«Змеиный король»

Николай Степанов ЗМЕИНЫЙ КОРОЛЬ

Глава 1 ЦЕРЕМОНИЯ ПРОВОЗГЛАШЕНИЯ

— Дихрон, что за фокус? Эта змеиная чешуя вообще не отмывается. Что же мне теперь, так и ходить с аппликацией хвостатой королевы на груди? Брр!

— И ты еще переживаешь?! Выжить после укуса королевской гюрзы, избежать гибели в схватке с бойцами гермага Мугрида, наконец-то избавиться от смертельно опасной ноши… Да на твоем месте любой другой прыгал бы от радости!

Яд поющей змеи королевских кровей считался в Жарзании самым опасным, от него не спасали даже лучшие средства. Однако Фетров действительно выжил, и платой за это, как он считал, стал необычный рисунок. Андрей все не мог свыкнуться с тем, что часть его кожи покрылась чешуей. Даже легкое случайное прикосновение к чужеродному наросту приводило парня в дрожь. Хотелось взять скребок и содрать эту гадость, но чешуйки держались очень прочно.

— Почему ты думаешь, что те люди работали на повелителя Ливаргии? Сами сказали?

— В Жарзании только один человек носил маску, украшенную зубами шкаронды.

— И кто это?

— Ратор Мугрида. Очень загадочная личность, между прочим. О нем ходило столько невероятных слухов, что я не удержался и снял маску с трупа. Говорили, что никто не видел лица этого человека. Я думал, под маской окажется нечто. К моему великому разочарованию, под ней не скрывалось ничего необычного. — Магир достал из мешка трофей и даже примерил на себя.

— А ты надеялся увидеть там монстра?

— Многие, кстати, именно так и считали.

— И зачем тебе маска?

— Приберегу пока, а потом, когда весть о смерти таинственного ратора распространится по стране, продам какой-нибудь пожилой леди. Монет за сто, а то и больше.

— Дядя, дядя… Страсть к золоту тебя когда-нибудь погубит.

— Деньги как таковые меня интересуют мало. Они мне нужны только для приобретения саженца агрового дерева. Иначе пропадает смысл всей трудной и опасной работы, которую мы с тобой проделали ради получения титула. Посуди сам, какой резон было становиться магиром, открывать себе каналы подпитки, если источника магической подзарядки у меня нет?

— А когда он появится, что это даст?

— Я смогу удвоить свои силы, освоить новые заклинания, шагнуть на более высокую ступень мастерства. — На пару секунд волшебник закатил глаза к небу, потом вспомнил про собеседника и продолжил: — Помнишь, к примеру, нашу стычку со слизуном?

— Который под мостом людей подкарауливает?

— Да. Так вот, имей я тогда удвоенные возможности, он бы ни за что не рискнул на нас напасть.

— Сначала деньги были тебе нужны, чтобы отдать долг, затем — чтобы стать магиром, теперь — вынь да положь дерево агровое, следом захочется дом купольный построить… А чем все это закончится — знаешь?

— Буду знатным и богатым человеком, — не задумываясь, ответил волшебник.

— Как бы не так! «На пороге сидит его старуха, а перед ней разбитое корыто», — процитировал знакомую с детства сказку нелегальный турист.

— О чем это ты?

— Да так… Видно, в вашем эпосе нет такого предания, которое доходчиво объясняет, к чему людская жадность приводит.

— Я вовсе не жадный. — Волшебник сделал вид, что обиделся, и отвернулся.

Первый привал Андрей и его фиктивный дядюшка устроили, когда пересекли границу Ливаргии. Практически всю дорогу после своего чудесного воскрешения в скалах Желтой гряды фокусник прокручивал в голове события, произошедшие с ним в Жарзании.

Попав в завратную реальность, он, вместо того чтобы, как любой турист, наслаждаться местными красотами и чудесами, позволил втянуть себя в весьма сомнительную авантюру, заключив сделку с гидом, более всего озабоченным добыванием денег. По условиям этой сделки землянину пришлось назваться племянником Дихрона и соблюдать все условности здешнего мира. Если бы они были безопасны для жизни и здоровья, то просто добавили бы яркости впечатлений от увиденного, однако из-за повышенного финансового аппетита названого родственника Фетров умудрялся попадать во все новые и новые переделки.

Сначала он перешел дорогу местному купцу с шулерскими наклонностями. «Дядюшка» хитростью втянул Андрея в покер, где ему, как неплохому специалисту по манипуляциям с картами, удалось вывести нечестного игрока на чистую воду, а вдобавок нажить себе мстительных врагов в лице самого купца, владельца карточного клуба и главы города, где проживал Дихрон. Они почему-то сразу посчитали шустрого паренька недостойным жизни. Потом появились и другие «доброжелатели»…

— Дядя, а в этом озере точно никаких монстров не водится? — решил уточнить землянин перед тем, как отправиться вплавь на другой берег.

Фокусник сам выбрал место для стоянки на берегу небольшого водоема. Здесь, в низине, их непросто было заметить, да и вид на озеро открывался великолепный. Несмотря на все неприятности путешествия по Жарзании, парень не забывал, что он — турист, и в первую очередь уделял внимание красотам волшебного мира. Он бы с удовольствием запечатлел это озеро, даже фотоаппарат с собой имелся, но последняя отснятая пленка лежала в нагрудном кармане. В завратном мире электроника работать отказывалась, а древний механический аппарат без начинки из пленки не представлял никакой ценности.

— Из тех, что опасны для человека, нет, — успокоил гид.

— Тогда я немного поплаваю.

— Давай. Только не очень долго. Через четверть часа рыба будет готова. — Чародей сидел возле костра и занимался приготовлением ужина.

Андрей поплыл к противоположному берегу. После возрождения в коконе парень ощущал в себе некоторые изменения, но не мог их четко сформулировать. Он заметил улучшение собственного стиля плавания. Сейчас Фетров тратил гораздо меньше энергии, прекрасно синхронизировав движения рук и ног, абсолютно не беспокоился о дыхании и, как результат, двигался в воде гораздо быстрее.

«Неужели это подарок от змеиной принцессы?»

О том, как он работал змееносцем, фокусник теперь вспоминал с некоторой грустью. А ведь и это неприятное назначение на должность произошло исключительно из-за жадности Дихрона, который заставил «младшего родственника» поработать в Ущелье Поющих Гюрз. Пока Фетров собирал по скалам змеиную яичную скорлупу, к добытчику в капюшон заползла гюрза королевских кровей, обладавшая, по словам «дяди», опасными магическими способностями. Избавиться от незваной пассажирки можно было только по обоюдному согласию, которого Фетрову пришлось дожидаться, таская змею на себе, пока та не выбрала пригодное для проживания место.

К постоянному присутствию хвостатой в собственном капюшоне фокусник даже успел привыкнуть и теперь ощущал некоторый дискомфорт, хотя раньше певунья доставляла немало хлопот и частенько раздражала туриста, пожалуй, не меньше, чем его алчный «дядюшка».

«Однако именно благодаря этим двоим я до сих пор жив, — рассуждал пловец, возвращаясь к костру. — Это ж надо умудриться попасть в Жарзанию накануне гибели здешнего владыки! Да еще в тот период, когда по древнему пророчеству тут ожидают появления то ли мессии, то ли спасителя, который местным вельможам как кость в горле. Хорош бы я был, явившись в Гетонию обычным туристом. В смысле хорошим трупом. Кстати, только благодаря Дихрону и королевской гюрзе мне удалось выведать о планах недоброжелателей раньше, чем они сами добрались до меня. Вот уже больше недели я обитаю в самом красивом и с некоторых пор самом опасном для любого чужака мире. А ведь по условиям тура мне вообще пора домой собираться. Но увы! Сейчас к Вратам только сунься — могут сразу на голову укоротить. И подобный фокус меня нисколько не устраивает».

Андрей выбрался на берег.

— Дихрон, как думаешь, если произойдет тот самый прорыв, о котором говорил гермаг Ливаргии, я смогу попасть на Инварс?

— Возможность, безусловно, появится. Только ты учти: Врата, особенно в первое время, будут под постоянным контролем. Вельможи планируют совершить ряд грабительских набегов, так что попасть на другую сторону станет немногим легче, чем сейчас.

— Плохо.

— А ты о трудностях пока не думай. Поешь лучше. — Волшебник разложил запеченную рыбу на траве.

Дихрон пребывал в благодушном настроении. Совесть за собственные некрасивые поступки его не мучила. Главное, Андрей не знал, что пару дней назад волшебник собирался продать «племянника» гермагу, стоявшему во главе заговора. Правда, сделка не состоялась, а сам «продавец» вместо денег получил кандалы и перспективу мучительных пыток с последующим путешествием к Кардыблу. И лишь вмешательство того самого человека, которого чародей предал и фактически обрек на гибель, позволило предателю избежать казни.

Неожиданное спасение настолько повлияло на образ мышления колдуна, что он твердо уверился: Нгунст связал его судьбу с судьбой «племянника» прочной веревкой, и любая попытка разорвать ее против воли высших сил будет строго наказана. Так уже случалось, когда гид собрался бросить туриста. Тогда Дихрон едва не лишился огромного состояния, необходимого для получения титула. Вторая попытка избавиться от фокусника чуть не стоила чародею жизни. И наоборот, когда они действовали сообща, колдун получал неплохие дивиденды для себя: ему удалось избавиться от неподъемного долга перед купцом-шулером, уйти от гончих пуролградского градоначальника, получить титул магира, освободиться из плена….

— К твоему знакомому еще долго шагать? — прервал мысли старшего «родственника» Андрей.

— Если завтра выйдем пораньше, к вечеру доберемся.

— А вдруг Анварду все-таки удастся договориться с новым правителем Жарзании, как он нас тогда найдет?

Фетров не забывал про купца, отправившегося в столицу с ценными сведениями. С ним парень связывал свою единственную надежду на возвращение домой.

— Правителем Зулг станет самое раннее послезавтра. Потом начнутся нескончаемые церемонии, встречи со знатными вельможами… Купцу, даже такому богатому, как Анвард, в ближайшие дни к новому кронмагу не пробиться. Опять же, если ты помнишь, в отличие от деда внук терпеть не может торговцев. Я вообще опасаюсь, что моего друга там, в Девятиграде, и повяжут.

— За что?

— Чужое богатство многим не дает покоя. А поскольку у него теперь нет покровителей, этим могут воспользоваться.

— Так что же мы тогда не идем к нему на выручку? — Единственная возможность пробиться к Вратам не должна была пропасть вместе с Анвардом.

— А чем тут поможешь?

— Не знаю, — откровенно сознался молодой человек. — Могу разве что представиться змеиным королем и, как правитель правителю, в категоричной форме изложить волю своих подданных.

— Вот ты смеешься, племяш, а, между прочим, на гербе Фиренгов изображена королевская гюрза. И Зулгу наверняка будет любопытно переговорить с тобой. Вот только шансов попасть к нему у нас мало. Свита обычно не приветствует появление новых фигур при дворе.

— Погоди, неужели у Анварда среди вельмож нет ни одного нормального знакомого, кто может слово замолвить?

— Точно, — сразу вспомнил волшебник, — такие люди имеются. Некоторых даже я знаю.

— Вот к ним и следует пойти в первую очередь. Как я сразу не сообразил?

— А вдруг они посчитают, что выгоднее продать потерявшего высокое покровительство приятеля? А заодно и нас с тобой.

— Да, высокого же ты мнения об окружающих! Если так рассуждать, то почему сам не продал меня? Прибыли-то теперь от туристического бизнеса ждать не приходится, а деньги ты до беспамятства любишь. Однако не продал же! Почему думаешь, что другие хуже окажутся?

Дихрон несколько стушевался, но быстро нашелся:

— Я просто решил предостеречь. Ты из-за меня чуть жизни не лишился. И снова рисковать?

— Ценю твою заботу, дядя, но утром я пойду к Девятиграду. С тобой или нет — решай сам.

— Вирлен, мы, конечно, идем вместе, — поспешил согласиться магир.

Неожиданно за спиной раздалось до боли знакомое шипение. Андрей резко обернулся.

— Это еще кто? — спросил парень.

К костру подползла пятнистая змея.

— Племяш, это опять гюрза. Только обычная, без короны.

— Разве они не колониями живут?

— Как правило, да. Но бывают и исключения.

— И что ей от меня нужно? — Фетров замер, потому что певунья начала подниматься по его руке.

— Может, хочет засвидетельствовать свое почтение?

Змея добралась до груди человека, дотронулась до знака и, не торопясь, поползла дальше.

— И как это понимать? — удивился циркач. — Столь нагло в вашем живописном мире меня еще никто не использовал. Переправилась через меня, словно через бревно над ручьем. А ты еще утверждал, что у меня нынче статус змеиного короля. Ни за что не поверю. С королями подданные так не поступают.

— Так вот что она сделала! — осенило чародея.

— Кто?

— Твоя принцесса. — За время совместного путешествия они так стали называть коронованную гюрзу.

— И что?

— Видел, откуда приползла змея?

— Допустим.

— А дальше она направилась в ту сторону, откуда мы с тобой пришли.

— Ну и что?

— Новая королева через тебя объявляет о приеме отверженных под свою опеку. Понимаешь, из-за того, что часть ее жизненной энергии ушла на твое оздоровление, у нее возник дефицит подданных. А малочисленная колония не скоро обустроит новую территорию.

— Что еще за отверженные?

— Изгнанники, — пояснил Дихрон. — У них, как и у людей, случаются разборки, схватки за право находиться ближе к королеве. Победители отвоевывают выгодные места, а проигравшие либо покорно остаются в самых низах, либо покидают колонию, чтобы при случае прибиться к новой.

— Елки-метелки! Так я теперь еще и указателем работаю, причем абсолютно бесплатно.

— Я бы не спешил со столь категоричными утверждениями. Кто знает, на что способны подарки королевской гюрзы?

— Главное, чтобы благодаря этим подаркам я весь не покрылся чешуей и у меня не раздвоился язык.

За ночь фокусника посетили еще четыре змеи. Каждая, отметившись у Андрея на груди, отправлялась на зов королевы.

Провозглашение Зулга кронмагом проходило на удивление буднично. В золотом зале дворца делегации провинций по очереди подходили к новому правителю и свидетельствовали свою преданность. Однако даже стороннему наблюдателю было ясно, что это не более чем формальность. Древнее предание гласило о другой клятве, которая грозила неминуемой смертью ее нарушителю. Как впоследствии выяснилось, и ее можно было обойти, а потому о доверии между господами и их приближенными говорить не приходилось. Каждый считал, что подпускать к себе вассала на близкое расстояние можно только с одной целью — если собираешься от него избавиться.

Как и все помещения резиденции кронмага, золотой зал выглядел мрачно. Внук Франуга как-то спросил у тайного советника о причине слабого освещения комнат, и тот объяснил, что в темноте проще спрятать щитников и разящих. То-то последнего представителя рода Фиренгов всегда удивляло отсутствие охраны во время торжественных приемов. Оказывается, стража постоянно находилась рядом, просто ее никто не видел.

— Ваше магичество, — третьим к кронмагу подошел Мугрид со своей свитой. — Ливаргия всегда была и остается надежным заслоном от внешних врагов на востоке державы и незыблемой опорой Девятиграда в делах обустройства Жарзании. Я обещаю, что так будет и впредь, повелитель.

— Очень рад это слышать, гермаг. Мне как молодому и, что скрывать, не очень опытному правителю важна поддержка таких мужей, как вы. В ближайшее время я хотел бы услышать ваше мнение о том, что еще необходимо предпринять для укрепления власти и улучшения жизни людей.

— Если позволите, я изложу свои соображения на бумаге, мой господин.

— Очень хорошо. Через неделю я собираюсь в Ливаргию с гостевым визитом. Предлагаю тогда же обсудить ваши предложения.

— Визит кронмага — большая честь для каждого подданного. Мы с нетерпением будем ждать вас, ваше магичество.

Мугрид поклонился и вернулся вместе с делегацией на отведенное для представительства место. Неожиданное решение Зулга стало для вельможи увесистой ложкой дегтя.

«Наверняка мальчишка приедет не один. Возьмет с собой латников, усилит их разящими и щитниками, да еще войска подтянет для страховки. Надо срочно отослать людей в Бирзань. Пусть поднимают настоящую бучу. Чтобы новому кронмагу нескоро захотелось высовывать свой нос за пределы Девятиграда».

Золотой зал получил свое название благодаря позолоченным колоннам, подпиравшим высокий свод помещения. Перед каждой стояли по две вазы с благовониями, которые наполняли комнату восхитительными ароматами. Благодаря магическим добавкам струившийся из расписных емкостей дымок создавал самые разнообразные иллюзии. Вдоль колонн, следуя друг за другом, медленно поднимались полупрозрачные изображения геральдических знаков, составляющих герб Фиренгов. Под самым потолком они рассеивались.

Тем временем к повелителю приблизилась делегация Сиргалии.

«Странно, — удивился гермаг. — Самая бедная провинция, а представителей в полтора раза больше, чем у остальных. Кто им позволил?..» Додумать мысль до конца вельможа не успел. Дворяне из окружения гермага Сиргалии вдруг резко выхватили из-под плащей арбалеты…

Тайный советник стрелой метнулся к Зулгу и сбил его с ног. Другие советники, стоявшие сзади кронмага, попали под убийственный дождь из серебряных болтов, но тут в схватку вступили щитники и разящие.

Три волшебника, казалось, явились прямо из воздуха и образовали вокруг повелителя круговую стену изо льда. Еще двое провели фланговую атаку на сиргалийцев слева. В золотом зале стало светло как солнечным днем под открытым небом. Личная охрана кронмага осыпала бунтовщиков разрядами красных и синих молний. Те в долгу не остались, обрушив на разящих огненную стену.

«Что за?.. — Гермаг Ливаргии опешил. — Какой дурак вздумал нападать на мальчишку в его доме? А вдруг его поддержат горячие головы?»

Мугрид быстрее всех сориентировался в обстановке. Он первым вступил в схватку, обрушив на представителей Сиргалии мощный поток холодного пламени. На обреченных устремились острые иглы из замерзшей воды вперемешку с огненными шариками. Вслед за повелителем Ливаргии, опомнившись, подключились и другие вельможи. Через минуту от делегации юго-западной провинции остался лишь пепел.

«Умно, очень умно. Если бы кто-нибудь из наших примкнул к этой дурацкой выходке, тут бы навек и остался. Неужели этот спектакль догадался устроить Зулг? Да нет вроде, выглядит испуганным. А вот Бролг… Этот теперь спаситель кронмага. Да и конкурентов при дворе у него больше не осталось. Пожалуй, ему нападение весьма кстати. Ответственность за личную охрану повелителя не он несет. Интересно, а где советник по безопасности? Его-то как раз и не видно».

— Прошу прощения, господа, — от имени кронмага заговорил тайный советник, — церемонию придется продолжить в другом месте. Прошу всех через четверть часа прибыть в синий зал.

Вскоре в комнате остались лишь Бролг, молодой кронмаг и трое щитников. Зулг разминал кости, тяжесть от придавившего его тела в основном пришлась на ребра, и те едва выдержали.

— Где советник по безопасности? Как он допустил? Кто мне объяснит, что здесь происходит?!

— Только что совершено неудачное покушение на нового правителя Жарзании, — нараспев доложил толстый чиновник. — Мы потеряли семь советников. Ранен один разящий, полностью уничтожена делегация Сиргалии.

— Почему их пропустили с оружием?

— Полагаю, не обошлось без участия советника по безопасности. Я уже отправил людей на его поиски.

— Бролг, как такое возможно во дворце кронмага?

— Тот, кто задумал покушение, вероятно, надеялся на поддержку других делегаций.

— Хочешь сказать, меня прямо здесь могли и убить?

— Ваш амулет «Черный скорпион» отводит от своего владельца девять серебряных болтов, пущенных с пяти шагов. За время, пока артефакт не иссяк, вы бы успели активизировать собственную защиту. У них практически не было шансов.

Перед выходом в золотой зал у Зулга вышел неприятный разговор с церемониймейстером как раз по поводу этого амулета. Тот принес довольно тяжелый нагрудный знак и, ссылаясь на традиции рода Фиренгов, попросил его надеть. Парню не хотелось таскать тяжесть на шее, и он снял знак, как только слуга вышел за дверь. И надо же тому было вернуться и снова напомнить о необходимости соблюдать правила, установленные предками. Так и хотелось нагрубить этому ряженому типу, да еще наподдать его собственным жезлом. Теперь же получалось — церемониймейстер оказался прав.

— Тогда зачем ты бросился на меня? — продолжал возмущаться кронмаг. — Чуть ребра мне не поломал!

— Думаете, я успел пересчитать арбалетчиков? Опять же могли подключиться и другие делегации. Лучше перестраховаться.

— Да, вместо того чтобы поблагодарить, я пристаю с расспросами. Но я никак не приду в себя. Их ведь действительно могли поддержать?

— Вполне вероятно. Тогда бы в бой вступили все разящие, находившиеся в золотом зале.

— И сколько их тут?

— Пятнадцать.

— Не может быть! Где же они прятались?

Тайный советник три раза хлопнул в ладоши. Охранники тихо вышли из укрытий. Оказывается, в стенах имелось множество скрытых мест, которые непросто было заметить, даже пристально вглядываясь.

— Щитники и разящие всегда начеку, ваше магичество, но об этом мало кто знает.

Зулг успокоился:

— Хорошо. Надеюсь, в синем зале охрана не хуже?

— Комната в свое время обустраивалась специально для массовых убийств неугодных. Там можно разместить до сотни арбалетчиков, и вы ни одного не обнаружите, пока они не начнут действовать.

— Пожалуй, нам пора.

— Не спешите, ваше магичество. Сейчас начнется тщательнейшая проверка всех присутствующих на наличие оружия и опасных артефактов, и раньше чем через час церемония не продолжится. Давайте пройдем в ваш кабинет.

— Зачем?

— Покойный Франуг умел ценить время и каждую выпавшую минуту старался использовать на пользу дела. Двор только что лишился ключевых чиновников. Не хотите подумать, кем их заменить?

— Бролг, как тебе удается сохранять спокойствие и думать о государственных делах, после того как?.. Ты понимаешь — в сердце Жарзании совершено покушение на кронмага. У меня все мысли сейчас набекрень.

— Вам не должно показывать свою неуверенность, — успокаивающим голосом произнес чиновник. — Пусть гермаги немного подождут, зато их повелитель снова явится на церемонию при свите. Поверьте, это сильный ход. И неважно, насколько достойными окажутся новые советники. Вы теперь кронмаг, любого можете заменить, как только подберете нужного человека.

— Ты так считаешь?

— Уверен.

— Хорошо. У тебя есть подходящие кандидатуры?

— У каждого из советников был свой ратор, который в общем-то и занимался всеми делами. Некоторые из них имеют титул магира или маграфа. Если пожелаете, я быстро подберу толковых…

— Готовь бумаги, я подпишу, — прервал советника Зулг, он только сейчас сдвинулся с места. — Пойдем отсюда.

— Бумаги на пятерых советников будут готовы через десять минут.

— Хорошо. Бролг, а твои ищейки никаких сигналов не подавали? — вспомнил о личном поручении кронмаг.

Толстяк задумался.

— Вы о поисках таинственного чародея?

— Да.

— Они напали на след Вирлена, но встреча пока не состоялась.

— Жаль. Обязательно держи меня в курсе событий. С этими нудными церемониями и покушениями обо всем забудешь.

— Не беспокойтесь, ваше магичество. Я записываю каждое поручение и строго слежу за исполнением.

Церемония продолжилась ровно через час. Без каких бы то ни было происшествий. По завершении мероприятия теперь уже окончательно провозглашенный кронмаг по традиции вызывал в треугольную гостиную наиболее преданного, по его мнению, вассала.

Все, не сговариваясь, посмотрели на правителя Дамутории, который считался едва ли не другом усопшего Франуга. Однако Зулг пригласил другого человека.

— Господин Мугрид, его магичество приглашает вас на прием. — Молодой правитель сумел поразить своих подданных.

Сопровождаемый удивленными взглядами, правитель Ливаргии прошел через синий зал.

— Ваша смелость и решительность сегодня существенно облегчили труд моих охранников, гермаг.

— Это мой долг, повелитель.

— Долг платежом красен, Мугрид. А потому я считаю необходимым отдать под ваше управление Сиргалию.

— Как? — К подобному повороту вельможа был не готов. Этот неожиданный подарок по большому счету значительно осложнял ему жизнь. — Я не достоин такого щедрого…

— Согласитесь, жизнь правителя дороже. К тому же именно ваше вмешательство решило исход схватки, а победителю по древним традициям достаются земли проигравшего. Разве не так? К тому же кому, как не вам, наводить в этой провинции порядок. Я слышал, Ливаргия — одна из лучших провинций. Подберите толковых людей, назначьте наместника и действуйте. Убежден, вы справитесь, как никто другой.

Тайный советник в это время стоял за спиной кронмага и, судя по выражению лица, был удивлен не меньше. Сам же Зулг, наоборот, держался уверенно.

— Весьма польщен доверием, ваше магичество.

— Надеюсь, через пару лет Сиргалия станет процветающей провинцией.

— Я постараюсь. — Гермаг покинул треугольную гостиную не в лучшем расположении духа.

— Бролг, ты видел, как я его?! — с воодушевлением обратился к советнику парень.

— Мне не совсем понятен ваш замысел.

— А чего тут непонятного? Смотри: Мугрид первым вмешивается в схватку с убийцами на моей стороне, следовательно, заслуживает поощрения. Правильно?

— Наверное…

— Ты не раз говорил, что самые большие неприятности у нас намечаются в Ливаргии. Я ничего не перепутал?

— Ничего.

— Так вот. Мы вручаем Мугриду целую провинцию. С одной стороны, в глазах других гермагов он становится моим фаворитом. Ему начинают завидовать и, что важнее, подозревать в сговоре со мной. Теперь за этим человеком, если он действительно вздумает выступить против меня, не каждый пойдет. Меня эта идея буквально осенила. Такое ощущение, что мне ее кто-то в голову вложил, представляешь?! — Зулг светился радостью.

— Через пару лет Мугрид станет вдвое могущественнее. Что тогда с ним делать будете?

— Через два года и я силенок поднаберу. Опять же Сиргалия, насколько мне известно, довольно бедная провинция. Туда придется вложить много средств, чтобы порядок навести, даже если мешать никто не будет. Вот пусть он и распыляет свои силы, а мы пока займемся другими вельможами.

— По-моему, вы начинаете входить во вкус власти, повелитель. — Толстый советник с трудом изобразил одобрение на лице.

— Приходится, — вздохнул молодой правитель. — Что там у нас с советником по безопасности?

— Найден мертвым в своем кабинете. Внешне все выглядит как самоубийство.

— Испугался возмездия?

— Я лично займусь расследованием, ваше магичество. Пока рано говорить о причинах.

— Хорошо. Как что узнаешь — докладывай.

— Непременно, — поклонился тайный советник.

Остаток дня Зулг провел в приподнятом настроении. Он действительно ощущал себя настоящим правителем, способным решать трудные задачи.

«Зря дед не верил в меня. Через пару лет я заставлю вельмож уважительно относиться к моей власти. А кто не захочет, пусть освобождает место более покладистым. Пусть знают, на трон взошел настоящий представитель рода Фиренгов!»

Такие приятные мысли бродили в голове нового правителя, теша его самолюбие. Кронмаг походил на юнца, сорвавшего первый поцелуй у предмета своего обожания и возгордившегося от победы. Однако перед сном, когда он прогуливался в саду, прямо посреди тропинки обнаружил лист бумаги.

«Его магичеству кронмагу Зулгу», — было написано на лицевой стороне корявым почерком. «Вряд ли это писала одна из придворных наложниц», — решил парень. Он проверил послание на наличие магических ловушек и аккуратно развернул лист. — «Хотелось бы подвести некоторые итоги сегодняшнего дня, повелитель. Первое: делегация Сиргалии уничтожена до такой степени, что ни одного из бунтовщиков невозможно опознать, чтобы впоследствии выяснить, был ли он на самом деле представителем юго-западной провинции. Второе: найден мертвым советник по безопасности, который не мог не предвидеть возможного провала покушения и потому должен был уносить ноги из Девятиграда, а не дожидаться результатов у себя в кабинете, чтобы потом из-за вполне прогнозируемой неудачи наложить на себя руки. Третье: неожиданно исчезли нюхачи, обычно проводившие досмотр приглашенных на церемонию гостей. Четвертое: тайный советник именно в момент неожиданной атаки почему-то оказывается очень близко к вам. Пятое: во дворце появляется пленник, которого в Девятиград доставили ищейки господина Бролга. Шестое: новыми советниками назначены люди, каждый из которых хоть чем-то обязан толстяку. Думаю, вам следует обдумать эти факты и сделать некоторые выводы. Пока не поздно».

Зулг прочитал послание и, скомкав его, спрятал в карман. Нового кронмага будто помоями окатили. Неизвестный доброжелатель настолько четко выстроил последовательность событий, что дневное покушение приобретало совсем иной смысл. Угроза, оказывается, исходила не с окраин Жарзании, а затаилась прямо здесь, во дворце кронмага. И Зулг самолично усилил власть своих врагов, назначив на ключевые должности неизвестных ему людей.

«А ведь совет о скорых назначениях шел именно от Бролга. Если предположить, что и покушение — его рук дело, то он прекрасно подготовился! Чего он добивается? Сделать из меня марионетку? Или отстранить не только от власти, но и вычеркнуть из жизни? Вряд ли… Править от своего имени он не сможет. Но за ним наверняка стоят те, кто имеет права на трон. Тот же Лырсог, например».

Внук Франуга решил закончить прогулку и вернуться во дворец. Парень снова припомнил разговор с дедом. «Пожалуй, он сто раз был прав, когда советовал исчезнуть из Девятиграда. Надо было инсценировать собственную гибель и понаблюдать со стороны, как они без меня начнут рвать друг другу глотки. А потом воскреснуть и взойти на престол, как это восемьдесят лет назад сделал Франуг. Сейчас такой трюк не пройдет. Слишком много глаз за мной присматривает». Зулг вошел в опочивальню, запер двери на обычный замок и на пару магических, после чего рухнул в постель не раздеваясь.

Несмотря на тяжелый день, сон не шел. Парень снова и снова мысленно возвращался к разговору с дедом.

«Что он там говорил? Доверять правитель может только самому себе. По-моему, назвал церемониймейстера, ключника и смотрителя конюшен. Вроде бы они да еще оба офицера личной охраны не способны на подлый удар в спину. Интересно, с чего бы это дед упоминал про них? Какая мне польза от общения с ключником или лошадником? Может, поговорить с церемониймейстером? Ведь настоял же он на «Черном скорпионе» — как чувствовал. Фактически этот человек весь день при дворе, может, он и написал мне записку? Хотя сомневаюсь, чтобы у такого холеного типа был столь корявый почерк».

Кронмаг не помнил, сколько еще он провалялся, обдумывая сложившееся положение. Перед самым рассветом он проснулся с определенным решением в голове: «Нужно немедленно встретиться с ключником. В кладовой женских нарядов, что находится неподалеку от комнат, где когда-то проживали наложницы его магичества».

Туда Зулг и направился.

— Пожалуйста, повелитель, закройте двери. — Кронмаг услышал шепот, как только вошел в кладовую.

— Ты меня ждал? — удивился молодой человек.

— А разве не вы приказали мне сюда явиться? — насторожился ключник.

— Каким образом?

— Силой мысли, как это обычно делал ваш дед.

— Дед? Ах да… Конечно, я хотел тебя видеть. Думаю, у тебя есть интересующие меня сведения. Не так ли?

Франуг ничего не говорил внуку о подобных контактах со слугами, но парень не подал виду, что для него это в новинку.

— Я только хотел рассказать о необычном пленнике, к которому иногда заходит тайный советник. Вы что-нибудь о нем знаете?

Глава 2 ПРАКТИКАНТ

— Будем считать, что в первом приближении основы всех видов магии ты изучил. Теперь нужна хорошая практика. Знания, если к ним не обращаться постоянно, быстро становятся бесполезным хламом. Поэтому ими нужно активно пользоваться, малыш. Особенно на первых порах, тогда они прочнее засядут в твоей башке. Согласен со мной? — Разруг стоял в пяти шагах от края летающего острова и поглаживал свою козлиную бородку.

— Конечно, Мастер. Вы собираетесь отправить меня вниз? — обрадовался Тич.

За время пребывания на летающем острове парню ни разу не удалось увидеть землю из-за плотных облаков, окружавших парящий в небе участок суши. Трудно было даже предположить, на какой высоте они находятся. Старик не спешил с ответом, а привратник вдруг вспомнил, что спуститься с острова наставник сил не имеет. В таком случае, как он сумеет отправить в Жарзанию ученика? Уж не столкнув ли его с обрыва?

— Почти угадал, — наконец заговорил слепой учитель. — Только не на землю, а немного ниже. Дело в том, что твое обучение еще не закончено. И стоит ли его продолжать, я узнаю, когда ты вернешься.

«Ага, так я и разбежался возвращаться. Мне твое общество и издевательства красноглазых сурков надоели до зубовного скрежета». Тич решил, что знает уже более чем достаточно и сумеет теперь без посторонней помощи попасть из Жарзании на Инварс. Он давно ждал подходящей оказии, чтобы покинуть летающий остров навсегда.

— Сколько дней продлится моя практика? — Ученик не хотел, чтобы наставнику стало известно о его задумке.

— От тебя все зависит, малыш.

— То есть?

— Ах да, я не совсем точно выразился. Так вот, я решу, стоит ли продолжать обучение, не КОГДА, а ЕСЛИ ты сумеешь вернуться, — Разруг хлопнул в ладоши, и рядом с ним появились желтые сурки.

— Учитель, вы меня пугаете.

Холодок в области темечка явно свидетельствовал об опасности, но ученик не мог сообразить, от кого она исходит. Неужели слуги Учителя решили устроить новую каверзу?

— Чего пугаться раньше времени? Ступай с мракозеграми в их обитель. Выживешь — из тебя получится настоящее оружие возмездия, ну а нет — значит, я зря старался.

— Учитель, вы собираетесь закинуть меня в верхние слои мрака? А разве люди могут там жить?

— Обычному человеку там и дня не продержаться, но волшебник с твоими способностями… Суток трое, а то и больше. За это время ты должен наткнуться хотя бы на один фонтан желаний.

— Фонтан желаний? Что это?

— Сам увидишь. Мимо него не пройдешь, ученик. Пожалуй, единственное светлое пятно на этом уровне мрака. Как только в нем искупаешься, сразу проси вернуть себя обратно. Да смотри не загадывай ничего другого. Я слышал, многие сначала просили о несметных богатствах или здоровье богатырском, да так с этим добром во мраке и оставались.

— Почему?

— А потому что за любое желание платить приходится. Фонтан выполняет его и исчезает, а вместо него тут же возникает существо из нижних ярусов мрака. Вот оно-то и взимает плату. Чаще всего — забирая «счастливчика» с собой. А выбраться оттуда, где оно проживает, нет никаких шансов.

— Так, может, я… это… в другом месте потренируюсь? Зачем сразу во мрак?

— Лучший способ научиться плавать — сам знаешь…

— …хороший тренер, удобный бассейн, массаж…

— Не мели ерунды, малыш. Бросай неумеху на середину озера, и он сразу поплывет.

— Или утонет, — возразил Тич.

— Исключения бывают из любых правил, — не стал спорить старик. — Но на бездарного ученика лучше вообще времени не тратить.

— Мастер, вы уже столько в меня вложили, неужели не жаль будет собственных усилий? — Привратник начал всерьез беспокоиться. Несмотря на то, что безмолвные помощники Разруга выглядели безобидно, очутиться в мире, населенном мракозеграми и подобными им существами, совершенно не входило в планы одаренного ученика.

— Малыш, я чувствую страх в твоем голосе. Запомни: во мраке это главный враг любого путника. — Старик хлопнул в ладоши, и два красноглазых сурка ухватили Тича за брючины. Следующий хлопок погрузил привратника во мглу, а когда вокруг немного прояснилось, парень просто оцепенел.

Верхний ярус мрака соответствовал своему названию хотя бы потому, что здесь не наблюдалось солнца. Неизвестно, находилось ли какое-то светило за сплошной пеленой свинцово-багровых туч, плотной массой нависавших над головой, но тусклое освещение давали именно они. Привратник долго смотрел на проблески ярко-красных разрядов, часто вспыхивавших среди мрачных облаков, затем перевел взгляд на окружавший его ландшафт.

Серая скалистая равнина была усыпана мелкими скрюченными деревцами, на ветках которых вместо листьев торчали тысячи длинных иголок. По растрескавшейся земле стелились худосочные лианы с редкими темными листьями, да кое-где между деревцами из скал торчали паукообразные кустарники с многочисленными круглыми наростами на ветвях. Все это рачительно отличалось и от Инварса и от Жарзании. И далеко не в лучшую сторону.

Молодой человек стоял, не шевелясь, и не мог понять причины своего оцепенения. Он только сейчас обнаружил, что затаил дыхание. Попробовал возобновить и… начал задыхаться. В воздухе явно содержалось что-то лишнее или чего-то не хватало.

— Хех, как думаешь, он сразу окочурится или все же пару часов помучается? — Сурок справа оказался кучерявым длинноносым карликом с выпяченной нижней губой.

— Хотелось бы, чтобы помучился. Нам у старика пришлось уродов изображать, и он это видел. Теперь наша очередь получить удовольствие. — Стриженный под ежик второй карлик оказался на полголовы выше приятеля. Ему по плечам, словно сережки, били обвисшие кончики ушей.

Одеты мракозегры были в грязно-серые майки с узкими лямками через плечо и короткие шорты более темных оттенков. Обуви на волосатых ногах спутников привратник не заметил.

Тич напрягся. «Карху бар усан», — беззвучно произнес он на выдохе. Заклинание сосредоточенности быстро освободило сознание от шока. Волшебник сумел успокоить дыхание, затем обратился к магии, создав вокруг себя невидимый очиститель воздуха.

«А ведь тут совершенно нет ветра», — с удивлением заметил практикант.

— Ну, чего встал, животное? Думаешь, мы вместо тебя фонтан искать будем?

— Сам справлюсь, — сказал привратник, чем серьезно озадачил преобразившихся мракозегров.

— Ты смотри, Лих, — вислоухий даже отошел на пару шагов от кархуна, — этот дар речи не потерял. Видать, действительно силен.

«А с чего это я должен был терять речь? — Тич опустился на четвереньки и сделал несколько… — Раскудырная сила!»

Собственные лохматые когтистые лапы настолько повергли волшебника в шок, что он снова застыл в оцепенении, подняв переднюю конечность. Стало понятно обращение «животное», но абсолютно не хотелось верить в потерю человеческого облика. Сурки превратились в карликов, а он, похоже, — в медведя.

«Ну, Учитель, ну удружил, чтоб тебе…»

— Хех, погляди на эту мохнатую статую! Вот потеха! Похоже, до недотепы только сейчас дошло, куда он попал.

— Эй, парни! — Неожиданно даже для самого себя Тич обрел кладбищенское спокойствие. Он опустил лапу и решительно заявил: — Будете доставать — одному нос укорочу, другому уши оторву.

— И кто, интересно, тогда тебя сопровождать будет?

— Один безухий и один безносый карлики, — ответил медведь.

— Он еще смеет обзываться! — Карликами себя мракозегры явно не считали. — Ты не дома, увалень. Хочешь навеки тут остаться?

— С удовольствием. Я, может, всю жизнь мечтал о такой веселой компании.

— И не надейся на наше общество. Да мы в любой момент…

— Лих, — второй мракозегр резко изменился в лице, — не знаю, как ему удалось, но этот тип накинул на нас силки. Я уже пробовал исчезнуть. Ничего не вышло.

— Что значит «не вышло»? Он не мог…

— Так, парни! Чем раньше я выберусь из этой мрачности, тем быстрее вы получите свободу. Вопросы есть?

Там, на острове, старик запрещал отвечать на выходки красноглазых сурков, и мелкие злыдни не упускали возможности напакостить ученику. То подножку подставят, то насекомое в похлебку подкинут, то кипятком ненароком обольют. И Тичу до поры до времени приходилось все терпеливо сносить. Потом он научился предугадывать коварство зверушек, в чем немало помогла наука того же Разруга. Старик не раз повторял, как важно научиться чувствовать опасность. И считал эту способность едва ли не главной для любого волшебника.

— В жизни она пригодится особенно, поскольку желающих укоротить твой век всегда будет хоть отбавляй.

— Как можно узнать, что кто-то собирается тебя уничтожить? Тут нужен дар предвидения.

— Глупости говоришь. Любое существо, задумав недоброе, испускает определенные флюиды. Их просто необходимо научиться выделять среди прочих.

— И как это сделать?

— Для начала четко обозначить, какие ощущения у тебя возникают перед нападением недоброжелателей, к примеру моих слуг. Память у тебя отменная, выдели наиболее сильную ассоциацию и усиль ее восприятие.

— Какую еще ассоциацию? — не понял Тич.

— Да самую обычную, — Разруг начал испытывать раздражение. — У кого-то чешется нос, дергается глаз или тошнота появляется. Мне, например, в правом ухе звон слышится.

Через пару дней после того разговора Тич выявил то, о чем говорил Учитель. Перед очередной каверзой сурков парень при абсолютном безветрии ощутил темечком сквозняк. Впоследствии это открытие помогло привратнику избежать многих неприятностей. А теперь появилась возможность ответить любезностью на любезность, чем он и не преминул воспользоваться.

— Будешь нас обижать, мы пожалуемся Учителю.

— Мне начать прямо сейчас? Пожалуйста.

Невидимая сила приподняла кудрявого карлика и поставила на голову.

— Ты что делаешь? — заверещал тот.

— Разруг приказал попрактиковаться в магии. Я послушный ученик.

Лих в это время, пользуясь тем, что медведь отвлекся, начал создавать свое плетение. У себя дома идти на поводу у чужака он больше не желал. Однако застать привратника врасплох не удалось. Даже в медвежьей шкуре Тич ощутил неприятное движение меха на голове. Не отпуская первого аборигена, он выставил щит и запустил заклинание кожного раздражения против второго.

— Ой, не надо, я боюсь щекотки. Прекрати немедленно!

Привратник не обращал внимания на возмущение мракозегров. Неожиданно для себя он обнаружил, что способен поддерживать три заклинания одновременно, и это не считая двух магических арканов, удерживавших его спутников.

«А старик-то прав. Где б я еще так попрактиковался?»

— Господин, мы согласны на любую работу, только не надо нас мучить. — Хеху, видимо, надоело стоять вверх ногами.

— Ладно, договорились, — отпустил подопытных практикант. — Показывайте, где тут у вас фонтаны желаний находятся.

— Мы не знаем.

— Как это «не знаем»? Вы у себя дома или где?

— Фонтаны не стоят на месте. Они появляются и исчезают, когда им вздумается, — поспешил объяснить Лих.

— Хорошо, тогда отведите меня к тому, кто знает, где их искать.

Карлики стушевались. При очередной вспышке молнии Тич рассмотрел их бегающие глазки. Маленькие черные зрачки на красном фоне «белков» не могли найти себе места. Наконец, вислоухий открыл рот:

— Может, не надо? Рано или поздно фонтан обязательно попадется нам на глаза, а идти к хозяину верхнего яруса… Себе дороже.

— Он тоже мракозегр?

— Что ты! Он из мракозавров будет.

— Так, понятно, — протяжно произнес Тич, будто был лично знаком с подобными типами. — А кто еще в ваших краях проживает?

— Мразюбры, мразверги и мразлынги, — выпалил Лих.

— И все такие же симпатяги, как вы? — съязвил косолапый.

— Нет, в отличие от нас, другие расы очень страшные. Мразюбра узнаешь по рогам, у мразверга клыки во рту не умещаются, от взгляда мразлынга кровь в жилах стынет, а мракозавр соединяет в себе особенности всех обитателей нашего яруса. Кроме мракозегров, — почему-то смутился вислоухий.

— Что же это он так?

— Никому неохота быть маленьким, — пробурчал длинноносый карлик.

— И где живет этот ваш хозяин?

— Под синими всполохами, — Хех повернул голову вправо.

Привратник поднялся на задние лапы и развернулся в указанном направлении. Там вдали на небе действительно мелькали голубые проблески.

«Похоже, по цвету молний здесь можно определять сторону света. Над головой сейчас красный, впереди — синий, слева — желтый, справа — зеленый. Так, а что у нас сзади? Ого!» — Тич заметил, как на свинцово-багровом небосводе за спиной появились на миг черные росчерки.

— А там у вас что? — поинтересовался медведь.

— Вход на второй ярус мрака. Туда даже мы боимся ходить.

— Ладно, уговорили, ведите в гости к главному мракозавру. Если по пути найдем фонтан, обойдемся и без его помощи, ну а нет — попросим его указать дорожку. Надеюсь, у вас нечасто встречаются говорящие медведи?

— Нет. Медведь вообще зверь редкий. А уж говорящий…

— Вот вы меня и представите хозяину как диковинку.

— Господин, там очень опасно! Здешние обитатели чужаков не жалуют.

— А я никому жаловаться и не собираюсь. Давайте не будем зря терять время. Или кто-то снова хочет подумать, стоя вверх ногами?

Понурившись, карлики двинулись к синим всполохам. Кархун опустился на четыре лапы и побрел за ними. Чародей попытался разобраться в причинах столь разительных изменений. Первичный магический анализ собственного тела не выявил никаких метаморфоз. Судя по всему, организм Тича нисколько не изменился, но он сам прекрасно видел шерсть, когтистые лапы. Неужели это все лишь его галлюцинации? Однако мракозегры также определили в нем животное.

Привратник покопался в памяти, пытаясь найти более объемное заклинание. Мозг выдал сразу пять заклятий, косвенным образом позволявших изучить магическую ауру. Все они были предназначены для определения притаившихся на теле или одежде чужих чар. Волшебник осторожно принялся экспериментировать. Третья попытка принесла разгадку: медвежья оболочка состояла из довольно стойких чар и являлась защитной реакцией его дара на чужеродный мир. Без нее он бы здесь недолго продержался.

«Но почему эта вторая шкура заставляет меня двигаться на четвереньках? Неужели только для маскировки?» — Человек испытывал некоторые неудобства. Он не знал, позволит ли защита прибегнуть к плетениям или придется ограничиваться голосовой и магией мысли.

— Господин, мы входим на поля мразюбров. Они очень любят придираться, особенно к тем, кто ниже их ростом.

Какой-либо границы между территориями обитателей мрака Тич не заметил, но обратил внимание, что ландшафт местности немного изменился. Земля под ногами больше не имела трещин, к оттенкам серого благодаря произраставшим здесь мхам и лопухам добавились еще два тона, правда тоже не слишком веселенькие: бурый и сине-зеленый. Повсюду из земли торчали большие валуны и какие-то пупырчатые сферы. Последние особенно поражали своими размерами.

— Пусть пробуют. Я низкий только на четырех лапах, но могу ведь и на две подняться.

— А мы?

— Вы? Вы со мной. Так и говорите, если кто докучать начнет.

Долго ждать не пришлось. Из-за шарообразного пупырчатого изваяния справа появились три круторогие прямостоящие двуногие особи, одетые в длинные темно-красные рубахи.

Тич затылком ощутил холодок: «Встреча с первыми аборигенами дружественной быть не обещает. В общем-то, никто и не надеялся».

— Разрази тебя светом! Куда это мы топаем без дозволения? — спросил двухметровый крепыш, постучав посохом по своему правому рогу.

— К хозяину, — ответил Хех.

— Проходная имеется?

— Нет.

— Тогда гони кругляши.

— У нас только один красный, — сознался Лих.

— И с таким «богатством» вы хотели пробраться через наши земли? Я забираю этого лохматого зверя…

— Кого ты назвал зверем, придурок? — Тич ловко выхватил посох из рук мразюбра и принял вертикальное положение. В новом шерстяном одеянии кархун оказался на голову выше противников.

Рогатые аборигены опешили. Они не ожидали услышать связную речь от косолапого и на всякий случай сдали назад. Наконец, крепыш опомнился:

— Это мой посох, отдай!

— Чем докажешь, что он твой? — Ученик Разруга успел изучить артефакт, усиливавший чары, и обнаружить магические нити, связывавшие необычную трость с владельцем.

— Да кто ты такой, чтобы я тебе что-то доказывал?! — выкрикнул круторогий, затянув потуже пояс на талии. — Получи, образина мохнатая.

Ошибка мразюбра состояла в том, что он воспользовался привычным способом и направил магию через посох по невидимым для обычных обитателей мрака каналам. Абориген не успел почувствовать, что вмешательством мохнатого пришельца связь оборвана. В результате удавка, посланная обвить шею привратника, образовалась на полпути между своим создателем и намеченной жертвой. Она зависла в воздухе арканом из искрящейся колючей проволоки, определяясь с целью. Лих и Хех спешно спрятались за спину медведя. Тич успел выставить щит против агрессивных заклятий, и удавке ничего не оставалось, как вернуться к рогатым типам. Владелец магической трости взревел от боли, но все-таки успел разрушить собственное колдовство прежде, чем оно его окончательно задушило.

— Эй, карлики, вы кого сюда притащили? — Из-за шарообразного строения вышел еще один рогатый.

Этот мразюбр был гораздо массивнее и шире в плечах любого из троицы. Рога у него отличались большей кривизной и искрились от переполнявшей их энергии.

«Похоже, я развлекался с подростками, а сейчас вышла взрослая особь», — подумал Тич.

— Меня никто не тащил, — сразу заявил привратник. — Им велено отвести меня к хозяину, и они просто выполняют приказ.

— Чей приказ?

— Мой.

— Но ты явно не здешний. Почему командуешь мракозеграми?

— Кто оказался под рукой, с тем и приходится работать. Они знают дорогу к хозяину, а тот может мне помочь.

— Если захочет.

Взрослый мразюбр прощупывал пришельца, выискивая слабое место. Красно-черные, как и у карликов, глаза пристально изучали говорящего медведя. Тич явственно ощущал прикосновение магических щупалец на границе своих оборонительных барьеров. И старался продемонстрировать невозмутимость и неуязвимость. Часть энергии ученик Разруга направил на усиление щитов, не подавая вида, что готовится к отражению атаки со стороны нового собеседника.

— Или если ему это будет выгодно, — добавил кархун.

— Чем же ты можешь заинтересовать хозяина? — В голосе круторогого за нарочитым пренебрежением скрывалось любопытство.

— Это я скажу только ему.

— А ты уверен, что доберешься к синим всполохам с такими жалкими слугами?

— Проблемы, конечно, будут, — согласился косолапый. — И не только у меня.

— Вот и я так думаю. — Мразюбр убрал щупальца. Предварительная разведка показала, что чужак обладает высоким потенциалом и способен нанести немалый урон. — Ладно, с тобой через наши земли пойдет мой сын. Раз уж он не удержал в руках собственный посох, должен его отработать.

— Отец! — хотел было возмутиться сынок.

— Молчать! — рявкнул папаша. — Пойдешь с ним. На границе с дебрями мразвергов получишь свой посох обратно и проследишь, чтобы никто из наших их не трогал. Ясно?!

— Да, отец.

— Чужак, ты принимаешь мои условия?

— Принимаю. Почему бы и нет?

— А он идет, будто сам Нгунст. Ноги тонут в густом тумане, по бокам фонтаны огня, над головой разноцветные шары, которые взрываются от одного его взгляда. Я сперва решил, что сплю, и мне сон видится. Даже ущипнул себя.

— И что? Проснулся?

— Как же! Только синяк на руке получил. Вон посмотри. — Рассказчик, за столом которого сидели еще четверо мужичков в одежде с тремя лямками, закатал рукав и продемонстрировал небольшое синее пятно.

— И куда он шел, этот твой чудик?

— Он не мой, — не на шутку обиделся свидетель необычайного явления.

— Ты не обращай внимания, Кызуг, продолжай. — Заинтересованных слушателей оказалось больше, чем скептиков.

— Я не знаю, куда он направлялся. Видел только, что навстречу выехали всадники во главе с волшебником в черной маске и попытались вступить в схватку. Что потом началось…

— Чародей в маске? Ты ее случайно не успел разглядеть? — К беседе подключился мужчина, сидевший через столик.

— Такая, на пол-лица… — задумался рассказчик. — Не все из-за кустов удалось рассмотреть, но вроде бы по бокам торчали острые белые клыки.

— Неужели ты видел ратора повелителя Ливаргии?

— Откуда я знаю? Вы будете слушать или постоянно перебивать своими вопросами? — Мужик начинал нервничать.

— Не обращай внимания, рассказывай дальше.

Кызуг живописно обрисовал стычку одного человека с огромным отрядом. В его вольном изложении произошедшего присутствовали и превращения лошадей в монстров с пылающими ногами, и возникновение дымовых чудовищ, пожиравших людей, и еще многое, на что способна фантазия перепуганного человека. Но вархуна, сидевшего за соседним столом, больше всего заинтересовало подробное описание кинжала с крупной черной жемчужиной на рукоятке, который, согласно «правдивой» истории, устремился в гущу врага, сея страх и панику.

— Уважаемый, не скажешь, где произошло это захватывающее столкновение? — спросил Базгур, положив на стол монетку.

— В получасе ходьбы от Лирграда на юго-восток. — Мужчина поклонился и быстро спрятал деньги в карман. Внимание со стороны обладателя пяти лямок немного взволновало очевидца чудес. — Я шел из города по заброшенной дороге. Отряд этого, в маске, получается, двигался мне навстречу. А колдун в тумане…

— Можешь описать этого могучего чародея?

— Я, я… был немного ошарашен. Помню только круглое лицо, темные волосы, а вот глаза… Глаза, наоборот, какие-то светлые.

— Высокий?

— Трудно сказать. Он по туману двигался, ног не было видно.

— Когда это произошло?

— Два дня назад.

— Понятно. Благодарю. — Волшебник вернулся за свой столик.

Вархун не стал приводить спутниц на постоялый двор, оставив их в домике на самой окраине деревушки. По дороге к Ориграду он посоветовал Веронике сменить одежду. Таркова опять перешла в среднее сословие, облачившись в блузку и юбку с тремя лямками. Сам Базгур тоже переоделся в костюм нетитулованного волшебника, хотя наряды с лямками не любил.

«Выходит, змееносец добрался до столицы Ливаргии. И где его искать дальше? В Лирграде? Вряд ли. После шума, что наделал чужак, ему стоило бы скорее уносить ноги. Если парень действительно схлестнулся с ратором Мугрида и одолел его, это равносильно прилюдной пощечине гермагу. Вельможа такого не простит. В Гетонии ему тоже делать нечего. Там за головы Дихрона и «племянника» объявлена награда. Остаются Жарзан и Дамутория. Я бы пошел на юг. После смерти кронмага лучше держаться подальше от Девятиграда. Туда сейчас много знати направилось, а от них хорошего ждать не приходится.

— Уважаемый, вы почему о неизвестном колдуне расспрашивали? — За его столик подсели сразу трое, а четвертый в это время подошел со спины и накинул на шею бусы из когтей пещерной саламандры, одновременно приставив к горлу что-то острое. — Советую отвечать быстро и правдиво.

«Ого! Какая оперативность. Точно, змееносец сильно насолил гермагу».

— Для того чтобы объяснить, мне нужно показать вам одну вещь. — Вархуну в этот момент очень не хватало проверенного кинжала под рукой, а лучше двух, но именно отсутствие оружия и подсказало верный ответ. — Полагаю, будет лучше, если ваш человек достанет ее у меня из сапога сам.

Когти саламандры не обладали такой же силой, что «Опаленная роза», но замедлить и серьезно ослабить любое заклинание им неплохо удавалось.

— Ругет, глянь, что там у него.

Через пару секунд на столе лежал кинжал с черной жемчужиной. Незнакомцы переглянулись.

— Мужик говорил именно о таком клинке, — кивнул Базгур.

— Допустим, что так.

— Профессия не позволяет оставлять в живых тех, кто выкрал у меня оружие.

— Ты вархун?

— Да.

— При заказе?

— Нет, но пока не верну украденное оружие, не могу браться ни за какую работу.

— Значит, наш заказ тебе точно подойдет, — ухмыльнулся незнакомец. — Найдешь своего вора…

— Я его убью, — перебил собеседника убийца магов.

— Не возражаю. Только вот его голову советую доставить в Лирград, за нее обещают пятьсот монет. — На стол лег небольшой листок бумаги, на котором довольно небрежно был нарисован портрет Вирлена.

— Хорошие деньги, — кивнул вархун, отметив про себя, что изображение слабо соответствовало оригиналу.

— За живого обещана тысяча, но лучше не рисковать. Слишком опасный тип оказался.

— Я убийца, а не ловец. С живыми слишком много хлопот, а голову положил в мешок — и все дела. Она кушать не просит.

— Его зовут Вирленом, если это тебе поможет, — решил оказать услугу один из сидевших за столиком.

— Имена своих живых врагов я знаю.

Незнакомцы поднялись и быстро покинули заведение. Базгур проводил их взглядом до дверей и тут же наткнулся… Как же он его сразу не заметил? Магический рисунок на двери явно предназначался для сумеречных вархунов. Парень поднялся и подошел поближе. Королевская гюрза со стрелой в голове означала серьезную потерю в руководстве клана, а изображение колокола призывало всех вархунов к сходке.

«Этого еще не хватало! Придется заглянуть в Гюроград».

Задерживаться на постоялом дворе он не стал, нужно было срочно возвращаться к спутницам. Наверняка девушки уже проснулись.

Он не ошибся. Журналистка в этот момент сидела на единственном в комнате стуле и раздобытым пару дней назад карандашом заполняла блокнот. Письменные принадлежности удалось купить в небольшом магазинчике, куда поступали товары, в том числе и с Инварса.

— Мадлена, куда подевался Базгур? — Вероника только проснулась. — Нам не пора собираться в дорогу?

— Когда я встала, его уже не было.

Таркова только собралась высказать все, что она думает о мужчинах, как дверь в комнату распахнулась и внутрь ворвалась улыбчивая девчушка лет пяти. Она огромными глазами изучила постоялиц и что-то сказала. Злавадская ей ответила. Звонкий смех ребенка буквально заворожил синеглазку.

— Откуда здесь это чудо? — с восхищением спросила девушка.

— Это дочка хозяев. Она спрашивает, чем ты глаза красишь. Хочет себе такие же.

— И что ты ей ответила?

— Порекомендовала чаще на небо смотреть в ясную погоду.

Девчушка подбежала к кровати Вероники и протянула к ней свои маленькие ручонки.

— Пойдем вместе посмотрим, пока тучки не набежали, — перевела слова ребенка Мадлена.

— Давай позже. Мне еще одеться и умыться надо.

Девочку позвали из соседней комнаты. Как только она убежала, дверь закрыли.

— Ты чего такая обалдевшая, будто привидение увидела? Это обыкновенный ребенок.

— Ты не понимаешь. — Таркова сейчас выглядела потерянной и едва не плакала. — Я сейчас, ну… это… Она же…

— Да успокойся ты. — Журналистка немного повысила голос.

— Я только что себя увидела, понимаешь? Маленькую. В те мои годы, когда отец еще жив был. Только у нее цвет глаз другой, а остальное один в один. Ужимки, улыбка…

— Ты помнишь себя в таком возрасте?

— Видео не так давно смотрела. Перед тем как устроиться на новую работу.

— В этом возрасте, наверное, все дети похожи, — высказала предположение Злавадская. — И вообще, хватит предаваться воспоминаниям, спящая красавица. Пора подниматься.

Синеглазка еще с полминуты смотрела на закрытую дверь. Потом встрепенулась, отгоняя наваждение.

— Так Базгура ведь все равно нет, — вспомнив далекое детство, притворно заупрямилась Вероника, но все же потянулась за одеждой. — Не знаешь, когда он вернется?

— Откуда? — ответила журналистка. — Может, ему надоело с нами возиться, и он решил нас бросить?

— Ладно бы я это предположила, но ты-то почему так решила?

— Сама посуди: денег мы ему не платим, замуж за него не собираемся. Какой резон парню нянчиться с двумя опасными чужестранками?

— А что, ты хотела бы стать женой убийцы магов?

— В выборе спутника жизни лично для меня его профессия особого значения не имеет, но что касается конкретно нашего вархуна, — Злавадская бросила задумчивый взгляд в потолок, — он не совсем мой тип мужчины. Учитывая внешние данные, я бы скорее отдала предпочтение Лоргуду. Жаль, он оказался порядочной сволочью. Или непорядочной? Как правильнее сказать?

По совету все того же Базгура подруги путешествовали по Жарзании в вечерние и ночные часы. Утром они останавливались на отдых, занимая комнату в неприметной избушке на окраине какой-нибудь деревушки. Вархуну, который выдавал себя за странствующего волшебника, удавалось быстро договориться с хозяевами. Правда, чародеи редко путешествовали в столь необычной компании, но постоялец платил очень хорошие для сельских бедняков деньги, и никто глупых вопросов не задавал.

— Как ни говори, но в большинстве своем все мужики… мягко говоря, не ангелы, — махнула рукой Вероника.

— А тебе нужен святоша? — охотно продолжила тему журналистка.

— Мне не нужен никто, — отрезала синеглазка.

— Но почему ты их так не любишь? Нельзя же всех чесать под одну гребенку. Между прочим, не было бы их, и мы бы на свет не появились.

— Ошибаешься! Современная медицина…

— Вот только не надо крайностей! А то мы сейчас докатимся до клонирования и пробирок. Ты что, не любишь своего отца?

Таркова мгновенно побледнела и одарила подругу таким взглядом, что у той мурашки по коже побежали.

— Мой отец был очень хорошим человеком! Но нашлись подонки, которые избили его до смерти! И ни одна скотина не вмешалась, хотя мимо проходили и другие так называемые мужчины! Они просто делали вид, что ничего не происходит!

— Извини, я не знала…

— Я тоже сначала не знала об их трусости, лживости и малодушии. Думала, хотя бы среди военных попадаются настоящие парни. — Веронику прорвало на откровенность. — Как же! Они только красовались друг перед другом да интересовались, что у меня под гимнастеркой.

— Ты служила в армии?

— Недолго. Как только терпение закончилось, меня уволили.

— Кому-то сломала руку?

— Нет. Обошлось без переломов. Ребятки отделались синяками и ссадинами. Ладно, хватит о моем прошлом. Где наш проводник? Если через час он не появится, уходим.

— Без провожатого у нас будут проблемы.

— Ничего страшного, — возразила амазонка. — В крайнем случае купим у хозяина мужскую одежду и нарядим меня юношей. Сойду я, к примеру, за твоего младшего брата?

— Может быть. Только нам придется выдавать тебя за немого, иначе ничего не получится.

— Вот видишь, какой замечательный выход! И чего ты раньше молчала?

— Я до сих пор надеюсь, что не все мужики сволочи. И Базгур, несмотря на то что считается убийцей, в остальном неплохой человек. Он обязательно вернется, вот увидишь.

— То ты говоришь, что ему незачем с нами нянчиться, то пытаешься убедить меня, будто он… Где последовательность в твоих рассуждениях?

— А зачем она мне? Я женщина! Имею право быть взбалмошной, капризной, нежной, коварной. Да мало ли еще какой?

— Перед мужиками — да. А передо мной-то зачем?

— Чтобы не потерять квалификацию, — усмехнулась журналистка.

Вероника лишь пожала плечами, а через секунду вздрогнула от внезапного грохота. Стучали во входную дверь, но голос и стук были хорошо слышны в их комнате.

— Эй, в доме есть кто живой? Откройте немедленно дверь, пока осталось, что отворять!

— Кто это? — заволновалась Мадлена.

— Не знаю и выяснять не хочу. Уходим через окно! — Вероника схватила кинжал.

— Я высоты боюсь, — испугалась журналистка.

— Изба одноэтажная, забыла?

— Тут все на свете забудешь, — проворчала Злавадская, пряча блокнот в карман юбки.

Женщины вылезли наружу и быстро прошмыгнули в заросли ягодного кустарника, примыкавшего к заднему двору. Когда они выбрались из него, до спасительного леса оставалось не более сотни шагов, но именно здесь их и поджидал большой сюрприз.

— Дамы, предлагаю незамедлительно поднять руки, — раздался голос Лоргуда. Трое арбалетчиков перегородили путь к кустарникам, еще с десяток будто из-под земли выросли. — Переведи своей подруге, что любое сопротивление с ее стороны грозит тебе гибелью. Ее тоже потом придется покалечить, но жизнь ей сохранят.

— Хорошо, мы сдаемся! — поспешила объявить журналистка и только потом перевела слова старого знакомого.

— Этот обходительный тип никак от нас не отстанет, — с ненавистью произнесла Таркова. — В следующий раз я его сама покалечу. До смерти.

Девушка была вынуждена выбросить кинжал и поднять руки. Ее тут же скрутили.

— А почему меня не связали? — возмутилась Злавадская.

— Нет необходимости, — ответил магир.

В этот момент раздался мощный взрыв. Избушка, откуда выбежали женщины, вспыхнула красным пламенем. Вероника оглянулась.

— Ты смотри, что они сделали! Зачем людей крова лишили?

Журналистка перевела вопрос.

— Пусть твоя подруга не волнуется попусту — мне приказано свидетелей не оставлять. А мертвым крыша не нужна.

Тарковой очень не понравилось выражение лица Лоргуда, когда тот отвечал. Она выжидающе посмотрела на подругу.

— Эх ты! — плюнула под ноги волшебника журналистка. — Мы ему жизнь спасли, а он невинных людей…

— Да как ты смеешь так со мной разговаривать?! Забыла, кто такая? — Вдруг сорвался Лоргуд. — Могу напомнить. Ты здесь никто, и жизнь твоя ломаного гроша не стоит. Эй, служивые, у кого-нибудь плеть имеется?

Подобный инструмент не входил в арсенал воина, но обладателя малинового берега это не остановило. Лоргуд приблизился к брюнетке.

— На колени, рабыня!

— И не подумаю!

Титулованный маг сделал подсечку, и журналистка упала.

— Ой, больно же!

— То ли еще будет, когда ты перейдешь в мою собственность.

— Этого не будет никогда!

— Я уже договорился с маграфом. Ты моя плата за поимку синеглазки. — В следующий момент Лоргуд и сам был сбит с ног стараниями Вероники. Девушка не могла оставить безнаказанным поступок ненавистного мужчины.

Как ни странно, именно это и спасло жизнь волшебника, поскольку в тот же миг над головой чародея пролетел болт. Другие попали в его подчиненных.

— Ложись! — крикнул Лоргуд.

Оставшиеся в живых воины рухнули на землю. В это мгновение место, где стояли пленницы, заволокло дымом. Выстрелы прекратились.

— Нам нужна синеглазка! Можем обменять ее на ваши никчемные жизни! — со стороны леса прокричал один из нападавших.

В него тут же полетела молния.

— Сопротивление бессмысленно. Вы окружены.

— Лоргуд, — негромко произнесла Мадлена, — не желаешь обменять свою жизнь на наши?!

— Замолчи, дура! — От былой обходительности не осталось и следа. — Твоя подруга нужна им живой. Только поэтому они и прекратили огонь. Стоит отдать синеглазку — и нас изрешетят болтами.

— А был бы ты поумней, сам бы догадался использовать нас как живой шит, до леса тут совсем недалеко. Это облако может передвигаться вместе с людьми?

Журналистка уже вооружилась кинжалом одного из убитых воинов и собиралась перерезать веревки, стягивавшие руки подруги. Однако попадать в лапы других незнакомцев тоже не хотелось, поэтому она пыталась воспользоваться услугами чародея, чтобы перебраться в относительно безопасное место.

— Если у противника имеется хотя бы парочка хороших магов, они сдуют мою завесу за пару минут.

— Так и будем ждать?

— Бойцы, двигаем к лесу вместе с облаком. В пути сохраняем полную тишину.

Злавадская освободила руки Вероники. Женщины держались рядом на пути к опушке леса.

— Что он тебе ответил? — Вопрос о судьбе хозяев продолжал мучить Таркову.

— Нагрубил, — не стала рассказывать страшную правду брюнетка.

— Мадлена, по-моему, облако начинает рассеиваться. Как только увидишь хороший густой куст, забираешься в него, падаешь на землю и не высовываешься, пока не скажу. Поняла? — прошептала обладательница зеркального взгляда, отобрав кинжал.

— Ага.

Вскоре дымка растаяла окончательно. Синеглазка оказалась в окружении трех стрелков. Лоргуда и след простыл.

Лихо он их кинул, спасая свою шкуру!

Оказавшись без защиты дымовой завесы и магической поддержки, арбалетчики были уничтожены за секунду. Таркову окружили семеро.

— Брось оружие, женщина!

— Если бы я еще понимала, что ты тут бормочешь, — воинственно ответила девушка. — А раз не понимаю, то с меня и взятки гладки.

Услышав незнакомую речь, командир отряда растерялся. Его предупредили, что синеглазка очень опасна как боец и против нее нельзя применять магию, при этом доставить дамочку нужно в целости и сохранности.

— Схватить ее! — нервно приказал он. — И чтоб ни одной царапины.

Воины переглянулись. Почему их предводитель так разволновался? Хрупкая девчушка совершенно не выглядела опасной. Скорее, наоборот. Они посчитали, что с задачей легко справится один человек, и послали на дело самого младшего.

Когда тот врезался в дерево, отношение к амазонке изменилось коренным образом.

— Действуйте разом! Главное — повалить ее на землю, — начал давать советы волшебник.

Вероника полностью завладела вниманием всего отряда разбойников, а потому действия нового участника необычного сражения обнаружили не сразу. Кинжал с черной жемчужиной поразил советчика первым, затем погиб второй колдун и трое воинов, непосредственно не участвовавших в захвате.

— Эй, парни! Я бы на вашем месте сейчас же отпустил пленницу. — Вархун вооружился двумя арбалетами и направил их на оставшихся бойцов. Болт тут же поразил воина, попытавшегося прыгнуть в сторону.

Его соратники, скрипя зубами, выполнили приказ Базгура.

— Ты и этих собираешься отпустить? — решил уточнить сумеречный вархун, заговорив по-русски.

— Пусть убираются. Они выполняли чужой приказ.

— Парни, вам позволено уйти, — перевел волшебник.

— А я против! — За словами Лоргуда последовал удар молнии.

Магир расправился с остатками отряда, помешавшего выполнению его миссии. Досталось и Базгуру, который в самый последний миг успел выставить защитный барьер. Парня отбросило на несколько шагов назад. В тот самый куст, где пряталась Мадлена.

— Ну что ж, синеглазка! Я видел, что умеешь ты. Тем интереснее будет с тобой справиться. Начнем?

Он извлек меч из ножен и направился к изнуренной недавней схваткой девушке. Таркова до боли стиснула зубы. Она практически лишилась сил, а тут еще новая напасть. Тем не менее амазонка быстро собралась. Сдаваться без боя было не в ее правилах.

«Когда же они выучат русский? Лепечет себе чего-то под нос. Может, оскорбить пытается? А я и не в курсе. Ладно, переживу как-нибудь. Надеюсь».

Она забрала меч у одного из погибших и ринулась в атаку. С первых же ударов ее догадки полностью подтвердились: изможденность не позволяла провести бой на хорошем уровне. А противник, наоборот, был полон сил и оказался весьма опытным. Он жестко парировал первые выпады Вероники, погасил ее натиск, затем сам перешел в атаку.

Клинку Тарковой пару раз все же удалось подловить магира на контратаках, но добраться до цели заточенная сталь не смогла. Мешала невидимая преграда.

«И здесь он играет нечестно! — мысленно возмущалась амазонка. — Надо было сразу бежать, а сейчас я выдохлась окончательно».

Девушка отскочила на пару шагов и метнула меч во врага, поскольку продолжать фехтование далее не имело смысла. Рука буквально онемела. Противник без труда отбил и этот выпад.

— Не так уж ты и опасна, как мне рассказывали…

— Надеюсь, ты не просишь у меня прощения, — произнесла амазонка. — Сдаваться я не собираюсь.

Вероника приготовила удачливому фехтовальщику небольшой сюрприз, ожидая, когда враг подойдет на очень близкое расстояние. Всем своим видом она показывала, что сопротивляться больше не может.

— А куда подевалась твоя подруга? — Лоргуд не спешил приближаться. Он видел, на что способна синеглазка и без оружия. — Эй, Мадлена! Если не хочешь, чтобы я покалечил твою подругу, выходи немедленно.

В следующее мгновение один за другим прозвучали три щелчка. Магическая защита не позволила болтам пронзить волшебника, но удары были настолько мощными, что чародея сбило с ног.

— Вероника, ты как? — раздался голос Злавадской.

— Почти труп, — созналась Таркова.

— Тогда вас двое. Иди сюда, надо Базгура в чувство приводить.

— Разве это не он стрелял?

— Нет.

— А кто? — Синеглазка подошла к укрытию журналистки.

— Угадай с трех раз. — Та, выбравшись из куста, стояла с разряженным арбалетом в руках.

— Тогда сама и приводи его в сознание, а я сейчас вернусь. — Девушка направилась к сгоревшему дому.

— Вероника, не ходи туда.

— Мне надо только попрощаться со своим детством. Я быстро.

— Не ходи, их всех убили. У Лоргуда был приказ не оставлять свидетелей живыми.

— Что?!

Таркова остановилась, будто наткнулась на невидимую стену. Когда она оглянулась, Злавадская непроизвольно вздрогнула. Такого взгляда Мадлена в своей жизни еще не видела. Казалось, глазами подруги на нее смотрела сама смерть.

Глава 3 КЛИНОК ПРАВОСУДИЯ

— Тебе не надоело вести полуголодный образ жизни? — задал неожиданный вопрос Дихрон, закончив скудный завтрак.

После утреннего променада по городу он вернулся с загадочным выражением лица и почему-то без головного убора.

— Предлагаешь вообще отказаться от пищи? Я к этому пока не готов, — ответил Фетров, запивая горбушку серого хлеба чуть теплым травяным напитком.

Парень сразу заметил смену настроения гида, но вопросы задавать не спешил. Наверняка чародей задумал очередную авантюру. Эти бегающие глазки, упорно избегавшие прямого взгляда собеседника, фокуснику были уже хорошо знакомы.

— Вирлен, ты мыслишь явно не в том направлении. Мои идеи служат исключительно улучшению благосостояния «семьи» (я сейчас имею в виду нас с тобой), а никак не наоборот.

— Опыт нашего недолгого родства показывает, что блага обычно вкушает «дядя», а отрабатывать их приходится «племяннику». Ты же собирался продать маску? По-моему, самое время.

— Ничего не получится. Во-первых, о смерти загадочного ратора никто не объявлял, а во-вторых, Чилсоград не тот город, где на подобную вещь станут тратить деньги. Масштаб мелковат.

— Неужели ты, волшебник, к тому же еще и магир, не можешь?..

— Не могу, — перебил Андрея чародей. — Браться за обычную работу мне не позволяет титул, а если поступлю на службу к какому-нибудь вельможе, то практически укажу врагам, где нас нужно искать.

— Этого делать не стоит. — Землянин поставил пустую чашку на стол.

— Оказав вчера услугу хозяину этой забегаловки, — продолжал оправдываться Дихрон, — я фактически нарушил закон.

Лишившись последних накоплений, «родственники» были вынуждены остановиться в полуразрушенном трехэтажном здании на окраине Чилсограда. Но и сюда бесплатно никто не пускал. Пришлось Дихрону обращаться к силе, чтобы изгнать из постройки полчища крыс. Правда, за это довольный хозяин трущоб предоставил титулованному магу и его ученику лучшие апартаменты, отличавшиеся от остальных лишь наличием скрипучей двери и стекол в окнах.

— Подумаешь, невидаль! И в Гетонии, и в Ливаргии нас обоих наверняка разыскивают как опасных злодеев. Небольшое отступление от принятых в Жарзании правил вряд ли сможет ухудшить твою репутацию. Или я неправ?

— Конечно, прав. Вот потому-то я и заключил одну сделку. Очень выгодную для нас, — моментально оживился чародей.

— Елки-метелки, соленый огурец! — повысил голос Андрей. — Опять за старое?! Твои сделки мне почему-то всегда боком выходят. Так и знай, я в ней участия не принимаю.

— Неужели ты не хочешь покинуть эту вшивую ночлежку, перебраться в нормальную гостиницу, помыться, поесть по-человечески, ощутить аромат благовоний?.. Учти, до Девятиграда путь неблизкий, и уговорить владельца даже захудалой ночлежки каждый раз не получится. Не хочешь участвовать в сделке — давай продадим кулон. В столице за него можно выручить сотню монет, здесь дадут не больше пятидесяти.

Помимо медальона Вероники у парня имелись еще две ценные вещи: украшенный драгоценными камнями ключ, о существовании которого Дихрон не знал, и поглотитель магии, доставшийся Андрею от командира ловчаров. Амулет также стоил немалых денег, но его продажа была сопряжена с большим риском. Подобные камушки существовали практически в единичном экземпляре, и ни один из законных владельцев, как заметил «дядюшка», не стал бы его продавать. А поскольку сам Фетров ни с кулоном, ни с ключом расставаться не желал, в финансовом положении «родственников» особых перспектив на улучшение не предвиделось.

— Будем спать под открытым небом, — предложил турист.

— Чтобы заболеть и сдохнуть? Ты видел, что с погодой творится?

— Ну, видел. Немного похолодало.

— К тому же из-за свалившейся на нас нищеты мы совершенно не смогли отметить день Синего заката, — продолжал натиск колдун. — Не забыл про свой день рождения? С меня подарок причитался, да и тебе бы не мешало позаботиться о подношении своему господину, то есть мне. В день Синего заката у нас так принято.

— Я помню.

Вчерашний день действительно порадовал туриста великолепным закатом. И не только потому, что выдался на редкость безоблачным. Стоило солнцу коснуться горизонта, как небосвод начал изменяться. Светило в один миг преобразилось в большой сиреневый диск, а вокруг него… Фокусник вдруг заметил возникшие на небе разноцветные области. Выстроившиеся одна за другой, они опоясывали светило. Тоненькие, словно нить у горизонта, обрамления диска расширялись кверху, достигая огромных размеров. Последняя темно-фиолетовая полоса своим верхним краем простиралась прямо над головой Фетрова. За ней на востоке уже виднелось обычное звездное небо, но на западе… Фиолетовый цвет через золотистую границу, разделявшую все области, переходил в синий, тот в свою очередь уступал место васильковому, затем следовал лазурный, который сменялся цветом морской волны, переходившим у самого светила в ярко-голубой.

Чем ниже опускалось солнце, тем тоньше становились обрамления, но в то же время ярче проступали золотые границы между цветовыми полосами. Необычный сиреневый шарик, казалось, втягивал в себя эллиптические зоны, и к тому моменту, когда над горизонтом оставалась лишь узенькая полоска сиреневого диска, его нарядное одеяние практически исчезло.

Андрей кусал себе губы, досадуя, что не может запечатлеть зрелище на пленку. Он все еще надеялся вырваться из завратного мира и создать галерею восхитительных снимков диковинных видов Жарзании.

— Ты должен радоваться, что о решении столь сложной проблемы позаботился дядя, — вырвал парня из плена приятных воспоминаний голос «дядюшки».

— Я бы и порадовался, но почему о сделке, где, скорее всего, как обычно, планируется только мое активное участие, мне сообщают не до, а после ее заключения?

— Понимаешь, Вирлен, — волшебник слегка перевел дух, чувствуя, что сопротивление собеседника практически сломлено, — бизнес, как говорит мой друг Анвард, успешен у тех, кто не только быстро соображает, но и так же быстро принимает решения. Тут немного промедлишь — и сразу потеряешь выгоду. Если бы я чуть замешкался, начал бы тебя искать, сумма сделки упала бы вдвое, а может, и того ниже. Мы не настолько богаты, чтобы швыряться деньгами, коих у нас сейчас вообще нет, — со значимостью заметил Дихрон.

— Хорошо, — выдавил из себя циркач. — И что по условиям сделки мне предстоит совершить?

— Сущий пустяк. Десять раз подряд сбить кинжалом яблоко с моей головы. И тогда столько же золотых монет осядет в наших карманах.

— А ты не боишься за свою голову? — удивился фокусник.

— Нет. Я прекрасно помню, как ты сшиб маленький камешек и даже темечко мне не поцарапал. И веревки клинком потом очень ловко перерезал.

— Сбить яблоко? — задумался Андрей. — А с какого расстояния?

— Пять шагов, — махнул рукой волшебник. — Да ты с закрытыми глазами, наверное, это сделаешь!

— По-моему, раньше ты называл другую цену за точный бросок? — вспомнил Фетров.

— Да, в столице платят больше, — согласился чародей. — Но там публика побогаче и расстояние вдвое больше.

— С твоей башки я и с десяти шагов яблоко собью, а надо будет — и с закрытыми глазами не промахнусь, — усмехнулся фокусник.

— Что ж ты мне раньше… — Дихрон даже закашлялся, с досады подавившись воздухом.

— Ты же за прибылью погнался, со мной свои дела обсуждать не захотел.

— А ты точно вслепую можешь?

— Муху на двери видишь? — Андрей вытащил кинжал.

— Да.

— Закрываю глаза и…

Клинок вошел в дерево, перерезав насекомое на две части. Вообще-то Фетров не собирался хвастаться, он просто хотел проучить дельца, наглядно продемонстрировав, что тот из-за собственной жадности потерял большие деньги, не посоветовавшись с младшим «родственником».

— Я сейчас. — Чародей как ужаленный соскочил со стула и почти выбежал из комнаты.

— Эй! — только и успел крикнуть парень.

Ответом ему стал противный скрип ржавых петель и громкий хлопок двери. В жалком пристанище, именуемом «Ночлег усталого странника», господствовали сильные сквозняки.

«Куда он улетел? — Фетров поднялся и подошел к окну. Внизу он заметил быстро удалявшуюся фигуру гида. — В одном Дихрон, конечно, прав — крышу над головой неплохо бы и сменить. А то что это за отель для туриста? Минус пять звездочек? С номером супер минус экстра-глюкс?»

Андрей посмотрел на небо. По сравнению со вчерашним днем погода существенно ухудшилась. Проносившиеся на небольшой высоте рваные желтые и зеленые облака часто сталкивались между собой, высекая яркие росчерки молний. Заметно похолодало, хотя по календарю был разгар лета. Когда турист попросил объяснить столь резкое изменение температуры, «дядюшка» так и не смог припомнить подобной непогоды за всю свою жизнь.

«У нас в конце осени теплее бывает», — вот и весь его комментарий.

«Неужели это местный кронмаг унес с собой в могилу ясное небо и теплые деньки? Эдак еще и цветные облака пропадут».

Дихрон вернулся через двадцать минут. Он выглядел чрезмерно возбужденным и ничего не мог выговорить, запыхавшись после быстрой ходьбы. Отдышавшись, он принялся отрывисто сыпать приказаниями:

— Вирлен, поспеши. Нам несказанно повезло. Твое выступление на городской ярмарке через четверть часа. Идем. Я договорился на полсотни монет за те же десять бросков, но нам нельзя опоздать ни на минуту.

— Как, прямо сейчас?! Я даже не в курсе, что нужно делать.

— Подробности по пути. — Волшебник буквально потащил за собой фокусника.

В детали предстоящего выступления Дихрон посвящал туриста на ходу:

— Тебе выдадут настоящие серебряные ножи, чтобы нельзя было воспользоваться колдовством. Потом выведут двух полуобнаженных девиц. Для дополнительной страховки на шее каждой будет висеть антимагический амулет. Яблоки положат им на головы. Отойдешь на пять шагов и действуй.

— При чем здесь девушки? Ты не говорил…

— Изменилась сумма сделки, а с ней и условия, — перебил чародей. — Устроитель представления считает, что зрителям это интереснее, чем смотреть на меня, даже полностью раздетого. Там же одни мужики.

— Я в женщин метать нож не буду.

— Тогда нам придется выплатить неустойку в двадцать монет. Вирлен, не время капризничать, ты же сам сказал — готов с закрытыми глазами…

— Если яблоко будет на твоей башке, у меня рука точно не дрогнет, проверено.

— Ты хочешь, чтобы я одолжил им свою голову? На двоих все равно не хватит. Поэтому давай отбросим капризы. Слушай дальше. — Дихрон не сбавлял скорость. — Вторая часть состоит в следующем. Девушкам дадут по персику в каждую руку. Они встанут вплотную к деревянному щиту и прислонят плоды к мочке уха, словно это серьги. Ты должен пригвоздить цели к стенке. Согласись, это легче, чем попасть в муху.

— Дядя, я не хочу никого поранить, ты понимаешь?!

— И не надо. За каждое легкое ранение или промах штраф пять монет. Эдак можно и без оплаты остаться. Хотя хозяин непрозрачно намекнул, что зрителя вид крови сильно возбуждает.

— Крови ему захотелось?! Тогда пусть сам и встанет вместо женщин. Я его с большим удовольствием распишу…

— Племяш, хватит злиться. Помни только об одном: нужно качественно выполнить определенную работу, за нее должны заплатить неплохие деньги, которые нам сейчас нужны позарез.

— Ладно, — скрипя зубами, негромко произнес фокусник. — С шестью бросками понятно, что дальше?

— Дальше коронный номер. Девушка будет стоять совсем голая с большим лурцеем на голове и двумя маленькими в ладонях. Отойдешь от нее на десять шагов, тебе завяжут глаза и попросят поразить три цели.

— Что за извращения? На таком ветру девчонка без одежды быстро замерзнет, начнет дрожать, а это уже почти движущаяся мишень. Ты понимаешь?

— А ты не заставляй ее мерзнуть. Сколько тебе времени нужно, чтобы сбить цели?

— Две секунды.

— Вот видишь, как все просто.

— Просто?! Так, может, ты меня и заменишь?

— Племяш, мы пришли. Нам туда.

Разговаривая с волшебником, Фетров не заметил, как они оказались в богатых кварталах города, а затем и на ярмарочной площади Чилсограда. Здесь пришлось пробираться сквозь толпу. «Родственники» подошли к кованой ограде, добрались до ворот, где путь им перегородили два крепыша с большими тесаками.

— Без билета нельзя.

Дихрон потратил целую минуту на споры с охранниками, пока к воротам не подошел усатый толстяк и не распорядился пропустить «родственников».

— Следуйте за мной! — Недовольство звучало в каждом его слове.

— Это хозяин сцены, магир Русгин, — шепотом сообщил «дядюшка». — Он тут на службе у местного маграфа. Работает устроителем развлечений.

«Странно, — подумал Фетров. — В Пуролграде магир является главой города, а здесь на ярмарке шутом подрабатывает. Надо будет у Дихрона как-нибудь еще расспросить про местный табель о рангах».

Они подошли к маленькому домику с плоской крышей, стоявшему рядом с прямоугольным помостом. Андрей успел окинуть площадку для выступлений оценивающим взглядом, прежде чем они вошли в сарайчик.

«Четыре метра на двенадцать. Деревянная стена по короткой стороне. Что-то там убирают. Конечно, не арена, но для поставленной задачи подойдет. Так, только я не совсем понял. Дихрон рассказал о девяти бросках. А что делать с последним кинжалом?»

— Предупреждаю, — тут же набросился на Дихрона толстяк. — Чтобы никакого колдовства у меня на помосте.

— Какое колдовство? Кинжалы серебряные. Мы же не кудесники, я тебе свои документы показывал.

— А он?

— Мой племяш пока только учится. Если не веришь, нацепи на парня какую-нибудь побрякушку.

Хозяин выдвинул ящик стола и вытащил треугольный медальон.

— Пусть наденет от греха подальше.

— Сигнализатор? — удивился новоиспеченный импресарио. Этот амулет издавал жуткие звуки, если его обладатель обращался к силе.

— А тебя что-то не устраивает, уважаемый? — грозно спросил Русгин.

— Все устраивает, — поспешил заверить Дихрон. — Племяш, надень его.

— Учтите, толпа сегодня настроена враждебно, могут и камнями забросать, если будут промахи. — Хозяин выдал парню пояс с кинжалами. — Наверное, погода виновата. Облака нынче очень тяжелые. Да и громыхает все чаще и чаще. Что за напасть? Представляешь, твоему предшественнику камнем попали прямо в висок, а он, гад, прежде чем умереть, успел клинок метнуть. И девице прямо в шею угодил. Всю сцену мне в крови вымазали.

Русгина абсолютно не волновала жизнь исполнителя и ассистенток. О смерти обоих он говорил, как о прогнившей доске на помосте, которую вдруг не вовремя приходится менять. В душе фокусника начинала закипать злость на этого разъевшегося кабана.

— Я должен опробовать кинжалы перед тем, как ими работать. Иначе выступления не получится. — Парень покрутил ножи в руках, ему показалось, что сбалансированы они хуже подарка вархуна.

— И как ты себе это представляешь? — ехидно спросил толстяк. — У меня представление. Если через минуту я не начну, зритель потребует деньги назад.

— Дайте мне пару яблок, я опробую ножи перед тем, как вы приведете девушек.

— Не морочь мне голову. Какие еще к Кардыблу пробы?! Иди и выступай!

— Не надо торопиться! — Перед выходом на арену Андрей всегда старался сосредоточиться на предстоящем номере и мог иногда сказать лишнего тем, кто ему мешал. Это касалось даже хороших знакомых и друзей. Хозяина здешней сцены он вообще готов был убить, но только одарил его тяжелым взглядом. — Все будете делать, как скажу я! И никаких возражений, иначе публика забросает камнями не одного меня. Вам понятно?!

— Да, — ответили сразу оба магира.

— Тогда слушайте внимательно. Дамочек выведете на сцену, как только все эти ножи окажутся в щите. Тот, кто выведет ассистенток, должен вытащить кинжалы и на обратном пути вернуть их мне. Надеюсь, он ничего не перепутает?

— Нет.

— Тогда чего стоим? Здесь как принято — самому себя объявлять или…

— Хорошо-хорошо, сейчас. Эй, Мурзуг! — Толстяк был озадачен поведением артиста — никто из них не смел повышать на хозяина голос, а этот мало того что устанавливал свои правила поведения на сцене, так еще и приказы раздавал направо и налево.

В комнату вошел худосочный паренек в брюках и рубахе с тремя лямками, поверх плеч был накинут яркий желтый платок.

— Да, хозяин?

— Иди на сцену, объяви нового исполнителя, — пробурчал Русгин.

— Как вас представить, уважаемый?

— Король змей, — подкинул идею Дихрон.

— Замечательная кличка, — похвалил конферансье. Он вернулся довольно скоро. — Ваш выход, змеиный король!

«Елки-метелки! Собирался на отдых, а приходится вкалывать, и не только на «дядюшку». Еще и фокусы местным показывать, — беззвучно жаловался на судьбу Фетров. — Хозяин балагана — последняя скотина, инвентарь не опробован, зритель, того и гляди, камнем угостит, вместо манекена живых людей используют… Сказка, да и только! В общем, за что боролся…»

Парень на ходу мысленно подбирал амплуа, в котором будет выступать. Пришедших в голову вариантов было немного: ловкач, рохля, самовлюбленный индюк… В итоге циркач остановился… На помост он вышел, держа пояс с кинжалами перед собой на вытянутых руках. Со стороны казалось, будто растерянный человек впервые увидел холодное оружие и не знает, что с ним делать. Не ожидавшая подобной выходки толпа затихла.

Дойдя до середины сцены, Андрей споткнулся, едва удержавшись на ногах, и только сейчас оторвал взгляд от клинков. Осмотревшись, он вздрогнул и изобразил испуг на лице.

— Здравствуйте, господа, а чего вы тут собрались?

— На тебя, дурака, пришли посмотреть, — нашелся кто-то с ответом.

В толпе раздался недружный смех.

«Замечательно! — похвалил себя фокусник. — В того, над кем смеются, камни обычно не бросают».

— А вы случайно не знаете, что это мне выдали такое блестящее на ремне?

— Ты что, болван, ножей раньше не видел? — продолжал диалог все тот же голос из публики.

— А чего они такие тонкие? — Циркач вытащил один клинок, повернувшись спиной к деревянному щиту. — Ни хлеб порезать, ни овощи почистить…

— Это метательные ножи, а не кухонные. Их бросать надо. — Разговорчивый зритель явно вошел во вкус.

— Вон оно что… — протяжно произнес Андрей и метнул кинжал за голову.

Раздался гулкий звук, свидетельствовавший о том, что лезвие вошло в дерево. Парень обернулся. «Зря я грешил на инвентарь». — Намеченная цель в виде дырки от сучка была поражена с точностью до сантиметра.

До тех, кто поумней, начало доходить, что исполнитель неслучайно угодил в стенку, слишком уж резким и мощным получился бросок — кинжал глубоко вошел в перегородку. Однако большинство зрителей все еще считали змеиного короля недотепой, совершенно случайно оказавшимся на помосте.

— Ножом нужно попасть в яблоко, — продолжали советовать они.

— В яблоко? — Фетров полез в карман. — В это, что ли? Так что здесь сложного?

Он проткнул плод вторым кинжалом и показал результаты своего труда толпе.

— Вот так? — спросил фокусник, изображая идиотскую улыбку.

— Яблоко должно быть на расстоянии, дурень!

— Не может быть! И далеко?

Публика указала на перегородку, в которой торчал первый клинок.

— Вон оно что… — пропел «дурень», неловко взмахнув рукой в сторону стенки.

Яблоко, слетев с лезвия, по дуге устремилось к щиту, а исполнитель вдруг резко метнул клинок вдогонку. Толпа ахнула. Плод пригвоздило к деревянной доске в двух сантиметрах от предыдущего клинка. Пять секунд царило гробовое молчание.

— Надо же, попал! — воскликнул фокусник.

— Случайность. — Поучавший Андрея зритель явно не хотел признавать в «простачке» настоящего мастера.

— Точно, — кивнул ему Фетров и, почти не глядя, метнул еще четыре клинка, обкромсав плод по бокам, а затем бросил остальные, превратив яблоко в восьмиугольник.

Теперь сомневавшихся не осталось, и артист был награжден дружными аплодисментами. У него появилась возможность осмотреть публику. По длинным сторонам помоста толпились мужчины высшего и среднего сословия. Зрителей, имевших меньше четырех лямок на одежде, на представлении не было.

— Собственно говоря, теперь можно и к выступлению перейти, — напомнил исполнитель, поскольку из домика до сих пор никого не вывели.

И хозяин и конферансье настолько увлеклись незапланированным зрелищем, что позабыли об обязательной программе.

— Мурзуг, чего замер?! А ну, работать!

Далее представление пошло по оговоренному ранее сценарию, вплоть до трюка с завязанными глазами. Как и говорил Дихрон, к щиту подвели обнаженную девицу, установили ей большой овощ на голову, дали два маленьких в руки. Фетров постарался быстро выполнить три броска и уже собирался снять повязку…

— Не торопись, — остановил его шепотом Русгин. — У тебя остался еще один кинжал.

— А теперь мастер летающего клинка должен продемонстрировать свое змеиное чутье, — раздался голос конферансье. — Эта женщина обвиняется в убийстве своего мужа — преступлении, за которое предусмотрена смертная казнь через повешение. Но милостью нашего маграфа ей предоставляется последний шанс. Если змеиный король собьет яблоко с ее головы, она объявляется невиновной и получает свободу. Если промах — ее отправят на казнь, а если клинок поразит подозреваемую в грудь или голову, ее также объявят невиновной и похоронят с почестями.

«Делать из меня палача?!» — мысленно возмутился Андрей и снова потянулся к повязке.

— Племяш, не смей, — раздалось позади шипение Дихрона. Оба магира на заключительной стадии действа появились на помосте и стояли в двух шагах за спиной Фетрова. — Отказавшись выступить на стороне правосудия, ты сам сразу становишься преступником. Хочешь попасть под суд? Не советую.

«Сволочи, сволочи, сволочи! — Фокусник больно прикусил губу. — Они тут все умом тронулись. Ладно, один раз и промахнуться не грех. Дихрон, надеюсь, за пять монет не удавится. Пусть их правосудие само исполняет приговоры. Минутку, а почему конферансье назвал ее подозреваемой?»

— Погоди, так виновность этой дамы еще не доказана? — решил уточнить Андрей.

— Ваш клинок сейчас все докажет прямо на виду у народа.

Задача значительно усложнилась. Теперь промах по яблоку или попадание непосредственно в осужденную означали одно и то же. Фетрова поставили в такие условия, что он фактически определял жить ей или умереть.

«Что делать?! — мысленно закричал фокусник. — И чего я в свое время не послушал деда? Он же настаивал, чтобы я научился именно такому трюку. Себя предлагал в качестве ассистента. Так нет, я тогда и представить не мог, чтобы бросать клинки в человека. Елки-метелки! Сейчас я, наоборот, готов убить и Дихрона, и хозяина, и конферансье, но только не женщину, которую даже не видел ни разу».

— Вижу, что ты колеблешься. Что ж, я готов несколько изменить условия, — снова заговорил Русгин, который зачем-то вздумал нацепить на глаза Андрею еще одну повязку. Видимо, для надежности. — Попадешь в цель (я имею в виду преступницу, которая стоит как раз в середине щита) — и двадцать монет плачу сверх обещанного. Публика сегодня жаждет крови. Этим нужно пользоваться.

Фокусник вспомнил одну из своих любимых поговорок: «Благоприятным моментом нужно пользоваться сразу, пока его не перехватили другие», но сейчас он был категорически против ее интерпретации. Слова толстяка лишь подлили масла в огонек разгоравшегося гнева. Парень сжал лезвие так, что заболели пальцы.

— Король, ты готов? Леди уже доставлена на место. Плод установлен. Не заставляй даму ждать.

Голос Мурзуга неожиданно дал циркачу подсказку. Андрей очень четко обрисовал себе контуры человека, поскольку источник звука в мозгу отпечатался в виде красного светлячка и дал полную информацию о расстоянии и местоположении говорившего. Совместив контур с образом из зрительной памяти, Фетров получил точное совпадение. «Эврика!»

— Я готов, но, чтобы правосудие свершилось, леди должна ответить на один мой вопрос. Она может это сделать?

— Вообще-то дамочка не особо разговорчива, но попробуй задать свой вопрос.

— Мадам, вы признаете себя виновной в смерти мужа?

— Мм, мм, — простонала та.

«Кляп, — решил фокусник. — Значит, источник звука — нос».

Андрея несколько удивил неожиданно высокий рост женщины, но он бросил нож в цель, исходя из собственных расчетов. Мгновенно наступила тишина.

«Неужели промазал?»

Фетров дрожащими руками сдернул сразу обе повязки. Жертва стояла на табуретке, устремив затравленный взгляд вверх. На голове, зажатое между ее же связанными вверху вытянутыми руками, лежало яблоко, пронзенное серебряным кинжалом.

— Ты что наделал? — едва слышно заворчал сзади толстяк. — Не понял, что ли? Она должна умереть! Это личный приказ маграфа!

— Правосудие в моем лице считает иначе. Неужели не видно?

— Это мы еще посмотрим, — не сдавался Русгин, подмигнув конферансье.

— Господа, — сразу принялся за работу тот, — как видите, яблоко осталось на голове преступницы. Следовательно, она виновна, и любой из вас может привести приговор в исполнение. Кто хочет испробовать свою меткость? Точное попадание оценивается в десять монет!

Стоявшие по обе стороны мужчины не спешили выходить на помост. По-видимому, они также считали даму невиновной.

— Минуточку! — возмутился Фетров. — Ты хочешь сказать, что я промазал?!

— Нет, просто вы не сбили яблоко с ее головы, — опустив глаза, ответил Мурзуг.

— А тебя не смущает, что падать яблоку было некуда?

— Возможность существует всегда, даже когда мы ее не видим. И если Нгунсту не было угодно…

— Хорошо. Сейчас посмотрим.

Фокусник не имел никакого желания ввязываться в религиозные споры, поэтому вытащил из сапога свой собственный клинок и метнул его в щит. Лезвие воткнулось в дерево, перерезав веревки на запястьях женщины. Ее руки получили свободу, пленница быстро вытащила кляп изо рта и, сотворив заклинание, исчезла.

— Смотри — черная жемчужина. Это он, — различил Андрей в толпе негромкий голос, но, увлеченный событиями на сцене, не придал этому особого значения.

— Ну вот видите: дамочка исчезла, а яблоко осталось на месте. Отсюда следует, что промаха не было. Или я неправ, уважаемые? — циркач обратился к публике, которая поддержала его дружными возгласами.

— Я не заплачу тебе ни гроша, — процедил сквозь зубы толстяк. — Мало того, я позову сюда городскую стражу…

Фетров поднял руку, требуя тишины:

— Уважаемые, господин Русгин предлагает мне выполнить еще один номер. Он только что изъявил желание лично стать к щиту и испытать на себе десять слепых ударов судьбы в моем исполнении. Давайте поприветствуем храбрость того, кто дарит нам развлечения, не жалея при этом ни сил, ни собственного здоровья.

— Ты чего несешь? — попытался возразить магир, но зрители взревели от восторга, представив толстую тушу, утыканную кинжалами.

— Если не желаете лишиться публики, станете у щита. А если моему дяде сейчас же не принесут деньги, я начну волноваться. А когда я нервничаю, у меня дрожат руки. Особенно если публика так жаждет крови! Как вы там говорили? Этим нужно пользоваться? — многозначительно добавил фокусник. Он всегда считал месть недостойной цивилизованного человека, но сейчас с упоением мстил за попытку превратить его в палача. — И как мы поступим?

— Мурзуг, принеси ему кинжалы. — Трусом хозяин помоста не являлся, а потому недолго размышлял над наглым предложением исполнителя. Когда конферансье поравнялся с магиром, тот распорядился и насчет оплаты…

Исполнитель попросил Дихрона завязать глаза. Потом… Восемь кинжалов обозначили толщину шеи, ширину плеч, бедер и место, где должна находиться талия волшебника. Девятый клинок воткнулся между ног Русгина, вызвав бурю аплодисментов, а десятый… Андрей достал второе яблоко из кармана, надкусил его и швырнул по дуге в ассистента. Нож настиг цель на голове хозяина сцены. Только после этого фокусник снял с глаз повязку.

— Пойдем, дядя.

Уходили они под бурю аплодисментов, но даже она не помешала фокуснику среди многоголосого гама различить характерный звук летящего клинка. И не один, а сразу два. Парень резко развернулся, смещаясь в сторону, и успел на лету перехватить оба кинжала.

Толпа затихла. Люди не поняли. Это покушение или продолжение выступления? Большинство все-таки склонялись к последнему. Но тогда… Это же невозможно!

— Да он кудесник с поддельным амулетом на шее. Нас обманули! — пронзительный крик взрывом разорвал тишину.

Публика недовольно загудела.

— Эй! — Фетров быстро сориентировался в обстановке. Он сообразил, чем может грозить это «разоблачение», и не хотел угодить под град камней. — Ты, горластый. Сам чародей?

— Нет.

— Тогда попрошу любого волшебника выйти на помост и проверить действие этого амулета.

Андрей продолжал крепко сжимать в ладонях чужие клинки. Нервное напряжение отдавалось легкой дрожью в руках. Надо было срочно успокоиться, зритель не должен видеть страх. Усилием воли фокусник совладал с нервами, засунул орудия покушения за голень сапога и снял треугольный медальон с шеи.

Желающих оказалось сразу двое. Сигнализатор завопил так, что у самих проверяющих заложило уши.

— Еще сомневающиеся имеются? — дождавшись тишины, спросил фокусник.

— Племяш, — прошептал Дихрон. — У тебя ладони кровоточат. Очень сильно.

— Прошу прощения, господа. Мое представление окончено, пора уходить.

Уже в домике Фетров на скорую руку перевязал раны.

— Кто бросил в тебя ножи? — Гид испуганно смотрел то на парня, то на дверь.

— Откуда мне знать? Я на спине глаз не имею. Слышал лишь, что кто-то узнал кинжал с черной жемчужиной. Чует мое сердце, они не остановятся. У тебя есть соображения, как нам отсюда выбраться? Желательно живыми.

— Попробую напустить туману. Но при нынешнем ветре он долго не продержится.

— Делай что-нибудь, меня уже начинает тошнить от этого места.

— Дай сюда поглотитель магии, — после небольшой паузы попросил волшебник.

— Зачем?

— Да верну я, не бойся. Нужна его энергия.

С помощью каналов, которые открыли Дихрону в Ориграде, чародей выкачал силу поглощенных заклинаний и направил ее на создаваемое. Густая дымка молочной пеленой полностью закрыла видимость в комнате.

— Держись за меня, — произнес магир, схватив парня за локоть.

В это время скрипнула дверь, и густой туман клубами повалил наружу.

— Что за напасть! — воскликнул пытавшийся войти Русгин, которого наконец извлекли из окружения серебряных клинков.

«Родственники» воспользовались вторым выходом. Только за городом они остановились, чтобы немного передохнуть и сменить фокуснику повязки. Кровь никак не хотела останавливаться.

— Ты бы прекращал на лету клинки хватать, Вирлен. Смотри, какие страшные порезы.

— А вдруг бы они в тебя попали?

— Об этом я как-то не подумал.

Фетров вытащил оба кинжала и внимательно их рассмотрел. Широкие лезвия, двусторонняя заточка…

— Это не метательный клинок, — пришел к выводу Андрей. — А вот из-за этих зубцов я и порезался так сильно.

С одной стороны клинки имели мелкую пилообразную насечку.

— Вирлен, ты совсем с лица спал. Неужели много крови потерял?

— Не знаю. Голова кружится, и тошнота усилилась. Хорошо, мы за завтраком почти ничего не ели.

— Раны заживут. Зато теперь мы при деньгах, — сменил тему магир. — В ближайшей же гостинице закажем номер люкс. Помоемся, выспимся, поедим, как нормальные люди.

— Нормальные люди могут немного и сэкономить. Нечего шиковать, а то пятьдесят монет закончатся слишком быстро.

— Вообще-то у нас сотня, — внес поправку Дихрон. — Ты же сделал вдвое больше бросков, чем оговаривалось ранее, это если не считать еще и предварительных. А в сделке черным по белому записано — пять монет за попадание в цель.

— Ты обворовал Русгина? Елки-метелки! До чего мы докатились! — Фетров хотел развить благодатную тему, но посторонние шорохи заставили насторожиться.

Парень выхватил клинок с черной жемчужиной. Напрягся и волшебник, который первым заметил источник шума.

— Твои подданные пожаловали, змеиное величество.

На этот раз явились сразу шесть гюрз. Каждая отметилась на груди своего короля и отправилась по теперь уже известному ей маршруту. Однако Андрей продолжал всматриваться в кусты, из которых выползли певуньи. Он слышал еще какие-то звуки, и они явно принадлежали бесхвостому созданию.

— Там кто-то есть, — шепнул он волшебнику.

— Откуда ты знаешь?

— Змеиной кожей чувствую, — съязвил Фетров.

— Может, жахнуть заклинанием?!

— Не надо, — раздалось из кустов. — Я сам выйду.

К ним вышел мужчина лет сорока. Он носил одежду среднего сословия с пятью отличительными лямками и вполне мог оказаться волшебником.

— Прошу прощения, господа, — произнес незнакомец. — Я шел по следу поющих змей и случайно набрел на вас. Почему они…

— Уважаемый, — не дал ему закончить Дихрон, — тебе не кажется странным собственное поведение? Не представившись, не поприветствовав людей, кои рангом выше, ты начинаешь мучить нас вопросами.

— Виноват. Добрый день, господа. Меня зовут Винзуг, я из сумеречных вархунов. Сейчас не при заказе, а потому не мог пройти мимо стайки гюрз, следовавших по непривычной для них местности. То, что они сделали с вами, не поддается никакому объяснению. — Мужик выглядел растерянным.

— Если уж вы не знаете, — выяснив профессию, гид Андрея поспешил перейти на «вы», — то нам-то откуда?

— Очень странно, — пожал плечами Винзуг. Он развернулся к Фетрову: — Как вас называть?

— У меня есть причины не афишировать своего имени.

— Хорошо. Был бы весьма признателен, если бы вы приняли мое приглашение и заглянули в Гюроград.

— Вынужден отклонить ваше предложение. Мы с дядей очень спешим. К тому же я себя неважно чувствую.

— Могу я чем-то помочь?

— Нет, нет, нет, — поспешил отказаться дядюшка. — Со своими проблемами мы привыкли справляться самостоятельно.

— Не смею настаивать, — поклонился вархун. — Надеюсь, вы не в обиде на меня?

— Нисколько.

Странный визитер вскоре скрылся из вида.

— Дихрон, мне срочно нужен отдых. — Андрей все больше страдал от сильного головокружения.

— Идти сможешь? — заволновался волшебник. — Тут неподалеку должен быть хутор.

— Попробую, — ответил фокусник.

Он поднялся и едва не упал, пытаясь найти дополнительную опору. Волшебник вовремя подставил свое плечо. Так они и продолжили путь.

Оказавшись под крышей, Фетров с трудом добрался до постели и потерял сознание.

— Лекаря, срочно! — крикнул хозяину дома волшебник.

Пожилой мужик взглянул на больного и покачал головой:

— Кто одной ногой в гостях у Кардыбла, тому лекарь без надобности.

— Ты чего несешь, старый дурак?! — не сдержался магир.

— Я и без врачевателя скажу — отравили твоего парня. Сам гляди: лицо белое с синевой под глазами, слюна по краям губ течет. Значит, яд уже в крови. А оттуда его не выведешь даже заклинанием кудесника-целителя. Разве что опытный шаман мог бы помочь, но пока его найдешь, больной три раза успеет окочуриться.

— Гробомор? — высказал самое страшное предположение чародей.

— Знамо дело. Сильнее его только слюна королевской гюрзы будет. Таким ядом обычно наконечники болтов смазывают. Чтобы уж наверняка нашего брага спровадить к Кардыблу. Сейчас начнутся конвульсии.

Старик в былые годы служил старшим санитаром при военном госпитале на южной границе Жарзании и навидался симптомов самых различных заболеваний. Знал он, и как погибают от ядов.

— Неужели ничем нельзя помочь? Мой племянник не должен умереть! — Дихрон впал в панику.

— Можно его прирезать, чтобы не так сильно мучился.

— Нет! — закричал магир.

— Мое дело маленькое, господин, — пожал плечами мужчина и вышел в другую комнату.

Через пять минут Фетров открыл глаза и простонал:

— Дихр, тут нигде нельзя чаем разжиться? Жажда замучила, сил никаких нет. — Сказал и снова потерял сознание.

Глава 4 ОПАСНЫЙ ТРУП

Хозяин хутора не поверил Дихрону, когда тот передал просьбу больного.

— Да для него впору яму рыть, а не дрова на кипяток напрасно переводить, — пробурчал он, направляясь снова к пациенту. — Ого! Силен ваш племянник. Гляди, даже румянец на щеках проявился! Видать, организм решил не сдаваться почем зря. Похвально, хотя и необъяснимо.

Старик потрогал лоб больного.

— Как он? — «Дядюшка» не сводил глаз с Андрея.

— От могилы немного отодвинулся, но при таком упорстве запросто сгореть может, — выдал заключение бывший санитар. — Охладить парня надобно, пока кровь от жара сворачиваться не начала.

— Ну, так приступай.

— Заплатить есть чем? — поинтересовался старик.

— За что? — Жадность волшебника, которая явно родилась вперед него, даже в такой ситуации не могла не проявить себя.

— Паренька спиртом обтереть надобно, а он денег стоит.

— Держи. — Дихрон выудил из кармана золотую монетку и бросил хозяину.

— Я за бутылью в погреб, а вы рубаху с него снимите.

Фетров стонал и что-то бормотал на непонятном для волшебника языке. Снять с него рубаху, особенно вторую, оказалось делом непростым, но чародей справился. Как раз к возвращению мужика.

— Ого! — снова воскликнул тот, заметив на груди пациента необычный рисунок. — Кто это его так разукрасил?

— Та, чей портрет ты видишь, — ответил Дихрон. — Сначала она его укусила, а затем вылечила и пометила.

— Если он выжил после укуса королевской гюрзы, — задумчиво произнес старик, растирая пациента спиртом, — то и гробомор должен одолеть. Так что Кардыблу придется подождать. Не пришел еще, видать, час вашего племянника.

— Да услышит твои слова Нгунст.

— Услышит, услышит. Сейчас мы пациента водичкой напоим, и пусть отдыхает. Полагаю, через день-два будет как новенький.

Негромкий стук заставил обоих насторожиться.

— Что там? — Волшебник повернулся к окну.

— Опять кого-то нелегкая принесла! — пробурчал хозяин, направляясь в соседнюю комнату. Вернулся он через минуту с бумагой в руках. — Надо же! Записку под дверь подбросили, саигра им в попутчики.

— Кто?

— Тот, кто меня не дождался, — развел руками хозяин дома.

— Читать умеешь?

— Конечно.

— Я слушаю. — «Дядюшка» немного пришел в себя, и в его голосе появилась присущая титулованному господину надменность.

— «Человеку, именующему себя змеиным королем, нужно немедленно уходить. По его следу из Чилсограда движется отряд из пяти волшебников и двадцати воинов. Среди них тот, кто бросал ножи в моего спасителя. Поторопитесь, преследователи будут здесь самое большее через четверть часа», — прочитал старик и добавил, взглянув на пациента: — Его, что ли, змеиным королем кличут?

— Да.

— Куда ж ему торопиться? Только-только от края могилы отодвинулся.

— Чего застыли? Одевайте парня, времени на раздумья у нас нет. — Как в комнате оказался Винзуг, не заметил ни хозяин дома, ни Дихрон.

— Ты еще кто такой? — спросил старик.

— Тот, кто обязан спасти вашего больного. У тебя лошадь в хозяйстве имеется?

— Скотину не отдам, хоть убей!

— А за двадцать золотых?

— Только за тридцать, — быстро сориентировался санитар, хотя предлагаемая сумма была более чем достаточной.

— Нет. Или моя цена, или действительно придется тебя убить. Его жизнь для меня гораздо важнее.

— Давай деньги, я запрягу коня. Что ж мы — не люди? Всегда договориться сможем, будь на то воля Нгунста.

Андрея с трудом усадили на лошадь. Чтобы он не свалился, парню связали руки, обхватив ими шею животного. Пока «дядюшка» устраивал пациента поудобнее, сумеречный вархун пристально осматривал двор.

— Чего ищешь? — насторожился хозяин хутора.

— Что у тебя в мешках?

— По весне камни с полей собираю во время пахоты. Там они во вред, а в хозяйстве могут пригодиться.

— Один мешок не подаришь?

— Да забирай.

Убийца магов взвалил торбу на лошадь позади Фетрова. Не прошло и минуты, как больного вывезли за ворота.

— Нам бы только успеть поле пересечь.

Милях в трех от хутора виднелся небольшой перелесок, но по пути к нему укрыться было негде. Ни ложбинки, ни оврага. Растительность на открытой местности — и та едва достигала колен пешеходам.

— Санитар говорил, моему племяннику покой нужен, — предупредил Дихрон.

— Не успеем добраться до леса — все обретем покой. Вечный.

— А ты зачем камней с собой набрал? — спросил гид, когда вархун поправлял в очередной раз съехавший с крупа лошади мешок.

— На всякий случай. Хотя очень надеюсь, они все же не пригодятся.

— Лучше бы оружие у старика спросил, — пробурчал Дихрон.

— Арбалет он бы нам все равно не дал, даже будь тот у него в хозяйстве, а топором и вилами я владеть не обучен. Обойдусь своими кинжалами, да и у твоего парня, смотрю, тоже в сапоге кое-что имеется.

— С ними поосторожнее. Два ножа обработаны гробомором. От них Ви… мой племянник и пострадал.

— Насколько я понимаю, твоего племянника зовут Вирленом?

— Откуда ты…

— Догадался. Вас ищут в Гетонии и Ливаргии. За его голову Мугрид пятьсот золотых обещает.

«Дядюшка» от испуга стеганул лошадь, и пешим пришлось перейти на бег, чтобы не отстать.

— Ты как в доме оказался? — Магир решил сменить тему.

— Для человека моей профессии тут ничего сложного. Когда старик полез в погреб, я по-тихому зашел в его «хоромы».

— Следил за нами?

— Присматривал издали. Видел, что парню все хуже и хуже. Боялся, что он умрет, а я так и не узнаю, почему к нему сползаются гюрзы со всей округи.

— Теперь знаешь?

— С твоих слов, уважаемый Дихрон, — ответил сумеречный вархун. — Да и картинка о многом говорит. Королевская гюрза с тремя кольцами — очень редкий знак. В нашем клане даже в сказаниях он ни разу не упоминается.

— И что с этого?

— Ничего. Просто умирать твоему племяннику никак нельзя. А они хотят его голову. — Винзуг оглянулся и плюнул с досады. — Эх, не успели. Вот невезуха! До леса осталось каких-то сто шагов.

Их заметили. Отряд всадников появился на пригорке и сразу пустился в погоню. При таком темпе они могли преодолеть три мили за пять — семь минут. Беглецы, наконец, оказались среди деревьев.

— Отравленные кинжалы отдай мне. — В перелеске вархун остановил лошадь. — Парня спрячь вон в тех зарослях. Как только закончишь, присоединяйся, будем тянуть время. Я еще с хутора отправил сигнал бедствия, мои люди должны скоро подойти.

Дихрон без слов взвалил «племянника» на плечи и отправился выполнять распоряжения попутчика. Тот уже успел забраться на дерево и принялся срезать ножом гибкие ветви. Мужчина очень спешил — всадники мчались во весь опор, и их было слишком много.

— Кинжалы привяжи к этим веткам, — скомандовал вархун вернувшемуся магиру. — Я займусь лошадью.

Убийца магов слепил прямо на животном зеленоватую фигуру наездника, открыл мешок с камнями и с помощью заклинания плотным слоем облепил ими человечка, на которого накинул походный плащ. В следующую секунду каменный всадник помчался навстречу преследователям.

— Каменная гроздь? — решил уточнить Дихрон, вспомнив название непростого заклинания.

Вархун лишь кивнул в ответ. Он уже сооружал новую ловушку для врага. Для этого и понадобились гибкие ветви с привязанными кинжалами. Змеепоклонник зафиксировал их в загнутом состоянии и протянул тонкую веревку вдоль самой земли. Нить освобождала естественную пружину, которая наносила мощный удар смертоносным ножом на высоте полутора метров над тропинкой.

— Теперь определим план действий. Когда они войдут в лес, постарайся привлечь внимание и увести за собой как можно больше противников. Отвечать на их выпады не нужно. Просто убегай, поддерживая собственную защиту. А уничтожать врага — моя работа.

— Хорошо, — согласился Дихрон.

В этот момент раздался мощный хлопок, и зеленого человечка, поравнявшегося с преследователями, разорвало. Камни с бешеной скоростью разлетелись в разные стороны, сбивая на своем пути и наездников и скакунов. Коварный удар сократил отряд на пять человек и заставил остальных снизить скорость. Всадники поняли, что им противостоит человек, умеющий преподносить неприятные сюрпризы убийственного характера.

— Господа! — Командир преследователей притормозил возле кромки перелеска. — Предлагаю выгодный обмен. Вы отдаете нам труп змеиного короля, а мы забываем о вашем существовании и отправляемся восвояси.

Ответ на столь заманчивое предложение он не получил.

Вожак выждал несколько секунд и дал команду спешиться, направив людей в лес. Воины двигались короткими перебежками, укрываясь за деревьями. Сразу за ними, практически не таясь, шли волшебники. Они выставили перед собой магические щиты и были уверены в собственной безопасности. Никто не ожидал удара в спину, так что ловушки Винзуга стали для них полной неожиданностью. Один из чародеев, зацепивший ногой спусковую веревку, погиб на месте, получив смертельную рану в шею, второго чиркнуло по плечу. Тогда командир дал новую команду, его подчиненные усилили бдительность.

И вдруг среди деревьев появилась человеческая фигура.

Дихрон долго не мог себя заставить вынырнуть из надежного укрытия, но побоялся не выполнить приказ сумеречного вархуна. Кто знает, что предпримет убийца магов, если его ослушаться? Чародей соорудил вокруг себя магический барьер и рванул в глубь перелеска. Несколько болтов застучали по стволам деревьев, сверкнула молния. За ним началась погоня.

— Не увлекаться, — негромко произнес командир отряда, однако его услыхали лишь те, кто находился рядом. — Ищите труп змеиного короля. Вряд ли его успели далеко спрятать.

Гид Фетрова бежал, шарахаясь из стороны в сторону. Выставленные магические щиты заметно снижали скорость болта и отклоняли его в сторону, и все же каждое прямое попадание существенно ослабляло оборону чародея, так что он не хотел рисковать напрасно. За спиной то и дело раздавались крики преследователей, которые догоняли жертву.

«Когда же Винзуг начнет действовать? Того и гляди сейчас растянусь, споткнувшись о корень».

— Дихрон, стой! — крикнул вархун. — За тобой побежали не все. Срочно возвращаемся.

Убийца магов был крайне недоволен собой — их задумку раскусили. Он уничтожил тех, кто клюнул на наживку, но больше половины отряда оставалось недалеко от места, где был спрятан змеиный король.

— Думаешь, они его нашли?

— Скорее всего. Надежда только на то, что парня не убьют. За живого Мугрид обещал тысячу монет. Давай бегом назад.

— Опять бежать? Да я совершенно выдохся. Еле стою.

Винзуг не стал дожидаться магира и, махнув рукой, помчался обратно. Как убийца магов ни спешил, его опередили. Преследователи находились рядом с зарослями, где скрывался Андрей. Только вели себя очень странно. Семь человек сидели в траве с отрешенными лицами. Еще пятеро держались в стороне и опасливо поглядывали на кустарник.

— Это несправедливо, — поднялся один из наемников. — Почему я должен сдохнуть из-за того, что кто-то не догадался захватить противоядие? Мы же знали, что идем по следу змеиного короля. А где король, там и его подданные. Я убью его!

Вархун напрягся, полагая, что опасность угрожает больному, но наемник, выхватив меч, бросился на своих недавних соратников. Другие пострадавшие также не захотели пассивной смерти от яда.

— Уничтожить! — приказал вожак, и три мага выпустили молнии. Бунт был подавлен в считаные секунды.

— С тебя еще пятьдесят монет! — заявил командир отряда нанимателю — тому самому типу, который пытался убить Андрея в Чилсограде. — Схватка со змеями в наши планы не входила.

— Хорошо, — согласился тот.

— Откуда здесь гюрзы? — урегулировав вопрос с оплатой, уже спокойнее спросил главарь.

— Это действительно странно, — пожал плечами наниматель. — Лес не их среда обитания.

— Надо выкурить гадов из зарослей. И как можно быстрее.

— Чары тут бессильны, но маленький лесной пожар… — предложил один из волшебников.

— Приступайте.

Колдун вышел вперед и принялся создавать сложное плетение. Он должен был сначала осушить траву возле кустарника и лишь затем ее поджечь.

«Двойное преступление. Против поющих змей и человека, отмеченного знаком трех колец». — Кинжал сумеречного вархуна угодил точно в цель.

К Винзугу присоединился «дядюшка» Фетрова. Он до сих пор поддерживал свои щиты в полной боевой готовности, и только это обстоятельство спасло обоих от неминуемой гибели. Невидимая стена отбросила волшебников на пять метров, затем над ними пронесся огненный смерч, а завершилось убийственное заклинание ледяными сосульками, с огромной скоростью вонзившимися в землю.

Оборонительные барьеры Дихрона высосали всю энергию из магира, ее едва хватило на то, чтобы уцелеть. В полубессознательном состоянии он попытался сползти с оказавшегося под ним вархуна, однако несколько сосулек прочно пригвоздили одежду к земле. Парочка представляла довольно жалкое зрелище. Сейчас они были абсолютно беспомощны.

— Хорошая работа, Занзар! — похвалил вожак своего главного колдуна. — Получишь на десять монет больше. А теперь займемся змеиным королем. Никогда не думал, что с трупом возникнет столько возни.

Посторонний шорох привлек внимание говорившего, и он положил ладонь на рукоять меча.

— Это еще кто?

Молодой круглолицый человек среднего роста, слегка пошатываясь, вышел из кустарника. Он сладко зевал, прикрывая ладонью рот.

— Это наш труп, — шепотом пояснил наниматель.

— Что тут происходит? — спросил Андрей, пытаясь сообразить, где он находится.

— Немедленно уничтожить его! — закричал заказчик голосом, наполненным ужасом.

Оглушительный взрыв больно ударил по перепонкам Фетрова. Он инстинктивно закрыл глаза, а когда снова открыл их, увидел огненный шар диаметром около пяти метров на том месте, где только что стояли агрессивно настроенные люди.

«Елки-метелки! Вот это фокус!» — Парень устало опустился на траву.

— Здравствуй, змеиный король. — Из-за дерева вышла та самая женщина, чьей смерти страстно желал устроитель развлечений в Чилсограде. — Хотела поблагодарить тебя за спасение.

— А, пустое, — махнул рукой Андрей. — Не знаешь, где тут можно воды напиться? У меня во рту пересохло, будто три дня полз по пустыне.

Неприятные новости как из рога изобилия посыпались на голову Мугрида сразу по возвращении из столицы. И доклад Оршуга о неожиданном поражении в завратном мире оказался далеко не худшим из них.

— Кто из твоих людей знает о колдунах Инварса? — сразу поинтересовался гермаг.

— Из живых — никто.

— Это правильно, — кивнул повелитель Ливаргии. — Ты не из тех людей, кому нужно разжевывать прописные истины. Опасная информация должна содержаться в строжайшей тайне.

Ожидая возвращения господина, магринц третьи сутки находился в Лирграде и был в курсе неудач своего шурина. Тому так и не удалось изловить синеглазку — орешек оказался явно не по зубам наемникам маграфа. В стычке неподалеку от Шлинграда они потерпели сокрушительное поражение, там же погиб и возглавлявший отряд преследования Жовш. Правда, Тузог направил в погоню еще одного специалиста, лично знавшего обеих женщин, но пока от Лоргуда сведений не поступало.

— Я стараюсь выполнять работу без огрехов, — поклонился Оршуг.

— Все бы так работали. — Гермаг откинулся на спинку кресла.

Разговор происходил в его рабочем кабинете за два часа до полудня. Мугрид принял своего вассала сразу после завтрака, хотя обычно деловые встречи откладывал на послеобеденное время.

— Заметил, что с погодой творится? — несколько подобревшим голосом спросил гермаг.

— Такое трудно не заметить. Прямо поздняя осень за окном. А разряды молний и вовсе обнаглели — ночью спать не дают.

— Знаешь, о чем это говорит? — Мугрид выдержал небольшую паузу, и сам себе ответил: — Твоя вылазка стала последней каплей. Они окончательно перекрыли все Врата, и теперь наш мир переполняет энергия. Еще немного — и она совершит прорыв, а мы получим свободный доступ к богатствам завратного мира. У тебя остались там свои люди?

— Да, но не так много, как хотелось бы.

— Ничего. В любом случае мы окажемся в более выгодном положении, чем другие владельцы Врат.

— Да, мой господин. Объекты, куда следует заглянуть в первую очередь, намечены. Жаль, конечно, Скергона. Маграф долго руководил всей агентурной сетью на Инварсе. Его опыт нам бы сейчас очень пригодился.

— Удалось узнать подробности его смерти?

— Нет, его брат говорил о несчастном случае, но и он недавно отправился к праотцам, а больше спросить не у кого.

— Ладно, — махнул рукой повелитель Ливаргии. — Когда придет время, обойдемся имеющимися ресурсами. Сейчас нужно обратить внимание на другие проблемы.

— Внимательно вас слушаю, гермаг.

— Знаешь о недавнем указе нового кронмага?

— Пока нет.

— Под мою опеку переходит юго-западная провинция Жарзании.

— А как же Аргалз?

— Повелитель Сиргалии был убит во время церемонии провозглашения кронмага. Вместе со всеми своими приближенными.

— За что?

— Со стороны все выглядело, как неудавшееся покушение на Зулга.

— Не может быть! Аргалз, конечно, люто ненавидел Фиренгов, но он же не дурак! Полагаю, кронмаг не пострадал?

— Естественно. Зато при нападении была полностью уничтожена делегация Сиргалии и почти все советники Франуга.

— Наследник, прибирая власть к рукам, решил сменить ближайшее окружение? — удивился Оршуг.

— Он не настолько хитер. К тому же уничтожение сразу всех, скорее, ослабило его позиции. Но я не о нем хотел поговорить. Речь о Сиргалии. Там и до убийства Аргалза порядка не было, сейчас стало еще хуже. Вчера сообщили о массовых выступлениях на севере провинции, возникли слухи о появлении мессии. Народ взялся за оружие.

— Крестьяне, — небрежно отмахнулся от проблемы магринц.

— Не только. На юго-западе испокон ошивалось много сброду из обнищавших вояк и боевых магов. Если их с умом организовать, получится настоящая армия, вполне дееспособная и злая на нынешнюю власть.

На юго-запад Жарзании Мугрид отправил не только своего загадочного ратора. Еще за месяц до него туда в строжайшей тайне прибыли несколько офицеров, когда-то занимавших высокие должности в армейских подразделениях. Закулисными стараниями самого гермага они были с позором изгнаны из армии, затем он же через подставных лиц постарался создать уволенным невыносимые условия, а в трудную годину протянул руку помощи, наняв на секретную службу. Тем самым интриган получил в личное распоряжение умелых и преданных военачальников, имевших зуб на род Фиренгов, последним представителем которого являлся Зулг. Этих людей повелитель Ливаргии наметил в качестве якобы стихийных помощников явившемуся из древней легенды волшебнику.

В Сиргалии события развивались четко по планам Мугрида, что не могло не радовать. Однако не обошлось и без неприятностей: слухи ходили как минимум о двоих таких чародеях. Причем один вообще действовал на его собственных землях, чему гермаг хотел немедленно положить конец.

— Желаете, чтобы я собрал людей и отправился в Сиргалию? — спросил магринц. Он был не прочь провести быструю победоносную кампанию, наградой за которую могло стать солидное повышение. Получить во владение провинцию мечтает каждый глава округа, и Оршуг не являлся исключением. — Дайте месяц — и я наведу там порядок.

— Мысль неплохая, — гермаг пока не собирался посвящать собеседника в планы, связанные с использованием древней легенды, так что не имело смысла объяснять вассалу все тонкости разворачивавшихся на юго-западе событий, — но дело в том, что беспорядки в Жарзании нам сейчас на руку. Пусть все видят, что центральная власть не справляется с ситуацией. Легче будет ее свергнуть. А вот когда в Девятиград придет настоящий правитель, можно будет и порядок навести. Сейчас ты мне нужен здесь.

— Готов выполнить любое задание.

— Помнишь мой приказ о недопустимости проникновения в Жарзанию в пятом месяце лиц мужского пола? — издалека начал Мугрид.

— Конечно.

— Так вот, у меня есть точные сведения, что приказ был нарушен.

Магринц знал, что хозяину Ливаргии давно известно о пленнике, которого он сам притащил из завратного мира, однако Жовш успел доложить, что назвавшийся агентом КПО тип сгинул в день Красного солнца. Доказательств пребывания этого чужака в Жарзании практически не осталось. Почему Мугрид решил напомнить о погибшем сейчас? На всякий случай вассал не стал каяться в содеянном.

— Первого числа сего месяца, — продолжил между тем вельможа, — в Гетонию проник нелегальный турист.

— Его поймали? — Оршуг мысленно похвалил себя за осторожность. Он нарушил приказ позже названной даты.

— В том-то и проблема. Повелителю Гетонии до сих пор не удалось выяснить, где расположены те Врата, через которые гостю из завратной реальности удалось к нам проникнуть. Неизвестно и нынешнее местонахождение чужака. Хотя совсем недавно его видели в Чилсограде.

— Им занимается Сурич?

— К сожалению, мой первый помощник серьезно заболел, — сообщил гермаг. Объявлять о гибели ратора, а точнее о человеке, его заменявшем, повелитель Ливаргии не счел нужным. Ему было важно, чтобы все считали Сурича находящимся в Лирграде, а не, к примеру, в юго-западной провинции. Поэтому Мугрид подобрал нового человека и заказал для него маску с клыками шкаронды. — А другие исполнители оказались не столь расторопными.

— Они не смогли напасть на след чужака?

— Почему же? Его настигали два раза. В первом случае погибло около десятка человек, во втором — больше двадцати.

— Он настолько опасен?

— Судя по всему — да. Раньше мы считали, что в завратной реальности колдунов нет и быть не может. На том и погорели, рассчитывая на легкую добычу. Твои сведения доказали обратное, теперь нужен более серьезный подход. Справишься?

— Чужак натворил много дел?

— Пока еще нет, но он серьезно угрожает моим планам. Кое-кто из простонародья уже сравнивает пришельца с Нгунстом.

— Думаете, что он причастен к древней легенде?

— Вряд ли. Однако молва даже из обычного чужака может сделать легендарную личность. Этого допустить нельзя.

— Что я должен знать об этом человеке?

— Информации немного. — Гермаг вытащил из ящика стола два листка. — Рост средний, круглолиц, глаза голубые или серые, волосы русые вьющиеся. В нашем мире появился под именем Вирлен и приходится якобы племянником волшебнику Дихрону. Кстати, чародей недавно получил титул магира у тебя в Ориграде. Как утверждает открывший ему каналы кудесник магической канцелярии, своим успехом «дядя» во многом обязан «племяннику». Остальное почитаешь сам. Обрати внимание на одну особенность: из Пуролграда, места проживания Дихрона, сообщили, что волшебник оказался азартным игроком и очень любит деньги.

О том, что «дядюшка» пытался продать «племянника», гермаг рассказывать не стал — кому охота сознаваться в собственных грубых просчетах? Не допусти он тогда столь нелепую оплошность, нынешней проблемы могло и не быть.

— Мне на своем веку еще не приходилось сталкиваться с чудаками, которым бы не нравился звон монет, — усмехнулся магринц. — Прикажете доставить этого типа живым?

— Не стоит рисковать. Сейчас время играет против нас. Поэтому твоя задача — найти и уничтожить чужака как можно быстрее. А вот с его «дядюшкой» я не прочь переговорить. Он отыскал в Гетонии необычные Врата, и не хотелось бы, чтобы Дихрон унес этот секрет с собой в могилу.

— Будет исполнено. Я завтра же…

— Сегодня, Оршуг, — поправил гермаг. — В твое распоряжение переходят полсотни моих воинов, десяток боевых магов. Возьмешь и тех, кто выжил после вылазки на Инваре. Думаю, этого будет вполне достаточно.

— Я хотел бы съездить домой, необходимо пополнить запасы энергии. В основном из-за ее нехватки я и потерпел поражение на той стороне. Не хотелось бы подводить вас второй раз.

— Подключишься к моим источникам, я специально держу три агровых дерева не настроенными на себя. Даю час на сборы, потом идем осматривать твой отряд. За это время подумай, что еще тебе понадобится в походе. — Мугрид поднялся, давая понять, что разговор окончен.

— Хорошо.

Несколько ошарашенный стремительно разворачивавшимися событиями Оршуг покинул кабинет. На выходе он столкнулся с цирюльником гермага, который стоял прямо за дверью. Этот неприятный тип производил на первый взгляд впечатление сельского простачка. Худощавая, несколько сутулая фигура, круглое улыбчивое лицо, нос картошкой, кучерявые ниспадающие на лоб волосы. Даже его походка казалась несколько неуверенной. Однако, присмотревшись, в хитрых глазах брадобрея можно было увидеть жесткую решимость.

Цирюльник едва заметно кивнул магринцу и сразу направился к повелителю Ливаргии. По слухам, Рузгум имел темное прошлое и занимался не только бритьем и стрижкой хозяина. С этим человеком молва связывала самые кровавые злодеяния, происходившие в Ливаргии. Хотя толком никто ничего не знал.

— Ну как, потеря обнаружилась? — спросил Мугрид, как только за вошедшим захлопнулась дверь.

— Найти тело Анварда не удалось, господин. Но мне точно известно, что ни в столице, ни у себя дома купец не объявлялся. Наверняка мой боец перед смертью ранил купчишку, а тот где-нибудь в лесу и отдал концы. Может, на обед к саигру угодил?

— Ладно, пусть будет так. Что с его охраной?

— Как и было приказано, я оставил нескольких бойцов живыми. Им удалось переправиться через речку.

— Хорошо. Полагаю ценности, которые вез купец, ты на дороге не оставил?

— Знамо дело.

— Что-нибудь интересное попалось?

— Вот. — Цирюльник положил на стол блокнот с нашейной веревкой. — Нашли на дороге. Обронил кто-то.

— И это все?

— Охранники у Анварда свое дело знают, — принялся оправдываться Рузгум. — Я потерял половину своих людей. Срочно понадобились деньги. Сейчас приходится заниматься пополнением.

— Не тяни с этим. Сколько планируешь собрать возле себя людей? — заинтересовался Мугрид.

— С полсотни. По крайней мере, лошадей у меня сейчас как раз столько.

После столкновения с торговым караваном Рузгум захватил уцелевших скакунов купца. Продавать их цирюльник не собирался.

— Мало! — решительно заявил гермаг. — В скором будущем для твоих головорезов появится выгодная работенка в Бирзани. Для ее выполнения понадобится не меньше двух сотен.

— Отряд становится плохо управляемым, когда в нем слишком много голов. Да и дичи в лесу попросту не хватит, чтобы всех прокормить.

— Довольствие тебе будет обеспечено по высшему разряду. Опять же учти: численность отряда уменьшится в первом же сражении, а к моменту выполнения основной поставленной задачи может с полсотни всего и останется.

— Заманчивое предложение, — почесал макушку цирюльник. — Но давайте сначала рассчитаемся за выполненную работу. Сумеречные вархуны остались без своего вожака.

Цирюльнику удалось выполнить трудный заказ господина, за который была обещана весьма круглая сумма. Правда, прямых доказательств завершения сделки у Рузгума с собой не имелось, и это обстоятельство не давало разбойнику покоя. Хозяин мог поставить под сомнение слова слуги.

— Я знаю. — Гермаг оправдал самые радужные надежды исполнителя. — Деньги получишь сегодня у моего казначея.

— Благодарствую.

— И поторопись с набором людей. Даю тебе пять суток, чтобы собрать отряд. Успеешь раньше — с меня сотня за каждый сэкономленный день.

После таких посулов цирюльник не стал долго задерживаться в кабинете. Глядя ему в спину, гермаг вспомнил слова магринца: «Пожалуй, звон монет действительно творит чудеса с любым человеком».

Покидая кабинет, Мугрид, по обыкновению, решил навести порядок на столе. Он спрятал в стол чистый лист бумаги, который не понадобился, поправил письменный прибор и наткнулся на блокнот.

Цифры, названия товаров, перечисление текущих дел купца ничего не говорили повелителю Ливаргии. Однако строчка на последней исписанной странице не могла не привлечь внимание. Она содержала всего несколько слов, разделенных короткими черточками: «Вирлен — треснутая скала — Мугрид — заговор — прорыв в завратную реальность».

Гермага моментально бросило в холодный пот.

«Так вот на какую встречу намекал Дихрон в своем письме! И они все рассказали торговцу?! Теперь понятно, зачем купец ехал в столицу! Его визит мне очень некстати. Сейчас я бы лично пожал лапу тому саигру, который нашел Анварда в лесу. Вопрос только в том, кто на самом деле подобрал торговца? Если он жив, времени у меня нет вообще».

Глава 5 ОКО СПРАВЕДЛИВОСТИ

Деятельная натура Анварда требовала от него самых активных шагов, но запертый в четырех стенах купец был не в состоянии что-либо предпринять. К тому же он не мог понять причину своего заточения в этой комфортабельной тюрьме. Узника вкусно кормили, через день исправно приносили горячую воду для мытья. Пару раз заходил тайный советник и, словно добродушный хозяин, принимающий дорогого гостя, задавал вопросы о доме, семье, об интересах и предпочтениях купца. При этом тюремщик всегда уходил от ответов на вопросы Анварда, каждый раз прикрываясь одной и той же фразой: «Обстановка во дворце нынче очень неспокойная. Я просто вынужден идти на крайние меры, исходя из соображений вашей безопасности». Других объяснений заключенный не услышал.

«Как же отсюда выбраться? Решетки на окнах мощные, дверь заперта, и ее день и ночь караулят два охранника, а сквозь стены в Жарзании даже чародеи ходить не умеют. Почему меня здесь держат? Если опасен, дешевле избавиться. Если зачем-то нужен… так вроде все, что мог, уже рассказал. Ох уж эти дворцовые тайны и интриги! Влипнешь в какую-нибудь, потом не отмоешься».

За два года, что Анвард прожил в этом мире, он успел привыкнуть ко всему необычному, происходившему вокруг, постепенно приспособился к основным законам здешнего общества. Удачливый бизнесмен, он и тут сумел наладить собственное дело, организовав торговлю с Инварсом. «Натуральные шелка Гетонии» стали популярным брендом, благодаря которому соотечественники купца узнали о существовании самой маленькой провинции Жарзании.

Пленник подошел к окну и посмотрел на небо. Солнце клонилось к закату. Синие, зеленые и оранжевые облака водили хороводы, то и дело устремляя вниз ослепительные стрелы молний. Порывы ветра заставляли кроны деревьев клониться к земле. Иногда срывался дождь с мелким градом. Купец представил, как сейчас неуютно за стенами дворца, и непроизвольно поежился. И все же он, не раздумывая, многое бы отдал, лишь бы вырваться на свободу.

«Досадно в самый ответственный момент оказаться не у дел! Врата, скорее всего, в ближайшее время перекроют. Мугрид уже начал действовать. Я не удивлюсь, если узнаю, что за нападением на мой караван стоит именно он. Наверняка в стране поднимется нешуточная буча. Надо срочно переориентировать бизнес. Самыми ходовыми станут продукты первой необходимости и оружие. Придется усилить охрану основных филиалов, набрать новых людей, закупить товар. Во что бы то ни стало нужно заручиться поддержкой некоторых вельмож. Да мало ли еще что, а я тут сижу и загораю почти в тепличных условиях».

Вообще-то Анвард сразу после разговора с Дихроном и его «племянником» уже выдал некоторые распоряжения своим помощникам, и четверть его оборотных средств были направлены на новые цели. Но в тот момент ситуация еще не выглядела столь безнадежной. Теперь все резко изменилось. Умер прежний кронмаг, который по непонятной даже самому Анварду прихоти почему-то оказывал покровительство выходцу с Инварса. Пришел к власти его внук, по слухам недолюбливавший торговцев. Знатные вельможи замыслили сменить правителя, чтобы вернуться к старым порядкам, когда в стране царили разбой и междоусобица. Они же спровоцировали закрытие Врат, грозящее теперь каким-то коллапсом.

Пленник, конечно, делал поправку на то, что полученные через вторые руки сведения могли оказаться неточными, поскольку их принес турист с Инварса, плохо разбирающийся в здешней обстановке. Он мог что-нибудь напутать или нафантазировать со страху…

«Хотя вряд ли, — немного подумав, пришел к выводу купец. — Парнишка производит впечатление здравомыслящего человека. Опять же — фокусник, значит, к чудесам привычный. И даже, несмотря на то что вляпался в невероятные передряги, держался неплохо».

Звон ключей, донесшийся от дверей, несколько удивил пленника. После ужина к нему еще никогда не заглядывали. Почему вдруг тюремщики отошли от собственных правил?

В комнату вошел незнакомый молодой человек.

— Ты кто? — спросил вошедший. — На каком основании находишься в моем дворце?

— Не по своей воле, ваше магичество. — Заключенный быстро сообразил, кто перед ним, и начал с ответа на второй вопрос. Затем он поклонился и представился: — Меня зовут Анвард.

— Купец из Шлинграда? — удивился Зулг. — Кто распорядился запереть тебя здесь?

— Если я не ошибаюсь, это приказ вашего тайного советника. По крайней мере, сюда меня отправили после разговора с ним.

— Что же такого ты ему рассказал?

— Он купил у меня информацию, которую я вез вашему деду.

— А Бролг не говорил, что я хотел встретиться с тобой?

— Он — нет, лишь намекнул, что вы нескоро найдете время для встречи. Хотя воины, с которыми я прибыл во дворец, утверждали, что действуют по вашему приказу.

— Чем тайный советник объяснил твое заточение?

— Соображениями моей личной безопасности.

— Ну и наглец! — возмутился кронмаг. — Нет, хуже. Тут пахнет предательством. Ты знаешь Вирлена или Дихрона?

— Да, ваше магичество. Как раз информацию от Вирлена я и хотел передать Франугу, когда направлялся в столицу.

— Можешь все рассказать мне. Или тебе сначала следует заплатить?

— Советник уже расплатился…

Анвард еще раз подробно изложил то, что рассказал ему Фетров.

— Мугрид стоит во главе заговора?! И я мог узнать об этом пять дней назад! Какой кошмар! А ведь гермаг Ливаргии тогда был практически у меня в руках. Кое-кто за это у меня ответит. Ты знаешь, где Вирлен?

— Теперь уже нет. Пару дней назад он еще должен был оставаться неподалеку от Лирграда. Где его искать сейчас, я не знаю.

— Но он точно прибыл в Жарзанию с завратной стороны? — уточнил кронмаг.

— Да, ваше магичество.

— В этом месяце?

— Скорее всего.

— И он волшебник? — продолжал допрос Зулг.

— Сам я не видел, чтобы парень обращался к магии, но он носил одежду с четырьмя лямками и считался учеником Дихрона.

Всей правды купец решил не говорить даже юному повелителю Жарзании. Анвард подозревал, что отрицательный ответ может снизить интерес нового кронмага к выходцу из завратной реальности, а значит — и к самому пленнику. И тогда… прощай, свобода!

— Точно чародей! — загорелись глаза молодого правителя. — Мне крайне важно с ним встретиться.

— Он тоже мечтал увидеть вас, ваше магичество.

— Сумеешь его отыскать?

— Постараюсь, если меня отсюда выпустят.

— Можешь считать себя свободным, но уходить прямо сейчас не советую. Дворец, как видишь, стал очень опасным местом. Не зря меня дед предупреждал. Кругом одни предатели, никому доверять нельзя! Лучше бы я послал к Кардыблу свалившуюся власть, этот дворец, советников, помощников… Каждый только и думает, как сподручнее тебе нож в спину всадить. — Зулг был шокирован изменой чиновника, показавшегося ему вначале едва ли не самым надежным. — Как можно управлять страной в таких условиях?

Торговец понимал, что вопрос адресован не ему, и просто пожал плечами. Несколько секунд прошло в полной тишине. Наконец новый кронмаг совладал с эмоциями и снова обратился к пленнику:

— Через час пришлю сюда своих проверенных бойцов. Они выведут тебя из Девятиграда. Как только найдешь Вирлена, сразу отправляйтесь в столицу. Со мной свяжешься… — парень задумался, затем выглянул за дверь и позвал ключника в комнату, — через этого человека. Он сейчас сам расскажет, где его искать.

— Спасибо, ваше магичество.

— Не стоит благодарности. А теперь готовься в дорогу. — Кронмаг быстрым шагом покинул комнату.

Ключник вскоре также вышел, предупредив пленника о том, что охранники обработаны сонным заклинанием и будут спать до утра. Они договорились встретиться в харчевне, где часто ужинал хранитель дворцовых ключей.

«Зачем ему фокусник? Неужели кронмаг собирается решить навалившиеся проблемы с его помощью? Интересно узнать как? — Купец осмотрелся в комнате. — Кроме полученных от тайного советника денег, вроде и собирать больше нечего. Надо было попросить у повелителя верхнюю одежду. Несмотря на середину лета, погода стоит осенняя. Ничего, выберусь из клетки — куплю себе чего-нибудь в ближайшей лавке».

Три человека зашли в комнату, когда торговец уже решил, что про него забыли.

— Прошу следовать за нами, — произнес мужчина с синим шрамом на лице — такие обычно случаются от магического ожога.

Анвард вздохнул с облегчением и покинул застенки. Несмотря на поздний час и холод за стенами дворца, ему хотелось быстрее покинуть резиденцию повелителя Жарзании и заняться делами.

— Господа, а куда мы направляемся? — Через четверть часа блужданий по полутемным коридорам торговец заволновался. Он почувствовал подземную сырость и сообразил, что оказался в подвальной части дворца. — Разве его магичество…

— Мы выполняем приказ кронмага. Попрошу не задавать лишних вопросов, это не в ваших интересах, — перебил купца старший охранник.

— Но я… — остановился было пленник.

Его грубо толкнули в спину.

— Молчать! — пригрозил стражник.

Вскоре они оказались в выдолбленном прямо в подземной скале тоннеле. Здесь обычно держали взаперти личных врагов верховной власти. Франуг как-то показывал Анварду один из карцеров. К нему сейчас и направились охранники.

— Бролг, принимай гостя, — открыв двери, произнес провожатый.

Торговец действительно увидел внутри тайного советника, на лбу которого красовалась печать сломанной подковы.

— Добрый вечер, — поздоровался вошедший. Дверь за ним сразу захлопнулась.

— Не могу с тобой согласиться, уважаемый. Я этот вечер добрым считать не буду, — растягивая каждое слово, произнес тайный советник. — К тебе заходил Зулг?

— Да.

Маленькая камера освещалась магическим светлячком. В отблесках его тусклого свечения были видны капли воды, покрывавшие стены. Торговец поежился. Рубаха, которой его снабдили во дворце, не могла согреть в сыром помещении, пленник даже с некоторой завистью посмотрел на довольно теплую куртку сокамерника: «Чиновникам и здесь привилегии».

В общем, условия Анварду резко ухудшили. И было совершенно непонятно, по какой причине.

— Не думал, что он заглянет в ту забытую всеми часть дворца, — задумчиво произнес Бролг. — Жаль. Я надеялся, что отыщу врага раньше, чем на него выйдет кронмаг.

— Какого врага? О чем вы? Объясните, что у вас происходит? Почему здесь мне все говорят, что я свободен, а потом отправляют в клетку?

— Превратности судьбы, — пожал плечами толстяк.

— Кронмаг хотел, чтобы я отыскал ему Вирлена. Разве вы его не нашли? — Купец догадывался, что советник потерпел неудачу, но хотел выяснить подробности.

— Мои люди опоздали, — сознался Бролг. — Но, может, оно и к лучшему? В последнее время этот человек интересует слишком многих. Появление его во дворце могло обострить ситуацию до предела.

— А какой вы считаете ее сейчас? Спокойной?

— Сегодня утром ничто не предвещало неприятностей. Теперь — сам видишь. Тот, кого я пытался охранять всеми возможными способами, отправил меня в темницу.

— Из-за меня?

— Я сам виноват. Не стоило держать тебя во дворце.

— Меня вообще не стоило заключать под стражу. Но если даже в этом и был какой-то смысл… — Купец на миг задумался. — Вы же могли все объяснить кронмагу.

— Мне не дали такой возможности, — вздохнул чиновник. — Зулг вызвал меня в свой кабинет, где уже находились три кудесника из разящих, которые сначала оглушили, затем поставили печать сломанной подковы, потом… я оказался здесь. Тебя сюда тоже привели разящие. Очень странно, — задумался толстяк.

— Значит, поскольку я тоже здесь, кронмаг не желает больше встречаться с Вирленом? — Анвард не мог понять, о каких врагах говорит тайный советник.

— Вряд ли, — после довольно длительной паузы отозвался Бролг. — Думаю, он уверен, что ты уже за пределами Девятиграда и с максимальным рвением выполняешь его поручение. Похоже, разящие играют по своим правилам.

— Его опять обманули? — Купец пребывал в шоке.

— Да, только я это делал, чтобы сохранить новому повелителю жизнь и власть, а тот, кто приказал заточить в темницу тебя, заинтересован, по-видимому, совсем в другом.

— Но Зулг уверен, что именно вы его предали.

— Знаю. Как я уже говорил, по его личному приказу мне поставили сломанную подкову и поместили сюда. Попытайся это сделать кто-либо другой, вряд ли бы у них получилось.

Печать, которая создавалась усилиями трех кудесников, на неделю лишала любого волшебника магических сил. Потом ее могли обновить или она пропадала, возвращая чародею способности.

— А меня зачем в камеру?

— Трудный вопрос. На месте неизвестного противника я бы не стал помещать нас в одну камеру, и это меня сейчас сильно беспокоит. — Чиновник уже понял, что разящие замешаны в его аресте, но ему не верилось, что они действуют по собственной инициативе. Советник считал, что за ними кто-то стоит.

— Полагаете, от нас постараются избавиться? — Анвард, немного успокоившись, попытался проанализировать сложившуюся ситуацию.

— Несомненно, но для чего-то мы им пока еще нужны.

— «Им» — это кому? Мугриду и его пособникам?

— Точно не знаю. Был бы у меня ответ на этот вопрос, ни ты, ни я тут бы не сидели.

— Но почему вы утверждаете, будто какой-то враг притаился во дворце? — Купец устал от вечных загадок Бролга.

— Как тайный советник, я должен выявлять все скрытое от обычных взоров. Не всегда это получается, но опасность я почуял давно. Еще при жизни Франуга.

— И как это вам удалось?

— Практически все стены кронмаговской резиденции имеют уши, — нараспев начал рассказывать чиновник. — Правда, существует несколько помещений, где их якобы установить невозможно. Там обычно и происходят самые занятные разговоры. Один такой был записан на бумаге моим лучшим агентом. И знаешь, о чем там шла речь?

— Нет, конечно.

— А я знаю. Двое обсуждали действия на случай возникновения экстренной ситуации, если кронмаг, чего доброго, узнает не только о назревающем бунте, но и о главаре заговорщиков раньше, чем тот осуществит вооруженный захват власти. Так вот, первым пунктом в их списке было устранение Зулга.

— Убийство?

— Необязательно. Неопытный кронмаг им весьма полезен. Гражданская война возможна только при слабом правителе.

— В стране назревает грандиозная бойня?

— Скорее всего. И для этого требуются как минимум две противоборствующие стороны. На одной — заговорщики, на другой — слабая центральная власть. И то и другое в наличии имеется. Тем не менее враг не исключал возможность физического уничтожения правителя.

— Значит, ваш враг представляет интересы Мугрида?

— Скорее всего, нет.

— Тогда я вообще ничего не понимаю.

— Я, к сожалению, тоже. Но в записке моего агента было очень странное предложение: «В разговоре по поводу Мугрида прозвучало несколько насмешливых фраз». Оно подчеркнуто два раза.

— И что с того? Подчиненные перемывают кости начальнику — обычное дело.

— Все забываю, что ты чужак. У нас высмеивать хозяина смертельно опасно.

Купец спорить не стал, хотя посчитал предположения Бролга надуманными:

— А кто будет править Жарзанией, если Зулга устранят?

— Они собирались возложить эту миссию на одного из советников. Но имен в донесении приведено не было. То ли агент не успел их записать, то ли эти парни слишком осторожны в разговорах.

— Агент погиб?

— Да, дежурная смена караула обнаружила его мертвым в коридоре дворца. Мне еще сильно повезло, что убийцы не успели обыскать труп.

— Как же его разоблачили, если он лучший? И кто?

— Анвард, ты снова задаешь вопросы, на которые я и сам бы желал получить ответы. У меня до сих пор нет ни единой зацепки. Мало того, пытаясь обнаружить врага, я вынужден был пойти на крайние меры: уничтожить делегацию Сиргалии, избавиться от всех советников, спровоцировав покушение на кронмага. Я полагал, что таинственные собеседники просто обязаны будут выйти на меня, но просчитался. Они раскусили мою игру раньше и убрали со своего пути руками Зулга.

Подготавливая провокацию, Бролг действовал на грани фола. Он знал о неуравновешенном характере сиргалийского гермага и его скрытой ненависти к роду Фиренгов, но этого было недостаточно, чтобы подвигнуть вельможу на покушение. Тогда он подослал к нему своего агента, который якобы представлял интересы Лырсога, гермага Дамутории. Сиргалийцу в золотом зале было обещано содействие со стороны четырех провинций и перевод в Жарзан после того, как трон займет представитель рода Дилургов. Сделка состоялась, однако труды тайного советника еще не закончились. Предстояло заменить практически всех членов делегации, устроить ловушку для советника по безопасности и убрать его людей, чтобы проверка участников церемонии не выявила оружия у наемных убийц.

При подготовке операции и после нее пришлось уничтожить очень много людей. И своих агентов в том числе. Все, кто принимал участие в реализации планов чиновника, должны были унести тайну с собой в могилу. Тем обиднее стал провал этой рискованной акции. Бролг надеялся, что, помимо уничтожения советников, удастся разобраться и с настоящими заговорщиками. Однако ни один из гермагов не примкнул к выступлению сиргалийцев, что могло бы стать отличным поводом для их уничтожения. При этом Зулг оставался в стороне.

— Неужели кронмаг ни о чем не догадывается? — прервал затянувшуюся паузу купец.

— Как знать, как знать? — задумчиво произнес советник. — Кстати, когда он тебя навещал, с ним кто-нибудь был?

— Кронмаг приходил один, — соврал торговец: полностью довериться тайному советнику он не спешил.

— Кто же ему доложил? Ума не приложу… Разящие не могли видеть, как тебя отводили, среди моих агентов предателей никогда не было…

— Господин Бролг, а вы уверены, что здесь нас никто не прослушивает?

— Мы сидим в одиночной камере. Для прослушивания предназначены застенки ярусом выше. Видимо, мы еще (или уже?) не интересуем наших тюремщиков.

Он ошибся. Через пятнадцать минут за чиновником пришли.

— Вас желает видеть его магичество.

— Кто??? — переспросил толстяк.

— Выходите немедленно, кронмаг не привык ждать.

— Похоже, больше мы не увидимся, — вздохнул чиновник. Он взглянул на дрожащего от холода сокамерника и стянул свою куртку. — Держи, думаю, мне она уже не пригодится.

— Благодарю. — Купец сразу накинул подарок на плечи.

В коридоре возле лестничного пролета, ведущего на первый этаж, Бролга почему-то оставили одного. Ему не сказали ни слова, и волшебник несколько растерялся. Он точно знал — живым его не отпустят. Откуда ждать подлого удара?

— У тебя два варианта, уважаемый, — раздался незнакомый голос из темноты. — Либо ты работаешь с нами и тогда вновь получаешь расположение кронмага, либо на этой лестнице произойдет несчастный случай со смертельным исходом. Время на раздумье — одна минута.

На верхнем уровне мрака Тич не смог уловить разницы между днем и ночью. Он вместе со своими спутниками укладывался спать, вместе с ними просыпался, но тусклое освещение за время его пребывания в здешних местах никак не менялось — все та же свинцово-багровая облачность, те же проблески молний над головой.

Один раз заряд ударил в землю неподалеку от привратника, и мракозегры моментально рванули в ту сторону. Увы, продвинулись они недалеко — магические арканы прочно приковали Хеха и Лиха к временно косолапому привратнику. Зато мразюбр, которого также заинтересовала вертикальная молния, вскоре вернулся с пятью красными монетками. Поиграв ими перед завистливыми взглядами карликов, круторогий спрятал добычу в карман. Врезаясь в землю, что было довольно редким явлением, молния превращалась в кругляши. Именно таким образом пополнялись финансовые запасы здешних обитателей.

На третий или четвертый день похода, если судить по ночевкам, путники добрались до границы владений мразюбров. Рогатый проводник облегченно вздохнул и обратился к Тичу:

— Я выполнил условия сделки. Верни мой посох.

Услуги молодого мразюбра оказались действительно полезными. Желающих обидеть мракозегров тут попадалось немало, да и охотников заиметь в хозяйстве мохнатого зверя было тоже хоть отбавляй. Однако после недолгого разговора с соплеменником практически все уступали дорогу, и лишь один инцидент потребовал вмешательства кархуна. Случилось это где-то в середине путешествия…

В любом обществе встречаются типы, которым даже самых веских аргументов оказывается недостаточно. Они ощущают себя хозяевами если не Вселенной, то, по крайней мере, той улицы, где проживают, или предместья, в котором обитает предмет их обожания. Именно на такого и нарвалась разномастная компания.

— Почему медведь на двух лапах ходит? Какой дурак дал ему посох? Кто пустил сюда недомерков? Я требую объяснений, и немедленно!

Рога наглеца светились от переполнявшей их энергии, и абориген совершенно не хотел слушать ответы на поставленные им же самим вопросы, постоянно перебивая соплеменника и цепляясь к каждому слову. В общем, открыто провоцировал мирных путников на конфликт.

Первым не выдержал привратник. Он приблизился к зарвавшемуся типу и рявкнул ему в ухо, заставив отшатнуться. Затем последовал удар полевому рогу и эффектная подсечка посохом, чтобы больше не спрашивал о назначении палки в лапах косолапого. Абориген совершил боковой кульбит в воздухе и воткнулся светящимися рогами прямо в землю. Раздался мощный хлопок магического разряда, а когда мразюбр приподнялся, одного рога на прежнем месте не оказалось. Решимости у грубияна сразу поубавилось.

После того случая вплоть до самой границы уже никто не беспокоил странных путников — их оберегала летевшая впереди молва.

Тич посмотрел на палку, затем на проводника и бросил посох владельцу:

— Забирай. Не хочешь посмотреть, как живут мразверги?

— Нечего там смотреть! — пробурчал абориген. — Они вечно голодные и вечно злые.

Мразюбр развернулся и поспешил домой, не попрощавшись.

— Странно, — произнес привратник. — Разруг говорил, что за три дня мне хоть один фонтан желаний да попадется. А сколько мы уже идем?

— Четвертые сутки, господин, — ответил Хех. Теперь оба мракозегра только так называли Тича. Будучи в его полной власти, они все-таки находились под защитой этого могучего для здешних мест чародея.

— Может, Разруг чего напутал? Или в вашем мире слишком много охотников за фонтанами?

— Нет, господин, мы здесь на яркие предметы даже смотреть боимся, а приближаться к ним — и подавно. Эдак и коньки отбросить недолго.

Тич опустился на четыре лапы. За время пребывания в мрачном мире он уже неплохо научился ходить вертикально, опираясь на посох, но медвежья оболочка диктовала свои правила, передвигаться в ней на четвереньках было все же удобнее.

— Что ж, — привратник сделал шаг вперед, — будем надеяться, что на землях мразвергов нам повезет больше.

— Здесь очень опасно, хозяин. Если мразвергу не доказать сразу, что ты сильнее его, он обязательно попробует тебя на зуб.

— Я уже понял, что у вас нужно кому-то либо рога поотбивать, либо зубы проредить, чтобы тебя уважали. Справимся.

Карлики не стали спорить. Они подобрались поближе к косолапому и старались сохранять дистанцию, едва не касаясь его шерсти.

— Ух ты! — воскликнул кархун, заметив на пригорке светлое пятно. — Эй, бродяги, что там светится?

— Фонтан, — прикрыв глаза ладонью, ответил Лих.

— Так чего мы плетемся? — Тич добавил скорости.

— Господин, нам нельзя туда! — взмолились мракозегры. — Погибнем.

Медведь на ходу оборвал магические арканы и побежал один.

«Наконец-то, — радовался Тич долгожданной находке. — Достали меня здешние обитатели. Погостил — и хватит. То-то Разруг удивится, когда поймет, что ученик не собирается возвращаться… Эй, а это кто?»

Слева к фонтану на полной скорости мчался еще один зверь, чем-то похожий на волка. И что самое неприятное — глаза этого животного не были красными, как у всех местных обитателей.

— Это мой фонтан! — зарычал привратник и со всех лап устремился к цели.

Однако у волка имелось свое мнение о принадлежности светлого сооружения, а скорость серого превышала нынешние возможности кархуна.

Медведь не успел. Оставалось чуть больше десяти шагов до цели, когда яркая вспышка ослепила косолапого и унесла конкурента вместе с фонтаном.

— Раскудырная сила! — выругался парень. — Из-под носа увели. И куда мне теперь?

— А ты, молодой человек, отправишься со мной, — раздался совсем рядом чей-то звонкий голос.

На пригорке стоял джентльмен в высоком цилиндре с тростью в руках.

— С какой радости? — Тич не сообразил, что это как раз то самое чудовище из нижних ярусов, о котором предупреждал Разруг.

— Радости тебе лично я не обещаю, но скучно точно не будет. — Щеголь с мальчишеским голосом, улыбаясь, смотрел на медведя абсолютно черными глазами. — Давно я мечтал о такой игрушке в своем доме.

Тичу показалось, что к макушке приложили кусок льда.

— Минуточку, господин хороший. По-моему, вы нарушаете правила! — Привратник решил бороться за себя до конца. Он уже провел предварительный анализ силы незнакомца и пришел к неутешительным для себя прогнозам. Магическое сражение с ним не имело шансов на успех.

— Какие правила, молодой человек? — Тип явно видел чужака сквозь защитную оболочку.

— Насколько я знаю, вы явились сюда, чтобы взять плату за пользование фонтаном.

— Допустим, — не стал спорить джентльмен. — Вот тебя я и заберу. Зря, что ли, ловушку устанавливал.

— Но я в нее не попадал. И фонтаном не пользовался.

— Меня это не касается. Фонтан исчез, а тот, кто на его месте остался, — мой.

— Это нечестно. Опять же, я не на месте фонтана, а в десяти шагах. — Парень серьезно опасался пришельца с нижних глубин мрака и насытил свои щиты энергией до такой степени, что сам начал светиться.

— Хорошо. — На незнакомца демонстрация силы произвела некоторое впечатление, и он сощурился. — Я согласен, что ситуация спорная. Но для ее решения существует простой выход.

— Какой?

— Выбирай три какие угодно испытания для нас обоих. Проиграешь по очкам — будешь в моем мире добровольно выполнять любую мою прихоть.

— А если выиграю?

— Хорошо, — злорадно усмехнулся щеголь. — Тогда в твоем родном мире я обещаю выполнить любые три твоих желания.

— Почему только три? — решил поторговаться кархун.

— Больше нам не положено.

— А может, просто разойдемся — и все? — предложил привратник.

— Э, нет. Ты сам воззвал к справедливости, теперь на нас смотрит ее глаз. — Собеседник указал рукой в небо. Там действительно прорисовалось огромное Око. — Отказ от состязаний приравнивается к поражению.

Пути к отступлению оказались отрезаны. Тич многого не знал об этом мире, но интуитивно выбрал единственный путь, где имелся слабый шанс избежать печальной участи.

— Я не отказываюсь.

— Тогда выбирай. В чем будем состязаться?

— Я бы с удовольствием сразился с тобой врукопашную, но медвежья шкура мешает, а без нее мне здесь долго не протянуть. — Незаметно для себя кархун перешел на «ты», чему в немалой степени способствовал мальчишеский голос незнакомца.

— Ладно, пусть будет по-твоему. — Тип снял цилиндр и бросил его на землю к основанию пригорка.

Почти сразу вокруг холма выросли стеклянные стены и потолок, а оба противника оказались внутри. Приемлемый климат позволил Тичу избавиться от неудобной оболочки. Она растаяла за несколько мгновений.

«И он с такой легкостью воссоздал часть моего мира?! Хорошо, что я не решился прибегать к колдовству».

— Только магию друг против друга применять запрещается, — поспешил обозначить правила поединка кархун. — Согласен?

— Нет возражений.

— Кто первым окажется сбитым с ног, тот и проиграл.

— Принимается. — Тип положил трость на землю. — Приступим?

Привратник первым пошел в наступление. Он нанес сопернику серию мощных ударов и почувствовал жуткую боль в кулаках. Руки наткнулись на нечто, по твердости напоминающее камень. Парень сразу отскочил на несколько шагов. Удары не заставили звонкоголосого незнакомца даже пошатнуться, а кожа на руках Тича горела огнем.

Нетрудно было догадаться, что в борьбе с этим соперником требуется другая тактика. Но какая? Где у него слабое место?

Тем временем к активным действием перешел противник. Он резко удлинил обе руки и собрался сбить кархуна ножницеобразным движением. Привратнику не без труда удалось уклониться от оглоблей, совершив прыжок с переворотом. Удлинение конечностей могло быть создано магией, но кархуну некогда было спорить.

«Ладно, ты со своими фокусами, а я попробую свои!» — Тич в два прыжка оказался слева от противника и нанес удар стопой под коленку, одновременно толкнув его в плечо.

Нога соперника согнулась, а сам он едва не потерял равновесие. Незнакомец был вынужден перевернуться в воздухе и, оттолкнувшись руками от земли, снова принял вертикальное положение. Последовал новый трюк с удлинением рук.

На этот раз кархун не стал уклоняться. Он быстро отошел на пару шагов и захватил кисть в тот самый момент, когда рука начала укорачиваться. Противника сдернуло с места и толкнуло на привратника. Резко потянув кисть на себя, Тич постарался придать движению щеголя дополнительный импульс, а сам ушел вниз, чтобы подсечь его своим корпусом. Парень почувствовал сильный удар в плечо и оперся рукой, пытаясь не упасть. Противник, чтобы не оказаться проигравшим, приземлился на три конечности в пяти шагах от человека.

«Мой наставник не раз говорил: непобедимых не существует. И он, несомненно, прав. Еще пара заковыристых приемов — и этот самоуверенный тип…» — парень не успел додумать мысль до конца, внезапно почувствовав слабость в организме. Стеклянные стены импровизированного ринга вдруг исчезли, а потом привратник пропустил мощный удар в грудь.

— Вставай, первый поединок ты проиграл, — заявил выходец из глубин мрака. — Придумывай новый.

Тич очнулся. Он снова находился внутри медвежьей оболочки.

— Ты нарушил правила. Нельзя было использовать магию.

— А я ее и не использовал. Просто время моего изолирующего заклинания закончилось. Кто ж знал, что тебе его не хватит, — пожал плечами незнакомец. Он снова был в цилиндре.

— Это явное нарушение, — попытался спорить кархун.

— Это ты так думаешь, но Око считает по-иному. — Соперник указал тростью в небо.

Внутри большого глаза появились черная единица и светло-серый нолик, разделенные двумя красными точками. В том, кому принадлежала единица, сомневаться не приходилось.

«Выходит, силой и ловкостью с ним не справиться. Надо придумать что-нибудь другое, где мне проиграть невозможно. Карху бар усан!»

Парень попытался собраться с мыслями. «Ну, конечно. Крестики-нолики!» — дал подсказку серый ноль в небе.

Детская игра пришла на Инваре с другой планеты. В школьные годы парень потратил немало времени на эту забаву, пока не убедился, что она являлась беспроигрышной. Если, конечно, не делать совсем уж глупых ходов.

Тич быстро объяснил правила, начертил четыре линии на земле и заполнил крестиком полученную клеточку. Соперник задумался. Игра длилась десять минут и закончилась ничейным результатом.

— Как быть, если в следующем состязании победа останется за мной? — поинтересовался Тич, который придумал еще одну беспроигрышную игру.

— Следующее состязание оценивается в два очка, но учти: ничья дает всего лишь ноль. И теперь первый ход будет за мной.

Кархун едва сдержал улыбку. Он и сам хотел навязать противнику именно этот выбор.

— Не возражаю. Играть будем в числа. Кто назовет большее, тот и выиграл. Твой ход.

Щеголь готов был грызть собственную трость, когда услышал правила состязания. Он надолго задумался и под конец выдавил из себя:

— Тьма-тьмущая. Учти, парень, больше этого числа в природе нет и быть не может.

— Тьма-тьмущая плюс один, — спокойно произнес Тич и пояснил: — Это число ровно на единицу больше, чем твое.

— Ты не должен был устраивать состязание, в котором…

— Хочешь сказать, что у тебя не было шанса победить?

— Вот именно! — От былого спокойствия представителя глубин мрака не осталось и следа.

— Зря. Никто не мешал тебе воспользоваться правом первого хода и свести игру к ничейному результату.

— И как, интересно знать?

— Я бы на твоем месте сказал: плюс один к тому, что назовешь ты.

— Но это же…

— Ты хочешь оспорить результат? — Теперь уже Тич указывал в небо, где значился новый счет — 2:1.

— У-у-у! — взвыл побежденный.

— Слушай да не переживай ты так. Можешь отправить меня в мой мир?

— Могу.

— Так сделай это, и я забуду о нашем договоре.

— Ничего не выйдет, уважаемый, — опять не по-доброму усмехнулся джентльмен, сверкнув черными глазами. — Во-первых, не нам с тобой отменять сделку, заключенную под пристальным взором Ока, а во-вторых, тебе до своего мира еще добраться нужно, чтобы мной помыкать. И в этом я тебе удачи желать не собираюсь. Счастливо оставаться здесь. Навечно.

Тип в цилиндре исчез, пропал с неба и Глаз. Только одинокий медведь стоял у пригорка и озирался по сторонам:

— Раскудырная сила! Куда подевались мои мракозегры?!

Глава 6 ГЛАВА КЛАНА

Некогда сказочные пейзажи Жарзании при пасмурном небе абсолютно не радовали глаз землянина. Присущее этому миру буйство цветов смотрелось тусклым, словно выгоревшим. Таким же потухшим было и состояние фокусника, вымотанного нескончаемой тряской после только что пережитого отравления. Очень хотелось скорее добраться до крыши над головой, упасть на мягкую перину и окунуться в страну грез.

«Часов десять мне бы хватило, — мечтал змеиный король. — А потом с новыми силами в Девятиград. Анварда необходимо найти, где бы он ни находился!»

Андрей согласился заглянуть в Гюроград, поскольку город находился по пути в столицу Жарзании. Отказаться от предложения Винзуга значило проявить неблагодарность к человеку, который рисковал жизнью, спасая его. Вархун рассказал, что знак на груди Фетрова — большая редкость и он хочет показать изображение гюрзы своему отцу. Как ни странно, Дихрон тоже не стал возражать, хотя еще накануне был весьма недружелюбно настроен к змеепоклоннику.

«Да пусть посмотрит, что мне, жалко, что ли? — отгонял от себя сомнения фокусник, хотя что-то в этой затее ему все-таки не нравилось, однако парень и себе не мог объяснить, что конкретно. — Сумеречные вархуны помешаны на поющих змеях, может, захочет перерисовать картинку. Или содрать ее вместе со шкурой… Стоп, куда-то меня понесло. Наверное, гробомор сказывается. Эдак я скоро в каждом встречном буду видеть злодея. Еще на людей бросаться начну».

После схватки в перелеске путешествие продолжили верхом, позаимствовав лошадей преследователей. На другой день «родственники» уже двигались по Жарзану — центральной области державы. Здесь было спокойнее: никто не преграждал путь, не приставал с расспросами, да и люди на дорогах практически не встречались.

— Вот он, Гюроград, — указал рукой вархун, когда всадники поднялись на поросший высокой травой холм.

С него открывался великолепный вид на большое голубое озеро и отражавшийся в нем город, окруженный высокой песчано-желтой стеной. Фокусник придержал коня и спешился. После воздействия гробомора его немного укачивало в седле, и парень использовал любую возможность, чтобы почувствовать твердую почву под ногами.

Разыгравшаяся в последнюю неделю в Жарзании непогода перед закатом иногда успокаивалась. Ветер прекращал терзать кроны деревьев, ослепительные стрелы молний с наступлением темноты гораздо реже срывались с небес, видимо, там, наверху, требовалось время на перезарядку батарей. Даже тучи изредка расступались, обнажая голубизну неба и позволяя лучам вечернего солнца согреть истосковавшиеся по теплу и свету растения. Сейчас наступило как раз такое затишье.

Прислонившись к гриве лошади, землянин залюбовался открывшимся взору пейзажем. Особенно поражал величием город, вместе со своим отражением в воде казавшийся громадным неестественным сооружением. За время недолгого пребывания в завратном мире парень еще не встречал такого высокого ограждения.

— Какие здесь высокие стены! — с удивлением в голосе произнес фокусник.

— Это город сумеречных вархунов, а нас в обществе не слишком-то жалуют, — неохотно пояснил Винзуг. После небольшой паузы он добавил: — Хотя многие высокородные господа не брезгуют услугами и сумеречников, и зоревиков, и полуночников.

— Неужели на вас нападают?

— С момента основания Гюроград трижды возрождался из руин. Правда, это происходило еще до правления Франуга. Потом… мы жили почти припеваючи. Ходили слухи, что у нашего вождя имелись некие общие интересы с кронмагом. Не уверен, что это правда, но никаких конфликтов у сумеречных вархунов с властью в последние годы не возникало.

К Винзугу присоединились еще четыре мага, прибывшие на помощь по зову командира. Поучаствовать в схватке им не пришлось, но в пути бойцы осуществляли разведку и прикрытие, двигаясь впереди и сзади небольшого отряда.

— Целый город сумеречных вархунов! — присвистнул Андрей. — Это ж сколько вас?

— Не более трех сотен семей. Остальные — обычные граждане, — ответил убийца магов.

— Почему же тогда город считается…

— Все ключевые посты в Гюрограде заняты нами, — поспешил пояснить Винзуг. — Никто не имеет права поселиться здесь без разрешения старейшин клана. Закон и порядок определяются нашими правилами, приговоры выносит совет избранных или сам вождь, он же — глава города и повелитель сумеречных вархунов.

— Вархуном может стать только мужчина, или бывают исключения? — почему-то спросил Фетров.

— Это чисто мужская работа. Женщины должны дарить жизнь, а не отнимать.

— Кстати, о женщинах, — подключился к разговору Дихрон. — Ты так ничего и не рассказал о своей вчерашней беседе с дамочкой. Кто она такая? Почему решила прийти нам на помощь и как ей удалось одолеть преследователей? Среди них был очень сильный волшебник.

— А ты ее не узнал?

— Это случайно не та бабенка из Чилсограда, что избавилась от своего супруга?

— Имени женщина не назвала. — Вопрос фокуснику не понравился. — Обычная волшебница. Ее муж знал какой-то секрет, которым не захотел поделиться с чилсоградским маграфом. Тот вспылил и в порыве гнева уничтожил непокорного.

— Думаешь, она действительно не совершала убийства?

— Знаешь, Дихрон, я ей поверил. Супруг работал в какой-то лаборатории при магконе и предположительно обнаружил нечто потрясающее. Что именно — никто так и не узнал. Маграф попытался заграбастать чужое открытие, но не вышло. В результате — труп государственного волшебника, вину за смерть которого вельможа решил свалить на его жену, да и прикончить ее скорее, дабы не сболтнула лишнего.

— А она не говорила, над чем работал ее благоверный? — заинтересовался вархун.

— Я не спрашивал. Не до того было, да и зачем мне? — уклонился от ответа Андрей.

По правде говоря, дамочка сама проговорилась о работах погибшего, но попросила никому о них не рассказывать. Супруг был талантливым кудесником, занимавшимся исключительно созидательными заклинаниями. Он разработал несложный способ, позволявший сформировать запирающую оболочку для магической энергии. В оболочку можно было заключать не только энергию, но и заклинание любой мощности. Изобретение кудесника позволяло подпитывать его изо дня в день, из недели в неделю, пока оно не набирало необходимой силы. В нужный момент оболочка уничтожалась, создавая при этом чары, подвластные лишь могучим колдунам.

Открытие было чем-то сродни изобретению огнестрельного оружия на Земле. С его помощью слабый волшебник превращался в сильного. Пусть ненадолго, всего на несколько мгновений, но зачастую в схватке именно они определяют, кому жить, а кому умереть. Так и произошло в лесу, когда с помощью заключенного в оболочку заклинания, созданного ее мужем, дамочка сумела уничтожить врагов Фетрова, хотя среди них действительно находился волшебник, на голову превосходивший неожиданную спасительницу.

— Славно получилось, — подал голос Дихрон. — Ты ее в Чилсограде от смерти уберег, она тебе позже жизнь спасла.

— Не только мне, — подчеркнул фокусник.

— Согласен, и нам тоже. Может, и вправду ее маграф оклеветал? С них, с вельмож, станется. А почему она с нами не осталась?

— Зачем? У каждого свои дела, — не стал отвечать Андрей.

Они еще полчаса разговаривали с дамой, пока вархун и «дядюшка» приходили в себя после магического удара. Зарна, так звали волшебницу, отказалась присоединиться к компании Фетрова, не желая подвергать их дополнительной опасности.

— Маграф не успокоится, пока не найдет меня и не уничтожит. Мне нужно отсидеться в тихом местечке, а потом я сама его отыщу.

— Месть?

— Он погубил самого лучшего человека и не имеет права жить. Я отдам все, лишь бы наказать негодяя.

— Но тогда вас будут обвинять сразу в двух убийствах. Не лучше ли вывести маграфа на чистую воду?

— У меня нет такой возможности…

Фокуснику так и не удалось убедить женщину отказаться от смертельно опасной затеи. Как только волшебники начали приходить в себя, она скрылась в лесу.

— Предлагаю продолжить путь, — напомнил вархун. Он получил от своих людей условный знак: дорога впереди не обещала неприятных сюрпризов.

Андрей снова взобрался на скакуна, и всадники пустили лошадей рысью. Через несколько минут они подъехали к закрытым воротам.

— Странно, — удивился Винзуг. — Рановато они сегодня вход перекрыли. Эй, там, наверху! К нам кто-нибудь спустится?

— Приходите завтра! По распоряжению совета избранных проход в Гюроград закрыт до утра.

— Меня зовут Винзуг. Если через пять минут нас не пропустят, вы будете иметь неприятную беседу с моим отцом.

— Прошу прощения, господин Винзуг. Без разрешения совета избранных я не имею права пропустить даже вас.

— Тогда ступай немедленно и приведи того, кто имеет право! Я не собираюсь тут ночевать.

— Слушаюсь. — Охранник побежал выполнять приказ.

— Что-то случилось? — спросил Андрей. — Может, заночуем в другом месте?

— Исключено. Предлагаю немного подождать, сейчас все разрешится.

Они простояли почти полчаса. Сын старейшины начал беспокоиться, он уже собрался было снова окрикнуть стражников…

— Господин Винзуг, — раздался негромкий голос слева, — прошу сюда.

Возле самой стены в десяти шагах от них стоял невысокий человек и махал рукой.

— Меня послал ваш отец. Пробираться в Гюроград через ворота не стоит. Опасно. Я покажу другой проход.

— Поехали. — Вархун дернул поводья.

— Только лошадей нужно оставить за стенами до утра.

— Что случилось, Олвур?

— В городе неспокойно. Вам все объяснит отец.

Провожатый повел всадников вдоль стены. Затем повернул мимо оврага в сторону от города. Когда всадники оказались в балке, предложил всем спешиться и стреножить скакунов.

— Вашим воинам и гостям придется завязать глаза. О тайном ходе в город никто, кроме посвященных, знать не должен.

— Может, мы зайдем как-нибудь в следующий раз? — предложил Андрей, который чувствовал себя не в своей тарелке.

— Нет. Я должен представить вас отцу, — настаивал Винзуг, хотя и сам выглядел растерянным.

В родительском доме гостям выделили по комнате, и пока они устраивались, вархун поспешил в кабинет старейшины.

— Здравствуй, — кивнул сын, плотно прикрыв за собой дверь. — Что за новые порядки в Гюрограде? Почему до заката запирают ворота?

— Привет, сын. Смерть Гарнога кое-кому из наших сыграла на руку. — Крепкий седовласый мужчина лет шестидесяти предложил вошедшему сесть. — Помнишь Дренга?

— Это тот неприятный тип из совета избранных?

— Да. Он и раньше держал себя вызывающе, а нынче совсем обнаглел!

— Закрытые ворота — его приказ?

— Да, от имени совета. Дренг сумел заручиться поддержкой большинства.

— Как ему удалось?

— Этот прохиндей очень быстро сориентировался в ситуации. Учел практически все: и недовольство молодежи, которую редко подключают к выполнению выгодных заказов, и отсутствие в городе влиятельных бойцов нашего клана, отправившихся на поиски следов истинных убийц. Сейчас он, как знаменем, размахивает оставленным на месте убийства вождя кинжалом с рыжей рукояткой, хотя было решено до поры до времени не показывать орудие убийства.

— Зоревики? — спросил Винзуг.

— Если судить по тому, кого нашли мертвым рядом с телом вождя, выходит так, но я уверен, что действовали другие люди. Не мог одиночка пройти незамеченным сквозь три заслона. Наверняка без могучих кудесников тут не обошлось.

— Орден немых рудокопов?

— Кто знает? — Старший вархун не стал ни опровергать, ни подтверждать догадки сына. — Может, и они. Хотя за два дня до убийства Гарнога видели вместе с молоденькой нездешней дамочкой. Кто она такая и куда подевалась, никто не знает.

О загадочном ордене ходило много различных слухов, но никто не мог похвастаться, что видел этих людей воочию. Даже те, кто прибегал к услугам рудокопов, обычно не встречались с исполнителями лицом к лицу. Голоса — и того не слышали. Из-за чего их, скорее всего, и называли «немыми».

Встречи происходили в полутемных пещерах, где заказчик излагал суть проблемы невидимому исполнителю и платил авансом тысячу монет. Меньше они не брали, зато и работу выполняли четко, быстро, точно. Примечательно, что выйти на немых рудокопов мог далеко не каждый. Иногда приходилось преодолевать длинную цепочку посредников, чтобы получить возможность заплатить деньги. Поэтому заказчики специфических поручений чаще пользовались услугами вархунов: проще и дешевле. Правда, у вархунов существовали некоторые ограничения. Они на заказ никогда не убивали друг друга.

— Если дело обстоит именно так, мы заимели могущественного противника.

— Что случилось, того не вернуть. Сейчас опаснее другое: Дренг поднял в обществе волну, призывая молодежь отомстить за смерть вождя. Намекнул нашим горячим головам, что после уничтожения утренних вархунов их заказы перейдут к ним, и пообещал отличившимся в предстоящем походе постоянную хорошо оплачиваемую работу.

— Он не имеет права вести людей в бой!

— В том-то и состоит его замысел. По правилам перед серьезным походом должен быть назначен командир военной кампании. Но назначать его некому. Глава клана убит, преемника нет, следовательно, клан должен избрать полководца общим голосованием. И, как думаешь, кого они выберут? В городе полно молодежи, страдающей от безделья, а Дренг наобещал всем золотые горы.

— Хитро придумано! — ужаснулся Винзуг. — Командир, приведший клан к важной победе, получает право стать вождем, если законных претендентов на эту должность не оказывается. Ему даже не придется сквозь храм летающих кинжалов проходить!

— В том-то и дело, сынок. Вот почему он не заинтересован в возвращении в город опытных бойцов — те сразу его раскусят. На сегодняшний вечер назначена большая сходка. Дренг собирается к зоревикам завтра на рассвете, и у нас нет оснований препятствовать походу. Старейшины определяют мирную жизнь Гюрограда, решение военных вопросов целиком в ведении совета избранных.

— А если бы человек, отмеченный знаком, объявился сегодня, мы могли бы помешать выскочке?

— Конечно, но где его взять? Настоящего. Подделка, даже самая лучшая, будет раскрыта в одночасье. А тот, кто ее представит на совет избранных… В общем, ты наши законы знаешь.

— Есть такой парень. У него на груди красуется свернувшаяся тремя кольцами королевская гюрза.

— Не буду с тобой спорить, сынок, может, и вправду существует такой человек, но нам-то он нужен здесь и сейчас, — вздохнул седовласый мужчина.

— Отец, ты меня не понял. Я имел в виду вполне конкретного парня, с которым разговаривал всего десять минут назад.

— Да брось ты, быть не может! — возразил старейшина. — Гюрза с тремя кольцами?!

— Совершенно верно, своими глазами видел. Да ты и сам сможешь вскоре убедиться.

— Где он? — Глаза почтенного вархуна вспыхнули надеждой.

— В нашем доме.

— Так чего мы стоим?! Тащи его скорей сюда, у нас очень мало времени. Паренька нужно как следует подготовить…

— Понимаешь, отец, есть одна тонкость… Он вряд ли согласится стать вождем нашего клана.

— Почему? — несколько опешил старейшина. — Ремесло наше не одобряет?

— Об этом мы не говорили, но мне показалось… — Винзуг задержался с объяснением.

— Потом все расскажешь. — Хозяин дома не дал сыну времени на обдумывание пространного ответа. — Я так скажу: любого человека можно уговорить, если найти правильный подход. Главное выяснить, где у него слабое место. Есть у твоего знакомого слабина?

— Одну я нашел. Если не сработает, есть шанс воздействовать на парня через его дядю. Тот очень сильно деньги любит.

— Дядю оставим на крайний случай, не люблю посредников.

— Хорошо.

— Но сначала я должен убедиться в истинности знака.

— Ты сомневаешься во мне?

— Нет, но три кольца — это практически невозможно.

Через двадцать минут сонный и недовольный Андрей стоял в кабинете без рубахи, а хозяин дома осматривал парня, как племенную лошадь. Касался чешуек на груди, вглядывался в пятна за ушами, разве что в зубы не заглядывал.

— Как вы получили это сокровище, молодой человек?

— Совершенно случайно. Видите ли, я не совсем здешний. Пошел как-то с дядей к Ущелью Поющих Гюрз… — вкратце Фетров рассказал обо всем, что его связывало с королевской змеей.

— Д-а-а! — Старейшина был поражен услышанным. — Мир не перестает удивлять нас чудесами. Я видел младенцев, которые появлялись на свет с вкраплениями из змеиной чешуи, но для этого их матерей годами приучали к яду гюрз. И даже такие средства не помогали. В первый год после рождения умирали восемь из десяти малышей, остальные редко доживали до пяти лет. А тут королева пожертвовала численностью колонии, чтобы вы не погибли?!

— Наверное, я ей чем-то понравился, — отшутился фокусник. Он весьма неуютно чувствовал себя под пристальными взглядами вархунов.

— Вы нам определенно подходите, молодой человек.

— Для чего? — растерялся Андрей.

— Нам необходимо предотвратить бессмысленное кровопролитие, — издалека начал старейшина…

Винзуг рассказал отцу, как змеиный король сокрушался по поводу гибели людей в злосчастном перелеске и винил себя в их смерти. На обостренном чувстве ответственности кандидата в вожди сумеречных вархунов они и решили сыграть.

— Я, конечно, готов помочь, но сколько для этого понадобится времени? Мы с дядей очень спешим. Надо срочно вытаскивать друга из беды.

— Для нас крайне важна сегодняшняя ночь, — сообщил седовласый мужчина. Сумеем удержать горячие головы от глупостей — кровопролития не будет. Если вы нам поможете, мы в долгу не останемся.

— Что я должен сделать? — спросил Фетров. Он чувствовал себя обязанным Винзугу и хотел по возможности вернуть долг.

— Для начала переодеться и поесть. Кстати, поглотитель энергии вам лучше снять, — предложил старейшина. — Отдайте его дяде на то время, пока гостите у нас.

— Хорошо, — пожал плечами фокусник. — Что еще?

— Винзуг проводит вас в столовую. Думаю, через полчаса мы отправимся к дому вождя. Там сейчас разместился совет избранных.

— Дихрон, — обратился фокусник к волшебнику в столовой. — У меня плохие предчувствия.

— Ты о чем?

В просторной комнате они оказались за длинным столом вдвоем. Один из слуг старейшины указал гостям на шнур вызова и, поклонившись, покинул трапезную.

— Меня собираются втянуть в какую-то авантюру.

— Почему ты так думаешь?

— Отец Винзуга попросил помочь ему предотвратить кровопролитие, но не сказал, что для этого придется делать. Вдобавок меня переодели. Не скажу, что я скучаю по рубахе с лямками, но и эта распашонка мне не слишком нравится.

Андрею выдали кожаные брюки светло-коричневого цвета и тканую ярко-желтую рубаху без пуговиц, которая не сходилась у парня на груди, открывая необычный рисунок из змеиной чешуи. В новой одежде он испытывал неловкость, а потому нервничал.

— Наряд без лямок — это хорошо в любом случае. Значит, тебя ценят.

— За какие заслуги? Может, они собираются выставить меня, как икону? — Фетров бросил взгляд на изображение королевской гюрзы. — Незавидная участь, елки-метелки.

— Откажись.

— Поздно. Я уже согласился, — Андрей снял с шеи поглотитель энергии и передал «дядюшке». — Мне велели избавиться от этого камушка.

— Ты отдал его в надежные руки. Значит, тебе предложили работу? За какую сумму?

— О деньгах речи не шло.

— Ну, ты даешь! Прямо на минуту одного оставить нельзя. Ладно, племяш, я давно понял, что бизнесмен из тебя никудышный. Об условиях сделки я поговорю с Винзугом сам.

— Дихрон, при чем тут деньги?! Я хочу разобраться, куда нас втягивают.

— Сделка тем и хороша, что в ней, прежде всего, оговаривают условия. Ничего, сейчас придет наш вархун, и я, как старший родственник, потребую от него полного отчета о нашем участии в их планах. — Особое ударение магир сделал на слове «нашем». — И пусть только попробует не рассказать.

— Ладно. — Фетров решил закрыть тему, дабы не раздувать финансовый аппетит «родственника». — Ты мне вот еще что объясни. Я сейчас был у старейшины, скорее всего, у весьма уважаемого человека, но во время нашей беседы никаких ароматов не ощущал. Почему?

— Ты о благовониях?

— Да.

— У вархунов свои жизненные устои. Они считают, что запахи отвлекают, поэтому в Гюрограде ароматными смесями мало кто пользуется. Зря, конечно…

— Господин Дихрон, — в столовую вошел слуга, — вас просит к себе сын нашего хозяина.

— Вот видишь, Вирлен? Сейчас все и разрешится. Не переживай.

— Будем надеяться. Ты только не задерживайся надолго.

Буквально сразу после ухода «дядюшки» в комнату вошел хозяин. Он был одет в костюм, сшитый из крупных кожаных чешуек коричневого и желтого цвета, на голове красовался золотистый котелок.

— Самые уважаемые люди нашего клана собрались. Ждем только вас, — сообщил он. — Одевайтесь. Нам пора выходить.

Старейшина передал коричневый плащ.

— Прошу прощения, уважаемый. — Андрей быстро оделся. — Как мне к вам обращаться?

— Мое имя Церзол.

— Меня зовут Вирлен, — назвал себя парень. — Церзол, вы не расскажете, в чем заключается моя задача?

— С помощью знака мы постараемся поставить на место одного зарвавшегося типа. Он стремится к власти и готов пролить много крови, чтобы стать главой клана сумеречных вархунов, хотя не имеет на это законных прав.

— А кто имеет?

— Вы.

— Я?..

— Как человек, отмеченный знаком королевской гюрзы, — пояснил старейшина.

— Но я не собираюсь…

— Молодой человек, знак дает вам право на эту почетную должность, но это еще не значит, что вас утвердят вождем. А для нас главное выиграть время: пока процедура не закончится, военные действия не начнутся.

— Что за процедура?

— Вы скоро все увидите, Вирлен. Давайте поспешим, сумерки уже наступили.

«До чего же я не люблю играть втемную! — мысленно возмущался Андрей. — Но мне буквально навязывают правила, причем не объясняя их. Ладно, господа вархуны, попробуем разобраться на месте».

Снаружи стояло с полсотни человек. Восемь из них носили ту же одежду, что и хозяин дома, еще несколько человек, среди которых фокусник заметил и Винзуга, не имели лямок на более скромных нарядах. Остальные, судя по вооружению, являлись воинами.

«Неплохой эскорт подобрался, — подумал Фетров. — Девять старейшин, вархуны, наверное, из тех, кто поддерживает Церзола. И охрана. Интересно, если Винзуг тут, кто сейчас общается с Дихроном? Ой, и не нравится мне это!»

— Мы хотим видеть знак, — заявил один из обладателей золотистых котелков.

— Вирлен, покажите.

Делать нечего, парень расстегнул плащ. К нему сразу поднесли несколько факелов, чтобы лучше рассмотреть диковинку. Пара человек попытались соскоблить чешую ногтем, ничего не вышло.

«Елки-метелки! Прямо как уличная девка, напоказ себя выставляю! И я еще наивно мечтал о спокойной ночи!»

— Отойдите от него. — Еще один старейшина решил устроить новую проверку. К Фетрову устремилась молния, угаснувшая в нескольких сантиметрах от цели. — На этом и закончим, — заявил он. — Пора идти к дому Гарнога.

На площади перед трехэтажным зданием собралось более сотни горожан. Все пребывали в возбужденном состоянии. Разговаривали громко и в основном о зоревиках, сыпля на их головы страшные проклятия. На площадь прошли только вархуны и Андрей, оставив охранников возле трактира.

— Прошу прощения, уважаемые. — В десяти шагах от дома к делегации подошли трое. На них были костюмы того же фасона, что и у старейшин, только с меньшим количеством желтых чешуек, расположенных на рукавах и воротнике. — Мы не знаем этого человека. По какому праву он прибыл на совет вархунов?

— Об этом будет сказано во время большой сходки.

— Это очень важное собрание, и мы не можем допустить сюда чужаков, господин Церзол.

— Может, ты и меня прогонишь, Эрзуг? — повысил голос отец Винзуга.

— Без разрешения Дренга…

— Кто такой этот ваш Дренг?! Глава клана?! Нет! А раз нет, то пусть не устанавливает здесь своих правил. С каких это пор гость старейшины считается чужаком?

— Я не знал, что он ваш гость, — пошел на попятную член совета избранных. Троица развернулась и направилась в покои погибшего правителя.

— Все-таки они вас заметили, молодой человек. Большого сюрприза не получится. Жаль. Винзуг!

— Да, отец.

— Собери верных нам людей вокруг себя. Пусть они держатся неподалеку. Надо быть готовыми к любым неожиданностям.

— Здравствуйте, господа! — раздался над площадью громкий баритон. — Я рад приветствовать всех собравшихся…

— Негодяй! — пробурчал Церзол. — Он нацепил костюм повелителя. Осталось лишь корону надеть. Каков наглец!

Оратор, мужчина лет сорока, крупного телосложения, появился на балконе второго этажа в желтом наряде. Держался он весьма уверенно, говорил четко и ясно короткими простыми фразами.

— …и потому все сейчас понимают — смерть нашего вождя не должна остаться безнаказанной. Медлить дальше нельзя, что бы ни говорили наши уважаемые старейшины. Думаю, и сам Гарног поступил бы также. Если мы промедлим, нас посчитают слабыми, неспособными постоять за себя. Правильно я говорю?!

Естественно, его поддержали.

— Поэтому завтра поутру мы выступаем. Кто, как и я, хочет совершить справедливое возмездие, поднимите кинжал!

В воздух взмыли десятки клинков.

— Вижу, что мы едины в порыве наказать убийц нашего вождя. Осталось лишь выбрать командира похода. Есть предложения?

— Есть! — громко произнес Церзол.

Раздались и другие голоса в толпе, но старейшина пользовался особым правом, а потому ему первому и дали слово, позволив взобраться на небольшое возвышение напротив балкона. Седовласый мужчина сверху окинул взглядом толпу. Винзуг неплохо разместил своих бойцов, при необходимости они сумеют прикрыть и Вирлена и старейшин.

— Господа, я полностью поддерживаю всеми уважаемого Дренга: совершить возмездие — священный долг каждого вархуна. И медлить с этим действительно нельзя. — Такого начала выступления от него не ждал никто. — Если убийцам дать время, они скроются, и вылавливай их потом поодиночке. Согласен я и с тем, что нам необходим командир. Решительный, опытный и целеустремленный. Есть ли такой человек среди нас?

В ораторском искусстве Церзол не уступал своему оппоненту, а потому быстро завладел вниманием толпы. Сторонники Дренга, приготовившиеся внести сумятицу при выступлениях неугодных, пребывали в замешательстве. Старейшина заявлял о поддержке их хозяина, и парни попросту растерялись.

— Конечно, имеется, — продолжил между тем говоривший. — Полагаю, многие его знают лично и готовы следовать за ним на смерть.

Снова поддержка. Причем со стороны практически всех присутствующих на площади.

— Я думаю, именно этого человека и назначит командиром наш вождь.

— Церзол, у тебя от старости память отшибло? — поспешил перехватить инициативу Дренг. — Гарног погиб.

— Никто не мешает нам избрать нового, — спокойно ответил старейшина.

— Каким образом? Или ты совсем свихнулся, или собираешься отступить от наших правил? — Обладатель громкого баритона заволновался. — Где ты найдешь претендента на должность вождя сумеречных вархунов?

— Зачем его искать? Вирлен, подойдите ко мне.

«Начинается!» — вздохнул Фетров, но на возвышение поднялся.

— Что-то он не кажется мне похожим на вождя, — ядовито заметил Дренг.

— Снимите плащ, пожалуйста! — Старейшина кивнул коллегам, и те зажгли в воздухе сотни магических светлячков.

На площади стало светло, как днем. Поэтому изображение королевской гюрзы, свернувшейся тремя кольцами, нельзя было не разглядеть.

— Если есть желающие проверить истинность знака — прошу.

— Я это сделаю сейчас же. — Вархун спрыгнул с балкона и вскоре оказался рядом с Андреем. — В нашем мире полно самозванцев, а потому лучшее средство от них избавиться — клинок из чистого серебра. Он нашего брата никогда не подводил. Ты и ты, поднимитесь ко мне! — скомандовал Дренг. Два вархуна выполнили команду. — Подержите уважаемого претендента для его же собственного блага.

Фетрова схватили за руки, а в следующую секунду избранный выхватил кинжал и с размаху ударил им в грудь Андрея.

«Ой, больно-то как!» — В глазах поплыли темные круги, а до слуха как в тумане донесся удивленный возглас:

— Надо же, а знак-то настоящий!

Лезвие не смогло пробить чешую рисунка, но удар был очень сильный. Фетров едва удержался на ногах. Те двое, что держали фокусника, тут же отпустили претендента.

— Поскольку время не терпит. — Церзол подставил плечо Андрею, — предлагаю процедуру утверждения нашего правителя начать прямо сейчас.

«Какая еще процедура? Мне едва грудь не проломили, дышать и то больно, а им хоть кол на голове теши». — Отмеченному знаком сейчас очень хотелось вытащить свой кинжал и кому-нибудь чего-нибудь перерезать.

Инициатива теперь полностью перешла в руки старейшины. Он представил толпе кандидатуру вождя с весьма уникальным знаком. Издавна считалось, что чем больше колец имеет гюрза на рисунке, тем мощнее его сила. А кому не хочется, чтобы твой клан возглавлял достойный правитель? У Гарнога изображенная на груди гюрза вообще колец не имела, а тут…

Может, поэтому молодые вархуны сразу позабыли о Дренге. Они ликовали, поддерживая претендента, в предвкушении предстоящего веселья. Все знали, что с сегодняшнего часа начнется большой праздник, который продлится не меньше суток.

«Елки-метелки, соленый огурец! — Фетров уже мог стоять самостоятельно и пытался осмыслить происходящее. — Куда я попал? Сначала тебя осматривают с ног до головы, потом пытаются убить молнией да кинжалом шкуру продырявить. Что там еще осталось? Сжечь, утопить и повесить?»

— Церзол, я отказываюсь действовать вслепую. Если вы мне сейчас не объясните…

— Вирлен, — вполголоса произнес старейшина, — самое страшное позади. Мы почти победили, не стоит беспокоиться зря.

— Я должен знать о процедуре утверждения, или ищите себе другого клоуна для ее прохождения.

— У нас нет другого человека со знаком, а только он имеет право пройти через храм летающих клинков.

Разговор пришлось прекратить, толпа угомонилась.

— Предлагаю прямо сейчас отравиться к храму! — заявил Церзол.

— Я не пойду, — заупрямился претендент.

— Хочешь, чтобы злорадствовал Дренг? — Старейшина потерял терпение и перестал выкать. — Он сразу объявит тебя трусом и вызовет на поединок. Уверен, что сумеешь его одолеть?

— Церзол, я только хочу знать, что меня ожидает в вашем храме? — Андрей был вынужден отправиться за вархуном.

— В одну дверь зайдешь, в другую выйдешь. Внутри множество магических ловушек. Они тебя волновать не должны — видел, что случилось с молнией? Существуют в храме и обычные уловки без использования чар. Прислушивайся. Знак трех колец, я слышал, предупреждает своего владельца о любой опасности.

— А там ваши бойцы за мной охотиться не будут?

— Нет. Во-первых, это запрещено, а во-вторых, ни один человек, кроме отмеченных знаком, там не выживет.

— Хорошо, я пойду. Но потом мы с Дихроном сразу покинем город. Договорились?

— Ночь проведете у меня дома, а утром решим все вопросы. Я обещал помочь вытащить твоего друга из беды и привык выполнять свои обещания.

«Ну и хватка у мужика! А я жаловался на Дихрона. Это ж надо уметь! Поставил меня в такие рамки, что любой шаг в сторону приравнивается к побегу. К побегу из жизни. И остается лишь одна тропинка. Тоже не сахар, но какой-то шанс выжить имеется».

Храм находился на краю города и представлял собой полуразрушенное здание, вытянувшееся вдоль мрачного сквера на несколько сот метров.

— Мне сюда? — на всякий случай переспросил претендент.

— Да.

— А это что еще за чаша возле дверей? — Перед входом в здание стояла каменная ваза, которая заискрилась, стоило людям приблизиться.

— Открой ее.

Парень поднял крышку под восхищенные возгласы окружающих. Внутри была золотистая жидкость, по которой плавал ковшик.

— Выпей пару глотков! — решительно приказал старейшина.

Пришлось подчиниться. Когда Андрей положил ковшик и крышку на место, чаша светиться перестала.

— Дальше что?

— Иди. Старайся нигде не задерживаться. Любая остановка грозит дополнительными неприятностями. Но и бежать не советую, можешь чего-то не заметить.

Дверь сама собой захлопнулась за спиной змеиного короля, отрезав ему путь к отступлению. Единственное, что успел заметить парень, оглянувшись, — безуспешную попытку одного из вархунов открыть чашу с напитком. Претендент, как и советовали, двинулся вглубь, освещая себе путь полученным от Винзуга факелом.

«Что там Церзол говорил о способности знака предупреждать о грозящей опасности? А ведь и вправду! В Чилсограде среди громких аплодисментов толпы я бы без посторонней помощи не смог различить звук брошенных в меня кинжалов, да и потом шорохи притаившегося в кустах человека… Нет, определенно после возрождения со мной что-то произошло. Может, я постепенно становлюсь мутантом? Забавная перспектива!»

Еле уловимое шуршание вверху заставило Фетрова остановиться. Он прислушался. Почти сразу с потолка рухнула каменная глыба, которая, пробив пол в шаге от человека, провалилась вниз.

«Один-ноль в пользу королевского подарка, — с усмешкой подумал Андрей, обходя дыру сбоку. — Что там у нас дальше?»

Страх улетучился сам собой, а его место заполнила какая-то хмельная эйфория. Фокусник вдруг почувствовал необычный прилив бодрости и оценивал происходящее как некое приключение. Словно сейчас не он шел по смертельно опасному месту, а его компьютерный двойник, а сам фокусник лишь управлял им, гадая, удастся ли пройти начиненное смертельными опасностями здание с первого раза. И хотя подсознание пыталось урезонить лихача, подсказывая, что количество жизней в этой игре не больше одной, он гнал эту тревожную мысль прочь.

«Понятно, почему храм получил такое название». — После пятого пущенного в него кинжала парень разгадал загадку здания, чем был весьма доволен.

Старейшина оказался прав: магические ловушки действительно не причиняли Андрею никакого вреда. Огненные шары гасли в метре от человека, желеобразные твари превращались в пар, не успев его коснуться, два призрака, перегородившие было путь, заметив изображение королевской гюрзы, взвыли с такой тоской, что Фетров чуть сам не разрыдался от сострадания.

«По-моему, я уже давно здесь шествую. — Неестественное радостное возбуждение постепенно начало уходить, видимо, действие золотистого напитка заканчивалось. — Где тут выход?»

Проломы в здании он встречал не раз, в основном вверху, а тут вдруг наткнулся на большую трещину в стене. Такую, что мог бы свободно выбраться через нее наружу.

«Да, ремонта здесь не было лет сто. А следовало бы!»

Новый шорох заставил человека насторожиться, а в следующее мгновение он был вынужден резко прыгнуть в сторону. Три кинжала ударились в стенку, где он стоял секунду назад.

«Рановато я расслабился. — Фокусник снова сменил диспозицию и вдруг осознал, что на этот раз против него орудуют люди, которых в здании быть не должно. — Елки-метелки! Сколько ж можно за один день так подло меня подставлять?!»

Фетров быстро избавился от факела, поскольку с ним в руках он представлял хорошо освещенную мишень. Парень вытащил кинжал с черной жемчужиной, единственное оружие, которое у него имелось, и затаился в темном закутке. Он старался дышать через раз, чтобы не создавать лишнего шума.

«Трое как минимум, — ориентируясь на слух, определил фокусник. — А у меня всего один клинок».

Подумав немного, Андрей спрятал оружие. Он больше надеялся на ловушки здания, но для этого следовало увести противников за собой. Яркая вспышка на мгновение ослепила претендента, а в помещении вспыхнули светлячки, зажженные нападавшими. Андрей снова дернулся с места, кожей чувствуя, что смертоносная сталь устремилась к нему сразу с трех сторон. Парень рванул вперед, стараясь держаться стены, как вдруг его снова отвлек шорох сверху.

«Четвертый!» — промелькнула мысль, и циркач что было силы нырнул рыбкой и перекатился по полу.

Просторный (как выяснилось после включения света) зал заканчивался. Впереди уже виднелся узкий коридор, где численное преимущество врага можно было свести на нет, заставив злодеев двигаться друг за другом.

Резко поднявшись, Фетров побежал дальше. Лишь на миг он оглянулся, чтобы увидеть спрыгнувшего. Тот остался на месте падения, пронзенный тремя разными кинжалами. Снова свист летящих клинков. На этот раз Андрей не стал уклоняться. Ему пришло в голову пополнить собственный арсенал, а потому он на ходу совершил разворот на триста шестьдесят градусов, перехватил два ножа и… пустился еще быстрее.

«Все-таки достали! — Левое плечо обожгло уже в узком проходе, когда фокуснику практически удалось избежать встречи с новой партией заточенной стали, но он оступился, зацепившись за какой-то хлам на полу. — Чтоб вам гореть синим пламенем!»

Призыв претендента был услышан. Позади беглеца сработала одна из магических ловушек. Стена огня буквально проглотила увлекшихся погоней врагов.

«Наконец-то!» — вздохнул облегченно Фетров. Он увидел выход.

Глава 7 КОЛЕСО СУДЬБЫ

— Сигнал, и довольно устойчивый, поступает из Гюрограда. Теперь в этом нет никаких сомнений. Наш воришка пробыл в городе всю ночь и утро, — хрипло произнес бородатый мужчина удивительно маленького роста. — С сегодняшнего дня ключик будет сообщать мне о своем местонахождении каждые полчаса.

— Кажется, это неподалеку от Девятиграда? — уточнил второй человек, который также заметно уступал ростом обитателям Жарзании.

— Да, день пешком, не больше.

— По-моему, в ту сторону сейчас направляется Оршуг. Насколько я помню, Мугрид приказал ему уничтожить чужака.

— Да. И все же нам с тобой лучше не рисковать и немного подтолкнуть магринца. Меня беспокоит визит Вирлена к сумеречным вархунам.

— Почему?

— Обычно они не жалуют посторонних, а особенно сейчас, после гибели вождя. Этот же почему-то задержался в их городе почти на сутки. Если у вора появятся сторонники среди убийц магов, выполнение нашей задачи значительно осложнится. К тому же не забывай, там находится вход в наш мир.

— Наглухо запертый, — торопливо добавил бородатый.

— Но ключик-то у Вирлена, или ты забыл?

— А может, его уже убили?

— Я бы не рассчитывал на подобное везение.

Оба малорослика стояли в пяти шагах от обочины дороги, укрывшись за густым кустарником от пронизывающего ветра. Его порывы, не прекращавшиеся ни на час, заставляли старый лес тревожно шуметь. Стволы высоких деревьев скрипели, сгибаясь к земле, будто скорбели из-за потери еще недавно роскошных зеленых одеяний.

Странные для здешних мест путники только что обогнали отряд Оршуга и решили сделать небольшой привал, чтобы отдохнуть и обсудить свои проблемы. Разговаривать на скаку было сложно из-за сильного ветра, да и дорога здесь раздваивалась. Одна уходила к Девятиграду, другая — к резиденции сумеречных вархунов.

После уничтожения третьего малорослика прошло всего несколько дней, а ситуация в Жарзании резко изменилась, и не все произошедшие перемены радовали парочку карликов. Особенно нервничал безбородый.

— Что ты конкретно предлагаешь, Сурдг? — спросил его соплеменник.

— Чтобы ускорить встречу Оршуга с загадочным Вирленом, подбросим магринцу записку прямо на дорогу, чтобы точно знал, куда нужно скакать. А то как бы он мимо Гюрограда не проехал. Зная репутацию вархунов, не каждый догадается, что чужак остановился в закрытом для посторонних городе.

— Бумагу лучше хорошим камнем придавить, чтобы не сдуло, — добавил обладатель хриплого голоса. — Когда же, наконец, закончатся эти ураганы?

— А то ты не знаешь. Как только произойдет прорыв, равновесие восстановится. Тогда и погода должна успокоиться.

— Скорей бы уже.

— Всему свое время. Похоже, мы с тобой слегка просчитались, определяя дату прорыва, но он все равно неумолимо приближается. Поэтому бездействовать нам нельзя. Нужно срочно устранить все проблемы, иначе курмистр нам башку снесет.

— Согласен. Значит, оставляем записку, асами — прямиком в столицу?

— Шленз, ты опять забыл про ключ. Мы обязаны его вернуть. Поэтому сначала посмотрим, как Оршуг прореагирует на сообщение. Если он действительно направится к резиденции сумеречных вархунов, ты последуешь за ним. Я же наведаюсь в Девятиград.

— Может, стоит принять облик местного жителя и присоединиться к магринцу?

— Думаешь, это так просто? Оршуг вряд ли примет незнакомца в отряд. Разве что ты подменишь кого-то из его бойцов. Но я бы не советовал.

— Почему?

— В этом мире даже нам — разгидам второго ранга сложно поддерживать личину конкретного человека. Мы еще многого о них не знаем. А тут придется походку копировать, манеру речи.

— Ладно, буду следить за магринцем, не показываясь ему на глаза. Надеюсь, скоро я сумею добыть ключ и тогда присоединюсь к тебе.

— Только действуй очень осмотрительно. С вором ключа следует быть предельно осторожным. Про него почти ничего неизвестно. Тот, кто сумел расправиться с Гирдзом, требует самого серьезного отношения к своей персоне. У тебя нет права на ошибку.

— Я справлюсь, вот увидишь.

— Ты просто обязан справиться. И как можно быстрее. У нас и без того куча дел. Нужно проанализировать сложившуюся в Жарзании ситуацию, выявить опасные для нас тенденции и принять меры по устранению неугодных. Честно говоря, трехдневное бездействие по твоей милости обернулось для нас почти катастрофой.

— Это ты о чем, Сурдг? — несколько стушевался бородач. Он вдруг начал зачем-то поправлять одежду: застегнул верхнюю пуговицу своего укороченного черного плаща и поглубже натянул вязаную шапку грязно-серого цвета.

Одежда малоросликов, как и они сами, с точки зрения обитателей Жарзании выглядела странно. Плащи на пуговицах тут носили лишь представители высшего сословия, но их полы всегда прикрывали колени своих владельцев. А черный цвет у жарзанцев вообще считался полной безвкусицей.

— Я не могу себе простить, что поддался твоим уговорам. Чем отсиживаться в недрах треснутой скалы, нам следовало наведаться в кронмаговский дворец на провозглашение нового правителя. Сразу бы и разобрались, кто там воду мутит. Этот выскочка Бролг едва не поломал продуманную игру.

— Но ведь все закончилось хорошо!

— Это ты так считаешь. В наши планы не входило, чтобы Зулг так скоро узнал о Мугриде, а мог ведь выяснить еще раньше от Анварда. — Разгиды были хорошо осведомлены о делах в столице.

— Но теперь, когда тайный советник работает на нас, а купец надежно спрятан в подвале… — продолжал оправдываться бородач.

— Вполне может оказаться, что Бролг лишь делает вид, что пошел на сотрудничество. Потому-то я и спешу в Девятиград, чтобы лично его проверить. Да и с Анвардом следует поработать. Он наверняка знает больше, чем рассказывает.

— А что делать с латниками и тремя полками, которые кронмаг направил в Лирград?

— Тут как раз все нормально. Эти шаги кронмага подтолкнут Мугрида к активным действиям. Начнется гражданская война, которая нам только на руку.

— Ну вот, я же говорил, что все хорошо.

— Не все, — снова возразил Сурдг. — Было бы полезнее, если бы эти силы Зулг направил в Сиргалию. Оттуда идут слухи о новом чужаке, явившемся из завратной реальности. Он с поразительной быстротой набирает силы. Если сиргалийский волшебник действительно тот, кого мы опасаемся, важнее было бы справиться сначала с ним.

— Надо убедить кронмага…

— Для этого я и направляюсь в Девятиград! — почти прокричал низкорослик из-за усилившегося ветра.

— Никуда ты уже не направляешься! — раздался сзади злорадный голос. — Господа чужестранцы, предлагаю вам добровольно избавиться от ценностей, если хотите избежать мучительной смерти.

Собеседники настолько увлеклись решением своих проблем, что пропустили появление новой. Со спины к ним подкрались восемь человек, половина из которых держали карликов на прицеле арбалетов, а остальные в предвкушении богатой добычи поигрывали укороченными мечами. Бандиты приняли парочку за странствующих иностранцев.

— Разомнемся? — предложил Шленз, абсолютно не испугавшись разбойников.

Его соплеменник моргнул в знак согласия, и оба резко взмыли в воздух. Стрелки с опозданием прибегли к оружию, выпустив болты в белый свет, как в копеечку, а в ответ получили мощную ударную волну, которой их всех разом сбило с ног. Если бы не прикрытие притаившихся за деревьями чародеев, на этом встреча могла и завершиться.

Главарь, вскочивший первым, быстро подобрал выпавший у одного из бойцов арбалет и снова зарядил его серебряными стрелами. Он уже понял, с кем связался, но отступать не желал, надеясь на своих магов.

В следующую секунду серебристый болт метнулся к цели. Встретив на пути возникшую прямо из воздуха ледяную глыбу, он упал в трех шагах от иностранца. Тот не медля запустил новое заклинание. В нападавших полетел красный огненный шар. Наткнувшись на магический барьер, он остановился, начал уменьшаться в размерах и, сжавшись в горошину, выпустил в грабителей десятки молний. Магические щиты развалились, численность бандитов сократилась вдвое.

Главарь попытался произвести еще один выстрел, но второй низкорослик дернул волос из собственной бороды, и тот устремился к стрелку, на лету превращаясь в длинную веревку. Она змеей обвилась вокруг нападавшего и приволокла его к ногам чужестранцев.

Возникший на месте сражения дым должен был скрыть отступление несостоявшихся грабителей, однако не продержался и нескольких секунд. Ураганный ветер развеял его быстрее, чем останки небольшого отряда сумели скрыться за деревьями. Последними погибли чародеи, осуществлявшие прикрытие бандитской вылазки.

— Что здесь происходит? — Через заросли к месту скоротечной схватки со стороны дороги подъехали несколько всадников.

Шленз собрался снова прибегнуть к силе, но был остановлен сухим голосом соплеменника:

— Господин Оршуг, мы счастливы приветствовать прославленного магринца! — Отвесив легкий поклон, Сурдг наступил на шею связанного разбойника и сломал тому позвонки. — Несколько грабителей хотели устроить на вас засаду, но мы с приятелем попались у них на пути первыми.

— Откуда вам известно?.. — Магринц запнулся, выбирая, о чем спросить раньше: то ли о грабителях, то ли о том, откуда странные типы узнали, кто будет проезжать по этой дороге, да и вообще, кто они такие. — …Что они собирались грабить именно меня?

— Мы можем отойти в сторонку? — предложил невысокий незнакомец. — Мои ответы не для посторонних ушей.

Оршуг спешился, поправил пирамидальный шлем и подал знак своим, чтобы оставались на месте, а сам направился в глубь леса. Незнакомец его заинтриговал не только необъяснимо маленьким ростом.

— Мы с вами охотимся на одного и того же человека, — не стал юлить Сурдг. — Вам, а точнее, вашему господину, нужна его голова. Мне же просто хотелось бы вернуть одну вещь, которую этот тип прикарманил.

— Давайте не будем говорить загадками. О ком речь?

— Его зовут Вирлен. Имя, правда, ненастоящее, как и заявляемая родственная связь с неким Дихроном.

— Вы так много знаете? — насторожился магринц.

— Гораздо больше, чем гермаг Ливаргии, но не в этом суть. Дело в том, что сейчас мы можем быть полезны друг другу.

— Чем?

— Нам известно, где находится Вирлен. Предлагаем эту информацию в обмен на право первыми обыскать его труп.

— А если я не соглашусь?

— Для нас беда небольшая. Будем действовать, как и раньше, каждый на свой страх и риск. Но тогда одна из сторон обязательно останется в проигрыше. Кстати, если вы вдруг решите устранить конкурента в моем лице, не советую. Потери будут большие, а результат — неутешительным.

Для демонстрации своей мощи малорослик сотворил несложное с виду плетение, и большое дерево в пяти шагах от него, превратившись в пепел, было развеяно ветром. На лице магринца не дрогнул ни один мускул.

— Я согласен сотрудничать. Хотите поехать вместе с нами?

— Если не возражаете, к вам присоединится мой друг Шленз. Он будет сообщать о местонахождении Вирлена, куда бы тот ни направился.

— Откуда он знает?

— Он просто знает — и все, — пояснил карлик, не вдаваясь в объяснения. — Мы договорились?

Оршугу хотелось как можно быстрее справиться с заданием правителя Ливаргии, поэтому он и не собирался отвергать помощь, от кого бы она ни исходила. Главным для него сейчас было найти чужака, а по поводу какой-то там вещицы, якобы имевшейся у пришельца, решение можно будет принять и позже.

— Да. Только лишней лошади для вашего друга у меня нет. Придется ему ехать вместе с кем-то из моих воинов.

— Скакун у него имеется.

— Тогда, полагаю, нам не стоит задерживать друг друга.

— Полностью согласен.

Когда Сурдг вернулся к приятелю, тот встретил его вопросительным взглядом.

— Я сэкономил на записке, Шленз. Ты поедешь не за отрядом, а в его составе. Господин Оршуг любезно согласился предоставить тебе возможность первому обыскать труп Вирлена, когда ты поможешь его найти.

— Замечательно! Могу седлать жеребца?

Через пару минут из ствола огромного дерева появился огненно-рыжий скакун. Несмотря на внешнее сходство с обычными лошадьми, существо, скорее всего, животным не являлось. По крайней мере, не из этого мира. Неестественный цвет и структура кожи, красноватый блеск глаз, пар из ноздрей с серебристым оттенком…

Оршуг внимательно следил за новым попутчиком, но так и не смог определить, что за чары тот использовал. Чем-то они походили на плетения, по крайней мере, для их создания Шленз использовал пальцы рук, но сам рисунок… карлик работал слишком быстро, и его художества излучали совершенно другой магический фон.

— Поехали! — скомандовал магринц, и отряд тронулся дальше по дороге. — Куда путь держим? — спросил он малорослика.

— Наша цель пока находится в Гюрограде.

— У сумеречных вархунов? — удивился вельможа.

— Да, уважаемый. Юноша гостит там со вчерашнего дня.

— Не слишком хорошая новость. — Голос Оршуга был заглушён очередным порывом ветра.

И такая новость за сегодняшний день оказалась не первой.

На рассвете пришло сообщение от Тузога, который расписался в своей полной неспособности изловить синеглазку. Подробности передал его человек, лично участвовавший в последней операции по захвату. Задержавшись по поручению Лоргуда в деревне, он сам не видел, как развивались события, однако их результат… Почти все участники охоты на синеглазку были застрелены из арбалетов. С одним даже удалось переговорить, прежде чем тот испустил дух. Кроме того, в лесу находилось полтора десятка трупов тех бойцов, что попытались отобрать добычу и… Выживший свидетель только по малиновому берету смог опознать тело Лоргуда, из которого кто-то сделал отбивную.

— Почему ты считаешь, что синеглазку не захватили другие? — спросил магринц.

— Я чуть позже обнаружил обеих женщин возле ручья. Синеглазка смывала кровь со своей одежды. Выглядела она ужасно. А ее взгляд… я до гроба не забуду, чтоб мне провалиться на ровном месте.

— С ними был кто-то еще?

— Один воин. На его одежде было пять лямок, но мне показалось, что он из этих, из вархунов.

— Почему ты так решил?

— Я видел у него много кинжалов. Особенных. Ожидая дамочек, он бросал их в дерево. Рукоятка каждого украшена большой черной жемчужиной.

— Ты ничего не перепутал?

— Да чтоб мне провалиться на ровном месте! Собственными глазами видел.

— Тебя как зовут?

— Шург, господин.

— Остаешься в отряде. Если заметишь этого вархуна, сообщишь мне лично.

— Будет исполнено.

Магринц специально оставил свидетеля при себе. В бумагах, которые передал Мугрид, пару раз упоминалось о кинжале с черной жемчужиной, якобы украденном у сумеречного вархуна и находившемся у Вирлена. Выйти на владельца необычных клинков вельможа хотел не меньше, чем найти чужака. Особенно после того как странный мужичок сообщил, что Вирлен находится в гостях у сумеречников.

«Совпадение? Вряд ли».

Андрей очнулся от шума голосов. Разговаривали в соседней комнате, но его обострившийся слух позволял различить каждое слово.

— Не иначе сам Нгунст вывел тебя на этого парня. — Голос принадлежал Церзолу. — Ближайшие сторонники Дренга погибли в храме, да и на него самого теперь упало такое пятно — до конца своих дней не отмоется.

— Наше счастье, отец, что Вирлен прихватил их кинжалы. В противном случае никто бы и не рискнул заглянуть в храм. Просто посчитали бы, что претендент пострадал при прохождении ритуала.

— Я и говорю о небывалом везении. А Дренг, похоже, знал о проломе в стене. Кто-то из его людей проник в здание непосредственно перед нами. Наверное, собирался замести следы.

Хранителями посоха, отключавшего ловушки храма летающих кинжалов, являлись старейшины. Они направились внутрь опасного здания после того как оттуда вышел раненый Фетров. Кинжалы, которые он вынес из храма, принадлежали троим головорезам, ранее пытавшимся выдворить фокусника с площади. Старейшины обнаружили их обугленные трупы в коридоре, примыкавшем к тому залу, где стена имела огромную трещину. Неподалеку нашли и четвертого участника дерзкого покушения, павшего от рук подельников. Но, как оказалось, был еще и пятый. Церзол лишь мельком заметил его спину, когда делегация достигла места коварной засады.

— Жаль, не удалось поймать беглеца живым. Он бы помог вывести Дренга на чистую воду.

Посох нейтрализовал ловушки в радиусе двадцати шагов. И незнакомцу никак не следовало покидать комнату не тем путем, через который он в нее попал.

— Сгорел заживо, лишь пепел остался. Плохо, что при нем не было оружия.

— Думаешь, он не был вархуном?

— Не знаю, Винзуг. Все может быть.

— Отец, смотри, возле нашего дома толпа собирается.

— Надо поднимать Вирлена. Процедура утверждения вождя еще не закончена.

«Как?! Это не все? — мысленно простонал Андрей. — Чего им еще от меня нужно?»

Парень поднялся. Первым делом он осмотрел плечо. Рану перевязали приятной на ощупь белоснежной тканью, боли уже не ощущалось. Затем проверил, на месте ли кулон Вероники и ключ. К счастью, ничего не пропало.

— Здравствуйте, Вирлен. Как себя чувствуете? — В комнату вошел Церзол.

— Приветствую. Состояние нормальное, могу хоть сейчас в дорогу. Где Дихрон?

— Ваш дядюшка вчера сильно переволновался, долго не мог уснуть, сейчас отдыхает. Если желаете, могу разбудить.

— Не стоит.

— Тогда предлагаю позавтракать и продолжить вчерашнюю процедуру.

— А разве мы ее не закончили?

— Осталась самая малость, — махнул рукой старейшина. — Скажите, вы умеете бросать клинки в цель? Я смотрю, один у вас имеется. — Мужчина кивнул на обувь фокусника. Собираясь второпях, парень не до конца спрятал оружие в голенище сапога, оставив торчащую часть рукоятки. — Кстати, откуда он у вас? Кинжал явно принадлежит кому-то из наших бойцов.

— Я умею бросать ножи в цель, — ответил Андрей на первый вопрос. — А кинжал — подарок человека, который спас мне жизнь. Не знаю, как его зовут, он не представился.

— Вархуны редко дарят оружие живым людям.

— А змееносцам?

— Это другое дело. Если вы, конечно, его попросили.

Уточнять, как ему досталось оружие незнакомого сумеречника, Фетров не стал и задал встречный вопрос:

— Скажите, а по какому признаку вы определяете, что кинжал принадлежит одному из ваших людей?

— Тут ничего сложного: на рукоятке оружия имеется деталь, характеризующая сумрак.

— Черный цвет?

— Не ярко выраженный. Обязательно с серым отливом. Черный — это для полуночников, ну а рыжий присутствует на оружии зоревиков.

— Понятно, — кивнул Фетров. — Что мне нужно сделать сегодня, чтобы закончить вашу процедуру?

— Выпить в компании отъявленных головорезов и бросить девять клинков во вращающийся диск.

— Пить обязательно?

— Таковы правила, — развел руками старейшина.

— Тогда давайте закончим с неприятными делами, а потом уже будем завтракать.

На этот раз его привели в просторный зал с высокими потолками. Люди рассаживались, разговаривали, обсуждая вчерашние события, и поглядывали в центр комнаты, где на приличном отдалении от остальных стоял круглый стол. Андрей сразу обратил на него внимание. Его усадили на один из девяти стульев, расставленных вокруг.

— Это обязательное условие испытания, — объяснил старейшина, замкнув на кисти парня наручник, соединенный цепью с полом.

Фетров кивнул. Он устал реагировать на странности местного «гостеприимства».

Затем в зал под охраной стали вводить его собутыльников. Их также приковывали к цепям, рассаживая за круглым столом.

«Ну и компания подобралась! — ужаснулся фокусник. — Не хотел бы я с обладателями таких рож встретиться где-нибудь на пустынной улице. А уж пить с ними и вовсе желания никакого. Кстати, а где выпивка?»

Когда появился мужик с подносом, в зале наступила полная тишина. Официант направился к прикованным и остановился возле одного из уголовников.

— Выбирай.

Свободная рука головореза зависла над глиняными кружками. Она с полминуты металась от одной емкости к другой, пока остальные не начали возмущаться:

— Не тяни время. Кардыбл уже сделал за тебя выбор. Осталось лишь исполнить его волю.

Когда официант подошел к Андрею, на подносе оставалась лишь одна кружка.

— Итак, искатели удачи, — заговорил официант, — правила у нас простые. Опустошаете кружку по знаку этого уважаемого господина. — Мужчина кивнул в сторону Фетрова. — На дне находится ключ к вашей свободе. Открываете замок, и тот, кому повезет, после выполнения оговоренной со всеми процедуры, беспрепятственно покидает зал и наш город.

Собутыльники одновременно посмотрели на фокусника. «Какого знака они от меня ждут?!»

— Ну что, за здоровье? — отсалютовал он остальным, пытаясь угадать, чокаются тут или нет.

Те отреагировали на тост по-разному. Кто-то захохотал, кто-то заскрипел зубами, кто-то одарил парня уничтожающим взглядом, но чокаться никто не собирался. Фетров пожал плечами и начал пить. За ним последовали остальные.

«Надо будет спросить местных, что за бурду они мне подали, чтобы как-нибудь случайно не заказать это пойло. Вкус кошмарный, да и аромат немногим лучше». — Опустошив кружку, он достал ключ и разомкнул оковы.

Некоторые собутыльники освободились еще быстрее. А вот потом… Первым вместе со стулом упал тот тип, что долго выбирал кружку, за ним оказались на полу его соседи справа. Еще трое свалились, успев разомкнуть наручники.

«Ничего себе пирушка! — Только сейчас до Андрея начало доходить, чем его напоили. — Где этот Церзол?! Я его сейчас… А будет ли оно у меня, это сейчас?»

Парень прислушался к собственному организму, пытаясь выискать какие-либо изменения. Напротив него сидел мужчина с напряженным выражением лица. Похоже, он также изучал воздействие выпитого на организм. Третий собутыльник признаков жизни уже не подавал.

— Ваше пожелание насчет здоровья оказалось весьма кстати. Для меня, торговца хорошенькими девицами, приговоренного в Дамутории к пожизненному заключению. Мое имя Жиргум. В самое ближайшее время я обязательно отблагодарю вас. А сейчас… — Уголовник только теперь воспользовался ключом. Освободившись, он встал и во весь голос заявил: — Слава Вирлену — новому вождю сумеречных вархунов!

Его дружно поддержали все присутствующие. Уголовник спешно направился к выходу, а к Фетрову подошли старейшины. Через минуту на небольшой подушке принесли корону вождя.

«Опять змея! — мысленно сокрушался землянин. — В этом мире мне без них и шагу ступить не дают».

Диадема была выполнена в виде свернувшейся кольцом королевской гюрзы, которая, слегка приподняв голову, то ли зевала, то ли собиралась кого-то напугать, показывая свои клыки и раздвоенный язык. Глазами хвостатой являлись две черные жемчужины.

— Да здравствует вождь сумеречников! — раздалось со всех сторон после того, как Андрей ощутил тяжесть атрибута власти у себя на голове.

Праздник продолжал набирать обороты.

Трупы унесли за считаные секунды, поставили еще один стул, и теперь за круглым столом вместе с Андреем расположились старейшины.

— Вы дали мне яд?! — возмутился фокусник, обратившись к Церзолу.

— Один сосуд из девяти был абсолютно безвреден. Хорошо, что он вам не достался, — спокойно ответил отец Винзуга.

— Что значит?! — Фетров от возмущения потерял дар речи.

— Вождя сумеречных вархунов должен объявить самый удачливый лиходей. Так у нас заведено.

— Но я же мог…

— В Жарзании не существует ничего, превосходящего по силе яд королевской гюрзы. Если вас не отправил к Кардыблу он, остальным отравам рассчитывать не на что.

— Елки-метелки! А мне об этом нельзя было раньше сказать?

— Зачем? Лишние волнения в таких делах не всегда на пользу.

— Церзол, сколько можно мной помыкать?! В конце концов, я сам вправе решать, что мне на пользу, а что нет!

— Не стоит кричать на виду у всех, — тем же спокойным голосом заметил старейшина. — Вождю это не к лицу.

— Ладно, — перешел на шепот Фетров. — Давайте скорее заканчивать представление. Мне все порядком надоело, и давно пора уходить.

Старейшина промолчал. Он достал свой клинок и воткнул его в стол, остальные поступили так же. Вернулся мужик, разносивший напитки, который резким движением сдернул скатерть. Фокуснику открылась поделенная на разноцветные сектора поверхность. Исполняющий обязанности официанта стал заполнять блокнот, то и дело поглядывая на столешницу. Попадание кинжала на определенный цвет наверняка что-то значило.

— Что здесь происходит? — хотел уточнить Фетров, но к Церзолу подошел сын и что-то сказал ему на ухо.

— Вирлен, через десять минут вы все узнаете, а сейчас я вынужден вас оставить.

Старейшина поднялся и вышел из зала.

— Отец, только что из дозора вернулся мой приятель Казур. Это наш сосед, ты его хорошо знаешь. Он сообщил, что к Гюрограду движется отряд, возглавляемый магринцем Оршугом. Там с полсотни бойцов и несколько магов.

— Что занесло знатного вельможу Ливаргии в наши края?

— Казур тоже заинтересовался.

— И что выяснил?

— Он поговорил с людьми, которых расспрашивали слуги магринца. По их словам, Оршугу, скорее всего, нужны наши гости.

— Ну да, я мог бы и сам догадаться. Ты же говорил, что за голову Вирлена в Ливаргии обещано пятьсот монет.

— Надо их предупредить. Пусть переждут в Гюрограде, пока Оршуг мимо не пройдет.

— А знаешь, он мне понравился, — задумчиво произнес старейшина.

— Кто?

— Этот молодой человек. Думаю, из него может получиться настоящий вождь нашего клана.

— Но он не хочет…

— А вот постараться, чтобы захотел, — наша с тобой задача. И Оршуг в этом деле поможет.

— Магринц? — удивился Винзуг.

— Именно он. И некоторые странности нашего Вирлена. Говоришь, он сильно переживает, когда вокруг гибнут люди? — Церзол на мгновение задумался. — Подготовь небольшой отряд для сопровождения вождя в Девятиград. Набери его из молодых вархунов, тех, кто наиболее активно поддерживал Дренга. Пусть горячие головы увидят, что их ценит новое руководство. После обеда пусть будут готовы выдвинуться из города. Кроме них возьмешь с собой пятерых наших лучших волшебников. Действуй, инструкции получишь немного позже. А мне пора назад. Сейчас новый повелитель будет определять судьбу, свою и нашего клана, на ближайшее будущее.

После непродолжительной пирушки толпа снялась с места и направилась на площадь, где накануне Фетрова представили как претендента на должность вождя. Туда же зачем-то потащили и крышку стола.

Фетров шагал в окружении старейшин. Ему, как и в Чилсограде, опять вручили пояс с кинжалами. Все клинки, до этого принадлежавшие самым уважаемым людям клана, были согласно записям официанта установлены в определенном порядке.

— Кинжалы нужно бросать по одному в той последовательности, как они размещены на поясе. — Церзол снова оказался рядом.

— Потом я свободен?

— Назначите первого помощника, а сами… Вы в Девятиград собирались?

— Да.

— Поедете в сопровождении наших людей, якобы для того, чтобы представиться новому кронмагу. Сопровождающие, как мы и договаривались, в случае необходимости помогут вытащить вашего друга из беды. Но учтите: если в ближайшие три дня вы снова появитесь в Гюрограде, придется стать настоящим вождем.

— Так у вас заведено? — передразнил старейшину фокусник.

— Да, вы правы, — не обращая внимания на сарказм, ответил Церзол. — Вернувшийся из первого путешествия глава клана клянется в храме змей защищать своих подданных. И нарушать клятву смертельно опасно.

— Ну уж нет. Я ваш Гюроград теперь десятой дорогой обходить буду. — Андрей поймал себя на мысли, что отец Винзуга только и делает, что постоянно загоняет его в угол. Причем любой выход за обозначенные границы чреват фатальным исходом. — И кого мне назначить помощником?

— В совете избранных есть человек, который не побоялся противостоять Дренгу. Его имя Правд. Я точно знаю, что он не допустит кровопролития, которого мы опасались.

— А куда подевался первый помощник Гарнога? Разве он не мог взять на себя власть, пока вы не выберете нового вождя? — Фетров думал, что ратор чем-то сродни заместителю.

— Ратор — это помощник живого человека. Он может выполнять обязанности господина в его отсутствие, но не более того.

— Понятно. А как мне потом уйти от сопровождающих? — вдруг спохватился фокусник.

— Не волнуйтесь, с вами отправится мой сын. Как только решите, что помощь больше не нужна, скажете ему.

— Спасибо.

— Не стоит благодарности. Колесо Судьбы подготовлено, прошу.

Мишенью для бросков стала знакомая змеиному королю столешница, которую установили на ось и начали вращать. Метатель остановился в десяти шагах от цели.

«Интересно, что бы придумал Церзол, если бы я не умел бросать ножи? Думаю, все равно бы нашел выход».

Сноровка не подвела фокусника, и все девять клинков прочно засели в досках. Несмотря на большую скорость вращения, ни один не отскочил от разноцветной поверхности. Диск остановили. Старейшины снова собрались все вместе и минут пять совещались возле огромной мишени.

— Колесо Судьбы предсказывает огромные перемены в клане. Мы пройдем через большую войну, потери и лишения вместе с этой страной. А нашего вождя в ближайшем будущем ждет краткосрочное опасное путешествие и встреча со старыми друзьями, — объявил тот, кто недавно исполнял роль официанта.

«Они бы еще на кофейной гуще погадали, — мысленно усмехнулся Андрей. — Надеюсь, на этом представление окончено? Где там мой «дядюшка»? Не думал, что так скоро начну по нему скучать».

Нового вождя торжественно проводили в дом предшественника. Народ стал понемногу расходиться, чтобы через пару часов снова прийти на площадь и узнать имя ратора главы клана.

— Отец. — Винзуг нагнал старейшину, когда тот подходил к собственному дому, — люди предупреждены. После обеда будут готовы выступить.

— Знаешь, сынок, что хочешь делай, но парень должен вернуться в Гюроград сегодня же. — Седовласый мужчина, казалось, смотрел внутрь себя.

— Колесо Судьбы?

— Оно показало два пути. О первом рассказал глашатай. А второй… — Старейшина посмотрел по сторонам и, убедившись, что его никто больше не слышит, продолжил почти шепотом: — В общем, без этого человека у нас просто нет будущего.

Глава 8 ВОЗВРАЩЕНИЕ В ГЮРОГРАД

На первый взгляд объяснения Бролга казались логичными. Тайный советник действительно сначала обязан удостовериться в правдивости любой поступающей информации и только потом докладывать ее повелителю. С Анвардом, который сам искал встречи с кронмагом, вроде бы так и поступили. А пока его проверяли, произошло покушение. Естественно, у чиновника появились основания заподозрить торговца в неискренности, даже несмотря на то что он говорил о Вирлене — человеке, с которым повелитель Жарзании сам хотел встретиться. В свете последних событий это могло оказаться очередной ловушкой недоброжелателей. Особенно после того, как в указанном месте агенты Бролга не нашли ни Дихрона, ни его племянника.

В последней беседе чиновник привел еще немало доводов в свое оправдание. И кронмаг ему практически поверил. Единственное, что смущало: манера речи толстяка изменилась коренным образом. Голос потерял былую мягкость, а речь звучала не столь плавно, как раньше. Поразмыслив, Зулг решил освободить советника из-под стражи. Печать сломанной подковы ему пока оставили и установили негласное наблюдение разящих.

Кронмаг уже собирался отменить свой указ о направлении войск к Ливаргии, но потом, переговорив с советниками, решил этого не делать. Если Мугрид окажет сопротивление правительственным силам, значит, сведения Анварда верны, если же нет, — латники и приданные им армейские полки, миновав Лирград, проведут полевые учения на восточной границе Жарзании. Повышать боевую готовность на виду у соседей никогда нелишне. Пусть боятся.

С такими мыслями Зулг возвращался после обеда в свои покои. Он уже сожалел о том, что слишком быстро отпустил торговца. Надо было устроить ему допрос с пристрастием, после чего многие сомнения развеялись бы сами собой.

— Ваше магичество! — Шепот отвлек внимание правителя, когда он сворачивал в узкий коридор.

Рядом находилась кладовая женских нарядов и скрытый в стене проход к комнатам наложниц. Самих наложниц во дворце уже давненько не было. Франугу в последние годы жизни на подобного рода баловство не хватало здоровья, а молодой кронмаг еще не освоился в новом жилище.

— Чего тебе? — Неожиданное появление ключника несколько удивило правителя.

Слуга приложил указательный палец к губам и поманил Зулга за собой в кладовую. Лишь там, заперев дверь на засов, хранитель ключей ответил:

— Я проверил, что вы приказывали.

На самом деле внук Франуга не отдавал никаких распоряжений этому человеку, но уточнять не стал.

— Докладывай.

— В подвале для особо опасных преступников действительно кого-то содержат. Там постоянно дежурят два охранника из разящих и раз в сутки туда носят еду.

— Когда ты видел их в последний раз? — Правитель полагал, что слуга заметил охранников, когда те сторожили тайного советника.

— Сегодня ранним утром.

— Странно… Ладно, я разберусь. Что еще?

Ключник немного стушевался, но пересилил себя и снова заговорил:

— Я хотел спросить — в тот день, когда освободили торговца, через какой выход его должны были вывести из дворца?

— Через южное крыло. По моему особому указанию.

— Я так и подумал. Но купец там не проходил.

— Откуда ты знаешь?

— Я приготовил ему теплую одежду, ночь была очень холодной. Хотел дождаться и не смог.

— Так почему сразу не доложил?! — повысил голос кронмаг.

— Вы могли отправить его и через другие двери. Я же не знал точно…

— В следующий раз о любых странностях докладывай немедленно!

— Слушаюсь, мой господин. Только это трудно сделать. Вас почти невозможно застать одного.

— Ну и что?! — Зулг не понял опасений слуги.

— Мне, простому ключнику, негоже подходить к вам на людях.

Молодой человек задумался. В сложившейся ситуации ему действительно не стоило афишировать связь с хранителем ключей. Парень понятия не имел, как тому удавалось быть в курсе самых скрытных дел дворца, но эта особенность неприметного мужичка могла сослужить неплохую службу.

— Давай договоримся: если тебе будет что доложить, оставишь какой-нибудь знак у входа в кладовую. Я три раза в день хожу по этому коридору гуда и обратно.

— Замечательно! — воскликнул ключник. — Вы обратили внимание на ручку двери? — неожиданно спросил он.

— Нет.

— Она прибита на одном гвозде и вращается. Обычно смотрит вниз, но, если я поверну ее, тогда вот тут, — хранитель ключей указал на одну из полок, — будет важная записка.

— Хорошо.

Зулг собрался первым покинуть кладовую, но слуга его опередил. Он приоткрыл дверь, выглянул на мгновение и лишь потом, приложив палец к губам, выпустил кронмага.

Повелитель тихо вышел, постоял немного на месте, осматриваясь по сторонам: «Кого он хотел здесь увидеть?» — Затем махнул рукой и направился обратно по коридору. Рассказ ключника серьезно подпортил и без того паршивое настроение внуку Франуга. Он собирался немедля разобраться с нерадивыми подчиненными. С кем конкретно, правитель еще не решил.

Сразу за поворотом Зулг едва не столкнулся с волшебником из разящих.

— Прошу прощения, ваше магичество, — опешил тот.

— Смотреть надо, куда идешь!

Служивый выглядел удивленным, будто привидение увидел. «Неужели следил? Скоро меня по дворцу за ручку водить будут. Надо встретиться с офицером разящих и немного остудить его рвение. После покушения они глаз с меня не сводят. Щитники ведь не надоедают! Хотя они же теперь у меня в некоторой опале. — Мысль о том, что представители атакующей магии взялись за несвойственные им функции, слегка насторожила молодого человека. С другой стороны, кронмаг сам вызвал офицера разящих, когда заподозрил тайного советника в предательстве. — Неужели он теперь возгордился и чувствует себя вторым человеком во дворце после меня? Надо срочно поставить выскочку на место. С него, пожалуй, и начну».

Неподалеку от входа в свой кабинет Зулг заметил фигуру тайного советника, что заставило поменять решение. Толстяк первым попался под горячую руку.

«Если самый обыкновенный ключник знает больше тайного советника, то зачем мне нужен такой придворный?»

— Бролг, зайди ко мне!

Отворив дверь, повелитель Жарзании увидел на пороге свернутый вчетверо лист бумаги. «Опять кто-то кляузу написал. Нет бы — прийти и изложить суть дела, а то лишь анонимки присылают. Ябедничают друг на дружку, словно дети».

За двое суток это была уже семнадцатая записка. Первые Зулг еще читал, потом перестал тратить на них время.

Кронмаг уселся в кресло, небрежно бросил лист бумаги на стол и стал дожидаться советника. Чиновник вошел через десять секунд, плотно затворил за собой двери.

— Вызывали, ваше магичество?

— Да, вызывал и требую немедленных объяснений! Что творится у меня во дворце? Почему я лично должен проверять каждый отданный мною приказ?

Бролг вытянулся по стойке «смирно».

— В рамках своих нынешних полномочий я строго выполняю любые ваши указания.

— Если бы ты их выполнял, Вирлен уже был бы здесь, мы знали о планах Мугрида, навели порядок в Бирзани и положили конец смуте в Сиргалии. Пока же не сделано ни-че-го. Новые советники, которых, между прочим, рекомендовал лично ты, со своими обязанностями не справляются. Почему? Ты можешь мне ответить?

Бролг, в упор глядя на записку, начал докладывать:

— О Вирлене пока новых сведений не поступало. С Мугридом разберемся в ближайшие дни. В Бирзань по просьбе местного кронмага направлен армейский полк, думаю, через неделю беспорядки закончатся. С Сиргалией немного сложнее: после того как ее правителем стал Мугрид, мы не можем навязывать свою помощь, пока он об этом сам не попросит. А гермаг считает, что разберется с проблемой собственными силами. Тем не менее два полка стоят на границе юго-западной провинции и ждут приказа. Если в Ливаргии наши войска встретят сопротивление, сразу начинаем боевые действия и в Сиргалии.

Советник говорил как по писаному, а сам все время смотрел в одну точку. Наконец кронмаг это заметил и развернул бумагу. Слова, которые он увидел, не имели смысла. Однако среди них явно просматривался один из знаков герба Фиренгов — согнутая в двух местах стрела. Отец еще в детстве объяснил Зулгу смысл этого символа: «Чтобы использовать, ее нужно сначала выпрямить. Поэтому для нас — Фиренгов — такой знак означает закодированное сообщение…» Применялись два кода: обычный, где нужно было скрупулезно переставлять буквы, и магический, применявшийся только для семейного пользования.

Для расшифровки кронмаг воспользовался первым.

«Ваш кабинет наверняка прослушивается. Просьба ознакомиться с посланием, — прочитал Зулг на первом развороте. На втором: — Я, Бролг, по чужой воле принужден с момента освобождения работать на ваших врагов. Их цель — привести страну к гражданской войне. Анвард находится в темнице. Нам необходимо срочно переговорить там, где никто не сможет подслушать. Остерегайтесь разящих».

— Допустим, все, о чем вы мне сейчас сказали, соответствует действительности. — Неожиданно для себя в разговоре с советником кронмаг перешел на «вы». — Где гарантия, что перечисленных мер достаточно? У вас имеется план по урегулированию ситуации в стране?

— Я над этим работаю, ваше магичество.

— Сегодня же вечером он должен быть у меня на столе.

— Будет сделано. Я могу идти?

— Ступайте.

Когда советник покинул кабинет, Зулг разорвал записку на мелкие кусочки. Он мгновенно почувствовал себя загнанной в угол мышью. Парень и раньше считал дворец небезопасным местом, а теперь… Даже те, на чью преданность и помощь правитель рассчитывал, работали, по словам советника, против него.

«Врать ему смысла, пожалуй, нет, тем более что слишком уж многое указывает именно на разящих. Они не выполнили мой приказ — Анвард в темнице, ключник не зря видел там охранников. А как же клятва? Дед говорил, они не могут меня предать! Хотя о чем это я? При большом желании обойти можно любую клятву. Значит, разящие не заботы ради за мной наблюдали, у них свой интерес имеется. И где мне теперь искать помощи? На стороне? Нужно под любым предлогом выйти в город и оставить сигнал для сумеречных вархунов. Жаль, Гарнога нет в живых, но вдруг кто-нибудь из них откликнется?»

Немного успокоившись, Зулг начал выбирать место встречи с тайным советником и способ, как сообщить Бролгу о своем решении. Собственный дворец он знал плохо и, немного подумав, решил спросить совета у ключника.

«Понять не могу, как деду удавалось его вызывать? Мужик не имеет никаких способностей, а его зов тем не менее слышал. Да и сейчас: выполняет приказы, которых я не отдавал, сам находит меня, причем в подходящие моменты, когда рядом никого нет».

В дверь постучали.

«Неужели он?» — Кронмаг даже привстал.

— Входи.

— Ваше магичество, — на пороге появился шаман, который занимался с Франугом последние пять лет его жизни, — вы пропустили послеобеденную процедуру оздоровления.

— Даргух, я не настроен сегодня заниматься своим здоровьем. Очень много дел.

— Дела — они нескончаемы, а силы организма с возрастом иссякают. Особенно если их не беречь смолоду.

Виртуоз танцевальной магии за годы, пока подпитывал чарами движения и жертвоприношениями умирающий организм прежнего кронмага, дослужился до верховного врачевателя Жарзании. Теперь он жил во дворце и, пожалуй, был единственным человеком, который мог в любое время дня и ночи прийти к правителю.

— Иногда лучше слегка пожертвовать здоровьем, но выиграть время, которое необходимо для спасения жизни или власти, — возразил Зулг.

— Надеюсь, нынче у вас не столь плачевное положение, мой господин? По крайней мере, во дворце все тихо и спокойно.

— Сам знаешь, Даргух. Большой буре часто предшествует затишье.

— Тем более стоит хорошенько подготовиться. Моя процедура сегодня не займет много времени, зато будете чувствовать себя совершенно другим человеком.

— Обещаешь?

— Я ни разу не подвел вашего деда…

— Хорошо, идем. Раньше начнем, раньше закончим, — согласился кронмаг, рассчитав, что на споры с врачевателем у него уйдет больше времени, чем на саму процедуру.

«Расслабление способствует мыслительному процессу, — по дороге в лекарскую уговаривал сам себя единственный пациент шамана, — а мне нужно тщательно обдумать, как выбраться из этой паршивой ситуации. Бролг прав — надо с ним переговорить в тихом месте. Сегодня же! Знать бы еще где?»

Тайный советник в это время также размышлял о встрече с кронмагом. Он не спеша возвращался в свой кабинет. Перебрав в мыслях все закутки в центральной части дворца, чиновник начал мысленно проходить северное крыло резиденции правителя.

Агенты Бролга, которых до опалы чиновника во дворце находилось не менее трех десятков, бесследно исчезли за пару часов, пока их начальник находился в камере. С другими, прибывавшими во дворец с донесениями, он мог теперь общаться лишь в присутствии разящих. Фактически советник продолжал находиться под арестом, только камеру ему несколько расширили, ограничив стенами резиденции кронмага.

И еще одно обстоятельство не давало покоя чиновнику. Он никак не мог вспомнить, кому принадлежал тот голос. Человек, выставивший условия сотрудничества, так и не показался из темноты. А ведь наверняка это он отдавал приказы заговорщикам…

— Здравствуй, советник. — Разящий с магическим ожогом на щеке сидел за столом чиновника в его кабинете.

Бролга втолкнули в комнату, куда сразу за ним вошли еще двое.

— Здравствуйте, — ответил на приветствие толстяк.

— Что было в записке, которую ты подкинул нашему уважаемому повелителю?

— Ничего особенного, — спокойно ответил чиновник. — Я анонимно пожаловался на советника по безопасности. Вы же сами говорили, правителя надо отвлекать от настоящих проблем мелкими дрязгами подчиненных.

— Ты не имел права делать этого без нашего ведома.

— Я человек творческий. Пришла идея — поспешил ее осуществить, пока не запамятовал.

— А зря. Спешить в нашем деле не нужно. Заметить не успеешь, как у Кардыбла окажешься.

— На все воля Нгунста.

— Не только, — возразил обладатель шрама. — Зачастую человек сам роет себе могилу. Ребята, подержите господина советника. Я хочу поставить ему еще одну печать. Как ты относишься к знаку четырех красных клыков?

Чиновника схватили за руки. Клык красного цвета означал боль, и каждый следующий удваивал мучения. При трех клыках обычный человек мог продержаться около часа. Потом сходил с ума.

— Зачем эта демонстрация силы, уважаемые? Мы же договорились о сотрудничестве. — Бролг стоял спокойно, не напрягаясь. — Если хотите, могу прямо сейчас слово в слово повторить письмо, которое подбросил кронмагу. Дайте мне листок бумаги и карандаш.

— Я не страдаю плохим слухом, советник. Зачем зря переводить бумагу?

— В моей записке было три рисунка. Если они вам неинтересны…

— Ладно, отпустите его, — кивнул сидящий в кресле волшебник, доставая из ящика стола лист бумаги. — Рисуй, художник.

Чиновник придвинул стул, взял карандаш и… внезапно бросился под стол. В комнате раздались десятки щелчков, серебряные стрелы вмиг изрешетили пространство кабинета, сея смерть на своем пути. Тайный советник просидел несколько секунд в неудобном положении, затем начал выбираться.

«Не зря я в свое время потратился. Вот же олухи! Нашли, где допрос проводить. Они бы еще у меня дома засаду устроили! То-то бы удивились».

Толстяк внимательно осмотрел тела. Недруги были уничтожены, каждый получил по два-три болта и признаков жизни не подавал.

Бролг подошел к стене и открыл потайной шкафчик. Он знал, что пробиться к выходу будет непросто, особенно сейчас, когда сломанная подкова не позволяла ему обратиться к силе. Надежда оставалась лишь на припасенные загодя амулеты и привезенное из завратного мира пневматическое оружие.

«Наверное, Франуг был прав, когда отказался вооружить свою личную охрану игрушками с Инварса. Сейчас у меня хоть какое-то преимущество перед ними». Оба пневматических пистолета советник заказал через знакомого торговца, приходившегося дальним родственником мужу двоюродной сестры.

Тайный советник не строил особых иллюзий. Противостоять в одиночку отлаженной системе дворцовой охраны он не смог бы и с более мощным оружием, но и становиться игрушкой в руках врага ему претило. До сего момента у Бролга имелась какая-то возможность влиять на ситуацию, теперь были раскрыты все карты.

«Только бы не попасться им в руки живым. Что мог в сложившейся ситуации, я, пожалуй, сделал. Дальше Зулгу придется одному отстаивать свое право и на власть и на жизнь. А мне пора».

Чиновник осторожно открыл дверь. Один из амулетов завибрировал на груди мелкой дрожью. «Быстро они прибежали», — улыбнулся советник. Он не ощущал страха. Наоборот, им завладели чувства, которые испытывает азартный игрок, находящийся в полушаге от крупного выигрыша, но имеющий те же шансы на полный крах.

Разящие попытались оглушить толстяка ударными заклинаниями. «Опаленная роза» погасила выпады магов, а сама жертва ринулась на прорыв.

Чародеи не ожидали, что безоружный с виду человек, отмеченный печатью сломанной подковы, вдруг окажется столь опасным. Три бойца погибли, прежде чем четвертый соорудил перед собой ледяную стену. Но и она продержалась недолго, рассыпавшись после пятого выстрела. Разящий бросил во врага стену огня, а сам выхватил из-за спины арбалет — когда магия дает сбои, нет ничего лучше пущенного с огромной скоростью болта с серебряным наконечником.

Разящий успел нажать на спусковой крючок арбалета прежде, чем пуля чиновника пробила ему грудь. Второй болт также угодил в живую цель, третий высек искру из каменного пола.

Бролг продолжал стрелять из обоих пистолетов, пока не закончились заряды.

«Семь — один в мою пользу, — улыбнулся чиновник, как только упал последний из противников. — Неплохо для человека, который никогда не был воином».

Он сделал шаг и тоже рухнул на пол.

Андрей не рассчитывал на подобную оперативность свалившихся на его голову подопечных. Сразу после объявления ратора около тридцати человек во главе с Винзугом ждали вождя. Отряд в основном состоял из юношей, которым не стукнуло и двадцати. Бойцы буквально светились от радости, ведь именно им выпала честь сопровождать нового главу клана в первое путешествие.

Фетров почувствовал себя неловко, будто провинился перед этими ребятами.

— Вирлен, — отвлек его «дядя», — зря ты здесь не остался. Жил бы припеваючи, спокойно дождался, когда ситуация в стране придет в норму, а тогда бы спокойно вернулся домой.

— Мы договорились больше не затрагивать эту тему. Вот давай и не будем.

За обедом Дихрону так и не удалось уговорить «племянника» задержаться в Гюрограде на столь выгодной должности. Согласись недавний турист поработать вождем сумеречников, — и для пуролградского волшебника открылись бы невиданные перспективы. И в финансовом и в магическом направлениях. Старейшина пообещал ему в течение недели предоставить агровое дерево, если, конечно, тот уговорит младшего «родственника» не покидать город. Но Фетров уперся. Он знал: стоит ему остаться, и он будет вынужден нести бремя, к которому не готов и готовиться не хотел.

— А зря, — вздохнул волшебник и направил коня к Винзугу. При нынешней погоде разговаривать, не напрягая голоса, можно было только на очень близком расстоянии. — Уважаемый, а почему вождя сопровождают почти одни мальчишки? Разве они способны защитить нас в случае серьезной опасности?

— Тут опасаться нечего, мы практически в самом центре страны. Да и путь у нас недальний, к вечеру будем в столице. А доверили важную работу молодежи специально, чтобы никто не мог упрекнуть нового правителя. Он предоставляет каждому возможность проявить себя.

Сын старейшины не стал говорить о том, что в отряд попали самые рьяные сторонники Дренга. Именно они больше других горели желанием отомстить зоревикам за смерть Гарнога.

— А почему мы направляемся на восток? Девятиград, насколько я помню, в другой стороне.

— Надо проверить один из наших постов, да и выезд на хорошую дорогу тут более удобный для отряда, — объяснил вархун.

Помимо молодежи в отряде находились пятеро сверстников Винзуга, которые держались рядом с Андреем. Эти чародеи разительно отличались от своих юных коллег, и не только возрастом. Каждый внимательно вглядывался в дорогу и в пространство, к ней примыкавшее. Через четверть часа пути один из старших подъехал к командиру.

— Я заметил воина, который появился слева от дороги. Наверное, из дозорных. Как только нас увидел, повернул коня обратно.

— Передай всем, пусть приготовятся к нападению. Едем дальше, не сбавляя темпа.

— Что-то случилось? — поинтересовался Фетров, его слух уловил тревожные нотки в разговоре вархунов.

— Пока нет, но лучше усилить бдительность.

Воин, которого заметил чародей, принадлежал отряду Оршуга. Он действительно поспешил вернуться, чтобы доложить магринцу о своем наблюдении.

— Около тридцати всадников движутся нам навстречу. Скорее всего, вархуны.

— Среди них наш чужак, — тут же добавил малорослик. — Надо устроить засаду.

— Тридцать волшебников — это очень серьезная сила, — засомневался вельможа.

— За нами фактор неожиданности, численное превосходство и моя магия, — настаивал на своем Шленз. — Или вы передумали выполнять задание своего господина?

— Хорошо, засаду мы устроим, но учтите: без моей команды никаких действий не предпринимать.

Выбирая место для расстановки своих воинов и магов, магринц был вынужден вернуться назад, чтобы разместить людей в зарослях по обе стороны дороги. Вскоре показались и всадники. Чужака Оршуг опознал сразу. Он выделялся среди других светлыми глазами.

«Судя по расположению бойцов в отряде, его охраняют. Надо же! С чего вдруг такая честь?»

Вархуны остановились в очень неудобном для нападения месте, словно почувствовали угрозу и знали, откуда ее ждать. Решимости отдавать приказ у магринца поубавилось. «Куда подевался этот карлик? Только что рядом стоял! — заметил пропажу вельможа. — Неужели сбежал?»

Все оказалось гораздо хуже. Шленз, опасаясь, что Оршуг не станет ввязываться в бой, решил сделать это самостоятельно. Сигнал о наступлении подал именно он, запустив в группу вархунов пучок молний.

— Кто посмел?! — закричал магринц, но исправить что-либо был уже не в силах.

Обе стороны начали забрасывать друг друга магическими зарядами, из чего следовал однозначный вывод: засада не стала для вархунов неожиданностью. Только два человека пребывали в недоумении — Фетров и его «дядюшка».

— Разбойники? — спросил Андрей.

— Вот тебе и центр Жарзании, — втянул голову в плечи Дихрон. — Надо возвращаться.

— Ни в коем случае, — решительно замотал головой фокусник, он хорошо помнил слова старейшины. — Прорвемся.

— Ты уверен?

— Они же тут все волшебники!

— А думаешь, засаду на нас устроили обычные люди? Или они не видели, на кого нападают?

Слова гида заставили Фетрова задуматься. Особенно после того, как на его глазах был убит молодой парнишка. Он так и умер с улыбкой на лице.

— Винзуг! — Змеиный король приблизился к сыну старейшины. — Может, скроемся в лесу?

— Не уверен, что это хорошая идея. Я даже не знаю, сколько человек нам противостоит. Среди деревьев трудно поддерживать групповой щит. А в одиночку с их чародеями не справиться. Мы наткнулись на серьезного противника.

— Что делать? — растерялся Вирлен.

— Требуется подкрепление. Но, боюсь, мы не продержимся, пока оно подойдет. Уже потеряли пять человек.

— Сколько?! — ужаснулся парень.

— Семь, — уточнил вархун, враг усиливал натиск с каждой секундой.

— Так чего же мы стоим?! Давайте скорее назад!

— Только без паники. Вождь должен подавать пример храбрости своим подданным.

— Согласен, — вздохнул Андрей. — Отходим организованно.

Винзуг оставил шестерых в качестве заслона. Остальные пустили коней в галоп, двигаясь обратно к Гюрограду. Фетров был категорически против новых жертв ради своего спасения, но командир быстро убедил:

— Хочешь, чтобы мы все здесь полегли?

Заслон практически не задержал преследователей. Часть вражеского отряда пустилась в погоню, не ввязываясь в схватку с молодыми вархунами. Среди преследователей особенно выделялся низкорослый всадник на огненно-рыжем коне. Он мчался быстрее всех.

Винзуг был вынужден одного за другим отправлять своих людей на верную смерть, чтобы хоть как-то задержать могучего колдуна, но все равно в лесу на извилистой дороге оторваться от него на достаточное расстояние не удалось.

Когда беглецы выскочили на открытую равнинную местность, вдали показались озеро и спасительные стены Гюрограда. Вокруг «родственников» оставалось всего семеро вархунов. Они не могли сдерживать неутомимого преследователя, находясь спиной к врагу, а выставлять очередной заслон также не имело смысла. Сын старейшины остановил бойцов.

— Нас наверняка заметили со стен! — доложил Андрею командир отряда, приказав всем спешиться. — Помощь прибудет минут через пять — семь. Дихрон, включайтесь в групповую оборону. Сейчас нам понадобятся все силы. Этот малорослик словно кудыр-маг. Откуда в нем столько энергии и упорства?

Восемь чародеев слаженно действовали по указаниям Винзуга. Сначала они сотворили ледяной молот, встретивший назойливого всадника мощным ударом, а затем окружили себя искрившейся синими огоньками полупрозрачной стеной.

Как и полагал Винзуг, ледяная глыба рассыпалась на мелкие куски, лишь на несколько метров отбросив коня и наездника. Но затем… Похоже, тот рассвирепел. Он приблизил ладони к губам и стал что-то произносить, перебирая пальцами.

То, что случилось потом, заставило многих ужаснуться. Невзрачный с виду всадник развел руки в стороны и вспыхнул кроваво-красным огнем. Языки пламени устремились к подтянувшимся к нему в это время соратникам и в мгновение ока поглотили их. Сам он начал резко менять размеры и форму. Слившись в единое целое с рыжим конем, бородатый малорослик превратился в огненный шар, из которого через образовавшиеся черные провалы повалили струйки дыма. Причем дым этот не разлетался под напором сильного ветра, а словно наполнял какой-то невидимый сосуд, напоминающий гигантскую человеческую фигуру. Сформировав ее полностью, неизвестный серый газ вспыхнул, ослепив на долю секунды всех наблюдателей. Когда же пламя погасло…

— Эта магия не принадлежит нашему миру, — произнес Винзуг.

Образовавшийся на месте вспышки багровый монстр достигал пяти метров в высоту, имел две руки и две ноги, украшенные острыми когтями, и мощный шипастый хвост, служивший третьей опорой. Раскрыв вытянутую пасть, великан зевнул. Рев, который он при этом издал, заставил людей содрогнуться. Чудовище осмотрелось по сторонам и громко чихнуло, обдав вырвавшимся из ноздрей пламенем собственные руки. Андрей заметил, как задымилась и начала менять цвет кожа на ладонях страшилища, но процесс быстро остановился.

«Если бы я знал, на что конкретно у тебя аллергия, милашка, — подумал фокусник, — ты бы у меня чихал, пока на куски не развалился».

Зверюга заметил людей и начал действовать. Набрав полные легкие воздуха, монстр изверг из пасти столб огня, обрушив его на искрящуюся преграду. Барьер тут же растаял.

— Следующий выстрел станет для нас последним, — потерянно прошептал Дихрон.

— Сейчас посмотрим. — Фетрову надоело находиться в роли пассивного наблюдателя. Оттолкнув обессиленных защитников, он выскочил вперед и побежал вправо, стараясь вывести их из-под удара.

Следующий огненный заряд пролетел в пяти шагах от юркой цели, но жар был настолько сильным, что обжег левое плечо змеиного короля. Третий выстрел поджарил правый бок парня. Знак на груди тоже нагрелся, отклоняя магические удары от своего владельца, однако справляться с чужеродной магией ему было очень сложно.

«Елки-метелки! Еще парочка таких отрыжек — и меня можно подавать к столу вместо эскалопа, — промелькнула невеселая мыслишка. — И ни одного огнетушителя рядом».

Чудовище решило сократить расстояние до цели, считая это единственной причиной своих промахов. Двигалось оно быстрее, чем фокусник, и очень скоро нагнало беглеца.

«Ну что? Моя последняя достопримечательность в этом мире? — остановился Андрей, у которого не осталось сил даже бояться. — Надо ее хоть рассмотреть как следует».

Монстр тоже замер. Он, по-видимому, хотел набрать побольше воздуха в легкие.

В это время одежда на груди Фетрова задымилась. Парень инстинктивно расстегнул куртку и увидел, что из дыма прожженной рубахи в воздухе образуется та самая свернувшаяся тремя кольцами змейка. Она плавно спланировала на землю в нескольких шагах от человека, и в эту точку тут же стали разить молнии.

Иллюзионист почувствовал искрение собственных волос и с опаской поднял глаза к небу. То, что он там увидел, заставило на миг забыть и о монстре и о себе. Над головой круговертью плыли тучи, стягиваясь к центру вращения, разряды молний проскакивали параллельно поверхности земли и также устремлялись к центру небесного хоровода. Твердь под ногами задрожала, заставив опустить взгляд. Почва решила не отставать и преподнесла свои сюрпризы: из недр в сторону великана ударили десятки фонтанов.

Вода сбила чудовище с ног, и его огненный залп улетел в небо. Раздался громоподобный рык разъяренного зверя. Быстро опомнившись, он вскочил на ноги и сделал шаг к жертве, потеряв ее на мгновение из виду из-за возникшей перед ним воронки смерча, через которую грозовые тучи вдруг устремились к земле.

Несмотря на грандиозность, локальный природный катаклизм продлился недолго. Воронка втянула в себя всю облачность, расчистив небо над головой. Сразу стих ветер, прекратились вспышки небесных разрядов, а между монстром и человеком возникла огромная гюрза. Ростом она не уступала огнедышащему пришельцу, а ее золотистая чешуя ярко блестела в лучах солнца.

Андрей разорвал прожженную рубаху и посмотрел на грудь. Рисунок исчез. Не веря своим глазам, парень даже приложил ладонь к солнечному сплетению. И в этот момент…

Фетров вдруг увидел окружающее пространство совершенно с иного ракурса. Он возвышался над землей, слева в нескольких сотнях метров стояли восемь человек, от города мчались всадники, а прямо перед ним находился когтистый тип неприятной наружности. Сейчас фокусник прекрасно рассмотрел его черные, как уголь, глаза.

«Опять он за свое!»

Пламя вырвалось из пасти чудовища и устремилось к голове змеи. Гигантская гюрза уклонилась от удара противника, но ответного выпада не последовало. Повторная попытка живого огнемета была направлена уже на застывшего за обладательницей золотой чешуи человека. Змее ничего не оставалось, как соорудить на пути пламени щит из собственного тела. Как ни странно, чешуйки не только надежно предохранили певунью от жара, но и поглотили энергию огня. Защитница Фетрова только ярче заблестела на солнце.

«Елки-метелки! Как же тобой управлять? — не мог понять фокусник, пытаясь совладать с новым телом. — Ни рук, ни ног — только хвост и голова».

Парню повезло, что громадное тело имело некоторые функции автопилота для защиты человека, застывшего в данный момент на земле. А вот для нападения…

«Головой надо работать!» — решил Андрей и попытался использовать ее в качестве ударного инструмента.

Чтобы не упасть, страшилище было вынуждено отступить на несколько шагов назад, но досталось и фокуснику.

«Он что, из камня? Эдак и до сотрясения мозгов недолго. — Парень даже плюнул с досады. — Как же я мог забыть?!»

Плевок угодил в ногу противнику и заставил монстра взреветь от боли. Огнедышащий отскочил еще на несколько шагов назад и огляделся по сторонам. Он явно выбрал бывших защитников фокусника в качестве цели и… Змеиный король увидел, как рука противника, воспламенившись, устремилась к вархунам. Чудовище, по-видимому, снова решило подкрепиться за чужой счет. Фетров моментально позабыл о том, что не знает, как управлять гюрзой. Он просто кинулся на перехват смертоносной конечности.

Гигантская певунья, как выяснилось, обладала повышенной прыгучестью. Расстояние в полсотни метров она преодолела меньше, чем за секунду, и на лету перерубила хвостом огненную руку монстра. Развернувшись, змея тут же угостила врага плевком в живот и нанесла новый удар.

«Оказывается, ты, когда горишь, не такой уж и жесткий, — сделал открытие фокусник. — Так мы тебя сейчас…»

Однорукий гигант оказался на земле, но радоваться было рано. Стремительный рывок — и когтистые пальцы схватили певунью возле самой головы. Андрей почувствовал удушье. Он попытался прервать контакт с желтоглазой, но не мог там, внизу, оторвать руку от собственной груди. Нужно было продолжать сражение здесь, но как?

Гюрза обвила шею противника, пытаясь перекрыть ему кислород, однако толстая шея оказалась короткой и мускулистой. Как ни старался парень, сила пальцев страшилища не ослабевала. Картинка перед глазами Фетрова начала мутнеть. Он видел вблизи уродливую морду чудовища и подрагивающий кончик хвоста своей защитницы. В черных глазах противника загорелся торжествующий огонек — монстр уже праздновал победу.

И тут… «Знать бы, на что у тебя аллергия, милашка?» — проскочила мысль в угасающем сознании человека. В это же время кончик хвоста дотянулся до ноздри гиганта. Как ни старался однорукий, сдержаться не смог. Оглушительный чих с вырвавшимся из пасти снопом огня угодил ему прямо на собственную руку. Сжатый в тисках змеи великан не мог повернуть голову в сторону. Хватка моментально ослабла, поскольку ладонь монстра, воспламенившись, потеряла былую твердость. Гюрза же, получив дополнительный энергетический заряд, освободилась и нанесла мощный удар, после чего отскочила на безопасное расстояние. В ближнем бою она уступала когтистому типу.

Фетров восстановил дыхание и был готов продолжить сражение. Он уже немного освоился с методами управления певуньей, знал слабости противника и не собирался повторять прежних ошибок.

«Будем играть по моим правилам!» — парня переполняло осознание небывалого могущества.

Увы, проявить его в полной мере больше не удалось. Однорукий монстр повернул на восток и что было мочи кинулся наутек. Фокусник даже опешил от неожиданности. Когда же гигантский беглец поравнялся с деревьями, раздался оглушительный взрыв, разорвавший великана на части. Некоторые из них упали рядом со змеей.

«Все, что ли?» — мысленно задал вопрос Андрей и опустил руку.

Он снова стоял на своих ногах, видел, как впереди растаяла, превратившись в туман, гигантская змея, слышал голоса людей сзади. С головой в эти минуты творилось что-то невообразимое. Фетров боялся сделать шаг или повернуться, полагая, что малейшее движение нарушит то хрупкое равновесие, благодаря которому он сохранял вертикальное положение.

Парень старался зря. Резкий удар в грудь болью прокатился по каждой клеточке его организма. Змеиный король пошатнулся и, потеряв сознание, упал на траву.

Глава 9 САМЫЙ ВАЖНЫЙ

Нападение было дерзким и неожиданным. Тич едва ощутил слабый холодок на макушке и тут же почувствовал сильный удар справа, едва не сбивший его с ног, а следом боль в плече. Привратник принял вертикальное положение и резко дернул плечом. Тип, который пытался прокусить медвежью шкуру, отлетел в сторону, врезался в торчавшую из земли каменную глыбу, но не отказался от своих плотоядных намерений. Снова прыжок, попытка уцепиться когтями за густую шерсть и выпущенные в шею клыки.

Кархун схватил наглеца за шевелюру и перекинул через плечо. Незнакомец спикировал в раскидистый кустарник, где запутался в колючих ветвях и не сразу сумел продолжить натиск. На этот раз Тич церемониться не стал. С таким гостеприимством у любого, даже самого миролюбивого существа могут сдать нервы. Любителя пускать в ход зубы встретил мощный удар в челюсть. Лишь это слегка остудило пыл аборигена. Он выплюнул выбитый клык и застыл в изумлении.

— Ну что, угомонился? — поинтересовался ученик Разруга.

— Ты чего тут дерешься? — с неподдельной обидой в голосе произнес незнакомец.

— Я??? — переспросил медведь. — Ты еще пожалуйся, что я первый начал.

— Конечно. Бить по зубам тут — это подло.

— А вгрызаться в глотку — нормально?

— Да! Ты моя добыча тут. Я имею право тут делать с ней, что захочу.

— Вот заладил, «тут» да «тут»! А тебе не приходило в голову, что добыча и сама не прочь поохотиться?

— На кого?

— На тех, кто слабее ее.

— Я тут самый сильный, — зарычал мразверг. Его глаза стали еще краснее, а в угольках зрачков загорелись недобрые искорки. — Я не позволю себя оскорблять!

— У тебя еще много лишних зубов? — Спокойный голос шерстяного противника несколько отрезвил аборигена.

— Это мои угодья, и охотиться тут имею право лишь я.

— А я и не возражаю. Только не надо выбирать добычу, которая тебе не по зубам.

— Такой в наших краях не существует тут. У меня острые зубы, я ловкий и быстрый тут. — Тип попался весьма настырный и, похоже, не слишком сообразительный.

— Кто тебе сказал, что я здешний? Просто иду мимо.

— Гуляешь тут — значит, добыча.

— Выходит, если по этой дорожке пойдет, к примеру, мракозавр, ты и на него охоту устроишь?

— Да я… — Незнакомец осекся. — Господа мракозавры тут обычно не прогуливаются.

— А говорящие медведи?

— Я тут их раньше не замечал, — пожал плечами клыкастый тип.

Тич только сейчас сумел рассмотреть аборигена. На человека тот походил гораздо больше, чем мразюбр, хотя бы потому, что не носил рога. Мразверг имел довольно худосочное тело, узкое лицо с острым подбородком, тонкие губы, которые не могли скрыть выступавшие изо рта четыре (сейчас уже три) острых клыка. На фоне этой худобы особенно бросались в глаза пышные, торчавшие во все стороны волосы зубастика, которые делали это существо похожим на одуванчик.

— А раз не видел, то и нечего нападать. Кстати, у тебя перекусить с собой ничего нет? — Кархун уже полдня испытывал сильный голод, но вся местная живность от него пряталась.

Оказалось, что без помощников, даже таких невзрачных, как мракозегры, в этом мире путешествовать тяжеловато. Те умели и дичь к себе приманить, и обед быстро приготовить.

— Перекусить? — Владелец охотничьих угодий заволновался. Он дернул вниз сетчатую безрукавку, сплетенную из толстых темных жгутов, проверил карманы своих укороченных штанов. — Я тут тебя собирался.

— Этот вариант мы уже отвергли, как неперспективный. Давай рассматривать другие.

— Я тут, это… Мне нужно принести твою шкуру в деревню. Они все должны понять, кто тут самый важный.

— Шкура мне пока и самому нужна. Так говоришь, ничего съестного у тебя нет? Может, мне тобой отобедать? — решил напугать незнакомца привратник.

— Нельзя меня тут есть.

— А там можно? — Парню порядком надоела манера аборигена вставлять не к месту слово «тут».

— Там можно, но там меня нет, — удивил ответом клыкастый.

— Тогда я, наверное, пойду туда, где тебя нет.

— Ты ищешь воду, от которой глаза болят? — еще больше изумил «одуванчик».

— Да, ищу. — Человек понял, что речь идет о фонтане желаний.

— Сходишь со мной тут в деревню, я там тебе очень плохое место покажу. Там вода раз в день на землю выскакивает. Очень плохое место, глазам больно.

— Ну да, я пойду с тобой в деревню, а твои односельчане кусаться начнут. Мне что, придется им всем зубы выбивать?

— Нет, тут в деревне ты мой медведь. Другие должны бояться моего гнева.

«Интересно, что будет, если они не захотят бояться?» — подумал кархун.

— Давай сделаем по-другому, — решил пойти на обман Тич. — Ты сначала покажешь плохое место, а потом пойдем в твою деревню.

— Нет, нельзя.

— Почему?

— Деревня тут, а место там, — привел железный довод мразверг. — Дорога там длинная и трудная. Много сил надо.

— Тебя зовут как?

— Тургам, большой тут охотник. Пойдем в деревню, будем им мою добычу показывать.

Предложение Тургама парню абсолютно не нравилось, но аппетит и желание поскорее выбраться из этой мрачной действительности не оставляли выбора. Немного поразмыслив, ученик Разруга кивнул головой:

— Хорошо, идем к твоему жилищу, но учти: если кто-то вздумает кусаться или другим способом задумает испортить мне настроение, я за себя не отвечаю.

— Ты тут моя добыча, я за тебя отвечаю, — заявил «одуванчик».

Дебри мразвергов сильно отличались от просторов рогатых обитателей верхнего яруса мрака. Помимо многочисленных кустарников и невысоких раскидистых искореженных деревьев, местность изобиловала выступавшими из земли каменными изваяниями самых различных форм и размеров. Пробираться сквозь заросли и скальные нагромождения, не зная троп, было очень сложно. Новый знакомый не зря назвал себя охотником. С ним прогулка по лесу особого труда не составила. Не прошло и часа, как они добрались до небольшого поселения, расположенного на очищенном от зарослей месте.

Деревенька аборигенов состояла из одной улицы, по обе стороны которой размещались то ли юрты, то ли шалаши. Тич внимательно всматривался, пытаясь определить, из чего сделаны силовые стойки домов: длинные палки круглого сечения были похожи на стволы деревьев, но здесь ему на глаза еще ни разу не попадались такие длинные прямоствольные растения. Все, что росло в этом мире, было искореженным. Наверное, из-за дефицита света.

Бесхитростные строения окружали крупные, величиной с арбуз, валуны, видимо, обозначавшие границы приусадебных участков. Чем выше был дом, тем большую площадь вокруг него окружал каменный заборчик.

Тургам важно шествовал мимо шалашей, положив руку на холку медведя. Абориген чувствовал себя триумфатором под завистливыми взглядами односельчан. Таким образом странная парочка добрела до центра поселения с вытоптанной круглой площадкой. Здесь удачливый охотник остановился.

— Тургам тут самый важный, — объявил абориген во все горло, — вот моя добыча!

Обыватели в момент обступили площадь.

«Сейчас что-то будет», — сообразил привратник.

Он не ошибся. У одного из местных оказалось другое мнение по данному вопросу. Мразверг вышел из толпы и заявил:

— Добыча на своих ногах тут в деревню не ходит! Этот трусливый зверь не достоин называться добычей тут.

— Я привел добычу в деревню потому, что победил ее тут, не убивая. Ты можешь прогнать зверя. Если не боишься.

Это была откровенная подстава, и Тич уже собирался высказать свое негодование, но соперник Тургама не дал парню возможности раскрыть рта. Абориген стрелой метнулся к шерстяной жертве и попытался прогрызть шкуру в области шеи.

«Раскудырная сила! — возмутился привратник. — Что у них ТУТ за порядки?!»

Снова пришлось воспользоваться навыками карху, чтобы сбросить мразверга. В медвежьей шкуре это было несколько затруднительно, поэтому парень не стал особо церемониться и следующую атаку отразил проверенным способом — ударом в челюсть.

— Он неправильно дерется тут! — закричал абориген, который лишился сразу двух клыков. — Так нельзя.

— Но я же его одолел тут, а ты нет, — ухмыльнулся Тургам. — Значит, я тут самый важный. Все согласны?

Больше никто возражать не стал. Шоу закончилось, и местные стали не спеша расходиться.

— Доволен? — спросил Тич, когда они остались на площади одни.

— Они, наконец, поняли. Я тут…

— Кончай хвастаться! Ты обещал мне плохое место показать. Веди.

— Дорога там трудная. Сначала я буду кормить свою добычу.

— Ладно, согласен. — Голод сразу напомнил о себе.

Постоянные «тут» и «там» в речах аборигенов сильно раздражали слух Тича. Но в них явно что-то вкладывалось. Привратник пытался для себя определить разграничения. Охотничьи угодья и деревня однозначно обозначались наречием «тут», а уже дорога к месту, где появлялись фонтаны желаний, как и само место, находились «там». И, похоже, связи с пребыванием аборигенов в той или иной точке пространства не имели никакой.

В шалаше накрыли богатый стол, точнее скатерть, которая была расстелена прямо на земле. Статус самого важного приносил обладателю не только моральные дивиденды: односельчане сразу поспешили к новому лидеру с угощениями. Кого-то он приглашал к трапезе, кого-то нет… В общем, власть в деревне менялась прямо на глазах привратника, и причиной этого послужили два удара в челюсть, точнее, в две челюсти.

— Добыча тут должна есть после охотника. — Абориген обозначил новые правила и оставил медведя за пределами своего жилища.

— Эй, Тургам, я ведь тут могу и незваным к столу явиться. Тебя это не сильно расстроит?

— Тогда ты не увидишь там воды, от которой глаза болят, — напомнил хитрый добытчик.

— Ладно, я подожду. — Кархун уже сам был готов вцепиться в горло аборигена.

«Сейчас он мне еще кости будет бросать, как собаке. Выглядит одуванчик-одуванчиком, а коварства…»

— Медведь, — шепелявый голос заставил отвлечься от неприятных мыслей, — ты жить хочешь?

Тич оглянулся и увидел своего недавнего противника. Тот стоял сразу за оградой жилища, обозначенной валунами.

— В общем-то в ближайшие лет сто помирать не собирался.

— Тогда не вздумай тут принимать пищу в доме Тургама.

— Почему?

— Ты добыча. Твоя шкура тут должна висеть в доме самого важного охотника уже завтра. Такой закон тут.

— Пусть только попробует! — Волшебник непроизвольно усилил магические щиты своей медвежьей шкуры. — Я тут разнесу все в хлам.

— Ты чужак и многого не знаешь. Невидимая сила тут питает любого мразверга. Но сами мы применяем ее только в ответ. Таков закон.

— Магия? — уточнил кархун.

— Эй, уйди от моей добычи! — раздался голос Тургама. Собеседник Тича, не мешкая, развернулся и спешно удалился. — Чего тебе тут наплел этот неудачник?

— Сказал, что ты стал самым важным нечестно.

— А еще?

— Он очень зол на тебя.

— Мразверги тут не бывают добрыми, это удел слабых. На, поешь. Тебе тут предстоит дальняя дорога.

— Тургам, я не совсем понял. — Привратник начал немного разбираться в речах аборигенов. И смысл последнего предложения очень не понравился Тичу. — Ты говорил, что плохое место находится там. Почему тогда дорога тут?

Черные зрачки мразверга забегал и из стороны в сторону:

— Конечно, там. Тебе тут послышалось. От голода, наверное. Поешь тут, и все утрясется.

Запах жареного мяса сводил голодного человека с ума, но он прекрасно понимал, чем может закончиться эта трапеза.

— Пойдем к плохому месту, я по дороге пообедаю.

— Добыча должна быть сытой тут! — повысил голос удачливый охотник.

— Хочешь, я тебе еще один зуб выбью? Или сразу два?

— Идем, — выдавил из себя мразверг. Он завернул еду в тряпку и положил за пазуху. — Добыча тут поступает очень неправильно.

Одуванчик, не предупредив гостей, которые продолжали трапезничать в его доме, направился за пределы огороженного булыжниками участка. Косолапый двинулся следом.

Они покинули деревню, миновали поросший прямыми толстыми лианами овраг, где, по-видимому, и добывали строительный материал для шалашей, прогулялись между исковерканными колючими деревьями и кустарниками. Потом растительность закончилась. Перед путниками простиралась скалистая местность и высеченная в ней относительно ровная трехметровая полоса дороги, которая вела в гору. Несмотря на небольшой уклон, подниматься было очень тяжело. Казалось, даже воздух уплотнялся перед путниками, создавая дополнительные трудности.

— И долго нам так топать?

— Я предупреждал. Дорога там трудная. Много сил надо. Поешь, быстрее дойдем до плохого места. — «Одуванчик» полез за пазуху.

— После еды мне спать захочется, а времени отдыхать нет. Спешу я.

— На этой дороге там торопиться нельзя. Это тебе не тут.

— Тем более время на еду тратить не буду.

Абориген тяжело вздохнул. Он осмотрелся по сторонам, собираясь что-то сказать своей добыче, но передумал. К прерванному разговору мразверг вернулся через час. Он вытащил сверток и остановился:

— Все. Добыча должна поесть, или Тургам дальше не пойдет.

Тич почувствовал, что его проводник стягивает к себе магическую энергию. Делал он это с помощью своей шевелюры, которая начала потрескивать, будто наэлектризовалась. Привратник на всякий случай усилил магические щиты.

— Ты хочешь снять с меня шкуру? Ничего не получится. А использовать силу тебе нельзя — закон нарушишь.

— Тут нельзя, там можно, — злорадно ответил мразверг.

— Но тогда это не будет твоей добычей! — Шепелявый соперник Тургама появился неожиданно, выскочив на дорогу из-за скалы на обочине. Он заслонил собой медведя от магического удара соплеменника, с удовольствием поглотив мощный заряд магии.

— Ты там следил за мной?

— Да. Потому, что я тут самый важный, а ты обманщик.

Мразверги схватились врукопашную. Они сцепились друг с другом, стараясь дотянуться зубами до горла противника. Тургам явно уступал физически, но компенсировал недостаток сил ловкостью. Он первым догадался пустить в ход локти и даже умудрился нанести соплеменнику удар коленкой между ног. Тот взвыл от боли, но хватки не ослабил, мало того, шепелявый тип пустил в ход свой лоб, и теперь уже Тургам замычал, выдыхая через сломанный нос. Вмешиваться в разборки местных у привратника не было никакого желания — для обоих он являлся желанной добычей, а потому парень немного отошел в сторонку и равнодушно наблюдал за поединком. Вскоре оба «одуванчика» рухнули на землю и покатились по наклонной назад. Обратный путь давался гораздо легче. Кархун проследил, как быстро растет скорость живого кома, пока соперники не скрылись из виду.

«Так, так, так. Что мы имеем? — Тич приподнялся на две лапы. — Я потерял проводника, что, с одной стороны, плохо, а с другой, — остался при медвежьей шкуре, которую тот собирался с меня содрать. Не уверен, что это бы ему удалось, но кто их, местных, знает? В общем, исчезновение проводника и его соплеменника не повод, чтобы расстраиваться. Дорога здесь одна, заблудиться я вроде бы не должен. Следовательно, все пока замечательно!»

Косолапый развернулся и продолжил восхождение.

— Ого! — воскликнул путник уже через несколько минут. Тропа резко закончилась, открыв взору отвесный обрыв и расстилавшуюся внизу долину. Парень заметил вдали две светящиеся точки. — И как, скажите на милость, мне к ним спуститься?

— Чужестранец? — Дребезжащий голос принадлежал сгорбленному существу, имевшему голову без единого волоска и сплошь покрытое шерстью тело. Он стоял возле каменной глыбы за спиной Тича.

— Здравствуйте. Да, я не местный.

— Вниз попасть хочешь?

— Есть такое желание.

Кархун хотел поймать взгляд этого странного типа, но тот опустил глаза и смотрел только себе под ноги.

— Помочь? — спросил он.

— Был бы весьма признателен.

— Смотри, ты сам попросил.

В следующий момент незнакомец толкнул стоявшего на краю обрыва медведя. Тич потерял равновесие и…

Страх, отчаяние, обида, еще раз страх, переходящий в животный ужас, в один миг до краев заполнили сознание сорвавшегося в пропасть. Никакой другой мысли просто не могло возникнуть из-за всепоглощающей паники, охватившей человека. По пути он ударился о каменный выступ. Появилось новое ощущение — жгучей боли, заставившее мозг работать. Волшебник сообразил, что в конце обрыва его ждет несоизмеримо большее страдание, которое вряд ли удастся пережить, и начал обращаться к силе. Магические арканы принялись цепляться за каменную поверхность обрыва, вокруг привратника уплотнился воздух, да и сама медвежья шкура раздулась, словно мяч. Упал чародей в огромный сугроб, созданный им же.

— С приземлением, — прокряхтел лысый. Он уже стоял рядом, когда косолапый вернулся в исходную форму. — С тебя десять синих кругляшей за помощь.

— Тич от подобной наглости язык проглотил. Он вскочил на задние лапы.

— Если нет кругляшей, ты должен отработать. Услуга за услугу.

— Да я тебя прямо здесь и закопаю, — с ненавистью произнес Тич, когда к нему вернулся дар речи.

— Я сделал то, что просил ты. Ты сделаешь то, что попрошу я. Копать не надо, — невозмутимо заявил незнакомец.

Он устремил свой взгляд на Тича, и парень оцепенел. Глаза незнакомца излучали странное серое свечение, которое, казалось, проникало в самую душу и заставляло ее покрываться коркой льда.

— Ты кто такой? — с трудом выговорил косолапый, опускаясь на задние лапы.

— Мы, мразлынги, порядок любим. Чтобы все по правилам, — ответил горбун. — А правила у нас в долине одни и для чужаков, и для нас. Я тебе помог — заплати. Не можешь заплатить — выполни мою просьбу. Все по справедливости.

— Ты… ты, — голос кархуна дрожал, — меня с обрыва скинул. Я едва не погиб!

— Ты хотел попасть в долину?

— Да.

— С моей помощью ты здесь и оказался. Не погиб?

— Нет.

— Значит, твоя просьба выполнена. Или хочешь воззвать к Оку справедливости?

Второй раз испытывать на себе причуды местного судопроизводства Тич не рискнул. Он решил выслушать просьбу мразлынга. Вдруг она не вызовет затруднений в исполнении? Опять же человека смущало еще одно обстоятельство. Перед тем как его столкнули, не было предупреждения об опасности. Неужели странный тип и вправду оказал лишь услугу?

— К Оку взывать не будем. Что ты хочешь?

— Самую малость. Водицы мне наберешь, и должок с тебя спишется. — В руках мразлынга оказался глиняный сосуд с крышкой, напоминавший чайник.

— А где ее взять? — Тич с трудом отвел глаза и теперь старался избегать взгляда лысого.

— Идем со мной, я тебе все покажу, любезный. — Существо приблизилось.

— Ай! — вскрикнул привратник, почувствовав жжение на щеке, когда сгорбленный абориген приложил свою ладонь к медвежьей морде. — Ты что делаешь?

— Это моя метка. Вдруг потеряешься, встретишь моего соплеменника, захочешь у него помощи попросить. Он увидит долговую печать и поймет, что ты при исполнении.

«Так меня еще и заклеймили! — разозлился кархун. Он постарался усилить магическую защиту, и до некоторого уровня это удалось, но дальше… Энергию на себя потянуло клеймо, и человек оставил бессмысленные попытки. — До чего же подлая тварь этот мразлынг!»

Незнакомец двинулся в глубь долины, не оглядываясь на косолапого. А тому ничего не оставалось, как послушно плестись следом к неведомому роднику.

Они довольно долго шагали по местности, которой Тич любовался сверху. Невысокие холмы, словно застывшие волны, покрывали все обозримое пространство вокруг. Растительность сменилась: вместо кустарников и древовидных лиан встречались торчавшие из земли пучки густой высокой травы. Кое-где попадались и ягоды в виде огромной, с человеческую голову, земляники. Тич снова вспомнил о пустом желудке, но говорить о своих проблемах не стал. А то оглянуться не успеешь, как тебе помогут…

Мысли, которые неожиданно нахлынули на кархуна в пути, заставили забыть про голод. Парень только сейчас осознал, что даже не попытался оказать сопротивление наглецу. Он попросту струсил, испугался взгляда, позволил себя заклеймить.

«Что со мной? Меня учили не терять самообладание ни при каких обстоятельствах. А я? Поступил как тряпка. Позор! Он же помыкает мной, словно своей собственностью. Так нельзя».

«КАРХУ — мужчина — воин — ЧЕЛОВЕК», — гласил девиз, который парень видел каждый раз, когда посещал тренировки. Горбатый унизил его сейчас и как мужчину, и как воина, и как человека. Психологически это было очень тяжело, и тяжесть придавила настолько, что Тич едва передвигал лапы.

— За этим холмом ты увидишь фонтан с водой, от которой нашему брату глаза режет. Подойдешь к самому краю, откроешь крышку, наполнишь сосуд жидкостью, закроешь крышку, принесешь и аккуратно, не пролив ни капли, передашь мне. Затем отойдешь на пять шагов и будешь ждать пару минут. Все понял?

— Конечно! — Новость немного взбодрила парня, он взял в лапы чайник.

— Учти, я только что обозначил тебе свою просьбу. Любое отступление — и она будет считаться невыполненной.

— Хорошо, хорошо, — кивал головой косолапый, он уже догадался, что за фонтан находится за холмом, и не особо прислушивался к словам мразлынга.

— Только не вздумай там купаться, — добавил горбун. — Печать должника не отпустит тебя из равнины, какое бы желание ты ни загадал, а вот дополнительные проблемы с хозяином фонтана появиться могут.

Последние слова резко перечеркнули радужные планы привратника. Еще раз встречаться с существами нижних ярусов мрака он категорически не хотел. Ведь мог прийти его недавний знакомый. И как знать, чем закончится встреча?

— А зачем тебе вода? — неожиданно для самого себя спросил заклейменный.

— Ты принеси сначала, потом сам все увидишь.

Делать нечего, Тич понуро двинулся в указанном направлении.

Вот она, цель его долгого путешествия. Обнесенный черным камнем трехметровый круглый бассейн был наполнен светящейся тусклым светом водой. Шесть тонких струек поднимались из его центра на высоту человеческого роста. Один прыжок — и ты дома, на Инварсе. Но печать мразлынга действительно могла помешать. Ведь каким-то образом она ограничивала магические возможности волшебника.

«Так, что он там говорил? Крышку открыть, воды набрать, крышку закрыть. И назад. — Косолапый аккуратно двинулся обратно. Обернувшись, он послал фонтану свое самое на данный момент сокровенное пожелание: — Ты только не исчезай».

— Я принес, — доложил кархун.

Чайник оказался в руках мразлынга, и парень отошел ровно на пять шагов. Несмотря на злость, закипавшую внутри человека, он решил пока выполнять все условия необычной просьбы. Потом Тич увидел улыбку на лице незнакомца, отчего шерсть на голове косолапого зашевелилась.

— Молодец, — прокряхтел горбатый. — Ты хотел узнать, зачем мне вода? Смотри.

Обхватив сосуд двумя руками, лысый присосался к горлышку и влил в себя содержимое фонтана желаний. Чайник полетел за холм, а с обитателем долины начались метаморфозы. Сначала на голове появились волосы, как у мразверга. Укрупнилась челюсть, и вылезли наружу четыре мощных клыка. Выросли рога, как у мразюбра. Затем осыпалась шерсть, покрывавшая тело аборигена, он распрямился. Прямо на глазах начали наливаться его мышцы. Через несколько секунд перед волшебником стоял мускулистый монстр трехметрового роста.

Тич ощутил, что печать горбатого исчезла вместе с ним, и на всякий случай поднял уровень магической защиты до максимума.

«Две минуты точно прошло, а я до сих пор стою на месте?»

— Мы в расчете, — сказал кархун. Он встал на две лапы, выпрямился, насколько позволяла медвежья оболочка, и, развернувшись, направился к фонтану.

— Стой, чужак, я тебя не отпускал! — грозно произнес рогатый тип.

Парень вынужден был остановиться. Мысленно он даже поблагодарил судьбу за грубый окрик со стороны монстра. Настало время исправить прошлые ошибки и восстановить достоинство человека в собственных глазах.

— Я ответил услугой за услугу, и ты теперь, даже по вашим подлым законам, не имеешь права меня задерживать.

— Для мракозавров правил не существует, а именно им я окончательно стану, как только уничтожу пришельца, по глупости совершившего для меня доброе дело. — Оскал нового существа был ничуть не лучше, чем у мразлынга.

— Что ж, я глупость сделал, мне ее и исправлять, — Тич сделал шаг навстречу противнику.

— Ты вздумал тягаться со мной?!

«Этот, похоже, себя тут тоже самым важным считает, — промелькнуло в голове временно исполняющего обязанности косолапого. — Посмотрим, что ты собой представляешь на самом деле!»

Рога мракозавра заискрились и, создав огненный диск над головой, выпустили пучок синих молний. Щиты привратника не подвели. Разряды наткнулись на невидимую преграду и осыпались голубыми кругляшами. Парень уже собирался нанести ответный магический удар, но вспомнил слова карликов. Они как-то говорили, что мракозавры объединяют в себе особенности всех рас, за исключением мракозегров. Значит, должны поглощать чужую магию, как мразверги.

«Приятных подарков ты от меня больше не дождешься!» — Медведь продолжал надвигаться на грозного соперника.

Даже в облике зверя Тич был ниже противника на две головы, но сейчас парень не придавал этому значения. Он продолжал поддерживать магическую оборону на максимально высоком уровне и готовился к атаке. Самой обычной, где ставка делалась на его способности бойца карху и силу медвежьей оболочки.

Мракозавр нанес еще два магических удара прежде, чем ощутил на себе физическую силу чужака. С ней стоило считаться. Когтистая лапа зверя заставила монстра согнуться пополам, а вторая отправила его на боковую. К сожалению, ненадолго.

— Ты на кого свои поганые лапы поднял? — Рогатый атлет вскочил на ноги. — За это ты у меня сразу не умрешь.

— С удовольствием поживу еще лет сто, а здоровье позволит — и больше.

— Про здоровье можешь забыть. Как раз им я сейчас вплотную и займусь. — Монстр применил способности своего предпоследнего воплощения и уставился на косолапого, включив серые прожекторы глаз.

Отвести взгляд кархун не успел и сразу почувствовал предательскую слабость в коленках. Страх снова начал заползать в сознание человека, но на этот раз воин был готов.

— Карху бар усан, — произнес на выдохе волшебник и повторил фразу еще трижды, чтобы сфокусировать все силы на возникшей проблеме.

Магия, которая высасывала из него энергию, Тичу была неизвестна, как ее блокировать, он тоже не знал. Поэтому подбирать «ключи» пришлось практически вслепую. Ученик Разруга попытался поставить отражатели, внести волновые возмущения в чужеродною энергию, комбинировал голосовую и магию мысли… Все усилия лишь на мгновения ослабляли убийственное воздействие непонятных чар, но не устраняли его.

А силы постепенно уходили. Молодому человеку стало трудно удерживать вертикальное положение. Захотелось опуститься на четыре лапы, но он понимал, что противостоять врагу в таком положении уже не сможет.

«Где выход?» Бороться приходилось не только с магией мракозавра, но и с лавиной паники, с трудом удерживаемой на границах сознания. Послабление на любом из этих фронтов грозило сокрушительным поражением. Однако человек не сдавался. До боли в скулах сцепив зубы, он сверлил ответным взглядом красно-черные глаза противника.

«Раскудырная сила! До чего же обидно потерять все здоровье в двух шагах от выхода из мрачной темноты. А этот гад никак не угомонится. Посмотрел бы я, как он себя чувствовал при солнечном… — Парень едва не задохнулся от неожиданного открытия. — Конечно же свет! У аборигенов даже тусклое освещение фонтана вызывает проблемы. А что будет, если?..»

Волшебник сосредоточился на собственных глазах, формируя там закрытый пока источник. Тич специально ослабил сопротивление взгляду аборигена перед тем, как выпустить на волю яркий луч.

— А-а-а!!! — заорал мракозавр, которого отбросило, будто он со всего маху получил здоровенной дубиной по голове. — Ты что наделал?!

Упавший монстр задрожал всем телом. Его пышная шевелюра вспыхнула кроваво-красным пламенем и сгорела так же быстро, как пух одуванчика, затем мышечная масса усохла до состояния мразлынга, фигура сгорбилась и покрылась мехом, еще через пару секунд испарилась и шерсть, открыв взору худосочное тело мразверга.

Только кархун подумал о кусачих способностях последнего, как у бывшего мракозавра отвалились клыки. Тело продолжило уменьшаться, а когда отпали рога, на земле лежал самый обычный мракозегр — мелкий, почти беззащитный житель верхнего яруса мрака.

— Никогда не думал, что все здешние обитатели настолько связаны, — удивился человек.

— Что это? — Карлик с ужасом смотрел на свои руки. — Я опять?! Ненавижу! — Он бросил на несостоявшуюся жертву убийственный взгляд, но теперь в нем не ощущалось никакой силы.

— Я сумею пережить твою ненависть.

В следующий момент мракозегр разразился такой отборной бранью, что обладай уши медвежьей оболочки способностью сворачиваться в трубочку, они бы это непременно сделали.

— В таком мелком существе и столько грязи? — удивился привратник. — Может, тебя в фонтане искупать?

Карлика сдуло ветром в абсолютно безветренную погоду, а Тич, наконец, отправился к долгожданной цели.

— Спасибо, что дождался, — поблагодарил привратник.

Он посмотрел вверх. Прямо над головой на фоне багрово-свинцовой пелены туч мелькали голубые всполохи.

«Видать, я почти дошел до владений мракозавров. Что ж, огорчаться, что не удалось повидаться с хозяином здешних краев, не буду. Хватит с меня приключений. Пора домой».

Прыгнув в бассейн, косолапый сразу произнес:

— Хочу оказаться в родном мире. Возле дома моих родителей!

Полумрак сменился абсолютной теменью. Когда же она исчезла, человек обнаружил, что стоит у полуразрушенной избы на краю деревни. Дул сильный ветер, по небу неслись синие, зеленые и оранжевые облака, гремел гром, и частые разряды молний стрелами вонзались в землю.

— Это не Инварс! Кто так подло со мной пошутил?! — закричал Тич, обращаясь к небу.

Глава 10 ЗАЛОЖНИК СУДЬБЫ

— А ты мне не верила! Гюрза просто обязана была одержать победу. — Вероника вместе с Мадленой и Базгуром наблюдала за схваткой двух великанов с гюроградской стены. — Змея олицетворяет женское начало, которое всегда отличалось повышенной выживаемостью.

— Но она едва не погибла! — возразила журналистка. — Еще неизвестно, чем все могло закончиться, если бы тот монстр не пустился в бегство.

— Все мужики — трусы! Они могут только против детей воевать, а столкнутся с настоящим противником, сразу в кусты. — Когда синеглазка начинала говорить о мужчинах, выражение ее лица резко менялось. Казалось, амазонка берет на прицел очередную жертву.

— Ты в этом подобии динозавра распознала мужика? Интересно, по каким половым признакам — первичным или вторичным?

— Очень сильно на урода похож, — не раздумывая, ответила Таркова.

— Весомый аргумент, — вздохнула брюнетка. Она собиралась спросить у вархуна, как называлось существо, разорвавшееся на опушке леса, но парень разговаривал с кем-то из местных. — С твоим нынешним мировоззрением к классу мужчин следует отнести всех крокодилов, бородавочников, варанов, пауков… Кто там у нас еще красотой не блещет?

— Заметь, все названия мужского рода.

— Вероника, не сходи с ума. Вон камень, он тоже мужского рода. Ну, пни его ногой, может легче станет?

Синеглазка собиралась достойно ответить подруге, но потом передумала. Она посмотрела вдаль, где недавно происходила схватка гигантов, и тихо сказала:

— Наблюдая за поединком этих двоих, знаешь, о чем я подумала?

— О чем?

— Самой захотелось стать змеей. Я бы тогда смогла незаметно подобраться к Оршугу и…

После стычки с людьми Лоргуда и воинами, собиравшимися отобрать у магира добычу, Вероника изменилась до неузнаваемости. Ее неприязнь к мужчинам трансформировалась в лютую ненависть, которая почти сразу же обрушилась на обладателя малинового берета. Синеглазка со звериным остервенением накинулась на оглушенного. Откуда только силы взялись? Под ее напором сначала рухнули остатки магической защиты тогда еще живого Лоргуда, а затем… Мадлена оттаскивала потерявшую сознание подругу от кровавого месива. Журналистка и сейчас не могла без содрогания вспоминать ту жуткую сцену.

Теперь в каждом воине Таркова видела врага. Злавадской пришлось приложить недюжинные усилия, чтобы удержать девушку от разборок с вооруженными людьми, которые попадались на пути, особенно в первое время после неконтролируемого приступа ярости. Потом вдвоем с вархуном журналистке с трудом все-таки удалось убедить подругу, что врагами являются только подчиненные магринца Оршуга. И лишь они, а конкретно — сам вельможа, заслуживают мести за убийство улыбчивой деревенской девчушки. Вероника согласилась. Она даже хотела повернуть назад в Ливаргию, чтобы скорее найти и покарать виновных.

— Давай сначала закончим одно дело, а потом будем заниматься другим, — настояла Мадлена. — Опять же зачем искать того, кто сам за тобой охотится?

— Хорошо, — согласилась амазонка.

Память об отце немного отодвинула завладевшую ею ненависть. Синеглазка мечтала вернуть кулон и решила ненадолго отложить месть. Так они оказались в Гюрограде. По слухам, к столице направлялся Вирлен, который, если верить описанию Базгура, был очень похож на Фетрова.

Пытаясь отвлечь подругу от тяжелых мыслей, Злавадская предложила прямо на ходу обучать ее местному языку. Таркова не возражала. Она с большим рвением окунулась в учебу и за пару дней измотала свою преподавательницу. В ответ на удивление журналистки сверхусердием ученицы, та ответила:

— Перед тем как я уничтожу Оршуга, мне нужно будет о многом с ним поговорить. Без свидетелей!

В Гюроград Базгур привел женщин через час после того, как оттуда отправился в первое путешествие новый вождь сумеречных вархунов. Не успел проводник поспрашивать о последних событиях в клане, как народ повалил на городские стены. Уже там после окончания схватки гигантов он встретил знакомого и решил выяснить, зачем был объявлен всеобщий сбор. После разговора парень вернулся к своим спутницам:

— Не поверите — еще совсем недавно ваш Андрей был тут.

— Что значит — «был»? Он уехал? Куда? — заволновалась Таркова.

— В Девятиград.

— Так чего мы тут стоим, надо спешить! Может, еще догоним?

— Спешить никуда не надо. Он сам возвращается.

— Откуда ты знаешь? — с вызовом в голосе спросила синеглазка. — Пытаешься нас здесь задержать? Не хочешь уезжать из своего любимого Гюрограда?

— Вероника, я не собирался тебя обманывать. Мой приятель сообщил, что вождь клана вызвал покровительствующего сумеречникам йотуна и одержал победу над чудовищем. Сражение мы только что наблюдали. Сейчас вождь направляется сюда. Видите, вон они едут.

К стенам как раз возвращался большой отряд, который минут десять назад галопом скакал к месту схватки гигантов.

— Что еще за йотун? — вмешалась в разговор Мадлена.

— Так мы называем магических великанов, обладающих огромной силой.

— Погодите, а при чем здесь Андрей? — не могла понять Таркова.

— Да, действительно, — поддержала подругу журналистка.

— Нового вождя сумеречников зовут Вирленом, он племянник Дихрона. Еще вопросы есть?

— Э… а… не может быть! — наконец опомнилась амазонка.

— Может, это не наш Вирлен? — неуверенно промолвила Мадлена.

— Конечно! В Жарзании этих Вирленов по пять штук на провинцию, и у каждого дядюшку обязательно Дихроном зовут! — съязвил Базгур.

На сумеречника начали оглядываться его коллеги по ремеслу, поскольку он говорил на непонятном языке. Злавадская первой обратила на это внимание.

— Ты бы не кричал так громко. Люди смотрят.

— Ладно, через минуту все выяснится, — понизил голос вархун. — Сейчас он приедет, мы подойдем к воротам и увидим, тот это парень или нет.

К сожалению, рассмотреть нового вождя не удалось. Его внесли в город на руках и, окруженного всадниками со всех сторон, доставили домой. К зданию, где совсем недавно проживал Гарног, сплошным потоком направились все жители, наблюдавшие за необычной схваткой. Не только вархуны, но и простые горожане хотели знать о здоровье главы сумеречников. На площади объявили:

— Спасая подданных от чудовища, повелитель вархунов потерял много сил. В настоящее время жизни вождя ничего не угрожает, но ему нужен покой.

Очистить небо от туч, утихомирить буйство ветра и молний — на это в самом деле требовалось немало энергии. Да и пятиметровый монстр с неиссякаемым огнеметом вместо рта заслуживал особого внимания. Собравшиеся на площади отнеслись к сообщению с пониманием и, прекратив шуметь, начали расходиться. Они услышали, что хотели: их вождь не пострадал, а после такой гигантской работы действительно нужен хороший отдых.

— Базгур, делай что хочешь, но я должна попасть к нему! Не могу бездействовать. Если это не он, нам надо сегодня же выбираться из города. Сам говорил: иначе не успеем к утру добраться до Девягиграда.

— Уважаемый, — к Базгуру подошли двое, — прикажи своей даме не кричать. Повелителю нужен покой.

— Конечно, конечно. Прошу прощения, она немного переволновалась, наблюдая за сражением гигантов, — негромко пояснил сумеречник. Веронике же он сказал: — Продолжим разговор чуть позже.

Через пять минут троица остановилась вне пределов центральной площади Гюрограда.

— Да он это! Больше некому, — продолжал утверждать вархун.

— Не может обычный фокусник в вашем мире стать главой убийц. — Таркова стояла на своем. — Пойми, он самый обыкновенный человек.

— Но почему-то же его выбрала королевская гюрза, — возразил сумеречник.

Вероника задумалась.

— Ты сможешь к нему попасть? — немного успокоившись, спросила она.

— Пока только к его ратору. Но сначала надо вас устроить. В Гюрограде чужаков не любят.

— Ага, — кивнула журналистка. — Их здесь сразу в правители назначают. Из ненависти, наверное.

— Я скоро все выясню, — пообещал Базгур.

Через полчаса он уже разговаривал с Прандом.

— На этом рисунке изображен человек, за голову которого Мугрид обещает пятьсот монет. Скажите, он действительно наш новый повелитель?

— Ты взял аванс за этот заказ? — сразу напрягся первый помощник вождя.

— Нет. Я знал этого человека как змееносца. Даже кинжал ему свой подарил.

— С черной жемчужиной?

— Да.

— Тогда ты первый из сумеречников, кто разглядел нашего повелителя.

— Как он?

— Потерял слишком много сил во время схватки.

— Так он действительно вызвал йотуна?

— У него на груди рисунок свернувшейся тремя кольцами королевской гюрзы. Именно такая, только громадная, появилась там, на поле. Старейшины говорят, что знак решил защитить своего владельца. Сам по себе йотун хоть и могучее существо, но особым разумом не отличается. Он способен выполнять лишь одну задачу, например, защитить конкретного человека. Каким-то образом Вирлену удалось вступить в контакт с громадной змеей и заставить ее подчиняться приказам. Видел, как гюрза отсекла руку чудовищу, когда оно потянулось к нашим бойцам?

— Заметил. И что это значит?

— В общем, такого могучего повелителя у нас, пожалуй, за всю историю клана еще не было. Ты погляди, какая погода стоит! И это тоже его рук дело.

В комнату, где проходила беседа, вошел Церзол.

— Приветствую вас, старейшина, — поднялся Базгур.

— Садись. Издалека?

Вархун вкратце поведал о своих похождениях, начиная с момента встречи со змееносцем. Перебил рассказчика старейшина всего один раз:

— Твои спутницы утверждают, что Вирлен прибыл из завратной реальности?!

— Да, как и они сами.

— Мир не перестает удивлять своими чудесами! — воскликнул старейшина.

— Кстати, одна из девушек, та, которая с голубыми очами, наделена даром зеркального взгляда. Мне кажется, что из-за этого за ней охотятся люди Мугрида.

— Вот тебе на! Еще один подарок из завратного мира! Только об этом никому ни слова. Человек с подобным даром — лакомый кусок для любого чародея.

— Само собой, — кивнул Базгур.

— Скажи, а ты уверен, что змееносец творил волшбу?

— Видел своими глазами. Причем его чары действовали даже на тех, у кого имелись антимагические амулеты.

— Похоже, в этом парне еще много сюрпризов припрятано, — произнес старейшина. — А ведь его всерьез решили отправить к Кардыблу. И не только люди Мугрида. Мой сын, кстати, видел, что они стреляли в вождя уже после схватки йотунов. Представляю, как стрелки удивились, заметив отскочившие от груди Вирлена болты.

— Может, пустить по их следу наших бойцов? — предложил ратор вождя.

— Не стоит, — ответил Церзол. — Сегодня мы и без того потеряли немало людей, и чует мое сердце — скоро у нас на счету будет каждый мужчина, способный держать оружие в руках.

— Мугрид? — уточнил парень.

— Отряд возглавлял Оршуг, его правая рука. Но меня сейчас больше беспокоит тот, кто создал двуногого монстра, изрыгающего пламя. Его йотун явно не из нашего мира. И мощь монстра зиждется не на природных силах, она обеспечивается за счет поглощения живой плоти. К подобным врагам наш мир не готов.

В комнате воцарилась тишина. Каждый из собеседников представлял полчища уродливых великанов, слизывающих языками пламени людей и животных.

— Ой! — внезапно вскрикнул Базгур.

— Ты чего? — положил ему руку на плечо старейшина.

— Минутку, по-моему, ожил перстень моего отца. — Парень расстегнул ворот, снял цепочку с желтым кольцом и положил его на стол.

«Нужна помощь», — произнес перстень.

Над ним тут же сформировалась сфера из голубого тумана, в которой сначала проступили контуры Девятиграда, затем кронмаговского дворца, вход, лестницы, коридоры, подвал, камера и, наконец, два человека в узком сыром помещении.

Перстень снова заговорил:

«Кронмагу Жарзании, последнему представителю рода Фиренгов, грозит смертельная опасность. Он находится вместе с неким торговцем Анвардом в подземелье собственного дворца. Безопасный срок ожидания помощи — сутки. Выявленный враг — верховный врачеватель Жарзании и разящие».

Картинка исчезла.

— Ты кровный должник кронмага?! — удивился Правд.

— Мой прадед, — уточнил Базгур. — Они с Франугом когда-то были не разлей вода.

— Разящие пошли против кронмага?! — Старейшину поразило именно это. — А ведь они присягали на верность смертной клятвой. Самые плохие предсказания Колеса Судьбы начинают сбываться. Идем к вождю. Тут без его решения не обойтись.

Церзол поднялся со стула и направился к двери.

— Вирлен, скорее всего, еще не пришел в себя, — встал первый помощник главы сумеречников. — Я приказал врачам сообщить мне, как только он откроет глаза.

— Придется отдать другой приказ. Пусть они скорее приведут Вирлена в чувство. Гарног поддерживал кронмага, думаю, не стоит нарушать традиций.

Троица поспешила на второй этаж здания, где находилась опочивальня прежнего вождя. Охрана пропустила их по знаку ратора, но в самой комнате посетители наткнулись на заслон из лекарей.

— Дайте ему поспать хотя бы два часа, — попытались убедить нежданных визитеров оба врачевателя.

— Времени нет, — резко заявил старейшина. — Он должен принять решение, которое никто не имеет права принимать, кроме вождя. Разбудите его, речь идет о судьбе кронмага Жарзании.

Фетрову сунули под нос дурно пахнущее снадобье, и он очнулся.

— Повелитель, у нас большие проблемы, — без вступления начал Церзол. — Зулг в беде. Ему нужна наша помощь.

«Елки-метелки! Опять какие-то проблемы! Кто такой Зулг? Что им всем от меня надо? — Затуманенное сознание парня не хотело мириться с нахлынувшей на него действительностью. — Так, где я и кто эти люди?»

Приподнявшись с помощью лекарей, Андрей принял положение сидя. Секунд пять он рассматривал вошедших. Первым узнал Церзола. Мужчины, стоявшие рядом с ним, тоже казались знакомыми.

— Старейшина?

— Я, повелитель.

— У меня голова сейчас соображает не очень быстро. Поэтому, не торопясь и, по возможности, негромко, расскажите, что случилось?

— Мы получили сообщение. Кронмаг арестован и помещен в камеру. Ему угрожает смертельная опасность. Он просит у нас помощи.

— В камере Зулг сидит вместе с купцом Анвардом. Вы должны его знать, — добавил Базгур.

Знакомое имя сразу настроило фокусника на нужную волну. Сонливость как ветром сдунуло. Он даже попытался встать.

— Вирлен, покидать постель вам еще рано. — К усилиям врачей присоединился голос старейшины.

— А как же?.. — развел руками Андрей. — Надо немедленно спасать обоих.

— Могу я ваши слова считать приказом, повелитель?

— Конечно, если нужно, — неуверенно произнес повелитель.

— Вы должны назначить командира для выполнения этой важной миссии.

— Есть кандидатура? — Фокусник взял себя в руки. Теперь голос вождя звучал твердо.

— Сообщение получил кровный должник Зулга, человек, который обязан выручить представителя рода Фиренгов или погибнет сам. Вы разрешите ему пойти во главе отряда? — старейшина кивнул в сторону Базгура.

— Откуда я вас знаю? — попытался вспомнить Фетров.

Вместо ответа вархун достал из сапога клинок с черной жемчужиной.

— Точно! Как я мог забыть?! Давно хотел поблагодарить вас за спасение в ту ночь.

— Вы были змееносцем. Я не мог поступить иначе.

— Церзол, насколько предстоящая операция опасна? — Иллюзионист перевел взгляд на Старейшину.

— Выполнить ее и вернуться будет сложно, но шансы имеются. У нас есть подготовленный человек, который знает каждый уголок во дворце кронмага. Он пойдет вместе с Базгуром.

— Кто еще?

— Мой сын и два серьезных чародея. Слишком большую группу отправлять не стоит. Это вызовет ненужные подозрения.

— Хорошо. Пусть выступают, — кивнул Андрей. Ему тоже хотелось отправиться в Девятиград, но он понимал, что в нынешнем состоянии станет для отряда обузой. — Только будьте очень осторожны.

— Повелитель, — перед выходом Базгур обратился к вождю, — в Гюрограде сейчас находятся две женщины: Вероника и Мадлена.

— Кто? Вероника??? Да еще вместе с… Но как? Как они здесь оказались?

— Если желаете, женщины сами вам все расскажут.

— Спрашиваешь! Конечно, хочу. И увидеть и услышать! — Парень опять попытался встать.

Врачи были готовы испепелить взглядами не в меру разговорившегося сумеречника, но кинулись к Фетрову. Подняться ему не дали.

— Прикажите — и вам доставят хоть всех незамужних дам Гюрограда, но покидать постель до завтрашнего утра запрещается.

— Церзол, вы можете пригласить моих знакомых сюда?

— Конечно, позову. Не зря же Колесо Судьбы предсказало вам эту встречу.

«Да уж, — провожая взглядом посетителей, фокусник думал о превратностях судьбы, — неуютно чувствовать себя у нее в заложниках».

— Тебе не стоило открываться перед кронмагом, шаман! — Сурдг сидел на кресле в рабочем кабинете повелителя Жарзании и отчитывал нерадивого исполнителя. — Зулг должен был узнать о твоем предательстве в самую последнюю очередь. Перед своей смертью, например.

— Не называйте меня предателем. Новому кронмагу на верность я не присягал, а с вами заключил сделку еще при жизни старого.

— То есть ты его не предал, а продал. Выходит, я имею дело с купцом? — усмехнулся малорослик.

— Мне больше нравится название из завратной реальности — бизнесмен или партнер.

— А мне нравится, когда выполняются ранее заключенные договоренности, в соответствии с которыми Зулг с твоей помощью должен был послушно подписывать нужные нам бумаги и ставить кронмаговскую печать до тех пор, пока в этом будет нужда. А что нам теперь делать, скажи на милость? Почему ты только сегодня доложил, что печать слушается лишь представителя рода Фиренгов? Я также как бы между делом узнаю, что наш юный кронмаг является кудесником, который раз в три дня посещает магкон, где одни из самых сильных в стране волшебников докладывают повелителю о магических происшествиях! Почему важнейшая информация мне стала известна лишь сейчас?!

— Не думал, что это важно…

— Так ты, оказывается, еще и думал, Даргух! Интересно узнать о чем? Как сподручнее оставить повелителя наедине с толстяком Бролгом?

Сурдг был мрачнее тучи. Провал миссии шамана оказался не единственной неприятностью за сегодняшний день. Второй стало резкое улучшение погоды. Сначала малорослик подумал, что состоялся тот самый прорыв, которого он с таким нетерпением ждал, но час спустя с запада опять появились грозовые тучи и начал усиливаться ветер. Временное прояснение на небе низкорослый волшебник мог объяснить только одним явлением: часть избыточной энергии куда-то ушла, а это, в свою очередь, отодвинуло сроки прорыва. И если подобное случилось один раз, то может и повториться, а тогда вся работа, которую они проделали здесь, — насмарку.

— Я не смог предвидеть, что внук Франуга наткнется на тайного советника в коридоре. — Шаман отвлек собеседника от тяжелых мыслей. — Зулг после обеда должен был находиться в своих покоях. Он всегда так делал.

— Но что-то же заставило его вернуться? Ты узнал что?

— Наблюдатель из разящих потерял Зулга из виду возле кладовой женских нарядов. Там есть неприметный проход к пустующим комнатам наложниц. Туда, скорее всего, кронмаг и направился, поскольку кладовка была заперта на ключ.

— И что?

— Потом разящий снова столкнулся с повелителем в коридоре. Зулг возвращался к себе в кабинет. И Бролг, как назло, оказался там же.

— Ты меня уверял, что тайный советник находится под полным контролем, а он не только обрисовал всю ситуацию кронмагу, так еще на прощание и семерых утащил с собой к Кардыблу. И это твой хваленый контроль?!

— Повелитель знает далеко не все. Да, он выяснил, что разящие его предали. Но кронмаг уверен, что они работают на Мугрида. Полагаю, то же самое он теперь думает и обо мне.

Во время последней оздоровительной процедуры врачеватель вытянул из повелителя правду о разговоре с Бролгом и мнение правителя о сложившейся ситуации. Зулгу и в голову не приходило, что шаман мог иметь отношение к заговорщикам, а потому, расслабившись, поделился своими опасениями. За что и поплатился. Танцевальная магия при отсутствии сопротивления могла отгородить от источника энергии даже могучего кудесника. В результате повелитель после оздоровительного сеанса потерял способность к волшебству, и его быстро спровадили в камеру.

— Это лишь твои предположения, Даргух. Которые нисколько тебя не оправдывают.

— Господин, в сложившейся ситуации я сделал все, что мог. Просто мои возможности ограниченны. Не хватает людей, проблемы с деньгами. До сих пор не удалось полностью заменить прежний состав разящих.

— Почему?

— Найти хорошего специалиста вообще сложно, а такого, чтобы согласился пойти против действующей власти, — и подавно.

— А ты обещай им золотые горы. Отдавать-то все равно не придется.

— На обещания нынче уже никто не ведется. Все стали умными, авансы требуют, а денег взять неоткуда. Казна пуста, в сокровищницу доступа нет. Вы хотите от меня невозможного. А где награда за все труды? Одни лишь туманные обещания в будущем сделать меня первым помощником правителя Жарзании.

— Хватит ныть, не то я решу, что сделал ставку не на того человека.

— А «тех» больше не осталось. Советников сиргалийцы уничтожили, с последним, Бролгом, договориться не удалось, теперь еще и с Зулгом проблемы. Вам без меня никак нельзя.

— Это почему же? Насколько я знаю, кронмаг назначил новых советников. Я могу обратиться к ним.

— Ничего не получится. Каким-то образом Бролгу удалось их запугать. Любое предложение против власти они посчитают провокационной проверкой на лояльность и сразу побегут докладывать кронмагу или в магкон.

— Опять магкон! — Разгид в сердцах стукнул кулаком по столу.

Заметив это, шаман улыбнулся одними кончиками губ. Роль покорного исполнителя угнетала с самого начала, и он давно искал повод изменить ситуацию в свою пользу.

— Я не просто нужен, полагаю, без меня вам вообще не обойтись, — осмелел виртуоз танцевальной магии. — Если повелитель не сможет долго появляться на публике, кто должен сообщать подданным о его пошатнувшемся здоровье? Конечно, верховный врачеватель. То есть я. В сложившейся ситуации, думаю, неплохо бы пересмотреть условия нашей сделки.

— Хорошо. Я могу увеличить стоимость твоих услуг. Называй цену.

— Предлагаю после захвата власти поделить Жарзанию на две части. Мне отойдут Ливаргия, Гетония, Дамутория и Зангарс, а вам все остальное. Согласны?

— Тебе достаточно моего слова или бумагу составим? — с издевкой в голосе спросил малорослик.

— Словам веры нет. Бумагу со смертельной клятвой и печатью нерушимого обязательства, — выпалил шаман.

— При нынешнем положении дел, мне кажется, ты слишком низко оцениваешь свои услуги, уважаемый. Предлагаю более выгодные условия.

— Какие? — несколько опешил верховный врачеватель.

— Будешь работать на меня за самую высокую плату. За собственную жизнь.

— Вы мне угрожаете, Сурдг?

— Нет, я только что обозначил новые условия нашего бизнеса, партнер.

— И вы считаете, что они меня устроят?

— Я еще не встречал ни одного человека в здравом рассудке, который бы добровольно отказывался от жизни.

— Не надо путать перст судьбы и перст указующий. Я отступаюсь лишь от сделки.

— В твоем случае это одно и то же, — безапелляционно заявил низкорослый собеседник.

— Нет!

Шаман вскочил со стула. Он загодя готовился к подобным встречам и пришел в кабинет не с пустыми карманами. Как специалист в магии движения, верховный врачеватель имел при себе несколько очень могучих заклинаний-заготовок, на создание которых уходило по нескольку часов. В пассивном состоянии такие чары могли существовать до пяти дней и при необходимости активировались за доли секунды.

Сурдг сразу заметил полупрозрачные зеленые щупальца, с обеих сторон потянувшиеся от колдуна к его креслу. Такой выпад опасности не представлял. Вокруг малорослика возникла защитная оболочка красного цвета, как естественная реакция на магическую угрозу и, соприкоснувшись с атакующими чарами, превратила их в пар.

Однако щупальца оказались лишь отвлекающим маневром. Сидевший на кресле кронмага вдруг ощутил странное подрагивание пола — прямо из паркета полезли шипастые лианы. На них охраняющие заклятия не реагировали, и Сурдг был вынужден активировать щиты, предохранявшие не только от магического воздействия. Растения выстрелили залпом из тысячи игл. Тщетно. Ни одна из них не достигла цели, а сами лианы под воздействием разрушительных чар малорослика рассыпались на мелкие части.

Пока колдун лишь оборонялся. Он мог одним махом избавиться от противника, но убивать его не торопился. Малорослику запомнились слова о нехватке людей. Если добавить сюда дефицит времени на поиски новых, вырисовывалась действительно серьезная проблема…

Шаман тем временем запустил очередной сюрприз. Его соперник многое слышал о здешней магии движения и все же был удивлен, когда ощутил воздействие многомерного заклинания. Мерцающая сеть относилась к совершенно иному виду волшбы, она перемещалась, перескакивая из одной реальности в другую, и могла преодолеть любую преграду, находящуюся лишь в одном измерении. Подобные чары уничтожить было очень сложно. Сначала их следовало схватить и удержать в этой реальности…

Сурдг не без усилий создал новое заклинание. Комната наполнилась сотнями шариков из тончайшей разноцветной пленки. Сеть, на мгновение оказавшись в пространстве кабинета, тут же напоролась на один из них, а дальше… Мыльные пузыри набросились на жертву все разом. Не позволив ей исчезнуть, шарики облепили чужую магию и слились в единый большой пузырь, который с оглушительным треском лопнул. Вместе с ним что-то сломалось и внутри шамана. Он сразу сник, осознав, что больше ничего не может противопоставить врагу. В порыве отчаяния волшебник прибег к последнему сюрпризу. Прямо на столе возникла плотная стена дыма, разделившая противников. Верховный врачеватель направил в сторону кресла свои локти и коснулся пальцами предплечий. Раздалось два щелчка. Пружинные самострелы, спрятанные в рукавах, выплюнули по отравленной серебряной игле.

— Может, прекратим эту бесполезную трату времени?! — Сурдг возник слева от волшебника. Преобразовавшаяся в клешню рука малорослика цепко обхватила шею колдуна. — Или ты настолько не хочешь жить, что предпочитаешь отправиться к Кардыблу прямо сейчас?

— Нет, господин, — прохрипел шаман.

— Вот и договорились. А теперь сядь и на полминуты задержи дыхание. Иначе будет очень больно.

Потерпев неудачу, шаман окончательно сдался. Он не ожидал столь мощного отпора со стороны маленького невзрачного с виду человечка. Бороться с ним дальше верховный врачеватель посчитал бесполезным занятием и безропотно подчинился.

— Слушай меня внимательно. — Сурдг закончил колдовать над головой побежденного противника. — Рядом с тобой, а точнее — внутри твоего бестолкового черепа теперь всегда будет находиться один мой маленький приятель. Он хоть и не из этого мира, но существо довольно мирное, пока его подопечный (в данном случае — ты) ведет себя согласно моим указаниям. Но стоит пойти вопреки, и это невидимое создание начнет проявлять агрессию. Чем это грозит? — Разгид обошел вокруг стола, вытащил из спинки кресла две большие иголки, уселся и только потом продолжил: — Представь, что у тебя одновременно заболели все зубы, пальцы рук прищемило дверью, а на любимый мозоль ноги упал тяжелый камень. Представил? Так вот, о таком наказании ты будешь мечтать, когда мой приятель начнет грызть тебя изнутри. Не веришь?

— А-а-а!!! — заорал шаман, стоило собеседнику поднять руку.

— Это была легкая разминка.

— Что я должен сделать, чтобы вернуть ваше расположение, господин? — залебезил врачеватель.

— Я никогда не был расположен к тебе, и если не хочешь испытывать невыносимые мучения, ты не должен совершать ошибок, иначе…

— А-а-а!!! — снова закричал врачеватель.

— Теперь я готов выслушать твои соображения. Как заставить кронмага работать на нас? Как убедить его не сообщать представителям магкона о возникших проблемах и не обращаться за помощью к щитникам?

— А нельзя ему пересадить вашего приятеля? Это кого угодно заставит подчиниться.

— Он кудесник. Магия мысли имеет некоторые особенности, отпугивающие потусторонних тварей.

— Но мне же удалось ослабить способности Зулга практически до нуля.

— Шаман, ты не перестаешь меня удивлять. Своими чарами ты создал временный фон помех, из-за которого волшебник не может обращаться к силе. Но этот же фон не позволяет воздействовать и на него.

— Погодите, выходит, если бы я сопротивлялся, вы бы не смогли…

— Почему? Результат был бы тот же. Может быть, чуть позже, — «успокоил» собеседника Сурдг. — С тобой все проще, тебе неподвластна магия мысли. Да и вообще, кто ты есть? Червяк бесхребетный. Такого сломать — раз плюнуть. Никакого удовольствия. Я люблю подчинять себе волю сильных противников. Жаль, не удалось пообщаться с тайным советником. Видать, неплохой был экземпляр.

— Может, вы рискнете попробовать свой дар убеждения на молодом повелителе? Вдруг он тоже не захочет расставаться с жизнью и будет согласен сотрудничать ради ее сохранения?

— Не хотелось мне раньше времени раскрывать все карты, — вздохнул малорослик, — но, пожалуй, придется. Распорядись, чтобы его немедленно привели сюда.

— Ваше магичество, но как разящие могли перейти на сторону врага? — спросил Анвард. — Ваш дед говорил…

— Меня он тоже уверял, что разящие не могут быть предателями. Выходит, старик ошибался. И самое скверное, я обратился за помощью именно к ним. А ведь мог поручить арест Бролга щитникам.

— А щитники во дворце остались?

— Да, но теперь они охраняют дворец снаружи.

— Почему?

— По моему же приказу. Офицер разящих сумел меня убедить, что во время покушения щитники оказались нерасторопными и их следует проучить. Я согласился. Теперь пожинаю плоды. Оказаться за решеткой в собственном доме — это надо очень сильно постараться.

— А что с Бролгом? — Купец плотнее закутался в куртку тайного советника — подвальный холод настойчиво напоминал о себе.

— Думаю, его часы сочтены. Похоже, он запутался в собственных интригах, а надо было просто рассказать обо всем мне. Глядишь, и я бы не совершил столько ошибок.

Лязг ключей заставил сокамерников прервать разговор.

— Ваше магичество, — внутрь зашел молодой человек из разящих, — прошу следовать за мной.

— Куда?

— В ваш рабочий кабинет.

— Зачем?

— Я не знаю, повелитель.

— И ты еще смеешь называть меня повелителем?! Чьи приказы ты выполняешь, боец?

— Приказы своего командира.

— А как же присяга на верность?

— При поступлении на службу я давал клятву выполнять приказы своего командира.

— И давно это было?

— Две недели назад.

— Эй, Ирзун, хватит лясы точить! Выводи пленника, а то мы тебя вместе с ним оставим, — донесся грубый окрик снаружи.

«Странно, — подумал Зулг. — Как он мог быть принят на службу без присяги?»

Кронмаг покинул камеру и в сопровождении троих волшебников направился к выходу из подвала. Они вышли из подземелья, поднялись на первый этаж. В коридоре эскорт неожиданно сбавил ход. Навстречу им двигались два человека. Тоже из разящих.

— Ваше магичество, — обратился один из них, — вы идете с этими людьми по своей воле?

Неожиданный вопрос вызвал резкую реакцию со стороны конвоиров. Они дернули Зулга назад и обрушили на любознательных коллег шквал из огненных стрел. Пространство между чародеями наполнилось дымом.

Однако атака провалилась — оба волшебника были готовы к действиям предателей. Их щиты выдержали напор, и теперь уже троице пришлось обороняться, отражая натиск ледяных осколков. Схватка могла затянуться, но ловушка была тщательно продумана. Еще двое магов тихо подобрались сзади. Пустив в ход арбалеты, они расстреляли стражников повелителя.

Зулг растерялся, до конца не осознавая, что происходит. Почему одни разящие убивают других? Каков сейчас его статус?

— Ваше магичество, — снова подал голос тот же волшебник, — перед вами все те, кто остался из старого состава разящих. Мы непростительно долго не могли понять, что творится в нашем отряде, пока не получили эту записку.

Внук Франуга узнал корявый почерк. Такими же каракулями было составлено сообщение, полученное после церемонии провозглашения, но тратить время на прочтение не стал. Он спрятал бумагу в карман.

— Нам нужно добраться до ближайшего поста щитников. Надеюсь, они на моей стороне?

— Мы с ними практически не сталкивались в последнее время, — доложил боец.

— Все равно другого выбора нет. Надо пробиваться к выходу из дворца.

— Вряд ли магические всплески нашей стычки остались без внимания, повелитель. И, скорее всего, именно на пути к ближайшему выходу нас будут ждать предатели, — высказал предположение волшебник. — Предлагаю вам поменяться одеждой с любым из нас. Мы сделаем вид, что стараемся вывести кронмага из дворца. Наверняка они ввяжутся в бой, а вы тем временем попытайтесь уйти другой дорогой.

— Но вас же…

— Мы давали присягу, ваше магичество, — без эмоций произнес воин.

— А как же офицер?

— К сожалению, он перенес тяжелую болезнь и в последнее время сильно изменился. Причин никто не знает, но именно после его выздоровления в отряде постепенно исчезли старые бойцы и стали появляться вон те, — мужчина кивнул в сторону поверженных.

— А кто лечил офицера?

— Верховный врачеватель.

— Меня он тоже предал, — сообщил Зулг.

Кронмаг отдал бойцам свою верхнюю одежду, а сам в костюме разящего с взведенным трехзарядным арбалетом в руках направился в глубь дворца. Он хотел добраться до восточного крыла и попытать счастья там. Не вышло.

— Повелитель, — путь молодому человеку преградил шаман, — уйти из дворца без моего ведома не получится. Думаете, я не позаботился о случайностях, когда проводил курсы лечения?

Кронмаг, не мешкая, выстрелил из арбалета. Трижды. Но верховный врачеватель встречал повелителя не один. Его сопровождали разящие из нового набора. Стена льда остановила болты.

— Ваше магичество, не стоит нервничать. С вами желает поговорить один очень влиятельный господин.

— Пусть сначала подаст прошение. — Зулг выхватил меч.

Неожиданно клинок начал плавиться. Чтобы не обжечься, Зулг вынужден был избавиться от оружия. Кронмаг попробовал обратиться к магии. Он чувствовал энергию, ощущал в себе силы, но какие-то помехи не давали возможности сотворить даже простейшее голосовое заклинание. Из-за спины шамана вышел мужчина очень маленького роста.

— Зулг, если не хочешь, чтобы тебя волокли по полу, как последнего бродягу, следуй за мной. Я дважды повторять не буду, — сказал незнакомец сухим голосом.

«Так вот кто хозяйничает в моем дворце, — внук Франуга оценил взглядом малорослика. — Что же это за птица такая?»

— Соизволь представиться, когда разговариваешь с повелителем!

— Соизволяю. Сурдг. У меня есть несколько предложений к тебе, кронмаг.

«Видать, дела у них совсем плохи, если ко мне с предложениями. Надо послушать. Хотя бы ради того, чтобы потянуть время».

— Где будем общаться?

— В кабинете.

— Без свидетелей?

— Да.

— Тогда идем.

Глава 11 ПЛОТОЯДНЫЙ ШАР

— Надеюсь, ты не потерял мой кулон, фокусник? Или как там тебя сейчас называть — «ваше величество»? — Вероника начала разговор в агрессивной манере, чем несколько обескуражила Андрея.

— И я очень рад тебя видеть! Как ты очутилась в Жарзании? Да еще с Мадленой? — Когда парень последний раз видел этих двоих рядом, он был уверен: у них разные дороги, и вряд ли женщины когда-либо окажутся в одной упряжке.

— А у вас, у повелителей, так принято — отвечать вопросом на вопрос?

— Нет. У нас, у русских, сначала принято здороваться. Я приветствую вас, девушки. Садитесь, рассказывайте. Чуть позже принесут чего-нибудь перекусить.

Ради этой встречи больной, несмотря на протесты лекарей, покинул постель. Выяснив, в каких комнатах здесь принимают самых дорогих гостей, он попросил приготовить малую гостиную. Еще Андрей приказал убрать охрану, из-за чего чуть не поругался со своим ратором.

— Фетров, ты мне зубы не заговаривай. Где кулон?

— Вероника, чем я тебя обидел? Ты войти не успела, как уже всех собак на меня спустила.

— И он еще спрашивает! Ты когда должен был вернуться? Не помнишь? А вместо этого решил в цари податься. У вас, у мужиков, совсем крышу сносит, когда появляется возможность возвыситься. Об одном только сразу забываете, заняв начальственное кресло: высокая должность — это еще и большая ответственность за людей, которыми руководишь.

— Да не собирался я никем руководить! И задерживаться в Жарзании в мои планы тоже не входило! — начал было оправдываться парень.

— Ты еще нам расскажи сказку о том, как тебя силой заставили занять место вождя. Мы, две дурочки, сразу тебе и поверим. Но сначала верни мой кулон. Или ты его потерял?!

— Да вот он. — Змеиный король вытащил из-за пазухи украшение и передал синеглазке.

Девушка схватила золотое сердечко.

— Ты не открывал?!

— Не имею такой привычки. — Парень тоже перешел на холодный тон, так и не поняв, чем и когда успел обидеть голубоглазую красавицу. — Меня просили его сохранить, это я и сделал.

— Вот и правильно. Я вас ненадолго покину, господа. — Таркова буквально выскочила из комнаты.

Уже за дверью Вероника раскрыла сердечко. С фотографии на нее смотрел улыбающийся голубоглазый мужчина, который держал на руках маленькую девочку. Ребенок буквально светился от счастья.

— Здравствуй, папа. Как мне без тебя плохо, — прошептала девушка и заплакала.

Тем временем в малой гостиной царила напряженная тишина. Злавадская делала вид, что изучает рисунки на стенах и потолке, которые действительно восхищали своей красотой. Фетров в недоумении долго смотрел на захлопнувшуюся за синеглазкой дверь, потом не выдержал:

— Что с ней случилось?

— С ней все очень плохо, Андрей. — Журналистка ждала этого вопроса. — Я, конечно, не врач, но боюсь, у моей подруги серьезное психическое расстройство.

— Подруги? — переспросил змеиный король. — Там, на Инварсе, я не заметил…

— С той поры много воды утекло. Ты меня не перебивай. Пока Вероника не вернулась, лучше слушай, что с нами произошло. Не думаю, что она хоть что-нибудь расскажет сама, да и мне вряд ли позволит.

Фетров снова был поражен. Куда подевалась манерность Мадлены, ее бесцеремонность? Перед ним сейчас сидела совершенно другая женщина. Она вкратце поведала историю их похождений, а в самом конце добавила:

— Мужчин она теперь ненавидит люто. Всех, кроме одного, — своего отца. Но тот погиб, когда девочке было шесть лет. И теперь я не знаю, кто сможет вернуть ей веру в сильную половину человечества. А без этого… Пропадет Вероника. Еще один срыв… Боюсь, она превратится в бездушную машину по уничтожению мужчин… А это — прямая дорожка к Кардыблу, как здесь говорят.

— Может, ее позвать? — Парень встал и направился из зала.

Лекари были сто раз правы, утверждая, что покидать постель ему еще рано: на фокусника после непростого разговора с амазонкой накатила предательская слабость. Когда же он сделал несколько шагов, почувствовал легкое головокружение. Стиснув зубы, парень все-таки добрался до двери и толкнул ее.

— Вероника, мы тебя заждались.

Таркова гневно стрельнула на него глазами, полными слез, которые не успела вытереть, и резко ответила:

— Надеюсь, тебе было не очень скучно с моей очаровательной подругой?

Она прошла мимо и как бы невзначай зацепила Фетрова локтем.

— Вероника! — крикнула Злавадская.

— Чего тебе? — Синеглазка готова была сейчас нагрубить и журналистке, но сзади донесся звук падающего тела.

— Едрена-матрена к твоей бабушке! Да что ж ты за человек такой? — Брюнетка подбежала к упавшему. — Парень после схватки с монстром едва на ногах стоит. Нам обрадовался, как родным. Наплевав на болезнь и усталость, в гости пригласил. А ты что делаешь? И его убить хочешь? Конечно, он же тоже относится к классу мужчин, значит, виноват по определению.

— Мадлена!

— Не ори на меня! Лучше помоги его к креслу отнести.

— Мужик никогда не должен быть слабым! — пыталась оправдать себя синеглазка, помогая подруге.

— Ну да, в борьбе с тем огнедышащим монстром Андрею нужно было не спасать людей, которых чудовище собиралось сжечь, а поберечь силы. Тогда у него хватило бы здоровья выдержать твои нападки. Это же гораздо важнее, насколько я понимаю?

Женщины дотащили Фетрова до кресла и усадили. Злавадская нащупала пульс, попутно продолжая наступление на подругу:

— И у тебя еще хватает наглости предъявлять претензии, что он не вернулся вовремя! Как будто не знаешь, чем это для парня могло обернуться. И его бы разнесло на куски, и кулон твой вряд ли бы целым остался. Вот и задай себе вопрос, кто ты после этого?

— Да, я вела себя как дура! Ты это хотела услышать? — До Тарковой только сейчас дошло, насколько слаб фокусник.

— Нет, я хотела хотя бы изредка слышать от тебя что-то кроме брани в адрес сильной половины человечества. Как можно грести всех под одну гребенку — и хороших и плохих? Ничего себе! — Стараясь облегчить дыхание больному, журналистка расстегнула ему рубаху и увидела на груди коронованную змею.

— Что там?

— По-моему, сегодня мы ее уже видели. Смотри, какая картинка из чешуек выложена.

— Так он еще и змею на груди пригрел?!

— Помнится, кто-то недавно сам хотел стать такой змеей.

— Подруга, я тебе сейчас точно чего-нибудь сломаю.

— Сила есть, ума не надо?! — Злавадская показала подруге язык.

— Девчонки, вы чего шумите? — очнулся Андрей.

— Мадлена учит меня хорошим манерам, — объяснила амазонка. — Ты извини, величество, если я вела себя неподобающе.

— Перестань дразниться. Я долго был без сознания?

— Минут пять.

— Докторам ни слова, — предупредил больной. — А то они залечат меня своим постельным режимом до смерти.

— Ты обещал что-то вроде ужина, или мне показалось? — Вероника присела за стол.

— Мадлена, дерни за тот шнурок. Я просил, чтобы нам никто не мешал, пока не позову. Вы не представляете, сколько в этом доме охраны.

— Но прежнего вождя они все равно проворонили. — Таркова уже знала об основной причине внезапного возвышения фокусника. — Нельзя охрану из мужчин набирать. Они плохо чувствуют опасность.

— Тут свои законы, — махнул рукой Андрей. — Я еще не во всех разобрался.

— А что, собираешься?

— Теперь деваться некуда.

— Ты не намерен возвращаться на Инварс? — опешила синеглазка.

— Во-первых, пока это невозможно.

— Что значит — «невозможно»?

— Все Врата со стороны Инварса блокированы. В Жарзании даже остались несколько туристических групп.

— Из-за набегов Оршуга? — не подумав, задала вопрос журналистка и прикусила язык: меньше всего ей сейчас хотелось напоминать Тарковой о магринце.

— Я точно знаю, что за всем этим стоит гермаг Мугрид.

— Он будет вторым в моем списке на уничтожение, — процедила сквозь зубы амазонка.

— Вероника, не заводись, — повысила голос брюнетка.

— Эти сволочи нас дома лишили, а ты говоришь «не заводись»?!

— А во-вторых? — Журналистка проигнорировала всплеск эмоций подруги и обратилась к Андрею.

— Во-вторых, после некоторых событий я этим людям кое-что должен.

— Кому — вархунам? Интересно что?

— Ни много ни мало — свою жизнь.

— По-моему, ты свой долг вернул с лихвой, когда дрался с тем уродом на поле, — заявила Таркова. — Не представляю, что осталось бы от Гюрограда, если бы он сюда дошел.

— Сама только что сказала, руководить людьми — значит нести за них ответственность. Тем более что тому «красавчику» и город и вархуны были без надобности. Ему зачем-то понадобился именно я. Почти двадцать бойцов, молодые здоровые парни, погибли, спасая меня, — человека, который по непостижимым капризам судьбы получил должность вождя и собирался трусливо сбежать от нее. Никогда не считал себя фаталистом, но события последних дней упорно толкают в эту сторону.

— Ты решил поработать вождем?

— Сейчас я необходим этим людям. И мое бегство будет сродни предательству. Пока не знаю, чем им помочь в сложившейся ситуации, но бросить их не имею права.

— Они же убийцы! — воскликнула Вероника.

— Из трех сотен настоящими киллерами являются человек тридцать. Остальные только считают себя таковыми.

— Потому что у них нет заказов?

— Да.

— А если бы были?

— Давай не будем говорить о том, что могло бы свершиться. В последнее время вокруг меня погибло столько народу, что я сам начинаю чувствовать себя убийцей.

Начали подавать обед, поэтому земляне на время прекратили общение. Вместе со слугами в зал вошел и главный лекарь.

— Повелитель, — поклонился он, — ваш организм еще не оправился, поэтому ничего жирного и ничего спиртного.

— Хорошо, поставьте рядом со мной те блюда и напитки, которые мне можно. Обещаю употреблять только их.

— Я должен остаться здесь, господин. Мне не нравится ваше лицо и зрачки. Похоже, состояние ухудшилось.

— Доктор, дайте мне еще часик пообщаться без свидетелей. Потом я ваш до самого утра.

— Я уйду, но сначала выпейте микстуру. — Врачеватель достал из кармана глиняную колбочку. — Это укрепляющее снадобье.

Фетров принял лекарство. Когда слуги и лекарь вышли, Вероника указала глазами на колбочку.

— Не боишься, что тебя здесь отравят? Те, кто уничтожил прежнего повелителя, могли затесаться в круг приближенных. И врачи для этой цели подходят гораздо лучше других. — Словарный запас Вероники позволил ей в целом понять суть беседы лекаря с пациентом.

— Отравить меня невозможно. Пару раз уже пытались. С некоторых пор меня никакая гадость не берет. Говорят, если человек выжил после укуса королевской гюрзы, отправить его к Кардыблу при помощи яда — пустая затея. И я это проверил на личном опыте.

За ужином Андрей говорил много. Рассказывал о своей хвостатой принцессе, об авантюрах Дихрона, о заговоре Мугрида. Не забыл упомянуть и об Анварде, который оказался в подвале кронмаговского дворца вместе с Зулгом.

— У тебя есть пленки с красотами Жарзании?! — Журналистку особенно заинтересовали снимки.

— Конечно! Я же отправлялся сюда как турист, если помните.

— И я этого туриста обязана лично доставить обратно на Землю. Как это сделать. — Таркова вспомнила, что до сих пор все еще является сотрудницей фирмы «Зелако», — если даже на Инваре попасть невозможно? Вот ситуация! Где этот Липкар, или Дихрон? В конце концов, вернуть тебя из завратной реальности — его обязанность.

— Ему сейчас показывают агровое дерево, которое собираются подарить в самое ближайшее время.

— Он хотя бы думает, как выбраться из Жарзании?

— А чего думать? Мугрид говорил о каком-то прорыве, который пробьет дыры между двумя реальностями. Их потом даже активировать не придется, как раньше.

— Это как? Свободный проход без привлечения волшебников? — Злавадская поставила бокал с ароматным напитком, едва пригубив. — Здорово!

— Наверное. Только в первое время через эти проходы на Инварс ринутся сотни головорезов, неся смерть и разорение. Вельможи решили за счет грабежа чужого мира поправить свое финансовое состояние. Сейчас они вкладывают деньги в заговор, а потом захотят получить дивиденды.

— Разве им позволят? — спросила Вероника.

— Не знаю. Мадлена говорила, вы видели вторжение.

— Если в зоне прорывов будут работать законы Жарзании, у чужаков все козыри на руках, — вздохнув, сообщила журналистка. — Но власти Инварса наверняка заключали какие-то соглашения со здешним правительством!

— Старый кронмаг умер, новый в камере заключения, страна на грани гражданской войны. Вряд ли кто-то будет соблюдать прежние договоренности.

— Неужели нет выхода? — Злавадская от волнения даже пару лямок на груди развязала. Закрытая по самое горло местная одежда мешала ей дышать.

— Почему нет? Нужно быстро устранить главных смутьянов — Мугрида и Оршуга. Причем сделать это с особой жестокостью, чтобы остальным неповадно было, — предложила синеглазка.

— Если удастся освободить кронмага, ты ему сама все расскажешь.

— Договорились, — кивнула амазонка. — Могу даже палачом поработать для этих двоих.

В дверь постучали.

— Войдите, — разрешил Фетров.

В зал приема гостей вошел старейшина.

— Знакомьтесь, это Церзол. Рад представить вам Веронику и Мадлену. — Андрей заговорил по-инварски.

— Очень приятно видеть прекрасных девушек в доме повелителя, но я вынужден похитить его у вас.

— Можно выделить им по комнате в этом доме? — поинтересовался фокусник.

— Я распоряжусь. А сейчас прошу пройти в кабинет. У нас возникли некоторые проблемы.

— Мне уже начинает казаться, что главной проблемой Гюрограда являюсь именно я.

В кабинете, куда вошли Андрей с Церзол ом, находились двое старейшин и седой старик с желтым колпаком на голове. Они сразу прекратили разговор и встали.

— Повелитель, разрешите представить главного жреца вархунов Ферлога. Он правит службу в храме змей, где вам завтра предстояло принести присягу на верность покровительнице сумеречников.

— Приветствую вас, Ферлог, — произнес вождь клана и тут же обратился к старейшине: — Что значит «предстояло»?

Настойка, которую лекарь заставил выпить, действительно укрепила истощенный организм. Фетров почувствовал легкое головокружение, но оно тут же прошло, стоило парню присесть. Заняли свои места за столом и все присутствующие.

— Проблема возникла в подвалах храма змей, — без предисловия начал Церзол и обратился к жрецу: — Прошу вас рассказать обо всем еще раз.

— Здание храма змей — одно из самых древних во всей Жарзании. Особенно его подземная часть, — тут же заговорил старик. — И именно там, в зале четырех королев мы проводим ритуал присяги. Подземная часть храма — два этажа по четыре зала. Между собой помещения связаны лестничными переходами таким образом, что из каждого верхнего (за исключением первого) можно попасть в два нижних, а из каждого нижнего (за исключением последнего) в два верхних. Так вот, чтобы добраться до ритуального алтаря, нужно пройти через все подвальные комнаты, что мы и попытались сегодня сделать. — Жрец, похоже, являлся очень дотошным человеком и не желал упустить ни единой детали. Он монотонно рассказал о прохождении каждого из залов, пока не дошел до шестого. Дальше продолжил с заметным оживлением: — Уже спускаясь по лестнице, я почувствовал, что в помещении пахнет чужой волшбой, и оказался прав. Вскоре мы увидели и ее источник. Это был кроваво-красный огненный шар. Он висел под потолком, но, стоило нам спуститься, стрелой накинулся на моего ученика и в мгновение ока проглотил его.

— Как это случилось? — поразился Андрей.

— У шара очень быстро выросли протуберанцы, они обхватили паренька — и все! Больше мы его не видели. Сам же шар заметно увеличился.

— И что дальше?

— Мы попытались затушить магическое пламя, обрушив на него водяную сферу. Но, странное дело, красный огонь начал впитывать в себя воду. Мой первый помощник постарался ее заморозить. Шару охлаждение по вкусу не пришлось, он упал на пол и откатился в дальний угол. Я уже начал думать — справились с напастью. Оказалось, рано обрадовался. Сгусток чужой магии лишь разозлился. Он стал на глазах уменьшаться, но сила, исходившая от него, наоборот, пошла в гору. Мы — назад к лестнице, потеряли еще одного по пути, но люк закрыли и опечатали его магией.

— Значит, к ритуальному залу не пробраться? — Фокусник пока еще не знал, радоваться ему или печалиться. Он хоть и не собирался в ближайшее время покидать Гюроград, но и связывать себя клятвами не хотелось.

— Все гораздо хуже, повелитель. Пленник рвется на свободу и лупит в люк, не останавливаясь. Наши чары его едва сдерживают. Каждые десять минут приходится накладывать новые заклятия, но и они держатся недолго. В храме сейчас тридцать волшебников. На некоторое время они задержат огненный шар, но что делать дальше?

«Елки-метелки, соленый огурец! Бежать отсюда надо, и как можно дальше! — Первая же мысль прочно засела в голове и не хотела пускать туда другие. — Наверняка шар имеет ту же природу, что и огнедышащий монстр. Следовательно, будет пожирать людей, если его не остановить. Только как это сделать? Знать бы заранее, что гигантская змея придет на помощь, можно было и самому спуститься в подвал. А вдруг у хвостатой выходной или лимит благотворительности закончился?»

Затянувшуюся паузу прервал жрец:

— Если бы стены подземной части храма не имели магической защиты, можно было бы пробить лаз в восьмую комнату, добраться до алтаря и воззвать к четырем королевам. На призыв человека с таким знаком, как у вас, они должны откликнуться. Но все перегородки подземных залов построены с использованием древнейшей магии. Ее секреты нам неподвластны.

— Огненному шару тоже, — добавил Церзол. — И это дает нам время, чтобы покинуть Гюроград. Удерживать люк мы сможем еще часа три.

Слова Вероники об ответственности за подчиненных не выходили из головы Фетрова. В своей жизни он никогда и никем не командовал, даже номера в цирке старался придумывать такие, чтобы не привлекать ассистентов. И вдруг на его плечи свалилось бремя ответственности за сотни жизней. От него ждали решения.

— Бегство не выход из положения, — выдавил из себя Андрей. — Думаю, все это понимают. Если шарик имеет те же аппетиты, что и чудовище, которое мы сегодня наблюдали, он, вырвавшись на свободу, будет пожирать все живое. Его нужно остановить здесь.

— Но как? — Старик развел руками. — Наша магия бессильна.

— Я вижу только один способ. Мне нужно добраться до зала четырех королев раньше, чем это сделает огненный шар.

— Вирлен, вы сейчас не в той форме, чтобы сражаться.

— Знаю, Церзол. Но я помню, какое воздействие на меня оказал золотистый напиток, там, возле входа в храм летающих кинжалов. Мне показалось, что силы возросли, а чувства обострились. Мне смогут его принести?

— Чаша подчиняется только претенденту на должность вождя.

— И что, я уже не смогу ее открыть?

— Вы сможете, поскольку присягу еще не давали, — подал голос один из старейшин, чем вызвал недовольство Церзола.

— Вот и славно, — обрадовался Фетров. — Выпью золотистой водички — и сразу к люку. Насколько я понял, это в пятом зале?

— Да, повелитель, — кивнул жрец.

— Как только я там окажусь, вы должны блокировать выход в четвертый зал и ждать моего сигнала. — Фокусник постучал по столу. — Если услышите это, значит, я добрался и справился. Ну а нет, эвакуируйте население.

— Вы туда не пойдете. Это исключено! — высказал свое мнение Церзол. — Ваша жизнь…

— Старейшина! — осадил мужчину Андрей. — Вы будете отдавать приказы мне?! Я не понял, кто тут вождь клана?!

— Конечно, вы, но…

— Тогда давайте обойдемся без лишних разговоров. Ферлог, обрисуйте мне внутреннюю обстановку залов и кратчайший путь до алтаря.

Закончив объяснение, жрец добавил:

— Учтите, повелитель: у вас должно быть время на произнесение присяги. Иначе королев не разбудить.

— Сколько времени?

— Обычно для придания ритуалу особой торжественности мы растягиваем процедуру на час, но при данных обстоятельствах можно управиться за полминуты. Главное — окропить своей кровью хвост каждой королевы и произнести основные слова клятвы.

Беседа с малоросликом отобрала у Зулга почти все моральные силы. Вернувшись в камеру ночью, он хотел просто упасть на жесткую лежанку и забыться. То, что ему предложил карлик, ужасало. Кронмагу не предоставляли право выбора, а попросту указывали, что он должен сделать, чтобы избежать даже не смерти, а страшных пыток и всенародного позора.

— Ты должен отречься от власти в пользу Мугрида. Но неофициально.

— Как это?

— Будешь его марионеткой. Единственной твоей заботой будет подписывать указы и ставить печати. Не читая.

— Я представитель рода Фиренгов! Как вы смеете предлагать мне такое?!

— Если ты не согласишься добровольно, он все равно займет дворец и провозгласит себя кронмагом Жарзании.

— Мугрид не имеет права на титул кронмага.

— Но он им все равно станет.

— Почему?

— Его поддерживают в Арзансе, Гетонии, Бирзани и Ливаргии, а тебя? Даже дамуторского гермага ты сумел оттолкнуть во время церемонии провозглашения.

— Мне до сих пор подчиняются немалые силы…

— Сейчас ты мой пленник. Сколько тебе осталось жить, я пока не решил. Может, определим это вместе?

— Каким образом? — растерялся Зулг.

— Дело в том, что я еще не уверен, кто мне больше подходит — ты или Мугрид. С одной стороны, сейчас он имеет больше влияния на дела Жарзании. Но, с другой, быть законным правителем державы он действительно не имеет права. При определенных условиях я могу отвернуться от гермага и оказать помощь законному повелителю Жарзании.

— Сурдг, кто вы и зачем вам Жарзания? — не удержался от вопроса кронмаг.

— Пока ты не согласишься на мои условия, я открываться не собираюсь.

— Ну и каковы эти условия?

— Полное подчинение моей воле.

— Какая разница — быть марионеткой гермага или вашей? А других вариантов нет?

— Зулг, ты не в том положении, чтобы задавать вопросы. Учти, я ведь могу обойтись и без тебя. Как, к примеру, такой сценарий: купец, в свое время втершийся в доверие старого кронмага, является во дворец и убивает повелителя, поскольку правитель Жарзании по собственной глупости доверился проходимцу. При допросе торговец, естественно, сознается, что действовал по наущению, например, дамуторского гермага. И тот, кто бы мог помочь законному правителю, становится врагом номер один. В стране начинается хаос, борьба за место во дворце разгорается с невиданной силой… И когда я пойму, кто побеждает, предложу ему свою помощь…

— А если я приму ваши условия? — Кронмаг не стал дожидаться окончания длинной речи. Ему показалось, собеседник наводит тень на плетень, хотелось поскорее узнать — зачем?

— Мугрид рано или поздно будет разбит, власть полностью вернется в твои руки, но одной провинцией придется пожертвовать. Ее ты отпишешь лично мне.

— Всего-то одну? Какую же? — Зулг понял, что малорослик не собирается откровенничать, а провинция ему нужна, как саигру пятая лапа.

— Решу только после того, как мы заключим сделку. Согласен?

Кронмаг приложил немало усилий, чтобы не сорваться. Он прикрыл ладонью глаза, делая вид, будто задумался. Через минуту он произнес:

— Надо все обмозговать.

— Даю тебе ровно сутки. Только подумай хорошенько. Отказ — и ты попадешь в руки шамана, который не только лечить умеет. Неделю тебя будет мучить он, неделю я, а там… — Малорослик предоставил Зулгу самому додумать вариант развития событий.

Кронмага отвели в камеру. Заснуть Зулгу не удавалось. Какой-то низкорослый чужак диктовал условия ему — повелителю Жарзании.

«Как ему удалось подчинить себе разящих? Кого он представляет, какими силами располагает?»

Парень громко чихнул и услышал, как заворочался лежавший на полу торговец, кутаясь в свою куртку. В одиночке имелась только одна очень узкая лежанка, поэтому второму пленнику приходилось довольствоваться минимальными удобствами.

— Анвард, спишь?

— Теперь уже нет.

— Я сегодня узнал кошмарную новость.

— Какую? — Торговец сел рядом.

— Оказывается, все мои враги — лишь жалкие марионетки. Тот же Мугрид, похоже, действует в угоду одному маленькому человечку с большими амбициями.

— Что за человечек?

— Ростом мне по грудь будет. Изъясняется противным сухим голосом. Очень силен в магии. Заговоренный клинок разящего от его чар расплавился.

Зулг передал купцу часть беседы.

— И зачем ему провинция? — спросил Анвард, выслушав кронмага. — Кто за ним стоит?

— Трудно сказать. Я таких типов в Жарзании раньше не встречал.

— Иностранец?

— Какой-то чужак. Но точно не из ближайших соседей.

— Так он что, один сумел подмять под себя весь аппарат власти Франуга? По-моему, это невозможно!

— Если бы он сам, — вздохнул Зулг, — а то с моей помощью. Людей тайного советника я, можно сказать, сам приказал уничтожить. Щитников отодвинул на задворки. В общем, окружил себя врагами со всех сторон.

— Их так много во дворце?

— Сколько их, пока неизвестно. И еще у меня сложилось впечатление, что Сурдг чего-то не договаривает.

— В этом дворце, по-моему, все только и заняты тем, что пытаются вас обмануть. Тайный советник, разящие, шаман, теперь еще чужак-малорослик. И что вы решили?

— Очень надеюсь, что при следующей нашей встрече диктовать условия буду я.

— А что, для этого есть предпосылки?

— Имеются, — Кронмаг надеялся на представителя рода Савайров, которому через перстень отправил запрос о помощи.

Однако явился в камеру совершенно другой человек. Узники даже не услышали, как щелкал замок, как открывались двери.

— Ваше магичество, звали? — шепотом произнес ключник, войдя в карцер.

— Ты как здесь оказался?

— В подземелье можно попасть и с другого входа. О нем мало кто знает.

— И куда этот ход ведет?

— В кладовую, — сообщил хранитель ключей.

— Плохо. Это практически в самом центре здания.

Зулг хорошо помнил, как быстро его обнаружил шаман. Это значило, что чародей оставил на пленнике свою метку. И снять ее без помощи хорошего чародея кронмаг пока не мог.

— Почему плохо?

— О моем передвижении сразу узнают — недавно проверял. Заодно и о тайном ходе проведают. Ты посиди пока, мне подумать надо.

— Ваше магичество, — оживился купец, — пусть он позовет сюда щитников.

— Они не посмеют нарушить мой приказ.

— Ладно, тогда пусть выведет из дворца меня. Я постараюсь выйти на надежных людей…

— А ты уверен, что на тебе магической метки нет?

— Я даже не знаю, что это такое.

— Тогда нам лучше обоим оставаться здесь. Ключник, ты можешь узнать, сколько разящих сейчас находится во дворце?

— Смогу, но только не раньше завтрашнего утра. Наш повар вчера говорил, что среди разящих прямо мор какой-то — на обед пришли чуть больше двух десятков. А ведь пару недель назад полсотни было.

— Так… Троих убили сегодня, четверо оказались из старого состава, они, скорее всего, еще кого-то с собой утащили к Кардыблу. Итого, человек десять можно смело вычеркнуть. Получается… — Зулг в уме прикидывал, сколько волшебников служат шаману и его хозяину, — около дюжины. Не так много. Сможешь попасть в мои покои?

— Попробую.

— Необходимо взять оттуда защитные амулеты. — Повелитель Жарзании рассказал, где их найти. — А еще нужно достать оружие. Кинжал и парочку арбалетов с серебряными болтами.

— У меня есть чем отпереть оружейную, повелитель.

— Тогда действуй.

В этот момент за дверью раздался странный шум. Потом едва слышные звуки шагов, звон ключей.

— Накрой его курткой, — шепнул кронмаг Анварду. Ключника быстро затолкали за лежанку, а сами сели на ее край.

— Ваше магичество, я представитель рода Савайров, — раздался незнакомый голос, — прибыл по зову перстня.

— Там же стража! Как ты пробрался? — удивился Зулг.

— Я из сумеречных вархунов, повелитель, и пришел сюда не один. Так что ваших стражников больше нет.

— Магическую метку с меня снять сумеешь?

— Сам нет, но в нашей команде есть умельцы. Сейчас позову. — Базгур вышел из камеры.

— Определенно Нгунст сегодня нам благоволит, — тихо произнес Анвард.

Глава 12 РОЖДЕННЫЙ В РУБАШКЕ

— Вы теперь вождь, поэтому в первую очередь должны заботиться о сохранении жизни всех своих подданных и лишь во вторую — о каждом из гюроградцев в отдельности. И если для спасения города придется кем-то из нас жертвовать, значит, так тому и быть, — продолжал гнуть свою линию старейшина. Он был категорически против, чтобы Фетров отправлялся в подвалы храма один. — Посудите сами: шансы добраться до алтаря в одиночку ничтожны. Вам необходим человек, а лучше — два, которые хорошо ориентируются в подземелье и сумеют сначала отвлечь монстра, а потом запечатать люки седьмого и восьмого залов. Только это позволит выиграть необходимое время для произнесения присяги и обращения к королевам.

— Полминуты — небольшой срок, я успею, — стоял на своем фокусник.

— Произнести клятву и воззвать к помощи вы успеете, но неизвестно, насколько быстро воззвание будет услышано.

— Не забывайте, что каждая новая жертва увеличивает мощь огненного шара. — Андрею страшно не хотелось прикрываться живыми людьми, хотя мысленно он уже согласился с аргументами Церзола.

Совещание в расширенном составе продолжили в зале заседаний, куда были приглашены члены совета избранных и старейшины.

Пользуясь родством, сюда пробрался и Дихрон, который наконец вернулся из городского сада. Ему презентовали агровое дерево и даже помогли настроить на канал волшебника. «Дядюшка» сиял от счастья. Правда, недолго. Настроение «старшего родственника» резко испортилось, когда он узнал о предстоящем походе: его клиент так и лез на рожон, вместо того чтобы послать в подземелье других. Он же вождь!

— Поэтому я и предлагаю ограничиться всего двумя сопровождающими, — продолжил Церзол. — Ферлог, ты выбрал достойнейших?

— С вождем отправятся Кралдиг и Сторкун. Они лучшие чародеи храма и подземелье знают, как свои пять пальцев.

Кралдиг являлся ратором верховного жреца, а Сторкун — смотрителем алтаря четырех королев. Кроме голосовой магии и плетений смотритель еще неплохо разбирался в шаманстве, а первый помощник Ферлога был кудесником.

— Хорошо, — согласился Фетров. — Давайте тогда начинать. Время работает против нас.

На важных совещаниях Вирлен, согласно обычаям сумеречников, был вынужден надевать корону. Золотой венец несколько тяготил парня, с непривычки его постоянно приходилось поправлять.

— Я обязательно должен вас предупредить, — поднялся жрец. — В восьмом зале сразу за алтарем за стеной тумана находится еще одно помещение. Никто из жрецов под страхом смерти туда не ходит. Гарног, ваш предшественник, побывал там всего один раз, после чего никому не советовал этого делать.

— Учту, — кивнул Андрей. Он тоже встал из-за стола.

— Повелитель, — раздался голос Дренга. Про него уже начали забывать, что, видимо, не совсем устраивало избранного. — Вы собираетесь на очень опасное дело, и все мы понимаем, что шансы вернуться из подземелья невелики. Самое время вспомнить об отмщении. Дух Гарнога наверняка витает над городом. Не стоит его гневить. Вы сейчас же должны назначить человека, который накажет убийц. Иначе ваш предшественник не окажет так необходимой нам помощи.

Оправившись от удара, несостоявшийся правитель Гюрограда решил, что судьба дает ему второй шанс. Теперь у Дренга практически не осталось сторонников в совете, и он захотел заручиться поддержкой неопытного вождя, пока тот еще был жив.

— Вряд ли Гарног при жизни беспокоился о себе больше, чем о своих подданных, а я только продолжаю его дело, — ответил Андрей. — Думаю, именно это первостепенный долг любого правителя. А месть может и подождать. Тем более преступление еще не раскрыто.

— Наши обычаи…

— Дренг, скажи, что сейчас важнее — сберечь жизнь людям или соблюсти обычай? Я полагаю, что первое, иначе соблюдать твои обычаи будет попросту некому.

— Они не мои!

Андрей повернулся к Церзолу:

— По-моему, этот человек отбирает у нас драгоценное время. Если ему невмоготу, продолжим беседу, когда я вернусь.

— А если вам не удастся… — не отставал прохиндей.

— Не спеши меня хоронить, Дренг. — Фетров снял корону и направился к выходу.

— Племяш, — сразу за дверью к нему подбежал Дихрон, — ты не должен так рисковать собой!

— Дядя, хоть ты в душу не лезь. Как раз сейчас я делаю то, что должен.

— У тебя сотни подданных…

— Разговор окончен, — резко оборвал «заботливого родственника» Андрей, прекрасно понимая, что тот волнуется исключительно о своем будущем.

— Тогда возьми поглотитель магии. — Магир снял камушек с шеи и протянул его «племяннику».

— Зачем он мне? Старейшина говорил, что от заклинаний меня оберегает знак гюрзы.

— Я внимательно наблюдал за монстром во время вашей схватки. Если шар в подвале и тот взорвавшийся урод имеют одинаковую природу, полагаю, камешек может сильно подпортить настроение огненному существу. Если станет тяжко — брось амулет в монстра.

— И что будет?

— Я точно не знаю, но артефакт сильно нагрелся, когда чудовище пыталось дотянуться до нас своей рукой. Вот ты мне потом о воздействии сам и расскажешь.

— Ладно, расскажу. — Последнее замечание «дядюшки» несколько взбодрило парня.

В окружении старейшин и членов совета избранных фокусник сначала добрался до чаши с золотистым напитком, а оттуда они направились к храму змей. Столь высокопоставленные лица, видимо, нечасто все вместе прогуливались по Гюрограду, поэтому горожане поглядывали на всадников с тревогой.

«Может, оно и к лучшему? — подумал змеиный король. — Тогда при неблагоприятном раскладе известие об эвакуации станет не слишком неожиданным. Хотя чего я сразу о плохом? У нас все получится! Монстр будет повержен, люди не пострадают. Справились же мы с ним один раз».

Многогранное здание с большим куполом вместо крыши находилось на северной окраине Гюрограда. Снаружи оно выглядело серым и невзрачным, но стоило оказаться внутри… Яркие краски, много света, золотистые росписи. Столько змей одновременно парень в своей жизни видел лишь раз, в Ущелье Поющих Гюрз. Но здесь они были нарисованы на стенах.

«Надеюсь, красотами этого храма я смогу полюбоваться на обратном пути», — успокаивал себя Фетров. Внутри уже отчетливо ощущались подземные толчки — огненный шар рвался из подземелья. Того самого, в которое сейчас должен был попасть Андрей.

— Заклинание иссякнет через пять — семь минут. Чужак выбьет люк и выскочит в зал, — выдавал последние наставления Ферлог. — Вы с моим ратором тут же спускаетесь вниз, пока Строкун будет отвлекать монстра здесь. Минуете шестой зал, подниметесь в седьмой. Там Кралдиг закупорит люк на входе и на выходе. Как только окажетесь в последнем зале, двигайтесь к алтарю. Произносите клятву… воззвание к королевам… и да поможет нам Нгунст.

— Я все сделаю. Уходите скорей, — торопил верховного жреца фокусник.

Монотонные удары в люк резали слух и давили на психику. В это время за организм принялся золотистый напиток, который вскоре полностью изгнал слабость и обострил чувства. Через мгновение Андрей услышал, как люк начал поддаваться усилиям монстра.

— Приготовиться! — скомандовал он.

Крышку сорвало с места и подбросило к потолку. Следом за ней вылетел огненно-кровавый шар и завис на высоте человеческого роста. Хранитель алтаря, чтобы его сразу заметили, кинулся бежать к дальней стене. Люк, падая вниз, попал на сферическое существо и отлетел в сторону, едва не задев Андрея, укрывшегося за коробчатой надстройкой. Огненный зверь даже не шелохнулся. «Неужели не клюнет?» — заволновался змеиный король. Огненное чудовище, наконец, заметило беглеца и ринулось за приманкой, освободив проход.

«Пора!» — самому себе скомандовал Фетров и выскочил из укрытия.

Рядом с дырой в полу уже стоял Кралдиг, а их обоих ждал первый неприятный сюрприз: из провала потянуло густым непроглядным дымом. Помощник верховного жреца сотворил несложное плетение, и дым развеялся, открывая взору вторую неприятность: ведущая вниз лестница была полностью разрушена, а расстояние в пять метров нужно было как-то преодолеть.

— Прыгайте за мной, я вас поймаю, — негромко сказал Кралдиг, прежде чем шагнуть в проем.

Ничего не оставалось, как последовать его примеру. Внизу царил полнейший хаос: горело все, что еще могло гореть. Дым и жар затрудняли дыхание.

«Спасибо Церзолу! — мысленно благодарил старейшину Андрей. — Без проводника я бы тут и остался».

Лестница в седьмой зал также оказалась на треть разрушена в нижней части. Похоже, здесь побесилась огненная тварь, вымещая злость на всем, что попадалось на пути. Ратор верховного жреца подставил плечи. С его помощью фокусник добрался до целой части пролета и вскоре оказался в седьмом помещении. Но время… оно неумолимо уходило, и тот запас, что им обеспечил хранитель алтаря, закончился. Фетров скорее почувствовал, чем услышал, что монстр расправился с приманкой и теперь мчится по их следу.

— Бегите, повелитель, — Кралдиг указал в сторону следующего выхода. — Я не уверен, что успею закупорить люк. Тогда придется развлекать чужака другими способами.

Змеиный король кинулся в указанном направлении. Дорога была каждая секунда. Фокусник начал спуск в восьмой зал, когда выстрелом сорвало люк, возле которого находился ратор жреца. Волшебник успел отскочить в сторону, и теперь уже он являлся приманкой для прожорливой твари.

«Елки-метелки! Вот тебе и… — Андрей спрыгнул со ступенек и побежал к алтарю. — Ух ты!»

Пред ним предстали четыре золотые змеи, вздыбившиеся на трехметровую высоту. Они ярко выделялись на фоне серого тумана, заставляя человека щуриться. Парень прикрыл глаза ладонью и ускорил бег, немного прихрамывая. Прыжок получился не совсем удачным, а тут еще какие-то резные лавки, круглые помосты… Мебели ближе к алтарю становилось все больше. Ее приходилось огибать, теряя драгоценные секунды. Вот, наконец, и свободное пространство перед черным квадратным возвышением. Человек птицей взлетел на подставку для необычной скульптуры. Он быстро осмотрелся. Кончики хвостов коронованных гюрз, как и говорил жрец, в центре композиции удерживали хрустальную вазу. К ней и устремился Фетров.

«Так. Окропить хвосты кровью, — Змеиный король вытащил из сапога кинжал с черной жемчужиной, сделал надрез. — Теперь произнести клятву».

Присяга состояла из двух предложений, которые он произнес, стоя перед вазой на коленях. Затем следовало попросить о помощи. Заканчивая прошение, Андрей почувствовал резкий жар со спины. Парень вскочил и развернулся.

Шар, увеличившийся уже вдвое, тянул свои протуберанцы к очередной жертве. Теперь Фетров остался один на один с монстром, аппетиты которого, несмотря на поглощение двух волшебников, ничуть не уменьшились.

«А чтоб ты подавился!» — подумал фокусник, плотно зажмурив глаза.

Огненная тварь вдруг застыла. Буквально в метре от цели языки пламени натыкались на невидимую преграду и гасли. Шар постарался сократить расстояние, увеличил количество протуберанцев, но схватить человека ему не удавалось. Мало того, пожиратель ощутил, что не может зависнуть над черным постаментом. Какая-то сила сразу начинала тянуть его к земле.

Все равно это мало спасало фокусника. Жар, исходивший от твари, обжигал нестерпимо. Фетрову показалось, что он сам уже дымится. А ведь до тех пор пока королевы не отзовутся, вопрошавший не имел права уходить с алтаря, иначе процедуру вызова придется повторять.

Отлитые из золота змеи располагались на гранитной плите размером примерно три на три метра. Парень встал на самый край, но и там жарило, как от кузнечного горна, а помощь все не шла.

«Может, меня не услышали? — Мысль заставила содрогнуться. — И, как назло, под рукой ни одного сюрприза! — Он с грустью вспомнил об арсенале иллюзиониста, который закончился несколько дней назад. — Хотя чем бы он тут мог помочь? Меня бы сейчас водичкой окатить раз пять».

Спасая от жары руки, Андрей спрятал их в карманы куртки и нащупал переданный Дихроном камушек. «Чем Кардыбл не шутит?» — перефразировал он земную поговорку и швырнул поглотитель магии в центр огненного шара. Попал. По крайней мере, Фетрову почудилось, что его высокотемпературный противник поперхнулся. Протуберанцы сразу уменьшились в размерах, а на поверхности колобка начала образовываться твердая корка. Шар рухнул на пол и покатился назад.

— Подавился?! — не удержавшись, выкрикнул человек. — Будешь знать, как со мной связываться!

Увы, передышка оказалась временной. Враг собрался с силами и за несколько секунд расплавил оболочку, но как раз этих секунд хватило для долгожданного пробуждения королев.

Сначала фокусник подумал, что металл, из которого были отлиты фигуры алтаря, начал плавиться. Парень ошибся: гюрзы просто ожили и втроем поползли на грозного противника. Четвертая осталась рядом с вождем сумеречников.

Помощь, которую он так ждал, все-таки пришла. Разгоряченный до предела Фетров только теперь смог вздохнуть полной грудью. Очень хотелось расслабиться, прилечь куда-нибудь, лучше — в прохладный бассейн, но иллюзионист понимал, что сражение еще не окончено. Он позволил себе опуститься на гранитную плиту, с удивлением обнаружив, что постамент совершенно холодный.

— Поглядим, какую песню ты сейчас запоешь! — вслух произнес парень.

Нервное напряжение последних минут отошло на второй план, и организм тут же напомнил о своем плачевном состоянии. Бешено колотилось сердце, в висках поселилась тупая боль, ломило затылок, с удвоенной силой заныла полученная в храме летающих кинжалов рана. Человек не ощущал этого, пока двигался к цели. Теперь же…

Как считал Андрей, свою роль в схватке он отыграл полностью, и ему осталось лишь наблюдать за окончанием боя уже в качестве зрителя. Три золотые змеи должны справиться с одним шариком. Тем более у них в резерве имелась еще одна боевая единица, если не считать самого Фетрова.

Между тем огненное существо не прекратило агрессивных наскоков. Ни боевой настрой врагов, ни их количество, похоже, для него не имели значения. Шар вдруг расцвел кроваво-красным маком, накрыв ближайшую из королев своими лепестками. На ее голове возник огромный нераскрывшийся бутон.

От одной мысли, какая сейчас температура внутри цветка, Андрею стало трудно дышать. Однако увенчанную цветочной короной нисколько не шокировала столь наглая выходка. Гюрза за пару секунд вырастила новую голову на другом конце тела, а бутоном принялась лупить по шару. Несколько ударов он сумел выдержать, а затем раздался звонкий щелчок, и шарик разлетелся на сотни мелких огненных частиц. При попадании на мебель они воспламеняли дерево и тканую обивку, и вскоре в комнате появились десятки языков пламени.

«Только пожара здесь не хватало! Эта тварь никак не угомонится! Зажарить меня ей не удалось, и мерзкая геенна готова удушить дымом даже после собственной смерти».

Как оказалось, Андрей рано похоронил огненного монстра. Осколки шара крошечными огоньками поплыли к туманной стене, расположенной за алтарем. С шипящим звуком они скрылись в тумане, а через минуту вернулись в первозданном виде. Сферическое существо снова принялось за свое. Была предпринята новая попытка атаковать человека.

Теперь в бой вступила четвертая королева. Ее мощный удар заставил монстра отлететь в дальний угол комнаты, где пожаротушением занимались ее сестры. На этот раз в неравной борьбе шар продержался минут пять. Потом был взрыв, побег к туманной стене и снова возвращение.

— Елки-метелки! У тебя там что, база по клонированию?! — не выдержал Фетров.

Битва титанов продолжилась с новой силой. Королевы опять одержали победу. И снова обновленный монстр выплыл из тумана. Дыма в помещении становилось все больше. Гарь постепенно брала Андрея за горло, а тут еще начало улетучиваться действие золотистого напитка, о чем свидетельствовала не только боль, терзавшая человека, но и первые признаки слабости.

— Пора прекращать эту бесконечную карусель! Кто-нибудь знает как?! — крикнул глава сумеречников.

Буквально на секунду все участники битвы застыли на месте. Охранявшая фокусника змея оглянулась. Затем бой продолжился.

— Я так и думал, что дельного совета от вас не дождешься. Ладно, придется действовать самостоятельно, мне не привыкать. Эй, подруга, пойдешь со мной в туман? — спросил парень, не особо надеясь на ответ.

Гюрза снова повернула голову и покачала ею из стороны в сторону.

— Понял.

Когда шар выбрался из тумана в четвертый раз, Фетров спрыгнул с постамента и нырнул в серую пелену.

Тысячи иголок впились в кожу, но парень не смог даже закричать — не удавалось набрать воздуха в легкие. Затем боль от уколов сменилась тяжестью во всем теле. Змеиный король старался быстрее преодолеть коварную преграду, однако его не пускал туман, который был вязким, словно патока. Парень на миг заколебался и едва не повернул назад. «Там самое настоящее пекло! — мысленно произнес он и продолжил движение. — Только вперед!»

Теперь на путника обрушились другие напасти. Перед Фетровым возникали и возле самого носа противно клацали корявыми зубами огромные челюсти, рогатые черепа сверлили взглядами светящихся красных глаз. Пару раз фокусник видел собственную казнь в самом кровавом исполнении. Но худшим кошмаром стало видение, где он на арене цирка пилил Веронику прямо по-живому, а она при этом улыбалась какой-то сатанинской улыбкой.

Туман закончился внезапно. Взмокший то ли от видений, то ли от необычной дымки человек оказался в пустой комнате. Три серые стены и желтая дверь с едва различимым пятнышком в самом центре. Андрея заинтересовало именно оно, и парень приблизился.

«Странно. Ни тебе ручки, ни замочной скважины. Только оттиск. И он мне очень напоминает одну вещь. — Вождь сумеречников полез в карман, отметив схожесть углубления с тем самым ключом, который был найден в комнате с подслушивающим устройством. — Будет забавно, если мой ключик сюда подойдет!»

Ключ подошел идеально. Дверь сразу позеленела и со скрежетом отодвинулась в сторону.

«Опять туман? Да сколько же можно!»

В проеме, кроме густой молочной пелены, ничего не было видно. Фокусник вытянул руку вперед — пустота. Попытался нащупать ногой твердь за порогом — безрезультатно.

«Неужели пропасть? Елки-метелки! Мало того что я в подвале, так еще и выход из него в обрыв. Интересно, до дна далеко? Надо что-нибудь бросить».

В этот момент за спиной раздались шипящие звуки, словно кто-то окунал раскаленное железо в воду. Змеиный король развернулся. Из серого тумана начали появляться… нет, не огоньки, как того ожидал Фетров, а небольшие комья оранжевого цвета, очень похожие на глину. Комья складывались один к другому, формируя фигуру животного. Через полминуты неподалеку от человека стояла довольно упитанная рыжая кошка. Зверь выгнул спину, потянулся, почесал задней лапой за ухом и уже собирался в обратный путь, как вдруг его внимание привлекло нечто. Животное буквально застыло, обернувшись.

Фокусник выхватил кинжал из сапога и вжался в стену, но существо смотрело не на него, а прямо в открывшийся проем. Затем оно осторожно, чтобы не спугнуть удачу, подобралось к молочной дымке и потянуло носом. А в следующее мгновение раздался победоносный звериный клич на таких высоких нотах, что фокусник выронил оружие и зажал ладонями уши. Не прекращая орать, кошка начала прыгать, как сумасшедшая, выражая неописуемый восторг.

Наконец шум прекратился. Четырехлапое существо успокоилось и заметило стоявшего рядом с дверью человека. В мгновение ока зверь оказался рядом, а в следующее уже терся о колени человека.

«Елки-метелки! Какие перемены во внешности и в характере! Так и хочется погладить. Но лучше не буду».

Кошка и не надеялась на проявление нежности. Она отступила на пару шагов, изогнулась всем телом, дотянувшись мордой до основания хвоста и вдруг почему-то откусила его. Положив хвост рядом с кинжалом, животное развернулось и не спеша направилось к дверному проему. Напоследок Андрей увидел грациозный прыжок зверя в белесую дымку, причем хвост, как ни странно, был на месте, а на полу остался лежать обычный с виду кожаный ремешок.

«По-моему, меня сейчас чем-то одарили. Брать или не брать? Пожалуй, сначала надо дверку прикрыть. А то вдруг этой кошечке вздумается вернуться, да еще приятелей с собой привести, чтобы на равных закончить разговор с королевами?»

Змеиный король толкнул створку, и она с тем же скрежетом вернулась на прежнее место. Раздался щелчок — и ключ выпал из оттиска.

«А ведь я мог тогда и не прихватить его», — подумал Фетров.

Именно эта мысль и решила судьбу кошачьего подарка. Ремешок был скручен в небольшой диск и занял место в кармане куртки. Подобрав кинжал, человек направился к стене из серого тумана.

Ощущения при ее повторном преодолении были не столь кошмарными, как в первый раз, однако и видения и нагрузки повторились. Андрей выбрался в восьмой зал. Ни моральных, ни физических сил у него уже не оставалось, а впереди предстоял путь еще через четыре комнаты. С подъемами и спусками.

Парень осмотрелся. Королевы погасили огонь и заняли свое место, застыв на черной плите. Их хвосты, как и прежде, держали хрустальную вазу, но теперь она излучала серебристое сияние. Человек взобрался на постамент.

— Это мой камушек? — удивился фокусник. Внутри лежал и светился поглотитель энергии. — Еще один подарок? Не много ли за сегодня? — Амулет занял место в том же кармане, что и ремешок.

«В этом мире загадок, что у ежика иголок. Чего стоит одно это подземелье: туманная стена, дверь, открывающая проход в пропасть, оживающие змеи из золота, плотоядная сфера из красного огня, превращающаяся в милую кошечку. Увидев все это собственными глазами, — размышлял парень, — я еще умудрился остаться живым. То-то Дренг огорчится».

Подъем наверх давался нелегко. Змеиный король пересек задымленный седьмой зал. В шестом пришлось спрыгивать с полуразрушенного пролета. Затем…

— Приехали! — воскликнул изнуренный путник, остановившись под люком. — Осталось быстренько научиться летать — и я в городе.

Здесь лестницы не было вообще, а на пять метров вверх не подпрыгнешь, как ни старайся. Андрей с грустью посмотрел на потолок.

«Надо искать веревку, — вздохнул он. — Метровая у меня имеется, спасибо кошечке. Еще пять раз по столько и…»

Фетров прекрасно понимал, что в теперешнем состоянии он вряд ли сумеет забраться по канату, даже если удастся таковой найти и как-то зафиксировать в проеме люка. Тем не менее выложив ремень из кармана на пол, как первый вклад в будущую «лестницу», он отправился на поиски.

«Да, тут особо не разгуляешься. Все, что могло, сгорело. Благо хоть дым в верхние помещения улетучился. Принять смерть от удушья было бы совсем скверно. — Легкий шорох заставил его оглянуться. — Это что еще за фокус?!»

Прямо из люка свисал настоящий канат. Андрей потер глаза, полагая, что видение исчезнет. Затем подошел к веревке и крикнул:

— Эй, кто там наверху?

Никто не отвечал. Человек уцепился за веревку и попытался обхватить ее ногами. Он чуть не сорвался, когда почувствовал… Канат потянули вверх. Но кто???

— Елки-метелки! Да кто там есть? Отзовись!

Веревка буквально выволокла человека наверх, где парень увидел, что канат был обернут вокруг той самой круглой надстройки, за которой скрывался Фетров, ожидая появления огненного шара. Но рядом никого! Зато его канат… Он неторопливо укоротился и вскоре стал подаренным киской ремешком.

— Ай да мурка! Вот это удружила! — Андрей поднял ремень и в приступе благодарности за спасение даже поцеловал его, заметив, что презент несколько изменился: кожа из-за черных и белых вкраплений приобрела мраморный окрас.

«Не может быть!»

Возникшее подозрение сразу же подтвердилось: поглотителя энергии в кармане не обнаружилось.

«Интересно, — улыбнувшись, задумался Фетров. — В скольких рубашках нужно родиться, чтобы выжить после нынешних потрясений? Одной явно маловато».

Он поднялся на ноги. В глазах поплыли черные круги, но терять сознание в шаге от выхода было чертовски обидно. Змеиный король собрал остатки сил и двинулся дальше. Добравшись до противоположной стены помещения, он постучал в крышку люка, как было условлено.

— Ты где руку потерял, Шленз?

— Под стенами Гюрограда.

— Неужели трудно было убить какого-то Вирлена? — усмехнулся малорослик.

— Все гораздо хуже, Сурдг. Это оказалось невозможно. При попытке я потерял не только руку.

В комнате повисла напряженная пауза.

Встреча происходила в небольшом домике на окраине столицы, который был приобретен полгода назад главным врачевателем специально для тайных сходок. Сейчас, когда во дворце кронмага стало небезопасно, Сурдг, оставив условный знак возле ворот резиденции повелителя, перебрался сюда. Вскоре появился и его компаньон.

— Рассказывай все по порядку. Что случилось? — нарушил тишину безбородый волшебник.

— Я настиг его почти возле самых ворот Гюрограда, — начал с главных событий однорукий. — Казалось бы, одно заклятие — и проблеме конец. Но они меня достали!

— Кто?

— Сумеречники. Ты не поверишь, но вархуны шли на верную смерть, лишь бы защитить этого чужака.

— Ну и?..

— Я видел, что от города ему на помощь спешит с полсотни бойцов, рядом оставалось около десятка. Одолеть их быстро собственными усилиями я не успевал. Ну, в общем, в голову не пришло ничего лучшего, как слиться с котерзом.

— С ума сошел! Это ж крайняя мера!

Котерзом называлось редкое существо из мира малоросликов. Здесь, в Жарзании, под воздействием чар хозяина оно могло становиться кем угодно — от мышки до лошади. Оно обладало немалой магической мощью и умело делиться ею с тем, кто связал животное невидимыми цепями подчинения.

— Знаю, но другого выхода не было. Добыча ускользала из рук. За городскими стенами ее не достать! Что мне оставалось делать? Благо под рукой находились несколько бойцов из отряда Оршуга. Вместе с лошадьми они и послужили строительным материалом для создания эзгуда.

— И даже в его облике ты не справился??? Неужели вархуны?..

— Да при чем тут они, — махнул единственной рукой Шленз. — Вирлен неожиданно выскочил из-под их защиты и дернул к лесу. Я — за ним. Попытался сжечь наглеца, но две попытки оказались неудачными. Огонь попросту не добирался до цели, хотя никаких видимых преград на его пути я не заметил. Тогда я решил нагнать наглеца и расправиться с ним по-другому. И тут… — Рассказчик выжидательно замолчал, в упор глядя на собеседника.

— Давай обойдемся без заморочек. Не тяни. Что там у тебя произошло?

— Ты видел, что позавчера было с погодой?

— Заметил.

— А причину знаешь?

— Нет.

— Чужак.

— Вирлен???

— Он самый. Я не смог понять, каким заклятием он воспользовался, но что тогда началось… Земля задрожала, сверху обрушились потоки воды. Огромный смерч, отгородив от меня добычу, втянул в себя все тучи с неба, а когда угомонился, на его месте оказалась огромная змея. Ростом ничуть не меньше эзгуда. Вот с ней и пришлось сражаться.

— Ммм… Насколько я понимаю, победу праздновала она? — недовольно заметил Сурдг.

— Как видишь. И это не главная неприятность. После бесславного поражения я вынужден был отпустить котерза на волю, иначе бы он меня сожрал.

— Будучи эзгудом, ты вздумал подкрепиться?

Нанести урон огнедышащему монстру, насколько знал Сурдг, было практически невозможно. Но в момент, когда чудовище меняло свое состояние, например, собираясь пополнить ресурсы, оно становилось уязвимым. Особенно в тех местах, которые превращались в огонь.

— А что мне оставалось? Надо было увеличить силу, а тут как раз вархуны под рукой оказались. Кто ж мог подумать, что змея нанесет удар именно в этот момент?! Пришлось срочно уносить ноги и избавляться от котерза.

— Так, так, так… — задумался Сурдг. — Ближайшая точка перехода в наш мир находится как раз в Гюрограде. Котерз добрался туда самое позднее через полдня после освобождения. Натолкнулся на запертую дверь и не смог ее открыть. Что он будет делать дальше?

— Наращивать мощь, поглощая все живое, и снова пытаться открыть проход. Мозгов у него немного, сам знаешь, а желание вернуться домой огромное.

— И сколько ему понадобится существ, чтобы взорваться от переполнившей его энергии?

— Может сожрать тысячу человек или триста лошадей.

— Представляю, что сейчас творится в Гюрограде, если котерз выбрался из подвалов храма.

— Но там Вирлен. Если у него в запасе такие же заклинания…

— Огненный шар не станет ждать, когда им займутся достойные противники. Он просто начнет пожирать все живое, что попадется на пути. И остановить его в этом мире до того, как он сам себя уничтожит, практически невозможно. Полагаю, в Гюрограде сейчас пылают пожары и гибнут люди, что не может не радовать. Если же нам удастся убедить оставшихся в живых, что здесь не обошлось без Вирлена, его там и закопают.

— Было бы весьма кстати, а то я после утери котерза не могу получать сигналы ключа.

— Вот это очень плохо. Ключ нам обязательно нужно отыскать.

— Отыщем. Ты расскажи лучше, как дела в столице? Почему ты здесь, а не во дворце? — поспешил сменить тему однорукий.

— Не так хорошо, как бы хотелось, но лучше, чем могло быть, — ответил Сурдг.

— Звучит интригующе. Зулг под нашим контролем?

— Нет, но теперь кронмаг делает именно то, что надо.

— То есть?

— Шаман попытался затеять собственную игру и немного навредил нашим планам. Я его, естественно, наказал, но решил кардинально сменить тактику. Если раньше мы стремились ослабить кронмага, то теперь пусть он постарается упрочить свое положение.

— Зачем?

— Слишком быстрое поражение Зулга нам невыгодно. Я намекнул повелителю на необходимость искать союзников. Теперь, когда он считает, что одержал первую победу и очистил дворец от врагов, парень кинется наводить порядок в стране. Я слышал, он послал приглашение гермагу Дамутории.

— Что ж тут хорошего?

— Равновесие сил противников нам только на руку. Чем ожесточеннее будет схватка между ними, тем слабее окажется победитель и тем легче будет с ним справиться. Понятно?

— В общих чертах — да. И что делать дальше?

— Меня беспокоит ситуация в Сиргалии, туда я и отправлюсь. А ты доведи до конца операцию в Гюрограде. Только без риска. Найдешь ключ — сразу возвращайся и жди меня здесь.

Глава 13 НЕУДАЧНАЯ ПЕРЕПРАВА

Тич сидел возле костра и жарил насаженную на ветку дичь. Второй день он двигался по Жарзании, проклиная обладателя цилиндра, с которым схлестнулся там, на первом ярусе мрачного мира. Привратник был уверен, что ему не удалось попасть на Инварс только из-за козней этого скользкого типа.

«Наверняка подсунул подпорченный фонтан желаний, чтобы я не мог воспользоваться плодами заключенной сделки. Вот меня и забросило… Хорошо еще — не на летающий остров. Ничего, я все равно доберусь домой, и вот тогда он у меня попляшет! И в прямом, и в переносном смысле!»

Парень понятия не имел, как он вызовет обидчика в свой мир и что заставит его делать, но был уверен — способ обязательно отыщется. А сейчас даже думать об этом не стоит — других проблем по горло.

Несмотря на недавно обретенные навыки волшебника, кархун старался не показываться на глаза местным обывателям. В чужом мире среди незнакомых людей напороться на неприятности труда не составит. Особенно если его ищет Оршуг. Сравнить свои способности с возможностями жарзанских волшебников случая пока не представилось, да он и не стремился ввязываться в магические драки. Ему теперь надолго хватит приключений внизу с мразвергами и мразлынгами. Особенно вымотал мракозавр, который до сих пор вызывал в душе внутреннее содрогание.

К людям в деревню ученик Разруга заглянул всего раз глубокой ночью, чтобы раздобыть одежду. Холодный ветер и частые дожди заставили его искать что-то более теплое. Как тут было не вспомнить о медвежьей шкуре, которая надежно оберегала в мире мрака. Лавку, в которой продавались брюки, рубахи и куртки, он вскрыл, превратив дверь в пепел. Быстро подобрал наряд и ушел, коря себя за воровство со взломом.

Вообще-то парень не собирался сжигать дверь магазинчика полностью, он хотел лишь выжечь замок. Но оказалось, что здесь его заклинания получались более мощными, чем на летающем острове или в землях мракозегров. На ходу пришлось учиться дозировать силу, стараться использовать те чары, которые не могли привести к крупным разрушениям. Но их еще следовало найти. Разруг как-то не особенно объяснял тонкости магии, просто показывал заклинания ученику для запоминания. Весь следующий день привратник посвятил собственным исследованиям.

Итогом первых опытов начинающего чародея стал лесной пожар, потушенный ливнем, который, в свою очередь, превратил местность в болото. Исправляя новую ошибку, Тич осушил грязь до состояния пустыни. Вдобавок на поляне, где привратник ночевал, он сотворил огромную яму, поднявшуюся затем высоким холмом. Таким образом парень хотел скрыть следы своего присутствия. Не совсем удачно.

Тем не менее напряженный труд принес плоды. Тичу удалось систематизировать знания и разложить их по полочкам, выделив в особую категорию те заклинания, которые можно было использовать без страха создания небольшого катаклизма.

В лесной глуши, куда сейчас забрался волшебник, буйство стихии ощущалось только шумом листвы в верхушках гигантских деревьев. Внизу же ветра практически не чувствовалось. Да и капли дождя, периодически срывавшиеся с неба, не особо беспокоили одинокого путника: редкая из них могла просочиться сквозь густые кроны лесных великанов.

«Голод я утолил, приоделся. К путешествию практически готов. Есть правда одно «но» — куда двигаться? — размышлял Тич, пообедав. — Начнем с главного. Моя цель — выбраться из Жарзании. А для этого неплохо бы найти Врата, узнать, как они активируются, и — вперед».

Кархун подбросил дров в костер. Послеобеденная лень начала медленное наступление на организм человека, да он и не пытался сопротивляться. Наоборот, устроился поудобнее и закрыл глаза.

«Интересно, девушки сумели отсюда выбраться или нет? Мы расстались, когда их вели в столицу Ливаргии. Вероника, конечно, неплохой боец, но с местными чародеями ей не справиться, а без них вернуться на Инварс — большая проблема. Нет, ну надо же быть такими авантюристками! Мало того, что сами вляпались незнамо во что, так и меня втянули. Скорее всего, они либо так и застряли в Жарзании, либо погибли».

Кархун покопался в памяти, пытаясь выяснить, можно ли найти человека, не имея под рукой ничего, кроме воспоминаний о нем. Разруг как-то говорил о заклинании-ищейке, созданном на основе мысленного образа.

«Почему бы не попробовать? Благодаря урокам по развитию памяти я теперь могу подробно восстановить образ человека, даже мельком увиденного один раз. А качество копии тут, пожалуй, самое главное».

О том, что заклинания подобного рода считались одними из самых сложных, Тич не имел понятия. Он просто был уверен, что если магия на это способна, то можно соорудить чары из тех крупиц знаний, которые получил от учителя. Теперь, после систематизации знаний, волшебник мог легко выудить из памяти любое из известных ему заклинаний. Нужных в арсенале привратника не имелось, но и это его не остановило, пришлось комбинировать. И чародей начал творить.

«Чтобы быстрее отыскать нужного человека, потребуется волновой поиск по кругу. — Привратник наглядно представил упавший в воду камень с расходящимися кругами. — Первая проблема здесь — мощность. Волна, удаляясь от источника, увеличивается в диаметре и теряет силу на гребне. Придать ей дополнительную энергию не получится, но должен быть способ сузить сектор поиска, стянув окружность волны к дуге как раз в том направлении, где видели объект поиска!»

Мысль воодушевила исследователя, тем более что он придумал, как ее реализовать. Сам поиск Тич планировал осуществить через магический опрос зрительной памяти местных обывателей.

«Понадобится поверхностное внедрение моей волны в чужие сознания, очень легкое, на уровне мимолетного видения, чтобы даже колдун не почувствовал. Теперь второе — реакция на отклик. Здесь воспользуемся простым кодом. Если в мыслях возникнет узнавание, волна получает плюсик и проникает глубже, заставляя объект воздействия задуматься, где конкретно и насколько давно он видел девушку. После этого волна получает корректировку направления, второй положительный отклик и новую корректировку».

Параметр, обозначавший дату, усложнял заклинание, поскольку кроме «да» и «нет» добавлялось и численное значение. Пришлось вводить условие приоритетов. Тич решил ограничиться пятидневным сроком давности, которому и присвоил единичный плюс. Соответственно, если кто-то видел объект поиска, например, вчера, автоматически оценивался в пять положительных откликов.

«С увеличением количества узнаваний (то есть плюсиков) к этому участку будет стягиваться энергия с соседних участков, оттуда, где сплошные минусы. В результате круговой поиск становится секторным и он должен постоянно сужаться по мере поступления новой информации. По-моему, я гений!»

Он еще немного поломал голову над проблемой обратной связи, после чего приступил к работе.

— Карху бар усан, — сосредоточился волшебник.

Погружение в себя прошло без особых затруднений. Потом парень добрался в своей памяти до того момента, когда последний раз виделся с девушками, скопировал образ Вероники, как более выделявшейся среди местных обывателей хотя бы цветом глаз, и приступил к созданию поисковой волны. Ему пришлось немного попотеть, поскольку волну требовалось удерживать возле себя, чтобы нашпиговать необходимой начинкой.

— Раскудырная сила! — воскликнул Тич, отпустив заклинание на свободу. — Я за трехчасовую тренировку так не изматывался, как сейчас!

Костер к тому времени почти догорел. Привратник снова подкинул дров.

«Прав был Разруг, когда говорил, что я мало знаю. Вроде сотворил простенькое заклинание, а весь выдохся. Ну, ничего. Становиться настоящим волшебником в мои планы не входит. Главное — домой добраться, а там видно будет».

От раздумий отвлек звук колокольчика, прозвучавший в сознании кархуна. Сработало одно из сторожевых заклинаний, которыми парень себя обезопасил.

«И кто ко мне на огонек пожаловал?» — Тич напрягся, на всякий случай отгородив себя невидимым щитом, и прислушался.

Однако из-за шума листвы различить что-либо было довольно сложно. Повеяло холодком над макушкой, но видимых проявлений опасности не было. Парень так и не заметил ничего до тех пор, пока в невидимый барьер не врезался хищник, и тогда уже звуки рева заглушили все остальное.

— Ух ты! Вот это зверюга! — Волшебник вскочил на ноги. — Киска, если ты решила пообедать за мой счет — и не надейся. Только клыки обломаешь.

Саигр предпринял вторую попытку. Врезавшись лапами и мордой в невидимую преграду, он зарычал еще громче.

— До чего же некоторые не понимают очевидных вещей. Я что, тебе на пальцах должен объяснять, кто тут главный?

Небольшое плетение — и хищник завис в воздухе на метровой высоте. Что тут началось! Потеряв опору, зверь начал судорожно перебирать лапами, а в его глазах застыл такой ужас, что Тичу сделалось неловко за свою шутку. Парень развеял заклинание. С грохотом рухнув на землю, животное тут же дало стрекача, вызвав улыбку на лице привратника.

— Ну вот, обидел маленького и доволен, — пожурил себя волшебник. — Хотя… немного беспечности с моей стороны, и довольным, а главное — сытым был бы кто-то другой.

Стычка с саблезубым хищником взбодрила кархуна. Несмотря на неудобный для тренировок костюм, он выполнил ряд общеукрепляющих упражнений и двинулся дальше. Ни сумрак густого леса, ни скрип могучих лесных исполинов, сопротивлявшихся ударам стихии, не пугали одинокого странника. Парень утолил голод, не мерз, ощущал себя хозяином положения, которому даже грозные хищники нипочем, а потому двигался не спеша и даже насвистывал веселую мелодию. Точного направления он пока не знал и решил считать свое путешествие обыкновенной прогулкой по лесу. Все же лучше, чем бродить по открытой продуваемой ветром местности.

Сообщение о первом плюсе пришло приблизительно через четверть часа. Привратник обрадовался, поскольку шагал почти в том же направлении. Произведя небольшую корректировку, он ускорил шаг — прогулка закончилась. Теперь он шел к конкретной цели.

Нападение саигра заставило волшебника принять меры безопасности. Он создал простенькие чары, наподобие сторожевых, но привязал их не к местности, как раньше, а к себе. Они так и двигались вместе с хозяином, образовав вокруг путника невидимый контур. И стоило какому-нибудь теплокровному организму его пересечь, срабатывала сигнализация. Поначалу она не умолкала, ведь в лесу не счесть мелких существ. Пришлось вносить некоторые коррективы. Тич решил, что с животным меньше четверти его собственного веса он справится и без магии. После внесения поправок тревожные сигналы почти прекратились.

По поводу зверей парень все рассчитал верно, но не только они представляли угрозу в лесу. Копье или стрела могут пролететь более десяти метров, и ни то ни другое живым организмом не является. Однако поставить защиту от предметов ученик Разруга не догадался. Там, во мраке ему приходилось иметь дело лишь с существами, орудующими рогами, зубами, конечностями и магией…

Сначала Тич просто почувствовал опасность, затем услышал стук и дребезжание и лишь через пару секунд сфокусировал взгляд на торчавшей перед носом стреле.

— Стоять! Покажи свои руки, уважаемый!

Привратник силой мысли сотворил один из самых прочных щитов и поднял руки. «Раскудырная сила! Эдак и в голове дырку могли сделать. Совсем я расслабился в этом лесу, к собственным ощущениям перестал прислушиваться. А зря».

— Ты посмотри, какой смелый! Ходит в лесу один и без оружия. А вырядился, вырядился-то как! Смех, да и только!

К нему, ухмыляясь, приближались вооруженные люди. Парень инстинктивно почувствовал, что их улыбки ничего хорошего не сулили. Заработала слышимая только Тичу сигнализация, подтверждая очевидное.

— Господа, я мирный путешественник и никому не желаю зла, — решил сразу предупредить волшебник.

— А мы как раз наоборот — далеко не мирные парни. И что вытворяем с теми, кто нам денег не платит, ты себе даже представить не можешь. В общем так, уважаемый: с тебя десять монет — и можешь гулять по нашему лесу хоть до вечера. — Разговорчивый тип с обитой железом дубиной улыбался, демонстрируя беззубый рот.

Наглое поведение разбойника разозлило чародея, но он постарался ответить спокойным тоном:

— Увы, денег у меня нет.

— Ты смотри: второй такой за сегодня попался. Совсем люди обнаглели! В лес идут, как к себе домой! Может, мы их на одном костре и поджарим? — Разбойник подкинул дубинку и поймал ее после того, как та совершила в воздухе полный оборот.

— Нет, лучше подраним и отпустим. Будем саигра на живца ловить, — подал идею другой разбойник.

Все семеро ленивой походкой приближались к одинокому путнику.

— Саигр — это большая кошка с торчащими вниз клыками? — спросил Тич.

— А ты будто не знал?

— Я такую сегодня уже видел. Почему вы решили, что она будет на меня охотиться?

— Видел, говоришь? Господа, так он еще и брехун! Саигр никогда свою добычу живой не отпустит. — Беззубый снова подкинул дубинку, но на этот раз она не захотела даваться в руки и ударила хозяина по голове.

Остальную публику это слегка развеселило.

— А ну, хватит ржать! — поднялся стукнутый. — Связать его — и на поляну. Будем думать, что с ним делать.

— Господа, я не уверен, что вы поступаете разумно, — усмехнулся кархун.

— Заткнись, иначе эта дубинка…

Небольшое усилие со стороны привратника — и она снова ударила владельца по голове.

— В следующий раз я не стану ее придерживать. — Тич тоже перестал улыбаться.

— Так ты волшебник!

Фраза оказалась сигналом. Сразу с трех точек в парня полетели болты с серебряными наконечниками. Они могли нанести существенный вред даже могучему кудеснику, но в щите привратника увязли, не достигнув цели в каких-нибудь десяти — пятнадцати сантиметрах. Подлый обстрел сильно разозлил чародея. Он взглядом расплавил серебро наконечников, а потом поднял глаза на окружавших его людей.

На этот раз дубинка действительно себя не сдерживала. Беззубый получил такой удар, что улетел в заросли, находившиеся в десяти шагах. Другие попросту кинулись врассыпную. А волшебник решительно направился в сторону стрелков.

Те не стали дожидаться возмездия. Один даже арбалет впопыхах уронил. Такой же трехзарядный кархун видел у людей Оршуга, только вот серебряных болтов у разбойников, похоже, больше не имелось. Рядом с оружием валялся колчан, все стрелы которого имели стальные наконечники.

«Хоть какая-то польза. Будет чем дичь пострелять». — Тич взял арбалет себе и собрался продолжить путешествие.

— Господин, а вы меня не развяжете? — раздался звонкий голосок.

В траве неподалеку лежал связанный отрок лет четырнадцати. Привратник направился к нему. Тугие узлы не хотели поддаваться, и Тич поискал глазами хоть что-нибудь режущее. Ничего не найдя, решил очень осторожно воздействовать на веревку магией.

— Ой! — воскликнул пленник, когда на его груди сначала накалились, а затем рассыпались в прах бусы. Потом разрушились путы.

— Что случилось? — забеспокоился Тич, полагая, что снова использовал слишком сильные чары.

— Ничего страшного, господин. Вы не заметили на мне когти пещерной саламандры, а я забыл предупредить.

— Бусы, что ли?

— Это амулет такой. Разбойники не хотели, чтобы я обращался к силе, и повесили мне… — начал объяснять парнишка и вдруг осекся. — Прошу прощения, господин, я не должен был…

Любой чародей Жарзании знал, чем являются когти саламандры и как они тормозят заклинания. А тут вдруг юнец начал объяснять взрослому колдуну… Освобожденный не на шутку испугался.

— Да что ты заладил — «господин» да «господин». Меня зовут Тич. Как твое имя?

— Артун.

— Приятно познакомиться. Не скажешь мне, Артун, что это были за люди?

— Банда Шрунга беззубого. Это тот мужик, который дубиной играл.

— По-моему, он доигрался. И чего им от тебя нужно было?

— Как всегда — золотые монеты.

— А у тебя, как я понимаю, таковых с собой не оказалось?

— Да я отродясь золота в руках не держал, даже когда еще родители были живы, — заволновался мальчишка.

— И как тебя угораздило к разбойникам попасть?

— Я из города сбежал, от дядьки. Хотел в лесу укрыться, да вот на них напоролся.

— А дядька чем не угодил?

— Он меня убить хотел.

— За что?

— Я его дом случайно спалил.

— Прямо вот так и убить? А ты не драматизируешь?

Парнишка задрал рубаху и повернулся спиной.

— Вот это я получил за нечаянно разбитую чашку.

Свежие шрамы еще не успели как следует зарубцеваться.

— За такое я бы и сам кому угодно хату спалил, — задумчиво произнес привратник. — И куда ты теперь?

— В лесу буду жить.

— Пока на саигра или других разбойников не нарвешься?

— Я волшебник и никого не боюсь! Смотрите!

Артун создал плетение, и с его руки слетел маленький огненный шарик.

— Ту кошку с клыками твой огонек не остановит, только разозлит. — Поразмыслив немного, Тич передал арбалет юнцу. — В общем, так! Временно назначаешься моим оруженосцем. Подходит тебе такая должность?

— Я могу быть слугой, господин, — робко высказался паренек. Видимо, про оруженосцев в Жарзании никто не слышал.

— Опять «господин»! Мне слуги не нужны. Тогда будь помощником или кем там еще?

— А учеником возьмете? — загорелись у мальчишки глаза.

— Самого бы кто научил, — вздохнул Тич. — Ладно, договорились.

— Спасибо, учитель! — Артун схватил арбалет и побежал в заросли.

Вскоре оттуда донесся щелчок выстрела, а через полминуты появился парнишка. На его плечах была куртка бандита.

— Я избавил Шрунга от мучений. Вот его кошелек и кинжал. Они принадлежат вам, как победителю. Одежду я взял себе, если не возражаете.

Привратник поморщился. Подросток очень легко добил раненого, будто так и надо.

— Ладно, пусть и остальные вещи будут у тебя.

— Нельзя. Деньги принадлежат вам, учитель. И кинжал тоже. Я не имею права их носить.

— Почему?

Юнец не мог понять, какую цель преследует этот могучий волшебник, задавая глупые вопросы, а объяснять прописные истины старшему здесь было не принято. Хорошо, что Тич сам вскоре догадался.

— Артун, тебе можно доверить великую тайну? — оглядевшись по сторонам, произнес чародей.

— Мне???

— Если ты, конечно, сумеешь сохранить ее.

— Да я!.. Пусть у меня все зубы выпадут, и язык усохнет, пусть ни одна девушка не посмотрит в мою сторону, пусть…

— Верю-верю. Слушай. Я недавно пришел в этот мир и совсем не разбираюсь ни в обычаях, ни в людях. Поэтому и в житейских вопросах ничего не смыслю.

По округлившимся глазам мальчишки привратник понял, что опять наступил на какие-то грабли. Он резко замолчал. Подождал. Выражение лица парнишки не менялось.

— Артун!

— Да, госпо… ой, учитель.

— Ты что сейчас увидел? Волосы на моей голове превратились в цветы или в ушах звезды вспыхнули?

— А вы и так умеете?

— Конечно, — начал язвить кархун, — в мире, откуда я прибыл, все такие шустрые. Только у них на голове рога растут, а из пасти клыки торчат. А у меня, как видишь, ничего такого нет, вот меня и выбросили оттуда. Ясно?

— Вы пришли из другого мира к нам на помощь, как и было предсказано?

— Раскудырная сила! Ну что с тобой делать? Я начинаю терять терпение. Слушай, парень, в ваш мир я попал совершенно случайно. Ничего тут не знаю. Очень рассчитываю на твою помощь. Понятно?

— Да.

— Тогда расскажи, будь так любезен, что сделать, чтобы каждый встречный не видел во мне чужака.

— Так вот почему у вас брюки от одного костюма, рубаха от другого, а куртка от третьего?

— Разве? Цвет вроде одинаковый. С чего ты взял?

— Вы надели брюки ремесленника, рубаху нетитулованного волшебника, а куртку владельца небольшой лавки.

Паренек вкратце рассказал об условностях местного гардероба. Сам он происходил из семьи военного. Отец был капралом в отставке и подрабатывал у купцов, охраняя караваны. Полгода назад он погиб, чуть позже заболела и умерла мать, на лечение которой ушли последние сбережения семьи, был заложен дом и все имущество. В результате парнишка оказался без средств к существованию, покинул родную деревеньку и отправился к брату матери в город. С единственным родственником не повезло. Тот видел в Артуне лишь дармовые руки. Завалил мальчишку непосильной работой, постоянно попрекал его куском хлеба и жестоко наказывал за малейшую провинность.

Месяц племянник продержался, а потом решил показать зубы. Сын воина не сообщил родственнику, что немного умеет колдовать. Дождавшись, когда заживут раны от очередного рукоприкладства, мальчик, как он сказал, «случайно» поджег избу дяди и убежал.

В заключительной части печальной истории звучала некая недосказанность. Наверное, пареньку было тяжело ворошить наболевшее.

— А магии тебя кто учил? — Тич решил немного сменить тему.

— Прабабка по отцу. Но мне еще и семи лет не исполнилось, когда она умерла. Очень старая была… — Подросток вдруг резко замолчал, хотя по лицу было видно, что он явно хочет что-то добавить. С полминуты они шагали молча, наконец паренек не выдержал: — Учитель, а можно и я вам свою тайну открою? Ее только я и мой отец знали.

— Ты мне доверяешь как отцу? Не рано ли?

— Вы же мне открылись, и я даже под страхом смерти никому не проговорюсь. Вот увидите!

— Давай не будем говорить о смерти. Я готов выслушать твой секрет и тоже обещаю никому его не раскрывать.

— Я умею читать чужие письма.

— А что здесь необычного? — не понял Тич.

— Запечатанные, сложенные, свернутые свитком — какие угодно, лишь бы они были написаны на бумаге.

— Минутку, — начал догадываться привратник, — ты читаешь их, не видя текста?

— Да, я потому и убежал от родственника, что прочитал его послание местному шаману-врачевателю. Тому для жертвоприношения всегда нужны молодые люди. Вот дядька меня с письмом и отправил, да еще просил ответа дождаться. А сам написал, что меня искать никто не будет, а он за монетами зайдет, когда со мной будет покончено.

— Да, за такое стоит не только дом спалить. Хочешь, наведаемся к твоему родственнику и… в общем, объясним, что так поступать нехорошо.

— Город в другой стороне. Давайте не будем возвращаться, учитель.

— Может, ты и прав, — задумчиво произнес кархун. — И какое заклинание тебе помогает читать?

— Это не волшебство, учитель. У меня дар видеть скрытые надписи.

— Дар? А магические способности — это не дар? — Кархун совсем запутался в местной терминологии.

— Как говорила мне бабка, сила передается волшебникам по наследству, а дар приходит от самого Нгунста. И он чаще всего достается не чародеям. Может, из-за него у меня не все хорошо получается с заклинаниями.

— Я подумаю над твоей проблемой, — пообещал Тич.

Минут десять они шли молча.

— А куда мы идем? В столицу? — прервал затянувшуюся паузу Артун.

— Мы двигаемся в этом направлении, — указал рукой привратник. — А что там находится, не знаю. Говорил же тебе, я не местный.

— А можно узнать, почему вы идете именно туда? — Парнишка оказался любопытным.

— Вместе со мной в ваш мир попали две девушки. Им, скорее всего, нужна моя помощь.

— Красивые?

— Кто?

— Девушки.

— Ученик, а не слишком ли много вопросов ты задаешь?

— Виноват, учитель. Я понял, что красивые. И мы их обязательно спасем.

— С таким помощником — конечно, — усмехнулся Тич.

Путешественники вышли из леса. Порывы ветра тут же дали о себе знать. Оба потуже зашнуровали куртки, накинули капюшоны и двинулись дальше.

С того самого момента, как приданные ему силы вступили на территорию Ливаргии, генерал Угдур не находил себе места. Его направили сюда воевать. Это значит: сломить сопротивление противника, разгромить заговорщиков, ворваться в Лирград и пленить местного гермага. Но с кем воевать, если никто не оказывает даже маломальского сопротивления? Наоборот, возле крупных городов армию с почестями встречали местные власти, участливо спрашивали, не помочь ли с размещением, и предлагали по самым низким ценам продукты для воинов и фураж для лошадей. Причем без каких-нибудь ядовитых или усыпляющих добавок — боевые маги все проверяли тщательнейшим образом.

Двести латников, три сотни всадников, полтысячи пехоты и семьдесят боевых магов второй день двигались по восточной провинции к Лирграду. И никто им слова плохого не сказал, камня в их сторону не бросил. Естественно, такое положение дел не могло радовать бывалого вояку. Он шел добывать славу в бою, а боя даже не намечалось.

— Господин генерал, впереди водная преграда, — прискакал всадник из отряда разведчиков.

— Точнее.

— Река шириной в полтысячи шагов.

— Мост разрушен? — с надеждой спросил полководец.

— Никак нет, целехонек. Прикажете устроить проверку на предмет магических ловушек?

— Да! Только скажи волшебникам, пусть поторопятся. Я не собираюсь тут долго торчать. Даю полчаса на всю операцию.

Поначалу генерал очень внимательно относился к каждому подозрительному оврагу, холму или перелеску — к любому месту, где можно было укрыться и устроить засаду. Первым делом туда отправлялись разведчики. Но каждый раз они возвращались ни с чем. Максимум, что удавалось обнаружить — мирных грибников из близлежащих деревушек.

Подъехав к мосту, генерал придержал лошадь.

— Эх, какое место пропадает! Лучшего для засады и не придумаешь. Тут тебе и лесок, где кавалерию спрятать можно. Там, на другом берегу, очень удобный спуск для атаки на тех, кто перейдет через мост.

Не имея противника, Угдур начал мысленно его создавать. Причем размышляя не о том, как обороняться, а как бы он сам действовал на стороне врага. Врага, который не хотел показываться на глаза и не желал сражаться.

— Господин генерал, прикажете послать людей изучить прилегающую местность? — Офицер разведки, не дождавшись привычной команды, решил напомнить о себе.

— А чего зря людей гонять? — махнул рукой полководец.

Несколько вельмож из близкого окружения кронмага уже намекали генералу, что новый повелитель слабо разбирается в людях. То он приблизил к себе Мугрида, то вдруг решил объявить его заговорщиком.

«Ох, уж эта политика!» — вздохнул Угдур.

— Здарг, ты все-таки отправь пару бойцов вон к тому перелеску, да человек пять пусть посмотрят другой берег, пока наши маги обследуют мост. — Профессионализм взял свое, заставив генерала изменить первоначальное решение. Уж слишком удобной для нападения выглядела низина у моста.

— Будет сделано. — Командир разведчиков поскакал отдавать распоряжения.

Полководец подал знак своему ратору, и тот просигналил общий сбор командиров. Меньше чем через минуту старшие офицеры стояли рядом.

— Господа, движение по мосту будет происходить в следующем порядке: сначала разведка, за ней тяжелая пехота и арбалетчики, потом идут латники, кавалерия и командование. Замыкают шествие боевые маги. Хотя с десяток волшебников отправишь вместе с тяжелой пехотой. — Урдуг посмотрел на командира чародеев.

— Слушаюсь.

— Теперь основные задачи. При переправе отрабатываем обычную тактику взаимодействия. Разведка сразу занимает господствующие высоты и ведет наблюдение за местностью. Пехота. Разворачиваетесь полукругом в сторону предполагаемого противника и, как только прибывают латники, начинаете подъем. Конница после переправы нагоняет пехоту и прикрывает фланги, волшебники — тыл.

Схема была почти стандартной для войсковых подразделений, за исключением одного момента: обычно в армии не имелось латников, и именно их его магичество Зулг приказал беречь лично.

— Мост проверен, — доложил офицер волшебников. — Можно выступать.

— Разведка? — Генерал повернулся в сторону Здарга.

— На нашем берегу все чисто. Бойцы возвращаются. С противоположного пока сведений не поступало.

— Подождем.

Вскоре на взгорке появился всадник и подал точно такой же знак, как и воин, выехавший из перелеска.

— Берег чист, — доложил командир разведчиков.

— Да поможет нам Нгунст. Начинайте.

Ощущение беды возникло, когда на мост ступили латники.

«Почему на том берегу появился только один всадник? — вспомнил Угдур. — Куда подевались остальные? Почему никто из них не спустился вниз, выполнив задание? Да и сейчас ни одного разведчика не видно. Что-то здесь не так!»

Сигнал тревоги прозвучал, как только кавалерия въехала на мост. Он сразу рухнул вместе со всеми латниками и частью арбалетчиков, не успевших выйти на противоположный берег. Конники повернули назад, началась неразбериха, а тут еще с неба на их головы полетели огненные шары. Враг, которого так ждал генерал, наконец появился.

— Спешиться, держать лошадей! Маги — щиты сверху и сбоку. Определить направление противника и основные огневые точки.

Огненные шары оказались немагического происхождения. Пропитанные горючим составом тюки, утяжеленные камнями, летели с левой стороны. Откуда там могли взяться метательные машины, генерал не понял, но быстро отправил туда два десятка воинов и пятерых магов.

— Оценить обстановку и — назад, если сами не справитесь. Понадобится помощь — просигнальте.

Восстановить порядок на этой стороне речки удалось довольно быстро. Гораздо хуже было положение пехоты. Там даже метательных машин не понадобилось. Огромные огненные бочки катились вниз прямо в расположение тяжелой пехоты, бойцы разбегались, расчищая смертоносным факелам путь к реке, что сразу нарушило строй и превратило пехотинцев в удобные мишени. Сверху уже показались вражеские стрелки, им никто не мешал вести прицельный огонь. Магическая поддержка попыталась воспрепятствовать арбалетчикам противника, но ее тут же подавили ударом волшебники Мугрида.

Еще в худшее положение попали латники. Их доспехи предохраняли и от магического, и от обычного вооружения, но они неуклонно тянули людей на дно, а избавиться от заговоренного железа в воде было весьма сложно. К тому же тех счастливчиков, кому это удавалось, ждали другие неприятности. Каким-то волшебством чародеи гермага собрали возле моста нескольких слизунов, и лишенные защиты люди попадали к ним на обед.

Схватка завязалась на обоих берегах и посреди реки. План Мугрида почти удался. Первоначально он планировал обрушить мост вместе с конницей и латниками, но даже устранение одних латников являлось поводом для радости.

— Вы можете хоть чем-то помочь пехоте?! — обратился Угдур к главному волшебнику своей армии, когда удалось справиться с противником на правом берегу речки.

— Слишком большое расстояние и сильный ветер, — ответил чародей. — Защиту нам не поставить, а огневая поддержка окажется малоэффективной. Я не могу ручаться за точность.

— А если воду заморозить?

— Здесь очень быстрое течение. Лед будет сносить.

«Дурак я старый! Попался как мальчишка! Знал же, что лучшего места для засады не найти. Почему не подстраховался? Сколько людей попусту потерял. И каких! За одних латников мне по гроб жизни не рассчитаться».

Полководец мог только наблюдать за тем, как гибнут его бойцы. Со склона, наконец, прекратили катиться бочки — видимо, исчерпался запас. Это позволило одному из офицеров пехоты собрать вокруг себя людей на небольшом возвышении противоположного берега. Около сотни воинов построились там в «черепаху», прикрывшись щитами со всех сторон. Маги соорудили вокруг оборонявшихся компактный щит. Стрелки противника, произведя пару безрезультатных залпов, прекратили огонь.

— В трех милях отсюда по течению есть брод, — доложил помощник Угдура. — Прикажете выступать?

— Нет! — Генерал опасался второй раз попасться в ловушку.

Он заметил, что гермаг не стал атаковать ощетинившихся бойцов. Сейчас пехота уже не являлась легкой добычей, а потому Мугрид просто покинул поле боя. Победителем.

Продолжать поход к Лирграду с оставшимися силами смысла не имело.

Глава 14 «ВЫ ТОЖЕ РАДЕЕТЕ ЗА СУДЬБУ ДЕРЖАВЫ»

— Что такой мрачный, Оршуг? — В отличие от магринца, повелитель Ливаргии пребывал в приподнятом настроении.

Для этого у него имелось два весомых повода: разгром армии Угдура и крупное поражение войск кронмага, посланных в Сиргалию. Наибольшее значение имела победа так называемых повстанцев в юго-западной провинции. После непродолжительного сражения от двух полков, направленных на подавление смуты, осталась горстка бойцов, которые с ужасом рассказывали о пережитом кошмаре. Всего один волшебник сумел своими чарами свести на нет усилия семидесяти боевых магов и превратить атакующий строй нескольких сотен воинов в мясорубку. До столкновения как такового дело не дошло вообще. Два-три магических удара — и войска кронмага были повержены.

После столь оглушительного успеха к победителю начали присоединяться не только разбойники. Мелкое дворянство и вельможи Сиргалии в появившемся на землях их провинции чужаке, за которого выдавал себя Сурич, почувствовали силу, способную сокрушить действующую в стране власть. Каждый желал пораньше оказаться рядом с будущим победителем, дабы затем отхватить кусок пожирнее.

Все это было на руку руководителю заговора, как и беспорядки, разраставшиеся в Бирзани. Отряд головорезов, набранный цирюльником, разорил несколько деревень и совершил набег на небольшой городок на северо-западе Жарзании. В стране возникали и другие вспышки насилия, наглядно высвечивая неспособность нового кронмага управлять государством.

— У меня нет ни малейшего повода для веселья, — мрачно ответил Оршуг. — Зато появилось множество вопросов, ответов на которые пока нет.

— Чужак?

— Он самый. Найти мне его удалось, убить — нет. Хотя на первый взгляд дело казалось несложным.

— И что помешало?

— Даже не знаю, что ответить. До сих пор пытаюсь найти объяснение странностям, с которыми довелось столкнуться. Абсолютно непонятно, почему за Вирленом охотились двое карликов? Раньше я таких в Жарзании не встречал — ростом с пацана лет тринадцати, используют непонятную магию, утверждают, что мужик выкрал у них ценную вещь… Потом с чего это вдруг Вирлена бросились оберегать сумеречники? Прямо как мать родную! — Магринц снял пирамидальный шлем и вытер платком пот со лба.

Он подробно рассказал о встрече с низкорослыми волшебниками на дороге, о засаде, устроенной на чужака, и о невероятной схватке возле стен Гюрограда.

— Я не знаю, откуда появились огнедышащий монстр и огромная гюрза с короной на голове, но мне кажется, что они имели непосредственное отношение к малорослику по имени Шленз и племяннику Дихрона.

— Почему? — Мугрида рассказ вассала весьма заинтересовал.

— Чудовище пыталось уничтожить Вирлена, а змея его защищала. Причем магия, исходившая от монстра, очень напоминала мне чары, которыми один из малоросликов испепелил дерево.

— А гюрза?

— Ее магический фон вообще не поддавался обнаружению.

— Змея одержала победу?

— Полную. И сразу исчезла. Я тут же приказал арбалетчикам пристрелить Вирлена. До него было меньше пятидесяти шагов.

— Промазали?

— В том-то и дело, что нет. Прямое попадание в грудь. Любого другого пробило бы насквозь даже в доспехах, а от него болты отскочили, словно от гранитной скалы. Что творится в нашем мире? Сначала тучи как языком слизало, затем два гиганта драку между собой устроили, потом выяснилось, что чужак непробиваемый…

Оршуг не видел самого начала схватки великанов. Магринц выехал к опушке леса, когда противники уже обменялись первыми выпадами.

— Волшебник мог успеть поставить щит.

— Я не спорю, но магическая защита гасит энергию удара. Стрела должна была либо не долететь, либо уклониться. А тут… Я бы еще понял, если бы действовало заклинание каменной кожи, но оно бессильно против серебряных наконечников. Или мы имеем дело с кудыр-магом? Опять же непохоже. Чары кудыр-мага я бы почувствовал издалека, а от чужака никакого фона не исходило. Что это за человек такой?! И человек ли? Ненавижу тварей, которых невозможно убить!

— Таких в природе не существует. Нужно лишь отыскать подходящий способ, — спокойно произнес Мугрид. — Ладно, забудь пока про Вирлена. Слышал новость?

— О сражении возле моста?

— Да. Кронмаг сделал свой ход. Он первым развязал войну в Жарзании и потерпел поражение сразу в двух схватках.

— В двух?

— Именно! — воскликнул гермаг. — Зулг позавчера потерял два полка в Сиргалии.

— В провинции, которую передал вам?

— Да. В нескольких милях на юго-востоке от границы Жарзана.

— Хорошо, что вы не отправили меня наводить там порядок. Выходит, оба раза кронмаг проиграл на ваших землях?

— Надеюсь, это станет хорошей традицией.

— Полагаю, Зулг теперь нескоро решится на новый поход. От войск, которые были расквартированы в Жарзании, я так думаю, у него почти ничего не осталось…

— Я не собираюсь его дожидаться. Внук Франуга не имеет права занимать трон.

— Но он же из рода Фиренгов.

— Ну и что? Сумасшедший правитель должен уйти, пока не натворил больших бед.

— Сумасшедший???

— У меня есть свидетельство главного врачевателя. Даргух не смог больше оставаться в Девятиграде и сбежал в Ливаргию. Сейчас он в моем дворце.

— Как вовремя он это сделал! — усмехнулся Оршуг. — Теперь есть веские основания не исполнять указы кронмага?

— Я распорядился разослать заявление врачевателя нашим генералам, после чего многим из них придется серьезно задуматься, стоит ли следовать командам из Девятиграда.

— Зулг может заручиться поддержкой магкона, — вспомнил магринц. — Тогда заявление врачевателя сразу потеряет свою силу.

— Есть у меня небольшой подарок и для них, — загадочно произнес Мугрид, — который, полагаю, способен вбить серьезный клин между правителем и самыми сильными волшебниками Жарзании. Только доставить его нужно в строжайшей тайне. Возьмешься?

— Как прикажете.

— Задание очень сложное, и доверить его кому-то еще я не могу. Надо доставить письмо лично в руки гранмагу Холгу. Убедиться, что он его прочитал, и привезти ответ. Сам понимаешь, реакцию Холга предугадать сложно. Поэтому я прошу, а не приказываю.

Руководство магкона состояло из девяти могучих волшебников, возглавляемых гранмагом. В политическую жизнь страны они практически не вмешивались, но по указу кронмага могли в трудную минуту вступить в боевые действия. Кое-какие силы для этого у магкона имелись. В эту организацию входили не только ловчары, выявлявшие магические преступления и наказывавшие виновных, но и ученые, трудившиеся над созданием заклинаний и магических амулетов, а также испытатели новых разработок.

— Чем сложнее задание, тем интереснее его выполнять. Кстати, о подарках. К сожалению, в день Синего заката я не смог попасть в Лирград по известным причинам. Поэтому свой скромный дар могу вручить только сейчас. Прошу.

Магринц поставил на стол небольшую шкатулку, украшенную драгоценными камнями. Ее он получил от Скергона — маграфа, долгое время работавшего на Инварсе.

— Интересная вещица, — кивнул Мугрид.

— Она с начинкой, повелитель.

Гермаг открыл шкатулку и вытащил оттуда…

— Умеешь ты удивлять, Оршуг. Солнечный камень таких размеров мне видеть еще не доводилось.

Действие солнечного камня было сходным с поглотителем магии. Но если черно-белый медальон сначала поглощал заклинания и только затем мог отдавать энергию через каналы титулованного чародея, то золотистый камушек заряжался самостоятельно, аккумулируя магические силы солнца и ветра. И свою энергию он отдавал не через каналы волшебника, а непосредственно подпитывая заклинания. Чем крупнее был камень, тем больше энергии в него вмещалось.

— Он сращен моими кудесниками воедино из четырех отдельных.

— Неужели именно это было украдено у твоего шурина? — задал провокационный вопрос гермаг.

— Нет, повелитель. Тот подарок мне так и не удалось отыскать.

— Тогда хоть расскажи, чего я лишился?

Магринц не сомневался, что повелитель Ливаргии знает о синеглазке. Оршуг много думал о бойцах, которые пытались отбить девушку у Лоргуда, и пришел к выводу, что за ними мог стоять только один человек — Мугрид. Поэтому смысла скрывать и дальше информацию о девушке вельможа не видел. Тем более что синеглазка, как он сам полагал, наверняка находится в Гюрограде.

— Мне на Инварсе удалось захватить очень редкую девицу.

— Красивую?

— Смазлива, но привлекательность, как это ни покажется странным, самое несущественное из ее достоинств.

— Действительно странно, если речь идет о женщине. Ты меня заинтриговал.

— Она показала себя превосходным бойцом, а от ее синих глаз отскакивала магия.

— Уникум с зеркальным взглядом? — Удивление гермаг сыграл с некоторой фальшью.

— Да, повелитель. И эту синеглазку у меня украли.

— Удалось выяснить — кто?

— Точных сведений нет, но последний раз ее видели в обществе сумеречного вархуна.

— Опять??? Эти парни начинают меня сильно раздражать. Ты оставил кого-нибудь возле стен Гюрограда?

— Конечно. Два моих воина и один маг пытаются выяснить, что происходит у сумеречников.

Магринц приказал Шургу, единственному выжившему человеку из отряда Лоргуда, проникнуть в город и разузнать все о чужаке, а заодно и о девушке с синими глазами. Еще двое обеспечивали ему поддержку.

— Разумно. Перед тем как отправишься в Девятиград, расскажешь, как с ними связаться. Думаю, самое время разворошить это осиное гнездо.

— В Гюрограде немало волшебников и воинов, — напомнил Оршуг.

— Я не собираюсь тратить на них свои силы. Есть же еще зоревики и полуночники. Вот пусть они и разбираются с конкурентами.

В дверь кабинета постучали.

— Кто там? Я же приказал нас не беспокоить!

На пороге появилась толстушка Равис:

— Папа, ты обещал, что вернешь мне господина Оршуга через полчаса.

— Дочка, закрой дверь и не мешай. У нас очень серьезный разговор.

— Да? А потом он уедет по твоим делам, а я дожидайся, как последняя дура.

— Ты не последняя, успокойся, — усмехнулся гермаг. — После того как мы закончим, у тебя будет время поговорить с магринцем.

— Сколько? — не унималась девица.

— Час.

— И только?

— Чем дольше ты будешь отнимать у нас время, тем меньше его останется! — строго предупредил отец.

Угроза подействовала.

— Да, все забываю тебя спросить, — дождавшись, когда дверь захлопнулась, сказал Мугрид, — ты как смотришь на брак с моей дочерью?

— Породниться с таким человеком, как вы, большая честь для любого дворянина.

— Будем считать, что между делом я пристроил свою Равис к достойному человеку. Ладно, тогда ненадолго прервемся. Я подготовлю письмо Холгу, тебе час на отдых, полчаса на сборы.

Магринц вышел из кабинета. После его ухода Мугрид глубоко задумался. Ему тоже показалось странным, что сумеречники рьяно защищали выходца из чужого мира.

«Неужели после смерти Гарнога в Гюрограде что-то изменилось? Докладывали, что там назревала серьезная буча. Потом вроде появился новый вождь, из-за которого сорвался поход на зоревиков. И больше никаких сведений! Надо снова подключать цирюльника. Если он один раз сумел убить вождя сумеречников, не должен оплошать и во второй. Заодно пусть уничтожит кого-нибудь у зоревиков и полуночников. Надо как можно скорее стравить вархунов между собой, еще лучше — поссорить их с центральной властью. Ругзум на такие дела мастер».

Специалист по грязным поручениям собрал двести головорезов на два дня раньше оговоренного срока и отправил их в Бирзань. Сам же остался в Лирграде на случай, если господину вдруг понадобятся его услуги. Сейчас для гермага это оказалось весьма кстати.

«С Ругзумом переговорю чуть позже. Надо будет еще придумать, что пообещать этому мужлану, чтобы убавить его финансовые аппетиты. От цирюльника, видимо, тоже придется избавиться. Уж слишком много лишнего он знает о будущем повелителе Жарзании. Найти замену ему будет трудно, но когда меня пугали трудности?»

Разобравшись с одной проблемой, гермаг взялся за вторую. Вытащив лист бумаги, он начал писать:

«В своем послании я не хочу указывать ни одного имени, уважаемый. Сразу после прочтения Вы вольны уничтожить моего гонца, и тогда я пойму, что взаимопонимания, на которое рассчитывал, не достигнуто. Но перед принятием решения прошу Вас внимательно ознакомиться с этим письмом.

Начну с главного. Новый кронмаг, оказавшийся слабым правителем, получил державу в очень непростое время. К чему это может привести? Скорее всего, нас ждет распад на отдельные провинции с последующими захватами отдельных кусков Жарзании более сильными соседями.

Все истинные патриоты надеялись, что молодой кронмаг, осознавая собственную неопытность, начнет правление с переговоров. В его возрасте самое разумное — посоветоваться с правителями наиболее сильных провинций. Но нет — он выбрал другой способ и развязал войну.

Я не склонен доверять словам главного врачевателя, который считает правителя душевнобольным (отчет лекаря прилагается к моему письму). Болезнь рассудка, конечно, может служить оправданием беспомощности, но не дает кронмагу права руководить государством. Сейчас — я подчеркиваю — именно сейчас страной должен править сильный и здравомыслящий человек, а среди тех, кто может занимать трон по праву рождения, таковых на сегодняшний день нет.

Теперь второе. Вам, наверное, уже известно, что за сила надвигается на столицу с юго-запада. Да, это действительно кудыр-маг. Мало того, мне доподлинно известно, что этого младенца ровно двадцать семь лет назад отбили у ловчар наемники. Кто за ними стоял, выяснить не удалось — наемники в бою за младенца полегли вместе с Вашими воинами. Но кудыр-маг выжил. Сейчас с ним огромные силы, и они будут увеличиваться с каждым днем, поскольку этот парень очень удачно вписывается в легенду.

Бороться с легендарной личностью сложно само по себе, а когда эта личность, ко всему прочему, еще и кудыр-маг, то практически невозможно.

Но…

Дело в том, что за могучим чародеем ведется очень надежный присмотр. Как только он выполнит свою работу, должен будет провозгласить новую правящую династию, а потом либо погибнуть (мы же с Вами прекрасно понимаем, что волшебник с таким потенциалом опасен для общества), либо попасть в руки магкона — в чем лично я могу поспособствовать.

И, наконец, третье. Просьба лично к Вам. Наверняка кронмаг захочет заручиться Вашей поддержкой. Заявление врачевателя — бумага серьезная, но она может быть опровергнута магконом, если для этого появятся основания. Конечно, к проблеме можно отнестись поверхностно и дать заключение, не утруждая себя дополнительными исследованиями. А если из-за спешки будет допущена непростительная ошибка, и на троне действительно останется человек с больным рассудком, из-за чего погибнут тысячи невинных подданных? Насколько мне известно, полный курс исследований занимает не меньше недели. Зато потом уже ни у кого не останется сомнений в состоянии здоровья повелителя.

Если Вы хоть в какой-то степени разделяете мои опасения, не отправляйте письменного ответа, просто передайте моему человеку в конверте запечатанный чистый лист бумаги. Этого будет достаточно, чтобы понять — Вы тоже радеете за судьбу державы».

Гермаг свернул письмо, положил его в конверт и запечатал двумя заклинаниями. Первое должно было уберечь послание от несанкционированного вскрытия, а второе начисто стирало текст через десять минут после разворачивания листа. Оставалось лишь передать Оршугу заклятие-ключ и само послание.

Мугрид знал, что от такого подарка, как настоящий кудыр-маг, глава магкона просто не сможет отказаться, ведь именно сверхволшебник давал возможность ученым магам создавать мощнейшие артефакты, стоившие баснословных денег.

Сурич являлся инструментом гермага по захвату власти. Но после покорения Девятиграда вполне мог стать помехой новому правителю, который слишком много наобещал кудыр-магу такого, чего не собирался выполнять. Например, предоставить полную свободу, уничтожить магкон, никогда не преследовать волшебников, родившихся на свет в день Красного солнца… А если воспитанник потребует обещанное, что же тогда — отступать от своих планов в угоду интересам слуги? Причем очень опасного слуги. Мугриду не нужны были проблемы, поэтому «легендарного» чародея ждала печальная участь.

«Что ж, я дал ему возможность дожить до двадцати семи лет. Не подбери я тогда младенца — он бы попросту замерз или умер от голода. Так что он мне жизнью обязан. Ее я и заберу, когда придет время».

В дверь постучали:

— Разрешите, господин?

— Входи, Сурич.

На пороге появился волшебник, исполнявший роль ратора.

— Доставили сообщения из Девятиграда.

— Оставь на столе и ступай.

Гермаг проводил взглядом первого помощника.

«Да, до Сурича ему расти и расти. И не только в магическом смысле. Оно и понятно — кудыр-мага я воспитывал для грандиозных задач, а этот… Только и годен, что бумажки носить». Вельможа бегло пробежал многочисленные записки, отложив две, требовавшие более пристального внимания. В первой говорилось о приглашении Лырсога в Девятиград, а во второй упоминался Гюроград. Донесение, составленное мелким почерком, занимало всю страницу.

— Вирлен стал вождем сумеречников?! Вот это сюрприз! — воскликнул Мугрид, дочитав до конца. — И весьма неприятный. А ведь я имел возможность устранить проблему еще в зародыше. Вот что значит — послать на задание не того человека!

Смена власти в Гюрограде объясняла повышенное внимание вархунов к чужаку, одновременно усложняя задачу его устранения. Одно дело — уничтожить одиночку, каким бы ловким он ни был, и совершенно другое — расправиться с главой клана волшебников, которые совсем недавно потеряли своего вожака. Наверняка нынешнего они будут оберегать с удвоенным рвением.

«В этой странной ситуации есть только один положительный момент: не надо больше разыскивать его по всей Жарзании».

Гермаг отправил мысленный сигнал цирюльнику, а сам полез доставать одну припрятанную бумагу.

«Куда я его подевал? А, вот оно!»

Вельможа предусмотрительно сохранил письмо Дихрона, в котором тот сообщал о намерении продать информацию о местонахождении чужака.

«Наверняка «дядюшка» находится рядом с «племянником». Этим нужно воспользоваться».

— Артун, твоя главная проблема в том, что ты пытаешься использовать высокоэнергетические заклинания, а напитать их необходимой силой не в состоянии.

— Но меня так учили…

— Забудь, — Тич, который немало времени потратил на поиск как раз маломощных заклинаний, теперь мог считать себя специалистом по ним. А благодаря прежним навыкам борьбы карху он заметил некоторое сходство между занятиями на Инварсе и учебой на летающем острове. Голосовая магия использовала те же сочетания звуков, что и основные кличи кархунов, а танцы шаманов практически ничем не отличались от боевых комплексов древней борьбы. — На слишком мощное для себя заклинание ты расходуешь сразу все силы. Из-за нехватки энергии оно получается ущербным, ты выдыхаешься, становишься беззащитным. Не лучше ли работать с простыми?

— Простыми чарами многого не добьешься.

— Зря ты так думаешь. Результат их совместного воздействия может оказаться ничуть не меньше, чем у сложных. Если уметь ими пользоваться, конечно.

— Я пробовал, но толку… Даже дюжина слабых заклятий не сравнится по воздействию с одним…

— А если их комбинировать?

— Как это?

Еще на летающем острове привратник заметил, что заклинания можно разбивать на элементы. Как слова создаются из слогов, так и чары формируются из частей, набор которых ограничен. Правда, складывались эти элементы не в произвольном порядке и не всегда можно состыковать два любых элемента между собой.

Например, плетения. Рисунок формировался из знаков, имевших начальный и конечный завиток. Если начальный штрих последующего элемента являлся как бы продолжением предыдущего, знаки соединялись в единое целое. В простых заклинаниях совмещение происходило как бы в одной плоскости. В сложных приходилось тратить силы не только на стыковку. Их комбинация является объемной, а потому чародей строил так называемый перекресток, сочленяя два одинаковых знака под прямым углом и затем достраивая композицию в двух плоскостях. В результате при наличии больших запасов энергии и достаточной ловкости пальцев чародей мог создавать весьма заковыристые магические построения. Только нужно было за четко обозначенное время, пока не начал распадаться первый элемент, успеть закончить все плетение.

Ловкости пареньку было не занимать, а вот сил, чтобы создать даже один перекресток, едва хватало. И, тем не менее он пытался выстраивать именно такие заклинания и, конечно, терпел фиаско.

Тич задумался. Одно дело — знать самому, и совсем иное — уметь объяснить так, чтобы тебя поняли. Привратник вспомнил слова мастера карху, обучавшего его самого боевым комплексам древней борьбы:

— Базовых движений в нашем искусстве меньше двух десятков, а вот наступательных и оборонительных комплексов — сотни, и они создаются постоянно. Как музыка из нот. Главное здесь — правильная стыковка элементов. Переход от одного к другому должен быть плавным, незаметным, иначе развалится вся композиция.

Одно из заданий начинающего кархуна как раз состояло в разработке нового комплекса движений, красивого и функционального. И сейчас этот способ, только относительно магии, Тич решил предложить ученику.

— Сколько знаков плетений ты вчера выучил?

Плетения Артуну удавались даже лучше, чем голосовые заклинания, поэтому учитель решил сконцентрировать внимание мальчишки именно на них.

— Десять.

— Можешь найти какое-нибудь простенькое заклятие, которое бы включало некоторые из них?

Самые распространенные простые заклинания включали в себя два-три, очень редко — четыре элемента. Освоив их, чародей начинал работать со сложными чарами, если обладал достаточным потенциалом.

Юнец задумался. Раньше его учили запоминать готовые рисунки, а сейчас их предстояло мысленно разложить на составляющие. Определить в заковыристом нагромождении завитушек знакомые элементы — дело непростое. Артун потратил несколько минут, решая сложную головоломку.

— Да, учитель, — наконец ответил он.

— Какое?

— Ледяной порыв.

— Из каких знаков он состоит?

— Знаки ветра, силы и мороза.

— Хорошо. Помнишь, как они создаются по отдельности?

— Конечно.

Как в свое время и Разруг, Тич заставил ученика поработать над памятью. У паренька и прежде проблем с зубрежкой не возникало, а после нескольких упражнений Артун мог с фотографической точностью составить описание любой местности, куда хотя бы мимолетно попадал его взгляд.

— Из оставшихся семи знаков какой можно присоединить к рисунку «ледяного порыва»?

Небольшая пауза…

— В начало можно поставить «скорость», в конец подходит «вихрь» и «зной», но «зной» не сочетается с «морозом».

О том, как некоторые знаки враждуют между собой, Тич рассказал ученику еще на первом уроке. Кархун улыбнулся:

— А теперь попробуй присоединить «скорость» и «вихрь». Что получится?

Привратник не успел и глазом моргнуть, как в степи, по которой они двигались, вдруг возник мощный смерч. Чародей быстро создал разрушающее плетение и, уничтожив чары, накинулся на ученика:

— Артун, я имел в виду создание рисунка в мыслях, чтобы ты сам сообразил, какое заклинание получится.

— Я действительно создал смерч?! — воскликнул юнец. — Да еще какой! Не может быть! С помощью простого заклинания?! И при этом не чувствую истощения?!

— Ты использовал пять знаков. При твоей сноровке за отведенное на создание плетения время ты сможешь сделать рисунок из восьми. Заклинание будет еще сильнее, но не потребует больших энергетических затрат.

— Учитель! Вы… вы самый лучший! — Мальчик смотрел на Тича с нескрываемым обожанием.

— Я рад, что у тебя получается. А теперь твоя очередь давать уроки. Про лямки, я надеюсь, все правильно понял. Рассказывай дальше. Кто такие титулованные волшебники и чем они отличаются от нас, представителей среднего класса?

В первом же городе, мимо которого проходили эти двое, паренек сбегал в торговую лавку и купил учителю одежду с пятью лямками, у самого Артуна на брюках и куртке их было по три. В тот же день привратник узнал еще много забавного про условности здешнего мира, касающиеся нарядов. Волшебник хотел и дальше расширить свой кругозор, и юнец уже собирался начать…

— Учитель, там всадники. Скачут к нам.

— Надеюсь, это не разбойники?

— Нет, на них форма, это военные, — присмотрелся подросток.

— Наверное, твой смерч заметили. Это преступление? — на всякий случай спросил Тич.

— Нет. Но они могут попросить вашу метрику, учитель. — Устав воинских подразделений Артун знал с малолетства, поскольку отец хотел, чтобы сын пошел по его стопам.

— Документ? У меня нет, — немного растерялся привратник.

Парнишка задумался. О том, что в Жарзании началась война, он уже слышал, когда покупал одежду. В военное время каждый нетитулованный маг подлежал призыву в армию, если не имел охранной грамоты. Принять чародея на военную службу мог любой офицер, и тому из служивых, кто приводил к начальству волшебника, полагалась премия.

— Если они узнают, что вы не служите в армии, заставят отправиться вместе с ними. Каждый волшебник должен подчиниться. Особенно тот, у кого нет метрики. Иначе сочтут преступником.

— Не уверен, что нам с ними по дороге, — промолвил Тич. — Попробую сделать так, чтобы встреча не состоялась.

— Там наверняка есть боевые маги, — забеспокоился ученик.

— Я не собираюсь ни с кем сражаться. Просто попробую сбить их с нашего курса.

Кархун сосредоточился. Он хотел заставить всадников повернуть, причем так, чтобы сами они этого не заметили. И никакого воздействия непосредственно на людей, только на животных, которые очень плавно начали забирать влево. Иллюзия двух путников так же плавно смещалась в сторону, медленно приближаясь к всадникам по ходу их продвижения.

Артун сначала обратил внимание на напряженное лицо учителя, потом увидел, что верховые отклоняются от первоначального пути. Вскоре военные проехали в полусотне шагов и поскакали дальше. Среди них подросток выявил двух боевых магов. Один волшебник даже голову повернул в их сторону, но ничего подозрительного не увидел. А сам юнец, когда обернулся, разглядел вдалеке себя и наставника.

«Вот это да! — мысленно воскликнул парнишка. — Неужели когда-нибудь и я так смогу?!»

Тич тоже наблюдал за всадниками и думал, что неплохо бы слышать их разговор, чтобы выяснить намерения вояк и разузнать о предполагаемых преградах на пути. Но как это сделать? На Инварсе имелись специальные жучки с микрофонами и передатчиками. А здесь как? Возможно ли сотворить нечто подобное при помощи магии, чтобы коллеги по ремеслу не обнаружили подвоха?

«Надо будет при случае хорошенько обмозговать проблему».

— Там вроде небольшой овраг, — наконец заговорил Тич. — Пойдем спрячемся. Мои чары недолго будут морочить им голову.

— Надо убрать следы, — предложил парнишка. — Вернувшись назад, опытный воин будет искать нас по следам, а волшебники еще и источник чар попытаются определить.

— Спасибо за подсказку, Артун. Сейчас мы им и следы устроим, и магические обманки сделаем.

Сильный ветер на открытой местности трепал высокую траву вдоль и поперек, поэтому обычному человеку отыскать здесь след было непросто, но если среди всадников находились охотники, они могли по свежим надломам стебельков определить место, где проходил человек.

Тич в который раз убедился, что правильно сделал, взяв с собой подростка. Многих проблем удавалось избежать только благодаря помощи ученика. Прошло совсем немного времени, а привратник уже относился к неожиданному попутчику как к младшему брату.

— Артун, а кем ты хочешь быть, когда вырастешь? — поинтересовался кархун.

— Отец видел меня офицером, боевым магом. К этому и готовил. Сам обучал военным премудростям, копил деньги, хотел найти учителя магии. Мечты, конечно, несбыточные. Без титула офицерского звания не получить, а без денег титула не видать, как своих ушей, — грустно ответил юнец. — Жаль, отец так и не увидел моих успехов. Он бы сильно порадовался.

— Ты хочешь служить в армии?

— А что мне остается? В придворные маги не возьмут — родом не вышел. Чтобы в городской управе служить, нужны связи, да и скучно там. В деревнях у нас работают травники да те, кто землю слушать умеет. Остается лишь армия. Там волшебники всегда нужны, особенно способные создавать что-либо вроде того смерча. Если удастся продвинуться по службе, скоплю немного денег. Построю себе дом, женюсь.

Для своих лет подросток неплохо разбирался в жизни. Он не рисован несбыточных планов, реально оценивал перспективы.

Привратник уже собирался предложить мальчишке отправиться с ним на Инварс, но вовремя одумался. Туда еще следовало отыскать путь. Зачем сбивать с толку Артуна, если сам не уверен в скором возвращении? Да и захочет ли он? Здесь его мир. Пусть недобрый к сироте, но все же привычный. А как все сложится в другом, еще неизвестно. «Пусть лучше учится. В этом мире навыки волшебника ему действительно могут оказаться хорошим подспорьем. Задатки у него неплохие — соорудить восемь элементов за пару секунд! Мне и пять с трудом удается».

Несмотря на невысокую скорость, Тич именно благодаря «перекресткам» мог вырисовывать и более насыщенные элементами плетения. Сдвоенные знаки были устойчивее по времени и умели замедлять распад смежных элементов, увеличивая тем самым время от начала создания до завершения сложных заклинаний.

«Жил себе без магии — горя не знал. А сейчас — поверить не могу — увлекся. Разобрал заклинания на составляющие, новые конструкции придумываю, да еще парнишку этим заразил. Все-таки творческая натура живет в каждом человеке, стоит ее только разбудить — потом не остановишь».

Кархун снова получил отклик от своей поисковой волны. На этот раз пришло сразу около полусотни. И все из одного места.

— Артун, где находится Гюроград?

— По-моему, где-то неподалеку от Девятиграда, учитель. Надо будет у купцов спросить, если увидим их. А вам зачем?

— Я только что узнал, куда мы направляемся. Наша цель — Гюроград.

Глава 15 НЕПРИЯТНАЯ ВСТРЕЧА

Прошедший день с полной уверенностью можно было считать удачным хотя бы потому, что до самого вечера небо не проронило на землю ни капли дождя. Да и ветер порадовал. Сменив направление, он не только заметно ослаб, но и пригнал с юга тепло. Тич даже подумывал снять куртку.

Им с Артуном повезло не только с погодой. Опасаясь новой встречи с военными, они специально вышли на безлюдную дорогу, однако практически сразу после восхода солнца их нагнали трое. Худощавый мужчина в одежде с четырьмя лямками правил запряженной в повозку лошадью, рядом скакали два всадника. Возничий, он же купец, узнав, что встретил волшебника и его ученика, предложил дальше ехать вместе. Он выбрал ту же дорогу для возвращения из Чилсограда домой. Только боялся торговец не военных, а разбойников.

— Раньше лихие люди изредка пошаливали лишь на окольном пути, — рассказывал он Тичу. — А теперь совсем ничего не боятся — на основном тракте орудуют. По дороге в Чилсоград, — хозяин повозки оглянулся, — мне трижды пришлось отбиваться от наскоков бандитов. Пятерых бойцов потерял убитыми, еще двое в городе остались раны залечивать.

— Почему же вы там не задержались? Могли хотя бы новых охранников нанять.

— А то я не знаю, — махнул рукой Югрол. — Только оставаться в городе стало опаснее, чем встречаться в лесу с разбойниками.

— Как это?

— Кто-то на днях убил местного маграфа. По слухам, одна бабенка прилюдно грозилась ему отомстить. Однако сын убитого повернул дело так, будто вельможу к Кардыблу отправили купцы. Дескать, собрат и денег и убийцу наняли. Маграф, надо сказать, действительно обложил нашего брата огромными поборами, но, по крайней мере, не скатился до открытого грабежа, как в других округах. Теперь его отпрыск «горит жаждой отмщения». А если быть до конца честным, то сынок, пользуясь моментом, попросту решил обогатиться за чужой счет. Он обязал каждого торговца выплатить по сто золотых. Если денег не имеется, городские стражники врываются в дом, купца — на улицу, а все имущество — с молотка. Это он с местными еще, можно сказать, церемонится. Приезжих — тех сразу в тюрьму. Если через неделю выкуп не привезут, грозится отправить в солдаты, а это, считай, на верную смерть. Мне еще повезло. Кузен жены в стражниках служит, успел вовремя предупредить. Иначе сидеть бы мне сейчас за решеткой…

На повозке Югрола Тич с учеником проделали длинный путь. К деревне купца небольшой отряд подъехал лишь вечером. Как ни странно, ни одна из разбойничьих шаек их не потревожила.

— Нет, ну надо же! — ликовал торговец, въезжая в селение. — Вы определенно приносите удачу. Давайте ко мне. Я перед поездкой поклялся Нгунсту, что, если доберусь живым, соберу родных и соседей, и будем гулять всю ночь! Честно говоря, не верилось, что вообще удастся вернуться.

— Прошу прощения, Югрол, мы не можем принять ваше приглашение. Нам завтра нужно рано вставать. Лучше подскажите, где нам с учеником можно остановиться, чтобы комната чистая и цена небольшая?

— Уважаемый, какая цена? Я отвезу вас на лучший постоялый двор! И платить не надо.

— Югрол, вы и так подвезли нас бесплатно. — Привратник не хотел чувствовать себя обязанным.

— Господин Тич, я прошу, сделайте одолжение сразу двум жителям моей деревни. Во-первых, мне, а во-вторых, хозяину постоялого двора, который уже неделю мечтает вернуть мне долг, а клиентов у него, как блох у змеи. Опять же я просто уверен, вы и ему принесете удачу. Соглашайтесь, у него условия не хуже городских. Белоснежные постели, в комнате обязательно есть зеркало, а утром и вечером приносят таз горячей воды.

Последний довод окончательно сломил сопротивление волшебника. Тем более что и Артун уже с минуту дергал Тича за рукав. Они договорились заранее: если в поведении учителя (по местным меркам) возникнут странности, паренек подаст знак.

— А бритва у вашего должника имеется?

— Конечно!

— Тогда поехали.

С того момента как привратник покинул мрачный мир, он просто мечтал побриться. Усы и бороду парень раньше не носил и теперь зарос до неузнаваемости.

Разместившись на третьем этаже постоялого двора, кархун сразу попросил горячую воду и бритвенные принадлежности. Полчаса времени — и он увидел в зеркале свое прежнее лицо.

— Ух ты! — не удержался ученик. — Думал, вы гораздо старше, учитель.

— Я когда в зеркало глянул, сам решил, что мне полсотни лет. А на самом деле двадцать семь недавно исполнилось.

— В день Синего заката? — попробовал угадать Артун.

— Что еще за Синий закат?

— Ой, простите, учитель. Я все забываю, что вы нездешний. У нас волшебники могут появляться на свет лишь по определенным дням.

— Да? Очень интересно. Пойдем вниз, поужинаем. Заодно ты мне и расскажешь. И, кстати, что я опять сделал не так?

— Вы сказали «прошу прощения». У нас люди, которые имеют пять лямок на одежде, никогда не извиняются перед теми, у кого их меньше. Даже если неправы.

Когда они спустились в обеденный зал, хозяин постоялого двора буквально сиял от радости:

— Югрол сто раз прав, вы действительно приносите удачу! У меня еще три клиента. Через двадцать минут после вас приехали. Чего изволите на ужин?

Посетители сделали заказ.

— Учитель, может, в комнате поужинаем? — заволновался подросток, услышав о новых постояльцах.

— Нет, зачем людей на третий этаж гонять? Честно говоря, мне и самому сейчас никуда идти не хочется.

Побрившись, Тич вновь почувствовал себя тем парнем, который на Инварсе без особых хлопот жил на всем готовом в доме родителей, часто меняя место работы, каждый раз пытаясь найти такую, чтобы больше времени оставалось на тренировки. Это почти забытое ощущение нахлынуло приятной волной. Захотелось по-настоящему расслабиться: хорошо поесть, немного выпить.

На столе появилась кружка пива, морс для мальчика, маринованные овощи, копчености.

— Господин, извините за беспокойство, я отлучусь ненадолго на кухню, чтобы приготовить жаркое. Вас не затруднит прислать за мной мальчика, если сюда зайдут другие посетители? — Хозяин сегодня обслуживал гостей сам. — Времена сейчас трудные, одному приходится крутиться. Жена приболела.

— Конечно, позовем, — кивнул привратник.

«Раскудырная сила! Когда ж это я ел нормально в последний-то раз? Наверное, на Инварсе. Потом в замке у Оршуга кормили какой-то гадостью. На летающем острове старик питался пресными похлебками, у мракозегров была пережженная дичь. А здесь…»

Блаженство было нарушено, как только в зал спустились новые посетители. Шагавшего первым толстяка Тич узнал сразу, несмотря на отсутствие на нем пирамидального шлема. Магринц тоже узнал своего бывшего пленника и направился к его столику.

Артун собирался идти за хозяином заведения, но учитель остановил.

— Не сейчас, — прошептал он.

— Вот не ожидал, так не ожидал. Мне сказали, ты прямиком к Кардыблу отправился. — Вельможа улыбался, но глаза его светились злобой. — Неужели соврали?

Чтобы толстяк не сел без приглашения, Тич решил опередить его:

— Присаживайся, Оршуг. Твое появление здесь меня тоже удивило. И, что скрывать, удивило неприятно.

Кархун уже сожалел, что побрился. Не сделай он этого — старый знакомый наверняка прошел бы мимо.

— А уж как я рад! — Магринц несколько опешил от столь фамильярного обращения, но не стал менять манеру речи. Он старался не привлекать стороннего внимания, поскольку выдавал себя за обычного магира. — Мало того что ты живой, так еще и на свободе.

— Тебе чего-нибудь заказать? — панибратски продолжил общение привратник. — Если надо, позовем хозяина с кухни. Кстати, тут очень неплохое пиво.

— Никого звать не надо. Кто это с тобой? — Магринц присел.

— Мой ученик. Очень способный мальчик.

— Ученик? И чему ты можешь его научить?

Тич проигнорировал вопрос, как несущественный, и обратился к подростку:

— Артун, твоя идея поужинать наверху была правильной. Зря я к ней не прислушался. Ты пока возьми тарелку и сядь задругой столик, мне с этим господином переговорить надо.

Юнец послушно перебрался в угол зала. Попутчики магринца сели за соседний столик. Тич даже слышал за спиной их дыхание.

— Как дела, агент Инварса, или кто ты там на самом деле?

— Кто я — мое личное дело. Если уж очень интересно, могу поведать в обмен на другую информацию. — Кархун хотел выяснить, куда увели девушек.

— Смеешь ставить мне условия?

— Думаю, что смею.

— Ну, надо же, какой ты стал храбрый! — Оршуг снял с плеча дорожную сумку и положил себе на колени. — Я ведь могу и разозлиться.

— Я тоже. — Тич активировал свои щиты.

— Ого! — Магринц не мог не отметить всплеск энергии вокруг собеседника. — Недооценил я тебя в свое время. Выходит, на Инварсе действительно готовят агентов со способностями?

— Оршуг, пока мы не договоримся, ничего интересного я тебе не расскажу.

— А ты меня заинтриговал. Даже любопытно, что же ты хочешь от меня узнать?

— Меня интересует судьба двух девушек. Одна брюнетка…

— …вторая — с синими глазами, хрупкая на вид и опасная, как гюрза? — Магринц сам продолжил вопрос. — Они прибыли с тобой?

— Да.

— С какой целью?

— Оршуг, давай условимся. На один вопрос отвечаю я, на другой — ты. Здесь не допрос, насколько я понимаю. Иначе разговора не получится.

— Договариваться с тобой??? Да мне достаточно подать знак, и тебя…

— Недостаточно, — резко перебил его «агент», — но, если хочешь, попробуй.

— Угрожаешь? — Вельможа напрягся.

— Нет. Стараюсь избежать ненужных жертв. — Тич ощутил магические возмущения за спиной. Мысленно он соорудил заклинание, рассеивающее чужие чары, и следом нанес удар по спутникам собеседника.

Слуг магринца неожиданно подняло вверх и стукнуло друг о друга. Затем они плавно опустились на стулья. Какая-то сила продолжала удерживать волшебников Оршуга в сидячем положении.

— Это я для того, чтобы ты не делал глупостей. Твои люди пострадали несильно. Полчаса — и будут в порядке, наверное.

— Ах ты!..

Вельможа не сдержался. Он уже начал догадываться, что чужак силен, и испугался. Вместо того чтобы сопоставить силы противника со своими, он решил воспользоваться внезапностью и нанес удар. Очень опасный и очень коварный. Заклинание кипящей крови считалось секретом его семьи. При мощной энергетической насыщенности оно проникало сквозь любые щиты и превращало кровь врага в пар, взрывая человека изнутри.

Привратник сначала замер, затем на лице мельком проскочило изумление, и… перед главой одного из округов Ливаргии снова сидел уверенный в своих силах чародей.

— Интересное колдовство, — прокомментировал неудачную попытку Тич, — а ведь я чуть не отправил его обратно. Представляешь, во что бы ты сейчас превратился? Брр, меня бы точно вывернуло наизнанку.

Магринц содрогнулся. Магические способности выходца с Инварса оказались на две головы выше его собственных. И это несмотря на максимальную энергетическую подпитку титулованного чародея. Перед выездом из Лирграда волшебник провел четверть часа возле агровых деревьев и был полон магических сил.

— Это невозможно! — выкрикнул Оршуг, испугавшись еще больше.

Он понял, что враг, не особо напрягаясь, не только отбил удар, но и раскрыл секрет хитроумного заклятия. Нервы вельможи не выдержали. Человек, находившийся перед ним, имел мощь, сравнимую лишь с кудыр-магом. Но он же чужак! Вассал Мутрида попытался выставить щиты и не успел. Почувствовав всеохватывающую тяжесть, через пару секунд он уснул, свалившись на пол.

— Учитель, с вами все в порядке? — подбежал подросток, заметив, с каким трудом поднялся Тич.

— Все нормально, Артун. Глянь, что в сумке.

Вельможа лежал в одной стороне от стула, его поклажа — в другой.

— Тут запечатанный конверт и кошелек. Почему-то монет в кошельке всего две.

— А письмо? Кому оно адресовано?

— Тут ничего не написано. — Ученик положил конверт на стол.

Тич потратил слишком много сил в борьбе с противником как раз из-за того, что дважды подряд блокировал секретное оружие магринца. Первый раз, когда отводил его от себя, а второй — когда пришлось защищать Оршуга. Кархун в стремительном темпе использовал сразу несколько заклинаний. Сначала — чтобы пустить его вокруг своих щитов, затем — чтобы внедрить «диверсанта», который позволял получить отклик, сообщавший первую реакцию любого живого организма на воздействие заклятия. Решив, что это обычное оцепенение, привратник отправил было чары обратно к владельцу, но тут «диверсант» сообщил о второй стадии воздействия. Вот тогда действительно пришлось попотеть. Убивать противника в планы кархуна не входило. Тич надеялся, что с вельможей удастся переговорить, но тот слишком разнервничался, распознав в своем бывшем пленнике сильного чародея. Благо еще не пришлось разбираться с защитой толстяка, которую тот не поставил сразу, а потом не успел.

— Похоже, этот тип сильно дорожил письмом. — Магический анализ подтвердил его предположение. — Здесь две печати на уничтожение: при несанкционированном вскрытии и после прочтения.

— Вы хотите знать его содержание?

— Не мешало бы, только открывать письмо нельзя. Ты говорил, что бумага делится с тобой своими тайнами?

— Да, учитель.

— Попробуешь?

Паренек приложил конверт ко лбу и прижал его ладонью. Через полминуты он стал монотонно воспроизводить текст:

— «В своем послании я не хочу указывать ни одного имени, уважаемый. Сразу после прочтения Вы вольны уничтожить моего гонца, и тогда я пойму, что взаимопонимания, на которое рассчитывал, не достигнуто. Но перед принятием решения прошу Вас внимательно ознакомиться…»

Когда Артун закончил, привратник еще долго смотрел на толстяка, не проронив ни слова. Тич не все понял из услышанного, но основную суть уловил: Оршуг участвует в какой-то крупномасштабной интриге, в которой письмо играет важную роль.

«Ладно, меня лично это не касается, пусть везет послание по адресу. Может, магринца там и прибьют? А то, если пропадет в этом постоялом дворе, глядишь, — завтра и деревни не будет».

— Что случилось? — Хозяин только сейчас принес жаркое. Он увидел Оршуга на полу и заволновался: — Господину нехорошо?

— Пустяки, — успокоил его Тич. — Мы немного повздорили. Минут через двадцать он должен очнуться. Вы пошлите кого-нибудь за доктором. Как только господин придет в себя, наверняка начнет спрашивать о нас с мальчиком. Скажите ему, что когда вы вернулись в зал, тут уже никого не было. Мы должны срочно уходить. Сколько с нас за ужин?

— Вы же ничего не ели.

— С собой возьмем.

— А как же… — совсем растерялся хозяин. Увидев на столе золотую монету, он заторопился: — Я сейчас принесу сдачу.

— Не надо. Лучше соберите продукты. Артун, поднимись в комнату, принеси наши вещи.

— Куда же вы на ночь глядя?

— А действительно куда? — задумался привратник. Идти в непогоду, да еще по темноте не хотелось. — Нам нужно где-то переночевать. Дождаться, когда он уедет из деревни, и только потом выбираться самим.

— Я все устрою. Вот вам ключ от дома моего шурина. Он с семьей отправился в город неделю назад и до сих пор не вернулся. Как только господа уедут, я вам сам сообщу. — Хозяин постоялого двора очень хотел угодить постояльцам, которых привел Югрол.

Невысокий седовласый мужчина твердой походкой вошел в золотой зал. Он быстро осмотрелся и направился в дальний угол помещения.

— Звали, ваше магичество? — Вошедший остановился в трех шагах от кронмага.

Гермагу Дамутории недавно перевалило за семьдесят, однако выглядел он намного моложе своих лет. Без посторонней помощи вскакивал на лошадь и при необходимости мог провести целый день в седле. Потом, правда, нуждался в обширном оздоровительном сеансе, как было указано в досье, составленном на вельможу тайным советником. С документом кронмаг перед встречей ознакомился очень тщательно.

— Я хотел переговорить с вами, Лырсог. Присаживайтесь. — Зулг поджидал гостя, стоя возле небольшого столика.

Прием вассала в золотом зале, где проводились все самые важные мероприятия, включая провозглашение нового правителя, подчеркивал значимость визита. Мало того, по всему его периметру стояли вазы из лазурного камня, из которых струился искрящийся дымок. Периодически из его искр возникали образы героев Жарзании. Впрочем, Лырсог и без этих условностей понимал: в нем сейчас нуждаются как никогда.

Еще бы! За довольно короткий промежуток времени новый правитель успел наделать столько ошибок… Ухудшил и без того шаткое положение центральной власти. Лишился латников, угробил почти всех воинов центрального округа Жарзана, считавшихся самыми боеспособными. Дал уйти главному врачевателю, который теперь, находясь у Мугрида, смело заявляет о помешательстве повелителя.

— Почту за честь, — Лырсог дождался, когда сел кронмаг, затем сам занял место за столиком.

Гермаг не сразу отозвался на приглашение правителя. Он выехал лишь через пару дней после того, как ему стало известно о двух крупных поражениях повелителя Жарзании. Лырсог теперь стал влиятельнее кронмага: он имел боеспособное войско, насчитывавшее не менее трех тысяч воинов и полторы сотни боевых магов, не испытывал нужды в деньгах, да и порядка на территории Дамутории было куда больше, чем в других провинциях взбудораженной страны.

Подчеркивая свое превосходство, вельможа явился в столицу с шиком — в сияющих даже при пасмурной погоде доспехах во главе двухсот конников. Обыватели глядели на них, и в их душе возникало ощущение надежности. Такие не отступят, они созданы для победы.

Силы, прибывшие в Девятиград из южной провинции, в нынешних обстоятельствах вполне могли взять под контроль весь дворец Зулга. Но пока это не входило в планы гермага.

— Полагаю, вы в курсе последних событий, а потому расскажу только о тех, которые пока не получили широкой огласки, — сразу начал хозяин.

Он рассказал вассалу о недавно выявленных во дворце предателях и о том, что некоторое время был лишен возможности влиять на ситуацию. Особо упомянул о странном малорослике, покровительствующем Мугриду, и о скором прорыве в завратную реальность.

— Вы неплохо информированы, повелитель, — выслушав, произнес Лырсог.

Кое о чем он узнал впервые, особо отметив про себя, что из-за уничтожения разящих охрана дворцового комплекса уменьшилась вдвое.

— Пока мне это ничем не помогло, — махнул рукой кронмаг. — Положение в стране продолжает ухудшаться с катастрофической быстротой. Со всей Жарзании поступают сообщения о грабежах и убийствах. Торговцы боятся открывать свои лавки, крестьяне опасаются выходить на поля, леса становятся пристанищами для всякого сброда… А тут еще восстание в Сиргалии. Очень опасное.

— Я слышал, там объявился необычный волшебник.

— Да, он действительно заслуживает особого внимания. Утверждает, что явился из завратной реальности и призван избавить народ Жарзании от страшной напасти.

— Чародей из легенды? — предположил гермаг.

— Очень может быть, — вздохнул Зулг. — И напастью он считает род Фиренгов. То есть меня. Следовательно, пока я буду находиться у власти, он не остановится.

— Откуда вы знаете?

— Пытался через советников вести с ним переговоры — легенда все-таки. Причем весьма зазнавшаяся. Моих послов он и на порог не пустил, передал свой ответ через помощника и выгнал взашей.

— Ваш дед никогда не разговаривал с бунтовщиками.

— Он был умней и опытней, чего уж там, — развел руками кронмаг. — Перед смертью даже советовал мне отказаться от власти. Я по глупости не послушал. Нынешнюю бурю тогда еще ничто не предвещало, а теперь приходится расплачиваться.

— Чего вы хотите от меня, повелитель? — Лырсог недвусмысленно давал понять, что тратить свое время попусту, выслушивая жалобы обиженного мальчика, он не намерен.

Внук Франуга сделал вид, что не заметил грубости.

— Главный врачеватель, чтоб ему отравиться собственными микстурами, объявил о моем помешательстве. Теперь к указам из Девятиграда мало кто прислушивается. Фактически я перестал быть повелителем Жарзании. А потому самое время передать бразды правления в ваши руки, гермаг. Сами посудите. Этим шагом мы выбьем почву из-под ног бунтовщиков в Сиргалии, ведь их лозунг: «Уничтожить Фиренгов», а не Дилургов. Заставим вассалов и армейских генералов исполнять свой долг, поскольку под указами будет стоять ваша подпись. Да и опыта у вас гораздо больше.

— Вы намерены отречься от власти???

— Я просто не вижу другого выхода. Да, понимаю, что сейчас не лучшее время для любого повелителя, который меня заменит, но уверен, у вас это получится гораздо лучше, чем у кого бы то ни было.

Лырсог задумался. Он абсолютно не желал занимать трон в ближайшие дни или недели. Кто же по своей воле встает на пути надвигающегося урагана? Так и хребет сломать недолго. Нет, надо дождаться, когда он стихнет, унеся с собой неизбежные жертвы. А затем, сохранив силы, можно и мусор разгрести, расчищая себе дорогу во власть. После краха Зулга достойных конкурентов у него не останется, хотя теоретическую возможность занять трон имели еще двое…

— Мысль здравая, но несвоевременная, — наконец отозвался вельможа. — Я говорю это не оттого, что опасаюсь взваливать тяжесть правления в столь непростое время, просто по многим причинам этого невозможно сделать быстро. Процедура смены власти затянется на месяц, а то и более.

— Почему?

— Во-первых, заявление врачевателя должен подтвердить или опровергнуть магкон. Обычно проводится расширенная проверка, она длится не меньше недели. Потом нужно созвать гермагов. Хотя бы пять из девяти…

— Дальше можете не продолжать, — перебил собеседника Зулг, понимая, что главы провинций вряд ли откликнутся на его призыв. — И что же мне делать? Ждать прихода Мугрида в Девятиград или заявиться в Сиргалию, чтобы перед смертью взглянуть на легендарного чародея?

— Сначала надо опровергнуть заявление врачевателя. Гранмаг по своим каналам сумеет довольно быстро распространить опровержение. Затем поставьте воинов магкона под свои знамена. Думаю, сотни три волшебников у Холга имеется. Сколько у вас осталось щитников?

— С полсотни.

— Всадники?

— Три сотни наберется. Пехотинцев вдвое больше.

— Вот видите, этого вполне хватит, чтобы надолго задержать продвижение врага к столице. — Лырсог уже знал о том, что Мугрид идет на Девятиград во главе четырехтысячного войска. — А после того, как врачевателя объявят шарлатаном, сюда начнут подтягиваться пограничные полки.

Последнее утверждение было довольно спорным, и глава южной провинции об этом прекрасно знал. После столь громких поражений центральной власти генералы не станут спешить в Девятиград. Кому охота оказаться в мясорубке?

— Все равно моих нынешних сил не хватит, чтобы воевать на два фронта.

— Советую вам выставить заслон против Мугрида, а в Сиргалию я отправлю свои войска.

— Вы окажете мне неоценимую услугу, гермаг.

Лырсог дал еще много полезных советов по организации отпора заговорщикам. Он не желал победы Мугриду. Особенно легкой и быстрой. Несмотря на то что гермаг Ливаргии не имел законного права на трон Жарзании, от этого человека можно было ожидать самых серьезных неприятностей.

— Ваше магичество, главное сейчас — выиграть время. Угдур — толковый генерал. Опять же после поражения он сделает даже невозможное, чтобы оправдаться в ваших глазах. Думаю, ему стоит дать второй шанс, — уже перед уходом сказал гермаг.

— Вы точно не желаете задержаться в столице? — спросил Зулг. Во время беседы он пару раз намекал, что гостю неплохо было бы провести пару дней в Девятиграде.

— И рад бы, но надо скорее отправляться в Сиргалию. Сейчас каждый день может оказаться решающим.

Лырсог ушел. У него не было намерения вступать в конфликт с мятежниками Сиргалии, а вот поговорить с их предводителем хотелось, чтобы выяснить, чьи интересы тот представляет. Если окажется, что чародей действует самостоятельно, почему бы не перетащить его на свою сторону?

Выбравшись за пределы дворца, гермаг вскочил на лошадь. Он приказал командиру всадников отправляться в обратный путь.

«Зулг, конечно, недолго продержится против Мугрида, но потери гермага будут немалые. Учитывая, что повелитель Ливаргии поднял руку на законного правителя, вельможу несложно будет объявить узурпатором, если вдруг он замахнется на центральную власть. Потом — небольшая виктория в сражении с ним. Генералы должны меня поддержать, особенно после смерти нынешнего кронмага. Погибнув, он поможет мне добиться желаемого гораздо быстрее, чем живой. У нас любят обожествлять павших, какие бы безобразия они ни творили при жизни».

Размышляя об устранении кронмага, Лырсог припомнил совет отца: «Никогда не нападай на Фиренгов у них дома». Родитель долго не объяснял, почему этого не стоит делать, и лишь на склоне лет рассказал о единственном покушении на Франуга, когда дед Зулга еще только собирался взять власть в свои руки.

По словам папаши нынешнего гермага Дамутории, глубокой ночью в особняк, где проживал очередной претендент на власть (а их в те далекие времена было немало), вошли с полсотни наемников. Половину составляли волшебники, половину — отчаянные рубаки. А утром… Франуг вызвал начальника своей стражи и уволил его за недобросовестное исполнение обязанностей. В доме, кроме троих слуг, никого не нашлось. Ни охранников, ни нападавших. Только разбитая мебель и брошенное оружие. При этом сам хозяин особняка проспал всю ночь сном младенца, да и выжившие слуги ничего вразумительного рассказать не смогли.

«Нет, я свои руки кровью Фиренгов пачкать не собираюсь. Желающих и без меня хватает. Не Мугрид, так мятежный чародей из Сиргалии. Они этого жаждут — мешать не буду. Заодно будет интересно посмотреть на результат».

Лырсог отстегнул от седла фляжку с укрепляющим напитком и сделал пару глотков. Ему еще полдня предстояло провести верхом.

Зулг, перебравшись в свой кабинет, тоже обдумывал прошедшую беседу. Совет гермага Дамутории по поводу обращения в магкон показался ему полезным. Сам молодой человек не догадался переговорить с гранмагом сразу после исчезновения шамана, не вспомнил кронмаг и о волшебниках, входивших в эту организацию. А они действительно представляли немалую силу.

«Если удастся договориться с Вирленом, можно будет рассчитывать на помощь вархунов. Но почему нет никаких вестей из Гюрограда? Анвард, отправившийся вместе с Винзугом, сообщил о болезни вождя сумеречников. Но с тех пор прошло несколько дней. Неужели глава вархунов так плох? Нашел время болеть!»

О битве огромной змеи с огнедышащим монстром Зулгу на следующее утро после освобождения из камеры рассказал Базгур. Новость кронмаг посчитал хорошим знаком для себя лично. Раз в его гербе присутствует гюрза, он должен выйти победителем из борьбы со злыми силами. Потом произошли два поражения подряд, и повелитель Жарзании несколько приуныл. Снова появились сомнения, результатом которых и стала встреча с гермагом Дамутории.

— Ваше магичество, к вам на аудиенцию просится человек, утверждающий, что он является сумеречным вархуном, — с присущей ему многословностью доложил церемониймейстер.

— Пусть войдет, я давно жду вестей из Гюрограда.

— Мне кажется, господин, что он выдает себя не за того, кем является на самом деле.

— Почему ты так решил?

— Мне не понравилось выражение лица этого человека. Не внушает доверия.

— Волшебник из клана убийц и не должен внушать доверия.

— Прошу вас на всякий случай надеть амулет «Черный скорпион».

Зулг хотел было вспылить, но вспомнил о предупреждении этого слуги перед церемонией провозглашения. Тогда оно оказалось нелишним.

— Я сделаю, как ты просишь. И еще позови мне офицера щитников, а гостя пусть проводят в синий зал. Аудиенция состоится там через полчаса.

«Пожалуй, слуга прав. Если бы со мной захотел встретиться сумеречник, то просто прошел бы мимо стражи, никто бы его и не заметил. Об этом еще дед говорил».

— Вызывали, ваше магичество? — В кабинет вошел офицер щитников.

— Да, Кнурз. Сейчас в синий зал приведут одного подозрительного типа. Скорее всего, волшебника. Нужно его схватить и допросить. Я должен знать о нем все.

— Будет исполнено. Разрешите исполнять?

— Действуй. Будь осторожен, не исключено, что у нашего гостя припасены неприятные сюрпризы.

Служивый покинул кабинет.

Сразу после своего освобождения кронмаг назначил нового тайного советника, уговорив занять эту должность представителя рода Савайров. Базгур целый день общался со своими подчиненными, а затем испросил дозволения отбыть на границу с Сиргалией. Зулг одобрил решение нового чиновника, поскольку и сам считал юго-западное направление самым опасным.

Стук в дверь заставил оторваться от размышлений.

— Заходи.

Снова вошел Кнурз.

— Ваше магичество, до синего зала гость не дошел. Был уничтожен при попытке применить оружие.

— Кто-нибудь пострадал?

— Стена, ваше магичество. Преступник был размазан по ней тонким слоем.

— Почему не взяли живым?

— Не смогли. Его разорвало неизвестным заклинанием. Волшебники из магкона уже занимаются останками.

— Ладно, свободен.

Зулг поднялся. Он вышел из кабинета сразу после офицера и направился в тайную канцелярию. Надо было ознакомиться с досье на гранмага прежде, чем вызывать к себе Холга. Усилия Бролга по сбору сведений обо всех значимых людях Жарзании помогали новому правителю. Вот только времени катастрофически не хватало. Подозревая всех слуг, Зулг теперь старался контролировать каждый свой шаг. Он перепроверял, насколько точно и быстро выполняются его приказы. Постарался восстановить агентурную сеть Бролга, усилил, как мог, службу советника по безопасности.

Старания правителя действительно принесли свои плоды. По крайней мере, ему удалось навести порядок в собственном дворце. Но предстояло сделать во много крат больше — навести порядок во всей Жарзании.

Глава 16 ЖИВОТВОРЯЩЕЕ ТЕПЛО

Организм человека таит в себе множество загадок. Иногда он вдруг идет вразнос, сдавая все позиции перед пустячной болезнью, а бывает и наоборот: в безнадежной ситуации одолевает недуг, который обычно косит людей сотнями.

Когда Андрея вынесли из храма четырех змей, его сердце билось через раз, а лицо было белее мела. В доме вождя змеиный король лишился сознания, и за него вовсю взялись местные лекари. Через час из опочивальни вышел самый опытный доктор и отвел в сторонку Церзола.

— Мы сделали все, что от нас зависело, — шепотом произнес врачеватель. — Шансов выкарабкаться у него немного. Я еще не сталкивался с подобным истощением организма. Из него словно высосали все жизненные соки. Вождю бы сейчас толкового целителя или шамана с его жертвоприношением, но знак на груди не пустит к больному чары. Так что надежды мало…

— Он умрет?

— Чудеса иногда случаются…

— Понятно… Тогда вот что, — сразу распорядился старейшина, — ни один из лекарей не должен покинуть дом вождя без моего разрешения. Если случится неизбежное, найдешь меня или Пранда. Больше об этом никто знать не должен.

На третьи сутки врачеватель попросил охранников позвать старейшину в опочивальню вождя.

— Неужели конец? — с порога спросил Церзол.

— Нет, организм человека очнулся и начал активное наступление на хворь, но ему нужна поддержка. Собственное тепло больного слишком быстро уходит на борьбу с недугом, он буквально замерзает.

— Согревающие напитки?

— Пациент без сознания, и любое вливание может вызвать отторжение, что еще больше ослабит организм. Я даже боюсь использовать согревающие мази, опасаясь побочных эффектов. В подобной ситуации медицинское вмешательство может оказаться гибельным. Нужна внешняя энергия, которую примет его организм.

— Я прикажу усилить подогрев комнаты.

— Это не поможет. Нужно живое тепло, женское. Причем… — Врачеватель несколько замялся. Потом жестом предложил отойти в сторонку и тихо, чтобы не слышали коллеги, продолжил — Предварительный осмотр показывает, что больной, скорее всего, не является жарзанцем. Это действительно так?

— Да.

— Тогда наши женщины ему не помогут.

— В доме есть две его соплеменницы. Что от них нужно?

— Две как раз и надо. Пусть их немедленно приведут. Они должны его согреть. Чем скорее, тем лучше.

— Я сам за ними схожу, — сказал старейшина.

Он направился в комнату брюнетки. Та по три раза на дню интересовалась состоянием здоровья Вирлена, да и разговаривала она приветливо в отличие от своей подруги. Синеглазка — та и здоровалась так, словно ругалась, а холодный взгляд ее выразительных глаз заставлял ежиться.

«Эта, скорее, заморозит, чем обогреет».

— Добрый вечер, Мадлена! — поздоровался Церзол.

— Добрый вечер. Как Вирлен?

— Чуть лучше, но срочно нужна ваша с Вероникой помощь.

— Кровь сдать? А какая у него группа?

— Нет. Лекарь сказал, что больному немедленно нужно живое тепло. Женское. Причем наши девушки для этой цели не годятся.

— Погодите, это как? — стушевалась журналистка.

— Врачеватель все объяснит.

— А Андр… ой, Вирлен, он пришел в себя?

— Нет, его организм вступил в активную стадию борьбы с болезнью. Своей энергии больному явно не хватает. Ты же не хочешь, чтобы он умер?

— Ни в коем случае!

— Тогда пойдем быстрее. Надо еще за твоей подругой зайти.

— Да-да, конечно. — Журналистка представила, как может отреагировать на такое предложение Таркова. — Только говорить с ней я буду сама. Ладно?

— Не возражаю. — Старейшина и сам был рад предложению брюнетки.

Злавадская ворвалась в комнату Вероники, словно ураган:

— Чего сидишь? Вставай, там Андрей умирает.

— Как умирает?

— Обыкновенно. Растратил все свои жизненные силы на других, вот на себя и не осталось.

Таркова растерялась:

— Он же вождь, неужели целая свора его подданных ничего не может поделать? Зачем они тогда нужны?

— Ты задаешь слишком много вопросов. Спасти его можем только мы с тобой. Идем.

— Мы??? Я, кроме наложения шины на перелом и перевязки ран, ничего не умею.

— Этого не понадобится, — уже в дверях сказала журналистка. — Ты, главное, изо всех сил постарайся и вспомни, что ты — женщина. Хотя бы ненадолго. Большего не потребуется. Церзол, мы готовы.

Последнее указание подруги серьезно озадачило Веронику, но уточнять, что конкретно та имела в виду, девушка не стала. Она отвечала за туриста и не могла допустить, чтобы тот умер, если имелась хоть какая-то возможность его спасти.

— Больного нужно согреть телами с обеих сторон, — стал спешно объяснять лекарь. — Разденетесь, плотно прижметесь к нему. Нужно обеспечить максимальный контакт, иначе ничего не выйдет.

— А если он проснется? Что с ним прикажете делать в такой пикантной ситуации?

— Никакого секса, так ему и скажете. Да и вряд ли у него на это хватит сил.

Врачеватель разговаривал с Мадленой. Благодаря собственному упорству и терпению учительницы Таркова уже многое понимала из сказанного. По ходу разговора до нее стал доходить смысл их миссии.

— Подруга, нас тут что, будут использовать вместо грелок? — спросила она по-русски.

— Если это единственный способ сохранить жизнь Андрею, то какая разница, кем мы ему будем? Или ты хочешь, чтобы он умер?

— Нет, но я ни за что…

— Хватит капризничать, словно кисейная барышня. Я знаю твою нелюбовь ко всем мужикам. Если ты считаешь это достаточным основанием для его смерти, то, пожалуйста, можешь уходить. Уговаривать не буду!

— Девушки, дорога каждая минута, — напомнил врачеватель. — И еще. Очень важно положительное эмоциональное отношение к больному. Если процедура вызывает отвращение, ему станет только хуже.

— Так, мужики! Если вы нас торопите, то почему сами до сих пор здесь? Я никому бесплатный стриптиз устраивать не собираюсь. Быстро покинули помещение!

— Я лекарь, должен наблюдать больного, — попытался возразить мужчина.

— Я и сама с этим справлюсь, уважаемый, причем наблюдать буду с такого близкого расстояния, что вряд ли что-то упущу. — Журналистка буквально вытолкала всех за дверь. — А ты чего не ушла?

— Мне с ними не по пути.

— Врач сказал, что неприязнь может погубить больного. Со своей ненавистью к мужчинам ты только все испортишь.

— Ничего, я буду думать об отце.

Вероника подошла к кровати.

— Тогда раздевайся, чего стоишь?

— Только после вас, уважаемая грелка.

— От грелки слышу! А я женщина, которая сумеет подарить жизнь не только своим детям, но и сохранить ее другим людям, даря собственное животворящее тепло. Во как сказала! — похвалила себя журналистка.

— Да, пробило тебя на красноречие. Жаль, аудитория для таких речей подобралась неподходящая. На меня твои слова не действуют, а мужик, он хоть и в постели, но ничего сейчас не слышит. И вообще, хватит болтать. Чур, я грею его со спины.

— Думаешь, я стану возражать?

Первое, что увидел Фетров, проснувшись, было лицо Мадлены на его подушке. Очень близко, фактически нос к носу.

«Вот это фокус! — подумал парень. — Как и с кем в постель ложился, хоть убей, не помню, а просыпаюсь в объятиях…»

Рука журналистки покоилась на его плече. Женщина лежала с закрытыми глазами, но стоило пациенту пошевелиться, сразу их открыла.

— Живой?

— Вроде бы, — неуверенно ответил он.

— Под одеяло не заглядывать! И вообще, ты бы отвернулся, пока я не встану.

Он послушно выполнил просьбу и чуть не вскрикнул. С другой стороны лежала Вероника. Одеяло сползло с девушки, и больному открылся очень соблазнительный вид на спящую красавицу.

«Елки-метелки! Что происходит? Я в таком окружении и ничего не помню?!» Он попытался поправить одеяло.

— Фокусник, будешь распускать руки, я тебе их обе сломаю. И еще: если не хочешь остаться слепым, быстро отвернулся.

Красный, как вареный рак, Андрей живо выполнил и этот приказ. Его взгляд сразу прикипел к поднявшейся, но не успевшей облачиться в одежду журналистке.

— Да вы меня с ума сведете! Что здесь творится?

— Ты глазки-то закрой, охальник. И голос повышать не надо, — спокойно ответила Злавадская. — Это, во-первых. Во-вторых, волноваться тебе запрещено по медицинским показаниям. Кстати, в твоей постели мы оказались не потому, что обе вдруг воспылали к тебе неудержимой страстью, а по требованиям лекарей. А вот, похоже, и они пожаловали.

Мадлена бросила на пол блузку и юркнула под одеяло. Ей никак не давали спокойно одеться.

— Мы слышали шум. Что случилось? — задал вопрос старший врачеватель.

— Едрена-матрена к твоей бабушке! Мужики, вас в детстве никто не учил, что перед тем, как зайти в комнату к женщинам, неплохо бы и постучать?

— Мы подумали…

— Вирлен, скажи им, чтобы убрались, пока я не нашла, чего бы в них швырнуть потяжелее.

— Да, господа, выйдите, пожалуйста. Пусть дамы оденутся.

— С вами все в порядке, господин?

— Более чем. Будет еще лучше, когда вы покинете комнату.

— Только никаких нагрузок и волнений, повелитель, — предупредил лекарь. — Организму нужен покой.

— Какой у нормального мужика может быть покой, когда он находится в постели с двумя обнаженными красавицами?! Но пока вы тут стоите, они не могут встать и выйти.

Делегация быстро покинула комнату.

— А тебе прямо не терпится, чтобы мы ушли? — Злавадская не отказала себе в удовольствии поддеть зажмурившегося Фетрова.

— О том, чего мне не терпится, я лучше промолчу. Вы оделись?

— А ты открой глазки и посмотри…

— Пусть только попробует, — мгновенно перебила подругу Таркова.

— Мадлена мечтает увидеть меня слепым и со сломанными руками.

— Ради таких девушек, как мы, почему бы и не рискнуть?

— Подруга, я ведь не только ему чего-нибудь подпорчу, тебе тоже достанется. Ладно, можешь открывать глаза. Опасность миновала.

— Доброе утро, девчонки! Очень рад вас видеть. Теперь расскажите, что происходит? Почему я проснулся в столь теплой компании и что от меня нужно этой толпе лекарей?

— Вот пусть они тебе все и расскажут, а у нас с подругой была очень нелегкая ночь, — пробурчала Вероника. — Не знаю, как она, а я только под утро чуть-чуть задремала. Нам нужно как следует отдохнуть.

— Конечно, конечно, — промурлыкала брюнетка, — чрезвычайно тяжко находиться в постели с мужчиной и ничего от него не получить.

— Мадлена, никто не мешает тебе остаться, я только обуюсь и сразу уйду.

— Мы с пациентом как-нибудь позже обсудим твое предложение. Правда, Андрюша?

— Да я… это… — растерялся змеиный король.

— Подруга, ты заставляешь больного нервничать. А ну, брысь отсюда!

— Только не подумайте, что я вас выгоняю, — пробормотал мужчина.

— Мы действительно пойдем, — перейдя на серьезный тон, сказала журналистка. — Теперь за тебя примутся другие. Выздоравливай.

Подруги вышли за дверь, а в комнату, словно вороны, влетели врачеватели. Андрею померили пульс, осмотрели зрачки, напоили микстурами и укутали в одеяло.

— Вообще-то я бы с удовольствием позавтракал, господа лекари. Или мне и это не положено? — спросил больной.

— Завтрак будет готов через полчаса, повелитель. А пока отдыхайте.

— Сколько я проспал?

— Трое суток.

— Позовите мне Церзола или Правда.

— Вам нельзя заниматься делами, повелитель. Организм еще недостаточно окреп.

— Не позовете — я начну волноваться, — прибег к шантажу глава сумеречников. — Мне нужно знать результаты одной важной операции в Девятиграде.

— Хорошо, за ними пошлют. За завтраком и поговорите, — пошел на уступки лекарь.

— Договорились. А теперь расскажите, что со мной произошло после посещения храма четырех змей.

Под монотонный голос доктора парень уснул.

— Артун, те, кого мы ищем, находятся в том доме. — Привратник кивнул в сторону дома, расположенного на противоположном конце площади. — Надо узнать, что это за здание.

Через минуту подросток сообщил:

— Это дом вождя сумеречных вархунов.

— Неужели девушек продали ему в рабство? У кого бы узнать?

Возле здания волшебник заметил больше десятка охранников. «Наверняка сюда пускают далеко не каждого», — подумал он.

— Господин Анвард! — Голос слева привлек внимание Тича. Волшебник повернулся. Он сразу вспомнил, что это имя дамочки упоминали, разговаривая между собой еще там, на Инварсе.

Тот, кого окликнули, остановился и подождал молодого паренька, видимо, посыльного. Кархун тут же послал к ним свое недавнее изобретение.

После стычки с Оршугом привратник полночи не спал, пытаясь воплотить в жизнь не дававшую ему покоя идею. Чего он только не перепробовал, но стабильного жучка, который мог на расстоянии передавать чужие разговоры и при этом не излучать магического фона, у Тича долго не получалось. Скорее всего, усилия волшебника так бы и не увенчались успехом, если бы не надоедливые комары.

Почему-то их жужжание доносилось слева, насекомое кружилось перед носом, а прыщи от укусов вскакивали справа. При этом все попытки убить кровососа терпели неудачу.

— Учитель, — наконец не выдержал наблюдавший за мучениями учителя Артун. — Без волшебства это насекомое не прогнать, это же тризвонг. Вампир, состоящий из трех самостоятельных мошек. Одна отвлекает шумом, другая пьет кровь, а третья присматривает за ними с помощью природной магии.

— Ты почему до сих пор не спишь? Нам завтра вставать рано, — пожурил паренька кархун и вдруг сразу же понял, чего не хватает для успеха.

Тич буквально зациклился на двухточечном способе передачи, при котором магия должна присутствовать и в приемнике и в передатчике. Введение третьего, а еще лучше — и четвертого звена существенно упрощало задачу. Непосредственно передачу осуществляли посредники, а уловитель звуков и воспроизводитель могли обладать столь незначительным запасом энергии, что практически сливались с естественным фоном. Привратник с помощью чар поймал все три особи тризвонга и наказал за издевательства, превратив в подслушивающее устройство.

В Гюрограде у него появилась возможность испытать магическое новшество. Две особи тризвонга по приказу волшебника отправились на боевое задание. Первая уселась на плече указанной цели, вторая зависла в воздухе на трехметровой высоте. Теперь беседу этих двоих можно было слушать, не напрягаясь.

— Церзол просил передать, что вождю сегодня стало лучше. Если его здоровье не ухудшится, он примет вас сразу после ужина.

— Будем надеяться на скорое выздоровление. Кронмаг весьма озабочен состоянием господина Вирлена, — кивнул купец. — Как себя чувствует Дихрон? Позавчера на нем лица не было.

— Как узнал, что племянник пошел на поправку, сразу повеселел. И еще. Мадлена просила передать, что сегодня не придет к вам в магазин.

— Почему?

— Жаловалась, что плохо спала нынешней ночью.

— Ничего страшного, пусть приходит завтра.

— Так вы зайдете?

— Сразу после ужина буду обязательно, — пообещал купец и продолжил путь.

Тич с учеником двинулись следом.

У торговца в Гюрограде имелся небольшой филиал, куда он сразу же и направился, чтобы узнать о состоянии дел и выдать распоряжения, исходя из сложившейся ситуации.

Через гонцов и посыльных Анвард приказал всем своим подручным собрать наиболее ценные вещи, нанять охрану и срочно перебираться в Жарзан.

Такой же филиал до недавнего времени имелся и в столице, но сразу после того, как Анвард попал в поле зрения разящих, филиал сгорел вместе с сотрудниками. Глава компании «Натуральные шелка Гетонии» в Девятиграде не смог отыскать ни одного из подчиненных, и визит в город сумеречников напрашивался сам собой.

С кронмагом они уже оговорили все вопросы сотрудничества, которое в этот тяжелый для Жарзании период предполагало полную финансовую поддержку центральной власти со стороны самых крупных торговых и туристических компаний. А потом, когда (или если) Зулг одержит победу, он обещал полное содействие торговому люду.

Бизнесмен сам предложил эти, казалось бы, невыгодные для себя условия, поскольку будущее у него могло быть лишь в случае победы нынешнего повелителя Жарзании. Другие варианты приводили весь его бизнес к полному краху, а самого купца к гибели. И на роль посла к вождю сумеречных вархунов Анвард вызвался сам, особенно после того как узнал, кто занял эту должность.

Тич ощутил холод в районе макушки, как только они с Артуном свернули на другую улицу. Стараясь не подавать виду, он начал искать источник опасности.

Чародей уже научился различать два типа тревожных сигналов. Ощущение небольшого морозца четко указывало на угрозу непосредственно ему, но сейчас чувствовался лишь сквозняк, который постепенно усиливался. На всякий случай привратник окружил магической защитой ученика и попросил того нагнать торговца.

— Извините, господин, — уже на пороге магазина купца окликнул подросток, — с вами хочет переговорить мой учитель.

— Учитель? А где он сам?

Паренек не успел развернуться, как вдруг невидимая сила подхватила его и бросила на торговца. Оба оказались справа от крыльца, а в дверь с гулким стуком вонзились сразу три болта. Стрелка, выскочившего из-за угла, чтобы расстрелять Анварда в упор, мгновенно по плечи утянуло в землю. Однако наставник Артуна продолжал ощущать ветерок в районе темечка, значит, опасность пока не миновала. Он запустил еще одно заклятие. Дверь с грохотом сорвалась с петель и щитом прикрыла купца с мальчиком. Вовремя — еще шесть болтов воткнулись в деревянные доски. Кто-то очень настойчиво желал смерти торговому человеку.

Через несколько мгновений Тич определил, откуда стреляли. Арбалетчики заняли позиции на крышах двух соседних домов и теперь выбрали новую жертву. Перезарядив оружие убийства болтами с серебряными наконечниками, они попытались выстрелить. Привратник на доли секунды опередил наемных убийц. Он сначала воздействовал на арбалеты, заклинив спусковые механизмы, а затем подключил к поимке преступников растущие возле домов деревья. Их ветви, вытянувшись в длину, обхватили стрелков и сбросили с крыш.

— Артун, не высовывайтесь, я еще не закончил! — крикнул волшебник.

Ощущение сквозняка не проходило, но затаившийся враг не спешил показываться из укрытия. Сигнальный ветерок исчез, когда возле магазина появилась городская стража.

— Кто такой?! — Стражники окружили Тича.

— Этот человек прибыл ко мне, — поспешил вмешаться Анвард. Подросток успел шепнуть, что у учителя нет с собой метрики. — Вы лучше займитесь настоящими преступниками.

Купца здесь знали как посла его магичества, а потому сразу оставили кархуна в покое.

— Благодарю вас. — Торговец пожал руку чародею и пригласил его в лавку. Слугам он сразу же отдал распоряжение починить двери. — Как вам это удалось?

— Чистая случайность, — не стал вдаваться в подробности привратник. — Между прочим, в засаде были не только те трое. Еще двое нападавших наверняка являлись колдунами. Они успели оценить обстановку и скрылись. Хорошо, если убрались из города. Я это к тому, что ваша жизнь в опасности.

— Времена нынче такие, что смерть над каждым витает. Но я учту ваше предостережение. Вас как величать?

— Мое имя Тич.

— Анвард, очень рад познакомиться. А молодого человека, я так понимаю, зовут Артун?

— Да, — кивнул мальчик.

— Ты не голоден? — спросил купец.

— Парня лучше покормить, — ответил за него учитель.

Подростка пригласили на кухню, а мужчины отправились в кабинет, где им тотчас принесли по чашке душистого чая с сыром.

— О чем вы хотели со мной переговорить, Тич? О покушении?

— Нет, уважаемый. Стрелков я действительно заметил совершенно случайно. Меня интересует судьба двух девушек. Одну зовут Вероника, другую — Мадлена.

— Это те, которые живут у вождя? Откуда вы их знаете?

— Мы вместе прибыли в Жарзанию.

— С Инварса?

— Да.

— Земляк?! Но этого не может быть, вы же волшебник!

— Я и сам думал, что это полный бред, когда здесь создавал первое заклинание. Точнее, оно было далеко не первым. Просто раньше я свои чудесные избавления от напастей относил на чей угодно счет, только не на собственный. Да и кто бы на моем месте думал иначе? Особенно там, на Инварсе.

— Вам удавалось колдовать по ту сторону Врат?

— Это произошло во время нашествия чужаков, когда они вместе с собой принесли часть этого мира, — пояснил кархун. — Сначала вытащил себя из-под руин казармы, а потом спасся из застенков, когда волшебники решили меня устранить, как опасного свидетеля.

— А в Жарзании как оказались? — захотел уточнить Анвард.

— Это отдельный разговор. Сначала просто стремился снять с себя ложное обвинение. А потом встретил двух красавиц и решил им помочь через Врата перебраться. Не успел заметить, как и сам тут оказался. Сейчас собираюсь обратно на Инварс, думал и их с собой забрать, если пожелают.

— Не хотелось вас расстраивать, уважаемый, но пути на ту сторону временно закрыты. Я полагаю, заговорщики специально совершали вылазки в завратную реальность, чтобы тамошние власти приняли соответствующие меры. Теперь все Врата заблокированы со стороны Инварса.

— Надолго? — спросил Тич.

— Пока не произойдет прорыв.

— Что еще за прорыв?

— Я и сам точно не знаю. Должны образоваться какие-то дыры между мирами. Некоторые считают, что откроется беспрепятственный доступ на другую сторону. При этом довольно обширные зоны, прилегающие к Вратам там, на Инварсе, будут находиться под властью природных законов Жарзании.

— То есть полное раздолье для здешней магической знати?

— Именно. Они этим как раз и собираются воспользоваться. Планируются грабежи, захват невольников и прочее.

— И куда смотрит власть? Насколько я помню, есть соглашения…

— Со смертью кронмага Франуга в Жарзании наступили тяжелые времена. Центральной власти практически не существует. В стране беспорядки, с восточной провинции на столицу идут войска Мугрида, восстание в Сиргалии, Бирзань замучили разбойничьи набеги, в большинстве округов местные вельможи практически уничтожили торговое сословие. Так что сами понимаете.

— Раскудырная сила! Вот угораздило попасть… А как же туристы? Хоть кого-то успели переправить? — Тич прекрасно помнил о двух группах, находившихся в замке Оршуга.

— Отправили только тех, кто находился в Девятиграде. Другие почти все остались в Жарзании.

— Пленниками?

— Тем, кто находился в Дамутории и в Жарзании, повезло. Про остальных ничего не знаю.

Они проговорили до самого обеда. Потом к Анварду прибыл посыльный от Вирлена. В дом вождя они отправились вдвоем.

— Тич??? — Первой в холле особняка им попалась Мадлена. — Ты как здесь оказался?

— Соскучился по вам, дамы. Вот и пришел повидать.

— Но ты же…

— Мне тогда не удалось скрыться незаметно. Да еще один тип опознал не вовремя.

— Но мы же тебя не видели!

— Нас разделили. Вы пошли с Оршугом, а меня повели в другую сторону.

— Извини, мы правда не хотели тебе неприятностей.

— Да ладно, — махнул рукой волшебник. — Чему быть — того не миновать. Вы-то сами как?

— Нормально. Пойдем к Веронике. Она должна тебя видеть.

Журналистка увела парня, а Анвард направился прямиком в кабинет вождя.

Андрею стало намного лучше. Он уже твердо стоял на ногах, и после целого часа обследований лекарь вынужден был отменить постельный режим. Врачеватель видел перед собой абсолютно здорового человека, который еще позавчера балансировал на краю могилы.

— Очень нетипичный случай, — сообщил доктор Церзолу. — Я надеялся, что он только через неделю сможет ходить, а тут… Ничего не понимаю. Вождь в полном порядке!

Кроме змеиного короля в кабинете находились Пранд, старейшины и несколько человек из совета избранных, в числе которых был и Дренг. Торговца усадили за стол напротив Вирлена.

— Приветствую вас, Анвард. Мне сказали, вы здесь представляете интересы кронмага?

Визит купца носил статус официального, поэтому Фетрову опять приходилось выступать в украшенной двумя черными жемчужинами короне. Впрочем, Андрей стал спокойнее относиться к этому аксессуару, воспринимая его просто как часть сценического костюма типа своего циркового черного плаща.

— Вот мои бумаги. — Купец положил письма с печатью повелителя Жарзании.

— Чего ждет от нас его магичество? — Фетров лишь мельком взглянул на бумаги.

— Сейчас повелителю требуется поддержка каждого подданного, а на сумеречных вархунов он надеется особо.

— Наш клан никогда не вмешивался в большую политику, — вклинился в разговор Дренг. — Зачем помогать неудачнику?!

— Уважаемый, перебивать гостя — признак дурного воспитания. К тому же он является посланником повелителя той страны, где мы проживаем, — сделал замечание змеиный король. — Если вы не в силах сдерживать свой язык, наберите в рот воды. Иногда помогает.

— Вождь не может давать указания избранным, — вспылил несостоявшийся глава сумеречников. — Вы попираете наши обычаи.

— Все одновременно или какой-то конкретно? А что, в нем прямо так и сказано, что нельзя указывать зарвавшемуся типу на недопустимость хамства в обществе приличных людей?

Церзол собирался вмешаться в разгорающийся конфликт, но фокусник жестом остановил старейшину. Ему порядком надоели наскоки этого типа.

— Вирлен, не забывайтесь! Вы оскорбляете избранного, который имеет право любого из присутствующих здесь вызвать на поединок.

— Ну и что? — спокойно ответил Андрей. Он повернулся к торговцу и негромко произнес: — Прошу прощения, уважаемый. Некоторые просто не могут жить без дрязг.

— Повелитель, вы оскорбляете меня при посторонних?!

— Дренг, а тебе не кажется, что своим поведением ты позоришь весь клан сумеречных вархунов? В Жарзании поднимается великая буча, а ты в это время занят только тем, чтобы выместить обиду за то, что ценой гибели наших молодых бойцов не удалось дорваться до власти!

— Кто бы говорил! — вскочил Дренг. — По вашей милости, между прочим, погибло более двух десятков парней.

Это был удар «ниже пояса». Андрей приложил немало усилий, чтобы не броситься на наглеца. Он с громким хлопком опустил руку на стол.

— В память о них я и стал правителем Гюрограда. И приложу максимум усилий, чтобы в будущем погибало как можно меньше наших людей. Один раз, по-моему, я это доказал. А что ты сделал для клана? Кроме лишенных смысла призывов отомстить за смерть Гарнога и прочей напыщенной болтовни, я ничего толкового от тебя пока не слышал.

— Зоревиков необходимо наказать! Ни одно преступление не должно избежать возмездия. Особенно это!

— Кто сказал, что вождя убили зоревики?

— А слов и не нужно. Нож, которым его зарезали, и труп убийцы говорят сами за себя, — не отступал Дренг.

— Ну да, они разве что записку следующего содержания на месте преступления не оставили: «Специально для Дренга сообщаем: Гарнога убили мы, зоревики». Ты бы поверил?

— Идиотом пытаетесь меня выставить?! — Нож Дренга вонзился в стол между указательным и большим пальцем левой руки Андрея. — А теперь посмотрим, какой смелый у нас вождь. Я вызываю вас на поединок трех кинжалов.

Тут уж вскочили все присутствующие, кроме змеиного короля. Андрей аккуратно снял корону, положил ее на стол и четко произнес:

— Вызов принят.

Фетров поднялся, вытащил клинок из столешницы, подкинул его к потолку и, когда тот возвращался вниз, резко толкнул ладонью. Лезвие воткнулось в спинку стула в сантиметре от бедра Дренга.

— Так, господа, с мелкими неурядицами закончили. Давайте, наконец, вернемся к работе. Присаживайтесь! — как ни в чем не бывало занял свое место фокусник.

— Вы еще не назвали место и время поединка! — подал голос несколько побледневший избранный.

— Время? Сразу по окончании заседания. Думаю, через час, — ответил Андрей. — Место? Да хоть в холле моего дома, если тебя это устроит. Главное, чтобы эту дурацкую комедию не видели наши люди.

— Боитесь свидетелей?

— Нет, Дренг, не люблю по чужой милости выглядеть идиотом. Если это тебе доставляет удовольствие, зови своих приятелей. Пусть они понаблюдают. Все, давай заканчивать балаган. И без твоих неудовлетворенных амбиций времени ни на что не хватает.

Забрав кинжал, Дренг покинул кабинет.

— Какой помощи ждет от нас Зулг? — вернулся к прерванной теме Андрей, однако снова водружать корону на голову не стал.

— В Жарзании образовалось три основных очага сопротивления центральной власти. Ливаргия, к которой наверняка уже присоединились Гетония и Арзанс, Сиргалия и Бирзань. Основные силы движутся на столицу с востока, но наибольшую опасность представляют не они. С юго-запада на Девятиград идет очень сильный волшебник. Не исключено, что он кудыр-маг. Остановить его сейчас — главная задача.

— А это вообще возможно? — спросил Андрей. Он знал о кудыр-магах только со слов Дихрона, а тот про суперчародеев рассказывал довольно страшные вещи.

Присутствующие еще не успели переключиться с инцидента между Дренгом и вождем, а тут им подкинули новую проблему.

— Справиться с кудыр-магом — задача очень сложная, — заговорил Церзол. — Это если он одиночка. Если же за его спиной целая армия, то следует уповать лишь на счастливый случай. Из тех, что раз в жизни выпадает.

— Говорить с ним пытались? Чего он добивается?

— К послам кронмага вожак повстанцев выйти не соизволил, но через своих людей передал, что его цель — уничтожить всех представителей рода Фиренгов, — ответил купец.

— А что они ему плохого сделали?

— Сиргалийский волшебник не посчитал нужным объяснять свои мотивы…

Посовещавшись минут десять, кархуны решили обдумать все более детально и вернуться к этому вопросу завтра. Вторым пунктом стало обсуждение покушения на посла его магичества.

— Мы успели допросить одного из стрелков. Два других получили сильные удары при падении и пока не пришли в себя.

— И что он сказал?

— Преступники прибыли в Гюроград из Ливаргии. Они состоят в банде некоего Ровунга. На допросе арестованный сознался, что бандиты уже пытались уничтожить вас, господин Анвард, напав на караван. Тогда не получилось. В город они прибыли впятером: три воина и два волшебника. Чародеев поймать не удалось, — доложил Правд.

— Их надо обязательно найти! — сказал Андрей.

— Легче это будет сделать, если ввести в городе чрезвычайное положение, — подал голос один из старейшин.

— Давайте введем. Что для этого нужно?

— Я подготовлю текст указа, повелитель. — Первый помощник записал поручение.

— Какие еще вопросы на сегодня?

— У меня — просьба кронмага, — поднялся купец. — Он ждет сообщения о дате вашего визита в столицу.

Андрей задумался.

— Полагаю, не раньше, чем послезавтра.

— Благодарю, я завтра же отправлю гонца, — кивнул Анвард.

Следующим пунктом совещания был вопрос восстановления подвалов в храме четырех змей…

Глава 17 СНАДОБЬЕ НЕУЯЗВИМОСТИ

— Где ты его откопала?! — воскликнула Таркова.

— К счастью, меня не успели зарыть в землю, поэтому и откапывать не пришлось, — ответил за Мадлену улыбающийся привратник.

— Не поверишь, но в дом его привел Анвард, — сообщила Злавадская.

— Тич, ты знаком с главой компании «Натуральные шелка Гетонии»?

— Да, то есть нет. До сегодняшнего дня знал его только заочно и с ваших слов. Вы еще на Инварсе вроде бы сначала собирались его рразыскать, а потом на туриста выйти. Правильно?

— И ты запомнил?

— С некоторых пор у меня очень хорошая память. А на Анварда я случайно наткнулся, когда его пытались убить.

— На купца напали? — задумчиво произнесла Вероника. — Когда?

— Перед обедом.

— Значит, мне не показалось, — глядя куда-то вдаль, сказала Таркова.

Она вспомнила события вчерашнего утра, когда неожиданно для себя резко повернулась в сторону темного переулка. Там почти сразу же что-то загрохотало. Синеглазка спешила и не придала этому значения, хотя помнила, что подобные ощущения у нее возникают во время воздействия магии. Теперь она сопоставила свои ощущения и поняла, что кто-то в Гюрограде устроил охоту на пришельцев.

«Интересно, кто следующий? Мадлена, Андрей или тот же Тич?» — Таркова замерла, глядя в потолок.

— Что тебе не показалось? — вклинилась в ее мысли журналистка.

— Потом скажу, сейчас хочется послушать нашего гостя. Где он пропадал все это время?

— Где я только ни пропадал…

Тич уже давно не был в женском обществе, и сейчас парня потянуло на флирт. А Мадлена так мило восхищалась рассказами о его похождениях, что невольно хотелось добавить немного вымысла в свои почти героические поступки. Однако скептически настроенная Вероника постоянно вмешивалась и уточняющими вопросами заставляла возвращаться к реальности. Привратник не мог не отметить перемены, произошедшие с синеглазой красавицей. Она стала гораздо жестче, во взгляде появилась агрессия, которой раньше не замечалось.

— В то, что ты легко справился с головорезами в день Красного солнца, я верю. Хороших бойцов тут встретишь нечасто, а колдовать они не рискнули. Их вожак, наверное, был исключением. — После ночи, проведенной в одной постели с мужчиной, наутро синеглазка с удивлением обнаружила, что не испытывает никаких затруднений в понимании здешнего языка. Проблем с произношением тоже не возникало. Как пошутила журналистка: «Видать, парень тоже чего-то передал взамен тепла». — Говоришь, воин едва не убил тебя?

Кархун развел руками:

— Лихо пригвоздил к земле кинжалом. Нога до сих пор побаливает. Если бы не перелет на остров…

— Летающий остров?! В Жарзании нам никто о таком не рассказывал. Да и хотя бы один в небе мы увидели. Это сейчас солнцу сквозь облака не пробиться, а раньше…

— Я и сам был поражен не меньше вашего! А тут еще этот старик…

Второй раз синеглазка встряла, когда привратник заговорил о своих способностях к магии.

— Ты — волшебник??? Да быть такого не может! Может, фокусник?

— Какие фокусы, девушки. Я самый обыкновенный маг, и, как сказал мой учитель, с хорошими способностями, — не мог не похвалить себя привратник.

— Ладно, пусть будет так. И что ты умеешь?

— Могу ураган создать, землетрясение вызвать, дом с землей сровнять… Если надо, конечно.

— А чего-нибудь проще?

— Пожалуйста. — Кархун создал плетение и открыл створку окна, хотя находился от него в трех шагах.

— Ну это и без волшебства, наверное, сделать можно, — заявила Таркова. — Есть у меня один знакомый иллюзионист. Он и не такие чудеса вытворяет. Может, например, меня цветами украсить, не дотрагиваясь.

— И я могу. Смотри.

В следующее мгновение на парня свалилось полсотни роз. Он опешил. Предпринял еще одну попытку — и второй букет целой охапкой осыпался прямо на голову своего создателя. Мало того что цветов оказывалось каждый раз вдвое больше запланированного, так еще и упали они не на девушку…

— Тич, хватит. Не видишь — она над тобой издевается?

— Как это?

— Очень просто, ядрена-матрена к твоей бабушке. У нашей Вероники, как оказалось, глаза особенные. От них любая магия отскакивает. Говорят, при этом еще и мощь свою в два раза увеличивает.

Ощутив воздействие чар, синеглазка окончательно уверилась в своем предположении, что вчера на нее действительно совершили магическую атаку: «Что ж, им же хуже».

— Дар? — решил переспросить привратник, вспомнив недавний разговор с Артуном.

— Наверняка мы не знаем. — Журналистка пожала плечами.

— Ничего себе! Что же вы тогда удивляетесь моим способностям?!

Злавадская не стала развивать тему и попросила рассказывать дальше. Она слушала очень внимательно, периодически что-то записывая в блокнот.

О своих похождениях в мрачном мире кархун решил пока не говорить. В этой части своих похождений еще самому предстояло разобраться. И получалось, что с летающего острова он сразу попал в Жарзанию.

— Ты видел Оршуга!? Где, когда это было? — Услышав о магринце, Таркова напряглась.

Волшебник рассказал о неприятной встрече с вельможей на постоялом дворе.

— Он явно выдавал себя за другого. И одет был проще, и слуг рядом находилось только двое.

— Хорошо, что ты его не убил, — немного успокоилась синеглазка. — Этого гада я сама должна прикончить. Куда он направлялся?

— Откуда я знаю? Самому пришлось ноги уносить.

— А потом что было?

Мадлена постаралась быстрее уйти от опасной темы. Выразительным взглядом она попыталась показать это привратнику. Тот среагировал правильно, поскольку тоже не хотел раскрывать некоторые подробности стычки. Не обмолвившись ни словом о необычном письме, дабы не выдать тайну Артуна, волшебник сразу перешел к своему последнему открытию в области магии.

— Прошлой ночью я придумал интересное устройство. Работает как микропередатчик.

— И что он умеет передавать? — Журналистка навострила ушки.

— Я так и думал, что ты спросишь. Мое изобретение, конечно, не чета устройствам, которые у тебя были на Инварсе, но оно позволяет слышать, что говорят на расстоянии.

— Подслушивающее заклинание? — пренебрежительно произнесла Вероника. — Помнишь, Базгур нам о таких рассказывал. Толку от них почти никакого. Любой местный волшебник, когда не хочет, чтобы его слышали, способен поставить блок или амулетом специальным пользуется.

— Мое устройство не просто магия, а потому амулеты и магические блоки ему не страшны. Да что говорить: им может воспользоваться любой человек, — необязательно быть волшебником.

— Не может быть! — почти одновременно воскликнули подруги.

— Кто-то желает со мной поспорить? — нахохлился парень. — Хочешь — сама его испытай, — предложил кархун Мадлене.

— Лучше это сделать не ей, — возразила Таркова. — От меня магия отскакивает, следовательно, эксперимент будет наиболее достоверным. Или я неправа?

— Да мне без разницы, кто будет опробовать устройство. Предлагаю поступить так. Вероника, ты будешь шпионом и установишь микрофон на Мадлену. Она выйдет в другую комнату и чего-нибудь скажет вслух. Договорились?

— Посмотрим, — ответила синеглазка. — Ты показывай, что за устройство и как им пользоваться.

— Пожалуйста. Вот это некогда было тризвонгом, — Тич вытащил из внутреннего кармана нечто вроде заколки. На слегка искривленной игле находились три блестящих комочка. Он три раза щелкнул языком, и комочки ожили. — Теперь глядите очень внимательно.

Насекомые резко поднялись вверх, затем один из них сел на мочку уха привратника, второй на вытянутый указательный палец. Последний продолжал висеть в воздухе.

— Чтобы дать задание, нужно поднести этого друга ко рту и дунуть в сторону того человека, который представляет интерес. С помощью магии я, конечно, управляю микрофоном по-другому, но можно и так. — Он дунул на комара и тот, расправив крылья, вспорхнул и приземлился на плечо Злавадской. — При необходимости устройство легко вернуть в исходное положение.

Волшебник снова трижды щелкнул языком, и насекомые поспешили вернуться на иглу, где сразу же превратились в блестящие комочки. Тич протянул заколку Веронике:

— Приступайте, девушка. Мое устройство слушается того, на ком установлено.

Синеглазка внимательно исследовала неброское украшение и приколола его на грудь. Затем посмотрела по сторонам. Звуки шагов, доносящиеся от окна, привлекли ее внимание. Таркова заметила Дренга. Избранный на миг оглянулся, окинул недобрым взглядом особняк вождя и прибавил ходу. Жертва для эксперимента была найдена, в комнате прозвучали три щелчка.

— Ну и типа ты выбрала для испытания. — К окну подошла Мадлена. — Церзол говорил, он самый коварный.

— Я точно знаю, что он волшебник. Опять же надо посмотреть, догонит ли его комар. Тич, на каком расстоянии действует твое устройство?

— Точно не знаю, не проверял.

— Вот заодно и выясним.

— Каким образом? Ты знаешь, где он живет?

— Нет, но нам ничего не мешает выяснить это у Церзола.

— Но ты хоть что-нибудь слышишь?

— Ага, звуки шагов, вот кто-то поздоровался с Дренгом, а тот не ответил, грубиян.

— Ну что, убедились? — Привратник выглядел весьма довольным собой.

— Погоди-погоди. Пока мужик сам не заговорит, испытания не пройдены. Мало ли какие звуки твое насекомое способно издавать самостоятельно.

— Чем я заслужил ваше недоверие, о синеокая? — патетично высказался чародей.

— Не отвлекай. Видишь, я работаю, — отмахнулась Таркова.

— Тич, но как оно работает? На каком принципе? — попыталась выяснить журналистка.

— В основе лежит созидательная магия мысли и вибрации голоса, которые хорошо воспринимаются пластинками крыльев насекомого. Крылышки вибрируют, и их видит второе насекомое, преобразуя колебательные движения в соответствующие волны. В данном случае визуальный контакт обеспечивает надежность устройства от помех практически любых магических барьеров. Тризвонг будет работать даже в темноте. Лишь густой туман может помешать передаче. К тому же мне удалось запаковать малый источник энергии в непроницаемую оболочку, не позволяющую выявить чары. Создать дистанционного посредника между приемником и передатчиком… — Тич увлекся, описывая любимое детище, а потом вдруг осекся. — Есть там еще ряд тонкостей, но я не хотел бы, чтобы ты их записывала.

Злавадская неохотно спрятала блокнот.

— Извини, профессиональные инстинкты срабатывают. Ты не хочешь, чтобы местные знали?

— Зачем им? Особенно сейчас. Тут, сказывают, гражданская война начинается.

— О! — произнесла Вероника. — Наконец-то голос прорезался!

— Тогда выключай, нечего чужие разговоры подслушивать.

— Минутку, — Таркова резко изменилась в лице.

— Что там? — взволнованно спросила журналистка.

— Не мешай, потом расскажу, — синеглазка затаила дыхание.

Она стала свидетелем очень странной беседы, которая заинтересовала девушку с первых слов.

— Вызвать Вирлена на поединок трех кинжалов не составило никакого труда. Он, можно сказать, сам напросился, ни один из старейшин не заподозрит, что я это сделал умышленно. Но ты знаешь, метательным ножом он владеет очень ловко. Его бросок там, в кабинете, заставил меня пожалеть о вызове.

— Не стоит бояться. Вот этот амулет создан из чистой энергии кудыр-мага. Ни один кинжал, будь он хоть из первозданного серебра, не поразит тебя на расстоянии. Только в ближнем бою у вождя появится небольшой шанс, и то, если он догадается замедлить ход клинка во время нанесения решающего удара. Когда поединок?

— Приблизительно через час в доме вождя. Но если старейшины найдут амулет, меня сначала исключат из совета, а затем повесят.

— Как можно найти то, чего нет? За минуту до боя проглотишь шарик. Он растворится в желудке, и все. Никакими поверхностными чарами его не обнаружить, а через час действие амулета прекратится. Потом даже полное исследование крови не позволит ничего выявить. Кстати, ты защитные медальоны носишь?

— Почти всегда. Сегодня, например, на мне «Опаленная роза». Снять?

— Не надо. Моему амулету «Опаленная роза» не помеха, главное, чтобы не было другого артефакта, имеющего отношение к волшебству кудыр-магов.

— У меня друзей в магконе нет, а на покупку подобной штуки денег не хватит.

— Мое дело — предупредить.

— Слушай, а может, мне его не убивать? Вирлен пользуется слишком большой популярностью. Он же действительно спас Гюроград от гибели. Мне его смерти не простят. Давай я его просто оглушу. Человек, проигравший в поединке, все равно не имеет права возглавлять клан.

— Дренг, ты хочешь, чтобы в городе узнали, кто на самом деле причастен к смерти Гарнога?

— Нет.

— Тогда перестань разводить сопли! Сегодня же я хочу услышать, что у твоего обидчика перерезано горло. И действовать ты должен наверняка. Дождись, когда Вирлен бросит в тебя все три кинжала, и прикончи его.

— Хорошо-хорошо. Все сделаю, но потом я очень рассчитываю на вашу помощь.

— Будет тебе помощь. А теперь ступай, собери приятелей. Чтобы зрелище не сорвалось, в доме должно быть не меньше десятка свидетелей. Из числа тех, кто не очень доволен нынешней сменой власти. Иначе Церзол придумает какую-нибудь каверзу и снова нарушит наши планы.

Когда Таркова услышала хлопок двери и звуки шагов, она трижды щелкнула языком.

— Вероника, что там?

«Все-таки следующим на очереди у них Фетров», — пришла к выводу синеглазка. Она перевела взгляд на подругу и ответила:

— Эти сволочи собираются убить нашего Андрея!

— Едрена-матрена к твоей бабушке! Дренг?

— Он самый. Только что с кем-то из приятелей обсуждал детали убийства.

— Вы нашли в Жарзании своего туриста? — удивился привратник.

— Найти — нашли, сейчас не потерять бы. За короткий промежуток времени, с тех пор как мы его отыскали, он третий раз попадает в беду. Нужно немедленно идти к Церзолу, — предложила журналистка.

— Пожалуй, ты права. Те двое, похоже, сильно недолюбливают старейшину.

— Тич, давай с нами.

В кабинет их не пропустили.

— Приказано не беспокоить. — Два стражника преградили путь за десять шагов до двери.

— У нас очень важное и очень срочное донесение. Позовите немедленно Церзола, — журналистка попыталась решить вопрос миром.

— Не положено.

— Вот бюрократы! А ну, разойдись!

Вероника рванула вперед, обманный замах, подсечка, толчок, второй, — и охранники рухнули на пол. Перед кабинетом оказалось еще два дозора. Стража оголила клинки.

— Тич, если несложно, освободи ей дорогу. Иначе будут жертвы, ты ее знаешь.

Привратник пожал плечами, но просьбу постарался выполнить. Небольшое напряжение, отразившееся в его взгляде, — и стражников отодвинуло к стенкам, придавив так, что они не могли пошевелиться. В коридоре сработала сирена.

Ненадолго. Кархун соорудил еще одно заклинание, и пронзительные звуки смолкли.

Дверь кабинета открылась, кто-то из вышедших попытался использовать магию против Вероники. Его тут же отбросило прямо на идущих сзади.

— Господа, успокойтесь! — раздался голос Церзола. — Что тут происходит?

— Поговорить нужно. Очень срочно! — заявила синеглазка.

— С вождем? — переспросил старейшина. Он удивился и насторожился — девушка говорила практически без акцента.

— Нет, с вами лично.

— Хорошо, иду! — Мужчина выбрался в коридор. — Господа, продолжайте заседание без меня.

— Хотелось бы, чтобы нас никто не слышал, — сказала Таркова.

— Прошу за мной.

Вскоре все четверо оказались в большой комнате. Старейшина добрался до дальнего от входа угла и предложил гостям сесть.

— Слушаю вас внимательно.

Вероника передала во всех подробностях подслушанный разговор.

— Дренг не называл имени собеседника?

— Ни разу, я сама очень надеялась.

— А вы делаете большие успехи в освоении нашего языка, уважаемая.

— Кто такой кудыр-маг? — неожиданно спросил Тич.

Он уже второй раз слышал это слово. Впервые при озвучивании письма из сумки Оршуга и вот сейчас, в пересказе Вероники.

— Дамы, представьте мне молодого человека.

— Это Тич. Он прибыл на Инварс вместе с нами.

«Еще один легендарный чужак, — мысленно отметил старейшина. — Похоже, возле нашего Вирлена вращаются одни уникумы!»

— Как он попал в дом вождя?

— Вместе с Анвардом.

— Это ты спас купца от смерти?

— Случайность. Его окликнули там, на площади. Имя показалось мне знакомым. Девушки говорили о нем, когда собирались в Жарзанию. Я подумал, что он может знать о них, увязался следом, наткнулся на стрелков… Кстати, Анварда я предупредил, что не все, кто был в засаде, схвачены.

— Сейчас у кабинета это ты колдовал?

— Я. Кто-то пострадал?

— Нет, но как тебе удалось отключить сигнальные чары? — Старейшина будто допрос проводил: так и сыпал вопросами, не давая передышки.

— А что тут особенного? Отрезал проснувшееся заклятие от источника энергии, оно и заглохло.

— Ты способен так быстро определить источник магии?

— Разве это запрещено? — забеспокоился молодой волшебник.

— Нет, просто до тебя ничего подобного пока никому не удавалось. На будущее учти: в доме вождя обращаться к магии не рекомендуется.

— Но я сейчас уже трижды создавал заклинания, и ничего не произошло.

— Когда это было?

— Да минут пятнадцать назад.

— Где?

— В комнате Мадлены.

— Покажи, что это были за чары.

Тич сотворил плетение и придвинул стоявший неподалеку стул, затем осыпал его цветами.

— Кто тебя учил магии, молодой человек? У нас так не могут! Хотя основные принципы вроде те же самые. Но сам рисунок…

— На Инварсе наставником был мастер карху, его имя вам вряд ли знакомо. Здесь некий Разруг. Слепой старик, сосланный на летающий остров. Он мне говорил, что лет тридцать назад о нем знали все жители Кургстага. Кстати, а что это за провинция?

— Ни о Кургстаге, ни о летающих островах в Жарзании слыхом не слыхивали. Как ты попал к этому Разругу?

— Господа, по-моему, вы увлеклись. Давайте сначала решим проблему с Дренгом, а потом, будет время, вы побеседуете, — прервала допрос Вероника. — О каком амулете говорил незнакомец? Как предотвратить поединок Вирлена с этим подлым типом?

Старейшина задумался. Он продолжал внимательно разглядывать нового знакомого, пытаясь решить непростую задачу. Наконец он заговорил:

— Любой отказ от поединка воспримут как трусость. Уличить Дренга в использовании запрещенного средства мы не успеем, ведь он может проглотить его прямо во время боя.

— Слушайте, может, мне встретить его на улице и сломать ногу или руку? — предложила Вероника. — Еще лучше — сразу шею.

— Нельзя. Его сторонники тут же поднимут бучу. Да и не хотелось бы, чтобы все знали о твоем даре зеркального взгляда. Я и так опасаюсь, что после инцидента перед кабинетом вождя многие начнут подозревать, что ты не совсем обычная девушка.

— Может, как-нибудь выкрасть амулет? — неуверенно высказалась журналистка.

— Это даже не амулет, а скорее, снадобье. Арагат называется. По некоторым слухам, его изготавливают из свежей крови кудыр-мага. Под воздействием арагата человек в течение часа становится практически неуязвимым. Любой быстро летящий предмет не имеет шансов попасть в цель. И дело даже не в том, что снадобье отталкивает оружие. Тело само уклоняется от клинков, стрел, камней и тому подобных предметов.

— Учет скорости, направления, воздействие на моторику… — Тич задумался настолько глубоко, что не заметил, как начал озвучивать свои мысли. — Кстати, не очень сложное заклинание. Конечно, целый час защищать человека, лишенного чародейских способностей, оно не смогло бы, но минут десять…

— Думаешь, сумел бы такое сотворить? — Церзол с некоторой опаской взглянул на парня.

— Да хоть сейчас, только вы предупреждали, чтобы я здесь больше не колдовал.

— Забудь. Кого защищать будешь — Веронику или Мадлену?

— Веронику не смогу. Леди, можно вас немного околдовать? — обратился кархун к Злавадской.

— Я прямо не знаю, — наигранно жеманно ответила журналистка. — Мы с вами едва знакомы.

— Мадлена! — крикнула Таркова.

— Да ладно тебе! Не видишь, я с мужчиной общаюсь. А то с вашими вечными проблемами скоро забудешь, что ты женщина. Куда мне лучше встать?

— Попробуйте в нее что-нибудь кинуть, — через пару секунд произнес Тич.

Таркова, не раздумывая, схватила со стола вазу и швырнула прямо в подругу. Изящный изгиб талии — и снаряд пролетел мимо. Старейшина вытащил из кармана кошелек и высыпал на стол горсть монет, предлагая использовать их в качестве пулек. Теперь стрельбу возобновили сразу три человека. Брюнетку швыряло из стороны в сторону, словно марионетку, но ни одна из монет не угодила в цель.

— Едрена-матрена к вашей бабушке! Хватит издеваться! Цирк они тут устроили! Вот так отдашь себя сдуру какому-нибудь волшебнику на первом свидании, он из тебя куклу тряпичную сделает.

— Гениально! — не удержался от похвалы Церзол. — А обмануть собственное заклинание сумеешь?

Кархун потер ладонью лоб, поискал ответ на потолке, затем сосредоточил взгляд на кончике собственного носа. Присутствующие молча следили за каждым его движением. В комнате было слышно лишь тяжелое дыхание Злавадской. Через пять минут его одернула Вероника.

— Ты не заснул?

— Обмануть заклинание вряд ли получится, а вот измотать противника… Что, кроме кинжалов, допускается брать с собой на поединок?

— Из оружия — ничего.

— Господа, если ни у кого из противников нет веских причин для отказа от поединка, прошу приступать. — Пранд объявил о начале схватки.

Дренг, стоявший в углу, сразу выхватил два клинка и, ссутулившись, медленно двинулся к Андрею. Оружие змеиного короля оставалось на месте, а сам он держал руки в карманах и с усмешкой смотрел на избранного.

Парень прошел полный инструктаж по поводу предстоящей схватки. Церзол вручил ему три своих кинжала, даже лично установил в специальных карманах обуви, которую только вчера сшили для вождя. Сапог вархуна в голенище имел четыре кожуха для кинжалов. Оружие изготовлялось таким образом, чтобы его нельзя было заметить со стороны, и поэтому даже безоружный с виду человек за доли секунды мог оказаться весьма опасным.

Возле одной стены комнаты расположились приятели несостоявшегося владыки вархунов, возле другой — старейшины, избранные, Дихрон, Вероника с Мадленой и Тич. Охранников, которые обычно стояли здесь на посту, отправили на второй этаж.

— Дренг, ты танцевать умеешь? — вдруг спросил Фетров.

— Воину это ни к чему. — Вопрос удивил предателя.

— В этой жизни никогда не знаешь, что может пригодиться.

— Вам можно больше не ломать голову над жизненными проблемами. Сегодня она, жизнь, для вас заканчивается. — Дренг с силой метнул кинжал.

Вирлен молниеносно выдернул руку из кармана и поймал клинок в воздухе.

— Хороший бросок, но зачем целиться в грудь? Ты же прекрасно знаешь — у меня там почти броня. — Андрей небрежно вытащил вторую руку из кармана.

Теперь у каждого из соперников имелось по клинку. Осторожно обходя зал по кругу, они начали сближаться.

— Ладно, больше я не буду бросать нож. Просто подойду и отрежу вам голову. Такой вариант устроит?

— Нет, не устроит. Безголовым правителем смог бы стать и ты, тем более что тебе для этого и отрезать ничего не надо.

— Да я!.. — В ярости Дренг кинулся на противника.

Андрей с трудом уклонился от молниеносного выпада. Нож соперника порезал рубаху на плече. Фокусник отскочил в сторону и перебрался к противоположной стороне. Ближний бой был ему категорически противопоказан.

— Вы так и будете от меня бегать? — оскалился избранный.

— Как вождь, я не заинтересован в уменьшении числа своих подданных. Пусть даже таких бестолковых, как ты.

Резкое движение большого пальца — и в противника полетела обыкновенная горошина. Очень быстро, метя прямо в глаз. Дренг даже не заметил ее, но непроизвольно дернул головой влево. Вторая горошина с небольшим опозданием стремительно приближалась с другой стороны. Что-что, а метать маленькие шарики в цель Фетров умел очень быстро и очень точно. Круглые пульки атаковали массивного воина с разницей в доли секунды.

Словно восточная красавица, которой ускорили темп музыки, Дренг начал быстро водить головой из стороны в сторону. Затем пришлось так же двигать бедрами. Избранный опешил. Он не был готов к подобному ходу боя. Тело творило немыслимые выкрутасы, лишь бы не дать быстролетящему предмету, в данном случае — безобидной горошине, угодить в цель.

А фокусник уже отбросил в сторону клинок противника и запускал маленькие пульки с двух рук. Темп движений неумелого танцора заметно увеличился. Его приятели ничего не могли понять. Вроде бы налицо имело место использование магии, но никто из них не ощущал чар. Один из вархунов даже поднял горошину. Ничего необычного! Но почему тогда их приятель так извивается?

— А говоришь — плясать не умеешь. Да тебе впору на сцену, хлеб своим искусством зарабатывать, а не штаны в совете избранных протирать!

— Что со мной происходит?!

Бледный как мел Дренг совсем растерялся. Он попытался бросить второй кинжал. Однако руки не хотели слушаться предателя. Два растительных шарика пролетели возле локтя, и клинок пронесся в трех шагах от цели.

— Ничего необычного, — начал объяснять Фетров. — Просто побочное действие снадобья неуязвимости, о котором тебе, видимо, решили не говорить.

— Какое снадобье?

— Я думал, ты сам нам расскажешь. Или будешь танцевать целый час? У меня гороха много.

— Не знаю я ни о каком снадобье!

— Ладно, я сам скажу, как оно называется, а ты сообщишь о человеке, который тебе его дал. Договорились?

Андрей запустил в соперника горсть пулек, и тому пришлось очень высоко подпрыгнуть, чтобы не попасть ни под одну из них. Затем последовал град на средней высоте. Тело вынуждено было упасть на пол и перекатом двигаться сначала в одну, затем в другую сторону.

— Если вы сами мне ничего не подсыпали, то никакого снадобья я не принимал. — Неожиданно Дренг пошел в контрнаступление.

— Разве после вызова ты хоть что-то употреблял в моем доме? — Андрей не прекратил обстрела, заставляя соперника продолжать пляску.

Приятели Дренга подняли гомон:

— Требуем справедливости!

Фокусник действительно немного увлекся и переборщил, выставляя противника на посмешище. Осознав свою оплошность, он растерялся.

— Вот и замечательно! — подключился Церзол. — Сейчас мы воспользуемся заклинанием искренности и узнаем, как снадобье могло попасть к уважаемому Дренгу. Ты же не против?

Фетров прекратил бросать горошины.

— Это нарушение… — начал было избранный. Применять заклинание без согласия было разрешено лишь к особо опасным преступникам. — Я не позволю.

— Если не виновен, чего бояться? Мы зададим всего два вопроса: принимал ли ты участие в убийстве Гарнога и как найти человека, который передал тебе амулет из чистой энергии кудыр-мага.

— Я могу и так сказать — я никого не убивал! А снадобье мне подсыпали, чтобы перед лицом уважаемых людей выставить полным идиотом.

— Мы прекрасно знаем, что твоей искренности грош цена. Но прямо здесь ты можешь опровергнуть все наши сомнения. Приступим?

Соперник Андрея застыл.

— С той же вероятностью подозревать в убийстве Гарнога можно и тебя, старейшина. Ведь именно твой ставленник занял его место.

— Ты подозреваешь меня? Хорошо. Думаю, будет справедливо, если мы оба позволим использовать на себе заклинание искренности. Я против этого абсолютно не возражаю. — Церзол выбил последний козырь из рук избранного.

— Это другое дело. Если так, я согласен, — заявил Дренг. — А вас, повелитель, прошу проследить, чтобы все свершилось по справедливости.

— Берегись, — крикнул Тич, почувствовавший опасность.

Но было поздно. Избранный в одно мгновение оказался рядом с вождем, и третий кинжал предателя очутился у горла Андрея.

— А теперь слушайте меня очень внимательно, господа. Если хотите, чтобы вождь не пострадал (а у него есть для этого все шансы), то никому не двигаться. У нас с повелителем намечена небольшая прогулка до городских ворот. И чтобы без сопровождающих.

— Дренг, ты с ума сошел?! — не удержался кто-то из его сторонников.

— Всем молчать! Рука у меня может и дрогнуть!

Фокусник только теперь осознал всю серьезность ситуации. Он чувствовал острое лезвие под кадыком и стальную хватку мускулистых рук и пытался придумать выход. Дело осложнялось тем, что его правая рука была заломлена за спину и плотно прижата грудью противника.

— Дренг, ты щекотки боишься? — спросил Фетров.

Парень решил использовать опыт отца. Для этого сначала необходимо было сбить преступника с толку.

— Чего?!

— Это я к чему? У меня пальцы занемели, хочу ими пошевелить, а ладонь как раз возле твоей подмышки. — Убаюкивающая ритмика голоса приступила к первой стадии.

— Только попробуй!

— Спасибо. — Андрею требовалось говорить, не останавливаясь, и он постарался не дать Дренгу опомниться. — Я знал, что ты достойный и благородный противник. С таким приятно иметь дело…

Фокусник плавно перешел к гипнотическому воздействию, когда смысл слов уже не имел особого значения, важно было лишь произносить звуки с определенной интонацией и ритмичностью. Однако на этот раз парень просчитался. Он не учел чрезмерной возбужденности врага и его одержимости идеей уничтожения противника. Избранный заметил воздействие речи вождя на окружающих, за которыми наблюдал очень внимательно.

— Закрой пасть, мерзавец! — заорал он. — Твоя магия не сломит могучего Дренга.

От внезапного вскрика очнулись все.

— А моя? — раздался голос Тича.

Кархун был настолько углублен в собственные мысли по поводу спасения Вирлена, что убаюкивания фокусника не возымели на него никакого действия. Зато он сумел найти оригинальное решение.

Колечко дыма, за долю секунды возникшее вокруг запястья Дренга стянулось стальным браслетом с такой силой, что клинок выпал из руки предателя. Избранный застонал от боли и выпустил Фетрова из своих объятий.

Вождь оказался на свободе, а его противник сразу очутился в плотном кольце вархунов. Вызванная Прандом охрана уже собиралась увести негодяя, но их остановил Церзол.

— Одну минуту, господа. Я полагаю, ни у кого не вызывает сомнений, что в поединке победу одержал Вирлен.

Практически все согласно промолчали, лишь один из недавних сторонников проигравшего кашлянул пару раз и вышел вперед. По виду это был весьма пожилой мужчина, лет на двадцать старше отца Винзуга.

— Конечно, если выяснится, что Дренг использовал запрещенное снадобье, он не может считаться победителем. Но с другой стороны, и вождь нарушил правила поединка, а потому присуждать ему победу было бы неверным. Надо повторить схватку.

— О чем ты, Гард? — напрягся старейшина.

— О наших обычаях, уважаемый.

— Каких конкретно?

— Объясняю. Для поединка трех кинжалов существуют четко обозначенные правила: каждый участник обязательно должен иметь при себе не более трех клинков. Верно я говорю?

— Конечно, я лично проверял оружие перед боем, — заявил Церзол.

На самом деле непосредственно перед схваткой он обыскал лишь Дренга.

— Наши правила действуют не только до поединка, но и во время его. И потому, когда наш повелитель поймал чужой клинок… Сколько их у него стало?

— Два, — уверенно ответил Андрей. — Мой и его. Вождь вытащил из сапога всего один кинжал с черной жемчужиной.

— Но почему? — с досадой в голосе спросил Гард.

— Я не собирался никого убивать.

Клинки старейшины змеиный король выложил перед выходом на поединок: ему показалось, что они стесняют еще не разношенную обувь.

— Даже предателей? — вырвалось у Вероники.

— Даже предательство должно быть доказано. Дальше — дело палача.

— Однако оружие вы с собой все равно носите, повелитель. Зачем оно вам, если не для убийства? — въедливо поинтересовался старик.

— Этот я ношу просто как талисман. — Клинок занял привычное место.

Только теперь Дренга вывели из комнаты. Не успела за ним закрыться дверь, как появился один из охранников, несший службу снаружи дома. Он пробрался к ратору вождя и что-то возбужденно ему сказал.

— Господин Анвард, в вашем магазине пожар, — сообщил Пранд.

— Там же Артун! — заволновался Тич.

Глава 18 НОВЫЙ ЭЛЕМЕНТ

Разговор с Лырсогом оставил у главы мятежников неприятный осадок. Сурич так и не раскусил, чего же на самом деле добивался гермаг Дамутории, а понять было необходимо. Как сообщил ему Мугрид при последнем контакте, этот вельможа на сегодняшний момент являлся одной из самых влиятельных фигур Жарзании.

С другими все происходило значительно проще. К могучему волшебнику почти каждый день прибывали маграфы из Сиргалии и Розгали, посетили его даже три магринца. И все спешили объявить о своей преданности легендарному чародею, не замечая, что в их напыщенных речах явно проглядывали страх и плохо скрываемое стремление возвеличиться, оказавшись в первых рядах сподвижников мессии.

С Лырсогом обстояло иначе. Он не клялся в верности и ничего не обещал. Гермаг просто заявил, что Зулга не уважает и оказывать поддержку кронмагу не будет, но лишь до тех пор, пока восставшие не начнут безобразничать на его землях. В голосе повелителя Дамутории чувствовалась уверенность в собственных силах, он держался с собеседником на равных и совершенно не боялся его. Или очень умело делал вид. Высокий гость даже предложил на определенный срок заключить сделку с главой повстанцев о взаимном нейтралитете. Складывалось впечатление, что необычный визитер знал какую-то тайну, и это знание позволяло ему держаться столь непринужденно.

Сурич не был готов дать немедленный ответ и попросил подождать до утра. Лырсогу для ночлега выделили один из лучших домов деревни, в которой остановилась сиргалийская армия. На всякий случай гермагу решили оказать максимум почестей, никто не знал, чего ожидать от этого человека.

Размышляя над предложением Лырсога, кудыр-маг взвешивал все «за» и «против». С одной стороны, гарантированное невмешательство правителя южной провинции значительно облегчало задачу по захвату Девятиграда. Но что потом? К примеру, как проявит себя правитель Дамутории во время штурма столицы? Действительно будет придерживаться нейтралитета или нанесет подлый удар в спину? Суричу срочно требовался совет более опытного человека, но, как назло, сейчас не было возможности связаться с советчиком. Час назад стало известно о внезапной смерти сразу обоих сопровождавших армию почтовиков.

Сурич очень жалел, что не разместил их в том же доме, где остановился сам. Но, с другой стороны, даже самый большой дом в этой деревеньке был слишком тесным. Зато тут действовали его охранные чары, и никакая магия не могла проникнуть извне. А то, что причиной смерти почтовиков было колдовство, кудыр-магу стало понятно сразу после осмотра погибших.

Через них глава мятежников общался со своим господином. Теперь связь прервалась, а посоветоваться требовалось незамедлительно, времени на это практически не оставалось. Лырсог собирался покинуть лагерь с восходом солнца, так что в распоряжении Сурича оставалось менее семи часов.

«Надо как можно скорее отправить послание Мугриду. И ответ получить затемно. Но как это сделать? Мы фактически на вражеской территории!»

Сиргалийская армия перешла границу Жарзана днем. До Девятиграда оставалось чуть больше трех дней пути походным маршем. При желании можно успеть и раньше, если наступать только конницей. К сожалению, в пятитысячном войске самозванца всадники едва составляли восьмую часть. Да и считать их воинами можно было с большой натяжкой. На лошадях к кудыр-магу обычно прибывали влиятельные маграфы со свитой и их охрана. Собственно говоря, во всей армии воевать по-настоящему умели меньше тысячи бойцов, остальные только затрудняли продвижение. Если бы не строгое указание Мугрида, Сурич давно бы избавился от балласта, но гермаг утверждал: «Массовость восстания — это важнейший политический аспект, которым нельзя пренебрегать». Приходилось терпеть вокруг себя свору лизоблюдов и завидовать тому же Лырсогу, который прибыл в лагерь налегке, в окружении двухсот всадников, стоивших каждый пятерых воинов армии кудыр-мага.

Штаб повстанцев разместился в центре деревни на постоялом дворе. В комнате на втором этаже Сурич устроил кабинет, служивший одновременно и спальней. Так и не придя к определенному решению, он встал из-за стола, собираясь вызвать к себе одного из офицеров. Из окна донесся женский визг — опять кто-то из его головорезов пошел «воевать» с местными.

«Когда же это закончится?! — вздохнул волшебник. — С кем приходится иметь дело? С насильниками, разбойниками, мародерами. Поубивал бы половину. Так нет, хозяин считает это неизбежным злом, с которым временно приходится мириться. Неужели он не понимает, что меня скоро возненавидят? В первые дни встречали как освободителя. А сейчас? Крестьяне, те вообще шарахаются. А как иначе? За день мы уничтожаем в деревнях годовые запасы провизии. И ничего взамен, только обещания хорошей жизни».

Глава повстанцев выглянул в коридор.

— Вызови ко мне начальника разведки, — обратился он к охраннику.

Офицер прибыл через пару минут.

— Мне требуется срочно отправить почту и сразу же получить ответ. Где тут поблизости почтовая служба?

— В Зелаграде, в пятнадцати милях на северо-восток.

— Оттуда можно связаться с Лирградом?

Начальником разведки у Сурича состоял один из тех военных, кто считал себя обязанным лично Мугриду, а потому кудыр-маг не скрывал от этого человека своей связи с Ливаргией.

— Зелаград является главным городом юго-западного округа Жарзана. Почтовое сообщение со столицами всех провинций должно быть налажено.

— Тогда подбери людей, которые умеют держать язык за зубами. Пусть через четверть часа будут готовы выехать. Я пока напишу письмо.

В случае использования обычных каналов связи письма направлялись на адрес одного из подданных Мугрида, проживавшего неподалеку от резиденции гермага. Он и был указан в послании как получатель. Сурич набросал следующий текст:

«Лырсог предлагает сделку: его бездействие взамен неприкосновенности его земель. Держится он очень смело, хотя прибыл лишь с двумя сотнями воинов. Есть возможность его уничтожить, но будут потери. Стоит ли заключать сделку?

Возникли первые проблемы. Сегодня дважды обнаружил на своем пути необычные магические ловушки. Волшба явно не местная и довольно мощная. Ловушки персональные, но тот, кто их устанавливал, недостаточно хорошо замаскировал чары. Погибли почтовики — тоже чужеродная магия. Мне срочно нужны опытные ищейки».

Кудыр-маг запечатал конверт. Вскоре за ним явился командир разведчиков.

— Я отправлю к Зелаграду двух магов и воина. Воин когда-то жил в городе и знает местность.

— Хорошо. Я надеюсь получить ответ до восхода солнца.

— Будет сделано, господин.

Разведчик покинул кабинет.

Сурич подошел к диванчику и сел. Ему почудился небольшой магический всплеск в комнате. Волшебник напрягся, запустил поисковое заклинание, но ничего существенного не обнаружил.

«Вот и первые плоды переутомления!» — решил молодой человек. Махнул рукой и упал головой на подушку.

За последние дни он очень устал. Фактически во всех стычках с войсками кронмага воевать приходилось одному. Его магические удары наносили непоправимый урон врагу, а соратникам оставалось лишь добивать деморализованного противника. Особенно тяжко стало в последние дни.

После так называемых переговоров с советниками кронмага, которых он даже не удостоил своим вниманием, где глава повстанцев четко обозначил свою непреклонную позицию, прямые столкновения прекратились. Зато участились набеги маленьких отрядов во фланги и по тылам сиргалийской армии. Пятьдесят — сто человек при внезапном нападении вносили большую сумятицу и успевали натворить бед до того, как в дело вступал кудыр-маг. Вот почему ему все время приходилось быть начеку, недосыпать и постоянно поддерживать магическую защиту.

При таком ритме трудно не наделать ошибок. Одной из них и сумел воспользоваться Лырсог. Во время беседы с главой повстанцев вельможа заметил, что в кабинете не выставлены чары от прослушивания. Казалось бы, чего проще? Энергии они требуют немного, а работают после создания около двух часов. Но здесь их не было. То ли забыли обновить, то ли вообще не вспомнили о них как об обязательном атрибуте военного времени.

Может, именно поэтому повелитель Дамутории несколько скорректировал свои переговоры с молодым и явно неопытным в интригах человеком. Вельможа предложил заключить сделку.

Если бы собеседник сразу согласился с предложением или отверг его, это бы однозначно указывало на самостоятельность действий мага. Конечно, пауза, которую парень взял для обдумывания, могла ничего и не означать. Хоть Лырсог и считал, что молодым рассудительность несвойственна, но допускал, что изредка и среди них встречаются те, кто перед принятием важного решения не отказывает себе в удовольствии все хорошенько обмозговать. Для подстраховки гермаг оставил в кабинете простенькое подслушивающее заклинание, которое при самоуничтожении произвело тот небольшой всплеск энергии, который уловил Сурич.

Теперь старый лис доподлинно знал, что могучий волшебник действует по указаниям со стороны и кто стоит за сиргалийским восстанием. Цель визита была достигнута, так что оставаться дольше в расположении разношерстного сброда вельможа посчитал излишним. Он написал записку главе повстанцев, где извинился и в корректной форме объяснил причину внезапного отъезда. Особо отметил, что предложение о нейтралитете остается в силе, и в случае положительного решения со стороны гостеприимного хозяина тот может прислать в Дамуторию уполномоченное для заключения сделки лицо.

Послание было оставлено в доме, а сам гермаг с отрядом из двухсот всадников покинул деревню. Сильный ветер, грохот молний и недисциплинированность прикрывавших тылы бойцов позволили сделать это незаметно.

Почти для всех.

Исключение составил лишь один воин, притаившийся в скособоченном сарайчике на подворье того самого дома, который Сурич любезно предоставил высокому гостю. Мужчина дождался, когда всадники удалятся на достаточное расстояние, и быстро прошмыгнул внутрь. Ему нужны были доказательства пребывания Лырсога в стане противника. Однако в комнатах лазутчик не смог найти ничего, что бы свидетельствовало о пребывании дамуторцев.

— Неужели они ничего не забыли? — произнес вслух Базгур. — Нельзя же быть такими аккуратными.

Наконец он добрался до комнаты, где, по-видимому, располагался сам гермаг. На столе его ждал сюрприз в виде листка бумаги с подписью повелителя Дамутории. Записка по первым ощущениям не имела никакой магической защиты. Лазутчик создал подсветку и ознакомился с текстом.

Недавно назначенный тайным советником вархун в первой серьезной операции решил поработать сам. Он пока еще не знал, кому из подчиненных можно доверять. Свалив дела во дворце на ратора, чиновник отправился в наиболее опасное место в лагерь самого сильного противника центральной власти.

Освоиться среди местного сброда большого труда не составило. Надежная охрана имелась лишь вокруг главаря повстанцев, которого так и не удалось увидеть, а за пределами второй цепи стражников царил настоящий бардак. По наблюдениям тайного советника, вся армия держалась на одном человеке, и его устранение автоматически означало конец сиргалийского восстания. Правда, как подобраться к этому чародею, Базгур выведать не сумел. Тут действительно нужно было либо входить в ближний круг вожака, либо иметь высокий титул. Но даже при личной встрече с кудыр-магом вряд ли удалось бы его уничтожить.

Прихватив записку, вархун поспешил последовать примеру Лырсога. Нужно было скорее убираться из деревни. Волшебник с удовольствием позаимствовал бы лошадь, но кони здесь находились под бдительным присмотром. Советник решил не рисковать. Лучше добраться до ближайшего населенного пункта и купить себе скакуна там. Деньги у него имелись.

Несколько минут вархун двигался по следам конного отряда. Затем на первой же развилке свернул налево.

Бродить ночью, да еще при ужасной непогоде тяжело, поэтому шпион сразу отмел короткий путь через степь. Он специально выбрал для путешествия проезжую дорогу и двинулся по ней, укутавшись в позаимствованную у одного из повстанцев два дня назад теплую куртку. С неба периодически срывались крупные капли дождя, пришлось натянуть на голову капюшон.

«К утру должен добраться до жилья, — утешал себя ночной путник. — Только бы не сбиться с дороги».

Частые вспышки молний, периодически освещавшие местность, значительно упрощали задачу. Утрамбованная полоса земли в их свете хорошо выделялась среди степного ландшафта.

«А это еще что за чудище?!» — остановился Базгур, увидев странную тень.

Он дождался очередной вспышки. «Чудище» на самом деле оказалось лошадью.

«Этого не может быть! Каким ветром могло занести скакуна ночью на дорогу? И куда подевался наездник?»

Вархун осторожно приблизился к животному. Подойдя практически вплотную, он понял, почему лошадь оставалась на месте. На земле, сжимая в руке поводья, лежал воин. Он был еще жив. Чуть поодаль Базгур разглядел в темноте еще двоих.

Чародей склонился над телом. Удар молнии огненной стрелой угодил совсем рядом, и конь дернулся в испуге, потревожив раненого. Тот очнулся:

— Кто здесь?

— Свои, — сообщил Базгур, куртка повстанца давала ему право на подобное заявление.

Пострадавший улыбнулся и начал что-то говорить. Чтобы его расслышать, вархун практически прислонился ухом к лицу незнакомца.

— Сообщи в разведку — письмо мы не доставили. Нападение карлика на огненно-рыжем коне. Очень сильный маг.

Раненый боец три раза повторил свои слова.

— Ты все понял?

— Да.

— Тогда возьми моего коня и вперед. Быстрее!

Боец отдал поводья и потерял сознание.

Базгур не привык оставлять раненых на произвол судьбы, к тому же человек только что отдал ему свою лошадь, но и сделать в данной ситуации он ничего не мог. Взять незнакомца с собой, значило обречь его на верную смерть. Даже оказать первую помощь было практически невозможно. Вархун создал небольшой магический светильник над телом и попытался осмотреть раны. Одного взгляда на лицо мужчины хватило, чтобы понять: раненый не потерял сознание, а оставил это мир. Жизнь в нем, судя по всему, удерживалась лишь тонкой нитью, пропитанной чувством долга. Как только боец решил, что долг выполнен, нить оборвалась.

— Покойся с миром, воин! — поклонился незнакомцу вархун и вскочил на коня.

Несмотря на опаленные волосы и обгоревшую одежду, Артун не выглядел расстроенным. Наоборот, он весь словно светился изнутри, будто не в беду попал, а получил долгожданный подарок. Когда они остались наедине с наставником, мальчик начал с восторгом рассказывать:

— У меня получилось! Учитель, я его сделал, представляете? Только развеять вовремя не успел.

Анвард пригласил Тича с подростком разместиться в том же доме, где остановился сам.

После поединка в особняке вождя Церзол успел шепнуть купцу несколько слов, указывая на привратника. Выслушав вархуна, торговец покачал головой и поспешил к месту пожара вместе с волшебником, прибывшим из завратной реальности.

К счастью, огонь потушили быстро, и он не успел натворить серьезных бед. Немного обгорела лишь та комната, где находился отрок, который тоже почти не пострадал.

— Артун, успокойся.

— Вы не знаете, я такое придумал! И все благодаря тем знаниям… — Мальчик буквально захлебывался собственными словами.

— Так, ученик, быстро набрал в рот воздуха и затаил дыхание! Теперь слушай. На выдохе, но не сразу, а когда наполовину освободишь легкие, произнеси следующую фразу: «Карху бар усан». Понял?

Мальчик кивнул. Он послушно выполнил упражнение и сразу успокоился.

— Ой, а что это было?

— Заклинание сосредоточенности. Заметил, что еще минуту назад тебя захлестывали эмоции?

— Да.

— Когда со мной происходит подобное, я использую эти чары. Очень неплохо помогает. Тебе как?

— Здорово!

— А теперь рассказывай про свои успехи. Я очень внимательно слушаю.

С первой встречи Тич относился к ученику так же, как некогда к нему самому его наставник борьбы карху. Мастер всегда внимательно выслушивал начинающих, давая понять, что дорожит их мнением.

— Я соединил три знака! В кольцо!

— Ты об элементах плетений? — задумчиво спросил учитель. — Но они же плоские!

— Я попробовал создать элемент изогнутым. Пришлось немного повозиться, но после нескольких попыток у меня получилось.

— И что это дает?

— Он не теряет своей силы, учитель!

Тич заинтересовался и попытался создать один из простейших элементов плетения искривленным. Сноровкой в данном вопросе мужчина юнцу уступал, и повторить опыт ученика ему удалось лишь с третьей попытки.

— Забавно! Ты сумел создать три изогнутых знака?! — Привратник не переставал восхищаться ловкостью парнишки.

— Ага. Подобрал как раз такие, чтобы первый стыковался со вторым, второй — с третьим, а третий — с первым, как вы и учили. Смотрите, что получилось.

Наставник напряг зрение, наблюдая виртуозную игру пальцев Артуна. Магические линии действительно сотворили три дугообразных элемента, которые, соединившись друг с другом, образовали замкнутую структуру. Прямо на глазах она начала медленно затягиваться внутрь, изгибаясь теперь в другую сторону. Выпуклые грани постепенно становились вогнутыми, а угловатое кольцо превращалось в трехлучевую звезду. На образовавшиеся лучи парнишка принялся крепить новые элементы.

— Ого! — не удержался Тич. Он насчитал десять знаков прежде, чем ученик развеял собственное плетение. — Ну, ты даешь!

Подросток действительно сотворил чудо. Не имея сил создать перекресток, так необходимый при построении сложных плетений, мальчик решил проблему иным способом. Он придумал абсолютно новый элемент, не нуждавшийся в крупных магических энергиях, которых у мальца не было, но требовавший от исполнителя точности, ловкости и быстроты. Этого добра у Артуна имелось с избытком.

— Я так понимаю, пожар вспыхнул, когда лучи схлопнулись? — предположил Тич.

— Вы знали, что так должно было произойти? — с восторгом спросил юный первооткрыватель. — А я не догадался. Хотел узнать, через сколько времени это плетение развеется само. А оно взорвалось.

— Время засек?

— Успел сосчитать до десяти.

— Неплохо, очень неплохо. И сколько элементов ты теперь сможешь нанизать на эту звездочку?

— К каждому лучу по три. Я пробовал. И еще оставалось время, чтобы развеять плетение.

— Молодец! А теперь подумай и скажи — из-за чего произошел взрыв твоего уникального знака? Ты же наверняка не напитывал его энергией.

— Точно! — совсем растерялся подросток. — Но почему же он тогда…

— Думай.

— Не может же он сам черпать энергию из ниоткуда? Это же простейший знак, а не творение кудыр-мага.

— Хорошо, что ты о нем вспомнил. В последнее время я часто слышу о кудыр-маге, но до сих пор мне никто так и не объяснил, что это за зверь такой?

— Волшебник, у которого сил хватит, чтобы гору с землей сравнять.

— Большую?

— Громадную, — прошептал мальчик. — Только у нас в Жарзании таких чародеев нет. Их еще в младенчестве забирают от родителей и отвозят в магкон, чтобы они не натворили больших бед.

— А там что с ними делают?

— Не знаю, учитель.

Привратник воспроизвел в памяти письмо Оршуга. Там как раз говорилось о кудыр-маге и о магконе. Почему-то текст послания не давал покоя Тичу. Причем сам чародей не мог понять причину собственных треволнений.

— Ладно, вернемся к твоему плетению, — не стал продолжать самокопания наставник. — Думаю, что трехлучевая звездочка гораздо лучше перекрестка. Это новшество позволит поднять плетения на более высокий уровень. Но до поры до времени никому о нем не рассказывай. Это твоя личная тайна — те знания, которые ты сможешь когда-нибудь передать только своим ученикам.

— Учитель, но без вас…

— Артун, когда ты научишься не перебивать старших?

— Ой, простите.

— Считай, что простил. Я вот что хочу сказать: сегодня ты сделал первое открытие. Потом будут и другие, но до тех пор пока они известны лишь тебе, ими вряд ли сумеют воспользоваться плохие люди. А то, что в мире живут не только хорошие, ты и без меня знаешь.

— Да, учитель.

— Вот и славно. Давай будем укладываться. Ночь на дворе.

— Учитель, а вы меня не бросите? — спросил парнишка, когда они улеглись.

— Где ж я себе такого способного ученика найду? Спи, поджигатель.

Еще через несколько минут Артун буквально подскочил на кровати. Он был настолько перевозбужден, что не мог уснуть:

— Я понял! Я все понял! Сливаясь сразу с двумя, магический элемент начинает противодействовать соседям, чтобы сохранить свою собственную структуру. Правильно?

— В общем, верно…

— Значит, его сила стремится к центру знака?

— Согласен.

— А когда центры всех трех знаков совмещаются, силы элементов накладываются друг на друга — им просто некуда больше деваться. Что-то в этот момент должно произойти. Но ведь сила ненасыщенного энергией знака ничтожна!

— Думаю, простыми правилами сложения здесь не обойтись. Нужно много пробовать, экспериментировать. Но только не в помещении и не сегодня. Давай завтра утром все обсудим?

— Угу.

Тичу показалось, что он прикрыл глаза лишь минуту назад, как вдруг почувствовал, что его теребят за плечо:

— Учитель, вставайте! Надо спешить.

— Чего, куда?

— Солнце скоро взойдет, а вы хотели, чтобы я попробовал новые заклинания.

— Я???

— Ну да. И чтобы никто не видел, надо выйти затемно.

Привратнику хотелось сейчас сказать ученику много «добрых» и «ласковых» слов, но одного взгляда на это светящееся надеждой детское лицо оказалось достаточно, чтобы простить парнишке назойливость. Он наверняка так и не заснул ночью. Корить его сейчас за то, что не дал отдохнуть наставнику, Тич посчитал несправедливым.

— Точно, выйдем раньше. И от стен надо будет отойти подальше. Сейчас оденусь.

Во дворе они наткнулись на Анварда.

— Приветствую ранних пташек. Чего не спится? — Купец уже давал распоряжения гонцам, которые с восходом солнца отправлялись по его заданию.

— Нам с учеником нужно прогуляться на часик в лес. Кое-какие травки поискать, — на ходу придумал волшебник.

— Очень надо? — переспросил торговец.

— Да. А что, не выпустят?

— В связи со вчерашним покушением в городе введено чрезвычайное положение. С сегодняшнего дня вход в Гюроград и выход из города только по специальным пропускам. У меня такой имеется. Могу провести.

Тич наткнулся на умоляющий взгляд подростка и произнес:

— Был бы весьма признателен.

— Тогда идем. Заодно и своих людей провожу.

Один из гонцов направлялся в Девятиград, остальные четверо следовали по дальним туристическим компаниям, с которыми сотрудничал Анвард. Посыльные везли предложения Зулга, тщательно переработанные торговцем.

Возле городских ворот стояло несколько телег. Их хозяева пропусков не имели и ждали своей очереди на разговор с начальником стражи. Тот имел право выписывать пропуска, если убеждался, что выезжающий проживает в Гюрограде и не вызывает подозрений. Если у служивого возникали хоть какие-то сомнения, человека задерживали до выяснения.

— Эти семеро со мной. — Анвард показал бумагу. — Всадники отправляются надолго, а я и эти двое вернемся в течение часа.

— Проходите.

Стражники, ознакомившись с документом, тут же приоткрыли ворота.

— В лес вы тоже пойдете с нами? — спросил Тич.

— Нет, подожду на опушке. Только вы, пожалуйста, не задерживайтесь. Погода нынче не способствует длительным прогулкам, да и до завтрака хотелось бы еще успеть кое-что сделать.

— Мы очень постараемся.

Предрассветный ветер яростно трепал одежду, словно пытался разорвать ее, как делал это с облаками. Сил явно не хватало, и обиженная стихия отыгрывалась на кронах деревьев, нещадно срывая зеленую листву. Тич еще раз мысленно «поблагодарил» ученика за раннюю прогулку и плотнее зашнуровал капюшон, затылком ощущая холод.

Ближе всего лес подступал к городским стенам с севера. Туда троица и направилась. Когда до опушки осталось около сотни шагов, привратник окончательно уверился в том, что макушка мерзнет не из-за непогоды, и остановился.

— Похоже, не судьба нам сегодня травки поискать, — тяжело вздохнул он, сооружая мощнейший щит, отгородивший всех троих от леса.

— Что случилось? — заволновался купец.

— Сейчас узнаем.

Из-за деревьев вылетело несколько огненных шаров, которые устремились прямо к ранним пташкам. Чуть позже к огням присоединились цельнолитые стрелы из серебра, засверкали горизонтальные молнии, на опушке появились воины.

— Нападение?! — воскликнул купец.

— Несомненно. Только бежать не стоит, — предупредил Тич. — Иначе я не сумею всех прикрыть. Артун, ты хотел что-то испробовать? Действуй! У тебя есть минута времени.

Видно было, что мальчик очень волновался. Но только до тех пор, пока не начал вырисовывать пальцами диковинные узоры. Наставник в это время следил за выходцами из леса и действиями ученика.

— Я почти закончил, учитель, но ваш щит…

Магия атакующих отскакивала от установленного барьера, серебряные болты вязли в нем, зависая в воздухе.

— Не беспокойся, с нашей стороны он проницаем.

Подросток напитал плетение энергией и отпустил в сторону набегавшей толпы. Сквозь невидимую стену просочился самый обыкновенный туман. Этакое небольшое облачко, которое должно было сразу развеяться под яростными порывами ветра. Однако не тут-то было. Облачко превратилось в тучку, которая за несколько мгновений резко выросла в размерах, почернела, а затем рванула тысячами градин, поражая обширный сектор перед щитом наставника.

Передовые агрессоры не дошли всего два десятка шагов до цели и были отброшены ледяными шарами обратно в лес, даже несмотря на собственную магическую защиту. Атака захлебнулась.

— Сколько успел? — обратился к ученику Тич.

— Три плюс шесть, — ответил Артун и разъяснил, перечисляя элементы: — Скорость, вода, мороз, брызги, туман. Вода один раз, остальные дважды.

— Очень неплохо, — похвалил кархун.

Анвард переводил взгляд с одного на другого и уже хотел потребовать пояснений, но тут из леса появились новые бойцы. Они двигались небольшими группами по три-четыре человека и, образовав дугу вокруг троицы, остановились шагах в пятидесяти. Почти одновременно от каждого отряда в щит Тича устремился пульсирующий луч красного цвета. Причем в одну точку.

— Раскудырная сила! Дыру собираются проделать, — предположил кархун.

Он собрался с мыслями, пытаясь найти не очень разрушительный способ решения проблемы. Перебрав несколько вариантов, чародей начал совершать едва заметные вращательные движения головой. Магический щит тут же обрел видимость и проявил себя в виде стеклянной полусферы. Ее поверхность принялась медленно вращаться, покрываясь зеркальным слоем. И лучи стали отскакивать, так и не выполнив поставленной задачи. Мало того, колдовство атакующих теперь обернулось против них самих.

— Ух ты! — не скрывал своего восхищения Артун. Гордость за учителя буквально переполняла мальчугана.

Тич же перешел от обороны к нападению, выпустив в метателей лучей по небольшому зеленому мячику, причем двигались эти «колобки», маскируясь в траве. Достигнув цели, они разрывались под ногами противника облаком тумана, вдохнув который человек моментально засыпал.

— Мы победили? — спросил подросток.

— Все зависит от мудрости противника, — пожал плечами привратник. Он заметил начало новой атаки и покачал головой. — Похоже, им нужны более весомые доводы их несостоятельности.

Девять человек шли впереди большого отряда, держась за руки.

— По-моему, они собираются использовать против нас коллективные чары, — предположил Тич. — Что ж, сами виноваты! Пора заканчивать этот спектакль.

При создании волшебства, объединяющего силу нескольких чародеев, важно от начала до конца заклятия сохранять контакт между исполнителями. Девять волшебников понадеялись на щиты, которые им обеспечивали соратники, шагавшие следом. Но мощь, ринувшуюся навстречу, они просто не могли удержать.

Уплотнившийся перед кархуном воздух сформировал двухметровую волну серебристо-синего цвета, которая буквально смела людей, так и не позволив завершить заклинание.

— А я еще не верил Церзолу! — почти неслышно произнес купец. — Он действительно кудыр-маг.

Со стен Гюрограда уже заметили бой возле опушки. Через распахнутые ворота к троице неслись всадники, бежали пешие воины, хотя особого смысла в спешке уже не было. Небольшая группа бойцов противника, кто еще мог стоять на ногах, вышла из леса. На клинке одного из них болталась белая тряпка.

— Учитель, они сдаются!

— Я рад, что они не стали больше упорствовать. — Тич продолжал удерживать щит до тех пор, пока нападавших не окружили сумеречники. — Честно говоря, они меня порядком утомили.

Глава 19 ВОЛШЕБНЫЙ ТАНЕЦ

— Повелитель, только что предотвращена попытка нападения на город, — доложил Пранд.

— Неужели Мугрид сумел так быстро добраться до центра Жарзана? Вчера докладывали, что ему понадобится не менее трех суток.

Змеиный король покинул постель и оделся. Он наказал ратору: если появятся важные новости, сразу будить его, невзирая на время суток. Вообще-то Андрей ожидал результатов расследования по поводу покушения на Анварда, а тут вдруг…

— Нет, к нам другие гости пожаловали — зоревики и полуночники. Они объединились.

— Чтобы напасть на нас? Из-за Дренга? — Фетров спросонья сказал первое, что пришло в голову, но быстро опомнился: — Хотя о чем это я? Дренг тут совершенно ни при чем. Сколько их?

— Сто восемьдесят два человека взяты в плен, трое погибли.

— Наши потери?

— Обошлось.

— Елки-метелки! — опешил фокусник. — И каким образом у нас это получилось?

— Помните молодого человека, который вчера вмешался в вашу схватку с Дренгом?

— Тича?

— Да, — кивнул первый помощник, слегка переменившись в лице. — Волшебник утром выходил вместе с Анвардом за городские стены и столкнулся с нападавшими. Завязалась магическая схватка. Через пять минут враг вынужден был сдаться.

— Две сотни чародеев не смогли одолеть одного-единственного?

— Он наверняка кудыр-маг, — пожал плечами Правд. — Церзол еще вчера начал это подозревать.

— С чего это вдруг? — спросил Андрей, точно зная, что Тич прибыл в Жарзанию с Инварса.

— Защиту высших артефактов магкона преодолеть под силу только кудыр-магу, а Тич сумел накинуть стягивающий браслет на руку Дренга.

Фетров вспомнил слова старейшины об арагате.

— Пленных допрашивали? Кто их возглавляет? Чем они объяснили свое нападение? — Мысли путались в голове, парень все не мог прогнать остатки сна.

— Оба вождя взяты в плен, но беседовать они согласны лишь с вами, повелитель.

— Ладно, приводите. Поговорим.

Ратор покинул опочивальню. Проводив помощника взглядом, Андрей пожалел, что не попросил вызвать Церзола. Парень уже собирался исправить ошибку, направившись к выходу, но на полпути остановился.

«Елки-метелки! Неужели я не способен ничего решать самостоятельно?! Опять нянька нужна?! Пора бы уже начинать думать своей головой. А то не вождь получается, а марионетка какая-то».

Старейшина вошел в комнату без приглашения:

— Доброе утро, повелитель! — радостно поздоровался он.

— Приветствую. Я смотрю, у вас с утра приподнятое настроение. Не поделитесь поводом для веселья?

— Как не радоваться, Вирлен?! К нам в руки попали главные силы обоих кланов. Причем не мы вторглись в их жилища, а они в наши. Теперь имеем полное право на расплату.

Две трети прибывшего к стенам Гюрограда отряда попали в плен в беспомощном состоянии. Ударная волна Тича имела небольшой секрет: она на время усыпляла тех, кто встречался на ее пути первыми. Оставшиеся подумали, что их всех, включая обоих вождей, настигла смерть. Вархуны сообразили, с кем имеют дело, и поспешили сдаться. Сражаться с кудыр-магом равносильно попытке пробить лбом каменную стену.

— Вы имеете в виду казнь полководцев и истребление каждого пятого воина? — Андрей успел познакомиться с некоторыми обычаями вархунов. — А что нам это даст? Не лучше ли обойтись выкупом? — При захвате врага предполагалась и такая возможность.

— Уничтожение конкурентов сразу усилит наш клан. Этим нельзя не воспользоваться! Судьба преподнесла нам щедрый дар в лице кудыр-мага, который именно сейчас оказался в Гюрограде. Не зря Колесо Судьбы предрекало большую удачу после вашего прихода к власти. Ведь не будь здесь вас, не появились бы и эти две девицы. И Тич не заглянул бы к нам так вовремя. Тогда без крупных потерь точно бы не обошлось.

При упоминании кудыр-мага улыбка старейшины как-то очень быстро поблекла. Андрей не мог не обратить на это внимания:

— Мне показалось или вас действительно несильно воодушевила помощь нашего гостя?

— Нет-нет… Я очень благодарен этому волшебнику.

— Тогда что вас беспокоит?

Церзол крайне неохотно ответил:

— Бесконтрольная и необузданная сила такой мощи, как у кудыр-мага, не может не вызывать опасений. Если он в порыве гнева вдруг решит применить ее против нас… — Мужчина покачал головой.

— А почему он должен?

— Все наши легенды о кудыр-магах заканчиваются именно так — очень плохо, — развел руками старейшина. — Но мы ушли от главной темы. Я предлагаю сегодня же уничтожить конкурентов. Этим мы заодно успокоим сторонников Дренга. Они до сих пор жаждут крови зоревиков.

— Думаете, вождь должен идти у таких на поводу?

— Повелитель обязан учитывать настроения в клане. — Вопрос несколько удивил старейшину, но он быстро нашелся, что ответить.

— Церзол, помнится, кроме всего прочего, Колесо предрекало еще и большие изменения в клане. Я не ошибаюсь? — загадочно произнес Фетров, резко сменив тему разговора.

Землянину с первых дней знакомства с вархунами не нравилась их специальность, но Андрей понимал, что отказаться от нее, ничего не предложив взамен, не получится. Вчера в беседе с Анвардом у него наметились кое-какие идеи…

— Конечно нет! — На этот раз отец Винзуга ответил не сразу.

— С сегодняшнего дня я намерен начать их осуществлять.

— Сразу после наказания зоревиков и полуночников? — не оставлял мысли подтолкнуть вождя к нужному решению старейшина.

— Нет. С нападавшими я разберусь чуть позже. А сейчас хочу отдать распоряжение, чтобы сумеречники больше не принимали заказы на убийства волшебников.

— Как это? — опешил Церзол. — Мы же годами готовимся к этой профессии. И чем нам тогда прикажете заниматься — ремесленничать или землю пахать?

— Нет, зачем кидаться в крайности? Ремесленников и крестьян, насколько я знаю, в Жарзании и без вас хватает. Сейчас будут нужны иные специалисты. Время-то какое надвигается? Смертельно опасное для очень многих людей!

— Вархуны не могут служить боевыми магами в армии. У нас совсем другая подготовка.

— Знаю, потому и не собирался предлагать ничего подобного. Я считаю, что тот, кто всю жизнь готовит себя к уничтожению других, наверняка должен знать и оборотную сторону дела.

— Вы о чем?

— В нынешнее неспокойное время спрос на людей, умеющих предотвратить убийство, возрастет многократно. Я говорю о телохранителях.

— Это невозможно, повелитель!

— Почему? Да, я согласен, убить человека гораздо проще, чем его защитить. Но вархуну легче других поставить себя на место убийцы, предположить, где тот устроит засаду, какие хитрости будет использовать… Разве я неправ?

— Технически все верно. Но вы забываете о наших устоях, традициях. Появится масса недовольных. В городе в последние дни неспокойно, а после ваших заявлений такое может подняться…

— Церзол, скажите мне, сколько вархунов обычно при заказах?

— Человек тридцать.

— Из двухсот?

— Нас около трех сотен.

— Тем более. Как вы думаете, если за хорошие деньги на работу телохранителями возьмут сразу всех сумеречников, кто-нибудь откажется?

— А что, есть такая возможность? — В голосе старейшины появилась заинтересованность.

— Полагаю, да.

— Тогда недовольных будет немного.

— Надеюсь, вы сами в их число не войдете?

— Я всегда радел за благополучие Гюрограда. А оно напрямую зависит от достатка сумеречников.

— Значит, я могу рассчитывать на вашу поддержку?

— Всех старейшин, — уточнил Церзол.

— Тогда подумайте, как лучше преподнести эту новость нашим людям.

— А чего тут особо думать? Сначала мы предложим им заказ в виде службы телохранителями, а потом поставим обязательное условие, на которое они должны пойти добровольно. Решение будет принято на общей сходке. Соответствующие беседы с влиятельными людьми клана я обязуюсь провести в течение двух суток. Этого времени вам хватит?

— Вполне.

— Пленники доставлены в малую гостиную, — доложил Пранд.

— Хорошо, я сейчас буду.

Старейшина дождался, когда ратор выйдет, и снова обратился к вождю:

— А есть ли в таком случае смысл уничтожать зоревиков и полуночников? Они ведь фактически будут обеспечивать работой наш клан.

— Пока я хочу лишь поговорить с ними, — внутренне усмехнулся Андрей, довольный тем, что сумел незаметно для старейшины подвести того к нужному решению. — И еще, вы бы не могли ближе к обеду организовать мне встречу с Тичем?

— Обязательно, повелитель!

Через пару минут Андрей вошел в малую гостиную, где встречался с девушками после их прибытия в Гюроград. Посреди комнаты стояли два пленника. Оба крупного телосложения, мускулистые, фигурой напоминавшие Дренга.

— Развяжите пленных.

Охранники переглянулись, но приказ вождя выполнили незамедлительно.

— Присаживайтесь. — Змеиный король указал на стулья. Сам он тоже занял место за столом.

Когда пленники сели, Андрей жестом подозвал к себе ратора и едва слышно отдал ему распоряжение:

— В комнате должны остаться только я и эти двое.

— Они могут быть опасны.

— Знаю.

Дождавшись, когда закроется дверь за последним из сумеречников, глава вархунов принялся внимательно разглядывать пленников. Непрерывно поправлявший нечесаную шевелюру рыжий наверняка возглавлял клан зоревиков.

Этот бородатый силач постоянно щурил глаза — видимо, страдал близорукостью.

Второй отличался бледным цветом лица, был гладко выбрит и имел черные, коротко стриженные волосы.

— Меня зовут Вирлен. Хотелось бы узнать ваши имена.

— С какой радости?

Рыжий плюнул на пол. Он явно напрашивался на неприятности. Говорил громко, сморкался, на стуле сидел полулежа, то и дело почесывая свое брюхо.

— Радости я никому не обещаю. Однако прежде чем решать вашу судьбу, мне нужно знать причину сегодняшнего нападения.

— Судьбы всех живущих определяет Нгунст, — заметил брюнет, — и вряд ли он нуждается в вашей помощи, Вирлен.

Вождь полуночников вел себя более корректно и вызывал уважение.

— Возможно, я высказался не совсем точно, — согласился Андрей, — но общий смысл от этого не меняется, и вы, надеюсь, меня хорошо поняли.

— Выбираешь, каким способом нас лучше отправить к Кардыблу? Так нам все едино! — усмехнулся зоревик.

Беседа не обещала быть легкой. Судя по манере держаться, эти двое смерти не боялись. Вели себя весьма уверенно и вождя сумеречников всерьез не воспринимали. Чтобы заставить их пойти на контакт, требовалось нечто неординарное. Они напомнили фокуснику чрезмерно требовательную публику, эдаких снобов, которых пока не огорошишь, так и будут на тебя смотреть с постными лицами.

Но чем поразить человека, уже простившегося с жизнью? Наверняка эти двое мыслят категориями Церзола: если не убил ты, значит, убьют тебя. Фетрову просто необходимо было встряхнуть собеседников. Только потом с ними можно разговаривать на равных.

«Все-таки обычаи местных знать надо. Хорошо, что вчера на ночь удалось кое-что почитать типа кодекса вождя. Но этого все равно мало. Хотя…»

— Полагаете, что способ не имеет значения? Странно, мне всегда казалось…

— Молод ты еще, потому и кажется всякая чушь, — грубо перебил парня бородач.

— А ведь умереть можно и оставаясь живым. — Змеиный король пропустил мимо ушей замечание зоревика.

— Я же говорю — чушь! — Рыжий снова плюнул на пол.

Второй пленник, наоборот, сосредоточился. Он почувствовал угрозу в намеренном спокойствии молодого сумеречника. Да и речи его звучали странно, что не могло не настораживать.

— Убивать вас в мои планы не входит. Надолго задерживать в Гюрограде тоже, — буднично произнес Фетров. — Голодных ртов и без двоих дюжих мужиков хватает.

— Молодой человек, на глупца вы вроде не похожи, однако в ваших словах крайне мало смысла. Или у сумеречников слово вождя уже ничего не значит? — напрягся брюнет.

Андрей угадал: вожди действительно считали несусветной глупостью отпускать конкурентов, если имелся благовидный предлог от них избавиться. Однако зоревик продолжал держаться с вызовом.

— Он думает, мы сейчас начнем рыдать от умиления. Не дождешься! Зови своих палачей! Или ты сам нас прирежешь? Давай, смелее! Я даже обещаю не сопротивляться. Проиграл — так проиграл.

— Вы только что сами сказали — не мне решать чью-то судьбу. Нгунсту ваши жизни не нужны. Кардыбл, похоже, также не спешит прибрать очередных неудачников к рукам. Поэтому не обессудьте — позавтракали и будьте любезны покинуть мой город.

— Он издевается? — Рыжий недоверчиво посмотрел в сторону союзника.

— Не думаю, — после небольшой паузы ответил полуночник. — И сколько бойцов вы отпустите с нами?

— Ни одного, — твердо произнес Андрей. — Дабы избавить вас от объяснений, зачем полководцы привели своих людей на верную гибель. Никто из них в ближайшее время домой не попадет.

Накануне Фетров вычитал, что полководец, вернувшийся из похода без армии, покрывает свое имя несмываемым позором. А это было страшнее смерти.

— За кого ты меня принимаешь, мальчишка? Без своих воинов я никуда не пойду! — подскочил рыжий.

— Ирзул, сядь, — слегка повысил голос полуночник. Он впервые посмотрел на змеиного короля с интересом. — Мое имя Шунг. Вы хотели узнать, почему я привел бойцов под стены Гюрограда?

Андрей лишь кивнул в ответ.

— Мне стало известно, что после гибели Гарнога новый правитель при поддержке Зулга собирается убрать с дороги всех конкурентов. Поодиночке. Сначала зоревиков, потом полуночников. Доказательством послужили письма на именной бумаге вождя сумеречников. Гарног раньше писал только на ней.

— Как эти письма к вам попали?

— Мне их продал мелкий торговец. Правда, он говорил, что новым правителем Гюрограда станет некий Дренг, но сути дела это не меняет. Понятно, что лучший способ погасить возмущение подданных — направить гнев недовольных на уничтожение конкурентов. Особенно когда на месте преступления найдены такие улики, как клинок зоревиков.

— А еще труп рыжеволосого парня, — добавил Андрей.

— Вполне достаточно, чтобы определить врага, — кивнул брюнет.

— Если не думать, то да, — сказал Фетров. — Боже, до чего же они тупоголовые! — Фокусник произнес последнее предложение по-русски.

Услышав незнакомую речь, пленники переглянулись.

— Шунг, вот ты говоришь, что знал о клинке зоревиков. И наверняка имеешь представление о том, какая охрана в этом доме. Как думаешь, смог бы даже самый лучший воин из клана зоревиков или полуночников ее преодолеть?

— Вряд ли.

— Так неужели трудно было догадаться, что наши кланы стравливают? И стоит за этим кто-то более могущественный, чем любой из здесь присутствующих.

— Мелькала такая мысль. Но мне донесли, что вы клюнули на приманку и собрались в поход. Что оставалось делать? Особенно после того, как Ирзул предложил объединиться против общего врага. Вдвоем шансы ослабить Гюроград у нас были.

— То есть стремление устранить конкурента победило здравый смысл? Так я понимаю?

— Да кто ты такой, чтобы читать нам нотации?! — не удержался молчавший долгое время зоревик.

— Ирзул, твое селение, кажется, недалеко от Ливаргии? — не обращая внимания на окрик, спросил Фетров. — А бойцов там сколько осталось?

— Полсотни. Ты к чему это? — побледнел рыжий атлет. — Мы с Мугридом никогда не ссорились.

— Если наша милая встреча — его рук дело, в чем у меня лично нет сомнений, то лучшего шанса расправиться с кланом и не придумать. У тебя связь со своими налажена?

— А тебе зачем знать?

— Мне без надобности, а вот людей в любом случае жалко. Думаю, там в живых никого не оставят да еще подбросят несколько кинжалов сумеречников или полуночников, чтобы те, кому вдруг посчастливится отлучиться из дома во время резни, потом знали, кому нужно мстить.

— Вирлен, я могу ненадолго пройти к своим воинам? — впервые по-человечески попросил рыжий. — Может, еще не поздно?

Андрей молча кивнул. В отряде наверняка имелся чародей-почтовик, к которому так спешил бородатый вождь. Как только дверь за ним закрылась, полуночник, покачав головой, произнес:

— Не пойму я вас, уважаемый. Чьи интересы вы представляете? Да, Мугрид наверняка нападет на зоревиков. Теперь я почти уверен, что эта заварушка — действительно его рук дело. Но в любом случае уничтожение конкурирующего клана только укрепляет ваши собственные позиции, а вождь, отомстивший за смерть своего предшественника, становится великим вождем. Да и заказов сразу появляется больше.

— Наказывать нужно истинных убийц.

— Вот здесь вы ошибаетесь, уважаемый. Главное не в том, кого постигнет кара, а что об этом подумают подданные. Для них важно, чтобы месть свершилась быстро. Разве я неправ?

— У нас разные взгляды на жизнь, Шунг. Пусть лучше обо мне плохо думают другие, чем я сам.

— Как знать, как знать, — пожал плечами брюнет. После небольшой паузы он заговорил снова: — А могу я вам задать вопрос по поводу нашей неудачной вылазки?

— Задавайте.

— Откуда в ваших рядах появился кудыр-маг?

— Если скажу правду, вы не поверите. А врать не хочется.

— И тем не менее.

— Он прибыл из завратной реальности.

— Как и вы?

— Да, но я чуть раньше.

— Действительно в это трудно поверить. С другой стороны, в Жарзании сейчас происходит столько невероятного…

Ирзул вернулся в комнату растерянным.

— Вирлен, я готов встать перед вами на колени и пообещать любой выкуп за себя и за каждого из моих бойцов, но прошу отпустить моих воинов. Ваши предположения полностью подтвердились. Наши дозорные обнаружили до трех сотен воинов Ливаргии, движущихся в сторону поселения. Через пару часов они будут в деревне. Я приказал своим людям бросать все и бежать в лес. Но без помощи они далеко не уйдут, а мои бойцы смогут задержать противника максимум на три-четыре часа.

— Сколько времени вам добираться?

— Минут двадцать до места, где спрятаны лошади, и сутки верхом. Если мои люди будут знать, что помощь идет, они станут драться с удвоенной силой. Главное — спасти женщин и детей.

— Ты свободен, твои бойцы тоже, — просто сказал Андрей. — Выкупа мне не надо, просто пообещай в трудную для нашего клана минуту прийти на помощь.

— Клянусь.

— Шунг, если вы согласитесь оказать поддержку Ирзулу, вас тоже отпустят немедленно вместе со всеми воинами.

Рыжий остановился, словно наткнулся на невидимую преграду. Такого подарка от вождя сумеречников он никак не ожидал.

— Да я потомкам своим накажу, чтобы по первому вашему зову явился весь клан до единого воина. Шунг, поторопись, дорога каждая минута.

— Ступай, я догоню, — произнес брюнет. Он задержался в дверях. — А может, вы и правы, молодой человек? Ирзул от своих слов не откажется, и теперь в его лице вы обрели надежного союзника. Но не в моем. Лично я вам ничего не обещал. Только помочь зоревикам.

— И на том спасибо, — кинул вдогонку Фетров.

За завтраком к Андрею присоединился Дихрон. Виделись они теперь нечасто и не потому, что Фетров то с кем-нибудь сражался, то приходил в себя после нелегких боевых подвигов. Все объяснялось просто: волшебнику в элитной части города выделили дом с небольшим участком, который он приводил в порядок. Нынешний визит «дядюшки» как раз и был вызван проблемами обустройства.

— Племяш, я, конечно, не жалуюсь, но мне, как старшему родственнику вождя, могли бы служанок и помоложе прислать. Посуди сам: повариха толстая и сварливая, как ее вижу, у меня аппетит пропадает. А горничная в два раза старше меня и страшна как смерть!

— А тебе молодых девушек подавай?

— Совсем юных не надо. Лет двадцать — двадцать пять вполне подойдет.

— И чтобы и убирали чисто, и готовили хорошо?

— Конечно.

— Может, тебе еще и незамужних?

— Возражать не стану.

— Дихрон, мне бы твои проблемы.

— Нгунсту виднее, кому чего посылать на долю, — глубокомысленно заметил магир.

— Это ты хорошо сказал. Но я думаю, Нгунст нагружает нас теми задачами, которые нам по плечу. Правильно? — Волшебник сделал вид, что пьет чай и не может ответить на невыгодный для себя вопрос. Андрей сказал за него. — Вижу, что ты со мной полностью согласен, а потому давай не будем перекладывать свои трудности на плечи других. Кто тебе мешает отказаться от бесплатной прислуги и нанять того, кого сам пожелаешь? Деньги у тебя имеются еще из Чилсограда. На агровое дерево теперь копить не надо. Неужели снова жадность заела? Пора от нее избавляться.

— Чрезмерная расточительность еще никого до добра не доводила, племяш. Ну что тебе стоит сказать Пранду о моей просьбе? Мы же должны поддерживать друг друга в трудную минуту.

— Дихрон, давай сделаем вид, что ты мне ничего не говорил, не то я еще решу, будто это из-за меня ты оказался в столь плачевном положении.

В столовую вошел Правд.

— Повелитель, там для вас прислали подарок. Правда, он несколько необычный.

— Подарок? От кого?

— Зужгура помните?

— Нет.

— Мужчина за столом, который провозгласил вас. Он один из девяти живым остался.

— А, преступник.

— Ну да! По древней традиции такой человек в течение десяти дней после избавления от казни присылает в город дар. Его только что доставили к вашему дому.

— И что там?

— Вам лучше самому посмотреть, повелитель. Вы закончили завтракать?

Андрей допил чай и поспешил за ратором. В холле на первом этаже стоял незнакомый мужчина, наряд с четырьмя лямками выдавал в нем представителя среднего сословия. Рядом находились две фигуры, закутанные в теплые балахоны.

— Здравствуйте, — поклонился незнакомец. Он сразу приметил знак на груди вождя. Змеиный король был в своей укороченной куртке без пуговиц, той самой, которую Церзол подарил ему при первой встрече. — Мне поручено передать лично вам этих двоих.

Мужик повернулся, снял балахоны, по-хозяйски свернул их и убрал в торбу. Под непрезентабельной одеждой скрывались женщины в нетипичных для Жарзании нарядах.

«Ничего себе! — мысленно воскликнул Фетров. — Где выращивают таких красоток?»

Смуглая белокурая девица, казалось, была создана специально для того, чтобы ею восхищались. Миловидное личико, высокая грудь, тонкая талия. Буквально каждый изгиб ее тела пробуждал страсть, вызывая хищные взгляды мужчин. Ни один из находившихся в помещении не мог оторвать от нее глаз.

— Племяш, если она хорошо готовит, я бы взял ее в поварихи за любые деньги, — прошептал в спину Дихрон.

— А если плохо?

— Ничего страшного, такую я могу и сам обучить. Дело нехитрое.

— Дядя, это рабыни? За кого тут меня держат?

— Судя по одежде, очень даже может быть. Так ты мне подаришь блондинку?

— Я не рабовладелец и никогда им не буду.

— Гляди, а вторая тебе никого не напоминает?

Одежды на второй женщине было чуть больше. Юбка оказалась немного длиннее, и топ доходил почти до пупа. Рассматривая необычный подарок, никто не успел заметить, куда подевался их сопровождающий.

— Зарна? — удивился вождь. — Но как она попала…

Парень поискал глазами человека, который привел женщин. В комнате его не было. Тогда Андрей кинулся к знакомой волшебнице:

— Зарна!

— Не трогай ее, вождь, — остановила его первая женщина. — Она тебя не узнает.

— Почему?

— Над ней совершен особый обряд. И до тех пор пока моя подруга не выполнит предназначение, она не очнется.

— Какое еще предназначение?! — начал проявлять беспокойство Фетров. Он все больше укреплялся в мысли, что перед ним невольницы.

— Тебе подарили сугинди, — пояснила смуглянка. — Волшебный танец, музыку для которого может исполнять лишь колдун, пребывающий в трансе. Как только она закончит играть, чары потеряют над ней власть.

— Племяш, нам несказанно повезло! — похлопал фокусника по плечу магир. — Сугинди — редкой красоты зрелище. Помнишь песнь гюрз в Ущелье? Это приблизительно то же самое, но в движении.

— Где я буду танцевать? — спросила красотка. Похоже, она знала себе цену.

Ратор вождя вызвался проводить женщин в круглый зал.

— Надо позвать Веронику с Мадленой. Пусть и они полюбуются.

Когда фокусник вместе с девушками вошел в главный зал особняка, Зарна уже сидела на стуле и держала на коленках инструмент в виде доски с множеством струн. Зрители, которых в комнате собралось около тридцати, ждали вождя. Как только он занял свое место, зазвучала музыка. Сначала тихо и как-то совсем неинтересно, напоминая обычное бряцание. Ее и музыкой-то назвать язык не поворачивался. Но потом… Звуки, исходившие из центра комнаты, вдруг наполнились объемом. Каждый в отдельности и все вместе они по известным лишь им потайным тропам пролагали путь прямо к душе слушателя. Завораживали, заставляли почувствовать невероятную легкость и блаженство.

Мелодия действительно оказалась волшебной. Буквально с первых нот где-то в груди появилось непередаваемое ощущение нежности. Оно росло с каждым аккордом, наполнялось красками, как розовый бутон, и потом вдруг распустилось восхитительными лепестками. И в этот момент неподвижная до поры до времени белокурая смуглянка начала двигаться.

И как! Словно ртуть, она перетекала из одного положения в другое с таким изяществом и грацией, что зрители затаили дыхание, боясь пропустить хоть мгновение из этого чудодейства.

Трудно было сказать, танец следует музыке или мелодия подстраивается под невероятные по красоте па белокурой красотки. Женщина порхала, едва касаясь своими ножками мраморного пола. В какой-то момент Андрей обнаружил, что сидит с открытым ртом.

«А может, мне это снится?!» — невольно подумал парень.

Танцовщица как раз приблизилась к одному из зрителей и грациозно вытащила два кинжала из его сапог. Фетрову показалось, что оружие несколько не вписывается в столь легкий и нежный танец.

Однако ощущения оказались мимолетными. Смуглянка, следуя новым ритмам в исполнении Зарны, начала менять рисунок движений. Нежность и теплота постепенно уступили место агрессивной страсти. Да, это прекрасное тело в движении магнитом тянуло к себе. Андрей прикладывал немало усилий, чтобы оставаться на месте.

«Неужели я один здесь такой озабоченный? — Он мельком взглянул на остальных. — А что это с ними?»

Вождь заметил, что полуприкрытые глаза вархунов были неподвижны. Они спали! Фетров забеспокоился. Красота танца моментально потеряла над ним свою власть.

«Магия? Ну да, на меня же она не действует, а на других?»

Змеиный король заерзал в кресле.

— Андрей, не дергайся, — тихо прошептала стоявшая за ним Вероника. — Я рядом и давно заметила, как ее пляска действует на остальных. Она и тебя, похоже, хочет усыпить. Вон как старается, бедняжка! Того и гляди из юбки выпрыгнет. Ты на всякий случай крепко ухватись за подлокотники и ничего не предпринимай. Я сама все сделаю.

От внимания танцовщицы не укрылось изменение в поведении вождя. Она сообразила, что ее искусство над ним не властно, и решила использовать более действенные средства. Сократив расстояние до трех шагов, смуглянка повернулась к вождю спиной, изогнулась, двигая плечами в такт музыки. Ее белокурые волосы коснулись пола, а потом… Андрей не успел заметить, как она сорвала с груди топ, но когда дамочка выпрямилась, одежды на ней практически не было. Сама красавица, плавно покачивая бедрами, очень медленно начала приближаться к креслу вождя. Теперь основными были движения рук, головы и бюста танцовщицы.

«Куда подевались кинжалы? — отогнав наваждение, мысленно задал себе вопрос змеиный король. — Не отбросила же она их вместе с топом? Клинки я бы точно заметил».

До танцовщицы оставалось меньше метра, когда она вдруг спрятала руки за спину и, выпятив грудь, пошла в решающее наступление.

«Елки-метелки! В таком виде на меня еще никто не нападал! Интересно, она усыпила всех, чтобы нам никто не мешал или только ей? Скорее, второе, но как же хочется верить, что такая девушка старается покорить именно мое сердце!» — Чтобы не поддаться соблазну, парень еще сильнее стиснул подлокотники.

Хищный взгляд проявился в глазах искусительницы за миг до того, как Фетров почувствовал резкое движение кресла. Клинки, которые были спрятаны за поясом юбки, оказались в руках полуобнаженной дамочки, но достичь цели они не смогли.

Вероника возникла перед смуглянкой, словно привидение. Блок, удар ногой и смуглая красавица, потеряв клинок, упала на пол. Однако сдаваться она не собиралась. Женщина мгновенно вскочила на ноги и, повернувшись в сторону Зарны, издала какой-то утробный звук. Мелодия сразу изменилась, в ней появились угрожающие интонации.

— Уйди с дороги, девчонка, — прошипела танцовщица. — Эти мужчины должны умереть.

— Могу тебя утешить: придет срок — и они обязательно умрут. Как и все ныне живущие, — ответила Таркова.

— Я не собираюсь ждать так долго. Смерть в моем лице уже пришла за ними.

— Ну, это мы еще посмотрим.

Движения обеих женщин больше не отличались особым изяществом, но их ритм почти соответствовал новой мелодии. Андрей продолжал молча взирать на схватку двух тигриц, не сообразив послать за помощью. Хотя посылать было некого. Не спали в этой комнате лишь трое, если не считать находившейся в трансе Зарны. Из них двое были полностью заняты друг другом, а сам вождь…

— Вероника, тебе помочь?

— Справлюсь.

Смуглянка оказалась на удивление опытным бойцом. Она рыбкой бросилась к коленям противницы, пытаясь достать лезвием сухожилия. Выпад был рассчитан как раз на то, что соперница захочет провести удар сверху и попадется в ловушку, где оружием станут натренированные ноги танцовщицы.

Таркова в приготовленную ловушку лезть не стала, в высоком прыжке перемахнув через блондинку. Приземлившись, она тут же провела контрудар, но довольно неожиданный, на нижнем уровне, так что вскочившая после неудавшейся атаки дамочка не успела среагировать на подсечку. Танцовщица снова оказалась на полу, но быстро ушла из-под удара, перекатившись подальше от синеглазки.

Убедившись, что Веронике помощь действительно не понадобится, Фетров попытался разбудить Пранда и Церзола. Ни один, ни другой на его усилия не реагировали. С обалдевшими физиономиями мужчины продолжали оставаться в стране грез.

«Надо остановить Зарну», — решил змеиный король и направился к волшебнице.

Женщина продолжала играть, невзирая на попытки фокусника докричаться до ее сознания. Не помогли и звонкие пощечины. В конце концов, он выхватил из рук чародейки музыкальный инструмент. Именно в этот момент смуглянка пропустила опасный выпад соперницы — видимо, мелодия придавала исполнительнице дополнительные силы. Когда оборвалась музыка, закончилось и мастерство блондинки. Клинок Тарковой пронзил левый бок соперницы насквозь.

— Думаешь, победила? Как бы не так! — умирая, усмехнулась белокурая красавица. — Встретимся у Кардыбла! У него и дотанцуем…

— Андрей, волшебница! — крикнула синеглазка.

Фетров развернулся. Зарна, не выходя из транса, засунула руку в топ, явно что-то собираясь оттуда извлечь. Фокусник догадывался, что это может быть, он ведь знал о секрете женщины. Если она сейчас запустит в комнате какое-то из могучих заклинаний, заключенных в чудо-оболочку, тут мало кому поздоровится.

Парню ничего не оставалось делать, как заключить колдунью в цепкие объятия и не позволить ей освободить руку.

— Елки-метелки! Зарна, да очнись же ты! Это я, Вирлен! Вспомни Чилсоград. Я тебя спас на помосте, ты меня потом в лесу. Ну же! Ты еще рассказала мне о секрете своего мужа.

Неожиданно последние слова возымели действие. Парень почувствовал, будто по телу волшебницы пробежала волна. Дамочка открыла глаза.

— Ой, Вирлен! А ты как здесь оказался? И что ты делаешь? Отпусти меня немедленно!

— Да, действительно, ты бы освободил женщину от грязных приставаний. А то обнимаетесь прямо на глазах у всех, — язвительно заметила Вероника. — Ни стыда, ни совести.

Змеиный король разжал объятия и отошел на два шага от волшебницы. В наступившей тишине зрители проснулись и начали подниматься со своих мест. Естественно, смена исполнителей и само действо поразило многих.

— Племяш, что тут произошло? — подскочил Дихрон.

— Извини, дядя, но твоя несостоявшаяся повариха собиралась из меня рагу сделать.

— И ты ее за это?.. Ой, как жалко! Такую красотку загубил!

— Убила ее я, — вмешалась в разговор «родственников» стоявшая рядом Вероника. — Вирлен, насколько я знаю, с женщинами не воюет. А она, между прочим, собиралась к Кардыблу отправить всех здесь присутствующих. Включая и вас. Вы же спали, очарованные ее красотой и танцем.

— Вот змея! Да за такое ее четвертовать мало! — резко изменил первоначальное мнение магир.

— Дихрон, ты бы поосторожней в выражениях. Не забывай, где находишься.

Глава 20 НЕМЫЕ РУДОКОПЫ

— Гранмаг не появлялся во дворце уже двое суток, ваше магичество, — докладывал ратор главного волшебника Жарзании. — Дома его также нет. Жена сказала, что Холг срочно отправился на север по делам магкона.

Тощий мужчина лет пятидесяти с неестественно бледным лицом стоял возле письменного стола. Он старательно избегал смотреть прямо в лицо кронмага. Не зная, куда деть руки, то и дело касался пальцами подбородка, будто проверял, на месте ли он.

— Почему Холг не доложил мне о своем отъезде?

— Я не знаю, повелитель. Наверное, случилось что-то спешное, и он уехал поздней ночью. Гранмаг обычно сообщает о поездках, а тут… Даже записки не оставил. Не знаю, что и думать.

— Кроме него кто-нибудь из высших чинов магкона может выдать заключение о состоянии здоровья кронмага?

— Мы не наделены таким правом, ваше магичество. Исследовать здоровье первого лица Жарзании позволено только главному врачевателю и гранмагу. К тому же в руководстве магкона лишь Холг обладает способностями целителя.

— Тогда пусть его поскорее найдут. Государственные дела требуют присутствия гранмага во дворце.

— Я сделаю все возможное, повелитель. Сегодня же будут отправлены гонцы…

— С Холгом решили, — недовольно поморщился Зулг. — Теперь расскажи, какие силы магкона сейчас находятся в столице? Меня интересуют воины, волшебники, магические артефакты — все, что способно противостоять надвигающемуся с юго-востока могучему чародею.

Помощник гранмага задумался, мертвой хваткой вцепившись в собственный подбородок. Волшебник что-то подсчитывал в уме и через минуту выдал:

— Полсотни бойцов, из них три десятка — боевые маги. Можно привлечь и гражданских, это плюс сорок человек. Когда вернется Холг, задействуем еще двадцать отменных чародеев из его личной охраны.

— Он уехал с двадцатью телохранителями?

Последнее обстоятельство настораживало более всего.

Чтобы ночью собрать дежуривших по очереди охранников, нужно было предупредить их заранее…

— Скорее всего, повелитель, поскольку ни одного в городе нет.

— И что, он всегда таскает с собой два десятка лучших магов? — Буквально каждая новость о гранмаге вызывала раздражение. Зулг едва сдерживал себя.

— Обычно Холга сопровождают пять человек. Но ведь сейчас в стране неспокойно.

— Вот именно! А он отправился путешествовать, да еще не говоря никому о своих планах. Мне это очень не нравится.

— Прошу прощения, повелитель. Я человек маленький.

— Ты первый помощник гранмага. И в его отсутствие обязан решать любые вопросы. Не позднее, чем завтра утром… нет, уже к сегодняшнему вечеру все волшебники и воины магкона должны поступить в распоряжение генерала Лунза.

— Но я…

— Невыполнение моего приказа приравнивается к предательству. Что ждет предателей в военное время, ты знаешь. Как с артефактами? Есть средство, способное противостоять силе кудыр-мага?

— Личная охрана высших чинов магкона владеет самыми лучшими амулетами, еще несколько сильных артефактов находится в хранилище магкона, — с дрожью в голосе доложил ратор и сразу поспешил добавить: — Но они не могут одолеть волшебника, на основе силы которого созданы. Даже самые мощные из амулетов способны максимум нейтрализовать кудыр-мага, причем на очень непродолжительное время.

— Как попасть в хранилище? — перебил волшебника Зулг.

— Доступ имеет только глава магкона. — Теперь ратор гранмага непроизвольно начал потирать шею сразу двумя руками.

— Которого сейчас нет в столице?! — не сдержался кронмаг. — На кого, в конце концов, работает магкон?!

— На вас, ваше магичество.

— Я так и понял!

Зулг сделал над собой усилие, чтобы успокоиться, и указал первому помощнику гранмага на дверь. Один вид этого чародея вызывал у правителя раздражение, так и хотелось швырнуть в него заклятием.

Сегодняшний день кронмаг начал очень рано. Еще до завтрака переговорил с генералами. Те доложили о людских ресурсах, имевшихся в распоряжении центральной власти, и их готовности к сражению. Общая численность войска составляла почти две тысячи человек. На фоне последних неудач внуку Франуга несказанно повезло. С севера в столицу прибыли два полка во главе с генералом Лунзом, который не поддался всеобщему саботажу.

Затем пришло сообщение из Бирзании. Там удалось сначала окружить, а потом и разгромить крупную банду, наводившую ужас на местное население. Закончив с головорезами, в столицу возвращались еще пять сотен бойцов. С такими силами уже можно было выступать против Мугрида, причем не только сдерживать его продвижение, что с переменным успехом предпринимали части Угдура, но и подумывать о контрударе.

Сегодня кронмаг еще ждал новостей от Базгура и Анварда. Вархун должен был доложить о действиях сиргалийского волшебника и усилиях Лырсога, обещавшего остановить угрозу с юго-востока, купец — о результатах переговоров с новым вождем сумеречников. О том, что Вирлен выздоровел, Анвард сообщил еще вчера днем.

Первым прибыл гонец из Гюрограда. В письме, которое составил Анвард, содержались очень важные сведения. Вначале — о покушении на купца и спровоцированном поединке вождя с одним из избранных. Вывод напрашивался однозначный: кто-то настойчиво пытается помешать союзу кронмага с сумеречниками. Из той же серии была недавняя попытка покушения на самого Зулга.

В середине письма появились первые обнадеживающие новости. Купец сумел достичь предварительной договоренности с вождем сумеречников. Вирлен собирался приехать в столицу не позднее завтрашнего дня.

«Слава Нгунсту! — Кронмаг отложил послание, не дочитав до конца. Эта новость, как он считал, на сегодня была самой важной. — По сведениям разведки, сиргалийские повстанцы подойдут к стенам города не раньше послезавтрашнего дня. Если удастся договориться с сумеречниками, да при помощи Лырсога… Шанс нанести ощутимый удар по повстанцам имеется. Главное, чтобы дамуторский гермаг не подвел. Скорей бы уже Базгур вернулся».

В конце письма купец излагал высказанную главой клана сумеречников идею, которая приятно удивила Зулга. Вождь предлагал устроить вархунов телохранителями правителя, применяя вахтовый метод несения службы. Например, одну неделю выбывших из строя разящих заменяла первая полусотня бойцов, затем им на смену из Гюрограда прибывала вторая. Еще Вирлен рекомендовал использовать сумеречников для охраны важных государственных персон, а также знатных вельмож, которые по каким-то причинам считали свою жизнь находящейся под угрозой. При этом он особо отмечал, что основным заказчиком услуг для его людей мог бы стать сам кронмаг, который лично решал, кому выделять охранников из элитного подразделения, расквартированного в Гюрограде, а кому нет. Фактически вождь сумеречников предлагал принять вархунов на государственную службу. Хорошо оплачиваемую.

«А ведь это больше двухсот волшебников, которых с детства учат ремеслу убивать! — Именно такие бойцы в данный момент были необходимы кронмагу. — Вопрос только в оплате. Как ни крути, а придется лезть в сокровищницу. Да и когда, как не сейчас? Лучше потратить ценности на сохранение собственной власти, чем позволить кому-то с их помощью укреплять новую после моей смерти».

Детали соглашения Вирлен предлагал обсудить при личной встрече.

«А что? Тайный советник у меня из сумеречников, почему бы и разящих не набрать из них же? Уж кто-кто, а эти притаиться в укрытии и выследить моих недругов смогут, как никто другой!»

Идея чужака воодушевила правителя Жарзании.

— Кардыбл с ним, с Холгом. При таком раскладе я, возможно, и без его помощи разберусь, — вслух произнес он.

В дверь постучали, один из щитников доложил о прибытии тайного советника. По совету церемониймейстера возле кабинета Зулга теперь постоянно дежурили два волшебника охраны.

— Прошу прощения за свой внешний вид. Я скакал всю ночь и утро, а по прибытии — сразу сюда.

— Ты правильно сделал. Рассказывай.

— Хороших новостей у меня нет. С самим кудыр-магом мне так и не удалось столкнуться, но его действия пару раз наблюдал. Сил у этого волшебника действительно много, гораздо больше, чем у всей его армии.

— Когда он прибудет к Девятиграду?

— Не раньше, чем через два дня. В данном случае количество людей в сиргалийской армии заметно снижает скорость ее продвижения.

— Что слышно о Лырсоге? Ты видел его людей?

— И его людей, и самого гермага. Вот. — Базгур положил на стол записку.

— И этот меня предал?! — Зулг подскочил в кресле и почти тотчас опустился в него снова. — Выходит, против сиргалийцев мне выставить практически некого.

Основные силы вчера утром двинулись на восток. Впору и самому было туда отправляться, но, оставив столицу, повелитель фактически признавал собственное поражение.

— Повстанцы без главаря сами никакой силы не представляют. Насколько я могу судить, там нормальных вояк не наберется и восьми сотен. Остальные — прилипалы. Ни дисциплины, ни порядка.

— Но они истребили два отборных полка!

— Не они, сила кудыр-мага. Если ее убрать или серьезно ослабить, то тысяча бойцов при средней магической поддержке сумеет обратить сиргалийскую армию в бегство.

Зулг сразу подумал об отряде, направлявшемся в Девятиград из Бирзани. Прибытие бойцов ожидалось через день.

«Если воинов усилить волшебниками из магкона, городским гарнизоном и щитниками… Но у сиргалийского волшебника все равно будет почти четырехкратное превосходство. Почему Базгур считает?..»

— Ты так уверенно это заявляешь. Мои генералы — и те не столь категоричны.

— У меня отец командовал полком. Пока его не убили, я тоже готовил себя к военной службе. Кое-чего соображаю.

— Может, ты заодно и сообразил, как уничтожить кудыр-мага?

— Нет, это дело магкона. Они должны иметь действенное магическое оружие.

— Наверное, должны, однако выяснилось, что подчиненные гранмага умеют воевать только с младенцами, а когда дело доходит до настоящей драки, предпочитают тихо отойти в сторонку.

— Но ведь гранмаг со всей своей компанией подчиняется вам!

— Теоретически — да, только его еще попробуй найди. Я почти уверен: вернувшись, он будет меня убеждать, что не шкуру свою спасал, а пытался отыскать средство против кудыр-мага. Что самое неприятное — без Холга нам даже в хранилище артефактов не попасть.

— Тогда делать нечего, придется звать Вирлена и Веронику, — тяжело вздохнул тайный советник.

— Веронику? Это еще кто?

— Девушка с зеркальным взглядом, — нехотя ответил Базгур.

— Минутку, ты сейчас говоришь о человеке, от глаз которого отскакивает магия?

— Да, повелитель. Причем не только отскакивает, но и с удвоенной силой возвращается к волшебнику, который вздумает ее околдовать. Я это на себе проверил.

— И что, действительно существует такая девушка? — непроизвольно перешел на шепот Зулг.

— Да. С недавнего времени она живет в доме вождя сумеречников.

— Что ж ты мне раньше ничего не говорил?

— Это не моя тайна. Просто сейчас я не вижу другого способа спасти вас от гибели, а это мой родовой долг.

— Базгур, знаю, что ты устал, но, кроме тебя, мне некого послать в Гюроград. Надо уговорить Вирлена приехать вместе с Вероникой уже сегодня.

— Трудно будет. Этот парень очень не любит подвергать опасности близких ему людей.

— Она ему кто — жена или сестра?

— Нет, просто они прибыли к нам из одного мира, ваше магичество.

— Вот пусть и перевозит ее сюда. В Девятиграде пока еще спокойно, — сказал Зулг, вспомнив о покушениях в городе сумеречников.

— Прибыл гонец, привез срочное донесение от Анварда. — В кабинет вошел охранник. Письма из Гюрограда было приказано доставлять незамедлительно.

— Хорошо, — кивнул кронмаг.

Он быстро распечатал конверт и пробежался глазами по строчкам.

— Я был прав — им как можно скорее следует перебираться в столицу. В вашем Гюрограде такое творится! На рассвете была совершена попытка нападения на город отрядами зоревиков и полуночников. Слушай, а имя Тич тебе ни о чем не говорит?

— Нет.

— У Вирлена появился неизвестный могучий волшебник. Он в одиночку сумел одолеть две сотни волшебников.

— Еще один кудыр-маг? — без особого воодушевления предположил тайный советник.

— Может быть, может быть… — Кронмаг подпер руками голову и устремил задумчивый взгляд куда-то за спину собеседника. — Ничего понять не могу. У меня складывается такое ощущение, что вашему вождю сам Нгунст помогает, причем ежечасно.

— Я так понимаю, Тич также будет желанным гостем в вашем дворце, повелитель?

— Несомненно!

— Хорошо, — устало вздохнул сумеречник, — я отправляюсь немедленно.

— Мне помогли отомстить за смерть мужа, но я совершенно не догадывалась, какую цену за это придется заплатить.

Зарна сидела напротив Андрея в его кабинете. Очнувшись от дурмана, она напросилась на аудиенцию к Фетрову, но очень не хотела, чтобы при их разговоре присутствовал кто-то еще. Волшебницу обыскали и, после того как она выложила на стол три небольшие капсулы, с большой неохотой пропустили к вождю.

Вирлен снова оставил охрану за пределами кабинета, а все возражения со стороны старейшин и ратора были отвергнуты в категоричной форме.

Приняв новую должность и сопутствующие ей неприятности как неизбежность, змеиный король решил действовать строго по своим правилам и буквально ходил по лезвию бритвы. Охрана не поспевала за наваливавшимися на вождя покушениями, а он постоянно продолжал усложнять ей жизнь. И в Гюрограде повлиять на неугомонного правителя теперь уже никто не мог. Почти никто.

После случая с танцовщицей Церзол решил обсудить возникшую проблему с Мадленой. Та сразу дала дельный совет, и старейшина отправился к ее подруге. Он отозвал синеглазку в сторонку и попросил о небольшом одолжении:

— Вероника, у меня к вам почти личная просьба.

— С мужчинами у меня никаких личных дел, — отрезала амазонка.

— Хорошо, назовем это иначе. Есть задача, которую, кроме вас, никто решить не в состоянии.

— Какая?

— Один человек буквально притягивает к себе смертельные опасности. Любые попытки уберечь его терпят провал, а потерять вождя мы не имеем права. Вы бы не могли стать его телохранителем? Я смотрю, у вас это неплохо получается. Лучше, чем у кого бы то ни было.

— Оберегать мужчину? — Миловидное лицо девушки перекосило так, словно она проглотила пригоршню незрелой алычи.

— Он ведет себя как ребенок! Устраивает встречи с врагами, которые едва не отправили его же к Кардыблу.

— Вы об этой женщине?

— И о ней тоже. Кстати, утром он беседовал с вождями зоревиков и полуночников, захваченными в плен при попытке нападения на Гюроград. Каждый из вождей в полтора раза крупнее Вирлена. А он велит им руки развязать и стражу за дверь выставляет. Прямо дите малое. Как, скажите, охранять этого человека, если он сам на рожон прет?!

— Пожалуй, вы правы. Присматривать за детьми — это действительно женское дело. Я беру под опеку вашего мальчика. Но только временно.

— Конечно, уважаемая. Благодарю вас. Жалованье телохранителя составляет десять монет в день. Вас это устроит?

— Вполне.

Сам Андрей еще не знал о появлении у него личного телохранителя. Он в это время внимательно слушал вдову чилсоградского волшебника.

— Вам известно о немых рудокопах? — спросила Зарна.

— Церзол рассказывал, что существует некая организация, но их никто никогда не видел.

— Только что ваши люди убили одного из них.

— Танцовщица???

— Да. Немые рудокопы — это женщины. Красивые, словно орхидеи, и безжалостные, как саигры. Как они на меня вышли, я до сих пор понять не могу. Но они заранее знали, что я собираюсь свершить месть.

— Старейшина говорил, будто их услуги стоят тысячу монет. Это правда?

— Наверное. С меня денег не взяли, ведь убивала я сама. Две дамочки вывели меня на чилсоградского маграфа так, что этого никто не заметил. Мне даже магию не пришлось использовать.

— А потом? — Андрей хотел услышать, какие ощущения были у собеседницы после отмщения.

— Потом я отправилась с ними, хотела хоть чем-нибудь отблагодарить благородных помощниц. Рассказала, что могу сотворить мощное заклинание, если им необходимо. Мне завязали глаза и отвезли… Это было подземелье, в котором обитали только дамы.

«Женский монастырь? — мысленно предположил змеиный король. — И его воспитанницы исповедуют отнюдь не милосердие».

Зарна тем временем продолжала:

— Я впервые столкнулась с людьми, помешанными на убийстве. У каждой над кроватью висит шест с зарубками — по числу совершенных убийств. Они ими гордятся. Например, у Рольгин, как звали танцовщицу, на палке было двадцать шесть отметин. Она мечтала получить двадцать седьмой заказ, чтобы подняться на ступеньку выше в иерархии немых рудокопов.

— Сколько же их там?

— Точно не знаю, но человек тридцать я видела.

— Неслабо! Что же заставило их стать убийцами? Они ведь женщины!

— Лютая ненависть к мужчинам. Причем, как мне кажется, у этих дам она доведена до фанатизма. Представляете, на каждом углу там стоят деревянные мишени в виде голых мужиков с такими… — волшебница запнулась, — мордами, что нормального человека оторопь берет. А этим — хоть бы что. Каждая считает своим долгом метнуть нож или дротик, проходя мимо. Не буду говорить, в какое место они целятся.

— И кто управляет рудокопами?

— Меня почти сразу привели к Дорсим. Невысокая узкоглазая женщина лет сорока. Она среди всех, пожалуй, единственная дурнушка. Жидкие кучерявые волосы, нос картошкой… Волшебница долго и монотонно говорила о нелегкой женской судьбе, а потом вдруг резко поинтересовалась, не желаю ли я продолжить святое дело по уничтожению самцов рода человеческого. Я, конечно, сообразила: если откажусь, меня здесь и закопают. Но уже тогда решила: убегу при первой возможности. Там, у Дорсим, я, кажется, в первый раз лишилась чувств. Очнулась уже в маленькой комнатке, такой же, как и у других женщин. Над кроватью у меня висел шест с одной зарубкой, а в душе… Я даже испугалась от нахлынувшего приступа ярости. Хотелось разорвать кого-нибудь на части. Не сдержавшись, я бросила глиняный кувшин в деревянную статую обнаженного мужчины. Лишь после этого смогла привести чувства в относительное равновесие.

— Вас загипнотизировали?

— Не знаю, что они сделали, но внутри сразу поселился страх, что немые рудокопы сумеют превратить меня в монстра, подчинить своей воле, выведать секрет моего мужа и потом… С полчаса пребывала в оцепенении. Немного успокоившись, придумала специальное заклинание, в каком бы состоянии ни находилась, стоит кому-то в разговоре со мной произнести слова «тайна» или «секрет», я сразу должна очнуться от дурмана.

Андрей кивнул. Ему стало понятно, почему волшебница сегодня все-таки вышла из транса.

— Как вы попали в Гюроград?

— Об этом я рассказать не могу. Последнее, что помню: мы с Рольгин первыми вызвались выполнить поступивший заказ. Потом был инструктаж у Дорсим. А очнулась я только в крепких объятиях змеиного короля. — Собеседница улыбнулась.

— Вы раньше играли на музыкальных инструментах?

— В детстве у меня была свистулька.

— Неужели с помощью магии из любого можно сделать музыканта? Вы бы послушали себя! Исполнение было превосходным.

— Но играла не я, — отрицательно покачала головой Зарна. — В состоянии транса моим телом наверняка завладел дух какого-то великого музыканта. Он и извлекал чудные звуки из волшебного инструмента, а они, в свою очередь, наполняли энергией Рольгин.

— Зарна, скажите: если сугинди способен усыпить даже волшебников, почему они были столь беспечны?

— Сугинди тут ни при чем. Немым рудокопам, похоже, удалось внести в танец некоторые новшества. Наверное, Рольгин была шаманкой, и очень сильной. Хотя для женщин это нехарактерно. Да и с музыкой не все понятно. Магия движения не любит посторонних звуков. А тут, судя по воздействию на окружающих, была полная гармония.

— Танцовщица могла управлять духом?

— Вирлен, я сама многого не знаю. В Бирзани проживает небольшое племя, где готовят исполнительниц сугинди. Там, думаю, можно узнать гораздо больше.

— Жаль, времени выяснять все это нет. Ладно, отложим на потом. Сейчас важно другое. Как думаете, эти сбрендившие дамочки будут пытаться еще раз проникнуть в Гюроград?

— Скорее всего, ведь заказ не выполнен. Они не могут этого допустить.

«Елки-метелки! На Земле только одна особа пыталась осложнить мне жизнь. А тут… В кого ни ткни пальцем, обязательно попадешь в наемника, жаждущего перерезать горло мирному туристу. Вот тебе и сказочный мир! Хотя бывают и страшные сказки. Я, наверное, именно в такую угодил».

— Ну и Кардыбл с ними! — махнул рукой змеиный король. — Вы сами-то как? Думаю, после случившегося вам лучше не покидать пределы Гюрограда.

— Вы позволите остаться?

— Конечно. У меня не очень много друзей, на которых можно положиться в трудную минуту, зато врагов…

— Я могу создать магическое оружие, используя секрет мужа. Только тайну супруга не раскрою, я ему обещала.

— Нам сейчас пригодится любая помощь. Кстати, а что за капсулы были у вас припасены?

— Заклинание огненного котла. Помните, я его в лесу использовала? Еще две капсулы позволяют вызывать агрессивных призраков. В течение минуты они бросаются на всех, кто попадется им на пути. Против обычных воинов это весьма сильное оружие. Да и не всякому волшебнику по силам остановить такого призрака.

— Вы говорили, что даже слабый чародей способен ими воспользоваться?

— Необязательно чародей. Я могу настроить оболочку на любого человека.

— Даже на меня?

— Конечно.

— Было бы очень неплохо, — усмехнулся змеиный король. — Всегда полезно иметь лишний козырь в рукаве.

В это время дверь распахнулась, и в кабинет вошла Вероника.

— Прошу прощения, дамы и господа, но вынуждена прервать вашу беседу.

— Да мы уже практически закончили. — Андрей был готов выставить за дверь любого, кто столь нагло ворвется в комнату, но, заметив синеглазку, сменил гнев на милость: — Что там случилось?

— Дренга убили, — сообщила Таркова.

— Как???

— Тебе рассказать во всех подробностях или можно в общих чертах?

— Зарна, подождите меня в коридоре. — Как только волшебница закрыла за собой дверь, Фетров жестом предложил девушке сесть. — Извини, не успел тебя поблагодарить за спасение.

— Поздно. Теперь это уже моя работа.

— Что значит — работа?

— Очень просто. Церзол расписался в своем полном бессилии и решил возложить ответственность за твою жизнь на мои плечи. Поскольку я все равно отвечаю за тебя перед фирмой, я согласилась.

— Весьма польщен, — смутился Андрей. — Лучшей телохранительницы и желать невозможно.

— Зря радуешься. Теперь тебе придется выполнять все мои требования. И только попробуй ослушаться! Сопротивление с твоей стороны при выполнении моих обязанностей не потерплю, так и знай.

— Обещаю быть послушным. Да ты садись, пожалуйста. Так что произошло с Дренгом?

Таркова передвинула стул так, чтобы ей были видны и дверь и окно в комнате. Присев, начала докладывать:

— После ночи, проведенной в камере, его потянуло на общение. Мужик страшно захотел встретиться с тобой. Я вижу, здесь все просто мечтают перекинуться с вождем парой словечек. Тебя это не смущает?

— Есть малость.

— Тогда ладно. Так вот, окольными путями в специальной повозке пленника повезли сюда. С разницей в полминуты были отправлены еще две точно такие же крытые телеги. В итоге взорвалась лишь та, в которой находился Дренг.

— Кто-нибудь еще пострадал?

— Двое получили ранения. Церзол выехал на место происшествия.

— Ну и дела! — покачал головой Андрей. — До сих пор не могу поверить, что мне это не снится. Вроде только недавно мы с тобой покидали Землю, а впечатлений накопилось — еще на одну жизнь хватит.

— Наверное, проклинаешь тот день, когда узнал о своем выигрыше в Лунную лотерею?

— Неделю назад было такое ощущение, а сейчас… Нет, я нисколько не жалею, что судьба забросила меня в Жарзанию. Такой наполненной жизни у меня никогда не было. И пусть она даже окажется короткой, все равно здорово! Наверное, стремление к преодолению опасностей заложено в нас еще с древних времен. Слабо представляю, как бы себя чувствовал, если каким-то невероятным образом я сейчас вдруг оказался дома. С тоски бы помер.

— В тебе проснулся дикарь?

— Нет, просто я впервые осознал себя личностью, способной постоять не только за себя.

— Эта женщина, — Вероника кивнула в сторону двери, — кто она?

— Вдова чилсоградского волшебника. Я спас ее от казни, потом она избавила нас с Дихроном от назойливых преследователей.

— Теперь ты снова уберег ее от смерти. Думаешь, она больше не представляет опасности?

— Зарну, скорее всего, загипнотизировали. Вряд ли кто-то сумеет сделать это еще раз, но есть надежный способ привести эту женщину в чувства. Если вдруг заметишь ее неадекватное поведение, скажи «тайна». Тебе, как моему телохранителю, это нужно знать.

— Учту.

В дверь постучали, вошел ратор вождя. Ему еще не сказали о новом назначении Вероники, поэтому он несколько опешил, заметив девушку.

— Что случилось, Пранд?

— Там, это… Один из стрелков, захваченных при покушении на Анварда, пришел в себя и начал давать показания. Думаю, вам будет интересно знать: оказывается, он по поручению маграфа Тузога охотился еще и на вас, Вероника. Вместе с каким-то Лоргудом. Вам известно это?

Синеглазка едва сдержалась, чтобы не выпустить на волю свой гнев.

— Было бы неплохо его послушать, — перейдя на русский, сказала она. — Как думаешь, Андрей?

— Пранд, мы бы хотели допросить пленника.

— Он уже в доме.

— Хорошо, пусть его приведут в кабинет.

— Андрей, можно сделать так, чтобы нам никто не мешал? — Таркова продолжала говорить на родном языке. — У меня много вопросов к стрелку.

Недобрые огоньки в глазах изменили лицо девушки до неузнаваемости и заставили парня поежиться, но просьбу он выполнил, отдав соответствующее распоряжение ратору. Пленника ввели через минуту. Заметив Веронику, он мгновенно побледнел и остановился сразу возле входной двери.

— Имя? — спросил Андрей.

— Шург.

— Кто ты? Как оказался в Гюрограде? Почему напал на мирного торговца?

— Я служил в Лирграде у маграфа Тузога. С отрядом, возглавляемым магиром Лоргудом, был направлен на поиски двух женщин. После провала операции перешел в распоряжение магринца Оршуга. По его приказу вместе с двумя бойцами проник в город, где должен был следить за ней. — Воин кивнул в сторону девушки.

— А при чем тут купец?

— Недавно из Лирграда прибыло подкрепление вместе с новым начальником. Он-то и приказал уничтожить Анварда.

— Откуда они знали, что купца следует искать в Гюрограде?

— Не могу знать. Я простой солдат. Что мне приказывают, то и выполняю.

— А детей тебе часто приказывают убивать? — Вероника выскочила из-за стола и, вплотную подойдя к пленнику, прижала лезвие кинжала к горлу Шурга.

— Я с детьми не воюю, — побледнев, прошептал он.

— А мне все равно, кто из людей Лоргуда уничтожил ребенка. Ты просто попался мне первым, вот и будешь держать ответ за его злодейство.

— Вероника, не сходи с ума! Ты что вытворяешь?! Он же связан!

— Ничего страшного, меньше будет мучиться. Хотя этого я ему не обещаю!

— Прекрати немедленно!

Андрей подошел к девушке и положил ей руку на плечо.

Цепкий захват кисти, боль в плечевом суставе — и ловким приемом парень был отброшен назад к столу.

«Елки-метелки! Что с ней? Или у телохранителей теперь принято именно так оберегать своих подопечных?»

Голова в конце полета неудачно встретилась с мебелью, фокусник приложил руку к месту будущей шишки. А Таркова тем временем подперла входную дверь стулом, чтобы ей никто не мешал.

— Итак, продолжим. — Синеглазка снова приблизилась к беззащитной жертве.

— Вероника, ты что, действительно умом тронулась?! — крикнул по-русски циркач.

— Андрей, еще слово — и я буду вынуждена заняться сначала тобой, а потом им.

— Заняться?! Да очнись, наконец! Что ты говоришь?!

— Что слышишь! Этот человек не имеет права жить!

— И кто это решил, ты?

— Я.

— Ты что, себя уже Богом возомнила?!

— Андрей, предупреждаю: не зли меня. Станешь между ним и мной — сильно пожалеешь. Я не шучу.

— Что ж, значит, так тому и быть, — поднялся змеиный король. — Я тоже больше шутить не собираюсь.

— Ты пожалел убийцу детей? — Таркова развернулась к парню. Лед в ее глазах мог заморозить кого угодно. — Что ж, зови своих прислужников. Только вряд ли они успеют.

— Никого я звать не собираюсь. Если ты, как дикий зверь, жаждешь крови — пожалуйста. Только избавь меня от зрелища, как некогда красивая умная девушка, которую я встретил на Земле, превращается в палача. Тебе ведь абсолютно наплевать, виноват он или нет. Тогда давай, убей сначала меня. Будет мало — тогда его, затем других. Тебе ведь уже все равно, насколько я понимаю?!

— Не дразни меня! Я ведь действительно убью, и твои детские фокусы уже не помогут.

— Фокусами человека можно удивить, но не исправить. Что ж, действуй. Могу даже подсказать: мне лучше сразу в шею метить, потому что грудь змеиным знаком, как броней, прикрыта. А так проще, правда, крови больше будет. Но ведь ты как раз ее и жаждешь. Вперед!

Словно кошка перед решающим прыжком, девушка сделала навстречу Фетрову шаг, второй и вдруг с силой отбросила клинок, будто в ее руках он вмиг превратился в гадюку. Покачнувшись, Вероника медленно опустилась на пол и… Слезы хлынули ручьем, растопляя замораживавший душу лед. Синеглазка прижала к груди кулон, другой рукой прикрыв глаза. Андрей жестом приказал пленнику отвернуться, сел рядом и обнял девушку за плечи.

Минут пять она беззвучно рыдала, уткнувшись в вывихнутое плечо фокусника. Но сейчас он не мог отстраниться. Превозмогая боль, парень продолжал обнимать синеглазку. Затем очень осторожно погладил ее по непослушным волосам.

— Не надо, — почти простонала она.

— Надо, — мягко возразил Фетров, — уж поверь мне, я гораздо старше.

— Тоже мне, старик-мазохист нашелся! Шею ему режь. Кто я, по-твоему, кровожадный маньяк? Зачем ты так?

— Так у меня в этом деле своя корысть была. Неужели непонятно?

— Какая еще корысть? — Всхлипывая, спросила Таркова. — Без головы остаться?

— А ты попробуй до моей шеи дотянуться.

— Ну, дотянулась.

— А теперь второй рукой.

— И?..

Продолжить препираться она не смогла: губы Андрея встретились с ее губами сначала в робком, а потом в страстном поцелуе.

— Мм! — Через полминуты девушка вырвалась. — Это называется — «использовать служебное положение в корыстных целях».

— Пожалуй, хотя бы ради одного этого стоило идти в вожди, — произнес змеиный король.

Разговор происходил на русском языке, так что пленник, стоявший лицом к стене, ничего не понял. Кроме того, что смертельная опасность миновала.

— Если ты кому-нибудь расскажешь, что здесь произошло…

— Ты мне руку сломаешь? Которую только что вывихнула?

— Нет, придумаю что-нибудь более коварное. Например, не буду с тобой разговаривать. А что, действительно вывихнула? Где болит? — Она принялась прощупывать плечо.

— Ой!

— Сейчас будет немного больно.

— Опять? Тогда, может, не надо?

— Сам говорил — надо! — Вероника дернула за руку.

— Мать честная! Как же… — сквозь стиснутые зубы выдавил циркач, — хорошо!

— Андрей, пообещай, что никому не скажешь…

— Эта тайна умрет вместе со мной, — перебил ее Фетров.

— Хватит о смерти. Давай вернемся к пленнику. Мне кое-что нужно у него узнать. Шург, — синеглазка перешла на местный язык, — скажи, почему тебя не было среди воинов, когда на отряд Лоргуда напали?

— Потому что я не выполнил его приказ, мадам.

— Какой приказ?

— Уничтожить свидетелей и спалить дом.

— Не ври, я собственными глазами видела горящую избу.

— Да, но прежде чем ее поджечь, я проверил комнаты. Мужчина и женщина были мертвы, а маленькая девчушка лет шести пряталась под кроватью. Пока я искал среди соседей, кто бы ее приютил… В общем, эта девчушка и спасла мне тогда жизнь.

— И не только тогда, — тихо произнесла амазонка.

Она резко повернулась к Фетрову. Непрошеные слезы снова навернулись на глаза. Девушка прошептала:

— Спасибо тебе, Андрей. Ты удержал меня от того, чего я бы себе уже точно никогда не смогла простить.

Оршуг прибыл в лагерь гермага Ливаргии один. Буквально за пару часов до этого он столкнулся с отрядом из армии кронмага. Пароля магринц не знал, поэтому пришлось вступить в схватку и потратить немало сил, чтобы отбросить противника.

Сопровождавшие вельможу волшебники остались и увели за собой подошедшее подкрепление, что позволило Оршугу войти в расположение лагеря, где его тут же задержали.

Через четверть часа задержанный попал к Мугриду.

— Письмо доставлено, повелитель, — доложил прибывший.

— Холг прочитал его при тебе?

— Да, господин.

— Его реакция?

— Минут десять я ждал, что он напишет вам ответ. Гранмаг же просто стоял и сверлил взглядом потолок. Потом сказал, что я могу быть свободен. И все, — пожал плечами толстяк.

— Замечательно! — улыбнулся гермаг. Повелитель Ливаргии решил, что, оставив в живых магринца, Холг согласился пойти на сотрудничество. — Можно считать, мы выбили из рук Зулга очень мощное оружие. Теперь у него осталась надежда только на сумеречников.

— Вирлена так и не удалось уничтожить?

— Сегодня еще не было сведений из Гюрограда, но точно знаю, что большой отряд из зоревиков и полуночников утром планировал нанести удар по городу.

— Вы сумели стравить их между собой?

— Это оказалось несложно. Я вообще хочу освободить наш мир от вархунов. Думаю, в этот самый момент наши воины расправляются с остатками зоревиков. Глупо было не воспользоваться отсутствием большинства воинов. Потом черед дойдет и до полуночников.

Вклинившись на тридцать миль в глубь Жарзана, Мугрид разбил лагерь в большой деревне, из которой сразу были изгнаны все местные жители. Гермаг не желал подвергать свое войско излишнему риску. Среди крестьян могли затесаться шпионы Зулга или наемные убийцы.

— Кстати, синеглазку видели в Гюрограде, и она знакома с Вирленом. Ты об этом что-нибудь знал?

— Первый раз слышу.

— Девушку поселили в доме вождя. Я очень надеюсь, что во время потасовки между вархунами ее под шумок удастся похитить.

До введения в Гюрограде чрезвычайного положения Мугрид сумел усилить троицу, оставленную Оршугом. Он направил в город сумеречников торговца, у которого действительно имелись там родственники. Помощниками купца стали три воина и чародей из армии гермага.

— Она очень опасна, — еще раз счел необходимым предупредить магринц.

— Ты говорил. Поэтому мои люди примут меры. Кроме магии и умения сражаться существует много других способов одолеть противника.

Толстяк не стал развивать тему пришельцев. Воспоминания о недавней встрече с одним из них до сих пор отзывались головной болью. В тот день магринца могли раздавить, как муху.

— Повелитель, я готов к новым поручениям. Что прикажете? — спросил он.

— Для тебя, Оршуг, у меня как всегда самое трудное задание. Ты сегодня же отправляешься в Ориград.

— Домой? Зачем?

— Судя по разгулу стихии, вот-вот произойдет прорыв в завратную реальность. И мы должны стать первыми, кто войдет на земли Инварса. Срочно подготовь с полсотни волшебников. Рейд надо провести очень быстро. В этот раз без особой нужды никого убивать не стоит. Нас интересуют ценности, пригодные для нашего мира, и оружие, которое будет здесь работать. Ты, помнится, рассказывал о стрельбе с помощью сжатого воздуха?

— Пневматическое оружие, — уточнил магринц. — Только дальность у него небольшая. Пять — десять шагов…

— Я не собираюсь отказываться от арбалетов. Но в ближнем бою наши воины смогут получить ощутимое преимущество. Мне нужна быстрая победа, а приходится топтаться на месте. Разведка доложила, что из Девятиграда сюда направляются два полка.

— Откуда у Зулга новые силы?

— Не все наши генералы хорошо разбираются в политической обстановке. Но ничего, с ними потом будет отдельный короткий разговор.

Глава 21 ЗАГНАННЫЙ В УГОЛ

Тич решил оставить ученика в Гюрограде. Он выдал Артуну заданий на три дня, пригрозив по возвращении тщательно проверить каждое. С покорным видом подросток подозрительно быстро согласился погостить у сумеречников. Кархуна это сразу насторожило, и парень засомневался в правильности принятого решения. Не лучше ли было взять мальца с собой? Церзол предупредил, что на дороге к Девятиграду орудует банда лиходеев. Естественно, на большой отряд она напасть не посмеет, а вот на одинокого прохожего…

После сегодняшнего разговора с вождем сумеречников привратник понял, что ему все же придется ввязываться в чужую драку. Основным аргументом в принятии этого решения стало известие о том, что вожак заговорщиков Мугрид после прорыва планирует набеги на Инварс. Тич уже видел, как под ударами волшебников гибли люди на его родине, и решил во что бы то ни стало им помешать, выступив на стороне Зулга.

В Девятиград выехали через два часа после обеда. Отряд сопровождения во главе с Винзугом насчитывал полсотни вархунов, охранявших небольшую делегацию. В центре процессии находилось семь человек. Рядом с Вирленом ехал его «дядюшка», чуть сзади — Вероника и тайный советник. За ними следовали Мадлена, Анвард и привратник. В пути он решил немного поэкспериментировать и сотворил купольное заклинание, защищавшее отряд от шквального ветра. Эксперимент удался, и всадникам не приходилось жаться к гривам скакунов, путешествие проходило почти в комфортных условиях.

Но не для всех.

Тич не зря беспокоился о своем подопечном, оставляя его в Гюрограде. Артун, которого без пропуска никто бы из города не выпустил, обманул стражников при помощи заклинания невидимости. Трехлучевая звездочка снова оказала ему неоценимую услугу, и одно из сложнейших плетений получилось фактически за счет ловкости рук.

Подросток без труда прошел мимо поста и двинулся по следам конного отряда, оставаясь невидимым. Он всю дорогу считал про себя, чтобы выяснить, насколько долговечным окажется его заклинание, ведь сила колдовства могла иссякнуть в любой момент. При этом парнишка не забывал поглядывать по сторонам — было бы неловко возникнуть перед кем-то внезапно. На третьей сотне юнец нагнал странного пешехода.

Однорукий бородатый мужичок был с ним практически одного роста и тоже явно шел по чьему-то следу, внимательно присматриваясь к дороге. При ходьбе путник заметно прихрамывал.

«Кто это? — удивился Артун, забыв о счете. — Ни разу таких не видел».

Одинокий путешественник довольно скоро устал шагать и обратился к магии. Паренек увидел, как неведомая сила приподняла незнакомца над землей и понесла вдоль дороги. Низкорослик оказался могучим колдуном, чем еще больше заинтересовал юного волшебника. Паренек прибавил ходу, стараясь не отставать.

Сила встречного ветра не позволяла ни тому, ни другому развить приличную скорость. Однако бородач все-таки вырвался вперед. И мальчик наверняка бы потерял его из вида, если бы на летуна неожиданно не напали. С двух сторон к колдуну устремились арбалетные болты с серебряными наконечниками. Правда, ни один не достиг цели, но стрельба задержала незнакомца. Несмотря на хромоту и отсутствие руки, действовал чародей весьма ловко. Артун не видел всей схватки, но ее результаты поражали. Через минуту на дороге осталось восемь трупов.

Волшебник пощадил только двоих разбойников, которых заставил работать носильщиками. Он быстро соорудил из ветвей нечто вроде наплечных носилок и продолжил путь. Возвышаясь над своими «скакунами», победитель теперь был виден издали.

Заклинание невидимости к этому времени потеряло свою силу. Артун не хотел быть замеченным и сошел с дороги. Конечно, шагать по высокой траве стало значительно труднее, но уж больно хотелось пареньку узнать, что это за человек и почему он преследует отряд вархунов.

Ближе к ночи усталый и голодный мальчуган заметил первые дома столицы. Опасаясь потерять бородача из виду, он снова обратился к магии и, став невидимым, сократил расстояние.

Возле городских стен прямо на глазах мальчишки чародей уничтожил своих «скакунов». Они за одну секунду превратились в пепел, а в следующую были развеяны ветром. Артун по-настоящему испугался. Невзрачный с виду мужичок обладал колоссальной силой, которую пускал в ход, не задумываясь. И все же чисто мальчишеское любопытство взяло верх над чувством самосохранения. Юнец продолжил слежку.

Домик, к которому подошел хромоногий путник, отличался от остальных высокой конусообразной крышей и напомнил подростку жилище родственника. Даже ставни были так же наглухо закрыты, как у скряги-дядюшки. Парнишка застыл в пятидесяти шагах от изгороди. Бородач постучал в двери, ему открыл почти такой же человечек.

«А мамин родственник хвастался, что ему отгрохали уникальные хоромы. Вот, пожалуйста — брат-близнец сгоревшей избы. Интересно, если он так похож на дом моего дяди, может, здесь тоже есть черный ход? — Коварный родственник, как заметил Артун, все время чего-то боялся, а потому, видимо, и заказал себе жилище с подземным тоннелем. — Так я и знал!»

Замаскированный выход подросток обнаружил в сарайчике, стоявшем возле самой изгороди. На него смотрело первое слева от крыльца окошко. Наверняка оба здания строились по одному проекту, даже маскировка лаза ничем не отличалась от дядюшкиной.

Парнишка отодвинул в сторону стеллаж со стопкой дров и осторожно спустился вниз. Сначала он пробирался по темному тоннелю, затем дорожка резко пошла под уклон. Артун нащупал скользкие от грунтовых вод ступеньки, спустился еще ниже и наткнулся на другую дверь. Неслышно отворив ее, шпион оказался на дне каменного колодца. Разглядев в падавшем сверху тусклом свете вбитые в стену скобы, он поднялся наверх и оказался в крохотном чулане.

— Шленз, ну ты даешь! Где ты еще и ногу умудрился повредить? А бороду, бороду-то отрастил — прямо не узнать. — Сухой голос резанул по ушам Артуна.

Чулан был отгорожен от кухни тонкой стенкой из перекрещенных деревянных планок. Крохотные щели между дощечками позволяли юному шпиону не только слышать разговор, но и видеть собеседников. Отрок затаился. Низкорослики сидели за столом. Хромоногий жадно поглощал пищу и на вопросы приятеля пока не отвечал. Не дождавшись ответа, тот сам начал рассказывать:

— Я тоже только сегодня вернулся из Сиргалии. Знаешь, что мне удалось выяснить? Сиргалийский волшебник, оказывается, работает на Мугрида.

— Не может быть! — прожевав, воскликнул Шленз.

— Точно тебе говорю. Я пробрался к повстанцам, понаблюдал за ними, попробовал достать вожака, но тот оказался действительно сильным чародеем. Он очень опасен, такие нам в Жарзании еще не попадались.

— А как ты узнал, что он работает на гермага Ливаргии?

— Колдун постоянно вызывал к себе почтовиков. У меня сложилось впечатление, что он кому-то докладывает о своих шагах, и захотелось выяснить — кому? Когда я свел почтовиков в могилу, вожаку в спешке пришлось отправлять посыльных в ближайший город. А мне только этого и надо, — ухмыльнулся рассказчик. — Письмо у меня, оно адресовано в Лирград.

— Сурдг, выходит, повстанцы нам только на руку?

— Не совсем. Есть одна небольшая загвоздка.

— Какая?

— Если Мугрид с легкостью одолеет Зулга, он не без помощи вожака повстанцев, которого уже многие считают мессией, станет правителем Жарзании. Заметь — сильным правителем. А этого мы допустить не должны.

— Думаешь, гермаг Ливаргии успеет добраться до столицы раньше, чем произойдет прорыв?

— Вряд ли, но и наши силы не сразу нагрянут сюда. Понадобится время, чтобы найти дыры между мирами. Будь у нас ключ, мы бы уже сейчас могли начать переброску. Нам в помощь хотя бы человек десять, но увы… Я так понимаю, твоя миссия провалилась?

— Не добыл я ключа, Сурдг, — тяжело вздохнул бородатый малорослик. — Сам едва не погиб, а к Вирлену и на шаг не подступился. Слышал? Он теперь вождем у сумеречников.

— Знаю. А как же твой освободившийся котерз?

— В Гюрограде поговаривали о сильных подземных толчках возле храма змей. Потом туда отправилась делегация во главе с новым повелителем сумеречников, и толчки прекратились.

— Кошмар! Неужели чужак способен уничтожить котерза?! Или он добрался до входа в наш мир?! Это настоящая катастрофа!

— Почему?

— Ты еще спрашиваешь? — Обладатель сухого голоса закашлялся. — Вождь сумеречников имеет ключ и знает, где дверь. Остается только выяснить место в нашем мире, где имеющимся ключом можно наглухо отрезать Жарзанию от Кургстага.

— Такого места даже мы с тобой не знаем.

— Ну и что? С патологическим везением этого Вирлена с него станется со дна мрака живым выбраться. Ладно, не хочется перед сном себе настроение портить. Слушай, у меня такое ощущение, что нас в комнате не двое, а больше. Тебе так не кажется?

— Нисколько. Да и тебе волноваться не следует. Просто я, пока сюда добирался, двоих местных больше часа вместо лошадей использовал, вот и пропитался их ароматами.

— Ты их отпустил?

— Ага, прямой дорогой к Кардыблу.

— Все равно у меня плохое предчувствие. — Сурдг поднялся и вплотную приблизился к перегородке, за которой затаил дыхание Артун. — В этой Жарзании скоро собственной тени бояться станешь. Что у тебя с ногой?

— Ушиб.

— С чего вдруг?

— После того как я понял, что в Гюрограде моего котерза нет, решил подобраться вплотную к вождю сумеречников. Другого пути его уничтожить я не видел. И чтобы проникнуть в его особняк, пришлось принять чужую личину.

— Рискованный способ.

— Знаю. А что мне еще оставалось делать? Ждать, когда он сам на меня выйдет?

— Ладно, не кипятись. Рассказывай, что дальше произошло.

— Выбрал я для своей цели, как мне казалось, самую подходящую кандидатуру. — Малорослик отхлебнул из чашки и продолжил: — Живет в его доме одна девица, Вероникой зовут. Всего на полголовы меня выше и телом худенькая. В общем, мне бы не сильно пришлось менять свой облик. Но сначала дамочку следовало убрать с дороги.

— Ты решил стать женщиной? — удивился Сурдг. — А ходить, как они, умеешь?

— Как ходит именно она, сумел бы, — с раздражением в голосе ответил хромоногий. — К тому же я не собирался долго оставаться на нее похожим. Так вот, подкараулил девицу и запустил заклятие…

— И что? — не дождавшись, когда собеседник прервет затянувшуюся паузу, спросил обладатель высушенного голоса.

— Я получил такой удар, что стрелой врезался в стену и повредил колено.

— Женщина оказалась волшебницей?

— Не знаю. Ударившее меня колдовство точно не являлось местным. Оно скорее походило на мою собственную волшбу, только более мощное. Опять же я так и не понял, почему эта ведьма не кинулась добивать врага. Только раз взглянула в мою сторону и пошла дальше, словно ничего не произошло.

Теперь надолго замолчал Сурдг.

— Еще одна неприятность, — наконец произнес он. — Я же говорю, у этого Вирлена недюжинные способности осложнять нашу жизнь.

— При чем здесь чужак? Я говорю о дамочке…

— Которая находится рядом с ним и обладает, судя по твоему рассказу, зеркальным взглядом.

— Точно! А меня так шарахнуло, что я и не догадался.

— Интересно, кроме нас с тобой об этом еще кто-нибудь знает?

Артун сидел на корточках и боялся лишний раз шелохнуться. Он узнал такую тайну этих двоих, что любой шорох из чулана мог стать для него последним. Ноги к этому моменту окончательно затекли, и малец их практически не ощущал. Он тихо опустил ладони на пол и перенес на них вес тела. Постарался пошевелить пальцами. Ногу свело судорогой, и паренек едва удержался, чтобы не закричать. Наконец, ему все-таки удалось принять более удобное положение. Разговор малоросликов к этому моменту сменил направленность.

— Сразу после прорыва необходимо обезглавить все силы, способные нам противостоять, — убежденно говорил Сурдг. — Мугрид, Зулг, Лырсог, Вирлен, вожак сиргалийских повстанцев — все эти люди должны быть уничтожены до того, как местные разберутся, кто им противостоит. Поэтому нам с тобой нужно точно знать, где каждый из главарей находится. Причем с гермагом Ливаргии у меня проблем не будет. Я направил к нему своего человека. Как только дам приказ, вельможу можно считать покойником.

— Кстати, — оживился Шленз, — знаешь, а Вирлен сейчас гостит у кронмага. Я в Девятиград шел по его следу. Не хочешь уничтожить их обоих сразу?

— Думаешь, получится? У меня нет полной уверенности, а своим котерзом я рисковать не стану. Он еще понадобится, чтобы отыскать проходы в наш мир после прорыва. А эта девица с зеркальным взглядом тоже с ними?

— Да, она была в отряде вождя.

— Вот ее бы захватить живьем не помешало.

— Зачем?

— А ты сам не догадываешься?

— Нет.

— Преподнеси мы ее в подарок курмистру, он первое время про ключ и не вспомнит. А после вторжения отыскать пропажу станет намного проще.

— Пожалуй, ты прав, Сурдг. Но как такую изловить, если магией ее не взять?

— Обман, хитрость и грубая физическая сила — вот что нам поможет.

— Предлагаешь использовать наемников?

— Сначала надо все хорошенько обмозговать. Ты закончил трапезничать?

— Да.

— Тогда пойдем в гостиную, здесь мне простора не хватает.

Как только затихли шаги, Артун поднялся и начал разминать ноги. Делал он это практически бесшумно и тем не менее… Перегородка, отделявшая чулан от кухни, внезапно осыпалась пеплом.

— Я же говорил, что в доме посторонний!

В таком стремительном темпе подросток еще ни разу не создавал плетения: за секунду он построил конструкцию из шести элементов, возведя толстую ледяную стену вместо сгоревшей перегородки, а сам, не мешкая, прыгнул в тот же колодец, по которому недавно поднимался в чуланчик. Только каким-то чудом Артуну удалось не зацепиться за скобы и приземлиться без увечий. На преодоление тоннеля ушли мгновения. На выходе из потайного хода он начертал другой магический рисунок, использовав сразу семь знаков. По подземному коридору в сторону дома устремились языки пламени.

Паренек старался сделать все возможное, дабы хоть как-то задержать преследователей. В сарае он создал обычную трехлучевую звездочку, которую в спешке даже не стал напитывать энергией.

— Вон он! — раздалось с крыльца, и в этот момент вспыхнул сарай.

Огонь помешал разгидам прицелиться, и их молнии пролетели в нескольких шагах от цели. На бегу Артун продолжал рисовать плетения, совсем небольшие, из трех-четырех знаков. Они были призваны отклонить атакующую магию. Но паренек совсем забыл, что силы его не безграничны. Напитать последние рисунки он не мог, а потому оставалось надеяться только на собственные ноги. Он боялся даже оглянуться.

— Кто это был? — спросил Сурдг. — Я в первый момент решил, что наш Гирдз воскрес из мертвых.

— Мне не удалось его разглядеть, но почерк создания плетений очень похож на наш. Как этот тип оказался в доме?

— Там в чулане какой-то колодец. Гость думал, что мы за ним побежим, и хотел нас поджарить. Пламя я развеял сразу. Пойдем посмотрим?

Шленз кивнул. Преследовать незнакомца ночью по непогоде они посчитали бессмысленным. Малорослики плохо знали местность в окрестностях дома, да и само здание, как выяснилось, имело сюрпризы, о которых главный врачеватель, предоставивший жилье за немалые деньги, почему-то не сообщил.

— Подземный ход ведет к сараю, — через минуту сообщил выбравшийся из колодца Сурдг. — Думаю, вот это принадлежало паршивцу. — Он положил на стол кусок обгоревшей ткани.

— Неплохой трофей. Теперь этот тип от нас никуда не денется.

— Ты со своей ногой оставайся в доме, а я немного поиграю с жертвой. Человек, который подслушивал наш разговор, не имеет права жить. Но сначала нужно узнать, чьи интересы он представляет.

Артун остановился. Сердце бешено колотилось, ноги подкашивались, легкие, казалось, вот-вот выскочат наружу. Но главная цель была достигнута: его никто не преследовал. Отрок понятия не имел, в какой именно части Девятиграда находится. Он лишь четко знал, что идти следовало к центру. Наверняка делегацию вархунов разместят неподалеку от дворца кронмага. Жаль, в это время суток ему не у кого было спросить, как быстрее туда добраться.

Успокоив дыхание, парнишка тронулся с места. В городе ветер буйствовал не столь сильно, однако холод очень скоро дал о себе знать. Взмокший беглец начал дрожать. Он потерял много энергии, и не только магической.

«Вокруг дворца должны дежурить стражники. Скажу им, что я по очень важному делу к вождю. И пусть только попробуют меня не пустить! Я такое знаю! Эти злодеи… Они такое задумали!»

Через полчаса одноэтажные домики сменились двух- и трехэтажными строениями. Улицы стали более прямыми. Кое-где даже попадались горевшие фонари, которые не смог загасить сильный ветер. Под одним из них подросток заметил одинокую фигуру одного с ним роста.

Сначала Артун обрадовался и даже ускорил шаг.

«Хоть один живой человек попался! А что он тут делает? Кого ждет? Неужели?..»

Страшная догадка заставила остановиться, когда до незнакомца оставалось десять шагов. Тот повернулся лицом, и ученик Тича узнал в нем безбородого малорослика. В следующий момент ноги отрока окаменели, скованные чужой магией, а сознание охватила паника. Он попался!

— Ну надо же! — воскликнул Сурдг, приблизившись к жертве вплотную. — Мальчишка?!

В первые секунды подросток настолько перепугался, что едва не потерял сознание. Он ведь прекрасно понимал, что живым его не оставят. Перед глазами отчетливо возникла картина расправы бородатого малорослика с разбойниками, превратившимися в пепел. Парнишка подумал, что его ожидает нечто подобное.

— Ты кто такой?

Спазм в горле не позволил беглецу внятно произнести хоть слово. Он только мычал, а по перекошенному ужасом лицу было понятно: чтобы его обладатель заговорил, нужно время.

— Пойдешь со мной, гаденыш! — прокричал на ухо Сурдг. — И не вздумай дергаться. От меня тебе не убежать.

Мужичок создал на лодыжках пленника веревочные кандалы, существенно ограничив мальчугану длину шага. Сковывающие чары только сейчас прекратили свое действие, и малорослик толкнул отрока.

— Ступай вперед.

Парочка двинулась в обратный путь и буквально через минуту наткнулась на патруль. Сурдг резко дернул пленника за угол и предупредил:

— Пикнешь — убью!

«И почему вы мне раньше не попались!» — мысленно возмутился ученик Тича, и это наконец-то вывело его из ступора. Паренек набрался решимости и едва слышно произнес на выдохе:

— Карху бар усан.

— Чего ты там бормочешь? — Колдун обхватил шею мальчика и слегка придавил. — Хочешь тут и остаться?

Артун помахал головой. Его снова толкнули, поскольку дозорные свернули на другую улицу. Однако сейчас пленник уже не был затравленным зверьком. Сосредоточившись, он начал раздумывать. Осознание того, что терять нечего, придало ему храбрости, но не бессмысленной.

Артун понимал, что не сможет создать даже простейшего заклятия. Да и что его магия по сравнению с колдовством чужака? Необходимо было придумать нечто иное. А что он мог?

«Мне бы только ноги от веревок освободить! Для начала. Трехлучевая звездочка? Без энергии она мало что даст, но веревку разорвать должна. Что потом? Надо не дать этому типу воспользоваться магией! Хотя бы пару секунд!»

Сурдг шел позади пленника и не видел его ладоней, а паренек принялся строить плетения, плотно прижав локти к бокам. Он создавал сразу две звездочки, которые должны были свернуться с разницей в доли секунды. Первая — непосредственно на веревочных кандалах, вторая — возле глаз противника.

«Тогда у меня появится шанс!»

Не напитанные энергией знаки практически не создавали магического фона, вплоть до коллапса. Но первая же вспышка заставила чужака активировать щит, а вторая лишь на несколько мгновений ослепила Сурдга. Когда он протер глаза, пленник уже скрылся между домами.

«Ну, все! Ты меня достал, стервец!» — Чужак кинулся в погоню.

Артун снова мчался по ночному городу, внимательно глядя по сторонам. Нужно было отыскать укрытие, затаиться и переждать опасность. Ему повезло. Один из скверов Девятиграда недавно пустили под застройку, и парнишка выскочил как раз на площадку, где стояли три недостроенных здания. Не раздумывая ни секунды, он кинулся к самому высокому и спрятался под окном на втором этаже дома. Оттуда в свете молний подросток заметил зловещую фигуру преследователя. Тот без колебаний сразу двинулся к укрытию беглеца.

«Откуда он знает, где меня искать? — Только сейчас отрок сообразил, что после побега из сарайчика его нашли слишком быстро. — Неужели успели поставить метку?»

Он сорвал с себя куртку и стал ее разглядывать. Огромного лоскута ткани на правом рукаве не хватало.

«Из-за него?!» — ужаснулся Артун. Он от бабки слышал, что существуют способы поиска целого по его части.

Куртка упала на пол, а в комнату уже входил малорослик. Очередная вспышка небесной стрелы осветила злобную физиономию чужака. Тот видел загнанную в угол жертву и уже никуда не спешил.

«Я тебя не боюсь. — Решимость обреченного начисто лишила его страха. Мало того, юный чародей вдруг ощутил внутри себя некий прорыв, сверхъестественное осознание того, что ему именно сейчас многое по плечу. И Артун начал действовать. Его пальцы «заплясали» в таком темпе, что со стороны их трудно было различить. Искривленные по дуге элементы плетений выстраивались по окружности друг за дружкой со скоростью, сравнимой разве что с быстротой молнии. Пятый элемент успел сомкнуться с первым, когда тот уже собирался распадаться. Исполнитель от перенапряжения обессилел вконец и с мыслью «все-таки я его сделал!» медленно сполз по стене на пол.

— Ну что, гаденыш, добегался?! — Преследователь остановился в трех шагах от жертвы.

Ближе Сурдг подходить не решился — мало ли какой сюрприз подготовил ему мальчишка? Разгид решил спеленать беглеца магией и запустил заклинание средней силы. Но тут началось нечто непонятное и опасное.

Малорослик почувствовал со стороны подростка растущую волну агрессивной волшбы. Он сразу активировал собственные щиты и установил дополнительные. В его душе поселился необъяснимый страх, а напряженность все увеличивалась и увеличивалась. Чужак заметил огненно-красную пентаграмму, зависшую в воздухе над юнцом. В следующее мгновение она устремилась к нему и…

Оглушительный грохот, темнота в глазах и ощущение полета, которое сменилось сильным резким ударом в спину. Сурдг едва не потерял сознание. Когда зрение восстановилось, он сообразил, что находится возле стены самого низкого недостроенного дома. От строения, где находился мальчишка, остался лишь угол.

«Что это было? Откуда у мальца появилась энергия? Я ведь чувствовал, он истратил все до капли! Или в Жарзании теперь необязательно иметь запасы силы, чтобы создавать заклятия? Минутку, а где моя энергия? — Пострадавший вдруг обнаружил, что его щиты растаяли, а сотворить новые он не может. — Что это была за магия? Одно заклинание — и я опустошен? Брр!»

Взрыв привлек внимание охранников, и на стройке появились люди с факелами. Малорослик не стал искушать судьбу.

«Хватит с меня на сегодня местного колорита! Надеюсь, с мальцом покончено?! Надо скорее уносить ноги!»

К удивлению Андрея, Зулг оказался таким же молодым человеком, как и сам землянин. Кронмаг поприветствовал делегацию и предложил всем разместиться в гостевых комнатах своего дворца. Официальная встреча должна была начаться в полночь, приблизительно через два часа после прибытия гостей из Гюрограда.

— Если не возражаете, — хозяин остановил Вирлена, — мы пока с вами немного пообщаемся в неофициальной обстановке. Я очень долго ждал этой встречи.

Таркова, которая стояла рядом с Андреем, измерила строгим взглядом повелителя Жарзании, словно оценивая, можно ли с этим человеком оставлять своего подопечного. Затем посмотрела на змеиного короля.

— Все в порядке, — кивнул он.

Хмыкнув, телохранительница развернулась и пошла с остальными.

— Красивая девушка, — заметил Зулг.

— Очень, — согласился Фетров. Эту тему парень развивать не стал. — Ваше магичество, мне говорили, на гербе рода Фиренгов изображена королевская гюрза. Не могли бы вы мне ее показать?

— С удовольствием.

Они прошли в дворцовую столовую, где находилось самое большое изображение фамильного знака.

— Мрачновато у вас тут. — Фокусник не мог разглядеть изображение на стене. Факелы были установлены далеко от места, где висела картина.

— Так лучше? — Кронмаг создал светлячка сразу над гербом.

— Спасибо.

Большое желтое облако сверху герба испускало слева и справа две молнии. Те, пересекаясь, создавали, в свою очередь, некую рамку для центральной фигуры — большой королевской гюрзы, вздыбившейся в боевой стойке. Нижняя часть хвоста певуньи кольцом опиралась на овальный щит, из-под которого виднелись лезвия двух кинжалов и часть боевого топора. В нижней части щита была изображена искривленная в двух местах стрела.

Сама змея находилась перед треугольной стеной, на которую падала ее тень. Очень своеобразно падала.

Вождь сумеречников с нескольких точек осмотрел герб. О том, что маститые художники могли добиться эффекта следящего взгляда своих персонажей, он слышал не раз. Но здесь имелась еще одна странность — в зависимости от положения наблюдателя тень змеи также перемещалась по стене и изменяла свою форму.

— Елки-метелки! — не удержался парень. — Ваше магичество, вы это видели?!

— Что?

— Смотрите, с этой точки на стене действительно тень гюрзы с короной на голове. Верно? — Фокусник стоял прямо перед картиной.

— Ну да. Так и должно быть. — Кронмаг не понял, что хочет сказать гость.

— А теперь посмотрите отсюда. — Андрей сделал три шага вправо. — Вы видите то же, что и я?

— Ух ты! Какой-то четырехлапый зверь с зубастой пастью получается. Надо же, никогда не обращал внимания.

— А если глядеть отсюда, вообще ерунда получается! — Фокусник переместился влево.

— Три тени? — удивился Зулг. — И они очень похожи на человеческие.

— Неужели такое можно нарисовать?!

— Древние гербы создавались кудесниками, при этом использовались специальные красители, секрет которых давно утрачен. Отец мне как-то говорил, что каждая деталь геральдического знака имела строго определенный смысл. Желтое облако — богатство, корона — власть, змея — мудрость, молнии — беспощадность к врагам, оружие под щитом — готовность к отражению нападения. А вот про стену из трех углов и меняющиеся тени я ничего не слышал. Наверное, это относится к скрытому смыслу знака.

— Семейные тайны?

— Настолько засекреченные, что неизвестны даже мне, — улыбнулся Зулг.

— Извините, я отвлек вас. Вы хотели о чем-то поговорить?

— Да-да. — Зулг отогнал наваждение, навеянное неожиданным открытием, и предложил гостю сесть за длинный стол. — Вирлен, меня очень интересует история вашего появления в Жарзании. Сегодня во время официальной встречи мы вряд ли коснемся этого вопроса, а мне хотелось бы из первых уст услышать, как человек из завратного мира превратился в вождя сумеречников.

Анвард, с которым Андрей несколько раз беседовал в Гюрограде, рассказал о заблуждении кронмага относительно Фетрова. Купец предложил и выход из щекотливой ситуации: дескать, Вирлен и в самом деле был волшебником, но, получив от гюрзы подарок на грудь в виде ее портрета, магические способности потерял.

— Да особо и рассказывать нечего, — начал фокусник. — По совершенно непонятному стечению обстоятельств меня в вашем мире постоянно тянуло к неприятностям. Большим и маленьким…

Беседа затянулась почти на час, но ни разу Вирлен не обмолвился об умении создавать заклинания. Когда речь заходила о фокусах, он отделывался фразой: «…и тут мне пришлось использовать кое-какие прежние навыки».

Глава 22 ПЛОХОЙ СОН

Зулг на официальное заседание в зеленый зал пригласил всех прибывших из Гюрограда, тайного советника и одного из своих генералов, Лунза. Второй полководец, жаждавший реванша после страшного поражения в Ливаргии, сразу после обеда отправился на восток. Базгур и Анвард, которому буквально полчаса назад предложили должность советника по финансовым вопросам, находились рядом с кронмагом. По другую сторону стола сидели Андрей, Тич, Дихрон, Винзуг и Вероника с Мадленой. Женщины расположились немного поодаль, как бы подчеркивая, что они тут случайно.

Правитель Жарзании предоставил слово генералу, и тот вкратце обрисовал расстановку сил в стране, рассказал об усилиях центральной власти, направленных на противодействие заговорщикам, особо подчеркнув проблемы, вызванные заявлением главного врачевателя и отсутствием главы магкона в столице.

Упоминание магкона заставило Тича задуматься. Он вспомнил, что об этой организации говорилось и в письме магринца. «Надо бы кого-нибудь расспросить про пресловутый магкон», — решил волшебник, продолжая внимательно слушать речь полководца.

После случая возле стен Гюрограда привратник заметил, что окружающие начали его опасаться. Знакомые теперь старались уступать ему дорогу, провожали настороженным взглядом и даже разговаривали с ним по-другому, тщательно подбирая каждое слово. Все, кроме четверых. Андрей, Вероника, Мадлена и Артун отношения к привратнику не изменили, поэтому Тич со своим вопросом подошел к змеиному королю, когда они ехали в Девятиград.

— Кудыр-маг — это все равно, что человек с пулеметом, пришедший на тусовку, где у прочих веселящихся максимум припрятан кинжал в голенище, — чтобы было понятнее, провел аналогию землянин.

— Иногда кинжал сподручнее.

— Согласен. Пока пулеметчик просто ходит среди других, остальные со страху могут его прирезать. Поэтому советую всегда быть начеку, красивым этот мир кажется лишь снаружи.

— Но почему, раскудырная сила?!

— Я недолго тут пробыл, но с самого начала успел заметить, что магия в Жарзании используется как оружие. С ее помощью убивают, разрушают, выведывают чужие тайны… в общем, используют исключительно во зло. И лишь в редких случаях с ее помощью делают что-то полезное. У меня в памяти осталось лишь одно упоминание о пользе чар, с помощью которых можно очистить поле от сорняков.

— Что, кстати, тоже является уничтожением, — тяжело вздохнул Тич. — Но ведь существует и созидательная магия! И она на многое способна!

— Ну да, молотком обычно гвозди забивают, дома строят, но от человека с боевым молотом лучше спрятаться. Тебя здесь, думаю, будут воспринимать именно так.

— Спасибо за предупреждение.

После этого разговора Тич старался постоянно поддерживать вокруг себя защитные чары. Даже сейчас, на совещании, он поставил парочку барьеров.

Затем выступал правитель. Он рассказал, чего именно добиваются повстанцы и что удалось разузнать о них в ходе разведывательных операций. Зулг подробно изложил свои соображения по поводу последствий прихода к власти бунтовщиков. Некоторым слоям общества, особенно торговому сословию, это грозило полным крахом. В заключение кронмаг подчеркнул:

— Нам нельзя больше проигрывать. В сложившейся ситуации любая крупная победа противника окончательно перетянет чашу весов на их сторону, и тогда те, кто сейчас попросту саботирует мои указы, пополнят ряды повстанцев. Вот такой на сегодня расклад, господа… и дамы, — кронмаг кивнул в сторону женщин.

— Раз уж речь зашла о дамах, — резко подскочила Мадлена, которую так и подмывало вмешаться еще во время выступлений, — то хотелось бы сказать несколько слов. Разрешите, ваше магичество?

— Пожалуйста, — пожав плечами, согласился правитель.

— Начну с вопросов. — Журналистка бросилась в атаку, словно оказалась на пресс-конференции. — Вот вы говорите, что сиргалийская армия оставляет за собой разоренные села, уничтожает годовые запасы продовольствия, да и местным жителям часто достается на орехи. Почему же ее встречают как освободительницу?

— Волшебник очень удачно вписывается в легенду, — пояснил Зулг. — А легенды у нас уважают.

— Неправильный ответ, — словно в школе на уроке одернула правителя Злавадская. — Просто люди, которые встречают повстанцев, плохо информированы об их истинном обличье, а вы ничего не делаете, чтобы донести несчастным правду о надвигающемся бедствии.

— Нам никто не поверит, — не слишком уверенно возразил кронмаг.

— Если извещать указами, то конечно.

— А вы как предлагаете?

— Новости можно преподносить по-разному, — усмехнулась Мадлена. — Приведу самый простой пример. — Журналистка ненадолго задумалась и, приняв серьезный вид диктора телевидения, начала говорить: — «Небольшая сиргалийская деревня подверглась нападению шайки разбойников. В ходе налета дома жителей, оказавших злодеям сопротивление, были сожжены. В результате трое мужчин погибли, еще шесть получили ранения средней степени тяжести. Среди пострадавших есть женщины и дети». Это первый вариант изложения событий. А теперь послушайте второй. — Брюнетка взлохматила прическу и с придыханием стала докладывать: — «Сегодня сотней оголтелых разбойников был совершен опустошительный налет на тихую деревеньку. Злодеи с ходу начали поджигать дома и издеваться над беззащитными жителями. Тех, кто пытался защитить свои семьи, убивали на месте. Изверги не жалели ни женщин, ни детей. Оставив после себя пепелища, они трусливо скрылись в лесу».

— Как у тебя убедительно получается! — после небольшой паузы произнес Зулг. — И не подумаешь, что речь идет об одном и том же. У нас никто так ярко рассказать не сумеет.

— А именно так и не надо. Я предлагаю подготовить несколько человек, одеть их соответствующим образом и пустить впереди армии бунтовщиков как беженцев, спасающихся от злодейств сиргалийских разбойников. Пусть они расскажут людям правду. Пусть даже немного приукрасят ее в выгодном для законной власти свете, но только понятным простому народу языком.

— Зачем все это нужно? — не сразу сообразил далекий от интриг Лунз.

— Чтобы снять навеянный легендой ореол романтики с так называемых освободителей, которые сразу превратятся в разбойников и мародеров. Крестьяне и ремесленники станут увозить своих жен и дочерей, прятать или уничтожать свое добро, а бунтовщикам достанутся только голые стены, и то, если другая группа подготовленных людей не догадается их поджечь под носом у противника.

— Но это же… — Генерал попытался подыскать подходящий термин, приемлемый для женского уха.

— Информационная война, подкрепленная грамотной диверсионной разработкой, — не дожидаясь его определения, выдала свое толкование журналистка. — Очень многие политики часто недооценивают ее мощь, а потом кусают локти.

— Но это же… против правил! — наконец нашелся Лунз.

— А нападать на законную власть, объявлять кронмага душевнобольным — это по правилам? Как сказал один из древних полководцев, война не бывает красивой. И он тысячу раз прав. Поэтому нужно использовать любые способы, чтобы добиться победы, сохранив при этом как можно больше человеческих жизней.

— С последним вашим утверждением я полностью согласен.

— Тогда ответьте мне, кто в армейских подразделениях Жарзании играет основную роль?

— Командиры среднего звена — капралы и ротные офицеры, — не задумываясь, отчеканил генерал. — От них в основном зависит оперативность действий воинов. Потом следуют боевые маги, как ударная и оборонительная мощь любой армии.

— Замечательно! — Мадлена увлеклась, и остановить ее теперь было непросто. — Из каких слоев общества набирают офицеров?

— Как правило, ими становятся сыновья маграфов, которым не повезло с днем рождения.

— Они не обладают магическими способностями? — уточнила брюнетка.

— Да, — кивнул генерал.

— А еще они не имеют права наследовать богатство и земли своих родителей, — сообразив, к чему клонит Злавадская, добавил Анвард.

— Так пообещайте им новые угодья!

— А где мы их возьмем? — спросил Зулг.

— Естественно, у состоятельных бунтовщиков, поднявших руку на законного правителя. Этим вы сразу убьете двух зайцев. Во-первых, привлечете на свою сторону добровольцев, а во-вторых, заставите задуматься тех, кто сейчас поддерживает Мугрида и ему подобных. Вопрос — против чего они воюют — будет сильно давить на психику. Теперь волшебники. Какие проблемы у них?

— Каждый чародей мечтает перейти в высшее сословие, но не всегда хватает денег и способностей, — подключился к разговору Дихрон.

— Тут еще проще. Пообещайте боевым магам, поддержавшим законную власть в лихую годину, небольшую привилегию. Что там у вас высшему сословию положено — титул, должность?

— Мы не можем произвести в магиры всех желающих, — запротестовал Зулг. — Чародей обязан пройти испытания и доказать свою магическую состоятельность, да и деньги, поступающие через магические канцелярии, не хотелось бы терять — казна и так пуста.

— И не надо. Я так понимаю: носишь одежду с лямками — человек второго сорта. Без них — сливки общества. Ну и что вам мешает ввести новый титул или подтитул? Пусть необходимый сейчас волшебник после победы станет рангом хоть и ниже магира, но будет считаться представителем пусть самой низкой ступеньки, но высшего сословия.

— Неплохая идея! — согласился кронмаг.

Злавадская последовательно прошлась по всем социальным слоям общества, предлагая стимулы их привлечения на сторону законной власти. Неизвестно, до которого часа затянулось бы заседание, если бы не появление церемониймейстера.

— Ко входу во дворец доставили раненого подростка, — доложил он. — Парнишка утверждает, что прибыл из Гюрограда с донесением государственной важности.

— Он назвал свое имя? — заволновался Тич.

— Мальчика зовут Артун.

— Это мой ученик! Где он?

— На северном входе у стражников. Прикажете доставить его в лекарскую? — спросил слуга.

— Конечно, и поскорее, — распорядился кронмаг.

— Я отлучусь ненадолго? — обратился к Андрею привратник.

Фетров кивнул. Как только за волшебником закрылась дверь, он попросил слова:

— Господа и дамы, предлагаю на сегодня наше совещание закончить. Идей высказано много, но обдумывать их следует на ясную голову. Ваше магичество, вы не против небольшого перерыва? Хотя бы часов на пять. У многих из нас сегодня был нелегкий день.

— Конечно, я и сам должен был догадаться, — не стал возражать Зулг. — Базгур, останься. Остальные свободны.

Тайный советник с трудом поднялся, его глаза закрывались от усталости.

— Чем могу быть полезен?

— Да ты, смотрю, спишь?

— Я почти двое суток провел в седле, поэтому немудрено, ваше магичество.

— Ладно, сейчас отдыхай, а утром — ко мне. Ты знаком с этой шустрой брюнеткой?

— Общались некоторое время.

— Как думаешь, пойдет она ко мне в советники?

— Женщина?!

— Какая разница! Голова у нее работает получше, чем у многих мужиков. Или ты со мной не согласен?

— Вам виднее, но пойдет она или нет… Я и наших-то женщин с трудом понимаю, а эта вообще из другого мира.

Обворожительная танцовщица со смуглой, как у Рольгин, кожей и голубыми, как у Вероники, глазами буквально порхала на водной глади. Андрею показалось странным, что от ее ног по воде не расходились круги, но вскоре он забыл об этой мелочи. Дамочка приблизилась к берегу и сначала сорвала с себя парик, обнажив лысый череп, а затем сдернула тунику. От пояса до подмышек ее тело покрывала крупная чешуя золотистого цвета.

Женщина ступила на землю.

«Елки-метелки! — подумал фокусник, наблюдая, как ноги плясуньи срастаются между собой, образуя массивный хвост. — Только без глупостей!»

Хвостатая лысая девица раскрыла объятия, и парень вдруг почувствовал, что не может сдвинуться с места. Губы красавицы неумолимо приближались к его губам. Она с шипением разинула рот, демонстрируя два длинных верхних клыка. Раздвоенный тонкий язык танцовщицы устремился к носу парня.

— Нет! — вскрикнул Фетров и проснулся.

— Племяш, все уже поднялись. — Магир щекотал ноздри Вирлена тонким узким листиком комнатного растения. — Нас приглашают на завтрак, а я тебя добудиться не могу. Может, Веронику позвать?

— Зачем?

— У нее быстрее получается.

— Не надо. Я сейчас. — Фетров приподнялся, опершись на локти. — Дихрон, ты сны толковать умеешь?

— Кошмар приснился? Рассказывай. В юности я как-то подрабатывал у одного толкователя сновидений, кое-что еще помню.

— Мне снилась женщина. Она танцевала на воде, а потом превратилась в змею, которая собиралась меня укусить.

— Одетая?

— Кто?

— Дамочка.

— Пока танцевала, была в тунике, а когда выбралась на землю, скинула парик и одежду, под которой оказалась чешуя. В общем, никакой эротики.

— Танец, вода и женщина ничего плохого не предвещают, я точно знаю. А вот раздевание, когда под одеждой ты видишь не то, что ожидаешь, — это к предательству. Еще хуже обращение человека в зверя.

— Все, дядя, дальше не надо. Извини, что спросил.

Андрей поднялся. Быстро натянул на себя рубашку, в которой прибыл еще с Инварса и в которой чувствовал себя гораздо уютней, чем в местной одежде, влез в брюки и направился к умывальнику. Через десять минут вождь сумеречников спустился в столовую.

— Вирлен, — позвал Тич, предлагая вождю сумеречников сесть рядом с ним.

— Как Артун? — спросил Фетров.

— Ничего страшного. Перепугался, устал, получил несколько синяков и ушибов, но здоровью ничего не угрожает. Сейчас спит без задних ног. Вчера он мне кое-что рассказал. Похоже, в Жарзанию можно попасть не только с Инварса.

— То есть?

— Мой ученик, подгоняемый мальчишеским любопытством, проследил за одним довольно необычным мужичком, который следил за нами. В Девятиграде этот коротышка (он был не выше мальца) встретился с еще одним таким же. Артун подслушал их беседу, из-за чего едва сам не погиб.

— Низкорослые типы… — Фетров сопоставил рост парнишки со своим и припомнил столкновение с волшебником в пещере треснутой скалы. — Чародеи?

— Да. И свой мир они называли Кургстагом.

— Это где?

— Раньше я считал, что так называется одна из провинций Жарзании. Оказалось, это целый неизвестный здесь мир, и прорыв, которого так ждут бунтовщики, должен открыть Врата не только на Инваре, но и в обитель малоросликов. А планы у них самые кровожадные — подмять под себя местных.

— В Жарзании я уже двоих таких встречал, — припомнил Андрей. — Один грозился убить меня в пещере треснутой скалы, а второй — возле стен Гюрограда. Очень агрессивные колдуны. И, как ни странно, оба раза меня спасло вмешательство гюрзы.

— Ты у них, кстати, в списке на уничтожение первым.

— Как почетно! Кто еще?

— Зулг, Лырсог, Мугрид и вожак сиргалийских повстанцев.

— Выходит, они собираются и ваших и наших?

— Да.

— И зачем им это?

— Я вчера всего десять минут разговаривал с Артуном, потом побежал искать Зулга, надо было скорее рассказать о злодеях ему. Когда вернулся, мальчик уже спал.

— Как только он проснется, позови меня, хочу послушать. А что кронмаг? Мне Анвард говорил, у повелителя тоже были проблемы с малоросликами.

— Он собирался отправить своих людей к указанному дому.

— Артун запомнил адрес?

— Нет, но зданий с высокой конической крышей в районе, где подобрали моего ученика, всего два. Такие дома, по словам Зулга, здесь только для скупердяев строят, из тех, кто зациклился на собственной безопасности. — Тич покрутил пальцем у виска.

— Кого-нибудь поймали?

— Не знаю, я правителя пока не видел.

Андрей задумался и до конца завтрака не проронил ни слова. Фрагменты его жарзанских похождений постепенно складывались в целостную картинку.

Случай в пещере, уютная комната с подслушивающим устройством…

Яростное преследование странного всадника, превратившегося затем в великана…

Рассказ Анварда о малорослике, который пытался диктовать условия кронмагу…

Теперь выясняется, что эти типы являются пришельцами из мира, который в самое ближайшее время…

— Твой летающий остров из Кургстага? — закончив трапезу, Фетров снова обратился к Тичу.

— Да. Одно непонятно — как я туда попал?

— А оттуда?

— Мне немного помогли, — не стал вдаваться в подробности привратник.

— Они настолько сильны в магии? Тогда почему ждут прорыва?

— Я не сказал, что помощь пришла со стороны жителей Кургстага. Я там лишь одного и видел-то.

— А от кого?

— Долгая история, как-нибудь потом расскажу.

В столовую вошел Зулг.

— Господа, обстоятельства резко изменились, я вынужден похитить у вас Вирлена. Необходимо срочно выехать за город.

— Только вместе со мной, — тут же поднялась Вероника. — Я личный телохранитель вождя сумеречников и должна выполнять свои обязанности.

— Нисколько не возражаю, — сказал кронмаг. — Вирлен может взять с собой любого, кого считает нужным. Единственное пожелание, чтобы нас было не слишком много. Не хочется привлекать к себе повышенного внимания.

— А что случилось? — спросил Фетров.

— Разведка донесла, что сиргалийская армия ускорила продвижение на Девятиград. Они могут подобраться к столице до прихода воинов из Бирзани. Наш город, в отличие от Гюрограда, не приспособлен к обороне, поэтому нужно выбрать место для решающей битвы, и неплохо бы отправить гонца за вашими людьми. Сейчас у меня едва наберется пять сотен бойцов, включая магов. К нам же приближается пятитысячная армия.

— Винзуг! — позвал Андрей. — Отправь человека к отцу. Пусть соберет всех, кого сможет. Сам поедешь с нами. Ты лучше знаешь, какая местность удобнее для действий вархунов.

— Будет исполнено, вождь, — отчеканил сын старейшины.

— А нам что делать? — обиженно произнесла Мадлена.

— С вами, уважаемая, я хотел бы переговорить лично, как только вернусь. А пока можете осмотреть город.

— Разговор тет-а-тет с повелителем Жарзании? — лукаво улыбнулась журналистка. — Буду ждать с нетерпением.

Уже в коридоре Фетров поинтересовался результатом ночного похода.

— Они покинули дом раньше, чем туда пришли мои люди. Самое скверное, что я мог легко вычислить этот адрес и подготовить там засаду. Дом недавно был приобретен главным врачевателем.

— Шаман, о котором говорил Анвард?

— Да! Причем домишко строился явно для какого-то скупердяя из тех, кто сильно переживает за свою жизнь. Наши зодчие давно придумали эту злую шутку: возводить дом с высокой конической крышей для тех, кто пытается экономить на оплате. Полагаю, Даргуху этот домик продали за гроши…

Через десять минут после ухода кронмага в столовой остался только Дихрон. Злавадская вместе с Тичем направились к Артуну, Анвард поспешил приступить к своим новым обязанностям. И лишь магир остался не у дел. Он решил воспользоваться предложением кронмага и прогуляться по городу.

«Родственник» змеиного короля ничего не собирался покупать или продавать, но, следуя старой привычке, отправился на центральный рынок столицы. Хотелось посмотреть, какие нынче цены на амулеты, сколько стоят снадобья из тех, что он умел готовить сам. Опять же не терпелось выяснить, какова цена поглотителя магии, который еще совсем недавно был у Дихрона.

— Мужчина не желает хорошо провести время? — Задорный женский голос заставил его повернуться.

— Не сейчас, красавица.

— Потом поздно будет, уважаемый. Такие, как я, долго свободными не бывают.

— Сколько?

— Всего полсотни монет.

— Нет, это настоящий грабеж! — отвернулся магир и ускорил шаг, бормоча себе под нос: — Да за полсотни я, извините, в том же Гюрограде могу себе столько удовольствий купить, что на месяц хватит.

Столичный рынок встретил приезжего гостя обилием товаров и людским многоголосьем. Среди остальных толкучек эта выделялась особо, поскольку размещалась под крышей и была защищена от свирепствующей непогоды.

Продавцы со всех сторон зазывали к себе покупателя, красочно расхваливая свой товар. Люди сбивались в узких проходах. В общем, более комфортных условий для любителей шарить по чужим карманам и не придумаешь. Дихрон сразу наложил защитные заклятия на свои ценности и вклинился в толпу. Чтобы достичь нужных ему прилавков, следовало немало потрудиться.

Спустя час людской гомон начал затихать. Волшебник, наконец, добрался до магических торговых лавок. Здесь никто не рекламировал товар, толпилось гораздо меньше народу, и идти было свободнее.

Первое, на что обратил внимание магир, — лечебные снадобья. Он подошел к торговцу противоядиями и узнал стоимость средства из змеиной скорлупы.

«А я свое за треть здешней цены продал, — расстроился чародей. — Это ж, сколько я денег потерял?! Кошмар!»

За «Опаленную розу» в столице просили семьдесят монет, сигнализатор стоил три. Однако редких амулетов на прилавках не нашлось. Торговцы объяснили это тем, что по приказу кронмага самые сильные медальоны были конфискованы для военных целей.

— Уважаемый, вас интересуют магические украшения? — снова раздался женский голос. Правда, принадлежал он вовсе не красавице.

— Хотелось бы найти что-нибудь достойное.

— Посмотреть или купить?

— Если понравится, так почему бы и не купить?

— Я вижу, вы мужчина солидный. Следуйте за мной.

— Куда?

— А вы думаете, я серьезные вещи под платьем прячу? Не бойтесь, тут недалеко.

— С чего ты взяла, что я боюсь? Веди.

Женщина обогнула лавку амулетов и направилась к западному сектору базара. Ее торговая точка находилась в небольшом полукруглом строении с вывеской «Болотные микстуры», куда посетителя провели с заднего входа.

— Нам сюда, — сказала хозяйка, откинув крышку в подполье.

Дамочка дождалась, когда он спустится, и закрыла вход, оставшись наверху.

— Эй, что за шутки?! — запаниковал волшебник, выставив магические щиты.

— Господин Дихрон? — раздалось из глубины подвала. — Некогда проживавший в Пуролграде?

— Да, это я, — слегка удивился магир.

— Ну, разумеется. У меня к вам большая просьба.

— Предупреждаю сразу: денег у меня нет. И вообще — кто вы такой и почему меня сюда затащили?

— Здесь нам никто не помешает спокойно пообщаться, уважаемый, — не счел нужным представляться незнакомец. — Наверху слишком шумно.

Глаза, наконец, привыкли к полумраку, и вошедший сумел разглядеть крохотную комнатку, в углу которой сидел бородатый мужчина крупного телосложения. Рядом стоял еще один свободный стул.

Помещение наверняка использовалось в качестве склада компонентов для изготовления микстур. Тут стоял аромат затхлости и гниения, свойственный болотам. Дихрон потрогал спинку стула и присел на самый его край, чтобы в любой момент иметь возможность вскочить.

— Я вас слушаю, — сказал волшебник. Разглядев собеседника, он несколько убавил благородное негодование. Что-то во взгляде бородача заставляло попридержать язык. — Только учтите, у меня очень мало времени. Боюсь, как бы люди кронмага не стали меня искать.

— Наш разговор не затянется надолго. Моя просьба для вас совершенно необременительна: один человек хочет переговорить с вашим племянником.

— А я тут при чем?

— Вы меня не дослушали. Беседа состоится на окраине города, куда Вирлен должен явиться в сопровождении Вероники. Насколько мне известно, она является его телохранителем?

— Как вы узнали?

— Сие не имеет значения. Главное, чтобы встреча произошла сегодня. Кроме Вирлена, меня и вас, об этом не должна знать ни одна живая душа.

— И это все?

— Да.

— Я обязательно передам вашу просьбу, но мой племянник — человек очень занятой, может и не прийти. Он же теперь вождь сумеречников. Меня слушать не станет.

— А вы очень постарайтесь.

— Приложу максимум усилий, а там… как получится, — развел руками Дихрон.

— Хочу предупредить: на случай, если сегодня ваш максимум не сработает, завтра утром в руки Вирлена попадет одна интересная записка.

— Пусть попадает, читать он умеет.

— Вы опять меня перебиваете, уважаемый. Это написанное вами донесение, которое адресовано гермагу Ливаргии. Я тут потрудился сделать копию для себя. Хотите послушать?

— Ну что ж, любопытно.

— «Повелителю Ливаргии, господину Мугриду, — начал читать незнакомец. — Имею информацию о человеке, которого разыскивают на территории Гетонии. Точно знаю, что он прибыл из завратной реальности первого числа сего месяца, могу за достойное вознаграждение сообщить о его нынешнем местонахождении. За отдельную плату…»

— Достаточно! — остановил волшебник. — Что вы хотите в обмен на письмо?

— Этот лист бумаги я могу отдать прямо сейчас абсолютно бесплатно, а письмо, которое написано вашей рукой и припрятано в надежном месте, там и останется, если сегодня Вирлен придет на встречу. Если же нет… Сами понимаете, мой поверенный доставит его лично в руки вождя сумеречников.

Дихрон вскочил и начал мерить шагами тесное помещение. Его жизнь только-только наладилась, и вдруг объявляется человек…

— Сначала я хочу видеть свое письмо.

— Его либо не увидит никто, либо ваш племянник. Выбирайте.

— Да я сейчас…

— Не стоит. Во-первых, убить меня не так просто, а во-вторых, условия сделки от этого не изменятся.

— Ну да, сегодня вы попросите организовать встречу с Вирленом, завтра — с самим кронмагом, и пока это злосчастное письмо будет у вас… — Дихрону припомнился утренний разговор с «племянником».

«Может, Нгунст подает мне знак? И дальше я должен идти по жизни без Вирлена?»

— Успокойтесь, уважаемый. Никто не собирается требовать от вас невыполнимого. Вот вам адрес, по которому вождя сумеречников будут ждать сразу после его возвращения в город. Кстати, мне передали, что этот визит важен прежде всего для самого Вирлена. Так что своим поступком вы, вполне возможно, окажете племяннику неоценимую услугу.

— Так я вам и поверил. — Магир взял записку и спрятал ее в карман.

— Я и не предлагаю мне верить, — бородач постучал по боковой стене, раздался скрип поднимающейся крышки, — а только надеюсь на ваши старания и сговорчивость племянника. И не забудьте о Веронике. Она должна прийти вместе с ним.

Холмистая местность с небольшими ровными площадками и рощицами молодых деревьев на севере заинтересовала Винзуга. Он поискал глазами самую высокую возвышенность и направил туда свою лошадь. Внимательно оглядев окрестности, вархун кивнул и подъехал к Лунзу.

— Как вы находите эту площадку?! — прокричал он ему на ухо.

— Гораздо лучше, чем две предыдущие! — ответил генерал. — С нашей стороны есть, где спрятать бойцов. Южная часть, наоборот, хорошо просматривается.

— И почва здесь песчаная, большую скорость развить не удастся.

— Думаю, лучшей позиции искать и не стоит. Нам бы успеть разместить здесь войска. До города скакать полчаса, а пехоте и двух часов мало будет.

В разгар дня тучи закрыли небо настолько плотной массой, что казалось, будто ночь вот-вот вступит в свои права. Группа всадников осмотрела три места для предстоящей битвы. Выбор был сделан. Теперь придворным волшебникам оставалось запомнить местность, после чего можно было возвращаться домой. Схему размещения войск лучше набросать в комфортных условиях, а не под ураганным ветром в свете частых вспышек молний.

— Если Тич сумеет нейтрализовать сиргалийского волшебника, преимущества местности удвоят наши силы, — доложил генерал.

Кронмаг не дал своим спутникам даже переодеться, устроив заседание сразу в южной прихожей дворца. Картографы воспроизвели уменьшенную копию холмистой равнины прямо на полу.

— Пятьсот человек можно спрятать за холмами и вот в этом лесу, — указал Зулг на мерцающее изображение лесных насаждений. — Арьергарду противника мы разрешим проследовать дальше, а первый удар всей мощью обрушим на передовые силы врага. Было бы неплохо на несколько секунд упредить его объединенным магическим натиском с фланга.

— С какой целью?

— Надо отвлечь кудыр-мага и лишить противника основного оружия.

— Базгур, что скажешь?

— Для засады место подходит практически идеально. Винзуг, сколько вархунов ты планируешь спрятать тут?

— Сотню. Но ударят они по тылам повстанцев. Вот здесь и здесь, — показал сын старейшины.

— Но там ведь и спрятаться негде, — развел руками генерал.

— Только не для вархуна.

Когда стратеги закончили обсуждение будущей баталии, кронмаг объявил очередной перерыв. Вирлена и Веронику он попросил немного задержаться.

— Вас завтра я бы попросил действовать вместе с Тичем, — сказал повелитель Жарзании. — После того как он нанесет удар, наверняка последует ответный. В данном случае дар зеркального взгляда может оказать нам неоценимую услугу. Как вы считаете?

— Я не возражаю, — ответила девушка, хотя Зулг смотрел на Андрея.

— Да, пожалуй, это станет неожиданным сюрпризом для противника, — согласился Фетров.

Уже по пути к себе в комнату он спросил у Вероники:

— А откуда Зулг знает о твоем даре?

— Наверное, Базгур сказал. Он же теперь тайный советник.

— Наконец-то вы вернулись! — Дихрон ждал их возле лестницы на второй этаж. — Племяш, не желаешь совершить небольшую прогулку по городу? Это совсем ненадолго и очень важно.

— Дядя, я только что был на холодном ветру и хочу немного отдохнуть перед обедом.

— Я же тебе говорю, это займет не больше часа. Пойдем. Вопрос жизни и смерти. И Веронику с собой возьмем. Красавица, ты же не станешь возражать?

— Думаю, в данном конкретном случае лучше согласиться.

Глава 23 ЛИЧНЫЙ ВРАГ

Андрей тяжело приходил в себя. Перед глазами все плыло, голова гудела, как трансформатор высокого напряжения. В просыпающемся сознании человека никак не могло сфокусироваться ни одной более-менее связной мысли. Лишь через четверть часа туман в голове начал понемногу рассеиваться.

Фетров находился в каком-то подвальном помещении и был крепко привязан веревкой к массивному деревянному креслу на таких высоких ножках, что ноги не доставали пола. Почему-то отсутствие контакта с землей беспокоило фокусника больше всего. Вдобавок у него оказался заклеен рот, что тоже не добавляло оптимизма.

Постепенно начала возвращаться память. Дворец они покинули втроем, потом долго шагали, петляя по улицам Девятиграда, пока Дихрон не указал на дом. Они вошли, но когда дверь захлопнулась, сам провожатый вроде бы остался снаружи. Внутри их встретила приятная женщина, пригласила в гостиную и… Последнее, что помнил змеиный король, — три странных звука за спиной.

«Где Вероника? Что это за комната без окон и дверей? Куда нас притащил дядюшка? И где он сам?»

Факел, установленный на левой стене, хорошо освещал нижнюю часть комнаты. Потолка практически не было видно. Парень принялся крутить головой по сторонам. Сверху раздался звон колокольчика, где-то под потолком открылся люк, стало немного светлее. Через люк свесился конец веревочной лестницы, по которой вскоре спустился мужчина.

Визитер с минуту внимательно изучал пленника, затем взял в углу комнаты стул и уселся напротив. Андрей дал незнакомцу лет пятьдесят. Абсолютно непримечательная внешность: ростом чуть выше Фетрова, круглое лицо, нос картошкой и кучерявые русые волосы. С виду — простак-простаком, если бы не взгляд, в котором читалась холодная решимость.

— С пробуждением, — сказал тот. — Приношу извинения, что такого высокого гостя принимаю неподобающим образом, но лучше перестраховаться, чем потом кусать локти. Некоторые молодые люди зачастую ведут себя слишком агрессивно, причем себе же во вред. Поэтому прежде, чем начнется наша беседа, я кратко обрисую последствия возможных необдуманных поступков с твоей стороны. Не возражаешь?

— Мм! — промычал Фетров, выражая свое негодование.

— Так и думал, что ты не будешь против. Тогда слушай. Я постарался собрать всю информацию о некоем прибывшем в Гетонию туристе, которого собственный гид заставил назваться его племянником. Знаю, что ты никогда не был волшебником, хотя многие именно таковым тебя здесь считают, и осведомлен о твоих «чародействах». У вас это называется фокусами, не правда ли?

Пленник проигнорировал вопрос незнакомца. Во-первых, он не имел возможности ответить, а во-вторых, не видел в этом смысла. Сначала следовало выслушать этого не в меру информированного разговорчивого типа. Может, потом удастся выяснить, где он почерпнул столько сведений? Хотя первые подозрения у парня уже появились.

— С твоего позволения, я продолжу, — усмехнулся собеседник. — Прежде чем ты получишь возможность говорить, запомни: за нами со стороны наблюдают мои люди. Они ничего не слышат, однако, если заметят с моей стороны не оговоренные ранее с ними действия, тут же примут меры. Какие, я не скажу, но лучше на себе их не испытывать. Поэтому про фокус, который ты применил против Дренга во время поединка трех кинжалов, рекомендую забыть. Кивни, если понял.

Андрей слегка наклонил голову.

— Вот и прекрасно! — Незнакомец поднялся. — Теперь мы можем продолжить диалог в двухстороннем режиме.

Клейкая ткань была осторожно снята с губ Фетрова.

— Если у тебя есть вопросы, задавай. По возможности, постараюсь быть предельно откровенным, хотя ответить на все не обещаю.

Вопросов у вождя сумеречников имелось много, но до начала разговора нужно было определиться с тактикой поведения. «Судя по первым фразам, незнакомец неглуп и многое знает о моих похождениях. С таким, пожалуй, выставлять себя несдержанным холериком не стоит. Ладно, попробуем изобразить уверенного в себе мужчину, каким и должен выглядеть настоящий руководитель. Вдруг получится?»

— Со мной была девушка, — с вызовом произнес парень.

— Она в соседней комнате.

— С ней все в порядке?

— Пока да, а там видно будет. Ее жизнь сейчас всецело зависит от твоего поведения и итога нашей беседы.

«Ах ты, гад! Жаль, у меня руки связаны, я бы тебе показал примерное поведение!»

Эмоции нахлынули горячей волной, требуя немедленного выхода наружу, но пленнику не хотелось показывать, что судьба Тарковой его сильно волнует. Он собрал волю в кулак и переключился на другую тему. Фокусник задал вопрос, ответ на который знал заранее:

— Что с Дихроном?

— Тоже жив и здоров.

— Нас сдал он?

— Не совсем так… Просто твой так называемый «дядюшка» был поставлен в затруднительное положение и не нашел из него другого выхода.

— Вы предложили ему сумму, от которой невозможно отказаться? — с издевкой спросил Андрей.

— Ну что ты! Подкупать никчемных людей — себя не уважать. Нет, перед ним стоял выбор посерьезнее — не выполнив мою просьбу, он в одночасье мог лишиться всего, что имеет. И жизни — в том числе.

— Чем меня усыпили?

— Специальным газом. Голова еще немного поболит, но без последствий для организма, — поспешил заверить «заботливый» незнакомец.

Фетров задумался. Голова действительно продолжала гудеть, но звук, как показалось связанному, исходил извне и напоминал жужжание комара. «Кровососов здесь только не хватало!» — мысленно пробурчал он, а вслух сказал:

— Понятно. Теперь перейдем к главному. Зачем я здесь?

— О! Это действительно важный вопрос. И свой ответ я начну издалека. Ты же никуда не спешишь, правда?

— Спешу. Но, полагаю, сейчас это, кроме меня, никого больше не волнует.

— Точно! — радостно воскликнул тюремщик. — Люблю иметь дело с понятливыми собеседниками — с ними легче договориться. Правильно?

— Смотря о чем договариваться.

— О взаимовыгодном сотрудничестве. — Незнакомец выдержал небольшую паузу. — Не буду лукавить и скажу сразу — на тебя я вышел по указанию гермага Ливаргии. Сначала он приказал уничтожить Гарнога, а когда освободившееся место неожиданно занял ты… в общем, гермага и эта кандидатура не устроила. Честно говоря, оба раза приказ Мугрида совпадал с моими личными планами, а если тебе при этом еще и платят… Так что за дело я взялся с воодушевлением.

— А зачем понадобилась смерть Гарнога?

— Мне или гермагу?

— Тебе. О намерениях Мугрида я уже имею некоторое представление.

— Дело в том, что с недавних пор мои личные планы изменились и мне понадобились дополнительные ресурсы в лице сумеречников.

— Через Дренга?

— А ты быстро схватываешь! Конечно, через него! Сначала я якобы помогаю ему устранить препятствия на пути к власти, а затем он, чтобы это не выплыло наружу, выполняет любые мои поручения.

— Шантаж?

— А что же еще? В умелых руках это очень сильное оружие.

— И настолько опасное, что самого шантажиста частенько стремятся отправить к Кардыблу. Кстати, многим это удается.

— Полностью с тобой согласен. Поэтому и держу нос по ветру. Тот же Мугрид, например, уже решил от меня избавиться, хотя я его пока еще не шантажировал.

— Он сам тебе сказал? — усмехнулся пленник. Андрей проверил прочность веревок и узнал еще одну неприятную новость: добраться до сюрпризов, размещенных накануне в рукаве рубахи, не получится.

— Скорее, намекнул, причем сам того не подозревая. Дураку понятно: когда тебе начинают обещать слишком много, значит, уверены, что рассчитываться не придется. Мне, например, предложили в самом близком будущем стать правителем Гетонии.

— Согласился?

— Отказаться было невозможно, иначе гермаг мог заподозрить во мне слишком опасного для себя человека. А мне это надо? Я пожить хочу, особенно сейчас, когда всю Жарзанию лихорадит. Самое время ухватить кусок пожирнее.

— Твои планы настолько разрослись, что немых рудокопов для их реализации уже не хватает?

— Ты и о них разнюхал?! — Тюремщик не очень достоверно изобразил радость на лице. — Я знал, что делаю ставку на достойную фигуру! Зарна проболталась?

— А то ты не знал?

— Мои возможности тоже не безграничны. Как бы я выведал, о чем вы с ней шушукались?

— Интересно, это первый случай, когда рудокопы не справились с заданием?

— Да. Но сие не столь важно. Хоть они и не выполнили заказ, зато оказали мне другую услугу. Не хочешь узнать какую?

— Ты же все равно скажешь.

— Конечно. Сразу после того как моим дамочкам не удалось правильно станцевать сугинди, я решил, что Дренг — не тот человек, который мне нужен. Зачем кого-то искать? Есть готовый вождь, имеющий громадный авторитет среди вархунов, не подверженный их дурацким традициям, поскольку прибыл издалека и является человеком рассудительным. Опять же он как можно быстрее хочет вернуться домой. И я могу предоставить ему эту возможность!

— Интересно, что ты вкладываешь в понятие «рассудительность» — способность предать? — после слегка затянувшейся паузы произнес землянин.

— Предательство — оборотная сторона преданности, не правда ли? Если нет первого, невозможно и второе. А о какой преданности может идти речь, если человеку едва ли не силой навязали неприятную для него должность?

— Ты действительно многое знаешь обо мне. Не скажешь откуда? — Андрей постарался вложить в голос минимум заинтересованности.

— Об этом еще рано говорить, друг мой.

— Друг? Среди своих друзей тебя я что-то не припоминаю. Опять же друзей никто не заманивает хитростью и не связывает для общения.

— Все это до поры до времени. Думаю, по окончании нашей беседы ты освободишься от веревок, а мы станем не разлей вода.

— Сомневаюсь.

— Другого варианта у тебя не будет.

— Варианты существует всегда, просто некоторые, как мой «дядя», например, не слишком утруждают себя их поисками.

— Не спорю. Но иногда ошибочный выбор оказывается несовместимым с жизнью, причем не только собственной, но и кого-то из очень близких людей.

— Я все ждал, когда ты начнешь угрожать, — усмехнулся Фетров. — О каком же взаимовыгодном сотрудничестве в таком случае может идти речь?

— О нашем с тобой, конечно! — воскликнул собеседник.

— И в чем же моя выгода? — спросил пленник.

— Твои жизнь и свобода, которые сейчас принадлежат мне, будут возвращены. Уже это многого стоит, не правда ли?

— Допустим. Хотя жизнь и свободу, которыми нельзя распоряжаться на свое усмотрение, я бы не назвал большой ценностью.

— Хорошо, добавим к этому еще одну жизнь — девчонки, которая спит в соседней комнате.

— Ты ее не знаешь. Она и сама никого не предаст и мне не позволит, хотя я и не собираюсь.

— Ты согласен принести ее в жертву? Как это мило. Я почему-то решил, что синеглазка тебе нравится.

— Кто мне нравится — не твое дело. Сейчас ты говоришь об условиях сделки, в которой я для себя ничего привлекательного пока не вижу. — Фокуснику сразу вспомнились рассуждения Дихрона, который во всем старался отыскать выгоду.

— Если мы договоримся, ты выполняешь несколько моих просьб и потом беспрепятственно добираешься до любых Врат, чтобы вернуться в завратную реальность. Весь груз моральных обязательств оставляешь в этом мире. Чем не выгода?

«А он хитер. Предлагает здесь стать последней скотиной, а дома, дескать, все спишется? А ведь стоит мне совершить хотя бы одну подлость, и дальше шантажист с живого не слезет. Плохо ты меня изучил, «друг». Я на сделки с совестью идти не собираюсь».

— И как через заблокированные Врата можно попасть на Инварс? — с издевкой в голосе спросил землянин. — По-моему, сейчас ты попусту тратишь мое и свое время.

— А знаешь, Вирлен… Или тебя лучше звать Андреем? Существуют ведь вещи и пострашнее смерти, — задумчиво произнес мужчина. Видимо, он исчерпал запас «выгодных» предложений. — Хочешь услышать о том, как я превращаю красивых молодых дамочек в немых рудокопов, в этих безжалостных убийц, которые не остановятся ни перед чем? Для них убийство становится смыслом жизни, а время между выполнением заказов — тяжким бременем.

— Пожалуй, не хочу.

— А придется. Ведь одной из них очень скоро может стать Вероника.

— Ты не посмеешь, сволочь! — все-таки не сдержался фокусник.

— Хочешь со мной поспорить?

— У меня несколько другие желания, но твои веревки не позволяют их осуществить. Пока.

— Говорил же — предупредительные меры весьма полезны. Драка нам ни к чему. Я ведь еще не закончил разговор.

— А мое терпение тебя слушать подошло к концу.

— Очень жаль, но ничего не поделаешь. Ради будущей дружбы придется еще немного потерпеть. Ты ведь меня совсем не знаешь. Хотя это и немудрено. Из ныне живущих этим мало кто может похвастаться, а ведь я происхожу из третьей ветви аристократов, которая имеет право на власть в этой стране.

— Еще один претендент на должность кронмага?

— Нет, мне не повезло с днем рождения, а человек, лишенный магических способностей, в Жарзании даже на титул не имеет права. Но если в нужный день у меня родится сын… — Тюремщик запнулся. — По-моему, я немного отвлекся. Свою родословную я упомянул только для того, чтобы объяснить, как в мои руки попал звероскоп.

— Звероскоп?

— Это название устройства, над которым работал ратор моего отца, бывшего некогда магринцем в одной из провинций. Устройство, естественно, магическое. Первоначально предназначалось для определения в лесу точного местоположения свирепого хищника. Мой папаша очень любил охоту. Однако, как чародей ни старался, прибор у него не получился. Он почему-то указывал не на хищников, а на дамочек, у которых именно в это время просыпалась звериная ненависть к мужчине.

«Понятно, почему немые рудокопы так быстро вышли на Зарну», — отметил про себя пленник.

— После соответствующей обработки это свойство, — продолжал вельможа без титула, — оказалось весьма полезным. Ты себе представить не можешь, насколько изобретательными бывают женщины, когда стремятся к своей цели. Кстати, использование сутинди для убийства — идея Рольгин. Она же, умница, и придумала, как правильно усовершенствовать этот танец.

— Красивая была девушка. Из-за тебя она погибла.

— Ничего страшного, их у меня с полсотни. И все обворожительны настолько, насколько и опасны.

— Не боишься, что когда-нибудь они направят свою ненависть на тебя?

— Ничего не получится. Хотя бы потому, что о моем существовании они понятия не имеют. Ими управляет моя сестра. Вот она волшебница. Правда, тоже немного свихнувшаяся на неприязни к мужикам, но меня ее ненависть обходит стороной — брат все-таки.

— Так у вас тут прямо под носом у кронмага целое семейное предприятие?

— Не здесь, Вирлен. К тому же эта пещера не так близко от Девятиграда, как тебе кажется. А логово моих рудокопов еще дальше. Потом, может быть, я проведу для тебя экскурсию по жилищу опасных красавиц. А сейчас давай поговорим о Веронике. Как думаешь, почему у себя в гостях я хотел видеть тебя вместе с очаровательной телохранительницей?

— Вопрос не по адресу.

— Из-за звероскопа, конечно. От этой дамочки уже несколько дней идет мощный устойчивый сигнал. Причем два раза прибор зашкаливало. Подобной силы я еще ни разу не встречал. Знаешь, о чем это говорит? Не знаешь… Из нее получится идеальный убийца. Особенно учитывая ее дар зеркального взгляда. Если ее ненависти дать реальный выход еще хотя бы пару раз, а потом провести несколько сеансов с моей сестричкой… — незнакомец мечтательно возвел глаза к потолку, — синеглазка станет самым опасным оружием против волшебников. Включая и кудыр-мага.

— Тронешь эту девушку — и я тебя убью. Без ненависти, без эмоций, приблизительно так, как врач уничтожает мешающую жить заразу. — Гнев так и переполнял Фетрова, но страшные слова он произнес спокойно, правда, могильные интонации в его речи выдавали внутреннее напряжение.

— Только от тебя сейчас зависит судьба синеглазки. Станешь сотрудничать — я, так и быть, пожертвую столь ценным материалом. Чего не сделаешь ради друга? Но девушка останется у меня как гарантия твоей сговорчивости.

— Так-так… А ведь ты ничем не отличаешься от своего Мугрида. Тоже решил от меня избавиться.

— С чего ты взял?

— Сам говорил: когда человек начинает обещать то, чего не собирается выполнять…

— Но я же…

— Поставь себя хотя бы на минуту на мое место и задай вопрос: сколько времени будет жить пленник, согласившийся на подобные условия?

Мужчина задумался. Через минуту он усмехнулся и ответил:

— Пока в нем будет необходимость.

— Или до тех пор, пока он не осознает полную бесперспективность этого сотрудничества для себя.

— Да, с одной стороны, с умными людьми работать приятно, но, с другой, с ними возникают ненужные проблемы.

— Причем я даже точно знаю, кто нанесет мне смертельный удар.

— Конечно, Вероника. Это будет лучшим способом проверить ее в настоящем деле. Ладно, согласен: я плохо проработал условия предстоящей сделки, немного недооценив тебя. Наверное, важными делами не стоит заниматься на ночь глядя. Пойду посплю немного, а утром вернусь, и мы продолжим разговор. Ты тоже пока подумай. Уверен, мы обязательно найдем общий язык.

— Сомневаюсь. Что может быть общего у саигра с оленем? Разумеется, сам олень, но только после того, как хищник им отобедает.

Несостоявшийся друг подал знак, наверху засуетились и вниз спустили веревочную лестницу.

— Да, чуть не забыл, — сказал тюремщик, перед тем как покинуть темницу, — я тут немного посоветовался со знатоками по поводу йотуна, которого тебе удалось вызвать возле стен Гюрограда. Змеиный йотун — это магическое существо, черпающее силу из стихии земли. Здесь достучаться до него не получится, поскольку контакта с землей у тебя нет. Так что даже не старайся, а то еще помрешь раньше времени от перенапряжения.

Звон колокольчика известил о запирании крышки люка. Пленник остался один.

«Ну, «дядюшка»! Ну, удружил! В положение его поставили, елки-метелки! Вот выберусь — я его в такое положение поставлю!»

Андрей внимательно осмотрел комнату. Добраться до люка шансов не было, но в кармане его брюк лежал очень полезный ремешок, бывший некогда хвостом экспрессивной кошечки. Один раз он Фетрову в подобной ситуации помог, почему бы не использовать его повторно? Правда, для этого требовалось сначала освободиться от веревок. Как?

«И почему мне не дано взглядом создавать огонь? Сейчас бы пережег их в два счета».

Фокусник нагнул вперед голову и постарался дотянуться до пут, которыми был привязан к креслу. С третьей попытки, когда у него что-то хрустнуло в шее, парень все-таки ухватил веревку зубами. Подтянув ее к себе насколько это было возможно, он принялся грызть. Через четверть часа заломило скулы, затем начали кровоточить десны, пару раз Андрей сильно укусил собственные губы, и веревка приобрела алые оттенки, а он все продолжал разгрызать тонкие волоконца. Одна мысль о том, что Веронику превратят в чудовище, постоянно подгоняла пленника, придавая ему дополнительные силы. Он не знал, сколько прошло времени, когда почувствовал, наконец, ослабление пут. Задача номер один была выполнена. Теперь он мог покинуть кресло, но связанными оставались руки и ноги.

Зажатые между спинкой кресла и поясницей стянутые за спиной кисти онемели. Змеиный король потратил несколько минут, чтобы пригнать кровь к пальцам рук.

«Кажется, сейчас за мной никто не наблюдает. Иначе бы уже спустились. Или смотрят на мои мучения и злорадствуют, а потом, когда я разберусь с веревками, пустят сонный газ и…» — Эту мысль пленник отогнал сразу.

Циркач опустился на землю. Упираясь в пол затылком, он выгнул дугой спину. Немного усилий — и парню удалось протащить пятую точку через петлю из собственных рук. Дальше дело пошло веселее. Через минуту стянутые веревкой ладони оказались возле лица. Связавший его тюремщик наверняка считал Андрея волшебником. «Боитесь, сволочи?! И правильно делаете! — настраивал он себя на боевой лад. — Да я теперь не только веревки, любого загрызу до смерти!» К счастью, на этот раз использовать зубы не пришлось. Пленник короткими прыжками добрался до стены, на которой висел факел. В комнате запахло паленым, и вскоре с путами было покончено.

«Полдела сделано! — вздохнул Фетров. — Теперь бы еще подарок кошечки не подвел».

Вероника очнулась, услышав у себя в ухе мужской голос. Она лежала связанная прямо на каменном полу. Комната была почти такая же, как та, где держали Андрея, правда, в ее апартаментах стульев не наблюдалось.

Девушка не сразу сообразила, что за голос она слышит, пока не заговорил Фетров. Только после этого синеглазка вспомнила, как, почувствовав слабость, постаралась активировать тризвонга.

В доме, куда их привел Дихрон, у Тарковой сразу возникла мысль воспользоваться изобретением Тича. Здесь их могли развести по разным комнатам, а она всегда должна знать, что происходит с ее подопечным. Вдруг ему помощь понадобится? Девушке не понравилось поведение волшебника, когда он шагал по улицам. Дихрон настолько разговорился, что ей слова не удавалось вставить. Вплоть до порога того дома.

«Надо же, какая я умница! — похвалила себя девушка. — Успела все-таки!»

Она внимательно слушала разговор Андрея с незнакомцем. Ярость периодически охватывала амазонку, но рассказ о звероскопе стал для нее холодным душем. Она сделала над собой усилие и дальше заставляла себя гасить рвавшиеся наружу вспышки гнева. А поводов было немало. Особенно взбесило намерение незнакомца превратить ее в послушное оружие.

«Сделать из меня робота-убийцу?! Никогда в жизни! Да я лучше умру здесь! А ведь они даже о зеркальном взгляде знают. И это их не останавливает… Неужели любого человека можно обратить в монстра? Или только такого, как я? Моя ненависть им только в помощь! Поубивала бы всех!»

В душе Тарковой поселился страх, что она ничего не сумеет противопоставить злодеям. Ей нужно было срочно освободиться от веревок. Наверняка кто-нибудь заглянет сюда, и тогда у нее появится шанс. Пусть не выбраться, но хотя бы умереть достойно.

Когда тризвонг замолчал, девушка попыталась подняться на ноги. Для этого пришлось доползти до стены и, опираясь на нее, принять вертикальное положение. Осмотрев камеру, синеглазка нашла всего один достойный внимания объект — факел. Только с помощью огня можно было получить свободу движений.

«Какая сволочь так высоко его установила?! — Добравшись до цели, пленница обнаружила, что ее роста не хватает. Даже подпрыгнув, она не сумела достать головой до ручки факела. — Наверняка держатель к стене приколачивал мужик. Сколько же от них неприятностей. Так, я опять злюсь. А что мне еще остается делать?!»

Через некоторое время зазвонил колокольчик, и через открывшийся вверху люк в комнату устремился свет.

«И про меня вспомнили? Жаль. Я еще не готова к разговору!»

К ней спустились сразу два гостя. Мускулистые атлеты прибыли без доспехов и оружия. Даже рубахи — и те оставили наверху.

— Здравствуй, девица-красавица. Тебе тут не шибко одиноко?

— А ты сам как думаешь? — с вызовом спросила Таркова.

— Мы тут с приятелем порешили — ты без мужиков скучаешь, гы-гы-гы.

— Да уж, невесело сидеть с веревками на руках и ногах.

— Ну, это… веревки для наших утех — небольшая помеха. Хозяин так и сказал: убивать и развязывать нельзя. Зато все остальное — сколько угодно.

— Неужели два таких крутых с виду молодца испугаются одной девушки? — Таркова попыталась взять амбалов на «слабо». — Совсем народ измельчал.

— Мы люди подневольные. Приказ дан, его нарушать нельзя.

Говорил пока один, второй молча пожирал глазами стройную фигурку пленницы и переминался с ноги на ногу.

— Тогда не советую ко мне приближаться. Я трусов, прикрывающихся чужими приказами, презираю.

— Да нам как бы большой любви от тебя и не надобно. Так, чуток ласки — и достаточно будет. Выбирай, кто из нас тебе больше по нраву?

— Выбирать не из кого. Оба уроды.

— Зря ты так, синеокая. Ласка ведь разной бывает. Одна в удовольствие, а другая — через боль и страдания. — Разговорчивый сделал шаг к жертве.

— Не приближайся! — Вероника напряглась. Ей даже почудилось, что веревки на связанных за спиной руках затрещали.

Когда мужик притянул пленницу к себе за плечи, Таркова пустила в ход единственное оружие, которое было ей сейчас доступно: голова красавицы резко дернулась вперед и расквасила любителю ласки нос.

— А-а-а!!! — заорал насильник. — Она бодается! А ну, Пузгор, держи девку. Не хочет по-хорошему, мы ей устроим…

— Сволочи, только дотроньтесь — я убью вас!

— Не торопись, стерва. Сейчас обязательно дотронемся! До самого утра только этим и будем заниматься.

— Ой ли!

Голос, который донесся сзади, заставил говоруна вздрогнуть. Он оглянулся, затем посмотрел наверх, в сторону люка.

— Ты еще кто такой? — Он не узнал второго пленника.

— В угол! Оба и быстро, — не стал отвечать Андрей, кинжалы обоих охранников были у него в руках.

— Да я тебя!.. — Мужчина резко присел и, молниеносно выхватив кинжал, припрятанный в сапоге, метнул его в противника.

Фетров чуть-чуть замешкался. Он не был готов пустить в ход оружие, но чувство самосохранения и сноровка циркача все-таки сыграли свою роль. Андрей тоже бросил оружие во врага, скорее, для того чтобы освободить руки. В результате клинок атлета оказался зажатым в ладони фокусника, а два кинжала поразили грудь несостоявшегося насильника. Охнув, тот с изумлением на лице медленно опустился на пол.

— Любое движение — и ты последуешь за ним. Понятно? — предупредил змеиный король. Увидев черную жемчужину на рукоятке, парень обрадовался. Потерять подарок сумеречника ему не хотелось.

Пузгор по-своему истолковал улыбку на лице освободившегося пленника. Он побледнел, быстро закивал головой и тихо перебрался в угол, то и дело поглядывая в сторону люка, словно ожидал кого-то еще. Андрей перерезал веревки, сковывавшие Веронику.

— Дай мне на минуточку кинжал, — попросила синеглазка.

— Поверь, тебе сейчас за оружие лучше не браться. Я тебе чуть позже объясню почему. Ладно?

— Но он же! — умоляюще посмотрела на фокусника синеглазка.

— Уверен, что этих двоих прислали сюда специально, чтобы ты их убила. Мы же не собираемся играть по чужим правилам?

Освобождая девушку, он заметил надрезы в трех местах на ее веревках. Вспомнив, что находившаяся в комнате наверху возле люка женщина чем-то похожа на недавнего собеседника, фокусник пришел к выводу: из Тарковой начали делать орудие убийства, не дожидаясь окончания разговора с ним.

— Это еще кто? — спросила синеглазка, заметив обмотанную длинной веревкой даму.

— Очень опасная волшебница. — Андрей втащил обратно веревочную лестницу и закрыл люк.

— Сестра того типа, что мучил тебя разговорами?

— Наверное… А ты откуда…

— Потом расскажу, — Синеглазка трижды щелкнула языком.

— Слушай, неудобно просить, но мне надо веревку забрать, а не хочется, чтобы эта ведьма шум подняла или колдовать начала.

— Ну да, ты же не бьешь женщин. Хотя некоторых, как эту, убить мало.

Вероника надавила на шею дамы, и та лишилась чувств. Почти сразу веревка сама сползла с пленницы и, уменьшившись в размерах, осталась лежать на полу обычным с виду ремешком.

— Ух ты! Полезная вещица! Откуда она у тебя?

— Подарок одной кошечки.

— В смысле? — не поняла девушка. Больше всего ее удивило, что где-то в глубине души мелькнул отголосок чувства, напоминавший старомодную ревность.

— Я имел в виду магическое животное, а не то, о чем ты сейчас подумала.

— То его змея одарит, то кошечка, — проворчала Вероника, но на душе почему-то стало легче. — От рыбки с птичкой презенты еще не поступали?

— Ревнуешь?

— С чего это вдруг?

— Вот и я думаю — с чего? — пожал плечами фокусник.

— Ты лучше скажи, как нам выбраться отсюда? — Вероника вооружилась мечом одного из охранников и вернула свой кинжал, который нашла в комнате.

— Идем. У меня есть небольшой опыт хождения по пещерам. Судя по отсутствию окон, мы внутри какой-то скалы.

В коридоре Андрей обслюнявил палец и определил, откуда идет приток воздуха. Двигаться пришлось в гору по довольно просторному освещенному факелами тоннелю.

— Стоять, руки вверх! — За первым же поворотом парочка наткнулась на арбалетчиков.

Сразу после предупреждения сзади раздался звон колокольчиков. Похоже, дозорные включили сигнализацию.

— Ты как хочешь, а я живой не дамся! — прошептала синеглазка.

— Погоди. Сейчас мы с ними договоримся. — Фокусник выудил из рукава подаренную Зарной капсулу и бросил ее далеко вперед. — Падаем.

Фетров толкнул девушку и накрыл ее своим телом, опасаясь, что стрелки успеют воспользоваться арбалетом против призрачного воина. Они действительно попытались его остановить, но болты пронеслись сквозь мерцаюшую фигуру бойца, не нанеся тому ни малейшего вреда. Зато его меч расправился с арбалетчиками в считаные секунды, после чего призрак побежал дальше.

За ним бросились и пленники.

— Ты не перестаешь меня удивлять, фокусник. Откуда…

— Знакомая подарила.

— Рыбка?

— Нет, на этот раз женщина.

— Как интересно!

— А мне не очень. По-моему, за нами погоня.

— Почему-то мне кажется, для тебя это не такая уж большая проблема. Что там еще в рукаве имеется? Пара гранат или портативная атомная бомба?

— Сюрпризы есть, но сначала нужно отсюда выбраться.

На пути беглецам еще дважды попадались тела дозорных, с которыми расправился впереди идущий. Наконец им открылось звездное небо. Андрей достал еще одну капсулу и швырнул ее внутрь тоннеля. Схватив девушку за руку, Фетров постарался убраться подальше от выхода. Столб огня, вырвавшийся следом, мог испепелить любого.

— Ну, ты и монстр! — восхищенно заметила Вероника.

— Они сами виноваты. Нечего было меня злить.

— Ой, какая прелесть!

— Ты о чем?

— Смотри, на небе ни единой тучки.

Беглецы оказались на пологом, усыпанном большими валунами пригорке. Неподалеку виднелись освещенные звездами остроконечные пики скал, внизу поблескивало блюдце озера, в котором отражались желтые точки неба.

— Действительно красота! И ветра нет.

— Это просто замечательно! — Напряжение отпустило синеглазку, и она прижалась к плечу Андрея.

— С одной стороны, конечно, — обнял девушку змеиный король. — Только что-то мне подсказывает: эта тишина является предвестником очень больших потрясений. И не только в Жарзании.

— Прорыв?

— Скорее всего. Нам с тобой надо скорее вернуться в Девятиград. Не хочу, чтобы меня считали трусом.

Андрею почудился странный скрежет, словно кто-то протащил один из валунов по каменной поверхности. Парень напрягся.

— Что случилось?

— Какие-то посторонние звуки.

— Не обращай внимания, наверное, камень внутри пещеры потрескивает, остывая. Ты знаешь, куда идти?

— Надо до утра выбраться на дорогу. Там у кого-нибудь спросим.

— Тогда давай поищем тропинку, по которой нас сюда доставили. Она обязательно выведет к дороге.

— У вас один путь — обратно в пещеру! — раздался до боли знакомый голос. — И не советую делать неосторожных движений.

Похоже, выход из подземелья был не один. Внизу появились пять воинов с арбалетами в руках, которые взяли парочку узников на прицел.

— Я возвращаться не собираюсь! — Вероника положила руку на рукоять меча.

— Прижмись к моей спине — и атакуем, — шепотом по-русски произнес фокусник. — У меня бронежилет.

— Чего ты там бормочешь? — Тюремщик не спешил показываться на глаза, оставаясь в укрытии.

Андрей рванул к арбалетчикам. Несколько щелчков отозвались страшной болью в груди, один болт зацепил руку, но расстояние в десять шагов парочка преодолела в секунды. Потом в ход пошел меч амазонки.

— Ты как? — спросила она, разделавшись со стрелками.

Те были настолько уверены в неминуемой гибели беглецов, что не догадались сменить арбалеты на мечи. За что и поплатились.

— Нормально, — простонал фокусник. — Говорю же тебе, броня у меня тут. А у тебя все нормально? — Парень боялся, что очередная вспышка агрессии погубит Таркову.

— Я убила их не из ненависти, а по долгу службы телохранителя, — ответила синеглазка по-инварски. — Эй ты, трусливый урод, слышишь меня?

Ответом девушке стал скрежет камня о камень.

— Сбежал, гад. Знаешь, в жизни я встречал немало подлецов, но никого из них не считал своим личным врагом. Сегодня такой у меня появился!

Глава 24 БИТВА ЗА ДЕВЯТИГРАД

Об исчезновении Вероники и Андрея стало известно днем, когда во дворец явился несколько помятый Дихрон. Он рассказал о прогулке по городу, описал место, где его оглушили чем-то тяжелым по голове, и здание, в котором он очнулся. Зулг сразу отправил туда своих людей, однако пропавших найти не удалось.

Расширить поиски кронмагу не позволяла начавшаяся в это время подготовка к предстоящему сражению. Лунз собрал войска на западной окраине города. Тич в сопровождении десятка вархунов отправился осматривать поле битвы, чтобы выбрать себе позицию для нанесения удара по врагу. Готовились к схватке и остальные.

Посоветовавшись с тайным советником и Винзугом, кронмаг решил не сообщать о неожиданной пропаже. Известие могло деморализовать и без того немногочисленных сторонников центральной власти. Сумеречникам лишь сказали, что вождь работает над секретным оружием, которое вот-вот должен закончить, чтобы в самый ответственный момент нанести удар по врагу.

На последнем совещании схему расстановки сил несколько скорректировали. Церзол привел в столицу две сотни вархунов и сотню воинов из городского гарнизона. Фактически в Гюрограде осталось меньше пятидесяти волшебников, большинство из которых составляли подростки. С учетом пополнения внесли изменения в план сражения. Рассмотрели два запасных варианта хода боя, причем один из них был предложен Злавадской. В глазах генерала она сразу поднялась до невиданных высот.

Некоторые идеи потребовали отправки к месту схватки землекопов, плотников, портных и колесных дел мастеров. Все перемещения на юг старались производить скрытно, поскольку в самом городе могли находиться шпионы повстанцев. Для них Мадлена предложила другую инсценировку, чтобы у заинтересованных наблюдателей сложилось впечатление о готовящемся отходе войск из столицы на запад. Познания журналистки в истории родной планеты, где воевали всегда, оказались весьма полезными.

Дабы отвести от себя подозрение, не молчал на собрании полководцев и Дихрон. Магир переступил собственную жадность и выложил на стол вещь, принадлежавшую некогда ратору гермага Ливаргии.

— Эту маску знают многие. Если повстанцы ее увидят, могут подумать, что нам удалось договориться с Мугридом и его люди выступают на стороне кронмага.

Идею одобрили. В столь сложной ситуации хватались за любую соломинку.

Ночью неожиданно очистилось небо, улегся ветер. На Жарзанию опустилась уже забытая тишина, которая сначала непривычно давила на уши. Первыми опомнились птицы, стаями покидая свои ночные убежища и во весь голос сообщая о смене погоды. Воздух наполнился нестройным многоголосьем пернатых — ночные, утренние и дневные птахи, невзирая на время суток, решили дружным хором оповестить мир об окончании бури. Они радовались, не подозревая, что на холмистую равнину неумолимо надвигается буря другого рода.

Под покровом ночи в режиме строжайшей секретности генерал вывел войска из города. С первыми лучами солнца все предварительные работы были закончены, а бойцы кронмага расставлены по рубежам, готовые к встрече с врагом. С юга, откуда ожидалось появление повстанцев, можно было заметить около двухсот человек, расположившихся на самом высоком холме. Ставка Лунза находилась на его вершине. Остальные воины и маги, которых насчитывалось сотен шесть, до поры до времени скрывались от глаз противника.

Зулг ожидал еще пятьсот воинов, спешивших к Девятиграду из Бирзани. Основная задача Лунза состояла в том, чтобы продержаться до их прибытия. Шансов на такой исход имелось не очень много, и главную надежду на спасение от полного краха операции полководцы связывали с вмешательством Тича. Если тому удастся нейтрализовать сиргалийского кудыр-мага, дойдет до столкновения. В противном случае схватки не получится.

Тихая ночь позволила повстанцам ускорить продвижение, и первые ряды наступавших появились уже через час после рассвета. Заметив впереди неприятеля, они остановились. Арьергард, состоявший из сотни всадников, не рискнул броситься в атаку. Гонцы передовых частей поспешили назад с сообщением о возникшей преграде. Оставшиеся попытались провести осмотр местности в ожидании подхода основных сил. Несколько сиргалийцев подобрались к холму на расстояние в двести шагов. Не обнаружив ничего подозрительного и попав под обстрел, они спешно вернулись на исходную позицию.

Пятитысячная армия не заставила себя долго ждать. Вскоре южная часть долины заполнилась людьми. К этому времени трели пернатых смолкли. Предчувствуя неладное, птицы покинули опасное место.

Сурич взглянул на лежавшую перед ним долину и недовольно покачал головой. Ровная площадка шириной в сотню шагов простиралась прямиком к ставке противника. Да, она позволяла нанести точный магический удар и сровнять с землей горстку воинов вместе с холмом, на котором те расположились. Удобным этот природный коридор являлся и для массированной атаки живой силой, но ведь и противник должен был это понимать. И все же бойцы кронмага стояли прямо на виду и ждали. Чего?

Ночью от Мугрида пришла срочная депеша, в которой вельможа торопил с захватом Девятиграда. Гермаг ссылался на непредвиденные обстоятельства, не расписывая их. Сиргалийский волшебник ускорил темп движения армии. Он уже понял, что разведчики не смогли передать его сообщение Мугриду, да и сама необходимость в нем уже отпала. Лырсог не стал дожидаться утра и уехал той же ночью, не попрощавшись.

«Здесь явно что-то не так, — размышлял Сурич, осматривая местность. — Наверняка у врага где-то припрятаны козыри. Следует выяснить, насколько они серьезные».

Кудыр-маг попытался запустить поисковое заклинание, чтобы выявить скрытые резервы кронмага. И впервые за время стычек с силами Девятиграда потерпел неудачу. Кто-то умело поставил магические помехи, чары Сурича развеялись, не выполнив своей миссии.

«Неужели Зулг притащил сюда весь магкон? Что ж, я давно хотел разобраться с этими ребятами. Интересно, как вы справитесь с моим приветствием?» На долину обрушилась волна всесокрушающего заклинания.

Тич находился за невысоким холмом на правом фланге. Сейчас от передовых рядов вражеской армии его отделяло не более трехсот шагов. Скрытый от чужого взгляда зарослями, накануне специально пересаженными сюда для этой цели, он через прорези черной маски разглядывал противника.

Два часа назад к нему прибежал Артун.

— Мы же договорились, что ты остаешься во дворце! — возмутился наставник.

— Мадлена сказала, что самое безопасное место рядом с вами, учитель. К тому же я выполняю ответственное поручение штаба.

— Какое еще поручение? — несколько охладил свой пыл привратник, поскольку не мог не согласиться со словами журналистки. В случае неудачи сторонников кронмага его дворец станет, пожалуй, самым опасным зданием Девятиграда.

— Вот. — Подросток протянул кусок черной кожи, украшенный зубами шкаронды.

Он принес необычную маску, которую Злавадская попросила надеть для устрашения повстанцев. Особого смысла в этом кархун не видел, но спорить не стал. Им, стратегам, виднее. Ему же было важно не позволить кудыр-магу обнаружить скрытые силы малочисленного войска и погасить его первый атакующий выпад.

Над этой задачей привратник ломал голову почти всю ночь. В результате остановился на нескольких гасителях паутинного типа. Их ученик Разруга и установил на пути наиболее вероятного удара. Висевшие в воздухе магические сети являлись абсолютно прозрачными и проницаемыми для любых предметов, но мощные чары они гасили, отбирая энергию и отправляя ее из центра паутины к краям.

В своем заклинании Тич не мог обойтись без зрелищных эффектов. Его сети должны были выстрелить сотнями фейерверков, попутно сообщив оборонявшимся о начале сражения, а ему — о силе противника.

Так и получилось. Сначала яркими огнями вспыхнул первый барьер, затем второй, третий и только на шестом ударное заклятие захлебнулось. Враг действительно оказался могучим волшебником. Медлить с ответом не стоило, и кархун очень постарался, чтобы его выпад был достойным.

Над сиргалийской армией неожиданно взошло еще одно солнце. Ярко-красное, не столь ослепительное, как первое, оно на несколько мгновений зависло в воздухе, выбирая цель, а потом плавно устремилось в самый центр, где находился вожак. Огненный шар, приближаясь, становился темнее и увеличивался в размерах. Если бы он достиг земли, потерь среди повстанцев оказалась не одна сотня.

Но падения не произошло. Навстречу шару метнулась синяя туча, выскочившая прямо из людской толпы. Она сумела остановить пылающую сферу и отбросить ее чуть назад. Шар поблек, окутавшись синей дымкой, и начал уменьшаться. И все же полностью нейтрализовать заклинание неизвестного врага Суричу не удалось. Сфера успела нанести удар, выстрелив десятками молний. Среди повстанцев появились первые жертвы.

«Это солнышко точно не продукт групповой магии. Неужели у Зулга отыскался серьезный волшебник? Даже интересно на него посмотреть!»

Победы над слабаками вожаку повстанцев не приносили никакого морального удовлетворения. Нынешний мог составить достойную конкуренцию.

— Господа, сегодняшнее сражение начнете без меня. Сил у врага немного, и вы должны справиться. Я, скорее всего, присоединюсь позже. Единственное, о чем настоятельно прошу, — не вмешивайтесь в мои дела. Вы двое будете секундантами.

Сурич сотворил несложное заклинание, и в небе возникло изображение двух огромных мечей.

— Учитель, он вызывает вас на магический поединок, — сообщил Артун.

— Забавно! И что я должен делать?

— Либо принять его, либо отклонить. Если согласны, нужно указать место схватки, например, запустив туда магическую стрелу. Если нет, то уничтожить иллюзорное заклятие противника.

— Спасибо за подсказку. И что бы я без тебя делал?

— Каково будет ваше решение? — спросил возглавлявший охрану Тича Винзуг.

— Зачем же отказываться? Особенно если есть возможность вывести из игры их главную фигуру.

— Кудыр-маг очень силен! — предупредил сумеречник.

— Так ведь и мы кое-что умеем.

Появившаяся в небе огромная стрела приблизилась к мечам и, совершив вокруг них оборот, потащила заклятие Сурича за собой на запад. Пролетев пару миль, она вонзилась в землю, выпустив фонтан серебристого огня. Буквально через минуту из строя повстанцев отделились три всадника, которые направились к фонтану.

Компанию привратнику составили Артун и Винзуг. Эта троица к месту поединка двинулась пешим ходом. Время нынче работало на защитников Девятиграда.

Оставшиеся без вожака повстанцы и не думали дожидаться результатов схватки волшебников. Несмотря на то, что они лишились основной ударной силы, многократное численное превосходство давало уверенность в быстрой победе. Последние сообщения свидетельствовали о том, что в столице едва наберется пять сотен бойцов — жалкие крохи в сравнении с силой агрессоров. Казалось, сиргалийская армия растопчет досадную преграду на своем пути, даже не заметив ее. Однако так считали не все повстанцы.

Военачальники первого призыва, окружавшие Сурича с самого начала восстания, имели немалый опыт сражений. Они точно знали, что идти в лобовую атаку без предварительной разведки нельзя. И все же не стали удерживать примкнувших к мятежу вельмож, жаждущих первыми ворваться в Девятиград. Командир не раз намекал, что не прочь избавиться от балласта. Сейчас это можно было провернуть с пользой для дела, проведя разведку боем и выяснив, какие сюрпризы приготовил враг. Около тысячи бойцов ринулись в наступление по классической для Жарзании схеме.

Впереди шли ударники. Крупные воины в остроконечных шлемах, защищенные кольчугой из серебристого металла и амулетами разной силы, двигались нерушимой стеной, ощетинившись копьями. Помимо копий у каждого имелся массивный овальный щит, топор и широкий меч. Копье, как и топор, они могли использовать в качестве метательного оружия, когда в этом появлялась необходимость.

За тяжелой пехотой шагали стрелки. Доспехи у них были легче, чем у ударников, а вооружение, помимо арбалета и круглого щита, дополняли меч и кинжал.

Третьим эшелоном, самым немногочисленным, наступали боевые маги, вооруженные коротким мечом и кинжалом, хотя некоторые из них обходились только кинжалами, чтобы не таскать с собой лишнюю тяжесть. В бою волшебник, как правило, отдавал все силы, создавая атакующие или оборонительные чары, и редко мог на равных противостоять воину, исчерпав магическую энергию до конца.

По флангам и с тыла пехоту прикрывала конница. Здесь же, в хвосте воинства, находились два магринца, присоединившихся к повстанцам всего неделю назад. Прибыв позже остальных, сейчас они стремились успеть проявить себя до начала «раздачи пряников». А тут, как по заказу, битва за столицу, победителей которой наверняка ждет повышенное внимание вожака.

Еще два отряда легкой пехоты численностью до двухсот человек каждый направились к холму, следуя параллельно курсу основного отряда. Они двигались слева и справа в трехстах шагах от флангов. Отделенные холмами, всадники центральной группы не могли их видеть, а сражение началось как раз на флангах, причем настолько неожиданно, что в первые секунды повстанцы не сумели оказать никакого сопротивления.

Виной всему стали неровности местности. Как выяснилось, не все холмы, возвышавшиеся над долиной, были созданы природой. Некоторые появились только этой ночью и таили в себе крайне опасные сюрпризы для наступающего противника.

Когда один из барханов неожиданно начал перемещаться, атакующие невольно замедлили ход. В ту же минуту подул сильный ветер, забивая глаза бойцов песком, следом за ним с деревянного каркаса слетело огромное тканое полотно и, развернувшись, накрыло собой пятую часть сиргалийских пехотинцев. Из мини-крепости во врага полетели десятки болтов и огненных шаров.

Над этим строением весь вечер и всю ночь трудились ремесленники. Накрытое парусиной и присыпанное песком, который удерживала магия, сооружение практически не отличалось от природного холма. Внутри него без труда размещалось двадцать стрелков и пятеро волшебников, надежно защищенных прикрепленными по контуру щитами тяжелой пехоты. Две пары колес позволяли крепости двигаться, обеспечивая мобильность. А главное — в самом центре «холмика» находились две метательные установки. Удар оказался настолько неожиданным, что в первые секунды полегло две трети фланговой сотни слева и половина бойцов, пытавшихся подобраться к ставке Лунза по правой стороне.

Через несколько секунд после первых выстрелов на флангах были сорваны покрывала с искусственных бугорков и на пути центральной группы войск. А приблизительно за миг до этого массированный удар по врагу нанесли призванные в армию волшебники магкона. Они смели защитные чары повстанцев и их магических амулетов. Три огромных полотна беспрепятственно накрыли передовые ряды ударников. Несколько молний — и ткань воспламенилась. Пропитанная специальным составом, она стала сильно чадить, затрудняя наступавшим дыхание и обзор местности. В таких условиях мало кто способен держать строй. Тем более не под силу это было воинам, не имевшим боевого опыта. Ударники в панике повернули вспять, спасаясь от огня и дыма, и подмяли под себя стрелков и не успевших опомниться после магического удара волшебников.

Ситуацию попробовали исправить всадники, имевшие некоторую свободу для маневра. Но тут в дело вступили находившиеся в подвижных укрытиях стрелки. Первый же залп образовал на пути конницы барьеры из убитых и раненых. Дыма становилось все больше. Титулованные волшебники, сопровождавшие магринцев, вместо того чтобы развеять едкую завесу и потушить огонь, были обеспокоены лишь защитой вельмож, создавая вокруг них магические щиты.

Огонь, дым, лязг доспехов, крики раненых… Войско перестало быть управляемым еще до столкновения с врагом. Лошади, обезумев от огня и гари, спотыкались о трупы, роняя своих всадников. Стройные ряды за несколько минут превратились в толпу мечущихся в замкнутом пространстве людей, которые не могли выбраться из котла, поскольку двигавшиеся позади отрядов командиры подгоняли бойцов в атаку, а оказавшиеся на переднем крае воины в панике стремились покинуть бойню.

Исход этого противостояния своих против своих решили метательные машины. Когда огненные шары начали падать рядом с вельможами, те не выдержали и повернули коней на юг. Пасть смертью храбрых в двух шагах от желанной цели в их планы не входило. Обладая немалым магическим потенциалом, ни один из магринцев не догадался поддержать войско собственными чарами. Видимо, все силы уходили на создание щитов вокруг самих себя.

Только после бегства полководцев был подан сигнал к отступлению. Первая волна повстанцев откатилась обратно, потеряв больше половины личного состава и настрой на стремительную победу. Находившиеся в крепостях воины кронмага тут же выскочили из укрытия и поспешили за трофеями, выполняя приказ командиров собрать как можно больше арбалетов противника.

— Базгур, как думаешь, скоро они опомнятся от нашей оплеухи? — с улыбкой на лице спросил Лунз.

— Полагаю, что сразу. Те, кто сейчас торопился вступить в схватку, только выглядели грозно. Думаю, их выпустили лишь для того, чтобы прощупать наши возможности.

— Разведка? Да их же тут было не меньше двух полков!

— Нам кинули тех, кого не жалко, — присоединился к разговору Церзол. — Вторая волна будет серьезнее. Вон, глядите, машины Кардыбла выкатили.

На переднем крае сиргалийской армии появились устройства, принцип действия которых практически не отличался от арбалетов, превосходя вооружение легкой пехоты лишь размерами. И запускали они в небо не стрелы, а массивные цилиндры, которые в верхней точке траектории полета разлетались на множество составляющих. Падая на землю, кусочки от удара воспламенялись и поджигали все, что могло гореть. Буквально через минуту поле недавнего сражения и прилегающие к нему холмы утонули в пламени. Повстанцы решили проверить, не осталось ли еще замаскированных крепостей на пути. Бунтовщики преследовали и другую цель: теперь дым пожарищ сильно затруднял видимость защитникам Девятиграда, а магические барьеры, призванные отгородить воинов от огненных снарядов, к дымовой завесе заклинания не пропускали.

— Хорошо, что мы там никого не оставили. — Генерал кивнул на поле, разделявшее его воинов и армию врага.

В первоначальном плане оборонявшихся имелся один вариант, в котором, помимо подвижных холмов, предполагалось использовать и другие схроны. Сейчас бы оставшиеся там люди неминуемо погибли.

— Да, второй раз они вряд ли пойдут тем же путем, — высказался тайный советник. — Что передает разведка?

— Начали обходить с двух сторон. — Церзол осуществлял командование вархунами. Около десяти человек следили за продвижением врага и с помощью условных знаков передавали информацию в штаб.

— Надо отходить на вторую площадку, — предложил Лунз.

— Рано, — возразил старейшина. — Нам нужно показать противнику, что мы не догадались о его маневре. Пусть обходят. Отступление начнем, когда увидим врага воочию. Иначе повстанцы решат, что мы чересчур умные, и станут осторожнее.

— Можем не успеть вывести людей, у меня не все бойцы на лошадях.

— Пусть садятся по двое, чтобы сложилось впечатление, будто нас застали врасплох. А потери всегда неизбежны. Главная задача — свести их к минимуму.

— Хорошо, — согласился генерал и подал сигнал общего сбора офицеров.

На этот раз в операции было задействовано более двух тысяч сиргалийцев. Часть бойцов, вышедшую из предыдущей бойни, перегруппировали и оставили пока в резерве. Вельможи, потерпевшие столь серьезное поражение, кусали локти с досады. Теперь победа достанется другим, а им остается лишь наблюдать за успехами более удачливых военачальников. И надеяться, что их, может быть, позовут на помощь.

Основной костяк сиргалийской армии и на этот раз не принимал участия в битве, оставаясь на прежних позициях. Командиры, нанятые еще Мугридом, продолжали внимательно присматриваться к действиям и соратников и врагов.

Полагая, что примкнувшие к восстанию ожидают милостей от будущего правителя Жарзании, гермаг Ливаргии был кровно заинтересован, чтобы на момент захвата Девятиграда в живых их осталось как можно меньше. Временное отсутствие вожака давало возможность реализовать это намерение, тем более что вельможи сами рвались в бой, расталкивая друг друга локтями.

— Они замкнут кольцо раньше, чем мы успеем вырваться, — заволновался Лунз. — Предлагаю бросить этих каракатиц.

Покидая ставку, защитники решили захватить с собой все сооружения, исполнявшие роль холмов.

— Если уж «горки» не разрушили во время первой атаки, надо постараться выжать из них максимум. У нас мало воинов, зато явное преимущество в магах. Да и арбалетов сейчас по два-три на человека. Предлагаю нанести дерзкий удар по левому флангу противника, а потом — уходим, — предложил Базгур, который увлекся сражением.

— Если увязнем, нас раздавят, — засомневался старейшина, глядя вправо.

— Не увязнем. Вы посмотрите, насколько у них растянут строй. Точечного удара эти вояки не выдержат. Только нужно немного поторопиться.

«Горки», выстроившись полукругом, разом двинулись на северо-запад. Воинам, которые их толкали, приходилось прилагать немало усилий, чтобы развить хорошую скорость, ведь следом за ними двигалась конница. Полторы сотни всадников пока не принимали участия в сражении. Сейчас бал правила посаженная на колеса пехота.

Когда до неприятеля осталось около полусотни шагов, стрелки и маги, поначалу работавшие движущей силой каракатицы изнутри, забрались на помосты и занялись исключительно истреблением повстанцев. Град из болтов, огненные шары, молнии и ледяные осколки лавиной устремились на сиргалийцев. Особенно усердствовали в сражении волшебники магкона. Ратор гранмага, перед тем как отправить их под командование Лунза, устроил небольшое собрание. Он предупредил чародеев: от того, как они покажут себя в бою, зависит судьба магкона, а значит, и их собственная.

Искусство подчиненных гранмага в большинстве случаев превосходило навыки других волшебников. Основное было направить его в нужное русло. Потому-то во главе каждой из групп генерал поставил боевых армейских магов, которые и руководили сейчас действиями гражданских чародеев.

Совместные усилия колдунов и арбалетчиков не пропали даром. В рядах повстанцев образовалась огромная брешь. Обозначив коридор колесными сооружениями, словно буйками, пехота совершила еще несколько залпов, теперь уже силами тех, кто их толкал снаружи. Тем временем всадники, проезжая между «горками», забирали пеших. На каждого скакуна забирался второй наездник. Лунз дорожил сейчас каждым бойцом — на одного его человека приходилось пятеро вражеских. В завершение прорыва усилиями магов деревянные строения перегородили коридор и вспыхнули. Конница повстанцев правого фланга, устремившаяся за беглецами, была вынуждена приостановиться.

Отряду генерала удалось дать противнику вторую «пощечину», и это сильно разозлило вельмож, осуществляющих командование. По рядам повстанцев прокатился приказ: «Догнать и уничтожить». За голову Лунза была обещана огромная награда, победителям посулили отдать Девятиград на разграбление. Никто не скупился на обещания, лишь бы скорее раздавить эту мелкую, но на редкость кусачую мошку.

— Теперь дело за волшебниками его магичества. Надеюсь, они не подведут? — Генерал остановил коня на краю редколесья, где в резерве оставались две сотни воинов. В их числе находились элитные силы Жарзании: боевые чародеи магкона и щитники. По замыслу Лунза здесь планировалось нанести самый мощный удар по врагу.

— Сейчас увидим. — Тайный советник внимательно вглядывался в надвигавшуюся армаду, выбирая место для нанесения удара. Подозвав офицера щитников, Базгур указал в центр пехоты: — Видишь, арбалетчики вперемешку с ударниками? Похоже, это стык двух отрядов, подчиняющихся разным вельможам. Вы должны вклиниться туда и притянуть к себе максимум внимания. Четверть часа продержитесь?

— Если будет угодно Нгунсту, — ответил командир щитников, ничего не обещая.

Сиргалийцам удалось немного выровнять порядок своего войска. Конница, приостановив ход, дождалась пеших воинов и выстроилась по флангам. Всадников у повстанцев имелось немного. Армия двинулась на перелесок.

Лунз поднял руку. Прозвучал сигнал атаки, и полторы сотни пеших бойцов, выскочив из леса, устремились в центр вражеского войска. Щитники, находясь в первых рядах, обеспечивали непроницаемую для стрел и смертоносных чар оборону, которая позволила без потерь сблизиться с противником. Далее волшебники сбросили магические барьеры, и последовал мощный залп сотни арбалетов.

Сиргалийские колдуны снова оказались не на высоте. В безуспешной попытке уничтожить щитников многие из них раньше времени потратили силы и теперь не могли прикрыть своих воинов. Тех буквально скосило в зоне атаки дерзкого неприятеля, а потому отряд храбрецов практически за считаные минуты насквозь пронзил войско повстанцев, разделив армию на две части. По центру образовавшегося коридора на расстоянии пяти-шести шагов друг от друга выстроились пары боевых кудесников магкона. Они, став спиной один к другому, принялись творить волшбу, а закончив ее, подали звуковой сигнал соратникам.

Шокированные неожиданной атакой, сиргалийцы не сообразили, почему атакующие вдруг попадали на землю, но потом с ужасом увидели, что в дело вступили другие бойцы. Ярость призрачных воинов была известна многим. Как и то, что убить их невозможно. Самый надежный способ защититься от свирепых призраков — быстрее убраться с их пути, ведь через минуту они и сами развеются. Но куда и как бежать, если тебя окружают десятки своих же, многие из которых даже не видят надвигающуюся опасность? Сеющие смерть начали собирать кровавую жатву, обеспечив небольшую передышку щитникам и воинам поддержки. Перезарядив арбалеты, те получили дополнительную возможность проредить ряды противника. В первую очередь на прицел попали маги повстанцев.

Минута пролетела очень быстро. Секретное оружие кудесников магкона сделало свое дело, но на другие сюрпризы у волшебников практически не оставалось сил. Они взялись за оружие. Конечно, в поединке чародей уступал опытному воину, но подготовка боевого кудесника магкона несколько отличалась от подготовки армейского мага. Их обучали вместе с ловчарами. Не так тщательно, как последних, но вполне приемлемо для схватки на мечах и кинжалах.

Сиргалийцы, разъяренные неожиданными потерями, с обеих сторон устремились к центру. Теперь они могли раздавить горстку бойцов, не опасаясь магического удара.

И в это время появился новый противник.

Церзол наконец дождался, когда армия повстанцев сгрудится в кучу, и подал магический сигнал вархунам. На поле, где происходила схватка, накануне было выкопано более сотни схронов, прикрытых досками и присыпанных песком. В каждом прятался сумеречник.

В суматохе боя на них поначалу не обратили внимания, что и нужно специалисту, привыкшему действовать из засады. Оказавшись на флангах, гюроградцы нанесли по бунтовщикам свой удар, к которому тут же присоединились все силы, находившиеся у Лунза.

Чаша весов начала склоняться в сторону защитников Девятиграда, чего никак не могли допустить остававшиеся пока в роли наблюдателей приближенные Сурича. Магринцам, потерпевшим поражение у подножия холма, было приказано немедленно вступить в бой.

— Все-таки не удалось! — сокрушался генерал, наблюдая за вводом резерва. — Значит, придется воспользоваться планом Мадлены. Труби отход на третью площадку.

Из кровавой мясорубки выбралась лишь треть защитников Девятиграда. На этот раз отход больше напоминал бегство. И буквально по пятам отступавших мчались торжествующие повстанцы. Теперь они были на сто процентов уверены в полном разгроме Лунза, и каждый мечтал первым добраться до его головы.

В пылу погони никто не обратил внимания на ландшафт местности, куда отходило разгромленное войско. Равнина перешла в глубокий овраг, по дну которого удалялся от погони главный приз схватки.

Азарт затуманивает мозги даже самым рассудительным, а среди преследователей таких было немного. Да и прикажи сейчас кто-нибудь прекратить погоню, его бы попросту не услышали или бы сделали вид, что не поняли команды. Остановить саигра, находящегося в одном прыжке от добычи, практически невозможно. И все-таки…

Когда с крутых склонов оврага на сиргалийцев посыпался град камней, а земля под ногами вдруг вспыхнула огненными ручьями, торжество близости победы сменилось животным ужасом. Сотни людей оказались в ловушке. Спереди и сзади груды камней. Слева и справа почти отвесные склоны, а внизу…

Накануне десятки землекопов и плотников построили целую систему деревянных желобов, которая затем была заполнена смесью осветительного масла с сушеными лепестками горицвета. Сегодня их труд позволил остановить наиболее рьяных преследователей.

— Генерал, на подходе полк из Бирзани, — доложил гонец. — Через десять минут будут здесь.

— Базгур, отправляйся к ним. Пусть ждут нас в конце этого оврага. По-моему, там неподалеку имеется небольшая балка. Я поведу людей к ней.

Тайный советник, не мешкая, поскакал вместе с гонцом. Подкрепление защитникам Девятиграда сейчас было необходимо, как воздух.

Глава 25 ВЫЙТИ ДОЛЖЕН ЛИШЬ ОДИН

— Раскудырная сила! — негромко воскликнул Тич, приблизившись к противнику.

Щиты, которыми привратник прикрывался от магии, начали рушиться один за другим, а парень стоял, уставившись на…

Как в чужом кошмарном сне ему противостоял… он сам.

Тич смотрел на незнакомца, как в зеркало, — тот же рост, те же фигура, лицо, глаза.

Кархун спохватился и успел выставить новые барьеры прежде, чем до него добралась волшба соперника. Парень был серьезно озадачен их сходством и из-за этого едва не попал в ловушку. Прямо под ногами Тича возник горный пик, который начал расти, поднимая инварсца к небу. Несколько мгновений — и привратник оказался на десятиметровой высоте, где сразу ощутил стремительное наступление жары. В качестве постамента ему подкинули проснувшийся на пустом месте вулкан, который каменными замками крепко ухватил человека за ноги и вот-вот должен был выплеснуть наверх свои раскаленные внутренности.

«Что задумал этот парень — светопреставление устроить? Нельзя же так с природой!»

Тич принялся преобразовывать возмущающие заклинания сиргалийского волшебника в успокаивающие, создавая чары сразу трех видов. Первые бросились к противнику водяной змейкой с замерзающим хвостом, которая пыталась опутать двойника ледяными оковами, вторые устремились к лаве, пробивая ей коридор в глубь земли, а третьи принялись за выскочивший наружу горный пик.

Водяная струя не смогла пробить щит сиргалийского волшебника, но она завела хоровод вокруг него, оставляя за собой ледяные канаты, из которых быстро сформировалась клетка с прозрачными прутьями. Пока Сурич сражался с клеткой, наращивавшей вокруг него все новые и новые сосульки, кархун вернул ландшафту прежний вид. Человек в маске снова стоял на равнинной поверхности и наблюдал за действиями своего странного противника.

Ратор Мугрида впервые столкнулся с подобными чарами. Фон у них отличался от жарзанской магии и напоминал повстанцу выявленные колдовские ловушки. В голове проскочила мысль о причастности неприятеля к недавним покушениям, добавив решимости поскорее с ним расправиться. Наконец, Сурич блокировал прыткое заклятие врага, после чего лед рассыпался в крошку.

«Что за волшебник посмел нацепить мою маску? Откуда он вдруг взялся у кронмага? Почему о нем раньше ничего не было слышно?»

Сиргалийский кудыр-маг нанес следующий удар. В небо взвилась небольшая тучка, из которой в противника устремились молнии. Первый десяток огненных стрел наткнулся на щиты чародея, потом вокруг него выросли тонкие шпили. Они притягивали к себе разряды и через мгновение выстреливали энергетическими шарами прямо в Сурича. Соприкоснувшись с защитными барьерами вожака повстанцев, шаровые молнии взрывались, круша оборону волшебника, и ему пришлось потратить дополнительную энергию на уничтожение собственного заклинания.

Разведка боем показала обоим противникам, что легким их противоборство не будет, а для победы понадобятся все силы и знания. Однако внешность незнакомца серьезно озадачивала привратника. Он пытался понять, как такое возможно, а нужно было сосредоточиться на сражении.

За пару секунд до того, как заклинание отделилось от неприятеля, Тич почувствовал, что его макушка леденеет. Еще не понимая сущности запущенного колдовства, парень начал сооружать для него прочный силок. Подобный трюк наставник Артуна уже использовал против Оршуга, только сейчас ловушка чужих чар имела тройной запас прочности.

Магическая клякса фиолетового цвета угодила в невидимые сети и закрутилась вокруг привратника. Парень хотел изучить подарок и вернуть его хозяину, однако вовремя заметил устремившиеся к нему темные пятна. Клякса начала пропитывать удерживавшую ее магическую сетку, стараясь подобраться к Тичу. Пришлось спешно обрывать связь с силком. Бесформенная масса упала в сотне шагов от волшебников, образовав на месте падения огромную воронку.

«Да сколько же можно издеваться над землей?!» — разозлился кархун. Огненный бич выскочил из его ладони и сильно стеганул по обороне соперника.

Сначала показалось, будто после хлопка оранжевая молния застыла, соединив противников между собой, однако на самом деле бич начал прорастать в барьерах вожака повстанцев, оплетая ветвистыми корнями прозрачный кокон вокруг него. Тич продолжал подпитывать заклинание энергией, стараясь удержать противника на месте. Если хотя бы один корешок дотронулся до кудыр-мага, тот бы на несколько минут превратился в обычного человека.

«Учитель, сзади!» — Голос мальчика возник в голове волшебника и заставил его развернуться. Двойник стоял прямо за спиной. Он все-таки вырвался из западни и, переместившись, нанес ответный удар. К Тичу с разных сторон устремились спиральные лучи. Не все они несли в себе угрозу, но оборону пришлось усиливать по всему контуру. Попробуй угадай, какой из лучей опасен? А в том, что выпад противника таил в себе смерть, сомневаться не приходилось. Несколько световых бичей уже пронзили защитную сферу привратника, и теперь инварсцу приходилось творить заклинания внутри нее, одновременно уворачиваясь от гибельных змеек света. А тут еще маска, которая несколько ограничивала кархуну обзор. Парень сдернул ее с лица, превратил кокон в облако серого дыма и выскочил наружу, оказавшись далеко за пределами опасной зоны.

И все же за миг до этого Сурич успел увидеть лицо неприятеля. Очень знакомое лицо. Он остановил пляску смертельного заклятия и крикнул:

— Незнакомец, предлагаю сделать перерыв. Есть разговор.

— О чем? — спросил Тич, стараясь не стонать от боли.

Он все-таки угодил под один из лучей и теперь сражался с воздействием агрессивной магии, пытаясь спасти руку. Структура заклинания оказалась крайне сложной, ее не удавалось ни перестроить, ни развеять, поскольку она питалась энергией живой плоти. Блокирующими чарами волшебник, наконец, сумел удержать рану, замкнув синий светлячок в пузырь наподобие мыльного. Обжигающая боль из-за этого никуда не ушла, но пораженный участок хотя бы прекратил разрастаться.

— Почему ты похож на меня?

— Я? Этого не может быть!

— Почему не может? — удивился Сурич.

— Потому, что не я на тебя, а ты на меня похож.

— А какая разница?

— Большая. Я первый это заметил.

— Не будь столь самоуверен. Ты ведь не из Жарзании, верно?

— Допустим. И что?

— Излагаю некоторые факты. В день Красного солнца ранним утром некто связанный в сопровождении нового ратора Оршуга выехал из Лирграда. Было?

— Откуда?..

— Потом он же каким-то образом ловко освободился от веревок, справился с четырьмя бойцами, а на пятом обломался. Тебе еще вроде ногу тогда продырявили.

— Все-то ты знаешь…

— Значит, первым, кто заметил наше сходство, был все-таки я. Правда, так и не понял, куда ты потом подевался. Всю воронку обшарил, но ты словно сквозь землю провалился.

— Какую еще воронку?

— Которая осталась на месте, где тебя пытались убить.

— А из-за чего она вдруг образовалась? — спросил Тич.

— Не мог же я позволить какому-то наемнику убить… почти себя.

— Ты колдовал в день Красного солнца?

— Мне можно. Как, впрочем, и тебе, наверное. Хотя если честно, мое заклинание не должно было тогда привести к столь масштабным последствиям. Сознавайся, к магии обращался?

Оба противника сблизились на расстояние четырех шагов. Сурич увидел страшную рану на руке двойника и блокированную чарами частичку заклятия.

— Давай я уберу эту гадость. Если она наружу вырвется, может больших бед натворить.

— Только руку мне оставь, иначе наше сходство перестанет быть полным. — Кархун почему-то сразу доверился незнакомцу.

— Договорились. — Уничтожив остатки колдовства, ратор Мугрида повторил вопрос: — Так почему мы так похожи? Ты тоже родился в день Красного солнца? Кто твои родители?

— Столько вопросов сразу. — Упоминание о дне Красного солнца вернуло Тича на несколько дней назад, к моменту схватки с умелым рубакой и необъяснимому переносу налетающий остров. — Сначала скажи: могло твое заклинание перетащить меня в другой мир?

— Нет. Хотя я как-то слышал, что два кудыр-мага способны пробить дыру в иной мир.

— Неужели в тот день я со страху действительно чего-то наколдовал? Мне ведь тогда еще ничего не было известно о собственных магических способностях.

— Хочешь сказать, провалился в другой мир?

— Скорее, поднялся. Ты когда-нибудь видел летающий остров? — вопросом на вопрос ответил Тич.

— Нет.

— А я с раненой ногой как раз на нем и оказался.

— Чудеса!

— Не веришь?

— Удивляюсь.

— А мне каково было? Летающая скала, полусвихнувшийся малорослик, определивший во мне магические способности…

— Он тебя учил?

— Немного.

— То-то я смотрю, почерк у тебя нездешний…

Двойники стояли и разговаривали, будто и не было только что между ними смертельной схватки. Ни один не мог объяснить себе, почему так происходит, но они и не задавались вопросами. Это как беседа с самим собой перед зеркалом, ведь собственного отражения бояться не стоит. Как и врать ему.

— Ты глубинной памятью владеешь? — спросил привратник, решив вернуться к вопросу о сходстве.

— Не знаю такого заклинания.

«Раскудырная сила! У него на лбу появляются те же три морщины, когда он задумывается, — не мог не отметить кархун. Девушки, с которыми Тич встречался в Гудалане, часто указывали парню на эту его особенность мимики. — Неужели в другом мире у каждого человека существует свой двойник. Или?..»

— Это полное погружение в глубь своего сознания, которое хранит не только собственные, но и воспоминания близких кровных родственников, — решил пояснить ученик Раз руга. — Например, матери.

Первый удачный опыт с памятью на летающем острове теперь приобрел для кархуна совершенно иной смысл. Тогда он решил, что вклинился в чужие воспоминания. А что, если?..

— Этого не может быть, — не поверил Сурич. — Человек не способен помнить то, чему сам не был свидетелем.

— До недавнего времени я тоже так считал. — Тич посмотрел на поврежденную руку. Рана практически не болела. — Не возражаешь, если я попытаюсь вспомнить свой первый день рождения прямо сейчас?

— Только если пустишь меня в свои мысли.

— А это как? — пришла очередь привратника удивляться.

— Просто не напрягайся, когда почувствуешь стороннее присутствие — и все.

— Раскудырная сила! Почему я должен тебе настолько доверять? Совсем недавно ты хотел меня убить!

— А сам?

— Ни одно из моих заклинаний не было смертоносным. Я лишь с чужими разбирался, да тебя пытался как-нибудь урезонить, чтобы поговорить.

— Сам виноват, — парировал вожак повстанцев. — Нечего было под маской прятаться, да еще моей собственной.

— Твоей?

— Вот я и проболтался, — усмехнулся сиргалийский волшебник. — Теперь ты знаешь, как меня зовут.

— С чего это вдруг? На ней написано твое имя?

— Неужели правда не знаешь?! — не поверил кудыр-маг.

— Откуда? Эту маску мне принесли сегодня утром. Попросили надеть. Зачем — объяснить не успели.

— Ну ты, брат, прямо как не от мира сего.

— Брат?

— Да это так, присказка.

— Как знать, как знать… — Тича охватило волнение. Он с самого начала разговора почему-то ничуть не опасался грозного незнакомца, словно действительно встретился с родственной душой. — Ладно, давай я попробую вспомнить, а ты присмотри за моими воспоминаниями, а заодно и за тем, чтобы никто не мешал.

— Барьер я уже поставил, — сообщил Сурич. — За его границей нас даже увидеть невозможно. А чтобы его преодолеть, нужно быть кудыр-магом.

— Вот и отлично. — Привратник уселся на песок.

Тич ощутил боль и страдания матери во время родов. Видел заботливое отношение своей бабки, ворчливость которой улетучилась, как только у дочки начались схватки.

— Мавсин, у тебя мальчик и еще один мальчик, — сообщила она роженице, когда та немного пришла в себя.

— Их двое? — прошептала мать.

— Да. И это дает нам шанс спасти хотя бы одного.

— О чем ты, мама?

— За ребенком волшебника, появившимся на свет в день Красного солнца, обязательно приедут.

— Кто?

— Ловчары (чтоб им к Кардыблу раньше срока явиться!), только эти душегубы отбирают детей у матери.

— Зачем?

— Нам с тобой никто ничего объяснять не будет. Надо решить, которого себе оставить — старшенького или младшенького?

— Мама, как можно?

— Ты хочешь потерять обоих?

— Нет.

— Тогда лежи и молчи. Тебе силы беречь надо. — Бабка выглянула в окно. — Вон уже скачут, изверги.

В это время один из младенцев закричал.

— Придется отдать старшенького. Второй вроде поспокойнее будет. — Женщина взяла ребенка на руки. — Мавсин, я схоронюсь на время. А ты не вздумай им перечить, просто отдай. Главное, чтобы избу нам не спалили.

— Я не отдам!

— Не будь дурой. Не отдашь одного — и сама погибнешь, и второй помрет без матери. Все, мы пошли, а ты постарайся как-то это выдержать.

— Постараюсь.

В комнату вошло четверо воинов, их трехрогие шлемы едва не цепляли потолок. Женщина затравленно прижала к себе сына, гладя на ловчар полными ужаса глазами. Те чувствовали себя в чужой избе хозяевами. Осмотрев убогую обстановку, мужчина с посохом приблизился к роженице.

— Твой? — спросил он.

— Мой, — ответила Мавсин.

— Если не хочешь, чтобы сдох по дороге, покорми.

Женщина поспешила выполнить приказ.

— Вот тебе плата за кормежку. Теперь он наш. — Воин положил на табуретку золотую монету. — И не вздумай поднимать крик. Я от воплей сразу за меч хватаюсь.

Вожак бесцеремонно отобрал ребенка и передал своим бойцам. Больше им тут делать было нечего. Мавсин с трудом поднялась с лежанки и кинулась к дверям, уже после того как ловчары покинули дом. Возле самого порога ослабевшая мать споткнулась и упала. Она на коленях доползла до окна и сквозь слезы проводила взглядом удалявшихся воинов.

От воспоминаний матери Тича взяла такая тоска, что закололо сердце. Парень схватился за грудь и вынырнул из глубин подсознания.

— Поубивал бы гадов!

Вожак повстанцев положил руку на плечо брата:

— У тебя будет такая возможность.

Минут пять они сидели молча. Первым заговорил Сурич:

— Выходит, я в нашей семье старший.

— Почему?

— Меня в тот же день отбили у ловчар. А с тобой что случилось?

— Не знаю. Сколько себя помню, жил по другую сторону Врат, на Инварсе.

— И теперь пришел, чтобы помешать мне наказать тех, кто лишил нас родителей?

— «Тех» — это кого?

— Магкон и род Фиренгов. Ведь именно они придумали отбирать у родителей младенцев со способностями кудыр-мага.

— Фиренги? Еще бы я имел понятие, кто это такие.

— Ничего не знаешь, а туда же! — покачал головой вожак повстанцев. — Ладно, слушай.

Кудыр-маг рассказал брату о своем понимании развития событий в Жарзании. Не стал скрывать и собственной миссии.

— После победы над Зулгом я, как легендарная личность, объявлю правителем Мугрида, он разгонит магкон и даст таким, как мы, спокойно жить. Ведь здорово, правда!

— И ты ему веришь? — Тич с печальной усмешкой посмотрел на брата.

— Конечно! Он спас меня от смерти, дал прекрасное образование. Практически ни в чем мне не отказывал.

— А для чего? — устало спросил привратник. Тоска, нахлынувшая после глубинных воспоминаний, продолжала терзать сердце младшего близнеца.

— Потому что он заменил мне отца.

— Отец не пошлет сына в смертельную схватку ради собственного возвеличивания.

— Мне на этой войне серьезная опасность не грозила ни разу. Хотя не так давно кто-то пытался устроить пару ловушек. Почерк несколько похож на твой, но мощность гораздо ниже. Только сегодня я столкнулся с достойным противником и то, думаю, одержал бы над тобой верх, если бы наша схватка продолжилась.

«Магкон, Зулг, сиргалийский волшебник, кудыр-маг, объявление нового правителя… — Эти слова буквально въелись в сознание кархуна и не давали покоя. — Что-то тут не так. Почему мне кажется, я где-то слышал их вместе?»

— Насколько я знаю, магкон не слишком спешил помогать Зулгу, — словно для себя, произнес Тич.

— Надеются на мою пощаду! А зря. Они бы меня не пожалели. Да и тебя тоже. Переходи на сторону Мугрида, мы быстро сотрем их в порошок.

— Не могу.

— Почему? Ты же хочешь отомстить за мать, за украденное детство?

— Не могу допустить, чтобы чужаки напали на мой мир.

— Твой мир здесь, брат.

— Пусть не тот, где я родился, но тот, в котором я вырос. Точно знаю — гермаг Ливаргии ждет некоего прорыва и собирается напасть на беззащитный против магии Инварс. А у меня там остались близкие люди. Я видел, как воины Оршуга действуют на той стороне. Это убийцы и грабители. Они никого не жалели, даже девчонок.

— Войны без жертв не бывает, брат. Да, у Мугрида специалистом по завратной реальности считается именно Оршуг. Если хочешь, я с ним переговорю, чтобы никто из твоих близких по ту сторону Врат не пострадал.

— Погоди, ты знаешь магринца?

— Видел несколько раз.

— А он тебя? — Тич был уверен, что вельможа не мог не заметить сходства.

— Без маски — нет, — развеял сомнения Сурич.

— И он является правой рукой гермага?

— В общем, да. А что?

— Так вот оно что! Ну и сволочь этот твой Мугрид, я скажу! Этот ради своих целей никого не пожалеет. Включая тебя!

— Ты говори, да не заговаривайся. Гермаг мне жизнь спас.

— Знаю. Кстати, у тебя будет возможность вернуть долг, но сначала реши для себя — стоит ли это делать?

— Ему грозит опасность?

— И не только ему. Потенциальных жертв довольно много: и Зулг, и Лырсог, и вождь сумеречников, и ты. Но об этом чуть позже, а сейчас хочу рассказать о своей недавней встрече с Оршугом.

Тич вкратце описал их совместный ужин в сельской харчевне…

— Я не стал его убивать только потому, что опасался за жизнь местных сельчан. Но мимо письма, которое Оршуг вез в сумке, пройти не смог — с детства очень любопытен. Оно не было подписано, однако имело две степени защиты от случайного прочтения. Постараюсь воспроизвести его, как сам услышал. Тут даже глубинной памяти не понадобится.

Парень на секунду закрыл глаза и начал излагать содержание письма:

«В своем послании я не хочу указывать ни одного имени, уважаемый. Сразу после прочтения Вы вольны уничтожить моего гонца, и тогда я пойму, что взаимопонимания, на которое рассчитывал, не достигнуто. Но перед принятием решения прошу Вас внимательно ознакомиться с этим письмом.

Начну с главного. Новый кронмаг, оказавшийся слабым правителем, получил державу в очень непростое время. К чему это может привести? Скорее всего, нас ждет распад на провинции с последующими захватами отдельных кусков Жарзании более сильными соседями.

Все истинные патриоты надеялись, что молодой кронмаг, осознавая собственную неопытность, начнет правление с переговоров. В его возрасте самое разумное — посоветоваться с правителями наиболее сильных провинций. Но нет — он выбрал другой способ и развязал войну.

Я не склонен доверять словам главного врачевателя, который считает правителя душевнобольным (отчет лекаря прилагается к моему письму). Болезнь рассудка, конечно, может служить оправданием беспомощности, но не дает кронмагу права руководить государством. Сейчас — я подчеркиваю — именно сейчас страной должен править сильный и здравомыслящий человек, а среди тех, кто может занимать трон по праву рождения, таковых на сегодняшний день нет.

Теперь второе. Вам, наверное, уже известно, что за сила надвигается на столицу с юго-запада. Да, это действительно кудыр-маг. Мало того, мне доподлинно известно, что этого младенца ровно двадцать семь лет назад отбили у ловчар наемники. Кто за ними стоял, выяснить не удалось — наемники в бою за младенца полегли вместе с Вашими воинами. Но кудыр-маг выжил. Сейчас с ним огромные силы, и они будут увеличиваться с каждым днем, поскольку этот парень очень удачно вписывается в легенду.

Бороться с легендарной личностью сложно само по себе, а когда эта личность, ко всему прочему, еще и кудыр-маг, то практически невозможно.

Но…

Дело в том, что за могучим чародеем ведется очень надежный присмотр. Как только он выполнит свою работу, должен будет провозгласить новую правящую династию, а потом либо погибнуть (мы же с Вами прекрасно понимаем, что волшебник с таким потенциалом опасен для общества), либо попасть в руки магкона — в чем лично я могу поспособствовать.

И, наконец, третье. Просьба лично к Вам. Наверняка кронмаг захочет заручиться Вашей поддержкой. Заявление врачевателя — бумага серьезная, но она может быть опровергнута магконом, если для этого появятся основания. Конечно, к проблеме можно отнестись поверхностно и дать заключение, не утруждая себя дополнительными исследованиями. А если из-за спешки будет допущена непростительная ошибка, и на троне действительно останется человек с больным рассудком, из-за чего погибнут тысячи невинных подданных? Насколько мне известно, полный курс исследований занимает не меньше недели. Зато потом уже ни у кого не останется сомнений в состоянии здоровья повелителя.

Если Вы хоть в какой-то степени разделяете мои опасения, не отправляйте письменного ответа, просто передайте моему человеку в конверте запечатанный чистый лист бумаги. Этого будет достаточно, чтобы понять — Вы тоже радеете за судьбу державы».

— Раскудырная сила! — выругался Сурич, чем сильно удивил привратника. Тот полагал, что это выражение употребляют лишь на Инварсе и только кархуны. — Действительно его слог. Неужели он отправил письмо гранмагу?

— Брат, я слабо разбираюсь в здешней терминологии. Ты бы пояснил для меня кое-что.

— Гранмаг стоит во главе магкона.

— Выходит, он хочет продать тебя ему за обещание не помогать кронмагу?

— Письмо может оказаться обычной подделкой, — произнес Сурич после минутного размышления, — чтобы поссорить меня с близким человеком.

— Вполне возможно, — не стал спорить кархун. — Кстати, ты не знаешь, почему сегодня ночью вдруг установилась удивительно тихая погода? У меня такое ощущение, что в здешней природе произошло нечто грандиозное.

— Возможно, произошел тот самый прорыв, о котором ты говорил.

— Раскудырная сила! А ведь чужаки планировали свои убийства как раз во время прорыва.

— Ты о чем?

— Помимо Инварса и Жарзании существует еще один мир, куда я как раз и попал вдень Красного солнца. Называется он Кургстаг. И тамошние правители, похоже, решили прибрать Жарзанию к рукам.

— Что еще за Кургстаг? Это там, где острова по небу летают?

— Не только. Еще там живут волшебники. Ростом природа их не наделила, зато амбиции плещут через край. Хочешь узнать, что эти чужаки замышляют?

— Говори.

Кархун передал все, что узнал от Артуна, и в конце высказал свое мнение:

— Они собираются использовать тактику «разделяй и властвуй». Сначала обескровят страну, уничтожат всех лидеров, а потом поставят народ на колени.

— Брат, ты предлагаешь предать Мугрида и стать на сторону Зулга? — задумчиво произнес Сурич.

— Не уверен, что это для нас хороший выход, — ответил привратник, чем сильно удивил собеседника. — Я уже успел заметить, как люди здесь относятся к кудыр-магу.

— Боятся, конечно.

— В том-то и беда. Вполне вероятно, что кронмаг, после того как одержит победу, поступит с нами так же, как планировал твой гермаг. Мы же в их глазах неподконтрольные монстры, способные уничтожить мир. Такую силу всегда стремятся либо подчинить, либо уничтожить — чтобы другому не досталась.

— Что же тогда делать? — немного растерялся Сурич.

— Думаю, до поры до времени один из нас должен исчезнуть.

— Как ты себе это представляешь?

— Сам же сказал: снаружи твоих барьеров не видно, что происходит внутри. Для них, — Тич указал большим пальцем на восток, — мы сражаемся не на жизнь, а на смерть. Следовательно, выйти отсюда должен лишь один из нас.

— Кто?

— Ты старший, тебе и решать, — хитро прищурившись, ответил Тич. — Но учти: я твоего Мугрида спасать не буду.

Вмешательство свежих сил, прибывших из Бирзани, оказалось полной неожиданностью для повстанцев, уже считавших себя победителями. Однако враг еще был слишком силен и полон решимости разгромить защитников Девятиграда. Лунз бросил в схватку всех до одного, что помогло переломить исход сражения. После получасовой мясорубки у балки бунтовщики начали отступать. Отход мог быстро превратиться в бегство, но у сиргалийской армии еще имелись резервы. И немалые.

Наиболее боеспособные части Сурича преградили путь отступавшим соратникам.

— Господа, у кого есть предложения по сложившейся ситуации? По-моему, у нас снова украли заслуженную победу. — Лунз только что отдал сигнал общего сбора всех воинов.

Он, Церзол и несколько офицеров восседали на лошадях. Других всадников в армии кронмага не осталось: конница генерала была вынуждена вступить в неравный бой с подкреплением повстанцев, стараясь предотвратить фланговый удар по пехоте из Бирзани.

— Предлагаю оставить в этой балке пару сотен бойцов, а остальным отходить в столицу, — произнес Базгур. — Иначе они возьмут Девятиград без боя.

Тайный советник получил три ранения. В пылу очередной атаки он попал в гущу неприятельских воинов, что едва не стоило ему жизни. Вархун был очень недоволен собой, поскольку недооценил противника. Сам он собирался возглавить прикрытие.

— Отходящих будет меньше остающихся, — грустно произнес генерал.

— Я бы не стал дробить наши силы, — не согласился Церзол. — Магическое преимущество, имевшееся на начало сражения, сведено на нет. Те из волшебников, кто выжил, полностью себя исчерпали. Дееспособных чародеев, включая меня и вас, Лунз, можно по пальцам пересчитать. А у противника наверняка не меньше сотни наберется. Лучше дать бой здесь, в балке. По крайней мере, тут их конница развернуться не сможет.

— И сколько мы сумеем продержаться?

— Час-два… Даст Нгунст, и на три удовольствие растянем.

— Перед смертью не надышишься, — вздохнул генерал.

— Я продолжаю надеяться на Тича. Должны же, наконец, кудыр-маги разобраться между собой.

— Почему ты думаешь, что победит наш?

— Очень хочется, — улыбнулся старейшина.

— Я тоже нисколько не возражаю, — добавил тайный советник.

— Вы еще скажите, что старина Лунз желает победы неприятелю. Меня встреча с зеленоглазым молодым человеком тоже порадует, даже несмотря на то, что он кудыр-маг. Но думать сейчас нужно о другом: что мы сами можем противопоставить врагу?

В ходе краткого совещания выяснилось, что немного. Отбить средней силы магический выпад, произвести пару залпов из арбалетов, после чего героически погибнуть в неравной схватке.

— Не самая плохая перспектива, господа, — подвел итог Лунз. — Что ж, чему быть — того не миновать. К бою!

Неприятель начал решающее наступление.

В этот момент с севера показались три всадника. Генерал поднес к глазам подзорную трубу.

— О, нашлась наша пропажа! Только вот девиц он зачем с собой притащил?

— Кто? — спросил Базгур.

— Вирлен. А с ним Мадлена и Вероника.

— Тогда еще не все потеряно, господа, — усмехнулся старейшина. — По крайней мере, вопрос о магическом превосходстве противника переходит в разряд спорных.

Церзол как в воду глядел: в следующую минуту между неприятелями выросла огромная ледяная стена. Защитники Девятиграда закричали от восторга, приветствуя змеиного короля, хотя он и сам несколько ошарашенно глядел в сторону возникшей преграды.

— Вы очень вовремя, — приветствовал троицу Лунз. — Теперь мы точно зададим жару этим негодяям.

Когда через пять минут стена растаяла, за ней оказалось всего три человека: Артун, Винзуг и Тич.

— Рада тебя видеть, привратник, — подъехала к волшебнику журналистка. — А куда подевались все повстанцы?

— Завидев вас с Вероникой, они сразу поняли, что шансов на победу больше нет, и им остается лишь спасаться бегством. — Кархун снял маску. — А я никого задерживать не стал.

— Ну и правильно! — улыбнулась Мадлена.

Оглавление

Глава 1 . ЦЕРЕМОНИЯ ПРОВОЗГЛАШЕНИЯ

Глава 2 . ПРАКТИКАНТ

Глава 3 . КЛИНОК ПРАВОСУДИЯ

Глава 4 . ОПАСНЫЙ ТРУП

Глава 5 . ОКО СПРАВЕДЛИВОСТИ

Глава 6 . ГЛАВА КЛАНА

Глава 7 . КОЛЕСО СУДЬБЫ

Глава 8 . ВОЗВРАЩЕНИЕ В ГЮРОГРАД

Глава 9 . САМЫЙ ВАЖНЫЙ

Глава 10 . ЗАЛОЖНИК СУДЬБЫ

Глава 11 . ПЛОТОЯДНЫЙ ШАР

Глава 12 . РОЖДЕННЫЙ В РУБАШКЕ

Глава 13 . НЕУДАЧНАЯ ПЕРЕПРАВА

Глава 14 . «ВЫ ТОЖЕ РАДЕЕТЕ ЗА СУДЬБУ ДЕРЖАВЫ»

Глава 15 . НЕПРИЯТНАЯ ВСТРЕЧА

Глава 16 . ЖИВОТВОРЯЩЕЕ ТЕПЛО

Глава 17 . СНАДОБЬЕ НЕУЯЗВИМОСТИ

Глава 18 . НОВЫЙ ЭЛЕМЕНТ

Глава 19 . ВОЛШЕБНЫЙ ТАНЕЦ

Глава 20 . НЕМЫЕ РУДОКОПЫ

Глава 21 . ЗАГНАННЫЙ В УГОЛ

Глава 22 . ПЛОХОЙ СОН

Глава 23 . ЛИЧНЫЙ ВРАГ

Глава 24 . БИТВА ЗА ДЕВЯТИГРАД

Глава 25 . ВЫЙТИ ДОЛЖЕН ЛИШЬ ОДИН

Реклама на сайте