«Зов крови»

Алексей Мироненко Зов крови

S.T.A.L.K.E.R. (fan-fiction)

Пролог

[Грэй]

Пять лет назад…

— Разряд!

Разряд электрического тока запустил мое остановившееся сердце. Я резко вдохнул, раскрыв глаза. Надо мной нависла темная ночь, и работник скорой помощи с двумя пластинами дефибриллятора уже хотел повторить процедуру.

— Ожил! — радостно сообщил медик, почему-то вновь заволакиваемый дымкой.

Все вновь пропало, и Припять встретила меня. Я уже не понимал, где реальность, где воспоминания, а где вымысел моего разума. Потом все вспомнилось и встало на свои места…

Наташа надула губки и отвернулась от меня. Я молча покосился на нее. Ссоры, ссоры… Черт дернул меня пойти на этот долбанный корпоратив на прошлой неделе. Доказывай теперь ей, что ни с кем там не снюхался, а след губной помады на шее случайно оказался. Просто эта наша коллега (да я даже не знаю ее имени!) споткнулась и упала, я оказался рядом и поймал, а она уткнулась мне губами в шею. Глупо звучало, сам знаю, но я же не знал, что там след после этого остался. Да еще настроение попортил этот тип, который хотел угнать нашу машину, прямо как только мы вышли из подъезда. Вовремя все-таки ушли.

Дворники бешено протирали лобовое стекло, которое заносило липким мокрым снегом. Я ехал медленно, машину заносило и при легких поворотах. Машин на проспекте не было, и я чуть ускорился. Впереди тускло горел зеленый, и я не беспокоился. Но на перекрестке прямо передо мной вылетел черный «мерс», и я резко дал по тормозам. Но скользкая дорога не позволила мне этого сделать, и машина проскользила вперед. Из-за шума ветра я почти не расслышал громкую сирену.

Наташа закричала, затем милицейская патрульная машина врезалась в наш старенький «BMW». Мы вылетели на встречную, автомобиль несколько раз развернуло. Раздался отдаленный сигнал еще одной машины, и вновь грохот, и наш «BMW» толкнуло назад, а меня выбросило через лобовое стекло.

— Разряд!

Разряд электрического тока запустил мое остановившееся сердце. Я резко вдохнул, раскрыв глаза. Надо мной нависла темная ночь, и работник скорой помощи с двумя пластинами дефибриллятора уже хотел повторить процедуру.

— Ожил! — радостно сообщил медик, почему-то вновь заволакиваемый дымкой. — Не умирай! — добавил он, и вновь приготовился сделать разряд.

— Г-где Наташа… — прохрипел я.

— Тише, приятель, сейчас доставим тебя в больницу…

— Где Наташа? — совладав с языком, спросил я.

Мир снова накрыла тьма…

Издалека раздавался слабый писк. Где-то я его уже слышал… Это писк больничной аппаратуры, которая еще поддерживает во мне жизнь… Это мое сердце так медленно бьется…

Я открыл глаза. Белый потолок, белые стены. Невероятным усилием я поднял одну руку и снял дыхательную маску, затем отцепил тонкий проводок капельницы. Отцепил липучки с проводками ото лба и с груди. Приподнялся, оглядел палату.

Одиночная палата, набитая аппаратурой. На шкафчике у моей койки стоял пакет — видимо, кто-то уже меня посещал. Я слез с кровати, ноги нащупали больничные тапки. Я застегнул пижаму на груди и, шатаясь, пошел к выходу. Там слышались приближающиеся шаги.

— Третий день уже не сплю, — пробормотал кто-то. — Мне этот больной все видится, уже два раза видел.

— Это из-за недосыпа, — уверенно сказал другой.

— Только знаешь, он какой-то другой был, матерый что ли. Да еще небритый и заросший.

— Это тебе не в зеркале почудилось? Сам-то когда бороду сбреешь?

— Я тебе серьезно говорю, видел…

— Бред! — твердо сказал другой, и шаги стали отдаляться.

— Пойду еще кофе выпью…

— А за больным кто следить будет?

— Он в коме, не приходит в себя второй день. И вряд ли придет, у него черепно-мозговая травма серьезная, гуманней будет не мучить его, а отключить аппаратуру.

— Может еще придет в себя.

— Надеюсь.

Голоса стихли. Я толкнул дверь и вышел. Пустой коридор, тишина. Доктора зашли за угол и вскоре шаги стихли. Я огляделся и пошел по коридору. Мельком глянув на план эвакуации на стене, развернулся и пошел в другую сторону. Где найти Наташу? Жива она вообще? Нужно об этом спросить в регистратуре.

Я спустился. Никого не было. На улице стояла глубокая ночь, остались одни санитары. Я огляделся и зашел за стойку, на которой стояло несколько компьютеров. Один был включен, значит, дежурный просто отошел. Надолго ли?

Я залез в компьютер, набрал фамилию Наташи. На экран вышла табличка с информацией. Палата, причина попадания в больницу… Повреждения внутренних органов, черепно-мозговая травма…

Причина смерти…

Никто меня не заметил, когда я добрался до отделения морга. Дрожа от холода и оставляя следы на снегу, я остановился перед тяжелой дверью. Я нащупал в кармане ключ, который прихватил у охранника. Сам охранник, вырубленный, лежал в снегу.

Сигнализация взревела, как только я вставил ключ в замок и провернул. Но мне было плевать. Я открыл дверь и вошел внутрь.

Ее остекленевшие глаза долго не давали мне уснуть. Я все время думал о ней и нашей последней ссоре. Для нее она так и останется последней…

— Я все исправлю, — прошептал я.

Исправишь, — поддакнул внутренний голос. — Обязан исправить.

Пациент одного моего друга-психолога — сталкер со стажем. Я однажды видел его — руки дрожали, а на устах все одно слово — Монолит. Парень верил, что Монолит существует, и всем об этом говорил. Считал, что кристалл исполняет желания. Но ему никто не верил. И я не верил. Пока Он не позвал меня…

Часть I- Доводы рассудка

[Ведьмак]

Глава 1 — Кордон: Прибытие и проверка

Сейчас…

Свинцовые тучи сгущались над Зоной; дождь тяжелыми каплями бил по земле, и слышен был лишь шелест листьев да стук капель о капюшон куртки. Проводник беззвучно ступал впереди, затем поднял руку, приказывая остановиться. При этом он зачем-то добавил:

— Стой, Водолаз!

На подначку я не обратил внимания, хотя и так остановился, только заметив движение руки проводника. Армия научила меня четко следовать приказам, а тут не армия — тут в сто раз страшнее. А вот проводник лучше топающему позади Карташу сказал бы стоять — тот еще два шага после приказа сделал.

— Вы что, хотите меня в аномалию свести и себя заодно?! — яростно прошептал проводник Федяй.

Уязвленная гордость таки и заставляла меня треснуть рукояткой «макарова» по затылку проводника, а здравый смысл нашептывал, чтобы я вел себя спокойно, дескать, не в детском саду.

А Зона ну никак на детский сад не походила. Это только для романтиков она прекрасное место для исполнения желаний. А романтики такие тут долго не живут. Я это понял сразу же, как только одного такого романтика разорвало на куски в двух метрах от меня. Было нас трое новичков, а стало двое. И проводник Федяй остался.

Звать меня Алексей, Леха, кому как удобней. Хотя три года до этого я слышал только «младший сержант Миронов» или «товарищ младший сержант». Ничего, я свыкся.

Карташ, парень на год младше меня, выглядел растерянным, как студент с похмелья, пришедший сдавать экзамен. Хотя, как он сказал, именно из-за этого он и вылетел из универа на первом курсе. У него были светлые волосы, большие зеленые глаза, такие растерянные и испуганные; ну никак он не тянул на сталкера. Впрочем, обо мне тот же Федяй думал наверняка то же самое. Мне было как-то фиолетово, что он там думал, я ведь не в институт благородных девиц пришел, а в Зону.

Наконец, проводник вновь продолжил путь. Не знаю, чего он вообще останавливался, но спрашивать не стал, мало ли, станет опять кричать, а шум нам тут совсем ни к чему.

Мы с Карташом и еще одним новичком познакомились в одном поселке у Кордона. Южный Кордон стерегут русские, так что опасаться, что подстрелят, можно было меньше, чем на участке натовцев или украинцев. Русские бы пропустили в Зону, отобрав предварительно все, что есть, и оставив без оружия. И без надежды на выживание.

За Периметром мы втроем наняли проводника, который содрал с нас немало деньжат, зато пока хорошо выполнял свою работу. В смысле, мы еще были живы. Хотя один наш приятель попал все же в аномалию, но то было от собственной глупости, нежели по вине проводника. Карташ ходил после смерти парня какой-то контуженный, я же вдоволь насмотрелся на смерть однажды.

Я поправил сползающие с носа очки. Да, очки. Поэтому я тоже мало тянул на сталкера. А все была виновата то чертово приключение в чертовой Африке, где я умудрился получить контузию и пулю в бок. А всё африканцы, американцы и наше командование, зачем-то отправившее наш десантный батальон туда. Вернее, не зачем-то. России не выгодна расползающаяся под боком Зона, на помощь Украине в охране Периметра уходят немаленькие деньги, поэтому пришлось ввязаться в миротворческую миссию по спасению Нигерии от революционеров. Помогли, как же.

После контузии стремительно стало падать зрение, а врачи разводили руками, мол, ничего не можем поделать, это следствие контузии, когда-нибудь зрение придет в норму. Добавили, что мне еще повезло, мол, я родился в рубашке, повезло мне, что «эргэдэшка» отскочила от моей головы, вернее, от каски, и вылетела обратно из машины. Граната рванула, машину снесло с дороги, пять трупов и я, контуженный, еле выбрался из горящей машины.

Я отбросил тяготящие воспоминания и сосредоточился на Зоне. Расслабляться здесь не стоит, я это уяснил еще со слов проводника до того, как мы под его руководством пересекли Периметр.

Мы топали в предрассветных сумерках до места, которое он назвал лагерем новичков. Лагерь был расположен в поселке Губин, километрах в пяти от Дитяток, но это по прямой, а проводник повел по огромному крюку километров в десять. Под его бдительным руководством мы несколько раз чуть не попали на ужин к стайке собак и одному кабану, потом приятель по данной ему проводником кличке Ромка попал в аномалию, решив без ведома Федяя сходить по нужде. Зачем только отходил, стеснялся что ли? Федяй потом долго матерился и нас с Карташом тупоголовыми называл… а зря, мы, между прочим, его из «Жадинки» вытащили… Правда, случайно вышло, ведь мы не знали, что «Жадинка» всего лишь не дает сдвинуться с места ни одному предмету, попавшему в нее. Мы все трое попали в аномалию, перегрузили ее и спокойненько продолжили путь.

— Привал, молодежь, — объявил Федяй, усаживаясь под маленькую корявую березку.

Мы с Карташом тоже поспешили сесть под дерево. Особо от дождя не помогало, но лучше, чем ничего. Федяю хорошо, он был одет в этот сталкерский комбинезон, который не мокнет. А мы-то с Карташом одеты в обычные куртки, у него еще кожаная, а моя намокла, капюшон промок, так что все тело уже от холода и влаги дрожало. Ничего, подбадривал Федяй, вот придем, и отогреетесь…

Хрен, он уже два часа говорит, что немного осталось. Еще хрен знает, сталкер он или просто бандит, заведет щас в глушь, а там пристрелит…

Мы опустошили по банке энергетика и продолжили путь, так как Федяй решил, что лучше идти дальше, чем мокнуть под дождем на одном месте. И правильно решил, только не очень-то он и мок.

— Оп-па, у нас гости, — заявил Федяй несколько минут спустя. Он передернул затвор укороченного «калаша», я сжал покрепче рукоять «макарова», Карташ взял пистолет двумя руками.

— Кто? — тихо спросил Карташ и получил в ответ шик от Федяя.

Проводник прислушался, мы тоже. Слышен был только шелест листвы и шум дождя. Потом в кустах раздался шорох, и из кустарника в трех метрах выскочила огромная собака с облезлой шерстью. Федяй сделал короткую очередь и уложил собачку. Корташ опустил пистолет, но Федяй еще держал куст на прицеле.

— Отбой, собачка была одна, — сказал он и пошел дальше.

Я опустил «макаров» и пошел следом, Карташ секунду-другую смотрел на мертвого пса, потом вдруг быстро направился за нами.

— У нее же… нет глаз! — раздался его громкий голос за спиной.

— Нет глаз, зачем они ей? — ухмыльнулся проводник. — Она же слепая.

— Как слепая? — не понял новичок.

— Не видит ни хрена… как дружок твой, — пояснил Федяй и глупо хихикнул. Злиться я не стал. Зрение плохое и что теперь? Проводник нас пусть до места доведет, а там уж и посмотрим.

Проводник замолчал, и снова теперь слышны были лишь шелест листьев и дождь…

Лагерь новичков, обычная советских времен деревушка, ныне был одним из немногих прибежищ сталкеров в Зоне. Хотя опытных сталкеров здесь всегда было раз-два и обчелся. Как я слышал, на Кордоне артефактов и аномалий еще меньше, чем девушек в Зоне. И, хоть я не знал, сколько девушек в Зоне, так понял, что мало. А для новичков, которые ни обходить аномалии, ни собирать артефакты толком не умели, это было единственным верным способом немного поднабраться опыта.

Я внимательным, но не особо навязчивым взглядом оценил обстановку. Несколько сталкеров сидели вокруг костра, горевшего в центре деревеньки. Охраняли лагерь лишь два человека, один у западного выхода, другой у восточного, а сама деревня была обтянута колючей проволокой и окружена невысоким забором, сколоченным на скорую руку из гнилых досок. Если бы мы на боевых операциях так обустраивали охрану, нас бы в первую очередь наш капитан, а потом уж африканские партизаны поимели бы.

Федяй остановил нас у одного дома и произнес:

— Ну вот довел я вас, бабло давайте и расходимся. Как опытный сталкер советую вам поговорить с Волком и Сидоровичем, немного опыта поднабраться, а потом можете смело идти на Свалку. Только, — он понизил голос, — с Сидоровичем осторожней, не дайте ему сесть вам на шею и обращайтесь к нему Степан Сидорович, ясно?

Мы кивнули, чего, мол, не ясно? Федяй тоже кивнул и зашел в один из домов. Мы с Карташом подсели к огню. На нас не обратили внимания, оно и к лучшему. Один из новичков рассказывал длинный и лично для меня не смешной анекдот. Потому что я понятия не имел, кто такие монолитовцы и свободники. А вот над двумя зомби от души посмеялся. Почти все новички были примерно моего возраста и для чего они пришли в Зону, я не знал. Никто ничего не рассказывал и никто ничего не спрашивал. Спрашивать и рассказывать о жизни вне Зоны, было тут не принято, как сказал нам Федяй ранее.

Мы с Карташом держались рядом, все-таки видеть знакомое лицо легче. Один из новичков, кто более или менее пообтерся тут, сказал мне, что Сидорович ушел в загул, так что ближайшие пару дней его лучше не тревожить. Я поблагодарил за совет и подумал о том, чем занять себя на эти два дня. Знал, что могу попасть в первую же аномалию. Или попаду на ужин к какому-нибудь мутанту.

Я отбросил эти мысли. Прийти в Зону ради достижения своей цели и так глупо погибнуть? Аномалии видеть научимся, мутантов отстреливать наверняка уж легче, если с оружием на «ты». Попутно и артефакты добывать станем, но пришел я в Зону не ради артефактов.

Я закрыл глаза, чувствуя себя почти в безопасности. Как говорил Федяй, абсолютно безопасных мест даже в Большом мире нет, не то что в Зоне. Но в кругу сталкеров я мог позволить себе расслабиться. Конечно, положив сумку под себя и сжав рукоять «макарова» рукой в кармане.

Две недели назад…

— Мама, я поеду за ним, — твердо сказал я, отодвинув упирающуюся мать в сторону.

— Куда ты поедешь?! Господи, почему всем ты дал нормальных детей, а мне двух дураков?! — вскричала мать, подняв взгляд к потолку.

— Нормальные у тебя дети, ма, только старший немного дурной, — попытался я ее успокоить. — А младший просто любит старшего, поэтому быстренько съездит в Зону и притащит старшего обратно.

— Ты знаешь, какие там кошмары происходят? Включи телевизор и посмотри!

— Мам, там про все кошмары показывают.

Вся жизнь не слава богу. Стоило приехать домой, как выясняется, что родной брат, с которым мы были не разлей вода, ушел в Зону. А какого черта он туда поперся, одному богу известно. А тут еще долбанная контузия и падающее зрение. У меня и раньше зрение было не ахти, и ценили меня в отряде за отменный слух и внимательность, а так же за отличную реакцию, но теперь, после того взрыва, приходится носить очки все время. Линзы военный, а потом и гражданский врач запретили носить напрочь. А раз уж у нас сразу два разных врача дали одинаковый диагноз, что теоретически невозможно, то стоило поверить. И я поверил. И как только меня отправили домой по понятным причинам, я проверил зрение и купил очки. Такие, чтобы не слетели при подвижном образе жизни. Например, при беге или прыжках. Или походе в Зону…

— Смотри мне в глаза, когда я с тобой разговариваю! — крикнула мне мать, когда я прошел мимо нее к двери.

Я обернулся и посмотрел ей в глаза.

— Мама, я найду брата, обдеру ему уши и верну домой, обещаю, — тихо сказал я. — А тебе приказываю не волноваться. Буду звонить или писать, как смогу, поняла? Все будет хорошо. А я пойду, надо к поездке подготовиться.

Мать меня больше не удерживала. Поняла лишь, что только я и смогу вернуть домой старшего. И помогла собраться и много чего сказала вслед, но не плакала. Вот уж героическая женщина. Ее последние слова долго еще крутились в голове…

«Удачи, сынок».

Сейчас…

Тогда я себе не представлял, что такое Зона. Нас, десантников, сюда не посылали, благо в мире и без Зоны проблем было до хрена, а Россия с проблемами в мире была всегда тесно связана. Нас отправили в Африку, как миротворцев. Нет, мира мы туда не принесли. Зато многие нашли смерть, и половина моих товарищей по службе.

Я сидел, привалившись к стене одного дома. Под боком лежал мой рюкзак, в который я упаковал пару банок тушенки, воду, аптечку и еще кое-что, по мелочи. Из оружия у меня был лишь один «макаров», патроны к нему лежали в коробочке том же рюкзаке, да еще несколько патронов в кармане. По совету Федяя в другом кармане у меня были болты на всякий случай.

Ни детектора аномалий, ни счетчика Гейгера у меня не было. Никакой брони, снаряжения. Была лишь плотная куртка с капюшоном, рубашка под ней, футболка под ней, черные джинсы и армейские ботинки-берцы. Ну и жетон с шестизначным номером. Вот так вот отправился на поиски брата.

Надо будет купить ПДА, детекторы, противогаз… Надо было еще на Большой земле брать, здесь могут втюхать либо какое-нибудь фуфло, либо взять втридорога.

Я замечал взгляды некоторых сталкеров-новичков, из разряда тех людей, что считают очкариков людьми слабыми и вообще второго сорта. Было интересно, чтобы они сказали, если бы встретились со мной в драке. Я не хвалюсь, просто нас в десантуре муштровали так, что теперь тело само реагирует на угрозу, а уж потом — дело техники. Впрочем, я и в школе не обижался на некоторые издевки со стороны одноклассников, поэтому издевки переходили в дружеские шутки, и проблем у меня никогда не было.

Но тут, в Зоне, лишь бы не получить погоняло, связанное с очками, а то тот же Федяй уже начал посмеиваться.

Прямо передо мной вырос среднего роста мужик в сталкерском комбинезоне. Ему было лет под тридцать, и он не производил впечатления зеленого новичка. Это был сталкер по кличке Волк.

— Эй, это ты Водолаз, о котором сказал Федяй?

Все-таки докатилось до него прозвище. Пришлось кивнуть.

— Давай, поднимайся, пойдем к Сидоровичу, поговорим.

Я удивился. Так быстро? И чем же вызван такой интерес со стороны известного по ту сторону Периметра барыги и опытного сталкера, который лично вымуштровал не один десяток новичков?

— Я что-то сделал не так? — поинтересовался я.

— Все так, не боись, — улыбнулся Волк.

Я встал на ноги, закинул рюкзак на плечо. Посмотрел на сталкера, мол, веди. Волк был ниже меня, смотрел в глаза, снизу вверх. Он не внушал особой опасности, но уж я-то знал, что внешность часто бывает обманчивой.

— Ты служил? — спросил Волк, идя к выходу из деревни.

— Как узнал? — поинтересовался я, украдкой оглядываясь.

— Держишься особняком, как многие, кто вернулся из армии. Еще Федяй сказал, что ты четко выполнял приказы, а это уже говорит кое о чем. Те же новички, — Волк кивнул в сторону толпы молодняка, — даже оружия держать не умеют. Конечно, те, кто из армии, а в последнее время много таких, сюда сразу приходят, идиоты.

Я не обратил внимания на его слова, хотя последнее относилось и ко мне. Но я сюда не за деньгами и не за острыми ощущениями, а за братом пришел.

Мы прошли мимо часового, уже начавшего клевать носом. Волк отвесил ему оплеуху и прикрикнул на него, погрозив в следующий раз выставить на ночное дежурство. Вообще, Волк им не командир, просто он единственный, кто организовал здесь какое-то подобие порядка и поддерживает его уже в течение нескольких лет. А новички ему доверяют, все-таки он — лидер.

Вход в подвал, в котором безвылазно обитал Сидорович, находился в нескольких метрах от лагеря. Две железные двери были открыты, и мы пошли вниз по лестнице. Она была тускло освещена парой лампочек.

Пройдя два поворота, мы оказались перед массивной железной дверью с автоматическим замком. На стене у двери висел интерком, из которого раздался хрипловатый, чуть измененный помехами, голос барыги:

— Ну, кто там еще?

Судя по голосу, торговец был недоволен. Мне не понравилась идея маячить у поддатого и недовольного барыги, но Волк нажал на кнопку на интеркоме и произнес:

— Открывай, Сидорович, тут этот Водолаз пришел.

— Из Дитяток который? — переспросил голос, после короткого раздумья.

— Он самый, — подтвердил сталкер.

Замок в двери щелкнул и она открылась. Волк слегка подтолкнул меня внутрь, и я зашел в логово барыги.

Это было довольно приличное помещение, метров десять в длину, и три в ширину. Служебное помещение было огорожено от покупателей стенкой. Сразу за стенкой стоял стол с ноутбуком, а позади стеллажи с товарами. Сам хозяин выглядел довольно солидно и харизматично: чуть полноват, чуть лысоват, но взгляд его был хитрым и довольно-таки веселым. На вид ему было пятьдесят с хвостиком. Он взглянул на меня поверх круглых роговых очков и нажал на кнопку, от которой не убирал руки. Дверь позади нас снова закрылась.

Сидорович снял очки и отложил в сторону.

— Ну? — требовательно выдавил он.

— Что — ну? — не понял я. — Кто меня сюда привел?

— Вот этот сталкер, — ответил Сидорович. — Я никого не ждал.

— Сидорович, это он ищет брата, — пояснил Волк.

— Какого брата? А, этого ублюдка? Ну что ж, пусть ищет, плата та же, что ты его привел?

— Он не за тем фанатиком, а за своим братом. Его сюда Курильщик из «Берлоги» прислал.

— Ах, этот… — разочарованно протянул торговец. — Ну что, садитесь что ли, говорить будем.

Мы уселись на жесткие стулья, стоявшие напротив стола, за которым расположился Сидорович. Нас от него отделяла лишь тонкая перегородка, в которой была дверь.

— Ты Миронов, да? — спросил Сидорович.

Я кивнул.

— Брата ищешь, значит… Фотка его есть?

Я вытащил из внутреннего кармана фотографию своего брата.

— Хорош, — усмехнулся Сидорович. — Был он у меня, пару месяцев назад. — Сидорович поскреб жесткую щетину на щеке. — Дай-ка припомню… Ага, точно был, даже помню, как звали и какие планы строил. Живой он еще, насколько знаю.

— Где он? — быстро спросил я. И осекся под хитрым взглядом торговца.

— Извини, парень, память моя уже дряхлая совсем, забыл снова.

— Сколько? — прямо спросил я, поняв, на что намекает барыга.

— Пару заданий для меня выполнишь, — ответил Сидорович, не задумываясь. — Ты парень новый, о Зоне не знаешь ничего, но здесь, на Кордоне, еще не совсем от Большой земли отвыкли. Аномалий здесь немного, проводник-то тебе небось не нужен будет. В общем, надо одного сталкера проучить.

— Сильно?

— Можешь не убивать. Но принесешь мне то, что я скажу.

— Что же это?

— Его КПК. Парень украл кой-какую инфу у меня, не спрашивай, как он это сделал, самому от этого не по себе, а вот проучить его за это надо. Инфу-то он пока не расшифровал, но много времени ему на это не потребуется.

— Что за инфа? — брякнул я.

— Не твое дело, — разозлился торговец. — Ты за дело берешься?

— Мне сначала знать бы, кто он такой, да где его искать.

— Не боись, он пределы Кордона не покидал, — нахмурился Сидорович. — У тебя у самого КПК есть?

Я помотал головой.

— У меня завалялся тут один комп, дам тебе, так и быть. Отмечу КПК этого скотины у тебя на карте, будешь искать. Если вернешься, комп оставишь себе, а я тебе подкину кой-какую инфу о твоем брате.

— И детектор аномалий со счетчиком Гейгера сверху, — добавил я.

Сидорович внимательно глядел на меня секунду-другую, мне показалось, что он щас наорет и прогонит меня вон, но он вдруг сказал:

— Идет.

Торговец начал копаться в ящике стола. Я глянул на Волка, тот ободряюще улыбнулся и кивнул, мол, так держать. Сидорович наконец протянул мне старенький и потрепанный комп.

— Если будет тормозить, стукни по экрану, — серьезно сказал он.

— Ты не мог мне что-нить нормальное подобрать? — усмехнулся я, продев руку в браслет ПДА.

— Жалко расставаться с хорошим товаром, вдруг ты подохнешь сразу, — честно сказал Сидорович.

— Ну ты и барыга, — усмехнулся я, включая комп. На поцарапанном экране появилась надпись «Здарова, Ведьмак». Сидорович, видимо, заметил мой удивленный взгляд и пояснил:

— ПДА такому сталкеру принадлежал, Ведьмак его звали. Жаль мужика, хорошим охотником был, да вот последний заказ его съел. А с компа эта надпись не убирается, так что потерпи.

Вот барыга, а? Всучил мне ПДА покойника.

— Ты не смотри, что комп старый, он видит любой ПДА в пределах километров пяти. Иди на восток, в бар «Сундук», что южнее Темной Долины… Ну, в смысле, в сторону Городища, если так проще. Твой КПК не видно ни на каких радарах, над этим предыдущий владелец компа постарался. А как поймаешь сигнал компа этого мужика, он у тебя на карте фиолетовой точкой отметится, это доступно?

— Вполне, — кивнул я, разбираясь с КПК. В принципе, вещь не сложная. Для меня устройство стиральной машины гораздо сложнее, чем компьютера или такого вот наладонника.

— Пушка у тебя есть, если что? — спросил Сидорович.

— Есть. — Я показал «макаров» торговцу.

— Ну, тебе хватит. Обращаться хоть умеешь? А то прижмет тебя пара слепышей, а ты отбиться не сможешь.

— Как его звать и как далеко он мог уйти?

— Звать его Буржуем, и вряд ли он далеко ушел. Дыхалка у него слабая, а по Зоне ходить толком не научился. Небось догонишь скоро. Давай, поторопись.

Я кивнул и пошел к двери. Сидорович пожелал мне удачи, Волк похлопал по спине и остался сидеть у Сидоровича. Дверь передо мной открылась, и я вышел.

Прежде чем дверь закрылась, я услышал, слова Сидоровича:

— Посмотрим, что из младшего получится.

Не знаю, специально ли он сказал это, или думал, что последние слова я не услышу, но эта фраза добавила во мне решимости. Я вышел из бункера и направился в сторону Городища. Глянул на карту и обомлел. Фиолетовая точка ярко выделялась на карте. Я приблизил спутниковую карту. ПДА Буржуя находился всего в паре километрах от лагеря, на старом АТП. Около фиолетовой точки было еще несколько желтых меток. Я нажал на одну кнопку с надписью «Помощь». На экране появилось несколько надписей на русском. Я прочитал и усмехнулся.

Бывший владелец КПК оставил мне неплохую вещь. Для каждой группировки Зоны он поставил точки определенного цвета. Даже нейтралы и бандиты имели собственный серый цвет на карте. Тот мужик, Ведьмак, крутым сталкером был, видимо. Пусть земля ему будет пухом, если его вообще хоронили.

Бандюганов там было пятеро, если верить карте. Но верить ей все же было опасно, потому что вполне могло быть и больше бандитов, просто их компы отключены. Надо только решить, что делать с этим Буржуем. Хотя не слишком рано ли я начал решать? Надо бы сначала найти его. Я слыхал о бандитах в Зоне, и о том, что они могут просто так пристрелить одиночку, даже не сказав ни слова. А значит, и мне придется постреляться. Взять с собой помощь? Но кто со мной пойдет? Деньги у меня есть, но они еще понадобятся в будущем.

Хотя был один вариант.

Карташ сидел в толпе новичков и слушал байку какого-то щуплого паренька, который отчаянно жестикулировал и заикался. Я похлопал его по плечу и сказал:

— Сань, поговорить надо.

— Чего, Леха? — удивился Карташ.

Друг друга мы еще называли по именам, хотя все сталкеры пользовались кличками. Но я не был сталкером и не собирался им становиться.

— Ты стрелять умеешь? — прямо спросил я, отведя его в сторону.

— Умею, но очень плохо, — честно признался Карташ.

— А в людей? — уточнил я.

— Никогда не стг’елял. — Саня побледнел. — А что?

— В общем, я больше никого тут не знаю, только тебя. Мне нужна помощь.

— От меня? — удивился Карташ. — Я в людей никогда не стг’елял.

— Это легко, — заверил я его. — Вдавливаешь спусковой крючок и все.

— Нет, ты не понимаешь… Это же убийство!

Я положил ему руки на плечи и, глядя ему в глаза, сказал:

— Все, Сань, привыкай. Это Зона, здесь нет убийств, здесь есть лишь выживание. Если не ты убьешь, то убьют тебя, ты понял? — Наверное, интересно было наблюдать, как один новичок учит другого выживанию в Зоне. Я говорил лишь то, что говорили нам, когда отправляли в Африку. Когда я первый раз убил человека, у меня просто не было времени удивляться и задумываться о содеянном. Тогда в кровь ударил адреналин, вокруг рвались бомбы и гранаты, а на руках истекал кровью друг… поэтому я не успел подумать, что сделал, выпустив весь магазин в чертового террориста.

Карташ кивнул, но не слишком уверенно. Ничего, надеюсь, тебе и не придется убивать. Я не люблю убивать, просто тогда, на абсолютно не нужной нам войне отдали такой приказ, и я его выполнял.

— Отлично, — похвалил я. — Надеюсь, все же тебе не придется их убивать. Если что, просто прострелишь руку или ногу, хорошо? — Саня вновь кивнул. — Спасибо, я знал, что могу тебе доверять. Выходим сейчас. Собирай вещи.

Я шел впереди, на всякий случай кидая болты перед собой. Немного посветило солнце, но тут же скрылось за хмурыми облаками. Пистолет я держал в одной руке, а другой кидал болты. Иногда поглядывал на КПК, никуда не пропал ли ПДА Буржуя. Шли быстро, и скоро стали подходить к заброшенному АТП, теперь служившему обиталищем для бандитов и одиночек.

Я крадучись пошел к АТП, махнув рукой Карташу, чтобы так же следовал за мной. Мы тихо подошли к дыре в заборе, окружавшем комплекс. Сам комплекс небольшой, состоит из двух больших зданий и боксов с техникой. В одном из зданий горел костер.

Я лишь подивился нерасторопности бандитов. Даже не выставили охраны. Здесь! В Зоне! Вот уж глупость.

Я быстро преодолел три метра, отделявшие забор от стены здания, и прислонился к стене. Затем пролез Саня и присоединился ко мне. Я заглянул в широкий дверной проход, из которого доносился чей-то прокуренный голос, потом оттуда донеслось громкое ржание. Я подошел к другому краю и заглянул за угол.

— Внутри здесь трое, — тихим шепотом сказал я Карташу. — Снаружи, у грузовика, еще один. У КПП один стоит. Придурки, дыру в заборе тоже охранять надо. Итак, план…

— Эй, алле, вы кто такие?! — оборвал меня грубый голос и тут же крикнул: — Пацаны, сюда фраера подкатили!

Я рефлекторно выстрелил в него. Пуля из «макарова» прервала крик бандита, и тот рухнул на землю. Я пожалел о том, что у меня не ПБ или просто нет глушителя для пистолета. Так бы по-тихому их…

Крик бандюгана привлек братков. Двое выбежали оттуда же, откуда вышел первый, и вскинули стволы обрезов. Я толкнул Карташа за угол и сам еле успел скрыться от разлетающейся из четырех стволов картечи. Я выглянул и двумя выстрелами уложил обоих. Я схватил растерянного Карташа за плечо и потащил обратно за угол. К нам уже бежали еще двое бандитов.

Я толкнул Саню в здание, в котором горел костер, и стал ждать бандитов. Один рухнул в дверях, получив две пули в грудь, а второй успел юркнуть за стену. Мы оба выжидали. Я держал дверной проем на прицеле и ждал. Наконец, у бандита не выдержали нервы, и он заглянул внутрь. Я тут же несколько раз вдавил спусковой крючок, и бандит рухнул на землю, забрызгав ее кровью и мозгами. Я сплюнул от омерзения, быстро огляделся, на автомате вытащив магазин и всунув несколько патронов в обойму.

Я пересек комнату, прошел мимо лестницы на чердак. В углу была огромная дыра от пола до потолка, я и выглянул в нее. Как и думал, на АТП было больше пяти бандитов. Из противоположного здания тут же затараторила МР-5, и я юркнул за стену. Карташ был ошарашен, все же мои слова на него не подействовали совсем. Бедняга не то что сам убить человека не смог, он видеть, как другие убивают не мог. Ниче, пообвыкнется со временем.

Пули застучали о кирпичную стену, за которую я спрятался. Бандит сидел на крыше, к которой была приставлена лестница. Между его зданием и тем, в котором засели мы, стоял ржавый «ЗИЛ». Я только успел подумать о том, чтобы перебежать за грузовик, как рядом что-то стукнуло. В сердце екнуло, еще что-то там оборвалось…

Я прыгнул на пол вместе с оглушительным взрывом «эргэдэшки». Уши будто заложило толстым слоем ваты, перед глазами поплыло… куда-то не туда. Спустя полминуты я понял, что меня кто-то куда-то тащит. Соображалка категорически отказывалась работать, но каким-то образом я подумал о том, что вот так глупо оборвались мои поиски. Даже обидно стало.

Затем меня перестали тащить, и я уставился в небо. Пошевелить хотя бы пальцем было затруднительно. В ушах стоял такой звон, что я даже не пытался что-нибудь расслышать. Перед глазами стояла пелена, сквозь которую я расплывчато видел потолок. Виски сдавливала тупая боль, будто в них вбили толстый стержень и делали это по крайней мере часа два.

Через какое-то время перед глазами появилось хмурое лицо какого-то сталкера. Прищурившись и какое-то время подумав, я понял, что где-то его уже видел. Ну еще бы, ведь это Волк!

Сталкер что-то произнес, чего я не услышал, потом помог мне усесться, привалившись спиной к стене. Он что-то вколол мне в шею из маленького шприца, и вдруг ощущение нереальности улетучилось.

— В порядке, Рембо? — усмехнулся Волк, осматривая меня. Я с трудом кивнул. — Проверочку ты, можно сказать, прошел, если бы так глупо не попался на этой гранате. Ну ничего, жить будешь, и то хорошо.

— Как ты… — хрипло начал я, но Волк меня перебил:

— Мы с парой новичков шли сюда, другим путем. А вы с Карташом молодцы, пятерых сами прикончили, а мы с мужиками подорвались и остальных зачистили. Ну, Рембо, прямо не знаю, что сказать, удивил ты меня. Думал, пристрелят сразу.

— Постой… это была просто проверка?

— Ну да, — кивнул Волк. — Хотя даже три в одном. Проверка, поиск КПК Сидоровича и зачистка АТП от бандитов. Сидорович имеет планы на это место, да и я тоже.

Вот уроды, но что толку от моих обид?

— Значит, проверка, — повторил я. — Значит, этот барыга задолжал мне кой-какую сумму денег за зачистку. Он ведь платит вам? И мне заплатит…

— Заплатит, вояка, — усмехнулся Волк. — Иди, вещи убитых тобой теперь твои.

Я кивнул и поднялся на ноги. Волк вколол мне противошоковый препарат, так что отошел от контузии я быстро. Надо, мои очки прошли тест-драйв. Не слетели после прыжка на пол. Я принялся обыскивать тела убитых мною бандитов. Угрызений совести я не чувствовал. Может, от вколотого Волком, а может, просто привык еще в Африке.

Я заметил Карташа; он сидел возле забора снаружи. Сидел какой-то подавленный. Где он был, когда рванула граната? Он был в другой комнате, так что вряд ли его потрепало как меня.

— Сань, ты чего такой загруженный? — спросил я, проверяя карманы первого бандита. Карташ не отвечал.

Надо же, все горе-бандиты были одеты одинаково, словно по уставу. Хотя нет, полоски на штанах-трениках разные, зато вот легкие черные куртки с капюшонами одинаковые. Рюкзаков у них не было, но я разжился парой обрезов и тремя «стечкиными». Еще у одного был БП, что тоже неплохо. У одного был пояс-патронташ с патронами для ружья, и этот пояс я прихватил. А что, удобно.

Я положил найденное оружие в рюкзак, только обрез охотничьего ружья-вертикалки и один «стечкин» оставил. Пистолет нашел свое место в набедренной кобуре, а обрез положил в специальную сумку для него, которую перекинул через плечо. Бандиты не такие уж и глупые, все-таки знают, как сделать так, чтобы оружие можно было достать быстрее и носить удобнее.

Кроме оружия я добыл пару бутылок «Столичной» и две банки тушенки с еще не истекшим сроком годности, что было уже хорошо. Консервы и водка тоже нашли свое место в рюкзаке.

Напоследок я проверил КПК бандитов. У двоих обнаружились нычки. Причем один бандит сделал нычку прямо здесь, на АТП. Подпись «Долбаный склероз дастал спрятал пару побрякушек в боксах под зилом». Содержание и ошибки я оставил в первоначальном варианте, так как написал бывший владелец компа. Чтобы не привлекать внимания, сейчас к нычке не пойду, запалят — начнутся расспросы. Посмотрю, что там, когда народу поменьше будет. Еще одна нычка была где-то на Свалке, а туда мне еще как пешком до Америки, и это еще в лучшем случае.

— Эй, вояка, готов идти? — спросил Волк, подходя ко мне. Я глянул на него. — Сидорович ждет свой КПК.

Сталкер протянул мне этот заветный комп, за которым меня и отправили. Я взял ПДА Буржуя и кивнул в знак благодарности. Волк отмахнулся, мол, кто кого еще благодарить за АТП должен.

— Значит, все-таки про КПК — правда? — поинтересовался я. — Или Сидорович придумал это так, для виду?

— Буржуй правда у него кой-какую инфу стырил. Например, о его делах, о которых никто, а особенно вояки и правительство, знать не должен.

— Значит, я круто спас сидоровскую задницу?

— Мягко говоря — да, — кивнул Волк. — Давай, выходим. Эй, Карташ!

Саня глянул на него, будто в первый раз увидел.

— Давай поднимайся, уходим отсюда. Мы такой шум подняли, наверняка вояки сюда нагрянут.

Корташ непонимающе моргнул. Волк глянул на меня и тихо спросил:

— Он что, того?

Я пожал плечами. Вряд ли Санька контузило так, что он ни хрена очухаться не может. Я подошел к новичку и слегка потряс его за плечи.

— Ты че, Сань?

— Я… никогда г’аньше не убивал людей… — прокартавил Карташ.

— Ты и щас никого не убил, — напомнил я. Или все же убил?

— Я пг’истг’елил одного, — отозвался Саня. — Того, котог’ый тебе гг’анату бг’осил…

О, уже прогресс! Или деградация? Скорее, второе, и скорее, у меня. Поощряю убийства, докатился.

— Он вбежал в то здание, где ты упал на пол, а я вскинул пистолет и… — Карташ вытянул руку, сделал подобие пистолета и изобразил выстрел.

— Спасибо, Сань, — поблагодарил я. А он действительно спас меня, тот бандюган мог меня запросто пристрелить. Все идет не так хорошо, как хотелось бы. — Вставай, пойдем.

Недолго думая, я отдал второй обрез Карташу и немного патронов к нему. Сидоровичу я вряд ли продам ружье, а так хотя бы будет польза от обреза. И от Карташа тоже.

Мы все вернулись в лагерь новичков, и Волк тут же потащил меня к Сидоровичу. На этот раз барыга был рад меня видеть.

— Вот твой КПК, Сидорович, а с тебя награда за все, — сказал я, протягивая ему комп Буржуя.

— Во-первых, Степан Сидорович, — вспыхнул торговец, — а во-вторых, за что это — все?

— Не притворяйся, Сидорович, ты знаешь! — повысил голос я, отдернув руку с КПК Буржуя. — Кто для тебя АТП зачистил?

— Волк и его парни, — ответил барыга, хитро ухмыляясь. Он уже руку протянул и теперь нетерпеливо махал ею, мол, давай КПК. Вот жук!

— Твой комп с ценной инфой рискует оказаться у вояк, — будничным тоном сообщил я, не спеша отдавать ему комп.

— Ты не посмеешь! — стремительно побледнел торговец.

— Уверен? — уточнил я, убирая комп в карман.

— Эй, ладно, твой детектор и пять тысяч сверху! — недовольно сказал Сидорович и выудил из-за стола странный металлический прибор размером с мобильный телефон с широким экраном. — Хороший детектор, на прошлой неделе появился у меня. Аномалии на расстоянии десяти метров видит, счетчик Гейгера, дозиметр, детектор живых форм — все, что надо есть. Вот, есть экран, на нем изображение местности и красным подсвечиваются аномалии. Если включишь ДЖФ, аномалии показывать не будет, зато любых тварей покажет, будь то человек, будь то лошадь. Для тебя — даже две батареи для него дам, — ухмыльнулся Сидорович и положил на стол детектор и перетянутую резинкой пачку денег.

Я довольно усмехнулся и положил на стол его комп, а сам забрал свои деньги и детектор.

— Батареи забыл, Степан Сидорович, — вновь будничным тоном напомнил я. Сидорович ухмыльнулся и кинул на стол две мощные батареи, какие стали производить неизвестные умельцы специально для таких вот приборов для обнаружения аномальной активности в Зоне.

Я кивнул и уселся на стул, глядя на Сидоровича. Имитируя его, я бросил:

— Ну?

Сидорович совсем уж побледнел. Потом покраснел и рыкнул:

— Ну, чего еще?

— Инфа о моем брате, вот чего, — напомнил я.

— Бляха-муха, че ж ты такой нудный? Я тут разузнавал о братишке твоем, живой он еще, это возможно. Только водится он в таких местах, куда молодняку вроде тебя ходить вредно. Сам-то он пришел в Зону где-то пару-тройку месяцев назад, сам вроде еще должен при виде кровососа на горшок ходить, да вот понравился он Зоне. В общем, на севере он ходит, севернее Саркофага даже. А там только Чистилище, Северный Кордон и смерть.

— И какого хрена он там делает?

— А вот у хрена и спроси! — вспыхнул Сидорович. — Не знаю, кой ляд ему там понадобился, но постараюсь узнать. Когда я его знал, его звали Серым и был он не глуп, только слишком самоуверен. Бредил Монолитом и другими сказками. Я тебе лишь скажу, не надо искать его, возвращайся домой, хватит поисков.

— Во-первых, я не привык отступать, — начал я, глядя ему в глаза. — Во-вторых, я уже приобрел детектор и ПДА, так что не могу уйти. Ты лучше скажи, как ты раздобыл эту информацию.

— Сразу предупреждаю, инфа эта старая, ей уже месяц, наверное, — сказал Сидорович. — Была там одна лаборатория, о ней мало кому известно. После аварии на ней жуткие дела стали твориться, но один клан лабораторию зачистил и там обосновался. У них там целая военная база была, представляешь? Жилые помещение, оружейки, лаборатории — и все под землей. А снаружи у них бар был, назывался «Олимп». Тусовались там самые опытные сталкеры, старожилы! Но месяц назад связь с ними прервалась, а Чистилище стало совсем опасным. Насколько я знаю, брат твой там в это время и был. Больше никто не видел тех сталкеров, что уходили туда. Так что лучше иди домой. Во-первых, до Зимовища, где находятся лаборатории, есть три пути, и все гиблые. Самая верная смерть — выйти из Зоны, и идти на север вдоль Периметра. Только там никто в Зону не ходит, они не такие идиоты, чтобы переть через натовский Кордон. Второй путь — через Сердце Зоны, а это страшнее в сотню раз. Но будь у меня выбор, идти через АЭС или Мертвый край, что расположен как раз за рекой, то я бы выбрал АЭС не раздумывая. Оттуда хотя бы люди иногда возвращались… людьми, а не снорками.

Глава 2 — Кордон: Ночная прогулка

Я не знал, что мне делать. Я хотел найти брата или хотя бы узнать что с ним случилось. Но я катастрофически хотел жить. А если вам двадцать один год, вы жить не хотите? Я только вернулся из армии, где отслужил три года. Служба прошла почти спокойно, но когда мне оставалось всего каких-то полгода, а по сравнению с тремя годами это малость, нас отправили в эту чертову среднюю Африку, где бушевала гражданская война. Миротворцы… Там мы провели два кошмарных месяца, многие были убиты лишь потому что не могли выстрелить в ребенка… а обученный убивать ребенок выпускал всю очередь из АКМа в голову миротворца…

Да, я не дослужил каких-то три месяца в армии. Получил «Героя России» и отправился домой с тяжелой степенью контузии. Отошел от войны быстро, но весть о брате полностью выбросила из головы мысли о спокойной жизни на гражданке…

Я улыбнулся, вспомнив, как я вообще попал в армию. Да по глупости. Школу я закончил рано, в шестнадцать. Ну вот так вот получилось, пошел в школу рано, перепрыгнул через класс, это не страшно. И в шестнадцать поступил в институт. В восемнадцать вылетел из него по глупости, и тут же попал под призыв. Отец постарался, чтобы меня взяли в десантуру, как когда-то его самого… Да, мы дебоширили, но меру знали.

Передо мной все дороги были открыты, а институт с радостью взял бы меня обратно, с медалькой-то… Да вот не пошел я проситься в институт, а пришел в Зону искать старшего братца…

От раздумий меня оторвал голос Карташа:

— Ну че задумался, Леха?

Я помотал головой, дескать, так, ни о чем. Я сидел на скамейке возле входа в деревню. В одном из домов здесь была кухня, где орудовал Повар. В остальных домах «жили» сталкеры. Было электричество, водопровод, взявшиеся неизвестно откуда, сюда натащили старые, скрипучие раскладушки и койки, в общем, жить для начала можно. Конечно, не комнаты в барах Зоны, но жить можно. Как в общаге. Только каждый сам за себя.

— Ничего, — ответил я. — О прошлой жизни вспоминаю. Вот скажи, ты зачем в Зону поперся?

— Мать болеет, а денег на нужные лекаг’ства нет, — ответил Карташ. — Я говог’ил, что из института меня выпег’ли, а без толкового обг’азования в Г’оссии не заг’аботаешь.

От его картавости чуть ли не слезы на глаза наворачивались, но мне было не смешно. Я много слышал о Зоне и сам бы сюда не пришел, если бы не обстоятельства.

— И кто же тебе посоветовал прийти сюда?

— Я слышал, что ученые откг’ыли какой-то целебный агт’ефакт, — пояснил Саня.

Надо же, он пришел сюда не ради наживы, а ради того чтоб помочь матери. И он думает, что ему удастся не только выжить и найти артефакт, но еще и переправить его куда надо. То есть в Москву. Я незаметно усмехнулся, но промолчал, зачем гробить надежду парня?

— А ты знаешь, что это за артефакт? — поинтересовался я.

— Какое-то замудг’енное научное название… не помню… — вздохнул Карташ.

Да-а… Что еще можно сказать о человеке, который ищет сам не зная что, да еще не знает где и как искать, и как при этом не умереть. В принципе, я сейчас такой же искатель, за исключением того, что я знаю, где то место находится. Но от этого легче не становится.

— Ты его найдешь, — твердо сказал я. По-крайней мере, хотелось в это верить.

— Спасибо за то, что вег’ишь, — улыбнулся Карташ. — Завтг’а пойду в пег’вую ходку за аг’тефактами.

— Да не за что, — усмехнулся я. — Верить можно сколько угодно и во что угодно.

— Ладно, пойду я дг’ыхнуть, — сказал Саня. — Волк сказал, что полностью свободен дом у входа в дег’евню.

— Валяй, — бросил я ему вслед.

А я пока не хотел спать. Сегодня был очень насыщенный день, но спать не хотелось. Я еще немного посидел, по совету Волка выпил немного водочки, как он выразился «приглушить радионуклиды». В голову немного вдарило, но не настолько, чтобы я начал буянить. Хотя военные врачи ясно запретили мне пить после контузии.

Вдруг я поднялся на ноги, неожиданно для самого себя. Или все-таки вдарила в сознание?

Я осторожно миновал засыпающего часового и вышел из лагеря, скрывшись во тьме. Костер в центре уже затухал, из деревни меня наверняка уже не было видно.

Я достал из сумки обрез, зарядил, поправил новый рюкзак за спиной. Глянул на ПДА, поправил детектор, прицепленный на ремень на поясе, и пошел на север. В левой руке я держал мощный фонарь, в правой держал двустволку. Знал ведь, что если встречу кого-нибудь, фонарь придется выбросить и перезаряжать. А может и вообще не перезаряжать, а все бросить, чтобы ногам легче было убегать.

Блин, все-таки я пьян! Надо слушать врачей хоть иногда. Видал я людей после контузий, когда они выпивали. Таким людям (видимо уже и мне) вообще пить противопоказано, даже в малых дозах. Мысли такие дурные лезут, хорошо хоть не путаются, и ноги не спотыкаются. Ха, да в пьяном виде я, может, и буду буянить, но уж стрелять и бегать я буду еще похлеще трезвого.

Вокруг была необъятная тьма, которую еле пробивал луч фонарика. Мертвая тишина стояла вокруг, стихли давно уже разговоры сталкеров в лагере да музыка гитары, передаваемой по кругу. Резко хрустнула ветка рядом, из кустов с другой стороны раздался шорох. Сердце поспешило ретироваться в пятки, но луч фонаря вырвал из тьмы маленькую такую облезлую крысу, шуршавшую в кустах. Крыса заглянула прямо мне в глаза, щурясь от ослепительного света фонаря, и сердито пискнула. Хотя почему это я решил, что сердито? В любом случае крыса повернулась и скрылась в кустах, махнув на прощание хвостом.

Я перевел дух и медленно пошел дальше. Фонарь выхватывал из тьмы деревья, кусты, пока все было спокойно, если может вообще такая прогулка по лесу Зоны быть спокойной. Не знаю, в чем именно было дело, но сознание обволакивал нечеловеческий страх; никогда со мной раньше такого не было. Ни на войне, ни когда лежал в больнице после нее.

Еще шаг и еще…

В метре от меня испуганно каркнула ворона, сорвавшись с ветки. Я со страху чуть не пальнул в нее из обоих стволов, потом попытался улыбнуться, но улыбка отчаянно не хотела лезть на лицо, поэтому получилась какой-то натянутой. Ничего, сказал я себе, это всего лишь ворона. А когда ты кровососа встретишь, ты со страху подохнешь, Миронов?

Так, главное не бояться, снова сказал я себе. Это просто. Миронов, ты войну прошел, десятки трупов видел, сколько товарищей потерял? Это всего лишь тьма, ты не должен ее бояться.

С другой стороны эта тьма была необычной, она была повсюду, ни один фонарь не мог пробить ее…

— Развлекаешься? — неожиданно раздался голос за спиной.

Я обернулся, два ствола плавно взметнулись вверх, а когда я развернулся, стремительно опустились вниз, глядя прямо в грудь человека в болотного цвета комбинезоне.

— Тихо-тихо, мужик, — сказал Волк, поднимая руки. — Опусти пушку.

Я секунду-другую еще стоял, переваривая его слова. Наконец Волк развеял мои сомнения, легонько опустив ладонью обрез.

— Это я, Волк, — напомнил сталкер, — помнишь меня?

— Волчара, — протянул я, придя в себя.

— Да-да, Волчара, — улыбнулся Волк. — Ты куда это собрался? Неужели все-таки пошел брата искать?

— Что же я, совсем дебил? — спросил я, оглядываясь. Было не по себе. — Я на АТП иду.

— На ночь глядя? — подозрительно прищурился Волк. — Что там потерял?

— Это мое дело, — уклончиво ответил я. — Слушай, ты мне кто? Какая тебе разница, в какую аномалию я попаду?

— Большая разница, — серьезно ответил сталкер. — Если попадешь в «Электру», может получиться неплохой «бенгальский огонек», а если попадешь в какую-нибудь «Воронку», то мне «медуза» на хрен не нужна.

— Чего? — только и спросил я, непонятливо глядя на него.

— Не грузись, а отвечай, какого черта ты вышел из лагеря.

— По своим делам.

— Свои дела делают в сортире, у нас тут цивилизация. Мало ли на кого ты работаешь, может, ты из бандюганов, а может, вояка подосланный. Прыткий слишком.

Дуло укороченного «калаша» почти уставилось мне в живот. Два ствола обреза взметнулись и уставились в грудь Волку.

— Не делай глупостей, — предупредил сталкер.

— Это ты делаешь глупости, — ответил я. — Кому какое дело до того, кто куда уходит? Всем плевать. Разве не так?

— Так, — подтвердил Волк, опуская «калаш». — Эх, ладно, иди куда хочешь. В аду припомни старину Волка.

Сталкер развернулся и ушел обратно. Тьма быстро скрыла его силуэт. Я посветил фонарем в то место, где он скрылся. Как не бывало сталкера.

Я сплюнул и снова пошел на север. Я ему не врал, я действительно шел на АТП. Потому что именно сейчас мне взбрело на пьяную голову идти посмотреть что там за побрякушки хранятся «в боксах под ЗИЛом». А еще я хотел пройтись, но поставил крест на таких вот прогулках.

На фоне темного неба и холмов нарисовались здания АТП. Я остановился, глянул на ПДА, потом посмотрел на экран детектора, включив ДЖФ. Там никого не было, если верить электронике. Я перехватил обрез покрепче и пошел дальше. Вокруг были лишь крысы, которые заполонили АТП. И откуда столько набежало? В боксах было пусто, и поспешил проверить тайник.

Я вытащил большой металлический ящик из-под кузова и открыл. В ящике лежало несколько маленьких контейнеров, такие же я видел у некоторых сталкеров на поясах. Я взял один такой контейнер. В нем определенно что-то было. Только вот не разбираюсь я в артефактах. Их было всего шесть, но все полные, так что это можно считать неплохим уловом. Я положил контейнеры в рюкзак и задвинул ящик обратно под грузовик.

Снаружи все еще копошились крысы, но тут раздался еще один какой-то звук, не похожий на шуршание и писк. Сюда кто-то крался, причем не очень умело. Шаги приближались, я направил обрез в сторону выхода из боксов. Когда уже неизвестный должен был показаться, я готов был вдавить оба спусковых крючка. Но никого рядом не было. Я откровенно ничего не понял.

Неизвестный должен был стоять передо мной, но я по-прежнему видел лишь выход из боксов, да только теперь шаги сменились грузным прерывистым дыханием. Я чуть поводил фонариком из стороны в сторону и опешил. Луч слегка преломлялся по неизвестной причине.

Все произошло за несколько секунд и сильно удивиться я не успел. Из ниоткуда передо мной возник высокий сутулый человек… Вернее, человекообразный. Фигура — единственное, что связывало его с людьми. У рта было шесть щупалец, которые он тянул ко мне. Я машинально вдавил спуск, и два заряда дроби почти в упор отнесли его «хищника» обратно.

Я отбросил фонарик, левая рука сама потянулась к поясу-патронташу, выхватила два патрона, и я перезарядил обрез. Страх сковывал сознание, но полностью поддаваться ему я просто не мог себе позволить. Левой рукой я вытащил из кобуры «стечкин» и осторожно направился к выходу.

Я не верил, что «хищник» мог бы выжить после заряда дроби в голову, но страх нашептывал, что еще ничего не кончено, он рисовал еще таких тварей. Я попытался успокоиться, даже остановился для этого. Я прислушался. Снова были слышно только лишь шуршание копошащихся крыс.

Я снова пошел к выходу. Фонарь, который я отбросил, выключился, и шел я почти в темноте.

Я вышел из боксов и осмотрелся. Как и ожидал, тела мутанта нигде не было, значит, не убил. Надеюсь, хотя бы сильно покалечил. Настолько сильно, чтобы он не вернулся.

Но моим надеждам не суждено было сбыться — прямо передо мной вновь возникло чудище. Тяжелая лапа ударила меня в челюсть как раз в тот момент, когда я выпустил в тварь заряд дроби и пулю из «стечкина».

Бесчувственное тело мутанта отнесло назад, меня отбросило на землю. Обрез я выпустил из руки, но пистолет все еще крепко сжимал в левой руке. Я перекатился влево и вскочил на ноги, вскинув пистолет в левой руке. Слава богу или кто там еще отвечает за то, какими рождаются дети, я владел и правой и левой рукой одинаково, что часто помогало в жизни.

Тело мутанта неподвижно лежало на земле. Превозмогая отвращение, я осторожно двинулся к телу, держа мутанта на прицеле. Откуда такие твари берутся? Я на всякий случай выпустил пол-обоймы «стечкина» в уродливую голову твари. Та и так превратилась в кровавое месиво, но лучше убедиться, что тварь мертва.

Я облегченно вздохнул, убедившись, что мутант мертв. Планы на сегодня я выполнил. А именно, пересек Периметр, узнал кое-какую информацию о брате, вошел в доверие торговцу, достал хабар бандита. Можно было спокойно возвращаться в лагерь и переночевать. Но от мысли о том, что нужно снова идти по ночной Зоне, становилось не то что жутко, страх пробирал до костей. Вот уж не думал, что Зона заставит меня чего-либо бояться. Казалось, после войны перестаешь бояться смерти, становишься хладнокровнее. Хладнокровнее я стал, но одна только прогулка во тьме вызвала во мне столько эмоций, что я решил никуда не идти.

Решено, лучше переночевать здесь, на АТП. На втором этаже есть пара старых матрасов, я видел во время предыдущего посещения АТП. Бандитам же нужно тоже на чем-то спать. Лестница внутри здания обвалена, а если поднять деревянную лестницу, приставленную к крыше, то никакие твари сюда не залезут.

Я залез по деревянной лестнице на крышу пристройки, поднял ее наверх и зашел в небольшую комнатку, в которой стояли пара разрушенных тумбочек, лежали два матраса на полу, даже телик, который, впрочем не работал. В центре было выложенное кирпичами кострище. На всякий случай я проверил второй этаж. В соседней комнате, где когда-то была лестница вниз, стояли несколько больших зеленых ящиков, ныне пустых.

После проверки я устроился на одном матрасе, подложив рюкзак под голову. Под рукой положил обрез и пистолет. Было прохладно, но разводить костер я не решился. Я и так был целиком погружен в сомнения, спать или не спать? Действительно сложный вопрос. И все-таки отрубился я быстро.

Два месяца назад…

Мы с отрядом бежали как могли, нагруженные снарягой и амуницией. Рядом рвались гранаты, пули выбивали фонтанчики земли у ног, пот застилал глаза, ноги угрожали отвалиться, но страх смерти подгонял нас. Бежавший рядом Семенов свалился на землю — крупнокалиберная пуля из пулемета разнесла ему полчерепа.

Наконец я рухнул в спасительную траншею, вырытую нашими заботливыми нигерийскими друзьями из правительства. Следом за мной в траншею прыгнули еще трое. Из двадцати осталось всего четверо. Долбанные сектанты-революционеры сбили вертолеты, которые летели за нами. Пришлось бежать. Через холмы, под палящим солнцем и градом пуль преследовавших сектантов. Двадцать десантников против полусотни нигерийцев, которые эти места знают отлично, у которых были снайперки, а у нас лишь «калаши», два пулемета, да СВД, — это просто бойня. И дать им бой мы не могли, потому что знали, что нас перестреляют как щенков. И пришлось бежать до союзников.

— Товарищ младший сержант, что делать? — спросил рядовой Тихонов по кличке Тихоня.

Я осмотрел выживших. Раз уж обращается ко мне, значит, я теперь самый старший. Обоих старших сержантов и нашего капитана подкосил пулемет. Революционеры преследовали нас сначала пешком, а потом подключились две машины с пулеметами на крышах. Хорошо, что быстро ехать по холмам да горкам они не могли, но это их не остановило.

— У кого есть рация? — громко спросил я у своих. Те помотали головами.

Я спросил у командира отряда, есть ли у них рация. То ли мой английский слишком сильно хромал, то ли нигериец ничего не понимал, но к общему языку мы пришли только после того, как я начал отчаянно жестикулировать. Мог бы этого и не делать, связь у них все равно накрылась. Кстати, странно, что он меня не понял, насколько я знаю, их официальный язык — английский.

Лагерь находился в одной из многочисленных нигерийских деревушек, разграбленных бандитами или сектантами. Жителей в ней давно уже не было, лишь тела мужчин и стариков. Женщин и детей не было — либо сбежали, либо их увели. В любом случае долго они не проживут. Всюду были расставлены палатки, вооружена и экипирована нигерийская армия была неплохо, но все же справлялась с напастями ужасно. Именно поэтому нас отправили сюда.

Армия была малочисленна, было много дезертиров, которые уходили либо в ряды революционеров, либо присоединялись к партизанам, которые пытались воевать с отчаянными революционерами. И что еще хуже, те были вооружены достаточно хорошо, у многих отрядов сектантов было натовское оружие.

В лагере нам все же обеспечили связь с командованием. Ничего хорошего я снова не узнал. Только то, что к нам трудно пробиться. Ну конечно, большая часть сил помогает Украине сдерживать напасти Зоны… через полмира отсюда. А тут либо натовцы, от которых тоже помощи не жди, либо нигерийцы, с которыми еще договориться надо.

В лагере вдруг началась суматоха. Солдаты стали кричать, хватать оружие и бежать в окраине, с общей суматохе я нашел того командира, который встретил нас первым.

— Revolutionary’s! — на корявом английском прокричал тот.

— Ёб ты! — выругался рядовой Орленко.

Я взял в руки висевший на шее автомат.

— Мужики, будем воевать, — сказал я. — Давайте, не посрамим наших.

Я сам-то не очень-то и горел желанием воевать, но надо. Мы заняли позиции в траншеях, забитых солдатами. Кроме траншей были еще мешки с песком, за которыми сидели еще солдаты, километры колючей проволоки, мины, но техники у нас не было совсем. С севера к деревне шли сектанты. Шли прямо, не скрываясь, не крадучись, шли, как в фильмах про Афганистан или Чечню. Только обкуренные и обдолбанные так идут под пули.

Их было много, больше чем наших союзников в деревне. Но нам было проще, мы сидели в окопах, в укрытиях, а обкуренные сектанты шли в полный рост. Я и троица парней, которые в моей роте были «духами», держались вместе. А как же иначе, в чужой стране, где любой может оказаться террористом-революционером? Хотя у них вряд ли были бы причины ненавидеть меня, я к своим «духам» относился нормально, никого особо сильно не гонял, но и спуску не давал, чтоб не борзели.

Безумная стрельба шла повсюду, но мы пока не стреляли. Патронов было мало, все же отстреливаться по пути сюда приходилось. Пока нигерийцы сами справлялись неплохо, я лишь иногда украдкой выглядывал, как обстоят дела. На подходе были машины, бронированные джипы с крупнокалиберными пулеметами. Штук пять американских «Хаммеров» и два русских «Тигра», а так же еще несколько машин, в прошлом гражданских. Один «Хаммер» подорвался на противотанковой мине, утащив за собой нескольких террористов.

Я тоже начал отстреливаться. Один солдат рядом вдруг рухнул на землю, кровь и мозги разлетелись во все стороны, забрызгав всех вокруг. Краем глаза я заметил, как дрожат руки у одного из «духов», тот бросил оружие и тихо плакал, закрывшись руками.

— Тихонов! — рявкнул я, толкнув его. — Бери оружие и стреляй, боец!

Орленко высунулся из укрытия, чтобы начать стрельбу и тут же повалился на землю с пробитой головой. Я бросил орать на дрожащего Тихоню и выглянул, дав короткую очередь по сектантам. Их было еще много. Я машинально присел, и град пуль выбил фонтанчики земли с противоположной стены окопа. Давно уж не было дождя, и пыль была повсюду, лезла в глаза. Я нацепил маску-респиратор, заставив последнего способного мыслить рядового сделать то же самое.

В дальнем конце окопа взорвалась граната, осколками прикончив ближайших солдат. Сектанты закидывали в траншеи гранаты, одна такая угодила к нам. Мы с Белецким рухнули на землю, прикрывая головы руками. Нам обоим повезло, отделались лишь легким испугом и оглушением, а вот нескольким нигерийцам не повезло.

Союзников в окопе осталось совсем мало, а сектанты уже подходили к траншеям. Машины революционеров были подорваны, большинство сектантов были убиты, но оставшиеся в живых уверенно шли вперед.

Я высунулся и полоснул короткой очередью по ближайшему сектанту и спрятался обратно прежде, чем град пуль чуть не вышиб мне мозги. Я шмальнул по террористам гранатой из подствольника и снова начал стрелять из «калаша». Рядом упала, звякнув обо что-то, светошумовая граната. Я смачно выругался, закрыв глаза и прикрывая уши, не успев удивиться, откуда у террористов американские гранаты.

Яркая вспышка, которую я увидел сквозь веки, возвестила о том, что граната рванула. Слава богу, что это была не осколочная граната. Открыв глаза, я увидел лишь босую ногу, которая тут же ударила меня в нос. Нос не разбила, спас респиратор, но было чувствительно. Я выхватил из кобуры «макаров» и пристрелил сектанта, который почему-то не стал сразу стрелять в меня. Выстрела я не услышал, все-таки немного оглох после гранаты.

Я скинул рюкзак, который стал теперь только мешать. В окопы залезали сектанты, началась рукопашная. Я несколько раз выстрелил в спрыгнувшего в траншею революционера. Выглядели революционеры прямо-таки по-бандитски, но у всех была одна общая деталь — больше красного цвета. Этот был одет в красную рубаху без рукавов и обвешан патронташами.

Он что-то кричал по-африкански, смысла я не уловил, зато понял, что в своих убеждениях он тверд как скала, ибо умер только после третьей пули в грудь. Траншеи были мне по грудь, а встал я в полный рост, потому увидел чью-то ногу в тяжелом армейском ботинке. Я вскинул пистолет, но выстрелить не успел: пуля из пистолета ударила в грудь, опрокинув меня на землю. Кевларовый бронежилет с достоинством сдержал пулю, но тут прилетела еще одна. Вторая тоже не пробила броню, но дышать стало трудно, все-таки получить пулю в грудь, даже через бронежилет — это чувствительно.

Сектанта завалил Белецкий, прежде чем тот пустил бы мне еще одну пулю. Террорист упал в окоп, и я быстро схватил его пистолет, неплохую «беретту». Свой «макаров» я не выпустил, так что дальше воевать уже побежал с двумя пистолетами.

Я пробежал мимо Тихони, который наконец взял автомат, но намерения его мне не понравились. Рядовой совсем себя не контролировал и выпустил в меня короткую очередь.

Я упал на спину, на боку бронежилет все-таки был пробит, но остальное броня сдержала. Надо мной проносились еще пули, видимо, Тихонов еще палил.

Я уже терял сознание, когда надо мной появилось озабоченное лицо Волка…

— Вставай, сталкер…

Глава 3 — Свалка: Хвастун и неудачник

Сейчас…

Волк?!

Я понял, что уже не сплю. Рядом сидел этот сукин сын. Я приподнялся на матрасе. За окном были предрассветные сумерки, и стояла полная тишина.

— Проснулся, что ли? — усмехнулся Волк.

Тряхнул головой, прогнав остатки сна. Чертова Африка все просилась обратно на ум, но я уж решил, лучше пусть ускользает в подсознание, чтобы потом снова явиться ко мне во сне.

— Ты что здесь делаешь? — тихо спросил я, пытаясь полностью проснуться. Голова немного болела оттого, что мало поспал и так быстро был выведен из состояния отдыха.

— Решил посмотреть, как ты проводишь время на АТП. Скажи спасибо, что еще дал хоть немного поспать. А вот с кровососом молодец, то, что прикончил его и еще несколько пуль в голову пустил.

— Ага, благодарю, — мрачно ответил я. — Что ты здесь делаешь? — повторил уже настойчивей.

— Хотел посмотреть, зачем ты прешься на АТП. Близко не подходил, иначе мог бы спалиться. У тебя там две «колючки», «душа» и трое «маминых бус», ты знаешь, что это за артефакты?

— Нет.

— «Колючки» впитывают радиацию из организма, «душа» лечит раны, а «бусы» придают отличную защиту от пуль. Могут остановить парочку.

— Да ну?

— Правда. И стоят они немало.

— Я понял, чего ты хочешь, — сказал я. — Тебе нужны мои артефакты.

— Я не против их забрать, если ты их мне отдашь сам, но я хочу сказать тебе другое. Зона тебя одарила.

— Нет, просто попался бандит, у которого здесь был спрятан хабар.

— А попался он тебе, потому что Зона решила тебе подарок сделать. Так сказать, приняла тебя. Но тебе лучше быть осторожнее, потому что цена за этот подарок может быть слишком высокой для тебя.

Я махнул рукой, мол, говори, что хочешь. Волк даже разжег небольшой костер и разогревал банку тушенки. Я тоже достал себе тушенки и начал разогревать.

— Надо бы еще выпить. За знакомство, — добавил Волк, достав бутылку.

— Нет, — отрезал я, вспомнив о своих вчерашних подвигах.

— Я неправильно выразился, — сказал вдруг Волк. — Надо не выпить, а подлечиться. В Зоне не пьют, в Зоне лечатся.

Как будто от этого что-то меняется, хотел сказать я. Но не сказал. Разве ему что-то докажешь? Все-таки я согласился выпить чуть-чуть. Под баночку тушенки.

— Знаешь, имя Водолаз тебе не идет, — решил Волк.

— Надо же, — усмехнулся я, выкинув банку в окно.

— Просто обычно очкарики ассоциируются с мудаковатыми профессорами и ботанами, а по тебе видно, что это просто ошибка природы, а не явный призрак ученого маразма. Вообще в Зоне называют за разные вещи. Кого-то за поступки, кого-то за вполне очевидные вещи. Например, тот же Карташ. Картавый как сволочь.

— А почему Волк? — поинтересовался я.

— Это уже мое дело, — ответил сталкер. — Тебе бы имя дать нормальное… Рембо… — Волк усмехнулся и покачал головой. — Лунатик? Удачник? Кровососодав?

— Давай обойдемся без клички, — предложил я. — Я не сталкер, и вообще я тут ненадолго. Найду брата и свалю к чертовой матери отсюда. Хватит мне Зоны.

— Все вы так говорите, а потом свалить отсюда не можете. Как я.

— Почему это? — поинтересовался я.

— Просто не могу и все. Что, я все объяснять должен? — нахмурился сталкер.

— Можешь не объяснять, твое дело.

Волк поднялся, закинул «калаш» за плечо.

— Ну че, идешь в лагерь? — поинтересовался Волк.

— Иду, куда мне еще идти? — мрачно спросил я. — Дойду сам, дорогу знаю.

— А, все понял, — ухмыльнулся Волк.

Что же он, интересно, понял? То, что я собираюсь перепрятать артефакты? Пока что я не хотел их продавать и особо светиться, это все потом, если нужда припрет. К тому же, если верить Волку, эти артефакты были полезны… если уметь их использовать.

Я подождал, пока Волк спустится (интересно, как он сюда поднялся?). Оказалось, что он ночью сюда забрался, поставив ящики на первом этаже друг на друга, и залез по ним. Я мысленно отругал себя за то, что не учел такого варианта. А так же за то, что не услышал, как он все это делал.

Я смотрел вслед сталкеру, опасаясь, что он снова станет следить за мной. Потом спустился по лестнице, которую сам вчера затащил на крышу. Волк ушел достаточно далеко, и я вернулся в боксы. Вытащил все контейнеры, положил обратно в металлический ящик и взял ящик с собой. Перепрячу куда-нибудь в другое место. Только куда? На АТП больше не хочу соваться, по крайней мере ночью. Зарыть? Я усмехнулся, отметая этот вариант. Где можно сделать схрон поблизости? В лагере не надо, там слишком много любопытных. Можно еще спрятать в туннеле под мостом, который я видел по пути сюда. Там стоял перевернутый джип, вполне можно было сунуть ящичек туда, пока никого нет.

— А ты откуда? — поинтересовался Карташ, когда я подсел к костру. Вокруг костра сидело мало народу, четверо новичков да мы. Когда я прошел мимо Волка, он хитро ухмыльнулся, глянув на меня. А еще один новичок глянул на меня будто на привидение и внезапно выпалил: «Сегодня 27-е!», но я не придал этому значения.

— Гулял, — ответил я. О ночной прогулке не то что говорить, даже вспоминать не хотелось. Как вспомню ту тварь, кажется, Волк назвал ее кровососом, так сразу становится не по себе. Какие же еще твари водятся здесь? И я представляю, каково в тех краях, откуда еще никто не возвращался, если даже вблизи Периметра я встретил мутанта.

Карташ не стал задавать вопросов.

— Седня пойдем в ходку, — сказал Саня. Я кивнул, мол, помню, ты говорил. — С нами пойдешь?

— Куда, с кем и кто поведет? — на всякий случай поинтересовался я.

— К Свалке, на север, — ответил Карташ. — Так сказать, посмотг’еть здешние места, звег’юшек постг’елять.

— Видал я местных тварей, ничего не скажешь, красавцы, — усмехнулся я.

— Когда видал? — удивился Саня.

— Да, вчера, когда гулял, — стараясь выглядеть непринужденно, ответил я. — Кровососа видел.

— И как? — расширил глаза от ужаса Карташ.

— Больше его никто не увидит, — ухмыльнулся я. — А если честно, то век бы таких тварей не видел. Я в него из обреза, из двух стволов, да прямо в морду, а он, сука, живой!

Меня понесло. Остальные новички подались вперед, прислушиваясь к моему рассказу. Я все как на духу говорил, как ночью шел на АТП, повсюду шорохи, шелест, а там меня встретил мутант. Парни слушали меня чуть ли не с открытыми ртами. Ну еще бы, сами-то они не видели никого опаснее кабана или слепого пса. А я впервые за собой отметил такой выброс хвастовства за раз. Раньше никогда не любил прихвастнуть, только спьяну, а чтобы так…

Ничего, возможно, оно и к лучшему, что я хоть в сталкерскую среду вольюсь. Все-таки в связи с последней информацией я понял, что путь будет нелегкий. И начнется он нескоро.

— Ты кровососа завалил? Сам? Ну ты ваще… — протянул один из новичков, Васян.

— Да ладно, бред это все, нах, — отмахнулся другой. — Я тут уже месяц, а ни одного кровососа не встретил, нах.

— Рус, ты от лагеря ни на шаг не отходишь, — возразил еще один. — А Зона — это тебе не устав, здесь все всегда меняется.

— Еще один профессор нашелся, — вспылил Рус. — Ну вас всех нах тогда.

— И что, ты даже щупальца его не взял? — удивился вдруг еще один.

— Зачем? — не понял я.

— Ну как… Щупальца кровососа ведь источник его силы! Если их съесть, можно становиться невидимым и сильным как сам кровосос!

— Это тебе Шутник сказал? — поинтересовался Рус.

— Да, — смутился парень.

— Ага, его больше слушай… Я на прошлой неделе по его совету «медузу»… — Рус запнулся. — Неважно.

— Эй, молодежь! — позвал Федяй, выходя из дома. — Кто на Свалку пойдет?

Я неожиданно для себя самого поднял руку. Потом только мозг выдал мысль: «С нормальным проводником — можно». Вслед за мной вызвались Васян и Рус.

— Прогуляемся, нах, — выдал последний.

— Оружие есть? — спросил Федяй. Мы с Карташом показали обрезы, Рус помахал «макаровым», Васян погладил по стволу МР-5.

— Отлично, выходим сейчас же.

— Постой, мы идем на саму Свалку? — спросил Васян.

— Да, а куда надо?

— Ну, я думал, что мы пойдем до границы Свалки и обратно.

— Ага, тут артефактов, что волос на кровососе. Прошвырнемся по Свалке, наберем урожай и пойдем в Бар.

— В «Сто рентген»? — У Руса загорелись глаза.

— В «Сто рентген», — подтвердил Федяй. — Идем.

Может, я зря согласился идти в ходку. Я думал, что так я окажусь ближе к цели, так оно и было, но скорее всего просто жадность взяла верх надо мной. Сами подумайте, мне так сильно подфартило с артефактами, а тут еще есть возможность отправиться в место, богатое артефактами. Как же тут не потерять голову?

Федяй вел нас какими-то окольными тропами вдали от трассы. Аномалий вокруг было не так много, артефактов — ни одного, а мутанты почему-то обходили нас стороной. Проводник что-то бормотал впереди, позади меня шел Карташ, за ним Рус, а замыкал нашу колонну Васян.

— Недавно слышал о том, что какой-то сталкер дошел до Монолита, — бормотал Федяй. — Чертов идиот… Дальше «Выжигателя» небось не зашел, мозги ему поджарило, а он говорит, что в Саркофаг пришел. Его в баре отпинали и бросили на улицу.

С кем он говорит? Бормочет впереди, ни к кому особо не обращаясь. Я все равно слушал его вполуха, никакая информация, особенно касающаяся Зоны, лишней не будет.

— И этот идиот даже не смог назвать количество атомных реакторов на ЧАЭС, — продолжал Федяй. — Мать твою, да он даже не смог ответить на простой вопрос: «Какой энергоблок на ЧАЭС рванул?»! Да четвертый же! Да ну его… Еще долгожитель называется…

— Долгожитель? — спросил вдруг Васян. — Японец что ль?

— Сам ты японец, — буркнул проводник. — В Зоне долгожители это те, кто прожил хотя бы лет десять… А я знаю одного, кто тут еще со Второй катастрофы.

— Кто это? — поинтересовался Рус.

— Эх вы… легенд Зоны знать надо, — проворчал Федяй. — Лесник это, хороший мужик. А тот сталкер, который до Саркофага типа добрался известный хрен, Фугасом кличут. Ну его понять не сложно… он в аномалию попал месяц назад, с тех пор пьет. И пошел в Зону по пьяни, поэтому ему взбрело, что он до Монолита дошел. А этого делать нельзя, слышите, мальцы?

— До Монолита идти? — переспросил Васян.

— В Зону бухим идти нельзя! — сердито поправил проводник. — Да и вообще в Зону идти нельзя.

— А Монолит — это что вообще за хрень? — не выдержал я.

Новички не ответили, Федяй сплюнул и проворчал:

— В баре спросишь, тут не место рассуждать о нем.

Я оставил на заметку в одну из ячеек моей памяти расспросить о Монолите поподробней, а пока стал внимательней осматривать окрестности. Федяй замолчал, и наступила тишина, прерываемая лишь воем собак со стороны Свалки. Проводник насупился, его мрачное настроение мгновенно передалось всей группе.

Дальше шли в молчании. Через час мы вошли в тоннель, соединявший Кордон и Свалку. Он был в длину около километра и выходил в поселке Каменка, который, как и все пространство Свалки был завален мусором и всяким радиоактивным хламом. Туннель представлял из себя длинную трубу диаметром порядка двух метров и очень кстати пригодился сталкерам, которые не горели желанием идти через блокпост вояк на юге Свалки. Еще одна польза от этого туннеля — не нужно было взбираться по крутым холмам, разделявшим Кордон и Свалку.

Проводник включил фонарь и первым пошел по туннелю. Затем вошел я, за мной остальные. Наши шаги гулко отдавались в туннеле, эхо уходило далеко вперед.

Впереди вдруг послышалось рычание, затем Федяй что-то крикнул и вскинул автомат. Короткая очередь АКМа, прогрохотав, сбила с ног огромного черного пса и на миг осветила туннель. И снова наступила тишина и тьма, разрываемая лишь лучом федяевского фонаря.

— Чернобыльский пес, — пробормотал сталкер. — Нам повезло, что выстрелил я раньше, чем он бросился. А то капец мне настал бы. А без меня — и вам. Расплодилась всякая хрень, — добавил Федяй.

Туннель мы пересекли быстро, больше никаких тварей не встретив. Свалка предстала пред нами во всей красе (хотя, скорее, некрасе). Груды хлама громоздились на высоких, поросших бурьяном холмах, кое-где виднелись маленькие озерца, вступив в одно из таких, наверняка получишь добрую сотню рентген. Остовы машин, вертолетов, грузовиков и прочего торчали отовсюду, некоторые машины были наполовину погружены в землю, на них были уставлены еще машины.

Каменка находилась метрах в ста от выхода из туннеля, а в паре десятков метров от нас было кладбище брошенной техники, из которой выделялся рухнувший военный вертолет. «ПАЗики», «ЗИЛы» и прочее чудо советской техники уже который год ржавели под открытым небом. Федяй остановился, окинув взглядом кладбище. Ему явно что-то не понравилось, показалось мне. И Федяй повел нас к поселку.

Каменка была наполовину разрушена, многие дома погребены под землей, полусожжены и разграблены, а то, что осталось — продувалось ветром через сквозные отверстия в стенах, оставшихся после многочисленных перестрелок. Как я уже убедился сам, перестрелки в Зоне — неотъемлемая часть жизни внутри Периметра.

Дождь барабанил по земле, на севере слышались короткие автоматные очереди, выли псы — все шло своим чередом.

— В общем, мужики, немного прогуляемся и отправляемся на север, — сказал Федяй. — Сразу предупреждаю: руками ничего не трогать, далеко не ходить, если что — звать на помощь и возвращаться ко мне по первому приказу. Если что-нибудь увидите подозрительное — зовите меня. Обнаружите артефакт — сами не берите, позовете меня.

— А как выглядят артефакты? — поинтересовался Васян.

— Ну ты сказанул, нах, — влез Рус. — Они ж все разные, в натуре.

— Все, расходимся.

Я медленно побрел к центру поселка, держа одну руку на рукояти обреза. Карташ пошел куда-то в сторону, тщательно всматриваясь во все вокруг, Рус и Васян побрели в другую сторону. Федяя, кажется, мало интересовало собирательство, и он уселся на еще целую деревянную скамейку.

Я оглядывал дома, всматривался в выбитые окна, все время ожидая увидеть, как оттуда высунется ствол автомата и начнет огонь. Так чаще всего и случалось в Африке, во время нашего пребывания там. Агрессивно настроенные революционеры частенько устраивали засады, засаживаясь в полуразрушенных домах.

Но я отбросил подобные мысли, твердо сказав себе, что здесь нет свихнувшихся революционеров и сектантов. И вообще тут никого нет. У одного дома сидел, привалившись спиной к стене, какой-то мужик в изорванном комбезе. Я с отвращением отвел взгляд — у сталкера не хватало ноги и была разорвана грудь. В руке он сжимал пистолет, старый «макаров», вторая рука лежала на животе. Лицо его было скрыто под противогазом. Я прошел мимо, пытаясь не думать о том, что всякое случается.

— Не повезло тебе, бродяга, — прошептал я, кинув последний взгляд на сталкера.

ПДА на запястье завибрировал, я кинул взгляд на экран. Пришло сообщение. Я прочел про себя: «Юрий «Живчик» Семецкий — смерть — аномалия «Гравиконцентрат». Рыжий лес».

— Это что еще за хрень? — спросил я сам у себя, перечитав сообщение. — Некролог?

— Ага, — раздалось сзади. — Они приходят на ПДА после смерти сталкеров. Кто их шлет, хрен знает, откуда он узнает о смертях сталкеров, тоже неизвестно. А вот Семецкий — местная легенда. Каждый день умирает. Говорят, получить его некролог — удача. Не знаю как, но лучше после этого не становится. Всем удача не улыбается, а приходит сообщение всем.

Федяй усмехнулся.

— На всех удачи не напасешься. Зона вообще не любит подарки просто так дарить.

— А что, есть и одаренные?

— Есть. Кто-то вылечил неизлечимую болезнь, кто-то стал чуять не хуже собаки, видеть лучше орла и сильнее снорка стал. Разные бывают.

— Мутации, — пожал я плечами.

— Именно подарок, — поправил Федяй.

— А Семецкий — кто такой вообще?

— Местная легенда. Говорят один из тех, кто до Монолита добрался, хотя лично я не верю. Ходит миф, будто он каждый день умирает и возрождается в другом месте. Но… я все же думаю… мало ли что тут происходит.

Федяй снова забормотал, и я задумался о его словах насчет Монолита. Снова этот Монолит встревает в разговор. Знать бы еще, кто такой этот Юрий «Живчик» Семецкий… Я снова отбросил лишние мысли в сторону и вовремя: нога приметила едва видимую проволоку, натянутую поперек неширокой улицы. Я глянул в сторону, откуда начиналась растяжка. От грузовика, стоявшего посередь улицы до ближайшего дома. И от дома на противоположной стороне улицы до грузовика. Кто-то постарался.

— Федяй, — тихо позвал я сталкера, который ничего не заметил. — Тут растяжки.

Проводник глянул на землю и чертыхнулся. Он поднял ствол автомата и глянул на ближайшие дома.

— Очкарик, а глазастый, — буркнул он.

— Если это засада, то организована она никудышно, — шепнул я. — Слишком заметны растяжки, и улица слишком широкая для того, чтобы взрыв причинил большой вред жертве.

— Узнаю бандосов, — проворчал проводник. — Только эти так делают. Сваливаем! — тихо приказал он.

Мы развернулись и быстрым шагом направились назад. Где-то неподалеку послышались хлопки.

— «Вал»? — предположил Федяй. — Или «Винторез»?

Я покачал головой. Разве различишь, если глушитель звука и на той и на той стоит? Пришло сообщение на ПДА, я прочел.

«Василий «Васян» Курчатов — смерть — пуля. Свалка».

Мы остановились, дойдя до трубы, ведущей на Кордон. Где наши и откуда слышались выстрелы?

— Эй, вы оба, стойте типа, где стоите, и бросайте волыны!

— Черт, черт! — выругался Федяй. — Не надо было брать с собой группу! Все из-за вас…

Я осматривался, не спеша бросать оружие. Но выстрел и выбитый пулей фонтанчик земли у ног добавили мне энтузиазма. Я снял набедренную кобуру с обрезом и бросил на землю. Глянул в окошко одного здания и увидел направленный на меня ствол «Винтореза». Снайпер помахал мне левой рукой.

К нам с Федяем шли еще несколько бандитов. В черных плащах с капюшонами, в масках, скрывающих лица. На нас глядели стволы немецких «МП-5», на которые были надеты глушители. И откуда только такое вооружение? И ноль профессионализма?

— Мужики, не стреляйте, — громко сказал Федяй, подняв руки. — У нас ничего нет.

— Нету? — хрипло повторил один бандит. — Слышь, фраер, тут такая маза не прокатит.

— Мы тока вышли в Зону, нет у нас ничего.

— Нету-нету, — повторил другой. — Все так вначале говорят. А потом орут.

— Слушайте, мужики, отпустите, — попросил Федяй.

— Хрен тебе, — грубо оборвал бандит. Он махнул стволом в нашу сторону, и двое подошли к нам, принявшись обыскивать. Через минуту я остался без оружия, детектора, рюкзака и ПДА.

Один ткнул мне стволом в спину и сказал:

— Иди за Хриплым.

Хриплый пошел в сторону дома, когда у нас изъяли имущество. Нас повели следом два фраера смеясь легкой добыче в спину.

— Это все вы, зелень поганая, — бормотал Федяй. — Без вас всегда хорошо было, а появились вы — сразу бандиты.

Я старался не слушать его и искал выход из положения. Но выхода никакого не предвиделось. Нас хоть не связали, но думаю, это еще впереди. Нас затолкали в старую покосившуюся хижину и закрыли дверь. Мы оказались в темноте.

— Черт, черт! — закричал Федяй. — Выпустите, уроды!

— Заткнись на хер, пока тебе хер не отстрелили! — раздалось из-за двери.

— Федяй? — раздался голос из темноты.

— Карташ, ты что ли? — переспросил проводник, вглядываясь во тьму.

— Ага. Эти уг’оды меня поймали и посадили сюда. Убежать не успел.

— А где Рус и Васян?

— Васяна пг’истг’елили, а Г’ус убежал.

Я уселся на какой-то ящик в углу, когда глаза более или менее привыкли к темноте. Что же делать? Только супергерои в книгах и кино выбираются из таких переделок, не получив ни одной пули и успев при этом вырубить всех противников голыми руками. Я на такое способен не был.

— Что же делать, мужики? — спросил Саня. Я глянул на него. На левой щеке у него красовался здоровенный синяк и фингал под глазом. Ни дать ни взять получил прикладом по морде.

— Не знаю, — отозвался Федяй. — Надеюсь, не пристрелят. Могут сдать воякам, а те или пристрелят или в тюрягу всех троих.

— Эй, не базарить там, мясо, — прикрикнули снаружи.

Так мы просидели в течение часа. Говорю приблизительно, все-таки ПДА у нас отобрали.

— Не так я представлял свою кончину, — пробормотал Федяй. — Не так…

Я вполуха слушал его бормотание. Снаружи было тихо, стихло треньканье на гитаре и хрипловатые голоса бандюганов, только дождь барабанил по крыше. Внезапно раздался чей-то вопль, очередь снаружи, послышались крики бандитов. Там началась перестрелка.

Наш проводник вскочил и принялся дубасить со всей дури по дряхлой двери.

— Ублюдки! Выпустите нас! Откройте, шансономаны гребаные!

Удивительно, но старая деревянная дверь выдерживала весь опор и дурь. И тут грохнула еще одна очередь. Свет тонкими лучиками вонзился во тьму хижины, пробиваясь через три круглых отверстия в двери. Стихло эхо грохота, и Федяй осел на колени, потом рухнул на бок. Карташ растерялся, поняв, что проводник мертв.

— Чег’т, чег’т, — зашептал он. — Боже…

Дверь открылась, и мы зажмурились от нестерпимо яркого света. Нас обоих выволокли наружу. Когда глаза привыкли к свету, я разглядел нескольких высоких накачанных мужиков в военной форме. Все выглядели одинаково, одинаковые камуфляжные бронекостюмы, одинаковое снаряжение, оружие, одинаковые шлемы скрывали лица.

— Тут двое перебиты не нами, у них сквозные дыры в теле, диаметром с кулак. Хрен его знает, что могло оставить такие дыры, — доложил один из вояк главному.

— Так-так, смотрите, кто у нас тут. Еще два нарушителя, — пробурчал еще один вояка.

Остальные глядели на нас, мы глядели в ответ. Пять военных сталкеров намного хуже, чем десяток-другой бандитов. Черные дула «Абаканов» улыбались нам своей недоброй улыбкой.

Из огня да в полымя… Эх, судьба, ты меня и раньше не баловала, а теперь решила избавиться от меня таким простым способом?

— Кто такие будете? — спросил один военстал, подходя к нам.

— Мы тут… пг’оездом, — буркнул Саня.

Со стороны военсталов я услыхал усмешки. Да, вам-то со стороны смешно смотреть, не на вас пять стволов смотрят.

— Картавый сталкер, за такого нам премию дадут, — смеясь, проговорил один военный. — Старшина, че делать будем? В лагерь?

Тот военстал, что подошел ближе к нам, повернулся к нему, и кивнул.

— В лагерь, — подтвердил он. Он снова повернулся к нам. — Короче, сталкеры. Вы пойманы с поличным на закрытой территории без документов и тэ дэ и тэ пэ. Вы оба арестованы и последуете за нами, если попытаетесь сбежать, пристрелим обоих, ясно? Хорошо, ясно. Петро, Васька, эти двое — на вашей совести. Руки им свяжите, и пусть топают перед вами.

Я глянул в глаза командиру. Разумеется, за черным стеклом шлема, глаз видно не было, но я был уверен, что он уловил мой взгляд. Секунду-другую он глядел на меня, потом бросил:

— Вяжите, че стоите?

Старшина отвернулся и потопал вперед. Остальные военсталы стали беззастенчиво обыскивать трупы. Через пару минут к нам снова подошел командир отряда.

— Ваши?

В его протянутой руке лежали два ПДА. Мы кивнули.

— Так-так, кто тут у нас? — пробормотал он. — Карташов Александр Александрович, верно?

Саня угрюмо кивнул.

— А твоего имени нет, мужик, — проворчал Старшина, обращаясь ко мне. — А почему нет?

— ПДА мне от покойника достался, — нехотя ответил я. Хотя зачем мне врать?

— От покойника? Звали покойника Ведьмаком? А тебя как звать?

— Какая хрен разница? — усмехнулся я.

— Борзоту, знаешь, как из людей вышибают?

— Знаю, сам это не так давно делал.

— Отслужил?

Я снова нехотя кивнул.

— Ладно, пока идешь с нами, будешь Служивым.

Я пожал плечами. Какая разница, как будут называть, если все уже равно? Хотя я невольно усмехнулся, удивившись, почему даже такой веселый народ, как военные не обратили внимания на очки.

Военстал убрал наши ПДА в карман на разгрузочном жилете и жестом приказал группе следовать за ним. Нас с Карташом дулами автоматов подтолкнули вперед и приказали идти вперед.

Дальнейшие события можно опустить за полным отсутствием какого-либо смысла в сложившейся ситуации. Но тогда я не знал, что моя судьба решила побаловать меня парой сюрпризов напоследок…

Глава 4 — Болота: Выброс и снова свобода

— Старшина, проблемка нарисовалась, — сообщил один военстал командиру два часа спустя во время привала.

По разговорам военных я понял, что мы находимся на каких-то Больших Болотах. То есть мы ушли со Свалки и неминуемо приближаемся к штаб-квартире военсталов в Терехове, о которой проболтался один военстал. Болота были мрачными, серыми, за высокими густыми зарослями камышей и кривыми деревьями ничего не было видно. Обстановку нагнетал мелкий дождик.

— Что за проблема?

— База предупреждает о Выбросе.

— Что? Когда?

— Через час.

— Почему так поздно?

Кажется, Старшина был не на шутку встревожен. И остальные военсталы тоже. Наверно, только мы с Карташом тогда не понимали всей серьезности ситуации.

— Говорят, что датчики засекли повышающуюся аномальную активность только сейчас. Вот дьявол!

— Только без паники, — спокойно сказал Старшина. — За час из Зоны не выберемся, так что придется искать укрытие. Сержант, как там насчет гона?

— Первая волна мутантов уже на Дикой территории, — ответил военстал. — Стаи собак, волков, за ними кабаны и плоти.

— Так, группа, слушай команду: валим на юг!

— Как?

— Ногами! А если серьезно — бегом. И вы двое, хотите жить — бегите следом, вам проще, у вас снаряги нету. Отряд, бегом марш за мной!

Старшина махнул рукой и побежал на юг, шлепая берцами по грязи. Мы тоже побежали следом. Грязь хлюпала под ногами, дождь тяжелыми бил по макушке, ветер сдувал капюшон с головы, а бежать со связанными за спиной руками было реально неудобно. Но разве об этом скажешь? Жаловаться я не привык, а тут к тому же пристрелят, если буду мешать.

Карташ рядом споткнулся и рухнул лицом в грязь. Я машинально остановился, военстал по имени Петро налетел на меня сзади, что-то рявкнул, рывком поднял Саню на ноги и мы побежали дальше.

— Бежим в сторону старого механизаторского двора, — крикнул Старшина. — Если там ренегатов или еще каких-нибудь тварей нет, то укроемся внутри.

Механизаторский двор, о котором сказал Старшина, предстал перед нами внезапно. Вокруг него были густые заросли кустарника и кривые маленькие деревца, из-за которых мы и не увидели одноэтажный комплекс в форме буквы «Г» сразу.

— Аномалий нет, — сообщил Васька.

Старшина первым пошел в сторону здания, обходя деревянный забор. Во дворе стояла техника, парочка «ЗИЛов», несколько ржавых тракторов. По другую сторону двора с обвалившимся навесом когда-то стояло кирпичное здание, сейчас разрушенное. Мы засели за несколькими длинными железными трубами, положенными друг на друга.

За Старшиной пошли еще два военстала, Юрик и Андрей, Васька и Петро остались с нами. Карташ тяжело дышал, военсталы тоже. Не мудрено, бежать со всем этим снаряжением — сдохнуть можно. Мое сердце гулко билось в груди, я сам пытался восстановить дыхание.

— Вот кошмаг’… — пробормотал Карташ. — Зачем я… сюда полез?

— Об этом раньше думать надо было, — оборвал его Петро. — Лучше думай о том, чтобы тебя просто посадили, а не приговорили к смертной казни.

На Карташа это подействовало весьма удручающе. Но он все же замолчал, поняв, что жаловаться на судьбу поздно.

Из здания послышалась короткая пальба, потом пронзительный крик разорвал тишину. С деревьев разлетелись вороны, карканье раздавалась отовсюду.

— Что, черт возьми, происходит? — рявкнул Васька, вскинув автомат. Но приказ Старшины не нарушил, оставаясь на месте.

— Не знаю, — тихо ответил Петро.

Из здания послышался рык, затем снова стрельба, на этот раз из двух стволов. Военсталы патронов не жалели. Грохот одного автомата стих, видимо, кто-то перезаряжался. Снова застучал «Абакан», и стих второй автомат, и больше не возобновил стрельбу.

— Стой здесь! — крикнул Петро Ваське и побежал в здание, передернув затвор автомата.

Васька был напуган. Лица его я не видел, но по чересчур резким движениям это было заметно.

— Васька, — тихо позвал я.

— Что? — нервно спросил военстал.

— Развяжи нас, и дай мне пистолет.

— А пистолетом тебе не дать?

— Я серьезно. Если тех перебьют, и тварь пойдет к нам, то у нас двоих будет больше шансов отбиться.

— Если наших убьют, то у нас вообще никаких шансов отбиться. Мы — один из лучших отрядов военных сталкеров.

— Ага, я вижу. — Сарказма скрыть не удалось, поэтому я получил легкий тычок прикладом по затылку. Удар был несильный, но при полном отсутствии шлема или чего-нибудь еще получился болезненный.

— Заткнись ты, я слушаю, — проворчал Васька.

Ни звука больше не раздавалось из здания. Васька крадучись пошел в сторону здания, оставив нас с Карташом.

— Вот черт, — прошептал я, когда военстал скрылся.

Положение наше ухудшалось с каждой минутой. Приближался Выброс — местный аналог апокалипсиса, насколько я знал об этом. Если бы не близился Выброс — я бы давно дал деру отсюда, пока никто не следил. Хотя возможно и не текал бы. По Болотам, со связанными руками…

Я сел на землю и попытался просунуть собственное тело над связанными запястьями. Как ни странно, видимо судьба устроила мне перекур и дала шанс. Руки оказались передо мной, и теперь мои скромные шансы на выживание возросли. Саня последовал моему примеру — неуклюже, медленно — но и ему это удалось.

Стрельба в здании утихла, и нам оставалось только надеяться, что военсталы одержали победу.

— Что дальше делать? — прошептал Саня.

— Подождем, — ответил я.

Я подошел к концу забора, где военсталы подошли ко двору. Выглянул во двор, оценил обстановку. Пусто. Я снова встал за забор, прислонившись к нему спиной.

— Сбежать задумал? — раздался справа командный голос Старшины.

Я резко повернул голову и увидел военстала. Комбез Старшины был изорван на груди и был весь в крови. Но судя по тому, что сам военстал был бодр и готов к труду и обороне, кровь была не его.

— Что там?

— Уже ничего, пристрелили тварюгу. Ты, я смотрю, уже о руках своих позаботился, молодец, сбегать не стал. Давай, иди вперед.

Я посмотрел в сторону железных труб, где сидел Карташ. Он все еще сидел там, но не один, а в компании Петра, Юрик и Андрей. И как они так быстро обошли, уроды? Васьки нигде не было.

— А где еще один ваш?

— Нету его больше, — проворчал Старшина. — Потому что приказы выполнять надо.

Военсталы помрачнели. Мы зашли в здание, где пахло тухлятиной и было сыро. Но если хочешь жить, придется и не такое вытерпеть. Внутри оказалось множество деревянных ящиков, досок, несколько матрасов и груды костей. И еще оказался труп той твари, которую прикончили военсталы, и тело Васьки в луже крови. Вся грудь военного сталкера была разорвана, на лице читался ужас. Старшина расстегнул куртку сталкера и сорвал жетон с шеи мертвеца.

— Еще один молодой погиб, — хмуро пробормотал командир отряда.

— Это был первый рейд Васьки, — сказал Андрей.

— И последний, — добавил Петро.

Лишь мы с Карташом не принимали участия в трауре. Нас усадили в угол, позволив взять один матрас. Все здание представляло из себя одно помещение, устроенное буквой «Г». Мы сидели в одном крыле, огороженном от остальной части здания поставленными друг на друга ящиками, типа перегородки. Высокие окна были заколочены досками, сквозь которые пробивался маленький свет.

Слышался нарастающий гул, будто к нам летел десяток-другой вертолетов. Голова наливалась тяжестью, будто после долгой пьянки, думалось с трудом, тело плохо слушалось. Что происходит?

— Черт подери, — с трудом проговорил Андрей. — Подохнем все… место плохое нашли… поглубже б… надо…

— Больше прятаться негде, — хрипло ответил ему Петро. — Это самое лучшее…

Его слова заглушил раскат грома. Сквозь доски на окнах пробивался ярчайший белый свет.

Земля слабо затряслась.

— Все Выбросы такие? — поинтересовался я у военсталов.

— Бывают и помощнее, — ответил мне Юрик, сидевший, прислонившись спиной к стене и откинув голову.

— Главное, чтобы нас не накрыло особо сильно, — добавил Петро.

Карташ сидел, прислонившись правым плечом к огромному ящику. Я оглядел группу, с трудом соображая, что происходит.

Андрей сидел, обхватив руками голову, и что-то бормотал.

Снаружи вспыхнула молния, прогремели раскаты грома, земля будто дернулась, и я рухнул на бок, ударившись щекой о холодный пол. Подняться обратно не удалось — тело совсем вышло из под контроля. Хотелось воспарить к небесам. А для этого надо было выползти наружу…

— Ты куда собрался, Служивый? — раздался чей-то голос позади.

Ощущение глубокой эйфории сменилось глубочайшим удивлением. Я куда-то собрался? Да я с места не двинулся. Я огляделся. Старшина остановил меня, когда я успел уползти на два метра от места, где сидел сначала.

— Плохо работаете, вояки, — пробормотал я. — Могли бы упустить арестанта…

О чем я говорю?! Голова гудит, чувствую себя как в ту ночь, когда напился и пошел гулять по Кордону. Именно что хотелось погулять на свежем воздухе.

— Ну-ка стой, мне еще премию должны дать, — пробормотал военстал и потащил меня обратно. Как он меня дотащил, я не успел досмотреть, просто канул в небытие…

Два месяца назад…

— Normally? — спросил натовец, только что заштопавший мою рану на боку. Я кивнул, морщась от боли. Медик туго перетянул рану, туже чем надо было, скорее всего это от того, что не очень не любил русских. Как и мы их.

— И так сойдет, — проворчал я, поднимаясь. В глазах тут же потемнело, я оперся рукой о стену, чтобы не упасть.

— Who are you? — спросил он. Ага, а задание тебе наше не сказать? Вы, янки, наши потенциальные противники, знаю я, как вы террористам помогаете.

— Какая разница, ху есть ху, — отмахнулся я. — Вы, америкосы, меня достали, например, я же не жалуюсь.

Натовский медик улыбнулся, довольствовавшись таким ответом, хотя сто процентов ничего не понял. Я прошел мимо строя американских солдат, слушавших крики своего командира. Кучи трупов устилали землю, повсюду лежали отстрелянные гильзы, оружие, оторванные части тела и раненые.

Никто из русских десантников не выжил. Я нашел тела Тихонова и Белецкого, а как погиб Орленко, я видел сам.

Я остался один. Нужно связаться с базой, выяснить, что мне делать дальше. Хотя скорее всего, я уже мертв для них. И мой холодный труп лежит в песках этих. Да, даже если они подозревают, что я жив, вряд ли они будут меня выручать. У России своих проблем хватает, у нее Зона в соседи напрашивается.

— Мьиронов! — коверкая мою фамилию, позвал меня один натовец.

М-мать его, откуда он знает мою фамилию? Я глянул на подошедшего ко мне старлея.

— You as? — поинтересовался он. Да какое тебе дело, подумал я и ответил:

— В порядке я, сенк ю, как говорится.

— Follow my, — попросил он.

— С какого это? — проворчал я. — Ноу, ноу, ноу, — помотал головой.

— Follow my, — повторил натовец, махнув рукой куда-то в сторону.

Я заметил натовский «Хаммер».

— There is one place, — сообщил лейтенант.

— Вот янки, привязался-то, — тихо сказал я. — Вер ту гоу? — спросил я на своем трижды ломаном английском.

— На нашу базу, — ответил за старлея подошедший к нам еще один лейтенант.

— О, благоразумный человек, — обрадовался я. — На какую еще базу? Мне нужно со своей связаться, я единственный выживший русский в этом пекле.

— Там свяжешься, на нашей базе несколько русских и ваш генерал. У нас приказ вывезти русских.

— Даже так? Ну тогда поехали. Хотя постойте. Я подойду.

Лейтенанты недоумевающее глянули мне вслед, когда я пошел к телам своих товарищей. Но я всего лишь взял их жетоны, по привычке. Нужно будет отдать их нашему ротному… Новому ротному, которого нам назначат, вместо убитого во время этого задания.

— Запрыгивай, русский! — сказал лейтенант, а сам сел позади. Я сел на место возле водителя.

Внутри был один сержант, два лейтенанта, с которыми я уже мило побеседовал, и водитель рядовой. В просторном «Хаммере» можно было посадить и больше народу, но видимо мало кто хотел ехать с русским «варваром». Водитель слева жевал жвачку, сержант на заднем сиденье тоже. Товарищи офицеры о чем-то говорили по-английски, я не слушал их болтовню, и даже если бы слушал, понял бы только половину, сто процентов.

— Сигаретка есть? — спросил я у водителя. Тот не понял вопроса. Офицеры и сержантик оказались некурящими. Я, в принципе, тоже не злоупотреблял, но хотелось успокоить расшалившиеся нервишки.

— Класс, — пробормотал я, выглянув в окно. Мы ехали в колонне еще нескольких «Хаммеров», набитых натовцами. И откуда только успели приехать? Главное, вовремя, когда бои уже закончились. Сотни мертвых тел устилали землю, солнце садилось, и от этого зрелища сковывал ужас. Красное небо, красные реки крови и облака пыли. И так на сотни метров вокруг.

Мы ехали по дороге, по обе стороны которой расположились обширные тропические леса. Мы выехали с равнин и теперь гнали по тропикам. Довольно быстрая смена климата, не кажется?

— Мьиронов, — обратился ко мне лейтенант. Я повернулся к нему.

— Че?

— Завтра вас отсюда увозят.

— Кого нас?

— Русских. Это не ваша война.

— Я смотрю, к вам она имеет прямое отношение.

Натовец не успел ответить. Он вскрикнул, выбросив руку вперед. Я посмотрел куда он показывает и успел заметить только взрыв впереди и грохот. «Хаммер», ехавший впереди, взорвался к чертям собачьим. Началась стрельба, я передернул затвор «калаша», который до сих пор спокойно лежал у меня на коленях, и искал, куда и в кого стрелять. На пуленепробиваемом стекле машины уже появилось множество трещин и углублений. Я нацепил каску.

Сектанты устроили засаду в тропиках, и довольно неплохо. Первую машину колонны подорвали, и не объехать ее, ни повернуть назад на узкой дороге. Заработали пулеметы на крышах машин, канонада выстрелов заглушала крики натовцев и революционные лозунги сектантов.

— Миронов! — крикнул лейтенант. — Вылазь из машины!

— Вы что, головой ударились?! Подстрелят вмиг!

— Гранатомет!

— А, понял!

С последними словами я вывалился из машины, и стреляя вслепую в сторону леса, побежал вперед. Позади слышался стук пуль о броню «Хаммера», рядом с которым я бежал, затем рванула машина, из которой мы выбежали. Взрывной волной меня опрокинуло наземь, и весьма вовремя: надо мной просвистели еще пули, со стуком ударяясь о дверь «Хаммера».

Рядом разорвалась граната, я лишь успел прикрыть голову руками. Почти ничего не соображая после взрыва я поднялся чуть ли не в полный рост и пошел дальше. Рядом свистели пули, слышались крики, стоны раненых, кровь брызгала во все стороны, а я шел себе, пока одна пуля не подкосила меня, попав в плечо.

Я рухнул наземь, схватившись за новую рану, открылась рана в боку, и кровь неприятно увлажняла одежду и живот. Зато мысли прояснились, но лучше от этого не стало — ведь теперь я снова осознавал, в какую переделку попал. Слух пришел в норму, действия вокруг вновь приобрели ясность.

К трелям натовских винтовок присоединился родной грохот «калашей» — и, к моему сожалению, «калаши» были в руках сектантов, а вовсе не в руках союзников. Я поднялся и короткой очередью скосил подбежавшего ко мне сектанта. Тот что-то прокричал, но я не понял, и рухнул на спину. Я поднял автомат одной рукой, левая совсем не слушалась.

Дело дрянь, думал я, почти теряя сознание от боли. Я стиснул зубы и пристрелил еще одного террориста. Тот упал на колени, и из его руки выпала граната.

«Чеки нет», — последняя мысль, что пронеслась в моей голове.

Сейчас…

Тьма отступила, и я разглядел потолок над своей головой. Странно, только что я был там, в Африке. Наверное, потерял сознание, и меня притащили в укрытие.

Потолок казался таким далеким и размытым…

Хотя с другой стороны, до него можно дотянуться рукой…

Что я и попытался сделать. Странно, ничего из этого не вышло. Руку я не смог поднять. Не смог даже пошевелить, даже заставить пошевелиться. Думалось на удивление легко, казалось, сейчас смогу просто встать и горы свернуть, но любая попытка шевельнуться отзывалась в висках такой болью, что пришлось оставить попытки.

Давай же, Миронов, поднимайся!

Странно, кто это сказал? Хотя мало ли кто, я даже осмотреться не могу. Ответить я тоже не смог — даже челюсть отказывается повиноваться. И моргнуть не могу… неужто парализовало?!

С этой мыслью я вскочил на ноги, но тут же рухнул, подкошенный очередным приступом боли. Рухнул в крайне неудобном положении — на живот, ударившись щекой о холодный бетонный пол. Перед глазами возник чей-то грязный ботинок. Вонючий, грязный ботинок, но я был рад и этому. В смысле, тому, что смог пошевелиться.

Вставай, сталкер, — снова приказал голос. Холодный, ровный, спокойный. Его я еще никогда не слышал.

— Кто тут? — пробормотал я. Получилось что-то вроде «О ут?», но уж как смог.

Поднимайся, поднимайся. Нечего лежать на холодном полу. Отморозишь своего мини-Миронова.

Я что, наконец-то спятил? Вот же черт!

Зато я вспомнил, что это был всего лишь сон, а я пережидал Выброс в каком-то здании на Болотах…

Наконец увенчалась успехом попытка пошевелить пальцем. И еще одним, и еще…

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я смог заставить свой измученный организм подняться. Я встал на ноги, оперевшись рукой о кирпичную стену. При этом я чуть не упал, руки-то были связаны, поэтому я привалился плечом к стене. Перед глазами плыли черные круги, ноги грозили снова устроить забастовку и уронить меня на пол, плечо чуть не соскользнуло со стены, зато я стоял на ногах! Нетвердо, рискуя снова чувствовать пол животом, но стоял!

Я сфокусировал взгляд в одной точке, и разглядел владельца ботинка, который лежал там. Старшина… В уголке лежал Карташ, дрожа, словно в слабом приступе эпилепсии. На рваном матрасе у стены лежал Петро. В двух метрах от меня, сидел, привалившись спиной к стене, Андрей и держал в руке пистолет. Голова его была опущена, взгляд устремлен в пол. Вся шея и грудь его были в крови, и я с трудом, но догадался, что он сделал.

— Черт, черт, — невнятно бормотал я и медленно двигался к нему.

Сев возле Андрея, я вытащил его нож из ножен на поясе, и принялся резать веревку. Острое лезвие быстро расправилось с тугой веревкой, и я принялся потирать запястья, освободившись от пут.

В дальнем конце комнаты стоял человек, и разглядел я его только сейчас.

— Что? Кто? — спросил я сам себя.

Зомби.

Я вытащил «Форт» из холодных пальцев военстала. Человек повернулся ко мне. Сощурившись, я узнал Ваську. Его грудь была разорвана, от такой раны он давно должен был умереть.

Как же так, ведь не мог же Старшина ошибиться? Но что-то подсказывало мне, что Старшина не ошибся. Васька что-то бормотал про себя и вдруг направился ко мне, вытянув руку перед собой.

— Васька, — тихо сказал я. Вряд ли тот меня понял, я сам себе еле слышал.

Стреляй!

Палец послушно вдавил спусковой крючок. Пуля отрикошетила от дальней стены, не причинив вреда идущего ко мне Васьки. Я снова выстрелил и снова мимо.

— Васька, стой, — бормотал я, снова вдавив спусковой крючок.

Еще несколько пуль пролетели мимо цели. Я никак не мог нормально прицелиться, рука тряслись. Я положил левую ладонь на запястье правой, чтобы был упор. Вдавил спуск.

Голова Васьки дернулась, из затылка военстала фонтанчиком брызнула кровь, и разлетелись мозги, но Васька упорно стоял на ногах. И тогда меня пробрал ужас, когда Васька посмотрел мне в глаза и быстро направился ко мне. Тут уж, братцы, мне стало по-настоящему страшно. Никакой кровосос и Выброс не напугали бы меня так, как сейчас внушал страх мертвец, смотря на меня и быстро перебирая ногами.

Еще две пули пробили грудь мертвеца, но ему это было что о стенку горох. В пистолете щелкнуло, и он напрочь отказался стрелять.

«Патроны закончились», — грустно подумал я.

Васька стоял надо мной и глядел на меня в упор. Я же сидел на одном колене, чуть опустив пистолет.

— Давай же, Вась, — проговорил я. — Делай, что надо.

Вася думал. Смотрел на меня и думал. Вернее, мне казалось, что он думал. Ведь мозги я ему вышиб.

Я взял пистолет в левую руку, а правая потянулась к запасному магазину, висевшему на разгрузочном жилете сталкера. Пустой магазин «Форта» уже упал, звякнув о пол. Мои пальцы сомкнулись на запасном магазине. Я уже видел, как моя рука достает его, перезаряжает «Форт» и последние мозги Васьки покидают свое пристанище.

Я это видел, но этого не случилось. Я застыл, когда почувствовал на своем запястье холодные пальцы. Я скосил глаза. Мертвый Андрей внимательно изучал мою руку, протянутую к разгрузочнику. Я чуть повернул голову, военстал поднял свою, из-под прострелянного подбородка полилась новая порция крови.

Я быстро отдернул руку, одновременно врезав рукоятью пистолета по черепу Андрея. Я отскочил, с победным криком вставив в пистолет вырванный из жилета военстала магазин, и с ненавистью выпустил несколько пуль в медленно переваривавшего ситуацию Ваську. Три пули пробили череп зомби, и тот грохнулся на пол и затих. Я перевел пистолет на второго зомби и, резко вдохнув, несколько раз вдавил спусковой крючок. Голова Андрея дернулась, затем он упал на бок, а на стене остались кровь и разбрызганные мозги сталкера.

Я выронил пистолет и осел на колени, опустив голову. Тяжело дыша, я переборол рвоту. Немаленький уже, столько всего перевидал, не хватало еще блевануть.

Успокоив свой желудок и нервы, я подошел к Карташу. Тот лежал, глядя в потолок, но был жив. Он отреагировал на щелчок пальцев, слегка моргнув. Я обрадовался и усадил его, прислонив к стене.

— Саня, очнись, мать твою, — приговаривал я. Наконец, его взгляд приобрел осмысленность.

— Леха… — слабо выдавил он из себя.

— Саня, все нормально, ты живой, я живой, нам больше ничего не угрожает.

Не обманывай себя, в Зоне всегда что-то угрожает твоей жизни.

Я отпустил Карташа — тот сразу уронил голову на грудь — и отбежал от него. Осмотрелся, затем крикнул:

— Кто здесь? Хватит следить за мной!

Не ори, — посоветовал голос.

— Что? — прохрипел я, закашлявшись.

Не ори говорю. Можешь просто подумать, я пойму.

— Я спятил или как? — спросил я, уже тише.

Скорее всего, именно так.

— О, я понял. Ты телепат, верно? О чем я думаю?

О том, что тебя все достало.

— А теперь?

А теперь о том, что у тебя снова появились шансы найти брата. А теперь о том, что в институте тебя ненавидела одна девка. А потом влюбилась в тебя без памяти, а ты свалил в армию.

— Ебт… — выдавил я. — А ты знаешь, что мне подарили на пятый день рождения?

Игрушку-робота. Когда его сломали, ты долго плакал.

— Это была моя любимая игрушка! — возмутился я. Потом зашелся истеричным смехом и оперся спиной о стену, потом соскользнул на пол. Из горла все еще раздавался хриплый смех.

Я это ты. Так что все про тебя знаю.

— Ага, разумеется. Это как… в «Муравьи в штанах»?

Меня снова прорвало дебильным смехом, от которого самому стало не по себе.

Ага, а теперь еще что-нибудь расскажи, вместе посмеемся, — с сарказмом сказал голос.

— Ха, я понял, ты моя темная сторона!

Твоя лучшая сторона, если подумать.

— А если не думать?

Ты и раньше этим не особо занимался.

— Ого, да откуда столько сарказма?

От тебя. Мы все-таки один человек. Ты хоть понимаешь, что можешь слушать свой внутренний голос, который большинство людей слушать отказывается?

— По научному это называется «шизофрения», — сказал я.

Да называй это как хочешь! Жить это тебе не мешает! Даже наоборот, поможет!

— Чем? Будешь давать советы, как подкатывать к противоположному полу?

Противоположный пол называется потолком.

Шутку осознавал долго. А когда осознал, глянул на потолок, затем на пол, и снова зашелся истеричным смехом.

Все… Нервы мои сдали, не выдержали. Слышу теперь голоса. Теперь остается только застрелиться для полного счастья. Я поднялся на ноги.

— Ладно, надеюсь, это пройдет, — пробормотал я. Я осмотрел помещение. В моем распоряжении теперь вся снаряга военсталов, пять «Абаканов», патроны и еда. Отлично.

— Леха…

Ах, о Карташе я совсем позабыл. Я вернулся к нему и помог подняться.

— Порядок? — поинтересовался я. Саня кивнул. Ну хоть кто-то не стал зомби. Стоп! А где еще один военстал? Старшина спокойненько лежит мертвый, хотя… Я осторожно подошел к нему, держа его на прицеле. Вдруг он дернулся, и я чуть не пристрелил его, но взял себя в руки.

— Перевернись, — приказал я ему, надеясь, что он человек, а не зомби.

Старшина уже понял, в какую переделку он попал. Он медленно, не делая резких движений, перевернулся на спину и привстал.

— Ну что, стрелять будешь? — тихо спросил он, глядя на ствол.

— Если будешь себя плохо вести.

Военстал огляделся. Заметил тела Андрея и Васьки, потом труп Петра у стены.

— Ага, их уже пристрелил, сука, — проговорил он, поднимаясь.

— Ну-ка замри! — приказал я, не отводя пистолета.

— Ты, сталкер, меня все равно пристрелишь, — сказал военстал, встав во весь рост.

— Не пристрелю, убивать людей не люблю. А эти — зомби.

— Что ты гонишь? Какие они зомби?

— Ты осмотри их тела. По-твоему, если бы они были просто мертвы, я стал бы еще расстреливать их трупы?

— Садистов в Зоне хватает.

— Я тебе правду говорю, они померли от Выброса, стали зомбаками, я их пристрелил. Ты бы сделал для них то же самое.

— Не поверю…

— Кто это там? — спросил я, заметив движение за его спиной.

Старшина обернулся. Мы увидели идущего к нам пьяной походкой Юрика. На зомби он похож не был, движения были не такими заторможенными, но взгляд был затуманен. Юрик держал в руках «Абакан», направив на нас, и сказал:

— Вы арестованы за незаконное проникновение на территорию Зоны. У меня есть разрешение на стрельбу… — Он помолчал. — Даю вам три секунды, чтобы вы показали мне разрешение на нахождение внутри Периметра, иначе приговариваю вас к смертной казни.

Он бубнил еще что-то под нос, затем громко и внятно сказал:

— Раз!

— Юра, стоп! — крикнул Старшина и поднял руки. — Это я, Федька, ты что, забыл?

— Два…

Дуло автомата взметнулось вверх, пальцы Юрика передернули затвор.

— Пригнись! — рявкнул я.

Я не особо верил в то, что Старшина послушается, но он решил последовать моему приказу. Он рухнул на пол, и я вдавил спусковой крючок. Пуля попала в лоб военстала, опрокинув его на спину. Его же пальцы мертвой хваткой вдавили спусковой крючок, и грохот очереди заглушил звук его падения. Автомат выпустил весь «рожок» в потолок.

Старшина поднялся на ноги, стряхнув пыль.

— Спасибо, — пробурчал он, не глядя на меня.

— За убийство чужих товарищей меня еще никто не благодарил, — проворчал я, опустив пистолет.

— Я тебя за то, что жизнь мою спас, поблагодарил, — буркнул военстал. — Столько проблем с вами, сталкерами, — добавил он.

— Что за черт? Почему они все спятили? И почему мы с тобой живы? И Карташ?

— Не знаю, — ответил Старшина. — Васька и Андрей не спятили… Они просто снова ожили. От Выбросов такое бывает.

— А Юрик просто спятил? Он же живой абсолютно.

— Что с Петром?

— Не знаю, не двигается.

Тут поднялся и Карташ, потирая одной рукой затылок.

— Что пг’оизошло? — спросил он. — Выбг’осы всегда… такие?

— У нас укрытие было, честно говоря, хреновое, — ответил Старшина. — Во время Выбросов надо глубже в землю прятаться, в подвал какой-нибудь, тогда не так страшно. Нам еще повезло.

— По сравнению с ними, — добавил я. — Ну ладно, Старшина, теперь мы пойдем своей дорогой, а ты пойдешь своей дорогой. И никому не будет обидно. Еще мы с Карташом прихватим еды, оружие и снарягу. Ты же не против?

— Не против, — подтвердил Старшина, смотря на черное дуло «Форта».

— Ну вот и хорошо. Все будет по-честному, я спас твою жизнь, а ты нас отпустишь. Саня, бери, что нужно, и валим.

Я опустил пистолет. Если все же военстал не примирится с моим предложением и схватится за пистолет, я успею выстрелить раньше, чем он выхватит его из кобуры.

Я не стал снимать с военсталов бронекостюмы, которые, безусловно, мне пригодились бы. Отчасти оттого что просто побрезговал обыскивать трупы зомби. У одного из военсталов взял разгрузочник, широкий разгрузочный ремень, рюкзак, напихал туда еды, медикаментов и боеприпасов, закинул за спину. Заметил наконец-то свои очки, валяющиеся на полу. Разбитые. Вздохнул. Взял шлем одного из военсталов, валяющийся на матрасе у стены. Хорошо, что его сняли прежде чем обратиться в зомби, а то побрезговал бы. Шлем плотно прилегал к моей коротко стриженной голове, широкие защитные очки, скрывающие пол-лица, я пока не спустил, и они красовались на лбу. В шлемы военсталов встроены так же фильтрующие маски, и много еще чего хорошего, так что я остался доволен добычей.

Я поднял один «Абакан» с пола, проверил боезапас, перезарядил. Несколько «рожков» нашли свое место на разгрузочном жилете. На оба бедра прицепил по кобуре со «стечкиными», и, разумеется, одни ножны с ножом на пояс, и вторые возле кобуры на левой ноге.

— Карташ, готов? — спросил я, удостоверившись, что сам готов.

Саня был готов. Он был ниже меня, уже в плечах, и разгрузочный жилет и броня шли ему как корове седло. Я подавил усмешку и сказал Старшине:

— Ну вот и все. Больше ничего не нужно. Ах, да. ПДА.

— Держи. — Военстал протянул мне наши ПДА, я кинул Карташу его комп, а свой поместил на законное место на левом запястье.

Я махнул рукой Сане, и мы вышли из здания. Прежде чем мы отошли на значительное расстояние, я услышал:

— Еще встретимся, Служивый!

Глава 5 — Бар: Бармен и «Долг»

Я глянул на навигатор в ПДА. Надо было вернуться на Свалку, а уж оттуда идти куда глаза глядят. Думаю, раз уж разжился порядочной экипировкой, можно сходить и в Бар.

— Слушай, ты не знаешь, кто таким был этот Ведьмак? — поинтересовался я. — ПДА у него то ли китайский, то ли сильно навороченный.

— В чем дело-то? — донеслось сзади.

— Да вот, не хочет показывать где мы находимся. О, нашел.

Мигающий круглый значок радиации обозначил наше местоположение на спутниковой карте. Еще в радиусе пяти километров обозначились еще активные ПДА. Точка Старшины уже начала мигать, выходя из радиуса.

— Нам с тобой до Бара еще топать и топать, — сообщил я, оценив расстояние. — Ого!

— Что опять? — недовольно послышалось сзади.

Я возобновил движение.

— Я его по «блютусу» подключил к своему детектору. Тут в уголке теперь показывается уровень радиации, количество живых существ в округе, а на карте аномалии в радиусе тридцати метров.

— Я слыхал, у вояк в ПДА сг’азу есть детектог’ы.

— То у вояк, а это комп самодельный, как я погляжу.

Пусть земля ему будет пухом, если его в нее зарыли. Хотя, Сидорович, помнится, сказал, что сталкера последний заказ съел.

Все же Зона решила окончательно сделать нам перекур после того, что мы пережили, и дать спокойненько дойти до Бара. Когда мы перешли реку Уж, на наши компы пришли два сообщения.

«Вольные сталкеры! Уберите оружие, и милости просим в Бар!» — гласило первое. А прочтя второе, я усмехнулся. «Юрий «Живчик» Семецкий — смерть — пуля. Припять». Знакомое имя!

Впереди виднелись деревянные сторожевые вышки и дзоты. Вокруг поселка Залесье, где и находилась база «Долга» и бар «Сто рентген», был вырыт ров, за ним высокая бетонная стена с колючей проволокой наверху. Хоть с такого расстояния я и не видел, но был уверен, что на нас смотрят уже несколько снайперских винтовок и десяток пулеметов.

Мы спокойно подошли к воротам, возле которых стоял мужик в черно-красном костюме. Высокий плечистый долговец в шлеме с фильтрующей маской глухо пробурчал:

— Кто такие?

— Вольные сталкеры, — ответил я за двоих.

— Идем в баг’, отдохнуть, — добавил Карташ. Долговец осмотрел нас пристальней, задержал взгляд на Карташе, послышалась насмешка, затем он махну рукой:

— Проходите!

Мы зашли на территорию «Долга». Повсюду бродили патрули, в двориках перед кострами сидели вольные сталкеры. Перед входом, или, можно сказать, въездом, хотя мало кто сейчас здесь ездил, это сто процентов, были обычные укрытия из мешков с песком.

Пока наше оружие спокойненько висело за плечами на ремнях, к нам никто не придирался, хоть и наблюдали. Мы прошли мимо огромного здания с надписью «Арена», потом наткнулись на табличку «Бар» и стрелку налево.

По громкоговорителю слышался грубый голос, говоривший:

«Если вы ищете место, где хотите отдохнуть, место, в котором всегда узнаете, как подзаработать, приходите в бар «Сто рентген»».

Пока добрались до самого бара, успели миновать несколько двориков, и в каждом висел указатель до этого заветного места. Мы с Карташом зашли в небольшой дом с открытыми железными дверями. Сразу же вниз повела короткая лестница, поворот направо, снова лестница.

— Блин, они специально сделали лабиринт по пути в бар? — тихо спросил я у Карташа, подходя к высокому мужику в сером комбезе, который стоял за окошком.

— Оружие сдавайте, — неприятным голосом заявил мужик.

— Так не пойдет, — ответил я, положив руку на рукоять пистолета.

— Первый раз сюда пришли, что ли? Порядки тут такие, оружие сдаем на входе.

— Ладно, но если с ним что-нибудь случится…

В общем, оружие свое мы сдали ему. Пистолеты и автоматы он взял, а ножи позволил оставить при себе.

— Проходите, не задерживайтесь, — добавил он нам вслед, и снова со скучающим видом облокотился на стойку.

Мы зашли в общий зал, который назывался баром. Грязная, много повидавшая барная стойка, исцарапанная мебель, которую, видимо, не раз разбивали друг о друга буйные сталкеры, серые стены. В углах стояли жесткие кресла со столиками, видимо «VIP-места». Остальные столики были высокими и стояли возле стен, стульев не было. Только у барной стойки стояли несколько табуреток.

В баре было мало народу, в основном новички. У стойки никого не было, и я подошел к ней, сел на высокий табурет, Карташ сел слева. Справа была дверь, перед которой со скучающим видом стоял еще один накачанный мужик в сером комбинезоне. Передо мной появился сам бармен. Он был одет в коричневые брюки, красную рубаху с небрежно закатанными рукавами, кожаный жилет. На опухшем лице жесткая щетина, глаза мутные и злые. Руки он сложил на груди.

— Че надо, сталкеры? — грубо спросил он, и я узнал его голос — слышал его по громкоговорителю на улице.

— По сто грамм нам, — ответил я. Кинул на стойку мятую купюру (как ее не нашли бандиты?). Сам снял фильтрующую маску, защитные очки поднял на лоб.

— Я вас тут первый раз вижу, — начал бармен, наливая нам по сто грамм. — Новички, верно? А откуда снаряга военстальная?

— Встретили по дороге парочку, — ответил я. — Давай, думаем, убьем, возьмем у них все.

— Шутишь? Остряк, — проворчал бармен. — Ладно, меня зовите Барменом. Оружие у вас отобрали? Когда вернетесь, вернут, у нас с этим строго. Что-то лицо мне твое знакомо, мужик.

— Вряд ли мы виделись, — отрезал я, опрокинув сто грамм. — Знаешь, что, Бармен, нужна кой-какая инфа.

— Инфа? Ты слишком мало заказал, чтобы спрашивать.

— Понял.

Об стойку ударила дном бутылка водки и тарелка с бутербродами.

— Теперь нормально заказал?

— Че ты хотел узнать? — поинтересовался Бармен, сунув мятую сотку в карман брюк.

— Сталкер один есть, Серым звали. Фотку тебе Сидорович присылал, верно?

— Серый, Серый… — пробормотал Бармен. — Ага, помню такого. Короче, пропал он в «Олимпе», в Чистилище. Там село Красное, самое северное село Зоны. Не, вру, не самое северное… Вроде, Усов севернее…

— Не отвлекайся.

— Ага. В общем, Серый этот там последний раз и был. Никто тех сталкеров не видел, которые туда ушли, так что занятие гиблое. Туда еще пройти, теперь не знает никто, как Выброс один нагрянул, так и все, пропал путь безопасный.

— Постой, продиктуй-ка мне координаты, — попросил я.

— Давай на карте отмечу, — сказал Бармен и взял мой ПДА. Через несколько секунд, он вернул его. — Знатный у тебя комп, самого Ведьмака. Он себе его сам сделал, насколько я знаю. Жаль мужика. Кстати, еще кое-что, инфа есть, о ней не знает никто. Один сталкер, крутился тут недавно, все хвастал, что поймал сообщение от «Олимпа». Не знаю, правда или нет, но проверить стоит.

— Кто этот сталкер?

— Погоняло у него Щур, ушел он в сторону Янтаря. Точно не знаю, он сказал, место у него есть, «рыбное». Найдешь, расспроси, мне тоже интересно, врет, не врет.

— Спасибо, Бармен, за инфу.

Я поднялся и, взяв бутылку и тарелку, пошел к одному столику в углу. Карташ сидел там, оперевшись локтями о стол.

— Ну че, узнал? — поинтересовался он, когда я сел рядом.

— Узнал, — ответил я. — Сначала выпьем.

Выпили. После тяжелого трудового дня, даже не заметили, как выдули всю бутылку, и как опустела тарелка с бутербродами. Заказали еще, того и другого. Процедура вывода радионуклидов и успокоения нервов затянулась надолго, и рассказ о брате отошел на второй план.

В этот раз я выпил гораздо больше, чем в первый день, но разнесло меня гораздо меньше. Кто знает, от чего так, но мне вовсе не хотелось напиваться. Бар постепенно наполнялся народом, подходили опытные сталкеры. Возле нашего столика оказались двое, не совсем трезвых долговцев.

— Так, вы, сгинули с нашего столика, — пробормотал один долговец, поддерживая шатающегося товарища. — Тут всегда… наше место…

— А не пошли бы вы, собственно, на хрен? — поинтересовался я, привстав. — А ты, борзый самый, направляющий. Давайте, кругом и шагом марш на хрен отсюда!

— Слышь, тело, ты что, охренел? — покраснел «должник». — Ты сколько Зону топчешь, душара?

— О-о! — взвыли сталкеры в предвкушении хорошей драки. Вот черт, ведь был бы трезвый — ни за что бы в драку не полез. А тут мое самолюбие было сильно задето. Хорошая драка и выбитые зубы противника должны были это компенсировать.

Долговец ждать не стал и тут же кинулся вперед. Я опрокинул стол и прыгнул к нему, вскочив с кресла. Долгарь треснул мне по челюсти, я, в силу состояния, подобного хламу, увернуться не успел, зато хорошенько врезал ему под дых и локтем по морде. Оппонент рухнул обратно, а я застыл, потирая ушибленную о броню сталкера руку.

Ко мне повернулся его друган, которому, видимо, не понравилось то, что сделали с его товарищем. Долговец взревел и замахнулся для удара. Я, не знаю как, успел перехватить его руку и провести прием, от которого он полетел в сторону, а сам я, шатаясь, отошел назад.

— Остряки, блин, — проворчал я, почесав затылок. Оба долговца поднялись и, красные от злости, направились ко мне. Тут подключился Карташ, схватив бутылку со стола, но его оттащили в сторону другие сталкеры. Судя по крикам, где-то в баре началась еще драка, не имевшая отношения к нам.

Через несколько минут драка охватила весь бар, и только Бармен пытался остановить разбуянившихся сталкеров. Двое вышибал были в самой гуще, Саня прятался за перевернутым столом, я чистил морду одному из долгарей… Потом мне в череп прилетела одна бутылка, выведя меня из драки и из сознания…

Грубые голоса, вода и собачий холод вывели меня из небытия. Виски сдавливала ужасная боль, череп трещал по швам… Я потер полученные во вчерашней драке побои. Темнота стояла вокруг меня.

— Он? — спросил кто-то.

— Он, — ответили ему.

— Ну давай, разбирайся с ним.

Я только успел приподняться, как мощный пинок опрокинул меня обратно. Я упал на спину, дыхание перехватило.

— Что… — прохрипел я, и новый удар обрушился на мою несчастную голову.

— Молчать, сука! — приказал кто-то.

Меня приподняли за шкирку и попытались поставить на ноги. Я стоял, шатаясь, опираясь плечом о стену и глядел на мучителей. Двое из них были вчерашними долгарями, с которыми началась потасовка. Рядом стоял еще одни долговец, держа руку на кобуре с «макаровым».

— Ну че надо вам от меня? — прохрипел я, пытаясь взять себя в руки. Знобило после того, как меня окатили из ведра с ледяной водой, да и в подвале, в котором я находился, дубяк стоял страшный.

— Ты еще спрашиваешь, урод?

— Стой!

Долговец, которого я видел в первый раз, остановил вчерашнего пьянчугу. Я мысленно был благодарен тому: в состоянии полнейшего сушняка и мозголома драться не было ни сил, ни желания.

— Сталкер, как тя звать и кто ты такой? — спросил самый адекватный.

— Я гляжу, ты самый вменяемый, — начал я. — Эти двое сами… приперлись, указывать начали. С них и спрашивай…

— Не увиливай от вопроса, — сказал «должник». — В баре было вчера полно народу, все видели, что ты первый начал.

— Кто это — все? — поинтересовался я. — Они ввалились и полезли в драку, я не виноват.

— Ну-ка выйдете, мужики, я сам с ним поговорю, — приказал самый вменяемый. Вчерашние пьянчуги вышли.

— Ну и че? — спросил я, сев на пол и трясясь от холода.

— Меня звать Дикарь, — представился «должник».

— Приятно познакомиться…

— Тебя как звать, сталкер?

— Зови Служивым, — отмахнулся я.

— Ты в Зоне какой день? Я же вижу, что ты здесь и недели не пробыл.

— Второй… третий, — исправился я, подумав.

Долговец кивнул.

— А Степа и Иван уже по паре лет здесь. Так какого ж черта ты к ветеранам лезешь? Понимаешь, здесь за тебя никого нет, все подтвердят, что ты напал первым.

— Дело дрянь, — пробормотал я. — И что мне теперь делать?

— Чтоб не было проблем — поработаешь на нас немного.

— А если я откажусь?

— Тогда считай, что нажил себе врагов в лице «Долга».

— Поганое у «Долга» лицо.

Хлесткий удар кулаком по скуле заставил меня ненадолго замолчать. Ладно, долгари, что вы еще умного придумаете? А я слышал, что «Долг» — клан гостеприимный.

— Слушай, а не пошел бы и ты на хрен?

Долговец усмехнулся. Я подумал, что он снова ударит, и приготовился. Нет, следующий удар я не пропущу. Руку ему сломаю. Но он не ударил. Отвернулся и пошел к двери, показав на прощание «фак». Дверь за ним захлопнулась, и послышался скрип задвигаемого запора по ту сторону двери.

И сколько же мне придется здесь просидеть? Голова трещала, желудок бушевал, напоминая мне о том, что я давненько нормально не ел. Я оттер кровь с руки — разбил кулак о броню долговца.

Что же делать? Видимо, Зона все никак не определится, как поступить с новеньким сталкером: то ли убить, то ли помочь. Слишком часто она вносила коррективы в мою жизнь, то отдавая в руки бандитов, из их рук в руки военных сталкеров, там уж на произвол судьбы, а теперь чисто случайно посадила в карцер долговцев. А где же Саня? Надеюсь, хоть его не загребли долговцы, он-то уж точно ни в чем не виноват.

Да, иногда я дивлюсь нашей с тобой судьбе, — неожиданно прозвучал голос в голове.

— О, снова ты, моя темная сторона, — проворчал я, не удивившись.

Выруби цинизм, и думай, как нам выбираться отсюда.

— Ну уж нет, я придумал, как сюда попасть, а уж ты думай, как выбираться.

Что?!

— Говорю, что тут придумаешь?

Например, если кто-то еще зайдет, вырубаешь его и сбегаешь. Там уже дело мастерства беганий по укрытиям и стрельбы.

— Слушай, какие к черту перестрелки? Кого вырубить? У меня голова ни черта не соображает! С голодухи и похмелья как-то не очень бегать по базе «Долга». А еще мои последние очки разбились на Болотах, и я ни хрена не вижу! Я тебе не супергерой!

Жаль.

— Да не говори.

За дверью послышались приближающиеся шаги. Скрипнул запор на двери, и она раскрылась. В комнату вошел невысокий человек крепкого телосложения. Лицо серьезное, почти без эмоций, темные глаза, с мрачной усмешкой глядевшие на меня, короткие черные волосы — и держался он так, что ему дашь по меньшей мере полковника.

Чтобы он не сказал, отвечай «нет».

— Полковник Петренко к вашим услугам, — сказал долговец. Даже вон как? Угадал.

— Младший сержант Миронов, — по старой привычке буркнул я.

— Младший сержант? Ты что, военный?

— Уже вернулся оттуда.

— Ага. Решил в Зону податься, легких денег, приключений захотелось, да?

Я не хотел отвечать, зачем отвечать, если все равно не поверят?

— Состояние заработать наверное захотел, верно? Или друзьям что-то доказать? Знаешь, сколько тут таких?

— Много, — лениво бросил я.

— Много… половина всех сталкеров — новички. Приходят из-за всякой лобуды, дохнут как мухи. Я не хочу, чтобы вы сюда приходили. Никто не хочет, чтобы вы приходили сюда.

— Дай-ка угадаю — чтобы от меня избавиться, вы хотите, чтобы я покинул Зону?

— Не исключен такой вариант. Знаешь, ты нормальный парень, живи спокойно там, за Периметром.

— У меня здесь дело. Когда его выполню — свалю к чертовой матери, — пообещал я.

— Что за дело? — поинтересовался полковник.

— Личное дело.

— Миронов Алексей Юрьевич, двадцать один год, комиссовали из вооруженных сил РФ по состоянию здоровья. Тяжелая контузия и стремительная потеря зрения. Сколько пальцев видишь?

— У всех на руках по пять пальцев, этим меня не удивишь, — проворчал я, ожидая конца разговора.

— Не надо острить, парень. Я тебе помочь хочу. Не надо становиться сталкером, жить можно и без этого. Зона — как наркотик. И однажды ты умрешь от очередной дозы.

— Я не сталкер, — ответил я.

— Все вы так говорите. А потом — вывод радионуклидов и байки у костра, кто какой хабар набрал.

— Откуда вы знаете, кто я такой? — поинтересовался я.

— У тебя жетон армейский. Решили проверить на всякий случай по нашим каналам, что ты за птица.

— И что вы там понавыясняли?

— Даже больше, чем ты думаешь. Знаешь, люблю знать все о людях, с которыми приходится иметь дело.

— Понимаю, — кивнул я.

— Тут этот наш Дятлов, ну ты с ним вчера уже познакомился, требует компенсации.

— За что? Вот мне нужна компенсация. Меня вы посадили в камеру, а его нет, хотя он напал первым.

— А точно, совсем забыл. Ты свободен, — усмехнулся Петренко.

— С этого и надо было начинать, — буркнул я, поднимаясь на ноги. — Идемте тогда отсюда.

— Я тебя только предупредить хочу. Тут у нас в основном молодые служат, Степка как раз такой. Так что ты его достоинство задел, может и не простить. Лучше бы тебе уходить отсюда. Вещи свои возьмешь у квартирмейстера. Идем.

На душе похорошело от мысли о том, что сейчас я буду на свободе. Я шел за полковником по базе «Долга». Долговцы подозрительно косились на меня, я прямо-таки чувствовал на себе десятки взглядов. База была довольно большой, занимала почти половину Залесья. Вернее, половину половины — южная часть городка принадлежала Дикой территории, на которую забредали лишь одиночки и бандиты. Долговцы основательно закрепились в Баре: сторожевые вышки, доты с пулеметами, километры колючей проволоки и боевая техника с эмблемами «Долга» могли дать отпор любым нападающим на территорию.

— Много у вас тут всего, — высказал я свои мысли вслух. — Не боитесь, что воякам не понравится то, что у вас тут имеется?

— Не твое дело, — буркнул Петренко.

— Да? Ну ладно, — смирился я.

На крыше пятиэтажки — самого высокого здания в городе — стоял военный вертолет. Новейший «Ми-100», так же известный как «Броненосец». Не сильно отличается от своего далекого предшественника, «МИ-24», но на порядок лучше. Бомбардирует и расстреливает все, что движется, благодаря пяти «Вулканам» и двум ракетницам, вмещает десяток десантников со снаряжением, которые могут вести огонь из вертолета в полете, броня выдерживает натиск нескольких «Стингеров», и при всем этом вертолет разгоняется до скорости до трехсот километров в час (а это немало для его класса).

— Откуда такая роскошь? — поинтересовался я.

— Какая? — не оборачиваясь, спросил Петренко.

— «Ми-100», — ответил я.

— Не твое дело. А откуда знаешь такую?

— Летал однажды, — пожал я плечами, не думая, что это такой уж секрет.

— Ах да, десантник, — проворчал полковник. — И как же ты тогда умудрился в драке проиграть?

— Бутылка в лоб прилетела, — нехотя ответил я. — Пьяный был, будь трезвый, всех бы раскидал.

— Обычно всех раскидывают пьяные десантники, — хмыкнул Петренко, заходя в одно здание, на котором висела табличка «Склад».

Полковник повел меня по коридору, который закончился лестницей в подвал. Мы спустились. Петренко постучал в дверь, крикнул:

— Открывай, Кичибеков!

Железная дверь отворилась во внутрь, и мы увидели щуплого долговца в комбинезоне. Рукава были закатаны, капюшон набекрень, маски не было. Увидев полковника, он вытянулся по стойке «смирно».

— Вольно, Кичибеков, — махнул рукой полковник. — Неси сюда снаряжение, конфискованное вчера. Номер ящика пятнадцать.

— Есть! — долговец кинулся исполнять приказ.

— Ну ладно, забирай свои вещи и иди вон с базы. Доброй Зоны, сталкер.

Петренко ушел. Я только успел подумать, что есть все-таки и в Зоне нормальные люди, как раскрасневшийся Кичибеков притащил все мое снаряжение, как то: «Абакан», два пистолета, рюкзак, разгрузочный жилет, шлем, фильтрующая маска, ножи и ПДА. Я даже обрадовался, увидев комп, который уже дважды пропадал и снова возвращался ко мне. Я даже начал думать о нем, как о своем компе, а не как о компе покойника.

— Спасибо, мужик, — поблагодарил я молодого ефрейтора. Тот кивнул и махнул рукой, мол, не за что, работа моя.

— Если надо собраться, проверить снарягу — не стесняйся, присаживайся, — сказал он, махнув на скамью и стол у стены. — И это… — он понизил голос, — э-э… снаряга там, боеприпасы нужны? Я организую, — добавил он совсем тихо.

— Организуешь? — тихо переспросил я.

— Только по мелочи, — продолжил Кичибеков. — Я тут уже давно, дело свое знаю, не боись. Пару галочек поставить для меня — раз плюнуть. Только деньги нужны.

— А проверок не боишься?

— Не, — отмахнулся контрабандист. — Главное, чтобы ты никому не сказал. Хотя пока что еще никто не жаловался на мой товар. Качество хорошее, я сам стволы ремонтирую, я в этом деле спец.

— Даже так? И что же можешь предложить?

— Я тут специально отсек для этого освободил, — сказал он. — Вон те несколько стеллажей с оружием и снарягой, все старенькое, но состояние отличное. А с патронами вообще проблем не будет, у нас этого добра навалом.

Я проверил свой рюкзак, надел разгрузочник, понапихал все мелкие предметы — «рожки» и всякую мелочь — по кармашкам, накинул рюкзак на плечо, автомат — на другое, и прицепил кобуры и ножны. Решил все же глянуть, что мог предложить Кичибеков.

Парочка «Абаканов», АКМов, «Гроза», СВД, «Вал»… В общем-то негусто, хотя «Гроза» и «Вал» машинки отличные. Но денег у меня все равно не было.

— Ладно, контрабандист, если разживусь чем, зайду, — сказал я, осмотрев стеллажи. — Бывай.

Мелкий дождик барабанил по надетому шлему, капал по лужам, легкий ветерок дул в лицо, и было приятно ощущать все это, так как я был на свободе. Всего одну ночь провел в «вытрезвителе», а вон как рад открытому небу.

Я направился в бар, надеясь подлечить больную голову чем-нибудь покрепче и обдумать свои дальнейшие действия. Вокруг мелькали долговцы, нейтралы, все безликие, так всегда кажется, если перед тобой много людей, на которых уже перестаешь обращать внимание, а может, просто потому что на каждом был либо противогаз, либо фильтрующая маска, либо шлем, скрывающий лицо.

Но тут один сталкер, проходя мимо меня, показал большой палец и хмыкнул, потом что-то проговорил про то, как я вмазал вчера долгарю. Я ухмыльнулся в ответ и пошел дальше. Вот так вот и зарабатывается репутация или наоборот, теряется. Среди долговцев я уже что-то вроде местного хулигана, разбуянившегося в баре по пьяни.

Я забрел в бар, сдал оружие на входе, зашел внутрь. Бармен сердито глянул на меня за вчерашнее, зато многие сталкеры, которые сидели тут, одобрительно закивали головами в знак приветствия.

Я заказал бутылочку пива, сел у стойки, потому как все места уже были забиты. Бармен ушел куда-то в подсобку, и ко мне подсел тот вышибала, что вчера раздавал люлей налево и направо.

— Слушай, мужик, — начал он. — Ты вчера первый раз тут был, верно?

Я кивнул:

— Ну да, а че?

— А то, что платить за ущерб надо.

— Ущерба никакого не было, не гони. И драку не я начал.

— Ты! Все видели!

Возле нас мгновенно появился какой-то зачуханный сталкер с разбитым носом. Он сказал вышибале:

— Да ладно, Битый, ты видел, что весь бар дрался. Ты, кстати, своим лбом сломал один стол и челюсть Гошану.

Вышибала что-то пробурчал и отвалил.

— Денег хотел срубить с новичка, — хмыкнул сталкер. — Я Рикошет, будем знакомы. А у тебя погоняло какое?

— Зови Служивым, — ответил я, глотнув пива. Теплое, невкусное, но лучше, чем ничего.

— Почему Служивый?

— Не я придумал, — отмахнулся я. — Че надо?

— Да так, поболтать хотел. Ты ж новичок, верно?

— Верно.

— Погоняло твое тебе не подходит. Надо бы что-нибудь другое придумать.

— Придумай, — раздраженно сказал я. Мне начал надоедать этот пустой разговор.

— Может, Бунтарем тебя назвать? Или…

— Слушай, че тебе надо?

— Ладно, не нервничай, пойду я.

Началась жизнь, да, сталкер? — как всегда неожиданно прозвучал внутренний голос.

— О чем это ты? — тихо поинтересовался я.

О том, что ты снова свободен и можешь делать все, что захочешь.

— Мне нужно попасть на север, и других дел у меня нет.

Чтобы попасть на север, нужно раздобыть хорошего проводника, который станет вести незнакомого новичка, да еще за те гроши, что у тебя есть.

— Значит, нужно добыть денег и репутацию, — пробормотал я.

Ни того, ни другого ты делать не умеешь, — с насмешкой сказал голос.

— Эй! — возмутился я. — Сначала была учеба, поэтому у меня не было времени, а потом армия, и поэтому не было еще сил и желания.

Особенно в последний год службы.

— Если ты забыл, я три месяца провел в Африке, — напомнил я.

Ну да, помню, повоевать тебе пришлось. Сам виноват, слушать меня надо было раньше, когда я тебе говорил, что не надо было того парня бить. Ты бы не вылетел из института и не попал бы в армию.

«Как же я тебя не послушал», — подумал я.

Я не знаю, почему ты меня не слушал! И не удивляйся ты так, все-таки я это ты, все твои мысли слышу.

«То есть мне вовсе не обязательно было говорить вслух, что на меня сталкеры косились?»

Не обязательно.

Я выдал нервный смешок. Потом взял себя в руки. Самому надо было думать о том, что если это действительно мое второе «я», то можно и не болтать вслух.

«Ладно, все, теперь я окончательно поверил в то, что ты настоящий, — подумал я. — А теперь посоветуй-ка мне, что будем делать дальше».

Если вспомнишь все, что говорил тебе Бармен, вспомнишь одну немаловажную деталь, которая может помочь.

Я напряг извилины, отказывавшиеся думать после вчерашнего. Потом меня осенило.

— Точно! — высказал я вслух. — Нужно найти Щура, может, он не врал насчет сигнала!

Потом смутился, поняв, что говорю вслух. Я огляделся, смущенно улыбнулся вышибале, который стоял справа, пожал плечами. Тот кивнул и вздохнул.

Где же Саня? Что-то его тут нет, но вряд ли он пошел в ходку. Слишком мало смелости и опыта у него, чтобы в ходку самостоятельно идти. Лично я не пошел бы один.

ПДА на запястье завибрировал. Я быстро прочитал пришедшее сообщение. Некролог на какого-то сталкера.

Я снова украдкой оглядел бар. Так, знакомых никого… Хотя из знакомых у меня только Волк да Карташ. Ну и Старшина еще, только неизвестно, живой ли он вообще. Больше никого я не знал более или менее хорошо. С ними бы я еще мог пойти на Янтарь, хотя не уверен насчет Старшины. Но вот больше никому бы я доверять не стал. Никто мне не внушал доверия из здесь присутствующих.

К стойке вернулся Бармен, кинул на меня все тот же сердитый взгляд.

— Как, говоришь, звать тебя? — вдруг поинтересовался он.

— Я не говорил, как меня зовут, — ответил я, напрягшись. Что-то ему точно от меня было нужно. — А что?

— Занятие для тебя нашел. Ты сейчас к «Олимпу» все равно не пойдешь, так что выполни для меня одно порученьице.

— Какое?

— На Дикой территории есть одно место, самое что ни на есть мутантское. Туда сталкер один сунулся, да сгинул, только что некролог пришел. Можешь мне наладонник его достать?

— Ага, а не пошел бы ты? — я чуть отодвинулся от стойки. — Ищи дурака.

— Я тебе «бенгальский огонь» дам, — пообещал Бармен.

— Да хоть фейерверк! — разозлился я. — Я не хочу сдохнуть ради какого-то артефакта!

Вдруг ПДА снова завибрировал. Я снова прочитал пришедшее сообщение.

«Василий «Щур» Дернов — смерть — кровосос. Дикая территория». После были указаны точные координаты места. Я глянул на цифры. Что-то меня смутило. Точно! Я глянул предыдущее сообщения. Координаты, где погибли оба сталкера, совпадают.

— Что там? — спросил Бармен, чуть перегибаясь за стойку. Видимо, ему не понравился мой удивленный взгляд. Я показал ему сообщение про Щура.

— Видишь, теперь у тебя есть стимул достать ПДА того сталкера. И осмотришь заодно Щура, может, есть у него какая запись про «Олимп». — На лице Бармена играла ухмылка.

— Повезло тебе, Бармен, — усмехнулся я, глянув на него. — Дашь свой артефакт и денег сверху.

— Угу, так и быть, пять штук тебе хватит за это.

— А инфа срочно нужна? — поинтересовался я.

— Срочно.

— А она важная?

— Для меня — да. Больше ни для кого, так что не думай продать ее кому-нибудь.

— Значит, десять тысяч.

— Рожа не опухнет?

— Нет, в самый раз, — нагло ответил я, криво усмехнувшись.

— Ладно, ладно, но знай: жадность тебя погубит.

— Кто бы говорил.

Глава 6 — Дикая территория: Зомби

Я осторожно ступал по мягкой после дождя земле. Западную часть Заполья, находившуюся на Дикой территории, я обошел южнее, по доброму совету Бармена. И не зря: там непрерывно шла стрельба, и слышался лай диких собак. Мало ли, кто там еще беснуется.

Судя по координатам, тела сталкеров находились где-то в центре территории, недалеко от трассы. Автомат был наготове, после всего пережитого в Зоне, я понял, что на предохранитель оружие лучше не ставить, по крайней мере, во время ходки.

Но очень скоро я снова пожалел о том, что пошел один. У меня больше не было очков, так что видел я плохо. Можно сказать — отвратительно. У кого хорошее зрение, вам меня не понять. Нужно что-то делать либо со своим зрением, либо срочно найти очки. Я усмехнулся. Откуда в Зоне очки, да еще с нужными линзами?

КПК на запястье завибрировал, ясно дав понять, что я подхожу слишком близко к аномальной зоне. Все-таки хорошее наследие я получил от этого Ведьмака, хорошее. Я подключил комп к своему детектору и теперь не нужно в случае чего тянуться за ним. Все можно увидеть на экране ПДА.

Я обошел дугой небольшую впадину в земле, над которой завис прозрачный шар, который слабо пульсировал. Припомнил название — «Воронкой» ее называют.

Я вступил на старую, потрескавшуюся и заросшую жесткой травой трассу. Редкие капли дождя капали на землю, и стояла тишина, изредка прерываемая стрельбой на севере. Но вот подул легкий ветерок, но от него мороз пробрал до костей.

Остановился, слушая Зону. Где-то завыл одиноко пес, но потом к нему присоединилась стая, с другой стороны. В густом сосновом лесу слева от трассы послышался громкий треск, в небо улетела стая ворон. Воздух наполнился противным карканьем, снова взвыли псы.

Я пошел дальше, слушая звуки Зоны. Все кажется таким обычным, таким же, как и по ту сторону Периметра, но если остановиться и прислушаться, то все становилось другим. Исчезала безмятежность, присущая обычным зверям и птицам, живущим там. Здесь им присущи были лишь агрессия и кровожадность.

Я обошел зеленое озерцо «Студня», обошел подозрительный участок трассы, на котором стоял бэтээр, наполовину погруженный в асфальт. Я кинул болт рядом с бэтээром, и он вдруг погрузился в трассу, будто в зыбучий песок.

— Бывает же такое, — пробормотал я, обходя трассу. Невольно представил себе, что случилось бы, если бы сам наступил туда, и вздрогнул.

Я топал еще пару часов без привалов и передышек. Шел не торопясь, постоянно напоминая себе о том, что случается здесь с теми, кто спешит и теряет бдительность. Мне одного примера, связанного с Ромкой на Кордоне, хватило.

Шаг, еще шаг. Легкая вибрация ПДА, аномалия. Обошел. Шаг, еще. Стук дождя по макушке, я накинул капюшон. Сошел с трассы — донеслось хлюпанье грязи под ногами.

Лес по бокам закончился, всюду была лишь степь. Поросшая бурьяном, выжженная аномалиями и перерыхленная взрывами и постоянными перестрелками степь, пустошь.

Я сошел с трассы и пошел по узкой, заросшей тропке к одиноко стоявшему недалеко отсюда хутору. Грязь чавкала под ногами, дождь усиливался, ветер становился злей, от его воя становилось жутко. Откуда-то раздался протяжный тревожный вой.

Я вскинул автомат, передернул затвор и принялся озираться, держа палец на спуске. Рядом никого не было, в радиусе пятисот метров был пустырь и ни души. Я двинулся к хутору. Хутор состоял из пяти давным давно заброшенных зданий: двух жилых домиков, бани, сарая и гаража, из которого выглядывала передняя часть старого ржавого трактора без колес.

Дойдя до центра хутора, я остановился. Голова закружилась, но это тут же прошло.

Я мельком глянул на ПДА, но тот отрубился. Это еще что за хрень? Я нажал на кнопку включения, постучал. Никакой реакции. Вдруг снова прозвучал одинокий вой, совсем рядом. Я поднял взгляд. Ко мне приближались несколько размытых силуэтов, со всех сторон.

Вот черт, я и не заметил, как выключились ПДА и детектор! Расслабился, понадеялся на электронику, что она подаст знак, если будет аномалия или кто-то живой.

Короткой очередью я прошелся по одному из силуэтов, медленно бредущих ко мне. Я выругался. Либо не причинил твари вреда, либо просто не попал. Я же не видел.

Я снова начал стрелять, то в одну целю, то в другую. Никакого результата, зато патроны в магазине стремительно заканчивались. Что за черт!

Не паникуй, Миронов, сказал я себе. Нельзя паниковать!

Беги в одно из зданий! — приказал внутренний голос, о существовании которого я и думать забыл.

— Куда?! — крикнул я.

В двухэтажный беги и запрись! Оттуда никто не идет!

Я побежал в сторону двухэтажного дома с обвалившейся крышей. Серые тени, бредшие ко мне, шли следом. Что это за твари? Как я ни щурился, я не мог разглядеть толком их.

Вбежав в дом, я хлопнул дверью, благо она еще была цела. Я схватился левой рукой за деревянный шкаф, стоявший слева от входа и опрокинул на бок, перекрыв дверь. Потом на него уставил тумбочку для обуви. В дверь забарабанили снаружи, но наскоро поставленная баррикада выдерживала натиск. Я быстро оглянул первый этаж, нет ли тут второго входа. Слава богу, не оказалось.

Закрой окна!

— Как же я без твоих советов! — ответил я, подбежав к ближайшему окну. Ни стекол, ни ставней, ни даже обычных занавесок не осталось. Я выглянул в окно и наконец разглядел, кто были эти тени.

Это были зомби в черных кожаных плащах, видимо, бывшие бандиты. У одного был топор, которым он так и не додумался начать ломать дверь. Еще один бандит тут же побрел к окну, завидев меня. Я вскинул автомат и выпустил очередь в зомби. Тот пошатнулся и упал, не дойдя метра. Я отскочил от окна, поменяв магазин. Надо было соединить магазины изолентой, так мы еще в Африке делали.

Вдруг в двери образовалась щель — один зомби додумался садануть ее топором. Я подскочил к двери и принялся поливать огнем зомби через щель. Мертвяки настойчиво ломились внутрь, но горячий свинец останавливал их одного за другим. Где-то в другой части дома послышался звук разбивающегося стекла — я услышал его, пока перезаряжал «Абакан».

Я вбежал в соседнюю комнату, короткой очередью разнеся голову зомби, пытавшегося влезть в окно. На полу лежали осколки битого стекла, видимо, тут стекло и разбили. Зомби так и остался висеть в оконном проеме.

В дверях показалась сгорбленная фигура. Зомби держал в руке пистолет и направил его на меня. Темное дуло улыбалось мне своей хитрой улыбкой. Я не раздумывая нажал на спусковой крючок…

Щелк! Выстрела не произошло — закончились патроны. Вот теперь лоб у меня покрылся испариной, хотя было довольно прохладно. По коже прошел холодок, а мой взгляд уперся в пистолет.

Я не видел, но почувствовал, как зомби жмет на спуск… и тишина. Я даже чуть прищурил глаза, ожидая услышать грохот выстрела. Но с изумлением понял, что и у зомби закончились патроны. С какой-то непонятной мне радостью, я перезарядил автомат. Наверное, никогда раньше я так быстро не перезаряжал автомат. Я выпустил в зомби короткую очередь, потом еще и еще. Даже когда он упал и перестал шевелиться, я выпустил в его голову остатки магазина, и только тогда успокоился.

Я перевел дух, подбирая брошенный на пол магазин и перезаряжая «Абакан». Прислонился спиной к стене, осел на пол, тяжело дыша. Никогда еще не чувствовал так близко дыхание смерти. Но, вспомнив, сколько раз она шла по пятам за мной, успокоился. И постоянно меня спасало не умение выживать, а в большей степени обстоятельства. От бандитов меня спасли военсталы, от военсталов — Выброс. Сейчас — то, что у зомби оказалась пустая обойма.

В дом все еще ломились зомби, я слышал, как они скреблись в стены, стучали, мычали что-то нечленораздельное, топали. Я отстрелил еще нескольких мертвяков, пытавшихся пролезть через окно. Вдруг услышал лай собак, злобное рычание, и понял: зомби — это еще цветочки.

В окно буквально влетел огромный черный пес, и я с криком выпустил в пасть твари полмагазина. Пес рухнул на пол передо мной, и я невольно дернулся назад и напоролся спиной на еще одного зомбака. Немало перетрухнув, я развернулся, вломив прикладом по челюсти урода. Уже разлагавшаяся челюсть с хрустом оторвалась и шмякнулась на пол. Я в упор всадил в зомби всю обойму, и тот рухнул на спину.

В спину что-то ударило, опрокинув меня на пол. Я перевернулся, выставив перед собой автомат, и надо мной нависла ощерившаяся пасть черного пса. Я держал автомат за приклад и цевьё, а тварь все пыталась дотянуться до моего лица. Я чувствовал смрадное дыхание собаки и, стараясь не дышать, пытался отвести ее морду подальше. Но тяжелая туша упорно сопротивлялась.

Давай, как с гончей революционера в июле! — рявкнул внутренний голос.

И я послушался. Я уперся коленом в живот твари и резко повел автомат в сторону, сбросив собаку с себя. Я от души приложил прикладом по челюсти твари, затем откатился в сторону и вскочил, отбросив автомат. Рука автоматически выхватила оба пистолета. Громыхнули два выстрела — и тварь с пробитым черепом рухнула на пол.

Я резко развел руки в стороны, чуть согнув локти — и был готов стрелять во все, что движется. Я огляделся, нет ли кого. И больше никого не было.

— Все? — выдохнул я, опустив руки.

Не спеши.

Снова почувствовал головокружение, и снова оно прошло внезапно. Что такое?

Я глянул на ПДА, тот все еще молчал. И как мне теперь искать Щура и наладонник для Бармена? Я вернул пистолеты в кобуры и поднял автомат. Отряхнул от пыли, перезарядил. Все пустые магазины закинул в рюкзак — появится свободная минутка, заряжу.

Я крадучись вышел из дома, чуть опустив ствол. Если тут есть кто-то еще, то это плохо. В первую очередь потому, что я не видел противника, зато он меня наверняка видел. Кто тут, может, кровосос? Возможно. Но что это за головокружение?

В ушах послышался нарастающий звон, голова вся загудела. Я даже рухнул на одно колено, машинально приставив руки к вискам. Голова затрещала от боли.

Терпи, это всего лишь боль. Ее можно преодолеть.

— Тебе… легко говорить… — прохрипел я, стиснув зубы. Я встал, но выпрямиться так и не смог — новая волна захлестнула на этот раз все тело. Я рухнул на землю, подбитый новым приступом боли.

Упал на спину, что-то в рюкзаке больно ударило в лопатку. Зато этот удар отвлек меня от звона в ушах и боли в голове. Я чуть приподнялся на локте, пытаясь найти источник звука. Может, это какая-то аномалия? Или мутант?

Где мой автомат? Видимо, выронил при новом приступе боли. Вон он, в грязи. Нужно будет чистить. АН-94 «Абакан» хорош, но не так, как привычный «калаш». В смысле надежности. «Калаш» после такого валяния в грязи можно использовать, ему хоть бы хны.

Я дотянулся до автомата, словно путник в пустыне до случайно найденной фляги с водой. В трех метрах показалась горбатая фигура человека с непропорционально большой головой. Больше никаких деталей, кроме длинного балахона, я не смог различить.

Человек резко поднял одну руку, словно указывая на меня. Меня пробрало до костей. По коже в который раз прошел холодок, чужой ветер выл в ушах. Я трясущимися руками направил на него автомат, уперев локоть левой руки в землю, чтобы был упор. Стрелять, лежа на спине, по цели, которая была сбоку — очень неудобно.

Фигура приближалась. Мелкий шаркающий шажок, еще один. Я целился, хотя перед глазами все расплывалось. Фигура начала раздваиваться, и тогда я не стал выжидать. Полоснул очередью по обеим фигурам, и не ручаюсь, что попал. Очередная вспышка боли заставила меня отпустить автомат и сжаться в комок от безумной боли.

Кости ломило, голова болела, будто череп сейчас разлетится на куски. Я ничего не видел, не слышал, не чувствовал. На грани сознания и беспамятства я различил яркий синий луч, ударивший в спину контролера. Но скорее всего это было лишь плодом моего воображения.

Три года назад…

«Эх, Лешка… В кого же ты такой подозрительный?»

Это слова Дашки, моей бывшей девушки… Из-за моей подозрительности она меня и бросила.

«Не подозрительный, а осторожный», — отвечал я.

«Зачем тебе осторожность? — спрашивала она. — Ты же знаешь, что я тебя люблю».

Вот поэтому и был осторожным, потому что чувствовал ее вранье. Она уже месяц, как встречалась с другим.

«Любишь? — усмехался я. — А Андрея своего тоже любишь?»

«Какого Андрея?» — удивлялась Даша. Актриса из нее хорошая, она же не зря училась в театральном.

«Пархоменко Андрея, того, что ночевал у тебя сегодня».

«Какого еще Андрея?!»

«Врать ты умеешь, но меня не проведешь. Могла бы не врать мне, сказала бы сразу».

«Леша, ты что?!»

«Все, пока, Дашка. Знаешь, думал, что люблю тебя. А ты вон как. Пока».

После я сделал очень плохой поступок, из-за или благодаря которому я вылетел из института. Набил морду ее Андрюше. Пижон драться не умел, я сам боевыми искусствами никогда до этого не увлекался, но морда Андрея была начищена до сотрясения мозга. А меня исключили из института, и я попал под призыв.

Глава 7 — Бар и Дикая территория: Новый ведьмак

Сейчас…

Сознание возвращалось медленно и неохотно. Ощущение реальности возвращалось еще медленней, но первые чувства уже пробудились.

По лицу хлестал ливень, волосы были мокрыми. Это было первое, что я почувствовал. Еще я почувствовал боль под лопаткой. Очень неудачно ударился ею обо что-то в рюкзаке. Я, не открывая глаз, дотронулся рукой до лица. Ни защитных очков, ни фильтрующей маски на нем не было. И шлем видимо сорвал, когда бесновался от боли.

Я открыл глаза. Ливень хлестал по лицу, но я и этому ощущению был рад. Был рад наблюдать грозовое небо, был рад слышать гром, видеть короткие вспышки молний.

— Я одного не пойму, как он так долго продержался под воздействием псионика, — раздался голос совсем рядом. Он прозвучал так неожиданно, что я чуть не подскочил. Но сделать этого все равно не удалось бы. Тело словно было окутано свинцом, я не мог ни пошевелиться.

— Хрен его знает, — ответил другой. — Давай оттащим его в дом. Хватит под дождем мокнуть.

— Давай, Никита, взяли.

Меня подняли, держа за ноги и подмышки, и потащили куда-то. Занесли в дом, и положили на пол. Над головой мелькало чье-то лицо, но разглядеть его я не мог. Затем меня переложили на что-то мягкое, наверное, спальный мешок.

— Ты мне скажи, на кой черт он нам упал? — спросил тот, которого назвали Никитой.

— Понимаешь, по-человечески к людям относиться надо, — вновь сказал первый. — Мы в Зоне, а она честных людей спасает.

— Ты, я погляжу очень честный… прямо супермен какой-то… — проворчал Никита.

— О, смешно сейчас было. Наверное, со вчерашнего дня шутку придумывал, да, Пригоршня?

— Уткнись, Химик.

Ясно. Значит, этих двоих звали Химик и Пригоршня.

— Ему на комп сообщение пришло, — пробормотал Никита. — О, снова Семецкий умер. Прикинь, сердечный приступ.

— Эй, сталкер, давай открывай глаза, я видел, что ты очнулся, — сказал Химик.

Я раскрыл глаза и увидел над собой сталкеров. Непохожесть в них была видна во всем: от внешнего вида до взглядов, которыми они смотрели на меня. Обоим было лет по тридцать. Первый, Химик, был чуть пониже и не таким крепким, как Пригоршня. Он был коротко подстрижен, так же как я, а второй, белобрысый Никита был лохмат. У Химика был взгляд какой-то изнуренный, слегка исподлобья. У Никиты же был любопытный, молодой, но смотрел он на меня сердито. Наверное, оттого, что пришлось тащить меня с улицы в дом, промокнув до нитки. Ничего, я вообще не просил меня вытаскивать, но все равно благодарен.

— Спасибо… — еле выдавил я из себя.

Никита усмехнулся и достал фляжку. Они помогли мне подняться, и Пригоршня отвинтил колпачок и дал флягу мне. Я принял фляжку, кивнул и глотнул. Крепкий спирт обжег горло, словно раскаленное железо, я поперхнулся, но сглотнул. Вернул фляжку сталкеру, прохрипел снова:

— Спасибо.

— Тебя каким ветром сюда занесло? — поинтересовался Химик.

— Денежным, — ответил я.

— И сколько денег должен был принести этот ветер? — поинтересовался теперь Пригоршня. — Раз уж занесло сюда — денег должно отвалиться немало.

— Я… уже понял.

— Молодец, раз понял, — добавил Химик. Он немного помолчал и продолжил: — Тебя сюда Бармен послал? Новичок?

— Новичок, — неохотно ответил я.

— Как звать-то? — спросил Пригоршня. Видимо, он давно уже хотел это спросить. Я только сейчас заметил у него на лбу длинный шрам, и парочку мелких на щеке.

— Леха звать…

— Кличка какая? — с нетерпением спросил Никита.

— Нету клички… Зови Водолазом, Рембо, Кровососодавом, Лунатиком, Удачником или Служивым, — перечислил я, припомнив имена, что мне давали разные люди.

— Ух ты… Ни одно не прижилось, да? — Никита тоже отхлебнул из фляги, передал ее Химику.

— Нет, — коротко бросил я.

— А почему тебе такие кликухи давали? — снова спросил Пригоршня.

— Никита, хватит, — сказал Химик. — Дай человеку отдохнуть.

— Ниче не случится с ним, если расскажет. В себе это нельзя держать… — проворчал сталкер.

— К тому же в Зоне не принято о кличках своих говорить, — добавил Химик.

— Да ладно, это не секрет, — сказал я, вытащив флягу из пальцев Химика. Я глотнул, протянул фляжку Никите и начал: — Пришел в Зону я недавно. Дня два-три назад. Погоняло «Водолаз» было со мной недолго, и называли меня так всего пару раз — за то, что очки носил. Потом Волк с Кордона назвал меня пару раз Рембо, за одно дело на Кордоне, потом все думал, как меня назвать: Лунатиком, Удачником или Кровососодавом. Один знакомый военстал звал меня Служивым. Че вы придумаете, могу только догадываться.

— Ух ты, — пробормотал Никита. — А почему Служивым? И… Кровососо…

— Кровососодавом? — ухмыльнулся я. — Потому что встретил кровососа на Кордоне на свою голову. Завалил.

— Один? — недоверчиво спросил Химик.

— Один, — кивнул я. — Встретил в первый же день, ночью.

— Отвечаешь?

— Отвечаю.

— Очковал?

— Неимоверно.

— Понимаю, — вместе сказали Химик и Пригоршня.

Помолчали. Выпили еще по глотку.

— Теперь можешь считать себя самым счастливым в этой жизни, — сказал Химик. Я вопросительно глянул на него. — В первый день ты встретил кровососа и завалил, а на третий день встретил контролера и тоже завалил.

— Постой… Я его не валил, — сказал я, с трудом припомнив все, что произошло.

— Не гони, мы только подошли, а ты уже завалил тварюгу. Я хотел из пулемета добавить, но нужды уже не было.

Я напряг извилины, но все же не мог вспомнить, когда успел завалить контролера.

— Слушайте, это он меня телепатически гноил?

— Он. Тебе еще повезло, жив остался. Он один был, если бы кем-нибудь управлял, то вряд ли бы сбежал.

— А кем он управляет? — поинтересовался я.

— Зомби, мутантами, да кем угодно, — пожал плечами Химик.

— Там были зомби. Много.

— Никаких трупов нет, — покачал головой сталкер. Никита подтвердил:

— Только ты, да труп контролера. И кучи стрелянных гильз повсюду. Ты бесновался? — ухмыльнулся он.

— Не боись, ты не псих, просто контролер глюков тебе навел.

— А как я его?

— Тебе виднее, ты же там был. И немудрено с двух метров попасть, — хмыкнул он.

— Мы о контролере говорим, — осадил Никиту Химик. — Он как ментальную ауру свою врубит, все живое вокруг бесноваться начинает. У тебя в глазах двоилось, в ушах звенело?

— Да, — кивнул я, припомнив. — Я как раз очередью уже наугад полоснул, думал, что не попаду, а тут вон как, попал.

— Знаешь что, нужна тебе нормальная кликуха, — сказал Химик. Я кивнул. — Будешь Ведьмаком.

Я усмехнулся, вспомнив, кто был предыдущим владельцем моего ПДА.

— Ведьмаком? Это еще что за ересь? — недовольно спросил Пригоршня.

— Книги надо читать, Никита, — упрекнул его Химик. — Ты-то хоть Сапковского читал? — обратился он ко мне.

— Читал, — усмехнулся я.

— Ну вот, погоняло тебе подходит. Тварей убиваешь? Убиваешь. Ловок? Вроде да, как погляжу. И удача так и прет.

Я даже смутился от полученной характеристики. А все проклятый спирт…

— Так я не пойму, что за Ведьмак-то такой? — поинтересовался Пригоршня.

Мы с Химиком усмехнулись.

Через несколько минут мы распрощались со сталкерами, и они двинули по трассе на север, бросив напоследок что-то о своих неотлагательных делах, а я накинул капюшон и принялся искать заказ. ПДА, который заказал Бармен, я нашел, труп Щура тоже. Мародерство я не особо приветствую, но я разжился несколькими коробками с патронами и двумя ножами. Отличные боевые ножи «Комплект», стреляющие из рукояти пулей калибра 7, 62. У Щура при себе был старенький укороченный «калаш», который я не стал тащить с собой, а спрятал в трактор, под сиденье. Кто знает, может, пригодится. Если не мне, то кому-нибудь еще.

Комп Щура был запаролен, сам я во взломе ни бум-бум, так что придется обратиться к кому-нибудь еще.

Прежде чем уйти, я рассмотрел труп контролера. Он лежал на животе, лужу крови под ним давно размыл дождь. В спине зияла сквозная дыра размером с кулак — я подумал, что это Химик с Пригоршней постарались. Я перевернул мутанта на спину и поморщился от омерзения — лицо (или морда?) твари превратилось в кровавое месиво, зато было ясно видно, что голова мутанта раза в два больше человеческой.

Я сплюнул и решил возвращаться в бар.

Вечерело. Тени становились длиннее, холодало. Изо рта шел пар, шаги гулко отдавались в тишине. Я ступал по асфальту, припоминая, где были аномалии и особо подозрительные участки. Детектор и КПК уже работали, но теперь я внимательнее оглядывался. Хотя в вечерних сумерках я почти ни черта не видел, поэтому доверял лишь слуху да памяти.

Шаг, еще шаг. Дикий вой, жуткий хохот вдалеке. Одинокие выстрелы на севере. Темнело. Я шел на автомате, ничего не видя перед собой. Больше никаких ночных прогулок, твердил я себе. Больше никогда не выйду в Зоне ночью…

Вдруг земля ушла из-под ног. Я не успел даже мигнуть, как оказался на земле. Я заморгал, ошарашенный произошедшим. Хотя я так и не понял, что произошло. Сердце гулко билось, казалось, сейчас либо выпрыгнет из груди, либо запрыгнет в рюкзак за спиной. Я оторвал затылок от холодного асфальта и огляделся. Ничего особенного, никого рядом не было, ничего странного. Будто наступил на банановую кожуру и шлепнулся на спину как в старых дурацких мультфильмах.

Я поднялся на ноги, рука сама нащупала в кармане болт. Правой рукой я поднял лежащий рядом «Абакан» и кинул болт перед собой. Он упал на асфальт, потом резко взмыл вверх метра на три. Ну, все ясно. Просто какая-то аномалия решила поиграть со мной и отбросила назад. Я едва удержался от соблазна погрозить ей пальцем и пошел в обход.

Из-за леса показались четырехэтажки Залесья. Несмотря на то, что там было тихо, я решил не испытывать судьбу и снова обошел его западную сторону южнее.

Уже стояла глубокая темная ночь, когда я подошел к первому посту «Долга». В меня ударил слепящий луч мощного прожектора, затем раздался голос:

— Ты еще кто?

— Сталкер, — ответил я, жмурясь от нестерпимо яркого света. — Слушай, выключай свой прожектор, слепит!

— А ты не борзей, сталкер! — раздалось в ответ. — Оружие убери и проходи, а то много вас в последнее время, сталкеров. Маску свою дурную сними.

Я повесил автомат на плечо и пошел вперед, сняв дыхательную маску и подняв защитные очки на шлем. Мой взгляд на пару секунд встретился со взглядом долгаря-часового, затем он зевнул и махнул рукой, чтобы я не задерживался.

На улицах было пусто, в некоторых зданиях, обжитых долговцами и вольными сталкерами, горел свет. Откуда в Зоне электричество? — подумал я. Я устало брел к бару, иногда встречались одинокие сталкеры и патрули. Один раз я застал разборку патруля с парой пьяных сталкеров. Обоих заломали и куда-то повели. Видит Зона, к утру в карцере «Долга» очнутся два пьяных сталкера, больных с похмелья. Я знаю, я этим утром сам оттуда, и не дай бог снова нажраться и влезть в разборки.

Бар был переполнен, но, на свое счастье, один стул возле стойки был свободен. Я сел напротив сонного Бармена, который хмуро глядел в стойку, подперев кулаком подбородок.

— Че, решил туда не идти? — спросил Бармен. — Очконул?

— С чего ты взял? — нагло переспросил я, устроившись поудобнее. — Гони бабло и артефакт.

— Так ты че, был там? — удивился Бармен. — И че, достал?

— Вот твой комп, — сказал я, положив КПК на стойку. Бармен изумленно уставился на него. Потом взял в руки, покрутил.

— Точно, он, — подтвердил Бармен. — Но что-то ты быстро оттуда.

— Ни хрена себе, я целый день потратил! — возмутился я.

— Вот я и говорю, быстро. Там, я слышал аномалии, одна на другой, в обход нормальные люди идут, по Степям.

Я усмехнулся. Не так уж и много аномалий я встретил, в одну попал, правда.

— Я спокойненько по трассе шел, и ничего.

— Может, ты шаман? — пробормотал Бармен.

— Кто-кто?

— Шаман! — повторил он. — Такие сталкеры, которые умеют аномалии двигать и зверями управлять.

— Не, я не умею, — помотал я головой. — Просто мне повезло.

— Очень уж сильно тебе везет, — проворчал Бармен. — Назовем-ка тебя Колдуном.

— А вот этого не надо, у меня уже есть имя. Ведьмак.

— Сам придумал? — прищурился он.

— Не… Химик так назвал.

— Ну раз Химик… Постой, ты и его встретил?

— Да. И Пригоршню. Помогли мне, — брякнул я. Потом увидел выражение лица Бармена и похолодел.

— Ну раз тебе помогали… — начал Бармен, — то-о… оплату немножко сбавим.

— Эй! Я сам работу проделал, а помогли они мне в другом! Это уже мое дело, тебя не касающееся.

— Не заводись, ладно, все, как договаривались. Десять штук и «бенгальский огонь».

На стойке появились обтянутая резинкой пачка денег и небольшой контейнер, который слегка светился изнутри.

— А там точно «бенгальский огонь»? — уточнил я. Мало ли что Бармен мог всунуть новичку, который в артефактах разбирается, как балерина в оружии.

— Точно, можешь мне доверять, — кивнул Бармен. — Я терять клиентов не хочу. Может, у нас правда наконец-то второй Ведьмак появился.

Я кивнул.

— Давай выпьем за рождение нового сталкера, — сказал вдруг я. — Водки мне!

Два месяца назад…

Новый взрыв откинул меня в сторону и выбил из меня весь дух, который во мне еще остался. Я сбил с ног одного революционера, и мы вместе скатились по обочине. Я, плохо соображавший, и он, укуренный, повскакивали на ноги, каждый схватился за рукояти пистолетов, торчащих из кобур. Мы вместе выхватили пистолеты, потом вдруг прогремел взрыв, ударная волна прошла во все стороны, и в обочину влетел американский «Хаммер». Я не успел даже моргнуть, как горевшая машина с размаху раздавила оцепеневшего сектанта и унесла с собой, покатившись дальше. Тяжелый военный «Хаммер» с треском сломал одно дерево, словно спичку и только потом остановился, завалившись на бок.

Я огляделся в поиске новых противников, но, вспомнив, что один в поле не воин, развернулся и побежал в тропический лес, петляя между деревьев. Позади трещали выстрелы, справа и слева ветки и кустарники вздымались под выстрелами, земля взрывалась фонтанчиками. Я бежал, что было сил, глядя лишь вперед и под ноги, чтобы не упасть. Несколько раз я падал, спотыкаясь о крепкие корни деревьев и путаясь в кустах. Один раз, обернувшись, чтобы посмотреть, нет ли преследования, я запутался в толстых лианах, низко спускавшихся к земле. С деревьев вздымились какие-то тропические птицы, а сзади тотчас раздались крики и снова стрельба.

Я, выпутавшись, побежал дальше, пока не наткнулся на обрыв. Я глянул вниз, потом оглянулся назад. Недолго думая, сиганул в воду, и тут же подбежал к крутому склону, прижавшись к нему и моля, чтобы меня не было видно сверху.

Топот сектантов и крики приближались. Затем все стихло, я так понял, они внимательно оглядывали овраг. Я даже задержал дыхание, боясь пошевелиться, издать хоть звук. Затем несколько длинных очередей пробороздили поверхность воды.

Сектанты что-то говорили, о чем-то спорили, затем ушли обратно. Наверное, пошли трофейничать. Я еще долго стоял, пока не наступила полнейшая тишина. И только потом побрел по оврагу, надеясь, что больше никого не встречу.

Сейчас…

Громкий стук в дверь вырвал меня из оков сна. Голова трещала, и я еле поднялся в постели, держась руками за голову. Я нащупал на столе специально приготовленную банку пива. Щелкнула открывашка, и я припал губами к банке, пока не опустошил половину.

Стук повторился.

— Вставай, сталкер! Хватит дрыхнуть!

— А не пошли бы вы, а? — крикнул я в ответ.

Снова постучали.

— Эй, вставай, а то я буду стучать, пока ты не выйдешь! — Голос был какой-то смутно-знакомый.

— Тебе лучше уйти от двери до того, как я выйду, мудила! — ответил я.

Снова громкий стук, который почти вывел меня из спокойствия.

— Еще раз так сделаешь, больше никогда так делать не сможешь, — прорычал я, ставя пиво на столик.

Я включил маленькую лампочку. Висевшая на проводе лампочка тускло осветила снятую в баре комнатку. Помещение три на три, с кроватью, столом и стулом. Никаких излишеств, но я был реально рад этой комнате.

Я взял со стула свои джинсы, натянул рубаху с вечно закатанными рукавами поверх черной майки, накинул обувь. Отпер дверь, и выглянул в коридор. Моему изумлению не было предела, когда я увидел стоявшего передо мной Старшину.

— Тебе еще че…

— Тихо, — прервал Старшина. Мне в лоб уткнулось дуло «Гюрзы». — У тебя КПК Щура.

— Да, — кивнул я. — Только хрен тебе, а не…

— Щас руку сломаю, — серьезно сказал военстал. Он вошел в комнату, пропихнув меня обратно. Закрыл дверь, не опуская пистолета.

— В чем дело, военстал? — поинтересовался я. — Какого черта ты сюда пришел?

— Нужен КПК Щура, и все, мирно разойдемся, — сказал Старшина.

— Ага, щас. Мне самому комп нужен…

— Слушай, заткнись, — тихо сказал военный сталкер. — У меня приказ добыть этот КПК. Без разницы как: украсть, купить, отобрать или снять с твоего остывающего трупа. Метод не оговаривался.

— Постой, почему именно этот комп?

— Не знаю, — ответил военстал. — Давай сюда.

— Ну уж нет, — покачал я головой. — Мне нужна информация с этого компа.

— У меня приказ — взять комп, и чтобы никто его не взломал.

Вдруг рация Старшины зашипела, потом раздался голос из динамика:

— Старшина, Старшина, я Капитан. Где ты, прием?

Военстал левой рукой достал рацию с пояса, правой все еще держа меня на прицеле «Гюрзы».

— Я Старшина, прием. Выполняю приказ.

— Старшина, какой к черту приказ?! Ты давно должен быть на базе!

— Капитан, у меня приказ…

Я, усмехнувшись, резко дернулся вперед, выбив пистолет из руки военстала. Старшина не ожидал такой прыти, и одна рука его была занята, так что ответить не успел. Я добавил ему локтем по лицу, и толкнул в сторону двери, ногой подкинув пистолет в воздух. Давно не проводил таких маневров, но пистолет удачно лег в ладонь, и дуло уперлось в грудь военстала.

— Старшина, прием, что случилось? — раздавалось из рации, лежавшей на полу в метре от нас. Я кивнул в ее сторону, отойдя от Старшины и держа его на мушке.

Военстал кивнул и поднял рацию.

— Это Старшина, прием. Все нормально, повтори, что ты сказал до этого?

— Я спросил, почему ты не на базе? Что случилось?

— Командование отдало приказ, чтобы я достал одну вещь в Зоне. Капитан, прием. — Старшина оторвал рацию от уха, потом повторил: — Капитан, прием! Черт!

— Что, связь накрылась? — усмехнулся я. — Что теперь будешь делать?

— Это не твое дело. Верни пистолет и дай КПК.

— Во наглость! — восхитился я. — Слушай, ты не в ВДВ служил?

— Горный спецназ, — ответил Старшина. Немного помолчав, добавил: — Покруче будет.

— Да? А как бравый горный спецназовец остался без пистолета и под прицелом?

— Эй, меня отвлекли, — проворчал он. — Какого черта у них там на базе происходит?

— Ты из русского блока?

— Русский.

— Земляк.

— Пошел в жопу.

— Зря ты так, ты меня злым не хочешь увидеть, поверь.

— Ладно. Стоп. Так мы ни до чего не договоримся. Давай поступим так. Ты смотришь интересующую тебя информацию, а потом отдаешь комп мне, и мы расходимся и больше никогда не видимся, я надеюсь. Идет?

— Ладно.

Я сел на кровать, Старшина сел на стул. Я взял КПК и протянул ему.

— Разберись, сможешь взломать?

— Смогу.

Через несколько минут я листал данные в ПДА Щура. Так, сообщения, в основном всякий бред. Я глянул еще файлы, записанные на флэш-карту. Всякий музон, непонятно зачем нужный ему в Зоне, картинки, в основном голые бабы… Так, оп-па. Что-то интересное, подписано, «Олимп». Я включил звуковой файл.

Раздалось шипение, помехи, сквозь которые было слышно:

«Срочно нужна помощь! Кто-нибудь, мы заперты в «Олимпе! Тут какое-то дерьмо творится, не можем выбраться. Кто-нибудь…»

Остальную часть сообщения перекрывали помехи. На этом запись закончилась. Я пролазил еще в файлах, затем заглянул в карту. На карте были обозначены несколько тайников, координаты которых я скинул в свой ПДА — покойнику они уже не нужны, а мне вполне могут пригодиться. Еще я нашел метку, на которой было написано: «Сообщение Олимпа». Севернее Лелева, возле пруда-охладителя.

Я протянул комп Старшине. Тот взял его и кивнул.

— Вот и все. Ты узнал, что тебе было нужно?

— Возможно, — неопределенно ответил я. Взял со стола свой пистолет и передернул затвор. «Гюрзу» вернул Старшине.

— Все, я ухожу, ты остаешься здесь, — сказал военстал. — Прощаемся, и расходимся.

— Да, уходи. — Я махнул рукой в сторону двери. — Доброй Зоны.

Дверь за военсталом захлопнулась. Я вздохнул. И откуда он взялся на мою голову? Что за проблемы вечно? А еще меня напряг тот факт, что по рации этот Капитан не знал про задание Старшины. А может, он и вправду не знал? А насчет ПДА — это все ловушка? Было два варианта: либо Старшина меня обманул, либо обманули его, выдавая себя за командование.

Я начал быстро собираться, благо, собирать мне много не надо. Я закинул автомат на плечо и глянул на КПК. Точка Старшины шла к восточному выходу из Залесья. Я отметил точку фиолетовым маркером и вышел из комнаты.

Часть II- Серая тень

[Грэй]

Глава 1 — Припять: Подальше от Центра…

Сейчас…

Я выбрался из кишащей тварями канализации. Отдышался. Отряхнул любимый плащ. Тяжело это, бегать по Зоне. А под ней еще тяжелей.

Быстро набрал на ПДА сообщение, отправил. Не дошло. Ну еще бы, им под землю не дойдет.

Припять встретила меня как всегда, нерадостно. Ветер гонял листья и мелкий мусор по улице, в центре которой прилегло отдохнуть стадо кабанов. Огромные живучие твари — все, что нужно о них знать, прежде чем валить от них.

Огромный вожак, с одним сломанным бивнем, поднялся, вздыбив холку. Он потряс головой, очевидно, готовясь к нападению. Только этого мне еще не хватало. Не для этого я целый день брел по чертовым подземельям, кишащим мутантами, чтобы вылезти в канализацию Припяти, кишащую мутантами, из которой вылезти в Припять, кишащую мутантами. Слишком много «кишащих мутантами». Центр Зоны как-никак.

Я вскинул «винторез», приготовившись стрелять. Неотрывно глядел в глаза кабана, надеясь, что он не нападет. Вожак хрюкнул и стукнул копытом по асфальту.

— Ну и ладно, — буркнул я. Развернулся и побежал прочь от пристани. Кабаны преследовать не стали. Скорее всего были сыты и просто ленились. Мне это на руку. Только если бы все мутанты в Припяти были так же сыты… Мне предстояло пересечь весь город.

Вообще мне предстояла трудная задачка, по сравнению с которой Припять — еще цветочки, но я должен был сделать это. Жизни двух десятков людей висят на волоске, и я единственный, кто вылез из этого поганого подземелья.

В клумбе слева от меня поднялся фонтанчик земли, и я отскочил в сторону. Ого, снайперы. Из огня да в полымя. Монолитовцы.

Я рванул к ближайшему подъезду и засел там. Выстрелов я не слышал, видимо, пользуются глушителями. Грамотный народ, ничего не скажешь. Но я грамотней. Успел заметить двоих на крыше.

Я вбежал в одну из давным давно заброшенных квартир, через пролом в стене попал в соседнюю, выбрался на лестничную площадку. Уселся подальше от окон и чтобы видеть лестницу. Отдернул рукав на левой руке, врубил ПДА, быстро ввел пароль. Высветилась надпись: «Welcome in you world, Grey».

Так-так, нахожусь я на Огнева… Лучше сократить через дворы — не хочу светиться перед монолитовцами. Дойду до старого автовокзала… А там и выберусь из Припяти. Это легко… по крайней мере звучит легко.

Я пробирался осторожно, короткими перебежками, боясь наткнуться на патруль или быть замеченным снайпером. Мутантов во дворах было мало, в основном всякие расплодившиеся слепые собачки. Отпугнуть одну маленькую стайку можно выстрелом из дробовика, который висел у меня за спиной. Всегда ношу с собой «Винтарь», дробовик и две «беретты».

Когда я подобрался к прачечной, расположенной во дворах, счетчик Гейгера в детекторе угрожающе защелкал. Я выругался и принялся искать безопасную дорогу, на всякий случай проглотив антирадиационную таблетку. Не люблю я эту химию, но все-таки…

Тут завибрировал и детектор аномалий. Не надо волноваться, подумал я, обращаясь к нему. Я и без тебя аномалии заметил.

Что верно, то верно. Аномалии я и так видел, даже чуял что ли. И мутантов и всю остальную живность. Чутье мое меня не подводило, хотя не так давно я в Зоне. Всего ничего.

Я зашел в прачечную и запер двери. Здесь можно передохнуть.

Слева от входа была разрушенная лестница на второй этаж, впереди еще одна комнатушка. Я частенько бывал в Припяти, и чаще всего отдыхал именно здесь.

Здесь явно был когда-то давно чей-то схрон. Об этом свидетельствовали несколько кроватей и ящики с боеприпасами и медикаментами, ныне, правда, пустые. Вряд ли монолитовский, иначе я бы подорвался на растяжке еще в первый раз, когда пришел сюда. Скорее всего схрон брошенный. Я сел на одну из кроватей, вытащил из полупустого рюкзака за спиной полбуханки хлеба, банку тушенки. Поставил все это на стол рядом с кроватью, достал флягу, отхлебнул. Горло обожгло. Хорошо.

Я быстренько навернул свой обед, пустую банку из-под тушенки бросил в пустой ящик, куда я складывал мусор. Потом вытащил пачку сигарет, достал одну, стиснул губами. Чиркнул спичкой о коробок. Слегка загляделся в маленькое пламя…

Восемь часов назад…

— Грэй, мать твою! Не выходи отсюда! — рявкнул Капитан. — Ты сам сдохнешь и нас в могилу загонишь!

— Не загоню, — ответил я. — Кэп, если эти карты не врут, можно выбраться отсюда через туннели.

— Если карты верны, то нам тем более не нужно идти по туннелю! В Припять? А что же не сразу в ЧАЭС?!

— Успокойся, Кэп, все мы на взводе, — вмешался Карлик. — Пускай Грэй идет по туннелю. У нас пока есть еще припасы, можем месяцок-другой продержаться.

— И ты туда же? Дверь нельзя открывать! Вдруг там монстры?

— Успеем закрыть, если нужда припрет, — ответил я. — Я выйду, пройду по туннелям. Если все получится, попытаюсь связаться с вами.

— А почему бы не идти всем? — подал голос Дуплет. — Пойдем все — больше шансов отбиться.

— Больше шансов на то, что нас разорвут, — отрезал Капитан. — Ладно, Грэй прав. Если пойдет один — шансов выжить у него больше.

— Вы даже не знаете, насколько больше, — подтвердил я.

Я напоследок махнул рукой остававшимся в подземелье сталкерам. Потом крикнул Технику:

— Открывай!

Техник, стоявший за приборной панелью на втором ярусе зала, дернул рычаг, и массивная железная дверь со скрипом начала отъезжать в сторону. Я поднял дробовик и направил в проход, ожидая увидеть какую-нибудь тварь. Два снорка, караулившие по ту сторону, не заставили себя ждать. Первый выпрыгнул из-за двери, и тут же получил заряд дроби в лоб. Второй прыгнул следом, но не прямо на меня, а в сторону, поэтому подох только со второго попадания.

Я вскинул дробовик, направив луч фонаря в проход. Луч осветил мириады пылинок, витающих в воздухе, но больше ничего не было. Я оглянулся последний раз на Техника и шагнул в длинный коридор…

Сейчас…

Собачий лай отвлек меня из воспоминаний. Я задул спичку и убрал сигарету обратно в пачку. Снова покурить мутанты не дают. В двери в приемную заскреблись. Я вошел в приемную, держа дробовик наготове.

Вдруг дверь сорвало с петель. Я еле успел отскочить в сторону и тут же пустил заряд дроби в огромного кабана. Тот лишь помотал головой, явно начиная злиться. Я вбежал в соседнюю комнату, стреляя по мутанту с одной руки, не оборачиваясь. Я прыгнул на одну из огромных старых стиральных машин, которых здесь было полно. Оттолкнувшись от нее, схватился одной рукой за край дыры в потолке, сквозь которую был виден второй этаж.

Кабан врезался в стиральную машину, даже его дури не хватило, чтобы свалить ее. Монстр попятился назад и начал искать меня. Поднял голову, увидел меня и угрожающе захрюкал. Кабан подпрыгнул на передних лапах, попытавшись задеть меня. Я резко подобрал ноги под себя и спустил курок. Еще один заряд дроби заставил кабана попятиться. Сколько же тебе надо, тварь?

Я снова выстрелил, и кабан наконец успокоился. Вернее, упокоился. Я спрыгнул на пол, и перехватил дробовик двумя руками. Я же слышал собак, перед тем как в прачечную ворвался кабан. О, а вот и собачки залаяли.

Одна вбежала через второй вход, который находился в этой же комнате, а вторая попала в комнату через ту же дверь что и я. Потом забежала еще парочка собак, но я уже был занят с первой парой. Разрядив дробовик в тварюг, я выхватил две «беретты», кинув дробовик на пол. Псевдособаки — трудные твари, каждая может выдержать с полдесятка попаданий, некоторые даже пулю в голову выдерживают. Эти две были не самыми сильными тварями, которых я встречал, но поразительно ловкими. Мне пришлось с ними серьезно повозиться, но собаки вскоре лежали на полу с пробитыми черепами.

Я осел на пол, отдышался. Черт, растерял форму, пока сидел в подземельях.

Я вытащил магазины, забил их патронами, зарядил пистолеты, брал их в кобуры. Поднял с пыльного пола дробовик, левая рука привычно начала заряжать дробовик патронами из пояса-патронташа. Первый патрон, второй, третий… седьмой, восьмой.

Все, больше не надо тут оставаться. Пойду-ка я лучше, поскорее надо сваливать из Припяти. Выберусь на окраину, а там пройду вдоль Кольца, огибающего ЧАЭС, до Лиманска.

Ну, все, я готов.

Глава 2 — Лиманск: Темные и упыри

Припять со мной даже не попрощалась. Не послала вслед никаких мутантиков, не подбросила на пути аномалию. Видимо, я ей уже надоел за все пребывание в Зоне. Потому что именно на севере я бывал чаще всего.

Окрестности Янова я прошел в ускоренном темпе, не особо я люблю эти места. Припять не боюсь, а вот Янов жутковат. А говорят, когда-то давно, еще году в две тысячи двенадцатом здесь немало сталкеров обосновалось. Говорили, неопасно тут было, и артефактов полно. И бункер ученых тут стоял, да и сейчас стоит, только нету тут больше ученых, повымерли давно.

Впереди виднелись уютные домики Лиманска. Лиманск — город странный. Это знают все. А вот откуда он взялся, такой, никто не знает. Его никто не строил, и появился он сам по себе, в две тысячи восьмом, аккурат после второго взрыва. Сразу нежилой, с полуразрушенными домишками, заросшими парками, потрескавшимся асфальтом, выбитыми окнами, брошенными машинами посередь улиц… и с работающим электричеством. В любом доме нажми на переключатель — загорится лампочка. Тут и жители местные есть — только к ним главное не приставать с расспросами, потому что это либо зомби, либо темные сталкеры, и еще не знаешь, кто опасней.

Тут и достопримечательности свои есть: Площадь Советов, Памятник Пятидесятилетию (!) Лиманска, Парк Ленина… Откуда все это взялось только? Может, Зона не только разрушать умеет, но и создавать? Хотя пока только создавать разрушенное…

Я прошел мимо ржавого «КамАЗа», одиноко стоявшего у подхода к городу. Старая потрескавшаяся дорога уходила вглубь городка, маня за собой. Я только второй раз вхожу в этот город, и снова начал чувствовать, как спина холодеет, и по коже пробегают мурашки.

Я подходил к Площади Советов, которая как раз была на окраине. Ничего особого она из себя не представляла. В конце Площади (в том, с которого я подходил) стояла высокая кирпичная башня, использовавшаяся неизвестно для чего, но отлично служившая для точки снайпера. Справа и слева от Площади стояли две четырехэтажки, а впереди виднелась строительная площадка, на которой стояла так и не законченная шестиэтажка — да и начатая ли?

ПДА молчал, детекторы тоже. Ни аномалий, ни радиации, ни активных КПК в этом районе. Зато на площади стояли толпы зомби. А вот и первая категория местных жителей. Единственные в Зоне, серокожие зомби. Возле башни, на крыше автомобиля, словно на помосте, стоял какой-то мужик в сталкерском комбезе и будто что-то говорил толпе. Что у них тут, митинг что ли?

— Слава! — промычала вдруг толпа, поднимая руки. Странно смотреть на эту толпу полуразложившихся кусков мяса, невнятно складировавших давно забытые лозунги.

Я обошел площадь в случае чего готовым стрелять. Хотя ни у кого в толпе я не видел оружия. Так, кто тут у нас? Есть и зомби в гражданском, есть в военной форме, несколько в сталкерских комбинезонах.

— Все, братья мои, пришло время для войны! — вдруг внятно произнес кто-то за спиной. — Так выгоним же темную силу из нашего города! Советский народ! В бой!

Я обернулся. Все зомби повернулись в мою сторону и побежали вперед. Именно побежали! Не побрели, не захромали, а побежали, как нормальные люди. Что за бред?! Я попятился назад, готовясь стрелять, но зомби, похоже, бежали не за мной. Они оббегали меня стороной, а я озирался, не зная что делать. В такой переплет я попал первый раз. Зомби митингуют, бегают. Это не по правилам.

Огромная толпа пронеслась мимо меня и убежала в неизвестном направлении. Я, интереса ради, побежал следом, чуть на расстоянии. Зомбаки махом пересекли строительную площадку. Любой профессиональный трейсер позавидовал бы тому, как передвигаются эти куски мертвой плоти через препятствия. Я сам проскочил через здание, и глядел на удаляющуюся толпу с высоты. Зомби бежали во весь опор, спускаясь с холма, на котором строилось здание.

Потом вдруг грохнули взрывы, я даже слегка опешил. Толпа нарвалась на заботливо выставленные кем-то мины. Что же это за хрень тут творится?

Я надвинул защитные очки стального шлема на глаза и начал осторожно спускаться, следя за окнами зданий, перед которыми рвались мины. Если кто-то ставил мины на этих уродов, то и отстреливаться они наверняка будут, а мне еще не хватало поймать пулю своей полуседой головой, накрытой серым капюшоном.

Впереди послышалась стрельба, я глянул вперед. Палили с балконов, прямо по бегущей толпе, отстреливая тех, кто не подорвался на минах. Ага, ясно… оснащены стрелки оружием русским — два ПКМ, СВД, «калаши». Не монолитовцы, эти предпочитают в основном натовское оружие. Свободовцы тоже больше натовским вооружением пользуются. Вполне возможен «Долг» или русские вояки, но откуда они здесь, в Центре?

А ведь обойти улицу где-нибудь еще нельзя, слева радиоактивная речушка, справа еще несколько жилых зданий. Если бы не решетки на окнах, которые, видимо, были поставлены этими защитниками, то я бы просто юркнул в окошко. А тут…

Попытка не пытка, пойду напролом. Авось пропустят.

— Стой, сталкер, — грубый голос заставил меня поежиться. Такой ледяной и неестественный голос.

— Стою, — ответил я, остановившись.

— Как звать, че тут делаешь, и когда свалишь отсюда на хрен?

— Грэй, иду, сейчас же.

— Коротко, но правдиво, — хмыкнул здоровяк, нацеливший на меня АКМ. С пятиэтажек, стоявших по бокам, на меня смотрели вороненые дула пулеметов и снайперки. — А теперь говори, зачем ты сюда идешь, и как очутился в Центре.

— Я иду из Припяти, хочу свалить отсюда, — начал я. — Моим друзьям в «Олимпе» помощь нужна.

— В «Олимпе»? — Здоровяк нахмурился. — Нету уже никакого «Олимпа» давно, хватит нам мозги насиловать.

— Слушайте, я вам все расскажу, но не здесь. У меня мурашки по коже от этого места. И от зомби этих несет жутко.

— Зомби? — хмыкнул темный. — Зомби — это старый век. Теперь у нас тут упыри. Зомби-мутанты, называй как хошь.

— Упыри? Вы че, книжек начитались?

— Ага, книжек… Ты сам видел, как бегают твари. У нас тут война с ними. Они себя местными жителями считают, а то, что они уже подохли давно, их не волнует. Нас темной силой считают, уроды.

Вы же сами мутанты, хотел сказать я, но не сказал. Часто приходилось сдерживать себя, потому жив до сих остался.

— Так значит, война? — ухмыльнулся я. — Это не война, это бойня.

— Бойня? Ну давай, иди, дерись с толпами упырей без оружия. И посмотрим, что будет.

— Ладно, ладно. — Я примиряющее поднял руки. — Ты прав, эти упыри ваши нудные твари. Кстати, сколько их?

— Да хрен их знает. Каждый раз прибегают откуда-то. С разных сторон, мы уже задолбались боеприпасы на них переводить. Хорошо хоть потерь пока нет. Но твари эти с каждым днем все сильнее. Разведка докладывает, что нападают упыри после каких-то собраний, где им кто-то что-то втолковывает, хотя я сомневаюсь на этот счет.

— А вот это правда, — сказал я. — Я как раз вошел в город, как увидел толпу зомби на Площади. У них там что-то вроде митинга было, я подумал, имитируют жизнь, а потом мужик на помосте как рявкнет, и зомби как ошпаренные побежали.

— Вон, значить, как. — Темный нахмурился. — Ладно, сталкер, проходи, нечего тут стоять. Идем, с главным поговоришь.

— Можешь звать меня Сокол. Я лидер группировки «Тени Чернобыля». Как тебя зовут, сталкер?

— Грэй.

— Значит, говоришь, видел, как какой-то мужик что-то втолковывал зомбакам? И кто же это?

— Да не знаю, по движениям такой же зомби, но снаряга свеженькая, на морде противогаз.

— На морде противогаз говоришь… Короче, сталкер. Ты поможешь нам, мы поможем тебе. Хочешь пройти через город, придется поработать с нами.

— Ладно, что надо делать?

— Поохотиться на этого мужика. Кто знает, кто это такой, может, его вообще нет, а нам мозги контролер пудрит.

— С чего же начинать? — поинтересовался я.

— С того, что нужно будет найти следующее место «промывки мозгов». Ты и еще двое наших парней возьмете сталкера, а мы будем оборонять наш район.

— Хорошо.

— Будьте наготове, снарягой запаситесь. Я отправлю разведку, будут следить за сборищами упырей. А вы несетесь со всех ног на точку и берете живьем этого «промывателя».

— Я уже наготове.

— Докладывает Репин, нашли место митинга, на строительной площадке. Упырей тут душ на сто, на помосте стоит какой-то мужик в черном плаще.

— Каком еще черном плаще? — пробормотал Сокол. — Грэй, ты ничего не перепутал?

Не успел я и рта раскрыть, как снова раздалось шипение, затем голос из рации сообщил:

— Докладывает Ястреб, мы нашли сборище. У южного выхода из города, упырей пятьдесят тута.

— Это Гром, нашел митингующих. Тут… А-а, черт!

По рации донеслось несколько выстрелов, крик боли, рычание и визги. Страшную смесь звуков прервал громкий стук, и связь прервалась.

— Гром, Гром! — крикнул Сокол. — А, сука, что за черт? Грэй, ты пойдешь к строительной площадке, Мясо — к южному выходу, Гиви — к парку Ленина, последний раз Гром отправлялся туда.

Я бежал на всех парах к строительной площадке, боясь опоздать. Пока я бежал по лестнице на верх холма, оттуда вдруг побежали упыри. Я чертыхнулся и вскинул дробовик, надеясь, что они и на этот раз оставят меня без внимания. Но на этот раз два упыря подбежали ко мне. Оба получили по заряду дроби по мордам и покатились вниз с холма, остальные же решили просто оббежать меня.

Я продолжил подъем и взбежал на площадку. Где же искать теперь мужика в черном плаще?

— Грэй! — тихо позвал кто-то сверху. Я поднял голову.

На третьем этаже стоял низенький крепыш в черном комбезе и «эсвэдэшкой» в руках. Он махнул мне рукой и почти беззвучно прошептал:

— Поднимайся!

Я кивнул и побежал по лестнице вверх. Преодолев два этажа, я взлетел на третий готовым стрелять во все, что движется. Сталкер по кличке Репин приставил палец к губам, а потом сделал мне жест рукой, чтобы я не высовывался особо. Темный стоял за бетонной колонной и следил за темной фигурой, стоявшей у края этого яруса, там где не было стены.

— Это он? — тихо спросил я, подойдя к Репину. Он кивнул и нацелил СВД на сталкера. Мы бесшумно направились к фигуре, держа ее на прицеле.

Вдруг сталкер в черном плаще резко обернулся. Два глубоких черных глаза пристально глядели на меня. Я застыл и не смог пошевелиться. Что за черт? Этот урод просто парализовал меня взглядом. Но Репин-то спокойно двигался.

— Эй, урод, а ну оставь его в покое! — приказал он мужику. Тот поглядел на Репина.

Я увидел как блеснули глаза мутанта (а сомнений, что это мутант, уже не оставалось), и тяжелый шлакоблок поднялся с пола и пролетел через весь этаж, устремившись к спине Репина. Я не смог даже рта раскрыть, чтобы предупредить темного, и с болью смотрел как шлакоблок врезается в затылок сталкера.

Темный рухнул ничком, шлакоблок разлетелся надвое, и облако бетонной крошки и пыли окутали темного. Репин лежал на животе не шевелясь, а я стоял, парализован.

Черноглазый посмотрел на меня и подошел. Его шагов не было слышно, хотя шел он, не крадясь, а спокойно. И его тяжелые берцы вряд ли позволили бы идти бесшумно.

— Ты Грэй? — спросил он. Голос его звучал неестественно тихо, но каждое слово будто звучало в мозгу. Потом он кивнул сам себе и снова спросил: — Это же ты был в ЧАЭС?

Я не мог ответить, но, похоже, ему ответ и не требовался. «Псионик!» — осенило меня. И телекинетик, и телепат, что же он еще умеет? Управлять сознаниями других людей и мутантов?

— У тебя много вопросов, — говорил Черноглазый. — Я тебе отвечать на них не буду, возможно, ты узнаешь на них ответы позже.

«Урод», — зло подумал я.

Черноглазый резко выставил левую руку вперед, и я встал по стойке смирно, а потом рухнул на спину. Из меня выбило дух, а потом я еще чуть не задохнулся оттого, что подо мной вздымилась туча пыли.

Черноглазый встал рядом и внимательно разглядывал меня.

— Хозяевам ты не нужен, — говорил он. — Ничего личного, просто приказ.

Он поднял руку, и я почувствовал, как меня начинает что-то придавливать к полу. По всему телу прошла тупая боль. Потом я краем глаза заметил, как шевельнулся Репин за спиной Черноглазого.

«Только не думать об этом!» — всплыло в сознании. Но о чем же думать?!

«Throw away my dreams

This fight for my life isn't getting behind me…»

Репин поднялся на четвереньки…

«…and I've been told to scream

Where no one can hear me, it doesn't mean nothing…»

… тряхнул головой, потер затылок, рука дотронулась до запекшейся корки крови…

«So make me believe

Just take me away from this hell I've created…»

Он огляделся, посмотрел в нашу сторону. Взгляд его уткнулся в спину Черноглазого, и он стиснул зубы, под скулами заиграли желваки, а взгляд его стал таким недобрым, что я искренне не позавидовал псионику, но продолжил мысленно напевать, боясь, что мутант и сейчас читает мои мысли.

«… and I'm afraid

I'm breaking my own vows knowing I'll go down in flames…»

Меня снова стало вдавливать в бетонный пол. В спину больно уткнулся ствол «Винтореза» и что-то твердое в рюкзаке. Если бы я мог, я бы закричал от боли, но я не мог даже моргнуть сам.

Репин выпрямился во весь рост, потер шею, размял. Я не слышал ни звука от него, хотя темный был нехилого роста и телосложения. В его руке появился нож, который казался зубочисткой для него. Сталкер бесшумно подошел к Черноглазому. Я хотел остановить его, но не мог. Темный выбросил вперед руку с ножом, схватив мутанта за плечо.

По моему телу прошла судорога, потом оцепенение прошло. Я приподнялся на локте. Послышался отчетливый хруст — Репин со всей его дурью перебил позвоночник мутанта. Черноглазый обмяк, и не упал только потому что его поддерживал Репин. Сталкер отпустил Черноглазого и тот шлепнулся на пол.

— Что ты сделал?! — рявкнул я, вскакивая. — Его надо было взять живьем!

— Тут и так все понятно. Против нас какие-то странные силы играют, раз уж у них псионики что-то вроде проповедников у зомби.

Я сжал кулаки, но успокоился, опустив голову. Черт с ним, не мое дело. Я сделал все, что мог, а темный убил этого. Может, хоть другие группы смогут доставить живьем псиоников.

— Обыщем его, — решил я. Он кивнул и принялся обыскивать труп мутанта.

— А ты молодец, не сдал меня мысленно. Он же считывал твои мысли?

— Да, — кивнул я. — Я на подсознательном уровне принялся напевать одну старую песенку, а псионик слушал ее.

— Какую песенку? — поинтересовался темный сталкер.

— Группы «Godsmack».

— Не знаю такую.

— Ну и дурак.

Я усмехнулся, достав пачку сигарет. Тока поднес сигарету ко рту, как Репин хлопнул меня по плечу и кивнул в сторону. Я глянул туда. Толпа зомби шла с севера к строительной площадке.

— Не время, — сказал темный.

Я с сожалением убрал сигарету обратно в пачку.

— Короче, Сокол, проблема одна вышла, — потупившись, начал Репин. — Мы тут, это… случайно.

— Что?

— Убили псионика.

— Псионика? Убили? Расскажите все по порядку.

Мы с Репиным наперебой стали говорить о том, как встретили этого Черноглазого, о том, что он псионик, о его способностях. Управились за пять минут, и то потому что Сокол задавал нам обоим вопросы, на которые мы отвечали хором.

— Все ясно. Хотя бы понятно, с кем мы имеем дело. Уже хорошо.

— И с кем же, босс? — спросил Репин. Рядом с нами стояли еще несколько темных.

— Это не при посторонних, — прямо сказал Сокол, глянув на меня. Я пожал плечами.

— Ладно, я же теперь могу идти? Раз уж вы все узнали…

— Да, можешь сваливать. Иди, доброй Зоны, Грэй.

— Доброй Зоны.

Глава 3 — Рыжий лес: Немного о себе

Я шел не торопясь и держал в руках дробовик, хотя знал, что дорога будет безопасной. Я всегда чувствовал присутствие живых существ рядом. Такой вот способностью наделила меня Зона. Превосходным чутьем на аномалии, артефакты, людей, мутантов, и иногда даже на события.

ПДА на руке давно уже выдавал сообщение о том, что батарея разряжена, и пришлось мне достать маленький артефакт под говорящим названием «батарейка». Кроме того, что он может месяца на два продлить работу компа, он так же повышает и выносливость человека, за что так ценим среди сталкеров. У меня с собой всегда припрятана парочка сюрпризов, начиная сапогами, в которых спрятаны ножи, и заканчивая любимым серым плащом. В поясе-патронташе, помимо патронов, было несколько мини-контейнеров для небольших артефактов. Широкий пояс и так делал меня похожим на одного персонажа старой компьютерной игры, а серый капюшон дополнял сходство.

Имя свое «Грэй» я получил не случайно, как видите.

Я шел по улице к южному выходу и чувствовал, что за мною внимательно следят. Темные беспокоятся за свои владения и провожают меня.

Их считают мутантами. Темными сталкерами, не такими как все. Возможно, и вправду они мутанты, среди них встречались псионики, всякие силачи, они были самыми опытными сталкерами, с их-то чутьем Зоны. Кто-то говорит, что они слушают самих Хозяев Зоны, кто-то говорит, что они слушают саму Зону. А еще я видел в их лагере нескольких псевдособак, которые вели себя как обычные сторожевые псы.

Если подумать, я такой же как они. Мое чутье тоже появилось только после того, как я пришел в Зону. Сердце съежилось при мысли о том, что я темный. Это значит, что я не смогу покинуть Зону, потому что даже пара часов вне Зоны гибельна для темных сталкеров.

Я вздрогнул и ускорил шаг. Хотелось поскорее уйти из этого жуткого места.

Под вечер я миновал Лиманск, который много лет назад появился где-то западнее от Рыжего леса. Поначалу город постоянно менял свое местоположение, но потом остался на одном месте между Припятью и Рыжим лесом.

Я зашел в маленький поселок Чистогаловка, который находился прямо на лесной опушке. На западе отсюда была еще одна Чистогаловка, которую я для верности звал Верхней. А в Нижней у меня был схрон, в котором я планировал переночевать. Хотя ох как не любит Зона планирований…

Так-так… Левый одноэтажный домишко с покосившейся крышей, в любой момент готовой обвалиться. Я глянул на установленную мною месяц назад растяжку, подпрыгнул, зацепился руками за балку, подтянул ноги, взобрался на нее. Прыгнул вперед, схватился руками за следующую балку и спрыгнул на пол. Позади осталась покачиваться встревоженная «Карусель». Она никогда не меняет своего местоположения, потому и отлично защищала мой схрон от любопытных сталкеров. Растяжка перед нею стоит больше для отвлечения внимания. Даже если кто-то просто станет ее обезвреживать, побеспокоит «Карусель», которая тут втянет любопытствующего в себя. А потом… да что потом, знает любой новичок.

Но на этом защита схрона не заканчивается. Я убрал скрепленные друг с другом снизу доски, к которым был прикреплен сверху ярко-зеленый макет «Студня». Теперь можно считать, что все. Даже опытному сталкеру не взбредет в голову лезть к «Студню», тем более если он заметит «Карусель» перед ней.

Я влез в образовавшуюся дыру в полу и попал в подвал дома. Закрыл люк изнутри этими же досками. Щелкнул выключателем. Тускло загорелась лампочка, работающая на слабом генераторе, осветив схрон.

Дряхлый столик, который мне частенько приходилось чинить, пара стульев, раскладушка с потрепанными матрасом, несколько железных ящиков, еще один стол, покрепче, на котором стояли железные тиски и вечно лежали инструменты. В одном ящике лежали патроны для «винтореза» и дробовика, в другом лежали несколько полезных артефактов на черный день, в третьем два цинка патронов для «калаша», который лежал на ремонтном столике с прошлого моего посещения. Еще один ящик был заполнен консервами. Все это, кроме артефактов, я растащил со старого военного вертолета, рухнувшего в Припяти. Тогда, правда, мне помогал один сталкер, но он неудачно был застрелен монолитовцем после этого, так что о моем схроне кроме меня никто не знает.

Я сел на раскладушку, скинув сапоги и плащ и оставшись в теплых карманистых штанах и теплом свитере. Я достал из ящика контейнер с «огненным шаром». Вытащил «шар», и почувствовал, как воздух в комнате стал нагреваться. ««Огненный шар» постоянно поддерживает вокруг себя температуру двадцать шесть градусов, вне зависимости от условий внешней среды», — вспомнил я прочитанный как-то полевой отчет из ПДА ныне покойного ученого.

Я поставил на стол спиртовку, зажег и начал подогревать холодную тушенку. Банка чуть набухла, и я удовлетворенно хмыкнул. Ножом вскрыл банку, вдохнул аромат горячей тушенки и принялся за трапезу. Вовремя спохватившись, вытащил из ящика бутылку «Столичной», открыл, налил на донышко в бокал, стоявший на столе.

— За Зону, — сам себе сказал я, выпил и принялся за еду.

Старый приемник, висевший на стене, затрещал. Этот радиоприемник, как и мебель, и инструменты был здесь в подвале до того, как я устроил себе здесь схрон. И так и включался сам по себе, не смотря на то, что он был под землей. Поначалу я, бывало, просыпался по ночам, когда он внезапно включался, но потом привык, и не реагировал не него. Крутил он только одну волну. Но эту волну стоило послушать.

Из динамика раздался голос:

— Приветствую, сталкерская братия! С вами ваш покорный слуга-ди-джей Велимир! Вы только послушайте, что творится в Зоне, друзья! В Лиманске бушует самая настоящая гражданская война, сопровождающаяся интервенцией из ЧАЭС. Полчища неизвестных тварей, местным темным людом названных упырями, гибнут под градом пуль. Там от трупов уже и яблоку негде упасть!

Я усмехнулся. Этот Велимир все знает. А кто он такой, никто не знает. Может, очередная шутка Зоны, а может, и вправду сидит такой мужик в Припяти и крутит свою волну. Кстати, мой коллега — до Зоны я работал ди-джеем на молодой станции «Рок-остров».

— Кроме событий в Лиманске, друзья мои, позвольте рассказать вам об одном милом, уютном баре, который оказался в когтистых лапах неизвестных тварей. Бар этот когда-то пользовался популярностью, туда только самые матерые сталкеры ходили. Но однажды потребовалась новая площадь бармену. И открыл он и несколько его друзей нижние уровни подземного комплекса под звучным названием «НИК-17». Лучше бы они этого не делали, поверьте, друзья. Сначала все шло хорошо, но когда около пятидесяти сталкеров спустились в подземелья, железная дверь за ними захлопнулась, и они остались там. Я не знаю, живы ли они, это произошло месяц назад, стал ли этот комплекс их склепом? Я не знаю, братья. Но, надеюсь, скоро узнаю.

— Как же ты, не уследил за мной, Велимир, — хмыкнул я. — Вроде, обо всем первый узнаешь, а мой выход оттуда проморгал.

Я достал одну сигарету, но вдруг легкие сжало свинцом, из них вырвался кашель. Я подставил ладонь, и на тыльной ее стороне показались капельки крови. Я прищурился, но через мгновение понял: дело плохо. Сигарета лежала на полу, и я не стал ее поднимать.

Я зевнул, кинул банку в ящик для мусора и улегся на раскладушку. Та противно заскрипела, но это не могло помешать мне вздремнуть. Вскоре я отключился.

Восемь часов назад…

Дверь за мной захлопнулась. Эхо стука пронеслось по длинному темному коридору. Тонкий луч фонаря на дробовике высветил на стене справа рубильник. Попытка не пытка. Я дернул рубильник, надеясь, что лампы еще работают.

Одна лампа, находившаяся надо мной, врубилась с громким звуком. Затем еще одна и еще, и еще. Коридор медленно переходил из жутких лап тьмы в руки света. А пол был усеян костями, черепами, телами мутантов. А я думал, что окажусь в пыльном коридоре, в котором давно никого не было.

Я осторожно ступал вперед, стараясь не наступать на кости. И все же иногда мелкие косточки хрустели под ногами, и этот хруст отдавался эхом во всем коридоре.

Туннель вел вперед, никуда не поворачивал, и лишь изредка мне попадались раскрытые настежь двери по бокам. Я прошел где-то с полкилометра по коридору и наткнулся на еще одну железную дверь. Она была сорвана с петель, и я посветил фонарем в проход. Последние несколько ламп перед входом не горели, а в самом туннеле впереди уже не было света.

Я шагнул вперед, в темный туннель. В тишине, прерываемой лишь хрустом костей, когда я на них наступал, послышался нарастающий шорох. Похоже на стаю крыс.

Я посветил вперед фонарем. Тонкий луч выхватывал из темноты лишь очертания мелких костей и скелетов. Но тут из темноты прямо под луч выскочил огромный тушкан. Мутант, с локоть в высоту, отдаленно напоминал тушканчика, но морда с красными глазами скорее напоминала крысиную. Он завизжал, надыбился и бросился вперед. Я отпрянул назад, выстрелив в него из дробовика.

Выстрел на миг осветил коридор передо мной, и тут мне стало страхово. Первого тушкана снесло назад, но тут передо мной оказались еще двое тварей, а за ними бежали еще и еще. Я принялся палить в мелкую стаю (а это была еще мелкая), и бежать назад. С каждым выстрелом слышались визги и разлетались мозги и брызги крови, и стайка медленно уменьшалась.

Дробовик замолчал, отстреляв все патроны, и я рванул вперед, на ходу заряжая оружие. Зарядив дробовик, я резко развернулся, при этом пнув одного тушкана, и пустив заряд дроби в стайку. Тушканы разлетелись во все стороны и исчезли, но отнюдь не от выстрела. Я прислушался. В дали туннеля слышались тяжелые шаги.

— Только не это, — прошептал я, вскинув дробовик.

Фонарь выхватил из темноты фигуру псевдогиганта. Огромная двухметровая тварь, похожая на карикатурного человечка с длинными толстыми ногами и коротенькими ручками, встала передо мной, глядя своим единственным взглядом на меня. Гигант взревел и кинулся вперед, оттолкнувшись одной ногой, а вторую занеся для удара. Я же отпрянул назад, выстрелив прямо в уродливую морду мутанта. Тот взревел, но ему мелкие дробинки что семечки. Я увернулся от удара, поднырнув под его ногу, и оказался за спиной мутанта, выстрелив ему в спину.

Пока псевдогигант разворачивался, я, недолго думая, рванул вперед по туннелю. Псевдогиганты бегают не очень быстро, от них легко оторваться. На моем счету еще не было ни одного псевдогиганта, потому что я просто не стал с ними драться. Моя жизнь мне дороже…

Сейчас…

Я открыл глаза, сел, помассировал виски, протер глаза. Посмотрел на ПДА, лежавший на столе. Восемь часов. Я проспал слишком долго, вот что значит, перегруженный день. На комп пришло сообщение, которое я тут же прочел.

«Молодец, Грэй, поторопись. После тебя еще двое попытались выйти вслед за тобой, но теперь там полчища тварей. Обратись к «Долгу» или «Свободе», попробуй заинтересовать «Чистое небо», но не надо вояк. Сегодня пропал Техник. Капитан».

Вот дураки. Принципы вам сейчас не на руку, когда ваши жизни могут легко оборваться. Хотя… может они и правы, что не нужно звать военных. Потому что вояки могут просто пристрелить их всех, и тогда окажется расклад похуже, чем в ситуации с мутантами. Кстати, как он смог отправить сообщение?

Я быстро оделся, набрал патронов, взял пару полезных артефактов. Эх, сколько же я просидел в лаборатории? Считай, месяц. И осталось наших там девятнадцать… нет, уже шестнадцать. А спустилось пятьдесят. Хорошо, хоть ни одной аномалии нет. По крайней мере, известной аномалии нет, потому как тридцать человек пропали без вести, хотя и обыскали мы все.

Всего лишь три уровня лаборатории. Первый был нам известен сразу, там и располагался бар. Мы взломали двери на второй уровень, и тут-то все и началось. Каждому раздали работу, условились все встретиться на первом уровне, в баре. Но не тут-то было. Двери закрылись за нами сразу же, как только последний переступил порог на второй уровень.

Как мы не пытались открыть дверь, она не поддавалась. Ну мы, дураки, решили все равно обследовать лабораторию. Много чего интересного нашли, и, думаю, нашли бы еще больше, если бы смогли открыть дверь в кабинет главного ученого. Для всех было загадкой, почему вся лаборатория была пуста. Ни останков, ни разлагающихся трупов, ни костей — ничего не было. Будто весь персонал просто исчез. А потом стали пропадать наши. Каждый день по одному человеку. И вот результат — пропали тридцать человек. Потом я покинул лабораторию через эти долбанные туннели, о которых стало известно благодаря планам ученых. Еще двое пошли за мной и погибли в туннеле. И сегодня исчез Техник. Жаль его, хороший был мужик.

Нужно торопиться. Нельзя позволить, чтобы все они исчезли. Каждый день будет кто-то исчезать, так что у меня есть чуть больше двух недель на то, чтобы уговорить кого-то прийти на помощь туда. А в чем заключалась помощь? Зачистить местность от мутантов и открыть двери снаружи, чтобы выпустить наших. И валить оттуда куда подальше.

Я в который раз иду через Рыжий лес, и на этот раз он решил не подпускать меня близко к своему центру. Множество аномалий и радиация заставили меня сделать такой крюк, из-за которого я почти вышел к западному Кордону, где нарвался бы на пули натовцев. Французов, если не ошибаюсь. В поиске безопасного пути я потерял почти целый день, а значит, еще один опытный сталкер исчез в лаборатории. Лучше бы нам было сразу выбираться оттуда, погибло бы небось меньше народу, многие бы смогли выбраться несмотря на мутантов. А так медленно сводят себя в могилу, гадая, кто же будет следующим. Пока я шел, пришло очередное сообщение о смерти Семецкого. Говорят, это к удаче. Я не верил.

— Ничего, мужики, все будет нормально, — сказал я сам себе, идя вперед.

Передо мной показались двух- и трехэтажки Корогода. И я улыбнулся. Ну наконец-то, люди. В Корогоде находился блокпост «Чистого неба», не самые плохие люди, скажу я вам. Конечно, не главная база тут у них, но довольно хорошо укрепленная. И надеюсь, что им можно доверять.

Возможно, вид бредущего из Рыжего леса сталкера переполошил снайперов, потому что мне даже крикнули «Стой, кто идет!» не сразу. Я поднял руки и крикнул:

— Я сталкер, одиночка!

Меня пустили в огороженный колючей проволокой и минными полями лагерь сразу. Да, укрепились они тут основательно, нечего сказать. Видимо, не жалеет государство денег на «чистонебовцев», если то, что это все устроило государство, правда.

И экипированы чистонебовцы были на загляденье, и вооружены на отлично. Почти у всех легкие комбинезоны, но любой такой мог выдержать пулю из «калаша», да и защищали они от аномального воздействия неплохо. Все были вооружены натовскими винтовками, но не американскими пукалками, а немецкими «хеклер и кохами» да английскими «энфилдами».

— Стой, сталкер, — сказал мне подошедший мужик в болотного цвета комбезе и бронежилете. Нижняя половина его лица была скрыта маской, был накинут широкий капюшон. За плечом висела немецкая «Джи-36», а сам чистонебовец вертел в руке нож.

— Стою, — привычно сказал я.

— Кто таков будешь?

— Грэй, одиночка. Дело есть.

— Дело? Какое?

— Об этом с начальством говорить буду.

— Еще неизвестно, будешь ты с начальством говорить или нет. Ладно, проходи, оружие не доставай, не буянь, и можешь оставаться. Для таких как ты бродяг, у нас есть бар, вон в том доме.

Я пошел к указанной двухэтажке, над входом в которую висела вывеска «Комнаты». Сам бар находился на улице, под большим навесом. Несколько столиков с широкими скамейками, и барная стойка, возле которой стоял худощавый потрепанного вида мужик с густой черной щетиной. А чистонебовцы, как я погляжу, не слишком уж и от обычных сталкеров отличались. Кое-где на улице были разведены костры, вокруг которых сидели сталкеры в зеленых комбезах. Кто-то играл на гитаре, кто-то травил байку, кто-то мочил анекдоты.

Я подошел к бармену, лениво глядящего вперед себя. Как только он глянул на меня, лицо его оживилось, и он сказал:

— Ну приветствую, сталкер. Чего налить? Водки вчерашней иди прошлонедельной?

— А есть разница? — усмехнулся я, садясь на стул. Бармен тоже усмехнулся и поставил на стойку рюмку, которую тут же наполнил прозрачной.

— Первая — за счет заведения, а за остальное будешь платить, — объявил он. — Меня звать Холод, будем знакомы.

— Грэй, — представился я, опустошив рюмку. — Благодарю.

— Рассказывай, что тебя сюда привело? А то видишь этих, — он кивнул в сторону двух изрядно выпивших сталкеров, сидевших за одним столом, — они как пришли, сразу пить. А тут у нас потрепаться целыми днями не с кем.

— Мне рассказывать не о чем, я тут всего два месяца, — пожал плечами я. — Расскажи чего-нибудь сам.

— У нас тут до фига чего происходит, только вряд ли тебе будут интересны приколы наших дедов над духами. Дедовщина даже досюда добралась.

— В «Чистом небе» дедовщина? — изумился я. — Ее даже в «Долге» нет.

— Просто у «Долга» есть цели, и они их придерживаются. А мы… понимаешь, нашей группировке уже много-много лет, а единственное крупное дело, которое мы почти смогли закончить было в далеком две тысячи одиннадцатом, когда мы в ЧАЭС пошли. Только тогда половина наших там слегла, и непонятно ничего было.

— Тебя за такие разговоры командование не…

— Не-е… Командование уже знает итак все. Нам, понимаешь, дело нужно, а то парням уже осточертело сидеть на задницах.

— Да? У меня есть дело к вашему командиру.

— Правда? Какое?

— Ты трепаться об этом не будешь? — на всякий случай спросил я. Холод помотал головой.

И я рассказал ему всю свою грустную историю об «Олимпе» и сталкерах, которые были заперты там. Холод слушал, не перебивая, а когда я закончил, накинулся с расспросами:

— И что? Так все и было? Как же вы прожили там столько? И прям вот так вот и исчезали? Ну и ну…

— Холод, стоп. Как ты думаешь, заинтересует ваших такое дело? Неизведанная лаборатория на Севере Зоны…

— Конечно, заинтересует. Только тебя к командиру нашему не пустят просто так. Тебе себя проявить нужно.

— Что?! Проявить? Ничего себе! Там люди каждый день пропадают, а вам нужны какие-то доказательства?

— Тебя не знает никто, понимаешь? Дело в том, что тебе могут просто не поверить, ты же сам сказал, что тебя мало кто знает.

— Меня в «Олимпе» знают!

— В «Олимпе» водятся ветераны да долгожители, а ты в Зоне и трех месяцев не пробыл.

— Ну и что?

— Короче, Грэй, я тебе верю. Но начальство на слово не поверит, ему доказательства нужны. Ты иди, поговори с капитаном Орленко, поработай на него, может, потом допустят к генералу.

— Самому главному «чистонебовцу»?

— Нет, еще не самому главному. Самый главный за Периметром.

— Ладно…

Я поднялся из-за стойки и вдруг из громкоговорителя на улице раздался спокойный голос:

— Внимание всем отрядам. Говорит генерал Ковальский. Приближается Выброс, срочно найдите убежище.

Я выругался. Ненавижу Выбросы. При каждом Выбросе я чувствую себя неважно, даже находясь глубоко под землей.

— У вас тут переночевать можно? — поинтересовался я.

— Пятьсот за ночь. Вон там, в здании.

— Благодарю.

Я зашел в здание с вывеской. В подъезде чем-то воняло, было грязно. В вахтерской комнатушке сидел грозного вида старик и что-то бормотал.

— Чего надо? — проворчал он, увидев меня.

— Комнату.

— Шестьсот.

— Эй, Холод сказал, что пятьсот, не гони, мужик! — возмутился я.

— То сказал Холод, а это я говорю. Давай шестьсот рублей или сто гривен или проваливай.

— Ладно, ладно.

Я отсчитал нервному вахтеру шесть соток, и он довольно кивнул, кинув мне ключ. Я поймал ключ левой рукой, глянул на барку с числом 17 и потопал по лестнице. Все входные двери в квартирах были убраны, и в каждой комнате во всех квартирах было одно и то же: раскладушка, шкафчик, стол и стул. Хорошо, хоть были утеплены окна и было отопление. Так же работало электричество, и в каждой квартире (тут все были двухкомнатные плюс кухня) было по одному туалету с ванной. Моя семнадцатая комната была на втором этаже, потому как в каждой квартире было по три комнаты (кухни ныне тоже сдавались как спальни), а квартир на этаже по четыре.

Я запер дверь, сел на кровать, помассировал виски. Окна были хорошо заклеены, ни одной дырочки, значит, пережить Выброс тут вполне можно. Я скинул сапоги, положил свой шлем, рюкзак и оружие на стол, повесил плащ на стул. После подкрепился тушенкой и лег на кровать, дожидаясь Выброса. Нарастающий гул в голове и сгущение воздуха явно говорили о его приближении. Воздух наэлектризовался и слабо вибрировал. Потом грохнуло, кровать подпрыгнула, меня чуть не сбросило с нее.

В глазах потемнело. Тучи за окном были черными, а небо красным, смахивало на ад из голливудских фильмов. Сверкали одна за другой молнии, громыхал гром, земля слабо тряслась. Эх, сколько Выбросов я пережил за эти пять лет…

Зона одарила меня превосходным чутьем, но заломила такую вот цену. Кости страшно ломило, голова болела. Звуки стали резче, цвета ярче, затем все исчезло. Остался лишь я наедине с дикой болью во всем теле. А потом исчезло и это.

Сознание возвращалось медленно и неохотно. Мышцы одеревенели, голова налилась свинцом и гудела так же. Комната потихоньку приобретала очертания, а вот звуков никаких не было. Гробовая тишина стояла на улице.

Я лежал на спине. Бывает такое, когда думаешь, что сейчас встанешь и сможешь горы свернуть, но стоит тебе только шевельнуться, как сразу же накатывается дикая боль и слабость, из-за которой чувствуешь себя увеченным. Так было и со мной после каждого Выброса. Я пролежал часа два, пока наконец не почувствовал, что мышцы приходят в норму, и тело начинает слушаться.

Полная власть над телом пришла вместе с сильным приступом кашля. Противный кашель, при котором легкие горели, будто в них влили несколько литров расплавленного железа. Приступ прошел, и я сел, поставив ноги на пол, и оперевшись о стол, поднялся на ноги. Так и опираясь о стол, а потом о стену, подошел к окну. Выглянул. Гробовая тишина, как и всегда после каждого Выброса, и ни души на улице.

Но тут тишину прервал громкий голос:

— Говорит генерал Ковальский. Выброс закончился, можно выходить на улицу.

Потом веселый голос, принадлежащий уже не ему, добавил:

— Надеюсь, никто не пострадал, а кто пострадал, подходите в бар, подлатаем.

Я начал собираться. Глянул на время. Уже шесть часов утра. Начался третий день после моего выхода, значит, там осталось всего пятнадцать человек. Вот черт.

— Говоришь, важное дело к генералу? — переспросил полковник Орленко.

Низкий на голову ниже меня, крепкий, пошире меня в плечах раза в полтора, полковник обладал мощным басовитым голосом, от которого кровь стыла в жилах. Полковник обладал какой-то неуловимой скрытой харизмой и внушал доверие. Несмотря на хмуро сдвинутые брови, на его лице была веселая ухмылка, которая никак не ассоциировалась с серьезным человеком.

— Да, очень важное, — кивнул я.

— Расскажи мне. Я решаю такие дела.

Я рассказал ему историю с лабораторией. С серьезным лицом, а не так красочно описывая, как Холоду. Полковник внимательно слушал, при этом меряя шагами комнату, не перебивал, но когда я дошел до того места, где я покинул лабораторию, он остановился и сказал:

— Остановись. Как, говоришь, называется комплекс?

— НИК-17.

— И находится он в поселке Красное?

Я кивнул.

— Так-так…

Полковник быстро подошел к своему столу, на котором стоял ноутбук. Что-то набрал на клавиатуре, потом глянул на меня. Покачал головой, снова напечатал.

— Айда со мной, — проговорил он, секунду спустя.

Генерал Ковальский был полной противоположностью полковнику Орленко. Он был высок, крепок, лицо его все время было хмурым. Серые глаза пристально глядели на меня. Я заметил маленький шрам на левой щеке генерала. Ковальский был облачен в такой же легкий комбез «Чистого неба», но с погонами.

— Приветствую, сталкер, — хмуро произнес он.

— Здравия желаю, товарищ генерал, — ответил я. Генерал всем своим видом внушал доверие и силу.

— Отставим формальности, — сказал он. — Расскажи, что у тебя за дело, иначе полковнику придется объясняться, почему он привел тебя сюда.

И я в третий раз рассказал историю НИКа-17. Генерал дослушал до конца, а когда я закончил, он спросил:

— Это что, шутка?

Мы с полковником переглянулись, затем Орленко спросил:

— Простите?

— НИК-17 вычеркнули из всех списков государственных лабораторий, а персонал оставили там. Все записи относительно лаборатории были удалены, а сам комплекс замуровали. Вместе со всеми учеными.

— Это уже понятно, но дело в том, что мы нашли эту лабораторию, — сказал я. — И там никого не было. Ни души — ни живой, ни мертвой.

— Если это правда, то мы рискуем наткнуться на много чего интересного. Ты сказал, что каждый день кто-то пропадал? В одно и то же время?

— Ночью, — угрюмо ответил я. — И всегда в разных местах. Как будто просто похищали человека, ничего от него не оставалось.

— Ты сказал, что кабинет главного ученого был закрыт. Может быть, если открыть его, что-нибудь да прояснится. Ты прав, это дело чрезвычайной важности. Полковник, срочно организовать штурмовую группу. Не больше двадцати человек в передовом отряде, главное: довести дотуда программистов и ученых. Сталкер, кто-нибудь еще знает об этой лаборатории?

Я открыл рот, но осекся. Вот я глупец! Они же убьют всех, кому известно о комплексе! И меня грохнут первым, потому что я им больше не нужен. И грохнут сталкеров в лаборатории, и темных, если выяснится, что они тоже знают.

— Нет, больше никто не знает, — сглотнув, соврал я. Генерал глядел мне в глаза, но игра в гляделки продолжалась недолго. В дверь постучали, и Ковальский сказал:

— Ты свободен, Грэй. Мы вытащим ваших, а ты можешь идти.

Глава 4 — Янтарь: Мистер Коул

Я свалил из Корогода по трассе в сторону Янтаря. Черт, черт! Наверняка скоро за мной вышлют палачей. Когда Корогод скрылся за деревьями, я побежал. Это же надо так вляпаться? Я подвел сталкеров! Не к тем людям я обратился за помощью! Нужно было идти к «Долгу».

Я бежал как мог, не обращая внимания на покалывание в боку и тяжесть в легких, пока на горизонте не замаячили заводские постройки Янтаря. Мне нужно было в Заполье, к добреньким ученым, охраняемым сталкерами. Заполье… Очередной поселок, который ныне был превращен в самую настоящую крепость. Без этого в Зоне никак. Если бы еще унять эту назойливую боль в груди…

Окруженный высокой бетонной стеной поселок (читай «ученый городок») пользовался популярностью среди сталкеров. Здесь всегда можно было найти работу у ученых. И западные, и наши ученые доверяли сталкерам и платили неплохие деньги за любой выполненный заказ, будь то просто услуги проводника, будь то принесенный артефакт.

Я пошел к Заполью, обходя огромное болото и свалку автомобилей. Еще один огромный крюк. Но с другой стороны, не лезть же в кучу ржавого радиоактивного железа? Я зашел в поселок через единственный вход, который располагался в восточной стороне Заполья.

Боль в сердце прошла, но теперь появилась одышка. Я вытащил из кармана пачку сигарет, достал одну. Остановился, вытащил коробок спичек. Но не успел я и поднести сигареты ко рту, как рядом оказался сталкер в комбинезоне «Свободы».

— Так, мужик, ну-ка не кури здесь. У нас тут нельзя.

— Почему это? — удивился я.

— Это ты у ботаников спроси, не у меня.

Свободовец вернулся к своему посту у входа. Я пожал плечами и убрал сигарету обратно в пачку. Вот, придумали еще, курить уже нельзя.

Поселок небольшой, всего несколько дворов, но, видимо, все дома были заняты под нужды ученых. Это я заметил по тому, что сталкеры, которые сновали туда-сюда, сидели лишь на улице. Никаких удобств для не-ученых. Только костры и да спальные мешки на улице. Даже местный бар находился на улице под навесом, как у «ЧН». Торговец здесь был, но в его берлогу, один из ангаров, абы кого не пускали. Еще несколько ангаров служили ученым казармами, один ангар на десять человек.

Я пошел к ангару, на котором было написано «Склад». Железная дверь была приветливо открыта, а изнутри тянулся приятный аромат кофе. Вход был расположен на высоте около метра, и к двери была приставлена маленькая лесенка.

Мистер Коул приветливо улыбнулся и махнул мне рукой. Я ответил улыбкой. За глаза Коула называли Негром, и, думаю, понятно почему. Старый афроамериканец обнажил белые зубы и пригладил несуществующие волоски на лысой голове. Он был одет в джинсы и красную рубаху с закатанными рукавами. Один из немногих людей в Зоне, которые одеваются вот так вот, по-простому.

Мистер Коул снял очки и отложил книгу, которую он читал, на стол и сказал почти без акцента:

— Боже мой, Грэй! Каким ветром тебя сюда занесло? Где ты пропадал?

— Дела были, мистер Коул. Рад вас видеть, — добавил я и сел на пухлый диванчик, стоявший у стены.

— Рассказывай, ты знаешь, мне доверять можно.

— Я не сомневаюсь, — заверил я. — Но там ничего особенного. Побывал на севере, побродил в местах малохоженных, пострелял местных мутантов, да назад вернулся.

— Целый месяц там бродил?

— Да, многовато, — согласился я. — Но что поделаешь, интересно же.

— Я не пойму, как ты дошел до севера и вернулся обратно?

— Зона помогла.

Что верно, то верно. А как еще это объяснишь? Только тем, что я понравился Ей.

— Нужны боеприпасы, — перевел я тему. — Для дробовика и вот «Винтаря».

— Так-так… О, ты еще не потерял мой дробовик! — сказал Коул, снова надев очки. — «Мясник», SPAS-12М, сам сделал. Он тебя не подводил?

— Никак нет, — ухмыльнулся я. — Этот дробовик разнес голову не одного десятка мутантов.

— Я рад, что ты нашел ему отличное применение. Вот тебе патроны для него. А для твоей ВСС ничего нету, для этого барахла у меня патронов не бывает. Зато есть кое-что, что тебя заинтересует.

Коул отвернулся и принялся копаться в сейфе, стоявшем слева от него. Я пока оглядел ангар. Со времени моего последнего посещения склада, тут ничего не изменилось. Разве что оружие на стеллажах позади Коула и пара новых плакатов и журналов на полках.

На широком столе, за которым сидел мистер Коул, стоял компьютер, ЖК-монитор, клавиатура. Рядом стоял радиоприемник, из которого раздавались лишь помехи, полупустая бутылка скотча, инструменты и старенький револьвер фирмы «Смит и Вессон».

Наконец Коул выпрямился и положил на стол передо мной боевой нож. Я взял нож и осмотрел. Широкое обоюдоострое лезвие, довольно острый, но ничего особенного. Я вопросительно глянул на Коула, но тот улыбался.

— Что это? — наконец спросил я.

— Нож.

— Я вижу, что это нож, — сказал я. — Зачем ты мне его сунул?

— Потому что это не только нож, но и пистолет.

— Ты хочешь меня этим удивить?

— Не этим, — сказал Коул и выхватил из моей руки кинжал. Он направил клинок в сторону висевшей у дальней стороны ангара мишени и что-то нажал на рукояти. Рука американца слегка дернулась… и больше ничего не произошло.

— Ты совсем разучился шутить, — упрекнул я его. — Что ты хотел показать?

— Иди и посмотри, — обиженно пробурчал Коул.

Я поднялся и подошел к мишени. В самом центре увидел отверстие. Приподнял мишень и посмотрел на нее с обратной стороны. Из нее торчал кончик иглы. Я вытащил иглу и вернулся к Коулу.

— Что это за хрень?

— Это игла, — ответил тот.

— Я вижу. Нож ими стреляет?

— Ну да. Как видишь, с неплохой пробивающей силой. И еще… они намазаны ядом, парализует даже кровососа. Проверено.

— Круто, — кивнул я. — И как он заряжается?

— Вставляешь в рукоять такой вот магазин. — Коул показал мне маленькую коробочку длиной с два спичечных коробка. — Суешь вот сюда и все. В каждом магазине по тридцать игл. За «кровь камня» дам один такой ножик и два магазина к нему.

Я кивнул и вытащил из контейнера «кровь камня». Хотел сохранить для себя, мало ли какая беда приключится, но такой кинжал мне пригодится.

— Ножны к нему есть? — поинтересовался я.

— Конечно. Тебе — бесплатно.

Я вышел из его ангара, довольный новым приобретением. Всяческие кинжалы, ножи — вообще моя страсть, а это мне особенно понравился. Хорошо сбалансированный, да еще и стреляет. Новый нож лежал в ножнах на поясе, дожидаясь своей первой схватки.

Я глянул на ПДА, поглядел на время. Пора валить. Есть еще шанс помочь парням в лаборатории. Попросить помощи у «Долга». Их может заинтересовать лаборатория. Одна лишь проблема — «Чистое небо». Между «Долгом» и «Чистым небом» случился однажды один конфликт, давненько, насколько я знал, но память о нем еще свежа у обеих группировок.

Вообще крупных группировок в Зоне не так уж и много, самые сильные — это «Долг», «Свобода», «Чистое небо» и «Монолит». Каждая из них конкурировала друг с другом за влияние в Зоне, но первые три с радостью объединялись против свихнувшихся монолитовцев.

Я вышел из поселка, при этом злобно глянув на свободовца, который не разрешил мне курить на территории, и взял в руки дробовик. Предстояло опасное путешествие по Диким землям.

Глава 5 — Дикая территория и Бар: Наемники и долговцы

До Залесья я добрался быстро, и даже сам был удивлен. Западная сторона, в которой постоянно бушевали перестрелки, слышался вой, потому и называлась Дикой территорией. Но сегодня там было тихо, потому я насторожился. Шел тихо, дуло дробовика чуть опущено, правое плечо вперед — как всегда наготове.

Легкий ветерок гонял листья и мелкий мусор по земле. Иногда несколько листьев попадали в невидимый вихрь «Карусели», и аномалия отбирала у ветерка листочки и разрывала их на части, словно хулиган игрушку маленького ребенка. Но ветер усиливался, словно разозленный ребенок, и гнал остававшиеся листья дальше, но тут вспыхнул столб пламени — «Жарка» мигом сожгла листочки. И тогда ветер успокаивался, но продолжал легонечко гнать по земле пылинки и прочий мусор.

И тут меня словно громом поразило, и я замер на месте. Потом резко шарахнулся в сторону и вовремя: от того места, где я только что стоял, со стуком отрикошетила пуля и унеслась в неизвестном направлении. Я бежал к ближайшему укрытию со смешанными чувствами: сердце трепетало и упало в пятки одновременно. Снова чутье спасло меня.

Знать бы еще, от кого, и где этот стрелок? Я спрятался за несколькими бетонными плитами, рассчитав примерное местоположение стрелка. Я закинул дробовик за спину и выхватил «Винторез». Передернул затвор и слегка высунулся, скинув мешающийся капюшон.

БАЦ!!! Меня опрокинуло наземь, голова гудела, а вместе с ней и шлем, который, хвала Черному сталкеру, уберег меня от пули. Та прошла по касательной по макушке и не причинила мне особого вреда. Надеюсь, хоть сотрясения нет, но прилетело мне неслабо.

Я отполз к плитам, прислонившись к ним спиной. Отдышался, подождал, когда пульс придет в норму. Перед глазами плясали круги, и меня мутило. Когда разноцветный калейдоскоп перестал выписывать кренделя перед моим взором, я выглянул снова выглянул, только с другой стороны и стараясь меньше светиться. Как и думал, снайпер сидит на крыше давно заброшенной строительной площадки.

Я медленно взял винтовку поудобней, высунулся. И искренне разочаровался в снайпере: тот встал в полный рост и осматривал местность, думая, что вышиб мне мозги. Я-то думал, что ты профессионал, а ты…

Я поймал голову наемника в перекрестье прицела и нажал на спуск. Слабый толчок в плечо, приглушенная очередь, и голова наемника взрывается кровавыми брызгами, и он пропадает из поля зрения. Я вскочил и рванул в сторону строительной площадки, надеясь, что никто больше меня не запалил. Прежде чем я вбежал под спасительную стройку, успел заметить, как на крыше появились еще два наемника, готовые стрелять во все, что движется. Я побежал по лестнице вверх, приготовившись к перестрелке.

На последней лестнице, ведшей на крышу, мне встретился еще один наемник. Сине-серый комбинезон блистал чистотой, начищенная до блеска «М4» глянула мне в лоб… но винтовка наемника меня не успела напугать. Я отвел ствол в сторону правым предплечьем, оторвав левую руку от цевья «Винтореза». «Эмка» затарахтела прямо перед ухом, но, слава богу, глушитель на стволе не дал мне оглохнуть. Я машинально выхватил левой рукой «беретту» и пристрелил незадачливого наемника. Тот обмяк, навалившись на меня, и я сбросил его с лестницы.

А надо мной появился еще один сталкер в сером, направив на меня винтовку. Я, недолго думая, прыгнул вбок, с лестницы, благо никаких перил здесь пристроить не успели. Я упал на бетонный пол третьего этажа, а по лестнице спустился наемник. Я перевернулся на спину, бросив «беретту» и взяв винтовку обеими руками. Бронежилет не спас наемника, и он рухнул на пол, повалившись на своего спущенного с лестницы товарища.

Я поднялся, перезаряжая «Винторез». Быстро отдернул рукав левой руки, глянул на ПДА. Никаких активных КПК рядом он не показывал, но вполне возможно, что они просто были отключены. Я сунул брошенную «беретту» в кобуру и осторожно пошел на крышу, проверяя, нет ли там кого.

Оказалось, что наемников было всего трое. Я обыскал первого убитого, который лежал в луже крови и мозгов. Взял его ПДА, деньги, оружия брать не стал, не охота тащить до Бара, тем более что там дадут не так уж и много. У остальных тоже взял КПК и поискал какую-нибудь полезную информацию. Выяснил причину их сидения тут, оказалось, ждали одного военстала по кличке Старшина. Я прослушал звуковое сообщение:

«Упырь, вот тебе кой-какое поручение. У нас тут не совсем обычный заказ, достать КПК сталкера по кличке Щур. Особо не напрягайтесь, комп к вам придет сам, вместе с военсталом с позывным «Старшина». Пусть отдаст КПК, тогда грохните его. Придет он завтра, так что чтоб никаких планов, сидите на месте. Как достанете КПК, свяжетесь со мной».

Запись оборвалась, и я нахмурился. Я спас жизнь какому-то вояке, угробил троих наемников. А ведь сейчас-то хрен разберешь, кто из них прав, кто виноват. Хотя что это я? Прав, конечно, я, ведь они первые воевать полезли, ну и получили. А я защищался.

Я накинул капюшон и пошел в сторону Бара, не забывая при этом внимательно осматривать окрестности.

База «Долга» встретила меня с настороженностью, а ее обитатели — с подозрительностью. Сначала меня остановили, затем спросили, кто таков и куда колеса качу. Я ответил «стою», сказал «сталкер», пояснил, что к генералу. Мне вежливо ответили отказом, и сказали, что лучше мне свалить отсюда подальше и не мылить глаза начальству, потому как сегодня утром был уже один кадр, которого из кутузки полкан ихний вытащил.

Еще меня развернули на сто восемьдесят градусов и толкнули в спину. Здесь уже моя уязвленная гордость не выдержала, и я развернулся пнув под колено вежливого дежурного. Тот прыти не ожидал и свалился на живот, а друзья его ткнули мне «Абаканами» в грудь. Ну я сразу поднял руки, сказал, что все хорошо, не надо нервничать и что не надо грубить, тогда все будут целы, а этот вежливый дежурный даже живой.

Меня послали на все четыре стороны, решив, что я неадекватный, и еще пожелали добра. Один даже попросил номера моего компа, чтобы узнать потом, дошел я или нет. Я шутку оценил и решил не бить дурака.

На том и расстались. В смысле, пришлось мне незаметно лезть на их базу по крышам, чтобы встретиться с первым по интеллекту и адекватности долговцем, генералом Ворониным, о котором я был наслышан, как о здравом мужике и хорошем командире.

Меня никто не запас, а проникнуть в штаб через крышу было проще простого. Я бесшумно, даже не крадясь подошел к медленно бредущему по коридору долговцу. Тот шел прогулочным шагом, автомат висел на ремне на груди, одна рука лежала на прикладе, а вторая на цевье. Он даже не услышал меня, а я двинул прикладом «винтореза» ему по затылку. Долговец рухнул ничком, не издав ни звука, а я спокойно пошел дальше.

Кабинет зама по тылу, кабинет заместителя генерала, кабинет генерала. Сюда-то мне и надо. Я повесил «винторез» за спину, открыл дверь и зашел в кабинет.

Кабинет генерала был бы похож на обычный кабинет любого командира любой воинской части вне Зоны, если бы не чучела животных да головы на стенах. Неплохая коллекция трофеев, генерал, неплохая. Но я по делу пришел.

— Ты еще кто? — тихо спросил Воронин.

Он был облачен в черно-красный комбез, как у всех долговцев, только почище. Генерал привстал. Он был повыше меня, на висках сильные залысины, голубые глаза с непониманием смотрели на меня.

Рука Воронина потянулась к телефону, стоявшему на столе, но я вовремя сказал:

— Подождите, товарищ генерал, я тут инкогнито. Меня не хотели пропускать внизу, мне пришлось самому пробираться. Есть дело, требующее вашего вмешательства.

— Какое? — поинтересовался генерал. Его рука быстро выхватила пистолет из кобуры. Вороненое дуло посмотрело на меня. Хорошая реакция, для его возраста. Я даже не стал доставать пушку сам, потому как знал, что сейчас шутить не стоит. Это не тот человек, с которым надо шутить.

— Скажите, товарищ генерал, вам известно о НИКе-17?

— Нет, — покачал головой Воронин. — Почему это должно заинтересовать меня?

— Уже должно интересовать, потому что о НИКе-17 известно мне. Обычному сталкеру. Вся информация об этом научном комплексе была удалена из всех списков лабораторий в Зоне, но мы нашли его.

— Погоди, сталкер, не гони так быстро. Кому это вам, и что это за НИК-17?

— Вам известно о баре «Олимп»?

— Да, известно. Там собирались самые известные сталкеры, которые промышляли на Севере. Хорошие люди, многих я знал.

— Дело в том, что эти хорошие люди сейчас заперты в научно-исследовательском комплексе, о котором никому не известно. Мы-то, дураки, думали обогатиться, а вышло так, что оказались заперты. Бар был в самой лаборатории, на ее первом подземном уровне, а второй и третий уровень мы открыли потом. Я пришел к вам, чтобы попросить о помощи. В лаборатории осталось пятнадцать человек, и они не могут оттуда выбраться. Я сам смог уйти через туннели, кишащие мутантами, а сталкеры нет. Думаю, вы сможете найти там много полезной информации.

— У тебя есть какие-нибудь доказательства существования лаборатории? — спросил Воронин, видимо, заинтересовавшись моим рассказом.

— Есть.

Я протянул генералу флэш-карту из моего ПДА.

— Подключите к компу, там у меня есть некоторые планы лаборатории, пара документов, какие-то списки.

Генерал просмотрел информацию с флэшки. Нахмурился.

— Если это все правда, то у тебя есть шанс на то, что тебя не арестуют за то, что ты вломился в мой кабинет.

— Товарищ генерал, это правда! — заверил я. — Но… есть одна проблема.

— Какая?

— Идти туда надо быстрее по двум причинам: первая — каждый день пропадает один человек, вторая — «ЧН» тоже знает о лаборатории. И они уже сегодня вышли.

— У них есть преимущество во времени… — задумчиво сказал Воронин. — А так же в экипировке, и опыте. Но у нас есть командный дух.

— И у вас есть проводник, — добавил я. — Который может провести до самой лаборатории.

— Твоя правда. Подготовься хорошо, завтра с утра выходим. Я пришлю за тобой людей. Свободен. Я скажу, чтобы тебя пропустили.

Когда я вошел в бар, там была веселуха. Несколько новичков, остальные — ветераны. Пьянка в русском стиле. Бармена за стойкой не было, вместо него стоял невысокий тип в джинсах и свитере.

— А где Бармен? — поинтересовался я, встав около стойки.

— Пошел отдохнуть. Пока я за него. Я Сынок. Водочки?

— Пива, — сказал я. — Комнаты свободные есть?

— Есть, — кивнул Сынок. — Как обычно.

— Я здесь был последний раз месяц назад.

— О, понятно. Пятьсот рублей за ночлег.

— Держи, Сынок. — Я положил на стол мятую купюру. Взял две банки холодного пива, ключ и пошел в подвал, где находились комнаты.

Пять лет назад…

Я вышел из автобуса, подкатившего к поселку. Следом вышел Андрюха.

— Все, Серега, немного осталось, — сказал он. — Давай остаток, а я проведу тебя к старлею Семенову, который проведет тебя через Периметр.

— Держи. — Я протянул ему толстенькую пачку денег. Проход в Зону — дело недешевое, тем более если идти через блокпост.

Мы пошли на запад, к трассе, где находился блокпост. Шли вдоль громадной бетонной стены, каждые метров двадцать вышка с пулеметом.

Легкий дождь барабанил по земле, ботинки шлепали по грязи. Я накинул капюшон куртки. С собой у меня была лишь старый рюкзак, в нем комплект сменной одежды, пара банок тушенки, хлеб, колбаса, пара бутылок минеральной воды. Мой проводник сказал, что самое необходимое выдаст после того, как мы попадем в Зону.

Мы подошли к блокпосту, где дежурил Семен, о котором говорил Андрюха. Перед опущенным шлагбаумом стоял высокий накачанный мужик в армейском бронекостюме. Он стоял со скучающим видом, автомат висел на груди, руки лежали на прикладе и цевье.

— Андрей? — спросил он, когда мы подошли к нему. — Это и есть тот новенький?

— Привет, Семен, — кивнул Андрюха. — Это он. Вот деньги. — Он протянул пачку проводнику.

— Отлично, — довольно сказал военный, взяв деньги.

— А разве не нужно было хотя бы отойти от лишних ушей и глаз? — тихо спросил я, украдкой оглядываясь. Никому из военных, похоже, дела до нас не было.

— Тут это не запрещено, — заверил военный. — Неофициально, — добавил он мгновение спустя.

— Короче, вот твои вещи, то, что я тебе обещал, — сказал Андрюха. — ПМ, коробка патронов, детектор аномалий и фильтрующая маска, и КПК. Новый, без глюков. На первое время хватит, если не сдохнешь. А, да, еще мешочек с болтами.

— А болты зачем? — поинтересовался я, принимая вещи.

— Узнаешь, — ухмыльнулся Андрей.

— Теперь можешь идти, — добавил Семен, — в твоем КПК отмечен путь до ближайшего лагеря сталкеров. Только запомни: ты отсюда уже не выйдешь. Либо сдохнешь, либо Зона тебя не отпустит. А если нет — то у нас приказ стрелять по всему, что движется из зоны отчуждения. Вали! Бегом, бегом!

Я рысью побежал вперед, решив, что лучше не ждать повторения приказа. Я побежал по трассе на север. И вдруг слева от меня по асфальту ударила короткая очередь. Я инстинктивно бросился в сторону, а потом раздался крик за спиной, усиленный мегафоном:

— Давай, беги, мужик, а то пристрелим!

Я решил не испытывать судьбу и побежал быстрее, а потом бросился в лес.

По карте в ПДА, отмеченной военным, я дошел до поселка Губин, где находился лагерь сталкеров. Дорога была долгая, напрямик идти шесть километров, но в Зоне нет прямых дорог. Я шел, часто смотря на ПДА. Многое я слышал об аномалиях и мутантах, и было жутко. Наступала ночь, темнело. Я вытащил фонарик из рюкзака и стал им освещать себе дорогу.

Тонкий луч с трудом пронзал ночную тьму, выхватывая из нее силуэты деревьев. Возле Периметра лес был вполне похож на обычные леса, которых я вдоволь насмотрелся вне Зоны. Но кое-где за деревьями появлялись фигуры, которых я нигде не смог бы больше посмотреть. Один раз увидел огромного черного пса, который, завидев меня, убежал прочь.

В правой руке я держал «макаров», в левой — фонарик. Я брел по лесу, с опаской осматриваясь. И чуть не налетел на аномалию. Меня спасло лишь то, что после очередного моего шага, я наступил в лужу, и грязь разлетелась во все стороны. И она же активировала аномалию. Я не знал, как они действуют, но как только в аномалию начало затягивать и меня, я отпрянул назад. Передо мной закружился вихрь, вбирая в себя опавшие листья и ветки, а потом вихрь на мгновение застыл… и все, что находилось внутри аномалии, разнесло в клочья.

Я обошел по дуге и пошел дальше. Нельзя все-таки полностью полагаться на карту вояки. Если верить ей, то тут не должно было быть аномалии. Я взял детектор и осмотрел. Вот я дурак, совсем забыл о нем. Включил детектор. Как же им пользоваться? Он сам предупредит об аномалии, или еще что?

А я пока глянул на аномалию. Ведь есть же способ определить ее без детектора? Я присмотрелся. В ночной тьме еле заметно колебался воздух. Все-таки не так уж они и незаметны, как говорил Андрюха. Я пошел дальше, сунув детектор в карман.

Я отпахал без происшествий почти два километра, и тут вдруг увидел, что воздух слегка пульсирует передо мной. Детектор молчал, но мне это не нравилось. И тут я понял, зачем мне нужны были болты. Я вытащил мешочек, который дал мне Андрюха, взял один болт. Постоял, слегка волнуясь. Хотя че я волнуюсь? Что отскочит обратно и пробьет череп? Я тогда на небесах долго ржать буду от такой нелепой гибели.

Я почти без размаха швырнул болт вперед. Через мгновение что-то там вспыхнуло, и во все стороны полетела железная стружка. Я швырнул болт в сторону. Ничего не произошло. Отлично, так и будем обозначать безопасную дорогу. А вот то, что детектор молчал, мне не понравилось.

Я вытащил детектор. Желтая металлическая коробка, динамик сзади, несколько кнопок, рычажок, что-то вроде антенны. Я понажимал на кнопки, опустил рычаг. Ноль внимания. Я стукнул по ладонью по детектору и дернулся от неожиданности. Из динамика детектора вырвался такой пронзительный писк, что я отпрянул назад, а детектор вылетел из рук… и его затянула аномалия, дожидавшаяся добычи. Я выругался, когда стих писк, и детектор разорвало на куски.

Черт! Только настроил эту шайтан-машину, как она превратилась в кучку железных деталек и шестеренок, раскиданных по округе. Ладно, будем идти, кидая вперед болты, да тщательно всматриваясь в дорогу. Я-то сначала думал, что иду, включив внимание на сто процентов, а оказалось — ошибался. Оказалось, могу еще внимательнее осматриваться.

Сейчас…

Я проснулся от громкого стука в дверь. Но только со второго раза понял, что стучатся не в мою комнату. Попытался улечься спать, но громкий крик не дал мне уснуть:

— Вставай, сталкер! Хватит дрыхнуть!

— А не пошли бы вы, а? — раздалось ему в ответ.

Снова постучали.

— Эй, вставай, а то я буду стучать, пока ты не выйдешь!

— Тебе лучше уйти от двери до того, как я выйду, мудила!

Снова громкий стук, который окончательно заставил меня проснуться.

— Еще раз так сделаешь, больше никогда так делать не сможешь, — раздался чуть ли не рык из соседней комнаты. Ну почему в Баре слышно все, что творится в коридоре и в соседних комнатах?

Потом дверь все же открыли, и крики и стук прекратились. Ну и хорошо, хоть уснуть можно. Но спустя некоторое время послышалась какая-то возня, и громкое шипение, словно армейская рация. Тут уж я сел на кровати, и обхватил голову руками.

Ну что за черт, что за черт?!

Я начал собираться, уснуть мне все равно не удастся. Собрал рюкзак, взял пустые банки из-под пива, закинул рюкзак за спину, «винторез» и дробовик — на плечи.

Вышел в общий зал. За стойкой со скучающим видом стоял вчерашний Сынок. Я кивнул ему в знак приветствия, сел напротив него. В баре было пусто, стояла гробовая тишина, прерываемая треском тусклой лампы, висевшей под потолком. Только потом я заметил сидящего в кресле в углу сталкера-новичка в кожаной куртке, черных джинсах и берцах. Новичок зевал, попивая горячий кофе.

Из коридора, из которого я только что вышел, вышел здоровый мужик в армейском бронекостюме. Неплохой костюм, в такие военсталы экипируются. Неплохая защита от пуль, аномальных воздействий, напичкан всякой электроникой и стимуляторами, но при этом легкий и удобный.

Мужик быстро протопал по залу и вышел. Минуту спустя вышел еще один высокий сталкер в черной куртке, черных джинсах и берцах. Пол-лица скрывал шлем с защитными очками, почти такой же как у меня. Вдруг его остановил тот новичок, который сидел в углу.

— Карташ? — удивился сталкер.

— Леха? Я же только что с тобой расстался, ты на север пошел… А где шрам твой?

— О чем ты? Ладно, потом расскажешь. Идешь со мной? Возможно Старшине пригодится помощь. Потом объясню.

Карташ кивнул и взял автомат, и сталкеры вышли. Я устало посмотрел на стоявшую на стойке кружку кофе. Много в Зоне нынче сталкеров. Все суетятся, не дают другим поспать, потом привлекают внимание в баре. Голос у одного сталкера, правда, был знакомый…

А потом вдруг меня осенило! Он сказал «Старшине пригодится помощь». Точно!

— Сынок, вот скажи, велика в Зоне вероятность того, что найдутся два сталкера с одинаковой кликухой?

Немного подумав, тот ответил:

— Невелика.

Я усмехнулся. Как тесен мир, и как много совпадений. В компе наемника говорилось об этом Старшине, о котором сказал сейчас сталкер. Точно, и говорилось, что он будет военсталом, и вот он облачен в «Булат» и идет навстречу туда. Я спас жизнь Старшине. Знал бы, что это он, попросил бы с него пива.

В бар зашли два долговца и подошли ко мне.

— О, наконец-то, — сказал я, увидев их. — Ну что, выходим?

Один состроил удивленное лицо, а второй вдруг сказал:

— Да, конечно. Ты готов?

— Готов, — кивнул я, вставая из-за стола. Мы вышли из бара, и долговцы пошли передо мной.

— Постойте, а куда мы идем? — спросил я, поняв, что мы идем в сторону Дикой территории.

— Встречаемся с группой. Ты как нас поведешь?

— Через Рыжий лес, Лиманск, Припять. А там решим.

— Хорошо, — сказал долгарь. Меня удивило то, что говорил только он.

— Как вас зовут? — поинтересовался я, когда мы покинули территорию «Долга». Вход на Дикую территорию был незамысловат: арка, заваленная машинами, и над ней была наскоро сделанная надпись: «Осторожно, дальше дикая территория Зоны».

— Я Штык, а это Пуля, — сказал все тот же. — А ты Грэй, тебя мы знаем.

Приятно, что хоть кто-то обо мне знает.

Мы шли через разрушенную улицу, по которой я шел сюда только вчера. Новых аномалий не было, никаких мутантов не копалось в руинах. Я глянул на ПДА. Перед нами шли эти Карташ и Леха, а их немного опережал Старшина, уже подходивший к месту встречи. А куда же идем мы?

— Штык, куда мы идем? — снова спросил я.

— Тут немного осталось. Только я не хочу, чтоб нас эти запалили. — Он имел ввиду шедших перед нами.

А сталкеры то появлялись, то пропадали из поля зрения. Потому что путь по Дикой территории представлял из себя сложный лабиринт, состоявший из домов, руин, аномалий и поездов, стоявших на старых путях. Мы шли так, чтобы сталкеры не запалили нас, а они тем временем шли так, чтобы Старшина не запалил их.

И все-таки мы с ними разошлись. Мы пошли на север, а они шли к той стройке, где должна была произойти встреча с наемниками. Только наемники-то мертвы, вот так вот.

— Ну что, куда мы идем-то?

— Наши вон там ждут, у тропы на Милитари.

— У тропы, значит, — пробормотал я. Происходящее начинало мне не нравиться, а особенно то, что долговцы постоянно о чем-то шептались.

И все-таки свершилось. В здании склада какого-то маленького завода мы встретили штурмовую группу, состоящую из пяти человек. Морды закрывали стальные шлемы с противогазами, у всех камуфляжные комбезы с бронепластинами, одинаковые бронежилеты. Три долговца с «Грозами», у одного многозарядный ручной гранатомет РГ-6, у последнего тяжелый ПКМ.

Штык и Пуля, которые привели меня сюда, были вооружены «Валами» с оптикой.

— Ну что, сталкер, готов? — спросил Штык, глянув на меня.

— Постой, — замешкался я. — Нужно с командой познакомиться.

— Ну давай, только быстрее.

— Маски снимите, — сказал я.

Долговцы замешкались. Я усмехнулся. Когда один боец снял шлем, я окончательно отбросил сомнения. Я узнал «долговцев». Это были вовсе не бойцы «Долга», это чистонебовцы. Вот черт!

— Это, парни, мне тут приспичило, — начал я, попятившись назад. — Отлить надо.

— Стой, — твердо сказал Штык. — Никуда ты не пойдешь. Уже пора выходить.

— Не-не, я все же пойду отолью. Очень надо, — заверил я. Рука быстро открыла один контейнер, в котором лежала «бомбочка».

— Стой! Не трогай контейнер!

— Там всего лишь зажигалка… — пробормотал я. Рука в перчатке выхватила артефакт и швырнула в толпу чистонебовцев. Я отпрянул назад и прыгнул за кучу ящиков, которых на складе было полно.

«Бомбочка» с громким хлопком разорвалась, и волна аномальной энергии разлетелась во все стороны. Послышались крики, возня, кого-то пришибло осколками, которыми разорвался артефакт. Когда волна прошла, я высунулся, выставив дробовик. Первый чистонебовец рухнул на спину, получив заряд дроби в живот. Еще один вскинул «Грозу», но я пристрелил его раньше, чем он нажал на спуск. Я снова сел за ящики. Где-то там затрещал пулемет, над головой засвистели пули калибра 7, 62, выбивая из стены передо мной бетонные крошки.

Перед глазами заклубился туман — ага, вот уже началось третье действие артефакта, после осколков и выброса аномальной энергии. Я перебежал в сторону под покровом густого тумана. Артефакт убил троих чистонебовцев, еще двоих убил я. Осталось еще двое.

Я осторожно выглянул из своего нового укрытия. Ни черта не видать. Это хорошо, смогу незаметно покинуть склад и сбежать. Но лучше будет, если я прикончу сталкеров и спокойно пойду отсюда. Значит, я был прав и все-таки «ЧН» решило меня грохнуть. Вернее, сначала использовать как проводника. Даже приоделись «Долгом», прочухав, видимо, о том, что я обратился к долговцам.

Туман начал рассеиваться. Я снова выглянул. Оба оставшихся в живых чистонебовца осматривали убитых.

— Чертова скотина, — бормотал один, держась за голову. — Ублюдок, мутант!

Обижаешь, мужик, я не мутант.

— Черт, башка трещит, — пожаловался другой. — Что за хрень он бросил?

— «Бомбочку», — ответил первый, в котором я узнал Штыка. — Артефакт такой. Он устраивает что-то вроде мини-выброса, когда взрывается.

— Ясно, — кивнул второй. — Где Грэй?

— Ушел, — ответил Штык. — Вставай, Грек, надо валить. Давай, набирай оружие, и сваливаем. В «ЧН» нам теперь делать нечего, группу угробили, Грэя потеряли.

Я усмехнулся. Значит, посчитали, что я сбежал, это хорошо. Но не буду я оставлять вас в живых, ребята. Я положил дробовик на пол и взял в руки «винторез». Передернул затвор, приподнялся. Пока, парни.

Глава 6 — Бар и Милитари: Ходка к Центру

Я вышел из здания, слегка шатаясь от возбуждения. Набрал патронов, а оружие и броню убитых спрятал в ящики, коих на складе было полно. Трупы стащил в ближайшую «Жарку», нечего сюда падальщиков привлекать.

Пошел в сторону бара, надеясь, что теперь уже отправлюсь в путь с настоящими долговцами.

Пять лет назад…

— Стой, кто идет?! — рявкнул часовой, завидев меня в ночной темноте.

— Сталкер, — устало сказал я.

Несколько часов ночных блужданий по Зоне вымучили меня, как могли. На лице моем играла улыбка, я был счастлив оттого, что я был жив! По-настоящему жив!

Здоровенный, под два метра ростом, с обезьяньими чертами лица, часовой выпятил глаза, осматривая меня. Потом наконец отпустил, сказав:

— Ладно, иди, но я за тобой присматриваю.

В центре лагеря горел костер, вокруг которого расположился добрый десяток сталкеров. Я побрел к костру, но потом меня кто-то окликнул:

— Эй, зеленый! Иди сюда!

Я повернулся на звук и увидел сидящего на ящике перед домом сталкера. Он сидел, свесив ноги, прислонившись спиной к стене, и медленно опустошал банку энергетического напитка. Рядом стоял приставленный к стене укороченный «калаш».

— Че, еще один новенький? — спросил он. Я кивнул.

— Я Волк, будем знакомы.

— Серега, — представился я.

— Серега? — Волк задумался. — Так, я седня добрый, так что будешь просто Серым. Идет?

— Идет, — быстро согласился я.

— Это тебя Андрюха сопровождал? — поинтересовался Волк.

— Да.

— Хе, старый чертяка, все еще водит вас сюда. Я думал, он на Большой земле уже давно у моря живет, а он не может уйти. Не может, понял?

— Не понял. Почему?

— Потому что затянула его Зона. Не заходит в нее, боится, но отходить далеко тоже боится. Скоро поймешь и сам, если захочешь выйти. Не отпускает Зона никого.

Я нахмурился и сел возле костра. Спать хотелось страх как, мне все чаще приходилось подавлять зевки. Один сталкер, сидевший рядом, все-таки увидел, что я все борюсь с дремой, и посоветовал:

— Иди-ка поспи. У нас тут лежанки в домах бесплатные. Только спи вполуха и вполглаза, не то кто-нибудь да вещи твои с собой ненароком унесет. — Сталкер кашлянул и сделал глоток из своей большой фляги.

Я кивнул и направился к одному домику. В одной комнате стояло пять старых скрипучих раскладушек, но какое блаженство было улечься на раскладушку, пусть и с грязным, жестким матрасом, после длительной прогулки и потери стольких миллионов нервных клеток.

Я уснул мгновенно, едва скинув ботинки и коснувшись головой твердой как камень подушки.

Проснувшись, я сел и тут же сунул руку под кровать. Нащупав свой рюкзак, успокоился. Пистолет тоже был на месте, под подушкой. Я встал, потянулся, встряхнул головой, выводя из головы остатки сна, и вышел на улицу, прихватив свои вещи.

Что может быть лучше на завтрак, чем банка тушенки, разогретая на костре? Неделю назад я бы привел кучу примеров, но сейчас искренне верил, что лучше ничего не найти.

Вскрыв банку ножом, я принялся есть горячее мясо, заедая хлебом и запивая минералкой. Рядом сидел сталкер, который просветил меня вчера по поводу ночлега. Он непонимающе глядел на меня. Поняв, в чем дело, я усмехнулся. Наверное, он не понимал, как можно пить что-то, кроме водки.

Возле костра сидели еще двое новичков. Больше рядом никого не было.

Я пытался вспомнить, что же мне приснилось, но никак не мог. Что-то связанное с моим прибытием сюда, но что именно — не помню. Может быть, просто обрывки воспоминаний, не выветрившиеся из памяти, да и — я был уверен — не выветрятся они никогда.

— Серый! — окликнул меня знакомый голос. Я обернулся и увидел выходящего из подвала Волка.

— Здорово, — пробормотал я, рассерженный тем, что меня отвлекли от воспоминаний. — Чего надо?

— Дело есть. Ты же вроде не занят ничем?

— Почему это не занят? — переспросил я.

— Ну давай, скажи, что ты хочешь? Сейчас поешь и отправишься искать Клондайк артефактов? Оазис? Или сразу Монолит?

Как он узнал? Да, мне нужен именно Монолит!

— Что такое? Я что-то угадал? Хочешь к Монолиту? — усмехнулся Волк, довольный догадкой. — По твоей роже все видно.

— Кто может провести меня к нему? — спросил я.

— А у тебя оружие есть? — поинтересовался Волк.

— Да, есть! — Я вытащил из кармана «макаров».

— Да, паря. Я могу тебе помочь. Ускорю неизбежное — приставь ствол к виску и нажми на спуск.

— Да иди ты, — буркнул я, увидев самодовольное выражение на лице сталкера.

— А если хочешь правды: лучше-ка помоги нам с Сидоровичем. Есть одно дельце. А я подкину тебе кой-какую информацию о том, кто может провести тебя.

В сознании затеплилась надежда. Слабая, эфемерная, но надежда на то, что у меня получится.

Сейчас…

Я ввалился на базу «Долга», растолкав дежурных.

— Мне нужно к генералу! — крикнул я, когда двое попытались оттащить меня.

— Отставить! — раздался звучный командный голос.

Меня тут же отпустили.

— Наделал ты шуму, — сказал подошедший ко мне долговец. Ростом с меня, лицо хмурое, похож на одного нашего полкана, еще в далекие времена моей службы.

— Полковник Петренко, — представился долговец. Оба-на, я еще и угадал.

— Здравия желаю, — поприветствовал я. — Мне нужно увидеть генерала!

— А он не хочет тебя видеть. Ты почему пропал? За тобой пришли в бар, а тебя там нет. Что за дела, сталкер?

— Меня хотели жестоко надуть и похитить, — честно ответил я.

— Кто?

— Об этом не при посторонних, — сказал я, покосившись на дежурных. Те сразу же сделали вид, что занимаются своими делами.

— Идем к генералу.

— Говоришь, чистонебовцы тебя вывели с базы?

— Каким образом?

— У них вся экипировка была долговская. И основное оружие, которым пользуетесь вы. Я узнал одного из них, заставив группу снять шлемы. Видел его на базе «ЧН».

— Вот хренотень, — выругался генерал. — Что же за чертовщина творится в последнее время? Эх, не будь тебя, Грэй, не было б проблем. С тобой пойдет три квада, выберешь им вооружение сам, в зависимости оттого, кто водится в тех местах. И себе оружия возьми.

— Нужно побольше дробовиков, гранатометов, да пулеметов, когда будем зачищать местность от тварей. Но через город пойдем, придется повоевать с монолитовцами. Главное — не напороться еще и на чистоплюев из «ЧН».

— Все ясно. Давай, иди, на сборы даю полчаса. Сколько там ваших осталось?

— Человек пятнадцать, или уже меньше.

— За сколько времени дойдете?

— Я оттуда дошел за два дня.

— Значит, хотя бы тринадцать ваших вытащим, — кивнул Воронин. — Все, собирайтесь!

— Есть, — отсалютовал я и пошел прочь из кабинета.

В группу мне попались парни толковые, стрелять обученные и в делах зонных опытные. Командиры квадов — Беркут, Скелет и Бард — мужики серьезные, но если надо — и шутку поддержат, и посмеяться с ними можно. К тому же Беркута и Барда я знал, виделись, когда я первый раз пришел в бар.

В общем, было в моем распоряжении два гранатометчика, два пулеметчика, два огнеметчика и два снайпера. Остальные четверо были вооружены дробовиками. Воронин понял мои слова о зачистке слишком буквально. А бойцы приняли весть о зачистке Чистилища на севере Зоны с энтузиазмом.

Мы отправились в путь сразу же, как только я оговорил предполагаемый маршрут с командирами квадов. Выступим на Милитари, но потом выйдем в Рыжий лес, не доходя до разрушенного легендарного Радара. Дальше пойдем по окраине леса до Нижней Чистогаловки, а потом Лиманск и Припять. Чтобы попасть в Чистилище, придется пересекать реку, а потом пройтись по тем местам до Красного. Жаль, нельзя пройти напрямик по туннелям — выйти наружу-то там нигде нельзя, а надо открыть лабораторию снаружи.

Я шел первым, как проводник. Первый квад, под руководством Беркута, шел следом, а два других прикрывали нас. По пути нам встречались лишь зомби, а мелкие стайки собак да стада кабанов обходили нас, решив, что большое количество людей с большими пушками лучше не трогать.

Зато тупая плоть, питавшаяся трупом у обочины трассы, заинтересовалась нами, но потеряла интерес, получив очередь меж глаз. Стрелял сам, решив не беспокоить без толку ребят.

Аномалии нас не беспокоили, чувствовать их я наловчился еще когда пришел в Зону. И, наверное, поэтому до сих пор жив, да еще и спокойно гулял по северу.

Легкий дождь барабанил по накинутому капюшону, под ногами хлюпали лужи. Мы шли вперед, такие уверенные в себе, крутые, не зная, что ждет нас через час, через два. В Зоне этого нельзя знать, невозможно. Разве только если ты ясновидящий.

Почувствовал знакомое покалывание в пальцах рук — передо мной крутилась «Карусель». Так мой организм реагировал на любую аномалию, оказавшуюся в метре от меня. Так со мной было всегда после моего первого Выброса, который я пережидал, сидя в том самом схроне в Нижней Чистогаловке. Тогда там еще не было «Карусели», а никакого схрона и подавно.

Мы шли без остановок до самого Лелева, а там устроились на привал. Уселись в одном здании, выставили охрану — все, как полагается. Просидели где-то полчаса, и снова отправились в путь, оговорив некоторые нюансы. Дело в том, что долговцы боялись «Выжигателя мозгов». Я сказал им, что нету там никакого «Выжигателя», и чтобы они думать о нем забыли, потому как не работает он уже много лет. А работал он еще задолго до моего прибытия в Зону, отключен сталкером, о котором ходили легенды — таинственном Меченом. Не знаю, как подействовали на них эти слова, но когда я сказал, что я же выжил там, один тихо пробурчал: «Только мутанты там и выживают…»

Беркут без размаха ткнул ему локтем по челюсти, чтобы не говорил всякую хрень про честных сталкеров, которые в одиночку отряды чистонебовцев валят. Я только удивился. Откуда он уже знает о том, что я завалил отряд «ЧН»?

Прежде чем мы вышли, Беркут, который был старшим в группе, поинтересовался, все ли сделали свои дела, в смысле, не приспичит ли кому по дороге отлить. Сначала все дружно ответили, что готовы, потом один вдруг спохватился и сказал, что ему приспичило. Ждали парня минуту, потом Скелет, который был его командиром, наорал на беднягу так, что тот, я думаю, не захочет в туалет еще по крайней мере полдня.

Я шел, как всегда первым, следом шел квад Беркута, остальные прикрывали по бокам. Когда мы вышли, я снова почувствовал боль в сердце, как вчера. Почему все так не вовремя? Когда мне было плевать сдохну я, или нет, я был здоров как бык, а теперь, когда я хочу жить, и у меня есть стимул… К этому всему еще подключился новый приступ, и я согнулся пополам, закашлявшись. Кровь брызнула на влажную землю.

Помнится, сталкер по кличке Юрист, за день до того как пропасть, жаловался на боль в суставах, мышцах и дикую боль в сердце. Правда, он объяснил это как «возрастное». Но я, бывало, замечал, как и молодые сталкеры хватались за сердце и матерились, а потом пропадали. Возможно, между этим есть связь. У меня еще не было таких симптомов, и надеюсь, не будет.

— Ты чего? — послышался сзади голос Беркута.

— Ничего, — прохрипел я, держась за сердце после нового приступа. — Нездоровится. Ща пройдет, идемте.

Но каким-то шестым чувством я понял, что Беркут мне не верит. И остальные долговцы, кто видел, как я схватился за сердце, тоже. Только не хватало мне, чтобы они посчитали меня мутантом.

А еще где-то в глубине сознания отчетливо проснулся страх. Впервые за два месяца, проведенных в Зоне, я почувствовал страх за свою жизнь. Нарастающий страх, медленно поглощающий сознание. Нет, я боялся даже не смерти, а неизвестности. Ведь неизвестно, что произошло с остальными, они просто пропали без следа. А еще в душе заиграло любопытство. Любопытство оттого, что будет после того, как я пропаду.

Часть III- К Сердцу Зоны

[Ведьмак]

Глава 1 — Бар и Янтарь: Карташ и Старшина

Я глядел, как Старшина поднимается на стройку, через оптику на «Абакане», купленную вчера по дешевке у Бармена. Он поднялся на третий этаж и пропал. Я выругался. Нужно отойти подальше. Рядом сидел ничего не понимающий Карташ.

— Зачем мы попег’лись за ним? — недовольно спросил Саня, глянув на меня.

— Так, один вопрос мучает, — ответил я, опустив автомат.

— Какой?

— Хочется знать, кому понадобился ПДА того сталкера, — отозвался я и посмотрел через прицел, увидев шевеление на крыше стройки.

Через прицел увидел только голову Старшины, который внимательно оглядывался. И, если меня не обманывают глаза, а без очков они могут меня и обмануть, то он вроде как удивлен.

Голова военстала скрылась, и через десять минут он спустился. Недовольный, и что еще больше, удивленный. Старшина шел в сторону бара, бредущей походкой, и, кажется, серьезно задумался.

Мы с Карташом незаметно ушли с его пути, спрятавшись за старым ржавым автобусом. Но Старшина остановился и громко произнес, подняв автомат в нашу сторону.

— Эй, Служивый! Выходи, не умеешь ты прятаться.

— Сволочь, — выругался я и вышел к нему. Карташ пошел следом, поняв, что не имеет больше смысла скрываться.

— Что вам нужно от меня, сталкеры? — поинтересовался военстал, направив на нас автомат.

— Стало интересно, кому нужен ПДА Щура, — честно ответил я. — Встретился с ними?

— Встретился, и понял, что это точно не мое командование. Там были наемники, трое, все мертвы. Убиты, не давнее чем вчера.

— Наемники? — удивился Карташ. — Какие наемники?

— Самые обычные, профессиональные, — ответил Старшина. — Я прихватил их ПДА, просмотрел инфу. В общем, вляпался я по самое не хочу. А может, и ты, Служивый. Ведь КПК у тебя был сначала. Подозреваю я, что этот комп понадобился им из-за той информации об «Олимпе». Кто-то не хочет знать, чтобы о нем узнали. И хотят отобрать комп. А может, и пришьют того, кто его видел.

— Кто нанял наемников? — спросил я.

— А вот это тоже непонятно. Там только сообщение от некоего Вожатого. Про то, что я принесу им КПК, то бишь они уже знали. И еще кто-то отправил мне сообщение, выдавая себя за командование. И что самое хреновое, ведь оно и было отправлено с компа начальства.

— Что-то ты слишком легко все рассказываешь, — задумчиво проговорил я. — Не врешь?

— Слушай, от этого компа теперь и твоя жизнь зависит, а ты тут недоволен? — разозлился Старшина.

— Погоди, погоди, — примирительно сказал я. — Я согласен, тебя надули. Но я-то тут причем? Мне нужно просто знать, кто не хочет, чтобы кто-то знал об «Олимпе».

— Зачем тебе этот «Олимп»?

— Брата ищу, — ответил я. — Последний раз его там видели. Там что-нибудь еще есть в ПДА?

— Нет, остальное — компромат на некоторых вояк и еще мелочь. Хотя погоди…

Старшина вытащил ПДА наемника из рюкзака и принялся что-то искать. Удовлетворенно кивнул, и из динамика раздался тихий басовитый голос:

«Упырь, вот тебе кой-какое поручение. У нас тут не совсем обычный заказ, достать КПК сталкера по кличке Щур. Особо не напрягайтесь, комп к вам придет сам, вместе с военсталом с позывным «Старшина». Пусть отдаст КПК, тогда грохните его. Придет он завтра, так что чтоб никаких планов, сидите на месте. Как достанете КПК, свяжетесь со мной».

— Вот шанс, — сказал Старшина. — ПДА у меня, так что могу связаться.

— По чату? — смекнул я.

— Угу, — кивнул военстал. — Сейчас мы выясним, кому понадобилась вся эта затея.

— Айда лучше в бар, — возразил я. — Не нравится мне здесь.

Карташ, который уже начал зевать, воспринял идею на ура. Но Старшина буркнул:

— Ну и иди в бар, а я хочу поскорее разобраться.

На западе послышался заливистый лай собак. Приближающийся.

— Ладно, идем в бар, — согласился военный сталкер, убрав ПДА.

Мы легкой трусцой направились к бару, надеясь, что собачки нас не догонят.

До бара добрались быстро и без приключений, благо идти недалеко. Сдали оружие охраннику и вошли в зал. Заняли один столик в углу, Старшина вытащил комп наемника и принялся что-то набирать на клавиатуре.

— Че написать? — спросил он минуту спустя.

— А че ты щас делал? — поинтересовался я.

— Смотрел предыдущие сообщения, — ответил военстал.

— И что нового узнал?

— Ничего. Так что написать?

— Напиши, что достал КПК и надо встретиться. Надо было разжиться их снарягой, чтобы издалека за наемников приняли.

— Раньше надо было думать. Сейчас от трупов, наверное, ничего не осталось.

Что верно, то верно. Трупы уже вполне могут быть растащены слепыми собачками, которые заставили нас уйти.

«Вожатый, это Упырь. Раздобыли мы комп Щура, а военстала грохнули, как ты и сказал. Че дальше?»

Старшина отправил сообщение. Мы посидели немного, заказали пива на троих. Пока несли заказ, пришел ответ:

«Привет, Упырь. Где вы?»

«Я один остался, мужиков шлепнули. В баре».

«Значит так. Вытаскивай свою задницу из бара и тащи ее в «точку 5» как можно скорее. Заказчик ждет».

«Есть».

— Ну что, придется идти в эту «точку 5», — объявил Старшина. — И как узнать, где она?

— Вечно все не слава богу, — проворчал я. — Может там есть какие-нибудь указания? Посмотри на его карте, у каждого есть какие-то отметки.

— Погоди… Ага, есть «точка один», «два», «три»… Вот пятая. Черт, я так далеко к Центру не доходил.

— Где она? — поинтересовался я.

— В центре Рыжего леса, в заброшенном пионерлагере… Весело. Я пойду на встречу, а вы прикроете.

— Ладно. Прикупи у Бармена наемничий комбез, — сказал я. — И маску не забудь нацепить. До того как начнешь говорить, небось и продержишься. Будь все время наготове, а о наемниках мы позаботимся.

— Эй, а мое мнение вообще кто-нибудь спг’осил? — возмутился Карташ, до этого сидевший тише мыши. — Вы тут что-то йешаете, обсуждаете, меня в это втягиваете, а я к этому вообще никакого отношения не имею!

Мы со Старшиной замолчали. Действительно, что-то мы перестарались. Саня может делать все, что захочет, он вольный сталкер. К тому же, только нам с военным угрожают наемники. Вот черт, я совсем схожу с ума в этой Зоне.

— Ты прав, Сань, — сказал я. — Делай, что хочешь.

Подумай хорошо, помощь тебе пригодится.

«Он не умеет стрелять, а уж от мутантов отбиться и пройти меж аномалий сможет еще хуже меня!»

Спустить курок может любой дурак, — ответил голос. — Подумай хорошенько, тебе пригодится человек, который может отвлечь внимание на себя, если что.

«Может, ты и прав, ведь нужно будет прижать наемников. А если он будет не один, то тем более».

— Сань, делай, что хочешь, но нам действительно нужна твоя помощь, — начал я. — Нам не справиться вдвоем. Наемников наверняка будет больше нашего. Старшина будет встречаться с ними, а нам придется его прикрывать.

— Ладно, я помогу вам, — вздохнул Карташ. — Но имей ввиду — мне это не нг’авится.

Второй раз за день мы прошли по Дикой территории, направляясь в сторону Янтаря. Было решено посетить научный городок, а потом войти в Рыжий лес с юга и дотопать до пионерлагеря. В Рыжем лесу решили разделиться, Старшина пойдет прямиком к лагерю, а мы с Карташом пойдем немного западнее, на всякий случай, чтобы не заметили нас всех вместе.

Старшина прихватил с собой «М4» одного из наемников, патронов к ней, а наши «Абаканы» удалось обменять на две старенькие СВД, доплатив какой-то дешевенький артефакт, найденный где-то Карташом. Кичибеков, удачливый контрабандист, торговался с пеной у рта, но согласился обменять «эсвэдэшки» после того, как Старшина дал ему затрещину и пригрозил, что доложит Воронину. Кичибеков сразу стал какой-то смирный, тихий, предложил патронов. Только когда мы уходили через черный ход, чтобы нас не запасли долговцы, он еле слышно пробормотал: «Козлы…»

В общем, после подготовки к заданию, мы оказались на мели, Старшине и так пришлось до хрипоты торговаться с Барменом, чтобы обменять свой «Булат» на комбинезон наемника. «Булат» на порядок лучше, но Бармен не мог упустить шанс ободрать военстала с выгодой для себя.

Патронов у нас было тоже не густо, для СВД по тридцать у каждого, только у Старшины было пять «рожков» для «эмки».

Когда мы вышли, стоял прохладный осенний полдень. Дождя не было, но тучи сгущались над Зоной, предвещая в скором времени страшный ливень. Я застегнул куртку до конца, накинул капюшон поверх шлема.

Военстал шел первым, мы с Карташом позади. У Старшины опыта было гораздо больше нашего, к тому же Карташ попросту не замечал аномалий, а я без очков видел, мягко говоря, хреново.

На всем пути по Дикой территории нам встретилась только небольшая стая слепых собак, которую мы быстро спугнули выстрелами из пистолетов. Здешние собаки очень боятся громкого шума, в чем мы быстро убедились, а Старшинская «М4» с глушителем стреляет почти бесшумно. Мы же с Карташом не стали ради такого дела снимать с плеч шумные «эсвэдэшки».

Больше мы не встретили никаких опасностей, а впереди замаячили холмы, за которыми скрывался Янтарь.

По старой, занесенной землей и заросшей травой дороге слонялись зомби. На нас троих не обращали внимания, один даже просил закурить, но никто из нас не курит, поэтому пришлось парню отказать. Но тот не обиделся и пошел в сторону Диких земель, видимо, искать закурить.

— Ненавижу зомби, — проворчал Карташ, подозрительно глядя на бредущего мимо бывшего бандита. Мертвяк ответил ему тем же подозрительно-злобным взглядом, будто виня его во всех своих бедах.

— Они не виноваты, что они такие, — тихо отозвался Старшина.

— А кто? — подал голос я. — Кроме них никто не виноват, что они пришли в Зону.

— Аккуг’атнее надо быть… — пробормотал Саня и вдруг громко чихнул.

— Ш-ш-ш! — шикнул на него военстал, но было поздно.

К нам повернулись все два десятка зомби, бродившие в округе. Кто-то направил на нас ствол «макарова», один передернул затвор «калаша», подозрительный бандит пытался перезарядить обрез. Еще несколько брели к нам, опустив руки, парочка бывших вояк держала нас на мушке «Абаканов».

Мы втроем без всяких договоренностей встали спина к спине, выставив винтовки. Карташ переводил ствол с одного на другого, не зная, что делать, мы со Старшиной выбрали по одной цели и держали на мушке.

— Что делаем? — прошептал я, обращаясь к Старшине.

— Я в такие ситуации не попадал, — ответил военстал. Мне не понравились нотки страха, промелькнувшие в его голосе.

— А может, с ними можно поговог’ить? — неуверенно предложил Карташ. — Вдг’уг получится?

— Насчет «три», все бросаемся на землю, — приказал Старшина. — Раз… Два…

Я приготовился к прыжку, взял СВД покрепче.

— Три! — рявкнул военстал и прыгнул на землю. Мы с Карташом тоже бросились на землю, и в этот момент началась пальба. Зомби, реакция которых была ниже среднего, стреляли не по нам, а по тому месту, где мы стояли секунды назад.

Некоторые зомби стали падать, пристрелянные своими же, а других стали валить мы. Одного выстрела из СВД в голову хватало каждому зомбаку, в то время как Старшине приходилось выстреливать в каждого чуть ли не по пол-«рожка».

Мы повскакивали на ноги и разбежались в стороны, отстреливая зомбаков по одному, а те стреляли по нам, но не успевали попасть по быстро двигающимся целям.

Один зомби, самый свеженький, двигался почти наравне с нами, его действия еще не были полностью раскоординированы. Он отбросил разряженный «Абакан» и выхватил из кобуры пистолет, направив его на Старшину. Выстрел опрокинул военного сталкера на спину. Я с криком «Ублюдок!» разнес голову зомби, и тот упал.

Я огляделся. Все зомби лежали на земле, кое-кто еще ворочался, кто-то лежал ничком. Карташ хладнокровно добивал ворочающихся. Я порадовался за парня, кажется, лишился того страха, который сковывал его в первые дни.

Я заметил, что Старшина зашевелился. Он сел, дотронулся рукой до затылка, слегка дернулся, будто нащупав шишку. Я подошел к нему, присел на колено.

— Эй, ты тут не вздумай себя покалечить, тебе еще с наемниками встречаться! — усмехнувшись, сказал я. — Так что поднимайся.

Бронежилет наемничьего комбинезона выдержал пулю, но удар погасил слабо, так что Старшину отбросило на землю. Ничего, я-то думал, комбез вообще не выдержит.

— Сотрясения хоть нет? — поинтересовался я, помогая ему подняться.

— Не, просто шишка, — отозвался Старшина. — Долбанный костюм. Надо было хоть шлем приличный взять.

Он отряхнулся и пошел вперед, махнув нам рукой. Мы с Карташом переглянулись и пошли за ним.

Ботинки с неприятным чавканьем опускались в грязь Янтаря. Как я и думал, начался дождь, причем неслабый. Ступни увязали в грязи, цеплялись за увязшие в земле коряги, один раз я чуть не упал, не заметив торчащей из-под земли кривой коряги. Да и после я ее разглядел, только сильно прищурившись. Нельзя так, сказал я себе. Надо срочно заказывать очки, если выживу здесь. Позорная смерть — расшибиться об землю, споткнувшись, особенно после того, что я уже пережил тут.

Карташ, выругавшись, помог мне подняться на ноги, и хлопнул по плечу. Я поблагодарил, Старшина обернулся, чтобы посмотреть, почему мы остановились, из-под его противогаза раздалось насмешливое уханье, когда он увидел, что мои когда-то черные джинсы и куртка теперь были в грязи. Я ему показал «фак», он отвернулся и, что-то бурча, пошел дальше. Сзади слышались насмешки Карташа, но, когда я смерил его взглядом, он затих.

Научный городок, окруженный высокой бетонной стеной, на фоне серых туч и холмов вдалеке выглядел грозно, словно крепость, со своими вышками со снайперами и пулеметчиками. Железные ворота были открыты, а перед ними стоял сталкер в комбинезоне цвета хаки. На шее у него висела СВД, лицо скрывал противогаз. Когда мы подошли, он пробурчал нам:

— Хай, пипл. Оружие уберите… И это, не курите на базе, не положено.

Все Заполье — два вытянутых двухэтажных здания и десяток коттеджей вокруг. После основания научного лагеря здесь была возведена бетонная стена и построены несколько ангаров, приспособленные для жительства сотрудников.

Старшина повел нас прямиком к главному зданию, на крыльце которого сидел здоровый сталкер. Я прищурился. Так это же Пригоршня!

Военстал пошел к входу, сказав напоследок:

— Погодите тут, сам с учеными поговорю. К тому же не пустят вас туда.

Он скрылся в здании, а мы с Карташом остались стоять на улице, подойдя к крыльцу. Пригоршня поднял голову, пригляделся, потом его лицо расплылось в улыбке:

— Знакомое лицо! Ведьмак, да?

— Ведьмак, — улыбнулся я. — Я гляжу, вы еще в Зоне.

— Куды ж нам еще деваться? Заказы, заказы… А ты, как я погляжу, еще живой.

— Мне еще рано умирать, — отозвался я. — Кстати, это Карташ. А это Пригоршня.

Саня с важным видом кивнул и пожал руку рослого сталкера. Тот, кстати, был еще выше меня, а весил, наверное, килограмм на десять больше. Химик и Пригоршня пришли в лагерь по каким-то делам, связанным с каким-то броневиком, как сказал Никита. Мы постояли, поговорили о том, о сем, говорил в основном Никита, так как мы с Карташом вообще не врубались о новых делах, творящихся в Зоне, а тот, видимо, был сведущ в них. А когда он начал рассказывать всякие легенды про Зону, то тут мы с Карташом навострили уши. Послушали про какой-то Клондайк артефактов, Оазис, Монолит, а потом я встрепенулся, услышав об «Олимпе».

— Нет, погоди… «Олимп» — не легенда! — прервал я. — Он настоящий!

— Бар на севере Зоны? Ха!

— Нет, серьезно! Вот ты же веришь в какое-то там Поле артефактов? А про «Олимп» мне сам Сидорович сказал, и Бармен тоже, и еще много кого…

Никита не успел мне ничего ответить, потому что из главной лаборатории вышли Старшина и Химик. Они подошли к нам, все, кто не знал друг друга, представились. Оказалось, Старшина и Химик знакомы, несколько раз виделись и помогали друг другу.

— Идем, сталкеры, — сказал военстал нам с Карташом. — Ничего интересного у ученых нет.

— Вы далеко собираетесь? — поинтересовался Химик.

— В Рыжий лес, — ответил Старшина.

— Это связано с тем, что у тебя наемничий комбез? — поинтересовался Химик.

Военстал кивнул и направился к выходу из лагеря. Мы направились следом, попрощавшись со сталкерами. Шли молча, слышны были лишь дождь и чавканье подошв в грязи. Миновали озеро, заваленное кучей ржавых машин. Обошли озеро крюком чуть ли не в два километра — счетчики Гейгера затрещали уже в десяти метрах от него. Из озера торчали крыши десятков машин, взявшихся непонятно откуда.

Севернее возвышался над горизонтом какой-то старый завод. Заводские постройки, многие из которых были разрушены, внушали беспокойство — как и многие заброшенные постройки в Зоне. Мы вошли через главный вход — железные ворота были снесены напрочь.

Мы с Карташом сняли с плеч винтовки, Старшина передернул затвор «эмки». Гнетущая тишина напрягала. Ливень уже закончился, не было ни ветерка. У входа лежали тела, кто-то был растерзан мутантами, кто-то был пристрелен. Я заметил нескольких военных, вольных сталкеров, долговцев. Были еще какие-то сталкеры в сером камуфляже.

— А эти кто? — поинтересовался я, прервав тишину.

— Монолитовцы, — тихо ответил Старшина. — О, нас встречают!

Впереди из-за угла выпрыгнул человек. Именно выпрыгнул, а не вышел. Худой такой человек, похожий на Горлума. Он двигался на четвереньках, при чем ловко, как обезьяна. И выглядел он нелепо, в этом противогазе с «хоботом». Я бы рассмеялся, если бы мне не стало жутко.

Слева из-за баррикад — наваленных друг на друга мешков с песком — выпрыгнула еще одна тварь. Я прищурился. Следом сюда спешили еще две, передвигаясь, чуть выставив левое плечо вперед.

— Снорки, — прошипел Старшина. — Стрелять только в голову! — предупредил он. — Остальное им похрен.

Я повесил СВД на ремень за плечо и вытащил «стечкины». С винтовкой тут особо не настреляешься, к тому же видно, что твари ловкие. Когда одна подскочила совсем близко, мы обрушили на нее шквал пуль. Снорк скакал к нам даже после третьего попадания, но когда Старшина попал ему в голову, снорк рухнул на землю. С другой стороны подбежал еще один снорк и приготовился к прыжку. После нескольких попаданий он отпрянул назад, зарычав. Снорк приподнялся на ногах (лапах?) и зарычал, тряся руками. Потом оттолкнулся и прыгнул ко мне. Я дернулся в сторону, целя ему в голову из «стечкиных». Снорк еще махал руками в полете, но одна пуля влетела ему в лоб, опрокинув на спину. Мутант лежал, не шевелясь, а я осторожно подошел к нему. Сделал контрольный в голову и принялся палить по двум другим сноркам, пытавшимся взять нас в кольцо. Старшина снял одного метким выстрелом в лоб, а последнего прикончил Карташ.

Старшина еще озирался в поисках целей, а мы вернулись к нему. Он опустил винтовку, перезарядил.

— Неплохо, сталкеры, — сказал он. — Два-один-один, в мою пользу.

— Что? — переспросил я.

— Я снял двоих, вы по одному.

— По-твоему — это игра?

— Вся жизнь игра, а люди в ней — актеры, или как там говорилось, — пожал плечами военстал.

— Во-первых, не игра, а театр, а во-вторых, ни хрена подобного! — возмутился я.

— Будь проще, — сказал Старшина. — Система не любит слишком сложных элементов. Забудь, — отмахнулся он, увидев мой непонятливый взгляд.

Я зарядил магазины пистолетов, убрал пистолеты в кобуры на бедрах и взял в руки СВД. Еще мой первый проводник, Федяй, пусть земля ему будет пухом, говорил, что ни в коем случае не ходить по Зоне без оружия в руках.

— Они когда-то были людьми, — пробормотал вдруг Карташ. — Федь!

— Что? — проворчал военстал.

— Что это за мутанты? Откуда такие?

— Я же сказал: снорки. Все, что о них надо знать — это как их убить. Остальное меня не интересует.

— А вот мне интег’есно, что могло превг’атить обычного человека в такую тваг’ь, — с нажимом сказал Карташ. — Любое знание может пг’инести пользу.

— Я не знаю, откуда берутся снорки, — ответил Старшина. — Хочешь знать — вернись к ученым и спроси. Идем дальше. Я забыл вам раздать эти штуки.

Он протянул нам по одной рации с портативной гарнитурой. Я надел гарнитуру под шлем, вставил наушник, поправил усик микрофона слева у рта, рацию прицепил на широкий разгрузочный ремень, взятый еще у военсталов на Болоте.

— Работает? — послышался искаженный легкими помехами голос Старшины в наушнике. Я кивнул, Карташ тоже. — Отлично, — добавил Старшина и пошел вперед, держа винтовку наготове.

Широкая дорога перед нами была завалена трупами и баррикадами из мешков с песком. Поперек дороги стоял покосившийся «КамАЗ», из которого тянуло мертвечиной. Мы обошли машину, держась от нее подальше. Наверху каркнул ворон, я поднял взгляд вверх. На крышах зданий сидели вороны и внимательно следили за нами. По крайней мере, мне так показалось, что они за нами следят. Может быть, действительно провожают нас.

Мы шли крадучись, почти бесшумно. Где-то рядом послышалось рычание, низкий гортанный рев раздался из ближайшего подъезда. Мы остановились. Из здания медленно вышел снорк, уставившись на нас. Стекла противогаза были заляпаны кровью и грязью, но мутант не пытался их даже протереть. Из-за угла показалась еще одна морда в противогазе, сзади выскочили еще двое.

Твари не нападали, лишь провожали нас взглядом. Я осторожно глянул вверх. Кроме ворон оттуда на нас глядела знакомая морда со щупальцами. Кровосос утробно зарычал, и я отвел взгляд, тихо спросив у Старшины:

— Что происходит?

— Я такого никогда раньше не видел, — шепнул военстал, медленно идя вперед.

Снорки, стоявшие позади, медленно двинулись следом, будто провожая. А вокруг собирались еще мутанты, будто ожидая чего-то. Что же тут происходит? Это первые мутанты на моей памяти, которые не пытаются меня сожрать.

Главное, не делай резких движений, — шепнул внутренний голос. — Что-то непонятное тут происходит.

«Я вижу, — кивнул я. — Ты не можешь это объяснить?»

Мог бы, давно бы объяснил. А сейчас, хочешь жить — слушай военстала, но не доверяй ему, он и пристрелить может.

Я медленно, не делая резких движений повесил винтовку за плечо, и вытащил пистолеты. Если уж придется стрелять, то с мутантами из длинной снайперки не особо настреляешься. Карташ тоже понял, что СВД ему мало поможет и взял в руки новенький «ГШ-18», полученную все в тот же день на Болотах. Взял он ее одной рукой, неумело, но зато понял, что с пистолетом будет проще, чем с винтовкой.

Послышался лай собак, и в конце улицы, по которой шли мы, появилась стая собак. Они рычали на нас, скалили клыки, но не нападали, поджидая нас впереди. Может, здесь где-то контролер? Помнится, Химик говорил, что контролеры умеют управлять другими мутантами и людьми.

Старшина шел первым, Карташ вторым, а я последним, потому именно я и следил за тылом. Снорки шли за нами, держась на расстоянии, и я решил посмотреть вперед. Военстал смотрел вперед на собак, и не заметил «Воронку» справа. Я был спокоен, но когда перевел взгляд чуть левее, тело рефлекторно дернулось вперед, а я крикнул:

— «Воронка»!

Единственный мой крик стал катализатором того, что сейчас произошло. Старшина вовремя остановился, аномалия сработала и попыталась затянуть его в себя. Мы с Карташом резко схватили его за плечи и потянули к себе, вытащив из цепких когтей «Воронки». Но мутантам это не понравилось. Все резко всполошились и рванули к нам.

— Валим в здание! — рявкнул Старшина, оправившись от шока. Снорки, псы, кабаны и прочая живность рванула к нам, а мы побежали что было сил к ближайшему подъезду с распахнутой магнитной дверью.

Из него выскочил кровосос, раскинув в сторону руки и щупальца у рта, но мы машинально выпустили в него по десять пуль каждый. Мутант сдох уже после третьей пули в голову, но нас это мало тревожило. Не успел он еще упасть, как Старшина сам толкнул его вперед, а мы уже протоптались по трупу монстра.

Я хлопнул тяжелой дверью подъезда, магнитный замок, столько лет не закрывавшийся, с готовностью щелкнул, и дверь намертво закрылась. С той стороны послышался скребеж, стук, вой и рев. Что-то громыхнуло — даю руку на отсечение, это кабан врезался головой в стальную дверь.

Мы отдышались, слушая рев мутантов и звуки снаружи.

— Для чего здесь дверь с магнитным замком? — поинтересовался Карташ. — Что-то охраняли?

— Да уж, вряд ли на простом заводе будут двери с магнитными замками, — согласился Старшина. — Идемте, найдем другой выход, там, где посвободнее.

Старшина пошел первым, приготовив к бою «эмку». Мало ли кто тут мог обитать помимо кровососа. Карташ пошел следом, взяв пистолет двумя руками, а я замыкал. Я заметил у него на плече какую-то зеленую лепешку, похожую на пластилин, и выкинул, не задумываясь о том, что это такое.

Мы шли по коридору, Старшина включил фонарь и заглядывал в каждую комнату, успевая посветить перед собой и в комнаты. Мы тоже включили фонари. Все окна были забиты досками, так что в здание свет проникал лишь через маленькие щелочки. И еще кое-где отсвечивала зеленым плесень.

Мы не нашли ничего интересного, даже мутанты нам почти не встречались. Лишь один раз Карташ посветил в одну комнату, и оттуда выскочил испуганный снорк, снеся его с ног. Я и Старшина быстро пристрелили снорка, и поставили сталкера на ноги, а тот лишь хватал ртом воздух и пытался что-то сказать.

После почти часового блуждания по первому этажу здания, вернулись к лестнице, которую приметили, когда вошли. Выход мы нашли, но дверь не открывалась — видимо, старый магнитный замок уже не работал. Все окна либо были зарешечены, либо заколочены досками, к тому же снаружи было полно мутантов. Мы поднялись на второй этаж, прошли немного, затем вышли в какое-то большое помещение, похожее на цех. Здесь стояли невысокие конвейеры, у стен зияли чернотой железные печи. Через высокие окна пробивался свет, так что было не так темно, как в других помещениях.

Мы спустились с балкончика, на котором оказались, по шаткой железной лестнице, окинув цех сверху.

— Так, что тут у нас? — пробормотал военстал, подходя ближе к одному из конвейеров. На нем лежали кучи металлолома, от гаечного ключа до автомобильных запчастей. Старшина провел детектором над одной кучей металла, и тут же затрещал счетчик Гейгера.

— Валим отсюда, — сдавленным голосом приказал Старшина.

Мы поспешили к следующей двери, как вдруг откуда-то послышался детский плач. Карташ резко остановился, прислушавшись.

— Вы слышали?

— Идем, не может тут быть детей, — сказал военстал. — Идем!

— Нет, это точно й’ебенок, — твердо сказал Саня. Но последнее слово вызвало у меня улыбку. С его картавостью надо срочно что-то делать.

— Сань, идем, — сказал я. — Думаю, Старшина прав.

— Федька, ты же сам слышал! — возмутился Карташ. — Там й’ебенок!

— Нет там никого! — взорвался Старшина. — Валим, и поскорее!

Старшина повернулся к двери и пошел. Я пожал плечами и последовал за ним, но Карташ вдруг повернулся на плач и пошел в сторону. Он скрылся за одной высокой печью, и послышался его голос:

— Малышка, где ты? Добг’енький дядя Саша тебя не обидит!

Я снова усмехнулся, но тут внезапно раздался рев, и добренький дядя Саша вылетел обратно, рухнув спиной на бетонный пол. Мы со Старшиной тут же развернулись и побежали к нему, перепрыгивая через конвейеры и оббегая кучи металлолома. Военстал первым оказался возле Карташа и целился в темноту, которая простиралась между стеной и печью, а я опустился на одно колено возле Карташа и тихо спросил:

— Что там?

— Хй’ен… знает…

Старшина включил тактический фонарь, прикрепленный к «эмке». Тьму прорезал тонкий луч, и в ней вспыхнули два маленький огонька. Раздался рев, и Старшина отлетел назад. Я пригнулся, грузная туша военстала пролетела надо мной, и оставалось мне лишь удивляться, что могло отбросить Старшину с такой силой.

Я принялся стрелять в темноту из обоих пистолетов, надеясь, что хоть одна пуля найдет цель. Я видел, как в темноте что-то вспыхивало, а потом пули отлетали от цели, словно от стены. Не успел я выпустить пол-обоймы из каждого «стечкина», как неведомая сила вырвала пистолеты из моих рук. Я вскочил с колена, выхватывая СВД, но и ее вырвало из рук. Винтовка тоже улетела во тьму. Что за…

«Эсвэдэшка» вернулась внезапно, ударив меня прикладом в грудь. Я упал на спину, скрючился, пытаясь вдохнуть — из меня выбило весь дух. Надо мной пролетели и два моих АПС, и звякнул где-то металл о бетонный пол.

Рядом зашевелился Карташ и попытался подняться, но снова повалился на пол — на этот раз и я почувствовал мощный импульс, вышедший из темноты. Я глядел в темноту, пытаясь хоть что-то усмотреть. Скинул рюкзак, мешавшийся за спиной. Вытащил из одного кармашка на разгрузочнике фонарь и посветил внутрь. В луче мелькнуло чье-то страшное лицо, оно открыло рот, взревело, и меня понесло по полу в сторону. Ударило плечом о стену, сверху посыпалась штукатурка, и снова из меня выбило дух.

Я нащупал рядом свою СВД, лежавшую на полу. Схватил, направил на выскочившего из темноты карлика… и винтовка вновь вырвалась из рук. Карлик взревел, я видел, как он взмахнул рукой, и «эсвэдэшка», парившая над ним, устремилась ко мне прикладом вперед. Я откатился в сторону, благо скинул рюкзак. Винтовка отскочила от бетонного пола и упала, звякнув напоследок.

Злобный карлик с уродливым перекошенным лицом, бледной неровной кожей и злыми белыми глазками издал какой-то низкий утробный звук и скрылся во тьме. Если бы не было жутко, то было бы смешно глядеть на него. Карлик носил какие-то рваные обноски, обуви у него не было.

Ко мне подбежал Старшина, я поднялся на ноги, вопросительно глянув на него. Военстал жестом показал, что он в порядке, указал на Карташа. Я пожал плечами, взял «эсвэдэшку», поднял рюкзак.

— Где эта тварь? — наконец прервал я тишину.

— Возможно, он понял, что один с нами не справится, — ответил Старшина. Я хмыкнул:

— Скорее, он понял, что слишком легко расправится с нами, и решил поиграть.

Старшина помог подняться на ноги очухавшемуся Карташу и поинтересовался, как он. Тот ответил, что нормально, но башка, грудь и ребра просто раскалываются от боли. Телекинетический импульс, или что это там еще было, ударил в парня почти в упор, и удар этот был неслабый. Ему могло пробить грудную клетку, но Карташ уцелел, спас военстальный бронежилет и разгрузочник, погасившие небольшую долю импульса.

— Говорил я тебе, — начал Старшина, — что валить надо, нету тут детей.

— Что это за мутант был? — прохрипел Карташ. Его трясло — еще не до конца пришел в себя.

— Не знаю, сам такого первый раз вижу, но где один, там и второй, так что валим!

— Согласен, — кивнул я.

Мы пошли к двери, помогая Карташу идти. Саня крутил головой, говорил, что мутант еще где-то здесь. Старшина ногой открыл дверь и, взяв винтовку наизготовку, зашел первым. Я легонько подтолкнул Карташа в спину, надеясь поскорее выбраться отсюда. Сталкер вышел из цеха, а я напоследок оглянулся. Окинув цех взглядом, повернулся к двери, но что-то внезапно задержало меня.

Я снова повернулся и выругался. На этот раз карликов было четверо. Я машинально прыгнул спиной вперед, хлопнув дверью. Но это не помогло — секунду спустя дверь снесло с петель и меня вместе с ней. Оказавшись на полу, я скинул тяжелую железную дверь с себя и приподнялся.

— Что за черт? — спросил Старшина оказавшись рядом со мной. Карташ помог мне подняться.

— Там… еще… четыре… — собираясь с мыслями и речью, ответил я, держась за голову. Ударился башкой о пол, шлем помог, но все равно мысли путались.

— Они мне надоели! — решительно сказал Старшина, снимая с разгрузочника осколочную гранату.

— Погоди! — остановил я его. — Они же телекинетики, им ничего не стоит твою гранату обратно нам зашвырнуть.

Военстал сжал зубы и выругался, убрав гранату обратно.

— Тогда бегом — марш! — рявкнул он и побежал по коридору первым. Мы с Карташом двинули следом, стараясь не отставать. Карташ слегка шатался, да и сам я бежал, иногда замедляясь и опираясь о стену — голова кружилась и трещала как после Выброса. Коридор был метров тридцать в длину, по бокам на высоте двух метров располагались окна с решетками — видимо это был переход в другое крыло здания.

Один раз я оглянулся — и увидел этих карликов, которые махали нам вслед руками и кричали. Я усмехнулся — почему-то уродцы не спешили следовать за нами. Я уже подумал, что они решили нас не трогать, как Старшина сообщил:

— Аномалия.

Я глянул вперед и ничего не увидел. А Карташ подтвердил:

— Большой «Тг’амплин».

— Да где? — спросил я, приглядываясь. Как не щурился, увидеть не смог.

— Не старайся ты, «Трамплин» почти не заметен, а ты, как я понял, очки свои потерял, — хмыкнул Старшина. — Я сам вовремя остановился — детектор среагировал.

— А я вижу ее, — удивленно пробормотал Карташ. — Совсем слабо колеблется, и волна от нее исходит — давление у меня поднимается.

— Ты на все аномалии так реагируешь? — поинтересовался военстал, отходя подальше.

— На все по-г’азному, — пожал плечами Карташ. — Я думал, у всех так.

— Не у всех, — тихо сказал Старшина. — Что делать будем?

— Ты командир, — хмыкнул я, оглянувшись. Уродцы, стоявшие позади, проявляли бурные эмоции — видимо, были в предвкушении трапезы — знали, что нам никуда не деться. — Решетки сломать не получится? — поинтересовался я, глянув на одно окно.

Старшина подпрыгнул, зацепился за решетку на окне, подтянулся, уперевшись ногами в стену, и глянул вниз.

— Прыгать не высоко, но что делать с решетками — не представляю.

— Они уж стаг’ые, может, сломаются, — неуверенно сказал Карташ. — Была б тут «Вог’онка», она бы их затянула.

— Может, и эта тоже что-нибудь сломает, — предположил Старшина. — Болты есть?

Карташ кивнул и вытащил из кармана куртки один болт, протянул военсталу. Тот принял болт, покрутил и зашвырнул в аномалию. Сначала болт летел прямо, затем просто исчез в воздухе после хлопка. Послышался стук где-то впереди.

— Идея, — сказал вдруг Старшина. — Разрядим аномалию снова. Если успеем все вместе перепрыгнуть — будем жить. Если нет — то хоть не обидно будет умирать одному.

— Отлично, — процедил я, чувствуя негодование. — Значит, вот так просто, да? Сдохнем вместе — и нормально. Мне еще рано подыхать, мне еще брата найти надо, а вы делайте, что хотите.

— Критиковать и я могу, а ты попробуй, предложи что-нибудь, — разозлился Старшина.

— Прыгать в аномалию? Нет уж, увольте.

— Давай, я пристрелю тебя сразу?

— Заткнитесь! — подал голос Карташ. — Хойош чушь нести! Как мелкие дети, оба! Я в детском саду себя так вел! Йешаем: пй’ыгаем вместе или дохнем!

Мы замолчали, прослушав его короткую, но гневную тираду. Переглянулись, кивнули. Старшина попросил еще один болт у Карташа. Мы встали в линию, благо коридор был достаточно широк.

— Стойте, а почему бы нам не прг’ыгать по очереди? — быстро спросил Карташ.

— А я не знаю, — пожал плечами Старшина.

— Стоп, — округлил глаза Карташ. — Ты что, издеваешься?

— Так, не время для истерики! — рявкнул Старшина.

Все это уже начало мне надоедать. Я оглянулся и увидел, что карликам тоже надоели наши распри. Они просто не спеша пошли к нам, ожидая, что же мы будем делать.

— Все, мужики, пора! — сказал я. — Уродцы идут!

Сталкеры кивнули и приготовились.

— Раз… — начал Старшина, замахиваясь.

— Два… — болт полетел в аномалию. Воздух перед нами всполошился, будто встрепенулся, и болт с огромной скоростью устремился вперед. На этот раз я уловил это.

— Три! — крикнул Старшина, и мы одновременно прыгнули вперед. Воздух под нами всколыхнулся, я почувствовал, как какая-то сила толкает меня вперед… и мы втроем полетели по коридору.

Мы пролетели метров десять, спинами немного проехались по потолку; мы со Старшиной сгруппировались в полете и были готовы к падению, а Карташ махал руками и орал. Я упал, несколько раз перекатился через левое плечо (на правом висела «эсвэдэшка») и остановился. Чуть больше пролетел Старшина, а Карташ рухнул и проехал на животе несколько метров.

— Живы! — закричал я, вскипая от нахлынувшей радости. — Живы, мать вашу!

— Помолчи! — сказал Старшина. — Посмотри на этих тварюг.

Я глянул на карликов, которые стояли за аномалией. Они прыгали на месте, махали руками и кричали, но пересечь ее не могли. Старшина поднял ствол «эмки» и нажал на спуск.

Я видел, как эти карлики ставят какой-то телекинетический щит от пуль, но тут тварей он не спас. Пуля, разогнавшаяся до немыслимой скорости в объятьях «Трамплина», влетела в лоб одного мутанта и пробила его насквозь. Фонтанчик крови и серого вещества вылетел из затылка твари, а мутант покачнулся и упал. Старшина перевел «М4» на огонь очередями.

Три очереди пробороздили аномалию и устремились вслед за убегающими по коридору карликами. Каждого пронзило по три пули, насквозь пробившие их тела. Старшина опустил винтовку, из-под фильтрующей маски раздался приглушенный смешок.

— Ну и дела, — произнес он. — Если бы кто сказал мне, что такое бывает, не поверил бы. Ладно, валим отсюда. Погоди, что это тут у тебя? — Старшина смахнул что-то с плеча Карташа. Саня обернулся и заметил на полу маленький серый камешек. Никто не придал ему значения.

Он подошел к железной двери, стоявшей в конце коридора. В ней была глубокая вмятина, а рядом на полу лежал сплющенный болт, тот самый, что кинул в «Трамплин» Старшина. Военстал взялся за ручку и открыл дверь.

Глава 2 — Рыжий лес: Засада

После двухчасового блуждания по зданию, мы выбрались наружу и спустя полчаса покинули Янтарь, пройдя через какие-то эвакуационные туннели под землей. Вечерние сумерки охватили весь Рыжий лес, и не видно было ничего дальше десяти метров.

Лес не зря назывался Рыжим, листья его действительно были оранжевыми, как в раннем осеннем лесу. Если бы я не знал, что здесь полно аномалий, как и в другим областях Зоны, я бы даже расслабился. Эх, как же давно я не прогуливался по таким вот лесам, обычным прогулочным шагом, без опасения быть пристреленным, сожранным мутантом или разорванным аномалией, где не надо красться, словно вор…

Мы сделали привал на самой опушке леса. Ноги ломило от долгой ходьбы, глаза слипались — проснулся я рано, а Старшина и Карташ и того раньше, а день был довольно насыщенным. Мы по-быстрому перекусили, посидели пять минут и двинули дальше. Старшина вел нас не очень уверенно, было видно, что идет он тут сам в первый раз. Но он старался выглядеть уверенно, иногда даже шутил, чтобы не показать, что боится заблудиться. Прекрасно его понимаю, я и сам боюсь, но больше боюсь попасть в какую-нибудь «Воронку».

В вечернем лесу было удивительно тихо. Не слышно было ни воя зверей, ни шелеста деревьев. Ни дуновения ветерка не было, и дождь давно прошел, но досюда, видимо, не дошел — было сухо. Не чавкали ботинки в грязи, не хлюпали лужи. Было свежо.

Иногда я забывал, где нахожусь, и начинал расслабляться. Но вовремя брал себя в руки и восстанавливал бдительность. Я шел вторым: осторожный Старшина решил не рисковать и поставил сзади зрячего Карташа. Хоть я видел на порядок хуже их, зато слышал все, что происходит прекрасно, тем более в этой ночной тишине.

Темнело. Мы подошли к трассе и остановились на привал, Старшина, отдышавшись, произнес:

— Я пойду по трассе к лагерю, а вы идите южнее и подходите к лагерю с юга. Наблюдайте за наемниками, я буду стараться держаться на виду. Все, удачи нам.

План был провальным с самого начала. Я об этом догадывался еще когда мы вышли из Бара. Потом я начал задумываться об этом, когда мы шли по Янтарю. И я почти убедил себя, что нужно поворачивать назад и валить. Но моя нехорошая черта — любопытство — пересилило. Настолько, что я почти не задумывался о том, что наемников может быть гораздо больше нас, и что мы заходим слишком далеко. Я даже убедил себя, что если что, мы сможем перебить противником, если нужда припрет. Но то, что произошло, совсем не вписывалось в мои планы.

Наемников было человек пять, и все они были хорошо вооружены. Один Старшина выглядел посреди них как бедная сирота. К тому же, там были не одни наемники. Эти странные сталкеры в серых камуфляжах, которых Старшина назвал монолитовцами. Их было человек десять, и снаряжены они были на порядок лучше наемников.

Новенькие «натовки», натовские бронекостюмы нового поколения, удобная экипировка — кто-то отваливал огромные деньги на содержание этих монолитовцев. И кто они такие? Что им тут надо?

Мы с Карташом расположились на холме вблизи лагеря, разлеглись в зарослях бурьяна, надеясь, что из лагеря нас видно не будет. Сами следили за встречей через оптику винтовок.

Военстал, командир группы наемников и командир отряда монолитовцев стояли на площадке посреди лагеря. Монолитовцы стояли на одной стороне, наемники и военстал на другой. Со стороны смахивало на «стрелку» бандитов. Старшина включил свою рацию, и мы слышали каждое его слово и слова одного из наемников.

— Упырь, ну че, притащил КПК? — спросил командир наемников.

Старшина молча кивнул.

— Ну давай сюда, раз притащил, — раздраженно приказал наемник. Военстал протянул ему КПК.

Командир довольно кивнул и посмотрел на монолитовца. Что-то сказал, слишком тихо, чтобы мы с Карташом могли услышать. Ответ монолитовца мы тоже не услышали, зато увидели, как монолитовец махнул рукой одному бойцу из своего отряда. Тот бегом притащил небольшой кейс, видимо, с наградой. Наемник кивнул и отдал ПДА. Потом повернулся к Старшине.

— Ладно, клоун, а теперь говори, кто ты такой и на хрена сюда приперся?

Старшина опешил. Я выругался. Карташ побледнел.

Все произошло быстро. Наемник выхватил пистолет, Старшина направил на него винтовку, монолитовцы в непонятках тоже похватались за оружие. Потом где-то справа от нас раздался крик:

— Эй, морды в землю, пушки бросить!

Я приподнялся на колено, обернувшись на крик, и увидел двух бегущих к нам монолитовцев. Оба бежали рысцой, направив на нас немецкие «Джи-36». Я выстрелил в одного. Он рухнул на землю, разбрызгав кровь вокруг, а второй прыгнул на землю, перекатившись за дерево. Я тоже рухнул на землю. Прогремела очередь, пули вспороли землю сбоку от меня, просвистели надо мной, и я прицелился снова. Монолитовец не высовывался, выставлял лишь ствол, стреляя вслепую.

Я прошипел Карташу:

— Будь тут!

Сам вскочил и на полусогнутых побежал к монолитовцу, делая огромный крюк. Уже почти ничего не было видно, и я даже не сразу нашел противника, лежащего на земле за деревом. Я бесшумно, как мог, пошел к нему. Он перезаряжал автомат, и я тут же сделал длинный прыжок, выбив ногой автомат из его рук. Монолитовец, опешивший от неожиданной атаки, попытался вскочить, но я пнул его по морде. У него чуть съехала на бок фильтрующая маска, затем я с силой опустил приклад винтовки на голову монолитовца.

Присел на колено, взял его «Джи-36», СВД повесил на плечо, взял у сталкера пару магазинов, подбежал ко второму, взял еще боеприпасов. Глянул через прицел в сторону лагеря: там шла перестрелка. Монолитовцы стреляли в наемников, наемники стреляли в монолитовцев, Старшина стрелял во всех, все стреляли по нему.

Сам он сидел в одном домике и отстреливался. Грохотали выстрелы, наемников серьезно прижимали. Я посмотрел на Карташа. Тот сосредоточенно целился в следующую цель. Стрелял он неплохо, только подолгу прицеливался.

Я прицелился, резко прыгнул на землю — рядом заросли бурьяна и сухую землю вспорола длинная очередь из лагеря — приподнялся, прицелился и выстрелил. Один наемник, засевший за дощатым деревянным домиком, прячась от монолитовцев, проехался по стене, оставляя кровавый след на ней.

Карташ снял еще одного, затем Старшина высунулся и короткой очередью убил командира отряда монолитовцев, но затем и его подкосил выстрел из пистолета. Я видел, как побежал наутек выстреливший командир наемничьей группы. Я прицелился, поймал в перекрестье прицела спину наемника, нажал на спуск… и промахнулся, наемник не дурак, понял, что не надо убегать по прямой, любой снайпер его убьет сразу же. Второй выстрел произвести я не успел — он скрылся в лесу, потеряв и деньги, и группу.

Монолитовцы тоже отступили — видимо, решили, что силы противника превосходят их собственные. Всего лишь на нашей с Карташом стороне сыграл элемент неожиданности, но они об этом не знали.

Но я начал рано радоваться. Я уже говорил, что план был провальным. В принципе, я уже узнал, что мне было нужно. Но уйти отсюда просто так, ограничившись одной потерей в виде Старшины, нам было не суждено.

Когда я поднялся на ноги, чтобы спуститься к лагерю, сзади послышался треск. Я резко обернулся, увидел выругавшегося монолитовца, а дальше — удар прикладом по лбу и глухая тьма.

Приход в сознание выдался резким и болезненным. Кто-то просто наступил мне на пальцы руки, отчего я быстро пришел в себя. Этот кто-то сел рядом, бесцеремонно похлопал по щекам. Поднял защитные очки шлема, приподнял веко, и я дернулся, но вырвать руку из-под ботинка монолитовца не смог.

— Хай, — весело сказал сталкер. Его голос глухо прозвучал из-за дыхательной маски.

С меня все так же бесцеремонно сняли мою фильтрующую маску, и кто-то спросил:

— Кто такой?

Я попытался ответить, но из горла вырвался лишь хрип. Меня пнули по ребрам, я закашлялся. В мозгу промелькнула мысль: «Как же они пытаются что-то узнать, если бьют?».

Монолитовец убрал ботинок с моих несчастных пальцев. Меня схватили за плечо, рывком посадили.

— А ну отвечай, кто таков будешь, и какого хера забыл тут?!

— Наемничья тварь, — предположил кто-то.

Я ни хрена не разбирал во тьме. Где мы находились? Видимо в каком-то здании, на улице так темно не может быть. Сколько тут человек? Пинал и спрашивал не один и тот же, потому что тот, кто пинал, не мог одновременно сидеть на моих пальцах. К тому же голоса разные были.

— Сталкер, — будто бы с упреком начал монолитовец, — отвечай на вопрос.

Я бы рад, если бы мог хоть слово вымолвить. Откашлялся, прохрипел:

— Привет…

По губам несильно ударили кулаком, голова дернулась в сторону. Башка и так гудела, а вы… Я понял, что не связан, руки и ноги свободно двигались. Только тело отзывалось болью при малейшем движении.

— Сталкер я, нечайно тут…

— Ты тут мне не ври! Десять наших тоже нечаянно завалили?

Щелкнула зажигалка — маленький огонек ослепил мои глаза, будто мощный прожектор. Послышался приглушенный смешок, и огонь пропал. И монолитовцы удалились. А я остался сидеть во тьме наедине с дикой болью. Но рядом словно кто-то заворочался и застонал.

— Кто здесь? — прошептал я, пытаясь увидеть хоть что-нибудь.

— Леха, ты? — послышался слабый голос откуда-то слева.

— Санька? — я невольно улыбнулся. Он тоже живой.

Я пошарил в карманах. Заботливые монолитовцы отобрали даже спички. Я снова остался в одной только куртке, джинсах и ботинках, как в тот день, когда обратился к проводнику за помощью. Только тогда у меня еще была сумка и еда, а теперь совсем ничего.

Я встал и осторожно пошел вперед, нащупал стену, прошел вдоль нее. Помещение было небольшое, вроде подвала. Выход был в углу, к нему вела ступенчатая лестница.

Через пять минут нас с Карташом ожидал еще один сюрприз. Открылась дверь, и в комнату втолкнули Старшину. Тот не устоял на ногах и рухнул на живот, даже не успев выставить руки. Мы с Карташом подползли к нему и подтащили к стене. Похлопали по щекам, больше никак привести в себя Старшину мы не могли. Но больше ничего и не понадобилось, военстал зашевелился и закашлялся. Он сплюнул липкую, пропитанную кровью слюну и хрипло сказал:

— Порядок.

— Оптимист, — усмехнулся я, сев рядом у стены. — Мы в жопе, и порядком это никак не назовешь.

— А конкретнее, где мы?

— Кто только что оттуда? — Я махнул рукой в сторону двери, но никто этого движения не заметил.

— Я все помню смутно… Меня тот наемник ранил, я уж думал — грохнул, ан нет, живой… только бок прострелен, но я жив остался…

Старшина так же был без снаряги, только легкий комбез. Кровь у него уже не шла, и рана была не слишком серьезной, но слабел он с каждым часом, что мы сидели в подвале.

Время ползло, как на университетских парах — медленно и лениво. Снаружи не доносилось ни звука, иногда мне казалось, что я просто оглох, а вкупе с темнотой — и ослеп. Мы постепенно привыкли к темноте, и начали видеть очертания друг друга.

— Вот тупость, — пробормотал Старшина. — Не думал, что все так обернется… А ведь с самого начала знал, что косяк выйдет…

— Ни хрена себе, — спокойно отозвался я. — А что же ты так звал нас сюда?

— А что мне оставалось делать? Да ты и сам хотел узнать что-то там…

— Ты лучше скажи мне, почему наемники тебя сразу же опознали? А?!

— А ты скажи, что за стрельбу вы устроили там? Из-за вас монолитовцы напали на наемников, и началось палилово!

— Ну давай же, обвини меня еще раз!

Я привстал, опираясь о стену, скинув куртку и закатав рукава свитера. Старшина тоже поднялся, я не ожидал такой резвости от раненого. Он кинулся ко мне, занеся руку для удара. Я присел, его тяжелая рука пронеслась надо мной, и я ткнул кулаком ему в бок. Старшина согнулся пополам, схватившись за открывшуюся рану, а я, воспользовавшись этим, схватил его за шиворот и толкнул к стене. Военстал рухнул, а я осел на пол, прислонившись к противоположной стене. Сказывался голод и усталость, но Старшину я одолел только потому что он еще и был ранен.

Тут проснулся Карташ и встрепенулся:

— Вы что тут, совсем охъенели?!

— Заткнись, — бросил я, не оборачиваясь в его сторону. — Видишь, плохо Старшине.

Молодец, есть чем гордиться — побил раненного. Не ожидал от тебя, право, не ожидал.

«И ты заткнись, — лениво подумал я. — Просто заткнись»…

Не дождешься, — пообещал голос. — Я тебе тут не радио, чтобы ты меня выключить мог. Думай давай, как выбираться будешь?

«Голова у меня не думает совсем… Сколько времени прошло?»

Уже настал следующий день. Слышишь? Кто-то идет!

Я прислушался. И вправду, слышались приближающиеся шаги. Дверь открылась, и я выставил руку перед глазами, защищаясь от нестерпимо яркого света.

Меня за шкирку выволокли на улицу, Старшину и Карташа тоже. Когда глаза привыкли к свету, я разглядел нескольких человек, стоявших перед нами. Я огляделся. Все тот же пионерлагерь, значит, мы сидели в подвале где-то тут. Что ж, хотя бы хорошо, что мы знаем, где находимся.

Я оглядел незнакомцев. Их было пятеро, два крепыша, один щупленький мужичонка в черном плаще, стройный парень в серой куртке и джинсах и невысокая стройная девушка в кожаной куртке, черных штанах и берцах. Один из крепышей был невысок, но раза в два шире меня в плечах, второй был просто великан. Ростом выше двух метров, шире метра в плечах. Он был космат, на грудь падала густая борода, темные глаза смотрели по-звериному. Щуплый в плаще держал в руке «узи», согнув руку в локте и чуть склонив голову набок. Крепыши направили на нас ПКМы, у парня на боку висел АКС-У, а девушка помахала нам «береттой». За спиной у нее висела «Сайга».

— Это еще кто? — холодным голосом поинтересовалась она. — Вы кого притащили, откуда?

— Это… в общем… В подвале нашли, — потупившись, ответил низенький крепыш.

— Ну и пристрелите их, — махнула рукой девушка.

— Но как же… это… Зона не одобрит.

— Зона не одобрит, — передразнила девушка. — Хватит ею прикрываться! За десять лет в Зоне новую отмазку мог бы уже придумать!

— Лиса, ты успокойся… — неуверенно начал парень в брезентовой куртке. Было видно, что члены отряда побаиваются девку. Да и видно было, что непростой у ней характер, боевая. Я вздохнул даже — моя последняя девушка — Даша — была тоже девушка боевая.

Лиса зарычала и уставилась на нас.

— Кто такие?

— Сталкеры… — проворчал Старшина.

— Вижу что не девочки из бара, — буркнула Лиса. — Имена? Опыт? Че тут делаете?

— Старшина, год в Зоне, опыт кой-никакой есть.

— Каг’таш, идите вы.

— Ведьмак, идите нах.

Кабан, шутку не понявший, направил на меня ствол ПКМа. Я поднял руки вверх. Лиса усмехнулась и подошла ближе ко мне. Кабан посмотрел на нее и опустил пулемет.

— Борзый, значит? — поинтересовалась девушка.

Теперь я разглядел ее лицо. Довольно симпатичное лицо, глубокие каре-зеленые глаза, приятная улыбка. Но взгляд неприятный. В подбородок мне уткнулось дуло «беретты». Я вытянул шею, чуть склонив голову назад.

— Борзоту вместе с мозгами выбью, — пообещала Лиса.

— Жду не дождусь, — вяло ответил я.

Из-за голода и усталости реакция моя была плоха, но план в голове созрел быстро. Лишь бы она отвела ствол подальше от моего подбородка.

Лиса улыбнулась и сделала шаг назад, все еще нацелив пистолет на меня. Но теперь я был готов. Я резко отвел ее руку в сторону, чуть отклонившись влево. Грохнул выстрел, но уже не в меня, а в стену дощатого домика, за моей спиной. Я заломал руку девушки, пистолет выпал из ее ослабленной кисти, и я схватил его свободной рукой. Предплечье левой руки упер ей в горло и встал за ней, приставив дуло «беретты» к виску девушки.

— Плохой мальчик, — прошипела та, пытаясь освободиться, но я уже держал ее левой рукой, не давая пошевелиться.

— Тише, дамочка, — приказал я. — И прикажи своим амбалам опустить пушки, у меня аллергия на пули.

— Слышали, что он сказал?! Волыны на землю!

Сталкеры медлили, не хотели расставаться с оружием. Я сам снял с плеча Лисы ремень дробовика и бросил пушку на землю подальше. Парень в брезентовой куртке быстро положил «калаш» на землю, затем громилы сложили пулеметы, а щуплый в плаще не торопился опускать «узи».

— Нашли чего пугаться, — прошипел он.

— Пушку на землю! — рявкнул я, чуть сильнее прижав пистолет к виску девушки. Та дернулась, я ослабил хватку, буркнув: — Извини, нечайно.

— Ниче, — отозвалась та. — Сука! — добавила она мгновение спустя.

— Лиса, извини, — сказал сталкер и направил на нее «узи».

— Ложись! — рявкнул я, оттолкнув Лису. Сам прыгнул в сторону, в полете пустив пулю в щуплого. Но тот показал хорошую реакцию и тоже побег в сторону. Длинная очередь пронеслась там, где только что стояли мы с Лисой.

Я перекатился, приземлившись на землю, и вновь вскочил, побежав на Кабана. Крепыш взревел и двинулся ко мне, позабыв о том, что у меня в руке пистолет. Но я-то об этом не забыл, и это стоило ему жизни.

Кабан рухнул с пробитым черепом, а его товарищ великан, которого я мысленно окрестил Медведем, поднял свой пулемет, но его подкосила короткая очередь в спину — я увидел Старшину, схватившего «калаш» с земли. Возле его ноги уже лежал парень с окровавленной головой.

Щуплый тем временем подпрыгнул к Карташу и врезал ему локтем по челюсти. Саня пошатнулся, и сталкер встал за него, приставив «узи» к виску.

— Стоять! — рявкнул он.

— Шакал! — крикнула Лиса.

— Сволочи! — крикнул Карташ.

Я направил «беретту» на Шакала, Старшина держал на прицеле Лису. Нехорошая ситуация.

— Бросай оружие, мясо! — крикнул Шакал. — Его мозги будут хорошо смотреться на земле.

Я вздохнул, посмотрел на Карташа и присел на одно колено, готовясь положить пистолет на землю.

Стреляй в Лису, у щуплого патроны кончились.

«Точно?»

Да.

Я медленно перевел взгляд и пистолет на девушку. Извини, мы были так недолго знакомы. Но, уловив резкое движение краем глаза, я повернулся. Щуплый резко вытянул руку с «узи» вперед, я видел, как его глаза расширились от удивления, и вдавил спусковой крючок.

Карташ стоял, боясь пошевелиться, когда мертвый сталкер рухнул на землю. Расклад за каких-то нескольких мгновений изменился в нашу пользу. Лиса, безоружная, стояла, смотря на нас, ожидая приговора. Парень, которого Старшина вырубил ударом по башке, лежал, не шевелясь, Кабан и Шакал были мертвы. Но Медведь, который получил целую очередь в спину, зашевелился. Я навел на него пистолет, но тут Лиса произнесла:

— Не стреляй!

Я глянул на нее и опустил пистолет.

— Какой мне резон не убивать вас? — поинтересовался я.

— Схрон монолитовский сдам, — пообещала девушка. — Оружия там много, снаряги и еды. Вам пригодится.

— Ладно. Где он?

— В Припяти, в старом универмаге, на Дружбе народов, — протараторила Лиса.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Где тела монолитовцев? — поинтересовался я, оглянувшись.

— В «Карусель» стащили всех, — ответила Лиса.

— И оружие? — ужаснулся я.

— И оружие. Мы только компы забираем.

— Дай мне все компы, что вы взяли.

— Зачем? — прищурилась девушка.

— Хочу забрать наши, а с остальными делайте, что хотите.

Лиса подумала и сказала:

— Вон у этого ищите, — и указала на труп Кабана.

— Ну уж нет, сама ищи, — ответил я, направив на нее пистолет.

— Мы что, уже поженились? — огрызнулась Лиса. — Не буду тебе прислуживать.

Гордая девка, — с насмешкой сказал внутренний голос. — Нравятся мне такие.

«Серьезно? Вот уж не думал, что тебе нравятся девушки».

Бля, я же не импотент! Я просто какая-то часть твоего долбанного разума.

«О, правда», — мысленно усмехнулся я, подойдя к трупу здоровяка. Старшина держал Лису на прицеле, Карташ наконец-то отмер и взял «узи» Шакала и обыскал труп. Я нашел в куртке Кабана несколько разных ПДА, взял свой, Карташа, остальные дал Старшине, чтобы нашел свой. Военстал выбрал свой комп, остальные кинул на землю — надо будет, возьмут сами.

Я вернул комп на законное место на запястье, включил. Загорелась надпись «Здарова, Ведьмак». Я улыбнулся, глянул на карту. Все чисто, никого рядом не было.

— Детекторы у вас есть? — поинтересовался я.

— У Кабана есть, теперь он ему не нужен. Хотя он ему и так не нужен был, — хмыкнула Лиса.

Она спокойно подошла к Медведю, будто позабыв о том, что все еще под прицелом автомата и «узи». Она похлопала великана по спине и сказала:

— Вставай, хватит дрыхнуть.

И о чудо! Медведь зарычал и поднялся, а с его спины посыпались смятые в гармошку пули, перепачканные кровью. Медведь рыкнул, глянув на Старшину. Понял, кто прострелил ему спину.

Затем Лиса подошла к парню с окровавленной раной на голове.

— Очнись, Волчонок, — сказала она. — Ты че, раньше посильнее был.

Волчонок зашевелился и приподнялся. Рана у него оказалась несерьезной, просто у Старшины не было времени, чтобы хорошенько размахнуться.

— Девушка, извините, но вообще-то вы на прицеле, — неуверенно и даже как-то смущенно напомнил Карташ.

— Ах, да. — Девушка весело улыбнулась. — Но вы же не станете стрелять в безоружную безобидную девушку?

— Еще как будем, — грубо сказал Старшина. — Мы не джентльмены тут.

— Жаль, джентльменов тут действительно нет. А у тебя внешность даже интеллигентная, — обратилась она ко мне. — Тебе бы еще очки и вылитый интеллигент.

Я ухмыльнулся. Значит, то, что человек когда-то носил очки, уже видно по его лицу?

— Я бы не отказался от очков, — тихо сказал я себе под нос и уже громче добавил: — Ладно, мы уходим, но оружие мы, пожалуй заберем.

— Лех, — тихо сказал Карташ, подойдя ко мне. — Они г’анены, как-то неудобно ойужие отбийать.

— Неудобно в рояли спать, — ответил я. Потом вздохнул. — Пулеметы брать не будем, а дробовик я возьму.

— Только не мою «Сайгу»! — рявкнула Лиса, подобрав с земли дробовик. — Кабана и Шакала я вам простила, но «Сайгу» не прощу!

— Эй, дамочка, ты откуда такая? — поинтересовался Старшина. — Командует еще, борзеет.

— Не твое дело, — огрызнулась девушка. — «Сайгу» не отдам.

— Ладно, оставишь себе, — решил я. — Дай патронов для «беретты», тебе они ни к чему

— Вот тебе два магазина, — буркнула Лиса и бросила два магазина к моим ногам.

— Спасибо. — Я осклабился, подбирая магазины. Куда бы только их запихнуть? Ах, точно, моя куртка осталась в подвале. — Ждите тут, — сказал я своим и быстрым шагом направился к столовой, в подвале которого совсем недавно мы сидели.

Я быстро накинул куртку и вернулся на площадку. Магазины для пистолета и сам пистолет я сунул в карманы, подумав, попросил:

— Кобуру дай, она тебе тоже не нужна.

Лиса зарычала от злости и, отцепив кобуру с пояса, бросила мне.

— Что еще? Может быть, ремень тебе дать? Или лифчик?

— Как хочешь, — бросил я в ответ, прицепив кобуру на ремень под свитер. Неудобно будет доставать пистолет оттуда, но лучше чем ничего.

— Идем уже? — поинтересовался Старшина, неприязненно глядя на сталкеров. Медведь и Волчонок поднялись и встали рядом с Лисой, взяв в руки по пулемету. Карташ не опускал «узишку», военстал держал палец на спусковом крючке автомата.

— Идем, — кивнул я.

— Не бойтесь, в спину стрелять не будем, — пообещала Лиса. — Хотя стоило бы.

Мы повернулись и пошли к выходу из лагеря. Уже давно рассвело, всю ночь мы просидели в подвале у монолитовцев. Шел мелкий дождь, я накинул капюшон куртки. Вот, снова нас трое, я, Карташ и более опытный ходок; идет дождь, а у меня снова никакого оружия при себе. Но что-то мне не понравилось. Стояло какое-то странное затишье, совсем не такое, как вчера, когда мы шли по лесу. На этот раз все будто вымерли.

— Эй, сталкеры! — раздалось вдруг сзади. Мы обернулись. Лиса махнула рукой и совсем тихо сказала, но мы услышали:

— Не спешите, Выброс скоро…

Глава 3 — Рыжий лес и Лиманск: На север

Мы сидели вшестером в этом темном подвале, закрытом наглухо изнутри, расположившись вокруг зажженной газовой горелки. Маленький огонек слегка дрожал, реагируя на каждый вздох кого-либо из нас. Из одного корпуса мы вытащили по матрасу, которые еще лежали на старых скрипучих раскладушках, и притащили в подвал. Медведь хмурился, Волчонок недоумевал, почему Лиса предупредила нас. Та ответила лишь, что Зона не одобрит.

«А то, что они Шакала и Кабана пристрелили, Зона одобрит?!» — спрашивал Волчонок. «Шакал меня пристрелить хотел, — отвечала Лиса. — К тому же эти трое нам сохранили жизнь, так что услуга за услугу. Но я не буду плакать, если они сегодня же после Выброса попадут в аномалию». «Надеюсь, попадут», — кровожадно сказал Волчонок. «А ты, парень, давно по башке не получал?» — вмешался Старшина. Волчонок затхнул, а Медведь угрюмо рыкнул, положив огромную руку на рукоять пулемета.

— Только не надо ссор, — устало махнула рукой Лиса. — Жрать хотите? Я хочу. Медведь, дай им по банке тушенки.

— Спасибо, — поблагодарили мы хором, принимая холодные консервные банки из волосатых рук Медведя.

— Не за что. Этого добра у нас навалом, мы у монолитовцев отобрали.

— Значит, там есть и наша еда, — добавил Карташ. — А еще у меня был пузыг’ек и фляга.

— Вот этот? — поинтересовался Волчонок, вытащив из своего рюкзака бутылку «Столичной». — А флягу я себе оставлю, вы у меня «калаш» сперли.

— Да пожалуйста, — ответил Карташ. — Лучше автомат и патг’оны, чем полупустая фляг коньяка.

Лиса жестом показала Медведю, чтобы он вытащил что-то из своего рюкзака. Великан кивнул и достал несколько пластиковых стаканчиков. Карташ разлил каждому. Молча выпили, помянули Кабана (про Шакала Лиса велела даже не заикаться). В общем, несмотря на недавние перестрелку и прочие ссоры, с группой Лисы мы сдружились.

Но все же на всякий случай на часах дежурили сразу два человека — один наш, один их. Первыми дежурили Карташ и Волчонок — готов отдать руку на отсечение, все время дежурства они с подозрением косились друг на друга. Потом дежурили Медведь и Старшина. Эти перебудили нас, и мы с трудом оттащили их друг от друга — кто начал драку, неизвестно. Я один с трудом оттащил военстала, а Карташ, Бестия и Волчонок втроем едва сдвинули с места великана Медведя.

— Так, все… — тяжело дыша, я отпустил Старшину. Военстал, хоть и был зол, все же совладал с собой и успокоился. Но Медведь еще что-то рычал и пытался вырваться. — Теперь дежурим мы с Лисой. А вы двое, спать. Ели увижу еще что-нибудь подобное — пристрелю.

Я не был для них командиром, по сути, все мы были одиночками, но и Карташ и Старшина послушались и решили не спорить. Может, вид у меня был не самый добрый, еще бы, спросонья, с похмелья, и просто злой. Сам бы испугался.

Лиса тоже прочитала лекцию своему отряду, и те решили с ней согласиться. Хотя все же и те, и другие кидали друг на друга презрительные взгляды, и уж с этим никто ничего не мог поделать — все-таки еще недавно мы чуть не поубивали друг друга, а теперь вместе сидим в укрытии.

Старшина заворочался на своем матрасе и отвернулся ото всех. Медведь положил свой матрац в углу. Великан не помещался целиком на матрасе, и его ноги до половины лодыжек лежали на холодном полу. Карташ быстро уснул на своей лежанке чуть подальше ото всех. Волчонок недовольно сопел и глядел в потолок, подложив под голову рюкзак. Лиса сидела, прислонившись спиной к стене. Так получилось, что мы расселись по разные стороны от горелки.

Я сидел напротив Лисы и думал, о том, что делать дальше. Выходило, что таинственным заказчиком был не менее загадочный «Монолит». Они не хотели, чтобы кто-либо узнал об «Олимпе», потому заказали этот единственный компьютер с мизерной информацией.

Мы почти в Сердце Зоны, — как всегда внезапно проговорил внутренний голос. — До «Олимпа» идти считанные сутки.

«Нам еще пройти пол-Зоны, — мысленно ответил я, глянув на карту в ПДА. — А я не думаю, что получится пройти туда вот с этим». — Я взял в руки «беретту».

— Эй, ты чего? — возмутилась Лиса, увидев, что я взял пистолет. Она положила руку на рукоять «Сайги», лежавшей у нее на коленях.

— А, ничего, — смутился я, вспомнив о том, что только я слышу таинственный голос. — Ты же давно в Зоне? — внезапно для самого себя спросил я.

— Порядком, — ответила девушка. — А что?

— ЧАЭС — это же ее Сердце? Там есть безопасный путь на Север?

— Начнем с того, что ЧАЭС — это не Сердце и не Мозг, это скорее ее самая Жопа, — поправила Лиса. — А уж с этого и думай, есть ли безопасный проход через нее.

— Слушай, мне щас не до шуток, — сказал я. — Если на Севере бывали люди, значит к нему есть путь. Мне нужно знать, как безопаснее и быстрее добраться до «Олимпа».

— По воздуху. А зачем тебе «Олимп»?

— Не важно, — отмахнулся я.

— Не маши тут руками, — огрызнулась Лиса. — Давай говори, зачем тебе этот старый бар? Там никого давно нет.

— Возможно, что есть. Они спустились в лабораторию, которая находится под деревней.

— Так тебе лаборатория нужна? — усмехнулась девушка. — Ну тогда все еще хуже. Бывала я в одной лаборатории на Янтаре, она снорками и зомби кишит.

— Лаборатория это не простая. Все эти монолитовцы пришли сюда лишь затем, чтобы забрать комп одного сталкера, который случайно поймал сигнал из лаборатории. Они не хотят, чтобы кто-то о ней узнал, вот как.

— Ну и что? Это не мое дело.

— Ты знаешь туда путь?

— Я бывала в «Олимпе», — кивнула девушка. — И после того, как там все пропали.

— Проведи меня туда, — попросил я.

— Это просьба или приказ?

— Просьба, — ответил я. — Проси взамен чего хочешь, только проведи меня туда.

— Чего хочу? А если попрошу достать звезду с неба, выполнишь?

Я опешил, глядя на нее. Это беззаботная улыбка начала меня бесить.

— Слушай, я не тебе Господь Бог, да я даже не супермен! Иначе я не просил бы тебя о помощи. Проси все, что хочешь в разумных пределах.

— В разумных пределах, говоришь… хочу нож.

— Нож? — удивился я. — И все?

— Нет, конечно, — улыбнулась девушка. — И двести штук. Зеленых, а не наших рубликов, запомнил?

— Запомнил, — усмехнулся я, скрыв легкое замешательство.

— И еще кое-что… Будь готов помочь мне по первой же просьбе в любой момент, усек? — Я кивнул, торговаться было бессмысленно. — Значит, утром выходим, — удовлетворенно сказала Лиса. — Выброс закончился, а Медведь найдет безопасный путь, ему это по силам.

— Не надо утром, — тихо сказал я. — Надо сейчас выходить. Без этих… — Я указал рукой на Карташа и Старшину.

— Почему без них?

— Не хочу, чтобы они сдохли, — мрачно ответил я. — Пусть живут.

— Ты так говоришь, будто там так опасно, — ухмыльнулась девушка.

— А что, разве нет?

— Не так опасно, как говорят люди. Для кого-то смертельно опасно, это верно, но если знать, как проходить…

— Надеюсь, ты знаешь, как пройти?

— Я-то путь найду, вернее, Медведь, — кивнула Лиса. — Мы доводим тебя до «Олимпа» и расходимся, сразу же после того, как ты отдашь нам деньги.

— Слушай, с этим как раз заминка… — замялся я. — Дело в том, что сейчас у меня нет денег. Но я обязательно отдам, клянусь.

— Разумеется, — серьезно сказала девушка. — У тебя просто нет выбора. Кстати, можешь быть доволен — нанял одного из лучших проводников во всей Зоне.

— Надеюсь, — невесело ответил я.

— А теперь тихо собирайся, — приказала Лиса. — Возьми «калаш», а я пока разбужу этих двоих.

Лиса начала будить Медведя, а я потянулся к автомату, лежавшему на матрасе возле Старшины. Взял подсумок с патронами, «калаш» повесил за плечо, мысленно сказав спасибо военсталу за то, что почистил автомат накануне.

— Кстати, ты правильно сделал, что решил не брать их, — сказала Лиса. — Группа должна быть небольшой, чтобы пройти по Северу. На большие группы тамошние мутанты нападают быстро. Даже четыре человека — слишком рискованно.

— Но на маленькие группы разве они не нападают? — удивился я. — Ведь чем группа меньше, тем она слабее.

— Только не там. Нюх у тех тварей слабоват, как и интеллект. Все, хватит болтовни.

Девушка толкнула мирно сопящего Волчонка. Тот заворочался и непонимающе глянул на нее. Девушка прошептала:

— Вставай, лентяй.

Сталкер зевнул и приподнялся, оглянувшись на Медведя, который начал собирать вещи.

— Что такое? — почти в полный голос спросил он, и Лиса шикнула на него. В чем дело? — шепотом переспросил он.

— Собирай вещи, мы уходим, — сказала Лиса.

Волчонок и Медведь быстро собрались, взяли в руки ПКМы и были готовы. Лиса махнула рукой и пошла к выходу. Отворила дверь и вышла. Мы двинулись следом.

Что ты делаешь? — бесновался внутренний голос. — Доверился незнакомке ради того, чтобы спасти брата? Если ты хочешь его спасти, ты никому не должен доверять! Запомни!

«Глохни, — подумал я. — Людям доверять нужно, она — моя единственная надежда добраться дотуда».

Да? А двести штук баксов ты где достанешь? Ты об этом подумал? А последняя просьба? Мало ли что она еще попросит…

«Это не так уж и важно, — ответил я. — Главное сейчас — добраться до «Олимпа, а там уж разберемся».

Что ты сделаешь, пристрелишь ее?

«И пристрелю, если понадобится» — пообещал я.

— Чего задумался? — тихо спросил Волчонок, шедший позади меня.

— О своем, — угрюмо ответил я.

Первым грузно топал Медведь, сопя и тяжело дыша, за ним бесшумно шла Лиса, следом шел я, а замыкал процессию вечно подозрительный Волчонок. В ночных сумерках ничего не было видно, лишь стволы ближайших деревьев, да спину Лисы передо мной, и то все это выглядело размытым — я снова с сожалением вспомнил об очках.

Медведь вел нас по узкой тропинке, с которой строго наказал никому не сходить. Вернее, прорычал, а Лиса перевела нам. Ни единого звука не раздавалось в ночном лесу, мне казалось, что топот Медведя слышен даже в Припяти. После первого пережитого мной Выброса вокруг была такая же звенящая тишина, которая давила на сознание, напрягала.

Рыжий лес мы прошли быстро, Медведь, словно зверь, чуял все ловушки-аномалии и обходил их, а нам оставалось лишь следовать за ним. Ни одного мутанта нам не встретилось, и дошли мы спокойно. Но я все равно решил не расслабляться — Лисе я доверился, но Медведю и Волчонку нет.

Близился рассвет, утренние сумерки сменяли ночь. Легкий туман накрыл окрестности. Мы остановились в Нижней Чистогаловке, мелком поселке на юге Припяти, в которой уцелело лишь три домика, да и то у одного покосилась крыша, а два других просматривались насквозь, через дыры в стенах. Медведь зашел в один дом, потом прорычал что-то невнятное, приглашая нас в дом.

«Отдых десять минут, — объявила Лиса. — Всем поесть, следующий перекур нескоро». Девушка приказала Медведю, тащившему огромный рюкзак, выдать мне армейский сухпай. Тот что-то проворчал, но еду мне дал. Я даже чувствовал себя как-то неуютно, словно бедная сирота на попечительстве у незнакомых взрослых.

Поев, бросили мусор в «Карусель», расположившуюся прямо посреди комнаты. За ней виднелась еще одна аномалия, зеленая лужица под названием «Студень». Все вроде спокойно, но кое-что прямо таки бросилось мне в глаза.

— Это не растяжка там? — тихо спросил я, указав на пол рядом с «Каруселью».

Сталкеры обернулись и присмотрелись. Лиса осторожно подошла на минимально близкое расстояние к аномалии и присела на одно колено.

— Глазастый, — ухмыльнулась она. — Кто тут постарался? И на хрена тут?

— Может, схрон какой-то? — предположил Волчонок.

— Интересное место… — проговорила Лиса. — Сколько раз тут ходила, постоянно здесь эти аномалии… А растяжку только сейчас заметила.

— И то с моей помощью, — буркнул я. — Может там оружие еще есть?

— Придержи лошадей, — бросила мне Лиса. — Еще знать бы, где именно схрон, и как до него добраться.

Девушка осмотрела комнату. Довольно кивнув, она сбросила свой полупустой рюкзак, «Сайгу» и подпрыгнула, ухватившись за балку, пересекающую комнату. Подтянулась, выпрямилась, прыгнула вперед на следующую балку и спрыгнула на пол по ту сторону «Карусели». Осторожно подошла к «Студню».

— Медведь, че скажешь? Это настоящая аномалия?

— Н-не… — буркнул великан и покачал головой.

Лиса опустилась на колени и осмотрела пол близ «Студня». Потом приподняла деревянный щит из нескольких скрепленных досок. Победно ухмыльнувшись, она махнула нам рукой.

Медведь недовольно рыкнул, помотав головой. Ясное дело, не полезет он на балку. Эта туша ее попросту обломит. Зато Волчонок с радостью запрыгнул на балку, поднялся и чуть не грохнулся вниз. Он перепрыгнул на другую балку, его нога соскользнула, и он сначала упал задницей на деревянную балку, а потом рухнул на пол. Я, усмехнувшись, подпрыгнул, подтянулся, и пролетел над «Каруселью». Затем осторожно спрыгнул со второй балки, стараясь не грохнуться на Волчонка. Оттащил парня к стене, усадил, и не думая приводить его в чувство.

Потом заглянул в дыру в полу, в которую уже спрыгнула Лиса. Там было темно, ничего не видно, и вдруг показались два ярко-горящих глаза. Я даже дернулся в сторону, чуть не схватившись за автомат, как раздался голос:

— Прыгай, тут много чего интересного.

Я спрыгнул в дыру. Глаза постепенно привыкли к темноте, и я разглядел на стене выключатель. Щелкнул тумблером, и маленькая лампочка на потолке тускло осветила помещение. В углу стояла старая раскладушка с рваным матрасом, рядом — дряхлый столик, у стены напротив еще один стол, покрепче. На нем стояли железные тиски и были разбросаны инструменты. У стен стояли металлические ящики, в которых обнаружились патроны и несколько разных артефактов.

— Ну че, разворуем все? — ухмыльнулась Лиса.

— Чей это схрон? — поинтересовался я, заглядывая в ящики.

— Не знаю, — ответила девушка. — Смотри-ка, радио.

Как только она произнесла это, старый радиоприемник, висевший на стене, затрещал. Лиса от неожиданности подскочила, рука дернулась к ремню «Сайги» на плече, но я остановил ее, усмехнувшись.

— Давай новости послушаем, — предложила Лиса, успокоившись. Я с сомнением посмотрел на нее.

— Меня не очень-то интересует политика и аварии…

— Тихо! — прервала девушка.

Из приемника раздался голос:

— И снова здравствуй, Зона! Это я, Велимир. Много времени прошло с тех пор, когда я в последний раз вышел в эфир, но у меня были другие дела. В общем, я начинаю подозревать кое-что о лаборатории, о которой говорил в прошлый раз. Открыть ее можно только снаружи, но самое главное — кое-кто из нее выбрался!

Спина моя похолодела. Наверное, глупо выглядеть со стороны с открытым ртом и расширившимися глазами.

— Ты чего? — спросила Лиса, глянув на меня, потом добавила: — Слушай.

— Опытный сталкер, который в Зоне недавно, но исходил весь Север, вышел из лаборатории по старым коммуникационным туннелям под землей. Имя его я не буду называть, имена я никогда не называю, вы же понимаете…

Тут приемник снова затрещал и сдох. В смысле, отключился.

— Что это было? — поинтересовался я.

— Радио Зоны, — отозвалась Лиса, проверяя ящики. — Много всего интересного рассказывает этот Велимир. Только не знаю, откуда он в эфир выходит. Волну его только внутри Периметра поймать можно, кстати.

— А то, что он говорит — правда?

— Правда, правда. Это та самая лаборатория, которая тебе нужна?

— Да, — кивнул я. — Ладно, остальное неважно. Что берем отсюда?

— Возьмем артефакты, а я еще патроны для ружья.

Мы вновь отправились на север, выбравшись из схрона. Вновь замаскировали вход и спокойно пошли дальше. Волчонок слегка шатался, но Лиса была неумолима. «Кривоногий косорукий дебил» — только и сказала она, увидев его, лежащего на полу с шишкой на лбу.

Впереди замаячили какие-то постройки. Было похоже на жилые дома, но я на всякий случай спросил:

— Это че за город? — Насколько я знал, Припять гораздо дальше, а тут никакого города быть не должно.

— Это Лиманск, — отозвалась Лиса, не оборачиваясь.

Это мне ничего не сказало, наоборот, добавило новых вопросов. Ни о каком Лиманске в районе Чернобыля я не слышал.

— Что еще за Лиманск? — поинтересовался я.

— А хрен его знает, — пожала плечами Лиса. — Не было его тут никогда, потом вдруг появился в две тысячи шестом. Красивый городок, если бы не был разрушен и не бродили бы по нему зомби да упыри.

— А…

— Хватит вопросов! — рявкнула Лиса, и я решил не спорить. Спорить с ней бесполезно, как я понял.

Когда мы подошли к Лиманску, уже совсем рассвело. Вход в городок располагался в туннеле под небольшим холмом. Мы вышли на небольшую площадь, на которой было несколько домиков в трещинах и огромными дырами в стенах. Кое-где прямо из асфальта росла трава, на дорогах стояли ржавые автомобили. Двух- и трехэтажные здания действительно были бы вполне уютны, если бы не были так сильно разрушены. Оконные проемы без стекол зияли чернотой, в одном доме тускло светилась зеленым плесень.

Я глянул вглубь города. Многочисленные повороты, перепады высоты, узкие улочки, множество препятствий — рай для трейсера. Было бы это место где-нибудь вдали от Зоны и не был он жилым, я бы с радостью пробежался вдоль и поперек города вместе с друзьями трейсерами. Но сейчас не время для паркура, и не занимался я им вот уже три года.

— Рай для паркура, — будто прочитав мои мысли, сказала Лиса.

— Именно, — усмехнулся я. — Откуда это все?

— Откуда я знаю? — огрызнулась девушка и приказала: — Идем дальше. Зайдем к нашим, скинем компы, возьмем снаряги и пойдем.

— К кому это — нашим? — насторожился я.

— Не боись, не тронут тебя, пока ты с нами. Хотя следовало бы тебя пристрелить за Кабана. Но мы не скажем.

Я ничего не ответил.

Мы пошли вглубь города, обходя многочисленные толпы зомби, шатающихся по улицам. Лиса строго наказала без команды не стрелять. Я кивнул, вспомнив, как мы попали в переделку между Дикой территорией и Янтарем.

— Вон наша крепость, — сказала Лиса и указала вперед.

Мы пошли по мосту через неширокую речку, надвое разделившую городок. На том берегу вдоль реки стояло несколько смотровых вышек, а дальше был огромный двор, с востока, севера и запада закрытый жилыми домами. Проходы между ними были загорожены баррикадами из старых автомобилей, колючей проволокой и прочим хламом. В центре двора стояла двухэтажка на небольшом холме. На крышах домов стояли охранники с пулеметами и снайперками — было видно, что это чья-то полноценная база, а не просто лагерь.

Нас остановили почти на середине моста два сталкера в темных плащах. Говорил все время один.

— Лиса, это кто? И где Кабан и Шакал?

— Кабана и Шакала грохнули монолитовцы. Правы вы были, они там с наемниками встречались.

— А это кто? — повторил сталкер. — Наемник? — с этим словом ствол «калаша», уставился мне в живот.

— Нет, это просто сталкер. Я его на Север веду, так что не трогать его.

— Ладно, проходите. Зайди к Соколу.

— Хорошо.

Я удивился, заметив множество слепых и псевдопсов, прирученных сталкерами. Мутанты прекрасно слушались этих сталкеров и вели себя как обычные собаки.

— Кто вы такие? — тихо спросил я. — Откуда вы здесь и собаки у вас откуда?

— Много будешь знать, скоро состаришься, — оборвала Лиса.

— И так много знаю, не состарился же, — ответил я. — Не хочешь, не говори, ваше дело. Главное, чтобы они не нападали. Люблю собак, и не хочу убивать, даже если они немного другие.

— Они ничем не отличаются от обычных, а несколько поколений, что родились у наших, даже менее агрессивны. Разве что по-прежнему уродливы.

Мимо меня пролетела толстая палка, а следом пронеслась огромная серая псевдособака, похожая на волка. Собака рыкнула, пробегая мимо меня, но не тронула. Я перевел дух.

— Сыкнул? — хмыкнула Лиса.

— Не дождешься, — огрызнулся я. — Кстати, тут у вас есть сортир или прям на улице?..

— Тебе за это яблоню отстрелят, — вновь хмыкнула девушка. — Ничего, зайдем в мою квартиру, залезешь. Хорошо, хоть водопровод и электричество тута есть.

— Есть? — удивился я. — Откуда?

— Я уже сказала: будешь много знать, скоро состаришься.

Лиса завела меня в один из домов, Медведь и Волчонок остались на улице. Мы поднялись на третий этаж, Лиса открыла дверь одной квартиры, махнула мне рукой, чтобы заходил.

— Тут бардак, но жить можно, — усмехнулась она. — Заходи, гостем будешь. Только руки не распускай и ничего не трогай. Есть телик с дивидишником, ноут, инета нету, но и это нормально. В холодильнике еда, бери, но особо не борзей — самой до новой поставки иногда туго бывает, хорошо, хоть иногда ребята стаю кабанов завалят. И говнодавы скинь, тапки надень.

У порога стояли несколько пар тапочек и одна пара сапог. Стены и потолок были вполне чистыми, думаю, хозяйке квартиры пришлось немало попотеть, чтобы вычистить всю грязь из нее. Слева от входной двери стояла тумбочка, над ней висело зеркало с трещиной. В квартире была одна комната и кухня, но Лисе хватало.

— Ванная там, — девушка махнула рукой на дверь в конце коридора, — кухня левее, спальня моя там. — Она указала в другую сторону. — Если че-нить у меня пропадет, — застрелю тебя, и вон собакам на улице скормлю. Куртку на гвоздь повесь, а я пойду.

Лиса сделала на прощание ручкой и ушла. Я вздохнул, скинул ботинки. Из нескольких пар тапочек тридцать пятого я ничего не выбрал — у меня в эти тапки только полноги влезало. Ладно, можно и в вонючих носках двухнедельной свежести походить. И когда я мылся в последний раз нормально? Даже вообще, когда я в последний раз мылся? Уж и не вспомнишь… А сколько я в Зоне провел? Неделю, не больше. Я в уме подсчитал, сколько я тут провел, вспомнив все, что со мной произошло. Сейчас пошел только шестой день, а я уже почти в Сердце Зоны. Или, как выразилась Лиса, почти в самой Жопе.

Я открыл дверь ванной, включил свет, зашел. Уютненько, ничего не скажешь. Ух ты, стиральная машина! Никогда не бывал в квартирах и тем более ванных одиноких молодых девушек. А может и не одинокая она, с чего это я взял? Хотя, судя по тапочкам, все-таки одинокая, если только здесь не обитает карлик с ногой тридцать пятого размера.

Я глянул на себя в зеркало и ужаснулся. Поскреб жесткую щетину, провел рукой по грязным спутанным волосам. Хорошо, хоть подстрижен коротко, мыть много не надо, усмехнулся я.

Просто красавец, — хмыкнул внутренний голос.

«Между прочим, это и ты тоже», — мысленно ответил я.

Я это и имел ввиду, — насмешливо проговорил он. Да уж, сколько раз я пытался перебороть его в красноречии…

«Лучше б ты думал, чем бы мне побриться, — сказал я. — На лешего уже похож, еще не дай бог скоро кликуху новую дадут. А мне не хочется Ведьмака менять. К тому же приветствие в моем ПДА не меняется».

Поищи на кухне нож, — хмыкнул этот сволочь.

«Изверг, — ответил я. — Ладно, не буду бриться, щетина от комаров да мух спасает».

Я же говорил, что надо смотреть на вещи с лучшей стороны…

«А вот помыться не помешает, — решил я. — Надеюсь, Лиса не обидится, если я возьму одно полотенце».

Надеюсь, в этом бардаке ты что-то сыщешь.

«Зря что ли я разведчиком был?» — усмехнулся я и пошел на поиски полотенца.

Я зашел в спальню Лисы и первым делом чуть не споткнулся о какой-то ящик, ни к селу ни к городу стоявший на пороге. Если бы в комнате был порядок, то можно было сказать, что в ней слишком пусто. Лишь стол, на котором стоял ноутбук, стул, кровать, пара ящиков для боеприпасов и шкаф. В него-то я и заглянул, но потом пожалел. Сначала на меня напала черная мужская рубашка, следом за ней джинсы, а к моим ногам кинулась куча полотенец. Вдобавок меня словно картечью осыпал дождь из носков, и все стало спокойно. Тут, братцы, я перепугался чуть ли не больше, чем во время встречи с кровососом на Кордоне. Заглянул в шкаф — там еще притаилась одежда, причем аккуратно сложенная. Наверное, ее просто давно не трогали.

Я взял одно полотенце и отправился в ванную.

Не разучился еще мыться, Миронов?

«Не надейся», — мысленно буркнул я, скидывая одежду. Ее бы еще постирать, но, боюсь, стирка в стиральной машинке — это то, что мне не дано. С далекого детства мама пыталась приучить меня к стирке, но тщетно. Простая комбинация действий сразу же забывалась, хотя на память я никогда не жаловался.

Я залез в ванну, задернул шторы. Из душа полилась прохладная вода. Бодрит. И вдруг свет вырубился, стало темно. Здание встряхнуло, с потолка прямо на мокрую голову посыпалась побелка. После второй встряски я поскользнулся и рухнул в ванну, ударившись головой. Искры сыпанули из глаз, голова затрещала от боли. Еще и лежу голый в холодной ванне, а проклятый душ, выскользнувший из руки, поливает всю ванную холодной водой.

Тело будто парализовало, и я неподвижно лежал, не в силах пошевелиться. Слышал лишь грохот на улице. Похоже на Выброс. Но почему никто не сказал о нем? И я слышал, что Выбросы случаются раз в неделю, не чаще. А я за шесть дней попал уже под третий.

Я наконец-то смог пошевелиться и с трудом вылез из ванны. Тело дрожало от холода, боюсь, не отморозил ли себе чего-нибудь… Я поскользнулся на мокром полу и впечатался лбом в дверь, открыв ее и рухнув в коридор. Еле успел подставить руки перед собой, но те разъехались на скользком линолеуме, и я уткнулся мордой в пол. И наконец-то отключился…

Два месяца назад…

Я, усталый и голодный набрел на деревню, идя по лесу всю ночь. Жители увидели еле стоящего на ногах путника и кинулись прочь. Еще бы, мало ли кто это бредет под утро по лесу. Эти сектанты и просто бандиты запугали население, непонятно только, почему эти еще не покинули поселок.

Раздалось несколько криков, приказы, споры, потом меня окружил десяток деревенских мужиков с «калашами» и ружьями. Нигерийцы всего лишь защищали свою деревню, так что возникать я не стал.

— Don’t move! — крикнул один, судя по белой бороде, старший. — To fling you gun!

— Okey, — устало сказал я, держа одну руку над головой, а второй вытащил «стечкин» из кобуры и бросил его перед собой. — No more gun! — своим корявым английским произнес я, одной рукой охлопывая себя по карманам одежды.

— Who are you? — спросил старший, подходя ближе. Один мужик поднял мой пистолет и сунул себе в карман.

— I am Russian, — быстро сказал я. — Русский! — по-русски добавил я.

— Рушкий? — недоверчиво переспросил старший. — Moskau, Iwan, yes?

— Ну е-пе-ре-се-те… — обреченно произнес я. — Медведь, водка, шапка-ушанка, матрешки… бублики… — отчаянно жестикулируя, принялся перечислять я. — Самовар! — вспомнив, добавил я. — Гопак! Казаки…

— Самовар, — закивал головой один из нигерийцев и принялся что-то объяснять своим. Те дружно закивали, посматривая на меня. Я в ответ тупо улыбался измученной улыбкой, вспомнив поговорку, отлично характеризующую ситуацию: «Улыбайтесь, люди любят идиотов».

— Mister Russian, — обратился ко мне старший, — you here alone?

— Yes, yes, — кивнул я. — To be shut. My friend is dead. We are soldier, — почувствовав прилив красноречия, продолжил я.

— Рушкие мьироторцы, — предположил улыбчивый негр с лысиной на макушке. Он уже опустил ружье, видимо, поняв, что я не стану причинять вреда.

— Рушкий есть хорошо, — сказал старший. И откуда они только эти слова знают? Может, бывали у них наши.

— I hungry and tired, — сказал я. — And I need you’re help. I must go to the basis of NATO. Please…

— Welcome, — сказал нигериец, махнув в сторону деревни. — Go!

Меня приютили в доме старшего. Накормили и уложили спать в отдельной комнате. Я долго ворочался, вспоминал семью, учебу, первые годы службы. Еще меня спрашивали, хочу ли я отправиться Периметр сторожить, а я решил отправиться в эту чертову Нигерию с ее революцией, сектантами, мародерами и натовцами, которые оказались тут как тут. И все-таки я уснул без снов.

Проснулся чуть после рассвета от громкого выстрела. Осторожно выглянул в окно. В центре деревни собралась толпа деревенских, около ста человек, а их окружили сектанты, на которых я вдоволь насмотрелся вчера. Сектанты были на машинах, я насчитал четыре внедорожника с пулеметами.

— Вот хрень, — выругался я, начав быстро собираться. Я не знал, что происходило на улице, и не хотел знать. Я хотел помочь, но один солдат без оружия против толпы обкуренных сектантов беспомощен.

Мозг лихорадочно выдавал варианты, как мне поступить. Бежать? Не убегу. Воевать? Не очень-то приятно воевать без оружия. А что тогда? Прятаться? Лечь спать? Сдаваться? Вдруг они ищут не меня?

На улице вновь прогремел выстрел, сопровождаемый криками и смехом. Деревенские стали в панике разбегаться, а те немногие, у кого было оружие — отстреливаться. Сектанты принялись палить по всем и на машинах бросились в погоню. Я заметил, как один отделился от отряда и тащил за собой упирающуюся девку. Как раз к дому, где я прятался.

Я мгновенно оказался у выхода, дожидаясь, когда сектант затащит добычу в дом. Он толкнул девку вперед и сам зашел следом, хлопнув дверью и даже не заметив меня. Я вмиг оказался за его спиной и свернул ему шею. Сектант рухнул на пол. Я взял его старый АК-47, два «рожка» и пару гранат. Посмотрел на девку, та залепетала слова благодарности на английском. Но я ее уже не слышал. В ушах у меня слышны были лишь грохот выстрелов, крики умирающих и смех сектантов.

Я выглянул в окно. Деревенские бежали в сторону леса, большинство падало под градом пуль. Сектанты даже не пытались преследовать, они просто играли с жителями. Я короткой очередью пробил череп ближайшего сектанта, выглядывавшего из окна джипа, и тут же спрятался обратно. В стене справа от меня появилось несколько пулевых отверстий — тонкая стена не могла выдержать попаданий из «калаша». Я бросился на пол, и надо мной просвистело еще несколько пуль, и стена напротив покрылась отметинами.

Я привстал и выглянул на улицу. К дому осторожно шел один сектант, больше я никого не заметил. Революционер заметил меня и нажал на спусковой крючок, я выстрелил одновременно с ним, вновь прыгнув на пол. Сектант рухнул на землю, схватившись за рану на шее, но жить с такой раной ему осталось недолго. Я вновь выглянул и рванул к ближайшей машине. Со стороны леса донеслись крики. Я сел в машину и завел двигатель, кинув «калаш» на сидение справа. Двигатель зарычал. Я вдавил педаль газа, и машина рванула вперед. Из-под колес клочьями вырывалась пыль, сзади слышались выстрелы, рядом свистели пули. Я погнал машину по степям на север, не зная, где находится база НАТО.

Глава 4 — Лиманск: Побег

Сейчас…

— Вот болван, — раздался издалека знакомый милый голосок. — Вставай, идиот.

Я приподнялся на локтях, тряхнул головой. Вспомнил, что все еще гол, и юркнул в ванную. Голова раскалывалась от боли, из разбитого носа текла кровь, но я был живой… какое счастье…

— Ты совсем о себе позаботиться не можешь? — ехидно спросила Лиса, кинув в ванную чистое полотенце. Я пробормотал невразумительный ответ и поблагодарил. Вновь раздался ехидный смешок.

— Перестань ржать, — устало сказал я, вытираясь насухо.

— Возьми, вот тут есть кой-какая одежда, а твою можно и постирать.

Девушка дала мне камуфляжные штаны и черную футболку.

— У меня еще куртка из этого комплекта есть. Берцы у тебя свои есть.

— Первый раз девушка в первый день знакомства приводит меня к себе домой и еще дает одежду, — хмыкнул я. — Кстати, чью?

— Какая тебе разница? — огрызнулась Лиса. — Есть, вот и радуйся. Не велика?

— Нормально, — отозвался я, одевшись. Вышел из ванной, чуть не поскользнулся на мокром полу, вовремя оперся на шкаф слева. — А у тебя чисто случайно нет еще и очков для близоруких людей со зрением минус пять? — хмыкнул я.

— Ты еще и слепой? — нахмурилась Лиса. — Дала Зона попутчика…

— Что не так? — возмутился я.

— Слепой, неуклюжий, ничего еще не знает ни о чем… Как трудно жить. — Девушка направилась на кухню. Я пошел следом.

— Научусь всему, дай бог, — ответил я, топая босыми ногами. — Носков у тебя нет?

— Портянки намотаешь, — хмыкнула Лиса. — Мои тебе на пол ступни налезут, вон какая лапа большая.

— Не большая, а нормальная, — отозвался я. — Ты где была-то?

— Ходила к командованию, доложить о потерях. Я сказала, что ты не убивал Кабана и Шакала, так что к тебе претензий пока нет. Кстати, вымоешь пол там, где воды развел. И лед к носу приложи, кровь уже не идет, но нос твой распух мама не горюй.

— Есть, — устало отозвался я. Спорить было бесполезно.

— А я пойду по делам, выяснить надо, че за хрень тут творится, второй Выброс за второй день. Такого не бывает.

Я подкрепился найденными в холодильнике запасами, выпил кофе. Подумал, как же хорошо все-таки жить. Девушка ушла час назад, и так и не появлялась. Я оглядел комнату Лисы — когда я зашел сюда в первый раз, я чуть не расшиб себе ноги. Слишком много предметов было разбросано по комнате, и я расстался с надеждой хоть что-либо хорошо рассмотреть со своим слабым зрением.

Уселся на жесткий диван, навалился на подушку. Под подушкой было что-то твердое. Приподнял ее. Под ней мирно лежал ПБ без глушителя. Я взял пистолет, вытащил обойму. Полная.

Девка определенно помешалась на оружии.

«Что в этом плохого? — спросил я. — Если помнишь, я в детстве тоже был помешан на оружии».

То в детстве, а девка старше тебя…

«Откуда знаешь, что старше? — поинтересовался я, хмыкнув. — Я бы дал ей не больше двадцати»…

По-твоему она могла бы здесь прожить так долго, будь ей двадцать? Разве что она здесь не родилась…

«Хватит тебе, по-моему, даже хорошо, что она на оружии сдвинулась. Нам пригодится пара лишних стволов».

Согласен. Но ты гляди за ней в оба, вдруг ей взбредет в голову пристрелить тебя?

«Не каркай!» — приказал я, отложив пистолет. Вдруг раздался стук в дверь. Я встал и направился к двери, но, подумав, взял в левую руку пистолет.

Вышел в прихожую, глянул в глазок, увидел только темный силуэт, спросил:

— Кто там?

— Сто грамм, мля… Давай открывай, мясо.

— А не пошел бы ты? — ответил я.

— Давай открывай, с тобой Лев поговорить хочет.

— Это еще кто?

— Тебе так важно знать?

— С незнакомцами не разговариваю, — ответил я.

— Открывай, или я прошью очередью твое хлипкое тело!

Быром в сторону! — приказал внутренний голос.

Я решил последовать совету и из прихожей прыгнул в квартиру. Тут же прогремела очередь, но я не услышал ни стука об дверь, ни треска дерева, которое насквозь пробивает пуля. Послышались крики на лестничной площадке, мат, возня.

— Чертова сука поставила защиту! — раздалось оттуда.

Я вновь глянул в глазок. На полу площадки лежал тот самый темный силуэт, а возле двери стояли еще двое сталкеров.

— Эй, открывай! Мы все равно поймаем ту сучку! Лиманск вновь мигрирует, так что ты отсюда ближайшую неделю не выберешься!

Вранье! Только не глупи и не выходи!

«Где Лиса?» — думал я, лихорадочно соображая, что делать. Кто это такие? Что им от меня надо? Почему стреляют? И что это за защита на двери?!

Забудь о девке, думай о себе! Они блефуют! Ты помнишь, как правильно приземляться при прыжке с высоты?

«Предлагаешь прыгать в окно?» — с сомнением переспросил я.

А ты видишь другой выход?

«Окно выходит не во двор, — согласился я. — Погоди, ты помнишь, там было полно снайперов и пулеметчиков! К тому же оно выходит в ту сторону, куда мы направляемся, то бишь на север, а я туда сам дойти не смогу. А обойти базу этих психов нигде нельзя будет».

Тогда сиди здесь и жди, в чем проблема?! — ехидно поинтересовался голос.

Я с ним мысленно согласился и перекинул пистолет в правую руку, передернул затвор, снова глянул в глазок. Тихо щелкнул дверным замком и пнул дверь. Дверь ударила сталкера, который стоял ближе к ней. Я еще навалился плечом на нее, вытянув правую руку и выстрелив в другого сталкера. Тот рухнул на пол, обрызгав стену позади и пол кровью, а первый оказался зажат между стеной и тяжелой дверью. Я дернул дверь на себя и вновь ударил сталкера ею. Повторил процедуру несколько раз, затем схватил ничего не соображающего сталкера за шкирку и утянул в квартиру, хлопнув дверью.

Сталкер быстро лишился своей «МП-5», а так же разгрузочного ремня с патронами и подсумками, и я толкнул его к стене напротив входа. Темный съехал по стене и упал на колени. Дуло ПБ уперлось ему в лоб, и я спросил:

— Вы кто такие?

Ничего не соображающему пленнику лучше задавать вопросы по очереди, не спеша, а то он еще совсем потеряет ориентацию. Сталкер поднял голову и прохрипел:

— Темные мы… вы нас так называете…

— Темные? — переспросил я. Не задавай лишних вопросов, — сказал внутренний голос. — Что вам от меня надо?

— Ты… Кабана и Шакала грохнул… — ответил темный.

«Черт, откуда он знает?» — подумал я и вслух спросил:

— Почему вы думаете, что это я? Вам Лиса сказала правду.

— Лиса, сволочь, врет… Волчонок все сказал, мы знаем.

— Ах он сука паршивый, — процедил я. — И что же вы будете делать?

— Тебя пристрелят, а девку… не сразу.

Я ощутил прилив ярости. Пнул темного в лицо и схватил за шкирку, не дав упасть. Встряхнул, спросил:

— Сколько вас всего?

— Чтобы грохнуть тебя хватит… — ответил темный и сплюнул кровь. — Ты троих наших прикончил…

— Четверых, — оборвал я.

— Четверых? — удивился сталкер. — Кого еще?

— Тебя.

Я выстрелил ему в грудь. Темный вскрикнул и обмяк. Взгляд его помутнел, изо рта потекла струйка крови. Он завалился набок, проехавшись спиной по стене и оставляя длинный кровавый след.

Так держать, нечего их щадить. Те, кто угрожают нам, должны быть мертвы. Пора выбираться отсюда.

Я взял его пистолет-пулемет и повесил на плечо. Я вышел на балкон в спальне Лисы и осторожно осмотрелся. На улице пусто, можно осторожно выбраться по балконам. Я открыл окно и перемахнул через стенку балкона. Глянул вниз — можно было спрыгнуть и ухватиться за выступ внизу. Я разжал пальцы и полетел вниз. Вовремя ухватился за край, удержался. Посмотрел вниз и снова прыгнул.

Очутившись на земле, я тут же прижался к стене дома и огляделся. Никого. Куда дальше-то бежать? Где искать теперь Лису, я не знаю, а как добираться до «Олимпа» тем более. А на юг путь перекрыт…

Глянул вперед — широкая улица, на той стороне еще одно жилое здание. Там спрятаться негде, да и пристрелят меня, пока бежать буду. Я отмел этот вариант и стал искать следующий. В конце улицы, на развилке прямо посреди дороги стоял ржавый красный «ПАЗ». От дома до автобуса метров десять, если успею добежать — значит, буду жить.

Если тебя увидят с крыши — тут же пристрелят.

«Но не сидеть же теперь до ночи», — возразил я.

Тогда осторожнее. Помни о том, что бегать не по прямой надо, если по тебе стреляют.

«Не учи ученого», — ответил я и дошел до конца дома. Я выглянул за угол, обнаружил баррикаду из двух перевернутых легковушек и всякого хлама и двух стоявших за ней темных с «калашами».

Сними их.

Я кивнул сам себе и снял с плеча пистолет-пулемет. С богом. Быстро высунулся и пристрелил первого сталкера. Никогда раньше не стрелял из «Хеклер и Коха», но с «МП-5» мне повезло — об этой машинке что-либо не знать может только полный профан в оружии.

Второй сталкер спрятался за машину, а я рванул вперед, а автобусу.

Я пробежал десять метров и юркнул за старый остов «ПАЗика». Через миг по крыше и машины застучали пули. Я сел, прислонившись спиной к автобусу. Стрельба стихла, и я чуть приободрился. Одна дорога после развилки уходила на запад, а вторая на север, туда, куда мне по сути и надо…

Я глянул вперед. Метров через десять еще одна развилка, дорога слева ведет вперед, к высокому холму, на котором мрачно стояло недостроенное здание, а правая дорога поворачивала за угол дома на той стороне улицы. Если бежать, то только туда.

Насчет три. Раз, два…

«Где мой КПК?» — вспомнил я, похлопав себя по карманам. Неужели оставил в квартире Лисы? Вот раздолбай! Вернуться я уже не могу, так что придется продолжать путь без компа. А жаль.

Я чуть приподнялся и глянул в большое окно автобуса. Ко мне спешили трое темных, с ними было две собаки, различить, что это именно за бестии, я не смог. Це ни дило… Я взял в руку одну гранату из сумки темного. «Осколочная, кидать только из укрытия», — вспомнилось мне. Я выдернул чеку и кинул в сторону темных. Раздался крик, прогремел взрыв, крик боли, скулеж и лай, и я рванул дольше, в сторону дома. Затрещал пулемет на крыше дома позади, пули били в асфальт позади меня и град пуль стремительно приближался ко мне.

Сзади раздались еще выстрелы преследователей. Одного посекло осколками, еще один лежал в луже крови, а третий стрелял, держа «калаш» одной правой — и все пули ушли в молоко. Две «собачки» валялись на земле, зато еще три летели на всех парах за мной.

Я прыгнул за угол и отдышался. Высунулся и выпустил очередь в ближайшую псину. Та рухнула на живот и перекувыркнулась на спину. Еще одна собака вовремя отскочила в сторону, и очередь прошла мимо. Я вновь выстрелил, но собака оказалась увертливой. Я пристрелил следующую и только потом попал в эту. Но и после этого она хромала ко мне.

«Когда же ты сдохнешь?!» — подумал я и вновь выстрелил. На этот раз пуля не пролетела даром и выбила остатки разума из черепа твари.

Я отдышался. Что дальше делать? Нужно искать другой путь из города, и желательно вернуться туда, откуда я пришел, то есть в Рыжий лес. Потому что в Центре один я сдохну… без детектора, с близорукостью и пистолетом-пулеметом с двумя запасными «рожками».

Только благодаря острому слуху я расслышал стук когтей об асфальт и вовремя отскочил в сторону. Из-за угла выпрыгнула еще одна тварь и прыгнула ко мне. Я выпустил в нее остатки магазина и сделал шаг на встречу, треснув прикладом по морде. Тварь рухнула на бок, заскулив. Через несколько мгновений она сдохла. Я сел рядом, привалившись к стене, и отдышался. Сердце билось как отбойный молоток. Я прислушался, пытаясь унять бешеное биение сердца.

Кроме шелеста ветра ничего не было слышно. Я высунулся из-за угла. По улице крались еще несколько темных, с ними был один слепой пес, который все рвался вперед, но один темный держал его на поводке. Уйти от погони было бы легко, если бы не пес. Жаль, нет никаких химикатов, которые могли бы отбить нюх у собаки…

Я перезарядил «МП» и побежал в сторону холма, на котором стояло недостроенное здание.

Ты все дальше углубляешься в город, не боишься?

«Больше нечего делать, назад уже не пройти», — ответил я. Остается только наверх.

Земля была скользкая после дождя, и пришлось бежать к ступеням, ведшим наверх. При этом пришлось показаться преследователям, и тут же загавкал слепой пес, и грохнул выстрел из «макарова».

— Стой, ублюдок! — прокричал кто-то из них.

Ага, щас только разбегусь. Я забежал на холм и спрятался за бетонную стену, огородившую площадку. Из глубин темного здания доносились какие-то звуки. Я покосился туда, повернулся и направил ПП в сторону здания. Прищурился, пытаясь что-нибудь разглядеть. Увидел лишь блуждающие темные силуэты. Затем вдруг раздался рев, и из тьмы вылетел худой человек, замахиваясь одной рукой.

Я никогда не любил стрелять, не до конца разглядев цель, в Африке частенько приходилось выбирать, стрелять или нет, угадывать, кто перед тобой, террорист или мирный житель. Но сейчас я выстрелил машинально, не задумываясь, мутант это или человек.

Только когда бездыханный труп рухнул на спину, я осторожно подошел к нему. Тело вдруг дернулось, и я выпустил весь магазин в тварь. Перезарядил. Теперь остался последний «рожок» и несколько патронов в пистолете. Ну почему я оставил в квартире Лисы еще и свой автомат и «беретту»?!

Я сел возле трупа. Одет он был в гражданское, лицом смахивал на зомби — такой же разлагающийся ходячий труп. Только этот был бегающий. Таких я еще не видывал, что-то новенькое. Из тьмы выпрыгнули еще несколько зомби и понеслись ко мне.

Я машинально отскочил назад и выстрелил в ближайшего зомби. Разлагающегося бегуна на ход развернуло, но тот вновь ринулся ко мне. Главное — экономить боезапас. Я выпустил короткую очередь в назойливого зомби и перевел ствол на другого. Убил двоих, но еще трое подскочили ко мне. Оружие мгновенно вырвали из моих рук, и я получил удар под дых. Задыхаясь, я провел захват и сломал руку одному из зомбаков и откинул его в сторону. Но прежде чем я сам упал на спину от удара второго, заметил, что зомби поднялся, и его сломанная рука болталась на коже.

Я перекатился, вовремя увернувшись от пинка по животу, и вскочил на ноги, выхватив пистолет. Грохнул выстрел, и один зомби рухнул на спину дыркой во лбу. Еще два выстрела, и зомби со сломанной рукой рухнул на бок, разбрызгав мозги на метр от себя. Но выстрелить в последнего я не успел, и уродливая рука с длинными нечищеными ногтями расцарапала мне щеку, а вторая, стиснутая в кулак, мощным апперкотом кинула меня на землю.

Я упал на спину, ударившись затылком об асфальт. Надо мной нависла уродливая худощавая фигура, которую я видел уже на грани забытья. Но вдруг он покачнулся и перелетел надо мной, а точно на меня приземлилась огромная псина темных.

Она выбила из меня дух, ударив передними лапами в грудь, и страшная клыкастая морда нависла прямо перед глазами.

— Слепыш, фу! — приказал кто-то, и собака ушла.

Я приподнялся на локте. Ко мне подошли те двое темных, один направил на меня «макаров».

— Теперь не страшно? — поинтересовался другой, подходя ближе. — Наших убивать не страшно было?

— Пошли вы… первые начали… — пытаясь вдохнуть, прохрипел я. Один из темных отвел ногу назад, будто для пинка.

«Только не по голове…» — промелькнула последняя мысль…

Несколько выстрелов, крик и собачий скулеж привели меня в себя. Я открыл глаза, пытаясь сфокусировать взгляд в одной точке. Перед глазами все плыло, раздваивалось, в ушах стоял звон, но я понемногу начал приходить в себя.

Рядом лежал на животе темный, из-под него расплывалась лужа крови. Я лежал возле бетонного забора, окружавшего площадку, и опираясь об него, поднялся. В двух метрах от меня лежала на боку мертвая слепая собака, неподалеку еще один темный. А рядом ухмылялась Лиса, поигрывая пистолетом. Мы встретились глазами, помолчали, кивнули друг другу. Она кинула мне укороченный «калаш», который я забыл в ее квартире, и подсумок с патронами. Я поймал автомат и сумку, повесил «калаш» на плечо, а подсумок на ремень. После девушка протянула мне мой ПДА.

— Не забывай, — с упреком сказала она. — В следующий раз добренькой тети Лисы рядом может и не быть.

— Не каркай, — усмехнулся я, вдевая запястье в ремешок КПК.

— Идем, — буркнула Лиса и пошла вглубь площадки.

— Погоди, оружие нужно еще, — отозвался я и принялся трофейничать.

— Давай быстрее, за нами погоню отправят, — предупредила Лиса. — Мы уже слишком много делов натворили, так что валить надо.

— Один мужик сказал, что Лиманск куда-то исчез и мы вместе с ним, — вспомнил я, взяв у одного темного «макаров», а у другого «узи» с патронами. Я повесил «узишку» на плечо, а кобуру «макарова» прицепил на бедро. Еще у одного обнаружился отличный десантный нож, который я, разумеется, прихватил.

— Брехня, не может такого быть, — ответила Лиса. — Последний раз Лиманск мигрировал лет десять назад, сама помню…

— Ты тут десять лет? — удивился я. — Так сколько тебе…

— Во-первых, неприлично спрашивать у девушки о ее возрасте, а во-вторых, много будешь знать, скоро состаришься. И в-третьих, я здесь гораздо больше десяти лет, так что слушай меня и будешь жить. — Лиса развернулась и молча пошла к зданию.

— Ясно, — буркнул я и пошел следом.

Отлично, значит, снова продолжаем путь. За время этой задержки я ничего не потерял и даже приобрел новенькую «узи» с несколькими магазинами. У Лисы висела на плече «Сайга» и лежала в кобуре «беретта», которую она по праву вернула себе.

Первые этажи здания были почти полностью достроены, и на них было темно, а окна были чем-то заставлены снаружи. Лиса повела меня по лестнице вверх.

— Что там за твари были? — спросил я, пока мы поднимались.

— Упыри. Надо быстрее быть, чтобы с ними справиться. Если бы не было этих темных, то ты бы уже сдох, потому что я бы не успела.

— Да уж… Зона любит делать сюрпризы.

— Тихо! — приказала вдруг Лиса и опустилась на одно колено. Она взяла в руки ружье и медленно пошла вперед.

Я тихо снял с плеча «калаш» и взял в руки, передернул затвор. Глянул вперед, но ничего не смог разобрать в полумраке, царившем на втором этаже «недостройки». Здесь сквозь окна пробивался свет, но этого было мало, чтобы осветить весь этаж.

— Я слышала, что есть твари, которые программируют этих упырей на нападения на нашу базу. Щас я почуяла мощный пси-импульс, сильнее, чем у контролера.

— Хочешь сказать, тут есть тварь еще опаснее контролера? — сглотнул я. Память о встрече с этим гуманоидом на Дикой территории еще была свежа.

— Не очкуй, — упрекнула Лиса. — Сейчас мы эту тварь в два счета…

— А ты уверена? — раздался голос из мрака.

— Черт, — выругалась девушка и выпрямилась. — Покажись, ты кто такой?

— Погоди, — попросил незнакомец. — Ты Лиса, я о тебе слышал, а вот этот сталкер, Ведьмак, да? Вы слишком много знаете об «Олимпе», так что умереть вам надо.

— Вот это заявление, — удивилась Лиса, медленно идя вперед. Я шел следом, не опуская автомат.

— Понимаете, боюсь, вы можете зайти слишком далеко, а это очень опасно… Черт, даже не знаю как вам объяснить… А в принципе, вы все равно умрете. Скажу так. Вы помешаете эксперименту в «Олимпе», ясно? Все, извините, мне правда очень жаль.

Вдруг Лиса толкнула меня в сторону и отскочила сама. Из темноты вылетели несколько тяжелых шлакоблоков и понеслись к нам. Мы с Лисой прыгнули на пол, блоки пролетели над нами и раскололись о стену позади, пролетев еще метров пять. Лиса вскочила и, паля во тьму, крикнула мне:

— В окно прыгай, живо!

Я, привыкши не обсуждать приказов, побежал к одному из окон, при этом услышав топот нескольких десятков ног. Не наврал незнакомец, там полно упырей. Я перемахнул через окно и полетел вниз. Сгруппировался в воздухе и мягко приземлился, перекатившись через плечо. Поднялся на ноги и обернулся, глядя на окно. Секунду другую еще громыхали выстрелы «Сайги», потом из окна выпрыгнула Лиса. Она приземлилась не так удачно, как я, и когда поднялась, захромала ко мне.

От женщин одни проблемы, — мрачно сказал внутренний голос, когда я подбежал к девушке.

— Давай помогу, — предложил я. — Тебя что, не учили в детстве, как надо приземляться?

— Заткнись! — прорычала Лиса. — Лучше бы сказал спасибо, я тебе только что жизнь спасла. Черт!

Из окон следом за нами начали выпрыгивать упыри. Лиса вскинула ружье и принялась отстреливать их по одному, но я, вспомнив слова незнакомца, крикнул:

— У тебя патронов не хватит на всех! Валим!

Единственным выходом со стройплощадки был подкоп под забором в десяти метрах от нас. Мы с трудом добежали до него, Лиса все время спотыкалась. Я крикнул ей, чтобы лезла первой, та кивнула и ловко пролезла между стеной и землей. Я пристрелил одного упыря, затем из-за забора вылетела граната, и я прыгнул в дыру.

Прокатился по мокрой земле вниз с холма и притормозил. Прогремел взрыв, затем в дыру и над забором стали лезть еще упыри.

Лиса, выхватившая еще одну гранату, крикнула:

— Вон туда! — и указала на дом метрах в двадцати от нас. Там была лестница на второй этаж, с которой можно было отстреляться от зомби, не опасаясь, что там они нас достанут.

Мы вновь побежали, Лиса впереди, а я следом. Бежал почти все время спиной вперед, отстреливаясь от бегунов.

Лиса забежала по лестнице и остановилась, принявшись отстреливать упырей. За ее спиной была закрытая дверь. Я поднялся следом, перезаряжая «калаш». Патронов не так уж и много, не хватит на всех бегунов.

Волна тварей растянулась от самой стройплощадки. На каждого упыря надо было потратить минимум десяток патронов, если в голову — хватало и одного. Но я решил тратить время на прицеливание, а Лисе хватало одного выстрела — заряд дроби в каждом патроне легко валил упорных упырей. Первый упырь подскочил к лестнице, но подняться уже не успел — заряд картечи разнес ему голову. Потом подбежали еще двое, но их постигла та же участь.

Я отстегнул магазин и вставил новый — последний. Теперь стрелял только короткими очередями — и только в голову.

— Патроны кончились! — предупредил я Лису. Как отреагировала та, я не видел — был занят с парой назойливых зомбаков.

Последний упырь налетел на меня как раз тогда, когда у меня закончился «рожок», а Лиса начала перезаряжать. Мутант схватил мой «калаш» за цевье и приклад и дернул на себя. И откуда столько силищи в этом разлагающемся куске мяса? Он сдернул меня с лестницы и пнул в полете. Я грохнулся на кучу тел у подножья лестницы. Грохнул выстрел, и на меня сверху рухнул упырь.

Я сбросил с себя труп и выпрямился во весь рост. От стройплощадки до нашего здания тянулась полоса трупов, еще два десятка кучей лежали у лестницы. Я уселся на одну ступеньку, Лиса пристроилась рядом.

— Вот это тренировочка, — вздохнула она.

— Угу, — кивнул я, потерев ушибленное ребро. — У меня теперь только «узи» и «макаров». Погоди… слышишь?

Слышался топот ног. Сотни, не меньше. Я резко встал, Лиса тоже. Я выглянул из-за угла дома. Там, за углом была какая-то площадь, вверху высокая башня. И к нам неслись сотни две этих упырей.

— Дай гранату и быстро лезь на крышу! — рявкнул я, толкнув Лису вперед.

Лиса запрыгнула на высокий парапет, затем подпрыгнула и ухватилась за козырек над нами, отходивший от крыши. Она резко подтянулась и пропала. Я швырнул осколочную гранату подальше и забрался следом. Прогремел взрыв, который, я надеюсь, унес хотя бы нескольких упырей в мир иной.

— За нами полезут, — сказала Лиса и взяла край крыши на мушку.

— Патронов у нас не хватит, — в который раз повторил я и огляделся. Подошел к краю крыши и осмотрел площадь. Упыри еще бежали к тому месту, где мы были, некоторые отделились от толпы и пытались взобраться к нам с этой стороны.

— Вон там выход из города, — сказала Лиса, подойдя ко мне. Я посмотрел в указанную сторону. Между кирпичной башней и серой четырехэтажкой вела широкая дорога — а дальше виднелся холм и тоннель под ним. А пространство над ним застилал густой туман.

— Что-то не нравится мне этот туман, — высказал свои мысли я.

— Мне тоже. Подойдем ближе, узнаем.

Пройти туда можно было по крыше, затем к четырехэтажке по толстой трубе, ведшей над дорогой. Дальше по длинному балкону здания, заваленному ящиками и всяким мусором. Лиса увидела путь первой и пошла вперед, я следом, взяв в руки «узи». «Калашников» пришлось выбросить, когда залазил на крышу, все равно патронов к нему не осталось.

Сзади послышался шум, мы обернулись — на краю крыши показался первый упырь. Лиса вскинула ружье и выстрелила — и мутант рухнул вниз.

— Бежим! — крикнула она и рванула вперед, по скользкой крыше. Я легким бегом побежал следом, стараясь не потерять равновесия. Один раз обернулся, выпустил короткую очередь в очередного упыря, залезшего на крышу. Снова развернулся и побежал дальше.

Лиса подбежала к краю и спрыгнула на толстую трубу, отходившую от дома. Труба покачнулась, Лиса замахала руками, стараясь не упасть.

— Быстрее! — крикнул я, стреляя в залезавших на крышу упырей. Трое уже бежали по скользкой поверхности крыши ко мне, еще несколько лезли на крышу справа.

Я оглянулся на девушку через плечо, та уже подходила к балкону другого здания. Затем спрыгнул на трубу. Нога соскользнула, и я чуть не грохнулся вниз, вовремя ухватившись схватившись за трубу обеими руками. Закинул одну ногу на нее, залез обратно и пошел в сторону Лисы, балансируя на скользкой трубе.

Лиса стреляла в упырей прыгавших на крыше от злости. Вдруг я почувствовал тряску под ногами. Оглянулся через плечо — один упырь спрыгнул вслед за мной. Я почти не глядя выстрелил в него с одной руки из «узи» — и попал. Пошел дальше.

— Давай реще! — рявкнула девушка с той стороны, вскинув ружье.

Я пересек отделявшее нас расстояние, и Лиса принялась отстреливать зомби, лезших по трубе.

— Валим! — крикнул я и рванул вперед. Лучше бы я этого не делал…

Нога попала в притаившийся на балконе «Лифт», и я взлетел на несколько метров вверх и пролетел вперед… аккурат в огромную дыру в полу. Упал больно, на асфальт, перекатился через плечо и остановился. Все равно тяжело приземлился, отбил и ступни, и плечо. Поднялся и захромал на север, к выходу.

Справа из двери выскочила Лиса — красная и запыхавшаяся. Я удивленно посмотрел на нее, она покрутила пальцем у виска и показала в сторону двери — там стояла металлическая лестница у стены. Мне стало смешно от собственной дурости.

Сзади вновь послышался ненавистный грохот десятков ног. Мы оглянулись — зомби бежали к нам по площади; успевшие залезть за нами на крышу прыгали вниз.

— Ходу! — рявкнула Лиса и побежала вперед. Я рванул следом, не обращая внимания на боль в ступнях.

Мы бежали по проходу к туннелю впереди, упыри следовали за нами. Но за пару шагов до туннеля те остановились и прекратили погоню.

— Не нравится мне этот туннель, — заявила Лиса, тяжело дыша. — Раньше его здесь не было. Где-то я его уже видела…

Мы вошли в тоннель. Впереди виднелась какая-то площадь, видимо, город еще не закончился. Я оглянулся — позади, метрах в десяти от туннеля, стояли упыри, рыча и скалясь.

— Ебт… — выдавила Лиса.

— В чем дело?

— А тот мужик был прав… Лиманск-то исчез…

Глава 5 — Лиманск: Большая проблемка

Мы вышли из тоннеля на небольшую площадь. Небольшие дома с трещинами и дырами показались мне знакомыми. Да это же та самая площадь на юге Лиманска, через которую мы прошли в город. А туннель — тот самый, где расположен вход.

Я повернулся к Лисе, та остолбенела.

— Отсюда не выбраться, — выдохнула она, глядя куда-то мимо меня. — Черт подери, почему?!

— Успокойся, — попросил я. — Как такое возможно? Мы же были на севере, а теперь снова пришли сюда…

— Сдается мне, если пойдем на юг, снова попадем на север, — пробормотала Лиса. — Вот херня.

— Что же теперь делать? — поинтересовался я. — Может быть, есть какой-нибудь путь? Или придется ждать, когда город вернется на место? Или…

— Да откуда я знаю?! — взорвалась Лиса. — Ты достал уже! Ты…

— Нет, ты меня послушай! — рявкнул я. — Ты нас сюда привела, тебе нас отсюда и выводить! Я не собираюсь дохнуть в городе без выхода, я еще не выполнил свою задачу!

— Я сегодня твою жизнь сотню раз спасла…

— Отлично, давай вспомним, кто сколько раз друг друга спас! — кивнул я. — Самое время!

Лиса вскипела от безумной ярости и замахнулась для удара. Мои рефлексы были наготове, но бить девушку — нехорошо. Поэтому я сделал шаг назад, увернувшись от удара. Лиса пнула меня по голени и выхватила пистолет — вот теперь уж мне было не до шуток. Быстрый прием, когда-то просто увиденный мною по телевизору, спас мою шкуру.

Прием был достаточно прост: правое предплечье я приставил к запястью Лисы, а левой рукой с размаху ударил по тыльной стороне ладони девушки. Ее запястье согнулось, пальцы сами собой разжались, а пистолет полетел на асфальт. Я оттолкнул девушку от себя и подхватил «беретту», тут же направив на девушку.

— Джентльмен, — буркнула девушка. — Ну, давай, стреляй, что смотришь?

Нет, дамочка, убивать тебя я вовсе не хочу. Это в мои планы не входило. Я взял пистолет за ствол и протянул Лисе.

— Больше так не делай, — с упреком сказал я, вручив ей пистолет. — Наш договор еще в силе, и нам нужно отсюда выбраться.

Лиса быстро успокоилась.

— А ты умнее, чем кажешься. — Она убрала пистолет в кобуру. — Лиманск исчез после Выброса. Значит, появится после следующего. Не факт, что именно после следующего, но это вполне возможно.

— Успокоила.

— Нас будут искать по всему городу, — заявила Лиса. — Значит будем прятаться. И будем драться, если придется, эти уже будут на поражение стрелять.

— Меня-то кокнут сразу, а вот тебя нет, — возразил я. — Тот темный мне сам так сказал.

— Уж лучше сама застрелюсь.

Мы вошли в один из домов, из которого просматривалась площадь. Проверили второй и третий этажи, затем устроились на первом, держа дверь и окна на виду. Сидели мы на старом просевшем диване. Двери закрыли, те окна, которые были целыми, тоже.

— Есть охота, — неожиданно сказала Лиса. — Ты есть хочешь?

— Не откажусь, — отозвался я, погруженный в свои мысли.

— Жаль только что нечего есть, — вдохнула девушка.

— А зачем тогда предлагала? — удивился я.

— Скучно.

— Мы сюда веселиться что ли пришли?

— Нет, но нельзя же с такой серьезной мордой ходить, — пожала плечами Лиса. — Как тебя зовут?

— Ведьмак, — ответил я. — Просто Ведьмак.

— Нет, не Ведьмак тебя зовут. Я про настоящее имя спрашиваю.

А что толку от настоящего имени? Оно никому ничего путного не скажет обо мне. А вот Ведьмак… хм, не знаю, мало ли.

— Не скажу.

— Почему? — не унималась Лиса. — Вот меня…

— А мне плевать.

— Козел, — констатировала факт Лиса.

— Зато живой козел.

Помолчали. Лиса кидала на меня хмурые взгляды, я видел это краем глаза, смотря в пол. Прислушивался к тишине. Быстро смеркалось. Мелкий дождь бил в стекло, больше ни звука не доносилось снаружи.

Не нравится мне это затишье.

«Мне тоже».

Не давай Лисе рта раскрыть — прислушивайся.

«Кто тут может быть?»

Мало ли. Это же Зона.

Я украдкой глянул на Лису. Та сидела спокойно, видимо не чуяла опасности. Я навострил уши — иногда те позволяли расслышать очень тихие звуки, взамен того, что глаза видели очень слабо.

Вдруг дверь рухнула внутрь, и вслед за ней в доме появился высокий мужик в камуфляже. Прямо на меня смотрело дуло дробовика; еще один неизвестный, ввалившийся в дом, направил дробовик на Лису. Одеты они были одинаково: в камуфляжные комбинезоны, бронежилеты и стальные шлемы с защитными очками. Вслед за ними вошли еще двое, один из них посмотрел на нас и произнес:

— Вы еще что за сладкая парочка? — в его голосе слышалось удивление.

— Сталкеры, — ответили мы с Лисой, не шелохнувшись. Хотя я уже держал палец на спусковом крючке лежавшей у меня на колене «узи».

— Темные?

— Нет, — снова хором ответили мы.

— Врете?

— Нет.

— Пустите передохнуть?

— А вы кто такие? — спросила Лиса. Один снял шлем и произнес:

— Штурмовой отряд «Долга», я командир квада — Беркут. Мы не можем выбраться из города, несколько часов назад пытались покинуть его через северный выход, но не смогли. Наш проводник, да с ним один квад, смогли уйти, но мы не успели — Выброс накрыл. Здесь полно каких-то бегающих зомби и темных, при чем и те, и те за нами охотятся. Да еще и связи нет…

— У нас много общего, — улыбнулась Лиса. — Мы тоже не можем выбраться из города, и нас преследуют темные.

— Тогда будем держаться вместе, — решил долговец. — Скелет! Можно заходить!

В дом зашел еще один долговец, а следом — еще трое. Два квада «Долга». Мило.

— О, да я ж его знаю! — воскликнул один. — Этот два дня назад на Арене Дятла замочил!

Все взгляды уставились на меня. Я опешил.

— Я? Два дня назад? На Арене? Вы меня с кем-то путаете.

— Не, у того шрам на мордве и заросший он весь был, — возразил другой.

— Побрился! — воскликнул первый. — А шрам «Кровь камня» затянуть может!

— Нет, погодите! Два дня назад меня там не было.

— Но я тебя видел! Ты грохнул Дятла!

— Помнишь, Дятел сам виноват был, — вмешался другой.

— Ну и что?! Он же его грохнул!

— Молчать! — приказал Беркут. Наступила тишина. — Сталкер, это правда? Ты убил Дятлова?

— Нет! — поспешил ответить я. — Два дня назад я был в другом месте.

— Это правда! — подтвердила Лиса. — Мы с ним встретились впервые два дня назад, а до этого он еще день просидел в плену у монолитовцев в Рыжем лесу.

— В плену у монолитовцев? — удивился Беркут. — Где?

— В пионерлагере, — ответил я. — Там их было много, какая-то сделка с наемниками, мы случайно на них наткнулись, и нас схватили.

О причинах конфликта и сделки решил умолчать. Незачем долговцам знать всю правду. Лиса вовремя влезла и перевела тему.

— Интересно, — почесал острый подбородок Беркут. — Монолитовцы в Рыжем лесу… Давно они сюда не совались. Они из Припяти-то редко выходят.

— Беркут! — неожиданно обратился к командиру один долговец. — Там зомби бегут!

— О, черт! Закрыть дверь! Бойцы! Держать под контролем окна! Вы двое! — обратился он к нам с Лисой. — Держитесь рядом и отстреливайте зомбаков! Стрелять хоть умеете?

— Обижаешь, — буркнул я, перехватив «узи» поудобней. Лиса промолчала, но глаза ее недобро сверкнули.

Бойцы «Долга» начали огонь из окон по бегающим зомби. Отбились быстро, два пулемета и дробовики не дали ни одному упырю даже приблизиться к дому.

— Ну теперь, сталкеры, будем ждать, — усмехнулся Беркут. — Не терять бдительности, бойцы. Вольно.

Часть IV- Два брата

Глава 1 — Где-то: «Монолит»

[Грэй]

Гул в ушах немного стих, тяжесть прошла. Ломка в костях была уже не такой сильной, как час назад. Я открыл глаза и приподнялся на локте. Кругом густой туман, дальше двух метров от себя уже ничего не видать. Так… оружие при мне, снаряжение тоже. Значит, меня не бросили, потому что иначе забрали бы все, что у меня есть. А раз меня не бросили, значит, меня не нашли.

Я посмотрел на карту в КПК. Спутник здесь не брал, значит, выход придется искать самому. По ощущениям…

Я поднялся на ноги, и, шатаясь, побрел вперед, сняв с плеча «винторез». Дробовик потерял. Жаль.

Я брел, пока не споткнулся о труп одного из долговцев. Присел на колено, перевернул. Веки того были широко раскрыты, из носа, ушей, рта и глаз текла кровь. Нет, уже не текла, теперь была черная засохшая кровь. Кровоизлияние мозга…

Парня звали Рекрут, он был немногим старше двадцати. Зачем же вы все претесь в Зону? Я был дураком, которому нужен был второй шанс, потому и пошел, но вы-то куда?

Я посмотрел его ПДА. Тоже нет сети. Пошел дальше, сзади кто-то словно звал меня, я обернулся, но ничего не заметил.

Через два часа ходьбы я набрел на еще один труп. С ужасом узнал Рекрута. Как это? Я два часа шел вперед, никуда не сворачивая, как я мог вернуться назад? Если только я не попал в какую-то пространственную аномалию.

Я пошел в другую сторону, через несколько минут увидел еще одно тело. Это был Бард, командир одного квада. Рекрут был из его группы. Он лежал на боку. В одной руке Бард держал пистолет; взгляд был устремлен в землю. На сырой земле подле головы была разбрызгана кровь и мозги долговца. Застрелился. Я взял КПК Барда. На экране было несколько значков, и шел счет. Так это диктофон. Я нажал «остановить», а потом «воспроизвести». Хмурый тихий голос начал говорить:

«Уже часа два блуждаю в этом тумане… Наткнулся на труп Рекрута. Через несколько минут снова на него же. Еще нашел Грэя и Чижа.

… наверное, я сошел с ума… Не может такого быть… Я не сворачивал в течение часа и споткнулся о тело Рекрута. Какой-то силуэт впереди… зову. Не слышат… или не хотят слышать.

Все чаще вспоминаю сказки друзей о «Пузырях». Думал, бред, ан нет… Как ты там, Наташа? Это ты идешь ко мне через плотный слой тумана? Показалось. Я начинаю бредить.

… черт! Черт, черт, черт!!! Как же это больно… встретил последнего члена нашей группы — Горыныча. Он в меня стрелял, целый «рожок» выпустил, хорошо, хоть промазал… но только двадцать семь пуль мимо прошли… Три меня задели.

Истекаю кровью. Рука сама берет пистолет. Именной, «за отличную службу». Хм…

Не будет больше ничего этого. Меня жена ждет. Прощай, долбанная Зона».

Грохот выстрела, стук падающего тела, а дальше идет просто шум. Чьи-то шаги… Бормотание. Снова тишина.

Я еще полминуты постоял, прислушиваясь, но больше ничего, кроме помех не услышал. Только собрался выключать, как раздался голос:

«Смотри-ка, круто он себя. Чего он там бормотал, не расслышал? Долговец, хе».

Другой голос ответил:

«Как он сюда попал?»

«Наверное, как мы… Ох, черт, башка-то как болит…»

Подал голос третий:

«Монолит… почему ты покинул нас?»

«Гюрза, спокойно! Мы освободились от Зова, зато теперь попали еще куда-то… надо искать выход».

Послышалась какая-то возня, Гюрза что-то бубнил.

«Гюрза, мать твою! Идем, может здесь есть еще кто-то живой. Анахорет, да помоги мне!»

«Монолит, вернись…»

«Гюрза! Мы свободы, как ты не понимаешь?!»

Глухой удар, и стук падающего тела. Потом снова возня, и тишина.

Я выключил запись. Где-то здесь три монолитовца, да еще какие-то странные… Он сказал, они свободны. Свободны от Монолита? Только этот Гюрза почему-то не принял свободу…

Кинул комп в рюкзак. Присел на одно колено, попытался рассмотреть следы на сырой земле. Разогнал рукой сгустки тумана. И они были отчетливо видны. Вот я дурак, сразу надо было на землю смотреть. Хотя тяжело это будет, туман такой, особенно возле земли… Как в каком-то старом фильме про инопланетян.

Я пошел по следам, иногда разгоняя ногой туман и сверяясь со следами.

Пять лет назад…

Я выглянул из-за угла. Грохнул выстрел, я почувствовал боль в плече — и рухнул обратно. Последний бандит имел отличную реакцию — успел-таки выстрелить. А я блин, совсем старею… Больше такого не повторится.

Я стиснул зубы, прижимаясь спиной к стене. В плече застряла пуля, из раны текла кровь. Больно… Еле поднял левую руку, чтобы перезарядить пистолет.

Выругался, когда из плохо слушающейся руки выскользнула обойма для пистолета. Не люблю я огнестрельное оружие. Вечно какие-нибудь проблемы. Но врукопашную не очень-то хочется идти с прострелянной рукой.

Я вытащил правой рукой нож и взял его за лезвие. Унял быстрое биение сердца. Прислушался: слышались тихие шаги — бандит, наверное, посчитал, что пристрелил меня.

Когда шаги послышались совсем близко, я вздохнул и резко вылетел из-за угла, выкинув вперед руку с ножом. Бандит не успел даже дернуться в сторону — и нож по рукоять вошел ему в горло. Я стиснул зубы и вытащил клинок.

Привалился плечом к стене, осел на землю, зажимая рану на плече. Надо вытащить пулю… Больно это, наверное, я же никогда этого не делал. Черт возьми, я первый раз словил пулю!

Идут к черту эти Волк с Сидоровичем — больше я не буду выполнять их долбанные задания. Иди, мол, помоги зачистить лагерь бандитов. Их там сейчас пара человек… Ха, шестеро их было. Хорошо, хоть быстро приловчился стрелять. И бандюганы сами стреляли еще хуже, чем я. Мне приходилось калечить людей. Но не убивать, хотя я и мог.

При себе ничего не было, чтобы вытащить пулю. Только нож. Так, что там нужно сделать? Продезинфицировать рану? Спирта у меня нет. Зато у бандюков наверняка есть водка. Я пошел обыскивать трупы бандитов, зажимая рану в плече.

При себе у бандитов ничего не оказалось. Значит, надо поискать в зданиях. Зашел в один дом, по ящикам легко поднялся на второй этаж. Там было что-то вроде спальни — несколько матрасов на полу, ящик с тушенкой и ящик с водкой. То, что нужно. Лишь бы не паленая.

Волк неожиданно появился в дверном проеме, как раз когда мокрая от крови пуля звякнула о пол. Я выругался, слегка разбередив рану кончиком клинка, когда увидел его.

— Давай помогу, — предложил он. — Сталкер, блин. Бинты с собой не пробовал брать, а, Терминатор?

— Нет, — огрызнулся я. Волк достал бинт и туго перетянул мое плечо.

— Спасибо, те, Серый, — сказал сталкер. — Эти бандиты нам давно уже в кишках сидят, а ты быстренько их разделал. За такое дело могу инфой поделиться. К ЧАЭС тебя мог бы отвести сталкер по кличке Медведь. Его найдешь в Лиманске.

— Круто, — кивнул я. — А до Лиманска меня кто отведет?

— Проводника в Баре найти можно, — пожал плечами Волк.

— А к Бару меня кто проведет?

— Через Свалку — новички уже сами ходют.

— Ну не в первый же день в Зоне!

— Ну договорись с кем-нибудь в лагере, может, кто-нибудь пойдет на Свалку, а там и в Бар заглянете. Ты, главное, деньгами не свети, раз они есть.

— А кто такие проверки придумал? — поинтересовался я.

— Да никто не придумывал, — отмахнулся Волк. — Они сами напрашиваются на ум. Нужно же посмотреть, что из вас получается. Я не хочу, чтобы из сталкеров убийцы выходили, обычно я новичкам задания даю, там, логово мутантов зачистить, или артефакт дешевый какой-нибудь найти, или карту аномалий составить. А тут просто сталкеры, бывает, жалуются, что на АТП отдохнуть нельзя, бандиты сидят. Ну, вот и подумал, и тебе проверочка, и нам хорошо. Ведь верно?

Сейчас…

Я отогнал ненужные мысли. Скоро уже начну ходить на автомате. Волк, конечно, козел, но нельзя же отвлекаться, если ни одной аномалии здесь не встретил, это еще не значит, что их здесь нет.

Снова опустился на колено, разогнал ладонью сгущающиеся слои тумана над землей. Следы все еще вели вперед. Пошел дальше.

Тишина, лишь под ногами слегка чавкала сырая земля. Впереди послышались голоса. Сквозь туман не определить, где находились говорящие, но по звуку выходило, что недалеко.

Оказалось, что даже ближе чем я думал. Я сделал пять шагов и чуть не налетел на спину одного монолитчика. Тот сразу вскочил, развернулся и отпрыгнул назад; еще один поднял руки вверх и с мольбой в голосе произнес:

— Сталкер, не стреляй… пожалуйста.

Я оглядел их. Одеты одинаково — в черные комбинезоны «Монолита», в которых стали ходить все сектанты месяца три назад. На земле в двух шагах от говорившего лежал еще один — Гюрза, видимо.

— Вы кто такие? — только и произнес я. Обычно монолитовцы не разговаривали с обычными сталкерами, и никто их так близко и без оружия не видел — люди чаще предпочитают смотреть на них через оптический прицел снайперской винтовки. Шутка, конечно, видели их и без оружия, и так близко, но чтобы кто-то заговорил нормальной членораздельной речью — о таком я не слышал.

— Я Колдун… это Анахорет и Гюрза.

— Грэй.

— Мы… сталкеры.

— Монолитовцы, — уточнил я.

— Уже нет… мы… э-э… свободны от Зова. Мы больше не монолитовцы. Мы не слышим его.

— Почему же? — поинтересовался я, держа Колдуна на мушке.

— Опусти оружие, пожалуйста, — взмолился Колдун. Я медленно опустил «винторез», внимательно следя за монолитовцами.

— Ты помнишь что-нибудь, что с вами произошло?

— Помню лишь, как мы с группой шли к Центру Зоны, — начал монолитовец. — А потом яркий свет… и непроглядная тьма. Больше ничего не помню. Мы людей убивали, да? Монолитовцев не любят, так ведь? Что нам делать, Грэй?

— Если б я знал, мужики, — пробормотал я. Я верил этому странному монолитовцу, в голосе которого слышались нотки отчаяния. Я покосил взгляд на Анахорета — низкого мужика лет тридцати с растрепанными грязными волосами — тот смотрел на меня, не отрывая взгляд. В его взгляде тоже читалась мольба.

Сколько же вы были под контролем, ребята? И сколько еще таких монолитовцев, которые очухались?

— Будем держаться вместе, — решил я. — Вы стрелять умеете?

— Разумеется, — с готовностью ответил Колдун. — Я служил в «Чистом небе» до… всего этого.

— Значит, начинаешь вспоминать, — улыбнулся я. — Не помнишь, в каком году до Сердца Зоны добирались? Не где-нибудь в две тысячи одиннадцатом?

— Точно…

— Поздравляю. Ты под контролем был лет десять.

— Че, правда? — удивился Анахорет, глянув на Колдуна. Колдун сам был в шоке.

— А мне показалось, каких-то пару дней…

— Ладно, хватит болтать. Нужно искать выход, — решил я. — Поднимайте этого, — я кивнул Гюрзу.

Анахорет похлопал по щекам лежащего на земле парня. У него под головой лежал рюкзак наподобие подушки; парень был бледен.

— Водки ему дайте что ли. Что с ним?

— Не знаю… видимо, никак не может отойти от Зова.

— Я его понимаю, — вмешался Колдун. — У меня у самого вой в башке стоит.

— Вой? — переспросил я, глянув на него.

— Да, вой. Голоса еще… Зовет меня Монолит, да не может дозваться, я вроде как далеко… но вроде как и близко…

— Анахорет, а ты слышишь что-нибудь?

— Я? Нет, — помотал головой монолитовец. Я глянул на Колдуна, потом снова на Анахорета. На голову Колдуна был надет шлем, такой черный монолитовский шлем с защитными очками и отсоединяющейся дыхательной полумаской.

— Сними-ка шлем, — попросил я, подойдя к нему.

— Зачем? — удивился монолитовец, сделав шаг назад.

— Слушай, не время шутить, снимай шлем! — рявкнул Анахорет, вставая.

— Ладно-ладно.

Колдун снял шлем, под которым оказалось ничем не примечательное лицо тридцатилетнего мужчины. Короткие волосы, гладко выбритый подбородок, зеленые глаза, нахмуренные брови.

— Ну что? А теперь?

— Э-э… я больше ничего не слышу… — пробормотал Колдун, вертя в руках шлем. — Что это за хрень?

Я взял его шлем в руки, заглянул внутрь. Сорвал тонкую подкладку под макушкой и провел пальцем по металлической сетке в подшлемнике.

— Тут какая-то фигня, похоже на шлем военсталов. Только у них от пси-излучения, а тут, видимо, наоборот, для приема Зова. Это ваше начальство делает, я так понимаю?

— Ничего себе, — произнес Анахорет. — У Гюрзы тоже такой шлем, мы его сняли сейчас.

— А у тебя?

— Я потерял… наверное. Когда очнулся здесь, шлема уже не было.

— Слушай, это хороший шлем, он от пистолетной пули защищает, — пожаловался Колдун.

— Лучше словить пулю в башку, чем быть ходячим приемником, — отмахнулся я и выкинул шлем куда-то в туман. Краем глаза проследил за полетом шлема… и удивился — шлема упал на землю и покатился куда-то вниз. Значит, мы на где-то холме. А возвышенностей или низин здесь я еще не встречал — только пустая равнина.

— Идем, — сказал я. — Вниз.

Глава 2 — Янов: Янов?!

[Ведьмак]

— Янов? — удивленно воскликнула Лиса.

— Янов, — подтвердил Беркут. — А в чем дело?

— Дело в том, что слишком много тут сталкеров, — ответила девушка. — Прямо как в далеком две тысячи двенадцатом, когда «Выжигатель» вырубили. Потом, правда, через пару лет, монолитовцы выгнали сталкеров… и мутанты, и Выбросы…

— И что?

Я не слушал их перепалку. Уселся на пень и посмотрел вперед. Конечно, разглядел я мало, но заметил множество железнодорожных путей, которыми местность испещрена словно рубцами. Впереди виднелась станция Янов, возле которой бродили люди — их я разглядел только с помощью бинокля Беркута. Действительно, откуда в Центре Зоны столько сталкеров? Судя по снаряге, вольные сталкеры, еще видел пару долговцев, выясняющих отношения с какими-то мужиками метрах в тридцати от входа. Никак не зомби, это точно. Это точно сталкерский лагерь.

Я посмотрел на Лису с Беркутом. Еще с нами были два долговца: Скелет — командир одного квада — и Степан — тот самый, что обвинял меня в убийстве. Это все, что осталось от отряда «Долга», пока мы выбирались из города. «Выбирались» — громко сказано. Нас вышвырнуло из города после Выброса — и после двухчасовых блужданий по туману мы вышли сюда на холм. Несколько бойцов пропали сразу — но мы держались вместе и, наконец, выбрались. И вот, мы оказались на холме южнее Янова.

— Ну что, пойдем к ним? — спросил Беркут. Скелет и Степан молчали.

— Пойдем, нам нужна еда и боеприпасы, — отозвалась Лиса. — А куда вы потом?

— Не знаю. Нужно связаться с базой — проводника мы посеяли, а куда дальше идти — вопрос.

— А куда вы шли? — поинтересовалась девушка.

— Не твое дело, — буркнул Беркут и приказал: — Бойцы, выдвигаемся! Идем в следующем порядке: Лиса первая, Ведьмак, я, Скелет и Степан замыкает. Шагом марш!

Лиса вздохнула и пошла вниз с холма. Следом пошел я, глядя под ноги и стараясь не упасть. Ноги скользили по влажной земле, так что я чуть не грохнулся.

Собирался дождь, тучи нависали над головой так низко, что казалось, будто небо вот-вот свалится на землю. Но небо не падало, по некоторым сталкерским байкам, поддерживаемое знаменитой полосатой трубой на ЧАЭС. Легкий утренний туман рассеивался, где-то завыл слепой пес — зонная живность пробуждалась.

Что-то не нравится мне то, что говорят эти Лиса с Беркутом.

«Почему?»

Потому что людям, которые опытнее тебя, нужно доверять.

«Ты же сам говорил, чтобы я не доверял никому!»

Ну да, но прислушиваться к их словам надо. Как я слышал, никого в Сердце Зоны не должно быть — и вот видишь, здесь есть лагерь. Странно.

«Не знаю, о чем ты. Думаю, это даже хорошо».

Как знать.

Вечно он всем недоволен. Есть люди плохо, нет людей тоже плохо.

Мы спустились с холма и побрели к станции вдоль железнодорожных путей. Впереди был мост, под которым одиноко стоял брошенный состав. Последний вагон был свален с рельсов и лежал на боку, в первом вагоне что-то ярко светилось, и это свечение с безумной скоростью носилось по вагону. Мы подошли ближе и принялись обходить состав, мало ли что это за аномалия.

Вдруг из дверей сваленного вагона высунулась по пояс тощая человеческая фигура в противогазе. «Хобот» противогаза при этом задергался и послышалось рычание — до боли знакомое рычание снорка. Я припомнил слова Старшины «Стрелять только в голову» и приготовил к бою «узи» — выдвинул приклад и передернул затвор.

Лиса и долговцы тоже приготовили к бою оружие, а тут на мосту показался еще один урод в противогазе. Из первого вагона, который мы уже миновали, выпрыгнул еще один снорк.

Мы не сговариваясь открыли огонь по первому снорку, но тот быстро исчез в недрах вагона. Я резко развернулся и выпустил длинную очередь в снорка, который оказался позади нас. Несколько пуль пробили уродливый череп мутанта и превратили его морду в красное месиво. Снорк бешено завизжал и принялся прыгать на месте, царапая морду руками — его добила очередь из пулемета Беркута.

Снорк, рычавший на мосту спрыгнул — и прямо на голову Степана. Тот заорал от испуга и принялся крутиться во все стороны, отбиваясь дробовиком. Снорк окутал парня руками и ногами, кто из них больше боялся, было непонятно. К ним подскочила Лиса и шарахнула прикладом «Сайги» по спине снорка. Тот лишь зарычал, но не отпустил. Послышался еще один крик — снорк вонзил зубы в шею долговца, и Степан рухнул на землю, бросив дробовик и зажимая руками рану. Снорк отскочил от него и прыгнул ко мне. Я сделал шаг назад, вскинув «узи»… и споткнулся обо что-то и упал на спину. Снорк приземлился прямо на меня, и страшные окровавленные зубы потянулись к моему лицу. Но его челюсти клацнули в нескольких сантиметрах от моего носа — кто-то держал снорка позади. Мутант резко отлетел назад — это Беркут схватил его за шею и сдернул с меня.

Я быстро поднялся, кивнув в знак благодарности, и вскинул «узи», выпустив длинную очередь в снорка. Тот, только что приземлившийся на ноги, получил всю очередь в торс, но умирать не спешил. Он зарычал, звериные глаза за стеклами противогазов налились кровью, и снорк прыгнул ко мне.

За какие-то доли секунды я понял, что сам зверею, как он. Я отбросил «узи», рука потянулась к ножу на поясе, и я прыгнул навстречу мутанту. В это время я слышал стрельбу рядом, но не обратил внимания — это Лиса и Беркут стреляли по последнему снорку, который до этого прятался в перевернутом вагоне.

Мы со снорком столкнулись, и он, конечно же, сбил меня с ног. Мы вместе упали на землю, я ударился спиной о какой-то камень, а снорк повалился на меня и обмяк. Я сбросил его с себя, выдернув нож из его горла. Вытер клинок об остатки одежды снорка и встал в полный рост, глядя на спутников. Скелет как раз прикончил последнего. Степан лежал, не шевелясь, земля под ним впитывала его теплую кровь.

Мы одновременно кинулись к нему, Лиса оказалась возле Степана первой, и по ее лицу, когда она выпрямилась, стало понятно: мертв. Беркут оторопело отошел назад — он еще не верил, что потерял всю команду за каких-то пару дней. Он молча отвернулся. Я присел возле Степана — горе горем, а ему боеприпасы уже не нужны. Я взял его дробовик, оглядел. После падения о камни больше не в рабочем состоянии. Жаль. Взял подсумок с патронами, снял с запястья ПДА и вручил Беркуту. Он командир, ему и владеть компом парня.

Взял его пистолет — отечественный МР-445 «Варяг» — с кобурой и двумя запасными обоймами. В основном такие поставляются на экспорт, у наших на вооружении таких пистолетов нет. И откуда у Степана этот пистолет?

— Идем, — сказал я спутниками.

Лиса и Скелет кивнули, Беркут никак не отреагировал. Я глянул на Лису, та опомнилась и пошла первой, следом пошел я, затем Скелет и Беркут.

Когда-то красивое кирпичное здание вокзала теперь выглядело угрюмо — скорее благодаря заколоченным окнам и множеству мусора вокруг. Но из здания раздавались голоса, смех и музыка — там шла жизнь. Я открыл дверь и кивнул Лисе, мол, иди первая. Та ехидно улыбнулась и зашла в здание. Затем зашли и мы.

Два десятка взглядов тут же метнулись к нам, послышался щелчок передергиваемого затвора. Впереди, в другом конце зала ожидания был еще один выход, справа от него виднелось окошко билетной кассы. Из окошка высунулась чья-то голова. Бритый под «ежика» мужик окинул нас взглядом и спокойно произнес:

— Эй, пушки уберите! Тут вам не стрельбище, а бар.

Мы молча повесили оружие за спины и на плечи и прошли дальше. Сталкеры успокоились, и вновь возобновили разговоры. Они стояли за столиками у стен, кто-то сидел на скамейках, явно нездешних. Тощий мужик, сидевший на ящике в углу, начал наигрывать на гитаре какую-то мелодию. Мужик за окошком кассы махнул нам рукой, подзывая к себе.

— Привет, сталкеры! Я Мясник, — улыбаясь, произнес он. — Что будем заказывать?

— Можно пару вопросов задать? — поинтересовалась Лиса.

— Задавай! — бросил Мясник.

Беркут и Скелет отошли к ближайшему столику, за которым стояли два долговца. Те приветственно пожали им руки и накинулись с вопросами. Я же остался рядом с Лисой.

— Когда вы тут обосновались?

— Да недели две назад, — ответил Мясник. — Это свободовцы затеяли. Тогда что-то много всяких группировок в Центр полезли, они подумали, что они, хуже что ли? Ну вот и пришли сюда, да еще припасов притащили, еще вольные потянулись. Свободовцы где-то склад вскрыли, а меня пригласили сюда барменом. Ассортимент у нас тут еще маленький, но сталкеры заходят, притаскивают что-нибудь интересное. Патронов у нас много, оружия пока мало.

— Погоди, как две недели? — прервала его Лиса, задумавшись.

— Ну да, две недели, — повторил Мясник, почесав щетину на щеке. — Точно помню. Еще когда Лиманск исчез.

— Лиманск две недели назад исчез? — переспросила Лиса, совсем ничего не понимая. Или, наоборот, начинавшая догадываться. А вот я не понимал, как Лиманск мог исчезнуть две недели назад, если мы походили там всего день…

— Откуда вы такие взялись? — пробормотал Мясник. — Вы не из «Пузыря» какого?

— Именно оттуда… — буркнула Лиса. — Нужно передохнуть, — сказала она мне.

— А что у вас тут из развлечений? — поинтересовался я, окинув взглядом здание вокзала.

— О, особую популярность у нас имеет выпивка, — ухмыльнулся Мясник. — Есть свой гитарист. Витька! Твое здоровье! — бармен наполнил рюмку и выпил за тощего мужика, сидевшего в углу. — Там, на свободовской стороне в южном крыле, есть врач, Костоправом кличут — старый хрыч, но дело свое знает, — и в подвале у них небольшая арена — для тех, кто хочет выпустить пар и выбить пару зубов неприятелю. Лидер «Свободы» здесь — Локи. Это именно он решил вернуться сюда и возобновить дела здесь. И многие его поддержали, как видишь.

А в северном крыле — где теперь засели долговцы — ничего интересного. Ну есть у них там техник, сержант Грегоренко, — нарочито громким голосом сказал бармен. — А главный у них — полковник Шульга. В прошлый раз тоже был здесь. Вот Локи с Шульгой спорили, чуть не подрались друг с другом, пока выясняли, где чья сторона будет. Только Локи раньше пришел, и раньше южную сторону занял, а Шульга так вопил, когда узнал, что его любимый кабинет заняли, — Мясник сиял от счастья, пока рассказывал эту историю. — И это, спать захотите, можете взять любую кровать в любом крыле. Кроме кабинетов командиров, естественно.

Лиса оперлась о самодельную стойку бара. Я глянул на нее: выглядела она нехорошо.

— Девка, тебе, может, водочки чуток? — беспокойно спросил Мясник. — А то, гляжу, нервы шалят у тебя.

— Налей-ка, — распорядился я. — И мне тоже, айда, Лиса, лечиться будем.

Я отвел Лису к одному свободному столику. Поставил пару стаканов, бутылку водку, взял у Мясника тарелку с наскоро нарезанными бутербродами с колбасой. Налил Лисе чуток, себе, выпил, закусил. По телу распространилось приятное тепло. Лиса тоже выпила, что-то пробормотала.

— Слушай, я одного не пойму, — начал я, подливая еще, — как так получилось, что прошло две недели? Мы что, во времени переместились?

— Ну типа того, — кивнула Лиса. — В Лиманске, когда он исчез, время по-другому шло, вот нам и кажется, что мы там совсем немного пробыли. — Она повернулась к сталкеру, стоявшему за другим столом, и спросила: — Какое сегодня число, не подскажешь?

— Щас, — ответил сталкер и глянул на ПДА. — Сімнадцяте листопада.

— Спасибi, — поблагодарила Лиса и повернулась ко мне. — Охренеть.

Уже семнадцатое ноября? Да я прибыл в Зону… числа двадцать шестого. Вспомнилось удивленное лицо парня на Кордоне, который выпалил «Сегодня 27-е!». Кстати, к чему это он? Я тогда не придал значения этому. Да и сейчас это ненадолго задержалось у меня в памяти. Вот уже три недели ищу брата. А ведь узнал о том, что он должен быть в «Олимпе» еще в первый день. Мой путь что-то затянулся… Слишком затянулся. Как там мама одна? Волнуется небось! Я совсем забыл о доме, о том, что мама извелась там вся после ухода Сереги, а теперь…

Я глянул на КПК. Какой там мейл у мамы? Нужно что-нибудь написать ей, успокоить… Я зашел в сеть. Почта. Так, написать сообщение.

«Привет, мам! Я в порядке, все еще ищу, уже скоро вернусь». Кажется, хватит, и врать не пришлось. Я отправил сообщение и налил себе еще водки. Кажется, теперь я окончательно привык к местному «аналогу» противорадиационных препаратов. Водка, как и в далекие студенческие годы, не опьяняла, а только согревала.

— Кому написал? — поинтересовалась Лиса, заметив, что я отправлял письмо.

— Матери, — ответил я, доедая бутерброд.

— Что написал? — спросила девушка. Видимо, ей не доставало общения.

— Написал, что все хорошо, — ответил я.

— Послушай меня, — начала Лиса. — Ты слишком загружен и слишком угрюм. Пообщайся с народом, со мной поговори, а то издохнешь скоро от одиночества. Нельзя так к жизни относиться.

Я молча посмотрел на нее. Но девушка не собиралась сдаваться.

— Знаешь одного парня, Угрюмым звали? А хотя да, его не стало еще до тебя. Так вот, он слишком угрюм был. Мало с кем общался, потому и кончил плохо. Одиночки тут не выживают, тебе никто даже помогать не захочет, если в беду попадешь.

— Посмотрим, — буркнул я.

— Ага, посмотрим, — согласилась девушка. — Так, ночь переждем здесь, утром выходим.

— Ладно, — вяло бросил я. Я уже не знаю, как могло измениться что-либо в Зоне за две недели. За две недели брат мог погибнуть в этом Чистилище… Не хотелось об этом думать.

— Нам нужны патроны, — сказала Лиса. — Но денег нет. И оружие тебе бы не помешало. Но денег опять же нет. К тому же я не поведу тебя через Припять, пока не узнаем безопасную дорогу. Кто знает, может, кто-нибудь согласится идти на Север.

Я пошел в сторону свободовского крыла. Спустился в подвал посмотреть, идут ли кулачные бои, о которых говорил Мясник. Там столпилась куча народу, в центре круга людей стояли два качка, голых по пояс. Я все это разглядел над головами зрителей, благо рост позволял. Толпа кричала, подгоняла бойцов, а в углу на стуле сидел маленький свободовец кавказской наружности. Он радостно пересчитывал деньги — тотализатор устроил, видимо.

В другом углу на двух лежащих друг на друге матрасах сидел, привалившись к стене еще один сталкер. У этого были узковатые глаза и острый нос, черные волосы с проблеском седины были стянуты резинкой на затылке. Он недовольно поглядывал на толпу, взорвавшуюся криками от радости — бойцы столкнулись в поединке. В руках мужик держал какую-то книгу. Справа от матраса стоял железный сундук, на котором лежали его рюкзак и двуствольное ружье.

Я подошел к нему, сел на деревянный ящик рядом.

— Здорово, — поприветствовал меня сталкер.

— Привет, — ответил я. — Чего бой не смотришь?

— Достали меня эти кулачники, — огрызнулся сталкер. — Впервые за десяток лет вернулся в свой любимый подвал, а тут эти… Свободовцы теперь на этой стороне заправляют.

— Так ты здесь был уже?

— Да, я здесь главный охотник, Зверобой, будем знакомы. — Я пожал жилистую руку. — Стреляешь хорошо?

— Жертвы не жалуются, — усмехнулся я. — Ведьмак.

— Ведьмак? За что прозвали? — поинтересовался Зверобой.

— Да, было дело, парочку мутантов завалил. Сперва на Кордоне кровососа, потом контролера на Дикой территории. Встретил двух сталкеров, они меня так и назвали.

— На химер охотился когда-нибудь? — поинтересовался он.

— Нет, слава богу, — ответил я. — Слыхал, сильно опасные?

— «Сильно опасные», — спародировал меня Зверобой, усмехнувшись. — Смертельно! На них в одиночку лучше не идти. А еще лучше охотиться на них днем, а лучше часа в три ночи — они в это время дрыхнуть ложатся. А пока они спят и одного выстрела в голову хватает. Но если промажешь — или она услышит и учует — мой тебе совет: начинай молиться и отбегай в сторону, как только она прыгнет к тебе. Да стрелять в голову не забывай.

— Спасибо за совет, — кивнул я. Информация могла пригодиться.

— А заработать не хочешь? Мне второго номера не хватает, на химеру идти.

— А сколько? — поинтересовался я. Кровь в жилах требовала адреналина.

— Десять штук подкину, — серьезно сказал Зверобой. — И патронов, если нужно.

— Маслята мэнэ трэба, — по-украински проговорил я. — Ты не знаешь, у Мясника что в ассортименте есть?

— Да у него «калаши» только! — махнул рукой Зверобой. — Ты в Сердце Зоны, тебе дробовик приличный нужен, против мутантов лучше всего. У тебя с собой сейчас что?

— Только «узи» и «беретта».

— Дерьмо, — твердо сказал Зверобой. — Конечно, мастер может с любым оружием по Зоне ходить, но ты никакой не мастер, вижу. Сдохнешь ты с «узишкой». Так ты на охоту со мной пойдешь?

— Пойду, — кивнул я.

— Тогда ща.

Зверобой потянулся к своему ящику, убрал рюкзак и дробовик с крышки, поднял ее и достал охотничье ружье.

— «Селезень», модификация ружья КС-23, — протараторил Зверобой. — Мой «Бекас» получше будет, но это тоже ничего. Главное, мощный, магазин только маленький, но один патрон можно вставить сразу в ствол, так что у тебя будет четыре выстрела, а не три.

— Знаю, — кивнул я. Снова сказал спасибо небесам за то, что читал в детстве книги про оружие, а не журналы с голыми бабами. Я взял в руки дробовик, подержал в руках. Упер деревянный приклад в плечо, прицелился в стену.

— Когда выходим? — поинтересовался я.

— Часа в три меня разбуди и пойдем, — сказал Зверобой и улегся на матрас. — И пушку оставь, придешь, отдам.

Я кивнул и вернулся к Лисе в зал ожидания. Девушка уже почти допила бутылку, я был в шоке.

— Ни хрена себе… Ну ты и алкашка, — буркнул я. — Тебе бы поспать.

— Самое то, — улыбнулась Лиса, дыхнув перегаром. — Для сна самое то…

Героическая девушка. Еще и пошла сама искать кровать, почти даже не шатаясь. Я глянул ей вслед, надеясь, что она не попадет в какую-нибудь историю, и подошел к Мяснику.

— Здоров, — поприветствовал его снова я и спросил: — Почем «узи» возьмешь?

— «Узи»? Да тут никому такая хрень не нужна, ты иди новичкам на Кордоне впаривай! Хотя постой, есть один парень, только он редко сюда заходит. Прикинь, лет семнадцать парню, а он сталкер. С самого рождения тут, ты прикинь! Так вот он с «узи» ходит. Сюда пару раз заходил, патронов прикупить, так что может и возьмет вторую. Давай, штук за пять.

— На. — Я снял с плеча пистолет-пулемет и отдал ему подсумок с патронами.

— О, слушай, совсем из головы вылетело! — Мясник наклонился поближе. — Тут до вас четыре сталкера заходили, тоже как вы, потерянные немного. Трое монолитовцев бывших и вольный. Тоже вроде из Лиманска… В Припять пошли, если что. Часа два назад.

— Не, не знаю, — ответил я. Подумаешь, тоже несколько сталкеров, которые потерялись во времени и пространстве… Хотя… Беркут говорил о каком-то сталкере, который вел их, может, и он выйти не успел, тоже переместился… Хотя, долговец сказал, что сталкер пропал. Бредятина какая-то…

Я отошел от стойки, положив вырученные деньги во внутренний карман куртки. Кстати, хороший комплект мне Лиса дала, теплый и непромокаемый… Жаль только, встроенного бронежилета или еще каких-нибудь примочек, вроде сталкерских комбезов, нету.

Я уселся на освободившийся ящик в углу, привалился спиной к стене.

Спать не хотелось. Да и не хочется засыпать под шум толпы снизу, в подвале, хотя уснуть я и смог бы. Просто мыслей было слишком много, и не все хорошие. Слишком много странных совпадений случилось во время моего «веселого путешествия». Я вспомнил второй день, когда нас вытащили из плена бандитов военсталы. Вспомнил слова одного бойца: «У двоих сквозные дыры размером с кулак — хрен знает, что такие дыры может оставить». И вспомнил контролера на Дикой территории. У него тоже сквозная дыра в спине была. Совпадение? Или мне кто-то помогает?

Так, затем, на Болотах произошел Выброс, который избавил меня от военсталов. Вроде и все, но я потом попал в драку в баре. Меня вытащили долговцы. Я отправился на Дикую территорию — контролера мне все-таки кто-то помог убить, подумал я. И Химик с Пригоршней там не случайно оказались — как будто кто-то оставил их, для подстраховки.

Наутро вернулся этот Старшина — и ему понадобился комп Щура. Тот единственный комп с инфой об «Олимпе». Как будто кто-то не хочет, чтобы об «Олимпе» знали. Позже выясняется, что это монолитовцы не хотят, чтобы я знал о лаборатории. Я по собственной глупости попадаю в плен и счастливым образом оттуда выбираюсь. И, опля! Именно в этот момент происходит Выброс, а я получаю проводника до Севера.

Войдя в Лиманск, вновь попадаю в переделку — и снова сбегаю. Встречаюсь с отрядом «Долга», который, вновь совпадение! идет на Север. А теперь, когда Лиса сказал, что нам нужна помощь, какой-нибудь отряд или точный маршрут, выясняется, что еще какой-то отряд идет в Припять.

Похоже, будто какие-то две силы борются за то, дойду я до конца, или нет.

Стало тошно от собственных мыслей. Это уже похоже на паранойю… Ну кому ты нужен, Ведьмак? Маленький, зеленый новичок, который всего лишь ищет своего непутевого братца…

— Леха, вот ты где, — вывел меня из полудремы знакомый голос. Вечно растерянный, слегка испуганный…

— Где тебя черти носили? — поинтересовался еще один голос. Уверенный, командный.

Я открыл глаза. Эти двое стояли передо мной. Снова. Я же их бросил в Рыжем лесу!

— Карташ, Старшина, как вы тут очутились?! — сдавленным голосом спросил я, вылупив глаза.

— Погоди, как это как очутились? — удивленно переспросил Старшина. — Сам нас сюда привел две недели назад и строго наказал ждать тебя! Ты какой-то странный стал с тех пор, как темные нас кинули там.

— Какие темные? Когда?

— Ну ты че, вообще с дуба йухнул? — сделал удивленные глаза Карташ. — А шг’ам где?

— Какой шрам? — переспросил я и тут же обхватил руками голову. — Блин, че за водка у Мясника? Уже галюны пошли…

— К-какие галюны? — заикаясь, спросил Старшина. — Ох, не нравишься ты мне… Перегаром несет от тебя!

— Так, давайте-ка поговорим начистоту… — успокоившись, начал я. — Я расскажу вам, все как было, а потом расскажите все вы. Хорошо?

— Хорошо, — кивнули сталкеры.

Мы переместились в свободовское крыло и уселись за деревянный столик с двумя скамьями — благо, был не занят. Я рассказал им всю историю, что произошла со мной — от того момента, как я их оставил в Рыжем лесу до момента, как я пришел на Янов.

Потом Старшина спокойно рассказал мне, что за история произошла с ними… и со мной тоже, по их мнению.

Началось это с того, что я рано утром разбудил их и велел не задавать вопросов. Разумеется, они накинулись с вопросами — шутка ли, темные исчезли, а оружие пропало. Но я велел не отчаиваться и вскрыл схрон темных на чердаке одного здания, в том же пионерлагере. Схрон был полон оружия и КПК монолитовцев. Мы загрузились, и я срочно повел их на Север. Сталкеры долго задавали вопросы, но я на них твердо не отвечал. Таким странным они меня ни разу не видели.

Мы дошли до Лиманска — и тут он исчез прямо на наших глазах. Как это произошло — никто не понял. Лишь гладкая равнина осталась на его месте. Я долго матерился, как донес до меня Карташ. Я, не отвечая на вопросы, пошел дальше и привел их на Янов, велел им ждать меня ровно две недели… и исчез. Там как раз подошли свободовцы, организовали бар. Далее, как сказал Старшина, они и ждали меня, а пока ждали, сталкерили потихоньку, искали артефакты — жили как все. И вот, только что вернулись с ходки — и злые как собаки, увидели меня, сидящего на ящике в углу.

— Все? — спросил я, оглянув их.

— Все, — выдохнули оба, счастливые от того, что рассказали мне всю историю.

— П****ц, — прохрипел я. — Что за бред? Все было именно так, как я рассказал! Не было меня с вами, я ушел.

— А у тебя брата-близнеца, случайно, нету, а? — с нажимом спросил Старшина.

— Брат есть, близнеца нету, — ответил я. — Может, вас контролер вел? Я знаю, контролеры бывают и не такое вытворяют.

— Это точно был ты! — уверенно сказал Саня. — Федька, подтверди!

— Угу. Я, правда, сначала тебе не поверил, вот и пытался остановить тебя. Ну там, за плечо схватил, так ты меня на землю как-то швырнул. И я точно поверил, что это ты, а не кто-то другой.

— Дела-а… — выдохнул я. — Я, право, не знаю, кто это был, но уж точно не я. Так что, извините, мужики, но ждали вы меня зря.

— То есть как — зря?! — приподнялся Старшина. — Да меня в Штабе уже, наверное, на боевые потери списали! А по твоему лицу сразу видно было — помощь тебе нужна, дело отлагательств не терпит. А теперь оказывается, что мы сидели просто так?!

— Слушай, я вообще тут ни при чем! Вот иди и жалуйся тому Ведьмаку, который тебя сюда притащил! Если он живой еще… А у меня дела тут.

— Какие? — поинтересовался военстал.

— На химеру ночью иду.

— Ты что, с ума сбг’ендил? — тревожно поинтересовался Карташ.

— С ума, не с ума, а деньги на экипировку нужны. В Припять завтра иду. Кстати, если хотите, можете завтра с Лисой поговорить — она как раз спит… где-то тут.

— И она здесь?

— Да, и она меня ведет на Север. Все-таки я еще не выполнил свою задачу.

— Случайно не брата ищешь? — поинтересовался Старшина.

— Брата… а ты откуда знаешь?

— Ты же… он мне и сказал, — Старшина сделал ударение на слове «он». — Просил помощи, сказал, один не справится. Я решил помочь — все-таки, ты мне помог в Рыжем лесу.

— Ну и дела тут творятся… А ты, Карташ, чего полез?

— Дык я ж… что же я, один через весь Рыжий лес назад пойду? Все-таки сдружились мы, с самого Кордона вместе. Вот и решил помочь.

«Да, дела», — подумал я. Еще один «я».

Не нравится мне это… Что еще за умник, который нами прикидывается?

«А ты ничего не умалчиваешь?»

О чем это ты? По-твоему, это моих рук дело?

«А чьих? Если есть голос, значит, вполне может быть и тело!»

Самому не смешно?

Было бы смешно, если не было грустно… Голос прав, не может такого быть. А может… Может, может? Слишком много этого слова!

— Ну, чего молчишь? — прервал тишину Старшина.

— Думаю, — буркнул я.

Это идея. Тебе не помешают лишние две пары руки в деле. Особенно, если идешь в Припять.

— Думаю, — повторил я, — о том, что может, и не зря вы ждали. Мне пригодится помощь. Мы же друзья?

— Друзья, — кивнул Карташ.

— Может быть, — улыбнулся одним уголком рта Старшина. — Я согласен идти в «Олимп». Тем более что выбора у меня не густо. Один через всю Зону к Кордону я не попрусь, и связи у меня нет со своими.

— И я пойду. Делать мне все йавно нечего, а помийать — так вместе, — ухмыльнулся Карташ.

Я ухмыльнулся. Посмотрел на ПДА — время подходило к трем. Пора будить охотника.

— Ладно, спасибо, парни, а меня ждет дело.

Глава 3 — Янов: Охотники и жертвы

[Ведьмак]

— Помнишь, что я тебе говорил? — шепотом спросил Зверобой, когда мы вышли из здания вокзала.

— Угу, — кивнул я, оглядываясь. В здании было светло и тепло, а здесь темно, хоть глаз выколи, и холод пробирал до костей, несмотря на теплый костюм.

— Стрелять только в голову! — все равно повторил Зверобой.

Мы шли на север, в сторону полустанка — там, по словам охотника, было логово химеры. Зверобой шел легко и бесшумно — была видна многолетняя выучка и профессиональный опыт. Я не отставал и шел тоже довольно бесшумно — но до старика Зверобоя мне было еще далеко.

— И чтобы ни звука! — строго наказал охотник. — Химера, когда спит, все равно слышит прекрасно. И чует, так что будь осторожен. Подходим с разных сторон — стреляем вместе. Не жди, когда убедишься, что химера мертва — все равно стреляй дальше, когда поймем, что точно мертва, понял?

— Да, — не уставал повторять я — лучше лишний раз выслушать добрый совет, чем потом жалеть на небесах, что не послушался.

Полустанок был довольно близко мы дошли за каких-то десять минут. Зверобой замолчал и пошел вперед. Мне показалось, что звук вообще кто-то выключил — настолько все было тихо. Не слышно было даже шарканья одежды охотника. Можно было не бояться, что химера услышит щелчки движения цевья зарядке нашего оружия — Зверобой строго сказал мне, чтобы я сделал это еще когда мы вышли.

Химера расположилась прямо на платформе и видела, наверное, уже третий сон, — с десяти метров до меня доносился присвист и тяжелое дыхание твари. Тварь выглядела неважно — странная пародия на кошку размером с теленка. Треугольная тупая голова с острыми ушами и торчащими из пасти уродливыми клыками, черная лоснящаяся кожа, маленький хвостик и мощные лапы, похожие на человеческие руки, но с огромными когтями.

Зверобой стоял метрах в пятнадцати от меня, но на том же расстоянии от химеры. Я ждал, когда он выстрелит, и сам держал химеру на мушке. У меня есть всего четыре выстрела, и еще один магазин с тремя патронами. Остается только ждать…

На руке неожиданно завибрировал ПДА. Звук вибрации в полной тишине донесся даже до Зверобоя — что было говорить о чутких ушах химеры. Глаза твари приоткрылись, и она вскочила. Мы одновременно открыли огонь. В ночной тишине выстрелы прозвучали оглушительно, и химера окончательно пришла в себя.

Я вновь выстрелил, но химеры уже не было на месте — она прыгнула к Зверобою. Охотник резко отпрыгнул в сторону, и пустил заряд дроби прямо в голову твари, пролетевшей мимо. Я побежал к ним, стреляя в химеру.

Выстрел, движение цевья, вылетела гильза, вновь выстрел… Химера сбила меня с ног как раз тогда, когда патроны в дробовике закончились. Я рухнул спиной на рельсы, и страшная лапа обрушилась мне на голову. Я вытащил пистолет из кобуры и сунул ствол прямо в развернувшуюся надо мной пасть. Нажал на спуск, и снова, и снова…

Выпустил весь магазин в пасть твари, не обращая внимания на то, что она уже обмякла. Все нажимал на спуск, даже когда закончились патроны, и потом, когда остывающий труп химеры стащил с меня Зверобой. Странно, наверное, я выглядел — глаз дергался, зубы стиснуты и палец все нажимает на спусковой крючок…

— Ну все, сталкер, хорош, — сказал Зверобой. Кажется, с сожалением. Наверное, подумал, что у меня сдали нервы… По сути, он был недалек от истины…

Я с трудом разжал пальцы, и пистолет бухнулся на землю. Опустил зависшую в воздухе руку. Ошарашено посмотрел на черный труп рядом с собой… и вскочил, истерично засмеявшись.

— Ха-ха-ха, и это все?! Да, Зона, что ты мне еще скажешь?! Давай, самое время выпустить на меня стаю кровососов, выводок бюреров и десяток контролеров! А еще заправь сверху взводом военсталов и накрой Выбросом! Ха! Давай же, я жду, сволочь!!!

Тяжелая оплеуха опрокинула меня на землю. Вторую Зверобой дать не успел — рефлексы сработали сами собой, и я сделал ему подножку, и старый охотник бухнулся рядом со мной. Он хмуро глянул на меня и произнес:

— У тебя кровь… на щеке. — Показал на себе.

Я провел ладонью по лицу. Почувствовал саднящую боль и влажность… убрал руку от лица — вся ладонь в крови. Химера поцарапала? Ха! Да она меня наверняка уродом сделала на всю оставшуюся жизнь! Надо рану обработать.

— Все? — спросил я. — Возвращаемся?

— Да, — прохрипел Зверобой, поднимаясь на ноги. — Идем, отдам награду.

Я поднял с земли «Селезень», который выронил, когда упал. С ружьем все в порядке, так что можно вернуть владельцу.

— Ты это, извини, Зверобой, — сказал я. — За то, что химеру спугнул.

— Не парься, — отмахнулся он. — Не виноват же ты, что тебе сообщение пришло.

Кстати о сообщении. Я открыл пришедшее письмо — мать написала. С души словно камень свалился.

«Наконец-то! Почему так долго не писал?! Как приедете, убью! мама». Не очень красноречиво, но справедливо. И почему она написала так поздно? Вернее, рано. Если не ошибаюсь, у них там только шесть утра — мама всегда в восемь на работу вставала. Не забивая себе голову, ответил ей снова, что все нормально, а не писал, потому что времени не было. Про то, что только что чуть не погиб в объятиях химеры, писать, разумеется, не стал — у мамы и так сердце слабое.

— Возьми это, — сказал мне Зверобой, когда я оторвался от компа. Я глянул на него — он протянул мне какой-то сверток. — Не разворачивай, просто около лица держи. Там «кровь камня», должна рану затянуть. Покоцал он тебя неслабо, шрам наверняка останется.

Шрам. В голове щелкнуло: Карташ постоянно спрашивал о каком-то шраме! Вот и шрам, вы просили? Ха, какая ирония. Я вновь поймал себя на том, что отвлекаюсь от реальности. Нельзя отвлекаться, нельзя.

Мы пришли на Янов, когда внутри не было ни одной бодрствующей души. Даже Мясник, который должен был бодрствовать, спал сном младенца в своей комнатке за окошком. Все кровати были заняты, все спали.

— Слушай, а они не боятся, мутантов или бандитов? — шепотом спросил я у Зверобоя.

— Вообще-то, каждую ночь назначают часовых… — пробормотал Зверобой.

Он подошел к одному из сталкеров.

— Эй! — толкнул спящего прямо за столом. — Эй, проснись!

Ноль внимания. Сталкер только свалился со скамьи на пол.

— Что тут происходит, черт побери? — уже в полный голос спросил Зверобой. — Эй, кто-нибудь тут меня слышит?!

В ответ ему была лишь звенящая тишина.

— Рота, подъем! Война! Бандиты, мутанты, Выброс!!! — заорал Зверобой.

Мы принялись будить сталкеров, расталкивать их, орать прямо в уши. Ноль внимания. На долговской стороне нашел Старшину и Карташа — те дрыхли снами младенцев. Нашел Лису — та мирно посапывала на кровати, подложив под голову свой рюкзак, а рядом положив ружье.

— Я не понимаю, что происходит, — сказал Зверобой. — Будто все разом впали в летаргический сон…

— Может, так оно и есть? — предположил я. — Какая-нибудь аномалия, или там, пси-излучение?

Давай, детектив, расследуй дело!

«Заткнись!» — попросил я.

— Никто не реагирует, — продолжил Зверобой. — Странно… Мы всего полчаса назад ушли отсюда. Нам остается только понять, в чем тут дело. Идем, проверим подвал!

Мы спустились в подвал Зверобоя. Но и там ответа на вопрос не нашлось: нашлись только десять спящих на полу свободовцев. Все сталкеры на станции были живыми — у каждого прощупывался пульс и было дыхание: спокойное и ровное.

— Ну наконец-то. Давно уже тебя жду, Ведьмак.

Мы резко обернулись к дверям — там уже стояла фигура в темном плаще. Лицо скрывал капюшон, руки были сложены на груди.

— И тебе привет, Зверобой, — сказал незнакомец. Голос был странным, и слышался будто у нас в головах.

— Ты кто такой?

— Это не столь важно. Важно, кто вы.

— Мы сталкеры. И мы тебе не причиняли вреда, — твердо сказал Зверобой.

— Помолчи, и я вам вреда не причиню. Только разберусь с одним делом, и уйду. И все на этой станции проснутся. Ведьмак, у меня всего лишь послание, и я хочу услышать ответ.

— Говори.

— Не ходи в «Олимп».

— Что? Это еще почему? — удивленно спросил я. — Откуда ты знаешь?

— Мы все знаем обо всех. Не ходи в «Олимп». Твоего брата там все равно нет.

— Что? Ты что-нибудь о нем знаешь?!

Я сделал шаг к нему, но будто нарвался на невидимую стену. Телекинез, сто процентов.

— Твой брат жив, но там его нет. И если ты дашь слово, что не пойдешь туда, будешь жить, понял?

— Где мой брат?

— Идет туда, но скоро мы и к нему придем. Надеюсь, он тоже послушается.

— Я хочу увидеть его!

— Увидишь. Дай слово, что не пойдешь.

— Нет! Сначала хочу встретиться с ним!

— Дай слово!

— Нет!

Невидимая стена передо мной будто сломалась, и я по инерции сделал несколько шагов вперед. Незнакомец резко поднял руку вверх, и меня подняло в воздух; горло сдавило.

— Кончай спектакль! — прохрипел я. — Я всего лишь хочу встретиться с братом!

— Тебе нельзя идти дальше на Север. Никому нельзя. Больше мы не допустим этого. Дай слово.

— Пошел ты!

В глазах потемнело. Сейчас этот мутант сломает мне гортань, и я дохну, так и не узнав ничего. Почему он не может мне просто сказать, в чем дело?

— Я подозревал, что ты упрям, но что настолько…

Ты даже наполовину не знаешь, какой я упрямый парень!

Грохнул выстрел, и я упал на пол. Совсем забыл о Зверобое. И незнакомец, видимо, тоже забыл. Когда я пришел в себя, отдышался и осмотрел комнату, почувствовал, как по спине пробежал холодок.

На стене позади того места, где стоял псионик, красовались его мозги и кровь. Сам псионик лежал на полу рядом; из-под него растекалась лужица крови. Верхняя половина черепа отсутствовала, да и оставшаяся нижняя выглядела удручающе.

Я приподнялся и заметил, что валяющиеся на полу свободовцы тоже просыпались. Передо мной встал Зверобой и протянул мне руку. Я тоже протянул руку, и охотник помог мне подняться.

— Не знаю, кто это был, но, кажется, тебе стоило бы прислушаться к его словам, — сказал Зверобой. — Но ты, кажется, слишком упрям, чтобы его послушать.

— Ты даже не представляешь, насколько я упрям, — усмехнулся я. — Я не отступлю, даже если меня об этом будет просить контролер.

— Верю, — серьезно сказал Зверобой. — А знаешь, что? Оставь ружье себе. И артефакт. Щас подкину тебе денег и патронов. Поздравляю, ты охотник.

Наутро я, Старшина, Карташ и Лиса собрались за одним столиком и обговаривали план действий на сегодня. А именно: поход в Припять.

— Значит, дальше вчетвером? — пробормотала Лиса. Выглядела она не очень — растрепанная, хмурая и с похмелья. Мы заказали немного водочки для нее — полечиться. Карташ и Старшина вчера не пили, а я с похмелья не мучился.

— Вчетвером, — подтвердил военстал. — Хорошо, хоть оружие есть — спасибо, что обманула нас, Лиса, насчет оружия. Нашли мы ваш схрон.

— Как? — удивилась девушка.

— Он подсказал, — кивнул в мою сторону Карташ.

— А ты как узнал? — посмотрела на меня Лиса.

— Не спрашивай, сам не знаю, — пожал плечами я. Эти двое сдали меня, вернее, кого-то еще, с потрохами.

— Слушай, а откуда у тебя шйам? — поинтересовался Карташ. Показал пальцем на себе, постучав по щеке.

— А что тебя удивляет, ты же все время спрашивал про шрам? — съязвил я.

— Нет, ну сейезно!

— На химеру вчера ходил же.

— На химеру ходил? Я что-то пропустила? — поинтересовалась Лиса.

— Ты спала сном младенца. Да все тут спали…

— В смысле?

— Забудь.

— Мы вчера об этом, кажется, говорили.

— Угу.

— И?

— И хватит об этом.

Лиса фыркнула.

— Вчера в Припять ушли четыре сталкера, один вольный, три бывших монолитовца, — объявил я. — На Янов до нас часа за два пришли, тоже как мы, потерялись во времени.

— То есть?

— То есть тоже исчезли с Лиманском третьего ноября.

— Вот как? Почему ты мне сразу не сказал?

— Не хотел будить.

Девушка закатила глаза, стиснула зубы и резко махнула рукой, целясь мне в лоб. Я молча подставил руку, и ее кулак уперся в ладонь. Лиса зарычала от злости и села спокойно.

— Короче, выходим сейчас же и пытаемся догнать их.

Когда мы вышли, оказалось, что мы не одни такие, кто решил прорваться в Припять. Было еще несколько групп вольных сталкеров, отряд «Свободы» и два одиноких долговца — Беркут и Скелет. Все старались держаться подальше друг от друга, кое-кто пытался обогнать других, кто-то наоборот шел позади. А вот долговцы примкнули к нашему отряду — и мы были не против.

— Куда вы все же идете? — поинтересовался Скелет.

Здесь можно было не бояться аномалий — если они здесь есть, то их сразу видно. Потому что аномалии здесь, можно сказать, «грандиозные». Это может быть огромная яма в километр диаметром и полкилометра в глубину, и в ней могло быть множество мелких «Воронок». Или мог быть огромный рубец в земле, в десяток метров в глубину и в пять метров в ширину. Эти огромные поля аномалий виднелись издалека и вляпаться в них можно было лишь в пьяном бреду. А простых «одиночных» аномалий здесь не водилось, как сказала Лиса.

— Мы идем в Припять, — не спеша рассказывать все, ответил я.

— Везет. А нам нужно попасть в Красное. Это дальше, за рекой.

По спине пробежал холодок.

— В Красное? Зачем? Там же, говорят, нет ничего.

— Есть. Недавно к нам пришел один сталкер с очень полезной информацией…

— Скелет! Кончай болтать! — рявкнул Беркут, шедший в паре метров от нас.

— Есть, — грустно сказал долговец и отошел от меня.

Мы с Карташом и Старшиной шли рядом, Лиса с Беркутом шли первыми. Метрах в пятистах от нас шла группа свободовцев, впереди маячили в легком утреннем тумане спины двух одиночек, подходивших к городу.

Припять встретила нас гнетущей тишиной. Легкие порывы ветра гнали мелкий мусор по улицам, склоняли росшую прямо из асфальта траву. Заброшенная Припять выглядела как самый настоящий постапокалиптический город из фильмов и видеоигр. Над городом нависали серые тучи, растительность захватила власть над улицами, в домах зияли черные глазницы окон. А над зданиями вдалеке возвышалось колесо обозрения.

— И куда нам теперь? — поинтересовался Старшина.

— Нам нужно пересечь Припять. В смысле реку. Так что идем на причал. Обычно там у монолитовцев есть катера, они же и реку контролируют…

— Постой! Вам тоже надо через реку? — остановился Беркут.

— Да. Ладно, будем друг с другом честны. Мы направляемся в поселок Красное, в «Олимп». Не знаю, зачем, вот этот вот сталкер меня нанял. — Взгляды устремились ко мне. — Я довожу его дотуда, и мы расходимся. Вот и все.

— Зачем тебе в «Олимп»? — спросил Беркут. Его взгляд пронзал насквозь.

— Брата ищу, — глядя ему в глаза, ответил я. — Он должен быть там.

Или скоро будет. Не забывай о словах псионика.

— Да, мы в курсе, что там есть сталкеры, — кивнул долговец. — Приходил к нам сталкер, говорил, что оттуда. Чертежи какие-то показывал Воронину, сказал, что проведет нас туда. Провел…

Внутри что-то снова проснулось. Я достал из внутреннего кармана куртки фотографию брата, которую все еще таскал с собой, и показал долговцу. Беркут взял фотку, внимательно посмотрел и кивнул:

— Этот. Сто пудов.

Глава 4 — Припять: Встреча

[Грэй]

Я глянул вслед удаляющимся монолитовцам. Жаль парней, куда они теперь пойдут? Сказали, пойдут искать ответы. Какие ответы они пойдут искать? Идут на юго-восток, в сторону ЧАЭС. Ясно, зачем они шли в Припять, кроме как отсюда, на АЭС нет пути, ведь ее окружает плотное Кольцо аномалий.

А я сидел в прачечной, где больше двух недель назад отбивался от кабанов. Вряд ли теперь в «Олимпе» хоть кто-то остался. Я потерял две недели в этом «Пузыре», а так как каждый день пропадал один человек, там уже никого не должно было остаться. И теперь я все больше хотел попасть на нижние уровни лаборатории. И узнать, кто виноват во всем этом. Или что.

Весь отряд долговцев погиб, но теперь вскрыть дверь я смогу. Я взорву ее ко всем чертям динамитом, которым собирались ее взрывать долговцы. Динамит был у Рекрута, а потом его забрали монолитовцы, они же и отдали его мне.

Всю ночь мы просидели в прачечной, лишь один раз я выходил к причалу, охраняемому сектантами. Там стояли два катера, и было два десятка монолитовцев. Слишком много для меня одного, я же не супермен. До Зоны, да и здесь, приходилось сталкиваться с группами до пяти противников, я их бил один, но не с двумя десятками вооруженных профи. Жизнь в нашей стране просто обязывала знать приемы рукопашного боя, только я был самоучкой. Да и брат мой тоже, мы всегда старались запоминать любые приемы, увиденные по телику или показанные отцом. А вкупе с паркуром это имело блестящие результаты.

Пять лет назад…

— I що? — прорычал Медведь. Я стиснул зубы и повторил:

— Мне нужно в АЭС.

— Навiщо вона тебе? — поинтересовался великан. Шутка ли, Медведь был ростом более двух метров, я едва доставал ему до груди. За всей его растительностью на лице, самого лица видно не было — лишь маленькие черные глаза, лениво смотревшие на меня. — Говори, не стісняйся.

— Монолит нужен. Звал он меня, правду говорю.

— Монолит, говориш? А навіщо?

— Это… мое дело.

— Ну не хочеш говорити, не говори. Я не заставляю. Але я хочу знать, хто ти такий.

— Я простой сталкер, называй меня Серым. Пришел недавно в Зону, нанял проводника досюда. Мне посоветовали обратиться к тебе.

— Хто?

— Волк.

— Волк? Тога поможу тебе.

— Спасибі, — от радости я даже заговорил по-украински.

— Але… мене треба п’ять тисяч. Поїдемо через Прип’ять.

— Но ведь это огромный крюк! Тут до АЭС недалеко…

— Ну i йди сам, раз недалеко.

— Ладно, ладно, ты проводник. Будут тебе пять тысяч, легко. Главное, доведи меня дотуда.

Великан Медведь шел впереди с пулеметом наперевес и сказал, что пока можно аномалий не опасаться. Даже показал мне одну местную аномалию, добавив, что если не дурак, то можешь и сам пройти по Янову. Потому что здешние аномалии за километр видны.

— Слушай, я сожалею, что ты поругался со своими…

Действительно, когда Медведь согласился мне помочь, он здорово поругался со своим отрядом. Там была какая-то девушка, еще один широкоплечий здоровяк и два парня. Он под конец уже зарычал и напрочь отказался с ними говорить. А потом велел мне ждать его и вернулся уже со снаряжением. Вышли мы немедленно.

Почему-то мутанты нас не трогали, может быть, от Медведя от самого исходило что-то… звериное. Это и хорошо, так как вряд ли отбились бы от большой стаи собак — Медведь бы попросту не успел перестрелять всех из пулемета, а у меня были с собой лишь «макаров», АКС-У и пара «рожков» к нему, и два ножа. И самое надежное оружие, которому я больше всего доверял — мои ноги, руки и голова.

Сейчас…

Писк ПДА отвлек меня от воспоминаний. Я посмотрел на спутниковую карту. Несколько точек приближались к моему местоположению со стороны Янова. Еще две шли на север, они меня не интересовали. Интересно, кто это? Просто искатели приключений, решившие попытать счастья в Припяти? Запросто.

Я взял «винторез» и поднялся на второй этаж — вернее, забрался, ведь лестница была обрушена. Слегка отодвинул стальной лист на окне и выглянул. Так, судя по одежде, два долговца, два вольных, наемник и девка в черном — темная. Странная компания приближалась к прачечной. Шли без шлемов, можно разглядеть лица. Я вытащил бинокль и осмотрел их… и чуть не выронил бинокль от удивления.

Долговцы: Беркут и Скелет, те самые, что шли со мной.

Девушка — та самая девка из отряда Медведя, Лиса, которую я вспоминал минуту назад.

Один сталкер — вольный, видел его в баре. Картавый, точно помню. Если не ошибаюсь, его называли Карташом. Наемник — это тот военстал, который был в том же баре, Старшина, насколько помню. А вот последний…

Последнему я сейчас набью морду за то, что он пришел сюда! Но больше меня удивляло то, почему он здесь… он же должен сейчас быть в армии!

Кроме гнева, душу заполнила радость… я же его не видел почти восемь лет! Но Лиса вдруг остановилась и жестом приказала остановиться остальным. Так, что случилось? Засекла сигнал моего ПДА? Так не беспокойся, ты же девка опытная, должна знать, что я не монолитовец, у них ведь компы не сигналят о себе. Тогда что? Почуяла что-то?

ПДА на запястье вновь завибрировал. Я глянул. Сообщение о Семецком. Подобный мусор я удаляю сразу. Те сталкеры тоже получили подобное сообщение, не потому ли остановились? Грохнул выстрел, и я вновь выглянул в окно. Сталкеры разбежались в поисках укрытия, только Скелет свалился на асфальт. Под ним растекалась лужа крови.

Я окинул взглядом улицу и крыши домов. Это точно монолитовские снайперы, больше некому.

Военстал открыл огонь из натовской винтовки, Беркут начал палить куда-то вверх из пулемета. Я был уверен, что он не попадет. Надо помочь сталкерам.

Я подбежал к другому окну и отодвинул стальной лист. Высунул ствол «винтореза» и начал искать цель. Нашел снайпера на крыше ближайшей поликлиники. Ну все, сектант, только я имею право стрелять в него…

Экспансивная пуля попала точно в глазницу монолитовца и вылетела из затылка, прихватив с собой всю затылочную долю черепа. Сектант исчез на крыше.

Все, теперь чисто, он был один.

Сталкеры подошли к мертвому Скелету. Помочь ему уже было нельзя, пуля попала в точно сердце, и смерть наступила мгновенно. До меня донесся крик Беркута: «За что?!». Видимо, он потерял всех остальных в отряде и остался один. Это было очень плохо.

Так, у Скелета взяли оружие, а Беркут взял напарника на плечи и понес куда-то. Хочет похоронить? Так пусть идет сюда, здесь, за прачечной, вольные сталкеры целое кладбище устроили.

Я хотел крикнуть им, но остальные уже объяснили ему, куда нужно идти. Беркут кивнул, но товарища не бросил и понес его к прачечной. Через несколько минут Лиса вывела сталкеров к кладбищу. Несколько могил были вырыты — значит, кто-то уже хотел здесь кого-то хоронить, но не успел. Оно и лучше.

Я спустился на второй этаж, взял одну лопату, давненько уже стоявшую в углу и вышел к ним. На меня тут же взглянули несколько стволов: двух ружей и штурмовых винтовок. Беркут не мог снять с плеча пулемет, пока держал Скелета. Весьма угнетающее приветствие.

— Привет, — буркнул я.

Глава 5 — Два брата

[Со стороны]

Никто бы ни за что не подумал, что эти двое — братья.

Старший был примерно на голову ниже младшего, поуже в плечах; брови его были хмуро опущенными вниз, но на губах играла улыбка. Он был жилистым, стройным. Темные растрепанные волосы опускались почти до плеч, жесткая щетина не добавляла харизмы. Зеленые глаза пронзительно смотрели на брата.

Младший, натуральный десантник, высок, плечист, строен, подтянут, но немного худоват. Увидев старшего, слегка прищурился, но потом на его губах появилась усмешка — эти губы давно уже по-настоящему не улыбались. Левую щеку пересекали два длинных шрама, левая бровь тоже была рассечена. Короткие волосы и гладко выбритый сегодняшним утром подбородок тоже не добавляли сходства с братом. А в серых глазах тоже виднелась усмешка, а еще радость.

Ни Карташ, ни Старшина, дольше всех из присутствующих знавшие младшего, ни разу не видели на его лице столько эмоций. Обычно это были злость, гнев и ярость. Лиса, видевшая и младшего, и старшего, была удивлена. Больше всего тем, что встретила старшего, хотя думала, что тот погиб. Но поднапрягши память, поняла, что видела старшего не один раз, два месяца назад, а еще видела его лет пять назад в лагере — когда ей еще запрещали выходить за пределы Лиманска.

Беркут тоже был удивлен, увидя старшего — еще бы, это же его пропавший проводник!

Пока в младшем кипели эмоции, старший улыбался. Шутка ли, младший пришел!

Алексей кинулся к брату, с его плеча слетело на землю ружье. Сергей выпустил лопату и раскинул руки, думая, что брат побежал обниматься. Велико было его удивление, когда он получил сильную оплеуху и упал на землю.

— Урод! — крикнул Алексей. Сергей опешил. Что такого он сделал? — Твою мать, какого черта ты ушел?!

— Спокойно…

— Молчать! — рявкнул Алексей. Он рывком поднял брата на ноги и схватил за грудки, слегка приподняв. — Ты что, мудила, не понимаешь, что ты натворил? Мать вся извелась, они с папой теперь отдельно живут, а ты сюда за богатством пришел?! Маме еще повезло, что у нее есть младший сын. Умный!

— Дай сказать…

— Потом скажешь! Два, да уж почти три месяца назад ты ушел из дома, и никаких вестей от тебя! И мама узнала, что ты свалил в Зону! Не беспокойся, мамочка, все будет в порядке, — тонким голоском проговорил Алексей. — Я все исправлю. Что ты исправишь?!

— Слушай, мы не виделись восемь лет, зачем ругаться?! — выпалил Сергей и прикусил губы. Зачем он это сказал?!

— Ты что, в этой Зоне еще и мозгом повредился?! Ты сам меня в армию два с половиной года назад провожал!

— Да, ошибся немного…

— Погоди, а ведь правда, я тебя пять лет назад видела, — вмешалась Лиса. Братья обернулись к ней. — Ну, это точно был ты. Неопытный…

— Это был не я! — с нажимом сказал старший. Лиса потупилась…

— Конечно, не ты, ты ведь только два месяца назад додумался в Зону уйти!

— Заткнись! — заревел теперь Сергей, оттолкнув брата от себя. — Ты даже не представляешь, что мне пришлось пережить! Тебе никогда не понять! Мне… даже пришлось пережить это дважды.

Старший понурил голову.

— И даже во второй раз… мне не удалось.

— О чем это ты? — спросил Алексей.

— Наташа умерла! — рявкнул Сергей. — Ты ее знаешь, девушка моя. Погибла в автокатастрофе.

— Я в курсе, мама говорит, что ты именно из-за этого умом тронулся…

— Заткнись! — повторил Сергей. — Я пришел в Зону, потому что Монолит меня позвал!

Наступила тишина. Если бы кто-нибудь видел эту картину, он бы поспешил удалиться отсюда.

Сергей стоял в стороне от всех, все взгляды были устремлены на него. Несколько человек стояли напротив, никто не шевелился. И если бы не развевались полы плаща старшего, да волосы его и Лисы, можно было бы подумать, что это просто качественная скульптура, неизвестно кем поставленная на кладбище в заброшенной Припяти.

— Я тебе сейчас покажу Монолит! — рявкнул младший и кинулся к брату.

Сергей слегка согнул колени и пригнулся, увернувшись от тяжелой руки брата, но он не ожидал, что брат окажется так хорошо подготовлен. Потому что младший резко ударил его коленом по носу и добавил локтем по спине. Старший согнулся, потом упал на одно колено. Брат схватил его за шкирку и хотел толкнуть в сторону, но Сергей резко выбросил правую ногу в сторону и развернулся вокруг своей оси, опрокинув брата на землю.

— Зачем ты поперся за мной?! — крикнул он, вскакивая на ноги.

— Потому что волновался! Мать волновалась! — ответил Алексей, поднимаясь. — Тебе плевать, что у мамы больное сердце?!

— Какого черта ты вообще так рано вернулся?!

— А ты не знаешь, что пришлось пережить мне! — крикнул младший и ударил брата.

Сергей одной рукой поймал руку Алексея и хотел сделать захват, но брат ударил ногой… прямо по поясу с артефактами.

— Идиот! — заорал Сергей, отходя назад и скидывая пояс. — Ложись! — рявкнул он, откинув пояс в сторону и прыгая на землю.

Все последовали его приказу.

Ремень, отлетев на несколько метров, взорвался на мелкие кусочки, и от него пошла небольшая ударная волна. Сергей вскочил и с сожалением посмотрел на то место, где только что разорвался его ремень с пятьюдесятью тысячами долларов в аномальной валюте.

— Что это было? — просипел Карташ, поднимаясь на ноги.

— «Бомбочка», — с грустью ответил Сергей. Его недобрый взгляд уткнулся в брата. — Ты… дай, я тебя обниму, брат.

Милая картина была со стороны. Два брата, не видевшиеся… один не видел второго восемь лет, а другой видел первого три года назад. Маленькая случайность заставила их встретиться, но это отнюдь не конец истории…

[Ведьмак]

Черт подери, брат…

Доволен?

«Знаешь, впервые за долгое время».

Ну, солдатик, теперь можешь гордиться собой. Еще один приказ выполнен на ура!

«Это было вовсе не задание…»

Ты действовал как солдат! Выполнял задание! Никакой инициативы, лишь строгий приказ матери! Ты сам-то хотел его искать? Нет!

«О чем ты?! Это мой брат, и я искал его по собственной воле!»

Что-то воля твоя часто совпадает с волей других…

«Ложь!»

— Леха, как же я рад! — наконец сказал брат, отойдя назад. — Ну и вымахал ты за это время…

— А ты очень сильно изменился. Как будто не видел тебя лет десять…

— Ну-ну, просто давно не виделись. Тебя же отправили в Африку, а там революция сейчас…

— А хрен с ней, с революцией…

— Так почему ты так рано вернулся?

— Комиссовали меня, месяц назад. Вернулся, тебя нет, мать в слезах в последнее время. После этого я и поехал за тобой. Сколько мне из-за тебя пришлось пережить…

— Ты еще не знаешь всего, что произошло со мной.

— Ладно, братья, — вмешалась Лиса, — хватит. Ведьмак, нас еще ждет «Олимп».

— Мне туда уже не надо, я нашел, что искал.

— Ты шел в «Олимп»? На самый Север Зоны, где люди кучи мутантов? Ты…

— А что ты там делал?

— Я — другое дело, я там случайно оказался, — отмахнулся брат.

Серега о чем-то умалчивает… Это очевидно!

— Серый… Не доводи меня опять, я ведь иногда сначала бью, а потом думаю…

— Ты даже не представляешь, насколько мы похожи.

— Серега! Ладно, приедем домой, все расскажешь!

— Что? Домой? Ты издеваешься? Я еще не закончил свое дело.

— Какое дело?

— В «Олимпе». А ты кругом и шагом марш до дому.

— Не командуй здесь. Я отправлюсь с тобой в «Олимп», а потом поговорим.

— Ладно. Ты парень взрослый, запрещать не буду. Вдвоем-таки веселей.

— Именно.

— Значит, наш уговор еще в силе? — ухмыльнулась Лиса.

— Какой уговор? — поинтересовался Серега.

— Я веду его до «Олимпа», а там расходимся.

— И за сколько? — сощурился старший.

— За нож, — потупился я.

— И все? — недоверчиво спросил брат.

— И за двести штук зеленых.

— М-мать… ты че, откуда у тебя такие деньги, умник?

— Я об этом не думал как-то…

— Ты никогда не утруждал мозг…

— Лиса, все, я расторгаю контракт. Позже заплачу тебе твою долю за то, что вела меня, но сейчас меня ждут дела…

— Конечно заплатишь, — кивнула Лиса. — Но я все равно теперь пойду с вами. Это становится… интересным.

— Я пойду, — пробурчал Беркут. — У меня приказ. Только сначала похороню Скелета.

— Я тоже пойду, — сказал Старшина. — Я и так… далеко зашел.

— А я… мы же друзья, — закончил Карташ.

Глава 6 — В оковах памяти: Прошлое изменить нельзя

[Грэй]

Жизнь полна случайностей… Нет, она из них состоит. Вот уж кого я не ожидал увидеть здесь, так это брата. Так еще оказалось, что я уже встречался с ним, в баре! И не узнал по голосу.

И снова жизнь свела меня с этими Карташом, Старшиной, Лисой и Беркутом. Каждого из них я встречал, вспомнил Лису — видел же ее, когда пришел к Медведю. И еще видел ее пять лет назад, молодой семнадцатилетней девкой.

Судьба, или Зона, сыграла со мной злую шутку. Я добрался до Монолита. Он действительно существовал… и исполнил мое желание. Но я все испортил, вместо того, чтобы исправить.

Потому-то у нас такая огромная разница и не совпадение во времени. Я действительно ушел два месяца назад по меркам Лехи… но это был другой я. Звучит, как в книге, или в фильме, но я отправился во времени назад. Это Монолит виноват.

Я напряг память.

Пять лет назад…

«Загадывай желание!» — проревел Монолит. Тысячи голосов, разных голосов, прозвучали в голове, но все говорили одно и то же. Черная поверхность кристалла притягивала взгляд. Я подошел ближе.

Отчетливо слышал, как капает кровь из моего бока. Пуля прошла в нескольких сантиметрах от сердца и застряла между ребер. Адская боль… Но Монолит не давал мне ее почувствовать.

— Дай мне второй шанс! — крикнул я. — Спасти Наташу!

Я еще не знал, как это произойдет, и, честно говоря, не верил до конца, что получится. И получилось.

Яркая вспышка на миг ослепила меня, а когда открыл глаза, оказалось, что я стою в совершенно другой комнате. Тускло горели красные аварийные лампы, и я осмотрел комнату. Уже не было слышно Зова тысяч голосов. Я опустил рубильник на стене, электрический ток пошел по толстым проводам к разной аппаратуре у стен, и вспыхнул свет.

Яркий белый свет, который вновь ослепил меня. Когда глаза привыкли к нестерпимо яркому свету, я разглядел всю эту аппаратуру. Для чего она предназначалась, было непонятно. Позади меня была наглухо закрытая стальная дверь, впереди — огромный цилиндр, внутри которого было пусто. Я почему-то подумал, что здесь давно уже никого не было, но ни малюсенького слоя пыли нигде не было.

Я подошел к цилиндру высотой в два метра.

— Что это? — пробормотал я.

«Хоть кто-то пришел…» — раздался тоскливый голос в голове.

— Кто здесь? — резко обернувшись спросил я. В глазах тут же потемнело от боли — я совсем позабыл о пуле под сердцем.

«Ты меня не увидишь, меня здесь нет… я теперь полтергейст… Я давно уже здесь. Жду кого-то».

— Кого ты ждешь?

«Кого угодно, кто сможет помочь мне. Тебе отсюда не выбраться. Только один путь — вот эта машина».

— Машина?

«Можешь называть ее машиной времени. Это было так давно, что я уже не помню ее названия».

— Кто ты такой?

«Я доктор Ливанов, ученый «О-сознания». Бывший. Мы экспериментировали над временем и пространством. Я один понял, что зря мы это делали… весь персонал исчез, одному мне повезло… Я остался где-то между нашим и другими мирами. Машина оказалась неисправна. Чтобы ее починить, нужно множество артефактов. Я чувствую у тебя… «Аномальный аккумулятор», продукт «Электры»…»

Я вытащил из контейнера на поясе «батарейку».

«Хватит на один переход».

— Какой переход?

«Тебе нужно вернуться в прошлое, я так понимаю? Спасти свою девушку? Валяй… Вставь артефакт в один из контейнеров, дающих энергию. Я попробую набрать нужное место. Тебе нужно в Оренбург, да? На пару месяцев назад?»

— Верно, — ответил я, вставляя «батарейку» в контейнер справа от высокого цилиндра.

«Входи в машину».

Я вошел в цилиндр. На мониторах у стен что-то изменилось, появились какие-то цифры. Я почувствовал, как повышается давление, сердце начинает бешено колотиться, отдаваясь в висках.

Что происходит? Послышался холодный женский голос:

— Nine, eight…

Я почувствовал головокружение. Ноги стали ватными.

— … seven…

— …six…

— Какого черта? — крикнул я.

— …five…

«Сталкер, кажется, у нас проблема… машина неисправна, я не могу изменить время… Ты попадешь на пять лет назад, запомни! На пять лет…»

— …four…

«… не уходи из Зоны…»

— …three…

«… ни в коем случае не встречайся ни с кем…»

— …two…

«… особенно с собой…»

— …one…

«… извини…»

— …zero…

Три месяца назад…

Я нервно стучал по столику. Хоть бы успел… Вагон трясся, по расписанию мы уже должны были быть в Оренбурге. По расписанию…

Попутчик с опаской поглядывал на меня. Еще бы, серый плащ с капюшоном не внушал доверия. Хорошо, что я оставил все оружие в Зоне, в «Олимпе». Друзья позаботятся об оружии. Я иногда поглядывал на рюкзак. Мне удалось провезти «душу». Но надеюсь, она не понадобится.

Поезд подъезжал к станции. Послышался голос проводницы:

— Еще только Оренбург, спите.

Дверь открылась.

— Мужчина, вам в Оренбурге выходить? Так вот, выходите.

Я кивнул и поблагодарил. Собрал вещи и пошел к выходу. Собирались еще люди, выходившие здесь. Еще один проводник отворил дверь, и я вышел из вагона.

В лицо тут же ударил сильный ветер, я закутался в плащ. В Зоне в нем всегда было тепло… нужно было купить теплую одежду.

У меня осталось лишь несколько часов. Нужно было выезжать раньше… Как же мне все исправить? Угнать собственную машину, чтобы тот я и Наташа пошли пешком? Тогда они, то есть мы, не попадем в аварию. Но что же делать дальше? Как все пойдет? Все вернется обратно, и мы с Наташей будем жить вместе? Или будут вместе только другой я и Наташа, а я останусь один… в чужом потоке времени.

Невесело… Я четыре с лишним года ждал этого.

Возле вокзала, как всегда стояло множество автобусов и такси. Я тут же запрыгнул в одну машину и сказал водителю:

— В Степной гони!

— Слющий, дарагой, не кричи так, — забеспокоился водитель-кавказец, выруливая со стоянки. Хорошо, хоть машину уже прогрел. — Чо, опаздываем, да? Не боись, дарагой, я тэбэ быстро-быстро давезу, даже не успеишь асазнать, как усе произошло, да! Куда тэбэ именно нада?

— На Просторную давай…

Я все больше нервничал. Из-за метели таксист ехал медленно, хорошо, хоть машин не было. Мы доехали за час, как раз до дома того самого друга, где мы с Наташей были на дне рождения. Я расплатился и вылетел из такси, расслышав слова кавказца:

— Ну и дила…

Я не знал точного времени, когда мы должны отъезжать. Где-то ближе к полуночи… Я увидел свою «BMW» на парковке возле подъезда. Отлично, значит, еще не уехали!

Я подбежал к машине, только собрался выбить стекло, как раздался крик:

— А ну уйди от машины, ворюга!

Что это, мой собственный голос?!

— Я вызову милицию!

Точно, так все и было. На глаза навернулись слезы. Я успел, сейчас все исправлю! Нужно только задержать их.

— Что тут происходит? — послышался еще голос.

Совсем забыл, тогда ведь мимо проходили двое патрульных… Черт! Так ведь я тогда видел себя. Меня как громом поразило… я и в прошлый раз пытался изменить все! Тоже хотел угнать машину, и тоже вот так вот глупо стоял, размышляя, что делать. И ломанулся прочь.

Нужно избавиться от ментов, благо навыки рукопашного боя позволяют. Оба дежурных побежали за мной, а еще раздался голос Наташи позади:

— И ты еще побежишь за ними?!

Нет, не побежал. Остался и сел в машину, завел двигатель. Я этого уже не видел, убежав за угол, но я знал, что он будет делать.

Резко остановился, развернулся и шагнул навстречу патрульным, выкинув обе руки вперед. Они бежали на одинаковом расстоянии от меня, и оба рухнули, как подкошенные после ударов основанием ладони по переносице. Сначала хотел в кадык, но у них там мягкие шарфы и мех на куртках. Я перепрыгнул через бесчувственные тела ментов и побежал обратно к машине. А та уже отъезжала. Совсем забыл о своей «BMW», она у меня ездила в любом состоянии, даже прогревать не обязательно. Я побежал следом, начиная паниковать.

Машина отъехала, и я рванул к другой. Выбил стекло, соединил нужные для того чтобы завести мотор провода. Никогда не угонял раньше машин, просто фильмов насмотрелся, да книг начитался и на память никогда не жаловался. Самоучка. Пришлось немного подождать, пока прогреется двигатель, и только потом я поехал, вспоминая маршрут. Так, уже поехал не туда, ладно, сейчас объеду.

Сзади послышалась сирена и просьба остановить машину. Патрульная милицейская машина… Черт!

Я ускорился и поехал дальше. Так, все произойдет где-то на объездной, значит, мне нужно туда, чтобы остановить собственный автомобиль. Жаль, нет телефона, позвонить себе же на мобильный. Благо, спустя пять лет его помню.

Город я знал плохо, но нужно было срочно догнать их. Впереди горел красный, позади ревела сирена. Ладно, сейчас попробую оторваться…

Я пролетел перекресток и с ужасом обнаружил собственный автомобиль. За долю секунды увидел свое удивленное лицо, испуганное лицо Наташи, затем взгляд скользнул на руль, на котором была нарисована марка машины. «Мерседес»…

Глухой стук удара заставил меня подпрыгнуть в кресле, и я резко дал по тормозам. Машину развернуло на скользкой дороге, она легонько ударилась в столб. Я, шатаясь, вылез из машины, и побежал обратно, к перекрестку, откуда послышался еще один удар — в машину снова врезались. Я пробежал мимо патрульной машины, из которой вылезли менты. Увидел на дороге себя — лежащего без чувств. Наташа была в машине.

— Стой! — рявкнули сзади, но я не послушался. Тогда раздался предупредительный выстрел в воздух, но я все равно не остановился. Сзади послышался топот ног, видимо, преследовали. Я не оборачивался, выхватывая из внутреннего кармана сверток с «душой». Подбежал к машине, раскрыл дверь. Сзади меня схватили за плечо, но я лишь отмахнулся от мента, кинув сверток Наташе. «Душа» должна сработать…

Глухой удар рукоятью пистолета по голове, и глухая тьма накрыла меня.

— Ну и рожа… точно бандит.

Хлесткий удар по лицу заставил меня прийти в себя.

— Ну че, пьянь, оклемался? Будешь еще машины угонять? А?

Кажется, меня доставили в дежурку. Теперь допрашивать будут. Щас, немного приду в себя и убегу.

— Дайте… воды. Они живы?

— О пострадавших задумался, баклан? — сплюнул один мент. — Ты бы о себе теперь подумал!

— Живы они, их доставили в больницу, — вмешался другой. — А вот у тебя серьезные проблемы. Угнал машину, спровоцировал аварию, у тебя при себе был предмет из Зоны отчуждения. И, я думаю, принес ты его с собой нелегально, да?

— Они точно живы? — спросил я.

— Отвечай на вопрос! — рявкнул первый, снова замахнувшись.

Я сидел на стуле, руки были скреплены наручниками спереди. Лучше бы вы меня связали… Я резко поднял руки и предплечьями поймал руку мента. Привстал и опустил руки, отведя их в сторону. Локтем треснул по лицу милиционера, послышался хруст — я сломал ему нос, и мент рухнул без чувств. Рука второго потянулась к кобуре на поясе, но он дотянуться не успел — сильный удар ногой раздробил ему бедро.

Я быстро принялся искать ключи от наручников, освободился. Прихватил с собой ключи от патрульной машины и выбежал. В дежурке было всего три человека: эти двое и охранник у дверей, которого я треснул головой об стену. Я выбежал из здания, сел в машину, завел двигатель.

Машина забуксовала, затем рванула вперед. Я ехал в больницу, нервно стуча пальцами по рулю. Сердце бешено стучало, за несколько часов я превратился в опасного преступника.

Я остановился возле отделения морга. Глянул на время на радио… Опоздал.

Я точно помню время смерти Наташи. Значит, она уже в морге. Я снова не успел. Опять! Я незаметно влез в больницу, быстро нашел свою палату. Один раз мне встретился шатающийся санитар, но я юркнул за угол, и он, прошел мимо, решив, что ему просто показалось.

В палате я долго сидел возле своей койки, всматриваясь в свое лицо. Дыхательные трубки были проведены к носу, капельница у кровати. Попискивали приборы, зеленая линия, показывающая пульс, слабо дергалась.

— Как же так, Миронов? — прошептал я. — Ни ты, ни я не успели. А я не успел уже во второй раз.

Я слегка улыбнулся.

— Прошлое нельзя изменить, теперь мне ясно. И ты не сможешь изменить. Но Монолит тебя все равно позовет, и ты все равно пойдешь в Зону. Доберешься до Монолита, он отправит тебя к этой машине. Ливанов поможет тебе, но машина даст сбой, и ты отправишься на пять лет назад. И проживешь четыре с половиной года в Зоне, потом отправишься сюда. И… опоздаешь…

Слеза потекли по лицу.

— Судьба у нас с тобой такая. Опаздывать.

Я вышел из палаты, как раз когда послышались шаги двух людей. Спрятался за угол.

— Третий день уже не сплю, — пробормотал один. — Мне этот больной все видится, уже в больнице видел…

— Это из-за недосыпа, — уверенно сказал другой.

— Только знаешь, он какой-то другой был, матерый что ли. Да еще небритый и заросший.

— Это тебе не в зеркале почудилось? Сам-то когда бороду сбреешь?

— Я тебе серьезно говорю, видел…

— Бред! — твердо сказал другой, и шаги стали отдаляться.

— Пойду еще кофе выпью…

— А за больным кто следить будет?

— Он в коме, не приходит в себя второй день. И вряд ли придет, у него черепно-мозговая травма серьезная, гуманней будет не мучить его, а отключить аппаратуру.

— Может еще придет в себя.

— Надеюсь.

Они прошли мимо, не заметив меня. Затем тихонько скрипнула дверь и вышел еще один человек. Крадучись он пошел в сторону лестницы.

На миг меня охватило желание остановить его, сказать, чтобы он ничего не делал, потому что все равно делать без толку. А потом захотелось предупредить его о том, что через четыре года он должен выехать на день раньше. А потом передумал. Нельзя изменить прошлое.

Глава 7 — Припять и Чистилище: Нас считают смертниками…

[Ведьмак]

Серега сидел рядом и о чем-то думал, я напряженно вглядывался во тьму, надеясь увидеть своих. Мы засели на крыше неврологического отдела поликлиники. Наконец-то различил Лису с Беркутом, лежавших на земле недалеко от кафе «Припять». Еще дальше где-то во тьме сидели Старшина и Карташ. Ровно в полночь начиналась операция. Ничего особого — просто небольшой штурм и расстрел монолитовцев. Их было около двух десятков, и мы, если все сделать грамотно, легко захватим лодку. Для этого мне пришлось взять ПКМ Скелета, и установить на сошках на крыше. Когда побежим — придется бросить.

Но, зная мое везение, нужно было готовиться к худшему.

— Взвод, к бою! — разорвал тишину чей-то голос. Монолитовцы насторожились — все похватали оружие и приготовились к осаде. А это плохо.

— Начинаем через минуту, раз такое дело, — шепнул Серега. Мы связались с нашими и сообщили о начале операции через минуту.

— Огонь! — шепнул брат, спустя минуту. Мы одновременно начали стрельбу по монолитовцам. Застрочил пулемет Беркута, послышалась стрельба из «Сайги». Дальше затарахтели натовки Карташа и Старшины. В первые секунды боя монолитовцы валились на землю, не зная куда стрелять, но потом начали стрельбу.

Я пустил веер пуль по сгрудившимся на улице сектантам, снял нескольких, но остальные попрятались.

— Ну, давай же, Беркут!

Стрельба из пулемета затихла, зато долговец взял в руки гранатомет РГ-6 и выпустил три гранаты по монолитовцам. Одна залетела точно в кафе, где прятались три сектанта. Монолитовцы точно не ожидали такого штурма. И тут Серый вытащил одну «колбаску» динамита. Щелкнул зажигалкой, подмигнул мне и швырнул взрывчатку вперед. Динамит попал точно в кафе. Через несколько секунд прогремел взрыв.

Одна стена рухнула наружу, крыша обвалилась, засыпав схоронившихся внутри монолитовцев. Туча пыли взметнулась вверх, а Лиса, Беркут, Старшина и Карташ побежали вперед, к причалу.

— Давай, как раньше, да?

Мы вместе спрыгнули с крыши на мягкую землю, синхронно перекатились и побежали вперед. Мы все почти одновременно оказались возле катеров, по одному влезли в маленький катер, разместились. Беркут снял с доски на причале цепь, оттолкнул катер. Серега принялся заводить мотор сзади, Старшина занял позицию у руля. Затарахтел мотор, Лиса крикнула:

— Вперед!

И катер на тихой воде рванул на север.

— Эй, а тут аномалий нет? — совсем не вовремя забеспокоился военстал.

— Есть! — радостно ответила Лиса.

— Что?! — заорал Старшина, начиная рулить обратно.

— Не ссать! — рявкнул Беркут. — У нас миссия!

Когда мы отплыли на приличное расстояние от берега, Беркут поднял гранатомет и выстрелил в сторону оставшегося у причала катера. Раздался взрыв, огненный шар быстро рассеялся, и обломки катера уже тонули в воде.

— Правильно, — одобрил Серый. — Нас могут преследовать.

Мы быстрое пересекли речку, Лиса велела Старшине рулить прямо и вести по отделившейся от реки ветви на север. Мы плыли уже против течения, проплыли под мостом и впереди завиднелись жилые сельские дома.

— Вот, поселок Красное, — объявила Лиса. — Где-то тут «Олимп». Все, Ведьмак, ладно, я пока обратно отправлюсь, это уже не мое дело. Так что сваливай и копи деньги, долг вернуть. Кстати, возьми это.

Она что-то кинула мне. Я поймал одной рукой липкий зеленый шарик. В мозгу что-то щелкнуло, но я не вспомнил, что это такое.

— Что это?

— Артефакт, отпугивает мутантов. Небольшая гарантия того, что ты вернешь мне деньги, не сдохнув тут.

— Спасибо, — усмехнулся я и убрал шарик карман.

— Ну… удачи, — сказала Лиса, и мы сошли с борта на твердую землю.

Девушка отогнала катер и поплыла обратно. Мы несколько секунд глядели ей вслед и пошли по дороге к поселку.

— Осторожнее, — сказал Серега. — Мы тут все в большой опасности. Мутантов до хрена и просто… Здесь очень много «Жарок» и «Электр». Стоять! «Жарка».

Мы обошли по дуге аномалию. В ночной тишине мы отчетливо различили далекий гул вертолета.

— Тут рядом натовский Периметр, — объяснил Серый. — Вроде вертолет приближается…

И вправду, гул все нарастал. Вскоре появился и виновник шума. Вернее виновники: два американских десантных вертолета с парой десятков десантников на бортах.

— В дом, быстро! — рявкнул Серый, и запрыгнул в окно ближайшего дома.

Мы по очереди залезали следом, молясь, чтобы пилоты вертолетов нас не заметили. Но нашим мольбам не было суждено сбыться — шестиствольный пулемет под кабиной вертолета застрочил в наш дом. Пятимиллиметровые пули насквозь пробивали стены дома. Мы лежали на полу в рядок, а пули свистели над головами, на нас сыпались осколки штукатурки. Одна стена обрушилась и на нас посыпалась зола и дранка — видимо, стена была засыпная, как любили многие жители прошлого века.

— Черт! — заорал Старшина, когда прогремел взрыв, и крышу дома снесло.

Беркут вскочил, подняв гранатомет, который все таскал с собой. Один вертолет развернулся боком к нам. Железная дверь отъехала в сторону, и оттуда выглянули американские десантники. Готовясь палить по нам. Беркут выпустил одну гранату в вертолет — и весьма удачно. Она попала в салон машины и взорвалась внутри. Долю секунды спустя взорвался топливный бак, и вертолет превратился в красочный фейерверк.

Пилот второго вертолета в спешке отвел свою машину подальше и развернул кабиной к нам. Шестиствольный пулемет улыбался нам хитрой шестиствольной улыбкой.

— Почему он не падает?! Тут же полно аномалий в воздухе! — взбесился Серый, вскочив. — Чего разлеглись?! Ходу отсюда!

Мы разбежались в разные стороны, Беркут на ходу стрелял по вертолету, но противопехотные гранаты не причиняли вреда стальной обшивке. Второй пилот начал стрельбу из пулемета; пули быстро погнались за Старшиной, выбивая фонтанчики из земли.

Я закричал, спустя несколько секунд закричал и Старшина — когда град пуль обрушился на него и опрокинул на землю. Что случилось с телом потом, я не смотрел, но ясно представлял, что может сделать «миниган» с телом человека.

Сквозь шум винтов я услышал лай — первые собаки бежали на трапезу. Я глянул на вертолет: пилот уже отвлекся от нас и стрелял по мутантам. И откуда-то вырвалась огромная туша, очень отдаленно напоминавшая человека. Псевдогигант бежал к нам, пятимиллиметровые пули выбивали из его спины кучу мяса и крови. Тварь рухнула, пробежав метров десять, и больше не шевелилась.

Боковая дверь вертолета открылась, и из нее высунулся десантник с винтовкой. Я не видел выражения его лица, но он, видимо, решил пострелять сам.

Вертолет завис в воздухе возле двухэтажки с полу-обвалившейся крышей. Десантники не заметили наглую химеру, забравшуюся на крышу дома — это обошлось им дорого. Лишь в последний момент, когда химера прыгнула в вертолет. Я не видел, что произошло там, но заметил, как окрасилось кровью стекло внутри кабины; вертолет потерял управление и начал заваливаться на бок. Из боковых дверей попрыгал десант — несколько американцев полетели вниз, но одному не повезло — вертолет перевернулся, и натовца перерубило винтом.

Десантники попадали на землю, вертолет с химерой рухнул в двухэтажку, подняв тучу пыли. Откуда-то появились Карташ и Беркут, затем к нам подошел Серега. Беркут держал руку у груди — результат встречи с псевдособакой. Карташ и Серый были целы, только чересчур перевозбуждены — ну еще бы, после всего этого.

Послышался вновь лай, нас окружил с десяток собак. Я нащупал в кармане артефакт Лисы и вытащил. Собаки зарычали, но не нападать не стали. Лишь ходили по кругу диаметром метров десяти, но не заходили.

Мы осмотрели лежащих на земле десантников. Двоих успели загрызть мутанты, еще один неудачно упал в «Жарку», четвертый сломал себе ноги и позвоночник, приземляясь на разрушенную кирпичную стену высотой в метр. Зато последний пришел в себя, он был целым.

Натовец закашлялся, и я в миг оказался возле него, сел рядом и приподнял за лямки жилета.

— Where am i? — прохрипел он.

— Welcome to hell, bastard! — рявкнул я.

— Where is my friend’s? — поинтересовался натовец, оглядываясь. Кажется, он еще не полностью пришел в себя и не осознавал, с кем говорил.

— You friends in ravine eating horse! — ответил я. Сзади раздался смешок — Серега понял, что я ему сказал. А вот американец совсем не понял, что я имею ввиду — явно, такого выражения у них не было.

— What? — слабо спросил он, приподняв голову.

— Дай-ка, я с ним поговорю, — сказал брат и слегка оттолкнул меня от натовца. Я отошел, предоставляя брату говорить самому. — Hi, fucking asshole! Speak, who send you here?

— Ours command… — прохрипел натовец.

— Why?!

— I don’t know! — выпалил натовец. — This command…

— Concord, faggot, you live, — сказал Серый и отошел. — Говорит, что их командование послало сюда. Для чего только?

— Серый, кто-то не хочет, чтобы мы зашли в лабораторию. За мной уже охотились монолитовцы и наемники ради одного только компа с вашей просьбой о помощи. И постоянно какая-нибудь хрень происходит.

— Ну это у тебя с детства, — ухмыльнулся Грэй. — Ладно, идем, нам еще дверь в лабораторию открывать. Беркут, динамит у тебя еще есть?

— Есть, не беспокойся. Нужно связаться с Ворониным.

— У тебя есть рация? А то ПДА здесь не берет. — Беркут помотал головой. — Тогда обыщем десантников.

Мы обыскали трупы солдат, забрали все оружие и боеприпасы, взяли аптечки и еду. У одного нашлась портативная радиостанция, Беркут собрался связаться с «Долгом», но Серый сказал, что сначала нужно дойти до «Олимпа». Долговец кивнул, и мы пошли в сторону сельской администрации. Собаки все так же ходили рядом, словно конвой, но не нападали. Я вспомнил нечто похожее на Янтаре — когда множество мутантов боялось нападать на нас. И вспомнил зеленую лепешку на плече Карташа. Глянул на зеленый шарик в своей руке, слегка расплющил его. Это такая же штука. Но откуда у Карташа тогда взялся этот артефакт?

Единственное, что мне показалось странным — это то, что исчезло тело Старшины. Но «Трамплин», зависший в воздухе в том месте, где я последний раз видел Старшину, все объяснил.

Мы зашли в здания сельсовета, врубил свет. Несколько ламп осветили помещение. Когда-то здесь действительно было уютно, но сейчас вся мебель покоилась под слоем пыли, в углах висела паутина. На барной стойке нагло расселась огромная крыса.

— И это самый популярный бар на Севере? — недоверчиво спросил Карташ. Его слегка пошатывало от перевозбуждения, к тому же он был слегка не в себе после того, после смерти Старшины.

— Это был лучший бар на Севере, — поправил Серый.

— Он был лучшим, потому что был единственным, так?

— Так.

— Куда нам дальше?

— В подвал.

Мы спустились в сырой темный подвал «Олимпа». Он был заставлен полками с какими-то контейнерами, видимо, для артефактов, ящиками с оружием. За два с половиной месяца никто здесь ничего не тронул, даже странно. Хотя, судя по тому, что я слышал об этом месте, ничего удивительного. Перед нами стояла тяжелая стальная дверь с магнитным замком. Возле нее на стене была панель с кнопками — для кода.

— Вот она, чертова дверь. Мы открыли ее с помощью декодера, но потом она захлопнулась и напрочь отказалась работать.

— Взрывать будем? — спросил Беркут.

— Сначала свяжись со своими, — ответил Серега. — Поднимемся наверх, отсюда не возьмет.

Долговец кивнул и достал рацию, и мы снова поднялись наверх. Я, Карташ и Серый встали у окон, наблюдая за улицей. На запястье завибрировал ПДА, я посмотрел что там. «К вам идут монолитовцы, приготовьтесь». От кого пришло сообщение, непонятно. Я предупредил всех, упер приклад новенькой «М4» к плечу и глянул на брата. Тот приготовил к бою «винторез», Карташ передернул затвор «эмки». Беркут все-таки связался со своими.

— Якут, это Беркут, прием! Мы дошли до «Олимпа», нужна помощь! Присылайте вертолет!

— Беркут? Ты живой что ли?!

— Если вы срочно не пришлете вертолет, то ненадолго!

— Тебя понял, Беркут, жди.

Долговец убрал рацию и взял в руки винтовку. Посмотрел на нас, кивнул.

— Карташ, ты должен заложить взрывчатку! — сказал Серый. — Мы будем здесь, а ты иди и подожги вот это все, и быстро сюда, понял?! Давай!

Карташ кивнул и рванул в подвал, держа в руках связку с динамитом. Должно хватить, чтобы разнести эту дверь. Через несколько секунд Серый сказал:

— Вон они!

Он же и выстрелил первым. Я выглянул из окна. Два десятка монолитовцев в черных комбинезонах направлялись к нам. Видимо, они не знали о том, что мы предупреждены. Первый сектант рухнул как подкошенный, остальные тут же разбежались в стороны. Мы попрятались за стены, длинные очереди тут же проделали дыры в штукатурке позади нас. Беркут выхватил одну гранату, выдернул чеку и швырнул. Ребристая «Ф-1» пролетела к одному монолитовцу, тот с криком прыгнул на землю, но это бесполезно — осколки «эфки» поражают все в радиусе до трехсот метров.

К нам присоединился Карташ. Я перебежал к другому окну, выходящему в переулок, и тут же присел, завидев сектанта. Пули пронеслись надо мной, на меня посыпалась штукатурка из стены за спиной. Я вскочил и оказался возле окна, выпустив короткую очередь в монолитовца. Но тот, похоже, не торопился умирать, даже получив три пули в торс. Я снова выстрелил, на этот раз очередь разнесла ему голову, и сектант рухнул на землю; его палец еще вдавливал спусковой крючок, я спрятался за стену. Глянул на друзей — те отстреливались, тоже перебегая от окна к окну.

И тут грохнул взрыв, облако дыма и пыли вылетели из подвала и заволокли весь первый этаж. Потом проследовала череда мелких взрывов — видимо, рванули боеприпасы в подвале. В ушах стоял гул после мощного взрыва, легкие забило едким дымом; я выпрыгнул в окно, прижался к стене соседнего дома. Голова почти не соображала, хотелось бросить оружие и сидеть тут…

— Что это было?! — кричал один монолитовец, не понимая, что происходит.

Он прошел через переулок, глядя на дом, в котором стояла стена дыма, и чуть не споткнулся об меня. Я с трудом поднял винтовку и пристрелил его, сектант свалился рядом. Я поднялся, опираясь об автомат. Понемногу дым начал рассеиваться, и я зашел в дом.

— Серый! — крикнул я, сам не слыша своего голоса. Пришлось щуриться, я почти ничего не видел. — Саня! Беркут!

Послышался кашель слева от меня. Я пошел на звук и нашел сидящего за перевернутым металлическим столом Карташа. Тот сидел, прижав ладони к ушам, на щеках была запекшаяся кровь. Вот плохо, если перепонки лопнули… Я поднял его и крикнул:

— Слышишь меня?!

Саня крикнул в ответ:

— Слышу!

Раз кричит — значит сам себя плохо слышит. Ничего, слух придет в норму. Мы принялись искать Беркута и Серого. Брат показался сам, шатаясь, он выбрался из-за барной стойки. Потом в здание вошел Беркут — он, как и я, вылез на улицу. Все живы…

Глава 8 — «Олимп»: Level 1

[Ведьмак]

Серый подошел ко мне, оглядел. Он сам слегка шатался, был бледен, но в глазах читался гнев и готовность стрелять во все, что движется.

— Что, монолитовцы уже закончились?! — с задором крикнул он. Я кивнул. Беркут оперся о стену, все взгляды устремились к нему. По комбинезону текла кровь, плечо и бок были прострелены в нескольких местах. Еще и шлем треснул — видимо, пуля попала, но пробить шлем не смогла.

— Скорее вниз! — скомандовал брат и пошел к лестнице.

Мы не дыша, вслепую пошли вниз, ничего не видя сквозь столб дыма. Я почувствовал, как что-то повалилось на меня сзади — это был Карташ. Я повернулся, подхватил его и потащил вниз, не зная что случилось. Через секунду все стало понятно, когда что-то чиркнуло о стену рядом — пуля.

Кто-то еще преследовал нас и пристрелил Карташа. Беркут помог мне дотащить Саню через покореженный дверной проем — здесь стояла дверь. Сама она лежала дальше, с небольшим углублением в центре — след от ударной волны.

Серега привалился плечом к металлическому косяку и вслепую стрелял назад. Из дыма выбежал первый монолитовец, и он первым получил порцию свинца в грудь. Следующий налетел на первого, и они оба рухнули, когда Серега выстрелил в него.

Мы с Беркутом оттащили Карташа к стене и усадили. Пуля прошла насквозь, пробив легкие.

— Карташ, не теряй сознание! — крикнул я, доставая аптечку. Беркут зажимал рану с обеих сторон, а я не знал, как помочь Карташу. Но через несколько секунд помогать уже было не нужно. Саня уронил голову, взгляд его помутнел.

— Черт! — рявкнул я, ударив со всей силы кулаком по стене. Только разбил кулак о какой-то камень в стене.

Беркут вколол себе стимулятор и обезболивающее из аптечки, его лицо налилось румянцем. Я подхватил винтовку и побежал на помощь Грэю, который в одиночку отстреливался от монолитовцев. Те стреляли в ответ, бой шел полностью вслепую. Ко мне подлетел Беркут, выхватив гранату.

«Эфка» взорвалась в подвале, не оставив ни единого шанса находившимся там монолитовцам, и стрельба прекратилась. Один сектант вылетел в коридор и покатился по земле.

— Почему здесь земля? — спросил Беркут, сильно хромая.

— Здесь были природные пещеры, — ответил Серега. — Видимо. А дальше все как обычно: заштукатуренные стены, плитка на полу, беленый потолок…

Коридор вел вниз, там, в конце виднелась еще одна дверь, раскрытая нараспашку. Мы поспешили вперед, боясь, что нас будут преследовать еще монолитовцы.

— Закроем эту дверь, — сказал Серега.

— А мы потом выберемся отсюда? Вы уже однажды застряли здесь.

— Я думаю, вряд ли мы продержимся под натиском черных, — ответил Серый, — взявшись за ручку двери. — Помогите!

Мы втроем начали закрывать тяжелую дверь. Дверь заскрипела, не желая закрываться, мы навалились сильнее и захлопнули ее. Громкий стук эхом разнесся по лаборатории. Серега двумя руками взялся за ручку и несколько раз повернул.

— Ну все. Идем.

Мы пошли вперед по длинному коридору, освещенному лампами на потолке. Некоторые мигали и трещали, было жутко. Мы проходили мимо дверей, за которыми стояли кровати и тумбочки. Даже трудно было поверить, что лаборатория пустовала, казалось, сейчас откроются некоторые двери, и будут выходить заспавшиеся ученые. Но этого не происходило.

— Первый этаж — жилые помещения. Здесь есть кухня, спальные комнаты и медотдел. Беркут, тебе нужно полечиться, прежде чем вскроем дверь на второй уровень.

— Согласен, — кивнул долговец.

Мы быстро дошли до больничного отсека, путь до которого был не близок через бесконечные коридоры. Беркут скинул комбинезон и черную футболку, обнажив окровавленный торс. Он поморщился, когда Серый обработал раны и каким-то инструментом, похожим на кусачки, принялся доставать пули.

— Зачем здесь столько комнат? — морщась, спросил Беркут. — Сколько народу тут работало?

— Человек двести, наверно. Комнаты одиночные. Мы тут и жили месяц.

— Как ты выбрался? — поинтересовался я.

— По старым коммуникационным туннелям. Они ведут в Припять и еще хрен знает куда, я видел ответвление, скорее всего, на ЧАЭС.

— Почему остальные не пошли?

— Потому что там было полно мутантов, а одному проскочить легче. — Серега закрыл раны лейкопластырем. — И только у меня был артефакт, как у тебя, отпугивающий мутантов. Но кое-кто ударил по поясу с «бомбочкой» и уничтожил все, что было.

Серый туго перебинтовал торс долговца. Потом обработал и туго затянул раненую руку долговца. Беркут кивнул, натянул футболку, но порванный в нескольких местах комбинезон надевать не стал, лишь взяв разгрузочный жилет. От треснувшего шлема тоже отказался.

— Еще у кого-нибудь раны есть? — спросил Серый.

— Только душевные, — бросил я. — Карташ и Старшина мертвы.

— Мне жаль. Они же вообще не имели к этому отношения.

— Да. Ладно, не будем заморачиваться — идем.

А неужели ты думал, что все выживут?

«Я знаю, что без жертв не обойтись».

Наконец-то ты стал думать головой, а не бросаться в атаку от эмоций. Вспомни, как ты действовал в Африке — если бы не твой гребаный альтруизм, можно было бы избежать многих вещей!

«Я действовал, как посчитал нужным, и не тебе судить меня».

О, именно мне, ведь я — это ты!

«В последнее время я начинаю сомневаться в этом».

Это и есть твоя главная проблема — ты вечно сомневаешься!

Серега закинул на плечи рюкзак, взял «винторез» и произнес:

— Пошли.

Мы кивнули и поднялись. Беркут немного постоял, сверяясь с ощущениями — все-таки четыре пули — это не шутки. Он вколол себе еще один стимулятор и подтвердил, что может идти.

Мы вышли из больничного отсека, и Серега повел нас дальше, к дверям на второй уровень. Впереди, в конце коридора виднелась еще одна стальная дверь, на которой был кодовый замок. Именно его группа Сереги не смогла открыть декодером. Надеюсь, мы сможем открыть, только у нас другой метод.

Где-то вдалеке, со стороны, откуда мы пришли, грохнул взрыв, и его эхо пронеслось по пустынным коридорам. Монолитовцы взорвали дверь, которую мы закрыли!

— Леха, Беркут, отойдите подальше отсюда и держите под наблюдением коридор, я пока заложу взрывчатку. Когда приду — вместе закроемся в одном из отсеков, чтобы нас волной не пришибло.

Мы кивнули и побежали к перекрестку двух коридоров. Если я правильно помню, мы пришли слева, значит и монолитовцы должны появиться оттуда. Мы с Беркутом встали по обе стороны от прохода и ждали. Шагов слышно не было, сектанты действовали аккуратно. Никого не было. Через полминуты к нам подскочил Серый, махнул рукой, указывая вперед, и побежал первым. Мы кивнули и побежали следом.

— Я немного укоротил фитили, — сказал Серый, влетев в одну из комнат. Он ударил кулаком по панели у двери — и металлическая дверь выехала из стены, закрыв проход. У каждого отсека была такая дверь, отъезжавшая в сторону. — Должно бабахнуть через ми…

Мощный взрыв эхом пронесся по комплексу, заставив нас вздрогнуть. Мы посмотрели на Серегу.

— Через минуту, говоришь? — зло сказал я.

— Не рассчитал…

— Да ты нас убить мог, мать твою! — выкрикнул я. — Если бы мы немного задержались, а ты еще немного укоротил фитили…

— Молчать! — поднял руку вверх брат. — Со своими ровесниками будешь так говорить, — добавил он. — Идемте!

Он открыл дверь и вышел, положив левую руку на цевьё винтовки. Я пошел следом, держа «эмку» у бедра. Мы дошли до перекрестка, Серега выглянул, махнул рукой и пошел вперед. Мы быстро перешли перекресток, но когда его миновал Беркут, послышались тихие хлопки — как стрельба с глушителями. Беркут рефлекторно пригнулся и припал плечом к стене, мы обернулись, но Серега приказал:

— Вперед!

Мы побежали по задымленному коридору, стараясь не дышать. О стены зачиркали пули — монолитовцы стреляли по нам вслепую. Серега первым влетел в покореженный взрывом проход, прыжком преодолел маленькую лестницу вниз и пробежал по двери, лежавшей на полу в двух метрах от проема.

Беркут, выхватывая гранату, рявкнул: «Ложись!», но мы поняли его без слов и прыгнули на холодный бетонный пол. Долговец швырнул гранату назад, где, предположительно находились сектанты — и, судя по матному вскрику оттуда, не ошибся.

Взрыв лишил жизни двух монолитовцев и тяжело ранил троих, одного из вынеся без ноги в наш коридор. Серый добил сектанта выстрелом в голову. Я глянул вперед — короткий коридор, в конце которого был дверной проем, на этот раз без двери. Я глянул на погнутую дверь, лежавшую на полу. На ней красовалась надпись желтой краской: «Level 2».

Глава 9 — «Олимп»: Level 2

[Грэй]

Грохот выстрела подействовал на меня отрезвляюще. Я убрал пистолет в кобуру и взял «винторез» двумя руками. Дальше еще один коридор, за дверным проемом — еще один, перпендикулярный тому, в котором находились мы. И откуда только слова такие знаю? Со школы еще, хотя не очень любил геометрию.

— Пошли, — сказал я в который раз и первым направился по коридору. Он был так же освещен…

В сознании что-то щелкнуло, и я остановился. Чувство опасности настойчиво нашептывало мне, чтобы я никуда не шел. Так-так… вид вот этих двух плит на потолке в конце коридора мне не нравится. Леха еще прошел вперед, и я схватил его за плечо. Он резко остановился и оглянулся, но я смотрел поверх его плеча. Обе плиты тут же опустились где-то на полметра от потолка, и над ними оказались две турели.

Я одновременно толкнул Беркута и Леху на пол, а сам отшатнулся назад; мелкие пули застучали о бетонный пол. Я инстинктивно рухнул на спину, и пули пролетали надо мной, рикошетя от пола. Я развернулся поперек коридора и покатился назад, боясь подниматься, слава богу турели не были запрограммированы рассчитывать траекторию движения цели и не попадали по мне.

Грохот стрельбы не прекратился, но чирканье слышалось уже вдалеке, и я осмелился глянуть вперед — Леха подскочили к правому пулемету и схватился за него, заставив замолкнуть. Турель явно не рассчитывала на такой прием и поворачивалась из стороны в сторону, не видя цели и все еще паля. Леха уперся ногой в стену и с силой развернул пулемет в сторону другого. Второй пулемет стрелял по Беркуту, который прыгал из стороны в сторону, но тут же был выведен из строя десятком пуль соседа. Брат оттолкнулся от стены, вырвав хрупкую турель вместе с проводами, и рухнул на пол.

Я поднялся на ноги, отряхнулся и подошел к ним, по дороге подняв штурмовую винтовку, брошенную братом.

— Ты где это научился? — спросил я. Леха подумал и ответил:

— Здесь. Только что.

— Молодец. Беркут, ты цел?

Долговец кивнул — ему тоже пришлось попрыгать, пока пулемет пытался попасть по нему.

— Откуда здесь такая хрень? — ошарашено спросил он.

— Не знаю, — ответил я; Леха бросил на пол бесполезный пулемет и взял в руки свое оружие. — Ну идем.

Мы вышли в следующий коридор — он был небольшим и в обоих его концах виднелись двери. Мы пошли вправо, дошли до конца и открыли дверь. Впереди была лишь тьма.

— Фонари есть у кого? — поинтересовался я, достав фонарик с пояса. Мы с Беркутом включили тактические фонари под стволами «М4». — А, ну да.

Мы медленно пошли вперед, опасаясь новых сюрпризов от комплекса. Тонике лучи фонарей выхватывали из темноты только какие-то ящики и огромные контейнеры. Я посветил вверх — потолок был высоким, как в спортзале. Значит, мы находимся под холмом близ Красного, потому что я не заметил, что мы опускались слишком глубоко.

Я посветил на один контейнер красного цвета. Он был большой, вроде тех, которые стоят в портах, дожидаясь отправки куда-нибудь за океан. На ребристой поверхности было написано: «Anomaly’s products. Dangerous. Don’t touch!». Черт, да здесь держат артефакты!

Я посмотрел на замок на дверке контейнера, повесил «винторез» на плечо, взял пистолет.

— Эй, ты чего?! — беспокойно спросил Леха. — Мало ли что тут! Лучше так вскрыть.

— Ага, чем? — поинтересовался я.

Леха пожал плечами и огляделся, водя лучом фонаря из стороны в сторону. Наконец он отошел и вернулся с монтировкой в руке.

— Вот этим попробуй. — Он бросил мне инструмент. Я поймал одной рукой и бросил обратно.

— Сам пробуй, Гордон Фримен, — усмехнулся я. — Ты чего без очков, кстати?

— Потерял, — буркнул брат, положив винтовку на пол, и треснул монтировкой по замку. Хрупкий замок отлетел, и дверь со скрипом открылась. Я посветил внутрь, отодвинув плечом брата. Пусто.

— В чем прикол? — нахмурился я, осветив углы контейнера. — Пусто, — объявил я. — Попробуем еще?

Мы вскрыли еще несколько контейнеров, и в двух нашлись артефакты. «Батарейка» и «медуза». Еще Леха нашел маленький поясной контейнер с шестью ячейками. Он же и взял себе артефакты, прицепив контейнер на пояс.

— Тут у них хранилище, — произнес я. — Не зря хотели сюда попасть, здесь сотни ящиков и контейнеров, кто знает, сколько тут еще артефактов?

— Идем дальше, — произнес Беркут. — Нужно попасть в кабинет главного или найти какую-либо информацию об этом месте.

— Твоя правда, — согласился я. — Ну идем.

Впереди появилось какое-то свечение, вроде электрического разряда. Потом появился шар, ну прям как в «Терминаторе». Не хватало еще только робота из будущего…

Робота из будущего не было — зато был отряд «Монолита». После того как шар взорвался, произошла вспышка, на миг осветив десяток сектантов, затем вновь наступила темнота. Мы сели за ящики, Беркут яростно зашептал:

— Откуда они здесь?!

— Я слышал, у монолитовцев есть какая-то хрень, которая телепортирует их, — ответил я. — Но сам ни разу не видел…

Над нами появилось несколько световых лучей — значит, монолитовцы видели в темноте так же, как и мы, вернее, ничего не видели. Радовало то, что у них тоже были обычные фонари, а не приборы ночного видения.

Беркут достал последнюю гранату, глянул на нас. На его лице мелькнула усмешка, но в глазах оставался холод — и он швырнул гранату, выдернув чеку. Бабахнуло, осколки разлетелись во все стороны, послышались крики боли и стоны. Мы одновременно поднялись и, слепя монолитовцев лучами фонарей, открыли огонь. Сектанты отреагировали быстро, попрятавшись за ящики.

Беркут отлетел назад, ударившись о контейнер, я посветил на него фонарем — ему повезло, пуля попала в плечо. Пока я затягивал ему рану, из которой хлестала кровь, Леха куда-то исчез, отключив фонарь. Монолитовцы прекратили огонь, и лучи света шарили в темноте, выискивая цели. Где-то послышалась возня, загрохотали выстрелы. Я выглянул из-за ящика, благодаря вспышкам выстрелов и лучу фонарей разглядел брата, стоявшего за спиной одного монолитовца, прикрываясь им, как щитом. С десяток пуль уже прервали жизнь сектанта, и Леха кинулся вперед. Где он так научился?

На долю секунды опередив следующего, брат правой рукой отвел ствол автомата в сторону и ребром ладони ударил по кадыку сектанта, затем уволок его куда-то влево и исчез из поля зрения. Монолитовцы стреляли ему вслед, но пули загрохотали о металл контейнера.

Я приставил винтовку Беркута с работающим фонарем к ящику, ему вручив свой «винторез» и сам отбежал в сторону под покровом темноты. Достал нож-игольник, купленный у мистера Коула и решил, что пора испытать его. Я взобрался на какой-то ящик, перепрыгнул на следующий, обходя монолитовцев. Те шли вперед, в сторону ящика, где впервые нас увидели — оттуда светил мой фонарь в потолок. Сектанты осматривали помещение, на ходу светя в стороны, один луч вырвал из темноты чью-то ногу в камуфляже, и сектанты открыли огонь. Я резко побежал вперед, взяв нож в левую руку обратным хватом. Вонзил клинок в шею одного сектанта, вытащил, перехватил нож по-другому и несколько раз нажал на кнопку на рукояти.

Один сектант задергался, палец вдавил спусковой крючок, и он выпустил остатки магазина в товарища, шедшего впереди, затем рухнул сам, извиваясь как змея. Потом затих и замер. Монолитовцы тут же обернулись, лучи фонарей наткнулись на монолитовца, которого я держал рукой за шею. Я упер ногу в спину сектанта и толкнул вперед, а сам побежал к ближайшему контейнеру.

Загрохотали выстрелы, пули засвистели позади, а я прыгнул к контейнеру, положив нож в ножны и выхватив обе «беретты». Монолитовцев было пятеро, видимо, вначале я ошибся, навскидку посчитав их. Двоих убила граната Беркута, потом мы скосили двоих, затем еще одного убил Леха и уволок второго. Затем я зарезал одного, парализовал второго, и тот пристрелил третьего.

Сейчас прогремели пять очередей, к ним присоединилась еще одна, потом две затихли — видимо, Беркут снял одного. Я привалился спиной к ящику, готовясь выглянуть, как в метре от меня промелькнул еще один луч фонаря. Я высунулся, стреляя с одной руки. Промазал, и сектант скрылся за контейнером.

Где-то рядом послышался глухой удар и хруст ломающихся конечностей, затем стук падающего тела, спустя секунду короткая очередь. Еще один удар, об пол звякнуло падающее оружие, и снова серия глухих ударов.

Где-то в другом конце зала началась перестрелка, я выглянул на звук. Увидел спины двух монолитовцев, палящих по Беркуту, который отсиживался в укрытии. С такого расстояния из пистолетов я по нему не попаду, нужно было подойти поближе.

Я тихо, почти бесшумно побежал к ним, надеясь, что сквозь грохот выстрелов монолитовцы меня не услышат. Я прошел мимо одного контейнера, вытянув слегка согнутые руки с пистолетами и не забыв заглянуть за него, и тут же чья-то рука ударила под мои предплечья, уведя руки вверх. Я машинально нажал на спуск, но тут голос брата произнес:

— А, это ты! Тише!

Монолитовцы впереди обернулись, и брат уволок меня за контейнер, спустя мгновение пустоту прорезали пули винтовок монолитовцев. Беркут среагировал мгновенно и застрелил обоих сектантов, как только они повернулись к нам. Мы вернулись к долговцу. Беркут прислонился спиной к деревянному ящику и тяжело дышал. Бинты на плече побагровели от крови, Леха принялся менять ему повязку.

Со стороны входа послышались еще шаги. Леха наскоро перебинтовал руку Беркута и глянул туда.

— Быстрее! — шепнул я, схватив свой «винторез». Посмотрел туда, откуда слышались шаги. Еще монолитовцы… — Валим отсюда!

Мы тихо побежали вперед, стараясь держаться за контейнерами. Добежали до противоположной стены склада, принялись искать дверь.

— Вон туда! — махнул рукой Леха и побежал туда. Я оглянулся и юркнул за один ящик, толкнув Беркута вперед. Надо мной промелькнул тонкий луч тактического фонаря и исчез. Я «гусиным шагом» добрался до друзей. Леха нажал на кнопку панели возле двери. Дверь отъехала в сторону, и мы выбежали из склада. Перед дверью я задержался, навел ствол на панель и выстрелил. Раздался хлопок, что-то там внутри взорвалось, и я выбежал следом за друзьями.

Брат снова нажал на кнопку с обратной стороны и закрыл дверь.

— Ты что там сделал? — поинтересовался он, глянув на меня.

— Немного усложнил им жизнь, — ответил я, оглядывая следующее помещение.

Снова коридор, мы стояли в самом конце его. В другом конце виднелась дверь, видимо, ведшая обратно на склад, в середине коридора была еще одна дверь. Мы побежали к ней, потом я приказал им оставаться на месте, а сам подскочил к двери в конце коридора. Открыл ее, выглянул. Так и есть, это была дверь на склад. Я прострелил панель этой двери и вернулся в коридор, закрыв ее.

Леха и Беркут открыли следующую и дожидались меня. Мы вошли в следующее помещение.

Снова коридор… казалось, что комплекс состоит из одних коридоров. Впереди массивная дверь с табличкой «Level 3», рядом панель с горящим красным светодиодом и углублением в середине — видимо для карты доступа. По бокам двери, на одной табличка «Начальник отдела. Ливанов А.В.», на другой — «Хранилище».

Леха открыл дверь в хранилище, а мы с Беркутом решили заглянуть в комнату начальника. Там царил хаос, видимо кто-то в спешке собирался и хотел покинуть помещение. Навсегда. И видимо, этот кто-то не успел — на полу были разбросаны вещи, раскрытый чемодан лежал в углу и из него вывалилось почти все, что в нем было. В общем, ничего необычного, всего лишь одежда да принадлежности для бритья.

Еще в комнате был компьютерный стол, шкаф, да односпальная кровать. Я подошел к столу, осмотрел лежащий на его поверхности мусор. Осколки оптических дисков, поломанные флешки. Я заглянул под стол, где стоял системный блок. Крышка была снята, внутренности переломаны. Но, кажется, неизвестный вандал плохо разбирался в компьютерах: винчестер был абсолютно цел, а значит, и информация.

Я отсоединил винт, и вдруг откуда-то из глубины легких вырвался кашель, и я согнулся пополам. Винчестер вылетел из рук, я упал на колени; глотку и легкие разрывало от противного кашля. Беркут озадаченно смотрел на меня, не зная, чем помочь. Когда приступ прошел, он почти шепотом спросил:

— Что с тобой?

— Лехе не говори, — прохрипел я, вытирая кровь с губ и подбородка. Поднялся, взял информационный орган компьютера и положил его в кармашек рюкзака. Потом мы обшарили комнату на предмет чего-нибудь, чтобы могло подсказать, что здесь случилось.

Беркут обнаружил в чемодане маленькую записную книжку. Открыл, пролистал несколько страниц.

— Дневник, — заключил он, листая. Открыл страницу с последними записями, прокашлялся и зачитал: «Черт побери! Пятьдесят человек этой ночью просто испарились. Я подозреваю, что во всем виновата машина…». Что еще за машина? — пробормотал Беркут, глянув на меня. Я пожал плечами. — «Сегодня исчезли еще несколько человек. Дверь комплекса закрылась! Потом закрылись двери, отделяющие уровни! Мы тут умрем с голода… Несколько рабочих и я. Говорил же я им, что не нужно этого делать, человечеству еще рано управлять временем… А они не слушали, им нужна власть… Услышав стук в дверь, я в спешке уничтожил всю информацию о машине, что у меня была. Лучше пусть исчезнет. Кажется, это бунт! Голодные рабочие не хотят умирать, я тоже. Но что я могу сделать?! Если кто-то читает эти записи, прошу: уничтожьте машину! Идите на третий уровень, а там… не ошибетесь. Одного заряда ЭМВ хватит, чтобы разнести ее. Я надеюсь… А сейчас… чувствую, легкое колебание в костях…» — Беркут прищурился. — Здесь дальше совсем непонятно, видимо, пальцы у него совсем сильно дрожали.

Я взял у него книжку и посмотрел. Действительно, буквы скакали из клетки в клетку, а затем слова оборвались. Я убрал книжку во внутренний карман плаща, вдруг пригодится.

— Пойдем, больше тут нечего делать, — решил я.

— И что же дальше?

— Ждать подкрепления, — ответил я. — Я не хочу лезть к той штуке, о которой написал этот Ливанов…

Ливанов, — мысленно повторил я. Где-то я слышал эту фамилию… Но где?

Слабый взрыв оторвал меня от раздумий. Я глянул на Беркута, тот приготовил к бою винтовку и выглянул из комнаты. А я кинул последний взгляд на комнату и заметил на вешалке на стене белый халат. Подошел, прочитал на пластиковом бэйждике: «Начальник НИК-17 Ливанов А.В.». Сунул руку в карман и выудил красную пластиковую карточку. Не от той ли двери карточка?

Беркут открыл стрельбу, я увидел брата в дверной проеме хранилища. Тот ухмыльнулся и подкинул на ладони гранату, затем швырнул в сторону, откуда мы пришли. Грохнул взрыв, спустя секунду стрельба возобновилась. Леха высунулся и выпустил длинную очередь из новенького «Абакана» по противнику. Беркут тоже отстреливался, затем о пол между комнатой и хранилищем что-то стукнуло, и Беркут сел за стену, я спрятался с другой стороны от двери, Леха тоже исчез из проема. Граната взорвалась, в комнату ворвались стальные ромбовидные осколки. Они стали рикошетить от стен, и нам с Беркутом чисто повезло, что мы оказались живы и даже не ранены.

Через пару минут перестрелка была закончена, благодаря Лехе, который закидал противника гранатами из хранилища. Да там что, оружейная, получается? Когда с монолитовцами, а это были они, было покончено, мы с Беркутом присоединились к Лехе в хранилище. Тот осматривал стеллажи с оружием, стоявшие в центре комнаты. У стен стояли ящики с боеприпасами, а прямо напротив двери стоял еще один металлический ящик на постаменте. Я подошел к серому ящику, осмотрел. Электрический замок с красным горящим светодиодом и вытянутым плоским отверстием, вроде того, что на двери на третий уровень.

Я достал карточку, сунул в отверстие и провел, дожидаясь результата. Замок пикнул, потом щелкнул, и крышка поднялась.

Внутри была футуристического вида снайперская винтовка длиной чуть меньше метра. Я взял ее в руки. Стальная, цевьё и рукоять покрыты ударопрочной пластмассой. В ящике лежали две громоздкие батареи с магазин, видимо, ими заряжается винтовка. Я упер приклад в плечо, положив ладонь на цевьё. Держать пушку было удобно, знать бы еще, как ею пользоваться. Мало знать, как стрелять, нужно еще знать, какая у оружия скорострельность, чем она стреляет, и как за ней надо ухаживать. Я заглянул в прицел, в центре перекрестия стояла красная точка.

— Ну-ка дай я посмотрю! — попросил брат и выхватил винтовку у меня из рук.

— Осторожнее! — ответил я и снова заглянул в ящик. Еще там лежала книжка, на обложке было написано: «Инструкции по эксплуатации ЭМВ-5». — Тут инструкция есть.

— Читай, — бросил брат, осторожно крутя в руках винтовку.

— «Электромагнитная винтовка модель пятая», — начал я. — «Высокоточное оружие, предназначенное для выведения из строя электротехники, боевой техники и пехоты в зависимости от вида боеприпасов». Устройство как у большинства оружия, только, как видишь, нету отверстия для откидывания гильзы… а гильз тут и не должно быть, вот батареи. Работает на энергии артефакта «вспышка». Так, «Батарея ЭМИ-1, выводит из строя электрические приборы»… лучше не буду дальше читать, ненавижу физику. А вот эти «гаусс-патроны» для уничтожения пехоты. Прицельная дальность — почти два километра, не слабо, да? Десятикратный прицел, кстати, регулируемый.

— Отдайте пушку мне, — сказал Беркут. — Нужно показать ее нашим инженерам.

— Ага, щас, — буркнул Леха. — Мы ее нашли, мы и пользуемся.

— Ты даже не знаешь, что это такое!

— ЭМВ-5, — ответил брат. — Высокоточное оружие, предназначенное для выведения из строя электротехники, боевой техники и пехоты в зависимости от вида боеприпасов, — слово в слово повторил Леха. А я-то думал, что он меня даже не слушал, пока возился с пушкой! А он слушал, да еще и повторил в точности… Недооценил я брата.

Беркут замолчал, наступила тишина. Леха открыл маленькую крышку на прикладе, внутри приклада была маленькая черная отвертка, предназначенная для разборки «гауссовки», маленький пузырек с маслом, чтобы смазывать детали, и еще какие-то инструменты. Шомпола для винтовки не было, видимо, при отсутствии пороха, ствол не загрязнялся, хотя нужно было хоть что-то для чистки.

— Дай-ка батарею, — попросил брат, и я протянул ему обе батареи. Но вставлять аккумулятор в окно ствольной коробки не стал, убрав их в кармашки на поясе. Винтовку он повесил на плечо, а в руки взял «Абакан».

— И что дальше? — спросил Беркут.

— Стоит пойти к этой машине, — все же решил я. — Пора узнать что там.

В подсознании выстраивалась картина происходящего, но слишком нечеткая, чтобы полностью рассмотреть ее. Особенно крепко в сознании засели три обстоятельства: неизвестная машина, управление временем и этот Ливанов. И… та самая ли это машина, которая отправила меня на пять лет назад? Я посмотрел на ПДА, в календарь.

Так, я пришел в Зону в августе этого года. То есть, тот я, кто ушел из дома в этом году. Он ушел в Зону два с половиной месяца назад, спустя месяц он отправился в прошлое, активировав машину времени. Я застыл: именно в то время, в конце сентября, начали пропадать сталкеры, сидящие тут. Пятьдесят человек, пятьдесят дней, и никого не осталось… А я сидел на первом уровне, когда я (он) переместился. Черт, черт! Как же все запутанно! Но именно так все и происходит, и никаких изменений во времени нет, то есть, брат Лехи, принадлежащий этому потоку времени, отправился в прошлое. И вдруг я почувствовал себя чужим, для него, для Зоны, для всего остального мира. Ведь я из другого времени…

Я посмотрел на Леху. Получалось, что пришел он не за мной, а за тем братом, что отправился в прошлое полтора месяца назад. И снова я почувствовал себя чужаком.

На душе стало гадко, и даже глаза защипало. Так, Миронов! Ты бывший милиционер, отставить хныканье! Это твой брат, а это теперь твое время, ибо Сергей Юрьевич Миронов из этого потока времени, двадцати четырех лет от роду, отправился на пять лет назад, а ты, двадцатидевятилетний Грэй, проживший в Зоне пять лет, стал единственным братом Алексея этого потока. И все, запомни, он твой брат, и ты по-прежнему будешь заботиться о нем, как о себе.

В сердце кольнуло. А ведь не получится долго заботиться. Потому что ты умираешь, — сказал ехидный внутренний голос.

В каком веке мы живем?! — ответил я. За деньги можно сделать операцию, а с моими талантами в Зоне можно легко раздобыть денег.

Но ведь брат пришел, чтобы забрать тебя из Зоны…

— Серега, ты идешь?

— Иду, — ответил я. Меня прошиб легкий пот, когда я услышал в себе ехидные слова разума. — Иду…

Той же карточкой я открыл дверь на третий уровень. И когда мы вошли, меня заколотило.

Глава 10 — «Олимп»: Level 3

[Грэй]

Ярко освещенная белая комната. Огромное количество компьютеров и прочей электроники. Километры кабелей. Двухметровый цилиндр — полтора месяца назад из него исчез для этого мира Сергей Миронов.

Ливанов — бывший ученый «О-сознания», руководивший проектом управления временем. «Весь персонал исчез…» Сталкеры тоже пропадали без следа. Я вспомнил чувство прыжка во времени — давление поднимается, все тело колотит. И разум где-то далеко, будто не успевает за телом…

Мы прошли дальше, к центру комнаты. Те контейнеры, в которых находятся артефакты, дающие энергию для машины. Беркут подошел к ним, я встал около контейнеров, Леха встал напротив входа в цилиндр.

— Это и есть машина? — поинтересовался Леха. — Та, о которой вы говорили?

Я думал, сказать ему, или не сказать, что я не тот Серега, которого он ищет. Но в то же время я единственный Серега, которого он теперь может найти. Хотелось поделиться с ним своей историей, что мне уже даже не двадцать четыре, а двадцать девять, рассказать, что я повидал, что пришлось пережить…

Шаркающие шаги у двери заставили меня вернуться в реальность. Мы обернулись к двери, вскинув оружие. Там стоял монолитовец в черном комбинезоне, в одной руке держа пистолет, а в другой гранату.

— Она без чеки, — хриплым голосом заверил он. — Разнесет на куски всех нас.

— Верим, — сказал я, держа его на мушке.

Сектант был плох. Наверное, это от того, что рана в груди кровоточила, на изорванном комбинезоне было море темной крови, а нога тащилась за ним, когда он шел. Но тем не менее, он не спешил умирать или даже терять сознание. Он не обращал внимания на раны.

— Наконец-то… — с каким-то странным акцентом он проговорил. — Ты, — указал он на Леху «береттой», — быстро, отдай ему «батарейку», — он перевел пистолет на Беркута.

— Откуда…

— Живо!

Леха одной рукой приоткрыл крышку контейнера на поясе, и протянул Беркуту синий светящийся камень. Долговец принял его и посмотрел на монолитовца, ожидая дальнейших указаний, что нужно делать.

— Положи ее во второй контейнер от машины, — приказал монолитовец. — Третья «батарейка» стабилизирует машину… она отключилась, когда вытащили две «батарейки», при этом машина дала сбой, и персонал исчез… пока кое-кто из вас не вставил сюда один артефакт и не возобновил работу. Она работала в пассивном режиме, ежедневно делая проверку систем и попытку отправить кого-либо во времени и пространстве, но со сбоями, поэтому одно живое существо пропадало каждый день… неизвестно куда. Если бы не ты, Грэй, то она бы не включилась, и все сталкеры были бы все еще тут… но ты решил помочь себе и отправился в прошлое… и, ирония судьбы, ты прожил пять лет в Зоне и оказался одним из тех сталкеров, что пришли сюда.

Беркут и Леха недоуменно смотрели на меня.

— Но ты молодец. Ты доставил сюда одну «батарею». А теперь здесь есть и вторая, а значит, система вновь будет в порядке. Давай, ставь батарею!

Беркут вставил артефакт в один из контейнеров. Загорелись те мониторы, которые были отключены, теперь все вновь работало.

— А теперь…

Монолитовец нажал на спуск, когда его пистолет был направлен на меня. Пуля проделала в моем животе девятимиллиметровую дырку, из которой хлыстнула кровь, мои ноги подкосились. Беркут начал стрелять, но и его пристрелили, но Леха почему-то не стрелял.

Монолитовец все еще стоял на ногах, даже когда Беркут выпустил ему в грудь полмагазина, но тут, прямо на моих глазах, ему снесло голову тонким синим лучом.

— Nine… — начался отсчет ледяным женским голосом…

— …eight…

— … seven…

— …six…

В глазах потемнело. Машина запустилась.

— …five…

Пять секунд…

— …four…

Четыре…

— …three…

Я посмотрел на цилиндр. Кого машина отправляла?

— …two…

Я хотел крикнуть, но изо рта полилась тонкая струйка крови, и я чуть не захлебнулся собственной кровью. Брат стоял в машине, не зная, что делать. Он же не мог пошевельнуться… на плече его висела «гауссовка».

— …one…

Светящиеся синие круги, вертевшиеся вокруг него, начали расширяться, отчего его почти не было видно.

— …zero…

Яркая вспышка ослепила меня, а затем все затихло. Исчез гул, который я сначала не замечал, осталась только острая боль в животе. Я лежал на спине, ногами к дверям, и очень некстати промелькнула мысль, что вот так, вперед ногами отсюда и выйду… Над головой промелькнул еще один синий луч, и я изо всех сил приподнялся, крикнув:

— Нет!

А потом успокоился, поняв, кто это сделал.

— Это ты, — утвердил я, измученно улыбаясь. — Пришел…

И тьма накрыла меня.

Часть V- Чужак из другого времени

[Ведьмак]

Глава 1 — Кордон: Опять в самое начало

Я открыл глаза. Ничего не чувствую… секунду назад я видел ту комнату с цилиндром… а теперь я непонятно где. Где-то. Нет ни тела, ни рук, ни ног, ни беспечной головы. Только разум… и нарастающие эмоции.

Чего же мне хотелось? А хотелось мне смеяться. Смеяться долго и бессмысленно, потому что оказалось, что Серега перемещался во времени в этой машине. Он же угробил полсотни сталкеров, при этом чуть не угробив и себя.

Еще хотелось плакать. Все, все, что я делал — зря?!

А еще хотелось… в туалет.

Все пропало, и я увидел над головой солнце и серые облака. Все кружилось, было странно. Я не мог даже моргнуть, тело не слушалось.

В голове прозвучал голос:

«Приветствую, сталкер. Я доктор Ливанов, бывший ученый «О-сознания». Это я заставил машину переместить тебя в прошлое, чтобы спасти жизнь тебе и всем вам. Я уже давно исчез из этого мира, так что сам являю собой лишь сгусток разума и пси-энергии, которая может влиять на события. Это я беспрестанно вел тебя к «Олимпу», помогая тебе. Весь твой путь, все действия — лишь для того, чтобы ты уничтожил машину. И ты ее уничтожишь. У тебя есть нужное оружие, у тебя есть все. У тебя есть артефакты, которые помогут тебе, и время. А так же знания. Ни в коем случае не пытайся изменить то, что происходит в этом потоке времени, если этого не произошло с тобой в предыдущем потоке. Вспомни, кто тебе помогал много раз и поймешь, о чем я говорю. Иди вперед, Ведьмак, сегодня двадцать седьмое октября. У тебя есть время лишь до восемнадцатого ноября. Удачи».

Удачи… что произошло? Это же не мой бред от голодухи и от этой машины? Я смог шевельнуться. Потом сел на голой земле, тряхнул головой. На плече висела «гауссовка». Мне нужно уничтожить машину времени? Да я даже не знаю, где я!

Пикнул ПДА, подавая сигнал о том, что поймана сеть. Я посмотрел на карту. Я находился на Кордоне, в полукилометре от Периметра. Ливанов сказал, сегодня двадцать седьмое? Ну-ну, восемнадцатое ноября.

Только сейчас я понял, что не один. В нескольких метрах от меня стоял мужик в драном свитере и с пистолетом. Новичок. Где-то я его видел…

— Друг… — прохрипел я. — Какое сегодня число?

— Д-двадцать с-седьмое… — заикаясь, ответил сталкер. Он сделал шаг назад. Будто сейчас убежит. Я вскинул руку, прохрипев, что не стоит, но он тут же пустился наутек.

Я вскочил, глядя ему вслед. Сосновый лес, высокие толстые деревья, ветви расположены слишком высоко, чтобы он мог скрыться, поэтому я видел его. До тех пор, пока он не расплылся неясным пятном.

И я вспомнил, где видел сталкера. Это он выпалил мне «27-е!», когда я заходил в лагерь. Сердце замерло. Так я действительно в прошлом! В том самом дне, когда пришел в Зону! Или нет, еще не в том? Нет, уже на следующий день, и, судя по ранним сумеркам, скоро я вернусь с АТП в лагерь, и этот сталкер, завидев меня, произнесет эту фразу.

Суставы ломило, интересно, это правильно, что чувствуешь себя так хреново после прыжка во времени? Даже еды ни фига нет… и спать охота, всю ночь ведь не спал. А ведь нужно поспать… И кроме желудка, еще мочевой пузырь настойчиво заявлял о себе. Пришлось полить ближайшую сосну, при этом боясь как бы не гулял рядом какой-нибудь мутант. Но я недалеко от Периметра, а здесь мутанты чувствуют себя не так вольно, как глубже в Зоне.

Все, я готов идти. Несмотря на голод и усталость.

Но у меня нет ни детектора, ни даже болтов. И я не смогу увидеть, если что, аномалию. Но идти надо, и я пошел на север, в сторону Губина, выйдя на трассу. И вскоре пошел по мосту, под которым был туннель. А в туннеле…

Точно! «Я» уже оставил там артефакты, в машине. Нужно спуститься и забрать, я имею на это полное право.

В контейнерах на поясе появились «душа», три «маминых бусы» и две «колючки», «медузу» я положил в ящик заместо шести артефактов. Теперь должно быть получше, если верить словам Волка об этих артефактах.

Благодаря маленькому потоку энергии, которая поступала в мой организм даже через контейнер и одежду, мой слух немного обострился, и я вовремя услышал легкую поступь псевдопса, крадущегося сзади. И обернулся, выхватив нож из ножен и воткнув в пасть собаки, прыгнувшей ко мне. Хотел уже пнуть собаку, как та исчезла. Просто растворилась на глазах, и даже капельки крови не осталось на клинке. Но я же почувствовал, как нож входит в пасть твари!

Сзади послышалось рычание, и я не раздумывая выхватил «беретту», перекинув нож в левую руку. Обернулся, выстрелив в еще одну псину, которая вбежала в туннель с другой стороны. Пуля попала ей в шею, вторая в голову, и собака исчезла. Что это еще за хрень? Контролер?

Я обернулся, водя пистолетом из стороны в сторону. Где же ты, гуманоид? Я медленно направился к выходу, и в нем появились сразу три собаки. Я побежал назад, стреляя по ним. Разрядил весь магазин, бросил нож, перезарядил пистолет. Перед выходом возникли еще две псины, позади третья. Только сейчас я заметил, что все собаки были абсолютно одинаковыми. Как клоны. Так это фантомы? Но у них же есть плоть…

Я остановился. Если это фантомы, то они не могут меня убить. Одна собака прыгнула ко мне, я дернулся, но стрелять не стал, хотел проверить свою догадку. Не проверил. Тварь так сильно цапнула за ногу, что рука сама направила на собаку пистолет и прострелила голову. Я побежал дальше, стреляя по собакам, вставшим у входа. Одна прыгнула ко мне, я миновал ее, слегка отклонившись в сторону и двинув локтем, и выстрелил в другую. Та заскулила, когда пуля попала шею, а потом попыталась побежать, но теперь я не упустил своего шанса, подлетев к ней и схватив за шкирку. Две пули разнесли собачий череп, и собака обмякла. Я отпустил тушу — упала. Не исчезла.

Я резко обернулся, вытянув руку с «береттой». Больше собак не было. И в чем дело? Это был вожак? Какой-то особый вид собак, создающий фантомы? Бред… но бред, проверенный мною лично.

Я встал и пошел к туннелю, опасаясь, что вот-вот исчезнет тело собаки. Но оно не исчезало.

Подобрав свой нож, я продолжил путь, поглядывая на ПДА. Четыре точки отделились от лагеря и пошли на север, в сторону Свалки. Так, а почему четыре? Нас же там пятеро было! Васян, Рус, Карташ, Федяй и я. Ладно, потом разберемся, решил я и отправился следом, держась на расстоянии около двухсот метров от группы. Я видел лишь силуэты сталкеров, но посчитать их было трудно. Через оптический прицел я разглядел спокойно идущих вперед сталкеров. Пятеро. Среди новичков высмотрел собственную черную куртку. А может вот догнать сейчас себя и остановить? Или предупредить, что Серега — это сталкер в сером плаще, который будет в баре через пару дней?

И что случится? Изменится абсолютно все, через что прошел я. А Ливанов сказал, что этого ни в коем случае делать нельзя. А я поверил.

Поэтому спокойно пошел следом за сталкерами.

Входить в туннель вслед за группой я не стал — внутри все звуки распространяются довольно громко, так что меня запросто могли бы услышать. К тому же, если пойти по холмам, можно было бы увидеть всю местность Свалки сверху и прикрывать группу, когда придут военсталы. Помочь последним перебить бандитов. Я чуял, что именно «гаусс-винтовка» оставляла те сквозные раны бандитам, о которых говорили военсталы.

Но одна проблема — у меня нет детектора, так что пробираться по заросшим бурьяном холмам будет проблематично. Но я решил все же взобраться на крутой холм, цепляясь за траву и почти карабкаясь наверх. Взобравшись, пошел вперед, продираясь через высокую траву — было видно, что давно тут никто не ходил. А благодаря траве можно было легко заметить какую-нибудь аномалию. Например, пройдя пятьсот метров, я обнаружил ровный круг выжженной земли, над которым колыхался горячий воздух. «Жарка». А дальше встретил еще одну ловушку — «Карусель». Трава под ней часто закручивалась спиралью во время активации аномалии, и получился довольно интересный «узор» из травы.

На холме между Свалкой и Кордоном было довольно много аномалий, больше чем у Периметра. Может, потому тут никто и не ходит… А может, тут просто радиации полно? А у меня нет счетчика Гейгера с собой, вот я иду здесь, думая, что все в порядке…

Я отбросил мрачные мысли. У меня две «колючки», защищающие от радиации, так что можно было не бояться. Шелест травы заставил меня замереть. Я снял с плеча «гауссовку», боясь, что оружие может и не работать — мало ли, сколько она пролежала. Может быть, винтовка вообще недоработана и не стреляла.

Я вставил аккумулятор для уничтожения живой силы и стал ждать. Шелест повторился, затем из зарослей выбежал огромный кабан, тряся головой. Он помчался ко мне. Я сделал шаг назад и не целясь, выстрелил в него, благо он был в метрах от меня. Из дула вырвался синий луч, попавший прямо в лохматую макушку мутанта. Стоило мне покрепче упереть приклад к плечу, ибо ствол оружия ушел вверх, а плечо чуть не выбило сильнейшей отдачей. Только сейчас я понял, что после выстрела винтовка издавала какой-то низкий, на грани слышимости, гул.

Я посмотрел на лежавший на животе труп кабана. Половина головы отсутствовала, а из оставшейся половины текла кровь, заливая измятую траву. Я брезгливо отошел назад.

— Господи… — пробормотал я, с опаской посмотрев на оружие в своих руках. Интересно, сколько у меня зарядов осталось? На сколько хватает одной батареи? Нужно поэкономнее быть, а стрелять лучше из «беретты». Жаль, выронил «Абакан» в «Олимпе»… А патроны остались. Они и для АК-74 подходят, и для АКС-У, так что пригодятся.

На ПДА пришло сообщение. «Юрий «Живчик» Семецкий — смерть — аномалия «Гравиконцентрат». Рыжий лес». Значит, мы уже в Каменке. Значит, мне надо поторопиться.

Впереди показалась Свалка, затем я вышел к спуску. Я недалеко отошел от маршрута группы, вон внизу в десяти метрах был вход в туннель. Я прошел немного по холму, ища более удобную позицию для стрельбы. Наконец, нашел более менее приемлемую позицию — на высоком дубе, стоявшем почти на склоне. Я взобрался на толстую ветку уселся, поставив ноги на нижнюю ветвь. Можно просидеть довольно долго, пока задницу не отсидишь. И вид хороший, и листья вкупе с камуфляжем, скрывали меня, а я мог целиться.

Взял «гауссовку», посмотрел. Там послышалась стрельба, я посмотрел. Васяна грохнули, после чего пришел некролог на него, а Рус побежал в сторону кладбища техники, даже не отстреливаясь. Чуть дальше заметил Карташа, который разрядил пистолет и впал в ступор. Один бандит ударил его прикладом, и сталкер рухнул ничком.

А возле южного выхода стояли я и Федяй, подняв руки. К нам спешили бандиты. Так, все это я уже видел… Интересно, где военсталы? Они появятся минут через десять. Знать бы, откуда…

Другие двое завели Карташа в сарай, следом завели нас. Отлично, теперь остается ждать. Бандиты тут же успокоились и сели вокруг костра, тут же начав пить. Идиоты… Один только не терял бдительности, тот, который стоял на посту у северного выхода.

Я оказался прав, военсталы действительно появились через десять минут. Они зашли с востока, скрываясь за домами. Бандиты, сидевшие у костра в дворике, ни о чем не подозревали. Военсталы стали обходить бандитов, Старшина, а этого здоровяка я узнал сразу, давал указания жестами. Из села доносилась игра на гитаре.

— Пацаны, вояки! — разорвал тишину вопль часового, заметившего одного военстала. Я через прицел увидел, как дернулся Старшина, резко сжав кулак — не удалось подойти втихую.

Я продолжал смотреть за событиями. Перестрелка закончилась быстро, но трое бандитов предпочли бегство. Военсталы, воюя с другими, просто не заметили беглецов.

— Что б вы без меня делали? — тихо спросил я и упер приклад в плечо. В перекрестье прицела показалась спина в черном плаще. Я нажал на спуск, ствол унесло вверх и послышался знакомый гул на грани слышимости. Я снова посмотрел туда — бандит рухнул лицом в грязь, еще двое убегали. Выстрелил во второго, а третьего спустя несколько мгновений подкосила очередь из «Абакана».

Я снова посмотрел на сарай, где сидели мы. Мимо него проходил один военстал, и тут он вдруг резко повернулся и пустил короткую очередь по двери. Это Федяй застучал, перепугав вояку. Глупая смерть.

Меня и Карташа выволокли на улицу. Щурясь от яркого солнца, мы выглядели беспомощными, и я сам удивлялся, как военсталы приняли нас за сталкеров, а не за деревенских парней, из-за Периметра.

Пока разбирались со сталкерами, Старшине стали докладывать о трупах. Отлично, первое, что нужно было сделать, выполнено — я сделал две сквозные дыры в бандитах, ничего не меняя во времени.

Глава 2 — Болота: Что-то с памятью моею стало…

Я слез с дерева, и пошел далее по холму, в сторону Болот. По правую руку от меня на запад вела трасса, по которой военсталы нас и поведут, так что маршрут я знал. Но тут внезапно в голову втемяшилась запоздалая мысль: «Скоро Выброс, где ты намереваешься прятаться?!»

Чуть позже я понял, что мысль не моя.

«Снова ты?! Где же ты пропадал столько времени?»

Нужды не было говорить с тобой. К тому же ты сказал, что я плохой, вот и перестал разговаривать.

Я чуть воздухом после этого не поперхнулся.

«Вот значит как?»

Так.

«Ладно, теперь буду разговаривать с тобой. Тем более, что мне больше ничего не остается».

Рад, что ты это понял.

«Итак, что же мне делать?»

Беги до убежища раньше них, все равно с ними ничего не случится по дороге.

«Ты прав… но где нам там спрятаться?»

Действительно… спрячемся в каком-нибудь грузовике, а когда они войдут, забеги в другое крыло. Они же не будут ставить часовых во время Выброса.

Я побежал на запад, держась подальше от спуска, чтобы не заметили снизу. Группа шла не спеша, поэтому я не боялся прийти позже. Больше я боялся, что на группу нападет какой-нибудь мутант, а я прогляжу. Кто знает, может в то время на нас хотел кто-нибудь напасть, но атака прервалась тихим выстрелом из «гауссовки»?

Но я перестал волноваться, когда внизу показался механизаторский двор, в которым мы прятались.

Так что теперь можно было следить за группой и добежать до двора за минуту, ведь им придется обходить этот холм и топи.

Одна проблема — кровососы, обитавшие на дворе. Незаметно через них никак не пройти, учуют. Придется обходить здание по большому кругу и заходить с другой стороны, чтобы спрятаться в грузовик во дворе. Я кинул взгляд на группу. Те уже шли в сторону завода, затем скрылись за корявыми деревьями, которыми заросло все вокруг.

Я спустился и пошел в обход здания, держа винтовку наготове. Если что, придется бросать винтовку после первого выстрела и хватать пистолет, потому что скорострельность ее оставляла желать лучшего. Я отломал длинную толстую ветку от дерева и пошел через топь — тонуть в болоте мне вовсе не хотелось.

В грузовик я запрыгнул прямо перед тем, как ко двору вышла группа. Я сидел в накрытом брезентом кузове и, проделав дырку ножом, наблюдал за ними. Старшина, Юрик и Андрей вошли в здание, мы с Карташом и двумя военсталами остались сидеть за железными трубами в нескольких метрах от здания.

В здании началась стрельба, потом Петро побежал внутрь. Снова стрельба, затем пошел Васька. Стрельба стихла, и изнутри тихо вышли четверо военсталов. Они вернулись к Карташу, а я тем временем был в нескольких метрах от них, и даже не услышал, когда ко мне подошел Старшина. Старею, что ли?

Группа ушла в здание, и тут слабо затряслась земля. Все, пора идти. Я вылез из грузовика и побежал к дыре в стене. Зашел в здание и оказался в другом крыле. Военсталы и мы расположились за ящиками, так что меня заметить не смогли бы, даже если бы я подошел к ним. Но я решил не рисковать. Еще неизвестно было, смогу ли я выжить при Выбросе, тут аномальной энергии скопится — через два выхода и дыру в стене. А еще окна. А говорят, вообще в подвалах надо прятаться.

Я оглядел помещение. Тут лежали несколько тел кровососов, за углом лежал труп Васьки. Так… несколько ящиков объемом в один кубический метр… подойдет. Я приподнял крышку одного деревянного ящика. Пустой. Значит, в него и залезем.

Пришлось сильно потесниться, сгорбиться, но это уж лучше, чем стоять снаружи. Из другого крыла доносились голоса, непривычно было со стороны слышать собственный голос. Раскат грома заглушил все остальные звуки, и через щели в стенках ящики пробивался ярчайший белый свет. Я зажмурил глаза, голова заболела.

Думай о хорошем.

«Например?»

Думать было трудно, я чувствовал себя как после контузии. На ум приходили всякие дурные мысли, и все больше о том, как прекратить эту боль. Рука все тянулась к кобуре, но я ее отдергивал. Из носа пошла кровь, я прикоснулся тыльной стороной ладони…

О девушках думай… о жизни думай! Думай о том, как вернешься домой!

Дом… я представил свою будущую квартиру, которую мне обещали дать за участие в боевых действиях. Могли и обделить, как многих ветеранов Афганской войны…

Вспомнил Дашу… набил морду ее парню… усмехнулся. Правильно поступил, так ему и надо, пижону…

Я будто начал выпадать из реальности. То передо мной мои собственные согнутые ноги, то какая-то пустыня, то непонятное разноцветное пространство… В голове множество голосов заговорили, перебивая друг друга:

«Удачи, сынок…»

«Брат…»

«Будешь Ведьмаком…»

«Ну, давай, стреляй, что смотришь?»

«…eight…»

«… seven…»

«…six…»

Передо мной возникла вновь эта комната с машиной времени, и я снова увидел, как монолитовец выстрелил в брата, снова увидел, как Серега падает на пол, и кровь разлетается во все стороны…

Рука стала приподнимать крышку ящика, но после этого стало только хуже, все мышцы одеревенели, и крышка рухнула мне на голову. Я даже поморщиться не смог… передо мной внезапно распростерлась пустошь…

Три месяца назад…

Я подавил зевоту, и остановил машину. Насколько помню, в Лагосе есть база НАТО. Там же есть наша база. Я посветил на карту фонариком. Было уже темно, ночь давно вступила в свои права. На многие мили от меня ни души…

Жаль, даже рации в машине революционеров не было. Я выискивал место, где я должен был находиться. Километрах в двухстах от деревни. Ехал я медленно, места незнакомые, дороги нет, одна пустошь да камни, вот и боялся перевернуться. Справа виднелись черные воды реки Нигер. Отлично, теперь понятно, где я именно. Нужно ехать на запад, в Лагос. Насколько я знаю, именно запад и юг Нигерии были наиболее безопасны.

Нигерия… богатая страна-экспортер нефти и сельскохозяйственной продукции. Когда-то здесь, наверное, были красивые равнины с множеством растений, какао, сахарного тростника… А теперь лишь выжженная пустыня на сотни миль вокруг. Недавно в Нигерии выбрали первого за многие годы президента, после того, как убили предыдущего. Бен Авив, новый президент, распустил Руководящий Совет Вооруженных Сил, правивший до него. За это президента убили, и власть снова захватил РСВС — вернее, та его часть, которая состояла из продажных генералов и террористов, они же и есть зачинщики войны. Остальные советники, кого не убили, попытались организовать армию, но было поздно — армия была распущена на несколько дней раньше. Зато РСВС тут же начал набирать новую армию, на английском — Revolutionary Army Nigeria. Он же RAN. Поэтому революционеры кричали «For RAN!».

И зачем им понадобилось войну начинать? Им просто не нравилось присутствие контингента НАТО в соседних странах, вот что. Абуджа, столица Нигерии, была прибежищем РСВС, и как выкурить их оттуда — забота командования. А я к нему как раз и направлялся.

На запад. В Лагос.

Я объезжал разрушенные деревни и захваченные города. Бенин-Сити — один из самых больших городов на юге, был захвачен и сожжен. Революционерам он был не нужен. Да что им вообще нужно?!

Я въехал в одну маленькую деревеньку, не отмеченную на карте. Жители попрятались, как только я заехал. Я вышел из машины, и тогда они вышли. Еще бы, сейчас белый человек здесь внушает больше доверия, чем черный — потому что белых революционеры не любили.

— Who are you? — спросил один мужчина, выйдя вперед. В руках у него был нож — как будто он помог бы против моего револьвера — «калаш» я оставил в машине.

— My name is Alexei Mironow, — представился я. — I’m Russian soldier.

— Russian? — переспросил негр, опустив нож. — You should go in Lagos.

— I hungry, — объявил я. Хотя вам то что, самим небось есть нечего…

— Follow me, — подумав, сказал негр. Видимо, решил, что я неопасен. Действительно, для них я не опасен.

Меня привели в его дом, усадили за стол. Мужика звали Джонас, его жену — Вупи, у них было трое детей, которые поглядывали на меня из-за двери. Вопреки ожиданиям, меня накормили достаточно плотно и вкусно — видимо, здесь революционеров еще не было.

Я выяснил, что я не первый белый в этой деревне. До меня здесь был какой-то наемник — он не представился, но он согласился помочь им. Проблема была в отряде бандитов, засевших на ферме в двадцати километрах от деревеньки. Они взяли увезли с собой десяток детей, в том числе и старшего сына Джонаса и Вупи.

Судя по тому, что наемника не было уже целый день, случилось что-то плохое. И Джонас попросил меня помочь.

— I help you, but and I need you help, — сказал я. — I need petrol.

— Good, — кивнул негр.

Отлично. Нужно было выяснить, что там с детьми. У меня еще было немного топлива — хватит доехать туда-обратно. Интересно, что это за наемник? Скорее всего, какой-нибудь европеец.

До фермы я доезжать не стал, оставив машину в пятистах метрах от нее. Тем более что здесь уже были полноценные леса, а не пустоши, как на востоке. Я осторожно шел через лес, смотря под ноги. Бандиты запросто могли наставить капканов или мин, так что следовало быть осторожнее, чтобы не закончить свою жизнь так глупо.

Сквозь листву стали виднеться два здания, жилой двухэтажный дом, да амбар. Все это окружал деревянный забор. Я подошел ближе, стараясь не палиться.

За столом во дворе сидели четверо чернокожих бандитов и играли в кости, еще один сидел на стуле у входа в деревянный амбар, с тоской поглядывавший на товарищей. У каждого при себе был ствол и нож.

Из амбара доносился плач, значит, дети там. Стороживший амбар крикнул на них, но это не повлекло за собой никакого результата. Его товарищи за столом заржали.

Часовой встал и открыл дверь амбара, вскинув руку с пистолетом. Грохнул выстрел, распугавший всех птиц с деревьев. Когда галдеж унялся, я понял, что дети затихли. Значит, дети не совсем маленькие, а постарше, понимающие силу оружия.

Из дома вышел высокий бандит в рубахе и бриджах. Судя по виду, он был очень разъярен. Он подбежал к часовому и дал по морде, что-то прокричав. Это главарь, решил я.

Часовой что-то пролепетал и отвернулся. Главарь пнул его и вернулся в дом. Оттуда тоже раздавался плач. Девичий плач…

И тут меня пронзила страшная догадка, зачем им дети. Дикая ярость взяла надо мной верх. Я обошел ферму, зашел с другой стороны, где бандиты не додумались поставить охрану. Осторожно глянул в разбитое окно, удостоверился, что никого не было, и влез в дом.

Ступал я осторожно, прислушиваясь ко всем звукам. Значит, это вся шайка, кроме главаря и пяти бандитов на улице, больше на ферме никого не было. Я остановился, сунул руку в карман, вытащил упаковку презервативов, которую нашел в бардачке пикапа. Быстро вытащил один и натянул один на ствол «калаша». Вроде бы смешно, но на самом деле я сейчас делал смертоносное и бесшумное оружие. Правда, бесшумным был бы только первый выстрел, но именно это мне и надо — убить главаря, а потом разбираться с бандитами на улице. Я завязал презерватив ниткой, найденной на столе в гостиной. Потом стал тихо подниматься по лестнице.

По крику и хлестким звукам я быстро нашел главаря. Он стоял в центре комнаты с опущенными штанами, а на кровати перед ним лежала маленькая девочка. Одежда на ней висела обрывками, а сама она сидела прижав колени к груди. Судя по отсутствию крови, главарь еще не приступил к насилию. И не приступит.

Тихий хлопок, раздавшийся при выстреле, и пуля со скоростью около семисот метров в секунду разнесла череп подонка и застряла в стене комнаты. Бандит рухнул на колени, а затем на пол.

Я опустил автомат и посмотрел на девочку. Та смотрела в пустоту, не видя меня. Уже не плакала. Так, значит шок. Хорошо, что я успел, иначе, она бы совсем морально умерла.

Я подошел к ней и тихо произнес:

— Все позади. Ты в безопасности.

Девочка очнулась. Увидев меня, она хотела закричать, но я вовремя закрыл ей ладонью рот.

— Quietly! — шепотом сказал я. — I’m friend!

Девочка кивнула. Я убрал руку от ее рта и убедился в том, что она будет молчать. Я подумал, что делать дальше, и велел ей сидеть тихо и не обращать внимания на выстрелы, которые скоро будут. Я взял со стола револьвер главаря. Такая же модель как у меня, шестизарядный барабан. Я спустился на первый этаж и встал справа от выхода. Дверь была открыта.

Положил автомат на столик возле двери и взял в руки оба револьвера. Если получится — можно смело считать себя героем. Я закрыл глаза. Сердце бешено стучала, эмоции брали надо мной верх.

Я резко повернулся, оказавшись в дверном проеме и почти не целясь выстрелил. Как ни странно, попал в двух бандитов, и те рухнули из-за столов. Еще двое не успел даже понять, что случилось, как тоже получили по пуле в голову. Я побежал дальше, и из-за угла амбара ко мне выскочил часовой с автоматом наперевес. Я вытянул обе руки и выпустил остатки барабанов в бандита. Тот, получив восемь пуль в торс, упал на спину, не издав ни звука. Из расслабленных губ вылетела самокрутка с анашой.

Я опустил руки, слушая биение сердца. Кровь стучала в висках, появилась одышка. Отчего? Я даже почти не напрягался. А все нервы…

Я подошел к амбару, убрал засов, запирающий двери. На меня смотрели из полумрака восемь пар испуганных глаз, боящихся сказать хоть слово.

— You free, — произнес я, чувствуя как напряжение спадает.

— Thank, — произнес один парень лет шестнадцати. Он был самым старшим, остальным было лет по тринадцать-четырнадцать. — Who are you?

— I’m friend, — ответил я. — Follow me!

Когда все подростки вышли из амбара, я решил сходить за девочкой. Вывел ее на улицу и собрался идти в сторону машины, как из зарослей вынырнул человек в зеленой рубашке и зеленых штанах с кучей карманов. Ствол «М4» смотрел на меня. Это тот самый белый, о котором говорил Джонас?

— Who are you? — спросил он. Сколько же я еще буду это слышать?

— I’m save this children, — сказал я. — And you?

— Охренеты, — произнес наемник, и тут я и охренел. Не от того, что в украинском языке есть это слово, а от того, что здесь есть украинец.

— Славянин, — выдавил я. — Брат…

— Що ти казав? — спросил он. — Ти руський?

— Не то слово. Идем, у меня там машина осталась, надо детей вывезти!

— Ну и йди, а у мене другове дiло.

— Какое? — поинтересовался я.

— Уродив убити треба.

Я подумал. А это правда…

— Сколько их всего?

— П’ять било тут, ще сім скоро приiдут.

Ага, ага, еще семеро, значит… Ну что же, нас еще ждет работа.

Наемник остался на ферме, я пошел к машине. Спросил, умеет ли кто-нибудь водить машину, парень по имени Джим ответил, что он умеет. Когда все сели в машину, изрядно потеснившись, я развернул машину в сторону деревни и велел ехать прямо. А сам вернулся на ферму. Наемник прятал трупы в амбар, я присоединился к нему.

— Каков план? — спросил я, когда мы взяли один труп за руки за ноги и потащили в амбар.

— Убиймо всіх гребаных ниггеров.

— А точнее? — усмехнулся я.

— Що? — посмотрел на меня наемник.

— Ладно, значит, просто перестреляем. Как тебя зовут?

— Максим.

— Леха.

Мы пожали друг другу руки.

— Отлично, теперь мы знакомы, — сказал я. — Соберем все оружие и пойдем в то дом. У тебя кроме «эмки», есть что-нибудь еще?

— Гранати, пістолет, — ответил Макс. — А у тебе?

— А у мене «калаш», два револьвера и моя голова, — ответил я.

— Ага, — кивнул наемник.

Мы набрали три «узи», два «калаша» и даже гранатомет — «Муху». Еще в подвале дома было несколько стволов. Мы расположились на втором этаже, проверив готовность всего оружия. Мы расположили все рядом с собой, чтобы не тратить время на перезарядку и сразу открыть огонь.

— Як ти тут оказався? — спросил наемник. — Ти правда руський миротворець?

— Да, — кивнул я. А разве стоило врать? Тем более что моя камуфляжная куртка с нашивками русского миротворца об этом ясно говорила.

Бандиты прибыли где-то через час. На грязном побитом пикапе с пулеметом на крыше и кузовом, в котором сидели трое. И в салоне еще четверо. Бандиты сразу заметили отсутствие охраны и принялись вылезать из машины. Макс, не теряя времени высунулся, прицелился и выстрелил из «Мухи». Ракета влетела в кабину и рванула там, оставив дымный след за собой.

Макс победно улыбнулся и закричал «Йу-ху!» Я тоже улыбнулся. Сработано отлично, и всего лишь одним выстрелом.

От машины остался только черный горящий остов без дверей, колес и стекол. От бандитов не осталось ничего — взрыв сначала разнес их на куски, а пламя уже доедало остатки костей и плоти.

Мы с Максом вышли на улицу, собрав оружия, сколько могли унести — не бросать же добро.

— Куди ти тепер? — спросил Макс.

— В Лагос, — ответил я.

— Тоді я з тобою, — решил наемник. — По дороге.

— Лады, — кивнул я.

Мы пошли к машине, загрузили все оружие на заднее сиденье, я сел за руль, Макс справа.

— Поїхали.

Сейчас…

Я попытался отогнать наваждение какого-то ящика перед собой, и ужаснулся. Где эта машина? Где Макс? Где Африка?! Я огляделся. Большой деревянный ящик, в котором я оказался неизвестно как. Я попытался поднять крышку. Та легко поддалась.

Я вылез из ящика и, шатаясь, оглядел помещение. Какое-то светлое помещение с множеством ящиков. Позади в стене дыра до потолка. Здание из кирпича, снаружи видны корявые деревья — такие в Африке не растут. Тогда где я?

На плече у меня висела какая-то странная винтовка, в кобуре был пистолет.

Как я сюда попал?

Ведьмак, что с тобой?

«Кто ты?» — подумал я.

Черт, ты потерял память!

«Ничего я не терял… Да кто ты такой?!»

Я с опаской озирался по сторонам. Никого рядом не было. Но чей-то голос я слышу!

«Где ты? Мне нужна помощь…»

И как можно скорее, — согласился незнакомец.

Я вышел из здания. Нет, в Африке точно таких деревьев нет. Или есть? Где машина? Я помню, как Макс сел за руль… а я наверное уснул, а он остановился на каком-то старом АТП… Так… я прошел вперед, зашел под навес на весь двор. Судя по тракторам да «ЗИЛам», это точно не Африка, и даже не Европа. А самая настоящая Россия. Или Украина на худой конец… На запястье что-то завибрировало, я от неожиданности чуть не подпрыгнул.

Отдернул рукав камуфляжной куртки, посмотрел на запястье. Какой-то наладонник, типа КПК. Да, так и есть, комп. Откуда? На экране светилась карта подвижная карта со спутника, и довольно точная. Так… вот он стою я, если я правильно понял. А ко мне приближается какая-то точка. И тут она исчезла. Что за черт?

Возможно, этот кто-то просто отключил свой комп, чтобы его не заметили со спутника. Ладно, если он меня уже видел, прятаться без толку. Но нужно было быть осторожнее… я вернулся в здание, через вход, а не через дыру. В здании было несколько трупов в армейских камуфляжах и бронекостюмах. В дальнем конце крыла, за стеной ящиков, прямо на полу лежали матрасы. А возле трупов лежали автоматы.

Я пригляделся: «Абаканы». Взял один, тот, который показался мне более ухоженным. Потом я обыскал собственные карманы. Нашел свой паспорт, на всякий случай открыл. Да, все верно, черт возьми, я Миронов Алексей! Но как я тут оказался?

В подсумке на поясе нашлись патроны калибра пять-сорок пять. Как раз для «Абакана». Я обошел здание, и на одном матрасе заметил очки с трещиной на линзах. И сам только сейчас заметил, что плохо вижу. Вернее, очень плохо… это как-то связано с моим внезапным появлением здесь?

Я поднял очки и глянул сквозь линзы. Теперь видно неплохо, если бы не трещина. Я немного подогнул оправу для своих ушей и надел очки, закрыв левый глаз. Вроде бы как раз для моего плохого зрения. Вот совпадение…

Вернулся к дыре, из которой можно было осмотреть весь двор. Незнакомец уже появился. Сначала я разглядел только длинный брезентовый плащ и двустволку, при более близком рассмотрении оказалось, что у мужика была еще борода, шапка-ушанка на голове, да патронташ через грудь. За спиной кроме ружья, висел рюкзак. Уже после ушанки я перестал сомневаться, что я где-то в Европе.

Я передернул затвор автомата, хотя дед опасности не внушал. Но нужно быть готовым ко всему.

— Кто здесь? — грубым голосом спросил дед, снимая с плеча ружье. Видимо услышал звук. Дед был довольно крупный, не скажешь, что старик — но собою он просто возрождал старые советские времена.

Я вышел из-за стены, держа его на прицеле. Внешность старика была безобидна несмотря на ружье, но я не доверял внешнему виду.

— Ты кто? — спросил я.

— Лесник я, — буркнул дед, целясь в меня. — Парень, ты опусти пукалку-то свою, опусти. Ты кто такой?

— Мне нужна помощь, — прямо заявил я. — Только что я был Африке, а теперь каким-то образом оказался здесь. Что это значит?

— Ты меня спрашиваешь? — усмехнулся дед, подходя ближе. На автомат он не обращал внимания. — Откуда я знаю… постой, как долго ты здесь?

— Очнулся минут пять назад.

— Пару часов назад Выброс закончился… — задумчиво пробормотал лесник. — А раз ты сидел тут, — он обвел стволом здание, — то немудрено умом повредиться… Так-с… И что же ты в Африке делал?

— Воевал.

— Ага… Ладно, мужик, идем со мной, я выведу тебя из Зоны, в бар. А там, может, и вспомнишь чего.

— Постой, что ты сказал? Зоны?

— Да, Зона, что же еще? — проворчал дед. — Правда, я только пришел, негоже из Зоны без добычи возвращаться… но ладно, тебе помогу.

Зона… я, помнится, отказался сюда ехать, дабы проводить срочную. И что же? Она решила сама меня сюда забрать? Такое возможно вообще?

Мы пошли вперед, деде повел меня через болота. Судя по тому, как он уверенно шел, мы шли тем же путем, каким он добирался сюда. Лесник строго-настрого запретил мне сходить с тропы, по которой он идет, и предупреждать его, если мне захочется в туалет.

Пройдя пару километров, он остановился. Я заметил, как он слегка согнулся и взялся рукой за грудь, будто хотел подавить кашель.

— Если устал, можем постоять, — брякнул я и в ответ услышал:

— Это я-то устал?! Да я здесь бегал еще когда ты на горшок ходить не умел!

— Извини, дед…

— Кровосос тебе дед, — буркнул лесник и пошел дальше.

Кровосос? Я решил, что еще рано думать о том, что дед сумасшедший — скорее всего, с ума сошел я. Я последовал за ним, надеясь в скором времени получить ответы на свои вопросы.

Глава 3 — Кордон: Лесник

Старик не соврал и действительно вывел меня с болот и привел к какой-то деревеньке. В ней было мало народу, и в основном парни в камуфляжах и с оружием. Точно не военные, но и на простых деревенских не похоже. Были и женщины и несколько детей.

Лесник повел меня к одному двухэтажному зданию с вывеской «Берлога». Эта самая вывеска словно громом меня поразила. Я здесь был! Точно был… но когда я успел?

Внутри было шумно, но как только скрипнула входная дверь, все головы посетителей тут же повернулись к нам, два десятка взглядов оглядели нас, и болтовня тут же возобновилась.

— Сядь куда-нибудь, — приказал лесник и потопал к барной стойке, за которой уныло стоял бармен.

Я сел за один свободный столик, осматривая бар. Много народу, все при оружии, какие-то потертые все. Будто приходится каждый день опасаться смерти. В принципе, так оно и было здесь, если я правильно понял лесника, пока он вел меня сюда.

— Мужик, это наш столик, — оторвал меня от раздумий чей-то голос. Я посмотрел на незнакомца.

Их было двое. Один высокий и худой, второй пониже и крепче, оба небритые и с выражением пьяного угара на лице. Так-с…

— Отойди, — сказал другой. Он шатался.

— Здесь было не занято, — ответил я, чувствуя, что драки не миновать. Я не знал, как тут народ относился к дракам, и вовсе не хотел встревать в неприятности.

— Как только вояк с этого поста убрали, вас как плотей в Зоне стало, — пробормотал первый, опершись о столик, чтобы не упасть. — Периметр расширили, а вы тут же налетели, да?

Какой Периметр? А, этот… Интересно, и что же дальше?

— Что еще скажешь?

— Ты знаешь кто я? Я Стопка, а это Кирза, и мы здесь столько лет, что уже и не помним сколько.

Язык его все сильнее заплетался. Сколько же он выпил?

— Стопарь! — крикнул бармен. — Ну-ка хорош дебоширить!

— Мы еще не того… — невнятно ответил Кирза. И Стопка замахнулся, решив все-таки устроить дебош. Я, сидя на стуле, пнул стол, он ударил по ногам Стопки, и мужик рухнул на него. Кирза удивился такой прыти и хотел вытащить пистолет, но тут подоспел вышибала, до этого лениво наблюдавший из угла.

— Ты чего тут устраиваешь? — проворчал лесник, вернувшись ко мне. — Только пришел, уже драку решил устроить?!

— Это они… — попытался оправдаться я.

— В общем, я ухожу, а ты оставайся. Может, вспомнишь чего.

— Нет, слушай, как тебя звать?

— Лесник, говорю же.

— Лесник? Я думал, это работа.

— Можно так это и назвать.

— Так вот, я не думаю, что смогу что-нибудь здесь вспомнить. Понимаешь, пуля в голове нечасто способствует выздоровлению…

— А, боишься схлопотать пулю? Ладно, тогда пойдешь со мной, в Зону.

Снова в Зону… и что? Зачем тогда я только шел в эту «Берлогу»?

— Ладно, идем.

Лесник снова шел впереди. Он рассказывал мне о Зоне, и я внимательно глотал каждое слово, зная, что любая информация сейчас может спасти жизнь… или хотя бы помочь вспомнить.

— Аномалии обходить нужно, — говорил Лесник. — Если не хочешь превратиться во что-нибудь вроде котлеты.

— Что такое эти аномалии? — спросил я.

— Гляди, — сказал дед и остановился. Поднял какой-то камешек с земли и кинул его на несколько метров от дороги. Камень пролетел по дуге, затем завис в воздухе и стал раскручиваться по широкому кругу. Трава вокруг стала сгибаться с этому кругу, пыль и мелкий мусор закрутились в вихре — и через минуту все это разорвало на куски.

Я вздрогнул. Лесник, заметив это, усмехнулся.

— Усек теперь? Что могло бы быть, если бы ты был на месте камушка?

Я кивнул.

— Как ты понял, что аномалия здесь?

— Увидел, — ответил Лесник. — За столько лет в Зоне их начинаешь видеть сразу. Да еще и воздух над ней колышется.

Я пригляделся, потом вытащил из кармана очки, посмотрел через них. Действительно, воздух слегка дрожал.

— Но не все ловушки так можно увидеть, многие вообще незаметны… если только детектором их распознать. Но я технике не доверяю.

— А куда мы идем? — спросил я. — Для чего?

— Так, дай-ка я тебе все объясню, — решил Лесник. — Мы — сталкеры, мы ищем артефакты и продаем их перекупщикам или ученым. Почти все здесь нелегально, в основном — люди, у которых нету жизни вне Зоны.

— А почему ты ходишь в Зону?

— Потому что вырос я здесь, еще до Первой катастрофы жил… в Рыжем лесу моя избушка была, да снесли, долгари, уроды.

— Долгари? — переспросил я.

— Не перебивай, — буркнул Лесник и продолжил: — Кроме аномалий, здесь живут мутанты, ну ты знаешь — звери и люди. Бывшие. И долговцы стреляют зверье, думая, что таким образом убьют Зону.

— И они, конечно же, не правы? — догадался я.

— Конечно! Только больше тварей да Выбросы с каждым разом злей, — хмуро заявил сталкер. — Хотя, может, оно и хорошо, что они зверье уничтожают, хотя бы тысячу собачек в месяц.

Лесник остановился. Я подумал, что он снова решил отдохнуть, но теперь понял, что старику тяжело — он закашлялся. Приступ… А я не знал как помочь ему и лишь стоял, смотрел, пока тот не пришел в норму.

— Ничего не говори, — буркнул Лесник и пошел вперед.

Крепкий мужик.

— Остановимся в Лесном доме, — заявил Лесник, указав на поселок впереди.

— Лесной дом?

— Не спрашивай, я не знаю, откуда название, — отмахнулся старик. — Может быть, будет какой-нибудь заказ по моей части. Я, если что, охотник на мутантов. И тебя ремеслу своему обучу. Уж получше меня тебя никто не научит на мутантов охотиться. Разве что Зверобой.

Зверобой… знакомая кличка. Но вспомнить я все равно не смог. Сталкер не спеша шел вперед, в сторону поселка, окруженного бетонной стеной. Я, часто оглядываясь, шел следом, надеясь, что Лесник — действительно опытный сталкер. Небо было ясное, только на севере сгущались тучи.

Когда мы подошли ближе к Лесному дому, я разглядел колючую проволоку на стенах да пулеметчиков на вышках. Посреди деревни стояла старая водонапорная башня, ныне занятая хозяином Лесного дома, неким Слоном. На крыше башни стояли пулеметы, а из одного окна торчала спутниковая тарелка, а самым непривычным для башни было то, что в ней были окна.

— Лесник, ты что ли? — раздался голос с вышки возле ворот. — Зачем пришел?

— Дело к Слону есть! — ответил Лесник.

— Какое дело?

— Говорят, вам химера с Ужа мешает?

— Ну есть такое дело, — ответили с вышки. — А это че за дух с тобой?

— Это… Лексей, помощник мой.

— Ну заходите.

Ворота перед нами раскрылись, освобождая вход в лагерь. Лесник пошел прямо к водонапорной башне, я последовал за ним, но заходить не стал, а сел на скамейку возле входа. Лесник пошел говорить со Слоном.

Ко мне подсел высокий и худой сталкер в кожаной куртке, его небритое бледное лицо выглядело нездоровым. Сталкер достал пачку сигарет, вытащил одну, покосился на меня, спросил:

— Курить будешь?

— Не курю, — ответил я.

— Я Заточка, — представился сталкер.

— Леха.

— Новичок? Имени даже нет?

— Нет, — согласился я.

— Ладно, мне, в принципе, по хрен. Дело есть. Ты знаешь, хоть, кто такой Лесник?

— Сталкер, — блеснул знаниями я.

— Верно. Но он сталкер, который не работает на Слона, сечешь? Так вот, некоторым людям не нравится, что Лесник загоняет хабар и другим серьезным людям.

— А я-то тут при чем?

— Грохнешь старика — получишь пять штук.

— Нет, — покачал головой я. — Не пойдет.

Заточка замолчал. Его сигарета уже почти вся истлела, и он глянул на нее, сплюнул и выкинул. Потом встал и ушел, даже не глянув на меня. Спустя несколько секунд вышел Лесник.

— Идешь? — спросил он.

— Иду.

— Ты знаешь, что ты не понравился Заточке? — поинтересовался Лесник, когда мы отдалялись от Лесного дома. Я глянул на сталкера — тот пояснил: — Когда я выходил, он сильно ругался на тебя.

— А, ну да, немного не сошлись характерами, — ответил я. — Мы будем охотиться на химеру?

— Да… вот посмотрим, каков в ты деле.

«…а еще лучше охотиться на них днем, а лучше часа в три ночи — они в это время дрыхнуть ложатся, — вдруг вспомнилось мне. — А пока они спят и одного выстрела в голову хватает. Но если промажешь — или она услышит и учует — мой тебе совет: начинай молиться и отбегай в сторону, как только она прыгнет к тебе. Да стрелять в голову не забывай…»

— А разве не лучше идти на нее под утро? — поинтересовался я.

— Вообще-то я и хотел до утра дождаться на хуторе возле реки. — удивленно спросил Лесник. — Постой… Откуда ты знаешь?

— Да тут… вспомнилось вот.

— Ага… стреляешь хорошо?

— Да. Надо в голову, верно?

— Верно, — согласился Лесник. — Я гляжу, память к тебе возвращается?

— Нет… только вот это и помню, как химер валить надо.

Действительно, откуда-то знания про химеру пришли, даже как выглядит, знаю, а вот о том, откуда я это знаю, никаких мыслей. Картина все та же — я был в Африке и внезапно оказался здесь.

Мы с Лесником пришли на какой-то старый хутор возле реки. В теплом подвале стояли три раскладушки, да несколько ящиков с едой и боеприпасами. Видимо, кто-то специально постарался, чтобы можно было прийти и отдохнуть с дороги.

— Проверь оружие, — приказал сталкер. — Сейчас дверь запру, и можно будет не бояться никого да спать спокойно…

Я согласился с ним. Оружие следовало разобрать да почистить — я не знал, как давно не чистили оружие, но после долгой ходьбы по болотам да пыли, это сделать стоило. Я принялся привычно разбирать автомат, тем более что «Абакан» по конструкции схож с «калашом».

Полночь. Спать не хотелось. Я думал, вдруг что-нибудь да вспомню о себе, но ничего на ум не приходило. Да еще и странно получилось — если я действительно потерял память, то почему так? Не всю, а только частично?

— Нужно поспать, — буркнул Лесник, завалившись на кровать. — А то разбужу рано.

Он выключил свет, исходивший от слабой лампочки на потолке.

Мы вышли в три часа, как и говорил Лесник. Шли предельно тихо, с оружием наготове. Стрелять только в голову, твердил я себе. Сразу очередь. «Абакан» — оружие хорошее, при стрельбе очередями по два выстрела, обе пули попадают в одну точку. Так что лучше стрелять очередями, и целиться… но как же целиться, если я почти ничего не вижу?

Ах да, очки… хоть разбитые, но одна линза цела. Я нацепил очки. Хорош, треснула левая линза, не придется смотреть через левую и стрелять с левой руки.

Мы шли вдоль реки и уже давно сошли с трассы. Впереди виднелся еще один хутор, состоявший из трех домов да пары сараев.

— Ни слова больше не говори! — шепнул Лесник и бесшумно пошел вперед, приготовив двустволку, заряженную жаканами. Мы пошли по двору в сторону ближайшего дома. Напротив него стоял еще один дом, с другой стороны третий, а между домами стояли сараи. Весь хутор был окружен забором, который во многих местах был повален.

Лесник замер, подняв руку вверх. Я прислушался — слышалось чье-то тяжелое дыхание с чердака одного дома. Потом послышалась возня, зевок, и все стихло.

Сталкер направил ружье в сторону того дома, я тоже повернулся в ту сторону. Насколько я понял, эта химера проснулась и учуяла нас. Но Лесник утверждал, что она будет крепко спать…

Я даже повернуться не успел после того, как услышал приглушенное рычание справа, и упал. Химера быстро и бесшумно выбралась из дома и зашла сбоку, а мы даже не услышали ее.

Я в падении развернулся, заваливаясь на спину и поднял автомат, но сильный удар выбил оружие из рук. Я стал отбиваться от твари руками и ногами, но понял что это бесполезно; острые когти разорвали мою одежду на груди и животе, распороли кожу… я почти ничего не видя выхватил нож и вонзил в тварь.

Прогремели два выстрела из стволов ружья Лесника, но химера никак не отреагировала, продолжая разрывать меня когтями. Я несколько раз выдергивал клинок из брюха твари и бил снова, но это никак не помогло…

Вдруг тварь заскулила и сорвалась с меня, побежав в сторону. Кровь хлестала из ее ран, а из головы вытекала полупрозрачная серая жидкость. Наконец я разглядел химеру — черная кожа, треугольная голова с лицом почти как у человека, сильные лапы — неудивительно, что я не смог вырваться. Лесник выстрелил твари прямо в голову — а жакан смертельно опасен даже при попадании в руку или ногу, ведь при встрече с целью он начинает ввинчиваться в тело, наматывая на себя ткани и сосуды… для человека или зверя это очень опасно, болевой шок при этом обеспечен, но химере было глубоко плевать на оба жакана… сначала. Но теперь было видно, что она испытывает нестерпимые муки, чувствуя, как две пули наматывают на себя ее мозг.

Я не видел, что было дальше, глаза застилала пелена… я не чувствовал боли, хотя чувствовал, как кровь растекается подо мной. Сколько ран нанесла мне химера? Да она мне всю грудь, наверное, разорвала?

Я не заметил, как провалился во тьму…

— Жить будет, — заверил кто-то.

— Точно? — уточнил знакомый голос.

— Да. Химера была молодая — поэтому не смогла вырвать ребра или продырявить легкие. Она была взбешена, поэтому не думала, что делает. Парню повезло.

Я с трудом разлепил глаза. Я лежал на чем-то жестком, спустя секунды понял, что это диван такой жесткий. Где я?

— Спасибо, Доктор. Жаль было бы парня, если бы его бестия задрала.

— Да, действительно. Только мне скорее жаль химеру — что она вам-то сделала?

— Ничего… за нее Слон платил, сказал, что она кого-то из ихних угробила.

— Ясно.

Я посмотрел на собеседников. На стуле рядом с диваном сидел старик в сером плаще. Довольно высокий, на подбородке ухоженная белая бородка, волосы аккуратно подстрижены. Читалось в нем что-то интеллигентное.

— Проснулся, вояка, — скорее утвердительно произнес он. — Ну что, порядок?

Я кивнул, приподнял голову, попытавшись посмотреть на свою грудь. Она была перемотана бинтами. Я снова посмотрел на незнакомца…

— Я рану твою заштопал, жить будешь, — сказал он. — Я Болотный Доктор.

— Док… где я?

— На том же хуторе, где вы вчера химеру завалили. Я вколол тебе обезболивающего да заштопал рану, потом «душу» приложил. Бегать будешь не скоро, но обязательно будешь.

— Э-э… ты вложил душу? — непонятливо уточнил я. — Я что… уже ее терять стал?

— Артефакт «душа», залечивающий раны. У тебя и своя «душа» есть, но, чую, она тебе еще понадобится, так ведь?

И тут меня словно громом поразило! Я вспомнил, все, что было со мной после Африки и в Зоне. Я даже сел на диване, но тут же схватился за рану, бинты пропитались кровью.

— Я все вспомнил… мне нужно бежать…

— Куды тебе бежать? — пробухтел Лесник. — Ты чуть не сдох вчера! Хорошо, что Доктор рядом оказался…

— Мне… серьезно надо… — сказал я, поднимаясь. Нашел свои вещи, накинул куртку прямо на голое тело и бинты — футболка ремонту не подлежала. Взял «гауссовку» и «Абакан», нацепил ремень с двумя подсумками для патронов и контейнером для артефактов.

— Мне срочно нужно спешить. Спасибо, Доктор и Лесник. Доброй Зоны…

Мне действительно уже стало лучше, ужасные раны на груди заживали по минутам, благодаря «душе» у груди. Как выяснилось позже, у меня на груди осталось около десятка широких ран, а вот как выжил я с ними до прихода Доктора — загадка. Еще лицо у меня было расцарапано, но эти царапины по сравнению с ранами на груди — просто комариные укусы.

Я бежал по трассе легким бегом, гадая, где сейчас должен находиться «я из прошлого». Раз наступил следующий день, а уже утро — я должен идти на Дикую территорию, искать КПК Щура. Я миновал Лесной дом и пересек реку, войдя в поселок Черевач… и на Дикую территорию.

На севере слышались длинные очереди — значит, я уже опаздывал. Черт!

Я ускорил темп, потом сорвался в галоп. Хутор все рос впереди, оттуда слышалась стрельба. Я подбежал к хутору, перепрыгнул через забор, оббежал дом, закрывавший обзор и остановился. Теперь этот эпизод выглядел совсем по-другому.

Ведьмак лежал на спине, пытаясь целиться в приближающегося контролера. Мутант в длинном балахоне, намокшем от дождя, приближался, вытянув руку вперед. И я услышал далекий гул в ушах… перед глазами возникла другая картина — двор института, Даша, друзья… я тряхнул головой, и все исчезло, снова появился двор хутора и контролер.

Я вскинул «гауссовку», и тут сильная боль пронзила сознание. Такая же боль как и другого Ведьмака, лежавшего на земле. Я скорчился и упал на колени, привалившись плечом к стене дома.

Снова институт, друзья…

«Теперь мы всегда будем вместе, — сказала Даша. — И никогда не расстанемся…»

«…никогда…»

«…никогда…»

«Ты будешь счастлив, — заявил другой голос. — Не будет больше печали, тревог. Будет только счастье…»

А ну очнись! — проревел внутренний голос. — Хватай оружие и стреляй, Ведьмак!

Снова дождь, двор и контролер. Ведьмак, лежавший в грязи на земле выпустил короткую очередь в контролера. Все выглядело как в крутом голливудском боевике — герой, лежа на спине, стреляет по цели, уже теряя сознание. Три пули влетели в череп мутанта, выбив из его затылка фонтан крови, осколки черепа разлетелись по земле…

Я поднял винтовку и нажал на спуск. Синий луч пробил сквозную дыру в теле мутанта и наконец отправил его в забытье. Навечно…

Я привалился спиной к стене, выглянул из-за угла. Другой Ведьмак уронил голову на землю, его руки ослабли, и автомат упал на грудь. Я не считал, сколько я просидел так, но пришел в себя, почувствовав вибрацию ПДА — в пределах действия компа кто-то появился.

Это, наверное, Химик с Пригоршней… весьма вовремя. Я залез в один дом и стал ждать их появления. Сталкеры появились скоро. Они сразу заспорили, потом потащили меня к одному дому. Что было дальше, я знал и так.

«Что-то редко я слышу тебя в последнее время», — подумал я.

А я должен постоянно вытирать твои сопли?

«Нет, пожалуй. Просто ты стал редко говорить со мной. Почему?»

Я не обязан перед тобой отчитываться.

«Обязан. Ты знаешь обо мне все, а я не знаю о тебе ничего. Непорядок».

Я это ты. Что у меня может быть личного?

«Действительно…»

Я сидел и с сожалением смотрел на сталкеров, которые сидели по другую сторону двора в сарае и ели… Вот бы и мне сейчас чего-нибудь поесть. Приду в бар и поем, решил я. Тем более, что этот Ведьмак тоже сейчас в бар пойдет. Потом он почти сразу пойдет спать, а я пока могу спокойно поесть и подождать, когда он на Дикую территорию.

Только вот проблема: как пройти через того долговца? Который попросит показать лицо. Или подойти вместе с собой, а там представиться близнецами? Не смешно, ответил внутренний голос. А что поделаешь? Зайди через некоторое время после этого Ведьмака. Попросит лицо показать — пригрози, или просто скажи, что ты вольный.

Ладно, так и сделаю, подумал я. На месте выкручусь… ведь Ведьмак, который страховал меня, тоже как-то прошел.

Глава 4 — Бар: Непредвиденные обстоятельства

Ведьмак остановился и зажмурился, выставив руки перед собой. Громкий голос спросил:

— Ты еще кто?

— Сталкер, — ответил Ведьмак, жмурясь от нестерпимо яркого света. — Слушай, выключай свой прожектор, слепит!

— А ты не борзей, сталкер! — раздалось в ответ. — Оружие убери и проходи, а то много вас в последнее время, сталкеров. Маску свою дурную сними.

Сталкер пошел вперед, посреди раскрытых ворот показался долговец. Все это я видел из своего укрытия в пятнадцати метрах от входа. Все укрытие — куст да непонятно как попавший в него ржавый «запорожец». От него не фонило — это я приметил еще когда сам проходил здесь, когда шел за компом Щура.

Спустя полчаса, чтобы не вызывать подозрений у часовых, я направился к воротам. В меня так же ударил луч света, я выставил руку перед собой. Капюшон куртки был накинут, надеюсь, долговец не будет присматриваться.

— А ты еще кто такой? — устало спросил часовой.

— Вольный! — ответил я, специально немного хрипя. — Один хожу.

— Звать как?

— Ведь… Камуфляжем кличут.

Долговец оглядел мой камуфляжный наряд, испачканный кровью, и не только моей, и снова подал голос:

— Лицо покажи!

— А задницу тебе не показать?

— Хе, юморной какой, — хмыкнул долгарь. — Ладно, проходи.

Я прошел мимо блокпоста, радуясь, что все прошло гладко. Пошел в сторону бара по залитой лунным светом улице. Давненько не видел такой луны, а здесь, в Зоне, так вообще ни разу. На улицах было пустынно, и стояла тишина. Сталкеры, которые находились в домах и в двориках домов уже спали. А еще полчаса назад из поселка доносились голоса да игра на гитаре.

На подходе к бару я заслышал ругань и хриплый смех. Потом глухой удар, знакомый голос что-то пробормотал. Разум подсказывал мне не лезть туда… но любопытство взяло верх, и я зашел во двор двухэтажного коттеджа, окруженный метровым забором.

Голоса доносились из дома, судя по всему, кого-то допрашивали. Охрану никто не выставил, так что я спокойно дошел до крыльца. Тихо подошел к окну и прислушался, потом заглянул.

Три человека, одетые в обычный камуфляж, который в Зоне можно достать где угодно, и новичок в светлой кожаной куртке. Карташ?! Так вот где он пропадал! А я даже не задумался, куда пропал Карташ после того как я сам попал в кутузку к «Долгу».

Так, эти трое были вооружены, у двоих за спинами висели укороченные «калаши». Где оружие третьего? Ага, вот, на столе лежит «МП-5». Ну что, будем выручать друга?

Кто он тебе? — спросил внутренний голос.

«Друг», — не задумываясь ответил я.

Почему ты так уверен?

«Потому что он помогал мне».

Еще не помогал… ведь так?

«В этом времени он должен помогать не мне… но ведь поможет!»

Ливанов сказал ничего не менять во времени.

«А кто сказал, что этого не случилось, когда мы с тобой сидели в баре? Может, тот Ведьмак тоже вытаскивал Карташа!»

Ладно, валяй, но не говори потом, что я тебя не предупреждал!

«Не бойся, не скажу».

Если открою стрельбу здесь, быстро сбегутся долговцы. И начнутся расспросы, и меня вновь потащат на их базу. А потом может выяснится, что в баре сидит еще один, точно такой же Ведьмак. И что нам тогда делать?

Так что поступим по-другому. Есть один нож, его мы метаем… нет, тогда я вообще останусь без оружия. Только дурак метает свое последнее оружие, когда рядом еще враги. Я осмотрел комнату еще раз. Здесь была раньше гостиная, но и сейчас, кажется, здесь кто-то жил — есть пухлый диван, телевизор, был свет от лампы. А раз не растащили — значит, кто-то жил. Но это ближе к окну. А дальше, метрах в трех от входной двери стоял стол, справа от него стул, на котором сидел Карташ, перед ним мужик без оружия, а по бокам от него еще двое. Все стоят спиной к выходу, это мне на руку.

Я вернулся на крыльцо. Входная дверь была открыта, так что ломать ее не придется. Я рывком распахнул дверь и вбежал в дом, тут же рванув к ближайшему противнику. Всадил нож в позвоночник, рывком вытащил, взял обратным хватом и развернулся вокруг своей оси, вонзив в горло развернувшегося второго.

Это произошло меньше чем за две секунды, и третий допрашивавший только сейчас начал разворачиваться ко мне лицом. Я обернулся к нему, два бандита по бокам от меня рухнули на пол уже трупами.

Глаза старшего округлились, его рука потянулась к автомату, но замерла, так и не дотронувшись до него. Бандит хотел дотронуться до перерезанного горла, но не успел — умер.

Когда труп падал на пол, разбрызгивая кровь, я брезгливо отошел назад, чтобы не испачкаться. Потом перерезал путы на запястьях Карташа и произнес:

— Привет.

— П-пг’ивет, — ответил тот, едва совладав с языком.

— Порядок?

— Ага… как ты тут появился?

— Тебя выручал, не видно что ли? — усмехнулся я. — Кто это такие были?

— Бандиты… из тех, что на Свалке на нас напали, помнишь?

Я кивнул, как же забыть? Что-то большая шайка уже получается…

— Чего они хотели?

— Денег, ясное дело. — Карташ посмотрел на мое лицо, потом удивленно спросил: — А откуда…

— От верблюда, — отмахнулся я, поняв, что он хотел спросить про шрамы на лице. — Ладно, возвращайся в бар, а у меня дела еще есть. Утром там встретимся.

— Какие дела?

— Не важно, — ответил я. — Иди, я сказал!

Карташ кивнул, потом взял свои вещи, лежавшие на диване, и пошел к выходу, слегка ошарашенный после всего случившегося. На лице у него были синяки и кровоподтеки, видимо, сильно были. Пока он слегка хромал к выходу, мне в голову пришла одна замечательная мысль. Я достал из кармана подаренный Лисой шарик-артефакт, отпугивающий мутантов, и прилепил ему на плечо.

Интересно все-таки, что это за бандиты такие? Нас в Каменке поджидали, теперь вот Карташа поймали… а не из тех ли, которые пытаются мне помешать? Ливанов сказал, что может влиять на события, чтобы мне помочь, значит, есть еще кто-то, кто может помешать?

Значит, что нужно быть вдвойне осторожней. Так, а куда мне теперь? В бар теперь нельзя, там Карташ. Интересно, когда вернется хозяин этого дома?

Переночевать можно и здесь, ладно. Так, а что у нас есть в карманах бандюков?

Первым делом я осмотрел ПДА старшего. Просмотрел сообщения. Он действовал по поручению некоего Князя из Черного Лагеря. Что за Черный Лагерь такой? Координат нет, видимо, информация сильно секретная. Князь писал: «Сталкера Ведьмака кокнуть, его снарягу принести в Черный Лагерь».

Оба-на… час от часу не легче. За что Князь отправил киллеров по мою душу? И… на хрена ему моя снаряга? Да и что у меня? «Абакан», «гаусс-ружье», да боеприпасы. А, я же забыл, что нас тут двое Ведьмаков. А у него что? «Абакан», да и все. Даже артефактов никаких нет… Значит, все-таки за мной. Но откуда тогда они знают обо мне? Я же вообще, неучтенный фактор, меня здесь не должно быть.

Значит, я был прав, есть кто-то, кто попытается меня остановить. И вот таким вот наглым способом. Бандитами…

Я запер входную дверь и поднялся на второй этаж, осматривая дом. Ладно, посплю несколько часов, а потом на Дикую территорию…

Я проснулся в восемь, ровно в то время, когда Ведьмак и Карташ должны идти за Старшиной. Отлично.

Я вышел из дома, миновал двор и пошел по улице. Меня никто не заметил, да и народу было не очень много на улицах. Небо было затянуто тучами, намечался дождь. Я накинул капюшон, на случай, если вдруг ошибся, и встречусь лицом к лицу с собой.

Но не встретился — увидел Ведьмака и Карташа, спешащих по улице в сторону Диких земель. Мне оставалось только идти за ними. Это уже получится двойное преследование, усмехнулся я. Эти двое за Старшиной, а я за ними.

Зачем тебе куда-то идти? — спросил внутренний голос. — Можешь просто залезть на самое высокое здание и следить за ними через прицел.

«А ты прав», — согласился я.

Я осмотрелся, потом пошел к ближайшей четырехэтажке — выше зданий тут не было. Я стремительно поднялся по лестнице, потом выбил ногой дверь на чердак и подошел к краю крыши. Сел, снял с плеча «гауссовку», посмотрел через прицел. Прекрасно видно и себя с Карташом, и Старшину вдалеке, и стройплощадку. Лень — это не всегда плохо.

Я отрегулировал прицел и посмотрел на площадку. Там было несколько трупов, оружие. Я осмотрел весь путь до площадки на предмет опасности. Ничего.

Так и просидел, следя за ними. Потом Ведьмак, Старшина и Карташ пошли назад, в бар и ничего с ними не случилось. А я спустился и пошел к выходу с базы «Долга», ожидая, когда они снова пойдут на Дикую территорию. Сам сел на скамейку возле одного подъезда, смотря на время. Пошел дождь. Многие сталкеры стали выходить из бара, да отправляться в ходку.

Наконец, показались три знакомых фигуры, шедших в сторону западного выхода. Они прошли мимо меня метрах в десяти, я при этом склонил голову, чтобы скрыть лицо. Но те все равно не обратили на меня внимания.

Ко мне подошли три долговца в своих черных комбинезонах. Я удивился. Что я опять сделал? Шли целенаправленно ко мне, оружие висело за спинами, но это не значило, что разговор будет мягким. У двоих на лицах были дыхательные полумаски, а последний лишь накинул капюшон.

— Эй ты, разговор есть! — обратился ко мне главный.

— Что я натворил? — устало спросил я, краем глаза наблюдая за тем, как уходит группа, за которой я должен следить.

— Пройдем-ка с нами!

— У меня нет времени, мужики, — ответил я и встал, собираясь уйти. Но мне на плечо легла твердая рука одного долгаря. — Убери руку, — процедил я.

— А то что? — с насмешкой спросил долговец.

— А то сломаю.

— Не дури, сталкер, — сказал главный. — Тебя тут же изрешетят. Идем-ка с нами.

— Зачем?

— Вчера кое-кто, сильно похожий на тебя, убил трех бандитов, тут, в Залесье. С тобой наш командир поговорить хочет.

— Передай командиру: «Не стоит благодарности».

— Не надо острить, мужик. Идем с нами.

Делать было нечего, ссориться с долговцами не хотелось, а еще больше не хотелось умирать. Я пошел за долговцами, надеясь, что все обойдется. Откуда они только узнали, что я кокнул бандитов? Либо кто-то видел, либо снова кто-то мне пытается помешать… ну не Карташ же об этом сказал!

Меня привели на базу долговцев, окруженную колючей проволокой и вышками со снайперами да пулеметчиками. Знакомое местечко, вон и вертолет знакомый на крыше. Мы зашли в один подъезд, поднялись на второй этаж и зашли в кабинет с табличкой «Капитан Романов».

Я зашел в кабинет, а долговцы остались снаружи. Капитан, лет на пять старше меня, указал рукой на стул напротив него. Сам Романов сидел за столом с ноутбуком. Он был коротко подстрижен, гладко выбрит, подтянут — образец настоящего офицера.

— Капитан Романов, — представился он.

— Это на двери написано, — лениво ответил я. — Зачем меня сюда притащили?

— Имя?

— Камуфляж.

Долгарь хмыкнул.

— Камуфляж? — с насмешкой повторил он. — Дела… ты положил трех бандитов вчера?

— Ну я и что?

— Ты знаешь, кто они были?

— Из шайки какого-то Князя, — блеснул знаниями я.

— Именно. Это типа пахан ихний, авторитет. Живет в Черном Лагере, а вот где этот Лагерь — загадка, понимаешь? А раз они на тебя взъелись, значит, есть шанс найти их.

— Предлагаешь быть приманкой? — догадался я. — А пошел ты! У меня своих дел по горло!

— Заткнись! — рявкнул Романов. — Сейчас я говорю! В следующий раз, когда встретишь бандитов, не убивай их сразу, а допроси и черкни нам весточку, если что узнаешь.

— Ради этого вы меня тащили сюда? — поинтересовался я.

— Да.

— Ну надо же, — протянул я, вставая. — Разрешите идти, товарищ капитан?

— Вали, — махнул рукой Романов.

Ну и дела… а там, на улице сразу сказать нельзя было? Хорошо, что я сначала думаю, а потом бью, а то проблем потом не оберешься.

Я направился к выходу, раскрыл дверь и вышел. У двери стояли со скучающим видом те три долговца, один спросил:

— Ну че?

— Нельзя было на улице мне о Черном Лагере сказать? А то из-за вас времени потерял…

— Вали уже.

Я развернулся и поспешил к выходу. Моя группа не должна была отойти далеко.

На улице, уже далеко от базы, я почти столкнулся с тремя долговцами, которые, видимо, кого-то поджидали. Этот кто-то был я. Одного я узнал — это был тот долговец, Дятлов, с которым мы подрались в баре. Посмотрел на второго, который был в маске, из-за которой виднелись только глаза. Эти глубоко посаженные карие глаза показались мне знакомыми, но я не припомнил, где видел его. Третий направил ствол «Абакана» мне в лицо.

— Эй, вы чего мужики? — спросил я, подняв руки и отходя назад.

— Стой, сука! — приказал третий.

— Он Ржавого замочил вчера, — сказал Дятлов.

— Точно? — уточнил долговец. — Нам проблемы не нужны, Ваня.

— Я серьезно говорю! Да еще и у меня с ним личные счеты…

— Ну и куда его?

— На Арену его! — чуть ли не брызжа слюной ответил Дятлов. Последний долговец молчал, и я вспомнил, где видел его — это был Степан, из отряда Беркута. Судя по их разговору, они имеют отношение к бандитам… плохо.

— Отвалите, мужики, я спешу, — сказал я.

— Глохни, — ответил тот, который держал меня на мушке. — Ты вчера тут постарался, бандюков перебил, да? Только зря ты это сделал, понимаешь? У Князя руки длинные, он все знает.

— Это у него уши длинные тогда, — хмыкнул я, положив руку на кобуру с «береттой».

— И уши тоже, — согласился долговец. — Сдавай оружие, ты арестован.

— Не понял… за что?

— За нападение на отряд «Долга». Ты сумасшедший, поэтому напал на нас, а мы тебя скрутили и отвели на Арену, где с тобой разберутся.

— Это ты сам сейчас придумал? — усмехнулся я.

— Ага.

Долговец резко ударил меня прикладом, вернее, попытался ударить. Я чуть отклонился назад, вытянул руки и схватился за автомат. Чуть согнул ноги и сделал перекат назад, уперев одну ногу в живот сталкера. Перекинул его через себя, сам поднялся на ноги и его автоматом огрел по голове Дятлова, который схватился за нож. Долговец упал, тут Степан направил на меня автомат и рявкнул: «Стой!». Я резко присел, короткая очередь прогремела над головой, и я, как дубиной, ударил автоматом ему по ногам.

Степан согнулся от боли, затем рукоять пистолета тяжело опустилась мне на макушку.

Смутно помню, что было дальше. Кажется, меня притащили в какое-то здание. По дороге к долговцам приставал кто-то с расспросами, слышался лишь мат да ругань. У меня отобрали все, что было.

Кто-то плеснул мне на лицо воды, я тряхнул головой, разбрызгивая воду. Раскрыл глаза, дотронулся до корки запекшейся крови на макушке. Я сидел в какой-то комнате, наподобие чулана. Было холодно. На «вытрезвитель» «Долга» не похоже.

Передо мной стояли два человека, первый — долговец, а второй — какой-то сталкер в комбезе. Широкоплечий, с квадратной челюстью, просто всем своим видом показывал, что не все австралопитеки эволюционировали.

— Отлично, живой. Ты говоришь, преступник? — басом спросил мужик.

— Да. Найди ему работенку на Арене.

— Это мы запросто… че ему, свободу пообещать?

— Что здесь…

— Помолчи, — прервал меня долговец. — Цезарь, сколько дашь за него?

— Посмотрим, каков он в деле, сначала.

Я выпрямился в полный рост, уже полностью придя в себя. Голова болела, но уже не так сильно, я был не связан, а значит, смертельно опасен для них обоих. Но нападать я не спешил.

— Как тебя звать?

— Зови меня Камуфляжем.

— Камуфляж… сам придумал кличку, да? Идем за мной, — бросил мне Цезарь.

— Никуда я не пойду, — ответил я. — Тем более на вашу Арену.

Долговец обошел меня и толкнул в спину к выходу.

— Иди! — приказал он.

— Еще раз тронешь…

— Иди! — снова толкнул он.

Я обернулся, замахнувшись, но ударить не успел, получив пинок по ребрам.

— Сука… — прохрипел я.

— Иди!

Я пошел за Цезарем по длинному коридору, держась за ребра. Здоровяк остановился перед дверью в середине коридора.

— За этой дверью справа — ящик, — сказал он. — В ящике — «стечкин». С полной обоймой. Сталкер, я к этому не имею никакого отношения. Это не долговцы, это люди Князя. Запомни — дверь в зале, за красным контейнером с «веселым Роджером». Она открыта. За ней твой ПДА и остальные вещи. В компе координаты Черного Лагеря, если надо. Первым против тебя выпустят какого-нибудь бандита. Третьим должен быть Дятлов — пристрели его, будь добр.

— Спасибо, Цезарь, — сказал я, надеясь, что все, что он говорит — правда.

Сталкер открыл дверь, и я зашел в следующее помещение. Оно напоминало склад со второго уровня «Олимпа» — темное и завалено ящиками и контейнерами. Вверху окна, за которыми стояли зрители. Много сталкеров, что-то орущих и бьющих по стеклу. Значит, правда все так плохо, как я думал.

Я кинул взгляд направо — железный ящик. Приоткрыл крышку, достал пистолет, вполуха слушая чей-то голос:

— А вот и наш новичок! Камуфляж! Это очередной бандит, которому доблестный «Долг» пообещал свободу, если он выдержит несколько раундов! Вы только посмотрите — его куртка вся в крови! Никак кровь честных сталкеров!

Когда все закончится, пристрели и его, а?

«С радостью», — кивнул я, вынув обойму и глянув. Полная, это хорошо, есть двадцать выстрелов.

— А это еще свежее мясо! Рус!

Спина похолодела… не тот ли это Рус, который шел с нами? Бандит? Что он успел натворить?

— Рус убил одного честного сталкера и его пригнали сюда, чтобы он получил по заслугам!

Я высмотрел в конце зала тощую фигуру новичка. Нет, разглядеть его лица я не мог.

— Бой!

Я пошел вперед, держа пистолет одной рукой. Руса нигде видно не было.

— Рус! Это я, Леха, помнишь меня? — крикнул я, надеясь, что он не станет стрелять.

Я прислонился спиной к одному контейнеру, прислушиваясь. Нет, с ревом зрителей ничего нельзя расслышать. Я выглянул, справа мелькнула тощая фигура новоявленного бандита.

— Рус! Это я, Леха!

— Мне свободу обещали! — ответил Рус, выстрелив в меня. — Извини, сталкер! — добавил он, когда я спрятался обратно. — Хотя ты тоже против сталкеров, да?

— Нет, я не против сталкеров! — крикнул я, высунувшись и выстрелив в него. Пуля чиркнула по контейнеру, а он уже скрылся. — Ты правда убил кого-то?

— Нет, это долгари меня подставили! — со злостью в голосе выкрикнул Рус, перебежав за другой контейнер. Мне пришлось зайти за угол своего укрытия. — А теперь вон условия ставят, типа убьешь этого, жить будешь. — С этими словами Рус снова выстрелил в меня.

Я сел за ящик и ответил:

— Меня тоже подставили! Рус, давай валить отсюда вместе! Я знаю, где здесь выход!

— Врешь ты, сейчас отвернусь, а ты меня пристрелишь! — ответил Рус. — Я знаю!

Я рассмотрел за его спиной красный контейнер с изображением черепа и костей. «Веселый Роджер». За ним должна быть дверь.

Я принялся обходить Руса, который думал, что я еще на той позиции. Из-за шума толпы он не слышал моих шагов и откуда я говорю:

— Рус, не буду я этого делать, отвечаю!

— А я не верю! Знаешь, сколько раз меня подставляли так?

Я был уже сбоку от Руса, а тот вдруг высунулся и принялся палить в ту сторону, где последний раз меня видел. Я вновь побежал вперед, оббегая его. Он еще что-то кричал, а о чем шла речь, я не понимал. Сам я молчал, не выдавая своей позиции.

Я оказался возле красного контейнера, за которым была дверь. Рус стоял с другой стороны, смотря в противоположную сторону, думая, что я все еще там.

Завали его, — шепнул голос.

«Зачем?»

Он в тебя стрелял! Кто сказал, что он не выстрелит в тебя, если ты его оставишь в живых?

«Никто не сказал».

Но убивать Руса мне не хотелось. Я тихо подошел к нему сзади и треснул рукоятью пистолета по голове. Взял его пистолет и побежал к двери. Потом вспомнил слова Цезаря о том, что Дятел будет третьим, и остановился.

— Эй, что происходит?! — взревел усиленный мегафоном голос комментатора. — Камуфляж, добей его!

Трибуны взревели, я повернулся лицом к трибуне, где стоял этот комментатор, и покачал головой.

— Ага, ясно, значит наш Камуфляж играет в благородство! Ну тогда… Дятел и Муха на Арене!

Трибуны снова взревели, и я увидел как открылись двери в конце зала. Два человека в долговских комбезах вышли на Арену. Дятел и Муха, значит… ну готовьтесь…

Я спрятался за контейнер, пока долговцы осторожно шли ко мне, я заметил, как на трибунах значительно прибавилось народу. В основном долговцы решили поддержать своих. Значит, легче убегать будет, пока они поймут, что произошло и куда я делся.

Ни Дятел, ни Муха долго не продержались. Я выскочил прямо за их спинами, просто обойдя их за кучей ящиков, и пристрелил каждого в затылок — и даже стальные шлемы на расстоянии около двух метров не помогли. Зрители ревели, долговцы от негодования, а вольные от зрелища. Все, пора валить.

Я пнул дверь ногой, та распахнулась. Я оказался в коридоре, вроде того, по которому вел меня Цезарь. Увидел ящик, на котором лежали мои вещи. Быстро нацепил пояс, закинул «Абакан» на плечо, надел ремешок КПК на запястье, хотел побежать к двери в конце коридора, но замер, поняв, что чего-то не хватает. Точно, не хватает моей «гауссовки»!

И что же теперь делать? А не из-за нее ли Князь дал приказ принести всю мою снарягу ему? Значит, нужно срочно бежать к нему. Сколько у меня времени осталось? Сначала догоню группу, а потом уж и буду думать, что мне делать.

Я побежал к двери, та открылась, и в коридор сунулся долговец в комбинезоне. Но чья-то сильная рука его утянула назад, потом в коридоре показался какой-то сталкер и махнул мне рукой. Я рванул к нему.

За дверью был выход на улицу, а сталкером оказался Пригоршня. Ну надо же… Никита прижал палец к губам, и я огляделся. Возле двери лежали еще два долговца, которых, видимо, он и уложил.

— Здорово, Леха, — буркнул он. — Че ты вечно в проблемы влипаешь?

— Так ты меня спасать что ли пришел?

— И не он один, — раздался хмурый голос справа. Я повернулся и увидел Химика. Тот держал в руке «браунинг».

— Как вы здесь? — опешил я.

— Мы здесь мимоходом. Ты лучше скажи, как мы отсюда выберемся?

— А в чем проблема-то?

— Проблема в сотне долговцев, ведь это их база! — ответил Химик.

Я снова осмотрелся. Мы стояли в дворике позади Арены, значит, база «Долга» была за ней. А чтобы выбраться из города, надо бежать на запад.

— Ладно, валим, а разговоры потом! И чтобы не стрелять ни по кому, смертей нам тут не надо, а тем более долгарей.

— А вы в курсе, что здесь не всякий, кто носит долговский комбез, долговец? — поинтересовался я, пока мы бежали через дворы и переулки.

— В смысле? — спросил Химик, бежавший позади.

Пригоршня перемахнул через забор, я на бегу просто перелетел его, следом перепрыгнул Химик.

— В том, что здесь есть бандюки, на Князя которые работают.

— Оп-па…

— Но об этом потом!

Перед выходом на Дикую территорию Пригоршня повернул направо, где был вход на другую территорию, Милитари.

— Нам туда! — пояснил он.

— Почему туда? — спросил я.

— Нам Доктор сказал, чтобы тебя из беды выручили, — ответил Химик.

— Доктор? Чего это он, мы с ним всего один раз виделись… и откуда…

— Потом поговорим! — снова сказал Химик, и мы побежали по трассе на север.

Долговцы, стоявшие на блокпосте удивились, но спрашивать ничего не стали — мало ли кто куда торопится. Но когда мы пробежали по трассе метров двести, сзади раздался голос:

— Стоять!

— Черт, теперь нужно ускориться! — сказал Пригоршня.

Мы побежали быстрее, сзади послышалась стрельба. Но стреляли не по нам, а выше или по земле позади, видимо, предупреждая, чтобы мы остановились. Хрен вам!

Мы пробежали до перекрестка, остановились. Преследовать нас никто не собирался, значит, не так уж мы и важны для «Долга».

— И куда дальше? В Бар «Снежинка» у Рыжего леса, — ответил Химик.

Глава 5 — Бар «Снежинка»: Болотный Доктор

Химик и Пригоршня довели меня до бара «Снежинка» в целости и сохранности. Бар представлял из себя бывший завод, а ныне был обжит и довольно неплохо. Даже не верилось, что столько народу обитает в нескольких метрах от одного из самых опасных мест в Зоне — Рыжего леса.

В баре, на первом этаже, за столиками сидела куча народу. Столики были разными, сразу видно, что натаскали их отовсюду только, где были столы. За барной стойкой, состоящей из нескольких поставленных друг на друга металлических ящиков, стоял невысокий мужик с лысиной на голове.

Химик остановился, окинул взглядом бар, потом направился к пустому столику, мы пошли следом. Уселись за широкий деревянный стол, который вытащили из жилого дома в каком-нибудь поселке. Он стоял в углу вдалеке от входа и подальше от других столиков.

— Слушайте, спасибо, мужики, но скажите мне, чего мы ждем? Мне торопиться надо…

— Куда тебе торопиться надо? — прервал Пригоршня. — Выброс вон скоро, да и Док с тобой поболтать хотел.

— Доктор? Он что, сюда придет?

— Да, а что?

— Ну… я его недавно на Кордоне видел.

— Ну и что? Доктор очень быстро может по Зоне перемещаться. Ты лучше скажи, где ты так лицо изуродовал?

— Да, на химеру нарвался… — брякнул я, не подумав.

— На химеру? Мы же с тобой только вчера расстались! Как ты умудрился?

— Не все с тобой чисто, — проворчал Химик. Дверь бара открылась, и вошел Доктор. Он был в том же плаще, а на плече у него висела старая американская «М14».

В баре наступила тишина. Я не понял, почему появление Доктора вызвало такую реакцию у сталкеров. Когда он шел к нам, его шаги гулко отдавались в тишине, изредка прерываемой перешептываниями сталкеров.

— Привет, Химик, привет, Пригоршня, привет, Ведьмак, — сказал Доктор.

— Здравствуй, Док, — указал рукой на стул Химик.

— Здорово, Доктор, — кивнул я.

Пригоршня молча смотрел на Доктора, казалось, он был в ступоре.

— Че с ним? — спросил Док.

— Видимо, в состоянии прострации, — усмехнулся Химик.

— Че? — очнулся Никита. — Это ты в… в состоянии просра… а я это… рад знакомству!

— Ведьмак, раны как? Заживают? — поинтересовался старик.

Я кивнул. Действительно, раны меня уже давно не беспокоили, хотя всего день назад были смертельными.

— Только ты ошибся, Док, — усмехнулся я. — Ты говорил, что я бегать буду не скоро, а раны меня вообще не беспокоят.

— Старый стал совсем, — хмыкнул Болотный Доктор.

В баре возобновились разговоры, только почти шепотом. Доктор посмотрел на меня, потом сказал:

— Я в курсе того, что ты не отсюда, Ведьмак.

— В смысле? — вмешался Никита, Химик цыкнул на него. Док продолжил:

— Ливанов сказал мне, что тебе нужна помощь. Я сам не мог помочь, поэтому пришлось попросить их, — он кивнул в сторону сталкеров. — Спасибо вам, мужики. Вот вам, Химик, сборка из заживляющих артефактов. Может и мертвого на ноги поднять. Кстати, че там с броневиком? — поинтересовался он.

— Приметили один, думаем купить, — ответил Пригоршня, оживившись. — Только название придумать не можем, что скажешь насчет, «Молнии»? Или «Бури»?

— Скажу, что ты идиот, — вмешался Химик. — Что я тебе говорил? Не открывай рта, когда Доктор придет!

— Объясните вы мне, зачем мы здесь? — прервал я их разговоры.

— Ты потерял оружие, — с упреком сказал Доктор. — Понимаешь, что для твоей миссии тебя нужна эта «гауссовка»? Ты должен ее вернуть!

— Я понимаю! Но как?

— Не знаю, это твое дело, — ответил Доктор. — В Черном Лагере всегда много народу, так что сделать это буде трудновато, не находишь?

— Ты прав. Но как я буду делать это один? Если ты знаешь, что я не отсюда, ты должен знать, что я не могу сейчас просить помощи у кого-либо, кто меня знает! Ничего нельзя менять! Химик и Пригоршня и так мне помогали, хотя даже кто я такой не знали! У них и своих дел по горло.

— Верно, — согласился Химик. Пригоршня угрюмо кивнул.

— Значит, пойдешь один, — сказал Доктор. — Обязательно верни ружье. А когда дойдешь до цели, запомни: подумай, прежде чем что-то делать. И еще: если кое-что изменить, хуже не станет.

Доктор встал и направился к выходу, оставив меня в раздумьях. И не одного меня: сталкеры, сидевшие рядом, тоже обдумывали его слова и пытались вникнуть в суть разговора.

Потом Пригоршня крикнул:

— Эй, Док, щас же Выброс!

Но Доктор его не послушал и вышел из бара, закрыв дверь. Потом затряслась земля и прогремел гром. Выброс начинался.

Пережидая Выброс, мы поели, Пригоршня предлагал выпить, но мы с Химиком отказались — не знаю, почему Химик, но я решил идти в Рыжий лес на резвую голову. Хватит с меня пьяных прогулок.

Сталкеры долго расспрашивали меня о том, что имеет в виду Доктор. Я долго думал о том, стоит им говорить или нет, и решил все же, что не стоит. Чем меньше народу знает правду об «Олимпе», тем лучше. Тем более что всей правды я и сам не знал и не понимал. Я объяснил сталкерам лишь то, что в «Олимп» не стоит ходить и вообще о нем говорить, иначе можно рискнуть получить пулю от какого-нибудь монолитовца.

— Так скажи — «Олимп» все-таки существует? — спросил Пригоршня, вроде бы смирившись.

— Да.

— А ты там бывал?

— Бывал… — лениво ответил я. И только потом осекся, заметив, как Пригоршня радостно заулыбался.

— Оп-па! Когда? Мы только вчера на Янтаре виделись, когда ты со Старшиной был.

— Ладно, мужики, я вам скажу, — решил я.

Не делай этого! И так слишком много людей знает о машине времени… вернее скоро узнает. Твой брат, Беркут, этого уже много, не находишь?

— Я на самом деле клон, который ищет своего брата близнеца, приходящегося ему родной тетушкой по дедушкиной линии. А родом я из Алькатраса, что на Плутоне, — закончил я.

Пригоршня покачал головой, пробормотав: «Псих». Химик улыбнулся.

— Шутник, да уж, — сказал он. — Действительно, можешь не говорить.

Выброс должен был закончиться ночью, а выходить после него в ночных сумерках я не хотел. Поэтому остался на ночь в баре. Я даже немного поспал в общем зале, повесив автомат за плечо — а все остальное у меня и так было близко к телу, так что я не боялся, что что-нибудь украдут. К тому же Химик и Пригоршня сидели рядом, а им я доверял.

Меня разбудил будильник в КПК, после чего я отогнал остатки сна дешевым кофе из пакетика, который купил у бармена. Сидел и пил горячий кофе, и вспоминал вчерашний разговор с Доктором. Пришли на ум его слова: «Если кое-что изменить, хуже не станет». А мне за собой следить надо. А что, если я успею попасть в Лиманск, разве будет хуже? Я все время буду у себя на виду, и мне не придется где-нибудь шариться две недели.

Прежде ем уходить, я купил единственный в ассортименте детектор аномалий. Торговец, сидевший в другом крыле, оборудовав склад под свой магазин, был готов к долгой торговле, и, видимо, удивился, когда я сразу же купил детектор по той цене, которую он предлагал. Он тут же начал предлагать оружие и боеприпасы, но я прервал его, сказав, что спешу. Но потом понял, что поторопился — стоило закупить патронов для автомата и пистолета, все-таки не на прогулку собрался.

Купил несколько заряженных «рожков» для «Абакана», подумав, приобрел удобный разгрузочный жилет, куда распихал «рожки». Еще решил взять еды и воды. Фляжку прицепил на пояс, две банки тушенки убрал в новую сумку, повешенную через плечо. Немного подвигался, подпрыгнул на месте, проверяя, как распределен груз по телу. Нормально, и не пришлось бы тащить рюкзак, а я их с детства не любил.

Но меня напрягала эта камуфляжная куртка, надетая на голое тело. Дождь пойдет — промокну или замерзну. Торговец по доброте душевной продал мне по дешевке старый комплект армейской формы и старую рубашку серого цвета. Пока переодевался, решил поменять бинты — так еле отодрал бинт от слоя засохшей крови на теле. А под ней была гладкая зажившая кожа. Вот так дела…

Так что подготовка немного затянулась, но зато подготовился я тщательно. Итак, в Рыжий лес.

Глава 6 — Рыжий лес: Снова выбор

Я бежал по едва видной тропинке на северо-запад и вскоре должен был выбежать на шоссе. Слышал, в Зоне не бегают. Это не только плохая примета, но и хороший совет: аномалии в глубине Зоны встречаются довольно часто, и заметить их трудно. Я не чувствовал аномалий и не видел их, поэтому пришлось доверять детектору, который пока исправно предупреждал меня об опасности, если таковая появлялась.

Вышел на дорогу, ведущую к пионерлагерю. Дорога впереди была вся в трещинах, из которых к небу тянулись травинки желтого и оранжевого цветов. Близился рассвет, но здесь, среди леса, было темно. Стояла тишина, и я иногда даже ругал свою неосторожность, если наступал на какую-нибудь упавшую веточку и нарушал тишину.

Это было затишье после Выброса, в прошлые разы тоже было так тихо. Ни души не было вокруг, и только самые опытные и везучие сталкеры выходили в ходку, не опасаясь попасть в аномалию; а другие по два-три дня сидели в баре, пока не проложатся безопасные маршруты… но лишь до следующего Выброса.

«Почему ты не сказал мне о том, кто я такой, когда я потерял память?» — спросил я у себя. Вернее, у того, кто считал себя мною.

Я не знал, как объяснить тебе, — уклончиво ответил голос. — Все-таки это и так был огромный шок для тебя.

«Как логично», — хмыкнул я.

Не насмехайся, а лучше поторопись. Если уж действительно решил изменить кое-что во времени, то тщательно продумывай свои действия! Что ты скажешь этим двоим, когда они увидят того, другого Ведьмака?

«Придумаю на месте», — ответил я. Хотя стоило подумать заранее…

Я посмотрел на карту. Если пойти прямо через лес, а не по дороге, то можно и срезать пару километров. А в моем деле сейчас важно время. Да оно всегда важно, если подумать.

Я побежал легким бегом через лес, успевая смотреть и под ноги, и вперед. Может, я и зря свернул с дороги — из-за кочек, торчащих корней и прочих препятствий вернее было идти по дороге. Вот почему говорят — прямая дорога не всегда самая короткая.

За деревьями появились домики заброшенного пионерлагеря. Я осторожно прошел вперед, глянув на экран КПК. Рядом были только два активных компа — Карташа и Старшины.

Я прошел к тому зданию, спустился в подвал. Как и говорили Карташ и Старшина — они спали, а я рано утром разбудил их. Все пока сходится.

Я растолкал их, пока они поднимались, поднялся к выходу и выглянул на улицу, дожидаясь их.

— Леха, ты чего? — спросил Карташ. — А где темные?

— Кинули нас. Собирайтесь, надо срочно идти на север, — сказал я.

— Какой север? — поинтересовался Старшина. — У тебя опять крыша съезжает?

— Да, опять. Идемте.

— Эй, а ты нас спросил? Хотим мы идти или нет?

Я подошел к нему. Старшина еще осторожно держал правую руку, слегка прижав к телу. Ну да, еще болела после того, как ему в плечо всадили пулю. Он посмотрел на меня.

— Ну?

— Мне нужна помощь. Сейчас я не могу объяснить.

— Откуда у тебя эти шрамы на лице?

Я дотронулся до лица… интересно, меня постоянно будут о них спрашивать? И об их отсутствии тоже?

— Нам нужно идти на Север, — сказал я. — Карташ, в центре Зоны больше всего артефактов, думаю, где-то там можно найти артефакт, который тебе нужен.

— Я бы и так пошел, Леха, — заверил тот. Я перевел взгляд на Старшину. Тот отвел взгляд. Ясно, значит он не пойдет. Но как тот Ведьмак его уговорил?

Я развернулся и хотел выйти из подвала, но тут крепкая рука схватила меня за плечо. Ага, теперь он пойдет.

— Карташ, как ты не понимаешь, это не он, это кто-то другой, — уверенно сказал военстал.

— Тебе надо доказать, что это я? — из-за плеча спросил я, не поворачиваясь.

— Докажи, если сможешь, — хмыкнул Старшина.

Я резко развернулся, приподняв правую руку. Спустя мгновение его рука оказалась в захвате между моим плечом и предплечьем, а запястье зажато торсом и плечом. Старшина попытался ударить меня левой рукой по почке, но я чуть повернулся в сторону, а он, увлекаемый моей рукой, пошел следом, так и не ударив. Я резко ударил его локтем в кадык, сделав подсечку — и он рухнул на спину.

После чего я помог ему подняться.

— Теперь убедился? — поинтересовался я, усмехнувшись. — Это я. Мне правда нужна твоя помощь. Если поможешь — проси что хочешь, в пределах разумного, разумеется.

— Ну что же… как ты меня достал, — улыбнулся военстал.

Мы вскрыли тайник темных на чердаке одного здания — это я еще запомнил, когда слушал историю Старшины и Карташа. В схроне было полно оружия, но мы загрузились по минимуму, надеясь идти налегке.

Как только вышли, я рысью побежал на север, надеясь успеть. По сути, мы должны были успеть попасть в Лиманск. Карташ и Старшина, бежавшие позади, завалили меня вопросами, на которые я не утруждался отвечать — либо сам ответа не знал, либо им этого знать было нельзя, либо я толком не понимал, что происходило.

За деревьями показался просвет, и мы вышли на опушку. В километре от нас виднелись уютные дома Лиманска. Сердце затрепетало — надо же, я успел! Не спеши, ты еще не в городе, — сказал голос. И все пространство перед нами будто бы задрожало. Воздух впереди колебался, затем весь город; словно помехи на экране телевизора, серые линии стали закрывать город, потом изображение будто съехало в сторону и тут же вернулось на место. Потом яркая вспышка — и на месте города осталась равнина без единой неровности.

Ни кустика, ни травинки. Одна лишь пустошь, черная, выжженная земля.

— Как это? — прошептал я. Хоть удивляться было нечему, все-таки я был в Лиманске, когда он исчез в моем времени, но видеть, как исчезает целый город — это завораживающе. Но ведь тогда был Выброс… А почему его нет сейчас? Получается, Выброс был только в Лиманске? Локальный Выброс? Такое бывает?

— В одном ты ошибся, Сань, — вдруг сказал я.

— В чем? — удивился Карташ.

— Не матерился я в этот момент, — хмыкнул я.

— О чем ты?

— Забудь.

— Что же теперь? — спросил Старшина.

— Теперь — по графику. Идем на Янов.

— Куда? — спросил военстал. — На хрена нам заброшенная станция?

— Скоро там будут свободники, — ответил я. — Они же хотели снова вернуться туда, странно, что ты не знаешь. — Я посмотрел на него, делая вид, что это всем очевидно.

Я снова пошел вперед. Сначала подумал, что Карташ и Старшина не собираются следовать за мной, но потом услышал громкие шаги Карташа и тихую походку военстала.

До Янова дошли без приключений, старая станция была все еще заброшена. Значит, Локи со своей бригадой еще не подошел. Ну ничего, они придут, по крайней мере в этом я уверен. Значит, что я там должен сказать?

— Ладно, мужики, в общем, у меня есть еще дела. Встретимся здесь через две недели.

— Что? — опешили сталкеры.

— Ты в своем уме? — добавил Старшина. — Сначала привел нас сюда, теперь здесь решил оставить?

— С вами ничего не случится, — ответил я. — Я надеюсь, что вернусь пораньше, но ничего не могу обещать.

— Ты совсем спятил… — проворчал Карташ. — Мне надоело гоняться за тенями.

— Карташ, я же тебе сказал, что здесь полно артефактов! Просто нужно поискать…

— Поискать… дойти туда, мне нужна помощь… Достал! — сплюнул он. Старшина выглядел не менее озлобленным.

— Ты над нами издеваешься, да? Может, ты вообще просто бандит? Заманил нас сюда, теперь убьешь и ограбишь.

На запястье у меня завибрировал ПДА. Я посмотрел — в пяти километрах от нас, в Копачах, появилась точка, отмеченная желтым цветом. Затем еще одна и еще. «Свобода». Предыдущий владелец КПК их желтым цветом отметил.

— Вот, уже идут сюда свободовцы, — сказал я. — Часа через два подойдут, а может, и три, Темный лес обойдут наверняка, между ним и Рыжим пойдут. Так что скучать не придется. А я через две недели здесь буду. Клянусь.

Я оставил друзей на станции в смятении, наверняка. Но что мне еще оставалось? Я еще должен вернуть «гаусс-ружье». А оно в Черном Лагере. А где он у нас? Судя по координатам в ПДА, Черный Лагерь — это поселок Старые Шепеличи на западе Зоны. Там никто не ходит, даже территории западнее Рыжего леса не имеют названия. Я думал о том, чтобы сразу отправиться туда, но подумал о том, что там мутантов может быть немерено. А поэтому мне нужно вернуть подарочек Лисы, который сейчас остался на Янтаре. Если остался…

А это нужно снова пересечь Рыжий лес. У меня еще две недели есть, так что можно не торопиться, решил я. Но ведь «гауссовку» могут продать куда-нибудь за Периметр, и тогда не знаю, как уничтожить машину. Разве что динамитом, но что тогда будет?

И все же стоило сначала сходить на Янтарь, потом зайти в лагерь ученых. А еще, раз я собираюсь в одиночку штурмовать Черный лагерь, я должен разжиться оружием посерьезней. Эту мысль я отмел быстро — в моем распоряжении схрон темных, полный штурмовыми винтовками и снайперками. Меня больше беспокоило то, как я собираюсь штурмовать этот самый Лагерь. Отстреливать по одному охрану? Вплоть до того момента, как меня самого подстрелят. Нельзя думать, что все противники мои — полные неумехи. Может найтись и тот, который стреляет лучше меня.

Первое время мы займемся сбором информации. Зачем Князю «гауссовка», сколько у него охраны, как она обучена, где слабые места в Черном Лагере. Можно пробраться туда без боя и вернуть винтовку? И можно ли вообще пробраться туда?

Где-то завыл пес, и я вздрогнул. Халявщик. Понадеялся на детектор аномалий, и совсем забыл о мутантах. От них только собственные способности, да автомат помогут, и то вряд ли. Я решил, что лучше не идти через Рыжий лес. Мутанты стали вылезать из своих нор, и мне одному нечего туда соваться. Вот дойду сейчас до Чистогаловки, туда, где был схрон неизвестного сталкера, подожду, пока пройдут свободовцы, и пойду вдоль Рыжего леса до Копачей, а дальше по трассе на юг, заверну в бар «Снежинка», а далее снова на юг, и на Янтарь.

Как и чувствовало мое второе я, опасности начались уже на первом же этапе: между Рыжим и Темным лесом. Впереди были Копачи, где когда-то действовал «Выжигатель мозгов» — читал на досуге в энциклопедии в ПДА. Опасность представляла собой ионизированное облако, из-за которого отключились и детектор и ПДА. Это было бы не страшно, если бы не было впереди аномалий.

Некоторые были видны — например, «Воронка» или «Жарка». Но «Трамплин» или «Карусель» можно было заметить, лишь обладая хорошим зрением, чем я был обделен. Поэтому шел по старому дедовскому методу — кидая вперед камни — болтов-то и гаек у меня не было. Вот об этом я не подумал, когда выходил — о том, что любая электроника в Зоне может подвести. Когда пошел дождь, стало гораздо легче — дождевые капли активировали аномалии, отчего их можно было легко обойти.

— Обожаю дождь. Спасибо, Зона, — пробормотал я. А кому же еще спасибо говорить?

Берцы чавкали в грязи, голова промокла, вода проникала за шиворот — но я был благодарен дождю, потому что я был жив, и по крайней мере ближайшие несколько часов живым останусь.

Глава 7 — Неназванные территории: Черный лагерь

— Говоришь, хорошая штука? — поинтересовался я, хлопнув по боку шестиколесного броневика. Выглядел он необычно — большой, слегка округлый, плавный — не то что военные угловатые «бээмпэ» и «бээмдэ». На крыше было два люка — один сразу за кабиной, другой в задней части броневика. Новые владельцы машины тут же позаботились о «Малыше», как они его называли. Два пулемета: один на крыше, другой впереди, под кабиной, — и стеклянный колпак, подозрительно похожий на лобовое стекло боевого вертолета.

— Отличная штука! — горячо поправил Пригоршня, сдув со стекла прилипший листочек.

— И когда вы успели ее купить?

— Мы уже давно ее присмотрели, — ответил Химик, появившись в люке возле кабины. — А на прошлой неделе, как с тобой расстались, сразу же и взяли. Вот, уже больше недели катаемся. Ты говорил, тебе понадобится помощь?

— Да, — согласился я. — Понадобится. Если поможете — целый схрон оружия отдам.

— Целый схрон оружия? — переспросил Никита. — Чей?

— Уже не чей. Те, кто его сделали погибли. А вот вам оружие понадобится, верно?

— Химик, — прося, протянул Пригоршня.

— Сначала обсудим условия сделки, — деловито ответил Химик.

— Я тут решил штурмануть Черный Лагерь. В одиночку как-то западло.

— Черный Лагерь? — удивился Пригоршня. — Это же как Лесной дом — никому неизвестно, где он!

— Известно. Кстати, я знаю, где Лесной дом.

— Где?

— Не важно. Важно то, что мне помощь ваша нужна. Я собрал информацию о том, как живет Князь, кто его охраняет, как лучше туда пробраться, и даже по каким дням лучше.

Химик, сидя на крыше броневика, задумался, зато по лицу Пригоршни было видно, что он согласен, даже не узнав толком все, что в таких случаях требуется узнать — а именно количество врага, его оснащение и собственные шансы на победу. В принципе, мы были во многом похожи — недаром оба бывшие десантники, только он старше лет на пять.

— И какой же у тебя план? — Химик был гораздо благоразумнее своего напарника.

— По средам Князь отправляет своих людей в некоторые сталкерские лагеря, типа за данью. А еще отправляет конвой на Северный Кордон, к своим дружкам из украинского контингента. Остается их там человек двадцать, не считая деревенских — их там где-то тридцать. Он их типа охраняет, а они ему платят. Ну это не важно. Лагерь окружен стеной, есть два выхода, закрытые железными воротами. Снайперов на вышках можно снять, а ворота, я так думаю, ваш «Малыш» снесет. Но это потом, сначала мне нужно незаметно в Лагерь попасть, забрать то, что принадлежит мне, а потом уже валить, и без разницы как.

— Так от нас тебе чего нужно?

— Мне нужен отход. Когда я всех располошу — а я это сделаю — я вряд ли смогу спокойно уйти пешим ходом, а всех перебить — никакого здоровья не хватит, они там все бывшие вояки, некоторые даже косовары.

— Косовары? — переспросил Пригоршня.

— Косовская Освободительная Армия, — пояснил Химик. — Короче, террористы из Албании, или откуда там.

— У них там отморозки полные есть, — продолжил я. — А вооружение тоже неплохое: «Галилы» даже есть. Может и гранатометы. Ваш броневик выдержит?

— Попадание из гранатомета? Раз плюнуть! — заверил Пригоршня.

— Это так продавец сказал, а вот я не уверен, — скептично заявил Химик. — Ладно, значит, тебе нужно выбраться с базы. Это мы попробуем устроить. А как ты собираешься туда проникнуть?

— А проникну я старым дедовским способом — маскировкой, — ухмыльнулся я.

— И в кого же ты собираешься замаскироваться?

— В бандита, — ответил я. — Князь в особо узких кругах объявил, что набирает еще народ в банду — и многих перебил я, если честно — так что можно проникнуть на их базу. Я туда во вторник попаду, а в среду там останется совсем мало народу — тогда-то я и начну.

— А куда тебе нужно явиться? — спросил Химик.

— Я пойду сразу в Черный Лагерь, — ответил я. — У Князя странная система отбора — он узнает о чьих-то действиях, «подвигах», и его помощники сами присылают координаты Лагеря «кандидатам». Я представлюсь Русом. Этому покойничку недавно прислали координаты, — хмыкнул я. Рус снова встретился мне, на этот раз снова пытаясь убить. Мое терпение в тот момент лопнуло.

— Рус — это тот, которого ты на Арене завалил в тот день, когда мы тебя вытащили? — поинтересовался Никита.

— Я его всего лишь оглушил, — поправил я. — Но теперь я его завалил. Не знаю, что он сумел натворить за полтора недели, но ему прислали координаты на КПК, а потом он как-то нашел меня. Интересно, как… Ну ладно, не важно. В общем, вы поняли, как я собираюсь попасть на базу? Если что, у меня и комп Руса с собой, чтобы доказывать не пришлось.

— А свой комп куда денешь? — спросил Пригоршня. — Ведь если включишь, они узнают, что кто-то на их базе лишний бродит.

— Не узнают, — вмешался Химик. — У тебя комп Ведьмака, да? В смысле, другого Ведьмака? Который над ним поработал так, что он невидим для радаров и других компов.

— Именно, — улыбнулся я. — Поэтому я не боюсь. Я все вам рассказал. Теперь вы.

— У нас есть пара условий, — сказа Химик. — Сначала съездим к твоему схрону, посмотрим, что ты там накопал. А там и посмотрим.

— Сначала мне нужен ответ, — сказал я. — А то мало ли.

— В смысле? — поинтересовался Никита, поставив ногу на лесенку под кабиной.

— В том, что он не доверяет, — пояснил Химик.

— Ты че? — удивился Пригоршня. — Не доверяешь?

— Химик же сказал, — хмыкнул я. — Только так. Сначала скажите, согласны вы или нет. Скажу: схрон полон натовских штурмовых винтовок и пистолетов.

Химик, смотря на меня с верха броневика, задумался. Пригоршня переводил взгляд с него на меня. Наконец Химик махнул рукой и сказал:

— Согласны. Садись — подвезем до схрона.

— Ну и видон у тебя. Пристрелил бы, если бы не знал, что это ты, — хмыкнул Пригоршня.

Да, любой сталкер сказал бы так. Вместо камуфляжки на мне было: коричневый свитер с воротником, плотные черные штаны, черный броне- и разгрузочный жилет. Еще купил себе недорогой черный плащ, так, от дождя, его надел поверх всего этого — потом скину, чтобы не мешался.

«Абакан» сменил на американский «винчестер», точно модель не знаю. Не очень люблю дробовики, но когда станет жарко, дробовик — лучшее средство от неприятелей в бою в помещениях и ближних дистанциях. Еще я взял два «глока» — если дробовика будет не достаточно.

Я натянул перчатки со срезанными пальцами — слышал, бандиты и молодняк любят так делать, наверное, чтобы показаться крутыми — ведь от таких перчаток толку нет, артефакты-то нельзя брать голыми руками. «Винчестер» — старая модель — висел за плечом, пистолеты лежали в кобурах на ногах.

— Да уж, точно, — согласился Химик. — Бандит самый настоящий. Кстати, шрамы нужно залечить «кровью камня», а то через день-два уже будет поздно — в смысле, останутся.

— «Кровью камня», — повторил я. — Спасибо.

Я, Химик и Пригоршня перетащили все оружие, ранее принадлежавшее монолитовцам и наемникам, в броневик, а так же они решили осмотреть ПДА монолитчиков. Не найдя ничего интересного, оставили компы там, и мы вернулись в машину.

— Ну вот это я понимаю «загрузились»! — улыбался Никита, когда Химик выруливал из пионерлагеря. — Слышь, Андрюха, тут же и «Джи» и пара «эфэнов» есть!

— Да, «эфэны» — хорошие машинки, помню, — отозвался Химик из кабины. Мы с Пригоршней сидели в салоне броневика. Дальше, за следующей дверью была башенка с пулеметом, а перед ней лестница и люк на крыше. В салоне были две кровати, ящики для оружия, даже холодильник — можно жить в броневике. Я подумал — вот это классно, кататься на броневике по Зоне, не опасаясь никого. Аномалии повредить машине не могли, мутанты тем более, а люди предпочли бы обходить машину.

Пригоршня сел на кровать, я на другую. Я отметил, что Никита назвал Химика Андрюхой — надо будет запомнить имя.

— Как только ты кинешь нам сообщение, мы приедем к тебе с восточного входа, — сказал Химик. — Никита, дай ему свой адрес.

— Ща, — жуя толстый бутерброд, ответил Пригоршня. Он продиктовал мне адрес электронной почты, я кивнул, сохранив его в ПДА.

— И как только мы приедем, чтобы ты уже был на месте, понял? Пока доберешься до машины, будем прикрывать тебя из пулеметов, но бежать лучше быстрее.

Дорога до Старых Шепеличей была неблизкая. Химик намеревался доехать до Милитари, затем на север, через Копачи — тем путем, которым я сваливал с севера. Доехав до Чистогаловки, ехать только по трассе, минуя Янов, проехать по Затону — болотистой местности западнее Припяти, а далее остановиться в Кошаровке. Там сталкеры и будут дожидаться моего сигнала, пока я буду делать свои дела. Надеюсь, не зря я это все затеял.

— Отдохни лучше, — посоветовал Никита. — Дело тебя трудное ждет, да? А откуда эта «гауссовка» у бандитов? И у тебя она откуда была?

— Я ее взял… кое-где, — ответил я. Пригоршня уже не первый раз делает попытки выяснить, что же я скрываю. — А бандиты ее у меня украли, пока я на Арене стрелялся. Ружье мне нужно, чтобы завершить кое-что.

— Значит, опять не скажешь? — нахмурился Никита. — Ну и ладно.

К вечеру мы доехали до назначенного пункта. Кто знает, сколько бы времени я потратил, если бы шел пешком. Я достал из кармашка на жилете небольшой черный футляр, положил на столик. Вымыл руки и потом раскрыл.

— Че это у тебя? — спросил Никита, приглядевшись. — Ух, ё! Линзы!

— Что? — переспросил Химик, появляясь в салоне.

Я не ответил, надевая контактные линзы. Проморгался, как же это неудобно! Спецзаказ у скупщика по кличке Курильщик, в «Берлоге», что в Дитятках.

— Что, сильно зрение плохое? — поинтересовался Андрей.

— Ага, — кивнул я. — Контузия, зрение все ухудшалось, а тут, в Зоне, столько ударов по голове получил, что не только на ухудшение зрение, но и на сотрясение собрать можно. А линзы у Курильщика заказал, знаете?

— Еще бы не знали, — поскрипел зубами Никита. — Сволочь та еще. Интересно, сколько ты за них отвалил?

— «Колючку» одну отдал, и «мамины бусы», — честно ответил я. На замену двум ячейкам в контейнере больше ничего не нашлось — да и не умею я искать артефакты.

— Да, что-то сдает старина Курильщик, — протянул Никита.

— А у тебя там еще двое «бус» и «душа»? — спросил Химик, подойдя ближе.

— И «колючка». Как ты узнал?

— Химик у нас… чувствительный к этому делу, — пояснил Пригоршня. Его напарник кивнул.

— Ладно, я выхожу, — решил я.

— Ночь же, — возразил Андрей. — Не пристрелят?

— Не должны, — ответил я, подходя к выходу. Открыл дверь и спрыгнул на землю.

— Аномалий ближайшие метров двадцать нет. А дальше сам. Удачи, ждем сигнала.

Было жутко идти одному по ночной дороге. То резкий ветер подует, и тут же зашелестит трава на равнине, то какой-нибудь одинокий вой вдалеке заставив содрогнуться. Вокруг не было ни деревца, а Черный Лагерь располагался на небольшом холмике, к которому вела дорога. Хорошее место, с которого просматривается вся округа. Прям как из Лесного дома. Я задумался: а почему все-таки Лесной дом? Ведь леса нет. Наверное, чтобы не догадались, смекнул я. По дороге встретился врытый каким-то шутником знак «STOP». Но, видимо, этим же шутником, на знак белой краской было нанесено «ГОП». «ГОП-STOP», усмехнулся я. Это предупреждение?

Поселок действительно так хорошо охранялся, как говорили разные люди, с которыми мне пришлось пообщаться. Высокая стена с колючей проволокой, вышки по всему периметру. И наверняка минное поле было.

Я подошел к закрытым железным воротам. Из будки КПП, видимо, построенной уже самими бандюками, вышел мужик с черным револьвером. Он скинул капюшон и оглядел меня, потом махнул рукой. Я подошел ближе. Бандит хриплым голосом спросил:

— Ты кто такой? Детское время кончилось.

— Я Рус, слыхал небось? Ведьмака грохнул, мне сообщение пришло недавно.

— Это который тебя на Арене пистолетом по башне? — заржал часовой.

— Зато я ему башню прострелил, — заверил я.

— ПДА доставай, — посерьезнел бандит. — Босс приказал это, удостоверяться, что это ты.

Я протянул ему комп Руса. Бандит пролистал сообщения, нашел пришедшее с компа Князя и успокоился.

— Проходи, добро пожаловать, гы-гы.

Мы зашли в КПП, бандит приказал дремавшему на стуле помощнику отвести меня в казарму. Помощник заматерился, отчего получил пинка по ноге, тут же встал и пошел к выходу, буркнув мне: «Идем».

— Новый фраер, а? — усмехнулся он, хромая впереди. — Сколько же вас тут еще? Сталкерское сучье все борзеет, а от вас толку нет, хабар не приносите.

— А что, еще и хабар сюда приносить мы должны?

— А на хрена вы вообще тогда нужны, если не для этого? — осклабился хромой.

Он привел меня в двухэтажный дом с пристройкой. Внутри стояли штук двадцать двухъярусных кроватей да тумбочки вокруг. Было тут всего три человека.

— Вон та койка, возле окна свободна, — сказал хромой и пошел обратно к КПП.

Я подошел к указанной койке и сел на нее, положив дробовик на широкий подоконник. Бандиты, сидевшие в кругу в дальнем конце помещения, встали и направились ко мне. Я быстро снял плащ и скинул жилет на кровать — если возникнут проблемы, драться в плаще, под которым еще был разгрузочный жилет — удовольствие ниже среднего.

— Ты кто такой, фраерок? — спросил первый, улыбаясь во все двадцать пять гнилых зубов.

— Рус, — представился я. — А ты? — с вызовом спросил я. Только так тут можно было хоть что-то доказать.

— А я Денщик, — ответил тот. — А это Гусь. А это Гиря. А ты теперь будешь Чертом, усек?

— А ты сейчас будешь валяться на полу, гнилой, — ответил я, готовясь к драке. Без нее не обойтись, как я понял.

— Че ты сказал? — подался вперед Гиря — здоровый мужик со швом на щеке в спортивных штанах и майке «алкоголичке». С этим могут возникнуть проблемы.

— Погоди, Гиря, я с ним сам поговорю, — отодвинул его Денщик, выходя вперед.

Оружия ни у кого из них не было, но и мне не резон был начинать пальбу. Только кулаками, сказал я себе. Денщик был одет в черные джинсы и свитер с растянутым воротником, стоявший позади тощий Гусь нелепо выглядел в коротком плаще.

Он резко вытянул руку, будто хотел ударить, но я не отреагировал — просто запугивает. Рука остановилась в нескольких сантиметрах от моего живота. Бандит осклабился, поняв, что меня так не напугать. Он отвернулся и сделал шаг вперед, но вдруг резко развернулся, хотев ударить меня по лицу. Чего-то подобного я ожидал и чуть отклонился назад. Рука промелькнула перед лицом, я схватил его запястье и ударил ногой по колену. Денщик начал падать, но я не дал ему упасть, встав позади и зажав шею локтем. Он не упал, но и не мог подняться полностью, и засучил ногами по полу. Гиря двинулся ко мне, но я отошел назад, потянув за собой и Денщика, отчего тот захрипел и замахал Гире, чтобы он отошел назад.

Я толкнул бандита вперед и попятился назад, готовясь бить следующих претендентов на захват. Но Денщик злобно посмотрел на меня и прохрипел:

— Ну все, фраер, готовься… Тебе непросто здесь будет, — пообещал он и пошел к своей кровати, махнув рукой товарищам.

Ясное дело, так просто он мне этого не оставит, запросто может перерезать горло ночью, и все дела. Такие люди не забывают старые обиды. Но ничего, я спать все равно не собираюсь — нужно осмотреть лагерь, главное, сделать это незаметно — мало ли у кого возникнут вопросы, что я делаю. Завтра ночью пойду искать свою «гауссовку». Этого Князя придется допросить, а перед этим сразу просигналить Химику и Пригоршне.

Я надел разгрузочный жилет и вышел из казармы, решив оставить плащ внутри — он мне больше не нужен, только мешать будет. Было прохладно, все небо заволокли тучи. На улицах поселка никого не было, и никому бы и в голову не пришло следить за мной, а те бандиты, которых я заметил, нажирались либо курили. Интересно, они думают, что они на курорте? Запугали местных жителей, держат сталкеров в округе в ежовых рукавицах, а теперь все больше борзеют.

Ну ни че, если все получится — можно считать себя героем, — усмехнулся я. «Дворец» Князя представлял собой трехэтажное бунгало с несколькими пристройками: столовой, комнатой охраны, оружейкой и прочим. Здание было окружено высоким забором, так что все это я рассмотрел, поднявшись на старую телегу, стоявшую напротив ворот. На крыше торчали мешки с песком и что-то вроде бойниц.

Спать я не пошел — все-таки в казарме меня поджидали взбешенные бандиты. Поэтому я остался ночевать в этой же телеге, прикрывшись брезентом. Нужно хорошенько выспаться, а то следующей ночью будет не до сна.

Следующий день посвятил поиску информации — как проще попасть к Князю. Выяснил от двух щуплых головорезов, что они давненько воруют бухло и жратву с кухни Князя. Подкоп у них есть, ведущий к заднему двору. Сходил посмотреть — это не просто подкоп, а целый туннель, странно, что до сих пор никто не заметил. Если верить им, то с той стороны дыра закрыта большой тележкой, которую надо просто откатить. Еще я выяснил, что в западном крыле «дворца» проводится капитальный ремонт — это подтвердилось звуками из здания — стучанием молотков, сверлением и прочими радостями ремонта. Если бы я решил идти днем — то это было прекрасно, ведь шумный ремонт — отличное прикрытие.

Выпив с одним охранником «дворца», я узнал, что два охранника, что дежурят ночью у черного входа, давно грызутся между собой. Если вырубить их и сделать все аккуратно — сначала могут подумать, что несчастные сами виноваты, подрались между собой, кто-то схватился за оружие и все.

Как и ожидалось, Князь отправил большинство бандитов в сталкерские лагеря и группу — на Северный Кордон. Вернутся они через пару дней, когда меня тут уже не будет. Только странно, что ко мне пока никого не направили. Я думал, Князь устроит какую-нибудь проверку новичку или что-то вроде того.

Вечером я вернулся в казарму и стал ждать.

Глава 8 — Черный лагерь: Американская мечта

В полночь я вышел из казармы и, украдкой оглядываясь, направился к «дворцу». На улицах, как и прошлой ночью, никого не было, так что я без приключений добрался до подкопа с задней стороны особняка. Пролез под забором, отодвинул телегу, вылез. Отряхнулся, поставил ее на место и бегом добрался до черного входа.

Я осмотрелся, призадумавшись. Где оба охранника? На крыльце стоял столик и два стула, на столике лежали карты и пепельница с тлевшими окурками. Значит, просто отошли по делу. Это еще лучше, если учесть, что ключ от двери спокойно лежал на столе.

Я отворил дверь ключом и вернул ключ на место, а сам вошел в здание, тихонько скрипнув дверью. Дробовик пока висел у меня на плече, и доставать его я не торопился. На стрельбу сбежится весь поселок, а это мне не на руку.

Было тихо.

Слева вел коридор в западное крыло, где наверняка было пусто — кому захочется бродить по пыльным коридорам, заваленным инструментами и мусором. Справа коридор в восточное крыло: на кухню, в оружейную. А в центральном здании находилась столовая, спальня и кабинет Князя, комната охраны. Я прошел через тамбур и оказался в огромной столовой, в центре которой стоял длинный стол. Здесь был камин, большая люстра — хозяин бандит, а вкус есть.

Я пошел по лестнице на второй этаж, стараясь не шуметь. Было темно, приходилось идти на ощупь. Я так и шел, водя рукой по стене.

Второй этаж. Здесь ничего интересного, мне нужно дальше.

Третий этаж. Целиком и полностью личная территория Князя — спальня, кабинет и ванная.

Я расстегнул кобуру и взял один «глок», в другую руку взял фонарь. Все-таки шариться в темноте не доставляет удовольствия. Я осмотрел комнату, водя лучом фонаря по стенам.

Это вроде гостиной. Дорогой ковер, камни, диван, кресла, шкафы с сувенирами, на стенах чучела мутантов. Последнее вновь напомнило мне о том, что я в Зоне — а то уже начал забывать с этим особняком. Нехило отстроился Князь. Но в отличие от Слона, он очень мало позаботился о своей защите. У Слона броневики, куча охраны, даже прирученные слепые псы! — а тут двадцать человек, да и все.

По бокам от меня две двери — одна из них вела в ванную, вторая — в личные покои Князя. Только вот какая?

Я подошел к одной из дверей, прислушался. Из-за нее доносился шум воды — душ. И там у нас Князь без оружия, без помощи, в чем мать родила. Я гадко усмехнулся. «Мочить в сортире» — откуда там эта фраза?

Но я помотал головой, решив не идти туда. И направился в противоположную дверь. Включил свет в комнате Князя, оглядел спальню. Мягкая кровать, пара шкафов, широкий письменный стол с ноутбуком, ковры, занавески, те же чучела мутантов. Я подошел к одному шкафу, открыл. Одежда. Во втором оказалось оружие.

В отличие от мебели, оружие было не для понта. Оружие было хорошим, импортные «галилы» сияли чернотой. Я подошел к письменному столу, сел в большое кожаное кресло. Глянул на стол, дернул на себя ручку ящичка в столе. Как и ожидалось — револьвер. Ну как же без него в таком особняке в письменном столе богача? Это уже закон, чтобы в таких столах лежал револьвер.

ОЦ-20 «Гном», с лазерным целеуказателем, который крепился не на рамке, а под самим стволом. Как только я сжал рукоять, красный лазер уткнулся в противоположную стену. Это отличное оружие, благодаря специальным боеприпасам обладающее убойным действием. Я откинул в сторону барабан. Полностью заряжен. Был бы рюкзак, унес бы все отсюда, включая «галилы». В ящике стола оказался еще десяток патронов, которые я сгреб в карман. Я закинул ногу на ногу и стал ждать. Потом подумал, взял со стола статуэтку, подкинул на ладони и швырнул в выключатель.

Свет потух, по полу разлетелись осколки хрупкого сувенира.

Через десять минут за дверью послышались шаги босых ног, затем дверь раскрылась и в проеме возник невысокий мужчина с обвязанным вокруг бедер полотенцем.

Меня он не заметил, сделал шаг дальше, подпрыгнул на месте, видимо, наступив на осколок на полу. Он щелкнул выключателем, потом развернулся… и застыл.

— Привет, — буркнул я.

— П-привет, — побледнел бандит. Его взгляд метнулся его револьверу, лежащему на столе, потом на мою руку, лежавшую возле револьвера. Затем Князь поднял взгляд на мое лицо. Я покачал головой, мол, не делай глупостей.

Князь был ниже меня на голову и уже в плечах. Он гладко выбрит, черные волосы аккуратно подстрижены. Но ниже шеи было тело настоящего «братка», отсидевшего на зоне: татуировки, волосатая грудь и несколько шрамов. На руках тоже татуировки. Зуб даю, на спине вытатуированы купола, а еще где-нибудь написано имя возлюбленной.

Курносый, с оттопыренной верхней губой, золотыми зубами. Думаю, на эту мразь хватит описания. Пора выяснять, где моя «гауссовка».

— Кто ты? — взяв себя в руки, спросил Князь, косясь то на шкаф, то на меня.

— Рус, мне недавно сообщение от тебя пришло, — не задумываясь, ответил я. — Я слышал, ты получил одно оч-чень хорошее оружие. ЭМВ-5.

— Не знаю, о чем ты, — спокойно ответил Князь. Он уже полностью контролировал себя.

— А давно ты приобрел этот револьвер? — перевел тему я. Князь удивился, но ответил:

— Да, давно.

— Тогда должен знать, что он тебе полчерепа снесет, — лениво бросил я, кивнув в сторону револьвера. Бандит пошел пятнами.

— Что тебе от меня нужно?! — взревел он.

— Мне нужна «гауссовка», которую ты получил недавно! — ответил я, привстав. — Прямо сейчас!

— Ты знаешь, сколько она стоит?! Это мое!

— Нет, Князь… Я Ведьмак, а Рус сгорел в «жарке». Не бледней ты, я его сначала убил, а потом туда бросил.

— Ты… сука…

— Нет, не думаю, — сказал я. — Короче, я оставлю тебя в живых, если ты отдашь мне ружье. Понял?

— Да… только для него все равно боеприпасов нет…

— Не беда, — отмахнулся я. Оба аккумулятора для винтовки были у меня. — Ружье давай!

Князь взял деревянный стул, стоявший у стены, поставил его в центре комнаты и поднялся на него. Я внимательно смотрел, как он выудил откуда-то из люстры маленький ключ и подошел к камину, вдавил один кирпич. Я удивленно выгнул бровь, когда кирпич исчез в недрах стены. Князь сунул кисть с ключом внутрь, несколько раз повернул ключ. Затем потянул на себя стену… и та поехала ему на встречу. Небольшой кусок стены, за которым скрылся сейф на кодовом замке. Князь заслонил замок собой и что-то набрал.

Спустя секунды «гауссовка» лежала передо мной на столе, целая и невредимая. Я взял в руки черную винтовку, приклад знакомо прильнул к плечу. Я вытащил одну батарею, зарядил ружье.

Направил на Князя.

— Ты же обещал! — взвизгнул Князь, стремительно бледнея.

— Кем бы я был, если бы выполнял все, что говорил…

Внезапно открылась дверь спальни. Я машинально перевел ствол винтовки в дверной проем… и нажал на спуск. Синий луч, вырвавшись из ствола, попал точно в грудь возникшей на пороге девушки… и ничего не произошло. Секунду спустя я понял, что зарядил не ту батарею, но было уже поздно: Князь оказался возле шкафа с оружием, что-то нажал внутри и выхватил оружие, в тот же миг взвыла сирена, а девка заорала погромче первой.

Я юркнул под стол, надо мной пронеслась очередь из «галила». Я схватил «глок» из второй кобуры и, высунув только руку, выстрелил в Князя. Стрелял несколько раз наугад, и два последних раза попал. Когда высунулся, Князь лежал на полу, привалившись спиной к стене и зажимая руками рану в животе, не замечая струящейся по плечу крови.

Девушку как ветром сдуло, а я тут же закинул «гауссовку» на плечо, сунул «глоки» в кобуры, рванул из-за плеча дробовик и побежал к выходу, взяв на память револьвер и пачку кубинских сигар из стола. На ходу набрал сообщение Химику.

Сирена ревела, а с первого этажа уже слышались крики охраны. А как все могло хорошо получиться… Без шума и пыли, отделавшись малой кровью, и совсем незаметно, не считая остывающего трупа, которого никто не хватится пару дней.

На лестнице показались первые охранники. Первый вскинул автомат, но выстрелить не успел — выстрел из дробовика разнес ему череп. Бандит завалился на спину, повалив двух следующих бандитов, остальные их растолкали и побежали вперед.

Я отпрыгнул в сторону, и стену напротив спуска изрешетила очередь из «калаша». Судя по топоту и крикам, там собралось человек двадцать, не меньше. Наверняка еще деревенские сбежались.

Планы стремительно меняются. Я вернулся в комнату Князя. Сам главарь бандитов сдаваться не собирался и тянулся к лежавшему в метре от него «галилу». Я убрал ладонь с цевья «винчестера» и вытащил пистолет.

— Не надо, братан, — прохрипел Князь.

— Болотный бюрер тебе братан, — холодно ответил я, спустив курок.

Пуля угодила ему в грудь, бандит дернулся и обмяк. Я подбежал к окну и выглянул вниз. Третий этаж. Слава Зоне, под окном расположилась огромная куча с песком, стройка как-никак. Была не была.

Я выпрыгнул вовремя — следом за мной ночную тьму разорвали пули «калашей» и «галилов». Приземлился, съехал по склону горки, встал на ноги и рванул к восточному выходу. Пара бандитов, решив опередить остальных, прыгнули за мной — неудачно.

Пули выбивали фонтаны земли позади меня, я бежал зигзагом. Я перемахнул через забор особняка и встал за забор. В стену за спиной застучали пули. Сирену все-таки вырубили, правильно, а то уже на нервы действует.

На ПДА упало письмо от Никиты. Я прочел: «Подъезжаем, давай беги к выходу». Я кивнул сам себе и побежал прочь от стены. Тут же послышалась стрельба, я рванул в сторону, уходя от огня. Добежал до ближайшего дома, забежал за угол и вновь рванул на восток, к воротам.

Сирена сиреной, но часовые на вышках стояли на постах. Пулеметы строчили куда-то за забор — догадываюсь, по кому они стреляли. Потом одну вышку снесло очередью из крупнокалиберного пулемета — турель на «Малыше» как раз на такое способна.

Я пристрелил второго часового, тот с криком рухнул с вышки и исчез за забором. Несколько секунд спустя железные ворота СНЕСЛО. Шестиколесный броневик проехал несколько метров с ними, закружился на месте, помятые ворота слетели, и махина развернулась к выходу. На крыше раскрылся люк, будто приглашая внутрь. Я рванул к броневику, буквально взлетел по лестнице и солдатиком спрыгнул в люк. Потом закрыл и озадаченно посмотрел на сталкеров.

Рядом стоял Пригоршня с выражением полнейшего восторга на лице, Химик же тут же дал по газам, крикнув:

— Держись!

Броневик сорвался с места, мы с Пригоршней похватались за все, за что можно держаться. Потом Пригоршня поспешил к пулеметной башне, а я зашел в кабину к Химику. Андрей гнал на бешеной скорости, глаза его бегали, губы были плотно сжаты — он был сосредоточен на дороге. По броне машины застучали пули — но куда им пробить стальную броню, раньше принадлежавшую вертолету?

— Химик, у них РПГ!!! — раздался вскрик Пригоршни из динамика на приборной панели. Мы это почувствовали спустя секунды: взрыв позади броневика приподнял несшийся на полной скорости броневик на передние колеса. Мы с Химиком одновременно заорали, когда увидели землю за стеклом, но обошлось — машина вновь встала на все шесть колес.

— Погоня, Андрюха! — предупредил Никита. — А, херня, два мотоцикла и джип.

— Что за мотоциклы? — поинтересовался я. Кроме оружия и тяжелого рока, еще одна моя страсть — мотоциклы.

— Да не знаю… американские какие-то. Я в этом плане не знаток.

Я подошел к люку, поднялся по лестнице и приоткрыл крышку. За броневиком действительно ехали два мотоцикла и джип. Джип мне не был интересен, а вот мотоциклы… Твою мать! Это же американские «харлеи»! Видимо, какие-то новые военные модели. Это их сюда наверняка натовцы пригнали, Периметр охранять, а Князь у них купил. Они были похожими на японские «сузуки», вроде модели «Bandit 600» и английский «Norton», но все равно чувствовалось что-то американское, свободное… Модель для внедорожья, Мне бы пригодился такой мотоцикл… Конечно, не прям «ямаха» или «хонда», на которых можно лётать, но тоже хорошая вещь.

— Хоть один мотоцикл целым оставь, — попросил я.

— Это ты у пулемета проси, — протянул Никита.

— Ладно, не стреляй пока! — крикнул я и вернулся в салон за СВД. — Я щас сам разберусь!

Снова высунулся из люка, уперев в плечо приклад винтовки. Целиться было проблематично, броневик трясся на неровной дороге, и первая пуля ушла в молоко. Мотоциклисты быстро отставали, им было не угнаться за броневиком. Второй выстрел прошел не зря — мотоциклиста оторвало от мотоцикла, и он покатился по асфальту. Мотоцикл завалился на бок и проехался по дороге, затем заглох. Второй бандит чуть пригнулся. Я выстрелил в него — и он тоже покатился по асфальту.

— Пригоршня, стреляй! — разрешил я.

Застрочил пулемет, — джип сначала съехал на обочину, затем в канаву, затем взорвался. Больше погони не было.

— Химик, тормозни! — попросил я, вернувшись в кабину.

— Сейчас тебя до мотоцикла твоего довезем, — возразил Андрей. Я пожал плечами — что, плохо что ли?

— Значит, от мотоков балдеешь? — спросил Пригоршня, пока я ставил легкий военный мотоцикл на колеса. — Ух ты, бронированный. Сюда вот детектор аномалий приделать, и хорошая машинка будет — такую не всякий «Трамплин» или «Воронка» затянут, на скорости тем более. Себе возьмешь?

— Брату подарю, — усмехнулся я. — Мы оба рокеры, а он вообще байкер — только мотоцикл в гараже стоял. Сломанный. И машину тоже раздолбал свою. Неудачник хренов. Причем нафиг раздолбал, починке не подлежит.

— Че за машина хоть? — поинтересовался Пригоршня, пока мы катили мотоцикл к броневику.

— «Бэха». «Черный бумер», — усмехнулся я. — Тьфу, ненавижу рэп.

— Давай, глянь, заведется или нет.

Я сел на мотоцикл. Мягкая, удобная седушка — этот мотоцикл самая настоящая мечта любого мотолюбителя.

— Если что, заезжай в «Сундук» на юге — там есть техник, Борода, нам «Малыша» обустроил.

— Тут детектор встроенный, — сказал я, глянув на экран под спидометром.

— Видишь, как прекрасно. А может тебе крышу забабахать? — усмехнулся Пригоршня.

— Посмотрим.

Я провел ладонями по рулю. Завел мотоцикл, мотор заревел. Я улыбнулся и сорвался с места на «харлее». В лицо ударил ветер, я давно уже мечтал об этом чувстве. Моя американская мечта сбылась.

— Спасибо, мужики! — крикнул я оставшимся позади сталкерам.

Пора готовиться к поездке в «Олимп».

Глава 9 — Чистилище и «Олимп»: Сюрпризы

Мне повезло: реку я смог пересечь вместе с мотоциклом. В некоторых местах были сделаны мостики, какими-то умельцами, так что я медленно, но уверенно миновал самый трудный участок пути. Затем я достал артефакт, подаренный Лисой. Теперь оставалось не самое трудное, но самое опасное.

Я выехал на старую тропку, удивительно почему не заросшую за многие годы. Моя группа уже пересекла реку на катере, и я видел, как катер повернул обратно. Но Лиса, видимо, не зря получила свое прозвище. Девка покинула катер, отправив его обратно, и пошла следом за группой, умело скрываясь. Интересно, что она еще забыла в «Олимпе»?

Я наблюдал за ней через оптический прицел «гауссовки», но вдруг тишину разорвал гул вертолетов, а затем его поддержал грохот стрельбы. Я глянул на Лису — та привалилась плечом к дереву, выглянула, а потом побежала к поселку. Я газанул в сторону «Олимпа».

Раздался первый взрыв — это Беркут взорвал вертолет. Потом химера разобралась со вторым.

Меня никто не заметил, когда я подъехал к поселку. Я закатил мотоцикл в один сарай и вышел, захлопнув двери сарая. Взял в руки «гауссовку», на этот раз удостоверившись, что зарядил нужной батареей.

Я выбежал к центру деревни, в нескольких метрах от меня был вход в здание администрации. Улица была завалена трупами, по ней рыскали мутанты. Несколько смотрели в мою сторону, и я насторожился — они могли меня выдать. Так… чего-то не хватает…

Вспомнив, я выругался и быстро набрал сообщение: «К вам идут монолитовцы, приготовьтесь». Кто же еще мог написать им сообщение?

Я сел в одно здание, ожидая появления сектантов. Два десятка монолитовцев, почти не различимые в ночной тьме, появились ниоткуда. Первым открыл огонь по ним Серега, началась канонада, затем Беркут швырнул гранату. Я тут же спрятался за стену, грохнул взрыв, осколки разлетелись, уничтожая все живое вокруг.

Затем я высунулся, наблюдая дальше. Нельзя раскрывать свою позицию. Я все-таки решил повесить «гауссовку» за плечо — если придется стрелять, ЭМВ — не самое лучшее оружие ближнего боя. Я вытащил новенький револьвер. Вот, что надо использовать на ближних дистанциях.

И вдруг грохнул оглушительный взрыв, из окон сельской администрации вырвались клубы густого серого дыма. Тут же через окно в переулок выкатилась знакомая фигура. Один сектант, озадаченный взрывом, пошел по переулку, глядя на здание. Поэтому он не заметил человека на земле, который его пристрелил.

Потом сектанты закончились. Группа снова собралась в здании, чтобы отправиться дальше. Я уже хотел подбежать к зданию, как снова откуда-то появились еще несколько монолитовцев, забегая в здание.

— Черт! — выругался я, начав стрельбу. На той стороне улицы заметил движение. Она тоже начала пальбу.

Мы разобрались с монолитовцами, которые остались снаружи, затем встретились перед входом.

— Знала, что с тобой что-то не так, — начала Лиса. — И была права — тебя двое! Этого слишком много для Зоны.

— Для чего ты шла за нами? — прямо спросил я.

— Хотела посмотреть, что там творится в «Олимпе». А теперь объясни, как ты оказался тут, хотя только что зашел в здание?

— Только что вошел в здание не я, — ответил я. Тьфу, что за каламбур?! — Лиса, иди за мной и не задавай вопросов. Я уже был в «Олимпе», знаю, куда нам идти. Только торопиться нельзя, нужно держаться на расстоянии и помогать нашим, когда снова появятся монолитовцы.

— Снова? Ты так говоришь, как будто точно знаешь.

— Да, я точно знаю. Потом расскажу, а сейчас не время! Нам нужно еще кое-что сделать!

Мы повернулись к входу, но сзади раздался глухой стук, затем рык собаки. Мы резко развернулись, вскинули оружие. С крыши дома напротив сельской администрации упало чье-то тело. Сначала я подумал, что это один из неприкаянных натовцев, но знакомый серый костюм меня разубедил… Старшина?!

Мы кинулись к нему, на бегу выстрелив в псевдопса, обнюхивающего находку. Собака рыкнула и отбежала, когда почуяла волны от моего артефакта.

Военстал был весь в пыли, он лежал на животе. Пытался куда-то ползти, поднял окровавленную голову, увидел нас, вымученно улыбнулся и уронил голову на землю. Я опешил. Он жив?!

Я остановился, глянув на дом, откуда он появился. Стена чердака была пробита. Так… мы же не видели, как он умер, только думали, что его достало из «минигана», а затем вышвырнуло куда-то «Трамплином». Как оказалось, аномалия достала его раньше и закинула на чердак дома, а очередь из пулемета пробороздила саму аномалию. Счастливчик…

Мы перевернули военстала на спину. Он был цел, не считая ушибов и синяков. Оружия у него больше не было, но это не беда — на улице полно трупов, бери не хочу.

— Леха, во что ты меня втянул, — кашляя, проворчал Старшина.

— Федька, поднимайся, нам еще мир спасать, — улыбнулся я, помогая ему подняться. — Ты хотел посмотреть «Олимп»? Дверь открыта.

— Спасибо, — сказал Старшина, выпрямившись во весь рост, но тут же согнулся, схватившись за ребра. Наверное, переломал.

Так или иначе, он мог идти самостоятельно, а стрелять — тем более. Мы снова пошли к входу, затем спустились в подвал.

— Кто тут поработал? — спросил Старшина. Затем, будто спохватившись, спросил: — А где все? Твой брат, Беркут, Карташ? И откуда взялась она? — кивнул он в сторону Лисы.

— Наши ушли вперед, мы оказались оторваны от них стальной дверью, — сказал я. — Скоро придут монолитовцы, у которых мы и отберем еще взрывчатки.

— Слушай, юный пиротехник, а ты уверен, что мы должны взрывать какие-то двери?

— Уверен, — сказал я, шагнув в покореженный дверной проем. Пройдя по туннелю, я остановился. Что-то не так. Карташ лежал дальше от входа. Значит…

Он резко открыл глаза и закашлялся. По подбородку стекала кровь, из раны тоже, но он был жив. Мы мигом оказались возле него, затем я, откинув сомнения, выхватил «душу» и приложил к ране друга.

Карташ дернулся от теплого прикосновения артефакта, затем успокоился. Взгляд его стал более осмысленным. Он поднял руку и сам взял артефакт, прижимая его к груди. Значит, я ошибся тогда — пуля не пробила легкие, а прошла где-то рядом, иначе он был бы мертв.

В душе потеплело. И Карташ, и Старшина оказались живы. И это правильно, потому что погибли бы они из-за меня. Главное теперь, чтобы «душа» спасла Карташа.

Да уж, Зона любит подкидывать мне сюрпризы. И всегда разные, фантазия у нее та еще.

Мы вытащили Карташа под открытое небо, уложили на землю, подложив под голову рюкзак. Он был без сознания, но пульс прощупывался — живой.

— Его нужно спрятать подальше, — сказал я. — И, Старшина, побудешь с ним. Ты сам слишком слаб для боя. А мы с Лисой повоюем…

— Что? Да ты…

— Не спорь! Я и так думал, что вы оба погибли. Так что дай привыкнуть к тому, что вы живы, пока вы еще не сдохли.

— Че? — только и сказал Старшина. Я отмахнулся, и мы с Лисой оттащили Карташа подальше. Затащили в здание — все-таки я не знал, откуда появятся сектанты, и не хватало только напороться сразу на них.

— А может, не будем воевать? — предложила Лиса. — Сами взорвут дверь и пройдут.

— Можно и так, — сказал я. — Наши с ними разберутся сами. А мы прикроем сзади. — И выключите ПДА, все, живо.

Группа отключила ПДА, а я щелкнул на кнопке выключения КПК Карташа, который все еще лежал в беспамятстве. Осторожно выглянул в окно. Как и ожидалось, снова появились монолитовцы. Через несколько минут грохнул взрыв они подорвали дверь, закрытую нами на первом уровне лаборатории. Теперь можно было идти.

— Карташ, Старшина, останетесь здесь, — решил я.

— Че? — переспросил военстал. — С какого это?

— Карташ слишком слаб, а одного его я не оставлю.

— Так оставайся сам…

— Нет, у меня там еще дело, — отрезал я.

— Ладно. Но расскажешь, как все было, и что все это значит. Почему ты то пропадаешь, то появляешься ниоткуда, почему все время меняешься.

— Да-да, расскажу. Это себе оставь. — Я положил на его раскрытую ладонь зеленый шарик, отпугивающий мутантов.

Я сорвался с места и бегом побежал в «Олимп», следом рванула Лиса. Я забежал в подвал, затем в туннель, ведущий в лабораторию. Дым еще не рассеялся, и ничего не было видно.

Я перешел на шаг, приготовив к бою дробовик. Сейчас лазерный прицел револьвера мог меня выдать раньше времени. Я жестом приказал лисе остановиться, когда впереди промелькнул черный силуэт. Ничего менять нельзя, но думаю, помочь-то себе можно? Но только после того, как начнется стрельба.

Ни звука не доносилось в жилых помещениях. Только мигали и трещали лампочки на потолке, а так было тихо. Я дошел до перекрестка, выглянув из-за угла. Впереди был коридор, по которому шли несколько монолитовцев. Им осталось еще раз повернуть, чтобы дойти до другого коридора, в котором Серега сейчас ставил взрывчатку… слишком быстро они идут, что-то не так…

Я резко выпрыгнул из-за угла, крикнув:

— Эй, уроды! — и прыгнул за другой угол.

Монолитовцы мгновенно развернулись, открыв огонь. Тихие хлопки ясно дали понять, что у них были глушители. Ясно, почему мы не услышали стрельбу в прошлый раз.

Сектанты побежали к нам, подумав, что нашли тех, кого искали. Затем грохнул взрыв — Серегина взрывчатка взорвала дверь раньше времени. Монолитовцы разделились: одни пошли к эпицентру взрыва, а другие к нам.

Теперь можно было начать стрельбу, наши ничего не заподозрят. Эх, к чему такие сложности? Будь моя воля, давно бы всех перестрелял. Но вот незадача — что будет, если тот Ведьмак вдруг увидит меня, вернее, себя? Сердечный приступ? Нет, это вряд ли, я себя знаю… но вот у Беркута и Сереги появится много вопросов.

Я кинул гранату в коридор, по которому к нам бежали монолитовцы. Еще один взрыв, затем мы с Лисой одновременно открыли огонь по сектантам. Четверо мужиков в черных комбинезонах быстро полегли. Мы прислушались — другая группа стреляла по незадачливым взрывникам, но те не вступали в бой. Да, сейчас Беркут кинет «эфку», и все.

Последняя граната долговца убила двоих сектантов и еще троих ранила. Мы с Лисой добили раненных, а третьего убил Серый — до нас.

— Почему мы не торопимся? — нетерпеливо спросила Лиса. — Сделаем им сюрприз! Типа — вот они мы.

— Нельзя! — возразил я, схватив ее за плечо — девушка уже собралась идти к группе.

— Почему? — возмутилась она.

— Сама подумай, каково им будет, когда они увидят меня? Второго меня?

Лиса выглянула в коридор, в конце которого, как я помнил, были две турели. Серый, Беркут и я шли вперед. Все происходит так же, как происходило со мной тогда. Интересно, а тогда за нами тоже наблюдали?

— Объясни мне, почему получилось так, что ты раздвоился?

— А вот так и произошло. Там машина времени, которая отправила меня на две недели назад. И я должен подождать, когда этот Ведьмак отправится в прошлое, и уничтожить машину. Понятно?

— В принципе понятно… но непонятно вот что: что за бред ты несешь?

— Это не бред, — вздохнул я. — Сам в шоке был, когда узнал.

До нас донеслась стрельба — турели включились. Сейчас Ведьмак быстро с ними разберется, и группа продолжит путь. Что у нас дальше по курсу? Кажется, склад. Там они справятся сами.

Стрельба затихла.

«Ты где это научился?» — донесся до нас голос Сереги. «Здесь. Только что», — был ему ответ. «Молодец. Беркут, ты цел?» Долговец не ответил — молча кивнул. Затем спросил: «Откуда здесь такая хрень?» «Не знаю». — Раздался металлический стук — кажется, это Ведьмак бросил на пол бесполезный пулемет. — «Ну идем».

Они вышли в следующий коридор, за которым находился склад. Мы с Лисой пошли следом, выждали некоторое время и тоже зашли на склад, стараясь не шуметь.

«Фонари есть у кого? — поинтересовался Серега, достав фонарик с пояса. Ведьмак с Беркутом включили тактические фонари под стволами «М4». — А, ну да».

Мы с Лисой юркнули за ящики, когда группа отошла чуть дальше. Скоро появятся монолитовцы, а нам придется только наблюдать.

«Эй, ты чего?! — раздался беспокойный голос. — Мало ли что тут! Лучше так вскрыть». «Ага, чем?» — цинично спросил Серега. «Вот этим попробуй». «Сам пробуй, Гордон Фримен. Ты чего без очков, кстати?» «Потерял». — Раздался стук — Ведьмак треснул монтировкой по замку. Хрупкий замок отлетел, и дверь со скрипом открылась.

«В чем прикол? Пусто. Попробуем еще?»

Они вскрыли еще несколько контейнеров, а мы наблюдали за ними, особо не высовываясь.

«Тут у них хранилище, — произнес Серега. — Не зря хотели сюда попасть, здесь сотни ящиков и контейнеров, кто знает, сколько тут еще артефактов?»

«Идем дальше, — произнес Беркут. — Нужно попасть в кабинет главного или найти какую-либо информацию об этом месте»

«Твоя правда, — согласился Грэй. — Ну идем».

Они пошли вперед.

— Сейчас появится синий шар, и повалят монолитовцы, — предупредил я Лису.

Угадал — как только я замолчал, действительно появился шар.

— Наблюдай и чтоб ни звука, понятно? — прошептал я.

Лиса кивнула.

Началась перестрелка. Со стороны наблюдать за ней было красочно — и оказалось, что все это произошло меньше чем за пять минут. Лисе зрелище понравилось, да и мне самому, признаться тоже. Это тогда не было времени восхищаться, как мы расправились с врагами, а сейчас можно было и оценить бой.

Грэй, Беркут и Ведьмак уже дошли до противоположного конца зала, а мы еще сидели на месте. У дверей раздался топот — монолитовцы. Черт! Я совсем забыл! Они сейчас будут рыскать по складу, а потом взрывать дверь.

— В контейнер, живо! — приказал я, подтолкнув Лису в сторону ближайшего контейнера. Он был слишком маленьким, где-то полтора метра в высоту и площадью метр на метр, но выбирать не приходилось.

Мы влезли в контейнер, и я захлопнул дверку. Снаружи слышались тихие шаги и только. Приказы отдавались жестами, так что кроме шагов мы ничего не слышали. Я различил быстрое, тихое дыхание девушки — волновалась.

В контейнере было тесно, приходилось сидеть, согнувшись в три погибели. И было темно, хоть глаз выколи.

— Не прижимайся ко мне! — послышался яростный шепот.

— Я не прижимаюсь! — честно ответил я. — Вернее, стараюсь, тут же тесно!

— Эй, это ты сделал?!

Я получил легкий удар по челюсти. Удивился. Она сидела напротив меня, и мы соприкасались только ногами.

Включил фонарик, направил луч ей в лицо. Почувствовал легкий толчок ее ноги в мою и отвел луч.

— Ты че шумишь?! — яростно прошептал я. — Я ничего не делал!

— Черт, крыса!! — шепотом заорала девушка. Я проследил за ее взглядом и дернулся от неожиданности. В углу контейнера сидела огромная серая крыса с красными глазами и щурилась от яркого света. Видимо, это она только что приставала к девушке — вернее, просто нечайно дотронулась.

— Ты что? Это просто маленькая крыса, она тебя не съест.

— Ненавижу крыс! А еще пауков и тебя ненавижу! Во что ты меня втянул?!

— Эй, ты сама сюда пришла!

Мы оба подпрыгнули от неожиданности, когда в стальную дверь контейнера забарабанили пули. Мы и сами не заметили, как сорвались на крик.

Пули не могли пробить контейнер, но приятного мало — хрен знает, сколько там монолитовцев, а мы сидим в маленьком контейнере, рискуя получить пулю, если высунемся.

— Че делать?! — спросила Лиса, приготовив «Сайгу». При этом она задела меня прикладом по плечу — будто нарочно.

— Не знаю! — огрызнулся я, потирая плечо. — Щас думать будем…

Я пнул дверь и выкатился из контейнера, ища цель. Первый монолитовец стоял сразу перед входом, и я сделал ему подножку, уронив на пол. Затем откатился за соседний ящик, прячась от противников. Лиса пристрелила упавшего сектанта и длинным кувырком вылетела из контейнера, затем перемахнула через другой ящик и засела за ним.

Впереди раздался взрыв — монолитовцы взорвали дверь, сломанную моим братом. Значит, там сейчас будет горячо… блин, ведь совсем немного им осталось! И тот монолитовец сейчас Серегу пристрелит!

Я, рыча от злости, побежал к противоположному концу склада, Лиса, заметив это, побежала следом, прячась за ящиками. Лиса оказалась у двери раньше меня, я поднажал сильнее… и почувствовал несколько сильных ударов в спину, опрокинувших меня на пол.

Впечатался лбом в бетон, перед глазами поплыли разноцветные круги. Позвоночник болел — очередь ударила в спину, бронежилет спас. Лиса, высунувшись из-за ящика, стреляла куда-то мне за спину, потом ухватила одной рукой и попыталась затащить в укрытие. Я оттолкнул ее и перевернулся на спину, выхватив «глоки». Прямо передо мной вырос черный силуэт сектанта, наведя на меня «эмку». Лиса опередила его, пустив заряд дроби в грудь, а я прострелил ему голову… в четырех местах. Стекло его шлема разбилось вдребезги, и он повалился на спину, разбрызгивая кровь вокруг себя, а я машинально перевел один пистолет чуть правее, другой чуть левее — и одновременно начал стрелять.

Оба монолитовца, в которых я стрелял, лишь отступили назад, пустив очереди в потолок, — бронежилеты спасли. Я быстро сгруппировался, сделав кувырок назад, и завалился за ящик слева. Лиса куда-то пропала. Через секунды две я понял, где она, по вскрику одного из сектантов. Выглянув, увидел только вспышку от выстрела и как черный комбез сектанта забрызгало мозгами напарника. Затем откуда-то вылетела девушка и пнула оттиравшего стекло шлема монолитовца в пах. Сектант согнулся пополам и получил прикладом «Сайги» по затылку, затем упал на пол.

Лиса бегом вернулась ко мне, я поднялся и подбежал к взорванной двери. На бегу сунул «глоки» в кобуры и схватил «гауссовку». Один коридор, следующий.

Впереди грохнул выстрел. За дверным проемом стоял монолитовец, над его плечом я увидел, как дернулся Серега и завалился на пол. Беркута я не видел, но видел, как он начал стрелять в монолитовца. Тот лишь отступал назад после каждого попадания, но не умирал. И тогда я выстрелил ему в голову из «гауссовки». Голову монолитовца сорвало, и истекающее кровью тело наконец-то упало на холодный пол.

— Nine… — начался отсчет ледяным женским голосом…

— …eight…

— … seven…

Теперь я рассмотрел Ведьмака, стоявшего в машине времени. Он видел меня, но не знал, кто я. Это оттого, что яркий свет слепил его, а я стоял в темноте.

— …six…

— …five…

Я шагнул к Сереге, который лежал на спине, вывернув голову, чтобы рассмотреть брата.

Пять секунд…

— …four…

Четыре…

— …three…

— …two…

— …one…

Светящиеся синие круги, вертевшиеся вокруг Ведьмака, начали расширяться, отчего его почти не было видно.

— …zero…

Яркая вспышка ослепила нас всех, затем все стихло. Цилиндр был пуст, и я нажал на спусковой крючок, держа на мушке цилиндр, в котором остался мой еле видный силуэт.

Синий луч вырвался из ствола и ударил в машину. Сначала ничего не происходило. Я услышал, как что-то прошептал брат, лежавший на полу. Затем цилиндр начал складываться в гармошку и за секунд пять превратился в сантиметрового радиуса шар, от которого во все стороны шли искажения. Пространство искажалось, и все вокруг рушилось. Все электрические приборы тянуло к шару, взорвались три «батарейки» в контейнерах, которые следом за ними разнесло на куски, затем все замерло.

Зависли в воздухе куски металла, искры, Беркут застыл, подняв на меня удивленный взгляд, Застыла над полом капля серегиной крови, так и не упав на пол. Я с трудом оглянулся назад, увидел, что Лиса тоже застыла, глядя на машину. Но только я двигался. Почему?

«Гауссовка» в руках накалялась, и я выпустил ее. ЭМВ начала падать на пол, но так же зависла в воздухе. В ушах стоял гул, как во время выброса. Внезапно все стало на свои места, течение времени вернулось.

Шар взорвался изнутри, осыпая все вокруг электричеством и искрами, синяя волна разошлась во все стороны, меня отбросило назад, я сбил с ног Лису и сам покатился по полу.

На месте цилиндра клубился электрический вихрь, вбирая в себя все вокруг. Все оружие, лежавшее на полу, полетело к нему, прогнулся металлический потолок, погасли лампы. Стены потянуло к вихрю, куски железа стали крутиться внутри разрастающегося смерча, от которого во все стороны били молнии.

Что же делать?! Что это такое? Так и должно быть? Ливанов не предупредил меня о том, что я должен сдохнуть после всего, что сделал!

Выхватывай батарею! — заорал внутренний голос. — Кидай ее в смерч!

Я вспомнил о второй батарее, лежавшей в кармане в разгрузке. Выхватил ее и зашвырнул в смерч. Батарея, летя в вихрь, начала плавиться, затем смерч ее поглотил… и все.

Вихрь будто взорвался изнутри, электрические разряды жалили все, во что попадали, но после исчезали. Мне в грудь ударил один разряд. Все перед глазами внезапно погасло, затем оказалось, что я стоял в пустой серой комнате. Но ничего рядом не было. И никого. Я присмотрелся к стенам. На них были разные надписи и рисунки. Я постепенно узнавал все.

Глава 10 — Разум: Пленник сознания

Старые детские рисунки, школьные сочинения, всякие примеры, уравнения, просто записки… всего не перечесть. Все объединялось лишь тем, что это было мое прошлое. Мой почерк.

Я обошел комнату, провел рукой по надписи на уровне моего роста. Старая школьная любовная записка. А рядом угрозы и еще много чего. Я глянул на потолок. Одна большая роспись, в которой угадывалось «Мир». Моя роспись.

Но где это я? В другом конце комнаты появился полупрозрачный силуэт, затем я услышал голос, незнакомый.

«Удивительно. Еще один пленник своего собственного сознания? Я Картограф. Твое сознание раздвоено, расколото, так что можно попробовать и выбраться, сталкер. Хотя… никто еще не выбирался. Странно… твой мрак — это пустая комната с надписями? Ты циник, скептик и эгоист. Как жаль».

Голос затих и больше ничего не произнес. Я присмотрелся к силуэту у стены.

А теперь, Ведьмак, пришло мое время! — сказал вдруг силуэт. До боли знакомый голос.

«О чем ты?» — с трудом спросил я.

О том, что ты уничтожил то, что могло сделать тебя самым могучим человеком в Зоне! Да что в Зоне, на всей Земле!

«Как это?»

Ты был бы властелином времени! Только подумай, настрой ты машину, ты бы любую армию мира мог отправить к праотцам! Да что там, к динозаврам! И сам бы мог делать что угодно, для этого тебе нужны были лишь артефакты! Но ты потерял власть. Я восстановлю справедливость!

«Как?»

Чем дольше ты здесь, тем сильнее я становлюсь. Слышал, что сказал Картограф? Ты пленник своего сознания. Очень долгое время я был таким же, и набирал силу.

«Почему я оказался здесь?»

Случайность. Тебя ударило током. Ты при смерти.

Я сжал кулаки, стиснул зубы. Меня понемногу наполнял гнев. Как такое могло произойти?! Я сделал все, что было нужно… и теперь окончательно сошел с ума?!

А тем временем силуэт стал менее прозрачным и, казалось, набирал силу.

— Нет, ты лжешь! — рявкнул я, и побежал к нему.

Моя вторая сторона отошла назад, и я влетел в стену. Но за секунду до стука в стене появился дверной проем, и я полетел дальше.

Солнечный день, площадь напротив торгового центра «Колизей». Помнится, здесь я впервые подрался. Просто маху дал, избив того дебила, на год старшего меня. У него после первого удара пошла кровь из носа и слезы из глаз, но он драться не прекратил, и повезло ему, что нас разняли.

Помнишь это место? Впервые постоял за себя по-серьезному.

Силуэт стоял уже рядом. Я ударил ему в лицо, но он увернулся от удара. Почему он сам не нападает? Слишком слаб?

Твоя злость лишь делает меня сильнее! — хохотнул голос.

Я скинул разгрузочный жилет, оставшись в одном свитере.

Попробуй достань меня! — крикнул силуэт и побежал к торговому центру.

Я рванул следом, выхватив оба пистолета. Ногой раскрыл дверь «Колизея» и оказался на мосту. Так-так… это уже другой день, другой месяц и другой год. И другой город…

Мост через реку Урал, я ходил по нему много раз, но это был именно тот день, когда мы с классом отмечали последний звонок. Но людей не было, никого не было. Только силуэт на том конце моста. Я побежал к нему, на ходу стреляя из обоих пистолетов.

Давай, стреляй! — хохотало мое «альтер эго».

С каждым попаданием он дергался, словно от боли, но больше ничего не происходило. Внезапно он исчез, а вместе с ним и мост, и весь этот мир.

Я начал падать в воду, вынырнув, обнаружил перед собой пляж. Волга?

Я вышел из воды, глянул на пистолеты — сухие. Берег передо мной был заполнен шезлонгами, полотенцами, лежанками и прочим, но вот незадача: не было на нем ни души. Кроме меня и… меня.

Тот я стоял дальше, на шоссе далеко от берега. Я бы ни за что не увидел его с такого расстояния, но меня тянуло туда, та часть меня, что желала с ним расправиться.

Давай, иди же сюда! — позвал голос.

И я побежал по зову. Взбежал наверх по крутому склону, но передо мной уже был не старый добрый городок, в котором я прожил двенадцать лет, а знойная Африка с ее террористами. Я вспомнил последний бой, в котором принимал участие, в Лагосе.

На этот раз тут были люди. Много людей, и все происходило так же, как происходило со мной тогда, несколько месяцев назад. Здесь шли боевые действие, люди убивали друг друга и себя, шли на смерть и находили ее.

Свою цель я нашел быстро. Силуэт уже наполнялся цветами, уже были видны пятна камуфляжа. Он стоял на балкончике одного дома и наблюдал за битвой, скрестив руки на груди.

Представляешь, это ради того, чтобы получить власть, — сказал он, зная о моем присутствии. — Люди и не такое делают ради власти. Взять хотя бы меня — я готов пожертвовать многими жизнями ради нее.

— Ты не человек! — крикнул я, направившись к нему. Вдруг рядом грохнул взрыв, но он не причинил мне вреда.

Я снова побежал. Поднялся на тот балкон, затем забежал в комнату, в которую ушло «альтер эго».

Пустая разграбленная комната, стены в дырах от пуль, на полу разбитое стекло. Передо мной стоял он.

Ты только посмотри на себя, — указал он пальцем мне на грудь.

Я опустил взгляд. Мое тело стало немного прозрачным, каким был он недавно.

Ты исчезаешь, смешно, правда?

Я, рыча от злости, побежал к нему, пустив в него две пули. Одна пуля пролетела сквозь еще прозрачный бок, но вторая попала обретшее плоть плечо. У него была кровь. Так и его убить можно!

Ах ты ублюдок! — взревел он, кинувшись ко мне. Ударом ноги он выбил оба пистолета из моих рук, а затем пнул меня в живот, отчего я вылетел обратно на балкон.

Но балкона там не оказалось. Я упал на твердый мраморный пол, а рядом из ниоткуда появился он. Резко поднявшись с колена, он подошел ко мне и пнул в лицо. Удар был настолько сильным, что отшвырнул меня в сторону.

Я поднялся, отхаркнув кровь. Он шел ко мне, все больше набирая силы. Или я настолько слабею? И чем больше я слабею, тем сильнее становится он… черт…

Я выхватил револьвер, лазерный луч уткнулся в его лоб. Но что такое? Револьвер был таким тяжелым… Я выстрелил, пока рука совсем не ослабла. Но его на месте уже не было, он стоял уже справа от меня. Я перевел пистолет на него, но мне не понравилось выражение его лица. Он улыбался.

Здание показалось знакомым. Точно, Оренбургский вокзал. Вдруг весь вокзал наполнился людьми. Сотни людей стояли, ждали, болтали, шли, толкались… и меня толкали, но не замечали меня.

— Как ты это сделал? — заорал я, пытаясь разглядеть его в толпе.

Силой мысли, брат.

Я обернулся на голос и увидел его. Он бежал по лестнице вверх. Так почему же он бежит? Он же уже сильнее меня! Или все-таки боится?

Я побежал за ним, расталкивая людей. Раздался громкий свист, потом меня кто-то схватил за руку и остановил. Я обернулся.

— Стой! — крикнул высокий мент. — Ты че буянишь?

Я опешил. Он… видел меня. И люди вокруг оборачивались на меня, и собиралась толпа вокруг. Мент держал меня за ту руку, в которой я держал револьвер.

— Так у тебя еще и пушка?

Я выхватил нож и вогнал ему под ребро. Мент широко раскрыл глаза, из его рта потекла кровь. Я похолодел. Это что, все наяву происходит?

— Убийца! — заорала толпа. Меня били со всех сторон, кулаки, сумки, портфели прилетали со всех сторон, потом меня повалила взбешенная толпа. И исчезла.

Затем только удовольствие. Так хорошо… Прикосновение знакомых любящих рук, страстные губы…

Темный потолок над головой. Я дотронулся до носа, из которого только что текла кровь, и оказалось, что тот был цел.

— Что такое, дорогой? — раздался голос справа. Я резко обернулся. Рядом лежала Даша, мы находились в кровати в моей комнате в общаге. Мы были раздеты, моя одежда лежала на полу. Та самая одежда, в которой я только что гнался за ним. Нет, не только что… я отчетливо помню эти часы удовольствия…

— Ничего, все хорошо, дорогая, — ответил я, садясь на кровати.

Слишком быстро ты сдался, Миронов, слишком быстро. Ты назвал ее «дорогая»? Она трахалась с тем пижоном, а ты так быстро простил ее? Ха!

Другая комната, а на мне уже снова моя одежда. Передо мной на коленях еле стоит избитый парень, выплевывая выбитые зубы. С губы на пол опускалась липкая от крови слюна, его глаза заплыл. В прошлый раз я его не так сильно избил… Я добавил ему ногой, отчего он упал на спину. Я припал на колено и начал месить кулаком его лицо. Остановился лишь тогда, когда заметил, что от моей руки остался лишь туманный силуэт.

Идиот! Я же сказал, что твоя злость делает меня сильнее!

Вместо пижона на полу лежал он. Полностью обретя тело, он легко оттолкнул меня и поднялся. Он был моей копией, но что-то в нем было не так. Наверное, в глазах. Они были не такими, как у меня…

Что же теперь делать? Он действительно стал сильнее… а я? А я лишь туманный силуэт, пленник сознания. И что теперь? Вечное пребывание в плену своего же сознания?

Что же дальше?

Снова комната с надписями. Одна красная надпись на фоне черных слов ярко выделялась.

«Алексей «Ведьмак» Миронов — смерть — ОЦ-20 «Гном». Сон».

Вот, уже некролог на меня… постойте! «Гном»?!

— Тебя нет! На самом деле тебя нет! — крикнул я.

Я есть, и ты это знаешь…

— Нет, это все лишь мое подсознание, на самом деле тебя нет! А это всего лишь сон.

Я вытащил револьвер и приставил к подбородку.

— Человек часто просыпается, если видит свою смерть во сне.

А вдруг ты не проснешься?!

— Проснусь. Я уверен!

Нет!!!

Я нажал на спуск, перед глазами распростерлась тьма, но эхо выстрела долго еще стояло в ушах.

Перед лицом возникло чье-то лицо.

— Леха! Живой? Живой.

Брат улыбнулся и похлопал меня по плечу. Спину заломило — вспомнив последние события, я понял, что это болели синяки после попадания из «эмки». Серега что-то еще говорил, но я слышал его голос как издалека. Меня заинтересовал потолок над его головой. Он был вогнут, а я лежал на ком-то в какой-то яме. Нет, это не яма, а пол, прогнутый вниз.

Приподнялся. Комната теперь напоминала шар — потолок, стены и пол были выгнуты в обратные стороны взрывом того электрического вихря.

— Лежи, лежи, — произнес брат. — Тебя током ударило.

— Ты как? — поинтересовался я.

— Жить буду… надеюсь. Хочу на небо посмотреть, пока… кровь всю тут не оставил.

Я дернулся, глянув на его рану, но тут же застонал от боли в спине и груди. Да, честно говоря, болело все тело — от онемевших ног до свинцовой головы.

— Тебе что… пулю не вытащили? — спросил я.

— Не-а… ничего, жить буду, говорю… органы не задеты, а уж боль я потерплю пока.

— У тебя ранение сквозное, крови потеряешь…

— Не потеряю…

— Очнулся? — раздался голос у дверей. — Ну идете?

Я глянул туда — в дверном проеме стояла Лиса. Немного бледная и взлохмаченная, но живая. Еще за ней виднелся здоровяк Беркут, долговец выглядел неважно — уже который час на стимуляторах держится.

Да и мне что-то вкололи, видимо, — все, как в тумане, да и в голове мутно. Похоже на действие легкого наркотика.

Мы вышли на поверхность. Еще стояла ночь, вряд ли мы много времени провели в лаборатории. Даже не верилось — я все сделал, остался жив, да еще и брат живой, и друзья. Отправил того Ведьмака в прошлое — удачи тебе, Миронов. Теперь и домой со спокойной душой можно. Но сначала «кровь камня» найти надо — шрамы заживить. Вернулись в дом, где оставили Карташа и Старшину. Те молча посмотрели на нас, пересчитали — потерь не было, и они заулыбались.

Ночная тьма наполнилась гулом приближающегося вертолета. Мы впятером встали у окон, ощетинившись оружием, только спящий Карташ лежал на месте.

Я улыбнулся, увидев зависший над площадью знакомый «МИ-100».

— Неужели… — пробормотал Беркут. Остальные не поняли, кто прилетел.

Десант высадился, и среди них был знакомый мне капитан Романов. Долговцы, в полном боевом облачении, готовые стрелять во все, что движется, не ожидали увидеть нас живыми.

— И это все подкрепление? — проворчал Серега. — Гнать их в шею, уродов.

— Ты прав, — буркнул Беркут, выходя на улицу. Мы все вышли следом.

— Беркут! — обрадовано сказал Романов. — Живой! Вы еще не спускались в лабораторию?

— Уже, — ответил Беркут. — Лучше бы не спускались… ты не поверишь, что там было. А я не знаю, как все это рассказать.

— Нет уж, Беркут, расскажи…

— Ты заладил уже, урод! Где вас таких берут?! — взорвалась Лиса. — Не видишь, у нас тут раненный, в здании еще один! У нас все тут на голову ушибленные, кому-то срочная помощь нужна, а тебе все-то знать нужно, да?! Давай, отвози их к себе на базу и лечи их, а потом расспросы будут!

— А это еще кто такая? — спросил Романов. — И эти?

— Потом все объясню, — ответил Беркут. — Только нам правда… хреново.

— Так, бойцы, помочь раненым! Срочная эвакуация на базу «У-5». Слышали? Живо!

— Мне не нужно, — внезапно сказал Серега.

— Что? — вмешался я. — Живо в вертолет, тебе сказали!

— Отвалите от меня… я лучше сам сдохну, чем в больницу поеду.

— Ты уверен?

— Уверен.

— Тогда я тоже никуда не полечу.

Эпилог — Хэппи-энда не будет

[Со стороны].

Алексей открыл глаза, сел на кровати. Спина болела уже не так сильно, и шрамы на лице заживали. Бывший десатник снял повязку с груди с распухшим артефактом — «кровью камня». Серега говорил, что артефакт надо будет закопать, чтобы потом снова можно было его использовать.

Как только он поднялся, в дверь комнаты постучали, затем раздался голос:

— Леха, вставай!

Младший усмехнулся и, крякнув, встал с кровати, ответив:

— Сейчас! Мотоцикл-то где?

— Не пропадет твой мотоцикл, я его в гараже оставил.

Братья сняли две комнаты в баре «Сундук», поближе к Южному Кордону. Во-первых, здесь все знакомо, и сторожа здесь русские да украинцы, а во-вторых, до Киева ближе ехать. Сергей проснулся ни свет ни заря, копаясь в гараже с мотоциклом — знакомился.

Ведьмак, одевшись, вышел из комнаты и встретился с братом. Посмотрел на хмурого родича и хлопнул его по плечу.

— Ты чего такой хмурый? Скоро домой, заживешь, наконец, новой жизнью… Пойдешь со мной в милицию, помнишь, ты в детстве еще хотел? А я вот, видишь, отслужил же, а с медалью меня возьмут туда.

— Ага, а учиться кто будет? Тебя на втором курсе выдворили из универа, думаешь, не помню? Да и из армии комиссовали…

— Да я и дальше воевать мог! В бой рвался, только все равно домой отправили…

— Ладно остынь… ты чего так рано проснулся? Потому что если бы мой голос тебя разбудил, ты бы еще полчаса ворчал.

— Сон дурацкий приснился.

Ведьмак не соврал, ему действительно приснился дурной сон. Но все было таким реальным… Братья спустились на первый этаж бара, сели за свободный столик в углу. В баре было немного народу, несколько занятых столиков.

— Задницей чую, это еще не все, — послышался чей-то голос в другом конце. Братья кинули туда взгляд — там сидели четверо сталкеров.

— Больно она у тебя чувствительная, — хмыкнул в ответ какой-то лысый сталкер.

— Че, зря что ли он ее увлажнял? — заржал еще один. Лишь флегматичный здоровяк из этой четверки молчал.

Ведьмак и Грэй больше их не слушали — еще подумают, что за ними следят, потом проблем не оберешься.

К ним подошла стройная официантка. Бар находился в Зоне, у подхода к Темной долине, но это никого не волновало — Темная долина занята «Свободой», и на Кордоне безопасно, а молодым и еще глупым девкам нравятся брутальные мужчины, не моющиеся по несколько дней, зато уставшие без женских ласк… Хотя «Сундук» — единственный в Зоне бар, где есть девушки. Ну и в «Берлоге» есть, Ведьмак сам там был, но «Берлога» почти возле Периметра, а там ни аномалий, ни мутантов. Только уставшие вояки и сталкеры.

— Доброе утро, — приятным голосом приветствовала рыженькая Лена. — Что будем брать?

— Кофе, — вместе сказали братья. — И пива в дорогу.

— В Зону? — удивилась девушка.

— Хуже, — мрачно сказал Грэй. — На Большую землю.

— Вы что… уходите? — почти шепотом спросила Лена.

Ведьмак с улыбкой кивнул, а Грэй лишь поскрипел зубами. Когда девушка ушла, он тихо произнес:

— А может, ну ее, Большую землю? Что там делать? Скажи, что там делать? У меня и жизни-то там нет…

— Что ты говоришь, а? Найдем мы тебе там жизнь!

Сергей опустил голову и уставился в стол. Не нравилась ему эта затея. Умом-то он понимал, что хватит, хватит с него Зоны! Но уходить-то не хотелось…

— Эй! Дура ты, Оля! — послышался чей-то голос со второго этажа. Вроде бы голос Сорняка — хозяина заведения.

— Да пошел ты! — ответила храбрая блондинка, появляясь на первом этаже. Все сталкеры, повернувшись к ней, присвистнули. Девушка, вся красная от злости, но ходу надела блузку поверх голого тела, и пошла прочь из бара.

— Ты тут больше не работаешь! — заорал ей вслед Сорняк, появившись следом. Окинув взглядом посетителей, он нахмурил брови и исчез.

Грэй улыбался, размешивая ложкой принесенный кофе. Теперь же нахмурился его брат, вспоминая свой сон. Вроде он видел этот же бар, этих сталкеров, Олю… потом какую-то аномалию.

— Какой сегодня день? — спросил Серега, что-то просматривая в ПДА.

— Понедельник.

— Ненавижу понедельники, — буркнул старший.

— Кто ж их любит…

Полчаса просидели в молчании. Заказали еще завтрак, Сергей взял яичницу с беконом, Алексей — бутерброды с колбасой. Молча поели и вышли из бара. Стояла жара — необычно для Зоны. Грэй что-то пробормотал по поводу того, что ненавидит жару, брат с ним согласился.

— Дойдем до Бороды, спросим, нужен ли кому новенький «харлей»? — предложил Сергей. Ведьмак кивнул.

По дороге к дому толкового техника им встретился пьяный в хлам сталкер.

— Мужики, пжалста, помогите… — завел песню пьянчуга.

— Чего тебе? — грубо спросил Грэй, даже не подумав останавливаться.

— Тут… это… бандосы к поселку подходили, хотят в «Сундук» зайти, ограбить…

— Какие бандосы? — спросил Ведьмак, остановившись.

— Говорят, Князь их сюда отправил, худо всем будет!

— Забей, мужик, Князя грохнули давно, — махнул рукой Грэй и повел брата дальше.

Леха все ему рассказал о своих похождениях. Серый же рассказал все, что ему пришлось пережить в Зоне. У них с детства не было друг от друга секретов, и стояли они друг за друга горой.

— Совсем мужик спятил, — бросил Серега.

— Может быть.

Сталкеры подошли к дому техника, Серега постучал в дверь. Глухо внутри, ни звука в ответ.

— Борода, э-у! — крикнул Грэй. — Мы по поводу мотока! Куда он делся?

— Может, в гараже? — предположил Ведьмак.

— Посмотрим, — кивнул Сергей.

Они дошли до его мастерской-гаража, где он вечно торчал. Но и там оказалось пусто. Так… пропал Борода, это уже не смешно.

— Где еще его можно найти? — спросил Ведьмак.

— Хрен знает… Надо у Гришки спросить, этот все знает.

— А этого где найти?

— Гришка обычно у северного выхода торчит, за прибывшими смотрит, и курит.

Братья дошли до северного выхода из поселка. Слева был лес, впереди трасса, от которой отходила извилистая земляная дорога. В лесу делать нечего, там аномалии не появляются, а значит, и артефакты. Деревянная скамья возле будки КПП, на которой был пост Гришки, пустовала.

— А этот где? — спросил Алексей, невольно положив руку на кобуру с револьвером. Еще из оружия у него были только «глоки» — как покинули «Олимп», ничего не осталось, а оставшееся от монолитовцев приватизировал «Долг».

— Хрен его знает, — задумчиво ответил Грэй. — С пяти и до вечера, он тут почти неотлучно.

— Значит, отлучно, — хмыкнул Ведьмак. Плохо начинался день… еще эта жара… Ведьмак снял куртку, оставшись в одной футболке. Грэй же был в неизменном сером плаще.

— А-а! — раздалось неподалеку.

— Ты слышал? — одновременно спросили друг у друга братья. И оба кивнули, побежав на крик.

Поляна в пятистах метрах от поселка, скрытая лесом, была не пуста. На ней собралось около десятка людей, а в центре толпы стоял маленький тощий человечек в кепке, рубахе и джинсах. Это был Гришка, он отчаянно жестикулировал, видимо, что-то объясняя. Мы подошли ближе, держась за деревьями.

Кто-то здоровый, в черной куртке, и джинсах, заправленных в грязные берцы, подошел к Гришке и треснул ладонью по лицу, потом хриплым голосом заорал:

— Говори давай, скока у Сорняка охраны, и скока там сталкеров ошивается. «Стальку» сдавать нам будут.

— Я не знаю, — залепетал Гришка, но тут за плечом хриплого выросла здоровая фигура. Ведьмак прищурился и узнал его.

«Мать моя женщина, это же Гиря! А вон тощий Гусь стоит, а это… как его… Денщик. Вся компания в сборе. Только с ними еще раз, два, три, пять, семь бандюков».

— Слушай, мужик прав был, бандиты приперлись, — сказал Серега. — Мы должны предупредить парней в «Сундуке».

— Ты прав, бежим в «Сундук».

Братья развернулись и побежали к бару. Но тут неудачно хрустнула ветка под ногой старшего, он выругался и зацепился ногой за корягу в земле, рухнув на землю. Бандиты резко повернулись на звук, и сторону сталкеров полетели пули и дробь.

Леха прыгнул на землю, выхватив «глоки». Он глянул на брата, который выдернул ступню из-под коряги. Такое огромное количество выстрелов, которое выпустили в них бандиты, просто не могло уйти в молоко, — и одна попала Сереге в висок.

— Нет! — крикнул Алексей, кинувшись к брату, который завалился на бок. Он посмотрел в мертвые глаза брата, не веря, что это произошло. — Серега, Серый…

Алексей удивленно открыл глаза.

— Леха, вставай! — крикнул брат, стукнув по двери.

Ведьмак посмотрел на дверь, потом ошарашено осмотрел комнату. «Сундук». Выходит, просто был сон? Нехороший сон, который начал быстро забываться…

— Сейчас! — ответил он. — Мотоцикл-то где?

— Не пропадет твой мотоцикл, я его в гараже оставил.

Ведьмак встал, снял повязку с «кровью камня», оделся и вышел из комнаты. Посмотрел на хмурого родича и хлопнул его по плечу.

— Ты чего такой хмурый? Скоро домой, заживешь, наконец, новой жизнью… Пойдешь со мной в милицию, помнишь, ты в детстве еще хотел? А я вот, видишь, отслужил же, а с медалью меня возьмут туда. — Казалось, будто он это уже говорил.

— Ага, а учиться кто будет? Тебя на втором курсе выдворили из универа, думаешь, не помню? Да и из армии комиссовали…

— Да я и дальше воевать мог! В бой рвался, только все равно домой отправили…

— Ладно остынь… ты чего так рано проснулся? Потому что если бы мой голос тебя разбудил, ты бы еще полчаса ворчал.

— Сон дурацкий приснился.

Братья спустились на первый этаж бара, сели за свободный столик в углу. В баре было немного народу, несколько занятых столиков.

— Задницей чую, это еще не все, — послышался чей-то голос в другом конце. Братья кинули туда взгляд — там сидели четверо сталкеров.

— Больно она у тебя чувствительная, — хмыкнул в ответ какой-то лысый сталкер.

— Че, зря что ли он ее увлажнял? — заржал еще один. Лишь флегматичный здоровяк из этой четверки молчал.

Ведьмак и Грэй больше их не слушали — еще подумают, что за ними следят, потом проблем не оберешься. А вот Леха напрягся — будто переживал все это во второй раз.

К ним подошла стройная официантка.

— Доброе утро, — приятным голосом поприветствовала она братьев. — Что будем брать?

— Кофе, — вместе сказали братья. — И пива в дорогу.

— В Зону? — удивилась девушка.

— Хуже, — мрачно сказал Грэй. — На Большую землю.

— Вы что… уходите? — почти шепотом спросила Лена.

Ведьмак с улыбкой кивнул, а Грэй лишь поскрипел зубами. Когда девушка ушла, он тихо произнес:

— А может, ну ее, Большую землю? Что там делать? Скажи, что там делать? У меня и жизни-то там нет…

— Что ты говоришь, а? Найдем мы тебе там жизнь…

Леха оглядел бар снова. Не нравилось ему все это.

— Эй! Дура ты, Оля! — послышался чей-то голос со второго этажа. Вроде бы голос Сорняка — хозяина заведения.

— Да пошел ты! — ответила храбрая блондинка, появляясь на первом этаже. Все сталкеры, повернувшись к ней, присвистнули. Девушка, вся красная от злости, но ходу надела блузку поверх голого тела, и пошла прочь из бара.

— Ты тут больше не работаешь! — заорал ей вслед Сорняк, появившись следом. Окинув взглядом посетителей, он нахмурил брови и исчез.

Грэй улыбался, размешивая ложкой принесенный кофе. Теперь же нахмурился его брат, вспоминая свой сон. Вроде он видел этот же бар, этих сталкеров, Олю… потом какую-то аномалию.

— Какой сегодня день? — спросил Серега, что-то просматривая в ПДА.

— Понедельник.

— Ненавижу понедельники, — буркнул старший.

— Кто ж их любит…

Через некоторое время снова подошла официантка.

— Ну что, будете еще что-нибудь брать? — спросила она, улыбаясь.

— Ему яичницу с беконом, а мне десять бутербродов с колбасой, — ответил за двоих младший. Девушка и брат удивленно посмотрели на него, потом Алексей произнес:

— Ну?

Лена кивнула и отошла от столика. Серега приподнял бровь.

— Откуда ты знал, что я хочу заказать?

— Интуиция, — буркнул младший.

— Ни фига себе.

Принесли заказ, они поели. Потом решили идти к Бороде. По дороге им встретился пьяный сталкер.

— Мужики, пжалста, помогите… — завел песню пьянчуга.

— Чего тебе? — грубо спросил Грэй, даже не подумав останавливаться.

— Тут… это… бандосы к поселку подходили, хотят в «Сундук» зайти, ограбить…

— Какие бандосы? — спросил Ведьмак, остановившись.

— Говорят, Князь их сюда отправил, худо всем будет!

— Забей, мужик, Князя грохнули давно, — махнул рукой Грэй и повел брата дальше.

— Совсем мужик спятил, — бросил Серега, когда они отошли.

— Может быть, — пожал плечами Алексей. Но происходящее ему казалось знакомым…

Сталкеры подошли к дому техника, Серега постучал в дверь. Глухо внутри, ни звука в ответ.

— Борода, э-у! — крикнул Грэй. — Мы по поводу мотока! Куда он делся?

— Может, в гараже? — предположил Ведьмак.

— Посмотрим, — кивнул Сергей.

Они дошли до его мастерской-гаража, где он вечно торчал. Но и там оказалось пусто. Так… пропал Борода, это уже не смешно.

— Где еще его можно найти? — спросил Ведьмак.

— Хрен знает… Надо у Гришки спросить, этот все знает.

— А этого где найти?

— Гришка обычно у северного выхода торчит, за прибывшими смотрит, и курит.

Братья подошли к северному выходу. Было жарко, но они не обращали на жару внимания — Грэю было все равно, а Ведьмак был слишком ошарашен происходящим — что-то определенно не так…

— Где же Гришка? — удивленно спросил брат, оглядываясь. Алексей посмотрел на него. Спустя несколько секунд из-за леса раздался крик. Серый приготовился бежать на помощь, но брат внезапно схватил его за плечо.

— Стой! Надо предупредить своих в баре.

— Что? Мы даже не знаем, что там происходит! — возразил Грэй.

— Там с десяток бандитов, — ответил Ведьмак. — Слушай, я сам знаю, что это звучит бредово, но я видел сон… в котором все происходило так же, как происходит сейчас.

— И что?

— И ты там умер, когда мы пошли на крик.

— Да ладно?

— Правда. Пойдем к нашим — и отобьемся толпой от бандитов, они не думают, что мы готовы к стрельбе.

— Поверю тебе, — задумчиво сказал Серый. — Но вдруг ты ошибся?

— Буду рад, если это правда.

Братья развернулись и бегом побежали к «Сундуку», расположенному в здании администрации. Внутри было все так же спокойно, как и с утра, только посетителей стало побольше.

Леха побежал вверх по лестнице, а Серый остался на первом этаже, младший должен был сказать Сорняку, а старший предупредить сталкеров в баре.

— Говоришь, бандиты собираются напасть на «Сундук»? — удивился Сорняк. — Что за бред?

— Я тебе серьезно говорю, сам видел десяток бандитов, допрашивающих Гришку, — подтвердил Ведьмак. — И брат мой видел. Их отстрелять надо, как у тебя тут с охраной?

— Нормально, — ответил Сорняк. — Ладно, отстреляемся мы от них. Вы тоже участвовать будете?

— Разумеется, — кивнул Алексей.

Сорняк предупредил охрану — десять человек — и спустился в бар. Там сидели сталкеры, уже готовые к бою с бандитами. Леха подивился красноречию брата — тот убедил сталкеров помочь Сорняку.

Братья сели рядом, Ведьмак вытащил пистолеты, Грэй положил руки на лежавший на столе «винторез».

— Готов? — поинтересовался Грэй.

— Готов, — кивнул Ведьмак.

— А ты точно уверен, что они придут?

— Уверен.

— Смотрите, идут! — громко сказал кто-то, выглянув в окно.

В тот же момент по окнам начали стрелять снаружи. Сталкеры попадали на пол и спрятались за стены; стойка бара и противоположная стены превратились в решето.

— Мой бар! — заорал Сундук, краснея от гнева. Он вытащил здоровенный «магнум» 44-го калибра из кобуры.

Затем в окна залетели две «эфки». Сталкеры повалили столы на пол, прячась от готовых взорваться гранат. Громыхнули два взрыва, осколки разлетелись во все стороны… Ведьмак, чудом оставшийся в живых после взрыва, глянул на брата и похолодел — в груди брата засели несколько стальных осколков, кровь хлестала из ран.

— Серый! — заорал Леха, кинувшись к нему.

В дверь забарабанили. Ведьмак открыл глаза. Та же комната, то же утро. Он дотянулся до ПДА, лежавшего на тумбочке, посмотрел число, день недели. Понедельник…

— Леха, вставай! — послышалось из-за двери.

Ведьмак не ответил, быстро оделся, скинув повязку, и вышел из комнаты. Хмуро посмотрел на старшего брата и махнул рукой, спускаясь вниз.

— Что такое? — поинтересовался брат, поспешив следом.

— Че-то странное творится, — проворчал младший. — Не пойму, что такое.

— Нет, ты расскажи!

— Сейчас, только спустимся.

Алексей сел за тот же столик, брат сел напротив. Подошла официантка. Ведьмак сразу заказал два кофе, яичницу и бутерброды. Лена ушла.

— Ну, рассказывай.

— Слушай, сейчас вон те сталкеры начнуть ржать. Тот, с короткими волосами, скажет: «Задницей чую, что-то тут нечисто». — Так и произошло. — А этот скажет: «Зря что ли ты ее увлажнял?!» — и заржет.

Грэй удивленно посмотрел на брата, когда так и произошло. Потом Ведьмак в точности описал, что произойдет позже. И верно, спустилась растрепанная Оля и ушла прочь. Разгневанный Сорняк ушел обратно к себе, и Серега восхитился:

— Круто! Это как в «Пророке»? Или в «Сверхъестественном?» Ты прям как Сэм, — ухмыльнулся старший. — А че еще?

— Мы расплатимся и выйдем, — хмыкнул брат.

— Ну это и я могу предсказать, — подивился Грэй.

Они расплатились и вышли. Ведьмак подумал и сказал:

— Пойдем к Бороде за мотоциклом.

— Я только что хотел это предложить, — сказал Серый. — Ты мысли читаешь?

Леха не ответил и быстрым шагом направился к дому техника. Впереди шел пьянчуга, хотевший предупредить их о бандитах. Ведьмак тут же сказал ему, чтобы он шел к Сорняку и сообщил о нападении. Сталкер кивнул и пьяной походкой направился к бару.

— Эй, да он бредит.

— Не бредит, — возразил Алексей. — Он прав. Но у нас нет времени, нам нужно сваливать отсюда и поскорее.

— Да что такое? Почему ты знал, что будет происходить?

— Послушай… только не смейся, хорошо? Похоже, я попал во временную петлю, или что-то вроде того.

— Че, правда?

— Я сказал: не смейся! — рявкнул младший. — Это правда. Уже два или три понедельника пережил… одинаковых. В каждом ты умер.

— Ну да, как в «Сверхъестественном», ты рассказывал мне ту серию.

— Только сейчас все в реале, — кивнул Леха. — Понимаешь? На самом деле происходит, а не в кино!

— Ну и? Ну и то, что я не знаю, что с этим делать. Поэтому хочу свалить отсюда, может, тут место такое… аномальное.

— А кто сказал, что я не погибну позже?

— Никто не сказал, — буркнул Леха.

Они дошли до дома Бороды, Грэй поднялся на крыльцо, но увидел, что брат сразу пошел к гаражу.

— Эй, постой!

— Бороды нет дома, — ответил Алексей, не оборачиваясь. — И в гараже тоже, поэтому вскроем его и угоним наш мотоцикл.

— Круто ты придумал, ничего не скажешь.

Грэй обогнал брата и остановил его.

— Угнать мотоцикл из гаража Бороды? Он нам такого не простит. И сталкерское сообщество тоже.

— Мы все равно отсюда уходим, — сказал Ведьмак. — Так что свалим.

Он достал один «глок» и направил на замок, висящий на воротах гаража. Нажал на спуск, грохнул выстрел… сзади раздался резкий вздох, Ведьмак обернулся.

— Какого…

Грэй упал, держа руку на ране под сердцем. Леха успел только глянуть на пистолет в своей руке, целый замок, от которого срикошетила пуля, и окровавленный плащ брата… затем вновь проснулся.

— Леха, вставай!

Ведьмак отбросил одеяло, снял повязку, оделся, собрал вещи в рюкзак и пошел к двери. Резко раскрыл, чуть не сбив брата, потом хлопнул дверью, закрывая ее. Мрачно посмотрел на родича, махнул рукой и пошел вниз, буркнул: «Собирай вещи». Грэй понял, что настроение у братца неважное.

Братья спустились со второго этажа, и Ведьмак направился к выходу из бара.

— Постой, а завтрак?

— Завтракать не будем.

Они дошли до гаража, на этот раз не встретив пьянчугу. По улице прошла бродячая собака, окинув сталкеров взглядом, и скрылась в переулке.

— Борода, э-у! — застучал Серый в дверь дома. Но Леха пошел к гаражу.

Вдруг дверь дома раскрылась и выглянул техник. Одетый, ухоженный, будто куда-то собрался.

— Здорово, мужики, а я уходить собираюсь… в Бар, по делу.

Леха кивнул. Ясно, значит, Борода ушел тогда, пока они завтракали.

— Нам нужен мотоцикл, — сказал он. — Срочно.

— Лана, только я его глянуть не успел…

— Плевать.

— Хорошо.

Борода выкатил «харлей», произнес:

— Хорошая штука.

— Вот твои деньги за хранение.

— Да ты че, это я вам платить за хранение «харлея» должен, — усмехнулся Борода. — Удачи, сталкеры.

— Мы больше не сталкеры, — проворчал Ведьмак, сев на мотоцикл. Серый устроился позади.

— Ты че, не мог машину угнать? Или хотя бы два мотоцикла? Или…

— Заткнись и держись.

Мотоцикл сорвался с места.

— Ты объяснишь, что происходит? — поинтересовался Грэй.

— Я попал во временную петлю, — начал Ведьмак. — Постоянно просыпаюсь этим утром в этом баре, ты меня уже ждешь за дверью. Дальше все происходит одинаково, пока я не изменю что-либо. Но результат один — ты погибаешь.

— То есть как — погибаю?

— Первый раз тебя пристрелили бандиты, потом изрешетило осколками, потом пуля отрикошетила от замка и попала тебе в сердце. Мы должны свалить отсюда, и поскорее. Верь мне.

— Я тебе верю, просто в это вообще… трудно…

Леха пока ехал по трассе, заросшей травой и испещренной колдобинами. Колеса прыгали на кочках и ямах, Ведьмак объехал кружащуюся посреди дороги «Воронку» и опять выехал на середину трассы.

— Где поедем? — спросил Серега, выглядывая из-за его плеча.

— Съедем через два километра с трассы и свалим из Зоны по холму, если не будет патрулей.

— Отлично.

Планам Ведьмака не суждено было сбыться — детектор аномалий не среагировал на притаившийся на дороге маленький «Трамплин», и мотоцикл взлетел в воздух.

— Бля-я! — закричал Грэй, а Ведьмак стиснул зубы, держась за руль. Брата, сидевшего позади него, сорвало с мотоцикла.

Леха обернулся, глянув на летящего на асфальт брата, потом мотоцикл приземлился. Ведьмак вовремя спрыгнул с сиденья, иначе бы остался без наследства — а может и без жизни.

Поднялся и, хромая, направился к упавшему брату. Тот лежал не шевелясь. Ведьмак не успел подойти к нему, как… проснулся.

— Леха, вставай! — раздалось из-за двери.

— Что за черт!!! — заорал Ведьмак, вскакивая с кровати. Спину тут же заломило — еще не оправилась. Десантник скинул повязку с артефактом, оделся, накинул рюкзак на плечо и вышел из комнаты.

— Ты че орал? — удивился Грэй.

— Сиди в своей комнате и никуда не выходи, — приказал младший. — И ничего не трогай там. И не спорь!

— Не понял… ты чего?

— Долго объяснять, просто поверь и иди в комнату. Что-то неладное творится.

Хорошо, что больше объяснений брат не потребовал и просто ушел в комнату. Ведьмак спустился на первый этаж, потом вышел из бара, направившись к Бороде.

Забарабанил в дверь дома техника, тот тут же открыл.

— Тебе чего? — спросил он.

— Мотоцикл нужен, срочно, — сказал Ведьмак.

— Ладно.

Борода открыл гараж и выкатил «харлей». Ведьмак сел на сиденье, отдал Бороде пачку денег за хранение.

— Куда ты так торопишься?

— Дело есть, срочное.

Мотоцикл сорвался с места. Алексей ехал пока не очень быстро, чтобы можно было отправить сообщение с ПДА Химику.

Он ехал по трассе на север, заехал в Темную долину. Вскоре пришел ответ: «Приезжай на Свалку, место возле Колодца дурака». В конце шли координаты места. Ведьмак набил ответ: «Хорошо», и ускорился.

Серега лежал на кровати, глядя в потолок. Ведьмак был серьезен как никогда, когда попросил остаться в комнате. «Ничего не трогай»… Грэй провел ладонью по щеке. Но побриться-то можно?!

Ведьмак быстро миновал на мотоцикле Темную долину, въехал на Свалку. Дорога на Свалке была чиста, в отличие от гор мусора на холмах и в долинах, поэтому Ведьмак ехал спокойно.

Он съехал с трассы, прокатился по обочине и вылетел на землю. Потом забуксовал в грязи и рванул по земляной дороге к месту встречи. На земле были видны следы шести больших колес «Малыша», значит сталкеры уже на месте.

И в правду, объехав поросший жухлой травой холм, на берегу мелкой речушки он увидел броневик и Химика с Пригоршней.

— Привет! — крикнул Никита, махнув рукой, когда десантник подъехал ближе.

— Привет, — буркнул Алексей. Химик кивнул.

— К чему такая спешка? Что-то срочное?

— Ага. Вы когда-нибудь с временными петлями встречались? — прямо спросил Ведьмак.

— Чего? — удивился Пригоршня, выронив банку с энергетиком. Химик тоже недоуменно посмотрел на Ведьмака.

— Ты че? Где ты тут ее нашел?

— Не просто нашел — попал.

— Как это?

— Каждый день просыпаюсь в той долбанной комнате и все происходит одинаково…

— Ну так и у меня в «Сундуке», — ухмыльнулся Пригоршня. — Только девушки разные…

— Это все время понедельник, — сказал Алексей. — Понимаешь, все время одно и то же. И брат постоянно умирает.

— Так… ты серьезно? — спросил Химик.

— Я похож на шутника? — почти с отчаянием спросил Ведьмак, разведя руки в стороны.

— Не похож, — качнул головой Андрей. — Просто серьезно, звучит странно. Но всякое случается… Мы с этим делом не встречались… жутко наверное.

— Жутко… не то слово.

— Тебе надо спросить у…

— Леха, вставай!

Ведьмак заорал, увидев тот же серый потолок.

— Какого хрена ты делал?! — крикнул он брату через дверь.

— Что?! — удивился Грэй.

Серый снова умер, сидя в комнате. Но что именно произошло на этот раз? Бандиты?! Или он решил побриться? Или еще что-то?

— Давай выходи!

Леха вышел из комнаты, сейчас решив действовать так же, как в прошлый раз — только теперь велел оставаться в заброшенном доме, в котором точно брат не станет бриться или убиваться по-другому. Грэй поверил и в этот раз…

Леха вышел из дворика заброшенной хибары и направился к Бороде. Позади раздался грохот. Ведьмак обернулся и увидел дом с обваленной крышей. Спина похолодела…

— Леха, вставай!

— Ну что за херня? — пробормотал Леха, поднимаясь с кровати. Немного посидел, скинул повязку с артефактом, оделся и вышел из комнаты. Брат, как и всегда, стоял за дверью и ждал родственника, который уже был похож на зомби — синие круги под глазами, красные глаза, расширившиеся зрачки…

— Ну и видок у тебя, — хмыкнул Серый.

— Не смешно, — буркнул Леха. — Теперь поедешь со мной…

— Что? Куда?

— К Химику, нужно поговорить.

— А завтрак?

— Подождет.

— Что? — удивились сталкеры. Пригоршня выронил банку с энергетиком, а Химик удивленно посмотрел на братьев. Грэй сам был в шоке.

— А то, что я действительно попал во временную петлю, — зло повторил Ведьмак. — Постоянно просыпаюсь в этот жуткий понедельник, в котором этот гоблин, — он кивнул в сторону брата, — дохнет.

— Что за бред ты несешь?

— Будь это бредом, я бы не стал звать вас, мужики, — сказал Леха. — Я знаю, вы с таким не встречались, поэтому хочу спросить: кто может помочь?

— Поговори с Доктором или Лесником… если тебя эта петля выпустит, — подумав, посоветовал Химик.

Ведьмак кивнул…

— Как их найти?

— Лесника можно найти в «Берлоге», а Доктора…. это серьезный вопрос. Тут я не советчик.

Братья поехали по трассе на запад, затем Ведьмак хотел повернуть на юг.

— Это все правда? То, что ты городил?

— Угу, — кивнул Ведьмак.

— Че, серьезно, я постоянно дохну?

— Угу, — повторил брат.

— Вот хрень… А если я решу остаться в Зоне?

Леха удивился. А что, если все это действительно из-за их решения покинуть Зону?

— Поговорим с Лесником и узнаем, — ответил он.

Из-под колеса мотоцикла в стороны вылетел камень. «Карусель» справа от мотоцикла от этого активировалась, и затянула мотоцикл и сталкеров в себя, раскручивая в воздухе.

Серега орал от испуга, Ведьмак просто стиснул зубы и стал ждать…

— Леха, вставай!

Он молча оделся, положив артефакт на стол, накинул рюкзак и вышел из комнаты. Посмотрел на Грэя. Пошел к выходу.

На улице было прохладно. И Ведьмак застыл. Где жара? Где засуха? Почему дождь?

На скамейке на другой стороне улицы сидел незнакомец в черном плаще. Так…

Десатник пошел к нему, доставая пистолет из кобуры. Незнакомец поднял руки, показывая, что безоружен. Он скинул капюшон плаща и показал бледное лицо и черными глазами. У него были черные волосы, чуть оттопыренные уши, бледные губы.

— Ты кто?! — крикнул Леха. — Это ты все это сделал?!

— Да, я. Никакой петли нет, успокойся… и опусти пистолет, я поговорить пришел.

Он вытянул руку и чуть опустил. Ведьмак почувствовал, как руку с пистолетом что-то тянет вниз, и ослабил ее, глядя на псионика.

— Тебе же говорили, что нельзя Грэю отсюда уходить, он уже стал частью системы, — с упреком сказал мутант. — Зона держит всех сталкеров, что приходят сюда, а этот, к тому же, видел многое то, что никому видеть нельзя. И он жив только потому что Зоне понравился.

Ведьмак молчал, ожидая продолжения.

— Оставь брата здесь, а сам вали, — сказал мутант. — Обещаю — этот сон прекратится.

Он щелкнул пальцами, затем наступила тьма.

— Леха, вставай!

На этот раз Ведьмак был на удивление спокоен. Он спокойно снял повязку, оделся и вышел из комнаты, вручив распухший артефакт брату. Тот недоуменно посмотрел на Ведьмака, и Алексей пояснил:

— Нужно же закопать, чтобы потом использовать опять можно было.

— Не понял… мы же седня уезжаем.

— Я уезжаю, а ты остаешься.

— Что?!

— Я решил. Ты же не хочешь уезжать, так оставайся. Я один домой поеду. Маме скажу, что ты не хочешь уходить.

— Ну… хорошо. А ты точно уверен, что опять сюда за мной не придешь?

— Точно.

Алексей пошел к лестнице, Серега за ним.

— И обещай, что будешь писать постоянно, — сказал младший. Старший кивнул.

— Хорошо.

Они вышли из бара, остались на улице. Шел дождь.

— Доброй Зоны, — сказал Ведьмак.

— И тебе удачи, брат, — ответил Грэй. — Прощай.

— Еще увидимся, — улыбнулся Алексей.

Братья разошлись, по-мужски, не оборачиваясь и не оглядываясь, уверенными, что у брата все будет хорошо.

Первый раз Ведьмак верил в это.

Если бы это было так. Зона.

Зона…

Оглавление

Пролог

Часть I- Доводы рассудка

  Глава 1 — Кордон: Прибытие и проверка

  Глава 2 — Кордон: Ночная прогулка

  Глава 3 — Свалка: Хвастун и неудачник

  Глава 4 — Болота: Выброс и снова свобода

  Глава 5 — Бар: Бармен и «Долг»

  Глава 6 — Дикая территория: Зомби

  Глава 7 — Бар и Дикая территория: Новый ведьмак

Часть II- Серая тень

  Глава 1 — Припять: Подальше от Центра…

  Глава 2 — Лиманск: Темные и упыри

  Глава 3 — Рыжий лес: Немного о себе

  Глава 4 — Янтарь: Мистер Коул

  Глава 5 — Дикая территория и Бар: Наемники и долговцы

  Глава 6 — Бар и Милитари: Ходка к Центру

Часть III- К Сердцу Зоны

  Глава 1 — Бар и Янтарь: Карташ и Старшина

  Глава 2 — Рыжий лес: Засада

  Глава 3 — Рыжий лес и Лиманск: На север

  Глава 4 — Лиманск: Побег

  Глава 5 — Лиманск: Большая проблемка

Часть IV- Два брата

  Глава 1 — Где-то: «Монолит»

  Глава 2 — Янов: Янов?!

  Глава 3 — Янов: Охотники и жертвы

  Глава 4 — Припять: Встреча

  Глава 5 — Два брата

  Глава 6 — В оковах памяти: Прошлое изменить нельзя

  Глава 7 — Припять и Чистилище: Нас считают смертниками…

  Глава 8 — «Олимп»: Level 1

  Глава 9 — «Олимп»: Level 2

  Глава 10 — «Олимп»: Level 3

Часть V- Чужак из другого времени

  Глава 1 — Кордон: Опять в самое начало

  Глава 2 — Болота: Что-то с памятью моею стало…

  Глава 3 — Кордон: Лесник

  Глава 4 — Бар: Непредвиденные обстоятельства

  Глава 5 — Бар «Снежинка»: Болотный Доктор

  Глава 6 — Рыжий лес: Снова выбор

  Глава 7 — Неназванные территории: Черный лагерь

  Глава 8 — Черный лагерь: Американская мечта

  Глава 9 — Чистилище и «Олимп»: Сюрпризы

  Глава 10 — Разум: Пленник сознания

Эпилог — Хэппи-энда не будет

Реклама на сайте