«Клоуны для зоны »

СЕРГЕЙ ПРОКОПОВИЧ КЛОУНЫ ДЛЯ ЗОНЫ

— Ну что, пошли!? — Сказал Бур, вставая с недавно, наспех, сделанного привала.

— Да, да сейчас идём, — не часто приходится такое увидеть, я конечно не впечатлительный, но некоторые вещи заставляют задуматься…

— Над чем?

— Ну, как над чем!? Для чего это нам всё это. Стоит ли того, чтобы кто-то заплатил столь высокую цену…

Бур сдвину брови. — Да ну, хватит тебе киснуть Серый, ведь мы уже всё решили ещё давно, — каждый сделает для исполнения своей мечты ровно столько, сколько в его силах, ведь никто — никого не принуждает!

— Да понимаю я, и не кисну, — это совсем другое, — я просто подумал…

— Ты слишком много думаешь. — Оборвал Бур Серого.

— Может ты и прав. — Согласился Серый. — Ладно, пошли.

Сквозь редкие ветви и пожухлые листья, один единственный свидетель видел, как двое людей двинулись в путь. А незадолго перед этим их было совсем не двое, а трое…

Но никому кроме своих сородичей — мутировавших ворон, этот случайный свидетель не мог ничего рассказать. Не мог также он рассказать или предупредить непутёвых сталкеров о скрывавшейся под опавшей листвой аномалии, а впрочем, зачем? Ведь разбросанные куски человеческой плоти были лакомыми кусочками для зоновских ворон.

В зоне шёл естественный отбор, устоявшийся уже не один десяток лет.

Грубые ботинки, идущих по пыльной тропе оставляли приличного размера следы, что в свою очередь указывало на рослых искателей приключений на свою голову.

— Мечта!? Говоришь, да какая на фиг мечта, я просто хочу, если не до конца жизни, так хоть какое — то время пожить с семьёй по — нормальному. — Бур! Чего ты молчишь?

— А что тебе сказать?! Ты семью сначала заведи, да вон ту балочку давай пройдём без приключений, а потом и болтать языком будем.

— Да — ты прав. Но всё-таки нас трое выходило от бармена, а теперь только двое…

— Парень знал, что делает. — Прервал Бур Серого.

— К тому же он спас нам жизнь, потому — что шёл как дозорный. Нужно будет что-нибуть отправить его девушке. Ты кстати говорил, что она живёт где-то в России?

— Да, но что мы ей пошлём, деньги что ли?

— Да Серый, конечно деньги, а что же ещё!? — Возмутился Бур, — ну не артефакт же фонящий!?

— А прикинь, на таможне пограничники проверяют дозиметром коробочку с "Вечерним Киевом", а она зашкаливает по фону. — Прикольнулся Серый.

— Ты никак не уймёшься — всё прикалываешься, всё шутишь — весельчак хренов. — Бур вскинул свою нехитрую ношу поудобнее и зашагал с новой силой.

— Бур, ну я не могу по-другому, и я не со зла! Чтобы было если бы, я не шутил, наша жизнь и так паршивая до опупения — так я хоть зубы поскалю и другим в этом тоже помогу.

Бур остановился и повернул голову в сторону, слегка скосив глаза на Серого.

— Что!? Бур!? Аномалия!?

— Чё, обписялся юморист, не аномалия, я просто хочу сказать, что мы по зоне идём, и здесь разве — что контролёр твои шутки заценит и то, с безопасного для себя расстояния.

— Да — да Бурчик ты прав. — Подлизываясь соскалился Серый. — Ты же меня знаешь, когда доходит до дела…

— Знаю, вот потому и пошли мы с тобой, а не с кем-то ещё.

Времени уже было двадцать ноль — ноль и солнце оставило на небе соблазнительные, для голодного человека, красные прожилки, которые были похожи на прожилки мяса на белом сале.

— Серый, видишь, вон под леском обрыв, какой то. Кажется, там будет безопасней заночевать. В случае опасности можно и в лесу скрыться или на крайняк по своим следам отходить. Что думаешь, специалист политеха?

— Ваша мысль настолько блистательна, ваше банковское величество…

— Ну, хватит, пошли. Я же говорил, — оправдывался Бур, — подсидели меня в этом паршивом банке, вот наберём артефактов, помимо нашей основной цели, так я ещё и банк свой собственный открою.

И с последними словами ребята кинули свои рюкзаки на землю и начали сооружать маленький неприметный костёрчик.

Ночь вступила в свои права. Быстрая, безоговорочная победа сумрака над светом не заставила себя ждать и питать какие то надежды об обратном. Но всем известно, что будет и наоборот, что у всякого инь есть янь, у белого есть черное, у орла есть решка и так далее.

Всякая ночная живность начала давать о себе знать.

— Бур, ты слышал? — Больше, чтобы напугать, сказал Серый, таинственным голосом, когда вдалеке что то застонало.

— Спи давай, пока я на посту — никакая, как бы тебе сказать, — зараза, твоего драгоценного волоска не коснётся!

— Тогда я спокоен. — Сказал Серый и подсунул "Калаш" поближе.

Серому снился, какой то нелепый сон. Как будто Бур у него пытается нож отнять, которым Серый почему то землю возле себя взрыл. Продирает Серый глаза и не может слова вымолвить. Смотрит перед собой и видит изумлённое лицо Бура и всё оно в мельчайших капельках, какой то зелёно-сине-серой жидкости, маслянистой консистенции, а вокруг тьма непроглядная и лишь их костерок издаёт тусклое свечение в котором и видны все замысловатые капельки неизвестной жидкости на лице товарища.

— Бур, ты чего?! Изумлённо протянул Серый.

— А ты в порядке? — Беспокойным голосом, неожиданно для Серого прохрипел Бур.

— А что со мной может быть не в порядке? Ты лучше на себя посмотри, сказку "Мойдодыр" читал или это ты против ветра неудачно примостился где-нибудь в кустах?

— Да брось чудить, идиот! Ты же как ненормальный начал лупить ножом возле себя землю, я думал, что у тебя крыша поехала, а когда увидел эту тварь возле тебя раскромсанную на салат "оливье", стал тебя останавливать. Но ты ж разошёлся, что пришлось приложить тебя немного, ты уж извини.

— Я ничего не понимаю!!! Мне сон снился… ни фига себе! Это я, что ли сделал!?

Две тени склонились над влажным, непонятного цвета останками, вглядываясь, во что-то самим не понятно, во что. С большого ножа стекали сгустки маслянистой жидкости и тут же скрывались в густой слёжанной траве.

— Бур, пошли отсюда, а то мне что-то не хорошо.

— Ты, что Серый, — ночью по зоне шататься!? Нет ну ты молодец конечно, реакция у тебя что надо. Ведь эта зверюга что угодно с нами сделать могла. Ведь её не видно в траве и я ничего совершенно не слышал.

— Так и я не слышал! — Почти прокричал Серый. Но сразу же притишил голос. — В том то и дело, что я во сне это учудил.

Оба переглянулись. И во взглядах одновременно смешались в палитре: вопрос, растерянность, страх.

— Ну, значит повезло нам, — заметил Бур, — что тебе такие "сладкие" сны снятся.

— Значит повезло. Иди, ты теперь поспи, а я буду дежурить. — Сказал Серый и потянулся за своим автоматом.

Ночь в импровизированном лагере тянулась как густой кисель. Время от времени какая то диковинная зверушка своим хрюканьем или шавканьем давала о себе знать, а ближе к утру, когда и Бур стал просыпаться, совсем близко в кустах, со стороны леса послышался странный шорох. Толи зомби отбился от хозяина, то-ли слепой пёс сбился со следа, то-ли ещё кто. Но Серый чётко взял этот мутный объект под контроль. Конечно, стараясь не поднимать шум, дабы не выдать своё присутствие, даже Бура будить не стал. Просто взяв нервы в кулак, ни разу не моргнув глазом, проследил, чтобы шорох отдалился на расстояние, достаточное считать, что чужака в зоне досягаемости уже нет.

Везде понемногу стало сереть. В зоне, конечно, не такое утро как в "нормальном" мире, если это можно назвать "нормальным".

— Ну что Серый, ничего на завтрак не завалил!? Может какого-нибудь зайчишку — мутантишку. Да чего у тебя вид то такой странный, случилось что?

— Да расслабься, Бур, всё нормально, как говорится, отделались лёгким испугом. — Ответил Серый, проверил, заряжен ли вообще был его автомат всю ночь, когда он на него так рассчитывал.

Немного перекусив, что Бог послал, отправились они дальше. Путь решили проложить более-менее прямой. Никто не возражал, чтобы, при необходимости двигаться хоть и метр в день, но по прямой. Эти двое, вообще были не такие как все. И они это знали. Никто, конечно не говорит, что они были вообще без башни — наоборот со своими башнями они очень даже дружили.

Над головой кружили несколько, то-ли ворон, то-ли стервятников — не понятно. Зона с них сделала, какую то новую культуру, вид или подвид. С виду курица, а крылья как у орла и глаза какие то мутные. А живится падалью как стервятники.

Двигаться по лесным зарослям было терпимо. Обычная одежда давно бы уже превратилась в клочья. Но специальные комбинезоны были непромокаемы и упрочнены материалами из лёгких сплавов. Шли не очень быстро, можно сказать даже крадучись. Ошибиться было нельзя никому — ни одному, ни другому.

Вдруг Серый встал как вкопанный, только лишь вышли из кустов росших посреди леса. Перед глазами открывалась небольшая поляна с густой травой и какими — то неестественными камнями, а вокруг роилась стая слепых псов, особей около двадцати пяти — тридцати. Остолбенение длилось недолго, оно прекратилось, когда глаза серого встретились с направленным в его сторону слепым взглядом слепого пса. Пёс жадно втянул ноздрями воздух, услышав приход нежданных гостей, и подал своим сородичам знак коротким лаем. Мол: — ребята, смотрите, кто к нам пожаловал. Остальные псы отвлеклись от своих дел на призыв своего дозорного. Одновременно с этим, Серый и Бур поняли, что не камни это были вовсе, а бездыханные туши псевдоплотей.

— Это их логово! Бежим! — Успел сказать Серый, пока огромная рука Бура не схватила его, чтобы уволочь его опять в кусты. Метрах в двадцати от злосчастных кустов оказался подходящий для спасения дуб. Позади слышалось трещание веток и злобное рычание не очень голодных, но жадных к убийству тварей, вскормленных зоной.

— Серый, лезь быстрей и возьми мой ранец со стволом.

— Давай Бурик быстрей, они уже близко!

Первый пёс, самый резвый, достиг, спасательного дуба ослеплённый не только зоной, но и лютой ненавистью к роду человеческому. Разинув свою слюнявую, всей в крови пасть, пёс бросился на свисавшую с дерева ногу Бура. Укус пришёлся на подошву массивного ботинка, не причиняя человеческой ноге никакого вреда.

Бур уже надёжно был закреплён на нижней ветке дерева. Конечно, для спокойствия он бы перебрался поближе к Серому, который успел освоить средний ярус большого разложистого дуба. Но вцепившаяся в ботинок тварь, мягко говоря, мешала ему это сделать. Она просто висела и озлоблённо рычала.

Тут выбор действий заключался в следующем: пуля, нож или трясти до посинения ногой пока эта тварь отцепится. Преимущество было отдано, конечно же, ножу, точнее мачете, клинок которого с лёгкостью отделил тяжёлую тушку собаки от оскаленной черепушки.

— Блин, ножик застрял в дереве. Эти собаки как зефирные. — Стал причитать Бур.

— Давай я спрыгну и мокрым полотенцем их всех перебью. — Продолжал вещать Бур.

— Не чуди Бурик я тоже хочу принять участие. — И по этим словам подтянулась последняя слепая собака.

План следующий. — Сказал Бур, взбираясь на выше расположенную ветку.

— Отдай автомат — это раз, доставай липкие гранаты — это два, потом добьём недобитков, прикладом твоего автомата — это три.

Серый скривил физиономию — фее — е, какой ты грубый, с первыми двумя пунктами я согласен, а с последним не совсем.

Серый достал две гранаты и протянул Буру, а затем достал ещё две и оставил для себя. — Я думаю, что четырёх должно хватить, да и остаётся ещё три, короче, больше не дам. Мы и так не в безвыходном положении.

— Ладно, давай — давай. — Гаркнул Бур, оценивая сложившуюся обстановку.

— Бур! — Сказал Серый. — Сделаем им манеж, бросай по углам условного квадрата, ты в те два угла, а я в два других угла, метрах в пяти от дерева, идёт?

— Идёт. Готов?

— Угу!

Раздались щелчки отскакивающих фиксаторов. И пара, а потом и вторая пара баллонов, похожих на пену для бритья "Арко", триста миллилитров полетели к углам условно нарисованного квадрата. Раздались четыре негромких хлопка. А за тем очень громкое шипение расползающейся липкой, набухающей, вонючей пены. Псы ничего не понимали. Ну, пена и пена, ну попахивает немного странно, ну так псевдоплоть тоже попахивала не ахти. Тем более не колет, не жжёт, не стреляет.

Разорвавшись, баллоны дали возможность воздуху соприкоснуться с веществом находящимся под давлением, а дальше только физика и химия.

Сталкеры висели на ветвях, как нашкодившие мальчишки.

— А я когда-то пальцами в "церезит" вляпался вот засада была. Вон, посмотри, те которые не попали в квадрат не в курсе ощущений, тех кто попал в него и теперь только мордами тычутся в пену — боятся, но любопытство, как говорят Варвару на базаре… — Продолжали рассматривать, вонючую и скулящую картину сидящие на насиженных местах Бур и Серый.

Тыкаясь в пену мордами, подходящие сзади псы мазались в ней и отбегали метров на десять от дерева и падали задыхаясь. Пена попадала во влажную среду носа и рта собак с большей силой распиралась во все стороны, перекрывая проход воздуха по дыхательным путям тварей.

— Серый, сколько на твоих, деревянных? Нужно засечь тридцать минут. Чтобы собачий пирог аля зона дошёл до готовности.

— Я засёк. — Ответил Серый, грамотно осматривая свои пыле — , грязе — , водо — , дерьмо — непроницаемые часы.

Следующие тридцать минут прошли без особой болтовни.

Хрустящая корочка, которая покрыла собачий пирог, трещала и ранила до крови ещё не задохнувшихся, но ворочавшихся слепых псов.

— Всё, тридцать минут! — Крикнул Серый довольным голоском.

— Ладно, давай постреляем, чтобы никаких проблем у нас не было.

— Послушай Бур, давай не будем шуметь, чтобы не привлекать внимания, давай лучше ножичками поработаем.

— Да, ты прав. — Сказал Бур, доставая из-за спины свой тесачок.

Аккуратно ступая на хрустящую корку застывшей пены, ребята прокладывали себе путь к краю поляны, где они впервые увидели собак. Живых собак больше не было. За спинами оставались порубленные собачьи тела.

Приблизившись к злощасным кустам, оба передёрнули затворы автоматов АК — 47. Но кроме бездыханных тел псевдоплотей на поляне никого не было. Не было, кроме маленьких слепых щенков, спрятавшихся под поваленным, какой то силой огромным стволом дерева. Их было около десятка.

— Бур, смотри. — Тыкнул стволом в сторону выводка Серый.

— Блин, ну и что с ними делать!?

— Ну, давай договоримся со своей совестью и сделаем то, что делают в таких случаях "должники". — Предложил Серый. — Ты пойми Бур, они ещё попытаются вонзить нам свои зубки нам в спину или в горло.

— Та понимаю я всё. — С искренним негодованием проскрипел Бур. Стрелять нельзя — давай горючкой обольём…

Чёрный дым и треск, отлущивающейся коры дерева, заполнили поляну, которая за сегодня многое уже повидала.

Бур и Серый шли долгое время молча, скрупулёзно проверяя каждое подозрительное дребезжание воздуха, дуновение ветерка. Может быть подозрительно это, но ничего серьёзного им на пути не встречалось. Солнце светило не очень ярко, но очень пекущее.

— Хорошие у нас костюмы Серый, как в сауне побывал. — Саркастично заметил Бур.

— Так, а ты вентиляционные отверстия открыл, или хоть в холодильной установке фриончик прокачал бы.

— Не умничай Кулибин, я просто не всю инструкцию прочитал к костюму, если честно — вообще не читал. — Отбрыкнул Бур.

Впереди, метрах в двухстах показалась стена камыша.

— Эй, Бур, достань-ка карту, впереди нас ждёт какая то водная преграда. По-моему, у нас на пути не должно быть никакой воды.

— М - да, Серый, или карту нам паршивую подкинули, толи мы с курса сбились, толи зона…

— Что зона!? — Перебил нетерпеливо Серый.

— Что зона!? Свои фокусы нам показывает. — Ответил задумчиво Бур.

— Ладно, давай подойдём поближе и всё узнаем. Ты знаешь Бур, что-то мне это не нравится. Солнце как-то не хорошо светит и местность с картой не совпадает. Давай лучше отступим от раннее утверждённого плана и свернём в сторону.

— Так то оно так. — Покачал головой Бур, но мы можем не успеть появится, в нужном месте в нужное время, а ведь эти два условия должны выполнятся безоговорочно. Так, — выдохнул шумно Бур, — на раздумья тридцать секунд — решаем.

Нужно было пройти километров десять по зоне к сгоревшему хутору, где-то в глубине зоны. Где-то среди сгоревших домов нужно найти дом председателя, который должен был быть обозначен обгоревшим флагштоком посреди двора. Примечательная деталь конечно. Объяснялась тем, что председатель был заядлым коммунистом во времена советского союза и все государственные праздники отмечал торжественным поднятием флага и гимном советского союза с магнитофона "Весна". Где-то в подвале должен быть надёжно укрыт от посторонних глаз и от огня с водой диковинный прибор, который нужен был для проведения группой учёных какой-то широкомасштабной операции.

Серый с Буром никогда не блистали знаниями по тонкому электронному оборудованию. Да учёные этого и не требовали. Они дали электронную книгу с чёткими инструкциями и возможными вариантами развития событий. Но одна инструкция находилась в недоступном для чтения состоянии. В рядом расположенном текстовом файле находится краткое пояснение, которое гласит, что файл сможет быть открыт для чтения только в том случае если найденный прибор, если он в целости, конечно, излучает сигнал, который как нужный код для этого файла, даст возможность ввернуть последний винтик в этот замысловатый механизм.

За то, что Серый с Буром тупо будут следовать инструкциям им пообещали, ну не золотые горы, но золотые холмики — это точно. Ничего лишнего ребята не должны знать. В случае неудачи их попытку просто повторят другие. Особой проблемы в человеческих ресурсах заказчики не испытывают никогда, — они всегда подкреплены артефактами из зоны и наличным капиталом иностранных инвесторов, имеющих свои интересы в радиоактивном бизнесе Украины.

Бур сидел на корточках, в полной тишине и раздумьях. Эти тридцать секунд тянулись очень медленно для того, кто ещё сомневался. Решение было, в любом случае не простое, или всё или ничего, ведь речь шла о самом ценном, — той нити, которая пролегает через время и пространство, зарождённая далёкими предками, в надежде, что потомки будут жить лучше их и будут их помнить. Нить, которая должна дать в будущем свои ответвления, а нынешнее время станет прошлым и придёт будущее и это всё станет называться историей.

Ну, очень уж было тихо, тишина торчала в ушах ватными тампонами.

Было слышно лишь биение сердца каждого, кто сейчас переживал эти тридцать секунд, принимая решение.

— Время! — Выкрикнул Серый, да так, что у Бура всё похолодело от неожиданности.

— Какого хрена ты так орёшь!? — Проревел Бур, после глубокого вдоха, который дал ему возможность ему хоть как-то прийти в себя. — Ты дебил или, что, — продолжал греметь он на Серого, — мы идем, всё время крадучись, ни разу не пальнули за всю дорогу, — нет, теперь он орёт на всю зону как резанный…

— Спокойствие Бур, — это мы для зоны так обозначились. Должна же её величество зона знать, что пришли к ней её любимые клоуны.

— Ты знаешь, Серый, я себя клоуном совсем не считаю.

— Да расслабься ты. Я же не со зла, — я просто, наверное, понял, что зона это та же природа, только что-то другое или не совсем такое. И что, как ты себя по отношению к ней ведёшь так она тебе и ответит.

— Ты что, хочешь сказать, что нужно организовать ещё пионерский отряд под лозунгом "Берегите зону отчуждения — мать вашу!". — Сострил Бур, уже совсем не злобно, чем вызвал на лице Серого добродушную улыбку.

— Ну, типа того. — Согласился Серый, так, что ты Бур надумал, говори.

— Я думаю, что нужно идти по старому плану, с зоной мы уже поздоровались, а теперь посмотрим, чем она нас встречает.

— Ну, ты и умняк, — аж приплямкнул Серый. — Я тебе тоже самое хотел ответить. Взвесивши одно "за" и ни одного "против", я принял едино правильное решение, которое впрочем, совпало и с твоим. Пошли!

На пути двух путников не встретилось ни одной аномалии, только пара крыс бегущих со стороны камышей.

— Слушай Серый, как то странно всё вокруг этих камышей. — Спустя пять минут заметил Бур.

— Я заметил. — Серьёзным, необычным голосом для самого, ответил ему Серый.

Пришлось проходить по высокой траве, простиравшейся вправо и влево от камышей, куда глаза достреливают. Такой сочной и неестественно зелёной травы нигде в зоне больше не встречалось. Если забыть о радиации, которая делала с обычными вещами непредсказуемые вещи, то травка была очень даже ничего. И располагала к спокойствию и расслаблению. На горизонте не хватало только стада коров, то вообще можно было бы обо всём на свете забыть.

Метрах в пятнадцати от первого ряда камышей стало заметно, что в воздухе повысилась влажность, повеяло сыростью. Приближаясь ближе, стал улавливаться какой-то зловонный запах. Бур поморщил нос, посмотрел на Серого.

— Ты что думаешь, по-моему, керосин, но ещё с какой-то примесью.

— Да точно, есть и ещё мне кажется аммиак, не много но есть. Давай пока не освоимся, в респираторах подышим. Тебе, какой с запахом ромашки или дыни? — И Серый радостно улыбнулся.

— Не хохми хоть в таких ответственных моментах. — Серьёзно заявил Бур. — С запахом ромашки давай — и застенчиво улыбнулся, насколько это было возможно для его серьёзного лица.

Пробираться по камышам пришлось с небольшими проблемами.

— Какой-то он чересчур липкий, зараза!

— Ничего прорвёмся, ты Серый главное под ноги и вперёд смотри.

Серый стал, не доходя до края камышей метра два.

— Что там, чего стал как пень!? — Рявкнул, сзади Бур, вздымая вверх АК.

— А чё, как пень — даже обидно, — для пня то! Я такого сроду не видел, глянь…

Бур наклонился влево и вперёд и заглянул через плечё Серого.

— Растуды твою в качель!!! И что мы будем с этой жижей делать?

Перед ними окаймлённая камышами протекала, точнее, проползала речушка. Испарения серы, аммиака и ещё какой-то дряни были видны стремящиеся вверх тонкими струйками дыма. Эта, необозначенная ни на одной карте речушка вобрала в себя то, что встречалось ей в пути, и то, что думало перебраться в брод. Разлагающиеся псевдоплоти до половины, торчащие с жижи, обломки какого-то сарая, крыша ржавого запорожца. И всё это двигалось в каком-то непонятном порядке как на параде в честь её величества зоны.

— Что ты думаешь по этому поводу? — Спросил Серый, не отводя глаз от образовавшейся речки.

— Оно вроде и не фонит, но респиратор я бы не снимал.

— План такой, — быстро сообразил Серый, и немного призадумался потупив голову в землю и замолчав.

— Ну, какой, не тяни, — поторопил сзади стоящий товарищ.

— Смотри, по крайней мере, в этом месте никаких особо глубоких низин нет, — так метровые — полуметровые перепады. Смотри дальше, вон видно крышу автомобиля и от неё до поверхности жижи сантиметров двадцать. Я смею предположить, что машина катится по дну, а жижа просто её тащит. И если прыгнуть на крышу этого горе автомобиля, то он может ещё и не потонет. Только надо найти или подходящую комбинацию мусора, тащащегося по этой реке или найти какое то сужение реки. Хотя можно предположить, что машина движется быстрее, чем руины вон того разваленного сарая. И если прыгнуть вон с того мыса, так его назовём. — Серый показал на часть берега, который немного выступал в движущуюся жиж. — То при хорошем везении и попутном ветре в широкие спины нам может и повезти. Догоним сарай, а он в свою очередь вообще тащится по тому берегу. А там вообще легкотня — спрыгнули с крыши и почти пришли.

Серый посмотрел в глаза Буру и тот по его сощурившимся глазам понял, что Серый улыбается, но улыбки сквозь респиратор не видно, а только щурившиеся глаза над ним. Серый был доволен своим гениальным планом.

— Ну, ничего не могу возразить, — ответил Бур, с облегчением, спокойно. — Вроде бы реальный план, и не будем ничего придумывать и сушить себе мозги.

— Пошли Бур на наш "мыс" имени нас, оборудуем там взлётно-посадочную площадку, и будем ждать нашего попутного транспорта. Смотри, пока мы тут трещим, машинка за пятнадцать минут продвинулась почти на метр, по этому проделывая сложнейшие математические вычисления, смею предположить, что на месте она будет часа через три — три с половиной, через четыре точно напротив площадки.

— Да я согласен с тобой Серый, всё равно этой речке ни конца, ни рая не видно, и лучше вариантов я не вижу. Пошли пока подготовим площадку для разбега, а потом вернёмся на лужок поедим, отдохнём, всё-таки еду в желудке переносить легче, чем тащить в тяжеленном рюкзаке.

— Эт точно! Пошли.

Очень пригодились ножи с навыками повалки крупных участков растительности. Срезы после мачете Бура оставались ровненькие. Да и сил на их производство уходило намного меньше чем Серому. Серый предпочёл в выборе холодного оружия армейский штык-нож, который ещё и к автомату можно примкнуть и проволоку покусать в купе с ножнами. Но на долю никто не роптал. Каждому предмету, пусть и не одинаковым всегда находилось применение.

— Не сачкуй! — Сквозь пот и тяжёлое дыхание кричал Бур.

— Я - не — сачкую! — Отрывисто ответил Серый.

Спустя один час взлётная площадка была завидно плоская с плотно сложенными листьями. Из-за того, что камыш оказался достаточно липким, он ложился как приличный паркет и обеспечивал достаточную прочность и твёрдость для двух статридцатикилограмовых "бомбардировщиков" с калашами и липкими бомбами на борту.

— Ладно, Серый, шабаш! Пошли, пожуём чего-нибуть на поле.

— Пошли, конечно, давно хотел тебе об этом сказать. Кстати глянь Бур, вон наш транспорт уже промчался одну треть всей дороги. Пошли, у нас консервы офигенные с батоном есть и чай забецаем.

Две кремезные тяжело дышащие фигуры подвигали в сторону противоположную вонючему потоку.

— Сядем здесь, — негромким голосом объявил Бур всем присутствующим, в лице Серого.

— Не ори на меня, — властным тоном возразил, шутя Серый.

— Тебе ещё хочется шутить, — удивился Бур и опустил свой рюкзак в густую траву, а на него прислонил автомат.

— Давай доставай, что у тебя есть, и чай надо вскипятить, — взялся организовывать поздний завтрак Серый.

Консервы весело пшикнули под армейским штык-ножом, впуская в свою вакуумную пустошь никем не изученный до конца воздух зоны отчуждения.

— Почему они называются завтрак туриста, а не завтрак сталкера, — искажённым от прожёвывания еды голосом проговорил Бур.

— А это потому, что потом пришлось бы создавать линию на консервном заводе по выпуску консервов завтрак мародёра или завтрак военстала…

— А ещё лучше — завтрак контролёра! — На последнем из дыханий произнёс Бур и разразился таким громогласным хохотом, что находившаяся бы неподалёку стая слепых псов разбежалась бы поджав хвосты от одного только звука исходящего из глотки Бура.

Они смеялись минут пять без остановки, со слезами на глазах, отставив консервы в сторону, чтобы не опрокинуть их в приступе неудержимого хохота.

— Мда — а - а. — Смог первым заговорить Серый. — Я так не смеялся уже очень давно, а ты меня только и гнобишь по этому поводу: "будь серьёзным, будь серьёзным", а сам такие перлы выдаёшь.

Бур тоже стал понемногу успокаиваться, а потом и совсем стал серьёзным. — Слушай. — Сказал он, а не рвонёт этот газ, который с жижи испаряется, и интересно — если его подпалить нарочно, вся эта фигня загорится или нет? — Закончив рассуждать, он потупился в свою банку с кашей с мясом и громко вздохнув, видимо проталкивая какой то кусок медленно пролезавший по пищеварительному тракту.

— Вот за что тебя лю…, - осёкся Серый, специально, чтобы размочить сухую болтовню и продолжил дальше, — за что тебя уважаю, говорю, так это за твой пытливый ум — всё тебе интересно, сгорит ли речка, если её подпалить, какой силы удар твоего мачете должна выдержать собака и примеров этому просто не счесть.

— Ладно, ладно прекращай, чай, по-моему уже закипел, давай его сюда. — Безо всякой злобы заявил Бур.

— Слушай, Бур! — Начал из далека Серый, у нас ещё полтора часа времени…

— Так что за пивком сгонять на базарчик, — перебил развеселившийся с последней своей шутки Бур.

— Да нет, то есть неплохо было бы, но я не об этом. Я хотел бы с тобой поговорить на одну серьёзную тему…

— О - о — о, что-то тебя, чувствую, пофилософствовать потянуло, опять перебил Серого Бур, — ты уподабливаешся одному философу — Феофану Прокоповичу, которого мы в универе изучали на каком-то курсе…

— Нет, ну я серьёзно. — Продолжал Серый дожимать собеседника, который знал, что Бура можно ввести на серьёзную волну с размышлениями о смысле вещей происходящих не просто так, а по какой-то закономерности.

— Я же не говорю о том, что твоё погоняло Бур — это не из-за того, что ты своим мачете в псевдоплотях дыры пробуривал, а из-за чуваков с кораблём на верёвке, которые подобно зомбакам по волге шатались под присмотром древнего и давно забытого контролёра.

— Ладно — ладно, не будем цепляться и фамильярничать, продолжай пожалуйста, я тебя внимательно слушаю и не перебиваю. — с излишним галанством сообщил свои намерения Бур, Серому.

— Так вот, что я хотел? Ах да. Я хотел тебя спросить…

Задумчивость и серьёзность Серого да ещё и пауза перед вопросом дали понять Буру, что серьёзный разговор уже начался.

— Я хотел тебя спросить, чем зона отчуждения отличается от "нормального мира", — в кавычках. Не отвечай — это почти риторический вопрос, я просто хочу тебе изложить ход моих мыслей. Вот говорят сталкеры, сталкеры, а что в "нормальном мире" не те же сталкеры, каждое утро чешешь на работу через городские или сельские аномалии: дороги, переезды, перекрёстки, те же стаи собак ничуть не отличающиеся злобой от зоновских. По аномалиям пройдёмся: электра — да мы живём в сплошной электре, дома же, сколько проводов и облучения, что не известно где опаснее там или тут. А заводы в жилых раёнах? В моём, например очистительные сооружения одного из них такие выбросы дают как из этой речки с жижей, что у нас с тобой за спиной. Вот говорят город призрак, — Припять!?

Бур сидел совсем серьёзный, держа металлическую кружку перед собой и со взглядом куда то внутрь себя. Видимо спич Серого задел где то внутри Бура какую-то струну и теперь навёл его на глубокие раздумья. Вокруг была тишина и спокойствие, как будто сама зона стала прислушиваться к разговору своих новых клоунов, которые вели себя и мыслили совсем не так как остальные приходящие.

— Так ты слушаешь? — И не услышав ответа, продолжил вещать Серый.

— Я говорю город — Припять! А кто ездил по Украине!? Кто-нибуть видел обанкротившиеся заводы, которые привлекают только шушеру такую как мародёры здесь. Стоят только развалины, а общественность только мычит, на вопрос, — как допустили? Да, мародёры и говорить нечего, в "нормальном мире" их даже больше чем в зоне. О, вот интересное наблюдение — правительство, так это же сплошные прототипы снорков и зомбаков, я тебе точно говорю, с главным контролёром во главе. Так, что Бур не знаю я, где оно и лучше в официальной зоне — то есть здесь или в неофициальной, то есть там. А колючей проволоки, что тут, что там хватает.

Серый резко и без предупреждения замолчал. Тишина так и повисла в воздухе. Так и повисла до тех пор, пока Бур не издал невесёлый вздох.

— Блин, Серый умеешь ты настроение поднять, и чай у меня уже остыл за твоими разговорами.

— Ты Бур не хныч, всё будет хорошо. — Утешительным голосом проговорил Серый. Меня ведь эти дела очень долго гложат, просто не знал с кем это всё обговорить можно. С кем же кроме тебя мы звёзды то считать будем. — Попытался схохмить в привычной манере Серый.

— Ну, вот и продолжай чесать мне, как космические корабли бороздят космос, и мух отгоняй…

— Так я ж не виноват, что они над тобой одним роятся, — сказал Серый и начал привставать, ожидая подачи слева от Бура за такую дерзкую шутку.

— От собака! — Промолвил с усмешкой Бур и мотнул, от неожиданного юморного ответа головой.

— Ладно, глянь на часы и сбегай, — глянь не подошла ли машина к назначенному месту. — Точно и по делу распорядился товарищем Бур.

— Так точно, вашество. — Чуть ли не пристукивая, каблуками ботинок Серый с удовольствием вскочил с насиженного места, получив возможность пройтись и размяться.

— Респиратор не забудь, со вкусом снорка подпортившегося, — Подколол Серого Бур.

— Я тебе жижи в пригоршне принесу попить! — Оглядываясь, не летит ли вслед пустая банка с завтрака, отшутился Серый.

Ответа не последовало. Бур решил не провоцировать Серого шутками, а то можно за такую тему зацепиться, что потом сам рад не будешь.

Серый справился за десять минут.

— Ты что бежал? — Спросил Бур.

— Нет, общественным транспортом пару остановок скоротал. В общем, собираться надо, минут через тридцать, сорок пять объект будет в наилучшем для нас расположении.

— Волнуюсь я, Серый. — Задумчиво проговорил Бур.

— Чего так?

— А если мы не дойдём, а если в пути пропадём. — Монотонно проговорил Бур с каменным лицом, а затем разразился очень душевным смехом. Так убедительно, что Серому отлегло от сердца.

— Ну тогда я спокоен. — Лукаво заметил Серый. — Бери шинель пошли попрыгаем.

Оба немного размялись поувязывали все торчащие предметы, проверили снарягу. И двинулись в респираторах в сторону вонючки, как в нашем "нормальном мире" называют всякие сомнительные ручейки.

— Расслабься Серый, ещё минут тридцать, сразу я прыгну, а потом ты перебросишь наши пожитки, когда будешь прыгать, прыгай в раён стойки, а потом приземлишся или как кот, или можешь сделать один шаг. Понял?

— Да понял я, понял. — С небольшим раздражением, от предстоящих приключений, ответил Серый.

Тридцать минут, решено было провести хоть с какой то пользой. Были назначены ориентиры на той стороне реки, и относительно их были проведены приблизительные расчеты скоростей движений разрушенного сарая и мчавшегося ему в след автомобиля. Небольшой удачей обернулось то обстоятельство, что сарай зацепился за противоположный берег и с небольшими встрясками, бьющихся о него предметов, оставался на месте. Разведано было, что только можно на расстоянии подвластном видимости бинокля. Был обозначен дальнейший маршрут, были засечены две электры правее градусов на тридцать от направления движения, которые, в принципе никому и не мешали, но скрупулёзно были нанесены на карту местности.

— Ну. — Выдохнул Серый. — Пора.

— На, держи мои вещи, — задумчиво сказал Серому Бур.

Он отошёл от края, сооружённой ними площадки, метров на пять и медленно стал набегать на край сначала мелкими и с каждым шагом шыре — шыре, и… Не маленький с виду парень взмахнув руками, как бы подбрасывая самого себя в воздухе полетел. Полёт длился секунду, — может полторы. Тело с глухим и чавкающим звуком оказалось на крыше автомобиля. Стойка под ударом немного прогнулась, но крыша, опёршись всей внутренней плоскостью о жижу с амортизировала и достойно приняла удар. Бур расправился в полный рост, прошёлся по крыше из угла в угол, аккуратно делая каждый шаг. Повернувшись к Серому лицом негромко, но достаточно чтобы его услышали, сообщил, что крыша немного поржавела и краска облупилась, есть несколько отверстий, очевидно от шальных пуль, а так жить можно.

— Давай, бросай, я ловлю!

Серый принялся перебрасывать рюкзаки с привязанным к ним оружием Буру. Бур был похож на здорового регбиста, — широко расставив вертикально руки при захвате цели. Громко выдыхая воздух из лёгких, принимал две подачи. Сложив рюкзаки, на дальней стороне крыши автомобиля он, связав их лямки, и воткнул сквозь них в железо штык — нож Серого и, сделав несколько петель, потеребил образовавшуюся кучу. Потом расправился, повернувшись лицом к Серому, встав по центру крыши и выставил левую руку немного согнутую в локте.

— Давай Серый, если что, то я тебя словлю, прыгай!

Серый отошёл немного дальше чем Бур при своей попытке, и начиная с небольшой скорости разбежался и взлетел над жижей, балансируя при этом в полёте руками. Оказавшись обеими ногами на железе, Серый схватил руку Бура, а тот в свою очередь сдавил нею руку Серого.

— Молодец птичка! — радостно похвалил Серого Бур.

Минут пять ещё после прыжков искатели приключений рассматривали окружающую обстановку.

— Да, это если наш план не оправдается, то будем мы колесить, пока не кончится вода, еда, патроны…

— И батарейки в тетрисе. — Усмехнулся Серый.

— Да нет, Серый я не хочу накаркать, но мы должны знать о всех вариантах.

— Я с тобой согласен Бур. Я в этот план верю на все сто процентов. Я также верю, что мы нормально дойдём до места назначения. Не хочу, конечно, сглазить, но такая уверенность у меня в жизни раза два была в очень ответственных ситуациях. Я понял только то, что в этих ситуациях нужно быть абсолютно уверенным в успехе и ни на миг не допускать и тени сомнения. Слушай, по расчетам, приблизительно конечно, если сарай останется в том же месте, то его мы достигнем намного быстрее, чем рассчитывали раньше, а это где-то будет минут через сорок пять — шестьдесят.

— Тогда что будем делать, пока сидим тут как два тополя в центре зоны. — Спросил уныло Бур, предвкушая долгое ожидание на малюсеньком клочке суши, на реке зловонной и кто знает чего ещё.

— Поиграем в артефакты.

— Что!? Как это? — Изумлению Бура не было границ. — Что за чушь ты несёшь, вроде бы на ноги приземлился, а не на голову при прыжке.

— Я называю "Медуза", а ты, стало — быть, на "А". — Адаптировав знаменитую фразу из кинофильма "Джентльмены удачи", произнёс довольным своим остроумием Серый. — Да шучу я — шучу. — Оправдался Серый, прогнозируя для себя незавидную участь выслушивания всяких ругательств из — за, не к месту сказанной шутки.

— Сейчас нужно смотреть во все глаза, а то мы тут наилучшие мишени — командным голосом объявил Бур.

Это значило то, что в его сознании не осталось места унынию, и он был готов хладнокровно рассчитывать каждый шаг своей группы.

Бур не был главным в группе также как и не был им и Серый. Но это было не совсем и так. Каждый был главным в своё время. Предлагавший свой план в той или иной ситуации брал на себя командование выполнением её. Возражения со стороны другого не было никогда. Можно было бы сказать, что их отношения были построены и содержали в себе: уважение, понимание ситуации, покорность, преданность, искренность, взаимовыручку. Пока этот организм из двух человек не дал ни одного сбоя. А то, что случилось в начале этой ходки с их провожатым, так он видимо не стал частью их организма. Да и не должен был стать потому, как должен был лишь вывести их из лагеря, где они получили задание и вернуться к своим. Но зона внесла свои коррективы. И с помощью недавнего выброса, который перемешал расположение аномалий в округе, помогла отторгнуть сложившемуся организму инородное тело. Жалко парня, но таковы жестокие правила зоны.

Шло время, и автомобиль с двумя бойцами настигал зацепившийся за что-то сарай.

— Так, какой у нас план? — Поинтересовался Бур.

— Хороший у вас план товарищ Жуков. — Изобразив кавказский акцент, ответил Серый.

— Видишь, часть крыши разрушена, — в идеале, для безопасности можно пол часика — и добраться к уцелевшей части крыши. А можно попробовать чуть пораньше зацепиться за свисавшую над рекой балку и как Тарзан перелететь на чердак того же самого, любимого сарая. — Иложил свой план Серый и уверенный в его второй части, знавший, что время дорого, начал достать из рюкзака верёвку.

— Да ты прав. — Заметив телодвижения товарища, согласился Бур. — Время дорого. Как будто читались мысли друг — друга.

Свисавшая над жижей балка была достаточно высока, чтобы обеспечить нормальный полёт с раскачкой и приземлением.

Серый присел и стал доставать верёвку с якорем с рюкзака Бура. Держа кольца верёвки в левой руке и размахивая свободным концом с якорем правой рукой, Серый подобно американским ковбоям вскину свободный конец верёвки на торчащую балку. Пару раз потянул на себя, петля на балке надёжно затянулась. Серый глянул на Бура. Только взгляда хватило, чтобы понять: — так я пошёл?

— Иди, удачи тебе!

Серый подпрыгнул, ухватившись крепко руками за верёвку, подогнувши ноги плотно под себя, полетел во второй раз за день над зловонной жижей.

Перемахнув через какой-то мусор, проплывающий под ногами, Серый упёрся ногами о доски чердака — резко выпрямившись и перебрав быстро руками верёвку, Серый выпрямился как пружина и стал. Перевернувшись лицом в низ, Серый стал перебирать руками и ногами в сторону уцелевшего чердака. Сарай продолжал, как и прежде пытаться отцепиться от берега, а дальше за ним открывалось расширение вонючей реки и тогда, на сарае, путешествовать было бы приятно, но бесполезно. Серый качнул верёвку Буру и тот стал крепить к ней вещи.

— Готово! — Сказал Бур и аккуратно стал возвращать привязанный груз Серому, понемногу стравляя со своей стороны свой свободный конец верёвки.

— Достал, всё нормально! — Весело ознаменовал Серый, проделанные действия.

— Сейчас отвяжу и тогда, ты будешь блестать своими лётными способностями.

Бур, как — будто всю жизнь провёл в джунглях на лианах, перелетел с лёгкостью на чердак сарая. Но, хорошо ударивши ногами по доскам чердака, что-то, нарушив в сбалансированной системе, которая держала сарай возле берега, люди почувствовали скрежет и какое-то движение.

— Шухер! — шухер! — шухер! — протараторил Серый.

— Нам нужно на крышу. — Рявкнул Бур и вскинул автомат и жестом предложил Серому сделать тоже самое.

Раздались выстрелы. Две длиннючие очереди делали в дощатой крыше сарая спасательный люк. Щепки, пыль, мусор, осколки древесины полетели во все стороны. Одновременно, прикладами Бур с Серым высадили новоявленную дверь и начали вылезать наружу. Бур подавал рюкзаки Серому, который вылез первым. Серый подал руку и с громким выдохом достал товарища из дыры.

— Быстрее Серый, быстрее. — Подгонял Бур и без того спешащего Серого. Сделав несколько шагов по крыше, показался её край, постепенно отдалявшийся от берега.

Несколько мгновений для оценки ситуации. Берег отдалялся от края крыши. Два метра, два с половиной.

Что-то быстро!? — заметил Серый, — видимо застоялся сарай, и скопилось напряжение под его стенами как у пружины и теперь такая пружина начала выстреливать. Три, три с половиной, времени на раздумья уже не было и два тела с раскинутыми руками, — неуклюже полетели на берег.

— Нам повезло. — Первым перервал тишину Бур. — Ещё бы несколько секунд и недолёт случился бы.

Бур встал и потянул за руку Серого, потом оба стали отряхиваться от пыли.

— Надо дальше идти, пошли, не будем терять время. — Широко шагая сказал Серый.

— По расчётам идти нам осталось пару километров по пересечённой местности. — Предположил Бур.

Шли они хорошим шагом, обходя всякие кисели с трамплинами да каруселями не детскими.

Наступала самая важная фаза ходки. От людей теперь не много, чего зависело. Главное достаться к нужному подвальчику и чтобы техника тамошняя в конец ласты свои не завернула.

За небольшим леском показался небольшой, в прошлом, — сгоревший в настоящем, хуторок.

Немного погодя одолев ещё десятка два шагов, взору открылся, во всей своей красе флагшток.

— Пришли, кажись. — С явным облегчением заявил Бур.

— Не говори гоп… — С не присущей Серому серьёзностью ответил он.

— Даже и не думал. Смотри, вон можно через огород при усадьбе пройти, выйдем сзади дома никем не замеченными.

— Если кто-то вообще жаждет нас тут заметить — говорил Серый внимательно высматривая окрестность сквозь стёкла бинокля.

— Не хорошие вещи слышал я об таких хуторках. Будто кровососы любят в таких проживать. — Начал своё вещание Серый, не меняя позы и выражения лица.

— Но в связи с предстоящим выбросом они оставили данный хутор в надежде спрятать свои щупальца в более безопасном месте. — Ну я так себе это представляю. — Изложив свои мысли Серый посмотрел, прищурившись на Бура.

— Эти учёные не идиоты. — Заметил Бур. — Видишь, как они нам задали координаты. Мы должны были найти хутор в то самое время, когда кровососы покинут хутор, а мы в свою очередь сможем пересидеть выброс в подвале, и потом у нас будет некоторое время повозится с оборудованием.

— А чего это всё на этом выбросе завязано, не кажется тебе? — Спросил Серый.

— Не знаю, вроде бы всё логично. — Пожал плечами Бур.

Бур с Серым в плотную подошли к забору, или к тому, что от него осталось.

— Замечен сталкер! — Проговорил Серый вполголоса, так чтобы только Буру было слышно.

— Дурак, таким не шутят! Не дай Бог такое из рупора по отношению к себе услышать.

— Здесь видно помидорчики были, а здесь картошечка. — Изучая местность, комментировал Серый.

На хуторе не было ни одного живого или зомбированного существа. Это удалось определить методом тщательного осмотра с нескольких сгоревших крыш, сгоревших домов. Были обнаружены следы кровососов, оставленные ими в видимом режиме. Несколько затащенных насильно, кровососами сталкеров. И больше ничего. Население хутора, видимо дисциплинированно освободило свои жилища по первому призыву своего председателя

Председатель наверно и не знал какую службу должно сослужить его идейное сооружение, именуемое флагштоком.

Ребята принялись, в сгоревшем доме отыскивать вход в подвал. Тяжёлые ботинки вздымали и крушили горы пепла, лежащего повсюду. Пол оказался бетонным, видимо его покрывали половые доски в прошлом, а теперь уцелевшим был только бетон. Наконец размашистый удар ботинка Бура остановил чугунный кусок плиты. Как оказалось, при дальнейших раскопках это был нужный им люк, ведущий в подвал. А Серый, помог ему сбросить в сторону тяжёлую обгоревшую балку. Как вдруг послышался, какой то шорох со стороны улицы, как будто кто миской железной, что-то зацепил. На мгновение глаза Бура и Серого встретились, высказывая неожиданность, удивление и может даже страх. И мгновением позже сталкеры припадали к подоконникам выгоревших окон, в замешательстве пытаясь отыскать взглядом источник звука, не упуская ни секунды.

— Я на улицу. — Сказал не громко Серый.

— А я по двору пошарю. — Предупредил о своих намерениях Бур.

Выглянув из покосившейся калитки, Серый глазам своим не поверил. По давно нехоженой дороге семенила ногами маленькая старушка. Серый сделал звуко-визуальный сигнал Буру. Тот бросил свои поиски и, перебегая двор, остановился возле Серого. Оба вскинули свои "калаши". Серый дал знак, чтобы Бур осмотрел улицу сквозным осмотром. И остался прикрывать тыл, а сам тем временем оставался у калитки, готовый в любой момент выстрелить в любое движущееся тело, чьё бы оно ни было. Бур стоял на другой стороне улицы и кивком головы дал понять, что готов и всё чисто. Тогда из своего укрытия вышел Серый и направился в сторону Бабки быстрым шагом потому, что пока они осматривались, она уже успела сделать шагов двадцать. Серый остановился и, поставив ноги как при стрельбе громко и чётко произнёс. — Эй!

Бабульку дёрнуло от неожиданности. У неё упала железная, небольшая миска, а оттуда покатились во все стороны яблоки. Она медленно повернулась. Её дряблые, все высохшие от времени руки были перед нею и безвольно свисали как верёвки. Сама она тряслась как лист на ветру.

— Стой на месте бабуля. — Громко сказал Серый, осторожно делая шаги в её сторону и посматривая то в левую, то в правую сторону не опуская автомата.

Бабуля видимо хотела что то сказать и это было видно по её трясущимся губам и неровному дыханию, но слишком большое волнение наложило на её уста печать молчания.

— Ты кто? — Обратился Серый. — Ты одна? — Здесь ещё кто-то есть? — Сыпал он вопросами, и продолжал целиться бабке в голову, а тем временем Бур подходил сзади, но продолжал соблюдать разумную дистанцию и осматривать окружающие дворы. Осматривать, по большому счёту и ничего и не было — руины одним словом, даже деревьев с кустами толком не было.

Неожиданно для двух молодцов бабуся произнесла несколько слов. Видимо шок от неожиданности прошёл.

— А вы кто будите, и зачем сюда пожаловали? — Запинаясь через слово, бабуля восстанавливала навыки ведения переговоров с чужеземцами.

— А мы, бабушка из районного центра, клоуны цирковые, нас ваш председатель выписал по культурной линии. Так вот мы здесь. Да смотрим, что припозднились — некому больше смотреть представление.

Бабуля разулыбалась и обмякла, напряжение отступило, и она рассмеялась.

— Ну и горазд ты врать солдатик, я же вижу, что военные вы, а ты мне про клоунов каких то торочишь. Да вы, наверное, устали по дороге и есть хотите? Давайте я вас яблоками и борщом настоящим угощу. Видать не ели то в своей армии борща настоящего давно.

Бабуля не унималась. Только что и слова не могла проронить, а теперь трещит как из пулемёта.

На вид ей было лет семьдесят пять. Короткие стриженые волосы практически полностью поседели, лишь местами виднелись тёмные места, что свидетельствовало о принадлежности бабули к роду брюнеток. Не высокого роста, сухенькая, бойкая, глаза серые — выгоревшие, хитро прищуренные, и всё лицо в морщинах. Пальцы длинные и худые с отпущенными, но ухоженными ногтями.

— В общем, бабка как бабка. — Сказал Серый Буру, когда они оба шли за бабулей к её землянке.

Землянка была в черте хутора на чьём то дворе, не далеко от флагштока, которым так интересовались сталкеры.

— Я вас только накормлю ребятушки, и вы дальше себе пойдёте, я же понимаю — служба. — Заулыбавшись, произнесла бабушка.

— Честно говоря, бабуля, у нас тут есть одно дело, секретное конечно, можно даже сказать военная тайна. И мы не можем понять с напарником, откуда ты здесь взялась, если всех жителей отсюда эвакуировали после катастрофы. — Сказал Серый.

Бабуля открывала не спеша дверь своей землянки, внимательно слушая Серого, а потом вдумчиво и серьёзно рассказала свою историю, которая началась семьдесят восемь лет назад и продолжается по сегодняшний день. Поведала она также и то, что родилась и жила она на этом хуторе всю свою жизнь, братом её оказался председатель, которого она во время Великой Отечественной считала потерянным. Образования у неё четыре класса. Проработала она всю жизнь, обрабатывая землю.

А осталась здесь потому, что убеждение у неё такое, что должна она прожить свою жизнь там, где её предки заложили первую хату, а потом и вырос хутор. И никуда она отсюда не собирается уходить. Серый с Буром наклонились, чтобы пройти в бабулину землянку. Хотя ей можно было и не пригибаться, ведь ей двери были в самый раз.

В середине землянки было сыровато с соответствующими запахами, но при этом всё аккуратно стояло на полках кое-как сбитых из горелых досок. Свет проникал вовнутрь через небольшое, вентиляционное отверстие и на столе виднелась ещё керосиновая лампа, называемая "Летучая мышь". Посреди землянки стояла буржуйка с выведенной в крышу трубой. Ощущался запах борща и самовыпеченного в полевых условиях хлеба.

— Вы располагайтесь ребятушки, а я листьев липы принесу на чай, и попьём тогда. Произнесла бабушка с заботливостью и вышла обратно во двор.

— Серый, что тебе твоя чуйка подсказывает, стрёмная какая то бабка, вокруг кровососы, зомбаки, контролёры и она тут как здрасте, что думаешь?

— Да не знаю я. — Произнёс Серый и замолчал задумчиво, а потом продолжил. — Всё это как-то не клеится — мутанты конечно да, но эта добрая старушенция тоже ведь реальная. Да я как дома побывал, увидев её. Мало ли какие сюрпризы зона преподносит, может это такие каникулы она нам устраивает.

— Ладно. — Нервно сказал Бур. — Но учти, при малейшем подозрении я буду крушить, и убивать, — даже милых старушек — это зона, а не нормальный мир. Хотя после разговоров с тобой я уже стаю сомневаться в его нормальности, в своей нормальности, в отсутствии твоей нормальности я уже давно не сомневаюсь. — Договорил Бур свою фразу уже мягким голосом.

— Да Бур, я согласен с тобой. Я на чеку каждую секунду. У меня странное чувство уверенности в том, что мы делаем. Это странное чувство у меня уже было очень давно, а теперь стало присутствовать во время этой всей ходки. Прости, пожалуйста, но и то что случилось с нашим провожатым тоже для чего-то или для кого-то было нужно.

— Держи "АК" всегда в готовности и штык примкни. — Сказал Бур, и у Серого создалось, такое впечатление, что если он это сейчас сделает, то окончательно развеет сомнения своего товарища. И для спокойствия Бура, Серый сделал всё, что тот его просил.

Заскрипела дверь и в землянку втиснулась их новая знакомая старушка.

— А чего вы сидите такие угрюмые и ничего не едите. Сейчас я вам сама понасыпаю, а пока чай будет настаиваться вы и поедите. — Старушка лихо схватила закопченный чайник и залила три кружи, недавно закипевшей водой.

— Вот что ребятушки, расскажу-ка я вам одно средство, — рассыпая борщ по мискам, возгласовала бабуля, — отпугивает кровососов. Когда в восемьдесят шестом, а потом и последующие выбросы стали являть белому свету всякую нечисть, стала я вспоминать всякие снадобья, которым мне бабка моя учила. В старину помогали всякие травы от нечистой силы, а теперь ведь, кроме мутировавших существ и трава то тоже мутировала. Не видимо глазу конечно, но точно свойства она тоже поменяла. Так вот, когда на хуторе стали кровопийцы эти появляться да людей волочь за собой, я сильно испугалась, да и просидела в землянке с месяц, тише воды, ниже травы. Были у меня кое-какие запасы в землянке. А когда мой провиант закончился, я решила, что хватит прятаться, и вылезла. Было это в аккурат после выброса, а у меня, кстати, и суставы перед ним крутило здорово. Так вот, нечисти никакой на хуторе как раз не было потому, что негде ей окаянной голову свою мерзкую приклонить, и я, набрав полный подол моего травяного сбора, пошла, как вы военные говорите, оцеплять периметр. Развесила я эту траву, где только можно было. Авось и получится что у старой — то бабушки. И вот уже, сколько помню, ни один упырь не топтал хутор предками моими заложенный. Поначалу конечно страшновато было потыкаться мне на свет Божий, вокруг хутора рычание и вой морозящий кожу раздавался. Но потом поняла я, что травы эти отпугнули эту нечисть, да так, что она сюда и дорогу забыла.

Серый с буром аж рты пораскрывали с которых борщ стал капать. Опомнившись — переглянулись и стали молча точить дармовщинку.

— Знатный у тебя борщец Бабушка, такой как у меня мама готовит. — Произнёс Бур, протягивая опустевшую миску бабуле.

Серый аж поперхнулся из-за таких сладких разговоров. Только что Бур готов был разорвать любого, кто косо на него глянет, а то теперь заливается соловьём. Да это и понятно — подумалось Серому — бабуля то, что надо.

— Вот только сынки, что ещё вам скажу. Выброс приближается, — уж сильно суставы у меня крутит, а землянка то моя поизтрепалась. Боюсь, не выдержит она ещё одного выброса — завалится и меня собой завалит. Я то уже своё пожила, а вам укрыться, где-то надо.

— То, что скоро будет выброс, мы и без тебя знаем. — Серьёзно ответил Бур. — За нас не волнуйся. Сама собирайся и двигай вон в ту сторону, к заброшенной неподалёку ферме, там сможешь выброс переждать. А так спасибо тебе за всё. Но нам нужно по своим делам.

— Хорошо сынки, пойду я, минут пятнадцать дадите старой бабушке на сборы.

Бабка оставила пустую миску и стала в впопыхах собирать свои скромные пожитки.

— Пошли Серый, — скомандовал Бур — засиделись мы, работать надо.

С этими словами Бур встал, вскинув автомат, и вышел. А за ним, в спешке поблагодарив хозяйку за угощение, удалился и Серый. Бур с Серым двигались по улице быстрым шагом с наготовленными автоматами.

— Мы посуду не помыли после себя. — Тяжело дыша заметил Серый.

— Это будет самым бесполезным занятием, непосредственно перед выбросом. Сейчас меня волнует только одно. Сможем ли мы попасть в подвал перед выбросом. Крышка, видел какая, у этого подвальчика. У бабули есть шанс добежать до старой фермы до выброса, если выйдет вовремя, а мы хоть бы крышку сдвинули с места, короче пошли быстрее.

Оставшиеся тридцать метров они уже бежали, а не шли. Ещё раз, тщательно осмотрев двадцатисантиметровую свинцовую плиту в виде квадрата со стороной метр на метр приблизительно, Бур чуть не заскулил просчитывая в уме, сколько это может весить.

— Смотри, — почти заорал Серый и начал где-то в пятидесяти сантиметрах от края плиты расчищать какую то деталь, вмонтированную в бетонный пол.

— Дай Бог, чтобы это было то, что я думаю. — Очень встревоженным голосом проговорил, боясь вспугнуть появившуюся надежду своим голосом, произнёс Бур.

Это был рычаг, расположенный параллельно одной из сторон свинцового квадрата.

— Во время пожара деревянная ручка сгорела, но основание осталось. — Комментировал Серый, продолжая разметать перчатками и сдувая ртом пепел, мусор, землю с ржавого рычага.

— Готово!

— Давай попробуем Серый. — Предложил безотлагательно Бур.

Оба вцепились обеими своими руками за самый край рычага, не теряя ни одного сантиметра в пустую, плеча к которому прилагалась сила. Четыре руки, одна на другой давили рычаг — на открытие. Механизм, хоть и ржавый, но поддавался, осыпались куски ржавчины, что-то скрежетало, но рычаг шёл вверх, а свинцовая плита плыла медленно в сторону, открывая взору людей чёрную, непроглядную пустоту.

Когда дневной свет осветил все четыре стороны железной рамки, окаймляющей отверстие в бетоне, сработал невидимый снаружи фиксатор, который дал понять, что проём открыт окончательно.

— Ты не удивлён этим?

— Чем? — Переспросил Бур у Серого.

— Тем, что всё складывается так гладко!?

— Не знаю, Серый — я вижу то, что вижу, может, кто то из нас родился не только в рубашке, но и в кальсонах.

— Ага, точно, и в противогазе, как ты, например. Шучу — шучу. — Пошутил и сразу же извинился Серый перед Буром.

Только смолкли их шутки, как в темноте подвала загорелся красный огонёк, его ознаменовал негромкий щелчок, а потом, секунд через семь со щелчком, красный огонёк мигнул и сменился зелёным. И в этот самый момент в рюкзаке Бура запикала электронная книга.

Парни переглянулись и сделали очень серьёзный вид — начался последний этап операции.

— Бур, доставай быстрее книгу, нечитаемый файл должен быть уже читаемым.

Бур полез в рюкзак, нашарил там нужную вещь и вытащил её на свет. Файл был доступен для чтения. При непосредственной близости электронной книги с искомым прибором, электронная книга получила сигнал с шифром, который позволил открыть нужную инструкцию. Минут пять понадобилось для того, чтобы прочитать, а потом ещё три, чтобы осмыслить прочитанное.

— Ты, что-то понял. — Спросил обеспокоенный Серый, куда то в даль глядящего товарища.

— Вроде бы понял. — Ответил тот, не сводя глаз, с невидимого предмета ответил Бур.

— Так я хочу разобраться, переданный сигнал с этой штуки, что внизу сообщает следующее…

— Что, почему ты замолчал? — Обеспокоился Серый.

— Смотри. — Сказал Бур показывая свойства их секретного файла. — Раньше он занимал не пятьсот сорок три килобайта, а всего, кажется тридцать восемь. Значит, была передана информация с подвального прибора в нашу книжку.

— Ну и что, это же только текст, давай, просто его прочтём, вот и всё, — успокаивающе произнёс Серый.

— Так читали уже, и я не совсем всё понял. Эти ученые, какую то абракадабру тут понаписывали. — Возмущался от бессилия Бур.

— Ничего — ничего, вот смотри. — Начал перелистывать странички Серый и что-то даже для себя не понятное пытался объяснить.

— Вот смотри, эти графики указывают, что энергии для полноценной работы аппарата хватает, вот смотри, это, по-моему, его техническая характеристика: напряжение, мощность, радиус действия — до пятнадцати километров, частота сигнала, продолжительность работы от сети и от аккумулятора. А вот, смотри, это подробное описание принципа действия.

— Мы же уже читали!

— Ну вот, это передатчик, который… Ты знаешь Бур. — Внезапно осёкся Серый. — Это что-то типа как в аптеке, есть листок вкладыш для пациента, а есть подробное описание для врача. Это сделано для того, чтобы у пациента кондратий не случился от прочитанного. Ну, во всяком случае, я так думаю. У нас раньше тоже был такой себе "вкладыш для пациента", а теперь мы получили полное описание. Возможно, учёные не рассчитывали, что эта информация попадёт к нам!?

Короче, тут сказано, что при работе этого передатчика, волны определённой частоты действуют на определённые участки головного мозга, отвечающие за сон, настроение, агрессию, желания и могут даже отключать логическое мышление, концентрацию внимания и память.

Чередование разных сигналов приводит к построению определённого алгоритма действий, который будет иметь начало, само тело алгоритма и его запрограммированное окончание. Здесь сказано, что диапазон частот этого излучателя настолько велик и обоснован лабораторными исследованиями, что может воздействовать, практически на любой организм, даже на необратимо мутировавший.

Серый громко выдохнул и помотал головой, видимо, чтобы стряхнуть с себя все непонятные мысли, которые путают его.

Бур полистал дальше и дальше. Глаза его округлились и он вернулся к первым страницам, которые показывали состояние готовности излучателя, потом начертал какую то комбинацию букв и цифр пальцем, прямо по пеплу, а затем, спешно пролистав дальше страницы, остановился и ещё более округлившимися глазами начал сверлить начертанное им на пепле и надписью на экране электронной книги.

Серый не на шутку забеспокоился находкой своего товарища, но спросить не решался, видя такое состояние. Он решил, что Бур сам всё объяснит. И он объяснил, никак не тратя их время.

— Всё дело в том, — что сообщение, которое прописалось в электронной книге указывает состояние всех систем передатчика и ещё буквенно-цифровое обозначение программы, которая, кстати, уже включилась и остановить, выдернув его из розетки, её не удастся. Нет, я не говорю, что всё здесь взорвётся в радиусе пятнадцати километров, — вовсе нет, только всем живым существам будет дана команда перебить друг друга как можно быстрее. После каждого удачного мероприятия каждому объекту, не смотря на то сталкер это или снорок, или слепой пёс в поощрение будет включён сигнал, включающий состояние счастья. То есть убивайте и будьте счастливы. Время работы передатчика двенадцать часов. За двенадцать часов, всё в радиусе пятнадцати километров сможет поубивать всех, а потом ещё несколько раз. Но у нас ещё есть шесть часов, прежде чем программа начнёт рассылать весёлые сообщения своим адресатам по зоне. Программа уже запущена, но время есть, только я не знаю, как им воспользоваться.

Всё это было написано в приложении документа. Под разными вариантами буквенно-цифрового обозначения были прописаны в подробной форме сценарии развития событий, совершаемыми живыми существами под воздействием излучения.

Этим излучением можно было подчинить себе хоть стаю слепых собак, хоть десяток контролёров заставить играть в шахматы и всё это делалось бы ещё и с удовольствием. Разные варианты были описаны в приложении, но читать все было бессмысленно потому, что был запущен самый невесёлый, сулящий всему живому в округе только смерть.

Только Бур закончил свои объяснения, как землю сильно тряхнуло и всё вокруг, как будто стало чёрно-белым. Начался выброс. Инстинкт самосохранения — великое дело, особенно если речь идёт о спасении жизни. Оба человеческих тела нырнули в открытую пасть подвала вниз головами. Спустя минуту, ворочаясь и выползая из под Бура, Серый включил маленький фонарик, который выхватил из темноты возле открытого люка торчащий рычаг, такой же как был снаружи, только с блокировавшим его фиксатором. Серый буквально взлетел по нескольким ступенькам, которыми он с Буром не воспользовались при спуске, и щёлкнул, быстрым движением пальцев фиксатор. Тот без труда поддался, и рычаг пополз в положение закрыто. Свинцовая плита плавно поплыла на своё место подобно лунному затмению, оставляя людей наедине с темнотой.

Кромешная темнота навалилась без промедления, оставался только луч фонаря Серого. Он подсветил Буру, чтобы тот достал лампу, которую можно использовать на привале как осветитель небольшого радиуса, но им этого вполне хватало.

— Ты будешь терпеть это? — Спросил Серый у Бура.

— Выброс?

— Да выброс, это же одно издевательство над собой, давай я сделаю нам по инъекции быстродействующего снотворного и проснёмся минут через сорок, когда всё уже будет кончено.

— Давай. — Согласился Бур, подставляя Серому руку.

— Вот тебе, а теперь мне, устраивайся поудобнее, сладких снов! — Заплетающимся языком говорил Серый своему дремлющему другу.

Расходившийся не на шутку выброс гремел, где-то уже далеко. Сон окутывал всё плотнее двух лежащих рядом людей.

Последней мыслью ещё не совсем бессознательного мозга Серого было: "бабуля не успела…"

Жестокости выброса не было предела. Создавались новые аномалии, перемещались старые. Не укрывшиеся от него живые существа гибли в страшных муках.

Расчет у учёных был хорош. Излучение приходилось на то время, когда все начнут вылезать из своих укрытий. Всё было надёжно просчитано и перепроверено. Самым ненадёжным звеном в цепи было наличие людей, но и это было решаемо. Деньги. Деньги делали всё, даже уверенность в надёжности предприятия.

Случившееся в зоне массовое убийство всего живого, осталось бы объяснимым результатом выброса. Никто и не подумал бы, что это заранее спланированная акция.

Пробуждение было очень желаемым, но тягостным. На лице была насыпана бетонная пыль растворённая человеческим потом. На зубах слышался хруст бетонной крошки, глаза тоже были засыпаны. Но главное, что жизнь текла в человеческих телах и не просто текла, а просто била ключом.

— Э - э — эх, тьфу — тьфу — тьфу. — Проснулся Серый первым и стал сплёвывать накопившийся во время сна во рту мусор.

Осмотревшись вокруг с помощью фонаря, серый отметил то, что это был обыкновенный бытовой погреб, вот только в нём было всё из бетона, даже передатчик стоял на бетонной тумбе.

— Значит, это мы запустили эту штуковину. — Произнёс шёпотом Серый. И тут же, от неожиданности дёрнулся потому, что начал просыпаться Бур.

— Хорошо поспал, и энергии сколько набрался. Неплохой укольчик, Серый. Витаминизированный и с глюкозой?

— Да, да, а ещё бетонная крошка. — Ответил Серый уверенный в том, что Бур тоже весь обсыпанный так же как он.

— Что!? — Не понял Бур. — А! — и послышались хлопки руками по комбинезону и отплёвывание.

— Ты как, уже соображаешь? — Спросил Серый.

— Да, что ты хотел сказать?

— Что делать будем с этой штуковиной? — Спросил серьёзным голосом Серый.

— Давай сначала узнаем, сможем ли мы выйти отсюда или прямо в этой яме друг руга поубиваем?

Бур встал и Серый посветил ему, чтобы тот видел ручку рычага открытия дверей.

Бур потянул со всей силы и механизм поддался. Красноватое небо показалось в проёме открытых дверей. Стихия будто улеглась, выплеснув наружу то, что копила в себе какое то время.

Бур достал портативную метеостанцию, которая дала возможность, справится о состоянии окружающей среды, включая и радиационный фон. Фон немного завышен, но не на столько, чтобы прятаться в укрытии. Бур вылез наружу и позвал за собой Серого.

— Ну, всё Серый мы свою миссию выполнили, пошли за наградой! Она уже заждалась. Бур осёкся и как-то задумчиво потупился, в какую то точку не далеко от себя.

— Что? — Спросил Серый. — Ты тоже об этом думаешь?

— Угу. — Издал звук Бур.

— Мы сейчас являемся тем инструментом, который практически уничтожит огромную территорию. Ведь кроме мутантов будут поражены и сталкеры и военные, да что там — мы с тобой нацелим, друг на друга автоматы и начнём шмалять с улыбкой на лице. Мы не успеем за пять, уже, часов пятнадцать километров в любую сторону. Смотри. — Поменяв темп разговора Серый. — После выброса пойдёт толпа сталкеров, мародёров и военных. Потому, что артефактов подкинула зона. Вот как раз эта зараза в подвале и расскажет, кому в кого стрелять.

Какие бы мы соглашения не заключали с учёными, но я не готов ставать палачом для сотен живых людей и для себя самого, не говоря уже о всякой там живности.

— Да, ты прав, Серый. Да я и сам об этом подумал. А мы можем это остановить? — Спросил Бур.

— Да раздолбаем эту фиговину из калашей и делов… — Возбуждённо и почти задыхаясь прговорил Серый. — А ты, кстати, понял, что это за флагшток на дворе торчит такой высоченный. — Продолжил лукавым голосом Серый. — Это же самая, что ненаесть антенна для этого злощасного передатчика. Раньше, наверное, хуторяне думали, что это величие их великой страны так возвышает свой стяг, а оно вон, что оказалось.

— Ладно, давай действовать, нечего время тянуть. — Резко произнёс Бур, и с автоматом на перевес присел над чёрной дырой в бетонном полу. Серый последовал его примеру.

— Пристегнуть фонари к стволам. — Скомандовал Бур, как на расстреле.

— Мы, что глаза кому-то заслеплять будем. — Хихикнул Серый, но понимал, что всё Бур говорит верно.

— Товсь! — продолжил Бур.

— Пли! — прозвучало одновременно с первыми выстрелами старых добрых автоматов "Калашникова".

Калибр семь шестьдесят две врезался в корпус передатчика, свинцовым дождём прорывая и кроша всё на своём пути. Микросхемы, датчики, радиоэлементы, элементы питания, всё вступало в реакцию распада соприкасавшись с химическим элементом свинец. Лучи фонарей выхватывали электронное месиво из дыма и темноты. Внутри аппарата, что-то взвизгнуло и выдохнуло, обдав окружающее пространство искрами и дымом.

— Любимый город может спать спокойно, и моя совесть тоже. Как говаривал Утёсов по — моему? — Произнёс с мелодичной точностью Серый.

— Ты прикинь Серый, вот это б бабуля нас бы ножичком бы покрамсала, получив бы такой сигнал! — Сострил Бур и глянул довольным взглядом на Серого.

— Бабуля!? — Серого как током ударило. — Бежим, она не смогла вовремя…

Серый не договорил и помчался туда, где они около часа назад встретили этот Божий одуванчик.

Посреди единственной на хуторе улицы распласталась здоровенная электра. Своими щупальцами заползла на самые, горелые, заборы.

Серый мысленно выругался, и почувствовав за спиной шаги Бура, жестом показал направление, через дворы, чтобы обойти аномалию. Перемахнув через несколько руин, Серый с Буром снова очутились на дороге и, не сбавляя темп, добежали к тому двору, где они угощались у старушки борщом. Серый встал первым, в него влетел, сзади Бур.

— Ты чего!? — Не услышав ответа, Бур тоже стал, ничего не понимая.

На дворе, где была час назад бабулина землянка, была…

Ничего там не было.

— Может не тот двор? — Спросил Бур. — Поглядывая на Серого из-за его плеча.

— Ну здрасте, вот этот дом сгоревший, вот камень о который я чуть не споткнулся! — Возмутился Серый.

Они вошли во двор, осматривая землю под ногами. Долго молчали, каждый думал о чём-то своём. Никаких обид на кого-то ни было. В зоне такие фокусы бывают, что и не придумаешь.

— Никаких следов, даже намёка на то, что тут была землянка… — Сказал Бур.

— Она нам улыбнулась, она была к нам благосклонна всю дорогу. — Задумчиво, с серьёзным видом сказал Серый.

— Что Серый, клоуны её величеству всё таки понравились? — Проговорил Бур серьёзным тоном, без капли насмешки.

— Пошли, сломаем флагшток и забросаем подвал липкими гранатами, чтобы никакая сволочь не сунулась. — Сказал Серый.

— К учёным нам ни к чему возвращаться. Мы ведь им гадость сделали, а в качестве утешительного приза оставим себе эту не хилую снарягу. А мечта… Мечта останется мечтой.

Спустя полчаса, два человека выходили со сгоревшего хутора. Один остановился и нагнулся, поднимая с земли… Миску — железную миску полную, с горой артефактов, которые по классификатору артефактов нигде не проходят.

Зона улыбалась своим клоунам.

Оглавление

СЕРГЕЙ ПРОКОПОВИЧ КЛОУНЫ ДЛЯ ЗОНЫ

Реклама на сайте