«Шаг через бездну»

Шаг через бездну (fb2) - Шаг через бездну 768K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Макс Алексеевич Глебов

На этот раз наше прибытие к Грумбриджу произошло обстоятельно и без лишней спешки. «Хвост Дракона» без всяких помех вышел из портала в одном прыжке от планетной системы. Флагман ударного флота прибыл одним из последних, и я получил возможность еще раз окинуть взглядом немалые силы, собранные здесь, чтобы отбить, наконец, захваченные кваргами планеты.

Пять «Титанов», уже очень слабо напоминающих тот первый трофейный линкор, получивший когда-то это имя прямо во время сражения за систему звезды Барнарда, десять авианосцев и тридцать стандартных линкоров, построенных на верфях Земной Федерации, двадцать пять дредноутов, выделенных для этой операции ящерами, крейсера, эсминцы, корветы, разведчики, полсотни «Невидимок» и… линкор «Новый Свет» – корабль кваргов, захваченный нами в системе Каппы Кита, с командой, полностью состоящей из наших бывших смертельных врагов, прошедших процедуру снятия ментального блока и выразивших желание принять участие в освобождении своих соотечественников от контроля жаберов.

Корабли Империи в операции участия не принимали. Весьма внушительная эскадра из мира бригадного генерала Дина оставалась нашим козырем в рукаве и пока базировалась в Солнечной системе под прикрытием мощных маскировочных полей и плотной разведывательно-патрульной сети, исключавшей возможность ее обнаружения противником. Но и без нее флот здесь собрался внушительный, и я не сомневался, что силам обороны Грумбриджа будет совершенно нечего противопоставить нашему удару. Но мы не собирались стирать в порошок все, что встретим на оккупированных планетах и вокруг них. Наоборот, главной задачей для нас являлся по возможности бескровный захват планет и, главное, самих кваргов. Политика Федерации кардинально изменилась. Подавляющее большинство кваргов, пусть и продолжающих пока боевые действия против людей и ящеров, более не считались инициаторами и виновниками этой долгой войны и, соответственно, их гибель во время операции не просто не ставилась целью, но и считалось крайне нежелательной.

Грумбридж был для нас пробным камнем, на котором мы хотели обкатать новую тактику, направленную на захват и последующее освобождение от ментального блока как можно большего числа кваргов. Имперские адмиралы не вполне разделяли наше желание помочь бывшему, да, в общем-то, и не бывшему, а вполне себе активно воюющему врагу. По их мнению, действовать следовало быстро и решительно, но президент Тобольский и Старшая ящеров поддержали мой план и проявили неожиданную твердость в этом вопросе, так что новые союзники решили не обострять, тем более что им в операции отводилась лишь роль подстраховки на случай появления у Грумбриджа кораблей жаберов.

– Господин командующий, прибыли транспорты пятнадцатого и тридцать пятого десантных корпусов. Через тридцать минут флот будет готов к разгону и прыжку в систему, – доложил начальник штаба адмирал Фултон – тот самый Джеймс Фултон, который внес за меня поручительство в суде во время заговора финансистов и с чьим сыном я пять лет назад сцепился в училище планетарного десанта, а потом воевал плечом к плечу на Лейтене-5. Надо сказать, я был рад, что судьба вновь свела нас вместе.

– От разведки есть новые данные?

– Пока все по-прежнему. О нашем сосредоточении в одном прыжке от системы кварги пока не знают. Их эскадра прикрытия сосредоточена у Грумбриджа-2. Патрульная сеть стандартная. Наш флот будет обнаружен в течение нескольких минут после выхода из прыжка.

– Если судить по предыдущим операциям, у нас будет не меньше суток до прибытия помощи к противнику, если она вообще прибудет, – подключился к обсуждению командир «Хвоста Дракона» ящер Слин-ат. – Эскадра прикрытия в десять раз слабее нас по огневой мощи. Если дойдет до столкновения, мы раздавим их за несколько часов. Ну а если помощь к ним и придет, система уже будет полностью под нашим контролем.

– Нам может понадобиться больше времени, чем нужно на стандартный штурм, – не стал я вдаваться в подробности плана. Начальник штаба знал его и так, а Слин-ат был только командиром линкора, пусть и флагмана флота, так что ему эти детали были ни к чему. – Флоту начать разгон по готовности.

На тактической проекции я видел, как кольцо портала распалось на двенадцать сегментов, включивших двигатели и занявших места в хвосте строя кораблей, готовящихся синхронно начать разгон. Они должны были уйти в прыжок последними, чтобы к их прибытию в атакуемую систему зона выхода уже надежно охранялась основными силами флота.

– Господин адмирал флота, – обратился ко мне имперский генерал Клэй, присутствующий на флагмане в качестве наблюдателя от наших новых союзников, – Среди ваших кораблей есть линкор, полностью находящийся под управлением кваргов. В его команде нет ни людей, ни ящеров. Я так понимаю, это жест доверия к бывшим врагам. Но ведь они действительно совсем недавно воевали против вас, пусть и делали это не вполне добровольно. Вы не боитесь удара в спину?

Клэя я знал уже так давно, что даже и не вспомню, когда увидел его впервые. Генерал был одним из немногих людей в Империи и Федерации, прекрасно знавших, кто я такой. Еще бы он не знал, если это именно Клэй вместе с доктором Силком спланировали операцию по отправке сознания бригадного генерала Дина через бездну пространства в мое нынешнее тело. Спасибо им за это, век не забуду. В том мире я столько лет был подчиненным Клэя, что теперь никак не мог привыкнуть к тому, что мы в равных чинах, да еще и служим в вооруженных силах пусть и союзных, но разных государств.

– Ну, если уж даже наши безопасники не высказались против, – улыбнулся я Клэю, – значит, и у нас нет оснований сомневаться в их лояльности. А если серьезно, сомнения, конечно, имеются. Нет, прямого предательства я не опасаюсь, но вот в том, что они выполнят любой приказ, очень сомневаюсь. Но я ведь и не собираюсь заставлять их бомбить города с мирными жителями… Я и своим-то людям такой приказ не отдам, что уж говорить о кваргах.

– С мирными городами понятно, – все еще сомневался Клэй, – но будут ли они способны вступить в бой с таким же линкором, как их собственный, и хладнокровно убивать своих бывших товарищей?

– Очень правильный вопрос, господин генерал, – кивнул я имперцу, – естественно, я неоднократно задавал его себе, и, в конце концов, нашел ответ. На борту «Нового Света» нет летального оружия, но от этого он не стал менее серьезной боевой силой.

– Но… – Клэй явно был обескуражен моим ответом.

– Вы сами все увидите, господин генерал, – вновь улыбнулся я, – а сейчас, извините, мне нужно вернуться к управлению флотом – мы начинаем разгон для ухода в прыжок.

* * *

После нашей атаки на Каппу Кита и освобождения пленных генштаб больше всего боялся немедленного сокрушительного удара со стороны нового страшного врага. Взятый нами в плен экипаж крейсера жаберов в один голос утверждал, что, скорее всего, так оно и будет, и эта точка зрения очень хорошо согласовывалась с моими представлениями о том, как следовало действовать на месте противника. Но время шло, а атаки все не было, и лихорадочно готовящиеся к безнадежному бою генералы и адмиралы Федерации терялись в догадках, что же происходит.

Контр-адмирал Юн-Гао поставил на уши всю флотскую разведку, но подобраться к системам жаберов на достаточное расстояние, чтобы понять, что там происходит, с нашей техникой оказалось невозможно. Даже штучные, вручную настроенные, беспилотные зонды, оснащенные практически неизлучающими двигателями ящеров и лучшими сканерами и средствами маскировки, какие только смог изготовить департамент Джеффа, сбивались противником далеко за пределами планетных систем. В таких условиях посылать на задание пилотируемые корабли Юн-Гао не счел возможным.

Хорошо хоть мы знали от пленных, у каких звезд находятся густонаселенные планеты противника, но это и все, что было нам известно. Зато в пространстве кваргов наши разведчики чувствовали себя более свободно. То, что там происходило, мне очень не нравилось. Все говорило о ведущейся лихорадочно, буквально на износ, работе по воссозданию флота, разбитого и частично захваченного нами в сражении у звезды Ран.

Во всей этой деятельности противника радовало только то, что немедленного удара, похоже, можно было не ждать, и у Федерации появилось время на переговоры с Империей, куда я практически сразу же и отправился. А через несколько дней после моего отлета в генштабе состоялось совещание, о котором мне впоследствии рассказал Нельсон.

– Почему они не ударили сразу, господа высшие офицеры? У вас есть логичное объяснение? – слегка прищурившись, задал вопрос президент Тобольский.

– Господин президент, – взял слово генерал армии Князев, – аналитики рассматривают несколько версий, но наиболее вероятной причиной мы считаем недостаток у противника информации о наших силах и возможностях.

– Поясните вашу мысль, Павел Григорьевич, – президент явно заинтересовался высказанной гипотезой.

– Сразу после захвата вражеского крейсера в системе Каппы Кита, адмирал Лавров с помощью ящеров генерал-губернатора Лит-ты провел экспресс-допрос его капитана. В самом конце допроса жабер попросил разрешения задать адмиралу вопрос и Игорь Яковлевич не стал возражать. Так вот, капитан захваченного крейсера интересовался, откуда у нас технология транспортного кольца. По его мнению, это техника, сильно опередившая наш технологический уровень, и мы не могли ее разработать без посторонней помощи.

В этом месте рассказа Тобольский усмехнулся своим мыслям, и Князев замолчал, не зная, как реагировать на мимику президента.

– Продолжайте, Павел Григорьевич, я внимательно вас слушаю.

– Из полученной от пленного информации следует, что жаберы тоже владеют технологией транспортного кольца, но только на уровне использования уже изготовленных их предками образцов. Двум кораблям жаберов удалось беспрепятственно покинуть систему Каппы Кита и сообщить своему руководству о подробностях и результатах сражения, то есть можно с уверенностью считать, что у противника есть информация о том, что, несмотря на наше общее военно-техническое отставание, по крайней мере, в одной стратегически важной сфере мы имеем преимущество.

– И вы считаете, это могло помешать противнику нанести немедленный удар?

– Непосредственно перед отлетом адмирала флота Лаврова в Империю, я обсуждал с ним этот вопрос, – чуть помедлив, ответил генерал, – мне было интересно его мнение, как человека, первым допрашивавшего пленного жабера, пока тот еще не отошел от шока, связанного с неожиданным поражением и пленом. Мы тогда совместно пришли к двум важным выводам, которые потом подтвердили аналитики генштаба. Во-первых, жаберы гораздо сильнее нас боятся смерти. Для них, живущих намного дольше нас, смерть представляется чем-то немыслимым. Это первое, что сдерживает их от резких движений и скоропалительных решений. Есть и второе. Для жаберов их флот – невозобновляемый ресурс. Мы, ящеры или кварги можем потерять десятки тяжелых кораблей, и через несколько месяцев их место в строю займут новые крейсера, линкоры и авианосцы, причем они будут даже чуть лучше, чем погибшие вымпелы. А у жаберов все наоборот. Если они понесут потери, то уже не смогут построить аналогичные по боевой мощи корабли. Эти два фактора, помноженные на информацию о наличии у нас технологии производства транспортных колец, заставляют их медлить и выжидать, готовя удар наверняка. Они хотят победить, не понеся потерь, а в бою у Каппы Кита адмирал Лавров наглядно продемонстрировал им, что если они бросятся в бой сейчас, бескровной победы не будет. Поэтому в пространстве кваргов и идет бешеная подготовка к новому наступлению. Возможно, жаберы решились передать им часть своих технологий, и теперь, по их расчетам, мы точно не сможем отразить новый удар, особенно, если его поддержат их корабли. Но именно поддержат – издалека, не ввязываясь в ближний бой.

– Ну что ж, примем эту гипотезу в качестве рабочей версии, – резюмировал Тобольский. – И что вы планируете предпринять, пока наше посольство ведет переговоры с имперцами?

– Строить корабли и новые транспортные кольца, господин президент. Ну и продолжать следить за действиями противника. Мы сейчас слабейшая сторона и никакой стратегической инициативы позволить себе не можем, по крайней мере, до получения информации о результатах миссии Лаврова.

* * *

Грумбридж встретил нас лихорадочной активностью противника. Наш флот был обнаружен даже раньше, чем предполагали аналитики. Видимо, где-то не слишком далеко от точки выхода из прыжка находился стационарный сканер, или кварги в очередной раз модернизировали свою сеть масс-детекторов. Так или иначе, но наше появление практически мгновенно породило массовое бегство всего, что могло летать, под защиту орбитальных крепостей центральных планет системы.

Мы не пытались мешать этому процессу – куда проще работать с компактными группами кваргов, чем вылавливать их по всей системе.

– Отправьте им наш ультиматум, – распорядился я, наблюдая за эволюциями кораблей кваргов.

Уже опробованное нами у звезды Ран и в системе Каппы Кита обращение к противнику в этот раз было изрядно переработано и дополнено. Его, как и раньше, зачитывал кварг, но на этот раз мы существенно расширили видеоряд, добавив сцены строящейся столицы независимого государства кваргов на Крюгере-60 и несколько коротких интервью с известными среди кваргов личностями вроде господина Цше, бывшего командующего силами обороны Каппы Кита. Все они подтверждали, что люди научились отменять смерть-приказ при истечении срока установки блока, но никто не утверждал, что блок при этом снимается – об этом просто умалчивалось. К моему великому сожалению глава Яшш, командовавший флотом вторжения, разгромленным у звезды Ран, категорически отказался участвовать в этом проекте, опасаясь за судьбу своих многочисленных жен и детей, оставшихся в тылу. А какой мог бы быть пропагандистский эффект! Уж его-то в стане противника знала каждая собака. Но, увы… Хотя, и так неплохо получилось.

– Кораблей жаберов в системе нет, – доложил оператор контроля пространства, – по крайней мере, наши сканеры их не фиксируют.

Последнее замечание выглядело вполне уместным. Точными данными о характеристиках маскировочных полей, имевшихся у здешних лягушек, мы не располагали, так что со всей определенностью сказать что-либо о наличии или отсутствии нового врага в окрестностях Грумбриджа не представлялось возможным.

– Флоту начать разгон к Грумбриджу-2.

В соответствии с планом операции при отсутствии реакции на наш ультиматум мы собирались максимально эффектно подавить сопротивление эскадры прикрытия, продемонстрировав кваргам безнадежность сопротивления. Поэтому я и выбрал планету, на высоких орбитах которой сейчас спешно выстраивались в оборонительный порядок корабли противника.

Грумбридж-2 прикрывали четыре орбитальные крепости, между которыми сейчас создавали мобильную компоненту обороны корабли эскадры прикрытия, вполне, кстати, солидной по нынешним скудным временам, наступившим у кваргов после гибели их ударного флота. Восемь линкоров, один из которых класса «Титан», два авианосца, что для такого соединения просто роскошь, одиннадцать крейсеров и около трех десятков эсминцев и корветов. Наверное, кварги хорошо запомнили наш контрудар на Грумбридж в прошлом сражении за эту звездную систему, и решили перестраховаться. Впрочем, судя по сложившемуся раскладу, это вряд ли могло им помочь.

За те несколько часов, пока мы преодолевали расстояние от окраины системы до Грумбриджа-2, никакой реакции на наш ультиматум не последовало, и с каждой минутой становилось все более очевидно, что без боя кварги сдаваться не собираются. Что ж, для того он и флот, чтобы сражаться, вот только сейчас не та ситуация, в которой мы находились все последние годы, так что требовалось остудить некоторые горячие головы, привыкшие к тому, что победа должна достигаться любой ценой.

– Установить конференц-связь с командными постами кораблей флота, – распорядился я, когда до огневого контакта с противником оставалось около двадцати минут.

– Выполнено.

– Господа командиры кораблей и соединений, – я обвел взглядом длинные ряды голографических изображений людей, ящеров и одного кварга на проекционном экране, – хочу еще раз напомнить вам о нашей цели и о средствах ее достижения. Вы все знаете, что мы пришли сюда, чтобы вернуть Федерации систему звезды Грумбридж. Многие из вас сражались вместе со мной у звезды Ран и в системе Каппы Кита. Кто-то помнит меня еще по сражению за Барнард-3 или даже по предыдущему бою за Грумбридж. Так вот, господа офицеры, прошу вас твердо уяснить, что ничего подобного я в этом сражении видеть не хочу.

На лицах людей отразилось удивление, впрочем, кварг и ящеры, я думаю, тоже испытывали аналогичные эмоции, просто я не мог их распознать. Я усмехнулся уголком губ и продолжил:

– Во всех названных мной сражениях мы были вынуждены воевать в меньшинстве или, как у Каппы Кита, с противником, намного опередившим нас в уровне военных технологий. Тогда от результата боя зависела судьба всей войны и жизни миллиардов людей и ящеров, и в тот момент мы были обязаны сражаться, не считаясь ни с какими потерями. Сейчас ситуация иная. На планетах звезды Грумбридж нет наших сограждан. Если прямо сейчас мы развернемся и уйдем, ни люди, ни ящеры, ни свободные кварги не пострадают, и никакой военной катастрофы не произойдет, а это значит, что мы должны заплатить за победу лишь ту цену, на которую сами готовы. За любые потери в живой силе я буду строго спрашивать с командиров, эти потери допустивших. Генштаб и адмиралтейство не зря выделили для этой операции столь значительные, явно избыточные, силы. Десятилетия войны стоили нам таких жертв, что пора уже прекратить терять в боях лучших представителей наших рас. Мы должны победить с минимальными потерями, а лучше вообще без таковых. Именно эту задачу я считаю приоритетной. Вы можете сжечь весь боекомплект, потерять всех абордажных дронов и беспилотных роботов десанта, покалечить или даже потерять корабли, но жертв среди личного состава я видеть не хочу. Любой командир, допустивший в предстоящем бою гибель подчиненных должен быть готов к тому, что его действия подвергнутся жесткому разбору с пристрастием. Я понимаю, что это война, и свести потери к нулю практически невозможно, но в данном случае спрос за них будет в десятки раз строже, чем это практиковалось ранее. Это ясно всем?

Я дождался подтверждения от офицеров и продолжил:

– Теперь о противнике. Перед нами никогда не стояла задача щадить жизни врагов, но, все когда-то случается в первый раз. Вы все знакомы с общим планом операции, но повторю еще раз. На первом этапе сражения я разрешаю использовать только спецбоеприпасы. Все корабли флота оснащены ими в достаточном количестве, но в бою мы их еще никогда не применяли, поэтому возможны накладки и различные неожиданности. В случае возникновения нештатных ситуаций переходить на применение обычных боеприпасов без моего приказа я запрещаю. Вопросы?

Вопросов не последовало. В принципе, командиры кораблей и так знали большую часть того, что я им только что сказал, но правильно расставить акценты непосредственно перед боем я все же счел необходимым.

– Рубеж открытия огня торпедным оружием через минуту, – привлек мое внимание адмирал Фултон, – Противник разворачивает противоторпедную сеть.

– Работаем, господа офицеры. Невидимкам с первого по двадцать пятый готовность к торпедному залпу в три волны. Объект атаки – орбитальные крепости. Командирам получить распределение целей. Флоту начать торможение, в зону эффективного огня орудий противника не входить. Транспортам снабжения сократить дистанцию с боевыми порядками флота и приготовиться к перезарядке невидимок торпедами со спецбоеголовками. В случае контратаки противника общее отступление с удержанием дистанции. «Титанам» быть готовыми прикрыть своими орудиями отход основных сил флота.

– Рубеж открытия огня торпедами.

– Залп!

* * *

Планируя эту операцию, мы с Нельсоном, Князевым и Фултоном сломали себе голову, пытаясь придумать, как одновременно решить, казалось бы, взаимоисключающие задачи – победить сильного и опасного противника, который вряд ли захочет сдаться без боя, и при этом сохранить жизни его солдат и мирных жителей. Мы бились головой об эту стену, пока я не вызвал на совещание в генштаб Джеффа, дослужившегося уже до полковника инженерной службы и занимающего генеральскую должность главы моего бывшего департамента. Вместе с ним прибыл и профессор Штейн. Эта парочка отлично сработалась, несмотря на постоянное подтрунивание Штейна над отношениями Джеффа с лейтенантом Яковлевой, буквально вившей из талантливого инженера веревки, но при этом все-таки знавшей в этом деле некую меру.

– Ну-с, молодой человек, и чем вы хотите озадачить нас на этот раз? – спросил меня Штейн, цинично пользуясь нашим давним знакомством и своим штатским статусом, позволявшим ему игнорировать всю и всяческую субординацию.

– Иван Герхардович, скажу вам честно, мы уперлись в тупик, – невесело улыбнулся я профессору. – У нас есть отличное оружие, прекрасно справляющееся с уничтожением кораблей и наземных войск противника, но оно почти бесполезно в ситуации, когда требуется взять врага в плен живым, а сейчас перед нами встала именно такая задача. И времени на то, чтобы изобретать что-то совершенно новое и налаживать его производство у нас нет.

– Ну, времени у нас нет практически всегда, – усмехнулся профессор, – мы с Джеффом уже привыкли.

– Господин адмирал флота, я так понимаю, речь идет не о новых оружейных системах, разработать которые нам просто не успеть, а о снарядах и боеголовках к уже имеющимся орудиям, ракетам и торпедам? – Джефф решил перевести дискуссию в практическое русло.

– Это было бы идеально, – согласился с таким выводом Князев.

– Тогда нам нужно знать, критичен ли для вас захват вражеской техники и вооружений в относительно исправном состоянии, или речь идет только о сохранении жизней личному составу противника?

– Техника кваргов нас не интересует, – категорично ответил Нельсон, – после сражений в системах звезд Ран и Каппы Кита этого добра у нас более чем достаточно.

– А техника жаберов? – уточнил профессор.

– Тоже нет. У нас уже есть их крейсер, пусть и изрядно поврежденный, но толку с него мало – мы куда быстрее и надежнее получим новые технологии от имперцев, чем будем сами ковыряться в менее продвинутых изделиях жаберов.

– Тогда задача существенно упрощается, – улыбнулся Джефф, чуть не потирая руки от удовольствия, а в его глазах мелькали хорошо знакомые мне огоньки. Решать подобные ребусы инженер любил и, что важно, блестяще умел. – Думаю, даже переделывать придется не так уж и много.

– У вас уже есть концепция нового оружия, полковник? – удивился Князев, знакомый с Джеффом куда хуже меня.

– Пока только идея, господин начальник генштаба, – ответил Джефф, на лице которого явно читалось то, что параллельно с разговором он уже активно обдумывает только что возникшую мысль, – и, как я уже говорил, это будет не оружие, а боеприпасы. Суть проста – мы должны отказаться от классической конструкции боевой части снаряда или торпеды, направленной на пробитие брони и разрушение внутренней структуры атакуемой цели или на поражение личного состава. Сосредоточиться следует только на уничтожении оружейных и двигательных систем, ну и, по возможности, средств управления и связи.

– И вы знаете, как этого добиться? – в вопросе адмирала Фултона явственно звучал интерес.

– Естественно. Теоретически тут нет ничего сложного, хотя на стадии практического воплощения наверняка возникнет масса проблем технического характера, но, я уверен, все это решаемо. Возьмем, к примеру, боеголовку противокорабельной торпеды. Что мы имеем сейчас? У нас есть трехкомпонентная боевая часть. При контакте с бортом корабля противника срабатывает кумулятивный заряд, прожигающий броню и позволяющий боеголовке проникнуть внутрь. Далее почти одновременно вступают в действие фугасная часть заряда и кассета с капсулами, содержащими активную боевую субстанцию производства ящеров. В результате мы имеем комбинированное поражение внутренней структуры корабля, с которым, как показало боевое применение этих боеприпасов, кваргам не так просто справиться. Весьма эффективное оружие, но сейчас нам нужен совершенно другой результат. Если мы не хотим уничтожать экипаж, то боеголовке совершенно противопоказано проникать во внутренние отсеки корабля, а значит, действие всех поражающих факторов, возникающих при ее срабатывании, необходимо направить не внутрь корпуса, а параллельно борту. Таким образом, мы нанесем критические повреждения всем системам, размещенным на броне или непосредственно под ней в технических отсеках, но не затронем обитаемые объемы корабля противника. Расход боеприпасов при таком подходе, конечно, вырастет в разы, но в результате вместо уничтожения корабля противника мы сможем превратить его в бесполезную покореженную бочку, неспособную вести боевые действия, но с живым экипажем внутри. Ну а дальше… Насколько я помню, у Каппы Кита при захвате орбитального терминала была весьма успешно опробована тактика применения абордажных роботов с нелетальными боеприпасами, предложенная майором Лавровой, э… прошу прощения, на тот момент еще капитаном Котовой.

Участники совещания некоторое время молча переваривали полученную информацию.

– И сколько времени по вашей оценке потребует воплощение этой концепции в реальные боеприпасы в артиллерийских погребах наших кораблей? – нарушил паузу Нельсон.

* * *

Первая волна торпед добралась до противоторпедной сети, которой кварги пытались прикрыть строй своих кораблей. По сравнению с плотностью той завесы, которую был способен выставить ударный флот противника у звезды Ран, эта сеть выглядела не слишком представительно. Два стандартных авианосца не могли вместить достаточное количество зондов-сканеров и истребителей, не говоря уже о специализированных носителях зондов, которых здесь у противника просто не было.

Здешние кварги уже были в курсе наших последних тактических наработок. Судьба ударного флота противника, имевшего удовольствие испытать их на себе у звезды Ран, оставалась для военного руководства кваргов неизвестной, но у Каппы Кита мы эти тактические приемы тоже применяли, а там свидетелей осталось много, так что удар торпедами с разделяющимися боеголовками по сети сканеров и истребителей оказался для противника вполне ожидаемым. Вот только ничем это знание кваргам помочь не могло – слишком неравными оказались силы.

Торпеды сбросили защитные обтекатели, и из головных частей каждой из них к целям устремились по двадцать малых ракет. Слабо защищенные беспилотные зонды-сканеры, составлявшие бо́льшую часть противоторпедной сети, исчезали во вспышках взрывов ровно так же, как это бывало и раньше, а вот имевшие хоть какую-то броню истребители кваргов не взрывались. Новые боеголовки ракет не пробивали даже их тонкую, исключительно противоосколочную защиту. Люди полковника Джеффа хорошо знали свое дело, и поражающие элементы, как и вся мощь взрыва боевой части ракеты, расходились в плоскости, параллельной борту истребителя, лишь слегка деформируя его, но снося при этом все, что хоть на несколько сантиметров выступало из корпуса боевой машины. Три-четыре таких попадания, и истребитель полностью терял способность вести бой. Лишенный оружия и сканеров, с поврежденной двигательной установкой, он превращался большую спасательную капсулу для своего пилота.

– Первая волна отработала штатно – доложил командир «Невидимок». – Сеть уничтожена. Пятьдесят семь небоеспособных истребителей противника дрейфуют среди обломков.

– Позже подберем. Сейчас не до них, – ответил я офицеру.

– Вторая волна выйдет к целям через три минуты. Третья – через пять.

Во второй волне шли торпеды в противозенитном исполнении. Их Джеффу и Штейну вообще не пришлось переделывать – эти боеприпасы и так были заточены на уничтожение орудий ближней обороны и пусковых установок зенитных ракет, и не несли непосредственной угрозы экипажам кораблей, ну или, как в данном случае, орбитальных крепостей противника.

Кварги довольно быстро поняли, что наш первый удар нацелен не на корабли, а на орбитальные крепости. Даже лишившись противоторпедной сети и не имея возможности ее восстановить, они попытались помочь атакуемым малоподвижным бронированным гигантам, открыв заградительный огонь главным калибром по приближающимся торпедам. Но без должного целеуказания точность их огня оставляла желать лучшего, и потери торпед оказались чисто символическими.

Наверное, за эти минуты гарнизоны орбитальных крепостей успели попрощаться с жизнью. Кварги знали, на что способны наши торпеды – уже не раз видели, какое губительное воздействие они оказывают при массовом применении даже на самые крупные и защищенные корабли. А сейчас массовость была обеспечена им в полном объеме. Двадцать пять «Невидимок» при полном залпе выпускали три волны по пятьсот торпед. Для четырех орбитальных крепостей это было не просто избыточно, а запредельно много, но я не знал, как проявят себя в реальном бою наши новые боеприпасы, и решил перестраховаться, ведь Джефф предупреждал, что расход торпед сильно увеличится.

Орбитальные крепости кваргов покрылись сплошной стеной взрывов. Наверное, наблюдавшие это избиение командиры наших кораблей ожидали увидеть, как крепости разваливаются на части или вспухают множественными внутренними взрывами. Тем сильнее оказалось их удивление, когда их взорам предстали внешне вполне целые бронированные сферы. Только при сильном приближении мы во всех подробностях увидели на проекционном экране результаты удара. Скрученные или просто срезанные стволы орудий главного калибра, курящиеся паром воронки в местах, где раньше находились зенитные точки, искореженные выходы ракетных шахт… От эффекторов сканеров не осталось даже следов. Как боевые единицы четыре орбитальных крепости перестали существовать.

– Трансляция ультиматума продолжается? – уточнил я у офицера связи.

– Так точно, господин адмирал флота. Реакции нет.

– «Невидимкам» с двадцать шестого по пятидесятый подготовиться к залпу по кораблям противника. Транспортам снабжения перезарядить отстрелявшихся «Невидимок» носителями абордажных роботов.

– «Невидимки» к стрельбе торпедами готовы.

– Полный залп!

* * *

– Офицер-тактик, что происходит? – голос главы Килша звучал глухо. – Почему орбитальные крепости не разрушились? При таком количестве попаданий это неизбежно должно было произойти.

В командном посту флагмана эскадры прикрытия на несколько секунд установилась напряженная тишина.

– Противник применил новый тип боеприпасов, глава Килш, – наконец ответил офицер. Телеметрия с орбитальных крепостей показывает, что они лишились всех внешних оружейных систем, включая зенитные точки и орудия главного калибра, но внутренних повреждений нет, как и потерь среди гарнизонов.

– Но зачем людям эти сложности? Таким количеством торпед они могли уничтожить всю нашу эскадру, а в результате добились лишь вывода из строя четырех крепостей.

– Есть только одна причина, которая могла их к этому побудить, глава Килш, – ответил офицер-аналитик, – они не хотят нас убивать. Этот вывод хорошо согласуется с содержанием их обращения, которое продолжает циклично транслироваться на общих частотах.

– Какова вероятность, что все это правда?

– Это пропаганда людей! Фальшивка! Разве вам это сразу не стало ясно, глава Килш? – немедленно взвился офицер-следящий.

– Мы проанализировали запись, – игнорируя это эмоциональное выступление, доложил аналитик, – сопоставили время попадания в плен наших солдат и офицеров, фигурирующих в обращении, со временем вероятного срабатывания их блоков, пропустили звуковой поток и видеоряд через специальную программу для сравнения голоса, мимики, стиля и манеры речи с имеющимися у нас образцами. Бортовой вычислитель не обнаружил подделок. Видеоряд также не подвергался редактированию. Вероятность фальсификации не выше десяти процентов.

– Поздно. Все равно уже поздно, – мрачно произнес командующий орбитальной обороной.

– Что поздно, глава Килш? – вкрадчиво-шипящим голосом задал вопрос офицер-следящий. После бесследного исчезновения ударного флота главы Яшша следящие стали неотъемлемой частью экипажей боевых кораблей, и даже на уровне крупных соединений и флотов их полномочий хватало, чтобы отменять решения командиров любых рангов.

– Вы ведь тоже прошли недавнее обновление блока, офицер Линс? – равнодушно спросил следящего командующий.

– Естественно, – в голосе Линса послышался вызов, – и какое это имеет значение?

– Теперь уже никакого, – все также невозмутимо ответил Килш и отвернулся к своим офицерам, – легким силам сформировать заслон перед линкорами и крейсерами.

Килш понимал, что этот маневр бесполезен. Если уж торпедный залп людей походя снес завесу из истребителей и сканеров, то что смогут сделать против новой атаки корветы и эсминцы, кроме как бессмысленно погибнуть? Но бездействовать было выше сил командующего. Если бы не обновленный блок в его голове, он уже отдал бы приказ прекратить бесполезное сопротивление, тем более что той сказке, которую люди транслировали на его корабли, очень хотелось верить. Килшу смертельно надоела эта бессмысленная война…

Взвывший сигнал тревоги прервал размышления командующего.

– Торпедная атака противника, – выкрикнул офицер-тактик – наши легкие силы под ударом! Торпеды противника прорвали заслон!

– Открыть заградительный огонь, – бесстрастно скомандовал Килш, прекрасно понимая, что это практически ничего не даст.

Корпус флагмана содрогался от частых попаданий. Удары не были сильными – вторая волна вражеских торпед выбивала зенитные точки на корпусе линкора, расчищая путь главным участникам атаки, которые тоже не заставили себя ждать.

– Доклад о повреждениях, – потребовал Килш, когда сотрясения корабля прекратились.

– Орудия главного калибра и зенитные системы уничтожены. Эффективность сканирования пространства двадцать процентов. Корпус пробит в трех местах, но повреждения затронули только внешние отсеки. Повреждения двигательной установки уточняются. Четверо членов экипажа получили легкие ранения.

– Связь с кораблями эскадры, – потребовал командующий.

Выслушав доклады командиров кораблей и отдав необходимые распоряжения, Килш жестом приказал выключить связь и тяжело опустился в свое кресло, установленное в центре командного поста напротив тактической голограммы. Назвать происходящее сражением у него бы не повернулся язык. Ни один корабль эскадры не погиб. Даже корветы, которым в обычном бою за глаза хватило бы одной торпеды, пережили атаку противника, но продолжать бой эскадра уже не могла – вести огонь были способны считанные единицы орудий, корабли остались без хода, а прицельно-навигационные системы сбоили, постоянно теряя цели. Люди не стреляли, хотя главный калибр их линкоров уже спокойно мог достать до любого корабля эскадры.

– Глава Килш, вы намерены командовать сражением!? – голос следящего разорвал тишину, установившуюся в командном посту флагмана.

– Вы видите хоть малейшую возможность для продолжения боя, офицер Линс? – развернулся к следящему командующий эскадрой?

– Не мне вам объяснять, глава, что противник сейчас предпримет абордаж. Почему вы не отдаете приказ о подготовке к его отражению?!

– Потому что абордажа не будет, – спокойно ответил Килш.

– Вы что, хотите сдаться? – прошипел Линс, – вы, наверное, забыли, что новый блок убьет вас при первой же попытке что-то для этого сделать!

– Я не забыл, – ответил Килш, глядя следящему прямо в глаза, – но это ничего не меняет.

– Я отстраняю вас от командования эскадрой, бывший глава Килш! – взвизгнул Линс.

– Не в этот раз, следящий.

Никто в командном посту не успел заметить, как в руке командующего появился пистолет. Килш был большим любителем личного ручного оружия и неплохо умел с ним обращаться, и сейчас офицеры его штаба, отлично знавшие об этом увлечении главы, еще раз смогли в этом убедиться. Сухой треск выстрела прозвучал в мгновенно установившейся тишине особенно громко, и следящий с аккуратной дырой во лбу осел в свое кресло, с которого вскочил за минуту до этого.

– Связь с флотом противника, – ледяным голосом распорядился глава, опустив руку с пистолетом, но не убирая его в кобуру.

– Но… – на лице офицера-тактика отразилось непонимание, – но как же блок, глава…

– Выполнять! – рявкнул Килш. Его лицо перекосилось. Командующий почти физически ощущал приближение смерти. Что-то происходило в его голове, путая мысли и затуманивая сознание. Потом пришла боль. «Вот значит, как начинает срабатывать алгоритм смерть-приказа, когда ты находишься на грани совершения запрещенного действия», – мелькнула мысль в голове Килша, но он отогнал ее, стараясь сохранить ясность сознания. Пока это удавалось.

* * *

Я молча наблюдал на тактической проекции, как пробившись через символический заслон легких сил, выстроенный противником перед тяжелыми кораблями, наши торпеды обрушились на линкоры и крейсера кваргов. В сущности, ничего нового я не увидел. Практически один в один повторилась история с атакой на орбитальные крепости.

– Почему они не сдаются? – недоуменно произнес Фултон, ведь у звезды Ран наше обращение отлично сработало, а сейчас оно стало еще более убедительным.

– Значит, что-то изменилось, – ответил я адмиралу, – не стоит недооценивать врага, они не могли не отреагировать на бесследное исчезновение своего ударного флота. Если бы флот погиб в сражении, кто-то все равно бы уцелел. Есть ведь корабли-разведчики, которые не принимают непосредственного участия в линейном бою и обладают при этом неплохими средствами маскировки. Несколько таких кораблей обязательно покинули бы пределы системы и доложили своему командованию о поражении. Но для высшего руководства кваргов их армада просто исчезла без следа, а это наводит на мысль, что флот прекратил сопротивление по приказу командующего, которого никто не посмел ослушаться.

– Вызов с флагмана противника! – выкрикнул офицер связи и, не дожидаясь приказа, активировал канал.

На проекционном экране перед нами предстала странная картина. Поле обзора камеры, видимо, специально было расширено, так что мы видели все помещение командного поста вражеского флагмана. В глаза сразу бросился труп кварга в форме следящих, безвольно лежащий в кресле с дырой во лбу. В центре, прямо напротив камеры, стоял кварг с пистолетом в опущенной руке и перекошенным от боли лицом. Другие офицеры находились на своих местах за пультами и тоже смотрели на нас.

Командующий кваргов попытался что-то сказать, но приступ боли скрутил его, и кварг, пошатнувшись, упал на пол. К нему с разных сторон бросились офицеры, но было уже поздно – тело их командира несколько раз дернулось в конвульсиях и неподвижно застыло.

– Смерть-приказ, – негромко произнес Слин-ат, глядя, как в растерянности поднимаются на ноги офицеры противника, пытавшиеся помочь своему главе.

Канал связи все еще работал и я решил, что упускать такую возможность глупо, несмотря на драматичность ситуации.

– Я адмирал флота Лавров, командующий объединенными силами людей, ящеров и свободных кваргов, – представился я, глядя на еще не пришедших в себя офицеров противника. – Вы прекрасно знаете, что проиграли это сражение. Не мы и не вы начали эту войну, но я считаю, что мы в силах ее закончить или, по крайней мере, перестать убивать друг друга. Мой флот прибыл к Грумбриджу, чтобы вернуть людям захваченные вами планеты, но я готов учесть обстоятельства, заставляющие вас воевать с нами. Ни людям, ни ящерам, ни, тем более, свободным кваргам ваши смерти не нужны. Я вижу, что сдаться в плен вы не в состоянии. Ваш командующий ценой своей жизни дал нам это понять, и я уважаю его поступок. Поэтому даю вам сорок восемь часов на то, чтобы добровольно покинуть систему. В течение этого времени мои корабли не будут атаковать планеты и препятствовать вашей эвакуации.

Кварги смотрели на меня, но не пытались ответить. Лежащее на полу тело их командира недвусмысленно демонстрировало, чем такая попытка может им грозить. Я не стал провоцировать офицеров противника на опасные для жизни поступки и приказал выключить связь.

– Флоту прекратить сближение с планетой и начать разгон к границе зоны гравитационного ограничения.

– Они могут вызвать помощь, – с некоторым сомнением в голосе произнес Фултон.

– Могут, – согласился я с адмиралом, – Может быть, даже прибудут корабли их хозяев, хотя я в этом сильно сомневаюсь. Но мы тоже не будем сидеть, сложа руки. Я должен знать, что произошло, и я это узнаю. Установите связь с контр-адмиралом Юн-Гао. Они с полковником Мбиа нужны мне здесь как можно быстрее вместе с их лучшими людьми. Мбиа уже высаживался однажды на Грумбридж-2, настало время повторить этот трюк. И пусть захватят с собой пленных жаберов – у меня есть к ним очень серьезный разговор. И еще мне будет нужен трофейный малый разведчик, найденный в ангаре захваченного крейсера кваргов.

* * *

Все эти телодвижения с атакой на Грумбридж исключительно силами Федерации и ящеров были вызваны крайней неопределенностью ситуации. Мы не знали, сколько сил имеется у местных жаберов, а значит, не могли с уверенностью утверждать, что лобовая атака на их планеты объединенными силами Федерации, ящеров и имперской эскадры обеспечит нам безоговорочную победу, поэтому хотели спровоцировать жаберов сделать ход первыми. Имперцы, конечно, прислали нам на помощь мощные корабли, но не сказать чтобы их было так уж много, а больше оторвать от и так трещащего по швам фронта Империя не могла.

По ту сторону портала многое изменилось за шесть с лишним лет моего отсутствия, причем изменилось далеко не в лучшую сторону. Начать с того, что в Империи сменилась власть. Император Йорт, еще в мою бытность бригадным генералом Дином пребывавший в весьма почтенном возрасте, скончался через три года после моего переноса сюда, а выборы нового императора все никак не могли состояться. Противоборствующим элитным кланам никак не удавалось найти сильную, но одновременно компромиссную фигуру, которая бы устроила всех. В условиях тяжелой войны эта задача оказалась вдвойне сложной. В результате правил империей Регентский Совет, а роль главнокомандующего временно исполнял начальник генштаба маршал Клинк, но положение его было шатким, и это сказывалось на качестве управления Империей. В итоге дела во все еще большом и мощном, но постоянно сжимающемся государстве шли все хуже.

Я вспоминал события трехмесячной давности, когда сразу после первого сеанса связи с имперцами встал вопрос о переговорах, и пытался понять, где я допустил ошибку. Имперцы встретили наше посольство очень неплохо, и в тот момент мне казалось, что все наши проблемы близки к разрешению, но время шло и во мне все больше крепло ощущение, что им не до нас, хотя, казалось бы, контакт с Федерацией открывал перед ними практически безграничные возможности…

На переговоры с Империей я решил лететь на линкоре «Хвост Дракона». Очень внушительный корабль, и очень необычный по человеческим меркам. Да и к нашим союзникам по эту сторону портала, принимавшим самое деятельное участие в строительстве этого корабля, я счел нужным проявить уважение и пригласить их с собой. Когда Тобольский прочел список лиц, которых я включил в состав нашего посольства, он удивленно покачал головой и посмотрел на меня каким-то новым взглядом.

– Господин Лавров, вам не кажется, что это перебор? Я еще могу понять, зачем вы включили в состав делегации генерал-губернатора Лит-ту, хотя я бы десять раз подумал, надо ли нам привлекать ящеров на начальном этапе переговоров с Империей, но зачем вы хотите тащить с собой пленного кварга?

– Я полагаю, господин президент, что бывший командующий обороной системы Каппы Кита и одновременно первый кварг с корректно снятым ментальным блоком, может очень много интересного рассказать нашим потенциальным союзникам. Они ведь там, у себя, ведут войну с жаберами, которые, как оказалось, есть и у нас. Такого поворота имперцы явно не ждут, а господин Цше немало знает о наших местных лягушках. Кроме того, он уже почти и не пленный. Практически сразу после снятия блока он подал прошение о гражданстве Земной Федерации. Учитывая неординарность случая, решение по этому вопросу без согласования с вами никто принимать не стал. Так что если на то будет ваше согласие, господин Цше полетит на переговоры уже гражданином Федерации.

Лоб Тобольского прорезала глубокая складка. Что-то ему в этой идее явно не нравилось.

– Выдача нашего гражданства кваргу создаст прецедент, последствия которого мы будем расхлебывать в течение многих лет. У меня нет уверенности, что это правильно, скорее, наоборот, – с сомнением в голосе ответил Тобольский, – Я бы предложил другой вариант. Сколько кваргов прошли процедуру снятия блока?

– Счет идет уже на десятки тысяч.

– Тогда правильнее будет создать на Крюгере-60 новое независимое государство кваргов под нашим протекторатом. Вот его гражданином, а может и руководителем, пусть ваш господин Цше и будет. Ну и на переговоры, раз уж вы считаете это полезным, пусть летит в статусе представителя союзной расы.

Тобольский был куда более искушенным политиком, чем я, и его на ходу придуманное решение показалось мне удачным. Мало того, что оно снимало кучу вопросов, которые могли возникнуть в связи со странным статусом кваргов в качестве граждан Федерации, оно еще и самим кваргам должно было показаться куда более комфортным. Так что к Тобольскому у меня остался только один вопрос.

– Господин президент, могу ли я сообщить генерал-губернатору Лит-те о контакте с Имперцами и о приглашении ее на переговоры, или лучше, чтобы эта информация прошла по дипломатическим каналам?

Тобольский задумался.

– Игорь Яковлевич, – спустя несколько секунд произнес он, – информация пойдет по официальным каналам, но сообщите ее ящерам вы, в качестве назначенного мной главы нашей делегации. Обращаться напрямую к Старшей вам, вроде как, не по статусу, так что генерал-губернатор Лит-та подойдет в качестве контактного лица как нельзя лучше.

* * *

Лит-та выслушала меня, не перебивая.

– Игорь, – произнесла она после небольшой паузы, – спасибо, что сразу сообщил нам о контакте с Империей. Я это ценю, и Старшая, я уверена, тоже оценит. Я как-то приглашала тебя в гости в мою систему, и ты обещал прилететь, как только появится возможность. Мне кажется, сейчас самое время, тем более что после установки у нас вашего транспортного кольца этот визит не слишком тебя обременит.

Раздумывал я недолго. Почему бы и нет? Лит-та явно хотела обсудить какой-то вопрос при личной встрече, да и показать мне она что-то интересное обещала…

– Я готов. Когда у тебя будет возможность уделить мне время?

– Прилетай. Для тебя я время всегда найду.

– Тогда завтра жди. Не стоит затягивать подготовку визита в Империю.

* * *

Лит-та не стала приглашать меня в один из гигантских квазиживых городов, выращенных ящерами на поверхности и частично под поверхностью планет Йоты Персея, сочтя, видимо, что для человека среда обитания ящеров может оказаться не вполне удобной. Встретились мы на борту «Хвоста Дракона». Этот линкор изначально строился для экипажа, состоящего из людей и ящеров и, соответственно, имел все необходимое для обеспечения комфортных условий представителям обеих рас.

Лит-та уже не раз бывала на борту моего флагмана и чувствовала себя на корабле вполне свободно.

– У нас есть несколько очень серьезных тем для беседы, адмирал, – перешла ящерица к делу после завершения формальностей, связанных со встречей высокого гостя в моем лице. Я не зря пригласила тебя в мою систему – здесь мы сможем поговорить спокойно. Я бы хотела кое-что показать тебе, но для этого придется лететь во внешний пояс астероидов.

– Вот и прекрасно, у нас как раз будет несколько часов для вдумчивой беседы.

Мы расположились в рабочем кабинете моей адмиральской каюты, где нашлось удобное кресло для меня и довольно специфическая мебель для моей гостьи – хвост, он обязывает, особенно такой массивный, как у ящеров.

– Ты не боишься, адмирал? – неожиданно спросила Лит-та.

Я отлично понимал, о чем она спрашивает, но предпочел все же задать уточняющий вопрос.

– Тебе страшно пускать их сюда?

– Я была с тобой в системе Каппы Кита и отлично помню, что такое защитные поля и плазменные пушки. Ваши корабли еще как-то могли им противостоять, хоть и ценой больших потерь, а снаряды наших дредноутов были бессильны, пока ваши орудия не сбили вражеским крейсерам силовые щиты. А ведь нам противостояли всего два не самых крупных корабля. А теперь представь себе, что вы впустите сюда целый флот, вооруженный куда лучше, чем местные жаберы. Они смогут диктовать нам любые условия. Любые, адмирал, ты отдаешь себе в этом отчет? У имперцев тоже есть транспортные кольца, и стоит нам впустить их сюда, мы им будем больше не нужны.

– Они люди, как и мы, Лит-та, и я уверен, что мы сможем договориться. У них ведь там тоже идет война и тоже не слишком успешная, а значит, мы будем нужны друг другу.

– Вы – люди, и это дает вам шанс договориться, не спорю, хотя могут быть и варианты. Но зачем имперцам мы, адмирал? Сейчас в нашем союзе с Федерацией есть некий баланс сил, за который, кстати, еще раз спасибо тебе – гибридные корабли со смешанными экипажами действительно стали отличным объединяющим фактором. Но теперь равновесие нарушится. Люди станут на порядок сильнее нас, и ящеры перестанут быть полноценными партнерами в новом союзе.

– Я верю, что все будет иначе, Лит-та. Людям и ящерам нечего делить. Галактика огромна и места в ней хватит и нам, и вам. Ваши биотехнологии намного опередили не только разработки ученых Федерации, но и науку Империи, так что вам будет, что предложить новым союзникам.

– Почему ты думаешь, что их биоинженерия уступает нашей?

– Потому что они развивались по нашему пути, Лит-та. Раскрою тебе небольшой секрет. Наши аналитики считают, что если прогресс человечества будет идти тем же путем, что и сейчас, мы сможем достичь вашего уровня работы с живой материей не раньше, чем лет через триста, а может и больше. Просто мы привыкли решать все проблемы с помощью техники, и так будет и дальше. Биоинженерия развивается у нас как сугубо вспомогательное направление, поэтому и прогресс в ней идет не столь быстро. В Империи ситуация совершенно аналогична. Для них ваши технологии тоже будут откровением, пусть и не в такой степени, как это получилось с нами. Вспомни те же гибридные линкоры. Если бы не выращиваемая прямо в космосе броня и двигатели, мы бы не меньше полугода возились с постройкой каждого такого корабля, да и то не факт, что успели бы. А «Хвост Дракона» был построен за три месяца, и ведь это далеко не предел. Последний линкор этого типа встал в строй через сорок восемь дней после закладки. А разведка? Ты представь, какой может быть эффект от совмещения имперских маскировочных полей с вашими двигателями? Вспомни гибридный разведчик Юн-Гао. Он выглядел настоящим прорывом по сравнению со всем, что было у нас и у вас до нашей встречи, а ведь наши системы радиоэлектронной борьбы – ничто по сравнению с тем, что есть у имперцев. Я как раз очень рассчитываю на ваши технологии, как на один из главных козырей в предстоящих переговорах, Лит-та. Сейчас сложилась уникальная ситуация – мы все нужны друг другу. Возможно, со временем, в новом союзе найдется место даже кваргам, хотя вот с ними как раз будет сложнее, но это вопрос не сегодняшнего дня.

Ящерица задумалась, внимательно глядя на меня немигающим взглядом.

– Ты снова собираешься оказать нам услугу, Игорь, – наконец произнесла она. – Ты сразу проинформировал меня о контакте с Империей, а теперь предлагаешь реальный путь нашей интеграции в новый союз, который позволит нам играть в нем заметную роль. Почему ты это делаешь, человек?

– Потому, что я вижу в этом пользу для всех, Лит-та. Ящеры – очень удобные союзники для людей, впрочем, как и люди для ящеров, и я стремлюсь к тому, чтобы эта ситуация сохранялась как можно дольше. Ты помнишь мир без войны, генерал-губернатор?

– Помню, – чуть помолчав, ответила Лит-та, но в подробности вдаваться не стала.

– А я – нет. Но мне много рассказывали о том, как это было, и знаешь, я надеюсь увидеть это своими глазами как можно скорее. Мои дети не должны водить в бой линкоры и авианосцы. Я хочу для них совершенно другой судьбы, и чтобы это стало реальностью, я считаю правильным сразу закладывать основы взаимной выгоды в отношения между нашими расами.

– Я передам твои слова Старшей, и не думаю, что с нашим решением об участии в переговорах с Империей возникнут какие-либо задержки или сложности. Как я понимаю, мы уже почти у цели нашего путешествия, – переключилась Лит-та на другую тему. – Ты еще не забыл, как выглядит пустотный скафандр, адмирал? Нам придется прогуляться по поверхности одного из астероидов.

* * *

На проекционном экране астероид выглядел, прямо скажем, необычно. Собственно, это был даже не совсем астероид, а, скорее, его обрубок. Когда-то эта массивная каменная глыба имела почти шарообразную форму и диаметр около трехсот километров, но теперь от нее осталось чуть больше половины, причем создавалось впечатление, что когда-то, довольно давно, каменный шар рассекли почти пополам неким весьма острым и твердым предметом, оставившим после себя идеально ровную поверхность, напоминавшую петрографический срез. Куда подевалась вторая половина астероида, оставалось неясным, во всяком случае, в ближайших окрестностях сканеры ее не наблюдали. После происшествия, придавшего астероиду его нынешний вид, явно прошел не год и не два. Когда-то гладкую поверхность среза теперь испещряли многочисленные следы, оставленные ударами каменных обломков разных форм и размеров, которых во внешнем поясе Йоты Персея имелось в избытке. Не вызывало сомнений, что в момент катастрофы астероид активно кем-то использовался. На поверхности среза во многих местах виднелись почти одинаковые по форме и размерам пятна входов в тоннели, уходящие вглубь породы. Астероид был весь изрыт этими ходами, назначение которых, однако, ящеры до конца выяснить не смогли.

– Это довольно старая история, – произнесла Лит-та, глядя на экран. – Около ста двадцати лет назад, примерно лет за тридцать до начала освоения нами Йоты Персея, здесь произошло довольно-таки нетривиальное астрономическое событие, я бы даже назвала его исключительно нетривиальным.

– И что же тут такое случилось? – спросил я с неподдельным интересом.

– Наши наблюдатели у Лямбды Возничего зафиксировали появление в одном световом месяце от Йоты Персея новой звездной системы, состоящей из трех маломассивных субкоричневых карликов…

– Прости, Лит-та, я не ослышался? Ты сказала «появление»? Может быть, ты имела в виду, что были обнаружены ранее неизвестные звезды?

– В том-то и дело, что нет. Они именно появились, в этом нет ни малейшего сомнения. Раньше их там не было. Даже сто пятьдесят лет назад мы не могли проспать у себя под носом, меньше чем в двух десятках световых лет, тройную звездную систему, пусть и состоящую из этих коричневых недозвездочек. Естественно, это явление вызвало у наших предков большой интерес, но по тем временам полет на такое расстояние все же был делом непростым, и пока готовилась экспедиция, ее цель мгновенно и бесследно исчезла. Впрочем, не совсем бесследно – вот он, след. Этот астероид – единственное материальное свидетельство событий тех лет. Он прилетел со стороны исчезнувших субкарликов и был захвачен гравитацией Йоты Персея, став частью внешнего пояса системы.

– Я так понимаю, это только часть истории? – уточнил я с легкой улыбкой, – Я уверен, вы нашли там что-то достойное внимания.

– Нашли, – подтвердила Лит-та, – но будет лучше, если ты увидишь это своими глазами.

* * *

– Когда-то здесь явно добывали что-то ценное, вот только что? Астероид был изрыт тоннелями, причем разветвлялись они в самых неожиданных местах и столь же неожиданно заканчивались тупиками. Иногда в породе встречались странные полости, как будто часть ее вдруг исчезла в никуда, оставив после себя каверну непредсказуемой формы и размера.

– Мы обследовали все штреки, но так и не нашли никаких ценных минералов, – раздался в наушниках шлема голос Лит-Ты. – Наверное, к моменту катастрофы месторождение того, что здесь добывали, уже было полностью исчерпано, и астероид использовался под другие цели. Пойдем дальше, ты еще не видел самого интересного.

Часть тоннелей в уцелевшей части астероида оказалась заполнена оборудованием неясного назначения, зачастую вмурованным в стены. Не вызывало сомнения лишь одно – цивилизация, использовавшая эти устройства, шла в своем развитии по пути технического прогресса.

– Мы не стали ничего здесь трогать, – продолжила свой рассказ Лит-та, – Для нас было очевидно, что мы все равно не разберемся в назначении всего этого железа – оно слишком чуждо нам.

– Почему вы не сказали нам об этом раньше, Лит-та? Наши ученые могли бы многое сделать для понимания того, что здесь произошло сто двадцать лет назад.

– Я хотела, но тогда было много более срочных дел. Помнишь, я еще в свой первый визит в Федерацию приглашала тебя в гости? Я хотела показать тебе это место, но тогда ты не нашел времени, что в той ситуации было вполне естественно. Пойдем, самая интересная находка еще ждет нас впереди.

Тоннель, по которому мы шли, сделал очередной поворот и неожиданно вывел нас в довольно просторное помещение, вырубленное в толще породы. Я сбился с шага – передо мной стояли машины, назначение которых не вызывало никаких сомнений.

Я молча стоял и смотрел на десятки боевых роботов, неподвижно застывших аккуратными рядами вдоль стен пещеры. Чем-то они неуловимо напоминали насекомых. Такому впечатлению способствовали суставчатые конечности, которых на каждую боевую машину приходилось от шести до десяти, и чешуйчатая сегментная броня. У наиболее крупных экземпляров из передней части корпуса выступали стволы пушек, расположенных так, что возникала ассоциация со жвалами членистоногих. Вокруг каждого большого робота группировались аппараты меньших размеров, которые, видимо, должны были действовать на поле боя вместе с ним, осуществляя разведку и уничтожая мелкие цели, хотя утверждать это с полной уверенностью я бы не стал. За свою долгую службу в планетарном десанте я навидался разных роботов, или, как их называли в моем первом мире, шагающих танков. Такую конструкцию я видел впервые, но мой взгляд цеплялся за разные мелочи и детали, о многом говорившие человеку, не раз встречавшемуся с подобными созданиями в бою. Решетчатые эмиттеры защитных полей виднелись только на корпусах крупных машин. Ракетные пусковые установки по большей части были спрятаны внутри корпусов, но у мелких роботов они частично выступали наружу, образуя характерный горб на «спине». В общем, я подозревал, что в бою эти машины оказались бы сильнее наших «Бизонов» и «Варанов», но вряд ли смогли бы конкурировать с шагающими танками, которыми я управлял в последнем бою в теле генерала Дина.

– И как впечатление? – прервала затянувшееся молчание Лит-та?

– Очень опасный противник. Я думаю, вам крупно повезло, что эти субкоричневые карлики исчезли так же быстро, как появились. Если бы они остались здесь, и из них полезло вот такое, – я обвел жестом пещеру, – мы бы с тобой сейчас не разговаривали.

– Наши ученые пришли к схожим выводам, – согласилась со мной Лит-та, – но, несмотря на все их усилия, объяснения случившемуся нет до сих пор.

– Эти экземпляры так и стояли здесь все время с момента их обнаружения, не проявляя активности?

– Когда мы нашли это место, здесь все уже было безнадежно мертво. Ни энергии, ни живых существ, ни даже трупов хозяев этих машин – ничего. Есть притянутая за хвост гипотеза, что наш мир по каким-то параметрам не подошел для тех, кто явился сюда столь необычным образом, но это только зыбкое предположение, никак, кстати, не объясняющее происхождения этого рассеченного надвое астероида.

– Как ты думаешь, Лит-та, как выглядели те, кто построил этих роботов?

– Мы тоже задавались этим вопросом. Как ты знаешь, мы неплохо разбираемся во всем, что касается естественной и искусственной эволюции живых существ, но выводы наших биоинженеров оказались неоднозначными. Они точно не были ни ящерами, ни жаберами, ни людьми, ни кваргами. В общем, у нас сложилось парадоксальное мнение, что эти машины какое-то время, причем довольно длительное, эволюционировали сами, без участия своих создателей, как бы дико это ни звучало. Кстати, мы дали им название, и мне любопытно, совпадет ли наше восприятие с твоим. Как бы ты назвал цивилизацию, создавшую этих роботов?

На пару секунд я задумался, но в итоге решил, что первая ассоциация лучше всего подходит для обозначения увиденного.

– Это Рой – рой насекомых, построивших боевые машины по своему образу и подобию. У меня нет обоснования для этого мнения – просто первое впечатление, которому я привык доверять.

– Наверное, Игорь, люди и ящеры все же не столь сильно отличаются, как это кажется на первый взгляд, – задумчиво произнесла Лит-Та. – Мы дали им название «Улей».

* * *

Юн Гао и Мбиа прибыли через семь часов. Раньше их путь занял бы несколько суток, но массовое производство транспортных колец совершило революцию в логистике Федерации. Генерал армии Баррингтон в шутку ворчал, что своим изобретением я лишил его работы, но было видно, что на самом деле бессменный начальник службы тыла доволен произошедшими изменениями.

– Андре, ты еще не забыл свою прошлую высадку на Грумбридж-2? – с усмешкой спросил я полковника.

Мы пили чай в моем рабочем кабинете на борту «Хвоста Дракона» и я рассказывал разведчикам о том, зачем я выдернул их сюда из Солнечной системы.

– Забудешь тут, как же, – Мбиа машинально пошевелил рукой, задетой осколком снаряда во время операции по спасению президента Тобольского из подземного убежища. Рука давно восстановилась и никакого дискомфорта полковнику не доставляла, но память о полученном ранении осталась.

– Нет желания повторить?

– Э… это вопрос?

– Ну, пока да.

– Тогда смотря что требуется повторить. Если речь о скрытной высадке на планету и проведении разведывательных мероприятий, то ты же знаешь, я всегда за. А вот если опять надо будет с голой задницей, пардон, с легким стрелковым оружием, лезть в атаку на вражескую роботизированную роту, то тут, по возможности, лучше как-нибудь без меня.

– Да, я помню. В тот раз ваш рейд вышел не слишком удачным, даже несмотря на выполненную с блеском задачу, – согласился я с полковником, – но в данном случае воевать, я надеюсь, не потребуется, и даже спасать никого не придется, если не считать нескольких миллионов кваргов, находящихся сейчас на планетах Грумбриджа.

– В мой корабль столько кваргов не влезет, – приподнял бровь Юн Гао, улыбнувшись уголком губ.

– Их спасет кое-что другое, что я хочу доставить на планеты с вашей помощью, Юн. Вы с Андре уже в курсе, что мы тут немного постреляли, в результате чего орбитальная оборона Грумбриджа-2 утратила боеспособность. Новые нелетальные боеприпасы отработали на отлично, но, как выяснилось, это мало что нам дало. Похоже, жаберы внесли изменения в ментальный блок, поставленный кваргам, и теперь они не могут сдаваться нам в плен. Собственно, ящерам они не могли сдаваться и раньше, поскольку твердо знали, что те умеют снимать блок, но теперь, когда к нам в руки вместе с захваченным у Каппы Кита крейсером попало и оборудование для снятия блоков, ситуация, видимо, изменилась, и жаберы доработали условия активации смерть-приказа.

– Вполне логично с их стороны, – пожал плечами китаец, – я не понимаю другого – почему они не сделали этого сразу? Зачем вообще было допускать возможность хоть каких-то переговоров с врагом или сдачи в плен в предыдущей версии блока?

– За пару часов до нашей с вами встречи сюда доставили двух пленных жаберов – капитана захваченного крейсера и его медика. Я еще раз допросил их обоих. Капитан знает о механизме действия блока не так уж много, а вот медик оказался более информированным, что и не удивительно. Как оказалось, количество условий срабатывания смерть приказа не может быть слишком большим. Вернее, может, но тогда резко возрастает опасность психических расстройств у носителя, причем она тем выше, чем дольше такой «перегруженный» блок стоит в мозгу кварга. Это делает невозможным внесение таких всеобъемлющих условий, как, например, смерть при нарушении любого приказа хозяев. Мозг кварга просто не выдерживает таких установок. Какие именно изменения были внесены в блок, медик жаберов, конечно, знать не мог, но он предположил, что условия активации смерть приказа существенно расширили. На этот риск сознательно пошли, учитывая чрезвычайную ситуацию, возникшую после боя у Каппы Кита. Видимо, руководство жаберов надеется относительно быстро решить проблему и вернуть все назад или даже на какое-то время существенно ослабить блок, если с нами и ящерами удастся покончить.

– И что потребуется от нас, чтобы помешать коварным замыслам врага? – вновь включился в разговор Мбиа.

– Уже почти восемь часов назад я выдвинул кваргам ультиматум. Я дал им сорок восемь часов на добровольную эвакуацию из системы и обещал не атаковать планеты и не трогать их транспортные корабли. Результат пока нулевой – кварги сидят на планетах, не проявляя никакой активности. К границам системы ушло всего несколько легких кораблей. Мы не стали препятствовать им в разгоне и уходе в прыжок, но, думаю, к эвакуации это не имело никакого отношения.

– На самом деле, было бы странно рассчитывать на иное, – пожал плечами Юн Гао. – У них очень сильна служба внутренней безопасности, служат в которой только кварги, добровольно решившие принять сторону своих хозяев. Так что без их разрешения ни один транспорт из системы не уйдет.

– Думаю, ты прав, Юн, и тем важнее та задача, решение которой я собираюсь вам поручить. Мне нежно, чтобы в ангаре своего корабля ты скрытно доставил на поверхность планеты трофейный малый разведчик производства жаберов. А потом с его помощью наша спецгруппа навестит их крупнейший город, и ли где там обитает их главный по планете.

Разведчики на некоторое время погрузились в озадаченное молчание.

– Но, Игорь… – в некоторой растерянности произнес Мбиа, – это задача не для армейской, а для агентурной разведки, которой у нас по понятным причинам нет и никогда не было. Здесь нужен непосредственный контакт… Юну проще, он доставит нас на планету, прикрываясь маскировочными полями, благо имперцы расстарались для его ведомства и выделили необходимое оборудование, но дальше-то что? Ни я, ни мои люди ни разу не кварги. Как мы полезем в их города?

– А вы туда и не полезете, Андре. Вы совершите посаду, обеспечите безопасность и должную маскировку временной базы, посадите спецгруппу в трофейный разведчик и отправите ее в город, а потом, после выполнения задачи, встретите и обеспечите эвакуацию.

– С нами что, пойдут кварги? – Юн Гао на мгновение даже утратил свою обычную невозмутимость.

– Не только кварги, Юн. В спецгруппу войдут трое – два кварга и жабер.

* * *

Вербовка жабера-медика прошла на удивление гладко. В отличие от капитана крейсера, выдававшего нужную нам информацию только под воздействием развязывающей язык химии, медик многое рассказывал добровольно. Не то чтобы Тлет был трусом, скорее, беспринципным и циничным существом, ни в грош не ставящим высших руководителей своего государства. На службу во флот он пошел исключительно по соображениям материальной выгоды и статуса, и пока его обязанности сводились к непыльной работе медика на корабле, скучно конвоирующем транспорты в глубоком тылу кваргов, он считал свой выбор верным. Однако совместный удар людей и ящеров по системе Каппы Кита внес в размеренную жизнь Тлета не слишком приятное для него разнообразие в виде космического сражения и плена.

В своем пленении медик винил бездарного идиота, командовавшего конвоем. По мнению Тлета никакого смысла лезть в драку у Каппы Кита не было, но этот надутый пузырь Шрин, весь полет проводивший на борту транспорта в своей каюте с бассейном, имитирующим берег заросшего таиртом озера, решил, что просто уйти и доложить Верховному о случившемся недостаточно. Он, видите ли, пожелал захватить или уничтожить неожиданно обнаружившийся у людей гиперпортал, которого по всем расчетам у этой недоцивилизации быть не могло. Ну ладно, решил, так решил, но тогда зачем разделил крейсера? Отправь командующий в атаку все три боевых корабля, и все могло бы сложиться иначе, но нет! Как же можно оставить без прикрытия транспорт с бесценной тушкой Шрина на борту? А то, что этот транспорт без проблем ушел бы на своих двигателях от любой атаки медлительных кораблей людей, и уж, тем более, ящеров, это все несущественные детали.

В общем, мое предложение упало на благодатную почву, но вполне обоснованные сомнения у жабера все же оставались, и мне пришлось изрядно напрячься, чтобы склонить его к сотрудничеству.

– Скажите, адмирал, – допытывался жабер, внимательно глядя на меня своими выпученными глазами, – вот какой мне смысл лезть в это дело на вашей стороне? Ну, хорошо, допустим даже, что вы говорите правду и все, что вы мне тут наобещали, вы будете искренне стремиться выполнить. Допустим, опять же, что у нас с вами все получится, и вы одержите в системе звезды Грумбридж грандиозную бескровную победу с захватом миллионов пленных. А дальше-то что? Вы вернетесь к себе в метрополию героем, но насладиться триумфом у вас уже не останется времени. Я не знаю, сколько еще нужно недель Верховной Ложе, чтобы собрать новый флот и совместно с кваргами вторгнуться в ваш космос, поставив окончательную точку в этой войне, но я уверен, что речь идет максимум о месяце. Сделаем еще одно маловероятное допущение, что в предстоящей бойне я уцелею, и меня освободят свои. Дальше продолжать?

– Не трудитесь, офицер Тлет, ваша мысль предельно ясна. А вы не задумывались, почему вместо того, чтобы скрипя зубами от безысходности готовиться к безнадежной обороне, наш флот предпринял эту наступательную операцию?

– Этот вопрос мучает меня с тех самых пор, как я оказался здесь, – признал жабер.

– А я вам сейчас объясню, только начну немного издалека. Потрудитесь вспомнить, сколько действующих гиперпорталов насчитывается в подконтрольном вам космосе?

– На момент моего пленения было семь или восемь, – быстро ответил жабер. – Точно сказать не могу – один из порталов все время сбоил и вот-вот должен был окончательно выйти из строя.

– Вот! А у нас их уже сейчас почти три десятка, причем большинство – мобильные, способные самостоятельно летать через гипер.

– Это, несомненно, дает вам преимущество в логистике, – согласился Тлет, – но ничем не сможет помочь, если удар будет нанесен всеми силами в одну точку – по вашей Солнечной системе, например.

– А почему вы считаете, офицер Тлет, что гиперпортал – единственная технология, в которой люди превзошли вас?

– Ну, хотя бы потому, что в бою у Каппы Кита, стоившем вашему флоту огромных потерь, вы не применили больше ничего, что могло бы нас удивить.

– Пойдемте, офицер, – произнес я, поднимаясь, – я хочу вам кое-что показать.

Конечно, это был отчаянный блеф, но мне просто до зарезу требовалось согласие жабера на участие в операции. Я не видел другого пути к достижению цели, и решил рискнуть. Догадываясь, как пойдет наш разговор, я еще до начала вербовки поставил задачу техникам «Хвоста дракона», и они в спешном порядке провели необходимые работы. Теперь же я надеялся, что результат их усилий произведет на жабера необходимое впечатление.

Двери ангара разошлись в стороны, открывая нашему взору выстроенные в линию боевые машины. Лит-та любезно разрешила мне взять для исследований в департаменте Джеффа звено боевых роботов Роя, найденных ящерами на разрубленном пополам астероиде. Рисковать настолько, чтобы раскрыть жаберу наш контакт с имперцами, я позволить себе не мог – мало ли, как повернется дело. Дать информации об Империи утечь к противнику было никак нельзя. Но и эти машины произвели на Тлета серьезное впечатление.

– Я помню, что ваша специализация – медицина, офицер Тлет, – произнес я, наблюдая за реакцией жабера, – но, думаю, основные характеристики вашей наземной боевой техники вам все же знакомы, не так ли?

– Знакомы, адмирал, – через несколько секунд ответил жабер. – Не так хорошо, как следовало бы, но кто же знал… То, что я вижу на спине более крупного робота – эмиттер защитного поля?

– Вы, я смотрю, прибедняетесь, офицер. На самом деле вы разбираетесь в боевых роботах куда лучше, чем я думал, – решил я немного польстить жаберу. И как ваше впечатление от увиденного?

– Опасные машины, адмирал. Не думал, что вы умеете строить такие, но, если честно, меня это не слишком убеждает. На ваших кораблях защитных полей не было, а это значит, что вы сейчас демонстрируете мне единичные экземпляры, еще не поступившие пока в армию в массовом порядке. А времени на перевооружение у вас уже нет, но если вы даже что-то и успеете поставить на свои корабли, это будут, скорее всего, поля первого поколения – не очень надежные и с весьма ограниченным ресурсом. Вряд ли они смогут переломить ход сражения.

Жабер оказался далеко не дураком, и даже несмотря на свою медицинскую специальность, смог выделить в увиденном главное. Что ж, у меня остался последний козырь, и сейчас явно пришло время достать его из рукава.

– Сейчас, уважаемый Тлет, я покажу вам еще кое-что. Возможно, это поможет вам принять верное решение. Майор Лаврова, – бросил я в коммуникатор, – активируйте маскировочные поля.

Заставить работать защитные поля роботов Роя мы, конечно не могли. С ними еще предстояло долго разбираться Джеффу и его людям, но продемонстрировать жаберу что-то впечатляющее было просто необходимо, и я вспомнил, какое шоковое действие на офицеров Федерации производили мои комплексы РЭБ, особенно поздних модификаций. И это при том, что с маскполями имперцев они не шли ни в какое сравнение. А сейчас у меня на борту как раз были генераторы маскировочных полей, доставленные сюда Юн Гао для операции по высадке на Грумбридж-2. Вот их-то техники «Хвоста дракона» и прикрепили в спешке на корпуса роботов Роя.

Боевые машины подернулись струящимися переливами задрожавшего воздуха, и стали почти прозрачными. Совсем они, конечно, не исчезли, но будь ангар в несколько раз просторнее, из его дальнего конца рассмотреть роботов было бы уже затруднительно. Сквозь роботов во всех деталях просвечивала противоположная стена ангара. По моему сигналу Инга привела в движение «Варана», который неспешно прошелся за строем роботов, скрытых маскполем. Жабер не отрываясь смотрел, как поле практически без искажений в воспроизводит на лобовой броне боевых машин картинку идущего на заднем плане робота, сохраняя высокое качество маскировки.

– Теперь вы удовлетворены, офицер Тлет? – спросил я с легкой улыбкой.

– Я увидел все, что мне нужно, – в голосе жабера появилась твердость, говорящая о том, что решение он принял. – Не будем терять время, вы ведь еще не рассказали мне деталей нашей совместной операции.

* * *

Грумбридж-2 замер в ожидании. Из выделенных людьми сорока восьми часов прошла уже половина. Осторожное предложение главы гражданской администрации воспользоваться открывшейся возможностью для эвакуации хотя бы гражданских было встречено полным непониманием со стороны следящих. Переговоры и любые соглашения с противником категорически не приветствовались и раньше, а теперь, в свете новых указаний хозяев, они вообще попали под строжайший запрет и карались смертью.

Глава Фец не спал уже больше суток. К нему стекалась информация обо всех инцидентах, связанных с попытками нарушения воли хозяев военными и гражданскими на Грумбридже-2. К великому сожалению Феца, не все отклонения в поведении кваргов можно было запретить с помощью ментального блока, и на следящих лежала объемная, сложная, но крайне нужная работа по контролю за лояльностью населения и армии.

Резкий сигнал экстренного вызова заставил главу следящих развернуться к устройству связи.

– Глава, наши сканеры зафиксировали бой на высоких орбитах, – доложил командующий планетарной обороной.

– Флот пришел к нам на помощь? – в голосе Феца прозвучала надежда.

– Увы, глава, это не так. Бой носил локальный характер и уже завершился, правда, не вполне ясно, чем. Флот противника в основном отошел к внешним границам системы, но легкие силы продолжают патрулирование центральных областей и околопланетного пространства. Два эсминца противника, видимо, засекли корабль, пытавшийся приблизится к планете, и атаковали его. Операторы сканеров наблюдали взрывы боевых частей ракет и залпы орудий. Корабли людей, предположительно получили повреждения и отступили. Атакованный ими корабль нам засечь не удалось, равно как и признаков его уничтожения. Возможно, это был разведчик со средствами маскировки нового поколения. Если это так, он мог уйти в атмосферу, и люди не рискнули его преследовать, опасаясь нарваться на залп противоорбитальных ракетных батарей.

– Если это наши разведчики, они вскоре себя как-то проявят, – предположил Фец.

– А если это инсценировка, и на поверхность планеты проник враг? – усомнился глава планетарной обороны.

– Для людей в такой инсценировке не было бы никакого смысла. Зачем противнику привлекать внимание к собственному разведчику, входящему в атмосферу? – возразил Фец. Нужно просто немного подождать. На всякий случай приведите наземные войска в зоне потенциального прорыва в состояние повышенной готовности к атакам диверсантов. Не думаю, что в этом есть большой смысл, но пусть будет.

– Слушаюсь, глава.

Новый экстренный вызов прозвучал через тридцать минут. На этот раз докладывал сканерный пост, подчиненный непосредственно ведомству следящих.

– Глава Фец, – доложил взволнованным голосом командир поста, – сканеры засекли цель, не принадлежащую к силам планетарной обороны. Это малый аэрокосмический разведчик хозяев. Движется к столице. Будет у вас через пятнадцать минут.

Теперь для главы планетарного контроля все встало по местам. Если блокаду прорвал разведывательный корабль хозяев, то вполне понятно, почему люди не смоги его сбить. Странно, что они вообще умудрились его засечь, но, может быть, хозяева по каким-то причинам сами решили обозначить себя перед противником, кто знает?

– Обеспечить разведчику безопасный коридор! Поднять истребители для сопровождения, но близко не лезть, хозяева этого не любят.

* * *

– Что вы пообещали ему, господин адмирал флота? – спросил тихо подошедший ко мне генерал Клэй, внимательно наблюдая с помощью тактической проекции, как на высоких орбитах Грумбриджа-2 разведывательный корабль Юн Гао азартно перестреливается учебно-имитационными боеприпасами с двумя нашими же эсминцами.

– Да ничего необычного, господин генерал, – усмехнулся я, бросив короткий взгляд на своего бывшего непосредственного начальника, а теперь представителя имперцев-союзников. – Комфортные условия плена до окончания войны и высокий пост в оккупационной администрации после нашей победы, причем тем выше, чем больше пользы он успеет нам принести.

– И как вы смогли убедить его в том, что ваша победа достижима? Не рассказали же вы ему о контакте с Империей перед засылкой в тыл противника.

– Нет, конечно, но и ваши маскировочные поля, выданные мной за нашу разработку, произвели на жабера требуемое впечатление. Он уже знал о наличии у нас гиперпортала, и еще одна технология, опередившая наш общий научно-технический уровень, его не удивила, но склонила к тому, чтобы поверить в реальность наших шансов на победу.

– А вы не боитесь, что как только жабер окажется в расположении противника, он немедленно забудет обо всех ваших договоренностях?

– Все возможно, но мне думается, что свою жизнь он все-таки ценит превыше всего остального. От его необдуманных действий нас защитит нехитрое техническое устройство, закрепленное на его теле. Мне кажется, он трезво оценивает свои шансы на выживание после взрыва трехсот грамм окфолита.

– Простенько, но надежно, – согласился генерал. – И, главное, очень неплохо мотивирует к выполнению взятых на себя обязательств.

– Мне тоже так показалось, – улыбнулся я генералу, – но у меня есть и еще одна причина думать, что жабер не станет делать глупостей. Во время постановки задачи он сам – никто его за язык не тянул – выдал нам очень интересную информацию и предложил внести коррективы в план, что позволило существенно снизить риск срыва операции и массовой гибели кваргов. Так что, я думаю, наш агент внедрения крепко заглотил наживку и теперь уже никуда от нас не денется.

* * *

Глава Фец лично вышел встречать высоких гостей. Вообще, визит хозяев на планету кваргов на столь малом корабле был случаем чрезвычайно редким – обычно хозяева очень щепетильно относились к своей безопасности. Глава планетарного контроля даже не мог припомнить, случалось ли такое раньше, но, с другой стороны, и крейсера хозяев раньше никогда не участвовали в сражениях и, тем более, не погибали в них. Так что все могло измениться, и Фец не слишком удивился произошедшему.

Координаты посадочной площадки были заранее переданы на приближающийся к столице корабль, и теперь Фец наблюдал, как полупрозрачный из-за все еще включенных маскировочных полей малый разведчик аккуратно заходит на посадку.

Когда входной люк корабля хозяев открылся, глава Фец понял, что сюрпризы на сегодня отнюдь не исчерпаны. По короткому трапу спускался на пластобетон посадочной площадки только один хозяин. Чуть позади держались его сопровождающие – двое кваргов в форме офицеров-следящих. Вот такого точно раньше не бывало. Хозяева крайне неохотно допускали кваргов на борт своих кораблей и уж точно никогда не совершали с ними совместных перелетов, особенно в одиночку. Но в том, что хозяин и его корабль были самыми настоящими, у Феца не было ни малейших сомнений, и он решил не забивать себе голову прихотями высшей расы и просто дождаться объяснений, которые наверняка последуют.

Объяснения последовали, но такие, что у главы планетарного контроля вопросов стало только больше, а понимания меньше.

– Глава Фец, – с легкой надменностью, как это всегда было свойственно хозяевам, произнес чрезвычайный представитель Тлет, – у нас крайний дефицит времени. Меньше, чем через сутки начнется решительное сражение за Грумбридж-2, в котором войска планетарной обороны обязаны отразить десант людей и ящеров и продержаться до прибытия помощи из центральных миров. На момент моего вылета к вам флот был почти сформирован, и сейчас он, наверняка, уже на пути сюда.

– Это весьма обнадеживающая информация, хозяин, – склонив голову, ответил глава планетарного контроля. – Спасибо, что сочли возможным доверить ее мне.

Задавать вопросы хозяевам кварга отучили еще в детстве, так что, несмотря на роящиеся в голове мысли, Фец смиренно стоял и ожидал, когда Тлет продолжит постановку задачи.

– Глава, – на удивление нормальным, лишенным заносчивости голосом произнес Тлет, – вынужден вам признаться, мы совершили просчет. Вы привыкли к тому, что хозяева не совершают ошибок, но когда-то все случается в первый раз. Я надеюсь, вы понимаете всю степень доверия, которую я проявляю к вам, сообщая об этом?

Мозг кварга кипел и готов был взорваться. Все, к чему он привык в отношениях с хозяевами, летело в бездну. Перед ним стоял чрезвычайный представитель Верховной Ложи, который только что признался в совершенной ошибке! И кому? Ему – кваргу! Такого просто не могло быть, потому что не могло быть никогда, но Фец понимал, что даже если он сейчас очень больно ущипнет себя за какое-нибудь место, этот морок не рассеется и представитель Тлет не растворится в воздухе.

– Вижу, вы осознали, – удовлетворенно произнес Тлет, похоже, действительно многое увидевший по выражению лица кварга. – Тогда перейдем к сути. Незадолго до атаки противника на систему звезды Грумбридж все кварги прошли внеочередную процедуру обновления ментального блока, сопровождавшуюся его модификацией. Так вот, ошибка была допущена на этапе внесения изменений в блок. Мы слишком перегрузили ваш мозг ограничениями, и это едва не привело к непоправимым последствиям. Если немедленно не внести новые изменения, существенно снижающие количество условий срабатывания смерть-приказа, у значительной части кваргов начнет отказывать мозг, и это проявится в тяжелых психических расстройствах вплоть до полной потери способности к осмысленной деятельности. Вы ведь понимаете, глава Фец, чем чревато наступление таких последствий во время штурма планеты врагом?

– Понимаю, хозяин, – глава следящих почти физически ощутил, как ментальный блок начинает стальным обручем сжимать его голову. Ощущение это было, естественно, фантомным, но сознавать, что в любой момент твой мозг может отказать и превратить тебя в овощ или буйного безумца было для кварга невыносимым, поэтому он осмелился… нет, не задать вопрос, но слегка подтолкнуть хозяина к действию, – Готов немедленно выполнить любое ваше распоряжение для исправления ситуации.

– Я рад, что мы понимаем друг друга, – ответил чрезвычайный представитель, доставая из внутреннего кармана летного комбинезона тонкую гибкую пластину, – Этот файл необходимо срочно передать во все Центры Лояльности планеты для загрузки в капсулы ментального контроля. По готовности доложите, и я введу с центральной консоли код активации. Отдайте приказ начать обновление блоков с самих следящих, а первым обновите блок себе – наиболее ценные кварги должны получить его первыми. Потом организуйте обновление блока офицерам и солдатам действующей армии и сил правопорядка, ну дальше уже остальному населению. И, кстати, прикажите всем внешним поселениям и пустотным объектам эвакуировать персонал на планеты, пока не истек срок ультиматума. Вы должны закончить операцию по обновлению ментальных блоков до начала штурма, глава. Если вы успеете и сделаете все, как надо, я гарантирую вам совершенно новый уровень жизни и нашего доверия – вам лично и тем кваргам, кого вы сочтете достойными. Вам ясно?

– Ясно, хозяин, – поклонился кварг, принимая файл, – все будет исполнено в кратчайшие сроки. Разрешите немедленно отдать необходимые распоряжения?

– Приступайте, глава Фец, – благосклонно ответил чрезвычайный представитель, – я пробуду у вас еще час, чтобы активировать файл и убедиться, что могу с чистой совестью докладывать Верховной Ложе об успешном выполнении задачи, а дальше буду вынужден вас покинуть – мне еще предстоит визит на третью и пятую планеты. Предупредите их, кстати, чтобы не возникло недоразумений.

* * *

Я опасался, что следящие просто не успеют обновить ментальные блоки всем кваргам на планетах за оставшееся время, поэтому, план штурма был до предела затянут. Когда срок ультиматума истек, весь наш флот неспешно собрался вместе и двинулся к третьей планете. Боевых кораблей у кваргов там не имелось, но над планетой все еще висели четыре орбитальные крепости. Справиться с ними можно было за пару часов, включая подлетное время, но должным образом проинструктированные мной командиры линкоров подошли к этому вопросу столь обстоятельно, что последние орудия противника замолчали только часов через десять. Понятно, что «Невидимки» справились бы с крепостями одним торпедным залпом, но я упорно делал вид, что торпеды у нас закончились в результате боя с эскадрой прикрытия системы.

Когда крепости Грумбриджа-3 превратились в такие же бесполезные бронированные бочки, как и их сестры-близнецы над второй планетой, флот, опять же в полном составе, лег на курс к пятой планете. Превращать операцию совсем уж в фарс я тоже не хотел, поэтому ограничился тем, что все подготовительные мероприятия к штурму заняли около суток.

Хитроумный жабер Тлет, уже вернувшийся на корабле Юн Гао из своего вояжа по планетам кваргов, еще перед заброской на поверхность Грумбриджа-2 подсказал нам неплохую идею. Изначально я планировал, что жабер под видом обновления блока просто загрузит в капсулы ментального контроля программу по его снятию. Однако этот вариант был чреват преждевременным случайным обнаружением факта снятия блока, и если такая информация получила бы широкое распространение, последствия могли стать для кваргов очень печальными – тем, кто не успел пройти снятие блока, это грозило неминуемой смертью. Но Тлет сообщил мне, что есть более надежный способ. Ментальный блок мог быть поставлен кваргу на любой срок. При этом совершенно необязательно, чтобы истечение этого срока заканчивалось активацией смерть-приказа, как это обычно практиковалось. При правильной настройке оборудования блок мог и просто исчезнуть через установленное время, не убивая своего носителя. Именно такой схемой мы и решили воспользоваться. Программа, которую Тлет последовательно вручил главам следящих всех трех центральных планет, заменяла имеющийся в мозгах кваргов ментальный блок на предыдущую, менее жесткую, версию, с той лишь разницей, что блок должен был исчезнуть у всех кваргов одновременно в определенное время, до наступления которого сейчас оставалось всего несколько минут.

* * *

Вызов по гиперсвязи от чрезвычайного представителя Тлета пришел в резиденцию главы планетарного контроля Грумбриджа-2, когда корабли людей уже разворачивались в боевой порядок для штурма планеты.

– Глава Фец, вы можете организовать трансляцию моего обращения по планетарной сети? – без предисловия спросил Тлет.

– Безусловно, хозяин. Технически это несложно, – поклонился несколько удивленный кварг – раньше хозяева никогда не обращались к населению планет через сеть, но в последнее время произошло уже столько странного, что на этом фоне желание хозяина уже не казалось таким уж необычным.

– Включайте, – распорядился Тлет.

Отдав необходимые распоряжения, глава следящих Грумбриджа-2 вновь повернулся к чрезвычайному представителю.

– Вы можете начинать, хозяин. Трансляция уже идет.

– Мое имя Тлет, – представился жабер многомиллионной аудитории. Обращение хозяина в обязательном порядке подлежало просмотру всеми кваргами. – В течение последних двух суток все вы прошли обновление ментального блока, исходный код для которого я доставил на вашу планету. Я знаю, что вы испытываете к нам, мягко говоря, противоречивые чувства и что только блок сдерживает многих из вас от открытого неповиновения.

Глава планетарного контроля тряхнул головой от неожиданности. Таких слов от хозяина он никак не ожидал, но десятилетиями вбитое беспрекословное подчинение жаберам пока удерживало его от того, чтобы прервать трансляцию без приказа чрезвычайного представителя.

– Думаю, пришло время изменить это положение дел, – продолжил, между тем, хозяин. – Полагаю, вам будет приятно услышать, что десять минут назад ментальные блоки в ваших головах прекратили свое существование. Ваши действия более ничем не ограничены. Сейчас к Грумбриджу-2 приближается сводный флот людей и ящеров. Есть в нем и линкор свободных кваргов, бывших пленных, а теперь граждан своего собственного государства. Только вам решать, будет ли штурм, но я бы рекомендовал вам сдаться и предотвратить бессмысленные жертвы, ведь это не ваша война, а с недавних пор уже и не моя.

Угол захвата камеры, направленной на Тлета неожиданно расширился, и стало видно, что жабер находится в командном посту корабля-разведчика. Справа от него стояли двое людей, слева – ящер.

– Прервать трансляцию – выкрикнул глава следящих, и его подчиненные, ведомые многолетней привычкой, немедленно выполнили приказ.

Для главы Феца в одну секунду рухнул весь его привычный мир. Следящий оказался просто раздавлен предательством хозяина. Нельзя сказать, что Фец был фанатиком, совсем нет. Но он считал, что жаберы, пусть и весьма спорным способом, ведут его народ путем прогресса и в конечном итоге сами освободят кваргов от ментальных блоков и позволят им встать с собой в один ряд. По крайней мере, так обещали сами Хозяева, и Фецу хотелось верить в достижимость этого светлого будущего, скорейшему наступлению которого все время кто-то мешал – сначала антанги, потом ящеры и, наконец, люди. Конечно, в глубине души глава Фец отдавал себе отчет, что в значительной мере выбор им службы и карьеры определялся теми благами и широкими возможностями, которыми пользовались следящие, но он привык оправдывать себя той великой целью, к которой он, под руководством мудрых Хозяев, вел свой народ. Но сейчас, когда блок исчез, а над головой зависли тяжелые корабли противника, готовые начать подавление планетарной обороны, Фец с кристальной ясностью осознал, что в новой реальности он лишний. Свои никогда не простят ему многолетнюю верную службу Хозяевам, которая зачастую была сопряжена с репрессиями против своих же сограждан, а Хозяевам он больше не нужен – у них появились свои проблемы, да такие, что некоторые из них уже согласились на сотрудничество с врагом.

Глава планетарного контроля поднял глаза и обвел взглядом зал оперативного управления. Подчиненные молча смотрели на него и ждали указаний. В их глазах Фец видел все ту же растерянность и страх перед будущим, которые испытывал он сам. Хотя нет, страха в нем не было, он уже принял свое самое важно в жизни решение. Сам не зная об этом, глава Фец сейчас во многом думал так же, как некоторое время назад за десятки световых лет от Грумбриджа размышлял командующий ударным флотом Яшш. Сам Фец не видел для себя приемлемого выхода из сложившейся ситуации, но вот будущее его многочисленных жен и детей прямо зависело от того решения которое он сейчас примет, а судьба этих близких ему кваргов была Фецу далеко не безразлична. Конечно, глава планетарного контроля не мог заглянуть в будущее. Перспективы войны виделись ему туманными, хотя, зная могущество Хозяев, он не очень верил в то, что люди и ящеры смогут выстоять, несмотря на их локальный успех у Каппы Кита и здесь, у Грумбриджа, не имеющего, по большому счету, никакого военного значения. Но Фец ясно понимал, что если начнется штурм, прямо здесь и сейчас погибнут сотни тысяч, а может и миллионы кваргов, и виноват в их смерти будет тот, кто отдаст приказ открыть огонь по надвигающимся из космоса силам вторжения, то есть он – глава Фец.

– Установите связь с кораблями противника, – с трудом выдавил из себя глава следящих.

– Связь установлена, – с явным облегчением в голосе доложил офицер-тактик.

С экрана на Феца смотрел человек в форме адмирала флота, а на заднем плане мелькала деловая суета командного поста флагмана эскадры, готовящейся к сражению.

– На связи адмирал флота Лавров. Я вас слушаю, глава Фец, – спокойно произнес человек, так и не дождавшись никаких слов от кварга.

– Вы очень молоды для вашей должности и звания, господин адмирал флота, – неожиданно для всех констатировал Фец.

– Это имеет значение? – чуть приподнял бровь человек.

– Молодости не свойственно избегать кровопролития, – пояснил свою мысль Фец, – особенно когда речь идет о крови врагов. Вы, тем не менее, сделали все, чтобы его предотвратить, это достойно уважения. Надеюсь, вы будете последовательны в своих решениях, господин командующий. Прошу вас отменить штурм. Наши войска не окажут сопротивления, мы готовы сложить оружие.

Не выключая связь, глава Фец отдал необходимые распоряжения подчиненным и спокойным шагом направился в свои личные апартаменты. Сев в удобное кресло за рабочим столом в своем рабочем кабинете, он активировал виртуальную клавиатуру и набросал несколько строк для родных и друзей. Звук выстрела из именного пистолета, врученного Фецу Хозяевами за многолетнюю безупречную службу, почти полностью поглотился звукоизоляцией апартаментов, но один из охранников на посту у входа в зал оперативного управления все же насторожился. Несмотря на то, что бригада медиков со всем необходимым оборудованием прибыла на место через две минуты после того, как была поднята тревога, спасти главу сил планетарного контроля не удалось.

– Пуля задела мозг, – покачал головой уже немолодой кварг, возглавлявший бригаду врачей, – В принципе, шансы вытащить главу Феца были, но… как ни странно, вероятность выживания в подобных случаях сильно зависит от стремления к жизни самого пациента, а в данном случае пациент очевидным образом стремился к смерти.

* * *

На второй и третьей планетах кварги сложили оружие, не дожидаясь штурма, а вот на Грумбридже-5 главой следящих оказался чрезвычайно упертый кварг, решивший, что лучше втянуть своих сограждан в безнадежный бой с неясными целями, чем сдаться и быть репрессированным своими же. Путь главы Феца его тоже, видимо, не устроил, и в результате кварги на пятой планете раскололись на два лагеря.

– Вызов с Грумбриджа-5, господин адмирал флота, – доложил офицер связи, – но сигнал идет не из их столицы.

– Включайте, – кивнул я оператору.

На проекционном экране сформировалось изображение кварга в пехотной форме со знаками различия примерно соответствующими нашему генерал-майору.

– Офицер Ейсс, – представился кварг, – командующий седьмым роботизированным пехотным корпусом и позиционным районом сил противоорбитальной обороны столицы.

Я представился в ответ и замолчал, ожидая продолжения.

– Я только что получил приказ атаковать ваши корабли при их выходе на низкие орбиты и отразить попытку высадки десанта, – твердо заявил кварг.

– И как вы намерены поступить, офицер Ейсс?

– Я намерен этот приказ проигнорировать, господин адмирал флота, как и любые другие приказы, исходящие из резиденции главы следящих.

– Это означает вашу готовность сложить оружие? – ровным голосом уточнил я у кварга.

– Если мне не будет предоставлено других вариантов, то да, – глядя мне прямо в глаза ответил кварг.

– О каких вариантах вы говорите, офицер Ейсс?

– Я прошу вас отложить штурм и дать мне возможность подавить сопротивление следящих силами моего корпуса, а также соединений и частей, которые выразят готовность ко мне примкнуть, – быстро произнес командующий корпусом и сразу продолжил, опасаясь, что я начну возражать, не выслушав его аргументы, – Согласитесь, господин адмирал флота, если ваши люди и ящеры при штурме понесут потери, ваше отношение к нам будет несколько иным, чем если мы сами решим свои внутренние проблемы и добровольно передадим вам планету.

В словах командира корпуса, безусловно, был резон, но безучастно наблюдать за тем, как кварги истребляют друг друга в гражданской войне, я смысла не видел.

– Хорошо, офицер Ейсс, я готов дать вам двенадцать часов, хотя время сейчас – весьма дорогой и дефицитный ресурс. Именно поэтому я настаиваю на внесении корректив в ваш план. Вашу атаку поддержат мои корабли. Работать они будут предельно аккуратно и только по вашему целеуказанию. Это позволит нам избежать лишних потерь среди ваших солдат и офицеров, и, скорее всего, неплохо поспособствует скорейшей капитуляции противника. Кроме того, я намерен усилить ваш корпус тремя дивизионами тяжелых беспилотных роботов «Бизон». Их можно и нужно использовать для подавления сильных узлов сопротивления. Если «Бизоны» понесут потери, мы, конечно, расстроимся, но как-нибудь переживем эту утрату, зато на противника, я уверен, наличие этих роботов в ваших боевых порядках произведет неизгладимое впечатление. Вы готовы на такой вариант?

– Я не в том положении, чтобы спорить, господин адмирал флота, – спокойно ответил Ейсс.

– Я рад, что мы поняли друг друга, – я позволил себе легкую улыбку, – Вы в состоянии обеспечить безопасную зону посадки для транспортов с «Бизонами» или мне высаживать их в десантных ботах?

– Пожалуй, лучше все-таки ботами, – чуть поколебавшись, ответил кварг. – В руках следящих пока остается еще немало средств ПВО и пусковых установок противоорбитальных ракет.

В общем, опасался я зря. Боевого запала у следящих хватило ненадолго. Чувствовалось, что в их рядах тоже нет единства, и что очень многие из них не понимают, за что они сражаются и зачем убивают своих сограждан. Усугублялись эти сомнения подавляющим перевесом атакующей стороны, постоянными орбитальными ударами по узлам сопротивления и атаками беспилотных роботов, обладающих подавляющей огневой мощью и идущих вперед с полным презрением к угрозе уничтожения.

Последние очаги сопротивления капитулировали на третьем часу сражения. Значительную часть военной инфраструктуры удалось захватить с минимальными повреждениями во многом благодаря умелым действиям кваргов офицера Ейсса, оказавшегося весьма грамотным воякой. И вот теперь передо мной в полный рост встал вопрос, а что же делать с кваргами дальше. Тащить почти двадцать миллионов пленных на Крюгер-60 смысла не имело. Имевшаяся там инфраструктура просто не способна была принять такое количество. При планировании операции мы никак не предполагали, что кварги всерьез решат начать заселение захваченных у нас систем, поэтому количество потенциальных переселенцев поставило нас в тупик.

Оставлять кваргов на планетах Грумбриджа, где, казалось бы, имелась вся необходимая инфраструктура, включая даже средства противокосмической обороны, было крайне рискованно. Честно говоря, я недоумевал, почему сейчас, более чем через трое суток с момента начала нашей атаки, наши художества у Грумбриджа все еще оставались безнаказанными. Создать нам очень серьезные проблемы, в принципе, было способно даже соединение из пары-тройки линкоров жаберов, но космос оставался чист, и ничто пока не предвещало изменения ситуации.

Экстренный вызов по гиперсвязи застал меня за обеденным столом. Я активировал канал связи, и над моим планшетом сформировалась двадцатисантиметровая фигурка Лит-ты. Выглядела генерал-губернатор крайне взволнованной, и, игнорируя обычные приветствия, сразу перешла к делу.

– Игорь, жаберы атаковали нашу материнскую систему! Двадцать семь тяжелых вымпелов! И с ними около сотни кораблей кваргов, в основном транспорты с десантом. Связь пропала через два часа после выхода их флота из прыжка за орбитой седьмой планеты. Судьба Старшей неизвестна. Эскадра прикрытия попыталась дать бой, но ты ведь знаешь, большинство наших орудий бессильны против их защитных полей, а гибридных линкоров в системе было всего три. Нам требуется срочная помощь!

Мой палец метнулся красной пиктограмме в углу экрана и помещения кораблей флота наполнились воем сигнала боевой тревоги. Вот он – настоящий асимметричный ответ. План жаберов вызывал невольное уважение.

– Флоту десятиминутная готовность к разгону в направлении транспортного кольца, – начал я отдавать распоряжения, не прерывая связь с Лит-той, – Жаберы атаковали планеты ящеров. Адмирал Фултон, сформируйте эскадру прикрытия системы Грумбридж из двадцати «Невидимок», семи наименее скоростных линкоров нашей постройки, трех дредноутов ящеров, линкора «Новый Свет», авианосца «Веллингтон» и второго дивизиона эсминцев. Корветы и разведчики – по обычному штату. Задача стандартная – в случае атаки превосходящих сил противника вызвать помощь и удерживать планеты до ее прибытия. Разрешаю не разоружать войска кваргов на поверхности и договориться с ними о совместной обороне системы. Все ремонтопригодные корабли кваргов и орбитальные крепости ввести в строй в кратчайшие сроки и оставить на них прежние экипажи – для них нет лучше способа доказать свою лояльность, чем участие в совместном бою, а у нас все равно нет выбора – придется им доверять.

– Разрешите выполнять? – Фултон, будучи опытным штабным офицером, прекрасно понимал ситуацию, и вопросов у него не возникло.

– Приступайте, адмирал.

– Лит-та, – снова обратился я к ящерице, – ты уже запросила помощь у маршала Тобольского? Под моим командованием нет имперских кораблей, а без них мой флот жаберам на пол зуба.

– Я сделала это в первую очередь, адмирал, – почти выкрикнула Лит-та, чего за ней я никогда раньше не замечал. Видимо, эмоции настолько переполняли генерал-губернатора, что сдерживать их она была уже не в состоянии, – он может отправить к нам только три линкора имперской постройки. Всего три! И еще авианосец и десяток разведчиков. Это все, если не считать ваши обычные линкоры и крейсера, за которые тоже спасибо, но сам знаешь, сколько их нужно, чтобы уничтожить хотя бы один крейсер жаберов!

– Но как же так? – я пребывал в полном недоумении, – Ведь это же тот самый удар, которого мы ждали, только жаберы нанесли его не в том месте, где мы рассчитывали. Нужно бить в ответ всеми имеющимися силами. Лит-та, я сейчас переговорю с начальником штаба Князевым и комфлота Нельсоном, и мы выведем к вам всю имперскую эскадру.

– Не трать время, Игорь. Это и есть ВСЯ ИМПЕРСКАЯ ЭСКАДРА! Три дня назад у них там, по ту сторону портала, началось крупное сражение за несколько ключевых звездных систем одновременно. Имперцам понадобились все их корабли, и эскадра ушла в портал. Остались только эти не самые современные вымпелы, от которых в том бою все равно не так уж много толку.

– Мой флот уже идет к транспортному кольцу, – попытался я успокоить Лит-ту, хотя сам пока совершенно не представлял, что буду делать дальше, – Тебе удалось собрать какие-то корабли, чтобы присоединиться к нам?

– К сожалению, немного. Двенадцать дредноутов, один гибридный линкор со смешанным экипажем, двадцать три «Невидимки» нашей совместной постройки, ну и легкие силы по штату. Есть еще наш аналог ваших авианосцев, но даже не знаю, чем он может быть полезен в таком бою.

– Собирай всех, в том числе грузи в транспорты наземные войска. Ваши города на планетах обладают поразительной устойчивостью к орбитальным ударам. Мы в этом убедились в бою за твою систему. Фактически, это крепости, так что есть шанс, что они продержатся какое-то время.

Хорошо Игорь, я сделаю все, как ты сказал, но прошу тебя, поторопись.

– Мы идем, Лит-та. Это вопрос нескольких часов.

Логика жаберов была мне ясна. Наносить удар по Солнечной системе или какой-то другой из ключевых точек Земной Федерации они опасались, по крайней мере, пока не готов новый ударный флот кваргов, за спиной которого они могли бы чувствовать себя в относительной безопасности, не слишком рискуя потерять бесценные корабли и свои собственные жизни. А вот наши союзники оказались для них очень удобным противником.

Возможность удара по планетам ящеров всерьез никто в нашем генштабе не рассматривал. Транспортные кольца позволяли нам достаточно оперативно отреагировать на подобную атаку, поэтому, на первый взгляд, для жаберов в такой тактике не было никакого смысла. Даже нанеся ящерам серьезный ущерб, сильно ослабить наш союз они бы не смогли – все-таки наиболее опасные для них производства и технологии находились в звездных системах людей. А вот попасть под мощный и неожиданный контрудар жаберы очень даже рисковали. Но, нужно отдать должное противнику, время для удара он выбрал очень удачно. Получив известие с Грумбриджа о нашей атаке крупными силами, жаберы сочли момент подходящим. Вместо того чтобы контратаковать мой готовый к бою флот, который без проблем мог ускользнуть через транспортное кольцо, они решили нанести удар там, где мы ждали его меньше всего. Вытащить флот из боя за Грумбридж, переформировать, пополнить боезапас, исправить повреждения… Все это, по мнению жаберов, требовало немалого времени, так что по их расчетам быстро оказать помощь ящерам крупными силами мы бы не смогли, но и оставлять союзников совсем без помощи мы бы тоже не стали. Соответственно, у лягух появлялась замечательная возможность бить наш флот по частям, что для их целей подходило как нельзя лучше.

Конечно, жаберы не знали об Имперской эскадре, и будь она в нашем распоряжении в полном составе, лягух ждал бы крайне неприятный сюрприз, но сейчас… Ситуация складывалась хуже некуда. Уничтожить флот жаберов наличными силами мы не могли. Да, велика вероятность, что потеряв два-три корабля, они отступят, но мы при этом без всякого толку раскроем свой главный козырь. Но и не ударить в ответ тоже было нельзя – материнский мир ящеров следовало спасать как можно скорее, а без имперских линкоров сделать это не представлялось возможным.

Нельсон вызвал меня через десять минут после окончания моего разговора с Лит-той.

– Игорь, у меня отвратительные новости, – начал адмирал.

– Я в курсе, господин Нельсон, – кивнул я главнокомандующему флотом Федерации, – Лит-та уже рассказала мне все в подробностях. Я оставил эскадру прикрытия в системе и сейчас разгоняюсь к транспортному кольцу для прыжка к Йоте Персея. Как раз собирался связываться с вами для получения задачи.

– Да вы и без приказа адмиралтейства, я смотрю, обошлись… Впрочем, чему я удивляюсь, – усмехнулся Нельсон.

– Мы здесь уже закончили, господин адмирал флота, – пояснил я свое самоуправство, – планеты под контролем, ментальные блоки кваргам сняты, потерь в кораблях и личном составе не имею, вот только доложить не успел – пришел вызов от генерал-губернатора Лит-ты с просьбой о немедленной помощи, ну я и начал действовать, не дожидаясь приказа.

На самом деле, ничего мы еще не закончили, поэтому я с докладом и не торопился. Кваргов не разоружили, на планеты толком не высадились, но это все детали, совершенно необязательные к упоминанию в данной ситуации.

– Да все вы правильно сделали, Игорь, – вяло махнул рукой Нельсон, – Союзникам в любом случае пришлось бы помогать, а ваш флот – существенная часть наших сил. Только хватит ли даже всех этих сил против флота жаберов?

– Если они встанут насмерть и будут биться до последнего корабля – нас сомнут, – не задумываясь ответил я, – но я уверен, что они к такому сражению не готовы. Атака планет ящеров – чистой воды провокация. Жаберы прекрасно понимали, что мы ждем их удара по нашим ключевым системам. Из прошлой попытки кваргов у звезды Ран они, я думаю, сделали правильные выводы, и сражаться с нами на нашем поле, заранее подготовленном к встрече дорогих гостей, не захотели. А тут такая замечательная возможность! Значительная часть нашего флота занята у Грумбриджа, а материнская система ящеров прикрыта лишь четырьмя десятками дредноутов, неспособных пробить своими пушками защитные поля, и тремя гибридными линкорами, которые, конечно, опаснее, но даже втроем не факт, что справятся хотя бы с одним их крейсером, не говоря уж о десятках тяжелых кораблей. Я думаю, жаберы давно задумали этот ход и ждали только подходящего случая. Наверняка их разведка, пользуясь преимуществом в маскировке, тщательно следила за ящерами и докладывала своему командованию, что никаких специальных мероприятий по подготовке отражения их удара в материнской системе наших союзников не ведется.

– То есть вы считаете, что планеты ящеров не являются настоящей целью противника, а атакованы лишь для того, чтобы выманить наш флот в место, в котором его будет проще уничтожить? – резюмировал Нельсон.

– Я в этом абсолютно уверен, господин адмирал флота. Я считаю, что жаберы сделали очень сильный ход. Об имперцах они не знают, и, по их мнению, у нас остается всего два варианта – либо мы решаем защищать союзников, и наш флот гибнет в безнадежном сражении, либо мы бросаем ящеров на произвол судьбы и получаем крайне негативные дипломатические и военные последствия. Представьте себе, как поведут себя, например, команды гибридных линкоров – самого опасного для жаберов нашего оружия – если входящие в них ящеры узнают, что мы решили не идти на помощь их гибнущей материнской системе.

– Да, – чуть помолчав, признал Нельсон, – в логике противнику не откажешь. Судя по вашим действиям, в то, что маршал Тобольский решит не идти на помощь ящерам, вы не верите?

– Абсолютно.

– Сколько вам еще лететь до транспортного кольца?

– Пятьдесят четыре минуты.

– Продолжайте движение и ждите приказа. Я на доклад к президенту. Как только окончательное решение будет принято, я с вами свяжусь.

* * *

Сколько я себя помню Игорем Лавровым, мне всегда не хватало времени. Вот и сейчас эта проблема вновь встала передо мной в полный рост. Уже почти два месяца, прошедшие со дня завершения моей дипломатической миссии, я лихорадочно пытался придумать хоть что-то, чтобы нивелировать вопиющий дисбаланс в уровне технического развития и боевого потенциала Федерации и Империи, чтобы наш союз не выглядел уж слишком неравным. Все всё прекрасно понимали, и отношение к нам в Империи сложилось не то, чтобы снисходительное, но довольно прохладное. Наверное, император Йорт такого бы не допустил, но сейчас власть в Империи была аморфной и достаточно невнятной, и генералы не всегда смотрели далеко вперед, предпочитая мерить весь окружающий мир количеством линкоров и калибром пушек. Последний фокус с уходом назад в Империю большей части экспедиционной эскадры был хорошим тому подтверждением.

В своем нынешнем виде армия и флот Федерации ничем не могли помочь Империи. Единственное, чем мы были реально полезны, это ведущим к нам через бездну пространства порталом, через который имперцы могли отступить в новый относительно безопасный мир, если, а точнее, когда дела у них примут совсем уж гиблый оборот. Но на данный момент портал уже существовал, и теперь для Империи важно было лишь его сохранить, а все остальное с циничной точки зрения большой политики было уже сугубо вторично и учитывалось лишь в той мере, в которой могло помешать выполнению главной задачи. Именно поэтому, как я думал, имперцы все-таки оставили нам несколько кораблей, в количестве, достаточном, по их мнению, для предотвращения потери портала при неблагоприятном развитии ситуации.

Когда наше посольство прибыло в Империю, мне постепенно стало ясно, что в победу над жаберами здесь всерьез уже никто не верит, причем достаточно давно. Еще при жизни императора Йорта был начат проект, который в случае провала моей миссии мог бы послужить альтернативой для спасения хотя бы части граждан Империи. Ничего удивительного я в этом не видел – ставить все на одну карту было бы неразумно. Имперский технологический консорциум спроектировал и построил три гигантских мобильных портала. В отличие от наших поделок, эти изделия на сегменты не разделялись и могли разгоняться и уходить в линейный прыжок целиком. Раньше такая технология никогда не применялась из-за дороговизны и технической сложности, но в данном случае экономия времени между прыжками играла слишком важную роль, и на цену уже никто не смотрел. Все три корабля-портала сразу после испытаний начали свой полет в трех разных направлениях и на данный момент уже покинули пределы галактики. Снабжение их топливом и периодическая смена экипажей происходили с помощью самих же гиперворот. При выходе из очередного прыжка, они переходили в режим портала и принимали транспорты снабжения из Империи, а после разгрузки отправляли их обратно и снова уходили в серию линейных прыжков прочь от галактики, где места людям, похоже, уже не осталось. Параллельно строились крупнотоннажные транспортные корабли для эвакуации населения и вывоза из Империи многочисленных грузов для обеспечения потребностей переселенцев в межгалактической пустоте. Император и высшая аристократия надеялись, что таким способом им удастся отгородиться от жаберов пространством и спасти хотя бы то, что к тому моменту останется от государства. Теперь надобность в этом проекте, вроде бы, отпала, но отдавать приказ о его остановке правители Империи не торопились. Наличие пусть и не вполне равноценной, но все же реальной альтернативы позволяло им чувствовать себя куда увереннее в переговорах с Земной Федерацией.

Против предоставления нам технологий имперцы ничего не имели, но быстро их воспринять нашей науке и промышленности было крайне сложно. На переговорах я предложил новым союзникам немедленно начать строительство верфей и других военных производств на нашей территории, недоступной для атак жаберов из их мира, но имперцы отнеслись к этой идее неожиданно сдержанно, сославшись на то, что у нас тоже идет война, и пока этот вопрос не решен, промышленные объекты Империи не будут в безопасности в нашем космосе.

После официального завершения первого дня переговоров генерал Клэй пригласил меня прогуляться по рекреационной зоне пустотной станции, специально развернутой невдалеке от портала для проведения переговоров – контрразведка имперцев очень не хотела, чтобы о визите гостей с той стороны узнали жаберы.

К моему удивлению, в аккуратном парке, по дорожкам которого мы неспешно прогуливались, к нам присоединился доктор Силк – тот самый Силк, благодаря открытию которого я стал Игорем Лавровым.

– Рад видеть вас, доктор, – протянул я руку Силку. – За последние шесть лет я столько раз вспоминал вас добрым словом, что вы, наверное, слышали мои мысли даже здесь.

– Ну, мысли слышать я еще не научился, – улыбнулся доктор, – но удачи желал вам от души. Как мне теперь к вам обращаться, когда рядом нет посторонних ушей? Кем вы себя чувствуете, генералом Дином или Игорем Лавровым?

– Недавно меня уже спрашивали об этом, доктор, – вспомнил я беседу с президентом Тобольским. – На самом деле, для меня это чрезвычайно сложный вопрос. Не знаю, удалось ли вам более глубоко изучить процесс переноса сознания за то время, пока я отсутствовал, но мне кажется, что «перенос» – не совсем правильное слово для обозначения того, что со мной произошло. Скорее, это слияние, хоть и не вполне равноценное. Я думаю, бригадный генерал Дин просто оказался гораздо более сильной личностью, чем домашний мальчик Игорь Лавров, уже потерявший надежду и ослабленный болезнью. Поэтому Дин захватил практически полный контроль над своим новым мозгом и телом. Но Игорь Лавров тоже никуда не делся. Его сознание заполнило пустоты, которые имелись в личности Дина. Например, я воспринимаю его маму, как свою собственную, а спутник Сатурна Титан, как место, где я родился и вырос. Видимо, эти эмоции и воспоминания оказались у Игоря Лаврова сильнее, чем у Дина и смогли потеснить эту часть личности генерала. А обращаться ко мне нужно именно как к Игорю Лаврову – бригадный генерал Дин полностью выполнил свой долг перед Империей, отдав за нее жизнь, и его больше нет среди живых.

– Неплохо звучит, – задумчиво произнес Клэй, – даже красиво, если только не вспоминать о том, что жизней у бригадного генерала Дина оказалось больше, чем одна… Но не будем об этом, тем более что из тех, кто участвовал в операции по переносу сознания, в живых остались лишь двое, и оба они сейчас здесь.

– Все так плохо?

– Шесть лет войны и отступлений – не шутка, адмирал.

– Вы, Игорь, спрашивали о наших успехах в изучении переноса сознания, – решил сменить грустную тему доктор Силк, – так вот, мы не продвинулись ни на шаг. Мы пытались повторить перенос с другими пациентами и даже совершенно здоровыми добровольцами, испробовали все возможные варианты, но лишь пришли к выводу, что ваш случай был уникальным – тем самым одним шансом на миллиард, который иногда выпадает людям, отчаянно в нем нуждающимся. Скажу больше, жаберы, похоже, тоже не смогли ничего добиться в этом направлении. Их новое оружие, от которого вы тогда пострадали, больше ни разу не применялось. Видимо, они использовали некий уникальный артефакт, воспроизвести который впоследствии оказались не в состоянии. Хотя, утверждать этого с полной уверенностью я бы не взялся – наверняка они продолжают исследования, а в их упорстве в достижении цели я никогда не сомневался.

– Не могу с вами не согласиться, доктор. Жаберы – очень опасный противник, но дело не только в них. Мне очень не понравился настрой высших офицеров Империи. Они, конечно, всячески надувают щеки, но я не вижу в них веры в победу.

– Вы очень долго отсутствовали в Империи, Игорь, – потерев согнутым пальцем переносицу, ответил Силк. – Здесь слишком многое изменилось.

– Я заметил, – кивнул я доктору, – но неужели никто здесь не задается вопросом, а есть ли альтернатива бегству?

– Все, на самом деле, еще хуже, Игорь. Наш нынешний главнокомандующий маршал Клинк и большинство в Регентском Совете искренне считают, что уход в портал решит все проблемы, – грустно усмехнулся Клэй, – Они не хотят понимать, что это, пусть и длительная, но только отсрочка нашей гибели.

– А вот с этого места, если можно, поподробнее, – насторожился я, – Честно говоря, я тоже считал, что открыв портал в Империю, я решил проблему ее спасения от уничтожения.

– Это и так, и не так одновременно, Игорь, – ответил доктор, выдержав небольшую паузу. Уже сейчас жаберы опережают нас в научном и технологическом плане, пусть пока и не слишком сильно. Если мы уйдем через портал в ваш мир, мы очень многое потеряем – просто вынуждены будем бросить здесь то, что нельзя взять с собой, и потом нам придется создавать всю инфраструктуру с нуля на новом месте. Все это неизбежно приведет к длительному периоду стагнации, который еще больше увеличит наше отставание от противника.

– Но зато Империя окажется в безопасности, в условиях мира и без необходимости тратить огромные материальные и людские ресурсы на войну, – возразил я.

– В безопасности? – усмехнулся генерал Клэй, – а надолго ли? На десять-пятнадцать лет – вполне возможно. Может быть, на двадцать, но я бы на это не рассчитывал.

– И как жаберы смогут добраться до нас без портала? Они ведь даже не знают, в каком направлении нужно искать!

– Но я ведь нашел, – негромко ответил Силк, – а с тех пор прошло уже шесть лет. Да, я не смог определить направление и точное расстояние до мира Игоря Лаврова, но жаберы явно начали заниматься ментальными полями раньше нас, а значит, могли и дальше продвинуться. Кстати, как вы нам сообщили, по ту сторону портала тоже есть жаберы. Можете себе представить, что будет, если нашим здешним врагам удастся трюк, аналогичный тому, который мы проделали с вами. Вероятность не велика, но все же…

– Они не успеют, – уверенно возразил я, – Если Империя всерьез возьмется за этот вопрос – военная победа над нашими жаберами не займет и нескольких месяцев.

– Ну хорошо, допустим это так, – согласился доктор, – Вы люди военные – вам виднее. Тем не менее, здесь жаберы не смирятся с тем, что враг ускользнул – они ведь тоже видят в нас серьезную угрозу своему будущему и обязательно захотят ликвидировать ее окончательно.

– С этим сложно не согласиться, – кивнул я, – но как они смогут осуществить это физически?

– По моим грубым прикидкам, максимум лет через пять после нашего бегства жаберы точно определят наше новое местоположение, – ответил Силк, – ну а дальше… Вы ведь еще в бытность генералом Дином неплохо представляли себе, что такое цивилизация жаберов и насколько это мощная сила в военном, научном и технологическом плане.

– Естественно, представлял, – тут я не мог ничего возразить доктору.

– Сейчас они стали только сильнее, – подключился к беседе Клэй, некоторое время молча слушавший рассказ Силка.

– После того, как заработал портал, нам стало известно, что наши миры разделяет около двенадцати миллионов световых лет, – все еще не понимая, к чему клонят мои собеседники заметил я, – При нынешнем уровне технического развития Империи для преодоления такого расстояния линейными гиперпрыжками без использования портала потребуется около десяти тысяч лет. Мне думается, это неплохая отсрочка, господа.

– Вы забываете, Игорь, одну очень важную вещь, – тщательно подбирая слова, ответил доктор, – когда мы уйдем, жаберы окажутся в очень неприятном положении. Они поймут, что мы каким-то образом смогли построить портал к вам и уйти в безопасное место, куда им хода нет. Но это значит, что мы можем спокойно, не боясь атаки, подготовиться там к реваншу и в любой момент появиться в нашей галактике через одни из гиперворот, оставленные жаберами без внимания, а найти и уничтожить их все просто невозможно. Жизнь на пороховой бочке не радует никого, и жаберы – не исключение. Как только у них высвободятся огромные ресурсы, расходуемые сейчас на войну с нами, они бросят их на решение этой проблемы, и я считаю, что лет за десять они ее решат. Точный срок вам, естественно, никто не скажет – слишком это сложная задача для прогнозирования, но все расчеты, сделанные в моем департаменте, говорят за то, что жаберам потребуются на это годы, а не десятки лет. Ну, может быть, лет двадцать, если нам очень повезет.

Я задумался. В принципе, я понимал, почему в прогнозы Силка власть предержащие не верят – слишком эти расчеты зыбкие, чтобы строить на них реальную политику, но описанная доктором перспектива действительно не радовала.

– И какой же выход вы видите, господа? – спросил я. – Ведь не зря же вы все это мне рассказали? Думаю, вы не раз уже обсуждали эту тему, и пришли к каким-то выводам.

– Нужно продолжать войну, – категорично ответил генерал Клэй. – Да, мы должны решить проблемы с вашими жаберами и начать переводить промышленность и людей в вашу галактику, но и здесь нельзя прекращать сопротивление. Тем самым мы отдалим момент, когда жаберы узнают о портале, и не позволим им бросить все силы на поиски места, куда мы ушли и способа его достижения.

– На сколько лет сопротивления еще хватит сил Империи? – спросил я с некоторым сомнением, – И каких новых жертв потребует такая стратегия?

– Наши оппоненты в Регентском Совете задают мне эти же вопросы, адмирал, – невесело ответил Клэй, – и я пока не нашел нужных слов, чтобы убедить их в своей правоте.

Я помолчал некоторое время, думая, стоит ли сейчас озвучивать свои мысли на этот счет, но в итоге решил, что момент, пожалуй, вполне подходящий.

– С открытием портала в большой игре появился новый фактор – Земная Федерация и ее союзники. Как я успел понять, наш военный и промышленный потенциал никто в Империи всерьез не воспринимает, но мне кажется, что это большая ошибка.

– Но чем вы можете помочь нам, Игорь? – на лице генерала отразилось неподдельное удивление. Доктор Силк промолчал, но было видно, что он тоже меня не понимает.

– Вы внимательно рассмотрели корабль, на котором мы прибыли, господа?

– Более чем, – кивнул Клэй, – очень любопытный экземпляр, особенно в части квазиживой брони и других выращенных вашими союзниками элементов конструкции и оружия. Но это не более, чем просто любопытно. Не в обиду будет сказано, боюсь, «Хвост Дракона» не справится в бою даже с нашим эсминцем.

– Не буду возражать – не справится, – улыбнулся я генералу, – но это пока. А теперь представьте себе, что на него установлены имперские сканеры и двигатели, генераторы защитных и маскировочных полей, ваши орудия главного калибра и плазменные пушки…

– И что это даст? – пожал плечами Клэй, – мы получим большой, медленный, маломаневренный и слабо бронированный линкор, который по своим боевым свойствам в лучшем случае будет тянуть на крейсер, но при этом все равно не сможет полноценно выполнять его функций. При этом мы отвлечем ресурсы от строительства действительно современных и высокоэффективных кораблей – пушки и двигатели и так в постоянном дефиците.

– Скажите, генерал, сколько времени уходит у кораблестроителей Империи на создание крейсера?

– Ну… бывает по-разному, – затруднился с ответом Клэй, – но не меньше пяти месяцев, я думаю.

– А мы, при бесперебойных поставках перечисленных мной комплектующих из Империи, сможем вводить в строй линкор за месяц с момента закладки. И экипажами комплектовать такие корабли мы тоже готовы сами.

– Все равно это очень сомнительно, – покачал головой Клэй, но было видно, что моими слова его изрядно заинтересовали, – я не вижу задач для таких кораблей в современной войне, а ресурсы, как я уже говорил, весьма ограничены и требуют максимально эффективного использования.

– А нам не нужны самые современные пушки и двигатели, господин генерал, – усмехнулся я, выкладывая свой последний аргумент, – сколько кораблей ежедневно получают повреждения в боях и идут под списание, как неремонтопригодные? А ведь там часто остаются вполне исправные орудия, генераторы полей, двигатели и прочие нужные нам компоненты, которые просто утилизируются, поскольку они уже не последних моделей и на новые корабли их ставить никто не будет. Но для наших целей эти узлы и механизмы вполне подойдут.

– Вы мне так и не ответили, адмирал, зачем Империи такие корабли, пусть даже вы сможете производить их быстро и много.

– Скажите, господин генерал, сколько вполне современных крейсеров и линкоров разбросаны сейчас по всей Империи в эскадрах прикрытия звездных систем? А ведь не менее половины из них можно было бы заменить нашими кораблями. В чем смысл эскадры прикрытия? Она должна продержаться до подхода помощи, обеспечивая мобильную компоненту орбитальной обороны. Высокие скорости здесь не нужны, а вот много пушек, пусть и не самых современных, наоборот будут весьма полезны. Что касается боевой живучести, то эту проблему, я думаю тоже можно решить, особенно если мы сможем использовать неповрежденные элементы бронирования идущих в утилизацию имперских кораблей в сочетании с квазиживой броней ящеров. И еще один момент. Если мы построим достаточно таких кораблей, то сможем самостоятельно решить все военные проблемы на нашей стороне портала, не отвлекая имперский флот от борьбы с главным противником.

Теперь задумался уже Клэй, и, воспользовавшись возникшей паузой, свое мнение решил высказать доктор.

– Я, конечно, не военный, но слова Игоря кажутся мне разумными. Прежде всего, подкупает то, что Империи такой эксперимент почти ничего не будет стоить, а выгоды, в случае успеха, просматриваются вполне ощутимые. Да и посмотреть в деле на биотехнологии ящеров мне самому было бы крайне интересно.

– Пожалуй, такой эксперимент на начальном этапе даже не потребует согласования в Регентском Совете, – наконец пришел к какому-то решению Клэй. Я поговорю с нужными людьми, адмирал, и выделю для этой задачи требуемых специалистов – без них и без соответствующего оборудования вы все равно не справитесь. Так что готовьте все необходимое с вашей стороны – затягивать этот процесс я не вижу никакого смысла.

* * *

Только много позже я узнал причину, по которой Клэй так быстро согласился на мое предложение. Генерал принадлежал к клану, выступавшему за продолжение сопротивления до последней возможности. Собственно, большая часть имперского генералитета придерживалась этой точки зрения, но, как ни странно, несмотря на сто лет войны, не все в Империи определялось военными. Регентский Совет на две трети состоял из промышленников и финансистов, для которых война была источником их богатства и власти, но только пока она не начинала угрожать их собственным жизням. Чем сильнее сжималась Империя, тем большему риску подвергались ее центральные области. Война в космосе с массовым применением гиперпорталов не предполагает какого-либо стабильного фронта. Враг может нанести удар где угодно, если сможет подобраться к атакуемой звездной системе незамеченным. Конечно, центральные системы Империи пока находились в относительной безопасности. Прилегающее к ним пространство тщательно патрулировалось, и любой выход из прыжка вражеского ударного флота в окрестностях таких звезд неминуемо был бы обнаружен, а дальше с помощью гиперворот в атакованной системе очень быстро создавался решающий перевес в силах, и вражескому флоту оставалось только бесславно ретироваться. Но это пока… Пока у Империи хватало сил для парирования таких ударов, но силы эти постепенно таяли, стачиваясь в сражениях за периферийные системы, где плотность патрулей была заметно ниже, и у врага иногда получалось наносить удары быстрее, чем флот успевал на них реагировать. Если противнику удавалось найти и уничтожить ведущие в систему гиперворота, ситуация для обороняющихся резко осложнялась и им приходилось достаточно долго вести бой лишь теми силами, которые находились в системе в момент атаки. В таких сражениях потери были высоки с обеих сторон, но жаберы восполняли их заметно быстрее.

До моего выхода на связь с Империей для всех власть предержащих было очевидно, что эвакуировать почти триллионное население через три портала, ведущих в межгалактическую пустоту, совершенно нереально. Между кланами развернулась впечатляющая грызня за квоты на переселение в безопасное место, и если бы не открытый мной портал в галактику Игоря Лаврова, эта схватка могла перерасти из холодной в горячую, но обошлось. Тем не менее, даже сейчас эвакуация такого огромного количества людей представлялась крайне проблематичной. Военная аристократия Империи, к которой принадлежал и генерал Клэй, вполне, на мой взгляд, обоснованно опасалась, что начало масштабной эвакуации населения и промышленности приведет к существенному спаду производства вооружений, кораблей и боевой техники, что немедленно скажется на положении дел на фронте и быстро приведет к его коллапсу и последующей гибели значительной части населения, которое просто не успеет уйти через порталы.

Большинство финансистов и промышленников эти соображения волновали не слишком сильно. Они считали, что людей в Империи и так уже слишком много, и если это число несколько сократится – ничего страшного не произойдет. Публично они, естественно, эту точку зрения не высказывали, но уши этого подхода торчали за всеми их действиями и решениями, а поскольку в Регентском Совете они имели пусть и не подавляющее, но большинство, противостоять их постоянно возрастающему давлению военным и немногим их союзникам становилось с каждым днем все труднее.

За мое предложение Клэй ухватился, как за шанс бросить на чашу весов этой борьбы еще одну гирьку, которая может хоть немного восстановить равновесие, постоянно смещающееся в пользу сторонников немедленного бегства через портал.

Судя по всему, пока я делал военную и финансовую карьеру в Земной Федерации, Клэй здесь, в Империи, тоже время зря не терял. Маршалом он, правда, не стал, но в должности продвинулся изрядно и связями оброс весьма основательно. Сторонников у него нашлось немало, и буквально через неделю после нашего возвращения с переговоров в жадные и трясущиеся от нетерпения руки полковника Джеффа начали поступать плазменные пушки, орудия главного калибра, генераторы маскировочных и защитных полей и двигательные установки. Иногда все это добро прибывало прямо в сборе, то есть в виде побитых и покореженных в боях крейсеров и линкоров, проталкиваемых через портал буксирами.

Собственно, энтузиазм от этой затеи испытывал не только главный инженер и начальник департамента по новой технике и вооружениям. Профессор Штейн тоже сразу нашел, чем занять свой научный отдел, но больше всего меня удивили наши союзники. Ящеры носились, задрав хвосты, чего я раньше за ними никогда не замечал. Степенные обычно биоинженеры развили бурную активность и рвались в бой ничуть не хуже Джеффа. Думается мне, здесь не обошлось без волшебного пенделя со стороны Лит-ты, а может, и самой Старшей. Что-что, а умение накручивать хвосты эти две ящерицы на своих постах отточили до совершенства, тем более что в отличие от людей ящерам было что накручивать не только в переносном, но и в самом прямом смысле.

И все равно мы не успели. Слишком это оказалось сложным и трудоемким делом – подружить между собой технику трех разных цивилизаций, сильно различающихся не только по уровню развития, но и по общему взгляду на мир.

Собственно, одной из целей нашего удара по системе звезды Грумбридж являлось отвлечение противника с целью дать людям и ящерам Джеффа побольше времени, но при этом я сам же, своими руками это время у них отнял, загрузив департамент задачей по разработке нелетального оружия, так хорошо показавшего себя в бою за Грумбридж-2.

К моменту начала атаки жаберов на материнскую систему ящеров первый линкор нового типа был готов процентов на семьдесят. Нерешенных проблем и всяких «детских болезней» в этом корабле оказалось столько, что некоторые уже готовые узлы приходилось переделывать по три-четыре раза. Но если бы я знал, как все повернется, я бы, конечно, сосредоточил все силы не на строительстве новых кораблей, а на модернизации имеющихся вооружений с помощью компонентов, поставляемых из Империи. Эта работа тоже делалась, но не так быстро, как следовало, и теперь, приближаясь к точке встречи с кораблями, отправленными адмиралом Нельсоном для усиления мой эскадры, я сильно об этом жалел.

* * *

– И как вы себе это представляете, господин адмирал флота? – спросил Клэй, внимательно глядя на меня. – Три не самых современных имперских линкора и авианосец против двадцати семи практически неповрежденных кораблей врага, каждый из которых хоть и уступает нашим, но все же является достойным противником.

– Вы забываете о моем флоте и дредноутах ящеров, господин генерал, – слегка прищурившись ответил я.

– Игорь, – произнес Клэй, понизив голос, – не обманывайте себя. Ваш флот ценой огромных потерь справился с двумя крейсерами жаберов, которые вели в бой явно не лучшие командиры и экипажи. Без имперских кораблей против почти трех десятков тяжелых вымпелов жаберов вы не продержитесь и получаса, причем вряд ли сможете уничтожить или сильно повредить хотя бы один из кораблей врага.

– После боя в системе Каппы Кита прошло время, генерал, – ответил я, твердо глядя в глаза Клэю, – Не скажу, что сделано много, но, по крайней мере, ваши маскировочные поля на корабли мы поставить успели. Да и наши торпеды благодаря им же стали теперь гораздо незаметнее. Но это не главное. Я запросил у главнокомандующего флотом Федерации четыре мобильных транспортных кольца и получил их. Да, корабли моего флота уступают противнику в скорости, огневой мощи и боевой живучести, но у жаберов нет мобильных порталов, а у меня они есть.

– И чем они помогут вам в бою, адмирал? – все так же тихо спросил Клэй. Было видно, что я его не убедил.

– Если бы у меня не было трех имперских линкоров – ничем бы не помогли, но они у меня есть.

* * *

Йота Персея встретила нас деловой суетой. После получения известия о приближении нашего флота Лит-та сумела прекратить панику и организовать подготовку к деблокирующему удару по атакуемой жаберами материнской системе своей расы. Подсчетом шансов на успех генерал-губернатор предпочла не заниматься. Человеческая поговорка «Делай, что должен, и будь, что будет» очень хорошо легла на жизненные принципы Лит-ты, и именно ей она предпочла руководствоваться в данной ситуации.

Для экономии времени корабли моего флота выходили из портала попарно. Ворота могли пропускать и по три корабля одновременно, диаметр кольца позволял, но я предпочел не рисковать без крайней необходимости.

Корабли, направленные мне Нельсоном уже были здесь. Я с большим облегчением увидел на тактической проекции имперские линкоры и авианосец. С прибытием моего флота они должны были перейти под командование генерала Клэя, который из наблюдателя превращался в командующего союзной эскадрой, и мне еще предстояло решить с ним вопросы подчиненности, ведь его корабли по боевым возможностям превосходили весь остальной объединенный флот вместе взятый.

Вместе с кораблями Лит-ты и эскадрой, прибывшей из Солнечной системы, мы собрали восемь «Титанов», сорок семь стандартных линкоров, тридцать пять дредноутов постройки ящеров, тринадцать авианосцев, сто тридцать «Невидимок», плюс крейсера, эсминцы, корабли-разведчики, транспорты снабжения и целый десантный флот. Ну, и, конечно, наша главная ударная сила – три имперских линкора и авианосец. Чуть в стороне под охраной эсминцев держались четыре группы по двенадцать кораблей-сегментов способных достаточно быстро соединиться в транспортные кольца – еще один наш сильный козырь, как я надеялся.

Портал, недавно размещенный нами у столичной системы ящеров, жаберы пока не обнаружили. Он предусмотрительно был собран в межзвездной пустоте в одном прыжке от звезды, на четвертой планете которой в древние времена зародилась биологическая цивилизация наших союзников. Именно туда мы и собирались переместиться, как только флот будет готов к выступлению.

Клэй все еще находился на борту «Хвоста Дракона», но прямо сейчас намеревался убыть на один из имперских кораблей. Я проводил генерала до шлюза. Уже собираясь садиться в адмиральский катер, Клэй остановился и, убедившись, что мы одни, повернулся ко мне.

– Нам предстоит тяжелый бой, адмирал, – произнес он, чуть помолчав, – а ты не хуже меня знаешь, что в бою нужно единоначалие. Мы в равных званиях, но кто-то должен стать командующим.

– Все верно, генерал, – мы должны решить этот вопрос сейчас. Я не стал торопить Клэя – он должен был принять решение сам.

– Я не флотоводец, Игорь. Честно говоря, был уверен, что и ты тоже. По крайней мере, когда ты ложился в капсулу доктора Силка, чтобы отправиться сюда, на спинке стула ты оставил форму генерала-десантника. Но сейчас на тебе флотский мундир, и, как я слышал, на местном театре военных действий ты уже успел одержать несколько впечатляющих побед и потерпеть пару не слишком позорных поражений. В общем, в деле, которое нам предстоит, твой опыт гораздо весомее моего. Ты готов приять командование?

– А у меня есть варианты? Ты очень четко изложил текущий расклад. Вопрос в другом – готов ли ты беспрекословно выполнять мои приказы, забыв о том, что всегда было наоборот?

– Здесь – да, – не колеблясь ответил Клэй. – Ты гораздо лучше знаком с местными реалиями. И план сражения тоже твой, так что тебе его и выполнять. А вот в Империи… Там все будет иначе, но туда еще нужно суметь вернуться. Так что, жду твоих распоряжений, господин командующий.

– Генерал Клэй, вашим флагманом станет авианосец «Император Тик», – перешел я на официальный тон, – по прибытии, доложите о состоянии эскадры и ее готовности к бою.

По лицу Клэя было видно, что он удивлен моим выбором, но я не собирался рисковать генералом – в Империи творится не пойми что, и потерять такого влиятельного единомышленника было бы глупо, да и привык я уже к нему за столько-то лет. Авианосцы всегда держатся позади тяжелых кораблей и тщательно охраняются легкими силами флота, а имперские линкоры я планировал использовать в самом пекле предстоящего боя, так что Клэю там находиться не стоило. Но ничего объяснять генералу я не стал – мне было интересно, как он отреагирует на приказ, мотивы которого ему до конца не ясны. Однако мои сомнения оказались напрасными. Клэй всегда был настоящим солдатом, и однажды приняв решение, он от него уже не отступал.

– Разрешите выполнять, господин адмирал флота?

* * *

Первыми в прыжок к столичной системе ящеров ушли имперские разведчики. Эти небольшие корабли вполне могли рассчитывать остаться незамеченными – их маскировочные поля намного превосходили все, что имелось у местных жаберов. Тем не менее, рисковать и лезть в центральные области системы они не стали, ограничившись запуском беспилотных зондов, которые в силу своих небольших размеров обладали еще более высокой незаметностью, чем сами корабли-разведчики.

Уже через час после начала операции мы располагали достаточно полными данными о том, что происходит в системе. Флот ящеров, пытавшийся прикрывать планеты, погиб, похоже, еще в самом начале вторжения. Орбитальные крепости пережили его, видимо, тоже ненамного, хоть и было их над каждой из четырех планет по восемь штук. А вот сами планеты, как ни странно, еще держались. Во всяком случае, отбивались они яростно.

Ящеры в развитии своей боевой техники тоже не стояли на месте, и после боя у Каппы Кита они сделали правильные выводы. Снаряды с боевой субстанцией не наносили вреда защитным полям – ей просто не с чем было вступать в реакцию, и союзники решили, что в данном случае не будет зазорным обратиться к опыту людей. Синтез мощных органических взрывчатых веществ не представлял для ящеров никакой сложности. Химических заводов им для этого не требовалось. Их биоинженеры пошли другим путем, создав квазиживые реакторы, в которых, как жемчужины в раковинах моллюсков, росли различные виды бризантной и инициирующей взрывчатки. Переоснастить новой начинкой свои снаряды они успели не полностью, но в достаточной степени, чтобы линкоры и крейсера жаберов, поддерживающие огнем с орбиты высадку десанта, испытывали некоторые затруднения.

Вдохновленные нашим совместным успехом в сражении у звезды Ран, ящеры творчески развили идею хорошо замаскированных подземных убежищ, в которых при атаке планеты может укрыться не только население, но и войска, боевая техника и, что немаловажно, пусковые установки противоорбитальных ракет, ну или их аналогов, выращенных нашими союзниками. Ящеры, в силу своих исторических корней, всегда хорошо умели рыть норы, но потом, в результате развития цивилизации, как-то забросили это занятие. Зато теперь, посмотрев на положительный опыт обороны наших планет, они решили к нему вернуться, но уже на совершенно другом уровне, и возвели создание подземных укрытий в настоящее искусство. Материки планет их материнской системы и так-то были почти полностью покрыты бронированными панцирями городов, но теперь количество подземных ярусов многократно увеличилось. Вся эта деятельность из космоса была практически незаметна, и разведчики жаберов решили, что специальной подготовки к отражению их удара не ведется. В чем-то они оказались правы – ящеры действительно не предполагали, что жаберы ударят по ним всем своим флотом и ждали, скорее, атаки кваргов, но в любом случае силы и средства, ушедшие на создание новой системы обороны, явно были потрачены не впустую.

В бою с флотом прикрытия системы жаберы потерь не понесли. Планеты ящеров по-прежнему атаковали двадцать семь тяжелых кораблей – пятнадцать линкоров и двенадцать крейсеров. Им пытались помогать два десятка линкоров кваргов, но помощь эта была больше номинальной.

При всем моем уважении к изобретательности союзников, я не верил, что ударь жаберы по планетам в полную силу, оборона ящеров продержалась бы так долго.

– Они специально не торопятся, – передал я сообщение генералу Клэю, – если бы действительно хотели, давно бы уже подавили противоорбитальную оборону.

– Ну, кое-где они ее все-таки пробили, – ответил Клэй, не особенно, впрочем, настаивая, – хотя, конечно, могли бы добиться и большего, чем несколько успешно высаженных локальных десантов.

– Они здесь не для высадки десантов. Им не нужны планеты – им нужен наш флот. Генерал, ваша эскадра пока в резерве. Без команды огня не открывать, держаться позади нашего строя в режиме максимальной маскировки.

– Принято.

– Флоту – ордер «Паук». Начать разгон для прыжка к границе системы.

* * *

Наш выход из гипера во внешнем поясе астероидов жаберы засекли сразу. Во всем нашем флоте имперские генераторы маскировочного поля на полную мощность пока использовали только корабли Клэя, и я надеялся, что их-то жаберы как раз и не увидели.

Сосчитав наши вымпелы и прикинув их боевой потенциал, жаберы решили резких движений не предпринимать.

– Господин адмирал флота, они нас игнорируют, – обратился ко мне вице-адмирал Сергеев, принявший пост начальника штаба флота вместо оставшегося у Грумбриджа Фултона.

На тактической проекции действительно не происходило никаких изменений. Корабли жаберов, примерно поровну распределенные между четырьмя атакуемыми планетами, продолжали планомерно обрабатывать их поверхность из плазменных пушек, иногда, впрочем, пуская в ход и главный калибр. Их защитные поля то и дело вспыхивали от ударов средств противоорбитальной обороны ящеров, не наносивших им, правда, никакого видимого вреда. Тем не менее, получив десяток-другой попаданий, крейсера и линкоры противника отходили на высокие орбиты, и некоторое время оставались там, давая полям перезарядиться. Рисковать наши новые враги откровенно не желали.

– Они ждут, когда мы сделаем первый ход, – предположил Клэй, – после того, как они без особых усилий разобрались с местной эскадрой прикрытия, наши силы не кажутся им опасными.

– Я бы не стал недооценивать жаберов. Думаю, они помнят Каппу Кита, и сделали соответствующие выводы. Если они хотят прихлопнуть наш флот одним ударом, им нужно, чтобы мы зашли в зону гравитационного ограничения. Там их преимущество в скорости сделает наше отступление невозможным. Навигатор, рассчитайте границу, за которой невозможен гиперпрыжок.

– Она проходит практически по орбите пятой планеты, господин командующий.

– Флоту начать разгон к четвертой планете, – приступил я к реализации своего плана, скорректированного исходя из вновь открывшихся обстоятельств, – Кораблям-сегментам транспортного кольца следовать за основными силами до орбиты пятой планеты. Там погасить скорость и быть готовыми к стыковке. Эскадре генерала Клэя занять позицию за транспортным кольцом и приготовиться прикрыть эвакуацию основных сил флота через портал.

Мы сближались с четвертой планетой, и в какой-то момент терпение жаберов иссякло.

– Фиксирую приближение разведывательных зондов противника, – доложил Клэй. Сканеры его кораблей не шли ни в какое сравнение с нашими, и он видел небольшие беспилотные аппараты жаберов даже находясь в арьергарде нашего строя.

– Передайте целеуказание эсминцам, генерал. Легким силам уничтожить зонды.

Если неудача разведчиков и насторожила противника, на его действиях это никак не отразилось. Крейсера и линкоры жаберов отошли с низких орбит четвертой планеты и начали неспешный разгон в нашу сторону. Они не торопились, явно поджидая своих товарищей, спешащих на соединение с ними от других планет системы.

– Минута до границы зоны гравитационного ограничения, – доложил навигатор.

Сегменты транспортного кольца начали активное торможение. Вместе с ними сбрасывали скорость и корабли имперской эскадры. Вперед, в центральную часть системы, вместе с основными силами флота двинулись только разведчики имперской постройки. В их задачу входило сканирование пространства и выдача целеуказания системам наведения наших кораблей.

Жаберы не спешили. Их флот собрался вместе, но, видимо, вражеский командующий надеялся, заманить нас вглубь системы, подальше от границы, за которой возможен гиперпрыжок.

– Флоту начать торможение, – отдал я приказ, призванный продемонстрировать противнику, что дальше мы продвигаться не собираемся.

– Скорость полностью погашена, – доложил Слин-ат. Два флота находились пока слишком далеко друг от друга для открытия огня, но если наши корабли полностью остановились, то жаберы продолжали неторопливо приближаться, постепенно сокращая дистанцию.

– Навигатор, выведите на тактическую проекцию границу, при переходе которой противником мы уже не успеем разогнаться для прыжка, даже если захотим отступить.

Объемная карта дополнилась полупрозрачной оранжевой поверхностью, к которой медленно приближался флот жаберов.

– Три минуты до пересечения границы, – прокомментировал вице-адмирал Сергеев.

– Ждем.

В полной тишине мы наблюдали, как корабли жаберов, на порядок превосходящие наш флот по огневой мощи, медленно надвигаются на нас. Минуты тянулись бесконечно, но любое ожидание рано или поздно заканчивается.

– Ядро флота противника пересекло границу – доложил навигатор.

– Сегментам транспортного кольца – стыковка и активация ворот. Флоту – начать отход к порталу. Продемонстрируем им, что мы решили не принимать бой и отступаем. Эскадре генерала Клэя – приготовиться к контратаке, но пока ничего не предпринимать. Спрячьтесь за порталом и ждите приказа. «Невидимкам», авианосцам и «Титанам» – готовность к полному торпедному залпу.

Не видя в предстоящем сражении задач для москитного флота, я приказал загрузить авианосцы дрон-торпедами. К этому приему я уже прибегал в последних сражениях, и он себя вполне оправдывал в тех случаях, когда не требовалось скрытно приближаться к объекту атаки. Сейчас была именно такая ситуация – мы собирались прикрыть свой отход волной торпед, а не подкрадываться к противнику для внезапного удара.

– Противник начал разгон на полной мощности двигателей! – почти выкрикнул начальник штаба флота.

– Все правильно, вице-адмирал, они пока не знают про гиперворота и считают, что догонят и уничтожат нас раньше, чем мы успеем разогнаться для прыжка.

На самом деле мы шли по очень зыбкой грани. Флот не может нырнуть в транспортное кольцо весь одновременно, особенно такой большой, как наш, а значит, потребуется перестроение в транспортную колонну и не менее пятнадцати минут на прохождение через ворота. Именно это время и должны были обеспечить нам корабли Клэя, но риск все равно был высок. Если транспортное кольцо получит повреждения, мы не сможем уйти, и тогда результат боя станет совершенно непредсказуемым.

– Рубеж открытия огня торпедами! – доложил командир «Невидимок».

– Полный залп!

Наше отступление давало нам преимущество. Если бы противоборствующие флоты оставались неподвижными, главный калибр линкоров противника доставал бы нас с большего расстояния, чем дальность действия любого нашего оружия, но сейчас жаберы нас преследовали, и сами сокращали дистанцию до летящих к ним торпед. Пока враг не видел приближающейся к его кораблям угрозы – все-таки имперские генераторы маскировочных полей в сочетании с неизлучающими двигателями ящеров давали поразительный эффект, в разы повышая незаметность прикрываемого объекта.

– Противник открыл огонь главным калибром! – доложил Сергеев.

Не дожидаясь приказа, корабли нашего флота предприняли маневр уклонения. На предельных дистанциях стрельбы это имело смысл и давало неплохой эффект, но попаданий избежать нам все же не удалось.

– Мы несем потери, господин командующий!

Я, стиснув зубы, наблюдал, как на тактической проекции гаснут отметки кораблей моего флота. Три дредноута ящеров без всяких вспышек и прочих спецэффектов распались на неравные части после попаданий вражеских снарядов. Гибридный линкор «Ганимед» получил два снаряда в корму и распустился огненным цветком взрыва. Некоторые корабли не погибали сразу, но получали повреждения, и вываливались из строя, теряя ход, но по большей части одного-двух попаданий стандартному линкору хватало для полной потери боеспособности. «Титаны» держались чуть лучше, но больше трех ударов вражеских снарядов не выдерживали и они.

– Портал активирован, – пришел доклад командира группы транспортного кольца.

– Генерал Клэй, ваш выход! Флоту начать перестроение в транспортную колонну! Генераторы маскировочных полей на полную мощность, – приказал я, не отрывая взгляда от проекционного экрана. До этого момента я не разрешал кораблям флота использовать наши новые возможности маскировки и радиоэлектронной борьбы, чтобы не насторожить противника. Это стоило нам уже почти двух десятков погибших кораблей, но зато жаберы плотно заглотили наживку – их флот уже достиг такой скорости, что быстро изменить траекторию движения у него бы не получилось.

Имперские линкоры покинули свою позицию за транспортным кольцом и с впечатляющим ускорением начали разгон навстречу противнику, а авианосец «Император Тик» уже выпускал в космос палубные истребители, немедленно присоединявшиеся к рвущимся вперед тяжелым кораблям.

После включения на полную мощность маскировочных полей эффективность огня вражеских линкоров резко снизилась, и список наших потерь перестал расти с пугающей быстротой.

– Торпеды вышли на рубеж автономной атаки! – вновь привлек мое внимание командир «Невидимок».

Жаберы, наконец, обнаружили угрозу, и их плазменные пушки и зенитные системы ближней обороны открыли шквальный огонь по приближающейся волне торпед. Сто тридцать «Невидимок», тринадцать авианосцев и восемь «Титанов» в полном залпе отправили в сторону врага почти девять тысяч этих смертоносных металлических рыбин, укутанных маскировочными полями. Такого массированного удара за всю историю применения торпедного оружия еще никогда не наносилось. Снаряжая транспорты снабжения для этой операции, адмирал Нельсон практически полностью выгреб все флотские запасы торпед, зато сейчас перед жаберами стояла очень непростая задача.

В бою у Каппы Кита торпеды проявили себя не лучшим образом. Почти все они были сбиты, и лишь единицы добрались до целей, достигнув защитных полей вражеских крейсеров. Но сейчас наш удар был по-настоящему массированным, и весь залп состоял исключительно из торпед в противокорабельном снаряжении. Никаких завес из сканеров и истребителей жаберы перед своими кораблями не ставили – их системы наведения и без этого отлично справлялись с захватом целей, по крайней мере, так было раньше. Но теперь имперские системы РЭБ, установленные на наши торпеды, сильно усложняли задачу зенитным комплексам противника. Тем не менее, двадцать семь тяжелых кораблей, идущих в достаточно компактном строю, создали перед собой такую плотность огня, что в какой-то момент я засомневался, что хоть одна торпеда сможет достичь цели. Однако, как известно, количество иногда имеет свойство переходить в качество. Сейчас оказался именно такой случай. Когда на каждый твой корабль, непредсказуемо маневрируя, несутся по три сотни целей, проблема встает уже даже не в качестве наведения, а в производительности зенитных систем. Из-за высокой скорости сближения и позднего обнаружения угрозы сбить такую лавину торпед жаберы просто не успели. Защитные поля их кораблей ярко вспыхивали от десятков попаданий. Какое-то время они неплохо держали удары, но когда последние прорвавшиеся к целям торпеды взорвались на границах силовых щитов, стало ясно, что своей цели удар достиг.

Ни один из вражеских кораблей не был уничтожен или хотя бы поврежден, но защитные поля линкоров и особенно крейсеров потеряли значительную часть мощности. Однако главная проблема для жаберов заключалась не в этом. За отражением торпедного удара они проспали контратаку имперских линкоров. Хотя, может быть, и не проспали, а просто не обратили должного внимания на пусть и быстрые, но весьма немногочисленные корабли врага, вышедшие навстречу их флоту.

Первые же залпы кораблей генерала Клэя заставили противника занервничать. Совершенно неожиданная дальность и точность огня главного калибра имперских линкоров сочеталась с обескураживающе мощным воздействием их снарядов на цель. Каждое отраженное полем попадание сносило почти десять процентов заряда энергетических накопителей и приводило к перегреву эмиттеров щита. Учитывая, что после торпедной атаки защитные поля жаберов и так находились не в лучшем состоянии, три атакующих линкора представляли для флота противника серьезную угрозу. Неприятным дополнением к трем атакующим кораблям стало для жеберов приближение к их строю волны из почти сотни истребителей, которую они сперва не восприняли всерьез, но быстро убедились, что сбить юркие машины не так просто, а свой вклад в расстрел и так перегруженных защитных полей они вносят, и довольно существенный.

Совершенно прекратив огонь по моему отступающему флоту, жаберы переключились на нового опасного врага. Быстро сбросить скорость и выйти из боя они не могли, и расстояние между их строем и эскадрой Клэя неумолимо сокращалось. Имперские корабли тоже получали попадания, причем в куда большем количестве, чем линкоры и крейсера противника. Все-таки девятикратное количественное преимущество не могло не сказаться. Но разница в техническом уровне пока позволяла имперцам достойно держать удары.

По моим представлениям появление на сцене кораблей, каждый из которых явно сильнее их линкора, должно было деморализовать жаберов, но пока я не видел никаких признаков паники в их рядах. Даже когда защитное поле одного из крейсеров в последний раз отразило удар имперского снаряда и погасло, строй кораблей врага не нарушился, а интенсивность их огня, кажется, даже усилилась, хоть это и представлялось уже невозможным.

Видимо, командующий флотом жаберов видел ключ к победе в сражении, а, может и во всей войне в уничтожении этих непонятно откуда взявшихся линкоров, и своей волей не давал подчиненным проявить слабость.

Постепенно щиты имперских кораблей тоже начали сдавать. Все-таки это были далеко не самые современные и мощные линкоры Империи. Они уже давно не участвовали в наступательных операциях, и их роль сводилась к защите планетных систем в составе эскадр прикрытия, но после открытия межгалактического портала их судьба совершила неожиданный поворот.

– Ресурс щитов ниже семидесяти процентов, – доложил генерал Клэй. В его голосе явно ощущалось беспокойство.

К этому моменту щитов лишились уже четыре крейсера и один линкор жаберов. Все эти корабли уже имели повреждения – при низком уровне ресурса щита взрывы снарядов частично его пробивали.

– Сосредоточить весь огонь главного калибра на поврежденном линкоре противника. Истребителям – атаковать лишившиеся полей крейсера, – отдал я распоряжение Клэю.

Корпус вражеского тяжелого корабля покрылся вспышками попаданий. Без щита под сосредоточенным огнем трех более мощных противников линкор жаберов продержался всего несколько минут. Сначала одно за другим замолчали его орудия, потом при каждом попадании от корпуса корабля противника начали отделяться сегменты брони и разлетаться фонтанами разнокалиберных обломков, испускающих струи быстро замерзающих газов, и, наконец, линкор содрогнулся от серии внутренних взрывов и окончательно распался на бесформенные фрагменты.

– Ресурс щитов сорок процентов! – нервные нотки голосе генерала усилились. Все это время жаберы продолжали слаженными залпами бить по его кораблям.

– Линкорам разорвать дистанцию и выйти из боя. Истребителям вернуться на авианосец – рисковать дальше своей главной ударной силой я не собирался.

Имперские корабли совершили боевой разворот с предельными перегрузками и встали на курс расхождения с флотом противника, не прекращая вести огонь по его кораблям. Истребители, не добившиеся, к сожалению, особого успеха в борьбе с крейсерами противника, тоже легли на обратный курс.

Почти все основные силы нашего флота к этому моменту уже прошли через портал, однако эвакуировать само транспортное кольцо мы не успевали. Собственно, оно было заранее списано в потери, а экипажи сегментов покинули кольцо сразу после его активации. Именно поэтому я запросил у адмирала Нельсона несколько комплектов кораблей-сегментов – порталы в этом бою мне еще могли понадобиться.

Я чуть не опоздал с приказом о выходе из боя эскадры Клэя. Преследуемые противником имперские линкоры смоли разорвать дистанцию уже на последних каплях энергии в накопителях и с опасно перегревшимися эмиттерами защитных полей.

– Мы потеряли девятнадцать истребителей, господин командующий, – доложил генерал, – в ходе боя уничтожен линкор противника. Четыре крейсера жаберов получили повреждения разной степени, и вряд ли смогут продолжить бой. Прошу разрешения на прыжок к кораблям снабжения для пополнения боезапаса.

– Разрешаю. Спасибо за отлично сделанную работу, генерал. Жду присоединения ваших кораблей к основным силам флота.

Несмотря на явный успех эскадры Клэя, назвать результат боя победой у меня язык не поворачивался. Два погибших «Титана», семь дредноутов ящеров, девять наших линкоров и девятнадцать имперских истребителей – слишком высокая цена за гибель одного корабля противника и повреждение еще четырех.

Наш флот вышел из транспортного кольца в исходной точке в одном прыжке от границ материнской системы ящеров. Здесь нас ждали транспорты снабжения, немедленно приступившие к перезарядке «Невидимок» и авианосцев. Торпед у нас осталось ровно на один полный залп – больше промышленность Федерации просто не успела произвести.

Убедившись в том, что догнать эскадру Клэя не получится, жаберы переключили свое внимание на транспортное кольцо, покинутое экипажем. Однако при приближении кораблей противника сработала система самоликвидации, и серия мощных взрывов превратила гиперпортал в разлетающиеся обломки.

Неподвижно повисев некоторое время в пространстве, флот жаберов вернулся к прерванному нашим появлениям занятию. Однако теперь жаберы не стали устраивать неспешный демонстративный штурм, а ударили по четвертой планете в полную силу. Ящеры огрызались с поверхности, но было видно, что надолго их не хватит.

Сейчас в системе оставались только имперские разведчики, внимательно следившие за действиями жаберов.

– Генерал, неужели Империя не в состоянии прислать нам еще хотя бы пару линкоров? – спросил я Клэя, когда его эскадра вышла из прыжка в точке сбора. – Расклад бы сразу резко изменился.

– Игорь, – мрачно ответил Клэй, переключившись на приватный канал связи, – все гораздо хуже, чем ты себе представляешь. Час назад пришло шифрованное сообщение из нашего адмиралтейства. Они приказывают мне срочно возвращаться в Империю. Там полная задница, адмирал. Жаберы лезут, как сумасшедшие, не считаясь с потерями. Наши уже не знают, чем еще затыкать дыры…

– И что ты ответил?

– Передал, что эскадра связана боем и не может немедленно выполнить приказ. На тот момент это была чистая правда.

– И что теперь?

– Теперь у тебя есть максимум пять часов, адмирал. Это все, что я могу для тебя сделать. Потом мы уйдем – игнорировать прямой приказ адмиралтейства вредно для здоровья.

* * *

Столица Империи производила неизгладимое впечатление на любого человека, попавшего сюда впервые. За свою историю, насчитывающую уже почти семь тысяч лет, древнее поселение сначала разрослось до деревянного городка на перекрестке торговых путей, потом до каменного средневекового города, несколько раз переходившего из рук в руки и как-то даже почти полностью разрушенного во время нашествия черных варваров с юга. Тем не менее, удачное расположение спасло будущую столицу сотен планет от забвения, и город снова отстроили, сделав стены толще, а башни выше. Постепенные изменения уклада жизни, медленно накопившиеся за сотни лет неспешного развития, и пока еще примитивные технологические новшества привели, в конце концов, к нескольким кровавым революциям, последняя из которых похоронила тысячелетнюю монархию. Изменения в обществе обернулись взрывной индустриализацией и опоясали город огромной промышленной зоной, дымившей сотнями труб и отчаянно вонявшей разнообразной химией. Пройдя через три разрушительные войны, каждый раз охватывавшие боевым безумием практически всю планету, город выстоял под обстрелом осадных мортир и орудий вражеских линкоров, блокировавших его с моря, и выжил под ударами бомб и снарядов, начиненных фосгеном и ипритом. Его защитники сбивали вражеские ракеты, отражали вертолетные десанты и даже пережили удар ядерной торпеды, запущенной с подводной лодки в сторону порта. Следы бурной молодости города тщательно охранялись и лелеялись потомками, и даже сейчас историческая часть столицы, превращенная в огромный музей, давала неплохое представление о том, через что прошли многие поколения его жителей, пока, наконец, не поняли, что если продолжать в том же духе, то долгая и славная история города, да и всей планеты, грозит закончиться вот прямо сейчас.

Город выжил и постепенно начал избавляться от рудиментов прошлого. С карты столицы исчез серый пояс промышленной зоны, застроенный новыми просторными домами, больше не теснившимися друг к другу, как в историческом центре, а радиоактивное пятно, образовавшееся на месте припортового района после вражеского ядерного удара, давно вычистили и вновь пустили под застройку. Зарождающийся мегаполис, казалось бы, неспешно, но неуклонно захватывал пригороды, включая их в свою инфраструктуру и разрастаясь все шире.

Начало космической эры не сразу отразилось на столице, но в какой-то момент количество изменений перешло в качество, и население города за считанные десятки лет с пятидесяти миллионов скачком увеличилось до почти миллиарда жителей. Всего через столетие город покрыл собой весь континент, соединившись мостами через проливы и многокилометровыми тоннелями с такими же городами-гигантами, захватившими остальную поверхность планеты.

Сейчас Метрополия выглядела с орбиты огромным парком с редкими вкраплениями изящно вписанных в ландшафт одноэтажных построек. Полное отсутствие дорог и прочей инфраструктуры, характерной для докосмической эры, создавало обманчивое впечатление единения цивилизации с природой, однако достаточно было заглянуть под относительно тонкий слой плодородной почвы, и взору стороннего наблюдателя открывались сотни подземных уровней гигантского города-планеты, тоже имевших, конечно, зеленые рекреационные зоны, но уже ничем не напоминавших ту благостную картинку, которая открывалась при взгляде на планету из космоса. Единственным исключением из этого пасторального пейзажа был огромный дворцовый комплекс резиденции императора, в котором теперь собирался на свои совещания Регентский Совет.

Наверху, под открытым небом, жили те, кто реально управлял Империей – элиты, представлявшие собой верхушки кланов, лоббирующих интересы военных и финансово-промышленных групп. До безвременной кончины последнего императора они боролись за влияние на главу государства, сейчас же они сцепились между собой, скрывая за вежливыми речами в зале заседаний Регентского Совета смертельную вражду, основой которой, как всегда, служили разногласия по поводу распределения финансовых потоков и властных полномочий.

Тем не менее, несмотря на подковерную, а порой и открытую грызню, кое в чем некоторые властные группировки были готовы сотрудничать, и сейчас четверо глав кланов собрались вместе в летней резиденции самого слабого из них – господина Шуна, главы холдинга сетевых масс-медиа политической и развлекательной направленности.

Встречи эти были регулярными, и если между лидерами кланов не возникало острых разногласий, требовавших немедленного решения, они почти всегда посвящались одному и тому же вопросу – сдерживанию слишком бурного роста населения Империи, приводившего к потере управляемости за счет появления новых лидеров, поднимающихся над серой массой обывателей и раскачивающих устоявшиеся элиты. Уследить за всеми при таком огромном населении просто не получалось, и зачастую, когда опасность становилась заметной, бывало уже поздно, и ликвидировать ее без финансовых и репутационных потерь не удавалось.

– Коллеги, – покончив с формальными приветствиями перешел к делу Цейв, глава военно-промышленного консорциума «Имперорс», – я думаю, всем вам хорошо известны подробности завершившихся неделю назад переговоров Империи с так называемой Земной Федерацией. Уверен, мне не нужно объяснять вам, в какой степени неожиданное успешное завершение миссии бригадного генерала Дина, о котором мы все уже успели прочно забыть, повлияло на наши планы.

Когда-то в далекой молодости этот хваткий и тертый жизнью делец пытался делать научную карьеру, и даже стал доцентом одного из столичных университетов, где и подцепил привычку обращаться к партнерам по бизнесу непривычным в этой среде словом «коллеги», но быстро понял, что ошибся с выбором жизненного пути и перешел на работу в «Имперорс», который и возглавил спустя почти тридцать лет. Его путь наверх, как знал принимавший высоких гостей Шун, был тернист и местами откровенно криминален, но к настоящему моменту все сомнительные деяния главы консорциума бесследно исчезли из его биографии, а места подчистки оказались качественно заполированы и покрыты тройным слоем лака, причем попытка поковырять это лак ногтем могла быстро вычеркнуть из мира живых даже такого уважаемого и авторитетного человека, как сам господин Шун. Поэтому глава медиахолдинга лишь согласно кивнул и ответил:

– Не очень хорошо повлияло, уважаемый Цейв.

– Вы очень сдержаны в оценках, коллега, – с нескрываемым раздражением ответил промышленник, впрочем, его негативные эмоции явно были направлены не на хозяина резиденции, так что Шун не стал возражать, – Мы уже почти продавили через Регентский Совет план эвакуации и численность населения, которое уйдет с нами. Думаю, вы помните, каких затрат и усилий это нам стоило.

– Ну, военные еще не дали своего окончательного согласия… – подключился к обсуждению председатель совета директоров крупнейшей в Империи розничной торговой сети господин Дант.

– Они уже были готовы сломаться, коллега, – с нажимом возразил Цейв. – Требовалось еще немного надавить, и они бы уступили. Вы понимаете, что мы были почти у цели? Мы бы ушли через порталы и увели с собой лучших людей – цвет Империи, ну и минимально необходимое количество тщательно отобранной обслуги для их комфортной жизни. А девяносто процентов серой массы, балласта, висящего сейчас гирями на ногах элиты, осталось бы здесь, и жаберы быстро сделали бы за нас всю работу. А что теперь? Кто пойдет с нами в межгалактическую пустоту, если открылся портал в новый относительно безопасный мир? Там хватит места для всех, в том числе и для того бессмысленного быдла, которое мы собирались оставить здесь!

– Да, план был хорош, – согласился Шун, – но ситуация изменилась, и значит, нам придется внести в него коррективы. Вы не желаете высказаться, господин Бейх?

– Сказать честно, уход в межгалактическую пустоту меня никогда особенно не радовал, – ответил молчавший до этого глава горнорудной корпорации, – я люблю планеты, и жизнь на сколь угодно комфортной космической станции воспринимаю лишь как суровую необходимость. Кроме того, это вам хорошо – вы найдете себе дело и там. А где я в этом великом ничто возьму сырьевые спутники и астероиды для работы моей корпорации? Однако на тот момент я не видел выбора. Войну с жаберами мы все равно проиграем. Помните, господа, как мы с вами радовались ей? Мы ведь считали, что жаберы – отличный механизм для естественного сокращения излишне разросшегося населения Империи. В этой войне гибли самые активные, и, соответственно, трудно управляемые люди, а мы с вами этому всемерно способствовали. Казалось, эта война давала куда лучшие результаты, чем вакцины с примесями, вызывающими бесплодие, распространение наркотиков, пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений и отупляющая население реформа образования. А что мы получили в итоге? Жаберы уже стучатся в наши двери, господа. Я не уверен, что именно этого результата мы добивались.

Цейв поморщился. Бейх никогда не был удобным партнером для переговоров и вечно норовил оттоптать коллегам больные мозоли, постоянно напоминая им о былых ошибках. Сейчас, правда, он и с себя не снимал ответственности за результат, но слушать его слова от этого не становилось приятнее.

– Не будем о старых делах, – тоном ниже пробурчал Цейв, – жаберы свою роль сыграли и, я надеюсь, еще будут нам полезны.

– Возможно, господин Цейв, вполне возможно, но я сейчас не об этом. Как я уже сказал, на тот момент я не видел альтернативы бегству через порталы в межгалактическую пустоту. Но сейчас выбор у нас появился. Да, при этом пострадали наши планы, но я не думаю, что портал в другую галактику разрушил их необратимо.

– И вы хотите тащить туда все население Империи? – удивился глава торговой сети Дант. – А ведь по ту сторону портала есть еще двести миллиардов граждан Земной Федерации и не пойми сколько ящеров и кваргов. Мы и здесь-то испытывали изрядные проблемы с поддержанием управляемости населения, а в той каше, которая заварится после нашего бегства в мир Лаврова, мы рискуем вообще потерять контроль над этим разношерстным стадом.

– Вы зря так волнуетесь, господин Дант, – усмехнулся Бейх, потянувшись за стаканом с коктейлем, принесенным миниатюрной официанткой. Живая прислуга была неотъемлемой частью любой встречи глав кланов, – Вы ведь неплохо меня знаете, я бы не стал предлагать подобный сомнительный вариант.

– Прошу меня простить, – быстро отыграл назад торговец, приторно улыбнувшись. – Думаю, мы все с интересом выслушаем подробности вашего плана.

Бейх не торопясь сделал глоток, и, оставшись довольным вкусом коктейля, продолжил:

– Господин Дант поставил правильный вопрос. Аборигены по ту сторону портала могут сильно осложнить нам жизнь. По большому счету, они нам совершенно не нужны, скорее наоборот, особенно эти их ящеры, и уж тем более, кварги, большинство которых формально являются нашими врагами. Про живущих там жаберов я, вообще, молчу – этих надо просто раздавить, но не сразу.

– Вы хотите использовать их против Земной Федерации и ящеров? – высказал предположение Цейв.

– Именно так. Это решение само напрашивается.

– Я бы с этим согласился, но ведь адмиралтейство направило туда довольно сильную эскадру. Если жаберы предпримут атаку, наши линкоры раскатают их в тонкий блин.

– А вот это, господин Цейв уже ваша сфера ответственности, вернее ваша и нашего гостеприимного хозяина господина Шуна. Ведь именно вы у нас обладаете нужными связями в адмиралтействе и рычагами воздействия на нашего любвеобильного командующего флотом и некоторых других офицеров. Я могу лишь предложить вариант. Жаберы сейчас довольно часто предпринимают локальные наступления. Если они чувствуют, что оборона поддалась и возможен стратегический успех, они усиливают нажим. Господин Шун большой мастер создания необходимого общественного мнения. Будет нелишним представить широким массам опасность очередной атаки жаберов несколько более выпукло, чем обычно. Сделать акцент на необходимость мобилизации всех сил, призвать к добровольным пожертвованиям и вступлению в ряды вспомогательных сил армии и флота, ну, в общем, не мне учить нашего хозяина его делу. И вот под этой маркой нужно продавить приказ адмиралтейства о выводе большей части нашей эскадры обратно в Империю, а потом, после еще большей драматизации ситуации, выдернуть оттуда и оставшиеся корабли, оставив там только легкие силы и разведчиков для мониторинга ситуации.

– Аборигены воспримут это как предательство, – возразил Шун, – и могут закрыть портал.

– Не закроют, – уверенно ответил Цейв, явно высоко оценивший идею Бейха. – Мы ведь мотивируем свои действия крупным наступлением жаберов, ну а когда ситуация по ту сторону портала станет безнадежной, мы вернемся, возьмем под охрану портал и наведем там порядок, защитив от окончательного уничтожения тех немногих местных, кто выживет. Уцелевшие аборигены уже не будут играть существенной роли – они просто растворятся в населении Империи.

– Звучит выполнимо, – согласился Дант, – но это не решит вопроса с тем, чтобы закрыть лишним людям дорогу в наш новый мир.

– А вот для достижения этой цели мы используем усилия наших внутренних врагов, – усмехнулся Бейх. – Военные элиты не хотят уходить из нашей галактики. Они считают, что нужно продолжать войну, ссылаясь на надуманный предлог, что бегство – лишь отсрочка, и спустя пятнадцать-двадцать лет жаберы достанут нас и в новом мире. Официально мы декларируем, что все это пустые слова, но теперь нашу позицию стоит изменить. Мы должны всячески поддержать эту идею и развить ее, заставив ненужное нам быдло остаться здесь. А закрыть портал мы сможем уже с той стороны, когда освоимся на новом месте и окончательно возьмем ситуацию под контроль. Предлогом для этого может стать угроза прорыва жаберов через захваченные гиперворота. Помимо решения нашей основной задачи этот вариант хорош еще и тем, что жаберы с высокой вероятностью просто не узнают о нашем уходе в другую галактику. Оставшиеся здесь девяноста процентов населения Империи послужат для нас отличной ширмой, которая прикроет наше исчезновение. Уничтожив их, жаберы решат, что проблему с людьми они решили в полном объеме и искать нас у них не будет никаких причин.

Главы кланов некоторое время молчали, обдумывая услышанное. Предложенный план содержал немало рисков, но он был вполне реален, это понимали все.

– Идея коллеги Бейха требует тщательной проработки и детализации, – наконец подвел итог Цейв, – но в целом я склонен считать ее весьма перспективной. Ваше мнение, коллеги?

– Очень изящный ход, – с легкой улыбкой ответил Шун. – С моей точки зрения, он имеет все шансы на успех.

– Еще раз прошу извинить меня за преждевременно высказанные сомнения, господин Бейх, – слегка кивнул Дант главе горнорудной корпорации, – Я не сразу оценил всю глубину вашей идеи. Я присоединяюсь.

* * *

– Игорь, мы должны туда вернуться, – твердо заявила Лит-та, глядя мне в глаза, – во время боя флот жаберов покинул орбиты планет, и нашим разведчикам удалось поймать сигнал с поверхности. Старшая жива, но потери и разрушения очень велики. При такой интенсивности штурма они не продержатся и нескольких часов.

– Мы за этим сюда и прибыли, – постарался я успокоить союзницу, – но флот должен пополнить боезапас, а имперским линкорам необходимо еще и перезарядить поля. Мы выступаем через сорок минут.

Первый этап сражения принес не совсем те результаты, на которые я рассчитывал. Потеряв линкор, жаберы не ушли. Они предпочли остаться и продолжить штурм четвертой планеты. Что их держало здесь? Я по-прежнему считал, что столичная система ящеров для них является не целью, а средством – средством вызвать нас на бой до конца. И именно то, что жаберы были морально готовы к такому сражению, несмотря на появление у нас трех очень опасных для них кораблей, совершенно расходилось с моим представлением о противнике. Тем не менее, факт оставался фактом – жаберы не оставили нам выбора, и мой флот ждал приказа. Когда погрузка боеприпасов была закончена, приказ последовал.

На этот раз наш флот вышел из прыжка почти у границ зоны гравитационного ограничения. Такой прыжок нес в себе некоторые риски, связанные с гравитационными аномалиями, но сейчас у нас не было времени на долгие внутрисистемные перелеты.

– Сегментам транспортного кольца – стыковка. Активация портала по готовности. Флоту начать разгон к четвертой планете.

Отдавая этот приказ, я боролся с ощущением, что вот прямо сейчас я совершаю большую ошибку, но это был тот самый случай, когда у солдата есть долг, и нет выбора. Я вспомнил, как на Грумбридже-2 майор Мбиа поднял своих разведчиков, имевших только легкое ручное оружие, в атаку на подразделение боевых роботов кваргов. У него тогда тоже не было выбора, и теперь я хорошо понимал, что Андре тогда чувствовал.

Тем не менее, просто так гнать свой флот в самоубийственную атаку я не собирался. Я был готов к потерям, к очень тяжелым потерям, но только не к бесполезным потерям.

– Генерал Клэй, ваша главная задача – сбить противнику защитные поля. На этот раз ваше место во главе нашего строя. Мы должны синхронизировать ваш удар с торпедным залпом. Генерал, это наши последние торпеды – второго шанса не будет. Лит-та, все дредноуты переходят под твое командование. Ваша эскадра должна держаться в арьергарде. Снаряды с боевой субстанцией понадобятся нам на последней стадии боя, когда щиты жаберов погаснут. Твоя задача – дожить до этого момента и сохранить свои корабли для добивающего удара. «Титаны» и тяжелые вымпелы флота Федерации идут в атаку одновременно с имперскими линкорами и с теми же задачами. «Невидимкам», авианосцам и «Титанам» – готовность к синхронному торпедному залпу. После залпа «Невидимки» и авианосцы немедленно уходят в точку сбора с помощью транспортного кольца. Вопросы?

В командном посту установилась напряженная тишина, прерванная докладом оператора контроля пространства:

– Корабли жаберов прекратили штурм четвертой планеты, покинули низкие орбиты и легли на курс перехвата.

На тактической проекции двадцать две метки тяжелых кораблей врага начали стремительный разгон, сокращая дистанцию с нашим флотом. Все-таки двадцать две – четыре поврежденных крейсера, видимо, ушли из системы.

Я очень надеялся, что жаберы будут ждать от нас той же тактики, которую мы применили на начальном этапе боя, и пока мои ожидания оправдывались.

– Обнаружены корабли-разведчики и беспилотные зонды противника, идущие перед строем его линкоров и крейсеров, – доложил Клэй.

– Все верно, господин генерал, они не хотят еще раз проспать наш торпедный залп. Прикажите поднять истребители с «Императора Тика» и рассеять разведку противника. Потом пусть сопроводят торпеды до рубежа автономной атаки и продолжат бой внутри строя жаберов.

Около получаса флоты сближались, все увеличивая скорость.

– Рубеж открытия огня главным калибром, – доложил Клэй.

– Разрешаю открыть огонь.

Имперские линкоры окутались сполохами стартовых разрядов, послав свои снаряды навстречу приближающимся кораблям жаберов. Защитные поля крейсеров и линкоров противника расцветились вспышками попаданий, но уверенно отразили удар. Вторая фаза сражения началась.

При столь стремительном сближении флотов преимущество кораблей Клэя в дальности огня сошло на нет буквально за минуту, и ответные залпы жаберов тоже стали находить свои цели, правда, в точности огня они ощутимо уступали имперцам.

Кораблям Федерации пока везло – жаберы сосредоточили весь огонь на имперских линкорах, как на самом опасном противнике. Но и наши корабли пока не стреляли – даже «Титаны» пока еще не могли достать жаберов из своих орудий.

– Рубеж пуска торпед! – доложил вице-адмирал Сергеев, на секунду опередив командира «Невидимок».

– Ждем, – остановил я своих офицеров, – генерал Клэй, что с разведчиками и зондами противника?

– Истребители в пути. Минута до огневого контакта.

– «Невидимкам» и авианосцам начать торможение, – приказал я, не желая подставлять носители дрон-торпед под удары орудий жаберов, если те вдруг решат отвлечься от кораблей Клэя.

– Истребители вступили в бой с противником, – доложил Клэй, – Беспилотные зонды уничтожены. Корабли разведчики отходят к боевым порядкам своего флота.

– Всем носителям торпед полный залп! Генерал, увеличьте скорость ваших линкоров. Они должны выйти на дистанцию максимальной эффективности огня вместе с прибытием к целям волны торпед.

Израсходовавшие торпеды «Невидимки» и авианосцы, и так уже сильно отставшие от основных сил флота, тормозились и ложились на обратный курс, создавая, как я надеялся, у жаберов впечатление, что мы стремимся с небольшими вариациями повторить тактический прием, примененный в начале боя, и покинуть систему с помощью транспортного кольца. Я не сомневался, что противник сделал выводы из полученного опыта и уже разработал схему противодействия нашей тактике.

– Противник разделился! – вице-адмирал Сергеев обратил мое внимание на группу из пяти жаберских крейсеров, покинувших строй и по дуге обходящих ядро нашего флота. Похоже, это были наиболее быстрые корабли врага, во всяком случае, судя по демонстрируемой ими динамике разгона, в этом они не сильно уступали даже имперским линкорам.

Замысел командующего жаберов пока не был ясен до конца. С помощью такого маневра он мог попытаться заставить нас разделить силы, но, скорее всего, его целью являлся портал и уже выстраивающиеся в транспортную колонну практически безоружные «Невидимки» и авианосцы. В любом случае, жаберы собирались лишить нас возможности отступления. Я еще раз удивился их решимости. Противник явно был готов на большие потери, лишь бы добиться решительного разгрома наших сил.

С другой стороны, выделением рейдовой эскадры из пяти крейсеров жаберы ослабили основной флот, и если в первой фазе сражения наши торпеды и огонь линкоров Клэя размазывались по двадцати семи целям, то теперь, с учетом потерянных и ушедших в рейд кораблей, мы имели перед собой только семнадцать целей. Но вот с «Невидимками» и авианосцами следовало срочно что-то делать. Я видел, что уйти в портал они не успеют, и если не изменить изначальный план, крейсера жаберов уничтожат транспортное кольцо и перебьют идущие к нему корабли.

Прикинув варианты, я еще больше проникся уважением к командиру вражеского флота. Он поставил меня перед очень непростым выбором. Выделив для прикрытия отступающих кораблей силы, достаточные для отражения атаки пяти жаберских крейсеров, я сильно ослаблю ударную группу, причем отвлечь я буду вынужден, как минимум, один имперский линкор, поскольку другие мои корабли просто не успеют перехватить рейдовую эскадру противника. А если я этого не сделаю, портал будет уничтожен, а «Невидимки» и авианосцы понесут тяжелые потери. И если транспортное кольцо и так уже заранее было списано в потери, то терять носители торпед я совершенно не планировал.

– Авианосцам и «Невидимкам» прекратить движение к порталу и рассеять строй, – принял я решение, которое не могло спасти всех, но давало шанс большинству, – Командирам кораблей выбрать случайные вектора движения, выводящие за границы зоны гравитационного ограничения. Разгон в форсированном режиме и уход в прыжок по готовности.

Я понимал, что кого-то, несомненно, догонят и уничтожат, но на почти полторы сотни наших кораблей, разбегающихся по случайным векторам, приходилось всего пять вражеских крейсеров. Какими бы скоростными они ни были, перехватить всех, да даже просто значимую часть, «Невидимок» и авианосцев они успеть не могли. А ведь еще был портал, который являлся для жаберов приоритетной целью, и сначала они должны были атаковать его, давая, тем самым, моим кораблям, пусть и небольшое, но весьма критичное для них дополнительное время на разгон.

– Торпеды на рубеже автономной атаки!

До этого рубежа торпеды летели в режиме максимальной маскировки, используя только двигатели ящеров, практически не излучающие энергию и не мешающие работе маскировочных полей. Но с уменьшением расстояния до цели вероятность обнаружения торпеды и захвата ее системами наведения зенитных комплексов противника повышалась, и в какой-то момент для выживания торпеды более важной становилась ее скорость и маневренность, а не качество маскировочных полей. Именно это расстояние и называлось рубежом автономной атаки. До него дрон-торпедами управляли операторы с кораблей носителей, а дальше торпеды шли уже сами, совершая хаотические маневры, позволявшие им уходить от зенитного огня. Получалось это, прямо скажем, не всегда, особенно при атаке кораблей жаберов, но часть торпед цели все же достигала.

Сейчас весь мой расчет строился на том, чтобы максимально перегрузить защитные системы вражеских кораблей. Не имея никакой возможности стратегического маневра, я решил сосредоточиться исключительно на тактике и превратить разношерстность моего флота из недостатка в преимущество, используя каждый тип кораблей в нужное время и в нужном месте. Именно поэтому сейчас, одновременно с тем, как волна торпед, включив маршевые двигатели, рванулась сквозь заградительный огонь к жаберским крейсерам и линкорам, в бой вступили артиллерийские корабли моего флота. Сначала к кораблям Клэя присоединились «Титаны», а вскоре и стандартные линкоры флота Федерации. Дредноуты Лит-ты, выполняя приказ, по-прежнему держались позади, хотя, как я видел краем глаза на проекционном экране, сама генерал-губернатор чуть не подпрыгивала от нетерпения в командном посту своего флагмана, совершая нервные движения хвостом.

– Ресурс щитов моих кораблей от пятидесяти до шестидесяти процентов, – доложил Клэй.

Его линкоры приняли на себя основную тяжесть ответного огня жаберов, но сейчас у противника было меньше кораблей, чем в первой фазе сражения, и защитные поля имперских линкоров держались лучше. Кроме того, имперцы получили небольшую передышку, связанную с тем, что жаберы были вынуждены переключиться на заградительный огонь против наших торпед.

– Есть попадания, – злорадно констатировал вице-адмирал Сергеев, глядя, как на проекционном экране корабли противника расцвечиваются множественными вспышками взрывов боевых частей наших торпед. В этот раз к целям их прорвалось куда больше – сказалась согласованность артиллерийского и торпедного ударов и понизившаяся плотность зенитного огня противника.

Тем не менее, до конца сбить жаберам поля не получилось. Полностью лишились щитов лишь три крейсера. Остальные, хоть и потеряли изрядную долю мощности, но все еще уверенно отражали попадания не только наших снарядов, но и залпы имперских линкоров.

Эскадре Клэя и кораблям Федерации прекратить огонь по лишившимся полей крейсерам! Лит-та, они твои.

– Принято, адмирррал! – прорычала генерал-губернатор, прямо как в те добрые времена, когда речевые синтезаторы ящеров еще не достигли совершенства.

Слаженный залп двадцати восьми дредноутов, не принимавших до этого момента никакого участия в бою, оказался для командиров крейсеров противника крайне неприятным сюрпризом. Лишенные щитов корабли могли защититься от снарядов ящеров лишь маневром и не слишком-то рассчитанными на зенитное применение плазменными пушками. Дистанция между противоборствующими флотами сократилась уже настолько, что оба эти средства оказались совершенно негодными. Попадания следовали одно за другим. Броня жаберов противостояла боевой субстанции наших союзников несколько лучше, чем корпуса кораблей кваргов, но именно что несколько. Ответный огонь крейсеров резко ослаб, но даже нескольких залпов, сделанных ими по дредноутам Лит-ты хватило на то, чтобы произвести в их строю изрядное опустошение. Снаряды крейсеров противника были не столь мощными, как у линкоров, поэтому одно-два попадания дредноут, как правило, выдерживал, но вот полноценно воевать после этого он уже не мог. Тем не менее, ценой потери пяти кораблей и серьезного повреждения еще четырех, эскадра Лит-ты заставила артиллерию трех вражеских крейсеров замолчать, а их команды забыть о бое и целиком сосредоточиться на борьбе за живучесть своих кораблей.

Тем временем для дредноутов ящеров появились новые цели с погасшими защитными полями, и я приказал Лит-те переключиться на них.

– Противник сосредоточил весь огонь своих линкоров на «Адмирале Лане». Ресурс его щитов пятнадцать процентов! – скороговоркой доложил сильно обеспокоенных Клэй, – Прошу разрешения на выход линкора из боя для перезарядки полей.

– Он не успеет, генерал, – покачал я головой, – будет только хуже. Продолжайте бой. Флоту перераспределить огонь на ближайших к «Адмиралу Лану» противников.

«Хвост Дракона» вздрогнул всем корпусом, приняв попадание. На наше счастье это был не снаряд главного калибра, а результат выстрела плазменной пушки одного из вражеских крейсеров.

– Броня в носовой части пробита. Значительные повреждения в левом ангаре дрон-торпед, – быстро доложил Слин-ат. – Боеспособность линкора не нарушена.

Какими бы железными ни были нервы у главного жабера, но, похоже, и они начали сдавать. Только семь его кораблей еще сохраняли остатки щитов и продолжали полноценно вести бой. Шесть из десяти остальных вымпелов потеряли ход и прекратили огонь. Огневой мощи дредноутов Лит-ты, которых в строю осталось только десять, уже не хватало на все лишившиеся щитов корабли врага, и на них пришлось перенести часть огня линкоров Федерации. Эскадра Клэя продолжала бить только по кораблям жаберов, полностью сохранившим боеспособность.

Щит «Адмирала Лана» в последний раз вспыхнул и погас окончательно. В броню линкора тут же ударило несколько снарядов, но лишь один смог ее пробить. Два других взорвались снаружи, не причинив кораблю серьезных повреждений.

– Господин командующий, прошу разрешения на выход из боя «Адмирала Лана» – настойчиво повторил Клэй.

– Разрешаю, – решил я все же согласиться с генералом, тем более что сейчас попытка одного из имперских линкоров разорвать дистанцию и отступить уже не могла решающим образом повлиять на исход сражения. Сосредоточив весь огонь линкоров на «Адмирале Лане», жаберы позволили остальному нашему флоту стрелять в относительно комфортных условиях, подвергаюсь обстрелу только со стороны крейсеров противника, которые сами сейчас испытывали немалые проблемы. Естественно, это не замедлило сказаться на точности и результативности нашего огня.

Тем не менее, удача жаберам все же улыбнулась. Ничто не предвещало беды, «Адмирал Лан», продолжая вести огонь по врагу, тяжело набирал скорость, уходя прочь от сражающихся флотов. Жаберам сейчас было не до преследования, но пока дистанция позволяла, они продолжали посылать в раненый линкор снаряд за снарядом. К сожалению, слепая случайность играет в любом бою огромную роль. Не стало исключением и это сражение. Двойное попадание в корму уходящего линкора сначала привело к пробитию уже ослабленной бортовой брони, а потом и к разрушению бронекапсулы, защищавшей энергетическую установку линкора. В межпланетной пустоте на несколько секунд зажглась новая звезда, ознаменовав гибель уже почти вышедшего из боя корабля.

Тем не менее, своей гибелью «Адмирал Лан» спас десятки других кораблей нашего флота. Имперских линкоров осталось только два. Ресурс их полей едва дотягивал до тридцати процентов, но у жаберов дела обстояли еще хуже. Слаженный залпом четырех уцелевших к этому моменту «Титанов» нам наконец-то удалось заставить взорваться один из лишившихся щитов линкоров противника. Этого нервы командира жаберов уже не выдержали.

– Они меняют курс и выходят из боя! – вице-адмирал Сергеев, казалось, не верил собственным глазам, – разрешите начать преследование отходящего противника!

– Не разрешаю, – только сейчас, когда противник проявил, наконец, слабость, я понял, какого нервного напряжения стоил мне этот бой, – Пусть уходят – нам нечем и незачем их преследовать.

Я видел на тактической проекции, как бросив преследование «Невидимок» и авианосцев, рейдовая эскадра из пяти совершенно целых крейсеров врага возвращается к месту сражения, чтобы прикрыть отступление своих сильно пострадавших в сражении кораблей. Вступать с ними в схватку означало новые потери, смысла в которых я уже не видел.

– Генерал Клэй, обозначьте попытку преследования. Линкорам держаться на максимальной дистанции, не входя в зону ответного огня противника. В случае попытки контратаки – немедленный отход.

– Выполняю, – Клэй был мрачен. Потеря одного из линкоров эскадры далась генералу непросто.

Уйти жаберы смогли не все. Три крейсера и два линкора противника продолжали беспомощно дрейфовать в пространстве, истекая в космос паром от продолжающей прогрызать их броню боевой субстанции ящеров. Огня они не вели, и наш фот по ним тоже не стрелял.

– Передайте противнику предложение сдаться, – у меня возникло непреодолимое желание опуститься в кресло и расслабиться, но сражение еще продолжалось, и показывать свое состояние подчиненным я не имел права.

– Они не отвечают, господин командующий.

– Майор Лаврова, готовьте абордажных роботов в нелетальной конфигурации.

– Пять минут, господин адмирал флота, – бодро ответила Инга, получившая, наконец, возможность принять участие в сражении, – идет смена боекомплекта.

– Начинаем с линкоров. Лит-та, обработайте корабли врага антидотом – незачем дальше уродовать наши трофеи.

– Принято.

– Вызов с четвертой планеты. На связи Старшая ящеров.

– Включайте.

Это был второй случай моего прямого общения со Старшей. Люди всегда испытывали сложности в понимании мимики и эмоции рептилий, но сейчас даже мне было видно, что Синк-ла смертельно устала и держится исключительно на своей железной силе воли.

– Рад видеть вас в добром здравии, Старшая, – произнес я с легким поклоном.

– Вы прибыли вовремя, адмирал, – глядя мне в глаза ответила Синк-ла, – мы благодарны за помощь. Наш народ этого не забудет.

– Бой еще не окончен, Старшая. Над вашими планетами висят линкоры кваргов, а на поверхности находятся их десантные войска.

– С этой проблемой мы вполне способны справиться самостоятельно, адмирал. Враг обречен.

– Здесь и сейчас и так пролилось уже слишком много крови, Старшая. Не стоит умножать потери бессмысленной бойней.

– И что вы предлагаете, адмирал? – Синк-ла, похоже, была удивлена.

– Я считаю, что лучшим вариантом будет дать им уйти.

– Но почему, адмирал?

– Они не смогут сдаться, Синк-ла, – назвал я Старшую по имени, возможно, нарушив этим какие-то правила политического протокола, но сейчас мне это было глубоко безразлично, – и не могут отказаться воевать с нами, даже если они этого не желают. Жаберы заменили кваргам ментальные блоки, не оставив почти никакого выбора. Но если мы дадим им уйти, это деморализует тех из них, кто участвует в войне по собственной воле, есть и такие. Кроме того, в сражении у Грумбриджа, сразу после завершения которого мы совершили прыжок сюда, нам удалось освободить несколько миллионов кваргов от блока. Здесь, к сожалению, такой трюк мы повторить не сможем, но позже, когда мы окончательно разгромим жаберов, мы освободим их всех. Я не вижу смысла в их смертях, Синк-ла. Убив их, мы рискуем получить вместо противника, готового капитулировать при первой возможности, ожесточенного врага, не верящего в наше желание прекратить эту войну.

Старшая колебалась. Я хорошо ее понимал – на ее глазах только что от рук кваргов и жаберов погибли миллионы ящеров. Как политик и руководитель государства она прекрасно понимала мои аргументы, но внутренне согласиться с ними у нее никак не получалось. Тем не менее, Синк-ла никогда не стала бы Старшей, если бы не умела принимать тяжелые решения.

– Хорошо, Игорь, – Синк-ла тоже решила не заморачиваться с протоколом, – пусть будет так, как ты предлагаешь. В конце концов, это именно твой флот сделал положение кваргов безнадежным, значит, тебе и решать их судьбу. Я отдам необходимые распоряжения, тем более, что после бегства жаберов наземные войска кваргов встали в глухую оборону, а их корабли зависли над зонами высадки и не предпринимают никаких активных действий.

После отключения канала связи с четвертой планетой я вновь вызвал Клэя.

– Противник ушел в прыжок, господин командующий, – доложил Клэй, – контратак жаберы не предпринимали. Их разгон сдерживал поврежденный крейсер, и мы вели огонь в основном по нему. В итоге кварги вынуждены были его бросить и начать разгон на полной мощности двигателей. Мы наблюдали успешный уход в гипер пятнадцати тяжелых вымпелов врага и нескольких уцелевших кораблей-разведчиков.

– Спасибо, генерал, – кивнул я Клэю, – вы сделали все, что было в ваших силах, и даже больше. Возвращайтесь к флоту.

– У меня почти не осталось времени, адмирал. Я должен выполнить приказ адмиралтейства.

– Я состыкую для вас транспортное кольцо, генерал. Через час вы уже будете в Империи.

* * *

Эскадра Клэя ушла в портал, а мы с Лит-той, перебравшейся со своего поврежденного дредноута на «Хвост Дракона», наблюдали на проекционном экране, как на высоких орбитах четвертой планеты формируется транспортный ордер флота кваргов. По ним никто не стрелял, лишь на почтительном расстоянии висели три изрядно побитых «Титана» и несколько дредноутов наших союзников. Шла эвакуация десантных войск противника с поверхности. Транспортных кораблей кваргам отчаянно не хватало, и они эвакуировали только личный состав, бросая технику и боеприпасы. Ящеры на планете им не препятствовали, выполняя приказ Старшей.

– У нас больше нет флота, Лит-та, – негромко произнес я, – Если имперцы не вернутся, мы больше не сможем защитить ни вас, ни себя.

– Наши потери весьма значительны, – признала Лит-та, – но и жаберы очень сильно пострадали, особенно с учетом того, что такие корабли они больше не смогут построить и даже не факт, что сумеют качественно отремонтировать поврежденные.

– Только на это я и надеюсь, и еще на наши новые линкоры с имперскими пушками и щитами. Первый корабль должен быть готов меньше чем через месяц. Имперцы переправили нам через портал кучу металлолома, в который превратились корабли одного из их флотов в ходе какого-то относительно успешного сражения. Поле боя осталось за ними, и поврежденные корабли удалось эвакуировать. Сами они решили их не восстанавливать, но для нас там есть чем поживиться.

– Я думаю, мы в состоянии ускорить строительство. Я предложу Старшей отдать в твое распоряжение всех биоинженеров соответствующего профиля и увеличить поставки в Федерацию активной биомассы. После сегодняшнего сражения я уверена, что Старшая не будет возражать, даже если при этом сильно пострадает наша собственная кораблестроительная программа.

– Это хорошая новость, генерал-губернатор. Будем надеяться, что Синк-ла думает так же, как ты.

– Сколько кораблей потерял флот?

– Проще перечислить, что у нас осталось, – со вздохом ответил я, – Четыре «Титана», из которых три требуют серьезного ремонта, пять авианосцев, сотня «Невидимок», к которым сейчас по всей Федерации не наскрести даже одного боекомплекта торпед, семнадцать линкоров, причем все в той или иной степени повреждены, двадцать два крейсера в довольно плачевном состоянии, ну и легкие силы, от которых толку в линейном бою почти нет. Из тридцати пяти твоих дредноутов в строю, как ты помнишь, осталось девять, но и их боеспособность без срочного ремонта близка к нулю. В общем, грозная сила… Если бы кварги с их двумя десятками тяжелых кораблей не были деморализованы бегством жаберов, нам и они могли бы показаться сложным противником.

Лит-та некоторое время молчала, переваривая услышанное.

– Жаберы не знают, что эскадра Клэя ушла в Империю, – наконец произнесла она, – Думаю, теперь они не скоро решатся на новую атаку.

– Скажу честно, Лит-та, жаберы меня очень удивили. Я не думал, что у них есть командующий, способный заставить этих трусливых лягух сражаться по-настоящему. Недооценка противника всегда обходилась дорого, и сегодняшний бой не исключение. Не забывай, в пространстве кваргов сейчас бешеными темпами идет строительство нового флота. Как ты думаешь, кто станет для него целью номер один?

* * *

Президент созвал совещание генштаба сразу после возвращения остатков моего флота из материнской системы ящеров. Я прекрасно понимал мрачное настроение верховного главнокомандующего, когда он открывал заседание.

– Сказать что ситуация критическая, значит, не сказать ничего, господа высшие офицеры Федерации. Думаю, вы сами все прекрасно понимаете. Я только что выслушал доклад главы дипломатического ведомства. Имперцы на все наши запросы отвечают одинаково – идет крупное сражение за ряд ключевых звездных систем, причем развивается оно не в пользу имперского флота. Все корабли, какие только возможно собрать со всей Империи, участвуют в боевых действиях. Игорь Яковлевич, вы возглавляли переговоры с нашими новыми союзниками. Я хочу знать ваше мнение о том, что происходит.

– Господин президент, – начал я аккуратно формулировать свой ответ, – ситуация мне до конца не ясна. Эскадра генерала Клэя воспользовалась транспортным кольцом в материнской системе ящеров и ушла в Империю. После завершения сражения я несколько раз пытался связаться с генералом по приватному каналу, но он мне не ответил. У меня есть еще один прямой контакт в Империи – доктор Силк. Он тоже принимал участие в переговорах, и у нас сложились неплохие отношения на почве его интереса к ящерам и кваргам. Я пытался связаться и с ним. Результат тот же. Насколько я понял из обрывочной информации, полученной в ходе кулуарных обсуждений во время моей дипломатической миссии, в руководстве Империи нет единства в вопросах выстраивания отношений с Земной Федерацией и ее союзниками, а также по многим другим их внутренним проблемам. Боюсь, что странное поведение имперцев связано с неким внутриимперским конфликтом, перешедшим в острую фазу. Не скажу, что эта версия объясняет все, но многое в поведении их дипломатов и военных становится понятным.

– Разведка докладывает, что атака кваргов может последовать в любой момент, – сообщил Нельсон, – Их новый флот почти готов. Если кваргов поддержат жаберы, мы не устоим и начнем терять одну систему за другой. Благодаря действиям разведки жаберов кварги сейчас гораздо лучше осведомлены о нашей системе обороны и о расположении наиболее критичных для нас промышленных районов, так что в этот раз они не станут отвлекаться на системы типа звезды Ран, а ударят по ключевым точкам. Последствия, я думаю, очевидны для всех здесь присутствующих.

– Ситуация, безусловно, критическая, но месяц-полтора у нас еще точно есть, – возразил Князев, – Кваргам нужно закончить строительство, укомплектовать корабли экипажами, провести хотя бы минимальное боевое слаживание команд и эскадр. Конечно, жаберы будут гнать их в бой всеми силами, но и они должны понимать, что флот вторжения не может броситься в атаку совсем без подготовки. Да и лететь к нашим центральным системам им придется не меньше пары недель, что тоже играет нам на руку. А за месяц в Империи может многое измениться…

– Не факт, что к лучшему… – Тобольский явно скептически отнесся к словам начальника генштаба. В любом случае, мы должны исходить из того, что рассчитывать мы можем только на свои силы и, возможно, на поддержку ящеров.

– Я бы пока воздержался от резких суждений в отношении Империи, – вступил в обсуждение начальник службы тыла генерал Баррингтон, – Поставки через транспортное кольцо продолжаются. Мы получаем генераторы маскировочных полей, сканеры и битые имперские корабли для разборки и оснащения наших новых линкоров. Этот поток ни разу не прерывался, а значит, о разрыве отношений речь пока не идет. Инженеры и техники, прибывшие к нам из Империи для помощи людям полковника Джеффа, тоже пока никуда улетать не собираются, что также о многом говорит.

– Говорит это, прежде всего, о том, что в Империи правая рука не знает, чем занята левая, – предположил я, – Даже если на каком-то уровне принято решение прекратить поддержку Земной Федерации, не факт, что этот приказ удалось протащить по всем министерствам и ведомствам. Это вам не указ императора, когда все берут под козырек и наперегонки бегут исполнять волю суверена.

– Тут еще вот какой вариант возможен, – задумчиво произнес Нельсон, – гиперворота в нашу галактику Империи нужны, как воздух, поэтому полностью разрывать с нами отношения с их стороны было бы совершеннейшей глупостью. Повод для отзыва кораблей они нашли достаточно достоверный, хоть и сомнительный все же, а вот если прекратить поставки, то мы точно заподозрим неладное.

– Мы это неладное и так уже в полный рост подозреваем, – ответил Князев, – Можно подумать, десяток тяжелых кораблей способен что-то принципиально изменить в раскладах, где счет идет на тысячи вымпелов. Я не верю в то, что Империя не в состоянии оказать нам поддержку хотя бы небольшой эскадрой своих не самых новых линкоров. Мы ведь тоже не первый год воюем, и отлично знаем цену подобным утверждениям.

– Все так, господин начальник генштаба, – согласился я с Князевым, – именно поэтому я полностью поддерживаю оценку ситуации, основанную на том, что рассчитывать мы можем только на свои силы.

– И на что мы можем рассчитывать через месяц? – задал вопрос Тобольский, глядя мне прямо в глаза.

– Три новейших линкора проекта «Черный Дракон» у нас точно будут, господин верховный главнокомандующий, – заверил я президента, – Кроме того, мы постараемся модернизировать четыре выживших в сражении «Титана». Все равно им нужен серьезный ремонт, так что заодно поставим на них генераторы защитных полей и несколько новых орудий главного калибра, снятых с разбитых имперских кораблей.

– А вот с этого момента, пожалуйста, поподробнее, – подобрался адмирал Нельсон, – Еще несколько дней назад вы говорили мне, что департамент полковника Джеффа способен через месяц сдать флоту только один линкор нового проекта.

– Ситуация успела измениться, господин адмирал флота, – ответил я, переведя взгляд на Нельсона, – После сражения за столичную систему ящеров Старшая согласилась полностью свернуть свою кораблестроительную программу и передать высвободившиеся ресурсы и всех флотских биоинженеров в распоряжение департамента полковника Джеффа для строительства «Черных Драконов». Специалисты от ящеров уже прибыли, а поставки активной биомассы и сопутствующих материалов увеличились почти втрое. Это позволило сильно сократить сроки ввода в строй новых кораблей.

– Да уж, никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь, – прокомментировал мои слова министр обороны Бронштейн, – Старшей ящеров не откажешь в политической дальновидности. Думаю, она без проблем сумела сложить два и два и понять, что если уж мы один раз положили почти весь свой флот, защищая их планеты от жаберов, то глупо думать, что мы не встанем на их защиту еще раз, особенно после такого жеста с ее стороны. Тем более что отбиться от жаберов у «Черных Драконов» будет куда больше шансов, чем у ее дредноутов.

– Боюсь, предстоящее сражение все равно будет для нас очень тяжелым, хоть и не безнадежным, – подвел итог Тобольский. – Адмирал флота Лавров, на вас возлагается личный контроль над процессом строительства новых линкоров, а также ремонта и модернизации кораблей флота. С этого момента все ваши распоряжения, касающиеся подготовки к предстоящему сражению, обязательны для выполнения всеми чиновниками Федерации, включая министров и глав ведомств. Соответствующий указ будет подготовлен в течение часа.

– Разрешите выполнять, господин президент? – произнес я, вставая.

– Не торопитесь, Игорь Яковлевич, – тоном ниже ответил Тобольский, – я еще не закончил. Господа генералы и адмиралы, через пять дней я хочу видеть подробный план обороны наших звездных систем. Пространство ящеров теперь тоже входит в нашу зону ответственности, так что при разработке плана вам придется учитывать и этот аспект. И последнее. Со мной на связь вышла Старшая ящеров. После сражения за их столичную систему флот союзников оказался в крайне плачевном состоянии, но три десятка боеспособных дредноутов они все-таки наскребли. По словам Старшей это все, что у них есть, и с учетом переданных нам ресурсов новые корабли они построить не смогут. Тем не менее, это соединение ящеры готовы передать в объединенный флот. Эскадру союзников возглавит адмирал Лит-та.

* * *

– Поздравляю с новым званием, адмирал, – улыбнулся я Лит-те, когда связь установилась, – честно говоря, не ожидал такого поворота в твоей карьере.

– Не ожидал? – возмущенно качнула головой ящерица, – а я, думаешь, ожидала? Ты же сам в последнем бою отдал под мое командование все дредноуты! Там были куда более квалифицированные командиры, но ты отдал приказ мне, а приказы командующего флотом во время боя не обсуждаются. И что оставалось делать генерал-губернатору Лит-те? Только выполнять приказ! В результате по итогам сражения Старшая оказалась в достаточно сложной ситуации. Бой выигран, столичная планета деблокирована… Да, потери ужасающие, но и противник такой, что иного ожидать не приходилось. А кто командовал дредноутами? А генерал-губернатор Лит-та командовала. А сколько тяжелых вымпелов было под ее началом? Ах, двадцать восемь… Ну так командовать такой эскадрой по нашим уставам должен адмирал. Ну и что, что штатский чин оказался на этой должности? Справилась? Вот и получи, что заслужила! Я тебе, адмирал Лавров, эту историю еще когда-нибудь обязательно припомню. Я там от страха подвести Старшую и угробить эскадру чуть хвост не отбросила. Ты что, не мог поинтересоваться заранее, кого лучше назначить командовать дредноутами!?

– Да, знаешь, как-то мне казалось, что лучше тебя никто не справится, – я был весьма озадачен напором Лит-ты, – Да и не имел я времени, честно говоря, в вашей иерархии разбираться. И что теперь переживать? У тебя ведь получилось, и получилось неплохо. И постой, ты ведь уже возглавляла вашу эскадру в бою у Каппы Кита, или я чего-то не понимаю?

– Конечно, не понимаешь. Тогда у меня была чисто административная должность. По сути, я была посредником между тобой и нашими военными. Боем я не командовала. А здесь ты отдал мне прямой приказ принять командование эскадрой и поставил боевую задачу. Что мне оставалось делать, кроме как ее выполнить?

– Ну, значит, я не ошибся, и свое новое звание ты получила не зря.

– Вы что со Старшей сговорились, адмирал?!

На самом деле я связался с Лит-той не для пикировки на предмет ее нового звания, и теперь собирался обсудить с ней один весьма важный для меня вопрос.

– Лит-та, я искренне рад, что Старшая оценила твои заслуги и еще раз тебя поздравляю. А побеспокоил я тебя, потому что мне опять нужна твоя помощь.

– Слушаю тебя, Игорь, – Лит-та быстро переключилась на деловой настрой.

– В бою за вашу столичную систему мы захватили четыре крейсера и два линкора жаберов. К сожалению, нашими совместными усилиями мы привели эти корабли в совершенно неремонтопригодное состояние. Разве что энергетические установки и кое-что из содержимого ангаров можно будет использовать в дальнейшем. Но мы захватили живыми пятьдесят семь жаберов, и у меня на них есть определенные планы.

– Да… Твоя женщина быстро разъяснила им, что лучше поднять лапки кверху и прекратить сопротивление, даже смотреть было приятно. Хочешь заставить лягушек работать на нас, адмирал? У Грумбриджа, я слышала, у тебя это неплохо получилось.

– Было такое, офицер Тлет оказался ценным кадром, и, я думаю, еще не раз нам послужит. Но одного лояльного жабера для моей задумки явно недостаточно. В свое время ты говорила мне, что вы умеете ставить и снимать ментальные блоки. Я хочу попросить тебя выделить нужных специалистов в помощь нашим безопасникам. Надеюсь, кто-то из жаберов пойдет на добровольное сотрудничество, как медик Тлет, ну а остальных придется к сотрудничеству принуждать, и в этом твои ящеры могут оказать нам неоценимую помощь.

– Ты хочешь ставить блоки жаберам? – Лит-та всем своим видом выразила сомнение в реальности моих планов. – Их мозг сильно отличается от мозга кваргов. Я боюсь, у нас ничего не выйдет. Но мы, естественно, попробуем изучить этот вопрос. Вот только времени на исследования может уйти достаточно много.

– Времени, к сожалению, нет совсем. Если реально ставить блок не получится, придется опять обратиться к идее блефа. Если помнишь, когда мы только начинали снимать ментальные блоки кваргам, этот цирк нам неплохо помогал убедить пациентов, что ничего плохого с ними во время процедуры не произойдет. Сейчас я надеюсь на обратный эффект – на устрашение. Твои ящеры продемонстрируют новым пленным, как офицеру Тлету устанавливается ментальный блок, а он им в меру сил подыграет. Это будет неплохим и очень наглядным аргументом для тех жаберов, кто будет испытывать колебания во время вербовки. Комплексный подход помог нам тогда с кваргами, поможет, я думаю, и сейчас с вербовкой жаберов. Сначала мы продемонстрируем им все то, что я показал Тлету и пообещаем те же блага, которые были обещаны ему. Кому-то, я надеюсь, хватит и этого для того, чтобы добровольно согласиться сотрудничать с нами. Тем, кому этого окажется мало, продемонстрируем спектакль с блоком. Ну а самых стойких просто изолируем до конца войны.

– Жаберов так просто не заставишь поверить в реальность установки блока. Они сами в этом деле неплохо разбираются. Для того чтобы такой спектакль выглядел достоверно, потребуются настоящие специалисты по ментальным блокам вместе со всем их оборудованием – и нашим, и вашим, – задумчиво произнесла Лит-та, – У меня такие найдутся. Думаю, они все сделают в лучшем виде, тем более что с вашими безопасниками эти ящеры уже неплохо сработались еще на Крюгере-60. Был у вас там один офицер… Да, вспомнила! Майор Карьялайнен. Очень толковый специалист по допросам и вербовке, как мне рассказывали. Мы тут с тобой импровизируем, а надо сразу привлекать профессионалов. Я думаю, результат будет гораздо лучше.

– Одну секунду, Лит-та, – я извлек свой планшет, и некоторое время искал в нем информацию. – О…! Господин Карьялайнен не терял времени даром – он уже полковник. Работа с кваргами неплохо способствовала его карьерному росту. Ну что ж, поможем ему еще раз – познакомим с жаберами. Если сделает все, как надо, глядишь, и генералом станет.

* * *

Переход через портал в Империю прошел столь же буднично, как и многие сотни подобных прыжков, уже испытанных генералом Клэем за его долгую военную карьеру. Гиперпорталу без разницы, сколько световых лет разделяют пару его ворот – десятки, сотни или миллионы. Для переместившихся между двумя галактиками кораблей и их экипажей прыжок тоже ничем не отличался от обычного.

Сюрпризы начались сразу после выхода. Эскадру встречали. Глазам изумленного генерала предстали четыре новейших линкора проекта «Циклоп». Клэй недоумевал. Что делают эти мощные корабли в глубоком тылу? Судя по информации, присланной адмиралтейством, прямо сейчас идет сражение, требующее напряжения всех сил Империи. Такого напряжения, что даже его, Клэя, устаревшие линкоры пришлось отзывать из другой галактики, где они могли оказать решающую помощь союзникам. И вместе с тем, вот они здесь, четыре отличных корабля, способных если и не переломить ход крупного сражения, то существенно сместить в нем равновесие в пользу Империи.

– Вызов от адмирал Титца, господин командующий.

– Включайте, – все еще не понимая, что происходит, приказал Клэй. Титца он лично не знал. Так, видел пару раз в адмиралтействе, и не более.

– Генерал, в вашей эскадре было три линкора, – после формальных приветствий Титц перешел сразу к делу, – а я вижу только два. Вы привели не все корабли?

– Линкор «Адмирал Лан» потерян в бою, – ответил Клэй, начиная догадываться, что ситуация в Империи несколько отличается от того, как он ее себе представлял. – Адмирал Титц, приказ адмиралтейства предписывал мне вернуться в Империю, но не конкретизировал мои дальнейшие действия здесь. Может быть, вы проясните мне ситуацию?

– В приказе не было для вас дальнейших указаний, генерал, поскольку сразу по прибытии в Империю вам предписано сдать командование эскадрой мне, – сухо ответил адмирал, – будьте добры ознакомиться.

– Получен документ с кодировкой адмиралтейства, господин командующий, – доложил оператор систем связи.

Клэй не стал выводить текст на проекционный экран, предпочтя ознакомиться с ним на личном планшете.

– В части передачи вам кораблей приказ мне ясен, адмирал, – не стал ничего уточнять Клэй, – примите коды управления эскадрой.

Титц бросил короткий взгляд на свой экран и удовлетворенно кивнул.

– Коммандер Фелт, – обратился адмирал напрямую к командиру флагмана бывшей эскадры Клэя, – получите письменный приказ адмиралтейства.

Коммандер, несколько выведенный из равновесия таким нарушением субординации и флотских традиций, потянулся к планшету. По мере чтения приказа выражение его лица менялось с удивленного на недоверчивое.

– Но, господин адмирал…

– Коммандер Фелт, у вас есть сомнения в подлинности документа?

– Нет, господин адмирал, – в голосе Фелта Клэю послышались нотки обреченности и категорического нежелания верить тому, что он только что прочитал.

– Выполняйте приказ, коммандер!

Деревянным движением опустив руку с планшетом, командир линкора повернулся к Клэю.

– Господин генерал, во исполнение приказа главнокомандующего флотом Империи я вынужден арестовать вас. Прошу сдать личное оружие, тактический планшет и коммуникатор.

Клэй молча извлек из кобуры пистолет и протянул его Фелту вместе с устройствами связи.

– Прошу следовать за мной, – глухо произнес коммандер.

Фелт не стал вызывать конвой. Он лично проводил генерала, причем не в карцер, где, по идее, должен был содержаться арестованный, а до адмиральской каюты. Это было все и даже чуть больше того, что коммандер мог сделать для Клэя, не нарушая приказ командующего.

– Господин генерал, – еще раз нарушив устав, произнес Фелт, прежде чем закрыть дверь каюты, – я уверен, что это преступная ошибка и ситуация скоро разъяснится. По мере возможности я буду держать вас в курсе происходящего.

– Спасибо Фелт, – устало улыбнулся генерал, – я ценю.

* * *

Маршал Клинк, начальник генерального штаба и уже три года как исполняющий обязанности верховного главнокомандующего вооруженными силами Империи, пребывал в некоторой растерянности. Очередная атака жаберов на несколько периферийных звездных систем Империи ничем, по сути, не отличалась от десятков подобных инцидентов. Тем не менее, она произвела неожиданно сильное воздействие на население и средства массовой информации. Сеть была буквально переполнена паническими воплями о решающем наступлении врага, грозящем военной катастрофой и скорым полным поражением имперского флота.

На нарисованные стратегами сетевых медиа страшные синие стрелы гипотетических прорывов врага вглубь Империи без слез ни один офицер генштаба смотреть не мог. Если бы жаберы действительно разработали такие планы и попытались воплотить их в жизнь, маршал Клинк лично поставил бы главному лягуху золотой памятник в полный рост на центральной площади у императорского дворца. Более верного способа угробить собственный флот даже Клинк с его немалым боевым опытом придумать не мог.

Но этому бреду люди верили! Верили, активно комментировали и осаждали вербовочные пункты, следуя призывам этих сетевых идиотов срочно вступать во флот, действующую армию и вспомогательные части. Нет, энтузиазм населения не мог не радовать, но кому и зачем нужна вся эта истерия, маршал решительно не понимал.

Еще большие вопросы у Клинка вызывало то, куда смотрела военная цензура. Обычно подобные пораженческие настроения жестко пресекались, причем иногда даже слишком жестко. А сейчас департамент пропаганды молча наблюдал за происходящим, не то что не вмешиваясь, а, как бы даже молчаливо одобряя весь этот балаган.

Маршал в очередной раз с горечью вспомнил те времена, когда император Йорт был жив и в добром здравии. Тогда такой бардак был просто невозможен. Но сейчас Клинк даже толком не мог одернуть откровенно не выполняющего свои прямые обязанности министра пропаганды. Со смертью императора аристократические кланы стали бодро делить власть. Никто в этой борьбе так и не смог одержать окончательную победу, и все руководящие должности в министерствах и ведомствах оказались заполнены людьми, представлявшими совершенно разные силы и оказавшимися на своих местах в результате сложных компромиссов и кулуарных соглашений. Тронь одного бездельника или некомпетентного руководителя, и тут же получишь ответную реакцию в виде увольнения лояльного тебе человека с совершенно другого поста. Империя настолько увязла в этом клановом противостоянии, что это уже начинало негативно сказываться на качестве управления государством.

– Соедините меня с главкомом флота, – отдал Клинк распоряжение референту.

– Адмирал флота Диэр на линии.

– Включайте.

– Господин маршал? – вызов Клинка застал Диэра в рабочем кабинете, где у него, видимо только что закончилось какое-то совещание.

– Адмирал, вы новости смотрите? – без предисловий задал вопрос исполняющий обязанности верховного главнокомандующего.

– Не имею на это времени, господин маршал, – чуть приподняв бровь ответил командующий флотом, – но о действительно важных событиях мне докладывают.

– Тогда вы, наверное, в курсе, что наши сетевые СМИ совсем потеряли связь с реальностью и расписывают очередное локальное наступление жаберов, как нечто невиданное, и предрекают флоту Империи военную катастрофу. Вашему флоту, адмирал.

– Не все в их словах выдумка, господин маршал, – уклончиво ответил Диэр, – флот действительно испытывает трудности в отражении удара противника. Нам приходится стягивать к местам прорывов все имеющиеся резервы.

От Диэра Клинк ожидал чего угодно, но только не такого ответа. Формально командующий флотом был его подчиненным, но по факту адмиралтейством он рулил безраздельно, поскольку являлся лобби военных промышленников и прекрасно осознавал, что начальник генштаба и ИО верховного главнокомандующего не в силах лишить его должности или даже навязать какое-то решение. Понимал это и сам Клинк, но такой откровенной лжи он все же не ожидал.

Рядовым гражданам можно было вешать на уши любую лапшу в промышленных количествах, но вот так в глаза врать своему непосредственному начальнику все же было как-то не принято.

– Адмирал, – Клинк подпустил в свой голос нотки скепсиса, – но ведь очевидно же, что для отражения этой угрозы не требуется никаких экстраординарных мер. Мы имеем дело даже не со стратегической операцией противника. Фактически, жаберы в очередной раз прощупывают нашу оборону несколькими локальными атаками. Да, эти атаки происходят одновременно в нескольких местах, но это далеко не первый случай применения врагом подобной тактики. Это знаю я, это, я уверен, отлично понимаете вы. Резервов у вас, на самом деле, более чем достаточно. Мне перечислить поименно корабли в ваших базах? Так к чему эти слова про испытываемые вами трудности?

Командующий флотом ответил не сразу. Линкоры и авианосцы он в бой не водил уже давно, а вот политикой, наоборот, занимался последние три года очень активно. А куда деваться, когда после смерти императора тебе от одного клана поступает очень приятное в финансовом плане предложение, от которого ты не в силах отказаться, а с другой стороны, ушлые противники этого клана раскапывают и грозят вытащить на свет старую и очень неприятную историю с не вполне добровольно затащенной в постель дочерью весьма уважаемого в Империи сетевого журналиста. И ладно бы они на этом остановились, но выясняется, что история эта была далеко не единственной, и в ряде случаев дело совсем не ограничивалось только затаскиванием в постель…

В общем жизнь командующего флотом Империи никак нельзя было назвать простой, но уже три года он успешно держался на своем месте, лавируя между интересами и требованиями своих хозяев. Иногда, в минуты слабости, адмирал с тоской вспоминал, как, еще будучи коммандером, он стоял в командном посту среди проверенных боевых товарищей, впереди был только один понятный и знакомый враг, а защитные поля крейсера вспыхивали от попаданий снарядов и ракет противника. Несмотря на постоянный смертельный риск, та жизнь казалась ему сейчас куда более счастливой. Но, наверное, это была только временная слабость.

Пауза уже неприлично затянулась, и Диэр, наконец, произнес:

– Господин маршал, адмиралтейство всесторонне проанализировало ситуацию, и, несмотря на кажущуюся незначительность угрозы, я считаю, что флот Империи должен быть приведен в высшую степень готовности к отражению массированного наступления противника. Есть основания полагать, что такое наступление может начаться в любой момент.

– И какие же вы видите для этого основания, господин главнокомандующий флотом? – Клинк уже с видимым трудом сдерживал раздражение, вызванное тем, что Диэр просто держал его за некомпетентного идиота, нагло называя белое черным.

– Мои слова, господин исполняющий обязанности верховного главнокомандующего, – на словах «исполняющий обязанности» Диэр сделал едва заметный акцент, – основаны на выводах аналитической службы адмиралтейства, в которой работают весьма компетентные и многократно доказавшие свою высокую квалификацию специалисты. Игнорировать их выводы я, как командующий флотом Империи, не имею никакого права…

– А ознакомить вашего непосредственного начальника с этими выводами вы тоже не имеете права? – перебил Диэра маршал.

– Результаты анализа ситуации в атакованных системах докладывались мне аналитиками в устной форме, – холодно ответил командующий флотом, – но я немедленно отдам распоряжение подготовить для вас развернутый письменный отчет. К сожалению, это может занять некоторое время – мои специалисты сильно загружены текущей работой.

Это уже было неприкрытым хамством, но маршал Клинк подавил вскипевшее в нем бешенство. Он слишком хорошо знал текущие расклады. Сделать он Диэру все равно ничего не мог, так зачем зря сотрясать воздух?

– Хорошо, адмирал, я жду от вас отчет, – ровным голосом произнес маршал, – а пока, будьте добры, отдайте вашей пресслужбе распоряжение выпустить официальное коммюнике с разъяснением ситуации. Истерию и панику среди населения необходимо срочно прекратить.

– Разрешите выполнять? – едва заметно усмехнулся адмирал.

– Разрешаю, – Клинк сделал вид, что ничего не заметил.

Разорвав связь, маршал встал и нервно зашагал по рабочему кабинету. Дверь неслышно открылась и перед Клинком возник референт.

– Господин маршал, только что в генштаб поступил официальный запрос из Регентского Совета.

– И что они хотят? – в голосе Клинка все еще звучало раздражение.

– Они требуют срочного доклада Совету о мерах, принимаемых генштабом в связи с критическим состоянием на фронтах.

– Да что, бездна их забери, происходит? – не сдержался маршал, но быстро взял себя в руки. – Вызовите ко мне срочно главу службы безопасности министерства обороны. И вот еще что… Подготовьте аналитическую справку, какие сетевые СМИ стоят за шумихой вокруг атаки жаберов на наши системы и кому они реально принадлежат.

Руководитель службы безопасности минобороны не заставил себя ждать. Клинк давно знал этого офицера и в известной степени доверял ему. Начать с того, что они принадлежали к одной и той же группе высших лиц Империи, объединявшей армейских офицеров, имевших схожие взгляды на дальнейший путь развития государства и на способы ведения этой бесконечной войны.

– Присаживайтесь, Лас, – указал Клинк генералу на кресло за столом для совещаний, и сам занял место напротив. – Несколько минут назад у меня состоялся разговор с нашим командующим флотом. Очень странный разговор, скажу я вам. Диэр окончательно зарвался и уже практически не скрывает свой саботаж моих решений.

– Это меня не удивляет, господин верховный главнокомандующий…

– Исполняющий обязанности, генерал, только исполняющий обязанности, – поправил Ласа Клинк, – И Диэр имел наглость прямо указать мне на это.

– Не слишком осмотрительно с его стороны, – пожал плечами генерал, – Но мне почему-то кажется, что вы вызвали меня не для обсуждения манер нашего главного флотоводца.

– Естественно, генерал, – усмехнулся Клинк, – если мне нужно будет кому-то поплакаться в жилетку, я отправлюсь домой к любимой супруге. Ловите файл – это запись нашей беседы с Диэром и только что поступивший в генштаб запрос от Регентского Совета. Меня интересует ваше мнение по существу дела.

Генерал некоторое время просматривал запись, потом отложил планшет в сторону и перевел задумчивый взгляд на маршала.

– Они готовят какую-то пакость, – категорично заявил Лас.

– Вы чрезвычайно проницательны, генерал, – в голосе Клинка звучал сарказм. – Если бы я этого не понимал, вы думаете, я стал бы выдергивать вас сюда? Я пока не могу ответить себе на два главных вопроса – кто стоит за этой затеей, и зачем им вся эта история с дутой угрозой обвала фронта? Понятно, что это предлог, но предлог для чего?

– Очередное перераспределение ресурсов? – предположил безопасник.

– В пользу армии и флота? – в голосе Клинка звучал скепсис. – Кто может стоять за этим? Военная промышленность и так жирует, не успевая переваривать падающие на нее заказы. А если бы это устроили наши, мы бы знали.

– Хорошо, попробуем оттолкнуться от того, что нам точно известно, – предложил Лас, – Мы знаем, что некая сила раздувает пораженческую истерию. Отвлечемся пока от личностей этих нехороших людей и сосредоточимся на их целях. Что можно выжать из ситуации, когда все вокруг, включая не самых последних чиновников и даже членов Регентского Совета, дрожат от страха проснуться завтра от воя входящих в атмосферу десантных ботов жаберов?

– Под эту песню можно протащить через Совет любое решение, хотя бы иллюзорно способное усилить армию и флот, но и только, – пожал плечами маршал.

– Или ускорить начало исхода через порталы в межгалактическое пространство и к нашим новым союзникам, – дополнил слова Клинка генерал.

– А вот это вряд ли, – не согласился маршал, – у союзников все еще идет война, и там для эвакуации больших масс населения нет никакой инфраструктуры. А уходить в пустоту… Вы прекрасно знаете, что там все подготовлено только для десятой части населения Империи, да и то не факт. И вообще, после открытия портала в другую галактику вся эта затея с прыжком в пустоту выглядит совершенно нелепой.

– Хорошо, давайте этот вариант пока отложим в сторону, хотя совсем отбрасывать я бы его не стал, – согласился Лас, – тогда у нас остается только что-то связанное с максимальной мобилизацией всех ресурсов на отражение удара противника. Что это может быть?

– Ну, выгребание отовсюду всех возможных резервов, как самое очевидное решение. Сократить до минимума эскадры прикрытия не подвергшихся атаке систем, выдернуть из ремонта все боеспособные корабли, и бросить все это на угрожаемые направления.

– Совершенно с вами согласен, господин маршал, – кивнул генерал, – это первое, что сделает любой командующий флотом в подобной ситуации. И, на мой взгляд, лучшим способом проверить, в какой степени наши оппоненты блефуют, будет сбор информации о перемещениях наших кораблей и эскадр. Если мобилизация всех сил действительно идет полным ходом, мы не сможем этого не заметить.

– Как быстро вы сможете это проверить, – маршал, наконец, почувствовал почву под ногами.

– Через пару часов я уже буду иметь общую картину, – ответил Лас, – Одну минуту, господин маршал, я отдам соответствующие распоряжения и, если вы не возражаете, стоит все-таки вернуться к обсуждению второго возможного мотива организаторов шумихи – ускорению исхода через порталы.

Ждать Клинку пришлось минут десять, но он не торопил генерала, понимая, что от результата его усилий зависит качество информации, которую удастся собрать о действиях неизвестной пока силы, устроившей пораженческую истерику в Империи. Наконец, Лас закончил и отложил планшет.

– Итак, кому может быть выгодно немедленное начало эвакуации? – сформулировал вопрос генерал.

– На самом деле, я что-то не вижу таких сил в имперском раскладе, – немного подумав ответил Клинк, – Наш подход вы знаете – мы за удержание позиций в нашей галактике до последней возможности. Среди финансистов и промышленников единства нет, но все они, вроде бы, сходятся на том, что к исходу мы еще не готовы. Соответственно, если начинать эвакуацию сейчас, то только в межгалактическую пустоту – там хоть что-то уже подготовлено. Но зачем? В Империи пока куда комфортнее.

– А если речь идет все-таки о галактике союзников? Ну, допустим, цель состоит не в немедленном начале эвакуации, а в том, чтобы максимально ускорить подготовку исхода. Те, кто все это затеял, прекрасно знают, что недавно начатую жаберами атаку мы отобьем. Но, похоже, они стремятся создать иллюзию, что флот Империи сделает это из последних сил, и что еще чуть-чуть, и все бы рухнуло и закончилось катастрофой.

– Допустим, им это удалось. Что дальше?

– А дальше можно продавить решение о выделении мощного флота для быстрого решения всех военных проблем союзников и о начале сразу после этого масштабной подготовки к переселению. Терраформирование новых планет по ту сторону портала, возведение промышленных пустотных объектов, ну и что там еще нужно для жизни и работы триллиона граждан Империи.

– Нормальное, кстати, решение. Я бы и сам под таким подписался, да и предлагал уже не раз, – немного озадаченно произнес маршал. – А что, собственно, мешало сделать это раньше? Ведь обсуждалось же неоднократно на заседаниях Регентского Совета.

– Обсуждалось, – кивнул генерал, – И успешно проваливалось, все под тем же предлогом – мы не можем выделить крупные силы для помощи союзникам из-за постоянной угрозы масштабного наступления жаберов.

– Так. Замкнутый круг какой-то получается. Если большинство в Регентском совете само не хочет форсировать эвакуацию к союзникам, то какой им смысл сейчас пытаться продавить противоположное решение?

– Я вижу только одно объяснение такому поведению, господин верховный главнокомандующий, – потер рукой подбородок генерал, – они не собираются ускорять исход к союзникам. Наоборот, они хотят, предотвратить его, окончательно заблокировав отправку через портал новых кораблей.

– Но почему? В чем смысл? – маршал искренне не понимал мотивов такого решения.

– Я не знаю, – развел руками генерал, – Давайте дождемся отчета моих агентов о перемещениях кораблей флота. Думаю, тогда картина станет хоть немного яснее.

* * *

– Господин адмирал флота, я готов доложить вам первые результаты нашей работы, – с экрана планшета на меня смотрело усталое лицо полковника Карьялайнена, – довольно-таки обнадеживающие результаты.

– Я вас внимательно слушаю, полковник, – кивнул я безопаснику.

– Мы провели обработку всех пленных жаберов. Наиболее стойкими, как и ожидалось, оказались их старшие офицеры, прежде всего, командиры кораблей. На начальном этапе мы применяли мягкие методы, стремясь к получению от жаберов добровольного согласия на сотрудничество. Мы несколько модифицировали метод, использованный вами для вербовки офицера Тлета, воспользовавшись двумя играющими нам на руку обстоятельствами. Во-первых, в отличие от Тлета, эти жаберы видели своими глазами, что у нашего флота есть корабли, превосходящие по силе их линкоры, и во-вторых, у них перед глазами был живой пример того, каким может быть наше отношение к пленному жаберу, если он идет на активное добровольное сотрудничество. Офицер Тлет оказался по-настоящему ценным кадром в нашем деле. Он подробно рассказал пленным о том, что люди и ящеры научились ставить ментальные блоки жаберам, и даже провел им небольшую экскурсию в наш медцентр на Крюгере-60. Без особых угроз и нажима он рассказал им, что ментальный блок пока не слишком совершенен и есть незначительный, но постоянный риск случайного срабатывания смерть-приказа. По собственной инициативе он добавил, что ему самому такой блок тоже был поставлен, но после успешной операции у звезды Грумбридж люди и ящеры его сняли, чтобы не рисковать ценным сотрудником.

– Занятно. И к каким же результатам привел такой подход?

– Из командиров кораблей добровольно на сотрудничество не согласился никто. Ну, собственно, с этой проблемой столкнулись и Вы, господин адмирал флота, еще при первой попытке вербовки. А вот в командах крейсеров и линкоров процент жаберов, готовых с нами работать, оказался неожиданно высоким. У нас уже есть двенадцать кандидатов, выразивших желание сотрудничать в обмен на комфортные условия содержания сейчас и различные посты в оккупационной администрации после нашей победы. Еще семеро пока не приняли окончательного решения, но, по нашим оценкам, еще на трех-четырех лояльных кваргов мы можем рассчитывать.

– Да, полковник, новости действительно неплохие. Скажу честно, я не надеялся и на десяток успешных вербовок.

– Возможно, в дальнейшем это число еще увеличится, господин адмирал флота, но сейчас мне нужно от вас указание, к чему мне готовить согласившихся на сотрудничество кваргов. Я могу узнать, как вы собираетесь их использовать?

– Естественно, полковник. Если бы я вам не доверял, то не поручил бы эту работу. В бою за столичную систему ящеров мы захватили несколько кораблей жаберов. К сожалению, они очень сильно пострадали. Адмирал Лит-та так переживала за судьбу Старшей, что в хлам изуродовала крейсеры и линкоры противника, попавшиеся под каток ее дредноутов. Кроме одного крейсера, до которого она не смогла дотянуться. Его выбил из строя отступающего флота жаберов генерал Клэй. Совместными усилиями департамента полковника Джеффа и специалистов, прибывших к нам из Империи, ремонт этого корабля сейчас близок к завершению. У меня большие планы на этот трофей. Я хочу масштабировать тот прием, который мы применили у Грумбриджа, но теперь мне нужен не один лояльный жабер, якобы прорвавшийся через нашу блокаду на малом разведывательном корабле, а полноценная команда для крейсера. Так что, помимо прочего, желательно иметь среди согласившихся на сотрудничество весь набор необходимых специалистов.

– К какому сроку вам нужна команда, господин адмирал флота?

– У вас есть две недели, полковник. Всего две недели.

* * *

На очередную встречу с Джеффом со мной неожиданно напросилась Инга. Дома мы старались не говорить лишний раз о рабочих делах, хотя, конечно, получалось это так себе, но тут майор Лаврова что-то совсем уперлась и сказала, что нечего устраивать за ужином рабочие совещания, так что пришлось немного изменить планы и собраться втроем в моем кабинете в министерстве обороны.

Джефф ухмылялся и молчал, поглядывая на Ингу, а моя жена, строя из себя младшую по званию, тоже разговор начинать не торопилась. Я неплохо знал этих хитрых жучил, и сразу перешел к делу.

– Колитесь, господа и дамы, чем вы хотите нагрузить мой несчастный мозг в очередной раз?

– Да, в общем, ничего экстраординарного, – уклончиво начал полковник, но Инга его перебила.

– Игорь, умники профессора Штейна смогли, наконец, разобрался с роботами Роя.

– Ну, не совсем сами смогли, и не то чтобы до конца разобрались…, – поправил Ингу Джефф, – имперцы помогли немного, но в целом…

– Так, – пресек я словесный сумбур, – вот с этого места, пожалуйста, четко, ясно и без лишнего словоблудия. Что удалось сделать?

– Удалось главное – активировать эти машины, – собравшись с мыслями, ответил Джефф. – Основная проблема заключалась в энергетической установке. Она работает на каких-то странных принципах. Мы с этим разобраться не смогли, а люди Штейна и спецы из Империи долго ломали головы, но в итоге пришли к тому, что там использовалось в качестве топлива вещество, которого в нашем мире просто нет или мы о нем пока ничего не знаем. Но последнее вряд ли. Имперцы утверждают, что этот элемент или вещество не может у нас существовать дольше нескольких микросекунд. Видимо, поэтому все оборудование на том астероиде и было полностью лишено энергии.

– И как вы вышли из положения?

– Аккуратно демонтировали всю топливную систему и, практически, методом научного тыка подобрали параметры для питания механизмов, и зарядки накопителей. Задачка оказалась весьма нетривиальной. Несколько экземпляров мы в итоге безнадежно испортили.

– Ну, зато теперь вы полностью контролируете эти машины, я прав?

– Если бы! Эти аппараты беспилотные. Там нет кабины, а вся система управления – сплошной темный лес. Как только нам удалось активировать одного из них, он тут же попытался открыть огонь из всего бортового оружия, явно восприняв нас, как врагов. Ну, мы, естественно, к такому повороту подготовились заранее, так что никто не пострадал. Но агрессивность у этих роботов просто зашкаливает. Не думаю, что нам удастся их как-то использовать в своих целях.

– Но вы ведь не зря пришли ко мне в таком составе, – усмехнулся я, – значит, какие-то идеи у вас имеются. Излагайте уже, нечего тянуть.

– Дело в их пушках, Игорь, в легких плазменных орудиях, – опередила Инга начавшего было отвечать Джеффа. – Это просто гениальные устройства, то есть, не во всем гениальные, но в некоторых моментах просто непревзойденные.

– А конкретнее?

– Тут странное дело, командир, – опять замялся Джефф, – такое ощущение, что эти пушки, да и в целом самих роботов Роя проектировали не люди.

– Ну, это понятно, – усмехнулся я, – люди бы такое делать не стали.

– Не в том дело, – покачал головой Джефф, – я имел в виду, что проектировали их вообще не разумные существа, а, скорее, искусственный интеллект. Тут сложно все, но я сейчас попытаюсь объяснить. Вот представьте себе, что мы выстроили технологический цикл по производству, к примеру, наших беспилотных «Варанов» и довели его автоматизацию до такого уровня, что вмешательство людей уже практически не требуется. Беспилотные диггеры ведут добычу сырья в поясах астероидов, автоматические горно-обогатительные, химические и металлургические заводы производят металл, керамику, полимеры, и все другие необходимые исходники, роботизированные поточные линии сами собирают боевые машины, и, что особенно важно, вычислители заводов сами же получают и обрабатывают данные с полей сражений, анализируя какие части и механизмы наиболее уязвимы, и какие изменения нужно внести в их конструкцию для повышения надежности и боевой живучести готовой продукции.

– Ну, представить такое можно, – согласился я, – но, насколько я знаю, ни у нас, ни даже в Империи до такой степени автоматизации технологии пока не добрались.

– Это только вступление, командир. Дальше будет веселее. Даже при таком уровне автоматизации производства пригляд со стороны людей или других разумных существ все равно необходим, чтобы корректировать направления совершенствования военной техники, исходя из реальных потребностей и перспектив ее применения. Ну, чтобы ресурсы тратились на совершенствование не всего подряд, а только того, что в данный момент наиболее актуально. И вот теперь представим себе такую картину: идет война, весь этот отлаженный производственный механизм работает, как часы, но вдруг что-то происходит, и разумные существа, корректирующие работу искусственного интеллекта, разом куда-то исчезают. Я не знаю, что у них там произошло, да это сейчас, наверное, не так уж и важно, но, допустим, что все разумные вдруг куда-то делись, а война продолжается, но ведут ее уже только машины. И эти машины продолжают совершенствоваться, подстраиваясь под новые условия и появляющееся на полях сражений новое оружие врага. Куда может завести такая техноэволюция?

– Непредсказуемо, – чуть подумав ответил я, – но думаю, что в итоге война будет проиграна полностью роботизированной стороной. Сочетание живого разума с искусственным интеллектом неизбежно победит просто искусственный интеллект. Хотя, конечно, многое зависит от того, с кем они воевали.

– В их реальной истории машины, похоже, победили. А может быть, разумные исчезли сразу с обеих сторон, что мне лично кажется наиболее вероятным. Но суть не в этом. Главное, что после исчезновения своих хозяев техника еще многие годы, а может и столетия продолжала эволюционировать самостоятельно. В результате в развитии военных технологий произошли огромные перекосы. Искусственный интеллект не в состоянии изобрести что-то принципиально новое. Фундаментальные исследования ему не по зубам. Например, если на момент исчезновения живых хозяев не существовало технологии транспортных колец, то искусственный интеллект ее и не изобретет. Но если у него уже есть плазменная пушка, то он будет ее доводить до совершенства, используя уже известные ему физические принципы и инженерно-конструкторские приемы. Причем делать он это будет с бесконечным упорством и в итоге вылижет технологию производства и саму конструкцию пушки до нереального совершенства. Собственно, так оно и произошло. Те орудия, которые сейчас установлены на роботах Роя, заметно слабее имперских изделий аналогичного назначения, но только за счет того, что в имперских пушках используются физические принципы, до которых ИИ Роя дойти так и не смог. Зато технологически и конструкционно пушки роботов Роя – настоящий шедевр. Они компактны и просты в производстве. Настолько просты, что даже нашей технологической базы вполне достаточно для того, чтобы начать их производить. Но мы не будем тупо копировать оружие Роя – у нас есть возможность позаимствовать кое-что у Империи. Причем такой гибрид может оказаться как бы ни лучше, чем даже имперский оригинал. Вы помните профессора Супармана Алатаса из Индонезийского военно-технического университета?

– Ну, еще бы я его не помнил, – усмехнулся я, вспоминая операцию по спасению ученых из подземного бункера на астероиде в системе звезды Глизе.

– Его группа как раз и занималась разработками в области плазменного оружия. Мы показали им пушки Роя, и по их утверждениям мы вполне готовы к восприятию этой технологии.

– Это первая действительно хорошая новость за последнее время, – улыбнулся я, – то есть даже если по каким-то причинам поток комплектующих из Империи остановится, нам будет, чем вооружать наши новые корабли?

– Первое плазменное орудие главного калибра мы планируем вывести на испытания через три недели, – не без гордости заявил Джефф.

– Главного калибра? Насколько я помню, плазменные пушки всегда были орудиями ближнего боя.

– Были, – согласился Джефф, – но теперь кое-что изменилось. Расчеты показывают, что если использовать технологии Роя, но сделать плазменную пушку, рассчитанную всего на один выстрел, то она вполне помещается в снаряд главного калибра линкоров проекта «Черный Дракон». Через долю секунды после выстрела стартовый разряд погружает снаряд в U-режим. В таком полупогруженном в гипер состоянии он и летит дальше, пока не иссякнет энергия стартового разряда или пока он не достигнет окрестностей массивной цели. Дальше снаряд вываливается из U-режима и на финишном участке траектории летит в обычном пространстве. Но это стандартный снаряд. В отличие от него, у нашего нет финишного участка траектории, его взрыватель срабатывает сразу после выхода из U-режима. Направленный взрыв становится источником энергии для формирования плазменного сгустка. Пушка при этом разрушается, но лишь через микросекунду после выстрела, и дальше к цели летит уже плазменный сгусток.

– Звучит многообещающе, – кивнул я Джеффу, – и если я правильно понимаю, дальность эффективного огня повышается раза в полтора по сравнению с обычными боеприпасами?

– Чуть меньше.

– Джефф, это очень перспективная и нужная нам технология, но я даже боюсь представить, сколько будет стоить один такой снаряд…

– Думаю, каждый такой снаряд сохранит сотни жизней наших солдат и офицеров, командир, – ответил Джефф, твердо глядя мне в глаза, – А что касается финансирования их производства, тут я полностью надеюсь на вас. Помнится мне, когда для разработки и постройки транспортных колец понадобилась совершенно непредставимая уйма денег, вы нашли нужные слова для президента Тобольского. Я уверен, так будет и в этот раз.

– Вот так всегда, – усмехнулся я, – и, главное, куда я от вас денусь?

– Думаю, никуда, – хитро прищурился Джефф, – я еще не все вам рассказал, командир. Аналогичные боеголовки мы планируем ставить и на дрон-торпеды.

– Все! – я выставил вперед обе ладони, отгораживаясь от полковника, – я уже иду к верховному главнокомандующему, вот прямо сейчас иду.

– Подожди, Игорь, – остановила меня Инга, – ты ведь не думаешь, что я просто так попросила тебя взять меня с собой на это совещание?

– Так…, это еще не все новости?

– Ну, на этот раз все не так эпично, – улыбнулась Инга, – Я хочу подбить тебя выпросить у Лит-ты остальных роботов Роя, оставшихся на их астероиде. Ящерам они все равно без надобности, а мы можем снять с них три десятка плазменных пушек и генераторы защитных полей. Джефф обещал, что его инженеры смогут довольно быстро установить их на наши беспилотные «Бизоны». Я так понимаю, скоро нам придется воевать с жаберами не только в космосе, но и на планетах, и мне бы очень хотелось к этому моменту иметь в своем батальоне такие машины.

– Против жаберов мы не сможем применить управляемых с орбиты роботов, – во мне говорил боевой опыт бригадного генерала Дина, и я был вынужден разочаровать Ингу. – Их средства радиоэлектронной борьбы не дадут нам поддерживать устойчивый канал связи, это вам не кварги. Придется вернуться к идее командирских машин и подчиненных им беспилотных дронов. Но идея твоя мне понятна. Вот только с Лит-той ты будешь разговаривать сама. Я давно хотел вас познакомить, да все как-то случая не было, а теперь вот и повод отличный нашелся. Она, кстати, получила большое удовольствие, наблюдая, как ты гоняла жаберов своими абордажными роботами, так что, я уверен, адмирал Лит-та тебе не откажет.

* * *

Опробовать в деле отремонтированный на марсианских верфях крейсер жаберов я планировал через пару недель, но мои планы спутал Юн Гао, связавшийся со мной по гиперсвязи.

– Игорь, – неформально обратился ко мне разведчик, поскольку разговор шел по приватному каналу, – у меня тут нештатная ситуация приключилась. Я в адмиралтейство доложил уже, но мне почему-то кажется, что тебе эта информация тоже будет весьма и весьма полезна.

Я молча кивнул и Юн Гао начал рассказывать.

– В системе Дельты Треугольника на одном из наших средних разведчиков произошел сбой генераторов маскировочного поля. Чисто техническая история, кварги тут ни при чем. Корабль в этот момент был в периферийной области системы, и под вражеские стационарные сканеры не попал. Но в этот момент очень близко, почти рядом, находился патрульный корвет противника. Маскировка упала, и кварги совершенно точно заметили разведчика. Они даже немного курс изменили и… просто пролетели мимо. Ни тревоги, ни стрельбы, ничего.

– И что было дальше?

– Я же говорю, ничего не было. На нашем разведчике кое-как вновь запустили генераторы маскполя и свалили из системы, а кварги так и не шевельнулись, как будто ничего не случилось. Но это еще не все, командир. Мы идентифицировали этот корвет. Наш флот с ним уже встречался. Это один из кораблей кваргов, которым мы позволили беспрепятственно уйти после сражения за столичную систему ящеров.

– Спасибо, Юн, это была очень ценная информация. Похоже, хурма созрела, как любят говорить у вас на востоке, и готова сама упасть нам в руки.

В общем, пришлось мне сильно поторопить полковника Карьялайнена. Упускать такую замечательную возможность выбить у кваргов еще одну важную звездную систему я не собирался. Может быть, на мое решение повлияло и то, что когда-то я уже пытался атаковать Дельту Треугольника, и тогда у меня это получилось не сказать, чтоб очень удачно. Но теперь я не собирался штурмовать планеты и вести масштабные космические сражения. Настало время совсем другой тактики.

* * *

Адмирал Нельсон выслушал мое предложение и нахмурился. Главнокомандующему флотом Федерации в этой идее явно что-то сильно не нравилось.

– Игорь, а вы не слишком торопитесь? – наконец произнес он, задумчиво глядя на меня, – У вас сейчас кроме этого трофейного крейсера и десятка лояльных жаберов практически ничего нет, ведь, если я правильно понял, корабли нашего производства использовать можно только для осторожного прикрытия крейсера за пределами дальности действия сканеров противника. При этом Дельта Треугольника – одна из ключевых систем кваргов. Там развернуты десятки верфей и пустотных заводов. Охраняется она очень неплохо, но главное не в этом. Задуманная вами операция требует времени. Как минимум, она займет несколько суток, а в системе в любой момент могут появиться корабли жаберов. Вы представляете себе последствия такого стечения обстоятельств? Вы хотите угробить все население системы? У всех кваргов, кому вы не успеете сменить ментальный блок, может начаться неконтролируемое срабатывание смерть-приказов.

– Не начнется, господин командующий, – заверил я Нельсона, – мы достаточно неплохо изучили этот вопрос. Если появятся корабли жаберов и начнется бой, наша авантюра вскроется, и кваргам станет очевидно, что часть населения получила себе в мозги непонятно что вместо штатных ментальных блоков. Но у этих-то, успевших пройти обновление, смерть-приказов в мозгах уже не будет. Те же, кто не успеет обновить блок, не будут подвергаться опасности немедленного захвата в плен, так что поводов для срабатывания блока у них не возникнет. Тут, конечно, возможны вооруженные столкновения между самими кваргами. Вряд ли те, кто успеет избавиться от блока, добровольно согласятся снова его себе поставить. Но тут уж ничего не поделаешь – риск неизбежен.

– Все равно плохо, Игорь. Я не могу санкционировать эту операцию. В рамках одной системы эти риски еще с некоторой натяжной можно считать допустимыми, но если там, у Дельты Треугольника, все сорвется, наша тактика станет известна жаберам, и больше мы ее нигде применить не сможем. Что тогда делать с остальными кваргами? Или тебе хочется воевать с ними до полного уничтожения?

Я задумался. Адмирал, несомненно, был прав. Риск срыва операции я оценивал, как не слишком высокий, но он все же присутствовал, и рисковать раскрытием такого козыря, как блеф с фальшивыми ментальными блоками, успешно примененный у Грумбриджа, явно не следовало.

– Сама идея операции хороша, – продолжил Нельсон, видя мои сомнения, – но ее нужно проводить одновременно во всех основных системах кваргов. Только в этом случае риск неудачи в одной-двух из них не поставит под угрозу общий результат.

– Но у нас нет такого количества лояльных жаберов, да и трофейный крейсер только один. Можно, конечно, как-то залегендировать для кваргов прибытие жаберов на малых разведчиках, как это было у Грумбриджа, но это будет довольно сложно. В тот раз обстоятельства были другими – там это прошло под маркой прорыва нашей блокады, а здесь никаких чрезвычайных обстоятельств не будет. Но даже если мы придумаем, как это объяснить кваргам, у нас все равно только четыре таких трофея, а звездных систем у кваргов многие десятки.

– Думайте, Игорь. Погоны адмирала флота к этому обязывают. В вашем распоряжении огромные ресурсы и целый штат аналитиков адмиралтейства и генштаба – задействуйте их. В нынешнем виде ваш план не годится, и я вижу, что вы сами это уже поняли. Но раз уж вы мне его озвучили, то теперь я от вас не отстану. Инициатива, как известно, жестоко карается исполнением. Время, как вы верно заметили, упускать нельзя, и я даю вам неделю на преобразование вашей идеи из авантюры по захвату Дельты Треугольника в план полномасштабной превентивной атаки на ключевые системы кваргов. Я не хочу биться с их новым флотом, а без снятия с кваргов метальных блоков предотвратить такое сражение не удастся.

* * *

Совещание по возникшей проблеме я созвал буквально через час после выхода из кабинета Нельсона, однако двухчасовой мозговой штурм внятных результатов не дал. Решения двух ключевых проблем так и не были найдены. Вопросы о том, где взять нужное количество кораблей жаберской постройки и достаточное число агентов внедрения остались открытыми. Зато, по крайней мере, удалось решить, как обеспечить одновременность начала операции во всех нужных точках. Было решено уже сейчас отправить в окрестности важнейших звездных систем кваргов корабли-сегменты транспортных колец, чтобы в нужный момент они состыковались в порталы и обеспечили нам практически мгновенный выход на исходные рубежи. Эту часть плана адмирал Нельсон одобрил сразу, но в целом результатами наших усилий он остался недоволен. Впрочем, поставленные им сроки еще не истекли.

Вызов от полковника Мбиа застал меня за тяжкими раздумьями. Мне казалось, что я уже почти поймал за хвост все время ускользавшую мысль о том, что делать с недостатком трофейных кораблей, но сигнал коммуникатора отвлек меня от этого увлекательного занятия.

– Командир, у нас тут с инженером Дир-го идея возникла, – без предисловий сообщил мне разведчик, – Я ему в двух словах рассказал про нашу головную боль… В общем, если у вас найдется минут десять…

– Найдется. Жду вас у себя.

Я помнил инженера Дир-го. Это ящер ходил в разведывательный рейд на Каппу Кита вместе с Юн Гао и полковником Мбиа. Помнится, Андре очень красочно рассказывал, как они с товарищами облачали ящера в скафандр, оборудованный нашими средствами маскировки. Непривычный к человеческой технике Дир-го тогда, по словам Мбиа, испытал массу интересных ощущений. Теперь-то он вполне освоился и пользовался нашим оборудованием без особых проблем, но в то время с этим дело обстояло совсем не так хорошо.

Как оказалось, именно этот эпизод и натолкнул Андре на идею поделиться с ящером нашими трудностями.

– Когда мы попытались одеть Дир-го в наш скафандр, – усмехнулся Мбиа, косясь на ящера, – он ругался на это изделие последними словами. Там автоматический переводчик не всегда справлялся. Впрочем, мы тоже в долгу не остались и неслабо обогатили его лингвистическую базу новыми техническими терминами. Но это лирика, а главное, о чем я недавно вспомнил, Дир-го говорил, что скафандр – вещь вообще бесполезная, и что они, ящеры, когда им нужно защититься от агрессивной окружающей среды или вакуума, просто выращивают из активной биомассы некий кокон нужных свойств и размеров, плотно прилегающий к телу и фактически являющийся его продолжением. Я тогда не обратил на его слова внимания – не до того было, он в скафандр не лез – а сейчас вот вспомнил и прикола ради спросил Дир-го, нельзя ли вырастить кокон в виде жабера, но так, чтоб не отличить было.

– И? – заинтересовался я неожиданным поворотом темы.

– Ну, если говорить о нас, – вступил в беседу Дир-го, – то, боюсь, ничего не получится. У нас с жаберами слишком разная анатомия. Хвост… Он будет нас выдавать. А вот люди и особенно кварги для этого, в принципе, подходят. Судя по пленным, среди жаберов встречаются довольно крупные экземпляры, и если постараться, внутри такого кокона вполне можно разместить человека. Но чтобы движения этого квазижабера были естественными, человеку придется очень постараться. Мы, конечно, можем сделать кокон таким, чтобы человек внутри него физически не мог совершать невозможные для жаберов движения, но степень свободы все равно останется очень высокой, и без должной тренировки выглядеть такой «жабер» будет совершенно нелепо.

– И насколько полное внешнее сходство с настоящим жабером может обеспечить такой кокон? – уточнил я у ящера.

– Абсолютное, – уверенно ответил Дир-го, – и не только внешне, но и на ощупь. Проблема, на мой взгляд, только в имитации естественных движений – походки, жестов, артикуляции. Это может оказаться непросто.

– Так, – я задумался, – сейчас я поставлю в известность полковника Джеффа, и вы отправитесь к нему. Уверен, его люди смогут придумать, как встроить в этот кокон легкий композитный экзоскелет, который сможет имитировать естественные движения жаберов и не даст человеку ошибиться. Только вот бесшумность работы механизмов надо будет обеспечить – жужжащий при ходьбе жабер будет вызывать у кваргов искреннее недоумение – но с этим Джефф, я думаю, справится. Дир-го, по вашей линии какая-нибудь помощь от меня требуется?

– Ну, буду благодарен, если вы поставите в известность адмирала Лит-ту, поскольку мне придется довольно надолго отвлечься от моих прямых обязанностей. Да и кое-какие ресурсы из наших хранилищ потребуются в приоритетном порядке.

– За это не беспокойтесь, инженер, с вашим адмиралом я договорюсь.

Ящер молча показал мне раздвоенный язык, типа улыбнулся. А я перевел взгляд на Мбиа и не смог сдержать усмешку.

– Боюсь, полковник, теперь ваша очередь упражняться с непривычным скафандром.

* * *

Иногда для решения сложной и объемной задачи требуется некий толчок, который позволит сдвинуть с места казавшуюся ранее неподъемной груду проблем. Для меня таким толчком стал разговор с Ардре и Дир-го. Почти сразу после их ухода я поймал, наконец, ускользавшую идею. Видимо, разведчик и ящер своим предложением мне действительно помогли – в моем решении явно прослеживалось что-то схожее с идеей Дир-го.

Я попросил профессора Штейна зайти ко мне и захватить с собой наших лучших спецов по маскировочным полям и средствам РЭБ.

– Иван Герхардович, – обратился я к профессору, когда все разместились за столом для совещаний, – у меня есть задача для вашей научной группы. Как вы знаете, в нашем распоряжении имеется вполне исправный крейсер жаберской постройки, но он только один, а для предстоящей операции таких кораблей нужно минимум три десятка. Крейсер жаберов очень сильно отличается силуэтом и внутренним наполнением от всех наших кораблей аналогичного класса, поэтому любой вражеский сканер без труда его опознает. Мне нужно не слишком технически сложное и быстрое по исполнению решение, которое позволит нам выдавать наши корабли за крейсера жаберов. Сканеры самих жаберов нам обманывать не обязательно, да и не факт, что это вообще получится, но кварги имеют менее продвинутое оборудование, и я хочу, чтобы они видели в своих прицелах корабли своих хозяев вместо наших крейсеров. А поскольку таких кораблей-обманок нам нужно тридцать, сами понимаете, долго и мучительно возиться с каждым из них мы не можем. Именно поэтому решение должно быть максимально простым и технологичным. Насколько я знаю, активный режим работы маскировочного поля позволяет перехватывать излучение вражеского сканера, полностью поглощать его и вместо естественного отраженного сигнала отправлять в сторону противника фальшивый. Обычно этот сигнал-муляж модулируется так, чтобы создать у противника впечатление, что на месте маскируемого объекта ничего нет. Однако, как я понимаю, нет ничего невозможного и в том, чтобы выдать один объект за другой. Это так?

– Теоретически препятствий для этого нет, – пожал плечами профессор, – но на практике такие режимы не применяются. Чем качественнее сканер, тем сложнее его обмануть. Если технологии сканирования и маскировки находятся на одном уровне, то такой трюк вообще невозможен. Если же мы будем использовать генераторы маскполя имперского производства против сканеров кваргов, то что-то внятное может получиться, но качество имитации все равно окажется весьма и весьма посредственным, и, что самое важное, оно очень быстро будет падать с уменьшением расстояния до противника.

В кабинете повисла пауза. Я обвел взглядом подчиненных профессора. Большинство из них я неплохо знал еще с тех времен, когда они были сотрудниками Оружейной компании Лавровых, то есть почти с самого начала моей карьеры. Я верил в этих людей и в их способность находить нестандартные выходы из сложных ситуаций.

– Можно попробовать древний, как мир способ и физически приблизить силуэты наших кораблей к внешнему виду крейсера жаберов, – предложил Нодир, один из молодых выпускников Колониального Технологического, специализирующийся на процессорах для систем РЭБ. – Сделать фальшивый корпус не так уж сложно. Сам по себе он, конечно, никого не обманет, но вот работу маскировочному полю значительно упростит. Насколько сильно нашим кораблям потребуется сблизиться с противником?

– Скорее всего, нам придется стыковаться к их орбитальным терминалам или крепостям, – ответил я, слегка пожав плечами.

– Тогда это не поможет, – покачал головой Нодир.

В моей голове вдруг как будто сработал какой-то переключатель, и все мысли и идеи, роившиеся вокруг возникшей проблемы, встали, наконец, по местам.

– Иван Герхардович, – вновь обратился я к профессору, – а зачем нам пытаться во всех подробностях имитировать крейсер жаберов? Эта задача действительно практически нерешаема, но что нам мешает прикидываться тем же крейсером, но идущим под прикрытием включенных на полную мощность маскировочных полей? Ведь в этом случае силуэт будет размыт и смазан, а значит, все огрехи нашей имитации можно будет списать на работу маскполя, искажающего силуэт корабля. Важно, чтобы вблизи он все-таки больше был похож на крейсер жаберов, чем на корабль человеческой постройки.

Профессор несколько секунд обдумывал мое предложение.

– Пожалуй, это вполне может сработать, – наконец сделал он вывод, – особенно если все-таки реализовать предложение Нодира и поработать над силуэтами наших кораблей. Только вот как кварги отнесутся к тому, что корабли хозяев будут подходить к их орбитальным крепостям с работающими в боевом режиме маскировочными полями? Это ведь, по меньшей мере, странно.

– А вот за это не беспокойтесь, – улыбнулся я, испытывая немалое облегчение, – мы заранее предупредим кваргов, что визит хозяев нужно обязательно сохранить в строжайшем секрете, а в их системах замечены разведывательные корабли людей и ящеров. Отсюда и включенные маскировочные поля. Кварги прекрасно знают, что наши разведчики постоянно пасутся в окрестностях их планет, так что поверить в такую версию им будет несложно, особенно, когда с экранов систем гиперсвязи на них будут смотреть самые настоящие жаберы.

* * *

В Империи продолжало происходить что-то странное, причем выяснить, что именно там творится, не представлялось возможным. Движение через портал практически прекратилось. Робкие попытки нашей дипломатической службы получить хоть какие-то разъяснения по гиперсвязи натыкались на пространные ответы, при переводе на нормальный язык означавшие «отстаньте, не до вас сейчас, нас тут убивать пытаются». Попытка отправить в Империю новую дипломатическую миссию не удалась – команду на открытие портала с той стороны не подтвердили, невнятно сославшись на технические причины. Из Империи все еще продолжали прибывать разбитые в боях крейсера и линкоры, но теперь они проходили через портал гораздо реже и, как правило, буксиры притаскивали их в таком состоянии, что с них уже ничего толком нельзя было снять для установки на наши корабли. В общем, у меня, да и не только у меня, все больше создавалось впечатление, что Земную Федерацию и ее союзников бросили на съедение здешним жаберам. Вот только идти на корм лягушкам мы как-то не торопились.

Осторожные попытки службы безопасности Федерации что-то выяснить у экипажей буксиров, приводивших к нам разбитые корабли, не дали почти никаких результатов. Имперцы охотно рассказывали, что жаберы действительно резко активизировались и атакуют Империю сразу на нескольких направлениях. Члены команд утверждали, что в имперских сетевых СМИ это наступление врага называют одним из самых опасных за последние годы. Однако никто из них своими глазами не видел никаких признаков надвигающейся военной катастрофы, что делало ситуацию еще более неопределенной и непонятной.

Между тем, тянуть дальше с операцией по выводу кваргов из войны было просто опасно. Разведка докладывала, что их новый флот пока не начал собираться в ударный кулак, но уже активно проводил маневры и боевое слаживание. А мы все еще не были готовы в достаточной мере. Тем не менее, приказ был отдан, и двадцать четыре крейсера, замаскированные под корабли жаберов, ушли через транспортное кольцо каждый к своей цели. Запланированные тридцать кораблей мы подготовить не успели и оставалось надеяться, что некоторые из наших крейсеров смогут провернуть свою миссию более чем в одной системе кваргов. Флот прикрытия остался в исходной точке у звезды Барнарда, готовый в случае необходимости совершить переход к любой из систем противника, если там будут замечены корабли жаберов. Пять новых линкоров проекта «Черный Дракон», только что вошедших в состав флота, позволяли надеяться, что если в какой-то из систем кваргов наши диверсанты попадут в беду, мы сможем быстро оказать им помощь. Конечно, я не питал иллюзий, что «Черные Драконы» смогут выстоять против всего флота жаберов, но и предполагать, что все корабли врага разом выйдут из прыжка в какой-то из систем кваргов тоже не было никаких оснований.

* * *

– Никогда не думал, что буду участвовать в маскараде в костюме жабы-переростка, – мрачно заявил полковник Мбиа.

– Таковы неизбежные издержки профессии разведчика, – невозмутимо заметил Дир-го, помогая Мбиа забраться в разошедшийся сверху донизу кокон, – Вам нужно было становиться инженером, полковник, и тогда, возможно, вы бы сейчас с комфортом пили ваш любимый чай где-нибудь на Земле.

– Вот ты, Дир-го, инженер, – злобно пробухтел Мбиа из недр уже частично сросшегося кокона, – и сильно тебе это помогло в системе Каппы Кита избежать знакомства с нашим скафандром?

Ящер ничего не ответил, и лишь показал полковнику раздвоенный язык.

В экипаже крейсера контр-адмирала Юн Гао не было ни одного настоящего жабера. Адмирал Лавров распределил их по кораблям с наименее опытными командами, чтобы упростить им задачу. А таким матерым волкам, как Андре Мбиа, жаберов не хватило, так что теперь даже для выхода на связь со следящими кваргов полковнику приходилось облачаться в свой маскарадный костюм.

Впрочем, пока все шло по заранее разработанному сценарию – в системе Дельты Треугольника их принимали за крейсер жаберов. Обнаружить корабль Юн Гао кварги смогли только когда он уже вошел в зону гравитационного ограничения, то есть внутри орбиты пятой планеты. Поднявшаяся было суета слегка улеглась, когда рванувшиеся к нарушителю патрульные корветы идентифицировали неизвестный корабль, как идущий под маскировочными полями крейсер Хозяев.

Теперь следовало еще больше успокоить командующего силами обороны системы, выйдя с ним на связь. Сам глава кваргов вызвать крейсер Хозяев не мог – это противоречило установленным жаберами правилам.

Тяжело ввалившись в командный пост крейсера, обстановка которого копировала соответствующее помещение корабля жаберов, Мбиа приказал установить связь со второй планетой, где по данным, полученным от пленных, размещалась резиденция главы системы.

– Глава Тесш приветствует Хозяина! – произнес пожилой кварг, как только связь установилась.

В мимике кваргов Мбиа разбирался очень слабо, но судя по спокойной реакции собеседника, его внешний вид не вызвал у кварга подозрений.

– В вашей системе, глава, мы засекли три вражеских разведчика, – решил сразу начать прессовать кварга Мбиа, – куда смотрят ваши патрули и стационарные посты сканирования пространства?

– Мы делаем все, что в наших силах, Хозяин, – чуть сгорбившись ответил Тесш, – осмелюсь доложить, что я уже не раз обращал ваше внимание на то, что наши сканеры не в состоянии эффективно преодолевать средства маскировки, применяемые противником. Без вашей помощи мы вряд ли сможем обеспечить надежный контроль не только окрестностей, но даже центральных областей нашей звездной системы. Мы не ждали вас так рано, Хозяин. Если бы мы заранее знали о вашем визите, меры безопасности были бы утроены.

Последние слова кварга изрядно напрягли полковника, но он постарался не подать вида.

– У меня срочная миссия, – снизошел Мбиа до пояснения, – Перед предстоящей крупной операцией будет проведено новое обновление ментальных блоков всему населению и личному составу армии и флота. Этот факт необходимо сохранить в секрете, и мой корабль не должен быть обнаружен противником. Начинать будем со следящих и офицерского состава флота. К моему прибытию все должно быть готово к получению вами исходного кода нового блока и передаче его в Центры Лояльности и капитанам тяжелых кораблей. Вы, глава Тесш, пройдете обновление первым. Приступайте к выполнению и укажите нам точку стыковки с одной из ваших орбитальных крепостей.

Встречать прибывшего Хозяина к шлюзу вышел лично глава следящих. Собственно, по-другому быть и не могло. Пока операция развивалась практически один в один по грумбриджскому сценарию, досконально изученному всеми участниками операции. Жаберы достаточно жестко регламентировали свои отношения с кваргами, и это несколько упрощало задачу диверсантам. Многие слова и действия фальшивых хозяев требовали от кваргов совершенно конкретных ответных реакций, не предполагавших каких-либо вольностей. Например, Мбиа был просто счастлив тому, что без прямого приказа ни один кварг не имел права задавать хозяевам какие-либо вопросы, кроме чисто бытовых, связанных с их, хозяев, комфортом.

Передача пластины с исходными кодами нового блока состоялась без осложнений, но у полковника в голове постоянно крутились слова кварга о том, что они не ждали хозяев так рано. То есть, получалось, что жаберы должны были прибыть в систему в ближайшее время, но вот когда именно?

– Глава Тесш, вы уже разработали график обновления ментальных блоков? Меня интересует сколько времени потребуется для охвата всего населения системы?

– Не более пятидесяти часов, Хозяин, – быстро ответил кварг. – Нам потребуется посменно отозвать с патрулирования все корабли, на которых нет необходимого оборудования, поэтому процесс может немного затянуться, но в любом случае в указанный срок мы уложимся.

В принципе, от Мбиа дальше ничего не зависело, и можно было с чистой совестью убираться с территории орбитальной крепости. Чем меньше контактов с кваргами, тем ниже вероятность проколоться на какой-нибудь мелочи.

– Я буду на своем корабле, – Мбиа заставил кокон сделать сложное движение, заменявшее жаберам утвердительный кивок головой, – докладывайте мне каждые четыре часа о ходе выполнения задачи.

Неизвестность и невозможность как-то повлиять на ситуацию прессом давили на психику Мбиа и Юн Гао, но с каждым докладом главы следящих у диверсантов все больше крепла надежда на благополучный исход операции. Ближе к концу вторых суток Тесш сообщил Мбиа, что обновление блоков военным закончено, а среди гражданского населения еще не прошли процедуру не более пятнадцати процентов кваргов. Услышав эту новость, полковник позволил себе немного расслабиться, но буквально через минуту после окончания сеанса связи с главой следящих в помещении командного поста раздался резкий сигнал экстренного вызова.

– Разведчики на периферии системы засекли выход из прыжка семи тяжелых кораблей жаберов, – доложил дежурный офицер.

– Дождались… – с досадой в голосе произнес Мбиа, срочно забираясь в кокон. За последнее время он уже неплохо привык к этой процедуре, и посторонняя помощь ему больше не требовалась, – немедленно отправьте доклад командующему операцией и установите связь с кваргами.

Тесш ответил на вызов почти сразу. Похоже, последние двое суток он неотлучно находился в своем кабинете на борту орбитальной крепости.

– Глава, вы срочно нужны мне на моем корабле, – без предисловий заявил Мбиа, – Я буду ждать вас у переходного шлюза.

– Я немедленно выхожу, – подобрался Тесш, всячески демонстрируя Хозяину, что проникся важностью момента. Если кварг и удивился приглашению на борт корабля жаберов, вида он не подал.

Буквально через пару минут полковник встретил главу следящих у входа на корабль. Миновав переходный шлюз, кварг резко остановился и с полным непониманием уставился на Мбиа. Даже в этой шокирующей ситуации он не рискнул первым задать вопрос Хозяину, лишь всем своим видом демонстрируя свои эмоции.

– Вы понимаете, где вы находитесь, глава Тесш?

– Да, Хозяин. Так выглядят изнутри боевые корабли людей.

– Вы правы. Это крейсер «Монтевидео» флота Земной Федерации, а вы сами теперь являетесь военнопленным. Боевые действия для вас на этом закончены.

Глава следящих пошатнулся и оперся рукой о стену. Если раньше у него еще оставались какие-то сомнения, то сейчас слова Хозяина окончательно их развеяли.

– Вас не удивляет, глава, что вы все еще живы?

Кварг посмотрел на Мбиа, встал ровнее и прислушался к своим ощущениям.

– Удивляет, Хозяин. Но, видимо, тот новый ментальный блок, который вы мне установили…

– У вас в мозгу больше нет никакого блока, глава Тесш, – спокойно ответил Мбиа, давая кокону команду выпустить своего хозяина на волю.

На глазах пораженного кварга тело стоящего напротив него жабера разошлось по невидимому шву, как будто разрезанное огромным ножом, и из него выбрался человек в тонком комбинезоне из материала, напоминающего шкуру ящерицы.

– Полковник Андре Мбиа, – представился разведчик, – рад приветствовать вас на борту. У нас очень мало времени, глава Тесш. Я не просто так привел вас сюда. От ваших дальнейших действий будет зависеть жизнь или смерть миллионов мирных кваргов, все еще не прошедших обновление ментального блока.

– Но что я могу сделать? – удивился кварг. – О том, что я в плену никто не знает. Мой приказ продолжает выполняться и обновление будет завершено в течение ближайших четырех часов.

– Несколько минут назад во внешнем поясе астероидов из прыжка вышла эскадра ваших бывших хозяев, глава, – глядя в глаза кваргу ответил Мбиа, – через весьма короткое время в системе начнется сражение между этой эскадрой и нашим флотом прикрытия. Чем позже это произойдет, тем больше своих граждан вы успеете спасти. Кварги на планетах не должны знать о происходящем в системе. Только в этом случае удастся избежать массовой гибели населения от срабатывания смерть-приказов. Сейчас я открою шлюз, и вы вернетесь на свое рабочее место. Помните, глава, только от вас зависит, доживет ли до завтра почти пятнадцать процентов кваргов на ваших планетах.

Дверь шлюза плавно откатилась в сторону, открывая выход в переходный тамбур. Глава Тесш постоял пару секунд в нерешительности, бросил короткий взгляд на лежащий на полу кокон, напоминавший сдувшуюся надувную куклу, и сперва как-то неуверенно, но с каждым шагов все тверже и решительнее направился обратно к своим апартаментам.

Мбиа задраил шлюз и бегом бросился к командному посту.

– Юн, готовься к экстренной отстыковке, – выкрикнул он в коммуникатор, – Сейчас, возможно, нам придется удирать в максимальном темпе.

– Это не поможет, Андре, – в своей обычной невозмутимой манере ответил китаец, – Стоит нам отойти от борта крепости, и нас расстреляют в упор. Я слышал твой разговор с кваргом. Ты редкостный авантюрист, впрочем, я это и так всегда знал. Думаю, нам нужно просто немного подождать. Если в течение десяти минут ничего не произойдет, значит, ты выиграл, ну а если…

Голос Юн Гао неожиданно прервался, впрочем, Мбиа уже был у входа в командный пост.

– Входящий сигнал с орбитальной крепости, – с легкой улыбкой сообщил Юн Гао, оборачиваясь к вошедшему полковнику, – Господина Андре Мбиа просит на связь глава Тесш. Заметьте, полковник, не «требует», не «вызывает», а именно «просит».

* * *

– Господин адмирал флота, сообщение из системы Дельты Треугольника! – доложил оператор систем связи, – Зафиксирован выход из прыжка четырех линкоров и трех крейсеров жаберов. Процесс обновления блоков кваргам еще не закончен. Контр-адмирал Юн Гао просит отвлечь эскадру противника. Им нужно еще четыре-пять часов для завершения операции.

– Флоту начать движение к транспортному кольцу, – без колебаний отдал я приказ.

Защитить уже почти захваченную Дельту Треугольника было необходимо, но вот хватит ли у моего флота сил для противостояния с таким крупным соединением кораблей жаберов, я не знал. Впрочем, особого выбора у меня все равно не имелось.

Портал в окрестностях Дельты Треугольника размещался в одном прыжке от системы. Фактически, это была просто произвольная точка в межзвездном пространстве, гарантировавшая относительную безопасность транспортному кольцу. Наткнуться на него противник мог разве что случайно, но с учетом качества наших маскировочных полей вероятность такой случайности была крайне низкой. Платой за безопасность стала необходимость после выхода из портала вновь разгоняться и совершать еще один прыжок уже в периферийную область самой системы, что требовало времени, а его-то нам, как всегда, и не хватало.

На обновившейся после выхода из прыжка объемной тактической проекции эскадра противника обозначилась злыми красными отметками.

– Противник движется в центральные области системы, – несколько озадаченно произнес адмирал Фултон, вновь занявший должность начальника штаба моего флота.

– Что вас смущает, адмирал? – слегка удивился я, – Вряд ли они прибыли сюда, чтобы просто повисеть во внешнем поясе астероидов.

– Меня смущает поведение кваргов, господин командующий, – ответил Фултон, совершая какие-то манипуляции со своим планшетом, – все их тяжелые корабли жмутся к обитаемым планетам. Такое ощущение, что они не слишком рады визиту своих хозяев.

– Жаберы нас обнаружили, – доложил Слин-ат, сменивший корабль и ставший командиром первого введенного в строй «Черного Дракона», флагмана нашего нового флота, – Они ложатся на курс перехвата.

– Попытайтесь связаться с кораблем контр-адмирала Юн Гао. Я не вижу его на тактической проекции.

– По сообщениям разведки крейсер контр-адмирала до сих пор пристыкован к одной из орбитальных крепостей второй планеты. Мы пытаемся его вызывать, но ответа пока нет. Судя по всему, у них включен режим максимальной маскировки, и они опасаются выдать себя, начав передачу сигнала.

Юн Гао можно было понять. Между его кораблем и нашим флотом находилась эскадра жаберов, и обнаруживать себя контр-адмиралу действительно было никак нельзя. Мало того, что при этом он почти наверняка сорвал бы заключительный этап операции по снятию кваргам ментальных блоков, так он еще и сам рисковал попасть в крайне неприятную ситуацию, спровоцировав немедленный удар жаберов по второй планете системы, в случае которого шансов на спасение его корабль практически не имел.

– Семь тяжелых кораблей… – задумчиво глядя на тактическую проекцию произнес Фултон, – почему они ведут себя так уверенно? Встречный бой с нашим флотом не сулит им ничего хорошего. Исходя из опыта боя за столичную систему ящеров, наши силы примерно равны. Насколько я помню, сражаться при таких раскладах жаберы не любят.

– Возможно, они рассчитывают на помощь кораблей кваргов, – предположил я, – они ведь пока ничего не знают о снятых с их бывших слуг ментальных блоках.

– Тогда они бы сначала объединились с их флотом, – возразил Фултон, – а они идут к нам сами…

Резкий сигнал оповещения об изменении тактической обстановки прервал адмирала. На тактической проекции появилась новая россыпь красных точек.

– Сканеры фиксируют выход из прыжка новой эскадры противника, – немедленно доложил оператор контроля пространства, – Семь линкоров и два крейсера.

Обстановка в системе резко изменилась. Судя по всему, сейчас перед нами был практически весь флот жаберов, хотя, конечно, точного числа имевшихся у них кораблей мы не знали, и сюрпризы еще были возможны. Но даже этого количества тяжелых кораблей было вполне достаточно, чтобы поставить наш флот в крайне тяжелое положение.

Теперь против одиннадцати линкоров и пяти крейсеров противника мы имели пять «Черных Драконов», реальную боевую силу которых мы могли оценивать только теоретически, пять недавно отремонтированных и частично модернизированных «Титанов», три десятка стандартных линкоров, не имевших защитных полей и плазменного оружия, и тридцать два дредноута под командованием адмирала Лит-ты. Свою артиллерию союзники успели модернизировать, так что теперь их корабли могли приносить пользу не только на той стадии боя, когда поля крейсеров и линкоров жаберов уже сбиты. Наша огневая мощь дополнялась сотней «Невидимок» и десятью авианосцами, используемыми как носители дрон-торпед, поскольку от истребителей в бою с жаберами не было никакого толку.

Несмотря на наш очевидный численный перевес, особых иллюзий по поводу исхода боя я не питал. Нас могло бы быть и больше, но крейсера и эсминцы я брать с собой не стал – кого-то следовало оставить в качестве сил прикрытия наших систем, а против такого противника, как жаберы, эти корабли все равно практически ничего не могли. Честно говоря, и от стандартных линкоров Федерации и дредноутов ящеров польза в таком сражении тоже была весьма условна из-за их низкой боевой живучести. Как следствие, эти корабли несли большие потери, но в сложившейся ситуации пренебрегать их огневой поддержкой я не мог.

Итог моих подсчетов меня совершенно не радовал. Шестнадцати тяжелым кораблям жаберов, уже не раз продемонстрировавших нам свои запредельные боевые возможности, я мог противопоставить только пять «Черных Драконов», теоретически способных противостоять их линкорам на равных. В отличие от сражения за столичную систему ящеров, сейчас у нас не было козыря в виде четырех имперских кораблей, готовых отвлечь на себя всю ярость огня противника. Да, конечно, у нас теперь появились новые торпеды, уже дожидавшиеся своего часа в пусковых установках «Невидимок» и авианосцев, но их было мало, еще меньше, чем в прошлом сражении – промышленность просто не успела освоить их выпуск в требуемых масштабах. Я мог рассчитывать всего на один полный залп, а после него «Невидимок» можно было перезарядить только торпедами предыдущего поколения, которых тоже катастрофически не хватало.

– Установите связь с главнокомандующим флотом.

На лице Нельсона отражалась усталость и тревога, но паники в его взгляде я не заметил. Главнокомандующий был в курсе обстановки и считать умел не хуже меня.

– Господин адмирал флота, – нам нужны все имеющиеся резервы. Все, до последнего тяжелого корабля, иначе мы не удержим Дельту Треугольника.

– А с резервами удержите? – с сомнением в голосе спросил Нельсон. – И что будет дальше, если мы останемся вообще без кораблей?

– Флот жаберов не должен уйти от Дельты Треугольника. Однажды мы уже упустили их, и теперь они вернулись. Если мы сейчас уйдем, все будет зря. Кварги не смогут противостоять жаберам одни, даже со снятыми блоками. Сейчас у них и так возникнет внутренний раскол на грани гражданской войны, как уже было у Грумбриджа. Но тогда на низких орбитах их планет висели наши линкоры и десантные транспорты, а здесь все будет наоборот. Жаберы быстро восстановят контроль над кваргами, и их объединенный флот двинется к Солнечной системе. Второго шанса относительно бескровно выбить кваргов из войны у нас уже не будет, если у нас вообще останутся какие-то шансы.

Адмирал молчал почти минуту, сосредоточенно глядя на экран своего планшета, но явно ничего там не видя. Наконец, он перевел взгляд на меня.

– Как только пришел доклад о появлении флота жаберов у Дельты Треугольника, мы вновь попытались запросить помощь в Империи. Раньше нам хотя бы что-то отвечали. Сейчас – тишина. Я отправлю вам резервы – все, что смогу собрать. Но…

Новый сигнал об изменении тактической обстановки перебил Нельсона и заставил меня бросить взгляд на проекционный экран.

– Из прыжка вышла еще одна эскадра противника, – доложил я, глядя прямо в глаза главнокомандующему, – Один линкор и девять крейсеров. Прошу разрешить мне вернуться к управлению флотом.

* * *

Глава Тесш внимательно смотрел за тем, как на боевой тактической голограмме отображается смена курса эскадры Хозяев. Или уже бывших хозяев? Тесш не знал ответа на этот вопрос. К людям он никаких теплых чувств не испытывал – слишком много его товарищей погибло от их рук, хотя, надо признать, очень многие из ныне живых кваргов были обязаны жизнью исключительно доброй воле людей и ящеров, не желавших убивать их даже в бою. Это дорогого стоило, и, наверное, только поэтому глава следящих сейчас колебался.

К Хозяевам… Нет! Все-таки, наверное, к бывшим хозяевам Тесш сейчас испытывал лишь ненависть и страх, вбитый десятилетиями вынужденной покорности и угрозы немедленной смерти за ослушание. Когда-то он стал следящим по доброй воле, искренне считая, что высшая цивилизация ведет кваргов к лучшей жизни. Но годы шли, и жизненный опыт все больше развеивал этот юношеский идеализм, разбивая его об острые углы жестокой реальности.

Сейчас глава хотел только одного – спасти своих сограждан, миллионы обычных кваргов, не имеющих ни малейшего представления о том, что сейчас происходит за пределами атмосфер их планет. О планах бывших хозяев Тесш знал лишь в общих чертах. Жаберы никогда не делились информацией с кваргами сверх минимально необходимого уровня информирования. Тем не менее, как глава следящих и, по факту, первое лицо среди кваргов в системе, он был в курсе, что флот жаберов должен вскоре прибыть к Дельте Треугольника, объединиться с имеющимися здесь силами кваргов и начать движение к точке встречи с остальными эскадрами, которые должны были выдвинуться из других систем.

Начиная свою операцию, люди, естественно, этого не знали. Нужно отдать им должное, задумана и подготовлена их диверсия была очень неплохо, но реальность в виде начавших прибывать в систему эскадр бывших хозяев спутала им все планы, а заодно и поставила на грань гибели почти пятнадцать процентов населения планет.

Что сейчас происходило в других системах, Тесш не знал. По словам полковника Мбиа аналогичные операции по снятию ментальных блоков люди и ящеры одновременно начали в двадцати четырех наиболее значимых колониях кваргов, но достигли ли они успеха, было неизвестно.

Надо сказать, люди и их союзники очень оперативно отреагировали на изменение обстановки у Дельты Треугольника. Их флот, вышедший из прыжка за орбитой восьмой планеты, внушал уважение. Наибольший интерес вызывали пять наиболее крупных кораблей противника, хотя… противника ли? Тем не менее, несмотря на большое количество вымпелов, глава Тесш понимал, что даже с теми силами бывших хозяев, которые уже прибыли в систему, справиться флоту людей и ящеров будет тяжело. Большинство их кораблей были кваргу неплохо знакомы и катастрофически уступали линкорам и крейсерам бывших хозяев по всем статьям.

– Глава, вызов с флагмана Хозяев, – доложил офицер-тактик.

С экрана на главу следящих глянул крупный жабер. Даже для их расы, живущей очень долго, этот выглядел старым.

– Глава Тесш приветствует Хозяина, – заученно произнес кварг.

– Почему ваши корабли бездействуют, глава? – сверкнул выпученными глазами жабер, – или вы не видите флот врага в системе?

– Я жду приказа, Хозяин, – негромко ответил Тесш, – кроме флота противника в системе присутствуют и ваши корабли, а значит, именно вы командуете боем.

– Как иногда вредят делу эти условности! – раздраженно ответил жабер, – Немедленно выдвигайте все тяжелые корабли и авианосцы на соединение с нашей эскадрой. Возможно, нам потребуются ваши противоторпедные завесы и зенитные системы.

– Мы сможем начать движение не ранее, чем через двадцать минут, Хозяин, – невозмутимо ответил Тесш, замечая краем глаза выражение ужаса на лицах подчиненных, – на корабли идет загрузка боекомплекта.

– Поторопитесь, глава. От ваших действий будет зависеть вся ваша дальнейшая карьера, а возможно и жизнь, – немедленно отреагировал жабер, раздражаясь еще больше.

– Я делаю все возможное, Хозяин, – ответил Тесш, но жабер уже прервал связь.

– Глава, – в голосе офицера-тактика сквозил тот же ужас, который несколько секунд назад отражался на его лице, – вы обманули Хозяина! Но… почему вы еще живы?

– Потому что ни у меня, ни у вас в мозгу больше нет ментальных блоков, – ответил Тесш, глядя в глаза подчиненному.

– Но как же… Мы все только вчера прошли обновление… Я сам видел, как Хозяин передавал вам…

– Это был не Хозяин, офицер. Он только выглядел, как Хозяин.

– Но тогда кто? – продолжал задавать вопросы шокированный кварг, забывший о вбитой в него годами субординации. Остальные подчиненные тоже молча смотрели на Тесша, и ждали ответа.

– Тот, чей корабль пристыкован к нашей орбитальной крепости и чьи соплеменники сейчас вступят в бой с флотом наших бывших хозяев. Это был человек, замаскированный диверсант, полковник их разведки.

– И вы знали!? И ничего не сказали Хозяевам? – выкрикнул оператор систем связи, судорожно пытаясь вытащить из кобуры личное оружие.

– Не забывайте, у нас больше нет ментальных блоков, а значит, и хозяев тоже больше нет – спокойно глядя на его усилия ответил Тесш.

В помещении командного поста повисла напряженная тишина, лишь через пару секунд нарушенная звуком падения на пол пистолета, выбитого кем-то из офицеров из руки оператора систем связи.

– Установите конференц-связь с командирами наших кораблей, – твердо глядя на подчиненных приказал глава Тесш, – и проверьте есть ли связь с другими звездными системами. После постановки боевой задачи флоту мне будет необходимо переговорить с их главами.

– Принято, глава. Разрешите выполнять? – вытянулся офицер-тактик.

* * *

Изменившийся расклад сил заставил меня отдать приказ о смене курса. Лобовое столкновение с объединенными силами жаберов совершенно не входило в мои планы, поэтому ждать прибытия резервов я не стал, да и не могли два-три десятка стандартных линкоров не самых последних модификаций что-то принципиально изменить в сложившейся ситуации.

Появление кораблей жаберов у Дельты Треугольника оказалось для нас полной неожиданностью, тем более в таком количестве. Но и противник явно не ожидал встретить здесь наш флот. Три эскадры жаберов, видимо, прибыли сюда из разных мест, и их появление в системе не было никак согласовано ни по времени, ни по точкам выхода. Сейчас ближе всех к нам оказалось соединение кораблей противника, прибывшее в систему последним. За исключением одного линкора эта эскадра состояла из крейсеров и, соответственно, уступала двум другим по огневой мощи.

Упускать возможность нанести удар по не успевшему объединиться противнику я не собирался. Вторая эскадра жаберов временно была вообще вне игры, поскольку появилась в системе по другую сторону звезды, и до места предстоящего боя ей предстояло добираться еще несколько часов.

– Лечь на курс перехвата третьей эскадры противника – отдал я приказ, выводящий наш флот к границам системы. Одновременно мы уклонялись от встречи с первой эскадрой жаберов, которая потеряла скорость из-за резкой смены курса и теперь пыталась догнать наши уходящие корабли.

– Корабли кваргов снялись с низких орбит и идут на соединение с первой эскадрой жаберов, – доложил Фултон, – Странное решение. Куда логичнее им было бы идти ко второй эскадре. Первая сейчас догоняет нас и фактически убегает от флота кваргов, во всяком случае, расстояние между ними постоянно увеличивается из-за разницы в скорости.

– Нам сейчас не до них, – отмахнулся я, – они к месту боя прибудут еще не скоро.

– Зато если они объединятся с жаберами, наши трудности только увеличатся, – возразил адмирал, – Мы не рассчитывали на бой с ними и загрузили «Невидимки» и авианосцы исключительно торпедами в противокорабельном исполнении. Бороться с противоторпедными завесами кваргов нам будет нечем, а у них там четыре этих гигантских авианосца, с которыми мы уже имели дело у звезды Ран.

– Будем решать проблемы по мере их поступления, – остановил я Фултона, – Сейчас у нас другая задача – нужно выбить из сражения третью эскадру противника, пока нам в хвост не вцепилась зубами первая.

Между тем линкор и девять крейсеров противника даже и не думали об отступлении. Видимо командующий флотом жаберов решил, что если люди собрались добровольно влезть между молотом и наковальней в виде двух его эскадр, то так тому и быть. Жаберы неспешно сменили походный ордер на боевой и начали разгон нам навстречу. В принципе, их план был понятен. Третья эскадра должна была связать нас боем и продержаться до прибытия наших преследователей, после чего наши корабли окажутся зажатыми с двух сторон, будут лишены маневра и уничтожены. Простая и красивая задумка, но давать жаберам возможность воплотить ее в жизнь я не собирался.

Тратить торпеды на самую слабую эскадру противника я не хотел, поэтому «Невидимки» и авианосцы держались далеко за спинами тяжелых кораблей, готовясь при необходимости дать залп по преследующей нас эскадре жаберов, но та была еще далеко, а вот с линкором и девятью крейсерами врага мы сближались весьма стремительно.

– Рубеж открытия огня главным калибром, – прорычал Слин-ат. Ему явно не терпелось опробовать свой новый корабль в бою. Флагман носил непонятное ящеру название «Сталинград», но своим кораблем Слин-ат очень гордился.

– «Черным Драконам» сосредоточить весь огонь на линкоре противника, – отдал я приказ, положивший начало сражению.

Орудия, снятые с имперских кораблей, в сочетании с нашими снарядами, выпускавшими на подлете к кораблю противника заряд плазмы, обеспечили нам преимущество перед жаберами в дальности эффективного огня. В итоге мы имели возможность почти минуту расстреливать корабли противника, не опасаясь его ответных залпов.

Надо сказать, наше новое оружие произвело на жаберов неизгладимое впечатление, да я и сам, честно говоря, такого эффекта не ожидал. Слаженный залп «Сталинграда» и четырех его братьев-близнецов отправил в сторону линкора противника сотню снарядов. Министр финансов Земной Федерации, наверное, умер бы от разрыва сердца, если бы узнал, сколько денег в долю секунды вылетело из стволов орудий в направлении корабля врага. Но оно того стоило.

Защитное поле вражеского линкора запестрело стробоскопическими вспышками, пытаясь отразить десятки попаданий.

– Поле противника пробито! – Слин-ат резко развернулся ко мне, махнув при этом хвостом с такой силой, что чуть не сбил с ног адмирала Фултона, но опытный начальник штаба флота не первый день общался с ящером и вовремя успел отскочить в сторону.

Тем не менее, ящер был прав. Пробитие поля было событием нечастым. Оно означало, что ресурс щита еще не исчерпан, но удар, принятый полем, настолько силен, что энергетический щит не в состоянии его полностью отразить. Если такое и происходило, то обычно уже в конце боя, когда щиты держались на последнем издыхании. Здесь же такого эффекта удалось достичь с первого залпа.

– Продолжать огонь! – я постарался не показать своих эмоций, чтобы не сбивать боевой настрой подчиненных.

Через пятнадцать секунд линкор противника был накрыт вторым залпом. Его поле погасло, корпус был оплавлен во многих местах и истекал из пробоин струями быстро замерзающих газов. Теоретически, мы уже пересекли тот невидимый рубеж, за которым линкор жаберов мог достать нас ответным огнем, но ни одно его орудие так и не выстрелило.

– Отставить стрельбу по линкору. «Драконам» разобрать оставшиеся цели, беглый огонь!

В чем в чем, а в тупости жаберов никто обвинить бы не смог. Поняв, что они столкнулись с новым опасным оружием, буквально разорвавшим их самый мощный корабль, крейсера третьей эскадры противника предприняли маневр расхождения и попытались выйти из боя.

– Господин командующий, динамика разгона и маневренность крейсеров противника на двадцать процентов хуже ожидаемых по опыту предыдущих сражений, – доложил навигатор, – при этом видимых повреждений крейсера не имеют.

– Похоже, это их новые корабли, – кивнул я, вспоминая, как еще у Каппы Кита командир первого захваченного нами крейсера жаберов рассказывал мне, что они умеют строить крейсера и линкоры, но их качество не дотягивает до уровня кораблей, построенных далекими предками. – Начать преследование.

Защитные поля и орудия у отступающих крейсеров тоже оказались слабее, чем те, которые мы привыкли видеть у противника. Щит выдерживал не больше двух десятков попаданий, а вести ответный огонь противник вообще не мог, так как «Драконы» не приближались к его кораблям на дальность стрельбы их орудий. Тем не менее, скорость жаберы развили довольно высокую, и наш флот начал растягиваться, теряя строй. Учитывая наступающие нам на пятки крейсера и линкоры первой эскадры противника, я решил не испытывать дальше удачу и отдал приказ прекратить преследование разбегающихся крейсеров. Уйти удалось пяти кораблям жаберов, причем три из них точно имели повреждения, полученные при пробитии щитов, но, видимо, они оказались не слишком серьезными, раз крейсера смогли уйти.

Настроение в командном посту моего флагмана царило приподнятое, но, честно говоря, серьезных причин для оптимизма я пока не видел. Да, начало боя осталось за нами, но столкнулись мы явно не с самым сильным противником, да и били его при огромном численном перевесе.

– Восстановить строй, – рыкнул я, приводя в чувство подчиненных, – Флоту начать торможение, будем встречать преследователей.

Но жаберы решили пока не обострять. Видимо, их командующий здраво рассудил, что хватит с него потери четырех крейсеров и линкора, и теперь к уничтожению зарвавшихся людей и их союзников нужно подойти более обстоятельно. Преследовавшая нас эскадра противника вновь изменила курс и пошла на соединение с идущими ей навстречу кораблями кваргов.

– Навигатор, мы успеем перехватить их до подхода второй эскадры? – задал я вопрос, уже догадываясь, каким будет ответ.

– Нет, господин командующий. С кораблями кваргов они соединятся через сорок минут. Еще через час их флот соберется в полном составе.

Так. Получалось, что через пару часов мы должны были столкнуться в бою с одиннадцатью линкорами и десятью крейсерами жаберов, усиленными флотом кваргов, в котором насчитывалось семь аналогов наших «Титанов», четыре огромных авианосца и двадцать один стандартный линкор. Это вам не впятером бить один линкор, а потом гонять крейсера, фактически неспособные толком ответить.

Раз все равно предотвратить объединение эскадр противника не получалось, я решил дождаться обещанных адмиралом Нельсоном резервов. Вдохновленный нашим первым успехом, главнокомандующий флотом, похоже, действительно выскреб все корабли, какие было возможно. В результате мой флот пополнился еще двадцатью тремя линкорами и тридцатью «Невидимками», загруженными последними остатками торпед старых модификаций. Тянуть дальше не имело смысла. Наши резервы были исчерпаны, а дожидаться подхода подкрепления к противнику было глупо.

– Флоту начать движение ко второй планете, – отдал я приказ и приготовился терпеливо ждать реакции противника.

* * *

Глава Тесш никогда не водил в бой флоты. Карьера следящего как-то не предполагала такого направления деятельности, но сейчас он не мог остаться на борту орбитальной крепости, зная, что предстоит командирам и экипажам его кораблей. Своим флагманом Тесш выбрал один из новейших авианосцев. Собственно, ему было без разницы, на каком корабле находиться. Задуманный им и согласованный с высшими офицерами флота план не требовал от него большого флотоводческого искусства, а вот присутствия на одном из кораблей флота в качестве лидера как раз требовал.

Корабли людей получили небольшое пополнение и сейчас, развернувшись в боевой ордер, легли на курс ко второй планете.

– Вызов с флагмана Хозяев, глава, – доложил офицер-тактик.

– Глава Тесш? – на кварга смотрел все тот же жабер, уже выходивший с ним на связь сразу после прибытия кораблей бывших хозяев в систему Дельты Треугольника, – Вы решили лично возглавить флот? Не ожидал. Хотя, наверное, это разумный поступок. Возможно, он искупит часть вашей вины за задержку в начале боя.

– Все в вашей власти, Хозяин, – ответил привычным штампом Тесш.

– Ну-ну, – неопределенно хмыкнул жабер, – займите место в боевых порядках наших крейсеров. Ваша задача – борьба с торпедами людей. Это примитивное оружие опасно при массовом применении. Ресурс щитов нам еще понадобится, неразумно расходовать его на защиту от торпедной атаки.

– Принято, Хозяин. Разрешите приступить к выполнению?

– Приступайте, глава. Надеюсь, на этот раз у вас не возникнет непредвиденных сложностей.

Что ж, приказ Хозяина – закон для кварга. Правда, в данном случае он как нельзя лучше соответствовал истинным планам Тесша. Его линкоры и авианосцы занимали места в боевом ордере жаберов. Со стороны это должно было выглядеть красиво. «Интересно, что о наших действиях думают люди?» – мелькнула мысль в голове Тесша, впрочем, он быстро ее отбросил. Какая разница? Все равно он об этом уже никогда не узнает.

Тесш ждал. В принципе, для осуществления задуманного не требовался какой-то особый момент, начинать можно было прямо сейчас, но глава хотел убедиться, что он сделал все возможное для того, чтобы на планетах никто не погиб от срабатывания блока.

Вызов с борта орбитальной крепости пришел через двадцать минут после того, как к флоту присоединилась вторая эскадра жаберов.

– Глава Тесш, с планет пришли доклады о завершении обновления блоков, – с легким поклоном доложил комендант крепости.

– Спасибо, офицер Клисс, это хорошая новость, – ответил Тесш, переключая канал на циркулярную связь с командирами своих кораблей, – Флоту полная готовность. На планетах все закончено, мы можем приступать. Ждите приказа.

– Глава Тесш, разворачивайте вашу противоторпедную сеть, – пришло распоряжение с флагмана жаберов.

– Выполняю, – подтвердил глава, отдавая необходимые распоряжения.

Авианосцы выпустили носители зондов-сканеров и подняли истребители. Москитные силы быстро сформировали сеть перед боевыми порядками линкоров бывших хозяев. Тесш знал, что где-то там, прямо по курсу, к строю их кораблей уже летят смертоносные посланцы людей, попортившие так много крови кваргам в многочисленных сражениях этой войны.

– Сканеры сети видят торпеды! – пришел доклад офицера-тактика. – Системы наведения активированы! Рубеж открытия зенитного огня!

– Огонь не открывать, – с ледяным спокойствием произнес Тесш, – Данные со сканеров в общую сеть не транслировать.

– Принято, – в голосе офицера-тактика сквозило напряжение, – Глава, разрешите вопрос?

– Спрашивайте офицер.

– У нас действительно нет другого выхода?

– Если флот людей потерпит поражение, все вернется назад, и второго шанса у нас уже не будет. Выполняйте приказ, офицер!

Слушаюсь, глава… Люди открыли огонь из орудий главного калибра! Цель – линкоры хозяев.

– Глава Тесш!!! – из системы связи раздался гневный рев жабера, командующего флотом – Почему не передаете нам данные со сканеров сети и не стреляете по торпедам?!

Тесш выпрямился и посмотрел прямо в глаза бывшему хозяину.

– Флот! Главным калибром – огонь!

* * *

Адмирал Фултон мрачно смотрел на проекционный экран, где во всех подробностях отображался надвигающийся на нас строй кораблей противника. Жаберы явно не собирались уклоняться от боя. Их командующий не хуже меня понимал, что наша быстрая расправа над единственным линкором третьей эскадры была не чем иным, как просто результатом пятикратного численного преимущества и эффекта неожиданности. Ни на то, ни на другое теперь мы рассчитывать не могли.

– Прошли рубеж пуска торпед, – доложил командир «Невидимок».

– Распределить цели. Атакуем только линкоры. Полный залп!

– Торпеды ушли. Авианосцы кваргов выпускают истребители и носители зондов-сканеров.

– Сколько торпед мы потеряем при преодолении завесы?

– Прорвется процентов двадцать, господин командующий. Сеть не подавлена. При этом стрелять по торпедам будут не только кварги, но и жаберы, а у них зенитные средства намного эффективнее.

– Рубеж открытия огня главным калибром, – обернулся ко мне Слин-ат.

– «Черным Драконам» беглый огонь по линкорам жаберов. Корабли кваргов не трогать!

– Господни командующий, торпеды вошли в зону действия зенитных систем противника. Огонь по ним ведут только жаберы. Кварги не стреляют и, судя по эффективности огня жаберов, не передают им данные со сканеров своей противоторпедной завесы!

Я молча смотрел на проекционный экран, понимая, что сейчас увижу, и что за этим последует.

– Линкоры кваргов открыли огонь по кораблям жаберов! – выкрикнул оператор контроля пространства.

Я видел, как засверкали вспышками защитные поля линкоров и крейсеров противника. Этот огонь не мог причинить кораблям жаберов серьезного вреда, но все же он пришелся очень кстати, внеся расстройство в ряды противника, и отвлекая его от ведения заградительного огня по приближающейся волне торпед.

Ответ врага не заставил себя ждать, и корабли кваргов один за другим стали исчезать во вспышках взрывов, когда многочисленные плазменные пушки тяжелых кораблей жаберов начали практически в упор расстреливать их линкоры, не имеющие защитных полей.

До боли стиснув кулаки, я смотрел на картину избиения флота кваргов, только несколько часов успевших почувствовать себя свободными, и сейчас отдававших свои жизни за то, чтобы времена рабства их расы больше никогда не вернулись. Мы ничем не могли им помочь – наш флот был еще слишком далеко.

– Рубеж срабатывания боеголовок торпед! – пришел доклад от командира «Невидимок», и почти сразу космос перед строем жаберов озарился тысячами вспышек взрывающихся головных частей торпед, от которых к линкорам врага рванулись плазменный сгустки, выпущенные одноразовыми плазменными пушками. Щиты кораблей противника вспыхнули сотнями попаданий, и внутри строя жаберов распустилось пять огненных цветков.

– Линкоры противника открыли огонь главным калибром, – сосредоточенно произнес Слин-ат, заставляя «Сталинград» совершить маневр уклонения.

Тем не менее, щит флагмана трижды вспыхнул от попаданий вражеских снарядов, а через несколько секунд принял еще два попадания.

– Противник сосредоточил весь огонь на «Черных Драконах», – сообщил Фултон, делая какие-то расчеты на своем планшете, – При такой интенсивности огня наши щиты продержатся около трех минут.

– Поздно, адмирал, выйти из боя мы уже не сможем – слишком велика скорость сближения флотов. Продолжать огонь по линкорам противника!

Расстояние до противника сократилось, и теперь уже весь наш флот озарялся вспышками стартовых разрядов орудий главного калибра, сосредоточенно посылавших в шесть еще державшихся линкоров противника сотни снарядов в минуту. Но и крейсера жаберов теперь доставали до наших кораблей. Начался тот самый линейный бой, мастером которого считался адмирал Нельсон, и который я глубоко ненавидел. Но все наши козыри уже были выложены на стол, и ничего иного, кроме лобового столкновения, нам не оставалось.

– Сообщение от адмиралтейства!

– Обработайте сами. Я ознакомлюсь позже.

– Наблюдаю выход из прыжка эскадры кваргов, – в голосе оператора контроля пространства слышалось удивление. – Тридцать семь вымпелов, включая двенадцать аналогов наших «Титанов». Курс на нас.

– Вызов с одного из их кораблей!

– Включайте.

В углу проекционного экрана высветился объем, отобразивший еще довольно молодого кварга, пристальным взглядом посмотревшего мне в глаза.

– Приветствую вас, адмирал, – слегка кивнул он, – я глава Клитч, звездная система Дельты Эридана. Ваше командование разрешило нашим кораблям пройти через транспортное кольцо для участия в сражении. Прошу поставить моему флоту боевую задачу.

Сказать, что я слегка обалдел от этого заявления, значит, ничего не сказать, но сейчас нам требовалась любая помощь, и я решил, что разбираться со всеми этими странностями мне придется позже, если это позже у меня будет.

– Глава Клитч, примите координаты вектора атаки, – произнес я, отправляя командиру кваргов данные о направлении удара, – Дополнительная задача – заблокировать противнику путь выхода из зоны гравитационного ограничения.

– Принято, командующий, – ответил кварг и отключился.

Мой флагман продолжал содрогаться от принимаемых на щит попаданий.

– Защитное поле перегружено, – доложил Слин-ат, – Ресурс тридцать процентов.

Дистанция до противника сократилась до критической, и в бой вступили плазменные пушки. У нас это оружие имелось только на «Титанах» и «Черных Драконах», а у жаберов – на всех кораблях. Еще два вражеских линкора исчезли во вспышках взрывов, но и для нас белая полоса в этом сражении закончилась. На тактической проекции практически одновременно погасли метки двух «Черных Драконов».

– Линкоры «Брюссель» и «Адмирал Син-та» потеряны.

– Лечь на курс расхождения с флотом противника. Перенести огонь на крейсера!

Мы расходились с флотом противника на минимальном расстоянии, осыпая друг друга снарядами и плазменными сгустками. Боеспособных линкоров у жаберов уже не осталось, но зато их крейсера повреждений практически не имели, и теперь они вели огонь по нашим кораблям из всего бортового оружия. Это был самый опасный момент в моем плане сражения. Ценой за выбитые линкоры врага стала необходимость подставить наш флот под уничтожающий огонь плазменных пушек его крейсеров. Конечно, мы отвечали из всех стволов, но на короткой дистанции огневая мощь наших флотов все же была несравнима.

Тактика жаберов изменилась. Теперь они вели беглый огонь по всем кораблям нашего флота, нанося не имевшим защитных полей линкорам и дредноутам тяжелые потери. Но зато давление на «Черных Драконов» сильно ослабло. Похоже, один из уничтоженных линкоров противника был флагманом, и с его гибелью командование принял кто-то из командиров крейсеров. Во всяком случае, в действиях противника больше не чувствовалось той железной воли, которая заставляла флот жаберов действовать, как хорошо отлаженный механизм.

– Щит сейчас отключится. Ресурс три процента, – невозмутимо доложил Слин-ат.

Почти сразу после его слов «Сталинград» сотрясся от нескольких попаданий, и тактическая проекция запестрела красными строчками списка полученных повреждений. Но мы уже расходились с крейсерами жаберов. Набранная флотами скорость теперь играла против них, и с каждой секундой эффективность огня плазменных орудий снижалась, пока, наконец, мы не вышли из зоны их досягаемости.

– Флоту начать торможение и приготовиться к развороту. Адмирал Фултон, доложите о потерях.

Начальник штаба вывел на экран список кораблей флота. Потерянные вымпелы подсвечивались красным, поврежденные – цветами от желто-зеленого до оранжевого, в зависимости от степени потери боеспособности. Зелеными остались только «Невидимки» и авианосцы, по которым жаберы практически не стреляли. Мы потеряли три «Черных Дракона», четыре «Титана» и почти половину тяжелых кораблей других типов. Боеспособность флота оценивалась вычислителем флагмана в тридцать процентов от начальной.

По-хорошему, бой следовало заканчивать. Мы и так сделали больше, чем могли, уничтожив все линкоры и семь крейсеров противника, считая с теми, что погибли в первой фазе сражения. Но восемь крейсеров врага еще сохранили боеспособность и сейчас двигались к выходу из зоны гравитационного ограничения с явным намерением совершить прыжок из системы. А навстречу им шла эскадра кваргов под командованием главы Клитча, не имевшая в лобовом столкновении с жаберами ни единого шанса.

Но, видимо, командир жаберов имел иное мнение на этот счет. Безусловно, он лучше знал состояние своих кораблей, тоже, скорее всего, имевших повреждения, и эскадра жаберов изменила курс, стремясь избежать боя с кваргами. Но сегодня явно был не их день.

Два сигнала, прозвучавших почти одновременно, оповестили нас о выходе из гипера еще двух эскадр кваргов. Одна из них оказалась довольно далеко от места событий, а вот вторая вполне успевала помочь Клитчу перехватить жаберов.

Я приказал открыть канал связи с флагманом кваргов.

– Глава Клитч, мой флот не успеет догнать эскадру противника до того, как вы вступите с ней в бой. Даже с учетом прибывшего к вам подкрепления исход сражения вряд ли будет в вашу пользу – врагов слишком много. Я отменяю свой приказ и рекомендую вам уклониться от боя.

– Простите, адмирал, но я не могу дать им уйти, – ответил Килтч, – с вами или без вас, мы их уничтожим. Или погибнем. Вам не понять… Вы никогда не были рабом, адмирал.

Я смотрел на молодого кварга и у меня перед глазами стояла недавняя сцена самоубийственной атаки кораблей главы Тесша на почти три десятка линкоров и крейсеров жаберов. Я понимал одно – переубедить Клитча не в моих силах.

– Хорошо, глава, мы сделаем все от нас зависящее, чтобы помочь вам. Удачи в бою!

– Благодарю, адмирал, она нам понадобится.

Изображение кварга свернулось в точку, а я еще некоторое время смотрел на опустевший экран, прикидывая варианты. Самыми быстрыми кораблями нашего флота были «Титаны» и «Черные Драконы», снабженные двумя типами двигателей, нашими и выращенными ящерами. Но единственный оставшийся в строю «Титан» и второй «Черный Дракон» имели слишком тяжелые повреждения.

– Слин-ат, – обратился я к командиру своего флагмана, «Сталинград» способен выдержать сорок минут форсажа двигателей?

– Выдержит, адмирал, – ящер чуть не пританцовывал от возбуждения, – повреждения не затронули ходовую часть. Главный калибр тоже в строю, если что.

– Приступайте к разгону, – усмехнулся я про себя манере доклада командира линкора, но совершенно не удивился. Ящеры – еще те любители плевать с высокой тумбы на всяческие формальности.

И все-таки к началу схватки мы не успели, хотя Слин-ат и накручивал хвосты подчиненным с такой интенсивностью, что я был уверен – за этот бой «Сталинград» сожжет весь свой ресурс двигателей.

Жаберы предприняли еще две попытки смены курса, каждый раз теряя на этом время и скорость, но зажатые с двух сторон эскадрами кваргов, поняли, в конце концов, что уйти без боя им не дадут. Практически сбитые в ноль щиты их крейсеров за время этой гонки успели частично восстановиться, и жаберы чувствовали себя достаточно уверенно, понимая, что некоторое время смогут расстреливать корабли кваргов, как в тире.

Я же пока мог только бессильно наблюдать за ходом этого избиения. Крейсера жаберов превосходили линкоры кваргов буквально по всем статьям. Почти в полтора раза по дальности и точности стрельбы главным калибром, во много раз по боевой живучести, и я уж молчу о средствах радиоэлектронной борьбы. И это только на дальней дистанции, а на ближней вступали в дело плазменные пушки.

Кварги тоже отлично это знали, но, похоже, сейчас им не было до преимущества жаберов никакого дела. Перед решающей схваткой их эскадры успели объединиться, и теперь, построившись в свой классический боевой ордер, напоминающий выпуклую линзу, их флот надвигался на корабли жаберов, стремясь как можно быстрее сократить дистанцию. Внешнюю поверхность строя, обращенную к противнику, формировали самые крупные линкоры. Как я знал от пленных, кварги называли этот тип кораблей «Меч Справедливости». Про себя я невесело усмехнулся мысли о том, что, пожалуй, впервые это название соответствует истинному положению дел.

Буквально каждые десять секунд очередной «Меч» вспыхивал гроздью попаданий и распадался на бесформенные обломки, либо вспухал вспышкой внутреннего взрыва. Но бреши в строю немедленно заполнялись подтягивавшимися из глубины линкорами второго эшелона. Замена эта была, конечно, не вполне равноценной, ведь стандартные линкоры в разы уступали «Мечам» по огневой мощи. Тем не менее, потери кваргов не останавливали.

Из двадцати девяти «Мечей Справедливости», начавших сражение, до рубежа открытия огня добрались шестнадцать. Если бы у жаберов была возможность отступить, они бы просто расстреляли все корабли кваргов с безопасного расстояния, но сзади приближался мой флот во главе с сильно ушедшим вперед «Сталинградом». Новая встреча с его пушками совершенно не входила в планы лягушек, поэтому жаберы решили прорываться к границам системы.

Орудия кваргов открыли огонь и на защитных полях кораблей жаберов заплясали вспышки взрывов. Полностью восстановиться щиты крейсеров еще не успели, и теперь судьба жаберов зависела от того, смогут ли они выдержать огонь более слабого, но многочисленного противника. После объединения эскадр флот кваргов насчитывал почти шестьдесят тяжелых кораблей. Две трети «Мечей Справедливости» уже разлетались по космосу остывающими обломками, но их уничтожение отвлекло жаберов от других кораблей, и обычные линкоры кваргов почти не пострадали. Сейчас расстояние уже позволяло всем кораблям стрелять по противнику, и плотность огня кваргов значительно возросла.

Не желая попадать под перекрестный огонь, жаберы еще раз изменили курс, пытаясь вырваться из ловушки, разойдясь с кораблями кваргов на параллельных курсах. Но глава Клитч не собирался позволять им разорвать дистанцию и тоже изменил курс, пытаясь разрезать строй противника. Плазменные пушки жаберов производили в боевом ордере кваргов ужасающее опустошение. Линкору хватало двух-трех попаданий плазменных сгустков, чтобы полностью потерять боеспособность, но отступать кварги не собирались.

Смена курса противником и очередная потеря им скорости позволила «Сталинграду» существенно сократить дистанцию до крейсеров жаберов.

– Они сейчас их всех перебьют, – мрачно констатировал Фултон, вызвав глухое ворчание Слин-ата, бросившего уничтожающий взгляд на начальника инженерной службы.

Но тут кварги добились первого успеха. Шедший головным крейсер жаберов уже некоторое время назад лишился щита, но еще не потерял ход. Теперь же он получил одновременно несколько попаданий и развалился на три неравных фрагмента, содрогающихся от внутренних взрывов. Уклоняясь от столкновения с обломками, жаберы нарушили строй и их корабли окончательно смешались с линкорами кваргов.

– Рубеж открытия огня! – произнес внезапно успокоившийся Слин-ат.

– Залп!

На поверхности защитного поля крейсера жаберов, замыкающего строй, засверкали вспышки попаданий. Второго залпа крейсер не пережил. Его щит, уже порядком истерзанный кваргами, не выдержал, вспыхнул в последний раз и погас, и последние четыре снаряда довершили дело, вскрыв броню, и добравшись до энергетической установки корабля. Яркая вспышка поставила точку в судьбе крейсера жаберов.

– Адмирал, у нас заканчиваются снаряды с плазменной боевой частью, – доложил Слин-ат. – Еще пара минут боя, и придется переходить на боеприпасы старого образца.

Безумная спешка, в которой готовилась операция, не позволила промышленности освоить массовое производство эффективных, но очень дорогих и сложных снарядов, несущих в головной части одноразовую плазменную пушку, и теперь это выливалось в большие проблемы и новые потери.

Исчез во вспышке взрыва последний «Меч Справедливости», но строй кваргов не дрогнул. Я невольно восхитился силе духа бывших противников. От их флота осталась едва четверть, единое руководство боем явно было утрачено вместе с гибелью флагмана, но линкоры кваргов продолжали сражаться, и, видя их самопожертвование, боевая удача, похоже, решила повернуться к ним лицом.

Лишившиеся щитов крейсера жаберов отстреливались все более вяло. Еще два из них исчезли во вспышках взрывов, и это была целиком заслуга кваргов – до этих кораблей орудия «Сталинграда» не доставали.

– Все, командир, остались только старые снаряды, – разочарованно доложил Слин-ат, – ими мы даже до ближайшего к нам крейсера противника дотянемся с трудом.

Неожиданно мой флагман вздрогнул и рыскнул на курсе.

– Сбой в работе четвертого двигателя, – немедленно доложил начальник инженерной службы, – перегрев теплоносителя… Аварийное отключение двигателя!

– Продолжать огонь! – зарычал Слин-ат.

Впрочем, крейсера жаберов уже тоже не могли держать высокую скорость разгона – сказывались боевые повреждения, и «Сталинград» их медленно догонял. Противоборствующие стороны практически уничтожили друг друга. Оставшиеся в строю одиннадцать линкоров кваргов уже почти не могли вести бой. Они пытались затормозиться, поскольку проскочили через строй жаберов и теперь удалялись от них в сторону центра системы, но набранная ранее скорость и полученные повреждения не позволяли им быстро выполнить маневр разворота. Четыре еще пытавшихся уйти крейсера жаберов совершали маневры, уклоняясь от снарядов «Сталинграда» и даже стреляли в ответ, но неплохо восстановившийся щит моего флагмана пока спокойно справлялся с попаданиями. Слин-ат даже не стал маневрировать, боясь перенапрячь и так находившиеся на последнем издыхании ходовые системы.

– Перегрев третьего двигателя. Аварийное отключение! Перегрев четвертого двигателя. Командир, необходимо сбавить ход!

Последним залпом «Сталинград» все-таки достал еще одного противника, и крейсер жаберов прекратил разгон, вывалившись из строя. Но три оставшихся корабля продолжали из последних сил тянуть к границам системы.

Тишину в командном посту нарушил сигнал оповещения об изменении тактической обстановки.

– Двенадцать «Мечей Справедливости» из последней эскадры кваргов совершили гиперпрыжок внутри системы, – с одобрением в голосе доложил адмирал Фултон.

Видя, что к месту боя его эскадра не успевает, командир кваргов принял решение о внутрисистемном прыжке. Разгон потребовал времени, и поучаствовать в основном бою его корабли все равно не успели, но сейчас их выход из прыжка пришелся весьма к месту, окончательно перекрыв путь к отступлению трем избитым кораблям жаберов. Что ж, пусть кварги поставят победную точку в этом сражении, они это честно заслужили.

– Все, господа офицеры, дальше это уже не наш бой, – произнес я, чувствуя, как спадает нервное напряжение и наваливается усталость, – Прекратить разгон – нужно дождаться подхода основных сил флота. Адмирал Фултон, выделите отряд кораблей для оказания помощи поврежденным вымпелам и подбора спасательных капсул. Навигатор, рассчитайте прыжок к транспортному кольцу. Здесь осталась работа только для дипломатов, а нам пора домой.

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg