту любого генетика моего времени. Шестиногие лохматые твари размером с хороший микроавтобус снабжали мясом всех жителей Марса от полюса до полюса. Выращенные еще во время первой программы колонизации, эти травоядные создания были уникальны в своем совершенстве. Способные жрать любую растительную пищу, они с невероятной скоростью набирали вес на растущие повсюду кустах циклохлои. Неудивительно, что стада бурбуров бродили всюду, куда смогли дотянуться руки поселенцев. За исключением Парковки, разумеется. Больно уж неохотно ее жители платили за мясо, предпочитая брать, как говорится, на халяву. К тому же, даже невероятная выносливость этих животных пасовала перед излучением сотен тысяч остывающих реакторов.

  Лохматые потомки коров имели только один недостаток, так и не вытравленный усилиями ученых. Проклятые твари не желали умирать, отчаянно сражаясь за свою жизнь всеми доступными способами. К несчастью, способ у них был только один - бегство. Вот и сейчас, сопровождаемые фирменным 'бу-бурканьем', коровки метались между брошенными космическими кораблями. Думаю, в их неторопливые мозги наконец добралась мысль, что отбившись от стада и забравшись так далеко в земли кочевников они подписали себе смертный приговор. С воплями и улюлюканьем ребята Дабла гонялись за бурбурами, расстреливая их из ручного оружия. Какими бы шустрыми ни были шестиноги, сравняться в скорости с летающими машинами они не могли.

  Бродящих по парковке животных заметили издалека. Вопрос пропитания среди кочевников всегда стоит ребром, поэтому пропускать такую добычу никто не собирался. Мое робкое напоминание насчет умирающего пилота было проигнорировано. Лишь негр на секунду отвлекся от обсуждения предстоящей охоты и пояснил:

  - Пилот один, а у меня полторы сотни ртов. Такой подарок, - Он махнул в сторону неторопливо бредущих бурбуров, - упускать нельзя.

  - Кончайте болтать, уйдут же. - В разговор вмешался второй водитель.

  Всю дорогу коренастый кочевник смотрел на меня с презрением, и не в последнюю очередь из-за странной симпатии Дабла к четырем, как он выразился, найденышам. Понятное дело, он не рассчитывал, что я смогу услышать его на таком расстоянии. Несколько фраз только добавили мне подозрительности, и теперь я старался не выпускать его из поля зрения. Не испытываю ни малейшего желания подохнуть в результате интриг полуграмотных дикарей. Хотя, насчет дикарей я конечно утрирую.

  А вот то, что эти двое терпеть друг друга не могут - это ясно как божий день. Я еще возле захоронки заметил, как Дабл старательно избегает общения с нервным кочевником, ограничиваясь короткими, предельно корректными фразами. Только усилия пропадали впустую, обнаглев от безнаказанности, коренастый, что называется, пер буром. Или бурбуром, это уж как посмотреть. Не думаю, что он копал под негра, но докапывался точно. И моя интуиция подсказывала, что рано или поздно он докопается до могилы. По-крайней мере, за базаром мужик не следил совершенно. Думаю, не будь у него кое-какого авторитета - давно бы нюхал корни циклушек в уютной одноместной могилке. Не нужно быть ясновидцем, чтобы заметить как ладонь Дабла тянется к поясу после его подначек. В этот раз терпение негра дало трещину:

  - Умолкни, Пуха. Сейчас по местам и гоним их в проулок. Только медленно, а то раненого растрясем. Этого, - он ткнул в сторону выскочки, - за руль.

  - Дабл, да я...

  - Еще раз повторяю! Медленно! И без самодеятельности! Ты понял?

  Кочевник лишь отмахнулся и пошел в сторону мобиля. Негромкое ругательство в адрес негра все старательно проигнорировали. Напарник коренастого молча двинулся следом. Второго, чуть помоложе, Дабл оставил при себе, выделив взамен парочку своих ребят. Думаю, это ни разу не совпадение, что отряд так перетасовали. Чернокожий не производит впечатление глупого и заранее разбил слаженную троицу. Неудивительно, если даже я срисовал их сразу как приземлился второй мобиль - нагловатые, держатся вместе и почти не работают. А так, пятеро на двое, оно получше будет. Думаю, и Пуха это понимал, потому и не рискнул дергаться.

  Сказать, что ситуация мне не нравилась - ничего не сказать. Не для того я подписался на эту авантюру, чтобы меня шлепнули в самом начале из-за внутренних разборок. Не знаю, на какую мозоль я успел наступить кочевнику, но с нашим появлением ситуация обострилась. Ладно, не стоит выпускать этого психа из виду. Размышляя о своем фантастическом невезении, я поспешил в машину. Думал, в основном, трехэтажными конструкциями, что вряд ли кого-нибудь удивит в подобной ситуации. А как иначе? За неполные две недели я рисковал угробиться едва ли не чаще, чем за предыдущий, отнюдь не легкий тридцатник. И меняться ситуация отказывалась категорически, рано или поздно угрожая окончательно меня похоронить.

  У моей спешки была еще одна причина, перебранка между кочевниками поставила под угрозу жизнь лейтенанта. Откровенно говоря, мою тоже, но за пилота я переживал сильней. Много ли ему, калеке, надо? Думаю, мои выводы были не лишены оснований, притом, что коренастый вел себя слегка неадекватно. В свое время у меня была возможность удостовериться, что чужая беспомощность пробуждает в людях самые низменные чувства и желания. Проверил, что называется, на собственном опыте. Нельзя оставлять их наедине, Рахул такую встречу может и не пережить. А он мне еще пригодится, мои планы на его счет не изменились. Значит, по возможности, буду рядом. Большего я пока сделать не мог при всем желании, но дурные предчувствия меня уже одолевали. Ладно, как говорится, слепой сказал, посмотрим. Свой выбор я уже сделал, и с Пухой мне не по пути. Совершенно ненормальный тип.

  Предчувствия меня не обманули. Стоило забраться в мобиль, как и без того призрачная надежда растаяла словно эскимо под жарким солнцем - быстро и неотвратимо. Прислушиваясь к разговору кочевников, я осторожно потащил наружу пистолет, старательно маскируя свои действия курткой. Не будь ситуация столь зыбкой, собственное сходство с Трамовой, пожалуй, вызвало бы во мне только искреннюю улыбку. Сейчас же я старательно прикидывал возможные варианты и не находил выхода.

  Тот факт, что сосед Павы, за время полета проронивший едва ли с десяток предложений, сейчас заливался соловьем, изрядно действовал мне на нервы. Коренастый больше молчал, и только побелевшие костяшки пальцев на штурвале да сигарета, от которой даже у меня во рту оставался едкий медицинский привкус, обещали, что добром это дело не кончится. Кажется, покойный Кэп называл эту дурь циклушкой. Легкий наркотик, получаемый из верхушки растения. Как он там говорил? Эйфория, безбашенность и легкая агрессия? Понятно, почему экипажу космического корабля с массой покоя в сотни тонн такое курево противопоказано как малосовместимое с жизнедеятельностью. Ничего удивительного, что от этой картины у меня разыгралась легкая, медленно нарастающая мигрень. Мой внутренний датчик неприятностей опять зашкаливало.

  Понятно, что после всего увиденного, эти самые бурбуры занимали меня в последнюю очередь. Откровенно говоря, я вообще не понимал, к чему такие сложности? Размеренно бредущие шестиноги не казались быстрыми животными. На первый взгляд, опасностью там и не пахло. Зачем устраивать засаду, если можно не теряя времени расстрелять их сверху?

  Не желая лезть под горячую руку, свои 'мудрые' советы я оставил при себе, здраво рассудив, что кочевники знают что делают. И правильно, кстати, поступил. Тогда я еще не подозревал, что медлительность этих мохнолапых очень обманчива, а толстая шкура и густой мех не сразу поддаются даже выстрелам из армейского ружья. Первые этапы колонизации были достаточно суровыми, и генетикам волей-неволей приходилось это учитывать. Строптивое мясо лучше, чем совсем никакого.

  Тем временем, разговор в машине резко сошел на нет. Пуха добил сигарету и 'растоптав' бычок о приборную панель запустил двигатель. Уняв разговорившегося соседа хлестким 'отвали', он поднял флай в воздух. Личность коренастого не вызывала во мне ни грамма положительных эмоций. Загадкой оставалось только одно: как он вообще умудрился найти хоть каких-то сторонников? При таком-то характере.

  Так или иначе, но во мне начала просыпаться надежда на мирное завершение этой истории. Пусть сколько душе угодно нянчит свои обиды, мне лишь бы до поселка добраться, а там уж пусть разбираются с Даблом. Поудобней усевшись возле окна, я приготовился действовать по плану. Моя задача проста - после первого выстрела постараться попасть в животное. Маловероятно, что пистолет сможет пробить толстую шкуру, но попытаться стоило. Минимум двух коровок нужно было завалить, а лучше - четырех. Больше увезти все равно не получится, мобили просто не потянут.

  Метрах в двухстах от нас начиналась широкая расщелина, именно туда мы и направили бурбуров. При всех своих достоинствах, прыгать коровки не умели, а значит высокие стены останутся для них непреодолимым препятствием.

  Вытащив оружие из-под куртки, благо оно так и не пригодилось, я взял одного из мохнатых на прицел. Негр сказал, что нескольких выстрелов перед мордой будет достаточно, чтобы они шарахнулись в сторону. Если что пойдет не так - постараюсь согнать их в кучу. Вряд ли получится, ковбой из меня аховый, но хоть что-то. Главное, чтобы не разбежались, вот за это обещали свернуть голову.

  Все пошло не так с самого начала. Упрямые и глупые животные абсолютно не желали идти куда требуется. Одно дело, если бы среди маленького стада нам попался вожак, в этом случае проблема не стоила бы и выеденного яйца - знай, толкая себе бурку в расщелину, а остальные волей-неволей за ним потянутся. Но вожака не было, а стадного инстинкта катастрофически не хватало, чтобы удержать бурбуров вместе. Один за другим мохнолапы уходили из под прицела флаев, пока в фокусе не оставалось последнее животное. И охотна начиналась сызнова.

  Одного не могу понять, почему никто из кочевников не предложил свою кандидатуру в качестве пастуха. Ввосьмером вылезти и согнать их в кучу было бы значительно проще. Единственное, что приходит мне на ум - это страх. Один на один с многотонной, да к тому же безмозглой скотиной, у которой неизвестно что в кудрявой башке, я знаете ли тоже испытывал от этой мысли некоторый душевный трепет. Наступит и привет тебе, Виктор Кизляр. До новых, как говорится, встреч.

  Но делать что-то было необходимо, потому что план оказался ни черта не годным. Почти час мучений, а дело даже не сдвинулось с мертвой точки. Коровки категорически отказывались шагать навстречу гибели. Я как раз отстегнулся и начал пробираться вперед, собираясь вылезти со своим рацпредложением, когда ситуация резко изменилась.

  Сердце рухнуло в пропасть еще до того, как я осознал, что едва слышный до этого двигатель загудел как-то по-особому мощно, на предельных оборотах. У Пухи наконец не выдержали нервы. Взревев не хуже мотора, коренастый кочевник не сдерживаясь закричал:

  - Твари, да они издеваются над нами! Огонь, ребята!

  Мобиль мощным рывком прыгнул вперед. Надо отдать должное, Пуха оказался отличным водителем. Он держал штурвал как-то по-особому, отчего мы двигались боком, умудряясь при этом вести беглый огонь из ружья. Положив винтовку на раму, он прижал ее плечом и с криками давил на гашетку. При этом, кажется, попадал.

  К сожалению, наблюдать мне было неудобно. Сложный маневр оказался полной неожиданностью, отчего меня швырнуло сперва в проход, на лейтенанта, а затем назад, в кофры с армейским доспехом. Оказавшаяся не такой мягкой как хотелось бы, мумия чувствительно ткнулась пониже живота, заставив меня скрючиться в три погибели. Не ожидая такой откровенной подставы, я не успел понизить болевой порог. В отличие от меня, остальные кочевники с удовольствием приняли участие в охоте. Радостные вопли и улюлюканье говори об одном, упрямые животные достали всех хуже горькой редьки. Плохо одно, за этими криками не было слышно моих призывов о помощи.

  Погребенный под чемоданами с оружием, я как мог старался прикрыть лейтенанта и не видел, что творится снаружи. Ясно одно, загнать буров в ловушку нам не удалось. Из открытых окон то и дело доносилось то самое, характерное бу-бурканье, с которого животные и получили свое прозвище. Сколько-то несчастных метров, оставшихся до засады, стадо проскочило буквально за несколько секунд, успешно миновав узкую горловину входа и теперь радостно разбегалась по всей Парковки. Хотя насчет радостно, это я поторопился, буквально в ту же секунду снаружи раздался горестный крик и кочевники радостно завопили. Первая кровь. Варвары получили свою добычу, но погоня продолжалась.

  Второго и третьего бурбуров подстрелили спустя минуту, их крики почти слились в один. Все это время я пытался выбраться из-под кучи оружия, но с каждым поворотом меня только сильнее заваливало. И все же, я почти выбрался на свободу, когда с передних сидений синхронно прозвучало:

  - Куда ты?

  - Стой, идиот! Ты куда?!

  Происшедшее после запомнилось очень смутно. Кажется, сперва толчок был толчок, после которого Пуха не справился с управлением. Мобиль повело в сторону и куда-то швырнуло. Раздавшийся за этим душераздирающий скрежет я встретил уже в полете, ударом меня подбросило в воздух. На этот раз мы летели в обратной последовательности: сперва пилот, затем я и только потом - ящики с доспехами. Большая часть груза застряла в сиденьях, но мне хватило и оставшейся. Я почувствовал два удара: тупой в спину и по касательной в затылок, до крови и потемнения в глазах.

  Кажется, я на несколько секунд отключился, потому что когда сознание вернулось во рту обнаружился уже привычный медный привкус, а с переднего сиденья доносились гневные восклицания невидимых отсюда кочевников. Похоже, их тоже основательно пошвыряло по салону. В запале ребята успели отстегнуться, за что теперь и расплачивались.

  Встряхнувшись словно пес, я сбросил придавившие меня баулы и, пинком распахнув дверцу, принялся выбираться наружу. Пилота пришлось бросить. Флая стоял накренившись, и вытащить закутанного пенорезиной лейтенанта в одиночку было невозможно.

  Голова еще кружилась, потому ничего удивительного, что координация меня слегка подвела - приземлялся на четыре конечности, уткнувшись носом в землю. Когда поднял взгляд - замер от неожиданности. В двух шагах от меня, с головы до ног покрытая красноватой марсианской пылью, лежала разгадка нашего столкновения.

  Со свернутой на бок шеей, бур уставился перед собой бессмысленным, мертвым взглядом. То, что я попал в поле его зрения - всего лишь совпадение. И все же, мне стало не по себе. Ну, в самом деле, откуда там могли взяться обвинения? В конце концов, большую часть охоты я провалялся в хвосте фургона, пытаясь прикрыть собой пилота. Не моя вина, что идиот Пуха не рассчитал скорость и порешил животное.

  Тем не менее, иллюзия не рассыпалась до тех пор, пока сверху, прямо на тушу, не приземлился один из кочевников. Весело улюлюкнув, он станцевал марсианский аналог джиги и принялся спускаться с бура. Спустя секунду его примеру последовали остальные. И все же, чтобы отделаться от наваждения мне пришлось несколько раз хорошенько встряхнуть головой. Пока, наконец, не полегчало.

  - Бедные животные. - Только и выдохнул я, оглядываясь по сторонам.

  Крики убегающих травоядных затихали в глубине Парковки. Шустрые они, эти бурбуры. Все что успел разглядеть - это мелькнувший за кораблями силуэт. Интересно, сколько времени пройдет перед тем, как они наткнуться на очередную банду? Что-то мне подсказывает - недолго им осталось.

  По меркам кочевников мы взяли знатную добычу. Вместе с задавленным вышло четыре туши. Только я сильно сомневаюсь, что Дабл обрадуется подобному обмену. После столкновения мобиль выглядел изрядно покореженным, а он подороже выйдет. Не думаю, что его удастся поднять в воздух без хорошей мастерской. Злорадно посмотрев в сторону коренастого, я тихонько шепнул:

  - Теперь молись, камикадзе.

  Если я хоть что-то понимаю в этой жизни, сейчас нас всех ждет потрясающий спектакль. Причем начнется он очень скоро. Вывернув из-за корабля, вдалеке показался флай Дабла. Его приземление вызвало у меня ассоциации с опускающейся гильотиной, но я списал это на разыгравшееся воображение. Хотя, думаю, Пуха бы со мной согласился. Или нет? Осмотревшись повнимательней, я удивился спокойной реакции остальных кочевников. Едва не угробившись, они вылезали из машины изрядно повеселевшими, словно бесплатно прокатились на американских горках. Да и сам виновник торжества отнюдь не выглядел подавленным, больше напоминая рождественскую елку. Глядя на его радостную улыбку, у меня возникли нехорошие подозрения. В предчувствии неприятностей так себя не ведут.

  Спрыгнувшего с подножки Дабла можно было сравнивать с грозовым фронтом. Результат бы вышел не в пользу стихийного бедствия. Даже Пуха заподозрил неладное.

  - Тише, тише! - Он выставил перед собой открытые ладони. - Прости, увлекся я. Ты же видел этих тварей. Упертые, как моя жена. Да не полезли бы они в эту дырку, хоть ты тресни. А так хоть развлеклись.

  - Развлеклись? Ты чуть не угробил мне половину отряда.

  - Да с чего вдруг? Я что совсем дебил, бура таранить? Движок перегрелся, не в скалу же тормозить. Помяло слегка, делов-то. Я уже поглядел, заведется как миленькая. Ты же меня знаешь, два дня работы и следов не останется. Дабл! Ну! Не сердись, нормально же все.

  - Точно движок?

  - Епрст, ну когда я тебе врал? Клянусь жонкиным здоровьем.

  После этих слов негр повернулся в мою сторону и спросил:

  - Что с раненным?

  - Вроде живой. Так, помяло слегка. - Я пожал плечами. - Вытаскивать надо, в одиночку не справлюсь.

  - Сам как?

  Ответить я не успел. Оттолкнув меня в сторону, вперед вылез Пуха и ненатурально радостным голосом начал заливать:

  - Дабл, да что ты к нему привязался? Подумаешь, неженка-землянин. Помяло слегка. - Он передразнил мои слова. - Переживут.

  До этого момента я был уверен, что умный и хладнокровный человек всегда способен держать свои эмоции в узде. Однако такое вот отношение к посторонним окончательно вывело меня из себя. Да, я тоже не без греха, и подписался на операцию по спасению пилота не без задней мысли. Да, в прошлой жизни я часто шагал если не по трупам, то, как минимум, по исковерканным судьбам. Нельзя было по-другому. Или ты, или тебя. Я всем сердцем принимаю такие, на первый взгляд, варварские законы как 'око за око' и 'цель оправдывает средства'. Но даже во мне, человеке эгоистичном и лишенном христианского всепрощения, подобное отношение к чужой жизни вызывает лишь отторжение. Правда, размышлять об этом я стал несколько позже, а в тот момент банально сорвался.

  Не было высоких мыслей, не было свойственного мне анализа ситуации. Все произошло очень быстро. Я просто подшагнул к коренастому и без замаха пробил в челюсть. Без всяких наворотов и усилителей мышц. Ударил снизу вверх, непрофессионально и как-то даже дилетантски, но ему хватило и этого. Пуха качнулся и, смешно дернув головой, плашмя рухнул на спину. Честное слово, такого эффекта даже я не ожидал, крепко сбитый кочевник падал словно подрубленное дерево.

  Разговоры остальных затихли в ту же секунду, а взгляды словно прилипли к лежащему. От неожиданности я почувствовал себя крайне неловко. Одно дело, когда такое происходит после всестороннего обдумывания, а другое - когда выскакивает такой вот экспромт. На поляне было так тихо, что можно было услышать затихающие вдали крики бурбуров. Наконец, кто-то сбросил оцепенение и, кхекнув, произнес:

  - Ни хрена себе неженка.

Интерлюдия 5

 Интерлюдия 5

  Наблюдая за странным землянином, Дабл не переставал размышлять и прикидывать. Вдумчиво и неторопливо, как обычно и протекала жизнь на Парковке. Грешно признаться, но Виктор ему сразу понравился, было в нем что-то непонятное, а от того притягательное. На своем веку негр повстречал разных людей. Хватало и трусов и храбрецов, встречались и умные и не очень. Откровенных идиотов, правда, поболее. Да чего далеко ходить? Вон, Пуха лежит, пускает кровавые пузыри, наслаждаясь нежданным нокаутом. Весьма, так сказать, наглядный пример - прост как затворный механизм и столь же безотказен. Постоянно нарывается и влипает в неприятности, предсказать очередную шалость можно чуть ли не с точностью до запятой. Вот и сейчас, похоже, нарвался, не разглядел матерого волчару за маской интеллигента.

  Негр развернулся в сторону остальных кочевников. Надо было видеть их рожи, перекосившиеся в безуспешных попытках скрыть ухмылки, как дети, ей богу.

  - Ну, очухайте его, что ли. - Горестный вздох. - Единственный механик в отрубе, а вам лишь бы поржать. Дальше пехом идти решили? С бурбурами на спине?

  К бессознательному телу бросился сосед незадачливого Пухи. Вот же повезло раздолбаю с напарником. Или не повезло? Это уж как посмотреть, всегда вместе влипают. Дабл перевел взгляд на замершего чуть в стороне земляника. Чем больше вокруг суетились, тем меньше в его фигуре оставалось скованности. Оно и к лучшему, а то чуть стрелять не начал. Замер как перед прыжком, аж дрожит весь.

  И все же, экземпляр интересный. Казалось бы, ну попался очередной храбрый недоумок? Парни чуть животики не надорвали, когда тот из ямы вылезал, да чуть вниз не скатился. Только этот Виктор был кем угодно, только не глупцом. И от укрытия отошел ни больше, ни меньше нужного. На Парковку от большого ума не попадают, но в каждом правиле есть свои исключения. Уж кто-кто, а негр прекрасно знал, на что способен тренированный, под завязку набитый имплантатами боец. Да что говорить, даже споткнулся он вовремя. Кто в такого неуклюжего стрелять будет?

  Но мышцы - это не главное, пусть даже они напичканы современными технологиями и усилены до предела. Сила, скорость - все это вторично. Даже мозги, по большему счету, не так уж важны. Умников хватало во все времена. Какой толк в выдающихся способностях, если ты по характеру мямля? А у русского был стержень. Это было понятно хотя бы потому, как на него смотрели спутники. Даже девка, даром что змеюку корчила, осталась бы, приложи землянин некоторые усилия. Про пацана в татуировках и речи не шло, побежал бы как щенок, радостно виляя хвостом. Это притом, что из разговоров было понятно, познакомились они недавно. Видимо заслужил.

  Трофеи опять же стоящие. А в том, что оружие досталось в бою, сомнений не было. Пятна на доспехах весьма характерные остались, не успели отмыть, спешили. В копилку воспоминаний добавилась смерть Скара, даже на Парковке не каждый день увидишь, как очередную сволочь нанизывают на самодельный лом. Этот момент Пуха как-то проворонил, может и не лез бы на рожон так откровенно.

  Хотя, русский тоже хорош. И ведь для чего вылез? Ладно бы шкуру свою спасал, или друзей на бесплатный проход выменивал. Герои, чтоб им пусто было! Негр не смог удержаться и фыркнул своим мыслям. За свою долгую, по меркам Парковки, жизнь он вдоволь на таких насмотрелся. Насмотрятся пропаганды и чудят, особенно лишенные гражданства таким грешат. Бывало, не успеет со сходен шагнуть, а туда же - лапки кверху и задницу нараспашку. Тьфу, мерзость какая! Неудивительно, что в последнее время Парковка изменилась, крыс в человеческом обличии повылезало. Не вольница, а притон. А ведь когда-то сюда шли по другой причине, меняя долгую жизнь на глоток свободы. Это в последнее время жизнь улучшилась, а тогда весь Марс напоминал рабскую колонию с волчьими законами. Дабл вспомнил рассказы отца о первых поселениях, и его передернуло. Ладно, пора заканчивать.

  - Эй, бандиты, чего расселись? Землянину помогаем! Надо раненного вытащить, пока его там не придавило окончательно.

  Все-таки параноик этот Виктор, вон как дернулся. Дабл покачал головой и против воли улыбнулся. Не доверяет. Значит, шанс есть.

  Я крутил головой и не верил своим глазам. Мгновение назад эти люди относились ко мне как к чужому. Да что там чужому, у меня складывалось впечатление, что с минуты на минуту нас выкинут из мобиля. И что? Стоило хорошенько врезать Пухе, как ситуация обернулась на сто восемьдесят градусов. Абсолютно самоубийственный поступок, назвать его иначе у меня язык не поворачивается, оказался выстрелом в десяточку.

  Нет, я все еще чувствовал себя загнанным в угол. И настойчивое желание выхватить пистолет и утащить за собой парочку людоедов никуда не делось. В тоже время, ситуация вокруг поменялась кардинальным образом. Окрик Дабла, от которого я чуть не сорвался и не начал палить почем зря, словно нажал невидимую кнопку. Кочевники расслабились и начали наперегонки поливать бесчувственное тело из фляжек. Они словно соревновались в конкурсе 'утопи бедолагу'. Остальные рванули к машине, с шуточками карабкаясь по остывающей туше бурбура. И это бандиты? Уркаганы и людоеды? Черт побери, это же надо было так уши развесить. Последней каплей послужил рослый кочевник, походя хлопнувший меня по спине со словами:

  - Идем, русский, достанем твоего недобитка.

  - Дурдом.

  Наткнувшись на смеющийся взгляд негра, я пожал плечами и двинул следом. Ждать меня явно никто не собирался. Вокруг уже вовсю кипела работа. Малютки флаи оказались не такими уж малютками, а бандиты - не такими уж бандитами. Первое время я старался держаться подальше от очнувшегося Пухи, но даже он, если сравнивать с прежним, изменился в лучшую сторону. Да я чуть дар речи не потерял, когда он помог мне вытолкнуть Рахула в дверной проем. Молодецки ухнув, ребята Дабла подхватили мумию и в два присеста спустили на землю. Так же молча мы повыкидывали оставшиеся кофры с оружием. Каково же было мое удивление, когда вылезший первым кочевник протянул мне руку, помогая выбраться. Нет, я еще в школе слышал поговорку 'не дамши в рожу - не подружишься', но не думал, что это правда. Тем более в таком возрасте. Хмыкнув, я ухватил за твердую как камень ладонь и меня рывком выдернули наружу. Да уж, силой его природа не обидела. Даже удивительно, обычно такие ведут себя поспокойней.

  Тем временем подогнали вторую машину. Чтобы опустить на брюхо наш искореженный флай, пришлось с помощью лебедок отодвигать в сторону тушу бурбура. Процедура оказалась отработанной, и уже через пару минут Пуха вскрывал моторный отсек. Внутренности летающего автомобиля давно меня привлекали, а возможности забраться под капот до этого времени не появлялось. Все равно в технике я понимаю больше, чем в медицине. Тем более, что раненным уже занимались, а лезть под руку откровенно не хотелось. Пристроившись в двух шагах от мобиля, я приготовился наблюдать за работой механика. Напряженность между нами сохранилась, так что я на всякий случай уточнил:

  - Не помешаю?

  Пуха замялся, и вместо ответа шагнул ко мне. Понизив голос, он шепнул:

  - Ты это... извини короче. Я ж раньше других на вас вышел, и все слышал. Это... ну... когда Скар тебя эсбэшником назвал. Шакалы имперские, вот я и взъелся. Дабл сказал, мол, ты - мужик нормальный, а меня переклинило слегка.

  - Все путем. - Я пожал руку. - Пилоту соврать пришлось, чтобы сюда добраться. Кто ж знал, что так получится?

  - Верю. Теперь верю. Скар - скотиной был. И второго неплохо... это... ну, ломом. - Он смущенно потер подбородок. - Ну и мне...

  Повисла неловкая пауза.

  - Извини. Нехорошо получилось.

  - Да брось. Разбираешься? - Он похлопал ладонью по металлическому кожуху.

  - Не. - Я помотал головой. - Так, интересуюсь.

  - Ну а там че встал? Шагай сюда, заодно подсобишь. Видал, поотлетало все к едреням. Шестерка в ящике. Наживуль и затяни, а я пока схему прозвоню.

  С этими словами Пуха нырнул в салон, оставив меня чесать репу с самым задумчивым видом. Соединить контакты - плевое дело, провозившись неделю с ботом я был способен еще и не на такие подвиги. В голове не укладывалось внезапное дружелюбие.

  - Да и хрен с ним. - Я ругнулся в голос и полез в ящик за ключом.

  Кочевник не обманул, шестерка действительно подошла. Правда, пришлось зачистить контакты, а то такое чувство, что сюда полсотни лет никто не заглядывал. Как этот хлам только в воздух поднимался? Хорошенько все протянув, я принялся осматривать внутренности моторного отсека, задумчиво вращая ключ на ладони. Удобная, кстати, вещь, в отличие от всеразмерника. Намучался я с ним за две недели. Дерьмо разболтанное, вечно по пальцам норовит соскользнуть.

  - Ну, как?

  - Порядок. Вот тут глянь и здесь люфтит слегка. - Я осторожно подвигал пальцем отошедшую деталь.

  Удивленно кашлянув, водитель, а по совместительству еще и штатный механик плюхнул в указанное место слой герметика и быстро прощелкал тестером. В ответ прибор выдал радостную мелодию и затих.

  - Гляди-ка, соображаешь. А че отнекивался?

  - Да я больше по зондам. - Я пожал плечами. - Так, шапочно нахватался.

  - Дай-ка ладошку. Не-е, брат, не гони. Мозоли-то характерные, чтобы такие получить надо месяц из мастерской не вылезать. Свежак!

  - Ну, примерно так и было. Говорю же, с ботом возился. Пуха, а можно личный вопрос?

  - Валяй. - Он снова нырнул в отсек, и голос звучал словно из жестяной банки.

  - Зачем тебе наркота?

  Судя по лязганью, Пуха выронил инструмент и теперь пытался достать его самыми кончиками пальцев. Не слишком удачно, судя по доносившимся изнутри матам. Наконец у него получилось и он вынырнул наружу.

  - Брат, ну у тебя и вопросики. Думаешь, мы тут торчки поголовно?

  Вопрос явно был риторическим, потому что продолжил он без паузы:

  - Правильно думаешь. - Пуха рубанул воздух монтировкой. - Тут каждый второй в шаге от могилы. Солара, будь она проклята. На последней стадии даже шевелиться больно, а косяк слегка притупляет. Ей-ей хватает, чтоб до дому добраться и ширнуться. - Кажется, на моем лице что-то такое мелькнуло, потому что Пуха торопливо добавил. - Не-не, ты не думай. Доча у Дабла - умничка. Чистая медицина, без кайфо-примесей. Такие дела, брат. Лекарство. Ладно, идем пробовать.

  При всех своих закидонах, механиком Пуха оказал неплохим. Мотор завелся с первого раза, отчего у нас обоих возникли радостные улыбки. Похоже, не только у меня были некоторые сомнения. Чтобы там кто ни говорил, а столкновение вышло серьезным. Увидев поднявшийся над грунтом мобиль, кочевники радостно закричали. Понятно, что им не улыбалось топать до селения пешком, да еще тащить весь скарб на собственном горбу, но я честно не ожидал от них столь открытого выражения эмоции. Хотя, какая-то прелесть в этом есть.

  - Сработались? - Пока мы возились с машиной, к нам незаметно подкрался Дабл.

  - Нормальный мужик. - Пуха выставил кверху большой палец. - В механике не хуже меня рубит.

  - Рад за вас. Закругляйтесь. Кровь мы уже спустили, туши готовы. Грузите раненного и догоняйте.

  - Так точно, шеф!

  Сборы заняли всего несколько минут. Я заметил, что кочевники вообще работали быстро и слажено. Без суеты, но у меня сложилось впечатление, словно каждая минута вне лагеря - лишняя. При этом никто не выпускал из рук оружия, попарно осматривая местность. Теперь понятно, почему они ходят четверками. Двое сторожат, двое работают. Интересно, чего они так боятся?

  - Виктор! - Голос Пухи вырвал меня из размышлений. - Все готовы, садись давай. Приедем, еще налюбуешься. Тут пейзаж, мля, один и тот же кругом.

  - Долго еще? - Спросил я, забираясь в машину.

  - Полчаса. Плюс-минус.

Глава 9

Глава 9

  Он сразу бросался в глаза. И немудрено, за время пути я насмотрелся на большие корабли, но ни один из них не был даже вполовину этого. Огромный, невероятно древний и какой-то угловатый, его корпус смотрелся доисторическим динозавром на фоне плавных обводов современных малышек. Искореженная броня ясно показывала - молодость у старичка была бурной, а старость - беспощадной. Сажали жестоко, срывая облицовку до самых костей. В его случае Могильник оправдывал свое название - последнее пристанище, без малейшей надежды на вторую жизнь.

  Корабль вышел из первой серии колониальных транспортов. Колоссальные размеры не позволяли собирать их на планете, и людские муравейники монтировали прямо в космосе. Неторопливые, сто лет назад устаревшие двигатели и самые первые, жутко нестабильные модели реакторов с соларусом. Отслужив чуть ли не двойной срок, он не смог пережить посадку, превратившись в груду обломков. Первый и единственный оставшийся в первозданном виде. Ронять на планету корабли размера 'Титана' оказалось слишком опасно. Остальные закончили свое существование на Фобосе, положив начало новой традиции. Этот же стал домом для племен кочевников.

  Такая несправедливость пробила даже мою толстокожесть. Ладно люди, они того заслуживают, если за два века ни капли не изменились. Но еще во времена моей молодости старичок стал бы главной достопримечательностью Марса. Ему было суждено превратиться в памятник упорству человека, в монумент доблести. На крайний случай - в музей космонавтики. И уж точно он бы не стал прибежищем кучки недоразвитых преступников. Я с жалостью смотрел на погибшего ветерана.

  Жестокая посадка не лучшим образом сказалась на его внешнем виде. Развороченная носовая палуба выглядела как раззявленная пасть, полная острейших зубов. Удар о скалу вспорол ее как консервную банку, отчего бронелисты хищно торчали наружу, придавая удивительное сходство с древним чудовищем. Эта самая пасть и поглотила наши мобили. Один за другим. Я не трус, но, черт побери, у меня мурашки по спине пробежали. В лучах заходящего солнца, все это слишком походило на жертвоприношение древнему, но все еще опасному и очень голодному чудовищу. В особенности, когда пришло осознание истинных размеров громады корабля. Я так и не разглядел дальнего конца трюма, уже понимая, что он здесь далеко не единственный. Это был натуральный город. И в нем еще теплилась жизнь.

  - Умираю, но не сдаюсь. - На мой шепот никто внимания не обратил.

  А потом я увидел местных жителей. Я подозреваю, что встречать мобили выбралось все население лагеря. Навскидку человек сто пятьдесят - двести. Нормальные, обыкновенные люди. Без всяких потухших взглядов и поникших голов. Некоторые так и вовсе отличались от землян в лучшую сторону. Мужчины, женщины и, как ни странно, куча ребятни. Видать не часто патрульные возвращаются с такой добычей. Большая часть внимания досталась здоровенным, пусть и мертвым бурбурам. Хотя и я удостоился нескольких пристальных взглядов, в основном со стороны мужской половины. Агрессии никто не проявлял, но внимание вооруженной до зубов толпы неприятно само по себе. Тем более что история получила свое продолжение.

  Засмотрелся я. Стоял возле машины и крутил головой по сторонам. А когда увидел Дабла, тот уже показывал в мою сторону парочке головорезов. И все, теперь они постоянно крутились возле меня. Ладно хоть не нарывались, а то я уже нервничать начал. Особенно после того, как прислушавшись к очередному разговору чернокожего начальника с охраной не понял ни единого слова. Даже включенный наново синхро-переводчик спасовал перед их наречием. Так, мелькали время от времени знакомые слова, но толку с этого не было.

  Стоило отвернуться на секунду, как Дабл растворился в толпе. Сколько я ни высматривал негра по сторонам - толку не было. Признаться, я слегка растерялся, когда рядом не оказалось ни одного знакомого лица. В тот момент я бы согласился даже на нервного Пуху. Приставленные ко мне парни оказались не слишком толерантными, и мои попытки заговорить с успехом игнорировали. Пожав плечами, я закинул на плечо свои нехитрые пожитки и направился куда глаза глядят. Не для побега, а ради интереса. Куда мне бежать, когда я тут ни черта не знаю? Впрочем, попытка с треском провалилась, не успев начаться. Стоило мне шагнуть в сторону, как меня развернули и запрещающе покачали пальцем.

  - Понял. - Я кивнул. - Стою, жду.

  В ответ кочевник одобрительно хмыкнул и, поддернув винтовку, снова облокотился о мобиль. Это меня слегка успокоило. По крайней мере, им не приказали сразу стрелять на поражение. Обнадеженный результатом, я решил больше не экспериментировать и приготовился ждать. Рано или поздно за мной кого-нибудь пришлют.

  Так и получилось. Проталкивающегося через толпу негра сложно не заметить. Особенно если тот не стесняется ругаться в голос. Завидев его, охранники слегка подтянулись, прекратив лениво перебрасываться фразами-пустышками и дружно забычковали сигареты. За одно это я был готов многое простить Даблу. Кочевники смолили чуть ли не поголовно, и от навязчивого, едкого запаха у меня начала кружится голова.

  - Ну, как там? - Я приподнялся с обломков металлического ящика.

  - Все путем. Доча пообещала глянуть твоего инвалида. Идем, отведу пока. У нас район медблок давно пустует, будешь первым клиентом.

  Он повернулся к охране и отдал короткий приказ. Язык кочевников звучал гортанно, отрывисто. И мелодии в нем не было ни на грош. Таким хорошо отдавать команды и приказы, ну и на расстрел отправлять. Как исполнителей. Я передернул плечами.

  - Ты чего, замерз?

  - Нет, нормально все.

  Не говорить же, что тревожусь за летеху. Тем более что эта парочка вооруженных орангутангов подхватила раненного и куда-то, с курлыканьем, потащила. Я в очередной раз удостоверился, что негр дураком не был, когда он протянул мне сумку, со словами:

  - Расслабься. Мое слово крепкое, тебя не тронут. И доча что сможет - сделает. Падали здесь хватает, но в этот раз тебе повезло.

  Дальше мы шли молча, оставляя за спиной шум и гвалт разгулявшихся кочевников. Причем Дабл еще и бота моего тащил, немало не напрягаясь. А у меня появилась возможность крутить головой по сторонам. К слову, давненько я не видел, чтобы люди так улыбались при виде простого куска мяса. Пусть и очень большого. Им что, есть нечего? Логично конечно, токсичная свалка космических кораблей, откуда здесь взяться супермаркетам?

  - Послушай, а что едят все эти люди?

  - Циклушку в основном. - При этих словах его лицо скривилось. - Жаренную, варенную, в салатах - любую. Знал бы ты, как я ее ненавижу. Еще концентраты корабельные, но это редкость. Не так как мясо, конечно, оно вообще по праздникам. - Дабл коротко хохотнул. - Когда мясо - тогда и праздник. Бабы уже готовят.

  С этими словами он остановился и, хорошенько размахнувшись, пнул железную дверь. Не знаю по каким признакам негр определил нужную, мы таких уже с десяток миновали, но как-то вычислил. Издав душераздирающий скрежет, дверь сдвинулась на пару сантиметров. Чтобы открыть ее полностью, пришлось от всей души вмазать еще пару раз и хорошенько навалится плечом.

  - Вот дерьма кусок, не смазано ни хрена. Заходи, располагайся. - Он окинул каюту критическим взглядом, и плюхнул зонд на пол. - Обстановка, конечно, так себе. Я пришлю кого-нибудь, облагородят слегка. Пилотом твоим уже занимаются, но туда пока нельзя. Только помешаем. Вообще, медблок неподалеку, так что потом сам будешь бегать. Пока лучше посиди, тут без сноровки заблудится, что два пальца обоссать.

  - Долго это?

  - Не знаю. - Дабл покачал головой. - Я в медицине профан. Сломать - другое дело. Доча - та мастер. Понахваталась у одного очкастого, пока тот ноги-копыта не откинул. Теперь возится. Без толку правда, там все сложнее тостера сломалось к хренам. Но пусть лучше в лаборатории сидит, чем в Парковку лезет. Тут хоть фон пониже. Верно говорю? Вот и я о том же. Ладно. Сиди, не скучай. Как что завертится - сообщу.

  С этими словами чернокожий кочевник вышел из комнаты, напоследок гулко бухнув дверью. Секунд пять я стоял в середине комнаты, и тупо пялился перед собой. Кошмарная ситуация, когда от меня мало что зависит. Честное слово, я себя гораздо лучше чувствовал в полной невесомости космического корабля, гоняясь за этими сумасшедшими пограничниками. Там хоть было ясно что делать. Убивать оказалось проще, чем мучаться неизвестностью.

  Так и не поборов отупение, я плюхнулся на кровать и принялся сверлить взглядом потолок. Правда, надолго меня не хватило. Во-первых кровать оказалась неудобной, а во-вторых мне в спину уперлась рукоять пистолет. Им то я и занялся.

  Дверь оказалась запертой. Видать, Дабл подстраховался от греха, а из развлечений - только собственная сумка и нетранспортабельный зонд. Вещи мои никто не трогал, все лежало в целости и сохранности. В систему нано-фабрики лезть не хотелось, закипающим мозгам настоятельно требовался отдых. В результате я три часа просидел в каморке, собирая и разбирая пистолет. Мне еще повезло, что нашлось хоть такое лекарство от скуки. Прежний владелец если когда и чистил свое оружие, то только в прошлой жизни. Наверное, именно поэтому оно и досталось мне. Я же постараюсь столь плачевных ошибок не допускать. Все необходимо для чистки оказалось в ремкомплекте бота и я занялся пусть и не насущным, но весьма полезным делом.

  Первое время было даже интересно. Все-таки есть в этом что-то медитативное. Но любое, даже самое интересное занятие рано или поздно надоедает. Так и здесь. Отложив в сторону тюбик с чистящей пастой, я вогнал последнюю деталь на место. Я, конечно, понимаю, что Марс не зря носит имя римского бога войны и ходить безоружным здесь не рекомендуется, но надо же и меру знать! Еще немного и мой пистолет с успехом заменит собой зеркало. Тем более что я потихоньку начинал сердиться.

  Эмоции настоятельно искали выхода, и, сделав пару кругов по комнате, я с размаху приложил ногой в стену.

  - Засранец ты, Дабл!

  От удара сверху посыпалась труха, и входная дверь слегка приоткрылась. Вместе с облаком пыли в образовавшуюся щель ворвался звук десятков, если не сотен барабанов. Эдаких гулких, туземных тамтамов, выбивающих безумный ритм. Совсем неподалеку кто-то конкретно развлекался. Потому что к звукам ударных то и дело примешивалось хоровое пение. И судя по голосам, трезвых там уже не было.

  - Ни хрена себе изоляция! - Все что я смог из себя выдавить.

  Первую минуту я разрывался между желанием присоединиться к вечеринке и уберечь свою задницу от очередной порции неприятностей. В том, что они появятся, я почти не сомневался. Может все и пошло бы по другому сценарию, если бы в последнее мгновение я не уловил этот запах. Мясо! Легкий сквозняк затянул в комнату одуряющий запах жаренного мясо. Больше суток во рту не было ни маковой росинки. Это если не считать, что вот уже больше недели я сидел на одних пайках-концентратах. Да и пенопласт из космодромной забегаловки вряд ли можно считать деликатесом.

  Окинув комнату взглядом, я сунул свой баул под кровать и слегка припер ботом. Глупо конечно, но хоть сразу в глаза не бросается. Была бы связь, поставил бы под охрану, но чего нет, того нет. По крайней мере, лучше, чем ничего. Мысленно успокаивая себя, я поправил кобуру на поясе, и смело шагнул из каюты. Сила воли помогла списать легкую мигрень на чувство голода. Ну откуда взяться проблемам в полуразрушенном корабле, битком набитом авантюристами-смертниками? Я вас умоляю!

  Зрение подстроилось под тусклое освещение, а электронная память помогла найти дорогу сквозь лабиринт, с успехом заменяя нить Ариадны. Пять минут гуляния полупустыми коридорами, и перед моими глазами открылось помещение главного трюма. Последнюю сотню метров я перестал сверяться с маршрутом, шагая просто на звук и запах. Промазать было невозможно.

  Зрелище безумной дискотеки двадцать третьего века останется со мной навсегда. Толпа кочевников движущаяся по кругу в рваном ритме под аккомпанемент барабанов. Запах мяса и разгоряченного человеческого тела в свете гигантского пламени, вырывающегося из-под решетки, на которой еще жарились остатки бурбуров. И легкий привкус циклушки на языке, показывающий, что без наркоты здесь не обошлось. Дикое варево из будущего и прошлого. Не знаю, сколько я стоял возле входа, пропитываясь атмосферой вакханалии, но кончилось это с первым шагом внутрь людского водоворота.

  Я оглянуться не успел, как хоровод подхватил меня и увлек вглубь трюма, чтобы спустя минуту вытолкнуть прямо к костру и мясным столам. Счастливая случайность, не более. Сопротивляться или управлять этой стихии было невозможно. Орущие, жующие, чуть ли не бьющиеся в припадке кочевники были абсолютно невменяемы. В затуманенных алкоголем и наркотиками глазах не было разума.

  Дернувшись от пальцев очередного гостеприимного варвара, я проскочил под столом и вынырнул с другой стороны. Жарило от костра немилосердно, но, по крайней мере, здесь было безопасно. Именно так я и считал, до того момента как передо мной нарисовался двухметровый, окровавленный мужик в кожаном фартуке и с мясницким топором в руке. Признаюсь, от неожиданности моя рука уже скользнула вниз, к сбившейся набок кобуре, когда этот амбал молча сунул мне тяжеленный поднос с кусками мяса и, грузно развернувшись, шагнул обратно к костру. Тесак медленно вознесся и рухнул вниз, отсекая очередной кусок бурбурятины.

  Я стоял посреди зала, пытаясь прийти в себя, изо всех сил прижимая к груди почти метровую тарелку. Жирная юшка медленно стекала по рукам, я в голове ритмично били тамтамы. Никаких мыслей и решений в голову не приходило. Разум цивилизованного человека пасовал перед сумасшествием. Единственно на что меня хватило это развернуться и брякнуть поднос на ближайший стол. Тяжеленный, сваренный из массивных кусков железа, он даже не вздрогнул. Только в чаше с мутной, пахнущей алкоголем жидкостью коричневого цвета заходили волны. А может это от барабанов?

  С сомнением оглядев не слишком чистый стакан, один из сотен ему подобных, я решительно отказался от мысли пробовать это пойло. Но как выяснилось, в этой ситуации от меня мало что зависит. Буквально через секунду ко мне подлетела стайка растрепанных, радостно хохочущих женщин, одна из которых и всучила мне емкость с отравой. Общая ошарашенность происходящим дала о себе знать и мои несмелые попытки отвертеться с треском провалились. Поили чуть ли не насильно.

  Понадеявшись на отрезвляющий эффект нанофабрики, я плюнул и под радостные крики присосался к стакану. Как впоследствии выяснилось, чудо инженерной мысли будущего решительно спасовало перед мастерством самогоноварения. Хотя неладное я заподозрил почти сразу. В желудке взорвалась бомба, а хоровод закружил с удвоенной, просто невероятной скоростью. В голове, наконец, появились мысли, но эти мысли мне решительно не нравились. К сожалению, второй стакан спирта оказался финальным мячом в ворота моей паранойи. С разгромным счетов в два-ноль команда сумасшедших победила. Воспользовавшись моей растерянностью, женщины втолкнули меня в круг.

  Дальше все было как в тумане. Два или три куска мяса, размер с ногу мамонта я точно оприходовал. В воспоминаниях точно были барабаны, которые словно лавина сметали логику и рассудительность. Их гипнотическое воздействие чуть не стоило мне последних мозгов. От косяка с циклушкой удалось отвертеться на остатках соображалки. Впрочем, мне хватило и алкоголя. Еще два стакана. Или три? В общем, много. Мне хватило. Я и танцевал как они, ненадолго превратившись в одного из кочевников. Безумного и нерассуждающего. Стал настолько похожим, что одна из сумасшедших дамочек от избытка чувств попыталась залезть ко мне в штаны. Там и без того хватало эротики, а кое-где уже доходило и до порнографии.

  Но в чувство меня привела не женская рука, а кулак ее бойфрэнда. Развернув нетвердо стоящего на ногах меня, кочевник с размаху заехал мне в челюсть. Кукарекнув что-то на своем наречии, он занес руку для второго удара, не обращая внимания на повисшую за его плечами визжащую курицу. Единственное, что я уловил из его невнятной речи, было 'гхаар'. Слово общеупотребляемое, но оттого не менее обидное. Одно из немногих, чье значение я успел выяснить. Кочевник назвал меня отрыжкой бурбура. Как и их далекие предки, эти славные животные пережевывали пищу постоянно, по мере надобности отрыгивая ее из собственного желудка.

  Признаюсь, неожиданный удар в челюсть произвел феноменальный эффект, поставив на место мои стремительно трезвеющие мозги. В них еще успела просочиться первая паническая мысль, когда я опять заметил летящий навстречу кулак. Увернуться я уже не успевал. Все что оставалось - героически принять наказание, и постараться выбраться из переделки с наименьшими последствиями. Должен признать, что алкоголь все еще действовал на меня, отчего образ мышления был излишне оптимистичным.

  Говорят, что боги хранят пьяниц и убогих. Видимо в небесной канцелярии меня причислили к обоим категориям, потому что ничем иным свое везение я объяснить не могу. Танцующих людей оставалось немного, но их хватило, чтобы нас развело встречными потоками. Искры перед глазами и заработавшая на форсаже фабрика привели меня в чувство, как раз для того, чтобы на следующем круге я был готов к бою.

  - Какому на хрен бою! - Мысленно завопил я, с размаху отвешивая оплеуху. - Бежать надо!

  Голова от удара чуть не треснула пополам, но время поджимало. Лихорадочно соображая, как меня вообще угораздило так влипнуть, я начал проталкиваться в сторону выхода, борясь с подступающей тошнотой. Как назло тамтамы утроили ритм, и меня раз за разом вгоняло обратно упругими волнами толпы. Круг завершался, а я так и не смог выбраться наружу. Алкоголь еще будоражил кровь, так что, махнув на все рукой и не фигурально сплюнув, я приготовился продать свою жизнь подороже.

  Не знаю каким чудом я умудрился не потерять свой пистолет, но факт остается фактом. Вяло обсосав кровожадную мысль со всех сторон, я решил не обострять ситуацию. Шансы на выживание и так не поражали воображения, а при таком раскладе они вообще стремились к нулю. Вряд ли орда вдрызг пьяных кочевников спокойно отреагирует на смерть одного из своих. Боюсь, в такой ситуации меня не спасет даже вмешательство Дабла. Чернокожий вождь просто не успеет прийти на помощь.

  Обшаривая толпу взглядом в поисках своего противника, я надеялся не пропустить очередную плюху. Медленно вращающаяся комната намекала, что очередного небрежного отношения моя голова может и не выдержать. Толкающиеся, орущие со всех сторон кочевники не старались облегчить задачу. Но я справился! Глупо, но, готовясь к бою чуть ли не на жизнь, а на смерть, я совершенно не представлял подобного развития событий. Они просто забыли про меня. Полуголая парочка уже вовсю занималась друг другом, наплевав на мои страхи с высокой колокольни. Еще глупее оказался тот факт, что это показалось мне жутко обидным.

  Впрочем, продолжалось это недолго. Словно почувствовав мою усталость, толпа, наконец, выплюнула меня наружу и, как ни в чем небывало, продолжила праздновать. В последнюю минуту один из танцующих сунул мне какую-то флягу, но я уже ни на что не обращал внимания. Все чего мне хотелось это выбраться на свежий воздух. Впрочем, организм нашел способ быстрей и оптимальней. Стоило мне добраться до ближайшего коридора, как меня сложило пополам и вывернуло наизнанку. Собственное тело мстительно наказывало за бесцеремонное обращение и, кажется, собиралось прикончить. Тридцать лет полного отсутствия алкоголя не прошли даром. Не знаю, сколько это продолжалось, но в себя я пришел на коленях, возле малоаппетитной лужи. Грохот барабанов больше не вызывал эйфорию и я с трудом удержал себя от желания расстрелять чертовых барабанщиков к чертям собачьим. Тот факт, что в таком состоянии я просто в них не попаду, оказался не последним доводом. Покатав во рту языком, я нашел в себе силы сплюнуть, и едва переставляя ноги, двинул в темноту коридора. Чтобы выбрать направление мозгов уже не хватило.

Интерлюдия 6

Интерлюдия 6

  - Гхааров землянин! Ну и где ты шляешься?

  Невысокая девушка, на вид лет шестнадцати - восемнадцати, выругалась в голос, не скрывая своего отношения к ситуации. Мало того, что ковыряться во внутренностях у незнакомца пришлось в одиночку, так он еще оказался одним из этих уродов с нашивками красных ястребов. Умом девушка понимала, что пилотировать пограничник и расстреливать неграждан с орбиты не одно и то же, но сердцу, как говорится, не прикажешь. Слишком свежи были воспоминания о последнем марсианском восстании. И пусть самой Марсии тогда и в проекте не было, но рассказы стариков были слишком правдоподобным. Неизвестно, скольких нервных клеток стоили ей попытки сдержать себя и не отключить систему жизнеобеспечения. Четырехчасовая операция до предела вымотала девушку. Поэтому, раздражение ее было вполне оправданным - в указанной отцом каюте землянина не оказалось.

  Девушка в очередной раз выругалась и легким движением руки отбросила так и лезущую в глаза прядку волос. Доставшиеся в наследство от Дабла густые кудряшки мешали не только в работе, но и в жизни. Будь на то ее воля - давно бы постриглась. Но суровей принятых в селении правил и обычаев была только воля отца, а в этом случае они единогласно утверждали - длинным волосам быть! Шикарная грива - это показатель здоровья и успешности. Это уровень и статус. С таким приданным легче выйти замуж. Хотя в ее случае с женихами проблем не предвиделось. Дочь главы крупнейшего в Могильнике поселения, да еще прилично разбирающаяся в медицине и фармацевтике. В последнее время соседние поселения начали активно засылать сватов, что не лучшим образом отражалось на характере симпатичной, но слегка избалованной принцессы.

  - Чтоб их пустотные крысы сожрали! - Не сдержав эмоций, девчонка привычно ругнулась своим мыслям и захлопнула дверь в пустую каюту.

  Непривычно настойчивый папаша десять минут распинался, какой нужный человек этот землянин, и как им всем необходимо выходить задохлика в рекордные сроки. Доводы, правда, не отличались структурой и логикой, но Мара уже давно привыкла, что их вождь, а по совместительству еще и ее отец, нередко полагается на звериное чутье больше, нежели на голые факты. И, в случае Дабла, этот подход часто себя оправдывал. Слишком часто, чтобы списывать на простое везение. Интуиция у негра была просто невероятной. Если судить по возбужденно горящему взору, этот землянин оказался кем-то выдающимся. Не иначе как в гости пожаловал будущий член Совета, а то и цельный Глава.

  Только если судить по пустой каюте, этот самый глава не придумал ничего лучшего, чем отправится на сумасшедшую пирушку кочевников, где даже Мара не могла чувствовать себя в полной безопасности. Любовь к одиночеству и врожденная, принимаемая за высокомерие, молчаливость могли сыграть в такой ситуации дурную службу. Дикая смесь паров циклохлои, наркотика, алкоголя и тамтамов почти любого сбрасывала вниз по эволюционной лестнице. До этапа каменных топоров и плясок вокруг костра. Во время праздника мелкие племенные дрязги нередко заканчивались кровью.

  Разрываемая на части противоречивыми желаниями вернуться в лабораторию или пойти и устроить скандал, девушка уже почти склонилась к разумному варианту, когда очередной сквозняк донес до нее запах жареного мяса. Пустующий с утра желудок выдал замысловатую трель, чем-то напоминающую брачные завывания бурбуров. К тому же, злость на гостя и усталость от многочасовой операции сделали свое дело, притупив чувство самосохранения. Могильник остается Могильником при любых обстоятельствах, и ночь - далеко не самое лучшее время для одиночных прогулок. Так или иначе, отмахнувшись от голоса разума, пылающая праведным гневом девушка целенаправленно зашагала в сторону племенной пирушки.

  - Не найду засранца, так хоть перекушу. Весь день во рту ни крошки. - Успокаивала себя Мара.

  Сама не подозревая, девушка почти дословно повторяла слова землянина. Освещая дорогу пластинкой светлячка, девушка двигалась по коридору. В отличие от Виктора, ей приходилось полагаться на искусственные источники света. Нанофабрика, намертво сживленная с нервной структурой, позволяла Кизляру обходиться без множества костылей, придуманных человечеством на пути к прогрессу. Без сомнения, единичные экземпляры специализированных имплантатов могли соревноваться с разработкой 'Pharma Group' в отдельных областях, но общая универсальность фабрики с лихвой перекрывала эту возможность. Человеческое тело просто не могло вместить в себя достаточно железяк, чтобы конкурировать на одном уровне.

  Впрочем, в данном случае вопрос усилителей был и вовсе не актуален. Среди кочевников практически не было модификантов. Те немногие, что смогли пробраться в Могильник минуя бдительное око закона, быстро погибали от излучения, оставляя после себя дорогие, но совершенно бесполезные игрушки. Подходящего оборудования и квалифицированных специалистов, обладающих необходимыми знаниями, на Парковке не было. Откуда и вытекала необходимость передвигаться темными коридорами используя допотопные светлячки.

  По мере того как усиливались звуки празднования, усиливалось и беспокойство Мары. Сперва пружинистая походка превратилась в неуверенную поступь, а затем девушка и вовсе замерла в нерешительности. Пешая прогулка и пробравшаяся в глубь корабля ночная свежесть слегка остудили целеустремленность Мары. Потоптавшись на месте, она уже развернулась в сторону лаборатории, когда сквозь грохот барабанов пробились чьи-то голоса. Слишком поздно девушка распознала их в них знакомые интонации.

  - Козырь. - Выдохнула враз побелевшая Мара.

  Девичьи пальцы напрасно сжались вокруг несуществующей рукояти пистолета. Усталость и некоторая рассеянность сделали свое дело, перевязь с оружием осталась висеть в лаборатории. В надежде быстренько проскочить пару пролетов, девушка легкомысленно забыла переодеться. Встречать навязчивого ухажера пришлось фактически безоружной. Будь в запасе хоть немного времени, Мара постаралась бы скрыться в закоулках корабля. К сожалению, троица вынырнула из-за угла слишком неожиданно. Яркий свет ударил прямо в глаза, заставив дочь вождя крепко зажмуриться.

  - Опа! Мариша, родненькая. - Судя по голосу, Козырь встречи не ожидал, но очень ей обрадовался. - Мы к тебе, а ты навстречу. Приятный сюрприз.

  - Отвали, придурок! Дай пройти!

  По спине девушки пробежал неприятный холодок, и внутри все зазвенело от страха и дурных предчувствий. Хуже Козыря могла быть только стая пустотных крыс - зверей кровожадных, но на людей, в общем-то, не охотящихся. Довольствуясь отходами, эти твари обитали на нижних уровнях корабля. Вот туда спускаться меньше чем вдесятером настоятельно не рекомендовалось. Хотя и большие группы нередко возвращались изрядно потрепанными.

  Хотя, глядя на масляную улыбку Козыря, Мара вдруг засомневалась в верности своей оценки. В отличие от крыс, наглый ухажер мог сотворить и кое-что похуже. Тем более что в его глазах все отчетливей проступала похоть. Девушка агрессивно оскалилась и рванула вперед, надеясь проскочить пока кочевники не сориентировались, но время было безнадежно потеряно. Ухватив Мару за предплечье, Козырь с размаху швырнул ее в стену. Уж чем-чем, а силой его предки не обидели.

  - Куда-то торопишься, сучка? - Осклабился вожак. - Сколько раз ты меня отшивала? Четыре?

  - Шесть! - Выкрикнула девушка, потирая ушибленную коленку.

  К горлу медленно подкатывала паника. Последняя надежда - продержаться до прихода помощи. Выдернув засапожный нож, без которого не ходил ни один кочевник, Мара во все горло закричала:

  - На помощь! Помогите!

  - Кричи, кричи, Марочка. Слышишь, тамтамы надрываются? Кто тебя услышит? А придет - ему же хуже. У меня сегодня праздник, девочка и никто мне его не испортит. Верно говорю, мужики?

  Козырь в очередной раз реготнул, но поддержки так и не дождался. Если правый сообщник только щерился в сторону девчонки, показывая проемы гнилых зубов, то оставшийся больше переминался с ноги на ногу. Никто и никогда не называл Мару глупенькой. Ветреной и взбалмошной - да, но не глупой. А выброс адреналина заставил ее соображать с удвоенной скоростью. С вызовом глянув в глаза Козырю, девушка произнесла:

  - Отец узнает и тебя распнут. Даже если ты до меня доберешься. - Она выставила перед собой клинок.

  - Да откуда ему узнать? Ну, сама подумай.

  - Вот этот хмырь, - девушка ткнула ножом в дальнего, - тебя и сдаст. И награду свою получит. Двойную. За башку твою и за яйца.

  Козырь склонил голову набок, словно прислушиваясь к чему-то. Не понаслышке зная повадки своего знакомца, сомневающийся кочевник рванул было в сторону, но не успел. Резко обернувшись, вожак одной из стай 'Титана' взмахнул рукой. Мелькнувшая в воздухе полоска стали воткнулась в горло несостоявшемуся бегуну, и опрокинула его на спину.

  - Правда твоя, Марочка, плохо я знаю этого человека. Незнакомый он был, пришлый. А пришлого мне не жалко. Верно говорю, брат?

  Второй подельник шутливого тона не поддержал, но и протестовать не торопился.

  - Заканчивай трепаться, Козырь. Скоро народ попрет. Хочешь повеселиться, давай работать. Крути ее и давай вниз. Я тебе давно говорил, пора отсюда перебираться. С таким подарком нас везде примут. Порченная, не порченная - верится мне, бате ее все равно будет. Выменяет. Так что убивать ее нельзя.

  - Но поиграть-то можно! - Скорей утвердительно сказал Козырь, даже не пытаясь убрать похоть из голоса.

  - Да хоть заиграйся, только шустрей давай.

  Кочевник шагнул к распростертой на полу девушке и ударом ноги в запястье выбил нож. Болезненный вскрик вызвал у поганца лишь довольную улыбку. Расстегивая ремень, он

  - Не кричи, Марочка. Тебе понравится.

  Увлеченный процессом раздевания Козырь не обратил внимания на полный ужаса взгляд девушки. Да и заметь, скорей всего самодовольно принял бы его на свой счет. К сожалению, второй кочевник не был столь самоуверенным. Мака вообще уважали в банде за рассудительность. Пусть весьма специфическую и кровожадную. Вот и сейчас он сперва встал полубоком, скрывая оружие собственным телом, и обернулся, лишь сняв пистолет с предохранителя. Взгляд обежал пустой коридор, и пальцы на рукояти слегка расслабились. Только мгновение спустя насторожившийся кочевник понял, что глаза девушки смотрели уровнем ниже, параллельно полу. Увиденное заставило его медленно выдохнуть, осторожно вынимая оружие.

  - Козырь, не шевелись! - В негромком шепоте Мака было что-то, отчего замерли все трое.

  Впрочем, девушка и без того боялась двигаться, первой заметив новую опасность. На самой границе освещенного пространства, прямо на теле убитого кочевника, не сводя хищного взгляда с двуногой пищи, замерла пустотная крыса. Привлеченная запахом разгоряченных тел и жареного мяса она выбралась на поверхность в поисках чего-нибудь съедобного. Окровавленный человеческий труп для этой цели подходил как нельзя лучше. И сейчас все присутствующие, исключая разве что животное, дружно оценивали шансы и прикидывая дальнейшие действия. Трое вооруженных людей против одной, пусть и очень большой крысы - на первый взгляд расклад очевиден. К сожалению, пустотные крысы никогда не охотятся в одиночку, и кочевники это отлично знали. Против охотничьей стаи шансов не было.

  Оправдывая свою репутацию, первым из ступора вышел Мак. Несмотря на удары тамтамов, его слова прозвучали отчетливо:

  - Отходим. Медленно. - Подавая пример, он сделал короткий шажок по коридору.

  - С девкой что?

  - Бросаем. Ты ей ногу свернул, не уйдем.

  Козырь лишь кивнул и шагнул следом, не сводя взгляда с крысы. Если это разведчица, то шансы убраться еще оставались. Серая тварь не рискнет атаковать без товарок. Хватит с нее и одного трупа. Судьба девчонки его больше не интересовала, кочевник легко смирился с потерей. Как говориться, легко пришло - легко ушло. Туда ей и дорога!

  Для Мары и правда все могло закончиться очень печально, но судьба вмешалась в очередной раз. Расстегнутые штаны Козыря и так держались на честном слове, а от его семенящей походки они окончательно свалились вниз, моментально сковав кочевника. Ничего удивительного, что бандит не удержал равновесия и растянулся прямо напротив девушки. Грохот от падения сыграл роль стартового пистолета, после которого события понеслись вскачь.

  Увернувшись от прыгнувшей на него крысы, и умудрившись при этом хорошенько приложить ее рукоятью, Мак что есть мочи рванул в темноту коридора. Озабоченный лишь спасением собственной шкуры, он не колеблясь прыгнул прямо через товарища. В отличие от большинства кочевников, Мак предпочитал мокасинам армейский берцы. Невезучий Козырь, получив пинок в затылок, отключился на какую-то долю секунды. Именно это мгновение и решило его дальнейшую, весьма незавидную судьбу.

  Прекрасно понимая, что с поврежденной ногой ей не убежать, Марсия прохромала вдоль стены и юркнула в ближайшую каюту. Изо всех сил налегая на дверь плечом, девушка успела заметить как из-за поворота вылетела первая, донельзя взбешенная убегающей добычей, крыса. Ржавая дверь отказывалась закрываться и крики пожираемого заживо Козыря легко проникали в ее ненадежное убежище. К чести девушки стоит отметить, что злорадства она почти не испытывала. Должно быть потому, что в данный момент ее больше интересовала сохранность собственной жизни.

  Навалившись всем телом, Мара умудрилась захлопнуть дверь и изо всех сил заколотила по панели блокировки. Паника сыграла свою роль, лишь после десятого удара девушка обратила внимание на торчавший из стены клок проводки. Разноцветная бахрома ясно показывала - ее усилия бесполезны.

  Оглядев свой халат, заляпанный кровью после операции, девушка смирилась с мыслью, что в покое ее не оставят. Запах крови пробудил в крысках звериный азарт и человеческую настойчивость пробраться к добыче любой ценой.

  - Нож! Заклинить дверь! - Осенило девчонку, но пальцы только впустую ухватили воздух.

  Клинок остался в коридоре. Столь же недосягаем, как и изломанное кресло в дальнем конце комнаты. Мара прекрасно понимала, стоит ей шагнуть от двери, как серые твари ворвутся и закончат начатое. Словно подтверждая ее мысли, плечо взорвалось болью от удара, и в образовавшуюся щель ворвалось яростное шипение. Воплей пожираемого Козыря слышно не было.

Глава 10

Глава 10

  Полегчало почти сразу. Стоило желудку избавился от высокоградусной отравы, как организм начал стремительно приходить в себя. Тошнота и головокружение никуда не делись, но я хотя бы думать смог нормально. По крайней мере, соображалки хватало на простейшую логическую связку: рокот барабанов и нарастающая головная боль - вещи не только совместимые, но и сильно зависящие друг от друга. Тело настоятельно советовало убраться подальше от всенародного гуляния, в противном случае грозя развалиться на части.

  А вот маршрут отхода я запомнить не догадался. И теперь сильно в этом раскаивался.

  - Марс меня побери, ну и лабиринты!

  Прилипчивое ругательство сорвалось с языка, но продолжения не последовало. Остатки алкоголя еще не выветрились, и напичканное электроникой тело отреагировало быстрее затуманенного разума. Я уже достаточно удалился от гулянки, чтобы нормально различать звуки и сейчас напряженно вслушивался в темноту, пытаясь разобрать, что же меня насторожило. Извилистый коридор отлично глушил крики, но я готов поспорить на последнюю рубашку, что отчетливо слышал женский голос. Прерывистый, он едва-едва пробивался сквозь странное шипение и лязгающие удары, но ошибиться было сложно. Кто-то явно звал на помощь.

  Надо сказать, если встречающиеся по пути кочевники и понимали мою речь, то скрывали это очень умело. Ничего понятней ругательств я от них не добился. По крайней мере, от тех, кто был достаточно трезв, чтобы хоть как-то реагировать, и достаточно миролюбив, чтобы не сразу тянуться к ножу. Сейчас звучал тот же, непонятный мне кочевой диалект, но интонации-то не спутаешь. Паника в голосе просто зашкаливала!

  - Девушка! - Мелькнула совершенно пьяная мысль, и внутри взыграла не менее пьяная удаль. Захотелось немедленно спасти что-нибудь красивое, и желательно с третьим размером груди.

  Правда, весь запал прошел, стоило мне свернуть за угол и наткнуться на мертвеца. Следы многочисленных укусов по всему телу и окровавленная дыра в горле размером с мой кулак явно показывали, что кочевника загрызли какие-то животные. Судя по множеству кровавых отпечатков, тварей было несколько. Если бы не размеры, я бы сказал, что это крысы. Если глаза меня не обманывают, они величиной со средних размеров собаку.

  Бедолага выглядел паршиво. Похоже, он защищался до последнего, но это не слишком помогло - руки до самых локтей изорваны в клочья. Виднеется кость. Над лицом поработали особенно тщательно, почти полностью сняв скальп. От вида свисающих лоскутов кожи и окровавленных волос меня бросило в жар. Рука непроизвольно рванула тесный ворот рубахи.

  Адреналин, пусть и ненадолго, но встряхнул организм, и мозг заработал с точностью компьютера, анализируя увиденное. Так. Несколько ран на ногах, затем кочевник упал и его догрызли. Вцепившиеся твари повисли на руках, открывая дорогу рвущимся к горлу товаркам. Пьяницу кончили в рекордные сроки. Возможно из засады. На все про все ушло не больше нескольких секунд. Выводы неутешительные. Судя по количеству и разнообразию укусов, животных не меньше десятка, и убивать двуногих они умеют. И если это все-таки крысы, то очень здоровые.

  В таких условиях лезть вперед - самоубийство, а бросать девчонку - подло. С каждым разом мольба о помощи доносилась на полтона ниже, пока окончательно не затихла в развилках коридоров. Выкрученный на максимум слух еще различал шипение и возню, но криков больше не было. Отчаялась девочка, а значит все - никаких шансов, что услышат и спасут. Дураков, готовых рисковать своей задницей, в этом мире не так уж и много. Хотя, один вот нашелся.

  Самое странное, что страха как такового не было. Нечто похожее я чувствовал во время стычки с пограничниками. Подергивало ощутимо, но я списывал все на недавние возлияния.

  - Вспотели, ладошки-то. - Подумал я, вытирая руки о штаны. - Нервничаешь, Вить. Нервничаешь.

  Ну, это нормально. Я же не сумасшедший, в конце концов. Правда, пришлось еще разок себя накрутить, перед тем как тело начало повиноваться. Оно, не будь дураком, совершенно не желало подставляться в очередной раз. Помогла привычная считалочка, после которой я уже спокойно поднялся и, прихватив потертого вида пистолет, на цыпочках двинул по коридору. Прости, дружище, но мертвым оружие ни к чему, а мне может и пригодиться.

  Второй труп лежал шагов через полста. Из-за поворота виднелись ноги в уже привычных кожаных мокасинах. Бисер, вышивка - все признаки ручной работы. Полезная штука - всегда можно опознать останки, и красиво к тому же. Кривая ухмылка вылезла сама собой. Стоит вляпаться в переделку, как наружу лезет нервный, насквозь черный юмор. Приятно, черт побери, что некоторые вещи остаются неизменными.

  Порция вдохов, и осторожный взгляд за угол.

  Рассвирепевшие крысы не ворвались внутрь только по одной причине, бросаясь на дверь, они мешали друг другу. В любом случае, долго это продолжаться не могло. С каждым ударом щель становилась все шире, а серые твари кидались все яростней. Казалось, сопротивление только распаляет их. Вопрос времени. Стоит одной из них просунуть внутрь вытянутую клином башку, и все. Девочку разорвут в клочья.

  А потом я заметил последнего участника крысиного нападения. От увиденного у меня пошел мороз по коже, заставляя шевелиться волосы на затылке. Возникло нестерпимое желание выкрутить все усилители на максимум, развернуться и бежать не оглядываясь. Забиться в самый дальний угол, лишь бы не видеть этого неудачника со спущенными до колен штанами. Мужская солидарность заставила отвести взгляд, а пах скрутило в тугой узел. Не дай бог! То, что от него осталось, пожирали прямо на моих глазах. Места в дверях не хватало, и несколько здоровущих крыс, длиной не меньше полутора локтей, с шипением вырывали из трупа куски.

  В глазах потемнело, и я начал медленно отползать. На полусогнутых, стараясь ничем не брякнуть и моля бога, чтобы меня не заметили. Легко строить героя, когда нет другого выхода. Тогда на транспорте нас загнали в мышеловку, и сбежать шансов не было. Бандиты демонстрировали недюжинные навыки, методично прочесывая отсек за отсеком. Или мы или они. А здесь?

  Путь назад открыт - беги не хочу. Никто не держит, никто не узнает, что я вообще тут был. Какого хрена, Кизляр? Оно тебе надо? Нет. Я даже замотал головой. Девка сама виновата, что так глупо вляпалась. Зуб даю, нажралась на гулянке и с хахалем повеселиться решила. Его сожрали, а у нее даже мозгов не хватило...

  Я остановился, оборвав себя на полуслове. Так противно и гнусно мне уже давно не было. Глубоко в душе я прекрасно понимал, что банально ищу себе оправдание, договариваюсь с собственной совестью. Липкий страх заставляет нести любую чушь, лишь бы забить конструктивные мысли, пока ноги уносят меня подальше от этого кошмара. Каюсь, остановиться удалось в последнюю секунду. Еще чуть-чуть и я бы побежал. Сжатые до хруста зубы немного помогли, загнав дрожащую тварь глубже. Я - человек!

  Замри! Думай! Вспоминай!

  Ученые из 'Pharma Group' постарались на славу. Стоило напрячься, и перед глазами тут же всплыла увиденная картина. Память проигрывала запомненное не хуже видеоплеера, позволяя рассмотреть подробности чуть ли не покадрово. Сложно разобрать что-либо в мельтешащем клубке, но первоначальный прогноз был очень близок. Их двенадцать. Для одного меня более чем достаточно. Я весьма критически оцениваю свое умение стрелять, но на моем месте и ворошиловский стрелок вряд ли бы справился. Крыс слишком много. Я убью одну или две, остальные тут же развернутся и схарчат горе-спасателя.

  У меня нет практики стрельбы с двух рук, так что второй пистолет мне не поможет. И никакие нано-фабрики тут не помогут. Я быстр, но не настолько. Разве что сделать два, три выстрела и надеяться что стая сорвется в погоню. Забег по темным коридорам упавшего корабля с десятком крыс-людоедов за плечами. Шансы на удачный исход невелики. Слишком много если: если не споткнусь, если не сверну в тупик, если за мной сорвутся все серые твари.

  Плохой план, но лучше чем никакого. Не люблю бегать. Вот если бы пугануть эту мерзость. Мне бы гранату из каюты, и мы бы поговорили на равных. Взрыв термитной шашки легко отправит серую кодлу на тот свет в полном составе. Я успел оценить толщину дверей упавшего гиганта, девчонка отделается легким испугом. Небольшая контузия - невысокая плата за спасение. К сожалению, заряды прихваченные с патрульного корабля остались в моей сумке. Я чуть не застонал от досады.

  Время поджимало, а решения не находилось. Еще немного, и стая примет решение вместо меня, первой добравшись до заложницы. Значит бег, решил я, двигаясь к повороту. Нельзя давать обстоятельствам принимать решения.

  Страх никуда не делся, и ладони вспотели, отчего рукоять найденного пистолета норовила выскользнуть. В отличие от военных, кочевники пользовались оружием устаревших моделей. Массивная, емкая батарея никак не желала удобно ложиться в руку.

  - Старье.

  Раздраженная мысль пронеслась и исчезла в глубинах сознания, а я чуть не засмеялся в голос от накатившей волны облегчения. Решение лежало на поверхности и я интуитивно это чувствовал. Именно его близость не дала мне рвануть в самоубийственную атаку. Не зря я потратил почти три часа на чистку оружия. После таких случаев волей-неволей начинаешь верить в провидение и судьбу. В голове проносились строчки из инструкции по эксплуатации плазменного оружия. Устаревшие батареи на соларусе были нестабильны и требовали дополнительно стабилизатора. Если в современных моделях размеры позволяли монтировать его прямо в батарею, то в первых образцах он располагался отдельно.

  Ну, давай, родимая! Большой палец нежно придавил рычажок, и на мою ладонь выскользнула пластинка аккумулятора. Есть, мать вашу! Есть! Умерший кочевник подарил мне шанс! Не плазменная граната, конечно, но рванет порядочно.

  Принятое решение вернуло уверенность, и шаг обрел привычную твердость. Выглянув за угол, я убедился что девчонка еще жива и взмахом руки отправил обойму прямо в серую кучу. Пластина аккумулятора еще летела по дуге, а я уже открыл огонь, стараясь стрелять как можно чаще. Дрожь никуда не делась, и прицел гулял так, что попасть можно было только чудом. Но у меня было преимущество. Там где обычный человек нажмет на курок трижды, я успевал не меньше десяти. Смог бы и больше, но плазма и так лилась сплошным потоком, грозя перегреть и заклинить механизм. Вот когда я пожалел об отсутствии второго пистолета. При таком напоре меткость не играла роли. В мгновение ока коридор превратился в залитый огнем филиал ада. Два ствола выжгли бы все крысиное воинство дотла.

  Это была квинтэссенция удовольствия. Чистый, незамутненный хаос. Но и плата за такое острое чувство оказалась велика. Я слишком поздно понял, что увлекся. Ослепительная вспышка ударила по глазам, раскаленной иглой проникая прямо в мозг. Мгновением спустя меня швырнуло назад, впечатывая затылком в стену. Расстояния в десять шагов оказалось недостаточно, чтобы защитить от взрыва.

  От удара ноги подкосились, и я сполз по стене, продолжая давить на гашетку, как одержимый. Несмотря на идиотизм ситуации, меня переполняло истинное удовольствие. Смех рвался наружу пополам с кашлем. Надеюсь, я не схожу с ума и виной всему остатки наркотика в крови. Я стрелял до тех пор, пока приступ кашля окончательно не скрутил меня.

  После взрыва коридор наполнился клубами едкого дыма, который никак не желал рассеиваться. Из-за него было почти невозможно рассмотреть хоть что-нибудь. Единственное что меня радовало - собственный кашель был единственным звуком, который я слышал. Крысы или сбежали или подохли. Все и так казалось паршивым, когда, на очередном вдохе, я почувствовал во рту мерзкий привкус горелого мяса. Настолько насыщенным оказался запах, что попросту ощущался на языке. Перед глазами все поплыло, а поднявшийся по пищеводу спазм удалось сдержать только потому, что в брюхе было пусто как в мошне бедняка.

  Кажется, сознание ненадолго отключалось, потому что когда я открыл глаза в следующий раз, дымка изрядно рассеялась. На всякий случай я выждал еще минуту, уповая на местных жителей, но надежда оказалась напрасной. На выручку никто не пришел. Эта часть корабля казалась совершенно заброшенной, и мы с девчонкой были единственными живыми существами в радиусе десятков метров. По крайней мере, мои напряженные уши вслушивались в оглушительную тишину и не улавливали ни звуков шагов, ни картавого говора кочевников. В любом случае передышка пошла мне на пользу, и я немного пришел в себя. В затылке все еще пульсировала боль, но она уже не нарастала с каждой секундой, грозя расколоть череп пополам.

  Через обожженные трупы я перебирался прикрывшись рукавом. Отвлекаться и ковырять настройки в такой момент казалось не самой безопасной идеей. Лучше дышать вонью, чем остаться без хозяйства. Сравнение всплыло не случайно, как ни старательно я отводил взгляд, а глаза, словно намагниченные, упрямо возвращались к изуродованному трупу. Мутило изрядно.

  Так или иначе, но через завал я перебрался и всем весом налег на многострадальную дверь. А так как вешу я поболее крысок, то проход начал медленно приоткрываться. Щель достигла сантиметров пяти, когда внутри кто-то пискнул, и массивные створки чуть не рубанули мне по пальцам. Едва успел отдернуть.

  - Твою налево! Ты что творишь, дура?

  Каюсь, за языком я в тот момент совершенно не следил. Возможно... только возможно, я и добавил парочку непечатных выражений. Нервы звенели натянутыми канатами, но, учитывая ситуацию, это было нормально. Да и спасенная не торопилась меня успокоить, донесшийся из-за двери курлыкающий вопрос я просто не понял.

  - Не понимаю я тебя. Говори нормально!

  - Кто это?

  Тяжелый вздох вырвался сам собой, отмечая невысокие умственные способности девушки. Ну, по крайней мере на понятном языке заговорила, уже хорошо.

  - Прохожий. Мимо шел, гляжу, жрут кого-то. Вмешался вот. Давай шустрей!

  - Как?

  Да у нее, похоже, шок. Значит, кричать нельзя, сорвется в истерику - застрянем тут надолго. Не дай бог, серые твари вернутся. Стоило тогда рисковать, чтобы облажаться в самом конце? Благо, предыдущая жизнь научила меня виртуозно играть интонациями. Сменив тон на максимально спокойный и обходительный, я объяснил:

  - Шустрей - значит быстрей. Послушай, девочка, я разогнал этих тварей, но не знаю надолго ли. Если ты не против, давай выбираться отсюда. Разделить судьбу твоего кавалера меня не прельщает.

  После моих слов дверь слегка приоткрылась, и в проем выглянул любопытный карий глаз. Заплаканный, но в связи с полным отсутствием косметики все еще весьма симпатичный. Хлюпнув носом, девушка произнесла:

  - Он не мой кавалер. - И невпопад добавила: - Мара.

  - Что? - Не понял я.

  - Говорю, меня так зовут - Мара. - Дверь она, кстати, так и не открыла. Еще боится?

  - Очприятно. Виктор. - Я слегка кивнул. - Мара, давай отсюда линять, а? Столько трупов вокруг и человечиной воняет. Приманка, блин, почище сыра.

  - А там больше никого нет? - Дверь не сдвинулась ни на сантиметр.

  - Я один.

  Карий глаз недоверчиво прищурился и попытался осторожно выглянуть за угол. Ничего у нее не получилось, но это не значит, что она перестала пытаться.

  - 'А девчонка-то, похоже, не только крыс боится'. - Осенило меня. - 'Мистер спущенные штаны получил по заслугам?'

  - Не бойся. - Я сделал несколько шагов от двери. - Живые здесь только мы. Меня Дабл привел, его дочка с раненным возится, а я вот заблудился.

  Имя негра произвело на спасенную благоприятное впечатление. По крайней мере, из-за двери сначала появился тот самый глаз, а затем и остальная часть спасенной предстала во всей красе. Надо сказать, что я ни капли не преувеличил - внешность у девушки оказалась отменная. Длинные ноги в обтягивающих кожаных штанишках заканчивались высокими мокасинами на шнуровке. Рубашка с вышивкой из того же материала выгодно очерчивала высокую грудь. Даже медицинский халат, отнюдь не белоснежный после всех этих приключений, только подчеркивал общую сексуальность девушки. Даже в мое время, когда индустрия красоты цвела пышным цветом, такая женщина вряд ли затерялась бы среди длинноногих, но таких однообразных моделек.

  В свете вышесказанного, присутствие насильника уже не так удивляет. Скорей непонятно, почему он был один.

  И все же красота Мары не смогла окончательно поколебать мое душевное равновесие. В другое время я может и распушил бы хвост, но сейчас обстановка к флирту не располагала. Мягко так говоря. Помимо этого я обратил внимание еще на один момент:

  - Ты - дочка Дабла? - И в ответ на ее смущенный кивок, пояснил: - Я так и думал. На папу очень похожа.

  Изрядно смягчив Дабловские черты, природа удивительным образом придала лицу девушки гармоничность. И если моя наблюдательность окончательно не дала маху, то можно со всей уверенностью утверждать, что мама у девушки вполне себе европейка. Кожа Мары была на несколько оттенков светлее отцовой.

  - Раз уж мы, наконец, познакомились, предлагаю быстренько отсюда сваливать. Дорогу подскажешь?

  Еще один кивок. И в кого она такая молчаливая? Папаша, помнится, на язык весь острый и за словом в карман не лезет. Ладно, может еще отойдет. Стресс все-таки.

  - Веди. - Коротко приказал я.

  Девчонка упрямо вскинула голову, но сдержалась и нетвердой походкой двинулась в темноту. Оно и к лучшему, боюсь, начни она скандалить и выдержка бы мне изменила. Потерянное на бестолковые разговоры время и так изрядно щекотало нервы. Столкнуться с очередной стаей без надлежащей подготовки и надежного тыла я не хотел. Сожрут-с.

  - Мара, ты как вообще?

  Я слегка переживал за девушку, оказавшуюся слишком молчаливой и безучастной. Бледная настолько, что было заметно даже на ее темной коже, она шагала с целеустремленностью механического робота, опираясь о стену мелко дрожащей ладошкой. Даже кучу обгоревших крыс Мара обходила с какой-то особенной, пугающей тщательностью. В глазах не отразилось ни ужаса, ни брезгливости. Труп любвеобильного кочевника она, казалось, даже не заметила, отчего у меня возникли сомнения по поводу моих догадок. Я бы не удержался от соблазна, фигурально выражаясь, плюнуть на могилу насильника. Если подлеца сожрали и поджарили, то хоть какая-то реакция должна быть. Или я ничего не понимаю, или Маришка удерживает истерику последними каплями воли. Нырнула в себя, прячась от реальности.

  Так и было. Я успел в последний момент, когда бедняжка уже оседала на пол. Подхватив почти невесомое тело девушки, я прижал его к груди и, с подозрением глядя в перепуганные глаза, поинтересовался:

  - Ты как? Терять сознание не собираешься?

  - Не уверена.

  Девушка сглотнула и попыталась отстраниться от меня. Она упиралась 'лапками' словно котенок, которого удерживают против воли. Нет, так дело не пойдет. Не хватало еще тащить ее силой. Если на крики прибегут кочевники или крысы мне придется одинаково хреново. Ни те, ни другие разбираться не станут.

  Быстрым шагом проскочив оставшиеся метры, я свернул за поворот. Оставшееся после взрыва кровавое месиво больше не мозолило глаза, и я тешил себя надеждой, что это слегка успокоит мою беспокойную ношу. Напрасно. Сопротивление нарастало с каждой секундой, в то время как дымка безумия медленно изгоняла последние остатки разума из глаз Мары. Еще немного и у нее начнется натуральная истерика. С попытками выцарапать глаза и яростными криками.

  С размаху плюхнув девушку на пол, мне удалось ненадолго вернуть ей разум. Жесткая посадка сопровождалась неприятными ощущениями, как нельзя больше подходящими в такой ситуации. Не слишком по-джентельменски, но других вариантов я не находил. Удар вышиб воздух из легких, и пока она открывала рот в попытках вдохнуть, я отшагнул к противоположной стене и уселся, обхватив колени руками. Прекратив нависать над ней, я наверняка выглядел смешно и безобидно. Как раз то, что требовалось.

  Дождавшись, когда ее взгляд сфокусируется на мне, я сказал:

  - Слушай, ты очень красивая, и в другое время я с удовольствием приударил бы за тобой, но сейчас обстановка не слишком располагает к любовным утехам. Извини, но насиловать тебя в двух метрах от горелого трупа не входит в мои планы.

  Отстегнув от пояса флягу, подаренную щедрым кочевником, я толкнул ее к девчонке.

  - Пей.

  - Я не хочу.

  - Пей! - Я усилил нажим. - Нужно. Два-три глотка, чтобы была в состоянии указывать дорогу, и не теряла сознание от страха. Пей, сказал!

  Предупреждение оказалось бессмысленным, непривычная к алкоголю девушка закашлялась после первого же глотка. Но своего я все же добился, по крайней мере, паника из ее глаз исчезла. Насчет румянца не скажу, не видно, но блеск в глазах появился.

  - Идти сможешь? - Спросил я, принимая из рук девушки фляжку.

  В ответ она бешено закивала головой и попыталась подняться. Если на растревоженное сознание алкоголь подействовал положительно, то опорно-двигательная система под его воздействием отказала сразу и полностью. Стоило девчонке выпрямиться, как ее завалило набок и повело в сторону. Резво перебирая ногами, Мара постаралась удержать равновесие, но результат был прямо противоположным. Ожидая чего-то подобного, я перехватил ее на полпути к стене и уже привычно поднял на руки.

  - Все с тобой понятно. Куда идти помнишь?

  - Уху. - От энергичного кивка голова запрокинулась назад.

  - Никогда не пила?

  - Не-а, папа не разрешает.

  В середине своей булькающей речи она икнула, отчего ударение в слове 'папа' пришлось на последний слог, заставив меня улыбнуться.

  - Понятно. - Повторил я. - Ладно, принцесса. Показывай дорогу.

  Оставшийся путь запомнился мне надолго. Помолодевший организм отвечал на прикосновения жаркого девичьего тела более чем живо, а бурлящие в крови коктейль из гормонов и остатков наркотика превращал путешествие в сексуальную пытку. Мара успокоилась и больше не доставляла проблем, поэтому я позволил себе слегка расслабиться. Как обычно неприятности подкрались совершенно незаметно. Размеренно шагая темными коридорами павшего гиганта, я старательно отводил взгляд от девушки. Ее соблазнительная фигурка и так создавала лишнее напряжение, с каждой минутой прижимаясь все плотней, так еще и откровенный вырез маячил прямо перед глазами. Неудивительно, что я старался поменьше смотреть вниз, сосредоточив внимание на местности. Опять же, не стоило забывать про крыс.

  В тот момент я как-то не осознавал, что точно та же взрывоопасная смесь алкоголя и юношеской гиперсексуальности едет в моих объятьях, готовясь преподнести не самый приятный сюрприз. В отличие от Мары я был в состоянии контролировать свое либидо и прекрасно понимал последствия таких опрометчивых поступков, ни на секунду не забывая о собственном шатком положении. Не думаю, что Дабл обрадуется такому зятю. Я уже имел удовольствие лицезреть здешние способы решения проблем, и не хотел чтобы меня 'решили' одним из них.

  Первый звоночек прозвенел, когда я услышал, как девчонка приложилась к фляжке. Задумавшись, я проворонил движения ее проворных пальчиков, а после уже было поздно. Ну не бросать же ее на пол, в самом деле? Пока я освобождал руку, Мара успела сделать ха-а-ароший глоток.

  - Ты что творишь?

  Судя по выражению лица, останавливаться на достигнутом она не собиралась. Фляжку удалось выхватить в последний момент. Взболтнув, я по весу определил, что выпила она не так уж и много. Впрочем, если судить по заплетающемуся языку и томным взглядам - более чем достаточно.

  - Холодно же. - Она демонстративно передернула плечами и, невинно похлопав длиннючими ресницами, попыталась плотней ко мне прижаться.

  - Девочка, ты понимаешь, чем это может закончиться?

  Судя по мелькающим в глубине глаз бесенятам, ничего она не понимала. Растревоженное смертельной опасностью сознание оказалось излишне подвержено алкоголю, и ее, что называется, понесло. Благо, что я на себе испытал последствия этого дьявольского зелья, пусть и изрядно ослабленного нанитами.

  Я не берусь судить и осуждать, но уведенное во время празднества меня слегка шокировало. Понимаю, что непроходимость любых сигналов в этом глухом месте на корню отсекает возможность развлекаться цивилизованно, используя телевиденье и так называемый вирт, но опускаться до уровня дикарей я не собирался. Судьба бессмертного наркомана меня ни капли не прельщала. Насмотревшись, и, что немаловажно, приняв участие в пьяной вакханалии, я понял, что со здешними ребятами мне не по пути.

  Моя задача - сдать спасенную девку на руки папаше, и заработав призовые очки сбежать отсюда как можно быстрее. Все! Слишком много опасностей и ни одного плюса чтобы их компенсировать. А по поводу девчачьих прелестей, я скосил глаза на внушительную грудь дочери Дабла, лучше потерпеть. Выберусь в город - отправлюсь прямиком в бордель, и засяду там, пока деньги не кончатся до последнего марса. Чтобы чертов организм до отвала нажрался и больше не давил на мозги в самый ответственный момент.

  Была только одна проблема в моем замечательном плане. Принятое решение никак не помогало мне уворачиваться от шаловливых ручек Мары, с каждой секундой становящихся все более навязчивыми. Под натиском химии рухнули последние барьеры, и девушка активно желала плодиться и размножаться.

  - Тихо, тихо. Вот же! Мара! Чертов напиток!

  Зафиксировав ей руки, я сделал только хуже. Теперь она весьма настойчиво лезла целоваться, и на уговоры никак не реагировала.

  - Мара, отстань! Твой папаша меня убьет!

  - Это точно. - Мурлыкнув, улыбнулась девушка и удвоила усилия.

  - Стой, красавица! - Кажется, мне удалось ее удивить. На секунду она даже прекратила лезть ко мне в штаны, и я усилил натиск, стараясь ничем не выдать свои коварные планы. - Мара, деточка, нам с тобой надо обязательно выпить! Как ты считаешь?

  В затуманенные мозги информация доходила с трудом, так что фразу пришлось повторить несколько раз.

  - Давай? Еще глоточек! Вот умница!

  Идея оказалась замечательной! Я, правда, не слышал, чтобы девушку спаивали с целью отмазаться от постели, обычно как раз наоборот, но у меня все не как у людей. Делая вид что солидно прикладываюсь к фляжке, мне удалось влить в нее больше половины оставшегося напитка. В результате Мара хоть и не бросила своих попыток перейти, наконец, из категории 'девица' в категорию 'женщина', но силенок ей не хватало. Отравленный организм с трудом ориентировался в пространстве, и я смог спокойно продолжить путь. Тем более что мы успели выйти в знакомую часть корабля, и до каюты оставалось не больше пяти минут быстрым шагом.

  Распахнув дверь пинком, я бочком протиснулся внутрь и уложил мирно засопевшую к этому времени девушку на единственную койку. Как и ожидалось, в мое отсутствие никто не озаботился принести постельные принадлежности, зато и мои вещи остались в целости и сохранности. Так что здесь я скорей остался в плюсе. В сумке завалялся запасной комбинезон и толстый свитер, купленные сто лет назад в магазинчике Астеля. Помянув умершего теплым словом, я как мог укутал девчонку и присел на койку рядом с ней, в изнеможении отвалившись на стену.

  В голове была каша из мыслей и ругани. С одной стороны я опять втравил себя в неприятности, и неизвестно чем это все закончится. С другой - благодаря моему самодурству девчонка осталась жива и сможет долечить бедолагу пилота. Во всяком случае, когда протрезвеет. Опять же... реакция Дабла. Толи похвалит, толи прикончит не разбираясь. Вот так я и заснул, перескакивая с одной мысли на другую. Совершенно незаметно, но очень крепко.

  Ночью, кстати, было довольно прохладно, и девчонка невероятным образом извернулась, чтобы прижаться к единственному теплому предмету в каюте - ко мне. Понятное дело, именно в такой позе нас и застал ее чернокожий папаня.

Глава 11

Глава 11

  Дабл злился, и чтобы понять это мне не требовались вычислительные мощности нанофабрики. Если тебя будят пинком под ребра, и, открывая глаза, ты видишь дуло плазменной винтовки, то выводы напрашиваются сами. И уже не так важны детали, как-то: расширенные в гневе зрачки, или раздувающиеся, по-африкански большие ноздри. Честное слово, в такой ситуации не до мелочей.

  - Что. Она. Здесь. Делает?

  Негр чеканил слова, с трудом удерживаясь от выстрела. По крайней мере, палец на спусковом крючке дрожал очень выразительно. К сожалению, сонная одурь и последствия вчерашних возлияний не прошли даром, и недоуменное 'спит' сорвалось с языка раньше, чем я успел прикусить предателя. Надо отдать должное взволнованному отцу, он сдержался. Несильный тычок винтовкой в кровь рассадил губы, наполнив рот привкусом крови. Гораздо лучше пучка горячей плазмы в лицо и зрелища собственных мозгов на стенке каюты.

  - Еще одна шутка и ты пожалеешь. - Сквозь зубы процедил Дабл. - Отвечай!

  Видимо зрелище собственной дочери чуть ли не в обнимку спящей с каким-то проходимцем привело его в полное негодование, а повисший в каюте устойчивый запах перегара только добавил негативных эмоций. Ничем иным я не могу объяснить тот факт, что негр предварительно не убрал девочку. При желании я легко мог отбить винтовку в сторону, и загородится Марой. С другой стороны я не собирался выкидывать ничего подобного. Стоило спасать девчонку, чтобы обострять отношения и прорубаться сквозь весь лагерь кочевников.

  - Извини. - Я вытер окровавленный рот тыльной стороной ладони. - Голова раскалывается после вчерашнего.

  Я демонстративно положил ладони на колени и, стараясь не шевелиться, начал рассказывать о вчерашних событиях. По мере моего рассказа Дабл опускал винтовку все ниже, сам того не замечая, пока, наконец, не отставил ее в сторону.

  - Когда у нее истерика началась, мне пришлось поить ее вашим пойлом. Хорошо, мне кто-то флягу подсунул.

  Про сексуальные домогательства я благоразумно умолчал. Раз уж все обошлось, то лишние подробности Даблу знать не обязательно. Мало ли какие у них тут обычаи, у варваров.

  - Это все? - Кочевник не сводил с меня подозрительного взгляда.

  - Проспится, сам расспросишь. - Я пожал плечами. - И еще одно. Пока я ее нес, она все время рассказывала о каком-то Козыре. Говорила, мол, папа ему хозяйство отчекрыжит. Я так подозреваю, это тот самый счастливчик, которого крысы кончили.

  Негр понял, о ком я говорю. Как выяснилось, его парни вот уже три часа как обшаривали корабль в поисках потерянной дочурки. И поверил он мне только потому, что уже побывал на месте нашей битвы. Правда, крысы успели вернуться и хорошенько поработать зубами, так что от трупа мало что осталось, но следы взрыва сложно не заметить. Версия со спасением прошла проверку. Главное, чтобы очнувшаяся девчонка не вздумала чудить и подтвердила мое джентльменское поведение.

  - Ладно. - Дабл подхватил девочку на руки. - Идем, заодно пилота проведаешь.

  Выйдя в коридор, я понял, что не ощущаю разницы между днем и ночью. Внутри корабля царили вечные сумерки искусственного освещения, одинаково тусклого в любое время. Я то думал, что днем здесь повеселей будет. Неудивительно, что народ ходит угрюмый и раздраженный. С такой-то обстановочкой.

  - У вас проблемы с техниками?

  - Проблем хватает. - Сухо ответил негр.

  Судя по скривившемуся лицу и уклончивому ответу, я попал не в бровь, а в глаз. Впрочем, он справился с раздражением и все-таки пояснил:

  - Мы так и не смогли завести главный компьютер. Пришлось бросать времянку и запитывать основные системы внештатно, от резервного питания. Большая часть энергии поступает в лабораторию, а остальное идет на системы жизнеобеспечения. Ты не представляешь как мы намучались пробиваясь к подземным источникам. Без воды здесь не выжить. Пришлось разбирать нижнюю обшивку и буриться вручную. - Дабл остановился и глубоко вздохнул. - Постой, дай передохну.

  Ему было неудобно одновременно нести и дочку и винтовку. Ремень последней периодически слетал с плеча и болтался на согнутом локте, отчего приклад попадал аккурат под колени. Мне приходилось то и дело поправлять оружие, но даже это не слишком помогало. Шагал негр изрядно скособочившись. Насмотревшись на его мучения, я не выдержал, и, прежде чем он успел отреагировать, осторожным, но нетерпящим возражений движением подхватил девушку на руки. Слегка встряхнув, чтобы волосы не так сильно лезли в лицо, я шутливо скомандовал:

  - Веди уж, папаша, а то до вечера не доберемся. - И прежде чем он начал протестовать, добавил с улыбкой: - Да не бойся, не сбегу я с твоим сокровищем. Винтовка-то у тебя!

  - Ладно, только ты осторожней.

  - Нормально все будет, Главное не разбудить.

  - Не беспокойся, млин. Твоими стараниями ее можно на пол ронять - ничего не почувствует. - Сказать, что голос у Дабла был недовольным - значит, ничего не сказать. - Она раньше не пила никогда. Да еще такая доза. Детоксин вколю, как придем.

  Похоже, что негр был прав. За все время пока мы шли, девочка даже не застонала ни разу. Толи сон глубокий, толи обморок. И что странно, перегаром от нее совершенно не пахло.

  Я нес Мару закоулками корабля, не забывая вертеть головой по сторонам. Откровенно говоря, там было на что посмотреть. Если меня поселили на отшибе, то сейчас мы и вовсе спускались в глухие дебри. Во время посадки нижняя палуба получила массивные повреждения, и наш путь был очень извилистым. Приходилось несколько раз подниматься и спускаться, обходя завалы. Смещенные плиты, встопорщенные лестницы и наглухо заваренные боковые ответвления - в тусклом свете фонарей обстановка вызывала невольный трепет.

  - Да уж. - Протянул я, в очередной раз протискиваясь мимо раскоряченной взрывом бронеплиты. - А поближе места не нашлось?

  - Лаборатории. - Пояснил Дабл. - Титан был не только транспортом. Сперва на нем проводили научные исследования. Проблемы излучения 'соларуса', наблюдение за первым этапом колонизации Марса, отслеживание проблематики циклохлои. Потом сняли оборудование и превратили в громадный транспортник. Правда, демонтировать весь исследовательский блок так и не удалось, теперь мы вот пользуемся. Восстановили что смогли.

  - Ищите лекарство от излучение? Лекарства?

  - Ну, можно и так сказать. - Дабл улыбнулся немного натянуто. - Потом договорим, мы пришли.

  И правда, коридор в очередной раз изогнулся и шагах в двадцати я увидел почетный караул из шести вооруженных до зубов кочевников. Особой бдительности я не заметил, но баррикада из армированных щитов произвела неизгладимое впечатление. Интересно, что они охраняют? Должно быть что-то очень важное. Ведь недаром кочевники вложили столько труда, чтобы пробиться в эту часть корабля.

  В ответ на приветствия охраны негр только отмахнулся, и небрежно бросил:

  - Этот со мной.

  Судя по не терпящему возражений тону, Дабл не только в поле командует. И хотя во фрунт никто не тянулся, неподдельное уважение все-таки чувствовалось. Охранники даже не попытались меня остановить. Пропустили, молча провожая глазами. Хотя, чувствую, подкинули мы им тему для разговоров - языки до основания счешут. У меня даже спина зачесалась от такого количества заинтересованных взглядов.

  Дверь в лабораторию заменяла тяжелая, вручную вырезанная бронеплита. Неровная, словно кувалдой отрихтованная поверхность и обрубленные под корень заусеницы производили неизгладимое впечатление. Мало того, что при движении дверь издавала оглушительные скрипы, так она еще и двигалась рывками, словно паралитик. В общем, по моей технической гордости был нанесен удар такой силы, что кустарный привод, приводивший всю эту махину в движение, я воспринял уже спокойно.

  - Кулибины, блин.

  Стараясь быстрей проскочить между створками, я вполне искренне молился, чтобы меня не прищемило.

  - Направо, во вторую дверь. - Скомандовал Дабл, с улыбкой наблюдая за моими перемещениями. - На кровать ее.

  Склонившись над дочерью, он закатал ее рукав до самого плеча и два раза 'пшикнул' смутно знакомым шприц-тюбиком. Примерно такой же использовал Галл когда пользовал пилота. Кстати, о птичках, где этот летун?

  - Нравится? - Негр понял меня по-своему. - Отличная лаборатория! Знал бы ты, сколько в нее труда вложено!

  - Я раненного не вижу. Он же здесь?

  - В соседней каюте, но туда лучше не заходить. Мара ругаться будет. Стерильность, сам понимаешь. Экраны видишь? Третий слева.

  Судя по всему, каюта была не только спальней юного доктора, но и библиотекой, и кабинетом. На столе в рабочем беспорядке раскиданы листы с записями, и стопки бумажных книг. Первый раз вижу такие с тех пор как проснулся. Осторожно перелистнув несколько страниц, я понял, что материал только внешне похож на бумагу, на деле являясь чем-то гораздо более прочным. Медицинские справочники по фармацевтике датировались прошлым веком. Прикосновение к такой древности, а они были написаны на уже не существующем ныне английском языке, вызвали настоящий душевный трепет. Сжатая пружина, к которой я уже привык, оглушительно тренькнула, едва не выдавив ту самую, скупую мужскую слезу. Хорошо что не на русском, тогда бы я точно не выдержал.

  Тряхнув головой, я перевел взгляд на экраны мониторов. Панель разбита на девять частей, из которых четыре стоят погашенными, и если судить по слою пыли - уже довольно давно. Еще четыре экрана транслируют статистику абсолютно непонятную для непосвященного. И только на последнем я рассмотрел истыканную зловещего вида иголками фигуру лейтенанта. В тело пилота поступал бледно-голубой раствор. Бледный, раздетый догола, он полулежал в медицинском кресле и, судя по всему, был без сознания.

  - И как он? - Я задал вопрос Даблу, вопросительно кивнув на экран.

  - Ни хрена в этом не понимаю, но цвета у лекарства нормальные. Когда все плохо, то вливается другая жидкость. Насыщенная такая. И пульсация на мониторах как при тревоге. Выживет, я думаю. - Подытожил Дабл и протяжно зевнул. - Ну и ночка. Чай будешь?

  - Зеленый?

  - Фиолетовый. Из циклушки.

  - Тогда я пас. Вчерашнего хватило.

  - Идем тогда, за компанию посидишь. Есть у меня разговор к тебе.

  Мы вышли в главный зал, целиком заставленный фантастического вида приборами. Первое что приходит на ум, глядя на всю эту кухню - химическая лаборатория. Смутно знакомые очертания реторт и перегонных кубов, установленных вручную центрифуг и сваренные на скорую руку чаны с герметичными крышками. И назойливый запах этой самой циклохлои. Настолько навязчивый, что мне пришлось снизить порог обоняния, чтобы чувствовать себя более-менее комфортно. Единственный плюс - нормальное освещение.

  За небольшой дверью в конце зала скрывалась переделанная в столовую кладовка. По крайней мере, впечатление возникло именно такое. Не похоже, чтобы хозяйка заморачивалась созданием уюта. Минимум удобств и комфорта, максимум производительности. Быстренько перекусить и за работу, потому что семейный ужин в такой обстановке точно не организуешь. Вообще не похоже, что здесь живет молодая и красивая девушка.

  - Точно не будешь? - Спросил Дабл.

  Наблюдая как он наливает вонючую жидкость из какой-то колбы, я только отрицательно покачал головой. Сильно же они упростили чайную церемонию: плюхнул раствора, добавил водички, взболтнул и готово. Меня аж передернуло. С другой стороны, сам хозяин прихлебывал получившуюся бурду с видимым удовольствием. Не знаю что там за реакция, но над чашкой даже парок пошел. Пробовать, впрочем, не тянуло.

  - Ты говорил о какой-то просьбе? - Напомнил я.

  - О просьбе потом. Сначала я расскажу тебе, чем мы здесь занимаемся. Ты почти угадал насчет лекарств. Все это оборудование необходимо для производства 'Слезы Марса'. Самого опасного и дорогого наркотика в мире. Стопроцентное привыкание с первой дозы, а лечение настолько дорогое, что дешевле сидень на нем остаток жизни.

  Признание прозвучало настолько обыденно, что до меня не сразу дошел смысл сказанного. Тем более, что Дабл продолжал не торопясь прихлебывать из кружки.

  - Твою ж мать!

  Меня так ошарашило признание кочевника, что я даже не пытался следить за языком. Последний фрагмент головоломки встал на место и мозаика, наконец, сложилась.

  - А я себе голову ломал, как вас до сих пор не вырезали?! Соларка, соларка, а вы вон как устроились. Прямо симбиоз с властями организовали. Мы вам, вы нам.

  Против воли в мой голос просочились нотки презрения. Низко же ты пал, Виктор, если ведешь дела с наркоторговцами. Обидней всего тот факт, что кочевники начали мне нравиться. Несмотря на всю дикость и все варварство, их своеобразная свобода меня пленила. Только теперь, когда пришло понимание, очарования хаоса и беззакония неотвратимо сменялось отвращением. И Дабл это почувствовал.

  Бухнув кружкой об стол так, что горячий чай расплескался во все стороны, он не сдержался и заорал мне прямо в лицо:

  Перекинув ремень винтовки через голову, он резким движением выхватил Мару из моих рук и, ругнувшись, произнес:

  - Слушай сюда, чистоплюй хренов. Думаешь, я от этого в восторге? Симбиоз, мля. Да пошел ты! Поживи как мы: партия товара - месяц передышки, партия товара - месяц передышки. Не успели в срок - карательная операция в 'логово наркоторговли'. - Негр так сдавил кружку, что она треснула по шву. Неосознанным движением отряхивая руку, он продолжал говорить, с каждым слово все повышая тон: - Ты знаешь, что такое показательная травля? Это когда нас по головиденью крутят, со спецэффектами. Сюда не суются, твари. Знают, где лаборатория, а сборщиков по всему Могильнику гоняют. Охотятся как на зверье! Как же! Кочевники! Людоеды и наркоторговцы, клеймить негде. Да нас имеют как хотят.

  Лицо Дабла раскраснелось, а вздувшиеся на шее вены грозили вот-вот лопнуть. И его ярость не была показной, даже когда он застукал меня со своей дочерью, и то выглядел спокойней. Такого напора я, признаться, не ожидал, и сперва опешил. Впрочем, сориентировался довольно быстро и язвительные слова сами сорвались с языка:

  - Ага, прям невинные овечки? Белые и пушистые? Не лепи мне, не надо.

  Несколько секунд он только дышал, вцепившись пальцами в края стола. А потом сказал, как-то неестественно, мгновенно остывая:

  - Нет, конечно. - Он даже чуть сгорбился, словно из него разом выпустили воздух. - Дерьма хватает, сам видишь. Скар, Козырь. Таких можно долго перечислять. Но и хороших людей хватает! Только выхода у нас нет. Гнойник здесь. Резервация. Понимаешь?

  Отметив, с какой изящностью чернокожий поместил себя в когорту добряков, я все же не смог отмахнуться от его аргументов. При всем уважении, на купающегося в роскоши наркоторговца он никак не походил. Признаться, с такими ситуациями я еще не сталкивался.

  - Глупо конечно звучит, но разве нельзя куда-нибудь заявить?

  - На такие заявки у властей реакция мгновенная. И такая, что никаких сомнений в их преданности закону не остается. Несколько лет назад какой-то наивный журналистик провел независимое, как он считал, расследование. Нарыл компромата, и даже запись сделал с передачей товара. Репортаж в эфир не попал. Да что там говорить, мальчонка этот даже до города не добрался. Мгновенно отреагировали. Его смерть на нас и списали. А еще через сутки пришли за нами. Это была бойня, Вик. Войсковая операция с полной зачисткой, после которой осталось, дай бог, четверть племен. В основном женщины и дети, их сюда, - Дабл несколько раз топнул ногой, - отправляли.

  Чернокожий рассказывал, а у меня перед глазами мелькали картинки. Официальная версия запрета на выстрелы орбитальных орудий - возможность экологической катастрофы. Зараженная ядовитым излучением пыль может попасть в атмосферу. И вот, выполняя отданный приказ, войска проникают в самое сердце наркоторговли. Днем и ночью они атакуют позиции кочевников и, в принципе, все правильно делают. Молодые, наивные пацаны рвутся очистить планету от засевшей заразы. 'Слеза Марса' ежедневно уносит тысячи и тысячи жизней на всех обитаемых планетах.

  Условия адские. Под воздействием излучения сверхсовременное, но такое 'нежное' оборудование постоянно выходит из строя. Связи нет, координация действий хромает. Операция затягивается и с каждым потерянным часом 'солара' все глубже проникает в тела бойцов. Не спасает даже медицинская помощь. Крайне скудная и несвоевременная.

  На другой стороне дела обстоят еще хуже. Выходы из Могильника заблокированы, и запасы воды и пищи медленно подходят к концу. Кочевники не сдаются. Сражаются, защищая свою жизнь и жизнь своих близких, у кого они еще остались. Партизанщина во всей красе с сотнями трупов с одной стороны, и тысячами - с другой.

  - Вояки остановились в двух километрах от корабля. Недельку постояли, чтобы мы тут с голода крыс жрать начали, а потом ушли. Официальная причина знаешь какая? Судебный иск с энным количеством нулей на имя Совета от законных владельцев пострадавших в ходе боевых действий законсервированных кораблей. Объяснять кто владелец надо?

  - Ни хрена себе!

  - Иск выиграли, а операцию свернули. До мелочей просчитали, суки! У меня такое чувство, что они сами журналистику башку задурили, чтобы к нам заглянул. - Дабл скрипнул зубами. - Такие дела. Спустя недельку пожаловали к нам старые друзья. Привезли ультиматум и нормы выработки. Шаг вправо, шаг влево - полная зачистка. Все. Мы сдались. Нас до смерти запугали, Вик. Мы же преступники, за наши головы по закону награждают.

  - И что, никто не в курсе?

  - Да всем плевать! Умные люди если не знают, то догадываются точно. Только сколько их? Два, три процента? Слишком умные очень быстро к нам попадают. Остальные смотрят 'голо', и спят и видят как бы нас, выродков, удавить. Что-что, а пропаганда...

  - Ладно. - Я перебил Дабла, вспомнив, с чего начался разговор. - Все это очень интересно, но что тебе нужно от меня?

  - Увези Мару. Пожалуйста.

  Такой просьбы я не ожидал. В памяти ярко светились воспоминания о собственных, отнюдь немаленьких возможностях, когда ходоки и авантюристы всех мастей слетались как пчелы на мед. Слухи об инвалиде-миллиардере ходили самые разные, и все почему-то считали, что если я смертельно болен, то и с головой у меня слабенько. В зависимости от природной жадности, просьбы сильно отличались, но один момент их все же объединял. Все они неминуемо заканчивались фразой '...ну вы же должны понять'. Спустя некоторое время у меня выработалась на нее своего рода аллергия. Те, кому деньги были действительно необходимы, пользовались ей гораздо реже. Хотя люди Громова проверяли и таких. И многие хитрованы после такой проверки меняли образ жизни на более суровый.

  Отмахнувшись от ненужных сейчас воспоминаний, я уточнил:

  - А как же легализация?

  - Это не проблема. - Мотнул головой негр. - Точнее проблема, но деньги ее решают. Любой сканер определит ее как 'негра' без приводов. Денег на первое время хватит, я позаботился. Не знаю, что будет дальше, главное для меня - это выпихнуть ее отсюда. Пойдет учиться, найдет работу. Не хочу ее хоронить возле матери, а долго Мара не протянет.

  - В смысле? Она больна?

  - Мы все здесь больны. - Вспылил он. - Кто-то больше, кто-то меньше. Все зависит от индивидуальной переносимости излучения. Я кочевник в третьем поколении и просто не выживу без постоянного облучения. Организм подсел на него как на 'слезу'. У всего есть своя цена, даже у высокой сопротивляемости соларусу. Пока была жива мать Маришки, нам приходилось кочевать вдоль границы. Там сносные условия, но...

  Дабл замолчал, пытаясь справится с нахлынувшими чувствами.

  - Ты поэтому не хочешь сам вывести ее из Могильника? Не выживешь на воле?

  Он кашлянул, прочищая горло, и ответил:

  - Не только. Второй паспорт - это слишком дорого. Даже для меня.

  Я посмотрел на кочевника с уважением. В свете последних событий будущее, в котором я очутился, воспринималось как солянка из человеческих подлостей, и тем разительней был контраст. Неожиданный поступок. Интересно, что бы я выбрал на его месте? И дело ведь не в том, что негр отдал последние деньги на легализацию дочери. Отпустить ее в неизвестность - для этого требуется огромная сила воли. Я знал многих, кто предпочел бы совместное гниение в Могильнике. В их глазах стабильность предпочтительней сомнений, ведь смерть наступит только через годы, а решать нужно сейчас.

  Откинувшись на спинку, я внимательно посмотрел на Дабл, словно увидел его впервые. В ожидании ответа он замер словно натянутая пружина. Тянуть время было просто бесчеловечно.

  - И что требуется? Провести в город и присмотреть первое время?

  - Не только. - Он привстал, запуская руку в карман. - У жены был медальон-памятка...

  Странное предчувствие сжало мое сердце, и когда Дабл раскрыл ладонь, показывая смутно знакомую пластинку голопроектора, я ничуть не удивился.

  - ... Виктор? Ты меня слышишь?

  - Да. Продолжай. - Я замер, боясь спугнуть удачу.

  Палец вождя кочевников надавил на скрытую пружину, выпуская наружу изображение весело хохочущей парочки. Черт возьми! Недаром лицо его дочери показалось мне таким знакомым. Только сопоставив увиденное, я понял, что девчонка была точной копией матери, и если бы не корни чернокожего папаши все прояснилось бы гораздо раньше.

  - Вот. - Голос Дабла слегка дрогнул. - У меня не получилось, но ты постарайся найти родственников жены. Они должны помочь. После смерти Лизы осталась только эта голограмма. Это ее брат...

  - Фрэнк. Фрэнк Салливан. - Я перебил Дабла, рассматривая мерцающую над медальоном голограмму.

  С нарисованной картинки на меня смотрел молодой, но вполне узнаваемый начальник охраны службы безопасности 'Pharma Group'.

  'Хрень какая-то. Не бывает такого!' - Вертелось в голове заевшей пластинкой.

  Наконец, собравшись с мыслями, я поднял глаза и почти спокойно встретил взгляд Дабла. Не знаю, что он себе вообразил, но голос у него заметно подрагивал от возбуждения:

  - Откуда ты его знаешь?

  - Фрэнка? - Зачем-то переспросил я. - Встречались. Помог мне. Хороший мужик.

  - Кто он? Сможешь его найти?

  Дабл засыпал меня еще десятком вопросов. Пришлось медленно и вдумчиво рассказать всю историю нашего знакомства с его родственничком. Я старался говорить спокойно, наблюдая, как из глаз собеседника уходит напряжение. Информация бесспорно важная и, что греха таить, дорогостоящая, но желания утаить ее не возникало. Все трое сделали для меня немало хорошего, и теперь пришло время платить по счетам. Тем более что Фрэнк все равно останется моим должником. Мне еще только предстоит доставить его племянницу.

  Успокоенный добрыми новостями, Дабл откинулся на спинку стула и двумя хорошими глотками опустошил чашку. Плеснув себе добавки, он вопросительно посмотрел на меня, когда из-за его спины донеслось:

  - Пап?

  Мы так увлеклись разговором, что не заметили как проснулась Мара. Удивительно, но она проспала так долго не обращая внимания на повышенные тона. Похоже, адская смесь оказалась действительно убойной.

  - Ты как, солнышко?

  Поворачиваясь к дочери, Дабл сверкнул в мою сторону глазами и незаметно приложил палец к губам. Более чем выразительно. Я понял, что о нашем открытии распространяться не следует. Впрочем, судя по состоянию девушки, он мог и не скрываться. В эту минуту Мара не замечала ничего кроме заветного сосуда с остывающей бурдой, лишь по странному недоразумению именуемой чаем. Жестом алкоголика ухватив папину кружку, она надолго припала к источнику живительной влаги.

  - Как же мне... нехорошо! - Протянула Мара, вытирая подбородок ладошкой. Судя по затянувшейся паузе, она собиралась выразиться иначе, но вовремя сдержалась.

  Информация о вновь обретенных родственниках выбила нас из колеи, и вчерашние события ненадолго выветрились из памяти. Сейчас, глядя на заляпанную сажей мордашку Мары, мы наконец вспомнили из-за чего здесь оказались. К чести девушки стоит признать, что ее память с честью перенесла последствия вынужденной пьянки, и хотя события слегка потеряли остроту, но правда о несостоявшемся предательстве все же выплыла наружу.

  Внешне невозмутимый Дабл сидел за столом и с каждым словом все сильней сжимал кружку, не обращая внимания на протестующие скрипы. Его бешенство было почти осязаемым, и я не завидовал тем, кого негр посчитает причастным. Задав несколько уточняющих вопросов, он вышел из комнаты. На столе осталась стоять искалеченная, с глубокими вмятинами, покачивающаяся кружка. Дурное предзнаменование для дурного кочевника.

  - Ты как вообще? - Я спросил у Мары, с трудом отрывая взгляд от импровизированного 'маятника'.

  - Нормально. И спасибо тебе. - Девушка помялась. - Ну, что не воспользовался.

  Указав глазами в сторону распахнутой настежь двери, я сказал:

  - Чутье меня не подвело. Я сделал правильный выбор.

  - Да уж.

  Смешок девушки резко оборвался, и она судорожным жестом обхватила голову. Судя по прорвавшемуся стону, боль никуда не делась.

  - Не смеши меня, пожалуйста. А то вырвет.

  Так мы и сидели, дожидаясь возвращения Дабла. Я задумчиво покачивал чашку, в такт собственным размышлениям. Новообретенное родство Марсии не выходило из головы, заставляя по-всякому прокручивать ситуацию. Время от времени я бросал на девчонку оценивающие взгляды, пытаясь прикинуть свою выгоду. Я почти не сомневался в том, что она появится.

  Мара поймала очередной мой оценивающий взгляд и спросила немного вызывающе:

  - Чего тебе?

  - Ты в курсе, что Дабл собирается отправить тебя в город? - Ответил я вопросом.

  Судя по скривившемуся лицу, она знала и не была в восторге от предстоящего путешествия.

  - Еще ничего не решено. А ты в провожатые сватаешься?

  - Еще ничего не решено. - Улыбнулся я, рассматривая девушку словно диковинный подарок.

  Да так оно, в сущности, и было, судьба в очередной раз преподнесла мне сюрприз. На этот раз, для разнообразия, приятный.

Интерлюдия 7

Интерлюдия 7

  Здание мэрии смотрелось величественно и непоколебимо даже на фоне присущего космодрому гигантизма. Стеклянный купол уберегал администрацию от насыщенного испарениями воздуха взлетных площадок, а обильные зеленые насаждения радовали глаз и несли успокоение. Райский уголок технического ада.

  Всего полчаса назад Хесус Мордо был единственным человеком в комплексе которому окружающая обстановка действовала на нервы. Слишком многое поставлено на карту, чтобы чувствовать себя уверенным. К тому же, изрядно пошатнувшееся здоровье выбрало самый подходящий момент, чтобы в очередной раз взбрыкнуть.

  'Пошаливает сердечко'. - Думал начальник внутренней полиции, вытирая обильно выступивший на лбу пот. - 'Пора на восстановление ложиться'.

  Многоуважаемый Хесус волновался недаром. Мелькнувшая в информационных сводках сухая строчка о взрыве на корабле ХТ-178/91 не осталась незамеченной и принесла бы долгожданное облегчение, если бы не один маленький, но досадный нюанс. Вместе с транспортом пропал и Грызлоу. Капитан упорно не выходил на связь, а узнать о его судьбе другими способами не представлялось возможным. Даже влияния Хесуса не хватало, чтобы получить доступ к каналам военных.

  Оно и к лучшему. Узнай бедный полицай, что пограничный корабль Хоря попал в списки пропавших без вести и активно разыскивается по всей Солнечной, мог бы и слечь. Подорванное нервной работой и периодическими, но обильными возлияниями сердце и вправду нуждалось в серьезном лечении. Многая знания - многая печаль.

  Больше всего Хесус волновался, как бы о происшествии не узнало его непосредственное начальство. Несмотря на свою молодость, мэр все же происходил из породы шакальих, а у них, как известно, отличное чутье на неприятности. Правда в этом случае оно дало сбой. Запас доверия начальник полиции наработал порядочный, и дело не поставили на контроль. Да и кому поручить такую задачу, если обычно ее выполнял сам Хитромордый. Начальство вздохнуло с облегчением и, облобызав напоследок, отпустила восвояси.

  Но даже сейчас, выходя из здания, обласканный милостью руководства Хесус не находил себе места. Битый жизнью волчара, он шкурой чувствовал сгущающиеся тучи, но, как ни старался, уловить источник угрозы не мог. Насущная проблема с записью полицейского дрона на первый взгляд благополучно разрешилась, а тревога все не унимается. Более того, она только усилилась.

  Далекие и давно забытые мексиканские предки не только одарили Хесуса весьма колоритной внешностью, но и оставили в наследство удивительное чутье к разного рода неприятностям. И это чутье продолжало вопить, что своими действиями он нажил себя врага гораздо страшней заплывшего жиром мэра. К сожалению, в отличие от все тех же предков, Мордо был материалистом до мозга костей, и нередко отмахивался от сверхъестественных подсказок, списывая все на разболтавшийся организм.

  Смертельная ошибка, плоды которой начинали созревать на далекой красной планете.

Глава 12

Глава 12

  Рассматривая похоронную процессию, я вдруг понял, что Марс еще не скоро прекратит меня удивлять. Впрочем, лучше по порядку.

  Разговор с лидером кочевников пришлось отложить на неопределенный срок, и произошло отнюдь не по моей вине. До конца дня меня оставили в покое, попросив только об одном - поменьше крутиться под ногами. Такое отношение можно принять за издевательство, если бы я не видел, что они действительно были заняты. И если измученная Мара просто ушла отдыхать, то Дабл заскочил лишь ненадолго и, пробормотав невнятное объяснение, пропал до самого вечера. Сейчас-то я понял, какую церемонию он имел ввиду, а в тот момент у меня и выбора особого не было.

  Чернокожий вождь забыл отдать распоряжение на мой счет, в результате я оказался под домашним арестом. Этот факт охранники объяснили очень выразительно. По крайней мере, их жестикуляция была гораздо понятней, нежели исковерканный донельзя общий. Одного уверенного движения плазменной винтовки хватило, чтобы я понял - без разрешения Дабла меня просто не выпустят. И качать права не в моих интересах.

  В итоге пришлось улечься на соседнюю с пилотом койку и, прикрыв глаза, полистать что-нибудь из литературы, благо ее в избытке хранилось в закромах моей электронной памяти. После всех приключений я с удовольствием почитал бы и про колонизацию Марса, и про судьбу 'Титана', и про обряды кочевников. И вообще, что это за кочевники такие, если они из своей железной гостиницы почти не вылезают?

  К сожалению, моим планам было не суждено сбыться. Насыщенный событиями день, почти бессонная ночь и куча новостей в буквальном смысле слова выдавили из меня все соки, и я просто не заметил, как провалился в глубокий сон, так и не дочитав про первых поселенцев красной планеты. Неудивительно, что мне снились какие-то обрывки из прочитанного. Сначала за мной гонялись облезлые крысы, а я отстреливался из игрушечного пистолета, потом сумасшедшие кочевники верхом на орущих бурбурах открыли сезон охоты на землян, но хуже всего оказался лабиринт коридоров 'Титана'. Неудивительно, что я был рад, когда меня наконец разбудили.

  - Паршиво выглядишь. Плохой сон?

  Мара склонилась и ненадолго прикоснулась прохладными пальчиками к моему лбу. Покачав головой, она сказала:

  - Это не соларка. Рано еще, да и температуры нет.

  - Не обращай внимания, кошмар приснился. Что-то случилось?

  - Обряд прощания. Собирайся. Отец сказал присмотреть за тобой.

  Когда мне удалось согнать сонную одурь, я обнаружил, что спускаюсь вниз вместе с Марой, Даблом, и полусотней присоединившихся к нам кочевников. Люди вливались в процессию поодиночке и группами, отчего колонна росла прямо на глазах. Такое чувство, что здесь собралась чуть ли не половина племени. Из объяснения Мары я понял только то, что мы направлялись к нижней палубе. В то место, где еще первые поселенцы разобрали обшивку 'Титана' и соорудили резервуар для забора воды. Молчаливые, торжественно шагающие фигуры с кувшинами в руках отбивали всякое желание задавать вопросы, поэтому я довольно быстро заткнулся. Но даже сейчас, во время прощания с усопшими, я отчетливо слышал, как за стеной шумит насос.

  - Пришли. - Шепотом произнесла девушка, кладя руку мне на плечо.

  Очень вовремя, еще немного и я точно налетел бы на впередиидущих, создав эдакую кучу-малу. Даже мои глаза едва справлялись с окружающей темнотой в тщетных попытках рассмотреть хоть что-нибудь. Длинные одежды отбрасывали причудливые тени, и я не понимал, как они вообще могут здесь передвигаться. Тусклого света нескольких ламп с трудом хватало, чтобы увидеть вырубленные в скальной породе ступени. Кочевники шли единым целым, и только я продолжал крутить головой по сторонам, выбиваясь из этой гармонии.

  Кое-где я замечал следы рук человеческих, но в остальном пещера выглядела так, будто ее создала сама природа. Одетый в белоснежное одеяние старикашка не останавливаясь бормотал молитвы на языке кочевников, в то время как остальные по очереди спускались к забранному частой решеткой отверстию и горстями ссыпали прах погибших. Не один, и не десять - гораздо больше! Действо грозило затянуться надолго и времени чтобы оглядеться у меня было предостаточно. Судя по едва слышному журчанию и насыщенному влагой воздуху, под кораблем текла подземная река. Древний земной ритуал нашел свое отражение и в марсианских обрядах. Уверен, таким образом они надеются обрести свободу после смерти.

  - Часто у вас такое? - Я кивнул на спускающихся к провалу.

  - Древний решает. - Мара стрельнула глазками в сторону заунывного старика. - Обычно пару раз в год.

  Во время вчерашних событий племя потеряло несколько человек, многие из которых оказались семейными людьми. Казалось бы, более чем основательный повод для траура, но я не замечал особого горя на лицах окружающих. Видел сожаление, видел печаль в глазах семей погибших, но истерики и безумных рыданий не было. Скорей наоборот, слезы радости и какого-то странного облегчения. Ритуал весьма отдаленно напоминал похороны, что служило еще одним доводом в пользу моей теории. Кочевники будто провожали погибших в далекие края, обещая скоро навестить. По моей просьбе дочь Дабла переводила мне некоторые фразы и, кроме шуток, звучали среди прочих и такие слова.

  - Странная реакция на смерть близкого.

  - Нормальная. Мы не стремимся на тот свет, но, так или иначе, это освобождение.

  - От болезни?

  - Да. - Он кивнула.

  Люди вокруг начали коситься в нашу сторону, и девушка отцовским жестом приложила палец к губам. С ним мы, кстати, так и не договорили, хотя чернокожий папаша и дал разрешение на мой переезд в лабораторию. Не то чтобы я сильно напрашивался, но моим согласием не особо интересовались. Так или иначе, но взвесив все 'за' и 'против', я решил, что остался в плюсе. С одной стороны больше похожая на конвой охрана, с другой - отдельная душевая кабинка, нормальная кровать и трехразовое питание. Тем более что вчерашние события явно показали, что опасностей на разбившемся корабле хватает.

  К чести кочевников стоит признать, что мои передвижения никто не ограничивал. Даже Дабл. Негр без обидняков сообщил, что не собирается отправлять дочь с кретином, неспособным за себя постоять. Так что приглашение пожить в комфорте я принял как своего рода аванс.

  Действия кочевников не отличались разнообразием, и наблюдать за ними мне быстро наскучило. Тем неожиданней оказался пацан лет тринадцати, который, лопоча что-то непонятное, тыкал в меня пальцем. Лингвистический анализатор вот уже сутки собирал языковую базу, пытаясь подстроиться под коварный диалект, но пока откровенно пасовал. Лишь иногда ему удавалось вычленить отдельные слова, и тогда в чужой речи мелькало что-то знакомое. Такой перевод только ухудшал понимание, окончательно меня запутывая. В итоге мне пришлось заморозить программу до лучших времен. Судя по прогнозам, результаты будут не раньше чем через пару недель, а к тому времени я надеялся оказаться в более цивилизованных местах. Пока же приходилось пользоваться услугами переводчицы.

  - Что ему от меня надо? - Спросил я, поворачиваясь к Маре.

  - Просит вернуть ему пистолет отца.

  Судя по наглому голосу, малец не только никогда в жизни ничего не просил, но даже и не собирался учиться этому ненужному навыку. Если интуиция меня не подводит, от попытки отобрать оружие его удерживало только присутствие свидетелей и разница в весе.

  - Прям таки просит? - С улыбкой переспросил я, протягивая парню оружие.

  Не думаю, что я сильно рисковал, отдавая пистолет. Во-первых, почти все увиденные мной дети разгуливали с оружием, причем встречались среди них и помладше возрастом, а во-вторых, все равно он был разряжен. Судя по жестам и обилию жестикуляции, именно последний факт раздосадовал парнишку сильней всего. Правда его попытку качать права Мара оборвала довольно увесистым подзатыльником и резким жестом отослала в сторону стоявшей поодаль матери.

  - Круто ты его. - Я не удержался от комментария.

  - Не обращай внимания. Хана потом еще добавит, для профилактики. Ты отомстил за его отца, так что теперь как бы один из нас. Некоторым это не по душе, а мальчишки его возраста легко впитывают чужое мнение. Особенно негативное. Не беспокойся, стоит закончиться трехдневному молчанию, и мать объяснит ему что к чему.

  - Какая разница? Я не собираюсь здесь надолго задерживаться.

  Кажется обстановка подземной пещеры начала действовать и на Мару. Ее слова прозвучали необычно:

  - Марс - сложная планета. У него часто свое мнение на наше будущее.

  Пытаясь побороть побежавшие по спине мурашки, я небрежно отмахнулся. Подземный рокот и легкий толчок в ноги чуть не заставил меня пожалеть об этом. Все-таки темнота подействовала и на меня. Показалось, что нас тут и завалит. В отличие от меня, кочевники приняли землетрясение за знак свыше и наперебой залопотали на своем птичьем языке. Чувствуя себя лишним на этом празднике жизни, я вопросительно посмотрел на дочь вождя.

  - Хороший знак. - Торжественным шепотом провозгласила Мара. - Идем. Обряд закончен.

  Пилот очнулся на следующий день.

  Ну, как очнулся... Под завязку напичканный болеутоляющим, он с трудом понимал, где находится и что происходит вокруг. Когда до него наконец дошло, как глубоко он вляпался, парень едва не впал в шоковое состояние. В один момент потерять все, не получив взамен ни черта - врагу не пожелаю такой судьбы. Единственное, что у него осталось - это жизнь.

  - И это немало! - Говоря это, я едва не проваливался сквозь землю от стыда.

  Было бы глупо надеяться, что он забудет мой голос. Обстоятельства нашего знакомства слишком выбивались из обыденного ритма патрулирования, чтобы перепутать лже-майора эсбэшника. Как ни противно звучит, но я был бы не против, если бы ребятишки Скара организовали лейтенанту временную амнезию, хотя бы на то время, пока я не решу, что с ним делать. Не свезло. Пришлось мне и дальше играть роль суперагента под прикрытием.

  В этом мне, сама того не подозревая, сильно помогала Мара. Лошадиная доза регенерина и успокоительного на основе циклохлои надолго погружала раненного в тяжелый полусон-полуобморок. В результате он большую часть времени проводил в объятиях Морфея, лишь изредка выныривая в реальность. В один из редких моментов просветления мне удалось хорошенько его расспросить. Прошлое, будущее, семья, друзья и враги - меня интересовало все. После нашей встречи пилот многого лишился, и мне предстояло решить, как вернуть ему хотя бы часть утраченного.

  - Какие у тебя планы на будущее? - В данной ситуации вопрос прозвучал издевательски, и я уточнил: - Были какие-нибудь?

  - Да какие там планы? - Пилот даже дернулся от возмущения. - А то вы не знаете, как оно бывает?

  - Не знаю. Расскажи мне, пожалуйста. От этого много зависит.

  - В армии не строят планов. Мы смертники, только об этом обычно узнаешь после контракта.

  Я покачал головой.

  - Бред какой-то. Пилоты истребителей всегда считались элитой.

  - Так-то истребителей, а мы от пушечного мяса мало отличаемся. Хуже нашего только конвойным приходится и пехтуре.

  Позднее мне удалось прояснить ситуацию. Лейтенант говорил правду. Написанное в контракте отличалось от реальности как небо и земля. Все-таки армейские юристы не даром ели свой хлеб с о-очень толстым слоем масла. Генштаб отлично понимал, что кормить роту адвокатов гораздо проще, чем держать на балансе армию инвалидов. Смертность в войсках просто зашкаливала.

  Простая арифметика. Если десант сжигает себя постоянными инъекциями и, выходя на пенсию с гражданством, подыхает через год-другой - это выгодно. Потому что таких немного. Остальные тихо и мирно сгнивают в окопах или умирают в боях с периодически восстающими колониями. Этих главное вовремя подкармливать байками о теплых курортах для ветеранов, а колонии прижимать налогами. Тогда бойни не избежать.

  К чести политиков надо упомянуть, что санатории все же были. Для высшего комсостава. Тот факт, что простому смертному дорога в них заказана, демократично не упоминался. Сгорающие от соларуса пилоты заканчивали службу в предсмертном состоянии. Пара-тройка лет и в могилу. На восстановление здоровья пенсии не хватает. В такой ситуации штат армии можно раздувать втрое, а любые конфликты с колониальными неграми приветствуются скрытым ликованием. Каждая смерть - копеечка в собственный карман.

  Именно тогда в моей голове впервые мелькнула довольно простая мысль. Если лекарство от излучения и существует, то засекретить его намертво - это беспроигрышный, с правительственной точки зрения, ход. Узаконенная эвтаназия - отличная таблетка для борьбы с перенаселением, к тому же приносящая невероятные, просто баснословные деньги. Это был совершенно иной уровень финансовой игры, чем тот, к которому я привык. От этой мысли у меня пересохло во рту.

  - Господин майор? - Голос лейтенанта выдернул меня из ужаса собственных мыслей.

  - Извини, задумался. О чем мы говорили?

  - Что будет со мной?

  - Твоя прежняя жизнь закончилась, это понятно. Пилоту Рахулу лучше исчезнуть вместе с предателями родины напавшими на мирный транспортный корабль. Добудем тебе на первое время паспорт негра, а там посмотрим.

  - Понятно, сэр. - Поджал губы пилот. - Разрешите обратиться, сэр?

  - Не тянись. Не будем подкидывать местным пищу для размышлений. Я тут инкогнито, сам понимаешь. Да и подставил тебя конкретно, так что давай без чинов. Зови меня Виктор.

  - Хорошо, Виктор. - Отдам должное, перестроился он мгновенно. - Тогда и вы зовите меня Рауль. Итальянское имя. Не Рахул.

  Вот так я и познакомился с Раулем Бова - итальянцем в шестом поколении, не знающим родного языка. А девушка на фотографии и впрямь оказалась его невестой. Хоть здесь я не прокололся, Джеймс Бонд хренов.

  Вообще, в моей легенде и без того хватало 'дырок'. Даже тот факт, что я не слишком переживал за смертоносное излучение, говорил сам за себя. Чтобы там не утверждали, а кочевники в массе своей люди отнюдь не глупые. Да, они не заканчивали университетов, но житейская мудрость и опыт выживания в самых тяжелых условиях ставили их вровень с теоретиками от учебника, а с моей точки зрения и вовсе оставляли их далеко позади. К сожалению, я слишком поздно спохватился, и окружающие уже сделали определенные выводы. Они же не догадывались, что я отслеживаю показания организма, в режиме реального времени сверяясь с эталонным замером. Параметры которого надежно упрятаны в памяти Нои еще со времен лабораторных тестов 'Pharma Group'. Пока что мои крошечные помощники отлично справлялись со своей работой, удерживая все отклонения в пределах сотых процента.

  Чему я действительно радовался, так это свободному времени. Даже не предполагал, что едва попав на фронтир, окажусь в таком цейтноте. Расслабиться здесь значит гарантированно умереть. И только сейчас мне удалось выкроить минутку, чтобы наконец разобраться с устройством нанофабрики.

  На первый взгляд все выглядело просто чудесно - подуставший от постоянного беганья мозг впитывал информацию как губка. Если бы кому-нибудь удалось проникнуть в мою голову, он был бы ошарашен скоростью обработки данных. Справочники, методички, энциклопедии и периодика мелькали перед глазами словно калейдоскоп. Глупо отрицать, что электронные мозги сильно помогали в работе, но одного этого мало. Увы, этот скачок оказался количественным, а не качественным. Я словно уперся в потолок.

  Два потока. Максимум. Подвиг Цезаря, с его тремя одновременными делами, оставался недосягаем. Как я не старался, увеличить количество процессов не удавалось. Мозг сдавал, терялось понимание, а информация переставала усваиваться. С грехом пополам получалось сконцентрироваться на двух процессах, передоверив собственное тело железу Нои. Работа ускорилась, но хотелось большего, а для этого необходимо было разобраться в начиняющей мое тело машинерии.

  И я взялся за работу!

  Для непосвященных мой распорядок не отличался разнообразием: тренировки, сон, прием пищи. Все! Мелочи вроде коротких бесед или водные процедуры оставляю за кадром, как несущественное. На самом деле все обстояло несколько иначе. Я работал как проклятый, оставляя на сон не больше двух-трех часов, и все равно не мог отделаться от ощущения, что время утекает как песок меж пальцев.

  Первым делом пришлось поднимать всю доступную периодику за последние пятьдесят лет. Вот когда впервые серьезно пригодилась честно украденная библиотека. Сделав выборку по словам 'медицина' и 'нанотехнологии' я чуть не выпал обратно в реальность. Список не просто впечатлял, он вгонял в тоску. Чтобы разобраться во всем мне пришлось бы сперва получить докторскую степень по медицине, причем в нескольких ее областях. Профессиональную литературу я отсеял сразу и по всему временному отрезку. Смысл ее читать, если половину терминов я просто не понимал?

  И все же начинать изучение Нои с ее документации не хотелось. Опыт подсказывал, что не стоит полностью полагаться на заинтересованные источники информации, а корпорация была именно такой. Потратив несколько часов, мне удалось составить собственное мнение об их продукте. Ноя действительно оказалась прорывом! И дело тут как ни странно вовсе не в нанитах.

  Пробираясь сквозь залежи информационного мусора, мне удалось наткнуться на золотую жилу. Архив медицинского форума одного из последних негосударственных университетов. Продержавшись дольше остальных, он не выдержал давления Совета и был закрыт как нецелесообразный. Ради интереса я заглянул в записи смежных конференций, где обсуждали истинные мотивы такого поступка. К делу это не относилось, и я вернулся обратно к медицине. Тем более что дураку понятно, влиять на социум необходимо на этапе формирования личности, а это: школа, университет и армия. Подумаешь, бином Ньютона.

  Возвращаясь к нанитам, я обнаружил, что крошечных роботов запустили в производство еще в прошлом веке, задолго до создания Нои. Во время острого передела территорий, когда стирались сперва границы государств, а затем и само понятие 'государство', их уже использовали в локальных боевых действиях. Естественным образом обкатка шла в армии. Боевые коктейли на основе нанитов использовали повсеместно. Это был отличный инструмент чтобы получить временное преимущество на участке. Почему временное? Потому что заряда бодрости у работничков хватало максимум на сутки, а потом они начинали умирать один за другим, снося организм солдата к чертовой матери. Печень просто не успевала переработать такое количество отменного яда.

  Сыворотка БД или 'бессмертный день' - именно такое прозвище получила убийственная смесь в армии. Солдаты боялись ее как огня. Наниты первого поколения редко убивали, но инвалидность после инъекции была практически гарантирована. Уйма минусов, которые с лихвой перекрывались одним плюсом - эти сутки воин был непобедим. Поэтому солдатики крестились и кололись, принося новообразованному Совету победу за победой.

  Русская рулетка продолжалось очень долго, пока в моду не вошли боевые имплантаты узкого профиля. Не такие универсальные, они не только оказались дешевыми в производстве, но и работали десятилетиями. Мышечная сила, скорость, заживление ран, захват цели и автоматическое смещение с линии огня - читать про это было очень интересно, но к пониманию я не приближался. Наниты и имплантаты работали на разных принципах. Если первые улучшали и поддерживали физические возможности самого человека, то вторые сами выполняли за него всю работу. Допинг против велосипеда, если уж совсем упростить.

  Меня же больше интересовало принципиальное отличие Нои от нанитов первого поколения. По тому же 'бессмертной' сыворотке информация, пусть и противоречивая, все же встречалась, то нанофабрика оказалась тайной за семью печатями. Все намеки на ее устройство были тщательно выхолощены даже из служебной документации 'Pharma Group'. С одной стороны - правильно, ведь я покупал прототип лекарства от болезни, а не технологию. С другой - никто не мог запретить мне изучать себя, и кое-что интересное я все-таки обнаружил.

  Правда, чтобы подтвердить свои догадки мне требовалась помощь спящей в соседней каюте девушки. В отличие от меня, нормальным людям все еще требовалось не меньше восьми часов здорового сна, так что после заката лаборатория превращалась в филиал сонного царства. Усиленный до предела слух позволял уловить скрип кровати за металлической переборкой Мариной каюты. В отличие от пилота на соседней койке, девушка спала довольно беспокойно. Толи дело Рауль, получив очередную дозу обезболивающего, он сладко сопел с довольной улыбкой на лице. Так что планы слегка откладывались. Тихонько вздохнув, я мысленно вызвал на экран датчики времени.

  Через несколько часов где-то там, за стенами корабля из-за горизонта взойдет солнце, возвестив о начале четвертого дня моей жизни на Марсе.

Глава 13

Глава 13

  На циферблате было полпятого по времени моей далекой и, увы, уже несуществующей родины. Неприятные ощущения испытываешь при мысли, что на картах не осталось и следа от знакомых с детства великих городов. Москва, Санкт-Петербург, Киев, десятки других - они просто пропали. Вместо них теперь красуются безликие цифры районов. Не утешает даже отсутствие заклятых друзей вроде Вашингтона, Лондона и Берлина. Сдались все, и от этого становится только горше. И все же я оставил часы своего города как память. Теперь перед моими глазами постоянно красовались земные сутки и марсианские солы - два круга синхронно отсчитывающих убегающее время.

  Тот факт, что период вращения красной планеты на тридцать семь минут дольше земного придавал картинке особый колорит. Пришлось изрядно помучаться с перенастройкой, чтобы быть в курсе местного движения Солнца. Хотя это и не самая важная информация под толщей многометровой брони 'Титана'. Свет здесь в основном искусственный, да и того, признаться, немного.

  Взъерошив волосы, я постарался прогнать из головы упаднические настроения. Получилось не слишком хорошо, но к счастью есть другой способ, доставшийся в наследство от моего старого друга. Надеюсь, что авантюра выгорит, и работяги Нои не сожгут мой мозг к чертовой бабушке. Было бы обидно, ведь я давно ждал этой минуты, и уже почти перестал верить.

  Судьба изрядно побросала меня перед тем как свести с Громовым. Я считал себя уравновешенным человеком, но с первого дня знакомства во мне поселилась зависть. А как иначе, если он имел все, к чему я так стремился? И богатырское здоровье, и семью и полную независимость от кого бы то ни было. На его фоне я смотрелся бледно - прикованный к кровати инвалид, из последних сил борющийся с болячками, шагу не делающий без присмотра врачей. Тогда меня еще не резали на части, но я всем сердцем ощущал приближения последней стадии. Слишком старательно парни в белых халатах заглядывали мне в глаза.

  Жизнь сложилась так, что веру в сказки мне отбило напрочь еще в далекой юности. Откровенно говоря, я и по сей день в них не слишком-то верю, но в тот момент в моей жизни вдруг случилось настоящее чудо. Словно кому-то наверху вдруг захотелось, чтобы я побарахтался еще немного. Бог? Творец? Сатана? Мне было все равно. В тот момент я был готов даже на сделку с дьяволом! По крайней мере, за Громова с его методикой я ухватился со всей преданностью неофита. Суток хватило, чтобы отправить в отставку весь штат врачей. Надежды на них не осталось, а облегчить страдания можно и проще, и дешевле. Уж на пулю-то моих накоплений хватило бы.

  Мы успели в последний момент. Впоследствии мой друг не раз повторял, что после скальпеля даже его чудодейственные техники оказались бы бессильны. Так или иначе, но он меня спас, а со временем поутихла и моя зависть, скрывшись под слоем благодарности, доверия и многолетней дружбы. И все же представлять себя на его месте было прекрасно и одновременно невыносимо. В то время я уже почти перестал верить, и боролся на остатках звериного упрямства. Окончательно зависть исчезла только сейчас, в полуразваленной лаборатории старого 'Титана'.

  Время пришло, и моя давняя мечта наконец осуществится. Все эти годы память услужливо хранила движения разминочного комплекса. Десять с хвостиком лет я ежедневно наблюдал за движениями своего друга, и надеялся, что когда-нибудь смогу двигаться с той же завораживающей уверенностью. Пора! Предварительные расчеты закончены, и оттягивать финал больше не получится. Придавив в себе остатки страха, я решительно вскочил на ноги, и окинув лабораторию взглядом, встал в центр.

  Более чем просторно. Чтобы освободить место кочевники вырезали половину столов, и теперь помещение представляло собой идеальный гимнастический зал. Закрыв глаза, я сосредоточился на воспоминаниях, мысленно прогоняя движения Громова через собственную моторику. Чтобы провернуть задуманное, пришлось слегка пошаманить над Ноей, перераспределив приоритеты. Ничего из ряда вон, но от напряжения потряхивает.

  Заранее запрограммированные наниты замерли в ожидании команд из центра. Проходя тщательную проверку, на девяносто процентов блокируются импульсы мозга. Сердце, легкие и прочие необходимые для жизнедеятельности органы контролируются дублирующими системами Нои. Со стороны я представляю собой идеальную статую. Неподвижность во всей красе.

  Мне казалось очень важным, чтобы первый раз получился почти как у Громова. Пусть не идентичным, пусть не идеальным, но хотя бы вполовину столь же красивым.

  Понятия не имею, сколько прошло времени, но я все же решился сделать первое движение. Короткий шажок для человечества, но огромный скачок для отдельно взятого человека. Мысль мелькнула и исчезла, затерявшись в дебрях разума. Сейчас я был занят более важным делом. Все силы Нои брошены на ускорение восприятия, отчего подвергающийся нешуточным перегрузкам мозг успевает десятикратно проиграть движение каждой мышцы, сверив с эталоном памяти. И только потом отдает команду, посылая импульс в нервную систему. Нарощенные в первый день свободы кристаллы памяти буквально пожираются, заполняясь информацией биометрии. Нагрузка возрастает.

  Никакие имплантаты не позволят провернуть подобный фокус. Компьютер Нои, чья мощность сопоставима с мощностью навигационного вычислителя, казалось, скрипит от перегрузок. Но даже он бы не справился в одиночку. Мозг человека играет главную скрипку на этом концерте.

  И время замирает...

  Первый прогон оказался самым тяжелым. По субъективной оценке десятиминутная разминка Громова отняла почти сутки машинного времени. Еще не победа, но уже финишная прямая на пути к ней. Только поставив ногу в последнюю позицию и вынырнув в реальность, я понял, чего мне стоила эта репетиция. Сердце заполошно колотилось в груди, норовя пробить дырку и выпрыгнуть наружу. Дыхание вырывалось с надсадными хрипами, а в глазах потемнело от перегрузок. При взлете космического шаттла я не почувствовал и десятой доли тех ощущений, как, впрочем, и десятой доли теперешней радости. У меня получилось!

  Дохромав до койки, я плюхнулся на спину и, прикрыв глаза, окунулся в переполнявший меня триумф. Все эти погони, смерти и перестрелки едва не отбили у меня вкус к жизни. Если проведенное в лаборатории 'Pharma Group' время еще можно списать на первичное обалдение, то потом события ускорились до невероятности, напрочь стерев ощущение реальности. Оно и немудрено, похищение, затем абордаж и угон катера, схватка с кочевниками, израненный пилот и прощание с собственной командой, а на десерт - потасовка с крысами и новоявленная родственница Фрэнка. С невероятной целенаправленностью судьба уводила меня все дальше от прежних целей и мечтаний. В такой ситуации и имя свое забудешь, не то что житейские радости. Из всех приятных воспоминаний только три и наберется. Во-первых - это забегаловка при входе на космодром. Чувство насыщения после безумного голода запомнится на всю жизнь. Во-вторых - это бесподобная ночь с Софии, приправленная эмоциями от поездки на монорельсе. Через весь город со взведенной гранатой в одной руке, и подыхающим Галлом в другой. Такое не забывается. И третье - сейчас, момент предчувствия сбывающейся мечты.

  И хотя короткий танец выдавил меня досуха, внутри все звенело от ощущения счастья. Пусть мне еще предстоит обработать кучу данных, пусть я нескоро смогу двигаться как Громов, не рискуя при этом умереть от перенапряжения, но уже в тот момент я знал, что это время настанет. Рано или поздно, так или иначе. Даже собственная дебильная улыбка не могла испортить мне настроение.

  - Круто. - Голос Рауля донесся с соседней койки. - Это система охранки? Много слышал, но ни разу не видел. Выглядит даже серьезней, чем рассказывают.

  Повернувшись к проснувшемуся пилоту, я приветственно махнул рукой. Пошевелив языком в пересохшем рту, мне удалось произнести:

  - Что за система охранки?

  - Ну, боевая система службы безопасности Совета. Говорили мне - страшная штука, а я не верил... раньше. Теперь верю. Первый раз вижу, чтобы так быстро двигались.

  - Да ну, брось. Никаких суперсистем-убивающих-с-одного-удара, боже упаси. Просто гимнастика.

  Тут я не соврал. За все время нашего знакомства Громов так ни разу ни с кем и не подрался. Он вообще предпочитал избегать конфликтов, ограничиваясь взглядами. Странно, но даже мой начальник охраны не мог перебороть его в таком поединке. Хотя уж его-то в трусости никогда бы не заподозрил. Да и не было ее там. Просто Громов был сильнее.

  - Ага-ага. - Кажется, Рауль даже не пытался скрыть иронических ноток. - Ты ж смазывался.

  Значит получилось. Довольная улыбка против воли заиграла на губах. Усиленные нанитами мышцы приходилось сдерживать в необходимом ритме, но мой покойный друг тоже нередко пропадал из поля зрения под конец разминки. Впрочем, Раулю об этом знать совершенно необязательно. Случайный спектакль все же сыграл мне на руку, но не стоит злоупотреблять погружением в легенду. Не думаю, что настоящие эсбэшники будут в восторге от самозванца. Ссориться с представителями сверхсекретной организации по таким пустякам не хотелось.

  - Так темно же. Вот и показалось.

  Рауль только насмешливо фыркнул, и болезненно застонал. Кокон с него сняли, и организм парня весьма болезненно реагировал на малейшие движения. Смех ему явно противопоказан. Отдышавшись после приступа, он надолго замолчал о чем-то напряженно думая. Впрочем, загадка решилась довольно быстро, стоило только понаблюдать как он осторожно сжимает колени. Судя по всему, Раулю срочно требовалась медицинская утка, но попросить помощи в таком деликатном деле оказалось выше его сил.

  - Утку подать? - Я поинтересовался нейтральным тоном.

  - Что?

  В ответ на непонимающий взгляд я кивнул в сторону металлической посудины возле кровати. Дочь Дабла, не будь дурой, предвидела подобную ситуацию, и заранее позаботилась об этом довольно щекотливом вопросе. Помолчав, пилот только обреченно кивнул.

  - Не парься. - Протянув 'утку', я помог парню занять устойчивое положение. - Я десять лет провалялся прикованным к кровати. Знаю, что такое ярость и стыд от собственного бессилия. Неделю ты выдержишь без труда.

  Ободряюще улыбнувшись, я деликатно отвернулся в сторону и переждал выразительное журчание из-за спины. Судя по заалевшим ушам Рауля, оглушительным оно показалось не одному мне. Когда он закончил, я подхватил утку и молча вышел из лаборатории. Ухмыльнуть себе я позволил только после того как закрыл дверь душевой. На секунду я показался себе очень старым и опытным. Хотя, во всяческих болячках у меня и правда более чем солидный опыт. Могу считаться профессионалом.

  Ванная комната, кстати, пришлась очень даже к месту. Водные процедуры - первое дело после изнуряющей тренировки, да и лейтенант за это время перестанет себя пилить и заснет наконец.

  Стоя под упругими, освежающими до зубовной дрожи струями, я вдруг понял, как мне кое в чем повезло с марсианской эпопеей. Чисто психологически я чувствовал себя более комфортно в среде кочевников. Очень своевременная отдушина. Технологическая и культурная пропасти, отделяющие меня от современного 'homo sapiens', почти не ощущались на борту 'Титана'. Наоборот, я словно попал в далекое прошлое, во времена американских индейцев с их мокасинами и кожаной одеждой. Хотя жители Могильника и использовали плазменное оружие вместо луков, с незначительными поправками они оставались все теми же дикарями. Неудивительно, что их подсадили на крючок наркоторговли.

  Вытирая голову энергичными движениями, я чуть не столкнулся с Марой. Девушка поджидала меня прямо на выходе из ванной комнаты, и ее негодующий взгляд подсказывал, что я где-то серьезно накосячил. Знать бы еще где?

  - Привет. Что-то случилось?

  Повесил на плечо мокрое полотенце, я мысленно поставил себе плюс. Решение натянуть на себя изрядно запыленные штаны оказалось верным. Не думаю, что дочь Дабла была бы в восторге от нечаянного стриптиза. Все-таки щеголяющие обнаженными ягодицами мужчины не самое серьезное зрелище на свете.

  - Случилось. - Ответ был произнесен таким мрачным тоном, что я невольно насторожился. В ответ на мое вопросительное выражение лица девушка продолжила: - Постарайся больше не принимать водных процедур среди ночи. У меня спальня через стенку. Трубы гудят как в реакторной, а слышимость здесь просто отличная.

  - Разбудил тебя. - Я произнес утверждающим тоном. - Извини, больше не повторится.

  - Проехали. И больше не пой.

  Издевается? Когда это я пел-то? Пока я придумывал достойный ответ, девушка отправилась досматривать свои сны.

  - Кхм... Мара?

  - Чего тебе?

  - Раз уж я тебя разбудил, может, ты ответишь на пару вопросов?

  Судя по выражению лица, она сильно засомневалась в моих умственных способностях. Но отказа не последовало.

  В перерывах между чтением и программированием Нои, у меня было немного времени на изучение быта кочевников. Ночные хождения по кораблю оказались под запретом, но интересностей хватало и в лаборатории. В прошлой жизни я всерьез интересовался передовыми технологиями. Время показало, что я не прогадал, сделав на них ставку ценою в жизнь.

  Так что, устаревшее по современным меркам оборудование 'Титана' хоть и вызывало некоторую оторопь, но овладеть им на начальном уровне было мне по силам. По крайней мере, я надеялся что справлюсь. С помощью Нои, документации из библиотеки и извечного русского 'авось'.

  Вот только было одно 'но' - простояв без питания целый век, лаборатория пришла в запустение и на сегодняшний день больше напоминала склеп дорогой электроники. Когда первые кочевники решили обосноваться в 'Титане' его реактор уже потух, и без свежих пластин 'соларуса' запустить его было невозможно. Теперь истерзанная тушка некогда великолепного исследовательского корабля выдавливала последнее в аварийном режиме. Гигант боролся из последних сил, но его жизнь медленно угасала.

  Вот и получалось, что оборудование, выполненное по армейским - с пятикратным запасом прочности - нормативам, оказалось совершенно бесполезным. Отсутствие мощных источников питания делало всю эту дорогостоящую технику просто кусками металла. Обидно до слез, ведь ей даже крушение оказалось нипочем. Ее не то что сломать, ее даже демонтировать толком не смогли.

  Намертво вмурованная в корпус, капсулу лаборатории бросили на произвол судьбы, по крайней мере до тех пор, пока уровень излучения не спадет до минимума. Как ушлые ребята Дабла умудрились взломать защиту вышей категории осталось для меня загадкой.

  Остальную начинку 'Титана' ободрали еще до посадки, но из-за особенностей конструкции некоторые приборы все же остались на корабле. Да и кочевники не теряли времени даром, награбив едва не вдвое против прежнего. Особенно меня порадовал интерфейсный кабель с тактильной панелью. Простейшее устройство ввода, без которого я не мог подключиться к боту и закончить дешифровку протоколов второй плазменной турели. Чертово излучение блокировало всю беспроводную связь, а проект нанофабрики не предполагал подключения кабелем, что, откровенно говоря, меня вполне устраивало. Разъемы на собственном теле хорошо смотрятся только в кино. В реальной жизни они имеют свойство засоряться, и вообще выглядят не очень.

  К сожалению, собранной по кораблям мелочевки для тестирования Нои было недостаточно, а крупные - стационарные - устройства 'Титана' стояли мертвым грузом. И все же я надеялся, что удастся запустить хотя бы исследовательский сканер, крайне необходимый для работы.

  Прошлой ночью я наконец разобрался в причине всех своих неудобств. Умельцы 'Pharma Group' не просто заблокировали функции Нои, позволяющие отслеживать внештатную деятельность нанороботов. Эти сволочи полностью сменили оболочку управления, оставив куцый обрезок возможностей. Словно наперед зная, что, освоившись в новом мире, я первым делом полезу в систему. И ведь как хорошо просчитали! Интеллектуальная гибкость нанофабрики упала на порядки, и для решения нетривиальных задач приходилось юлить и изворачиваться. Если бы не техническое прошлое, я бы даже не пытался что-то исправить. Если анализ правильный, то обойти их ограничение можно лишь двумя путями: начисто переписать систему управления, либо воспользоваться сторонней и очень дорогой техникой. В одиночку, на первый вариант уйдет лет пятьдесят упорного труда, тогда как сканер - вот он, под боком. Не думаю, что спецы 'Фармы' предполагали такое развитие событий.

  Оставался сущий пустяк - выпросить разрешение повозиться с хозяйской игрушкой. Я помялся, не зная как бы сформулировать свою просьбу. В результате, махнув рукой, спросил как есть:

  - Мариш, слушай, тут такое дело. Мне бы с вашим сканером поработать? Очень нужно.

  Глядя, как на лице девушки медленно проступает выражение веселого изумления, я начал понимать, что сморозил очередную глупость. Ответила она, даже не пытаясь скрывать иронию:

  - Конечно! Если завести удастся.

  Надежда на легкое решение проблемы угасла как свеча на ветру. Судя по интонациям, ничего мне здесь не светит. Что поделать, я везунчик. Катнув желваками, на всякий случай уточнил:

  - Реактор?

  - Реактор. - Мара начала перечислять, загибая пальцы. - Станция управления подачей энергии. Еще до посадки демонтированный сервер, без которого сканер превратился в бесполезный кусок металла. И наконец отсутствие грамотного специалиста, который умеет со всем этим добром управляться. Спецов такого уровня на 'Титане' отродясь не встречалось. В одного справишься?

  Тут Мара права. Мало запустить сканер, под мои задачи требуется серьезная доработка. Наблюдение за сверхмалыми и очень быстрыми работниками Нои - работа нетривиальная, вряд ли удастся решить ее в столь сжатые сроки без помощи профессионалов. Не моя специальность, слишком узконаправленная.

  Пожав плечами, я уже собирался откреститься от звания ученого, когда, протяжно скрипнув несмазанными деталями, входная дверь отъехала в сторону, и в палату ввалился отец Мары. Судя по выражению лица, Дабл был не в духе, и особо этого не скрывал. Тему сканера пришлось замять до выяснения обстоятельств, тем более что кочевница незамедлительно поинтересовалась:

  - Случилось что? - И в ответ на угрюмое молчание негра, просительно протянула: - Па-а-п?

  - Ниче не случилось. Мормышку порвали. Чтоб тебя, двести марсов бурбуру под хвост!

  Дабл эмоционально выругался, не стесняясь в выражениях. Маришка, до того на корню пресекавшая подобные вольности, на этот раз промолчала. В отличие от меня, она явно поняла, о чем идет речь. Пришлось вмешаться.

  - Что случилось?

  - Потом расскажу. Плохая примета. - Кратко ответила девушка, и повернулась к отцу: - Может, перенесешь?

  - Поздно, доча. Товар погружен, ребята готовы - отправляемся. Я так, предупредить зашел. Держи нос по ветру, а то у меня на душе неспокойно.

  - Еще бы. Крыса жалко.

  - Да, черт с ним. Вернусь, нового заведем. Все, пошел я. Бывай, Вик.

  Обняв дочь, Дабл развернулся и вышел из комнаты. Насквозь открытый человек, он хоть и старался сделать вид, что ничего не случилось, но получалось у него хреново. И судя по озабоченному выражению Мары, не один я это заметил. Девушка молча кусала губу, и объяснять произошедшее не спешила. Засучив рукава, я приступил к допросу.

  Правда, секрет оказался весьма специфичным. Практичные обычаи кочевников не переставали меня удивлять. Мормышка оказался 'крысиным волком' - натасканным на пожирание себе подобных. Простейшая технология, известная задолго до моего рождения, когда в замкнутом пространстве без пищи и воды запирали десяток крыс. Спустя неделю, единственная оставшаяся особь уже не признавала иной пищи. Так рождалась крыса-каннибал. Кочевники выращивали их десятками и периодически сбрасывали в нижние туннели, пытаясь сдержать поголовье серых тварей. Особо злобных и живучих оставляли для участия в еженедельных 'гладиаторских' боях. Кровавое зрелище служило главным и чуть ли не единственным развлечением, а хвостатых чемпионов знали едва не поименно, и где-то даже любили. Удивительно, если учитывать, что собратья гладиаторов нередко жрали самих кочевников.

  - Весело у вас. - Я задумался, и оттого мой голос звучал слегка отстраненно. - А отчего назвали так? Дабл рыбачит?

  - При чем тут рыбалка? Сволочь одна папке жизнь портила, давно еще. Мормышкой звали. Думали, сдохнет быстро, а крыс три месяца протянул. Привязались даже, выпускать собирались. Сильный зверюга, успел бы погулять, пока не придушили. Обидно.

  Контраст разительный - шокирующие речи из уст молодой девушки, но я понемногу привыкал. Среда обитания накладывала свой отпечаток, невзирая на пол и возраст. В Могильнике быстро взрослеют, и годовалый ребенок у пятнадцатилетней пигалицы не редкость. И все равно слышать было неприятно, Маришке по возрасту положено на дискотеки бегать и парней динамить, а она бойцовых крыс выращивает и наркоту варить по заказу правительства. Такая безысходность накатила. Мерзко.

  Тряхнув головой, я попытался отогнать тяжелые мысли.

  - Ладно-ладно, понял. А примета почему плохая? Из-за наркоты? Что сделка сорвется?

  - Потом поговорим, когда папка вернется. Накличешь!

  Ладно, потом так потом. Сам суеверный. Плюхнувшись в кресло, я подтянул к себе сенсорную панель и быстренько набросал перечисленный Марой список проблем. Как бы то ни было, а отказываться от 'халявного' сканера я не собирался. Не бывает таких совпадений, и если нас свела судьба, то чертова железяка должна заработать. А как это сделать - уже моя забота.

  Первым делом необходимо запустить полумертвый реактор. Сто лет простоя - это не шутка. Для разгона потребуются негашенные сердечники соларуса, и специалист по силовым установкам. Сам я в реактор ни в жисть не полезу, не хватало еще корабль угробить со всем населением.

  - Сердечники. - Я задумчиво хмыкнул.

  С одной стороны достать их на территории Могильника не проблема, с другой - задачка эта целиком рассчитана на везение, и в любом случае занимает массу времени. Утверждаю со всей уверенностью, потому что буквально на днях Дабл растолковал мне основные нюансы промысла кочевников.

  Так уж повелось, что между племенами и капитанами шло многолетнее соревнования в скорости и смекалке, принцип которого заключался в простой фразе - 'кто успел, тот и съел'. Команда старается запечатать свое 'корыто' и сбежать подобру-поздорову, задача местных бандюг - разграбить раньше остальных. За долгие годы в этом состязании сложились свои, весьма своеобразные правила. К примеру, считалось хорошим тоном оставить 'откупное' возле запечатанного корпуса, тогда шанс, что кочевники не пойдут по следу существенно возрастали. Впрочем, подлецов хватало по обе стороны, и нередко обычай нарушался самым вульгарным образом: то приманку взрывчаткой набьют, то команду в полном составе в рабство отправят. Всякое случалось.

  Правда, был еще один вариант, в нашем случае весьма показательный. Если корабль бросался как есть - без консервации, то шанс улизнуть возрастал стократно. В таком случае драка за добычу начинается уже между бандами, и тихо убраться при таком раскладе довольно просто. Жаль только, опыта нам не хватило. Сердечники необходимо снимать как раз с таких, потому как запечатанный корабль подразумевает остановленный, и в нашем случае бесполезный реактор.

  Следующим пунктом шел главный компьютер, по привычке называемый навигационным. Дело в том, что каждый отсек 'Титана' обслуживался отдельным кластером вычислительных машин. Одного, даже самого мощного компьютера не хватало для прокладки курса, контроля над распределением энергии и десятком других процессов. Крайне важный для моей задачи исследовательский сегмент и вовсе демонтировали до последнего винтика. Откуда, кстати, возникает интересный вопрос:

  - Мара, а как вы вообще сюда пробрались? - Я махнул рукой в сторону искореженных, но все еще впечатляюще смотрящихся створок. - Такие двери фомкой не откроешь. Или их не заперли? Тогда откуда здесь дорогущее оборудование? Пусть фонит как рождественская елка, но бросать такое никто не будет. Или снять должны были, или запечатать. Без вариантов.

  - Это давняя история, Вик. Еще времен первой зачистки. Один из условий перемирия была поставка наркотика, так что двери нам открыли. Причем, я уверена, что у этих ребят были все до единой ключ-карты 'Титана', а взламывали чтобы следов не оставлять.

  - Понятно. - И уже тише добавил. - Подарочек, значит.

  Примерно так я и представлял ситуацию. Вообще, благодаря огромным территориям, банд в Могильнике развелось просто невероятное количество. От небольших, в пятнадцать-двадцать человек, до огромных, вроде жителей 'Титана'. Их и кочевниками то назвать сложно - снимаются с мест только на время полицейских рейдов. Правда, после очередного нашествия вооруженных до зубов карателей в форме, нередко оказывается, что хлебное место уже занято более шустрыми товарищами, и тогда в Могильнике разгорается очередная драка. Кровавая, но часто завершающаяся полным слиянием двух племен на условиях победителей. Такие случаи не редкость.

  Пожалуй, только жители 'Титана' и чувствуют себя в относительной безопасности. Дабла и компанию 'крышуют' на самом верху, так что лаборатория по производству марсианской 'слезы' считается неприкосновенной. Теперь вот стало понятно, как кочевники ее раздобыли. Выходит, не обошлось без благодетелей и покровителей.

  В такой ситуации все выглядит логично: и относительное спокойствие Дабла, и бездействие властей. В колонии сплошным потоком идет наркота, а кое-что даже заворачивают на Землю. Взамен каждой поставки кочевники получают месячную отсрочку. Чудесно устроились под нависшей гильотиной, ничего не скажешь. При таком раскладе, решение о вскрытии лабораторий 'Титана' вполне обосновано. Синтезировать 'слезы' в полевых условиях невозможно. По этой причине соседние племена редко заглядывают в гости, прекрасно понимая, что без ежемесячных поставок власти зачистят Могильник просто из принципа. Причем в рекордные сроки.

  - О-хо-хо. - Вздох вырвался сам собой. Чем глубже влезал во все это дерьмецо, тем хуже мне становилось.

  Чтобы вернуть душевное равновесие пришлось сходить на кухню и заварить чашку крепкого марсианского чая. Прихлебывая горячую бурду, я вернулся к планшету и сосредоточился на первоочередном. Решение нетривиальной задачи меня увлекло, и я с удовольствием продолжил черкать в планшете.

  Так или иначе, но достать сердечники можно, а вот с разобранной системой управление дела обстоят не так радужно. Заводской документации по 'Титану' в моих закромах не нашлось. Неудивительно, боевая исследовательская станция Совета - это не шутки. Единственная надежда, что аналогичные по классу корабли строились по сходным схемам.

  Зарывшись с головой в справочники, я не заметил как пролетело время. Очнулся только когда понял, что окончательно зашел в тупик. Для расшифровки схем энерговодов моих знаний катастрофически не хватало, и это притом что закладками и учебниками была завалена вся виртуальная площадка, а Ноя буквально задыхалась от перегрузок. Про собственную голову я вообще молчу. Такое чувство, будто мозги шевелились прямо внутри черепной коробки.

  - Надо сделать перерыв. - Пробормотал я, с трудом возвращаясь в реальность.

  - Давно пора, весь день просидел. - Ответила Мара.

  Девчонка изредка подходила глянуть на результаты, которые я специально выносил на внешний экран, чтобы не производить впечатления полного идиота, часами пялящегося в бесконечность. Боюсь, правда, мой маскарад никого не обманет, но лучше перестраховаться. К слову, пару раз ее комментарии оказывались весьма кстати, хотя общий уровень знаний не впечатлил. В этом деле она не помощник. Химик, что тут поделаешь?!

  - Вик, ты чем занимаешься? - Негромкий голос пилота донесся словно из другого измерения. - Я уже полчаса от любопытства умираю.

  - Тебе что, других поводов окочуриться не хватает? На, гляди.

  Сунув очнувшемуся пилоту исписанную планшетку, я двинул в ванну. Пора умыться, а еще лучше - принять душ. Может, хоть в себя приду.

  Спустя полчаса, когда я появился из ванной с мокрой и изрядно посвежевшей головой, ситуация в лаборатории не изменилась. Только и разницы, что теперь вместо меня в планшете чиркал Рауль. Время от времени с его койки доносились невнятные междометия, а мое возвращение парень и вовсе заметил лишь когда я присел рядом. Лейтенант оторвался от работы и поднял наполненный смесью ужаса и восхищения взгляд:

  - Вик! Ну, ты извращенец! Не знаю, где тебя учили, но подобного построения схем я в жизни не видел. Хуже моей выпускной работы, а это - достижение, уж поверь мне!

  - Не понял?!

  - Такое чувство, будто ты строишь систему, не понимая основ. Собираешь модульно из кусочков, как ребенок из кубиков.

  Я пожал плечами. Что тут скажешь, если он прав?! Схема получается перегруженной, но рабочей, а большего мне и не надо. Тем более что потом можно сократить лишние и повторяющиеся элементы. Просто не дошел.

  - Ладно. - Лейтенант потер лицо пятерней, пытаясь собраться с мыслями. До конца лечения оставалось два дня, перерывы между приемами обезболивающего росли, и Рауль уже мог худо-бедно соображать. Причем, даже в таком состоянии, толку от него было побольше моего. По крайней мере, в корабельных системах.

  - Дай мне полчасика. Задача интересная, помозгую. Запустить эту рухлядь, пустив мой корабль на запчасти - это даже занимательно. Интересно, как тебе такое в голову пришло?!

  Судя по всему, вопрос был риторическим. Рауль задавал его, с головой погрузившись в работу. И насчет получаса - это он поторопился. От планшета мы оторвались нескоро, когда нагрянувшая в очередной раз Мара вставила обоим доброго пистона. Только после ее слов я обратил внимание на неестественную бледность пилота. Длительная нагрузка едва не угробила парнишку. В результате, Рауль получил свою дозу успокоительного, и мирно провалился в объятья Морфея. Оставшаяся порция шишек посыпалась на меня.

  - Мариш, больше не повторится. Обещаю. Увлеклись что-то.

  Извинения шли от чистого сердца, потому что вину за собой я чувствовал, и вину серьезную. Стоило возиться с парнем, чтобы самостоятельно добить непосильной нагрузкой?

  Тем не менее, мы плодотворно потрудились, прояснив множество вопросов. Оказывается, шустрый парнишка не только окончил летные курсы, получив нашивки пилота, но и неплохо разбирался в корабельной начинке.

  Из кратких пояснений Рауля я понял, что список задач пограничных кораблей ограничивался абордажем и патрульными маршрутами между кораблями-матками. Собственный механик таким малюткам не полагался по классу, хотя ломались они как бы не чаще остальных - режим эксплуатации 'на износ' давал о себе знать. В таких случаях, следуя предписаниям, пилот обязан включить сигнальный буй, дождаться спасательной команды, и лишиться квартальной премии. Естественно ребята старались любым способом дотянуть до базы и собственноручно передать корабль в руки технарей. Прием корабля после ремонта - еще одно соревнование интеллектов, а-ля, кто кого надурит.

  И в данном конкретном случае практические знания Рауля очень пригодились. Без его умения обходиться малым, и заменять казалось бы самые необходимые узлы, у меня бы ничего не вышло.

  Сто лет развития не прошли даром, и современный бортовой компьютер пограничного корабля в одиночку способен решить задачу, перед которой спасовала бы разветвленная сеть мейнфреймов 'Титана'. Проблема заключалась в другом. По настоянию контролирующих органов навигационные компьютеры жестко привязывались к биометрическим параметрам офицеров корабля. Теоретически, подобная защита не сложнее замка на системе управления полицейским дроном, но это только теоретически. В любом случае для вскрытия мне потребуется первоначальный доступ, а обеспечить его может только присутствие авторизированного члена команды. Сомневаюсь, что Рауль горит желанием проторчать лишнюю неделю в излучении солярки ради моих научных интересов. Напрашивается очевидный вывод - гипотетически проблема решаема, но на деле мне придется поселиться на 'Титане' и скорей всего угробить жизнь и здоровье постороннего человека.

  Самое обидное, что всего полчаса назад очевидное решение всех проблем активно размахивало стилусом в шаге от меня, даже не догадываясь, что подписывает себе гипотетический приговор. Естественно, оставлять Рауля в Могильнике еще на месяц ради призрачной надежды запустить сканер я бы не стал. Хороший он парень. И хотя мы так и не закончили схему, сомнений в успехе у меня не оставалось. Два практика всегда найдут выход там, где команда теоретиков сядет в глубокую лужу. Жаль только, что нашим выкладкам не суждено претвориться в жизнь.

  И все же, ощущения, что я выполняю дурную и никому не нужную работу, у меня не возникало, а своей интуиции надо доверять. Просто чувствую, что рано или поздно этот небрежный набросок нас выручит. Тем более что схема получалась на удивление аккуратной и компактной настолько, что у меня руки чесались дать ей зеленый свет.

  - Вот, как знал! Надо было сразу курочить шатл Рауля! - От избытка чувств, я эмоционально выругался на русском.

  - Ммм?

  Отмахнувшись от вопросительного мычания Мары довольно резким 'подожди', я принялся дальше черкать план-набросок. Из ослиного упрямства список надо было довести до конца, тем более что оставалось совсем немного. Управление сканером я планировал поручить мощностям Нои. Прямое подключение через сенсорную панель отлично себя зарекомендовало еще при дешифровке бота, и менять ничего не требовалось. При таком подходе на порядок возрастала скорость обмена информацией. Так что беспроводной метод в чем-то даже проигрывал, а к дискомфорту от многочасового контакта ладоней с панелью я привык быстро, коротая время в виртуальности.

  После совместной работы с Раулем, в списке проблем осталось всего два пункта: отсутствие документации на сканер и мастер по реакторам.

  Энергетик-силовик, я думаю, найдется среди местных. Кто-то же поддерживает в их жилище последнюю искру жизни. Побарабанив пальцами по сенсорной панели, я вывел жирный знак вопроса напротив слова 'специалист', и вопросительно посмотрел на Мару. Все это время девушка с неподдельным интересом наблюдала за нашей писаниной, изредка отпуская ехидные замечания. Но было видно, что головоломка ее увлекла. Вот и сейчас она только согласно прикрыла глаза, мол, найдется. Ну, вот и замечательно.

  Осталось руководство сканера. И если в моей базе ничего не найдется, то вся наша затея - не более чем бесполезная игра извилин. Я прекрасно понимал, что без подробной инструкции у нас вряд ли получится разобраться с абсолютно незнакомой, да к тому же высокотехнологичной хреновиной.

  Чтобы правильно сформулировать запрос пришлось сбегать к сканеру и считать с 'шильдика' заводскую информацию об устройстве: модель, год и фирму производителя. Наконец, со странной смесью тревоги и уверенности, я отправил запрос в систему Нои. Вот уж точно, без помощи нанофабрики я давно бы захлебнулся в океане скачанной информации. Только сейчас я начал понимать всю глубину своего везения. Неудивительно, что меня едва не переработало в ноль, при таких-то объемах данных!

  - Ну же, давай, малышка!

  Спустя несколько секунд перед глазами начал формироваться список найденного. Позиций хватало, так что без технической документации мы не останемся. Вопрос отпал.

  Решительным жестом вычеркнув последние пункты, я развернул панель в сторону кочевницы. Собственный голос звучал самодовольно, но, думаю, я имел право собой гордиться.

  - Знаешь, Мара. Я думаю, что приложив некоторые усилия, мы сможем запустить ваше оборудование.

  - Это неважно. - Скептически пробежав глазами по списку, девушка покачала головой. - Есть еще одна проблема, и ее тебе не обойти. Уже через полгода после запуска, 'Титан' станет непригодным для жизни. Реактор старой модели, к тому же, до конца не остывший. Даже если не рванет при разгоне, то начнет быстро фонить. Отец никогда не пойдет на такой риск без серьезной причины.

  - Мда.

  Железобетонный аргумент в ту же секунду разбивший весь задор на мелкие части. И что я там говорил насчет своей интуиции? В задницу ее! Иногда головная боль - это только головная боль. Вот только разворачиваясь на очередной, по-особенному зловещий дверной скрежет, я уже понимал, что снова ошибся.

  Одновременно с радостным воплем Мары, в лабораторию тяжело ввалился Дабл. На спине у негра висел кокон медицинского герметика, с заросше-патлатой и совершенно бессознательной головой буквально втрамбованной в этот самый кокон. Покрытый грязно-бурыми разводами, широкоплечий негр не выглядел довольным. И движение, которым он сбросил на пол упакованного в вязкий реагент раненного, послужил лишним тому подтверждением. Башку лохматого чувствительно приложило об пол.

  От встряски бедолага распахнул глаза и бессвязно залепетал на очередном, весьма странном диалекте. Переводчик Нои, за прошедшую неделю худо-бедно освоившийся в речи 'титанов', пронзительно пискнул и, выдав несколько бессистемных предположений, стыдливо умолк. Очередное племя со своим языком прародителем? Если жители 'Титана' разговаривали на суржике из европейских языков, то здесь явно преобладали курлыкающие, 'грязные' для моего слуха интонации азиатов. Беглый взгляд на экран статистики подтвердил мои догадки - пообщаться в ближайшее время нам не удастся.

  В любом случае, думаю, что такой возможности мне не предоставят. Не знаю, в чем провинился пленный, но в ответ на его бормотания, негр, не глядя, пнул бедолагу в бок и 'курлыкнул' что-то злобное. Судя по выражению лица, он ему не кофе предложил. Таким по-мертвецки глухим голосом впору объявлять смертельный приговор.

  От удара слипшиеся космы пленного сдвинулись, открыв опухшее от побоев лицо. Испуганный вскрик Мары явно показал, что наше дело - дрянь. Даже с моего места видно, что над парнем хорошо поработали ногами, но всхлипнула девушка по другой причине. Только за прошедшие дни через ее руки прошло несколько десятков раненных и переломанных пациентов, и я сильно сомневаюсь, что несерьезного вида гематомы могли вызвать такую реакцию. Тут что-то другое.

  Лаборатория медленно заполнялась мужчинами из отряда Дабла, и протиснуться к пленному оказалось не так-то просто. Все на взводе, а угрюмый вид некоторых буквально подталкивает к мысли, что обострять ситуацию не стоит - можно легко получить заряд плазмы в брюхо. Тем не менее, мне удалось протиснуться поближе, и присев на корточки, разглядеть причину панического всхлипа Марсии.

  Парень лежал на боку, и безумно вращал глазами, словно не замечая окружающей реальности. Под слоем крови и пятен засохшей грязи проглядывали зловещего вида татуировки, а извилистые, 'мясистые' борозды через все лицо наводили на мысли о ритуальном шрамировании дохристианских времен. При взгляде на него я наконец уловил разницу между жителями 'Титана' и настоящими кочевниками. Этот выглядел натуральным людоедом, и присутствие чернокожего Дабла лишь усиливало контраст.

Глава 14

Глава 14

  Взбешенный негр не скрываясь протащил пленного через весь корабль, и теперь мы полной мерой расхлебывали последствия. Вслед за боевиками в небезграничную площадь лаборатории начала вливаться взбудораженная толпа зевак. Пока человек двадцать толпилось возле входа, самые отчаянные уже просочились внутрь 'на плечах' отряда.

  Пользуясь тем, что Дабл ненадолго отвлекся, и стремясь держаться подальше от его вооруженных ребят, один из кочевников попытался бесцеремонно оттолкнуть меня в сторону. Получив локтем в живот, он возмущенно вскинулся и начал качать права. Построенная на матах речь и привлекла внимание негра. Угрюмая команда последовала незамедлительно:

  - Пуха, Крис, гоните всех отсюда, и сами - на выход.

  Подгоняемые незлобными тычками, недовольные покидали лабораторию вполоборота, чуть не подпрыгивая от любопытства. Идти было некуда, поэтому я откинулся на койку и заложил руки за голову. Если Дабл скажет 'погуляй', придется удовлетворять свое любопытство позднее, вытягивая информацию из его дочери.

  Думаю, Мара не станет запираться. У нас сложились нормальные отношения, не в последнюю очередь из-за того, что я не воспользовался ситуацией и не затащил ее в койку. Протрезвевшая девчонка была мне искренне благодарна. Опека чернокожего папаши оказалась чрезмерной, и спокойно ковыряющаяся в чужих внутренностях девушка краснела как школьница, когда дело доходило до романтических отношений.

  Ее смущение особенно бросалось в глаза во время общения с Раулем. Судя по тому, что оба становились косноязычными, между ними явно что-то промелькнуло. Да что там говорить, если лейтенант в последнее время все реже доставал заветную фотографию любимой. Мулатка стремительно вытесняла белобрысую невесту из сердечного пространства бравого пилота. Эффект медсестры?!

  Даже сейчас она старалась держаться поближе к очнувшемуся, и слегка ошарашенному лейтенанту. Наблюдая за парочкой влюбленных, я против воли улыбнулся, и слегка вздрогнул от раздавшегося над ухом крика:

  - Чего ты лыбишься, идиот? Ты хоть представляешь, в какую историю всех нас втравил?

  Для Дабла вопрос был явно риторическим. Наорав на меня, он принялся рыскать по комнате из стороны в сторону, словно загнанный зверь. Спрашивать в чем дело я не рискнул, вместо этого запустив собственные мозги на всю катушку. Много ли можно натворить за неполную неделю? Как оказалось - многое. Но вот крупных оплошностей я за собой не замечал. Даже смерть Скара, послужившая причиной для нашего знакомства не тянула на такую реакцию. Этот вопрос я прояснил первым делом. Вальяжно развалившись в удобном кресле Дабл с ленцой объяснял мне, что в Могильнике он если не Бог, то царь - точно. Но как я не крутил варианты, ничего кроме этого мне на ум не приходило.

  - Изменилась ситуация с племенем Скара?

  - Еще как, мать твою, изменилась! Эти выродки на нас напали. Подготовили засаду, дождались отправки, и обстреляли со всех сторон. Трюмные крысы! Падальщики! Двое суток просидели в завалах.

  Разъяренный Дабл подскочил к валявшемуся на полу и с размаху влепил пинка. Вот когда я по достоинству оценил медицинскую пенку. Она не только великолепно амортизировала удары, но и не давала пленному сбежать, сковав по рукам и ногам в эдакую 'неваляшку'. Боюсь, иначе он бы просто не доехал. Даблу явно не впервой срывать зло на пленном.

  - И как отбились? - Включилась в разговор Мара.

  Дабл попытался перевести разговор, но девчонка прилипла как банный лист и наседала до тех пор, пока не выдавила из него правду.

  - Ты утроил команду из-за смерти бойцовой крысы? - Я старался не удивляться, но получалось плохо.

  - Примета плохая. - Дабл протяжно выдохнул, сверху вниз разглядывая бессознательного пленного. - И не вздумай шутить по этому поводу.

  Блин, но из-за крысы? Впрочем, чему я удивляюсь? Иногда мне кажется, что каждый, кто всерьез сталкивается со смертью, находит подобную отдушину. Это заложено в природе человека - пытаться контролировать все и вся. Даже неконтролируемое. Особенно неконтролируемое! Отсюда все приметы, религия, вера. Непознанное пугает нас до чертиков. Если подумать, то моя мигрень не слишком отличается от их бойцовой крысы, с той лишь разницей, что умрет она вместе со мной. Мне ли не знать, что после внедрения Нои моя голова физически не способна испытывать боль без особого на то распоряжения. Игра подсознания, не более. И чем, в таком случае, я отличаюсь от этих дикарей? Умением завязывать галстук?

  Прикинув, я все же сумел обнаружить одно весомое преимущество. За двадцать лет болезни остатки изрядно потрепанной нервной системы давно превратили меня в философствующего 'фаталиста'. Я был уверен, что давно вошел в ранг профессионала-тяжеловеса в подобного рода схватках. В жизни на грани есть свои плюсы.

  Проблема в том, что изредка даже непрошибаемая броня моего спокойствия дает трещину под влиянием обстоятельств. Обычно такое случается, когда в череду бело-черных полос жизни врывается мощный хук, легко и непринужденно сшибающий меня в нокдаун. Последние дни выдались на удивление спокойными, и, слегка расслабившись, я банально проворонил все сигналы подсознания. Не спасла даже легкомысленно списанная на переутомление мигрень, а настолько серьезных ошибок моя судьба не прощает. Проверено. Неудачная попытка завести сканер оказалась первым сигналом надвигающейся лавины, готовой похоронить не только меня, но и всех без исключения жителей 'Титана'.

  После вспышки ярости, негр начал на глазах успокаиваться. Адреналин схлынул, и силы покидали его так стремительно, что он едва смог дойти до кресла. Жестом утопающего ухватившись за подлокотник он попытался осторожно опуститься, но не выдержал и буквально рухнул вниз. Сиденье жалобно хрустнуло под весом немаленького негра, но выдержало.

  Негр явно не доверял своим ногам. Опасаясь подниматься с кресла, вытянувшись всем телом, он дотянулся до сенсорной панели и неуклюже подтащил ее к себе. Пробежав пальцами по устройству управления, Дабл вывел на экран карту Могильника. Неполная, схематичная и грешащая белыми пятнами картинка буквально подкинула меня с кровати. Обзывая себя последними словами, я подхватил соседнюю консоль и отследив действия Дабла, скопировал ее себе в память. Как же я раньше не догадался, что кочевники должны регулярно сканировать местность. И пусть карта была грубой, напоминая электронный набросок, а не топографический документ, но даже в таком состоянии она была бесценной. Особенно в моем положении.

  Естественно Дабл заметил, что я 'откусил' знатный кусок интеллектуальной собственности 'Титана', но, против моего ожидания, негативной реакции не последовало. Одобрительно хмыкнув, негр вывел на экран несколько точек. По мере его объяснений, становилась понятна картина нападения.

  Начинавшийся в двухстах километрах от Нью-Харбор - главной индустриальной столицы Марса, Могильник условно делился на три зоны.

  Патрулируемую, щедро оплачиваемую Парковку, которая, в свое время и породила своего полностью нелегального собрата. На ее огромной территории ждали своего часа законсервированные корабли класса 'люкс': яхты богачей, лайнеры туристических корпораций и потомки 'Титана', по самые дюзы напичканные дорогущей исследовательской техникой.

  Перед попыткой пробраться в этот сектор без соответствующего разрешения надлежало повесить на шею табличку 'самоубийца', хорошенько вымыться и помолиться. Здешние кочевые племена верили, что на встречу к своим богам надлежит являться в соответствующем виде. Стоянка приносила настолько баснословную прибыль, а неустойка достигала таких размеров, что Марсианское правительство не поскупилось и натыкало армейских ботов на каждом свободном сантиметре. В отличие от Могильника, корабли стояли на значительно удалении друг от друга, а заглушенные в штатном режиме и медленно остывающие реакторы фонили слабо, позволяя растянуть сеть контроля над дронами.

  Короткие, но образные пояснения Дабла помогли как наяву увидеть картинку, и мысленно сравнить с хаосом Могильника. Стремясь ускользнуть от преследования, капитаны садились внештатно, экономя каждую минуту и нарушая все мыслимые и немыслимые нормы посадочного расписания. В девяноста процентах случаев, реактор продолжал молотить вхолостую, заливая пространство вокруг корабля убийственным излучением. Хорошо, если в охотничьей группе находился кто-нибудь, способный законсервировать отсек вручную. Но такое случалось редко, и только среди больших племен, ведущих наиболее оседлый образ жизни. Мелкие банды обходились ручными детекторами, и старались быстрей откочевать в безопасные районы. Территория Могильника была огромной и драка за место под солнцем не останавливалась ни на секунду.

  - И в этом наша проблема. - Махнув рукой в сторону лежащего на полу задохлика, Дабл угрюмо пояснил: - Северянам осточертело гнить в промзоне.

  Не слишком понятно объяснение, но спустя минуту я уже ухватил суть.

  Нью-Харбор. Новая Гавань. Основанное сто пятьдесят лет назад поселение, разросшееся в негласную столицу колониального Марса. Город стоящий у истоков двух первых рек на планете. Усилиями геологоразведчиков подземные воды вывели на поверхность и пустили по искусственным руслам в огромный кратер. С тех пор Северная Джона и Мария Южная носят имена своих создателей, а место кратера заняло крупнейшее марсианское водохранилище.

  Взглянув на карту, я убедился, что треугольник Могильника ограничен водой со всех сторон. Устья рек и патрулируемая территория Нью-Харбор создавали фактически непроходимую для кочевников буферную зону. Огромных размеров, природная тюрьма, выбраться из которой можно двумя способами: сдаться патрулю или дать многокилометрового крюка через водохранилища и располагающиеся на юге сельскохозяйственные поселения. Оба варианта сопряжены с нешуточным риском.

  Заметив 'негра' без документов патруль предпочитает сначала стрелять, а потом рассматривать дымящиеся останки. Глупо их винить, кочевники попортили ребятам немало крови. С сельхозниками история еще хуже. Устав от постоянного разбоя заречных 'друзей', и уяснив, что на государство рассчитывать не стоит, эти потомки ковбоев взяли бразды правосудия в собственные руки, и объявили сезон охоты на двуногих эмигрантов. А так как полицейских сканеров у них отродясь не водилось, то убивали они всех подряд, невзирая на гражданство и ранги. По слухам, корабельные команды пропадали в тех краях с той же стабильностью что и кочевники. Впрочем, имеющий несколько крупных промышленных космодромов Нью-Харбор не оставался в долгу, проглатывая мелкие группки поселенцев как пивные чипсы. С хрустом и удовольствием. Такая вот молчаливая война.

  Но, несмотря на все вышеперечисленное, самой опасной частью Могильника оставались северные территории. Промзона.

  Создавая видимость бездействия, правительство искусно контролировало популяцию кочевников методами весьма далекими от гуманных. Примыкающий к легальной Парковке индустриальный район ежедневно сбрасывал в Северную Джону тонны и тонны химических отходов, превращая воду в смертельную отраву. Для защиты водохранилища от ядов в устье реки пришлось построить гигантскую систему очистных сооружений. Расположенная ниже по течению, для кочевников она была бесполезна.

  - Хреново им приходится. Стоячая - фонит, проточная - отравлена. - Вспомнив нашу попытку прикопать хабар с корабля в здешней скальной породе, я с сомнением уточнил: - Взрывать пробовали?

  - Все пробовали: копать, взрывать, прожигать плазмой. Бесполезно. Бурить надо, но им попросту нечем. Промышленный бур. - Дабл осекся. - Да хрен с ним, с буром, не в технике дело! Когда выбирали место под лабораторию, меня еще на свете не было. Дед рассказывал, как те дела делались. Армейцам пришлось 'случайно' уронить списанный шахтерский кораблик со всей командой. Не знаю, чем их прижали, но ребята вкалывали как проклятые, чтобы побыстрей убраться. По слухам, с ними ученый был из вояк. Он-то и вскрывал лабораторию. При нем пускали первый конвейер 'слезы', и шахтеры с ним же консультировались. Геологическую карту подземных рек эта гнида никому не доверила. Наши сразу недопетрили, что копать абы где - бесполезно, а потом уже поздно было. Ушли они. Недалеко, правда. Шахтеров положили на границе, а технику подорвали. Ну, кроме умника армейского, своего понятное дело не тронули.

  - Получается на весь Могильник всего один источник чистой воды?

  - Не думаю, мелочь родниковая точно есть. Насчет крупных... слухи разные ходят. Сам понимаешь, трепаться не будут. - Толстый палец негра прошел над картой, и ткнулся в незамеченный мной отросток Марии Южной. Извилистая ниточка реки на сотню километров вонзалась в территорию Могильника. - Остальные кочуют вдоль русла Жизни.

  Ирония названия пришлась мне по душе. Однако в голосе вождя кочевников проклюнулись первые ростки недовольства, и я понял, что с уроком географии пора заканчивать. Выставив перед собой ладони, я произнес:

  - Все-все. Извини, больше не отвлекаю. Продолжай, пожалуйста.

  - Нас зажали здесь. - Подсветив алым цветом кусок карты, Дабл продолжил: - Зажали в клещи. Человек пятнадцать их было. Местность ровная, сильно не спрячешься. Ума не приложу, как прознали. Видать давно пасли, потому что маршрут и состав изучили как свои. Если бы не вторая группа - там бы и остались.

  - Может, предали? - Осторожно уточнил я.

  Опыт прошлой жизни подсказывал, что подобные события редко происходят сами по себе. Излучение соларуса - универсальный глушитель всех и всяческих передач. В таких условиях очень сложно выследить параноиков вроде Дабла. К тому же его отряд передвигается на мобилях, которых в Могильнике единицы. В такие совпадения я не верю.

  - Все может быть. - Голос негра звучал угрюмо. - Но это не один из моих ребят. Группу мочили целенаправленно, не разбирая на свой-чужой. По своей воле ни такое никто не подпишется. Мы едва справились. Если бы не ваши костюмы - живых бы не осталось. Кстати, спасибо. Отличная вещь эта ваша погран-броня, для некоторых она оказалась очень неприятным сюрпризом. Нам бы комплектов двести - глядишь, отбились бы.

  Дабл скрежетнул коротким смешком, издалека окинув пленного многообещающим взглядом. Несмотря на острое желание, сил чтобы подняться и хорошенько пнуть его у негра не оставалось.

  - В смысле, отбились бы? - От глухой безнадеги Дабла у меня по спине пробежал холодок. - Есть еще новости?

  - Войну нам объявили. Как тебе такая новость?

  Отстегнув от пояса потертую фляжку, негр сделал внушительный глоток и протяжно, не стесняясь, отрыгнул, отчего в комнате повис густой запах перегнанной 'циклушки'. Успев привыкнуть к манерам кочевников, на этот раз я только мысленно отмахнулся, в ожидании продолжения. И оно не заставило себя долго ждать.

  Как это часто бывает, виной всему оказалась человеческая зависть. Северным племенам осточертело жить по-старому: годами лакать отравленную воду и жрать что придется, заживо разлагаясь от излучения 'соларки'. Сдвинуться южнее мирным путем они даже не пытались, прекрасно понимая, что ресурсы Могильника очень ограничены и земля просто не прокормит еще несколько тысяч голодных ртов. Сколько именно, Дабл затруднялся ответить, но пленник утверждал, что в поход вышло толи восемь, толи девять племен.

  Откровенно говоря, для меня остается загадкой, почему война разгорелась только сейчас? Терять северянам было нечего, а единственное что они умели делать хорошо - это выживать. Выживать и воевать. За женщин, за трофеи, за пищу и воду. Наверное, именно это и мешало. За долгое время накопилось изрядное количество взаимных обид. Так или иначе, но разобщенность удалось преодолеть, и не в последнюю очередь благодаря вмешательству уже знакомого, и неделю как мертвого Скара. Да-да, за всеми нашими проблемами стояло именно его семейство. На совете племен они выдвинули простую в своей гениальности идею, указавшую северянам на общего врага. Все просто, рассуждали они, даже если специалист по производству 'слезы' погибнет, их заново обучат всему необходимому. Главное - гарантировать заказчику, что все останется по-старому, и естественно - лаборатория 'Титана'.

  План отличный, но в нем оставалось два слабых места. Контакт с заказчиком и раскиданные вдоль реки южане, готовые в любой момент прийти на помощь Даблу. Этих вполне устраивало сложившееся положение дел. Грабеж сельских общин и собственноручное выращивание жизненно-необходимой для производства циклохлои, позволяли им вполне сносно сводить концы с концами. Торговля процветала, и в обмен кочевники получали очищенные Марой медикаменты и устаревшее, но вполне годное оружие. Как оказалось, армейцы за 'слезу' все же платили, пусть и такой, весьма специфической валютой.

  Скара мы перехватили на обратном пути, и хотя толку от нашей встречи было немного, приятно знать, что эта скотина получила по заслугам. Убив его, Дабл, сам того не зная, спас жизнь себе и оттянул гибель 'Титана'. Не столкнись они в поле, и жизнь пошла бы совсем по-другому сценарию. Отряд Скара направлялся к месту засады, и при поддержке шести рабочих экзоскелетов они бы перемололи ребят Дабла в труху.

  К сожалению, победа лишь оттягивала неминуемый конец. Перед тем как впасть в прострацию от побоев, пленник успел сообщить, что остальные отряды полностью выполнили свою задачу. Перебравшись через реку, они в течение нескольких недель веселились на землях 'ковбоев'. Описывал негр с чужих слов, но не скупясь на подробности. Лично мне хватило бы и десятой доли, чтобы вооружится и рвануть в Могильник невзирая на губительное излучение 'соларки'. В любом случае, помощи с юга 'Титан' не дождется.

  - Ясно одно - переговоров не будет. Аграрники будут мстить до последнего патрона. - Глядя на их непонимающие лица, пришлось перефразировать: - До последнего заряда плазмы. Знаешь, Дабл, если наш уговор еще в силе, я бы предпочел слинять из Могильника до начала заварушки. Думаю, Рауль уже в состоянии самостоятельно передвигаться.

  Помолчав, я добавил:

  - Извини.

  Сказал, и скривился, потому как плеваться хотелось от собственных слов. В то же время я прекрасно понимал, что моя смерть ничего не даст этим людям, кроме, разве что, извращенного морального удовлетворения. Недотехник и полуфинансист - паршивая замена регулярной армии. Лучше уж я попытаюсь вытащить пилота и молодую девчонку. На мой взгляд, весьма слабенькое оправданьице.

  - Никуда я не пойду! - Тут же категорично заявила Мара, и, вскочив на ноги, принялась раздраженно кружить по комнате. - Лечить вас кто будет? Загнетесь без меня!

  - Ты, конечно, здорово разбираешься в медицине, но при таких масштабах толку от тебя никакого.

  Чтобы притормозить девчонку пришлось ухватить ее за локоть, о чем я тут же пожалел. Резко стряхнув руку, она ухватилась за рукоять уже знакомого мне клинка. Обычный для кочевника, но все еще непривычный мне рефлекс.

  - Не тронь меня. - Прошипела девушка.

  - Ладно-ладно. - Я выставил перед собой ладони. - Я тебя спас. От крыс. Помнишь еще? И хочу спасти еще раз! Ты за это собираешься меня ударить?

  Идиот! Использовать логику против взбешенной девчонки. В ответ она только раздраженно зашипела и полоснула перед собой лезвием. Слава богу, я успел отскочить. Еще ни разу мне не попадались женщины, столь легко впадающие в смертельно-опасную ярость. Неудивительно, что у нее до сих пор нет жениха. Кто же такую выдержит? Девчонка замерла, не сводя с меня оценивающего взгляда. Черт, да она просто опасна для окружающих.

  Мара готовилась отстаивать свое мнение с ножом в руках, и против воли, я почувствовал, что восхищаюсь ей. Пусть даже такое поведение больше присуще мужчинам. Откровенно говоря, много ли я знаю о женщинах кочевников? Если судить по дочери Дабла, то северянам придется дорого заплатить за свою победу. Жаль. Девчонка погибнет ни за грош, но тащить силой ее не получится. Прирежет ночью и сбежит.

  Я уже собирался успокоить Мару, когда Дабл тихо скомандовал:

  - Нож убери. - Дождавшись выполнения приказа, он так же тихо продолжил: - И прекращайте ругаться, это все равно бесполезно. Могильник гудит как перегруженный реактор. Убийством Скара мы смешали их планы, но уже сейчас повсюду рыскают мелкие отряды северян. В таком хаосе невозможно добраться до погранзаставы, а давать врагу лишний козырь я не хочу. Они прекрасно знают, кто отвечает за производство 'слез'. Думаю, за твою, дочка, голову назначена очень большая награда. 'Титан' - это наш единственный шанс. Слишком крепко мы здесь засели, отобрать корабль им будет непросто.

  - Это и есть твой план? Отсидеться за стенами?

  - Будем ждать южан. Не вечно их будут...

  - При таком раскладе пилот умрет. - Я перебил Дабла, но в ответ он молча пожал плечами.

  - Ты хороший человек, Виктор, но я не буду рисковать дочкой из-за незнакомцев. Пусть даже и очень хороших.

  - Логично, черт побери. Сколько осталось времени? - Мысли в голове лихорадочно заметались в поисках хоть какого-нибудь решения.

  - А вот это нам предстоит выяснить.

  Дабл тяжело поднялся, опираясь рукой на металлическую поверхность стола. Его, и без того недобрый взгляд упал на пленника, и тот, чувствуя неладное и скуля, заметался в коконе. Со стороны его дерганья смотрелись как конвульсии тяжело раненной гусеницы.

  Избитый кочевник был не единственным, кто понял, что сейчас произойдет. Закидывая его на операционный стол, я наивно полагал, что Мара выйдет из комнаты. Но я ошибался. Нет, она не пытала пленного, всю, как это называется, грязную работу взял на себя Дабл, и выполнял ее с небрежной уверенностью профессионала, знающего, что и в какой последовательности делать. За показавшиеся мне вечностью полчаса я узнал о причинении боли больше, чем за всю предыдущую жизнь, а собственные попытки выбить информацию в далеком и почти забытом подвале Астеля теперь казались детским лепетом. Наблюдая за Даблом, у меня сложилось впечатление, что он не испытывал никаких эмоций, перемалывая кости бедолаги в муку. После такого допроса пленный не сможет выжить. Негр методично уничтожал его тело, не оставляя ни шанса .

  Разительный контраст с весьма эмоциональным и, как я думал, добродушным кочевником. Когда все закончилось, в моей голове еще долго стоял истошный крик северянина и сухой треск его костей. Он даже дергаться не мог, потому что кокон с него срезали постепенно, только для того чтобы перейти к следующему участку.

  Я смотрел на кочевников, и понимал, что с этого дня наши отношения изменятся. Они не стали для меня вселенским злом, потому что я видел, как настойчиво оба отгораживались от происходящего масками хладнокровия. И хотя зрелище было шокирующим, удовольствия от пытки никто из присутствующих не испытывал. Своими действиями Дабл открыл мне еще одну темную сторону красной планеты, но поразило меня не это. Равнодушное спокойствие Мары выглядело гораздо страшнее. Девчонке едва стукнуло шестнадцать, но стоило отцу приступить к работе, как она словно превратилась в робота, беспристрастно контролируя жизнедеятельность пациента. Именно пациента, в котором она искусно поддерживала остатки жизни, ударными дозами лекарств возвращая несчастного в сознании.

  Считая себя довольно хладнокровным человеком, на третьем круге допроса я не выдержал и задал мучающий меня вопрос. Он был наивен, но в тот момент я был готов на что угодно, лишь бы ненадолго остановить творящийся перед глазами ужас. Психике настоятельно требовалась пауза, чтобы восстановиться.

  - Зачем? - Мой голос звучал глухо, как из глубокого колодца. - Он же все рассказал.

  Взгляд Дабла запомнился мне надолго. В глазах незнакомца плескалось равнодушное спокойствие человека, на совести которого лежали десятки подобных 'бесед'.

  - Так надо. Если не можешь смотреть - выйди.

  Короткая фраза-приказ, и все пошло по новой. Дабл задавал одни и те же вопросы, чередуя их между собой, резко меняя формулировку и течение беседы. Он сбивал пленного с мысли, не давая сосредоточиться. Любая заминка или несовпадение тотчас каралась. В такие моменты я остро завидовал Раулю, который мирно дремал под наркозом в двух шагах от кошмара, и благодарил ученых "Pharma Group" за Ною. Если бы контроль за биометрией не был таким плотным - меня бы точно вырвало. Но даже с ней в голове оглушительно бухало. Стало так жарко, что пришлось рвануть ворот рубашки.

  Выйти я уже не мог. Ругал себя последними словами, но упрямо сидел и смотрел. Игрушки закончились, и я наконец осознал, что это всерьез. Привычка воспринимать окружающий мир из безопасной раковины собственного дома сыграла со мной злую шутку. Я вдруг понял, что это - реальность, и здесь слишком многое зависит от случая. Шальная пуля легко и непринужденно положит конец моим планам, которые, к тому же, теперь кажутся слегка оптимистичными. Никакая Ноя не спасет от четырех тысяч жадных до развлечений нелюдей. Медленно умирающий бессмертный - отличное развлечение. Я не сомневался в том, что легко умереть мне не дадут.

  Выслушав прерываемый воплями, а от того слегка сбивчивый рассказ пленника, я мог с уверенностью утверждать, что даже в мое, до рвотного рефлекса толерантное время, его бы приговорили к смертной казни. Волосы вставали дыбом от того, что они творили за рекой. Черт с ними, с армейскими блокпостами. Солдаты знали, на что шли, подписывая контракт. Да и десяток раненых - не самая крупная потеря. Пробиться на заставу кочевники не сумели, ограничившись потрепанными патрулями.

  Сельские общины пострадали гораздо сильней. Их выучки хватало, чтобы оберегать скот и посевы от редких и не слишком наглых южан, но против спланированного набега северных племен они не устояли. У присутствующих не возникло сомнений, что короткие, но предельно жестокие и кровавые вылазки в скором времени принесут свои плоды. Поселенцы не будут разбираться, кто на них напал. Они перейдут реку и начнут убивать.

  Я слишком долго не покидал уютной и безопасной норы, скрывшись от реальности за сухими цифрами финансовой статистики. С головой ушел в мир хайтека и изобретений.

  Неудивительно, что лишившись всех защитных механизмов одновременно, моя психика дала сбой. Я возомнил себя бессмертным и неуязвимым, воспринимая реальность как захватывающую компьютерную игру. Сегодня с меня сорвало очередной слой, обнажив настоящий мир. Наполненный страданием Могильник, в котором гниющие заживо люди изо всех сил борются за свое будущее. Неясное и ох-какое неуютное.

  Точку в моих невеселых размышлениях поставил негромкий хруст. Закончив допрос, Дабл просто свернул пленнику шею.

  Спустя три часа на корабле не спали даже младенцы.

Глава 15

Глава 15

  В то время как жители 'Титана' лихорадочно готовились к войне, в лаборатории собрались командиры отрядов. Пятеро мужчин, подмявших под себя всю военную силу корабля, выглядели уверенными в собственных силах, несмотря на обстоятельства. У каждого за плечами стояла впечатляющая череда умерших в Могильнике предков, как и большинство местных, они имели сильную врожденную сопротивляемость к излучению. И хотя 'соларус' убивал их с той же неотвратимостью, на их лицах я не заметил уже примелькавшейся 'печати' покорности.

  Бойцы. Разные, но в чем-то неуловимо схожие.

  Характер каждого чувствовался даже в манере вести разговор. Молчаливый и рассудительный Тома. Хитрый, долговязый Гнес, то и дело стреляющий взглядом в мою сторону. Горячий, не терпящий возражений Далгат. Огромный, словно из камня выкованный Баров. Простодушно-русые волосы которого удивительно плохо сочетались с колючим взглядом прирожденного убийцы. Последним был сидевший во главе стола Дабл. Серый от усталости негр, в пыльной, заляпанной потом и кровью рубашке. Новости были настолько печальные, что у него просто не нашлось времени, чтобы переодеться.

  Застывшая в дверном проеме Мара смотрелась незваной гостьей на этом празднике жизни. Скрещенные на внушительной груди руки явно показывали, что ситуация девушке не нравится.

  Вот уже полчаса как разговор в лаборатории перешел на повышенные тона. Кочевники надрывали глотки, но до последнего стояли на своем, отстаивая точку зрения выгодную для себя и своих людей. Страсти нарастали с каждой минутой. Во всей этой кутерьме, только Дабл и Тома пытались сохранять хотя бы видимость спокойствия. Последний как раз стоял возле обзорного экрана и пояснял, водя пальцами по схеме 'Титана'.

  - Людей Гулида отправим на защиту хвостового отсека. Еще столько же придется расставить по южному борту. Группы Мата, Дамира и ребят Толстяка должно хватить, но страховать их все равно придется. Вы не хуже меня знаете, сколько там пробоин.

  - Знаем-знаем. - Оборвав Тома на полуслове, вперед вылез Гнес. - Мы знаем, что задница 'Титана' - самое безопасное место. Почему там должны стоять парни Гулида, а не мои? И где он сам? Почему я не вижу его на совете?

  - Я отправил его на разведку. - Тихий голос Дабла разнесся по кабинету, приковав всеобщее внимание. - Нужно проверить слова покойника, а у Гулида всегда были самые лучшие следопыты. Придут они уставшие, поэтому я назначил его в хвост. На первое время.

  Скептически пожав плечами Гнес сел на место. Возразить он не осмелился. Откровенно говоря, я его понимал, глядя на смурного как штормовой фронт негра, спорить не хотелось. Выждав несколько мгновений, Дабл задал вопрос:

  - Что по верхней палубе?

  Тома пожал плечами.

  - Погано. Обзорные люки пришли в полную негодность, и при должном усердии высадить их не составит труда. Думаю, это наша основная проблема.

  - Наша основная проблема - трюм. - В разговор влез коренастый Далгат. - Настежь распахнутая створка - это сто пятьдесят метров парадного входа и прямая дорога на нижние ярусы. Если мы собираемся отходить вглубь корабля, то основные силы необходимо сосредоточить здесь.

  Послушно выполнив команду Далгата, экран увеличил требуемый участок.

  - Здесь, здесь и здесь. - Повторил кочевник, отмечая точки на карте. - Если пленник не врал, выходит, что северян вчетверо больше. Притом что мы считаем баб и детей, а не только воинов. Бить они будут через трюм, это я вам гарантирую. Загнать туда все отряды - и нам ударят в спину. Отряд меньше пятисот человек сомнут в течение часа. Вы как хотите, а я не собираюсь обрекать своих людей на смерть.

  - Что предлагаешь? Подарить наш дом этим дикарям?

  - Взорвать его, и уйти к реке. Сольемся с южанами - сможем отбиться. По крайней мере, шансов больше. Северянам нужен 'Титан', а не наши жизни.

  - Неверно. - Покачал головой Дабл. - Им нужны жилье и пища. Лишившись корабля, они пойдут за нами. Поселки южан не намного хуже, а со жратвой даже попроще.

  - И все равно, шансов выжить на юге больше. В крайнем случае, попытаемся перейти реку.

  Гнес насмешливо хмыкнул и откинулся на спинку кресла.

  - Думаешь, нас там ждут с распростертыми объятьями? Через полчаса после нашего появления там будут войска. Это здесь спутники бесполезны, а на том берегу мы будем как на ладони!

  - Значит, останемся на этом. - Горячая реплика Барова вызвала у долговязого лишь ухмылку.

  - Глупо. Так же глупо как и взрывать корабль. Если придется уходить - лучше оставить его невредимым. Тогда есть хорошие шансы, что они не пойдут за нами. Иначе придется воевать на два фронта, а это - смерть. Сейчас главное - выжить. Когда северяне перегрызутся, мы сможем вернуться и отбить 'Титан'.

  Признаю, Гнес оказался прирожденным оратором. Он гнул свою линию, убеждая присутствующих, и надо признать, в его словах была логика. Кочевник знал, на что давить. Несмотря на протестующие реплики, умирать присутствующим не хотелось, и постепенно в протестах начала проглядывать робкая тень согласия. Оправдываясь стремлением выжить и спасти близких, долговязый 'разводил' окружающих на бегство. И мне это сильно не нравилось.

  Негромко хлопнув ладонью по столу, я привлек всеобщее внимание. Слегка озадаченные моей бесцеремонностью, кочевники все как один уставились на меня. Даже Гнес, уже почти забывший о моем присутствии. И правда, жест получился грубым, но действенным, а это - именно то, что сейчас и требовалось. Если я хочу отстоять лабораторию 'Титана', нужно действовать жестко и напористо. Потому что разговор мало-помалу склонялся к неприятному для меня решению. Кочевники собирались бросить корабль и уходить на слияние с югом. С позиции выживания план может быть и хороший, жаль только меня он совершенно не устраивал. Во-первых, слегка напрягало спокойствие долговязого, и его целеустремленное желание бросить корабль. Он единственный, кто принял новость о походе северян как само собой разумеющееся. Во-вторых, оборудование 'Титана' играло слишком большую роль в моих планах.

  Я, конечно, мог ошибаться, но все предварительные расчеты указывали, что Могильник способен вытолкнуть меня из болота, в которое я угодил. Причем втолкнуть со скоростью баллистической ракеты. Тот факт, что вместе с собой я прихвачу Дабла и его людей служил приятным дополнением. План зыбкий, скорей набросок, но интуиция твердит, что он должен сработать.

  Во всем этом есть одна маленькая загвоздка. Мне нужно отстоять корабль у пяти тысяч озлобленных, изголодавшихся по хорошей жизни кочевников-северян.

  - Я могу помочь вам отбить 'Титан'.

  В начале совещания Дабл коротко представил меня, невнятно обозначив как технического специалиста. Первое время я ловил на себе любопытные взгляды кочевников, но постепенно спор их увлек настолько, что про меня забыли. Не ошибусь, если скажу, что сейчас их любопытство достигло апогея. Неожиданный поворот вогнал кочевников в ступор.

  - Кхмм... как? - Поперхнувшись, выдавил из себя Дабл.

  - Хочу оживить защитную систему корабля. Но для этого мне придется разобрать наши бронекостюмы.

  - Не пойдет. - Отбившись от засады с помощью экзоскелетов, Дабл не собирался так просто расставаться с новой игрушкой. - Эта броня - наш ударный отряд, у меня на нее свои планы.

  В ответ я только отмахнулся.

  - Сама бронь мне не нужна. Система вооружения и экзоскелет останутся работоспособными. Мне нужна связь, наведение и видеокамеры. Я видел костюм в работе, твои ребята их не осилят. Слишком сложная, и муторная техника. Требует определенной сноровки. Вы же наверняка целитесь по старинке - с рук?

  - Ну. - Озадаченный негр откинулся на спинку кресла.

  - Значит, забираю. Дальше. Если разобрать полицейского бота, мы получим еще четыре камеры. Итого шестнадцать. - Увеличив масштаб схемы корабля, я максимально приблизил картинку трюма. - Установив камеры по периметру, можно использовать защитную систему 'Титана'. Она давно развалилась и пришла в полную негодность, а сервер службы безопасности наверняка демонтирован. Но! - Я сделал короткую паузу, приковав внимание окружающих к собственным словам. - Они нам не нужны. Турельные гнезда и кабельная инфраструктура осталась на месте. Используя вычислительные мощности дрона можно создать альтернативную систему обороны.

  Хлопнув ладонью по когда-то полированному, а сейчас весьма пошарканному боку дроида, я добавил с нотками гордости полноценного владельца:

  - Эту кроху проектировали на семьдесят лет позже 'Титана'. Его процессоры с легкостью заменят систему контроля и наведения.

  Здесь я слегка лукавил. Как ни крути, но даже самый совершенный полицейский бот для такой работы не предназначен. Но и сообщать кочевникам, что основную работу возьмет на себя Ноя я тоже не собирался. Пусть это будет моим маленьким секретом.

  - Это реально?

  - Думаю, да. Правда, мне потребуется время, чтобы все откалибровать. И было бы неплохо слегка пристреляться по месту.

  - Откуда ты знаешь про пулеметные гнезда в трюме? - В голосе негра мелькнула подозрительность. - Ты же там не был.

  Я поочередно указал на четыре пустующих отверстия по углам лабораторной комнаты.

  - Верно, не был. Но турельные гнезда раскиданы по всему кораблю. Успел осмотреть. Они стандартные, а стыковочный отсек трюма, лаборатория и капитанский мостик - это стратегические места. Их не могли оставить без защиты. Заменив пулеметы вашими, пусть и устаревшими винтовками, мы сильно выиграем в огневой мощи. Систему проектировали лучшие спецы, она заточена под оборону 'Титана'. Должно хватить. В любом случае, бойцам она жизнь сильно облегчит.

  - Ты хочешь установить обычные винтовки? Без всякой защиты? Их же мгновенно расстреляют.

  - Нет. На самые уязвимые точки необходимо наварить бронепластины. Как у пулемета 'Максим'. - Я мысленно ругнулся. - Тьфу, вы ж не знаете, что это такое.

  Пришлось нарисовать схематичное изображение с прорезью для ведения огня.

  - Почему только на уязвимые места? - Ухватился за мои слова Гнес.

  - Потому что стрелять кочевники будут впотьмах. В вашем трюме темно как у негра... извини Дабл. Ну, вы поняли. Если отключить дополнительное освещение нападающие ничего не увидят. А отключать его придется, потому что реактор ваш окончательно подыхает. Энергии хватит пушек на пятьдесят максимум. Водяной насос, свет, что там у вас еще? Все ограничиваем! Воду запасайте сейчас, потом будет некогда.

  - Ну, воду ладно. Нам даже на руку, если некоторые части корабля останутся без воды. Но свет... а бойцы? Как они будут воевать?

  - Не будут. Соберите ударный отряд на случай непредвиденных обстоятельств, чтобы всегда была возможность перебросить его в любой конец корабля. Во время первой атаки большую часть работы сделают турели. Им освещение ни к чему. Камеры я расставлю в других местах, их мало и они не должны привлекать лишнего внимания. Зато мы сможем наблюдать за северянами, даже если придется отступить из ангара.

  - Из трюма. - Поправил Тома, но я рассеяно отмахнулся, мол, не важно.

  - И из него тоже. Что-то еще хотел. Ах, да! Есть еще одна идея, но для нее мне потребуются свежие аккумуляторы. По крайней мере, не совсем мертвые. Чем больше - тем лучше, желательно оружейных. Но это потом, если останется время. - Усилием воли прекратив бессмысленный поток сознания, я коротко выдохнул и произнес:

  - Это все. Решайте.

  Делано отвернувшись, я оперся о стол и прикрыл глаза. Признаюсь, мой расслабленный вид был спектаклем чуть менее чем полностью, в то время как внутри все звенело как натянутая струна. Если бы я мог незаметно скрестить пальцы, я бы не раздумывая так и поступил. Слишком многое поставлено на карту.

  Молчание затянулось. Уже было приняв единогласное решение, кочевники обдумывали изменившуюся ситуацию заново.

  - Не знаю. - Дабл несколько раз хлопнул по столу ладонью, словно пытаясь решиться. - Не знаю! Сперва хочу выслушать мнения остальных. Гнес?

  - Как давно ты его знаешь? - Резко. Без паузы. Как выстрел. Долговязый словно ожидал чего-то подобного.

   И вопрос нехороший. Мои шансы стремительно поползли вниз.

  - Неделю. - Коротко ответил негр.

  - Мое слово - 'нет'! Ставка слишком высока, чтобы доверять незнакомцу. Он...

  - Остаюсь! - Тяжелый голос Барова перекрыл все разговоры в комнате. - Даже если идея не сработает - надо попытаться. Ни я, ни мои ребята не сдадут 'Титан' без боя. Вы можете уходить, я постараюсь выиграть время. Если придумка землянина сработает - успеете добраться до реки.

  Идея остаться и прикрывать общий отход меня не слишком порадовала, но встревать в пламенную речь Барова я не собирался. Пусть и весьма неуклюжие, но яркие слова здоровяка встряхнули присутствующих.

  Следующим на очереди сидел Далгат. Загорелый до черноты, с чуть раскосыми глазами, одновременно пылкий и вспыльчивый до невозможности. Сейчас он молчал, обдумывая самое важное решение в жизни.

  - Останусь! - Коротко бросил он. - Баб и детей можно отправить с людьми Гнеса.

  И опять тишина. Даблу даже пришлось поторопить последнего оставшегося члена совета.

  - Тома?

  - Позорно отдавать 'Титан' без боя. - Он расправил плечи. - Как потом детям в глаза смотреть?!

  - Хорошо. Будем защищаться.

  Слова Дабла решили судьбу 'Титана'. И мою заодно.

  Выделенная мне в помощь команда техников во главе с уже знакомым Пухой прокляла тот день, когда я появился на свет. Чтобы проникнуть в кабель-каналы нам пришлось вскрывать обшивку в дальнем конце коридора. В самом защищенном и одновременно самом незаметном месте, подальше от предполагаемого места прорыва северян. Здоровые мужики, временно переквалифицированные в монтажников, взвыли, оценив расстояние, которое им предстояло ползти на брюхе. Все бы ничего, если бы не необходимость вытягивать за собой тяжеленную бухту интерфейсного кабеля. Жесткая посадка 'Титана' изрядно перекорежила все уровни, и нам постоянно приходилось искать обходные пути, иногда буквально прорезая себе дорогу.

  Выбравшись наружу на перекур, мы попытались оценить проделанную работу. Он не впечатлял.

  - Слишком долго. - Я покачал головой. - Нужно ускоряться.

  - Мужики стараются, как могут.

  - Вижу, что стараются, но они слишком здоровые. А ну стой! - Я ухватил за руку пробегающего мимо меня паренька лет четырнадцати. Худой и жилистый, он выглядел как сжатая, полная сдерживаемой энергии пружина. Сразу чувствуется подвижный образ жизни, даже смотрит исподлобья, как шакаленок. По глазам вижу, если бы не присутствие такого количества взрослых, 'ребятенок' бы так просто не дался.

  - Как твое имя?

  Переводчик постепенно осваивался с диалектом. И хотя предложения получались несколько корявыми, я уже мог общаться без помощи Пухи. По крайней мере, парню понадобилось всего несколько мгновений, чтобы уловить смысл фразы. Мазнув взглядом по окружившей его толпе, он шмыгнул носом и с вызовом заявил:

  - Родик Седьмой.

  - Ха! То-то я гляжу морда знакомая! Толстого сынишка, верно?! Слышь, малец, у тебя сколько братьев?

  - Двенадцать. - Смущенно буркнул мальчишка, и вырвал рукав из моей руки. - И три сестры.

  - И две жонки на сносях. Итого пятнадцать. Говорю ж охочий, подлец, до баб!

  - Гаус, ты б завидовал поменьше. Тебе-то и с одной не управиться! - Мужики вокруг заржали.

  - Понятно, я ж по Могильнику шастаю, а Родя дома сидит. Хотя, если б мне так в карты везло, я б тоже сидел. Шулер! - Гаус мечтательно причмокнул. - И жен бы у меня... Эхх! Нет, точно вам говорю, шулер!

  Кочевник повернулся к пареньку:

  - Слышь, малой, папка твой в карты мухлюет? А ну говори?

  Заметив реакцию подростка, я понял, что мой план по привлечению бесплатной рабочей силы начинает трещать по швам. Требовалось срочное вмешательство.

  - Заканчивайте пацана травить! - Присев перед ним на корточки, я тихонько поинтересовался: - А ты почему Седьмой?

  - Так батя нас одинаково назвал. Как себя. Я седьмым родился - стало быть Седьмой.

  - Что и девчонок тоже?

  - Не, сестер по мамкам. Чтоб не путать.

  - Дурдом. - С трудом сдержав улыбку, я потрепал его по голове. - Слушай, Родик, а зови-ка ты сюда своих братьев! Помощь нужна, а то я с этими дядьками ни черта не успеваю.

  Через пятнадцать минут работа закипела. Седьмой оказался парнем смышленым, и прикинув объем работы созвал не только родственников, но и друзей, знакомых и знакомых знакомых. Так что помимо возросшего числа рабочих рук у нас появился и соревновательный момент. Я с удивлением наблюдал как взрослые кочевники буквально надрывались там, где полчаса назад даже не пытались напрячься. И все равно Родя Седьмой и его команда оставляли их далеко позади.

  Кочевники вообще оказались людьми увлекающимися. Некоторые остолопы приняли грядущее 'поражение' в гонке излишне близко к сердцу, и принялись потихоньку 'наезжать' на ребятишек. Пришлось отозвать в сторонку парочку особо рьяных, и на пару с Пухой сделать им 'промывание' мозгов. Вспомнив о реальном положении дел, те слегка успокоились.

  - Гхаар, ну и пыльно же там! - Едва спустившийся с кабельного этажа Седьмой яростно вытирался рукавом. - Значит так, с первым, как ты говоришь, сегментом мы закончили. Можешь настраивать, что у тебя там. А мы дальше полезли. И скажи этим увальням, пусть принесут еще аккумуляторов. Два коридора придется насквозь прорезать.

  - Сигнал проверили? Качество кабеля сам видел - сплошь вторсырье.

  - Обижаешь. - Солидно ответил Седьмой. - Все как ты учил. Можешь не сомневаться.

  Чувствовалось, что мальцу пришлась по душе роль начальника, но, в то же время, ему хватило сообразительности понять, что все это временно и обострять отношения с соседями не стоит. Мысленно поставив ему очередной плюсик, я подмигнул Пухе и сурово произнес:

  - Обеспечить команду Седьмого всем необходимым! Под мою ответственность!

  Успев оценить парнишку по достоинству, Пуха кивнул изо всех сил сдерживая улыбку.

  - Ну, как у тебя дела? - Голос Пухи вдребезги разбил мою сосредоточенность и заставил вынырнуть из 'вирта'.

  - Боремся потихоньку.

  Оторвав вспотевшие от длительного контакта с сенсорами ладони, я несколько раз провел ими по штанам. Бесполезно. Насос поставляющий воду на верхнюю палубу отключили три часа назад - ни тебе руки помыть, ни тебе умыться. Воздух - как в затхлой бочке из-под машинного масла. Из дальнего конца трюма по глазам бьют вспышки сварки. Монтажники уже заканчивают с защитой огневых позиций. Заметив мой взгляд, грязный как чушка, но чертовски довольный Седьмой машет издалека руками. Судя по сверкающей белозубой улыбке, у них все тоже на мази.

  - Проблемы? - Уточнил Пуха.

  - Есть немного. - Я отхлебнул из протянутой фляжки, и зажмурился. Никак не могу привыкнуть к этому напитку, натуральная ослиная моча. - Не могу побороть ограничение ресурсов. Встроенный в бота процессор оказался не так крут как я думал. Зашивается от такого количества, собака. Пятьдесят винтовок за раз - это его максимум. Нам нужно втрое больше. Пытаюсь оптимизировать алгоритм, но пока ни черта не выходит.

  Приложившись к фляжке, я добавил:

  - Надо передохнуть, а то уже не соображаю.

  - Пойдем, прогуляемся. Составлю тебе компанию. Зеленый стал, совсем как Даблова дочурка.

  - Времени мало. - Я довольно вяло попытался отказаться. - Необходимо наладить связь...

  - Успеешь. Идем.

  С кряхтеньем поднявшись со своего импровизированного стула, обломок арматуры - плохая замена креслу, я хорошенько потянулся и проводил взглядом стайку молодежи, с криками и гиканьем тащившую изогнутый кусок обшивки. Оказалось, пока сидя в виртуальном пространстве Нои я многое пропустил. Кроме меня в трюме трудилась уйма народу, медленно, но верно превращая его в неприступную крепость.

  Пуха вел меня к выходу, и я с удивлением осознал, что покидаю 'Титан' впервые за неделю. Идиотизм ситуации плохо укладывался в голове. Марс - первая колонизированная людьми планета Солнечной системы, а меня заперли в железной тюрьме. И что самое странное - до этой поры меня все устраивало. Последние дни были переполнены событиями, новыми впечатлениями и людьми. Внезапно я поймал себя на мысли, что мне очень хочется поспать. Отрубить поддержку Нои, завалиться спать часов на двадцать, и чтобы ни одна сволочь не дергала по пустякам.

  Тем временем мы вышли на улицу. Упругий удар ветра едва не втолкнул меня обратно, а яркий свет заходящего солнца надолго ослепил, пустив солнечного зайчика прямо в глаза. Пока я, прикрывшись ладонью, пытался проморгаться, Пуха успел несколько раз приложиться к фляге. Мерзкое пойло. С одной стороны легкий наркотик притуплял боль, с другой - медленно, но верно подтачивал здоровье, изнашивая организм. Маришка старалась вычистить из жидкости посторонние примеси и превратить 'слезу' в обыкновенное лекарство, но ей элементарно не хватало знаний. 'Подаренная' вояками технология была слишком узко заточена и позволяла лишь небольшие изменения. Девчонка и так выжала все, что могла. Удивляюсь, как ей удалось достичь даже этого.

  И все равно, несмотря на все ее труды, в Могильнике редко встретишь человека старше сорока.

  - Не так уж и мало. - Пожимают плечами местные. - Нормально.

  Но это 'нормально' если не знать, как далеко шагнула медицина. Не знать, что граждане Земли живут по двести-триста лет, а способные оплатить услуги регенерации уже вовсю практикуют вечную молодость. Местных 'кинули' точно так же, как кинули меня, с той лишь разницей, что я знаю, чего лишился. И хочу все вернуть!

  Надежда Пухи, что красноватые марсианские пейзажи развлекут меня, таяла на глазах. Настроение падало.

  - Есть что пожрать?

  - Сухпай только. - Не обращая внимания на мое раздражение, произнес кочевник. - Немного его, но экономить будем завтра. Эх... Бурбура бы сейчас. Сочного такого, с кровью прожаренного.

  Пуха с отвращением оглядел запаянный армейский пакет и протянул его мне:

  - Нет. Хорошо все-таки погуляли, будет что вспомнить.

  - Ага, перед смертью не надышишься. Гляди, как ваш Старейший заливается. Прям соловей. - И подумав, добавил: - Разбойник.

  Действительно, морда у марсианского 'священника' была натурально разбойничья. И старый, уже затянувшийся шрам через все лицо только усиливал сходство. В мое время такого пастыря обходили бы десятой дорогой, а здесь он процветал. Старейший сидел на здоровенном булыжнике красноватого цвета и увлеченно что-то рассказывал. Его некогда бывшая ярко-алой, а сейчас выцветшая и местами потрепанная роба, почти сливалась с местностью. Думаю, при желании он легко бы растворился бы среди здешнего пейзажа. По крайней мере, двигался он для своего возраста очень проворно, это я успел заметить еще во время похорон.

  Каюсь, отношение к религии у меня сформировалось, и легкая неприязнь к паразитирующим на чужой слабости никуда не делось. Эхо прошлой жизни, когда весть о богатом, но умирающем калеке собирала шарлатанов со всего света. Откровенно говоря, Старейшего сложно назвать паразитом, да и паразитом он не являлся. Контингент здесь не тот, мигом отправят на встречу к Великому Марсу. Умом я это понимал, но раздражение оставалось.

  - Болтун, прости господи. И еретик.

  Сказал и улыбнулся. Сам-то когда в церкви был? Двести лет назад? Или триста?

  - Не ругай его.

  - Пуха, я же просил, говори на вашем языке. Практика.

  - Не ругай, говорю. - Он повторил ту же фразу на местном. - Он добрый человек. Хороший. Ему сейчас нельзя молчать. Люди боятся. Воевать разучились.

  Переводчик Нои наконец освоил диалект кочевников, и теперь я почти всегда понимал диалект 'титановцев'. Правда, сложные фразы нередко вводили железяку в заблуждение, особенно, если слова могли трактоваться двояко. Во избежание путаницы, я попросил Пуху строить короткие, максимально упрощенные предложения. Правда, иногда он слегка перегибал палку. Как сейчас например.

  - Дабл говорит, Старейший - феномен. - И зачем-то пояснил: - Очень редкий.

  - Я знаю, что такое феномен. И что в нем такого феноменального?

  - Сильная защита от излучения. От рождения. Почти не чувствует его. - Пуха ухмыльнул. - И девкам нравится.

  - В смысле?

  - У него много детей. Женщины верят, что его дети возьмут от отца... унаследуют способность.

  - Самец. - Требовалось спустить пар, но Пуха пропустил сарказм мимо ушей. Не понял, или сделал вид, что не понял. Кивнув, он ответил:

  - Сильный мужчина. И воин отменный. Служил в армии до того как пришел к нам. Сперва хотели убить. - Кочевник провел по горлу ребром ладони. - Враг все-таки. Потом приняли. Так получилось.

  Рассказ Пухи меня заинтересовал. Во время церемонии в подземной пещере я принимал местного духовника за очередного шарлатана, пудрящего головы невежественным дикарям. 'Пусть тебя примет красная планета', 'Великий Марс' - все это звучало излишне напыщенно, и лишний раз подтверждало мои догадки. Пообщавшись с Пухой, и слегка пообтесавшись в местной среде, я начал понимать, как сильно ошибался. Старейший был не столько церковником, сколько психологом. Да и шириной плеч выгодно отличался от привычного мне образа святого отца. А судя по прислоненной к камню плазменной винтовке, слово - далеко не единственное его оружие. Как-то выветрилось у меня из памяти, что еще задолго до моего рождения именем Марса называли римского бога войны. Логично, черт побери, что его жрец оказался способен постоять за себя.

  - А почему Старейший? - Я поинтересовался уже совершенно другим тоном.

  - Виктор, ты невнимательно слушаешь. У него врожденная защита от 'соларки'.

  - Иммунитет. - Кивнул я. - Я помню.

  - Вот-вот. Ему почти шестьдесят. Он знал моего деда, и скорей всего переживет моих детей.

  Пуха скрипнул зубами и отвернулся, а мне стало неловко. Местные так искусно обходили тему соларки - табу! нельзя! - что я постоянно забывал об излучении.

  - И как ваши мужики ему башку не оторвали? Или то, что пониже.

  - Сперва пытались, но он дерется, гад, хорошо. А потом остепенился, взял себе женщину. Пара они теперь, по чужим не ходит.

  - Пара, говоришь. - Слово неожиданно зацепилось в голове, и я задумчиво побарабанил пальцами. - Пара-пара-пам. Пуха, ты гений!

  Идея буквально подбросила меня с камня.

  - Нужно дублировать систему! Установить спаренные пушки и ослабить нагрузку на центральный процессор. С нашей точностью два выстрела будет даже надежней одного! Ай, молодец!

  С силой хлопнув кочевника по спине, землянин рванул обратно в корабль, по пути едва не протаранив шедшего навстречу Дабла. Похоже, увлекшись своей идеей, Виктор его просто не заметил. Удивленно хмыкнув, негр произнес в сторону Пухи:

  - Как он тебе?

  Тот пожал плечами, и надолго задумался, пытаясь подобрать слова:

  - Странный. Увлекающийся. Я его совсем не понимаю. Ты заметил, что на него совсем не действует соларус?

  - Маришка тоже отметила. Период адаптации, а он бодрый как новорожденный бурбур. - Кивнул Дабл.

  - Не знаю насчет вашей адаптации, но попервости они всегда пластом лежат.

  Пуха помялся, но пересилив себя, сказал:

  - Надо бы его поспрашивать. Ну, сам понимаешь, насчет лекарства.

  - Выживем - поспрашиваю. Сейчас другие заботы.

  - Только... Он хороший человек, этот Виктор. Ты с ним нормально попробуй сперва.

  На этот раз пришла очередь Дабла пожимать плечами.

  - Посмотрим. Мне он тоже нравится, но когда на кону столько жизней вопрос личных симпатий не стоит.

  - И все же постарайся решить дело миром. На предателя он никак не похож, и идея его должна сработать. Видел, как понесся.

  Кочевники и не подозревали, что усиленный Ноей слух землянина способен перехватить этот разговор, играючи проникнув сквозь дырявую обшивку 'Титана'. Чтобы пропустить подобное увлеченности Виктора оказалось недостаточно.

Глава 16

Глава 16

  - Гхаар! Ну и пекло! - В очередной раз беззлобно выругался Дабл.

  Разбирая экзоскелет, Виктор случайно зацепил систему охлаждения. Все делалось на коленке, второпях, и мелкая оплошность до последнего оставалась незамеченной. Зато теперь негр изощрялся в ругательствах, время от времени прикладываясь к бутылке. Противно-теплая вода слегка отдавала металлом, но достать другую сейчас было невозможно. Норму и так сократили почти вдвое, отдавая бойцам максимум возможного. Только поэтому Дабл и не позволял себе вылить остатки внутрь скафандра, чтобы хоть как-то охладится. Где-то там, внизу, воду черпали по старинке. Ведрами. В час по чайной ложке, запасаясь на случай длительной осады.

  Точных данных не было, но посланные на разведку возвращались все реже, а это могло значить только одно - северяне близко. Очень близко. Даже самому себе Дабл не признавался, что в густой смеси собственных эмоций, он с отвращением обнаружил изрядную толику животного страха. Слишком многое навалилось одновременно.

  Казалось бы, только перестал опасаться за судьбу дочери, как вдруг судьба сделала разворот на сто восемьдесят градусов. И могущественный, но такой далекий родственник сейчас уже не поможет. Как там его, Фрэнк Салливан? Марс Великий, да он может никогда не узнать о собственной племяннице.

  - Долбанные северяне! Как же все не вовремя! - Дабл скрипнул зубами.

  Последние секунды. Все зависло в воздухе в зыбком равновесии, и оттого нервы буквально дрожали от напряжения. Привыкший полагаться только на себя, негр с удивлением понял, насколько сложно зависеть от других людей. Когда твоя судьба зависит от придумки чокнутого землянина, поневоле занервничаешь. Если идея с турелями не сработает, то враг проникнет внутрь корабля, а это половина победы. Численный перевес не позволит выбить его из разветвленной и очень запутанной системы коридоров 'Титана'.

  Это не был вопрос доверия. Хозяин 'Титана' доверял своему чутью, да и обстоятельства знакомства играли на руку землянину. Люди Гулида подтвердили, что среди северян видели племя Измаила. Старый глава Черных Псов не простит Виктору смерть Скара. У вождя самого крупного и амбициозного племени центральной части Могильника было много детей, но старший - это всегда старший. Наследник рода погиб от руки землянина, а значит предательства тут быть не может по определению. Слишком высока цена. Стоит Виктору попасть к ним в руки, и его смерть будет долгой и мучительной. Гарантированно. Род Черных Псов недаром славится своей жестокостью, а 'слава' о пыточной Измаила известна даже за пределами Могильника. Экипажи десятков кораблей побывали в его ручонках, испытав на себе всю тяжесть изощренной фантазии. Кочевник был профессиональным палачом. Он любыми способами выдавливал из родни пленников деньги, оружие - все, что представляло хоть какую-нибудь ценность. И семьи платили. Платили кочевникам за свободу членов семьи. Неофициально платили армейцам, чтобы самим не попасть в рабские бараки, что, впрочем, нередко случалось. Сволоты хватало и среди вояк. Ходили слухи, что Измаил имел связи на блокпостах, и легко передвигался по обе стороны границы. При таких раскладах, нет ничего удивительного в том, что выбравшиеся из его лап обходили Могильник десятой дорогой, с ужасом вспоминая дни плена. Впрочем, таких было немного. Ровно столько, чтобы поддерживать надежду о возможном спасении.

  В общих чертах обрисовав перспективы, Дабл мог не опасаться предательства со стороны землянина. Нельзя сказать, что Виктор испугался, но информацию к размышлению принял, и флегматично пожав плечами, вернулся к работе. Непрошибаемый. Поступки этого человека то и дело ставили повидавшего на своем веку кочевника в тупик. Череда странных совпадений провела его на Марс той же дорогой, что и Элизабет. Почти двадцать лет назад молодая, красивая девчонка попала в Могильник. Перед тем как окончательно угаснуть, она подарила Даблу чудесную дочку. Землянин принес шанс на спасение.

  'Титан' был первым кораблем, опустившимся на поверхность Марса. Древнейшей достопримечательностью Парковки, с которой началась ее история. Этот район считался самым благоприятным для жизни. Даже внешники могли выжить здесь благодаря чистой воде из подземного источника, низкому излучению и здоровой, пусть и слегка однообразной пище. Но рано или поздно Могильник забирает свое. Как забрал Элизабет. И как возьмет Мару. Слабый иммунитет. Девчонка слишком много взяла от матери. Красота, ум... и уязвимость перед соларкой. Все эти годы Дабл внимательно наблюдал за дочерью. Первые признаки угасания появились примерно год назад, и Дабл начал действовать.

  - Идут! - Чей-то возбужденный шепот набатом ворвался в размышления. - Вижу движение!

  Отшвырнув недопитую флягу в сторону, Дабл принялся изо всех сил всматриваться в темноту. Есть! Есть движение! Покойник не солгал. Северяне появились точно в срок. В свете двух марсианских лун проникающих сквозь огромные створки трюма Дабл уловил смутные очертания человеческих фигур, и тотчас едва слышная, отрывистая команда зашелестела по рядам затаившихся бойцов:

  - Не стрелять!

  По сценарию первую скрипку должны сыграть турели землянина. Против воли Дабл почувствовал облегчение. Длительное ожидание наконец подошло к концу. Последние несколько часов выжали из него остатки терпения.

  - Не стрелять, черти!

  Кто такие 'черти' не знал никто на 'Титане', но через сутки чертыхались вся отданная в подчинение команда Пухи. Через трое - весь корабль. Русский, а Виктор объяснил эту черту именно своей национальностью, вообще ругался виртуозно, порой составляя, казалось бы, абсолютно невероятные конструкции. И это притом, что попав на Марс, он не знал местного языка, общаясь только на едином. Мысленно добавив еще один факт в копилку странностей, Дабл встряхнулся как огромный металлический пес.

  - Ты чего? - Из темноты донесся голос Старейшего.

  Марсианский клирик решил сменить багровую тогу проповедника на стальные доспехи. Больше всех по этому поводу переживал Пуха, чей экзоскелет и достался преподобному. Но даже он был вынужден признать, что Старейший управлялся с броней просто виртуозно.

  Единогласным решением Дабла Пуха и его команда полностью перешли под команду землянина. Никто не знал, чего ожидать от новой, на коленке собранной оборонной системы, и натасканные за три дня 'спецы' находились в состоянии повышенной боевой готовности. И молодняк Седьмого дежурил наравне со всеми. В отличие от взрослых, между переборками корабля эти бандиты чувствовали себя как дома.

  - Дабл, ты как? - Настойчивый шепот Старейший лез в уши.

  - Все путем. - Отмахнулся кочевник, и добавил: - Марс Великий, ну и дурь лезет в голову.

  - Перед боем это нормально.

  Словно не замечая тяжести доспеха, преподобный плавным движением 'перетек' поближе.

  - Не замечаешь? - Напряженным голосом спросил он, всматриваясь в темноту. - Идут странно. Тревожно мне что-то.

  Чтобы не спугнуть врага раньше срока, освещение работало в аварийном режиме, но даже его хватало, чтобы увидеть - приближались не враги. Точнее, не только они. Северяне продвигались вперед, скрываясь за изможденными, сгорбленными фигурами. Двигаясь вперемешку с заложниками, они медленно, но почти безбоязненно входили на борт 'Титана'.

  - Марс Великий, это же наши сборщики! - Ахнул кто-то. - И рабы там. Братцы, это ж живой щит!

  Дабл сжал зубы до хруста. До нападающих было далековато, но негр мог поклясться, что узнал несколько фигур. Так и было на самом деле. Пропавшие группы с дальних плантаций нашлись, но вряд ли бы эта новость обрадовала хоть кого-нибудь на корабле. Вся тщательно спланированная операция повисла на волоске.

  - Командуй, начальник. - Передернув затвором, произнес Старейший и негромко добавил: - Не хотел бы я сейчас оказаться на твоем месте.

  Тем временем северяне вливались в корабль медленным потоком. Если люди Гулида не ошиблись, то растянувшиеся на несколько переходов племена не должны были атаковать сегодня. После многодневного похода, без отдыха и подготовки - только сумасшедший рискнет штурмовать корабль в таких условиях. И все же северяне атаковали. Прав был землянин, когда скептически хмыкнув, предрек:

  - Если я хоть что-то помню из истории - атаковать будут сходу, не дожидаясь отстающих. Трофеи делят победители. Так что готовьтесь.

  И ведь не ошибся, зараза.

  - Только кому его предсказания нужны?! - Думал Дабл. - Когда эта мерзота толкает на нас живой щит из друзей и родичей.

  Командир 'Титана' ждал. Изо всех сил надеялся на чудо, понимая, что чуда не произойдет. Еще шаг... Нет, еще несколько шагов и придется командовать.

  - Огонь на поражение. - Пересохшие губы отказывались повиноваться, изо рта вырвался лишь невнятный хрип.

  Неровная цепочка заложников приближалась, и бойцы начали нервничать. То там, то здесь все чаще раздавался вопросительный шепот. Могильник суров. Глупцов он убивает быстро и безжалостно, поэтому у присутствующих не было сомнений в судьбе живого щита. Терзания, боль, но не сомнения. Вот только никто не собирался стрелять первым, никто не стремился брать на себя ответственность за жизнь соседа или друга.

  Расстояние было еще слишком велико, но уже зазвучали отдельные имена. 'Титановцы' узнавали своих, и это было очень плохо. Если повременить еще немного, у кого-то из бойцов сдадут нервы. Нельзя допустить самоубийственной атаки - Дабл понимал это лучше других. Но сил отдать приказ не было.

  - Пора! - Горячий шепот Старейшего встряхнул кочевника. - Мать твою! Всех же положат! Ну! Марс с тобой, сам сделаю!

  Первосвященник слегка приподнялся из-за баррикады, беря приближающуюся цепочку на прицел, но выстрелить не успел. Опоздал всего на мгновение. Бесконечно длинное, решившее участь заложников мгновение.

  В трюме погас свет. Лампы аварийного ярко вспыхнули, ослепляя, а затем отключились, разом окунув зал в непроглядную тьму.

  Зрение отказало, и только слух различал характерный шелест десятков разогревающихся турелей. До этого дня Дабл любил дождь, с восхищением наблюдая за тяжелыми каплями, выбивающими барабанную дробь по красноватой марсианской земле. Но с этой минуты, столь редкое, а оттого вдвойне запоминающееся зрелище ассоциировалось у него именно с таким вот шелестом. И первые, пронзительно яркие всполохи плазмы были поразительно похожи на дождевые капли. С той лишь разницей, что вода не разрывает человеческие тела на части, с равным успехом прожигая плоть и кость. И лишь кровь вскипала под огнем турелей. Защитники 'Титана' ошарашено наблюдали за огненным шоу.

  Второпях пристрелянные винтовки клали нападающих одного за другим, выискивая их среди мечущихся в панике заложников. И все же, Виктор не был оружейным специалистом. Ему не хватило времени, чтобы как следует настроить защиту. Никто не рассчитывал, что под огнем будет не только враг. Сраженные плазмой падали северяне, но падали и свои, падали безоружные и очумевшие от длительного плена рабы. Они суетливо метались по полю боя и гибли, гибли, гибли.

  - Ну, ложитесь же! Ложитесь! Падайте! - Дабл срывал горло, выпуская заряд за зарядом над головами атакующих.

  Попасть в такой темноте он даже не рассчитывал, враги различались лишь по заполошным вспышкам плазмы. Прицельный огонь по нападающим вели лишь турели Виктора. По сравнению с тренировочными стрельбами их скорость сильно упала, но виной тому была не темнота, а обилие дружелюбных, хаотично перемещающихся целей. И по мере того, как они умирали, находили убежище или добегали до защитной линии, скорость выстрелов росла. К 'потехе' подключалось все больше и больше пушек. Пока дождь не превратился в ураган. И северяне дрогнули.

  - Пора! - Решил Дабл, и покрепче ухватился за торчащих из пола кусок метала.

  Тяжелая, усиленная гибкими пластинами перчатка бронекостюма опустилась на кнопку, и 'Титан' вздрогнул. Ребята Пухи трое суток 'колдовали', ослабляя крепления створок, и сейчас, на скорую руку собранные из подручных материалов заряды рванули, встряхнув корабль до основания. К сожалению, саперов среди кочевников не было, а поверхностных знаний не хватило, чтобы взрывчатка сорвала многотонную крышку 'мышеловки' с петель. Идея землянина не сработала. Путь на волю остался открыт.

  И все же, взрыв не прошел для атакующих даром. Мощный толчок швырнул людей на землю, а немногих оставшихся на ногах тут же выкосило турелями.

  - Впереееед! - Перекрывая шелест плазмы заорал Дабл.

  В яростный рев он вложил всю свою ярость, всю тревогу и весь стыд за недавние колебания. Еще полчаса назад казавшийся неподъемным, экзоскелет буквально швырнул негра вперед, попутно своротив пошатнувшуюся от взрыва баррикаду. Переполненные адреналином мышцы не ощущали ни тяжести доспеха, ни веса мощной, специально усиленной винтовки. Не переставая орать что-то совершенно нечленораздельное, Дабл зажал гашетку, посылая в сторону северян заряд за зарядом. Рядом, опустившись на одно колено, поливал огнем Старейший. На его лице застыла та же безумная маска ярости, а рот, как и у многих, был разинут в крике. Глядя на обезумевшего берсерка, даже близкие друзья вряд ли признали бы в нем спокойного и рассудительного преподобного.

  Спустя мгновение в атаку поднялись остальные бойцы. Вся неполная сотня прикрывавших шлюз кочевников рванула вперед. И все же, именно эти шестеро оказались тем волнорезом, о который разбивались немногочисленные волны обезумевших от ужаса северян. Современная броня была не по зубам их устаревшим винтовкам, а темнота и вспышки выстрелов превращали и без того мощные фигуры защитников в огромных, неуязвимых монстров.

  Потребовалось всего несколько минут, чтобы сломить остатки сопротивление. Северяне бежали, на ходу бросая оружие. Лишь немногим удавалось сохранить остатки мужества, чтобы изредка отстреливаться. Такие очаги без труда подавлялись совместными усилиями команды Дабла и турелей землянина.

  Когда Дабл ворвался в лабораторию, я сидел за столом, зажимая сигарету дрожащими пальцами. Вокруг крутилась Мара, но ее встревоженные вопросы проходили мимо сознания. Девчонка была не в курсе устроенного мной кошмара. Не зная, как она будет реагировать, я прекратил трансляцию картинки до того, как окружающие разобрались в происходящем. Не хотел, чтобы они смотрели, как я буду расстреливать их друзей.

  Двенадцать из ста двадцати. Я скрипнул зубами. Двенадцать! Еще человек двадцать погибло от выстрелов северян.

  Камеры полицейского бота давали поистине великолепную картинку, позволяя в деталях рассмотреть плоды своих трудов. Я слышал как гибли заложники, словно они находились совсем рядом. На расстоянии вытянутой руки видел, что творит раскаленная плазма с человеческим телом. На них не было брони экзоскелета и выстрелы прожигали их насквозь, едва не выворачивая наизнанку.

  Черт побери! Даже северяне не заслуживали того, что я с ними сотворил.

  Но хуже всего становилось от осознания собственной вины. Моя голова сконструировала систему, мои руки выжигали трюм дотла. Думаю, сходные чувства мог испытывать изобретатель атомной бомбы. С отрешенным презрением я будто бы заново рассматривал собственные пальцы. С чертовой дрожащей сигаретой. Хитрый организм перехитрил меня, отключив все эмоции, пока я, словно в виртуальном тире, расстреливал ни в чем неповинных людей. И повинных тоже. Разница невелика.

  Расплата пришла позже. Когда северяне отступили.

  Я отвалился от сенсорной панели в абсолютной прострации. Глаза отказывались воспринимать окружающую реальность, вокруг роились мошки, а голова едва не звенела от боли. Губы пересохли так, что за бутылку с водой хотелось кого-нибудь убить. Заметив мое состояние, один из охранников подсунул флягу мне с местным напитком. Не знаю кто, но я ему безмерно благодарен. Ядреный напиток, в первый раз едва не выбивший из сознания и 'наждачкой' ободравший горло, сейчас пришелся как нельзя кстати. Кашлянув пару раз, я надолго приложился к фляге, практически не замечая вкуса. От испытываемых чувств организм штормило так, что Ноя сама вывела нанитов на 'красный' режим, пытаясь скомпенсировать последствия нервной встряски. Боюсь, против этой жестянки даже ядреное пойло кочевников долго не продержится.

  Отметив, что даже в такой ситуации продолжаю рассуждать логически, мысленно контролируя деятельность нанофабрики, я горестно покачал головой. Постепенно алкоголь начал действовать, и взгляд, до того бессмысленно блуждавший, зацепился за кем-то скрученную сигарету. Неровная, набитая 'циклохлоей' и еще бог знает каким дерьмом, она показалась мне самой желанной на свете.

  Жалкое зрелище я представлял собой в тот момент. По глазам Дабла понял, что жалкое, но мне было плевать. Самокрутка была для меня центром вселенной, вокруг нее вращалась моя жизнь. Именно она позволяла мне не думать о заваленном телами трюме.

  Мой маленький мирок, в который проник понимающий голос:

  - Доча, вколи-ка ему успокоительного. Пусть поспит.

  Острая вспышка в районе шеи. И навалившаяся темнота.

  Пятый день обороны 'Титана'.

  Оставшиеся рабочими камеры передают обстановку с передовой. Короткая передышка, пока ликующие северяне обустраивались в трюме закончилась, и мы снова воюем. Прошлой ночью нас выдавили на нижние этажи. Черт, я уже привычно говорю 'нас', ровняя себя с местными. Голова дурная, вокруг непрекращающийся дурман 'циклушки' и грязные морды кочевников. Воды нет. Реактор дышит на ладан и вот-вот рванет к чертям собачьим. Кажется, мои пушки окончательно его доконали. Что-то мы перемудрили на выходе. Вместо того чтобы гасить всплески энергии, наше устройство отражало их обратно, раскачивая как качели. Адская машинка едва не угробила корабль вместе со всеми жителями. Одна радость - рвани реактор, и мы бы утянули северян за собой.

  Война убивает. Кого не может убить - меняет бесповоротно. Пяти дней ада мне хватило, что с презрением вспоминать собственную истерику.

  - Твари! - Я без стеснения сплюнул, и оттолкнул сенсорную панель.

  Желтая от сигаретного гара слюна очень органично смотрелась на в хлам загаженном полу. Некогда девственно чистая лаборатория выглядела не самым лучшим образом, превратившись в кровавый свинарник. Дабл не выпускал Маришку наружу, и она пластала раненных прямо здесь. За чистотой никто не следил. Ударная доза лекарств гасила любую опасность заражения, а убирать в помещении было просто некогда. Да и некому. Кто мог - воевал, кто не мог - лежал или подыхал.

  На вторые сутки я привык, и уже не вздрагивал от воплей, научившись на глаз определять судьбу раненного по внешнему виду. Честно признаюсь, их будущее не отличалось разнообразием. Доза милосердия, после которой уже не просыпаешься, или укол обезболивающего и ударная доза регенерина. Нередко с ампутацией пораженных плазмой органов. Глядя на отрезанные конечности, меня и вырвало-то раза три. Больше было просто нечем.

  Благо, нанофабрика позволяла долго обходиться без пищи. Продержусь, была бы вода. Ноя минимизировала потребности организма до такой степени, что на меня уже начали коситься. Почти не сплю. Плевать, с местными потом объяснюсь. Когда высплюсь. Из-за долбанного снотворного едва не проспал вторую атаку.

  Часа через четыре после первой самоубийственной атаки появились остальные северяне. Не все - два или три племени, но этого хватило для повторного штурма. Который Дабл банально проворонил. Чернокожий самоубийца все свободное время проводил на передовой, вместо того, чтобы сидеть за консолью и мониторить окружающую обстановку. Мы все допускаем ошибки, но ошибки командиров стоят очень дорого. Понадеявшись, что после такого поражения северяне еще долго не оправятся, 'титановцы' расслабились, и наказание последовало незамедлительно. Одновременная атака с трех сторон. Большей частью - в обход трюма. Лезть под огонь самодельных турелей желающих не было. Понадеявшись на страх северян, Дабл увел большую часть бойцов затыкать прорехи в обороне. Вот только враг оказался смелей чем мы думали, и гораздо умней.

  Когда меня растолкали, трюм уже полностью затянуло дымом. Нырнув в вирт, я словно заглянув в жерло проснувшегося вулкана. Северяне оказались верны своим привычкам, заставляя рабов закидывать трюм охапками какой-то чадящей хреновины. Скованные цепями, те даже сбежать не могли. Тех, кто пытался, выдергивали из трюма веревками и подвешивали за ноги - вялиться на марсианском солнышке. Снимать их никто не собирался.

  Едкий тяжелый дым очень неохотно выползал наружу. Обзорная камера позволяла рассмотреть весь процесс вешания в деталях, но времени, чтобы насладиться зрелищем у меня не было. Ублюдки уже нащупали и сорвали две крайние турели.

  - Ты можешь что-нибудь сделать? - Взгляд Мары не отрывался от затянутого дымом экрана.

  - Данные об инфракрасном излучении поступают с трех камер. Чтобы вести прицельный огонь этого мало. Придется подпустить их поближе, но тогда мы лишимся половины пушек. Могу залить огнем весь трюм.

  - Делай. И без соплей! Их уже не спасешь.

  Признаюсь, я и сам не видел иного выхода. Можно сдать корабль и пересесть в рабские загоны, а можно обороняться.

  - Надеюсь, в следующей жизни вам повезет больше. - Слабое оправдание, но другого у меня не было.

  - Вик, заканчивай! - Рявкнула Мара. - Мы потеряли четвертую...

  - Замолчи.

  Слово было произнесено совершенно спокойным тоном, но угроза в моих глазах заставила ее замолчать. В девчонке чувствовалась горячая кровь кочевницы. Несколько секунды мы напряженно мерялись взглядами, пока она не отвела глаза. Кивнув, я отрешился от реальности и нырнул в вирт. Спустя мгновение пушки выплюнули первый заряд плазмы.

  Странно, но прежнего надрыва я уже не испытывал. Мечущиеся в дыму туманные фигуры не ассоциировались с живыми людьми. Призраки Могильника, не более. Откровенно говоря, они уже давно ими были.

  И все же, в моей душе что-то надломилось. Убивать стало проще. Исчезли моральные терзания и угрызения совести. Передо мной был враг, и его следовало уничтожить. Быстро, и с минимальными потерями. И с каждой минутой это чувство только росло. Пяти дней хватило, чтобы снести налет цивилизации, обнажив хищного, готового на все ради выживания зверя. Надо же, а я почти забыл это ощущение.

  Всего то и понадобилось - понаблюдать, как из живых людей вырезают печень, вскрывают грудную клетку, чтобы достать еще бьющееся сердце. Северяне не были каннибалами в прямом смысле этого слова, поедание себе подобных носило скорей ритуальный характер. Наши далекие предки человека намеревались таким способом получить силу врага. Не знаю, чего хотели кочевники, а я хотел одного - чтобы они все сдохли. Желательно на моих глазах.

  Мы оборонялись трое суток, успешно разменивая одного на пятерых. Трюм превратился в гигантское кладбище, провонявшее весь корабль. Северянам было плевать на своих мертвых, и вытаскивать тела приходилось людям Дабла. Сжигать трупы в печи мы больше не могли - от перегрузок захлебывался реактор. Приходилось сбрасывать трупы в подземную реку, молясь, чтобы они не заткнули ее, и нас не затопило к чертовой матери.

  В таком щадящем режиме реактор протянул три дня, а потом пошел в разнос и мы разом лишись половины оборонной системы. Всплеск прошел по всей сети, выжигая управляющие контуры. На моих глазах турели превращались в бесполезный хлам. Если не выдерживали аккумуляторы - бахали как новогодние хлопушки, калеча и убивая всех вокруг.

  Хуже всего, что весь этот фейерверк пришелся на очередную попытку северян захватить трюм. И вялый, едва не показушный штурм тут же превратился в безумную по напряженности битву. В то время как Пуха колдовал с реактором, Дабл гнал бойцов со всего корабля. Гнал на убой, иначе я сказать не могу.

  Предохранители полицейского дрона с трудом подавили входящий сигнал. Ударная волна прокатилась от реактора, и большая часть оборудования лаборатории пришло в негодность, но мои видеокамеры продолжали передавать картинку.

  Северяне обезумели. Они выжигали уже мертвые турели дотла, и целенаправленно охотились за ненавистным отрядом в железных доспехах. Из шестерых осталось только двое. Отец Маришки, и еще один немногословный мужик. Я не знал его имени, а теперь и не узнаю. Его выследили на следующий день. Бедолага разделил судьбу остального отряда. Не завидую ему. Я видел, как погиб Старейший. Видел, как его, еще живого, выковыривали из бронекостюма, не обращая внимания на сломанные конечности. Северянам было плевать на его крики, этих тварей больше волновало, кому достанется сердце железного воина.

  Угрызения совести? Их больше нет. Осталось только желание убивать.

  Нам повезло, что у Пухи оказались золотые руки. Все пять дней бедолага не вылезал из реакторного отсека, выжимая из адской машинки последнее. Если мой план не сработает, то ему недолго осталось. Уровень излучения повышается с каждой минутой, и это чувствуется даже здесь. Боюсь представить, что творится внизу.

  План. Против воли я улыбнулся. Кажется, затея встряхнуть этот зажравшийся мирок закончится, не успев начаться.

  Я отчаянно, до хруста в суставах потянулся. Одно хорошо, усталость такая, что на отчаянье сил не остается.

  - Ну? Как? Отбились? Как отец?- Заметив, что я пошевелился, Мара завалила меня вопросами.

  - Отбились. В северном коридоре осталось четыре турели. Западный и восточный - по пяти. На главной лестнице только камера, но там Дабл и большая часть наших. Живой. Пока держатся.

  - Южная?

  - Не знаю. - Я покачал головой. - Камера с утра не работает. Может крысы добрались. Да толку с нее?! Все равно турели выгорели. Сама знаешь, что там вчера творилось. Северяне как обезумели.

  - Там все еще Гнес со своими?

  - Да, насколько я знаю. Правда, у него людей почти не осталось, но с утра туда не лезли. Третья атака, и все в главные ворота.

  На всякий случай я еще раз пробежался по камерам, отслеживая обстановку. Тишина.

  Всплеск реактора не только пробил брешь в нашей обороне, но и пожег большую часть электроники. Сенсоры, головизоры, даже водяной насос - сгорело все. Если раньше я пускал картинку на экраны лаборатории, то теперь приходилось самому высматривать все атаки. Два, три, пять направлений одновременно. Связь выгорела дотла, и рядом с нами постоянно дежурило несколько гонцов. Как в восемнадцатом веке, мать вашу.

  Я фактически не вставал из-за стола. Несмотря на поддержку Нои, спать хотелось зверски. Помогали Маришкины инъекции, но, боюсь, они окончательно посадят мое здоровье. Так погано я себя не чувствовал уже лет триста. Нужен перерыв, или я здесь подохну.

  - Потерпи, Вик. Недолго осталось.

  Вслух сказал? Похоже, что от усталости я начал заговариваться. Хотя девчонка права, скоро отдохну. Скоро мы тут все отдохнем, вместе с северянами.

  - Ты в курсе, что твой отец запретил Пухе гасить реактор?

  Девчонка пожала плечами.

  - Надеюсь, он знает что делает.

  - Чернокожий идиот сам не знает, что творит. - От дверей донесся холодный голос. - Как видите, я отменил приказ.

  Растерявшийся охранник даже не успел поднять винтовку. Две короткие вспышки, и его обожженный до неузнаваемости труп рухнул обратно на кровать. Мгновение спустя выстрел в голову оборвал жизнь так не проснувшегося гонца. Глядя в глаза Гнесу и стараясь не делать резких движений, я положил руки на металлическую поверхность стола.

  - Ты сразу показался мне разумным человеком. - Оценил мои действия кочевник. - Не ждал, землянин?

  Довольно осклабившись, он посторонился, и в лабораторию начали проникать вооруженные люди. Двое последних втащили избитого до полусмерти Пуху. Достаточно одного взгляда, чтобы понять - это не люди Гнеса. Отдохнувшие, глаза не западают от усталости, а на по-хозяйски наглых рожах читается выражение крайнего удовольствия от всего происходящего. Особенно мне не понравились глаза последнего и самого здорового. Было в нем что-то от дикого зверя.

  Наши взгляды пересеклись, и я сморгнул, испытав смутное чувство узнавания. Мгновение, и страшный удар в голову отшвырнул меня назад, впечатав в стену. Все произошло так быстро, что я даже не успел среагировать. Пока я мотал головой, пытаясь прийти в себя, здоровяк одним движением перебросил себя через стол и снова занес винтовку. Следующий удар приклада мне удалось принять на скрещенные руки, чуть довернув тело, чтобы пропустить его по касательной. В руке что-то хрустнуло, но по крайней мере голова осталась цела. Жаль только, что 'гость' не собирался останавливаться на достигнутом. Судя по зверскому выражению лица, он всерьез намеревался забить меня до смерти.

  - Бека, остановись! Его смерть не понравится Измаилу. Слишком быстро! - Гнес едва не захлебнулся скороговоркой. Не рискуя, впрочем, лезть под горячую руку. - Землянин не должен умереть так быстро!

  Несмотря на двусмысленность последней фразы, я был ему благодарен. Обезумевший кочевник прекратил избиение, и плюнув мне в лицо, отошел со словами:

  - Молись, гхаар.

Глава 17

Глава 17

  - Чего тебе не хватало, падаль? - С ненавистью выкрикнула Мара, но кочевник даже не взглянул в ее сторону.

  Девчонку колотило, и я всерьез опасался, как бы она снова не кинулась на Гнеса. В следующий раз вместо удара в живот, она может получить заряд плазмы. На всякий случай я подобрался поближе. Гнес уже не раз повторил, что девчонка нужна Измаилу, но не похоже, что его слушают. Несмотря на уверенный тон и показушную браваду, главным здесь был сын Измаила, а этот ублюдок уже давно поглядывает на дочь Дабла. И его маслянистый взгляд мне совсем не нравится.

  После того, что произошло в соседней комнате, Мара потеряла голову и не замечает опасности. Еще бы. Двое янычар Бека зашли в лазарет и походя, словно козлят, перерезали всех раненых. Выходя из палаты, они весело смеялись. Мгновением позже девчонка бросилась на них, размахивая ножом, и только заступничество Гнеса спасло ее от расправы. Весьма, впрочем, своеобразное. Шагнув наперерез, он с размаху всадил дуло винтовки ей в живот. Пока Мара задыхалась, пытаясь протолкнуть в себя хоть глоток воздуха, предатель взял ее за горло и швырнул на меня.

  - Не дразни их, девочка. - Глядя чуть в сторону, негромко произнес Гнес.

  Боюсь, если бы в той комнате лежал Рауль, то я не смог бы уберечь Маришу. К счастью, еще вчера с пилота сняли последние фиксаторы, и он напросился в команду к Даблу. У парнишки оказался боевой характер. Несмотря на влияние соларуса, пилот держался молодцом. Знал, что его внутренние органы медленно превращаются в труху, но молча делал свое дело. Времени на выяснение отношений у нас не было, но, кажется, он не держал на меня зла. В отличие от Бека.

  Безумный кочевник из последних сил сдерживался, чтобы не разорвать меня пополам. Вопросы излишни. При таком семейном сходстве все понятно и так. Покойный Скар был очень похож на своего брата. Чуть более щеголеватый, чуть более наглый и изворотливый, но фамильное сходство налицо. Дабл в подробностях рассказал мне про семейку Измаила, и надо признать, сказка оказалась жутенькой. И жив я до сих пор только потому, что старший сам желает намотать на кулак мои кишки.

  Придерживая за плечи дочурку Дабла, я пытался прикинуть обстановку. С Беком пришло двенадцать человек - наглые уверенные в себе хищники. Еще четверо - сбившаяся в кучу стайка Гнеса. После зверской расправы над раненными, эти держатся уже не так уверенно. Даже главный предатель подрастерял свой гонор, хотя старательно делает вид, что все в порядке.

  Итого восемнадцать человек. Для захвата корабля явно не хватает, но продержаться какое-то время в лаборатории они смогут. Массивная дверь и единственный узкий коридор - идеальное место для обороны. Проникнуть внутрь можно лишь завалив проход телами атакующих.

  Хуже всего, что Дабл даже не догадывается о предательстве. Гнес не был трусом, и уж тем более не был дураком. Последние дни его сектор штурмовали день и ночь, но он успешно отбивался. Конечно, потери были велики, но это списывали на усталость. Сейчас, задним числом, я понимал, что эта мерзота нередко отправляла собственных солдат на убой. Осторожненько так, чтобы никто не подкопался. Задержка с боеприпасами, проворонивший ночную вылазку уставший часовой, попавшая в западню контратака - все это звенья одной цепи. Гнес осторожно готовил место для прорыва.

  Я даже понимаю, почему они решились на захват лаборатории. Во-первых, нужно взять под контроль девчонку. Единственный грамотный химик на весь Могильник - это золотая жила. Те, кто работал у Маришки на подхвате, в подметки ей не годятся. Во-вторых - и это главное - Гнесу необходимо убраться с передовой. Сын Измаила внутри корабля может обозначать только одно - вот-вот начнется главный штурм, а в такой заварушке легко поймать случайную пулю.

  - О чем задумался, землянин?

  Я не стал сообщать ему, что все это время мысленно гипнотизировал циферки на таймере Нои. Длительное нервное напряжение и отсутствие пищи повлияли не только на меня. Нанофабрика получала энергию из моего организма, а уже затем передавала ее нанитам. Режим напряженной экономии дался ей нелегко, и в эту самую минуту большая часть ее мощностей была направлена на расконсервацию армии роботов. По всему телу носителя-идиота в срочном порядке пробуждались десятки, если не сотни миллионов крошечных работников. Признаюсь, я не ожидал от северян такой прыти, и теперь расплачивался за наивность сильнейшей ломотой и головной болью. Проще говоря, меня живьем выворачивало наизнанку. Неудивительно, что Гнес принял мой сосредоточенный вид за глубокую задумчивость. В то время как я всего лишь старался не заорать от боли.

  - Зачем тебе это? Ты же был одним из капитанов. Неужели не понимаешь, что при удобном случае Измаил тебя сольет?

  - Ты наивный как Дабл. Я полезен! У чернокожего был шанс вытащить нас всех, но он его бездарно просрал! Я устал повторять - если федералам нужна 'слеза', так пусть платят за нее. Трусливая скотина побоялась обострить ситуацию. Переживал за дочку? У меня тоже есть дочка, землянин. И я не хочу, чтобы она сгнила здесь, понимаешь? Ты не бойся, я не бездушная скотина.

  Гнес повернулся к Маре, и продолжил:

  - Твой отец умрет, но о тебе я позабочусь. На самом деле, я уже не раз это делал. Помнишь того парнишку, что пытался тебя изнасиловать? Их же двое было, верно? Первого сожрали крысы, а второго нашел я. Знаешь, их бездарная попытка похищения спутала мне все карты. Твой папаша так за тебя переживал, что втрое усилил охрану. Да еще эти бронированные головорезы. А ведь я должен был вывести тебя перед штурмом.

  Долговязый был доволен собой, и не скрывал своего триумфа. Эмоциональная речь отнимала много сил, и плюхнувшись в кресло, Гнес несколько раз приложился к фляжке, чтобы промочить горло. Громко отрыгнув, он неловко махнул зажатой в руке фляжкой в сторону Мары:

  - Марс Великий подкинул твоему папаше отличный козырь в лице землянина, но даже в такой ситуации черножопый гхаар умудрился все просрать. Платить за эти будет весь 'Титан'. Мужиков перебьют, а баб... - Он пьяно икнул. - Ну, ты скоро сама узнаешь.

  Девчонка дернулась как от удара, и мне снова пришлось удерживать ее за руку. Похоже, крепкий напиток и близость победы вынесли Гнесу последние остатки здравого смысла. Впрочем, это сейчас не важно. Когда каждая секунда на вес золота, его пьяные откровения только на руку. Что-то мне подсказывает - сын Измаила не станет долго терпеть этот фарс.

  Тем временем Ноя заработала на полную мощность, и очередной приступ боли скрутил меня в дугу. Скрипнув зубами, я процедил:

  - Ты дурак, Гнес!

  Неверно истолковав мою гримасу, Гнес покачал головой:

  - Ты зря меня ненавидишь, это - закон жизни. Сильный убивает слабого, а Марс убивает всех. Не о тебе речь. Ты крепкий, но умирают даже такие. Слабые - сразу, остальные - по случаю. Ирония в том, что жив ты до сих пор только из-за смерти Скара. Старый Измаил запретил тебя трогать, а я ведь едва не отдал приказ о твоем убийстве. Перед штурмом возможностей было хоть отбавляй, такая неразбериха.

  - Жаль, что ты не попытался.

  Гнес так увлекся, что пропустил мои слова мимо ушей. Закинув ноги на стол, он с удовольствием рассказывал:

  - Знаешь, если бы не ты, я бы уговорил Дабла разделить людей. Вывести женщин и детей к реке под охраной моих ребят.

  - Отец никогда не доверял тебе! - Выкрикнула Мара.

  - Значит, пришлось бы ударить в спину здесь. - Кочевник пожал плечами. - Что сейчас и происходит. Не сунься землянин в это дело, и все пошло бы по-другому. Дабл не довел бы людей до реки. Кстати, знаешь, почему я восхищаюсь Измаилом? В отличие от твоего безмозглого папаши у него всегда есть запасное решение. Даже вмешательство землянина сыграла ему на руку. Эти новые пушки отлично проредили войска северян, не пришлось их стравливать.

  - Стравливать?

  - Конечно! Девять племен - это слишком много для маленького корабля. Верно, Бека?

  Сын Измаила развалился на диване и, прикрыв глаза, внимательно слушал наш разговор. Вроде успокоился, и уже не пытается выпустить мне кишки при первой же возможности. В ответ на хвастливую речь долговязого, он промолчал, но я успел заметить, как его губы на мгновение сложились в презрительную усмешку. Кажется, судьба предателя не будет столь радужной. Будь я на месте Гнеса - поостерегся бы подставлять спину.

  Еще на совете было заметно, что долговязый любит поговорить. Оратор из него неплохой, но он слишком увлекался собственным голосом и не знал когда нужно остановиться. Вот и сейчас, вместо того, чтобы задницей учуять неприятности, Гнес продолжал:

  - Пока северные дикари штурмовали трюм, я потихоньку скармливал своих бойцов Псам Измаила. - Он хлопнул в ладоши, и довольно потер их. - И все довольны. Сегодня все решится. Ослабленный фланг откроет Измаилу прямую дорогу внутрь корабля. Сам понимаешь, планы 'Титана' у него есть. В такой ситуации даже младенец сможет провести отряд и ударить в тыл упертому негру. Остается разобраться с союзниками, но в этом старый Пес мастер.

  - То есть ты свою работу выполнил? - Кажется, Маришка пришла к тому же выводу.

  После этого вопроса даже бойцы долговязого почуяли неладное и начали оглядываться по сторонам. Поздно, ребята. Я даже восхитился той ненавязчивостью, с которой северяне оттеснили их в угол. Пока Гнес распинался перед нами, его ребят взяли в кольцо. Признаю, янычары Бека отлично знали свое дело. Если не присматриваться, совершенно не обращаешь внимания, что их расслабленные позы только кажутся такими, а оружие ненавязчиво повернуто в сторону 'доблестных' союзников.

  Предатель - это почти всегда трус, а трус будет до последнего надеяться на хорошее. Ему будут башку пилить, а он будет смеяться и пытаться свести все в шутку. До последнего. Вот и эти четверо такие же. Бараньи глаза с тщательно скрываемой паникой в глубине. Все понимают, но отказываются верить. Чисто овцы в окружении шакалов. Пуха был прав, считая, что титановцы разучились воевать. Не все, но эти - точно разучились. Пяти дней бойни мне хватило, чтобы понять - в этой ситуации люди Гнеса уже не смогут выжить, а вот прихватить с собой пару ублюдков еще успеют. Псы Бека слишком расслаблены.

  Одного я не понимал, расслаблены они как раз потому, что знают - сопротивления не будет.

  - А? - Непонимающе оглянулся Гнес. Похоже, лишь он один не понимал очевидного.

  - Измаил не церемонится с союзниками - это твои слова. Зачем ты ему? - Повторила Мара, вытирая сочащуюся из разбитой губы кровь.

  Одновременно с ее ироничным замечанием Бека едва заметно шевельнул пальцами. Одного брезгливого жеста хватило, чтобы бойцы Гнеса прекратили свое существование. Яркие, почти одновременные вспышки, горький запах паленого и четыре трупа у дальней стены.

  Глядя на ошарашенное лицо долговязого предателя, я лишь горько усмехнулся. В какой-то момент мне даже стало его жалко. Бедолага, он так искренне радовался своему триумфу, что не сразу пришел в себя. Растерянно переводил взгляд от одного тела к другому и беззвучно открывал рот. Примерно так же ведет себя выброшенная на берег рыба.

  В этот момент я понимал его как никто другой. На заре карьеры меня угораздило связаться с блатными. Отличное было времечко. Начальная стадия болезни еще не отбирала все силы, я был бодр и с оптимизмом смотрел в будущее. Эх, какой был старт! Прибыльное дело, легкие деньги и как водиться - шкурное предложение от солидных дяденек в дорогих костюмах. В тот момент я считал себя финансовым гуру. Через месяц у меня не осталось ничего кроме долгов. И все тот же - весьма представительный мужчина - выдавливал из меня все до рубля.

  Циничный жулик из моего прошлого, и жестокий марсианский кочевник из настоящего. Очень разные, но в чем-то похожие как близнецы. Уже позже знающие люди объяснили мне, что в той, поистине чужой для любого цивилизованного человека среде любой денежный мешок - это всего лишь баран. И предназначение у такого барана только одно - стрижка под ноль. Такие вот деловые отношения.

  Урок я усвоил. И к счастью, у меня хватило времени, чтобы начав все заново, добиться своего.

  В отличие от Гнеса.

  Его надежды на светлое будущее рухнули в одночасье, похоронив под собой десятки, пусть и не безгрешных, но в сущности неплохих людей. Я понимал его, но понять - не значит простить. И все же, Глядя, как Бека с ленцой тянет из ножен здоровенный тесак, я не испытывал злорадства. Чувства не появились, даже когда лезвие вспороло предателю живот. Гнес еще долго трепыхался в лужах собственной крови... как настоящий баран.

  Бека стоял в двух шагах и, поигрывая ножом, пристально нас рассматривал. Если его интересовала наша реакция, то, боюсь, его ждало разочарование. Глупо ожидать обмороков от девчонки, третьи сутки не отходившей от операционного стола. Вот нападение крыс - это что называется разрыв шаблона, тут она отличилась. А вспоротый живот и куча вонючих кишок на полу - зрелище насквозь знакомое. Уверен, ничего кроме искреннего злорадства Мара не испытывает.

  Что касается меня, то я просто устал. Ноя вымотала меня до предела, и когда боль наконец прекратилась, сил на эмоции уже не было. Навалившись на опрокинутое кем-то из нападавших кресло, я радовался возможности дышать полной грудью. В этот момент меня меньше всего интересовала судьба покойника.

  Оценив наше состояние, Бека качнул ножом в сторону затихшего Гнеса:

  - Крыса ошиблась. Отец не хочет твоей смерти. - Он скривил губы. - Ему понравились турели. Будешь работать на нас.

  Отвечать не хотелось. Во рту пересохло как после недельного перехода через пустыню. Понятно, что пушки 'Титана' произвели впечатление на Старого Пса, только для меня это ничего не меняет.

  Приложив некоторые усилия себя оправдать можно. И под каким-то извращенным углом сделка даже выгодная. Что может быть выгодней жизни? Тут дело даже не в моральных терзаниях, просто в этот конкретный момент времени я хотел только одного. Убить Бека. Убить всю оставшуюся в комнате мразь, а потом найти и убить Измаила. Желание настолько острое, что впору засомневаться в собственном рассудке.

  - Тебя скоро заберет Могильник, но умирать можно по-разному. - Сын Измаила облизнул толстые губы и причмокнул. - Долго и страшно, или быстро и легко. Научишь меня делать турели - жить будешь как лучший воин. Девки, жратва, и чистейшая 'слеза'. Никакой боли. Даю тебе слово, ты умрешь быстро. Сам выберешь время.

  - Измаил простит мне смерть старшего сына?

  - У меня много братьев, так что обмен равный. Скар был дурной, и метил на место отца. Ему недолго оставалось.

  Бека шагнул ближе, и мне пришлось ухватить Маришку за запястье. Все это время сумасшедшая девчонка прятала в ладони заточенный металлический стержень. Не знаю, откуда она его вытащила, но шансов против кочевника у нее не было. Судя по едва заметной ухмылке, шило заметил не только я. Приближаясь, шакаленок мастерски ее провоцировал.

  Мои пальцы скользят по запястью, не давая девчонке совершить очередную глупость. За градом слез ты не видишь злую, бесшабашную ярость в глазах Бека. Прости, девочка. Короткий нажим в болевую точку на локте, и заточенный стержень падает на пол. Громкое металлическое звяканье звучит набатом. Прости, девочка. Надеюсь, ты сообразишь, что нужно делать. Удар тыльной стороной ладони швыряет Маришку под стол. Бью с размаху, наотмашь, так что капли крови из многострадальной губы разлетаются по комнате веером. Прости, девочка. У тебя все равно не было шансов.

  Медленно, чтобы случайно не спровоцировать ухмыляющихся янычар, поднимаю стержень и на открытой ладони протягиваю сыну Измаила. Ладонь подрагивает от избытка адреналина, но шакаленок трактует все по-своему. Замерший на спусковом крючке палей расслабляется. Ну! Помедлив мгновение, Бека перебрасывает винтовку за спину и шагает ближе. Есть контакт!

  Резкий выдох, и короткий удар в промежность. С размаху.

  Отданная Ное команда активирует сеть нанороботов по всему телу. И время замедляется. Как и на полигоне 'Pharma Group' реальность начинает восприниматься покадрово, короткими вспышками. Мозг пульсирует, не успевая обрабатывать утроенный поток информации. Нанофабрика страхует как может, но даже ее возможностей хватает с трудом. Несмотря на дополнительно усиление, нагрузка на скелет возрастает многократно. Большая часть нанитов контролирует суставы и связки, остальные выполняют функцию стимуляторов, выделяя в кровеносную систему дичайшую смесь боевых стимуляторов. Оставшиеся десять процентов бездействуют. Они понадобятся позднее, чтобы прибраться после форсажа. В эту секунду наниты буквально сжигают себя, напрочь засоряя своими трупиками мое, и без того порченное соляркой тело. Без чистки шлаки гарантированно убьют носителя.

  И все же я готов рискнуть. Вид сжавшегося в три погибели Бека будоражит не хуже марсианской 'слезы' тройной перегонки. Отличный источник энергии, между прочим. Ное плевать, что расщеплять на составляющие - наркоту или персидский шербет. После корректной настройки моя умничка справляется быстрее, чем наступает эйфория. Знал бы, что придется входить в форсаж - сожрал бы все доступные витаминки. И раненные остались бы живы.

  Отмахиваюсь. Потом, все потом.

  И все равно с трудом сдерживаясь, чтобы не добавить Беку по ушам. В свое время Салливан красочно описал последствия такого удара. При слабом воздействии - болевой шок, лопнувшие барабанные перепонки и полная потеря ориентации. Без должной практики смерть почти гарантирована. Все равно, что швырнуть мозги о стену - фарш из серого вещества.

  - 'Легкая смерть. Хороший заложник'. - Не мысль - вспышка. И еще одна: - 'Вперед!'.

  Короткое движение и заточенный стержень Марсии срывается с ладони. Минус один. Никогда не был профи в метании ножей, но сейчас это и не требуется. При таких скоростях смертельным будет любое попадание. Впрочем, на этот раз удача на моей стороне. Огрызок металла пробивает череп и вязнет рукояткой. Сила удара такова, что труп бросает на стену.

  Минус один.

  Самое сложное - избегать прямых ударов. Во время короткого тренинга Фрэнк намертво вдолбил правила боя на форсаже: пах, глаза, горло. В крайнем случае - суставы. Даже армированный Ноей костяк рискует сломаться при неосторожном ударе. Этому учат элитных телохранителей и киллеров. По слухам, подобная наука преподается школах СБС и в армейском спецназе. Меня этому не учили. Короткий стресс-тест возможностей Нои на полигонах 'Pharma Group' я уроком не считаю.

  И все же семена упали на благодатную почву, органично вписавшись в систему Громова. Ежедневные тренировки скучающего по нагрузкам тела, и бодрящая злость разума. Последние дни я мечтал попасть на передовую и лично выпустить кишки северянам. В своих способностях я не сомневался. После десятилетней борьбы со смертью немногие знают возможности человеческого организма лучше меня. Чтобы выжить, пришлось потрудиться. И сейчас мне предстоит это проверить.

  Толкнувшись ногами, играючи перелетаю длинный, почти двухметровый стол. Неуклюжий кувырок гасит инерцию.

   - 'Пах. Глаза. Горло'.

  Три короткие мысли - три трупа. Кувырок. Заряд плазмы проходит мимо, оставляя на стене уродливую выгоревшую вмятину. И снова гашение.

  Быстро очнулись, звери. Успею! Следующий! Низкий прыжок через всю комнату, почти скольжу по металлу. Изменение планов. Слишком низко, до паха не достать. Удар кулаком под коленную чашечку. Красная табличка на периферии вирта - максимально допустимая нагрузка на кости. Чтобы погасить вспышку боли Ное не хватает производительности. Плевать. Встречаю ее как старую знакомую. Боль только подстегивает. Кочевнику хуже, его нога с хрустом складывается внутрь, и бедолага заваливается на бок. Медленно, толстяк, медленно. Как раз успею извернуться и встать на ноги, прикрываясь твоим телом. Два удара плазмы в тушу. Труп.

  Плохо, очень плохо. Тактическая ошибка. До следующей группы очень далеко, а ребятки Бека успели пристреляться. Как ни повысилась скорость, а от выстрела увернуться не получится даже на форсаже. Надо работать на опережение.

  - 'Вперед, Витя!' - Подстегиваю себя.

  Крутанувшись вокруг оси, швыряю труп в девчонку. Барахтающуюся Маришку очень вовремя заталкивает под стол, и вместо нее выстрелы рвут в клочья истерзанного кочевника. Вовремя успел. С начала боя прошел от силы несколько секунд, и ни черта не понимающие янычары стреляют во все мало-мальски шевелящееся.

  - 'Спасибо, девочка'.

  Выручила. Отвлекла крайних, и позволила выскользнуть из западни. Спустя мгновение к праотцам отправилась следующая парочка. При желании в качестве оружия можно использовать что угодно: руки, заточку, чужой выстрел. Осколок мензурки - и вовсе песня. Второму пришлось ломать шею, и из-за его спины расстреливать сбившихся в кучу недобитков.

  На все про все восемь целых девять сотых секунды. Заточка, обломок мензурки и скупая очередь.

  Выход из форсажа едва не прикончил. Навалилась ужасная слабость, а вздыбившийся пол так толкнул под ноги, что я рухнул самым постыдным образом. Приподнявшись на локте, я окинул руины лаборатории мутным взглядом. Картина удручала.

  В центре комнаты лежал скрюченный Бека. Кажется, сынок Измаила потерял сознание от боли. Обидно будет, если он окочурится, я рассчитывал выменять его на что-нибудь полезное. Его конечно могут и слить, но мне слабо верится, что у папаши Измаила так много детей. Как ни крути - пленник ценный.

  Вот Пуха - тот точно живой, даже проверять не надо. Грудная клетка вздымается уверенно, хоть и с надрывом. Все-таки его знатно отделали, всю свистопляску пропустил.

  - Что это было?

  Вот и последний выживший. Отпихиваясь ногами от закупорившего выход трупа, Маришка пыталась выбраться из-под стола. Не слишком у нее получалось, если честно, но сил чтобы помочь не осталось. Вот же любопытное создание. По самые брови в чужой крови, вокруг куча дымящихся трупов, а она еще и вопросы задает. Хотя, может оно и к лучшему. Истерика сейчас была бы не к месту.

  - Имплантат. На скорость. - Пояснил я, разглядывая свои руки. - С кучей недоработок.

  Недоработки действительно были. Десятисекундное ускорение дорого мне обошлось. Под кожей медленно проступали сеточки изорванных капилляров. Несколько набухающих кровяных шишек отмечали места неудачных падений, да и темные пятна перед глазами не спешили рассеиваться. Похоже, кровеносная система пострадала больше всего. Пятнистый, мать его, леопард с налитыми кровью глазами. То еще зрелище, я полагаю. Неудивительно, что у девчонки возникли вопросы. Надеюсь, она удовлетворится простеньким объяснением, потому что времени на подробности нет. Нужно срочно искать Дабла.

  - Насрать на твою начинку. Я давно подозревала что-то подобное. Что с кораблем?

  Паника в голосе Маришки зашкаливала, и меня скрутило от нехороших предчувствий. Я что-то пропустил? Первая мысль - реактор. Прислушавшись, я облегченно вздохнул. Старая калоша продолжала тихонько долбить вибрацией в стены. По сравнению с привычным ритмом звук изменился, но не настолько, чтобы бить тревогу. Что тогда? Ответ я получил, когда попытался подняться на ноги. 'Титан' словно специально поджидал, чтобы содрогнуться до основания. Удар был так силен, что меня закрутило волчком и швырнуло на колени.

  - Ни хрена себе!

  Не рискуя вставать, я пополз к сенсорной панели, изо всех сил перебирая руками и ногами. Быстрый перебор камер наблюдения результатов не принес. Внутри корабля кипел бой. Кочевники яростно сражались, но ничего, что могло бы вызвать подобный толчок, я не заметил. По крайней мере до тех пор, пока не догадался переключить обзор на внешнюю камеру. Увиденное заставило меня ошарашено присвистнуть и бессильно привалиться к обгоревшему трупу.

  - Ну? Что там? - Голос Мары звучал словно издалека.

  - Знаешь, по-моему, нас из танков расстреливают.

  Виктор ошибался. Среди замерших на холме боевых машин был только один танк. Остальные проходили по классификации как боевые разведывательно-дозорные машины типа 'Мираж', и предназначались в основном для поддержки пехоты. Именно они чаще всего использовались на блокпостах Могильника. Средняя броня в сочетании с высокой скорострельностью позволили БРДМ'ам превратить палаточный городок вокруг 'Титана' в пылающий филиал преисподней. Выделяющаяся размерами на фоне мелких собратьев, неповоротливая оружейная платформа успела выстрелить лишь раз, так и не приняв участия в потехе. Зато теперь наступил ее черед, требовалось вскрыть изрядно обветшавшую броню Титана и добраться до реактора.

  Оснащенный сдвоенной пушкой 'Левиафан-4М' тяжеловесно довернул направляющие и выплюнул в сторону 'Титана' очередные жгуче-оранжевые кляксы. Заряды плазмы были хорошо видны на красноватом марсианском небе, и не требовалось прилагать особых усилий, чтобы проследить их траекторию. Как и предыдущие, эти легли метрах в ста от корабля, в труху размолотив впечатляющих размеров скалу. В условиях Могильника не выдерживала даже армейская техника, тем более что системы наведения 'Левиафана' и в нормальном-то состоянии вызывали у экипажей кучу нареканий. Машинка оказалась дамой капризной, и склонной к периодическим обморокам.

  Молодой офицер, с невыспавшимися, запавшими до черноты глазами, негромко ругнулся и взмахом руки подозвал техника. Пожилой мужчина в запыленной, завязанной вокруг пояса робе с кряхтеньем поднялся с широкого трака и не торопясь подошел к капитану. И форма, и походка были далеки от уставных, но положенная в таком случае взбучка ему не грозила. После пятидневной охоты на кочевников людям требовался отдых, но и оставаться в фонящем соларусом 'заповеднике' желающих было немного. Так что, окинув подчиненного оценивающим взглядом, когда-то щеголеватый, а сейчас и сам изрядно потрепанный офицер уточнил:

  - Сколько до перезарядки?

  - А бог его знает. - Пожал плечами техник. - Минут десять, может пятнадцать. Греется, падлюка. Надо бы обождать, а то датчики уже полную ерунду показывают.

  - Обождать, говоришь... - Капитан повернулся в сторону помощника. - Станислав, командуй отбой. Час на пожрать. Третий взвод пусть заканчивает с минированием, и могут передохнуть. Наблюдение смени, не хватало еще атаку проворонить. Как там наши аграрии поживают?

  Команду самоубийц, а иначе назвать две сотни вооруженных чем попало колхозников верхом на потрепанных флаях у капитана язык не поворачивался, патруль перехватил у реки пять дней назад. Толпа мужиков возрастом от четырнадцати до шестидесяти всерьез собиралась отправиться в Могильник за скальпами. По сути, люди шли на смерть с твердым желанием утащить за собой как можно больше кочевников.

  В тот момент, глядя в полные решимости глаза, начальник погранзаставы отчетливо понял - этим сейчас все равно в кого стрелять. Разума там не было, одна боль и ненависть. С равным отчаянием толпа бросится на попытавшихся их остановить. Выслушав самого вменяемого, капитан принял судьбоносное решение - разделить роту и отправиться в Могильник вместе с гражданскими. Что, впрочем, не помешало ему завернуть обратно большую часть 'добровольцев'.

  Решение оказалось верным. Укрепленные на скорую руку грузовые вездеходы двигались в хвосте колонны. Позднее они взяли на себя роль передвижного лазарета и труповозки. Фермеры оказались неважными вояками. Их горячность не заменяла выучку, а энтузиазм плохо компенсировал отсутствие доспехов. И все же капитан признавал, что мужеству и целеустремленности разношерстного отряда можно было позавидовать. Даже серьезно раненные отказывались поворачивать назад, с налетом безумия в глазах требуя продолжать охоту.

  Охота - точное слово, но травля подошла бы больше. Регулярные войска прошли через становища южан как нож сквозь масло. Уровень соларуса вдоль берега был минимальным и, как следствие, миграция крупных племен легко отслеживалась с блокпостов. При необходимости велась корректировка со спутника. При таких условиях не составило большого труда окружить и уничтожить основную часть кочевников. Военная техника позволяла играючи преодолевать километры труднопроходимой местности, а отсутствие брошенных кораблей облегчало дальнейшее преследование. Идеальные условия для проведения карательной операции. Спастись удавалось единицам.

  Капитан уже позволил себе расслабиться, когда ситуация изменилась коренным образом. Очередное становище оказалось брошенным, а многочисленные следы явно указывали, что южане рванули в сторону Могильника, побросав нажитое. Короткий сеанс связи с блокпостом подтвердил догадку. Новость о внеплановой зачистке разлетелась подобно лестному пожару. Мародеры спешили укрыться в своих норах.

  И тогда капитан совершил, пожалуй, единственную ошибку. Почувствовав вкус крови, он отдал приказ о преследовании недобитой группы боевиков. Сборный отряд углубился в захоронение и окопался.

  Выжившие еще не скоро забудут ту ночь. Сигналы глохли в лабиринтах брошенных кораблей, а если и пробивались назад, то выдавали сюрреалистическую картинку. Сканер ловил гуляющее между остовами 'эхо' и просто захлебывался в данных. По всем подсчетам кочевники располагались северней и стремительно удалялись, не помышляя о контратаках. В такой ситуации даже армейский устав не предусматривал создания сколь-нибудь серьезных оборонительных сооружений. Заминировать проходы на ночь никто не догадался, и эта оплошность многим стоила жизни.

  Южане знали территорию как свои пять пальцев, а их разведчики давно научились передвигаться незаметно. Командир роты отдавал себе отчет, что отряд пережил ночь благодаря превосходящей огневой мощи и прочности защитных костюмов. Фермеры потеряли каждого третьего, да и среди бойцов раненных хватало. Самодельные гранаты кочевников нет-нет, да и находили уязвимости в сочленениях доспехов.

  Изрядно потрепанная полурота встретила утро на развалинах некогда опрятного лагеря. Сожженные палатки, уничтоженный фураж и взорванная кочевниками машина сопровождения с лекарствами на борту. Злость - плохой советчик, а молодой и амбициозный капитан жаждал реванша. Оценив потери, он отдал приказ продолжать преследование. Вчерашнее решение не двигаться вглубь Могильника, зачищая только территорию вдоль берега, было позабыто. Собственное поражение от кучки 'неотесанных варваров' он принял излишне близко к сердцу. Офицер отказывался воспринимать сражение в ином ключе, хотя именно благодаря его руководству отряд вообще пережил ночь.

  Трое суток военные рыскали по Могильнику, отлавливая и зачищая все мало-мальски двуногое и прямоходящее. На ночь проходы минировались, а пространство без устали прощупывалось мощными прожекторами 'Миражей'. И шквальный огонь - как единственная адекватная реакция на шорох, движение или подозрительный звук. Погранзастава училась воевать по-старинке, и как показала практика, это был единственный способ в условиях Могильника.

  Разница в экипировке и выучке оказалась слишком велика. Утратив эффект неожиданности, кочевники не могли противостоять зачистке. Им ничего не оставалось, кроме как разбиться на мелкие группки и отступать вглубь Могильника.

  Точно такую тактику использовали армейцы. Выслеживая беглецов, группа продвигалась вперед растянувшись на километры. Солдаты набирались опыта, а бортмеханики учились ориентироваться по куцым показаниям ослепших и оглохших 'Миражей'. Все чаще в воздух взлетала красная ракета, и очередную банду сжимали в клещах.

  Неповоротливый 'Левиафан' с трудом держался в воздухе, и не участвовал в преследовании. Большую часть времени танк оберегал караван с раненными. Отправлять их назад без прикрытия было нельзя, а дробить и без того крошечный отряд капитан не решался. Одной ошибки хватило, чтобы перестать недооценивать противника. Кочевники доказали, что умеют воевать. Каждую ночь погранзастава собиралась в кулак и баррикадировалась, чтобы вместе с первыми лучами солнца продолжить преследование.

  Этим утром, преследуя потрепанную колонну толи беженцев, толи бандитов - разбираться не было времени, расстреливали и тех, и других - 'Миражи' выскочили из каменного лабиринта и замерли в оцепенении. Перед ними возвышался огромный корабль, все пространство вокруг которого усеивали палатки кочевников. Сто лет назад 'Титан' считался достопримечательностью, и посадка рядом с исследовательским кораблем преследовалась по закону. Спустя годы вокруг него образовалась своеобразная зона отчуждению, на которой и разбили лагерь северные племена.

  Десяток красных ракет обозначил общий сбор, и земля вскипела.

  К тому времени как капитан добрался до корабля, 'Левиафан' методично вгрызался в броню 'Титана'. И в этом заключалась основная проблема - офицерский состав погранзаставы прекрасно знал, что армейцам запрещено трогать лабораторию 'слезы'. Корабль защищало негласное, но категорическое табу самого высокого начальства.

  Выход был только один - прекратить осаду, и немедленно отступить в сторону погранзаставы. Вот только как объяснить такое решение раненным солдатам и фермерам, чьи семьи совсем недавно вырезали кочевники.

  - Капитан, к нам гости! - Голос Станислава оторвал капитана от неприятных размышлений.

  - Что говоришь?

  - Со стороны 'Титана' приближается гражданский мобиль с куском белой тряпки вместо флага.

  Офицерские имплантаты с трудом противостояли вредному воздействию соларуса. Отфильтровав помехи, зрение автоматически подстроилось и выхватило из складок местности приближающуюся модельку флая.

  - Парламентеры пожаловали? Ну-ну.

  - 'Мираж-3' докладывает. Держат сектор под контролем. Прикажете уничтожить?

  - Да пусть себе едет. Послушаем, чего скажут, если на минах не подорвется. И Станислав, проследи, чтобы фермеры стрелять не начали раньше времени. Они ж дурные еще.

  - Слушаюсь! - Козырнул лейтенант.

  Мобиль кочевников быстро приближался. Пытаясь как можно быстрее проскочить опасный участок, он развил сумасшедшую скорость. Глядя на лихачества неизвестного водителя, командир погранроты повернулся к помощнику:

  - Как думаешь, проскочит?

  - Мины-то? Навряд ли, прямо на них прет.

  В отличие от подчиненного, капитан не сомневался в обратном. Его встроенный тактический анализатор давно просчитал траекторию приближающегося объекта. Неизвестный гонщик обходил минное заграждение с профессионализмом горнолыжника лавирующего между флажками. Такое 'везение' выходило за всякие рамки. Сказать, что капитан заинтересовался персоной водителя - значит, ничего не сказать. Засечь мины в условиях Могильника, а тем более выполнить маневр на такой скорости мог только владелец серьезной спецтехники уровня СБС. Таких на Парковке было трое, и одним из них был сам капитан. Появление неучтенного оперативника оказалось неприятным сюрпризом. Неужели ему посчастливилось встретить свободного художника?

  Свохи считались агентами высшего эшелона, и отчитывались лично главам Совета. Их чаще использовали как инструменты закулисных политических игр, нежели как шпионов, и в своей среде считали элитой. Простые люди даже не догадывались об их существовании, а в спецшколе СБС о свохах ходили легенды.

  Настроение капитана, и без того не радужное, стремительно поползло вниз. Молодой, только покинувший учебку офицер госбезопасности попал в Могильник совсем недавно. Армейское звание и контроль над тревожным районом считались неплохим трамплином в будущее. При распределении агента легко могли посадить на должность секретаря в заштатном ведомстве. Без надежды на карьерный рост, с приличным шансом умереть от скуки в пыльном архиве. Или отправить в рабский карьер лет на десять - поумерить пыл и гонор. Редко, но случалось и такое.

  Наблюдая, как приближается мобиль, капитан просчитывал последствия своего поступка. На первый взгляд безобидное преследование кочевников с минуты на минуту грозило перерасти в межведомственный конфликт. Если его угораздило вмешаться в операцию своха, то на карьере можно поставить жирный крест. После такого и рудники покажутся раем.

  Откровенно говоря, молодой офицер с сожалением посматривал в сторону занявшего позицию 'Миража'. Один выстрел решил бы проблему. Искушение было велико, но к тому времени флай уже выскочил из сектора обстрела. Если боевая машина начнет ловить подвижную цель в перекрестие прицела - ситуация резко обострится, а капитана давно отучили идти на крайние меры, не зная всех возможностей противника. Как ни обидно признавать, но право первого хода принадлежит не ему.

  И водитель мобиля не преминул им воспользоваться.

  Отразив потертым боком лучи заходящего солнца, машина лихо развернулась и остановилась на безопасном расстоянии. Ударом ноги распахнув заклинившую дверцу, из салона осторожно выбрался мужчина лет тридцати.

  Капитан скользнул взглядом по кровавым разводам на теле водители и поморщился. В тщательном изучении не было нужды, следы форсажа воспитанники школы узнавали сразу. И судя по интенсивности, незнакомец владел имплантатами высшего уровня. Он даже не потрудился обработать рану от выстрела плазменной винтовки, небрежно просунув правую руку в импровизированную перевязь. С такими повреждениями прямая дорога в лазарет или на кладбище, а водитель, похоже, не обращал на них ровным счетом никакого внимания.

  'Имплантат на скорость, с усилением опорно-двигательной системы. Плюс, тактический анализатор класса А. Ранние модели не способны проложить дорогу через минное поле на такой скорости. В паре такое железо убьет любого носителя. Расход энергии капитальный'. - Прикинул сбшник, и подытожил: - 'Точно свох'.

  Развалившиеся на броне солдаты лениво перебрасывались словами, обсуждая 'наглого кочевника', и делая ставки насчет его дальнейшей судьбы. Спешащая от временного лагеря делегация вооруженных чем попало фермеров - эти хотели честного и справедливого суда. Желательно долгого и мучительного. Замерший в шаге за спиной лейтенант-ординарец, лично отобранный и вымуштрованный. Наивные, они считали, что ситуация под контролем. Еще двое застыли друг напротив друга, лихорадочно просчитывая варианты. Они не подозревали, что все уже решено случайным стечением обстоятельств. В эту самую секунду судьба миллиардов людей круто изменилась. Хотя об этом не догадывался вообще никто.

  Началось все просто. Выдернув из салона брыкающегося пленника, водитель одной рукой поволок его к офицерам. Не доходя пары шагов, остановился и произнес уставшим, но каким-то веселым голосом:

  - Ну что, капитан, будем договариваться?

Эпилог 1

Эпилог 1

  Внутренние часы показывали, что проспал я без малого сутки. Помещение лаборатории снова блистало чистотой, а легкая вибрация корпуса наконец прекратилась. Пуха сумел погасить реактор.

  Крепкий сон привел меня в относительный порядок, но чувство голода никуда не делось. Пожрать я так и не успел. Забег по кораблю с полутрупом Бека на плечах и иазговор с армейцами дались нелегко. Я с трудом вспомнил, как добирался обратно. Кажется, так и заснул в кресле мобиля, прямо у развороченной пробоины. В лабораторию меня перетаскивал кто-то из своих.

  Этот же неизвестный благодетель оставил на столе пару нераспечатанных армейских рационов. Я говорил, что мне надоели сухпайки? Наглая ложь! Ничего вкусней отродясь не пробовал. Брикеты таяли во рту, не успевая как следует прожеваться, а колба с теплой, отдающей металлом водой опустела раньше, чем я заметил. Откровенно говоря, от добавки я бы не отказался.

  Потирая глаза и потягиваясь на ходу, я прошагал в ванную, и без особых надежд покрутил вентили. Каково же было мое удивление, когда из крана ударила мощная струя. Выходит, титановцы даром времени не теряли?! Удовольствие было таким острым, что из душа не хотелось вылезать. Шевелиться тоже не хотелось. Я просто стоял, а вода лилась сверху, вымывая последние тревоги. В голове лениво шевелились мысли и воспоминания.

  Холодный душ бодрил, выбивая остатки сновидений. Кошмаров, откровенно говоря, но, ручаюсь, на корабле еще не скоро будут спать спокойно. Так что я не в обиде. На душе было пусто, но это была спокойная пустота. Без грохота взрывов и крика раненных.

  Вытираясь, я улыбнулся своему отражению. Растрепанному, с торчащими во все стороны клочьями бороды и слегка безумными глазами.

  - Надо бы побриться.

  Грязное, кучей сваленное белье не прельстило бы даже бомжа. Одевать заскорузлую от своей и чужой крови одежду не хотелось, и обернувшись мокрым полотенцем, я прошлепал в комнату. Где-то там, в дебрях моей сумки хранилась свежая, ни разу не надеванная спецовка. Это конечно не костюм с галстуком, но в честь победы хотелось выглядеть прилично. Даже тонкий свитер кажется по-домашнему уютным, если не вспоминать, что мне его продал садист едва не растворивший Галла в химическом растворе. И все ради нескольких музыкальных усилителей.

  - Сумасшедшее времечко! - Буркнул я себе под нос.

  - Виктор, тебе уже говорили, что ты удивительный? - Из-за спины раздался голос Маришки.

  Наполовину натянутый свитер сковывал движения, но я все же умудрился помахать ей просунутой через горловину рукой. От неловкого движения полотенце едва не свалилось, и я был вознагражден жизнерадостным смехом.

  - Давно. - Я кивнул с самым серьезным видом. - Уже лет триста прошло, не меньше.

  - Не хочешь рассказать, откуда ты такой взялся? У нас бывают, - Мара запнулась, пытаясь сформулировать, - гости с Земли. Разные попадали, но таких как ты я не встречала.

  Шутливый вопрос заставил меня задуматься. Время шло, а девушка продолжала буравить меня взглядом. Наконец, я ответил:

  - А где Дабл?

  - На совете. Думают, что дальше делать.

  - Хорошо. Идем, там и расскажу. Тем более что без вашей помощи все равно ничего не получится.

  - Ну пойдем. Примут меня?

  - Спрашиваешь! - Улыбнулась Мара.

  Во время штурма я почти не покидал лабораторию, сутками просиживая за турелями. Никакая война не проходит без последствий, и за эти дни обстановка на корабле сильно изменилась. Верхняя секция подверглась разграблению и почти целиком пришла в негодность. В последние дни на ней закрепились северяне, но перебираться не рисковали, что впрочем не помешало им стаскивать все ценное в лагерь. Боюсь, атака 'Миражей' сплавила в единое целое и трофеи, и завоевателей.

  Эхо войны еще долго будет гулять коридорами 'Титана'. Раненные, убитые и дети, оставшиеся без родителей. Смотреть по сторонам было тяжело, но я сделал все, что мог. И мой вклад не остался незамеченным. Пока мы шли со мной постоянно здоровались незнакомые люди, меня благодарили. На мой недоуменный взгляд Мара пояснила:

  - А чего ты хотел? Ты теперь знаменитость!

  - Мара, хоть ты не начинай. Себя я тоже спасал, и давай не будем об этом. Лучше скажи, откуда столько народу?

  - Южан приютили. Солдаты ушли, но они боятся возвращаться.

  - Хорошо их потрепали?

  Мара тихонько кивнула.

  Совет заседал в помещении бывшей столовой. Возле дверей постоянно крутилось с десяток вооруженных охранников. Южане держались особняком. Не то чтобы им не доверяли, но после предательства Гнеса стоило подстраховаться. Обжегшись раз, Дабл начал дуть на воду. Как говорится, лучше поздно, чем никогда. На посту стояли Марины знакомые, и проблем не возникло. Пока один докладывал о нашем появлении, мы успели перекинуться фразами с остальными. Оказалось, что в кругу вояк обо мне ходило еще больше слухов. Было странно наблюдать, как здоровенный мужик поглядывал в мою сторону едва ли не с детским любопытством.

  В этот момент я наконец понял суть Могильника. Он словно замер на стыке времен. Здесь мирно уживались казалось бы самые противоречивые вещи. Их допотопная религия соседствовала с современным оружием, а наивное благородство с производством смертельного наркотика и предательством. Они жили под гнетом соларуса, и все равно находили время для радости. Еще вчера на них охотились как на диких зверей и расстреливали из танков, а сегодня эти люди спокойно восстанавливают корабль. Свалка кораблей выковала особую породу людей. Очередной фрагмент мозаики встал на свое место, и картина сложилась до конца.

  - Заходи! Вас там ждут уже. - Появившийся из-за двери охранник махнул рукой.

  Окинув зал заседания пристальным взглядом, я невесело улыбнулся. С последнего раза руководство 'Титана' сильно сократилось. Несмотря на защиту бронекостюма погиб Старейший. Прикрывая отход группы погиб здоровяк Баров. Вспыльчивого Далгата взяли живьем и распяли снаружи, и бедняга умирал на моих глазах. У меня не хватило смелости сообщить его семье подробности - умер и все. Мат, Дамир - этих я даже не знал в лицо. Про Гнеса вспоминать не хочется, но он тоже заседал в совете. Из прежних остался Дабл и Тома, да еще Пуху повысили. Сидит с краю, но судя по улыбке - рад меня видеть.

  - Рауль! Выжил, чертяка!

  Вот кому я действительно обрадовался. Всегда крепкое рукопожатие, в этот раз вышло каким-то вялым. Вид у пилота был потрепанный. Лишняя неделя на Парковке, в совокупности с натужно фонящим реактором 'Титана' выжали его досуха. Судя по тому, что Мара тут же бросилась к пилоту, роман у них идет полным ходом. Угораздило девчонку влюбиться. Не похоже, чтобы Дабл противился такому союзу, но взгляд старательно отводит. Все вокруг прекрасно понимают, что Рауль уже нежилец. И сам он понимает не хуже других, но старательно делает вид, что все в порядке. Крепкий парнишка.

  Дав мне время осмотреться, Дабл поднялся из-за стола и произнес:

  - Вот, господа, позвольте представить нашего героя. Виктор - тот самый умелец, благодаря которому трюм превратился в скотобойню. Если бы не его придумки...

  Чернокожий не договорил, но его слова и так приковали общее внимание. Местные смотрели уважительно, а вновь прибывшие южане рассматривали как диковинную зверушку. Для них я оставался одним из зажравшихся землян.

  - Этот кусок гхаара отдал Бека солдатам! За что его уважать?

  Один из развалившихся в кресле южан посматривал в мою сторону с наглой улыбочкой, не прекращая ковыряться мизинцем в зубах.

  - Фара, ты гость в моем доме. - Голос Дабла звенел от едва сдерживаемой угрозы. - Но ты зарываешься!

  - Измаил со своими ублюдками растревожил границу. Мой дом сгорел, семья чудом спаслась, а ты говоришь, что я зарываюсь? Ты понимаешь, что Бека просто расстреляют? Эта тварь не заслуживает быстрой смерти!

  Южан трое. Толстый Фара речь толкает, остальные по бокам сидят и только кивают. Видно, что Фарик среди них за главного, и работать нужно с ним.

  - Ошибаешься, уважаемый. - Негромко хлопнув по столу, я привлек к себе внимание. - Смерть Бека не будет простой, его забрали фермеры. Я понимаю, ты хотел лично пустить ему кровь, но у тебя еще будет возможность отомстить. Измаил потерял много людей. Принесешь его голову колхозникам, и у тебя не будет друзей надежней и преданней.

  - Тоже отдать циклушникам? - В его голосе мелькнуло насмешка.

  - Голову, Фара. Только голову.

  Южанин задумался. Получить бывшего врага в союзники - такое решение требует тщательных размышлений. Там и стычки, там и кровь между родами, но если фермеры предложили такой выход, значит, есть шанс уладить дело миром. А такое решение многого стоит.

  - Я тебя услышал. - Сказал толстый чуть погодя. - После поговорим.

  - Садись, Виктор. - Дабл указал на соседнее кресло.

  Если я правильно понимаю политику кочевников меня только что назначили на должность премьер-министра. Быстрый карьерный рост, ничего не скажешь. Судя по довольной улыбке, Дабл обрадовался прекращению конфликта между мной и Фарой. Думаю, пришло время обрадовать его еще больше.

  - Чуть позже. Если ты не возражаешь. Для начала я хочу рассказать вам, кто я такой и откуда здесь взялся.

  Видя, что один из южан собрался протестовать, я чуть повысил голос:

  - Прошу не перебивать. Это действительно важно и непосредственным образом относится к делу.

  Выдохнув, словно перед прыжком с обрыва, я начал:

  - Меня зовут Виктор Кизляр, и я родился почти триста лет назад. Двести девяносто семь, если быть точным...

  Рассказ о моих приключениях занял почти час. Я не торопился. В общих чертах рассказывая, как зарабатывал деньги в прошлой жизни, часто переступая и коверкая жизни окружающих. Сидящие за столом люди не хуже меня знали, что такое выживание в тяжелых условиях. Они поняли и не осуждали.

  Рассказывал, как проснулся уже в этом времени и получил в свое распоряжение НОИ, как добрался на Марс и попал на 'Титан'. С молчаливого согласия Дабла рассказал о далеком, но весьма могущественном родственнике Мары. Нельзя недооценивать возможности начальника службы безопасности одной из корпораций. В нашем случае - это хороший козырь.

  Скрывать что-либо я посчитал глупостью. Слишком туго все завязано на НОИ, так что отодвинуть меня не получится. Эти люди станут моими партнерами, у них просто нет другого выбора.

  - Наноорганический имплант - это фантастика даже по современным меркам. Благодаря ему мое тело легко справляется с агрессивной средой Могильника. Никакое излучение не в силах противостоять армии крошечных роботов раскиданной по всему телу.

  - Сам сказал, что экземпляр уникальный. Нам-то какая выгода с твоих на-ни-тов. - Фара по слогам произнес незнакомое слово. Его голосе не было насмешки, только неподдельный интерес. Так что я воспринял его слова как просьбу переходить ближе к делу.

  - Ноя сращена с нервной, кровеносной и опорно-двигательной системами. Ее основная функция - контроль и подзарядка нанороботов. Роботы дублируются самостоятельно из переработанной органики, они же отслеживают все процессы внутри тела. Без НОИ их эффективность резко снизится, а спустя сорок часов подойдет к концу запас энергии. Миллиарды нанитов одновременно выключатся, а их разлагающиеся останки гарантированно превратят носителя в инвалида. Или убьют.

  Долгий рассказ выматывал. Убрав ладонь с сенсора и погасив экран проектора, я подошел к столу. Стакан с холодной водой привел меня в чувство, и я продолжил:

  - На таком принципе работает боевой коктейль БД. Как его называют солдаты - 'бессмертный день'.

  - Все еще не вижу нашей выгоды.

  - Ах, да. - Я сделал медленный глоток. - Дело в том, что НОИ производит нанороботов второго поколения. С возможностью подзарядки он ее контуров. Вот только в процессе эксплуатации выяснилось, что это не единственный возможный способ. Насыщенное излучение соларуса играет роль питательного супчика, в котором наниты прекрасно себя чувствуют.

  - После инъекции мы сможем жить на 'Титане' без опаски?

  - Нет. Здешнего фона явно недостаточно. Вот на звенящем от соларки корабле с действующим реактором - вполне.

  Выдержав соответствующую паузу, я добавил:

  - Господа, не желаете сменить прописку?

Эпилог 2

Эпилог 2

  Не все данайцы одинаковы.

  В. Кизляр

  'Решение объединить планету под единым флагом казалось закономерным. Один язык, одна валюта, небольшая армия внутренних войск, единый бюрократический аппарат и полное отсутствие границ. Огромная вкусная морковка перед носом восьмимиллиардного ослика.

  Все произошло очень быстро, и это лишний раз доказывает, насколько они все спланировали. Искусственно созданный финансовый кризис повлек за собой резкое падение уровня жизни по всему миру. И как закономерное следствие - серия острых военных конфликтов, которая в сжатые сроки раскачала политические отношения между государствами подобно маятнику. Истинную природу хаоса понимали немногие.

  Разрозненные правительства боролись с последствиями, в то время как причина продолжала действовать. Короткая истерия в СМИ с частично сфабрикованными, но большей частью правдивыми фактами многочисленных растрат и откровенного воровства выбила тех немногих, кто еще мог повлиять на ситуацию. Компромат был на всех. Тогда еще не созданный Совет Земли имел полный доступ ко всем банковским счетам планеты. По сути, Совет сам являлся финансовой системой, и состоял из людей ею управляющих. Над политиками, над корпорациями, над всеми!

  Хаос нарастал, и единственной проблемой оставалось предотвращение третьей мировой войны. В атмосфере постоянного прессинга, у глав государств могли просто не выдержать нервы. Прийти к власти оказалось гораздо легче. Финансовая система стала системой тоталитарного контроля. Хотя в то время об этом еще никто не догадывался. Люди радовались отсутствию границ и налоговым послаблениям. Учили 'террано'. Ослик радовался морковке.

  До депортации первого 'негра' оставалось почти сто лет'.

  Мужчина легкомысленно хмыкнул, выражая свое отношение к написанному, и сделав короткую пометку на полях, перевернул страницу изрядно потрепанной книги. В последние полчаса подобное хмыканье раздавалось в кабинете с завидным постоянством. И если бы не появление гостя, а точнее - гостьи, продолжалось бы еще долго. Легкая наивность автора развлекала хозяина дома, и увлекла настолько, что он пропустил негромкий скрип давно несмазанных дверей. Этот скрип уже больше ста лет приветствовал владельцев старого особняка при входе в семейную библиотеку, и, наверное, будет встречать еще столько же. Касательно некоторых вещей сентиментальность Олег переходила все границы.

  - Вот мало тебя отец порол! Опять книгу портишь?

  Затянутая в плотно облегающий спортивный костюм девушка замерла в дверном проходе. Невысокая и стройная, она насмешливо крутила между пальцами остро заточенную полоску металла.

  - Есть такое дело. - Олег даже не пытался отнекиваться. Детская причуда со временем переросла в привычку, от которой он не собирался избавляться. - Ты рано. У меня еще полчаса в запасе.

  - И ничего не рано, как раз переоденешься. А то еле ползаешь после своих книжек. Думаешь, анализируешь чего-то. Мало тебе одного шрама? Еще поставить?

  Неудачный спарринг с сестрой оставил на лице Олега короткий шрам, рассекающий правую бровь на две примерно равные половины. В свое время отец запретил семейному доктору убирать его, оставив в качестве напоминания. Рассеянность сына он не одобрял. Когда срок наказания вышел, Олег уже сам настолько свыкся со шрамом, что решил оставить украшение. В минуты задумчивости он нередко начинал водить по нему пальцами. Как сейчас например.

  - Диана, ты не хуже меня знаешь, что рассеченная бровь - это еще не победа. Полчаса. - Глядя на играющую с метательным ножом сестру, Олег зеркальным жестом крутанул в ладони карандаш. - Немного осталось.

  - Что хоть читаешь? Пфф... - Девушка презрительно фыркнула. - Миронов? - Неужели ты воспринимаешь работу этого прохвоста всерьез? Ее стоило назвать 'Записками наивного идиота'! Весьма ограниченный взгляд на ситуацию.

  - Ну почему, здравые мысли все же встречаются. Хотя и редко, тут ты права.

  - Как всегда! - Довольно категорично заявила девушка, и хитро прищурилась. - У меня для тебя новость! Объявился твой потеряшка.

  - Кизляр? - С хлопком закрыв книгу, Олег резко подался вперед. - Где?

  - Стандартная схема. Разведка отслеживала официальные каналы полиции. В архивы СБС пробиться не получилось, но это и не потребовалось. Все как мы и предполагали. Запрос поступил с Марса. Один из патрульных Могильника внезапно заинтересовался личностью Виктора Аркадьевича. Отправить туда группу захвата?

  Задумавшись, Олег несколько раз крутанул карандаш между пальцев.

  - Игорь выяснил, почему на него объявил охоту начальник полиции?

  - Нет. Кто-то очень неплохо подчищает за собой. Возможно контрабанда. Есть косвенные улики, но их недостаточно.

  - Хесус не прекратил поиски?

  - Нет. - Диана отрицательно качнула ножом. - Начальник полиции оказался очень настойчивым. Запросы касательно Виктора нам удалось блокировать, но его спутники активно пользуются прежними документами. Рано или поздно информация к нему просочится. Вопрос времени.

  Олег резко поднялся с кресла и заходил по комнате. Узнав о печальной судьбе старого транспортника, он, признаться, уже распрощался с деньгами. В свое время прадед в подробностях пересказал историю борьбы Виктора со своей болезнью. Из всех рассказов Олег сделал три вывода: Кизляр - натура хитрая, до невозможности упертая и очень везучая. Только такой человек мог предусмотреть последствия своего изобретения и так защитить собственные деньги. Любой другой человек в подобной ситуации думал бы лишь о предстоящей заморозке. Упредить такое мог только гений.

  - Олежа, о чем ты думаешь? Нам нужен этот человек. Нужны его деньги!

  - Диана, ты как всегда торопишься, и именно поэтому я всегда побеждаю в спарринге. Когда ты перестанешь думать так прямолинейно? Отправь команду на Марс. Пусть найдут Кизляра и возьмут под наблюдение. Как только сделают - снимайте блокировку с полицейского канала. Я хочу знать, что будет делать Мордо.

  - Зачем тебе это?

  - Потому что контроль над космодромом стократ важнее любых денег. Если нам удастся прижать главного полицая - мы его получим. Надо глянуть его реакцию.

  - Нет гарантий, что Кизляр останется в живых. - Диана обвиняюще ткнула в брата заточенной железкой.

  - Рискнем. Если все что рассказывал прадед - правда, убить Виктора будет совсем нелегко. К тому же у него есть нанофабрика. Поверь мне, НОИ стоит своих денег. Все будет хорошо.

  Олег хитро подмигнул сестре, и вновь открыл книгу.

  - Я не поняла, ты читать собрался?! За такую новость ты должен мне спарринг!

  - Десять минут. Дочитаю и приду.

  Девушка зашипела рассерженной кошкой и резко взмахнула рукой. Мягким движением Олег перехватил клинок в нескольких миллиметрах от обложки.

  - Диана, я же просил так не делать! Хорошая книга!

  - Вредный ты, Громов! Потому и девушки тебя не любят. Нож верни.

  - В зале отдам. Иди. Разогревайся.

от Автора

 Господа пираты!

  Настоятельно прошу не растаскивать черновик по сети. В нем слишком много помарок, за которые мне откровенно стыдно.

  Уважаемые читатели!

  Если вы встретите книгу на просторах интернета, прошу принять во внимание, что это всего лишь черновик. Который только-только правится и переделывается.

от пирата Nehochuha

от пирата Nehochuha

Сори, Автор прости, но книга уж больно хороша!! С нетерпением все мы, ваши читатели, будем ждать продолжения!!!

Оглавление

Интерлюдия 1

Интерлюдия 2

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Интерлюдия 3

Глава 5

Интерлюдия 4

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Интерлюдия 5

Глава 9

Интерлюдия 6

Глава 10

Глава 11

Интерлюдия 7

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Эпилог 1

Эпилог 2

от Автора

от пирата Nehochuha X Имя пользователя * Пароль * Запомнить меня

Регистрация

Забыли пароль?