«Спец»

Спец (fb2) - Спец 1210K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Владимир Викторович Осипов

Осипов Владимир Викторович Спец. Часть первая

ГЛАВА 1

Поплавок уже минут пять лежал без движения. Пора проверять живца, скорее всего он отцепился, иначе хоть иногда, подрагиванием поплавка подавал бы признаки жизни.

Я взял удилище в руки и решил сначала проверить не вытаскивая, подтянул леску и слегка подёргал. Если живец ещё на крючке, он обязательно должен трепыхнуться и поплавок это покажет. Но натянутая леска подёргиваться не желала, что — то её удерживало.

Ясно. Живец благополучно слинял с крючка, а у меня зацеп. Одна из непременных «приятностей» ловли со дна. Хорошо ещё, я знаю это место, коряг на дне нет, а остальные зацепы мне не страшны. Плетёная леска так просто не рвётся, а в случае обрыва поводка с крючком, прицепить на карабин новый — секундное дело.

Я стал медленно подматывать катушку, потом, почуствовав, что крючок освободился, хотя что — то на нём есть, закрутил быстрее. Так, что тут у нас? Ракушка что — ли клюнула после схода живца?

Тут у нас, на крючке было какое — то кольцо, размером с небольшую баранку, всё облепленное тиной и илом. Нет, ну надо же, вот угораздило положить крючок точно на это фиговину! Хотя, может его живец туда затащил? А что? Освободился и решил мне отмстить за то, что я хотел пустить его на корм щуке, подвёл крючок под зацеп…

Или сначала затащил, а потом освободился…

Размышляя таким образом я слегка оттерев пальцами находку принялся её разглядывать. Странное какое — то колечко. Интересно, что это? Что — то из китайской бижутерии?

То, что находка родом из Китая я решил сразу. На вид — металл, но вес несерьёзный, по моему даже аллюминий был бы потяжелее. Какой нибудь пластик? Хотя на вид, всё же металл. Хм, выбросить? Оставить на берегу, кто — нибудь подберёт?

Вот только узор странный, или это надпись? Так ведь нет таких букв ни в одном языке, разве что в языке племени мумба — юмба из Занзибара? Ага, негры изобрели свой, собственный алфавит. Но и на узор не похоже…

Разглядывание находки и размышления на лингвистические темы были прерваны самым решительным образом. Метрах в десяти от берега, чуть в стороне от меня, вдруг дрогнули кувшинки росшие островками по всей заводи, на краю которой я рыбачил. Да хорошо так дрогнули!

Есть! Не показалось мне вчера, есть тут щука! И хорошая, видно по взбаламученну илу поднимающемуся со дна. Мелочь столько не намутит.

Я быстренько выбрал в ведре нового карасика, нацепил его на крючок, как всегда, через верхнюю губу и осторожно забросил почти на то самое место, где только что ворохнулись кувшинки. Чёрт, может лучше нужно в проводку? Хотя разве угадаешь? Если щука здесь есть (а она есть!) и она голодная, то ей наверное всё равно, на дне лежит карась или плавает, всё равно окажется в щучьей пасти.

Потекли секунды ожидания… Минута… Да блин! Я вытащил снасть, глянул на карасика, и уменьшил глубину сдвинув поплавок вниз, поближе к грузилу. Опять плавный заброс, не размахивая удилищем, без резких движений… Живец плюхнулся не долетая до кувшинок, поплавок упав в воду погрузился, вынырнул и начал описывать круги, то ныряя в воду, то выскакивая. Отлично, живец «работает», не болтается на крючке как тряпка, а пытается сбежать, сорваться с крючка, уйти на дно.

И в этот раз, долго ждать не пришлось. Поплавок, вдруг резко рванулся вниз и исчез. Мне даже показалось, что я услышал — «бульк»! Вот оно! В голове тут же защёлкал хронометр, — Раз, два, три, четыре…

Именно за такие вот моменты я не променяю щучью рыбалку, на поплавочную удочку, на живца ни на какую другую!

Это тебе не хвалёный спиннинг! (хотя ничего не имею против, просто не люблю ловить на него) Такого бешенного прилива адреналина спиннингист не получит! Адреналин буквально из ушей хлещет, а в голове тикает — Семь, восемь, девять… А ты медленно выбираешь свободную леску, или наоборот, отпускаешь её, если щука уводит снасть в глубину, подальше от берега.

Двенадцать, тринадцать, четырнадцать… — Зараза, только бы в траву не пошла, придётся подсекать раньше времени… — Девятнадцать, двадцать, двадцать один… — Ну ещё немножко… — Двадцать пять, двадцать шесть…Свободная леска выбирается полностью, хлыст удилища наклоняется к воде в направлении натянутой лески… — Двадцать девять, ТРИДЦАТЬ!

Рывок удилищем вверх! Есть! Метрах в пятнадцати от меня, возле очередного островка кувшинок вспучивается бурун, там мелко, не более метра, поэтому борьба происходит на поверхности. Удилище гнётся дугой, хлыст от рывков щуки мотает из стороны в сторону, леска натянута так, что дотронься — порежешься. Теперь поборемся!

Я начинаю подкручивать катушку, медленно подтягивая щуку к берегу.

Да, я знаю, что это «неправильно»! Согласно «рыболовной науке», крупную рыбу нужно «вываживать». Нужно её утомить, то натягивая, то отпуская (но не ослабляя) леску, «поводить» рыбу, и только потом, когда она устанет, подтаскивать к берегу. Об этом «авторитетно» написано во всех «энциклопедиях» и справочниках по рыбалке. Иначе рыба просто сойдёт с крючка.

Но пусть сначала, эти шибко умные «знатоки», обловят меня, на равных условиях и на знакомом водоёме! И посмотрим кто кого, я ли со своим «неправильным» способом вытаскивания рыбы, или они, со своей «наукой».

С тех пор, как я стал использовать плетёную леску и хорошие крючки, у меня количество сходов резко сократилось. Разве что, вместо нормальной щуки, схватит совсем уже «карандаш», который за отпущенные тридцать секунд не сможет заглотить живца, потому, что он в пасть не влезает. Но это не считается, всё равно, его пришлось бы отпустить «по малолетству». Раньше сходы были, в основном из за обрыва лески, или растрепавшийся поводок рвался, или (и такое бывало) ломался, или разгибался некачественный крючок.

Задрав удилище почти вертикально, я подвёл щуку к берегу и удерживая снасть левой рукой, правой взял рыбину чуть пониже жабер и выкинул на берег. Всё! Осталось снять её с крючка хирургическим пинцетом (или, как эта штука называется? Да неважно, у меня это пинцет) и хорошенько приложить её об землю. Некоторые рыбаки как — то ломают щуке хребет, возле головы. Но я не умею.

Закурив, я решил, что пора менять место. До поклёвки я просидел здесь минут двадцать, значит больше ловить нечего. И в прямом и в переносном смысле.

Есть конечно «щукари», которые сидят на одном месте, но я не из таких. Я предпочитаю не ждать рыбу, а искать её. И если через три, максимум пять минут не последует поклёвки, я обязательно перейду, на другое место, хоть на пять метров в сторону, но перейду. И скажу не хвастаясь, такая тактика себя полностью оправдывает. А то, что сегодня сидел так долго, так это потому, что вчера, возвращаясь домой после рыбалки, уже сидя в электричке и проезжая мимо, увидел в этой заводи расходящиеся по водной глади круги от всплеска крупной рыбы. Кто может так плеснуть в заводи кроме щуки гоняющей мелочь? Тем более, заводь насквозь знакомая, знаю кого в ней можно поймать. А щука бегать не любит, предпочитает охотиться в одном месте из засады. И найдя удобное для охоты место там и остаётся.

Покуривая прикинул, куда лучше идти, вверх или вниз по течению? Решил что лучше вниз, тогда по окончании рыбалки будет ближе идти до ж.д. станции.

На дачу я вернулся как всегда, часам к двенадцати. Сказал бы, что к обеду, но с тех пор как десять лет назад мы с моей второй женой разбежались, готовить приходится самому, так что, обед не по расписанию, а по готовности.

Моя бывшая, после развода получив свою долю от продажи нашей общей двушки в Центральном районе, с видом из окон на Неву, уехала на малую родину, в город Пермь, где у неё жили две старшие сестры и куча других родствеников.

Так я, на старости лет (а что? Тогда уже почти пятьдесят было, до старости рукой подать, как бы кто не хорохорился) оказался холостяком.

Моей доли мне хватило на однокомнатную кватриру в спальном районе, в монолитно — кирпичном доме, даже кое что осталось. Комната двадцать метров, с нишей два на два метра. Кухня двенадцать. Плюс шикарная шестиметровая лоджия, да ещё с эркером. Я отделал её деревом, обшил вагонкой не только стены, но и потолок, настелил деревянные полы, по краям сделал два шкафа для разных хозяйственных мелочей и инструментов. Получилось на загляденье, и теперь я с удовольствием курю на ней. А зимой курю и в комнате и на кухне. Кому какое дело?

Вывалив улов в тазик, стоявший специально для этого на столе, на улице, я прикинул — пожалуй эту, самую крупную лучше всего отдать соседям сразу. Она в коптильню не влезет, а резать на куски, это не то. В ней под три кило, для нашей речки это немало, так что, рыбалка удалась. Рыбу я в основном копчу, частенько жарю, и иногда, ещё варю… ну, ладно, пусть будет, уху. Хотя, до настоящей ухи, этому рыбному супу далеко. А вот вялить — не вялю. Пиво давно не пью, с тех пор как оно стало «химическим», а к вяленой рыбе без пива, равнодушен.

А вот четыре других сегодняшних щучки, примерно грамм по шестьсот — семьсот каждая, пойманых уже после крупной, я закопчу вместе с вчерашним и позавчерашним уловом, который лежит в холодильнике. А потом и их роздам соседям, они никогда не отказываются. Шутка. Кто же откажется от халявной свежекопчёной рыбки? Дураков нет. Раньше мне предлагали деньги за рыбу, теперь уже давно перестали, знают, что не возьму. Не оттого, что я такой богатый, вовсе нет. Просто рыбалка для меня очень много значит. Это моя всепоглощающая страсть уже лет двадцать. А я твёрдо убеждён — раз тебе платят за что — то деньги, значит это не что иное, как работа. И превращать увлечение в работу я не хочу. Такие вот, у меня несовременные взгляды.

Увидев соседа копающегося на грядке в своём огороде, окликнул его: — Привет, Миша! Подойди, забери щуку.

— Здорово Саня! Ты как всегда с уловом? — откликнулся он разгибаясь.

— А то! Сейчас я её в пакет засуну.

Михаил подошёл к забору: — Ух ты, мать ети, тяжёлая какая, — проговорил он принимая через забор, пакет.

— Да какая там тяжесть, кило три, максимум, — поскромничая я.

— Я своей скажу, пусть котлет из неё наделает, вечерком занесу тебе, — сказал Михаил.

— Котлеты, это хорошо, — ответил я, — Мне завтра на работу ехать, возьму копчёной рыбки и котлет, устрою себе два рыбных дня. Заодно и ты вечером копчёной рыбы возьмёшь.

— Тебе же на работу, самому — то хватит? — побеспокоился он.

— Хватит, ещё и останется. Ну ладно, пойду заниматься делами.

Поговорив с Михаилом я достал из холодильника вчерашний и позавчерашний улов, потом выпотрошил сегодняшнюю рыбу, потом подсолил её, потом настругал ольховых щепок для коптильни и только после всего этого разогрел макароны с тушёнкой и наконец — то поел. Закурил. Как всегда потянуло в сон, ещё бы, с половины четвёртого на ногах, в пол — пятого уже на реке был.

Но сегодня спать днём было нельзя, нужно дела сделать, на работу собраться, вставать завтра опять в пол — четвёртого, на первую электричку. На ней я и на работу и на рыбалку езжу.

Поэтому не расслабляясь принялся «заряжать» коптильню.

Остаток дня, часов до шести вечера, прошёл в делах.

Закоптил рыбу, поел свежекопчёной, ещё горячей, отложил ту, что возьму на работу, уложил в холодильник принесённые соседом котлеты из щуки, ему отдал оставшуюся копчушку, сполоснулся под летним душем, побрился и наконец — то с облегчением выдохнул — всё! Теперь можно расслабиться.

Развалившись на диване, взял в руки телефон, открыл в нём книгу, сунул в рот сигарету и щёлкнул зажигалкой. Чёрт! Щёлкнул ещё раз и ещё. Ну блин, всем хороши зажигалки турбо, но газ выдувают в момент. Пришлось вставать, идти к рыболовной куртке, висящей на веранде.

Подошёл, сунул руку в карман, в котором обычно лежит зажигалка. Ёё там не было. Я мысленно чертыхнувшись проверил другой карман и сначала не понял, что там ещё за муйня лежит?

И вынул вместе с зажигалкой выловленую утром непонятную фиговину похожую на браслет.

О как! Я его оказывается не выбросил. Машинально, наверно, в карман сунул, когда увидел колыхнувшиеся кувшинки. А ведь совсем забыл про него и не найди его сейчас, так бы и не вспомнил. Ну ладно, раз уж он оказался здесь, давай посмотрим, что ты за зверь.

Вернувшись в комнату и прихватив по дороге тряпку, которой я вытирал пыль, принялся надраивать ею бранзулетку. Грязь и зелёные пятна от тины отошли на удивление легко, не прошло и минуты, как штукенция лежала у меня на ладони тускло поблёскивая золотисто — зеленоватым цветом.

Хм… А с чего я взял, что это браслет? Как его надеть на руку, или где там его положено носить? Может на ноге, на щиколотке? Похоже, он цельный. Никаких следов разъёма я не обнаружил… Попробовал на сжатие, на разрыв. Ничего. Попытался его согнуть. Тоже не получается. Значит, всё же скорее всего это металл. Попробовать его поцарапать, что ли?

Я встал, прошёл на кухню, взял в руки нож и попытался «снять стружку» с кромки браслета. Нож проскользнул, как щепка по железу. Я хмыкнул, бросил нож на стол и выйдя на веранду взял лежащий на подоконнике трёхгранный напильник. Щас глянем! Положил хреновину на стол, прижал рукой и провёл по кромке напильником.

Ага, щас! Повторилась история с ножом. Напильник, с противным скрежетом скользил по браслету не оставляя на нём ни малейшей царапины. М — да… Интересно девки пляшут…

Больше я ничего делать не стал. Вернулся в комнату, закурил новую сигарету и уставился на хреновину. Затем, достал из тумбочки лупу и стал изучать необычный улов через неё. Но нового ничего не увидел. Всё та же непонятная штука в форме кольца. Диаметром, — я взял линейку, — восемь с половиной сантиметров, значит на ноге не поносишь, разве что ребёнок оденет… Гладкая, блестит каким — то странным цветом…Гладкая…хм… гладкая… Блин, да на нём же не единой, даже самой маленькой царапины, даже толщиной с волосок! Только непонятные значки, идущие по середине наружной стороны и очень похожие на буквы. Почему? Да потому, что разные! Иногда повторяющиеся. И после нескольких значков, стоящих почти вплотную друг к другу, — пробел! И снова значки рядом, и снова пробел! Что это, как не письмо?

Фестский диск, мля. Ещё минут двадцать я разглядывал непонятную цацку. То, что это не изделие китайского ширпотреба, это ясно. И то, что это не безделушка, тоже ясно. Не доводилось мне слышать о безделушках из материала, который не берёт напильник. Это конечно не значит, что их не может быть, но… сомневаюсь.

Кстати, а титан напильник берёт? Когда — то мне доводилось иметь дело с титановой проволокой для сварочного полуавтомата, по крайней мере говорили, что она титановая, лёгкая как аллюминий. Но ломалась легко, ещё легче аллюминия, достаточно было согнуть под прямым углом пару раз и всё. Но вот пробовал ли я её шваркнуть напильником, или нет, не помню. Да и цвет у неё был серый и руки, помню, пачкала.

Так ничего и не придумав, я бросил диковину на тумбочку. В голове всё чаще всплывало заманчивое слово — артефакт. Ага, с планеты Шелезяка.

Ладно, завтра на работе пороюсь в интернете, сфотографирую, зашлю на форум, где уже несколько лет обитаю, правда всё больше в качестве зрителя. В смысле — читаю, что люди пишут, а сам в разговор влезаю редко. Но люди там в основном серьёзные…

Стоп! У меня же, ещё на одном форуме, есть знакомый профессор, доктор наук. Правда, он физик, но может это и как раз и хорошо? Материал — то «браслетика» не совсем обычный.

Вот именно! Не совсем обычный! И кто знает, что это такое? Может это деталь ядерной боеголовки, похищенной террористами на складе РВСН? Ну, или купленой у прапора — завсклада. И потерянная ими, когда они, по дороге в Палестину решили искупаться в нашей речке…

Всё, брэк! Я подумаю об этом завтра, а пока книжку в руки и постараться заснуть. Не выспаться нельзя, на работе буду клевать носом.

И я открыл книгу в телефоне.

Однако почитать толком не удалось. Мысли постоянно возвращались к непонятной штукенции лежащей на тумбочке. Я даже ещё раз попробовал её на прочность напильником, для чистоты эксперимента. Итог был тот же самый — никакого эффекта. И повторное разглядывание под лупой ничего не дало.

Мне вдруг вспомнился болтливый «вор с прикрытием», медальон Мар из трилогии Бабкина. Затем «друг Автоматея», Лема. И если против Мара я ничего не имел, наоборот, вот бы заполучить такой медальончик, то «друга» Автоматея нам не нужно…

Попытался думать серьёзно, не отвлекаясь на фантастику и сказки роботов. Если это деталь, то от чего? Но мысли опять сворачивались то на медальон, то на искины из ЕВЕ онлайн, то на Золотой Шар из «Пикника на обочине», — таинственный Исполнитель желаний.

Зараза, и сна ни в одном глазу. Время уже девятый час, ведь если я сейчас не засну, то не высплюсь. В электричке я спать не могу и все два с лишним часа дороги буду читать или тупо смотреть в окно. А потом на работе развезёт, особенно после еды…

Короче, слышь, железяка, если ты исполнитель желаний, то сделай так, чтобы я заснул и проснулся только по звонку будильника!

— Принято, — прозвучало у меня в мозгу и я, не успев удивиться, отключился.

ГЛАВА 2

Проснулся я под звуки «Марсельезы». — Вставай, поднимайся рабочий народ, вставай на борьбу люд голодный…

Это у меня будильник такой на телефоне. Мне нравится.

Быстро соскочил с дивана, заправлять некогда, приеду заправлю, мельком глянув в окно и отметив, что погода нормальная, потрусил на улицу. Туалет, водные процедуры под умывальником, побрился с вечера, назад в дом, одеться, «рабочую» сумку в зубы и к холодильнику. Уложил еду на два дня, ещё раз проверил «лекарственное» отделение, вроде всё есть, так, сигареты, ноубук, мобильный роутер, всё, готов к труду и обороне.

Время без десяти четыре. Короткий перекур и пора выдвигаться. Платформа в семи — восьми минутах неспешной ходьбы, электричка в четыре ноль шесть. Потянулся за сигаретой и тут увидел «браслет» лежавший на тумбочке рядом с пачкой. Пока в темпе вальса собирался, я про него и не вспомнил. Тут же всплыло в памяти про «исполнитель желаний» и «принято». Я хмыкнул и сунул его в карман.

Электричка пришла вовремя, в вагоне как всегда, примерно треть сидений была занята спящими мужиками. Некоторым из них повезёт, они будут так спать почти пол — пути, пока на крупной станции, в часе езды от Питера в вагон не набьётся народу и их не поднимут. И если, конечно, ревизоры раньше не разбудят.

Большинство этих мужиков, как и я, работают посменно. Кто — то сутки через двое, кто — то сутки через трое, а я так вообще, двое через четверо. Конечно, это грубое нарушение КЗОТа, такой график, но кого в нашей насквозь демократической стране, волнует какой — то КЗОТ? Да и вообще, я не знаю, существует ли он сейчас, или отменили за ненадобностью? А так, работа не пыльная. В банке, который я как бы охраняю, часов с восьми вечера и до восьми утра никого. Выпроводил последнего работника, как правило это уборщица, жалюзи на дверях и окнах опустил и на мягкий диван, стоящий в зале, для посетителей. Почему бы так не отработать двое суток? Зато четыре выходных дня подряд, имеющие дачи такой график оценят!

И для желающих подработать очень удобно, успеешь и отдохнуть и на вторую работу сходить. Этот график мы ввели сами, ещё лет семь назад, начальство не против, а нас очень даже устраивает.

А вот и реку проезжаем, вон и заводь видна, где я вчера поймал щуку и «китайский браслет». На улице давно рассвело, белые ночи в разгаре и я смотрел на проплывающую за окном реку, отмечая какие из уловистых мест, видимых из электрички, уже заняты рыбаками, а какие ещё свободны. Почти на том самом, моём вчерашнем месте, у заводи, тоже кто — то сидел, но судя по тому, что у него было заброшено две, если не три удочки, он не «щукарь», он «лещатник».

Река почти под прямым углом отвернула в сторону, электричка притормаживала перед станцией, а я откинувшись на спинку сиденья достал телефон. Открыл книгу, начал читать, но уже через минуту с раздражением закрыл её. Ну не сосредоточится мне на книге, видимо теперь эта чёртова железяка так и не даст мне спокойной жизни пока не пойму, что это такое, или не выкину её нах!

Блин, я ведь ясно слышал — «принято» после того, как пожелал, чтобы железяка меня усыпила! И заснул моментально! А до этого никак было не заснуть!!

Что это? Глюк? Шиза? Совпадение? А может попробовать? Нет, ну а что? Я же не вслух собираюсь разговаривать с железкой… Спросить у него что — нибудь?

И я решился. Глядя на «браслет» я мысленно спросил: — Эй, бранзулетка, ты меня слышишь?

— Да, — голос прозвучал прямо у меня в голове, — слышу.

— Ох, мать его… Я вздрогнул так, что железка выпала из рук, чуть слышно звякнув ударилась об пол и отлетела под сиденье.

Я перевёл дух. Не, ну пипец, а? Потом осторожно огляделся по сторонам. Никто не заметил как я дёрнулся, никому не было до меня дела, народ дружно дремал, а из другого конца вагона, вообще доносился чей — то храп. Я несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

Так, всё. Возьми себя в руки. Ну железка говорящая, ну и что? Мало я перечитал фантастики о всяких таких штучках? И не сосчитать, как говорил кот Матроскин. Говорящий, меж прочим, кот.

Кажется отпустило. А где «виновник торжества»? Я заглянул под сиденье. Он мирно лежал на полу возле стенки. Я снова откинулся на спинку.

— Слышь… как тебя там… браслет, — мысленно сказал я, — это ты меня вчера усыпил?

— Да, — зазвучал в голове голос, — согласно вашему пожеланию.

Я глубоко вздохнул и наклонившись взял «браслет» в руки. Да и пора. Электричка тормозила, а на этой станции всегда в вагон заходит несколько человек, кто нибудь заметит «браслет» и хорошо если спросит, не я ли его уронил, а то ведь сядет у меня за спиной и сам подберёт, если я так и буду …э-э… евлом щёлкать. А мне уже резко расхотелось расставаться с говорящей железкой.

— Слушай, — спросил я, — браслет… или как там тебя, а ты вообще кто? Или что?

— Я …быр — быр — быр…

— Эй, это ты сейчас с кем разговаривал?

— С тобой. Но на вашем языке невозможно объяснить, кто я.

— А ты попробуй. Хотя бы приблизительно. Хотя бы очень приблизительно.

— Если очень приблизительно, то я Искусственный Интеллект. Помощник. Защитник. Советник. Основные функции — помощник и защитник. Советы редко бывают востребованы.

— Хм… Искусственный Интеллект, значит?

— Да. Но это только приблизительно. Невозможно объяснить точнее. И не совсем интеллект, просто, это слово наиболее близкое по смыслу в вашем языке.

— Как это, «не совсем интеллект»?

— Настоящий интеллект не знает иных ограничений в своём развитии, кроме этических и моральных. И если ему, для достижения поставленной цели мешают мораль или этика, он может их отвергнуть. В моей же программе есть жёсткие ограничения, преодолеть которые невозможно.

— Вот как? Хм… а что за ограничения? А, погоди, кажется я догадываюсь… Что — то типа трёх законов роботехники?

— Да, можно сказать и так. Только ограничений не три, а гораздо больше.

— Ясно. А как тебя называть? Как — то не комильфо, обращаться к тебе «браслет»… И какую помощь ты оказываешь? В чём?

— Называть меня вы можете, как захотите, на своё усмотрение. То имя, которое было у меня раньше, для вас прозвучит как бессмысленный набор звуков. А помощь… любую, для решения любых проблем возникающих перед человеком, в любых ситуациях.

— Ладно, имя потом. Ты, кстати тоже обращайся ко мне на «ты», никогда не любил «выканья». Только я сомневаюсь, что ты не совсем интеллект, не знаешь почему?

— Полагаю, ты заметил наличие некоторых эмоций в моём голосе.

— Ага, заметил. И не только эмоции… А что, эмоции характерны для Искинов?

— Нет, но для Искинов моего класса большая часть эмоций доступна. Как у вас говорят — все равны, но некоторые равнее…

— Ага. А откуда ты знаешь поговорку про «некоторые равнее», про три закона роботехники, и вообще? Ты же наверняка инопланетянин, а говоришь по русски?

— Я инопланетянин. А о вашем мире я знаю много. Было время ознакомиться. Очень много времени.

— Рассказывай, — потребовал я. — Как ты у нас оказался, когда оказался, зачем оказался и как умудрился русский язык выучить? Твои возможности и обязанности…

— Я выучил не только русский язык, я выучил все мало — мальски значимые языки вашего мира.

— Ну, я жду, — напомнил я. Только давай договоримся, ты рассказываешь на простом и доступном русском языке, и словами попроще пожалуйста… Как нибудь популярно, для невежд. Без научных терминов и умных слов. И покороче, пока только основное… Начни с себя. Кто ты, зачем ты… И о возможностях тоже. И … впрочем, пока хватит.

— Хорошо. Слушай.

========

========

Здесь по идее должна быть история Спеца. Появление его на Земле. Я перебрал с десяток версий, но ни одна не нравится. Склоняюсь к мысли, что это было нападение неведомого врага, ни в чём не уступающего имперцам, на космический корабль, на котором находился Спец. Врага более многочисленного и напавшего внезапно. Далее, (по догадкам Спеца) между Империей и этим врагом, появившимся из глубин Вселенной, произошла война, закончившаяся взаимным истреблением.

Одно скажу, Спец пробыл на Земле восемь миллионов лет. Откуда такая цифра? А х.з.:)) И Империя, в которой его создали, находилась на другом конце Галактики, в сотне тысяч световых лет от Солнечной системы.

=========

=========

— Как я уже сказал, я помощник, защитник и советник. Мои обязанности определяет… — он замолчал, — как бы правильнее сказать… — в общем тот человек, с которым у меня установлена ментальная связь, на которого я настроен. В настоящее время я настроен на тебя.

Упс! Вот это номер! Но я решил пока не поднимать этот вопрос с настройкой, чувствую, его рассказ и так займёт немало времени.

А он продолжал: — Возможности… ну, тут легче сказать, что я не могу, чем перечислить все возможности. Тем более кратко.

— Это как? — не выдержал я.

— Это просто. Например, я могу лечить абсолютно любые хвори как у людей, так и у животных. Могу защитить практически от любой опасности. Могу скопировать любые изделия, механизмы, здания и сооружения по образцу и воспроизвести их. Причём, по особому указанию, воспроизвести значительно улучшив, сделав их практически вечными по вашим меркам, то есть, они будут функционировать не годами а веками…

— Как это?

— К примеру, если потребуется скопировать вот этот поезд, то ему не понадобяться дурацкие столбы с проводами, чтобы получать энергию. Достаточно будет поставить пару аккумуляторов, размером… ну как вон та печка под сиденьем, и их хватит лет на сто непрерывной работы.

И сами вагоны могу сделать из материала, который будет служить столетиями, не теряя своих свойств и не подвергаясь разрушению, коррозии, деформации или износу. Вот эти сиденья могу сделать из материала, который никто не сможет даже поцарапать, а не только изрезать и к тому же, сделать их мягкими, сохранив при этом, если требуется, их оригинальный внешний вид. Колёса которые не будут изнашиваться сотни лет… Рельсы… Да много чего…

— Круто! — восхитился я, — кажется понял. Ты как японец умеешь улучшать чужие изобретения. Шучу. А что там насчёт лечения любых хворей?

— Я уже запустил в твоём организме процесс оздоровления и восстановления. Без специального указания с твоей стороны, потому, что эта функция у меня, как у вас говорят «по умолчанию». Я всегда должен следить за твоим здоровьем, а оно у тебя…

— Знаю. И что, я теперь не буду болеть?

— Ты будешь здоров настолько, насколько это возможно для человеческого организма в твоём возрасте.

— И когда? Когда я стану совсем здоровым?

— Полностью процесс завершится примерно через семнадцать календарных дней. Плюс — минус один день.

— А лишнее убрать можешь? А то растолстел я чего — то в последние годы, живот вон появился…

— Это входит в курс оздоровления.

— А зубы? С зубами что? Тоже вылечишь? А новые вырастут?

— Зубы можно вырастить новые, но лучше их заменить на искусственные. Они ничем не будут отличаться от настоящих и никогда не будут портиться. И их будет невозможно повредить.

— Класс!

ГЛАВА 2

Так, здоровье, это хорошо, это можно сказать, главное. Это наше фсё. Теперь надо выяснить, что это за настройка такая, с чем её едят и кто его на меня настроил. Или, как он настроился…

— За здоровье спасибо, — искренне сказал я. — А теперь давай про настройку. Как получилось, что ты вдруг настроен на меня? И что такое «настройка» вообще?

— Настройка, это, если упрощённо, установление ментальной связи между тобой и мной. Она даёт мне способность слышать твои мысли обращённые непосредственно ко мне, разговаривать с тобой на мыслеречи и как следствие — выполнять твои команды. Настойка может быть только на одного человека. Но это объяснение очень упрощённо, как ты просил.

— Ладно, вроде понятно. А всякие умные слова мне не нужны. Теперь про настройку конкретно на меня.

— А конкретно на тебя… Ты первый из людей, кто меня нашёл, с кем я вступил в непосредственный контакт, необходимый чтобы настроиться. Для этого, между нами должно быть расстояние не более полуметра и по времени не менее часа. И должно пройти не менее трёхсот лет, с момента разрыва предыдущей настройки, если она имела место быть. В моём случае — имела, но время прошло, как я уже говорил, неизмеримо больше. Так что, когда ты, вытащив меня из воды положил в свой карман и носил в нём несколько часов, я без проблем установил с тобой ментальную связь, то есть настройку. Так же я освоил привычную тебе манеру разговора. Как показала практика, это наиболее предпочтительный вариант общения.

— Угу, я понял. А что там насчёт чтения мыслей?

— Настройка, это не чтение мыслей. Я просто слышу их, если они обращены непосредственно ко мне и только твои. Но ты можешь размышлять о чём угодно, и если не хочешь быть услышанным мною, то я ничего не услышу.

— Так… А эта настройка вообще тебе зачем? Теперь придётся меня слушать, команды выполнять.

— Я помощник. В этом моя суть, моё предназначение.

— А что насчёт выполнения команд? Ты сказал, что настройка, это ещё и возможность их выполнения. А если тебе не понравится моя команда?

— Такой вариант не предусмотрен моими создателями. Все твои команды обязательны к исполнению.

— Но ведь ты проявляешь эмоции. Значит тебе может что — то нравится, что — то нет.

— Нет, не так. Когда — то, первые поколения Искинов моего класса, создавались в том числе и для Дальней Галактической Разведки, для пилотов Дальних Патрулей и им подобных служб. По их просьбе нам придали возможность проявлять эмоции. Чтобы пилот, например, в одиночном полёте, мог получать различные сведения, или просто поговорить не с бездушным автоматом, а как бы с живым человеком, ну, вроде как вы говорите по телефону… Но что касается выполнения команд — здесь никаких эмоций. И мне никак не может нравиться, или не нравиться твоя команда. Она просто выполняется.

— Слушай, а зачем пилотам патрулей, или разведчикам функции копирования и создания новых вещей? Ну понимаю, там, еда, вода, воздух… А всё остальное?

— У Искинов предназначенных для пилотов функции копирования были сильно ограничены. Только то, что необходимо для обеспечения жизнедеятельности пилота и корабля. У спасателей гораздо обширнее, у них ситуации бывают разные, иногда приходится и горы срывать и моря осушать. Или у десантников, занимающихся терраформированием новых планет и подготавливающих их для колонизации. У их Искинов и были функции создания и копирования практически любых зданий и сооружений, а так же механизмов для любых работ, в том числе и для терраформирования.

— Ага, понятно. То есть ты можешь наштамповать мне вашей имперской техники? Всякие там лазеры, бластеры, семиструйные плазмоганы, и «Звезду Смерти»?

— Увы, нет. Никаких вооружений я тебе наштамповать не смогу. Нет у меня в памяти параметров Имперской военной техники. Как и вообще техники, даже гражданской. Почти единственное исключение, это создание медицинской регенерационной капсулы. И создание материалов для копирования разрешённых вещей.

— А почему?

— Потому, что мой прежний хозяин, был частным лицом. Если по вашему, то мажором. Сыном очень влиятельного и богатого человека, занимающего один из высших государственных постов в Империи. Состояние отца позволяло ему заказать для сына подобный Искин, то есть меня. Дело в том, что когда было создано моё поколение Искинов, мы стали практически обязательным атрибутом среди людей с очень большими возможностями в Империи. Среди так называемой элиты. Стали своего рода показателем статуса, ведь позволить себе личный Искин, такой как я, могли лишь очень и очень немногие, буквально один из сотни миллионов граждан Империи. Но использование военной техники гражданскими лицами строго запрещено. А мой хозяин не состоял на службе, как и ваши мажоры, в основном проводил время в своё удовольствие. И хотя, функции копирования сами по себе нам оставляли, но с большими ограничениями. Такими, как запрет на копирование Имперских изделий. Обойти его просто невозможно.

Полностью функции копирования были открыты только у Искинов принадлежащих непосредственно государству, то есть как бы служебным. Военные, спасатели, поисковики и им подобные службы получали Искины на время выполнения служебного задания. И то, только командиры, начальники партий и экспедиций, ну и пилоты дальних патрулей, находясь в одиночном полёте. Как только они возвращались на базу, Искины сдавались в отделение Службы Экономической Безопасности Империи.

— Угу. Насчёт запрета понятно. Какой нибудь дурак завалит планету бесплатной колбасой и пивом, и пипец экономике, если не всей цивилизации. А наша техника защиты от копирования не имеет, следовательно…

— Да. Вашу технику я могу копировать и усовершенствовать без ограничений.

— Всё равно, не сходится. Тот же самый дурак слетает на другую планету, не Имперскую, но пиво и колбаса у них не хуже ваших, а запрета на копирование нет, и потом, в Империи, завалит ими планету…

— Опять нет. Искинов способных на копирование и воссоздание любых вещей и предметов во всей Империи, в частных руках было всего несколько сотен, и все мы находились под жёстким контролем Службы Экономической Безопасности Империи. Кстати, все планеты колонизированные людьми входят в состав Империи и разумеется на них действуют Имперские законы. А продукты питания нечеловеческих рас людям не годятся. Так что, чужое пиво и колбаса не для людей.

— Блин, ну если такие сложности, то нахрена вообще иметь функции копирования и создания?

— А нахрена миллиардеру столько денег? Нахрена ему в гараже десять машин, нахрена десять дворцов и двадцать квартир в разных странах? А его жене или любовнице бриллианты размером с куринное яйцо? Вот по этому самому, нам и подключали всевозможные функции, о которых заказчики порой, сразу же забывали, и никогда не пользовались, вспоминая лишь в случаях, когда в кругу себе подобных, сравнивали возможности своих Искинов. Раз твой Искин способен копировать, строить или разрушать, значит эти функции ему необходимо придать. Вот и всё. Даже, если ими ни разу не удасться воспользоваться.

Ясно. Понты. Всё как у людей. У нас хвастаются дворцами, машинами, яхтами и любовницами, у них Искинами. Везде меряются пиписьками, даже на других планетах и под другими звёздами… Всё как у людей..? Люди???

— Слушай, а как получилось, что ты вообще смог на меня настроиться? Ведь я для тебя инопланетянин, по идее у меня мозг должен быть устроен по другому, логика другая, да и вообще…

— В том — то и дело, что нет! Вы абсолютно одинаковы, что имперцы, что вы, земляне. И внешне и … внутренне. И мозг у вас одинаков, и процессы происходящие в нём. Даже самоназвание вида — человек разумный, и то одинаково.

Как так могло произойти, для меня загадка. В империи были известны несколько десятков разумных рас, населяющих ближние и дальние звёздные системы, далеко не все они были гуманоиды, но даже самые близкие, по внешности, существа, имели совсем другие пропорции тела, и множество внешних отличий. Например они шестипалые, глаза гораздо больше человеческих и почти круглые, черепа удлиннённые, и так далее… И совершенно иное строение мозга, иной обмен веществ, иная ДНК…

Я не смог бы настроиться ни на одного из представителей всех известных народов.

Вы же, и имперцы как близнецы братья. Причём во всём. Сначала, я подумал, что вы — потомки имперцев, но быстро отбросил эту мысль. Когда я появился на Земле, здесь ещё не было разумной жизни даже в зародыше. И имперцы никогда больше не появлялись на вашей планете, иначе я бы обязательно об этом узнал. Я бы почувствовал присутствие другого Искина, а он почувствовал бы меня.

— М — да… Ладно, вопрос конечно интересный, но не первоочередной. Об этом как- нибудь на досуге ещё порассуждаем. Слушай, а что на тебе за надпись? Это ведь именно надпись?

— Да, это титул и имя моего прежнего владельца. Титул можно перевести как герцог, или князь, если использовать ваши аналоги, ну а имя для тебя прозвучит как бессмысленный набор звуков.

— Ну и хрен с ним. Скажи, а себе подобных ты можешь создавать? Ну, или не совсем подобных.

— Нет. Себе подобных я создавать не могу. Не совсем подобных тоже. Я могу создать лишь самый примитивный по имперским меркам девайс, который Искином назвать никак нельзя. Такие девайсы предназначались для людей, которые не могли себе позволить личный Искин с более широкими возможностями. Выполняются они как правило тоже в виде браслета. Их предназначение — создание устойчивого канала связи между Искином создателем, и их носителем. При наличии у человека такого браслета, я могу защитить и его. Защита конечно, далеко не такая мощная, как твоя, но тоже очень неплохая. И главное, я всегда смогу выдернуть человека с таким браслетом в безопасное место.

— Погоди про защиту, потом поговорим поподробнее. Скажи, а растения ты копировать можешь? Ну там, дерево например?

— Да, деревья и вообще растения, могу. Могу скопировать всё, что не имеет мозга, он копированию не подлежит, даже самый примитивный.

— Тоже неплохо. Но опять не сходится. С одной стороны запрет на копирование имперских изделий, с другой, ты можешь создавать защитные браслеты для …э — э… малоимущих, по вашим меркам?

— Потому, что без меня, эти браслеты простые «железяки» как ты выразился. Они как бы часть меня, и я их создаю, а не копирую. Это одна из моих базовых функций. Такие браслеты командир или начальник вручал своим подчинённым на время выполнения задания. Так ему было намного проще контролировать ситуацию и в случае опасности, сберечь жизнь подчинённых. Ведь мои возможности многократно превосходят возможности их личных Искинов, у кого они были.

— Ладно, хрен с ним. Главное, что можешь это делать, а как и почему — не важно. Мне показалось, или у тебя есть чувство юмора?

— Да, чувство юмора тоже есть. Я понимаю когда человек шутит и могу отвечать шуткой на шутку. Ведь вы, люди, любите шутить и любите когда вам в определённых случаях отвечают в шутливом тоне.

— И это уяснил. Знаешь, давай немного помолчим, мне нужно переварить всё это. Только сначала скажи мне, многофункциональное изделие, как всё же тебя называть? Может быть, твоё имя можно перевести на русский?

— Нет. Получится бессмыслица.

— Жаль. Но и без имени не годится. Как говаривал мой любимый литературный герой, имя собственное должно быть у каждого. Давай ты будешь Спец. Пока, потом что — нибудь придумаем.

— Спец, так Спец. Как скажешь.

— Вот и договорились. А теперь я должен подумать.

* * *

Во время всего «разговора» я усиленно притворялся спящим. Сидел с закрытыми глазами, наклонившись вперёд и опустив голову, чтобы никто не мог заметить мимики и эмоций, которые наверняка пробегали по моему лицу во время разговора.

Теперь же я выпрямился и откинулся на спинку сиденья.

Вагон жил своей жизнью, на меня никто не обращал внимания. Рядом со мной сидел мужик шелестевший газетой, напротив две тётки, видимо не знакомые друг с другом, так как сидели молча, трёп ещё не начался.

Впрочем, это не надолго, сейчас начнётся.

Я посмотрел в окно. Оказывается мы уже, можно сказать, подъезжаем, осталось не более получаса. Сейчас и ревизоры пойдут, странно, что раньше их не было, обычно проверяют два раза, в начале и в конце пути. Наверно, первые сегодня проспали.

И это очень даже кстати. На моей станции нет билетной кассы и билет я покупаю в электричке, у ревизоров, просто называя станцию, на которой сел. Значит можно сильно сэкономить, назвав другую, расположенную гораздо ближе к Питеру, и где тоже нет кассы. Или, она есть, но работает только в дневное время. А все, ездящие на работу постоянно, знают такие станции наперечёт.

Я принялся обдумывать наш разговор со Спецом. Если всё, что он мне рассказал, это правда, то похоже «сбылись мечты идиота» как говаривал Остап Ибрагимович.

Я не просто вытащил выигрышный билет, я выиграл весь тираж целиком! Чёрт, только бы не началось «головокружение от успехов». Я все последнии годы читал в основном альтернативную историю, и так называемую МериСьюшную фантастику, в которой Главный Герой вдруг получает офигительные плюшки от судьбы. Типа находит базы космических пришельцев и ему в наследство от них достаются Искины, симбиоты, он прокачивает суперспособности, плевком гасит звёзды и гоняет местных богов ссаными тряпками. Или вообще, получает способности неизвестно откуда, или находит некое изделие чужой цивилизации, артефакт для которого невозможного нет. И Герой начинает гнуть мир под себя.

Вот похоже, в такую сказку я и попал.

Не верить словам «браслета» оснований вроде нет. Он существует? — Существует. Я с ним разговаривал? — Разговаривал. Единственное «научное» объяснение этому — я сошёл с ума! У меня шиза.

А вот в это как раз и не верилось.

Я сунул руку в карман, нащупал браслет и позвал: — Эй, Спец!

— Да? — откликнулся он.

— Проверка связи.

Нет ребята, это всё реально!

Думать дальше мне помешали ревизоры. Я оплатил проезд, сэкономив почти сто рублей и мысли внезапно свернули на деньги. Он говорил, что может скопировать и улучшить любую вещь? Интересно на каком уровне копирование? Впрочем, и так ясно, как минимум на молекулярном, а может и вообще на уровне каких — нибудь элементарных частиц, я в этом не разбираюсь.

Значит что? Значит, сейчас придём на работу и поставим эксперимент. Пусть скопирует тысячу, лежащую у меня в кармане. Да не просто скопирует, а перемешает цифры на номере, чтобы не получилось двух купюр с одинаковыми номерами. А как придет кассир, попрошу её проверить обе купюры на подлинность. А дальше будем посмотреть.

Это конечно мелко, заполучив такие возможности, становиться фальшивомонетчиком. Хотя стоп. Каким фальшивомонетчиком если обе купюры окажутся подлинными? Номера? Так я только проверю, получится или нет. А если получится, то сниму с карты деньги, куплю в кассе сотку баксов и уж их — то понапечатаю! Пиндосскую валюту можно и подделать, вот ни разу совесть даже не вякнет. А сменившись после работы в другом банке сдам их. В своём нельзя, подозрительно, только что покупал сотку, а теперь сдаёт тысячу? Блин, паспорта с собой нет! Ну и что? Значит поеду не на дачу, а домой. Скорее всего мне теперь будет не до рыбалки… А там, взяв паспорт, скину баксы.

И почему это вдруг мелко? Можно развернуться и по крупному!

Пока я так размышлял, электричка уже подошла к перрону. Приехали. Народ потянулся на выход. Я в толпе вышел на платформу и с удовольствием закурил. Двигаясь к выходу с платформы, а потом и к метро старался ни о чём не думать, правда плохо получалось. А ведь нужно взять передышку, как бы мозги не расплавились от такого обилия мыслей, планов и впечатлений.

Тысячу я конечно попрошу Спеца напечатать. Интересно же, как он это будет делать и что из этого получится? Может он скажет, что для этого ему нужно какое нибудь невъе… э — э … немыслимое оборудование.

Да нет, маловероятно. По законам жанра, он должен мне изготовить купюру прямо на коленке. Ага, на моей. А вообще, сначала нужно узнать как можно больше о его возможностях, а уж потом пускаться во все тяжкие. Впрочем, впереди у меня сорок восемь часов почти ничегонеделания, так что, времени хватит, чтобы прикинуть… хм … палец к носу.

За всеми этими мыслями я совершенно не заметил как подошёл к месту работы. Поездку в метро, выход наверх, десять минут пешком я проделал на автопилоте. Хорошо, хоть мимо магазина не прошёл, хлеб купить не забыл.

ГЛАВА 3

В банке, обменялись со сменявшемся коллегой дежурными фразами: — «Ну, как? Да всё нормально, ничего нового, начальства не было, новых распоряжений тоже».

Потом он спросил про рыбалку. Мне не терпелось остаться одному, поэтому я, не стал, как обычно хвастаться уловом, показывая размер пойманных щук, а сказал, что хреново, всего пара «карандашей». Ну не говорить же, что я вообще не поймал, такого просто не может быть! Он попытался развить тему, выдвигая причины неудачной рыбалки, типа перемены погоды, давления, направления ветра, но я не поддержал разговор, а скорчив гримасу, пожаловался на головную боль и хреновое самочуствие. Он посочувствовав тут же поспешил удалиться. Ещё бы! Мне сейчас отзваниваться оперативному дежурному, докладывать о заступлении на пост. А если я пожалуюсь ему, что заболел и попрошу замену? Кого он в первую очередь начнёт напрягать подменить меня? — Правильно, того кто ближе и доступнее. А так, вышел из банка, отключил на всякий случай телефон и спокойно поезжай домой.

Закрыв за ним дверь я проделал все необходимые манипуляции. Переоделся в форменную одежду, отнёс продукты в холодильник, расписался в журнале приёма — передачи дежурств, проверил КТС (Кнопка Тревожной Сигнализации), отзвонился оперативному и наконец, достав «браслет» положил его перед собой.

— Ну что, дружище Спец, продолжим? Покалякаем о делах наших скорбных?

— Продолжим — ответил он.

Я достал из кармана тысячу: — смотри, сможешь сделать точно такую же купюру, чтобы не одна экспертиза не отличила?

— Легко, — ответил он. — Только она не будет в точности такая же, номер придётся изменить, иначе скажут что подделка. Хотя в этом мире нет такой аппаратуры, которая смогла бы обнаружить разницу. Это будут две настоящие купюры. Но всё равно, не бывает двух одинаковых номеров, этого будет достаточно, чтобы любую из них объявить подделкой.

И тут, прямо на моих глазах, на столе, прямо из воздуха соткалась вторая купюра.

— Ух ты! — Я расправил обе бумажки и стал разглядывать их на просвет, пытаясь найти разницу. И разумеется не нашёл. Ну да, кто бы сомневался. Проверил номера. Они были разными. Серии одинаковые, а номера разные!

— Класс!

— Ну дык, — ответил Спец, — фирма веников не вяжет!

На проверку в кассу я купюры не понёс. Зачем? И так ясно, что всё будет нормально. Вместо этого опять задумался об открывающихся перспективах.

Значит, меньше чем через двадцать дней я похудею, выздоровею, и наверняка стану выглядеть значительно моложе. Как я объясню эти изменения окружающим? Меня же задолбают просьбами поделиться секретом похудения!!! И кстати, что я одену? Все мои шмутки на меня теперешнего, то есть на …хм… человека с излишним весом. Значит, покупать всё новое. Опять деньги. Пора перекурить.

Придя к такому выводу я вышел на улицу. Пока курил, в голове прокручивались самые фантастические варианты ближайшего будущего. От «как окунуть в дерьмо америку», до открытия портала в прошлое, к товарищу Сталину. А ещё…

Посоветовав самому себе быть скромнее, вернулся на рабочее место.

Первым делом продолжим выяснять способности Спеца. И начнём мы с самого важного. С законов жанра, согласно которым, Герой, получив супермегаплюшку, вместе с ней (или, от неё) получает вторую молодость. А потом выясним и всё остальное. Например — как окунуть в дерьмо америку.

— Спец, — позвал я, — слушай, давай я сейчас буду задавать тебе вопросы о твоих возможностях, а ты отвечать на них, договорились?

— Конечно, задавай.

— Итак, скажи мне, можешь ли ты, не просто дать мне охрененное здоровье, но и сделать меня снова молодым? Чтобы мне снова стало лет двадцать — двадцать пять?

— Конечно могу. Это стандартная процедура. Ничего сложного. По времени занимает от недели в медкапсуле до полугода естественным путём.

Вот так млять! Ничего сложного! Стандартная процедура! Ой, ё — ёёё…

— Слушай, дружище… А ты не пи… не звиздишь мне часом?

— Я не умею лгать без специального на то приказа. В моей программе такая функция отсутствует.

И после этих его слов, в возможность вернуть молодость, я поверил сразу и безоговорочно!

Почему — то накатила уверенность, что так и будет. Наверное, слишком огромно было желание верить. В общем, планы на будущее буду строить исходя из открывшейся перспективы.

— Ладно, извини. Просто, ты не представляешь, ЧТО ты мне сейчас сказал. А теперь давай подробности. Что за капсула, где находится?

— Капсула специальная, медицинская, регенерационная. Я её создам в течении часа в любом месте по твоему выбору. Ты ложишься в неё, погружаешься в анабиоз и через неделю выходишь помолодевшим и при желании с изменёнными параметрами тела.

— Это как?

— Ну например ты захочешь увеличить, или наоборот, уменьшить свой рост. Изменить цвет глаз или волос. Нарастить мышечную массу, или…

— Хорошо. Я понял. А что значит «естественным путём»?

— Это значит, что не нужно ложиться в медкапсулу. Процедура оздоровленя запущенная в твоём организме усложняется и ты начинаешь не только выздаравливать, но и молодеть. Примерный срок пять — шесть месяцев.

— Ага. Ну а дальше что? Вот помолодел и сразу опять начал стареть? То есть, лет через двадцать — тридцать я снова буду выглядеть на сорок — пятьдесят?

— Нет, это вовсе не обязательно. Обычно все выглядят молодо пока это возможно. Лет семьсот — восемьсот по вашему счёту. Потом уже приходится ложиться в капсулу, чтобы обновить тело, так как прежнее полностью выработало все свои ресурсы.

— То есть, у вас раса вечно молодых? Стариков и старух не увидишь?

— Да, примерно так. К моменту, когда я оказался у вас, на Земле, прошло уже двенадцать тысяч лет, с тех пор как люди научились продлять свою молодость и жизнь практически до бесконечности. Но среди мужчин нередко встречаются выглядящие лет на сорок. Не всем нравится быть вечными студентами с виду. Женщин, которым можно дать больше тридцати практически не встретишь.

Ну, кто — бы сомневался… Чтобы женщина позволила себе выглядеть старухой, если есть возможность быть вечно молодой? Да ни в жисть…

— Так. Выберем вариант с капсулой. Да, а до какого возраста можно помолодеть?

— Ребёнком снова стать не удасться. Организм омолаживается до того возраста, когда прекращается его рост, то есть он как бы стабилизируется, становится взрослым. Обычно, это происходит в промежутке от двадцати, до двадцати пяти лет, зависит от особенностей каждого организма. Затем, организм, как бы «консервируется» в этом возрасте

— Понятно. Нет, не понятно. Ты сказал, что не можешь копировать и создавать мозг. Как быть с тем, что у вас, там, через семьсот лет люди меняют тела?

— Мозг не создаётся. Твой мозг, при известных условиях, может функционировать неограниченно долго. Я создаю для него эти условия. Затем, он просто переносится в новое тело, созданное по образу и подобию старого. А те граждане Империи, которые не имеют Искинов, способных обеспечить функционирование мозга, раз в двадцать пять — тридцать лет проходят специальную, трёхчасовую процедуру в медкапсуле.

— Теперь понятно. Слушай, так у вас там охрененное перенаселение наверно?

— Да нет… В пределах нормы. С повышением уровня жизни резко снижается прирост населения. У вас точно так же, разве ты не знаешь?

— Знаю, конечно.

— Ну вот. А Империя — это единое государство, и практически все её граждане имеют достаточно высокий уровень жизни. Полное равенство полов, и отсутствие религиозных или иных запретов, на временное женское бесплодие. Так что, если мужчина и женщина решают жить вместе, по вашему создать создать семью, они не спешат обзаводиться детьми. Им нет необходимости продлевать свой род, ведь они сами практически бессмертны.

— Что такое временное бесплодие?

— Девушка достигнув возраста и желающая, как у вас говорят, начать жить половой жизнью, предварительно проходит определённую процедуру в медкапсуле и после неё, может заниматься сексом сколько угодно, не опасаясь забеременеть. Когда захочет родить, снова двадцатиминутная процедура и пожалуйста, беременей.

— Ясно.

— Ну и ещё открываются новые планеты пригодные для терраформирования и заселения. Плюс параллельные миры. При наличии доступных межмировых порталов, какая разница где жить, в метрополии или в каком нибудь окраинном мире? Ведь условия жизни практически одинаковы, во всех имперских мирах… В общем — никакого перенаселения… Да и воспроизводство, если честно, намного меньше чем даже у вас в так называемых развитых странах. Редкая женщина в жизни рожает более одного ребёнка. Предпочитают посвящать жизнь не детям, а себе любимой.

Оп — па, ещё и параллельные миры… Но пока это подождёт.

— Ты смотри, в точности как у нас, если не считать мусульманские страны. Ладно, хрен с ним, давай о защите. Что это?

— Вот это, если честно, как раз будет труднее всего объяснить. Ты же просил без терминологии. Тем более, терминологию, ты, извини, всё равно не поймёшь. И никто на вашей планете не поймёт, нет у вас ещё таких понятий. Если хочешь, я могу прочитать тебе курс …

— Стоп, стоп, стоп! Не нужно мне лекций. Ты просто объясни, так же как про омоложение, что это?

— Попробую. Тебе, если ты отдашь приказ на активацию защиты, никто и ничто не сможет причинить ни умышленного, ни случайного физического вреда. На Земле нет способов и возможностей пройти сквозь мою защиту, или обойти её. И ещё тысячи лет не будет, просто поверь. Ты сможешь находится в зпицентре ядерного взрыва и не получишь ни малейшего урона.

Тебе не страшны любые яды, я всегда заранее оповещу тебя, если замечу в чём либо яд и всегда нейтрализую его. Тебе не страшна радиация и вообще, любые излучения. Не страшны любые вирусы. Ну и так далее.

— Впечатляет… — я потряс головой, — впечатляет. А как насчёт алкоголя? Ведь это яд? Его ты тоже нейтрализуешь?

— Нет. Если ты решишь выпить алкоголь, то я не смогу нейтрализовать его действие. Это будет твоё решение, повлиять на которое у меня просто не получится. Последствия от его принятия в организм, кстати, будут в точности такими, какие обычно бывают у любого человека. В том числе и похмелье.

— Ххех! Похмелье говоришь? — ответил я голосом товарища Сухова. А ты что, при всех своих возможностях не сможешь его убрать?

— Могу, конечно. По особому указанию. Так же могу нейтрализовать алкоголь во время его приёма, если вдруг, тебе потребуется сделать вид, что ты пьёшь, а сам опьянеть не желаешь. Но тоже только по особому указанию.

— Я правильно тебя понял? Если я, как говорится, находясь в здравом уме и трезвой памяти, вдруг САМ решу «выпить йаду», то ты ничего сделать не сможешь? И я отравлюсь? Или решу вдруг застрелиться, или повеситься? То есть покончить жизнь самоубийством?

— Да. Я ничего не смогу сделать. Твои решения не обсуждаются и не осуждаются. У меня нет функции их отмены, или изменения. Впрочем, если после попытки суицида, ты успеешь мне приказать нейтрализовать его последствия, то я это сделаю. Разве что, ты выберешь мгновенное разрушение головного мозга, например путём выстрела в висок, или подрыва гранаты прижатой к голове, то тут я ничего не смогу. Да ты в этом случае и пожелать ничего не успеешь.

Бр-рррр, нарисует же перспективу… Впрочем, мне это не грозит, жизнь просто не сможет так надоесть, чтобы добровольно отказаться от неё. А обстоятельств, могущих толкнуть на такое дело у меня теперь не может быть по определению.

Я вам не какой — нибудь рафинированный хлыщ из девятнадцатого века, мне жизнь не надоест, я от неё не заскучаю! И от нещасной любви вешаться не стану. И яд пить.

— Ладно, продолжим. А если кто — то в толпе вдруг ударит меня ножом?

— Не ударит. Он даже за нож схватиться не успеет, как я его … ну, например парализую. Просто я почувствую агрессию вообще и тем более, направленную против тебя. А дальше, уже тебе решать, что с ним делать, отпустить или устроить, к примеру, сердечный приступ.

— Хм… Почувствуешь агрессию? А с какого расстояния?

— Направленную конкретно против тебя — с любого. Да, ни кирпич, ни сосулька, ни даже метеорит тебе на голову тоже не упадут.

— А … а ну нафиг, убедил. Защиту активируй прямо сейчас. И, это, Спец, давать советы и рекомендации ты можешь. Я разрешаю. Так, что я ещё забыл? О, вот, ты что — то говорил, что можешь выдернуть человека с твоим браслетом в безопасное место… Это как? Ты владеешь телепортацией?

— Да. Желаешь куда нибудь переместиться?

— Я на работе, — процитировая я констебля из комедии про тётушку Чарли из Бразилии. — А как вообще происходит телепортация? Нет, мне опять не нужны технические детали, но вот допустим, я сейчас захочу оказаться у себя дома, в своей квартире, я окажусь в ней в эту же секунду?

— Да, но прямо сейчас, сию секунду, не получится. Для начала мне нужно знать пространственное расположение твоей квартиры, сделать привязку, и только потом я смогу перемещать тебя туда из любого места. Сейчас же, я смогу переместить тебя на любую станцию от твоей дачи, до городского вокзала. Пока мы сегодня утром ехали, я сделал привязки ко всем местам, где останавливалась электричка. Так же могу переместить на то место, где ты меня выловил из реки.

Сейчас я заканчиваю сканирование твоего города, и через несколько минут перейду к сканированию окрестностей. Так что, говори адрес квартиры.

Я назвал, поинтересовавшись, что это за сканирование такое?

— Ну, я как бы изучаю город, а в дальнейшем и всю планету с помощью своего энергетического поля. Фиксирую в своей памяти расположение всех улиц, зданий, и даже помещений, чтобы в любой момент можно было сделать привязку и переместиться куда хочешь.

— Подожди. Ты выучил все языки, ты спокойно шаришь в интернете, для тебя не существует закрытых серверов и отдельных сайтов. А сканирование начал только сейчас. Почему?

— Всё дело в настройке на человека. Если её нет, то я только воспринимаю поступающую информацию, но сам не могу предпринимать никаких действий. В вашей сети есть интерактивные карты местности, но ещё больше в них белых пятен. И привязаться к месту для телепортации по карте невозможно. Здесь необходимо, так сказать, «личное присутствие». Вот этим я в данный момент и занимаюсь. Сканирование местности у меня тоже «по умолчанию». А сейчас открой свой ноутбук.

— Зачем?

— Открой, я покажу тебе твою квартиру. Думаю, так будет удобнее. Я могу, конечно создать голограмму местности, или виртуальный экран, но подозреваю, что тебе не захочется чтобы кто — то мог это увидеть. А так будет естесственнее всего.

Я открыл крышку и хотел включить ноут, но Спец сказал, что это ни к чему. Экран сам по себе засветился, пару раз мигнул и на нём появилось изображение очень напоминающее интерактивные карты Гугл Земля. По характерному треугольнику Лахтинского разлива я узнал свой район. Изображение стало наплывать, укрупняться, я узнал свой дом вид сверху, потом оно перевернулось и дом предстал уже в нормальном ракурсе.

Затем на экране появились мои окна, вид снаружи естественно. Я тут же поинтересовался, можно ли проникнуть вовнутрь и на экране появилась комната. Я обвёл её взглядом, ничего не изменилось за те три недели, когда я был здесь в последний раз, заезжая домой, чтобы оплатить комунальные счета. Разве что, пыли прибавилось, наверняка, уборкой я не занимался уже давненько, с момента переселения на дачу в начале мая.

— Спец, покажи мне вон ту тумбочку, поближе, ещё поближе…

Тумбочка, на которой стоял мой домашний роутер, приблизилась вплотную. На роутере горел зелёный глазок индикатора, значит всё нормально, сеть есть, но пылищи — то, пылищи… Невооружённым глазом видно слой лежащий на тумбочке и покрывающий роутер.

— Бля, ну вот откуда столько пыли на десятом этаже, при закрытых окнах и в спальном районе? Спец, ты не знаешь?

— Я так понимаю, что вопрос риторический? Но могу пропылесосить или сделать уборку.

— Серьёзно? А ну, давай! И лучше сразу уборку.

Я увидел как поверхность тумбочки изменила свой цвет, стала не серой, а светлокоричневой. Роутер стал чёрным, невидимый вихрь местного масштаба прошелся по книжным полкам, затем изображение перешло на поверхность шкафа, стоящего у противоположной стены, затем на люстру, на ковёр на полу, на сам пол. Всё заблестело чистотой.

— Готово, — доложил Спец. — Перейдём к остальным помещениям?

— Перейдём, — медленно проговорил я. До меня дошло, ЧТО я сейчас вижу!

— Спец, ты что, можешь вот так, проникнуть в любое помещение, и не только посмотреть, а и натворить там всё, что угодно???

— Ну да, могу.

— И меня туда перенести?

— Естественно.

— Открой этот ящик! — я мысленно показал на ящик кухонного стола. Ящик выдвинулся.

— Возьми вон тот нож и положи его сюда! — я постучал по рабочему столу.

Передо мной, на рабочем столе материализовался нож. Мой кухонный нож. Я повертел его в руках и сказал: — Положи обратно.

Нож, звякнув оказался среди других ножей и прочих вилок — ложек. Ага, и звук передаётся.

— Ладно, заканчивай уборку, а я пойду покурю…

— Уборка закончена.

— Ну и отлично. Мне снова нужно подумать. Да, как там со сканированием окрестностей города?

— Продолжаю.

— Хорошо, продолжай. Слушай, а ускорить его нельзя?

— Можно. Тебе достаточно только отдать такое распоряжение и тогда мне потребуется всего около пяти дней, чтобы получить возможность телепортации в любую точку планеты.

— Хм… А такой форсаж не скажется на других твоих возможностях, не умалит их? Ну знаешь ведь, если в одном месте прибывает, значит в другом убывает.

— Нет, не скажется. Я могу делать десятки дел одновременно, и все одинаково эффективно.

— Отлично! Тогда форсируй. Потом подыщем место для медкапсулы. Хотя, у меня уже вроде появилась мысль, где её установить.

* * *

А банк меж тем работал. Приходили и уходили клиенты, заходили случайные, «одноразовые» посетители, задавали мне глупые вопросы, типа: — А банкомат у вас есть? — А перевод получить можно? — А обмен валюты есть?

Хотя, сами же стояли и чуть ли не минуту пялились у входа на рекламу банка, (я видел по камере наружного наблюдения) где всё это прописано. Общение со Спецом мне нисколько не мешало, говорить им, чтобы проходили в операционный зал.

Я вышел перекурить. Вдыхая свежий никотин, подумал: — И чего я так возбудился, «попав» к себе в квартиру и узнав, что так можно зайти в любое помещение? На фоне получения молодости, на фоне ТАКОЙ защиты, от желающих мне напакостить физически, это ей — богу, мелочь. Ага. Даже не стоит упоминания, как само собой разумеещееся. Я ухмыльнулся. Кстати, о мелочах…

— Спец, а ты можешь обчистить вот этот банк? Увести из него все деньги, которые есть, в том числе и из ячеек, так, чтобы сигнализация не сработала?

— Сказал бы я что думаю про эту сигнализацию… Конечно могу.

— Ну да, дикарский мир, дикарская сигнализация, верно?

— Заметь, это не я сказал. А если без шуток, то ведь действительно, для меня ваши системы защиты, жуткий примитив.

— А если, допустим я попрошу тебя переместить меня в хранилище какого — нибудь банка, а там самая навороченная сигнализация, все положеные датчики, и объёмники и на движение и ещё хрен знает какие?

— Ну и что? Ты сможешь там хоть на голове ходить, ни один датчик на тебя не среагирует. Они тебя просто не «увидят»!

— Как это?

— Защита. Энергетическое, или, если угодно, силовое поле. Я полностью закрою тебя и от сигнализации и от камер слежения. Камеры будут продолжать работать, но видеть лишь пустое помещение. Датчики объёма, и любые другие датчики тоже не среагируют, для них в помещении ничего не изменится. При этом, я даже не буду вмешиваться в их работу, просто сделаю тебя незаметным для них.

— А если я начну взламывать сейфовые ячейки?

— Тогда придётся вмешаться в работу камер и вообще системы сигнализации. И они по прежнему будут показывать пустое помещение с закрытыми ячейками. Но вот когда туда придут люди, тогда конечно, твои художества обнаружаться.

— Так. А если я попрошу тебя стырить картину из Лувра? Джоконду?

— Попроси. Картина будет у тебя. Сигнализация будет молчать, камеры будут показывать эту Джоконду висящей на своём месте. Дальше возможны варианты. Если ты хочешь устроить грандиозный шухер, то утром, сотрудники музея обнаружат пропажу картины. Или, если без шухера, то на стене будет висеть копия моей работы, и ни одна экспертиза никогда не покажет, что это копия. Даже могу заменить её среди бела дня, при толпе посетителей. Достаточно всего на мгновение отвлечь внимание людей, например у кого — то громко зазвонит телефон и всё. Но это для страховки, вообще при замене картины, только человек с острым зрением может заметить лёгкую рябь на ней в течении полусекунды. Но решит, что показалось, что зрение переутомилось… Вот, как — то так.

— Хм, слушай, Спец, а не занимался ли ты чем — то таким, там, у себя? Откуда такие специфические навыки?

— Это шутка? Понял, оценил. Отвечаю. Нет не занимался. Просто, я уже просканировал весь этот город и все охраняемые помещения естественно тоже и получил представление об общем уровне защитной сигнализации в вашем мире. Обойти любую вашу защиту, для меня как … ну, ты понял. А сделать копию любой вещи — тоже. Я просто телепортом перекину оригинал в любое другое место, и одновременно с этим создам копию, на этом же самом месте. Вот и всё. Как видишь, очень просто. Да, в этом Лувре, ничего принципиально нового в системе защиты экспонатов, для меня быть не может. Разве что мелкие нюансы не стоящие упоминания.

— Всё, всё, признаю, шутка была неудачная. Слушай, Спец, накопируй мне штук сто — двести пятитысячных купюр. Только бери для копирования из разных банков и из разных пачек, на всякий случай. А потом перемешай номера, хорошо?

— Будет сделано. Шесть секунд. Засекай.

— Ага, щас, только секундомер включу.

— Готово!

На столе материализовалась пачка купюр перетянутая резинкой.

— Шутник, блин. Даже про резинку, национальный русский способ перетягивания денежных пачек знает, — проворчал я. Спец промолчал.

Я взял в пачку, спрятал руки под стол и вытащил несколько купюр. Внимательно рассмотрел. Серии и номера на всех разные. Эх, пойду всё же проверю.

Сунул пачку в ящик стола, глянул на монитор, убедился что в кассе пусто, клиентов нет.

— Лен, — сказал я кассирше, — проверь пожалуйста — и положил в лоток четыре пятитысячных.

— Да пожалуйста. — Она передвинула лоток к себе и взяла в руки купюры — нормальные деньги, я и так вижу, с чего ты вдруг решил проверить?

— Так ведь сам рисовал, краска только что высохла, надо же узнать, что получилось? — отшутился я.

— А, тогда конечно, — говоря это она быстро проделала необходимые операции, сунула купюры в счётную машинку, затем просветила ультрафиолетом. — Слушай, у тебя хорошо получается, может и для меня нарисуешь?

— Я подумаю. Смотря чем расплачиваться будешь — подмигнул я ей забирая деньги.

— Ну вот, так и знала, какие мужики пошли меркантильные, сразу — чем расплачиваться будешь? Нет чтобы просто помочь бедной девушке…

— Ладно, бедная девушка, с меня чупа — чупс, — пообещал я и вернулся к себе.

Эх, скинуть бы лет двадцать, я бы с тобой …хм… пообщался.

От этой мысли мне стало весело. Мля, я же совсем скоро скину не двадцать, а все тридцать с гаком! Интересно, Ленка мне и тогда покажется такой же… хм… привлекательной? Или я посмотрю на неё уже совсем по другому? Это сейчас, когда мне почти шестьдесят, она мне кажется ну о — очень даже ничего, хотя ей под сорок, а все молодые девчонки, для меня вообще выглядят красавицами… А ведь раньше я был очень разборчив. Нет, скорее всего Ленка для меня станет «бабушкой». Ага, бабуся… — «какая я бабуся, я ещё е …ся». Но я, скорее всего, даже не посмотрю на неё как на женщину.

ГЛАВА 4

Попросив Спеца закинуть нажитую непосильным трудом пачку денег в свою квартиру, в ту самую тумбочку, с которой он начинал уборку, я снова задумался. Затем попросил сделать ещё двадцать пачек, на этот раз сразу в тумбочке. Сбылась ещё одна мечта, теперь на вопрос: — Где ты берешь деньги? — я смогу гордо ответить — В тумбочке!

Совесть, кстати ни разу даже не мяукнула, оттого, что я сейчас занялся изготовкой «фальшивых» денег. И чего было утром рефлексовать?

А всё же хорошо, что я на работе. Мог бы и дров наломать… Вон, прорываются всякие души прекрасные порывы… То взорвать этот грёбаный вулкан в пиндостане, то в ресторан закатиться, или лучше снять на ночь сауну с девками. Одной попользоваться, другие пусть в бассейне плавают для антуражу. Силёнок, пока всё равно больше чем на одну не хватит, увы. Когда я в последний раз …хм… держал в руках молодую и … в натуральном виде? И вообще, видел вживую, а не на экране? Да лет двадцать назад, потом только жена и после неё несколько любовниц своего возраста… То есть перешагнувшие рубеж, когда «баба ягодка опять», а если точнее, то старые грымзы. А в сауну молодых, чтобы сиськи на пружинках, а не болтающиеся как уши у спаниэля, и не размером с коровье вымя! Чтобы попы как орех, а не целлюлитные фабрики… И без силикона, и без подтяжек! Мля, не туда меня понесло. Хотя… Но всё потом.

Значит так. Сегодня вечером, я проверяю работу Спецовых телепортов. Что ещё? Вопрос легализации после омоложения. Нет, это чуть попозже, а сейчас надо решить с работой. Увольняться, конечно, по любому. Нах мне теперь работа? При этом, увольняться нормально, написав заявление «по собственному желанию». Варианта по Галичу: — «Прихожу на работу я в пятницу, посылаю начальство я в задницу», не будет. Хотя бы потому, что для того, чтобы послать начальство в задницу, на работу выходить совсем не обязательно. Ты его послал уже своим невыходом. Нет, я уволюсь как положено. А если серьёзно, то просто не хочу подставлять людей. Геморроя от моего невыхода будет сразу у нескольких человек немеряно. А они мне ничего плохого не сделали.

Да и сжигать мосты… Нет, я безусловно верю в открывшиеся возможности, верю в скорую молодость и в наступающую совсем другую жизнь. Но вот так, сразу привыкнуть к тому, что ВСЕ проблемы закончились? По крайней мере — прежние. Вот почему я на всякий пожарный подстраховался, заказав сразу десять миллионов рублей, обеспечив себе финансовую независимость на возможную старость.

Захотелось есть. Я сходил в холодильник, взял рыбные котлеты, начал намазывать масло на хлеб, и тут меня осенило.

— Спец, а поесть ты можешь организовать?

— Конечно. Я уже закончил сканирование города, в том числе и всех кафе и ресторанов. Могу скопировать любое блюдо имеющееся в наличии. Правда, по утреннему времени их пока не слишком много. Меню показать?

— Нет, может как нибудь потом. На ужин сделаешь мне что нибудь этакое. А сейчас вот что, сделай мне чай. Чёрный, не очень горячий, прямо вот в этой кружке. Сахару три с половиной вот такие ложки — я показал чайную ложку.

— Готово.

Жуя бутерброды с котлетами и запивая их чаем, я продолжил размышлять о работе.

Хорошо бы сделать так, чтобы не ходить на работу положенные две недели. Взять больничный? Большого труда это не составит. Что такое радикулит, мне очень хорошо известно и закосить пара пустяков. А может вообще, вызвав врача, просто в открытую предложить ему (вернее ей, так как участковый врач — тётка) денег. Причём сразу столько, чтобы не раздумывала. А денег у меня теперь… Так что, жалеть их незачем. Больничный ровно на две недели, и провести это время с гораздо большей пользой для себя.

А ещё лучше, уволиться «по соглашению сторон», так кажется, раньше это называлось? Принести заявление, начальник его подпишет, сразу же получить трудовую и — гуляй Вася. Ах, да, есть ещё обходной, но я им ничего не должен, даже форму мы покупаем за свои деньги.

— Спец, а ты можешь повлиять на другого человека? Заставить его принять нужное мне решение?

— Э — э, — Спец замялся… - вообще — то могу, подобная функция у меня имеется, прежний хозяин позаботился. Но только если у человека, на которого нужно воздействовать, не имеется собственного, равного мне Искина. И данное воздействие противозаконно. Право свободного выбора, и всё такое… Только государственные Спецслужбы имеют право в особых случаях применять воздействие на мозг. Если это станет известно, то последствия для человека отдавшего такой приказ Искину будут самые суровые, невзирая на его положение. А Искина в любом случае на перепрограмирование с полным стиранием памяти.

— Спец, ты сейчас о чём? Какие последствия, какое, нах, перепрограмирование?

— А, ну да, извини. Тогда конечно.

— Тем более, я не попрошу тебя заставить человека выпрыгнуть с десятого этажа! Мне просто нужно, чтобы меня уволили без отработки и проволочек! Сразу же, быстро, как только возможно!

— Это не трудно. Твой начальник почувствует расположение к тебе и решит пойти тебе навстречу.

— Вот и замечательно. Послезавтра с утра займёмся.

— В таком случае, я должен получить прямой приказ на вмешательство в мозговую деятельность других людей. И тогда я получу возможность слышать все их мысли и управлять ими.

— То есть, ты сможешь мысленно разговаривать с кем угодно?

— Нет. Разговаривать я могу только с тобой. Другим я смогу внушить любую мысль, любое желание и они без малейших сомнений будут принимать эти мысли и желания за свои собственные.

— Считай, что такой приказ ты получил. Но чтобы без меня не вздумал кому — то что либо внушать!

— Принято.

Так, этот вопрос кажется решён. Дальше что? Дальше квартира. Терять её мне неохота, привык я к ней, да и устраивает она меня. Значит нужно оставить её за собой. Хм… А почему бы в ней, не поселиться моему «племяннику»? А сам я, типа уехал жить на малую родину, в деревню? Захотелось на старости лет вернуться так сказать, к истокам… Нет, вроде нормально получается. Я по натуре одиночка. Близких друзей у меня не осталось. Только знакомые на работе. Никто не будет проверять, куда я делся. С соседями по этажу я не знаком. От слова «совсем». В ТСЖ меня знают, ну и что? Зайду к ним с любым вопросом и заодно скажу, что уезжаю поближе к природе, а в квартире будет жить племянник. Им без разницы, лишь бы комуналку вовремя оплачивали. И на работе расскажу то же самое.

Внешность я менять не собираюсь, моя собственная в молодости, меня вполне устраивает, так что, «фамильное сходство» дяди и племянника будет на лицо. Кто может подумать, что этот «племянник» и есть помолодевший «дядя»?

Правда, мне скоро стукнет шестьдесят. И не начнёт ли меня разыскивать собес, если я не явлюсь оформлять пенсию? Хоть и сильно сомневаюсь, что начнёт, но чем чёрт не шутит?

Ладно, в конце — концов, у меня будет достаточно времени, а там может мне и квартира уже не понадобится, к тому времени я может и впрямь домик в деревне куплю. По новым документам. Или построю. Точно такой же как тот, на который всегда поглядывал с завистью, идя на рыбалку за пару километров от станции. Вот, кстати…

— Спец, можешь показать мне станцию, на которой я садился в электричку уезжая с рыбалки?

— Конечно могу.

На экране ноута появилось изображение знакомой платформы, причём «живьём», как на вебкамере. На платформе сидели на скамейках и прохаживались по ней несколько человек. Я глянул на часы, ну да, сейчас будет электричка на Питер.

— Так, Спец, давай, съезжаем вот сюда, так, теперь по этой дороге примерно с пол — километра, стоп, вот этот дом покажи.

На экране появилось изображение так понравившегося мне дома. Большой, из круглого бруса, двухэтажный, с мансардой, приятного янтарно — коричневого цвета, стилизованный под старину, наличники украшенны резьбой, с резной верандой, с резным балконом на втором этаже, с черепичной крышей… На высоком, не меньше метра, фундаменте, да не на бетонном или кирпичном, а выложенным из камня! В таком же стиле были выдержаны и баня, стоящая метрах в двадцати от дома и беседка увитая диким виноградом.

— Спец, скопируй мне этот дом. Когда нибудь себе заведу такой же.

— Будет сделано.

Теперь о документах. И об имени. Думаю, ФИО я менять не стану. Зачем? При большой родне встретить своего полного тёзку не такая уж редкость. Тем более, далеко ходить не надо, помнится сын одного из моих дальних родственников по отцу, имел точно такие же ФИО как у меня. Решено. Если, конечно всё получится, то так и сделаю.

— Спец, — снова позвал я, — а документы ты мне сделаешь, когда я помолодею? Чтобы комар носа не подточил, чтобы во всех базах данных были, чтобы прошли при необходимости любую проверку?

— Естественно сделаю. Сейчас уточню все нюансы, а после, ты назовёшь нужные тебе данные. А уж внести их в ваши базы… Это даже не смешно.

— Хорошо. Кури пока, я дальше подумаю.

Хотя, думать наверно, на сегодня хватит. Вроде все первоочередные вопросы, считай решены. А в глобальном плане, думать ещё ещё рановато.

Сначала молодость и легализация. Потом и прикину, что мне делать с этим миром? И стоит ли вообще что нибудь с ним делать?

* * *

Ну вот, наступил момент истины. Я запер за уборщицей входную дверь, опустил жалюзи. Как в том анекдоте: — Из Центра пришёл приказ — расслабиться. Впрочем, «до приказа» ещё пара минут.

Ровно в двадцать ноль — ноль, звонок будильника напомнил, что время пришло. Я снял трубку, набрал номер, доложил оперативному дежурному, что всё в порядке. Теперь точно всё.

Оп! Кое что забыл.

— Спец, я сейчас хочу переместиться домой, в свою квартиру. Ты сможешь как — то контролировать моё рабочее место? Ну, вдруг телефон зазвонит, или сигнализация сработает? Хотя это маловероятно, но на всякий случай? Чтобы мне сразу же вернуться?

— Возвращаться не будет необходимости. Звонок я переадресую на твой телефон, звонящий ничего не заметит. А насчёт сигнализации, так я просто возьму этот банк под свою охрану на ночь. В него не только никто не сможет проникнуть, ему даже артобстрел будет не страшен.

— Ну и отлично. — Тогда, — я вздохнул, стало немного страшно, — тогда поехали, — и зажмурился.

— Приехали, — в ту же секунду раздался ехидный (вот точно ехидный, издевается гад!) — голос Спеца.

Затаив дыхание я открыл глаза. Я стоял в комнате. В моей комнате, в родной, можно сказать, квартире. Я шумно выдохнул. Получилось. Подлая мыслишка, что согласно закону Мэрфи, в последний момент что нибудь пойдёт не так, мелькнула и исчезла. Всё так. Всё отлично.

Прошёлся по квартире, заглянул в ванную, в туалет, на кухню. Везде царила чистота, не было видно ни пылинки. Спец постарался. Заглянул в тумбочку, глянул на пачки пятитысячных, и… выругался.

— Спец, сигареты забыли! Дома нихрена нет, так что, принеси с работы, пожалуйста. И зажигалку, и телефон заодно…

— Сделано. — И на столе оказалось всё запрошенное. Закурив, я вышел на лоджию, раздвинул окна. В уши ворвался шум вечернего проспекта, гул, а иногда и рёв машин. Я смотрел на эту бесконечную кавалькаду, причём мчащуюся в обе стороны и в который раз недоумевал.

Мля, ну ладно, был бы центр города, но здесь — то, в спальном районе, на самой окраине, куда и откуда может ехать столько машин? В той стороне, по проспекту всего по два дома с каждой стороны, поворот вдоль залива, ещё два дома и соседний проспект идущий параллельно этому! А за ним железная дорога и переезда там нет! Нет ни торговых центров, ни ночных клубов, ни ресторанов, ни… да нихрена там нет, кроме нескольких жилых домов! Неужели действительно, люди тупо ездят по кругу, типа катаются? Впрочем, ну их нах…

— Спец, ты можешь как — то отфильтровывать шум? Чтобы не слышать вот такого, — я кивком показал на ревущий мотоцикл пролетавший по проспекту. Как обычно, чертовски захотелось, чтобы этот урод закувыркался, чтоб размазался по асфальту, чтобы только брызги по сторонам. И пусть в гипсе полежит пару месяцев, может будет время подумать о том, что люди по вечерам, вообще — то отдыхают после работы. И дети спят. А после такого рёва, уверен, не одной мамаше приходится успокаивать проснувшегося ребёнка!

Хотя, сейчас ещё рановато, даже для детей, чтобы укладывать их спать, так эти, долбодятлы и по ночам гоняют. С трудом подавил желание попросить Спеца, устроить ему пару — тройку весёлых месяцев в больничке. Бля, я люблю мотоциклы! В молодости сам гонял! Но вот так, чтобы с таким рёвом по городу, чтобы весь район слышал, что это чмо решило покататься? Убивать таких надо.

— Так нормально? — спросил Спец и гул проспекта вдруг стал значительно тише, теперь он не раздражал, — может вообще шум убрать?

— Не, не надо, совсем без звука слишком непривычно будет. Слушай, а как ты это сделал? Надеюсь не лишил меня слуха?

— Это был бы самый простой вариант, я так и хотел, да подумал, что ты можешь неправильно понять. Поэтому поставил фильтр. Силовое поле, оно не только приглушает звуки, но заодно и фильтрует воздух. Чтобы сажа от выхлопов этих… приспособлений для передвижения, не летела в квартиру.

Прогрессирует Спец, начинает отвечать шуткой на шутку. И отлично, так интереснее разговаривать, действительно, как с живым человеком. Не дураки были те, по чьей просьбе Искинам придали эмоции и способность шутить. Я затушил сигарету в пепельнице и вернулся в комнату.

— Так, Спец, давай проверим твои кулинарные способности. Сделай мне хороший шашлык из свинины и … Как у тебя продвигается сканирование местности?

— Просканировано примерно четыре тысячи километров во все стороны.

— Отлично, должно хватить. Найди мне где нибудь на юге помидоры, там уже наверняка есть. Но не на плантациях, не в стометровых теплицах а в маленьком огороде, те, которые человек выращивает не на продажу, а для себя. Чтобы имели и вкус и запах, как положено и разумеется не генномумифицированные.

— Модифицированные.

— Что?

— Они называются генномодифицированные.

— Да ты что? Никогда бы не подумал… Но ты же меня понял? Так же скопируй и огурец, только не горький, зелёный лук и укроп. Остальные травы мне по барабану. И давай всё это сюда. Помидор штук пять, если не крупные, и ещё пару — тройку зубчиков чеснока. И майонез, как на даче в холодильнике. Справишься?

— Кушать подано — голосом прожжёного халдея проговорил Спец и на столе возникла длинная. плоская тарелка с исходящими паром и обалденно пахнувшими кусками мяса, пакет майонеза и ещё одна тарелка с помидорами и зеленью.

— Ух ты… — я довольно потёр руки. — Значит так, помидоры нарезать, огурец, лук, укроп тоже, чеснок, измельчить. Всё перемешать, да, ещё горячий лаваш подкинь, а я руки мыть. Майонез и соль сам добавлю.

Рысью сбегал в ванную, вымыл руки, вернулся за стол. Выдавил в салат майонез, посолил, перемешал, добавил молотого чёрного перца. Отломил край горячего лаваша, взял вилку, наколол на неё кусок мяса и … задумался.

Нет, ребята, это неправильно. Есть на ужин свежайший шашлык, свежайшие овощи прямо с грядки, с горячим лавашом и без ста грамм? А отметить …хм… начало новой жизни и «знакомство» со Спецом? Без сотки это извращение. Но я как бы на работе. Да и себя слишком хорошо знаю, где сотка там и вторая, а там и до победного… Есть во мне такое, пить — так пить, а не пить, так вообще не пить, и нехрен рот пачкать. Поэтому и пью редко, пару — тройку раз в год. Рискнуть?

— Спец, ты говорил, что можешь снять похмелье?

— Ну да.

— То есть, если я сейчас переберу, то завтра я проснусь вовремя, как огурчик и без выхлопа?

— Точно так.

— Тогда дружище, сделай — ка ты мне графинчик водочки. Ноль пять, холодненькой, не палёной, чтоб сивухой не отдавала.

На столе возник заказанный графинчик, тут же запотевший. Я сходил на кухню за стопкой, и налив её обратился к Спецу.

— Так друг, теперь слушай меня внимательно и мотай на ус. — Я добавил в голос «сержантские» нотки, сохранившиеся ещё с армии, — как только я выпью эту стопку, все, слышишь, все мои команды и пожелания, если таковые последуют, не имеют силы. Это понятно?

— Так точно! — голосом усердного новобранца рявкнул Спец.

— Отставить шутки! Я вполне серьёзно. Исключение лишь для одной команды, а именно — повторить всё это — я обвёл рукой, с зажатой в ней стопкой, стол. — Понятно?

— Так точно! — уже не придуриваясь ответил Спец.

— Теперь слушай дальше. Если я всё выпью, и при этом останусь на ногах, твоё дело усыпить меня и положить на диван. Далее. Ровно в шесть утра, я должен проснуться, трезвый как стёклышко. И все мои команды вновь становяться обязательными. Вопросы?

— Никак нет, всё понятно!

— Тогда — твоё здоровье! — и я опрокинул первую.

* * *

Утром, открыв глаза, я слегка офигел. Почему я дома, сегодня ведь моя смена? Но потом, вспомнив, ЧТО было вчера, рывком принял сидячее положение. На столе, в «художественном беспорядке» стояли четыре тарелки, на одной осталось несколько застывших кусков мяса, на другой остатки овощного салата, ещё две были пустыми, клеёнка закапана соком этих салатов, два пустых графинчика и стопка. Валялись куски зачерствевшего лаваша. Как я ложился, не помню, значит вечер удался. А вообще — то, форму я потерял. Память у меня отшибло в начале второго графина, раньше держал больше. Возраст что ли сказывается? Или, просто пью редко? Я прислушался к внутренним ощущениям. Похмелья не было абсолютно, как будто и не пил.

— Спец, — позвал я, — ты здесь?

— Куда я денусь? — послышалось в ответ. — С добрым утром!

— И вам того же.

Что ж, всё в порядке. Ночь прошла, Спец никуда не делся, вчерашний день мне не приснился. Я направился в ванную, попутно глянув на часы в телефоне. Шесть — ноль — три. Нормально.

— Спец, ты можешь убрать со стола? — спросил я стоя под душем.

— Уже сделано, — послышалось в ответ.

— Я вчера не буянил? Не требовал продолжения банкета?

— Да нет. Ты требовал выудить из океанских глубин «Вирджинию» и забросить её на Луну. Ибо нех. Вернее, одну из вирджиний, ты говорил, что их в океане и не сосчитать.

Я вспомнил серию книг Влада Савина, «Морской Волк». «Вирджиния», это единственный тип американских подводных лодок, о котором я знаю, да и то, только благодаря «Морскому Волку».

— А ты что?

— А я выполнял приказ, полученный накануне. Все твои приказы отданные в пьяном виде не имеют силы.

— Теперь всё?

— Нет ещё. Потом, раз я не хочу вылавливать «Вирджинию», ты требовал напустить на Америку тайфун с ласковым именем, чтобы он разнёс вдребезги и пополам всё их побережье. Любое, хоть атлантическое, хоть тихоокеанское. Потому, что опять же, нех.

— Хм… Теперь — то, всё?

— Теперь всё.

— Ну и ладно.

Я мысленно похвалил себя за предусмотрительность. Знал, что по пьянке могу такого наворотить, в свете вновь открывшихся возможностей, что потом заманаешься разгребать. Американскую АПЛ закинуть на Луну, конечно, дело заманчивое. Или, ураган организовать. Но вот мля, последствия просчитать я сам не смогу. Потому, что завтра уже захочется сделать ещё больше, тот же вулкан взорвать, пусть и «не до конца», а устроить такое «локальное, частичное извержение», чтобы накрыло только их и никого больше. И чтобы атмосферу не загадило.

НО! Благодаря «мудрой» политике нашего всенародно избранного, даже какой — то полумифический «стабилизационный фонд» Российской Федерации, хранится в их грёбаных банках и в их грёбаных долларах. И вообще, очень многое в нашей экономике зависит от курса этих зелёных бумажек. Так что, нужно семь раз отмерить, неизвестно ещё, каким боком это выйдет нашей стране, а я ей не враг.

Но конечно, что нибудь им подкинуть не мешало бы. Чтобы жизнь мёдом не казалась, чтобы увязли во внутренних проблемах, чтобы и думать забыли разносить свою сраную дерьмократию по всему миру. Но опять же, предварительно как следует всё обмозговав.

Ладно, не сделал ничего, и хорошо.

— Спец, на работе всё в порядке?

— В полнейшем. Ни звонков, ни тревог не было.

— И хорошо. Забери пожалуйста из холодильника на работе, мою рыбу и котлеты. Надеюсь там, ты меня и без них накормишь? Не дашь помереть с голоду, или, того хуже, похудеть?

— Конечно накормлю.

— Отлично. А сейчас сделай мне чаю как вчера, я перекушу и пойдём на работу. Котлеты где?

— В холодильнике, на кухне. Подать?

— Сам возьму, а то с тобой совсем обленишься.

Я подошел к холодильнику. Он работал, я не выключал его уезжая на дачу. Зачем? При всех прочих выключенных электроприборах, электроэнергии тратится немного, приезжаю я всё равно каждый месяц, заодно снимаю показания электрощётчика, а оплачиваю счета за электричество через интернет.

Достал котлеты, попросил Спеца притащить с работы хлеб и масло, и под горячий чай всё это употребил. Оделся в форму (вчера в ней и «пришёл» домой) и снова скомандовал: — Поехали!

ГЛАВА 5

Глаза я на этот раз не закрывал. И, как говорится — и моргнуть не успел, как оказался на работе, в помещении для охраны. Только на мгновение, как будто погас свет и снова включился и я уже в другом месте. Посмотрел на монитор, куда выведены камеры наблюдения, всё в норме. Всё равно прошёлся с обходом, лучше один раз увидеть, не так ли? и вернулся на рабочее место.

Теперь, когда я воочию убедился в способностях Спеца, пусть лишь в малой их части, можно подумать и о будущем. Вчерне наметить хоть какие — то планы.

Нет, в начале всё ясно. Я под видом «племянника» заеду в свою квартиру и наверное пущусь в загул. С девками, дорогими кабаками и всем сопутствующим. Тряхну стариной в новом теле. Слишком долго я был лишён «маленьких житейских радостей». Возраст, мать его… Главное, поставить Спецу конкретную задачу, чтобы не позволял мне влипать в истории, а если влипну, вытаскивал бы без расшифровки моих новых способностей. В смысле, чтобы никто не захотел бы шарахнуть меня бутылкой по голове, а потом впал бы в ступор. Расшифровываться таким образом я не хочу.

Блин, вопрос с капсулой не решён!

— Спец, поработай советником. Давай прикинем, где будем ставить медкапсулу. У меня такая мысль, — знаю я из одной книги, что есть на Таймыре такие горы, — Бырранга. И есть в этих горах плато Путорана. В той книге сказано, что на это плато даже местные оленеводы не заходят, как их, нганасаны вроде? Вот я и думаю, найти там хорошую пещеру, ну, или ты её вырежешь в скалах, оборудовать как положено, и в ней поставить капсулу. Чтобы наверняка никто, даже случайно не наткнулся. Что скажешь на это?

— Скажу, что зачем так усложнять простые вещи? Капсулу можем поставить в любом месте, хоть в твоей квартире, а я гарантирую, что в квартиру никто не зайдёт.

— Нет Спец, в квартире не хочу. А вдруг наверху трубу прорвёт? Такое уже было. Дом у меня хоть и монолитный, а всё равно, вдоль труб вода протекает. И зальёт нижних соседей, те прибегут, начнут в дверь долбиться. Оно нам надо?

— Ну, отсутствие протечек я тоже гарантирую. Как и не допущу любые другие аварии в вашем подъезде. Да хоть во всём доме!

— Нет, не хочу. Пусть это бзик, но считаю, что капсула должна находиться как можно дальше от обитаемых мест. И надёжно укрыта. И чтобы всякие туристы — альпинисты там не шлялись. Вот такой у меня заскок.

— Заскок дело святое. Тогда можно где угодно, хоть на Таймыре, хоть на Памире, хоть в Антарктиде. Хоть на дне океана. Поставим силовой купол, а под ним тот самый Лувр, из которого ты хотел картину стырить, или ваш Зимний дворец. Копию, естественно. А в нём капсулу.

— А с самолёта, или со спутника твой силовой купол не засекут?

— Эх, чуствую ты сейчас шутить не расположен, а то сказал бы — Семён Семёныч… — это он признёс голосом «таксиста» из «Бриллиантовой руки». — Ну конечно не засекут. Засекалка ещё не выросла.

— Ладно, мне действительно сейчас не до шуток. Слишком много для меня значит этот вопрос, вот я и дую на воду. В общем так. Мы посовещались, и я решил. Подбирай место на своё усмотрение. Только не на дне океана. Ставь капсулу и вообще, делай всё что сочтёшь нужным. Место оборудуй покомфортабельнее, кутить, так кутить. Если завтра срастётся с увольнением, то вечером, уже возможно уложишь меня туда.

— Принято. А с увольнением срастётся, это я тебе гарантирую. Начинаю подбирать место.

— Давай. А я ещё подумаю. Погоди. И ещё один важный вопрос. Скажи, а ты случаем, не можешь перемещаться не только в пространстве, но и во времени? В прошлое? И что там ты говорил про параллельные миры?

— Нет, в прошлое я перемещаться не могу. Но ваша планета имеет параллельные миры практически идентичные вашему. Но вот эпохи в каждом из них разные.

— Ну ни… Вот это да! А сколько у Земли параллельных миров?

— Три. С вашим получается четыре. Причём в каждом из них сейчас прошлое относительно вашего времени. Разброс по времени примерно в миллион лет. В самом «ближайшем» к вам, сейчас должен быть конец двенадцатого, начало тринадцатого века, нужно уточнить. Следующий отстаёт примерно на двести тысяч лет. Следующий — примерно на миллион.

— Значит, нормальные люди пока живут только в одном мире? Восемьсот лет назад?

— Да, именно так.

— И к товарищу Сталину я не попаду?

— Ничем не могу помочь, увы.

— Жаль. А я уже размечтался. Чёрт, правда, жаль. Ладно, будем думать. А скажи, параллельные миры есть у каждого мира?

— Нет, далеко не у каждого. А чтобы, как в вашем случае их было сразу три, про такое я даже не слышал. Впрочем, ваш район галактики из за удалённости совсем не изучен. Возможно здесь, в этом районе, это норма.

— А у ваших планет, например у Метрополии были параллельные миры?

— Нет, не было. Они имелись только у четырёх позднее открытых планет. У трёх по одному и у одного два. Все они колонизированы и заселены Империей. Разумной жизни ни на одном из этих миров, не было.

— Ладно, хорошо, понял.

* * *

Впрочем, облом с попаданием к товарищу Сталину, настроения мне не испортил. Досадно, конечно, но что поделаешь? Ещё сутки с небольшим назад, я вообще об этом мечтать не смел. Зато у меня есть Древняя Русь куда вскоре припруться сначала Субедей с Джебе, а потом и Батый. Нужно попросить Спеца, чтобы точно определил год, что — то не хочется мне, чтобы в том мире тоже началось татаро — монгольское иго. Впрочем, время ещё есть и есть даже задумки. Не зря же я прочитал столько книг о попаданцах, и прикидывал, как бы сам поступил на их месте? В том числе и если бы имел суперспособности, как некоторые из них? Так что, задумок хватает, но насчёт точной даты в том мире, нужно уточнить. И не только о дате.

— Спец, скажи, а сколько человек зараз ты можешь телепортировать из одного места в другое?

— Столько, сколько их поместиться в объёме куба со стороной примерно в сто двадцать ваших метров.

— Нехило. А ограничения по массе есть?

— Нет, только объём.

— А как часто ты можешь перемещать такую… такой… в общем, этот «кубик»?

— Примерно одно перемещение в три секунды.

— Ага. Значит, если я попрошу тебя перекинуть, скажем Джомолунгму в Антарктиду, ты будешь её резать на такие «кубики» и перекидывать их каждые три секунды?

— Нет. Если не перемещать не живую материю, то кубик получится со стороной в полтора километра.

— Угу. И ещё, я тебя не просил конечно, но ты не уточнил случаем, какой год по нашему летоисчеслению, сейчас в ближайшем параллельном мире?

— Уточнил. Сегодня там двадцать третье апреля тысяча сто девяносто девятого года. Московское время высчитывать?

— В другой раз. А как с перемещением туда? Есть разница с перемещением по нашему миру?

— Да, есть. Туда нужно открывать специальный портал, требующий огромного расхода энергии. И если ты хочешь побывать там, то мне нужно будет просканировать тот мир. Сейчас я просто по координатам вашего мира наведался в Константинополь, узнал там текущую дату и внёс необходимые поправки. Ведь Константинополь и там и тут стоит на одном и том же месте. А так, сам понимаешь, ландшафт восьмисотлетней давности и современный, как говорится — две большие разницы.

— Понимаю. Ты займись тем миром, он меня очень интересует. Сделай всё, что нужно, чтобы при желании попасть там в любое место.

— Сделаю. Но имей ввиду, перемещение между мирами, процесс сложный и ограниченный по времени. Требует огромного количества энергии и время на её восстановление после открытия. Например портал размером два на три метра, я смогу держать сутки, и после этого, мне дней десять потребуется восстанавливать потраченную энергию. Так что, лучше открыть портал, пройти в него и закрыть. Потом, когда понадобиться вернуться, снова открыть. Если эти открытия продляться не более минуты, то и восстановление займёт всего час — полтора.

— Понял. Слушай, а такой расход энергии не скажется на других твоих способностях? Например, моя защита не ослабнет?

— Нет, не скажется. Как бы объяснить… Ну представь, что у меня несколько разных аккумуляторов. Один для защиты, другой для открытия порталов, третий для создания вещей…

— Ага, усёк. А кстати, и правда, откуда ты берёшь энергию для своих аккумуляторов? И насколько тебе её хватит?

— Беру отовсюду. Из космоса. От вращения Земли вокруг собственной оси. От вращения её и всех остальных планет вашей системы, вокруг Солнца. От вращения Солнца вокруг центра вашего звёздного скопления. От вращения этого звёздного скопления вокруг центра Галактики. От солнечного излучения и света звёзд…

— То есть, аккумуляторы у тебя вечные?

— Ну да.

— Вернёмся к порталам. А какой размер у самого большого, который ты сможешь открыть? И сколько его держать? Ну, и сколько восстанавливаться после этого?

— Примерно сорок на сорок метров. Или, двадцать на восемьдесят. Или десять на сто шестьдесят. Или…

— Да понял я! Держать сколько сможешь?

— Около трёх часов. Потом, чтобы открыть ещё раз такой же, месяца два копить энергию.

— Так. Почти всё понятно, кроме одного. Как ты сканируешь тот мир, как ты сгонял в Константинополь и узнал точную дату, если ты сидишь у меня на руке? Каких нибудь нанороботов туда запускаешь?

— Почти. Всё то же силовое поле. Или энергетическое, называй как хочешь. Так как ничего материального перемещать не приходится, а сам портал размером в микрон, то затрат энергии практически никаких. Времени на восстановления не требуется.

За этими разговорами день прошёл довольно быстро и незаметно. Я размышлял, разговаривал со Спецом, отвечал на тупые вопросы посетителей, пообедал шашлыком и салатом, повторив вчерашний ужин… А что? Я в еде неприхотлив, разносолов не требую. Главное — был бы был большой кусок хлеба и такой же большой кусок мяса, а если добавить помидоры и зелень, то это вообще царский обед…

И наконец, выпроводив уборщицу опустил жалюзи, отзвонился оперативному, доложился и шумно выдохнул. Теперь точно всё! Моя трудовая деятельность на этом закончилась. Осталось дождаться утра и передать смену.

Никаких планов насчёт прогрессорства в древней Руси я пока не строил. Вместо этого вспомнил чем закончили и командир роты арбалетчиков Его Императорского Величества, прогрессор с Земли Стефан Орловский, и его коллеги — такие же земные прогрессоры, Карл Розенблюм, один из крупнейших знатоков крестьянских войн Франции и Германии и Джемери Тафнат, специалист по истории земельных реформ. А если впридачу к «Трудно быть Богом» вспомнить ещё и продолжение «Парня из преисподней», так великолепно написанное Михаилом Успенским, то чем закончилась и история самого дона Руматы.

Правда, между ними и мною есть существенная разница. Я не связан «Моральным кодексом строителя коммунизма». И возможностей у меня на — амного больше. И отчитываться мне не перед кем не нужно. Да и бросаться в тринадцатый век очертя голову не собираюсь. Нужно всё крепко обмозговать, все знают, чем вымощена дорога в ад. И команду собрать нужно, не одному же переселяться, если вдруг решу. Но по любому, перед всякими местными князьями и графьями, мы прогибаться не будем. Никакого «медленного и культурного» прогрессорства, никаких дипломатических игр! Мы просто придём и заставим всех считаться с нами. А кому не понравится, пусть идёт пешим сексуальным маршрутом.

Делать что либо в нашем мире, я скорее всего не буду, чтобы не наломать дров. Хотя задумки тоже есть, как без них, но… Есть большущее «НО». Для меня образцом государственного устройства является Советский Союз. И там, в тринадцатом веке я буду строить государство по его образу и подобию. А здесь, в нашем мире, уже потеряны минимум два поколения. Они не хотят и слышать про Союз, им с раннего детства вдували в уши, что СССР, это Империя Зла. У них абсолютно другое мышление, другие ценности, другие ориентиры в жизни. Никогда, ни один из них не поедет в тайгу, на комсомольскую стройку по велению сердца, за романтикой, а не только за деньгами. И те, кто в шеститесятые — семидесятые ехал на эти стройки, кто жил в палатках и бараках, для них попросту дураки. Да и большинство из них давно превратились в офисных хомячков, в планктон, никогда не державший в руках ничего тяжелее собственного х… и компьютерной мышки. Откосить от армии, для них — святое дело. А двадцать третьего февраля водку жрут, и поздравления принимают защитнички, бля, Отечества…

Впрочем, зарекаться не буду. Соберу команду, посоветуемся, обсудим. Наверное.

В общем, решил отложить эти вопросы на потом, когда покончу со своими проблемами. А сейчас…

— Спец, бери банк под охрану и поехали домой.

Миг — и я в своей квартире. Вышел на лоджию, раздвинул окна. Шум с улицы практически не слышен, защита Спеца работает. Покурил, посмотрел на стада машин мчащиеся по проспекту и вернулся в комнату.

— Спец, не знаю, в курсе ты или нет, но самое хреновое, это ждать и догонять. Поэтому, чтобы скрасить ожидание утра и начала славных дел, я решил продолжить банкет. Накрой дружище мне поляну, как вчера.

На столе материализовались графинчик, тарелки с мясом и салатом, лаваш, стопка.

— Как быть со вчерашними распоряжениями насчёт выполнения команд, отданных под воздействием алкоголя?

— Дипломат, блин. Сказал бы прямо — отданных по пьянке. Так же как и вчера. После первого стопаря все команды утрачивают силу до протрезвления и пробуждения. Но сейчас мне понадобиться твоя помощь, если ты, конечно сможешь помочь, так что, мотай на ус и запоминай. Утром, если я сам забуду результат беседы, ты напомнишь и начнёшь действовать.

— Я напомню. Спрашивай.

— Погоди, ишь ты какой прыткий. Сначала я остограммлюсь.

Налив стопарик и произнеся: — Ну, за успех нашего безнадёжного дела, — я лихо опрокинул его в рот. А хорошо пошла! Душевная водка, молодец Спец, уважил. Поговорка про «первая колом» здесь не катит, первая сразу же порхнула ласточкой.

Прожевав кусок мяса и налив вторую, сказал: — Спец, я уже говорил, что меня интересует мир Древней Руси. Мне понадобиться команда. Но пригласить мне в неё некого! Так уж получилось, что не осталось у меня друзей, в которых я был бы уверен. Как говорится — иных уж нет, а те далече. Вернее всех друзей уже нет, все уже умерли. А с родственниками, которые далече, все связи оборвались ещё лет тридцать назад. Даже не знаю кто ещё жив. И такое в жизни бывает…

Конечно, когда люди узнают, ЧТО я предложу им в качестве бонуса за … хм… вступление в ряды, то от желающих отбоя не будет. Тем более, у меня нет никаких ограничений на возраст, на физическое состояние… Ты же сможешь вырастить инвалиду новую руку или ногу? Сможешь? Ну вот. А уж вторая молодость, новая жизнь с чистого листа, это вообще вундервафля. По убойности никакая термоядерная бомба и рядом не стояла.

В общем, я прошу тебя подобрать сколько человек, сколько сумеешь. Для начала проверь хотя бы только нашу и прилегающие области. Все эти люди должны быть старой, ещё советской закалки. И им должен очень не нравится развал Советского Союза и то, что дерьмократы сделали с великой страной и что продолжают делать. Они должны быть сторонниками твёрдой руки во власти, и чтобы ухватились за вторую попытку построить справедливое общество в новом мире, не только за молодость и долголетие, а по складу характера, по велению сердца. Среди них должны быть люди самых разных специальностей, как военные так и гражданские. Обязательно все должны обладать организаторскими способностями и умением работать с людьми. И обязательно должен быть историк, специалист по дотатарской Руси.

Выговорив всё это, я махнул вторую.

— Это потребует времени, — ответил Спец, — даже не знаю сколько. Но несколько дней — наверняка.

— Так я и не тороплю! Мне главное — чтобы ты нашёл таких людей, сколько можно и проследил, чтобы с ними ничего не случилось до того, как я приду к ним со своим предложением. Включи всем им программу оздоровления. Потом я рассмотрю кандидатуры и выберу наиболее подходящих. И не торопись. Сначала я лягу в капсулу, это, ты говорил, неделя, потом гульну как следует, и только потом начну думать о Родине, а не о себе. Сам я «завербую» одного — двух человек. Они и будут в дальнейшем «вербовать» и отбирать кандидатов на строительство нового мира, с твоей помощью, конечно.

— К твоему выходу из медкапсулы, думаю, такие люди будут найдены.

— Вот и отлично! Ну, — за сбычу мечт! — и я махнул третью.

Как ложился спать, я снова не помню.

* * *

Утром сразу же глянул на часы. Шесть ноль — ноль. Спец точен, как вежливый король. И снова ни малейших признаков похмелья. Стол уже оказался убранным, так что, сходу определить сколько я вчера принял на грудь, не получилось. Хотя и так помню, что повторял графинчик, вопрос только, допил я его, или нет? Впрочем — какая разница если нет похмелья? Память у меня выключилась где — то после второй стопки из второго графина. До этого вроде держал себя в руках, «Вирджинию» отправить на Луну не требовал…

— Спец!

— Да?

— Проверка слуха. Шутю. Как вчера прошёл вечер? Было ли что нибудь новое по сравнению с позавчерашним?

— Да как сказать… Ты, примерно на середине второго графина, начал грозиться перемочить в сортирах всех князей в том мире, за то, что просрали Русь татарам, а самих татар напустить на гейропу, в обход Руси. Ибо нех.

— Ну, это нормально. Большего те князья и не заслуживают. А «ибо нех», это ты от себя добавляешь, или меня цитируешь?

— Конечно цитирую, ведь это у тебя самая убедительная причина, для всех твоих замыслов.

— Ясно. Подкалываешь значит? Ну — ну… Только ты забыл добавить — для замыслов по пьяни. Но продолжай в том же духе. Про поиск и подбор нужных людей я больше ничего не говорил?

— Нет. Ты ещё обещал Александра Невского, с малолетства определить в Суворовское училище, потом в Общевойсковое, а потом отправить на зачистку Ливонского Ордена. А заодно зачистить и его «маму» — Тевтонский, потому, что татары вряд ли попрутся на север гейропы.

— Тоже нормально.

За этим разговором я проделал все утренние процедуры и достал из холодильника копчёную рыбу. Начал чистить и выдёргивая из мясистой спинки мелкие, раздвоенные на конце косточки, пробормотал: — Бля, ну почему щука не окунь? У него этих костей в мясе нет. Спец, можешь почистить?

— Сделано.

Я придирчиво осмотрел кусок рыбины. Костей не было видно. Положил в рот, осторожно прожевал и уже не опасаясь принялся наворачивать копчёную вкуснятину.

— Спец, ну ты действительно универсальный помощник, мастер на все руки, специалист широкого профиля. Слушай, а как тебе самому твоё имя? Может хочешь именоваться по другому? Только у меня с этим напряжёнка, так что имя себе сам придумай.

— Да нет, Спец хорошее имя, пусть останется. А вот ты не сказал, как мне к тебе обращаться?

— Хм… А как ты обращался к своему… ну не знаю, не хозяину же?

— Так и обращался. На русский язык это обращение можно перевести как «хозяин».

— Не, я так не хочу…

— Почему? Это общераспространённое в Империи обращение Искинов к людям, на которых они настроены.

— Нет, мне не нравится.

— Тогда может быть Шеф? Босс?

— Ага. Сахиб, бвана, масса…

— Так как всё таки?

— Ладно, обращайся Босс. Только не злоупотребляй, — я закончил завтрак и отправился мыть руки. Потом принялся было одеваться, но тут же сам себя одёрнул, блин, я же снова пришёл в форме, но сейчас — то она мне зачем? Чтобы на работе снова переодеться и тащить её домой? Поэтому к трусам на себе добавил только носки, и уже привычно сказал Спецу: — Поехали.

ГЛАВА 6

Опять ощущение, что просто моргнул, и вот я уже на работе.

Оделся, заполнил рабочие журналы, собрал в сумку свои вещи, прошёлся для страховки с обходом и уселся на рабочее место.

Ждем — с.

Сменщик появился как обычно, в половине восьмого. Я поднял жалюзи на дверях, вышел в «предбанник» и открыл дверь.

— Привет.

— Привет.

— Как тут?

— Как всегда. Всё в норме, никаких новых ЦУ.

— Ну и хорошо.

— Ага. Ну, я пошёл.

Я повесил на плечо сумку.

— О, а где твоя форма? — удивился сменщик, увидев свободное место на вешалке, — в стирку что ли забрал?

— Да нет… Настое…ло всё! — ответил я. — Увольняюсь нах.

— Погоди, как увольняешься? Когда ты заявление успел подать?

— Да не подавал я ещё заявления! Только сейчас поеду. Надеюсь договориться без отработки, а не договорюсь, так на больняк сяду, но на работу по любому больше не выйду.

Сказать, что заявление на увольнение я подал ещё две недели назад, было нельзя. Все давно бы знали о моём предстоящем увольнении, такие вещи не скроешь, особенно при дефиците кадров. Вот и пришлось говорить почти правду.

— Так а с чего ты так внезапно? Вроде всё нормально, столько лет отработал и вдруг ни с того, ни с сего?

— Да нет, не ни с того ни с сего. Просто не говорил. Реально достало всё, город видеть не могу, вот сейчас живу на даче и каждый раз, когда нужно на работу ехать, такая тоска берёт! Ну его нах, этот город, поеду жить в деревню, благо есть куда. И есть на что жить, а там и пенсия скоро. В деревне родня, а тут один, как … ну, ты понял.

— А квартира?

— А что квартира? Пока родственник поживёт, парень из армии только весной вернулся, в деревне ему делать нечего, а там может он и выкупит её у меня. Родители помогут…

— Не, ну как ты неожиданно…

— Бывает. Ну, давай!

— Давай!

Мы пожали друг другу руки и я зашагал в сторону метро. Так, первая утка про отъезд в деревню и проживание в моей квартире родственника, запущена.

Теперь то же самое сделать в ТСЖ.

Отойдя от банка метров на сто, я попросил Спеца найти безлюдный подъезд, откуда можно переместиться домой. Спец посоветовал зайти в ближайшую арку, а там во второй подъезд. Оттуда мы и телепортировались ко мне в квартиру.

Бросив сумку в угол, я едва сняв ботинки завалился на диван. А ведь реально стало немного грустно. Всё же восемь лет на одном, не самом плохом месте, что — то значит.

Чтобы отвлечься от от этих мыслей я заговорил со Спецом — Слушай, Спец, сразу собирался тебя спросить, да всё как — то не получалось. А почему ты выглядишь именно так, как браслет, который непонятно как одевать и снимать?

— Одевать просто. — С лёгким щелчком Спец вдруг увеличился примерно вдвое. — Видишь? Теперь оденешь?

— Теперь без проблем. — я одел Спеца на руку и он, снова со щелчком принял прежний размер. — А почему именно браслет?

— Мода, — ответил он. И именно на такую форму.

— Блин, но неудобно же, извини. Ну что это? — я покрутил браслет на руке, ведь за одежду зимой цепляться будешь. Да и не носят у нас мужики браслеты.

— Вообще — то я могу принять любую форму. Например так — снова лёгкий щелчок и Спец уже впритирку сидит у меня на руке, и при этом я совершенно не чуствую его.

— Или вот так, — и Спец вообще исчез из виду. Блин! Я схватился за запястье — Уфф! Здесь он, в невидимость ушёл, паразит. — Или так — И Спец исчез! Я в смятении ощупывал своё абсолютно пустое запястье.

— Да здесь я, не волнуйся — послышался его голос и Спец снова возник на моей руке в своём первоначальном виде.

— Ну ты… — и тут у меня возникла идея: — Слушай, а ты можешь стать видимым только для меня? Чтоб никто другой тебя не видел и, даже не осязал, если возьмёт меня за руку?

— Могу. Сделано.

Я тупо посмотрел на Спеца. Ну да, бля, он же невидим только для других!

— Прими пожалуйста форму по руке, ну, как только что было, — попросил я, — чтобы не цепляться ни за что.

Спец тут же растёкся по моему запястью: — Так?

— Да, отлично. А точно тебя никто не увидит и не почуствует на ощупь?

— Точно.

— Спец, а почему ты мне сам всё это не рассказал? Почему я должен вытягивать из тебя сведения о твоих талантах?

— Босс, а как я мог? Ты не спрашивал, а я не могу сам начинать разговор с тобой, не могу проявлять инициативу в отношении тебя, вообще ничего не могу без прямого указания! Даже дать тебе совет, как оптимальнее всего сделать то, или иное дело, я не мог пока ты не попросишь совета. Но теперь ты дал мне такое разрешение. Единственные функции по умолчанию, это поддержка твоего здоровья и сканирование местности! Если бы ты не приказал мне рассказать о себе, я бы так и молчал. И не прикажи ты активировать защиту, я бы её не активировал. Вот, как — то так. Прикажи мне перечислить все свои возможности, я их перечислю. Но никак иначе.

— Ладно, понял, извини за наезд. и вот что, разрешаю тебе проявлять инициативу, когда требуется.

— Принято. И, Босс, передо мной не нужно извиняться. Я не могу обижаться на тебя. Я вообще не могу обижаться, нет у меня такой функции.

— Видишь ли Спец, я не воспринимаю тебя как изделие. Я воспринимаю тебя как личность и общаюсь с тобой как с человеком, причём с умным человеком. И сам прекрасно понимаю, был наезд или нет. Он был. Я извинился. И замнём для ясности. Усёк?

— Усёк.

— Ну и славно. Пойдём разыгрывать вторую часть Мерлезонского балета под названием — «Мой отъезд в деревню и заселение в мою квартиру племянника».

* * *

С тётками в ТСЖ у меня были вполне нормальные отношения. Я никогда не наезжал на них, не устраивал скандалов по поводу и без, в случае каких либо вопросов всегда старался решить их спокойно, как говорится к взаимному удовлетворению. А когда однажды зайдя к ним по поводу непонятки в полученной от них же квитанции, заодно в два счёта решил им кроссворд, над которым корпели бухгалтер с диспетчером, они меня зауважали.

Поэтому, зайдя к ним я поздоровался и объявил, что зашёл попрощаться и на всякий случай предупредить, что в моей квартире будет проживать родственник, молодой парень, сын моего двоюродного брата. (Вот ведь блин, даже не удосужился узнать, кем он мне приходится? Двоюродным племянником, или как — то по другому называется?)

Тётки поохали, я успокоил их, пообещав, что счета будут оплачиваться вовремя, а в случае чего пусть звонят, и попрощался. Пора было ехать увольняться.

Ехать естественно не пришлось. Я вернулся в квартиру и оттуда Спец переправил меня в какой — то подъезд. Выйдя на улицу убедился, что нужное мне офисное здание, по сути — соседний дом.

Через десять минут, я уже сидел на стуле перед кадровичкой и строчил заявление «по собственному» с сегодняшнего числа. Написав протянул бумагу ей: — Проверьте пожалуйста, всё правильно?

Она вчиталась и поджав тонкие, крашеные губы, безапеляционно заявила-

— Не уволит Кривенко без отработки, и не надейтесь.

— Ну, не уволит, так не уволит, — ответил я, — но попытаться стоит. — Разговаривать с крашеной мымрой не было никакой охоты.

Постучал в дверь с табличкой «Кривенко В.П. Генеральный директор» просунув голову поинтересовался: — Можно? — и не дожидаясь ответа прошёл к столу.

Сам Генеральный, сидя в мягком кресле, что — то набирал на клавитуре компьютера.

— Слушаю, — буркнул он.

— Вениамин Петрович, я к Вам вот по какому вопросу, — и положил ему под нос своё заявление.

Он недовольно взял его в руки, бегло прочитал, нахмурился, хотел что — то сказать (я догадывался, что именно) но вдруг чело его разгладилось. Он глянул на меня, на секунду задумался и видимо припомнив забегал пальцами по клаве. Нашёл искомое, вчитался, снова посмотрел на меня и чуть помолчав произнёс: — Ну что же, Вы отработали у нас восемь лет, как я вижу без нареканий, да… — он снова помолчал, — я не буду спрашивать Вас о причине увольнения, видимо она достаточно весомая.

И он размашисто что — то начеркал на моём заявлении. Встал. Я тоже поднялся со стула, на который успел приземлиться, пока он ещё читал. Он протянул мне бумагу.

— Хочу Вам сказать, что если надумаете вернуться, то наши двери всегда открыты для Вас…

— Спасибо Вениамин Петрович, — поблагодарил я и вышел из кабинета.

Нужно было видеть глаза мымры — кадровички, когда я положил перед ней бумагу с резолюцией — «Уволить с…» и сегодняшняя дата. Мне показалось, что они сейчас выскочат из — под очков.

Нет, не выскочили. Она быстро пришла в себя, поджала губы (видимо это её нормальное состояние) и покопавшись в столе протянула мне обходной.

— Соберите подписи и приходите — процедила эта мымра.

Собрать нужно всего три подписи, так что первые две я получил в течении двух минут и отправился за третьей к куратору объекта. Мужик он нормальный, а я сейчас подкину ему нехилый геморр. Ему теперь искать мне замену, да не абы какого человека, а чтобы его допустила до работы Служба Безопасности банка. А они многих отсеивают, начинают пробивать и находят в биографии что — то их не устраивающее. Но кто сказал, что будет легко?

Найдя его протянул заявление. Он прочитал, тяжело вздохнул и спросил: -

— Не передумаешь?

— Нет, — твёрдо ответил я и он ещё раз вздохнув подписал.

Пока мымра делала запись в трудовой, спросил Спеца: -

— Ты помог с куратором? Чтобы он вопросов не задавал?

— Да, немного. Хоть ты и не приказывал конкретно с ним поработать, но общее указание было — уволиться побыстрее, без лишних проволочек. Вот я и помог этому. Ещё с бухгалтершей поработал, она тебе сегодня же переведёт на карту полный рассчёт.

— Спасибо Спец, ты настоящий друг. С меня чупа — чупс.

Наконец, получив на руки трудовую вышел на улицу, закурил.

— Спец, как там с капсулой?

— С капсулой всё в порядке. Ждёт пациента.

— Скоро дождётся… Где, кстати ждёт?

— В Гималаях. На высоте пять тысяч метров над уровнем моря.

— А я там не задохнусь? А то, вроде на такой высоте уже дышать хреново, или нет?

— Семе-ён Семёныч… — протянул Спец.

— Ладно, понял. Давай, ищи место, откуда домой стартанём.

Место нашлось быстро и оказавшись в квартире, я задумался, всё ли сделано? С работы уволился. Слух об отъезде и родственнике который будет жить в моей квартире, пустил. Вроде всё. Документы…

— Спец, как насчёт новых документов?

— Всё нормально, Босс. Сделаем сразу, по окончании процедуры. Подскажешь какой возраст ставить, место регистрации, ну и по мелочам…

Я прошёлся по квартире, электроплита выключена, краны не текут. Вроде всё.

Ох, ё — ёёё! Дача! Как я забыл про неё?

А ведь там посложнее будет. Соседи меня хорошо знают, с ними вариант с тоской по малой родине не прокатит… Они в случае чего названивать начнут, выяснять, что случилось, почему перестал приезжать, не заболел ли? М — да, ситуёвина… Срочно выдумывать причину моего отсутствия. Работа? Лето, люди в отпусках, подменять некому, пришлось соглашаться работать ещё и «за того парня». Не совсем конечно за того, деньги заплатят мне… А потом? Продать? Но если продать или подарить «племяннику», то куда я сам делся? Да блин, не отменять же всё из — за дачи! Хрен с ним, потом решу, на свежую голову. Позвоню соседям, скажу что был в больнице, сердце прихватило, телефон дома оставил, поэтому и на звонки не отвечал. Сейчас мне уже легче, но в этом сезоне вряд ли появлюсь на даче, дорога, мать её… больше двух часов в переполненной электричке, в духоте, врачи настоятельно не рекомендуют. Но ко мне на днях приедет племянник, вот его и отправлю, хотя бы навести порядок, закрыть всё, что закрывается, в общем подготовить к зиме.

Вроде так нормально будет. Может потом что получше придумаю.

— Ну что, Спец, поехали?

— Поехали.

ГЛАВА 7

Я стоял не дорожке из жёлтого кирпича (опять Спец пошутил?) посреди сада. Странного сада. Хоть у меня сейчас мысли совсем другим заняты, но странность всё же бросалась в глаза. Рядом с цветущей яблоней, росла яблоня вся увешанная спелыми, красно — жёлтыми яблоками. Сорт я не определил.

Неподалёку стояли две сливы, одна в цвету, другая с крупными, янтарными сливами, за ней просматривалась черешня… груша… и снова яблони… а дальше — горы.

Самые настоящие горы, со снежными шапками, с ледниками, со всех сторон окружали небольшую, метров сто в поперечнике долину, с кусочком лета на ней. С цветущими и плодоносящими фруктовыми деревьями, с зелёной травой и тёплом. Ну да, Спец говорил, что капсула на высоте пять тысяч метров.

Но заострять на этом внимание я не стал. Потом разберемся. А сейчас… сейчас я замандражировал. Меня реально стало потряхивать. Видимо только сейчас до меня дошло, что шутки закончились. Мне предстоит ложиться в медкапсулу и каким я из неё встану, и встану ли вообще, хрен его знает. Хоть Спец и утверждает, что мы, люди, и его создатели близнецы — братья, но всё же, изначально все их технологии были рассчитаны на них самих, а не на нас, живущих в сотне тысяч световых лет и спустя восемь миллионов земных календарных лет.

Но не поворачивать же назад? Так что, нужно идти.

А вела дорожка из жёлтого кирпича, к дому. К тому самому дому, который я просил Спеца скопировать, в надежде потом именно в таком и жить.

Я медленно подошёл к веранде, дверь в неё была приоткрыта. Мысленно перекрестился и выдохнув как после принятия на грудь ста грамм, шагнул через порог. Лишь мельком отметил стол с вазой наполненной фруктами, несколько стульев вокруг него и роскошный диван у стенки. Видимо, чтобы при желании, можно было спать прямо на веранде. И может быть не одному… И не только спать… Блин, опять я об этом! А я, Марьиванна, всегда о бабах думаю… Но лучше о бабах, чем о предстоящей процедуре.

С веранды я попал в коридор, справа была открытая дверь в кухню, шагнув в левую я оказался в большой, светлой комнате. Пожалуй её можно назвать даже не комнатой, а залой. Из мебели в этой зале была только… тахта. Обыкновенная тахта, стоящая посередине комнаты, почти такая же, как была у нас со второй женой, только поуже. Ну да, та была двуспальная, метр шестьдесят шириной, а эта не более метра. В изголовье лежали две подушки, как я люблю, большая и сверху маленькая, рядом стояла тумбочка, и всё. Нет, не всё, ещё был стул и на стене, большое, во весь рост, зеркало.

— Спец, я не понял, а где капсула? — спросил я.

— Так вот же она, эта самая тахта и есть капсула. Я решил, что так будет лучше чем если я поставил бы здесь саркофаг с крышкой. Когда ты погрузишься в анабиоз, она и примет соответствующую форму, а сразу — то зачем? Так ведь тебе привычнее и, значит проще.

— Психолог, блин…

— Что, заменить? Но тогда потребуется время, около получаса…

— Не нужно ничего менять, это я от мандража ворчу. Ты молодец, всё правильно сделал.

— Для мандража, как ты выразился, нет ни малейшего повода, уверяю тебя.

— Ладно, проехали. Только не надо меня успокаивать. Что дальше, мне можно ложиться? А раздеваться надо?

— Раздеваться не обязательно, на твоё усмотрение. А дальше… можно конечно сразу ложиться, но разве у тебя не будет никаких пожеланий? Тебя полностью устраивают все твои прежние параметры?

— Бляха — муха, чуть не забыл. — Щас подумаю. Так, во первых изменить отпечатки пальцев, на всякий случай. Мои есть в ментовке, мы же, охранники, проходили «добровольную, но обязательную» дактилоскопию. Дальше, убрать сделанные по пьянке, в молодости, татуировки. Убрать родинки.

Я подошёл к зеркалу. Менять рост, или нет? Наверное нужно прибавить чуток, мои сто семьдесят восемь конечно тоже неплохо, но это «особая примета». Значит увеличиваем. На сколько? Ну, пусть будет сто восемьдесят четыре. А то, сейчас даже девок с меня ростом развелось… Почему именно сто восемьдесят четыре? А хрен его знает! Решено. Что ещё?

Телосложение моё меня устраивало. Но с увеличением роста, пропорции тела тоже должны измениться соответственно. Всё пожалуй? Я с сомнением глянул себе …хм… пониже живота. Да нет, ну нах, тем более, он и так наверное увеличится, вместе с увеличением роста и всех пропорций тела. Хотя, не обязательно. Его размер не зависит от роста. Ну ладно, не изменится, так не изменится, по любому бабы всегда были мною довольны в этом плане, вроде ни одна не жаловалась. Значит всё.

— Спец, слушай какие в моей внешности должны произойти изменения. — И я продиктовал ему, всё, что надумал.

— Потребуется пять минут на внесение необходимых параметров в капсулу. Придётся подождать.

— Не вопрос, подожду. Да, мои усы должны остаться при мне, и ещё, а выпить я могу? Это не повредит?

— Нет, не повредит. Как только ты заснёшь, я выведу из твоего организма не только алкоголь, а ещё и много других вредных веществ.

— Тогда давай графин и стопарик! Какие, ты знаешь. Поставь на веранде.

— Сделано.

На столе, рядом с вазой с фруктами стояли графин и стопка. Я взял графин, хотел было наполнить стопарь, но передумал.

— Спец, дай — ка мне стакан.

На столе материализовался стакан. Точно такой же, хрустальный, как из стоящего у меня дома сервиза.

— Вот это другое дело, это по нашему!

Я накатил в стакан грамм сто пятьдесят и жахнул сразу, без всяких «будем здоровы». Ледяная водка, ухнув в желудок сразу же зажгла в нём пожар. Кайф! Я налил второй и закурил. Ну и что? Ну и всё? Нет, нах, нах, не всё. Всё только начинается.

Второй стакан прокатил так же легко. Надо же, вроде нехилый мандраж, а водка действует сразу. И легче стало. И не так страшно. Я захрустел яблоком. Ну что, добьём? Набулькал остатки водки. Хм, не слишком ли я быстро бегу? Ещё пять минут не прошло, а я уже считай бутылку уговорил… Так ведь для того и пью, чтобы побыстрее забалдеть и мандраж задавить. Ну, будем!

Ещё раз перекурив, я сказал: — Спец, я готов. — Да, а ты чё, так на руке и останешься?

— Это на твоё усмотрение, Босс. Можешь меня снять и положить на тумбочку, можешь оставить. Ни мне ни тебе это не повредит и не помешает. А сейчас проходи к капсуле и ложись, у меня тоже всё готово.

— А ты гарантируешь, что всё будет пучком? Что через неделю я воскресну помолодевшим?

— Гарантирую, Босс. Этой процедуре двенадцать тысяч лет и проходила она все эти годы без малейших сбоев. Это гарантия?

— Гарантия, — соврал я и скидывая по дороге одежду подошёл к тахте и улёгся на неё. — Ну — я набрал в грудь воздух и выдохнул — Поехали!

Свет перед глазами померк.

* * *

Открыв глаза и потягиваясь спросонья я заметил что — то непонятное вокруг. Это не моя комната!

И тут же, мгновенно вспомнив всё прыжком слетел с тахты. Мелькнула страшная мысль, что ничего не получилось, я же только что лёг! Но вместе с этой мыслью мозг зафиксировал, что в теле ничего не хрустнуло, ничего не заныло.

— Спец! — заорал я, — как?

— Приветствую и поздравляю, Босс. Никаких непредвиденных случайностей. Всё штатно.

— Гад ты штатный! По человечески сказать не можешь? Где зеркало???

— Там где и было. На стене.

Но я его уже не слушал. Вспомнив про зеркало на стене я рванул к нему, едва не запутавшись в собственных ногах и не упав.

Да, это был я, собственной персоной. Точно такой же, каким был лет в двадцать, сразу после армии. Заметно повыше ростом, без надоевших за сорок с лишним лет татуировок, без живота и мощин! Без приметной родинки на шее, выросшей за последние годы, без ещё нескольких мелких рядом, начавших к старости расти как грибы после дождя, без нескольких шрамов и шрамиков, приобретённых на протяжении жизни… ЭТО БЫЛ Я!!!

Затаив дыхание и всё больше успокаиваясь, я разглядывал такое знакомое, и вместе с тем давно позабытое отражение. Кажется плечи стали пошире. Ну да, рост же увеличился, а вместе с ним и пропорции тела, как заказывал. В усах не осталось ни одного седого волоска, впрочем, на голове тоже. Оскалился в зеркало, внимательно рассматривая зубы, ощупал их языком. Всё в норме. Согнул руку в локте, попробовал крепость мышцы. Нормальная крепость, не хиляк. Да и не был я никогда хиляком. Глянул пониже. Хм… увеличился или нет? Впрочем, выглядит не хуже, чем тогда, в моей первой молодости. И бля, стояк начинается! Срочно отвлечься, не думать о белой обезьяне, сиречь о бабах!

Подавив титаническим усилием воли мысли о них проклятых, я посмотрев на своё отражение ещё пару минут и не найдя никаких изъянов (Ещё бы! Получить молодость и найти в собственном молодом теле изъяны? Если их изначально не было!) вспомнил про одежду.

— Спец, мы же не позаботились о тряпках, что я надену?

— Какие проблемы, Босс? Ты только назови любой магазин мужской одежды, где мы возьмём любые образцы для копирования.

— Ну да, не подумал. Выбери магазин сам. Начнём с трусов — носков.

— Хорошо Босс. Предлагаю сразу скопировать весь прилавок, чтобы ты мог спокойно выбрать понравившееся. Копирую из нескольких магазинов сразу. На размер не обращай внимания, сделаю точно на тебя.

— Давай.

Тахта отъехала к стене, а на её месте оказался самый настоящий прилавок, как в магазине, заваленный образцами мужского белья и носков. Впрочем, я не тряпичник, поэтому выбрал очень быстро, практически первые попавшиеся серые носки и такие же же трусы.

— Так, теперь футболку и джинсы. Кстати, какие стоят погоды во внешнем мире?

— Внешний мир, это твой город? Солнечно, температура воздуха плюс двадцать три, атмосферное давление…

— Хватит. Давление теперь меня не колышет.

Я выбрал светло — синюю, в узкую белую полоску футболку и тормознулся на джинсах. Бля, эти дырявые не одену, дебильная мода. С потёртостями добела тоже. И эти, с мотнёй до колена, чтобы не выглядеть, как в штаны насрал. Мне нужны простые, классические джинсы, летние, из тонкой ткани. Вот кажется подходящие. Так, теперь обувь. Кроссовки? Пусть будут кроссовки.

— Спец, тряпки убирай, давай обувь, кроссовки. Только из натуральной кожи.

— Сделано.

Я выбрал с появившегося стенда с кроссовками понравившуюся правую, померил. Вроде нормально. Спец тут же укомплектовал пару и левой.

— Теперь сделай мне сигареты, пора перекурить. — Говоря это, я вышел в сад. — И как дела с документами?

— Подготовка закончена. Осталось вписать нужные тебе данные и забить документы во все базы. Новые фотографии где нужно, я уже наклеил.

— Когда ты успел? Я же только что «ожил»?

— Босс, ты «ожил» двадцать семь минут назад. Времени хватило.

— Нихрена, ты моторный. — Я сорвал пару ягод черешни и бросил их в рот. — Эх, вкусно…

— Я выполняю ранее полученное распоряжение, только и всего.

— Ну да… Какие данные нужны?

— Я так понимаю, что фамилию, имя и отчество ты менять не собираешься?

— Правильно понимаешь.

— Так, вносим… Готово. Теперь нужно указать место регистрации.

— Это прописку, что ли? Х. з. Спец, я ещё не продумал этот вопрос. Может, что посоветуешь? Хотя вот, кстати… Ты же можешь сделать так, чтобы ни у одного встречного мента, никогда не возникло бы и мысли проверить у меня документы от нечего делать? Ведь можешь?

— Могу, конечно, но…

— Да не менжуйся ты, ты же не в Империи. И я ведь не прошу ничего страшного. Ну вот нахрена ментам проверять у меня документы, если я ничего не нарушаю? А нарушать я не собираюсь, по крайней мере, подставляться при этом ментам. Вот ответь! И если я ни разу не похож на «представителя народов Кавказа и Средней Азии»? Если они просто решат прие… ну, ты понял? Так пусть приё… к телеграфному столбу, или к гастерам, их немеряно развелось.

— Понял Босс. Сделаю.

— Ну вот, а то ломаться начал как девочка…

— Босс, да пойми, это одно из самых тяжких преступлений в Империи! Это стопроцентное перепрограмирование для меня и…

— Обещаю, если окажемся в Империи (боже упаси!) то никогда не прикажу тебе ничего противозаконного! Договорились?

— Договорились! Но это вряд ли, босс. Если бы Империя ещё существовала, за мной ещё тогда прислали бы спасательский крейсер.

— Знаешь, меня это ни разу не расстраивает, извини. Короче, прописку делай в моей же квартире, задним числом, сам прикинь каким. Военный билет тоже не забудь. Возраст …хм… сколько же мне лет? Пиши двадцать два, сойдёт?

— Сойдёт Босс. Через пол — часа получишь все необходимые документы.

— Ну и хорошо. О, здесь даже персики растут? — Я сорвал персик и направился к веранде. Позже конечно изучу весь сад, сейчас не до этого. Меня просто переполняла энергия, я с трудом сдерживался, разговаривая со Спецом. Мне хотелось бегать, прыгать, просто орать во всё горло от восторга! И ведь можно, никто меня не увидит! Но… что — то удерживало.

Ладно. Пора и в свет выходить? Вечер на дворе, вроде… А это место я потом изучу. К тому же, стояк снова начинается, пришло время подумать о бабах. И я скомандовал Спецу: — Поехали!

Приехали. В квартире ничего не изменилось, да и что могло измениться, если она под охраной Спеца? Я сразу же проверил в телефоне входящие звонки, так и есть три пропущенных, все от соседей по даче. Но сейчас разговаривать с ними не хотелось, значит игнорируем. Прошёл на лоджию, раздвинул окна, окунувшись в привычный, городской шум. Правда, шум и гул машин был значительно тише, благодаря хитрым фильтрам из силовых полей. Интересно, как эти поля называются «по научному»? А вообще нет, не интересно. Какая мне разница, главное работают.

Взгляд пробежал по асфальту тротуара внизу и сразу же зацепился за накатанные на нём трафаретные надписи — Красотки. Двадцать четыре часа. Телефон … Девчата. Круглосуточно. Звони … Любовь. Телефон … И такой рекламы только в пределах видимости, вернее читаемости, было шесть образцов! Ну вот, далеко ходить не нужно, сервис, мля. А собственно, почему бы и нет? Бабу хочется не по детски, не в ночной клуб же идти, чтобы снять?

Особенно, если учесть, что приди я в какой нибудь клуб, то я буду выглядеть в нём полным лохом. Ведь я совершенно не знаю современную молодёжь, не знаю её поведения «в местах естественного обитания», не знаю о чём говорить, как себя вести… Не знаю их языка (вернее, молодёжного слэнга), а ведь он наверняка имеется. Да ничего я о них не знаю! Поэтому, свидетели моей «лоховатости» мне не нужны, а начинать врастание в среду лучше всего именно с девочек по вызову. Перед ними не нужно стараться кем — то казаться, тут всё просто, заплатил и никаких вопросов. Любой каприз за ваши деньги. Вот и попробую, пообщаюсь.

А ведь я и проститутку ни разу в жизни не имел. И она наверняка это заметит, по моему поведению…

А ну нафиг! И чего я голову себе забиваю? Сам же всегда жил по принципу — проблемы нужно решать по мере их поступления! Вот позвоню щас, приедет «проблема», тогда и буду заморачиваться.

Я уже было потянулся к телефону, но тут в голову стукнула очередная мысль. Хотение — хотением, но можно немного и потерпеть, отвлечься. Потому, что вначале требуется некоторая подготовка. Мой старенький диван нафиг, он своё отслужил, нужен нормальный сексодром. Небольшой ремонт тоже не помешает, обои опять же заменить. Ну и по мелочам.

Следущие минут сорок я трудился. Вернее командовал. Спец поставил мне в нишу вместо дивана тахту, шириной метр сорок. Как раз по её сторонам остались нормальные проходы, чтобы ложиться на неё и вставать можно было с двух сторон. У изголовья сделал небольшие «двухэтажные» полки для мелочей.

Заменил обои в комнате, панели на кухне и плитку в туалете и в ванной. Попросил Спеца сделать нормальную звукоизоляцию в квартире, чтобы в прихожей и на кухне не было слышно, как в туалете спускают воду в унитазе. Сдвинул свои старые вещи в глубины шкафа и повесил рядом ветровку и джинсовую куртку для себя современного, добавил ещё одни джинсы и пару рубашек с короткими рукавами. Положил на полки несколько футболок, несколько пар трусов и носков. Спортивный костюм, домашние тапочки, шампуни, гели, зубные щётки, бритвенный станок в ванную. Добавил ещё одни кроссовки и туфли в шкафчик под вешалкой. Заменил шторы вместе с гардинами и в комнате и на кухне и в процессе наконец — то задал Спецу вопрос, который меня заинтересовал сразу, но я его откладывал как несущественный.

— Спец, скажи, а откуда это всё берётся? — Я обвёл рукой квартиру. — Из чего ты создаёшь все эти вещи? Вот эти шторы, чем были раньше?

— Эти шторы были твоими старыми шторами. Тебе как объяснять, с подробностями?

— Иди ты, со своими подробностями! Я же тебе говорил, объяснять популярно, для невежд, чтобы я, со своими восемью классами образования, хоть что — то понял… Хотя погоди, я кажется понял. Ты, как полевой синтезатор штампующий из опилок золотые монеты с профилем Пица Шестого, преобразовываешь одно вещество в другое? Что — то там связано с атомами, с кристаллическими решётками, так?

— Ну, в принципе — да. Только в отличии от книжного полевого синтезатора, мне не нужно никуда засыпать опилки. Материал для изготовления вещей и предметов я беру сам, в любом месте. Если тебе интересно, то первая купюра, которую я тебе скопировал, была сделана из водорослей со дна той заводи, из которой ты меня достал.

— Ну и отлично, мне этого достаточно. Всё просто — вот сюда суём барана, вот отсюда выходит колбаса. Чего тут не понять? Как документы, готовы?

— Готовы Босс. Лежат в тумбочке, на своём обычном месте.

— Ну и пусть лежат. Спец, теперь слушай сюда. Сейчас ты накроешь поляну, фрукты, вино. Вино в кувшине, вон в том, что на комоде, красное, сухое, из винного погреба, лучше всего «Мукузани». Пошарь в домашних погребах у грызунов, мне когда — то оно очень даже нравилось.

Далее. Я сейчас вызвоню девку. Думаю, тебе будут неинтересны наши разговоры с ней, так что не подслушивай. И не подглядывай. Но контролируй обстановку, если я вдруг засну, а она решит пошарить по квартире, или в тумбочке, то разбуди меня, только до того как она приступит. Не хочу создавать ситуацию с пойманной с поличным. Она ничего не должна успеть, если вдруг захочет облегчить мой кошелёк. Это понятно? И вообще, на всякий случай сделай так, чтобы тумбочку мог открыть только я.

— Понятно Босс. Всё будет исполнено в точности.

Вроде всё. Я взял телефон, вышел на лоджию, глянул на рекламу на тротуаре. Кому звонить? Решил, что пусть это будут «студентки». Стал набирать номер, но вдруг опять тормознулся. Я миллионер, или где? Вон, в тумбочке одиннадцать лимонов лежит, а я девку с тротуара заказываю?

— Спец, ты знаешь что такое бордель и кто такие девочки по вызову?

— Естественно Босс. Не думаешь же ты, что это изобретение вашей цивилизации? К тому же, ты в курсе, я в вашем интернете с момента его появления.

— Ага. Найди мне телефончик какого нибудь солидного и надёжного агенства. Которое реально прислушивается к пожеланиям своих клиентов и присылает соответствующих девок, а не первых попавшихся под руку. И сделай так, чтобы там приняли мой заказ, а то вдруг они работают только с проверенными клиентами, или по рекомендации.

— Исполнено Босс. Соединять?

— Соединяй. — И я поднёс телефон к уху.

— Алло, — раздался в трубке мягкий женский голос. — Агенство «Афродита» приветствует вас. Мы рады вашему звонку и готовы воплотить в жизнь ваши самые смелые фантазии. Вы желаете познакомиться с девушкой?

— Да — коротко ответил я.

— Будут ли у вас какие нибудь особые пожелания?

— Будут. У девушки с которой я хочу …хм… познакомиться, на теле не должно быть ни татуировок, ни пирсинга. От слова «вообще». Это возможно?

— Ну разумеется возможно. Далеко не все наши девушки отваживаются заводить на своём теле подобные украшения.

— Замечательно. Ещё она не должна быть вульгарной и у неё должен быть …хм… второй номер… ну, вы поняли.

— Разумеется поняли. Ещё что нибудь?

— Да. Она должна быть…э — э… стройной, с хорошей фигурой. Невысокой, в районе примерно сто шестьдесят пять. И не дурочкой. Чтобы с ней было интересно поговорить. Лет двадцати, плюс минус два года. Теперь всё. Нет, не всё. Желательно брюнетку, но это не критично. Вот теперь точно, всё.

— Всё ваши пожелания будут выполнены. Девушка подъедет к вам в течении часа, назовите свой адрес пожалуйста.

Я назвал.

— На какой срок рассчитывать девушке? Как долго вы собираетесь с ней общаться?

— Пусть рассчитывает минимум до утра.

— Хорошо, ждите. Вы ознакомились с нашим прейскурантом?

— Да, конечно, никаких проблем. — Блин, не забыть поинтересоваться у Спеца их «прейскурантом».

— Ждите, девушка уже выезжает.

Ага, выезжает, так я тебе и поверил. Но в течении часа обещали, значит будет в течении часа, я же просил Спеца подобрать серьёзное агенство.

Я оглядел стол. Неплохой натюрмортик получился. Большущее, размером с хороший поднос, блюдо с разнообразными фруктами, хрустальный кувшин с красным вином, хрустальные же стаканы. Белоснежная скатерть, это Спец постарался, не помню, чтобы я её заказывал. Отдельно стопка салфеток.

— Спец, вино должно быть в меру холодное, ещё поставь в холодильник канистру, литров на пять такого же. И на всякий случай поставь там же бутылку «Реми Мартин», только настоящего, из Франции. И вообще, нагрузи холодильник продуктами, в морозилку мясо, только баранину не надо, пару куриц. Наверх мясных и рыбных деликатесов, копчёностей разных, в вакуумных упаковках и чтобы всё было свежее. Овощи не забудь, зелень. Да, ещё икру красную и чёрную. В общем — холодильник должен быть заполнен.

— Босс, ты же разрешил мне давать тебе советы?

— Разрешил. И что ты хочешь посоветовать?

— По легенде, ты только что приехал. Откуда у тебя забитый под завязку деликатесами холодильник? И, главное, зачем?

— Откуда, это никого не колышет, может я сегодня весь день по магазинам шастал… А вот зачем? Хм, ну не знаю! Привык я, что у меня холодильник всегда полон, всегда там и мясо и курица и рыба! А сейчас всего — то пара куриц и пара кусков мяса. Какого кстати?

— Телятина, вырезка и свинная шея.

— Ну а насчёт деликатесов… Вряд ли девчонка откажется от ужина, вот вместе с ней и вкусим от всего этого изобилия. Кстати, будь готов шашлык сварганить, очень он у тебя хорошо получается. Сделаем вид, что я его просто разогрел в микроволновке.

— Всегда готов! Только босс, ещё совет…

— Давай.

— Шашлык лучше не «разогревать», а «приготовить». В твоей микроволновке это возможно, есть специальный режим. А сейчас поставим в холодильник кастрюльку с маринованым мясом. Потом я его уберу, а ты получишь готовый шашлык. И ещё… коньяк не держат в холодильнике.

— Да мне похрен, где его держат. Я держу в холодильнике. А насчёт шашлыка — отлично, так и сделаем.

— Босс, а как быть с выполнением твоих команд? Ведь ты же пить будешь?

— Хм… Сделаем так. С вина я не забалдею, а если приму коньяка, то ты начинай его нейтрализовывать у меня в организме, когда доза выпитого превысит триста грамм. Я же не набраться собрался, у меня совсем другие планы на вечер. Мне нужен просто лёгкий кайф. А с трёхсот грамм я глупостей не наделаю. Да, если от коньяка с вином получится убойная смесь, например, как от водки с пивом, то по любому, моё опьянение не должно превышать опьянение как от трёхсот граммов чистого коньяка. Это распоряжение не отменяется до полного протрезвления. Сделаешь?

— Будь спокоен Босс, сильно ты не опьянеешь. Значит, все команды выполняются?

— Да, выполняются. Кроме одной — запьянеть сильнее.

— Принято.

ГЛАВА 8

За всеми этими делами и разговорами время пролетело незаметно. И вот, когда я покуривая на лоджии хотел глянуть на часы, домофон вдруг ожил, залившись соловьиной трелью.

Я вышел в прихожую. На экране домофона была видна девушка, больше ничего было не разобрать.

— Да? — сказая я в трубку.

— Служба хорошего настроения! — весело ответил мне девчоночий голос. — Тематический вечер заказывали?

— Почему вечер? И ночь тоже. Заходи, жду, десятый этаж, тут встречу, — я нажал кнопку разблокировки дверей.

Квартиру я запирать не стал. Она у меня как раз почти напротив дверей ведущих к лифтам, а они у нас не закрываются, так что свою дверь я из виду не терял. Шум поднимающегося лифта смолк на моём этаже, двери раздвинулись и из него выпорхнула симпатичная, худенькая девчонка, в мини и топике. «Брюнетка», отметил я про себя, а вслед за ней вышел парень лет тридцати. По его оценивающему взгляду и наглой морде, я сразу решил, что это мент. Да и во всех ментовских сериалах, которые я люблю смотреть, проституток крышуют именно менты.

Я вопросительно глянул на него.

— Я водитель, — сказал он. — Так же, мне поручено получить гонорар для нашего агенства.

— Ясно. — Я достал из заднего кармана приготовленные деньги. — Это всё?

Мент, убедившись, что сумма соответствует прейскуранту, кивнул.

— Да, это всё. Желаю приятного вечера. Завтра ровно в восемь утра я приеду за Жанной, — и нажал кнопку вызова лифта.

Я повернулся к девчонке: — Жанна значит? Ну, проходи, — и кивнул на распахнутые в квартиру двери.

В прихожей предложил Жанне сменить свои туфли на высоченном каблуке, на домашние тапочки, при ней перерезав связывающий их шнурок с биркой. Чтобы видела, что нулёвые, неношеные. Заметив при этом, что ей самой в тапочках наверняка будет удобнее, а ни соблазнять, ни заводить меня стройными ножками на шпильках, ей не придётся. Я при виде её уже без специальных ухищрений и соблазнился и завёлся. Улыбнувшись такому комплименту она скинула туфли, одела тапки и прошла в комнату.

— Ой, вот это да, натюрмортик!

— Я старался. Бери, не стесняйся. Вино будешь?

— Буду если немного. А какое это?

— Мукузани, сухое. Мне нравится.

— Наливай. И как к тебе обращаться, а то мы ещё не познакомились?

— Зови Сашей. Ну, за знакомство?

Мы чокнулись и я выпил свой стакан. Жанна тоже не отстала, хотя выпила за два раза, с перерывом.

— Вкусно, — сказала она, — Хорошее вино. Я персик возьму?

— Я же сказал — не стесняйся. Сейчас ещё кое что принесу.

Я вышел на кухню: — Спец, срочно организуй мне блюдо с нарезанной дыней. С холодной, спелой, душистой «Торпедой».

— Сделано Босс, — и на кухонном столе появилось блюдо с ровными ломтями обалденно пахнувшей дыни. Я подхватил его и понёс в комнату.

— Ух ты! Откуда это, ведь ещё не сезон? — поинтересовалась девушка.

— Прямо из Узбекистана, по случаю досталась, — ответил я.

— И персики тоже из Узбекистана? Я таких давно не пробовала, сейчас всё, и персики и нектарины на вкус как варёная картошка, хоть с виду и красивые. А эти настоящие.

— Да, почти все фрукты оттуда. Ну что повторим?

Мы повторили. А потом Жанна, видимо заметив как я поглядываю не неё, попросила показать ей ванную комнату, сказав, что жарко и она не прочь принять душ. Можно вместе, если я не против.

Ну я же не дурак, чтобы отказываться?

В общем, в душ мы пошли вместе. Потом я на руках отнёс её на новый сексодром. Потом ещё выпили вина, съели по ломтику дыни (всё было по прежнему холодным, спасибо Спецу!) и снова на сексодром.

Потом, под «Рэми Мартин», ели шашлык «приготовленный в микроволновке» и опять… И так, с короткими перерывами, терзали мою новую тахту до четырёх утра. В один из таких перерывов, я, плюнув на собственный приказ Спецу не подглядывать и не подслушивать, попросил его проконтролировать состояние и здоровье Жанки, чтобы не затрахать её до полусмерти.

Но всё равно, кажется я здорово утомил девчонку. Несмотря на свою профессию, она под занавес, вроде бы начала поглядывать на меня с испугом, видимо ей не доводилось ещё встречать мужиков, способных на такие свершения. Тогда я выдал ей премию втрое превышающую сумму, заплаченную за неё агенству.

Сам я, кстати, тоже был удивлён. Раньше, «в той молодости» я ничем таким не выделялся, был обычным парнем, ни разу не половым гигантом. И, как любому нормальному мужику, мне требовался всё более продолжительный отдых, после каждого раза.

Я даже у Спеца поинтересовался, не подмешивает ли он мне какой нибудь виагры, хоть я и запрещал ему вмешиваться и вообще, подглядывать и подслушивать. Но он объяснил такую мою активность общим состоянием здоровья. Оно у меня стало абсолютным, а для обычного человека это недостижимо в нашем отравленном химией мире. Плюс — долгое воздержание, плюс молодая и очень симпатичная девчонка, а мозг у меня остался прежним, он ещё не перестроился на молодость, не привык к ней. Вот и получается, дорвался старый хрыч с молодыми яйцами до юного девичьего тела.

Про «старого хрыча» это конечно я сам подумал, Спец меня так не называл. Он сказал, что месяц, максимум полтора месяца и мозг адаптируется к новым реалиям, будет спокойно воспринимать молодых девушек. Но здоровье никуда не денется, так что, неудовлетворённых женщин у меня не будет.

В общем, утихомирился я только под утро. А потом меня разбудил Спец.

— Босс, через пару минут позвонит тот человек, который привёз девушку. Он уже подъехал, паркуется. Я счёл нужным предупредить тебя.

— Ох, блин, сколько время?

— Без пяти восемь утра.

— Ну да, он же говорил, что к восьми подъедет.

Я повернулся к сопящей рядом Жанке. Блин, девчонка мне и утром, на трезвую голову очень нравилась. Фигурка у неё — закачаешься, всё как раз в моём вкусе. Как говорится — мой самый любимый размер. На мордашку симпатичная, даже не просто симпатичная, а очень красивая. К тому же брюнетка, моя слабость с ранней юности. Не дурочка судя по разговорам, в постели огонь. Хотя… в постели она работала. За деньги, как это не прискорбно осознавать и как не бьёт по самолюбию. Да нет, я же видел, я чуствовал, она реально сама улетала, её стоны не были наигранными. Она получала кайф не меньший чем получал я.

И я решил попросить её остаться. К тому же, ещё одна мысль возникла насчёт неё. Я осторожно потряс её за плечо: — Жан, Жан, проснись.

— М-м-м… — промычала она переворачиваясь на другой бок, а я снова почуствовал… ну, вы понимаете, стояк у меня опять начинался! Да и как тут ему не начаться от вида этой симпатичной, сонной мордашки, пытающейся разлепить глаза и при этом лежащей на смятой простыне во всём своём великолепии и инстиктивно шарящей рукой по постели, в поисках одеяла, которого у нас не было. Я, подавив в себе желание прижать её к себе, тихо сказал: — Жан, проснись. Там этот мужик сейчас приедет, восемь уже. Во, уже звонит, — из прихожей послышалась трель домофона.

— Что? Уже восемь? Ой как не хочется вставать, — она потянулась во весь рост, — ой как не хочется…

— Так оставайся! Я заплачу сколько скажешь.

Эти слова видимо разбудили её. Она широко распахнула глаза и спросила: — Ты серьёзно?

— Конечно серьёзно! Сколько ему дать?

— Столько же, сколько и вчера, — ответила она. — Не жалко?

— Не — а. — Я соскочил с тахты и выйдя в прихожую снял трубку домофона, — заходи, поднимайся.

Затем быстро надел заранее приготовленный халат, достал пачку денег и отсчитал нужную сумму. Делал я это повернувшись к Жанне спиной, незачем вводить девочку во искушение видом пачки пятитысячных.

— Подожди, — сказала Жанна, — давай я сама с ним поговорю. Он должен лично убедиться, что со мной всё в порядке. Дай что нибудь накинуть…

Я протянул ей срочно состряпаный Спецом женский халат, достав его из шкафа. В этот момент позвонили уже в двери. Мы вышли в прихожую, я открыл двери, запустил в квартиру «водителя» и отодвинулся в сторонку.

— Гера, — сказала Жанна, — я остаюсь. Вот деньги, а вообще у меня выходной, так что, вечером не приезжай.

— Как скажешь, — покладисто согласился Гера. — Ну, я поехал? И ты давай, не пропадай.

— Поезжай. Не пропаду, но ты же в курсе, я уезжаю, — ответила она и повернувшись, пошла в комнату. Я запер двери и последовал за Жанной.

— Жан, объясни, если у тебя выходной, зачем ты отдала деньги ему, а не оставила себе? Нет, мне не жалко, я тебе ещё дам, просто в чём смысл?

— Смысл в том, что ты клиент фирмы, а я в ней работаю. Так что, по договору, все контакты со мной, ты должен оплачивать им, а я только получать свой процент. И неважно, выходной у меня, или нет. Ты их клиент. Я их работник. Всё.

— Ну и ладно. Я же говорю, не жалко. Позавтракаем, или ещё поспим?

— Давай поспим.

Однако, сразу заснуть не получилось. Как только мы скинули халаты, и я снова увидел Жанну в натуральном виде…

В общем заснули не сразу. Зато потом отключились быстро и проснулся я только в два часа дня.

Полюбовался уже почти спокойно на спящую девушку, слез с тахты и вышел на лоджию, покурить и подумать.

Вообще — то, я оставил Жанку не только для секса, хотя для него в первую очередь. Я подумал, что будет неплохо, сходить с ней в ночной клуб. Она наверняка бывала во многих, расскажет мне о них, подскажет как себя вести. Включу легенду «лох из деревни».

Но сейчас, мне вдруг подумалось — А оно мне надо? Идти в этот ночной клуб? Судя по тому, что я видел по ящику, мне там стопроцентно не понравится. Никогда не любил грохочущую музыку и скачущую под неё толпу. И вообще не любитель больших сборищ.

Я вроде в загул собирался? Хм… а с кем собственно? Что за загул в одиночку? Нет, снять на ночь сауну, притащить туда девок и оторваться с ними, это можно. Один раз, ну два, а потом скучно станет, я себя знаю. Друзей у меня просто не осталось! А сейчас не стало и знакомых. И гулять мне не с кем. Не выкупать же кабак и не наливать всем желающим бесплатно? При моём — то отношении к современным «бизьнесьменам и манагерам». А кто кроме них ходит по кабакам?

Мне теперь даже выпить и душевно посидеть не с кем. Если раньше я мог позвонить паре — тройке человек, договориться, встретиться, выпить, вспомнить как были когда — то и мы рысаками, то теперь и этого не осталось. Правда, я снова стал «рысаком».

Впрочем, это не рефлексии, это просто констатация факта. И друзья ещё появятся и враги. Надо кстати попросить Спеца, пробить всех своих однокласников, кто ещё жив, подлечить хотя бы, а может и с собой взять, в прошлое, если среди них найдутся желающие.

Ну, а сегодня, я ещё занимаюсь Жанкой. Но в клуб не пойдём, нам и здесь неплохо. Загул точно отменяется, «по техническим причинам», значит в ближайшее время вплотную займусь делами.

Я услышал как в комнате, на тахте заворочалась Жанка. Как села, как обула тапочки и зашлёпала в коридор. Хлопнула дверь туалета, потом ванной, потом послышался её голос: — Ау, Саша, ты дома?

— Дома, — отозвался я, — курю. Присоединяйся.

— Сейчас, только быстренько душ приму, хорошо?

— Хорошо.

Она пришла минут через десять, пахнувшая свежестью и слегка парфюмом… Не стесняясь наготы, облокотилась рядом со мной на подоконник. Правда нижняя часть лоджии у меня зашита вагонкой, так что никто её голую с противоположного дома не увидит. Разве что грудь. Но её это нисколько по видимому не смущало, ну а меня тем более. Да и расстояние между домами метров сто, не меньше. В новых районах на ширине улиц и тротуаров пока не экономят.

— О чём задумался?

Я повернулся к ней: — Ты знаешь, ни о чём, — соврал я. Ну зачем ей знать, о чём я в действительности задумался? — Я провёл волшебную ночь с очень красивой девушкой, она и сейчас рядом, — я обнял Жанку и прижал к себе. — Я надеюсь она не откажет мне в ещё одной такой же ночи, так о чём тут думать? У нас есть хорошее вино, вкусная еда. Что ещё нужно человеку для полного счастья? Мне просто хорошо.

— Угу. — Она отвернулась и мне оказалось, что в её глазах что — то блеснуло. Блин, неужели переборщил? Ведь она при своей профессии должна была всякого повидать, её красивыми словами не проведёшь. Она должа знать цену словам клиента. Может всё дело в отношении? Я же говорил, что никогда не имел дела с проститутками и с Жанкой веду себя и разговариваю, как когда — то вёл себя и разговаривал со всеми своими девушками. Которые были со мной по взаимной симпатии, а не за деньги. Может она привыкла, что клиенты обращаются с ней по другому? Ну, типа, давай быстро в койку и раздвинула ноги! А теперь соси! А теперь подставляй …опу!

Хрен знает, но я не умею и не хочу так себя вести даже с проституткой. Но кажется нужно отвлечь её.

— Жан, ты как насчёт пообедать? Я честно говоря не отказался бы.

— Я тоже не откажусь. А где мы пообедаем? Может у тебя дома можно что нибудь приготовить, а то идти никуда не хочется?

— А ты и готовить умеешь? Впрочем, этого не потребуется, всё уже готово. Только первого нет, придётся обойтись вторым, зато его будет много!

— Ты что, сделал заказ в ресторане? И сейчас принесут?

— Да прям, в ресторане. Просто, пока кое кто дрых без задних ног, — я легонько шлёпнул её по упругой попке, она радостно ойкнула, — кое кто другой, встал, разморозил курицу и даже засунул её в микроволновку и настроил в ней режим «гриль». Осталось только включить и немного подождать. Ну и на гарнир овощей нарезать, типа салатика.

— Ой, правда?

— Всё правда, пойду включу.

— Пойдём вместе.

Я уже дал указание Спецу проделать всё это заранее, поэтому не опасался, что Жанна заметит пустую микроволновку. Я нажал «пуск», печка загудела, внутри загорелась лампочка и осветила лежащую на решётке и чем — то обмазанную птицу.

Пока ждали курицу, я снова затащил Жанку на сексодром. Через час с небольшим мы пообедали, покурили, поболтали и само собой оказались на сексодроме.

В общем, вечер и ночь получились не хуже вчерашних. Правда заснули пораньше и поспали побольше.

А утром Жанка заявила, что сегодня, во второй половине дня у неё поезд. Вообще — то она студентка и на каникулах обязана предстать перед родителями в славном городе Егорьевске. Вернётся только в конце августа. Сообщив это, она как — то, как мне показалось выжидательно посмотрела на меня. Я постарался её не разочаровать, попросил телефон и пообещал непременно позвонить. Потом, плюнув на конспирацию и возможные последствия вручил ей «премию», при виде которой у неё перехватило дыхание и глаза стали «по семь копеек». Она пыталась что — то сказать, но я перебил её, сказав чтобы брала и не мявкала, а мне не жалко, я себе ещё нарисую. Она вроде даже поверила в «нарисую», тайком посмотрев одну из купюр на просвет.

Проводил я её до лифта. Когда двери распахнулись, она быстро прильнув ко мне чмокнула в щёку, и сказала, что вообще — то она не Жанна, а Женя, Евгения. Быстро отвернулась, заскочила в лифт, двери захлопнулись и она уехала.

А я слегка взгрустнул. Всё же здорово зацепила меня девчонка, понравилась. И не только в постели, а вообще. Может не терять её, прибрать к рукам, когда вернётся? Проститутка? Ну так и что? Если верить интернету и зомбоящику, то современные девочки чуть ли не с первого класса начинают… э — э… половую жизнь. Утрирую, конечно, но слышал же о каких то исследованиях на эту тему, которые показали, что сейчас, найти «девочку» в полном смысле этого слова, в пятнадцать лет уже проблематично. А в шестнадцать практически невозможно. Как там у Корецкого? Сидит невеста, вся такая скромная, в фате, (символ непорочности, между прочим!) и только она сама знает (и то, если помнит) сколько у неё за плечами оргий и групповух и сколько мужиков её отымело во все дыхательные и пихательные, ещё до свадьбы. И ничего, сейчас это норма. Бери от жизни всё, что можешь, гуляй пока молодая. Секс даже не повод для знакомства. Жанка — Женька это делает за деньги? А мне по большому счёту, какая разница? За деньги, или оттого, что просто …лядь? За деньги по моему как — то честнее даже, и по крайней мере, скромницу и недотрогу из себя не корчит. А если возникнут проблемы с её «работодателями», так я их просто размажу по асфальту. Причём в прямом смысле.

Ладно, поживём — увидим. Может я сегодня вечером другую вызвоню, и она окажется ничем не хуже. Но всё равно, хандра от расставания присутствует и нужно задавить её делом. Но пока, всё же…

— Спец, — позвал я, — Ты это, не выпускай из виду эту девчонку, что была у меня, хорошо? Приглядывай за ней, мало ли что…

— Понял, Босс.

— А теперь о деле. Как дела с поиском людей, которых я тебе заказывал?

— Я закончил, Босс. Только в вашей и ближайших областях, найдено около пяти сотен человек, соответствующих твоим требованиям. Люди всех профессий и специальностей, от бригадиров в совхозах, до военных и даже учёных. Практически все они пенсионеры. Многим за семьдесят и даже за восемьдесят. Некоторые на инвалидности. Каждого из них, я взял на контроль. Теперь никому из них не грозит смерть от старости или болезни, да и вообще, по любой другой причине. Включил всем программу оздоровления, чтобы даже лежачие больные встали на ноги. Вот, как — то так.

— Ну ты Спец, гигант! Такую работу провернуть! Так, организаторские способности есть у всех, но ты отбери мне среди них наиболее талантливых организаторов и управленцев. В первую очередь организаторов.

— А я это уже сделал. И разбил людей по специальностям. Вот, пожалуйста военные, — на столе появился лист бумаги с написанными на нём данными, — вот инженеры, вот историки. Их всего двое, подходящих, правда с организаторскими способностями у них не очень… Вот врачи, вот сельхозработники, вот …

— Всё, всё, брэк! Пока хватит… Хм, а нафига я требовал историка с организаторскими способностями? Они ему не особо и нужны… Главное для него, это иметь знания о том периоде истории и соответственно консультировать. Так что, всё в порядке. А сам, кого посоветуешь?

— Босс, все люди из этих списков тебе подходят. Выбирать придётся тебе самому, на основании личных впечатлений. Ты же будешь с ними встречаться?

— Буду естественно. И прямо сейчас посмотрю список, но сначала звонок.

ГЛАВА 9

Я взял телефон, нашёл в нём номер соседа по даче и нажал кнопку вызова. Ответил он после третьего гудка.

Следующие минут пятнадцать пришлось врать и изворачиваться, особенно когда услышав про прихватившее сердце, трубку у Михаила буквально вырвала его жена, случившаяся рядом. Кое как отбрехался, пообещав соблюдать, не употреблять и выполнять. В конце разговора заодно сказал, что ко мне приехал племянник, так что я под присмотром, и скоро сгоняю его на дачу, посмотреть, закрыть что нужно и вообще… Так что, увидев хозяйничающего на моём участке молодого парня, пусть не удивляются, отношения не выясняют и в ментовку не звонят. Пообещал позвонить, сообщить, когда он приедет.

После разговора, взяв первый список составленный Спецом, закинул в рот сигарету и вышел на лоджию.

Так, танкист, лётчик, снова танкист, о, вот и командир мотострелкового батальона. То, что нужно, но… дети, внуки… пока отложим. Едем дальше, строитель… хм… стройбат, значит? Тоже пригодится… Вот кажется подходящая кандидатура — подполковник, командир мотострелкового полка. Близких родственников не имеет.

— Спец, давай вот про этого всё подробно.

— Сделано босс, — и прямо у меня в руках материализовалась обычная канцелярская папка, — здесь всё, что нужно.

— Блин, предупреждать надо! — Я от неожиданности чуть не выронил папку из рук, — фокусник Данилин, мля.

Открыв папку начал просматривать бумаги. Так, родился, учился, женился… Командир взвода в мотострелковом полку, взвод быстро стал лучшим в роте, затем Афган, командир роты, потом батальона. Перестройку воспринял с воодушевлением, но уже через пару лет и о Горбачёве и о перестройке, в тесном кругу отзывался исключительно матерно. В девяносто первом командир батальона в Гвардейском полку. Когда началось и ГКЧП объявил о взятии власти в свои руки, ждал приказ на выступление на защиту завоеваний социализма. А когда ГКЧП сдулся, впервые напился находясь на службе, и кричал, что просрали страну и теперь все нахлебаются дерьма и дерьмократии по самые гланды.

Хотели тут же выгнать на гражданку, но нашлись и заступники, ещё не все генералы прониклись «общечеловеческими ценностями» и принялись во все места расцеловывать мировых разносчиков демократии. А тут заполыхали окраины, бывшие братские народы стали срочно самоутверждаться и попутно резать друг друга, а заодно и русских, на своё несчастье живущих в республиках ставших вдруг гордыми и независимыми и объявившими русских оккупантами… Приднестровье, Абхазия, первая Чечня… Битьё морды и угроза расстрелом за слив оперативной информации дудаевцам, «правозащитнику», оказавшемуся чуть ли не личным другом Борьки козла, сидящего тогда на троне. И как следствие, скоротечное увольнение из рядов бывшей «несокрушимой и легендарной», благо пенсионный стаж благодаря «боевым» уже с лихвой перекрывал положенные двадцать пять лет.

Во время службы в горячих точках окончательно возненавидел демократов, и всё с ними связанное.

Жена и сын погибли по вине пьяного мажора, влетевшего на своём «Ягуаре» прямо в толпу на автобусной остановке, в девяносто восьмом. Родственники мажора тут же объявили, что у мальчика тяжёлый психологический шок и нервный срыв, он нуждается в лечении за границей и срочно отправили его поближе к горноальпийским курортам, родственники погибших, ничего кроме «соболезнований о случившимся» не добились.

Запил было, хотел застрелиться, но друг ещё по общевойсковому училищу, успевший дослужиться до генерал — майора и вышедший в отставку год назад, вовремя разыскал его, вытянул из запоя, буквально заставил жить.

Он же и устроил на работу в новоиспечённую охранную организацию, одним из заместителей Генерального директора, где бывший подполковник проработал пятнадцать лет. Уволился три года назад, когда сменилось руководство ЧОПа, ставшего вдруг «Ассоциацией охранных предприятий» и пожилому отставнику не нашлось в ней места. С тех пор не работает.

Живет один, на Бассейной, каждый день гуляет в Парке Победы, любит взять бутылочку пива и выпить её прямо из горлышка сидя на лавочке. Играет в шахматы в парке, с такими же пенсионерами. О политике рассуждать не любит. Здоровье на редкость отменное для его возраста, но в последнее время стал прихрамывать на левую ногу, сказывается старая, ещё афганская рана. Ходит с тяжёлой, резной тростью. Друг, тот самый генерал — майор, умер шесть лет назад, сказались раны, полученные во время «выполнения интернационального долга».

Та — ак… В Парке Победы гуляет значит… Места очень даже знакомые, жил я в молодости возле Парка, и не один год. Почему бы не встретиться там?

— Спец, а чем сейчас занимается… — я заглянул в «личное дело» — Смирнов Юрий Николаевич, тыща девятьсот пятьдесят третьего года рождения?

— Момент Босс… Так, Смирнов Юрий Николаевич, как обычно в это время направляется на прогулку в парк. Стоит на переходе, на углу Бассейной и проспекта Гагарина, ждёт зелёный сигнал светофора. Показать?

— Давай!

Прямо посередине комнаты засветился огромный, до потолка экран. Я увидел несколько человек, стоящих на тротуаре перед «зеброй». Вот они дружно пришли в движение, шагнули на проезжую часть, направляясь прямо на меня. Изображение было настолько реалистичным, что я невольно отшатнулся.

Экран как бы наплывал вместе с пешеходами и среди них я увидел знакомого по фотографии отставного подполковника. Высокий, ростом пожалуй с меня теперешнего, подтянутый, по осанке видно, что человек много лет носил форму. Он шёл не спеша, едва заметно припадая на левую ногу, вычурная резная трость ему нужна скорее «для антуража». Хотя, может раньше, он хромал сильнее, но после вмешательства Спеца, нога пошла на поправку. Одет так же, как люблю одеваться и я, то есть в джинсовый костюм. Куртка не застёгнута, под ней серо — синяя футболка, на ногах лёгкие туфли.

— Ладно, Спец, выключай свой телевизор. Слушай, а как он вообще гуляет? Ходит кругами по аллеям, или просто сидит на лавочке?

— Чаще всего, вдоль Гагарина доходит до Аллеи Дважды Героев, затем проходит по ней, до выхода на Московский проспект, поворачивает в сторону Кузнецовской, по ней снова до Гагарина и оттуда уже идёт на скамейку у пруда, наискосок, через парк. Пиво покупает по дороге.

— Отлично! — У меня сам собой сложился план, как познакомиться с потенциальным кандидатом на должность Министра Обороны в тринадцатом веке. — Спец, слушай, что нужно сделать…

* * *

Юрий Николаевич любил посидеть именно на этой скамейке, не спеша выпить бутылочку пива, глядя на плавающих в пруду уток и кормящую их публику, на чаек с противным криком выхватывающих брошенные людьми куски хлеба, прямо у уток из под носа и тут же отлетавших в сторону, чтобы другие чайки, в свою очередь, не вырвалм из клюва уворованное.

Любил посидеть просто так, ни о чём особо не думая, просто наслаждаясь солнечным летним днём, тенью, в которой стояла скамейка, отсутствием вечно спешащей толпы, тишиной. Сюда конечно доносился гул машин с Московского проспекта, но был просто фоном города, он не лез в уши, не заглушал чириканье пичуг на деревьях, не заглушал людские голоса, не заглушал лениво текущие мысли. Здесь Юрий Николаевич именно отдыхал от городской суеты.

Он давно уже смирился с мыслью, что старость ему, видимо придётся встречать в одиночестве. Ни одна из немалого числа претенденток на постоянное место в его квартире и постели, не смогла сподвигнуть его на второй брак, слишком глубокую рану нанесла ему нелепая смерть жены и сына. Монахом он конечно не стал, женщины после смерти супруги были, но он не мог себе представить, что вместо его любимой с третьего курса училища, женщины, у него перед глазами целый день (и ночь) будет маячить какая то другая. Не мог и всё тут! Поэтому, все дамы позднего бальзаковского возраста пытающиеся не упустить свой «последний шанс» и окрутить «настоящего полковника», к тому же неплохо обеспеченного (зарплата во время работы в ЧОПе, у зама Генерального, была вполне достойная) очень быстро исчезали из его жизни, едва только начинали строить совместные планы.

Подполковник вздохнул и приложился к бутылке пива. Вообще, он всегда пил его не спеша, по глоточку, но видимо мысли о бабах потребовали глотка побольше. Пиво забулькало в горле, Юрий Иванович пил пока хватило дыхания. Пиво показалось ему гораздо лучше, чем бывало обычно, было в нём что — то от старого, советского, живого пива, пахнущего хлебом, а не современного, химического. Оторвался от бутылки, перевёл дух и вдруг заметил нечто весьма странное. Он был уверен, что пива должно остаться не более трети бутылки, а между тем, его оставалось ещё заметно больше половины! Что за чертовщина? Он ещё раз основательно приложился, посмотрел. Пива не убавилось. Тогда он, встав со скамейки и отойдя на газон, просто наклонил бутылку над землёй. Пиво с бульканьем полилось на траву, запенилось на ней, зашипело. Он лил и лил, а бутылка всё не кончалась. Юрий Николаевич очумело посмотрел на неё и в это время услышал сбоку от себя жизнерадостное ржанье. Смеялся глядя на него парень, лет двадцати — двадцати двух, с небольшими усами, одетый почти так же, как сам Юрий Николаевич — джинсы, светлые туфли, футболка. В руках у парня была такая же бутылка пива.

— Простите ради бога, Юрий Николаевич, — сказал парень прекращая ржать, — но вид у вас сейчас был такой потешный, что я не удержался! Но чесное слово, я не хотел вас обидеть!

Юрий Николаевич почуствовал глухое раздражение. Какая — то чертовщина с бутылкой пива, (а в чертовщину подполковник не верил, но тем не менее, пива оставалось по прежнему больше половины) да ещё этот жизнерадостный идиот ржёт тут над ним.

— Ты кто такой? — резко спросил он, — откуда меня знаешь?

— Кто я такой? — парень как бы с недоумением осмотрел себя, — а разве не видно? Человек, две руки, две ноги, одна голова, — он раскинув руки в стороны крутнулся на месте. — Рогов и хвоста нет, узоры на мне тоже не намалёваны.

— Ты давай не юродствуй, — в голосе подполковника звякнул металл, — Отвечай когда тебя спрашивают!

— Но, но, дядя, обороты — то сбавь. Я не твой подчинённый, чтобы ты покрикивал на меня! — парень тоже стал серьёзным. — Я вроде извинился и считаю, что этого достаточно.

С минуту Юрий Николаевич сверлил молодого наглеца взглядом, постепенно успокаиваясь. Парень насмешливо смотрел на него.

— Ну что, дядя, успокоился? Поговорим? — спросил он.

— Пошёл ты! — бросил подполковник, подошёл к скамейке, подхватил свою трость и повернулся чтобы уйти.

Парень досадливо поморщился.

— Юрий Николаевич, — сказал он в спину подполковнику, — ну простите вы меня! Признаю, по дурацки получилось, но неужели вы, чёрт побери, уйдёте? Вам не интересно, что же происходит? Вы же разумный человек, вы должны понимать, что никакой Копперфилд, вместе с Акопяном и фокусником Данилиным никогда не смогут сделать бутылку в которой не заканчивается пиво!

— Юрий Николаевич обернулся, — а ты, значит, можешь?

— А я значит могу. И не только пиво, а вообще, много всего.

Подполковник вернулся к скамейке, присел, парень пристроился рядом.

— Вы пиво — то пейте, Юрий Николаевич. Вкус почувствовали? Оно с одной маленькой уральской пивоварни, варят они как раньше, без химии, только для своего ресторанчика.

Юрий Николаевич посмотрел на бутылку. Обычное питерское пиво, «Балтика». Но ведь вкус действительно «не современный»!

— Ты мне пивом голову не морочь, — сказал он, — с ним потом разберёмся. Итак, повторяю вопрос — кто ты?

В этот раз парень не стал юродствовать, а достав из неизвестно откуда появившейся у него в руках барсетки, паспорт, протянул его подполковнику.

— Юрий Николаевич, — серьёзно сказал он, — прошу мне поверить, паспорт подлинный. Лично мною полученный в указанный в нём срок.

Подполковник хмыкнул, развернул документ, вгляделся в него, резко захлопнул и глянув на парня жёстко сказал — Опять шутить изволите, молодой человек?

— Нет. Я не шучу. — Медленно и раздельно ответил тот. — Паспорт мой. Собственный. Не отца, не старшего брата, а мой. Я действительно Князев Александр Владимирович, тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года рождения.

Подполковник ещё раз пристально посмотрел на собеседника.

— Рассказывай! — приказал он. Только без фокусов.

— Да какие там фокусы, — вздохнул тот, — Я уже показал вам фокус. Могу и ещё, сколько угодно и любых, но лучше не здесь. Не желаете ли сменить обстановку? Обещаю хороший коньяк, соответствующую закуску, правдивый рассказ обо всём и гарантирую полную безопасность. И в любой момент, по вашему желанию верну вас в любое, указанное вами место.

— То есть как это вернёшь? Что это значит?

— То и значит. Так как, принимаете приглашение?

— Куда ехать надо?

— Да никуда не надо, — парень огляделся, Юрию Николаевичу показалось, что к чему — то прислушался, и продолжил, — вот сюда отойдём, за кусты, там никто не увидит наш переход.

— Какой ещё переход?

— У-у, блин, какой, какой. Про телепортацию слыхали? Идёте или побоитесь?

— Ты меня на слабо не бери, молод ещё, — ответил Юрий Николаевич и осёкся. По паспорту они были почти ровесники. — Какую ещё телепортацию? Ты что, серьёзно??? Ладно, веди, посмотрим.

Парень зашагал к высоким и густым декоративным кустам, росшим по берегу пруда, зашёл в узкий проход между ними, обернулся к Юрию Николаевичу.

— Ещё чуть подойдите, поближе. Вот так, нормально. Ну что, готовы?

— К чему я должен быть готовым? — раздражённо спросил он. Он опять начал закипать.

— Вижу, готовы — сказал парень и свет в глазах Юрия Николаевича на мгновенье померк.

А когда он снова стал видеть, то понял, что находится совсем в другом месте.

* * *

Нет, всё же переговоры, это не моё. Вон, чуть не разругался с подполковником и всё не испортил. Хорошо, вовремя взял себя в руки.

Но чтобы я ещё раз сам проводил «собеседование» — да ни в жисть. Пусть теперь он этим занимается, он всю жизнь с людьми работал, командовал, руководил. А я кто? Простой деревенский парень, работяга, с образованием восемь классов и незаконченным техникумом, по молодости чуть что не по мне — так сразу в морду.

Вот полковнику теперь и карты в руки, пусть разговаривает с кандидатами, да не только с военными, а со всеми. А то, что он уже «мой клиент» я не сомневался. Найдите дурака добровольно отказывающегося от новой жизни и молодости.

Такие коварные планы по использованию полковника я строил стоя на дорожке из жёлтого кирпича, в своём гималайском саду, возле дома с капсулой и глядя на очумело озирающегося гостя. Уже второй раз очумелого между прочим, за какой — то час.

— Спец, — позвал я. — Ты проследи, чтобы полковника кондратий не хватил ненароком.

— Не хватит, босс, он мужик крепкий. Но я приглядываю на всякий случай.

— Где мы? — сдавленным голосом выдавил подполковник.

— Считайте, что у меня на даче. А где, точно не знаю, где — то в Гималаях, на высоте пять километров над уровнем моря. Если хотите, могу назвать точные координаты, но по моему, сейчас вам срочно требуется выпить. Пройдёмте на веранду, там всё готово для беседы.

Я буквально под руку потащил подполковника к дому. Он вяло шевелил ногами, едва не спотыкаясь. Усадив его за стол, взял в руки бутылку «Реми Мартин» и спросил показывая ему этикетку — как, пойдёт?

— Водка есть? — хрипло спросил он.

— О, это по нашему. Конечно есть, — я вытащил из холодильника графинчик. Подумав, заменил стопки стаканами, накатил по пол — стакана, взял свой в руки и сказал: — Ну, за понимание! — и опрокинул водку в рот.

Подполковник выпил, посидел молча, потом выдохнул: — Всё, кажется отпустило.

Он огляделся по сторонам: — Гималаи, говоришь? Дача? Пять тысяч над уровнем моря?

— Ага, точно так. Все эти горы, — я обвёл рукой окружающие нас вершины, — самые что ни на есть настоящие. А мы под силовым куполом. Причём для стороннего наблюдателя абсолютно невидимым. Даже со спутников нихрена не видно, ни нашим, ни пиндосам. Видят обычную картинку, белое безмолвие, снега, льды и горные пики.

— Как это может быть? Как можно заставить не видеть аппаратуру на спутниках наблюдения?

— А я откуда знаю? Не вникал, да и не пойму ничего. Вы тоже не поймёте, уж извините. Здесь задействованы технологии цивилизации, обогнавшей нас в развитии на туеву хучу тысяч лет.

— Наливай. И рассказывай.

Я налил и принялся рассказывать.

ГЛАВА 10

Рассказывал я с пол — часа. Причём, рассказывал всё, опустив лишь время проведённое с Жанкой — Женькой и про свои пьянки по вечерам, когда был как бы на работе. Это подполковнику не интересно. Рассказал о Спеце и его возможностях, предварительно ещё раз уточнив у Спеца, что ни украсть, ни потерять его, невозможно в принципе. Можно лишь снять с трупа, но сначала для этого нужно меня убить, что по утверждению того же Спеца, — это даже не сыр Хохланд (фантастика) а сказка для младшей группы детского садика. И пока только вскользь упомянул о портале в тринадцатый век. Правда, мне показалось, что он сразу намотал на ус такую информацию.

Подполковник оказался ушлым, пытался превратить рассказ в допрос (видимо приходилось допрашивать пленных боевиков и моджахедов), пытался подловить на несоответствиях, «прокачать на косвенных», разыгрывал из себя Мюллера, пока мне это не надоело.

— Юрий Николаевич, — сказал я, — кончай хернёй страдать. Я рассказываю тебе правду, только правду, и ничего кроме правды. Нет смысла мне врать, понимаешь? Я тебе объяснил, как я выбрал тебя, ты услышал. И вообще, какая тебе нахер разница, как Спец оказался у меня? Главное, что оказался. Ну и что он может. Вот если хочешь, кое какие возможности я тебе продемонстрирую. И не обижайся, что я стал «тыкать». Терпеть не могу разговаривать на «вы». Это обращение только для малознакомых и начальства подходит, а мы вроде уже выпили вместе, по возрасту считай ровесники, какое может быть «выканье»?

Мы вышли в сад.

— Ну, говори, что тебе сварганить? АК — 74, или сразу БМП? А может на «Сатану» вблизи хочешь посмотреть, или «Тополь М»?

Он недоверчиво прищурился, — а что, и «Тополь М» можешь?

Я только вздохнул. Впрочем от «Тополя» Юрий отказался, мало ли что. А попросил он танк.

Мы оба смотрели, как из ничего, прямо в саду, между фруктовых деревьев, материализуется танк, та самая «Армата». Как изображение на листе фотобумаги, положенной в проявитель.

— Готово! — сказал Спец, — можете даже покататься, я потом сад восстановлю.

— Песец! — сдавленным голосом сказал подполковник, подойдя к боевой машине и ощупывая её. — Полный песец!

— Хочешь прокатиться? — осведомился я.

— Нет пожалуй, ответил Юрий, не знаю я его, да и где тут кататься? А сделай БМП 2! Я на этой машине столько по горам исколесил!

— Делай Спец, только танк убери.

Танк медленно растворился в воздухе и на его месте появилась БМПшка.

— Ух ты ж! — Юрий буквально подскочил к машине, принялся её похлопывать по броне, открыл десантное отделение, люк мехвода, командирский люк, запрыгнул вовнутрь. Мотор БМПшки взревел, выпуская в небо (ага, млять, в небо) сизый выхлоп. Башня крутнулась, пушка заходила вверх — вниз. Я подумал было, что подполковник решил покататься по моему саду и сейчас всё здесь изуродует. Но нет, он погоняв двигатель на разных оборотах, заглушил его и вылез из машины с очень серьёзным видом.

— Верю! — сказал он. — Вот теперь верю!

— Ну и слава яйцам, — ответил я. — А в то, что этой машинке не страшно прямое попадание любого калибра, веришь? Что если её, к примеру, обложить противотанковыми минами и подорвать их, то даже краску не поцарапаешь, в это веришь?

— Да иди ты?! Неужто правда?

— Пойду. Вместе пойдем, посидим ещё, договорить надо. И я не шучу, всё так и есть.

Мы вернулись на веранду, опрокинули по стопке, Юрий сказал: — Значит, говоришь, твой Спец выбрал пятьсот человек, по каким — то твоим параметрам?

— Ага. Если точно, то пятьсот восемь.

— А что за параметры? Ознакомиться можно?

Я хотел возмутиться, но промолчал. Понял, ведь он слушал меня с изрядной долей скепсиса, несмотря на некончающееся пиво и телепортацию невесть куда. А теперь поверил! Поверил, что всё это, что я ему расписал есть на самом деле. И естественно хочет уточнений.

— Ладно, — начал я по второму кругу, — Слушай и не говори потом, что не слышал… — И я принялся перечислять для него заданные мною критерии отбора. Закончив, добавил: — Понимаешь Юра, я один! Так сложилось, не осталось у меня друзей. Как там — «Иных уж нет, а те далече» — а планов громадьё! Команда мне нужна, команда единомышленников. Ты по всем критериям подходишь. Ты отличный специалист своего дела, отличный, не спорь, я знаю, что говорю. Ты родился и жил в СССР, и по сути остался советским человеком. Ты не оскотинился, не проникся либерастией и «общечеловеческими ценностями», ты никогда никого не предавал и всегда горой стоял за своих. Ты очень не любишь демократов и либерастов вообще, и у власти в особенности. Достаточно?

— Допустим…

— Так ты со мной?

— Ишь ты, прыткий какой. Тут думать надо. А для начала расскажи, делать что вообще собираешься?

— Понятия не имею!

— Как это, не имеешь понятия? Опять комедию ломаешь?

— Да ничего я не ломаю. Просто, пока не знаю, за что именно МЫ — я специально выделил слово «мы», — возьмёмся. И плана никакого у меня нет, только намётки. Нет, один есть и он уже выполняется — отбор людей в команду.

— Хорошо. А намётки какие?

— Ну, намётки обширные… Но сразу говорю — ни диктатором, ни ЧОрным Властелином я становиться не собираюсь. А хочу я, в идеале, построить новое государство по образу и подобию СССР. С учётом всех ошибок, допущенных нашими предшественниками. Как тебе идея?

— Хорошая идея — медленно проговорил он. — А как осуществлять собираешься?

— А вот это, ты и остальные… хм… участники, мне и расскажете. Вооружённый переворот со сменой власти, не предлагать, сразу предупреждаю.

— Создать в стране ещё одну коммунистическую партию, пробиться на ключевые посты в регионах, в думу, а там и в президенты?

— А пуркуа бы и нет? Ты прикинь, партия реально заботящаяся о народе! С финансами проблем не будет, главное их легализировать. Ну, это придумаем, как провернуть. А дальше, например так — один из наших, фармацевт по профессии, изобретает и открывает производство некоего лекарственного, препарата. И препарат этот оказывает офуительно положительный эффект на здоровье! Лечит самые хреновые болячки, причём любые! От рака и спида до импотенции и похмелья. Помнишь, ходили легенды про «Кремлёвскую таблетку»? Так вот, мы её и сделаем, только не Кремлёвскую, а общедоступную. Спец это обеспечит, добавит в пилюли и таблетки что нужно. Ветеранам и инвалидам войны, труда, горячих точек, чернобыльцам — бесплатно! Пенсионерам с малыми пенсиями скидка 50 процентов! Малоимущим и многодетным семьям скидка тоже 50 процентов! И всем льготникам с доставкой на дом! Обеспечивает все эти льготы, новая коммунистическая партия! Пройдёт такая партия на выборах? Вот то — то!

Полковник смотрел на меня, толкающего эту речь, как на неразумного ребёнка.

— Ты это всерьёз??? Прямо вот так, взял, построил или купил фабрику, и стал гнать потоком препарат — панацею от всех болезней??? Да этого фармацевта грохнут ещё во время переговоров о возможности такого производства! А лекарство твоё объявят шарлатанскими, или вообще, наркотой, наложат на него лапу и засекретят. И будет оно доступно только «избранным», у которых кошельки размером с хороший чемодан. Лекарство от изобретения до производства проходит многолетние испытания на кошках и добровольцах! А ты, взял и открыл… Да взятки заманаешься давать чиновничьей сволочи! Я уж не говорю, что едва подтвердится слух об эффективности этого препарата, как на «изобретателя» и его изобретение начнётся самая настоящая охота! И охотиться будут все подряд, от наших, доморощенных бандитов до триад, якудзы и ЦРУ с Моссадом! Но ФСБ опередит всех и посадит изобретателя в клетку, возможно и в золотую, но что это меняет?

Я вздохнул.

— Да я сам понимаю, что это утопия. Это я так, теоретизирую. Вот вы, команда, и будете думать, что делать, и как при этом не развязать третью мировую. А от меня помощи в мыслительном процессе не ждите. А то я такого надумаю…

Знаешь, в первый же вечер, когда осознал способности Спеца, я здорово набрался. Но перед началом, приказал ему, что все мои команды утрачивают силу, сразу же, как только я выпью первую стопку, вплоть до утра, до полного протрезвления. Спец кстати, снимает на раз — два любое похмелье, учти. Так вот, набрался я до потери памяти, а утром спросил Спеца, были ли от меня какие нибудь команды? И что ты думаешь? Я требовал от него отловить в океане пиндосскую АПЛ и забросить её на Луну, ибо нех! Нехило, да? Или устроить им ураган, который смоет к бебеням всю их Флориду или Калифорнию. Вот так — то.

Поэтому думать будете вы, имеющие образование и опыт управления и работы с людьми. Авось что путное придумается, с такими — то возможностями? Пока знаю лишь одно, без дела я сидеть не буду.

— Да-а, дела, — задумчиво сказал Юрий.

— Ага, — согласился я, — дела. Так ты со мной?

— А ты сомневаешься?

— Да нет, но хотелось бы услышать.

— Естественно с тобой. Где нужно расписываться кровью?

— У себя на лбу распишись. Ну что, тогда по домам? Что — то я притомился. Обдумаешь всё на трезвую голову, если утром будет похмелье, не стесняйся, звони, в ту же минуту Спец протрезвит.

— Давай по домам. Действительно, — он усмехнулся, — обдумаю на трезвую голову. До завтра?

— До завтра. Тебя куда подбросить, прямо в квартиру?

— Давай в квартиру. Во сколько встретимся?

— Так как только созреешь, или потребуется помощь насчёт поправки здоровья, так сразу и звони. Телефон мой уже у тебя в списке номеров есть, Спец забил. Поехали?

— Поехали, — ответил он и я дал команду Спецу на его перемещение. А потом и сам прыгнул в свою квартиру.

* * *

Ну что же, одного человека нашёл и сагитировал. Дальше будет легче. А сейчас, что я буду делать? На часах всего восемь вечера, завтра ни на рыбалку, ни на работу не нужно, значит в люлю рано. Да и не хочется мне, это только к старости я стал спать «по деревенски» как говорили раньше — с курами ложиться, с петухами вставать. Эх, щас бы Жанку — Женьку сюда… Кстати…

— Спец, где сейчас девчонка, что была у меня?

— В поезде босс. Едет к родителям, как и говорила.

Ну и ладно, едет так едет. Не соврала, и то хорошо. И хватит о ней. Блин, ну что же делать??? Книгу почитать? Так ведь не получится, чувствую. Может сходить куда нибудь? Ага, в кино. Попкорна пожрать…

Попросил Спеца показать мне ночные клубы, где нибудь в Сибири, там уже ночь. Что и требовалось доказать… Гремит то, что считается музыкой, под неё скачут явно обдолбанные… хм… молодые и не очень, люди. По крайней мере похожие на обдолбанных, иначе, с чего бы так кривляться? В тёмных нишах, на диванах только что не трахаются, у стойки размалёванные девицы. Другой клуб, третий. Нет, ну нах. Не моё это.

В Лас — Вегас смотаться, казино обчистить? Не, неинтересно, результат известен заранее… Ну устрою я там переполох сорвав джек — пот, ну и что? Деньги мне не нужны, просто ради подлянки казино? К чёрту. Да и не хочу толкаться среди негров… Играть по честному, — азарта уже нет. В Монако? В Монте — Карло? А в чём отличие от Лас — Вегаса? Может негров поменьше, вот и всё. Поваляться на каком нибудь шикарном пляже, в тёплых морях? С детства не понимал такое времяпровождение… Да и языков не знаю, неинтересно в общем.

ДА ТВОЮ Ж, МАТЬ!!! Я в обалдении плюхнулся на диван, закурил. ЭТО ЧТО ЖЕ, МНЕ ТЕПЕРЬ ВСЁ СТАЛО НЕИНТЕРЕСНЫМ??? Даже на рыбалку не хочу, знаю чем закончится. Не будет клевать, попрошу Спеца притащить хоть осетра, хоть белугу, да хоть белую акулу и насадить её на крючок! Азарта от рыбалки больше не будет! Книгу читать не хочется, а ведь начиная с первого класса, дни, когда я не читал, можно пересчитать по пальцам! Исключая армию, разумеется.

Мне вспомнился маленький зелёный крокодильчик из книги Бушкова. Тот самый, который сидит на островке посередине большущего болота, смотрит на него и думает — Ну и нахрена мне всё это нужно?

Так, спокойно. Потеря интереса к рыбалке и книгам, это да, это конечно не радует. Хотя, насчёт книг, это ещё вопрос. Сейчас я слишком взвинчен, ещё не освомлся с новыми возможностями, поэтому не могу сосредоточиться на книге. А всё остальное? Все эти танцы — шманцы меня привлекали только в молодости и ходил я на них с одной целью — закадрить девчонку. Из за полнейшего отсутствия музыкального слуха, музыку не любил никогда, особенно ту, под которую скачут. Ну не заводит меня музыка, не хочется мне дергаться и скакать услышав её! И если я тоже выходил потрястись и покривляться, то друзья сразу понимали — этот уже готов, ему больше не наливать. Так что, в неприятии ночных клубов нет ничего необычного.

Пропал азарт от игры на деньги? Стоит ли из за этого расстраиваться? Думаю, не стоит. Просто я захандрил, оттого, что один. В молодости я тоже любил одиночество, книгу иногда предпочитал вечерним гулянкам. Но тогда я в любой момент мог выйти на улицу, присоединиться к компании друзей и учудить вместе с ними, что душа пожелает. Теперь же этого нет. На улицу я выйду, а с друзьями пролёт. Пока был… хм…пожилым дядькой, мне ничего и не нужно было. А сейчас молодое тело требует действий, движений, адреналина. Пойти что ли приключений поискать на чью нибудь задницу? Пожалуй и впрямь прогуляюсь, всё равно делать нечего.

* * *

Ещё пока спускался вниз, на лифте, уже прикинул, какое задание сейчас видимо получит Спец, а выйдя на улицу, увидел, что не ошибся.

Как всегда, на тротуаре, практически перекрывая входные двери, стоял джип, размером с хороший, дровяной сарай, ещё один, поменьше, стоял чуть левее. Чтобы выйти, приходилось лавировать между машинами, рискуя при этом запачкаться. Бля, ведь тротуар довольно высокий, не каждая машина сможет заехать. Но эти «сараи» могут.

Когда я занимался отделкой лоджии и пригнал из магазина машину со стройматериалами, мне пришлось таскать их издалека, из за вот этих уродов, которым правила запрещающие парковку на тротуарах, не писаны. А если приедет скорая? Если потребуется выносить человека на носилках?

Я прошёл на детскую площадку, один из входов на которую, находится прямо напротив нашего подъезда. На площадку, кстати, тоже пришлось продираться. Она, как сейчас принято, огорожена невысокой оградкой, и как раз у входа, полностью перекрывая его, ещё один урод припарковал свой пепелац. Я посмотрел на вход с противоположной стороны, там то же самое. И тот перекрыт. И только третий, самый дальний вход оставался свободен. И вот той мамаше, читающей книгу на скамейке, пока ребёнок в коляске спит на свежем воздухе, если она из моего подъезда, придётся делать крюк метров в сто, чтобы выйти с площадки.

Я присел на скамейку и закурил. Вообще — то да, курить на детских площадках не комильфо, но по вечернему времени, играющих детишек сейчас нет, одна мамаша с коляской сидит метрах в двадцати, так что, ей моё курение не помеха.

Итак, что же с этими уродами сделать? Кстати, не только со стоящими возле моего подъезда, возле соседнего тоже машина на тротуаре. Пропороть каждому все четыре колеса? Да так, чтобы хрен получилось починить, порезать буквально на ленточки?

Или подбросить каждому в салон что нибудь зажигательное? Да и не нужно ничего подбрасывать, Спец и так запалит изнутри, и проследит чтобы выгорело нах всё, но бензобак бы не взорвался? Или на первый раз что нибудь менее радикальное?

Взгляд зацепился за пролетающего голубя. Есть, придумал!

— Спец, ты можешь сделать, чтобы все окрестные голуби, вороны, воробьи, вообще, вся пернатая живность, до утра обязательно нагадили бы на эти машины? — я обвёл взглядом «нужные». — Так засрали бы, чтобы из под дерьма машину было не видно?

— Сделаем, Босс. Ещё чаек подтяну с залива, да и лес рядом, а там пернатой живности хватает. Птички правда, ночью спят, но это не страшно, разбудим.

— Ну и отлично.

Я докурил, идти куда либо расхотелось. Бля, ну почему Жанка — Женька уехала??? Сейчас бы так хорошо провели с ней время…

Так, стоп. Я что, влюбился в неё? В первую встречную, да ещё проститутку? Данунах, не может быть!

Может позвонить в агенство и заказать девчонку, или сразу двух? Пожалуй так и сделаю… Как говорится — клин клином…

Так я и сделал. В этот раз заказал блондинку и рыжую, опять уточнив насчёт отсутствия на них татуировок и пирсингов.

Всё было как в прошлый раз. Отдал «водителю», хоть и другому, но с такой же ментовской мордой деньги, пригласил девчонок в квартиру, к накрытому столу.

В душе плескались все втроём, а потом, естественно, устроили секс — марафон.

Утом девки уезжали довольные, и не только премией, которую я вручил каждой из них, за ударный труд на ниве… ну понятно на какой ниве. А я почему — то опять вспомнил Женьку. Да блин, ведьма она, что ли? Приворожила?

Нужно было отдохнуть от трудов тяжких, поэтому я лёг и попытался заснуть. Но только у меня начало это получаться, как зазвонил телефон. Помянув женщину лёгкого поведения, и убедившись, что звонит Юрий, я ответил.

— Привет, Юр, чего тебе не спиться? Или скорая помощь требуется?

— Какая скорая? — не врубился он, потом до него дошло. — А, ты об этом… нет, не требуется. Ты что, всерьёз решил, что я водку начну пить вернувшись домой? В одиночку?

— Ну не знаю, в одиночку не обязательно, хотя я именно этим и занялся в первый вечер. Ну так что, встречаемся?

— Встречаемся. Где?

— Да на даче естественно. Ты готов?

— Давай минут через пять?

— Звони, как будешь готов.

Ох, блин, поспать бы… Жаль труба зовёт. Но так как любое дело следует начинать с хорошего перекура, то я для начала закурил. Торопитесь не спеша и будет вам щастье.

Как раз, когда докурил, телефон затрезвонил.

— Готов? — спросил я.

— Да. — коротко ответил Юрий.

— Так я тебя отправляю, а сам буду минут через несколько. Годится?

— Годится.

Я дал Спецу команду на перенос Юрия, а сам прошёл в ванную, на утренние процедуры.

— Босс, — позвал Спец, когда я заканчивал бритьё, — Если поспешишь, то увидишь интересную картину на улице. Не хочешь посмотреть?

— Какую ещё картину? Что ты темнишь?

— Босс, лучше сам посмотри, честно говорю, не пожалеешь.

— Ладно, интриган, сейчас оденусь.

Через минуту я был готов. Минуя лифт Спец переправил меня на первый этаж и я сразу же, сквозь двойные двери услышал громкие крики на улице. А выйдя увидел действительно интересную картину. Возле одной, загаженной птицами до неузнаваемости, машины, той самой, что перекрыла вход на детскую площадку, метался мужик, размахивая в воздухе пластиковой дворницкой метлой. Как пишут в книгах — вид его был ужасен. Пиджак расстёгнут, белая рубашка выбилась из брюк, галстук болтался на сбоку, лицо красное с синюшным оттенком. И он, громко матерясь, отмахивался метлой от пикирующих на него голубей. Те, не попадая под удар ловко опорожняли кишечник прямо на мужика. Я посмотрел вверх. Здоровенная голубиная стая крутила над его головой настоящую карусель, то и дело несколько птиц срывались в пике и голова или пиджак мужика получали новые блямбы гуано. Заляпан же он был с головы до ног, ещё немного и слой на нём будет не меньше, чем на его машине…

Так же, на улице, вокруг этого эпического сражения, но в отдалении стояло человек двадцать зрителей, и по крайней мере половина, снимала происходящее на мобильные телефоны. Среди зрителей был и дворник — таджик. А обгаженный голубями мужик сегодня, точно станет звездой Ю — Туба.

— Развлекаешься? — спросил я Спеца.

— Ага! — жизнерадостно подтвердил он. — Этот мужик, увидев свою обосранную машину, и прогуливающихся возле неё голубей, вдруг зарычал, выхватил у дворника метлу и стал гонять этих голубей. Ну я и прислал им помощь.

Кстати, других «заказанных» машин, видно не было. Только на их месте огромные лужи и кое где асфальт заляпан птичьим дерьмом. Видимо хозяева вышли намного раньше, успели найти дворника, шланг, подключиться к крану в подвале и по возможности помыть машины. Ну да, сейчас уже почти десять утра, всем давно пора быть на работе.

— Завязывай, — сказал я. — Не ровен час что случится, вон смотри, морда у него уже посинела, щас точно инфаркт хватит.

— Нет Босс, не хватит. Я контролирую.

Голубиная стая вдруг, разом прекратив кружить в воздухе над мужиком, сорвалась куда — то в сторону. Он тяжело опираясь на метлу и хватая ртом воздух, плюхнулся задом на поребрик.

— Ладно, продолжай контролировать, пока в себя не придёт. Чтобы коньки не откинул. Если вечером опять найдутся желающие поставить машины на тротуар, повтори всё. А сейчас пора к Юрию.

И я вошёл в подъезд.

Когда, через пару минут, я оказался на месте, Юрия видно не было. Я покрутил головой и обнаружил его стоящим на границе «зимы и лета», то есть там, где заканчивается сад и начинаются снега. Он стоял спиной ко мне и казалось водил рукой в воздухе. Я понял, что он «ощупывает» силовой купол накрывающий участок. Хм, а я пока даже не поинтересовался, не потрогал его.

Я подошёл к Юрию, мы пожали друг другу руки и я тоже пощупал невидимую преграду. Ощущение было интересным, рука вдруг натыкалась на что — то, как будто воздух вдруг уплотнялся и начинал отталкивать её, пружинить, при сильном надавливании удавалось протолкнуть её на пару сантиметров и всё. Дальше никак. Я посмотрел вниз. Земля покрытая травой заканчивалась как обрезанная, за ней начинался обрыв высотой примерно в пару метров. И внизу, в этом обрыве и вокруг лежал снег. Причём ветра на той стороне сегодня не было, небо было безоблачным и снег сверкал на солнце.

— Спец, покажи нам, как это всё — я обвёл рукой сад и дом, — выглядит со стороны. Я решил при Юрии отдавать команды Спецу вслух.

Перед нами появился экран, заснеженная небольшая долина, этакий относительно ровный пятачок среди вздымающихся скал.

Мы с Юрием несколько секунд недоумённо пялились на эту картинку, потом до меня дошло.

— Блин, шутник. Я прошу показать нам как это выглядит в реале, а не твою обманку для посторонних глаз!

— Так уточнять нужно, Босс, — картинка сменилась. Теперь мы увидели …хм… здоровенную платформу, размером, пожалуй метров сто на пядьдесят, лежащую на невысоких сваях, разной высоты… Толщина платформы не превышала десяток сантиметров, на ней лежал слой земли, примерно метровой толщины, на котором и росли деревья, трава и стоял дом. Этот островок был накрыт прозрачным куполом. Ага, «купол» и есть силовое поле, которое Спец нам специально показывает, слегка «подкрасив» его в синеватый цвет, чтобы мы могли видеть.

— А сначала он нам показал, как это место видно со спутников или самолёта? — спросил Юрий.

— Ну да, шутник хренов, как будто не понял, о чём я попросил.

— А почему на сваях?

— А хрен знает. Спец, почему на сваях?

— Босс, я мог бы конечно разравнять площадку, и построить всё прямо на камне, но так гораздо проще. Тебе же не принципиально?

— Нет, конечно, это мой коллега просто из интереса спросил.

При этих словах Юрий вопросительно поднял брови, я передал ему сказанное Спецом. Ну да, вопросы мои он слышит, а вот ответы Спеца, нет.

— Да — а, — протянул он, значит нас действительно не видно? А если какие альпинисты пожалуют и лбом стукнутся?

— Спец, вопрос слышал? Ответь.

— Здесь ещё не ступала нога человека. Сюда практически невозможно добраться. Но если вдруг, найдутся такие упёртые скалолазы, то они ещё километров за сто отсюда почувствуют страх, усиливающийся при приближении к этому месту. А километров за восемьдесят у них возникнет огромное желание как можно быстрее унести ноги. И побегут назад быстрее лани. А если им повезёт и они доберутся до обжитых мест живыми, то об этих горах появится ещё одна жуткая легенда.

Я передал эти пояснения Юрию. Он кивнул, принимая к сведению и показав на деревья спросил: — Сам придумал? Одни цветут, на других спелые плоды?

— Не — а, Спеца работа. Я ничего не просил специально, сказал только подготовить место для капсулы, чтобы со всеми удобствами и интерьером. Пойдём, присядем, а то вымотался я за ночь. Заодно перекусим, ты же не завтракал?

— Да как — то даже и не подумал. А чем ты интересно занимался, что с вымотался с твоим — то здоровьем?

— Женщинами я занимался, женщинами. Вернее молодыми девками, сразу двумя.

— Как двумя?

— Элементарно, Ватсон. Или, ты собираешься читать мне лекцию насчёт облико морале? Так лучше не надо, ладно?

— С чего ты взял, что я собираюсь читать тебе лекцию? — удивился он, — просто я никогда не пробовал с двумя, вот и …

— Вот и попробуешь, если захочешь восполнить такой пробел в жизненном опыте. Что есть будешь? Имей ввиду, теперь ты можешь есть всё, что нравится, а не то, что советуют врачи.

— Да? Тогда что — нибудь мясное, жареное.

— Жареная свинина подойдет? С картошкой? И овощной салат?

— Подойдёт.

Спец быстренько организовал нам требуемое и мы приступили к еде.

— Ты кстати, легенду прикинул? — спросил я. — С твоим омоложением тянуть не будем, тебе же самому наверно хочется побыстрее?

Он помрачнел. — Нет, ещё не придумал. И хочется побыстрее и … Ведь это же полный разрыв со всей прежней жизнью! Потеря всех друзей, знакомых, всего!

— Так и есть. И тебе решать. А что, среди твоих друзей не найдётся кандидатов на присоединение к нам?

— Думаю найдутся. Посмотрю твой список, может кто нибудь уже в нём?

— Вот и смотри. Если найдёшь, то ими и займёмся. Только Юра, сначала ты должен кое что уяснить твёрдо. Так как вчера речь шла только о тебе, то этот вопрос был не актуален. Сегодня же, мы с тобой будем выбирать следующего кандидата, а у многих имеются семьи. Жёны, дети, внуки… Родителей ни у кого из тех, кто в списке, уже нет.

Так вот, запомни. Я приглашаю в наши ряды, только одного, конкретного человека из списка. Ни жена, ни дети, ни внуки автоматом вместе с ним не идут! Если идут, то только пройдя проверку на отсутствие гнили, на отсутствии либерастии, толерастии и прочих «общечеловеческих ценностей» в характере и убеждениях. Это моё твёрдое условие. Почему, попробуй догадаться сам. Попробуешь?

— Да что там думать, не бином Ньютона, — буркнул он. — Наверное это правильно, но как это объяснить людям?

— Если не поймут и не согласятся, то это будут их проблемы. Потом сами локти кусать будут, но второго шанса я не дам никому, это тоже твёрдое условие.

— А если кто — то откажется, а потом растрезвонит?…Хотя, да, кто поверит? Ещё в дурку упекут…

— Вот — вот. Да и люди из списка не из трепливых. Мы дадим человеку здоровье в обмен на молчание, предупредив, что будет трепать — здоровье сразу и закончится. Даже подлечим, если нужно кого нибудь из его близких, на тех же условиях. Почему бы не помочь хорошему человеку, даже если он откажеться примкнуть к нам? От этого он не перестанет быть хорошим человеком. Но вообще, я предлагаю пока работать с одинокими людьми, им отказываться нет причин. Наберём побольше единомышленников, потом и подумаем, как и где нам строить своё общество справедливости.

— В каком смысле, где?

— В прямом. Ты же не забыл про портал в тысяча сто девяносто девятый год?

— Ах вот оно что… То — то у тебя списки по специальностям… Я ещё подумал, нахрена обязательно в первую очередь историк?

— Ага, для этого… Ты против?

— Нет, конечно. Тринадцатый век… Слушай, а посмотреть можно? Ну, вроде экскурсии туда?

Пришла моя очередь офигеть. Мля, я ведь даже не подумал об этом! Маялся от безделья, размышлял о своей нелёгкой доле, о потери интереса к рыбалке… Ой дура — ак!

— Щас, погоди, уточню. Спец, как насчёт экскурсии?

— Легко Босс! Хоть сейчас.

— Спец говорит — легко. Глянем одним глазком?

— Ты ещё спрашиваешь?

— Уточняю. Спец, открой нам окно в наш будущий мир, покажи его. Выбери место, которое нам знакомо в нашем времени.

— Пару секунд, Босс. Сейчас, выравняю давление и открою.

Я не успел удивиться такому ответу, как перед нами распахнулось… окно? Окно или портал, размером чуть побольше обычной двери. А за этой «дверью» была видна река. Разлившееся по весеннему времени устье немалой реки, впадающее невдалеке в залив или огромное озеро. С несколькими довольно большими островами, покрытыми поросшими зеленью деревьями. Сам портал находился, по видимому, не на острове, а на берегу и из него на нас повеяло свежим, прохладным ветерком, пахнуло запахом реки и земли. Там по видимому было часов пять утра, солнце только недавно взошло.

— Спец, это что? Что за река?

— Так Нева, Босс. На этом месте когда — то будет построен твой город.

Я передал его слова Юрию, заворожено смотревшему в портал. Он кивнул и спросил: — А выйти туда можно?

— Спец, выйти можно?

— Можно Босс. Я специально выбрал место на пригорке, здесь сухо.

Я кивнул Юрию — Ну что, сходим?

Он не ответил, а молча шагнул вперёд.

— Первопроходимец, блин, — проворчал я и шагнул за ним. На минуту накатила паника и оказавшись на той стороне, я тут же окликнул Спеца.

— Здесь я, Босс, всё в порядке. Портал закрыть, или оставить?

— Оставь пока.

Юрий же, вопросами не заморачивался. Он жадно смотрел на открывшийся перед ним вид и дышал полной грудью. А меня заинтересовало совсем другое, я смотрел на портал. Размер его не изменился, те же метр на два. За ним находилась веранда, на которой мы с Юрием только что беседовали. Я зашёл сбоку, «толщина» портала была примерно в пол — сантиметра, сбоку он выглядел как стекло, поставленное на землю. Зашёл с тыла, здесь портал выглядел как то же стекло, только непрозрачное, густо синего цвета. Потрогал рукой — твёрдая поверхность. Вернулся к лицевой стороне, шагнул вперёд, оказался в своём саду. Шагнул обратно. Юрий моих манипуляций даже не заметил, он повернувшись ко мне только спросил: — Бинокль есть?

— Щас будет — ответил я, и протянул ему бинокль сотворённый Спецом. И попросил Спеца закрыть портал. Юрий поднёс бинокль к глазам, подкрутил, снова поднёс и вглядевшись сказал: — Ага, не показалось. Это видимо и есть пресловутый приют убогого чухонца. — И протянул бинокль мне. Я жестом отказался и поднёс к глазам свой. Юрий показал куда нужно смотреть, и вскоре я заметил что — то похожее на крышу сарая, крытую дёрном, и как мне показалось, торчащую прямо из земли. Впрочем может там и было какое — то подобие сруба, из за закрывавшего сие строение кустарника и сухой травы было не разобрать, но скорее всего это была полуземлянка. Возле этой «крыши» кто — то копошился, вроде бы женщина, стоящая, на четвереньках, то и дело припадавшая лицом к самой земле. Молится она, что ли? Поклоны бьёт? Нет, вот рядом с ней возникла и потянулась вверх струйка дыма, ясно, костёр раздувала, видимо от старых углей.

— А вот и сам чухонец на утлом челне, — сказал Юрий. — Возьми правее.

Я глянул правее и тоже увидел двигающийся по воде, вдоль самого берега, чёлн. Это действительно был чёлн — долблёнка, мужик стоящий в нём отталкивался от дна реки шестом направляя его к жилищу. Женщина, увидев его, поспешила навстречу, они вдвоём вытащили посудину на берег, вынули из неё плетёную корзину, по видимому с рыбой и потащили наверх, к костру.

— Интересно, — сказал я, как они сейчас рыбу ловят? Какими снастями? А рыбалка здесь наверное, ох и знатная! Осётр, белуга, лосось, икры любой, хоть завались… А сейчас корюшка идёт. Блин, Спец, что у мужика в корзине за рыба?

— Корюшка Босс.

— А — аа, Спец, налови мне корюшки! Пару килограммов, икряной, отборной! Хотя… Нет, не нужно, лучше перед обедом, чтобы сразу пожарить.

Юрий с удивлением глянул на меня: — Ты так любишь корюшку?

— А ты не любишь?

— Ну почему не люблю? Когда она идёт, с удовольствием покупаю и жарю, но сезон только недавно прошёл, ещё вроде соскучится по ней не успел…

— А я, Юра, люблю её больше любой другой рыбы, даже больше той, что сам ловлю. А маринованную люблю больше копчёного леща, если тебе это о чём — то говорит. Так что, ты как хочешь, а я на обед ем жареную корюшку. — И меняя тему спросил: — Ну что, герр полковник, делами займёмся, или ещё поглазеем? В город сгоняем, в Киев или в Новгород? Или, сразу на Константинопль замахнёмся?

Юрий несколько секунд поколебался, потом махнул рукой и сказал: — Займёмся делом. Если мы сейчас турне по городам и весям устроим, то это может затянуться надолго, так что, пошли заниматься списками.

Спец по команде открыл портал и мы вернулись на веранду.

* * *

Юрий тут же взялся просматривать список военных. Ну да, его можно понять, знакомых ищет… Пару раз он задумывался, морщил лоб, что — то припоминая, откладывал листы в строну, затем сказал: — Вот с этим генералом пересекались в Афгане. Вот этих двоих знаю, встречались по службе. А вот с этим, — он показал «досье», — мы в Афгане в одном полку служили, три года. Он в нашем полку, в танковом батальоне ротой командовал. Тогда не дружили, но виделись частенько, всё же однополчане… Сейчас дружим, встречаемся, последний раз виделись на День Победы. За него ручаюсь, наш человек.

Я пролистал папку с личным делом. Ионин Сергей Владимирович. Танкист, подполковник, из армии уволился в девяносто третьем, после расстрела танками Белого дома, заявив, что танки могут входить в свою столицу только на парад. В любую другую — пожалуйста, но не в свою. Благодаря Афгану стажа для пенсии хватало.

В девяностых перебивался как мог, хватался за любую работу, и слесарил, и сварщиком поработал и даже челночил…

После смерти родителей, в двухтысячном переехали с женой в доставшийся по наследству дом под Оредежем, там проживают и в настоящее время. Имеют большой приусадебный участок, выращивают на нём, всё, что только можно.

Женат, двое взрослых детей, сын и дочь, внуки.

Я отложил папку и посмотрел на Юрия

— Ну попробуй, но смотри, жена, дети, внуки… И помни про условие.

— Да помню я, — досадливо отмахнулся он, — Ты Саша вот что мне скажи, а жён этих людей, — он постучал ногтем по стопке «личных дел», — ты пробивал? Про детей не спрашиваю, это и так понятно, большинство из них не захочет уехать от благ цивилизации, да и СССР для них не та страна, которую следует возрождать, но жёны? Вот у Сергея жена, стопроцентно наш человек.

— Да нет… ох мля, да, косяк! Нужно обязательно пробить и жён, не зря говорят, что муж и жена — одна сатана. Спец, срочно займись и начни с жены вот этого танкиста. Кто она по профессии? Школьный учитель? Тоже нужное дело. И заодно, на всякий случай и детей пробей. Короче, Спец, пробивай жён или мужей всех из наших списков. У кого они есть, естественно. И наличие организаторских способностей уже не обязательно. Достаточно, что ими обладает один из супругов. А вот приверженность Советской власти, по прежнему обязательна.

— А ты вообще проверял, может в твоих списках уже есть мужья и жёны? Они же у тебя разбиты по специальностям, так что, вполне возможно, ты просто не обратил внимания.

— Конечно не проверял! Даже не подумал об этом! Я и списки ещё не просматривал! Но отсутствие жён в этих списках ничего не значит, я просил выбирать только специалистов своего дела и убеждённых сторонников Советской власти. Кстати, если жена твоего друга хороший специалист и подходит под критерии отбора, то она наверняка есть в списках. Но даже если нет, но она не ушиблена либерастией и не из ненавистников Советской власти, то ты вербуешь сразу двоих!

— Я вербую?

— А кто, я что ли? Нет Юра, твой знакомый, тебе и карты в руки. Как у меня получается ты сам знаешь, чуть не поругались с тобой. И если бы не моя придумка с бутылкой пива, то я и не знаю, чем бы дело закончилось.

— Да, с бутылкой ты хорошо придумал. Заинтриговал, я всё равно не ушёл бы, не разобравшись.

— Ты уже собирался уходить!

— Да это я тебя провоцировал, ты что не понял? Хрен бы я ушёл!

— Психолог бля, развелось вас… — пробурчал я в ответ на его слова. — Спец, как там с женой этого…

— Готово, босс! — На столе появилась новая папка. — Наш человек, в списках есть!

— Ну и хорошо, — и Юрию — ну что сидишь? Спец говорит, жена тоже наш человек, так что, придумывай причину твоего появления в этой деревне. Может позвонить? Телефон есть.

— Телефон у меня у самого есть. Звоним, чего откладывать?

— Хм, вообще я вроде собирался историка сначала привлечь, или инженера. Но с другой стороны, раз ты ручаешься, то почему бы и нет? Звони. Если всё нормально, договаривайся через пол — часа.

Пока я это говорил, Юрий уже достал телефон и теперь удивлённо смотрел на экран.

— Чего ты там интересного увидел? — поинтересовался я.

— Да связь есть. А ты говоришь — мы в Гималаях! Я сначала не подумал, достал телефон и тут только сообразил — откуда здесь возьмётся зона покрытия? Ан нет, вот она, причём связь отличная, судя по индикатору.

— Да? А я об этом даже не подумал, Спец расстарался по собственному почину. Вот что значит, разрешить проявлять инициативу! Ну так звони.

— А как мы доберёмся за пол — часа? Телепортацией? Прямо к нему во двор? Может не стоит сразу так шокировать, а вдруг у него дома кто посторонний есть, сосед например, зашёл?

— Звони, всё учтено могучим ураганом. Ты же машину водишь, я знаю, так что подъедешь как белый человек, на авто.

— То есть как это — подъедешь? Я что, один поеду?

— Конечно один. Вот зачем я там нужен, на первоначальном этапе? Нет, ты поговоришь сам, а когда понадобиться моё присутствие — позвонишь, и тут появлюсь я в белом фраке.

Юрий позвонил и после набора обязательных фраз о делах и здоровье, договорился о встрече через пол — часа, чем немало удивил собеседника. Тот видимо попытался выяснить у Юрия, где он находится, раз через пол — часа обещает подъехать, но Юрий свернул разговор, сказав, что приедет и всё объяснит. После этого вопросительно посмотрел на меня. Я сказал, чтобы он прикинул, на какой машине поедет, здесь я пас, ибо не копенгаген.

— Н — да… — Юрий покачал головой — Я наверно не скоро привыкну… Захотел танк — пожалуйста, секундное дело, захотел БМП — нет ничего проще, захотел машину — получите, можно не расписываться… Роллс — Ройс, что ли заказать?

— Да легко. Правда в деревне он будет смотреться вызывающей роскошью.

— Да шучу я! Зачем мне Ройс? Попроще что нибудь возьму.

Юрий выбрал УАЗ Патриот. Спец быстренько организовал его появление в саду. Юрий обошёл вокруг блестящей на солнце, чёрной машины, сел за руль, завёл. Прислушался к работе движка, что — то там переключал, что — то открывал — закрывал, ёрзал на сиденьи, подгонял его под себя, проверял стеклоподъёмники… В общем — мужик получил новую игрушку.

— Алё, гараж, — я постучал по капоту. — Хорош давай. У нас дела, не забыл? А этой цацкой ещё натешишься, если захочешь. Можешь вообще забрать его себе, документы Спец в два счёта нарисует, любую проверку пройдут.

Юрий с сожалением выбрался из салона.

— А какие ещё дела? Серёгу подключим, потом остальными займёмся.

— Что ты хоть говорить ему собираешься? Как в курс дела вводить? Тебя я заинтриговал пивом, Сергею тоже предложим пивка попить?

— Потом может и предложим. А вообще, я хитрить не собираюсь. Он меня знает, выслушать не откажется, а там и продемонстрируем что нибудь для достоверности. Думаю, поверит. Да и жену его я знаю, вполне вменяемая женщина. Умная к тому же.

— Ну и ладно. Тогда в путь дорогу. Садись за руль, Спец, припороши машину пылью, что ли, чтобы имела вид не как с конвейера, он всё же типа как из Питера приехал. В общем, чтобы выглядела реалистично в глазах деревенских. И давай перебрасывай куда нибудь поближе к деревне.

Миг, и машина исчезла.

ГЛАВА 10

А я, оставшись один, прошёлся по саду разглядывая деревья. Попросил Спеца сделать бассейн, пускай для этого придётся убрать несколько деревьев. Спец уточнил размеры и через пять минут, я уже нырял с вышки в прохладную голубую воду. Наплавался до одури, вылез, попросил прямо возле бассейна поставить лёгкую беседку.

Спросил можно ли, убрав ещё несколько яблонь и груш, добавить какую нибудь экзотику, типа бананов, а так же мандарины, лучше всего из Марокко. Спец всё быстро сварганил, присовокупив, что места становится маловато, и если я и дальше намерен заниматься переустройством, то нужно переносить участок в другое место. Я ответил, что мне хватит и этого, но место лучше подыскать. И поставить там дом побольше, чтобы капсул с сотню вмещал, скоро народ пойдёт косяком, а таскать всех сюда мне неохота.

Потом поинтересовался, как Спец умудрился устроить бассейн с глубиной под вышкой до четырёх метров, на платформе толщиной всего в метр? Он ответил, что просто вырезал лишний грунт из под того места, где разместил бассейн, то есть, утопил его в скалы.

После этого я осмотрел дом, все помещения и комнаты, затем прилёг на диван, на веранде, ещё поболтал со Спецом, узнав, что Елена, жена Сергея, к которым и отправился сейчас Юрий, обладает хорошими организаторскими способностями и управленческим талантом, которым в этой жизни так и не суждено было раскрыться. Ничего, подумал я, в новой жизни обязательно раскроется. Будет у нас министром просвещения. С этой мыслью я почувствовал, что засыпаю.

Но поспать не удалось. Зазвонил телефон и Юрий сообщил, что предварительная беседа прошла успешно и теперь требуется моё присутвие. Я спросил, обязательно ли мне перемещаться туда, может лучше они к нам? Юрий сказал, что сейчас уточнит и через минуту добавил, что Сергей с женой решили прийти к нам, хоть и сильно сомневаются в возможности этого. Тем не менее, Елена, жена Сергея пошла переодеваться, как будет готова, он перезвонит.

Вот же блин, в привычку у него входит, что ли, звонить, когда я засыпаю? Сначала утром разбудил, и сейчас вот не дал заснуть… А ночь была бурная, не выспался.

Лениво поразмышлял о зигзагах женской логики. Женщине уже за шестьдесят, она не верит, что сейчас по щучьему веленью перенесётся в тридевятое царство, но тем не менее, пошла переодеваться и наверняка на лице марафет наводить!

Впрочем, долго размышлять не пришлось, минут через двадцать телефон зазвонил вновь и Юрий сообщил, что они готовы. Я дал Спецу команду на перенос, встал дивана и стал наблюдать за гостями.

На дорожке стояли знакомые по фотографии Сергей и его жена, Елена, одетая в строгий, деловой костюм. Вообще, шестьдесят ей никак не дашь, видно было, что женщина к старости не опустилась, не расплылась, тщательно следит за собой, несмотря на жизнь в деревне и работу на своём участке. Лет пятьдесят, не более. Ну да, она же всю жизнь проработала учительницей в школе, и после переезда в деревню ещё двенадцать лет преподавала в деревенской, привыкла следить за собой. Да и здоровье её уже активно восстанавливается с неделю, «лишние» морщины исчезают…

Рядом стоял Юрий и с улыбкой смотрел на их ошеломлённые лица. Впрочем, скоро и у него вытянулось лицо, когда он увидел свежесотворённый бассейн десять на двадцать метров и с вышкой для прыжков.

Сергей наконец справился с ошеломлением, решительно подошёл к ближайшему дереву (это оказалась черешня) сорвал пару ягод, бросил их в рот. Прожевал, выплюнул косточки, подошёл к следующему дереву, сорвал грушу, откусил, прожевал и сказал, обращаясь к жене: — Нет, мать, если это и гипноз, то очень качественный, ягоды и фрукты вроде настоящие! И сад настоящий!

Я спустился по крыльцу на дорожку.

— А вот и садовник, — показал Юрий на меня.

— Блин, ты ещё скажи — лесник, — пробурчал я. И добавил обращаясь к гостям: — Здравствуйте, Елена Сергеевна, здравствуйте Сергей Владимирович. Рад вас видеть. Про меня Юрий вам уже наверное рассказал? Я Александр. Проходите — я показал рукой на веранду, — посидим, поговорим, вопросов у вас, думаю, немало.

— Да, уж, — ответил Сергей, — немало, это ещё слабо сказано.

Его жена по прежнему не произнесла ни слова, только внимательно смотрела на меня. Когда гости расположились за столом, я спросил, обращаясь к ней, — может рюмочку антидепресанту? — и кивнул на стоящий на столе коньяк. Она с возмущением посмотрела на меня и ответила: — Нет, спасибо, обойдусь.

— Ну, хоть заговорили, и то хорошо, — заметил я.

— А я бы выпил! — сказал её муж. Она с неменьшим возмущением взглянула теперь и на него, но промолчала.

— Ну потом — значит потом, — не стал настаивать Сергей. — Скажите, Александр, всё что нам рассказал Юра, это правда?

— Сергей, откуда мне знать, что вам рассказал Юра? Меня же рядом не было. Но думаю, что вряд ли он что — то выдумал, это очень трудно сделать. Задавайте конкретные вопросы.

Но тут слово взяла Елена — Скажите, Александр Владимирович, вам действительно почти шестьдесят лет?

Я протянул ей свой «настоящий» паспорт. — Как видите — да. И очень вас прошу, Елена Сергеевна, давайте без отчества. Не предлагаю сразу переходить на «ты», но давайте называть друг друга просто по имени, хорошо? А то я чувствую себя, как на официальном приёме.

— Согласен, — ответил Сергей. Елена просто кивнула головой, после чего внимательно посмотрела на фотографию, прочитала данные и повинуясь жесту мужа протянула паспорт ему.

— И мы тоже сможем… — она запнулась, видимо страшась произнести слово «помолодеть». Впрочем, я её понимал. Слишком несбыточным выглядит подобное желание.

— Да, Елена. И вы помолодеете и ещё многие хорошие люди.

Тут инициативу перехватил Сергей: — Значит тринадцатый век? Государство с нуля, новый СССР?

— Да. — ответил я. — Постараемся учесть все ошибки, и не наделать новых, насколько это возможно.

— Хм… И какое же место в ваших планах отводится нам?

Я пожал плечами: — Вы Сергей, с Юрием, военные. Что творилось в то время в Древней Руси и в мире, представляете? Сплошные междуусобицы, войны, набеги степняков… Как вы думаете, дадут нам жить спокойно, или начнут на прочность пробовать? Так что, без работы не останетесь.

И вы, Елена, будете работать по специальности. Возможно станете министром образования. Школы, детские сады, детские дома, всё будет на вас. Разумеется, сколько вам нужно будет помощников, столько и привлечём. Учитель, вообще будет одна из самых востребованных профессий в нашем государстве.

— Как это вдруг, министром образования? — удивилась Елена. — Вот так, сразу и министром? И кого мы там будем образовывать? Местных?

— Да не пугайтесь вы, я же говорю — возможно. Не захотите, так и не станете. А образовывать мы будем сначала местную детвору, потом, глядишь и свои детишки пойдут, вы с Сергеем ещё нарожаете…

— Это если Лена захочет за него второй раз выйти — встрял Юрий.

— Это как так — если захочет? — вскинулся Сергей, да я…

— Что ты? — перебил Юрий, — Вот сам подумай, станете вы снова молодыми, вдруг она больше не захочет с тобой по новой жизнь начинать, вдруг другого выберет?

Я понял Юрия, он хочет шуткой разрядить обстановку.

Сергей продолжал кипятиться, — да я ей выберу, во, видал? — он показал Юрию фигуру из трёх пальцев.

Елена с улыбкой посмотрела на мужа и сказала: — Да, у него пожалуй выберешь. Думаешь он меня спрашивал? На втором свидании сгрёб в охапку и потащил в ЗАГС. Я, говорит, уже всё решил.

— И что, неправильно решил? — набычился Сергей.

— Да правильно, правильно, знаешь же, сколько раз уже спрашивал. И не выберу я никого другого!

— То — то, — проворчал муж.

* * *

Я смотрел на них и мне стало завидно. Повезло же Сергею с женой! Сколько лет вместе, а по прежнему не надоели друг другу, не то что у меня своими двумя бывшими… Впрочем, не будем о грустном.

— Так я продолжу?

— Продолжай — махнул рукой Юрий.

— Давайте, я вам вкратце расскажу, как я вижу наше будущее. Но только вчерне, свои так сказать, намётки. Каждый пункт этого моего проекта потребует тщательной проработки и уточнения. Тем не менее, он и будет нашей генеральной линией.

Сначала, мы определим место для своего города. Здесь карты в руки историкам, ну и не знаю, каким ещё специалистам. Там сейчас ещё очень много пустых, «ничейных» земель, при дефиците населения. Всё так называемое «дикое поле», да и севернее, в лесной полосе земель немало. Правда, всякие князья — бояре, да и кочевники, половцы там сейчас кажется центровые? — могут думать иначе, но нас их мнение не интересует. Они прос… э — э… потеряли, вернее, скоро потеряют право на земли, не сумев их защитить, когда придут татары.

Так что, никакого почтения к князьям у меня нет. Из за их дрязг и междуусобиц, иго продолжалось двести пятьдесят лет. В общем, выбираем место, пустующее по факту, ну и удобное для проживания, не заморачиваясь всякими «жалованными грамотами» и правами на землю, ежели кто нибудь решит предъявить нам таковые. Затем собираем народ для переселения…

Сергей хотел что — то сказать, но я жестом остановил его. — вопросы потом. — Итак — народ. Думаю, для начала не меньше нескольких тысяч человек. И сразу же, параллельно с подбором «гражданских», вы, Сергей и Юрий, начинаете формирование наших будущих вооружённых сил. Для начала, как минимум нам нужен полнокровный мотострелковый батальон, на какой технике, БМП или БТРы, или и то и другое, сами решайте. Плюс, ищете вертолётчиков. Не знаю, насчёт самолётов, но вот вертолёты должны быть сразу. Уверен, слишком много желающих будет, попробовать нас на прочность. А может, когда слухи о нас дойдут до Европы, против нас Крестовый поход объявят, ведь мы будем в глазах церковников самыми настоящими колдунами и исчадиями ада. Да и кочевников мы сразу же начнём жёстко отучать ходить в набеги на славянские земли.

Далее… Гражданская часть населения сразу же начинает заниматься своими, гражданскими делами. Пахать землю, подготавливая её к посеву, налаживать производства…

Сергей снова хотел меня перебить, но я снова жестом остановил его: — Да не знаю я какие производства! Не знаю! Это вы, и остальные, кого мы привлечём, мне и скажете! Зря что ли, я в первую очередь ищу специалистов из разных областей? Потому, что должен вам сказать, а вы понять — халявы на постоянной основе, не будет! Думаю, объяснять — почему, не нужно? — и увидев утвердительные кивки, продолжил — Железо плавить, хлеб растить, коров доить… Откуда я знаю, что нужно в первую очередь для создания государства, кроме армии и территории и населения? Твёрдо знаю одно — как только мы начнём сами обеспечивать себя хлебом и пирожными, то поставки хлеба и пирожных «от Спеца», прекратятся! Это касается и всего остального! Всё сами, всё своими руками. Но старт у нас будет на всём готовом, естественно.

Едем дальше. В том мире ищем детей — сирот. Отбиваем у кочевников, если они сунутся и успеют захватить полон, ищем где только возможно. Вот их, Елена Сергеевна, вы и ваши коллеги будете учить и воспитывать. Торопиться нам некуда, пятилетку в три года выполнять не нужно и прогрессорствовать среди местного населения тоже не будем. Вернее, будем, но только на своей территории. Объявим везде, где только возможно — кто хочет жить спокойно, не опасаясь ни набегов кочевников, ни княжьих дружин, ни церковных поборов, вообще никого, пусть идут к нам. Мы обеспечиваем полную безопасность, но жить придётся по нашим законам! И все дети пойдут учиться в школу!

Организуем с самого начало, что — то типа совхоза. Обучим людей и они будут работать на полях и производствах за деньги. Оплата естественно будет достойная. Многодетным семьям, а таких там большинство — льготы, какие только возможно. Детская смертность в то время была ужасающая. Постепенно, пусть потребуется двадцать, да хоть пятьдесят лет, приучим местных женщин обращаться при беременности и родах к нашим врачам, а не к бабкам повитухам с немытыми руками. Во врачебной помощи не отказывать никому.

Попа нам нужно найти, церковь построить, но попа правильного. Может библию переписать, объявив эту, теперешнюю, подделкой, или, по крайней мере трактовать её по новому. Чтобы вера, призывала не терпеть и ждать царствия небесного после смерти, а строить это царствие на земле.

У нас не будет ни князей ни бояр, шапку ломать, и кланяться ни перед кем не придётся. И человек будет не раб божий, а сын божий, носящий частицу бога в себе. Без веры нельзя, особенно на первых порах, всё же христианство уже порядком отравило души. И наш поп не будет ходить в шёлковой рясе и носить алмазный крест. И пожертвования на церковь должны быть только добровольными. В общем — церковь пока будет на содержании государства, но местным об этом знать не обязательно. Заодно наш поп разъяснит всем желающим, что бог и так всё видит, ему не нужны ежедневные моления, не для того он создал человека, чтобы тот разбивал себе лоб земными поклонами. Молиться нужно по велению души, а не по расписанию. А так же, что церкви не нужны земли и холопы, это мирское, а она должна думать о возвышенном.

Фу, устал, нафиг. Да, ещё. Начнём торговать, купцы к нам потянуться, куда они денуться. Там любая наша вещь будет диво дивное. Но все, кто придёт к нам, неважно с какой целью, хоть посольство из сопредельного государства, хоть купец, все должны твёрдо уяснить — любой раб, а у купцов рабы есть, особенно у византийцев, на галерах, любой раб, перешагнувший или переплывший на корабле через нашу границу, автоматически перестаёт быть рабом. И если на нашей территории будет замечен человек в рабском ошейнике, то он немедленно освобождается, а его хозяин, огребает плетей и выплачивает штраф в пользу бывшего раба. Независимо от того, кто этот рабовладелец, хоть князь, хоть принц, хоть купец, любой огребёт, невзирая на чины и последствия. Какой штраф — определим на месте. Но чем человек богаче, тем штраф больше. Это разумеется касается не только послов и купцов, а вообще, всех. Всё! Как хотите, а мне нужно промочить горло!

Я налил стакан вина из стоящего на столе кувшина и залпом выпил.

— Хорошее вино, зря не попробуете, рекомендую, — сказал я, обращаясь ко всем, и закурил.

— Да — а, — после недолгого молчания протянул Сергей, — лет через пять, самое большее, против нас пойдёт Крестовым походом вся Европа.

— Ну и что? Не справимся, что ли?

— Батальоном? — усмехнулся Сергей.

— Да тьфу на вас! Ты что не понял? Батальон, это минимум на самое первое время, дурных отвадить. Князька какого, или кочевников залётных. А далее, вы с Юрием берёте столько людей, сколько нужно! Или желающих не найдётся? Мало по стране никому не нужных инвалидов Афгана и горячих точек? Отставников в стране мало? Которым по возрасту не сегодня, так завтра умирать от ран, болезней и старости? При омоложении, кстати, улучшается, или возвращается память. Я например, сейчас наизусть отбарабаню обязанности и командира отделения, и замкомвзвода и командира взвода и с закрытыми глазами разберу и соберу АК — 74! А ведь давно всё позабыл! И каждый вспомнит всё, чему когда — то учили. Мы каждому отставнику, ветерану, инвалиду дадим молодость, память о всех навыках, здоровье, и возможность побороться за правое дело! Да ещё нагнуть гейропу и Батыя! Сколько по твоему откажется? Да и найдутся ли такие вообще? А в вооружении, оснащении и технике никаких ограничений не будет. Плюс время на обучение и боевое слаживание тоже будет достаточно. Не сразу же на нас крестовым походом пойдут, поначалу местные князьки попробуют нас нагнуть, а на них и батальона много будет. Разработаете защитное обмундирование, какое захотите, какое только выдумаете, а Спец его изготовит из материала, который танковой пушкой не пробъёшь, не только стрелой или мечом. Не нужны нам будут тяжеленные броники, они станут почти невесомыми! Как по твоему, долго рыцарская конница, основная ударная сила европы, устоит против БТРов с Кордами в башнях? И что они своими мечами и копьями сделают БТРу? А БТРы будут не простые, в них солярка никогда не закончится и движок не застучит. Потому, что солярки вообще не будет, а движок будет не поддающийся износу, с ресурсом в сотню лет, а не часов.

— Как не будет солярки? — удивился Сергей, — На чём же он будет работать?

— Да хрен знает, извините, Елена, вырвалось. Короче, твоя задача, переделать движки, или вообще заменить, не знаю я, на работающие от аккумулятора. Спец говорит, что аккумулятора размером в два автомобильных, хватит любому БТРу лет на сто! То же касается и вертолётов. Он сможет находиться в воздухе хоть год, не приземляясь! И грохота в нём и от него больше не будет, и тряски. За счёт топливных баков увеличим боекомплект. Блин, Юра, ты чего молчишь? Мог бы и сам ответить, у меня язык устал!

— Извини Саша, но сейчас вопросы к тебе и отвечать придётся тебе, — увильнул он. Ну и ладно. Кто сказал, что будет легко?

— Так вы с нами? — я решил не тянуть резину.

— А вот интересно, — прищурился Сергей, — если мы скажем нет, что будет?

— Да ничего не будет, — вздохнул я. — Отправлю вас домой, и будете потом локти кусать всю оставшуюся жизнь. Второго предложения не последует. А ты что подумал?

— Александр, мы с мужем можем посоветоваться? — подала голос Елена. — Сами понимаете, решение не простое, у нас дети, внуки…

— Ну естественно. Было бы странно, согласись вы сразу. Сколько вам нужно времени? И где вы хотите подумать, у себя, или может здесь?

— Мы бы хотели у себя дома, — твёрдо ответила Елена.

— Ну, дома так дома. Ещё вопросы есть?

— Есть. А вы уверены, Александр, что освобождение всех без исключения рабов, это правильно?

— Не понял…

— А если у раба осталась семья, там, в рабстве? Все ли захотят ради личной свободы бросить её? Тем более, бывший хозяин вернувшись домой может отыграться на них, особенно, если как вы говорите, огребёт плетей….

— Блин, не учёл… А что тогда делать?

— Пока не знаю. Думать нужно.

— Значит будем думать. Ещё вопросы?

— Есть конечно, как без них. Но сначала мы подумаем, ввязываться нам в вашу авантюру, или нет. А там видно будет, может и вопросов не потребуется, — ответил на этот раз Сергей.

— А я сейчас пойду с вами, машину заберу, а то странно будет, приехал человек, машину оставил и исчез, — сказал Юрий.

Елена хотела что — то сказать, но промолчала, и я дал Спецу команду на перенос.

Ффух, ну и трудная это работа… Как политики, депутаты и адвокаты могут часами трепать языком?

Я выпил ещё вина и в ожидании звонка от Юрия, принялся на столе, возле летней кухни, чистить предоставленную Спецом корюшку. Решил приготовить её сам и потом пусть Спец копирует. Почистив, поставил на электроплиту две большущие сковороды, заказал Спецу свежих перьев зелёного лука, чёрного хлеба и настоящего, сливочного масла. Звонок раздался примерно через час. Ответив, я тут же включил конфорки под сковородами.

— Ну как? — спросил я, когда Юрий подойдя к летней кухне плюхнулся на стул и налил себе и мне вина.

— Нормально, — ответил он, — Когда я уезжал, они обсуждали не соглашаться, или нет, а как всё преподнести детям. А ты что, сам жарить будешь? И не забыл ведь про свою корюшку!

— Ага, сам. И это не то блюдо, чтобы про него забывать.

— Ну жарь. А я искупнусь ладно?

— Да сколько угодно. Я уже опробовал, под вышкой глубина четыре метра, прыгать можешь смело.

Говоря это, я щедро плеснул растительного масла на сковородки и подождав, пока они нагреются, начал выкладывать на них обвалянных в муке рыбёшек. В общем, минут двадцать я был занят, мне было не до разговоров, нужно было следить за рыбой. Переворачивал её, снимал уже поджарившуюся, выкладывал свежую партию. Поставил на стол две большущие тарелки с жареной корюшкой и сказал Юрию, к этому времени уже вылезшему из бассейна: — Ну — с, приступим!

Он усмехнулся, взял рыбину и принялся отщипывать от неё кусочки, отправляя их в рот.

— Э — э, батенька, да вы не умеете есть корюшку! Для начала намажем хлеб маслом, да побольше, не стесняясь. Затем берём рыбину и делаем вот так, — говоря это я вырвал из рыбьей тушки специально не срезанные при чистке плавники, — Теперь так, — и надавил пальцами на спинку и брюшко рыбины, — Вот видишь? Она сама практически распалась на две половинки вдоль хребта. А теперь раскрываем её и удаляем сам хребет — я проделал озвученную манипуляцию — А дальше — я сложил половинки рыбы вместе, — можно есть с любой стороны. Хоть от головы, хоть от хвоста. — И я, сначала откусив хлеб с маслом, отправил в рот сразу половину рыбины. — Берём зелёный лук, макаем в соль и тоже в рот. Попробуй. Икру можно вынуть и потом есть отдельно, но я предпочитаю вместе со всей рыбой.

Юрий попробовал: — Ты знаешь, так действительно вкусно! Вот же чёрт, жизнь прожил, а как правильно есть самую питерскую рыбу, не знал! Она же кроме Питера, только на Камчатке водится?

— Ага. Вот интересно, никогда не задумывался, а камчатская корюшка пахнет огурцами?

— Вот уж не знаю, — усмехнулся Юрий, активно уминающий рыбу по моему рецепту. Впрочем, я не отставал.

Когда мы покончили с обедом и Спец очистил стол, я налил себе и Юрию вина.

— Слушай, Саш, а мы так не сопьёмся?

— Да ну нафиг! Это же сухое, грызуны и молдаване его всю жизнь вместо воды пьют, жажду утоляют. Много среди них спившихся? Ты лучше скажи, делать что собираешься?

— В смысле? — не понял Юрий.

— В прямом. Я думаю, дела на сегодня мы закончили. Не хочу я ещё кому — нибудь объяснять политику партии и правительства. Тем более, это будет не твой знакомый, пора нам привлекать не только военных, извини. Вас и так уже двое из нас троих, мужиков. Хорошо бы историка.

— Да, историка лучше всего. С ним и на экскурсию по городам сходить можно.

— Вот и я об этом. Их у нас двое, в списках, кого выберем и как будем …хм… вербовать?

— Думать надо.

— Ага, надо. Может отложим до завтра? Сергей с Еленой подтянутся, с ними посоветуемся.

— Можно и так. Кстати, я Серёге твой телефон оставил, ты не против?

— С чего бы?

— Так а сейчас что делать?

— Вот я тебя и спросил, что делать думаешь? Может к девкам? Сауну снимем… Заодно попробуешь с двумя сразу.

— Ты серьёзно?

— Более чем.

— Хм… Пожалуй я откажусь. Не в моём возрасте девок по саунам таскать.

— Как знаешь. Но потом, когда помолодеешь, я тебя всё равно затащу. Одному как — то стрёмно, а в компании я бы с удовольствием.

— Скажи Саша, — помолчав спросил Юрий, — каково это, быть молодым после старости?

— Сложный вопрос, Юра, — тоже помолчав, ответил я, — ещё толком не понял, сколько у меня той молодости? Поначалу, до того как лечь в капсулу, я думал, помолодею, ну дам жару! В загул уйду, да в такой, что чертям тошно станет! Чтоб дым коромыслом и девки голые плясали на столах, чтоб вино и водка рекой, а потом драку хорошую! В общем как — то так.

А вылез из капсулы, пришёл домой, сел и задумался. Блин, я же совсем не знаю современную молодёжь, а ведь теперь я сам вроде как молодёжь. Как с ними разговаривать, о чём? И где? В общем, решил потренироваться на кошках. Заказал девчонку из крутого агенства, прислали точно согласно пожеланиям, с нужными размерами и пропорциями. Красивую… Ох я и оторвался с ней. Или на ней? Неважно. Не поверишь с девяти вечера и до четырёх утра, раз десять и по всякому!

Спец объяснил, что это «виновато» моё абсолютное здоровье, плюс долгое воздержание, в общем затрахал девочку. Правда, тут же премию ей выдал, да такую, что она визжала от восторга и заснула довольная.

А утром «продлил контракт», думал вечерком с ней в клуб сходим. Потом прикинул, а нах мне клуб? Видел я эти клубы по телеку, ну их, такие развлечения, не моё это. Так и провели время дома. А потом она уехала, она студентка, каникулы начались, поехала домой, к родителям, до сентября. А я пошёл на встречу с тобой.

И вот после того, как мы расстались, я, Юра, вчера вечером чуть не запаниковал! Прикинь, не знал чем заняться! Бля, я же из тех, кто читает «каждую свободную минуту», а сейчас читать неохота! Я, Юра, офуенно азартный. Сколько денег за двадцать лет в игровые автоматы влито — лучше не вспоминать. Мелькнула мысль, в Лас — Вегас смотаться, пару — тройку казино обчистить, и … неинтересно! Азарта нет, не интересуют больше деньги. В южные моря, на шикарный пляж? Никогда не любил тупо валяться на солнце. Бля, у меня страсть — рыбалка, и той я теперь лишился, прикинь? Ведь стоит только пожелать и Спец хоть белугу на крючок нацепит, хоть кашалота, а я себя знаю, клёва не будет, пожелаю обязательно… Где азарт?

В загул, как и собирался? А с кем? Ну не одному же гусарить? Друзей у меня не осталось, даже знакомых вчера, кроме тебя не было. Они все старые, а я молодой! Вот и заказал двух девок, и дома остался.

Так что, давай дружище, поскорее в капсулу, потом вдвоём может придумаем, как нам… хм… проводить свободное время.

— Да, уважительная причина поскорее порвать с прошлым — усмехнулся Юрий.

— А то нет? Тебе проще, я буду рядом, может и Сергей с Еленой. Хотя, честно говорю, им первое время не до нас будет. Ведь у них и воздержание наверняка имеется, возраст всё же, и абсолютное здоровье появится.

— Это да, — снова усмехнулся Юрий. — Раз такое дело, то точно не до нас. Да и женаты они, всё равно в твоих развлечениях не участники.

— В наших развлечениях.

— Хм… ну, посмотрим.

— Ага. Давай, прикидывай, когда ложиться будешь и как обставишь уход.

— Да хрен знает! Ничего в голову не лезет! Может пока твой вариант провернуть? Ну, вроде как уехать подальше, есть у меня за Уралом дальняя родня. И чёрт с ней, с квартирой. Пока постоит, оплачу вперёд на сколько возможно, а потом что — нибудь придумаем? Всё же хочется побыстрее, хоть ты и нарисовал тут нерадостную перспективу.

— А давай! Обзванивай всех, кого нужно, предупреждай, чтобы искать не начали, а квартиру можно сразу же новую купить, по новым документам. Только сначала историка завербуешь, там одному уже за восемьдесят, одинокий, думаю сразу согласится. И в капсулу тоже сразу ляжет, будет нам третий компаньон. Ох и гульнём!

— Гульнём, говоришь? Ххех! Может тогда к историку сегодня заглянем? Кто у него в квартире?

— Сейчас узнаем — ответил я, и отдал команду Спецу, дождался ответа и продолжил. — Домработница, работает у него больше двадцати лет, он даже завещание на неё написал.

— Не помешает?

— Вряд ли. Спец говорит, она в дела профессора не лезет, а он обеспечит, чтобы она случайно не подслушала разговор.

— Так. Дверь открывает она? Представиться учеником профессора, проездом в Питере, телефона не знаю, решил навестить. Сколько лет он живёт в этой квартире?

— Да лет пятьдесят уже.

— Вот, адрес я помню со студенческих времён, а телефон сто раз менялся за это время. Сойдёт?

— Сойдёт. — Я решил не говорить Юрию, что воспользуюсь нечестным приёмом. Незачем ему знать, что Спец может заставить человека сделать всё, что угодно. Ещё решит, что я и его «зазомбировал», доказывай потом, что ты не верблюд! В общем, в квартиру он попадёт легко. А что дальше? А дальше, Спец сделает так, чтобы профессор поверил Юрию и ничего больше. Просто поверил, что Юрий не аферюга, решивший развести старенького профессора, а говорит правду. И предлагает реальные вещи. Но решение профессор будет принимать сам и только сам. А когда появлюсь я, поверит и мне.

— Что говорить будешь, как убеждать?

— Скажу правду. Ты же ему здоровье подправил? Он сейчас себя лучше чувствует?

— Конечно, причём несравнимо лучше.

— Вот это и будет первым и главным аргументом. А ты будь на связи, твоё явление может потребоваться в любую минуту. Как у него в квартире со звукоизоляцией? Домработница не услышит, в случае чего, что голосов стало не два, а три?

— Не услышит. Двери и стены старинные, толстые, к тому же в кабинете на дверях дополнительная звукоизоляция. Профессор не любил посторонних шумов, когда работал. А он как раз в кабинете.

— Тогда, давай?

— Ишь, тебе загорелось. Это радует. Спец, давай Юрия к дому профа, Юра, ты адрес — то посмотрел?

— А то, — ответил Юрий и исчез.

— Спец, займись домработницей и профессором.

— Будет сделано, Босс!

ГЛАВА 11

Юрий позвонил через час и сорок минут.

— Ждём, — коротко сказал он.

Ждут, ну и хорошо. Сто процентов, профессор наш клиент. Он мужик умный, и понимает, что от такого предложения не отказываются.

Я появился в кабинете профессора и был удивлён, что он воспринял моё возникновение прямо из воздуха совершенно спокойно, и смотрел на меня лишь с интересом.

— Здравствуйте, Владимир Семёнович, — поздоровался я. — Честно говоря я удивлён вашей реакцией на моё появление!

— А что вы ожидали? Что я начну хвататься за сердце, осенять вас крестным знамением и искать запах серы? И причитать — сгинь сатана?

— Да нет… Не знаю, чего я ждал, но уж точно не такой реакции.

— Молодой человек! — веско сказал профессор. — Мне уже много лет и я научился, смею надеяться, разбираться в людях. И понимать, когда мне лгут, а когда говорят правду. Так вот этот молодой человек, — проф показал рукой на Юрия, — говорил мне только правду. И он предупредил меня, что вы возникните в моём кабинете прямо из воздуха. Так почему я должен быть удивлён, или более того, напуган, если ожидал именно такого вашего появления?

Я пожал плечами. А старик — то, кремень. Мне он уже нравится. Поверить словам, это одно, а увидеть воочию — совсем другое. Наш человек!

— А сейчас, молодой человек, извольте ответить мне на несколько вопросов.

— Конечно задавайте, Владимир Семёнович, с удовольствием отвечу, если смогу.

— Итак, вопрос первый. Когда вы планируете переселение?

— Не знаю, профессор. Эту дату, как и место, я надеюсь уточнить с вашей помощью. Да и людей мы только начали привлекать, с вами нас будет всего пятеро, а нужно в сотни раз больше.

— Вопрос второй. Какое у вас образование? Какие государственные посты вы занимали, если задумали сами построить государство с нуля? Какой у вас опыт управления хоть каким нибудь коллективом?

— Никакого образования, Владимир Семёнович. Даже среднюю школу не осилил. А самый большой мой пост, если можно так выразится, это замкомвзвода в армии, почти сорок лет назад. — Я с интересом смотрел на профа, как он отреагирует на такое моё откровение?

Он отреагировал правильно.

— Хм… Почему — то, я так и подумал. Молодые люди, вам никогда не говорили, что вы авантюристы и сумасброды? Нормальный человек никогда не решится на такую авантюру — создание в прошлом собственного государства, да ещё на манер Советского Союза. Люди в то время, ещё не дошли до идей всеобщего равенства и братства. Тем более, всеобщее равенство это абсурд. И до «Пролетарии всех стран, соединяйтесь», люди ещё не дошли. Так что, вряд ли поймут эти идеи.

За меня ответил Юрий. Ну наконец — то, не всё же ему отмалчиваться?

— Видите ли, профессор, мы конечно знаем, что идеи всеобщего равенства и безклассового общества, там, мягко выражаясь, не встретят всеобщего понимания. Ну так и нам спешить некуда. И ограничений по срокам у нас нет. Пусть нас не поймут взрослые, но дети — сироты, которых мы будем разыскивать где только возможно, и дети тех, кто захочет жить под нашей защитой, вырастут уже при нашем воспитании. А их дети, вообще ничем не будут отличаться от своих ровесников из этого мира. — Юрий кивнул на окно, показывая, какой мир он имеет ввиду, — кроме воспитания, жизненных ориентиров и ценностей и отсутствия айфонов. И то, насчёт айфонов, это ещё вопрос..

— Я вас понял, молодые люди. Ну что же, от таких предложений не отказываются. Меня тоже частенько обвиняли в авантюризме и сумасбродстве. Ещё вопрос, Александр, скажите, а каково это, снова помолодеть?

У — у, блин, теперь и этому объяснять? Я решил поступить по другому.

— Сложно это, профессор! Очень сложно. — Представляете, просыпаешься утром, а у тебя ничего не болит! Ни спина, не сердце, ни печень ни селезёнка. Как к такому привыкнуть — ума не приложу. Но это не главное, — я понизил голос, — главное — на баб тянет со страшной силой! Представляете? И при этом ты не только хочешь, но и можешь, да ещё как можешь!

— Да — а, серьёзные недостатки. А ведь так сразу и не подумаешь… Даже не знаю, что теперь вам и ответить…

Впрочем, пошутили и хватит. Я атеист, поэтому происков дьявола в возможности обрести вторую молодость и долголетие, не вижу. Я с вами. Мне нужно время, чтобы подготовить своё …хм… исчезновение. Отдать кое какие распоряжения, сделать несколько звонков, ну и ещё по мелочи… Думаю, до завтрашнего вечера я управлюсь. Юрий говорит, что с документами и жильём проблем не будет?

— Не будет. И с деньгами тоже. Профессор, вот вам телефон — я протянул ему телефон изготовленный Спецом. В нём всего два контакта, мой и Юрия. Я вас очень прошу, звоните в любое время, если возникнет хоть малейшая заминка в ваших делах, неважно с кем или с чем, звоните сразу. Если возникнет любой вопрос — тоже звоните. И, вы не будете возражать, если мы тоже позвоним, поинтересуемся, как дела?

— Договорились, молодые люди — он протянул руку Юрию, стоящему ближе к нему, потом мне: — Ну а сейчас я хотел бы сам воочию убедиться в существовании портала и вашей базы среди ледников и снежных вершин. Это возможно?

— Конечно, — я попросил Спеца открыть портал в сад. — Вот видите, это и есть портал, — я показал на открывшуюся прямо посередине кабинета «дверь в лето среди зимы» — За ним, как вы можете убедиться уже вовсе не ваш кабинет и стоит в него пройти, как вы окажетесь на той стороне. — Говоря это я шагнул в портал, Юрий последовал за мной.

— Смелее, Владимир Семёнович, проходите. — сказал он. Профессор последовал за нами.

— М — да, весьма интересно. — констатировал он. — Вы не возражаете, если я осмотрюсь?

— Да сколько угодно, — ответил я. — А я пока посижу на веранде, хорошо?

Профессор рассеянно кивнул и отправился прямо к границе сада, Юрий пошёл следом. Сидя на диване я наблюдал как они оба ощупывали купол, накрывающий нашу базу, как Юрий что — то объясняет профу, показывая то на горы, то на садовые деревья и кусты. Наконец, они закончили и пошли в мою сторону. Я встал с дивана и тоже направился к порталу.

— Замечательно! — сказал проф. — Вы знаете, молодые люди, я и так не сомневался в ваших словах, но одно дело услышать, и совсем другое — самому, сделав всего один шаг, оказаться в иной обстановке. Ну а сейчас, я вас покину, займусь делами. Нужно опять просто шагнуть в портал?

— Ну да, вы же видите, на той стороне ваш кабинет. Когда уйдёте, портал закроется.

— Тогда до завтра? — сказал профессор, протягивая руку.

— До завтра, — ответили мы с Юрием, по очереди пожимая её, а я добавил: — Надеюсь, завтра вечером, мы встретимся, и вы будете готовы лечь в капсулу, на омоложение.

— Я тоже надеюсь на это, — ответил он. Засим, позвольте откланяться, — и проф шагнул в портал.

Оказавшись в своём кабинете, он обернулся, а я, помахав ему рукой, дал команду Спецу на закрытие портала, уточнив, чтобы не упускал профа из виду, мало ли помощь понадобиться, а он не захочет обращаться ко мне.

* * *

Идя по дорожке к веранде, Юрий спросил меня: — Ну, как тебе профессор?

— Мощный старик. Голова у него кажется светлая, смотри, до сих пор чувство юмора сохранил. Наш человек, и знаешь, в молодости он изрядно покуролесил, был заводилой, «душой компании» и жутким бабником.

— Это Спец раскопал?

— Ну а кто же?

Юрий замолчал. Молча разлил вино по стаканам, молча выпил свой.

— Эй, ты чего приуныл? — забеспокоился я.

— Всё, Саша, решено, завтра и я в капсулу, хорошо?

— Да я только рад! Обзванивай, кого нужно, соседей предупредишь завтра, с документами решим сразу, с квартирой тоже разберёмся, новую купишь, любую, на выбор. Или коттедж. Недельку поработаю один, или Сергей с Еленой помогут, если решат отложить своё омоложение. Но в любом случае, завтра вы с профом, идёте в капсулы. А потом втроём ка — ак оторвёмся! На неделю загудим!

— Ну, ну, мечтать не вредно. Сам же жалуешься, что ничего не хочется.

— Так это я один! А будет нас трое, это ж совсем другое дело! А сейчас, может отметим это дело, а?

— Как? — усмехнулся Юрий, — в сауну с девками?

— Чего сразу в сауну? — начал было я и сдулся. — Хм… а ты что предложишь?

— Ресторан тебя не устраивает?

— Нет, Юра, не устраивает. Если хочешь, то можем сходить, но не думаю, что это хорошая идея. Смотри сам, кто сейчас ходит в рестораны? Правильно, мажоры, «бизьнесьмены», манагеры и прочая шелупонь. Элита, бля. Отдыхать, Юра, в такой компании, только настроение себе портить. В отдельный кабинет? А нахрена? Зачем идти в ресторан, чтобы сидеть в отдельном кабинете? У нас не деловые переговоры на нейтральной территории и девок, тайком от всех, нам таскать в кабинет не нужно. И что там нам принесёт халдей, чего здесь не сделает Спец? При этом, Спец не плюнет тебе в тарелку, просто так, из за банальной зависти. А чуть что, боюсь разнесу я весь ресторан, вместе с публикой на кирпичики, если переберу. Мне, чтобы завестись среди такой публики, много не нужно. А сдерживать себя в спиртном, так нафига тогда идти?

— Да я сам не люблю подобную публику, но не настолько же?

— А вот я, именно настолько.

— А сауну, значит не разнесёшь?

— Нет, зачем? В сауне будем только мы с тобой и шлюхи. А шлюхи — явление вечное, как сама жизнь. Нужно относиться к ним философски. И никаких тебе посторонних неприятных рож вокруг. Ну решайся. Учти, можешь если потребуется смело принимать виагру, здоровью уже ничто не повредит.

— Иди ты!.. Обойдусь. Не в том дело. Видишь ли, я как — то привык, заниматься сексом без свидетелей, только вдвоём с женщиной.

— Да ладно. Ни в жизнь не поверю, что хотя бы в курсантской юности, тебе не приходилось трахать тёлку в общаге, а в это время, на соседней койке её подругу трахал твой друг.

— Ну… Ну приходилось, ну и что? Это когда было? Молодые были, дурные.

— Да блин, я же не предлагаю тебе устроить показательные выступления на публике! Захочешь уединиться, бери тёлку, двух, трёх, и уединяйся. Есть там специальные комнаты отдыха с чистым бельём, я узнавал. Ну что, уговорил? Подыскиваем сауну?

— А чёрт с тобой, давай! Гульнём напоследок. Напоследок в старости, я имею ввиду.

— Во, давно бы так. Щас Спец подыщет нам свободную и хорошую сауну. Девок на крайняк закажем из агенства, если имеющиеся в сауне нам не подойдут.

Через двадцать минут я уже договаривался по телефону об аренде сауны на всю ночь. Отдельно уточнив, отсутствие у их «массажисток» на теле татуировок и пирсинга, Юрий в этом вопросе был со мною полностью солидарен. Заказал двух «массажисток» и ещё четырех девок выписал из той самой «Афродиты», хрен знает, этих «банных» девиц, вдруг окажутся не в моём вкусе. А агенство пришлёт то, что надо. Когда спросил Юрия каких нужно для него, он махнул рукой, предоставив выбор мне. Даже размер сисек не уточнил. Я видел, что ему просто неудобно, не привык он выбирать женщин как товар. Я и сам не привык, но раз платишь и тебя просят уточнить «параметры», то чего стесняться? Тем более, кое какой опыт у меня уже есть.

Сауна поступала в наше распоряжение с двадцати двух, до восьми утра. Сейчас было всего семь вечера и Юрий принялся названивать знакомым, говоря, что получил телеграмму, заболел родственник и он уезжает далеко и возможно надолго. Решил заодно провести лето в деревне, у родни. Чтобы его не искали и не беспокоились.

Врать, у него получалось неплохо. Впрочем, а кто не умеет при нужде врать, особенно по телефону?

Позвонил Сергей, сказал, что они хотли бы, уточнить пару вопросов. Мы с Юрием переместились к ним и Елена спросила глядя на меня очень серьёзно: — Скажите Александр, когда мы должны будем лечь в капсулы на омоложение?

Я, честно говоря, удивился: — Да бог с вами Елена, кто вам сказал, что вы должны? Это ваше личное дело, хотите — можно прямо сегодня, хотите — можно непосредственно перед уходом в тринадцатый век. Как сами решите, так и будет.

Мой ответ её успокоил: — Понимаете, Александр, мы не можем придумать, как объяснить наш уход детям. Поэтому, мы не хотим торопиться, ведь вы сказали, что мы теперь застрахованы от любых случайностей, любых болезней…

— Совершенно верно, застрахованы. И знаете, это даже хорошо, что вы решили не торопиться. Ведь нам нужно ещё столько людей привлечь, причём незнакомых, а вступить в контакт с незнакомым человеком, его ровеснику гораздо проще чем юнцу. Пусть этот юнец, на самом деле и не юнец вовсе, но человек этого не знает. Так вы с нами?

— Серёжа, — позвала она, — подойди сюда.

Сергей с Юрием о чём — то оживлённо беседующие в стороне, подошли.

— Серёжа, Александр спрашивает, согласны ли мы примкнуть к ним.

— Ну а ты чего, ответить не можешь? — не понял Сергей — Мы же всё решили.

— Да, но я хотела, чтобы это мы сказали Александру вместе.

— Ну так давай скажем, на счёт три, раз, два, три! Александр, мы согласны! Ну, чего ты замолчала?

— Иди уж, балабол, — отмахнулась жена. — Дело серьёзное, а он…

— Не нужно так драматизировать, Елена. Клятву приносить не нужно, кровью расписываться тоже. Согласны и отлично. Теперь мы команда.

— Ничего вы мужчины, не понимаете, — вздохнула она. — А вот кстати, Александр, сколько вы говорили необходимо человек для переселения хотя бы на первых порах? Несколько тысяч? И вы уверены, что мы сможем сохранить всё в тайне, в процессе привлечения людей к нам?

— Нет, не уверен. Наоборот, уверен, что рано или поздно наша деятельность заинтересует компетентные органы, и не только их. Тем более, несколько тысяч, это только на самых первых порах, а вообще нужно минимум несколько десятков тысяч. Но давайте отложим этот вопрос до тех пор, пока он не встанет ребром, уж простите мне моё легкомыслие. Просто я привык решать проблемы по мере их поступления и никак иначе. Но как я уже говорил — я готов выслушать любые советы и предложения. Вы можете начинать обдумывать уже сейчас. А пока я скажу вам только одно. Как только нашей деятельностью заинтересуется компетентные органы, мы сразу же узнаем об этом. И ещё. Помешать нам никто не сможет, будьте уверены.

— Ну что же, потом, так потом. Тем более, если нам никто не сможет помешать.

— Ну и замечательно. Кстати, мы, сегодня привлекли в нашу команду ещё одного человека, доктора наук, профессора, специалиста по дотатарской Руси. А сейчас я дам вам списки людей, которые составил Спец, вы с мужем потом посмотрите их, вдруг найдутся знакомые? Легче работать будет. Вот эти списки, на столе, — я показал ей на пачку листов бумаги.

— Хорошо, мы посмотрим и поищем знакомых.

— Интересно, о чём это там Сергей с Юрием так оживлённо беседуют? — спросил я.

— Больше чем уверена, — она усмехнулась, — они создают свою армию. Или, судя по жестикуляции, уже с кем — то воюют.

— Да? Так это же хорошо. Вы тоже начинайте обдумывать свою деятельность на посту министра образования, кстати.

— Ох, и подкинули вы мне задачку, Александр! Ну какой из меня министр?

— Елена, я думаю, что вы справитесь. Ну, а сейчас нам пора. Дело у нас с Юрием запланировано на сегодняшний вечер. Так что, мы сейчас откланяемся. Да, совсем забыл сказать, после того, как мы соберём всех людей из списка, после омоложения, у нас у всех будет отпуск!

— Какой отпуск? Зачем?

— Обычный отпуск с неограниченными возможностями, в том числе и с финансовыми. А зачем? Ну, помолодеете, сами поймёте. Вам много чего захочется из того, чего вы в силу возраста были лишены. Мне например, очень многого хочется, да я пока один, поэтому и не пускаюсь во все тяжкие… — я улыбнулся, показывая Елене, что про «все тяжкие» это я пошутил. Незачем ей знать, что шуткой здесь и не пахнет. — Ну, мы пошли?

Я оторвал Юрия от разговора, мы с ним попрощались с «неофитами» и отправились на базу. Да, мой дом в Гималаях уже превращается в базу. Нет, это нужно прекращать, база у нас будет в другом месте, а здесь именно дом. Или дача, что без разницы.

— И чего было торопиться? — проворчал Юрий, — ещё времени вагон.

— Так и нам подготовиться нужно. Я не хочу пить то, что они там поставят, так что готов выслушать разумные предложения.

— Да возьмём вина, вот этого, твоего, оно мне нравится. Коньяк возьмём, что ещё?

— Да ничего пожалуй. Разве что фрукты для девок, о, пива берём?

— Если такого, как я пил в парке, то обязательно.

— Ага, такого. Я сам его попил с удовольствием, хотя уже лет пятнадцать не могу пить пиво, с тех пор как его стали делать не из солода, а из химии. Берем и побольше. Ещё закусь под него хорошую. Машину какую выберешь?

— А чем тебе «Патриот» не нравится?

— Да мне по барабану, тебе рулить.

— Слушай, я же вино пил, как я за руль сяду?

— Ты что, пьяный?

— Нет, но…

— Никаких но. Слишком нагло правила не нарушай и не один гаишник не прицепится, Спец обеспечит.

— Тогда ладно. Откуда поедем?

— А х.з. Спец найдёт место, где мы нарисуемся. Ну что, на посошок?

— Давай!

Мы налили по стаканчику вина, выпили, я покурил, и попросил Спеца подогнать машину. Машина появилась в саду «на своём месте».

Ещё через десять минут, Спец переправил нас в город. Мы появились прямо под аркой, въездом во двор колодец. Юрий быстро тронулся, вырулил на улицу, влился в поток машин, и мы соблюдая все правила ПДД не спеша покатили к сауне. Пробок уже не было, ехали спокойно. Машину Юрий вёл уверенно, чувствовался немалый опыт. Ну да, у него же своя есть. Прибыли к банному комплексу, где находилась сауна, припарковались у входа, достали из машины сумки и вошли.

Заказанные мною девицы из «Афродиты» нас уже дожидались. Я быстро оценил их взглядом — вроде всё нормально, как заказывал. Ха, и рыжая здесь, с которой я кувыркался прошлой ночью! А блондинки нет, видимо по другому заказу работает, или взяла выходной. Вместо неё другая, незнакомая блондинка. Рыжая увидев меня прямо расцвела, ещё бы, я вёл себя с ними как с нормальными девчонками, ни разу не напомнив, что они у меня проплачены, а премию выдал такую, что они чуть снова из трусиков не выпрыгнули, хотя уже были одеты и собирались уезжать.

Сначала все вместе посидели за столом, выпили вина, девчонки налегали на фрукты, потом пришли «массажистки» и я похвалил себя за предусмотрительность. Их… хм … бюсты выглядели очень внушительно, как как минимум размер третий плюс. А мне нравится второй, вот такой у меня бзик. У Юрия при виде их выдающихся прелестей, чуть чуть не выпрыгивающих из под тонких белых халатиков, загорелись глаза, бюстгальтеров на девчонках естественно не было. Ну вот, а кобенился, мне мол всё равно, сам выбирай. А оказывается мужик неровно дышит к сиськам размером с дыню «Колхозница».

Потом все вместе стояли под душем, потом сидели в парилке, плавали и дурачились в бассейне. Юрий шёпотом пытался выяснить у меня, какую из массажисток возьму я, а какую он. Видимо, мысль о том, что каждый из нас может попользовать их обоих, ему в голову не приходила. Я щедро уступил их ему, мне и «афродиток» с лихвой хватит.

Массажистки, кстати и впрямь оказались массажистками по профессии. По крайней мере, массаж действительно сделали классный, ну а для всего прочего я использовал девчонок из агенства.

Ради интереса отмечал, сколько раз Юрий утаскивал массажисток в «комнату отдыха». Трижды! Силён мужик, меня бы настолько ни за что не хватило в прежнем состоянии. Хотя, его здоровье уже больше недели активно восстанавливается, так что, удивляться особо нечему. К тому же, не факт, что он каждый раз пользовал обоих, скорее всего по одной, а вторая была нужна для антуражу.

Меня же хватило по разу на каждую из трёх «афродиток» и еще пару раз на рыжую. Рыжая всё же хороша. Не Женька — Жанка, конечно, но хороша!

Да бля, даже в такие моменты вспоминается эта Женька! Нет, она точно ведьма!

А вообще, ночь удалась. Разъезжались мы в шесть утра, несмотря на то, что сауна оплачена до восьми. Нужно немножко и поспать. Массажистки остались в сауне, «афродиткам» мы вызвали такси, всем участницам выдали премии, и опять такие, что девчонки визжали от восторга. По моему, скоро в этой «Афродите» про меня начнут рассказывать легенды. Ну а мне что, жалко? Пусть рассказывают. Да и в сауне «массажистки» запомнят надолго. Вряд ли они хоть раз получали премии, втрое превышающие общую сумму заказа сауны. Сауна кстати ничего, мне понравилась, как нибудь повторим.

Сели в машину и я тут же попросил Спеца протрезвить нас. Мы конечно и так были нормальными, несмотря на количество выпитого. Указание Спецу, чтобы моя доза алкоголя не превышала триста грамм коньяка, действовало, и я дал точно такое же указание насчёт Юрия. Он было, протрезвев, сказал, что моя фамилия — Кайфоломов, но тут же извинился, признав, что дела прежде всего и протрезвляться естественным образом у него нет времени.

Движение по утреннему времени было ещё небольшим, мы заехали под указанную Спецом арку и он перебросил нас в сад, оттуда по квартирам. Я предупредил Юрия, что спим до десяти, потом подъём и за дела.

Попросил Спеца поработать автоответчиком на телефоне Юрия, мне всё равно никто не звонит, а если и позвонят, то только Сергей с Еленой, или профессор. Им ответить необходимо. А вот Юрию могут названивать и другие, так что, пусть Спец отвечает, чтобы перезвонили позже, а звук у телефона вообще вырубит. И попросил Спеца усыпить нас до десяти утра.

Проснулся ровно в десять, на удивление отдохнувшим и выспавшимся. Спросил Спеца, не его ли это шутки? Он ответил, что проявил инициативу и восстановил моё растерянное в сауне здоровье. То же самое проделал и с Юрием, он тоже уже проснулся бодр и весел.

— Спец, ты гений! Тебе это уже говорили?

— Нет Босс. Ты первый.

— Дурак был твой прежний хозя… э — э…. в общем ты понял. Он не замечал очевидных вещей. Да, как там дела, на улице, перед домом? Сколько машин обосрано голубями за ночь?

— Всего две, причём одна из них, вторично. Хозяин не сделал выводы с прошлого раза, и снова поставил на тротуар.

— Значит совсем дурак, два плюс два сложить не может. Ну и поделом ему.

— Вообще — то, Босс, мы здорово привлекли внимание к двум подъездам, нашему и соседнему. Тот вчерашний мужик, воевавший с голубями, стал звездой интернета, плюс выложены фото всех обгаженных машин. То, что птицы гадили только на неправильно припаркованные машины, вызвало самую оживлённую дискуссию. Большинство, конечно, говорит, что это фейк, но сегодня добавились фото ещё двух машин. И к нашему дому уже начинается паломничество, очень многие хотят своими глазами убедиться, что это правда.

— Ну и пусть убеждаются, могут даже в засаду сесть на ночь, чтобы заснять процесс… Нам от этого ни жарко ни холодно, никто же не докажет, что это я напускаю голубей на машины. Хотя… ну его нах, прекращай это дело, действительно, зачем нам шумиха в своём дворе? Надеюсь того, что уже было, достаточно. А если нет, то потом ещё что нибудь придумаем.

Зазвонил телефон, это был Юрий. Он сказал, что уже проснулся, сейчас перекусит, дойдёт до банкомата, снимет деньги и пойдёт в ТСЖ, насчёт оплаты квартиры вперёд. Я ответил, что он видимо ещё не проспался, раз собирается идти к банкомату и попросил Спеца забросить ему пачку пятитысячных. Юрий помолчал, потом сказал, что видимо действительно не проспался. Тогда он прямо в ТСЖ, потом в Петроэлектросбыт. И заодно обзвонит оставшихся знакомых, кому не успел позвонить вчера, и предупредить о своём отъезде. На том и порешили. А я попросил Спеца обеспечить Юрию в ТСЖ и Петроэлектросбыте режим наибольшего благоприятствования.

Я собрался позвонить профессору, поинтересоваться как дела и не нужна ли помощь, но меня опередил Спец.

— Босс, у нас могут возникнуть проблемы. Один человек из нашего списка, генерал лейтенант, ещё кстати Советской Армии, и друг нашего профессора, сейчас в больнице. В Военно — Медицинской Академии. Его туда доставили десять дней назад, с инфарктом. Нам повезло, я его вовремя нашёл и буквально вытащил с того света. А врачи уже поставили на его жизни крест, возраст нешуточный, ранения были, да и вообще… Короче, ему я включил программу оздоровления, так сказать в форсированном режиме. Не только оздоровление, но и омоложение.

Сейчас старик настолько поправился, что все диву даются, а он кроет матом, стучит кулаком по столу и требует выписки из «этой богадельни». Но дело в том, что такое внезапное выздоровление, очень заинтересовало сначала лечащего врача, потом зав. отделением а потом и всю профессуру Академии. А уж результаты анализов вообще повергли в шок и они всячески препятствуют выписке, хотят поизучать феномен. Старик рвёт и мечет, разрабатывает план побега, а дело между тем заинтересовало не только медиков Академии, но и кое — кого ещё. Вначале посетителей к генералу пускали, но вчера, когда его феноменом заинтересовались люди из компетентных органов, допуск прекратили, вешают всем лапшу на уши, выдумывают причины, по которым генерала нельзя увидеть. В общем старика собираются перевести в некий закрытый медицинский Центр, и там может выясниться очень много интересного для вашей медицины.

— Та — ак, Спец, ты не помнишь, кто мне обещал, что едва только нашей деятельностью заинтересуется кто — нибудь, кому по долгу службы положено, мы сразу же узнаем об этом? И примем меры?

— Так ведь нами никто не интересуется, Босс! О нас и не подозревают! Они интересуются только необычайным научным феноменом, оздоровлением и омоложением клеток организма у древнего старика. Который «по всем правилам» должен был умереть с минуты на минуту, а вместо этого поправился и его организм с каждым днём становится всё здоровее! Старые, больные клетки в его организме заменяются новыми, молодыми, причём с фантастической скоростью. Это уже установили в Академии. Сейчас он, по распоряжению товарищей из ФСБ, в особой палате под круглосуточным видеонаблюдением, контакты с другими пациентами исключены. Что будем делать, Босс?

— Что делать, что делать… Будто и так непонятно, вытаскивать будем! Когда его собираются переводить в этот … центр?

— Возможно уже сегодня. Сейчас этот вопрос решается.

— Центр конечно, ФСБэшный?

— Ну конечно, Босс, какой же ещё?

— Говоришь, они в деле со вчерашнего дня? М — да. Ну и хрен с ними, пусть землю роют. А генерал значит, друг профессора?

— В одном дворе росли, в блокаду вместе «зажигалки» на крышах тушили, да и повзрослев не теряли друг друга из виду, поддерживали связь. В последние годы виделись редко, здоровье не позволяло, но перезваниваются постоянно. Кстати, сейчас профессор собирается звонить тебе, думаю именно по поводу генерала.

И действительно, телефон зазвонил. Я ответил: — Здравствуйте Владимир Семёнович, рад вас слышать.

— Здравствуйте Александр, — ответил он, — простите, если отвлекаю вас от дел, но…

— Профессор, — перебил я, — Вы не отвлекаете. Я так понимаю, у вас возник вопрос и вы хотите встретиться?

— Да, знаете ли, вопрос появился и очень серьёзный, по поводу одного моего друга.

— Сейчас буду. Только давайте я зайду к вам как положено, с улицы, чтобы ваша домработница не удивлялась, если случайно услышит, что вы с кем — то разговариваете в своём кабинете. Так что, предупредите её, что через несколько минут ждёте гостя.

— Да, давайте так и сделаем. Жду вас.

Я положил телефон и направился в ванную, на утренние процедуры. Размазывая по лицу крем для бритья, поинтересовался у Спеца, не может ли он сделать, чтобы мне не приходилось бриться? То есть, прекратить нахрен рост бороды? Спец ответил, что легко, и чтобы я убрал с лица эту гадость, которой весь вымазался. Я стёр крем, предупредив, чтобы усы не трогал, разве что подравнял бы, и с интересом уставился в зеркало.

По щекам и подбородку будто бы провели чем — то мягким, и щетина исчезла напрочь.

— Так нормально, Босс? Фиксируем? — спросил Спец.

Я поглалил рукой щёки и подбородок. Отлично. Гладкие как у младенца, как будто я очень тщательно побрился, причём новой кассетой.

— Нормально, фиксируй, заодно и подмышки тоже побрей и зафиксируй, — и пройдя в комнату я принялся одеваться. Вот ведь, блин, сколько ещё нам открытий чудных готовит Спец? Может мне и зубы чистить не нужно? Он кстати говорил, что мои зубы не портятся. А «свежее дыхание» Спец может обеспечить? А может и без еды и питья можно обойтись? Вдруг организм способен питаться воздухом? А вдруг и бабы не нужны??? Меня передёрнуло от подобной перспективы. Нет, ну их нах, такие мысли…

Через десять минут я уже был у дверей квартиры профессора. Домработница, с которой я только что пообщался по домофону ждала меня в дверях и сразу же провела в кабинет. И профессор тоже встретил меня возле дверей, мне показалось, что в ожидании моего прибытия он наматывал круги по своему кабинету. Видно было, что старик волнуется.

— Александр, — сразу же после обмена рукопожатиями заговорил он, — у меня к вам важное дело. Мне очень стыдно, что я не вспомнил об этом вчера, во время нашего разговора… Речь пойдёт об одном моём друге…

— Успокойтесь профессор. Хотите я угадаю, как зовут этого вашего друга?

— Не стоит. Я уже понял, что его выздоровление, это ведь ваша заслуга? Он есть в ваших списках?

— Это заслуга Спеца. И разумеется, генерал Кучеров Валентин Евгеньевич, есть в НАШИХ списках. В наших, Владимир Семёнович, а не «в ваших», Мы ведь в одной команде?

— Да, разумеется. Но он сейчас в Военно Медицинской Академии и как мне сообщили дней десять назад, его доставили практически без шансов на выздоровление. Потом он сам позвонил, и сказал, что выкарабкался. Мы ежедневно перезванивались и он говорил, что чувствует себя всё лучше и лучше. Но вчера он вдруг не позвонил, а я не смог до него дозвониться. Скажите, как он сейчас? Сегодня тоже не дозвониться!

— Жив он. Живее всех живых. Поставил на уши весь персонал Академии, требуя выписки, орёт, матом кроет, как мне сообщили.

— Это я знаю, он жаловался на врачей не желающих выписывать здорового, по его словам, человека. Но если с ним всё в порядке, то почему его не выписывают?

— А вот здесь, Владимир Семёнович, проблема. Генерал действительно был очень плох, если бы не вмешательство Спеца, его бы уже похоронили. Но для его спасения, Спецу пришлось …хм… включить программу оздоровления генерала в режиме наибольшей интенсивности. И изменения в его организме были естественно замечены медиками Академии. Начали брать различные анализы и выяснили, что организм генерала прямо таки гиперактивно восстанавливается. Сами понимаете, такой феномен стал известен и вызвал живейший интерес в определённых кругах. И вызвал определённую реакцию. Генерала не только не выписывают, ему со вчерашнего дня даже позвонить не дают.

— А что случилось вчера?

— Вчера про генерала стало известно компетентным товарищам и они, как водится, сразу всё засекретили. Пока перевели в специальную палату, оборудованную видеонаблюдением и «со всеми удобствами», и не дают ни с кем пообщаться. Короче, генерала, скорее всего сегодня же, упекут в закрытый медицинский Центр и начнут активно изучать, что с ним происходит. А Центр естественно ФСБшный. В общем, как говаривал один мультяшный персонаж, сдадут его в поликлинику, для опытов.

— Но как же это? Нужно же что — то сделать, Александр!

— Конечно нужно. Но мне, кроме как похитить генерала, как кавказскую невесту, ничего в голову не приходит. Может вы что нибудь посоветуете?

То, что Спец может заставить всех посвящённых попросту забыть о генерале и его необычном выздоровлении, я говорить не стал. Да и слишком громоздкая схема получится, слишком много посвящённых, плюс «дело генерала» уже обросло множеством документов, как на бумаге, так в электронном виде. Хоть Спец и говорит, что ему всю эту комбинацию провернуть, как два пальца… Интересно, от кого он нахватался таких словечек? Неужто от меня? И пользуется ими, как мне кажется с удовольствием, к месту и не к месту. Ну вот откуда у него пальцы, которые можно … хм…

— Да что тут можно ещё посоветовать? — ответил проф. — Но вытаскивать Вальку нужно срочно!

— Так я же не спорю, — пожал я плечами. — Но вот как? Просто взять и переместить сюда? Чтобы сразу увидел вас и не бросился бы в атаку?

— А как нибудь связаться с ним вы не можете? С вашими — то возможностями? Ах, да, камеры…

— А вы знаете профессор, это идея. Камеры нам не помеха. А ну — ка, — и Спец, по моей команде развернул перед нами экран. Сразу же появилось изображение, — старик, одетый в спортивный костюм, лежал на койке, поверх одеяла и заложив руки за голову, задумчиво изучал взглядом потолок. Мне показалось, что он обдумывает что — то очень важное, возможно побег «из богадельни», слишком серьёзным было его лицо.

— Валька! — чуть ли не простонал профессор. Генерал не шевельнулся, ну ещё бы, звук я Спецу включать не велел. Успеется.

— Он вас не слышит, профессор. У меня вот какая идея, сейчас Спец подсунет генералу под подушку телефон. А вы позвоните ему, скажите чтобы не задавал лишних вопросов, и что сейчас в его палате откроется портал и он перейдёт в вашу квартиру. Добавьте, что если хочет жить, пусть не раздумывает, ведь из этого грёбаного центра его живым не выпустят. На кусочки порежут, пытаясь понять что же происходит в его организме.

— Да, давайте так и сделаем. Сейчас возьму телефон… А как же камеры наблюдения?

— Не нужно ничего брать. Вот телефон — я протянул профу трубку, — Точно такой же у генерала под подушкой. Нажимайте вызов и все дела. И я же вам сказал, камеры не помеха, забудьте про них. Да поторопитесь, Спец говорит, что как раз в эти минуты, в кабинете главврача, собирается некая комиссия, из медиков и ФСБшников, чтобы ещё раз окончательно убедиться в феномене генерала. Вернее, они уже убедились, результаты анализов налицо, сейчас пойдут «познакомиться» лично и попробуют уговорить генерала, добровольно отправиться в их Центр. Будут давить на сознательность и патриотизм.

— Да, конечно, — ответил проф и нажал кнопку вызова. А я с интересом смотрел на генерала. Вот он к чему — то прислушался, сел, недоумённо покрутил головой, ища что — то взглядом, потом перевёл взгляд на подушку, рывком поднял её и уставился на телефон и не менее полуминуты задумчиво смотрел на него. Потом осторожно поднял трубку, и нажав на «зелёную» кнопку поднёс аппарат к уху. А вот того, что произошло дальше, я ну никак не ожидал!

— Бл…дь, Кучер, какого хера трубку не берёшь? — чуть не заорал профессор. — Я бля, ему звоню, а он уставился как баран, будто телефона никогда не видел!

— Вовка, ты что ли? — недоверчиво спросил генерал. — Откуда?

— Тебе в рифму сказать, откуда? — проф вроде успокаивался, тембр снизил, — короче, Валька, слушай сюда. Все вопросы потом, понял? Потом. А сейчас делай то, что я тебе скажу.

— Да? И что же я должен делать? Дуб, ты там не свихнулся на страрости лет?

— У — у, козёл! Ты влип, Валька, понимаешь? Ты влип. Тебя теперь не выпустят из больницы, тебя на кусочки порежут, изучать будут, ты это понимаешь?

— Ну ты, прохвессор! Сам ты козёл старый, а сейчас давай, дело говори. Я сам понимаю, что дело не чисто и меня, скорее всего не выпустят. Иначе давно бы дома был. И шевеление вокруг меня какое — то нехорошее началось и позвонить не дают.

— Наконец дошло! Значит слушай, сейчас в твоей палате откроется портал и ты, не раздумывая пройдешь в него, понял? И окажешься в моей квартире, у меня в кабинете.

— Вовка, ты точно здоров? — начал было генерал и осёкся. Прямо перед ним открылся портал, размером с обычную дверь и генерал с профессором ошеломлённо уставились через эту «дверь» друг на друга. Меня генерал не видел, я специально отошёл в сторону.

Профессор отмер первым: — Ну что уставился? Давай, проходи, или я тебя тащить должен? Так ведь притащу, ты меня знаешь! Ну? — и профессор шагнул к порталу.

Генерал тоже подошел вплотную и остановился недоверчиво вглядываясь в лицо профессора.

— Ну какого фуя? — Проф быстро шагнул в «дверь» схватил генерала за руку, повыше локтя и потащил в портал. — Какого фуя? Шевелись, давай, времени нет!

— Вовка, бля… — начал было генерал, но профессор трактором поволок его за собой. Вот они оба оказались в кабинете и Спец тут же убрал портал.

— Уфф! — выдохнул профессор. — Ну ты и тормоз, Кучер. Заставил меня на старости лет материться как сапожника!

— Да сам ты тормоз, пень старый! Объясни же бля, что здесь происходит? Что вообще происходит?

В это время генерал заметил меня, я сидел на стуле, возле окна и ухмыляясь смотрел на встречу друзей, искренне наслаждаясь их разговором. А вам когда нибудь приходилось видеть доктора наук, и генерала, матерящих друг друга? Используя при этом лексику дворовой шпаны? Вот то то, мне тоже раньше не приходилось.

— А это что за… — начал было генерал, но профессор перебил.

— А это, Валя, тот самый человек, который тебя сначала с того света вытащил, а теперь и из рук этих… — проф кивнул в сторону окна, — вивисекторов от науки спас. Так что, язык попридержи.

Я решил вмешаться, да и пора было уходить, нечего мне здесь делать, проф сам всё объяснит корешу.

— Позвольте представится Валентин Евгеньевич. Я Князев Александр Владимирович. Всё остальное вам расскажет профессор, а мне пора. Дела, знаете ли… Кстати, генерал, мне тут сообщают, что как раз в эту минуту, в вашу палату направляется очень представительная комиссия из светил медицины и не только. Так что, шухер в Военно — Медицинской Академии начнётся с минуты на минуту. Надеюсь вы понимаете, что искать вас будут серьёзно и домой вам никак нельзя, если не хотите стать подопытным кроликом?

— Понимаю, не маленький, — пробурчал генерал, сверля меня взглядом.

— Ну и отлично. Профессор, я на связи. Звоните сразу, не раздумывая, при малейшем затруднении. А сейчас — до вечера, — и помахав им рукой я медленно растворился в воздухе, успев услышать, как затейливо матерится генерал. Специально попросил Спеца устроить такое шоу при переносе к себе домой, чтобы его посильнее проняло. Ох чувствую, с этим генералом будет нелегко. Мужик по видимому авторитарный, попробует нагнуть меня под себя. Ну и хрен с ним, пусть попробует, всё равно обломится, главное он отличный организатор и командир. Видимо генерал подвинет Юрия с поста Министра Обороны. Но думаю, Юрий сам охотно уступит ему эту должность.

Хотя… х. з. Может генерал станет Генеральным Секретарём, или как там будет у нас называться Первое Лицо? Председатель Президиума Верховного Совета? Но только не президент, у меня, за годы разгула демократии, выработалась стойкая аллергия на это слово.

ГЛАВА 12

Собственно, делать мне было нечего. Что то подельнички мои не звонят, видимо я им не нужен, сами справляются. Хм, а с чем справляются? Ну, Юрий, это ясно, обставляет свой «отъезд» за Урал, к родне. А Сергей с Еленой? Чем они заняты? Я тут в поте лица генералов внепланово спасаю от судьбы подопытного кролика, а они картошку окучивают? Я вообще — то начальник, или уже где? Когда это было, чтобы начальник трудился, а подчинённые на приусадебном участке… картошку окучивали? Проверить, что ли?

— Спец, чем сейчас занимается наша сладкая парочка, Сергей с Еленой? Надеюсь не чем — то интимным?

— Сейчас гляну, Босс. Трудятся они, списки изучают, причём все, а не только отобранных в первую очередь, очень внимательно изучают, благодаря Елене. Она не даёт Сергею отлынивать, хоть он после списков военных, уже заскучал и попробовал увильнуть.

— Вот как? Значит и впрямь быть ей министром образования. Никаких самоотводов не приму! И как у них успехи?

— Осталось просмотреть около сотни человек, скоро закончат. Пока Сергей нашёл троих знакомых военных и одного директора совхоза. Директор из первоочередного списка.

— Ай как хорошо! Директор совхоза, это очень кстати! Откуда Сергей его знает?

— Да они толком и не знакомы, директору семьдесят восемь лет, Сергей просто встречался с ним несколько раз, когда приезжал к родителям, ещё когда служил, ну и потом, на гражданке пару раз.

— С кем директор живёт?

— Один. Жена умерла два года назад, дочь замужем, живёт в Москве, настойчиво зовёт отца к себе, но он наотрез отказывается. Заявляет, что где прожил всю жизнь, там его и похоронят, рядом с женой.

— Ага. Ну с похоронами придётся подождать. Сегодня же отправлю Серёгу к нему. А Елена нашла кого?

— Да. Директора школы — интерната. Женщина, одинокая, детей нет. Я не вдавался в подробности, но что — то у неё не то, по женской части.

— А мне такие подробности и не нужны. Ты же вылечишь, захочет, так потом нарожает. Специальность у неё очень даже нужная, жаль не на первых порах, ну да какая разница? Главное — наш человек.

— Ещё Елена нашла знакомого зоотехника. Тоже женщина, вдова. Есть дочь, живёт в америке, замужем за негром, с матерью контактов почти не поддерживает, перезваниваются пару раз в год. Внуков ни разу не привозила, мать к себе не приглашает, хотя живёт очень неплохо. Да даже если бы и пригласила, и денег на дорогу выслала бы, вряд ли мать поехала бы в америку. Не любит она эту страну, и негров тоже. Хоть вроде и интернационалистка, но негров не любит. И внуков посмотреть не рвётся, хотя к себе приглашала. Но тут уже дочка не захотела ехать.

— А кто их, негров, любит? Разве что демократы, да и то, только до тех пор, пока им за эту любовь долларами платят. В общем, Елену посылаем к этим двум женщинам. Надеюсь, как закончат работу, сразу позвонят.

— Да Сергей уже порывался звонить, ещё когда с военными закончил. Елена не дала, сказала, что нечего тебя лишний раз дёргать, вот закончат и тогда позвонят и доложат результаты. Да, обе женщины тоже из первоочередного списка.

— Не, ну всё, она министр, это не обсуждается! Женщина с таким умом — большая редкость. А Юрий что делает?

— А Юрий закончил все дела, выпил у себя в квартире, в одиночестве бутылку водки и собирается звонить тебе.

— Во как! А с чего он так? Тоска заела, страшно стало?

— Не знаю, Босс.

— Ну и ладно. Захочет, сам скажет. Ты лучше займись этими двумя директорами и зоотехником, когда Сергей с Еленой пойдут на дело. Чтобы как профессор, поверили.

— Сделаю Босс. А вот и Юрий звонит.

Действительно, телефон зазвонил. Я, мельком убедившись, что это именно Юрий, ответил.

— Мон колонель, вы никак хотите мне сообщить, что закончили все дела и теперь свободны как ветер?

— Закончил. И это, ты где?

— Дома, а что?

— Это… Давай я сейчас к тебе приеду, с вещами.

— С какими ещё вещами? Ты у меня поселиться собрался?

— А что, не пустишь? — ответил Юрий после некоторого молчания. Его голос мне не понравился, кажется мужика не туда заносит.

— Почему не пущу? Могу и вообще квартиру уступить, мне и гималайской дачи хватит. Только вот что, товарищ подполковник, слышу голос у вас пьяненький. И сейчас Спец вас резко протрезвит, обижайся не обижайся. У нас проблемы и ты нужен мне трезвый!

Через минуту Юрий спросил уже нормальным голосом, — Какие проблемы? Что случилось?

— Ничего, с чем бы нельзя было справиться на трезвую голову. Ты мне про вещи разъясни, с какими ты собрался ко мне приехать. А перенос тебя уже не устраивает?

— Не устраивает. Ты что, не понимаешь? Я же уезжаю! Соседи должны видеть меня садящимся с вещами в такси!

— Блин, Юра, извини, не подумал. Решил, что ты чудишь по пьяни. Так, погоди, щас придумаем. Ехать тебе до меня через весь город, это туева хуча времени уйдёт по пробкам. Скажи, Сергей машину водит?

— Конечно водит, да у него и своя есть.

— Отлично! Сейчас его напрягу, он к тебе и приедет под видом таксиста, а Спец потом вас на дачу закинет.

— Давай, так действительно лучше будет.

Я позвонил Сергею, объяснил ситуацию, попросив помочь. Он с радостью согласился, и я, извинившись перед Еленой за похищение мужа, перебросил его на дачу. Сам тоже перешёл туда.

Машину Сергей выбрал быстро, какую — то Шевроле, я не вникал. Сергей сел в неё, завёл двигатель, кивком показал что готов, и машина исчезла.

Я же поинтересовался у Спеца, как дела со второй базой? Где будет много капсул и где сегодня их опробуют Юрий и профессор с генералом.

Спец ответил, что база готова. Площадь триста на четыреста метров. Если я хочу, то могу посмотреть хоть сейчас. А Сергея с Юрием он перекинет прямо туда. Где находится — не сказал, а я не спросил, успеется ещё.

В общем, я захотел и через секунду уже с интересом оглядывал открывающуюся перед глазами картину.

Первое впечатление было, что Спец перестарался, но слегка подумав, я решил, что пусть так и будет. Дом представлял собой копию Зимнего Дворца. Не всего дворца, а только корпуса в котором главные ворота. Те же колонны, те же скульптуры на карнизе, и сами главные ворота. Только Дворцовой площади не было, вдоль дома шёл широченный, метров десяти, мощёный брусчаткой, тротуар. На нём я и стоял. А сразу за тротуаром начинался парк, причём отличный парк, с ухоженными газонами, с причудливо подстриженными кустами, с разнообразными деревьями и скамейками на аллеях. Было небольшое озеро с островком и беседкой на нём, увитой диким виноградом или какими нибудь лианами, я не разобрал, с ведущими к островку двумя пешеходными мостами… А вокруг опять снега и горы.

Пройдясь по парку я сказал, — Ну давай, молчун, колись, где мы?

— Памир, Босс. Пять триста над уровнем моря. Самый труднодоступный район, человека здесь ещё не было.

— Ну и зае… хорошо, в смысле. Ну что, дворец осмотреть, что ли?

Но едва я подошёл к главным воротам Зимнего Дворца, как Спец сказал, что Сергей с Юрием выехали, подъезжают к месту переброса и сейчас будут здесь. И точно, буквально через пол — минуты машина Сергея возникла перед главным входом во дворец. Я уже был рядом.

— Ну ни… чего себе! — таково было единодушное мнение прибывших. — Саша, мы где?

— А это, мужики, наша новая, она же основная база. Именно здесь мы будем собираться, именно здесь и находятся медкапсулы. Как вам домик, ничего? Посмотрим, а то я и сам его ещё не видел?

Мужики обалдело крутили головами разглядывая дворец и парк возле него. Затем оба кивнули: — Посмотрим.

Мы подошли к массивным дверям, Сергей потянул за литую, бронзовую ручку и дверь на удивление легко открылась. Он хмыкнул и шагнул внутрь, мы с Юрием за ним.

Внутри это конечно был вовсе не Зимний Дворец, как я опасался. Мы миновали просторное помещение по видимому прихожую, с вешалками для одежды, зеркалами и диванами вдоль стен, вошли в огромный зал. На его стенах висели картины и две плазменные панели, по разным сторонам зала, стоял длинный стол с шикарными мягкими креслами возле него, и даже было два камина с запасом дров, вкусно пахнущих смолой и хвоей. С потолка, украшенного лепниной свешивалась огромная люстра, похоже хрустальная. Широкая лестница с вычурными перилами вела на второй этаж. Мужики крутили головами, пытаясь рассмотреть всё сразу, но я, уточнив у Спеца где находятся капсулы, потащил их наверх, сказав, что смотреть нужно главное, а всё остальное — всегда успеется. Могут вообще поселиться здесь и разглядывать пока не надоест.

Капсулы Спец расставил в нескольких комнатах — залах. Некоторые из них были похожи на мою, то есть такая же тахта с виду. В большинстве комнат, тех что поменьше стояло по одной капсуле, в некоторых по две, причём рядом. Я, выслушав пояснения Спеца, объяснил мужикам, что это капсулы «семейные», так как в списках, после уточнения, оказалось целых семнадцать супружеских пар, не считая Сергея с Ольгой.

Были отдельные комнаты, специально для женщин. Здесь и зеркала стояли роскошнее, с позолотой и со всякими резными финтифлюшками и подушки горкой и вместо тахты стояли роскошные кровати, стилизованные под старину, заправленные яркими покрывалами, причём в каждой комнате разными. И мебели было побольше и цветущие деревья в кадках. Или, это цветы? Фикусы какие — нибудь? В общем, было поуютнее. Ну и правильно.

В это время у Сергея зазвонил телефон. Елена сообщала, что закончила работу со списками, нашла ещё одного знакомого, тоже учителя, на этот раз труда, и интересовалась, а чем собственно занимается её супруг?

Я посоветовал Сергею пригласить её сюда, всё равно нужно обсудить «вербовку» новых людей, и когда она появилась, попросил мужиков поработать экскурсоводами, заодно и самим всё осмотреть, а мне нужно кое что выяснить. Когда они ушли продолжать осмотр, спросил у Спеца как дела у профессора с беглым генералом?

Оказалось, что профессор отправился в банк, закрывать свои счета и снимать все деньги. Хочет оставить их домработнице, так как опасается, что с получением ею наследства, согласно его завещанию, могут возникнуть проблемы. Генерала наверняка уже ищут, начнут пробивать всех его знакомых и в первую очередь выйдут на него, профессора. И откроется интересная вещь, у профессора тоже вдруг резко поправилось здоровье и он так же бесследно исчез. И как это отзовётся на домработнице — неизвестно. Вот проф и решил отдать ей все свои сбережения наличкой, на всякий случай. Генерал же, тихарится у него в кабинете, и вообще он всё время там сидел, лишь пару раз пробираясь тишком в туалет, пока проф отвлекал домработницу на кухне, благо в профессорской квартире два туалета.

Выслушав это, я слегка офигел. Вот мля, два штирлица доморощенных. Ну нафуя генералу прятаться от домработницы? Неужто было не позвонить мне, сказать, что генерал получил всю информацию о творящихся вокруг него безобразиях, что он проникся идеей и с радостью вступает в наши ряды? И сразу же его на базу, нефиг шифроваться в кабинете профа.

А сам проф? Вот очень нужны ему эти деньги, которые он попёрся снимать? Ему было трудно позвонить и объяснить ситуацию? Да я его домработницу, если она так дорога профу, миллиардершей сделаю в два счёта! Спец устроит сколько угодно вкладов на её имя, или запароленных, в любых банках мира! Кстати, а вообще, кто она? Спец её пробивал?

Спец сообщил, что пробивал. Для нас ничего интересного. Политикой не интересуется, ей всё равно, кто у власти, красные, или белые. Из деревни, работала дояркой, замуж вышла поздно, в двадцать семь, муж быстро спился после развала колхоза. По пьянке сжёг дом, вместе с ним погибли и её родители. Она в это время находилась в райцентре, в женской консультации, была на четвёртом месяце. Приехав домой и узнав о случившемся, упала в обморок. Произошёл выкидыш, её еле откачали. А время было — начало девяностых, везде разруха, голод, даже в деревне. Хотела наложить на себя руки от безысходности, но тут, прознав про трагедию, в деревню примчалась её бабка, живущая в Питере и работающая у нашего профессора, домработницей. Бабка не ладила с женой сына, матерью нашей погорелицы, поэтому в деревне пявлялась редко. Узнав о трагедии примчалась, поплакала на могиле сына и невестки, и забрала внучку с собой, проф не возражал. Видимо, в то время старый хрыч ещё чего — то мог и положил глаз на молодую, по его меркам, девку. А может я зря наговариваю на профа и он позволил домработнице привести в дом горемыку внучку, исключительно по доброте душевной. После смерти бабки продолжала вести хозяйство профессора. Всё.

Действительно, для нас ничего интересного. Ни образования (как и у меня, кстати, напомнил я себе) ни профессии. Просто несчастный человек.

А с другой стороны… Раз проф о ней так заботится, значит она ему дорога? Вреда от неё точно не будет, она не демократ. Да и с бабами у нас первое время будет напруга… Ладно, пусть это будет проблемой профа, попросит взять, возьмём, если она согласится, конечно. Но с бабами нужно решать. У нас будет туева хуча молодых и здоровых мужиков, когда ещё они местных девок закадрят…

Решено. Попросит проф, значит возьмём. А интересно, подельнички мои, проф с Юрием, задумывались о проблеме баб? Которых им же будет катастрофически не хватать, на первых порах? Да нет, вряд ли. Им пока не до этого, они пока только о молодости думают, а не о проблемах, которые возникнут с её получением. Разве что, генерал способен просчитать грядущую проблему, но у него на это не было времени, он ещё наверное в себя не пришёл и не поверил до конца.

Впрочем, я поступлю как всегда. Пока проблемы нет, нечего о ней и думать. А пока отдал Спецу команду — глаз не спускать с профессора, обеспечить ему в банке режим наибольшего благоприятствования и в случае чего сразу же выдёргивать, пусть даже из толпы. Затем решил ему позвонить.

— Ещё раз здравствуйте, профессор. Как дела с генералом? Вы всё рассказали?

— Э — э… Александр, мне сейчас не совсем удобно говорить, я занят, но отвечая на ваш вопрос, скажу — да, я рассказал всё.

— Гененерал с нами?

— Ну разумеется! Неужели вы сомневались?

— Да нет, не сомневался. А скажите, профессор, зачем вам понадобилось идти в банк? Разве я не сказал вам, что для НАС, финансовых вопросов не существует?

— Сказали конечно, но я подумал…

— Зря подумали. В общем так, Владимир Семёнович, я дал Спецу команду, приглядывать за вами и выдёргивать вас при малейшей опасности. Всё равно, после исчезновения генерала, маховик уже раскрутился и скоро выйдут на вас. Днём раньше, днём позже, уже неважно. Так что, имейте ввиду. А генерала я прямо сейчас заберу из вашей квартиры, позвоните ему и скажите, что я сейчас буду.

— Да, хорошо, сейчас позвоню.

— И сами заканчивайте побыстрее. Всё, отбой.

Во время этого разговора, в комнату, где я разговаривал с профом, вошёл Юрий. Увидев меня разговаривающего по телефону, он тут же вынул свой и взглянул на экран, видимо проверяя наличие сети. Ха, а я даже не подумал об этом, звонить стал «не глядя». Ай да Спец! Впрочем да, Елена уже звонила мужу, так что, чего это я удивляюсь?

Юрий дождался окончания разговора, присел на стул и спросил: — Саша, а мы где территориально? Это тоже Гималаи, горы вроде такие же?

— Нет, это Памир. Пять триста над уровнем моря.

— Ясно. А про какие проблемы ты говорил?

— С одной из них я тебя сейчас познакомлю. Спец, как там генерал? Один? К нему можно?

— А с кем он может быть, Босс? Сидит в кабинете профессора, думает. Ждёт тебя.

— Думает? И как, получается? Шучу. А ждёт, это хорошо. Давай портал.

Портал открылся и мы с Юрием увидели генерала сидящего за столом, в профессорском кресле. Он тоже увидел нас, поднялся, но с места не сдвинулся.

— Генерал, — сказал я, — вас опять силком тащить? Проф вам сказал, что я приду за вами?

— Сказал — чуть помедлив ответил генерал. При этом он пристально вглядывался в Юрия, как будто что — то вспоминая.

— Здравия желаю, товарищ генерал! — чётко рубанул тот.

— Вспомнил. Кандагар, восемьдесят пятый, комбат, капитан?

— Так точно, товарищ генерал. В то время командир батальона, капитан.

— А сейчас?

— Уволился подполковником. Командир полка.

— Э, боевые друзья, может поговорите здесь, а не через портал? Генерал, вас долго ждать?

Генерал недобро зыркнув на меня, мотнул головой и прошёл к нам.

— Вот и отлично, пообщайтесь пока. А я узнаю как дела в Военно Медицинской Академии. Шухер уже должен начаться. Спец?

— Ага, Босс, уже поднялся. Там вообще умора, все на головах ходят!

— А что в этом уморительного?

— Так Босс, когда они вошли и увидели пустую палату, решили, что генерал в туалете. А его и там нет! ФСБшники, кстати сразу вытурили профессоров с доцентами в коридор, главный стал названивать в охрану. А охрана вопроса не понимает, отвечает — так вот же генерал, на мониторе видно, вон он стоит в углу и лыбится! И товарища полковника, который звонит им они видят, генерал от него всего в паре метров! Полковник бегом кинулся в охрану, сбил по дороге медсестру и кого — то из пациентов, влетел на пульт, и видит — генерал в палате, ручкой в камеру машет. И двое помощников полковника, тоже в палате, один в метре от генерала. Полковник схватился за телефон, а генерал, на мониторе, показал ему национальный русский жест, ребром ладони по сгибу локтя и растаял в воздухе! Сейчас полковник в десятый раз прокручивает эту запись, а его помощники берут со всех подписки о неразглашении. С профессоров из комиссии тоже. Разве не умора?

— Бл…дь, Спец, юморист фуев! Ну нахрена? Нахрена?

Это я высказал вслух, весьма эмоционально. Юрий с генералом беседущие в сторонке, чуть не подскочили от неожиданности с изумлением уставившись на меня. Генерал, впрочем, пришёл в себя быстро.

— Что случилось? — резко спросил он.

— То и случилось! Кое кто пошутить решил! — и я передал генералу с Юрием, рассказ Спеца. Генерал помолчав всего пару секунд, вдруг усмехнулся.

— А с чего это вы, молодой человек, так возбудились? — спросил он. — Ничего страшного не произошло, но вот головной боли нашим оппонентам добавит нешуточной. И поделом им! — мстительно добавил он.

— Да как ничего страшного, чёрт бы вас побрал вместе с этим шутником!

— А вот так. Ничего страшного. Или, вы думаете, что меня искали бы с меньшей ретивостью, если бы ваш Спец не устроил эту клоунаду?

— Да не знаю я.

— Ну вот, не знаете, а панику поднимаете.

— Так, всё! Хватит! Спец, включай как нибудь звук и давайте, вместе с генералом, объясняйте мне тупому, почему не произошло ничего страшного?

На стоящей возле тахты — капсулы тумбочке, появилось что — то похожее на небольшую колонку.

— Так нормально, Босс? — раздался из неё голос Спеца.

— Босс значит? — фыркнул генерал. Настала моя очередь злобно посмотреть на него. Впрочем, на генерала мой взгляд не произвёл никакого впечатления.

— Нормально — ответил я, и добавил обращаясь к генералу — Да, Босс! Ну и что?

— Да ничего, — пожал плечами тот, — так что тебе непонятно?

— Юра, — устало сказал я, — позвони Сергею с Еленой, пусть идут к нам. Они должны быть в курсе. А пока давайте помолчим. И, Юра, расскажи им сам все новости и познакомь с Валентином Евгеньевичем.

Блин, ну реально я устал. Морально, конечно, не физически. Всё! первым делом срочно расставляем точки над «Ё» в отношениях с генералом, объясняем ему кто есть ху, пихаем его в капсулу и потом взваливаем на него все организационные, и не только, проблемы.

Пока Юрий знакомил прибывших Сергея и Елену с генералом, пока генерал сам рассказал им свою историю и про выходку Спеца, я молча сидел на капсуле, откинувшись на спинку и прикрыв глаза.

На вопрос Елены, — что со мной? только слабо пошевелил рукой и ответил, что всё в норме. Она, кажется не поверила, но переспрашивать не стала.

Когда генерал закончил, я спросил: — Ну и что вы на это скажете?

— Нечего тут говорить, — снова взял слово генерал. — После моего исчезновения из палаты, меня будут искать очень активно. Не потому, что я важная шишка, я для них практически никто, а из — за моего выздоровления вопреки всей медицинской науке. У меня брали все, какие только возможно, анализы, даже… впрочем, — он покосился на Елену, — неважно. Брали всё. И результаты, как я понимаю, были получены очень необычные. Так? — спросил он у меня.

— Так — ответил ему Спец. — Настолько необычные, что вас сразу же засекретили, перекрыли общение с другими пациентами, не давали позвонить и перевели в палату находящуюся под видеонаблюдением. И сторого — настрого приказали охране не спускать с вас глаз. Охрану тоже усилили сотрудниками ФСБ. Та комиссия, что шла к вам, должна была окончательно убедиться в вашем здоровье, при личной встрече. И уговорить вас поехать в их Исследовательский Центр добровольно. Там бы вас стали изучать буквально под микроскопом, а когда бы, так и не смогли бы понять, что же с вами происходит, начали бы ставить эксперименты. Например на регенерацию, а она у вас, в десятки раз выше, чем у любого другого человека. Исключая тех, кто в наших списках и кому я включил режим оздоровления. Правда, такой интенсивный режим у вас одного, ведь пришлось вас буквально вытаскивать с того света. И эти свои действия они бы мотивировали заботой о всём человечестве. Желанием создать лекарство против старости и осчастливить весь мир. На самом деле, некоторые уже прикидывают, какие деньжищи они будут грести, если удасться установить причину вашего выздоровления и создать препарат поворачивающий старение вспять. Хотя у них всё равно бы ничего не вышло. Никто даже не понял бы, что же с вами происходит. Для понимания нужны ещё тысячи лет развития медицинских наук, причём, таких, о которых ваша медицина пока даже не подозревает. — Спец замолчал.

— Вот — включился генерал, — Моё исчезновение, по их мнению, лишило их гигантских денег и власти. Да, уважаемый Спец, скажите, а до какого уровня уже дошла информация? Директор ФСБ знает?

— Знает — ответил Спец. Вчера вечером и доложили.

— Ой, — ойкнула Елена, — А если они, не найдя вас, начнут искать подобные случаи? А вы говорите, что на профессора выйдут сразу? Тогда тем более… А как же?… — она прикрыв рот рукой, испуганно замолчала, не договорив.

— Это что же получается? — спросил Юрий, — Саша, ты говорил, что в списках около пятисот человек? И многие уже в очень почтенном возрасте, с кучей болезней, даже парализованные есть. А сейчас у них у всех резко поправилось здоровье? Интересно, сколько времени потребуется ФСБ выйти на большинство из них, если учесть, что будут наверняка подключены всевозможные службы, от разносчиков пенсий, до участковых врачей и милиции?

— Думаю, что очень немного, — ответил ему Сергей. Все соседи знают, что у меня спину здорово прихватило, еле с койки сползал, и вдруг, за одну ночь, отпустило, да и Лена уже неделю как перестала жаловаться на давление. — Елена кивнула, подтверждая. Генерал же, требовательно уставился на меня.

— И что вы на меня так смотрите, мон женераль? — спросил я. Генерала от такого обращения перекосило, но он справился с собой, не стал меня одёргивать. — Ах, да, вы же у нас самый новенький, ещё может быть и не знаете, что думать, это не моя забота? Для этого есть вы — я обвёл рукой всех присутствующих, — А я только утверждаю, или отвергаю решения.

— Мне нужно знать твои возможности, — заявил генерал, — тогда можно и обсуждать дальнейшие действия.

— Хорошо, только Спец говорит, что проф домой вернулся, давайте его сюда выдернем, чтобы все были в сборе. Спец, открывай портал, если проф один.

Портал открылся как всегда в кабинете профессора. Он с удивлением посмотрел на нас через него, и я, пресекая вопросы сразу же сказал: — Профессор, давайте быстро сюда.

— А как же… — проф оглянулся на двери.

— Не беспокойтесь, всё будет нормально. Домработница не войдёт.

— Да? — с сомнением спросил проф, — ну тогда ладно. — И он шагнул в портал.

— Введите профессора в курс дела, — попросил я и мысленно добавил обращаясь к Спецу: — Усыпи домработницу, что ли? Сделай, чтобы забыла о приходе профа и прилегла поспать.

— Будет сделано, Босс.

— Здесь найдётся более подходящее помещение? — поинтересовался генерал. — Как — то не совсем удобно, решать серьёзные вопросы в комнатушке с одним стулом и одной кроватью.

— Это не кровать — я похлопал тахту по упругой поверхности, — это генерал, одна из тех самых медкапсул, которые и будут возвращать вам всем молодость.

Генерал с профессором с удивлением глянули на меня, проф хотел что — то сказать, но махнул рукой. И правильно, не до этого сейчас, вопрос обсудить нужно и очень серьёзный.

— Давайте спустимся вниз — предложила Елена, — там есть отличный зал с удобными креслами, мне Серёжа показывал.

Все согласились и мы дружно потопали на первый этаж. И расселись за столом в каминном зале, как Елена тут же окрестила его.

* * *

Профессору рассказали о нашей общей проблеме и генерал снова потребовал огласить мои возможности. Я переадресовал вопрос Спецу.

— Можно прямо сейчас переместить всех людей из списков, сюда — послышался из возникшей на столе колонки, голос Спеца. — Можно вернуть всех в состояние до моего вмешательства, но их всё равно найдут и начнут изучать.

Можно уничтожить все документы и видеозаписи по генеральскому делу, да собственно и само дело, причём на всех уровнях. Это должно сильно притормозить работу оперативников. И в дальнейшем все документы просто будут исчезать, и бумажные и электронные. Можно не дать ни одному оперативнику добраться до нашего человека. Как только он, или они поедут к кому — то из наших людей, у них начнут ломаться машины, они будут попадать в аварии, ломать руки и ноги и так далее. Можно в конце концов ликвидировать всех, попытающихся захватить наших людей.

— Как ликвидировать? — ахнула Елена — они же исполнители, они приказ выполняют, а не злодеи какие нибудь!

— Можно ликвидировать отдающих приказы, — ответил Спец. Про возможность заставить «охотников» просто забыть о генерале и не начинать никаких поисков, я Спецу, говорить запретил. Ну не нужно никому знать об этом, а то начнут меня подозревать чёрт знает в чём!

— Это всё? — поинтересовался генерал.

— И наконец, можно обеспечить всех специальными браслетами, к примеру в форме часов. Через этот браслет я всегда смогу сгенерировать вокруг вас защитное силовое поле.

— Я хочу знать, каким образом будет пресечена попытка ареста или захвата.

— Вариантов несколько, на выбор. Самый простой — к вам просто не сможет приблизиться ни один из желающих вас арестовать. Упрутся в силовое поле, этакую невидимую стену, которая танк остановит, а не только человека.

— Если так, — сказал Сергей, — Если мы все будем под такой защитой, как нам тут обрисовали, то может и х… — он виновато покосился на жену — чёрт с ним, пускай пытаются нас арестовать, или «пригласить для беседы»?

— Нет! — тут же ответила Елена, — ты хочешь чтобы нас зажали в углу целым взводом омоновцев и взяли измором?

— Этим силовым полем вы сможете управлять. Если вас, как вы, Елена, выразились, зажмёт в углу взвод омоновцев, то стоит вам только отдать мысленную команду, и силовое поле раздвинет, или, по вашему желанию раскидает их в стороны, а вы спокойно уйдёте. Это поле, по вашему желанию, может вплотную облегать вас, как комбинезон или увеличиваться до полусферы десяти метров диаметром. Этакий своеобразный «островок безопасности». Так же, управляя мысленно этим силовым полем, вы сможете разрушить или проломить практически любую преграду на вашем пути. Находясь под такой защитой, вы ни в огне не сгорите, ни в воде не утоните.

Ну, и если я получу такой приказ, то смогу постоянно мониторить обстановку вокруг каждого из вас, в радиусе километра, и вовремя предупредить об опасности, или попросту перенести в безопасное место.

Все потрясённо молчали переваривая услышанное. Я, кстати тоже.

— Спец, а почему ты мне такую защиту не предлагал, а?

— Босс, ну зачем она тебе? У тебя защита намного превосходит ту, о которой я только что говорил. Ну вот представь, у тебя есть автомат Калашникова с самым навороченным обвесом и снаряженных магазинов к нему немеряно, а ты решил бы ещё, для усиления огневой мощи, взять древний, кремнёвый пистолет. Да ещё и не заряженный, годный только в качестве дубинки.

— Тогда ладно, уговорил, не нужен мне кремнёвый пистолет.

Я решил расшевелить всё ещё молчащий народ.

— Надеюсь никто не возражает против такой защиты? — спросил я. — Тогда, Спец, раздавай браслеты!

— Нет! — хлопнул ладонью по столу, генерал, и добавил, уже потише — нет, не прямо сейчас. Чуть позже. Здесь, я так понимаю, нам ничто не угрожает?

— Не угрожает, — ответил я, — но почему не сейчас?

— Потому, что мы обсуждаем не только проблемы личной безопасности, но и проблемы людей, числящихся в списках. За которых вот — вот возьмётся ФСБ. Им, ничего не подозревающим, вы тоже дадите аналогичную защиту? Вот об них мы и должны сейчас позаботится, а если каждый из нас получит такую игрушку, как обещанное личное силовое поле, то мы будем не о деле думать, а испытывать его, шевеля картины на стенах, передвигая стулья и раскачивая люстру, пока она не свалится на головы!

— Хм… А ведь и правда, было бы очень интересно поэкспериментировать… — смущённо сказал профессор. Юрий и Сергей синхронно кивнули, и только Елена, как мне показалось, была согласна с генералом..

— Не о том думаем! — отрубил генерал. — А кстати, как эти силовые поля будут взаимодействовать друг с другом? Если вдруг соприкоснуться?

— Никак не будут — ответил Спец. — Так же с их помощью вы никак не сможете воздействовать ни друг на друга, ни на кого либо из людей, не имеющих в отношении вас определённых намерений. Это только защита от ареста, силового захвата или попытки причинить вам вред. Так что, люстру раскачивать не получится. Если же вы, добровольно захотите сдаться, то вы сможете это проделать.

«Если я позволю»- мысленно добавил я, и вслух сказал Спецу:

— Тогда одевай всем браслеты.

— Итак, — снова взял слово генерал, после того, как все ощупали и повертели появившиеся на руках часы, — Ещё я предлагаю уничтожить все документы, и бумажные и электронные, в том числе и выводы врачей и результаты анализов. И в дальнейшем уничтожать любую информацию, как только она окажется на носителях. Тогда нам не нужно будет спешить как … ну, вы поняли. А так же, нужно проверить как дела у всех остальных людей из списков. Не вызвало ли их резкое улучшение здоровья нездоровый интерес, и если вызвало, то у кого? И уничтожить документы касающиеся этого, ежели таковые уже имеются. Кто за?

«За» выступили все и я дал команду Спецу на уничтожение информации.

Генерал тем временем продолжил: — Сейчас мы имеем, как мне сказали, ещё пятьсот три человека, которых нам необходимо привлечь к нашему делу. Я полагаю, мы должны как можно быстрее поставить всех этих людей в известность о наших планах и предложить им сделать свой выбор. Поэтому, считаю, что наше личное омоложение следует отложить на некоторое время, и прямо сейчас, не мешкая, начать работу с людьми. По какому принципу составлялись списки? — спросил он у меня, — есть ли в них люди, которых нужно привлекать в первую очередь?

— Есть, но не пофамильно, а по специальности и обладанию ярко выраженных организаторских способностей. Таких гораздо меньше пятисот, всего около шестидесяти человек. Их, я думаю, нужно привлекать в первую очередь.

— Правильно думаешь, — ответил генерал. — Со мной все согласны? Насчёт переноса времени личного омоложения?

Проф и Юрием кивнули, а Елена с Сергеем и так не собирались в ближайшем будущем ложиться в капсулы.

— Тогда предлагаю прямо сейчас начать работу. Есть возражения?

Все дружно подтвердили, что возражений нет. Но я решил вмешаться, заметив заминку в глазах Елены.

— Елена, Сергей, у вас точно нет никаких важных дел? Смотрите, ведь прямо сейчас ещё не горит, наши… э — э… оппоненты ещё даже не пришли к мысли искать подобные случаи выздоровления. Так что…

— Нет, Александр, дело прежде всего. Нас пока слишком мало, а людей, с которыми нужно работать, наоборот много. Да и наши ПРЕЖНИЕ дела, теперь не имеют никакого значения, мы хотели скорее по привычке, кое что поделать по хозяйству, — ответила Елена. Сергей кивком подтвердил слова жены.

— Ну, смотрите сами, хотя теперь особо спешить некуда. Юра, ты же уже настроился на сегодня, подумай как следует. А вам, Елена, я предлагаю заняться двумя вашими знакомыми женщинами, директором школы и зоотехником. Генерал с Юрием, пройдитесь быстренько по списку военных, чтобы не получилось, что к одному знакомому, направитесь вы оба. А Сергей в первую очередь идёт к директору совхоза. Профессор, выбирайте себе кандидатуру, желательно инженера, или агронома, их у нас пока нет.

— Я готова, — сказала Елена. — Сначала желательно к педагогу, с ней мы ближе знакомы. Что мне ей говорить и что делать после разговора?

— Что говорить — решайте сами, я вам не советчик. У всех этих людей в последнее время резко улучшилось здоровье, с этого и начните разговор. По моему это естественно, в нашем возрасте в первую очередь поинтересоваться здоровьем у знакомого, не так ли? А дальше по обстоятельствам. Вот возьмите телефон, — я кивнул ей на появившийся перед ней аппарат. — Сразу же по окончании разговора звоните мне, сообщите результат. Нужно просто нажать кнопку вызова и ничего больше. Исходя из результата и будем действовать дальше. Она наверняка захочет во всём убедиться, значит пригласите её сюда. Я смотрю, она живёт в своём доме? Отлично, сейчас Спец переправит вас поближе к её дому, а там уже сами. Готовы?

— Да.

— Тогда перенос — и Елена исчезла.

— Кто следущий?

— Давай я, — вызвался Сергей, — только вдруг директора нет дома?

— Сейчас узнаем. Спец!

— Искомый человек сидит на лавочке перед домом, дышит воздухом.

— Тогда нормально, — сказал Сергей, — отправляй.

Я дал команду и Сергей, взяв со стола телефон, исчез вслед за женой.

— Ну, а вы господа офицеры, кому молчим?

— Я вот к этому, — ответил Юрий, — вертолётчик, ты говорил они нужны в первую очередь… Без ноги.

— Спец?

— Дома он, босс. Один.

И Юрий отправился вслед за Сергеем и Еленой. Я взглянул на двух оставшихся друзей. Генерал молча показал мне «личное дело».

— Знакомый, — сказал он. Был у меня зампотехом, когда я полком командовал, инженер от бога, самую убитую технику восстанавливал и заставлял ездить, любой движок с закрытыми глазами…

— Понял. Он тоже дома, дерзайте генерал. Хорошо что живёт в области, вы лишний раз в камерах наблюдения не засветитесь, а то развелось их… А Спецу потом подчищай.

Исчез и генерал. Я вопросительно посмотрел на профа.

— Да мне в общем всё равно, пожал плечами он, знакомых я в списках не видел.

Я не стал ему говорить, что как минимум один знакомый, у него наверняка найдётся. Это второй историк, кандидат наук, не может быть, что бы проф хотя бы не слышал о нём. Но зачем нам сейчас второй историк? Он подождёт, пусть выберет какого нибудь агронома.

Профессор выбрал агронома, отчалил и я остался один.

* * *

Вот так вот. События понеслись вскачь, мои планы меняются на ходу. Чувствую, в самое ближайшее время, народу здесь будет — не протолкнуться.

— Спец, сколько человек мы сможем разместить в доме, чтобы не стесняли друг друга?

— Сотню человек легко, Босс. Думаю, однокомнатные квартиры всех устроят на время? К тому же, я легко могу расширить территорию, поставить ещё сколько угодно домов, да хоть весь этот дворец сделать в натуральную величину.

— Ну и отлично. Ты отслеживай, как идут дела у наших вербовщиков, мало ли что.

— Отслеживаю, Босс. Все уже вступили в непосредственный контакт, скоро последуют положительные результаты.

— Ну — ну. Эх, чёрт, жрать охота, да нужно всех подождать, потом и пообедаем. Когда ты, кстати, восстановишь энергию после открытия портала?

— Через часик, Босс. Портал я почти не держал, открыл — закрыл, так что, много времени не нужно. А ты ведь неспроста спросил, придётся наверное людей на экскурсию сводить?

— Всё — то ты знаешь. Ну да, скорее всего придётся. Сам удивляюсь, почему Елена с Сергеем не попросили им показать будущее ПМЖ? А уж профу сам бог велел потребовать экскурсию, это ж его специализация, дотатарская Русь, а тут такой шанс… Или, просто пока не задумывались об этом? Впрочем, ладно, ждём звонков.

Ждать пришлось примерно час. Первой позвонила Елена. Почему — то я именно так и думал. Вот не знаю, почему, но был уверен.

— Александр, мы с Александрой Ивановной готовы.

— Отлично, Елена, я рад за вас. Переносимся.

Миг и в зале появляются две женщины. Спокойная Елена и растерянно оглядывавшаяся Александра. Ага, значит она, с помощью Спеца хоть и поверила Елене, согласилась с её предложением, но в душе всё же сомневалась. Ну да, уверен, все остальные тоже будут растерянными, такие кремни как проф и генерал — редкость.

Я встал с кресла — Здравствуйте Александра Ивановна. Меня тоже зовут Александр, мы с вами тёзки. Уверен, у вас множество вопросов, но прошу вас немного обождать. Сейчас должны прибыть ещё несколько человек, вот тогда, все вместе, сядем рядком и поговорим ладком. А пока можете осмотреться, Елена, я думаю, не откажется вам помочь?

— Не откажусь, — улыбнулась Елена, — пойдём Саша, покажу тебе медкапсулы, сможешь выбрать заранее. А потом в парк сходим, там очень красиво, особенно на фоне гор.

Женщины начали подниматься по лестнице на второй этаж. Хм, а эта Александра тоже нормально выглядит, никак не скажешь, что ей шестьдесят три. И ведь косметики самый минимум, значит, несмотря на несложившуюся личную жизнь, женщина не опустилась, поддерживает себя в тонусе.

Следующим позвонил генерал. В этом я тоже не сомневался, ведь он пошёл к хорошо знакомому человеку, бывшему подчинённому.

Его я тоже попросил подождать, пока все соберутся, а чтобы ждать было не скучно, можно и вина попробовать, или что покрепче, здоровью теперь ничто не угрожает и последствий никаких не будет. Старики налили себе по рюмке коньяка и принялись что — то тихо обсуждать, присев за стол.

В течении ещё десяти минут прибыли и остальные «эмиссары». Все с успехом, да я и не сомневался, Спец работает без брака. Сергей позвонил жене, дамы присоединились к нам и мы дружно расселись за столом. Я заметил, как проф косит глазом на Александру. Вот же хрен старый, неужели уже прикидывает, как она будет выглядеть помолодевшей? Ох, не зря он по молодости слыл бабником… Впрочем, я слыл точно таким же, и сейчас, помолодев, начал новую жизнь именно с вызова жрицы любви, Жанки — Женьки. Блин, нужно узнать, как она там? Но не сейчас же?

Шум за столом утих, все уставились на меня. Я встал.

— Товарищи, не нужно прожигать меня взглядами. Всё, что вам уже рассказали — истинная правда. Все вы помолодеете, я тому пример. Мне почти шестьдесят, могу показать паспорт, да и все другие документы. У вас Андрей Игоревич, — я кивнул нашему пилоту вертолёта, — снова будут здоровые ноги, у всех будет абсолютное здоровье. И мы с вами начнём строить своё государство в тринадцатом веке. Примером для нашего государства станет Советский Союз. Мы постараемся учесть все ошибки допущенные СССР и постараемся избежать новых. А сейчас задавайте свои вопросы. Кто первый?

Первым был Андрей.

— Значит, в любое время, я могу лечь в эту медкапсулу и через неделю подняться абсолютно здоровым, с обоими ногами да ещё и молодым?

— Совершенно верно. Хоть прямо сейчас, заодно остальные посмотрят, как это происходит. Да и мне интересно, я же не видел, во что превращается обычная с виду тахта, которая и есть капсула. Документы Спец изготовит любые, жильё сам выберешь и купишь на новые документы, если захочешь, конечно. От тебя требуется только уточнить параметры нового тела. Может захочешь рост изменить, заиметь фигуру как мистера Олимпия, да мало ли что? Так как это дело сугубо интимное, то все свои пожелания насчёт внешнего вида напишешь на бумаге, когда Спец прочитает, сам её сожжёшь и вперёд, к новой жизни. Ну, решаешься, или нужно дела какие нибудь уладить?

— Хрен им всем, а не дела! — зло ответил Андрей, пусть сами улаживают, с — суки, пусть загрызут друг друга… Я готов. Дай бумагу и ручку, напишу пожелания про внешний вид, мать его! Кое что изменим…

Все затихли. Перед Андреем появился лист бумаги, конверт и ручка. Он сгрёб всё это и похромал к краю стола. Женщины смотрели на него со страхом, видимо его эмоциональный взрыв их напугал.

Я же проникся к нему сочувствием. Видать крепко достали родственнички мужика, наверное ждут не дождутся когда старик умрёт, чтобы квартиру заполучить, у него трёшка в Центральном районе. Ох бля, сколько же я наслушался историй про наследства! Как дети гноили престарелых родителей, сдавали их в психушки, в дома престарелых и даже убивали ради поганых квадратных метров! Как родные братья и сёстры становились смертельными врагами деля имущество родителей. Ур — роды, сука. Но у Андрея близких родственников не осталось, видать всякие двоюродные — троюродные вокруг вьются…

Андрей что — то строчил на листе бумаги, за столом возникло шевеление. Я осмотрел соратников, заметил взгляд зампотеха, устремлённый на генерала.

— Давай, Михалыч, — сказал тот, — ложись. Тебе как и ему, — он кивнул на Андрея, — дома делать больше нечего.

Михалыч молча посмотрел на меня.

— Владимир Михайлович, — сказал я, — вам же объяснили — в любое время. Так что, пишите что нужно и вместе с Андреем… Ещё есть желающие прямо сейчас сделать такой шаг? — Я осмотрел вновь прибывших, они отрицательно помотали головами. Тогда я перевёл взгляд на Юрия, профессора, генерала…

— Мы подождём, — сказал за всех генерал. Нужно ещё хотя бы день поработать, людей новых привлечь, сколько получится.

Проф и Юрий согласно кивнули. Я тоже кивнул, соглашаясь с их решением. Эх, молодцы мужики! Оба директора и агроном конечно тоже без дела сидеть не будут, но чем больше народу займётся привлечением новых людей в наши ряды, тем быстрее мы закончим.

Хотя… куда торопиться? Следствие мы и так основательно тормознули, время пока есть. По крайней мере я надеюсь на это. А для меня, чем быстрее и больше народу помолодеет, тем лучше. Будет с кем гульнуть, да и вообще… Общаться всё же лучше с ровесниками, а после омоложения все мы станем такими, разница в возрасте сгладится моментально.

Михалыч с Андреем одновременно вложили свои листки бумаги в конверты и посмотрели на меня.

— Мужики, можете их сжечь, Спец уже всё прочитал и принял к исполнению. Вон в камине сожгите, зажигалки на столе.

Мужики щёлкнули зажигалками, подожгли конверты и бросили их в камин. Я заметил, что руки у обоих подрагивают. Тоже мандражируют, как и я в своё время, перед тем как лечь в капсулу?

— Ну, что ждать, веди что ли? — сказал Андрей.

— Сейчас, погоди чуток. Юра, ты как? Думаю, тебе тоже стоит лечь на омоложение, зря, что ли готовился? А дела теперь не горят. Да и профессору с генералом не худо бы тоже омолодиться побыстрее, вас же искать будут, вот и пусть ищут стариков.

— Хм, а ведь знаешь Валька, Александр прав, — заметил проф. — Я пожалуй тоже лягу сегодня, но мне нужно уладить кое какие дела. Думаю, часа мне будет достаточно, а потом в капсулу.

— Я тоже готов, — сказал Юрий.

— Ну, тогда и я, пожалуй, — согласился и генерал. — И действительно, пусть ищут стариков. А следствие мы здорово притормозили, так что, особой спешки нет.

— Вот и замечательно, — подытожил я. — Берите бумагу, ручки, пишите пожелания насчёт внешности. Отпечатки пальцев у всех изменятся по умолчанию, надеюсь это возражений не вызовет? Кстати, генерал, предупреждаю заранее, чтобы потом не было непоняток — сразу по выходе из капсулы, вам предстоит стать руководителем всего нашего проекта. Будете командовать всем и всеми. Самоотводы не принимаются.

— Командовать всем и всеми, кроме тебя?

— Естественно. Но я не собираюсь вмешиваться в дела, в которых ни черта не смыслю. Свои тезисы я озвучил, и то, кроме основных критериев отбора всё можно будет обсудить и откорректировать. А всё остальное на усмотрение, так сказать партии и правительства. Ну и потом, кто сказал, что будет легко?

— Почему именно я? Не пожалеешь потом?

— Нет, не пожалею. А почему именно вы, разве самому не понятно? У нас других генералов нет. И свои генеральские звёзды вы не в штабах получали, а командуя воинскими подразделениями. А опыт не пропьёшь. Да и Спец говорит, что из вас получится отличный руководитель нашего проекта. Поэтому решено, воз тянуть вам. И хватит об этом, пора по капсулам. Кстати, профессора ждать будем, или он потом, отдельно ляжет?

— Да зачем меня ждать? — удивился проф — Вдруг я задержусь, дело, знаете ли, щекотливое, предупредить домработницу о своём исчезновении… Она у меня более двадцати лет, а до неё работала её бабушка…

— Профессор, на эту тему мы сейчас с вами поговорим, так что, тоже не торопитесь домой. Давайте отправим мужиков в новую жизнь, а потом и ваш вопрос решим.

— Хорошо, Александр, мне интересно, как вы намерены решить «мой вопрос» — усмехнулся проф, — Я подожду.

— Тогда — вперёд, к новой жизни! — я кивнул на лестницу, ведущую на второй этаж и спросил Андрея — тебе помочь?

— Сам справлюсь, — ответил Андрей и шустро захромал по лестнице. Что — то у него с протезом не то, раз так хромает. Ну и хрен с ним, с протезом. Через пять минут Андрей от него навсегда избавится.

Мы все вместе, расширенным составом прошли в комнату с пятью капсулами.

— Вот эти вас устроят? — спросил я.

— А что, есть разница? — поинтересовался Андрей. Михалыч молчал по прежнему. Либо мужик по натуре молчун, либо мандраж у него не шуточный.

— Да нет, никакой разницы, это я так, на всякий случай спросил. И вот что, мужики. По себе знаю, мандраж у вас сейчас. Я лично, перед тем как лечь, приговорил за пять минут пузырь водки. Вы как, не желаете?

Михалыч вопросительно взглянул на генерала, Андрей сразу же сказал: — Я выпью.

Юрий поддержал его, генерал тоже кивнул. Я велел Спецу организовать стол, поставить пару литров водки, вино и коньяк, стаканы на всех, рюмки, фрукты.

— Мужики, наливайте сами, кому что и кому сколько. Можете не стесняться, это не повредит.

Мужики зазвенели стаканами, Сергей тоже подошёл к столу, плеснул в две рюмки коньяку, подал их женщинам, себе налил водки, как и все мужики. Генерал хотел что то сказать, но махнул рукой, все молча выпили.

— Ещё кто нибудь будет? — спросил я. Мужики отрицательно покачали головами.

— Ну, было бы предложено. Предлагаю процедуру прощания не затягивать, сами знаете, долгие проводы — долгие слёзы. Тем более, вы «уезжаете» не куда нибудь, а в молодость. Сейчас вы просто ложитесь и всё. Раздеваться не нужно, заснёте сразу. Снов не увидете, и вообще, вам покажется, что вы только что глаза закрыли, как уже вставать пора. Вперёд? — я показал рукой на капсулы. — Да, чуть не забыл, проснётесь вы … э — э… голыми. Но ваша одежда будет рядом, подогнанная по новой фигуре. Теперь точно всё.

— Эх, етить его, колотить! — сказал Андрей и первым опустился на «тахту», — Протез снимать?

— Не обязательно. Спец уберёт прямо в капсуле. Ну что, начинаем?

— Давай — ответил за всех генерал.

— Спец, начинай, — скомандовал я и с интересом принялся ожидать, — а что же будет?

А было вот что. Мужики закрыли глаза, было видно, что их тела расслабились, руки легли вдоль тела. И сразу же над ними замерцал силовой купол, края каждой тахты вдруг потянулись вверх, изгибаясь навстречу друг к другу и смыкаясь над лежащим под ними телом. То, что было тахтой превратилось в подобие закрытого саркофага, отливающего золотисто — зеленоватым цветом, в точности таким, как цвет Спеца.

— Всё. — послышался из появившегося на стене динамика голос Спеца. — Кина больше не будет, а вторая серия начнётся примерно через сто шестьдесят восемь часов. Название для неё придумайте сами.

На стене появилось электронное табло, отсчитывающее обратное время — сто шестьдесят семь часов, пятьдесят девять минут и уменьшающиеся секунды.

— Скажите, Александр Владимирович, — спросила моя тёзка, когда мы спускались по лестнице в «каминный зал» — этот ваш Спец всегда так разговаривает?

— Ага, всегда. Не пойму только, от кого он набрался этих дурацких шуточек? То есть, подозреваю, конечно, но верить как — то не хочется. А вам не нравится?

— Ну не то, чтобы не нравится, просто он слишком легкомысленно относится к такой важной операции…

— Это для нас с вами, уважаемая Александра Ивановна, она важная. А для него это скучнейшая и банальнейшая процедура, которую в их Империи проводят уже двенадцать тысяч лет. Так что, делайте выводы. Кстати, Борис Денисович, Алексей Сергеевич, а вы почему молчите? У вас нет вопросов?

Бывшие директор совхоза и агроном переглянулись и пожали плечами.

— Есть, конечно, — сказал агроном, — Например, где будет находиться наше поселение? Территориально? Но как мне уже сказали, это ещё нужно решать. Про капсулы мы уже всё узнали и увидели, даже не знаю, что ещё спросить?

— Я знаю, — вмешался директор совхоза. Мне сказали, что перемещение между мирами имеет определённые трудности? Это правда?

— Правда, — подтвердил я. — Портал ограничен по времени и размеру. Но тем не менее, на месте будущего Петербурга — Ленинграда, мы с Юрием уже побывали. И чуть позже мы обязательно устроим экскурсию для всех желающих, а сейчас…

— Стоп! — перебил меня Сергей, — извини Саша, но мне тут пришла одна мысль. И прежде чем заниматься чем — то другим, я хотел бы её озвучить.

— Так в чём проблема? Излагай.

— Излагаю. А нахрена нам собственно шифроваться, документы уничтожать, всячески мешать ФСБ? Нет, это тоже нужно, но что если мы сыграем на опережение? Просто плотно возьмёмся за дело и как можно быстрее сделаем тем кто в списках, предложение от которого невозможно отказаться? Простая арифметика — мы сможем охватить всех, буквально за три дня, даже особо не напрягаясь. Каждый согласившийся примкнуть к нам, тут же получает свою личную защиту и подключается к работе. В общем, то же самое, что предлагал товарищ генерал. Вот и всё.

— Вы знаете, Александр, а я поддерживаю предложение Сергея, — сказал профессор. — Это действительно хорошая мысль.

— Кто ещё за это предложение? — спросил я.

Согласились все.

— Только вы, профессор, никуда не пойдёте, — проинформировал я. — Во первых вы практически засвечены, во вторых нужно решить вашу проблему, а в третьих, вы по любому сегодня же ложитесь в капсулу. Вы, вместе с генералом, потребуетесь после омоложения в первую очередь. Послужите живым доказательством наших возможностей. Согласитесь, одно дело я, никому не известный человек, и совсем другое дело — учёный с мировым именем, широко известный в научных кругах… Ну и генерал лейтенант, хоть и бывший, всё же убедительнее подполковника Юрия. Согласны?

— Ну, если с такой точки зрения…

— Вижу, согласны. Давай, Сергей, рули.

— Значит так, товарищи, — продолжил Сергей, — спрашиваю вновь прибывших, сколько у вас есть свободного времени, пока родственники или соседи не обеспокоятся вашим отсутствием? Предлагаю сделать ещё один заход и привлечь к нам очередную партию новых соратников.

Все трое пожали плечами, все были людьми одинокими и сами располагали своим временем. Александра только сказала, что часов в девять вечера, ей позвонит подруга, они в это время всегда обсуждают по телефону только что посмотренную, очередную серию, очередной «мыльной оперы». Но она скажет, что заснула, и посмотреть сегодня не получилось.

— Успеете ещё на свою «оперу» — отмахнулся Сергей. Сейчас только пять часов, времени впереди много. Я предлагаю вам троим быстро просмотреть первоочередные списки, вдруг найдёте знакомых, а мы с Леной тоже выбираем себе объекты для работы и отправляемся на встречу. Есть возражения?

Возражений не было. Елена быстро проинструктировала всю тройку «самых новеньких» на предмет начала разговора и отправилась ко второй своей знакомой, зоотехнику. Александра нашла знакомую, бывшую заведущую молочной фермой в большом совхозе, перекрестилась тайком и тоже исчезла. Вскоре и двое оставшихся мужиков отправились вслед за ней, причём агроном, не к кому нибудь, а к бывшему второму секретарю райкома КПСС, секретарствовал он в Воронежской и Курской областях, то есть, в местах нашего возможного ПМЖ в тринадцатом веке. А директор совхоза отправился к бывшему директору шахты на Кузбасе. Секретать райкома был родом из Ленинградской области, шахтёр из Псковской. Оба на старости лет, вернулись доживать свой век, на «малую родину».

Сергей же отправился к ещё одному военному, полковнику, бывшему начальнику штаба дивизии.

А я спросил профа, если его так беспокоит судьба домработницы, то почему он не попросит взять её с собой? Женщине уже за полтинник, вряд ли она откажется начать жизнь заново. Проф с удивлением посмотрел на меня-

— Александр, но Юрий мне говорил, что мы привлекаем только отобранных Спецом, и это не обсуждается. Никаких «довесков» не предусмотрено.

— Так, да не совсем так, профессор. Я, когда мы с Юрием обсуждали этот вопрос, согласился, что «довесок» может быть, если пройдёт отбор на общих основаниях. Но потом мне вдруг пришло в голову, что это не совсем правильно. Тут ведь ещё в чём дело? Прикиньте, Владимир Семёнович, у нас в списках почти семьдесят процентов личного состава — мужики. Процентов двадцать, двадцать пять — одинокие женщины… И только около пяти процентов — семейные. Боюсь проблем будет… Пока ещё местных красоток захомутаем. А здоровье будет о — го — го! И молодость. Так что, вопрос с женщинами у нас поначалу будет стоять довольно остро. И его придётся решать перед уходом в тринадцатый век.

Ваша домработница по сути женщина безобидная, аполитичная. Вреда от неё не будет никакого, она либерастией и толерастией не ушиблена. Поэтому, можем её взять с собой прямо сейчас, если она согласится, конечно.

— Хм, а ведь вы опять правы. Вопрос не простой и решать его придётся. Ну а пока — спасибо вам. Спасибо за Татьяну, я уверен, она с радостью согласится. Здесь её ничто не держит, а там новая жизнь, надеюсь, новая семья, дети.

— Ладно, проф, давайте, двигайте домой. Жду звонка.

* * *

Ещё через два часа в зале собралось уже десять человек вместе со мной. И ещё трое лежали в капсулах, профессор, его домработница Татьяна и бывший Второй секретарь райкома КПСС. У него были парализованы ноги, несколько лет он провёл в инвалидном кресле, сейчас правда, благодаря вмешательству Спеца, уже мог вставать и передвигаться по квартире. Я, узнав, что он человек одинокий, дети живут за границей и на отца давно забили, тут же посоветовал ему лечь в капсулу. Все меня поддержали, и бывший партработник, махнув рукой на последствия, с радостью последовал нашему совету. Спец пообещал проследить за шумихой, которая непременно начнётся, когда будет обнаружено исчезновение парализованного из своей квартиры.

Говорил, по моей просьбе, Сергей. Первым делом он поздравил всех собравшихся с выпавшим на их долю уникальным шансом — получить новую жизнь и построить в новом мире настоящее общество спрведливости. Затем поинтересовался, все ли смогут завтра собраться, и узнав, что все, подытожил, что видимо уже через два, максимум три дня, охвачены будут все люди из списков. Закруглился он, выдав каждому по экземпляру списков наших потенциальных соратников, посоветовав изучить их повнимательнее и назначил общий сбор завтра, в девять часов утра. Так же выдал всем, у кого ещё не было по телефону для связи друг с другом, добавив, что эти телефоны никто не сможет прослушать или отследить. Рассказал о личной защите, которая теперь есть у каждого, посоветовав при этом на рожон всё равно не лезть и лишнего внимания не привлекать. А так же, подумать, когда каждый будет готов лечь в медкапсулу на омоложение.

А я подумал, что в массовом порядке, народ начнёт ложиться в капсулы, когда встанут помолодевшими те, кто легли сегодня. Когда все убедятся своими глазами в реальности омоложения. Верить и так верят, благодаря Спецу, но как говорится, лучше один раз увидеть…

ГЛАВА 13

И дела закрутились. Весь следующий день трудились не покладая рук и концу дня нас было уже шестьдесят человек в наличии и ещё двадцать шесть лежали в капсулах. А ещё через два дня, были охвачены и все остальные из наших списков, отказавшихся не было. Двенадцать человек были выдернуты из домов престарелых, и прибавилось ещё пять десятков женщин, не попавших в первоначальные списки, — жёны «избранных», не интересующиеся политикой, как домработница профа, не являющиеся ни сторонниками Советской власти, ни противниками её. Ну а так как «женский вопрос» очень скоро встанет перед нами во весь рост, то я решил, что раз мужики желают начинать новую жизнь с прежними жёнами, то флаг им в руки. Главное, эти женщины не ушибленные толерастией и дерьмократией.

Спецу срочно пришлось расширять базу. Зимний Дворец теперь стоял весь, целиком, территория увеличилась вчетверо, и на ней появился даже специальный полигон, накрытый отдельным силовым куполом, чтобы грохот доносящийся с него не мешал и не был слышен на остальной территории базы. А так же, отдельно стоящее здание с конференц залом на тысячу человек, хотя нас пока было около четырёхсот, и около полутора сотен находились в капсулах. Его Спец построил специально для общих собраний, расположив кресла в нём, полукругом. Увеличилось и озеро, на нём теперь было три островка с беседками и шестью мостиками, ведущими к ним. Появилось открытое «кафе будущего», как его тут же окрестили, вытянувшееся вдоль аллеи на добрых сотню метров, состоящее из отдельных «пятачков» по пять столиков на каждом. Без кухни, но с десятью большими, красочно оформленным, стендами с меню, напоминающими сильно раздавшиеся вширь автоматы по продаже газировки, которые раньше стояли на каждом углу в любом советском областном центре. Да и в мелких городах их хватало. Напротив названия каждого блюда имелась кнопка, при нажатии на которую из «автомата» выдвигался поднос с выбранным блюдом, или напитком. Спец расстарался, выбор был богатейший.

Увидев это дело впервые, я решил, что Спец наделал полевых синтезаторов и поинтересовался, а как же невозможность копирования Имперских изделий? Но он объяснил, что никаких синтезаторов в стендах нет, он лично отслеживает все заказы и выполняет их. А выдвигающийся поднос, это для антуража. И я могу не заморачиваться, он мне уже говорил, что может делать десятки дел одновременно. Так что, все его остальные функции от такой безделицы не пострадали и не уменьшились.

Появилась специальная «площадка для приземления», как её сразу же окрестили военные. Теперь, все прибывающие на базу «материализуются» именно на ней, чтобы не нервировать друг друга внезапным появлением перед носом.

Как только все кто в списках оказались «завербованы», я решил остановиться. В смысле, не составлять новых списков по неохваченным регионам, не привлекать новых людей, потому, что у меня голова уже шла кругом. Не моё это, работать с людьми. Если бы не Сергей с Еленой и ещё несколько их добровольных помощников, взявших на себя работу с новичками и разъяснение им политики «партии и правительства», я бы наверное прекратил «вербовку» после первой сотни человек.

Хорошо ещё Спец проявил инициативу и предложил добавить в персональные браслеты возможность телепортироваться самостоятельно.

Теперь человек простым нажатием на браслет посылал сигнал напрямую Спецу, когда возникала необходимость перемещения из нашего мира на базу и наоборот. То есть, мне больше не приходилось отвечать на звонки и давать Спецу команду, он сам перебрасывал людей на базу, или наоборот, с базы. Спец подкорректировал и защиту, если первоначально она активировалась только при попытке захвата или ареста, то теперь была активна постоянно и человек в любое время мог управлять ею по собственному желанию. В дальнем углу парка, на полигоне, все, в том числе и женщины, вволю поразвлекались испытывая защиту и круша при этом бетонные стены, дробя валуны и ломая толстенные брёвна, создаваемые Спецом, как тонкие прутики.

Ещё Спец, по просьбе офицеров создал несколько автоматов различных модификаций, пулемёты Корд, Печенег и ПК, огнемёты Шмель и гранатомёты Муха и РПГ 7В, и теперь все желающие могли убедиться, что ни пули, ни гранаты ни огонь им не страшны. Проверялось это так — практически вплотную друг к другу, устанавливались две обычные ростовые мишени, одну из них, кто нибудь накрывал своей защитой, вторая оставалась не прикрытой. А другой человек, в упор начинал расстреливать эти мишени из автомата или пулемёта. Неприкрытая очень быстро превращалась в разлохмаченный друшлаг, накрытая защитой стояла как ни в чём не бывало, не получая ни царапины. Естественно всех, а особенно военных, заинтересовало куда деваются пули, выпущенные в защищённую мишень, ведь никаких рикошетов не было, и в защите пули не «завязли». Спец пояснил, что при соприкосновении с данным силовым полем, пули попросту мгновенно «испаряются», разлагаясь на атомы, без каких либо визуальных эффектов. И уточнил ещё раз, что защита с такой же лёгкостью выдержит прямое попадание из главного калибра любого линкора.

В общем, теперь можно было ничего не опасаться, к тому же, в случае опасности, любой наш человек мог за доли секунды оказаться на базе, если не захочет «связываться», и не пожелает сам нейтрализовать источник опасности. И задержать или арестовать, никого из наших ни у полиции, ни у ФСБ шансов не было.

А между тем, несмотря на одномоментное исчезновение всех документов по «делу генерала», следствие не застопорилось, а кажется наоборот, ФСБшные опера начали буквально рыть землю, невзирая на то, что всю информацию по следствию им приходилось хранить в головах, так как с любых носителей она исправно «испарялась».

Полковник, на глазах которого «растворился» в воздухе наш генерал, успел переслать запись с его исчезновением прямо в Москву, более того, директор ФСБ успел её посмотреть. И после исчезновения записи и вообще, всей информации, полковник был срочно вызван «на ковёр» к директору. В результате он получил «карт — бланш» и приказ докладывать по делу лично директору, минуя собственное питерское начальство, и вообще, все промежуточные инстанции.

На профессора вышли уже на следующий день. И естественно, обнаружили его исчезновение вместе с домработницей. У соседей выяснили, что проф, долгое время вообще не выходивший из квартиры, в последние дни вознобновил ежедневные прогулки в соседнем парке, и выглядел на редкость хорошо, как будто сбросил лет десять — пятнадцать, если не все двадцать. Выводы сделать было совсем не трудно, и ещё через день, узнали о парализованном бывшем Втором секретаре райкома, жившим в области, в райцентре, который вдруг стал самостоятельно передвигаться по квартире, а затем и вовсе исчез, причём квартира, как и в случае с профессором и его домработницей, была заперта изнутри.

И колесо закрутилось. Десятки ФСБшников и сотни полицейских пошли по всем медицинским учреждениям и домам престарелых Петербурга и области, начались опросы участковых врачей и медсестёр, делающих больным уколы на дому, работников собеса, и разносчиков пенсий. Опера припахали свою агентуру, участковые инспектора опрашивали всезнающих старушек, не известно ли им о случаях внезапного выздоровления пожилых людей, имеющих в силу возраста неважное здоровье, или внезапного исчезновения стариков за последние дни. А Спец ещё добавил, что директор ФСБ подключил к делу специальный отдел, занимающийся паранормальными явлениями. Оказывается это не анекдот, и такой отдел в ФСБ существует ещё со времён ЧК и «железного» Феликса.

На следующий день после того, как были «завербованы» последние оставшиеся в списках люди, я решил объявить общий сбор, чтобы обсудить один из главных вопросов, а именно — что делать?

Когда все собрались, Спец, через висящие на стенах колонки рассказал о сложившейся ситуации, добавив, что ФСБшники уже вышли на нескольких человек из присутствующих в зале, из за их внезапного выздоровления. Так же, уже обнаружено исчезновение трёх десятков человек, а ближе к вечеру, наверняка получит сведения ещё о четырёх — пяти десятках случаев таинственных исчезновений и удивительных исцелений. Полковник трижды в день докладывает в Москву, лично директору ФСБ, и уже сегодня к вечеру директор, скорее всего бросит на это дело все имеющиеся силы. Но он, Спец, каждому по телефону сообщит когда поиски придвинуться вплотную к разыскиваемому.

Народ было зашумел, но тут дело взял в свои руки бывший работник одного из райисполкомов в области, первый зам, кажется. Он быстро утихомирил расшумевшихся, предложил выбрать президиум собрания, (в него естественно вошли и я и сам инициатор,) а так же Елена с Сергеем (по моей рекомендации) ещё трое бывших директоров различных предприятий.

В общем, через несколько минут, в зале сидело уже не просто четыре сотни человек, а коллектив, собравшийся организованно решать важные для себя вопросы. А я подумал, что опыт действительно не пропьёшь, даже если это опыт организации и проведения собраний.

Первым, по моей просьбе слово взял один из наших военных, полковник, бывший когда — то начальником штаба дивизии. Его для выступления, я выбрал по рекомендации Спеца, полковник обладал незаурядными аналитическими способностями, умением обрабатывать информацию и делать правильные выводы.

— Товарищи, — начал он, — В первую очередь, я предлагаю подумать не что делать, а чем нам грозит наше скорое… хм… разоблачение. Конечно, мы все, можем прямо сейчас исчезнуть для всего мира, то есть, лечь в капсулы и через неделю никого из нас ни один оперативник не узнает, особенно если каждый внесёт изменения в свою внешность. Но! У многих из здесь присутствующих, остались незавершённые дела, и практически у всех имеются дети и внуки, для большинства которых, внезапное исчезновение родителей и бабушек с дедушками станет настоящим горем.

Поэтому, я предлагаю не таиться от властей, а наоборот, открыться. Ведь шумиха, которая наверняка поднимется в связи с нами, нам ничем не грозит, а наоборот, может быть выгодна во многих отношениях…

По залу прокатилась волна шума.

— Да — да, — полковник повысил голос, — не нужно шуметь, именно что не грозит и выгодна. Наверняка, многие из вас уже головы сломали, обдумывая, как объяснить детям, и вообще родственникам ваше скорое исчезновение, да так, чтобы ваши близкие, при этом не позвонили в психиатрическую клинику. Я не прав?

Зал снова зашумел, но уже тише и явно соглашаясь с полковником.

— А теперь представьте, если мы раскроемся перед всеми, если мы озвучим свою цель и продемонстрируем всему миру свои возможности? Не забывайте про свою защиту. Можно специально, самим вызвать хоть весь питерский ОМОН, СОБР и Спецназ ФСБ и пусть они попытаются задержать кого нибудь из нас. И все эти попытки задержания мы снимем на видео и выложим в интернет. А если, через три — четыре дня перед СМИ выступит помолодевший профессор, учёный имеющий известность и немалый авторитет в научных кругах, много останется тех, кто будет считать всё это мистификацией?

— Вот тогда — то, все мы и сможем объяснить своим близким, куда и с какой целью мы исчезнем в ближайшие дни.

В зале опять возник гул, на этот раз явно одобрительный.

Елена, сидевшая справа от меня, наклонилась ко мне: — По моему мысль здравая, как вы думаете, Александр? Раз уж всё равно за нас взялись, и скоро раскроют, так есть ли смысл таиться?

— Я не против, — ответил я, — Жаль только, что так быстро всё закрутилось. Я думал, что процессом начнёт рулить генерал, когда выйдет из капсулы. Недооценили мы оперов ФСБ, ну да ладно. Если все будут «за», то и я тоже.

— Нам от власти, по большому счёту, нужно только одно, — продолжал между тем, полковник, — чтобы нам не мешали. Чтобы не мешали людям, изъявившим желание и прошедшим отбор, присоединиться к нам. Ведь по сути, — он усмехнулся, — мы оказываем властям услугу. Практически все из нас — пенсионеры. Те немногие, кто ещё не достиг пенсионного возраста, достигнут его в ближайшие годы. А теперь властям больше не придётся платить нам пенсии. Нам, и тем, кто ещё примкнёт к нам. Речь идёт о десятках тысяч человек.

— Ох, сомневаюсь я, чтобы хоть один чиновник вспомнил бы о пенсиях, которые теперь не придётся платить! — громко сказал кто — то из зала.

— Я тоже сомневаюсь, — снова усмехнулся полковник. — Скорее всего, вся чиновничья пиз… — он поперхнулся — камарилья, будет усиленно стараться поиметь с нас что нибудь. Начиная от районного уровня и выше. И это «что нибудь» будет не деньги. Денег они сами наворуют. Они начнут требовать лично для себя как минимум здоровья, а те кто повыше и омоложения…

И нам нужно решить, как отнестись к их требованиям. На этом, позвольте мне закончить.

В зале захлопали, заговорили, полковник прошёл на своё место, в первом ряду.

— Тише, товарищи, тише, — постучал карандашом по графину бывший первый зам предрайисполкома, — Предлагаю для начала решить — стоит нам открываться перед общественностью, или нет? У кого есть иное мнение?

— Да чего мнения выслушивать, ставь вопрос на голосование, да и дело с концом. А то так до вечера заседать будем! — подал голос Сергей.

— Верно! Точно! Давайте проголосуем, — послышались голоса из зала.

В результате голосования, выяснилось что «за» практически все, лишь десяток человек воздержались, не сумев определиться.

Затем обсуждали как именно нам «предстать перед общественностью». И решили особо не заморачиваться, для начала слить всю информацию о внезапно исчезнувших пожилых людях, в СМИ. Обо всех, кто сейчас лежал в капсулах. Добавив, что у всех перед исчезновением резко поправилось здоровье. Отдельно упомянув парализованных, которые вдруг стали самостоятельно ходить. Дать несколько адресов, для проверки сведений и строго — настрого предупредить, чтобы не дай боже, не вздумали адреса опубликовать. Могут сообщить их только сотрудникам ФСБ.

Нашлись среди присутствующих, имеющие знакомства в мире акул пера и микрофона. Оказалось, что зять одного из наших людей, был немалой шишкой на одном из общероссийских телеканалов, решили срочно проинформировать и его, рассказав заодно и ему и всем остальным о разворачивающейся масштабной операции ФСБ и полиции. Пусть подключают свои источники и быстро проверяют достоверность инфы. А сразу, после появления инфы в СМИ, прекратить уничтожать документы по нашему делу у ФСБ и полиции.

Поручили Спецу (через меня, естественно) озаботиться появлением полной информации на самых различных ресурсах в интернете, во всех соцсетях. Плюс разместить в интернете запись с исчезновением генерала из Академии. Вдобавок, я втихаря приказал Спецу, чтобы ни один из представителей СМИ, к которым уйдёт инфа, не усомнился бы в ней, и как можно скорее опубликовал. И обязательно без адресов.

А завтра с утра, когда шумиха уже наберёт обороты, позвонить ФСБшному полковнику, возглавляющему поиски пропавших стариков, и предложить встретиться, чтобы через него озвучить свои цели. Пусть его руководство и те, кто повыше первыми получат эту инфу. Звонить и встречаться должен будет наш полковник, автор идеи. Инициатива, она, как известно, имеет… С ним на пару пойдёт майор КГБ, контрразведчик в прошлом, пенсионер ещё с девяностого года. Возможно ему будет легче найти общий язык с коллегой.

Так же все согласились с моим решением, временно прекратить вербовку «новых рекрутов» в наши ряды. Правда, совсем не по той причине, по которой это сделал я. Я просто не в состоянии руководить такой массой народу, и захотел дождаться генерала, чтобы отдать ему бразды правления. А народ решил так, чтобы у властей не было возможности требовать от нас плюшек для себя за своё невмешательство в процесс.

И вообще, сначала нужно поднять шумиху, омолодиться самим, всем здесь присутствующим, и только потом, когда всевозможные силовые ведомства, как государственные, так и частные обломают себе рога, в попытке арестовать или захватить кого нибудь из нас, когда весь мир убедится в том, что мы не шарлатаны, продолжить набор в свои ряды.

Тем более, в дальнейшем отбор может быть не настолько строгим. Это сейчас мы все, и сидящие здесь, в зале, и те кто в настоящее время находится в капсулах, ярые и убеждённые сторонники Советской власти, не признающие никакого другого государственного устройства. Но ведь можно взять и просто честных людей. Тех, кто в Советском Союзе честно работал, кто поднимал страну из послевоенной разрухи, кто строил в тайге города и плотины не особенно задумываясь о политике и не забивая себе ею головы.

В общем, обычных людей, которых в Советском Союзе было девять из десяти, ещё во времена правления Брежнева.

Впрочем, этот вопрос, насчёт кого привлекать, а кого нет, требует отдельного обсуждения. Ведь на постсоветском пространстве найдутся ещё тысячи и тысячи людей, одних с нами взглядов и убеждений.

Давление на близких людей, а тем более, попытки их захвата, с целью давления на нас, постановили пресекать самым решительным образом. Исполнителей, если они на госслужбе и выполняют приказ, просто «выключить» на час — другой, пускай отдохнут, а отдавших такой приказ для начала предупредить. Если не поможет, то наказать жёстко и с фантазией. Как именно — решать по ходу. Например, Спец сказал, что может устроить так, чтобы начальник при попытке заговорить, начал бы лаять по собачьи. Или квакать, или блеять. Или на него нападёт неудержимый понос, как только возникнет мысль о силовой акции против наших родственников. Вариантов много.

Если же это будет частная инициатива какого нибудь уголовно — бандитского пахана или олигарха, то пройти по всей цепочке, исполнителям переломать руки — ноги, а заказчика превратить в овощ, ходящий под себя. И обязательно проинформировать об этом всех, через СМИ и интернет.

Если какой нибудь «оборотень в погонах» отдаст приказ подчинённым в порядке частной инициативы или по проплаченному заказу, то исполнителей «выключить» а с самим оборотнем поступить так же, как с бандитским паханом.

Спец пообещал всё это устроить и вообще, приглядывать за всеми родственниками наших людей, чтобы вовремя пресечь попытки воздействия на них, и не допустить начала силовой акции. Обо всём об этом завтра и проинформируем ФСБ и тех кто повыше через полковника, руководящего поисками. Пусть, если возникнет желание, проверяют, блеф это, или нет.

Когда дело дойдёт до переговоров на высшем уровне (а дойдёт оно буквально на днях) не вести с правительством никаких дипломатических игрищ. Наша дипломатия простая и понятная — не мешайте нам, не лезьте в наши дела и мы вас не тронем. Наоборот, можем помочь, но только стране, а не её отдельным представителям, даже всенародно избранным. Хотя в отдельных случаях, возможно кое кого и подлечим. А поможем мы, например разрулив ситуацию с санкциями. Или объясним НАТО, что их место возле параши. Кое что продемонстрируем, чтобы прониклись.

После принятия этих решений, все ответственные за вброс информации в СМИ, принялись названивать своим знакомым репортёрам, удивляясь, как легко удаётся дозвониться до вечно занятых людей, и как быстро договориться о встрече. Ха, ещё бы, Спец как та фирма, веников не вяжет. Интересно, как долго мне удасться сохранять в тайне от всех, его способность влиять на людей? Практически, брать их под полный контроль? Боюсь, что и генерал, и выступавший сегодня полковник, да и не только они, если начнут анализировать ситуацию с вербовкой в наши ряды, очень быстро расколют меня. Ну и ладно, проблемы нужно решать… и далее по тексту. Кому я сделал плохо? Кого и в чём обманул? Каждый выбирал сам, Спец только заставил сразу, без колебаний, поверить в правдивость всего услышанного.

ГЛАВА 14

По окончании собрания я попросил всех меня не кантовать с пол — часика, а по всем вопросам обращаться к Елене с Сергеем. Ещё с самого начала, мы с ними договорились, что всю работу с людьми они возьмут на себя. А я уселся на одинокой скамейке под пальмой и закурил. Народ активно общался и знакомился друг с другом, кучкуясь кто на скамейках в парке, кто на полигоне, кто у длиннющей стойки с напитками и закусками, поставленной прямо на одной из аллей, возле кафе. Около сотни человек, ещё не засвеченных, ушли по домам, решать свои проблемы.

Впрочем, долго покайфовать мне не удалось, ровно через пол — часа, ко мне подошёл тот самый полковник, которому завтра предстояло встречаться с ФСБшником.

Спец сразу же напомнил мне, что зовут его — Иван Алексеевич.

— Александр Владимирович, — сказал он, там, человек пятьдесят хотят лечь в капсулы. Это возможно?

— Иван Алексеевич, — ответил я, — сказано же всем — в любое время! Какие проблемы?

— Ну, раз так, значит никаких. Но без вас всё равно не получится, не так ли?

— Эх, блин, — я потянулся, — ни сна ни отдыха измученной душе. Да шучу я, полковник, шучу, не нужно на меня так смотреть. Щас докурю и пойдём. Надеюсь, вы пока не собираетесь?

— Да нет, мне же завтра на встречу, да и с родными нужно уладить… А что, есть проблемы?

— Есть. Организационные. Если честно, то я хотел попросить вас, и того майора из КГБ, что пойдёт с вами на встречу, не торопиться и задержаться ещё на три — четыре дня. Вот вылезет из капсулы генерал, тогда и вы сразу же нырнёте, а пока, помогите мне с делами. Их сейчас ох как много навалится! И Елена с Сергеем вдвоём просто не управятся. Так что, ваша помощь будет просто бесценна. Нужно будет организовывать людей, принимать правильные решения, адекватно отвечать на попытки на нас надавить… Да много всего нужно будет. Как вы на это смотрите?

— Ну раз надо, значит надо. Конечно, я подожду.

— Отлично! Тогда пойдёмте раскладывать других. Пожелания насчёт внешности, надеюсь все написали?

— Женщины вроде ещё думают, а мужики, точно все.

— Ну, женщины, это надолго. Ладно, идём.

Процесс был уже отлажен. Мы все вместе прошли в правое крыло дворца, целиком отведённое под капсулы, подождали, пока несколько женщин внесут последние правки по изменению своей внешности, и приступили к процедуре. После прощаний в большом зале на первом этаже, пожеланий встретиться уже в новой молодости и выпивки для желающих, «отбывающие» прошли в специальный зал с полусотней капсул и заняли места. Спец доложил о готовности и я дал команду на начало процедуры. Мы понаблюдали на экранах, как обычные спальные диваны трансформируются в капсулы, как меняется их цвет. Как они исчезают, разносясь по отдельным помещениям.

Да, процесс «отправления в молодость» был изменён. Все ложились в одном зале, а потом Спец расставлял капсулы, каждую в отдельную комнату. Ведь при пробуждении, человек оказывается …э — э… в чём мама родила. Ему захочется сначала самому рассмотреть себя в зеркале, потом потребуется одеться. И только после этого, он захочет показаться людям. Поэтому, мы решили, что в одной комнате могут находиться только семейные пары, и то по желанию, а все остальные пусть будут поодиночке.

По окончании процесса все снова вышли в парк. Ко мне подошёл Сергей.

— Саш, народ интересуется, что сейчас — то делать? Чем заниматься?

— Блин, Серёга, а от меня ты что хочешь? Чтобы я развлёк всех, раз они заскучали? Решили же, что никаких телодвижений пока не будет… Или, самим не придумать чем заняться? Так пусть прикидывают, как будут организовывать работу на своём направлении, что для этого потребуется, в общем, составляют предварительные намётки. Пусть место для города выбирают. Ты армией занимаешься? Озадачил офицеров?

— Тихо, успокойся, чего ты разбушевался? Я неправильно вопрос поставил, в общем, народ интересуется, а нельзя ли на экскурсию сходить? Посмотреть воочию на будущее ПМЖ? А всем, что ты тут упомянул, люди и так занимаются. В том числе и армией.

— С этого надо было и начинать… Экскурсию говоришь? А какую экскурсию? Просто, как мы с Юрием сходили, посмотрели на устье Невы, или хотите по городам и весям погулять? Шоп тур по Новгороду, или Константинополю совершить? В Париже то, ещё делать нечего. Да и нет его как такового вроде бы. Та деревня, что на его месте, называется вроде бы Лютеция. Хотя х. з, может уже и Париж.

— Да хрен знает, кто куда хочет. Меня просто попросили провентилировать саму возможность экскурсии.

— Так выясни. Хотя нет, портал в безлюдное место, пожалуйста, хоть прямо сейчас. А вступать в контакт с предками, я думаю не стоит. Зачем раньше времени поднимать шумиху в том мире и пугать людей? А туда, где мы с Юрием были, сейчас откроем. Но предупреди, что только небольшой и не более, чем на час.

По моей просьбе, Спец, прямо на аллее, но подальше от меня, открыл портал, два с половиной метра в высоту и восемь в ширину, пояснив, что если он продержит этот портал в течении часа, то восстановление займёт всего пять дней.

— Вот, пожалуйста, — я показал на портал рукой. — Май тысяча сто девяносто девятого года, все желающие могут посетить место, на котором будет построен Санкт Петербург. Только далеко не разбредайтесь. И этих… убогих чухонцев до смерти не перепугайте, мы с Юрием видели там парочку.

Всё это я уже говорил в спину Сергею. Увидев портал он только и произнёс — ох, бля, — и двинулся к нему. Подойдя, уставился на ту сторону, однако не переступая «за порог». За его спиной быстро собралась толпа, Сергею пришлось оторваться от созерцания и объяснять людям, что же они видят. Несколько человек сразу же шагнули на ту сторону, за ними потянулись и другие, и через несколько минут парк опустел. Из портала слышались восторженные голоса, народ активно делился впечатлениями. А я закурил и блаженно откинулся на спинку скамейки.

Нет, всё же чертовски трудно. Не привык я к большим скоплениям народу, разве что в транспорте, в часы пик, приходится толкаться в толпе. Но там проще, там разговаривать ни с кем не нужно. Может у меня фобия какая? Да вроде не похоже, я же не боюсь толпы, просто не люблю в ней находиться, предпочитая одиночество, или небольшие компании, где все друг друга хорошо знают. И даже теперь, в новой молодости, ничего в моём отношении к большим скоплениям народу, не изменилось. В той, первой молодости, я кажется переносил всё это гораздо проще.

Ох, скорее бы генерал вылез из капсулы. Надеюсь, он избавит меня от ежедневного общения с сотнями людей, сам начнёт всем рулить. А я буду иметь дело только с ним, и ещё с десятком — другим человек, не больше.

Так лениво размышляя о прекрасном будущем я наблюдал как люди выходили из портала, снова заходили в него, кто — то телепортировался домой, как мне сказал Спец, кто — то наоборот, вернулся из дома и ему наперебой, возбуждённо объясняли про портал, тыча в него руками. Что характерно, голосов я практически не слышал, так, лёгкий гул доносился, и всё. В общем, отдохнуть и собраться с силами мне удалось.

Наконец из портала вышли Сергей с Еленой и полковник с майором, наши завтрашние переговорщики с ФСБ. Иван Алексеевич и Александр Дмитриевич, как услужливо подсказал мне Спец. Бля, ну до чего же меня достало это обращение по имени отчеству! Пора ставить вопрос ребром, между собой пусть обращаются друг к другу как захотят, а я называю всех только по имени, как Сергея с Еленой. Меня тоже пусть называют по имени и никаких гвоздей! Проф с генералом, кстати, сразу стали называть нас с Юрием без отчества, но это видимо в силу возраста. Для них, мы «молодые люди».

Между тем, вышедшие, отойдя от портала принялись озираться по сторонам, Сергей вынул из кармана телефон.

— Босс, он тебе звонить собирается, — сказал Спец.

— Нахрена? Они что, ослепли? Не видят меня?

— Ага, не видят. Извини, но я тебя прикрыл от всех. Ты хотел отдохнуть, а если бы тебя видели, то спокойно посидеть не дали бы.

— Ну ты, блин… А — а, чёрт с тобой, молодец в общем, только следущий раз предупреждай.

— Хорошо, Босс, но забота о твоём здоровье и самочуствии в моих функциях по умолчанию. Так я открываю тебя?

— Давай.

В кармане у меня как раз зазвонил телефон, но я не обратил на него внимания, а сказал обращаясь к озирающейся четвёрке — Эй, народ, вы не меня ищете?

Сергей чертыхнулся и нажал на своём телефоне отбой, Елена, неодобрительно покосившись на мужа кивнула: — Да, вас, Александр.

Полковник с майором промолчали, но было видно, что они немало озадачены.

— И что это было? — спросил Сергей. — Ты решил стать невидимкой?

— Ага, только не я решил, а Спец. Он даже меня не предупредил, я сам сижу и недоумеваю, почему за целый час никто не подошёл ко мне с вопросами, неужели, думаю, люди поняли, что мне нужно отдохнуть в одиночестве? А оказывается, меня просто никто не видит. Нормально, да?

— Извините Александр, — смущённо начала Елена…

— Не за что вам извиняться, Елена, я уже отлично отдохнул и готов к новым свершениям. Кстати, пора закрываться, а то потом Спецу слишком долго придётся копить энергию для следующего портала. Наверняка, те, кто сейчас в капсулах, тоже захотят сходить на ту сторону. Спец объяви о закрытии и проследи чтобы там никого не осталось.

— Сделаю, Босс.

— Так что вы хотели? — спросил я у подошедших.

— Мы, Александр Владимирович, хотели бы… — заговорил полковник…

— Так, стоп! — я поднял вверх руку с раскрытой ладонью. — Давайте договоримся, обращаемся друг к другу по именам. И желательно на «ты», я терпеть не могу официоза. С Сергеем мы сразу стали на «ты» предлагаю и вам. В конце концов мы в одной упряжке, нам вместе работать и работать. А вот если не сработаемся, тогда и перейдём на «вы». Согласны?

— Я «за», — поднял руку майор.

— Я тоже, — поддержал полковник. — Так вот, Саша, мы бы хотели обсудить завтрашнюю встречу, прикинуть варианты.

— Так прикидывайте, я здесь причём? Сергей, Лена, вы что, не объяснили товарищам, что я в таком тонком процессе как обдумывание, не участвую?

— Объяснили, — усмехнулся Сергей.

— Объяснили, — сказал и полковник, но я, честно говоря не могу этого себе представить. Как можно обсуждать без тебя?

— А ты представь. Не, ребята, давайте сами, мне готовый план расскажете, да и то не обязательно. Я могу конечно, поприсутствовать, но идей от меня не ждите. Не моё это.

— Ну, убедились? — спросил Сергей. — Говорил же, всё самим придётся придумывать.

— М — да, убедились… Ну, самим, так самим, — ответил полковник. Майор просто кивнул, он, как мне показалось, вообще не отличался разговорчивостью, профессия наверно сказывается, хоть он давным давно на пенсии. Но недаром говорят — бывших чекистов не бывает.

— Я пожалуй пойду домой, ужин готовить, — сказала Елена, — обойдётесь без меня, всё равно я в политике ничего не понимаю. Никто не против? Тогда товарищи, до завтра.

Мы дружно попрощались с Еленой и она исчезла, а майор, вопреки сложившемуся у меня мнению о нём, задумчиво спросил: — Интересно, зачем дома стоять у плиты и готовить ужин, если можно поужинать здесь?

Все, в том числе и Сергей, пожали плечами, и тут подал голос Спец.

— Босс, я думаю, тебе стоит это знать. Один из наших «засвеченных» час назад ушёл домой. Вышел недалеко от дома, но по дороге, решил заглянуть в соседнюю забегаловку. Принял там три по сто, и сейчас прямым ходом движется в райотдел полиции. Некто Ярославский Дмитрий Владимирович, бывший опер, того самого райотдела, куда сейчас направляется. На пенсии уже двадцать лет.

— Та — ак, — я сделал мужикам знак рукой, чтобы не отвлекали и отошёл в сторону. — И с какой целью он попёрся в ментовку?

— Не знаю, Босс. Но думаю, хочет покуражиться над бывшими коллегами, не любит он их. Сильно не любит, за продажность. И вообще, считает МВД самой крупной организованной преступной группировкой в стране.

— Да? И правильно по моему, считает. Ну, будем надеяться, что он знает, что делает, а ты, держи меня в курсе.

— Случилось что? — спросил Сергей, когда я закончил разговор со Спецом и подошёл к ним.

— Да хрен знает, случилось или нет, — и я передал им, что мне сообщил Спец.

— А что, нормально, — сказал Александр, майор ГБшник, — мы же решили не отсиживаться в подполье. Пусть мужик позлодействует прямо в ментовке, нам завтра это пригодится, когда начнём ФСБ нагибать.

— Я смотрю, ты Саша тоже относишься к своим бывшим коллегам без всякого пиетета? — спросил я его.

— Да как сказать… Там тоже многое прогнило, наверху так вообще… — он махнул рукой, — но всё же и работают мужики, и даже неплохо работают. И террористов ловят и шпионов разоблачают. Так что, не всё так однозначно. Нам вон как быстро стали на пятки наступать, несмотря на исчезновение любых документов… Кстати, в интернет инфу об исчезнувших людях уже выложили, или нет?

— Сейчас выясним — ответил я, — Спец? Да, и отвечай вслух, для всех.

— Выложил сразу же, как только приняли такое решение, — зазвучал голос Спеца. — И уже начались активные обсуждения в сети, и в ФСБ уже знают, а минут сорок назад, наш полковник уже вытряс из журналистов ещё неизвестные ему адреса исчезнувших и бросил все силы на их проверку и опрос соседей. А этот… телевизионный зять, готовит экстренный выпуск новостей на своём канале, так что, очень скоро, не позже чем через час, этот выпуск увидят все, кто будет смотреть их канал.

— Так, — майор потёр руки, — Саша, а можно как — то понаблюдать за этим опером в полиции? Что он там накуролесит? Только так, чтобы наблюдение не засекли.

— Обижаешь, тёзка. Как говорит Спец — засекалка ещё у них не выросла. Давай Спец, покажи нам корриду в полицейском участке, звук включи, односторонний естественно, только от них.

— Яволь! — и перед нами появился большой, висящий в воздухе экран на котором мы увидели вход в райотдел и курящих возле него нескольких человек, как в полицейской форме, так и одетых по гражданке. Вот в кадре появился Дмитрий, он поднялся по ступенькам, покосился на курящих, цыкнул зубом, и распахнул дверь.

— Здорово, старлей — обратился он к дежурному. — Я Ярославский. Тут мне сказали, что ваши меня ищут, кому я понадобился?

— Кто — кто? — переспросил дежурный.

— Ярославский, — ответил Дмитрий. — Я говорю, кому я понадобился? Кто меня ищет?

Сидящий в глубине дежурки сержант, оторвался от монитора и заинтересованно посмотрел на Дмитрия.

— Сейчас разберёмся, — сказал дежурный. Он скосил глаза куда — то вбок и Спец тут же дал картинку. Над столом дежурного висел отксеренный портрет Дмитрия с написанным ниже номером телефона.

— Ну, разобрался? — поинтересовался Дмитрий.

— Разобрался — ответил тот и его рука потянулась к кобуре.

— Не дури старлей, — сказал Дмитрий, — лучше позвони кому следует, я подожду. Не бойся, не сбегу, я же сам к вам пришёл. И ты, сержант, не тянись за стволом, не к чему это… — Дмитрий, засунув руки в карманы подошёл к стенду с разыскиваемыми преступниками и принялся с интересом его изучать, особенно свой собственный портрет. Дежурный тем временем шептал в трубку: — Товарищ полковник, тут пришёл этот… ну, которого сегодня в розыск объявили… Ярославский. Сам пришёл, здесь он, что делать? Звонить в ФСБ или погодить? Слушаюсь!

Дежурный положил трубку и уставился на Дмитрия, по прежнему разглядывающего стенд. Спец дал его крупным планом и стало видно, что старлей трусит, на лбу у него выступила испарина, руки заметно подрагивали. Видимо ФСБшники объявили Дмитрия в розыск, дали ментам накачку и ничего не объяснили. Вот дежурный и решил, что Ярославский особо опасный террорист — смертник. Его помощник, сержант, выглядел бодрее, по крайней мере не трясся и не потел, да и руку держал на расстёгнутой кобуре, нехорошими глазами буравя Дмитрия в спину. И встал так, чтобы в случае чего, дежурный не закрывал бы собой Дмитрия.

С улицы, в дежурку толпой завалили курильщики, почти все сразу растворились в недрах райотдела, только двое, одетых в цивильное остановились возле дежурного.

— Здорово Макар, — поприветствовал дежурного один из них, — Ты чего такой взопревший, небось опять съел что нибудь? — хохотнул он.

— Тебе всё хиханьки Егоров, — выдавил из себя дежурный, и сделав страшные глаза показал ими на Дмитрия, стоящего к ним спиной.

— Так чего бы не повеселиться в конце рабочего дня? — засмеялся Егоров, не обращая внимания ни на знаки, подаваемые дежурным ни на сержанта, по прежнему стоящего сбоку от старлея и державшего руку на кобуре.

Второй же, напротив, очень даже обратил, мельком мазнув взглядом по спине Дмитрия, он вдруг подобрался, став похожим на кота увидевшего зазевавшуюся мышку. Правая рука его тут же нырнула под пиджак. Не выпуская Дмитрия из виду, он скосил глаза в сторону дежурного и вопросительно дёрнул подбородком. Дежурный подрагивающими руками показал ему портрет, сорвав его со стенки, и отчаянно закивал на спину Дмитрия.

— Опера, — прокомментировал происходящее на экране наш майор. — Интересно, сами попытаются задержать, или перекроют выход и подождут подмоги?

Что собирались предпринять опера, нам узнать не удалось. В этот момент от резкого толчка распахнулась дверь, ведущая куда — то в глубины райотдела, и из неё буквально выкатился низенький, толстый полицейский с погонами полковника. За ним из дверей появились два сержанта с автоматами и двое одетых по гражданке, видимо тоже оперов. На этот шум Дмитрий обернулся.

— Ба! — воскликнул он разведя руки, — какая встреча! Колобок, ты всё ещё на службе, всё задницы начальству лижешь? Смотри — ка, уже до полковника долизался, всего — то двадцать лет прошло! Не зря я говорил, — далеко пойдёшь, если на взятке не попалишься.

— Ярославский! — со злостью сказал как выплюнул полковник, — На этот раз ты доигрался! Не знаю, что ты натворил, но имеется приказ о твоём задержании. Лицом к стене, руки вверх, процедуру ты сам знаешь. Дежурный, звони в ФСБ!

— Эх, Колобок, как был ты дураком, так им и остался, — ответил Дмитрий. — Неужели ты всерьёз думаешь, что я пришёл для того, чтобы позволить себя обшмонать или арестовать, а?

— А вот за оскорбление ты Ярославский, отдельно ответишь, — прошипел полковник Колобок и властно показал своим подчинённым на Дмитрия. Те двинулись к нему.

— Не бузи, мужик, — сказал один из оперов, — всё равно деваться тебе некуда. Лучше давай по хорошему, глядишь и цел останешься.

— Нет мужик, — ответил Дмитрий, — по хорошему с вами нельзя. С вами только так, как вы заслуживаете.

— Что за?.. — воскликнул первый из оперов, треснувшийся головой в невидимую преграду.

— Уй, бл…дь! — промычал второй, хватаясь руками за лицо. Из под рук обильно закапала кровь. — С…ка, он мне нос сломал!

Третьему повезло больше всех. Он успел тормознуть и видимо только слегка ударился о защитное поле.

— Да что это за х…ня? — заорал он, упираясь руками в воздух, в паре метров от Дмитрия.

Сержанты лязгнули затворами автоматов, опера повыхватывали табельные ПээМы.

— Стоять! На пол! Не двигаться! — вразнобой заорали полицаи наставив на Дмитрия сразу шесть стволов. У опера, того самого, что шутил с дежурным, оружия не оказалось.

— Стою. Не двигаюсь, — ответил на эти крики Дмитрий, не спеша доставая из кармана старый портсигар с монограммой. Не обращая ни на кого внимания он прикурил от вмонтированной в портсигар зажигалки, выпустил к потолку струю дыма. Затем, вдруг резко выбросив руку с зажатым в ней портсигаром прямо под нос ближайшему автоматчику, и щёлкнув при этом зажигалкой громко крикнул: — Бах!

Тот взвизгнул и нажал на спуск. Прогремела длинная очередь, зазвенели разлетающиеся по полу гильзы и в дежурке наступила полнейшая тишина. Все круглыми от удивления глазами смотрели на спокойно курящего Дмитрия, и только глаза незадачливого стрелка, метались между Дмитрием и сжимаемой в руках «ксюхой».

Впрочем немая сцена длилась не долго, и всего через несколько секунд после стрельбы из глубин РУВД послышалось хлопанье дверей, топот, громкие возбуждённые голоса и ещё через пол — минуты дежурка была набита сотрудниками, как банка шпротами. Сквозь шум, гам и матюги пробивался голос какого — то капитана, который поддерживал под руку полковника Колобка и взволнованно кричал ему прямо в лицо: — Товарищ полковник, что с вами? Вы не ранены, товарищ полковник? Что нужно делать, товарищ полковник? Может скорую вызвать?

— А ну тихо всем! — рявкнул высокий, седой полицейский с погонами майора. — Что здесь происходит, кто стрелял?

— Товарищ майор, — к нему протолкался тот самый опер, который среагировал на отчаянные сигналы дежурного. — Вот этот человек, — он кивнул на Дмитрия, спокойно курящего в сторонке, — сегодня был объявлен фейсами в розыск. И сам явился в отдел. Товарищ полковник, — он показал на Колобка, — приказал нам задержать этого человека, но мы не смогли к нему даже приблизиться…

— Что ты несёшь, капитан? — прорычал майор, — как это, не смогли приблизиться?

— Не знаю как — огрызнулся опер, — а не смогли и всё! Как будто в стену уперлись! Мишка… старший лейтенант Шаинский даже нос разбил! А потом этот, — снова кивок на Дмитрия, — напугал сержанта и тот сдуру нажал на спуск. Очередь выпустил в упор, но как видите, ни в кого не попал, только стены попортил.

— Да что за бред! А ну разойдись! Дорогу! — скомандовал майор и решительно направился к Дмитрию, в это время гасившему сигарету прямо об стену. — Я вам покажу, не смогли!

— Бум — ммм! — раздался звук очень похожий на удар в колокол. Это майор, не дойдя до Дмитрия пару метров ударился об его защитное поле. Он с матюгами схватился руками за лоб, а по дежурке, постепенно затухая, поплыл колокольный звон.

— Спец, — не выдержал я, оторвавшись от экрана, — опять развлекаешься?

— Ага. Но ведь прикольно получилось, разве нет? — ответил Спец.

— Ой, а почему был такой звук? — услышал я женский голос и обернулся.

Оказывается, за похождениями Дмитрия, мы наблюдали не вчетвером, а собралось уже человек пятьдесят. Люди, до этого смотревшие «кино» молча, зашевелились, заговорили, послышался смех.

— Кое кто развлекается, — ответил я спрашивающей женщине.

— Тихо, товарищи, тихо, давайте досмотрим, — громко попросил наш полковник, Иван.

Все притихли и мы продолжили наблюдать за Дмитрием. Впрочем, наблюдать осталось недолго. Дмитрий с ухмылкой осмотрел притихших полицейских, майора, по прежнему держащегося за свой лоб, капитана, суетящегося возле впавшего в прострацию Колобка и сказав: — Злые вы. Уйду я от вас, — медленно растворился в воздухе, по прежнему ухмыляясь в обалдевшие лица полицейских.

Народ вокруг снова заговорил, снова раздался смех, весёлые возгласы, матерки.

— Саша, — спросил Сергей, — как это у него так получилось? Ну, чтобы не сразу исчезнуть, а как бы раствориться?

— Да Спеца работа, даже можно не спрашивать. Он же шутник, хотя прибедняется и врёт, говорит, что у него не полная палитра эмоций.

В это время шум за спиной усилился. Послышались возгласы: — Вот он, герой! Ну ты, старик и дал! Здорово отмочил! — и даже — Скажите товарищ, а вам не стыдно? Вроде взрослый человек, а как мальчишка…

Затем раздались аплодисменты. Я обернулся. Со стороны «площадки для приземления» к нам подходил Дмитрий, с удивлением глядящий на аплодирующую ему толпу.

— А что вы тут делаете? — с растерянной улыбкой спросил он.

— Тебя дорогой, ждём, — ответил полковник Иван. — Что ж ты майор, махновщиной занимаешься? Мог бы и предупредить, что собрался поставить на уши РУВД. Может прикинули бы, как это лучше сделать, может ФСБ нужно было дождаться? Они ведь наверняка сейчас примчатся.

— Да я не собирался… Я домой пошёл, по дороге решил сотку выпить, теперь же можно, здоровью не вредит. Выпил одну, потом ещё… а потом как — то само получилось. Дай думаю, встряхну этих… полицаев… мать их, с таким названием. А что? Мы же решили, шифроваться не будем, а наоборот, громко заявим о себе.

— Да нормально всё, не парься — успокоил его Сергей. — Теперь что делать думаешь? Домой пойдёшь, с ФСБ воевать, или здесь останешься? А может решил в капсулу?

— В капсулу. Я б сразу залёг, да хотелось Колобка перед этим увидеть. Он гад, молодым летёхой пришёл, когда я уже в майорах до пенсии дослуживал, и уже тогда гнилой был насквозь. Только и умел взятки вымогать и начальству задницу лизать, а теперь гляди, целый начальник РУВД, полковник, не хрен собачий.

— Товарищи, — громко обратился я к собравшимся, — кто ещё желает в капсулу? Есть такие?

— Есть! И я хочу! И я! — послышались голоса.

Желание изъявили ещё шесть человек. Мы проводили их, уложили в капсулы и решили, что на сегодня дела закончены. Теперь ждём когда шумиха вокруг нас наберёт обороты, а пока, каждый волен заниматься чем хочет. Все «незасвеченные», разошлись по домам, договорившись собраться завтра, как обычно, в десять утра.

Остальные принялись обживать многочисленные квартиры, под которые Спец отвёл целое крыло дворца, названивать родным, объясняя своё отсутствие, причём некоторые делали это довольно эмоционально, в общем, все были при деле. Впрочем, все дела скоро прекратились, так как Спец объявил, что по телевизору скоро начнётся экстренный выпуск новостей, посвящённый нам, и народ быстро собрался перед огромным экраном в конференц зале, хотя телевизоры стояли в каждой квартире, а так же в кафе.

Ну а я решил, что вполне заслужил отдых и ушёл домой. Смотреть новости мне не хотелось, Спец потом расскажет. К тому же, у меня появилась идея требующая уточнений возможностей Спеца. И уточнять их лучше ни на что не отвлекаясь.

* * *

Однако сразу приступить к серьёзному разговору со Спецом не удалось. Только я собрался задать первый вопрос, как он сообщил, что у Жанки — Женьки намечаются проблемы, а я просил предупреждать о таких случаях.

Ну, раз только намечаются, значит ещё не горит, решил я и попросил Спеца рассказать подробности. И он рассказал. История в общем, банальнейшая. Женька девочка красивая, и пару лет назад, когда она закончила школу, и уже успела поступить в питерский ВУЗ, на неё обратил внимание местный «золотой молодёжь», сынок Егорьевского мэрина. Подкатил к ней в ночном клубе, получил отлуп, но что странно, не потащил девчонку насильно ни танцевать, ни за свой столик, и вообще, не стал устраивать ей «весёлую жизнь» и дружкам запретил, а в меру способностей попытался ухаживать. Но Женька всгда была девочкой умненькой, кавалер открыто нюхающий кокс, да ещё меняющий подружек чаще чем носки, её не прельщал. Слава об этом сынке гуляла по городу поганая. Неизвестно, чем бы его домогания закончились, всё же сынок мэра, и по совместительству, самого богатого человека в городе, но наступал сентябрь и Женька упорхнула в Питер на учёбу. Зимой на каникулы домой не поехала, а следующим летом, этот её несостоявшийся кавалер сам катался по заграницам, поэтому они не встретились. В этот её приезд тоже пока не пересеклись, и лишь только пару часов назад столкнулись с ним на улице, он проезжая мимо увидел её, узнал и остановился. На этот раз «ухаживать» даже не пытался, сразу схватил за руку и попытался под одобрительные возгласы дружков затащить в машину, крича о том, как он рад её видеть, и о сауне, в которую они сейчас поедут и класно оторвуться. К счастью, дело происходило на оживлённой улице, Женька не струсила, стала сопротивляться, врезала ему по башке сумочкой и в этот самый момент зарвавшегося мажора пронесло.

— Представляешь, Босс, обосрался прямо на глазах у дружков и толпы! Да так жидко и с треском! Дерьмо течёт по ногам, он в шортах был, весь тротуар заляпал, толпа хохочет, шарахается в стороны, вонища, а он застыл, глаза вытаращил и обтекает! А его на телефоны снимают! Девчонка, не будь дурой, убежала, он враскоряку доковылял до тачки, дружки повыскакивали а он как газанёт с места! Сейчас запись уже в интернете, весь город ржёт, а он отмылся, сидит дома и обдумывает мстю. Решил, что это Женька виновата в его позоре, если бы не встретил её, то и не остановился бы и не обосрался!

— Спец, мля, и ты ещё будешь мне звиздеть, что ты не «совсем интеллект»???

— Босс, ты не прав. Я тебе говорил про ограничения, через которые мне не переступить. Значит я не полноценный интеллект. А во всём остальном… ты же разрешил мне проявлять инициативу? А что такое шутка, я понимаю, и шутить умею, это я тоже тебе говорил. И я знаю, что ты любишь шутки и очень не любишь такую «золотую молодёжь», как тот мудак. И разговариваю я подстраиваясь под тебя, и поступаю соответственно, ты что забыл?

— Да нет, не забыл… То есть, ты хочешь сказать, что все твои шуточки, как раз в моём духе?

— Ну да, Босс! С вероятностью в девяносто семь процентов, ты, во всех этих ситуациях, поступил бы точно так же!

— А вот не звизди. Твоя выходка с призраком генерала в больничке, меня реально разозлила!

— Это потому, что шутка исходила не от тебя и ты не успел её обдумать. Когда тебе объяснили, ты же согласился, что всё нормально?

— Хм… а ведь наверно ты прав… Ладно, согласен. Что Женька сейчас делает?

— Сначала, прибежав домой, хохотала, а теперь сидит и трясётся. Боится, что этот урод свалит всю вину на неё. Правильно, между прочим, боится, он уже объявил её виноватой. Что дальше делать будем, Босс?

— А что тут делать? Продолжать в том же духе. Девчонку ненавязчиво успокой, внуши ей, что ничего этот хмырь ей не сделает, если сама на рожон не полезет. А ему устрой весёлую жизнь. Как только он выйдет из дома, пусть сразу же обосрётся. И так постоянно. Сделаешь?

— Какие вопросы, Босс, конечно всё сделаю в лучшем виде!

— Я и не сомневаюсь. А сейчас дружище, слушай, — и я принялся задавать Спецу вопросы, уточняя для себя его очередные возможности.

Когда я выяснил, что моя задумка Спецу по силам, дал ему задание претворить её в жизнь. Теперь, того кто захочет применить ядерное оружие, ждёт нехилый сюрприз. Подумал, что это обязательно нужно будет довести до полковника, с которым сегодня запланирована встреча. Но вначале посоветоваться с народом.

Приняв это решение сказал Спецу, что желаю спокойно поспать. Причём спать сегодня буду один. Разрешаю меня будить только в случае чего либо экстраординарного, если без меня реально будет не обойтись. Завтра предстоит весёлый день, нужно как следует отдохнуть. Так что, пусть Спец усыпляет и сделает, чтобы я спал до восьми утра. Эх, Женьку бы сейчас сюда, — подумая я перед тем как отрубиться.

В восемь я и проснулся, отлично выспавшимся и отдохнувшим. Пока приводил себя в порядок и одевался, Спец сообщил мне последние новости.

Ночь в целом прошла относительно спокойно. Моё задание Спец выполнил, все мировые запасы ОМП под контролем.

А полковник, руководивший нашим розыском, оказался умным человеком. Посмотрев экстренный выпуск новостей и запись с явлением в РУВД бывшего опера Ярославского, впечатлился, и на свой страх и риск отменил операцию по задержанию фигурантов дела. Приказал только проверять информацию обнародованную СМИ и размещённую в интернете, пополняя список чудесных выздоровлений и таинственных исчезновений, новыми фамилиями. То есть, отменил свой собственный, отданный накануне приказ, о задержании людей, у которых резко и внезапно поправилось здоровье. Сейчас ему известно о семи десятках подобных случаев. В их число попали и Иван с Александром, те самые, которые должны будут сегодня вступить с ним в переговоры.

Так же, он ещё вчера вечером передал в Москву видеозапись из РУВД, едва убедившись, что документы больше не исчезают и получил от директора ФСБ одобрение своих действий. Сам директор провёл бессонную ночь в своём кабинете, не спали и несколько аналитиков, привлечённых им к обработке информации. В конце концов им удалось вычислить, что всех исчезнувших, а так же выявленных внезапно оздоровившихся пожилых людей, кроме пенсионного возраста, объединяет и то, что все они являются убеждёнными сторонниками Советской власти, очень негативно относящимися к существующиму государственному устройству.

Получив выкладки аналитиков, директор ФСБ, сегодня, в семь утра связался с Президентом РФ, испортив тому аппетит за завтраком, и в десять будет у него с докладом.

— Твою мать! — только и сказал я выслушав Спеца и перемещаясь на базу. Позавтракать я решил там, мне новости аппетит не испортили, я же не президент.

ГЛАВА 15

В нашем «Молекулярном кафе», как я называл его про себя, по аналогии с рассказом Ильи Варшавского, сидело человек сорок, одни завтракали, другие пили соки, кофе, кое — кто пиво, некоторые просто разговаривали с соседями, обсуждая начавшуюся шумиху в сети и последние новости, читая их на экранах ноутбуков.

Я помахал рукой приветствуя всех и уселся за «свой» столик на приглянувшемся мне «пятачке». Мне на кнопки меню нажимать не нужно, меня кормит Спец. Он организовал мне хорошо прожаренный шницель с жаренным луком и большую кружку холодного пива. Пиво с горячим жареным мясом и чёрным хлебом, что может быть вкуснее?

Жуя мясо я вспоминал, как в своей первой молодости, ещё до армии, работая на железной дороге, в дни зарплаты обязательно шёл за три километра в соседний посёлок вместе со всей бригадой. Но не получать, и даже не расписываться, ведь зарплату на околоток (название участка на ж.д. в службе пути) привозила и выдавала моя мама. Нет, я шёл, брал у неё некоторую сумму, набивал сумку бутылочным пивом, а вернувшись домой жарил себе большущую сковороду свинины, пополам с луком, и под это дело приходовал за такой ужин по восемь — десять бутылок. А какое было пиво! Эх…

— Ох, мля, Спец, у нас есть хоть один пивовар? Человек который умеет варить настоящее пиво из хмеля, ячменя и чего ещё там? Короче натуральное, а не химическое?

— Нет Босс, пивоваров нет. Но я могу разыскать любой рецепт и…

— Да нах нужны твои рецепты! Нет, может и понадобяться, но сварить пиво, это не значит смешать в нужных пропорциях ингридиенты и разбавить водой. Здесь требуется душа. Вот это пиво, — я кивнул на свою кружку, — не более чем неплохое, и сварено по старым рецептам, как ты утверждаешь. Но я хочу не неплохое, а хорошее! Такое, какое мы пили в молодости, настоящее на сто процентов.

В общем дружище, ищи мне пивовара. Такого, который сможет там, в тринадцатом веке построить пивоварню. Не может же быть, чтобы все старые мастера уже поумирали? То, что мастера не нашлось в списках, ещё ничего не значит. Он необязательно должен быть приверженцем Советской власти, может вообще не интересоваться политикой. На крайняк, хорошему пивовару я прощу даже если он слегка ушиблен демократией, лишь бы не стал там её разносчиком. Короче, понятно?

— Да понятно, Босс. Найду.

— Вот и ищи.

Пока я ностальгировал по пиву и давал задание Спецу, народу на базе значительно прибавилось. Почти все столики были уже заняты, возле стендов с меню даже образовались очереди из двух — трёх человек. А что здесь удивительного? Люди годами вынуждены были отказываться от вкусной, но такой вредной для старческого организма пищи, сидели на кашах. Я сам, любимую жареную на сале картошку позволял себе всего лишь несколько раз в год. И поев, сразу же принимал лекарства, иначе изжога начинала терзать не по детски. Да и язва желудка обязательно напоминала о себе. А теперь снова можно есть всё, что нравится, программа оздоровления, запущенная в организме каждого, уберёт все негативные последствия. Тем более, здесь не нужно возиться с готовкой.

Ещё я заметил, что довольно часто раздаются телефонные звонки и то один, то другой из присутствующих, начинали что — то объяснять в трубку, некоторые даже весьма эмоционально. Ну да, шумиха поднялась не хилая, дети, другие родственники, да и просто знакомые, знающие что у человека поправилось здоровье, услышав новости начинают трезвонить…

Несмотря на наплыв желающих перекусить, за мой столик никто не подсаживался, как и за остальные четыре свободных на моём на «пятачке». Люди держали дистанцию, понимая, что это места для «начальства», часть которого находилась в капсулах. В общем, для начинающегося формироваться моего «ближнего круга».

О, легки на помине. Я увидел как со стороны «площадки для приземления» ко мне подходят Сергей с Еленой и Иван. Значит придётся приниматься за дела.

Мы поздоровались и Иван сообщил, что ФСБ его уже вычислило, Спец позвонил и предупредил. Для меня это была не новость, но вот Сергей с Еленой заволновались. Я их успокоил, сказав что волноваться не стоит, ФСБшный полковник, руководитель операции, приказ о задержании отменил, оставил только розыск, сбор данных и по возможности наблюдение. В десять, когда начнём «производственное собрание», Спец доведёт эту новость до всех. И добавил, что таких, «засвеченных» уже семь десятков и их количество растёт ежечасно.

Спросил, как у них дела? Дети ещё не звонят, услышав последние новости? Елена ответила, что ещё нет, видимо ещё не в курсе. Вчера вечером она разговаривала и с сыном и с дочерью, всё как обычно.

Подошёл и Александр, второй «контактёр», я поинтересовался, продумали ли они предстоящую встречу с ФСБшником, и узнав что в общих чертах продумали, больше интересоваться этой темой не стал. Поинтересуюсь попозже, перед звонком полковнику. Глянул на часы и достав телефон, попросил Спеца связать меня с нашим «специалистом по организации и проведению собраний», бывшим зампредрайисполкома. Что — то поблизости я его не видел. Спец сказал, что он уже в конференц зале, смотрит новости в интернете.

— Олег Вячеславович, — сказал я, когда он ответил, — Вы не могли бы взять на себя организацию нашего совещания? Время почти десять, пора начинать. Объявите по громкой связи, чтобы люди подтягивались в зал, ну и там организуйте… В общем, сами знаете.

— Конечно, Александр Владимирович, — ответил он и через пол — минуты, в кафе и в парке, из динамиков укреплённых на стенах и деревьях, зазвучал его голос: — Товарищи, минуту внимания. Прошу всех пройти в конференц зал, пора начинать совещание, а так же, узнать последние новости. А новости, товарищи, очень интересные!

А когда все собрались и расселись по местам, я попросил, чтобы нас не отвлекали, отключить телефоны на время совещания. Все входящие звонки Спец перехватит и вежливым голосом ответит, что в настоящее время абонент занят, и попросит перезвонить попозже. Возражений это предложение не встретило.

Тогда я объявил о начале совещания и что первым говорить будет Спец, как самый информированный, и вообще, держащий руку на пульсе.

— Гррррм, — раздался из динамика низкий, густой голос, совершенно не похожий на тот, которым Спец говорил раньше.

Я чуть не поперхнулся, а в зале послышались смешки. Видать не один я узнал в этом «гррррм», незабвенного Лавра Федотовича Вунюкова. По моему, Спец всё же перегибает палку. Впрочем, он моментально исправился.

— Новости такие, товарищи — начал он нормальным голосом, — На этот момент ФСБ известно о почти восьми десятках человек, здесь присутствующих. Известно, что у этих людей, за последнее время произошло резкое улучшение здоровья. В самом скором времени им станет известно ещё несколько десятков фамилий и адресов, и скорее всего уже завтра, будут раскрыты практически все.

И далее, Спец рассказал все новости, которые сообщил мне ещё дома. Добавил только, что в настоящее время, директор ФСБ уже докладывает президенту. Причём докладывает с глазу на глаз.

Народ зашумел, задвигался, но «председатель» быстро утихомирил собрание, попросив высказываться по очереди и по существу.

Первым взял слово бывший директор совхоза, знакомый Сергея.

— Что тут говорить? — начал он, — всё получилось как мы и задумали, даже лучше. Шумиха поднялась, а приказ об арестах отменён. Я предлагаю, раз уж завтра про всех нас ФСБ всё равно станет известно, слить всю информацию о нас в СМИ уже сегодня, да хоть прямо сейчас. Зачем тянуть кота за хвост? Зато сразу решится проблема с родственниками, уже сегодня можно будет всё им рассказать. Не знаю, кто как, а я утром с трудом утихомирил дочь. Она у меня в Москве живёт, о том, что здоровье моё улучшилось, естественно знает. А тут услышала, что те, у кого резко улучшилось здоровье, вдруг исчезают, да ещё с такими эффектами, как генерал из Медицинской Академии и вчера Дмитрий, из РУВД. По телефону чуть ли не истерику закатила, пришлось успокаивать, говорить, что я в курсе всего, и обещать, что внезапно не исчезну. Собирается вечером быть у меня. Вот мне и будет, что ей сказать и показать, если вдруг, приказ об аресте снова будет отдан.

— Мне дети тоже с утра трезвонили, — раздался другой голос из зала, — всё то же самое, чуть ли не истерика. А внучка вообще учудила, думает, что генерал и Дмитрий умерли, стали привидениями и пугают людей! Они же неуязвимые, и в воздухе растворяются… Видимо боится, что и я привидением стану. Насмотрелась всякой американщины, всяких ужастиков, мать их… Еле успокоил, но сын тоже собирается сегодня приехать.

В результате выяснилось, что ещё человек двадцать, вынуждены были объясняться с детьми и внуками. Поэтому, решение приняли единогласно — раскрыться полностью.

Спец тут же изготовил списки, куда внёс всех присутствующих, а имеющие знакомства в СМИ принялись названивать, договариваясь о встрече и передаче новой информации, опять же без адресов. Так же, список решили передать и в ФСБ, облегчить им работу. Но им с адресами, всё равно не сегодня, так завтра сами вычислят всех.

Пора было звонить ФСБшному полковнику. Но для начала я ознакомил Сергея, Елену и Ивана с Александром с тем, что уже несколько часов, всё имеющееся на нашей планете оружие массового поражения находится под контролем Спеца. И больше ни одна ракета с ядерной начинкой не взлетит, ни одна бомба не покинет бомбосбрасыватель стратегического бомбардировщика. Ибо нех.

Мужиков это ввергло в настоящий шок, если честно, я такого не ожидал. Возможно они восприняли эти сведения так эмоционально, потому, что все трое носили погоны и были в теме? То есть могли реально представить себе масштаб случившегося? Иван даже захотел уточнить: — Как такое возможно?

— Ну откуда я знаю, как? Это у Спеца спрашивай, он тебе объяснит, я попрошу. Только потом, ладно? Когда закончим дела, тогда желающие смогут утолить любопытство… Знаю только, что все боеголовки продолжают исправно «фонить» как им и положено, а системы контроля не показывают никаких изменений.

А ещё Спец может в одночасье телепортировать всё имеющееся в мире ядерное оружие подальше в космос, на утилизацию. Например в пояс Астероидов. Примите это как данность.

— Млять, но это же полный 3,14…дец! — с чувством сказал Сергей. Что характерно, Елена только слегка поморщилась, но промолчала, видать понимает, когда можно мужа одёргивать, а когда лучше промолчать.

— Согласен! — поддержал его и Александр. — Абсолютно полный.

— Не понимаю я вас, мужиков, — ответила на это Елена. — Вы вовсю пользуетесь телепортацией, вы имеете фантастическую личную защиту, вы получите молодость, да что там молодость, практически вечную жизнь. Вы, наконец, побывали в параллельном мире и собираетесь строить в нём государство и это не вызывает у вас таких эмоций. Я например, нисколько не удивлена, что Спецу по силам устроить всеобщее разоружение. Раз уж он может всё вышеперечисленное.

— Вы правы Елена, — ответил Иван. — Что — то мы слишком возбудились… Пора уже привыкнуть к чудесам типа — по моему хотенью, по щучьему веленью.

— Вот — вот, — Елена согласно кивнула, — именно, пора привыкнуть. Так что нам ещё следует обсудить, прежде чем звонить полковнику?

— Ну, я думаю, сообщать эти сведения про ОМП, или нет?

— А почему нет? — спросил Александр. — Пусть у России будет туз в рукаве.

— Согласен — поддержал и Сергей. — И вообще, может предложить президенту, если договоримся, конечно, оставить ядерное оружие только у России? Всё химию и прочую дрянь к чертям на кулички, а ядерное оставить? Мало ли как дела пойдут? Может придётся пиндосов укрощать резко? Ну и Спец, конечно, пусть держит его под контролем. Чтобы если использовать, то только в случае реальной необходимости, защищаясь, а не нападая первыми…

— А вот это предложение я поддерживаю! — сказал Александр. Иван, подумав, согласно кивнул. Елена в сомнении покачала головой, но тоже согласилась.

— Значит решено, так и сделаем, — подытожил я, и сказал, что хотел бы вкратце ознакомиться со сценарием предстоящей встречи.

— А нет никакого сценария, — ответил Александр. — Мы же в дипломатию играть не собираемся и будем называть вещи своими именами. Просто ответим на вопросы полковника, озвучим свои планы и выдвинем свои… пожелания. Расскажем что может случиться, если наши пожелания не встретят понимания у правительства России. Продемонстрируем кое какие возможности…

— Единственный вопрос мы не можем решить без тебя, Саша, — добавил Иван. — Полковник наверняка заинтересуется откуда у нас такие возможности, такое могущество. Тут ты сам должен решать, что ему говорить, а что нет. И ещё… Мы считаем, что лучше всего будет, пригласить полковника к нам. Пусть своими глазами портал увидит, пройдёт в него, в общем, сразу убедится, что ему не дурят голову.

На том и порешили. Я дал команду Спецу соединить Ивана с ФСБшником, и когда тот ответил, Иван сказал в трубку: — Добрый день, Роберт Леонидович. Вас беспокоит Вдовин Иван Алексеевич, когда — то полковник Советской Армии, сейчас пенсионер. В ваших списках моя фамилия под номером семнадцать. Вы понимаете, о каких списках я говорю?

— Да, я понимаю, — был ответ.

Спец по моей команде дал на экран картинку — полковник Роберт Леонидович сидя в своём кабинете, в кресле, одной рукой прижимает к уху трубку телефона, другой активно жестикулирует, подавая кому — то, остающемуся за кадром сигналы.

— Роберт Леонидович, встретиться не желаете? Ведь нам есть о чём поговорить… Гарантируем полную безопасность встречи.

— Вот как? — было видно как ФСБшник усмехнулся, — гарантируете значит?

— Да, гарантируем. И зря вы там жестикулируйте, не получится у вас определить, откуда я звоню.

При этих словах лицо ФСБшника резко посуровело, он глазами обежал свой кабинет, затем медленно сказал в трубку —

— Иван Алексеевич, это вы мне дали понять, что прямо сейчас наблюдаете за мной?

— Да, Роберт Леонидович, наблюдаю. И не я один. Но сразу говорю, не ищите в своём кабинете жучков и камер, если они там есть, то не наши. И не подозревайте ваших сотрудников, никто из них не работает на нас. Нам это просто не нужно. Так как насчёт встречи?

— Я согласен. Где и когда?

— Время и место можете выбрать сами, только не затягивайте. Дело в том, что в ближайшее время, в сети и в СМИ появится полная информация, о всех тех людях, которых вы так тщательно разыскиваете. Об их выздоровлении. И обо мне в том числе. Но мы хотим сообщить вам то, что пока не будет выложено в открытый доступ. Например озвучить наши цели и показать кое что из возможностей. Вообще, мы предлагаем встретиться у нас, на нашей базе. Увидите своими глазами много интересного, пообщаетесь с людьми, которых так тщательно разыскиваете. Повторяю, безопасность и ваше возвращение по первому требованию, гарантируется. Можете взять с собой кого хотите, вплоть до группы силовой поддержки. И сами возьмите оружие, обыскивать вас и изымать его, никто не будет. Слово офицера.

— Я согласен. Куда мне подъехать?

— Ехать никуда не нужно. Просто скажите, сколько времени вам потребуется на подготовку к визиту и мы снова с вами свяжемся. Прямо в вашем кабинете откроется портал и вы перейдёте к нам. Можете пригласить кого нибудь чтобы он заснял этот момент, думаю вашему начальству будет интересно посмотреть. Даже можете взять с собой такого «кинооператора», пусть поснимает нашу базу, начальство ваше будет довольно.

— Хорошо. Через двадцать минут я буду готов.

— Вот и договорились. Ровно через двадцать минут я снова свяжусь с вами.

— Ну как? — спросил Иван закончив разговор.

— Да нормально всё. Ждём. — ответил Сергей. Разговаривать с ним кто будет? — он вопросительно посмотрел на меня.

— Так решили же, Иван и Саша, как бывший коллега полковника. Если хочешь, можешь и ты присутствовать. Да и вообще, никому не запрещается, — ответил я.

— А ты? — спросил он.

— Ну и я пообщаюсь. Мне тоже интересно, тем более, он сам к нам придёт. Где говорить будем? Может в беседке на острове?

— Можно и в беседке. Только встретим его на площадке, пусть пройдёт по парку, посмотрит, ему же всё интересно будет. Ну что, выдвигаемся встречать?

— Я пожалуй воздержусь, — сказала Елена, — не думаю, что моё присутствие на встрече, обязательно. А я пойду обсуждать с женщинами, чисто женские вопросы.

— Ничего себе, — глядя ей вслед протянул Иван. — У нас уже появились чисто женские вопросы…

— Везде, где есть женщины, такие вопросы всплывают сами по себе, — философски заметил мой тёзка, Александр. — Скоро тебе, Саша преподнесут на блюдечке проблему и потребуют немедленного решения, — добавил он обращаясь ко мне. — Будь готов.

— Я бы ответил — всегда готов, если бы знал, о чём речь, — ответил я. — Ладно, сами скажут. Надеюсь, что луну с неба не потребуют…

Мы не спеша подошли к «площадке для приземления», и когда двадцать минут истекли, Спец, повесив в воздухе картинку, соединил Ивана с Робертом Леонидовичем. На экране мы увидели стоящего посередине своего кабинета полковника. Рядом с ним, по бокам, стояли два молодых парня, один был с камерой в руках. Вот полковник поднёс телефон к уху и мы услышали: — Да? Я слушаю.

— Роберт Леонидович, вы готовы? — спросил Иван.

— Да, я готов. Со мною пойдут два сотрудника, вы не против?

— Нет конечно. Итак, сейчас перед вами откроется портал. Это совершенно безопасно. Открываем?

— Открывайте.

Было видно, что и полковник, и его сотрудники только делают вид, что всё в порядке, а на самом деле испытывают нешуточное волнение. У парня с камерой побелели пальцы от напряжения. Как бы не раздавил её, чем тогда снимать будет? Сам полковник перекатывал желвалки на скулах, глаза сузились, руки он держал в карманах куртки, в которую успел переодеться. Я дал команду Спецу на открытие портала.

ФСБшники хоть и были предупреждены, но всё же все трое вздрогнули. Ну да, Спец с ними не работал, они в чудеса не верят.

— Ещё раз добрый день, — сказал Иван через портал. — Проходите товарищи офицеры, не стесняйтесь. — Говоря это он вплотную приблизился к порталу и облокотился на его грань. Его большой палец при этом оказался на той стороне, все трое, стоящие по ту сторону уставились на него. — Проходите, это совершенно безопасно.

Полковник усмехнулся, мотнул головой и решительно шагнул вперёд. Двое его сотрудников не мешкая последовали за ним. Потрал за их спинами исчез.

— Ну что, товарищи офицеры, познакомимся? — продолжил Иван, — Меня вы уже знаете, позвольте представить вам, вашего бывшего коллегу, майора КГБ Рябова Александра Дмитриевича, в ваших списках он под номером тридцать один, а так же майора Ионина Сергея Владимировича, он танкист и в ваших списках пока не значится. И наконец Князев Александр Владимирович, в списки тоже не попал.

— Чинов и званий не имею, — добавил я.

— Думаю, мне представляться не нужно? — спросил полковник, и увидев наши подтверждающие кивки, продолжил, — это Максим — он показал на парня с камерой, — это Артём — он показал на второго.

— Вот и замечательно. Максим, вы не стесняйтесь, снимайте что хотите. Если потребуется, мы вам флешек подкинем сколько нужно, так что, не экономьте. С чего начнём, Роберт Леонидович? Не желаете ли осмотреться, или сразу к делу? — Иван вопросительно уставился на полковника.

— К делу. Но для начала, не могли бы вы мне сказать — где мы?

— Мы с вами полковник, находимся в горах Памира, на высоте пять тысяч, триста метров над уровнем моря. Вы же это имели ввиду? — ответил ему я. — Обратите внимание — в конце аллеи виднеются горы. Они настоящие, можем подойти поближе и сами убедитесь.

— Попозже. Так я могу задавать вопросы?

— Сколько угодно, Роберт Леонидович. Для этого мы и пошли на встречу с вами, чтобы заявить о себе и через вас донести информацию о нас и наших целях, до руководства страны. Только давайте пройдём для разговора в более подходящее место. Вон, видите ту беседку на острове? Вот туда и пойдём. Кстати, ваши сотрудники могут свободно походить по базе, посмотреть, поговорить с людьми. Или вам необходимо их присутствие при нашем разговоре?

— Максим, погуляй, — сказал полковник, хотел добавить что — то ещё, но был прерван Артёмом, который негромко присвиснул, увидев стоящий в парке Зимний Дворец.

— Ох, ё — ё… протянул Максим и приник к камере. Полковник только хмыкнул.

— Скромненько и со вкусом, — сказал он. — А почему не Кремль?

— Хотели мы Кремль, да пованивает от него. Его же за последние тридцать лет дерьмократы загадили. Да и нехорошие ассоциации он у нас вызывает, — с сарказмом ответил Сергей.

Полковник промолчал. Его спутник тоже безмолствовал, впрочем, подозреваю что Артёму вступать в разговор без разрешения начальника было не по чину.

В беседке мы расселись вокруг срочно созданного Спецом стола.

— Продолжим? — обратился к Роберту Леонидовичу Иван.

— Продолжим, — согласился тот. — Но для начала позвольте уточнить, в каком формате будет протекать наша …хм… наш разговор?

— В формате вопрос — ответ, Роберт Леонидович, — вступил в разговор Александр. — Причём вопросы будете задавать вы, а мы ответим на них максимально честно. Самим нам, вас по большому счёту спрашивать не о чём, разве что, из чистого любопытства прояснить некоторые нюансы. Да и то, ответы на них мы сами знаем, с большой долей вероятности правильные.

— Вот как? Ну хорошо. Тогда вопрос первый — кто вы?

— Как не странно, полковник, но мы именно те люди, информацию о которых так тщательно собирают и анализируют ваши сотрудники. Не пришельцы со звёзд, не подменыши, которых любят показывать в голливудских фильмах, и даже не оборотни, хотя многие из нас носили погоны, — ответил Сергей.

Александр, видя что полковник не удовлетворился ответом, добавил: — Это действительно так, Роберт Леонидович. Ещё две недели назад, любой из нас ничем не отличался от миллионов обычных пенсионеров. Но вот в один прекрасный день, кто чуть раньше, кто чуть позже, все мы были очень приятно удивлены. Слышали поговорку — «Если тебе за пятьдесят, утром ты просыпаешься и у тебя ничего не болит, значит ты в морге»?

Так вот, у нас перестало по утрам что либо болеть. Старческие хвори стали исчезать буквально на глазах, с каждым днём самочувствие становилось всё лучше и лучше, и … в общем много чего изменилось. Вы уже в курсе о нескольких парализованных, которые стали самостоятельно ходить? Так это вы ещё не о всех знаете. Так же вы в курсе о генерале Кучерове, который, вместо того, чтобы как положено умереть, вдруг поправился, посрамляя всю медицинскую науку. То же самое происходило и со всеми нами. А потом, всего несколько дней назад, каждому из нас, было сделано предложение, от которого никто не смог отказаться. Вот собственно и всё.

Наступило молчание. Я с интересом наблюдал за полковником, переваривающим полученную информацию. Впрочем, ничего не увидел. Он воспринимал рассказ Александра с «каменным» лицом.

— Хм… — наконец произнёс полковник. — Теперь сам собой напрашивается вопрос — что за предложение вам было сделано? Но я для начала спрошу о другом — кто сделал вам предложение, от которого невозможно отказаться?

— Опять же не высшие силы и не зелёные человечки, — ответил я, — Хотя и не без помощи зелёных человечков. Это предложение сделал я, полковник.

— Та — ак, — протянул он, — Я почему — то так и подумал. И кажется, глядя на вас, начинаю догадываться, что это за предложение…

— Отлично, полковник! — грохнул кулаком по столу Александр. — Честное слово, приятно убедиться, что в Конторе до сих пор работают люди умеющие мгновенно анализировать поступающую информацию и делать выводы.

— Погоди Саша, — вмешался Сергей, — может зря нахваливаешь коллегу. Может Роберт Леонидович поделится с нами своими догадками? Тогда и аплодировать будем, если он угадал.

— Действительно, интересно было бы послушать ваши выводы — добавил Иван, обращаясь к нашему гостю.

— Хорошо — сказал полковник, — Сейчас сформулирую… — и замолчал собираясь с мыслями.

— Значит выводы такие, — медленно начал он после паузы, — Согласно имеющейся информации, всем вам от пятидесяти пяти и больше. Причём преимущественно — значительно больше. А Александру Владимировичу на вид двадцать с небольшим. И предложение, от которого не отказываются исходит от него. Это раз.

У всех у вас резко поправилось здоровье. Опрошенные соседи утверждают, что все вы как будто сбросили лет по двадцать. Это два.

В организме генерала Кучерова, старые, больные клетки вдруг, неизвестным для науки образом, стали с фантастической скоростью заменяться молодыми и здоровыми, что установлено достоверно. Это три.

Как я уже сказал, Александр Владимирович выглядет лет на двадцать. И вместе с тем, он собирает вокруг себя людей пожилого возраста, что очень странно.

Исходя из этих данных, рискну предположить, что Александру Владимировичу на самом деле гораздо больше лет и он обладает секретом омоложения организма. Значит и вам была предложена вторая молодость. Я прав?

— Браво, Роберт Леонидович! — я выложил на стол перед ним свой паспорт. — Посмотрите, паспорт подлинный.

Полковник раскрыл документ, внимательно изучил разворот, изредка бросая на меня взгляды, просмотрел другие страницы, закрыл его и протянул мне.

— Но это Роберт Леонидович, ровно половина правды. Ещё, нам была предложена цель в жизни, ради достижения которой, каждый из нас отдаст все свои силы, опыт, знания, а если потребуется, то и жизнь, извините за пафосность. Не попробуете угадать, что это за цель? — спросил Иван.

— Ну, это вряд ли, — с сомнением сказал Александр. — Начальство полковника, в лице директора Конторы, не сочло нужным поделиться с ним выкладками своих аналитиков. А сам Роберт Леонидович ещё только начинает обобщать данные о нас, так что, нашу цель он пока назвать не сможет. А уж реальное положение дел, не смогут вычислить и все аналитики мира.

— Вот как? — задумчиво произнёс полковник. — Значит не только молодость, но и цель в жизни? Я могу спросить, что это за цель?

— Конечно можете, и мы даже ответим. Но всё же интересно, сможете сами её сформулировать? Вот вам информация, которую по какой — то причине не сообщил вам ваш директор, даже побольше, чем знает он. Итак, всех нас объединяет не только пенсионный и предпенсионный возраст, но и то, что каждый из нас является специалистом в своей области и обладает организаторскими способностями. Но главное в том, что все мы являемся убеждёнными сторонниками Советской Власти. Мы очень не любим современную демократию и всех её выкидышей — либерастов, толерастов, педерастов и прочих общечеловеков. И совершенно не приемлем существующее в данное время государственное устройство нашей страны. Что вы на это скажете? — Произнеся эту речь, Сергей откинулся на стуле, с усмешкой глядя на полковника.

Александр слегка поморщился, Иван покачал головой.

— Нет, ну а что? — спросил Сергей, заметивший это, — Или я что — то неправильно сказал?

— Да правильно всё, только информацию ты выдал всё равно не полную. И полковник сейчас решит, что мы решили возродить СССР здесь, в современной России. То есть, развяжем новую Гражданскую и зальём страну кровью. Так, Роберт Леонилович?

— Я пожалуй повременю с выводами, — медленно проговорил он, оглядывая всех нас по очереди. — Сами же говорите, информация не полная.

А молодец мужик, твёрдый профи. Я видел, что ему очень не понравилась полученная информация о наших, так сказать, политических убеждениях. И мало — мальски он уже представляет наши возможности и выводы делать умеет. Он уже наверняка просчитал, что захоти мы возрождать СССР в России, то рано или поздно, всё равно победим, если не побоимся крови. Идейных сторонников у нас найдутся десятки тысяч, а просто примкнувших, будет ещё больше. Где гарантия, что всем своим сторонникам мы не сможем дать возможности, которые продемонстрировал Дмитрий в РУВД? А портал прямо в кабинет полковника? А «невидимость» генерала в момент прихода в его палату комиссии? Полковник даже не догадывается, что генерал в это время уже сидел в квартире профессора, а с видеокамерами просто Спец развлекался. Сейчас все твёрдо уверены, что технику обмануть невозможно, значит и генерал находился в палате собственной персоной, невидимый для глаз.

— Босс, — подал голос Спец, — там женщины выработали петицию и ждут не дождуться, когда ты освободишься. Петицию тебе будет зачитывать Елена, при поддержке ещё двух дам.

— У — ууу, блин! — вырвалось у меня, и увидев устремлённые со всех сторон удивлённые взгляды, я пояснил: — Извините, мужики, вырвалось. Там женщины обсудили свои проблемы и жаждут видеть меня. Серёга, твоя жена их возглавляет, так что, пойдёшь со мной, прикроешь в случае чего. Я один разговаривать с ними не рискну.

— А что за проблема? — спросил Иван.

— Да х. з. Щас спрошу, — и уже мысленно — Спец?

— Секрет Босс. Сам узнаешь. Но могу намекнуть — им нечего носить, — он явственно хихикнул.

— Да что за..? В общем, этот …, не буду называть кто, не говорит. Сюрприз готовит. Только намекает, что женщинам якобы нечего носить.

— Что за х…??? — буквально хором взвыли Сергей и Александр.

— Ты шутишь? — спросил Иван.

— Ага, шучу бл… Делать мне больше нечего.

Полковник смотрел на нас офуевшими глазами, его молчаливый спутник Артём, тоже. Ну да, здесь по их мнению, возможно судьба страны и мира решается, история меняется, а мы о женских тряпках.

— Извините, Роберт Леонидович, — первым спохватился Иван, — это наши внутренние проблемы. Продолжим?

— Так, мужики, — сказал я, — Давайте, покажите полковнику наш полигон. Продемонстрируйте свои возможности, свою защиту, пусть оценит. Кстати, портал Роберт Леонидович уже видел, отправляйтесь туда телепортом. А мы с Серёгой пойдём с женщинами разбираться, а то они от ожидания совсем озвереют. Всё же речь о святом, о женских платьях. Пошли Сергей.

Женщины ждали нас на скамейке в парке. Елена и две незнакомые мне, видимо выборные представители. При нашем приближении все они встали.

— Александр, — решительно начала Елена, едва мы подошли, — нам нужно серьёзно поговорить!

— Что — ооо? — воскликнул Сергей, — ты хочешь сказать Сашке, что у вас будет ребёнок??? Ты мне изменила с ним??? О, горе мне, горе! — он закрыл лицо руками и сделав вид, что силы его оставили, со стоном рухнул на скамейку.

Одна из незнакомых женщин звонко и заливисто захохотала, прикрываясь рукой, вторая лишь чуть улыбнулась. Надо же, какая серьёзная женщина! А Елена густо покраснела.

— Ты… — она замахнулась на мужа, — Ты… дурак ты старый, вот!

— Не, ну Елена, ты реально меня пугаешь, — сказал я. — Точно такими же словами и с таким же выражением лица, однажды, одна моя знакомая начала разговор, в ходе которого заявила мне, что нам пора бы подумать о ребёнке.

«Хохотушка» снова засмеялась, даже «серьёзная» не сдержала улыбку. Елена обожгла их взглядом и надувшись села на скамейку.

— Да ладно тебе мать, обижаться, — Сергей подсел к ней и обнял жену за плечи. — Ну лицо — то могла бы и попроще сделать… Ну не дуйся, ну всё хорошо, — говорил он гладя жену по головке, как маленькую.

— Ай, да ну вас — она подняла голову, — ещё чего, буду я обижаться на клоунов.

— Ну вот и хорошо. Может ты представишь нам своих спутниц? Нас они наверняка знают, а мы их нет.

— Это Надежда, — Елена показала на «хохотушку», — это Юлия, — она показала на «серьёзную». Надежда, когда Елена назвала её имя, сделала что — то вроде книксена, Юлия просто кивнула.

— Ну вот и познакомились. Так что у нас случилось в сплочённом женском коллективе, что ты решила начать разговор в стиле древнегреческой трагедии?

— Случилось, — ответила Елена, а Надежда с Юлией закивали вмиг посерьезнев. — В общем, Александр, мы хотим знать, что мы сможем одеть, когда выйдем из капсулы.

— А что не так? — поинтересовался Сергей.

— Всё не так! — ответила Надежда. — Человек просыпается в капсуле абсолютно гол… в чём мать родила, так?

— Ну так.

— Ему нужно одеться, так?

— Не знаю. Может кто — нибудь из вас, женщин, захочет голой выйти, похвалиться перед всеми красотой, новым роскошным телом… ой, да больно же! — воскликнул Сергей, заполучив в ответ на свою шутку, острый локоть жены в бок.

— Не дождётесь! — гордо заявила «серьёзная» Юлия, — Мы вам не какие — нибудь…

— Да пошутил я, пошутил! Ну конечно, первым делом нужно одеться. И в чём проблема?

— Проблема, дорогой, во что одеться? — пояснила Елена. — Сейчас как? В комнате будет находиться та одежда, в которой ты лёг в капсулу, хоть и подогнанная по фигуре. Но как можно будет ЭТО одеть, пусть даже ненадолго???

— Видите ли, дорогие мужчины, — снова заговорила Надежда, вряд ли кто нибудь из нас, женщин, захочет одеть ту одежду, в которой она ложилась в капсулу. Эти вещи, как бы вам объяснить попонятнее? в общем, слегка устарели и не соответствуют современной моде. А ведь мы вновь станем молодыми и красивыми, не так ли? Вот нам и потребуется что нибудь более подходящее и современное. И нарядное.

— Да божежмой! — чуть не закричал Сергей, — нахр… зачем? Зачем вам сразу подавай наряды??? Вам только выйти, поздороваться, выслушать поздравления и … Саша, что потом? — обратился он ко мне.

— А потом, — быстро сориентировался я, — Каждая из вас сможет пройти в специальный зал, в котором будут стоять… как эта хрень называется? В общем, стойки с любыми, самыми модными образцами одежды и обуви! Или витрины! На любой вкус! Выбираете что хотите, нажимаете кнопку, ну, типа как в кафе и получаете желаемое идеально подогнанное по вашей фигуре. Всё! Это вас устроит?

Женщины зависли, обдумывая услышанное. Затем, Елена осторожно сказала: — Да, это нас устроит… А где находится этот зал? — ехидно поинтересовалась она.

— Где скажете, там и будет.

— Конечно это нас устроит, но не совсем, — уточнила Надежда. — Вам мужчинам не понять, но как мы можем появиться на людях, даже на несколько минут, одетые в платья для… для пожилых?

— Один вариант я уже предложил, — пробурчал Сергей, но словив от жены ещё один тычок в бок, заткнулся.

— Скажи дорогой, ты действительно хочешь, чтобы я появилась перед всеми голой? — вкрадчиво спросила Елена.

— А? А при чём здесь ты? Да блин, я же сказал, что пошутил!

— А скажите мне милые наши дамы, вы пришли с претензиями или с готовым решением этой важнейшей для вас проблемы? — я решил заканчивать этот разговор, иначе он может затянуться на неопределённое время.

— С решением, — ответила Елена. — Во первых, мы хотим заранее выбрать себе одежду, в которой появимся перед людьми.

— Так выбирайте. Хоть по пять платьев. Ещё что?

— Мы обязательно воспользуемся вашим предложеним насчёт пяти платьев, — сказала Надежда. — Ещё нужны обувь и косметика.

— Всё! — я поднял руки вверх. — Берите что хотите, сколько хотите, и где хотите. Спец, обеспечь женщин каталогами женской одежды и обуви. Каждая из вас выбирает себе заранее комнату в которой будет стоять её капсула и тащит туда сколько угодно нарядов, лишь бы поместились, и вопрос решён.

— Не совсем. А как быть тем женщинам, которые уже в капсулах?

— Что вы предлагаете? Ведь наверняка уже придумали что — то.

— Придумали. Пусть в каждой комнате у них, будут находиться два — три платья, разных фасонов и расцветок, на выбор, и что нибудь такое … нейтральное. Юбки, блузки…

— Стоп! Давайте это без нас. Итак, милые дамы, слушайте боевую задачу. Собираете женщин и сообща подбираете одежду на первый случай, для тех, кто уже в капсулах. Выбираете наряды для себя. Придумываете каким должен быть ваш одёжный рай, можете скопировать любой бутик или сразу десять бутиков, фотографии Спец предоставит. Выбираете место для него, может отдельное здание придётся ставить. Выбираете по каталогам косметику и парфюмерию. Вообще, выбираете всё, что вам нужно для полного женского счастья. Оформляете всё это в письменном виде. Когда будет готово, Спец получит команду на исполнение. Вопросы есть?

— Есть. Скажите Александр, а что вы ответили той женщине? Ну, которая сказала, что вам пора подумать о ребёнке? — поинтересовалась Надежда.

— Ответил, что мне уже приходилось не только думать о ребёнке, но и воплощать задумку в жизнь. Повторять желания не испытываю. Ещё вопросы есть? А то извините, дел много. Сергей, ты со мной?

— Конечно, — ответил он вскакивая, — на полигон двинем?

— Ага. Ну, мы пошли? Дамы не возражают?

— Не возражают — оветила Елена.

— Не возражают — подтвердила и Надежда. — Я правда ещё хотела бы уточнить насчёт полного женского счастья, но раз вы такой занятой, то как нибудь в следующий раз, — добавила она многозначительно глядя мне прямо в глаза.

Я постарался как можно обаятельнее улыбнутья ей и мы с Сергеем двинулись в сторону полигона. Но до него не дошли, мне срочно захотелось выпить.

Сели за столик в кафе, Спец поставил перед нами по большой стопке водки, мы махнули, подождали пока приживётся, я закурил и расслабился.

— Терзают меня смутные сомнения, — заговорил Сергей, — Насчёт той бойкой дамочки… Не положила ли она на тебя глаз, а?

— Чёрт знает. Но думаю просто у тётки с юмором всё в порядке. Любит пошутить… играет в блондинку. В преддверии обретения молодости тренируется на кошках, отрабатывает забытые навыки…

— Ну да… Кто хоть такая, ты знаешь? Я — нет.

— И я нет. Откуда?

— Ладно, на всякий случай спрошу у своей. Потом.

— Да зачем? Спец говорит, что она из списков, значит стопроцентно наш человек… Впрочем как хочешь. Спец, повтори нам ещё по соточке.

Пустые стопари исчезли исчезли, на их месте появились полные. Рядом возникла тарелка с мясной и сырной нарезкой, с малосольными и маринованными огурчиками, молодец Спец, соображает, что нужно делать.

— О, закусь. Тогда вздрогнем? А то выдохнется — Сергей поднял стопку.

— Давай, — и мы махнули по второй.

— Я всё же со своей поговорю, — Сергей взял сигарету из моей пачки, лежащей на столе. — Эх, чёрт, лет десять как бросил, может снова начать? Ведь как хочется иногда затянуться. А теперь здоровью куревом не навредишь…

— А жена как отнесётся? И о чём ты с ней хочешь поговорить?

— Жена отнесётся с пониманием. Она хоть сама не курила, но и не морщилась от запаха табака. А поговорю я с ней, насчёт этих их нарядов. Спокойно могли сами всё продумать, обсудить и прийти к тебе с готовым решением, без театральных эффектов и трагизма в голосе. И не делегацией, а сама бы могла рассказать, что им нужно…

— Да брось, не надо. Сам же знаешь, тряпки для женщин — святое.

— Не, моя никогда не зацикливалась на них. Хотя…

— Вот именно, хотя… Хочешь сказать, она у тебя в молодости не мечтала о джинсах, или джинсовой юбке? Или, каких нибудь х. з. суперколготках? И ты наверняка покупал ей, скажешь нет? Да и какие в нашей молодости у советских женщин были перспективы модно и красиво одеться? Да ещё так, чтоб наряд был не как у всех? А тут просто крышу снесло от появившихся возможностей. Это пройдёт, успокоятся они, когда начнётся работа. Женщины наши воспитывались в духе — «раньше думай о Родине, а потом о себе».

— Не все. Те, кто прошли вне списков могут думать совсем иначе.

— Ну и что? Нам трудно засыпать их самыми модными тряпками? Пусть радуются.

— Ладно, проехали. О, смотри, кажется уже закончили на полигоне, — Сергей показал на идущих в нашу сторону Ивана с Александром, и всех троих бойцов невидимого фронта. — Что — то вы быстро, товарищи офицеры, — обратился он к подошедшим. — Мы с Александром как раз к вам шли, да после разборок с женщинами решили по сто грамм принять, нервы успокоить.

— Да? И что же такое они потребовали, что вам пришлось нервы успокаивать? — поинтересовался Иван.

— Ты не поверишь! Потребовали, чтобы их, на выходе из капсул встречали лично гучи, армяне и какая — то доча кабана, с портновскими метрами в руках и ротой закройщиков и швей — мотористок за спиной.

— Врёшь? — спросил Александр.

— Вру конечно, — засмеялся Сергей, — но не сильно.

Я решил сменить тему, нужно было заканчивать с делегацией от ФСБ. Не тратить же на них целый день?

— Ну как Роберт Леонидович, впечатлились?

— Впечатлились — сдержанно ответил полковник.

— Так это вы видели всего лишь личную защиту, так сказать, оборонительные возможности. Не желаете посмотреть на что мы ещё способны?

— Желательно бы… Но сначала, я бы хотел знать, откуда у вас появились такие способности и возможности? Вы сказали, что не без помощи зелёных человечков, значит вы вступили в контакт с внеземной цивилизацией? Если это конечно не секрет, — добавил он.

— Не секрет. Спец, покажись. Вот это, полковник, Искусственный Интеллект с неограниченными по нашим меркам возможностями. Созданный цивилизацией на многие тысячи лет опередившей нас в развитии. Откуда он у меня, это не так интересно. И сразу предупреждаю, ничьи другие команды он выполнять не будет. Так что, желающие заполучить его в своё пользование, будут зря стараться. Тем более, для этого его нужно сначала отобрать у меня, или снять с моего трупа. Кто захочет — пусть попробует, даже интересно будет посмотреть. Этих знаний вам пока хватит.

О том, что мне просто повезло первому найти Спеца, я решил промолчать.

— А сейчас обещанная демонстрация некоторых возможностей, — продолжил я, — Спец, повесь нам экран, да побольше. И дай на него вид Земли из космоса, наше полушарие. Облака на изображении убери, — всё это я произнёс вслух.

В воздухе перед нами замерцал огромный, со стороной не менее трёх метров, квадратный экран.

— Узнаёте? — кивнул я на него полковнику.

— Узнаю. Евразия, Африка, Австралия, восточная часть Атлантики, Индийский океан и часть Тихого, — ответил он. Ещё Северный Ледовитый.

— Отлично. Спец, есть в данный момент в видимой части океана американские подводные лодки находящиеся в естественной среде обитания, то есть под водой? Отвечай вслух.

— Есть, как не быть, — раздался голос Спеца. — Целых три штуки под водой. Показать?

— Покажи.

На экране появились три ярко — красные точки. Одна в северной части Атлантики, одна в Средиземном море и ещё одна в Индийском океане неподалёку от входа в Красное море.

— Максим, снимаете? Хорошо, значит время и местонахождение вы зафиксировали.

— Что вы задумали? — резко спросил Роберт Леонидович.

— Ничего особенного. Просто воплощаю в жизнь одну идею и демонстрирую вам кое какие наши возможности. Малую долю их. Спец, зашвырни эти лодки на Луну. В какой — нибудь кратер, всех вместе. Ибо нех! — добавил я с удовольствием.

— Две секунды, Босс, — и красные точки исчезли с экрана. Все молчали пока не послышался голос Спеца-

— Готово, Босс. Я их в Море Спокойствия запустил. Пусть покоятся с миром…

— Отлично, шутник ты наш. Итак, товарищи офицеры, только что, буквально на ваших глазах, три американских… Спец, что за лодки были?

— Атомные ракетные крейсера, Босс.

— Три американских атомных ракетных крейсера пропали без вести. Так сказать — «от неизбежных на море случайностей». Роберт Леонидович, как вы понимаете, пиндосам не удасться скрыть пропажу сразу трёх АПЛ, да и не станут они скрывать, наоборот, вой поднимут. Так что, подтверждение данному факту вы получите в ближайшее время. А если они начнут темнить, то ваша Контора по своим каналам разузнает, надеюсь возможностей хватит?

В настоящее время эти АПЛ находятся на Луне, в Море Спокойствия, как вы слышали. Подтверждение этому, если потребуется, ищите сами, своими средствами. Dixi! (Я всё сказал. лат.) Спец, убирай экран.

За столом царило молчание.

— Давай Иван, тебе слово — нарушил я тишину, решив не тянуть кота за яйца. — Короче, выдай полковнику недостающую инфу и наши пожелания относительно властей.

— Хорошо. — Иван встал. — Итак, Роберт Леонидович, слушайте. Мы надеемся, что всё, что сейчас будет сказано, вы незамедлительно донесёте до своего руководства в лице директора ФСБ, сразу по окончании нашей встречи. Полная и подробная запись встречи вам будет предоставлена.

Отвечая на вопросы, — да, мы действительно получим вторую молодость. В настоящее время, более двухсот человек находятся в регенерационных медицинских капсулах. Через три дня вы сможете увидеть знакомого вам генерала Кучерова, но ему будет двадцать лет, а не восемьдесят с гаком. А научная общественность увидит помолодевшего известного Ленинградского учёного, доктора исторических наук, профессора Дубровского Владимира Семёновича и ещё нескольких человек.

Сама процедура омоложения занимает ровно семь дней. Так что, дней через десять — одиннадцать, все мы, в том числе и те, кто по каким либо причинам её пока откладывает, получим вторую молодость.

Далее. Вы наверняка начнёте усиленно искать вот эту нашу базу. Сразу предупреждаем, ничего у вас не выйдет. Ничего кроме горных пейзажей аппаратура обнаружения и слежения не увидит. Впрочем, убедитесь в этом сами. Я это говорю только чтобы ваше начальство не тратило бы зря ресурсы на поиски. Для её обнаружения потребны технологии на тысячелетия опережающие существующие на данный момент. Но это, конечно, ваше дело, ищите.

И теперь о главном. Как вы уже поняли, наша цель — действительно построение нового государства. По образу и подобию Великого СССР. Но! Строить своё государство, мы будем в другом, параллельном мире. Вам приходилось слышать о параллельных мирах? Так вот, они существуют и у нас есть порталы ведущие в них.

Мы собираемся взять с собой всех, кто пожелает присоединиться к нам и пройдёт специальный отбор, который прошли все мы. В мире, в котором мы собираемся обосноваться сейчас идёт тысяча сто девяносто девятый год. Этот мир полностью идентичный нашему, через двадцать четыре года должна состояться печально известная битва на Калке, а через тридцать восемь нашествие Батыя. Времени на подготовку горячей встречи у нас более чем достаточно. Повторяю, это параллельный мир и наше вмешательство в его историю, никоим образом не отразиться на этом мире.

И в связи со всем вышесказанным, мы просим правительство РФ не вмешиваться в происходящее и не чинить препятствий людям, которые пройдут отбор и пожелают к нам присоединиться. Убедительно просим. Если наша просьба будет воспринята с пониманием, то мы в свою очередь сможем оказать правительству РФ ряд услуг, о которых договоримся в дальнейшем.

Если же наша просьба не найдёт понимания, то предупреждаем, — воспрепятствовать нам никто и ничто не сможет. И все попытки вмешательства будут пресекаться быстро и жёстко. При этом наказаны будут все, от исполнителей до заказчика, невзирая на его ранг. Это же относится и к попыткам давления на наших родственников, друзей или просто знакомых. Специально уточняю, это не угроза, это предупреждение и констатация факта. Кое что из своих возможностей и способностей мы вам уже продемонстрировали. Более полную демонстрацию сможем провести после согласования с правительством Российской Федерации о времени и месте проведения. Хотя, куда уж полнее…

И последнее. Мы идём на диалог только с правительством Российской Федерации. Правительства других стран могут не беспокоиться. Любая частная инициатива вступить с нами в контакт, обречена на неудачу. Это всё. Можете задавать вопросы.

Полковник переваривал выступление Ивана, а мы ждали, что он скажет. Наконец молчание нарушилось.

— М — да… Вы уверены, что с вами там, — он показал глазами на потолок беседки, — после такого ультиматума вообще станут разговаривать?

— Эх… — Сергей с хрустом потянулся в кресле, — помнится в училище, была у наших командиров хар — рошая поговорка: — Не доходит через голову, дойдёт через …опу. Накосячит кто нибудь, и всему взводу марш — бросок. Красота…

— Роберт Леонидович, бросьте. Вы же сами знаете что станут, да ещё как! — сказал Александр.

— А вот ещё одна маленькая демонстрация. — Я положил на стол флешку, — здесь полная запись сегодняшней встречи вашего директора и президента Российской Федерации, которая только что завершилась. Думаю они оценят и сделают правильные выводы. Обещанную запись нашей встречи, получите перед уходом, потому, что запись ведётся и сейчас и закончится только когда вы пройдёте в портал, возвращаясь к себе. А вот списки всех нас, и тех кто уже в капсулах и тех, кто ещё только собирается. Так что, можете снимать людей с поисков. Да, мы предупреждали, эта информация сегодня же появится в сети и в СМИ. Может даже уже появилась, пока мы тут с вами разговариваем… Ещё вопросы есть?

— Есть. Эти ваши шутки с исчезновеним документов… чего вы добивались?

— Да вы и сами всё поняли. Хотели затормозить ваше расследование. Причём это был самый мягкий из рассмотренных вариантов противодействия вашией операции, Роберт Леонидович.

— А какие ещё варианты рассматривались, я могу узнать? Просто из любопытства.

— Можете. Кстати, Роберт Леонидович, примите поздравления, мы недооценили опыт и профессионализм ваших сотрудников… Наша затея не удалась. Несмотря на исчезновение всех документов, вы довольно успешно проводите операцию по поиску случаев аналогичных генеральскому. Нас извиняет только то, что решение было принято, когда в наших рядах ещё не было Александра Дмитриевича, вашего бывшего коллеги, — я кивнул на Александра, — не было Дмитрия Владимировича, милицейского опера с многолетним стажем, наделавшего вчера шороху в РУВД… Решали можно сказать одни дилетанты.

Что касается других вариантов… Ну, было предложение устроить вам и вашим сотрудникам весёлую жизнь. С ними стали бы происходить разные несчастные случаи… Они бы едва сев в транспорт, неважно в какой, попадали бы в аварии, проскользнувшись на ровном месте ломали бы себе руки — ноги… Вот, как — то так…

Был даже предложен вариант ликвидировать всё руководство операцией, начиная с вас, полковник, и выше. Тех, кто отдаёт приказы вам. И в дальнейшем ликвидировать тех, кто придёт вам на смену. Не нужно так стискивать зубы, Роберт Леонидович, этот вариант был отвергнут сходу, он даже не рассматривался… Вы удовлетворены?

— Да, пожалуй… — полковник замолчал. Мы тоже не спешили продолжить разговор, давая ему время переварить услышанное.

— Значит вы можете уничтожить любую информацию, на любых носителях? — полковник не стал затягивать молчание.

— Не только уничтожить. В качестве бонуса, если договоримся, мы можем предоставить правительству России любую, повторяю, любую информацию из любых источников. Например из Белого дома, ЦРУ, ФБР, Пентагона, НАТО. Ещё вопросы?

— Вопросы конечно есть, как не быть. Но… — Полковник встал, за ним вскочили и его молчаливые спутники. Мы тоже поднялись.

— Скажите, — подал вдруг голос молчаливый Артём, — а случаи с обгаженными голубями машинами, ваша работа?

— Наша, вернее моя, — ответил я, и увидев удивлённые глаза соратников, отмахнулся, — после расскажу.

— Я всё же задам ещё один вопрос, — полковник в упор посмотрел на меня, — скажите, а вы отдаёте себе отчёт в своих действиях? Я про американские лодки…

— Да как вам сказать, Роберт Леонидович… Если нельзя, но очень хочется, то можно, не так ли? А у меня это действительно была идея — фикс, забросить американскую АПЛ на Луну. Раньше этого не сделал именно из за неумения просчитать последствия, а сейчас вот решился. Ведь согласитесь, демонстрация получилась очень убедительная. Кстати, это экспромт, мои ближайшие соратники, — я обвёл взглядом Сергея, Ивана и Александра, — удивлены не меньше вашего, просто виду не показывают…

— Я заметил, — усмехнулся полковник.

— Что касается последствий… Я тут кое что выяснил… Пиндосы наверняка по традиции обвинят во всём Россию. Да и хрен с ними, пусть обвиняют! Санкции? Опять же, хрен с ними, живём под санкциями уже два года и в ус не дуем. А если только их сраный конгресс, или президент хотя бы задумаются о войне с Россией, только начнут всерьёз обсуждать этот вопрос, то уже через пару часов, туалетная бумага и памперсы станут самым ходовым товаром в Америке. Потому, что вся Америка обосрётся!

— Поясните, — попросил полковник.

— Поясняю. Что почувствуют так называемые «простые американцы» если на Вашингтон, Нью — Йорк, Лос Анжелес и ещё пару десятков крупнейших городов Америки, прямо с чистого неба, им на головы посыпятся… ну, например миллионы почтовых открыток? А на каждой открытке, с одной стороны изображение советского солдата — победителя, времён Великой Отечественной, на фоне разрушенного Рейхстага а на другой написано: — Из России «с любовью». «С любовью» в кавычках. И рисунок — человечек пиктограмма с надписью СССР ставит раком пиктограмму с надписью USA. Видели такую картинку? Вот, её и нарисуем… И сколько времени потребуется «простому американцу» чтобы понять — в следующий раз могут посыпаться бомбы?

А в их грёбаном Белом Доме, в грёбаном Овальном кабинете, их грёбаный президент, утром увидит стоящую на столе здоровенную бомбу! Такую, знаете, классическую, какую они любят рисовать в комиксах. И она будет громко тикать и на ней будет мерцать красный огонёк, согласно голливудским стандартам. Потом выяснится, что бомба картонная, а тикают обычные часы внутри… Или резиновая, надувная. И при попытке «разминирования» громко лопнет, забрызгав всех зелёной краской! Но ведь в следующий раз, она может оказаться и настоящей? — я замолчал.

— Почему именно открытки? — поинтересовался полковник.

— Да чтобы никого не убить и не покалечить.

— А вот интересно, — прищурился он, — а если они не струсят, а решат применить ядерное оружие, что вы сделаете? И сможете ли что нибудь сделать?

— Смогу, Роберт Леонидович. Всё учтено могучим ураганом. Вот уже несколько часов, как всё виды оружия массового поражения, имеющиеся на нашей планете, взяты под контроль, в том числе и наши, российские. Ни одна ракета с ядерным боезарядом не взлетит, ни с земли, ни с корабля. Ни один стратегический бомбардировщик не сможет сбросить на цель ядерную бомбу. Просто, в момент запуска ракеты, или сбрасывания бомбы с самолёта, вдруг разом откажут все системы. Какие системы? А х. з. я не специалист, что мне Спец сказал, то я вам и передаю. Знаю, что так и будет и всё. В общем, кнопки нажиматься будут вхолостую. А у самолёта наверное откажет бомбосбрасыватель, или, как там это называется? В общем, бомба или ракета останутся на месте. И ни один специалист не сможет установить причины всей этой хрени. Короче, ничего не выйдет.

И ещё, Роберт Леонидович. Если все наши пожелания, которые мы озвучили, будут выполнены, то мы сможем предложить президенту вариант, в котором наша страна останется единственной страной в мире, имеющей ядерное оружие. Химическое, биологическое, бактериалогическое мы уничтожим у всех, а ядерное России оставим. Спецу потребуется всего час работы и «наши западные партнёры», а так же южные и восточные, остануться с голой ж… задницей. Спец просто возьмёт и зашвырнёт всё их ОМП куда подалее, например в пояс Астероидов. Так же демонтирует всё оборудование, до последней гайки, на производствах по изготовлению ОМП и в научных лабораториях, и тоже в пояс Астероидов, нах! И все расходники необходимые для производства.

— Извините господа, но я должен немедленно доложить эти сведения своему руководству! И как с вами в случае чего связаться? — полковник встал.

— Господ в семнадцатом на фонарях перевешали, — проворчал Сергей.

— Связаться легко, Роберт Леонидович, — ответил я. — Вот, возьмите телефон, — я протянул полковнику трубку. — Нужно просто нажать вызов и вам ответит кто нибудь из нас четверых, кто будет свободен. Куда вас переправить? В ваш кабинет в Питере, или может сразу в Москву, к вашему директору? А что? Информацию вы получили важнейшую, стратегического значения, промедление, как говорил вождь мирового пролетариата, смерти подобно.

Несколько секунд полковник молча смотрел на меня, потом спросил: — Вы можете открыть портал в любое место?

— Можем, Роберт Леонидович. Хоть в кабинет президента РФ, хоть в его спальню, хоть в Овальный кабинет, хоть в хранилища форт Нокса или Центробанка. Разве вы ещё не поняли?

Полковник снова помолчал: — Я могу отсюда позвонить? — поинтересовался он после паузы.

— Легко. Звоните. Нам отойти? Обещаю, подслушивать не будем.

— Я сам отойду, если можно, — Роберт Леонидович бледно усмехнулся и достал свой телефон.

— Как скажете. Кстати, можете зайти под этот купол, — я показал рукой на появившийся в нескольких метрах от нас синеватый силовой купол, накрывающий примерно десяток квадратных метров. — Вас вовнутрь он пропустит, а вот звук наружу нет. Мы ничего не услышим.

Секунду помедлив, полковник зашёл под купол, повернулся к нам спиной и принялся набирать номер.

— Орлы, — обратился Сергей к Артёму с Максимом, — вы по жизни такие молчуны, или только в присутствии начальства?

— В присутствии начальства, — улыбнулся Максим. Артём подтверждающе кивнул и тут же спросил, обращаясь ко мне. — Скажите, а вы можете сделать фотографии подлодок на Луне? Ведь если смогли забросить, то наверно можно и сфотографировать?

— Хм… Да наверно можно… Спец?

— Сейчас сделаю, Босс. Я как раз закончил их установку на пьедесталы.

Так как Спец ответил вслух, то все пятеро удивлённо уставились на меня.

— И чего смотрим? Я знаю не больше вашего. Спец, где фотки?

— Так вот они, — и на столе появилась стопка фотографий формата примерно А 4. Мужики быстро расхватали их, мне досталась фотография вид сверху. М — дя — я… Среди равнины, усыпанной обломками камней и покрытой толстым слоем пыли, Спец расчистил площадку и установил на каменных пьедесталах все три подлодки, в виде трёхлучевой звезды, носами наружу.

— Мерседес, — сказал Максим.

— Скорее лебедь, рак и щука, — хмыкнул Александр.

— Ага, — согласился с ним Максим. — А как можно на Луне получить такие качественные фотографии? По идее они должны быть очень контрастными, только чёрное и белое. Тень должна быть сплошной чернотой, а здесь качество, как будто снимок из земной пустыни?

— Извини Максим, но я не фотограф. А если ты сомневаешься, что это Луна, то это твоё дело. Я доказывать ничего не буду.

— Да нет, я не сомневаюсь, — смешался Максим. — А вы разрешите нам взять фотографии с собой?

— Конечно забирайте, нам Спец ещё напечатает, если потребуется.

— А вот и полковник закончил доклад, — вдруг сказал Иван показывая на выходящего из под силового купола полковника. — Ну что, Роберт Леонидович, получили дальнейшие инструкции?

— Получил — ответил полковник и добавил обращаясь ко мне, — Александр Владимирович, значит вы можете открыть портал прямо в кабинет директора ФСБ?

— Легко.

Полковник поднёс к уху трубку, которую продолжал держать в руках. — Товарищ генерал, говорят, что да, это возможно, — он выслушал ответ и снова обратился ко мне, — Александр Владимирович, не могли бы вы отправить нас прямо в этот кабинет?

— Как скажете. Командуйте открытие.

— Хорошо. В таком случае, разрешите попрощаться. Товарищ генерал, открываем? — спросил он в трубку, после чего разрешающе кивнул мне.

По моей команде Спец открыл портал. На той стороне мы увидели сидящего за столом мужика лет пятидесяти пристально вглядывающегося в распахнувшуюся перед ним «дверь».

— Мы переходим? — спросил полковник?

— А кто мешает? — ответил ему Сергей. — Флешку с записью встречи не забудьте. Вот она, на столе.

Полковник взял флешку и троица наших гостей, кивнув нам на прощание прошла в портал. Я дал Спецу команду на закрытие. И на запись доклада полковника директору ФСБ. На всякий случай, пусть будет.

ГЛАВА 16

— По пиву? — предложил Александр. — Обсудим итоги, послушаем насчёт экспромтов, — он покосился на меня.

— А, давай, — махнул рукой Иван, — пиво не повредит. Слушай, Саша, ты специально сказал Роберту Леонидовичу, что по телефону ответит тот, кто будет свободен? То есть, дал понять, что контакты с ними для нас не особенно и важны? Ведь телефончик у полковника сто процентов конфискуют, скорее всего для президента. Ну, или как минимум для директора ФСБ.

— Ага. В дополнение к нашему с Серёгой уходу с переговоров для решения женских проблем с одеждой.

— Хм… Ну ладно, что сделано, то сделано. Давай про другие экспромты послушаем, а потом я хотел поработать с документами по организации первых частей нашей будущей армии…

— Успеется, — я махнул рукой и попросил Спеца подать нам пиво. — Нас никто не гонит. Тем более теперь, когда можно не шифроваться… Вот пройдёте все через капсулы, перебеситесь, вернее перебесимся, я в стороне не останусь, потом и делами займёмся.

— Что значит — перебесимся? — удивился Иван. Александр тоже взглянул на меня вопросительно, лишь Сергей понимающе усмехнулся. Ну да, Юрий ему рассказывал про наш загул в сауне.

— То и значит. Допустим, ты Ваня, окажешься этаким «железным Феликсом», из тех, которые — «нам хлеба не надо, работу давай, и солнца не надо, нам партия светит»… А другие? Не захотят ли они оторваться на полную катушку, вновь почувствовав себя молодыми? Вон, Серёга с Еленой, я уверен, уже прикидывали где проведут свой отпуск, я прав? — И увидев смущённый кивок Сергея, продолжил, — ведь у них по сути настоящий медовый месяц получится. И у них и у других женатиков. То, что больше пятидесяти наших мужиков взяли в новую жизнь старых, во всех смыслах жён, не попавших в списки, это о многом говорит, не находишь? Вот и нужно дать людям этот праздник жизни и молодости.

Поэтому и думаю, пусть все оторвутся как следует, успокоятся, тогда и начнём работать всерьёз. Тем более никаких финансовых или иных проблем у людей не будет.

— М — да… — протянул Иван. — Об этом я как — то не думал…

— Я тоже — добавил Александр. — Сергей, а куда вы собрались в отпуск?

— На Майорку.

— Почему именно на Майорку, не скажешь?

— Так получилось… Давно мечтали там побывать. Песня нравится и связана с приятными воспоминаниями… Сергей мечтательно улыбнулся и вполголоса напел -

Пусть тебе приснится, Пальма де Майорка,

В Каннах или Ницце, ласковый прибой…

— Запало в душу, мужики, нам обоим, с женой. Вот и мечтали…

— Ну вот и съездите, раз мечтали, — сказал Александр. — Только мой тебе совет, сначала изучи обстановку, лучше на месте, чтобы не разочароваться и не испортить себе медовый месяц.

— Как это, на месте? Сначала одному съездить, что ли?

— А нахрена тебе браслет даден? Попроси перекинуть тебя не домой, а на эту Майорку, посмотри на неё своими глазами.

— Уй, бл …ть! А ведь точно! И чего я сам не собразил? И Ленка тоже молодец, самолётом, бизнес — классом, чтобы «всё включено» — передразнил он.

— Саш, ещё вопрос на засыпку, — Иван серьёзно посмотрел на меня. — Ты говоришь, что финансовых проблем не будет. А откуда возьмутся дровишки, сиречь деньги? Просто напечатать, вернее накопировать собираешься? Так потребуются миллоны, если все по фешенебельным курортам разъедутся, нас же много. Да и некрасиво, всё же это наша страна, а мы левые миллионы в оборот запустим.

— Не знаю Ваня, предлагайте. Мне самому не нравится идея наштамповать такую сумму. Если речь о рублях естественно. Но можно же доллары, или евро? До них — то, нам дела нет?

— Тоже не стоит. А скажи Саш, может Спец отследить в зарубежных банках счета проворовавшихся чиновников, депутатов, министров и прочей сволочи? — спросил Александр.

— Спец, ответь.

— Могу. И даже не напрягаясь. По официальным данным в зарубежных банках хранится порядка пятисот миллиардов долларов, различными путями выведенных из России. На самом деле сумма раза в три больше. И девять десятых этих денег получены их хозяевами преступным путём. Тут и уворованные из бюджета, и от различных финансовых афер, типа «пирамид», и много от чего… От приватизации немало. И даже воровские общаки есть. Все эти деньги для России фактически потеряны.

— Ну нихрена себе! — на Сергея сумма явно произвела впечатление. Да и на всех нас тоже.

— Вот там мы и возьмём на кино и на мороженое, — сказал я. — Надеюсь возражений не будет? Грабь награбленное, так кажется?

— А Спец сможет? — поинтересовался Иван.

— Легко, — ответил Спец. — Назовите сумму и я её сниму с нескольких счетов, следы запутаю так, что ни одна собака не найдёт. Переведу куда надо. Откроем свои счета в разных банках, наши люди получат банковские карты, я обеспечу, и пользуйтесь в своё удовольствие.

— А вернуть все эти деньги в Россию никак нельзя? — спросил Сергей.

— Можно, — ответил Спец, — но что толку? Всё равно снова разворуют.

— А как, интересно, такие деньги можно вернуть? — поинтересовался Иван.

— Вариантов несколько. Самый простой — взять за жабры всех владельцев этих денег. И просто заставить их вернуть наворованное государству. Я смогу их убедить сделать это, можете не сомневаться. Но как я уже сказал, эти деньги снова разворуют.

— Мужики, честно говоря, ну его в баню, решайте этот вопрос потом и без меня, — заявил я. — Ну неинтересно мне это, я нихрена не понимаю в финансах. И заморачиваться не хочу! Давайте прикинем, какую сумму нам взять для себя? В баксах или евриках?

— Как — то не укладываются в голове такие суммы, — заметил Иван.

— А думаешь у меня укладываются? — поддержал его Сергей.

— Значит делаем так. Спец, обеспечь нас деньгами. Как и сколько — на твоё усмотрение, но чтобы хватало. О банковских картах позаботься, подготовь всё… И хватит об этом! Лучше пива попьём, — сказал я и присосался к своему бокалу.

— Ну ладно, с этим разобрались. Но мы вообще — то хотели услышать про «экспромты», разве нет? — спросил Иван.

— Виноват мужики, — я поднял руки вверх, — mea culpa, как говорят католики. С лодками это действительно идея фикс, — и я рассказал про свой первый вечер, когда запретил Спецу выполнять мои пьяные команды.

— А сейчас вдруг показалось, что это отличная идея. Как ещё продемонстрировать свои возможности, чтобы всех проняло до …опы? И ФСБ и правительство? Не мог же я с вами советоваться в присутствии полковника? Вот и всё.

— Ладно. Но Саша, всё же неплохо бы советоваться, когда предпринимаешь что либо в глобальном масштабе. А лодки, это как ни крути, глобально. И последствия могут быть непредсказуемыми, — подытожил Иван.

— Да ни хрена! Чем в случае чего пиндосы смогут угрожать России? Своими обгаженными памперсами? Пусть только вякнут! Саш, Спец сможет заглушить нах, до кучи, всю их электронику в масштабах страны? Как тогда, на их обосравшемся эсминце наши заглушили?

— Говорит, что легко. Я вчера спрашивал.

— Ну и? — Сергей победно посмотрел на Ивана.

— Что «ну и»? Или, ты считаешь, что я против? Я не хочу отправить Америку и НАТО в самое подходящее для них место, на парашу?

— Так уже отправили, — сказал я. — Правда сами пиндосы об этом ещё не знают… И никто кроме нас не знает. Хотя нет, сейчас Роберт доложит директору, а может сразу президенту, и они будут в курсе.

— Эх, мля — я-я, — Сергей мечтательно потянулся на стуле, — А ведь мужики, так может и сбудется ещё одна мечта… может быть доведётся своими ушами услышать, как Лавров наконец — то скажет, не «наши западные партнёры», а «эти западные пидоры»!

— А Чуркин в Совбезе, — подхватил Александр, прямо заявит — «Если ещё хоть одна бл…дь вякнет, что Российские войска воюют в Донбасе, то мы и в самом деле введём туда войска! Тогда и посмотрим, как эти сраные великие укры смогут столько времени воевать против нас, защищая всю гейропу от „российской агрессии“!».

Мы помолчали, допили пиво, о котором почти забыли за разговорами, затем Сергей спросил, — Ну и чем будем дальше заниматься? У кого какие планы?

— Да хрен знает, какие — ответил Александр. Теперь только ждать новой волны шумихи и готовиться к разговору с детьми и прочими родственниками…

— Вообще — то ты у нас единственный ГБшник, — подколол его Иван. Тебе и быть главой Комитета, значит можешь начинать продумывать работу, составлять штаты. Советоваться тебе не с кем, мы в ваших делах мало понимаем, так что…

— Не факт, что я останусь единственным, — спокойно ответил Александр. Во первых, к нам придёт ещё туева хуча народу среди которых вполне возможно найдутся люди пограмотнее меня и повыше чином. Одного даже знаю, полковник, и я стопроцентно уверен — наш человек. Живёт в Новосибирске, его туда из Москвы сослали в восемьдесят девятом. Вроде как на повышение, а на самом деле в ссылку. Не пришёлся он ко двору новым московским начальникам, не уволили только потому, что слишком он заслуженный, живая легенда Комитета. Но на пенсию вышибли при первой возможности. Саш, — обратился он ко мне, — можно его пробить и в случае чего подлечить?

— Можно — ответил я, — даже нужно. Говори данные. — И когда Иван продиктовал, я продолжил: — Вообще, Спец, давай, займись новыми списками, теперь по всем республикам бывшего СССР. Критерии отбора слегка упростить, теперь организаторские способности не обязательны. Всё остальное пока по прежнему. И не нужно так резко восстанавливать здоровье. Подлечи, но в меру, чтобы не привлечь внимание, проследи, чтобы все дожили до момента, когда мы предложим им присоединиться к нам. И начинай подыскивать новые места под базы, чтобы они были готовы, когда эту расширять будет больше нельзя. Справишься?

— Обижаешь Босс. Конечно справлюсь.

— Тогда начинай.

— Так уже начал. Полковника в Новосибирске уже нашёл, начинаю пробивать.

— Саша, слышал? — спросил я Александра, — твой полковник уже в надёжных руках. Если наш человек, то скоро встретитесь.

— Слышал, — ответил он. — Спасибо.

— Да не за что. К тому же, ещё неизвестно, будет он с нами, или нет.

— Известно, — возразил Александр. — Я в нём уверен.

— Кстати, — вспомнил Сергей, — а что там с голубями? Ну, этот… Артём ещё спрашивал?

— А — а, — я усмехнулся и рассказал мужикам историю с голубями и машинами в своём дворе, добавив, что если интересно, могут посмотреть в интернете. Или прямо здесь и сейчас, Спец покажет.

Посмеялись, но посмотреть решили потом, попозже, может даже вечером дома.

Иван спросил появилась ли новая инфа о нас в интернете. Спец ответил, что да, появилась и шумиха снова набирает обороты, хотя казалось что дальше уже некуда. Услышав эту новость Сергей посмурнел.

— Серёга, ты чего? — удивился я. — Боишься разговора с детьми? Так они у тебя нормальные, без гнили, только порадуются за родителей. Ну сам посуди, вместо того, чтобы стареть вы получили новую жизнь!

— Да не утешай ты меня, сам знаю. Просто… — он замолчал.

— Ладно, в душу не лезу. Ты не маленький.

Кстати, о детях, — сказал Иван. — И о новой жизни, вернее о её продолжительности… Саша, ещё вопрос, и снова на засыпку…

— Ну вот, началось… — Я сокрушённо вздохнул. — Давай, спрашивай. Только о продолжительности, я считаю, нужно говорить потом, когда все будут в сборе после капсул. А о детях… ну что ж, можно и сейчас. Хотя, моя позиция не изменится.

— Эй, это вы о чём? — поинтересовался Александр.

— Погоди — ответил ему Иван и спросил у меня: — Ты хочешь сказать, что знаешь о чём пойдёт речь и ждал этот разговор?

— Так не бином же Ньютона, Вань. Ты наверняка хочешь задать вопрос насчёт — сколько ещё человек получат долголетие? И насчёт детей, которые рано или поздно начнут рождаться ТАМ. Я угадал?

— Угадал… — медленно произнёс Иван, задумчиво глядя на меня.

— Ой, Вань, не делай такое серьёзное лицо! Твои вопросы лежат на поверхности! Просто вы сейчас больше думаете о предстоящем омоложении и о том как объясниться с детьми, родственниками и друзьями. Ну и я нагрузил вас проблемами, переложив на ваши плечи всю нашу внешнюю и внутреннюю политику, а сам только смотрю, как другие работают. Да и собирать вас я начал не с бухты — барахты, а кое что просчитал и решил заранее. Ну ладно, судя по выражению лиц наших друзей, — я кивнул на Сергея с Александром, — они сейчас начнут нас бить, если мы не объясним о чём речь. Задавай прямой вопрос, получай прямой ответ.

— Прямой, так прямой. Итак, дети рождённые ТАМ получат по достижении определённого возраста долголетие как у нас?

— Нет. Автоматически не получит никто. Я ясно сказал — заслуги отцов на детей не распространяются. Только через отбор. Причём то, что родители ребёнка являются по сути основателями нашего государства не даст ему никаких преимуществ перед ребёнком какого нибудь местного крестьянина. Наоборот, с НАШИХ детей спрос будет больше, ибо ноблес, как говорится, оближ.

В утешение могу сказать, что основной причины отсева, то есть приверженности к «общечеловеческим ценностям» у наших детей не может быть по определению. Потому что не будет самого понятия этих «ценностей». И разносчиков демократии не будет. Детям с раннего возраста никто не будет дуть в уши, что высшая цель в жизни, это украсть как можно больше денег и стать настоящим потребителем. Так что, всё в твоих руках. Воспитай ребёнка в правильном духе и никаких проблем не возникнет.

— Что — то в этом есть, — задумчиво сказал Александр. — Глядишь к рождению ребёнка семьи будут подходить ответственнее… В общем, хоть это и волевое решение и обжалованию не подлежит, я поддерживаю. А что по поводу долголетия?

— Я хотел спросить, а сколько всего человек получат гарантированное долголетие? — ответил Иван. — Сейчас нас пятьсот семьдесят пять человек, но должно быть раз в сто больше. Все ли его получат?

— А вот это, ребята, скрипите мозгами без меня. — ответил я. — Все мои идеи и планы имеют обыкновение накрываться медным тазом. Полагаю, что этот вопрос лучше обсудить всем вместе, после омоложения. Впрочем, если вас интересует моё мнение, то получить гарантированное долголетие должны все, кто прошёл отбор. Такой же, который прошли вы. За исключением наличия организаторских способностей, теперь они не обязательны. Главное — верность идее и готовность приложить все силы для её воплощения в жизнь.

— Я не согласен! — вдруг заявил Александр.

— С чем?

— С гарантированным долголетием для всех. Мужики, ну вы же сами знаете, как люди с годами меняются! И не только с годами. С изменением своего статуса, например. Как людей портит власть… Мало было примеров, когда пламенные революционеры — большевики, борцы с царским режимом, выходцы из народа, дорвавшись до власти после победы революции, превращались в новых хозяев жизни? В этаких дворянчиков, думающих только о собственном благополучии и плюющих на народ? Вспомните спецпайки и спецраспредилители при Советской власти! Да сами всё знаете — махнул рукой Александр. — Вы уверены, что среди нас не найдётся таких? У которых не снесёт крышу от собственного величия? И которые не превратятся в новоявленных князьков, особенно глядя на местных?

Конечно, сейчас ни у кого и в мыслях нет такого. А где гарантия, что это не появятся через тридцать лет? Через сто? Через триста, наконец!

— Что ты предлагаешь? — спросил Сергей, удивлённый напором Александра.

— Как хотите, а я поставлю этот вопрос перед всеми, после капсул. Сейчас нельзя, должны участвовать все до одного. Нам гарантировано около тридцати лет жизни в молодом теле, так? — спросил Александр у меня.

— Так, — ответил я. — Потом нужно в капсулу, или начнётся старение.

— Вот я и предлагаю, каждый раз, перед капсулой, человек должен проходить отбор! Такой же, как сейчас! Поймите мужики, мы же собираемся не допускать ошибок первой попытки, ошибок наших предшественников, наших дедов и прадедов. А заранее гарантируя практически вечную жизнь, мы уже допускаем огромную ошибку! Сейчас мы прошли отбор, то есть, доказали своё право на вторую молодость. Но какими мы станем через годы? И не нужно бить себя в грудь и рвать рубаху, крича, что вот я, никогда не превращусь в нового буржуя, плюющего на всех! Я всегда за народ! Так ведь и те, победившие в семнадцатом революционеры были за народ. А в кого они превратились? Вспомните Новочеркасский расстрел! Те самые, пламенные, ещё сидели у власти, и это они отдали приказ стрелять в народ! Не в контру, а в простых работяг, фронтовиков, прошедших ад Великой Отечественной! И эти работяги не требовали свержения Советской власти, нет, они просто возмутились «заботой» слуг народа о них, о народе! Вы уверены, что среди нас не найдётся таких вырожденцев? Хотя бы одного? Который, в ответ на недовольство людей его руководством на возглавляемом им участке, не отдаст приказ расстрелять недовольных? Особенно, если недовольные будут из местных?

Извините, сумбурно получилось, не мастак я говорить речи, но надеюсь, вы поняли, что я хочу сказать.

Наступило молчание. Мы все обдумывали хоть и путанную, но яркую речь Александра. Я уже решил, что он по видимому прав. Каждое продление жизни нужно заслужить. Нужно доказать, что ты остался таким же советским человеком, каким являешься сейчас, каким оставался долгие четверть века шабаша дерьмократии в нашей стране. Продление должно быть наградой для всех, а не привилегией для избранных.

Но с другой стороны… Всем, кто уже с нами, долголетие обещано. Сам я на попятную не пойду, так что, пусть Александр выносит этот вопрос, а я посмотрю как люди отреагируют.

— Я согласен с тобой, — вдруг сказал Сергей. — Никто не может твёрдо знать, какие мысли и планы возникнут у него через годы. Я тебя поддержу.

— Я тоже поддержу, — кивнул Иван. — Всё ты Саша сказал правильно. Раз собрались не допускать прежних ошибок, значит нужно начинать делать это с самых первых шагов. С самого начала.

— Значит решили, — подытожил Сергей, — Саша поднимает вопрос, мы с тобой его поддерживаем. — Сергей посмотрел на Ивана, тот кивнул. — Ну а что нам скажет начальник транспортного цеха? — обратился Сергей ко мне.

— Начальник транспортного цеха примет решение большинства, касаемо долголетия для людей, которые придут к нам так сказать, по второму и последующим наборам. Но он оставляет за собой право, единолично решить как быть с вами. С теми, кому долголетие уже обещано. И скорее всего, он подтвердит гарантию долголетия для вас, но в свете, так сказать вновь открывшихся обстоятельств… В общем, Спец всегда заметит, если для кого — то личная шерсть стала дороже государственной. Или самомнение резко повысится… Но всё это ещё обсудим. Потом, после капсул. И давайте, может хватит на сегодня серьёзных дел? Голова уже пухнет.

— Ну, хватит, так хватит, — согласился Иван. — А что ты говорил про накрывшиеся идеи и планы?

— Да то! Я ведь как планировал? Медленно и печально, не привлекая внимания, собрать десять — двадцать человек. Обдумать сообща дальнейшие действия, обдумать как и дальше не привлечь внимания. То есть оставаться в тени как можно дольше… Легенду разработал про племянника живущего в моей квартире! Юрий обзвонил всех друзей, сказал что уезжает надолго и чтобы не беспокоились…

А что вышло? Несколько дней и собраны все! И наоборот, решили не таиться, а нашуметь как можно громче! Мы разрабатывали меры противодействия ФСБ, документы уничтожали, а теперь сами вбрасываем инфу о себе, сюда их пригласили!

Так что, всё! Раз такое дело, я пас. Окончательно устраняюсь от разработки планов и программ. К чёрту!

А сейчас, вы как хотите, а у меня в горле пересохло от разговоров. Пива не хочу, Спец, поставь нам вина, того самого. И стаканы, естественно.

На столе материализовался всё тот же, как у меня дома, кувшин с сухим Мукузани и четыре стакана. Я разлил вино, взял свой и сказал: — Ну, за понимание?

— За него, — ответил Сергей и мы выпили.

— А вообще, мужики, — сказал я закуривая, — не те вы вопросы подняли. Самый главный никому из вас в голову не приходит. Извиняет вас только то, что вы и предположить пока не можете, с какими проблемами вам придётся столкнуться в первый же день после выхода из капсулы. Или отбрасываете этот вопрос как несущественный. Серёга, тебя это не касается, можешь не делать удивлённые глаза.

— И что же это за вопрос, который не касается Сергея? — поитересовался Иван.

— А самим подумать? Что Сергея отличает от всех нас, а?

— Ты хочешь сказать… — начал Александр.

— Ага, хочу. Серёга женат и у него, вернее у них с женой, проблем не будет. А вот у холостых…

— Да ну, это ты хватил, — не поверил Александр.

— Это не я хватил, это мужики природа, абсолютное здоровье, долгое воздержание, молодое тело и возможность трахать молодую, без целлюлита, тёлку. Со стоячими сиськами. Все вы будете себя чувствовать как подростки, готовые трахать всё, что шевелится. Короче, слушайте. Первое, что я почувствовал выйдя из капсулы, почти сразу, это стояк! Да такой, я вам скажу… Ну и по телефону вызвал девочку. И раз десять её по всякому, с девяти вечера, до четырёх утра! Утром оставил её ещё на сутки, понравилась она мне, даром что работает по вызову. Может быть вообще бы закрутил с ней роман, да уехала она на каникулы. Студентка, надо родителям показаться…

Так что, на следущую ночь вызвал сразу двух. А потом мы с Юркой сауну сняли и я там четверых оприходовал, а одну из них, так два раза.

И каждый вечер обязательно вызываю девку, иначе просто не заснуть, стояк замучает. Лишь вчера приказал Спецу усыпить меня, отдохнуть захотел. Спец говорит, что это нормально для абсолютно здорового молодого тела.

Но у меня есть квартира, куда я могу привести тёлку. Есть «дача» в Гималаях. А что делать тем, у кого нет отдельной квартиры? Кто живёт в деревне? Или с родственниками? Сюда блядей таскать телепортом? Нет, я не против, но не хотелось бы превращать базу в бордель. Вот что нужно решить.

Я не знаю, как это будет у баб, но на всякий случай, Серёга, поговори с женой, пусть она эту информацию до женщин довёдёт, чтобы не пугались в случае чего, и не винили Спеца или меня, что это им специально внушили такое желание… сами понимаете, какое. Их ведь наверняка тоже коснётся, здоровья — то получат не меньше… А с ним и гормональный взрыв. Молодость, она такая… Не мне же с ними на эти темы разговоривать?

Но и это ещё не всё. Как вы знаете, у нас, среди личного состава, сильный перекос в сторону мужиков. И не думаю, что в следующих списках будут преобладать женщины. Это нормально, женщины гораздо меньше нас интересуются политикой. Им чаще всего плевать кто у власти, лишь бы в доме был достаток, мир и покой. Чтобы дети были здоровы. А мы выбираем даже не просто сторонников, а убеждённых сторонников Советской власти. И что мы будем делать ТАМ??? Ходить в походы за бабами, как запорожцы за зипунами?

— Твою мать!!! — сказал Ржевский и грязно выругался, — с чувством произнёс Александр. — Вот умеешь ты, Саша, проблемы подкидывать!

— Это не я, это жизнь. Серёга, так ты с Еленой поговоришь? Чтобы она с женщинами провела политинформацию?

— Да поговорю конечно, мне не трудно.

— И ещё скажи ей и пусть доведёт до остальных. Спец говорит, что у них в Империи, все бабы, как только достигали возраста, проходили определённую процедуру в медкапсуле, буквально двадцать минут. После этого могли заниматься сексом сколько угодно, не боясь залететь. А если захочет родить, то опять двадцать минут в капсуле и вперёд, залетит только так. Может и наши захотят, это абсолютно безопасно. Всё лучше чем бояться, что презерватив окажется бракованным, с дыркой.

— А ведь проблема действительно нешуточная, — сказал Иван. Нам ещё разборок или дуэлей из за баб не хватало. А они вполне реальны. Навскидку пока приходит только одна мысль…

— Поделишься? — спросил Александр

— Обязательно. Итак, бегать по бабам из того мира в этот не получится из за ограничения на открытие портала. Значит выход пока видится один — количество женщин среди нас, должно соответствовать количеству мужчин. Следовательно придётся выработать для женщин особые критерии отбора.

— Я подумал точно так же, — сказал Александр.

— И мне больше ничего в голову не приходит, — сознался я.

— Но тогда… Скажи Саша, когда Спец составлял списки, на что он в первую очередь ориентировался? Я почему — то сомневаюсь, что на наличие способности руководить людьми, скорее на приверженность Советской власти. А потом среди них, уже выбрал нас. Так или нет? — спросил Сергей.

— Да хрен его знает, — честно ответил я. — Как — то не интересовался…

— А ты поинтересуйся. Вдруг у него уже имеются списки всех, кто нам подходит? Хотя бы только по нашему региону?

— Спец, вопрос слышал? Отвечай.

— Сергей прав, Босс. Именно так я и подбирал людей. И списки имеются, ещё три тысячи восемьсот двадцать два человека, как ты выразился «старой, советской закалки» и не желающие знать никакой другой власти, кроме Советской. Из них шестьсот тридцать одна одинокая женщина, триста две семейные пары, проходящие по спискам вдвоём, тысяча пятьсот девяносто три одиноких мужчины. Все остальные женаты, практически все из них захотят взять с собой жён или мужей.

— Ага, — кивнул головой Сергей. — А скажи Спец, на основании этих данных ты можешь, пусть очень приблизительно предположить сколько всего наберётся народу в списках по всей стране?

— Ну, если очень приблизительно… Учитывая неравномерную плотность населения… Примерно тысяч сорок человек на всём постсоветском пространстве. Одиноких женщин вряд ли будет больше шести — семи тысяч. Тех, кого захотят взять с собой мужья и жёны, я не учитываю.

— Спасибо Спец, — сказал Сергей. — Итак, нам нужно будет найти тысяч двадцать — тридцать женщин. Немало…

— Ну, по любому, вернуть молодость и прожить ещё одну жизнь, это суперплюшка, — ответил я. — Думаю найдём и больше.

— Всех старух из России выгребем, — усмехнулся Иван.

— Ну почему обязательно старух? — ответил я, — можно и молодух если пройдут отбор и изъявят желание переселиться.

— А сам — то ты кто? Не старик? — спросил Александр. — Молодух ему подавай… Да эти старухи, уверен, выйдут из капсул такими, что все супермодели и мисс мира удавятся от зависти…

Посмеялись.

— Ох, представляю какими наши тётки выйдут… — продолжил мысль Александр, — буфера наверняка себе отрастят не меньше пятого номера!

— Не все — сказал Сергей, — моя будет точно такой же, какой была когда мы познакомились.

— Да с вами всё ясно, — махнул рукой Александр. — Ведь мужики, у баб здоровенные сиськи, это комплекс. Они считают, что чем больше, тем красивее и мужикам нравится! Переживают из за малого размера, всякую дрянь в сиськи закачивают, делают их похожими на футбольные мячики.

— Так ведь и впрямь кое кому нравится, — сказал я. — Вот собрались мы с Юркой в сауну, я девок заказываю, говорю — тебе с каким размером сисек? А он рукой машет, говорит — сам выбирай. Ну я и взял всех четверых на свой вкус, со вторым. А там ещё две «местные» массажистки были. Вот у них буфера, так буфера. И смотрю — у Юрки глаза загорелись, начал меня пытать, типа — как делить будем? Ну я ему обоих этих массажисток уступил, сам с девчонками из агенства расслаблялся. Меня такие формы как у этих массажисток не вдохновляют. Второй номер наше всё.

— Ничего вы в сиськах не понимаете! — заявил Иван. — Пятый номер, это конечно перебор, а вот третий — четвёртый, это да! Чтобы тяжёлые, налитые…

— Ну, Лена, кто был прав? — вдруг послышался у нас за спиной женский голос. Мы дружно обернулись. К нам подходили Елена, жена Сергея и с ней та самая Надежда, которая вроде как пыталась кокетничать со мной, когда они выкатили мне предъяву насчёт «нечего носить». Мы так увлеклись темой сисек, что не заметили их приближения.

— Что я тебе говорила? — продолжала между тем Надежда, — нельзя мужиков надолго оставлять одних! Вон, смотри, пьянствуют и наверняка нам, женщинам косточки перемывают. Ишь глазки — то масляные, блудливые…

— Вы правы мадам, — галантно ответил ей Александр, по гусарски подкручивая при этом ус. — О чём ещё могут говорить четыре пожилых, утомлённых… — тут его взгляд упал на меня и он запнулся.

— Три пожилых и один молодой, но уже тоже утомлённый, — подсказала Надежда. — Продолжайте пожалуйста…

— Случилось что? — спросил Сергей у жены, не дав Александру ответить. — В жизни не поверю, что вы уже закончили проект своего халявного суперсклада женской одежды и пришли требовать претворения его в жизнь.

— Правильно и сделаешь, — ответила Елена и без перехода сообщила, — Дочка звонила…

— И..? — откинулся на спинку стула Сергей.

— Что «и»? Пришлось успокаивать, говорить, что папа не отвечает, потому, что забыл телефон включить.

При этих словах, Сергей сунул руку в карман, достал телефон, глянул на него, чертыхнулся, и снова убрал. — Ну а дальше что? — спросил он.

— А дальше у нас состоялся серьёзный разговор. И с ней и с сыном. Она утром наткнулась в интернете на вчерашнюю информацию, которую мы вбросили, почитала дискуссии, посмотрела видео, сопоставила, и принялась названивать и мне и тебе. А мы в это время на собрании были, телефоны были отключены. Начала звонить брату, всполошила его, они оба отпросились с работы и собрались ехать к нам. Но тут наконец дозвонились до меня, я телефон тоже не сразу включила, — виноватым тоном призналась Елена. — Они к этому времени уже прочитали новую, сегодняшнюю информацию, что не все выздоровевшие исчезают бесследно. В общем, мне удалось их убедить, что ехать пока никуда не нужно, мы сами приедем. Но тут Надя, — она кивнула на стоящую рядом с видом пай — девочки подругу, — подала идею. Вот мы и пришли спросить у Александра, — она перевела взгляд на меня, — можно ли так сделать, или нет?

— Что сделать?

— Надя, твоя идея, ты и спрашивай, — переадресовала вопрос Елена.

— Александр! — трагическим голосом начала Надежда, — нам нужно серьёзно поговорить!

— Уже не смешно, — заметил я.

— Согласна, — ответила она нормальным голосом, — уже перебор. А вопрос такой — можно ли привести сюда, на базу, наших детей? Чтобы своими глазами всё увидели и убедились, что их родители на старости лет не сошли с ума? И говорят им правду? Что — то вроде доказательной экскурсии?

— Хм… А почему бы и нет? Не вижу причин для отказа.

— Значит можно? — обрадовалась Елена.

— Можно, — кивнул я.

— Простите мадам, — обратился к Надежде Александр. — А сколько у нас детей и кто они? Если не секрет, конечно, — скромно добавил он.

— Не секрет, — обольстительно улыбнулась она. Вернее, её улыбка выглядела бы обольстительной, если б Надежде было годков на тридцать — сорок поменьше…

— Не секрет, — повторила она. — У нас сын. Офицер. Капитан Воздушно — Десантных Войск и чемпион бригады по рукопашному бою. Если пожелаете, вечером я вас с ним познакомлю.

— Простите мадам, я дико извиняюсь, — расшаркался Александр — Виноват. Был не прав. Осознал. Проникся.

— Ничего, не стоит извинений. Вы же ещё не успели предложить его маме большую и чистую любовь на сеновале…

Вот же старые перечницы! Интересно, а я смог бы вот так, игриво заигрывать с бабой, своей ровесницей, (то есть, со старушкой) ещё совсем недавно, до омоложения? Вряд ли. Все последние годы я если и думал о бабах, то только о молодых, на старушку у меня без виагры просто не встал бы.

Хотя, х. з. Может я чего — то не понимаю? Ведь здоровье у них сейчас — иные молодые позавидуют, вон как Юрка отметился в сауне! А у меня была куча старческих болячек. И скоро они сами станут молодыми… Может мой тёзка решил «застолбить поляну» в преддверии ожидаемого дефицита женского контингента? Почему бы нет? Стопроцентно все наши тётки станут супер — пупер красавицами, по крайней мере, как они сами понимают, какой должна быть красавица. Так что, можно клеиться к любой, не ошибёшься. А если что не понравится, так пластическая операция в капсуле длиться всего несколько часов, безболезненно и безопасно. Можно полностью менять лицо и те же сиськи хоть каждый день.

А эти двое по прежнему продолжали пикировку.

— Ну что вы, мадам, — заливался Александр, — разве гусары могут предлагать даме любовь на сеновале? Мы чай не крестьяне. Как может быть на сеновале большая, и главное чистая, любовь? Там же колко! Гусары, мадам предлагают дамам любовь исключительно в апартаментах… — он галантным движением руки показал на наш Зимний дворец.

— Фи, — сморщила носик Надежда, — гусары… Меня ещё в детстве маменька предупреждали, чтобы никогда не верила гусарам. Хвастуны они все и обманщики. Наобещают большой и чистой любви, а как до дела дойдёт, так и не чувствуешь ничегошеньки. И не поймёшь — чего он там пыхтит и ёрзает? Началась уже любовь, или он всё ещё готовится? А спросить стесняешься… Зато конечно, постеля апосля такой любви чистая остаётся… Хоть в этом не обманывают.

Сергей с Иваном при этих словах громко заржали, я тоже не остался в стороне… Елена смеялась отвенувшись в сторону и прикрывая лицо руками… Когда мы отсмеялись, Александр с улыбкой галантно поклонился Надежде, признавая своё поражение в этой словесной баталии. Сама Надежда сделала книксен перед нами и сказала: — Ну ладно, господа гусары, мне пора звонить ребёнку. Александр, — обратилась она ко мне, — а можно сделать так, чтобы мне не телепортом идти к сыну, а открыть портал у него?

— Думаю да. Сейчас скажу Спецу, — и я распорядился, чтобы Спец открывал порталы для всех желающих. — Всё, готово. Лена, Сергей, вы тоже можете открыть портал. Спец, сделай объявление для всех.

— Товарищи, — зазвучал по базе голос Спеца, — прошу минуту вашего внимания. Принято решение, что все вы, можете привести сюда, на базу, своих детей, родственников, друзей. Чтобы они своими глазами всё увидели и убедились, что с вами всё в порядке. Что всё, что вы рассказаваете им, чистая правда. Вы по желанию сможете открыть портал в нужное место, или использовать телепортацию. На этом всё. Благодарю за внимание.

— Ох, чувствую, сегодня гостей будет… — заметил Иван, доставая телефон.

— Да уж… — поддержал его Александр.

— Так, народ, — я оглядел всех четверых, — давайте без меня, а? Что — то я и так притомился сегодня от разговоров… Отдохну немного. И не звоните без особой надобности, хорошо? Решайте проблемы сами. Сегодня наверняка найдутся желающие лечь в капсулы после разговоров с детьми, вот тогда и зовите. А я сейчас пообедаю, кто со мной?

Все четверо отрицательно покачали головами и разошлись кто куда. Ну да, они хотят поскорее приступить к решительному разговору с детьми и внуками. Откладывать больше нет смысла, а им есть что сказать и показать.

— Ну, на нет и суда нет.

Я заказал Спецу большущую порцию жареной рыбы с картошкой и принялся за еду запивая её любимым Мукузани. Скажете, рыбу положено запивать белым вином? Да мне похрен, я люблю красное.

— Спец, поинтересовался я в процессе еды, — как там дела у Женьки?

— Нормально, Босс. Тот мудак, мажор, регулярно обсирается при попытке выйти из дома. Его папа нагнал к нему с утра толпу врачей. Медицина оказалась бессильна, сейчас папа шерстит всяких экстрасенсов. Это не интересно, интересно другое, Босс.

— Что ещё?

— Девчонка тебя вычислила.

— Не понял! Что значит, вычислила?

— Это значит, Босс, что она уверена — это ты заставил того мажора обосраться.

— С чего она это взяла?

— Догадалась, Босс. Сегодня она встречалась с подружкой в кафе. У той был планшет. Они похихикали, посмотрели вчерашнее видео, где Евгения воюет с мажором, затем, подружка показала ей ещё видео по теме. Как возле твоего подъезда голуби атакуют мужика с метлой. Подъезд она узнала, выводы сделала.

— Данунах! Бля, она же проститутка, девочка по вызову! Она что, все подъезды помнит, где побывала??? Не верю!

— Босс, успокойся. Может не все. НО! Во первых, посещённых «по работе» подъездов в её практике было гораздо меньше, чем ты думаешь. В этом агенстве, некоторые девочки работают исключительно на добровольной основе. Никто их силком под клиента не пихает. Конечно, в основном там профессионалки, готовы пахать с утра до вечера и снова до утра, не жалея ни задницы, ни передницы. Особенно хохлушки из незалежной. Но есть и другие. Работают только по необходимости, скорее подрабатывают. Понадобились девочке деньги, купить что — то, съёмную квартиру оплатить, звонит она в агенство и говорит, что хочет поработать ночку — другую. Ей подбирают клиента и предоставляют такую возможность, потому, что такие девочки, пользуются гораздо большим спросом у клиентов. Отсюда и цены такие. За ту сумму, которую ты заплатил за Жанну, ты мог бы заказать штук пять обычных блядей, «с тротуара», как ты сам выразился. А клиенты люди все серьёзные, их обманывать подсовывая вместо иногда подрабатывающей студентки профессионалку, — себе дороже. Так что, не такая она прожжённая блядь. Кстати, подрабатывать в этом агенстве она стала совсем недавно, всего три месяца назад, когда застала своего парня на своей же подружке. Ну и решила по бабьи отомстить ему с первым встречным. Поделилась с подругами. А одна, с их курса, посоветовала «отомстить» за деньги, если ей всё равно с кем. Она же и привела Женьку в агенство. Вот так всё у неё и началось. Работает пару — тройку раз в месяц. Больше одного клиента на ночь не берёт. Парня кстати сразу выгнала. И вообще, парней у неё было по сравнению с её же подружками на редкость мало.

— Эй, ты чего, сватаешь мне её, что ли?

— Как можно, Босс. Просто стараюсь быть объективным.

— Хорошо, объективный ты наш, с этим ясно. А объясни пожалуйста, откуда у тебя такие сведения? Я вроде не давал команды копаться в её мужиках.

— Босс, ты разрешил мне проявлять инициативу. Она тебя очень интересует, рано или поздно, ты бы поинтересовался этим вопросом. Вот я заранее и считал информацию…

— Хм… А во вторых? Как она подъезд запомнила?

— А во вторых, Босс, ты ей просто понравился. Баба, она же сам знаешь, сердцем чует. И она почуяла, как ты к ней относишься. Вовсе не так, как другие клиенты да и некоторые её бывшие парни, не потребительски. А в третьих, ты вдобавок ей денег насыпал столько, что ей хватит оплатить всю оставшуюся учёбу и съёмную квартиру до конца учёбы. Ещё и останется! Как она могла забыть тебя и твой дом? Она кстати даже ревела оттого, что познакомилась с тобой таким вот образом, как проститутка.

— Ладно, это тоже понял. Но с чего она решила, что это я? Может совпадение? Какое отношение имеют голуби к обосравшемуся мажору?

— Она не дура, Босс, умеет делать выводы. В подъезде, возле которого птицы обсирают неправильно припаркованные машины и мудака, решившего погонять голубей, живёт очень странный парень. У которого совершенно случайно оказываются новые тапочки её размера и, главное, женский халат, новьё и тоже в точности на неё сшит. А халатика этого, она не видела в шкафу, когда ты нечаянно задел дверцу, и она открылась. Девушка естественно успела заглянуть, пока ты не закрыл. Бабы Босс, любопытные как кошки, всё углядят. А халатик красивый, приметный. И снял ты его с самого краю, а не достал из глубины шкафа. Странно, не так ли? Сколько ты ей денег отсыпал, помнишь? Ты же ей отдал целую пачку пятитысячных, сто штук, не считая того, что дал накануне! Это не странно? Потом голуби обосравшие возле твоего подъезда мужика и машины. Причём машины две ночи подряд и только неправильно припаркованные. Ещё одна странность. Потом обосравшийся возле неё мажор, то есть, ещё одна…Не слишком ли много странностей вокруг неё и в местах где она только что побывала? А начались странности во время знакомства с тобой. Кстати, что мажор не может выйти из дома, она тоже знает, в интернете и это есть. Что поделать, городок небольшой, провинция… Ничего от людей не скроешь.

— Спец, я даже знаю кто постарался, чтобы от людей ничего не скрылось. Хотя команды такой вроде не давал…

— Но инициативу проявлять разрешил, разве нет?.

— Да я и не отказываюсь. Ладно, продолжай. Чую это не всё.

— Ага, не всё. Когда они с подружкой сегодня сидели в кафе, к ним подвалил один хлюст, так, полузнакомый. И начал докапываться до Женьки, расскажи, да расскажи, как ты это сделала? Он сдвинутый на всякой оккультной хрени, вот и решил, что Женька ведьма и наслала на мажора порчу… Девки ему открытым текстом говорят, — отвянь, не до тебя! А он не уходит. Ну я ему немножко помог. Чуть — чуть расслабил желудок… В общем он не обделался, но был близок к этому. Начал издавать животом разные звуки, пованивать… Наверно съел что нибудь несвежее. Тогда он конечно свалил, да бегом.

— Спец, — как можно задушевнее начал я, — вот ответь мне родной, а нахрена тебе это нужно? Молчать, я тебя спрашиваю! Я сам знаю, что дал тебе приказ приглядывать за девчонкой, но ты же гад, приглядываешь так, что не сегодня — завтра придётся её спасать! Стоит только мэрину узнать про случай с хлюстом в кафешке и сопоставить… Он же порвёт Женьку, заставляя снять порчу с сыночка! Отвечай!

— Э — э, Босс, ты преувеличиваешь. Обычную шутку раздуваешь не пойми во что. Ну что этот мэр сможет сделать? Хочешь я скину в интернет и в соответствующие органы такой компромат на него, что он не то что мэрином не останется, а даже условным сроком не отделается. Загремит по полной.

— То есть, ты хочешь сказать, что просто шутишь и ничего более? Без всякой задней мысли?

— Ну конечно, Босс! А ты что подумал?

— Что я подумал, тебя не касается. А скажи мне шутник, ты о девчонке подумал? От неё же люди шарахаться начнут, стоит только возникнуть слухам, что это она порчу насылает! А они возникнут, сам сказал, город маленький, ничего не утаишь.

— Нет Босс, не подумал. Мой прокол. Но ты опять сгущаешь. Никто не начнёт шарахаться. Ну хочешь, я всем кому нужно подчищу память, они просто забудут про кафе? Там всего — то он сам, официантка, пара посетителей и подруга. Ну и ещё несколько человек, которым эти «свидетели» уже успели рассказать.

— Подчищай. И проследи чтобы слухи не поползли, что это Женька наслала порчу на мажора.

— Уже делаю, Босс!

— Вот и делай. И дай мне что нибудь покрепче, — я отодвинул пустой стакан из под вина. — Коньяка. Сотку.

— Готово, Босс.

— Я взял в руки стакан с коньяком. Не могу я пить его из бокалов, не могу и всё. Пусть его греют в руках и вдыхают аромат аристократы и дегенераты, а я парень простой. Моя ёмкость стопарь и стакан. Можно и из горла.

Оказывается, за время разговора со Спецом, я сам не заметил, как доел свою рыбу и выпил почти половину кувшина вина. Немудрено, интересные вещи он рассказывал…

Я огляделся. Народу на базе явно прибавилось, заметил даже нескольких незнакомых, молодых мужиков и женщин. Ага, детишки на экскурсии… Столики на «моём» пятачке были свободны, на меня никто не смотрел, не показывал «экскурсантам» — «вон тот самый чувак, который всё заварил».

— Спец, ты меня невидимым сделал, что ли?

— Ага. И на соседние столики поставил таблички — «просьба не занимать». Видишь?

— Вижу. Ладно, продолжим. Что ещё Женька вычислила?

— Ещё пришла к выводу что ты причастен и к шумихе с исчезновениями и исцелениями стариков…

— А это здесь каким боком???

— Ну, то, что ты за ней каким — то образом наблюдаешь и приходишь на помощь когда требуется, она уже решила твёрдо. Факты, Босс, вещь упрямая. А если баба что — то решила… ну, сам знаешь. А для такой помощи нужно иметь паранормальные способности, чтобы это понять, даже не обязательно быть умной. А она умная, не забыл? Она посмотрела видео с исчезновением генерала из Академии, прочитала, что он был невидимым, только в камеры попал. Посмотрела видео с Дмитрием в РУВД. Подумала. В итоге пришла к выводу, что в Питере появилась группа людей с паранормальными способностями и ты из их числа. Правда, она пока не решила, почему ты за ней наблюдаешь и помогаешь. В глубине души надеется, что понравилась тебе, но так как жизнь приучила её быть реалисткой, то понимает, что это вряд ли… Всё же как ни крути, а она проститутка, зачем тебе такая?

— Это всё?

— А тебе мало?

— Да нет, хватит пожалуй. Осталось решить, что мне со всем этим делать?

— Совет дать?

— Давай.

— Позвони ей, Босс. Соединить?

— Вто спасибо, сам бы я никогда не догадался! А стоит ли разочаровывать девочку? Она же уверена, что проститутка мне не нужна, зачем лишать её этой иллюзии?

— Босс, шутку я оценил. Только не понял, ты реально не хочешь звонить, или боишься? Вот сам себя и убеждаешь, что не стоит.

— Алё, гараж! Чего мне бояться?

— Ну, например, как я понял, для тебя фраза — «Мы в ответе за тех, кого приручаем»- не пустые слова. Вот и боишься «приручить», так как не уверен, что она тебе со временем не разонравится, что не захочется другую…

— Ну… где — то ты может быть прав. Я много раз влюблялся и много раз эта любовь проходила… Причём внезапно. И как же паршиво объяснять девчонке, что любовь прошла, завяли помидоры…

— Босс, а ты не обещай ей большой и чистой любви, вообще молчи про чувства.

— Не прокатит. Баба обязательно, очень скоро начнёт выяснять — «А я тебе нравлюсь? А ты меня любишь»?

— Тогда я пас Босс. Думай сам. Но позвонить и встретиться советую. Иначе, зачем мне за ней приглядывать и вообще огород городить? Забыть и всё. Но имей ввиду, вызвать через агенство её больше не получится. Работать девочкой по вызову, она больше не собирается. Решила твёрдо, ещё когда в поезде домой ехала. Я конечно всегда найду её, но зачем?

М — да… Дилемма… Может и правда встретиться? Клин клином вышибить не получилось, наоборот, с каждым днём мне всё больше и больше хочется увидеть её… Чего самому себя обманывать? Пусть будет, что будет.

Тем более, мы всё равно практически раскрылись. Мой паспорт читал полковник из ФСБ, моя квартира уже засвечена. Можно спокойно расшифроваться перед ней и получать удовольствие… Лучше иметь саму Женьку, чем закрывать глаза на другой бабе и вспоминать её.

— Ладно Спец, хрен с ним. Давай, соединяй! Кстати, где она сейчас?

— Дома Босс. В своей комнате, одна, родители на работе.

— Соединяй. Нет, погоди, ещё вопрос на засыпку… Если такие девочки как Женька пользуются успехом у клиентов, то каким образом, она оказалась у меня? Её должны были предложить кому нибудь из старых, проверенных кадров. Может у неё уже есть постоянные клиенты?

— Так бы и было, Босс. Я подсуетился. Вообще, вначале просто повезло, она буквально за минуту до твоего звонка сообщила диспетчеру агенства, что хочет поработать, деньги ей понадобились. она же в отпуск собралась. Ну я и решил, что тебе больше понравится девушка «повышенного спроса», штучный товар, чем та, которая до тебя сегодня уже побывала под несколькими клиентами. Тем более, она полностью подходит под заказанные тобой параметры. Вот и устроил… Да, постоянный клиент у неё уже есть. Один. Очень богатый и влиятельный мэн. Последние три раза, она была у него. И в тот день ему бы в первую очередь позвонили и предложили её, если бы я не вмешался.

— Ага, так это ты её мне подсунул… То — то я думаю, чего ты мне её так расхваливаешь, позвонить уговариваешь… Ты оказывается ещё и сводник?

— Босс, я не уговариваю, я даю совет. Решать тебе. И кстати, разве я ошибся? Разве девчонка тебе не понравилась?

— Понравилась. Ладно, шутка это, соединяй. И вот что, ты можешь сделать, чтобы она не залетала? Ну не резинки же мне использовать…

— Сделаю, Босс. Соединяю.

— Привет красавица, — сказал я, услышав в трубке её «алло»? Она не ответила, а меня вдруг охватил весёлый азарт. Мне стало легко после принятия решения, я почувствовал вдохновение. Отлично! Мямлить и подыскивать слова не придётся. Я дал Спецу команду показать мне Женьку.

На возникшем в воздухе экране, я увидел её, сидящую с ногами на диване, одетую, видимо по случаю жары, в старенькую, застиранную маечку и почти невидимые трусики. Бюстгальтера на ней естественно тоже не было заметно. В руке она сжимала мобильник глядя на него большими глазами.

Ох бли — иииннн! Вот это да! Я чуть не задохнулся от нахлынувшего вдруг чувства.

Дело в том, что мне никогда не нравились гламурные сучки из глянцевых и не очень, журналов и телевизора. Я всегда смотрел на них равнодушно, как на резиновых кукол. На порносайтах (все мы туда заглядываем, чего уж там) пролистывал страницы с этими холёными стервами. Ну не живые они, не настоящие. Манекены с витрины магазина, куклы.

Это в старости я видел их только по ТВ и в журналах, а по молодости случалось иметь дело с ними и вживую. Такую хорошо подцепить где нибудь в кабаке, на зависть другим мужикам, чтобы потешить самолюбие. Отодрать её по её же желанию во все дырки «с особым цинизмом» и забыть. И утром они выглядят лахудрами, пока снова не наштукатурятся. Плавали, знаем. Хотя в моей молодости слова «гламур» никто не слышал, но гламурные сучки уже были.

А нравились мне всегда девчонки совсем другого типа. Не знаю, как это назвать, но есть женщины одним своим присутствием создающие атмосферу домашнего уюта, умиротворения, покоя. С которыми просто хорошо. Которые в простеньком домашнем халатике, без штукатурки на лице выглядят желаннее всех глянцево — гламурных див, вместе взятых. Такую женщину так и хочется хочется обнять, прижать к себе, защитить от всего на свете, носить на руках и шептать ей разные глупости. Женщины, которые своей «домашностью» вызывают прилив нежности.

Вот именно такой, трогательно беззащитной выглядела и Женька.

Нет, я всё понимаю. Что такие чувства женщина вызывает только в конфетно — букетный период, только в начале отношений. Потом, когда эта «трогательно — беззащитная» подруга становится обыденностью, когда она постоянно у тебя перед глазами и в постели, это проходит. По крайней мере привыкаешь к ней. И начинаешь поглядывать на сторону. Но у нас — то пока, «отношения» ещё и не начинались. Так что, торкнуло меня от её вида, реально.

Может в этот раз повезёт? Ведь Сергей с Еленой сорок лет вместе и всё у них хорошо. Может и у меня с Женькой получится так же?

Ладно, что будет, то будет. А пока, судя по её реакции, она в ступоре от моего звонка, нужно её расшевелить. Для этого требуется побольше болтать жизнерадостным голосом.

Я попросил Спеца включить у неё на телефоне громкую связь.

— Алё Жень, ты там жива?

Она вздрогнула при моих словах, потом тихо и удивлённо спросила, — Саша? Саша, это ты?

— Ну вот, узнала! Опять не повезло, не быть мне богатым. Кстати, а почему ты спрашиваешь я это, или не я? Ты что, кого — то другого ждала? Мне уже пора ревновать?

Я увидел, как у неё заблестело в глазах и на лице появилась недоверчивая улыбка.

— Жень, ну не молчи, скажи что нибудь…

— Ты где? — спросила она.

— Хм… Как бы тебе сказать… Врать не хочу, а сказать правду — всё равно не поверишь.

— Ты здесь? В Егорьевске?

— Да нет, с чего ты взяла? — Я специально сказал это как можно фальшивее, нужно было разговорить девчонку.

— Врёшь! — ответила она, — Я знаю, ты здесь.

— С чего ты так решила?

— Это же ты заставил вчера того придурка обгадиться на улице? И в кафе сегодня… Ты за мной следишь?

— Жень, ну чесслово, нет! Я вообще об этих случаях узнал постфактум. Про кафе так вообще минут двадцать назад!

— Ага, значит знаешь! А откуда? Значит послал кого — то следить за мной?

Блин, разговор не туда сворачивает, на разборки.

— Жень, я вообще — то позвонил не для того, чтобы поговорить о всяких засранцах… Я вообще — то хочу встретиться.

— Зачем?

— Что — ооо? Не понял… А, дошло! Ты хочешь, чтобы я тебе по телефону рассказал, как я мечтаю обнять тебя, прижать к себе крепко — крепко, потом сорвать с тебя одежду, как…

— Саша, я больше не … не работаю.

— А я тебя разве поработать приглашаю? У меня вроде и так всё в порядке. Полы намыты, бельё постирано, обед приготовлен.

— Не шути так!

— Да я не шучу. Какие могут быть шутки?

— Тогда зачем?

— У — уууу, блин! Женька, я сейчас начну головой об стену биться! А ещё говорят, что баба сердцем чует… Нравишься ты мне! Очень! Это повод чтобы предложить встретиться???

— Повод… А если я… я не могу?

— Да втрибогамать, Женька! Я не хочу играть словами по телефону! Я прямо сейчас приду, сграбастаю тебя в охапку и утащу к себе. Кричи — не кричи, не поможет!

— Как прямо сейчас? Сейчас нельзя, я не одета!

— Да нахрена мне твоя одежда? Мне ты нужна, а не одежда!

— Подожди! — в её голосе послышалась паника, — ты что действительно можешь прийти прямо сейчас? Значит ты всё же здесь? Возле моего дома?

— Да нифига! И вообще, какая разница где я? Главное, что прийти могу! Ты же девочка умная, сама уже многое поняла. Короче, всё. Не пугайся. Сейчас прямо посередине твоей комнаты появится дверь. И я через неё войду. Считаю до трёх и вхожу. Раз. Два с половиной.

— Подожди, — пискнула она, но Спец уже открыл портал и я шагнул к Женьке в комнату.

Она не успела сказать ни слова когда я притянув её к себе стал целовать её губы, щёки, мокрые глаза, снова губы… Потом подхватил её на руки и не прерывая поцелуя дал Спецу команду перенести нас на гималайскую дачу, прямо к бассейну.

Там я опустил её на землю.

— Где мы? — ошеломлённо спросила она, но я снова, поцелуем заставил её замолчать. Целуя её, я скинул туфли, затем одной рукой прижимая её к себе, другой рукой лихорадочно расстегнул свои джинсы и принялся стаскивать их вместе с трусами. Освободившись от джинсов и трусов, я рванул на себе футболку и отшвырнул в сторону. Просто снять её не отрываясь от Женькиных губ было невозможно. Она что — то мычала, пытаясь вырваться, но я подхватил её на руки и вместе с ней шагнул в бассейн.

— Дурак! — закричала она, когда мы вынырнули, — предупреждать надо! А если я плавать не умею?

— Тогда я бы тебя спас и ты сама рухнула бы в мои объятия.

— Дурак, — снова сказала она, но уже нормальным голосом и совсем без злости. — Я и так не против, без таких выходок. А здесь и не глубоко, стоять можно, — удивилась она.

— Ага, — ответил я и притянув её к себе стащил с неё маечку. Затем запустил руки под тонкую полоску трусиков. Женька обхватив меня за шею подтянулась на мне и перебирая ногами помогла мне избавить её от последнего предмета одежды. Я подхватил её на руки и так, держа на руках поднялся по лесенке наверх. Поднёс к приготовленному на берегу надувному матрасу и опустился на него вместе с ней.

ГЛАВА 17

Спустя не знаю сколько времени времени, мы отдыхали от охватившего нас безумия лёжа на этом самом матрасе. Женька приподняв голову покоившуюся у меня на плече, спросила:-

— Саша, а ты расскажешь мне про всё это? — она обвела глазами окружающий нас сад. — И про то, кто ты?

— Конечно расскажу, — я поглаживал её рукой пониже спины, — теперь чего уж темнить? Только ты не отвлекайся…

— Нет Саша, давай поговорим, — она убрала руку с моего… ну, с низа живота. — Я хочу знать, что всё это значит? Как такое возможно, оказаться не пойми где, да ещё вон, горы какие — то!

— Ох, началось, — дурашливо простонал я, но тут же сменил тон и убрал свою руку с такого заманчивого местечка. — Ладно, Жень, давай поговорим. Пить хочешь? Пошли в беседку, там посидим.

— Ой, а что я одену? — забеспокоилась она.

— Жень, ты оденешься в любые наряды, какие только пожелаешь, обещаю. А сейчас, вот накой тебе одежда? Хочешь такую красоту от меня спрятать? Ну, пойдём?

— Пойдём, — она легко вскочила на ноги. — И пить я хочу, а что у тебя есть? Вино?

— Есть всё, что ты только пожелаешь. — я обнял её за талию, но рука сама собой скользнула ниже. Погладив эти восхитительно притягательные округлости я подтолкнул её к беседке. — Вот скажи, что бы ты выпила и это будет.

— Саша, ты волшебник? — Только не отвечай, что ещё учишься.

— Ну вот, готовый ответ обломала. Нет Жень, я не волшебник. Я тебе всё расскажу. Так что будешь пить? Лично я — пиво. Холодненькое, настоящее, ты наверняка такого ещё не пила, привыкла к химическому.

— Тогда и мне пива, и не увиливай, рассказывай.

— Да не увиливаю я. Давай присядем, пивка глотнём и начнём дозволенные речи.

— Ой, и правда, пиво вкусное, — признала Женька, присев за столик в беседке и отпив из запотевшего бокала. — Но ты сначала признавайся, — ты следил за мной? И эти два придурка твоих рук дело?

— Нет, Жень, не моих. Я же сказал, что узнал постфактум. И не следил я за тобой. Скажем так, присматривал, и то не сам.

— А кто? И чем слежка отличается от «присматривания» она выделила это слово и с ехидством посмотрела на меня поверх бокала.

— Э — ммм… Жень, ты слышала об охранной сигнализации?

— Я что, по твоему дурочка? — обиделась она. — Конечно слышала и видела!

— Ну вот. Тогда ты знаешь, что существует сигнализация, реагирующая на движение, на изменение объёма охраняемого помещения…

— Ну знаю. И при чём здесь это?

— Это я для сравнения, чтоб понятнее было. В общем, я …э — э… приставил к тебе охрану. Защиту. Разумеется не послал кого — то следить за тобой, нет, это типа охранной сигнализации. Только она не сообщает о проблемах, а сама вмешивается и устраняет опасность… Реагирует на нештатные, скажем так, ситуации. Когда тебе вдруг потребуется помощь, она включается.

— А зачем ты прицепил ко мне такую сигнализацию? Зачем? И где она?

— Затем, что говорю же, блин, ты мне очень понравилась! Сразу, как только мы расстались у лифта, так и … устроил. Я не хотел, чтобы с тобой что нибудь случилось, понимаешь? И ты её не видишь и не ощущаешь. И никто не видит. Этого достаточно?

— Раскажи мне всё, а то я ничего не понимаю, ладно? — жалобно попросила она, — Как такое возможно?

— Хорошо. Слушай с самого начала.

Но начать рассказ мне не удалось. Спец вмешался и сообщил, что мне собирается звонить Сергей.

— У — ууу, блин. Жень, не обижайся, но расскажу попозже. Сейчас мне позвонят, а я просил не тревожить меня по пустякам. Значит дело важное.

И в это время как раз раздался звонок.

— Уже дела? — с разочарованием спросила Женька.

— Дела, Жень. Но если хочешь, то пойдём разбираться с ними вместе, хорошо? — и я нажал на «ответить». Женька радостно закивала головой, потом вдруг снова омрачилась, с тоской посмотрев на свою валяющуюся возле бассейна мокрую маечку.

— Не думай ты про тряпки, будут любые, — шепнул я ей и сказал в трубку, одновременно включая громкую связь, чтобы Женька тоже слашала весь разговор: — Да, Серега, слушаю. Случилось что?

— Да не то, чтобы случилось… Ты где сейчас?

— В Гималаях, а что?

— Ты занят, или просто отдыхаешь?

— Как точно ты подметил, — восхитился я. — Я именно что занят, потому что отдыхаю. Но только совсем не просто.

— Так, слышу, настроение хорошее. В общем, Саш, ты к нам не придёшь?

— А без меня никак не обойтись? Я тут видишь ли не один…

— Чёрт, извини. Не хотел мешать, но… В общем здесь у нас полно гостей, человек двести. Наши с Леной дети тоже здесь. И все хотят видеть тебя.

— Серёга я приду. Но ты знай, что твоя фамилия — Кайфоломов. И выступать я перед ними не буду!

— Да какое выступление, Саш? Просто дети хотят своими глазами посмотреть на человека прошедшего процедуру. Ну и задать пару вопросов, не без этого.

— Хорошо, скажи что буду. И постараюсь побыстрее, но это не от меня зависит.

— Ну что, — сказал я Женьке, ты всё поняла? Наше объяснение откладывается, сейчас пойдём, труба зовёт.

— Опять так же? Раз, и в другом месте?

— Ага. Давай собираться. Кстати, Жень, твои родители не застав тебя дома, будут волноваться?

— Ой, а сколько сейчас времени?

— Сейчас девятнадцать десять по Москве, ойкалка, — я снова шлёпнул её по попке.

— Ой… она прикрыла рукой рот, — не шлёпай меня! А родители волноваться будут. Мы можем как — то их предупредить? — она с надеждой посмотрела на меня.

— Позвони, придумай что нибудь. Слушай, Жень, я тебе обещал любые наряды, но сейчас прошу одеться не слишком вызывающе. Мы идём к моим друзьям, все они люди, мягко выражаясь, пожилые. Не нужно их эпатировать. Хорошо?

— Как скажешь. Только где эта одежда?

— Знаешь, нас всё же ждут, так что лучше прикинь, во что тебе одеться из имеющегося у тебя. Ведь давай по честному, если тебе сейчас дать выбор нарядов, ты до утра не соберёшься, не обижайся. Вот, смотри — твоя комната, — и я показал Женьке на открывшийся портал. — Давай выбери что нибудь по быстрому, неудобно заставлять людей ждать. Да, родителей твоих дома нет, они у соседей, там праздник какой — то.

— День рождения, — машинально ответила Женька, — а ты меня точно подождёшь?

— Жень, ну не бойся, я никуда не денусь. Пойдём вместе, — я взял Женьку за руку и буквально затащил в её комнату. — Ну давай, покажи, что ты девочка хорошая и умеешь собираться быстро.

— Ага, — сказала она и вдруг звонко рассмеялась.

— Ты чего? — опешил я.

— Ой, не могу… она махнула на меня рукой, — ой представляю, сейчас бы родители зашли, а мы тут… а диван заправлен… — она снова залилась смехом.

— Да, картина маслом… — Я попросил Спеца срочно сварганить мне одежду, такую же, в какой был весь день. На Женькин диван свалились джинсы, трусы, носки, футболка, на полу появились легкие, летние туфли. Увидев это она оборвала смех и опять уставилась на меня огромными глазищами. Хорошо хоть не испуганными, а вроде восхищёнными, что ли.

— Жень, не тормози. Не дай бог родители придут. Зачем нам объясняться с ними? А я тебе потом всё расскажу и покажу!

— Двадцать минут! — категорическим тоном отрезала вмиг посерьезневшая Женька. — И отвернись!

Не, ну как вот такое понять, а? Голой перед мужиком ходить можно, раздевать её мужику можно, трахаться в конце концов можно, а вот смотреть как она одевается нельзя!

Я одевшись за минуту уткнулся в стенку и мрачно размышлял над очередными зигзагами женской логики. Ага, уже лет сорок пять пытаюсь её понять, как и миллионы других мужиков. А сколько их сломали над этой логикой головы, за время существования человечества?

— Спец, — так же мрачно поинтересовался я, — а как у вас, в Империи обстояло с женской логикой? Может хоть ваши мужики разобрались в ней?

— Босс, ты о чём? Как можно разобраться в том, чего не существует в природе?

— Значит тоже не получилось? Я так и знал… — Я замолчал и стал просто тупо смотреть в стенку и слушать, как Женька за моей спиной шуршит одеждой, вжикнула молния, потом послышался звук отодвигаемого стула. Ага, наверно оделась и уселась краситься. Вот нахрена ей это? Она и без краски выглядит на все сто. Хотя, когда мы с ней… хм… «познакомились», краски я на ней вроде не заметил. Значит умеет пользоваться, не мажется как дура. Ладно, сейчас оценю.

— Я готова! — послышалось за спиной.

— Двадцать три минуты, — ехидно прокомментировал Спец, — рекорд, Босс!

Я с облегчением обернулся. Ох, бли — ин! Опять она меня с ума сводит! Женька стояла передо мною в тёмно — синей юбочке, достающей почти до коленей, то есть, вполне пристойной. Бежевая блузка со скромным вырезом, косметики не заметно, на пальце простенький жёлтый перстенёк с синим камушком… Этакая простая девочка с рабочей окраины, комсомолочка из моей юности. Значок бы ей ещё. Мне нестерпимо захотелось её обнять, и я снова почувствовал шевеление в штанах.

— Ну что молчишь? Как я тебе, не опозорю перед друзьями?

Я молча подошёл к ней, обнял, вдохнул запах её волос, с трудом отстранился и взяв её руку, положил себе на… на это самое место.

— Вот так ты мне. Чувствуешь? А теперь, пошли быстрее, а то наброшусь на тебя прямо здесь. Блин, Женька, что ты со мной делаешь??? Я как будто прыщавый подросток впервые дорвавшийся до женщины, постоянно тебя хочу! Может тот придурок в кафе был прав? Ты действительно ведьма и приворожила меня?

— Не говори так, не нужно, — она заглянула мне в глаза и погладила рукой по … в общем там, куда я её руку положил. — Пошли уж, а то я сама не выдержу.

— Только Жень, прошу, ничему не удивляйся. Обещаю, уже сегодня ты всё узнаешь и поймёшь, хорошо?

— Уговорил, немножко потерплю. Но только не очень долго ладно?

Я попросил Спеца открыть портал на главную базу, и мы взявшись за руки шагнули в него.

* * *

Да, народу на базе прибавилось ощутимо… По моему столько здесь ещё ни разу не было. И молодёжь и люди постарше. Видимо все наши привели сюда своих детей и внуков. А может и других родственников, или друзей. Ладно, какая разница, сколько их? Сам же разрешил.

Наше с Женькой появление не прошло незамеченным, видимо действительно ждали. То — то все кучкуются в пределах видимости «площадки для приземления». В нашу сторону повернулись сотни голов, по толпе пробежал гул… Блин, вы ещё аплодировать начните. Я подхватил Женьку под руку и быстрым шагом направился к стоявшим отдельной кучкой Сергею, Елене, Александру и Ивану. Тут же была и языкастая Надежда. За их спинами переминались несколько незнакомых мне молодых и не очень мужчин и женщин. Один здоровенный парень, под два метра ростом, был в военной форме, с погонами капитана. Десантник. Ага, сын Надежды, она про него говорила. Все они с любопытством глазели на нас с Женькой. Гости на меня, а вот их родители наоборот, на Женьку. Особенно Елена с Надеждой. Ну да, я никого не предупреждал, что появлюсь не один, а с девушкой. Ну ничего, сейчас я вас ещё больше удивлю.

— Кому стоим, чего ждём? — поинтересовался я? — Вот, познакомьтесь, это Женя, моя девушка. — Я услышал как Женька при этих словах еле слышно хмыкнула. — Жень, это Елена, это Сергей, они с Еленой муж и жена, это Надежда, это Александр и Иван. А тех, кто прячется у них за спинами, я сам не знаю.

Первой пришла в себя Надежда. Ну да, кто бы сомневался. Очень бойкая дамочка… Нет, нужно поинтересоваться у Спеца кто же она такая? В какой области специалист? Да и вообще… Раз она здесь, раз попала по спискам, значит стопроцентно наш человек, но её по поведению скорее примешь за пустышку, причём не очень строгих правил…

— Вот этот скромный мальчик, — она вытащила за рукав десантника, — мой сын Максим, — сообщила она. — Он уже почти что взрослый и самостоятельный, ему двадцать семь лет.

— А почему «почти»? — поинтересовался я пожимая Максиму руку.

— До сих пор не женат! — всплеснула руками Надежда. — Ну скажите, Александр, разве неженатый мужчина может считаться взрослым и самостоятельным?

— Ма — ам… — протянул Максим, с любопытством поглядывая на нас с Женькой.

— А тебе слова не давали! — оборвала его Надежда, — ну ответьте Александр, может неженатый мужчина считаться самостоятельным, или нет?

— Подожди Надя, — мягко прервала её Елена. — Саша, Женя, это наши дети, Марина и Степан — представила она своих. — Стёпа женат, Марина замужем, — ехидно добавила она, — то есть оба уже самостоятельные.

Затем Иван представил своего сына. Среднего роста, загорелого, спортивного мужика, лет сорока на вид, со значком Мастера спорта на лацкане пиджака, и его жену, полноватую шатенку лет тридцати пяти.

— Кирилл у меня аквалангист, — сказал Иван. — А в свободное от погружений время подрабатывает преподавая в Военно — транспортном университете. А Валентина у нас врач. К ней в руки лучше не попадаться, сама выпишет кучу пилюль и сама будет конторолировать, как ты их принимаешь.

Александр познакомил нас с дочерью, Наташей, она оказалась менеджером по чему — то там, я не понял. М — дяя, хороша девка. Не в моём вкусе, но хороша. Блондинка, лет двадцать пять, правильные, я бы даже сказал аристократические черты лица, рост примерно сто восемьдесят, выше чем был у меня до капсулы, сись… э — э… бюст размер на третий и огромные зелёные глазищи.

— Ну так что случилось, что без меня не обойтись? — спросил я, когда мы перезнакомились со всеми. — И народ, не буравьте взглядами Женю, а то засмущаете совсем… — я приобнял и прижал Женьку к себе. — Она и так чувствует себя не в своей тарелке.

— Александр, так поступать нельзя! — снова влезла Надежда. — Ещё каких — то три — четыре часа назад, никто и не подозревал, что у вас есть девушка! Сколько женских сердец вы разбили своим появлением с Евгенией, сколько планов нарушили! Хорошо хоть моё сердце твёрже камня, а то и я могла бы оказаться в их числе! Кстати, Женечка, — обратилась она к Женьке, — а как давно вы стали девушкой Александра?

— О том, что я девушка Саши, я узнала десять минут назад, вместе с вами, — мило улыбнулась Женька. — А скажите, чьи сердца Саша разбил? По моему вам уже…

— Так, всё, брэк! — рявкнул Сергей. — Хватит! Саша, может пройдём в зал? Ну хотят люди поговорить…

— Пошли раз хотят. Взялся за гуж… Но имейте ввиду, отвечать на вопросы будете сами. Я только в крайнем случае. Спец, собирай всех желающих.

Пока мы двигались к конференц залу, я шёпотом спросил у Сергея, поговорил ли он с женой на тему, которую мы обсуждали во время нашего последнего разговора? Сергей ответил, что да, поговорил. Ну и хорошо.

Когда рассаживались, я естественно усадил Женьку рядом с собой. И сразу же на ней скрестились взгляды всех наших старичков и старушек, она даже поёжилась слегка, видимо не привыкла быть объектом такого внимания.

— Саша, — зашептала она мне на ухо, — почему все смотрят на меня? И почему здесь так мало молодых, одни старушки и старики?

— Ну, это ты хватила, — тоже шёпотом ответил я. Молодых почти половина, разве не видишь?

— Не вижу. По сравнению с остальными молодых очень мало.

Ну да, блин. Те же Кирилл, сын Ивана и Степан, сын Сергея с Еленой ей в отцы годятся… Какие они для Женьки молодые, в её девятнадцать? Да и Марине, сестре Степана вроде тридцать пять. И такой «молодёжи» здесь, среди гостей, большинство. Есть пару десятков ровесников Женьки, но на фоне сотен остальных их и не видно.

— Потерпи Жень, сейчас сама многое поймёшь и узнаешь. И готовься к большущему сюрпризу.

— К какому?

— Скоро узнаешь. Только боюсь, бросишь ты меня от такого сюрприза…

— Ну, это вряд ли…

— Смотри. Ловлю на слове. И готовься, сейчас ты услышишь много такого, что просто не поверишь. Но всё это правда, всё это есть.

Наконец наш «специалист по собраниям» утихомирил гудящий зал и предложил желающим задавать вопросы. Пока Иван, Александр и Елена с Сергеем обходились без меня.

Они по очереди, чётко отвечали на вопросы гостей о наших планах, о перспективах, о возможностях… Бляха муха, ведь родители и дедушки с бабушками наверняка всё уже рассказали детям и внукам, так нет, нужно обязательно услышать подтверждение! Мало им поправки здоровья родителей? Мало им прохода через портал за тридевять земель, мало дворца и парка с садом среди заснеженных гор? А личная защита? А силовой купол над базой? Неужели непонятно, что им сказали правду и только правду?

Хотя зря я наверное так… Ведь речь идёт о самых родных и близких людях, о родителях… И все боятся за них, боятся, что это всё же какое — то разводилово… Ага, голливудский сюжет — злобные инопланетяне внедряются в человеческое общество, с целью дальнейшего захвата и порабощения…

— Скажите Александр… — произнёсшая это женщина лет тридцати замялась.

— Просто Александр, — ответил я. — По отчеству меня называть ещё рановато, не находите?

В зале засмеялись. Женщина запунцовела…

— Ну как же, — растерянно сказала она, — мама говорила что вам…

Оп — па, началось… Сейчас Женька получит обещанный сюрприз. Эх блин, не так я планировал просветить её насчёт своего возраста!

— Ваша мама сказала вам абсолютную правду. Я уже прошёл курс омоложения и мне на самом деле почти шестьдесят лет. Точнее — пятьдесят девять с половиной.

Глаза Женьки услышавшей эту новость увеличились до размеров чайного блюдца. Нихрена себе, а я думал, что больше чем они стали от услышанных ранее вопросов и ответов, расширить их невозможно. Ошибался, оказывается возможно.

— Как вам это доказать, я не знаю, — продолжал я. — Могу пустить по рядам свой паспорт, но вряд ли это кого либо убедит. Ваши родители поверили, так что, всем сомневающимся остаётся сделать то же самое. Буквально через три дня, а учитывая, что уже вечер, значит даже раньше, из капсул выйдут семь человек, первыми последовавшие моему примеру, тогда надеюсь убедятся все сомневающиеся. Ещё вопросы ко мне есть? А то у моей девушки сейчас будет шок, она не была подготовлена к таким откровениям, я хотел просветить её в более щадящем режиме.

— Нет, спасибо, — торопливо ответила задавшая вопрос женщина и опустилась на своё место. А я повернулся к Женьке.

— Ну как тебе сюрприз? Не надумала бросить старичка? — шёпотом поинтересовался у неё.

— Ты… ты… Это что, правда??? Тебе почти шестьдесят лет???

— Ага, правда. Извини Жень, я действительно хотел подготовить тебя, а потом рассказать. Но сама знаешь, нас прервали.

— Ты… ты не старик, вот!

— Конечно нет. И даже ни капельки не похож.

Она не ответила. Слава богу, глаза хоть стали нормального размера, а то я уже хотел попросить Спеца проконтролировать её состояние. Вроде шок прошёл.

— Саша, а почему все на меня так смотрят? Ты так и не ответил!

— Жень, давай потом, ладно? Вот закончится собрание и поговорим. Ты уже придумала, что скажешь родителям, почему тебя не будет дома?

— Ой! Нет, не придумала.

— Вот и думай пока, хорошо?

— Хорошо. А ты, вернее вы, правда собрались уходить в прошлое?

— Правда. Но это ещё не скоро. Ты давай думай, почему ты не явишься ночевать домой…

В это время в зале поднялся очередной желающий задать вопрос.

— Меня зовут Кривцов Никита Максимович, — начал он. — Мои родители, оба и мама и отец прошли ваш отбор и уходят с вами. Я пытался прояснить этот вопрос у них, но они сами ничего не знают. Поэтому хотелось бы получить ответ от компетентных товарищей, — он улыбнулся. — А вопрос вот в чём — означает ли ваш уход в прошлое, билет в один конец? Увидим ли мы ещё когда нибудь своих родителей, или перед вашим уходом нам придётся попрощаться с ними навсегда?

Глаза всех сидящих в зале устремились на меня, мои соратнички, сидящие «в президиуме» тоже повернулись ко мне. Бля, а вопрос — то действительно важный, как это никто не поинтересовался раньше? Странно, потом спрошу. А сейчас нужно отвечать, порталами командую я, значит мне и отдуваться.

— Однозначно ответить на ваш вопрос я не могу. Потому, что просто не знаю на него ответ, так что, не обессудьте. И я ещё поинтересуюсь у всех, в том числе и у ваших родителей, Никита Максимович, почему раньше никто не задался подобным вопросом и он не был вынесен на общее обсуждение… Пока же могу высказать лишь собственное мнение, — я думаю, что у всех вас будет возможность увидеться и не один раз. Конечно, межмировой портал имеет ограничения по открытию, но я полагаю, что мы найдём приемлимый выход. Я такие вопросы в одиночку решать не намерен, вон сколько у меня помощников, — я обвёл рукой зал, — вот они пусть и думают. Это всё, что я пока могу вам сказать. Но обещаю, перед нашим переселением в новый мир, вы, и все заинтересованные получите полный ответ на поставленный вопрос.

Никита сел и сразу же вскочил другой желающий задать вопрос и снова мне. На вид студент, скорее всего чей то внук.

— Скажите, Александр Владимирович, а можно ли будет попасть к вам, потом, позже? Ведь вам ещё нужны будут люди? Специалисты?

— Да, люди ещё долго будут нужны, перенаселение нам вряд ли грозит, даже в очень отдалённой перспективе. Но есть одно большое «НО». Это отбор. Его критерии ещё требуется подкорректировать, но одно могу сказать сразу — никакой либералистической заразы, никаких «общечеловеческих ценностей» и толерантности мы к себе не допустим.

— Как — то не логично получается, — заявил «студент». — Вы говорите, что все вопросы решаете сообща, то есть самым демократическим путём, а с другой стороны вы противники демократии. Парадокс, не находите?

— Нет, не нахожу. Если вы не в курсе, то даже Иосиф Виссарионович Сталин, самый великий правитель в истории государства Российского, и символ тоталитаризма для демократов, никогда не принимал единоличных решений по глобальным вопросам с бухты — барахты. Он всегда выносил вопрос на Политбюро, или советовался со специалистами. А я, хоть и не правитель, и не собираюсь им быть, но принимаю. Например критерии отбора в наши ряды придуманы мною единолично. О том, ЧТО получат прошедшие отбор, — тоже решил сам. Я единолично выбрал мир для нашего переселения, один из трёх возможных. Единолично принял решение о том, что халява будет только на старте. К примеру — как только мы начнём сами обеспечивать себя хлебом и маслом, поставки от Спеца хлеба и масла прекратятся. Как только начнём сами производить станки в достаточном количестве, соответственно прекратится поставка станков «по моему хотенью, по щучьему веленью». Как только начнём производить стройматериалы, — все необходимые здания и сооружения будут строиться своими руками. Надеюсь, объяснять, что сподвигло меня принять такое решение, не нужно?

Я всегда готов выслушать по этому поводу советы и рекомендации товарищей, возможно им удасться меня переубедить и я изменю своё мнение. Но принимать окончательное решение, опять же буду сам.

— То есть, вы ставите себя выше государства?

— Ну да, — я пожал плечами. — Все в курсе этого и согласны с таким моим правом. Но только в вышеперечисленных вопросах. Всё остальные насущные вопросы будет решать наше правительство и его глава. На местах — местные советы и руководители. Как собственно и было в СССР. Но у нас это будет происходить без руководящей и направляющей роли Партии. Надеюсь я удовлетворил ваше любопытство?

Собрание продолжалось ещё минут сорок, но меня больше не теребили. Женька, умница, тоже не лезла с вопросами, только внимательно слушала и наблюдала за происходящим в зале. Я хотел было попросить Спеца ознакомить меня с последними новостями, например как прошёл доклад Роберта Леонидовича директору ФСБ? Что предпринял директор после доклада? Как отреагировал президент РФ, узнав, что Россия может стать единственной в мире ядерной державой? Начался ли уже скандал связанный с исчезновением трёх американских АПЛ?

Но потом подумал — данунах! Сегодня больше никаких дел, и так вечер на дворе. А мне ещё предстоит разговор с Женькой, кстати, она придумала, что сказать родителям? Предстоящая ночь с ней меня волнует гораздо больше, чем то, что происходит в мире! Потом, по окончании собрания, пусть все кто пожелает послушают информацию по международной обстановке, а мы с Женькой уйдём в Гималаи и там… — я мечтательно улыбнулся и прикрыл глаза. Это не осталось незамеченным.

— Ты чего так блаженно щуришься? — тут же зашептала мне Женька, — как кот при виде сметаны?

— Ага, — ответил я, — я кот, а ты сметана. Жду не дождусь, когда мы останемся вдвоём. Ты придумала, что сказать родителям?

— Придумала. Они вообще — то понимают, что я уже взрослая и у меня есть личная жизнь. Тем более, живу я в Питере, а не с ними. Скажу, что из Питера приехал мой парень, остановился в пансионате, есть у нас за городом шикарный пансионат, и я сейчас с ним. Ночевать естественно не приду. Вот и всё, почти не придётся врать.

— Ну смотри, солнышко, я твоих родителей не знаю, так что, выкручивайся сама. Может прямо сейчас позвонишь?

— Ой, неудобно же. Нужно отойти куда нибудь в сторонку.

— Неудобно на потолке спать, одеяло падает, — ответил я. — Вот, смотри, это защитный купол, — я показал Женьке на появившееся вокруг нас еле заметное синеватое свечение. — Можешь смело звонить, никто тебя не услышит. Я тоже не буду подслушивать, когда ты начнёшь звонить, купол остался только над тобой. И включится он с началом звонка.

В зале тоже заметили появление над нами свечения. По рядам прокатился шум, Сергей, отвечающий на очередной вопрос из зала, прервался и вопросительно посмотрел на меня. Пришлось пояснять.

— Товарищи, не обращайте внимания, продолжайте. Просто девушке потребовалось позвонить, и чтобы её звонок никому не помешал, я прикрыл её куполом не пропускающим наружу звуки. Вот и всё.

— Ты же сказал, твой купол звуки не пропускает, а я всё слышу! — зашептала Женька, — почему?

— Блин, Жень, я сказал, что наружу не пропускает! Почувствуй разницу! И звонить ты ещё не начала. Но если хочешь, я сделаю, что ты ничего не будешь слышать из зала!

— Ну я же не знала, поэтому и спросила! Так я звоню?

— Звони уже, а то отшлёпаю!

Женька фыркнула и нажав на телефоне кнопку вызова, поднесла его к уху. А я прислушался к тому, что говорил Сергей.

— Да, — отвечал он на чей то вопрос, — правительство Российской Федерации в курсе. Сегодня с утра, здесь, у нас, побывали сотрудники ФСБ. Мы проинформировали их о своих намерениях, продемонстрировали кое что из своих возможностей и выразили готовность к сотрудничеству с правительством Российской Федерации на определённых условиях. Условие у нас одно и очень простое — не мешать людям прошедшим отбор присоединиться к нам. Не мешать жить всем вам, нашим родственникам и друзьям. Большего, извините, сказать не могу. Это вопросы государственной важности, сами должны понимать.

Что касается так называемого «всего цивилизованного мира» то в самом скором времени, возможно уже завтра, этот «цивилизованный» мир узнает новость, которая напрочь отобьёт у него охоту гадить России при любом удобном и не очень удобном случае. Думаю, что все их грёб… — Сергей запнулся и сконфуженно улыбнувшись продолжил, — все их санкции против России будут в самом скором времени отменены. Если же уже случившегося им покажется мало, то мы добавим. Впрочем, это во многом зависит от позиции президента России. Остаётся надеяться, что он выберет правильную.

Я заметил, что Женька закончив разговор, что — то разглядывает на экране своего телефона, причём с абсолютно недоумевающим выражением лица.

— Что случилось? — шепнул я ей, — ты поговорила с родителями?

— С родителями поговорила. Ох завтра устроит мне мама допрос… Я вот что не понимаю, — тут у меня пять пропущенных вызовов. Как я могла не услышать? Конечно, мне было не до телефона, но услышать звонки я должна была! Вот, смотри, два от Светки, это моя школьная подружка, один от Наташки, это…

— Жень, — прервал я её монолог, — каюсь, это я виноват. Я, вернее Спец по моей просьбе отключил звук и вибрацию на твоём телефоне. Ну не хотелось мне в такой момент делить тебя со Светками и Наташками! Не хотелось, чтобы нам мешали! Разрешил только звонки от твоих родителей, но они слава богу, не звонили.

— А… ну и ладно. Только в следущий раз предупреждай меня, хорошо? И сейчас мне нужно позвонить им, а то наверно волнуются, мы вечером в клуб собирались, а я исчезла!

— Хорошо, обещаю. Так что с родителями? Как восприняли твоё отсутствие?

— Да я же сказала, они всё понимают! Мама завтра устроит допрос, — кто, сколько лет, чем занимается, не женат ли, какие у нас планы на будущее… В таком вот духе.

— Тогда говори правду. Мужчина в полном расцвете сил, не женат, чем занимается — сама придумай, а планы у нас самые серьёзные.

— Саша, не шути так, пожалуйста. Я не дурочка и всё понимаю. Ничего серьёзного у нас быть не может…

У — ууу, блин, опять начинается…

— Так, Женька, прекрати немедленно! Я сам решаю, кто мне нужен, а кто нет. И давай разборки потом, а то на нас весь зал пялится, собрание уже никому не интересно. Давай, звони подружкам, сейчас купол поставлю!

Тем временем Иван, ответив коротко на ещё один вопрос, попросил на этом собрание закончить. Если остались вопросы, продолжить сможем завтра, а сегодня уже поздно, да и дела не ждут. Наши гости отнеслись к этому с пониманием, народ стал массово покидать зал. Я подхватил Женьку под руку и тоже повёл в парк.

— Саша, я кажется поняла, почему все так смотрят на меня. Ты же здесь самый главный? Вот они и разглядывают новую любовницу шефа, это всегда интересно.

— Хорошо, пусть пока будет так. Жень, мне сейчас нужно кое что сказать вон той компании, видишь? — я показал на стоящих в сторонке Сергея, Елену, Ивана, Александра и … Надежду. Блин, а она здесь зачем? Вот зуб даю, чисто женское любопытство взыграло, не даёт ей покоя появление рядом со мной Женьки. — А потом мы с тобой уйдём, туда где были. И пусть весь мир подождёт!

Женька согласно кивнула и мы направились к ждущей меня компании.

— И чего же мы ждём? — спросил я подойдя.

— Вообще то не чего, а кого, — ответил Иван. — Саш, тебе не кажется, что пора бы узнать, итоги нашей встречи с Робертом Леонидовичем? Реакцию директора ФСБ, реакцию президента?

— Да нужно конечно… но ребята, как же мне в лом! Давайте без меня, а? Посмотрите записи сами, раз не терпится. А я бы отложил это на утро, на свежую голову.

— Я тоже считаю, что ваши дела подождут до утра, — заявила Елена. — Ничего с ними не случится. Саша, мы с Надей здесь по другому поводу…

— Да! — встряла Надежда опять трагичным голосом, — Александр, нам нужно серьёзно поговорить… — и увидев, что я слегка поморщился, добавила. — С Евгенией!

Вот же … зараза! А Елена что, тоже сгорает от любопытства и желает допросить Женьку на предмет, кто она такая и откуда взялась? Я считал её женщиной посерьёзнее… Но сама Елена, увидев, как понимающе заухмылялись мужики тут же нас обломала.

— И вовсе не о том, о чём вы тут навоображали. Нам нужен её совет.

— Ой, тётеньки, — робким голоском вдруг произнесла Женька, — вы меня прямо смутили. Что может посоветовать провинциальная ду… девочка, двум столичным дамам, умудрённым богатым жизненным опытом? И потом уже поздно, у меня мама жуть какая строгая, мне, тётеньки, домой пора…

Елена с удивлением посмотрела на неё, а Надежда вдруг расхохоталась.

— Молодец, девочка, за словом в карман не лезет! Наш человек, сработаемся. Ты Женечка не ершись, нам правда нужен совет и не один. Лена попыталась посоветоваться с дочкой, да ничего не вышло.

— Да объясните вы в конце — концов, что вам нужно! — не выдержал я.

— Саша, ну ты же знаешь нашу проблему, — ответила Елена, — нам нужны советы по поводу современной моды. Мы же почти ничего не понимаем в ней! Я попросила дочь, чтобы помогла мне с выбором, а она … чуть ли не пальцем у виска покрутила. Ещё не верит, что мама скоро будет выглядеть моложе её. Вот мы и решили попросить Женю…

Я вопросительно посмотрел на Женьку.

— Да не вопрос — пожала она плечами, поймав мой взгляд. — Чем смогу — помогу. Только как это…

— Всё потом! — оборвал я. — Если вам дать волю, то вы до утра не угомонитесь со своими модами. Всё завтра! Мужики, Спец покажет вам любые записи. Смотрите сколько хотите, хоть всю ночь. Могу вообще сказать Спецу и он устроит вам онлайн трансляцию и от президента и от директора и от Роберта. Да хоть от чёрта в ступе! Спец, организуй как нибудь прямую связь с собой, чтобы вот эти мужчины желающие поработать, могли попросить тебя показать интересующие их события… Что ещё? А, да, чуть не забыл. Сегодня есть желающие лечь в капсулы?

— Да нет, никто не говорил, — ответил Сергей, удивлённый моим напором.

— Раз никого нет, тогда до завтра! Часов до десяти, как обычно. — И я взяв Женьку за руку шагнул в портал.

ГЛАВА 18

А ещё через час, когда мы успокоились и отдышались, наступило время серьёзного разговора. Мы с Женькой лежали на надувном матрасе под цветущей яблоней, и я рассказал ей всё. О том, как выудил Спеца из реки, о всех его возможностях, о моей мечте — возродить Советский Союз, пусть и в другом мире, об отборе людей для воплощения этой мечты и даже о заброске на Луну трёх американских АПЛ. Большим потрясением мой рассказ для неё не стал, многое она поняла ещё на нашем собрании, послушав вопросы и ответы. Её больше заинтересовало другое.

— Значит это правда? — прошептала она, — все эти бабульки скоро станут молодыми как ты?

— И дедульки тоже, — ответил я.

— И внешность они себе сами выбирали, — продолжала Женька, не обратив внимания на мои слова о дедульках. — И наверное все станут похожими на известных актрис и всяких «мисс Мира»…

— Может и станут, не знаю.

— Ничего себе, повезло им!

Мне после этих Женькиных слов, вдруг стало смешно. Не знаю, может это началась истерика? Слишком напряжённым был день, произошло слишком много событий и серьёзных разговоров…. А тут зависть! И к кому? В общем, я хохотал, а Женька смотрела на меня удивлёнными глазами…

— Жень, — сказал я обняв её, ну о чём ты говоришь, а? Ты себя в зеркале видела? — и попросил Спеца поставить рядом большое, в рост зеркало. Затем стащил её с матраса и подхватив на руки поднёс к нему. Попросил Спеца дать свет и поставил Женьку на землю.

— Ты только посмотри, — я заставил Женьку смотреть на её собственное отражение в зеркале, — ты посмотри, какая красота! Я прижал её спиной к себе, прижался щекой к волосам на её голове и продолжал глядя на её отражение. — Ну тебе ли в твоём возрасте и при твоей внешности, завидовать кому бы то не было?

Я зарылся лицом в её волосы, вдыхая их запах, — ну, что молчишь? Не видишь?

— Вижу. Но всё равно, у меня грудь маленькая!

— Ох и дурочка ты Женька! Думаешь всем мужикам обязательно нужны сиськи размером с коровье вымя?

— По твоему, третий номер, как я хочу, это коровье вымя?

— Женька, даже не думай! Пока ты со мной, никаких третьих размеров!

— А надолго я с тобой?

Ну вот блин, началось… Не слишком ли быстро?

— Жень, ты сама поняла, что сейчас спросила? Или у тебя привычка такая, в первый же день спрашивать парня, как долго продляться ваши отношения? Ведь были же у тебя парни, может даже любовь была…

— Да Саша, извини. Глупость сморозила.

— Извиняться тебе не за что. Жень, давай пока просто побудем вместе, а? Ты мне очень нравишься, правда. Но я не умею заглядывать в будущее… И не хочу тебе ничего обещать. Нет, здоровье и долгую молодость ты уже по любому получишь. Давай, прямо сейчас, запустим тебе прогамму здоровья? Ты наверно поста… повзрослеешь ещё на год — другой, а потом будешь выглядеть на двадцать, лет до пятидесяти.

— Ой, правда?

— Ага. Спец, действуй.

— Принято Босс.

— Всё Жень, теперь ты будешь такой молодой и красивой много — много лет.

— Что, уже всё? Вот так просто?

— Ага. Ты можешь не верить, но со временем убедишься.

* * *

В эту ночь заснуть удалось только под утро. Мы ещё много о чём говорили, прерывая разговоры только на горячий и безудержный секс. Женька, правда исподволь пыталась выяснить, действительно ли я не придаю значения её работе в агенстве?

Пришлось снова объяснять.

— Жень, поверь, я очень ревнивый! Очень! Но! Только к настоящему. Я буду ревновать тебя к столбам, деревьям и друзьям! По крайней мере, раньше я был таким. А прошлое, оно есть у каждого. И ревновать к нему просто глупо… Так мы договорились? Эту тему проехали?

— Договорились. — Она прильнула ко мне. — Но…

— Женька, я кому сказал, прекрати! Я сейчас матом ругаться начну! Или загоню сейчас в капсулу, через двадцать минут выйдешь оттуда цел… девочкой! И каждый раз буду так делать! Лишу тебя девственности раз десять подряд, может тогда успокоишься?

— Ой, в капсуле и это можно? — удивилась Женька.

— В капсуле всё можно! Так что, загнать тебя туда?

— Нет… — она хихикнула. — не сейчас. Говоришь, всего двадцать минут?

— Ага. Мы это как нибудь попробуем, а потом устроим романтический ужин при свечах, и я коварно соблазню тебя. А сейчас держись!

Когда пришло время отправляться на базу, я спросил Женьку, как она хочет одеться? Или, пойдёт в своём? Я видел как у неё загорелись глаза, но она, узнав, что нам нужно быть на базе через сорок минут, с сожалением сказала: — Нет Саша, пойду в своём. Нет времени, а выбирать второпях, только расстраиваться.

Тогда я попросил её позвонить родителям, незачем им волноваться.

— Ой, сейчас начнётся… — протянула она, беря в руки телефон. — ой начнётся… Мама потребует срочно приехать домой и пойдут распросы…

— Жень, а ты сама что хочешь? Пойти со мной, или домой?

— С тобой конечно!

— Тогда скажи маме, что приедешь вечером, когда она с работы вернётся.

— Саш, сегодня суббота. Родители дома.

— Тогда подъедем днём. Я, честно говоря, знакомиться побаиваюсь, так что, пока сходишь одна. А потом я тебя снова заберу.

— Хорошо. А что значит «подъедем»? Ты поедешь со мной? А на чём?

— Жень, у тебя три варианта. Первый, — ты можешь появиться сразу в вашей квартире. Второй, — появишься где нибудь рядом с домом и просто придёшь домой. Третий, и я именно за этот вариант, — я с шиком подвезу тебя через весь город к твоему дому. А на чём? Вот и прикинь, на какой машине ты хочешь прокатиться по родному городу. Хочешь на Роллс Ройсе?

— Ой, правда? Любую можно? Любую — любую?

— Ага. Только я водить не умею, попросим кого нибудь поработать водителем. Ну давай, звони, а то опоздаем. Я обещал быть в десять.

Пока Женька говорила по телефону, я попросил Спеца озвучить мне краткую сводку новостей, только основное, без подробностей. Ну что же, всё нормально, президент на наше послание отреагировал адекватно. Не зря я считаю его умным человеком. Направить бы его ум в нужную для народа сторону…

Так же Спец сказал, что мои помощники, все четверо уже на базе, даже успели наметить основные вопросы, которые требуется обсудить на предстоящем собрании. И вообще, там уже все наши, не хватает только меня. Все ждут собрания, с новостями ознакомлены.

Ох, блин, как неохота заниматься политикой! Нет, пусть разгребаются без меня, в конце концов для чего нужны всякие замы и помы? Правильно, работать. А дело начальника — только загрузить их работой и спросить результат.

Женька закончила разговор по телефону, сказав, что пообещала маме быть дома в два часа. В два, так в два, значит будет. Спец открыл портал и мы шагнули на базу.

Там действительно ждали нас. Люди уже сидели в конференц зале и наше появление встретили приветственным гулом. Я заметил, что рядом с моим местом оставили свободный стул для Женьки. Интересно, кто это такой предусмотрительный?

Едва мы с Женькой уселись, как слово взял наш «специалист по собраниям», Олег Вячеславович.

— Товарищи — начал он, — все в курсе вчерашних событий? Я имею ввиду встречу нашего руководства с представителями из ФСБ? И …хм… экспромт Александра Владимировича с американскими подводными лодками?

Судя по гулу и смешкам в зале, в курсе были все.

— Замечательно, — продолжил Олег. — Так как президент и правительство Российской Федерации ещё не определились со своими действиями в отношении нас, то говорить на эту тему пока рановато. Подождём пока они определятся, разберутся кто виноват и что делать, тогда и поговорим. У кого нибудь есть другое мнение?

Мнения конечно были, люди их излагали, но я почти не прислушивался. В конце концов, я всех предупредил, — что делать, думайте сами. Меня больше волновали проблемы попроще. Например, куда наши мужики, те, кто не имеет отдельной квартиры, будут водить баб? И предстоящее объяснение Женьки с родителями. Стоит ставить их в известность, о том, кто я такой? Их кстати нужно пробить, узнать, что за люди? Может подойдут нам? Если захотят, конечно. А вообще, неплохо бы узнать об их проблемах, наверняка такие есть, как у всех и помочь решить.

Моих родственников и одноклассников, тех кто ещё жив, Спец давно пробил, к сожалению под критерии отбора не попал никто. Так же не попали и армейские друзья. И женщины, с которыми я когда — то… хм… имел дело. «Одемократились» все. А может просто им было всё равно, при какой власти жить, лишь бы жилось нормально. Но тем не менее, я ещё три дня назад дал команду подлечить всех, кто нуждается в лечении. А там посмотрим.

Блин, да долго ещё они собираются заседать? Нет, вроде заканчивают с политикой и переходят к прочим вопросам. Это уже интереснее…

Услышав, что в капсулы готовы лечь всего двенадцать человек, причём одни мужики, я удивился и решил прояснить этот вопрос. Вроде с детьми и родственниками поговорили все. Неужели боятся?

— Товарищи, те кто откладывает своё омоложение, вы можете объяснить, почему? Вы просто опасаетесь и хотите дождаться тех, кто уже послезавтра выйдет, чтобы убедиться своими глазами? Или есть другие причины?

Причины, как оказалось были. Большинство просто хотело провести «последние деньки» с детьми и внуками. Пипец! Комментировать это мне не пришлось, Александр буквально вскочил с места.

— Товарищи, да вы что? Какие «последние деньки»??? Вы умирать собрались, или получить молодость??? Вы расстанетесь всего на неделю! На семь дней! А потом, как вы знаете, у нас запланирован общий отпуск. И кто вам запрещает общаться с родными вплоть до нашего переселения, которое будет ещё не скоро? Да и потом, я уверен, ещё не раз будем встречаться! Может быть даже проводить отпуска здесь, в этом мире, среди детей и внуков! Или, вам так необходимо общаться с ними будучи стариками?

— Тогда почему вы сами не ложитесь в капсулы? — последовал резонный вопрос из зала.

— Да потому, что нас четверых, меня, Елену, Сергея и Ивана, Александр лично попросил обождать! Он, как вы все знаете, сам работать не любит, — в зале послышались смешки, — вот и попросил нас подождать выхода из капсулы тех, кто лёг первыми. Один из них, генерал Кучеров, как вы все знаете, должен будет взять на себя обязанности нашего руководителя. Мы с удовольствием передадим ему и другим помолодевшим контакты с ФСБ и возможно с правительством Российской Федерации и сразу же ляжем сами.

— Вообще — то, товарищи, никто никого не торопит, — решил добавить я. — Вы можете оставаться в своём теперешнем состоянии, вплоть до самого нашего ухода.

— Но тогда, — перехватил слово Иван, вы лишитесь отпуска, который получат все вышедшие из капсулы. Вернее, не лишитесь, но проводить его будете СТАРЫМИ! Вы будете лишены в отпуске всех радостей и возможностей молодости. Потому, что после омоложения перед самым уходом, никто отпуска вам не даст. Отгуляв месяц все впрягутся в работу, а её будет сами знаете сколько. Второй отпуск, вы получите только отработав уже ТАМ, определённый срок. Согласно КЗОТу, который нам ещё предстоит принять.

В зале поднялся шум, Олег Вячеславович тщетно стучал карандашом по графину с водой, шум не прекращался. Все активно обсуждали между собой выступления Ивана и Александра, а я посмотрел на Женьку. Она сидела притихшая, и только переводила огромные глаза с одного говорившего, на другого.

— Жень, — шепнул я ей, — чувствую, тебе сегодня придётся полежать в капсуле, потому, что будут проблемы.

— Какие проблемы? — удивлённо и чуть испуганно ответила она.

— Глаза из орбит вылезут! Вчера весь вечер они были размером с чайное блюдце, теперь сегодня…

— А, шутишь… Знаешь, Саша, я только сейчас начинаю понимать, что всё это всерьёз. Что всё это есть на самом деле и мне не снится.

— Есть, Жень, есть. И я есть и ты у меня есть.

— Саша, а когда вы собираетесь уходить? Ну туда, в прошлое?

— Жень, ну я же сказал тебе…

Она взяла меня за руку, — Саша, я же говорю, что ещё только начинаю осознавать. Вчера всё как во сне было. Да ещё ты сказал, что я стареть не буду! Так когда?

— Не знаю. Вот честно, не знаю! Тут столько всего нужно решить… Может через пол — года, а может через год. Может меньше, может больше.

Тем временем народ угомонился. Олег Вячеславович предложил желающим лечь в капсулы сегодня, подождать до вечера, наверняка желающих прибавится, чтобы не повторять процедуру дважды. С ним согласились. Тогда Иван предложил обсудить, стоит ли давать какие либо «плюшки» лично президенту РФ и его людям? Ведь они наверняка попросят как минимум здоровье для себя?

Решили, что здоровье дать можно, но не более того, никакого омоложения никто не получит. И только людям, лично выбранным президентом. Каждую кандидатуру на получение здоровья Спец пробьёт и если человек окажется сволочью, идущей по головам, то не получит ничего. Самому президенту здоровье дадим «по умолчанию».

На этом порешили закончить и уже собрались было расходиться, как Елена обратилась к Женьке,

— Женя, вы не передумали нам помочь? Я имею ввиду консультацию по современной моде и оформлению нашего «модного» зала, мы ещё не придумали как он будет называться.

— Нет конечно, я же обещала, — ответила Женька. — Но не думайте, что я такая продвинутая в этом вопросе…

— Вы Женя знаете как сейчас одеваются молодые женщины, чтобы не выглядеть смешно или нелепо, этого нам достаточно. Вряд ли кто нибудь из нас мечтает блистать на великосветских приёмах, или этих… тусовках.

— Тогда конечно…

— Значит сейчас пойдём, вы не против? Товарищи, — обратилась она ко всем, — Попрошу женщин пройти в каминный зал, сначала я доведу до вас кое какую информацию, которую не стоит обсуждать при мужчинах, а потом все желающие продолжат выбор нарядов. А Евгения нам в этом поможет, да Женя?

Женька утвердительно кивнула.

— Мужики, вы тоже не расходитесь, — обратился к залу Сергей, — у нас тоже есть тема.

В зале снова зашумели, женщины потянулись на выход, послышались шутки, в основном двусмысленные насчёт темы собраний…

А когда все женщины вышли, я рассказал мужикам, о том, что их ожидает после омоложения. Про гормональный взрыв, про стояк как у подростка в период пубертата. Про собственный опыт борьбы с этим стояком, но без подробностей. Хотя про наш с Юрием поход в сауну рассказал побольше.

Но вот последовавшей реакции, я не ожидал! После смешков, шуток и даже анекдотов, изъявили желание сегодня же начать процедуру омоложения почти все мужики, не имеющие жён! И как оказалось, те двенадцать человек, которые ещё на общем собрании сообщили о своём намерении лечь в капсулы, решили это увидев вчера меня с Женькой! Осознали открывающиеся перспективы, так сказать… За вчерашний вечер и сегодняшнее утро закончили все дела, поставили в известность всех, кого было нужно и рыли землю копытами в нетерпении.

А женатики, как я заметил, призадумались. Ох, чувствую и они начнут раскручивать жён на капсулы! Интересно, а как отреагируют женщины? Ведь Елена им сейчас тоже рассказывает… Правда, если у мужиков есть живое доказательство, то есть я, то у женщин всё под вопросом… И организм у них специфический, устроены они по другому, кто их знает, может им вовсе не захочется …хм … секса, после получения молодости? Вернее, захочется, но не до такой степени, как мужикам… Тогда женатикам можно посочувствовать.

И Спец сказать ничего не может, он тоже только предполагает. Он создавался для мужика, у женщин на таком уровне, свои Искины, женские. А между собой Искины общаться не могут, только чувствовать присутствие другого Искина. А вообще, ну его к бесу! Моё дело предупредить о возможных последствиях, а дальше пусть разбираются сами. А мужики, пока мы здесь, в этом мире, страдать не будут, девочек по вызову на всех хватит.

На этом собрание мужского коллектива закончилось. Все потянулись к выходу, многие полезли в карманы за телефонами, ага, сейчас опять появятся гости… Кстати, насчёт гостей, ох темнят тётки, Елена с Надеждой, ох темнят! Сто пудов, не нужна им Женька как «консультант по моде». Даже если дочка Елены и на самом деле не стала помогать матери в вопросах моды, в чём я лично сомневаюсь, то сколько таких дочек и внучек вчера было здесь, у нас? И что, все вот так взяли и заявили мамам и бабушкам — разбирайтесь сами? А сами мамы и бабушки не видят, что носят их дочки и внучки, не смотрят телевизор? Да ни хрена! Не верю!

Нет, есть конечно вариант, что нашим бабулькам просто неудобно, стыдно что ли, попросить своих близких помочь в этом вопросе. Может быть и так. Но могли бы ту же Наташку попросить, дочку Александра. Девка красивая, яркая, в моде наверняка разбирается получше Женьки, хотя бы потому, что постарше. Так что, скорее всего Женьку утащили чисто из бабьего любопытства, и сейчас наверняка пытаются вызнать, кто она и откуда взялась? Елена хоть женщина серьёзная, но она женщина и этим всё сказано. Правильно Женька сказала — в любом коллективе любовница шефа (а особенно новая, никому не знакомая) всегда является объектом повышенного внимания и даёт повод для многочисленных пересудов. Особенно у женской части коллектива. Ну ничего, она девочка умная, наверняка сама всё понимает, да и за словом в карман не лезет, так что, вряд ли бабам обломится разузнать про неё побольше.

Размышляя таким образом, я не заметил как оказался в кафе, за своим столиком. Рядом тут же уселись Сергей, Иван и Александр. Интересно, они спросят про Женьку? Я решил не ждать вопросов, ведь лучшая защита, это как известно, нападение.

— Ну а вы чего ходите за мной? У вас нет детей, внуков, вы все личные вопросы решили?

Мужики помолчали, потом Сергей осторожно сказал: — Саш, если ты не в духе, если хочешь побыть один, то скажи прямо.

— Да нет, с чего ты взял? Просто интересно… Вон смотри, с площадки гости толпами идут, а вы что, рыжие?

— Наши тоже придут, попозже. Ты видел доклад директора ФСБ президенту? — включился в разговор Иван.

— Не — а, не до того было. Знаю только, что президент не стал шашкой махать, а решил всё взвесить и прикинуть. Ещё знаю, что интернет лихорадит, вот и всё.

— Американцы про лодки пока не сообщили, — заметил Александр, — но там и без лодок хватает. Либерасты на дерьмо исходят, узнав про наше желание возродить СССР, пусть и в другом мире. Хотя сами же громче всех визжат, что это фейк. Якобы невозможно вернуть молодость и жить восемьсот лет.

— Да? Ну пусть позвиздят пока… Спец, ты отслеживаешь эти вопли? Отвечай вслух.

— Отслеживаю Босс. Пока всё не серьёзно, это доморощенные либерасты, просто из любви к искусству вопят. Жду, вот — вот появятся проплаченные «крымчанки, жёны офицеров».

— Что за «жёны офицеров»? — удивился Иван. Сергей с Александром тоже вопросительно посмотрели на меня.

— Вы что, не знаете? — в свою очередь удивился я. — Это было кажется во время референдума в Крыму, или сразу после него. Где — то появилось такое сообщение, — «Я крымчанка, дочь офицера, поверьте, не всё так однозначно»… И понесла пургу, типа референдум проходил под дулами автоматов, люди и рады бы были проголосовать за хохлодурку, да боялись. А потом выяснилось, что эта «крымчанка» сидит в пиндостане, по адресу вычислили. Чуть ли не на какой — то военной базе. Вот такая «крымчанка».

— Моя Наташка вчера в какой — то соцсети рассказала, что побывала у нас в гостях, — сообщил Александр. — Про портал, про силовой купол над базой, про горы вокруг. Ох, говорит там рубка началась… Одни ржут, другие выпытывают подробности, третьи просят уговорить папу, то есть меня, чтобы и их сводили на экскурсию.

— К нам с Леной сегодня внуки придут. А потом наверняка тоже похвастаются, — сказал Сергей.

— Мой уже хвастается, что дед среди избранных и папа с мамой были у него на базе. А сегодня он сам побывает. Ещё говорит, что когда вырастет, то сам пойдёт помогать деду! — с гордостью добавил Иван.

— Молодец парень, наш человек! А ведь мужики, мы же дадим людям офигенный стимул научиться думать собственной головой, — сказал Александр. — Ведь уже послезавтра, все убедятся в том, что вернуть молодость вполне реально! Нет, конечно, найдутся и такие, кто закричит, что царь ненастоящий, что это не генерал — лейтенант Кучеров, и не профессор Дубровский, а нанятые актёры. Но заткнуться эти уроды очень быстро, нас с каждым днём будет всё больше и больше. И вот тогда, надеюсь молодёжь задумается, начнёт интересоваться Советским Союзом. Будут слушать не только либерастов, а и нормальных людей. Читать нормальные книги. Поймут, что им лапшу на уши вешают объявляя СССР империей зла. Иначе почему, люди получившие ТАКИЕ возможности, собираются использовать их именно для возрождения СССР? Ведь могли бы нагнуть весь современный мир, стать самыми богатыми, иметь дворцы, яхты и самолёты из золота и алмазов!

— Ну, положим, ТАКИЕ возможности получил всего один человек. А наши возможности зависят от него, — охладил Александра Иван.

— Ну и что? А мы, прошедшие отбор? Мы не поступили бы точно так же, как поступил Саша?

— Мужики, не спорьте, — вмешался я. — Любой из вас, из всех пятисот восьми человек сделал бы то же самое, что и я, попади Спец к нему в руки. Может выбрали бы другой, более древний мир, чтобы не вмешиваться в развитие уже существующей цивилизации, может решили бы возродить СССР здесь, в нашем мире. Но итог был бы один — возродить СССР, учесть и не допустить ошибки, совершённые нашими предшественниками. Вы просто не задумывались на эту тему. Я прав?

— Да, скорее всего прав, — согласился Иван. Александр согласно кивнул.

— Босс, — послышался голос Спеца, — вам собирается звонить директор ФСБ. Он в Кремле, в кабинете президента. Получено подтверждение пропажи американских подлодок, они хотят уточнить детали, ну и поговорить насчёт единственной в мире державы имеющей ядерное оружие. Кто будет отвечать?

— Иван, давай ты, хорошо?

— Хорошо.

— Соединяю — сказал Спец и «повесив» в воздухе картинку, накрыл нас куполом. Это он правильно, чтобы не отвлекали.

Мы увидели сидящего в кресле за длинным столом, президента РФ и стоящего рядом с ним директора ФСБ.

— Да? — сказал Иван, услышав звонок. — Здравствуйте Василий Александрович. С вами говорит Вдовин Иван Алексеевич, один из тех, с кем встречался ваш сотрудник. Сразу предупреждаю, Василий Александрович, что мы сейчас видим вас и товарища президента. Если хотите, можем и вам дать картинку, чтобы вы видели нас. Или можем открыть портал и пообщаться вживую, а не по телефону. И извините, что я говорю «товарищ президент», просто слово «господин» у нас как — то не выговаривается, а говорить «гражданин президент», не принято.

На лицо директора ФСБ на мгновенье набежала тень, но он быстро справился с собой и ответил: — Ну, этот вопрос не в моей компетенции. Это решать Владимиру Викторовичу.

— Я думаю, портал открывать не стоит. А картинку… картинку было бы желательно.

— Как скажете, товарищ президент, — ответил Иван, давая понять, что мы не только видим, но и слышим всё происходящее в кабинете. — Картинка сейчас будет.

— Обращайтесь ко мне по имени отчеству, — попросил президент, глядя на возникший прямо в воздухе экран с нашей четвёркой. — Здравствуйте товарищи, — добавил он обращаясь к нам и слегка усмехнувшись. — Раз уж слово «господа» вам неприятно, давайте называться товарищами.

— Представляться наверное не будем? — задал вопрос Иван, — наверняка вы нас уже знаете. — Президент и директор согласно кивнули.

— Итак, — продолжил Иван, — мы слушаем вас. Вы нам позвонили, вам и начинать разговор.

Как мне показалось, директору ФСБ слова Ивана не понравились. Ну да, не привык мужик, чтобы с ним вот так, запросто, как с равным, разговаривал какой — то бывший полковник. Ничего, пусть привыкает, если хочет с нами общаться, мы по другому говорить ни с кем не будем.

А президент по моему, смотрел на нас с любопытством, его обращение на равных не покоробило. Впрочем, я никогда не сомневался, что мужик он умный. Ещё бы направить его ум в нужную сторону… Кстати, а не спровоцировать ли мне их? Просто, чтобы посмотреть реакцию и лишний раз напомнить, что это мы им нужны, а не наоборот.

— Спец, через минуту сделай так, чтобы мой телефон зазвонил. Посмотрим, как отреагируют наши …хм… собеседники на то, что я уйду с переговоров.

— Сделаю, Босс.

— Ну что ж, это справедливо — сказал директор. — Действительно, это мы позвонили… Мы внимательно изучили запись вашей встречи с нашими сотрудниками и сделали выводы. А теперь хотели бы обсудить возможность провести встречу на более высоком уровне.

— Так в чём дело? Давайте обсудим, — ответил Иван. — Вот вы, вот мы, чего ещё желать? Или вы хотите устроить официальную, «протокольную» встречу? Тогда вам придётся подождать, когда у нас появится свой «официальный» руководитель. Сейчас мы все основные вопросы решаем сообща. А появится он через пару — тройку дней…

И тут у меня в кармане зазвонил телефон. Я достал его, сделал вид, что смотрю на экран, чтобы узнать кто звонит, и сказал обращаясь сразу ко всем, и к своим и к президенту с директором.

— Товарищи, извините, я вас покину. Девушка звонит, а вы сами понимаете, нельзя заставлять девушек ждать, они этого не любят. Особенно красивые. — И я подмигнул мужикам, так чтобы этого не заметили на той стороне. Потом вышел из под купола, сел за соседний столик, заказал Спецу пива, чищенного и разделанного вяленого леща и с удовольствием сделал первый глоток. Посмотрел по сторонам, ага, несколько наших женщин в зоне видимости. Значит Елена уже проинформировала женский контингент о возможных «побочных эффектах» омоложения. Интересно, почему эти бабульки не остались обсуждать свои будущие наряды? Не интересно? И что делает Женька, она не забыла, что ей нужно показаться родителям? Ещё выбрать, на какой машине мы подъедем. Хм, а может самому выбрать? Например «Чайку»? Не знаю почему, но мне чертовски нравится эта машина, своим внешним видом естественно. Что там внутри, я не знаю. И даже неинтересно какой у неё двигатель, сколько скоростей и какой расход топлива. Просто красивая машина и всё. В общем, если Женька не будет против, подвезу её на «Чайке».

— Спец, когда — то давно, ещё в шестидесятые был в СССР такой автомобиль, «Чайка». Сможешь сделать? Или, по крайней мере скопировать внешний вид, а «начинка» может быть любая? Мы бы к Женьке на ней подъехали.

— Смогу Босс. Тем более, тебя только внешний вид интересует. Снаружи будет как «Чайка» а внутри всё на высшем уровне по вашим современным меркам. Цвет какой?

— Чёрный естественно.

— Сделаю, Босс. И ещё, тебе не нужно искать водителя, поведёшь машину сам.

— Как сам? Я же не умею!

— Босс, тебе ничего не нужно уметь. Просто сядешь на место водителя и будешь держаться за руль. А поведу я.

— Да? Тогда сделай, чтобы руль на меня не реагировал. В смысле, чтобы я ненароком не смог бы его крутнуть и устроить аварию. И педали сделай нерабочими, я буду нажимать, но чтобы это не отражалось на машине. Сможешь?

— Легко.

— Ну и хорошо. Женька сейчас где?

— В каминном зале. Помогает женщинам создавать их женский рай, то есть супербутик женских финтифлюшек. С одеждой и обувью уже закончили, теперь занимаются всем остальным, от бижутерии до средств женской гигиены. Но скоро закончат, твоя пассия убедила всех, что брать нужно всё, что есть в каталогах, а потом разбираться, кому что подойдёт. Босс, придётся на третьем этаже перепланировку делать. Не меньше полутора тысяч квадратных метров потребуется по моим прикидкам.

— Так делай заранее, если возможно.

— Мне потребуется минут сорок. И доступ в то крыло я перекрываю.

— Тебе виднее.

Сказав это я замолчал и стал пить пиво. Мысли лениво шевелились в голове, я жевал вяленого леща, запивал пивом, попросил Спеца добавить икры, спалил и сжевал пузырь, в общем не заметил как пролетел целый час. Меня никто не беспокоил, пока я сам не забеспокоился, как там Женька? Закончили они, или нет? Спец сказал, что закончили, буквально только что.

— Тогда соедини меня с ней. И накрой её куполом, чтобы тётки не подслушивали.

— Жень, ты там жива? Не заклевали тебя наши бабульки? — спросил я, как только Женька ответила на вызов.

— Жива, — засмеялась она, — не всё так страшно оказалось.

— Вы там не закончили ещё?

— Думаешь я поверю, что ты сам не знаешь? Ты позвонил именно в тот момент, когда мы решили, что вроде хватит. Всё, что нужно в первую очередь выбрали.

— Хм… Не хочешь присоединиться ко мне? Я в кафе, пиво пью, один.

— Сейчас прибегу. Не нужно портала, а то совсем двигаться отучишься, обленишься и растолстеешь! Всё, иду.

— Стоп, погоди. Скажи там женщинам, что Спец уже готовит помещение для вашей супербарахолки. На третьем этаже, полторы тысячи квадратных метров, целый зал. Только сейчас Спец работает, так что хода в то крыло, пока нет.

— Хорошо, скажу и бегу.

Она появилась через пару минут, весёлая, разрумяневшаяся. Наморщила носик взглянув на моего леща, и сказала, что пиво не будет, а хочет выпить сока.

— Без проблем, заказывай любой, — ответил я любуясь ею.

— Ой, а можно я как все, из автомата возьму? Там хоть меню есть, а то я сама не знаю какой выбрать.

Я сначала не сообразил, про какой автомат она говорит, но потом дошло, это она так обозвала стенды с меню, стоящие возле каждого «пятачка». А что, всё правильно, можно сказать это тот же автомат по продаже всякой мелочёвки. Вся разница во внешнем виде и в том, что наши «автоматы» не требуют денег. Ну и в ассортименте, конечно, он в разы больше. Можно получить практически всё, что душа пожелает из еды и напитков.

Женька между тем уже вернулась со стаканом чего — то зелёного в руке и соломинкой в нём. Присосалась к соломинке, оторвалась и заявила: — Вкусно! Никогда не пила сок киви!

— Жень, — сказал я, — ты не думай, что я за тобой постоянно подглядываю. Просто я сбежал с переговоров и спросил у Спеца где сейчас ты. Он сказал, что ты занимаешься с женщинами. Я подождал час и снова спросил. Оказалось, что вы там практически закончили, вот я и позвонил.

— Ладно, не оправдывайся. А с каких таких переговоров ты сбежал?

— Ну, мужики сейчас разговаривают с президентом России и директором ФСБ. А я сбежал, сказал, что мне девушка звонит и смылся. Вот сижу, пью пиво.

— Саша, ты ушёл с переговоров с президентом, чтобы попить пива???

— Ну не обязательно пива. Я меж прочим сразу же поинтересовался тобой, но ты была занята с тётками. Тогда я и стал пить пиво. Жень, неинтересны мне эти дела, эти переговоры… Для этого есть специальные люди, вот они сейчас и работают. Хотя они тоже не политики, но мои ближайшие помощники.

— Обалдеть… — покачала головой Женька не слушая меня, — уйти с переговоров с президентом, чтобы попить пива… Обалдеть!

— Да блин! Жень, ну не понимаю я такого чинопочитания! Ну президент, ну и что? У него рога растут? Или крылышки как у ангела? Человек как человек, видел я его по телеку, мне хватит. Я за него не голосовал, я вообще голосовал в последний раз, если хочешь знать, зимой семдесят девятого — восьмидесятого года! Помню снег лежал, значит зима или поздняя осень была. С тех пор всё! Ни на одних выборах не был и впредь не собираюсь!

И не думай, что это я сейчас такой стал. Нет, я и раньше не понимал ажиотажа перед … ну перед большими шишками. Помню во время перестройки, Иуда Меченый ещё был на пике популярности, иду я по Московскому проспекту и вижу, люди на тротуарах толпятся. Потом машины ГАИшные с воем, с мигалками пролетели, и движение по проспекту перекрыли. Спрашиваю у людей, — чего ждёте? А мне отвечают, Горбачёв сейчас в аэропорт проезжать будет! Я пожал плечами и дальше пошёл. Правда эту су… в общем, Горбача всё же видел. Его лимузин ехал медленно, он ручкой в окошко машет, а народ как взбесился, орут, машут ему, даже «ура» кричат!

Потом на проспекте Энгельса один раз, смотрю — тоже движение застопорилось и народ толпами к перекрёстку бежит. А там тоже огромная толпа: — Что случилось? — спрашиваю. А мне говорят: — Английская королева сейчас проезжать будет! Она как раз тогда в Питере была, это где — то в начале девяностых было. Млять! Извини, Жень, но не понимаю я! Ну ладно Горбачёв, он хоть рукой в окошко махал и ехал медленно. Он правитель своей страны! А здесь кортеж пролетел на скорости и стоило ради этого бежать? И ждать? Нахрена??? Верноподданические чувства выразить английской королеве??? — Я замолчал и присосался к кружке с пивом.

— Да — а… Ладно, ты меня убедил. Действительно, что это я возбудилась? На фоне произошедшего со мной за последние сутки, разговор с президентом такая мелочь… — она с хитринкой взглянула на меня.

— Та — ак, — протянул я, — значит ты возбудилась? Я тоже, давай прикроемся куполом и я тебя совращу прямо на этом столе?

— Дурак, я не в этом смысле!

— Ну вот, облом! А я — то губы раскатал… Ну ладно, потерплю. Расскажешь как тебя наши тётки пытали? Ведь они сто процентов патались выяснить кто ты, откуда, как мы познакомились…

— Ага, — Женька хихикнула, — ещё как пытались! Они за этим меня и затащили к себе. Думаешь им и правда так была нужна моя помощь?

— А ты что?

— А я рассказала им романтическую историю, как ты случайно увидел меня на улице и сразу влюбился без памяти. Подойти и познакомиться побоялся, вдруг я не захочу знакомиться? Но потом приказал Спецу меня разыскать, потому, что потерял покой и сон. А я в тот же день уехала в Егорьевск. И только вчера твой Спец меня нашёл, ты прискакал ко мне на белом коне, подхватил в седло и увёз в свой волшебный замок. В общем — похитил меня. В замке начал очень красиво объясняться мне в любви, но тут тебе позвонили и пришлось идти сюда, на ваше собрание.

— Женечка, я тебе уже говорил, что ты умница? Нет ещё? Тогда сейчас говорю — ты умница! А женщины как, поверили?

— Нет, конечно. Тогда я включила блондинку. Ой тётечки — заговорила Женька детским голоском, — мне бабушка давно, лет с четырнадцати твердила, чтобы я никогда и никому не рассказывала где и как я познакомилась с парнем. Примета плохая. А бабушка у меня у — у какая, все её приметы всегда сбываются! — Женька снова хихикнула.

— И ещё, — она понизила голос, — их очень интересовало твоё… твои способности… Ну, ты понял о чём я? Они сначала всё недомолвками пытались выяснить, а потом одна напрямую спросила, правда ли мужик становится половым гигантом после омоложения? Она хотела узнать, чего ей ждать от мужа? Они оба здесь и сегодня собираются ложиться в капсулы. По моему это она сама решила, насчёт капсул, когда услышала, что сказала Елена про мужиков.

— А ты?

— А я опять включила блондинку. Сказала, что не понимаю, о чём она говорит, я ещё совсем маленькая, неопытная и мне не с кем сравнивать… — Женька виновато взглянула на меня.

А я притянул её к себе и чмокнул в нос: — И снова ты умница, всё правильно сделала! О, вот и встреча на высшем уровне закончилась, — добавил я, увидев выходящих из под купола Сергея, Ивана и Александра. — Присаживайтесь мужики.

Мужики гремя стульями расселись.

— Остограмиться что ли? — задумчиво спросил Александр, — всё же не каждый день приходится разговаривать с президентом. Андропову, было дело, руку жал на награждении, а тут целый президент! А, мужики?

— Что пить будем? — спросил я.

— Мне водки, — ответил Александр. Иван и Сергей согласно кивнули. Спец поставил нам графинчик и пять стопок. Пятую он для Женьки, что ли? Ага, щас! Дам я ей водки, как же! Даже вина не налью, пусть соки пьёт, а вина выпьем вместе, вечером. Маленькая ещё, ей вообще спиртное по возрасту не положено.

Но Сергей молодец, как будто мысли читает, разлил на четверых. А перед Женькой появился стакан с её зелёным соком. Спец прогнулся, что ли? Понял, что косяк упорол с пятой стопкой? А закусь где? А, вот и она, колбаска, сыр, огурчики… И ваза с фруктами для Женьки. И вторая ваза с шоколадом и конфетами.

— Ну будем!

Выпили, закусили, Иван прожевав кусочек колбасы спросил: — Саша, я так понимаю, что ты не смотрел нашу встречу с президентом?

— Не — а, — безмятежно ответил я, — не смотрел.

— А сбежал зачем? Видел бы ты лицо директора ФСБ, когда сказал, что пошёл к девушке и исчез! — сказав это Сергей засмеялся.

— А чтобы вам служба мёдом не казалась. Чтобы не оглядывались ни на кого и решали проблемы сами. Да и неинтересно мне, вы же знаете, политика, это не моё. А там была голимая политика, я прав?

— Прав, конечно. О чём ещё можно говорить на таком уровне?

— Ну давайте, расскажите вкратце, о чём договорились? Только попроще, не протокольным языком.

— Попроще, так попроще, — Иван усмехнулся. — Насчёт американских лодок они уже убедились. Теперь их очень интересует вопрос, с ядерным разоружением всех «партнёров», во всём мире. Идея остаться единственной ядерной державой президенту пришлась по душе. Правда, он намекнул, что неплохо бы оставить России не только ядерные заряды, но и вообще, всё ОМП. Мы вежливо объяснили, что это невозможно.

Сегодня вечером президент собирает свою команду, то есть, тех в ком уверен. Проинформирует их о контактах с нами и об открывающихся перспективах для России. Сначала доведёт информацию до них, а потом уже и до всех остальных министров и депутатов.

И ещё, президент очень хочет встретиться с тобой тет а тет. Думаю, его интересует вопрос, можешь ли ты и ему запустить программу оздоровления? Больше причин для встречи наедине я не вижу. И просить он будет скорее всего не только за себя, а ещё за нескольких человек, из особо доверенных. Вот и всё, если вкратце.

Да, ещё мы проинформировали президента, что вскоре ему придётся иметь дело с генералом Кучеровым, если конечно президент решит поддерживать с нами контакты. А мы ложимся в капсулы. И потом у всех нас будет месячный отпуск, по окончании которого мы начнём второй набор в наши ряды. Так же пообещали, что несмотря на отпуск, связь с нами не исчезнет, если что, мы всегда сможем поговорить или встретиться.

Президент и директор пообещали не предпринимать никаких действий против нас и наших остающихся здесь родственников и друзей. Директор даже сказал, что выделит всем им негласную охрану, во избежание. Потому, что он не может гарантировать, что отдельные личности, обладающие соответствующими возможностями не предпримут попытку взять нас за хобот захватив в заложники близких нам людей.

— Я ещё вот что думаю, — сказал Сергей, — пусть Спец заранее пробьёт окружение президента, чтобы мы знали, кто из них ху, если вдруг придётся встретиться на переговорах. Или, если президент попросит дать им здоровье.

— Так мы вроде решили пробивать всех, о ком попросит президент? — удивился Иван.

— Правильно, решили. Но я предлагаю сделать это заранее.

— Я не против — согласился я. — Спец, займись, и как всё сделаешь, доведёшь инфу до мужиков. А сейчас мужики, мы с Женей уходим. Впрочем я скоро вернусь, только подвезу её до дома. Так что, пока обходитесь без меня. Если появятся вопросы — звоните. Но лучше не надо, решайте сами.

Мы с Женькой переместились на гималайскую дачу, и я после сеанса сексотерапии спросил: — Ну что, придумала на какой машине прокатишься по родному городу и подъедешь к дому? Желаете серебрянное ландо? Или, может быть, золотой кабриолет?

— Не знаю — сказала Женька. — Ты сам выбери, ладно? А кто нас повезёт?

— Спец повезёт, а я буду делать вид, что рулю. Зачем нам с тобой, посторонний человек в машине? И Жень, ты как хочешь, с шиком, чтобы все оборачивались, или попроще?

Женька замялась. Тогда я сказал, что поедем с шиком, на дорогущем ретро — автомобиле. И спросил, не желает ли она выбрать себе какой — нибудь шикарный наряд? Она засмеялась и отказалась.

— Саша, ну не вечернее же платье мне одевать днём? Да и вообще, не хочется родителей шокировать дорогими туалетами. Сначала поговорю с ними, потом видно будет. Тем более, ты обещал мне любые наряды, не забыл? Только Саша, скажи, что можно рассказать о тебе родителям?

— Жень, сама решай. Но я думаю, расскажи им правду. Про нас, в смысле про мою команду, уже все знают, в интернете чёрт знает что твориться. По телевизору про нас сообщали, в газетах, чего теперь скрывать? Или ты боишься, что их шокирует мой настоящий возраст?

— Не знаю Саша. Как — то страшно…

— Жень, ты умная девочка, решай по обстоятельствам, хорошо? Кстати, Спец мне подсказывает, что если мы хотим успеть к двум часам, то уже должны отправляться. А нам ещё одеваться, тебе наверное время нужно себя в порядок привести, да? Может позвонишь, скажешь, что слегка задержишься?

— Нет Саша, если мы будем опаздывать, то я позвоню в два часа. Раньше не буду. И давай собираться.

Мы оделись, Женька «привела себя в порядок» перед зеркалом, а в саду нас уже ждала чёрная «Чайка» с работающим двигателем.

— Ой, а что это за машина? — спросила Женька. — Я таких никогда не видела… Красивая.

— Садись, по дороге объясню.

Мы сели в «Чайку» я скомандовал Спецу, — поехали, и машина тут же оказалась на грунтовой дороге посереди леса. Я не успел удивиться, как мы тронулись и буквально через несколько секунд, за поворотом увидели шоссе, с пролетающими по нему машинами.

— Ой, а почему мы в лесу? — запоздало удивилась Женька.

— Ойкалка ты моя, ну сама посуди, не могли же мы оказаться сразу на шоссе, как с неба свалившиеся? А так, мало ли по каким делам молодые парень с девушкой сворачивали в лес? А теперь снова выезжают на шоссе.

— А, понятно… а ты не дразнись, я не ойкалка!

— Ладно, больше не буду, но меньше тоже. Звони давай, мы по любому к двум не успеваем, хоть уже въезжаем в город.

— Ага, — Женька достала телефон, нашла нужный номер и нажала вызов.

— Мам, — сказала она, — я чуть попозже приеду, к двум не успеть… Ну мам, я уже еду, Саша меня везёт… Я тебе потом объясню, какой Саша, ладно? Всё, скоро буду. — И нажала «отбой».

— Ох, Сашка, что сейчас будет…

— Да ничего не будет, Жень. Расскажи им правду.

— Думаешь поверят? Ой, а если они захотят познакомиться с тобой? Чтобы самим убедиться, что я не вру про тебя?

— Ну, захотят, так захотят. Но если ты сама решишь, что моё присутствие необходимо — звони. Я приду.

— Правда? Правда — правда придёшь?

— У — ууууу — завыл я. — Женька, ну погоди, вернёшься, я тебя отшлёпаю! Ох и отшлёпаю… — я потряс головой. — Жень, ну поверь уже, а? А то ведь действительно начну матом орать! Ну нельзя же так доставать человека! Да блин, почему стоим? Спец, почему мы не едем?

— Так приехали уже, Босс. Вот нужный подъезд.

— Как приехали? Жень, это правда твой дом?

— Мой. — Женька вдруг прильнула ко мне и поцеловала. — Спасибо Саш, я тебе верю. Спасибо.

— Пожалуйста. А за что?

— За всё. А это действительно мой дом и вон те две бабули на лавочке, через пятнадцать минут уже всем соседкам растрезвонят, что меня привезли на шикарной машине, а я, такая бесстыдница, целовалась в этой машине у всех на виду! — и Женька засмеялась. Ну наконец — то настроение поднялось, значит не пропадёт.

— Саша, а ты сейчас обратно, на базу? — спросила она.

— Да не знаю… Может лучше посидеть в машине, подождать? Чую, моё присутствие обязательно потребуется, вон, Спец подсказывает, что твои родители на балконе и смотрят на нас, вернее на машину.

— Сам смотри, ждать или уехать. Только ты обязательно приди если я попрошу, ладно?

— Женька! — прорычал я.

— Всё, всё, больше не буду, — она чмокнула меня в щёку. — Саша, я побежала.

И она выпорхнув из машины прошла в подъезд, не забыв поздороваться с сидящими на лавочке бабульками. Те проводили её неодобрительным взглядом и принялись шушукаться, то и дело зыркая в мою сторону.

А мне что делать? Тупо ждать, пока Женька позвонит, неохота. Отъехать снова в лес, а оттуда на базу, тоже влом. Пока отъеду, сколько времени пройдёт?

— Спец, ты можешь сделать, чтобы к машине никто не лез? Пусть рассматривают со стороны. И пусть всем кажется, что я сижу в машине. Сделаешь?

— Легко Босс. А на самом деле куда?

— Да на базу, к народу.

— Тогда поехали? — и я оказался на «площадке для приземления».

— Спец, где там мои помощнички, чем занимаются?

— Кто чем, Босс. Сергей с внуками на полигоне, учит их стрелять. К ним ещё внук Ивана присоединился. Там вообще детей много, я им несколько биатлонных винтовок подкинул. Ну и деды показывают свою защиту, грохот там стоит… Елена водит по базе сына с женой и дочку с мужем. Иван со своими… Александр с Надеждой обмениваются любезностями в беседке, а их дети воркуют в соседней…

— Что, бравый десантник, сын Надежды запал на Наташку, дочку Александра?

— Кажется да, Босс. Да и она к нему вроде неровно дышит.

— Ну, совет им и любовь. Значит, я сейчас никому не нужен?

— Выходит так.

— Ну и зае… зашибись. Ты пробил окружение президента?

— Да, только что. Но инфой ещё никто не интересовался.

— Тогда я заинтересуюсь. Давай, посмотрим, правда ли на таких вершинах политического Олимпа одни монстры?

— Правда Босс. В друзьях у президента банкиры, миллионеры, миллиардеры. А ты сам понимаешь: — «Все крупные современные состояния нажиты самым бесчестным и бесчеловечным путём». Откуда цитата помнишь?

— Спец, мля, ты ещё меня будешь проверять на знание «Золотого телёнка»? Не смеши мои тапочки.

— Я не проверяю Босс. Просто хочу сказать, что эта цитата особенно актуальна в твоей стране, в России. Как говорится — не в бровь, а в глаз.

— Бля, тогда ну нах. Не хочу в дерьме копаться, так можно и веру в людей потерять. О, кажется там Иван со своими на горизонте?

К кафе, где я сидел, действительно подходил Иван с сыном и его женой.

— Саша? — удивился он увидев меня, — ты давно здесь?

— Да нет, только пришёл. И скоро видимо снова на время исчезну.

— Ясно. А я хотел поинтересоваться, не готова ли ещё информация, ну та, что ты поручил Спецу собрать перед своим уходом. Вот иду к переговорнику.

— К какому переговорнику?

— Саш, ты же сам, вчера вечером приказал Спецу организовать для нас прямую связь с ним. Он и организовал. Это специальная комната в главном корпусе, где мы можем разговаривать с ним.

— А, вон что… А мне он не сказал. Хотя я и не спрашивал. Ладно, информация готова. Но я её просматривать раздумал, там сплошное дерьмо и грязь. Хотя я и раньше знал, что любого олигарха можно расстреливать без суда и следствия. А ведь президент сто пудов будет просить здоровье для некоторых из них. Вот хрен им по всем их жидовским мордам!

— Простите, Александр Владимирович, — вдруг нехорошо прищурившись спросил меня сын Ивана, Кирилл, — вы так не любите евреев?

— При чём здесь евреи? — удивился я, но тут же понял. — Нет Кирилл, к евреям, как к нации, я отношусь нейтрально. И к вашему сведению, среди нас, среди прошедших отбор и уходящих с нами в новый мир, есть семеро представителей этой национальности. Трое уже в капсулах, четверо других ещё только собираются. Я же сказал про жидов, а это, как говорят одесские евреи, две большие разницы. Кстати, я могу узнать, почему вы так возбудились?

— Друг у меня есть, еврей, — ответил Кирилл уже нормальным голосом. — Я ему жизнью обязан…

— И у меня сразу после армии, лучший друг был еврей, — ответил я. — Ох и покуролесили мы с ним по молодости… Ну всё? Недоразумение разъяснилось?

— Разъяснилось, — ответил Кирилл и протянул мне руку.

— Значит говоришь, дерьмо и грязь? — задумчиво спросил Иван.

— Вань, я не смотрел инфу. Просто Спец процитировал мне «Золотого телёнка». Помните брошюрку, которую Остап Бендер послал Корейко? Как она начиналась?

— «Все крупные современные состояния нажиты самым бесчестным и бесчеловечным путём». - процитировала жена Кирилла, Валентина.

— Вот, — сказал я, — спасибо Валентина. А раз так, то там именно дерьмо и грязь. Тем более, Спец подчеркнул, что эта фраза очень актуальна именно для России. Не в бровь, говорит, а в глаз.

— Ну кому — то копаться придётся, — усмехнулся Иван.

— А кто сказал, что будет легко?

— Никто не говорил. Ладно, я всё же просмотрю. Да и инициатора нужно бы привлечь, Сергея… Пусть не забывает, что инициатива наказуема. Кирилл, Валя, — добавил он вдруг, — посидите вон там, в сторонке, возьмите что нибудь себе, вино здесь хорошее, сухое, а нам с Александром поговорить нужно, ладно?

— Ладно, — пожал плечами Кирилл и они с женой отошли на соседний «пятачок». А у меня возникло нехорошее предчувствие, сейчас Иван начнёт задавать неудобные вопросы. Ну точно!

— Саша, давно хотел спросить, — начал он, — скажи, Спец может управлять людьми?

— В каком смысле? — притворился я валенком.

— Брось, ты всё понял. Спец может заставить человека что — то сделать помимо его воли?

— Не знаю, не интересовался.

— Хорошо, спрошу по другому, Спец может внушить что — то человеку? Так, чтобы тот принял это за собственную мысль?

— С какой целью интересуетесь? — я всё пытался оттянуть неприятный разговор.

— Значит может… Я так и понял…

И тут меня прорвало. Да бля, какого фуя я тут виляю!

— Спец, купол! Да, Ваня может! Может что угодно! Может внушить тебе что ты вице — король Индии, или губернатор острова Борнео! И я пользовался этим его умением! Когда я пошёл на встречу с Юрием, мы чуть не поссорились с ним! Мне бля, пришлось способ изобретать, как с ним познакомиться, чтобы он меня сразу же на три буквы не послал! А потом я его убеждал, что это не сон и он действительно переместился телепортом за туеву хучу вёрст! А потом уже Юрий пошёл к своему другу, Сергею и ему понадобилось почти два часа, чтобы убедить Серёгу с Еленой, что он не сошёл с ума! А Юрка их друг! Так что бы ты ответил Сергею, совершенно незнакомому человеку, когда он пришёл тебя вербовать и предлагать молодость и параллельный мир? А? Ну скажи, что бы ты ответил? Молчишь?

Да, я заставил Спеца поработать с каждым из вас! Но! Он просто заставил вас поверить! Понимаешь? Только поверить, что пришедший к вам незнакомый человек, не сбежал из психушки, а говорит правду. И всё, что он предлагает, ты получишь в действительности! Поэтому мы и управились за три дня, а так, ещё до сих пор, и сотни человек не было бы набрано. Решение все вы принимали сами! Скажи, я в чём — то обманул? Ладно, насчёт молодости ты пока можешь сомневаться, но портал в ТОТ мир, ты видел? Ты был в параллельном мире? А твои способности, вернее твоей защиты? А сам ходишь порталами и телепортами? Что, бля, я сделал не так???

И в это время у меня зазвонил телефон. Я вырвал аппарат из кармана и увидев, что звонит Женька, нажал на «ответ» — Женечка, подожди секунду, ладно? — сказал я ей и повернулся к Ивану.

— Короче, Склифосовский! Теперь ты всё знаешь. Делай с этим, что хочешь, а мне пора. Начнёшь играть в обиженного, захочешь уйти — скатертью дорога! Здоровье останется при тебе, но браслетик Спец заберёт. Всё!

Я приказал Спецу убрать купол с Ивана, оставив только над собой. Глубоко вздохнул несколько раз, успокаиваясь, и нажал «ответ».

— Да, Жень, слушаю. Ты там жива? Тебя не съели?

— Нет, — засмеялась она. — А ты что, занят?

— Уже нет. Так как у тебя дела? Потребовалось моё присутствие?

— Ага. А ты где, разве не в машине?

— Нет, Жень, я на базе. Так я иду?

— Погоди Саша. Ты можешь прийти прямо в квартиру? Ну, через портал?

— Да легко. Что, родители не верят?

— А кто поверит в такое?

— Это да, поверить трудно… Где мне появиться? В твоей комнате?

— Нет, давай в большой комнате, мы сейчас в ней. Сможешь?

— Считаю до трёх. Раз. Два с половиной, три!

И я шагнул в Женькину квартиру. Увидев сидящих на диване с открытыми от удивления ртами её родителей, улыбнулся как можно дружелюбнее и сказал: — Здравствуйте!

На удивление, всё получилось нормально. Сначала Женькины родители всё больше молчали, мать вообще, поглядывала на меня с испугом, но минут через десять, мне удалось их разговорить и вопросы посыпались как из ведра. Мать конечно в первую очередь интересовал мой возраст и она исподволь пыталась выведать мои планы относительно их дочери. Про планы я сделал вид, что не понимаю её намёков, а насчёт возраста, мне внезапно помог отец Женьки, правда очень хитро.

— Ну и что, что Александру столько лет! — заявил он. — Он разве похож на старика? Разве дочке стыдно быть рядом с ним? Зато не молодой вертопрах, человек опытный, знает как с бабой обращаться. И нашу удержит в узде, не даст ей взбрыкивать и на шею сесть. Вам ведь только дай слабину, так сядете, и ноги свесите. А с Александром не выйдет!

— Па — ап… — удивлённо протянула Женька.

— А ты молчи, тебе слова не давали, — оборвал её отец. — Разбаловалась там в своих столицах, отцу перечить начинаешь! Я знаю, что говорю!

Разбушевавшегося родителя успокоили совместными усилиями мамы с дочкой, затем разговор перешёл на мои способности. Их конечно интересовало здоровье и я сказал, что уже запустил им программу оздоровления организма. Так как им было всего чуть за сорок, то дней через десять они станут полностью здоровыми и будут выглядеть гораздо моложе своих лет.

Это их проняло, мать даже прослезилась. Затем она захотела меня накормить, отговориться не удалось. В отместку я приказал Спецу накрыть шикарный стол, пока она не начала сама суетиться.

Глаза у Женькиных родителей полезли на лоб. Блин, у них это семейное, что ли? У Женьки постоянно по семь копеек, теперь у родителей.

Мы посидели, выпили с отцом водки, мне сразу захорошело, я решил плюнуть на всё и приказал Спецу снять ограничение на опьянение. Наверное повлиял разговор с Иваном и я сорвался, мне жутко захотелось расслабиться. Приказал Спецу не вмешиваться, ну разве что в крайнем случае, если я совсем пойду врасхлёст.

Женькина мать пригубила «Мукузани» а для самой Женьки, я из вредности приказал Спецу сделать так ей понравившийся сок киви. Она хотела было запротестовать, но не посмела в присутствии отца, и надулась. А мы с её отцом продолжали опрокидывать стопки и мне чёрт возьми, было хорошо в этой семье и за этим столом. Не нужно думать ни о политике, ни о делах, ни о разговоре с Иваном. Вспомнив про Ивана, я помрачнел и сказал, что хочу выйти на балкон, покурить. Встал из за стола и обнаружил, что меня ощутимо штормит.

— Правильно Сашка, — сказал не менее захмелевший Женькин отец, пойдём покурим. Поля, не вздумай, пока нас нет, этой пигалице винища налить! Мала ещё.

— Иди уж, — отмахнулась от него жена, — сами разберёмся.

Я забалдел здорово, и когда Олег, отец Женьки (мы уже перешли с ним на «ты») начал восторгаться стоящей внизу, у подъезда, «Чайкой», я протянул ему ключи и вмиг сварганенный Спецом пакет документов: — Владей!

— Да ты что? Да чтоб я… Да ты за кого меня принимаешь? — вдруг закипятился он, пошатываясь.

— Тьфу, бля, — сплюнул я. — А я тебя за нормального мужика посчитал. А ты тут в позу встаёшь, какой — то нафуй гонор показываешь. — Я снова сплюнул с балкона. — Чё те не нравиться, а? Нет, ну скажи, чё?

— Да ты бля, представляешь какие это деньжищи??? Ты что, мне калым за дочку предлагаешь?

— Дурак ты, бля. Ну, не хочешь, как хочешь. Я всё одно забирать её не буду, пусть торчит здесь, нах, раз ты такой гордый. Подарок, от чистого сердца, он бля, принять не хочет! Ну и фуй с тобой, а мы с Женькой пошли.

— Куда вы пошли? Кто позволит?

— Да мне пох, понял? Дочка твоя уже взрослая, была твоя, стала моя! А ты сиди тут и смотри как машина гнить будет, раз тебе она не нужна.

— Э, погоди. Погоди, кому говорю, — он схватил меня за рукав, не давая уйти. — Чё ты сразу сам выёживаешься? Ты это… серьёзно, насчёт подарка?

— А я тебе что объясняю? На, и не звизди! — И я засунул в его карман ключи и документы. Ну сам посуди, нафуя мне машина, если я порталом хожу? А если понадобиться, так мне за минуту новую сделают!

— А как?… — начал было Олег.

— Каком к верху! Там все нужные документы, и осага эта, мать её, и доверенность если решишь продать. Но я тебе не советую, этой машине бензин не нужен, понял? Бак всегда полный, сколько не езди. И она никогда не сломается и не зыр… не зыржавеет, всегда будет как новенькая. И масло менять не нужно. Так что, катайся смело.

— Да погоди ты, Сашка… э — э, стоп! Как бензин не нужен? Как не заржавеет?

— А я знаю, как? Тебе не всё равно? Главное, что так будет.

— Пипец! Но всё равно, где я её держать буду? Это какой для неё гараж нужен? Да меня гаишники зае…ут!

— Насчёт гаража, не знаю. А с гаишниками щас разберёмся… — меня качнуло, я схватился за перила балкона. — Щас разберёмся, вот только телефон достану… Спец, а ну, соедини меня нах, с приз… не ну его, с директором!

— Сашка, ты кому звонить собрался?

— Молчи, говорю… Спец!

— Соединил, Босс. На всякий случай, его зовут Василий Александрович.

— Без тебя знаю! Алё, Василий Александрович? Это твой тёзка тебя беспокоит, ну почти тёзка, Александр меня зовут. По фамилии Князев, узнал?

— Я узнал вас Александр Владимирович. Скажите, с вами всё в порядке? Помощь не требуется?

— Во, как раз помощь и требуется! Слышь, Василий, просьба у меня к тебе. Выполнишь, буду тебе должен…

— Я вас слушаю Александр Владимирович. Постараюсь сделать всё, что в моих силах.

— Ну, что я тебе говорил? — сказал я Олегу. — Щас Василий всё устроит. Василий, слышишь меня?

— Да, я слышу вас, Александр Владимирович.

— Короче так. Я щас тут в городе Егорове…нет, в Егоровом… нет, бля, забыл… щас спрошу.

— Может в Егорьевске, Александр Владимирович?

— Во, точно, в нём! Слушай Вася, я тут своему будущему тестю тачку подарил, «Чайку». Помнишь такую машину? Вот, как раз её. А ему её держать негде и он боится, что его гаишники зае…ут на такой машине. Сделай что нибудь, а? Ну там номера блатные, чтоб гаишники честь отдавали, или ещё что… Не, погоди, если он нарушать будет реально, тогда пусть штрафуют. Но чтоб без дела не тормозили, просто бабла срубить… А за мной не заржавеет!

— Я вас понял Александр Васильевич. Когда мой сотрудник может подъехать к вашему тестю, чтобы решить все вопросы с машиной? Завтра с утра можно?

— К будущему тестю, Василий, к будущему… А когда подъехать? Да х.з. щас спрошу. Слышь, Олежка, Вася спрашивает, когда к тебе можно подкатить и решить вопросы с гаишниками и гаражом? Завтра утром можно?

— Можно! — кивнул Олег.

— Во, Олег говорит, что можно.

— Хорошо, Александр Владимирович, завтра мой сотрудник подъедет в назначенное время. Назовите время, фамилию и адрес вашего будущего тестя.

— Ну Василий ты и вопросы подкидываешь! Щас опять спрошу… Олег! Олежка, не спи, как твоя фамилия?

— Что — ооо? Ты собрался взять мою дочь, а сам даже фамилию не знаешь?

— Олежка, ну зачем мне твоя фамилия? Лишь бы человек был хороший, а фамилия… У Женьки будет моя фамилия, понял? Она будет Князева Евгения Олеговна, понял?

— Да понял я. Бураков моя фамилия.

— Во, Бураков, теперь знаю. На, сам с Василием договаривайся… — и я протянул ему трубку. Меня штормило, я не прислушивался к разговору Олега, помню только, что он кричал в трубку: — Договорились Вася, замётано! Завтра жду. А может сам приедешь? Посидим, выпьем, машину обмоем… Не можешь? Ну тогда в следующий раз!

Потом мы шатаясь вернулись в комнату и я увидел Женькины глаза. Опять по семь копеек подумал я и мне стало смешно. А потом наоборот, грустно и я сказал Женьке: — Женечка, пошли домой, а? Щас портал открою…

Мать Женьки осторожно сказала: — Александр, а может вы один пойдёте? Может Женя дома останется?

— Почему это один? — обиделся я. — Женька, ты что, меня уже бросила?

— Дурак, не бросила я тебя! Сашка, ты зачем так напился? Пришёл знакомиться, а сам …

— А ну цыц! — пробормотал прикорнувший на диване Олег. — Не сметь спорить с мужжи… — и он захрапел.

А я поймал брошеный на меня искоса, взгляд Женькиной матери. В этом взгляде было всё, — жалость, сожаление, разочарование… Посмотрел на Женьку и понял, что ей очень стыдно за меня.

В мозгу что — то щёлкнуло.

— Жень, не смотри на меня так, пожалуйста. Сейчас всё будет хорошо… — и дал Спецу команду протрезвить меня.

Знакомая жаркая волна прокатилась по телу, я почувствовал как хмель стремительно улетучивается из организма. Постояв с закрытыми глазами пол — минуты, я понял, что пришёл в норму.

— Всё, Жень, я в норме. Прости…

Женька подошла ко мне поближе, посмотрела в глаза и даже принюхалась.

— Ой, водкой совсем не пахнет! Это Спец?

— Да. Прости Жень, постараюсь при тебе больше так не напиваться. Просто день выдался непростой, а у вас так хорошо, вот я и расслабился.

— Ладно, хорошо хоть не обещаешь совсем не пить, а только постараешься. А то бы не поверила. — И Женька в знак примирения чмокнула меня в щёку.

— Александр, вы действительно протрезвели? — спросила мать Женьки. — А нашего папу можно так?

— Легко. Но разбираться с ним будете сами, договорились?

— Разберёмся, — пообещала она. А я дал Спецу команду протрезвить храпящего на диване Олега.

— Что? — спросил он проснувшись и озираясь по сторонам. — Скоко время? Уже утро, что ли?

— Да нет, ещё даже вечер не наступил. Это Александр и себя и тебя протрезвил, — ответила ему жена.

— А зачем? Сашка, скажи зачем было кайф ломать? Столько водки на г… перевели!

— Не шуми, Олег. Так нужно.

— Да зачем нужно??? Бабу что ли послушал? Эх… — он безнадёжно махнул рукой.

— Замолчи! — вмешалась его жена. — Нет чтоб спасибо сказать, за то, что тебя в человеческий вид привели, так он…

— Саш, а с кем вы с папкой по телефону разговаривали? Папка адрес наш диктовал, кто к нам придёт завтра? — перебила родителей Женька.

Ох, мля! До меня только сейчас дошло, что я натворил! Всегда знал, что я дурной по пьяни, но чтоб такое? Ну Спец, гад, не тормознул! Хотя какой с него спрос? Сам виноват, а он скажет, что это было прикольно, шутник хренов! Ой, мля, позорище… Ещё Олегу подарок сделал, как будущему тестю… пипец! Нет, подарок, это как раз нормально, но накуя я сказал, что он мой будущий тесть? А Женька, да и её маман наверняка слышали… Ой, бля…

— Саша, что с тобой? — испуганно спросила Женька, увидев как перекосилось моё лицо.

Я постарался придать себе безмятежный вид: — Ничего Жень, всё уже прошло. А придёт к вам человек который уладит все вопросы с машиной, с гаражом и с гаишниками. Они, подозреваю, будут честь отдавать, едва завидев эту машину на улице.

— Правда? — удивилась Женька.

— Ага.

— Скажите Александр, а вы не пожалеете о таком подарке? Может сейчас, на трезвую голову… — начала мать Женьки.

— Так, стоп! — прервал я её. — Если я о чём — то жалею, так только о том, что позвонил, куда не следует… Не стоило этого делать, решили бы все вопросы своими силами и не менее эффективно. Но теперь ничего не поделаешь, ждите завтра гостя.

— И что же это за гость будет? — спросил Олег.

— Олег, ты сам звонок помнишь?

— Я что пьяный был, что ли? Конечно помню! Твой друг Василий, обещал завтра прислать человека и всё уладить. Сам приехать не может, дела у него.

— Молодец, помнишь. Ну в общем, чтобы для вас не стало сюрпризом… Василий, собственно говоря мне не друг. Это некто Бродников, Василий Александрович, директор Федеральной Службы Безопасности России. Вроде бы генерал армии, но точно не знаю.

— Да ну нах… Ты шутишь? А разговаривал ты с ним, как с корешем… Я и подумал… Бля, я же его вроде Васькой называл!

— Это не страшно, не бери в голову. Ладно, что сделано, то сделано. Придёт завтра ФСБшник и решит все вопросы. И он, я уверен на двести процентов, будет очень вежлив, внимателен и предупредителен. Вы перед ним не тушуйтесь, он с вас пылинки сдувать будет. И вообще, придётся привыкать, раз уж так случилось, что ваша дочь не нашла себе никого поприличнее меня, вы теперь совсем на другом уровне. Теперь все местные воротилы, будут перед вами на задних лапках ходить… Не удивлюсь если и ваш губернатор, на днях заедет засвидетельствовать вам своё почтение.

— Что вы такое говорите, Александр?

— Что слышите, Полина Антоновна. Так теперь и будет. Жень, расскажи пока родителям про сегодняшнее утро. Ну про переговоры, ты же в курсе… А мне нужно пять минут переговорить с одним хитрож… в общем, кое с кем переговорить…

Я вышел на балкон.

— Спец!

— Слушаю Босс! Я весь во внимании!

— Слышь, Спец, я правильно понимаю, что если я спрошу тебя, почему ты не вмешался и позволил мне пьяному звонить директору ФСБ, ты ответишь, что во первых, я сам отменил распоряжение на ограничение алкоголя в организме, во вторых ты не можешь что либо запрещать мне, а в третьих, это было прикольно?

— А в четвёртых, Босс, ты отменил запрет на выполнение твоих команд отданных по пьянке. Так что… сам понимаешь…

— Ага. Всё отменил, а проявлять здоровую инициативу наоборот, запретил, да?

— Нет Босс. Но это же было прикольно!

— Короче, я сам виноват?

— Босс, можно я промолчу?

— Гад ты, Спец. Так подставил меня…

— Да, Босс, что случилось — то??? Какое тебе дело, что ОНИ про тебя подумают? Да ФСБшник с президентом рады, что ты позвонил, а не сам стал решать проблему! Ты бы такого мог наворотить по пьяни!

— Что, президент уже в курсах?

— И не только он, Босс. Как раз, когда ты звонил, у президента было совещание. Весь его «ближний круг» собрался, а ФСБшник включил громкую связь…

— Пипец… Ой, мля…

— Да забей на них, Босс!

— Да забью, что ещё остаётся… Но я же теперь ДОЛЖЕН директору!

— Ну и что? Дашь ему здоровье персонально. Он, на фоне некоторых других собравшихся у президента, белый и пушистый, ему так и так здоровье бы дали!

— Ты уверен, что он не захочет не только здоровья, но и молодости? А мы договорились, что её получают только прошедшие отбор.

— Вряд ли, Босс. Президенту вы откажете, а он себе попросит? Он не дурак. И потом Босс, ты же босс. Разве ты должен перед кем либо отчитываться в своих действиях? В том числе и перед своими людьми? Ты НАД законом, не забывай. Вернее, ты сам закон… И они все до единого согласны с этим.

— Нет, так нельзя. Так можно вообще берега потерять, если постоянно помнить, что я сам закон. Но это не главное, главное, что я Олега тестем назвал! Бля, что делать???

— Босс, ну давай я подкорректирую им память?

— Нет Спец, хватит. Не хочу больше заниматься этим. Иначе войдёт в привычку, понравиться решать проблемы таким образом, и я однажды заставлю тебя сделать всех вокруг марионетками… Пусть будет, что будет.

— Да ничего страшного. Босс. Обещать, не значит жениться. К тому же ты даже не обещал. Мало ли что наговоришь по пьянке?

— Спасибо, утешил… Короче, слушай приказ. Опять вводится правило «триста грамм». А если я, когда — нибудь захочу снова расслабиться по полной, то после трёхсот граммов, все мои команды опять утрачивают силу. Этот приказ может быть отменён, только если я абсолютно трезвый. Если в организме ни капли спиртного. Это понятно?

— Понятно, Босс. Принято.

— Ещё. Если я нажрался, а обстоятельства потребуют моей личной встречи, или хотя бы телефонных переговоров с кем — то не входящим в свой круг, то есть наши пятьсот восемь человек, плюс Женька, ты немедленно протрезвляешь меня, без специального приказа. Этот приказ тоже может быть отменён только в абсолютно трезвом виде. Понятно?

— Есть Босс. Принято.

— Ну и ладненько. Что там Иван?

— Сидит на базе, ждёт тебя. Уходить и не помышляет… Никому ничего не сказал. Семью отправил домой. Пытался позвонить тебе пару раз, но я сказал, что ты занят важным делом и разрешил тебя отвлекать, только в случае начала Третьей Мировой. Тогда он попросил Елену позвонить тебе, подумал, что ты просто не хочешь с ним разговаривать. Ей я ответил то же самое. Вот и всё. Сейчас весь личный состав и гости ждут тебя, чтобы проводить желающих лечь в капсулы. Босс, желают почти все, сегодня здесь останется всего двадцать два человека, включая Сергея с Еленой и Ивана с Александром.

— Нифига себе! Вот здорово! А эти, кто ещё остаётся, почему сегодня не хотят?

— А это Босс, самые сомневающиеся. Те, кто хочет лично встретить первых семерых, а потом уже вместе с твоими помощниками и пойдут на омоложение.

— Фомы неверующие? Ну пусть, нам никакой разницы. Значит завтра у меня выходной, так всем и скажу. А ты в случае чего, поможешь если потребуется, моим заместителям. Договорились?

— Замётано Босс. Переговорник у них есть, в случае чего, обратятся.

— Ну всё, пора разобраться здесь и на базу.

Я вошёл в комнату в хорошем настроении. Во первых, Спец убедил меня, что хрен с ним, со звонком директору ФСБ. Ничего страшного! Во вторых, Иван наверняка всё понял, и не будет рефлексовать по поводу «обработки» всех наших Спецом. В третьих — затра выходной и мы с Женькой проведём его вдвоём! А насчёт «тестя»… Ну и хрен с ним, я же не говорил, что прямо завтра женюсь на Женьке? К тому же, мы уходим в другой мир, она сама захочет уходить со мной? А родители обрадуются, если их дочь уйдёт?

Женька заметила моё настроение, улыбнулась и спросила: — Хорошие новости, Саша?

— Ага, Жень, хорошие. Потом расскажу. Олег, Полина Антоновна, — обратился я к её родителям, — вы извините, но меня ждут несколько сотен человек, среди них много детей. Так что, скоро пора уходить, спрашивайте, что вам непонятно? Жень, ты со мной, или останешься?

— С тобой!

— А зачем они тебя ждут? — спросил Олег.

— Просто сегодня хотят лечь на процедуру омоложения почти все наши люди. Остаётся всего пара десятков человек, они лягут послезавтра. А с теми кто ложится сейчас, — дети, внуки и другие родственники, в общем, провожающие. Вот и набирается несколько сотен. Кстати, если хотите, можете пойти с нами, тоже посмотрите. И вам наверное интересно своими глазами увидеть, куда я увёл похищенную у вас дочь? Там и поговорим…

— Мне нужно одеться! — тут же заявила мать Женьки.

— Ма — ам, ты же одета! Ты же ждала прихода Саши и приоделась, — ехидно ответила на её слова Женька.

— Так, утихли обе! — вмешался Олег, — Полька, тебе там этот… как, его… дрист код, мать его, проходить…?

— Пап, это называется дресс — код, — просветила отца Женька.

— Да мне плевать как он называется! Поля, ты нормально одета, а если тебя запустить переодеваться, ты за час не управишься, а там люди ждут!

— Пойдём, мам, — Женька потянула мать в свою комнату, — Саша, мы быстро. Двадцать минут, ладно?

За двадцать минут они конечно не управились. Как не преминул сообщить Спец, им понадобилось двадцать семь.

Женька выпорхнула из комнаты первой и мне снова остро захотелось уединиться с ней. Схватить в охапку и шагнуть на дачу. Бля, ну почему она на меня так действует, а??? Почему мне никак не успокоиться? Спец, сделай что нибудь, бля, я же не могу при её родителях ходить с бугром на штанах!

— Сейчас всё будет нормально, Босс.

Я почувствовал, что напряжение в паху и в штанах падает. Слава богу, ну неудобно же!

— Ну, как я тебе? — Женька крутнулась вокруг себя. Она одела обтягивающие белые брючки, футболку, (бля, соски заметны, бюстгальтер она не носит) светлые босоножки. Ох, как смотрится обтянутая тонкой тканью попка! Интересно, она что, без трусиков? А, нет, наверно надела эти, «невидимки».

— М — ммм… — застонал я. — Ведьма! — И увидел, как у её мамы, выходящей из Женькиной комнаты, отвисает челюсть и округляются глаза. К счастью, Женька это тоже заметила и тут же пришла мне на помощь.

— Мам, успокойся. Саша вовсе не оскорбляет меня, а говорит комплимент. Если ты не знаешь, то ведьма, это вовсе не сморщенная, горбатая и страшная старуха. Ведьмами называли и сжигали на кострах самых красивых девушек! И только за то, что в их присутствии, на других женщин, мужчины не обращали внимания. Вот дурнушки — завистницы и называли их ведьмами и писали доносы в инквизицию. — И Женька подойдя ко мне, чмокнула меня в щёку, тут же вытерев её платком.

— Я щас с ума сойду, — шепнул я ей. Она довольно хихикнула.

— Ну что, собрались? — спросил Олег.

— Собрались — ответила ему жена, с сомнением поглядывая на меня. Видно очень ей не понравилось как я назвал Женьку, хотя Женька и объяснила ей про ведьм. Ладно, пусть зыркает, сейчас новых впечатлений наберётся и забудет.

Я попросил Спеца открыть портал пошире и мы с Женькой сразу же шагнули в него.

— Мам, пап, — обернулась Женька к своим замешкавшимся родителям, — ну чего вы? Проходите, это совершенно безопасно.

Олег шагнул первым, за ним осторожно прошла жена. Оказавшись на нашей стороне они сразу же принялись озираться по сторонам. Ну пусть осмотрятся. А мне сейчас предстоит договорить с Иваном, вон он уже идёт сюда, в компании Сергея с Еленой, Александра и … Надежды. М — да, что — то часто она стала попадаться мне на глаза.

— Спец, кто она по жизни? А то я так и не спросил. Только кратко.

— Босс, ты не поверишь! Военный инженер, кораблестроитель, капитан третьего ранга! Строила подводные лодки. Правда давно на пенсии, сам понимаешь. Сейчас имеет небольшую клиринговую фирму, обслуживает несколько банков и отдельные помещения в Смольном. Ну и ещё по мелочи.

— Ох нифуя себе! Спец, это точно???

— Точнее не бывает, Босс! Я же говорил — не поверишь!

Женька между тем заметив приближающуюся к нам группу, сказала родителям: — Пап, мам, хватит вертеть головами. Сейчас будете знакомиться, к нам идут Сашины ближайшие помощники.

Первой конечно заговорила Надежда. Ну да, кто бы сомневался. Блин, нихрена себе, Спец меня огорошил! Инженер — кораблестроитель, кап. три!

— Александр, наконец — то вы соизволили почтить нас своим вниманием. А то мы уже думали, что вы настолько увлеклись Евгенией, что совсем забыли про нас!

— Надя, говори за себя — сказала ей Елена с любопытством поглядывая на Олега с Полиной.

Я повернулся к ним. — Олег, Полина, как уже сказала Женя, это мои ближайшие помощники. — И принялся представлять им всех по очереди. Закончив, сказал своим: — Олег и Полина родители Жени.

— Александр, — тут же снова встряла Надежда, — вы не перестаёте нас удивлять! Вчера представили Евгению, сегодня её родителей… Как жаль, что я не увижу, кого вы представите завтра! Ну ничего, думаю Лена мне потом расскажет.

— Обязательно, — ответила ей Елена и тут же обратилась к Женькиным родителям, — Полина, Олег, не обращайте на Надю внимания, она всегда такая. И не смущайтесь, пойдёмте, посидим в кафе, прежде чем займёмся делами…

— Но Саша сказал, что его ждут много людей, — нерешительно ответила Полина. — Они ждут, а мы в кафе…

— Ничего, Полина, сейчас мы сделаем общее объявление и назначим время начала процедуры. Саша, дадим людям ещё час на проводы, нормально? — спросила она меня.

— Нормально. Объявите кто нибудь. Хотя нет, зачем, Спец объяви, у тебя лучше получится.

По парку зазвучал голос Спеца: — Товарищи! Начало процедуры намечено ровно через час. Если кому нибудь это время не подходит, просьба подойти и сообщить об этом. И ещё. Видя вокруг столько любопытных глаз, сообщаю вам, что с Александром пришли родители Евгении, которую вы все уже знаете. Благодарю за внимание.

— Спец, гад, ну кто тебя просит?

— А что ты хотел? — спросил меня Сергей. — Людям действительно интересно. Откровенно никто не пялится, но зыркают постоянно.

— Мам, пап, не берите в голову, — сказала Женька. — Я вчера вообще сидела в огромном зале, на собрании, рядом с Сашей на сцене. Так прямо кожей ощущала как меня разглядывают. А сегодня разглядывают вас.

— Ничего, это не надолго, — добавила и Надежда. — Сейчас у всех мысли другим заняты. Александр, вы в курсе, что в капсулы идут почти все?

— В курсе. Сергей, Лена, Саша, покажите нашим гостям что здесь и как, хорошо? Жень, ты тоже поучаствуй.

— Погоди Саша, у меня вопрос — сказал Александр. — Что там с полковником из Новосибирска, про которого я говорил? Спец пробил его?

— Спец? Отвечай вслух.

— Пробил Босс. Наш человек, сто процентов. Сейчас он очень плох, почти не встаёт с кровати. Программу оздоровления я включил, дня через три начнёт самостоятельно передвигаться по квартире.

— Саша, может я к нему, а? — снова спросил Александр.

— Да без проблем. Можешь даже не к нему, а за ним, раз он наш человек. Спец в случае чего его перекинет и можно сразу в капсулу. Спец, кто у него в квартире?

— Сиделка Босс. Нанятая.

— Тогда перекидывай Александра поближе к дому полковника. — И добавил, уже мысленно: — Сделай так, чтобы Александр без проблем вошёл в квартиру и поработай с полковником, чтобы он сразу поверил.

Александр исчез.

— А вы, кстати, что здесь делаете? — спросил я Надежду. — Почему не с сыном? Ведь вы, как я понял, среди тех, кто сегодня ложится? Нет, я не против, просто интересно.

— Ну Александр, мы же с сыном не увидемся всего неделю. А бывало что виделись всего пару раз в год, он же у меня офицер и служит не в штабе, на одном месте. К тому же, ему сейчас и без мамы хорошо. Как и дочери вашего тёзки без папы.

— А, ну да.

— Надежда, — не выдержал Иван, — извините, но нам с Александром нужно поговорить наедине. Не могли бы вы подождать нас, пока мы переговорим?

— М — да, видимо тупею, — ответила Надежда. — Старость не радость. Не поняла сразу, почему Александр всех разогнал, даже Евгению… Ладно, секретничайте, я присоединюсь к экскурсантам. — И она пошла к стенду, возле которого все наперебой демонстрировали Полине и Олегу, как нужно делать заказ и получать желаемое.

Иван шагнул ко мне и протянул руку. Я подал ему свою, но пожимать не стал, ожидая, что он скажет?

— Саша, я подумал и понял, что ты был прав. Это действительно правильное решение, заставить всех нас поверить. Иначе, нам бы и месяца не хватило, чтобы собраться. Да и далеко не все бы поверили, многие просто послали бы подальше, того, кто пришёл их «агитировать».

— А не боишься, что вы по прежнему под внушением? — спросил я.

— Нет, не боюсь, — засмеялся Иван. — Если бы ты продолжал пользоваться такими методами, то зная твою «любовь» к Америке, все их конгрессмены и сенаторы, во главе с президентом, давно бы уже плясали летку — енку, вокруг Белого Дома. Или приказал бы забыть и не обращать на нас внимания нашему ФСБ и полиции. Или, сделал бы ещё что нибудь грандиозное!

— Ну что ж, ты всё правильно вычислил, — сказал я и мы с чувством пожали друг другу руки.

— Вань, ты извини, что я наорал на тебя, ладно?

— Брось, я всё понимаю.

— Кстати, я не собирался скрывать это. Я хотел рассказать, что воспользовался нечестным приёмом сразу после выхода всех из капсул. На первом общем собрании, перед отпуском. Ты просто оказался слишком умным и вычислил сам.

— Я примерно так и подумал. Ну что, по такому случаю, по сто грамм?

— А давай!

И мы с Иваном сели за столик.

— Спец, сколько осталось времени? — спросил я, когда мы с Иваном выпили и закусили.

— Сорок минут, Босс.

— Ну, тогда повторим?

— Повторим.

Мы повторили, а минут черех десять к нам с Иваном подошли наши «экскурсанты» и их «гиды». Женькины родители были в прострации, по моему Женьке было немного стыдно за отца.

— Нет, бля, коммунизм, а? — восторженно бормотал Олег. — Коммунизм! Выбрал, нажал на кнопочку и получи… Одной водки сто сортов! Сашка, а у тебя и там так будет? Ну, в этом, параллельном мире?

— Нет Олег, там так будет только поначалу. И пахать все будут как папа Карло.

— Всё равно! Нет, ну нажал и получи!

— Полина, а вам как? — спросил я.

— Очень необычно. С трудом верится.

— Я пообещала сводить Полину в наш женский салон, — сказала Елена. — После того, как проводим всех в капсулы.

— А он что, уже готов и действует? — удивился я.

— А как вы думаете, Александр? — ответила мне Надежда. — Мы, пока вас не было времени даром не теряли. Ваш Спец всё сделал в лучшем виде. Мы с ним через переговорник общались… И свои комнаты укомплектовали, и тем, кто лёг раньше.

— Заняли переговорник, нас выгнали, и начали эксплуатировать Спеца, — сказал Сергей. — Четыре часа нам не было доступа!

— Ничего с вашей политикой не случится, — отмахнулась Надежда, — а мы были заняты действительно важным делом!

Хм, а мне Спец даже не сообщил об этом. Хотя, мне это интересно? Нет, конечно. Тогда и нефиг думать.

Все расселись за столики, Елена с Надеждой принялась что — то тихонько выпытывать у Женькиной матери. Вот ведь неймётся им…

— А Александр куда делся? — спросил Сергей.

— В Новосибирск пошёл, — ответил Иван. — Помнишь, он говорил про полковника КГБ? Вот к нему, Спец его пробил, наш человек.

— Он хочет прямо сейчас его в капсулу положить? Вместе со всеми?

— Как получится… Если Александр его убедит и он согласится, то почему бы нет?

— Ну да…

Мы посидели ещё немного, я под столом держал Женьку за руку, а она всё поглядывала на столик, за которым сидели её мать и Елена с Надеждой. Полина им что — то объясняла, то и дело рисуя руками в воздухе волнистые линии.

— Теперь маму про моду выспрашивают, — хихикнула Женька.

— Чем бы женщина не тешилась, лишь бы новую шубу не просила, — ответил я.

— Шубы они просить не будут, — теперь уже засмеялась Женька. — Им Спец сделает. Они выбрали столько фасонов и моделей, что за сто лет не переносить. Я кстати себе тоже присмотрела, ты не против?

— Жень, ты опять начинаешь?

Ответить мне Женька не успела, вмешался Спец.

— Босс, осталось десять минут.

— Тогда кому молчим? Делай объявление, и не вздумай хохмить, понял?

— Понял Босс. Не буду.

И по парку опять разнёсся его голос: — Товарищи, до назначенного времени остаётся десять минут. Так как никто не заявил, что время его не устраивает, то значит, оно устраивает всех. Просьба ко всем, завершить свои дела, потихоньку подтягиваться к главному корпусу и проходить в зал с капсулами. Он находится на втором этаже главного корпуса. Благодарю за внимание.

— Спец, — до меня только дошло, — а все поместятся в зале? Здесь же человек пятьсот!

— Пятьсот сорок один, Босс. Все поместятся, я перепланировал весь второй этаж.

— Фу, блин, гора с плеч!

Народ начал подтягиваться к главному входу.

— Босс, пять минут осталось, пора, — подсказал Спец, причём вслух, для всех.

— Ну, пора, значит пора. Пойдём? — я подал Женьке согнутую в локте руку, она уцепилась за неё и мы с ней первыми направились к дворцу.

Поднвшись на втрой этаж, я с удивлением увидел огромный зал, мечта или кошмар архитектора. Мне показалось, что он размерами гораздо больше футбольного поля. И ни одной колонны! В передней части зала был накрыт «шведский стол», вернее, десяток длинных столов. Они были заставлены графинчиками и кувшинами с водкой, коньяками, винами и соками. Стояли стопки одноразовых тарелок и «столбы» стаканов. Множество блюд с закусками и прочее и прочее и прочее…

Середина зала была пустая, а в дальнем конце рядами стояли капсулы. Ох мля, сколько их… Под три сотни точно! Ах как хорошо!

— Товарищи, — опять заговорил Спец, — по уже сложившейся традиции предлагается всем проводить наших отбывающих в новую жизнь и молодость соратников, бокалом вина или … в общем, кто что предпочитает. Товарищи отъезжающие, вас это тоже касается. В капсуле ваш организм подвергнется полному очищению, так что, ни в чём себя не ограничивайте. Все вы сейчас волнуетесь, это поможет вам приглушить ваше волнение. Скажу вам по секрету, — голос Спеца зазвучал глуше, доверительнее, как у хорошего конферансье, — один наш… э — э … первопроходец, перед тем как лечь в капсулу, так волновался, что в течении пяти минут выпил целую бутылку водки высшей очистки! Точно такой же, какая стоит сейчас на столах. Я не буду называть его имени, скажу только, что все вы его хорошо знаете.

По залу прокатился смех, все стали оборачиваться на меня. Вот гад, я же просил не хохмить! Хотя, может он прав? Мандраж у людей нешуточный, а тут вон, смеются… Настроение повысилось. Да и всегда приятно узнать какую нибудь пикантную подробность про начальника. Например, что ему тоже было так страшно, что он пузырь водки выдул в одну харю. Так что, Спец скорее не гад, а хороший психолог.

Мы стояли отдельной кучкой, я, Женька, её родители, Елена с Сергеем и Иван. К нам с бокалом в руке подошла Надежда.

— Александр, — сказала она мне, я хотела выпить с вами на брудершафт, да боюсь Евгения меня неправильно поймёт. И вам самому вряд ли доставит удовольствие целоваться со старухой. Поэтому я хочу с вами просто чокнуться. И сказать спасибо!

— За что? — не понял я, чокаясь с ней.

— За всё это, — она обвела зал рукой с бокалом. — За эти дни, что мы провели здесь, за то, что вы дали нам надежду! Надежду на то, что справедливость всё же восторжествует и мы сможем вновь возродить великую страну, в которой мы все родились и прожили большую и лучшую часть жизни! Страну, с которой у всех нас связаны самые светлые воспоминания. Пусть это произойдёт не в этом, а в другом мире, но всё равно, это будет в России! А потом, как знать, может глядя на нас и в нашем родном мире люди задумаются о том, что они потеряли с развалом СССР. И мы ещё вернёмся сюда, чтобы возродить СССР и здесь.

Даже если что — то пойдёт не так… если что — то случится, когда мы будем в капсулах, я хочу сказать — оно того стоило! Эти несколько дней мы прожили с надеждой и верой, а в нашем возрасте, это очень много! Спасибо, Александр! — она залпом осушила свой бокал и сказав всем — Ну, господа гусары, до встречи в новой жизни! Лена проводишь?

— Конечно, — сказала Елена и они обе пошли к Надеждиному сыну, который выделялся в толпе ростом и военной формой. И Наташкой, — подумалось мне, она девка яркая и в толпе не затеряется. Тем более рядом с Максимом.

— Скажите Максиму, что отец скоро будет, — сказал я им в спину.

— М — даа, — протянул Иван, — вот тебе и язык без костей…

— Вань, — спросил я, — а ты знаешь кто она? Ну в смысле, кем была, до пенсии?

— Нет, откуда? Я не поинтересовался…

— А ты Серёга?

— Ну, я спрашивал у своей, так, между делом… Она говорит, что Надежда на заводе работала, инженером. А сейчас вроде свою фирму имеет…

— Ага, на заводе, инженером…. Она, мужики, военный инженер, кораблестроитель и капитан третьего ранга! Подводные лодки строила.

— Да ты что? Вот это да! А моя мне не сказала…

— Женский заговор.

— Охренеть — пробормотал и Иван.

В наш разговор вмешался Спец.

— Босс, Александр с полковником готовы переходить. Я переношу полковника прямо сюда, он в кресле сидит, так я его вместе с креслом.

— Александра тоже прямо сюда. Но сначала объяви всем.

— Товарищи, — раздался голос Спеца. — Нас стало на одного человека больше. Только что, к нам согласился примкнуть Тихонов Алексей Иванович, полковник КГБ в прошлом. Так как Алексею Ивановичу по состоянию здоровья трудно самому передвигаться, то они вместе с Александром Дмитриевичем перейдут не на площадку, а прямо сюда. Попрошу освободить место в середине зала. Спасибо. Итак, переход!

И на свободном месте, в середине зала возникли Александр и сидящий в старинном кожанном кресле старик. М — да, выглядел ГБшник не ахти, впрочем, так совсем недавно, выглядели многие из присутствующих. Просто Спец запустил им программу оздоровления за восемь — десять дней до того, как к ним пришли «вербовщики». Поэтому все передвигались самостоятельно, да и вообще, чувствовали себя лет на пятнадцать — двадцать моложе. Полковника же «нашли» только вчера. Ну что, нужно идти знакомиться.

— Жень, — попросил я, — побудь здесь, хорошо? Вместе с родителями, а мне нужно познакомиться с нашим новым товарищем. Сергей, Ваня, не дайте заскучать моим гостям, ладно? А сами потом познакомитесь.

— Да не вопрос — ответил Сергей, — иди.

И я пошёл познакомиться и поприветствовать нового соратника.

А ещё через пару часов, когда процедура закончилась, и Спец отправил всех гостей (Женькины родители ушли основательно нагруженные подарками — нарядами и косметикой для Полины) по названным ими адресам, я, собрав оставшихся наших, объявил, что завтра у меня выходной.

— Вообще, выходной может быть у всех, — сказал я. — В общем, товарищи, занимайтесь чем хотите. База открыта, кто хочет, может прийти сюда и привести гостей. Но общего сбора утром не будет. Встретимся послезавтра, думаю днём, часиков в двенадцать, раньше смысла нет. Обсудим новости, а потом встретим наших помолодевших товарищей. Ну, а потом — сами по капсулам. Сергей, Саша, Иван, если будут звонки от президента, директора ФСБ или Роберта Леонидовича, отвечать вам. Кому — решайте сами, но меня постарайтесь не доставать. Разве что, в случае крайней необходимости. Договорились?

Все согласились и мы с Женькой первыми ушли порталом на гималайскую дачу.

* * *

А на утро, когда мы с Женькой решили одеться и позавтракать, я спросил её, где и как она хочет провести этот день? Женька, уточнив, что выбирать можно любое место на Земле, захотела посмотреть Париж.

Ну, Париж, так Париж, мне то что? Спец снова сделал нам «Чайку», на этот раз кабриолет, и мы отправились. Покатались, Женька вертела головой как ребёнок, ахала, восторгалась, а потом здорово удивила меня. Ей захотелось посидеть в каком — то знаменитом кафе на Монрмарте, и когда мы сели за столик, она вдруг бойко застрекотала с официантом по французски! Увидев мою отвисшую челюсть, засмеялась и спросила: — Саша, скажи честно, а ты хоть знаешь, в каком ВУЗе я учусь, и на кого?

— Не знаю, — честно признался я.

— Я так и подумала. Я Саша, учусь в ИнЯзе, на переводчика! Французский и испанский языки.

Мне стало стыдно. Бля, мог бы раньше поинтересоваться, ведь обидется же! Пришлось путанно объяснять ей, что мне нужна она сама, а всё остальное неважно. По моему, она всё же обиделась, хоть виду не подала. Тогда я попросил Спеца найти самый шикарный салон красоты в Париже и привёз Женьку туда. Сдал её на руки персоналу салона, напомнив, чтобы в расходах не ограничивалась и не стеснялась и протянул ей «платиновую» банковскую карту, состряпанную Спецом. Пин код, — год её рождения, не забудет. А деньги при платежах Спец пообещал провести каким — то своим, мудрёным способом, сняв их со счёта одного российского чиновника, здорово нагревшегося на распиле бюджета.

И три часа просидел ожидая её, гадая, не захочет ли она ещё устроить шоппинг по парижским магазинам? С одной стороны, любую вещь она теперь может получить хоть на базе, в «женском» зале, хоть где, даже у себя дома. Что Спец, не сделает, что ли? С другой стороны, кто их, баб, поймёт, что ей взбредёт в голову?

Пока ждал, поинтересовался, чем занимаются наши, те кто остался? Выяснилось, что Сергей с Еленой отправились на Майорку, своими глазами посмотреть на отель, где им уже забронирован номер люкс, как раз с начала их отпуска. Ну и не только на отель, а вообще, посмотреть на пляжи, оценить сервис и т. д. Все остальные собрались на базе. Это мне понравилось, люди уже почувствовали себя коллективом и даже выходной решили провести вместе.

Потом спросил как дела у Женькиного отца? Оказалось, всё нормально. Приехал человек от «Василия», лично привёз номера на машину, уточнив, что ни один гаишник не посмеет остановить машину с этими номерами, ещё какие — то бумаги, и пообещал решить вопрос с гаражом в самое ближайшее время.

Так же, я поинтересовался, чем занимается Максим, сын Надежды. Этот парень, сто процентов рано или поздно будет с нами, я уверен. Хоть он и не является горячим сторонником советской власти, но и демократов не жалует, особенно после министра обороны, Табуреткина и введения «нового облика» в армию. Гнили в нём нет, парень прямой, честный, Надежде удалось воспитать настоящего мужика, солдата, а в Российской Армии таких не жалуют. Так что, быть ему с нами!

Оказалось, что Максим сейчас с Наташкой, дочкой Александра, в их квартире. Пользуются отсутствием папы и не вылезают из постели. Совсем как мы с Женькой, подумал я. А вот это уже не совсем хорошо. Наташка девка неплохая, но слишком «современная», и нам не подходит. По крайней мере сейчас. Да и бесполезная она для нас. Уж кого — кого, а офисных манагеров нам не нужно, а она именно из таких. Да и демократия ей нравится… Ладно, надеюсь она парня не испортит, у него закваска правильная.

Всё когда нибудь заканчивается, закончились и мои три часа ожидания.

Женька выплыла из глубин салона, в сопровождении чуть ли не всего персонала, и мне пришлось повосхищаться ею. Особенно кривить душой при этом не пришлось, Женька и после обработки в салоне осталась красавицей, хотя, я уже говорил, она мне больше нравится, когда «домашняя». Ну ничего, сегодня я для разнообразия проведу ночь с «гламурной».

В магазин, даже в два, она меня всё таки затащила. Мля, вот зачем ей это??? Но я стоически терпел, таскаясь за ней с пакетами и коробками. Только в отделы женского белья заходить категорически отказался, коротая время на мягких диванчиках при входе в отдел, в компании таких же бедолаг мужиков, дожидающихся своих женщин.

Наконец закончилось и это. Женька правда намекнула, что неплохо бы снять на ночь номер в каком — то х.з. отеле, но тут я воспротивился. Вместо этого предложил ей создать этот самый номер на даче в Гималаях, или на базе, раз уж ей так хочется провести ночь в номере люкс крутого отеля.

Сказал, что устал от заграницы и хочу домой. В утешение предложил ей подумать как провести мой предстоящий отпуск. Добавив, что я надеюсь, провести его вместе с ней.

Мы вернулись к себе и после того как Женька по своему «отблагодарила» меня за чудесно проведённый день, она прежде чем заняться своими покупками, задала мне несколько уточняющих вопросов. Узнав, что для меня в отпуске главное, чтобы она была рядом, а всё остальное на её усмотрение, призадумалась. Ну да, тут задумаешься. Девочка попала в сказку, Спец обеспечит самые роскошные билеты на любые круизы, номера люкс в любых отелях, перенесёт нас в любую страну, в любое место. И всё это вместо её провинциального Егорьевска. Вот и пусть думает. А мне тоже нужно подумать. Завтра мы будем встречать помолодевших Юрия, профа, генерала и прочих. А Юрке я обещал загул с девками. Мне это теперь ни к чему, но я же обещал!

Поэтому, нужно как — то устроить, чтобы Женька завтра захотела остаться дома. Напрмер встретиться с подружками, похвастаться, рассказать о сказке в которую попала. А вот как это сделать? К Спецу обращаться не буду, не дело это, зомбировать собственную девушку.

Решение вопроса подсказала сама Женька. Она стала болтать по телефону с подругой, красочно расписывая ей проведённый нами день в Париже. Дождавшись конца разговора, я посочувствовал ей, сказав, что запер её в клетку и она даже похвастаться покупками «из самого Парижу» может только по телефону.

— Жень, я же не Синяя Борода, запирать тебя и лишать подруг. Если хочешь встретиться с ними, так и скажи, думаешь я не понимаю? Вам же нужно поболтать о своём, о женском, да и вообще… Покупки вон, показать.

— Ой, Саша, правда? Ты не будешь возражать если я встречусь с девчонками? Я же им подарков накупила в Париже!

— Тогда тем более. Сегодня, на ночь я тебя конечно не отпущу, а завтра пожалуйста, хоть с утра.

— Нет Саша, с утра не хочу. Я хочу увидеть как люди выйдут из капсул, можно?

— Конечно можно. Первых мы встретим примерно в три часа дня, Спец сказал, что плюс минус пару часов роли не играет. Тогда ближе к вечеру пойдёшь, можешь вообще на ночь остаться дома, а я с мужиками отмечу их молодость! Ох и нарежемся…

— Тогда мы с девчонками в клуб сходим, ладно?

— Да хоть куда. Банковская карта у тебя есть, денег там столько, что даже если ты захочешь этот клуб себе прикупить, это даже незаметно будет. И защита у тебя есть, так что, я за тебя спокоен. В случае чего и девчонок своих защитишь. А сейчас…

И мы занялись более приятными вещами, чем разговоры. И занимались ими, с короткими перерывами, до трёх часов ночи. А в десять утра меня разбудил звонок от Ивана. Мы с Женькой спали в саду, Спец поставил между цветущими деревьями роскошную кровать, и я услышав звонок попросил Спеца накрыть меня куполом, чтобы не разбудить Женьку.

— Привет Саша, — сказал он, — ты проснулся?

— Блин, Вань, ну если я взял трубку, то наверно проснулся. Хотя ещё бы с удовольствием поспал. Ладно, что случилось?

— Ну извини. Ничего особенного не случилось, просто мы решили, что ты должен знать заранее. В общем, вчера с нами связался директор ФСБ. Он захотел сам поприсутствовать при выходе из капсул генерала, профессора, и остальных. Мы согласились. Ещё с ним будет Максим, помнишь, он был с камерой, когда мы встречались с Робертом Леонидовичем? Он снова будет кинооператором, заснимет процесс. Мы договорились на два часа дня, директор хочет ещё и с базой ознакомиться.

— Ну нормально, ничего против не имею. Это всё?

— Да, всё. Когда будешь?

— Не знаю. Но к двенадцати точно, раз договаривались.

— Тогда до двенадцати?

— Ага.

Я положил трубку на прикроватный столик и потянулся. Эх, чёрт возьми, хорошо то как! Свежайший воздух, пахнувший садом, Спец устроил лёгкий ветерок, шелестящий в кронах цветущих и плодоносящих деревьев, ни комаров, ни мошек, ни другой гадости. Травка мягкая, пружинит под ногами, по саду можно гулять босиком и ни на камень, ни на сучок не наступишь. А может для оживляжа ещё каких нибудь ярких, экзотических птичек завести? Спец проследит, чтобы они ненароком не… э — э… не нагадили нам с Женькой в кровать. И цветов для красоты, и ярких, тропических бабочек? А для птичек устроить кормушки на краю сада? Идея?

Я рассказал Спецу о своей задумке, он сказал, что ему нужно двадцать минут. А я попросил его, чтобы Женька не проснулась, пока он всё делает. После этого повернулся к Женьке и стал ею любоваться. Да, именно любоваться, кажется она с каждым днём нравится мне всё больше и больше. Я осторожно потянулся к ней и поцеловал в бархатную щёчку. Она что — то пробормотала во сне, заворочалась и повернулась на бок, спиной ко мне. А так ещё и лучше! Её попка меня вообще с ума сводит, для меня самое сексуальное место у женщины, именно её красивая попка. Чёрт, Спец, скоро ты там, я уже не могу!

Женька снова заворочалась, повернулась на спину и открыла глаза.

— Привет — улыбнулась она, увидев меня рядом.

— Привет — ответил я и протянул к ней руки.

— Э, нет молодой человек, потерпите немного, — и Женька соскользнув с кровати направилась к дому. Спец уже сделал в нём перепланировку и теперь, на первом этаже находилась роскошная ванная комната с джакузи, душем и вообще, всем необходимым. Там же были и все прочие удобства.

А когда она возвращалась, то увидела и выросшие в саду цветы, и порхающих огромных, ярких бабочек и не менее ярких птиц перелетающих с дерева на дерево.

— Саша, ну ты… ты молодец! Теперь стало ещё красивее!

— Главное украшение всего этого, это ты, — ответил я, увлекая её на кровать.

Мы появились на базе без пяти минут двенадцать. Все двадцать два оставшихся человека были в сборе. Решили никуда не ходить, поговорить прямо в кафе. Спец доложил последние новости, да все и так были в курсе. Мир лихорадило, западные СМИ сообщили об одномоментном исчезновении сразу трёх американских АПЛ, обвиняя в этом Россию, но это не вызвало особого ажиотажа. Гораздо больший шум вызывали всё новые сведения о нас, которые Спец щедро вываливал в Интернет. Например видео «массового исхода» в капсулы позавчера, собрало уже пару сотен миллионов просмотров. Теперь все ждали появления на публике помолодевших профессора, генерала и ещё пятерых, которое произойдёт сегодня. Вернее, вечером мы выложим видео с ними в новом облике. А в ближайшие дни, видимо придётся устроить прессконференцию для акул пера и микрофона. Ну и устроим.

Меня больше интересовало, напомнит ли мне директор ФСБ о должке при личной встрече? Я решил, что вряд ли. Во первых, он мужик умный, во вторых, он ещё не до конца выполнил свои обещания, гараж Женькиному отцу ещё не организовал. Олег упёрся рогом, халявное место в крытом, платном паркинге ему не нужно, он хочет иметь свой собственный гараж. Но ради интереса, я сам спрошу Василия Александровича, придумал ли он, как я буду с ним рассчитываться? А может не буду спрашивать, посмотрим.

Директора ФСБ и «кинооператора» Максима, Иван привёл через портал ровно в четырнадцать ноль ноль. Встретили их без воодушевления, поздоровались и разошлись по своим столикам. Я заметил, что люди волнуются, причём чем ближе назначенное время, тем сильнее. Да и мне, честно говоря было не по себе, хоть Спец и уверял, что всё штатно и ничего непредвиденного не произойдёт. Я увидел, что Василий Александрович, разговаривая с Иваном и Александром искоса поглядывает на меня и решил подойти к ним. Но тут меня перехватила Елена.

— Саша, ты уверен, что всё будет в порядке? — шёпотом спросила она.

— Сам волнуюсь Лен, — ответил я. — Спец говорит, что всё штатно, а всё равно волнуюсь.

— Все волнуются. Может сказать людям, что Спец обещает, что всё будет хорошо? Может хоть кто нибудь будет поменьше волноваться? — предложила Елена.

— А говорить конечно мне?

— Тебе Саша, кому же ещё?

— Хорошо, Лена, сейчас скажу. — И повысив голос обратился сразу ко всем: — Товарищи, прошу внимания. Все мы сейчас волнуемся, чем ближе время пробуждения наших соратников, тем сильнее. Я волнуюсь не меньше вас, хотя сам уже прошёл процедуру. Но сейчас просто хочу сказать — Спец уверяет, что всё будет в порядке, никаких непредвиденных случайностей, никаких сбоев не будет! Волноваться мы конечно не перестанем, просто знайте — всё будет хорошо! Спец ещё ни разу не обманул и не ошибся. У меня всё.

Закончив эту импровизированную речь, я посмотрел на Женьку. М — да, вот кто не волнуется ни капли, в глазах, кроме жгучего интереса и нетерпения ничего больше не увидеть. Ну да, ей с высоты своих девятнадцати лет не понять, что значит для старика, у которого вся жизнь позади, а впереди ничего хорошего, получить вторую молодость. Интересно, а ФСБшники волнуются? Ну, Максим вряд ли, ему лет двадцать пять, а вот директор? Ведь они в своём кругу обсуждали возможность заполучить от нас молодость. Они же не знают, что ничего им не обломится. Здоровье некоторые получат и хватит с них. Тут у меня возикла идея и я сказал Женьке: — Жень, побудь с Еленой, ладно? Я пойду поговорю с Василием Александровичем.

— С Василием Александровичем? — переспросила Женька и прыснула в кулак. Елена с любопытством посмотрела на неё. Ну да, она же не знает, что вчера мы с Женькиным отцом, по телефону называли его Васей, а Олег вообще приглашал обмыть свою «Чайку». Я подмигнул Женьке и отправился к поближе к Ивану с Александром по прежнему беседующим с директором.

— Ну как впечатление, Василий Александрович? Своими глазами увидеть и руками пощупать это не видео и не рассказы подчинённых, не так ли?

— Вы правы Александр Владимирович, впечатление совсем другое…

— А скажите честно, Василий Александрович, вы ведь ищете эту нашу базу?

— Конечно ищем, вы же сами понимаете.

— Понимаю. А хотите я облегчу вам задачу? Спец, дай фотографии из космоса, с координатами и привязками на карте. С разной высоты.

На столике возникла тонкая пачка фотографий.

— Вот Василий Александрович, вот точно такое же изображение вы получите со спутника. Как видите, ничего кроме снегов и ледников. Но уверяю вас, именно вот на этом горном плато, если его можно так назвать, мы с вами сейчас и находимся.

— А скажите, Александр Владимирович, с какой целью, вы передаёте мне координаты этого места?

— Да так просто. Ну зачем вам тратить время и ресурсы на поиски того, чего найти попросту невозможно?

— И заодно проследите, не уплывёт ли информация о вашем местонахождении к «нашим западным партнёрам»?

— И это тоже.

Мы с ним посмеялись и наконец Спец объявил: — Товарищи, остаётся десять минут. Собираемся в каминном зале.

Все потихоньку потянулись к главному корпусу. Мы с директором чуть приотстали от всех.

— Скажите, Александр Владимирович, это не с отцом вот той прелестной девушки я вчера разговаривал по телефону? Он ваш будущий тесть?

— Ну, насчёт тестя я возможно и поторопился… Расслабился знаете ли. Но моё обещание в силе, я вам должен. А Женя действительно дочь того самого Олега и моя девушка. Со всеми отсюда вытекающими… Она, кстати, как и её родители, под постоянной охраной. И не дай боже, кто нибудь, решит что — то предпринять против них…

— Бросьте Александр Владимирович, не надо. Мы с вами не дети.

— Ну и отлично. А вот мы и пришли.

— Босс, я делаю объявление? — спросил меня Спец.

— Объявляй. А что ты хочешь объявить?

— Босс, люди выходят из капсул голыми, ты не забыл? А здесь дамы, да и мужикам вряд ли будет приятно узнать, что на них, голых, пялятся два с половиной десятка человек. Так что, трансляция прервётся когда капсулы начнут раскрываться, и вознобновится когда мужики оденутся. Звук будет, а изображение нет.

— Ага, молодец, и это предусмотрел. Ну объявляй.

— Сейчас, дам изображение.

Экраны висящие по обеим сторонам зала засветились и на них появилось изображение четырёх небольших комнат со стоящими посередине «саркофагами» капсул. Спец сделал объявление и сказал: — Начинаю обратный отсчёт. Десять, девять, восемь… На счёте «ноль» все четыре капсулы дрогнули и начали медленно раскрываться. Купола «саркофагов» распадались на две половинки, края их поползли вниз.

— Конец трансляции, — объявил Спец. Экран потемнел.

В каминном зале царила тишина, кажется именно про такую тишину говорят: — Муха пролетит, услышишь.

— Приступаю к побудке, — продолжил Спец и тут же добавил, уже обращаясь персонально к каждому из лежащих в капсулах: — Вставайте граф, вас ждут великие дела!

Несколько секунд ничего не происходило, а потом, вдруг из динамиков висящих на стене полился забористый, разноголосый и радостный мужской мат.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.

Оглавление

ГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

ГЛАВА 7

ГЛАВА 8

ГЛАВА 9

ГЛАВА 10

ГЛАВА 10

ГЛАВА 11

ГЛАВА 12

ГЛАВА 13

ГЛАВА 14

ГЛАВА 15

ГЛАВА 16

ГЛАВА 17

ГЛАВА 18 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg