«Клады выбирают неудачники»

Яна Дылдина, Анна Полянская Клады выбирают неудачники

Цитадель, штаб‑квартира Великого Дома Навь, Москва, Ленинградский проспект, 8 марта, понедельник, 01.03

Личный кабинет князя Темного Двора был погружен во мрак, скрывавший истинные размеры помещения. Мрак не рассеивался даже работающей плазменной панелью, вделанной в одну из стен. Новости Тиградком только что закончились, и основной информационный канал Тайного Города показывал не закупленные РТР серии «Санта‑Барбары». Звук был отключен, и тишина нарушалась лишь бодрым хрустом и почавкиванием, сквозь которые иногда прорывалось тяжелое сопение.

Дверь распахнулась от мощного пинка. Ворвавшийся в кабинет Сантьяга, как всегда в безупречно сидящем белом костюме и коллекционном галстуке, казался несколько взъерошенным. Вопреки обыкновению, комиссар не уселся на стол перед князем, а выпалил с порога:

– Все пропало, князь! Все пропало!

Желтые глаза князя сверкнули из‑под низко надвинутого капюшона.

– Королева Всеслава вышла замуж за великого магистра Ордена?

– Нет, хуже. – Сантьяга наконец добрался до письменного стола и расположился на нем со всем возможным комфортом, искоса поглядывая на уплетающую орехи белочку. Князь сделал неопределенный жест рукой.

– Продолжай.

– Вы помните то заклинание?

– Какое?

– То самое, которое вы создали после торжественного празднования пятитысячной годовщины победы над Кадаф.

В зале повисло тягостное молчание.

– Я все еще опасаюсь произносить его название, – осторожно высказался Сантьяга, – но я хотел бы…

– Допустим, мы назовем его… м‑м‑м… ядерной гранатой.

– Оно было активировано.

Белочка подавилась очередным орехом и уставилась на комиссара круглыми янтарными глазами. Воспользовавшись ее замешательством, Сантьяга попытался стащить орех. Белочка хладнокровно сомкнула зубы на его большом пальце.

Князь задумался. Заклинание, упомянутое комиссаром, состояло из двух частей. Первая была способна уничтожить весь мир, вторая же останавливала действие первой.

– А чека?

– Простите, князь?

– Чека от ядерной гранаты. Она у тебя? – раздельно проговорил повелитель Темного Двора.

– Э‑э…

– Понятно, – сказал князь. – Кто его активировал? И кстати. Как твои ласвегасы пропустили активацию заклинания?

– Видите ли, это произошло именно тогда, когда вы в очередной раз сократили им дотации, и они вынуждены были проесть сервер.

– Ты знаешь, что делать. Решение этой задачи ложится на твои плечи.

Сантьяга кивнул, оторвал белку от своей руки и направился к двери. Однако по пути он обернулся.

– Что‑то еще?

– Да… э‑э‑э… не могли вы разблокировать счет ласвегасов? Они проели свой фургон.

– Я сделаю это, если ты пообещаешь больше не являться ко мне в светлых костюмах.

– Хм… с другой стороны, им будет полезно походить пешком.

Бар «Биржа Труда», Москва, ул. Бехтерева, 8 марта, понедельник, 01.10

В забегаловке под вывеской «Биржа Труда» в преддверии Восьмого марта было на редкость немноголюдно. В закутке, рядом с покрытым пылью синтезатором, с микрофоном в руке примостился маленький ос по имени Свая, чья специфическая поэзия не пользовалась спросом даже среди его сородичей.

С мест повскакала челядь, вскочили господа. Вдруг хван остервенился, и приказал тогда Король ему вдогонку крыс выпустить своих. Уж то‑то славный был денек у витязей лихих. За копья и за луки охотники взялись. Бесстрашно, грациозно, бесшумно, словно рысь, За хваном по Подземью загонщики гнались, Но выстрелить боялись, чтоб не поранить крыс.

Владелец «Биржи», конец Конфуций, задумчиво протирал за стойкой бокалы и бросал тревожные взгляды на скучающего за дальним столиком приставника Харлампия, мучаясь мыслью: а заплатит ли тот за выпивку. Харлампий, похоже, был не при деньгах. С другой стороны, связываться с подвыпившим приставником Конфуцию не хотелось. Состояние Харлампия усугублялось тем, что не далее как пятнадцать минут назад безнадежно влюбленный в супругу рыцаря‑узурпатора Шарлотту де Лист приставник получил от ворот поворот.

– Конфуций, еще бутылку коньяка и нормальный стакан! – крикнул Харлампий. – Мне надоело пить из этого наперстка!

– За мой счет! – послышался из угла низкий женский голос.

Конец и приставник изумленно повернулись на звук. К ним, с приклеенной на лицо приветливой улыбкой, направлялась Бешеная Беретта, наемница, известная своей неудачливостью. В наличии денег у нее Конфуций сомневался еще больше – Беретта в очередной раз сидела без работы.

Наемница подошла к стойке, забрала бутылку и стакан у удивленного конца и подсела к Харлампию.

– У тебя неприятности! – голосом опытного коммивояжера начала она. – Тебе отказала женщина. А раз она тебе отказала, значит, что‑то в тебе ей не нравится. Разумеется, ты можешь попытаться изменить себя! Но есть средство лучше! Новое, сильнодействующее приворотное зелье со стопроцентной эффективностью!

– Опять брат Раттус проводит клинические испытания нового препарата на доверчивых дураках, – пробормотал Конфуций. – Крысы его, видите ли, не устраивают… Да, а с каких это пор ты подрабатываешь у эрлийцев живой рекламой, Беретта?

– Отвали, – отмахнулась наемница. – Не твое дело. Так как, Харлампий? – поинтересовалась она, наливая в стакан коньяк по самый край. Приставник машинально влил в себя янтарную жидкость и всхлипнул.

– О, я вижу, что тебе это действительно необходимо! Ведь ты уже практически согласен! Решайся! Твое счастье в твоих руках!

Приставник перевел на нее тяжелый мутный взгляд.

– К тому же, только для тебя, зелье будет стоить совсем недорого! – торопливо добавила наемница.

– Сколько? – обреченно выдохнул Харлампий.

Наемница проникновенно посмотрела ему в глаза и снова наполнила стакан.

– Каких‑то жалких два клада…

Приставник на мгновение протрезвел.

– О женщины, отродье крокодила! – воскликнул он, чуть не перевернув стакан с коньяком. Вовремя опомнившись, Харлампий опрокинул его содержимое в глотку и с такой силой опустил стакан на стол, что у него треснуло донышко.

– Харлампий, стакан я тоже включу в счет! – ввинтился в разговор Конфуций.

– Ну… – безразлично пожала плечами наемница. – Я хотела тебе помочь, но ты сам отказываешься…

– Я вовсе не отказываюсь! – поспешил разуверить ее приставник. – Но даже Спящий ужаснется твоим расценкам! Ну… скажем… два процента от моей доли. Любого клада, – подумав, с сожалением добавил он.

– Это несерьезно! – возмутилась Бешеная Беретта. – На один клад я еще могу согласится… Учти, мне и так крохи достанутся, основная часть уйдет брату Раттусу…

Харлампий почесал в затылке.

– Да я… Но… Корпоративные правила…

– Что такое корпоративные правила для влюбленного мужчины! – всплеснула руками наемница. Ее воодушевление передалось приставнику, и он, крякнув, долбанул кулаком по столу так, что стакан свалился на пол и разбился.

Конфуций молча сделал пометку в счете.

– Эх, гори оно все синим пламенем… По рукам! Давай зелье!

– Сначала клад, – остудила его Беретта. – Шарлотта все равно ушла.

Приставник обозрел пустой зал и вздохнул.

– Ладно. Какой клад ты хочешь?

Наемница призадумалась. Не так давно в книжном магазине Омара Кумара она прочитала про легендарный клад фаты Сусанны. Поговаривали, что там хранится чуть ли не секретный архив самого Сантьяги. Было бы неплохо его отыскать… Аукцион Великих Домов мог принести неплохую прибыль.

Беретта высказала приставнику свое пожелание. Тот пожал плечами, поискал глазами стакан, не найдя его, приложился к горлышку бутылки. Наемница встала из‑за стола, взяла приставника за руку и потащила к выходу. Харлампий, прихватив коньяк, покорно плелся за женщиной. Следом неслись возмущенные вопли Конфуция:

– Стойте! Беретта, ты сказала, что заплатишь!

– Запиши на мой счет, – бросила наемница, прикидывая, как утрамбовать приставника в свой спортивный Пежо‑206.

Москва, парк им. Артема Боровика, 8 марта, понедельник, 02.30

Фонари в большинстве своем не горели, но лунный свет, отражающийся от лежавшего на земле снега, позволял видеть окружающее довольно отчетливо. В ночном парке было тихо и пустынно, только однажды по дорожке пробежала девушка, за которой гнался мрачного вида мужик с топором.

Харлампий, поминутно нервно озираясь, ковырял ломом мерзлую землю.

– Слушай, ты не мог бы действовать быстрее? – раздраженно заметила Беретта. – Ты так до утра провозишься…

– Хочешь побыстрее, бери лопату и помогай, – огрызнулся он.

Наемница промолчала. Приставник поудобнее перехватил лом и продолжил работу. Когда он в очередной раз судорожно завертел головой, Беретта не выдержала:

– Перестань дергаться! Не надоело?

– Я морян боюсь, – буркнул он.

– А чего нас бояться? – удивилась проходившая мимо хрупкая черноволосая девушка, тащившая за собой на поводке упирающегося зеленого голема. Недоуменно хмыкнув, она застучала каблучками по асфальтовой дорожке. Наемница и приставник переглянулись, после чего Беретта сбегала к машине, достала из багажника саперную лопатку и принялась резво отгребать землю. По дорожке пробежал мрачного вида мужик, за которым гналась девушка с топором.

Через два часа приставник был трезв и зол, а Беретта так устала и замерзла, что готова была проклясть себя за идиотскую затею. Однако показавшаяся среди комьев глины крышка с замысловатой чугунной ручкой значительно подняла им обоим настроение. Харлампий, потеребив бороду, одним рывком вытащил из ямы сундук, закрытый на висячий замок. Наемница с нетерпением потирала руки.

– Давай открывай быстрее!

Приставник на секунду прикрыл замок лапищей. Раздался щелчок, и крышка откинулась. Подельники склонились над сундуком, едва не столкнувшись лбами.

– Черт, ничего не видно! – ругнулась наемница и, за неимением фонарика, посветила внутрь сундука мобильным телефоном. По дну были беспорядочно раскиданы обтянутые паутиной предметы, даже отдаленно не напоминавшие сокровища. Беретта отпрянула в недоумении. Потом опомнилась и начала вынимать их по одному.

Первым был извлечен томик стихов Блока, из которого выпала пожелтевшая от времени таблица калорийности продуктов. За ним последовали солнечные очки в кошмарной пластмассовой оправе, кошелек, оказавшийся пустым, химический карандаш, дверная ручка и лопнувший зеленый шарик с болтающейся ниткой. Следующий предмет заставил подельников застыть в изумлении: нечто черное и сморщенное, в чем приставник с трудом распознал связку мумифицировавшихся бананов.

– Что это? – выдавил Харлампий.

Беретта повертела в руке алюминиевый баллончик лака для волос с облупившейся надписью «Прелесть» и медленно проговорила:

– Ты знаешь, похоже, это содержимое дамской сумочки…

– О женщины, отродье…

– Слышали уже, слышали, – оборвала его наемница, кидая в кучку предметов зеркальце и тюбик губной помады. – Так, а это у нас что? – пробормотала она, изучая сложенный вчетверо листок бумаги. – «ТруСы семейные, белые, 5 пар; наволочкИ шелковые, зеленые, 4 штуки; пододеяльник хлопчатобуМажный, бежевый, 1 штука…»

– Бред какой‑то! Там еще что‑нибудь осталось?

– Да. Паук. Дохлый.

– Его мы, наверное, вынимать не будем, – задумчиво проговорил приставник.

Наемница призадумалась. Если это и была часть архива Сантьяги – то весьма незначительная и интереса для Великих Домов не представляющая.

– Вот неудача! – скрипнула зубами она. – Раз в жизни выпал случай откопать клад, да и тот оказался пустышкой… Нет, ну какой идиот описал эту дребедень как великую ценность?! Даже если это действительно содержимое сумочки фаты – вряд ли оно что‑нибудь стоит. Тьфу!

Приставник сочувствующе похлопал ее по плечу.

– Не переживай, – прогудел он. – Поехали, я тебя коньяком угощу.

Цитадель, штаб‑квартира Великого Дома Навь, Москва, Ленинградский проспект, 8 марта, понедельник, 05.58

Плотная пелена мрака тяжело обволокла три безмолвные фигуры в темно‑синих балахонах, опирающиеся на высокие посохи, и, лишь натолкнувшись на черноволосого мужчину, одетого в бежевый костюм, вынуждена была приостановить свое текучее движение.

– У меня есть две новости: хорошая и плохая. С какой начинать?

– Не темни. – Во мраке под капюшоном вспыхнули два черных бриллианта.

– Тогда я начну с хорошей. Чека от ядерной гранаты была спрятана в надежном месте.

– Опять у Сусанны? – проворчал князь.

– А почему бы и нет? – Сантьяга слез со стола и прошелся по кабинету. – Место вполне надежное.

– Продолжай.

– Чека была найдена весьма странной командой.

– Наемники?

– Возможно. Мои аналитики сейчас выясняют, что они намерены делать. Я почти уверен, что они и не подозревают, что попало им в руки.

– Твои аналитики? Разве они уже обзавелись новым сервером?

Сантьяга пожал плечами.

– В любом случае, в запасе всегда остаются старые проверенные способы – гадание на беличьих потрохах, например, – при этих словах комиссар выразительно глянул на белочку. Та немедленно вспрыгнула на плечо князя и улыбнулась, обнажив три ряда мелких блестящих клыков.

– Чека должна быть у нас к полудню.

Сантьяга кивнул. Уже покидая комнату, он услышал тихий голос:

– Я бы пожелал тебе сесть в лужу, но ситуация не располагает.

Комиссар стряхнул невидимую пылинку со своего бежевого костюма и вышел.

Советники переглянулись. Им опять не дали вставить ни слова.

Бар «Биржа Труда», Москва, ул. Бехтерева, 8 марта, понедельник, 06.17

 Когда приставник с наемницей приехали в бар, даже те немногочисленные посетители, которые были там ночью, уже разошлись. За стойкой, с полотенцем в руке, мирно похрапывал Конфуций, в своем углу заплетающимся языком что‑то мурлыкал себе под нос Свая, рядом с ним валялся упавший микрофон. Из подсобки вылезли его крысы, одна из которых спала на синтезаторе, а вторая зарылась носом в чью‑то тарелку с недоеденным салатом.

– Конфуций, бутылку коньяка! – проревел Харлампий.

– Ты еще за стакан не рассчитался, – тут же проснулся конец.

– Кто‑нибудь, уберите отсюда эту гадость! Мой муж, рыцарь де Лист, никогда бы допустил, чтобы в его доме разгуливали такие мерзкие твари! – вонзился в уши высокий и нервный голос. Полноватая рыжеволосая женщина, брезгливо поглядывая на крыс, подобрала подол норковой шубки. Оскобленный до глубины души Свая свистнул стае и вместе с ними удалился в подсобку.

Приставник, вмиг покраснев как маков цвет, сбивчиво зашептал Беретте:

– Она вернулась! Давай зелье, как обещано… я же не виноват, что тебе не повезло с кладом…

Наемница хотела было что‑то возразить, но вовремя поняла, что связываться с трезвым, но влюбленным Харлампием себе дороже. Вздохнув, она начала рыться в сумочке в поисках заветного приворотного зелья. Пока она копалась, приставник с идиотской ухмылкой повернулся к рыжеволосой и нежно промямлил:

– Доброе утро… Шарлотта.

Беретта сунула Харлампию треугольную голубую таблетку. Тот повертел ее в руках.

– Ви‑а‑гра, – вглядевшись, по слогам прочел он. – И чего мне с ней делать?

– Как чего? – недовольно отозвалась Беретта. – Скормить Шарлотте.

Приставник с блуждающей улыбкой на лице направился к столику своей пассии. Беретта беспокойно осмотрелась по сторонам. Пора было удирать. Ей совсем не улыбалось присутствовать при скандале, который устроит Шарлотта де Лист, разозленная неумелыми приставаниями горе‑ухажера.

В этот момент в заведение с воплями и гиканьем ввалилась толпа Красных Шапок.

– Мля, Дизель, да твой байк – просто беспонт какой‑то! Мы ж все еле ползаем, чтоб только ты не отставал!

– Отвянь, Рашпиль, ты сам как будто свой драндулет не на помойке нашел!

– Заткнитесь вы оба! Братья‑ельфы, млин… – мрачно оборвал их уйбуй Кайло, гордившийся своей образованностью. Когда‑то он, спьяну вломившись в книжный магазин, пролистал одну толстую книжку. Ему понравились тамошние имена, и он прихватил томик с собой.

Кайло был не в духе. Уже целых два дня его десяток не участвовал ни в одной приличной драке. И даже десяток его закадычного врага Вантуза, вместо того, чтобы разобраться по понятиям, навязался с ними в бар.

…Периодически из общего гвалта пробивались отдельные реплики:

– Мля, Вантуз, ты че, опух?!

– Конфуций, еще виски!

– Этого‑то я, млин, и боялся!

– Мой муж, рыцарь де Лист…

Беретта отчаянно пыталась протолкнуться сквозь плотный строй Красных Шапок. Наконец ей это удалось. Наемница распахнула дверь и нос к носу столкнулась с рыцарями‑узурпаторами. «Харлампию конец!» – мельком подумала она.

В зале внезапно повисла тишина.

– Именем Великого Дома Чудь нам предписано взять под стражу наемницу Бешеную Беретту и приставника Харлампия. Вы должны пройти с нами.

Наемница рефлекторно отшатнулась, но один из узурпаторов грубо схватил ее за локоть, не давая двинуться с места. Остальные рыцари прошагали мимо Красных Шапок прямо к столику, за которым сидели приставник и Шарлотта. Харлампий уставился на них тяжелым взглядом.

Образованный уйбуй Кайло почесал в затылке, просчитывая ситуацию. У Харлампия неприятности. Значит, ему нужна помощь. За помощь с приставника можно стребовать клад.

Кайло набрал в легкие побольше воздуха и истошно заорал:

– Шухер, ребята! Наших бьют!

Два десятка вооруженных чем попало Красных Шапок бросились на четверых узурпаторов. Беретта, воспользовавшись моментом, вывернулась и кинулась к выходу. Распахнув дверь, она нос к носу столкнулась с дружинниками Зеленого Дома. Из толпы раздался счастливый возглас:

– С нами барон Всеславур!

– Во славу Зеленого Дома! Мля!

Дружинники, не разобравшись, в чем дело, вынуждены были ввязаться в драку. Беретту оттеснили к стойке, где Харлампий меланхолично бил морду полуоглушенному узурпатору. Конфуций все это время стоял за стойкой и, периодически вздрагивая от звука бьющейся посуды и треска ломаемой мебели, что‑то записывал в маленьком блокнотике, явно вознамерившись предъявить счет всем трем Великим Домам сразу.

Беретта вцепилась в Харлампия и, силясь перекрыть гвалт, заорала ему в ухо:

– Уносим ноги!

Расчет наемницы оказался верным. Приставник выронил узурпатора и, сгребя Беретту, выломился сквозь свалку на улицу, чуть не снеся по дороге вовремя успевшего отскочить Кортеса. У самой машины Харлампий замер и воскликнул:

– Я должен спасти Шарлотту!

– Кто бы тебя, идиота, спас! Садись уже! – рявкнула наемница.

Пежо‑206 сорвался с места на третьей скорости.

– И куда мы едем? – немного отдышавшись, спросил приставник.

– Пока не знаю. Но сдается мне, что нужно разузнать поподробнее про тот клад, который мы откопали.

– А при чем тут клад? Рыцари охотились за мной.

– Тогда зачем я? Нет, это из‑за клада. Надо бы порыться в архивах… Я знаю только одно место, куда нас могут впустить с самого утра…

– Хозяин – такая ранняя пташка?

– Нет. Такой жадный. 

Магазин «Лавка Омара Кумара», Москва, Ломоносовский проспект, 8 марта, понедельник, 07.54

 «Лавка Омара Кумара» была не самой известной в Тайном Городе. Ее владелец, живший там же, считался среди своих соплеменников немного эксцентричным, в результате чего магазин старого шаса частенько называли «Лавкой Безумного Книжника». Лавка была хороша тем, что даже в несусветную рань можно было приехать и за особо оговоренную плату получить всю интересующую информацию.

Вот и теперь Омар Кумар, одетый в ночной колпак и полосатый халат, стоя на стремянке и ругаясь вполголоса, подавал Беретте тяжелые тома в кожаных переплетах. Наемница скорчилась на табуретке перед низеньким журнальным столиком и, зевая и протирая глаза, искала упоминания об откопанном кладе. Харлампий сидел на полу и пялился в потолок.

Через час бесплодных поисков Беретта отложила очередную книгу и, тяжело вздохнув, сказала:

– Тут тоже ничего. И вообще, чудо, что нас еще не нашли…

– Не каркай, – тоскливо отозвался приставник.

– Омар, и это все, что у тебя есть?! Оно не стоит тех денег, которые ты с нас содрал.

– Я не виноват в том, что вы ничего не нашли! – огрызнулся шас. – Мне следовало бы взять с вас гораздо больше, поскольку вы потревожили мой мирный сон!

– Ну неужели у тебя больше ничего нет?! – взмолилась наемница.

– Э‑э‑э… это очень ценная и редкая книга… Я никому ее не показываю.

Беретта обреченно шлепнула на стол кошелек.

– Я так и знала, что ты просто тянешь время и деньги… Кстати, Харлампий, ты будешь мне должен… Давай сюда свою ценную и редкую книгу!

Кумар скрылся в недрах магазина. Наемница хмуро пересчитала остаток наличности.

– А, черт, не видать мне новых перчаток… А все из‑за тебя, Харлампий!

– А я… я тут при чем?!

Беретта молча отмахнулась.

– Вот, держите, только осторожнее.

Шас бережно положил перед наемницей небольшую тетрадь в кокетливо‑розовом переплете с золотым замочком.

– И что это?

– Дневник феи Владлены, близкой подруги фаты Сусанны.

Воспрянувшая духом Беретта накинулась на книжечку.

– Нашла! – завопила она через пять минут. – Владлена пишет: «Эта попавшая под обаяние Сантьяги идиотка в очередной раз решила оказать навам услугу и спрятала у себя запрещенный аркан».

– По‑моему, где‑то я уже слышал нечто подобное… – пробормотал Харлампий.

Беретта вывернула на пол свою сумочку, где лежали их находки.

– В чем тут можно было зашифровать заклинание?! Так… лак… помада… бананы… кстати, выкинь их, что ли, вряд ли они нам пригодятся… О, список!

– При чем тут белье?!

– М‑м‑м… – не обращая на него внимание, продолжала она. – Заклинание явно скрыто здесь. Так вот что нужно Великим Домам. Кажется, устроить аукцион все‑таки получится… Как думаешь, сколько за него можно затребовать?

– Не знаю, но думаю, что много.

– Эх‑х‑х… сначала его надо расшифровать… – Беретта уткнулась носом в список.

– Беретта… Надо сматываться.

– Что?

– Сматываться, говорю, надо! Раз у нас в руках настолько ценная вещь, нам нельзя оставаться на одном месте. Так нас быстрее найдут.

– Ты прав, – подумав, изрекла наемница. – Пошли хоть до смотровой площадки прогуляемся. 

Цитадель, штаб‑квартира Великого Дома Навь, Москва, Ленинградский проспект, 8 марта, понедельник, 09.07

 Тьма под капюшоном раздраженно качнулась и прожгла сидевшую на стуле фигуру в белом злым взглядом красных глаз.

– Твои наемники не справились. За что ты им платишь?

– Вы дали срок до полудня.

– Осталось меньше трех часов.

– За это время многое может измениться.

В этот момент в кармане пиджака Сантьяги настойчиво заверещал мобильный телефон. Комиссар прижал трубку к уху, молча выслушал невидимого собеседника, потом, отсоединившись, задумался.

– События развиваются.

– Что тебе сообщили?

– Приставник и наемница были в лавке Омара Кумара. Сейчас они направляются в сторону смотровой площадки на Воробьевых горах. Они будут там приблизительно через пятнадцать минут. Кроме них, там появятся представители Ордена и Зеленого Дома. Пожалуй, я отправлюсь туда сам.

– Сделай одолжение, – пробурчал князь. – И перестань являться ко мне в светлых костюмах.

В темноте раздалось бодрое цоканье, белочка черной молнией метнулась через стол.

Содержимое тяжелой стеклянной чернильницы неопрятным черным пятном расплылось на коленях комиссара. 

Смотровая площадка на Воробьевых горах, Москва, 8 марта, понедельник, 09.22

 Несмотря на ранний час, около площадки уже стояло несколько машин, украшенных разноцветными лентами и воздушными шариками. Черно‑белые пары активно фотографировались на фоне серого неба. Неподалеку на парапете сидел одинокий молодой чел, с интересом наблюдающий за царящей праздничной суетой.

– Ура! Я разгадала шифр!

– Ну? – нетерпеливо подбодрил наемницу приставник.

– Здесь сказано: «Сим гадом завести часы понеже проследует стрелка полудень башне самой повернутой быть».

– А где башня? – поинтересовался Харлампий.

– Дурак ты. – Наемница попыталась покрутить пальцем у его виска, но не дотянулась и махнула рукой в сторону МГУ.

…И тут начали открываться порталы.

На площадке стало тесно. Справа возникли фаты и дружинники Зеленого Дома, слева – Франц де Гир и две дюжины рыцарей, из подъехавшего джипа высыпали Красные Шапки во главе с уйбуем Кайло…

– Зеленый Дом предъявляет свои права на это заклинание! – провозгласила одна из фат.

– С какой бы стати? – возмутился мастер войны. – Оно принадлежит Ордену! Наши рыцари первыми оказались в «Бирже Труда»!

– А семья приставников входит в Великий Дом Людь, и мы имеем право на все их клады!

В общем гаме никто не заметил небольшого черного вихря. Только когда между спорщиками встал черноволосый мужчина в светло‑сером костюме, воцарилась относительная тишина.

– Я надеюсь, вы не станете оспаривать тот факт, что заклинание принадлежит Темному Двору? Уважаемая Беретта, не будете ли вы столь любезны отдать мне список…

Наемница прожевала остатки бумаги и нервно сглотнула.

– Простите, комиссар, но боюсь это… уже невозможно.

Одна из невест, с криво пришитыми к платью лейтенантскими погонами, бросилась к черной «Волге» и что‑то неразборчиво забормотала в рацию. Оттуда послышалось:

– Васькин, не пори горячку, все под контролем…

Уйбуй Кайло приблизился к Сантьяге и, сохраняя безопасную дистанцию, несмело сказал:

– Тут это… типа челы, мля…

– Вызовите Службу утилизации, – ответил комиссар и отвернулся.

Уйбуй, не удовлетворенный ответом, попятился к своим и приказал:

– Слушайте, надо убрать отсюда этого чела!

– На фига, мля? Он же нас не видит!

– Да? А че он тогда, типа, так пялится?

– Не знаю, мля, может, типа дурак…

Тут внимание Красных Шапок привлекла процессия бритоголовых людей в оранжевых балахонах.

– Это еще, типа, кто?

Возглавлявший процессию мужчина неспешной походкой подошел к переругивающимся представителям Великих Домов.

– Мое имя есть Рабиндранат Тхавараджа! Я служитель Кришны и несу его свет в этот мир!

Уши Сантьяги заострились.

– И что вам угодно?

Ответить служитель Кришны не успел, так как в то же мгновенье перед собеседниками закрутился зеленый вихрь, из которого шагнул невысокий беловолосый юноша с ярко‑зелеными глазами.

– Ты кто такой?

– Я Вестник! – патетично воскликнул юноша. – Предсказание королевы Изары свершилось! Теперь Великий Дом Людь будет править вечно!

– Во славу Зеленого Дома! Мля! – вякнули сзади.

– Так вот кто посмел украсть Карфагенский Амулет! К оружию!

– Мочи козла! – снова вякнули сзади.

– Князь, – прошептал Сантьяга. – Настало время, князь!

…Неизвестный чел тихо слез с парапета и, не привлекая внимание, пошел прочь от смотровой площадки на Воробьевых горах. Дойдя до Ломоносовского проспекта, он поднял руку. Рядом остановился «Хаммер». За рулем сидел широкоплечий мужчина с ежиком каштановых волос и холодными карими глазами.

– До Сокола подбросишь?

– Садись.

Ленинградское шоссе, муниципальный жилой дом, Москва, 8 марта, понедельник, 11.15

 Очутившись дома, чел включил компьютер, открыл «Word» и начал писать:

«Тысячи лет человечество отчаянно боролось за право царствовать на Земле. Тысячи лет воины и герои, инквизиторы и жрецы огнем и мечом истребляли нелюдей, стирая даже память об их существовании. Ведьмы, оборотни, гномы… Наши предки преследовали их и беспощадно уничтожали, считая, что на Земле есть место только человеку. Казалось, она одержали победу…»

Немного подумав, он приписал сверху:

«Войны начинают неудачники».

P.S. Все имена персонажей вымышлены. Совпадения случайны.

P.P.S. В основу баллады Сваи положена «Песнь о Нибелунгах», строфы 960–961.

Оглавление

Яна Дылдина, Анна Полянская . Клады выбирают неудачники

Реклама на сайте