«Звездный порт»

Леонид Кудрявцев Звездный порт

1

Анчар размахивал ветвями, протяжно выл и швырял в Антона Волчонка смертоносные яблоки. Тяжелые, покрытые толстой коричневой кожурой плоды, ударившись о каменистую землю, с громким треском взрывались. Ошметки яблок, разлетавшиеся при этом во все стороны, опасности не представляли, а вот зеленоватый газ был ядовит, очень ядовит. Одного вдоха могло хватить, чтобы отправиться в мир иной.

Волчонок улепетывал со всех ног. Он знал, с анчаром шутки плохи. Тут спасает лишь ловкость и умение быстро бегать, уклоняясь от обстрела и рассчитывая путь так, чтобы с размаху не влететь в облачко смертельного газа.

Надежное укрытие! Вот о чем он сейчас мечтал.

Если удастся добежать до того большого обломка скалы, поросшего воронками диких репродукторов, что выползли из подземных укрытий глотнуть свежего ночного воздуха…

Сколько до него? Пять десятков шагов? Четыре? Много это или мало?

В обычных условиях — ерунда, но сейчас — много, очень много. Пять десятков шагов… Точнее, уже четыре. А дальше…

Волчонок прыгнул вправо, сделал шаг назад и сиганул влево к обломку скалы, успев при этом заметить, как на пятачке, где он должен был сейчас оказаться, рванул очередной коричневый шар.

Ага, увернулся…

Что дальше? До заветной каменюки все еще несколько десятков шагов.

Вот сейчас… вот так…

Антон перекатился и по прямой сократил расстояние до убежища, по крайней мере, на десяток шагов.

Что, съело, тупое дерево?

Он отскочил в сторону и замер, сообразив, что обстрел прекратился. Неужели снаряды кончились? А что, если?..

Волчонок оглянулся. Оказывается, он не так далеко отбежал от анчара. До него буквально рукой подать. Вот бы еще определить, отчего дерево-убийца перестало в него палить. Впрочем, так ли это важно? Первоочередная задача — добраться до вожделенного обломка скалы. Не ровен час, анчар опять вздумает пострелять по мишеням.

Нет, вроде успокоился.

Добравшись до валуна, Волчонок спрятался за ним, прислонился спиной к его шероховатой поверхности, машинально отметив, что та более теплая, чем у камня, на котором он спит. Совсем чуть-чуть, но все-таки. Вот если бы еще под боком не было этого любителя бросать отравленные бомбы…

Почему рядом с мясными деревьями всегда растут анчары? Может быть, так надо? А что, если у них симбиоз и древесные убийцы охраняют производителей мясных плодов? Очень уж они, плоды эти, вкусные. Настоящее мясо.

Мясо…

По идее Антону надо бы вернуться в свое логово возле порта, но сейчас ему не особо этого хотелось. Топать слишком далеко. А вот в животе урчало просто немилосердно. Сколько дней он не ел?

Два? А может, больше?

Впрочем, там, на Земле, иногда приходилось труднее, гораздо труднее. Здесь же, на границе между Свалкой и джунглями, жить можно. Есть где спать, при некотором везении молено раздобыть, чем перекусить, а если появится желание ухватить удачу за хвост, так за Свалкой расположен космопорт. Если не струсишь и дурака не сваляешь, он тебе такую возможность предоставит.

Порывшись в карманах, Антон вытащил лепешку быстрогрева, отломил от нее небольшой кусочек и скатал шарик. Теперь осталось только на него плюнуть и положить на землю перед собой.

Плюнул и положил.

Шарик пустил в небо тоненькую струйку дыма, потом вспыхнул ярким, почти бездымным пламенем. Минут на десять его точно должно хватить.

А больше и не надо. Нашарив в траве увесистый булыжник, Антон отколол им от кустика стекляники приглянувшуюся веточку, прямую и нужной длины. Вытащив из-за пазухи похищенный плод мясного дерева, размером с голову взрослого бульдога, Волчонок насадил его на острый кончик веточки и стал обжаривать на костре.

Через пару минут от плода запахло так восхитительно вкусно, что в желудке у Антона забурчало, словно там поселилась целая стая сварливых старух. Еще через несколько минут он решил, что еда готова, аккуратно положил плод на широкий и плоский лист все той же стекляники, острым краем другого листа разрезал его корочку и, отхватив первый кусочек, впился в него зубами.

Объедение, просто объедение! Можно язык проглотить.

Он лопал вкуснющее мясо, стараясь, есть помедленнее. Вот так, тщательно пережевывая каждый кусочек, и не очень много сразу, иначе будет плохо…

Все, вот сейчас надо остановиться… ну еще один кусочек… Да, вот сейчас уже все, пока все. Надо сделать перерыв.

Вынув из кармана кусок теплоизолирующей пленки, прозрачной, удивительно прочной, который он не так давно раздобыл на Свалке, Волчонок завернул в него остатки еды и сунул их за пазуху.

Вот здорово, что у него куртка такая крепкая и слегка ему великовата. А иначе пришлось бы доставать какую-нибудь сумку, что не так-то легко сделать. Хорошие, рассчитанные на человека сумки ему до сих пор еще не попадались. Даже на барахолке Сватай.

Свалка. Волчонок криво ухмыльнулся.

Думал ли он там, на Земле, отравленной ядовитыми отходами, что, улетев с нее, окажется в самом бедном районе космопорта, в настоящих трущобах? Стоила ли овчинка выделки? Стоила, наверняка стоила.

Подумав об этом, Антон невольно взглянул вверх, туда, где на крае небосвода, противоположном от светила, висела серебристая тарелка летающего города.

Вот куда ему нужно на самом деле. Вот где он сумеет найти возможность спасти Землю. Наверняка она существует. Можно не сомневаться, тем, кто построил космопорт и летающий город, это под силу. Они еще и не на такое способны. Вот только захотят ли?

Ну да ничего, он сумеет их заставить. И для начала необходимо выбраться со Свалки. Потом Антон должен получить статус свободного гражданина. Обойдется это дорого, но ради спасения родной планеты можно заплатить любую цену.

Между прочим, валяясь без дела на земле и мечтательно разглядывая небо над головой, этого не добьешься. Значит, ему надо немного отдохнуть, а потом, благо у него теперь есть кое-какой запас пищи, снова отправиться на окраину космопорта, караулить «его величество шанс»… Попытаться для начала получить работу, биться головой о стену, раз за разом, раз за разом, с упорством и терпением, которого ему не занимать.

Ничего, на Земле случалось попадать в переделки и похуже. Правда, тогда с ним был Дядюшка-волк…

Антон вздохнул. Не хотелось ему в этом признаваться, но он частенько скучал по своему наставнику. С ним было веселее, надежнее, и он так много знал.

Наставник, оставшийся на Земле.

К счастью, голодная смерть ему не грозит. Сражение с преследователями оплатили щедро, весьма щедро. Теперь Дядюшку примет к себе любая стая и в благодарность за полученные сокровища будет холить, лелеять и всячески ублажать до конца дней. До конца дней…

Все же нужно было немного отдохнуть. Поспать хотя бы пару часиков. В порт лучше возвращаться сытым и полным сил. Это значительно повышает шансы найти работу. Наниматели великолепно чувствуют, в какой форме находится будущий работник.

Антон лег на спину, раскинул руки крестом и канул в блаженное состояние покоя и дремы, словно путник, мучимый жаждой, в неожиданно открывшуюся за поворотом дороги реку.

Расслабиться, отдохнуть…

Уже засыпая, он подумал, что если бы охранники корабля, на котором он сюда летел «зайцем», изловив, не отобрали у него все личное имущество, за исключением миниатюрного универсального переводчика, то жить здесь было бы легче. Впрочем, он попался, и, значит, охрана находилась в своем праве. Но все-таки обидно. Будь у него… та шутка, которая могла делать дырки на расстоянии… оставь они ему обычный охотничий нож…

В общем, Антону не повезло, крепко не повезло. А потом, может быть, желая компенсировать это невезение, судьба ему улыбнулась. Побродив по космопорту и прилегавшей к нему Свалке пару дней и не сумев заработать даже на еду, Волчонок вспомнил земной опыт и решил исследовать нежилую пустошь между Свалкой и джунглями. К этому времени он уже знал, что в джунгли соваться не стоит. Живым не вернешься. Да и на пустошь время от времени наведывались всякие опасные, хищные твари. Однако он все же рискнул и попытался найти еду именно там.

Это было верное решение. Удирая от какой-то решившей поохотиться на него зверюги, Антон обратил внимание, что она не стала его преследовать, когда он взобрался на небольшой холмик, поросший необычной синеватой травой. Сделав надлежащие выводы, он нарвал этой травки, которую впоследствии назвал страж-травой, и, спустившись с холма, продолжил исследование пустоши. С этого момента твари из джунглей перестали обращать на него внимание.

Таким образом, Волчонок стал, чуть ли не единственным обитателем Свалки, в поисках пропитания навещавшим пустошь. Поскольку на анчаров страж-трава не действовала, добывать еду приходилось с большим риском для жизни, но голодная смерть ему теперь не грозила.

Для жителя Свалки это уже немало. А дальше, если ему повезет и если он умудрится все-таки стать гражданином…

Волчонок повернулся на бок и, подложив руку под голову, окончательно ушел в страну сновидений. Там его ждали и Дядюшка-волк, и старая хромая волчица по кличке Дочь Сатаны, некогда выкормившая его своим молоком, и многие другие мыслящие, оставшиеся на Земле — друзья и враги. Они проходили перед ним длинной шеренгой, и всем было от него что-то нужно… Каждый хотел ему что-то сказать или напомнить. Где-то в середине очереди объявился Морган.

— Мы с тобой еще встретимся, — злобно осклабившись, сообщил он Волчонку. — Мы обязательно встретимся.

2

— Жизнь — гадкая штука, — объявила Мадам. — Она отвратительна, несправедлива и очень, очень жестока, но более всего удручает даже не это, а то, что ее жестокость совершенно бессмысленна. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Тари кивнула. Большего от нее сейчас не требовалось.

— Любой мыслящий где-то в глубине души это знает, — продолжила Мадам. — Впрочем, многие стараются об этом забыть, ибо знание подобных истин не делает жизнь приятнее. То есть грубая реальность в данном случае вступает в битву с мягкой, обволакивающей верой в иллюзии и неизбежно проигрывает. Так и положено, замечу мимоходом. Иллюзии побеждают всегда. Они для этого и существуют. Тебе ясно?

Тари кивком подтвердила, что ей все понятно.

— Неделю назад, увидев тебя в первый раз, я сразу поняла, что ты не дура. Поэтому — берегись. При нашей работе ум совершенно излишен и значительно усложняет жизнь. Прячь его и никогда не пытайся продемонстрировать. Учти, клиенты боятся умных девушек, и каждый раз, проявив этот свой пресловутый ум, ты в конечном итоге потеряешь очень неплохие деньги.

Сказав это, Мадам сделала паузу и, дождавшись, когда Тари кивнет в третий раз, издала тихий одобрительный свист. Щетинистый краб-блюдолиз, который сидел на подоконнике и полировал замшевой тряпочкой листья медного цветка, доводя их до зеркального блеска, тут же бросил свое кропотливое занятие и, спрыгнув на пол, метнулся к стоявшему в углу комнаты старинному сундуку, окованному железными полосами.

— Достань, — приказала ему Мадам.

— Вы имеете в виду…

— Да, рабочую одежду. Сегодня у нашей новенькой первый рабочий день. Ее обучение закончено.

— Но учителям манер и преподавателю вежливой беседы заплачено за две недели, — напомнил краб. — В то время как…

— Я знаю, — вздохнула Мадам.

Лицо ее, похожее на большую влажную подушку, вдруг покрылось глубокими морщинами. Вроде бы у расы паттлов, представительницей которой была Мадам, они означали глубокую печаль и даже сочувствие.

Сочувствие? Ну-ну…

— И все-таки?..

— У нас нет иного выхода. В порту сейчас слишком много кораблей, и нас соответственно осаждает толпа посетителей. А каждый потерянный посетитель — это упущенные деньги. Сейчас мы не можем позволить себе такую роскошь. Мы не можем терять деньги.

— Но мы заплатили…

— Она показала себя способной ученицей. Значит, всем, что недополучила у учителей, овладеет в процессе работы. Если она прямо сегодня приступит к работе, то не только вернет потерянные на учителях деньги, но еще и принесет большую прибыль.

— Не нравится она мне, — сообщил краб.

— Твоего мнения никто не спрашивает. Главное, чтобы она нравилась клиентам. А уж это почти наверняка произойдет. Или я ничего не понимаю в ремесле, которым зарабатываю себе на жизнь пятьдесят стандартных лет?

Сказано это было сухим, резким тоном, и блюдолиз, как только Мадам замолчала, поспешил загладить свою вину, согнув тонкие, словно сделанные из спичек ножки и почтительно опустив вниз массивные, очень опасные на вид клешни.

— Не тяни время, — приказала Мадам. — Доставай. Давай, пошевеливайся…

Волчком крутанувшись на месте, краб откинул крышку сундука и, пристроившись с краю, зашарил клешнями в его глубинах. Вот он извлек старую, потрепанную книжку со скабрезными иллюстрациями, швырнул ее обратно, вытащил чепец с привязанными к нему кроличьими ушками, добавил к нему две белые тряпочки, кажется перчатки, и оглянулся на Мадам. Та покачала головой, и отобранные вещи снова канули в недрах сундука.

Что теперь? Широченные панталоны в цветочек и нечто решетчатое, смахивающее на корсет?

— Нет, — вынесла вердикт Мадам. Газовое, почти прозрачное платье с тремя рукавами и странным выступом на уровне талии?

Не пойдет.

Костюм из черной, блестящей кожи, дополненный усеянным шипами ошейником в виде восьмерки, сразу на две шеи?

Не это.

Вечернее платье и легкая накидка из сжиженного тумана?

Мадам поморщилась, и щупальца, расположенные над ее лбом, недовольно заколыхались.

— Вот! — воскликнул блюдолиз. — Вот, может быть, это.

Клетчатая юбка, белая блузка и школьный фартучек.

— Стоп, подожди, — велела Мадам.

Она окинула Тари оценивающим взглядом, потом еще раз внимательно оглядела ее с ног до головы и только потом довольно хмыкнула.

— Подойдет? — обрадовался краб.

— Не совсем то, но сгодится. Фигурка у нее для людей стандартная, не раскормленная. Честное слово, получится неплохо. Этакая школьница-нимфетка… Среди посетителей есть немало любителей подобных образов. Более того… у меня даже есть пара конкретных заказов, — бормотала Мадам, — от желающих приобщиться к этой стороне культуры людей. И даже прямо сейчас есть один, которому можно было бы ее подсунуть. Он не постоит за ценой и не будет слишком груб…

Тари мысленно вздохнула.

Значит, прямо сейчас. Скверно. У нее даже нет времени что-нибудь придумать. Придется действовать по обстоятельствам, с ходу. Впрочем, благодаря определенным талантам у нее это неплохо получается. И раз надо… Однако все складывается не слишком хорошо. Она-то рассчитывала, что ее не тронут еще, по крайней мере, неделю. А тут…

Скверно, очень скверно.

— Пусть оденется, — приказала Мадам.

Ну, это запросто.

Проворно скинув рабочий комбинезон, Тари забрала у блюдолиза найденные тряпки, натянула их на себя и крутанулась на носках, давая возможность Мадам полюбоваться тем, как они на ней сидят.

— Прелестно, прелестно, — сообщила Мадам. — А теперь, девочка, тебе надлежит отправиться в номер Э-95 и услужить клиенту, который там находится, самым наилучшим образом. Это — твой дебют в нашем борделе. Поэтому, после того как клиент будет удовлетворен, тебе дадут два часа отдыха. В дальнейшем на подобную милость можешь не рассчитывать. Я не хотела бы рисовать перед тобой радужные перспективы или будить у тебя несбыточные надежды. Однако если ты проработаешь у нас не менее двух десятков лет и сумеешь проявить себя наилучшим образом, фирма предоставит тебе возможность взять кредит и открыть свое дело. Если не веришь, что такое, возможно, взгляни на меня. Мне это удалось. Чем ты хуже?

Теперь ей полагалось ответить, и Тари покорно произнесла:

— Я буду стараться.

— Вот и отлично. А сейчас — за дело. Оно тебя ждет, оно станет твоим на всю оставшуюся жизнь, оно будет тебя кормить и поить, и ты обязана его любить, для того чтобы не сплоховать. На клиентов можешь мысленно плевать с высокой колокольни, а вот дело свое ты должна преданно любить и тогда ты точно преуспеешь. Иди, тебя ждут.

Тари послушно повернулась и вышла из покоев Мадам.

Шагая по широкому коридору, чьи стены украшали голографические картины с фривольными сюжетами, она думала о том, что Мадам, которая принимала ее за наивную простушку, прежде не выезжавшую за пределы своей планеты, самым бессовестным образом лгала. Вздумай Тари и в самом деле заняться этим ремеслом… никаких перспектив перед ней просто даже не могло возникнуть.

В убогих кабаках других космопортов Тари не раз видела несчастных, которые прошли через систему подобных борделей и превратились в моральных и физических калек, потерявших надежду хоть на какое-то будущее. Всего лишь один откровенный разговор с кем-нибудь из них излечивал от любых иллюзий и давал стопроцентный иммунитет против вранья подобных мадам.

Ну и кроме того…

Тари свернула за угол. Комната, в которой ее ждал клиент, находилась в другой части огромного борделя. Так что идти до нее было еще далеко.

Ну и кроме того… У нее есть свои, личные планы, о которых она и не думала забывать. Ей надо было прожить в этом бардаке всего лишь две недели. Одну она продержалась, а вот дальше… Первый клиент! И на неделю раньше, чем она рассчитывала.

Скверно, очень скверно…

— Удачной работы! — пожелала ей зеленокожая девица с ближайшей картины. — Покажи себя наилучшим образом. От тебя ждут именно этого.

— Покажу, — машинально ответила Тари. — Еще как покажу.

А голографическая жрица, любви уже потеряла к ней всякий интерес. Ухватив предмет, здорово смахивающий на веник, она принялась сноровисто охаживать им по ушам некое существо, похожее на бегемота.

Тари покачала головой. Наверное, ответив, она поступила правильно. Вчера одна ученица шепнула ей, что девицы с этих картинок не только разговаривают, но также еще и шпионят. Заложенный в них интеллект вполне это позволяет.

— Ты должна его изнурить, — посоветовала трехногая красотка со следующей картины. — Мужчины это любят. Я их всегда изнуряю. Тебе, конечно, сделать это труднее, но вполне возможно. Действуй!

— Обязательно, — пообещала Тари.

Она еще раз свернула за угол и нарвалась на напутствие очередной электронной шпионки:

— Помни, если клиент останется доволен, то и ты будешь не в убытке.

— Помню.

Вообще пока ей сопутствовала удача. Возле двери комнаты Тари никаких живых картин с назойливыми девицами не наблюдалось, а располагалась она как раз по пути. Почему бы этим не воспользоваться?

Тари так и поступила, прихватив с собой несколько компактных и весьма необходимых вещичек. Спрятав их в карман школьного фартука, она продолжила шествие по коридорам борделя.

Собственно, теперь ей идти оставалось недолго. Всего лишь два коридора. На середине второго, уже увидев дверь номера Э-95, она неожиданно подумала, что все может и обойтись.

В самом деле, вдруг этот неведомый клиент захочет от нее лишь какой-нибудь мелочи? Погладить за ушком? Почесать спинку? Это она может, это еще терпимо. И тогда она получит передышку, тогда можно будет…

Тари открыла дверь и вошла.

На гигантской, украшенной всевозможными бантиками и рюшечками кровати лежала исполинская туша. Из нее торчало несколько худых, покрытых редким волосом ножек и ручек. Причем, количество верхних и нижних конечностей не совпадало. Ручек, кажется, было на две больше. Еще из верхней части туши высовывалось несколько гибких стебельков, заканчивающихся большими сизыми глазными шарами.

Шары эти, едва Тари переступила порог, тотчас повернулись к ней и стали ее рассматривать.

Девушка остановилась, пытаясь определить, насколько может быть опасен этот клиент. Чем ей грозит близкое знакомство с ним? Возможно, и правда, от нее сейчас всего лишь потребуется…

Э, нет, так не годится. В таких случаях не стоит полагаться на авось. Придется считать, никуда не денешься, ближайшие полчаса придется считать. Сейчас ей вовсе не хотелось это делать, но выхода не было.

Тари шагнула во вневременье и оттуда во всех подробностях увидела, что с ней собирается проделать эта туша, каким образом и как долго. Ей стало так тошно, что она быстро вывалилась обратно, в обычное время. И совершенно напрасно, поскольку явно придется считать еще раз, снова тратить силы, а они у нее не бесконечны.

Голос у клиента оказался хриплым и очень громким.

— Иди ко мне, моя кошечка, — приказал он. — Я тебя уже заждался. Мне нравится твой костюм, с ним можно такие штуки придумать! Иди же скорее.

— Сей момент, — ответила Тари.

Жаль, очень жаль. Из-за жадности Мадам рухнул прекрасный, хорошо продуманный план. А ведь Тари всего лишь надо было дождаться, когда прилетит Крокод. Это будет через неделю, но она… нет, неделю такого она не выдержит.

Да… Идея перекантоваться пару недель в борделе еще недавно казалась Тари совсем неплохой. У нее были свои несомненные плюсы. Она давала шанс исчезнуть, сделаться невидимой для возможных преследователей на территории космопорта. Что немаловажно. При всей своей огромной величине космопорт имел одну особенность. Надолго остаться незамеченным здесь было нельзя. Любой, кто идет по ее следам и случайно заглянет на эту планету, потратит на поиски всего лишь несколько часов. А потом…

Мораль? После того, что она повидала в жизни… нет, вот моральные соображения ее не трогали вовсе. Может быть, она даже и могла бы отработать эту оставшуюся неделю, если бы первый же клиент, начитавшийся дешевых, грязных, написанных психопатами текстов, не вознамерился претворить кое-какие почерпнутые из них рецепты в жизнь.

Нет уж, превратить себя в калеку Тари не позволит.

А значит… Да, выбора у нее и в самом деле не было. Остается лишь один вариант возможных действий, и поэтому терзаться сомнениями не имеет смысла.

Подойдя к кровати, она спросила:

— Ты твердо решил сделать меня своей маленькой подружкой?

— Твердее не бывает, — заверил клиент. — Стоит тебе подойти ко мне еще на шаг, и ты в этом убедишься.

— Что ж, — вздохнула Тари. — Ставки сделаны.

— Точно, — поддакнул клиент. — Иди же ко мне, моя радость. Мы сейчас сольемся в…

Договорить ему Тари не дала. Со скоростью атакующей гюрзы выхватив из кармана острый керамитовый клинок, она отхватила толстяку глаз, одним движением перерезав стебель, на котором он держался.

— Больно! — взвыл клиент. — Что это?!

— Молчи! — приказала ему Тари. — Издашь хоть звук или шевельнешься, убью на месте. Тоже мне, любитель сладенького.

3

С той стороны, где находился космопорт, взмыл разноцветный полосатый диск и, беззвучно проплыв над крышами ближайших домов, рванул в небо и стал набирать высоту.

Космический корабль. Какой расе он принадлежит?

Этого Волчонок не знал. Да и не все ли равно ему сейчас? Гораздо важнее было, например, найти работу.

И все-таки он не удержался, проводил стартующий корабль взглядом, ощутив, как где-то в груди на мгновение родилась сладкая тоска по далеким планетам, по другим мирам.

Кто знает, может быть, на них все совсем по-другому, может, там живется лучше, привольнее и без всяких забот? Может быть, там сокрыты некие невероятные; неведомые чудеса? И хранится в этих мирах мудрость и сила, ждут, когда появится кто-нибудь вроде него? Уж Волчонок-то найдет им применение, он знает, на благо какой планеты их надо направить. Есть одна, некогда голубая, с чистым воздухом и вкусной водой, а теперь изгаженная, ставшая местом, в котором…

— Жрать у тебя есть?

Голос был высокий, в высшей степени противный и принадлежал он, конечно же, спамеру. Кому еще? Для того чтобы в этом убедиться, надо лишь скосить глаза. Спуститься с небес на землю и оглядеться вокруг.

Волчонок так и сделал.

Спамер собственной персоной. Шарообразный, мохнатый, на коротких, толстеньких лапках. Устроившись возле ног Антона, он глядел на него с совершенно нахальным видом и даже радостно улыбался.

— Вот как, — протянул Антон. — Помнится, расстались мы не самым лучшим образом. И, кажется, ты при этом кричал мне вслед что-то очень обидное. Вроде бы это были пожелания, чтобы я поскорее сдох. Не так ли?

— Было, — не моргнув глазом, подтвердил спамер. — Но ведь ты выжил?

— И что?

— Значит, с тобой снова можно общаться. И потом, от тебя явственно пахнет пищей. А ты прекрасно знаешь, что, накормив меня, купишь право задавать самые разнообразные вопросы в течение оговоренного времени. Если знаю — обязательно отвечу. А знаю я, кстати, очень много.

Никто на всей Свалке не знает столько, сколько я. И цены у меня самые низкие.

Тут было без обмана. Знал спамер много и продавал знания дешево. Частенько просто за еду. А обиды… Стоит ли помнить о них, если есть возможность получить сведения об окружающем мире, сведения, в которых он нуждался больше, чем в еде?

— Слизняк ты, однако, — сказал Антон. — Бесхребетный.

— Я просто выживаю в этом мире, — смиренно промолвил спамер. — Чего и тебе желаю. Впрочем, поскольку у тебя есть еда, ты имеешь право говорить со мной каким угодно образом. Если хочешь, можешь меня даже пнуть. Только не очень сильно, чтобы не повредить внутренние органы.

Антон мрачно хмыкнул.

Обычный портовый прилипала. Знает, что сказать, на что надавить, какие струны затронуть. Но сведения у него — высший сорт.

— Кстати, — продолжил спамер. — Ты сам ничуть не лучше. Спорим, для того чтобы закрепиться в этом мире, ты готов на что угодно?

— Неправда, — возразил Антон. — Я хочу этого, но не любой ценой.

— Значит, еще недостаточно сильно хочешь. Если чего-то желают по-настоящему, то вопрос о цене просто не встает. Ее платят, какой бы она ни была.

— Ты имеешь в виду плату за информацию?

— А почему бы и нет? Учти, она нужна тебе позарез. Чем лучше ты узнаешь окружающий мир, тем быстрее найдешь в нем свое место.

Тут спамер был, конечно, прав. Что да, то да. Прав, почти на сто процентов. Сведения об окружающем мире были нужны Волчонку и нужны позарез.

Вот только, учитывая уже имеющийся опыт общения с мохнатым проходимцем… Не-ет, прежде чем спамер получит хотя бы кусочек пищи, необходимо с ним все подробно обговорить. И еще — поторговаться. На восточном базаре, если не поторгуешься, тебя уважать не будут. Здесь, на Свалке, оказывается, исповедуют тот же самый принцип.

— Хорошо, — кивнул Антон. — Я мог бы забыть старые обиды и накормить тебя, но это обойдется недешево. Тебе придется отвечать на мои вопросы часа два, не меньше.

— Час, — уточнил спамер, — не больше. Насколько я тебя знаю, кормить до отвала ты меня не собираешься. А если меня не кормят до отвала, то вскоре меня снова начинает мучить голод и тогда…

Антон улыбнулся. Эту уловку он знал и не собирался второй раз наступать на те же грабли. Накормить проглота досыта было практически невозможно. Такая попытка лишила бы Волчонка всей оставшейся еды и не принесла ни одной лишней минуты ответов на вопросы. Откуда им взяться, если говорун все еще не насытился «до отвала»?

— Ну, хорошо, — поспешно сказал спамер. — Полтора часа, только из уважения к тебе, учитывая, что мы встречаемся уже не первый раз и еще неоднократно встретимся.

Вот это было уже интересно.

Что-то он сегодня уступчивый, подумал Антон, слишком уступчивый. О чем это говорит? Вполне возможно, о том, что он сильно проголодался и поэтому очень рад встрече со мной. Как это можно использовать? Не настало ли время взять небольшой реванш за прошлые наши: встречи, когда он, к примеру, съев целую гору еды, отделывался всего лишь получасом ответов?

Хм… почему бы не попробовать?

— Тогда три часа, — сказал Антон. — Не менее трех часов.

— Три часа? Это же разорение, это смерть моя! — взвыл спамер. — За три часа я потрачу столько энергии, что ее твоей жалкой кормежкой не восстановить.

— Я дам тебе четверть плода мясного дерева.

— Хм… плод мясного дерева? Как ты его сумел достать?

— Сумел.

— Но это очень опасно. А ты меня не обманываешь?

— Могу показать, но только на расстоянии. И учти, я знаю, что ты способен прыгать, словно мячик, и мгновенно выхватывать еду из рук.

— Откуда? Этот фокус я с тобой еще не проделывал.

— Мне сказали. Меня предупредили…

— Как, ты покупаешь информацию еще у кого-то, кроме меня? Вот теперь я разозлился, и это тебе обойдется…

Антон подумал, что менее чем на два с половиной часа он не согласится. Нет, не согласится. Из принципа. Но надо же ему хотя бы один раз поставить нахала на место? И сейчас вполне подходящий момент. А посему бой ему, конечно, предстоит нешуточный, но тем лучше. Тем больше азарта, больше удовольствия.

— Значит, на три часа ты не согласен? — вкрадчиво переспросил Волчонок. — Даже не хочешь об этом думать? А ты знаешь, как вкусен именно этот плод мясного дерева, зажаренный, кстати, самым лучшим образом? Соглашайся, и четверть его будет твоя. Соглашайся, спамер…

4

Тари считала.

Время… Оно замедлило бег, стало вязким, словно сливочная конфета-тянучка, в нем, кажется, даже наметились какие-то зерна, частицы, будто оно было чем-то материальным и в самом деле могло загустеть. А потом сразу, без перехода Тари оказалась вне времени, сумела взглянуть на себя, на свое тело со стороны и увидеть самые различные версии будущего. Теперь время чем-то походило на луковицу, у которой каждый слой представлял собой какой-то вариант того, что может произойти дальше. Причем эти слои-варианты, она видела всего лишь на полчаса вперед, не больше. Хотя как сказать… Иногда полчаса — очень много. Как сейчас вот, например.

Время и счет…

Она идет по коридору, и первая же попавшаяся ей по дороге голографическая красотка интересуется:

— Неужели твой клиент удовлетворен? Что-то быстро он выдохся.

Далее, вне зависимости от ее ответа, после того как Тари двигается дальше, следует сигнал в базу данных охранной системы и, если она направится не в свою комнату, а, например, на выход, ее там встретят несколько дюжих молодцев.

Ее комната. Зачем она Тари? Что ей там делать? Ждать, когда этот чертов толстяк, жирная туша, освободится от пут и станет известно, что она напала на клиента? Чем он, кстати, на сей момент занимается?

Тари взглянула на клиента, со знанием дела связанного разрезанной на полосы простыней. Теперь он более всего походил на египетскую мумию. Кажется, он не собирался мешать ее побегу. Ну и бог с ним, пусть и дальше будет паинькой, глядишь, и не появится повод его убивать.

Побег? Куда она направится? В летающий город? С ее талантами Тари место только там. И, кажется, она, в самом деле, знает, как туда пробраться. Есть у нее в запасе кое-какие мыслишки. Однако, прежде всего надо выбраться из борделя. Вот тут она пока ничего не планировала, считая, что за предстоящую неделю что-то придумается само. Только этой недели у Тари теперь нет.

Значит, что же? Придется импровизировать, сочинять все буквально на ходу. Скверно.

Кстати, какое-то время у нее на это есть. Слава богу, здесь не подглядывают за клиентами и не беспокоят их без нужды. Ну а про то, что комнаты к тому же звукоизолированы, и говорить нечего. Так и есть. Время…

Ладно, допустим, она попытается выбраться отсюда, используя отрезанный глаз этого любителя развлечений. Коридорные электронные шпионки, скорее всего, реагируют именно на глаза, определяя по ним, с кем имеют дело. А иначе, зачем бы Тари еще в первый вечер объяснили, что она обязана смотреть на каждую висящую в коридоре голографическую картину? Взглянув, она тем самым как бы предъявляет удостоверение личности. Очень старая, но все равно эффективная система.

Допустим, она замотает лицо обрывком простыни, а в руке будет нести отрезанный глаз. Определят ли ее коридорные программы как посетителя? Скорее всего — да.

Нет, это надо посчитать, это надо увидеть для полной уверенности.

Тари продолжила счет и из вневременья, со стороны увидела, как идет по коридору, предъявляя всем попавшимся по дороге голографическим сторожам глаз… и минуя их. Пока успешно. Будь это в старые времена, когда надзиратели были живыми, подобный фокус не сошел бы ей с рук, но сейчас… Охранник! Как ни крути, но на выходе из борделя стоит настоящий, живой охранник и далее, уже на улице, топчется швейцар.

Швейцар Тари не страшен, она от него просто убежит, проскользнет у него под самым носом. Он должен встречать и провожать гостей, а не перехватывать удирающих девушек. Нет, тут все просто. Она прошмыгнет у него за спиной и кинется наутек.

Охранник, в нем вся загвоздка.

Тари мысленно взглянула на охранника и убедилась, что он соответствует стандарту, принятому в этой профессии. Неохватные плечи, огромная квадратная голова, здоровенные ручищи. Причем на нем, как на каком-то дроке, была силовая броня самого последнего поколения.

Нет, убивать его она не будет, да и возни много, учитывая, что из оружия у нее только нож. Против такой брони это маловато. Что же делать? Вот ведь незадача. Ну-ка, еще один взгляд… Может быть, есть возможность и мимо охранника проскользнуть? Может, его кто-то сумеет отвлечь? А вдруг есть вариант, при котором на него можно как-то воздействовать?

Подкупить? Неплохая мысль, поскольку очень многие охранники публичного дома берут взятки. Многие, если не все поголовно. И значит… Нет, это будет слишком дорого. Это оставим на самый крайний случай. Надо еще поглядеть, надо посчитать. Время…

Тари снова взглянула на тушу клиента, попутно с удовлетворением убедившись, что тот пытается освободиться, но делает это вяло, слишком вяло. В общем, в течение получаса он на волю не вырвется. И это ее вполне устраивало. Придется оставить гаденыша в живых.

Хотя… как там насчет денег? У нее их не очень много, но есть некто, нафаршированный ими «по самое не могу». Это надо держать в памяти… это нельзя забывать. Деньги ей пригодятся и даже очень, в самом ближайшем будущем. Покой и безопасность Тари, похоже, не светят.

Почему? Ну хотя бы потому, что после того как она покинет стены публичного дома, на нее начнется настоящая охота. Спастись можно будет, лишь прорвавшись в летающий город. Но туда ей рано. Тари должна дождаться Крокода, она должна продержаться здесь неделю. Значит, пока шум не утихнет, придется залечь на дно. Вот тут деньги и пригодятся. За них можно получить где-нибудь безопасное убежище. Не в космопорте, так в районе с чудным названием Свалка. А потом…

Нет, вот об этом пока не надо. Сейчас лучше вернуться к охраннику. И для начала определить его расу. Кто он? Гунчук? Рикет? Точно, гунчук или рикет. Разница между этими расами лишь в расположении внутренних органов. Без вскрытия не определишь.

Если он гунчук, то должен время от времени сплевывать слабым аммиачным раствором. Плевательницы рядом с ним нет, и это означает, что он… Не обязательно. Он может выходить на улицу. Причем ему нужно не просто выглянуть из борделя, а отойти от него шагов на пять, чтобы не пачкать мостовую перед входом в заведение. Вот пока он это делает, есть несколько секунд, когда можно выскользнуть из борделя.

Очень недальновидно поступила Мадам, когда наняла его… Впрочем, а вдруг он все-таки рикет? И кстати, чем гадать на кофейной гуще, не проще ли проверить? Что интересного произойдет за эти полчаса с охранником, выйдет он на улицу или нет?

Вышел!

Тари почувствовала, как ее затопила теплая волна удовлетворения. Вышел. Причем чуть ли не в конце получаса, который она считала. Какие там условия для возникновения этого события?

Ага…

Если она сделает заказ из номера от лица клиента, то прислужнице придется пронести его мимо охранника. Так ближе. Если в заказе будет много фруктов, то охранник обратит на них внимание, и минут через пять у него появится позыв сплюнуть раствор аммиака. Может, он у него в организме играет роль желудочного сока? Хотя не важно, это все не важно. Главное — охраннику придется выйти. И тогда наступит черед Тари.

Еще одна подробность. Не забыть приказать служанке оставить поднос перед дверью и ни в коем случае не входить в комнату. Впрочем, где-где, но в борделе подобное требование никого не удивит.

А сейчас… сейчас у нее на подготовку есть целых пятнадцать минут. За это время необходимо сделать заказ и выманить у клиента все деньги, до которых удастся добраться. Благо это нетрудно. В каждом номере есть терминал, через который можно получить некоторую сумму наличными.

Зачем? Ответ на этот вопрос Тари знала. Наличные нужны потому, что многие клиенты любят делать особо ублажившим их девушкам денежные подарки в виде монет или банкнот. Для наглядности, очевидно.

Угодить она жирной туше, конечно, не угодила, но подарок ему придется сделать и весьма щедрый.

Тари окинула связанного посетителя внимательным взглядом и кивнула. Да, придется. Пора, кстати, начинать, пора возвращаться в обычное, реальное время.

Ну-ка…

Время вокруг нее снова изменялось. Исчезали его слои, оно опять становилось невидимым и неощутимым. Между прочим, это еще и означало, что отсчет пошел и для Тари настала пора действовать. Тут уже никаких вариантов. Тут все окончательно, и переиграть ничего не удастся.

Тари качнуло, и она на мгновение вдруг ощутила дурноту и слабость, но тут, же о них забыла. Все, счет окончен, надо приниматься за работу.

Девушка вытащила нож и повернулась к клиенту, который, кажется, начал потихоньку шевелиться, надеясь распутать узлы на стягивающих конечности полосах материи.

— Не получится, — сообщила Тари. — Я тут кое-куда заглянула и увидела, что освободишься ты таким образом еще не скоро. Побереги силы. А еще я совершенно точно знаю, что ты сейчас подаришь мне большую сумму денег, все наличные, которые удастся снять с твоего счета. Подаришь?

Клиент издал какие-то невнятные звуки. Пожав плечами, Тари подошла к нему поближе и холодно сказала:

— Ну и куда же ты, милый, денешься? Давай перейдем к делу без всяких проволочек. Сейчас ты сообщишь мне код доступа к своему счету… Предпочитаешь держать его в тайне? Тогда тебе не поздоровится, дорогуша, очень не поздоровится… Что, передумал? Мудрое решение. Особенно если учесть, что много я взять не смогу. Правда, что сумею, то мое. Договорились?

5

Они сидели на каменной, явно очень старой скамье, возле магазинчика, торгующего устройствами, которые сопутствуют полету через гиперпространство. Большая витрина, закрытая бронированным зеленоватым стеклом, была забита всякой всячиной: разноцветными кубиками, блестящими цепочками и колечками, крохотными шапочками, шестипалыми перчатками, кожаными наконечниками для щупалец с вкраплениями бриллиантов, ленточками, выкрашенными бесценным пурпуром, изящными спинными гребнями и еще целой кучей предметов, которые являлись модификациями устройства, значительно облегчающего жизнь тем, кто вздумал путешествовать по галактике.

— А Тхоль, Возвышенный Тхоль? — спросил Волчонок.

— Что Тхоль? — вопросом на вопрос ответил спамер. — Какое тебе до него дело?

— Интересно, очень интересно. Должен же я знать, кто стоит на самом верху этой системы?

— Тхоль не на верху, — объяснил спамер. — Он сбоку, но сбоку у каждого, и у тех, кто внизу, и у императора галактики. Он знает все, всегда настороже, его помыслы никому неизвестны, и он действует только в соответствии с собственными понятиями о справедливости.

— Это похоже на какую-то речевку… или скороговорку. Ты не находишь?

— Похоже, поскольку повторялось многими и много раз. Но в этой, как ты выразился «речевке», сокрыта вся суть знаний о Возвышенном Тхоле.

— В чем суть его могущества?

— Он может все.

— Значит, он бог?

— Нет, он Тхоль, Пути богов неисповедимы. Это значит, что они не подчиняются никаким правилам. А у Возвышенного Тхоля свои правила есть. Если он что-то пообещал, то выполняет, и у него всегда все самым хитрым образом рассчитано.

— Хитрым образом?

— Да. Никто заранее не может предугадать, каким именно, но потом, когда происходят некие важные события, влияющие на жизнь галактики, всегда выясняется, что к ним имел отношение Возвышенный Тхоль и он все, очень точно рассчитал и спланировал.

— Власть, правящая только с помощью точного расчета и интриг?

— Знания обо всем и вся — вот его оружие.

— Любопытно.

Волчонок сел поудобнее и посмотрел вверх. Там летали кругами птицы, здорово похожие на некогда существовавших на Земле ящеров-птеродактилей. В свете недавно взошедшего красного солнца создавалась видимость, будто их крылья покрыты кровью. Как называют этих птиц, Волчонок еще не знал, но, глядя на парящие в небе изящные силуэты, которым наросты на крыльях и причудливо изогнутая шея придавали вид сказочных созданий, он уже не в первый раз испытал странное удивление, словно пребывал во сне, отличимом от реальности лишь какими-то незначительными деталями.

Да нет, это не я, подумалось ему, и все происходит не со мной. Не я и не со мной…

Волчонок вздохнул.

Я, еще как я… и вообще тут очень трудно, но здорово. Наверное, за последние сто лет ни одному человеку или йеху с Земли не выпадало такой удачи, как ему. Уйти к звездам, попасть на другие планеты, хотя бы получить такую возможность…

Дудки! Не все так просто. Халявы нет и здесь. Тут, оказывается, тоже надо начинать все сначала. Оказывается, здесь… Ладно, хватит ныть. Сначала, так сначала. Он дойдет, он получит, он станет тем, кем пожелает. А потом отыщется возможность как-то помочь Земле. Должен же быть какой-то вариант…

— Эй, ты, кажется, хотел задавать мне вопросы? — напомнил спамер.

— Они будут, — сообщил Антон. — Просто я хотел бы их сначала обдумать.

— Пользуешься, да? Пользуешься тем, что уговорил меня на целый день ответов? Учти, ты не просто пользуешься, ты злоупотребляешь!

Ах, вот как? Вот, значит, какие слова он теперь вспомнил? Говорить их надо было тогда, когда они торговались. А теперь нечего после драки кулаками махать. Согласился, значит отрабатывай. Да и еда, принятая спамером как плата за сведения, досталась Волчонку с большим трудом и, между прочим, с риском для жизни.

Антон подумал, что торг вышел забавный. Спамер отчаянно бился почти до самого конца и даже оттяпал себе полчаса, но потом, в самый последний момент сдался, прекратил всякое сопротивление и покорно согласился отвечать целый день.

Как это вообще произошло? Из-за чего? Сразу после отчаянной торговли получив подобный подарок, Волчонок просто здорово обрадовался и тут же начал задавать вопросы. Их было множество, этих вопросов. А сейчас, слегка утолив первый голод, можно сделать перерыв и подумать о другом факте, не имеющем отношения к устройству мира, в который попал Антон.

К примеру, о том, каким чудом ему удалось так уболтать спамера? Что же он сделал? Произнес какую-то особую фразу, некое «голубиное слово»? Какую фразу? Какое слово?

Антон попытался припомнить. Нет, вроде бы ничего такого в памяти не отложилось. Ничего особенного он не говорил и даже не думал об этом. Однако наверняка он брякнул такое, что сейчас не в силах вспомнить, и сразу же после этого спамер прекратил сопротивление.

Кстати, не так давно у Волчонка был еще один подобный случай. Прежде чем улететь с Земли, он, в очень напряженный момент, подсоединившись к нервной системе живого корабля, заставил его совершить некое действие. Ради спасения всех пассажиров. А сейчас вот значит как. Сейчас он это сделал ради своей выгоды. Правильно ли это?

Волчонок вздохнул. Несмотря на молодость, он вовсе не был желторотым юнцом, помешанным на идеалах всеобщей справедливости. Отнюдь нет. Он прошел суровую школу, сначала в стае, а потом, вместе с Дядюшкой-волком в трущобах одного из самых больших островов Земли. Школа эта оказалась настолько хороша, что перед тем как Волчонок покинул Землю, им с Дядюшкой даже удалось устроиться охранниками на один из легендарных белых кораблей. Такого нельзя достичь, если не научился сражаться за место под солнцем, отчаянно, не ведая жалости и не рассчитывая на нее.

И все-таки в этой борьбе были свои правила, нарушать которые не стоило. Одно из них гласило, что торговая сделка должна быть честной. Даже если тот, с кем ты ее заключаешь, вроде бы против нее не протестует. Если он все-таки в глубине души считает сделку нечестной, то в будущем обязательно найдет способ поквитаться с тобой.

Антон испытующе взглянул на спамера и сказал:

— Ладно, давай переиграем. Ты поотвечаешь на мои вопросы еще часа два, а потом я тебя отпущу.

Эх, не надо было, наверное, делать такое предложение.

— За кого ты меня принимаешь? — возмутился спамер. — Если я заключил сделку, то ее условия будут выполнены, несмотря ни на что. По моим внутренним часам, а они никогда не ошибаются, я тебе должен еще шесть часов и восемь минут ответов.

Волчонок пожал плечами. Что ж, сделанного не воротишь. И все-таки странный это случай, и его надо обязательно запомнить. Рано или поздно отгадка найдется.

Тяжело вздохнув, он вытащил из-за пазухи остатки плода мясного дерева, разделил их пополам, и один кусочек протянул спамеру.

— Вот, держи. Мне кажется, будет справедливым увеличить плату. Хотя бы так.

Спамер схватил еду так жадно, словно умирал с голода. Мгновенно проглотив ее, он довольно рыгнул и объявил:

— Вот, теперь все в порядке. И даже больше. Хочешь, я разделю оставшееся время?

— Как это?

— Ну, ты сможешь задавать свои вопросы не прямо сейчас, а тогда, когда тебе это будет удобно. Час завтра, два послезавтра. Вот по такому принципу.

Антон подумал, что так, наверное, будет лучше. Кто знает, какие вопросы у него появятся завтра? А спамер, похоже, и в самом деле мог дать ответ практически на любой вопрос. Волчонок уже в этом убедился.

— Согласен. Но сейчас за мной есть еще полчаса.

— Как скажешь, — явно повеселев, откликнулся спамер. — О чем ты хочешь узнать?

— Портовое гражданство, жетоны. Я хочу еще раз услышать об этом все, что ты знаешь.

— Ты уже один раз получал от меня эти сведения.

Тут он был прав. И все-таки… Антон взглянул на прохожих. Примерно у каждого десятого на видном месте красовалась это — блямба, жетон, сертификат гражданства. Для того чтобы счастливых обладателей гражданства ни в коем случае нельзя было спутать с жителями Свалки.

— Говори, — приказал он. — Я хочу услышать еще раз. Давай, говори.

— Пусть будет так, — согласился спамер. — Желание клиента для меня закон. Начну я, пожалуй, как всегда, с основных положений. И самое главное из них гласит, что гражданином может стать любой мыслящий, обладающий достаточным количеством благ, обеспечивающих уровень жизни, который соответствует его высокому статусу и должен быть не ниже…

Он вещал, а Волчонок, слушая его, мысленно отмечал те пункты, по которым он задаст дополнительные вопросы, для того чтобы попытаться обнаружить хотя бы одно слабое место в этом хитросплетении всевозможных правил. Используя его, он все-таки сможет сделать следующий шаг на пути к заветной цели — стать гражданином космопорта. А потом… Ну конечно, потом будут следующие шаги. При условии если ему удастся сделать этот.

Итак, для начала у тебя должны быть деньги. Если их нет, то тебе нужно их заработать. Для того чтобы заработать, надо соответственно получить работу. А ее в первую очередь дают гражданам космопорта и в самую последнюю — жителям Свалки. Таким образом, шанс стать гражданином для обитателя Свалки совершенно ничтожен. Это что касается общепринятого пути. Но, может быть, есть какая-то лазейка?

Вот, например, в законе сказано, что гражданин может добровольно передать кому-нибудь свое гражданство. Просто взять и передать. Сам-то он с чем в таком случае останется? Он что, отправится жить на Свалку? Значит, и не подумает передавать, ни за какие коврижки.

Попытаться отобрать у него жетон? Вполне логичная мысль. Только невыполнимая, поскольку для того, чтобы подобный вариант нельзя было претворить в жизнь, уже сделано все возможное.

Любой, попытавшийся украсть либо отнять жетон, не только останется с носом, но и превратится в преступника, преследуемого стражами порядка.

Что еще есть? Какой путь?

— …А также пассажиры космических челноков, — сообщил спамер, — не пожелавшие проследовать в летающий город и оставшиеся на территории космопорта…

Тоже хороший ход. Но для того чтобы стать пассажиром, надо иметь на руках билет, удостоверяющий, что ты попал на планету не как «заяц», а сошел с борта корабля. А чтобы купить билет, нужны не только деньга, причем немалые, но еще и право на это. Негражданину билет не продадут. В общем, получается — и тут заколдованный круг.

Где же лазейка?

— Вход в летающий город строго охраняется и разрешен только его гражданам либо тем, кто попал на планету законным образом…

Антон мрачно усмехнулся.

Вот именно. Он вне закона и, если желает преуспеть в этом мире, должен для начала получить статус гражданина, хотя бы гражданина космопорта. С этого надо начинать. А потом… потом будет суп с котом. До этого еще надо дожить. Прежде необходимо обзавестись хоть каким-нибудь официальным статусом.

— Если же разумный, живущий на территории порта, будет признан опасным для окружающих, — продолжал спамер, — в таком случае к нему должно быть применено самое жесткое…

6

В соседнем кресле сидел белый крокодил и смачно, с хрустом жевал гаванскую сигару.

Джюс, сын столяра, поморщился. Крокодил слишком напоминал кое-кого, с кем ему пришлось повидаться перед отлетом для улаживания дел. Разумеется, встреча завершилась как обычно. И, безусловно, это сходство было не более чем совпадением, но все-таки… все-таки…

Нет, неприятно.

— Что-то не так, приятель? — поинтересовался белый крокодил. — Ты хочешь мне что-то сказать?

Джюс сделал вид, будто его не слышит.

— Ну же, — не отставал крокодил. — Неужели ты меня боишься? Это ты зря. На самом деле я добрый, очень добрый и люблю рассказывать разные истории.

Джюс мысленно улыбнулся. Глупец. Бояться подобного болтуна? Что угодно, только не это. Бояться, тоже мне, выдумал…

— Как хочешь, — сказал белый крокодил. — Навязываться я никому не буду, но если ты пожелаешь услышать занимательную историю, так и быть, я готов ее рассказать.

Сразу было видно, что нрав у него веселый, жить он привык легко, а заводить друзей — еще легче. В общем, на взгляд Джюса, его сосед относился к разряду никчемных, бесполезных, безответственных созданий, не стоящих даже времени, потраченного на разговоры с ними.

А раз так, то какой смысл с ним общаться?

Джюс откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и попытался еще раз оценить, правильно ли он поступил, отправившись именно на эту планету. Как ни крути, получалось, что правильно. Его тянуло к ней словно магнитом, а это был верный знак того, что объект поисков находится там.

Где именно? Ну, это станет ясно, когда Джюс окажется на месте. Требовать точных сведений прямо сейчас — это слишком. Он не всемогущ и не всеведущ, у него просто есть интуиция. И хотя она еще ни разу не подводила Джюса, но это не значит, что возможности его безграничны.

Джюс еще раз мысленно усмехнулся. Вот интересно, что руководило теми, кто послал его по следам сумасшедшей девчонки? Его навыки и интуиция или то, что он может быть похожим на человека?

Скорее всего, первое. Юная авантюристка обладает неким чудесным свойством, таким, которому сможет противостоять лишь его интуиция. По крайней мере, Джюс на это надеялся.

Он приоткрыл глаза и взглянул на своего соседа. Тот, натянув на лапу широкий библиотечный браслет, активизировал через него книгу и теперь внимательно ее читал.

Пополнял запас занимательных историй? Вот никчемный мыслящий.

Любопытно, а что за книга?

Словно подслушав его мысли, белый крокодил слегка повернулся, и теперь заглавие книги можно было без труда прочитать. И что же это? Ну да, та самая «Апокрифическая лоция» безумного Хрута. Собрание бредовых, глупых и недостоверных галактических легенд.

Все верно. Каким еще текстом могло заинтересоваться подобное существо?

Окончательно вычеркнув белого крокодила из числа тех, с кем стоит хотя бы перекинуться словом, Джюс снова прикрыл глаза, прислушался к тихому гудению гипердвигателей, доносившемуся даже сюда, в пассажирский салон, и справился у своего внутреннего голоса: что он думает о тех разумных, что находятся в салоне.

Нет, с этой стороны опасность Джюсу не угрожала. А значит, можно было расслабиться и погрузиться в сон. Там, на планете, чтобы достигнуть желаемого результата, ему понадобятся все его силы, умение и сноровка. Как говаривал его отец, знаменитый конструктор летающей мебели: «Отдых — это то, от чего не стоит отказываться нигде и ни при каких обстоятельствах». А его отец за всю жизнь не ошибся ни разу.

Может быть, он обладал тем же самым безошибочным чутьем, безотказной интуицией? Но почему тогда он не пустил ее в ход? Почему умер, окруженный всеобщим почтением и в достатке, но так и не став по-настоящему богатым?

Любопытная мысль. Джюс, уже почти задремав, встрепенулся и решил потратить немного времени на ее обдумывание.

Почему его отец выбрал себе такую судьбу? Может, он не подозревал о даре? Да нет, судя по некоторым обстоятельствам, он знал. И, по крайней мере, в своем ремесле использовал. Именно поэтому так ценилась его мебель. Она была совершенна.

Отец знал, сто процентов, знал. Почему же не пошел дальше? Почему выбрал такую скромную профессию? И ведь был у них в прошлом разговор на эту тему. Джюс тогда еще ходил в коротких штанишках и как-то спросил отца, почему тот выбрал себе именно эту работу. И даже получил ответ.

Какой? Джюс напряг память, но так и не сумел вспомнить.

Что ему тогда сказал отец? Причем ответ был дан точный и достаточно необычный. Но как, же он звучал?

Нет, сейчас вспомнить это было невозможно. А потом?

Тихо посмеиваясь, Джюс обратился с этим вопросом к своему второму «я», и интуиция посоветовала ему расслабиться и не забивать голову всякой чепухой. В чем он сейчас действительно нуждается, так это в отдыхе, в полноценном отдыхе, поскольку дельце ему предстоит не из легких.

Что ж, это верно. Однако… Джюс все-таки решился и мысленно задал еще один вопрос, надо сказать, не очень важный, поскольку ответ на него можно было предугадать без особых усилий. Но все-таки задал. И конечно, ответ оказался таким, как он ожидал.

Та штука, которая лежит у Джюса в багаже, в старой коробке из-под сладких клинышков, выглядит вполне безобидно. Галактика огромна, и на каждой из многих тысяч населенных планет придумано невероятное количество разнообразных видов вооружения. Зная это, таможенники проверяют и отсеивают из багажа пассажиров лишь то, что совершенно точно можно классифицировать как незаконное оружие. Содержимое же его коробки не должно вызвать у них никаких подозрений. На оружие профессионального убийцы оно вовсе не похоже.

7

— А вот не догонишь! — выкрикнула Тари. — Кривоногий толстяк!

— Догоню! — пыхтел охранник.

С его-то комплекцией? Ох, сомнительно. Хотя… вдруг у него легкие занимают большую часть тела, а так тяжело бежит и надсадно дышит он лишь затем, чтобы ее обмануть? Вот сейчас как рванет!..

Миновав магазин подержанных кухонных автоматов, прилепившуюся к нему лавку местных сувениров, а также крохотный базарчик, на котором фермеры, прилетевшие с обратной стороны планеты, продавали плоды своего труда, беглянка оглянулась еще раз.

Сомнений не было. Расстояние между ними заметно увеличилось. Замечательно, просто замечательно.

— Учти, — на бегу напомнила охраннику Тари. — Пока ты за мной гоняешься, в бордель могут забраться злоумышленники. Они наделают таких бед, что тебе это аукнется, еще как аукнется! А меня ты все равно не догонишь!

Преследователь ответил ей рычанием. Сдаваться он, похоже, пока не собирался.

Ну и хорошо. Таким, как он, пробежки очень полезны.

Отчаянно работая ногами, Тари попыталась прикинуть свои дальнейшие действия.

Прежде всего, надлежало оторваться от погони. Легче всего это сделать в центре космопорта, Там толпы приезжих, остановившихся перекусить по дороге к телепортеру в летающий город, желающих посетить какой-нибудь магазин или просто обозреть окрестности.

Да, в центре можно поиграть с преследователем в прятки. Возможно, получится оставить его с носом. Попытка — не пытка. И даже если ничего хорошего не получится, если, например, к погоне присоединятся стражи порядка, часто попадающиеся на главных улицах… Ну тогда у нее есть в запасе еще один вариант спасения.

Тари припомнила, как несколько дней назад, просматривая карту космопорта, она обратила внимание на один почти незаметный переулочек. Он, начинаясь возле самого большого магазина в космопорте, вел к площадке, на которой садились корабли. Не дойдя до нее совсем чуть-чуть, переулок резко сворачивал в сторону района бедняков, вплотную граничащего со знаменитой Свалкой. Площадка Тари не интересовала, а вот район бедняков… Свалка. Там можно спрятаться, за плату, конечно. А деньги у нее теперь есть, и сумма, надо признать, очень даже немалая. Кому был нужен этот переулочек и зачем он такой, ее сейчас не интересовало. Главное — эта лазейка существовала, Тари знала, где она находится, и с ее помощью собиралась избавиться от погони. Это единственное, что имело практический смысл.

— Стой! — завопил охранник. — Или я тебя убью!

Точно, преследователь выдыхается, подумала Тари.

Станет ли он стрелять? Возможно. А попадет ли в движущуюся цель после такой пробежки? Ох, вряд ли. Впрочем, слегка подстраховаться стоит. Вдруг охранник какой-нибудь особо замечательный супер-пупер снайпер?

Не сбавляя скорости, она резко прыгнула вправо, а потом влево. Пять вдохов, выдохов — и еще раз тот же фокус.

Выстрела все не было. Значит, толстяк блефовал.

Бедняга, ему, наверное, несладко приходится. Кстати, почему «бедняга»? Откуда взялась жалость к противнику? Тяжело ему? Вот и замечательно. Пусть с меньшим усердием наказывает провинившихся девочек. Работа, она, конечно, всегда работа. Но зачем, истязая кого-то, получать от этого кайф?

Тари злорадно ухмыльнулась.

Вот так-то. Очень хорошо, что она одурачила именно этого охранника. Ему и в самом деле нагорит. И поделом.

Турист, похожий на рака, с телом, скрытым чем-то зеленоватым и полупрозрачным — то ли материей, то ли статус-газом, — попытался ее перехватить. Он был так огромен, что, надумав встать на задние лапы, запросто мог бы, например, дотянуться до крыши двухэтажного дома. Соответственно, реакция у него оказалась совершенно никудышная.

Легко увернувшись от бледной, похожей на садовый секатор клешни, Тари подпрыгнула и в полете ударила ногой по огромному, выпуклому крабьему глазу.

Нечего корчить из себя крутого! Чревато, знаешь ли.

Еще раз, увернувшись от клешни, она упала на четвереньки, ловко проскочила под туловищем добровольного блюстителя порядка и, что было сил, рванула прочь.

Эге-гей! Догони ее попробуй! Ну же!

За спиной у нее прозвучал металлический голос:

— Немедленно остановись и подними руки вверх!

А вот это уже кто-то новенький. Очевидно, к погоне все же подключились стражи порядка.

Пусть, Она и их оставит с носом. Надо лишь прибавить скорость.

Девушка проскочила через стоянку личных аэров. При этом она не удержалась и слегка замедлила бег, для того чтобы окинуть взглядом несколько десятков шаров, стоявших ровными рядами, — слегка сплюснутых, матово поблескивающих, словно бы облитых ртутью.

Настанет день, и один из этих красавцев будет принадлежать ей. Даже не один… У нее будет несколько таких… десятки. И собственный дворец, и своя космическая яхта, чтобы возить друзей на пикник… А еще…

Да, как там насчет скорости? Не рано ли Тари расслабилась, учитывая, что преследователи все еще висят у нее на хвосте? И до личного аэра ох как далеко… Ходу, ходу!

— Последний раз предупреждаю. Потом начну отстрел!

Блеф, дешевый блеф…

Хлопок!

Сиреневая молния распорола воздух рядом с плечом Тари. И это означало, что шутки кончились. Началась настоящая травля беглеца, жесткая, по всем правилам. А значит, стражи порядка будут палить в нее, словно впавшие в раж охотники.

Скверно!

Она даже не оглянулась, для того чтобы определить, кто именно в нее стреляет.

Какое это имеет значение? Главное — стреляют. И плевать им на то, что могут попасть в прохожего, даже на транзитных пассажиров наплевать. Они желают ее остановить любыми средствами.

Вот такие они, стражи порядка. Плохо, очень плохо!

Теперь Тари бежала, все время маневрируя, стараясь отгородиться от преследователей то группой прохожих, то оставленной посреди тротуара подростковой авиеткой, то щитом объемной рекламы.

А все же, сколько их там теперь, мечтающих заполучить ее скальп в качестве трофея?

Любопытство пересилило. Она не удержалась и, оглянувшись, попыталась определить количество охотников.

Штук пять? Нет, шесть или семь. А может, даже больше. Ого!

Платой за любознательность стало то, что Тари, едва не споткнувшись, сбилась с темпа движения. Причем как раз в этот момент дорогу ей перегораживала стайка пискунов, крохотных существ, здорово смахивающих на ангелочков. Если она хотя бы одного из них заденет, это приведет к катастрофе. Пискуны — злобные, не ведающие страха создания. Причинивший им боль тут же получит сдачу сторицей, острыми зубами и ударами крыльев.

К счастью, Тари снова повезло. В самый последний момент девушка умудрилась избежать столкновения и проскочила мимо «ангелочков» чуть ли не впритирку. Проскочила и столкнулась со следующей группой прохожих, намного большей по численности, но это оказались уже совершенно безобидные броги.

Тут можно было не церемониться, и Тари, отчаянно работая локтями, стала прокладывать себе путь вглубь толпы, стараясь, чтобы от преследователей ее отделило как можно больше брогов.

Эти преследователи. Не слишком ли их много? Откуда? Как горошины из стручка высыпали. Если и дальше пойдет такими темпами…

А и пусть. Она натянет нос любому количеству стражей порядка, всем, сколько бы их ни было. Тари и не из таких переделок выпутывалась. Главное — не останавливаться. Главное, больше не терять темп.

8

— На сегодня хватит, — сказал Волчонок.

— Ты не дашь мне еще немного своей вкусной и весьма полезной еды? — спросил спамер.

Рот у него был слегка приоткрыт, глаза смотрели так умильно, словно кусочек, который он рассчитывал получить, должен был спасти его от неминуемой смерти.

— Не дам.

— Но у нас, кажется, установились неплохие отношения?

— Отдав остатки еды, я должен буду сейчас же вновь отправиться на ее поиски.

— И что тут плохого?

— Конечно, ничего. — Антон усмехнулся. — Для тебя. А мне это не слишком выгодно.

— Почему?

— Если я стану тратить все свое время на добывание пищи, то не смогу применить полученные от тебя знания на практике.

— А ты собираешься их применять?

— Прежде всего, я хочу стать гражданином космопорта.

— Ты серьезно? — удивился спамер.

— Еще как, — подтвердил Антон. — Именно для этого мне и нужна полученная от тебя информация, именно поэтому я у тебя ее покупаю. Ты разве не в курсе? И вообще, что тут странного?

— Ну-у-у, мало ли… Видишь ли, многие… Спамер прикусил губу.

Немного выждав, Волчонок вкрадчиво сказал:

— Говори же, говори…

— О чем? — последовал ответ. — Учти, за это ты не платил. Так что я волен оборвать разговор в любой момент. Захочу и больше не скажу тебе ни слова.

— Неужели? Вот просто так возьмешь и не скажешь?

— Да.

— А смысл?

— Никакого смысла. Просто сейчас ты уже вроде бы не мой клиент. Мы всего лишь разговариваем, причем самым обычным образом. Мы всего лишь треплемся. Однако на самом-то деле…

— Ты испугался, что больше я ничего у тебя покупать не стану, — подытожил Антон. — Ты боишься, что вкус плодов мясного дерева отныне станет для тебя недоступен?

Мрачно взглянув на него, спамер тихо проговорил:

— А если это и в самом деле случится?

— Рано или поздно все заканчивается, — сообщил ему Волчонок. — От этого не убережешься. Кстати, хочешь, скажу, о чем ты умалчиваешь и почему так нервничаешь?

— Почему же?

— Все, практически все, кто пользовался твоими услугами, так и остались жить на Свалке. Много ли твоих клиентов за последний год стали хотя бы жителями космопорта? Я уже не упоминаю о летающем городе. Много?

— Ни одного, — признался спамер. — Но если ты думаешь, будто виной этому…

— Нет, конечно, — заверил его Антон. — И в мыслях не было. Убежден, ты свои обязанности выполняешь добросовестно. Дело не в тебе, дело в них. Они приходят и слушают тебя не для того, чтобы найти реальный способ получить гражданство, они просто желают создать видимость, будто собираются это делать. Они пытаются обмануть себя. Всего-навсего…

Каменная скамья, на которой они сидели, вдруг тихо зашипела. Именно так там, на Земле, шипели гигантские злобные водяные сороконожки.

Антон замер.

Скорее всего, ничем страшным здесь и не пахло. А иначе, зачем эту скамью поставили бы чуть ли не в самом центре космопорта? Но все-таки… все-таки… И что делать, если этот звук предупреждает об опасности? Вскочить? Впрочем, тот же спамер не проявляет ни малейшего беспокойства. Странные звуки его не напугали.

— Что это? — осторожно спросил Волчонок.

— Скамья, — ответил его собеседник. — Она слегка нагрелась под лучами красного солнца и стала издавать всякие звуки. Правда, забавно?

— Точно, — пробормотал Антон. — Очень забавно.

Он взглянул вверх, на багровый, висевший в небе круг и не удержался от улыбки.

Вот кто, оказывается, шутки с ним шутит. А ведь считается, будто красное солнце гораздо слабее своих собратьев. Но нет же, скамья почему-то зашипела именно от его света.

А более всего пугают не такие вещи, подумал Волчонок, а сама возможность на них напороться. И это происходит на каждом шагу, никуда не денешься.

Нет, в чем-то тут почти так же, как на Земле… Ну да, ну да, техника тут на высшем уровне, а мыслящие — не чета йеху или там ракулам. Их здесь много, и они очень разные, по крайней мере с виду. Впрочем, такое ли большое значение имеет внешний вид? Вон они со спамером запросто договорились. В общем, здесь действительно почти как на Земле. Так, по крайней мере, кажется. А потом что-нибудь случается, ты сталкиваешься с какой-нибудь мелочью, вроде шипящей скамьи, и она тебе наглядно демонстрирует, что тут не Земля, совсем даже не Земля.

Новый, непривычный, таинственный мир. И здесь с ним в любой момент может произойти что угодно. Нечто невероятное, такое, к которому его не готовил ни Дядюшка-волк, ни жизнь на родной планете.

— Ты говорил о тех, кто приходит ко мне, чтобы обмануться, — напомнил спамер.

Антон удивленно на него взглянул. Между прочим, он мог запросто и не возвращаться к этому разговору, но вернулся. Любопытно.

— Ты со мной не согласен?

— Они действительно приходят ко мне, чтобы обмануть самих себя, — признался спамер. — Получить иллюзию, будто у них есть путь дальше, будто они не застряли здесь на всю оставшуюся жизнь. Я даю им ощущение, что у них еще есть возможность все изменить, понятно, в лучшую сторону. Не сейчас, но когда-нибудь стать гражданами космопорта, а потом и жителями летающего города.

— Ты их обманываешь.

— Кто бы сомневался? Причем за деньги. Однако учти, им это нужно, они жаждут приобретенного таким образом душевного покоя. Они и в самом деле приходят только за этим. Те, кто реально способен двигаться дальше, пользуются моими услугами недолго. Потом до них доходит, что на самом деле все эти правила не имеют большого значения.

— Я это подозревал.

— Учитывается лишь то, кем ты на самом деле являешься, насколько быстра твоя реакция, как хорошо ты соображаешь. Если ты способен стать гражданином космопорта, то ты им обязательно станешь. Случай для этого представится, и если ты действительно крут, то его не упустишь. Нет, не упустишь.

Спамер замолчал.

Похоже, ничего добавлять к сказанному он не собирался.

Антон провел ладонью по поверхности скамьи, вдруг обостренно ощутив, насколько она, эта скамья, реальна, и эта ее вещественная шероховатость послужила доказательством, что он находится не в мире снов, не в мире грез и мечтаний.

Нет, здесь, в этом мире все по-настоящему. Никаких иллюзий. Скамья, висящее на небосводе светило, жизнь, смерть. И продвижение к намеченной цели. Бег через препятствия. И никто во время этого бега не протянет ему руку помощи. Здесь можно надеяться только на себя.

В первый раз, что ли? Он справится, он обязательно справится. И так наверняка будет лучше. По крайней мере, Волчонок никому и ничего не останется должен.

Вытащив из-за пазухи остатки плода мясного дерева, он положил его перед спамером.

— Держи. Приятного аппетита.

— Но ты сказал…

— Ты мог бы морочить мне голову еще, по крайней мере, несколько дней, не так ли?

— День, от силы — два. Это не значит, что я не возьму твою еду, но я честный мыслящий и поэтому обязан уточнить. Ты и в самом деле должен был вот-вот обо всем догадаться.

— Отлично. Я заплатил тебе за сэкономленное время. Премия, так сказать.

— Учти, купленные у меня сведения тебе могут и в самом деле пригодиться.

— Я знаю!

Чувства переполняли его. Антон вскочил со скамьи.

Да, пригодятся. Время, потраченное на разговоры со спамером, не пропало даром. Он теперь хоть немного подготовлен к битве за место в этом мире. Разведка закончена, пора начинать бой.

Сейчас Волчонок пройдется по космопорту, прикинет, с чего лучше начать, потом сделает еще один рейд за мясом и хорошенько им запасется. А дальше наступит пора действовать. Он больше не будет зря терять время, он использует малейший шанс хоть что-то заработать и любую возможность пробиться вверх, он заставит говорить о себе весь космопорт, он всех достанет, он…

Антон оборвал стремительный поток мыслей и вздохнул.

Подобные решения, конечно, великое дело, ибо мобилизуют, помогают достигнуть поставленной цели. Однако на самом деле успех частенько зависит всего лишь от случая, удачи, которая, как известно, весьма ветреная дама. Что ж, бог даст, она от него не отвернется, но все же будет вернее рассчитывать только на себя.

Попрощавшись со спамером, Волчонок двинулся в сторону космопорта.

Действие и только действие…

9

Стюардесса объявила, что началась посадка, и Джюс, сын столяра, включил обзорный экран. Праздное любопытство?

О, нет. Он видел достаточно планет для того, чтобы избавиться от этого чувства. А вот посмотреть сверху на город, в котором ему предстоит действовать, необходимо. Потом в гостинице Джюс соединится с местной информационной сетью, загрузит в свой комп самую подробную, объемную карту космопорта и очень внимательно ее изучит. Однако самое первое знакомство с местом охоты должно происходить так. На экране опускающегося, на планету космолета. Вид сверху.

Привычка, кажется, уже превратившаяся в своеобразный ритуал. Почему бы и нет? Ничего опасного в ней не было. Действительно, всего лишь привычка.

Джюс смотрел на разворачивающуюся внизу панораму мощенного огромными каменными плитами поля, оплетенного по краям паутиной ажурных конструкций, соединительных мостиков и изящных пандусов, на заросли гибких питателей от запрятанных глубоко под землей резервуаров с топливом, на гигантские лопухи гэглокаторов.

Это сам космопорт. Хорошо, а что там, рядом с ним?

Очень ровные, как по линейке, ряды строений. Наверняка деловой центр, и можно дать конечность на отсечение — где-то там расположены ворота телепортера в тот самый, знаменитый летающий город. Единственная официальная возможность в него попасть, за которую, он в этом не сомневался, многие местные жители готовы были заплатить непомерно большую цену.

Глупцы.

Ну, попадут они в этот летающий город, а что дальше? Все то же самое, как и на всех остальных планетах, все одинаково. Стоит ли стараться?

Ладно, бог с ним, с этим летающим городом. Надо продолжить изучение места охоты.

Итак, деловой центр. Телепортер и жилые дома, офисы, гостиницы, магазины. Все к услугам транзитных пассажиров, туристов и просто залетных гостей, желающих именно на этой планете подняться на ступеньку выше, хотя бы чуть-чуть повысить свой уровень жизни. Именно они наиболее рьяно штурмуют телепортер в летающий город, именно они…

Что там дальше, за деловым центром? И может ли там быть нечто необычное, доселе невиданное?

Да нет, конечно. По расположению и размерам домов видно, что рядом с кварталами преуспевающих граждан, охватывая их широкой полосой, начинаются строения, в которых обитают те, чьи заработки держатся на среднем уровне. Потом идет более широкая полоса жилищ бедняков, кому с трудом удается сводить концы с концами, а далее начинается хаос лачуг тех мыслящих, для кого самым обычным делом является лечь спать впроголодь.

Джюс едва заметно покачал головой.

Слишком большой район, занимающий огромную площадь. И конечно, эта авантюристка, умудрившаяся обвести вокруг пальца стражей порядка на своей планете, будет прятаться не в богатых кварталах, где ее вычислить, не просто легко, а вообще без проблем. Нет, она ляжет на дно именно там.

Джюс сделал вдох чуть резче обычного.

А может быть, он все-таки зря изучает космопорт? Вдруг девица двинулась дальше, вдруг она уже умудрилась проскользнуть в летающий город?

Нет, сказал себе Джюс, рановато ей там быть, Рановато. Она пока еще не знает, что ее дружок погиб, она его ждет. А где удобнее встретиться, где легче найти друг друга, в космопорте или в огромном городе? Конечно, в космопорте. Таким образом, все верно. Она еще здесь, она ждет. И это неплохо.

Сын столяра позволил себе легкую усмешку.

Некоторое волнение, конечно, тоже входит в ритуал охоты, но перебарщивать с ним не стоит. Он сделает свою работу самым лучшим образом. Так же, как некогда его отец делал свою.

Отец…

Почему он все-таки не стал зарабатывать себе на жизнь этой работой, а предпочел быть столяром? Ему должны были… да нет, что там должны? Ему наверняка делали самые заманчивые предложения, а он от них раз за разом отказывался? Почему? Неужели ему не хотелось заработать действительно много денег? Так много, чтобы появился соблазн уйти на покой? Тот самый соблазн, против которого он, Джюс, кажется, все-таки не устоял.

— Уважаемые пассажиры! Посадка заканчивается. Через минуту наш корабль произведет соприкосновение с полем космодрома.

Сработала система безопасности, и кресло, на котором сидел сын столяра, вырастило из подлокотников плоские, хваткие щупальца. Они очень надежно и одновременно бережно, почти нежно охватили тело Джюса. Теперь он был защищен практически от любых возможных неожиданностей при посадке.

Посадка. Потом таможня, а потом…

Джюс вновь разрешил себе улыбнуться.

Потом начнется охота, его последняя охота перед выходом на пенсию, и кажется, она получится в высшей степени интересной.

10

В Тари стреляли.

Промахнулись, думала она, убегая. Мимо, господа, мимо! И кстати, сколько можно палить в беззащитную девушку? Совесть-то у них, у этих петухов гамбургских есть? Мазилы несчастные. Будь у нее оружие, она им показала бы…

Может, следует посчитать время, найти самый безопасный вариант спасения? После этого полчаса все будет идти как по маслу. А дальше что? Еще раз посчитать? В третий раз за день, без отдыха, проделать этот фокус будет труднее. А в четвертый? А в пятый? Ее способности не безграничны, И вообще Тари пока еще не в безвыходном положении и есть четкое ощущение, что палочку-выручалочку, ее способность считать время, лучше бы поберечь. Она еще пригодится. Допустим, для того чтобы найти убежище на Свалке. Да мало ли еще для чего?

Тари нырнула в просвет между стеной фешенебельного отеля и крохотным информационным киоском. Там она остановилась. Надо было оглядеться и придумать трюк, который собьет преследователей со следа. Как сделать так, чтобы они от нее отстали?

— Обходи с боков! — крикнул кто-то из стражей порядка. — Сейчас мы ее прихватим.

Ну как же… прихватят… Не получится, господа. Может, все-таки посчитать? Нет, еще рано. Рано.

А что, если попробовать вот так?

Тари выпрыгнула из-за киоска, да так удачно, что успела спрятаться за медленно летевшей над самой мостовой рекламной платформой с «объемкой», на которой пухлый, розовый, очень приятный с виду лебезинец, с подобострастным жужжанием приглашал посетить туристический комплекс своей родной планеты, обозреть его необычные достопримечательности, отведать местных деликатесов и насладиться первоклассным профессиональным обслуживанием.

По идее, теперь следовало перебежать дальше, может быть, вон туда, за колонны у входа в очередную роскошную гостиницу, но девушка не торопилась, просто шла, прячась за платформой, тянула время.

Очень не хотелось лезть под пули. А ведь как только она помчится к колоннам, в нее опять начнут стрелять. Нутром чувствовала — будут. Как же их обхитрить?

Медлила, тянула время, которого почти уже не оставалось.

Медлила…

И дождалась момента, когда стражи порядка решили, будто она наконец-то струсила и у нее не хватит пороха расстаться с защитой. А раз так, значит, настало время брать добычу голыми руками. Вот прямо сейчас кинуться к платформе, схватить, оглушить, сдать куда надо и получить за это награду! Ба-алыиую награду.

В общем — кинулись, скопом, рассчитывая на быстроту и натиск. Да только Тари именно в этот момент и бросилась бежать к колоннам. Причем она успела их достичь прежде, чем преследователи опомнились и прозвучал хотя бы один выстрел.

Нет, конечно, сразу вслед за тем, как девушка оказалась в надежном укрытии, по колоннам ударил град пуль, послышалась жуткая ругань, но это уже не имело никакого значения. Беглянка метнулась к ближайшей двери и, распахнув ее, ввалилась в гостиничный холл.

Оп-па!

Тари едва не вписалась головой в живот внушительному кремнииду, важно шествовавшему впереди целой процессии жен, детей, родственников и груженных багажом гостиничных служащих. Кремниид разразился скрипучими ругательствами. Похоже, он всерьез испугался, что она могла разбить голову об его твердый живот.

Злится? Ну и пусть. А ей сейчас некогда. Не до церемоний. У нее за спиной целая свора злобных преследователей. Где-то в этом отеле обязательно должен быть черный ход, еще одна дверь на улицу. Если его удастся найти сразу, она получит изрядную фору.

Ну и где же?!

Бросившийся навстречу швейцар в роскошном, широченном, расшитом ритуальными птицами-сплюшками плаще, попытался ее схватить. Небось, хотел получить награду. Вот кретин!

А вот и нет, перебьешься.

Тари с легкостью увернулась от протянутых к ней клешней и, пробегая мимо швейцара, умудрилась так рвануть его плащ, что тот спеленал все четыре пары коротких, суставчатых ножек, с помощью которых перемещался этот законопослушный служитель отеля.

Теперь быстрее прочь, по коридору. Судя по всему, черный вход должен быть в его конце. А если нет… Ну вот тогда ей придется посчитать время. Хотя…

Она все-таки не удержалась и оглянулась. Причем, как оказалось, в самый подходящий момент, чтобы увидеть, как туша швейцара падает на паркетный пол.

Зрелище было достойное, и весьма.

Тари ухмыльнулась. Лихо, конечно, получилось, очень лихо.

Но где же эта проклятая дверь? Ах, вот она, вот…

Чудо великое! Дверь к тому же была не заперта. Вот уж повезло, так повезло!

Она вновь выскочила на улицу, моментально сориентировалась, в какую сторону надо бежать, хотела было припустить со всех ног, но передумала.

Нет, сейчас надлежит поступить совсем по-другому. Придумать что-то лучше, чем улепетывать от стражей порядка. Долго так не побегаешь. А потом кому-нибудь из этих тупиц придет наконец в голову, что можно вызвать патрульного на аэре. Вот тут ее песенка будет спета. От воздушного соглядатая не скроешься. И, значит, пора прекращать суету.

Легким, прогулочным шагом Тари догнала группу медленно тащившихся тыбульцев, здорово смахивающих на резиновых, надувных медведей, и проскользнула в самый ее центр, надежно отгородившись их широкими телами от любопытных взоров. Времени это заняло совсем немного.

Тыбульцы, кстати, ее появление восприняли совершенно спокойно. Скорее всего, они вообразили, будто стали свидетелями какого-то местного обычая. В общем, ни один из них не попытался ей помешать, что было просто замечательно. Тари именно на это и рассчитывала.

Теперь следовало изменить внешность. Каким образом?

На шествовавшем рядом с ней тыбульце была лиловая, просторная пелерина. Она держалась всего лишь на тонкой веревочке, завязанной на простейший узел.

Чем не вариант? Эх, была не была!

Стараясь подладиться под неспешную походку «медвежонка», Тари вытащила из кармашка фартучка блестящую зеленоватую карточку, которая принадлежала ее незадачливому клиенту. Помахав ею перед носом «медвежонка», она сунула карточку ему в лапу и тут же рванула узел завязки, удерживающий пелерину.

Расчет был верен, и узел развязался. Еще одно движение, и пелерина оказалась у Тари в руках. Прежде чем медлительный тыбулец, ошарашенно глазеющий на карточку, успел хоть как-то отреагировать, девушка шагнула в сторону и спряталась за мощной тушей его соседа. Тут она быстро накинула на себя пелерину и ужом выскользнула из толпы.

Все, дело сделано! Просторная пелерина скрывала ее полностью, изменив облик. Теперь надо уходить. Кто знает, вдруг тыбулец поднимет крик? Впрочем, скорее всего, он вообразил, что ему заплатили целое состояние за его одежду, и предпочтет помалкивать.

Состояние — да. Тари не все деньги клиента превратила в наличные, и на карточке их еще много, но вот снять этот капитал удастся лишь владельцу. Проще говоря, для тыбульца карточка стоит не дороже материала, из которого она изготовлена. Вот только выяснит он это еще не скоро.

Иллюзия богатства или одежда? Каков будет выбор бывшего владельца пелерины?

Отойдя от группы тыбульцев шагов на двадцать, Тари все-таки полюбопытствовала и бросила взгляд назад.

Замечательно! Ни криков, не суматохи, ни погони. Кажется, с выбором тыбулец уже определился. Можно облегченно вздохнуть.

Тари прошла в паре шагов от стража порядка, цвет щупалец которого говорил о том, что их обладатель совсем недавно пробежал изрядное расстояние, прошла не спеша и даже окинула его спокойным, наглым взглядом.

Ни малейшей реакции.

Значит, ее расчет оправдался. Никто из ее преследователей, за исключением охранника борделя, ее толком не разглядел. Они видели лишь убегающую девушку в школьной форме. Теперь же Тари сменила одежду, причем эта одежда скрывает ее тело. А еще она ведет себя совершенно естественно, и этого вполне хватает. Сейчас ей удалось слиться с толпой, стать ее частью, исчезнуть, превратиться в невидимку для стражей порядка.

Если только она нос к носу не столкнется с охранником… но тот, можно спорить на что угодно, трется возле отеля.

Тари взглянула в ту сторону.

Надо же! Оказывается, стражи порядка решили, будто она все еще прячется внутри здания. Сколько их уже там собралось! Кажется, они готовятся обыскать все здание. Очень правильное решение.

Ну а она сейчас должна уйти как можно дальше, воспользоваться привалившей удачей. Надолго ли ей такое везение?

Сейчас Тари больше ничего не грозит, но немного погодя… Можно не сомневаться, что Мадам не успокоится и пустит по ее следам наемника. Если с точки зрения закона она совершила не очень большое преступление, всего лишь нарушив условия подписанного контракта, то для Мадам ее вина огромна. Она не может оставить без наказания побег даже одной-единственной девицы. Если это произойдет, то через несколько дней беглянок станет десяток. А что будет через месяц? Нет, Мадам постарается ее наказать и наказать примерно. Значит, преследовать ее будет не просто наемник. В погоню отправят настоящего садиста. Может быть, двух.

Еще есть след, который тянется за ней с ее родной планеты. И по этому следу, если только ее приятель был неосторожен, может прийти некто… А ведь приятель бывает неосмотрителен…

Тари поежилась.

Что-то слишком много преследователей жаждет ее крови. В одиночку с ними будет справиться трудновато. А у нее теперь есть деньги, много денег. Почему бы не нанять кого-нибудь себе в помощники? Тари нужен кто-то сильный, решительный и нуждающийся в деньгах. Настолько сильно нуждающийся, что готов ради них ввязаться в очень опасную игру.

11

— Не желаете цветочков, дарующих хорошее настроение? Инструкция прилагается. Впрочем, все понятно и без нее, так сказать, интуитивно. Они легко переносятся с места на место. Достаточно лишь нажать вот эту точку на горшке, и он готов к транспортировке. Цветы занимают мало места и очень неприхотливы…

— Красные курикики, прякрасно тыряющие ощучение сервореальности, легко переводящие его в эмоциональную окраску хроноспектра и снижающие до припустимого дуровня. Стоят денег и больших денег, но вам достанутся за весьма умеренные.

— Топор, при рубке точен, как бритва наточен, обух золотой, в руке как влитой! Только замахнись, рубит сам, любое полено напополам!

— А вот лучшая в мире еда…

Руки у торговки были длинные, с неестественно тонкими, заканчивающимися тупыми крючками пальцами. Она попыталась схватить Антона за полу куртки, но промахнулась, поскольку он вовремя успел шагнуть в сторону. И правильно сделал, надо сказать. Попадись он этой торговке в лапы… Как его уже успел предупредить в свое время спамер, она запросто брала плату не только деньгами, но, например, и жизненной силой. У нее покупали лишь самые отчаявшиеся жители Свалки, хотя товар ее и в самом деле был хорош. Тот, кто становился ее постоянным клиентом, уже не имел никакой возможности выкарабкаться из порочного круга, он вынужден был все время предаваться ничегонеделанию и копить силы для покупки очередной порции еды.

Нет, в каком бы отчаянном положении он ни находился, но так низко ни за что не опустится. Ни за что!

Антон в очередной раз взглянул на небо. Он знал, что делает это слишком часто, тратя впустую время, рискуя прощелкать клювом что-то важное, но удержаться не мог. Слишком необычным, потрясающим казалось ему это бездонное небо и плывущие по нему, то и дело сменяющиеся разноцветные солнца. Ведь он родился и вырос на Земле, где небосвод был все время затянут дымкой смога, оставшегося со времени расцвета расы людей.

Над космопортом вознесся живой корабль, весь утыканный длинными узкими выростами и благодаря этому здорово смахивающий на летающее дерево.

Вот где путь настоящего прогресса. В единении с природой. И оно кое-кому принесло ощутимые плоды, в то время как Земля и живущие на ней…

Антон вздохнул и махнул рукой. Ладно, хватит философии. Пора возвращаться к реальности.

Работа ему нужна, работа. Хорошо бы прямо сейчас. Тогда не придется возвращаться к анчару.

На него набежала стайка детенышей-стоянок. У них были тонкие, изящные тельца и большие, облепленные пушистыми перьями головки. Благодаря этому они здорово смахивали на ходячие одуванчики.

Сцепившись ложноножками, детеныши устроили вокруг Антона хоровод, тонкими, пронзительными голосами напевая:

— Человечек, ты бродишь по нашим планетам. Ты так глуп, что потерял свою, и вместо того, чтобы пытаться ее вернуть, ищешь новую. Как ты можешь что-то приобрести, если не силах удержать свое имущество?

Вот как на такое реагировать? Скорее всего, это лишь безобидная детская песенка. Может быть, она даже смешная и красивая, с точки зрения стоянок. Его универсальный переводчик точно передавал смысл, а вот в отношении красоты или там наличия второго, а также третьего слоя значений пасовал. Для того чтобы в них разбираться, надо было учить языки, а не полагаться на технику.

Примем за основной вариант, что это всего лишь детская песенка, решил Антон, и они не хотели меня оскорбить.

Осторожно выбравшись из хоровода, он двинулся прочь.

К счастью, детеныши за ним не последовали. Кажется, они увлеклись какой-то новой игрой. А может быть, просто сказали ему все, что хотели сказать? Может, они совершили некий ритуал, преисполненный глубокого смысла? Или это у него фантазия разыгралась?

Антон задумчиво почесал в затылке.

На Земле было легко, там был его дом, там он в подобных ситуациях понимал, что к чему и как надо реагировать. А здесь… дурак дураком. Ничего, взялся за гуж, не говори, что не дюж.

Он вышел с базарчика, прошел мимо стража порядка, замершего неподвижно и благодаря окружавшему его защитному полю смахивающего на жирного жука, который попал в кусок янтаря. Стараясь не сильно на него пялиться, Волчонок попытался прикинуть, зачем защитнику закона понадобилось включать защитное поле. Вроде бы никакой опасности поблизости не наблюдается.

Зачем? Может, он плохо чувствует себя на этой планете и так безрассудно садит аккумуляторы для того, чтобы хоть немного побыть в привычных условиях обитания? Кажется, защитное поле не только хранит владельца от нападения, но еще и создает ему наиболее благоприятный климат.

А вдруг что-то случилось? Может быть, стражи порядка получили приказ быть готовыми к отражению нападения? И что за зверь, в таком случае, на них может напасть?

Зверь? Откуда здесь дикие звери? И кто страшнее самого лютого зверя, кроме собрата-мыслящего, может быть, такого же, как он, жителя космического захолустья, волею судеб попавшего на эту планету, попытавшегося прорваться к летающему городу и наделавшего глупостей?

И нельзя ли из этого извлечь какую-нибудь выгоду? Но прежде, конечно, надлежит хотя бы в общих чертах узнать, что тут приключилось. Стоит ли ввязываться в авантюру? Кто в ней участвует? Да и вообще, происходит ли что-нибудь?

Антон невольно ускорил шаг.

Он все еще уговаривал себя, что ошибается, но обостренным чутьем, выработанным за время, проведенное в доках всех четырех больших земных островов, уже знал, уже чувствован по поведению идущих ему навстречу мыслящих — его догадки верны.

Что-то происходит. Нечто необычное и, скорее всего, в центре космопорта.

Что ж, до него рукой подать. Всего лишь два квартала и один поворот. А там… как кривая вывезет.

Волчонок прошел оставшиеся до центральной улицы два квартала и уже хотел повернуть, как вдруг позади него послышался тихий, женский голос.

— Эй, парень, тебе работа не нужна?

12

Стюардесса в причудливой шапочке, напоминающей детское ведерко, объявила:

— Поторопитесь на выход! Стоянка на этой планете будет недолгой, строго по расписанию.

И поскольку из всех, кто должен был сойти на этой планете, в салоне оставался только Джюс, получалось, слова эти ему и адресованы.

Ну и что? Джюс, сын столяра, торопиться не собирался. И не только потому, что это недостойно. Были еще и другие, веские причины.

Совершенно неизвестно, что ожидает его там, на планете. А если девчонка, за головой которой он явился, оборудовала себе стрелковую ячейку у входа в космопорт и сейчас лежит на позиции, сжимая в руках нечто смертоносное и дальнобойное? Ждет не дождется его появления. Или, допустим, его уже караулит отряд стражей порядка, заявившийся с одной из планет, на которой Джюс выполнял очередной заказ? Да мало ли что может быть снаружи? И он должен правильно отреагировать на все эти неожиданности, выйти победителем из любой ситуации, А для этого ему надо достичь рабочего состояния. И его интуиция должна проснуться. Без этого он наружу и носа не высунет.

— Проследуйте на выход!

В голосе стоявшей рядом с креслом Джюса стюардессы звучала легкая тревога. Возможно, она решила, что он относится к пассажирам, способным откалывать неприятные номера. И если и дальше притворяться, что ее не слышишь, эта тревога усилится.

— Мне нужно еще ровно две минуты, — поспешно сказал Джюс. — Еще немного и я закончу мысленное воззвание к своему великому богу, без благословения которого я не могу покинуть кресло.

Самое смешное, что он не врал, на самом деле — не врал. Именно так все и обстояло.

Стюардесса тяжело вздохнула верхними дыхальцами, но все-таки более не торопила его, покорно ждала момента окончания ритуала. И дождалась.

Рабочее состояние наступило, и, покидая кресло, Джюс, сын столяра, позволил себе даже слегка улыбнуться.

Вот теперь его интуиция заработала в полную силу. Расчетливая, холодная, словно вмороженный в айсберг труп мамонта, готовая при возникновении любой опасности действовать самым эффективным из возможных способом. Именно она, его интуиция, на самом деле зарабатывала деньги, которые получал Джюс за выполнение тех или иных поручений, спасала его тело из самых опасных ситуаций. Именно она была охотником.

— Теперь вы можете выйти? — спросила стюардесса.

— Могу, — подтвердил Джюс.

Он действительно сейчас мог все. И нисколько не боялся ни бога, ни черта, ни нападения, ни трагических случайностей. Все божественные дела его не сильно касались, потому что он был неверующим, а от неприятностей, случайных и неслучайных, его спасет интуиция. Так же, как и всегда.

Покрытие из крылышек летающих гусениц с планеты Бру слегка пружинило у Джюса под ногами. Оно было пропитано специальным составом, придающим ему невероятную прочность, и, вышагивая по проходу между креслами, Джюс позволил себе даже отвлечься на размышления об этом покрытии, о технологии его обработки. Он делал это, поскольку теперь его личные мысли не имели никакого значения. Более того, если Джюс начнет думать о деле, то может только помешать этим своей интуиции.

В общем, самым правильным сейчас будет думать о чем-то отвлеченном. Все остальное — не его забота.

Таможня могла обнаружить и отобрать оружие, которое Джюс надеялся с собой провезти. Не беда, самое серьезное оружие всегда останется при нем. Это его неотъемлемая часть.

В конце прохода стоял столик с напитками, и, проходя мимо него, Джюс почувствовал, что ему хочется пить. Он вполне мог остановиться для того, чтобы утолить жажду, но интуиция вела его дальше.

Кто знает, вдруг сок некачественный? Подобное, конечно, маловероятно, но лучше воздержаться, лучше подчиниться интуиции. Она никогда не ошибается.

Джюс подчинился. Прошел мимо, лишь мельком взглянув на стаканчик, спиной ощущая на себе взгляды пассажиров. Может быть, они даже негодуют, поскольку он отнимает у них время, совсем немного, но все-таки отнимает.

Какое ему дело? Они не способны нанести ему вред, а это означает, что их тут вроде бы даже и нет. Словно они уже улетели по своим маршрутам, по своим делам, к своим неведомым планетам.

— Будем рады видеть вас на наших рейсах, — сказала ему в спину стюардесса.

Джюс не ответил, даже не обернулся.

Стюардессы тоже не существовало, с того самого мгновения, как он повернулся к ней спиной.

Никакого прошлого. Только он, его интуиция и дорога к близкой пенсии, к будущему покою.

Джюс прошел соединительным рукавом, закончившимся чувствительной, самообучающейся и обладающей просто чудовищной памятью мембраной, по бокам которой уже стояли толстенький, зеленокожий таможенник и два дрока. Джюс знал, что если дойдет до драки, справиться с дроками не сможет никто.

Ну что ж, значит, до нее и не дойдет.

Еще возле мембраны стоял робот-носильщик, приземистый, с телом-хранилищем и множеством мощных манипуляторов.

— Ваш багаж — прогудел робот.

И протянул Джюсу небольшую сумку из синетравки, в которой лежал набор его вещей… и его оружие. Интересно, как оно пройдет…

— Мембрана готова, — сообщил таможенник.

В верхней части туловища у него было восемь глаз, и все они самым внимательным образом рассматривали Джюса.

— Прохожу, — сообщил тот и забрал у робота сумку.

А сейчас мембрана. Она его пропустит, и после нее останется лишь… Не пропустила!

Ткнувшись лицом в мембрану, вдруг превратившуюся в упругую, но непреодолимую преграду, Джюс сделал шаг назад. Он знал, что прорваться силой не удастся. Если потребуется, эта мембрана может выдержать даже атомный взрыв.

— В ваших вещах находится нечто незаконное, — мягким голосом сообщил таможенник. — Давайте думать, что именно.

Можно себе позволить быть мягким, спокойным и ничего не бояться, если за твоей спиной стоят два дрока. Они, кажется, даже не шевельнулись, не изменили позы, но Джюс великолепно знал, что вот теперь они насторожились. И если дать повод, тут же начнут действовать.

Ну нет, Джюс не такой простак. Зачем? Всегда можно заявить, будто он не знал, что на этой планете его старатель считается оружием, и отделаться конфискацией, а также небольшим штрафом. После, уже в космопорте, он раздобудет себе что-нибудь посерьезнее. Раздобудет легко и дешево, но все равно это будут лишние дополнительные расходы.

Отчего же дремлет его интуиция?

А она, однако, не дремала. Она отреагировала, и Джюс, сын столяра, неожиданно для себя самого сказал:

— Возможно, на вашей планете это считается оружием.

— Что именно? — вкрадчиво спросил таможенник. — Поставьте меня в известность.

— Охотно, — ответил Джюс.

Кажется, его интуиция решила сыграть в открытую. Будь его воля, он вел бы себя совсем по-другому. И все-таки нужно подчиниться. Ничего иного не остается.

Открыв сумку, Джюс вытащил из нее зеленую картофелину, размером с кулак взрослого человека.

— Ага, — промолвил таможенник.

Он напружинился, насторожился как кот, увидевший добычу.

— Итак, это считается у вас оружием? — спросил Джюс.

— Считается, и мы имеем право обвинить вас…

— Пока нет, — поправил таможенника сын столяра. — Пока я еще нахожусь на нейтральной территории.

— О! Кажется, я столкнулся со знатоком законов?

— Ну я стараюсь их изучать, — улыбнулся в ответ Джюс.

— В таком случае вам известно, что, как только корабль начнет готовиться к старту, а случится это минут через пять, соединительный рукав будет убран. Если вы к этому времени не пройдете через мембрану, то вывалитесь прямо на поле, то есть на территорию нашей планеты. Тем самым вы совершите преступление, поскольку пронесете на нее оружие. Если вы просто оставите здесь стиратель, то подбирать его никто не будет. И через пять минут он все равно окажется на поле. Тем самым ваше оружие все-таки попадет на поверхность нашей планеты, и преступление будет совершено. Вы осознаете это?

— Конечно.

— Получается, что единственный вариант, при котором вы можете избавиться от своего оружия, не нарушая закон, будет его добровольная сдача таможенной службе, то есть мне. Ну а потом, конечно, вам придется уплатить полагающийся по закону штраф. Не скрою, размер его впечатляет, но чистая совесть и возможность ступить на нашу территорию законным образом в вашей ситуации дорого стоит… Я думаю, вы не пожелаете отказаться от уплаты штрафа и посетить нашу тюрьму. В ней практикуются весьма любопытные развлечения.

Джюс подумал, что это, скорее всего, чистая правда. И если интуиция сейчас не выкинет какой-нибудь фортель, закону удастся добраться до его кошелька, таки очень серьезно добраться и хорошенько его опустошить.

Плохо. Ну же, интуиция… на помощь. Где ты там?

И помощь пришла.

— Великолепно, — промолвил Джюс. — В таком случае у меня остается только один вариант.

— В самом деле? Должен предупредить, что попытки хитрить с таможней, как правило, приводят к тому, что решившийся на это оказывается в очень тяжелом положении. Да будет вам известно, что мы, таможенники, отличаемся хорошей памятью.

— Мне это известно, — ответил Джюс.

— И все-таки…

— Сейчас. Подождите минутку.

Джюс улыбнулся, удовлетворенно и вызывающе одновременно, поскольку уже получил нужную подсказку и теперь совершенно точно знал, какой именно фортель надо отколоть.

Так просто… кто бы подумал?

— Я жду. — Таможенник позволил себе скептически улыбнуться.

Зря. Закатав рукав куртки, Джюс пришлепнул стиратель к левой руке, да еще и прижал его для того, чтобы сократить срок прирастания с минуты до нескольких секунд.

— А дальше? — спросил таможенник.

— Все, этого достаточно. Теперь стиратель является частью моего организма. Снова освободить его и опять превратить в оружие я не смогу, а еще через несколько часов он окончательно растворится в моем теле, добавив в него некоторое количество полезных веществ, равноценное хорошему обеду.

— Не проще ли было его съесть? — буркнул таможенник.

— Нет, не проще. Я мог бы объяснить это более подробно, но у нас уже нет времени. Мне пора идти дальше.

— Не думаю. До тех пор, пока стиратель окончательно не стал частью вашего организма…

— Он уже безвреден. И в правилах таможни вашей планеты есть пункт, гласящий, что имплантаты, а теперь стиратель им является, могут быть допущены на вашу планету, даже если в прошлом они являлись частями оружия. Главное — сейчас они не представляют никакой опасности.

— Пункт? Какой это пункт? — удивился таможенник. — Кажется…

— Он есть, — заявил Джюс, сын столяра. — Я в этом совершенно уверен. И если вы его не помните, то поверьте памяти мембраны. Сейчас я сделаю еще одну попытку через нее пройти, и она меня пропустит.

— Точно?

— Куда она денется? Вот смотрите…

13

Удивительно, но он тоже был человеком. А встретить представителя своей расы на этой захудалой планете было весьма необычно. Правда, если учесть, что люди оказались наделены незаурядным умением выживать и великолепной приспособляемостью, к разряду чудес их встреча не относилась, но все же…

И было еще нечто другое, повлиявшее на решение Тари нанять этого парня. Что именно? Может быть, неожиданно возникшее ощущение, словно она встретила близкого родственника? Может, кого-то еще более близкого?

Да нет, показалось. Такого просто не может быть. Почему? Потому что такого быть не может! И все. Парень этот, он ей понравился лишь оттого, что очень молод, красив и… и… Ну не то чтобы он очень красив, просто у него располагающее лицо. И глаза… что-то в них есть, некая загадка…

— Какая работа? — спросил парень. — Что я обязан делать?

— Мне нужен сопровождающий, — объявила Тари, — телохранитель и одновременно проводник, способный помочь советом и при случае — делом.

— Плата? Какая мне будет положена плата?

Тари назвала сумму.

Ответ последовал незамедлительно.

— Не пойдет. Мало.

Вот тут она возмутилась. И неудивительно, поскольку этот мальчишка явно вел себя нагло.

— Мало?!

— Да, — подтвердил парень. — За эти деньги ищи себе другого, но я сомневаюсь, что ты его найдешь. Здесь. Сейчас.

Нахал! Просто невероятный нахал!

С такими у нее разговор всегда был короткий. Если он глуп и упускает шанс заработать, то самым правильным будет уйти. За такую сумму она легко найдет кого-то другого, более…

— Почему мало-то? — поинтересовалась Тари.

Парень пожал плечами.

— Как я понимаю, у тебя очень большие неприятности. Рискнувший помочь тебе заплатит за это очень и очень дорого. А это стоит хороших денег. Хотя не сомневаюсь, что ты рано или поздно найдешь себе дурачка, готового очертя голову сунуться в эту кашу. Но сможет ли он меня заменить и сумеет ли тебе помочь?

Вот как, значит. Тари слегка прикусила нижнюю губу и искоса взглянула на парня.

А он совсем не прост. Может быть, именно такой ей и в самом деле нужен? Несмотря на плату. Кстати, насчет платы…

— Как тебя зовут? — спросила она. — Антон Волчонок.

— А меня — Тари Левин.

— Любопытное имя. Кажется, на планете Земля так некогда называли маленьких птичек?

— У тебя тоже любопытное имя.

Они обменялись понимающими улыбками. Ударом на удар. Что ж, так и должно быть. Но все-таки как насчет платы?

— У меня — нормальное имя, — сказал Волчонок. — Самое обычное, по крайней мере, на планете Земля.

Точно, он непрост.

— Слышала о такой планете, — заявила Тари. — Но не знаю даже, где она находится. Так что ты там говорил о плате? Кажется, ты хотел бы получить чуть-чуть больше?

— Чуть-чуть? — Антон слегка улыбнулся.

— Я могу добавить, учитывая твою расторопность и умение делать выводы. Но учти, никому другому… — Она напоролась на насмешливый взгляд Волчонка и замолчала.

Пауза была небольшой, всего лишь несколько мгновений, но ее хватило. За это короткое время между ними словно бы протянулась невидимая, но очень прочная нить, связала их возникшим ниоткуда ощущением взаимопонимания.

Странное, почти незнакомое Тари ощущение, которое очень хотелось продлить и не обрывать, в то время как весь ее опыт, приобретенный во время странствия с планеты на планету, неутомимо нашептывал, что надо немедленно уходить. Просто прервать разговор, повернуться и уйти. Опасно это, общаться с тем, кто тебе хоть немного небезразличен, кто вызывает чувство симпатии. За подобную неосторожность Тари не раз платила в прошлом и платила дорого. Сейчас… сейчас надо поступить так же. Повернуться и уйти, не оглядываясь.

— А давай-ка где-нибудь посидим, — предложил Волчонок. — В ногах, как у нас говорят, правды нет. Есть тут одна забегаловка… Пойдем?

Ну вот, начинается. У него наверняка нет денег и конечно платить за это «посидим» придется ей. С другой стороны, чем не возможность окончательно слиться с толпой? Можно поспорить, что в забегаловку, в которую ее приглашают, стражи порядка заглядывают нечасто.

Возможность отдышаться, смешаться с толпой, прикинуть свои дальнейшие действия, поскольку все пошло не по разработанному ими с Крокодом плану и… просто поесть. Это совсем не помешает.

— Хорошо, — согласилась Тари. — Веди в свою забегаловку. Кстати, почему бы не вон в ту? До нее рукой подать.

— Она только для граждан космопорта. Хочешь сказать, у тебя есть жетон гражданки?

— Есть, — подтвердила она. — Хочешь, продемонстрирую? Так что?..

— Все равно ничего не получится, — покачал головой Антон. — Я-то подобным украшением похвастаться не могу. А если я останусь на улице, то как мы будем разговаривать? И торговаться?

Тари хмыкнула. Наглец. Ну и наглец! Такого еще поискать!

Может быть, и в самом деле ей нужен именно такой? И бог с ними, с деньгами?

14

Прибывший с грузовой площадки подчиненный, грациозно согнув тонкие ноги, промолвил:

— Приветствую тебя, капо-ажан космопорта Книжник Дж.

— Говори, — приказал Книжник.

— Утренняя инспекция грузовой площадки показала, что на ней все в порядке. Дела идут самым лучшим образом, стражи порядка получают оговоренное соглашением довольствие, неприятностей с туристами не было.

Капо-ажан осторожно заворочался в смахивающем на огромный бокал лужбище, устраиваясь поудобнее. Наполнявшая его чуть ли не доверху зеленоватая, насыщенная ароматными солями вода лениво заколыхалась. Под-ажан терпеливо ждал. Вот Книжник затих, проверяя, насколько хороша новая поза, и только убедившись, искоса взглянул на подчиненного.

— Выкладывай все. До донышка.

Под-ажан замялся.

Нахмурив третий, лобный глаз, Книжник прорычал:

— Что еще случилось. Ну?

— Предсказатель Бутя, — последовал ответ. — Он бьется в истерике и кричит, что, возможно, грядет большая кровь. Что-то надвигается, что-то очень неприятное.

— Вот как? Насколько мне известно, предсказатель Бутя бьется в истерике раза два в неделю, не реже.

— Это верно. Однако сейчас он бьется по-особенному. Так, как бывает лишь изредка.

Капо-ажан задумчиво почесал кончиком щупальца затылок и спросил:

— Что-нибудь конкретное он говорит? Какие-нибудь факты? Может быть, дает указания, называет имена, сроки, упоминает обстоятельства?

— Пока нет. Но я приставил к нему опытную сиделку. В том случае если он начнет что-то такое выкрикивать, она все самым добросовестным образом запишет, а потом немедленно сообщит мне.

— Мне, — поправил его Книжник.

— Как прикажете. — Под-ажан снова подобострастно согнул ноги.

Вот это Книжнику Дж не понравилось. Слишком много подобострастия. Как правило, так себя ведут те, у кого в отношении его, капо-ажана космопорта, совесть нечиста. И значит, под-ажаном надо будет заняться, выяснить всю его подноготную. Он знает, кому это поручить. Но сейчас есть более важные дела.

Бутя.

Девяносто девять предсказателей из ста — беззастенчивые жулики, не обладающие и граном таланта. Впрочем, и последний из ста не лучше. Тоже при случае не прочь навешать клиенту лапшу на уши. Но у него, у этого сотого, иногда бывают проблески, иногда на него снисходит. Как на Бутю. И тут главное такой момент не только не упустить, но, правильно разгадав предсказание, еще и принять соответствующие меры.

За три года, прошедшие с момента появления Бути на планете, это удалось сделать четыре раза. В трех из них Книжник Дж успел принять своевременные меры и спас свою жизнь, в одном — удалось предотвратить крах одного из самых крупных игорных домов. Именно поэтому Бутя мог в свое удовольствие проживать в районе грузовой площадки, ни в чем не нуждаться и закатывать истерики хоть каждый день. Главное, не пропустить момент, когда он и в самом деле что-то почувствует. Вот как сейчас.

Что же это такое? Какая опасность вот-вот навалится на него и откуда ее ждать?

Гм… Небрежным жестом капо-ажан отпустил подчиненного и погрузился в размышления.

Он додумался до того, что к прорицателю надлежит приставить еще одну сиделку, с указанием записывать все, что тот говорит, даже явный бред, когда вошел новый под-ажан и сказал:

— Прошу прощения, но дело срочное.

— Говори, — встрепенулся Книжник.

— Мадам из заведения «Веселая крученая межгалактическая выпуклость» просит принять неотложные меры. От нее, нарушив контракт, сбежала девушка, и она почти наверняка все еще находится на территории космопорта. Более того, убегая, девушка устроила заваруху на центральной улице, спровоцировала наших доблестных стражей порядка на штурм одной из расположенных там гостиниц. Ее хозяин, кстати, тоже жалуется и требует компенсации потерь, случившихся из-за этого штурма, а также возвращения упущенной прибыли. Он имеет на это право, поскольку исправно нам платит.

Книжник Дж поморщился. Причем сделал он это так интенсивно, что его плотное, упитанное тело слегка заколыхалось. По поверхности воды в лужбище пошли легкие круги.

— Платит, говоришь? — переспросил он.

— Исправно. А еще он ни разу не отказал нам в содействии при проведении некоторых операций.

— Хорошо, он получит требуемую компенсацию. В разумных пределах, конечно.

— Стражи порядка?

— С ними я утрясу. Думаю, они принесут все необходимые извинения и в следующий раз будут вести себя более разумно. Особенно если узнают, что в случае повторения подобных действий из их содержания будет вычтена соответствующая штрафная сумма.

— Мадам и девушка…

— Что хочет Мадам? Вернуть девушку или просто наказать?

— Она говорит, что хотела бы ее вернуть. Девушка хорошенько набедокурила, и ей придется отрабатывать понесенные Мадам потери. Долго отрабатывать.

— Пусть будет так. Мы вернем девушку. Побеспокойся об этом. Ты знаешь, кому и что надо сказать.

15

Вот — случай. Тот самый, который и требовался. На блюдечке с голубой каемочкой. А еще… она была человеком. Его могли обмануть глаза, но только не нюх, приобретенный еще там, на Земле, в волчьей стае.

Антон внимательно взглянул на лицо Тари.

Никаких сомнений. Но как это возможно? Неужели с Земли забрали и других людей? При каких обстоятельствах? Впрочем, это могло быть в глубокой древности. Вот именно… Она наверняка является потомком людей, увезенных с Земли, допустим, тысячу лет назад. Сколько их было, этих людей? Они прижились в космосе и, может быть даже, у них сейчас есть целая планета? Вторая Земля? А что если третья, четвертая? Что если планет, населенных людьми, много?

Стоп-стоп, как его растащило. Давай-ка, дружок, ближе к делу. Сейчас ему надо не упустить шанс. Может быть, такого еще долго не представится. Возможно, шанс единственный и неповторимый.

— Что тут подают? — спросила Тари.

Хороший вопрос, ответ на который, честно говоря, был Волчонку неизвестен. Он просто знал, что таких, как он, здесь обслуживают, а вот воспользоваться этим знанием как-то не удавалось, поскольку денег у него не было. Впрочем, мало ли он посещал кабаков там, на Земле? Это заведение вроде бы не сильно от них отличается.

— Что бы ты хотела? — спросил Антон.

— Для начала парочку облизунчиков, обильно смазанных густойской сметанкой и поджаренных на углях, с гарниром из отварных поющих подснежных крибов.

Она явно над ним смеется. Судя по названиям, подобным здесь кормить не могли.

— Не думаю, что здесь подают нечто похожее, — с сомнением сказал Волчонок. — Впрочем, я могу и ошибаться.

— А вот я… — начала Тари.

— …великолепно изучила изысканную кухню, — подсказал Антон. — Только этим и занималась. В борделе, из которого недавно едва ноги унесла.

Может быть, ему не стоило это говорить? Нет?

Девушка вынесла удар стойко, глазом не моргнув. Просто на мгновение задумалась, а потом почти безразличным тоном спросила:

— Как ты догадался о моих неприятностях?

— Это было проще пареной репы.

— Действительно?

— Угу.

— Ну выкладывай.

— Сначала сделаем заказ. Не возражаешь?

— Если даже мы не договоримся, то ты хотя бы поешь за мой счет?

В ее догадливости он не сомневался. Может, это и к лучшему? Все упрощает.

— Дельная мысль, — согласился Антон. — Давай ее претворим в жизнь, а?

Одна кормежка в его положении — немало.

— То есть, как я понимаю, денег у тебя — кот наплакал, и все равно моя плата, более чем щедрая, тебя не соблазняет. Нет ли тут какого-то противоречия? Впрочем, я, кажется, тороплю события. Давай сначала разберемся с твоим всеведением. Как оно действует? Выкладывай!

— Заказ, — улыбнулся Антон. — Сначала сделай заказ.

— Пусть будет так.

Тари слегка привстала и стала выискивать в зале подавальщика. А тот уже шел в их направлении, невысокий, гибкий, с оливковой кожей и одним большим, выразительным глазом. Еще у подавальщика в конечностях имелся массивный поднос, и он, на манер щита, прижимал его к туловищу. Похоже, он только что разнес все заказы и был свободен. Самое время привлечь к себе внимание.

— Ну-ка иди сюда, любезный, — приказала девушка.

Слово «любезный» подействовало на подавальщика самым чудесным образом. Очевидно, его никто уже давно так не называл. Да и называл ли когда-нибудь?

В общем, встрепенувшись, он взял курс прямо на их столик и, получив заказ, тотчас отправился его выполнять. Антон мог бы поклясться, что это не займет много времени. Так и вышло.

Не прошло и пяти минут, как Волчонок получил возможность припасть к кружке с неким желтоватым напитком, оказавшимся на вкус ничуть не хуже пива. При этом перед ним уже стояла тарелка мяса, поджаренного каким-то особо чудесным образом так, что у него образовалась прелестная корочка.

— Давай начнем сначала, — предложила Тари. — Ну теперь ты объяснишь мне, каким образом догадался, что у меня неприятности?

Отрезав кусок мяса, Антон положил его в рот и с наслаждением прожевал.

Нет, не мираж. И не плод дерева, а действительно настоящее, вкусное, хорошо прожаренное мясо.

— Рассказывай! — приказала девушка.

— Хорошо, расскажу. — Антон улыбнулся. — Прежде всего одежда. Сев за столик, ты распахнула пелерину, и я увидел, какая под ней одежда. Такую носят обитательницы борделя. Иногда они тайком от Мадам, предварительно подкупив охранника, выходят для того, чтобы купить у уличных торговцев грибы, выделяющие забывчивый газ. Наверное, странно, что я тебе это объясняю, но мне кажется, ты провела в борделе немного времени и могла не успеть это узнать. Так?

— Так, — подтвердила Тари. — А как ты узнал, что я была в борделе совсем недолго?

— По выражению глаз. Оно меняется и у долго живущих в борделях, знаешь ли, становится другим. Думаю, ты там провела всего лишь несколько дней и умудрилась удрать, что само по себе непросто.

— Ты угадал. Позволь тогда задать еще один вопрос.

— За это заплачено.

— Откуда ты все это знаешь? Как я понимаю, денег на то, чтобы посещать бордель, у тебя нет. И все-таки тебе кое-что об этой системе известно. Откуда?

— На моей родной планете их достаточно. И там у меня денег было больше.

— Ах вот как…

— Ну да, — подтвердил Волчонок. — И если вернуться к вопросу, так тебя интересовавшему, то надо признать, что я на него уже практически ответил.

— Именно так ты узнал, что у меня неприятности?

— Да. В центре была суета, обычная суматоха, случающаяся, если стражи порядка кого-то ловят. Потом ко мне обращается девушка, судя по ее одежде и выражению лица, только что сбежавшая из борделя. Логично предположить, что именно она послужила причиной суматохи. Причем девушка эта просит о помощи и защите. О чем тут думать? Все и так как на ладони.

— Мне кажется, задуматься все-таки есть о чем. О плате. Почему она показалась тебе недостаточной?

— Мне придется тебя защищать, — ответил Антон. — На самом деле защищать. Если ты ищешь моей защиты, если ты не просишь просто проводить тебя к терминалу космопорта или к телепортеру в летающий город, значит, тебе позарез нужно прожить здесь еще какое-то время.

— Допустим, ты угадал.

— Капо-ажан этой территории — серьезный мыслящий. Он навел здесь порядок, он находится на своем месте. Могу поспорить, что Мадам, от которой ты удрала, уже подала ему жалобу. Также можно дать любые гарантии, что ее просьба будет удовлетворена. Это означает, что по твоим следам вот-вот двинется настоящий специалист по поиску и возвращению. Как думаешь, чего сейчас желает Мадам? Вернуть тебя или примерно наказать?

— Наверное, вернуть.

— А ты возвращаться не желаешь?

— Нет, Ни за что.

— Так я и думал. Значит, мне, для того чтобы выполнить свою работу, придется проявить нешуточную изворотливость. И почти наверняка не обойтись без большой драки. Понимаешь?

Антон не врал. Все, сказанное им, являлось правдой, чистейшей, словно вода горного ручья. И можно было поклясться, что Тари это понимает.

Интересно, почему она не пытается улететь с планеты или пройти в летающий город? Для нее это было бы самым правильным решением.

— Ты думаешь, — сказала Тари, — что самым правильным решением было бы удрать, то есть улететь с планеты?

— Да, — подтвердил Волчонок. — И чем скорее, тем лучше.

— Я останусь, — сообщила девушка. — Мне нужна еще неделя здесь, в космопорте. На этот срок мне нужен сопровождающий и мне необходима его защита. Я увеличу сумму оплаты. Сколько ты хочешь?

Ну хорошо, блефовать так блефовать. Авось проскочит…

— Деньги меня сейчас интересуют, но не сильно, — сказал Антон. — Мне нужен жетон гражданина. У тебя достаточно денег, чтобы заплатить штраф за его утрату. А в летающем городе он тебе будет не нужен. В общем, я хочу жетон, по доброй воле, как плату за услуги.

16

Роскошные гостиницы — дорогое удовольствие, настоящий удар по сердцу того, кто разумно относится к собственным финансам. Дополнительные удобства и шик? Нет, они таких денег не стоят, ибо без них можно запросто обойтись. Гораздо ценнее, что в подобных местах на некоторые странности своих постояльцев смотрят сквозь пальцы. За это можно и переплатить.

— Номер люкс? — спросил портье.

— Он самый, — подтвердил Джюс.

— С полной обслугой?

— С минимальной обслугой. Номер поступает в мое распоряжение, и пока я в нем живу, пусть прислуга меня не беспокоит. Только в случае, если я сам о чем-то попрошу.

— Но это…

— Да, знаю, это против правил, и согласен доплатить.

Вот так. Умные мыслящие знают, когда нужно экономить, а когда необходимо потратиться для успеха дела.

Он знал.

— Сумма составит… — Портье озвучил цену.

— Я согласен, — не моргнув глазом, заявил Джюс. — Но… вы хорошо запомнили мои требования?

— Можете не сомневаться. Все будет в самом лучшем виде.

— Я надеюсь, — буркнул сын столяра.

Поднявшись в номер, он первым делом обошел его, комнату за комнатой и внимательно осмотрел. Последней была спальня. Усевшись на край необъятной кровати, Джюс разочарованно прищелкнул языком.

Нет, здесь, конечно, захолустье. Получается, он потерял дважды. В первый раз, когда был вынужден снять такой дорогой номер, а во второй — поскольку в нем не обнаружилось удобств, составляющих основу стандартного комплекса предоставляемых услуг на всех более-менее цивилизованных планетах.

Где всесторонний обласкиватель, со множеством дополнительных функций и генератором комплексных внутренних ощущений? Почему в номере нет даже намека на слизня-помощника по части повседневных надобностей? Где стандартный пульт мгновенной связи, пусть даже небольшой и не снабженный индивидуальным интерфейсом? А еще тут, кажется, даже не слышали о всплескивателе общего тонуса?

Вот на позолоту, пышные кисти и дорогую обивку здесь не поскупились. Только толку от них? Вся эта пошлая красота его ни капли не трогает. А удобства…

Знай Джюс заранее, каковы в этом номере люкс удобства, стал бы он в него селиться? Стал, стал. Куда бы он делся? Работа — прежде всего.

Работа… Джюс взглянул на руку, к которой совсем недавно прилепил стиратель. Никаких следов от него уже не осталось. Ни малейших.

И все-таки что если попробовать его вернуть? Оружие, с помощью которого можно не просто кого-нибудь убить, а при необходимости заставить мыслящего просто забыть об увиденном и услышанном, здесь очень пригодится. И если оно входит в список предметов, запрещенных к ввозу, купить его тут не удастся.

Вернуть? Неплохая идейка! Будь он человеком, это было бы невозможно.

Джюс тихо хихикнул.

Таможенник прокололся дважды. Он посчитал его человеком и доверился таможенной мембране. Все на свете не может знать никто, даже она. В общем, мембрана ошиблась, да еще как. А его интуиция, вовремя подсказавшая выход из тяжелого положения, опять одержала верх.

Кстати, может быть, стоит заняться старателем прямо сейчас? Кажется, у него в запасе еще имеется часа три. И теперь есть место, в котором его никто не побеспокоит. Это важно. Стиратель — штука нежная. Во время процесса его отторжения тот, в ком он растворился, должен оставаться максимально спокойным и сосредоточенным.

Что еще?

Ах да, цветок одурманки. Без него дело не пойдет.

Джюс встал с кровати и заходил по спальне, от стены к стене, вышагивая неторопливо, размеренно, заложив руки за спину. Такая у него была привычка. Думать на ходу.

Собственно, о чем думать? Если есть возможность вернуть оружие, то надо действовать. Причем стоит поторопиться. Если вычесть время на отторжение, у него осталось всего лишь пара часов.

Значит, Джюс должен отыскать в совершенно незнакомом поселении, на планете, о которой почти ничего не знает, очень-очень редкое растение. Вполне возможно, его нет ни в одном магазине. А если есть… найти этот магазин всего лишь за два часа… Невозможно, для обычного мыслящего, конечно. У него же есть помощник, не раз выручавший в подобных и даже худших ситуациях.

Интуиция.

Не настала ли пора снова прибегнуть к ее помощи?

17

Мужчины.

Она их знала, причем знала весьма хорошо, благо на ее пути они попадались в изобилии. Эдакие ходячие наборы всевозможных комплексов, непомерного тщеславия и хвастовства, а также агрессии, безграничной алчности и тупоумия. Причем совершенно неважно, какого цвета у них кожа, синяя там или зеленая и сколько у них глаз. Они мужчины, и этим все сказано.

Иногда они были полезны, и тогда Тари их терпела, но чаще докучали, отнимали время или просто путались под ногами. Вот это у них, надо сказать, получалось просто мастерски. Так что ей пришлось научиться ставить их на место. Самые настырные могли нарваться на урок, запоминающийся очень и очень надолго.

Но этот…

Шагая рядом с Волчонком, Тари кинула на него изучающий взгляд и едва заметно пожала плечами.

Этот… Гм, на что его можно купить? Причем ошибиться сейчас для нее недопустимо. Ошибка ей обойдется слишком дорого.

Договор?

О, да, они заключили договор, и его условия должны были удовлетворить этого Волчонка. Будет ли ее сопровождающий с ней честен? В этом можно не сомневаться. Будет ли ей этого достаточно? Нет. Ей нужна не честность, а беззаветная преданность, при которой телохранитель не просто станет защищать Тари от всех напастей, но, если понадобится, не задумываясь, отдаст за нее жизнь.

Что для этого нужно? Дать ему еще денег? Нет, за деньги такое не купишь. Что тогда?

— Будь осторожна, — сказал ей Волчонок. — Впереди стражи порядка. Если мы их благополучно минуем, то попадем на улицу, что ведет в нужном направлении.

— Хорошо, — улыбнувшись, ответила Тари.

Судя по всему, сопровождающий хотел вывести ее из центра как раз той улицей, по которой она сама рассчитывала выбраться на окраину космопорта, в район трущоб. Любопытно будет на нее взглянуть. Для чего она все-таки нужна?

Они благополучно прошли мимо стражей порядка, мимо нескольких торговцев сувенирами. Потом начался квартал, где собирались профессиональные прилипалы, готовые любого клиента провести по злачным местам города, ну и, конечно, при этом значительно облегчить его карманы. Кинув на Тари первый взгляд, прилипалы делали было на нее стойку, но, взглянув второй раз, сникали, каким-то особым, присущим только им чутьем определив, что к ней лучше не подходить. Пирогами и пышками от нее не пахло, а вот огрести синяки и шишки можно было запросто.

Потом был огромный универсам, так плотно покрытый голографической рекламой, что его очертания едва просвечивали через все эти соблазнительные фигурки и панорамы самых шикарных мест на свете, как через ледяную толщу.

— Налево? — спросила Тари.

— Да, там будет улица, — подтвердил Волчонок.

Лицо у него было спокойное, сосредоточенное. Лицо человека, делающего свое дело хорошо и тщательно.

Человека.

Тари подумала, что ей уже давненько не приходилось работать вместе с другим человеком. Она от этого даже отвыкла. Шагать бок о бок с созданием, обладающим таким же, как у тебя, метаболизмом, которое смотрит на мир такими же, как у тебя, глазами, которое… которое является таким же, как ты. Если не учитывать то, чем мужчина отличается от женщины.

Гм… мужчина…

Что ж, это тоже путь. В прошлом Тари, для того чтобы элементарно выжить на какой-нибудь планете, даже более захолустной, чем эта, приходилось проделывать штуки и похлеще. Да, похлеще. А потом ей представилась некая возможность, и Тари ее не упустила. Теперь, если ей еще удастся уйти от погони, то все будет просто замечательно.

— Улица, — предупредил Антон. — Сейчас мы на нее выйдем, и наше дело будет в шляпе. Чем дальше от центра, тем меньше стражей порядка. А там, куда мы идем, их нет вообще.

— Куда мы направляемся?

— На Свалку.

— Вот как? — Она недоверчиво взглянула на него.

— То самое место, где ты лучше всего сможешь спрятаться.

— Но ты же не имеешь в виду… настоящую свалку?

— Это всего лишь название района, но сущность оно отражает верно. В нем живут отбросы, те, кто не смог шагнуть дальше. Ни на что не способные, ленивые, опустившиеся мыслящие, озабоченные лишь удовлетворением самых насущных надобностей, смирившиеся со своим незавидным положением.

— Я хотела бы спрятаться в более симпатичном местечке. Ты уверен, что мы должны укрываться именно на Свалке?

— Да. Самое ценное в этом месте то, что Свалка обширна и обильно застроена лачугами. Причем каждый владелец такой лачуги готов до последнего дыхания защищать свою территорию от любого вторжения. Это проверено. В свое время Свалку пытались почистить стражи порядка и потерпели сокрушительное поражение. Ее жители прекрасно понимают, что уходить им некуда. Собственно, обитаемыми на планете являются лишь территория вокруг космопорта, летающий город и поселения фермеров на обратной стороне планеты. Желающие поселиться где-то еще подвергают себя нешуточной опасности.

— Ты уверен?

— Еще как. Я несколько раз выходил на охоту и уверен, что обычному мыслящему, попытайся он проделать то же самое, придется туго.

Тари мрачно улыбнулась. Чем не тюрьма? Большая такая, просторная, но вполне настоящая тюрьма, и ей надо либо совершить побег, либо, на худой конец, перебраться в более комфортабельную камеру.

Вслух она сказала:

— А ты, значит, крутой?

— Попала в цель.

— Вот как? Ладно, проверим. А теперь скажи мне еще одну вещь. От стражей порядка, как я понимаю, всем миром Свалка отбилась. А вот как насчет местных мафиози?

— Ты имеешь в виду людей капо-ажана?

— Их самых.

— Тут все сложнее, как ты понимаешь. Были две хорошие такие войнушки, причем с обеих сторон не обошлось без жертв. После чего установилось что-то вроде перемирия. Парни капо-ажана имеют право появляться на Свалке и даже обделывать свои делишки. Никто им противиться не будет, но и помогать тоже. Только под большим нажимом или за очень хорошие деньги.

Вот это уже неплохо. Точнее — не самый худший вариант. Тут даже появлялась надежда, что ей удастся продержаться неделю. Если она законопатится в какую-нибудь дыру и не станет из нее высовываться, то это вполне возможно. Ее сопровождающий позаботится о самом необходимом. Тогда…

— Улица, — предупредил Волчонок. — Будь готова. Вон там, подальше, видишь, стоит усиленный пост. Стражи порядка. Их надо пройти без сучка, без задоринки. И дальше пара каких-то типов… Это, похоже…

Улица. Та самая.

Окинув ее взглядом, Тари убедилась, что рассуждала, в общем-то, правильно. Эта улица была чем-то вроде артерии, по которой из пригорода в центр попадали те, кого принято называть неквалифицированной рабочей силой, все эти мусорщики, уборщики, носильщики. А также безработные в поисках возможности получить хотя бы монету, мелкие жулики и просто праздношатающиеся зеваки, решившие посмотреть, как живут состоятельные люди. Навстречу им двигался поток тех, кто на сегодня уже свое отработал. В общем пустынной эту улицу назвать было нельзя.

— Нет, — сказала Тари. — Не пойдет.

— Что ты имеешь в виду?

— Если даже мне удастся беспрепятственно пройти эту улицу, то прежде чем мы найдем укрытие, нас, а точнее — меня, увидят сотни глаз. А поскольку люди здесь встречаются нечасто, то мы запомнимся. А если среди глазеющих окажется хотя бы несколько болтунов… В общем, деньги у меня есть, и, значит, есть возможность изменить свой облик. Давай-ка зайдем в ближайший магазин. Уверена, там найдется нечто интересное.

— Давай, — с готовностью подхватил Антон.

— Отлично. Пошли.

Они развернулись и пошли в обратном направлении.

Придется все же воспользоваться старым, как мир, средством, подумала Тари. Вот ключ к этому парню, вот возможность завоевать его преданность.

Она еще раз взглянула на Волчонка, на его лицо, упрямо сжатые губы, гордо вскинутую голову и подумала, что почти Наверняка это будет даже приятно.

Приятно и полезно. Очень хорошее сочетание. И что-то еще… словно бы некий намек на давно забытое чувство. Или ей это только кажется?

18

Вот и хороню.

Джюс, сын столяра, еще раз оглядел собственную руку, по самое запястье охваченную полупрозрачной перчаткой старателя.

Три часа. Столько ему понадобилось на все про все. Три часа, и он вновь при оружии. Ну плюс еще полчаса, в течение которых стиратель подстроится под цвет его кожи, станет полностью невидимым. Впрочем, использовать его можно хоть сейчас.

Подождать полчаса — это нетрудно. Джюс подождет, а потом, когда процесс маскировки оружия полностью завершится, отправится делать дело, ради которого сюда прилетел. Оно будет сложным, наверное, самым сложным за всю его практику, но зато — последним и самым прибыльным.

Потом можно и на покой. Вернуться к профессии отца, но только не ради денег, поскольку их у него будет предостаточно, а ради удовольствия. Чем не занятие?

Хотя, возможно, Джюс придумает для себя нечто более увлекательное, У него богатая фантазия. Может, это компенсация за часы, проведенные в рабстве у собственной интуиции?

Хм… Он — раб интуиции? Любопытное словосочетание. Запоминающееся и, по сути, верное. Впрочем, очень скоро он от этого рабства избавится. Вот уйдет на заслуженный отдых, и нужда в нем отпадет.

Джюс пошевелил пальцами.

Стиратель прилегал к коже идеально, никоим образом не сковывая движений. Вообще его словно бы и не было. А еще он не мешал осязанию.

Проведя рукой по столешнице антикварного столика, сделанной из синего дуба, сын столяра ощутил шероховатость, а также исходящее от нее тепло.

Все верно, так и должно быть. Синий дуб, если его обработать анудлазским молочком, должен быть слегка шероховатым и целые десятилетия после этого выделять тепло.

Да, кстати, кто мешает ему воспользоваться уже оплаченной роскошью?

— Портье! — крикнул Джюс.

Это было кодовое слово.

Мгновение спустя из стены выползла желтая точка переговорника и приблизилась к его лицу. Сын столяра услышал:

— Чего изволите?

Оперативно. Причем камера выключена. Это значит, портье помнит о пожелании клиента и перевел общение с ним только на голосовой вариант. И вот что еще немаловажно. В течение последних трех часов Джюсу пришлось совершить некоторые действия. Он ушел из гостиницы на поиски цветка одурманки, нашел его, вернулся, потом занимался отторжением стирателя. И все это время ни в холле гостиницы, ни в ее номере его никто не побеспокоил — ни надоедливыми напоминаниями об обязанностях и услугах, ни попытками что-то продать, ни идиотскими заверениями, что ему здесь будет лучше, чем где-либо на свете, ни другой дебильной рекламой.

Нет, по крайней мере, часть денег за этот номер была заплачена не зря. Впрочем, это еще не итог. Проверка уровня гостиницы продолжается.

Джюс хитро улыбнулся.

— Насколько я помню, напитки должны быть за ваш счет?

— Так и есть.

— В таком случае я хочу странникитский коктейль «Привалочный». Стаканчик, как положено, должен быть из золота и с добавлением многоногих горных улиток.

— Одну минуту.

Вот как? Ну-ну… посмотрим. Труднее всего им будет достать улиток. Такие улитки выманиваются лишь на особые скороговорки, а заучить их способен не каждый, далеко не каждый. В общем, дело даже не в том, что они дороги. Просто их трудно найти. Да еще за минуту. Ох, не получится у них сотворить коктейль в такой срок, не получится.

— Ваш заказ.

В нише телепортера быстрого обслуживания появился запотевший бокал.

Джюс взглянул на часы. Все верно. По времени. А вот как на вкус?

Привстав с кресла и вынув бокал: из ниши, он выпустил изо рта верхний, вкусовой язычок и осторожно попробовал коктейль.

Ум-м-м… недурно, совсем недурно. Может быть, улитки слегка вяловаты на вкус тонкого ценителя, но ни в чем другом готовившего этот коктейль, пожалуй, не упрекнешь.

А кто его, кстати, сделал? Вряд ли такую штуку мог сварганить местный бармен. Квалификации у него, может, и хватило бы, а вот ингредиентов… И все-таки коктейль есть.

Сделав из бокала на этот раз уже настоящий, полновесный глоток, Джюс задумчиво покачал головой.

Где они достали ингредиенты? Поставку таких редкостей в подобную гостиницу наладить невозможно. Она обойдется в копеечку, и эти вложения себя не оправдают. Можно поспорить, что подобные коктейли постояльцы заказывают не каждый день. Нет, не каждый.

Телепортировали из летающего города? Это ближе к истине. И будь у них в запасе хотя бы минут десять, можно было остановиться на этом варианте. Но — всего лишь минута? Принять заказ, перенаправить его в некую фирму летающего города, потом получить от них коктейль и переслать ему. Нет, за минуту такое сделать невозможно.

Где же отгадка?

Джюс вдруг хлопнул себя ладонью по лбу и засмеялся. Как же ему сразу это в голову не пришло?

Идеал-копия, точное воссоздание.

В этой гостинице есть установка идеал-копирования, штука очень дорогая и редкая. И конечно, в ее обширнейшей базе находятся образы самых разнообразных, экзотических коктейлей. Вот почему улитки были слегка вяловатыми. Они идеал-скопированы.

Что ж, его пожелание выполнено, не придерешься. А насчет установки надо запомнить. Может быть, это ему еще пригодится. Кто знает?

Плюхнувшись обратно в кресло, Джюс глотнул из бокала, покатал напиток во рту и с наслаждением проглотил.

Итак, у него есть полчаса. Что бы еще попробовать, что бы заказать, пытаясь определить границы доступной ему роскоши? Попросить провести прямо в номере сеанс сладко-ощущательной, на-грани-с-болью-наслаждательной терапии? Почему бы и нет? Это хорошо тонизирует, а перед предстоящим делом не грех слегка поразмяться. Поразмяться, получить удовольствие, а потом…

Работа. С чего следует начать? Похоже, первым делом надо найти самку. Причем это не составит труда. Достаточно выйти из гостиницы, и интуиция безошибочно приведет его куда надо. Если девчонка еще здесь, на планете, если не надумала двинуть дальше.

Нет, не надумала. Она будет ждать своего дружка, ждать еще неделю. Здесь, в космопорте. Так подсказывала интуиция, а она никогда не ошибается. Она все сделает как надо, она его еще ни разу не обманула. Поэтому не стоит и заморачиваться.

Еще есть время, и кто ему запретит слегка поразвлечься?

19

— А ты уверен, что она пройдет именно здесь? — спросил Бритый Гусь и осторожно потрогал лапой кончик клюва.

Что-то там с ним было не то. Отчего-то он побаливал. Может, повлиял удар обрезком трубы, полученный им во время драки в кабаке «Подножный корм»?

— Где же еще ей пройти? — раздраженно буркнул Квелый Селезень. — Судя по всему, человеческая самка отличается умом. Совсем недавно она была в центре, теперь, если у нее действительно в голове есть хоть капля мозгов, она должна уйти на Свалку. Только там ей удастся избежать внимания стражей порядка, только там она может попытаться улизнуть от нас.

— И что?

— Эта улица приведет ее к цели кратчайшим путем. Она должна это знать. Какой следует вывод?

— Она пройдет здесь.

— Можешь не сомневаться, И мы это вовремя сообразили и по счастливой случайности оказались неподалеку. Теперь нам остается лишь ждать и смотреть по сторонам. Уверен, человеческая самка скоро пройдет мимо. В общем, если не будем щелкать клювом, то легко заработаем награду за это дельце. Она, можно сказать, сама свалится нам в лапы.

— Понятно, — удовлетворенно крякнул Бритый Гусь. — Сама свалится нам в лапы. Круто! Почаще бы так!

Квелый Селезень подумал, что иной реакции от Гуся ждать не приходится. Честно говоря, слова «мы сообразили» употреблялись им лишь для того, чтобы не обижать напарника. Соображал тот не очень хорошо. Вот подраться умел, поскольку силой его бог не обидел. Если вдуматься, это было не так плохо.

Ум и сила — соединившись, они проворачивали неплохие дела. На жизнь, по крайней мере, им зарабатывать удавалось. Кое-что было даже отложено на черный день. Вот если бы не страсть Бритого Гуся устраивать кабацкие побоища… Впрочем, у каждого есть свои недостатки.

— Смотри по сторонам, — приказал Квелый Селезень. — И если ее увидишь, не подавай вида. Посмотрим сначала, каковы ее планы. Да и не место здесь сводить счеты. Можно сказать, на глазах у стражей порядка. Понял? Не место.

— А-а-а… Значит, мы за ней проследим?

— Именно так. Но сначала ее надо увидеть, не прозевать. И это будет мудрено. Самка она шустрая.

— Понял.

Бритый Гусь, до этого подпиравший спиной стену дома, отлепился от нее и, слегка встопорщив рудиментарные перья на плечах, развернулся клювом в сторону космопорта.

А что еще он мог сделать? В его понимании «смотреть по сторонам» надо именно так. Со всем возможным старанием. То, что беглянка без труда заметит и расшифрует его, здоровяку даже в голову не пришло.

Квелый Селезень подумал, что самка человека должна допускать вероятность того, что ее уже ищут. Что она может в такой ситуации сделать? Правильно, как-то замаскироваться, изменить облик. Наверняка так и есть. Далее… Она увидит Бритого Гуся и опознает его как преследователя? Почти наверняка. Однако, может быть, это и к лучшему?

Самка заметит их в любом случае и неизбежно поймет, кто они такие. Сумеет ли ее узнать его туповатый напарник? Можно поспорить на что угодно — не сумеет.

Вот и замечательно! Беглянка пройдет мимо, решит, будто осталась незамеченной, и отправится восвояси, уже не думая о том, что они могут за ней последовать. А они…

Квелому Селезню захотелось растопырить руки, задрать голову вверх и что-нибудь такое выкрикнуть. Безусловно, ничего подобного он не сделал. Да и не мог, поскольку еще в детстве прошел на «отлично» курс отвыкания от неприличных атавистических жестов, слов и звуков.

Но захотелось. И это не есть хорошо.

Среда — вот что формирует наши привычки и поведение. А если ты чуть ли не круглосуточно общаешься с такими, как Бритый Гусь…

Квелый Селезень мрачно взглянул на напарника. Он стоял все в той же позе. Можно было не сомневаться: Гусь полон рвения и бдительно сверлит каждого проходящего мимо мыслящего взглядом, словно лазерный бур.

С другой стороны, не будь у него такого кореша, жизнь Квелого Селезня могла быть не просто тяжелой, а очень суровой. Сколько раз Бритый Гусь спасал его длинную, тонкую шею от неизбежного усекновения? Да не счесть. Так что подсмеиваться над напарником было бы с его стороны черной неблагодарностью.

И вообще, не пора ли заняться работой. Прежде всего надлежит освежить в памяти, как точно выглядят самки людей.

Ну-ка… Прикоснувшись к браслету на правой руке, Квелый Селезень активизировал встроенный в него комп. Тот развернул крохотный экранчик и небольшой гало-образ клавиапульта.

Нажав несколько призрачных клавиш, Квелый Селезень вывел на экран трехмерное изображение типичной человеческой самки.

Да уж… ну и видок у нее. Две недопустимо толстые, особенно в верхней части ноги, совершенно непонятно для чего сделанное сужение корпуса в центральной части фигуры. А выше него — пара выпуклостей непонятного назначения. Кажется, они ими выкармливают детенышей? Причем долгое время. Очень нерационально, негигиенично и весьма некрасиво.

Ладно, бог с ними, любоваться ею он не обязан. У него другая задача. Надо представить эту самку в одежде. Хотя зачем представлять? Кажется, в компе есть такая функция? Квелый Селезень вывел на экран соответствующее изображение.

Ага, это уже лучше. Только что она сделала со своими рудиментарными перьями? Кажется, уложила их. Вот это надо запомнить. Они умеют по-разному укладывать рудиментарные перья. А так ли это? Ну-ка, еще одно изображение… Угу, умеют. И еще они способны каким-то образом менять цвет кожи на мордочке, цвет губ, разные мелкие детали. То ли дело настоящие женщины, которые даже под страхом смерти не будут ничего менять на лице. У них для всяких там штучек есть хохолок на макушке. Вот с ним некоторые модницы…

Стоп, надо вернуться к человеческим самкам.

Что еще они меняют? Это? И даже это? Ах, вот так! Вот это-то можно было оставить в покое. Но нет же… Интересно, как их самцы определяют, к какому гнездовью они принадлежат? А может быть, их это не интересует? Может быть, им все равно?

Квелый Селезень тронул несколько кнопок и перевел комп в состояние спячки.

Кажется, все необходимое он узнал. Возможно, их задание значительно усложняется. Все эти людские самки настолько виртуозно умеют менять свой облик, что это может составить проблему. Впрочем, не рано ли он отчаивается? Вдруг им повезет? И вообще, теперь, когда он хотя бы представляет, что надо искать, настало время наблюдения.

— Эй, старый клюв, — тихо спросил он у Бритого Гуся. — Ты хоть представляешь, как выглядят самки людей?

— Представляю, — даже не удосужившись повернуть голову, ответил напарник. — Лет десять назад я одну такую видел. Кстати, у них нет хохолков на голове. Получается, самки людей лишены самой лучшей возможности пококетничать. Бедные они, бедные.

— Ты прав, — согласился Квелый Селезень. — Значит, узнаешь?

— Я же сказал, что узнаю.

— Ну и молодец.

А что еще он мог сказать? Будет только к лучшему, если его напарник беглянку не опознает. Вот какая забавная штука получается. При этом лично ему надо ее углядеть во что бы то ни стало.

Как она может изменить свой облик? На кого она будет походить? И как он сумеет ее отличить среди других мыслящих? Под кого она может замаскироваться?

Последняя мысль Квелому Селезню понравилась. Что-то в ней было. Наверное, для начала надлежит определить признаки, по которым следует искать замаскировавшуюся беглянку. Самые основные.

Что она у себя не может изменить? Двуногость? Заменителей конечностей она быстро не найдет. Значит, останется двуногой. Что еще? Отсутствие перьев? Нет, перья она себе наклеить или прилепить тоже не успеет. Что в результате? Получается — двуногое существо, без перьев. Точно?

Ладно, пусть будет так. Двуногое, без перьев. А что дальше? Руки? Вот это может быть. Поскольку это не мешает двигаться, теоретически она способна либо спрятать руки, либо изменить их форму, натянуть на них какие-нибудь причудливые перчатки.

Нет, так не пойдет. Если самка спрячет руки, то не сможет, например, открыть дверь какой-нибудь гостиницы. Это создаст неудобство. Значит, остаются только перчатки. С их помощью она способна изменить количество пальцев на руках, но не более.

Что теперь получается? Двуногое, двурукое существо, без перьев.

Туловище. Она может изменить его форму. Уменьшить? Нет, это не получится, а вот стать более грузной, приобрести животик, надев много одежды — запросто. Потом она еще что-нибудь сделает с головой…

Голова. С ней самка может сделать что угодно. Главное — не лишить себя возможности видеть. Так что, скорее всего, она напялит на голову какой-нибудь причудливый головной убор, мешающий рассмотреть ее лицо и форму головы.

На этом наверняка все. Что получилось в сухом остатке? Существо с двумя ногами, двумя руками, скорее всего, толстым туловищем и в причудливом головном уборе, не дающем возможности разглядеть лицо и скрывающем форму головы.

Если его вычисления верны, то они помогут сразу отсеивать большую часть идущих мимо и дадут возможность внимательнее приглядеться к тем, кто может быть замаскировавшейся беглянкой.

Вот, например, такое существо.

Квелый Селезень впился взглядом в проходившего мимо толстенького двуногого мыслящего, в огромной, обильно украшенной золотом, кажется, ритуальной маске. Он был, несомненно, двуног, а его верхние конечности сильно смахивали на руки. Грузное тело и маска. Маска, скрывающая лицо?

Беглянка? Хотя…

В тот момент, когда мыслящий проходил мимо, Квелому Селезню удалось рассмотреть, что маска, оказывается, является частью лица. Теперь это было видно совершенно точно.

Значит, промашка вышла. Кто следующий?

Ждать не пришлось. Он уже шагал к ним, высокий, стройный, неизвестной расы, в причудливом шлеме, с зеркальным забралом. Вслед за ним двигался пирианец, который, с некоторой натяжкой, тоже мог быть признан кандидатом, достойным подозрения. Еще немного погодя появилась тратунка, здорово смахивающая на человека. Если бы не ее синяя кожа… Но ведь цвет кожи можно изменить, всего лишь намазав ее каким-нибудь кремом.

Минут через двадцать Квелый Селезень пришел к выводу, что, скорее всего, выработал правильные критерии поиска, но, может быть, это следовало сделать пораньше? Беглянке, кажется, удалось проскользнуть прежде, чем он стал внимательно приглядываться ко всем прохожим, подходящим под составленное им описание.

И что теперь?! Квелый Селезень с трудом подавил желание сунуть голову под мышку и почесать там клювом.

Что дальше-то? Признать поражение? Ну нет, этому не бывать. Они не проиграли, им просто не удалось решить задачу с наскока. Теперь им придется искать на Свалке, что займет много времени и потребует массу сил, но они свою задачу выполнят. У них просто нет иного выбора. Книжник Дж неудачи не прощает.

Вот только прежде надо окончательно убедиться, что здесь у них ничего не выгорит. Еще минут десять-пятнадцать, может быть, полчаса. Так, на всякий случай.

Он машинально взглянул на подходившую к нему мыслящую, в каком-то балахоне, который полностью скрывал тело, и в шляпе с огромными полями. Как раз в этот момент резкий порыв ветра едва не сорвал эту шляпу с ее головы. Тотчас отреагировав, она поймала головной убор за края и вновь нахлобучила на голову, но мгновения, в течение которого Квелый Селезень видел ее мордочку, хватило. Теперь он знал, что к нему приближается самка человека.

Беглянка! Кто же еще это может быть?

Бритый Гусь, кстати, кинул на нее лишь беглый взгляд, признал незаслуживающей внимания и уставился на других мыслящих.

Ну что ж, неплохо. Пусть идет дальше. Вот сейчас…

Квелый Селезень издал горлом тихий шипящий звук.

Рядом с беглянкой шел крепенький самец-человек. Он явно был жителем Свалки и двигался как-то слишком близко к ней. Сопровождающий? Вполне может быть.

Получается, эта самка успела нанять себе сопровождающего? Ну и шустрая! Да, в уме ей не откажешь.

Что дальше-то? Как на них реагировать?

Квелый Селезень позволил двум людям пройти мимо, выждал с десяток секунд и только после этого обернулся.

Парочка удалялась не спеша. Они явно посчитали, будто им удалось проскользнуть незамеченными. Может, это и неплохо. По крайней мере, теперь за ними можно проследить и как только представится подходящий момент… Ткнув пальцем в бок своего напарника, Квелый Селезень буркнул:

— Встряхнись, кривой клюв.

— Что случилось? — спросил Бритый Гусь, поворачиваясь к нему. Лицо у него было удивленное, а клюв даже слегка приоткрыт.

— Клиенты только что прошли мимо, — отозвался Квелый Селезень. — За ними нужно проследить.

Активизировав коми, он набрал на его клавиатуре нужную комбинацию знаков. Тотчас от браслета отделилась крохотная голубоватая точка летающей камеры и взмыла в небо.

Вот так. Теперь беглянка никуда не скроется. Теперь ему будет виден каждый ее шаг.

20

— Как называется это заведение? — спросила Тари.

— Гостиница «Посадочная нога», — ответил Волчонок.

— Дыра, настоящая дыра.

Вот как? Знала бы она, где ему приходилось ночевать весь прошлый месяц. А до этого, на Земле, самым роскошным его жилищем была каюта белого корабля. Эта комната во многом ее превосходила. Вот и получается, что в такой роскоши он еще не жил. Теперь будет, целую неделю.

— Устраивайся, — предложил Антон. — Из номера не выходи. А мне пока нужно оглядеться.

— На случай…

— Никаких «случаев». Местный капо-ажан — серьезный противник. Уверен, тебя уже ищут и весьма тщательно.

Тари в этот момент с озабоченным видом рассматривала висевшую на стене коробочку размером с кулак и, не оборачиваясь, пожала плечами:

— Раз надо…

— Вот и хорошо. Если в номер ворвется пара громил, не думай сопротивляться. Они, может быть, тебя пару раз ударят, но не более того. Почти наверняка хозяйка борделя, из которого ты сбежала, всего лишь желает заставить тебя отработать долги. Так что громилы без особой на то причины твой товарный вид портить права не имеют. Понимаешь, о чем я? Если ты не дашь им повода, они тебя калечить не станут. Им нужно всего лишь увести тебя из отеля и доставить в бордель. Просто тяни время всеми возможными способами. Приду и выручу.

— За себя постоять я и сама способна, — отозвалась Тари.

Она что-то подкрутила в коробочке, и из нее с тихим шорохом выдвинулась мускулистая лапка с великим множеством мягких полупрозрачных пальчиков.

— Если пожелаете, я могу привести в порядок ваши волосы, — не очень уверенно сообщил тонкий, «игрушечный» голосок. — Могу также… если вам будет угодно, подрезать плавники, модно отшлифовать крайние присоски на рабочих щупальцах… убрать лишние перья и впрыснуть в псевдоподии красящий раствор… Могу…

— Достаточно, — велела Тари.

Лапка тотчас спряталась в коробочку.

Волчонок пожал плечами.

Хорошая, конечно, штуковина. И если такие есть в подобных отелях, то страшно представить, какими чудесами напичканы жилища богатых граждан. Причем если он добьется своего, если прорвется наверх, то познакомится с ними, а если нет, значит, будет до конца жить на Свалке. Но… стоит ли колотиться ради того, чтобы какой-то робот по утрам полировал тебе щупальца?

Впрочем, у граждан наверняка есть и другие предметы, более интересные и полезные. Весь этот мир буквально переполнен вещами, словно выпавшими из сундука волшебника, но все-таки, наверное, он оказался здесь не ради них. Главное — где-то здесь есть, просто обязан быть рецепт спасения планеты Земля. Где он и сколько его придется искать?

Волчонок грустно улыбнулся.

Ну на этот вопрос ответить легко. Искать его, скорее всего, придется очень долго. Его путь еще только начинается, и он пока сделал лишь первый шаг. Если ему повезет перебраться в летающий город, это станет вторым шагом.

— Я пошел, — сказал он Тари.

Та к этому времени уже занялась какой-то другой полезной коробочкой и на его слова лишь кивнула. Коробочка едва слышно шипела и ежесекундно меняла цвет. Что она может сделать, пока догадаться было невозможно.

Для девушки это, однако, не являлось секретом.

Тари… Выйдя из номера и спускаясь по лестнице со слишком широкими и невысокими ступеньками, явно приспособленными не для человеческих ног, Антон думал о том, что вот она, Тари, является человеком. И еще она превосходно к этому миру приспособлена.

Откуда она все-таки появилась? Как ей или ее предкам удалось ускользнуть с Земли? Может быть, их некогда забрали с одной из станций, по слухам, все еще находящихся на земной орбите? Опять же по слухам, после того как стало ясно, что на Земле дела обстоят весьма и весьма скверно, жители этих станций решили не спускаться на поверхность, а дождаться лучших времен у себя наверху.

Не дождались. Может быть, кому-то из них представилась возможность сделать такой же шаг в космос, какой сделал совсем недавно он? Когда это произошло? Поколение, два, три назад? Неплохо было бы узнать, при каких обстоятельствах. Может, это ему чем-то поможет. Хотя чем? Будь у соплеменников Тари желание, они уже давно могли вернуться на Землю. Не вернулись.

Нет, в деле спасения Земли приходится рассчитывать только на себя. Это самое правильное. А Тари… с ней еще ничего не ясно. Кто она и какую игру ведет, покажет будущее.

Волчонок окунулся в прохладу вестибюля. А еще в нем пахло маринованными съедобными водорослями, а над стойкой тотчас появился выпуклый, размером с теннисный мяч глаз владельца гостиницы. Глаз уставился на Антона и проводил до самой двери суровым, пронизывающим насквозь взглядом.

Плевать, пусть смотрит, подумал Волчонок. Работа у него такая, И вообще пока не до него. Сейчас надо остерегаться кого-нибудь посерьезнее, чем слишком любопытный владелец гостиницы.

Он вышел на улицу, спустился по ступенькам и внимательно огляделся.

Пока никого, похожего на помощников капо-ажана поблизости не было. Либо они еще не взялись за поиски, либо пока ищут где-то в другом месте. Свалка большая, а Книжник Дж не может отправить на поиски сбежавшей девицы более чем одного-двух своих подчиненных. Скорее всего, двух.

Вот на это Волчонок и надеялся. Таким количеством соглядатаи Книжника запросто могут прочесывать Свалку неделю и две, и три. Если эти охотники за сбежавшей девицей не проявят большого ума и особенной прыти, то…

— Привет!

Спамер! Он сидел на голове каменной, явно очень древней, покрытой мхом статуи, изображавшей существо, которое сильно смахивало на лягушку.

Хмыкнув, Антон сказал:

— Насколько я знаю, просто так ты не появляешься.

— Верно.

— Что тебе нужно? Учти, я получил работу, и лишнего времени у меня нет. Так что свой долг отдашь не сейчас.

— Согласен. Но я явился не из-за него. У меня есть сведения на продажу. Уверен, что они заинтересуют не только тебя, но и твою работодательницу.

— Ты о ней что-то знаешь?

— Я, как всегда, знаю почти все.

— А кроме тебя?..

— Нет, конечно. Есть сведения, которые не стоит продавать немедленно. Они с течением времени только дорожают.

Антон кинул на спамера мрачный взгляд. Угадать, куда этот шарообразный клонит, было нетрудно.

— Ты хочешь сказать…

— О, нет, — заявил торговец информацией, — тут ты ошибся. Шантажом я не занимаюсь, поскольку шантажисты живут недолго. Не все их клиенты — полные кретины, а любой мыслящий чуть умнее кретина понимает, что есть только один, причем очень простой способ решить проблему шантажа. Все остальные — не помогают. В общем, мне моя жизнь слишком дорога.

— Что же ты хочешь?

— Я нейтральная сторона. Это очень удобно. Сейчас я могу продать тебе описание тех, кого капо-ажан отправил на поиски девушки. Уверен, ты не откажешься это купить, не так ли? Тогда ты сумеешь их узнать тотчас, как они появятся рядом.

Антон невесело улыбнулся.

Как обычно, спамер все рассчитал верно. Ему и в самом деле удастся продать эту информацию. Знать, как выглядят преследователи Тари, — большое преимущество, и им не стоит пренебрегать.

— Сколько хочешь?

— Немного. Думаю, вскоре у меня будет еще кое-что на продажу. Так что эти сведения я отдаю почти бесплатно, так сказать, для почина.

— Сколько?

— Ты простишь мне долг.

— Хорошо.

Глазки спамера лукаво блеснули.

— И…

— «И» будет в следующий раз, — жестко отрубил Волчонок. — А пока я должен удостовериться, что ты говоришь правду.

— Думаешь, я унижусь до обмана? — вскипел спамер.

— Нет. Но я должен все проверить. Таков мой обычай.

— Хорошо, пусть будет так. Но в следующий раз я продам тебе сведения уже за монету. За хорошую звонкую, конвертируемую во всех мирах монету.

— Как тебе угодно. Опиши преследователей как можно подробнее.

— Ты их ни с кем не перепутаешь!

Заявив это, спамер принялся рассказывать, как выглядят Бритый Гусь и Квелый Селезень. Старательно запоминая его слова, Антон вдруг понял, что ему не дает покоя одна, весьма любопытная мысль. В тот момент, когда она оформилась окончательно, спамер сказал:

— Кажется все. Достаточно?

— Вполне, — подтвердил Антон. — Теперь я их узнаю.

Спамер не обманывал. Шарообразный торговец информацией дал настолько точное описание, что перепутать посланцев Книжника Дж с кем-нибудь другим было невозможно.

— Тогда мое дело завершено, — сообщил спамер. — Более я тебе ничего не должен.

— Точно.

— Мне пора. Я тороплюсь.

— Спорим, я могу угадать, куда именно? — спросил Антон.

Его собеседник улыбнулся, широко открыв немалый по размерам рот.

— Я знаю, ты не глуп и должен был из моего заявления о нейтралитете сделать надлежащие выводы. Тебе сейчас пришло в голову, что я могу отправиться к парням Книжника Дж и продать им сведения о вашем местонахождении.

— Это было бы только логично. Хочешь сказать, я ошибаюсь?

— Ты правильно рассуждаешь, — сообщил спамер. — Будь уверен, в другой ситуации я так бы и поступил, не моргнув глазом.

— Однако…

— Все очень просто. На них я заработаю лишь один раз, а с вас можно получить гораздо больше. Выдать вас сейчас — обернется для меня ущербом.

Антон кивнул. Все верно. Спамер ему не сват и не брат. Он просто хочет заработать любым способом, для того чтобы выжить. Как и каждый в космопорте, в этой огромной прихожей летающего города.

Летающий город.

Он едва удержался от того, чтобы повернуться и взглянуть на висящий в небе серебристый диск, являющийся для всех разумных обитателей планеты символом богатства и процветания.

Нет, много чести. Да и разговор еще не закончен.

— Тем более, — лукаво ухмыльнувшись, добавил торговец информацией, — что сейчас они в моих услугах не нуждаются. Сейчас они за эти сведения не дадут и гроша.

— Неужели?

А вот это, похоже, самое любопытное из сказанного шарообразным.

С чего это вдруг громилы Книжника не пожелают знать, где скрывается разыскиваемая ими беглянка? Денег пожалеют? Вряд ли. Услуги спамера по их меркам стоят дешево. Вот и получается, что как ни крути, но объяснение может быть одно. Единственное.

— До встречи, — сказал торговец информацией. — Как только появится что-то на продажу, я снова появлюсь.

— Как ты меня нашел? — спросил Волчонок.

— Эта тайна не продается ни за какие деньги. До свидания.

Уносит ноги. Ну еще бы… Впрочем, у Антона сейчас есть дела поважнее. Значит, громилам Книжника сведения о том, где они скрываются, не нужны? Платить за них они не будут…

Антон повернулся и почти бегом кинулся обратно, в гостиницу.

21

— А потом? — спросил Квелый Селезень.

— Ну потом, как и положено, они пришли замиряться. Принесли с собой мятных нелетающих мух и ведро хмельного янтарина. Все такие милые и любезные, прямо чистый шелк.

— А Книжник?

— Он их выслушал.

— Гм… Это уже немало. Но мы-то с тобой знаем старика Дж, не так ли? Что было дальше?

— Догадайся с трех раз.

Сказав это, Бритый Гусь резко остановился и стал рассматривать здание, находившееся от них на расстоянии квартала, над входом в которое висела вывеска с изображением плоского, тарелкообразного космического корабля и надписью «Посадочная нога».

Квелый Селезень взглянул на наручный комп.

— Это тот самый дом? — спросил Бритый Гусь.

— Да. Они вошли сюда и пока не выходили, беглянка и ее сопровождающий.

— Будем брать сейчас?

— Подождем. Они не знают, что мы их выследили, но ручаюсь, пока настороже, готовы оказать отчаянное сопротивление. Пройдет время, и они расслабятся. Вот тогда наступит момент их брать.

— А пока?

— Подождем. Надо устроиться так, чтобы, не привлекая внимания, наблюдать за выходом этого заведения. Вот если бы оно принадлежало Книжнику…

— Не, не принадлежит, — пробормотал Бритый Гусь. — А жаль. Это могло бы здорово помочь в нашем деле.

— Подкупить владельца? — предложил Квелый Селезень.

— Обойдемся.

Со стороны находившегося поблизости базарчика пахло чем-то настолько вкусным, что в животе у Бритого Гуся заурчало. А неподалеку виднелись очень удобные лежбища закусочной под открытым небом.

— Давай подождем вот здесь, — предложил он своему товарищу. — Мы сможем, не теряя из виду вход в гостиницу, устроиться с удобствами, да к тому же еще и заморить червячка.

— Заморить червячка? Хорошая мысль.

Они сели так, чтобы можно было вести наблюдение, и сделали заказ подавальщице, здорово смахивающей на огромную гусеницу. Скручивая сигаретку с синим фазинским мхом, на планетах с более жесткой моралью считающимся наркотиком, Бритый Гусь сказал:

— Наступит день, и я отсюда смотаюсь.

— Это как? — спросил Квелый Селезень.

— Соберу манатки и подамся на какую-нибудь другую планету.

— Искать смысл жизни?

— Место получше. То, чем мы зарабатываем, не принесет ни благополучия, ни обеспеченной старости. А стоит ли жить, если на склоне лет не сможешь выйти из своего собственного дома, полюбоваться на растущую в огороде веселящую травку?

— То есть, — уточнил Квелый Селезень, — ты рассчитываешь дожить до старости?

— А ты нет?

— Я надеюсь, что подобное случится, но ты же понимаешь, что не все желания выполнимы. Я бы сказал, есть желания, на первый взгляд простые, но на самом деле не относящиеся к выполнимым.

— Не понимаю я этого, — с апломбом заявил Бритый Гусь. — Я вот считаю, что любое достаточно сильное желание имеет шансы исполниться. Любое, даже самое фантастическое.

— Фантастическое?

— Именно так. Если очень этого хотеть, твое желание сбудется.

У подавальщицы было с десяток длинных мускулистых лапок. Благодаря этому она притащила сразу три подноса и принялась разгружать их на стоявший между лежбищами столик.

— Ты ошибаешься, — вздохнул Квелый Селезень. — Не любое. Мне очень хочется стать следующим Возвышенным Тхолем, но такое желание не исполнится, даже если я буду думать о нем все дни напролет.

— Кто знает…

— Нет. — В голосе Квелого Селезня слышалась непоколебимая уверенность. — Кроме желаний есть еще судьба, и вот она-то все определяет. Все. Сражаться с ней бесполезно, поскольку нет ни малейшего шанса ее обмануть и хотя бы чуть-чуть изменить свое будущее. Как она решила, так и станет.

— Значит, ты приверженец предопределенности всего сущего?

— Почему бы и нет?

Сказав это, Бритый Гусь взял из стоявшей на столике тарелки большой ломоть сладкой фупесчанки, обильно намазал его густой, фиолетовой западливкой и уже хотел было от него откусить, но вдруг, взглянув в сторону гостиницы, замер.

Увидев это, Квелый Селезень тоже кинул взгляд на вход в «Посадочную ногу».

— Он? — спросил Бритый Гусь.

— Тот самый, ее сопровождающий.

— Он явно вышел оглядеться. Почему бы нам этим не воспользоваться? Прямо сейчас. Сделаем дело и, получив премиальные, уже сегодня вечером устроим грандиозный загул.

— Мы не поели.

— Работа прежде всего, — Бритый Гусь кинул на столик плату за заказ и торопливо соскочил с лежбища.

Квелый Селезень тяжело вздохнул, но последовал его примеру.

— Надо было взять оружие, — проворчал он, догоняя вырвавшегося вперед напарника, широко и уверенно шагавшего к цели.

— Зачем? У нас есть стопперы. Они разделились, и нам этого оружия за глаза хватит. Главное — не упустить момент. Мы зайдем в номер, спеленаем девчонку, а потом устроим засаду на ее телохранителя. С ним надо разобраться по полной программе, чтобы другим неповадно было становиться у нас на пути. Понимаешь?

— Согласен. Только надо бы подождать, когда он отойдет от гостиницы подальше. Вдруг надумает вернуться?

— Далеко он от нее не отойдет, — возразил Бритый Гусь. — Готов поспорить, человек сейчас покинул номер лишь для того, чтобы оглядеться. Вернувшись, он может засесть в нем надолго. Тогда нам придется либо устраивать штурм, либо ждать еще несколько дней. Нет, эту оказию упускать нельзя. Они разделились.

— Может, ты и прав, — пробормотал Квелый Селезень.

— Я полностью прав! — уверенно заявил его напарник.

— А если он надумает вернуться прямо сейчас?

— Человек не знает, как мы выглядим. Мы можем пройти от него в паре шагов, а он нас даже не заподозрит. В общем, держись спокойнее, сейчас мы это дельце обстряпаем.

Бок о бок, слегка сутулясь, по-боевому встопорщив венчики перьев на голове, они вошли в гостиницу и направились к стойке. Над ней тотчас воздвигся на тоненьком стебельке большой круглый глаз. Он уставился на пернатых напарников и сурово разглядывал их, пока они не оказались возле стойки. Тут глаз спрятался.

— Вылезай, — скомандовал Бритый Гусь. — Надо парой слов перекинуться.

— Что-то не очень хочется, — послышалось из-за стойки.

— Ага, — сказал Бритый Гусь. — Значит, никаких неприятностей от тебя не будет?

— Если их не будет и от вас.

— Мы пришли не к тебе, но за теми, кто живет на твоей территории.

— Кто это?

— Люди. Их двое. Самец и самка.

— Я не обещал им покровительство. У нас нет с ними договора.

— Это меняет дело, — обрадовался Бритый Гусь. — Они не знают о ритуале покровительства?

— Я думаю, да. — Из-за стойки послышалось хихиканье.

Приятная новость! Бритый Гусь, довольно осклабившись, подмигнул своему товарищу.

Они не знают о ритуале покровительства! Теперь можно действовать, ничего не опасаясь.

— Получается, ты не будешь возражать, если мы нанесем твоим гостям визит? — почти ласково сказал он. — Нам надо с ними поговорить.

— Нет, не буду, — послышалось из-за стойки. — Но если вы попортите мое имущество…

— Ты знаешь, кто у Книжника занимается удовлетворением подобных претензий.

— Знаю.

— Вот и отлично. В каком номере находятся эти неосторожные?

— Вверх по лестнице, вторая дверь налево.

Замечательно! Бритый Гусь устремился к лестнице. Квелый Селезень дышал ему в спину. Его, похоже, тоже охватил охотничий азарт.

Сейчас… сейчас… но прежде надо удостовериться…

По лестнице они поднялись почти бесшумно, а оказавшись наверху, вытащили стопперы. Словно специально для них пол на втором этаже оказался покрыт чем-то мягким и приглушавшим шаги.

Везуха…

Остановившись возле двери нужного им номера, Бритый Гусь сделал знак напарнику, и тот на несколько секунд буквально прильнул к ней, прилепился, пытаясь определить, что сейчас происходит там внутри.

Полуминутная пауза закончилась тем, что Квелый Селезень отпрянул от двери и, шагнув в сторону, удовлетворенно кивнул.

Ага, значит, можно начинать. Девчонка к нападению не готова и серьезного сопротивления оказать не сумеет.

Пора. Бритый Гусь осторожно взялся за ручку двери и пытался ее повернуть.

Вот не тут-то было. Беглянка, как оказалось, не настолько глупа, чтобы оставить дверь открытой. Впрочем, в любом случае проверить это было необходимо.

Вытащив из кармашка на животе розовую лепешку универсальной отмычки, Бритый Гусь накрыл ею выпуклость замка, находившуюся ниже ручки. Не очень он сложный, этот замок, Старый, еще допотопный. Значит, и тут никаких проблем не будет.

Ну же давай, универсалка, действуй, за тебя деньги уплачены и немалые. Пришла пора их отработать.

Отмычка зашевелилась, потом изменила форму и плотно охватила выпуклость. В воздух вспорхнула струйка легкого дыма, мгновенно рассеявшегося, отмычка, очевидно обнаружив какое-то крохотное отверстие, просочилась внутрь замка.

Теперь надо было лишь немного подождать…

Бритый Гусь рассеянно подумал, что в старые времена подобный взлом наверняка было сложнее провернуть. Тогда замки выглядели по-другому, да и ключом называли всего лишь полоску металла причудливой формы. Он видел такие в музее, Зато сейчас…

Едва слышный щелчок.

Из замка высунулось розовое щупальце, и самый кончик его запульсировал красным светом. Бритый Гусь ухватил его двумя пальцами и осторожно потянул. Немного погодя отмычка вновь была у него в руке. Вот она снова принялась расплываться в лепешку.

Сунув инструмент в карман, Бритый Гусь сделал своему напарнику знак, означавший: «Все, пора. Начинаем».

Тот взял стоппер поудобнее и слегка придвинулся к двери.

Пора, пора, купить… что именно? Неважно. Главное — пора.

Бритый Гусь рванул дверь на себя и ворвался в номер. Беглянка находилась в трех шагах от двери, еще она была обнажена и самое главное, как специально, стояла к ним спиной. Кажется, что-то рассматривала в стенном шкафу.

Что именно? Неважно. Осталось только сделать два движения…

Громила метнулся к девушке. Стоппер был нацелен ей в спину. Достаточно всего лишь прикоснуться им к обнаженной коже. А сзади, на случай если он промахнется, ломится Квелый Селезень. И он-то в случае чего подстрахует обязательно.

И все-таки девушка успела отреагировать на их атаку. Кончик стоппера был уже на расстоянии ладони от ее шеи, когда беглянка отскочила в сторону и тут же с разворота ударила Бритого Гуся рукой, да так точно и сильно, что громила рухнул словно подкошенный, прямо под ноги Квелому Селезню.

22

Наемники капо-ажана!

Она сообразила это, услышав, как тихо щелкнул замок. Сверхтонким слухом Тари не обладала, но щелчок, издаваемый замком, обработанным универсальной отмычкой, определяла четко.

Теперь у нее было всего лишь несколько мгновений. Значит, одеться она не успеет, да и нет в этом смысла. Одежда стесняет движения, а поскольку ее защитника рядом нет, придется драться. Еще как придется. К Мадам она не вернется ни при каких условиях.

Может, посчитать время? Нет, рано. Пока еще не самый крайний случай. Мало ли в ее жизни было драк? Справится. Как в тот раз, когда в ночлежке сиреневой планеты некий гориллообразный уроженец планеты Большие Джунгли попытался отобрать у нее кусок съедобного гриба. Он потом долго каялся, что с ней связался.

Девушка даже повернулась спиной к двери.

Теперь наемники почти наверняка не станут размениваться на хитрости и попытаются ее с ходу вырубить. К чему церемониться с такой легкой добычей?

Легкой? Ну-ну…

Расчет оправдался, и подручные Книжника, купившись на уловку, тотчас за свою глупость и поплатились. Самый первый удар получился просто мастерским. Ребро ее ладони попало нападающему точно по длинной тонкой шее, и тот, поперхнувшись на вдохе, рухнул прямо под ноги своему товарищу.

Это позволило девушке рассмотреть, с кем она, собственно, имеет дело.

Итак, двое с планет, населенных разумными пернатыми. У одного в предках явно были птицы, смахивающие на гусей, у другого — на уток.

Гусь и утка. Утка? Скорее всего, это был самец. И как там называется самец утки? Ладно, неважно, да и некогда вспоминать. Пусть будет утка. Так проще.

Тари подумала, что с существами, подобными этим двоим, она еще не сталкивалась. Даже не представляет, на что они способны и где у них болевые точки. Сейчас разберемся.

Она переместилась вправо и врезала ногой самцу-утке, рискнувшему сократить разделявшую их дистанцию, да так, что тот на мгновение потерял равновесие.

Удар пришелся по туловищу, сильный и точный, но все-таки, когда утка, получив его, отлетел на несколько шагов и приложился о стену, Тари немного удивилась.

Что за дела?

Легкие кости! У этих пернатых доставшиеся им от предков полые кости. Это замечательно, но всего лишь несколько их уравнивает, выводит в одну весовую категорию. За противниками остается еще преимущество в ширине, росте, длине конечностей. Немалое, между прочим. Да к тому же их двое. Если они сейчас оба окажутся на ногах, ей не поздоровится.

Кости… Если они полые, значит, непрочные. Настоящее преимущество появится, если Тари умудрится сломать хотя бы одному из нападавших какую-нибудь конечность.

И сломает! Пусть знают, как нападать на беззащитных девушек.

Гусь попытался встать на четвереньки. Ну нет, это вряд ли!

Тари с такой силой пнула его по копчику, что он снова потерял равновесие и, как в плохой экранке, проехав по полу на животе, с грохотом врубился головой в шкаф для климат-комфорта. Дверца шкафа, сделанная из непрочного пластоида, с треском разлетелась на кусочки, а все его содержимое, которого, как оказалось, там было немало, вывалилось прямо на гуся.

Браво! Если ему хорошо прилетело по голове, то можно с чистой совестью заняться напарником.

Она повернулась к утке. И вовремя. Тот уже успел вскочить и даже приготовился нападать. А что это у него в конечности виднеется? Ах, стоппер, кажется? Ну хорошо же…

Что дальше? Еще один удар ногой?

С мужчинами Тари обычно дралась именно так. Хороший, точный удар ногой неплохо компенсировал недостаток роста и веса.

— Не рыпайся, — прошипел утка. — Все равно не уйдешь.

— И не от таких уходила, — сообщила девушка.

Она все-таки попыталась нанести задуманный удар в голову, но промазала. Утка довольно ловко увернулся и даже попытался ее зацепить. Промахнуться-то он тоже промахнулся, но кончик стоппера прошелся буквально на волосок от плеча Тари.

Ого! Это уже серьезно.

— Уйти не получится. Мы профи, — талдычил свое утка.

— Люблю бить физиономии профи, поскольку они знали, на что шли, — съязвила Тари. — И никаких потом угрызений совести, одно удовлетворение.

Кстати, не мешало бы ей тоже вооружиться. Не спуская с противника глаз, она подцепила ногой стул и подкинула его в воздух. Ловкое движение рукой, и вот она уже вооружена. Теперь ей и стоппер не страшен. Почти не страшен.

Между прочим, за спиной у нее находится еще один противник. Если он сейчас придет в сознание, то бандиты возьмут ее в клещи. Мало не покажется.

Так что атака, атака и еще раз атака!

Тари мягко шагнула вправо, тут же отпрыгнула влево и, резко присев, попыталась ударить врага стулом по ногам. Именно попыталась. Утка увернулся, а его оружие прочертило воздух в опасной близости от ее головы.

Вот как, значит!

Тари саданула стулом о стену. Тот с треском развалился, а у нее в руках оказались две ножки. Собственно, это были две дубинки, ухватистые, массивные.

Пинком отправив к врагу маленький журнальный столик, девушка тут же швырнула в утку одну из ножек и, воспользовавшись его замешательством, все-таки достала, сумела нанести ему по туловищу хороший, с оттягом удар.

Великолепно! Теперь у громилы сломана, по крайней мере, пара ребер. Это поубавит его прыти. Попасть бы ему по голове или на худой конец по шее. Шея у него, конечно, тоже слабое место.

— Значит, так? — прошипел утка. — Вот как ты дерешься?

Тари мрачно ухмыльнулась. Будь у нее в руке нож, она могла показать и другую драку, она бы доказала, что происходящее сейчас — нечто вроде детской возни в песочнице.

Собственно, так и есть. Хотя вот чего ей не хотелось, так это убивать своих противников. Одно, если она набьет им физиономии, ну, может быть, сломает пару костей, а вот трупы — совсем иная история. Мадам или кто-то из местной мафии, к кому она обратилась со своей бедой, переживут, если их подчиненных поколотят. Но убив хотя бы одного из громил, она поставит себя вне закона. Убитый должен быть отмщен во что бы то ни стало.

Так что убивать Тари сейчас можно лишь в самом крайнем случае. И лучше бы до этого не дошло. А ведь так славно было бы свернуть гусю шею, пока тот без сознания…

Брошенный ею дешевый, скверно вымытый аппарат для сбивания коктейлей, разлетевшись на кусочки, оставил на стене неаппетитное пятно. Плохо рассчитанный удар стоппера пришелся по устаревшей модели ночного, блуждающего огонька. При этом оружие утки каким-то чудом не сломалось. А жаль.

Пора сокращать расстояние.

Тари подскочила к утке и, оказавшись почти вплотную, врезала кулаком ему по физиономии. Раз, еще раз и еще…

Как же, она только расшибла пальцы о роговой вырост на лице противника, очевидно оставшийся от клюва.

Нет, этого врага надо брать другим способом.

Шея! Вот его слабое место. Его надлежит слегка придушить, так чтобы получить возможность схватить нечто тяжелое и хорошенько приложить им назойливого утку по голове. Оглушить, а потом…

Пинаться, как оказалось, утка тоже горазд. Ноги у него для этого были приспособлены хорошо. Очень мускулистые ноги, на которые надеты какие-то странные, просторные чехлы, сильно смахивающие на ласты аквалангиста. Один удар получился настолько могучим, что ее отшвырнуло к стене.

Девушка впечаталась в стену, да так, что откуда-то сверху, кажется, с декоративной полочки, упал цветочный горшок. Стандартный такой керамический горшок, в котором даже произрастало растение, похожее на моток недавно распущенной пряжи. Тари успела его подхватить, а мгновение позже утка бросился к ней…

Ну как тут было не садануть его этим горшком по кумполу?

Саданула, да так удачно, что глаза у громилы закатились, и тот стал медленно оседать на пол.

Вот так! Сейчас она…

Тари шатнуло в сторону, и она вдруг поняла, что драка далась ей нелегко. Все-таки пернатые были профи, и одолеть сразу двух таких противников — не ложку варенья съесть. Может, стоило все-таки просчитать время? Наверняка нашлась бы возможность разойтись мирным образом.

Она подумала об этом и тут же поняла, что в существование такой возможности не верит. Считай, не считай… нет ее просто и все. Бывает и такое.

Кстати, надлежит закончить дело. Необходимо хорошенько оглушить сначала утку, а потом его товарища. Далее их надо связать, дождаться наемника и тогда… ну тогда что-нибудь придумается. Всегда что-нибудь придумывается.

Прикидывая, стоит ли ударить утку еще раз по голове и чем это лучше всего сделать, девушка подошла к поверженному противнику. Может, не стоит его бить? Вдруг она уже перестаралась? И вид у него какой-то странный… Или ей это только кажется?

Тари наклонилась и принялась нащупывать на шее утки пульс. И как раз в этот момент гусь, очевидно, уже некоторое время назад очнувшийся и лишь делающий вид, будто он валяется без сознания, ткнул ее стоппером. Она заметила атаку противника, но на долю мгновения позже, чем нужно, и это решило все.

Боль? Нет, особой боли Тари не почувствовала. Кончик стоппера, чиркнувший по плечу, почему-то показался ей холоднее льда. Как будто гусь, перед тем как пустить в дело, окунул его в жидкий азот.

А еще она потеряла власть над телом, словно лишилась его, словно превратилась в бесплотный, неспособный воздействовать на окружающий мир дух, и это было очень, очень странное ощущение. Такое странное, что на нее накатил всепобеждающий ужас, Падая на пол, Тари попыталась позвать на помощь Волчонка, но не смогла даже шевельнуть губами.

23

Информация — все. Она еда, питье, она защитит от житейских невзгод и вознесет в Блаженство. Обладание нужной информацией может упростить все, что угодно. Однако при этом хорошая информация просто так в руки не попадает. Ее надо выслеживать, словно дикого зверя, надо обладать верным чутьем на места ее обитания, надо иметь железную хватку, для того чтобы не дать ей скрыться. И конечно, необходимо — без этого никак не обойтись — знать, кому, когда и за сколько ее продать. В общем, для того чтобы прокормиться информацией, надо уметь очень многое, обладать определенными инстинктами и к тому же… Да просто следует быть самым обыкновенным, урожденным спамером, поскольку любому спамеру, в довесок ко всем вышеперечисленным достоинствам, полагается самый главный дар торговца информацией. Умение определять момент фарта, когда удача сама идет в руки, только успевай хватать.

Так, как сейчас, например.

Уверенно, вразвалочку топая к центру управления космопортом, спамер думал о том, что, кажется, впервые за долгое время нарвался на нечто стоящее.

Сочная, смачная, вкусная, тяжелая, настоящая информация.

Спамер буквально чувствовал ее запах, он ощущал ее близкое присутствие и был готов ради нее свернуть горы.

Это действительно она, крупная информация, стоящая так дорого, что вырученных за нее денег хватит на долгие и долгие годы. А еще она, как и положено, была опасна. Одно неверное движение, одно не вовремя сказанное слово, и можно распроститься с жизнью так же легко, как щелкнуть пальцами. Впрочем, цена искупала все, даже смертельный риск. Главное сейчас — не упустить удачу, не потерять след и быть в курсе происходящего.

Нет, торопиться он не будет. Просто узнает побольше о человеческой самке. На ней завязана интрига происходящего, и у нее есть тайна.

Человеческая самка. Именно ее тайна пахла золотом. Может быть, денег хватит даже для постройки долговечного гнезда, в которое не стыдно привести настоящую женщину, достигшую возраста размножения?

Подпрыгнув от избытка переполнявших его эмоций, спамер издал тонкий, пронзительный визг. Правда, он тотчас его устыдился и, поспешно оглядевшись, с облегчением вздохнул.

Кажется, никто из прохожих не обратил внимания на его поступок. А вот случись это на родной планете, на Большом Группен-Спаме, жестокое общественное порицание было бы ему обеспечено. Если повезет. Если нет, наказание могло оказаться и более суровым.

Все-таки жить на других мирах удобнее. Здесь никому нет никакого дела до твоего поведения. Лишь бы ты сам никого не трогал. И информация. Здесь можно почерпнуть столько сдобной, пышной, многообещающей, просто восхитительной на вкус информации, что временами голова идет кругом.

Вот это, кстати, сейчас совершенно излишне. Он в данный момент должен делать дело, вплотную исследовать тайну человеческой самки. И начинать надо…

Собственно, спамер уже начал. Там, куда он бежит, отправная точка поисков. Там, в центре управления космопортом, он получит кончик ниточки, ведущей к очень дорогой и по-настоящему жирной информации.

24

Нескончаемый колокольный звон вливался в ее мысли, обволакивал их и пожирал без остатка. Ночь, полная мрака и отчаяния, словно прощальное письмо самоубийцы, опустилась на ее глаза, закрыв окружающий мир. Запах разочарования и безнадежности забил ноздри, лишив обоняния. Бессилие, плотно спеленав по рукам и ногам, не давало пошевелиться.

А потом послышался тихий щелчок, и все вернулось на круги своя. Тари снова получила возможность думать, видеть, обонять, двигаться. Она опять стала собой. При этом у нее возникло ощущение, что она словно бы вновь родилась на свет. Правда, едва возникнув, оно тотчас исчезло, поскольку на подобные глупости сейчас не было времени.

Надо было драться. Где-то рядом топтались злобные пернатые, и им надлежало прямо сейчас начистить клювы.

Тари метнулась в ближайший угол, на ходу разворачиваясь к возможному противнику, готовая к жестокой битве не на жизнь, а насмерть… Перед ней был Антон!

— В общем, кавалерия подоспела вовремя, — сообщил он. — Колонисты спасены, дикари в ужасе бежали. Зачем же паниковать и судорожно размахивать руками?

— Какие колонисты, какие дикари? — удивленно переспросила Тари.

Она окинула взглядом комнату и увидела, что противники действительно повержены. А поскольку Волчонок был вооружен стоппером, явно у одного из них отобранным, сообразить, как это произошло, не составляло труда. Ее наемник появился почти вовремя и, разоружив громил, заставил их отведать собственного оружия.

Щелчок, услышанный в беспамятстве? Стоппер. Это Антон перевел его в другой режим и вернул ей возможность двигаться.

Стоппер. Гуманное, черт побери, оружие. Уж лучше боль, чем медленно сходить с ума, ничего не чувствуя, не видя окружающего мира, лишившись памяти, оставшись один на один со своими мыслями.

— Эти, пернатые, они живы? — спросила Тари.

— Живее некуда. Отдохнут, подлечатся и снова встанут на крыло, — ухмыльнулся Антон. — Но это случится еще не скоро, и значит, сейчас они нам не опасны.

Тари почувствовала облегчение. Вот и отлично. После того как удастся унести ноги из этой гостиницы, можно будет перевести дух и сказать, что она дешево отделалась.

— Куда мы теперь? — поинтересовалась она.

— Надо искать новое укрытие. Прямо сейчас.

— Я готова.

— Тогда пошли. Как нас нашли, ты в курсе?

— Где-то они нас засекли, — задумчиво сказала Тари. — Каким-то образом им это удалось. Дальнейшее очень легко. При наличии подходящего снаряжения… ну-ка…

Она присела рядом с уткой, взяла за конечность и, отстегнув с нее комп, принялась его изучать. На то, чтобы найти требуемое, а заодно узнать о владельце компа кое-какие интересные подробности, понадобилось минут пять.

— Поразительная беспечность, — наконец констатировала Тари. — Этот громила был настолько уверен в своих силах, что даже не поставил на коми пароль. Нам это на руку, конечно, но… — Она осуждающе покачала головой.

— И что интересного ты узнала?

— Кое-что узнала. Это охотники, а приказ меня схватить получен от местного капо-ажана. Потом, как я уже говорила, они засекли нас в центре и проследили до самой гостиницы. Ну дальнейшее — понятно.

— Еще бы, — согласился Антон.

— Как скоро появятся новые посланцы капо-ажана?

— Какое-то время у нас есть. И вряд ли их будет много. Думаю, не больше трех-четырех.

— Уверен?

— Пока мы не представляем для Книжника большой угрозы, правила игры не изменятся. Он должен выполнить просьбу Мадам и свои обязательства выполнит, но — не более. Сильно напрягаться он не станет.

— Ага…

— Вот так. Поэтому нам пора двигать отсюда. И чем скорее мы найдем новую гостиницу, тем лучше. Может быть, имеет смысл занять чью-либо персональную берлогу, предварительно договорившись с ее хозяином. Я не то чтобы против гостиниц, но…

— Хорошо, пусть будет так, — согласилась девушка.

— В общем, что-нибудь придумается, — пообещал Волчонок.

Бросив на него испытующий взгляд, Тари решила, что ее сопровождающий и в самом деле способен найти подходящее убежище. У него должно быть хорошо развитое чутье. И вообще нанять сопровождающего оказалось правильной идеей. А Волчонок… именно — Волчонок… может, не стоит с ним расставаться и в дальнейшем? Что если его взять с собой? Мысль, конечно, бредовая, но воплотить ее в жизнь вполне реально. Остается лишь решить, стоит ли это делать? Какую она получит выгоду?

— Пора, уходим не прощаясь, — сказала Тари.

— И не оставив адреса, — добавил Антон. — Пройдем через холл? Учти, там сидит хозяин.

— У этой гостиницы должен, просто обязан быть черный ход. Думаю, он нам сейчас больше подойдет.

25

Он не думал и не прикидывал, он не собирался тратить время, наблюдая и выжидая. Просто интуиция вдруг подсказала ему, что настало время действовать, и Джюс, сын столяра, ведомый ею, покинул номер.

Что ему предстояло сделать? Джюс не имел об этом ни малейшего представления. Да и не нуждался в этом, совсем не нуждался. Рецепт успеха был не прост, а очень прост. Делай, что прикажут, и все получится самым лучшим образом. Ни одного самостоятельного движения. Только безоговорочное подчинение.

Спускаясь на лифте в холл гостиницы, Джюс подумал, что этот поединок будет не то чтобы очень забавным, но скорее — опасным. Беглянка, способная безошибочно просчитать свои действия, но не более чем на полчаса вперед, против его интуиции, действующей постоянно, но реагирующей лишь на уже случившиеся события.

Что в подобной ситуации можно сделать? Очевидно, что Джюс проиграет, если даст беглянке заметить себя. Проигрыш в данном случае означает неминуемую смерть. Значит, его интуиция решила все поставить на один неожиданный удар? А может, она попытается ее вымотать? Как это сделать? Ну надо создать ситуацию, при которой у девушки кончатся силы и она не сможет дальше видеть будущее. Каким образом? И пойдет ли его интуиция этим путем?

Впрочем, его ли это ума дело? И если интуиция заставила его действовать, это почти наверняка означает, что решение уже принято. План есть и претворяется в жизнь.

Джюс пересек холл, машинально ответил на дежурный вопрос виртуального привратника, даже не вдумываясь в смысл слов, зная, что инстинкт не позволит ему сказать какую-нибудь глупость.

Потом был швейцар, вполне себе реальный, низким голосом поинтересовавшийся, не нужно ли вызвать такси. Ответив, что желает пройтись пешком, сын столяра двинулся прочь от гостиницы, по центральной улице, в направлении, указанном его интуицией.

И тут же на него налетела стайка рекламных летушек, попытавшихся закидать его заманчивыми предложениями.

— Вкуснейшие в галактике, восхитительные, дешевые поснятушки. С толстой, сладкой корочкой, в самой лучшей на свете, сохраняющей вкус и запах упаковке, по немыслимо дешевой цене. Купите! Купите! Купите!

— Загляните в наш салон, мы вам сделаем так хорошо, что вы будете помнить это всю жизнь!

— Чехлы на усики и смазка для псевдоподий!

— Отправляясь на другую планету, вы не должны забывать о наших, самых лучших на свете и запатентованных на тридцати трех мирах…

— Уникальный шанс! Аппарат для приятных сновидений. В наличии совсем крохотная партия, и больше он выпускаться не будет. Отказавшись от нашего предложения, вы упустите свое счастье.

— А вот тут, посмотрите…

— Самые головоломные скидки!

— Универсальный клавиапульт!

— Концентрированный звездный свет!

— Взглянув сюда…

В подобной ситуации следовало, никак не реагируя на предлагаемые товары, двигаться дальше. Джюс поступил именно так, и электронные коммивояжеры, не уловив в его поведении заинтересованности, шагов через двадцать отстали, для того чтобы тут же насесть на худого и очень высокого теллуанина.

Джюс вздохнул с облегчением. Омерзительные малявки.

Квартала через два сын столяра поравнялся с огромным зданием универмага, набитого товарами со всей галактики, возможно, самого большого в космопорте, и тут интуиция приказала ему свернуть на боковую улочку. Как оказалось, она шла в сторону от шикарных отелей и толп мыслящих.

Ага, уже теплее.

Интуиция вела его в нужном направлении, уверенно, словно невидимой, но вполне ощутимой ладонью подталкивая в спину, и Джюсу, собственно, осталось лишь переставлять ноги да выбирать дорогу так, чтобы не столкнуться с каким-нибудь прохожим. Он благополучно миновал парочку стражей порядка, стоявших в начале улочки и проводивших его любопытными взглядами, но не остановивших… нет, не остановивших.

А ведь должны были, и наверняка.

Мысль эта заставила Джюса едва заметно улыбнуться, так, чуть-чуть, уголками губ.

Отчего это они и не подумали остановить его, предупредить о том, что он идет в опасный район? Или он ошибся в предположениях? Может быть, беглянка рискнула спрятаться не в трущобах, а в районе поприличнее? Если так, то она совершила ошибку.

Не сбавляя шага, он внимательно огляделся.

Нет, все верно. Там, впереди, местные трущобы. Причем одежда попадавшихся навстречу мыслящих это прекрасно подтверждала.

И, стало быть, беглянка все-таки не без царя в голове. Но почему тогда стражи порядка его не предупредили? Проявили халатность? А может, он выглядит не слишком респектабельно? Вдруг то, что он сын столяра, как бы там он ни одевался, в каких бы апартаментах ни селился, будет чувствоваться всю оставшуюся жизнь? Словно невидимое для него, но хорошо различимое всеми прочими клеймо?

В чем же это выражается? Осанка, походка, взгляд, выражение лица? Что именно? Как они это определяют? Может быть, на нем даже написано, чей он сын?

Джюс вздохнул. Ничего, конечно, на нем не написано. Просто его происхождение чувствуется. Может быть, не всеми, но стражами порядка — обязательно.

А имеет ли это такое большое значение? Выполнив последнее задание, он уйдет на покой, и стражи порядка станут ему не опасны. Может быть, вскоре, став уважаемым членом общества, на какой-нибудь тихой планетке, в стороне от оживленных космических трасс, он наконец приобретет то, чего лишен сейчас? Респектабельность и покой, всеобщее уважение. Почему бы и нет, почему бы и нет?

Важно выпятив внушительное брюшко, входить в уютный и давно ставший родным кабачок, где под потолком вьется вечный табачный дым, где на стол тяжело опускаются полные пивные кружки, где тебя встречают дружелюбными улыбками и приветственными возгласами такие же, как ты, ушедшие на покой от дел мыслящие. Что потом? А ничего особенного, и это — самое главное. Никаких приключений и неожиданностей. Тихая, размеренная жизнь, медленное спокойное осознание неизбежности ухода в мир иной, настолько медленное, сонное и обыденное, что не вызывает ни страха, ни протеста, ни желания хоть что-то изменить.

Воспоминания? О да, они будут. Но подернутые дымкой, ставшие не более чем картинками когда-то происходивших событий. С тобой ли они случились? Возможно и так. Но что-то в это уже не очень верится. Воспоминания о последнем деле, об этой беглянке, наверняка будут четче, яснее. Хотя не обязательно, совсем не обязательно. Главное, чтобы они не мешали покою и отдыху простой, непритязательной жизни.

Улочка давно уже кончилась, и теперь Джюс шел по другой, немного пошире, мимо хибар самого причудливого вида, мимо детенышей разных рас, игравших, кажется, в одни и те же игры. Почему бы и нет? На самом деле, в детенышах всех рас есть что-то общее.

Потом была еще одна улица и еще. Наконец интуиция привела его к задней двери какой-то гостиницы. Подходя к ней, Джюс ни на секунду не сомневался, что дверь эта окажется открыта.

Он поднялся на нужный этаж и вошел в нужный номер. Вход в него, как выяснилось, тоже был свободен.

Так, что здесь? Двое пернатых, оглушенных стоппером, уже потихоньку начинающих приходить в себя. Это означало, что времени у него немного.

Ничего, он успеет, он всегда успевает. Да и интуиция в этот раз требует от него совсем немного. Если в этом номере найдется острое лезвие…

Оно, конечно же, нашлось, не могло не найтись. В ванной комнате Джюс обнаружил забытый кем-то из постояльцев электронный скребок для снятия отмершей чешуи с панциря. Так, по крайней мере, на этой штуке было написано. И еще на ней была инструкция на всегалактическом языке о том, как пользоваться инструментом.

Инструкция сына столяра совершенно не интересовала. Он и без нее знал, что нужно делать.

Все очень просто. Надо взять скребок, аккуратно свернуть с него защитную головку, а потом включить на полную мощность. В результате получишь удобную рукоятку, увенчанную лучиком концентрированного, так называемого черного света. Он, словно масло, режет все, что угодно, вплоть до гранита, не говоря уже о плоти. Чем не универсальный нож?

Вот так… и вот так… а сейчас, в результате… Оп-ля, операция закончена!

Полюбовавшись приобретенным оружием, Джюс вышел из ванной.

Теперь надлежало выполнить требования интуиции. Она желала, чтобы он перерезал горло двум лежащим на полу пернатым, пока они не очухались настолько, чтобы оказать сопротивление.

26

Перешептывание живых накопителей информации, тихое мурлыканье межпространственного передатчика.

Главный оператор информатория космопорта задумчиво пошевелил растущими из нижней части головы усиками и сообщил:

— Тебе лично это будет стоит десять единиц.

— Почему именно мне?

— С другого я стребовал бы тридцать.

— Врешь ты все, — сказал спамер. — Сдается мне, ты просто хочешь с меня содрать три шкуры.

— Сейчас сведения стоят именно столько, — уточнил оператор. — И это не я к тебе пришел, а ты — ко мне. Это тебе приспичило их получить. Так что раскошелишься, как миленький.

— Или гордо уйду?

Оператор откинулся на спинку кресла и, широко открыв лиловый рот, коротко хохотнул:

— Уйдешь? Ты, от информации? Так не бывает.

— А вот и уйду.

— Ну уходи. Я жду этого с нетерпением. Только учти, я не шучу. Информация по этой самке весьма любопытна, она стоит именно столько и ничуть не меньше.

Спамер тихо взвизгнул.

Ничего не поделаешь, надо было уходить. Если во время торга на тебя начинают давить подобным образом, это означает, что пора сделать паузу. Даже если товар тебе очень нужен, позволяя проделывать с собой подобные фокусы, ты потеряешь уважение. А это вскоре обернется страшными, невосполнимыми убытками.

Хотя… может, информация и в самом деле стоит именно столько?

— Я жду, — напомнил оператор. — Решайся. Если не надумал, то нечего отнимать время. У меня еще есть кое-какие дела.

Спамер снова взвизгнул от огорчения.

Прием, конечно, дешевый, очень дешевый. Но решаться на что-то действительно надо. Пришло время.

Согласившись, он получит сладкую информацию, терпкую, словно прикосновение самой соблазнительной на свете самки, так необходимую для него сейчас, возможно, являющуюся пропуском в новую, ослепительную, благополучную жизнь…

Причем ему надо всего лишь согласиться… А что если он не сумеет извлечь из этой информации ничего полезного? И проиграет, потеряет уважение, влетит в огромные долги, которые придется еще отдавать и отдавать, возможно, годами… Но если выиграет…

Пан или пропал? Играет он в опасную игру или нет? Рискнет он прорваться к новой жизни или навечно останется в этом космопорте?

— Ты не играешь? Твое право.

Сказав это, оператор повернулся к клавиапульту связи и принялся на нем что-то набирать. Нежные выросты его конечностей касались клавиш уверенно, ловко и быстро, словно порхали над пультом.

Спамер сглотнул.

В горле у него появилась неприятная сухость, а в желудке что-то явственно забурлило. И это было плохими признаками, очень плохими.

Следовало уйти. Немедленно уйти! Вот сейчас повернуться к двери, пройти сквозь нее и, по крайней мере, несколько дней не появляться. А потом, как ни в чем не бывало…

— Ты еще здесь?

— Хорошо, я согласен, — сказал спамер. — Ты мерзкий, грязный, подлый…

— Знаю, знаю, — довольно улыбнулся оператор. — Подлый, мерзкий… я даже на грязного согласен, хотя известен своей чистоплотностью. Сделка. Мы ее заключили?

— Да! — прорычал спамер. — Ах ты…

— Держи! — Довольно ухмыляясь, оператор протянул ему очень тонкий, желтоватого цвета информационный листик.

Вот сейчас… Пан или пропал? Неужели проигрыш?

Чувствуя, как у него холодеют конечности, спамер взял листик, нажав в нужном месте, активизировал заключенный в нем текст и стал читать.

Выигрыш? Проигрыш? Ну же…

Бинго! Бинго! Бинго!

Он дочитал до конца, потом, не обращая внимания на то, что по спине у него обильно течет пот, еще раз самым внимательным образом перечитал и только после этого взглянул на оператора.

— Ну, — спросил тот. — Убедился?

Спамер кивнул.

— Эта информация стоила того, что я за нее запросил?

— Ах ты подлый, гнусный, мерзкий…

— Стоила?

— Да, — признал спамер.

— Тогда я тебя более не задерживаю. И помни, ты мне должен. Как будешь отдавать?

— Отдам, не беспокойся, — заверил спамер.

Про себя он добавил, что вскоре сможет легко расплатиться и не с такими долгами. Если удача от него не отвернется. А пока… Информация? Она стоила гораздо дороже.

Бинго! Джек-пот! Главный выигрыш!

Теперь надо было придумать, как половчее извлечь из нее прибыль. Продать? Она будет продана. Но сначала надо найти ответы на несколько очень важных вопросов.

Как же ее можно лучше использовать? И кто в конечном счете даст за нее больше?

27

Вот она, настоящая роскошь.

Книжник Дж окинул взглядом ряды книг, стоявших на высоких, под самый потолок стеллажах. Старинные, напечатанные на бумаге, на листьях неведомых растений, на выделанной коже инопланетных животных, на сероватой практически неуничтожимой прессованной океанской пленке с планеты Адских Забав, на коре гигантской акации с планеты Больших Джунглей, на обработанных особым составом, не тающих ни при какой температуре снежных пластинках, на желтоватых лепешках, полученных из высушенной слюны космических рыб. В дорогих переплетах из самых различных материалов, с иллюстрациями, нарисованными от руки и нанесенными типографским способом, очень красивыми и не очень, черно-белыми и разноцветными, обычными, плоскими и голографическими, на всех возможных языках и наречиях, распространенных в империи, но более всего, конечно, на всегалакте.

Никаких суррогатов, никаких хранилищ информации, экранов для чтения, читалок, быстрочиталок, иллюстрированных информаториев, портативных проглядывателей, разовых электронных книжек, текстовых мега-просветителей и прочих заменителей.

Книги. Только книги. Радость жизни, ее удовольствие и наслаждение. Цель и добыча, истинные сокровища и лукавые, старающиеся лишь ими казаться поделки, но и они, принимаемые с радостью и наслаждением.

Книга. Настоящая и единственная его любовь.

Книжник Дж удовлетворенно щелкнул клювом, провел кончиком щупальца по ряду, в котором стояли самые красивые, необычные, интересные экземпляры. Корешки у книг на ощупь были разные, и когда кончик щупальца с ними соприкасался, это рождало целую гамму ощущений. Причем книги именно на этой полке были составлены им так, чтобы ощущения, получаемые в момент касания, сплетались, сливались в настоящую симфонию чувственного удовольствия. Если Книжник проводил по корешкам слева направо, симфония эта вызывала радость и наслаждение, а вот если справа налево — грусть, светлую, легкую, почти неощутимую.

Сейчас он вел кончиком щупальца слева направо и аж содрогался, слегка прищелкивал клювом от поднимавшейся изнутри радости. Довел до конца, до последнего корешка и замер, баюкая в себе это чудесное ощущение.

Может быть, еще разок?

Книжник даже вытянул щупальце, но не стал, одумался.

Хватит, пока хватит. Сладкого понемножку. И вообще не пора ли заняться делами? Самое время. Отдых и расслабуха — нужные вещи, но и за хозяйством надо приглядывать. А иначе что-нибудь упустишь или там подчиненные разбалуются.

Мимо стеллажей, полок, футляров, постаментов под книги и обитых драгоценной материей ниш, плотно забитых старинными свитками, капо-ажан прошлепал в кабинет и устроился в лужбище.

Ну вот, а теперь…

Тихо, словно голодный котенок, пискнула говорилка. Причем минут на пять раньше, чем он рассчитывал. И эти похищенные у него пять минут означали, что случилось нечто непредвиденное.

Что ж, разгребать непредвиденные ситуации как раз по части Книжника Дж. Это его работа. Конечно, не собственными руками, но кто сказал, что отдавать приказания и отвечать за них легче, чем тупо исполнять чьи-то приказы? Вот то-то же.

Капо-ажан взял говорилку, нажал нужную кнопку и услышал голос одного из своих под-ажанов:

— Та девчонка, которая должна быть поймана по просьбе Мадам… В этом деле возникли осложнения.

— Вот как? — осведомился Книжник Дж.

— Пернатые ее упустили.

Капо-ажан слегка прикрыл третий, лобный глаз.

Странно…

— Об этом еще рано говорить, — напомнил он своему подчиненному. — Если они не поймали ее сразу, то поймают попозже.

— Не поймают. Она их завалила.

А вот это уже совсем скверно. Давненько он не получал таких плохих известий. Тишь да гладь кончились, начинается веселье. Впрочем, так ли это страшно? По крайней мере, его подручные получат настоящую работу, а он еще раз удостоверится, что у них клинки в ножнах не заржавели.

— Ты уверен? — спросил капо-ажан.

— Совершенно. Датчики состояния. Они стоят дорого, но у каждого из твоих людей они есть. Пять минут назад, один за другим, датчики пернатых сообщили, что их поднадзорные мертвы. Я активизировал программу, заложенную в них на самый крайний случай, и перевел один в автономный режим. По моей команде датчик покинул тело поднадзорного, и я смог оглядеться. Это позволило мне определить, где пернатые находятся, а также осмотреть их тела.

— И?

— Мертвы. Она прикончила их. Каждому перерезала горло.

— Она? Девица, смывшаяся из борделя? Не слишком ли круто для нее?

— Мы поговорили с хозяином гостиницы. Она обзавелась сопровождающим. Возможно, это сделал он.

Книжник с шумом выпустил воздух из среднего дыхальца.

Скорее всего, это вызов. Глупая девка… Но все-таки уточнить не помешает.

— Была перестрелка? — поинтересовался он.

— Была драка, — последовал ответ. — Потом пернатых оглушили стоппером, а потом, когда они уже не могли сопротивляться, им перерезали их длинные шеи. Кровищи…

Да, это вызов, и на него можно отреагировать только одним образом. Тут и раздумывать нечего. Даже будь у него какие-то сомнения, а они, кажется, есть, поскольку девица ведет себя слишком вызывающе, как безумная… Да, даже будь у него какие-то сомнения, он все равно не может поступить иначе.

Его парней никто и ни при каких обстоятельствах не имеет права убивать. Того, кто на это осмелится, должна настигнуть неотвратимая кара. Бросившего вызов его могуществу, таким образом, надлежит не просто наказать, а наказать примерно, для того чтоб другим неповадно было. Законы жизни, неукоснительное соблюдение которых, вдобавок к уму, хитрости и желанию пробиться любой ценой, сделали капо-ажана тем, кем он сейчас являлся.

— Действуйте, — приказал Книжник Дж. — Ты знаешь, что в таких случаях надо делать.

28

Тари поежилась и спросила:

— Тебе не кажется, что вокруг нас происходит нечто странное?

Она была права.

Некоторое время назад Волчонок заметил, что встречные прохожие, увидев их, сначала замедляли шаг, а потом вдруг поспешно обходили стороной.

Антон покачал головой. Плохой признак, очень плохой. Что могло случиться? Почему к ним так относятся? Что с ними не так, что изменилось?

Ладно, дотянуть бы до следующего убежища. Там они «залягут на матрацы» и постараются, по крайней мере, несколько дней даже носа на улицу не высовывать. Глядишь, все и наладится. Побыстрее бы…

Он снова увидел, как от них буквально шарахнулся в сторону очередной прохожий, и опять покачал головой.

Да, это не сулит ничего хорошо. Чем все-таки они могли так пугать мыслящих?

— Ты не ответил, — напомнила его нанимательница.

Вот именно — нанимательница. И значит, придется отвечать.

— Заметил, — согласился Антон.

— Что об этом думаешь? Скверно?

— Почти наверняка. Будь у нас возможность прямо сейчас спрятаться в какую-нибудь дыру, я бы это сделал.

— А такой возможности…

— …пока нет. Мы должны как можно дальше отойти от той гостиницы. Нас начнут искать, взяв ее за начальную точку отсчета, и чем дальше мы отойдем, тем больше шансы обвести преследователей вокруг пальца.

— А нельзя воспользоваться каким-нибудь транспортом?

— На Свалке? Нет, нельзя. Такси сюда не уговоришь поехать ни за какие деньги.

— Что если ускорить шаг?

— Тогда мы привлечем к себе внимание. Хотя мне уже некоторое время кажется… Впрочем, мы об этом говорили.

— Значит, к тому месту, в котором мы должны отсидеться, быстрее не попасть?

— Нет, — подтвердил Антон. — Да и не стоит. У нас всего два преследователя, и они остались в гостинице. Более того, они не знают, в какой стороне нас искать. Так что пока беспокоиться не о чем.

— Если не считать странного поведения встречных.

— Это верно.

Тут возразить было нечего.

Странное поведение прохожих. Чем оно все-таки вызвано? Как это можно определить? Будь рядом спамер…

Антон хмыкнул. К удобствам привыкаешь быстро. Вот отвыкать от них — очень трудно. И личный информатор, тем более когда есть чем ему платить, очень даже неплохая штука. Особенно если появились вопросы, требующие немедленного ответа.

29

Человеческая самка умыкнула симбионта, причем из некоего охраняемого самым строжайшим образом хранилища. Симбионт, конечно, оказался не простой, а особенный, наделяющий владельца совершенно фантастическими свойствами. Хотя главное даже не это, а назначенная за беглянку награда. Если ее получить, то можно не только размножиться, можно скупить полпланеты и завести целый гарем. Можно даже…

От избытка чувств спамер взвизгнул, но в этот раз визг его выражал тревогу. Ему внезапно пришло в голову некое, весьма пугающее соображение.

Если есть премия, значит, существуют и желающие ее получить. Охотники за наградами, конкуренты. Кто запретит им взяться за эту работу? Возможно, они уже здесь, в космопорте, уже взяли след добычи?

Впрочем, его предположения запросто могут оказаться всего лишь пустыми страхами. А выигрывают те, кто не обращает на страхи никакого внимания, кто отринул сомнения и неуклонно движется вперед. Поэтому сейчас ни в коем случае не стоит раскисать.

Все будет в самом лучшем виде. Все его мечты исполнятся.

Торговец информацией отхлебнул из стакана, поерзал на стуле, усаживаясь поудобнее, и ткнул конечностью в синюю точку на подлокотнике. Настроив стул с помощью возникшей перед ним виртуальной клавиатуры на режим наибольшего удобства, он удовлетворенно вздохнул.

То-то же! Ему должны владельцы не только всяких забегаловок, но и вполне респектабельных заведений. И не настал ли день сегодня потребовать возвращения долгов? Надо же отпраздновать привалившую удачу.

Умение просчитывать свои действия в течение получаса. Много это или мало? И чем это может быть опасно для окружающих? Какие дает преимущества?

Вопросы, вопросы… А вот еще один и очень серьезный вопрос, от которого не следует отмахиваться.

Какими должны быть охотники за наградами, решившиеся ловить подобную дичь? И чем их появление грозит жителям космопорта?

Нет, последний вопрос задан неправильно Они профи, они не опасны тем, за кого не объявлена награда. А вот стоит ли иметь с ними дело и сколько они могут заплатить за информацию о местонахождении человеческой самки — хорошо бы знать. Вдруг они относятся к породе болванов, считающих, что платить за информацию не стоит? Информация, по их мнению, нечто неощутимое, эфемерное. А деньги вполне реальны. Как можно их отдавать за информацию?

Спамер осторожно пригладил мех на самой макушке головы и сделал владельцу кафе знак. Тот сноровисто поставил перед ним бокал с чистейшим витаминным напитком, стоящим, надо сказать, весьма недешево.

Спамер прикинул, что если так будет продолжаться и дальше, то дня через два именно здесь ему никто и ничего не будет должен. Впрочем, как уже сказано, время от времени можно и погулять. Пришла пора отдохнуть от каждодневной, грубой пищи.

Подхватив бокал короткой, толстенькой лапкой, он отхлебнул из него и блаженно прикрыл глаза.

Хорошая штуковина, не придерешься. Просто замечательная. А если он провернет это дельце, то сможет позволить себе пить витаминный напиток хоть каждый день. Сможет даже в нем купаться.

Информация.

Внимательно разглядывая очень похожего на человека туриста, спамер попытался прикинуть, кому все-таки будет выгоднее продать имеющуюся у него информацию. Капо-ажану или охотникам за наградами?

Нет, с Книжника много не получишь. Даже узнав, сколько стоит эта самочка человека, он все равно заплатит сущие гроши. Она находится на его территории и фактически уже почти у него в кармане. За что платить? За сведения о ее реальной цене? Всего-то…

Не заплатит, ни за что не заплатит. Точнее, какую-то мелочевку с него стрясти можно, но не более. И значит, продав ему жирную, сочную, дорогую информацию, спамер просто упустит случай, который может и не повториться.

Что тогда остается? Охотники? Но как их найти? Вряд ли они всем и каждому объясняют, кем являются. Вернее предположить, что они притворяются обыкновенными туристами и сбросят личину лишь при виде беглянки. Поэтому одним из них может оказаться любой мыслящий, недавно появившийся в космопорте. Например, вот тот человек со странными, словно бы обращенными внутрь себя глазами.

Человек.

Спамер пригляделся.

Нет, он ошибся. Именно этот турист охотником не мог быть ни в коем случае. Причем он только похож на человека, а на самом деле принадлежит совсем к другой расе. Но самое главное то, что у него отстраненный взгляд, взгляд создания, не интересующегося окружающим миром…

И это охотник, ищущий беглянку? Нет, кто угодно, только не он, только не этот.

Спамер не без иронии взвизгнул.

И все-таки несмотря на риск, несмотря на то что сделать это будет непросто, ему придется охотников искать. Кстати, возможно, девица пустилась в бега, поскольку увидела одного из них.

Охотник за наградами… Хотя бы один. Много не надо… Как же он может выглядеть? И где его можно найти? По какому принципу его надо искать? Это не один из его клиентов, найти которого благодаря доставшемуся ему от хищных предков совершенному чутью относительно легко. Стоит только захотеть. Ничего, найдет, обязательно найдет. Местонахождение охотников и их облик — это ведь тоже информация, разве не так? И если применить уже наработанные навыки, если приложить талант, то все получится самым наилучшим образом.

Спамер удовлетворенно улыбнулся.

А он ради такой возможности приложит и талант, и умения, еще как приложит.

30

Может быть, не стоит рассчитывать только на гостиничное обслуживание? Может, для того чтобы отпраздновать удачное начало операции, следует познакомиться с какой-нибудь уличной красоткой? Мало ли их попадется на улицах космопорта, судя по всему, очень даже доступных?

Вон хотя бы та, с размалеванным прелестными розовыми пятнышками хитиновым тельцем, изящными до умопомрачения, длинными ногами, сгибающимися, по крайней мере, в трех местах и глазками на умилительно мохнатых стебельках. Кто мешает пригласить ее к себе в номер на пару часов? Номер этот почти наверняка произведет на нее большое впечатление. Таким образом, он еще раз получит дивиденды с проживания в дорогой гостинице. Причем упустить их будет просто глупо.

Джюс, сын столяра, еще раз посмотрел на красотку.

Соблазнительна шельма, ничего не скажешь. Но нет, категорически — нет. Рано еще расслабляться. И пусть сейчас интуиция приказывает ему выжидать, говорит, что еще некоторое время можно посвятить ничегонеделанию, в любой момент все может измениться.

В этом и есть коренное отличие интуиции от таланта, приобретенного беглянкой благодаря краденому симбионту. Пусть на полчаса, но она может видеть будущее, все его варианты и безошибочно выбрать наилучший.

Интуиция действует совсем по-другому. Прежде всего, она действует постоянно. Нет, конечно, если ее заставить работать в полную силу все время, то подобный эксперимент гарантированно закончится нервным срывом. В лучшем случае. И все-таки защитить его на несколько дней, требуемых для очередного задания, интуиция может запросто.

Это большой плюс, но есть и минусы.

Интуиция не может предсказывать будущее. Она реагирует на уже происшедшее, молниеносно, четко, самым рациональным из возможных способов. Она подскажет, как лучше всего выпутаться из любого положения, она способна помочь решить любую проблему, но лишь сейчас, в данный момент. В очень сложных обстоятельствах, когда варианты действий все время меняются и происходит много неожиданных событий, она может допустить непоправимую ошибку, загнав того, кто доверился ей, в безвыходное положение.

Так что сейчас не до красоток. Надо сидеть в номере, ждать приказа и в любую минуту быть готовым начать операцию.

Ждать и быть готовым. Этого достаточно. В конце концов страсти достигнут точки кипения и варево поспеет. Вот тогда останется лишь прийти и съесть его. В самый удобный момент, ни раньше, ни позже.

Отвернувшись от красотки, Джюс подумал, что принял совершенно правильное решение. Только грустно ему стало, очень даже грустно.

И еще, для того чтобы и в дальнейшем избегать соблазна, необходимо уйти из питейного заведения, вернуться в отель. Там легче бороться с искушением. Поэтому прочь из этого гнезда разврата.

Допивая содержимое стакана, Джюс меланхолично подумал, что, несмотря ни на что, интуиция — его единственная надежда. Ее надо слушаться безропотно и не рассуждая претворять в жизнь полученные рекомендации. Лишь она поможет ему выиграть поединок с таким серьезным противником.

Пустой стакан стукнулся о стойку, сын столяра встал со стула. Пробираясь к выходу, он вдруг представил, как в бар входит беглянка. Вот она идет ему навстречу, вот до нее уже можно дотянуться.

Его действия? Правильно, он выполнит приказ интуиции. И даже если придется девушку отпустить, сделать вид, будто ему нет до нее дела… Что ж, значит, так надо. Значит, еще не пришло время ее ловить, и любая попытка это совершить обречена на провал.

Джюс весело хмыкнул.

Так кто, получается, кем командует? Он интуицией или она им? А может быть, природа, мрачная шутница, решила поставить крохотный эксперимент с его участием? Его и этой девицы. Что сильнее: умение считать или интуиция? Кто победит, кто возьмет верх? Или он всего лишь пытается приукрасить действительность, не желая признаться в утрате свободы?

Признаться? Да запросто. В данный момент он подневолен, он как личность перестал существовать, но это ровным счетом ничего не значит. Ни-че-го!

Как только он победит, интуиция вынуждена будет отступить, займет свое место, навсегда заснет и больше никогда не проснется. Постепенно покой и праздность ее ослабят, заставят исчезнуть. Мавр сделал свое дело…

Покой и праздность. Предел его мечтаний, цель, до которой теперь практически можно дотянуться рукой, И если не сплоховать…

У стойки, почти у входа в бар сидело некое шарообразное лохматое существо с короткими, толстыми лапками. Шагая к двери, Джюс заметил, что оно рассматривает его пристальным, испытующим взглядом. Словно бы что-то хочет ему сказать или предложить.

Вот только интуиция молчала, и поэтому, проходя мимо стула, на котором сидел шарообразный, сын столяра даже не замедлил шаг, а выйдя из кафе, так и вообще забыл о его существовании.

Сейчас он не мог себе позволить отвлекаться на мелочи. Никаких лишних действий, знакомств, разговоров. Только ожидание приказа. А потом, после того как он будет получен…

Да, верно. Слепое повиновение.

31

— Нет, — сказал владелец гостиницы, — сдать вам комнату я не могу. Думаю, на это не решится ни один из моих конкурентов здесь, на Свалке. И деньги тут совершенно ни при чем, даже хорошие деньги.

— Почему? — спросила Тари.

— На вас объявлена большая охота. Настоящая большая охота, и ее участники пойдут на все, лишь бы завалить добычу.

Антон тихо присвистнул.

Заглянуть всего лишь раз и именно в эту гостиницу было хорошей идеей. Теперь они, по крайней мере, в курсе происходящего, точнее — теперь им известно, что они влипли, крепко влипли. Волчонок не зря покупал у спамера сведения. Значение термина «большая охота» было ему известно. И не только значение, но то, каким образом подобные «охоты» заканчиваются для преследуемых.

— Что мы совершили? — спросила Тари. — Чем провинились? Какие законы нарушили?

Владелец гостиницы широко развел все четыре своих руки и покачал головой.

— Не имею понятия. Да это мне по большому счету и неинтересно.

— Вот как?

— Представь себе, юная человеческая самочка, меня это не касается.

Тари задала еще какой-то вопрос, но Антон ее разговор с владельцем гостиницы уже не слушал. Тут все совершенно ясно, а подробности и в самом деле не имеют значения. Не до них сейчас, ох, не до них. Большая охота совсем не шутка. И надо не раздумывать о причинах, а спасать собственные шкуры.

Что первым делом надлежит предпринять?

Антон внимательно огляделся.

Холл гостиницы. Лестница на второй этаж находится в дальнем углу, и для того, чтобы ею воспользоваться, надо пройти мимо стойки, причем сделать это незаметно для владельца гостиницы никак не получится. Интересно, а это что за дверь, под лестницей? Чулан? Дверь в подвал? Черный ход на улицу?

И вот еще немаловажный вопрос, ответ на который лучше бы знать. Возможно, подручные Книжника уже здесь? Вдруг, едва выйдя из гостиницы, они нарвутся на пули? Может, лучше воспользоваться черным выходом?

— Нам пора, — напомнил Волчонок.

— Сейчас, сейчас, — отозвалась Тари. — Вот только…

Антон кожей чувствовал, что следует поторопиться!

Некогда задавать вопросы и выслушивать ответы. Надо уносить ноги. Может быть, удастся спрятаться на самом краю Свалки, например в гнезде мирмикусов, или договориться с живущими недалеко от них ползающими китами? Они совершенно независимы, и есть надежда получить их защиту, крепкая надежда. На худой конец можно укрыться на пустоши между Свалкой и джунглями. Травка-охранка их защитит. А здесь… В любом случае отсюда надо уходить как можно скорее.

— Некогда, — быстро проговорил Антон. — Что такое большая охота, ты и сама скоро поймешь. А выжив, мы выясним, почему ее на нас открыли. Но сначала надо спасти свои шкуры. Ведь сейчас охотников за ними — пруд пруди. Вагон и маленькая тележка.

Слегка поморщившись, Тари признала:

— Наверное, ты прав.

— Я прав, — подтвердил Волчонок.

Вопросительно взглянув на хозяина гостиницы, он ткнул пальцем в сторону двери под лестницей.

— Черный ход, — последовало в ответ. Замечательно! То, что нужно. А времени, чтобы спрашивать разрешение, уже нет. Да и не нужно. Волчонок скомандовал Тари:

— За мной! И поживее! Шевели конечностями!

— Туда нельзя! Вы не имеете права, без моего разрешения! — завопил хозяин гостиницы.

Поздно. Они уже были возле двери. Антон рванул ее на себя и кинулся в открывшийся проход. Ему в лицо почему-то пахнуло холодом, перед глазами, заслоняя обзор, закачались какие-то длинные широкие разноцветные ленты. Волчонок раздвинул их и протиснулся дальше, в полутьму… Да, там было еще холоднее. И там были новые ленты, мимо которых пришлось пробираться.

Куда же это его занесло? А если он не так понял владельца гостиницы? Вдруг черный ход не здесь?

— Жми! — Тари ощутимо толкнула его в спину. — Этот тип уже выползает из-за стойки. Сейчас он нас прихватит.

Чувствуя, как внутри его нарастает страх, Антон рванулся изо всех сил, отчаянно раздирая барьер из разноцветных полос, так что несколько из них оторвались. И тотчас же где-то рядом кто-то застонал низким, утробным голосом.

— Давай! — гаркнула Тари.

Уже не надеясь выбраться из этой ловушки, почти полностью уверившись, что они ошиблись и выхода здесь нет, Антон сделал еще несколько шагов, и тут его рука нащупала дверную ручку.

Ух, ты!

Ручка была самая обыкновенная. Стоило на нее надавить, и за последним рядом лент открылся белый прямоугольник выхода. Проскочив в него, Антон повернулся, помог выбраться Тари и только после этого огляделся.

Ошибка, подумал Волчонок, не стоило себя так вести. Сейчас он сопровождающий и в первую очередь обязан думать о безопасности Тари. Надо было оглядеться…

Огляделся.

Ничего опасного, никаких неприятных неожиданностей. Обычный, мощенный камнем задний двор гостиницы, широкий и здорово захламленный. Из него даже был узкий переулочек, выводящий куда-то на соседнюю улицу. И это просто замечательно.

— Что там было? — поинтересовался он у Тари.

— Под лестницей? — уточнила она.

— Ну да. Кто там стонал?

— Тоже не разглядела, некогда было. Да и какая разница? Идем, мы торопимся.

Действительно, они торопились, а все эти тайны неизвестной гостиницы их не касались.

— Пойдем, — сказал Антон, направляясь к переулочку.

— Где мы теперь спрячемся? — спросила Тари, догоняя его. — Если гостиницы нам не походят и в частные дома нас не пустят, то… у тебя есть идеи?

— Есть, — ответил Антон. — Я думаю, нам удастся…

Договорить он не успел. Воздух вспорола очередь, и взвившиеся в воздух фонтанчики каменной крошки в полушаге от него безошибочно указали, в кого именно стрелок целился.

32

— Но у них не может быть личинок.

— Может, — ухмыльнулся спамер.

— И ты…

— Даю любую гарантию. По прошествии стандартной недели именно это гнездо выдаст такую великолепную песню, что заткнет все остальные за пояс. Последствия тебе хорошо известны.

Рогатый задумался.

— Известны или нет? — спросил спамер.

— Да знаю я, знаю, — неохотно признался Рогатый. — Но как к тебе попали эти сведения? Где ты их нарыл?

Спамер таинственно улыбнулся.

Что еще он мог сделать? Открыть, что самым элементарным образом подслушивал? Это моментально уменьшит цену информации. Это понизит его авторитет, поскольку подслушать может каждый, если повезет. А вот обладать некими связями, настолько таинственными, что их разглашение чревато большими бедами, — совсем другое дело. Это гораздо выгоднее.

Рогатый притопнул копытом, потом поправил сползший на шею венок связи с виртуал-миром и наконец промолвил:

— Ну конечно, этого ты не выдашь ни под каким соусом.

— Не-а, ни под каким, — подтвердил спамер.

— Как и следовало ожидать. Как мне с тобой расплатиться?

— Как договорились. Наличными.

— Могу предложить сведения.

Вот как? Это уже интереснее. Ну-ка, ну-ка…

— У меня этих сведений… я в сведениях, словно пятнистая хрюкалка в желудях, роюсь.

— То есть тебя они не интересуют?

А вот сейчас главное — не перегнуть палку.

— Валяй, — неохотно промолвил спамер. — Выкладывай свои сведения. Посмотрим, что они стоят. Почти наверняка — ничего.

— Они стоят.

— Гм?

— Книжник объявил большую охоту на самку человека. У нее есть сопровождающий, тоже человек.

Великий космический дух! Куда еще эта парочка вляпалась?

— Хочешь, скажу приметы тех, на кого объявлена эта охота?

— Ты не мог о ней знать. Я получил извещение, пока готовил тебе мятный напиток.

— Хочешь?

— Ну? — потребовал Рогатый.

Спамер воспроизвел по памяти приметы Волчонка и Тари.

— Верно, — упавшим голосом подтвердил Рогатый. — Они самые.

Вот наивный!

— Ну хорошо, — промолвил спамер. — Сведения о том, что объявили охоту, ты узнал первым. Но неужели ты рассчитывал продать мне то, что я, стоит мне выйти из твоего логова, узнаю у любого жителя Свалки даром?

Говоря это, он пытался прикинуть, что же все-таки случилось. Что они могли натворить, чем так разозлили капо-ажана? Вот ведь неугомонные.

Потупившись, Рогатый в знак согласия кивнул, но потом вдруг ожил, встрепенулся:

— Есть одна вещь, которую ты узнать у кого угодно не сможешь. Она известна только парням капо-ажана, да и то не всем, а самым ближним, самым доверенным.

— Причина большой охоты?

— Она самая.

Спамер насторожился. А вот это уже кое-что. Если только Рогатый не врет. Не врет?

— Откуда в таком случае она известна тебе?

— У меня есть брат по повседневному набору зубов. Это он сообщил мне о большой охоте. И кое-какие дополнительные подробности. Как ты понимаешь, он находится так близко к капо-ажану, чтобы их знать.

Нет, не врет. Почти наверняка не врет.

— Четверть цены, — отрезал спамер.

— Я рассчитывал на всю цену. В другом месте эти сведения обойдутся тебе дороже.

— Не думаю.

— А я утверждаю…

Через пять минут, выходя от Рогатого, спамер не удержался и покачал головой.

Нет, что-то он в этой жизни не понимает. Зачем Волчонок и его подопечная сделали такую несусветную глупость, убили подручных капо-ажана? А может, это были не они? Но кто в таком случае? Кто в здравом уме пойдет на такое?

Загадка, которую еще предстоит решить, почти наверняка стоящая большой суммы. И надо успеть везде. Если Волчонку и этой его самке удастся уйти от большой охоты, надо продать им кое-какие накопившиеся сведения. Еще надо найти тех, кто прилетел за беглянкой, и вовремя продать им ее местонахождение. А также хорошо бы узнать, кто пришил двух пернатых.

В общем, отдыха не предвидится. А у него лапки пусть и толстые, но не очень сильные. Вот только сейчас настало время большой жатвы. Если спамер правильно себя поведет, то сумеет поиметь столько, сколько до этого ни разу не зарабатывал.

Главное — успеть везде, где нужна информация. Покупать ее и продавать. Покупать и продавать.

33

Тари считала время. Не было у нее иного выхода. Причем считала она уже во второй раз. И это означало, что в запасе у нее не больше чем еще два получаса. Не больше. А потом придется отдохнуть.

Варианты, варианты, вилки, повороты.

Улица, мысленно названная «мертвой»… Тари так и не смогла найти ни одного варианта для себя и сопровождающего проскочить по ней и остаться в живых. Волчонок, кстати, погибал чаше. Ее даже заинтересовал этот феномен, и Тари сначала проверила, так ли это, а потом еще и выяснила, в чем дело. Оказывается, телохранитель чаще необходимого бросался ей на выручку, слишком ее прикрывал. Рыцарь, блин… Зря он это. В таких схватках основной закон — целесообразность. Нарушая его, подвергаешь опасности не только себя, но еще и напарника, того самого, которого пытаешься прикрыть.

Впрочем, если предположить, что он не знает об умениях Тари и не ведает о ее богатом опыте уличных схваток, то его поведение становится более объяснимым.

Кого он видит перед собой? Красивую девушку, неспособную дать сдачи каким-то пернатым и, значит, нуждающуюся в усиленной защите.

А что если ему попытаться объяснить, с кем он имеет дело, что если слегка вправить мозга? И как изменятся в таком случае ближайшие полчаса?

Хм… Тари пересчитала большую часть вариантов и здорово удивилась.

Теперь все было по-другому. Теперь даже появилась возможность без единой царапины пройти «мертвую» улицу. Вариант вырисовывался сложноватый, но он существовал.

Как же она раньше не догадалась? Давно бы так.

Тари стала отклонять слишком сложные варианты развития событий, оставляя только самые выигрышные, требующие наименьших усилий, раз за разом уменьшая их количество. В конечном итоге остался лишь один, самый удобный, простой и безопасный.

Прокрутив его несколько раз и запомнив очередность действий, она решила, что настала пора возвращаться в реальное время.

И вернулась.

— Пока из-за угла не выглядывай, — сказал ей Волчонок. — Сейчас я успокою одного из них, особенно ретивого, и можно двигаться дальше.

— Погоди, — остановила его Тари. — Не торопись. У нас есть еще десять минут, и я тебе сейчас кое-что объясню.

— Нет времени на объяснения.

— Есть. Эти объяснения надо выслушать. — Для надежности она уцепилась за рукав его куртки.

— Хорошо, говори.

Теперь оставалось совсем мало времени, но Тари должна была в него уложиться. Точнее — она в него уложится. Если произнесет самые необходимые слова и с правильными интонациями, все, как в том, выбранном ею варианте просчитанного получаса.

Она отбарабанила эти слова, словно заученную роль, сделала все как надо и получила желаемый результат.

— Ух ты! — восхитился Волчонок. — Вот, значит, как?

— Да, так. Теперь я могу просчитать наше будущее еще только один раз. Прикинь момент, когда это понадобится. И не тяни. Учти, вот сейчас у нас осталось не более пяти минут. Потом будем действовать по просчитанному мной сценарию. Последняя точка, до которой мы сумеем гарантированно добраться, находится почти на окраине Свалки. Недалеко от нее есть некое огромное конусообразное сооружение.

— А, это вход в гнездо мирмикусов! — просиял Волчонок. — Туда нам и надо было. Двигаемся.

— Погоди. Когда и что там считать?

— Прежде надо добраться до места.

— А все-таки?

— Надо просчитать, примут ли нас в гнездо. Немного дальше гнезда должны быть здоровенные, очень медленно двигающиеся животные. Это — ползающие киты. Они тоже могут дать нам убежище. Хорошо бы узнать, стоит ли на них рассчитывать. Примут ли нас мирмикусы, защитят ли ползающие киты?

Что ж, значит, дело их не совсем пропащее. У кого-то еще можно попросить защиты.

— Что будет, если этот фокус не выгорит, если нет возможности получить защиту?

— Уйдем из космопорта на пустошь. Преследователи так близко к джунглям не сунутся.

— Мне кажется, эти джунгли — веселенькое местечко!

— Очень. И все равно мы там выживем. Я там выжил. У меня есть опыт и некий секрет в запасе.

Похоже, он не обманывал. Тари снова подумала, что, наняв именно этого сопровождающего, сделала очень удачный ход. Впрочем, не пора ли начинать?

— Пошли, — велела она. — С этого момента делай только то, что я буду тебе приказывать. Никакой самодеятельности.

— Понял, — отрапортовал Волчонок. Вроде действительно понял. Пора! Пора!

— Держись в двух шагах позади меня, не дальше, — скомандовала Тари, прищелкивая новый магазин к кварта-автомату, двадцать минут назад отобранному у одного из нападавших. — Слышишь? Пали в любого, кто попытается нам помешать. О стрелке на крыше не думай. Я его сниму.

Не ожидая ответа, она выскочила из-за угла, дала очередь в автоматчика на крыше соседнего дома, который как раз в этот момент вздумал слегка приподняться, и, конечно, попала.

Замечательно! В полном соответствии с расчетами.

Если удастся не нарушить сценарий, то до жилища мирмикусов они доберутся без проблем.

Что будет там?

Снова придется считать. В общем, решение обязательно найдется. Сейчас главное — не выйти за границы просчитанного варианта, претворить его в жизнь без единой ошибки.

34

— Мы прижали их на перекрестке улиц Малой Заставной и Дороги мирмикусов.

— Потери? — поинтересовался Книжник Дж.

— Хорошо стреляют, гады. Разоружили первых попавшихся им на пути охотников и теперь поливают так, что только держись. Еще два трупа и пять раненых.

Если приплюсовать эти потери к двум пернатым…

— Как они умудрились добыть оружие?

— Я видел со стороны. Дикое, невозможное везение. Один из охотников был в броне-«хамелеонке». Это такая штука…

— Знаю. Надевший ее сливается со стеной, к которой прислонился. Увидеть его почти невозможно. Разве что он очень неудачно расположится по отношению к солнцу.

— Увидели, самка увидела. Охотник не успел и пикнуть, как она… В общем — не помогла «хамелеонка». Эта самка, она… Да и сопровождающий ее…

— Они не очень умны, — сообщил Книжник Дж. — Не забудь, по идее им надо было пробиваться к телепортеру в летающий город. Там их единственное спасение. Летающий город спишет все: попав в летающий город, можно забыть о своих прошлых грехах.

— У них могут иметься свои резоны.

— Не думаю. Впрочем, будущее покажет. Что еще скажешь?

— Те, кого они ранили… в общем, я так понимаю, они запросто могли их убить. Двоих, которых они все-таки пришили… те сами не оставили им никакого выхода.

— Ты не в адвокаты к ним случайно записался? — сухо спросил капо-ажан.

— Нет. Мне показалось, это имеет какое-то значение.

— Не имеет, — сказал Книжник. — Важен результат. Как бы ни вели себя преследуемые теперь, они должны умереть.

— Понятно.

— Если им и удастся прорваться к джунглям, то все равно далеко от космопорта уйти не получится. Значит, рано или поздно им придется вернуться. Так что не стоит преследовать их за окраину Свалки и понапрасну рисковать бойцами. Понимаешь?

— Еще бы, понимаю.

— Действуй.

Тихий щелчок говорилки.

Книжник Дж, с шумом выпустив воздух из легких, продул дыхательный клапан.

Тяжелый день, невыносимо тяжелый день. Ни тишины, ни покоя. Нет времени даже предаться роскоши жизни, взять с полки какую-нибудь старую книгу, пролистнуть, полюбоваться гравюрами, провести кончиком щупальца по корешку, поставить на место и взять другую.

Книжник Дж кинул задумчивый взгляд на говорилку, лежавшую перед ним на столе. Серьезный агрегат. По понятиям космопорта, очень даже серьезный. Где-нибудь в летающем городе есть вещи и покруче, даже с межпланетной связью, но в космопорте такая говорилка, как у него, явный признак большого достатка. Престижная штуковина, ко всему прочему еще и здорово облегчающая жизнь.

Вот только именно сейчас она стала центром напряжения, источником скверных новостей. А все началось с пернатых, которых… Или раньше? Может, это была его ошибка? Может, прежде чем отправлять эту несчастную парочку на поиски беглянки, надо было узнать, кто она такая?

А кто она такая? Неизвестно, до сих пор неизвестно. Крепкий орешек, это ясно. Да и напарника себе подобрала под стать. Но если она такая уж крутая, то что она делала в заведении Мадам? И почему из него сбежала? Впрочем, имеет ли это сейчас большое значение? Никакая крутизна двух безумцев, рискнувших бросить вызов его власти, уже не спасет.

Они должны умереть. Жалость? Нет и еще раз нет. Для него это непозволительная роскошь, для него она самоубийственна. Он не представитель официальной власти, он не может себе позволить действовать неэффективно. Вся его сила, весь авторитет держится на неотвратимости наказания нарушителей. А сейчас этой системе брошен вызов. Явный вызов. Что в таком случае остается делать?

Книжник с тоской посмотрел в сторону книгохранилища. Стоит открыть дверь, перебраться через порог, войти в это царство покоя и наслаждения…

А говорилка? Что если, предавшись удовольствию, он не расслышит ее сигнал? Или, услышав, будет не готов принять правильное решение?

Нет, никакой расслабухи. Пока он должен сидеть здесь, посматривать на говорилку и ждать. Таковы его обязанности. Ждать звонка, а потом принять нужное, единственно правильное решение.

И еще… Задумавшись, Книжник несколько раз ударил по полу кончиком щупальца.

Они давно должны были погибнуть, но все еще живы. Не слишком ли крупное везение? Может, для этого есть какие-то веские причины?

35

Длинноногий втиснулся в узкую нишу между киоском джамп-дисков и автоматом, торгующим шик-напитком. Здесь он замер, затаился.

Похоже, есть время перевести дух, приготовиться к предстоящей схватке. Сейчас это будет самым разумным. Успокоиться и сосредоточиться, чтобы все прошло без сучка, без задоринки.

И все-таки через пару минут он не удержался и, высунувшись из укрытия, взглянул в ту сторону, где заканчивалась Свалка.

Последний дом, убогий и полуразвалившийся. Дорога. Обширный пустырь. Высокий конус входа в жилище мирмикусов. Потом еще пустырь и за ним сплошная зеленая стена джунглей.

С другой стороны — дома и дома, большие и маленькие, в основном из рыхлого красноватого, добываемого возле моря камня, из него, как правило, строят свои жилища бедняки, ибо он весьма дешев, И узкая, извилистая улица, по которой придет противник, совершенно пустая, ни единого прохожего, ни одного зеваки.

Да, все верно. Это последний рубеж, и если его не отстоять, если здесь не удастся преградить путь врагам, они уйдут к джунглям, разминутся с возмездием.

А удастся их остановить? Возможно ли вообще это сделать? Может, проще выйти из укрытия и просто сесть на тротуар? Какой толк прятаться, если противник делает с тобой все, что пожелает? Захочет убить — не спасет неожиданность появления, не поможет ловкость, предусмотрительность, реакция. Что толку устраивать засаду, если врага подловить невозможно? Зачем вообще в таком случае прятаться?

Самка человека… Что-то с ней было не так, ох, не так. А может, подобное свойственно всем самкам этой расы? Обладание даром всеведения. Как иначе объяснить смерть Четырехрукого, которого она завалила играючи, можно сказать, мимоходом. А ведь Четырехрукий был отнюдь не сосунком-несмышленышем. Он в таких делах участвовал…

По стечению обстоятельств смерть Четырехрукого во всех подробностях показала едва ли не единственная на всю Свалку камера слежения. Хорошо показала, подробно, ничего не упустила.

Тот неожиданно выскочил из засады — можно сказать, идеальной, хорошо подготовленной засады — и выстрелил в самку из своего любимого старинного пистолета. Самое обидное было в том, что самка в этот момент даже не глядела в его сторону. Ни секундой раньше, ни секундой позже, а как раз в нужный момент она ловко шагнула в сторону. В результате пуля из старинного, с несуразно огромным стволом пистолета, способная в любом мыслящем проделать дыру размером с тарелку, просвистела мимо.

Так оно повторялось и дальше.

Четырехрукий раз за разом стрелял, а самка, не глядя на него, словно заранее знала, куда он целится, уклонялась от пуль и шла, шла к нему легкой, словно танцующей походкой.

Сопровождающий? Да, был там и сопровождающий. Тоже человек. Он прикрывал ее сзади и делал это весьма профессионально, но по сравнению с фокусами, которые откалывала самка, выглядел… нет, не бледно. Просто на него почти никто не обращал внимания. Он действовал обычно, а вот самка — та просто показывала чудеса, цирковое представление с участием смерти.

Четырехрукий был не глуп и явно после первого же выстрела понял, что влип. Мог ли он уйти, отступить? Кто-нибудь другой на его месте так и поступил бы. Он же был из породы тех, кто никогда не отступает. Он даже не пытался убежать. Расстрелял всю обойму и выхватил здоровенный вибронож. А что еще оставалось делать? Тут самка на него наконец-то посмотрела, оказала такую честь, прежде чем отправить к праотцам.

Оказала такую честь… Кто она такая, в конце концов?

Длинноногий вслушался в тишину. Нет, пока рано. Противник еще не появился и, значит, время еще есть. Немного, совсем немного, но есть.

А что если она и его, как Четырехрукого?..

Не стоит думать об этом, ох, не стоит. Лучше, например, думать о том, как здорово, что жители Свалки умеют себя правильно вести, когда у них под окнами идет большая охота. Сидят тихо по норам и не рыпаются. Во избежание.

Будь они в центре, сейчас здесь была бы уйма зевак, прискакавших получить свою долю острых ощущений, готовых ради этого даже пулю схлопотать, и, конечно, в дополнение к ним — толпа стражей порядка. На Свалке — другое дело. Тут никто под ногами не путается, даже не пытается. И поэтому…

Шаги!

Длинноногий знал, чьи это шаги. Только одно существо могло сейчас идти по улице так легко и свободно. Та самка.

Причем изменить уже ничего нельзя. Ему придется заступить ей дорогу, чем бы это ни закончилось. Точнее, догадаться, чем все закончится, совсем нетрудно.

Может, сбежать? Длинноногий взглянул вверх.

Вот почему небо на этой планете какое-то особенно глубокое, спокойное, манящее? Будь у него крылья, уж он бы сейчас обязательно взлетел и умчался, далеко-далеко…

Кстати, а где сопровождающий этой самки, почему его шагов не слышно? Должно быть, он двигается совершенно бесшумно. И где только научился?

Между прочим, можно и не драться. И даже умения летать не надо. Кто мешает ему просто уйти? Длинноногий был почти уверен, что самка его отпустит. И ему ничего не грозит, даже если он не вылезет из ниши и не станет встревать. Но он попытается, он заступит ей дорогу…

Длинноногий ухмыльнулся.

Несомненно, заступит. И не только потому, что в свое время принес Книжнику присягу беспрекословно выполнять все его приказания. Подобные присяги в подобных структурах всего лишь являются заменой трудовому соглашению. А трудовое соглашение, если оно становится слишком невыгодным, обязательно будет разорвано. Самооправданий для такого поступка всегда хватает, стоит только чуть-чуть поднапрячь мозги.

В чем все-таки настоящая причина? В потере самоуважения. Неужели оно поддерживается только таким образом, только ценой жизни? Длинноногий снова ухмыльнулся. Только на этот раз с большей иронией.

Так и есть, оказывается. От авантюры к авантюре, от схватки к схватке, выходя каждый раз из них победителем, Длинноногий растил в себе это самомнение. Подкармливал его, приносил ему жертву за жертвой. И наконец вырастил до непомерных размеров, и теперь оно требует самого последнего, что у него есть, самой большой дани. Для того чтобы накормить его сейчас, необходимо рискнуть жизнью, да не так, как он много раз рисковал в уличных драках, а встав на пути неминуемой смерти.

Шаги теперь звучали ближе. Кажется, еще немного, и настанет время его выхода. Последнего?

Длинноногий вытащил из брюшного кармана ручную пушку и внимательно ее осмотрел.

А что, очень даже надежная и приятная в обращении штуковина, с рукояткой, сделанной по индивидуальному заказу, весьма удобной, как раз под его ладонь, с шестью углублениями, расположенными самым удачным образом, с учетом, что седьмой палец находится на курке. И дырявит оно самым наилучшим способом, что хочешь дырявит, даже броневые костюмы средней тяжести. Правда, защиту дрока из его оружия не проломишь, но какой дурак станет воевать с дроком? Победить его — нет ни единого, даже самого ничтожного шанса. А тут… азарт? Он самый.

Длинноногий покачал головой.

Ах ты, старый идиот. Вот почему тебе так хочется заступить дорогу этой самке? Не только из самомнения, но еще и из азарта. Как же, уложить добычу, которую не сумел добыть ни один из других охотников.

Пора! Вот сейчас!

Чувствуя, как у него упоительно оборвалось и ухнуло куда-то вниз сердце, надо полагать — в нижнюю часть конечностей, прекрасно понимая, что вот сейчас почти наверняка умрет, но уже не в силах отказаться от задуманного, он приготовился выйти из ниши… И тут ожила говорилка, прицепленная у него под ухом. В ней послышался голос под-ажана:

— Самка рядом?

— Да, — подтвердил Длинноногий.

— Ее сопровождающий?

— Шагов его не слышу, но думаю, он тоже где-то близко.

— Собираешься загородить им дорогу?

— Собираюсь! Я принес клятву.

— Похвально. Но ты их пропустишь мимо.

— А как же приказ капо-ажана?

— Пропустишь. Пусть идут своей дорогой. Нам сейчас ни к чему лишние жертвы. А они… их мы достанем. Они все равно вернутся, никуда не денутся.

36

Информацию не только продают и покупают, но еще и добывают, находят. Это выгоднее всего, но и труднее, конечно.

— Значит, их убили здесь? — спросил спамер.

— Именно так, — подтвердил хозяин гостиницы.

— Стражи порядка номер осмотрели?

— Да, были. Теперь можно трогать что угодно. И смотреть. Вот там пятно фиолетовой крови и вон там, видишь?

— Ага, — сказал спамер.

Пятна были большие, соответствующие. Похоже, пернатым и в самом деле перерезали горло.

Жаль. У него была одна интересная теория, которая сейчас благополучно скончалась. Впрочем, еще не все потеряно. Надо лишь внимательно оглядеться.

— Здесь еще не убирались?

— Не успели.

Гм… Спамер взглянул на хозяина гостиницы. Низенький, полметра от пола, с большими круглыми глазами на длинных стебельках, покрытый зеленой, не очень чистой шерстью. В уголках широкого, усеянного плоскими зубами рта кусочки недоеденной пищи. Наверное, в номере уберут еще не скоро. Впрочем, сейчас это не имеет большого значения. Главное — получить нужную информацию, а дальше хоть трава не расти.

Понять бы только какую? Какая информация ему нужна? Зачем он вообще сюда приперся?

— Я осмотрю номер?

— Ты заплатил за это, но у тебя не так много времени. Думается мне, скоро появятся и другие, желающие в него заглянуть.

— Журналисты, добытчики из информационной сети?

— Они самые. Новость, да немалая. Заплатят и за осмотр, и за то, что я расскажу о происшествии. А я расскажу. Мне деньги тоже нужны.

Спамер мрачно глянул на хозяина гостиницы.

Расскажет, покажет и заработает. А вот он так и будет зря терять здесь время. Что, собственно, здесь искать? Ответить на этот вопрос легко. А толку-то? Нужно еще удостовериться, что твои умозаключения правильны. Вот тогда мысли и догадки превратятся в информацию, в лакомую, жирную, тяжелую, вкусную, тучную, дорогостоящую информацию. Она всем этим журналюгам не по зубам, поскольку они не обладают ни ловкостью, ни умом для ее получения.

А еще он знал убийц, и это немаловажно. Точнее — предполагаемых убийц, поскольку где-то в глубине души спамер не верил, что несчастных пернатых убил Волчонок по приказу нанимательницы. И он, и она не походили на невинных овечек, совсем не походили. И убить мыслящего они могли. Но только если тот напал на них первым и если иного выхода нет. За это можно было бы поручиться. А тут… Он немало видел в своей жизни, чтобы начать сомневаться…

Впрочем, сначала надо проверить кое-какие свои умозаключения.

— Что говорили стражи порядка? — спросил спамер.

— Откуда я…

— Знаешь, знаешь. Ты обязан был присутствовать при осмотре места преступления. Тебе задавали разные вопросы. Ты слышал, о чем между собой разговаривали стражи порядка. Для того чтобы понять, как они на самом деле расценивают это убийство, иногда хватает одной подслушанной фразы. Еще раз повторяю, что так называемая официальная версия меня не интересует. Ее пусть лопают все эти сборщики информации, копающиеся в словесном мусоре.

— Ну-у-у…

— Доплачу.

Длинные, кривые ножки хозяина гостиницы пришли в движение. Он явно раздумывал. Еще бы. А вдруг продажа таких сведений обойдется для него неприятностями?

— Хорошо доплачу, — уточнил спамер.

— Э?

— Точно, точно.

Хозяин гостиницы вырастил из верхней части тела длинную, гибкую ручку и, с хрустом почесав то место, откуда у него росли глаза, сообщил:

— Короче, они говорили между собой, обсуждали это убийство. Оно показалось им странным, мягко говоря. Бессмысленным.

— Неужели кого-то из стражей порядка может удивить убийство, совершенное на Свалке?

— Может, если в нем не видно выгоды. Прежде чем им перерезали горло, жертвы были оглушены стоппером и не представляли никакой опасности. Те двое, они могли просто выкинуть пернатых на улицу, они могли смыться, оставив их в номере. Смыться, к слову сказать, они действительно смылись… Но зачем было убивать, словно в дешевой экранке, где, не задумываясь, сносят головы направо и налево?

— А здесь… — подсказал спамер.

— Здесь все просто. Эти двое, мои бывшие постояльцы, скорее всего, в чем-то провинились перед капо-ажаном. Тот послал по их следам громил с наказом задать им взбучку. Люди оказались крепче подчиненных Книжника и вырубили их стопперами. Зачем им надо было еще пернатых убивать, вот этого я не понимаю.

— Умничка, — похвалил спамер. — Правильно рассуждаешь.

— Стражи порядка тоже об этом говорили.

— А что они еще говорили?

— Что люди — совершенно непредсказуемые мыслящие.

Тоже правильная мысль. Раздумывая, спамер имел привычку чуть-чуть покачиваться на ножках из стороны в сторону, словно исполняя неведомый, довольно однообразный танец.

Протанцевав около минуты, он решил, что как вариант мнение стражей порядка тоже принять можно. Людям свойственно совершать непредсказуемые поступки более, чем кому-либо другому.

Люди… хорошо, можно продолжить осмотр. Вероятно, найдется еще что-то важное.

— Эта дверь в ванную? — спросил он у владельца гостиницы.

— Конечно. Многие постояльцы очень любят мыться.

— Отвратительная привычка, правда? — буркнул спамер.

— Еще бы, — послышалось в ответ. — Но этой привычке подвержены многие. Так что мне пришлось установить в некоторых номерах целые комплексы для помывки. Хочешь осмотреть?

— Да, придется, — буркнул спамер.

Он вошел в ванную, полюбовался на царивший в ней беспорядок и спросил:

— Так и должно быть? Я имею в виду этот бардак.

— Нет.

— Его навели стражи прядка?

— Частично. Но он был и до их приезда. В общем, похоже, дрались не только в главной комнате, но и в этой, вспомогательной.

— Угу.

Значит, придется тут задержаться и все осмотреть. Может быть…

Спамер приступил к осмотру. Делал он это медленно, старательно, вдумчиво, то и дело задавая хозяину гостиницы уточняющие вопросы. Минут через пятнадцать тот явно занервничал.

— Торопишься? — спросил спамер.

— Нет, просто вот-вот должны появиться добытчики информации. Сейчас они следят за перестрелкой на окраине Свалки, но вот-вот вспомнят и о моем заведении. И мне не хотелось бы…

— …упустить возможность слупить деньги и с них? Если они обнаружат, что навестили твое заведение не первыми, это скажется на гонораре. Не так ли?

— Примерно так.

— Хорошо. Я сейчас закончу.

Спамер сел на задницу и разочарованно развел передними лапами.

Нет, того, что ему нужно, здесь не было. А может, он не заметил? Должно, просто обязано быть некое указание, подтверждающее его умозаключения. Он не страж порядка, ему много не надо. Он нуждается лишь в небольшом доказательстве правильности своих умозаключений. В знаке, в знамении — он должен его увидеть.

— Что было странного в этом преступлении? — спросил спамер.

— Не понял. Что странного?

— Ну да. Нечто, сразу бросающееся в глаза. Что еще сделали эти люди необычного, несвойственного их расе?

— Оружие, — сказал владелец гостиницы. А вот это уже очень интересно!

— Оружие? Что ты имеешь в виду? Что странного в стопперах?

— То, которым пернатым перерезали горло.

— Ах, вот оно что… Чем их убили? Мне казалось, для подобного хватит и обыкновенного ножа.

— Могло хватить. Но люди пустили в ход электронный скребок для снятия с панциря отмершей чешуи. Причем использовали его самым необычным образом. Свернули головку и вывернули фокусировку режущего луча на полную мощность.

— Что в этом странного?

— Скребок для снятия отмершей чешуи. У людей никакой чешуи нет и никогда не было. О том, как пользоваться подобной штукой, они не должны иметь ни малейшего представления. Ею пользуется только ограниченное число рас. В комплект ванной комнаты этот агрегат не входил. Его просто забыл какой-то постоялец.

— Но ты-то о том, как им пользоваться, знаешь, — недоверчиво заметил спамер. — Так почему бы и людям…

— Нет. Я знаю о свойствах этой штуки лишь потому, что у нашей расы несколько ступеней развития. На предыдущей ступени, а это было совсем недавно, я выглядел не так, как сейчас. Ну ты понимаешь…

— Понимаю. Что дальше? — Спамер затаил дыхание.

— Так пользоваться скребком умеет только тот, кто его всегда таскает с собой. Или тот, кого очень долго и тщательно учили убивать, используя бытовые предметы. Какой-нибудь профессиональный убийца.

Вот оно! Он все-таки получил требуемое, нашел искомое. И важно было услышать это из чужих уст, чтобы убедиться в правильности своих ощущений.

По крайней мере, один из профессиональных охотников за наградами уже здесь, он приехал за девчонкой. Именно он убил пернатых, больше некому. Для чего? Для того чтобы натравить на нее подручных капо-ажана. Зачем-то это ему нужно.

Впрочем, главное не это. Главное — он, этот охотник, может заплатить за сведения о местонахождении добычи. Осталось только этого профессионала как-то найти, обнаружить. И сделать это будет нелегко, ох, нелегко, но спамер справится. Сумеет.

Определить, где теперь скрывается Волчонок и его работедательница? Вот тут проблем не предвидится. Чуткий нос спамера все сделает как надо.

37

Он бежал, и возле его ног вырастали ядовитые облачка, мгновенно взбухавшие, вытягивающиеся вверх, пытающиеся схватить, намеревающиеся отнять его жизнь.

Фигушки, он быстрее. На долю секунды, но быстрее. Как всегда.

И вообще ничего в этом мире не меняется. Все тот же бег наперегонки со смертью ради пропитания, ради плода мясного дерева.

Укрытие. Он нуждается в укрытии. Надо спрятаться от анчара хотя бы за тем камнем и слегка перевести дух. А может, попытаться дотянуть до оврага? Он неглубокий, так что можно не опасаться сломать ногу, спрыгнув в него. В то же время, оказавшись в овраге, Антон будет полностью вне зоны обстрела анчара, а если удастся проползти еще метров сто, то и вовсе избавится от опасности.

Прыжок вправо, потом влево и еще десяток шагов бегом.

Так что, камень или овраг? Ну…

Овраг, овраг.

Путь до него был длиннее и опаснее, но зато, упав на прохладную влажную землю на дне оврага, Антон с облегчением вздохнул и позволил себе расслабиться, просто полежать, крепко прижимая к груди плод мясного дерева, закрыв глаза и думая…

Тари. Она красивая и умная, она необычная. Такая, какие на его пути до сих пор не встречались. И еще… она почему-то будила в нем странное ощущение родства. Нет, не родства по крови, а родства внутреннего, духовного. Тари…

Хватит лежать. Она ждет, у нее упадок сил, она хочет есть. И вообще — она его нанимательница. Не слишком ли он размечтался? Надо отрабатывать плату, надо отрабатывать гражданство и путь в летающий город.

Гражданство.

Вот именно. После того, что они устроили в космопорте, жетон гражданина годится лишь для прохода в летающий город. Пройдя через телепортер, они тем самым избавятся и от ответственности за любые прежние грехи. Таковы правила. Веселенькое, похоже, место этот летающий город. Наверняка он перенасыщен мыслящими, пробившимися в него буквально по трупам. Впрочем, иного пути нет и не будет. А раз так, то что остается? Правильно, придерживаться ранее выбранного направления до самой последней возможности.

Волчонок открыл глаза и несколько мгновений смотрел в небо, на паривших в нем полетаек, сильно смахивающих на гигантские бумажные самолетики. Они, эти полетайки, были даже не живыми существами, а всего-навсего лишь семенами какого-то растущего в глубине джунглей дерева. Но то, как они двигались медленно и грациозно, то сближаясь, то расходясь, образуя в небе все новые и новые узоры, не могло не зачаровывать, не наводить на мысль об их разумности.

И зря. Это просто полетайки. Бесполезно пытаться найти в их узорах смысл, угадать, что они ими пытаются сказать. С таким же успехом можно, всматриваясь в изъеденный ветром утес, вычислять по его форме, как выглядят птицы, вьющие на нем гнезда. Или это при должном уровне знаний возможно?

Ветер сменил направление и донес до Волчонка пряный запах распустившихся в джунглях цветов.

Еще одна причина уходить. Пока это всего лишь безобидные цветы, не представляющие для него никакой опасности. А вдруг вот сейчас одно из часто встречающихся в джунглях растений-хищников надумает выпустить облако зов-запаха? И что если это облако полетит как раз в его направлении?

Вот не хотелось бы Антону, забыв обо всем на свете, топать в джунгли, прямиком в одну из хватательниц этого растительного монстра. Совсем не хотелось. И посему… Поднявшись на ноги и пригибаясь так, чтобы край оврага скрывал его от дерева-дикобраза, он двинулся в ту сторону, где осталась Тари.

Еще несколько сот шагов, и овраг кончился. Дальше можно было идти, не прячась. То и дело попадавшиеся на пути кусты свежемедвянки хоть и привлекали из джунглей гигантских диких пчелоидов, но сами же каким-то образом, вероятнее всего благодаря распыляемой в воздухе сладкой пыльце, делали их совершенно безвредными.

Хотя… Взглянув на массивного, матерого пчелоида, как раз в этот момент пролетавшего мимо, Антон невольно поежился. Такие мощные челюсти вполне могут прокусить даже средней толщины броню. А ведь есть еще и жало. Причем там, в джунглях, подобные твари летают стаями. И не только они.

Все-таки большая удача, что громилы капо-ажана не стали их преследовать дальше окраины Свалки. Для громил, конечно. У них-то защиты от хищников из джунглей нет. Впрочем, его травка тоже защищает не от всех… так что там еще могло выйти по-всякому.

Тари. Она лежала на охапке травы и, услышав его шаги, даже подняла голову и слабо улыбнулась.

Ну вот и замечательно, вот и хорошо. А то, когда он отправился за едой, она лежала, закатив глаза, словно мертвая или готовящаяся отправиться к праотцам. Ожила, значит…

— Еда? — спросила Тари.

— Она самая, — ответил Антон. — Вот сейчас я разведу костерок… Подожди немного.

Слава богу, быстрогрев у него еще остался. А веточки стекляники можно было легко заменить прутиками каменного кустарника.

Обжаривая на костерке плод мясного дерева, Волчонок пообещал:

— Скоро налопаешься до отвала. Сама будешь есть или тебя покормить?

— Сама, — сказала Тари.

Кажется, она при этом сглотнула голодную слюну. Что, в общем-то, было вполне логично. Учитывая, сколько энергии она потратила для того, чтобы выбраться из города… Он сам был голоден, как сто ракулов вместе взятых. А уж его нанимательница…

— Ну вот и замечательно. Сейчас все будет.

— Сколько у нас патронов?

Антон взглянул в ту сторону, где оставил захваченное в бою оружие. Несколько изящных штуковин, здорово смахивающих на ружья. Вот только не ружья. Поскольку то, из которого он совсем недавно стрелял, извергало из ствола не пули, а очень короткие отрезки лучей. Так, словно его забрали из одной старинной объемки, виденной Волчонком еще там, на Земле.

В общем, стрелять было даже удобно, поскольку ему не пришлось разбираться с прицелом, сконструированным весьма затейливо. Он и так видел, куда попадает. Но как же эта штука называется? И сколько в ней еще осталось зарядов? А в других?

Волчонок мрачно хмыкнул.

Как только представится возможность, надо будет заняться изучением местного оружия. Вот об этом, кстати, он спамеру вопросы не задавал. Считал, что здесь обойдется без стрельбы.

Как же, обошлось!

— Не можешь определить? — спросила Тари.

Врать? А смысл?

— Нет, не могу, — признался Волчонок.

— Я могла бы подумать, что тебе раньше просто не приходилось иметь с ним дело, — медленно сказала его нанимательница, — но это не так. Ты хороший боец, настоящий воин, и тебе случалось стрелять в мыслящих, но при этом… Откуда ты? С какой планеты?

Вместо ответа Антон снял с прутика каменного кустарника плод мясного дерева, аккуратно разделил его пополам и протянул Тари ее долю.

Недоверчиво оглядев еду и осторожно ее понюхав, девушка довольно улыбнулась.

— Ешь, ешь, — сказал Волчонок. — Тебе это нужно.

Впрочем, это он мог и не говорить. Тари и без его приглашения уже откусила здоровенный кусок и с наслаждением принялась его жевать. Вслед за первым куском последовал второй, третий. Антон тоже вгрызся в свою часть плода мясного дерева.

Они работали челюстями до тех пор, пока все не было съедено. И только после этого, блаженно улыбаясь и похлопывая ладонями по плотно набитому животу, Тари сказала:

— Замечательно, просто замечательно. Именно то, что требовалось. Еда, много и очень вкусная.

Антон ответил ей довольной улыбкой. Кажется, свои обязанности он выполняет? Или нет?

— А теперь, — потребовала его нанимательница, — давай, выкладывай свою историю. Я хочу знать, с какой захудалой планетки ты прибыл? С такой, на которой приходится много воевать, на которой можно выжить, лишь все время сражаясь? А иначе откуда у тебя такие навыки? Да, и еще, у вас там воюют чем-то весьма допотопным. По крайней мере, о стандартном современном оружии, которым пользуется половина звездной империи, ты не имеешь ни малейшего понятия. Так?

— Так, — признал Волчонок.

— Вот и рассказывай.

— Имеет ли это значение?

— Имеет, я уже один раз ошиблась, когда приняла тебя за местного-жителя. Более это не повторится. Я хочу знать, откуда ты и как сюда попал. В общем, не скромничай, выкладывай свою историю.

38

Отчет, появившийся на экране компа, был неутешителен. Да что там неутешителен?! Никогда еще с того момента, как он стал капо-ажаном. Книжник Дж не получал такого скверного отчета. Убитые, раненые и ущерб, требующий возмещения. Он будет возмещен, в этом можно не сомневаться. Однако не слишком ли велики суммы?

Книжник прекрасно знал, на чем держится его, казалось бы, незримая, но на самом деле весьма реальная власть. На неизбежности наказания для ослушников, на законе, гласившем, что любой вставший у него на пути обязательно погибнет, и на тщательном исполнении взятых на себя обязательств.

Последнее — немаловажно, весьма немаловажно. Поэтому ущерб будет возмещен без разговоров.

Что, собственно, остается? Враги ушли в сторону джунглей. Скорее всего, углубиться в них они не рискнут и неизбежно вернутся в район Свалки. Вскоре вернутся. Где их уже ждут и где они неминуемо погибнут.

Сейчас не будет никакой суеты и паники. Он об этом позаботился, он принял необходимые меры и отдал необходимые приказы. Что дальше?

Правильно. Попытаться понять, что привело к таким потерям. Где была допущена ошибка? Какая из деталей созданной им машины сработала не так, как нужно, и подлежит замене? А еще Книжник Дж дорожит своей репутацией, и если он не выйдет из этой истории с честью, если не докажет, что способен решить любую проблему, то его авторитет неминуемо даст трещину. Причем трещину эту невозможно будет заделать. Рано или поздно, она станет больше, еще больше, а потом… Вот об этом, самом худшем, ему думать не хотелось.

Ничего подобного не произойдет. Он постарается… Уже постарался и принял необходимые меры.

Где и кем была допущена ошибка? Чья голова покатится с плахи? Вот самый важный сейчас вопрос. Благо время на поиски ответа теперь есть. Не нужно принимать поспешных решений, не нужно второпях отдавать команды. Сиди и думай, хоть ночь напролет. Все равно уснуть не удастся.

Что ж… Книжник Дж прикоснулся кончиком щупальца к кнопке кляклова агрегата. На изготовление большой кружки ароматной кляклы потребовалось не более мгновения. Отхлебнув глоток слегка попахивающей серой жидкости, Книжник вольготнее устроился в лужбище, полузакрыл глаза и приступил к размышлениям.

Самка человека. Все началось с нее. Как уже известно, она появилась в космопорте примерно неделю назад. Ничем не примечательная самочка. На нее никто, кроме Мадам, не обратил внимания. У той же открылась вакансия в заведении, и самочке было сделано деловое предложение. Она его приняла и целую неделю честно училась ремеслу, которым должна была отныне зарабатывать себе на жизнь. Потом произошло нечто, и эта совершенно неприметная самочка вдруг превратилась в разъяренную фурию, сеющую вокруг себя смерть и сражающуюся не хуже дрока.

Какое там — хуже? Лучше. Дроки, конечно, лучшие воины империи, но… Самка сражалась с оружием, отобранным у первого же попавшегося охотника, у нее не было никакой защиты, и все-таки она умудрилась не просто уложить огромное количество воинов, но еще и выйти из сражения без единой царапины.

Так, по крайней мере, рассказывают очевидцы. Впрочем, если верить каждому их слову, то на улицах Свалки вообще происходили какие-то чудеса.

Нет, никаких чудес. Только факты. Она, эта самочка, и еще сопровождающий… Гм, сопровождающий. О нем сообщений мало. Он тоже сражался, он тоже нанес некоторый ущерб, но всех буквально заворожила неуязвимость самки и то, как лихо она убивала направо и налево…

Ну-ка, ну-ка, что там есть о сопровождающем?

Пришлось пошевелиться и взять говорилку. Несколько приказаний, пятнадцатиминутная пауза, в течение которой Книжник успел выпить еще пару кружек кляклы, и сведения стали поступать. Выслушав их, капо-ажан недоуменно скрипнул клювом.

Вот как? Получается, ее сопровождающий тоже необычная, странная личность. Появился неизвестно откуда всего месяц назад, ничем особенным не занимался, просто шлялся по космопорту, время от времени подрабатывая на еду мелкими услугами, и все расспрашивал, интересовался. По виду — выходец с какой-то отсталой планеты. Но где он тогда научился так владеть оружием?

Нет, это можно понять. Как раз на отсталых планетах оружием владеть и учатся. С них многие звездные бароны частенько набирают себе воинов, и те, по слухам, очень недурно сражаются. Парень этот, кстати, вперед не вылезал, в основном защищал свою подружку с тыла, но делал это весьма неплохо. Судя по отчетам.

Как они друг друга нашли? Вот любопытный вопрос.

Стоило самке человека сбежать из заведения Мадам, и она тотчас нашла себе спутника своей расы, тоже прибывшего на планету недавно, и тот почти сразу стал ей помогать. Совпадение? Стечение обстоятельств? А если нет?

Книжник Дж с тоской взглянул в ту сторону, где находились полки с его любимыми книгами. Когда еще он к ним вернется? Быстрее бы… Но не раньше, чем сделает все необходимое.

Прежде надо разобраться в ситуации, узнать, с кем он имеет дело, найти тайную пружину, двигающую недавние события. В том, что она есть, Книжник не сомневался. Слишком все происходящее было необычным. И совпадения. И очень много неясностей.

А еще предчувствие, некое чутье, подсказывающее, что лучше бы ему в эту историю не ввязываться, лучше бы ему беспрепятственно пропустить этих двух людей, куда там они собрались. Либо в космопорт, чтобы купить билет на другую планету, либо вверх, в летающий город. Они положили его подручных? Бог с ними, новых набрать недолго, стоит только пожелать. Уже сейчас по его приказу наняты несколько десятков стрелков, помощников в большой охоте. Если капо-ажан придет к выводу, что их число надо удвоить, это будет сделано без малейшего напряжения.

С другой стороны, стоит ему отдать приказ, и все стрелки отправятся по домам, а его подручные займутся обычными делами. Вот только подобный приказ Книжник Дж отдать не может и не отдаст, иначе пострадает его авторитет. Причинившие вред ему или его людям должны быть наказаны самым жестоким образом.

То есть на самом деле отпустить эту парочку на все четыре стороны он не может. Сражение с ними обойдется ему в целое состояние, но Книжник согласен на такие потери.

А что если все же есть другой путь? Что если есть возможность выйти с честью из данного положения, не устраивая бойню и не теряя достоинства? Как? Пока неизвестно. Но еще есть время и почему бы не попытаться придумать? Ему нужна еще информация. Любая. О людях, об этой парочке, о подобных ситуациях. Ему нужна дополнительная информация. И как можно больше. Все начинается с информации. Любое стоящее дело.

Капо-ажан еще раз взглянул в сторону книжных полок.

Книги. Возможно, искомое содержит одна из них? Может, настало время извлечь пользу из своего увлечения?

39

Тишина, покой и неподвижность иссякли, как истончается и исчезает струйка воды в перекрытом кране. Настала пора действовать.

Джюс вскочил с кресла, прошелся по номеру и открыл гардероб, в котором уже должна была появиться заказанная в виртуальном магазине одежда, более приличествующая его расе, — просторная и позволяющая, не разрывая ее, менять форму тела. Одежда и в самом деле уже висела на положенном месте, и, облачившись в нее, сын столяра остался доволен. То, что надо.

И кажется, настало время кое с кем встретиться. Прямо сейчас. Интересно, для чего? Впрочем, вот это уже не его дело. Он всего лишь обязан действовать. Спуститься в холл гостиницы, выйти на улицу, а там двинуться в указанном направлении. Если понадобится, Джюс возьмет такси, но все-таки, кажется, придется идти пешком.

Итак, пора.

Дверь номера, закрываясь, сухо щелкнула за его спиной. Лифт гостеприимно обнажил нутро.

Вниз, через холл и на улицу. Так требует интуиция, а с ней спорить нельзя. Она лучше знает, что необходимо в данный момент и что правильно, какой путь приведет к победе.

Впрочем… Впрочем, кое-какие догадки выдвинуть можно. Вроде бы интуиция намеревается ускорить события, зачем-то собираясь выманить добычу из логова.

40

— Земля? — воскликнула Тари. — Во второй раз ты меня не обманешь! Все знают, что Земля погибла. По крайней мере, все в нашей колонии на Мумрике-5.

— Значит, на этом самом Мумрике-5 есть целая колония людей? — спросил Антон.

— Есть, есть. Впрочем, сейчас это не имеет значения. Можешь ли ты как-нибудь подтвердить свое заявление, что прилетел с Земли?

— Нет.

— Ну, значит, ты врешь.

— Как это вру? — возмутился Антон. — Зачем?

— Не знаю, — ответила Тари. — И знать не хочу. Может быть, тебе просто нравится врать.

— Ах, вот как…

Волчонок бросил на нее испытующий взгляд и вдруг осознал, что она просто-напросто его заводит, так, как это принято у девчонок, пытается заставить выйти из себя и получить повод над ним похихикать.

Тари, которая всего лишь несколько часов назад пребывала в роли ангела смерти и шла по городу, сметая любого, пытавшегося заступить ей дорогу, сейчас самым банальным образом кокетничала с ним. Ну и ну…

— Ладно, — сказала девушка. — Давай рассказывай о Земле. Правда это настоящий рай, населенный одними людьми? И там они вольны делать, что пожелают, там они живут только по своим законам, там никто не вправе указывать им, где они могут жить, а где не могут? Неужели это правда?

Ну что можно ответить на такие вопросы?

— Правду и по порядку, — потребовала Тари. — Давай начинай.

Ну если «правду и по порядку»… можно и попытаться. Вот только с чего начать?

— Что ты хотела бы услышать в первую очередь?

— Расскажи мне о Земле. Какая она? И все-все. Начни с любого момента и рассказывай, рассказывай! Мне все интересно.

Интересно ей… хорошо, пусть будет так.

Антон принялся рассказывать. Он делал это добросовестно, не жалея подробностей, выкладывал все, что вспоминалось о Земле, про себя удивляясь лишь тому, какой далекой и даже чужой казалась ему теперь планета, покинутая им всего лишь месяц назад.

Может, это потому, что за последний месяц он узнал, увидел и услышал слишком много нового? И воспоминания о Земле под грузом этой лавины информации отступили в глубь памяти, их словно скрыло легкой, ностальгической дымкой. Причем из-за этой дымки жизнь на его родной планете стала казаться не такой суровой, да и сама она, кажется, стала краше. Это Земля-то?

Нет уж, вот о том, какая она сейчас, он и должен поведать Тари. В подробностях. Для того чтобы в первую очередь напомнить себе о причине, об одной из причин, по которой Волчонок улетел с Земли. Спасти ее, вернуть ей чистый воздух и воду. Совершенно сумасшедшая, конечно, идея… А вдруг получится? Вдруг представится возможность это сделать? И если она действительно есть, то он ее не упустит.

— Почему ты замолчал? — спросила Тари. — Что-то случилось?

— Да так, — ответил Волчонок. — Кое-какие мысли пришли в голову.

— Гони их прочь. Сегодня мы выжили, и значит — можно расслабиться.

— А дальше? Что мы станем делать дальше?

— Нам надо продержаться неделю. Мне кажется, наши преследователи сюда не сунутся. С другой стороны, с голода мы здесь не помрем. Не помрем?

Антон хмыкнул.

— Как ты думаешь? Не помрем? — повторила Тари.

— Учти, еду здесь добывать трудно и опасно. А еще ночью из джунглей могут выйти хищные твари.

— Там, в городе, нас ждут создания поопаснее. Они обладают разумом и вооружены до зубов. Не так ли?

Возразить было нечего. Против правды не попрешь.

— Ну хорошо, продержимся мы неделю, — сказал Антон. — А что потом? Я думаю, подручные капо-ажана будут нас ждать и через неделю, и через год, и через десять лет. Территория космопорта для нас закрыта. Стоит нам пересечь его границу, и нас попытаются убить.

— Конечно, попытаются, — согласилась Тари. — Так же, как они пытались это сделать сегодня. И что, где они теперь?

Антон внутренне насторожился. А вот сейчас есть возможность задать кое-какие дополнительные вопросы. Тогда, в пылу схватки, было не до них. Почему бы не вернуться к ним сейчас?

— Еще раз расскажешь, как это сделала? — попросил он.

— Что именно?

— Ты знаешь, о чем я. О том, как ты сражалась. Я понял так, что ты знаешь будущее, и видел, как ты дерешься. Но все-таки верится с трудом. Ты и в самом деле знала, что будут делать твои противники?

— Знала, — улыбнулась Тари. — И способна еще раз проделать этот фокус. Можешь не опасаться, через неделю мы пройдем к телепортеру на летающий остров. При желании мы могли бы убить всех подчиненных капо-ажана.

— И все же объясни, — попросил Антон.

Кажется, ей не хотелось это делать. А придется. Тайна, загадка… она перестает быть загадкой в тот момент, когда кто-то узнает о ее существовании. Найти отгадки? Ну это лишь вопрос времени. Главное уже случилось.

— Ты действительно хочешь знать?

— Больше всего на свете.

— Хорошо, я объясню.

41

Любая проблема неразрешима до тех пор, пока нет понимания, что она на самом деле собой представляет и какова основная причина ее появления, самая ее сердцевина.

Капо-ажан протянул щупальце к книжной полке и осторожно прикоснулся к корешку старинной книги о недостижимости понимания всего сущего, написанной на общеязе планеты Таркс. Причем общеяз этот передавался красивыми знаками замысловатого, старинного плетения, очень редко встречающимися.

Раритетность, тонкий смысл, изящная подача, а само прикосновение… мр-р-р… Как здорово, как замечательно освежает, приводит мысли в порядок, возвращает понимание скрытых истин…

Или ему это только кажется? Может быть, он подошел к книжным полкам не для того, чтобы найти решение проблемы, а всего лишь желая ощутить эту радость, это наслаждение слияния с книгой, обладания ею, врастания в нее и понимания ее внутренней, непостижимой с первого взгляда сущности?

Книжник громко прочистил трубку верхнего дыхальца.

Эко его занесло… Не слишком ли? Ладно, вернемся к нашим травоядным. Где сердцевина, от которой необходимо плясать, где суть проблемы?

Самка человека? Наверняка — она. Чем самки человека отличаются от самок прочих видов? Что об этом пишут в книгах людей? Может, в одной из них он найдет нечто дельное? Возможно, прочитав ее, удастся понять нечто важное в психологии людей?

Книжник взглянул в ту сторону, где стояли книги людей. Их было немного, и, наверное, просмотреть их удастся быстро. А время пока есть. Так в чем же дело? Надо приступать. Ему показалось, что книга сама легла в щупальца. Теперь оставалось лишь раскрыть ее и начать читать.

И все-таки зачем он это делает? Зачем ищет решение там, где оно уже есть? По идее, ситуация под контролем. Все схвачено, все учтено. Теперь он бросил в это дело столько воинов, что, попытавшись прорваться к космопорту, самка человека неизбежно погибнет. Ей не помогут ни фокусы, ни чудеса, ни даже сошествие с неба великого, многощупальцевого, всесокрушающего бога, в данный момент издающего странные звуки на дне многомерного океана. Умения Возвышенного Тхоля? Ей не выкрутиться, будь она даже одним из них.

В общем, птичка попала в силки. Откуда в таком случае у Книжника Дж ощущение, будто он упустил нечто важное, некие сведения, позволяющие взглянуть на происходящее с другой стороны?

Хм, сведения. Если он не найдет в книгах нужных знаний… что ж, есть еще один источник. Может быть, удастся что-то почерпнуть из него? Некий шарообразный, прожорливый и весьма информированный тип. Тоже мысль.

Но сначала книги. Какая из них попала ему в щупальца первой? Ну-ка…

Он взглянул на обложку и прочитал название «Илиада». Кто ее написал? Ага, некто — Гомер. Что ж, почитаем…

42

Любая поставленная цель в принципе достижима. Само осознание этого уже является первым шагом на пути к ней, началом пути. А если удалось преодолеть хотя бы малую его часть, путь обязательно будет пройден до конца. Главное — идти, не отвлекаясь на боковые тропинки, ибо они ведут либо к бездонной пропасти, в которую так легко свалиться, либо в чащобу, населенную голодными хищниками.

Спамер, неторопливо бежавший по краю тротуара и внимательно рассматривавший попадавшихся навстречу прохожих, встал как вкопанный и ошарашенно потряс головой.

Гм… Ну и лезет же в голову… К чему вся эта философия? Не нужна она ему вовсе. Его сейчас должна интересовать только информация, только возможность заработать деньги. А там — собственное комфортабельное гнездо и привольная, роскошная жизнь. Покой. Вот к чему он должен стремиться.

А может, подобные мысли лезут в голову всем, находящимся в полушаге от исполнения своих самых смелых мечтаний? Может, желание пофилософствовать рождается из ощущения близкой победы?

Если даже и так, то расслабляться рановато. Спамер пока еще даже не нашел охотника, он пока не заработал денег, которые уже мысленно взялся тратить.

Кстати, о деньгах. На какой процент от суммы, полученной за голову этой Тари, расщедрится охотник за наградами? Меньше чем на десять соглашаться не стоит, ни под каким видом. Нет, не стоит. Хотя если честно, то вполне хватит и пяти, но от принципов отступать нельзя. Если решил, что должен содрать с клиента не менее десяти процентов, значит, так и будет.

— Эй, лишенный веры, твое присутствие мне неугодно. Двигайся дальше по своим мерзким, осуждаемым великим духом делам.

Спамер обернулся.

Нет, благословенное будущее пока не наступило. Он все еще находится на Свалке, а рядом с ним стоит беджуец — явно не в духе и такой здоровенный, что мог бы раздавить его одной ногой, словно спелый фрукт.

— Я? Мешать?! — вскричал спамер. — Как можно? У меня даже и в мыслях ничего подобного не было.

— И все-таки ты мне мешаешь, — мрачно настаивал беджуец. — Ты должен очень быстро удалиться.

Любопытно и весьма.

— Это еще почему? — поинтересовался спамер.

— Для того чтобы не мешать тем, кто поклоняется высшему существу, живущему в вечной мировой раковине. Сегодня верующие ловят его благосклонный взгляд, сулящий удачу и процветание во всех начинаниях. Присутствие постороннего может отвлечь их от поглощения снизошедшей благодати. А еще этот посторонний может преступным образом захватить часть благодати и унести с собой. Пусть даже он сделает это ненамеренно, мне все равно придется совершить над ним освященную традициями месть, великое и ужасное воздаяние, от которого никому из приговоренных еще не удалось уйти.

О, как! Спамер тихо хрюкнул.

Впрочем, если учесть, что на Беджуй родилась едва ли не четверть всех, рассеянных по галактике вероучений, так ли удивительно, что житель этой планеты является адептом религии пан-духа из раковины? Не удивляться надо, а попытаться что-нибудь разузнать. Вдруг пригодится в будущем?

— Могу я узнать о вашей религии поподробнее? — спросил спамер.

— Все необходимое о ней ты уже знаешь, — сообщил беджуец. — На остальное нет времени, поскольку мои находящиеся поблизости собратья вот-вот обеспокоятся. Последствия этого тебе известны…

Намек был более чем ясен, но хотя бы еще один вопрос задать следовало.

— Получается, ты являешься при них кем-то вроде сторожа? — спросил спамер.

— Да, в этот раз моя очередь не прикоснуться к благодати.

Торговец информацией мысленно улыбнулся. Кажется, появилась возможность подзаработать. В трудные времена он брался за любую подвернувшуюся работу, лишь бы платили. А уж такую считал истинной удачей. — И получить ее нетрудно. Надо только уболтать здоровяка, доказать ему, что он, спамер, способен как нельзя лучше исполнять его обязанности. Не бесплатно, конечно, совсем не бесплатно, но по сравнению с благодатью деньги — пыль. Надавив на это, можно было бы добиться согласия. Эх, будь у него время…

Нет, не стоит гнаться за двумя зайцами. И тот, за которым он бежал до встречи с беджуйцем, явно жирнее. Намного жирнее.

— Мне пора, — сказал спамер. — Есть кое-какие неотложные дела.

— Топай. Да не задерживайся более. Еще немного времени, и твое присутствие здесь могло привести к печальным последствиям.

Могло. А могло и принести заработок. Будь у него больше времени.

— Не буду, не буду, — согласился спамер. — Ухожу, немедленно ухожу.

Убегая, он думал о том, что теряет верный заработок.

Еще вчера такого просто не могло быть. А сегодня — вполне допустимо, поскольку на горизонте замаячили по-настоящему большие деньги. Так близко, что можно ухватить, если сумеешь высоко подпрыгнуть. Хватило бы только сил, наглости и умения.

Охотник за наградами. Где его найти, как он может выглядеть? У спамера к этому типу одно очень важное дело. Главное — не дать слабины и гнуть, гнуть свою линию. Так он поступал всегда, так поведет себя и сейчас. Может, пройтись но гостиницам? У него есть знакомые портье. Вот у них-то глаз наметанный. Они вполне могут навести на след.

Перед перекрестком спамер остановился. Итак, отныне не будет никакой спешки. Пришла пора действовать спокойно и обдуманно. И прежде всего надо решить, в какую сторону он двинется.

Если налево, то попадет в самую сердцевину Свалки, а свернув направо, через некоторое время окажется в центре космопорта и начнет свои поиски с самых дорогих и комфортабельных отелей.

Еще бы знать, как охотник выглядит…

Направо или налево? Пришла пора решаться. Чет или нечет? Орел или решка? В какой стороне его ждет удача? Что подсказывает ему чутье, не раз выручавшее в подобных случаях? Ну? Чутье, давай, теперь твоя очередь. Говори!

Чутье молчало, сделав вид, словно его и нет вовсе, затаилось, как испуганная мышь под веником.

Вот это спамеру не понравилось. Давненько с ним такого не случалось, В самый ответственный момент… А может, его встреча с охотником за наградами неизбежна? Вот чутье и решило не суетиться? К чему лишние телодвижения?

Охотник заинтересован в сведениях о местонахождении самки, ищет их, вожделеет, готов купить. Может, на этот раз покупатель найдет его сам? Рано или поздно ему укажут на самый лучший и надежный источник сведений здесь, в космопорте. На него, на спамера. Возможно, разумнее всего сейчас усесться и подождать покупателя, сложив лапки на животе?

Спамер тихо вздохнул. Да нет, под лежачий камень вода не течет. Суетиться надо, действовать. А насчет выбора… эх, была не была!

Он свернул направо и побежал в сторону центра. Мимо домов утерпительства, в которых степенные, похожие на гигантских крабов баккарушки учились утерпению, замысловатому искусству самым лучшим образом высиживать яйца и оберегать родовое гнездо. Баккарушки были всеми признанными мастерами этого сложного искусства и не раз побеждали на всегалактических конкурсах по высиживанию.

Потом был зал для игры в сумасшедший прыгающий шар, за ним — несколько домов истинных следопытов, на крыше каждого был установлен замысловатый алогичный флюгер для точного определения направления поиска истины. Небольшой домик подключения к великой межзвездной сети, одной из многих и, согласно гало-рекламе, конечно же, самой лучшей. Обменный пункт межзвездной валюты, здесь, в этом месте совершенно неуместный, но тем не менее существующий. Из его окошечка выглядывали здоровенные, завитые, напомаженные усы обменщика.

А еще навстречу спамеру попадались прохожие, и к ним тоже стоило присмотреться, поскольку вот тут разнообразия было даже с избытком.

Синеперые, с блудливыми глазками, суетливые в движениях болтунишки, важные, медлительные, все в затейливых керамических украшениях джаки, очень и очень длинноногие, в антигравитационных пелеринах и масках жизнеобеспечения, чем-то смахивающие на старинных воинов гкраги. И прочие, прочие. Покрытые чешуей и кожистыми пластинами, украсившие головные выступы живыми, смахивающими на разварившуюся лапшу сухопутными водорослями, превратившие свои тела в жилища разнообразных насекомых и аквариумы с морскими обитателями.

А еще там, впереди, за крышами дальних домов, вставало второе добавочное изумрудное солнце, и его свет медленно, но неукротимо добавлял в окружающий мир зеленоватые оттенки, тем самым делая его более праздничным, слегка легкомысленным, словно перенося в некое сказочное пространство.

Легкомысленным. Ну да, вот именно.

Спамер вдруг подумал, что все будет хорошо. Все закончится так, как он задумал. Не может быть иного результата. А значит, нет смысла бояться. Вперед, под всеми парусами, к блестящему будущему, к победе. Она — совсем рядом, он это чувствует.

Победа. Спамер торопился и обрадовался, углядев безлюдный, извилистый переулочек, которым, как он знал, можно выйти на улицу, ведущую прямиком в центр. Кроме того, этот переулочек значительно сокращал дорогу.

Так почему бы в него не свернуть? Это так просто. Легкой рысцой забежать в переулок.

Забежал. Переулок как переулок. Может, больше, чем обычно, мусора. Что объяснимо, поскольку до центра еще далеко. Не очень приятный запах. Старый, разломанный экран, кажется, от бормо-показывалки. Поворот, еще один поворот…

Спамер встал как вкопанный.

Преградившего ему дорогу торговец информацией не знал, понятия не имел, кто он. Между прочим, к какой расе принадлежит этот незнакомец? К человеческой? Ох, сомнительно. Он всего лишь похож на человека, но им не является. Да и имеет ли это сейчас значение?

Главное — другое. То, что подсказывало внезапно проснувшееся чутье. Кем являлся тот, кто загородил спамеру дорогу. А он, можно поспорить, промышляет…

— Ты-то мне и нужен, — сказал охотник за наградами.

Голос у него был странный. Он шел откуда-то из центра груди, в то время как рот был закрыт. И еще… не по себе становилось от этого голоса, очень не по себе. Страшновато как-то.

43

— Ага! — сказал Антон. — Получается, симбионт дает тебе возможность просчитывать события на ближайшие полчаса?

— Вот именно, — подтвердила Тари.

— Ты не брешешь?

— Зачем? Какую выгоду я с этого получу?

— Ну… — Волчонок развел руками.

Действительно, есть ли ей смысл обманывать? Да и как иначе можно объяснить фокусы, которые она проделывала в городе? Стечением обстоятельств, невероятным везением, промыслом Божьим? Так не бывает, просто не может быть. А кроме того, есть еще один факт, подтверждающий правдивость услышанного от Тари. Его собственный дар. Не сродни ли он ее умению считать время?

Симбионт.

Значит, внутри у Волчонка сейчас находится некое существо, живущее благодаря тому, что он жив, питающееся благодаря тому, что питается он, и наделяющее его за это некими дополнительными свойствами. В том числе и даром — умением в некоторых ситуациях навязывать свою волю другим живым существам, умением повелевать голосом.

Симбионт.

Там, на живом корабле, по дороге с Земли, Антону частенько удавалось подслушивать разговоры команды. Он летел зайцем, а хороший заяц, для того чтобы не попасться, обязан хотя бы приблизительно знать, кто из экипажа где находится, расписание вахт, время обхода внутренних помещений. Короче, он обязан обладать навыками хорошего шпиона. Волчонку было забавно слушать, как члены экипажа обсуждают события, случившиеся из-за похищения симбионта. Он узнал, что именно из-за этого охранявшей его страже пришлось совершить вылазку на планету Земля. В результате чуть ли не все стражники погибли, а сам корабль едва не попал в лапы грязных, свирепых аборигенов. К счастью, пусть запоздало, но дроки все-таки проснулись и навели порядок.

Его участие в этом деле осталось незамеченным. Ну и хорошо, по правде говоря. По крайней мере, это позволило Антону тайно пробраться на корабль. А слава… да бог с ней, с этой славой. Солить ее, что ли?

Симбионт. Он так и не обнаружился, не был найден. Почему? Послушав разговоры команды, Антон вспомнил, как потерял сознание возле трупа инопланетянина, именно того, укравшего симбионт и сбежавшего с корабля. Похоже, кое-какие его догадки не так уж и фантастичны. Если к этому приплюсовать еще рассказанное Тари, то предположения превращаются в уверенность. Почти превращаются… почти в уверенность.

— Все еще не веришь? — лукаво улыбнулась девушка. — Мне? Ты уже забыл, что мы сегодня вместе, спина к спине, сражались с врагами. И есть законы боевого братства.

— Законы боевого братства?

— Вот именно. Они гласят, что сражавшийся рядом становится тебе дорог, и тогда…

Антон скептически улыбнулся.

— Значит, любой, с кем тебе случилось влипнуть в уличную заварушку, после этого становится тебе мил и дорог?

— Это была не обычная заварушка, — с самым серьезным видом возразила Тари. — Мы здорово рисковали.

— Так ли сильно мы рисковали, судя по твоему рассказу? Учитывая, на что ты, оказывается, способна?

— Ну вот, — засмеялась девушка. — Теперь, получается, благодарности мне уже никогда не дождаться.

— Благодарности?

— Ну да. Не будь меня, мы бы точно погибли. Не веришь?

— Еще как верю, конечно.

— Получается, я вытащила нас из такой ямы…

— В какую сама же и столкнула.

— Не без этого. — Тари хихикнула. — Однако вытащила, и, значит, яма была для нас недостаточно глубока. По-настоящему опасна лишь яма, из которой нет возможности выбраться. Не так ли?

— Вероятно, — пожал плечами Волчонок. Как тут поспоришь? Что-то изменилось в их отношениях. Он это чувствовал. Вот сейчас что-то пошло по-другому. Как именно? И отчего? Плохо это или хорошо? Со временем выяснится. А вот сам факт любопытен — в любом случае.

Тари села поудобнее, а потом взяла и потянулась, словно сытая кошка, легко, изящно, соблазнительно. Соблазнительно? Может быть, это ему только показалось?

Ох, и красива же его спутница! И если забыть, что она сбежала из борделя… А собственно говоря, ему-то какая разница? Да и сбежала она из этого борделя. Значит, не нравилось ей там ублажать кого попало. А ее добродетель…

Тари улыбнулась, и Антон понял, что означает ее улыбка. Вовсе не трудно было это понять.

Добродетель… честно говоря, положив руку на сердце, кого сейчас интересовала добродетель? С того времени как он улетел с Земли, Тари оказалась первой встреченной им девушкой. Чем она отличалась от настороженных, готовых в любое мгновение обороняться самок, с которыми он знакомился в доках земных островов?

Антон еще раз взглянул на девушку.

Та как раз в этот момент легла поудобнее, закинула руку за голову, самым соблазнительным образом, так что четче обозначилась грудь, весьма пышная, надо сказать. И еще… изящный изгиб бедра, талия, стройная нога… Хотя главное, конечно, было не в этом. Лицо, улыбка, манящая и загадочная. И словно бы магнит внутри, неудержимо к ней притягивающий, дающий возможность и одновременно оправдание для того, чтобы протянуть к ней руку… а там… там…

Волчонок знал, он чувствовал, что сейчас все будет по-другому, не так, как на Земле. Ну то есть, конечно, на самом деле так, но вот основа, чувства, которые он при этом испытывает… Странно… Откуда могли взяться чувства, если они знают друг друга всего лишь несколько часов? Но вот появились же. И стоит только протянуть руку, стоит лишь еще немного к ней придвинуться…

— А у тебя? — спросила Тари. — У тебя, я чувствую, тоже есть какой-то скрытый талант? Ты чем-то отличаешься от других людей. Не правда ли?

Антон сглотнул.

Ну вот, начинается. Оказывается, все это ей было нужно лишь для того, чтобы выведать его тайну. С другой стороны, своей-то она поделилась. И значит, следует ответить доверием на доверие. Все-таки они вместе сражались, и еще они сейчас…

Он улыбнулся.

Женская магия, вот что это такое. Она самая. Заложенное природой умение очаровывать, добиваться желаемого лишь поманив, лишь только создав видимость симпатии, а на самом деле…

Может, Антон ошибается? Вроде бы — нет, И главное, наверное, сейчас, как она может использовать полученные от него знания ему во вред? Вряд ли ей это нужно. Что она выиграет, лишившись союзника до того, как попадет в летающий город? А там… каким образом он может быть ей там опасен? В летающем городе их пути наверняка разойдутся. Вероятно, они больше никогда не встретятся. И все-таки… все-таки…

— Ну я слушаю, — поторопила Тари. — Говори. Неужели ты меня боишься? Меня? — Она тихо хихикнула и поманила его пальцем.

Антон покачал головой.

А ведь сказать придется. Пусть вопреки всем приобретенным на Земле навыкам, но сделать это необходимо. Никуда не денешься. Она открыла ему свою тайну. Теперь он должен поступить так же, иначе потеряет самоуважение.

Риск? Ну куда же без него? Так или иначе, но рисковать придется. Это его судьба, его дорога, с которой уже не свернуть.

— Есть, — признался он. — Есть у меня талант. Я могу приказывать голосом, я могу повелевать.

— Ты уверен?

— Да, так и есть, — подтвердил Антон. — Я проверял.

— С рождения?

— Что?

— Этот дар у тебя с рождения? Или, может быть, он появился недавно?

— Совсем недавно.

— Значит, недавно… И ты не догадываешься, как его приобрел? Нет?

Вот это ему уже не очень нравилось. Тари допрашивала его так, словно он был полностью в ее власти, будто он обязан был выложить ей всю подноготную.

Впрочем, еще на пару вопросов Волчонок ответит. Все пока еще в пределах нормы, пока черта, за которую он не намерен пускать свою нанимательницу, еще не пройдена. Хотя и в пределах видимости уже появилась. Еще пара вопросов…

Антон замер.

Здесь, на пустыре, отделявшем город от джунглей, трава и кусты, конечно же, кишели всякой живностью, по большей части мелкой. Она, как и положено, суетилась и прыгала, издавала разные звуки, сливающиеся в настоящую симфонию жизни, в некую мелодию, сделавшуюся настолько привычной, что она и не ощущалась вовсе, стала почти незаметной. Вот только сейчас в этой симфонии прозвучала фальшивая нота. Всего лишь одна, но выделил ее Волчонок четко. Там, на Земле, он такому научился великолепно.

Фальшивая нота. Что она означает? Может быть, на пустыре появился кто-то чужой, не принадлежащий его миру? Если она повторится… Ну же…

— Вот ты опять замолчал, — капризно наморщила лоб Тари. — Говори, говори же немедленно. Неужели ты мне совсем не доверяешь?

Антон не ответил.

Он слушал. Он настолько сосредоточился на происходящем вокруг, что пропустил ее слова мимо ушей. Они сейчас не имели значения, поскольку гораздо важнее была возможная угроза. Если его опасения подтвердятся… Вот сейчас еще один посторонний звук поблизости…

— Не доверяешь?

Нет, кажется — ложная тревога. Настороживший его звук более не повторился. Может, он всего лишь почудился? Ладно, время покажет. А он будет начеку.

— Доверяю, — сказал Антон.

— Тогда почему ты замолчал?

— Были причины. А насчет дара… Нет, он у меня не с рождения. Он у меня недавно появился, и я догадываюсь, по какой причине.

— Действительно?

Тари улыбнулась. Такая улыбка бывает у игрока, удачно бросившего игральную кость. Впрочем, кто их, женщин, разберет, чему они там улыбаются, прежде чем кинуться тебе в объятия?

А так ли это? Может, он всего лишь выдает свои желания за действительность? Не обманывает ли он себя?

— То есть, — уточнила Тари, — если тебе это сейчас придет в голову, ты можешь заставить меня выполнить любой свой приказ? Беспрекословно? Любое твое желание, любой твой каприз?

— Угу, — подтвердил Антон. — Любой. Но только если я этого действительно пожелаю, если я очень захочу, чтобы ты мой приказ выполнила.

Она снова улыбнулась. На этот раз провокационно.

— И какой твой приказ надлежит выполнить беспрекословно? Возможно, наши желания совпадут?

Ух ты, вон куда дело поворачивается. Кто бы мог подумать всего лишь час назад…

— Мне кажется, ты и сама уже что-то для себя решила, — сказал Антон. — Нужен ли какой-то приказ?

— И… что, если я все-таки откажусь выполнять твои желания?

Все верно. Ритуал обнюхивания и ухаживания, дающий подруге настоящего волка возможность убедиться в том, что он, самец, не только достаточно силен, чтобы подарить неземное наслаждение, но также будет осторожен и нежен, не причинит зла.

— Если ты заметила, за время нашего знакомства я ни разу ничего подобного не пытался проделать…

Тари широко улыбнулась и подняла руки вверх. Старинный универсальный жест сдающегося воина. Смотрите, у меня нет оружия. Смотрите, удара исподтишка не будет.

— Иди ко мне, — вдруг сказала она. — Неужели тебе не хочется меня поцеловать? Совсем не хочется?

А еще Антон неожиданно осознал, насколько близко от него находится девушка. Одно движение, и он может ее обнять. И конечно, это надлежит сделать вот сейчас. Немедленно…

Он все-таки опоздал. Тари придвинулась к нему первой, отдалась в его объятия так легко и просто, так естественно, что это произошло почти незаметно. Вот только что они разговаривали о своем прошлом, а сейчас, почти без перехода, уже обнимаются. И в этом тоже была женская, почти незаметная, но действенная, изначальная магия.

Впрочем, к черту все эти рассуждения. Главное, они вместе, и есть еще нечто между ними, некое будущее, которое надлежит сделать реальным. А еще между ними все-все будет хорошо. Нет никаких сомнений.

А вот сейчас…

Волчонок поцеловал ее осторожно, стараясь не спугнуть. Почему-то это было очень важно. Он поцеловал ее, подчиняясь вдруг родившейся в нем нежности к этой, в общем-то, совершенно незнакомой ему девушке, непонятным образом вдруг ставшей для него близкой, родной… Может быть, это благодаря тому, что они похожи, потому что у них есть качества, отличающие их от обычных людей?

Не важно… все это сейчас не важно.

Главное — нежность и объятия. Ее губы и грудь под рукой, нежная, упругая, соблазнительная. Ее тело, льнущее к нему, и снова губы, губы, отвечающие теперь уже страстно, сильно, требовательно. Вот сейчас…

Антон замер.

Со стороны города двигалось некое существо, на которое местная живность реагировала как на чужака. Причем он, этот чужак, находился уже неподалеку. Более того, он двигался к ним уверенно, так, словно точно знал, где они расположились.

44

Земля. Осада крепости. Эллины.

Надо признать, древние земные мыслящие обладали умом и хитростью. Может, перенять у них кое-какой опыт по части сюрпризов, редких и очень полезных тому, кто их устраивает? Придумка с деревянным конем была совсем неплоха. Ее даже можно взять на вооружение. И еще кое-чем пренебрегать не стоит.

Интересно, как точно выглядело это их старинное оружие, называемое лук? Надо бы уточнить у всегалакт-энциклопедии. Кажется, это оружие относилось к разряду метательных. И бесшумных. Последнее — ценное качество. А еще оно, как все по-настоящему древнее оружие, не требовало источников энергии. Оно работало без всяких там батареек, аккумуляторов и прочих штучек, имеющих свойство, вопреки всем гарантиям, портиться в самый неподходящий момент. Для выстрела из лука хватало желания стрелка и его мускульной силы.

Капо-ажан закрыл земную книгу и аккуратно поставил ее на полку.

Люди.

Если судить по книге, они ничем не отличаются от других мыслящих. Вот только время от времени среди них появляются особи, наделенные необычными свойствами, супервоины, полубоги. Там, в этой «Илиаде», говорится, что они дети богов.

Ну в это поверить трудно. Богов, как известно, не существует. Даже Возвышенный Тхоль — не бог, хотя и очень могуществен.

Капо-ажан двинулся вдоль полок по направлению к выходу из книжного хранилища. Кажется, настало время посидеть, подумать.

Итак, среди людей время от времени появляются супервоины. Это факт, почерпнутый им из книги, многое объяснял. Вот только как с ними бороться, с этими полубогами? Не стрелять же в них из лука, целясь в пятку? Должны быть другие средства.

А может, луки все-таки…

Он вышел из хранилища и, остановившись, стал рассматривать мыслящего, сидящего в кресле для почетных гостей в странной, так характерной для людей позе. Вот только человеком он не был. Это Книжник Дж своим наметанным глазом определил сразу.

И еще кресло для гостей стояло рядом с книгохранилищем. Неосторожно. Здесь того, кто устроился в нем, при желании можно достать щупальцем. Да и сидеть спиной к двери, через которую могут в любой момент ворваться охранники, по меньшей мере, беспечно.

Впрочем… А может, непрошеный гость слишком уверен в своих силах? Вдруг он занял именно это кресло для того, чтобы показать себя хозяином положения, щегольнуть смелостью? И если вспомнить о том, что этот мыслящий беспрепятственно проник в его кабинет, сумев обмануть очень надежную охрану, не раз проверенную и перепроверенную, обезвредившую ни одного пришедшего по его душу наемного убийцу, то можно предположить и не такое.

Гм…

— Чем обязан? — спросил капо-ажан. — У тебя ко мне дело?

— Да, — подтвердил неизвестный. — У меня есть дело. Я прихожу только по делу.

— Охотно верю, — промолвил Книжник. — Я могу занять свое лужбище?

— Безусловно, ты тут хозяин и тебе принадлежит право сидеть где угодно.

Книжник издал вздох облегчения.

Кажется, все более-менее определилось. У визитера явно мирные намерения. И нет нужды нащупывать спрятанный под крышкой ближайшего столика лучевик, нет необходимости жать кнопку, чтобы вызвать громил из соседней комнаты. Теперь осталась мелочь. Необходимо всего лишь узнать цель визита этого ловкача.

Устроившись в лужбище, Книжник осторожно сказал:

— Значит, как я понимаю, ты пришел не по мою душу?

— Откуда такая уверенность?

— Умеющие приходить таким образом предпочитают действовать неожиданно, выполняют свою работу быстро и ни в коем случае не вступают в разговоры с тем, кого собираются убить.

— Верно, — широко улыбнувшись, согласился незнакомец.

— Ты хочешь у меня что-то узнать?

— Нет, — ответил незнакомец. — Я хочу тебе кое-что сообщить.

— Ах, вот как? А потом?

— Что — потом?

— Что будет дальше?

— Я уйду. Так же, как и пришел.

— То есть злобы ты ко мне не питаешь? — уточнил Книжник Дж.

— Нет. Я пришел сообщить кое-какие необходимые тебе сведения.

— В таком случае почему ты не пришел ко мне обычным образом? Я открыт для любого, пожелавшего сказать мне нечто дельное…

— Ты должен мне поверить. И для этого мне пришлось продемонстрировать кое-какие свои умения.

— Резонно. — Книжник дважды щелкнул клювом. — Значит, мне можно не опасаться того, что наш разговор закончится какой-нибудь неприятной неожиданностью?

— Можно, — послышалось в ответ. — Если, конечно, ты не надумаешь совершить фатальную глупость, попытавшись натравить на меня своих телохранителей, если с должным пониманием отнесешься к моим словам и если не будешь задавать лишних вопросов.

Ага. Книжник задумчиво поскреб кончиком щупальца основание клюва.

Хорошо, пусть будет так. В прошлом ему случалось сталкиваться с собеседниками, выдвигавшими и более фантастические требования. А тут… Ну не желает мыслящий «светиться»? Его полное право. Старается выглядеть человеком и ведет себя так, словно им является? Прекрасно. Пусть будет так.

— Принято, — сообщил он собеседнику.

— В таком случае начинаем разговор, ради которого я сюда пришел. Как мне стало известно, у вас возникли большие проблемы с людьми… с двумя людьми, самцом и самкой.

У Книжника Дж возникло большое искушение сказать что-нибудь вроде: «Проблемы? У меня? У меня нет никаких проблем, а если они все-таки возникают, то я их решаю своими силами». Еще при этом надо обязательно сухо и неприязненно щелкнуть клювом. Раз пять, не меньше.

В любом другом случае он так бы и поступил, но не сейчас.

Нет, чутье ему подсказывало, что этому визитеру врать не стоит. Его нужно выслушать и со всем возможным вниманием.

— Возникли, — подтвердил капо-ажан.

Незнакомец улыбнулся.

— Ценю твою откровенность. Взамен, как и обещал, ты получишь сведения о тех, с кем желаешь поквитаться. Вот, держи…

Крохотный кружочек инфо-диска перекочевал от одного мыслящего к другому. Книжнику очень хотелось взглянуть, что на нем, но время для этого пока еще не наступило.

Сведения? Наверняка они очень ценны, наверняка хранящаяся на инфо-диске информация ему нужна. Может быть, даже она уникальна. Но вот сейчас его больше интересовал сам незнакомец. Кто он? Зачем снабжает информацией? Как он замешан в эту историю? И что еще от него можно ожидать?

Однако за все в жизни надо платить. Это Книжник усвоил еще на стадии личинки. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Чем ему придется расплачиваться? И не окажется ли цена чрезмерной?

— Какова плата? — спросил он. — Зачем тебе это нужно?

Прежде чем ответить, незнакомец сделал паузу. Он будто бы к чему-то прислушивался, словно ждал подсказки от кого-то постороннего, и в этот момент неожиданно стал похож на куклу, большую такую марионетку, которую кукловод перестал дергать за ниточки. Вот это и испугало Книжника, повидавшего в жизни столько, что могло хватить на целую книжную эпопею, и великолепно научившегося владеть собой. Да что там испугало — ужаснуло.

Самец и самка, сумевшие вырваться из космопорта, несмотря на поставленные у них на пути заслоны, несмотря на объявленную большую охоту… С ними придется повозиться и даже очень. Но страшнее ли они, чем этот визитер? Чья воля им движет?

— Никакой платы, — сказал незнакомец. — Наши цели совпадают. Мне нужна самка. Ее прикончу я, а твои подручные мне помогут. Ты хочешь ее смерти?

— Да, хочу, — ответил Книжник.

— Тогда мы в одной упряжке. Просмотри информацию и поймешь, что в схватке с самкой пригодится любой союзник. Особенно такой, как я. И не рассчитывай на легкую победу. За нее тебе придется заплатить жизнями многих подручных. Впрочем, кажется, ты к этому готов?

Капо-ажан тихо щелкнул клювом.

Хорошие вопросы — большая ценность. Ими просто так не разбрасываются. Этот был задан вовремя. Очень неприятный вопрос, на который, по идее, надо бы ответить сразу, не колеблясь. Хотя… что толку в сомнениях и колебаниях? По идее, у него сейчас опять-таки нет выбора. Либо он прищучит людей, пусть даже ценой потери многих своих наемников, либо его авторитет пошатнется. А пошатнувшийся авторитет уже не восстановишь. С потерей авторитета заканчивается и жизнь.

— Готов, — подтвердил Книжник.

— Вот и хорошо. Пусть их будет побольше. Теперь сведения, которых нет на диске. Завтра люди попытаются прорваться к телепортеру в летающий город. Твои подручные должны их убить по дороге к нему. Бойцов должно быть как можно больше. Советую провести набор среди местного отребья, среди тех, кто готов за деньги ввязаться в любую авантюру. Впрочем, узнав, на кого устроил охоту, ты и сам сообразишь, что надлежит сделать.

— Когда в игру вступишь ты?

— Когда пожелаю. Предупреди своих подручных и наемников, чтобы в меня не стреляли. Хорошо?

— Заметано.

— Тогда договорились. Ты хочешь задать мне какой-то вопрос? Вижу — хочешь. Задавай.

А вот теперь настала его очередь спрашивать. Почему бы ею не воспользоваться?

— Ты охотник за наградами, — сказал Книжник Дж. — И у тебя заказ на самку. Не так ли?

Охотник за наградами развел руками.

— Думаю, отвечать нет смысла. Ты ответ уже знаешь. А я ухожу. Будь готов, они попытаются прорваться завтра, где-то с утра. У тебя есть ночь на подготовку. Если использовать это время с умом, из нашей охоты может получиться толк.

Он встал. Причем сделал это опять как-то странно. Вот только что он сидел и, кажется, хотел еще что-то сказать, а потом резко, словно невидимый кукловод дернул его за нити, оказался на ногах.

Кукловод? Бог с ним, это сейчас в самом деле не имело значения. В мире много загадок, и на их решение жизни не хватит. Стоит заняться более насущными проблемами. А кукловод… охотник… Главное, теперь капо-ажан знает, что у них одна цель. И этого пока достаточно.

Доверие? О нет, никакого доверия к охотнику он не испытывал. Но почему бы не воспользоваться полученной от него информации, конечно, проверив ее насколько это возможно? Почему бы не употребить ее для разбирательства с людьми, умеющими сражаться не хуже дроков?

— Тебе нужно готовиться, — напомнил охотник за наградами. — Завтра мы увидимся. В нужный момент.

— Увидимся, — подтвердил капо-ажан. Кажется, его визитер собрался уходить? Как он это сделает? Так же, как пришел? А как он пришел, как умудрился обмануть его сверхсовременную охранную систему? Ну-ка, ну-ка…

— Я ухожу, — заявил охотник за наградами. — И если мы пришли к соглашению, ты должен приказать своей охранной системе классифицировать меня как безвредного посетителя.

Облом. Ну что ж, рано или поздно выяснится все.

— Только на этот раз, — уточнил Книжник. — Едва ты выйдешь за дверь…

— У меня нет желания еще раз сюда возвращаться. Мы увидимся завтра, а потом я покину эту планету навсегда. Так что следить за мной не имеет смысла. Предупреждаю, с теми, кто попытается это сделать, я поступлю самым жестоким образом.

Охотник за наградами улыбнулся, В его улыбке не было и тени дружелюбия.

— Вот и отлично, — промолвил Книжник. — Значит, мы встретимся…

— Да, завтра мы увидимся. Я присоединюсь к вашей охоте и убью самку. С ее сопровождающим можете поступать, как вам будет угодно. А теперь прикажи охранной системе меня выпустить.

Пусть будет так.

Капо-ажан отдал охранной системе необходимые приказания и, после того как охотник за наградами ушел, не удержался и взглянул в сторону книгохранилища. Хотелось в него вернуться и снова все обдумать. Очень хотелось.

Судя по всему, ситуация осложнилась неимоверно. Кроме парочки людей, теперь на территории его космопорта ошивался еще и охотник за наградами. Причем самого высшего класса. Настоящий профи. Как он на самом деле себя поведет, предугадать было невозможно. И еще инфо-диск. Хранящуюся на нем информацию надо изучить в первую очередь. Прямо сейчас. Но прежде…

Капо-ажан никак не мог забыть прочитанную им книгу.

Ловушка. Троянский конь.

Нечто, сокрытое до поры до времени и принимаемое за вполне безобидную вещь, а в нужный момент… Что-то в этой идее было, чем-то она ему нравилась.

45

Синяя густая невысокая трава.

Последнее, учитывая короткие лапки, совсем неплохо. Вот если бы еще эта трава не была такой колючей. Чем она колется?

Спамер даже остановился и внимательно рассмотрел ее. Каждая травинка по-хитрому закручивалась и здорово походила на пружинку с острым кончиком. Именно эти кончики и царапали ему лапки, неприятно щекотали брюхо.

И ничего не поделаешь. Взялся за гуж, не говори, что не дюж.

А он взялся, кстати, говоря? Вот самый главный вопрос. Заключили они с охотником за наградами соглашение или нет? Вроде бы заключили. И даже обговорили плату, весьма, надо сказать, внушительную.

Однако… спамер внимательно огляделся.

Кажется, ничего угрожающего поблизости не было, а до людей осталось совсем немного. Стоит ему перевалить через следующий пригорок, и он их увидит. Но прежде… почему бы не перевести дух, не собраться с мыслями перед тем, как он примется выполнять поручение охотника за наградами? Заодно можно кое над чем поразмыслить.

Он закрыл глаза и попытался по возможности точнее вспомнить их встречу.

Встреча… у него их было столько… И разговоров и переговоров, а также всяческих сделок. Спамер столько их за свою жизнь перевидал и провел, что в этой области его удивить невозможно. Тут нужно нечто совершенно невероятное. А такая сделка тянет всего лишь на звание «нестандартной», не более.

Впрочем, верно ли это? Она и в самом деле нестандартная?

Спамер содрогнулся. Не сделал ли он ошибку, заключив ее? Кстати, а был ли у него выбор, мог он ее не заключать?

Он припомнил лицо охотника за наградами, этот его странный голос и вздрогнул снова.

Нет, не было. Значит, не о чем и думать. Сделка существует. Причем, лично он выполнит все свои обязательства, а вот охотник за наградами… Может, и выполнит, а может…

Спамер поглядел вверх, в небо и покачал головой, словно там, наверху, был некто, смущавший его неподобающими мыслями, рождающими сомнения и неуверенность. Между тем именно этот путь ведет к краху самых блестяще задуманных предприятий.

Нет, прочь сомнения. Он всегда выполнял заключенные договора, разделается и с этим. Прочь сомнения и неверие в удачу. Вперед и только вперед. Осталось совсем немного. Надо лишь еще немного поработать лапками, и на его счету окажется целое состояние.

Спамер продолжил свой бег, и трава опять колола ему живот, но это теперь почему-то беспокоило меньше. Отвлекали мысли о плате, деньгах, обещанных охотником за наградами. Если все пройдет как надо…

Если? Все пройдет самым лучшим образом, все получится, как ему хочется. Всегда получалось. Так почему именно сейчас должна случиться осечка? Нет, она ему не грозит.

Выскочив на вершину холма, спамер стал оглядываться, пытаясь определить, где находятся Волчонок и его подруга. Сделать это, как оказалось, было нетрудно.

Место, в котором расположились люди, виднелось как на ладони. Разглядывая его, спамер порадовался тому, что обладает таким уникальным носом. Обычно у мыслящих подобные таланты исчезают за ненадобностью, а у его расы он сохранился. Возможно потому, что время от времени помогал зарабатывать на жизнь в таких ситуациях, как эта.

Спамер еще раз взглянул на людей. Кажется… хм, кажется, они собрались размножаться. Или он ошибается? Впрочем, неважно. Надо всего лишь спуститься с холма и сказать людям те самые слова, которые ему приказал передать охотник за наградами. На взгляд спамера, основная содержащаяся в них информация касалась смерти какого-то мыслящего по имени Крокод, но могло иметь значение и каждое отдельное слово. Так что сокращать послание или что-то в него добавлять он не собирался. Только те самые слова в нужном порядке.

Произнести их, не сделав ошибки, а потом уйти. Что может быть проще при его феноменальной памяти?

Спамер стал спускаться с холма. На душе у него было легко и весело. Удача сама приплыла к нему в лапы. Надо было лишь проявить самую элементарную хватку и не упустить ее.

46

Книжник Дж положил инфо-диск на стол и тихо, недовольно зашипел.

Ему вдруг стало холодно. Если учесть, что климат в его покоях всегда поддерживался самый благоприятный, это было более чем странно.

Стоп, а не тот ли это, идущий изнутри, нервный холод? Ох, давненько с ним ничего подобного не случалось. А причина… ну причину угадать несложно.

Сведения, записанные на диске. Будь у него возможность переиграть свои действия с того момента, как Мадам пожаловалась на бегство человеческой самки… Он мог бы заплатить за это дорого, очень дорого. Да что там — деньги? При нужде ему ничего не стоило лично посадить эту самку на борт любого по ее желанию корабля и сделать все, чтобы она покинула космопорт как можно скорее.

А если ее, и правда, отпустить? Да нет, поздно, увы, слишком поздно. Ничего уже не переиграешь.

Капо-ажан хотел было снова вставить инфо-диск в коми и просмотреть хранящуюся на нем информацию еще раз, но удержался. Нет, ни к чему это. Он неплохо все запомнил. И вообще наступила пора обдумать полученные сведения. Вот теперь их достаточно, вот сейчас он увидел всю или почти всю картину полностью. Попади диск к нему несколько часов назад, он отдал бы совсем другие приказы. Но — нет, этого не случилось. И после драки кулаками не машут.

Книжник осторожно поскреб кончиком щупальца основание клюва.

А ведь у него даже была мысль попытаться прищучить эту парочку с воздуха. Конечно, незаконная аренда военного аэролета весьма и весьма дорога, но на какие расходы не пойдешь, чтобы облегчить жизнь своим подручным? Теперь эту идею надлежит забыть. Самку, способную просчитать будущее на полчаса вперед, подобным образом не взять. Только лишишься арендованного аэролета и потеряешь деньги.

Как ее достать, как уничтожить? Вот главный вопрос. От ответа на него зависит очень многое.

И есть еще таинственный визитер, снабдивший его диском. У того явно свои расчеты. Какие именно, определить нетрудно. Ему нужна самка, и он решил загрести жар чужими руками. Стопроцентно, можно сказать, железобетонно. Вот получится ли у него это — другой вопрос.

Самка человека, наделенная такими чудесными свойствами, как она их приобрела? Об этом на диске не говорилось ни полслова. А хорошо бы знать… но нет, сейчас это не главное. Прежде всего, она ими обладает. То есть она разгадает любую ловушку, ей не страшны засады, поскольку она о них будет знать заранее.

Человек, способный просчитать все варианты предстоящих событий за следующие полчаса. Его можно взять, лишь устроив ловушку, из которой нет ни одного варианта спасения. Таких не бывает. Нет неразрываемых цепей. Из любой тюрьмы можно убежать. Нет капкана, из которого нельзя вырваться. И все-таки он должен, обязан придумать западню, из которой у нее не хватит сил смыться.

Ну-ка… ну-ка… Да! Полчаса — предел! Не так уж и много, кстати говоря.

Книжник от возбуждения несколько раз щелкнул клювом.

Верно, самку надо брать измором.

Представить страшно, во что это ему обойдется и каких потерь будет стоить, но иного выхода нет.

Измором!

47

— Гонец, — сказала Тари, глядя вслед убегавшему спамеру. — Как он тебя нашел?

— По запаху, скорее всего, — ответил Антон. — Вероятно, у него великолепный нюх. Иное объяснение подобрать трудно. Между прочим, это у жителей городов встречается нечасто.

— Возможно.

— Почему он не привел с собой мыслящего, а всего лишь передал тебе его слова? Или это было что-то вроде ритуала вызова на дуэль, а он исполнил роль секунданта?

— Секунданта? — Тари улыбнулась. — По крайней мере, для пославшего этого торговца информацией, для него ситуация выглядит именно так.

— А для тебя?

— Мне ритуалы и правила не писаны. Антон в свою очередь улыбнулся. Как иначе?

Конечно, не писаны. Тот, кто способен просчитать будущее, в них не нуждается. По идее, она сама их может устанавливать. Вот любопытно, у него тоже есть один необычный талант. Значит, правил не существует и для него тоже?

— Что будешь делать? — спросил он.

— Пойду с утра в город. Сейчас я знаю, что мой напарник мертв и ждать более нечего. Теперь я должна заботиться только о себе и, значит, могу просто уйти в летающий город.

— А я?

— Я расплачусь с тобой раньше условленного времени. Полностью. Как, согласен?

Антон подумал, что судьба, похоже, выкинула очередной финт. На этот раз — приятный. Для разнообразия, что ли?

— Тебе виднее, — осторожно ответил он. — По крайней мере, условиям нашей сделки это не противоречит.

— Однако при этом твоя работа еще не закончена, — добавила девушка. — Ты должен проводить меня к телепортеру в летающий город. А по дороге нас ждет засада, можешь в этом не сомневаться. Думаю, бой нам предстоит почище, чем сегодняшний, поскольку противник покажет все, на что способен, выложит все козыри.

— Капо-ажан?

— Нет, он всего лишь оружие, — сообщила Тари. — По-настоящему серьезным противником будет охотник за наградами, тот самый, пославший твоего мехового дружка с сообщением.

— Охотник за наградами?

— Да.

— Как он выглядит?

— Не имею ни малейшего представления. Хотя мне кажется, увидев, ты тотчас его узнаешь.

Антон внимательно взглянул в глаза своей нанимательнице.

Она и в самом деле решила дать бой, большой бой. Может, это ошибка? Скорее всего… Вообще-то в свое время Дядюшка-волк учил его другому. Если бой тебе невыгоден, если у тебя мало сил, избегай его любой ценой, не надейся на военную удачу. Рано или поздно соотношение сил изменится, и тогда можно будет победить наверняка.

Впрочем, сейчас решения принимает не он. И как его нанимательница прикажет, так и будет.

— Он должен умереть?

— Без этого нам не уцелеть. Учти, убить его будет очень трудно. И потом, думаю, он явится на сцену самым последним, в конце пьесы.

— Почему ты так считаешь?

— Обрати внимание на то, что он прислал мне вызов. А мог бы прийти сам, по следам этого твоего знакомого. И не пришел. Почему, как думаешь?

— Не имею представления.

— Он знает о моей маленькой тайне, об умении просчитывать будущее. Он понимает, что это делает меня непобедимой, но все-таки не отступился, продолжил охоту. Похоже, у него есть план, хороший такой план, дающий уверенность, что меня можно прижать к ногтю.

— Как?

— Желала бы я знать, — задумчиво сказала Тари. — Многое бы дала всего лишь за намек… И тут еще охота, объявленная местным капо-ажаном… Охотник ее использует, он не может не воспользоваться подобными обстоятельствами. Каким образом?

Антон взглянул вверх.

В небе, почти в зените, теперь висело тайное солнце, одно из двух. Они, эти солнца, в давние времена были запущены на околопланетную орбиту неким умником из летающего города. С какой целью? Кто теперь знает? Причем запустили их по очень сложным, все время меняющимся орбитам. А еще большую часть времени они выключены и загораются лишь время от времени, совершенно неожиданно и ненадолго. В общем тайные, совершенно непредсказуемо появляющиеся на небосводе светила, необходимые неизвестно кому, непонятно для чего. Спамер говорил, что есть парочка мыслящих, давно живущих в космопорте, которые научились их появление предугадывать. Еще по ним вроде бы даже гадают. Или это всего лишь враки?

Тайное солнце. Сплюснутое, более смахивающее формой на дыню, чем на шар, цвета меди, окруженное широкой, фиолетовой, очень красивой аурой.

Что предвещает его появление? Красный цвет — явно будущую кровь. Большую кровь? Почти наверняка никуда от нее не денешься. А еще? Как можно истолковать ауру? И форму солнца? Что ждет их завтра? Победа или поражение? Знать бы заранее…

Волчонок перевел взгляд на Тари.

Может, спросить, кто такой Крокод и почему его смерть имеет для нее такое значение? Но стоит ли? Не время и не место… нет, не время. И не обязана она отчитываться перед собственным наемником. Хотя не его ли она только что удостоила весьма недвусмысленных авансов? Случайность? Как бы не так! У Тари случайностей не бывает. Она похожа на стрелу, летящую точно в цель. Она знает, что ей нужно, она всегда претворяет желаемое в жизнь, она не может остановиться на полдороге. И не остановится.

Почти недостижимое, очень важное, самое заветное… А есть ли у него такое желание? Возродить Землю после экологической катастрофы? О да, это — оно самое, Правда, он пока еще не знает, как свое желание исполнить, не представляет, в какую сторону двигаться. У него даже нет предварительного плана.

Выжить? Тоже неплохо. Но если все свои помыслы обратить только на выживание…

Антон ухмыльнулся, представив, как мог бы закончить эту фразу Дядюшка-волк.

«…если все свои помыслы обратить только на выживание, если не отвлекаться на всякую чепуху, то обязательно выпутаешься, обязательно выживешь».

Причем, сказав это, Дядюшка-волк слегка приоткроет пасть и покажет самые кончики клыков, давая знать, что шутками тут и не пахнет.

И конечно, он будет полностью прав. Как всегда. С житейской точки зрения. Однако… должно быть еще нечто, не менее важное, помимо мудрости выживания. И если это не только спасение Земли, то что? Какова она, цель, ради которой стоит забыть обо всех предыдущих?

Существует ли она в действительности или это лишь иллюзия, самообман?

Существует.

Антон чувствовал, как это подсказывает нечто, до поры до времени дремлющее у него внутри, нечто, пока еще не имеющее названия. Живое, может быть, даже разумное. Однажды оно проснется…

Волчонок покачал головой. Нет, так недолго и свихнуться. Нет у него ничего такого внутри. А ощущения… С какого момента он ощутил его присутствие? После того как покинул Землю? Или это случилось раньше? Может, он почувствовал наблюдателя сразу после того, как очнулся рядом с пещерой, в которой лежал мертвый мыслящий? Тот самый, укравший симбионта и удравший с корабля, как оказалось, всего лишь для того, чтобы погибнуть на Земле.

Симбионт, одаривший способностью зачаровывать голосом. Так ли он неразумен? И чем за дарованные им блага придется расплачиваться? Свободой? Не слишком ли дорогая цена? А может, он ошибается? И кстати, кто мешает спросить об этом у Тари? Она явно кое-что знает о свойствах находящихся в их телах симбионтов.

Спросить? А скажет ли она ему правду?

Вот тут Антон утвердительно ответить не мог. Эта девушка, похоже, была не прочь разделить с ним ложе, но поведать о кое-каких тайнах… Хотя чем черт не шутит, когда бог спит? Не убьет же она его за это? Или убьет?

Волчонок хмыкнул. Ну и мысли ему в голову приходят. Впрочем, обстоятельства сейчас тоже необычные.

— Симбионты… — промолвил он. — Я имею в виду наших, дающих нам необычные свойства.

Тари оторвалась от размышлений и рассеянно сказала:

— Да?

— Чем мы платим за то, что получаем от них? Если не учитывать, что они живут за наш счет, являются частью нас… есть еще какая-то иная плата?

— Ни о чем таком я пока не слыхала, — пожав плечами, ответила Тари. — Хотя, хотя… — Она слегка наморщила лоб.

— Говори, — поторопил Антон.

— Вроде бы…

— Что?

— Нет, не могу припомнить. — Она покачала головой. — В детстве я, кажется, слышала одну легенду, но она в данном случае неприменима. Наши симбионты не могут быть теми, легендарными, дающими право повелевать звездной империей. Ты согласен?

Вот тут Антон не мог не согласиться.

Звездная империя! Он лишь недавно, в основном благодаря лекциям спамера, стал понимать, насколько огромен мир, в котором оказался. Тысячи заселенных планет, сотни разумных рас, живущих согласно своим собственным законам и правилам. Причем все эти законы и правила были разработаны так, чтобы ни одна из цивилизаций не мешала другим жить, преследуя свои интересы; не ущемляла при этом чужие, не «толкалась локтями». Конечно, идеальных взаимоотношений не получалось. Между расами случались конфликты, иногда даже кровопролитные, но законы все-таки действовали, не давали возникнуть хаосу, всеобщей драке за господство, за лучшие условия жизни, схватке всех со всеми.

Звездная империя. Просто непредставимая по величине масса мыслящих, управляемая всего лишь одним императором. Допущенная им ошибка может заставить погибнуть целые расы. Кто будет мечтать о таком бремени ответственности? Только глупцы. И он, к счастью, был из другого теста. Хотя в таком случае спасение Земли было бы легким делом. Стоит лишь императору отдать один приказ и — дело в шляпе.

Нет, так не бывает. И вообще это сказки, враки, небылицы, неправда.

— Да, согласен, — промолвил Антон.

— Значит, можно не беспокоиться. Никакая дополнительная плата нам не грозит.

— И все-таки, для того чтобы вернуть мой симбионт, экипаж корабля, на котором я сюда попал, не задумываясь, высадил всю свою стражу на планету, буквально кишащую враждебными дикарями. Многие из воинов при этом и в самом деле погибли. А желая вернуть твой, некто послал хорошего охотника, судя по всему, мастера своего дела. Как я понимаю, его услуги стоят очень дорого. Не правда ли, забавно?

— Это верно. И конечно, наши симбионты ценны, может, очень ценны, но они не могут быть теми самыми. Хотя бы потому, что именно тот симбионт — один. Не бывает двух властелинов галактики. И значит, не может быть двух симбионтов, дающих право на эту власть. Все просто, не так ли?

Антон развел руками.

Не поспоришь. Да и есть ли смысл в спорах? Скорее всего, Тари не лукавила. Можно было поспорить на любую сумму, что она не лукавила. И значит, вместо того чтобы предаваться всяким там глупым и ненужным раздумьям, надлежало…

Он еще раз взглянул на девушку. Вот кем-кем, а некрасивой ее назвать было нельзя. Она была очень-очень красивой, привлекательной, милой, желанной… Может быть, виной всему был неверный свет тайного солнца? Может быть, именно он сделал ее настолько притягательной? А ведь он уже знал тайну женского тела, знал хорошо и, стало быть, в таком случае, как сейчас, обязан был удержаться от опрометчивых поступков.

Опрометчивых? Никакой опрометчивости, никакой случайности, никакой… Да, все, что сейчас должно было между ними произойти, все это очень просто и естественно. И еще он знал, это нужно им обоим. Так в чем дело?

— Ну что? — почти зло спросила Тари. — Долго ты еще будешь раздумывать?

— Нет, — ответил Антон. — Не буду.

— Вот и отлично. В таком случае иди ближе и поцелуй меня. Если не умеешь, я тебя научу. Это несложно. Ты просто должен делать все не торопясь, и… да, обязательно постарайся быть со мной нежным. Нежность сейчас — главное.

48

На небе осталось лишь тайное солнце, да и оно висело над горизонтом так низко, что казалось, вот-вот за него провалится.

За спиной у спамера раздался предсмертный крик. Стандартный такой вопль, смесь ужаса, тоски и отчаяния. За последние полчаса торговец информацией слышал их столько, что могло хватить на всю оставшуюся жизнь. Между прочим, этот был громче других, и спамер не удержался, оглянулся на бегу.

Так и есть. Со стороны джунглей, несомые легким вечерним ветерком, беззвучно плыли хищные десантники. Их силуэты, казавшиеся составленными из тонких палочек, на фоне неба, теперь смахивающего на ветхий, поблекший театральный занавес, смотрелись весьма зловеще. Поблескивающие в клювах длинные зубы, а также острые когти на концах конечностей это впечатление только усиливали.

Вот несколько хищников резко взмахнули летательными перепонками, метнулись к земле, и почти тотчас крик ужаса прозвучал снова.

Страх? Нет, летунов спамер сейчас не боялся. Он уже вычислил, что они его догнать не сумеют и поэтому не страшны, Да и граница Свалки совсем недалеко. А вот как выживут люди, оставшиеся на ночь здесь, на пустыре? Может, у них есть какое-то средство, отпугивающее хищников? Наверняка имеется, иначе они не вели бы себя так беспечно.

Люди… Шустро работая лапками, спамер попытался прикинуть, правильно ли он выполнил поручение охотника за наградами? Все, как и положено, согласно полученным инструкциям. Не подкопаешься. А стало быть…

Торговец информацией издал тонкий, на грани ультразвука, очень-очень довольный писк.

Награда. После того как охотник за наградами сделает свое дело, наступит время получить плату и тогда у него будет столько денег, что хватит на осуществление всех, даже самых смелых планов.

Награда… Осталось ее только получить. Как только настанет время, он напомнит о своем существовании и о заключенном соглашении. Интересно, а что если охотник за наградами попытается его надуть?

Спамер подумал, что подобное возможно. Впрочем, в прошлом ему не раз приходилось сталкиваться с разными хитрецами, пытавшимися оставить его с носом. Методы борьбы с ними отработаны. Вероятно, настало время устроить за охотником небольшую слежку? Чисто в профилактических целях, так сказать.

Это нетрудно. Вот только он доберется до окраины Свалки, окажется в безопасности, и тогда… тогда…

Спамер еще раз оглянулся.

Стая хищных десантников уже поравнялась с тем местом, где остались люди. Причем атаковать их десантники даже не попытались. Все так же летели четким клином, не снижая скорости, полностью расправив черные, украшенные багряной бахромой летательные перепонки.

Не заметили они людей, что ли? Возможно, тем удалось как-то замаскироваться? А если они, ко всему прочему, умеют еще и становиться невидимыми? Хотя его это сейчас не касается. Ему осталось только получить причитающуюся плату, а там…

Минут через десять, оказавшись на окраине Свалки и почувствовав себя полностью в безопасности, спамер попытался обнаружить местоположение охотника за нафадами по запаху. И не смог.

Этого просто не могло быть, но запах охотника исчез, растворился так, словно того никогда и не существовало.

49

Клич брошен, деньги обещаны, кто надо — услышал!

Причем это была уже не дешевая охота за двумя несчастными беглецами, а нечто посерьезнее. В таком деле даже лестно участвовать, ибо оно не рядовое. И все же главное, конечно, причитающаяся премия. Кто из живущих на Свалке откажется от такого крупного заработка, пусть даже связанного с риском для жизни?

В общем, Свалка поднялась вся, до последнего мыслящего, способного держать оружие, годное для боя.

Те самые люди, задавшие трепку помощникам Книжника Дж, они обязательно вернутся, и их следует во что бы то ни стало уничтожить. Отличившихся ждет щедрая награда, а тех, кто подстрелит беглецов, — осыплют золотом. На полном серьезе, настоящим, реальным золотом.

Павших… стоит ли о них сейчас говорить? Свалка не оскудеет, ее не уничтожат никакие потери, ибо она кишит жизнью, и на месте любого погибшего тотчас оказывается некто, считающий его смерть благом, дающим возможность хотя бы чуть-чуть продвинуться вверх.

Нет, о потерях не стоит даже думать. Главное — клич, награда и еще… Да, конечно, слава. Возможность участвовать в событии, о котором будут помнить десятилетиями, стать частью зрелища.

Зрелище? Не только возможность заработать, но и действо, разрезавшее тусклое течение жизни рядового обитателя Свалки на две половинки «до» и «после».

Точно, точно. Можно поспорить на приличную сумму, что долго, очень долго все важные события на Свалке станут привязываться к тому дню, когда капо-ажан вздумал поохотиться на двух очень прытких людей. «Это случилось через пару месяцев, после того…» или «За год до того, как наш уважаемый Книжник устроил ту большую пальбу…» И кто из жителей Свалки откажется быть участником подобного эпохального события? Даже если это небезопасно, очень небезопасно. А если снова вспомнить о деньгах…

Поодиночке и группами, с собственным, частенько очень необычным оружием, иногда надеясь его получить на месте, добровольцы приходили и приползали в таверну «Левая верхняя клешня», объявленную местом сбора охотников на людей.

Там их ждали. Каждому явившемуся помощники капо-ажана вручали небольшой аванс, порцию чего-нибудь веселящего по желанию, а также, если это было необходимо, какое-никакое оружие. После чего рекруту подробно объясняли, где он должен находиться и что ему надлежит делать. На этом вербовка заканчивалась. Свежеиспеченный солдат армии капо-ажана теперь обязан был отправиться на место прохождения службы, на ту или иную улицу, в засаду, в подворотню, на крышу, на балкон определенного дома. И ждать, готовиться к схватке, для того чтобы в нужный момент, не дрогнув, вступить в нее, драться до последнего, используя любую возможность нанести врагам вред, пусть даже и самый незначительный.

Они шли, эти добровольцы. Ползли трэки, тяжелые, смахивающие в своей хитиновой броне на средневековых рыцарей, вооруженные гнездами полуразумных, управляемых пчел. Шли мелкие хрюбиты, в кожаных плащах, сжимающие в передних конечностях длинные тонкие ружья, стреляющие ядовитыми шипами. Топали коренастые биты, широкоплечие, хвостатые, здорово смахивающие на горгулий, в искусно вышитых, прикрывающих чресла передниках. Эти были почти без оружия, Впрочем, они в нем и не сильно нуждались. Им, как правило, хватало когтей и зубов, благо они у них были, ну просто очень внушительные. Почти крадучись, то и дело оглядываясь и постоянно облизывая острыми, длинными языками мокрые губы, появлялись лизкуны. Они, как правило, были вооружены узкими старинными стилетами, в предстоящей битве почти бесполезными, и поэтому, прежде чем отправить на посты, каждому из них вручали либо плазмер, либо огненный винчестер.

И не только они. Гораздо больше приходило воинов, принадлежность которых к той или иной расе определялась лишь приблизительно. Они, по большей части, совмещали в себе признаки двух или нескольких рас, и в силу этого им не светило стать гражданами ни при каких условиях. И все же они шли, поскольку для сражения очень даже годились. Главное, они могли стрелять, причем не обязательно метко. Просто вовремя выстрелить и этим обратить на себя внимание. Остальное значения не имело.

Капо-ажану требовалось пушечное мясо. Много пушечного мяса.

50

— Ты уверен, они нас не тронут? — спросила Тари.

— Почти наверняка. По крайней мере, с тех пор как я нашел страж-травку, большинство появляющихся из джунглей тварей не обращают на меня внимание.

— И сейчас…

— Ты же видела, хищные десантники не сделали и попытки…

— В таком случае… — Она слегка наклонила голову и медленно провела языком по его спине. Это было приятно, очень приятно.

Антон замер. Ему хотелось выгнуться, как это делают кошки, и, может быть, слегка помурлыкать. Помурлыкать?!

— Хочешь еще? — шепнула Тари.

— Хочу, — ответил Антон.

— Тогда — держись. Сейчас ты у меня…

— Готов к любым неожиданностям.

— К любым, говоришь?

Кончик ее языка снова прошелся по его коже, маленькая, но сильная ручка погладила ягодицы, твердая грудь на мгновение прижалась к ноге.

Тари тихо хихикнула и поинтересовалась:

— Значит, ты готов повторить?

— А ты?

— Я-то… я-то… Перевернись на спину…

Он выполнил приказание, с удовольствием выполнил, ибо в такие моменты приятно и подчинение. Блаженно изгибаясь под умелыми ласками, Антон подумал, что как раз в такие моменты становится понятно, для чего на свете существуют женщины и на чем держится их незримая, но от этого не менее реальная власть. Власть ночи и умения приносить наслаждение? Нет, не только это. Есть еще нечто… Может, ощущение, что подобное может происходить только с тобой, что никто иной не сумеет его испытать? Никогда.

Антон широко улыбнулся.

Ловушка, еще одна ловушка, которую устраивает природа, для того чтобы всего лишь заставить продолжить свой род. Ей, природе, если по-честному, ничего более и не нужно. Только чтобы ты достиг надлежащего возраста и дал жизнь новому поколению. Всего лишь.

…Не слишком ли он много думает? Вот сейчас для этого совсем не время…

— А теперь я займусь тобой всерьез, — сообщила Тари. — Теперь моя очередь верховодить.

— И как ты это сделаешь?

— Вот увидишь…

Она не обманула. Она действительно взялась за него, крепко так взялась, умело. На следующие полчаса, наполненные непрерывным движением и лаской, казавшейся безграничной, на полчаса, длившиеся целое столетие и закончившиеся так быстро, Волчонок забыл о посторонних мыслях, забыл об окружающем мире, ибо от него остались только двое. Он и она. Точнее, даже не так. От него остались лишь их тела, и с ними, с этими телами, оказывается, можно было сделать столько необычного, приятного, погружающего в пучину наслаждения и вплотную подводящего к черте, за которой караулит беспамятство. Вот только пересечь эту черту никак не получается, поскольку это было бы бегством, а кто же побежит от любви? Как убежать от желаемого всем сердцем, невозможно…

В черном небе висело очень много звезд. Причем расположены они были, конечно же, не так, как на Земле. Но это не пугало. Сейчас его ничто не могло испугать. Сейчас мысли о смерти или страдании просто не могли прийти ему в голову.

Антон ухмыльнулся.

Все было хорошо, все было так, как надо, и конечно, все должно, просто обязано быть хорошо… Завтра… скорее, уже сегодня… они выполнят задуманное, и каждый обретет желаемое. Тари избавится от преследователя, а он… он получит гражданство и возможность сделать следующий шаг. Туда, в летающий город.

Но это случится еще через несколько часов. А теперь им нужно поспать, обрести силы, необходимые для сражения. Впрочем, они вольны начинать битву, когда пожелают. И значит…

— Доволен? — спросила Тари.

— Замечательно, — ответил Волчонок.

— Хочешь, теперь я устрою тебе то, что действительно запомнится очень и очень надолго? Учти, вот сейчас я постараюсь, покажу настоящую любовь, на полную катушку, без остатка? Хочешь?

51

Темнота. Одиночество. Неподвижность. Раздумья. И тишина… она вдруг исчезает, уступая место тихому шуршанию.

Обычно такой звук получается, если человек проведет кончиком ногтя по изготовленной на Земле в старые добрые времена жесткой, как жесть, бумаге. Еще такой звук могут издавать надкрылья нескольких тысяч собравшихся вместе жуков, некогда обитавших на той же планете. Еще…

Нет, ничего земного в данный момент в этом месте не было. И шуршал не кто-нибудь, а именно Джюс, сын столяра, тоже не имеющий к Земле никакого отношения. Шуршание возникало благодаря имевшимся у него неким, способным его издавать органам и означало всего лишь, что охотник испытывает удовольствие.

Главная его причина состояла в том, что пока все шло без сучка, без задоринки. Так, по крайней мере, ему подсказывала интуиция, и не верить ей Джюс не мог. Кроме того, интуиция говорила ему, что время засады еще не кончилось. Надо сидеть и ждать, благо условия для этого практически идеальные.

Сидеть и ждать, когда добыча сама придет в лапы, придет вымотанная преодолением барьеров, созданных на ее пути Книжником. Очень грамотно созданных, хорошо продуманных и действительно изматывающих. Он умный, этот местный капо-ажан, и видел в жизни многое, он все сделает как надо.

Не слишком ли умный, не слишком ли он силен?

Джюс опять зашуршал.

Нет, не слишком. Он, конечно, хорош, этот Книжник, но против интуиции Джюса не устоит даже самый великий умник. Хотя бы потому, что живущий умом просчитывает, предугадывает будущие события, а интуиция, его интуиция, безошибочно и мгновенно реагирует на уже случившееся. Еще раз — не предполагает, а точно знает. И выигрывает, обязательно выигрывает, А Книжник…

Хотя о чем это он? Почему обязательно — проигрыш, отчего поражение? Книжник за свои деньги получит удовольствие по полной программе. Главного приза ему, конечно, не видать, но все остальное — сколько сумеет отхватить. К примеру, у самки есть помощник. Пусть забирает, поскольку за его голову никто не даст и ломаного гроша.

Мало? В любом случае лучше, чем ничего. И уж никак не проигрыш.

Сын столяра подумал, что отвлекается на совсем пустяковые мысли. Он профи, и негоже ему сейчас думать о чем-то ином, кроме дела.

Кстати, победа пока еще совсем не гарантирована. Существует небольшая вероятность, что его интуиция что-то не учтет, что-то… стоп, вот тут неправильно. Его интуиция предвидеть не может. Она просто реагирует на уже случившееся самым выигрышным образом, но против того, кто способен предвидеть, и не только предвидеть, но и просчитывать будущее, спасует. Победить способного предвидеть можно либо загнав его в совершенно безвыходную ситуацию, либо…

Джюс издал сухой кашляющий звук.

Поскольку первое практически невозможно, остается только второй вариант, и кажется…

Он покрутил головой. Засада. Нельзя расслабляться, нельзя.

Ну почему в засадах в голову лезет столько дурацких и ненужных мыслей? Может потому, что он пытается убить время? Отец некогда говорил ему, что это самое никчемное и глупое занятие, и, конечно, был прав. Но чем еще можно заниматься в засаде?

Джюс должен ждать. Он обязан быть готовым к действию сразу же, как только для этого настанет подходящий момент, как только интуиция скажет «пора». И тогда он сделает свой ход… Он это умеет, действовать в надлежащий момент, не раздумывая и не сомневаясь.

А сейчас… Джюс не удержался и зашуршал еще раз. Почему бы и нет? Тем более что условия располагают. Его никто не увидит и не услышит, значит, никто не может ему помешать, никто его шуршание не осудит.

Слегка пошуршать… И подумать на отвлеченные, несерьезные темы. Для того чтобы не растерять внутреннюю концентрацию, чтобы не растратить внутреннюю силу на нечто, сейчас совершенно ненужное, способное помешать его интуиции.

Определение! Вот оно, найдено. Причем относительно точное. Определение-оправдание.

В данный момент следует думать о всякой чепухе, для того чтобы не мешать интуиции, не притупить ее, не отвлечь. Ибо она, интуиция, сейчас является его самым страшным оружием.

И значит, есть возможность подумать…

Стоп, сюда нельзя. Это помешает и отвлечет. Можно куда-нибудь в сторону, можно думать о чем-то не таком значительном. О чем? Ну хотя бы…

Гонец. Пушистый, шарообразный спамер, посланный им к беглянке. Ранее, выполняя другие заказы, Джюсу случалось прибегать к помощи наемников, и он, убедившись, что услуга оказана хорошо, всегда платил за нее надлежащую цену. Как быть сейчас?

Слишком много обещано. Очень много. И будь его воля, он бы с этим пушистым грабителем поговорил по-другому. Тот был страшно напуган и готов работать бесплатно, просто за обещание оставить в живых. Стоило его еще немного прижать… Интуиция решила, что так лучше, а ей перечить не след. Возможно, это и в самом деле был единственный способ заставить торговца информацией работать, заставить его все сделать как надо?

А насчет платы… Наверное, в этот раз он не заплатит ничего. Охота вот-вот закончится. Осталось лишь выскочить из засады, нанести смертельный удар и уйти. Уходить, кстати, тоже придется очень быстро. У него просто не будет времени расплатиться. Да и надо ли, если это его последнее дело?

Платить не стоит, окончательно решил Джюс, нет никакого смысла, нет логики. И еще пустая трата денег недопустима. Они ему на покое еще очень даже пригодятся, обязательно пригодятся.

Кстати, а что насчет этого говорит интуиция? Кажется, молчит? Ну вот и отлично, вот и решено.

Интуиция. Джюс вдруг подумал, что где-то в глубине души он ее ненавидит. Да, он не раз и не два убедился в том, что его интуиция выбирает самые лучшие варианты поведения, гарантирует победу. И это — замечательно. Это сделало его одним из самых высокооплачиваемых профи. Однако не превратился ли он при этом всего лишь в приложение к ней?

Кто он? Свободная личность или носитель некоего живущего внутри неведомого сознания? Вероятно, он уже настолько привык выполнять приказания своей интуиции, что подчиняется им и во время отдыха? Может быть…

Джюс тихо скрипнул.

Э, нет, вот сюда вообще нельзя. О чем угодно, но только не об этом. Подобные мысли надо гнать, гнать безжалостно, ибо, поддавшись им, можно завалить дело.

Он несколько раз вдохнул и выдохнул воздух, глубоко, размеренно, постепенно успокаиваясь, вновь обретая внутренний покой и сосредоточенность, готовность, если это понадобится, приступить к действиям. С ходу, не рассуждая, подчиняясь лишь интуиции, вступить в драку, крушить и резать, пробиваясь к победе.

Победа не за горами. Осталось лишь сделать еще одно усилие, последний рывок. Джюс не выдержал и опять зашуршал. Тихо-тихо, едва слышно. Вот когда наступит время, он заживет, ох как он заживет…

Нет, все-таки сидеть в засаде тяжело, очень тяжело. Для этого следует обладать стальными нервами и железным характером, уметь сдерживать желания.

Впрочем, ему грех жаловаться. Свой профессионализм сын столяра доказывал десятки раз, докажет и сейчас. Все будет замечательно, все пройдет как по маслу. Надо лишь дождаться.

Сидеть в засаде, ждать и сражаться с ненужными мыслями. Ждать и быть готовым к нападению. Ждать и время от времени для разнообразия шуршать. Очень тихо, почти неслышно, довольно шуршать.

52

Тари открыла глаза и некоторое время смотрела, как в небе медленно кружатся три небольшие бледные луны.

Триумвират. Кажется, именно так они называются у местных. А время это они именуют часами триумвирата. Самое глухое, спокойное и бездумное ночное время.

Она решила, что кружение лун сильно напоминает танец трех призраков. Некогда живших нормальной жизнью мыслящих, а теперь утративших возможность чувствовать. Бесшумный бесконечный зловещий танец. Что еще? Ах да, конечно же, — обреченный, отнимающий надежду на спасение. Как в ночных кошмарах.

Тари медленно покачала головой.

Может, ей и в самом деле приснился кошмар? Но даже если и так, все равно это не оправдывает ее настроения… Хотя, хотя… оправдывает, да еще как. Действительность бывает гораздо безнадежнее самого страшного кошмара. Любой кошмар кончается, а тут…

Она вздохнула и с наслаждением потянулась.

Любовь — вещь очень хорошая. После нее окружающий мир меняется, становится добрее, становится молодым и загадочным. После нее обычно верится в то, что ты никогда не умрешь, победишь всех врагов и совершишь много славных подвигов. И вообще ни о чем плохом не думается. Но только не сейчас.

Она взглянула на Волчонка. Тот спал. Свет лунного триумвирата изменил цвет его кожи и прихотливо сместил тени, превратив его в мертвеца, в призрака, сделав теплое и сильное тело почти бесплотным.

Тари горько усмехнулась.

Все верно. Он сейчас, и правда, призрак, мертвец. Ее верный наемник и нежный любовник, сам того еще не зная, уже мертв. И ничего изменить нельзя. Это она, действительность, более суровая, чем любой кошмар. С кошмаром можно разделаться, просто проснувшись, а здесь подобный номер не пройдет.

Счет выставлен согласно предложенному товару, счет непомерный, но справедливый. Именно столько и стоит власть. И Тари готова расплатиться, поскольку всегда платит по счетам. Так уж она устроена.

И еще одна немаловажная вещь. Власть — такая штука, которой может владеть лишь кто-то один. Либо она, либо кто-то из толпы. Иного варианта нет. По правилам или нет, но его просто не существует. А раз так, то этим единственным владельцем приза окажется она, Тари. Более — никто. Баста. Решено и подписано.

Она закинула руки за голову и снова взглянула на танцующие луны.

Как это получилось, почему судьба распорядилась так, что единственным, с кем ей действительно хорошо, с кем не нужно ломать комедию, оказался именно он, ее соперник в этой страшной, беспощадной гонке за самую высшую власть, в которую она ввязалась, украв симбионт?

Кому от этого выгода? А может, и в самом деле все неслучайно? Возможно, в этом виноваты сильные мира сего, внимательно следящие за ее игрой? Действующий император? Возвышенный Тхоль? Да нет, не может быть. И не стоит превращаться в параноика. Во всем на самом деле виновата судьба.

Судьба. Тари еще раз взглянула на Волчонка и ощутила, как ее почти непреодолимо потянуло к нему. Прижаться к его телу, вновь почувствовать тепло, удостовериться, что он в самом деле жив, попытаться выкинуть из головы все посторонние мысли.

Нет, это сейчас не получится. Тари не легендарная земная птица-страус, сумевшая скрыться от опасностей в песке так надежно, что ее до сих пор никто не смог найти. Она привыкла встречать неприятности лицом к лицу.

Тари еще раз горько ухмыльнулась.

Неприятности? Она сейчас столкнулась с иной штукой. С необходимостью сделать выбор. Кажется, именно так это называется? Причем выбор этот легким не назовешь, но если по-честному, если, положив руку на сердце, то, может, стоит признать, что он уже сделан? Завтра, то есть уже сегодня, произойдут некие неотвратимые события. И никуда она не денется. Да и не собирается хоть что-то менять. Этим миром правят те, кто способен идти избранным путем, не сворачивая с него ни при каких условиях, те, кто ради достижения цели готов на любые жертвы.

К чему сомнения? Она — из породы всегда достигающих своей цели и подобную роскошь себе позволить не может.

Кстати, зря Тари все-таки задавала Волчонку вопросы о его даре. Незачем ему было о нем знать. Да и сейчас он еще ничего не знает о большой игре и совершенно не представляет, чем владеет. И прежде чем он сумеет стать достойным конкурентом Тари, игра подойдет к концу.

Она сжала губы и, признав эти мысли глупыми, несколько раз тряхнула головой.

Нет уж, никакого самообмана. Незачем себе врать. Подобные проблемы так не решаются. И Волчонок, если даже он в самом деле ничего не знает о собственном симбионте, все равно примет участие в игре. Это предопределено. Если Тари сейчас даст слабину, то через некоторое время столкнется с сильным и очень опасным противником. А если сражение неминуемо, то почему бы не провести его сейчас, пока обладаешь несомненным преимуществом?

Возражения? Нечего на это возразить, просто нечего. И значит…

Ей стало больно.

Боль была почти физическая. Она зарождалась где-то в области сердца, и от нее, словно круги от брошенного в воду камня, по всему телу расходилось ощущение потери, горечи и тоски. Так, по крайней мере, казалось. Так девушка воспринимала то, что с ней происходило.

И ничего уже нельзя изменить.

Все предопределено. Ее мечта потребовала очередную жертву, уверенно и безжалостно.

Бунт? Не прокатит. Тари шагает по дороге, с которой уже не свернуть. Любую попытку уклониться симбионт неизбежно подавит. Или она преувеличивает его силы?

Тари закусила нижнюю губу. Надежда, вспыхнувшая было, конечно же, не имела под собой никаких оснований. Рискнуть, пойти на эксперимент? Нет, этого не будет. Нет, железобетонно, стопроцентно, окончательно. И пусть большая часть ее знаний о симбионте пока основывается на передающихся из уст в уста мифах, а не на личном опыте, их придется принимать на веру. Она не имеет права даже на малейшую ошибку.

А в мифах, кстати, говорится, что силе симбионта противостоять невозможно. Хочешь или нет, но он заставит ввязаться в игру за власть. Ту самую, по условиям которой всех конкурентов необходимо уничтожить. Только так можно добраться до вершины власти, пройти путь до конца. Причем игра уже началась, и даже несколько раньше, чем она рассчитывала.

Волчонок — первый соперник, и с ним надо поступить согласно правилам. Никуда она от этого не денется — надо. Но не сейчас и даже не утром. Пока этот конкурент ей помогает, и Тари без него придется туго, но момент все равно настанет. И тогда…

Что-то странное творилось с ее лицом, нечто, до сей поры ей неведомое. Нет, даже не так. Нечто, прочно и, казалось, навсегда ею забытое.

Тари осторожно провела ладонью по щеке и почувствовала влагу. Это всего лишь ночная роса, самая обычная ночная роса. Здесь, на этой планете она бывает.

Я попробую, пообещала она себе, обязательно попробую. Вдруг найдется какая-то возможность? Вдруг мифы ошибаются? Возможно… если хватит сил, если получится… я попробую. Мы одной крови, я это чувствую. Мы одной крови и не потому, что оба владеем симбионтами власти. В отношении другого конкурента я не стану даже раздумывать, но этот…

Тари мрачно улыбнулась.

Будет замечательно, если мифы именно в этой части окажутся ложными. А если нет? Ну значит, так и суждено быть. По крайней мере, ее совесть будет чиста. Она пыталась спасти того, кто ей нравится.

И что теперь? Некогда на планете Земля было написано одно стихотворение. Кажется, в нем говорилось о том, что следует бить в барабан и не нужно бояться беды. И в этом смысл жизни, только в этом.

Тари бьет, и рука ее не устала. Причем будет бить еще долго. Она правильно понимает смысл жизни. И все же в тот самый момент, когда Волчонка надо будет убить, она попробует пойти против правил игры, против желания ее симбионта.

Она сделает эту попытку, обязательно сделает!

53

Кисловатый дымок скреттла слегка пощипывал глаза. В кружки и универсальные емкости с бульканьем лились веселящие напитки. Нечто смахивающее на пищу и, кажется, даже слегка съедобное, лежало в тарелках, плошках и на едальных подносах.

В зале «Левой верхней клешни» шел разговор.

— Говорят, она поджигает мыслящих взглядом.

— Ну да?

— Мне об этом сообщили на улице Старых предводителей. А там знают все, до тонкостей.

— Так уж и знают?

— Можно поспорить.

— Хм… Кто-то еще что-нибудь новенькое о ней слышал?

— Ну я кое-что могу сказать.

— Выкладывай, приятель. Все общество ждет с нетерпением.

— А что мне за это будет?

— Ни-че-го. Здесь за информацию не платят. С этим ступай к спамеру. Но сначала тебе придется отсюда выйти, а тот, кто нам не понравится, на своих конечностях отсюда не уберется. Только ползком, на брюхе. Обычно мы к торгующим информацией относимся благосклонно, но именно сейчас их сильно не любим. Осознаешь, к чему я клоню?

— Кажется, понял.

— И что? Какой вариант ты выбираешь? Хороший или плохой?

Тяжелый вздох, смахивающий на агонию проколотой автомобильной камеры.

— Так хороший или плохой?

— Хороший, конечно.

— Тогда, приятель, выкладывай что знаешь. Мы все тебя очень внимательно слушаем.

Новый вздох и сразу же вслед за ним, откуда-то со стороны стойки, суровый голос:

— Эй, болезный, тебе все объяснили. Не имеет смысла тянуть кота за хвост. И если еще не все понятно…

— Ладно-ладно, не гони так быстро синеяков на выпас. Я хотел сказать о том, что есть пара мыслящих, в самом конце схватки оказавшихся к ней достаточно близко и несмотря на это выживших. Они говорят, что эта девица очень быстро двигается. Так быстро, что не снилось никакому дроку.

— Она движется быстрее дрока?! — вопросил кто-то осипшим от изумления голосом.

— Не перебивай его. А ты, малый, рассказывай дальше. Итак, быстрее…

— Быстрее. При ней сопровождающий. Он воин-профессионал, но ни в какое сравнение с ней не идет. Она — особенная, она не делает ошибок, она всегда оказывается там, где нужно. В этом ее главная сила. И действует очень быстро.

Некоторое время царила тишина, потом суровый голос из угла поинтересовался:

— Все?

— А разве этого мало?

— Сведений всегда не хватает, в особенности сведений о противнике. И кстати, тут… что-то в этом есть.

— Да неужели? — прозвучало уже из другого угла. — Лично мне все это кажется чепухой, самой развесистой чушью, байками.

— Уверен?

— Еще как! Двигаться быстрее дрока? Это смешно. Нет, конечно, есть создания, двигающиеся быстрее, обладающие просто чудовищным метаболизмом. Но что им это дает? Дроки, они не просто двигаются быстро, они еще знают, где им находиться и куда ударить, знают точно. Они всегда оказываются там, где должны находиться для того, чтобы вернее поразить врага.

— Эта тоже знает и всегда оказывается там, где нужно. Только быстрее и точнее дрока.

— Врешь!

— Знает! И могу ответить за свои слова.

— Ах, ответить…

— Стоп, вы двое, ну-ка прекратите трепать языками, — прервал их сердитый окрик. — Не время сейчас для разборок, совсем не время.

— А почему это? Завтра, вероятно, мы все умрем. Неужели перед таким рискованным делом нам нельзя слегка оторваться? Кто запретит?

— Возможно, я.

— Ах, ты? Но кто ты такой, грозный незнакомец? Пока я вижу лишь сизые клешни и три наглых глаза. Хочешь сказать, я должен их испугаться?

— Почему бы и нет? Особенно если в придачу узнаешь и мое имя.

— Имя? Что в нем страшного? Неужели один звук твоего имени способен дробить скалы и осушать моря?

— Не совсем так, конечно, но будь уверен, на подобное тебе мелкое, ничтожное насекомое оно произведет впечатление.

— Мелкое? Ничтожное? Учти, это красная черта в нашей беседе, своего рода граница. Ступив за нее, ты уже не сможешь повернуть назад. Только вперед, на всех парах.

— Пугаешь?

— Предупреждаю. Готов идти дальше, о храбрый безумец? Точнее — безумный храбрец.

— Готов ли я? И он еще спрашивает? Я таких, как ты…

Трое, сидевшие возле лестницы на второй этаж, не обращали ни малейшего внимания на перепалку. Они думали о другом.

Если подняться по лестнице, возле которой они расположились, и открыть первую же дверь по коридору слева, то можно очутиться в уютном, хорошо обставленном номере, с огромной кроватью, на которой залечь втроем — просто удовольствие. Места хватит всем. И еще останется.

Трое вполголоса разговаривали.

— Ночь? Только эта ночь?

— Точнее, все, от нее оставшееся.

— Мы можем и отказаться, не ввязываться в авантюру. Тогда сразу отпадет нужда в спешке. Если не будет спешки, то появится время подготовиться к предстоящему слиянию гораздо тщательнее. Что вы думаете об этом?

— Деньги. Отказавшись от возможности заработать деньги, мы отложим столь желанный для нас момент, потеряем шанс прямо сейчас продолжить свой род на бесконечно долгое время. А там, глядишь, кто-то из нас погибнет, и все пойдет прахом. Я не хочу об этом думать, но сейчас, упуская возможность заработать деньги, мы совершаем ошибку.

— А я — против. Без моего согласия вы в авантюру не ввяжетесь.

— Но что если?..

И еще была группа у камина, такого огромного, что в него при желании можно было засунуть личинку разумного космического летуна.

Нежный, едва слышный голос:

— Так было предсказано.

И его многоголосое эхо, прозвучавшее слаженно, но так же тихо.

— Предсказано. Это истина.

— А мы покорны воле предсказания.

— Покорны. И это тоже истина.

— Мы должны пойти и встретить все нас ожидающее без страха, недоумения и с надлежащей покорностью.

— Мы должны. Воистину должны.

— И согласно все тому же предсказанию, на нас снизойдет величайшее благословение космической пустоты.

— О да, снизойдет. Никто в этом не сомневается.

— А после, как и положено в таких случаях… Дальний столик в самой глубине едальни. Там иные мысли. Двое в серых, неприметных плащах, склонившиеся друг к другу, говорящие шепотом.

— А она?..

— Она чудовище. Если капо-ажан после встречи с ней просто выживет, то уже выиграет, а если он еще эту самку, это чудовище победит… то…

— То что?

— Не важно. Да и не имеет значения, победит он ее или нет. На его авторитете это никак не отразится. Главное, чтобы он остался в живых. При этом любопытно другое…

— Говори.

— Подумай сам, хорошенько подумай. Мне кажется, никто из желающих поучаствовать завтра в большом представлении не в силах представить, что его ждет. Никто. Даже капо-ажан.

— Думаешь?

— Уверен. Знаешь, в чем самая противная черта чудовищ?

— Нет. В чем?

— Они все время совершают неожиданные поступки. Ну и еще… Я, конечно, тебе это уже говорил, но повторю еще раз. Лишь кажется, что чудовища ходят поодиночке. На самом деле они почти всегда охотятся стаей. Но заметить это удается не сразу. И чаще всего… сказать?

— Я слушаю.

— Чаще всего это становится ясно тогда, когда спасаться бегством уже поздно.

54

Книжник несколько раз щелкнул клювом и осторожно обвил верхнюю часть головы крайним левым щупальцем. Получилось некое подобие ритуальной повязки, означающей, что ее владелец впал в глубокую задумчивость.

Вообще у расы, к которой принадлежал капо-ажан, подобные жесты мог себе позволить лишь молодняк, готовящийся принять личиночную форму. Для взрослых они считались не совсем приличными. Где-то на уровне людской привычки грызть ногти. В обществе не рекомендуется, а наедине — вроде как и ничего. Впрочем, в определенных ситуациях вообще не до соблюдения приличий.

Книжник еще раз щелкнул клювом.

Он хорошо осознавал, что положение его более чем серьезно. Самка человека со своим сопровождающим и этот охотник за наградами. Последний, скорее всего, даже опаснее. Если самке от него, Книжника, по большому счету ничего не нужно — всего лишь пройти к телепортеру в летающий город, то вот с охотником положение иное.

Как правило, подобные специалисты стараются не оставлять после себя свидетелей и никому без лишней надобности не показываться на глаза. Ему же он раскрылся. Зачем? Все можно было обстряпать по-другому. Не означает ли это, что охотник надумал после завершения операции, проводя зачистку, прихватить и его жизнь? Для него это проще, чем сварить вечерний палун из мантий речных бонашков.

Здесь следовало принять кое-какие защитные меры, и они, по правде сказать, уже были приняты. Идея троянского коня пригодилась. Причем, как оказалось, претворить ее в жизнь несложно. Стоило лишь слегка пораскинуть мозгами. А с головой у Книжника Дж пока все в порядке.

И еще… Книжник подумал о том, что если его план удастся, то он свой авторитет не потеряет. Сейчас необходимо не отступать, идти во всем до конца. И тогда Свалка получит большое развлечение, за которое простит ему все, и он останется в ее истории не просто очередным капо-ажаном, а «тем, устроившим охоту на самку человека». Возможно, в результате Книжник не только сохранит власть, но и войдет в легенду?

Впрочем, сейчас об этом думать не стоит, В данный момент у него забот — полон клюв, еще как полон. Прежде всего необходимо проверить план расположения охотников. Вот тут все должно быть рассчитано точно. С какой бы стороны эта самка человека со своим сопровождающим ни подошла к Свалке, она очень быстро окажется в огненном коридоре. В нее станут налить буквально отовсюду. Из окон, с крыш, из подворотен и подъездов, из-за перегораживающих улицу баррикад. Может, это заставит ее совершить ошибку, что-то не просчитать? Надеяться на подобное, конечно, не стоит, но вдруг… Но главный расчет совсем на другое.

Так, о чем еще следует помнить? О стражах порядка? Тут все обмозговано, и капо-ажан даже успел обо всем договориться. Возможно, следует принять еще какие-то дополнительные меры на случай, если среди них отыщется кто-то несообразительный и неподкупный, считающий святым долгом защиту закона. Подобных вроде бы уже давно не встречалось, но вдруг один затесался? Значит, на этот случай надо подстраховаться. Как это сделать половчее?

Книжник Дж снял с чела щупальце и, изогнув его как знак вопроса, поднял над головой. Подобное поведение в приличном обществе тоже не приветствовалось, но ему сейчас это помогало думать и находить правильные решения.

Ночь не кончилась, и Книжнику придется еще о многом подумать. Чем не повод, чем не оправдание возврата к некоторым скверным привычкам, от которых он вроде бы избавился? У него есть чертовски хорошее оправдание. А запас дурных привычек за долгие столетия жизни накопился просто колоссальный. Интересно, на сколько процентов он его использует, прежде чем ночь закончится? На треть? На половину? Больше?

Ну что, все решено? А если решено, то следует немедленно вернуться к насущным заботам. Многое еще надлежит сделать. Прежде всего необходимо еще раз заняться стражами порядка. Потом надо позаботиться о туристах. Ни один из них не должен пострадать.

Кстати, о туристах… Можно ли каким-то образом получить с них деньги за предстоящее зрелище? Это позволит сократить расходы. А представление будет знатным и зрители на него найдутся, особенно если гарантировать им безопасность.

Любопытная мысль, но начать надо со стражей порядка. Как еще тут можно подстраховаться?

Книжник Дж погрузился в раздумья. Через полминуты, даже не заметив этого, он стал чистить клюв кончиком нижнего правого щупальца. Во времена его детства за такие дела юных особей лишали очередной порции шкворчащих креветок и отсылали до следующего приема пищи в дальний угол пещеры.

55

Терпение, уверенность в своих силах, самообладание и еще раз терпение, будь оно неладно!

А вообще-то спамеру хотелось выть. Сесть на задние лапы, поднять мордочку кверху, открыть пасть и исторгнуть из себя вселенское отчаяние. Именно так поступали его предки в самые тяжелые минуты своей жизни.

Они, пращуры, были большими, сильными, мохнатыми хищниками. Они бродили по болотам, тундре, льдам и считали добычей любое встретившееся живое существо, независимо от его размеров и силы. Они могли не есть неделями, а также размножаться и выкармливать детенышей в лютый мороз. И еще они выли. Это несложное действие отгоняло неудачу, помогало найти новые силы, возвращало утраченную уверенность и волю к борьбе за жизнь.

Завыть… Нет, не нужно. Спамер не похож на своих предков, он цивилизованный и значит — перебьется. Да и не стоит ему, находясь в «Левой верхней клешне», привлекать к себе внимание. Как он недавно слышал, сегодня здесь торговцев информацией недолюбливают.

Спамер тяжело вздохнул.

А события в этом заведении, похоже, происходят преинтересные. И в другое время к ним следовало бы внимательно приглядеться, но сейчас… сейчас…

Толку-то? Ничего не изменить, ничего не поправить.

Спамер прикинул, что уже наступает утро. Значит, он все-таки пережил эту ночь. Ночь отчаяния, в течение которой следовало, дав самому себе бой, обрести новую надежду. Ну вот она действительно возродилась, словно феникс из пепла. В первый раз, что ли? Из одной-единственной мысли, очень простой и понятной.

Самка, за головой которой явился охотник, все еще здесь. Значит, и он где-то поблизости. Просто умудрился как-то сделать так, чтобы его нельзя было найти. Возможно, устроил засаду и пока не имеет возможности объявиться?

Стало быть, не все еще потеряно. Охотник появится в самый неожиданный момент и сделает свою работу. Вот тут-то и настанет время напомнить ему о заключенном договоре. Всего-навсего.

Спамер задумчиво покрутил головой.

А что ему остается? Надеяться на лучшее и стараться держаться поближе к месту событий, заодно не пренебрегая никакими сведениями? Собственно, это и есть его профессия. Собирать информацию и помнить, что всегда найдется желающий за нее заплатить. Надо только не потерять уверенность, не ослабить хватку, снова и снова проявляя недюжинный ум, уповая на удачу, трудиться, не покладая лапок. Вероятно, при некотором везении удастся не только компенсировать потери, но даже и заработать.

Спамер ощутил, как где-то внутри его проснулся один из диких предков.

Да ладно тешить себя иллюзиями. Его элементарно надули. Сомнений нет. Надули как последнего простака. Поэтому надо не убаюкивать себя напрасными надеждами, а попытаться найти ответ на один резонный вопрос. Почему какой-то негодяй может себе позволить не оплатить его работу? Только потому, что он, спамер, не похож на своих предков?

Да, у него нет их силы и свирепости, но зато есть нечто, гораздо более действенное. Знание своих прав и решимость добиться их соблюдения. Ему известно, где он получит защиту и к кому следует обратиться.

Стражи порядка? Нет и еще раз нет. Он сейчас пойдет прямиком к Книжнику. Вот так-то!

Ах, тот занят и не пожелает его видеть? Ну тогда, у него, у спамера, есть некие сведения, касающиеся убийцы его под-ажанов. Тех самых пернатых, в гостинице. И Книжник, услышав, кто их на самом деле ухлопал, страшно удивится, а потом выслушает его претензии и, конечно, примет меры.

Ждать и надеяться, что охотник с ним все-таки расплатится? Смешно! Он не сделал это вовремя и, значит, закончив свои дела, прямиком отправится в космопорт. Тогда что-то предпринимать будет уже поздно. Стало быть, надо идти к капо-ажану прямо сейчас. Он поможет, он отомстит.

Мысли эти настолько захватили спамера, что он, забыв обо всем, выскочил из «Левой верхней клешни» и опрометью кинулся в сторону резиденции Книжника.

Он знал, он чувствовал, что в нем проснулась ярость далеких предков, очень не любивших упускать добычу и преследовавших ее до самой последней возможности. Какой бы противник, какое бы препятствие ни стояло у них на пути.

56

Увидев крыши хибар, расположенных на самой окраине Свалки, они остановились.

Антон подумал, что, возможно, это напрасная трата времени. С другой стороны, именно сейчас надеяться захватить врагов врасплох глупо. Все равно не получится. И значит, торопиться действительно некуда. Ну и потом, остановка нужна Тари для того, чтобы лучше подготовиться к предстоящему сражению. Как ни крути, но в будущей схватке ей придется играть роль первой скрипки. От нее зависит, прорвутся ли они к телепортеру.

А прорвутся? Там впереди засада, скорее всего, не одна, и остаться в живых можно лишь чудом. Впрочем, его клиентка уже доказала, что чудеса ей вполне по плечу. С ее-то способностями.

— Кажется, нам предстоит нечто необычное, — задумчиво сказала Тари. — С целым городом мне воевать еще не приходилось.

— Можем отступить, — подсказал Антон. — Здесь, на границе между джунглями и городом, мы вне досягаемости. Причем в случае если даже кто-то надумает прийти сюда и устроить на нас охоту, ничего у него не получится. Тут мы разобьем даже профессиональных вояк, запросто разобьем.

— Нам нужен летающий город, — напомнила Тари. — Или ты решил, что проживешь без него?

— Нет, не проживу.

— Замечательно. Учти, сегодня будет жарко, очень жарко, но ты ведь пойдешь со мной до конца?

Что за вопросы? Волчонок заключил соглашение, он обещал, значит, сделает.

— Пойду.

— Вот и отлично.

— И все-таки мне хотелось бы добавить…

— Ну?

Антон немного помедлил.

Страх? Нельзя сказать, что он вообще не боится. В подобной ситуации не испытывают страха только полные идиоты. И все-таки его слова продиктованы не боязнью. Просто на нем лежит обязательство охранять ее, и он должен об этом помнить.

— Если мы выждем несколько дней, — проговорил он, — наши противники устанут. Сегодня они готовы воевать, сегодня они нас ждут. Через несколько дней их решимость уменьшится, они расслабятся. Тогда пройти к телепортеру в летающий город будет гораздо легче.

— Ничуть не сомневаюсь, — сказала Тари. — Но…

— Но?

— Мы пойдем сейчас. Ты забыл о моем умении? И мне надоело ждать, убегать, уворачиваться. Я дойду до телепортера, пусть даже против меня будет весь космопорт и вся Свалка, все, кто сейчас на этой территории находятся.

Антон кивнул. Так он и думал. Вообще не стоило заводить этот разговор, но если уж он начался…

— Что если ты угадала? — спросил он. — Вдруг тебе и в самом деле придется сражаться против всех? Не забудь, ты ощутимо наступила на мозоль местному капо-ажану. Он плевать хотел на имперские структуры, он сам по себе, а власти у него больше, чем у начальника космопорта. Стоит ему кликнуть клич, пообещать достойную плату, и он выставит против тебя любое количество бойцов.

— Я знаю, — ответила Тари. — Думаешь, меня это может остановить? Да будь их действительно хоть целая армия…

Волчонок окинул ее испытующим взглядом. Она не блефовала, она явно собиралась выполнить обещанное. И не отступит, если вспомнить вчерашнюю схватку.

— Тебе придется убить много мыслящих, — напомнил он. — Если мы подождем несколько дней, мертвецов будет меньше. Подумай об этом.

— Я постараюсь убивать только в случае крайней необходимости, — пообещала Тари.

— Но все равно тебе придется пролить чужую кровь.

— Да, — бесстрастно ответила она. — И я сделаю это. А разве тебе там, на своей легендарной Земле, не случалось никого отправлять к праотцам?

— Случалось, — подтвердил Антон. А что он еще мог сделать? Соврать?

— Зачем ты тогда задаешь вопросы? Если понадобится, те, кто рискнул встать у меня на пути, — умрут. Таков их выбор. Они сами его сделали и сами же за него расплатятся.

Волчонок пожал плечами.

Опять возразить нечего. Лично у него, кстати, даже и выбора нет. Сколько бы мыслящих ни намеревалась убить Тари, придется ей помогать. Это входит в его обязанности, ну а еще… прошлую ночь тоже нельзя вычеркнуть. Она — его женщина, и значит, он обязан ее защищать.

Его женщина? Вот именно, И дело было даже не в том, что и как произошло между ними. Хотя, по правде, все было просто превосходно. Просто они принадлежали к одному племени, являлись двумя половинками. Так, кажется, говорили в старину? И не в том дело, что они одинаково воспринимают окружающий мир. Есть еще и нечто, некое ощущение единства, словно бы какого-то едва ли не кровного родства. Именно это чувство делало Тари его и только его женщиной, той самой, идеальной, которую себе ищет каждый мужчина иногда всю жизнь.

Очень жаль, что они встретились таким образом. При иных обстоятельствах все могло закончиться совсем по-другому.

— Да, кстати, держи. Вот эта штука тебе пригодится. — Тари протягивала ему жетон гражданина.

— А ты? — спросил Волчонок. — Как же ты?

— Вполне возможно, в самом конце у меня даже не будет времени тебе его передать. Только проскочить в телепортер. При этом с моего личного счета просто снимут деньги за вход, и все будет в норме. А у тебя счета нет, и значит, пропуском послужит жетон. Без него телепортер тебя просто не пропустит.

— А что если…

— Нет, — перебила его Тари. — Нет, так ты не сделаешь. Ты сейчас пойдешь со мной и будешь прикрывать мне спину, и поможешь, если я все-таки где-то ошибусь. Пойдешь, не так ли?

— Пойду, — сказал Антон.

Он взял жетон, сунул в карман и подумал, что вот его мечта исполнилась. Он даже получил оговоренную плату вперед. Все по-честному, без обмана.

Волчонок усмехнулся. Не слишком ли все легко и просто? Должен, он это чувствовал, здесь обязательно должен быть какой-то подвох.

Впрочем, будущее покажет. Это входит в его обязанности. Объяснять вроде бы необъяснимые вещи и срывать покровы с тайн. Конечно, случается, что будущее этой своей работой пренебрегает, но редко, очень редко.

— А теперь пора идти, — скомандовала Тари. — Теперь вперед. Сейчас они у нас попляшут, сейчас мы все закрутимся под звуки старого граммофона.

57

— Идут! Они уже здесь!

Услышав это, Книжник Дж почувствовал облегчение, такое сильное, словно у него с души упал даже не камень, а средних размеров живой звездолет.

Наконец-то! Ждать — поганое занятие. Особенно такое известие, особенно на его месте, особенно… Все, хватит эмоций. Пора собраться и начать действовать. Это сражение проиграть нельзя.

Первым делом надлежит известие проверить. Ложная тревога скверно скажется на моральном духе войска.

— Эй, дозорный, выведи на мой экран изображение с любого из кибершпионов, — скомандовал Книжник. — Посмотрим, как противники выглядят после ночевки вблизи джунглей.

— Хищные десантники… Я сообщал вам, капо-ажан. В сумерках прилетела большая стая. Они появились неожиданно, а мои кибершпионы были в небе. В общем, десантники схрумкали всю электронику подчистую, Я ничего не успел сделать. Налетели клином и всех… до единого. Я тут же доложил…

Верно, докладывал. Толку-то с этого? Лучше бы внимательнее присматривал за своими следаками, а не докладывал. Новых кибершпионов так просто не достать. Ими имеют право пользоваться только стражи порядка, да не простые, а лишь принадлежащие к секретному подразделению «Бронированных призраков». И значит, купить их можно только на черном рынке. Есть там парочка торговцев. Если с ними поговорить, как надо, и заплатить хорошие деньги, то дело выгорит. Правда, доставят они товар лишь через пару дней. Быстрее нет никакой возможности, совсем никакой.

Еще тогда, вечером, услышав доклад дозорного, капо-ажан сообразил это и подумал: придется что-то изобретать. Конечно, если враги зайдут именно с этого конца. Они же почти наверняка выберут самый короткий путь к телепортеру и, стало быть, вступят на территорию Свалки гораздо левее.

Нет, не выбрали. Пошли именно здесь. Хорошо, Книжник догадался оставить тут на всякий случай дозорного. А иначе люди и вовсе могли проскользнуть незамеченными.

— Как вы и приказали, я перебрался на крышу самого высокого строения. К счастью, неподалеку была молитвенная башня суздуков… Втащить на нее камеру связи было сущим мучением, но я…

— Помолчи, — приказал Книжник. — Не мешай думать…

Время. Оно исчезало, словно деньги у неопытного юнца, вознамерившегося обыграть старого шулера. Тратить его на разговоры с этим нерадивым идиотом не стоило. Врет ли он? Ну нет, он разгильдяй, но не самоубийца. И значит, в его донесении можно не сомневаться.

Прямо сейчас надо отдать необходимые распоряжения, немедленно привести в боевую готовность войско, перебросить часть сил на другие позиции. Надо бы. Однако прежде капо-ажан хотел взглянуть на врага. Была у него такая примета. Перед большой дракой хотя бы раз взглянуть на противника. Помогает точнее предугадать его будущие действия.

Книжник несколько раз скрипнул клювом.

Он обязан увидеть людей, он должен использовать любую возможность увеличить шансы на победу.

— Вот что, парень, — сказал капо-ажан наблюдателю. — Ответь мне, где они сейчас находятся? Ты их еще видишь?

— Только что прошли у подножия башни, — отрапортовал дозорный. — Идут прямо на засаду мальтузеров. Знаете, такие шустрые и неплохо, кстати, стреляют. Думаю, заварушка начнется минут через пятнадцать, не раньше.

— Почему ты так думаешь?

— Люди идут медленно, настороженно.

— Хорошо. Теперь скажи мне, можешь ли ты перенаправить камеру связи так, чтобы я их увидел?

— Быстро — нет. Для этого ее надо подтащить к краю башни, а там парапет. Не получится.

— Понятно. Тогда наблюдай дальше. Если произойдет что-то неожиданное, докладывай сразу.

— Понял.

Прикосновение кончика щупальца к нужной кнопке и проекция физиономии дозорного исчезла. Вместо нее появился длинный, закутанный в плащ силуэт.

Еще один дозорный, и кажется, это… Да, своих под-ажанов он узнает и со спины.

— Кларед! Ну-ка взгляни на меня. Есть разговор.

Проворно обернувшись, дозорный бодро отрапортовал:

— Наблюдаю. Пока ничего не происходит.

Книжник коротко щелкнул клювом. Вот это хороший парень. Знает свое дело, надежен, умен, способен выполнить важное задание. И жаль, что преступная парочка выбрала путь в стороне от его поста.

— Слушай меня, Кларед, — скомандовал Книжник. — Подними-ка пару кибершпионов повыше и перемести их левее. Есть информация, что дичь появилась у соседей. Ее надо проверить.

— Понятно.

— Ищи. Если найдешь, дай картинку на экран, покажи мне преступников как на кончике щупальца. Потом постарайся повесить над ними всю остальную стаю следаков. Я хочу видеть каждый шаг врага, каждое его движение.

— Сделаю.

Дозорный занялся пультом управления кибершпионами, а Книжник, удовлетворенно хмыкнув, позволил себе слегка расслабиться. Одно из его щупалец ловко подхватило со стоящего неподалеку столика высокий сосуд, доверху наполненный водой знаменитого во всей галактике цветочного моря.

Один глоток, в честь большого дела!

Кажется, таких у него давно не было? И возможно, кто-то решил, будто капо-ажан утратил силу и потерял хватку?

Зря, очень даже зря. Неважно, выиграет ли он сегодня или проиграет, спектакль получится по-настоящему грандиозным, а это для зрителей самое главное. Все остальное не будет иметь большого значения. Их, зрителей, должен захватить масштаб и эмоции. И еще — кровь, море крови. Вот на что покупается толпа. На масштаб, кровь и эмоции. Причем участвовавшие в сражении, те, кто выживет, получат деньги, неплохие деньги, а также приобретут возможность на протяжении оставшейся жизни рассказывать, какими они все оказались героями и хитрецами. Чем не повод для аплодисментов постановщику спектакля?

Книжник осторожно поставил сосуд обратно на столик и сладко прищурился.

Так и будет. В случае проигрыша он прикажет распустить слухи, что им противостояла настоящая дьяволица. Чудовище, совершенно кошмарное, непобедимое создание. Причем слухи эти будут не так далеки от истины.

А если победит? Шансы на такой исход малы, но все же…

Охотник, предоставивший ему информацию о самке человека. Вот где может быть закавыка. Даже если удастся принять надлежащие меры защиты, чтобы не опасаться его, останутся еще законные обязательства. Взамен полученной информации капо-ажан подрядился отдать охотнику самку человека. Она его законная добыча. Вот только не хочется, очень этого не хочется.

Если рассматривать происходящее как некое зрелище, то главным действующим лицом должны быть он, Книжник Дж. Появление охотника, которому в итоге достанется главная добыча, способно поставить это под сомнение, разрушить эффект сопереживания. А ведь он, этот эффект по большому счету даже важнее, чем возможность поквитаться с людьми, бросившими вызов его могуществу.

Свита делает короля. Зрители придают смысл зрелищу. Зеваки определяют ход уличной стычки. Если хочешь стать большой шишкой, веди себя так, словно ты ею уже стал. У тебя должно быть умение подать себя, умение создать для окружающих феерический спектакль, действо, зрелище, ибо они жаждут именно его. А они, обычные мыслящие, просто мечтают о зрелищах, они согласны на что угодно, лишь бы развеять скуку, избавиться от осознания зря прожитой жизни. Именно поэтому они будут по-настоящему благодарны тому, кто сумеет их развлечь и отвлечь. Они отдадут ему сердца и сделают своим кумиром.

Книжник Дж умел. Он владел искусством превращения в зрелище любого, даже самого обыденного происшествия. И это умение не раз помогало ему на пути к титулу капо-ажана.

Конкуренты? Они встречались на его пути толпами. И канули, ушли в небытие. Почему это произошло? Почему до вершины добрался именно он? Некоторые из них обладали способностью мыслить и действовать в той же мере, что и он.

Однако победил именно Книжник Дж. Почему? Правильно, потому что именно он умел свои таланты, все свои выигрышные качества подать надлежащим образом. Умел сделать так, чтобы о его успехах знали все, а о неудачах, время от времени случающихся с каждым, никто не догадывался.

И сейчас что-то подсказывало ему, что если самка человека достанется охотнику за наградами, то зрелища не получится. Оно будет незавершенно, и зрители, почувствовав это, а они всегда тонко ощущают такие вещи, забросают его гнилыми фруктами.

Впрочем, кажется, он слишком отвлекся? Книжник взглянул в сторону сосуда.

Нет, еще один глоток он себе сейчас позволить не может. Голова у него должна оставаться ясной.

Так вот, о соглашении с охотником.

Капо-ажан не имеет права нарушить взятые на себя обязательства. Выполнить их — его долг. Тут не поспоришь. Хотя лазейка есть. Охотник, заключивший с ним соглашение, тоже обязан играть честно. Стоит ему хотя бы чуть-чуть отступить от правил игры, и Книжник получит право не соблюдать их вовсе.

А если так, то о каком соглашении может идти речь после рассказа спамера? Кто зарезал его пернатых под-ажанов, не охотник ли?

Ах, доказательств нет, а есть лишь только умозаключения? Они не в суде, и тут совсем другая система определения виновности. Здесь вполне достаточно и умозаключений. Особенно если они чертовски похожи на правду да к тому же позволяют разорвать соглашение, оказавшееся невыгодным.

Нет, тут все решено. Приговор вынесен и обжалованию не подлежит. Узнать бы еще, где охотник спрятался… Ничего, это обязательно выяснится. Вот он покончит с… как ее там? Ах да, с Тари, и тогда можно будет заняться одним хитрецом, любителем резать длинные шеи.

Да, кстати, есть еще обиженный спамер. Ну с ним-то все просто. Ему надо будет подкинуть кое-какую мелочишку. Не очень много, но сколько-то придется заплатить. Заслужил, предоставил возможность решить ситуацию с охотником самым наилучшим образом. Подобное нуждается в поощрении.

Книжник слегка прикрыл третий глаз и подумал, что бодрствует уже более суток. А возраст у него солидный, и следовательно, сейчас он должен если не падать от усталости, то хотя бы ее ощущать. Должен, но ее и в помине не было. Предчувствие предстоящего сражения вспенивало его кровь, словно хмельной напиток с планеты божьих коровок, словно целый бокал воды цветочного моря.

Давненько он не чувствовал такого подъема. И это было хорошим, просто великолепным знаком.

— Готово, — отрапортовал караульный. — Вот они, голубчики. Можно взглянуть.

Ну-ка, ну-ка… интересно…

Внимательно рассмотрев двух людей, неспешно идущих по улице Свалки в сторону первой засады, Книжник подумал, что ошибки быть не может. Это они. Причем спутник самки — не в счет. Он никакими особенными свойствами не обладает, на него можно не обращать внимания. Но самка… да, это действительно она.

Пора начинать представление. Зрители и участники уже заждались.

58

Тари считала время. Она делала это уже во второй раз с того момента, как они с Волчонком очутились на территории Свалки, считала самым тщательным образом, стараясь выбрать не просто хороший, а наилучший путь к телепортеру. Труднее всего было в конце исследуемого ею получасового отрезка времени. Там надо было все совместить так, чтобы третий заход начать с самой выигрышной позиции.

Знать бы еще хоть приблизительно, что там ее ждет, за границей ближайшего получаса?

Она считала.

Мыслящий с пукалкой, похожей на ракетное ружье… Кто это, охотник или случайный зевака? Может быть, предмет у него в конечностях вовсе и не оружие, а нечто совершенно безобидное? Или все-таки оружие? Как это определить и не стоит ли ей на всякий случай оглушить подозрительного мыслящего?

Но тогда ей придется сделать три лишних шага. Как быть с ними? Причем не только три лишних шага. Она еще ударит следующего мыслящего, ударит туда, где у него находится целая поросль фиолетовых дыхалец. А потом…

Тари вздохнула. Нет, ничего не получится. Нельзя пренебрегать даже такой мелочью. Никаких «на всякий случай». Она должна знать совершенно точно.

Время пошло в нужном направлении, и она словно со стороны увидела, как проходит мимо мыслящего, не обращая на него внимания, и как тот, стоило ей повернуться спиной, ловко поднимает штуковину, все-таки оказавшуюся оружием, нацеливает ей в спину, а потом… Ну дальнейшее совершенно ясно.

Тари не стала смотреть на свою смерть. Она, кажется, была не мгновенной и очень мучительной. Нет, лучше не смотреть, а вернуться слегка назад.

Три шага. Вот гадство. Этих трех шагов ей, вполне возможно, где-то там, в будущем, не хватит для того, чтобы добраться до телепортера. Как их сэкономить?

Кстати, а что делает ее сопровождающий? Может быть, стоит задействовать его? Ну-ка… Ага, он рядом и вот сейчас почти повернулся в нужную сторону. Для того чтобы он вовремя заметил этого подлого мыслящего, его надо заставить взглянуть в нужном направлении.

Как? Ну-ка отмотаем чуть-чуть к началу… Ага, вот здесь, секунд десять назад она может, толкнув его локтем в бок, указать нужное направление. И тогда все сложится, как надо. Почти как надо, поскольку при этом варианте Волчонок не успеет оглушить другого мыслящего, устроившегося за лотком с печеными сластами. Ничего, это успеет сделать она чуть попозже. Успеет?

Она добросовестно отмотала время вперед и, убедившись, что успеет, почувствовала облегчение.

Ну вот, на место встал очередной кусочек мозаики протяженностью в полчаса. Потом поступки и сказанные в нужное время слова надо будет еще запомнить, затвердить накрепко, чтобы ни в коем случае не перепутать. Малейшая ошибка, и Тари выбьется из ритма. Вся ее кропотливая, тяжелая работа пойдет прахом. Скверно, очень скверно. Однако хуже будет то, что ее при этом убьют. И поскольку это случится в реальном времени, ничего переиграть не удастся.

Убьют. Возможно очень болезненным способом. Как? Ну, к примеру, она может получить в спину заряд из какого-нибудь медузомета и, завывая от боли, рухнет на мостовую, по которой будет долго кататься, не переставая истошно кричать, а хищные медузы в это время будут лакомиться ее телом и в конце концов прогрызут в нем множество больших и маленьких дыр, натурально превратят в сито.

Тари брезгливо передернула плечами.

Огромные, кровоточащие дыры. Она будет умирать до тех пор, пока хищные медузы не сожрут или ее сердце, или мозг. Интересно, что будет съедено первым? Скорее сердце. Впрочем, это еще как повезет. А до тех пор…

Хорошо, вот дальше об этом думать действительно не надо. Лучше взяться за дело и просчитать еще кусочек.

Она запомнит эти полчаса, вызубрит. И не с сотого прогона. Хватит двух-трех. У Тари, к счастью, великолепная память. А еще за последний год, уходя от самых разнообразных преследователей, она так натренировалась считать время, что стала в этом деле профессионалом.

Хватило бы только сил добраться до телепортера… Сколько еще раз Тари сможет просчитывать варианты? Два или три? В какой момент у нее иссякнут силы? И надо учесть, что так много и так тщательно она еще не считала. Значит… да, скорее всего, у нее есть всего лишь два следующих получаса. По их завершении она должна попасть в летающий город. Во что бы то ни стало.

И Волчонок… с ним все решено, так нечего и думать. Она отдала ему жетон, и это был очень правильный ход. Теперь он уверен, что вслед за ней беспрепятственно пройдет в телепортер летающего города.

Как же, раскатал губу! Или все-таки позволить ему это сделать?

Тари взглянула на Волчонка, неподвижного, словно статуя, и подумала, что он сильно напоминает манекен в витрине магазина. Так оно и есть. Манекен. Даже не так. Он — просто мишень, болван, которого используют, а потом расстреливают, от которого без малейшего сожаления избавляются. И она это сделает. Точно? И вообще, что могло бы произойти, не ввяжись она в эту проклятую игру? Возможно, тогда она смогла бы жить с ним. Стать его женщиной?

Что-то в нем было, нечто родное и знакомое. Тари действительно чувствовала себя с ним так, словно они знали друг друга вот уже сто лет.

Симбионт и игра. Вот что стоит между ними. Сможет ли она…

Да смогу, смогу, твердила про себя Тари, сейчас день, и все восторги ночи любви в прошлом. Она пожертвует чем угодно, даже тем, кто мог бы стать спутником ее жизни. Слишком серьезна игра и ценен главный выигрыш. При мысли о нем можно сойти с ума.

Она усилием воли остановила пришедшее вдруг в движение время и поспешно оглянулась.

Вот это да! Вот это номер! Кажется, еще немного, и Тари просто вывалилась бы обратно в реальный мир. К счастью, этого не произошло, но вполне могло. А случись… да, это закончилось бы катастрофой. И все из-за мыслей о Волчонке. Прочь в сторону, прочь их из головы, пока они ее не погубили!

Счет и время. Вот чем она должна сейчас заниматься. Счет и время, иначе погибнет.

Где Тари находилась, прежде чем задумалась о своем спутнике? Вот здесь? Топталась на этих двадцати секундах? Да, точно, именно здесь. Так, тут все закончено, и следует двигаться дальше. В конце этого получаса она должна быть рядом с магазином инвентаря для астероидных пикников, в последнее время вновь вошедших в моду. Если недотянет до него хотя бы несколько шагов, все придется переделывать.

Итак, двадцать секунд, надо сказать, не очень тяжелых. Вот дальнейшая минута будет трудновата. С ней Тари намается. Два метателя, хорошо загрузившиеся живыми гранатами, один хитрец с портативным расчленителем, а также штук десять вооруженных чем попало, почти безобидных поодиночке, но очень опасных в массе обитателей Свалки. И вся эта теплая компашка сгрудилась на пятачке в несколько десятков метров. Аптека, объемная реклама суперподгузников, угол дома и зев подземного гаража.

Тут она хлебнет. Эта минута ей легкой не покажется. Нет, не покажется.

59

Сила и агрессия, причем агрессия по поводу и без повода, — Ухар-плосконосый делал ставку именно на них. С самого детства по сей момент ставил на них и обязательно выигрывал. Любое состязание, любое соревнование, в котором он принимал участие, как правило, заканчивалось раньше, чем рассчитывали его устроители, и происходило это потому, что оно обязательно перерастало во всеобщее побоище.

Причем по причине почти полной своей неуязвимости, Ухар его обыкновенно выигрывал, оставаясь на ногах при любом количестве противников. Телосложение у него для этого очень уж подходящее. Более всего Ухар смахивал на вставшего на задние лапы мамонта, которому вместо хобота присобачили поросячий пятачок. Причем лапы эти обладали просто феноменальной толщиной и мускулистостью. Передние же, не менее мощные, давали ему возможность сокрушать противников сразу группами. А глаз у него насчитывался целый десяток, и располагались они по периметру верхней части головы, что обеспечивало просто великолепный обзор.

Ну и, конечно, имела значение запредельная наглость Ухара, а также чудовищное самомнение.

Именно этими своими свойствами плосконосый чрезвычайно гордился, именно их он совершенствовал и шлифовал, желая довести до совершенства.

Умение подкрадываться и искусство устраивать засады? Подобное существо в них не нуждалось. Главное — занять правильную позицию и начать первым. А в данный момент самая выгодная позиция — в переулочке, из которого прекрасно просматривалась некая улица. По ней и должны были пройти те, на кого объявлена охота.

Узнать это Ухару помог стандартный связь-перехватчик блумингов, гениев по части шпионского оборудования, — старый верный его друг, и раньше не раз выручавший в подобных случаях. А чтобы вычислить канал связи координатора действий, направлявшего охотников, больших усилий не потребовалось. Вполне хватило получаса в баре гостиницы и нескольких кружек местного хмельного напитка, поставленных здешнему завсегдатаю, обладателю острой мордочки настоящего проныры.

Пойло, между прочим, оказалось в самый раз. Вспомнив об этом, Ухар довольно оскалился. Действительно, очень даже неплохое. Вот еще бы удалось запомнить его название. Хотя сейчас для пития времени нет. Сначала следует отдать должное натиску и агрессии. Прежде он развлечется.

Приникнув к связь-перехватчику, Ухар потратил несколько минут на подслушивание переговоров и, убедившись, что противник и не думает менять направление движения, решил, что настало время подготовиться к схватке.

Вытащив из стоявшего возле ног фирменного футляра, украшенного многочисленными рекламными наклейками, здоровенную, окованную железными кольцами дубину и несколько раз взмахнув ей на пробу, плосконосый почувствовал себя просто великолепно. Дубина являлась его любимым оружием, и он с большим удовольствием пускал ее в ход.

Удовольствие и предвкушение.

Ухар знал, что сокрушит любого, а не только какую-то там парочку людей. Самца, между прочим, он вырубит первым, а самку, поскольку та слабее, оставит на закуску. Пока самка будет валяться без сознания, он спляшет на теле самца танец, весь смысл которого в том, чтобы у того, кто снизу, оказалось сломано как можно больше костей.

Рекорд Ухара равнялся тысяче и одному перелому. Правда, достигнуть его удалось лишь с кошшем, жителем одной из приграничных планет галактики. Костей у того в теле оказалось больше, чем у кого-либо из встречавшихся плосконосому мыслящих. К тому же и времени в тот момент было вагон и маленькая тележка. В общем, условия сложились просто идеальные. И все-таки тысяча и один перелом — солидный повод для гордости.

Значит, начнет он с самца, а потом перейдет к самке… Кости у нее наверняка более ломкие, они же тоньше и деликатнее. Нет, с этими людьми к рекорду вряд ли приблизишься, но надо попытаться, попробовать всегда стоит. И не терять надежду. Вдруг получится? Не упускать ни единого шанса. В последнее время удобные случаи предоставляются не так часто. А жаль… Раньше, когда слава его была еще не так велика, Ухар мог даже выбирать самые перспективные варианты для грядущей драки, самые многообещающие. Будь это сейчас…

Ухар мечтательно закатил к небу весь свой набор глаз.

Будь у него возможность… но ведь нет же? Теперь приходится организовывать любое самое крохотное развлечение, дорожить малейшей возможностью, пусть она даже и отрывает от деловой поездки.

Вот об этом вспоминать не стоило, совсем не стоило. Ухар раздраженно чертыхнулся.

Деловая поездка. Партнеры. Обязательства. Все сейчас не имеет значения. Главное, он вовремя заглянул в бар гостиницы, услышал о готовящемся местном развлечении и сообразил, что к чему. И вот теперь стоит в переулке, сжимая любимую дубину, ждет момента, когда представится возможность вступить в игру. Кажется, долго ждать не придется. Если судить по крикам и выстрелам, неумолимо приближающимся к его переулку.

Ага, еще ближе… ближе… вот сейчас…

Он их увидел! Люди и в самом деле появились на улице, которой заканчивался его переулок, и они, эти люди, были совсем хлипкие. Ну и что? Это не остановило его и на долю секунды, в таких случаях плосконосый никогда не рассуждал.

Ухар ринулся вперед, рванул к добыче так, словно в нем вдруг проснулся параинерционный двигатель, способный разогнать до скорости псевдо-ноль даже средней величины звездолет. Он мчался к людям, размахивая дубиной, прикидывая, куда нанесет первый удар, и выл. В вое этом слышались и ярость битвы, и желание крови, и врожденная свирепость, а также полное отсутствие жалости и исступленная жажда победы. Остановить его, казалось, не мог никто. Какой-то маленький зелененький абориген, тоже, видимо, собиравшийся напасть на людей и случайно оказавшийся у него на дороге, услышав эти жуткие звуки, обернулся и упал, потеряв сознание от страха.

Ухар на него не взглянул и даже не попытался, пробегая мимо, наступить ему на голову. Его сейчас интересовали только люди. Он завывал и мчался вперед. Он знал, он твердо был уверен, что победит и прямо сейчас. А может, если ему еще и повезет, даже превысит свой рекорд хотя бы на одну косточку.

Превысит, хоть тресни… и победит, обязательно победит…

Если про существо говорят «почти неуязвим», это означает, что, по крайней мере, одно уязвимое местечко у него есть. Крохотное, хорошо спрятанное, но реально существующее. Никто об этой болевой точке, конечно, не знает и никто в нее даже не пытается попасть. Поэтому такому, как Ухар, можно не беспокоиться. Словно он на самом деле непобедим.

Вот только уязвимое место все-таки существует.

Тари нанесла всего лишь один удар, но этот удар маленького, твердого и сильного кулачка попал точно в уязвимое место. Ухар-плосконосый потерял сознание и рухнул, как подкошенный. Причем без сознания он провалялся часа два, не меньше. За это время какие-то ловкие аборигены стащили его деньги и одежду, а другие, не менее шустрые, ради шутки подсадили ему на кожу споры грибка-чесутки. Избавление от этих спор стоило больших денег и обернулось большой потерей времени.

Да, еще одна немаловажная деталь.

Так получилось, что, потеряв сознание, Ухар-плосконосый упал на забытую кем-то металлическую тележку для перевозки газовых баллонов. Свалившись на нее, он сломал обе задние лапы и хребет и заработал множественные осколочные переломы с раздроблением мелких плюсневых костей.

60

Теперь за преступной парочкой следовало уже три стаи кибершпионов. Они взяли людей под такое плотное наблюдение, что капо-ажан получил возможность видеть тех, с кем сражалась его армия, сразу на десятке экранов.

Армия! Войска! Иначе и не скажешь.

Книжник Дж придал кончикам сразу двух своих щупалец форму знака вопроса и, взглянув на них, вынужден был признать, что до настоящей армии этот сброд недотягивает. Нет, недотягивает. Особенно по части дисциплины. Как оказалось, о предстоящем сражении проведали не только туристы, но еще и разные проходимцы из летающего города. Каким образом, хотелось бы знать?

Более того, некоторые из них даже пожелали принять личное участие в представлении, так, словно это не серьезное сражение, а сафари на одной из диких планет.

Кретины! Другого слова не подберешь. Впрочем, это их проблемы, их, а также тех, у кого они застраховали свои никчемные жизни. Его это сейчас не должно интересовать. Хотя, хотя… потом, после того как все закончится, стражи порядка, конечно, проведут расследование, и надо будет им указать виновных в так называемых «беспорядках». Без этого не обойтись.

Вот почему бы виноватыми на этот раз не оказаться некоторым туристам, а также визитерам из летающего города? Почему бы в этот раз не предъявить им счет? Ради разнообразия.

Мысль Книжнику понравилась. Хорошая была мысль. Жаль — неосуществимая. Он знал, что в конечном итоге искать виноватых все равно придется среди обитателей Свалки. Стражи порядка пожелают крови и получат ее, обязательно получат. Ничего не попишешь. Такова жизнь, таковы ее законы.

Впрочем, это все будет потом. А сейчас не пора ли отдать кое-какие дополнительные приказания? Вон та небольшая, но хорошо вооруженная группа, кажется, не успеет на предназначенное для них место. Почему бы их не поторопить?

Еще раз взглянув на экран, расположенный в левом нижнем углу его пульта связи, Книжник нажал нужную кнопку и прорычал:

— Эй вы, там, в отряде Малого, ну-ка поднажмите. Плететесь, как беременные тараканы! Живее, живее, кому говорят! Иначе никаких денег не получите.

Убедившись, что его слова возымели действие и отряд явно прибавил шаг, капо-ажан взглянул на соседний экран и чуть не взвыл от ярости. Три карбианина, три очень сильных стрелка, на которых он возлагал особую надежду, вместо того чтобы занять предназначенную им позицию, уселись прямо на тротуаре и принялись чистить верхние жвальца.

Войдя с ними в контакт, Книжник прошипел:

— Это еще что? Чем вы занимаетесь?

— Ритуальным обменом душистыми запахами, — последовал невозмутимый ответ.

— Может быть, сейчас не самое время для этого?

— Для ритуального обмена любое время подходящее.

— Ах, вот так?

— Это сказано в нашей великой книге, написанной на свитке, сотканном из слюны высшего божества.

Книжник мысленно чертыхнулся. Еще не хватало — влипнуть в религиозный спор. Очень вовремя!

— Значит, вы выходите из игры? — грозно спросил он.

— Нет. После обмена мы сможем двигаться быстрее и окажемся на месте вовремя. Кроме того, увеличение скорости движения поможет нам в битве.

Капо-ажан облегченно вздохнул. Ах, вот как? Ну тогда пусть занимаются своим делом. Пусть увеличивают скорость. Вот только поможет ли это им в схватке с самкой человека? Ох, сомнительно…

Он взглянул на экраны, показывающие Тари, и, не удержавшись, невольно залюбовался ею.

Было в этом что-то от балета, от старинного, доведенного до совершенства танца. И в то же время чувствовалось, что самка вовсе не думает о том, как ее действия выглядят со стороны. Она просто сражалась, билась самым оптимальным образом, всегда оказываясь там, где и должна была, для того чтобы с наименьшими усилиями и с наименьшей тратой времени продвинуться вперед, к заветной цели, к телепортеру в летающий город. Именно эта естественность движений завораживала и делала ее смертельный танец одним из самых красивых зрелищ, которые когда-либо довелось видеть Книжнику.

Он подумал, что по-настоящему оценить его красоту сможет не каждый. Для этого нужно много понимать в искусстве драки не на жизнь, а насмерть, обладать необходимым опытом. Впрочем, Книжник может и ошибаться. Настоящая красота распознается и без необходимой подготовки.

Капо-ажан перевел взгляд на экраны, расположенные справа от него, и, не удержавшись, выругался так замысловато, как уже давно выражался, да еще и на родном языке, что придавало ругательству и вовсе запредельно извращенный смысл.

Причиной этому послужила стычка, разгоревшаяся между двумя командами охотников, явно за место для засады. Кретины, не могли все решить миром? И если сейчас не вмешаться, они перебьют друг друга.

Он вмешался и прикрикнул, и привел такие доводы, что драчуны, вмиг забыв о раздорах, тотчас заключили перемирие. А потом стоило только слегка пораскинуть мозгами, как место, удобное для засады, нашлось для каждого.

Убедившись, что инцидент исчерпан, Книжник окинул внимательным взглядом все экраны, которые демонстрировали передвижение его войск, и удостоверился, что пока его вмешательства не требуется. Ну и слава богу. А то он уже начал было подозревать, что у него началась та самая полоса невезения, при которой любой, даже самый лучший полководец, имея огромное преимущество, неизбежно проигрывает. Нет, кажется, ничего страшного, все снова пошло как надо.

Чисто машинально капо-ажан попытался прикинуть, как стоило расставить свое войско, и снова пришел к убеждению, что лучших вариантов распределения сил не было. Не было и все. Откуда ему знать, где появятся эти двое? Дара предвидения у него нет. Значит, следовало рассредоточить охотников по всей территории с таким расчетом, чтобы их можно было перемещать и выставлять перед противником по мере его продвижения к телепортеру.

Вот они и перемещаются. Им бы еще немного дисциплины… и может, стоило что-нибудь сделать с постоянно путающимися под ногами одиночками… Впрочем, идеал, как известно, недостижим. Так что будем довольствоваться имеющимся.

Книжник Дж все-таки не удержался, снова взглянул на экраны, которые показывали сражающуюся самку. И снова залюбовался, и настолько увлекся этим зрелищем, что даже подумал о том, какая из нее могла бы получиться великолепная телохранительница. Тот, кого она возьмется охранять, может ничего не бояться. А это — мечта любого власть имущего.

Интересно, во сколько могли бы оцениваться ее услуги? Даже страшно представить. Но это бессмысленные рассуждения, поскольку в телохранители она не пойдет. Нет, не пойдет. А куда пойдет? Какова цель ее движения? Где она приобрела свои необычайные свойства, от кого убегает и почему этот кто-то нанял в погоню за ней такого охотника?

Книжник подумал, что почти наверняка никогда этого не узнает. Да и зачем? Есть знания, убивающие любого, кто к ним прикоснулся. И вообще лучше подумать о чем-то другом. Например, о ее спутнике, об этом сопровождающем. Тоже умеет драться. Сразу видно, что он в этом деле профессионал, но до самки ему далеко. Да, профи, но у него нет ее таланта все делать без ошибок. Именно поэтому сопровождающий сейчас на ее фоне выглядит бледно, можно сказать, почти незаметен. А ведь у него, вполне возможно, тоже есть какие-то скрытые таланты.

Да нет, решил Книжник, тут он переборщил. Ему пока хватает и охотника за наградами. Этот действительно осознанно идет по следам самки, А сопровождающий, можно поспорить, появился у нее случайно. Если б дело обстояло иначе, охотник обязан был бы об этом предупредить. Таким образом…

Охотник за наградами, озабоченно подумал Книжник, если он я в самом деле собирается выйти на арену, пора бы ему это сделать. Или он действительно смылся?

Если так, то это скверно и подготовленный капо-ажаном маленький сюрприз пропадет даром. Неужели люк в животе троянского коня так и не откроется?

Впрочем, какое-то время есть. Все еще может получиться самым лучшим образом. Отчаиваться рано. Ей-ей, рано.

61

Идеальная засада.

Старый Хрес, единый в трех телах, был мастером на такие штуки. Причем искусству засады он научился не где-нибудь, а верой и правдой отслужив двадцать лет в войсках Герцога Восемнадцатипланетного, знаменитого Совернака, при этом получил высочайшее одобрение за битву возле двойной черной звезды и к сему моменту вполне мог дослужиться до орденштурмбаннгриммейстера.

Не хухры-мухры, между прочим, а пансион по высшему разряду, увеселения по полной сетке и весьма и весьма обеспеченная старость. Всю эту радость подкосили под корень две пагубные привычки. Первая выражалась в чрезмерной любви к хмельному корню мыльника, вторая состояла в обыкновении резать правду-матку в глаза. Причем если первая для служивого мыслящего была более или менее простительной, то вторую никто терпеть не собирался, Особенно в войсках герцога Совернака, особенно от единого в трех телах. Правда-матка, произносимая синхронно тремя ртами, — совершенно непереносима.

В общем, его в конце концов выперли, официально за первую пагубную страсть, но на самом деле, конечно же, за вторую. После этого было множество самых разнообразных событий, по большей части не очень приятных, после которых Хрес оказался на Свалке. Что было вполне закономерно, но Хрес признавать это упорно не желал.

На Свалке он нашел дом, здесь сумел прижиться, стал своим. Тут, понятное дело, никого правдой-маткой или злоупотреблением хмельными напитками не удивишь. Этим в той или иной степени грешили едва ли не все обитатели Свалки. Мыслящий, наделенный философским взглядом на жизнь, оказавшись на его месте, вполне возможно, мог почувствовать себя по-настоящему счастливым. Вот только Хрес, единый в трех телах, к подобным глупостям, вроде тихой спокойной жизни, относился с презрением. Его жгла, его донимала несбыточная мечта вернуть былое положение и достаток. Именно поэтому, услышав о намечающейся заварушке, он вообразил, что, сорвав в ней главный приз, сделает первый шаг к возрождению.

Причем от него требуется всего лишь в полной мере проявить знания и умения, приобретенные за двадцать лет и на данный момент, несмотря на все скитания, еще не забытые. Искусство устраивать засады, необычные, смертельные, беспроигрышные. А если ты еще и един в трех лицах, если у тебя три тела и ты можешь напасть одновременно с трех сторон, то у врага просто нет никаких шансов. Надо всего лишь придумать хорошую засаду, а потом дождаться нужного момента.

Хрес именно так и поступил. Он сидел в засаде, ждал, когда можно будет напасть, и потихоньку прикидывал, как использует выигрыш. А еще он пытался сообразить, каким будет его второй шаг. Что он сделает для восстановления своего статуса после того, как разбогатеет?

Ну а кто мешает ему на этом остановиться? Или все же имеет смысл пойти дальше? Можно, например, подать апелляцию о своем восстановлении в войсках герцога Совернака, причем с обязательным возвращением звания и содержания. Теперь, когда у него появятся деньги, это станет вполне достижимым.

В общем, Хрес сидел в засаде и размышлял на разные, приятные для него темы. Он не подозревал, что в данном случае его знания и умения не стоят выеденного яйца. Весь смысл засады в возможности неожиданного нападения. А о какой неожиданности может быть речь, если противником является мыслящий, способный просчитывать будущее?

62

Перекат, прыжок и удар.

Волчонок со всего маха саданул прикладом дебристера некое массивное, передвигающееся на шести конечностях создание. Целился он шестиногу в основание шеи и попал, да так удачно, что противник, захрипев, стал заваливаться на бок.

Вот так! Есть, есть у него интуиция, та самая, приобретенная благодаря помощи Дядюшки-волка, проверенная и отточенная во многих драках интуиция настоящего бойца.

Правда, чего она сейчас стоила по сравнению с умением Тари? Такое умение драться не приобретешь никакой тренировкой. Оно возникло у нее благодаря симбионту, странному созданию, произведенному на свет наукой, граничащей с магией. Точно так же и у него был свой симбионт, наделенный другими свойствами. Но почему не такими, как у Тари? Получи Антон возможность так же просчитывать время, они могли бы действовать вместе. Это дало бы им непобедимость, неуязвимость, возможно, они сумели бы стать самыми лучшими бойцами в галактике, возможно, даже сильнее ужасных дроков.

Дроки. Волчонок видел, как они сражаются, и на это стоило посмотреть, но Тари дралась лучше, намного лучше. Она была уникальна. И получи он возможность работать с ней в паре на равных…

Антон бросил взгляд на счетчик зарядов дебристера.

Если ему сейчас придется стрелять, то минуты через две оружие станет бесполезным. А ведь стрелять придется и много. Значит, в ближайшие две минуты он должен либо найти новый магазин для дебристера, либо вооружиться чем-то таким же эффективным.

Второе — скорее всего. Благо оружия от тех, кто пытается им заступить дорогу остается предостаточно, причем самого разнообразного. Есть из чего выбрать.

Он посмотрел на Тари.

Та сражалась, выполняла свою работу. Антон всего лишь следовал за ней. Большой помощи от него пока не требовалось. А раз так… Он был профи, а истинное проявление профессионализма в случае, если тебе повезло работать в паре с более сильным бойцом, — не путаться у него под ногами, а идти сзади и ждать, когда он даст знак, что вот тут надо доделать работенку и вот здесь еще раз. Шестиног, только что отправленный в нокаут, как раз и был одной из таких недоделок, оставленных Тари за недостатком времени для Волчонка, поскольку с такой мелочью мог управиться и он.

Без вопросов. Он справится, и не один раз, как только в этом появится необходимость. Вон двое мыслящих, вооруженные странными, как будто живыми сетями, на них у Тари, возможно, не хватит времени.

Антон изготовился к стрельбе, но не успел нажать на курок, как его напарница, устремившись к другому противнику, словно бы случайно задела высокую башню, сложенную из еще живых огромных плоских, будто чугунные сковороды и таких же тяжелых панцирных жуков. Сделано это было очень даже вовремя, поскольку большая часть жуков упала прямиком на вооруженных сетью мыслящих и погребла их под собой. Судя по тому, что они даже не пытались выбраться из этой кучи вяло шевелящихся гигантских насекомых, без серьезных травм тут не обошлось.

Удостоверившись в этом, Антон кинулся вслед за Тари, и на этот раз его помощь понадобилась. Пара очередей из дебристера, и мыслящий, похожий на гигантского богомола да к тому же вооруженный чем-то похожим на старинную стреляющую ядрами пушку, выронил свое оружие и, с непостижимой скоростью пятясь задом, кинулся наутек. Вот так-то!

Тари даже не обернулась. И это Антона ничуть не задело. Если она не проверяет его действия, значит, уверена, что он все сделает самым наилучшим образом. Впрочем, о чем это он? Знает, совершенно точно знает, что он не подведет. Она же считает время.

А бой продолжался, и Волчонок, в очередной раз высматривая, с какой стороны ждать опасности, мимоходом додумал мысль, пришедшую ему в голову минуту назад.

Вдвоем, бок о бок, они способны на многое. Может, встреча с Тари и в самом деле большая удача? Вдруг именно с ее помощью ему суждено сделать то, ради чего он отправился в космос? Спасти Землю, очистить ее от отходов, спасти вымирающих на ней мыслящих. Совершенно невыполнимая идея. В одиночку. А что если…

Волчонок уловил едва заметный знак Тари и выпустил несколько очередей в сторону спешившей к ним группы вооруженных как попало мыслящих, явно жителей с самой окраины Свалки. Те сейчас же прыснули в стороны, попрятались в арки и за колонны ближайших зданий, благо это был квартал саков, строивших свои дома с большим количеством архитектурных украшений.

Теперь надо прикрыть Тари со спины и следовать за ней, не забывая время от времени постреливать, для того чтобы оборванцы не осмелели. Заниматься ими всерьез нет ни желания, ни времени.

А Тари… Может, ее и в самом деле удастся уговорить помочь со спасением Земли. Она способна подсказать нечто ценное, оказать настоящую помощь.

Вот только это все потом, после того как они окажутся в летающем городе. А сейчас надо глядеть в оба, сейчас отвлекаться нельзя.

63

Хозяина дворецкий презирал.

Причем это было не то возвышенное презрение потомственного слуги к своему потомственному хозяину, что за многие поколения сосуществования достигло уровня настоящего искусства. Нет, испытываемые им эмоции тянули всего лишь на грубое, безыскусное чувство ненависти к мыслящему, ставшему хозяином не по праву рождения, а лишь благодаря капиталу, сколоченному самым сомнительным образом. Кажется, на торговле обмундированием для вечно воюющих планет.

Дворецкий поморщился.

Что может быть хуже хозяина, от которого все еще пахнет гнилыми портянками и сшитыми из негодного материала знаками различия, а он еще пытается корчить из себя аристократа? Нет уж, бревно останется бревном и в орденах, и в лентах. Так, кажется, поется в одной старинной песенке? Вот именно. Бревном… и в орденах и в лентах.

— Ну ты, вобла сушеная, а не пора ли нам приступить к… гм… гм…

— Что изволите?

— Как эта штука называется? Ну поедание всякой травы за пару часов до того, как можно будет слопать что-то и в самом деле стоящее?

Склонившись в учтивом поклоне, дворецкий подсказал:

— Флордник?

— Именно. Ты помнишь, что я приказал тебе посвящать меня во все детали аристократического быта?

— Помню.

— Не забывай и не пренебрегай своими обязанностями. Иначе за что я тебе плачу деньги?

— В таком случае, может быть, вам следует выслушать некоторые мои замечания? Я хотел бы отнестись к вашему приказу со всем возможным вниманием.

— А что? Можно, Но только после этого самого флордника.

— До него еще полчаса. Я бы посоветовал, если вы и в самом деле намерены войти в образ двухпланетного барона, придерживаться распорядка как можно тщательнее. Точность, как известно, вежливость королей.

«Портяночный» двухпланетный барон тяжело вздохнул. Кажется, ему это все не нравилось. А кто сказал, что благородным быть легко?

— Хорошо, пусть так. Я подожду. И значит, у нас есть полчаса. Ты хотел мне еще что-то вякнуть? Говори, я тебя выслушаю.

Узкие губы дворецкого на мгновение сложились в нечто, слегка напоминающее улыбку.

— Прежде всего хочу обратить ваше внимание на то, что мы находимся на балконе…

— И дальше?

— Но это не просто балкон. Вы расположились на нем, желая поучаствовать в некоем развлечении. Я бы сравнил его с сафари. Находите ли вы это сравнение уместным?

— Ну… э… А что об этом сказано в правилах поведения истинного планетного дворянина?

— Данный случай в нем не описан. Я бы назвал его исключительным и по аналогии сравнил со стандартным сафари. Как я понимаю, вы намерены убить людей?

— Охота есть охота. Дичь должна быть убита.

— О, да. Значит, вы намерены этих несчастных людей убить?

— Наповал. Как только увижу. Моя плюющаяся свинцом машинка отправит их в страну теней навсегда. Продавец оружия это гарантировал, а у меня нет повода ему не верить.

«Портяночный» барон улыбнулся. И в улыбке этой было столько тупого, плебейского самодовольства, что дворецкий почувствовал себя почти удовлетворенным. Нет, никогда выскочке даже на волосок не приблизиться к настоящему благородному господину. Никогда.

— В таком случае договорились. Вы находитесь на сафари.

— Ближе к делу, старая вобла.

У дворецкого появилось желание еще раз поморщиться, но он сдержался. Его подобные оскорбления не задевают. Он выше их.

— Находясь на сафари, — сообщил дворецкий, — надлежит вести себя в достаточной степени раскованно, но при этом не следует забывать, что вас могут увидеть.

— Кто меня может увидеть? Этот балкон так расположен, что мы на нем никому не видны. Ну а те, на кого я собрался поохотиться, они так далеко, что не обратят на нас никакого внимания. И вообще, для того чтобы нас увидеть, они должны обладать просто невероятным зрением. Смекаешь, к чему это я?

— К тому, что эта охота лично для вас совершенно неопасна?

— И к этому тоже.

— Какое тогда в ней удовольствие?

— В том, чтобы подстрелить редкую дичь, такую, какую никто взять не может, — усмехнувшись, объяснил «Портяночный». — Я покинул летающий город и окунулся в местную клоаку только ради этого.

— Ваше желание — закон. — Дворецкий слегка пожал плечами.

— Вот именно, а я желаю, чтобы меня приняли в клуб «Серебряный охотник». Претендующему на членство в нем необходимо подстрелить нечто очень редкое и очень опасное. Между прочим, членство в этом клубе откроет мне двери в высшее общество.

Как бы не так, подумал дворецкий, как бы не так. Впрочем, это не помешало ему сказать:

— Не сомневаюсь, что вам это удастся. Но все-таки хотел бы заметить, что настоящий планетный дворянин соблюдает известные правила даже тогда, когда его никто не видит. Это не просто привычка, это образ жизни.

— Гм… Обязательно?

— Да, обязательно. И еще мне бы хотелось напомнить, что, обзывая своих слуг разными неудобопроизносимыми именами, вы тем самым опускаетесь на их уровень. А это для настоящего…

— Ну-ка не зуди! Кажется, я вижу цель. Не зуди под руку.

Сохраняя приличествующее ситуации достоинство, дворецкий взглянул в направлении, откуда должна была появиться дичь.

Все верно, парочка людей и в самом деле двигалась по улице, на которую им за некоторую плату указал один из аборигенов. Шли люди, надо сказать, вполне уверенно, не было в их движениях никакой нервозности, словно они считали себя не дичью, а охотниками.

Угу, любопытно…

А «Портяночный» барон уже целился в них из блестящего, новенького, очень дорогого дальнобойного карабина, снабженного одной из самых совершенных систем прицеливания, благодаря которой даже никудышный стрелок мог за километр снять любую движущуюся мишень размером с мелкую монету. Причем от владельца карабина требовалось всего лишь в нужный момент нажать на курок.

Любой настоящий охотник такое оружие отверг бы с негодованием. А этот… впрочем, это его дело.

— Сейчас я их, гаденышей, — бормотал хозяин, целясь в дичь. — Вот еще немного. Вот сейчас… Слышь ты, таракан приморенный, сделай все-таки мне что-нибудь почавкать. Черт с ними, с правилами. Их мы будем соблюдать в другой раз. А сейчас, после такой удачной охоты… Ну вот, сейчас…

Хорошо, раз этот плебей не желает принимать пищу, как положено, а просто хочет жрать, он свое получит.

Сокрушенно покачав головой, дворецкий двинулся к стоявшему в глубине балкона портативному и очень дорогому синтезатору пищи последней модели. Как раз в этот момент луч бликера, сверкнувший с той стороны, где была «дичь», поразил его хозяина в грудь.

«Портяночный» барон захрипел, выронил карабин и умер. Обнаружив, что остался без работодателя, дворецкий покачал головой и ощутил что-то вроде удовлетворения. К нему примешивалась крохотная доля сожаления о том, что ему теперь придется искать нового хозяина. Испытывать более сильные чувства ему не позволяло воспитание.

64

Голова болела уже ощутимо, а усталость, казалось, поселилась в каждой клеточке тела. Это означало, что получасовой кусок времени, который она начала сейчас считать, будет последним.

Ну и ладно, большего Тари не надо. Судя по всему, она успеет дотянуться до телепортера в летающий город. Еле-еле, но успеет. Это если судить по расстоянию, а вот по событиям…

Да нет, и там наверняка все будет как надо, все сложится, может быть, не самым лучшим образом, но вполне терпимо для того, чтобы проскочить в телепортер. Надо лишь все тщательно посчитать. Все, до самой крохотной мелочи, не торопясь, учитывая каждый фактор, просчитать и выстроить события в цепочку, в конце которой ее ждет столь долгожданная свобода.

Тари считала.

Ее немного беспокоило, что охотник, шедший за ней по пятам и устроивший эту битву, так и не появился. Там, в летающем городе — свои законы. Там она будет свободна от любых обвинений, там он не сможет на нее охотиться, иначе сам станет преступником, иначе на него самого откроется нешуточная охота. Значит, если он не появится до того, как она попадет в телепортер…

Уже не появился. Иначе она бы его увидела, там, на площади телепортера. Заварил кашу и струсил, смылся, не пожелав расхлебывать? Странно это… Может, она чего-то не понимает, возможно, что-то пропустила?

Он, этот охотник…

Тари напрочь забыла об охотнике. Да, конечно, по времени она к телепортеру успевала, а вот по событиям… По событиям… Если учесть тот отряд, в самом конце получаса вступающий на площадь, и еще один, и этот, и вон тот…

Девушка вдруг ощутила, как у нее на лбу выступила холодная испарина.

Она не успевала, по событиям она не успевала! И конечно, вот сейчас Тари все самым тщательным образом пересчитает, учтет все варианты, несмотря на усталость, попытается сэкономить, где возможно, но… поможет ли это? Опыт, наработанный во время множества других подсчетов, безошибочно подсказывал ей, что последние пару сотен шагов она рассчитать не сможет. Исчерпает весь получасовой лимит на то, чтобы всего лишь выйти на площадь… а дальше? На следующие полчаса у нее сил не хватит.

Что делать? Как решить эту проблему?

Ответ Тари знала и знала великолепно. Считать, считать самым жестким образом. Может быть, это позволит сократить непросчитанное расстояние до сотни шагов. Но они, скорее всего, — предел. Меньше вряд ли получится.

События, вот что ее подкосило. Слишком много мыслящих выводил на площадь капо-ажан. Для того чтобы нейтрализовать этих стрелков, чтобы расчистить себе дорогу, ей придется много двигаться, а это — потерянное время, никуда не денешься. Потерянное считанное время, которого потом не хватит на какое-то количество шагов до телепортера.

Тари покачала головой.

Значит, придется рисковать, придется понадеяться на авось. Давненько ей не случалось такого проделывать. Только выхода нет. Значит — придется.

65

Книжник Дж ждал.

Теперь, в самом конце сражения, от него уже мало что зависело. Все оставшиеся отряды были выведены на намеченные позиции, а те, которые должны окружить площадь, вот-вот на них окажутся. В этом нет сомнения. И в бой они вступят уже без его команды. Им нужно всего лишь увидеть врага, и они откроют огонь.

Так чего он в таком случае ждет?

Капо-ажан тихо щелкнул клювом. Он знал, чего именно дожидается. Случая, знака ее величества судьбы. Троянский конь был готов, и если судьба пожелает, если она даст такую возможность, его брюхо откроется. Стоил этот троянский конь не просто дорого, а «очень-очень дорого». Примерно столько же, сколько и все остальные его войска. Именно поэтому бросать его в бой наобум Книжник не собирался.

Только если судьба даст ему такую возможность.

Судьба… Книжник ждал. Он почему-то был уверен, что возможность представится. Имелось у него такое предчувствие.

66

Джюс, сын столяра, шевельнулся.

Он знал, что еще не пора, что еще не время вступать в бой, но интуиция, уснувшая и никак не подававшая признаков своего существования с того момента, как он оказался в засаде, вдруг очнулась и тихо предупредила:

— Скоро. Приготовься. Уже скоро.

Джюс активизировал стиратель и изготовил его для стрельбы. В живых ни Тари, ни ее напарника он оставлять не собирался.

67

До площади, на которой стоял телепортер, оставалось совсем немного. Впрочем, легче от этого не было. Именно тут и началась настоящая, действительно жестокая рубка. Все, происходившее до этого, как понял Антон, следовало рассматривать лишь как разминку, подготовку к настоящей драке.

Итак, прелюдия закончилась. Началась игра всерьез, Кровавая, стремительная и совершенно безжалостная. Резня, как на тесной палубе пиратского корабля. Даже хуже, поскольку перевес не в их пользу. Да и о каком перевесе могла идти речь? Двое против всех, причем они, двое, не только выигрывали, но даже пока и не получили ни единой царапины.

Схватка, драка, сражение…

Антон стрелял, колол здоровенным кинжалом, отобранным у кого-то из нападавших, бил прикладом, отбрасывал ставшее бесполезным оружие и тут же подхватывал с мостовой какую-нибудь очередную пушку, с полным магазином патронов, для того чтобы снова пустить ее в ход.

На нем словно бы была невидимая броня, охраняющая его лучше танковой. Причем название этой брони он знал — умение Тари. Оно дарило ему уверенность в своей неуязвимости. Надо лишь двигаться в нескольких шагах позади Тари, прикрывать ее спину, следить за ее знаками и драться, драться, драться.

А потом перед ними раскинулась площадь. И она, эта мощенная красной брусчаткой площадь, была пуста, совершенно пуста. Ничего и никого! Только в самом центре висел и слегка пульсировал кокон телепортера в летающий город. Дошли, почти дошли.

Волчонок огляделся и увидел, что их более никто не преследует. Те, с кем они только что сражались, отступили, попрятались, и, значит, о них можно не думать, Он кинул взгляд на Тари. Девушка шла к телепортеру спокойным, размеренным шагом. Не будь у нее в руке игло-пистолета, можно было дать ухо на отсечение, что она просто прогуливается. И не было ни битвы, ни кровавой дороги к этой площади…

Тари шла, не оглядываясь, и это значило, что он должен последовать за ней. А еще это значило, что они прорвались, что теперь можно ничего не бояться.

Антон закинул на плечо пушку, сильно напоминающую обычный земной автомат, которую он пару минут назад в пылу драки отобрал у очередного желающего отправить его к праотцам, и быстрым шагом пошел вслед за Тари. Ему нужно было ее догнать. Он хотел войти вместе с ней в телепортер, бок о бок, рука под руку. Ему казалось, что так будет правильно, ему хотелось подняться на новую ступень жизни красиво.

И тут на дальнем конце площади, где, он даже не успел увидеть, раздался тихий хлопок. Тотчас вслед за ним Антон почувствовал удар в плечо. Удар был так силен, что его буквально швырнуло на красную брусчатку площади телепортера — желанной двери в летающий город.

68

Тари все-таки сумела сократить разрыв до сотни шагов. Но это был предел. Вселяла надежду лишь пустота площади. И если она сумеет пройти по ней сотню шагов, не будучи защищенной умением считать время, то все обойдется. Если нет…

Девушка подумала, что ей предстоит сыграть во что-то вроде русской рулетки. Только шансов на выигрыш у нее, наверное, меньше, чем в этой старинной игре. Хотя… хотя кто знает?

У нее была крепкая надежда на то, что к тому моменту, когда она вступит на красную брусчатку, их противники будут напуганы, как следует напуганы и не посмеют выстрелить, просто не решатся. Именно поэтому все просчитанные полчаса она сражалась по наиболее жесткому, наиболее кровавому варианту. Жалость сейчас была вредна. Она уменьшала шансы выжить.

А потом просчитанное время кончилось, и девушка оказалась один на один с неизвестностью, с этой сотней шагов, которые надо было пройти уверенно, так чтобы никому даже в голову не пришло, что неуязвимость покинула Тари.

Она шла, стараясь не показать, что держится на ногах из последних сил. Она шла, уверенно и неторопливо. Десять шагов, двадцать…

Тари пришло в голову, что следовало бы для большего эффекта попытаться, например, насвистеть какую-нибудь песенку, но она эту идею тотчас отвергла.

Не стоит переигрывать. Ни к чему это.

Еще пять шагов, еще пять…

И тут где-то в стороне, она даже не поняла, где именно, раздался тихий хлопок. И конечно, это был выстрел, что же еще? Нашелся все-таки идиот, решивший рискнуть и проверить. Но не попал. Она цела, и значит, пока на этот выстрел не стоит обращать внимания.

Его просто не было.

Тари сделала еще пять шагов и только потом сообразила то, что в другом состоянии должна была понять сразу.

Волчонок!

Она оглянулась.

Так и есть. Выстрел был сделан по нему, и стрелок не промахнулся, попал-таки ее сопровождающему в плечо.

Скверно, очень скверно! Вот сейчас надо действовать быстро. Сейчас у нее никакого времени уже не осталось. Прежде всего следовало добить Волчонка для того, чтобы он больше никогда не появился на ее пути. Он претендент, и значит, сейчас надлежит сделать то, что Тари рассчитывала совершить, оказавшись в паре шагов от телепортера. А потом… возможно, она успеет добежать, возможно, стрелявший еще не осознал, что означает его меткий выстрел.

Время!

Тари вскинула руку с игло-пистолетом и поймала в прицел Волчонка, как раз в этот момент медленно поднимавшегося с брусчатки. Еще она мельком отметила, что тот зажимает правой рукой левое плечо, а оружие, которое он, очевидно, выронил в тот момент, когда в него попала пуля, валяется в стороне, в нескольких шагах. И это было просто замечательно, это давало гарантию, что сопротивления не будет.

Оставалось всего лишь нажать на курок, а потом броситься наутек, вот сейчас, пока еще есть какое-то время, пока существует возможность спастись. Вот только Тари медлила, не нажимала.

Жалость? О нет, она презирала это чувство, действительно презирала и не хотела его испытывать к Волчонку в первую очередь потому, что он был хорошим воином. Значит, не жалость. Тут было кое-что другое.

Тари слишком любила свободу. С самого детства она жила так, как хотела, и никто ей был не указ. Никто! Она умела дать отпор, отстоять свои права и заставить других действовать так, как ей хотелось. А потом, год назад, в ее жизни появился симбионт и дальше все пошло по сценарию, согласно которому он должен был привести ее на вершину власти, по сценарию, отнявшему у Тари свободу. Она пошла на это, поскольку слишком велик был обещанный куш, слишком высока цель. Но теперь, когда к свободе добавился еще и мужчина, с которым она могла бы жить рядом всю оставшуюся жизнь…

Это было форменное безумие, настоящее самоубийство, но Тари колебалась, она все не могла нажать курок. Секунду, две, три.

Девушка знала, что живущий в ней симбионт все равно победит, все равно заставит ее сделать так, как ему нужно. И она, конечно, нажмет на курок, а потом попробует добраться до телепортера и спасти свою жизнь… но не сейчас, не в это мгновение. Может быть, в следующее, но только не в это.

Для чего? Ну хотя бы для того, чтобы потом, когда все останется позади, не наложить на себя руки. Она все-таки боролась, у нее все-таки остался выбор, Тари все еще хотя бы частично принадлежит сама себе.

А выстрелить… она выстрелит, потому что так должно быть. Но не в эту секунду и, может быть, даже не в следующую. Нет, не в следующую. Возможно, у нее хватит упрямства не нажимать на курок еще хотя бы пару секунд.

69

Интуиция проснулась окончательно и сказала Джюсу, что пришла пора действовать.

Это означало, что там, где сейчас находилась его добыча, все сложилось самым наилучшим образом, так что он сможет напасть, не опасаясь умения, дарованного ей симбионтом.

Это означало победу.

Добыча готова и лишь ждет, чтобы Джюс появился и взял ее. Вот сейчас. И лучше поторопиться.

Впрочем, медлить он и не собирался. Сказывалась привычка, появившаяся за годы работы с интуицией, — выполнять все ее приказы беспрекословно, не рассуждая. Привычка, гарантирующая успех и победу, благодаря которой он уже завтра сможет уйти на покой и превратиться в респектабельного, уважаемого гражданина.

Но это будет завтра, а сейчас закончится последняя охота. После нее отпадет нужда в интуиции, охранявшей его жизнь на протяжении нескольких десятков лет.

Что ее ждет? Медленное, постепенное умирание? Деградация? Жалко, очень жалко, но ничего не поделаешь. Ненужное должно отмирать.

Еще Джюс подумал, что, попади он в такую ситуацию, наверняка предпочел бы смерть в бою. Так почетнее, так проще, так он не потеряет достоинства. Это он личность, а интуиция… От нее ничего подобного ждать не приходится. Да и потом, погибнув таким образом, она должна погубить и хозяина, поскольку тело у них одно.

Нет, на подобное интуиция не пойдет, даже не попытается. А еще, для того чтобы принять такую смерть, интуиция должна была допустить в прошлом какую-то ошибку. Специально допустить. Да нет, это вообще невероятно.

Джюс весело улыбнулся. Не стоит слишком долго сидеть в засадах. Начинаешь принимать всерьез разные глупые мысли. Впрочем, не пора ли к этому привыкать? О чем еще ему останется думать после этой охоты, после того как он уйдет на покой?

От этой мысли Джюсу стало немного грустно. А потом интуиция приказала ему, чтобы он поторопился, и сын столяра поглубже вдохнул воздух и стал трансформироваться. Много времени это не заняло. Секунду-полторы, не больше.

Вот так, а теперь пора делать дело.

Прежде чем нырнуть в кокон телепортера, Джюс все же не удержался, на мгновение окинул взглядом высокие, классического стиля дома летающего города, вспомнил, что ближе к центру они превращаются в настоящее архитектурное безумие, и подумал, что здесь он жить не будет.

Нет, где угодно, но только не здесь.

70

Книжник азартно хлестанул щупальцем по крышке стоявшего рядом с ним столика. Удар был так силен, что по полированной поверхности разбежалась сетка трещин, навсегда изуродовавших дорогую вещицу.

Плевать! Надо будет, он купит еще. Главное, случилось ожидаемое, давно ожидаемое. Если кто-то способен подстрелить сопровождающего самки, значит, она и сама беззащитна. Все получилось, как задумано.

Охота все-таки выйдет удачной. Теперь капо-ажан в этом уверен. Лишь бы самка не успела ускользнуть в телепортер, к которому находится, надо сказать, очень близко. Лишь бы не успела… А для этого следовало произнести ключевые слова.

Еще одно движение щупальца, и Книжник переключился на нужный режим. Теперь лишь бы успеть.

— Троянский конь! — приказал капо-ажан. — Разрешаю нападение. Слышите? Нападение разрешаю!

В то же мгновение воины расположившегося неподалеку от телепортера отряда отключили костюмы невидимости. Для того, кто не знал, в чем фокус, они просто возникли чуть ли не посередине площади, появились прямо из воздуха. Десяток воинов, которые, кроме костюмов невидимости, надели еще боевую, очень мощную броню. Вооружены они были уничтожителями класса «божья милость», способными в мгновение ока превратить в груду металлолома тяжелый танк класса «дрикотерий».

Стволы уничтожителей целились точно в самку человека и ее сопровождающего.

71

Боль пришла почти сразу. И это было странно.

Чем таким необычным в него саданули? Вот незадача-то… Как же теперь быть?

Морщась от боли, Волчонок приподнялся и первым делом отыскал взглядом свое оружие. До него было несколько шагов, причем в противоположную от теленортера сторону. С таким же успехом его «пушка» могла лежать и в километре от него. Возвращаться он за ней не станет. Сейчас главное — добраться до входа в летающий город. И если Тари ему поможет…

Тари.

Антон взглянул в сторону своей нанимательницы, все так же неторопливо вышагивавшей к центру площади, и хотел было позвать ее, но тут случилось неизбежное. Симбионт проснулся и дал о себе знать.

Никаких звучащих в голове голосов, никаких попыток взять контроль над его телом, навязать свою волю. Все было гораздо проще. Антон вдруг почувствовал, как у него в памяти всплыла, возникла буквально из ничего информация, много информации. Причем ему не надо было ни просматривать, ни сопоставлять, ни делать какие-то выводы. Он ее просто осознал, осознал в одно мгновение и понял, что означает ее появление.

А еще он знал, что несет с собой симбионт, знал, в какую игру ввязался, и сообразил теперь, кем является Тари.

Помощь? Нет, на ее помощь вряд ли приходится рассчитывать. Скорее наоборот. Вот пристрелить его она сможет запросто. Вероятно, так и собиралась сделать, только позже, возле телепортера.

Или все-таки информация, возникшая у него в памяти, лжива? Откуда он знает, что это не вранье? Как ее можно проверить?

Боль, пронзавшая его плечо, куда-то ушла, и Волчонок попытался встать. Ему нужно было встать, для того чтобы продвинуться к телепортеру. Хотя бы немного, стать еще на несколько шагов ближе…

И тут Тари наконец-то повернулась. В руке у нее все еще был игло-пистолет, и она, конечно же, целилась в Волчонка.

Так и есть. Значит, полученная от симбионта информация верна, к игра, в которую они играют, сурова, очень сурова. Более того, Антон эту игру проиграл, уже проиграл, и ничего изменить нельзя. Остается только с достоинством умереть.

Вот сейчас она нажмет на курок…

Тари не стреляла. Она все еще держала его на мушке, она могла выстрелить в любой момент, но не делала этого. И Антон понял. Он знал, чего ей это сейчас стоило. И то, что кто-то может хоть немного изменить правила игры, той игры, в которую ему теперь тоже придется играть, вселило в Волчонка надежду. А может, не все так плохо? По крайней мере, есть возможность бороться. Если он сейчас выживет, если Тари не выстрелит, если они доберутся до летающего города…

А потом из телепортера выскочило существо, смахивающее на огромного жука, покрытое хитиновой броней с огромными шипами и вооруженное странно выглядевшим, кажется, живым оружием. Оно, это существо, вынырнув из телепорта, тотчас метнулось к Тари.

И еще почти одновременно с появлением гигантского жука неподалеку от телепортера, словно из воздуха, возник отряд воинов, вооруженных здоровенными пушками. Не было даже времени подумать, благодаря какому фокусу они тут очутились. Они просто возникли, и это означало, что путь к телепортеру закрыт. Если даже удастся отбиться от насекомоподобной твари, их просто изрешетят «невидимые» вояки.

Их с Тари. Для них, независимо от того, нажмет она на курок или нет, все закончено. Им не выжить, их игра закончится здесь, на этой площади, на этой красной брусчатке, в ближайшие несколько секунд. Осталось только умереть с достоинством, ибо единственное, что нельзя отнять у умирающего, это право на достойную смерть.

Мысль, почерпнутая из дешевой постановки объемок? Может, и так. Однако главное все-таки то, что Волчонок действительно так думал, на самом деле собирался с достоинством умереть. А потом из кучи только что приобретенного знания выплыл один факт, тот, в котором он именно в этот момент нуждался.

И тогда Антон закричал не своим, а данным ему симбионтом голосом:

— Всем замереть! Никому не двигаться!

72

Книжник Дж чуть не подпрыгнул от радости.

Нет, это все-таки везение. Настоящая, стопроцентная удача. Охотник за наградами все-таки явился за добычей, причем явился в своем настоящем виде. О чем еще можно мечтать? И конечно, такой шанс разделаться с монстрами, попавшими в его поле зрения, упускать не следует.

Когда он подобные случаи упускал? Тем более что сейчас от него почти ничего и не требуется. Все уже готово, все сделано. Надо лишь отдать соответствующий приказ.

Мельком взглянув на сопровождающего этой самой Тари, капо-ажан увидел, как тот что-то кричит, широко и неестественно разевая рот. Можно было биться об заклад, что он просто вопит от страха.

Книжник почти порадовался тому, что не слышит этого крика, поскольку лично ему этот малый нравился. Чувствовалось, что он влип в заваруху чисто по незнанию. Хотел немного денег подзаработать и теперь из-за этого сложит голову. Дурак. Впрочем, это был его выбор, ему за него и расплачиваться. А у капо-ажана есть свои неотложные дела.

— Огонь! — приказал Книжник Дж воинам отряда, который окрестил «троянским конем». — Уничтожить всех, кто находится на площади. Немедленно!

Приказ был услышан. Он в этом не сомневался. Вот только никто из находящихся на площади воинов не шелохнулся.

73

Плечо болело теперь слабее, да и кровь уже не текла. А по идее боль должна была усиливаться. Или это опять благодаря симбионту? Возможно, он так же умеет быстро заживлять раны?

Антон криво ухмыльнулся.

Почему не мгновенно? Тогда ему будет легче тащить Тари к телепортеру. И еще, после того как они окажутся в летающем городе… что он будет с ней делать? Она не выстрелила в него сразу, она сумела хотя бы на несколько секунд дать отпор своему симбионту. И значит, он ее должник. А еще она его женщина, и он не может причинить ей зло. И потом, они одной крови… Хм… Вот как это называется…

Антон подумал, что нашел определение, которое искал после того, как узнал тайну Тари. Они одной крови, и он не сможет причинить ей вред… Только если перестанет быть самим собой, только если превратится… Теперь Волчонок знал, что улетел с Земли лишь потому, что так было нужно симбионту. Интересно, знали ли о нем дроки, помогавшие ему улететь? Наверняка знали.

Что ж, одной загадкой меньше. Получается, они тоже замешаны в эту игру. Как и многие, многие другие. А ему, значит, суждено стать в ней фигурой. Пешкой, при везении способной превратиться в ферзя.

Велика честь!

Впрочем, есть ли у него выбор? Судя по всему — нет, ни малейшего. Хотя… Тари в него все-таки не выстрелила. А должна, обязана была это сделать.

Волчонок посмотрел на воинов Книжника, в данный момент сильно смахивающих на скульптурную группу, и ему захотелось подойти к ним и слегка похулиганить. Похлопать кого-нибудь по плечу, отобрать оружие.

Вот только зачем? Бояться ему нечего. Антон успеет к телепортеру значительно раньше, чем они получат возможность двигаться, значительно раньше, чем очнется любой воин вокруг площади, слышавший его голос, а голос этот был громким, вопил он со всей дури. Тащить же на себе оружие Антон не станет. Ему пока хватает и Тари.

Там, в летающем городе, оно ему не понадобится. По крайней мере, сразу. А понадобится, он себе что-нибудь раздобудет.

Вот охотник…

Взглянув на тушу охотника за наградами, Антон покачал головой. Несомненно, это тот, кого так боялась Тари. И с ним надо что-то сделать, иначе, придя в себя, он тотчас кинется за ней в погоню. Причем расправиться с ним нетрудно, даже без помощи оружия. У Волчонка, как оказалось, есть в запасе нечто более действенное. Достаточно лишь сказать кое-что этому охотнику, предназначенное лично ему и никому другому…

Еще шагов двадцать, он с ним поравняется и скажет. А потом… А потом будет телепортер и летающий город. И новая жизнь. Что она сулит Антону? Какое место он в ней займет? И самое главное, сможет ли он подчинить себе живущего в нем симбионта? Удастся ли сопротивляться его желанию принять участие в игре, по-настоящему большой игре? Сопротивляться желаниям того, кто является частью тебя, того, кто един с тобой плотью и кровью? Это будет трудно, очень трудно, но он попробует, покуда хватит сил.

И Тари… Антон постарается обходить ее стороной. Летающий город, как говорил спамер, огромен. Затеряться в нем легко. И потом, не вечно же он в нем будет жить. Рано или поздно придется сделать следующий шаг, шаг ради другой цели, ради спасения Земли. И кто знает, может быть, эта цель поможет ему бороться с желаниями симбионта?

Вообще, конечно, стоило поторопиться. Кто знает, возможно, у местного капо-ажана все еще остался какой-то резерв? Вероятно, он сейчас спешно перебрасывает к площади несколько хорошо вооруженных воинов с приказом его остановить? Честно говоря, для этого сейчас хватит даже одного профи и одной меткой очереди.

Так ли трудно подстрелить раненого, невооруженного человека, несущего на плечах парализованную женщину, все еще сжимающую в руке игло-пистолет?

Волчонок устало улыбнулся. Что-то плохо он стал соображать… Вот и оружие. Если здорово припечет, он мог бы, пусть даже с риском сломать Тари несколько пальцев, вырвать у нее из руки пистолет и все-таки дать отпор. Пальцы срастутся, зато они останутся в живых.

Правда, это почти наверняка не понадобится. Скорее всего, последний резерв капо-ажана находится здесь, на площади, и значит, его можно не опасаться. Волчонок сделал еще пять шагов, и ему захотелось отдохнуть. Опустить ношу на мостовую и перевести дух хотя бы на минуту. Вместо этого он сделал еще десять шагов. Телепортер был уже близко, и для того чтобы его достичь, надо было всего лишь идти вперед, медленно, преодолевая усталость, не поддаваясь боли, всего лишь идти вперед.

И еще существовал охотник. Надо не забыть кое-что ему сказать. А потом…

Антон подумал, что знает, с чего начать жизнь в летающем городе. Первым делом ему придется научиться жить в мире со своим умением приказывать голосом. Жить так, чтобы не стать его рабом, жить так, чтобы не отдать власть над собой живущему в его теле существу, желающему сделать из него властелина галактики.

Трудно, очень трудно, но он попытается. Может, совершив это, он сумеет как-то помочь и Тари? Вдруг им снова удастся быть вместе?

74

Тех, кто умеет проигрывать, Книжник Дж уважал. Вели они себя, конечно, как полные идиоты, принимая всякие там преисполненные достоинства позы и бормоча приличествующие случаю слова, но все-таки уважение вызывали. Хотя бы тем, что не устраивали истерик. Именно поэтому, осознав, что именно произошло на площади, капо-ажан не стал крушить столы, бить посуду и ломать книжные полки.

Сохранить спокойствие ему в немалой степени помогло и ощущение, что он присутствует на представлении, редком представлении, которое более никогда не увидит. Кто из настоящих театралов покинет зал до того, как опустится занавес, особенно если спектакль получился захватывающим и интересным?

Капо-ажан ждал и наблюдал даже тогда, когда человек, обладающий завораживающим голосом, со своей подругой на спине, шагнул в телепортер и отбыл в летающий город. Он ждал того момента, когда его воины придут в себя. Он все еще надеялся на удачу, и она вполне могла ему улыбнуться, хотя бы потому…

Книжник тихо щелкнул клювом.

Монстры не ходят в одиночку. Он, устраивая охоту на самку, знал это правило, но так до конца и не понял, просмотрел еще одного монстра, принял его за незначительную фигуру. За что и поплатился. А вот сейчас… на площади все-таки осталось одно чудовище, и у него, как у капо-ажана, даже есть право открыть на него охоту. Если он придет в себя позже, чем очнутся его воины…

Вспомнив, как уходил человек с завораживающим голосом, капо-ажан обратил внимание на одну деталь, ранее от него ускользнувшую. Прежде чем войти в телепортер, человек этот сказал охотнику несколько слов.

Каких именно? Так ли трудно догадаться? Книжник еще раз довольно щелкнул клювом.

Да нет, какие догадки? Он был готов поклясться, что ему известен смысл сказанного. А еще Книжник Дж мог заключить пари, что охотник очнется позже его воинов. Вероятно, он тут же попытается на них напасть. Но даже если этого не случится, повод приказать открыть по нему огонь у него, как у капо-ажана, есть. И этим поводом грех не воспользоваться.

75

Все на свете рождается из труда и терпения.

Спамер это знал точно.

Труд и терпение, вот что ему осталось, труд и терпение. Плюс надежда на то, что рано или поздно представится еще один случай заработать по-настоящему большие деньги. Надо лишь ждать и постараться его не прозевать.

А пока… Он сидел на самом солнцепеке, сонно щурясь, оглядывался но сторонам и пытался прикинуть, куда бы ему податься и где бы найти возможность заработать.

Честно говоря, голодная смерть ему не грозила. Капо-ажан рассмотрел его жалобу и признал справедливой. Это означало, что ему еще сегодня будет выплачена сумма, достаточная для покрытия всех долгов. Кажется, даже будет небольшая прибыль.

Спамер вздохнул.

Добрый капо-ажан, справедливый капо-ажан. Хвала ему и долгих лет жизни. Самых долгих лет, а также постоянного хорошего настроения.

Вот только жаль, что не удалось урвать по-настоящему большие деньги именно в этот раз. Когда еще представится следующий? В другой жизни?

Тихий, шелестящий голос у него за спиной спросил:

— Эй, милейший, это не ты торгуешь информацией?

— Я, конечно, — ответил спамер. — Любой интересующей вас информацией. Что вы желаете знать? Как пройти на рынок, на котором торгуют подлинно гнилыми, сизыми помидорусами?

— Нет, меня интересует все, связанное с заварушкой, что случилась у вас в космопорте несколько часов назад. Кажется, именно ты знаешь о ней несколько больше остальных. Не так ли?

Тут следовало обернуться. Спамер так и сделал.

Его собеседник был с головы до пят укутан в серый, сильно поношенный плащ, укутан так, что нельзя было рассмотреть ни его лица, ни конечностей. Да и сама фигура под этим плащом, хотя и несколько напоминала человеческую, выглядела как-то слишком угловато.

— Допустим, мне кое-что и в самом деле известно, — осторожно подтвердил спамер.

— И ты со мной поделишься своими знаниями?

— Ну-у не знаю… Зачем они вам?

— Это мое дело, но в виде любезности я хотел бы сказать, что в нем принимал участие… гм, один мой хороший знакомый. Путь его здесь оборвался, а мне хотелось бы его продолжить, пойти дальше и завершить то, что он недоделал. У меня такие обязательства. Понимаешь?

— Еще бы.

— Для дальнейшего движения по этому пути мне не хватает отправной точки, нужных сведений.

— Они не бесплатны.

Из-под плаща послышался тихий вздох.

— И сколько же они стоят?

— Ты хочешь это знать? — спросил спамер.

— Да.

— И ты заплатишь эту сумму?

— Да.

— Хорошо…

Спамер на секунду закрыл глаза. Ему вспомнилось, как он метался по городу всего несколько часов назад, этот жуткий охотник, все пережитое и самое главное — разочарование, отчаяние оттого, что он не получил оговоренной платы.

А вдруг это и есть тот самый, заветный случай? Вдруг судьба дает ему еще один шанс?

Спамер искоса взглянул на мыслящего в плаще.

Тот ждал, маячил перед ним и, кажется, даже не дышал. Не дышал?

Да нет, сказал себе спамер, дышать он должен. Иначе как бы он разговаривал?

— Сумму такую, какую я назову?

— Произнеси ее.

— Хорошо же…

Сумма была названа. Для того чтобы ее произнести, спамеру понадобилось все мужество его предков.

— Согласен, — промолвил мыслящий в плаще. — Как только я получу интересующие меня сведения…

— Э, нет, — перебил его спамер, — сумма эта должна быть выплачена еще до того, как я начну рассказывать.

На этот раз ответу предшествовала крохотная пауза, но сам он стал таким, от которого сердце спамера учащенно забилось.

— Пусть будет так. Я заплачу.

— Вот и отлично, — гордо сказал спамер. — Плати и я тебе расскажу все без утайки.

Он только что свято поверил в свою избранность, в то, что боги все же присматривают за ним.

76

Ручной дракончик с планеты свинцовых закатов открыл пасть, вкусно, с раскатистым звуком зевнул и снова свернулся у ног хозяина.

Возвышенный Тхоль протянул сильную, мускулистую руку, взял с подноса кусок красного, еще сочащегося свежей кровью мяса и положил перед любимцем. Дракончик резко дернул головой, и мясо исчезло так, словно его и не было.

— Мне нравится, как вы сегодня выглядите, — почтительно сказал Нумер. — Могу предположить, что у вас улучшилось настроение. Не так ли?

— Возможно, — последовал ответ. — Вполне возможно. Ты пришел в неурочное время. Что-то случилось?

— Да.

— Игра?

— Она самая.

— Ну рассказывай. Ты знаешь, она меня всегда интересовала. Неужели в этот раз произошло нечто и в самом деле необычное?

— Произошло.

— Я весь внимание.

— Два претендента… Люди… Они встретились и снова разошлись. При этом оба остались живы.

— Не вижу ничего необычного. Вполне возможно, они поздние и ничего еще не знают о находящихся в них симбионтах.

— Они знали, — сообщил Нумер. — И о симбионтах, и о большой игре. Это не помешало им разойтись, даже толком не попытавшись друг друга убить.

— Невероятно. Они принадлежат к одной расе?

— Да.

— Самец и самка?

— Да.

— Уже понятнее, но все равно невероятно.

Склонившись в почтительном поклоне, Нумер спросил:

— Какие будут приказания?

Возвышенный Тхоль погрузился в размышления. Минут через пять он поднял голову и, слегка улыбнувшись, распорядился:

— Выяснить все обстоятельства происшествия. Я должен знать о каждом шаге этих двух претендентов, и если будет еще замечено нечто необычное… — Он замолчал и, опустив голову, снова задумался.

Выждав еще минут пять, Нумер поинтересовался:

— Так что делать, если будет замечено нечто необычное?

— Ничего не предпринимать, — не поднимая головы, приказал Возвышенный Тхоль. — Ничего. Но докладывать мне обо всем немедленно. Кажется, именно эта игра может закончиться самым неожиданным образом.

— Пророчество? — понизив голос, спросил Нумер.

— Не уверен, но вполне возможно. Следить за каждым шагом этой парочки и сразу мне докладывать.

— Что делать, если их жизнь будет в опасности? Мне доложили, что по их следам идет очень опасное создание. Действительно опасное.

— Не вмешиваться, — сказал Возвышенный Тхоль. — Ни в коем случае. Игра есть игра. Выжить или умереть — их выбор. Они имеют на него право. Пока имеют.

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

47

48

49

50

51

52

53

54

55

56

57

58

59

60

61

62

63

64

65

66

67

68

69

70

71

72

73

74

75

76

Реклама на сайте