«Цена власти»

Цена власти (fb2) - Цена власти (Вкус власти - 1) 485K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Олег Александрович Волков

I-ая часть. «Каменный куб».

Глава 1. «Смена цели».

Сергей осторожно ведёт тяжелого боевого робота по панцирю векового ледника. Слева чернеет вытянутая туша космического корабля. Ну и громадина! И как только он умудрился сесть на эту богом забытую планету? Нужно как можно быстрей обойти его. Но! Осторожненько… Спешка, она ведь…

Под крестовидными ступнями тяжёлого робота древний лёд проседает, трескается, но всё же держит боевую машину. Не дай бог провалиться. Снаружи то ли раннее утро, то ли поздний вечер. Вместо солнечного света мутная синь. Из висящих над головой туч сыплется мелкий снег. Руки-манипуляторы боевого робота покрываются белым инеем. Видимость хуже некуда. Порывы ветра волнами носят вокруг кабины белые волны снежинок.

Что за местность? И кто только придумал её? В кружке радара на панели управления ни одной цели. Вокруг голые скалы и присыпанный снегом лёд. Да ещё космический корабль, будь он неладен. Встреча с противником будет неожиданной, резкой, как столкновение двух машин на огромной скорости.

Из вьюжного марева выступили прямоугольные раструбы кормовых дюз. Каким бы большим не был космический корабль, но и у него есть размеры. Сергей развернул боевого робота боком и пугливо выглянул из-за кромки исполинской дюзы.

Радар отозвался красной точкой. Наконец-то! Сергей улыбнулся. Боевой робот Андрея нахально стоит возле дальней дюзы. Давно стоит. Вьюга намела возле его ног снежные барханчики. Сергей разом открыл огонь из всех лазеров и бросил боевого робота вперёд под защиту скального выступа. С большого расстояния не попасть, если только случайно. Ну и ладно, главное сблизиться.

Сергей прижал робота спиной к скале, пусть остынет. Стрельба из всех орудий сжирает массу энергии. Датчик температуры реактора разом улетел в красную зону. Зато теперь столбик быстро ползёт вниз. Исчез красный цвет критического перегрева. От желтого почти ничего не осталось. Ещё немного, и…

Датчик ракетной атаки тревожно пискнул. Что за хрень? В ту же секунду многочисленные взрывы разнесли прекрасного боевого робота на куски. Квадратный торс исчез под ярко-жёлтыми кругами. Правая рука-манипулятор плюхнулась в снег. На мониторе компьютера вспыхнула зловещая надпись: «Игра окончена».

***

- Ну, Андрей! Чтоб тебя!

Сергей резко оттолкнулся от столешницы. Офисный стул на колёсиках со скрипом отъехал от стола.

- Не умеешь – не садись, – из соседней комнаты через распахнутую дверь долетел едкий комментарий Андрея.

Андрею, уверенному и немного нахальному студенту, мало кто может противостоять в компьютерных баталиях. И уж точно этим кто-то не может быть медленно соображающий Сергей.

- Конечно! – съязвил Сергей. – Понабрал кучу самонаводящихся ракет и радуешься: пронесло-о-о! А если бы не успел поймать меня в прицел? Что тогда?

Не дожидаясь ответа, Сергей подвёл итог:

- Я бы тебя порвал, как Тузик грелку. Зло и на мелкие кусочки.

- Если кабы, да кабы. Да во рту росли грибы… - Андрей, широко улыбаясь, зашёл в комнату.

- В ближайшие шесть тысяч лет я с тобой за одну компьютерную игру не сяду. Так и знай! – Сергей стукнул кулаком по узкому подлокотнику.

Сергей очень не любит проигрывать. Он предпочитает заранее всё просчитывать, взвешивать, планировать да так, чтобы поражение или неудачу исключить «по умолчанию». Либо не браться вообще. Но сегодня, на этот раз…

Самым настоящим компьютером с монитором на плоском системном блоке, с клавиатурой и «мышкой» на прямоугольном коврике очень мало кто может похвастаться. Импортная новинка едва прорвалась сквозь железный занавес. Так называемые персональные компьютеры только-только начали осваивать российский рынок. А уж сразу два компьютера! Да ещё соединённые в сеть! И как тут не поддаться на льстивые уговоры.

Семья Андрея самая упакованная. Папа, большой начальник, прилично зарабатывает и ездит по заграницам, откуда он и привёз буржуазное чудо вычислительной техники. А продвинутый сынок уже сам соединил умные машинки в простейшую локальную сеть. Друзья часто засиживаются у Андрея в гостях. Нет ничего приятней, чем погонять по виртуальным лабиринтам страшных монстров или столкнуть лбами космические империи.

Родители Сергея простые труженики. Отец и мать работают на металлургическом комбинате. На приличную одежду, коммунальные платежи и нормальное питание денег хватает, а на два персональных компьютера уже нет.

Большая гостиная с дорогой мебелью и большим ковром на стене погрузилась в приятный полумрак. Глухо треснул гром. По стёклам и металлическому подоконнику забарабанили крупные капли. На улице начался дождь.

- Ладно, не злись, со всеми бывает, - примирительно произнёс Андрей. – Пошли на кухню, перекусим. А то Ян что-то задерживается.

- Пошли, - охотно согласился Сергей.

Андрей неплохой кулинар. Или, как он сам себя называет, начинающий гурман. Но перекусить не получилось. В прихожей заверещал электронный соловей. Нетерпеливая рука без жалости теребит кнопку звонка.

- Иду! Иду! – Андрей поморщился, словно от зубной боли.

В прихожей щёлкнул замок, электронный соловей тут же смолк.

- Привет, Андрей! – из прихожей вылетел возглас Яна.

- Куда? Ботинки! – а это уже Андрей злится.

Возня и шуршание закончились парой мокрых шлепков.

- Привет, Сергей!

В гостиную, энергично потирая ладони, влетел сияющий от счастья Ян. Тёмно-зелёная куртка насквозь сырая. Стриженная голова блестит от влаги словно полированная. И когда только успел вымокнуть?

- Нашёл! Идём туда! Мы будем первыми!

Из уст Яна хлынул поток эмоциональных возгласов и логически несвязанных объяснений. Бегая по гостиной и задевая полами куртки стулья, Ян силился высказать всё и сразу. Но не получается.

- Стоп! – резко приказал Сергей, едва Ян умолк на секунду. - Давай всё сначала, по порядку и не спеша.

- И куртку сними! – в гостиную зашёл Андрей и присел в большое кожаное кресло возле телевизора.

- Но… - попытался было возразить Ян.

- Снимай! – ещё боле настойчиво потребовал Андрей.

Поход в прихожу и возвращение обратно благотворно сказались на способности Яна изъясняться внятно и связанно.

- В общем так, – Ян присел на низкий пуфик у шкафа. – Я предлагаю сменить маршрут.

- Зачем? – поинтересовался Андрей. – Мы обо всём договорились месяц назад.

Сергей молча кивнул. Вопрос вполне правомерный.

Три года назад Сергей, Ян и Андрей поступили в один и тот же университет, правда, на разные специальности. Продолжая семейную традицию, Андрей постигает премудрости экономики. Сергей учится на инженера-электрика. А вот Яна непонятным ветром занесло на исторический факультет. Такие разные по складу ума, характеру и темпераменту, они сошлись на почве общего увлечения экстремальным туризмом. Но не совсем обычного.

Было бы очень здорово карабкаться по отвесным скалам Анд или хотя бы Альп, или спускаться в утлых каноэ по горным речушкам в Гималаях. Очень неплохо с одним ножом пройти через джунгли Индокитая или Бирмы. Вообще отпад прожить целый год на затерянном в Тихом океане клочке суши с высоченными пальмами и непугаными обезьянами. Но… Подобные развлечения не по карману даже Андрею.

А ведь так хочется. Очень хочется чего-нибудь эдакого. Чтобы страх брал за горло. Чтобы кровь вскипала от прилива адреналина. Чтобы потом долго, долго травить байки о жизни на грани под завистливые взгляды друзей и восхищённые оханья подруг. Выход нашёлся: друзья взялись обследовать аномальные зоны.

На самом деле аномальных зон на Земле гораздо больше, чем кажется среднестатистическому телезрителю. Просто далеко не все из них попадают на страницы и экраны СМИ. Искать их специально, забираться в дебри сибирской тайги или в необследованные районы Тянь-Шаня, совсем не обязательно. Вполне достаточно с поллитровкой наперевес как следует расспросить местных жителей. Если водки не жалко, то пару-тройку аномальных зон вполне можно отыскать рядом с родным городом.

В июне, сдав последний экзамен и убрав зачётки поглубже в стол, друзья отправляются в большой поход. Маршрут выбирается долго и тщательно. Возможностей и направлений много, а летних каникул мало. Порой жаркие споры затягиваются далеко заполночь. Прийти к общему мнению каждый раз стоит больших трудов, кучи исписанных бумаг и много-много литров кофе.

Очередной аномальный район выбрали заранее. Чуть не прибили друг друга. Индога – небольшая лесная речка на северо-востоке от города. Вокруг неё местные жители насочиняли кучу легенд. Кто-то видел на её берегу странные следы. Другие много раз замечали в её тёмных водах цепочки огней. А один не совсем трезвый старичок клятвенно уверял, будто бы во время рыбалки к нему подошёл снежный человек и попросил закурить. И вот, буквально накануне выхода, заваливается мокрый Ян и сходу требует сменить маршрут.

- Ян! – Сергей строго посмотрел на друга, - У тебя должны быть веские, очень веские причины.

- Веские, веские, очень веские! – торопливо заверещал Ян. – Сегодня в «Ялте» (уютное городское кафе, где любят собираться археологи и те, кто считает себя таковым) я встретил старого знакомого. Он давно увлекается полевой археологией. Кучу лесов протоптал по всей нашей необъятной. Я заметил его за крайним столиком совершенно одного, но уже изрядно накаченного пивом. И знаете, что он мне рассказал?

Сергей и Андрей промолчали. Что там рассказал не совсем пьяный археолог совершенно не интересно. Половину города можно смело отнести к знакомым Яна. Среди такой прорвы народу встречаются весьма оригинальные личности. Никакого интереса не хватит, чтобы узнать о них всех. Провал театральной выходки ничуть не смутил Яна.

- Прошлой осенью на северо-востоке нашей области его поисковая группа нашла каменный куб! – Ян эмоционально взмахнул руками. – Такой… Небольшой кубик, метра полтора высотой, чистейшего белого цвета, монолитный, без сколов и трещин. Прошу заменить: я потратил личные средства, чтобы ещё больше накачать его пивом и вытянуть подробности.

- Ну… - Сергей демонстративно зевнул.

- Что ну! – взорвался Ян. – В том районе последний медведь от онанизма умер. За всё время существования археологии как науки там ничегошеньки не нашли.

- А чем ещё, кроме куба и несчастного медведя, знаменит тот район? – вяло поинтересовался Андрей.

- Стандартный набор паронормальных явлений тебя устроит? Плюс странные дороги из ниоткуда в никуда. Да и сам этот куб.

- И тебе не терпится нацарапать на нём свое имя? – уточнил Андрей.

- Да пойми те же вы! – в отчаянье Ян вскочил с пуфика и снова забегал по гостиной. – Там мы можем найти всё, что угодно. Начиная с неизвестной цивилизации и заканчивая базой пришельцев. К тому же, нужно торопиться. В начале августа туда отправится археологическая экспедиция.

- Хорошо, – Сергей перебил Яна. – А как быть с возможными обвинениями в плагиате?

- А здесь, – Ян хитро улыбнулся и снова присел на пуфик, - маленькая тонкость. Этот куб они заметили на обратном пути, но не более. Поисковики шибко спешили: подъели припасы, заросли густыми бородами и давно не видели женщин. Они его даже не сфотографировали. Юридически, без фоток и отчётов, они ничего не нашли. Мало ли что им там померещилось с голодухи?

- А как быть с походом на Индогу? – поинтересовался Сергей. – Ведь это тоже твоя идея.

- Да чёрт с ней! Индога была, есть и будет. И никто на неё не зарится, –заявил Ян. – Ну пошли туда. А! Я чую – там что-то есть.

- Хорошо, - согласился Сергей. – Давайте подумаем.

Насыщенный эмоциями спор до хрипоты, до драки, бушевал несколько часов. Андрей не спешил соглашаться, осторожничал с оценками и всё сомневался и сомневался в целесообразности. Сергей достал блокнот и разложил на столе замысловатый пасьянс из записей. В конце, концов чашу весов перевесил самый убойный аргумент Яна: куб – первое и пока единственное материальное воплощение чего-то паронормального.

В аномальных местах друзья часто сталкивались со странностями: пяточками леса с кривыми деревьями и жёлтой травой; ненормальной тишиной, которая буквально давила на уши; туманом по среди жаркого дня. Те же следы непонятных существ в топких местах. Но ничего более конкретного и весомого. А тут, впервые, нечто, что можно пощупать, обмерить, сфотографировать и отколупнуть образец на память.

- Чёрт с тобой! Договорились! – Сергей в раздражении бросил шариковую ручку на исписанные листы. – Идём к твоему кубу.

- Ура-а-а!!! – Ян вскочил с пуфика. – Вы не пожалеете! Нас ждут величайшие приключения! Сногсшибательные открытия! Вперёд! И только вперёд!

Ян, смешно задирая ноги, замаршировал на месте.

- Остынь, – урезонил Андрей. – Чтобы завтра в шесть, как штык, был на вокзале. И не вздумай опаздывать!

- Клянусь! – вскинув правую руку, торжественно пообещал Ян.

Глава 2. «Старик-обходчик».

Яркое Солнце неторопливо поднимается из-за крыш. Предстоящий день обещает быть безоблачным, жарким и пыльным. Но пока воздух по-ночному прохладен и свеж. В столь ранний час на вокзале полно народу. Через каждые пять минут от перрона отходят пригородные электрички. Нагруженные рюкзаками и неподъёмными сумками дачники спешат насладиться выходными. Целые семьи уезжают за город на личные клочки земли с маленькими садовыми домишками.

Сергей и Андрей удобно расположились на чугунной скамейке в длинной тени железнодорожного вокзала. Ян, как обычно, опаздывает. Рядом, возле ног, скачет стайка воробьёв. Птахи ловко подхватывают жаренные семечки и весело чирикают, когда Сергей или Андрей бросают им очередную горсть. Рассерженная ворона сидит на нижней ветке старого тополя и обиженно каркает. Ей тоже хочется жаренных семечек, но осторожная птица не решается спрыгнуть на покорёженный асфальт и разогнать шустрых воробьёв.

- А вот и он, - лениво заметил Андрей.

К остановке напротив подкатил старенький жёлтый автобус. Из распахнутых дверей, расталкивая сонных дачников, выпрыгнул Ян. Волоча за собой армейский вещмешок, вечно опаздывающий бегом подскочил к друзьям.

- Не принимаю никаких возражений! До отхода поезда осталось целых пять минут, – с ходу, отметая возможные нарекания, заявил Ян. – А что вы так улыбаетесь?

- Да нет, не пять, а тридцать пять, – объяснил Сергей.

- Как! – воскликнул Ян. – Ты же сам вчера, при мне, звонил на вокзал и сказал, что поезд ровно в шесть.

- Зато ты, в кой-то веки, пришёл вовремя, – закончил Андрей.

У пристыженного Яна от бессилия опустились руки. Зная о его привычке приходить впритык, друзья не редко таким вот образом наставляют его на путь истинный.

- Ладно. Хватит дискутировать, - Сергей поднялся со скамейки и поднял рюкзак. - Пошли. Купим чего-нибудь попить в дорогу.

- И то дело, - поднимаясь следом, охотно согласился Андрей.

Андрей бросил остатки семечек. Горсть осыпала самого шустрого воробья. Ворона наконец-то дождалась ухода людей и с победоносным карканьем спикировала прямо в гущу пирующей стаи. Но серые патриоты городских скверов и аллей просто так не сдаются. Воробьи, гурьбой прыгая вокруг вороны, ловко выхватывают самые жирные, самые аппетитные семечки прямо из-под клюва большой птицы.

В точно назначенное время натужно загудел тепловоз. С лязгом и грохотом состав тронулся с места. Сергей схватился на поручень. За вагонным окном с мутными подтёками дёрнулось здание вокзала и поплыло в сторону. Зелёные вагоны потянулись на встречу Солнцу. Замелькали головы провожающих.

Но тут, среди махающих руками людей, Сергей заметил троих мужчин. Среди всеобщего гвала и суматохи они выделяются молчаливой сосредоточенностью. Тот, что повыше, пристально смотрит прямо в глаза. Подняв правую руку, странный незнакомец пожелал счастливого пути. Серый рукав лёгкой куртки съехал вниз, на крепком запястье на миг мелькнул массивный тёмно-синий браслет. Но вот оконная рама скрыла странную троицу из вида. За толстым стеклом замелькали товарные вагоны. Через минуту поезд выехал за пределы вокзала.

Глаза… Глаза… Где-то он видел такие глаза. Сергей призадумался. В памяти всплыли картины школьного детства. Большой храм известного на севере России монастыря. На высокой стрельчатой стене огромная роспись «Тайная вечере» - последняя трапеза Иисуса Христа накануне мучительной казни. Канувший в лету художник удивительно ярко и точно передал бездонную мудрость и тревожную печаль во взгляде Спасителя.

Сергей присел на нижнюю полку. Кто же это был? Зрелый человек с глазами Христа – живой святой? Не-е-е, бред.

Ни Ян, ни Андрей странной троицы не заметили. Путь предстоит неблизкий. Ян по-своему предложил скоротать время и вытащил из кармана почти новую колоду карт. Поезд, мерно постукивая колёсами, увозит друзей на северо-восток области. Там, где глушь нетоптаных лесов и таинственный белый куб.

***

Поздно вечером, преодолев больше восьми сотен километров, поезд притормозил на маленьком полустаночке. Сергей спрыгнул с последней ступеньки вагона на скользкую щебёнку и поспешил спуститься с насыпи на узкую тропку. Не простояв и минуты, поезд шумно выдохнул, дёрнулся и, быстро набирая скорость, покатил дальше. Красные габаритные огни последнего вагона растаяли в дали. Друзей обступила тьма.

Постепенно глаза привыкли к темноте. Сергей с интересом оглянулся. Лесной пейзаж как будто выступил из-за чёрных занавесок. Высокие сосны вплотную подступают к железной дороге. На огромном небосводе блестят бесчисленные звёзды. Кажется, будто небесная сфера опирается на остроконечные вершины вековых сосен. А Луна. Какая сегодня яркая Луна. Тишина, гармония и порядок царят в ночном мире.

Вот она самая главная причина большой любви к туризму и путешествиям. Только в дали от городских фонарей можно увидеть такое прекрасное звёздное небо. Кажется, будто стоишь в величественном храме, где с бездонного потолка на тебя взирает сама вечность и её родная сестра бесконечность. Аномалии, экстрим – не более, чем приправа к основному блюду. Главное – первозданная природа, наполненная таинственными шорохами тишина и безграничное небо над головой.

- Что рты разинули, - последним с насыпи спустился Ян. – Пошли к старику обходчику. Бог даст, пустит переночевать.

- Куда идти? – Андрей вытащил из кармана фонарик-жужжалку.

Столь оригинальное название маленький фонарик получил за встроенную в рукоятку динамо-машину. Приходиться постоянно качать кисть, зато никаких батареек.

- Вон туда, – Ян ткнул пальцем. – С тропы не сходите. Дед зайчатинку обожает, понаставил капканов.

Едва заметная тропка тянется вдоль железной дороги и где-то впереди сворачивает в лес. Пройдя через лесозащитную полосу, друзья вышли на широкую прямоугольную поляну. Могучие сосны дикой ордой обступили отвоёванную человеком территорию. Но старый лес не думает сдаваться. Густой подлесок буйно разросся между исполинских пней. У дальней опушки приветливо светится маленькое окошко.

Аккуратная избушка окружена с четырёх сторон высоким непролазным тыном. Возле массивной калитки тихо брякнула цепь. Заслышав нежданных гостей, из миниатюрного сарая вылезла огромная туша. Мохнатый пёс неизвестной породы не спеша протопал к калитке и бухнулся на утоптанную землю. Блестящие в темноте глаза уставились на чужаков.

- Что дальше? – Сергей повернулся к Яну. – Будем прорываться с боем или так орать?

- Ну зачем же орать, - ответил Ян. – Пёс, конечно, грозный, но имеет одну ма-а-аленькую слабость.

Ян прошуршал в темноте и вытащил из вещмешка блестящий свёрток. Грозное выражение ветром слетело с мохнатой морды. Четырёхлапый сторож поднялся и завилял пушистым хвостом.

- От копчёного сала, - Ян развернул свёрток, - балдеет не хуже хохла. На! Держи!

Пахучий кусок шлёпнулся перед мохнатым сторожем. Пёс слизнул угощение и убрался в будку. Путь свободен.

- Хозяин! – Сергей громко постучал в дубовую дверь. – Пусти переночевать.

Изнутри послышались шаркающие шаги и раздался недовольный голос:

- А-а-а! Проститутка валютная! Опять за кусок сала продался!

Дверь распахнулась. На порог вышел совершенно седой, но всё ещё крепкий старик. Застиранная рубашка с широкими полами перехвачена простой верёвкой. Просторные штаны заправлены в низкие валенки. Дуло старинной берданки ткнулось в грудь.

- А вы кто такие? – с вызовом спросил старик.

- Не серчай на нас, дед Фёдор, - впёред протиснулся Ян. – Прошлой осенью у тебя археологи останавливались. Вот они и рассказали мне про твоего пса.

- Ахеологи говоришь? – старик призадумался. – Да. Были такие. А вы, того, тоже в земле копаетесь?

- Не совсем, - Сергей указательным пальцем отвёл чёрное дуло в сторону. – Мы просто любители шляться по лесу. С ружьём, пожалуйста, осторожней.

- Не боись, – старик опустил ружье. – Не заряжено. Ладно. Заходите, - дед отступил в сторону.

Но прежде, чем закрыть за нежданными гостями дверь, дед строго посмотрел на лохматого сторожа. Чувствуя недовольство хозяина, пёс, пятясь задом, спрятался в будке. Даром что большой и грозный.

Одиночество тяготит деда. До ближайшего посёлка километров сорок. Железнодорожный отшельник рад любым гостям. «Лихому люду поживиться у меня нечем, а от волков Тузик бережёт» – любит говаривать дед.

- Вы, это, проходите, садитесь, ужинать будем, - засуетился гостеприимный хозяин. – Меня тут все дедом Фёдором кличут. А вас как?

- Меня Ян, а вот этих балбесов Сергей и Андрей, - представился Ян.

Внутри маленькая избушка поражает чистотой и порядком. Большая русская печь с широкими полатями занимает добрую треть. В углу, под ликом Христа, дубовый застеленный белой клеёнкой стол. Зелёная занавеска огораживает кухонный угол и алюминиевый рукомойник над эмалированной раковиной. Длинное зеркало в деревянной раме и высокий шкаф довершают скромную обстановку.

На столе появилась незамысловатая еда: ржаной хлеб, самодельный квас и сваренная в мундире картошка. Из заначки дед вытащил пузатую бутыль мутного самогона. Не иначе железнодорожный отшельник держит в сарае самогонный аппарат. Но от спиртного друзья категорически отказались.

Чтобы не прослыть нахлебниками, Сергей вытащит из рюкзака собранный специально для этой встречи пакет. Ужин разнообразили мясной паштет, копчёная колбаса, сыр и, страсть самого деда, большая плитка горького шоколада.

Наконец Сергей сдвинул пустую тарелку в сторону и расслабил брючной ремень. Самое время пожалеть глупых горожан. Сваренную в чистейшей деревенской воде картошку не заменит никакой ресторанный шик с привкусом хлорки из городского водопровода. Ну а квас из ржаного хлеба не сыскать ни в одном даже самом дорогом ресторане.

Сергей, положив перед собой толстый блокнот в кожаном переплёте и шариковую ручку, обратился к хозяину:

- Дед Фёдор, можно вас расспросить кое о чём?

- Про дела местные? – прищурился дед. – Ну слушайте, коли дело есть.

Дед Фёдор опрокинул гранёный стакан самогонки и пустился в пространственное повествование.

- Места здесь, ребятки, глуше некуда. Когда взялись богатства севера пользовать вот и проложили лет двадцать назад ету железную дорогу. А до етого здесь и советской власти не было. Так себе: тайга – закон, медведь – прокурор, а уж волчья стая за присяжных была.

Дед говорил много и весьма охотно. В прошлом профессиональный охотник, исходил здешние края вдоль и поперёк. Медведя бил, кабана, лисицу. Только когда годы напомнили о себе ломотой в простуженных ногах, ушёл на покой. Устроился обходчиком. Железную дорогу в то время как раз построили. За сорок с лишним лет насмотрелся в местных лесах всякого. Рассказал и о таинственных дорогах.

- Есть здесь такие. Сам часто по ним хаживал. Только через чур хитрые они. Шириной метра два, не более. Вместо камней или бетона какого вкопанные в землю круглые такие пирамидки. Верхушка у них нарочно срезана. И вкопаны пирамидки по самый ровень. Буйна трава меж етих тупых концов растёт. Можно в метре мимо такой дороги пройти и не заметить вовсе. Ну а уж с верлёта или самолёта ни в жизнь не углядеть.

Помянул дед о редких деревнях раскольников. Ещё при Петре Великом бежал сюда народ от тягот царских. Ни озёр, ни рек, сплошная тайга на сотни километров. Иди, свищи. Да не все покой находили. Много по здешним краям страшных легенд ходит. Целые деревни уходили на поиски лучшей жизни, да так никто и не возвращался.

Сергей старательно записывает рассказы старика, лишь изредка перебивая и задавая уточняющие вопросы:

- О деревне Пакино, будьте добры, подробней. Вы сказали, что местные жители какие-то странные. А в чём именно заключаются эти странности?

- Да как сказать, – старик призадумался. – Все они какие-то не такие: говорят чудно, с медведями хороводы водят. Ни електичества, ни дорог путных до них нетути. Радио и того нет.

Как-то разок принёс я им зисторный приёмник на батарейках. Мне его начальник один за медвежью шкуру отдал. Дай, думаю, людям пользу учиню, связь с внешним миром налажу. Да только включил я его… такое началось! Бабы детишек хвать и с воем на улицу. Мужики как повскакали, двумя пальцами закрестилися. А староста ихней ка-а-ак хрястнет по приёмнику кочергой, только зисторы в стороны полетели. Меня из деревни вон. Еле ноги унёс. С тех пор за версту ету Пакину обхожу. Народ там страсть тёмный.

***

Между тем Яну наскучило слушать болтовню подвыпившего деда. Старательно записывать услышанное, наводящими вопросами направлять поток воспоминаний старого обходчика в нужное русло, по крупицам собирать информацию – пусть Сергей занимается. Ему и шариковую ручку в руки. От нечего делать Ян облокотился на стол и принялся шарить глазами по комнате.

Ничего интересного. Даже для музея древнерусского быта ничего не сыскать. Дед хоть и живёт на задворках цивилизации, но не в прошлом веке. Как вдруг в щели между бревенчатой стеной и русской печкой загорелись два зелёных огонька. Ян вылупил глаза. Что за чертовщина?

А! Ну да, Ян чуть не рассмеялся во всё горло. На самом деле перед ним узкое зеркало, а таинственные огоньки у него за спиной. Интересно даже.

Но вот зелёные огоньки плавно выплыли наружу. На свет маловатной электрической лампочки показалась вытянутая морда, мохнатые лапы… Из-за печи вышел огромный чёрный кошак. Касаясь длинными усами пола и настороженно поглядывая на людей, местный заведующий мышами прилёг на брюхо и по-пластунски пополз к столу.

Во дает! От удивления Ян замер на месте. Это по круче пьяного трёпа старого обходчика. Кот ползающий по-пластунски. Даже слышать о подобном не приходилось. Но, Ян сощурил глаза, что коту нужно?

Хозяйский кот дополз до рюкзака возле стола и внимательно, подняв усатую морду, посмотрел на людей. Вид подпёртого рукой затылка успокоил его. Кот с видом знатока уставился на рюкзак и даже потрогал его лапой. Интересно, Ян, сидя за столом, превратился в камень, что хозяйской кот собирается делать с завязанным и застёгнутым на клапаны рюкзаком?

Котяра, повертев головой, ухватился зубами за зелёный шнурок, и, Ян чуть не вспотел от напряжения, развязал стягивающий рюкзак узел. Во даёт! Не теряя времени, ворюга, а именно таким оказался хозяйский кот, залез во внутрь. Снаружи нервно болтается длинный хвост. Прошуршав целлофановыми пакетами, кот полез обратно, но не с пустыми руками. Вслед за наглой мордой из рюкзака показался огромный кусок копчёной колбасы.

Ну это слишком! Представление пора завязывать, пока мохнатый артист не смылся с места преступления с честно украденной колбасой. Ян резко нагнулся и схватил кота за бугристую шкирку.

- Дед Фёдор, ваш кот? – Ян поднял ворюгу вместе с украденной колбасой над столом.

- Мой, - хозяин виновато улыбнулся.

Кот молча болтается на весу, но и не думает выпускать украденную колбасу. Наоборот, ещё крепче вцепился в неё всеми лапами.

- Отпусти его, мил человек, - сердечно попросил дед. – Всё б ничего – золотой кот. Как у меня прибился, так всех мышей и крыс в подполе передавил. А зимой, бывает, и зайцев из лесу таскает. Только, вот беда: хлебом не корми, дай что-нибудь стащить.

Вот полож ему ету колбасу в миску. Морду отвернёт, нипочто жрать не будет. А ка бы стащил – враз бы умял. Ложки, спички, еду всякую, вечно у меня тырит.

- Так он у вас что – клептоман? – удивился Андрей.

- Точно! – согласился дед. – В первой год был у меня с проверкой бригадир. Умный мужик, технарь кончал. Так эта шкура стащил у него пачку папирос. Прямо из куртки на вешалке из кармана вынул. И зачем коту папиросы, спрашивается. Вот Тимофей Григорьевич его Клёпой и окрестил.

Колбасу отобрали, кота отпустили. Недовольно шевеля усами, Клёпа подпрыгнул метра на два и ловко забрался на печку. Подогнув лапы, его кошачье величество улеглось на краю полицы. Презрительно глядя на людей полузакрытыми глазами, кот громко заурчал.

- Дед Фёдор, - Сергей вернулся к расспросам, - а про каменный куб можете что рассказать?

- И вы, туда же, – вопрос не понравился хозяину. – На кой ляд помянул его прошлой осенью. Не иначе самогонки перебрал.

- Но всё же, - вежливо, но настойчиво, попросил Сергей. – Расскажите. Ради этого куба мы и постучались в вашу дверь. Как я понимаю, у вас с ним связаны неприятные воспоминания. Но, очень прошу, расскажите.

- Ладно, - буркнул дед. – Насчёт истории – это ты в точку. Так и быть, расскажу. Только смотрите – пожалеете.

Дед Фёдор наполнил стакан мутным самогоном и залпом осушил его до дна. Закусив холодной картофелиной, но уже без прежнего энтузиазма, дед начал рассказ:

- О кубе етом я с тех самых раскольников знал. То же вот, заинтересовался. Молод был, глуп, на приключения потянуло. В общем, собрался и шасть в тайгу. Староста деревенский, ето ещё до зисторного приёмника было, подробно обрисовал, как найти его. Только всё равно недели две по лесу бродил. Вроде и приметы совпадают, и по науке, то есть по компасу иду, а нет его и все тут!

Дед Фёдор печально вздохнул, но продолжил рассказ:

- Всё. Домой воротил. И вдруг, прям на пути попался! Лето было, но уже темнать начало. Выглядываю я, значит, из-за деревьев, а там… мать честная! Такое творится! Вокруг куба ентого огонь синий мерцает. Пламя аж стеной стоит и без всякого ветру колышется. А у камня того Нечистый стоит. Высоченный такой, метра три будет. Чёрный, с рогами витыми и весь густой шерстью оброс. Бошку задрал, клешнями машет и воет что-то непонятное.

Меня страх на месте скрутил. Стою, значится, и шевельнуться не могу. А ентот всё воет и воет. Да как глядь на меня! Да как рыкнет! Оцепенение разом с меня. Так и дёрнул, со всех ног, оттудава. Всю ночь бежал, дороги не ведал, пока без сил в траву не плюхнулся. До утра заснуть боялси. Всё кажется будто ентот рогатый за мной гонится.

Дед опрокинул ещё стаканчик.

- Вот оно как, ребята, было. Не прост етот камешек. Алтарь Сатаны – во как его кличут. Не ходите туда, целее будете.

Дед уронил голову на грудь. В избе повисла тревожная тишина. Оглушительно затикали старинные ходики. За окном в тёмном лесу ухнула сова.

- Так вы расскажите, как его найти! – спросил Ян.

- Расскажу, - дед обреченно вздохнул. – Утром скажу. А сейчас айда спать.

Дед Фёдор, шумно дыша свежим самогоном, забрался на печь. Друзья убрали со стола остатки ужина и расположились спать прямо на полу. Короткая стрелка на циферблате старинных ходиков перебралась за цифру три. Глухая ночь на дворе.

Глава 3. «Таинственный куб».

Как обычно накануне выхода хочется выспаться впрок. Когда ещё доведётся провести ночь в капитальном доме, где тепло и уютно, а утренняя сырость не норовит залезть под одеяло.

Друзья встали поздно, когда день перевалил на вторую половину. Солнечный свет разогнал навеянные полуночным рассказом страхи. За ночь дед Фёдор протрезвел, но о данном обещание не забыл. Хмурый и небритый бывший охотник как мог подробно объяснил направление и по памяти назвал несколько примет.

- Ладно, мальчики, - прощаясь у калитки, произнёс дед, - видать, время пришло. Вы люди современные, в устете учитесь, не то что я – лапоть старый. Может вам он и дастся. Помогай вам Бог.

Следуя по давно заведённому порядку, друзья углубились в лес. Первым идёт Ян. Пусть он не любит заниматься детальной разработкой маршрута, зато обладает звериным чутьём ходить по азимутам. Достаточно дать ему направление, и он пройдёт по нему как по струнке. Не собьётся, не заплутает даже в самом глухом и тёмном лесу. Сергей идёт в середине, Андрей замыкает шествие.

- Как думаешь, - спросил Андрей, когда избушка старика-обходчика осталась далеко позади, - дед и в самом деле видел Нечистого?

- Трудно сказать, - не оборачиваясь, ответил Сергей. – Но то, что за много лет придумал дополнительные подробности – абсолютно точно. Как он мог в деталях разглядеть Нечистого, его витые рога и длинную шерсть, если стоял за стеной синего пламени, да ещё к тому же в сумерках?

- И то верно, – согласился Андрей.

- Эй, вы! – Ян остановился у толстой сосны. – Меньше болтайте языками и больше смотрите под ноги. Здесь такой бурелом, что сам Нечистый копыта обломает.

Это верно, Сергей переступил через ствол упавшего много лет назад дерева. Вот уже час как они пробираются через старый, очень старый лес. Древние сосны укутаны густым мхом. Белые пучки гирляндами свисают с засохших веток. Подстилка из опавшей хвои завалена гнилыми стволами в руку толщиной. Того и гляди споткнешься.

Как добраться до таинственного куба дед Фёдор объяснил, но честно предупредил, что в здешних местах трудно сыскать хорошие ориентиры. Максимум, что смог сделать старый охотник – указать район поисков, и то весьма приблизительно. А дальше как повезёт.

Две долгие недели друзья плутали по густому лесу. Ни речки, ни озера, ничего. Болот и тех мало. Сплошной лесной массив изредка пересекают стылые ручьи. А так лес как лес. Звериные тропы с отпечатками копыт лосей и кабанов, стук дятла и мелькающие между веток беличьи хвосты.

Иногда, непонятно с чего, в лесу зависала густая, осязаемая тишина. Или ни с того, ни с чего по среди жаркого дня друзья оказывались в неподвижном тумане. Да в таком плотном, что не видать вытянутой руки. Зато полян с кривыми кустами и загнутыми деревцами нашлось в преогромном количестве.

Наткнулись даже на таинственную дорогу. Чёрные двадцатисантиметровые пятачки уложены в шахматном порядке и на совесть запрятаны в густой траве. Ян случайно обратил внимание на ненормально прямой проход между деревьями. А то так бы и прошли мимо. Попытались отследить откуда и куда ведёт дорога, но не получилось. Оба конца завели в дремучую топь болот. Но куб, ради которого они прошли не один десяток километров, упорно не даётся в руки.

К исходу второй недели рюкзаки изрядно похудели. Друзья принимали самые отчаянные попытки перейти на подножный корм, делали большие привалы, искали грибы, ягоды, в редких ручьях пытались наловить рыбы, но всё равно подъели практически все припасы. В очередной раз, не сбавляя ходу, Сергей пощупал рюкзак, от былой упругости и тяжести практически ничего не осталось. Ещё день и нужно будет поворачивать домой.

Тощие и злые друзья устало плетутся по очередному сосновому бору. До наступления темноты осталось часа три, пора искать место для ночлега. Сергей тяжело переступил через очередной упавший ствол. Вдруг идущий впереди Ян громко воскликнул:

- Чёрт побери, да вот же он!

Усталости как не бывало. Прибавив шаг, друзья выскочили на идеально круглую поляну, окружённую плотным кольцом столетних сосен. Точно по середине, хоть циркулем проверяй, стоит он – вожделенный и трижды проклятый куб. Побросав рюкзаки, друзья подошли к странному камню.

Словно не веря глазам своим, Сергей слегка наклонился. Знакомый Яна не соврал. Куб действительно монолитный, без сколов и трещин. Идеально ровные грани, без привычной шершавости древних булыжников. Вот, только, цвет другой, не идеально-белый, а белый с едва заметными сильно размытыми тёмными прожилками. Андрей вытащил из кармана фотоаппарат и сделал несколько снимков.

- Ян! Не трогай! – крикнул Сергей.

Ян резко отдёрнул руку.

- Почему? – удивился Ян. – Вон, смотри: птички на нём туалет устроили.

Действительно: на верхней плоскости мелкими кучками возвышается птичий помёт.

- Всё равно не нужно, – упрямо повторил Сергей. – Что-то в нём не так. Разве сам не чувствуешь?

- Ну, есть что-то, - нехотя признал Ян.

От куба, да и от всей поляны в целом, исходит нечто непонятное. Такое впечатление, будто стоишь по среди минного поля. Шаг влево, шаг вправо и под ногой ухнет пара килограмм в тротиловом эквиваленте. Да и само место выглядит очень странно.

Сочная зелёная травка ровная, словно по ней только что прошлась газонокосилка. Причём кончики травинок не срезанные, а остренькие, как выросли. И ещё зелёные стебли не выпирают из-под самого куба.

Сергей, вытащив нож, подрезал плотный дёрн возле нижней грани куба и отогнул лохматый край в сторону. Ещё сюрприз: под основанием куба мелкий белый песок. Причём граница песчаной жилы точно совпадает с боковой гранью куба.

Первым от созерцания долгожданной находки очнулся Ян:

- Ну, что скажете, коллеги?

- Сразу видно – куб искусственного происхождения. Прямые линии слишком прямые, плоскости слишком плоские, а углы как будто кто линейкой вымерял. А ведь природа не любит прямых линий, - высказался Андрей.

- Есть ёще один очень интересный момент, - Сергей поднялся с корточек. – Ян, твой пьяный знакомый этот куб не находил.

- Как не находил? – удивился Ян. – Ведь он так точно его описал.

- Чтобы точно описать куб много слов не нужно, - возразил Сергей. – К тому же, я не зря так подробно расспросил деда. Сверка полученной информации, знаешь ли. В принципиальных деталях рассказ твоего знакомого и деда совпадают полностью. Значит твой знакомый всего лишь услышал о кубе у деда, но сам здесь никогда не был. Да ты и сам посмотри, – Сергей выразительно развёл руками. – Какая идеально круглая полянка и травка странная, однако о них ни слова ни в рассказе деда, ни в пересказе твоего знакомого. Да и ни малейших следов присутствия человека. Как бы они не торопились, пусть даже извели всю фотоплёнку и съели послёднюю тушёнку вместе с банкой, но не ужели они не сделали бы хотя бы одного шурфа? А? Ян.

- Но он чуть ли не клялся, что был, - залепетал Ян.

- Ян, - Сергей вздохнул. – Если в тебя влить пяток бутылок пива, то ты ещё и не такую историю выдашь. Как-то раз ты торжественно поклялся на бутерброде с колбасой, будто тебя похитили инопланетяне и дали порулить летающей тарелкой. Было дело, Ян?

- Ну было. Ну и пусть мой пьяный знакомый обманул нас, – упрямо заявил Ян. – Зато мы поверили и действительно нашли этот чёртов куб.

- Поверил ты, и убедил нас, – уточнил Андрей. – Раньше этот куб нашёл дед Фёдор, а ещё раньше его нашли раскольники из Пакино.

На этой маленькой исторической справке обмен мнениями закончился. Друзья удовлетворили первичное любопытство и выпустили пар. Ночь скоро. Небесная твердь наливается тёмной синевой. Пора готовиться к ночлегу. По молчаливому согласию лагерь разбили за пределами странной поляны. Так, на всякий случай.

***

Подготовка к ночлегу отработана до мелочей. Андрей выбрал место, развернул палатку, развёл костёр и занялся ужином. Сергей подхватил фляжки, котелок и отправился на поиски источника воды. Где-то по близости должен быть ручей. А когда вернулся, то помог Яну нарубить и натаскать побольше дров.

Предстоящая ночь обещает быть безоблачной и ясной. Ветер почти стих, на чёрном небе зависли кудрявые тучки. На маленьком пятачке между сосен весело трещит костёр. Открыв последнюю банку тушёнки, Андрей колдует над ужином. Из чёрного котелка валит аппетитный парок. Ян развалился на куче дров и, ни к кому конкретно не обращаясь, заявил:

- Господа, лично у меня сложилось впечатление, будто все эти две недели нас целенаправленно не подпускали к этому кубу.

- Причинно-следственные связи, - отозвался Андрей, пробуя на вкус густое варево.

- Не понял? – переспросил Ян.

- Наверно он имеет в виду популярную среди фантастов теорию о причинно-следственных связях, - за Андрея ответил Сергей.

- А! – вспомнил Ян. – Это когда нарушается или по-другому выстраивается цепочка причин и следствий. Типа: сломал ногу, попал в больницу и в лице очаровательной медсестры нашёл большую любовь. А если бы ногу не сломал, в больницу бы не попал, то она непременно вышла бы замуж за главврача.

- Примерно так, - согласился Сергей. – Скажу больше: по азимуту ты, Ян, ходишь как зверь, но этот район ты упорно обходил по очень большой дуге.

- Врёшь, – Ян очень гордится своим талантом.

- Возможно я ошибаюсь, - примирительно произнёс Сергей, – Только, согласно моему плану поисков, мы должны были пройти эту полянку как минимум дважды. Но что-то мягко и незаметно отводило тебя в сторону.

- Сергей, - Андрей оторвался от котелка, - тогда почему мы всё же нашли его? Этот неизвестный почти достиг своей цели. Вот это, - Андрей стукнул алюминиевой ложкой по пустой консервной банке, - наш последний неприкосновенный запас. Буквально час, и мы ушли бы не солоно хлебавши.

Сергей умолк. Андрей прав.

Между тем день окончательно сдал позиции. Ночь сгустилась над лесом. Повеяло прохладой. Друзья придвинулись ближе к костру.

- У меня только что появилась гипотеза, – прерывая молчание, заговорил Сергей. - Если учесть видения деда, нашу ходьбу вокруг да около, то… можно предположить: этот куб ждёт определённого человека.

- С точно предсказанным именем, фамилией и номером паспорта? – съязвил Ян.

- Ну… не настолько точно, - ответил Сергей. – Быстрее, определённого типа, уровня развития, культуры, ещё бог знает чего. Деда, пиши и раскольников, куб к себе не подпустил. Молодой здоровый охотник всего раз увидел Нечистого и с тех пор этот самый куб за версту обходит. Раскольники, поди, вообще считают это место проклятым и неистово крестятся при каждом упоминании его всуе.

- То есть, это ловушка, – Андрей по-своему дополнил теорию.

- Может быть, - согласился Сергей.

- Поэтому ты и запретил нам дотрагиваться до куба? – уточнил Ян.

- Не конкретно поэтому, а так, на всякий случай.

В глазах Яна заплясали дьявольские огоньки. За две недели пустого блуждания по лесу в его душе скопился изрядный запас злости. Деятельная натура Яна не терпит рутины. Его душа жаждет ярких впечатлений и бурной деятельности.

- Тогда, – Ян резво вскочил на ноги, - его тем более нужно пощупать.

- Не смей! Придурок! – следом поднялся Андрей.

- Идиот! – Сергей зло выругался.

Поздно. Ян выскочил на поляну и припустил со всех ног к белеющему во тьме кубу.

- Ян! Не делай этого! – пытаясь догнать друга, отчаянно закричал Сергей.

Поздно. Более легконогий Ян первым подскочил к кубу.

- Мы здесь! Принимай нас! – театрально, словно на премьере, выкрикнул Ян и с размаху треснул куб кулаком.

Сергей резко затормозил и присел. Андрей с ходу налетел на Яна и едва не сбил его с ног. Ветер стих. Над поляной зависла тишина.

…

…

- Ты что оглох? Мы здесь! – Ян повторно стукнул кулаком по кубу.

- На хрен ты ему нужен! – тяжело дыша, произнёс Андрей.

- Или уже не нужен! – Сергей поднялся на ноги.

Ничего не произошло. Ветер всё так же шумит в кронах древних сосен, а из глубины леса доносятся тяжёлые вздохи совы. Лишь взошедшая на небе Луна печально смотрит на пристыженного любителя острых ощущений.

- Доволен!? – сквозь зубы произнёс Сергей.

Гнев горячей магмой кипит в груди.

– Теперь ты можешь залезть на него и станцевать стриптиз!

- Ты злишься, - поглаживая ладонью острые грани куба, спокойно ответил Ян. – Ты ждал, что раздаться зловещее шипение. Над кубом возникнет яркий огненный шар, который взорвётся и накроет нас стеной огня. Но ничего не произошло, - Ян перевёл взгляд на Сергея. – Только что это лесное чудо я понизил в звании. До него всё же можно дотрагиваться.

- Может быть. Может быть. Всё может быть, – тяжело дыша, ответил Сергей. – Но если бы он убил тебя, то мы закопали твой труп прямо здесь. Этот куб стал бы твоим надгробным памятником. Считай, олух, - тебе крупно повезло.

- Да ладно вам, - Андрей вклинился между друзьями. – Ничего не случилось, ну у ладно. Пошли ужинать.

Андрей повернул Сергей спиной к Яну и слегка подтолкнул его в сторону лагеря. Не глядя друг на друга, они вернулись к костру. Аппетитное варево из тушёнки с рисом успело подгореть, но никто не сказал Андрею ни слова. Попивая маленькими глоточками горячий чай, Сергей произнёс:

- Пора спать. Дежурим как обычно.

- Мы ещё не решили, что будем делать дальше, - напомнил Андрей.

- Завтра, как рассветёт, осмотрим поляну, тогда и решим.

Допив чай, Ян с Андреем послушно залезли в палатку. Сергей, подкинув в огонь пару ветвей потолще, остался у костра.

Так же давно, с самого первого похода, друзья раздели ночное дежурство. Как ярко выраженная сова, первым у костра бодрствует Сергей. Ровно через четыре часа он разбудит Яна и заберётся на его нагретое место. По натуре Ян голубь, ему всё равно когда спать, лишь бы побольше. Последним, ближе к утру, дежурит Андрей. Самое неудобное дежурство выпадает на долю Яна. Зато, в качестве моральной компенсации, он спит на час больше.

Проспав ровно восемь часов, Сергей выбирается из палатки и помогает Андрею с утренними хлопотами. Только когда разогретый завтрак разложен по котелкам, а чай заварен из палатки, разбуженный дразнящими запахами, выбирается Ян.

Каким бы тяжким не было бы ночное бдение, как бы не удлиняло общего времени на сон, но после одного памятного события от ночных дежурств решили не отказываться. В ту злополучную ночь ко спящим в палатке друзьям заглянул кабан. Первым от хрюкающих звуков и шумной возни проснулся Ян. Спросонья выглянув из палатки, он ткнулся носом в мохнатый, покрытый комками грязи, кабаний хвост. Кто больше испугался Ян или кабан выяснить не удалось. От душераздирающего вопля дикая хрюшка дёрнула со всех копыт в лес. Подбирая разбросанные вещи, Андрей не досчитался любимого рюкзака. Кабан унёс его на добрую память.

Спустя час на западном горизонте пропала последняя полоска света. Вокруг маленького пяточка сгустилась чернильная темнота. Из чащобы доносится скрип старых сосен. Над головой, сквозь плотное переплетение колючих веток, едва-едва пробивается свет огромной Луны. Даже костёр приутих. Сквозь толстые поленья высовываются короткие лепестки красного пламени. От нечего делать Сергей монотонно и неторопливо строгает тонкую веточку. Стружки и кусочки коры падают на костёр и вспыхивают язычками жёлтого пламени. В темноте маленьким белым пятнышком мерцает таинственный куб.

Сергей опустил веточку на землю. Бок таинственного круга ярко засветился. По квадратной плоскости забегали пульсирующие огоньки. Темнота, клубясь словно дым, расступилась над поляной сферическим сводом. В призрачном молочно-белом сиянии каменный куб медленно оторвался от земли. По зелёной траве, словно от брошенного в воду камня, побежали волны. В полнейшей тишине куб закрутился вокруг вертикальной оси.

Действо до жути похоже на театр пантомим, где нет артистов, музыки и очень плохо с освещением.

Сергей, уронив голову на грудь, крепко уснул. Фантастическое видение парящего над поляной куба заполнило его сон. Нож выживания выпал из его расслабленных пальцев.

II-ая часть. «Новый мир».

Глава 1. «Новый мир».

Сознание с трудом, словно уставший пловец, всплывает из глубины небытия. Вокруг пустота. Серя, абсолютная пустота. Ни звука, ни огонька, вообще никаких ощущений. Разум, чистый абстрактный разум отделился от бессознательно и осознал себя. Но… Разум не может, не хочет быть абстрактным сгустком мыслей. Разуму нужно физическое воплощение.

Неожиданно нахлынуло ощущение собственного тела, долгожданной физической оболочки. Абстрактный разум воплотился в физический мозг. По нервам-ниточкам понеслись электрические сигналы. Под их воздействием задрожали мышцы, а сердце ритмично забилось: тук – пауза, тук – пауза, тук – пауза. Зашевелилась грудная клетка: вдох – выдох, вдох – выдох.

Следом пришло осязание. Физическое тело существует не где-то в пустоте, а лежит на чём-то мягком, ладони ощущают тепло и влагу.

Разрывая тишину, явился слух. Сначала тихо, потом всё громче и громче, словно долетая из далеко, до сознания дошёл взволнованный голос. Голос чего-то хочет, требует, вопрощает и молит. Бессмысленный поток звуков сложился в слова, слова в фразы:

- Сергей! Сергей! Очнись! Ну очнись же!!! Пожалуйста! – вещает взволнованный голос. – Что? Что случилось? Где мы? Где Ян? – едва не срываясь на визг, вопрошает голос.

Резкая встряска. На щеках боль, словно в кожу разом воткнули пучок мелких иголок. Он открыл глаза и увидел СВЕТ.

Сквозь белый туман проступают размытые силуэты. Постепенно верхняя половина бытия окрасилась в бездонную синеву неба, а на нижней проявились тоненькие деревца. Внешний мир не спеша наливается красками, обретает глубину и чёткость. Щелчком включилось сознание.

- Хватит, – Сергей перехватил занесённую руку друга.

- Сергей! Сергей! – обрадованный Андрей схватил за отвороты камуфляжа. – Что с нами? Где мы? Где Ян?

- Ян? – Сергей, сощурив глаза, посмотрел за спину Андрея. – Прямо за тобой.

- Где? – оглянулся Андрей.

Двумя огромными шагами Андрей рухнул на колени перед лежащим в беспамятстве Яном и принялся истерично трясти его:

- Ян! Очнись? Это мы! Приди в себя!

Сергей прижал влажные ладони к разгорячённому лбу. Огромна пустая голова гудит, будто накануне бухал весь день и полночи. Звенящая боль кучкой свинцовой дроби перекатывается с места на место при малейшем повороте. Сергей тяжело вздохнул и огляделся.

Сейчас, судя по Солнцу и росе, раннее утро. Длинные тени пересекают поляну с востока на запад. Тогда куда подевался поздний вечер? Да и лес другой, самый обычной, смешанный. Вместо вековых сосен молодые берёзки и стройные клёны. Чуть глубже в чаще треугольными силуэтами выделяются пушистые ёлочки. Поляна самая обычная. Не идеально круглая, как та, с кубом, а немного продолговатая, с выпирающим подлеском. Но самое удивительное другое.

Сергей повёл глазами прямо перед собой. Оказывается он сидит в небольшом круге опалённой травы. Такое впечатление, будто здесь что-то ярко вспыхнуло, но тут же погасло. Причём, если прилечь, отлично вписываешься в опалённый круг. Повёрнутые к центру травинки обуглились и местами осыпались. Справа ещё два точно таких же опалённых круга. В дальнем лежит Ян.

- Уберите от меня этого психа! – наконец-то заверещал Ян, отталкивая от себя Андрея. – Хватит, говорю. Хватит! Мозги вышибешь!

Вся честная компания в сборе. Убитых и раненых нет, и слава богу. Сергей с трудом поднялся на ноги, мир перед глазами предательски крутанулся кувырком. Но, слава богу, замер на месте.

- Итак, господа туристы, - Сергей подошёл к друзьям поближе, - на повестке дня два вопроса: что произошло, и, - Сергей ещё раз оглянулся, - где мы находимся?

- Может ты нам расскажешь, что произошло? – Андрей стряхнул с колен раздавленные травинки. – Я, лично, спал и ничего такого не заметил. Просыпаюсь… а над головой чистое небо! Палатки нет, костра нет. Ничего нет! И только ты слева от меня трупом валяешься.

- Действительно, – Ян озадаченно потёр красные щёки. – Я тоже спал и ничего не заметил. А раз на дежурство ты меня не разбудил…, то…, вся эта хрень произошла в твою смену!

Сергей присел рядом. А ведь они правы. Тогда, тогда, Сергей наморщил лоб, нужно восстановить события вчерашнего вечера.

- Вы легли спать, - Сергей чуть не надкусил губу. - Потом я подбросил в костёр парочку веток потолще…, взял палочку чтобы построгать и… Точно! Посмотрел на куб. Он так странно замерцал, засветился весь. Господи! – ахнул Сергей. – Кажись, я уснул.

- Уверен? – недоверчиво спросил Ян.

- Знаешь ли, Ян, последнее, что я помню, так это нереальное представление того самого куба в главной роли. А когда ещё и мысли в голове путаются, будто с ума сошёл, то… такое состояние очень здорово напоминает дремоту, переход из мира яви в мир снов. Так что, - подытожил Сергей, - быстрей всего я уснул. Причём меня усыпили намерено! – с ходу отметая подозрения в слабости, заявил Сергей. – То, что произошло, произошло, когда мы все были в бессознательном состоянии, то есть спали.

Повисла неловкая пауза. Каждый по-своему воспринял произошедшее.

- Ладно, – Андрей примирительно поднял руку. – Предлагаю оставить эту тему до появления новых данных. Ясно дело, что ничего не ясно. Тогда где мы?

- Не на той круглой поляне, - раздражённо заметил Ян. – Это точно.

- Хуже того, – Сергей внимательно посмотрел на тонкую берёзку за спиной Яна. – Здесь весна.

- Какая весна? – не понял Андрей.

- Самая обычная, с цветочками и птичками, - раздражённо ответил Сергей, но тут же пояснил. - В поход мы отправились в середине лета. А здесь и сейчас весна. Приблизительно середина мая. Да вы сами на листву и траву посмотрите.

Действительно. К середине лета берёзовый лист грубеет и становится тёмно-зелёным. А на здешних берёзках нежно-зелёная листва даже не успела выпрямиться. Отдельные листочки едва сбросили скорлупки почек и до сих пор похожи на крошечные гармошки. Но ярче всего о поздней весне кричит трава. Среди моря тонких травинок ни одного сухого стебелька и ни одного пушистого венчика малюсеньких цветов. Поляна укрыта сплошным нежно-зелёное ковром.

- Господи! – воскликнул Андрей. – А вдруг мы не на Земле. Вдруг нас похитили инопланетяне и закинули на другую планету.

- Типун тебе на язык, - одёрнул Ян. – Ты повнимательней посмотри – где ж нам ещё быть? Или, пока мы спали, ты успел поговорить с маленькими зелёными человечками?

- Вот что, господа туристы, - Сергей оборвал ненужную дискуссию. – Похищали нас инопланетяне или не похищали – не важно. Давайте решать самый главный вопрос – что делать дальше?

- Идти, - тут же предложил Ян.

- Куда? – спросил Андрей.

- На юг, – уверенно ответил Ян.

- Почему на юг? Чем он лучше севера, запада или востока?

- Потому что от избушки деда-обходчика мы ушли на север. Значит железная дорога должна быть на юге.

- Хоть нам и без разницы куда идти, но звучит логично, - согласился Сергей. – Тогда хватит чесать языками.

Вопросы, что произошло и где они, пришлось оставить на потом. Солнце всё выше и выше поднимается над вершинами тонких берёз и всё более и более ощутимо припекает. Новый день обещает быть жарким. Ни вещей, ни съестных припасов рядом не оказалось. Так что завтрака не будет.

- Подождите! – шаря рукой в опалённой траве, воскликнул Андрей. – Я что-то нашёл.

Разворошив чёрный пепел, Андрей вытащил из опалённой травы небольшой тёмно-синий шарик.

- Где ты его нашёл? – спросил Ян.

- Здесь, – Андрей показал пальцем на опалённый круг под Яном. – Лежал недалеко от твоей головы. Я чуть не поскользнулся на нём.

- А вот ещё один, - Сергей подошёл к своему опалённому кругу и поднял точно такой же шарик. – Здесь как раз я лежал.

- Тогда где-то здесь, - Ян подошёл к центральному кругу, - должен быть ещё один. Точно!

Ян поднял третий по счёту шарик и неожиданно спросил:

- Андрей, ты ведь на этом месте очнулся?

- Да.

- Тогда это твой шарик, а мой у тебя.

- А какая разница? – спросил Андрей. – На вид они совершенно одинаковые. Или только из-за того, что я очнулся там, а ты здесь?

- И по этому тоже, - отрезал Ян. – Только я почему-то уверен: Сергей поднял свой шарик, а ты мой.

Спорить совершенно ни к чему. Андрей и Ян обменялись шариками. Друзья повертели странные находки в руках и убрали их в карман. На фоне чудес сегодняшнего утра ещё одна загадка погоды не делает. Будет время, будет возможность – разгадают и её.

Ян, определив по наручному компасу направление на юг, первым углубился в лес. Друзья выстроились за ним в привычном порядке. Под густыми кронами царит приятная прохлада. Пропитанная влагой земля мягко пружинит под ногами. Над головой невидимые птахи во всю празднуют начало нового дня. Писки, трели и звонкие щелчки доносятся со всех сторон. Лесным обитателям нет никакого дела до странных пришельцев.

- Что за чёрт?

Сергей оглянулся. Андрей стоит по среди ёлок и с удивлением пялится на фляжку в правой руке.

- Что у тебя?– спросил Сергей.

- Я, тут, - Андрей махнул открытой фляжкой, - рот прополоскать хотел, да вода какая-то странная.

- Дай попробовать!

Сергей сделал небольшой глоток и, шевеля языком, долго изучал вкус воды.

- Действительно – что за чёрт? - невольно воскликнул Сергей.

Вкуса никакого, совершенно. А ведь так не бывает. Любая вода, будь то из тихого лесного ручья, из тёмной речки или из деревенского колодца, обладает каким-нибудь привкусом. Всё зависит от того где, или по чему, она текла и какие соли растворились в ней – по ржавым трубам городского водопровода или среди чистых песчаных берегов. Описать каждый конкретный привкус трудно, но он есть всегда.

- Похоже, она дистиллированная, - предположил Сергей.

- Как это дистиллированная? – удивился Андрей. – Ты же ходил за водой. Если не ошибаюсь, к ручью.

- Да, - согласился Сергей. – Но в котелке с нашим последним ужином была вполне нормальная вода. Её же, прокипятив, ты разлил по нашим фляжкам.

- А твоя ли эта фляга? – из-за спины выглянул Ян.

- Чёрт! – удивился Андрей. – У меня была туристическая, немного меньше, плоская и слегка изогнутая.

Друзья в недоумении уставились на странную флягу. Да, действительно: у Андрея была фирменная фляжка с рельефным рисунком Петропавловской крепости.

- Вот что, - сообразил Сергей. – Мы совершенно забыли проверить своё снаряжение. Что у нас осталось и на что мы можем рассчитывать. Быстро проверяем, что у кого есть, - Сергей первым вывернул карманы.

Друзья, ошалев от очередного открытия, принялись лихорадочно инспектировать собственную одежду и прочее, что у них есть.

- Ничего не понимаю! – Ян расстегнул камуфлированную куртку и удивлённо уставился на подкладку. – Куда оно делось? У меня здесь было клеймо. А теперь его нет!

- А у меня шрам пропал! – ещё громче воскликнул Андрей, озабоченно разглядывая левое предплечье.

Невероятное и необъяснимое буквально преследует их. Но то, что они обнаружили тщательно обследовав содержимое карманов, одежду и даже друг друга, переплюнуло всё.

С кожи исчезли абсолютно все родимые пятна, родинки и шрамы. С плеча Яна пропала любимая татуировка головы тигра с оскалённой пастью. Больше всего поразила кожа на ступнях ног: не привычная огрубевшая от ходьбы, а мягкая и гладка, как у младенца. Будто дожив до девятнадцати лет ни один из них не сделал и шага.

Одежда, начиная с трусов и до рисунка подошв на ботинках, совершенно одинаковая. Причём швы чисто декоративные. Ян расковырял один, выдернул нитку и с удивлением обнаружил цельную ткань. Та же камуфлированная куртка не сшита из отдельных выкроек, а соткана нацело, на манер металлизированного пожарного шланга. Но там-то простой цилиндр, а здесь неровное человеческое тело с конечностями, выпуклостями и мешочками карманов. И таким образом соткана вся без исключения одежда.

Снаряжение как будто выдали на одном складе. Широкий кожаный ремень, обтянутая тканью армейская фляжка и большой нож выживания в прочных пластиковых ножнах. Открутив пробку со вделанным в неё миниатюрным компасом, Сергей вытряхнул на ладонь содержимое пустотелой рукоятки: рыболовные крючки, небольшой моток прочной лески, маленькое шильце, несколько спичек, полоска чиркаша и брусочек для заточки лезвия. Уже кое-что.

Исключение немногочисленные личные вещи. В нагрудном кармане Ян нашёл фотографию «Поляроид». Незадолго до похода Андрей сфотографировал его с очередной подружкой. У самого Андрея в точно таком же кармане лежал проездной билет на автобус. А у Сергея – толстый блокнот в кожаном переплёте и шариковая ручка. Плюс набралось немного мелочи, несколько бумажных купюр и запечатанные в полиэтиленовые мешочки паспорта.

- Ну это уже совсем полный бред, – Ян, сидя на расстеленной куртке, недоуменно потёр левую ступню. – Не-е-е, это не инопланетяне, а извращенцы какие-то. Что они с нами сделали? Да и зачем?

- Значит, это были не инопланетяне, - заключил Сергей. – Но! Всё не так уж и плохо. Такой нож, - Сергей щёлкнул ногтем по тёмному лезвию, - был только у меня. А теперь у каждого. К тому же сталь заметно отличается от той, что была. Надеюсь, в лучшую сторону.

- А я лично надеюсь, что это было последнее необъяснимое чудо за сегодняшний день, – Ян накинул на плечи камуфлированную куртку.

- Надейся, - Сергей печально улыбнулся.

Собрав немногочисленные пожитки, друзья отправились дальше. И без того внушительная коллекция странностей пополнилась ещё одной странностью, но проблему питания ни она, ни прочие не решили. Желудок заскучал по пище и начал задавать разуму всё более и более настойчивые вопросы. Но! Не успели друзья пройти и сотню метров, как напоролись на стену высотой около четырёх метров.

- Это уже слишком, - Ян раздражённо ткнул стену кулаком.

Монолитная стена почти белого цвета с едва заметными сильно размытыми чёрными прожилками больше напоминает скалистый уступ. Немного волнистая поверхность без трещин и сколов. На фоне голубого неба отчётливо виден верхний край. Что самое печальное, стена, на манер забора, уходит в обе стороны на сколько хватает глаз. Словно предупреждая о бесполезности искать обходной путь, многочисленные берёзки и клёны тычутся в стену изогнутыми ветками.

- Ян, - Сергей пощупал гладкую стену, - сможешь залезть на неё?

- Ну… В принципе… Да. Если подтолкнёте, - ответил Ян.

- Отлично. Тогда связываем наши куртки вместо верёвки. Ты полезешь первым. Мы поможем и подстрахуем. Вторым полезет Андрей. И вы оба затащите меня наверх, - распорядился Сергей.

- Идёт, - Ян принялся расстёгивать камуфлированную куртку.

Ловко цепляясь за малейшие выступы, Ян решительно полез на почти вертикальную стену. Но, едва посмотрев поверх её, едва не свалился обратно.

- Матерь божья! – удивлённо воскликнул Ян. – Здесь такое! Оказывается мы! Впрочем, - Ян посмотрел вниз, – сами увидите.

- Что там? – нетерпеливо глядя на друга снизу вверх, выкрикнул Андрей.

- Я же сказал – сами увидите, - отрезал Ян.

Последним, едва не сорвавшись на половине пути, залез Сергей.

- Ни хрена себе! – Сергей выпрямился в полный рост.

Оказывается… Они… Всё это время… Находятся на высоченном утёсе! Ровная площадка через четыре метра круто обрывается вниз. С высоты птичьего полета бескрайний лес разбегается во все стороны. Невысокие плоские холмы выделяются слегка приподнятыми участка. И, раздвигая лесной массив, в паре километров от утёса, течёт широкая по-весеннему полноводная река. Даже две реки. Огибая утёс с запада и востока, две широкие реки сливаются в одну ещё более широкую и полноводную. Плавно изгибаясь, могучая река уходит на юг, за поддёрнутый мутной дымкой горизонт.

- Кто бы мог подумать, - прошептал Андрей. – Всё это время мы были на исполинском утёсе.

- Точно, - согласился Ян. – Только я не припомню, чтобы на старушке Земле где-нибудь была такая громадина.

- И я не помню, - признался Сергей.

- А это значит… - Андрей медленно повернулся лицом к Яну. – Мы не на Земле!

Андрей, спокойный, уравновешенный интеллигент в третьем поколении, взорвался, как пробудившийся от вековой спячки вулкан.

- Нашёл! Идём туда! Мы будем первыми! – передразнивая Яна, закричал Андрей. – Вы не пожалеете! Нас ждут великие открытия! – Андрей подскочил к Яну и едва не своротил ему нос. – Сволочь!!! Ты куда нас завёл?!

- А я откуда знал! – увёртываясь от кулаков, в ответ закричал Ян.

- Прекратите немедленно! – Сергей перехватил Андрея за талию и оттащил от Яна. – Нашли место для драки!

- Это всё из-за него! Из-за него! – Андрей силится разорвать обхватившие его руки.

- Или ты немедленно прекратишь этот балаган, или я сброшу тебя со скалы - спокойно произнёс Сергей.

Андрей тут же стих и обмяк. Спокойный тон и зловещая решимость в голосе Сергея моментально охладили его пыл.

- Виноват Ян или нет – не имеет ровным счётом никакого значения, - Сергей разжал руки и отпустил Андрея, но тут же схватил его за отворот камуфлированной куртки и слегка приподнял. - Здесь и сейчас он с нами в одной лодке. Ты видишь? – Сергей показал левой рукой на лес и могучую реку. – Несомненно – это великая река. По берегам таких рек всегда селились люди. Всегда! Но здесь не видно ни одного поселения, ни одной даже самой паршивой, занюханной деревеньки. Даже возле такого удобного и стратегически выгодного места как этот утёс ничего нет. Ничегошеньки! А это значит, что мы очень нужны друг другу. Это дикий мир. Возможно, нам придётся искать людей долго и упорно. И всё это время выживать, выживать и ещё раз выживать самым настоящим образом!

Сергей перевёл дух. От напряжения аж запершило в горле.

- А ты уверен, - робко поинтересовался Ян, - что здесь есть другие люди?

- Абсолютно, – Сергей отпустил Андрея. – Иначе посылать нас сюда не имеет вообще никакого смысла. Ты, что ли, будешь детей рожать? В одиночестве мы быстро одичаем и через год-другой сдохнем под березой от тоски и отчаянья. Будем искать.

Ледяная твёрдость погасила конфликт в зародыше. Но! Оброненное Андреем предположение при взгляде с исполинского утёса моментально переросло в уверенность. На Земле нет такой высоченной скалы на развилке двух великих рек. Точно нет. Значит…

А ведь в глубине души всё равно тлеет маленький огонёк надежды. Как в костре прогоревшие поленья рассыпаются на угольки и ещё какое-то время крохотными пятнышками создают иллюзию пламени, но огня уже нет.

Окажись сейчас друзья в каком-нибудь местном пансионате, где в просторных комнатах застелены мягкие кровати, где в опрятной столовой на белоснежных скатертях расставлены аппетитные блюда, то непременно провалились бы в глубочайшую, доходящую до навязчивых мыслей о самоубийстве, депрессию. Изысканная еда, тёплая постель и даже все сокровища этого мира не могут заменить, или хотя бы компенсировать, расставание с родным домом, с родителями, с друзьями, с подругами. Где-то там, на противоположном краю вселенной, навсегда остались нереализованные планы, надежды на будущее, мечты и желания. Неизвестный кто-то грубо вырвал их из привычной повседневности и забросил сюда, на эту дикую и пустынную планету.

Но в это мире, так похожем на Землю, их никто не ждёт. Нет шикарного пансионата, светлых комнат и бумажных рулончиков в тёплых туалетах. Ничего нет. Элементарная потребность в еде выгнала из головы чёрные мыли.

Есть, очень хочется есть. В наличии совершенно безвкусная дистиллированная вода. Да и её нужно бы вылить. Чтобы элементарно выжить нужно действовать: куда-то идти, что-то делать, шевелиться, одним словом. Депрессия – удел сытого, беспечного существования. А когда на кону собственная жизнь, не до слёз о потерянном доме. Пожрать бы.

Сергей ещё раз оглядел исполинский утёс. Западный склон, по сравнению с остальными, самый пологий. Но и он достаточно крут, чтобы ненароком свернуть шею. Съезжая на самых крутых участках словно с детской горочки, друзья спустились к подножию утёса.

Внизу лесная почва вздыбилась широкими рыхлыми складками. Давным-давно некая исполинская сила повалила лес до самой реки. Под корнями рослых берёз угадываются полностью сгнившие стволы предыдущего леса. Ян сдуру наступил на поваленный ствол и провалился в сыпучую труху по самый пояс. Пройдя километра четыре, друзья вышли на берег западного притока великой реки.

Весеннее половодье наполнило русло реки через край. Вода вышла из берегов и подмыла основание высоких деревьев. Но толстые корни глубоко ушли в землю и намертво вцепились в пласт лесного дёрна. Местами из тёмной воды выступают заросли густых кустов. Пройдя вниз по течению, друзья нашли свободный клочок земли. Раз иного выбора нет, решили остановиться здесь и разбить лагерь.

- Ян, - произнёс Сергей, - с тебя пропитание. Отправляйся на рыбалку.

- А как я буду ловить? – удивился Ян. – У меня с собой ничего нет.

- Как! Как! Снимаешь штаны и заходишь в воду. Места здесь дикие, так что рыба должна быть в изобилии. Сам в прошлом году предложил выяснить у кого мужское достоинство больше, значит – заключил Сергей, – надеялся выиграть.

Ян, недовольно бурча, ушёл ниже по течению. Ничего, Сергей посмотрел друзу в след, пусть импровизирует на ходу. Зато из них троих Ян самый умелый рыболов. На всех без исключения рыбалках, будь то зимой на льду или летом на озере Ян неизменно ловил больше всех. А сейчас рыба самый верный источник пропитания.

Сергей на пару с Андреем приступили к разбивке лагеря.

Андрей настрогал пучок тонких стружек и, чиркнув спичкой о черкаш, поднёс маленький огонёк к растопке. Жёлтый язычок пламени неторопливо расползся по стружке. Андрей осторожно обложил маленький костерок дровами и взялся за изготовление посуды.

Ни котелка, ни консервной банки в наличии нет. Если рыбу можно поджарить на костре, нацепив её на палочку на манер шашлыка, то воду для питья обязательно нужно прокипятить. Какой бы первозданной не была местная природа, но употреблять сырую воду всё равно нельзя. В условиях выживания проблема сохранения здоровья выходит на первый план.

Из кусков берёзовый коры Андрей сложил несколько коробочек. Края, чтобы не развернулись, скрепил тонкими лучинками. Не бог весть какая посуда, но для начала сойдёт и она. Главное не разводить слишком большой костёр и вовремя увлажнять выступающие из воды края. В будущем нужно будет найти глину и налепить простых горшков.

Пока Андрей колдует над костром и кипятит воду, Сергей взялся за изготовление простейшего навеса. Для начала нужно определить направление ветра, чтобы дым от костра уходил в сторону, а не забивался под навес и не мешал спать. Вбить в землю пару колов и на высоте около метра приделать поперечную балу из гладкой берёзки несложно. Накат из тонких стволов и веток укроет от дождя и поможет сохранить тепло от костра. Толстый слой лапника послужит отличной постелью. Одеял и подушек не будет, зато не придётся спать прямо на холодной земле.

С очередной охапкой душистого лапника Сергей принёс пару яиц и крупную птицу размером с упитанную курицу с чёрным отливающим синевой оперением.

- Где достал? – Андрей с интересом взвесил яйца на руке.

- Из гнезда вытащил. А это, - Сергей протянул птицу, - хозяйка гнезда. Ворон, наверно, или ворониха. Налетела на меня, гадина, крыльями размахалась, чуть в глаз не клюнула, зараза такая. Я её за лапу хвать и башкой о ствол. Вот, - Сергей показал тыльную сторону ладони, - поцарапала.

- Зато у нас появилась самая настоящая дичь. Если ещё и Ян чего-нибудь наловит, то у нас будет шикарный ужин, – пообещал Андрей.

Пусть друзья никогда не интересовались походами на выживание, но навыки бывалых туристов пришлись очень кстати. Из книг и рассказов более опытных товарищей, а так же благодаря собственному практическому опыту, они знают что делать и как себя вести, если уж выпало «счастье» остаться с дикой природой один на один.

Ближе к вечеру вернулся с рыбалки Ян. За несколько часов он наловил окуней, мелких колючих ершей, линьков и даже упитанного яза килограмма два. Как Ян умудрился поймать такую пугливую и осторожную рыбу – большая загадка.

- О-о-о! Отличный улов! – похвалил Сергей. – Неужели последовал моему совету?

- Издеваешься, - Ян прислонил к навесу импровизированную удочку из длинной ветки и присел возле костра. – Дома с подобным самопалом я бы даже за порог не вышел, чтобы не позориться. Быстрей повесился бы на нём же.

- Да ладно, не грусти, - Андрей деловито пощупал брюхо упитанного яза. – Не пустой же вернулся. С добычей. Скоро ужинать будем.

- Это потому, что места здесь дикие, хуже некуда, – раздражённо заметил Ян. – На обратном пути лося встретил. Стоит, скотина, по среди мелководья и на меня презрительно смотрит. Убегать даже не подумал, корова рогатая.

Сергей улыбнулся. Случайная встреча с лесным обитателем расстроила Яна. На Земле животные давным-давно научились бояться человека. Путешествуя по глухим местам, друзья воспринимали как должное, когда с их пути убегали кабаны, медведи и те же лоси. Даже волки, зубастые санитары леса, предпочитали не связываться с двуногими. Местный нецивилизованный лось своим презрительным фырканьем оскорбил Яна до глубины души.

Так или иначе, когда местное светило коснулось горизонта, друзья разбили лагерь, развели костёр и хорошо поужинали. Рыба в берёзовых коробках без соли и лаврового листа на вкус так себе. Чуток помогли насыпанные щедрой рукой листья молодой крапивы. Но друзья проработали без завтрака и обеда целый день, вконец умаялись и слопали скромный ужин с преогромным аппетитом. Местная птичка на весенних кормах успела нагулять хороший жирок. Сергей, откусывая с берцовой косточки горячие пропитанные липким жиром кусочки, познал истинный смысл нирваны. Запечённые в углях яйца завершили вечернюю трапезу.

- Счастье есть, – Ян бросил в костёр яичную скорлупу.

Сергей молча кивнул в ответ. Тепло от весело потрескивающего костра, приятная тяжесть в желудке и натруженные за день руки в конец разморили его. Лежать на душистом лапнике и ковырять в зубах мелкой щепочкой так здорово, так приятно, но… пора решать самый главный вопрос. Сергей кинул в костёр сырую ветку, огонь тут же охватил её и выбросил белый дым – всё меньше комаров будет.

- И так, братья по несчастью, какие будут предложения? – Сергей открыл импровизированное совещание.

- Предложение напрашивается само собой, - Ян ткнул пальцем в речную гладь, - спуститься вниз по течению.

- Это не так просто, – возразил Андрей. – Понадобится плот, желательно большой и крепкий. А с этим, - Андрей вытащил нож, - максимум, что мы осилим – средство для переправы.

- Согласен, - Ян кивнул в ответ, - придётся повозиться, зато сплавляться по реке на порядок легче и на два порядка быстрее. За месяц мы проплывём несколько тысяч километров. Это как пересечь Европу с севера на юг. В противном случае нам придётся топать пешком вдоль берега с черепашьей скоростью, ломать ноги, пробиваться сквозь заросли и тащить на собственном горбу все припасы. А это, поверь мне, ещё то удовольствие.

- Согласен с Яном, - произнёс Сергей. – Плот отнимет у нас массу времени, зато потом ещё больше сэкономит.

- Ну что ж, - усмехнулся Андрей, - я посмотрю, как вы будете ножичками валить крупные деревья. Топоры из наших чудо-ножей никудышные, даже если привязать их к палке.

Справедливое замечание Андрея повергло в уныние. Одно дело вязанки хвороста, стянутые тонкими веточками и полосками коры, и совершенно другое прочный плот из толстых бревён. Путешествие может затянуться. Будет очень печально, если от порыва ветра или от удара речной волны хилый плот рассыплется, как связка карандашей. Так и утонуть недолго. Или топать пешком? Да, сложней, зато безопасней.

Ян пошарил в кармане куртки и вытащил тёмно-синий шарик.

- Как вы думаете, - Ян повертел странную находку в руке, - на кой хрен нам этот подарок? Пока шли через лес, чуть мозоль мне не натёр. Хотел выкинуть, но, странное дело, не смог. Вот если бы… - Ян мечтательно закатил глаза, - нам выдали бы по настоящему топору, да из хорошей стали, да на ручке дубовой…

Буйная фантазия Яна не знает границ. Особенно когда он выпьет.

- А-а-а!!! Зараза! – Ян резво вскочил на ноги.

- Ты чего! Очумел? – Андрей вздрогнул от неожиданности.

- Он! Он! – Ян ткнул пальцем в землю. – Он изменился.

- Кто он?

- Да шарик этот!

Осторожно, словно боясь обжечь пальцы, Ян поднял из притоптанной травы уродливую букву «Г».

- Как тебе это удалось? – Сергей вытащил из кармана свой шарик.

- Ну… - Ян призадумался. – Я представил, будто у меня в руке вместо этого бесполезного шарика хороший топор, как у моего деда в деревне. Им так классно было дрова рубить.

- Ну? – нетерпеливо спросил Андрей.

- Что ну! – Ян уже отошёл от испуга. – А он взял, да изменился!

Сергей, держа шарик на ладони, пристально посмотрел на него. Секунда, другая. Шарик, словно пластилиновый, сплющился. Сергей моргнул, от напряжения чуть глаза не выскочили. Таинственный подарок вытянулся в длину, ещё больше расплющился на левом конце, и… Через минуту Сергей уронил на землю самый настоящий топор.

Тёмно-синий топор очень похож на обычный, деревенский. Слегка изогнутое топорище, полукруглое лезвие и квадратный обух. Сергей вытащил из кучи дров сучковатую ветку и поднял тёмно-синий топор. Лёгкий взмах – толстая сучковатая ветка с тихим щелчком разлетелась на две неравные половинки. Лезвие легко прошло через сухую древесину и глубоко воткнулось в плотный дёрн. Глядя на друзей сияющими глазами, Сергей произнёс:

- Друзья мои! Каждому из нас эти неизвестные кто-то сделали крайне ценный подарок – трансформирующуюся во что угодно вещь. Всё, что требуется – мысленно представить нужный предмет. Хорошо представить, до мельчайших подробностей.

- Да ну! – недоверчиво воскликнул Ян и тут же уставился на уродливую букву «Г» в своей руке.

Кривая «Г» послушно распрямилась, вытянулась в длину. Загнутый отросток распустился в широкое тонкое лезвие.

- Получается! – радостно завизжал Ян,  показывая тёмно-синий томагавк, боевой топор североамериканских индейцев.

Не желая отставать, Андрей вытащил из кармана свой шарик. Сосредоточенный взгляд, трансформация… И вот в руках у Андрея вполне приличный половник.

- Теперь в нашем распоряжении любой инструмент! Столярная и слесарная мастерская в одном шарике! – Ян радостно заскакал вокруг костра на одной ноге. – Не то что плот, авианосец соорудим. С баром, шезлонгами и тёплым гальюном.

Как будто гора с плеч. Самый главный вопрос отпал сам собой. С таким инструментом можно легко построить большой плот. Топор, пила, долото, сверло – всё в их распоряжение. Как в сказке: загадай желание и посмотри внимательно на тёмно-синий шарик.

Едва схлынула волна бурной радости, друзья принялись лихорадочно экспериментировать. Трансформируя волшебные подарки во всё подряд, быстро выяснили границы возможного.

Во-первых: вес. Друзья перебрали кучу вещей, но каждый новый предмет, будь то гвоздь или большой топор, шило или кувалда, весит точно столько же, сколько исходный шарик.

Во-вторых: определили максимальные и минимальные размеры новоявленных вещей. Так слепить шарик диаметром меньше исходных пяти сантиметров никому не удалось. С другой стороны, создать монолитный шар размерами более полуметра также не получилось. Ян было навеял полутораметровый шар, но при простукивании изнутри характерным эхом отозвалась пустота.

Часа через два друзья устали от безумных экспериментов и угомонились. За весёлой суетой никто не заметил, как окончательно стемнело. Последние отблески уходящего дня растворились в чернильной темноте. Пламя костра, словно маяк на морском берегу, отбрасывает на водную гладь мерцающую полоску света. Высоко в небе ветер разогнал тонкую пелену курчавых туч. Залив реку и ряды высоких деревьев серебром, выглянула луна.

Едва взглянув на местную царицу ночи, Сергей сдавленно охнул. Вместо родной Луны над линией горизонта завис ярко-жёлтый диск заметно меньше привычного размера. Вместо знакомых пятен лунных морей рваные полоски перечёркивают диск почти по диагонали.

На чистом небе высыпали звёзды. Но… Глаза напрасно ищут знакомый ковш Большой медведицы. Рисунок созвездий абсолютно другой. А там, на севере, где должна быть Полярная звезда, равнодушно горит несколько тусклых звёздочек.

Глядя на местную луну и незнакомое звёздное небо, друзья приуныли. До сих пор, не смотря на великую незаселённую реку и огромный утёс, в глубине души Сергей надеялся и верил, что они по-прежнему на Земле. Вопреки логике и здравому смыслу, сердце отказывается воспринимать действительность. Но! Небесная сфера, а в особенности местная луна, разрушили последние иллюзии. Если рисунок созвездий со временем меняется, то тёмные лоскуты на местной луне никогда.

Хорошее настроение испарилось. Тяжело вздохнув, Ян вытащил из нагрудного кармана квадратную фотографию.

Полгода назад отец Андрея привёз из Москвы чудо буржуазной техники – фотоаппарат «Полароид». Для простых смертных, неизбалованных вниманием социалистического государства, фотокамера и в самом деле кажется чудом. Непривычный внешний вид, маленькая, но мощная фотовспышка и, самое интересное, моментальная фотография. Не нужно вставлять фотоплёнку, возиться с проявителем и фиксажем. Щёлк! И на чёрном квадратике появляется цветное изображение.

За неделю до злополучного похода Андрей сфотографировал Яна с очередной подружкой. Положив фотокарточку в карман, Ян совершенно забыл о ней. И вот теперь, когда тоска схватила холодными руками за горло, он достал её. В неровном свете костра Ян долго с невиданной ранее любовью рассматривал красивое озорное лицо Ольги.

- Я познакомился с ней на сборище юных археологов, - Ян пустился в воспоминания. – К ней клеился какой-то хмырь, но я сразил Ольгу своим бравым видом и страшной царапиной поперёк лица.

- А! Это когда ты спьяну сквозь кусты прошёл? - уточнил Андрей.

- Было дело, - нехотя признался Ян. – Но ей я сказал, будто поцарапался о ветку, когда спасался на дереве от бешенного кабана. Она поверила. А потом я поведал ей о нашем последнем приключении. Её очень заинтересовал рассказ об аномальных зонах.

- И наверняка ты беззастенчиво приукрасил действительность, – тихо произнёс Андрей.

- Не без этого, - согласился Ян. – Что с ней теперь будет? Заметит ли она моё отсутствие? Будет ли грустить?

- Не будет, - неожиданно произнёс Сергей.

Ян удивлённо посмотрел на Сергея и спросил:

- А ты откуда знаешь? Может у нас, того, всё всерьёз, начиналось.

- Может и всерьёз, - глядя на огонь, ответил Сергей. – Ты вернёшься, наврёшь ей с три короба о нашем очередном приключении и в тот же вечер завалишься с ней в какой-нибудь кабак.

- Сергей, – Андрей не на шутку встревожился. – Ты что-то недоговариваешь.

По сравнению с реактивным Яном, который соображает влёт, Сергей думает медленно. Шутки, анекдоты и прочий искромётный юмор доходит до него как до жирафа. «Медленно догоняешь» – как однажды метко выразился Ян.

Над какой-нибудь проблемой или трудной задачей Сергей может размышлять днями и неделями. А потом выдать такое, до чего ни Андрей, ни тем более Ян, даже в самом кошмарном бреду додуматься не смогут. Что самое интересное, предсказания Сергея слишком часто сбываются. Вот и на этот раз друзья навострили уши и приготовились слушать.

- Ну… - неопределённо протянул Сергей. – Есть у меня одна гипотеза. Доказательств, сами понимаете, никаких. Зато в неё укладываются все даже самые экзотические факты.

Из всех чудес сегодняшнего дня меня больше всего заинтересовала наша одежда, амуниция и мы сами, - признался Сергей. – Похищение, новый, до чёртиков похожий на Землю мир, пластилиновые подарки – это как-то можно рационально объяснить. Пусть само объяснение запрыгает на грани полного бреда, но всё же можно. А вот одежда и остальное…

Ну зачем кому-то понадобилось сводить родимые пятна, шрам и клеймо на куртке Яна? Нежная, как у новорождённого, кожа на ступнях и дистиллированная вода во фляжках. Зачем? Какой смысл?

Сергей поочерёдно посмотрел на Яна и Андрея.

- О технических возможностях нашего похитителя мы можем составить небольшое представление.

Сергей вытащил из кармана универсальный подарок, трансформировал его в шарик, потом в кубик и, наконец, в маленький острый кинжал с длинным узким лезвием.

- Начнём с того, что универсальный подарок слушается только своего хозяина. То есть между этим шариком и мной существует строго ориентированная телепатическая связь. Как я не могу управлять вашими подарками, так и вы не можете командовать моим. Может по этой причине ещё там, на утёсе, Ян, ты узнал свой шарик. Но это так, к слову.

Универсальный подарок ни за что не хочет менять собственный вес, закон сохранения материи соблюдается свято. Но вот объём. Он то как раз меняется в довольно больших пределах. Боюсь предполагать, изменения происходят на молекулярном уровне, если не ещё глубже. С точки зрения современной физики – чёрное колдовство.

Теперь одежда.

Наш таинственный похититель каким-то воистину фантастическим образом изготовил наши камуфляжи. Но он не пошёл по традиционному земному пути. Не стал возиться с тканью, нитками, с кройкой и шитьём. Нет. Он просто взял мой камуфляж, скопировал его трёхмерную фигуру со всеми рукавами, карманами и воротником. Швы из ниток чистая декорация.

Дальше – больше. Создав мой камуфляж, он сделал ещё две точные копии для вас, лишь немного подогнав размеры. Ян, подойди ко мне.

Ян послушно поднялся с лежанки и встал рядом.

- Вот, смотри, – Сергей поднёс правую руку к правой руке Яна. – Смотри на пятна.

- Ни фига себе! – поразился Ян.

Тёмно-зелёные пятна расположением и формой полностью совпадают на обоих рукавах. Разве что у Яна они чуть меньше размерами.

- Вот, вот, - кивнул Сергей. – Теперь можешь подойти к Андрею и сравнить с его рукавом. Но я продолжу.

Та же самая история с фляжками, ножами и прочим барахлом. На этом основании можно сделать один очень интересный вывод: на нас надеты функциональные копии. То есть не абсолютные копии, а именно функциональные. Небольшая разница, конечно, есть, но на качестве камуфляжа, как защитной одежды, она не отражается. Так же цвет лезвий наших ножей отличается от оригинала, но от этого хуже они не стали. Я проверял. Вот, только, с водой неизвестный кто-то прокололся. Хотя… С другой стороны, он налим нам самую чистую воду, химически чистую, дистиллированную.

- Сергей! – неожиданно перебил Андрей. – Сердцем чую: самое страшное ты ещё не выдал. Не тяни!

- Ну хорошо, – Сергей хлопнул ладонями по коленям. – Между камуфляжами и нами прослеживается прямая аналогия. Мы, господа, не более, чем копии. Настоящие Сергей Николаевич Белкин, Ян Константинович Синицын и Андрей Максимович Кацак остались там, на Земле.

Последнее заявление прозвучало как выстрел.

- Чего! – взорвался Ян. – Ты хочешь сказать, что мы всего лишь клоны?!

- Не клоны, а копии, – Сергей сжал кулаки. – Клонирование подразумевает взятие ДНК и выращивание копии биологического объекта, у которого взяли эту самую ДНК. А наши тела скопировали без предварительной стадии эмбриона и усиленного роста. Собрали из белков, жиров и углеводов. Вот почему ни у кого из нас нет ни родинок, ни шрамов, ни стоптанной на ступнях кожи. Не удивлюсь, если отпечатки пальцев и рисунок сетчатки глаз у нас совпадают на все сто процентов.

Так что, господа, - Сергей разжал кулаки, - никакие инопланетяне нас не похищали. Это точно.

- Теперь понятно, куда подевалась моя фигурная фляжка, - печально произнёс Андрей. – Зачем мудрить, когда армейская ни чуть не хуже.

- Ну а как быть с паспортами, деньгами, фотографией и твоим блокнотом? – не желая сдаваться, спросил Ян.

- Ты забыл добавить черты лица, цвет глаз, рост. А главное: характер, память, убеждения и прочее, что составляет полноценную личность, - ответил Сергей.

- То есть, наши похитители сохранили наши индивидуальности, - догадался Андрей.

- Правильно, - Сергей кивнул. – Он мог бы заслать сюда пару батальонов Сергеев Белкиных, полк Андреев Кацаков, или дивизию Янов. Но ему, этому сверхъестественному копиисту, понадобилось всего три индивидуальные личности. Поэтому он сохранил нам черты лица, память, характер. Ну а деньги и паспорта очень важны для нас. Как ты, Ян, трясёшься над фотографией Ольги, мы уже видели. Блокнот лично для меня очень дорог. В нём я веду дневник и записываю всё, что может представлять малейший интерес. А вот проездной, - Сергей выразительно посмотрел на Андрея, - наверно, он очень важен для тебя?

- Да, - ответил Андрей. – Я едва достал его. Купил буквально последний. Очень не хотелось постоянно разоряться на талоны или убегать от упитанных кондукторш.

- Все равно! – Ян топнул ногой. – Может, нас всё же похитили инопланетяне. Только не забросили в какой-нибудь галактический заповедник, а подключили наши несчастные мозги к своему супер-пупер компьютеру. Каково? А! – Ян улыбнулся от уха до уха. – Вот откуда все подмеченные тобой странности. В виртуальном мире можно смоделировать всё, вплоть до волшебной палочки и меча-кладенца.

Сергей задумчиво почесал висок.

- Может быть, всё может быть, - согласился Сергей. – В любом случае, твоя гипотеза ни чуть не хуже моей. В чём-то даже лучше.

- И в чём же? – тут же уцепился Ян.

- Вот когда первый встречный абориген заговорит с нами на чистейшем русском языке, я тут же признаю твою правоту и водружу на твою гениальную голову виртуальные венок.

- Это почему? – удивился Ян.

- А потому, дорогой ты мой, что только в дешёвых фантастических боевиках и сказках для очень маленьких детей на всех планетах галактики и во всех сказочных королевствах говорят на языке главного героя. В нашем случае это русский язык. Ведь это же компьютер. Здесь всё возможно. Понимаешь?

- Ну зачем же так долго ждать? – предложил Андрей. – Давай, Ян: первая позиция супермена и на старт! Сделай пару кругов вокруг утёса. Ну что тебе стоит? А?

- Да ну вас! – огрызнулся Ян. – Я вам на полном серьёзе, а вы стебётесь. Давайте лучше закончим этот чертовски длинный день, - Ян поудобней развалился на еловой лежанке. – Только, как мы будем дежурить? Часов-то нет.

- Это потому, что прежде, чем заснуть, я снял часы. А вы свои то же поснимали, когда спать легли, - словно продолжая доказывать собственную правоту, объяснил Сергей.

- Время можно определить по луне, - предложил Андрей. – Если не ошибаюсь, местная луна опишет примерно такую дугу. – Андрей провёл пальцем по звёздному небосклону. – Когда она зависнет вон над той уродливой берёзой, будешь дежурить ты, Ян. А когда дойдёт до того выступающего края опушки, то разбудишь меня.

- Да будет так, – согласился Ян и повернулся спиной к огню.

Кем бы они не были, копиями или оригиналами, давно заведённый порядок они перенесли и в этот мир. Отсутствие подушек, одеял и даже полноценной палатки не помещали Яну и Андрею моментально уснуть. Накопленная за день усталость свалила с ног не хуже снотворного.

Сергей подбросил в огонь сырых веточек. Лёгкий ветерок разметал сизый дымок под навесом – хоть какое-то спасение от комаров. И этот мир изобилует мелкими, пищащими во тьме кровососами. Сергей достал блокнот и раскрыл его на последней странице. Написав сверху «Календарь», поставил маленькую палочку. Может и незачем вести счёт прожитым дням, но так поступали все потерпевшие кораблекрушение. А их положение чем-то похоже. Пусть по близости нет бушующего океана и привкуса морской соли на губах, но они так же отрезаны от человечества и понятия не имеют, куда идти.

Подолгу обдумывая каждое слово, стараясь как можно полней передать всю гамму фантастических событий прошедшего дня, Сергей заводил шариковой ручкой. По-возможности нужно экономить. Мелкие буквы в каждой строчке в самый раз. Когда ещё получится заглянуть в местный магазин канцелярских товаров?

Часа через два Сергей поставил последнюю точку и спрятал бесценный блокнот во внутренний карман куртки. Пройдут годы, и эта записная книжка станет очень важным документом. Но для начала нужно эти самые годы прожить и очень постараться, чтобы этот самый блокнот не стал предсмертной запиской. Но! Не нужно о плохом.

Ночь неспешно идёт своим чередом. На звёздном небосклоне растаяли последние облака. Завтра будет отличный день. Как и предсказал Андрей, местная луна движется по намеченному пути, но до уродливой берёзы ещё далеко. Весенняя ночь наполнена звуками. В прибрежных зарослях квакают лягушки. В траве, за границей света, стрекочут кузнечики. Изредка из темного леса долетают рычание и вой.

Этот новый мир до ужаса похож на Землю. Тот же лес, те же ночные голоса и та же мерцающая в лунном свете река. Только звёзды безжалостно напоминают, где они находятся на самом деле. Сергей со вздохом отвёл глаза от местной луны.

Глава 2. «Драка на плоту».

Больше недели друзья прожили на маленькой полянке возле воды. На сборку большого плота ушла масса времени и сил. Без трёх универсальных подарков, без трёх невероятно прочных и острых инструментов, и речи быть не могло о столь серьёзном строительстве. Но заменить знания и навыки профессионального плотника не могут ни какие даже самые универсальные подарки. Друзья импровизировали как могли, методом проб и ошибок заново «изобретали велосипед».

К тому же постоянно приходилось отвлекаться на добычу пропитания. Тяжёлая физическая работа разжигает и без того отменный аппетит. Как бы Андрей не старался, в каких бы замысловатых видах не готовил пойманных окуней, ершей и язов, но рыбная диета быстро всем надоела. В поисках утиных яиц друзья обшарили прибрежные заросли.

Ян вспомнил детское увлечение и научил друзей изготавливать простейшие прямые луки. Из сплетённой косичкой лески получилась отлична тетива. Охота немного разнообразила рацион, но она отнимает много времени. Не имея ни малейшего опыта, буквально каждую утку приходилось долго и упорно выслеживать, осторожно подбираться к ней на достаточное для выстрела расстояние. И всё равно: в девяти случаях из десяти испуганная птица свечой уходит в небо. В неё ещё попасть надо. Стрельбу влёт никто из друзей так и не освоил.

К концу недели умаялись вконец. Зато плот получился на славу: Три на четыре метра, просторный шалаш и даже очаг из плоских камней. На седьмой день друзья столкнули плот в воду. Подняв небольшую волну, древнейшее плавсредство едва не пустилось в самостоятельное путешествие. Горя желанием как можно быстрей найти людей, друзья решили на следующий же день начать долгожданный спуск по реке.

Словно покровительствуя путешественникам, погода в день отплытия выдалась превосходной. Тёмные воды великой реки чуть мнутся под лёгким прикосновением прохладного ветерка. Местное солнце щедро поливает землю потоками зноя. В струях горячего воздуха громада утёса едва заметно колышется над лесом.

- Ну вот и всё, - Сергей последним запрыгнул на плот. – Поехали.

Длинным шестом Сергей что есть силы оттолкнулся от берега. Помогая ему, Ян и Андрей заработали небольшими вёслами. Слегка покачиваясь, плот двинулся на середину реки.

Место стоянки удаляется всё дальше и дальше. Они так и оставили широкий навес и обложенный продолговатыми валунами очаг. Эта крошечная полянка на берегу реки служила им верой и правдой самые первые, самые трудные дни вживания в новый мир. Даже жаль покидать её. Но настоящий дом она никогда не заменит. Пройдёт немного времени и утоптанная вокруг обгорелых камней трава скроет все следы. Навес рано или поздно сгниёт и рухнет. Только камни очага сохранят память о них.

На середине реки плот подхватило быстрое течение. Ян и Андрей сложили вёсла. Отныне река сама понесёт их. Громада утёса величественно возвышается над дремучим лесом. А ведь они не зря появились именно здесь, именно на его плоской вершине. Этот утёс, этот исполинский валун грязно-белого цвета, ещё сыграет в их жизни важную роль. Рано или поздно, они вернутся к нему. Сергей встал в полный рост, протянул в сторону утёса правую руку и торжественно произнёс:

- Нарекаю тебя гордым именем Утёс. Да будет так отныне и вовеки веков.

- Не слишком оригинальное название, - насмешливо заметил Ян. – Мог бы придумать что-нибудь по прикольней. Например Скала явления, Стол мироздания или…

- И так сойдёт, - отрезал Сергей. – На этой планете он будет единственным Утёсом с большой буквы.

- Уж не мнишь ли ты себя повелителем этого мира? – спросил Андрей.

- А почему бы и нет, - серьёзно ответил Сергей. – Я не рождён на этой планете смертной женщиной. Бог создал меня по образу и подобию своему и наделил воистину бесценным даром.

Сергей расстегнул правый рукав и показал тёмно-синий браслет. Андрей ничего не ответил, лишь широко улыбнулся. О тайной страсти Сергея к власти, к высоким административным постам, да таким, чтоб вершить судьбу целой страны, знают только очень близкие друзья.

Ещё пару часов Утёс выглядывал из-за дальней кромки леса, словно провожал друзей в дальнюю дорогу. Но за очередным поворотом он скрылся из вида.

***

Собирая плот, Сергей в тайне надеялся обмануть пресловутый закон подлости. Было бы очень здорово, если б через пару километров они наткнулись бы на поселение людей. Но… Дни проходят за днями, а великая река по прежнему тихо несёт плот в окружении дремучих лесов. Ни одного домика, пристани, или хотя бы дымка от костра на горизонте. Ничего. Совершенно ничего.

Великая река всё больше и больше напоминает бесконечный поток времени. Тёмная вода уносит их сквозь века из дорогой сердцу современности всё дальше и дальше в тёмное прошлое. Если верить теоретику коммунизма Карлу Марксу, то они пустились в плаванье в эпоху развитого капитализма. Через неделю миновали феодализм. Проехали рабство. И почти доплыли до первобытнообщинного строя. Прогрессу человечества неизменно сопутствует рост населения. Дикие берега без малейших признаков людей наводят на печальную аналогию.

Не имея ни малейшего представления о географии планеты, поначалу боялись плыть по ночам. Вдруг плот вынесет в открытое море. А то, что река обязательно впадает в какое-нибудь море, Сергей не сомневается. Незадолго до наступления темноты они причаливали к берегу. Позже, по-прежнему надеясь обмануть закон подлости, друзья продолжили плаванье и в темноте. Благо безоблачные ночи и ясная луна развеяли страхи проснуться однажды посреди солёных вод далеко от берега. Стремление как можно быстрей найти людей победило.

Великая река не просто течёт с севера на юг, а пересекает климатические пояса. Растительность по берегам меняется с каждым днём всё больше и больше. Вокруг Утёса сосновые и еловые боры чередуются с берёзовыми и клёновыми рощами. Местами над речной водой свисают плакучие ивы. Среди ветвей то и дело мелькают рыжие хвосты проворных белок. В упругой подстилке возле бугристых корней грозным предупреждением отсвечивают отпечатки волчьих лап.

Через неделю ели и сосны исчезли полностью. Зато во всю первозданную мощь развернулись нетронутые топором дровосека дубовые рощи. Вязы, клёны, рябины плотными рядами обступили берега. К воде, полакомиться свежей зеленью, выходят благородные олени. Один раз Сергей заметил отдыхающее в раскидистом тенёчке семейство волков. Вокруг развалившейся волчицы весело резвится тройка беззаботных волчат. Но и лиственные леса царствовали недолго. Сплошное покрывало леса сжалось до маленьких рощ вдоль оврагов. Зато на берег великой реки вышла великая степь.

Густая трава поднимается от кромки воды и уходит в даль волнующимся морем. Цветущий шалфей выкрасил степь в тёмно-лиловые тона. По песчаным склонам спускаются на водопой степные животные. Изящные косули и носатые сайгаки, пугливо оглядываясь по сторонам, торопливо пьют речную воду.

Обрывистые берега утыканы ласточкиными норками. Маленькие птички чиркают воду на большой скорости и нередко, отгоняя непрошеных гостей, кружат над плотом большими шумными стаями. На огромной высоте парят хищные птицы.

Устроив большой привал, друзья выкопали яму-ловушку на подходе к звериному водопою. Вечером в неё провалился молодой пятнистый олень. Напоровшись на заострённые колья, он истёк кровью, но всё ещё слабо шевелился, когда друзья наведались проверить яму-ловушку.

Тогда они наелись до отвала свежего мяса и обзавелись почти настоящим одеялом. Хотя ночи и без того стоят тёплые, но привычка укрываться во время сна постоянно даёт о себе знать. Андрей накоптил и насушил вкусного мяса впрок. Когда у тебя что-то там припасено на чёрный день, то умереть с голоду не так страшно.

Комфортабельное путешествие на плоту, обильная еда и налаженный быт расслабили друзей. Надежда повстречать хоть кого-нибудь почти растаяла. Каждый из них всё чаще и чаще начал вспоминать о доме. Предположение о том, что они всего лишь копии, как-то быстро и незаметно улетучилось. Душа упорно не желает мириться с мыслью, будто там, на Земле, тебя никто не ждёт. Бесчисленными ахами и вздохами больше всего достал Ян. Впрочем, он же больше всех страдает от разлуки с домом.

Заводной Ян привык крутиться в бешенном водовороте событий. Праздники, дни рождения, вечерние посиделки на кухне с пивом бесконечной чередой следовали в его жизни. Его невозможно застать дома. Знакомый с половиной города, в любой компании его быстро принимали за своего. Переполненный идеями, проектами, к тому же великолепный рассказчик, Ян веселил до упаду любую компанию, любое сообщество. Его щедро приукрашенные выдумками байки уходили на ура. Девушки, самые прекрасные на планете создания, стайками кружились вокруг него. Легко встречаясь и легко расставаясь, Ян никого не обижал. Ни одна из оставленных им подружек не держала на него зла. И вдруг столь обширный круг увлечений, знакомств и связей разом сузился всего до двух человек.

Атмосфера постепенно накаляется.

Ян всё чаще и чаще достаёт фотографию случайной подружки и всё больше и больше фантазирует на тему нереального будущего, расписывая предполагаемую жизнь в духе самых смазливых мексиканских сериалов. Так постепенно Ольга из очередной знакомой доросла до невесты, оставленной накануне свадьбы.

В очередной раз плотно отобедав наваристым супом из сушёного мяса, Ян вытащил изрядно помятую фотографию. Развалившись на краю плота, не обращая ни на кого внимания, Ян опять пустился в пространные воспоминания о будущем, о нереальных планах, которым никогда не суждено сбыться. Когда он дошёл до имени своего первенца, Сергей не выдержал:

- Ян! Заткнись! Слушать противно. Случайную знакомую ты возвёл в ранг невесты. Не было у тебя с ней ничего и быть не могло. Погулял бы неделю, от силы две, и бросил бы, как сотню до неё и сотню после.

- Да откуда тебе, старому женоненавистнику, знать, что такое любовь! – вскипел Ян. – С Ольгой у меня все было всерьёз.

- Уж конечно, было! – съязвил Сергей. – Конченый ловелас на пике формы и привлекательности решил жениться. Ха, ха, и ещё три раза ха.

- Да ты! Да ты! – Ян вскочил на ноги. – Всегда мне завидовал! Да! Точно завидовал! У тебя самого никогда и никого не было! Может ты того – импотент?

- Не твоё дело! – Сергей поднялся с места.

Брошенное в пылу замечание задело, как острый камень. Сергей подошёл к Яну вплотную и, словно забивая гвозди в крышку гроба, жестко произнёс:

- Ты. Всего лишь. Копия.

- Неправда!!! – Ян сорвался на визг и залепил Сергею звонкую пощёчину.

Сергей окаменел. Медленно повернув голову, он посмотрел на Яна и резко ударил его кулаком в солнечное сплетение. Ян, потеряв дыхание, согнулся по полам и отступил.

- Да вы что! Сдурели?! – удивлённо воскликнул Андрей, но на него не обратили внимания.

Ян с трудом восстановил дыхание и зло посмотрел на Сергея. Сделав маленький шаг на встречу, он резко развернулся знаменитой киношной вертушкой и попытался ударить каблуком в голову. Но Сергей просто шагнул ему на встречу, ушёл за спину и столкнул Яна в воду.

От неожиданности Ян нахлебался речной воды и, вынырнув на поверхность, судорожно вцепился в край плота. Но Сергей, присев на корточки, схватил Яна за кисть и резко вывернул её ладонью вверх. Ян вскрикнул от боли и шумно перевернулся на спину. Стараясь не утонуть, громко шлёпая левой рукой по воде, Ян завопил что есть мочи:

- Отпусти!!! Больно же!!!

Сергей, словно не слыша Яна, ещё больше изогнул его кисть.

- Ян. Твоё неадекватное поведение в экстремальных условиях снижает шансы нашей группы на выживание. Ты меня понял? – Сергей ещё поджал ладонь Яна.

- Да! – тяжело выдохнул Ян.

Глаза Яна от ужаса расширились. Ледяной тон в голосе Сергея испугал его не на шутку.

С лёгким щелчком Серей вытащил нож и приставил острое лезвие к венам на запястье Яна.

- Ты – копия. Именно тебя Ольга не ждёт и ждать никогда не будет. Настоящий Ян Синицин вернулся домой. Ни он, ни она о тебе даже не узнают. Либо ты прекращаешь надоедать нам сопливыми фантазиями, либо я тебя убью.

Плот слегка качнулся.

- Андрей! – резко выкрикнул Сергей. – Сиди на месте. Ян, ты обещаешь?

- Ты не сделаешь этого!!! – с трудом выдохнул Ян.

- Сделаю.

Острое лезвие ещё глубже впилось в беззащитное запястье.

- Обещаю! Обещаю! – закричал Ян. – Только отпусти!

Сергей убрал нож и отпустил руку. Ян с громким плеском перевернулся на живот и с трудом, скользя мокрыми коленками по брёвнам, забрался на плот. Прежде, чем убрать нож в ножны, Сергей демонстративно поднёс острое лезвие к носу Яна.

- Помни о своём обещании, - тихо произнёс Сергей.

Словно пёс побитый, стараясь не глядеть на друзей, Ян молча разделся, отжал воду и разложил камуфляж на скатах шалаша. Говорить больше нечего, каждый молчит о своём.

- А что дальше, Сергей? – Андрей первым не выдержал тягостного молчания.

- Дальше? – Сергей задумался. – Нам нужно попрощаться с прошлым.

- Это как? – удивился Ян.

- В первую очередь, - Сергей глянул на огонь в очаге, - нам нужно избавиться от всего, что напоминает нам о доме, что заставляет нас думать о нём и надеяться на возвращение. Пусть всё очищающий огонь заберёт нашу прошлую жизнь.

Сергей вытащил из внутреннего кармана упакованный в полиэтиленовый пакет паспорт. Долго, внимательно перечитывая строчки и штампы, Сергей просмотрел самое главное удостоверение личности. Наконец, тяжело вздохнув, он бросил паспорт в огонь. Пламя, лизнув гербовые страницы, окрасилось в синий цвет. Достав записную книжку, Сергей в нерешительности уставился на неё.

- А черт с ней! – Сергей бросил в огонь записную книжку – Если мы выживем, то ещё найдётся на чём записать нашу историю.

Друзья по достоинству оценили его жертву. Во всех экспедициях Сергей самым тщательным образом ведёт походный дневник. В его толстых записных книжках оседают даже самые незначительные детали и подробности. Отправляясь в очередную экспедицию, Сергей обязательно покупает новую записную книжку. Подробные отчёты о предыдущих походах занимают почётное место на книжной полке над письменным столом в его комнате. И вот дорогая сердцу записная книжка, исписанная менее, чем на треть, улетела в огонь. Ради прощания с прошлым Сергей пожертвовал самым дорогим, что есть у него.

Следуя его примеру, Андрей вытащил из кармана паспорт.

- Моё прошлое, - с торжественной грустью произнёс Андрей, - я прощаюсь с тобой.

В прошлой жизни мысль сжечь самый главный документ показалась бы Андрею дикой. Но здесь и сейчас, даже не распечатав полиэтиленовый пакет, он бросил паспорт в огонь. Последний раз взглянув на проездной билет и бумажные деньги, Андрей тяжело вздохнул. Красные десятки пролежали на красных углях не больше секунды и окутались пламенем. Две пятирублёвые монеты Андрей, разжав кулак, уронил в воду. Металлические кругляки ушли в речную глубину без малейшего плеска.

Последним на расставание с прошлым решился Ян. Достав мокрую фотографию Ольги, без лишних комментариев бросил её в огонь. За фото последовал паспорт. Напоследок Сергей пошевелил длинной палочкой бумажный пепел и сказал:

- Не печальтесь, друзья мои. Мы правильно сделали. Земли для нас больше нет. С этим нужно смириться. Взамен мы должны полюбить этот мир. Всей своей душой, всей своей сущностью, до самого последнего таракана. Иначе эта чудесная планета станет для нас адом.

Ян и Андрей только молча отвернули лица. Великая река по-прежнему несёт никем не управляемый плот на юг, на встречу неизвестности. Мелкие волны лижут толстые брёвна. Но тем же вечером, когда вслед за сумерками вот-вот должна наступить тёмная южная ночь, Ян всё же рискнул вернуться к прошлому.

Ян высунул голову из шалаша и тихо произнёс:

- Сергей, а тебе всё равно легче. Ведь на Земле тебя никто не ждёт.

- А как же родители? – возразил Сергей.

- Что родители. Родители не в счёт. У меня есть родители, у Андрея есть родители. Мы уже взрослые. Если бы не эта хрень, – Ян выразительно стукнул кулаком по бревну, - через три года мы бы закончили университет и навсегда покинули бы родительские гнёзда. Нет, Сергей, я говорю не о них.

Сергей, не поддаваясь на провокацию, улыбнулся. Не дождавшись ответа, Ян уточнил:

- Я имею ввиду девушку, подругу, любовницу, наконец. Пусть не долго, пусть не на долго, но я всем сердцем любил Ольгу. А что у тебя? Была ли у тебя сердечная привязанность? Или учебник по ТОЭ забил все без исключения уголки в твоём сердце?

Претензии Яна вполне справедливы. Никто и никогда не видел Сергея в обществе симпатичной девушки. Его регулярно приглашали на различные дни рождения, новогодние застолья или просто пикники с выездом на природу. Но на все мероприятия Сергей неизменно являлся один.

Друзья постоянно пытались познакомить его с кем-нибудь. Сергей охотно соглашался составить компанию какой-нибудь ничейной девушке. Каждый раз друзьям казалось: удалось, получилось. Весь вечер Сергей галантно занимал даму ненавязчивой беседой, подливал в бокал вина и даже танцевал с ней. Но… Некое подобие флирта заканчивалось вместе с торжеством. Сергей мог протанцевать в обнимку с девушкой весь вечер, но ни одну из них не проводил даже до подъезда или хотя бы до остановки трамвая. Словно не замечая удивлённых глаз, Сергей вежливо прощался с очередной несостоявшейся подругой на пороге гостеприимной квартиры.

Если уж на то пошло, то никто и никогда не видел Сергея под ручку с по-девичьи смазливым мальчиком или в обществе «самого настоящего мужика». Женских трусиков Сергей не носил, губы не красил и на парней не заглядывался.

На недоумённые вопросы друзей и знакомых Сергей не отвечал вообще, только сдержанно улыбался. Отказываясь его понимать, друзья снова и снова пытались познакомить его с очередной ничейной девушкой.

- Ладно. Чёрт с вами. Учитывая обстоятельства, так и быть – сдёрну завесу тайны со своей личной жизни, - согласился Сергей.

От радости Ян едва не выскочил из шатра.

- На самом деле, у меня была подруга. Быстрей, просто любовница, - признался Сергей.

Печально вздохнув, Сергей глянул на звёздное небо. Маленькая яркая звёздочка чиркнула небосклон и скрылась за горизонтом.

- Так кто же она? – от нетерпения Ян едва не стукнулся затылком о стенку шалаша.

- На моём курсе, в параллельной группе, училась Галя. Галина Воронцова.

- Э! Погодь! Это, случаем, не Галка–лесбиянка? – удивлённо воскликнул Ян. – Её ведь, того, больше женщины интересуют.

- Не больше, чем тебя мужики! – со смехом ответил Сергей. – Да-а-а… О глупейших слухах на её счёт ты наслышан. А вот что ты наверняка не знаешь, так этого то, что живёт она в том же доме, что и я. Больше того: в одном подъезде, на два этажа выше. А получилось у нас как в популярной песенке:

Живу и помню! Твой взгляд нескромный! Который так сводил меня с ума!

Страшно фальшивя, пропел Сергей.

- Наша связь началась в один прекрасный летний вечер. Мои родители уехали на дачу. Галя сама пришла ко мне. Без приглашения.

На самом деле Галина очень умная и целеустремлённая девушка. Она точно знает, чего хочет. А главное, умеет добиваться поставленных целей. Ей претит легкомысленный флирт, ночные прыгалки на дискотеках и прочие так называемые молодёжные развлечения.

Но! Вопреки разуму, молодое созревшее тело требует своего. Чтобы гормоны не мутили разум, нужен секс, регулярный секс. Для полноты жизни, так сказать. Вот она и выбрала меня. Благо рядом, под рукой, так сказать.

- Ну а ты? – Ян наполовину высунулся из шалаша. – Разве тебя не задевало такое потребительское отношение к собственной личности?

- А почему оно должно было меня задевать? – переспросил Сергей. – Ты так и не понял главного: наши интересы целиком и полностью совпали. Ей нужен был здоровый секс, мне нужен был здоровый секс. Так зачем ещё романтику на пустом месте разводить?

- Тогда какого-чёрта вы скрывали свои отношения? – воскликнул Ян. – Парень и девушка делят одну постель – чего здесь ненормального? Зачем скрывать?

- Ян, – Сергей усмехнулся. – Тайна придавала нашим отношениям особый изыск, словно терпкий перец разгоняла пресный вкус.

Вот ты постоянно пытался сбагрить мне своих отставных подруг. А её вообще лесбиянкой прозвали. А знаешь, как смешно со стороны выглядит твоя растерянность. Со своей донжуанской натурой ты и не мог ничего понять. Подобное поведение находится за пределами твоего разумения. А теперь попытайся представить и понять, что я чувствовал, когда она приходила ко мне ночевать и мы гасили в комнате свет.

Сергей умолк. Зато озадаченный Ян зачесал затылок.

- Твой рассказ выглядит очень даже правдоподобно. Жаль, подтвердить некому, - решил Ян.

- Как ни странно, - из глубины шатра донёсся голос Андрея, - я могу.

Оказывается Андрей не спал и всё слышал.

- И как же? – Ян глянул в глубь шалаша.

- Очень просто, – отпихнув Яна в сторону, Андрей наполовину вылез из шалаша. – Как-то раз я пришёл к тебе рано утром. Толи в субботу, то ли в воскресенье – не помню точно.

Ты спровадил меня на кухню и включил радио, но я всё равно услышал, как закрылась входная дверь. Язычок замка предательски щёлкнул. Ну а пока ты сидел в туалете, - Андрей прищурился, - я быстренько заскочил в твою комнату и понюхал подушки.

- И что унюхал? – поинтересовался Сергей.

- Одна из подушек источала едва заметный аромат женских духов. А ты даже одеколоном не пользуешься – торжественно заявил Андрей.

- И ты молчал! – воскликнул Ян.

- А ты бы мне поверил?! – в тон ответил Андрей.

- Конечно нет!

- Потому и молчал. Пока вот, как ни странно, не пригодилось.

- Всё равно, – упрямо возразил Ян. – Галка была для тебя не более, чем любовница. Сам признал.

- Дурак ты, Ян, - вступился Андрей. – Знаю я эту Галку, наслышан не мало. Она же с Сергеем как два сапога – пара. Может быть они и не надели бы друг на друга обручальные кольца, но общие дети у них были бы стопудово. Дети – вторая важная потребность, которая возникает в аккурат после секса, знаешь ли.

- Ты удовлетворён? – спросил Сергей.

- Вполне, – буркнул Ян и нырнул в глубь шалаша.

***

Как ни странно, ритуальное сожжение паспортов и в самом деле помогло проститься с прошлым. Поставив на Земле и на всех несбыточных надеждах вернуться жирный крест, друзья заметно повеселели. По вечерам вместе с наступающими сумерками плот больше не погружался в тягучую пучину воспоминаний и вяло текущей депрессии. Даже Ян прекратил трансляцию сопливого сериала.

На ближайшей стоянке Сергей ободрал несколько берёз и обзавёлся большими листами бересты. Но кора плохой заменитель бумаги. Вместо машинальной записи приходится долго и упорно прочерчивать каждую букву. Даже на маленький абзац уходит прорва времени. Но Сергей не жалуется. Наоборот: Ян с Андреем даже немного завидуют. С развлечениями на маленьком плоту негусто.

Плавучая жизнь на двенадцати квадратных метрах быстро вошла в привычную калию. Через каждые три дня друзья устраивают большой привал для пополнения запасов. Ещё с Утёса Ян приспособился ловить рыбу прямо с плота. Можно было бы и не тратить сутки на охоту, но рыба, даже запечённая на углях маленькими кусочками словно шашлык, уже не лезет в горло.

К счастью, в прибрежных зарослях полно уток. Методом проб и ошибок друзья освоили несколько охотничьих приёмов. Если удавалось найти днёвку, укромное место под защитой кустов, то били сидящих на воде уток прямой наводкой. Главное не вспугнуть осторожных птиц на подходе. Но наиболее продуктивна охота на утренних и вечерних перелётах.

Утки возвращаются с дневной кормёжки тяжёлыми от еды, летят низко и относительно медленно. В сумерках, на фоне заката, отлично видны машущие крыльями силуэты. Пусть самодельный лук бьёт всего метров на двадцать – двадцать пять, зато, в отличие от ружья, не гремит на всю округу. Часто обожравшиеся утки просто не замечают летящих мимо стрел. Но, если честно, только благодаря обилию и не пугливости местной дичи, друзья возвращаются на плот с добычей.

Глава 3. «Повешенный».

Через неделю после памятного прощания с прошлым сидящий возле очага Ян неожиданно обратился к Сергею:

- Сергей, послушай. Я вот тут подумал: а на каком языке мы разговариваем? Вдруг первый встречный абориген заговорит не на чистом русском, а мы заговорим на его языке? В компьютере инопланетян мы или на самом деле копии, но ничто не мешает перепрограммировать наши мозги на местный лад.

Сергей по обыкновению последних дней корпит над берестяными листами, но неожиданный вопрос Яна заставил его оторваться от записей.

- То есть, между собой мы говорим не на русском, а на местном? – уточнил Сергей.

- Ну да, не на русском.

- Ну… Это легко проверить, - Сергей показал заполненный на половину берестяной лист. – Письменность – графическое воплощение языка. Судя по буквам, я пишу на русском.

- Э-э-э, не-е-е, – протянул Ян. – Всё не так просто. А откуда ты знаешь, что пишешь на русском? Может вместе с местным языком в нас вложили и местную письменность? Вот откуда ты уверен, что это буква «К» на кириллице? – Ян ткнул пальцем в заглавную букву «К».

- Действительно, - согласился Сергей. – Может ты и прав. Нужно подумать.

Заново, словно впервые увидав берестяной лист, Сергей задумчиво уставился на записи. Ян, с видом победителя олимпийских игр, посмотрел на Сергея.

Не прошло и пяти минут, как Сергей уверенно заявил:

- Нет. Не имеет смысла.

- Что не имеет? – не понял Ян.

- Не имеет смысла вкладывать в наши мозги местный язык, местную письменность и убеждать нас, будто мы по-прежнему говорим и пишем на родном, - пояснил Сергей. – Начертание каждого слова прочно связано в нашем сознании с каким-нибудь понятием, образом, ощущением. Информация в нашей памяти хранится не как в ЭВМ в виде нулей и единиц. Когда мы что-то вспоминаем, перед нашим внутренним взором возникают образы, а не буквы и цифры. Слова нужны не более, чем для обмена информацией с другими людьми.

- Ну и? – нетерпеливо спросил Ян.

- Переход на другой язык потребует кардинальной перестройки сознания. Опять таки, к чему такие сложности? Наш похититель не любит работать, посмотри на наши камуфляжи. Гораздо проще вложить в наши головы местный язык. Ведь на Земле полно людей, которые великолепно владеют сразу несколькими языками. Следуя твоему предположению, быстрее мы поймём первого встречного аборигена, хотя будем чётко осознавать, что он говорит далеко не на русском.

Последнее замечание Ян пропустил мимо ушей.

- Человек!!! Там человек!!! – диким голосом заорал Ян, тыча пальцем в сторону берега.

- Где?! – подпрыгнул Сергей.

Берестяные листы едва не слетели с колен.

- Где?! В упор не вижу! – из шалаша выскочил Андрей.

- Да вон же! – раздражённо ответил Ян. – Вон! Там! На острове! Под низким деревом. Корявым таким.

Точно! Сергей посмотрел в указанном направлении.

Впервые за много дней на узком каменистом островке по среди реки видна такая знакомая, такая желанная человеческая фигура. Незнакомец стоит возле низкого корявого дерева, но не проявляет никакого интереса. Кажется, будто безумные вопли друзей его совершенно не интересуют.

Не сговариваясь, друзья похватали вёсла и в бешенном нетерпении погребли в сторону острова. От неслаженной работы плот дёрнулся, увеличил скорость, но тут же закружился, словно затянутый в водоворот листок. Чертыхаясь, но не сбавляя темп, друзья как могли остановили вращение плота. Наконец боковое бревно с глухим треском стукнулось о каменное основание острова.

Ян с Андреем разом соскочили на берег. Плот, получив обратный импульс, чуть отошёл от берега. Сергей спрыгнул в воду и торопливо затолкал плот в высокие заросли камышей. Кого бы они там не нашли, плот может ещё пригодиться.

Сергей последним подбежал к корявому дереву. Неужели нашли!? Доплыли!? Дождались!? Но, Сергей замер на месте. Друзья стоят возле дерева в немом ступоре. Бешенный энтузиазм моментально испарился, словно капля воды на раскалённой сковороде.

- Вы чего? – Сергей дёрнул Яна за рукав.

Вместо ответа Ян отошёл в сторону. У низкого корявого дерева на толстом обломанном сучке слегка раскачивается повешенный человек.

- Господи боже! – выдохнул Сергей.

На вид повешенному парню лет двенадцать–четырнадцать, от силы шестнадцать. Голый почти. Из одежды шорты из облезлой шкуры. Высохшие руки стянуты за спиной тонким ремешком. Посиневшая кожа густо исчиркана тёмными полосками. Невероятно худое лицо и неестественно выпирающие скулы. Нижняя челюсть отпала в предсмертной судороге. Вместо глаз чёрные провалы. Характерный трупный запах расползается по округе.

Густая трава ввела их в трагическое заблуждение. Это только издали кажется, будто незнакомец стоит. На самом деле его грубые ступни не дотягивают до земли с десяток сантиметров.

- Ну что, господа туристы, - высокопарно произнёс Сергей. – Разрешите вас поздравить: на этой планете всё же есть люди. К сожалению, первый встречный оказался мёртвым.

Сергей осмотрел труп. Ни страха, ни брезгливости, словно двадцать лет отработал патологоанатомом и повидал всякое. Орудуя ножом, Сергей пошире раздвинул челюсти повешенного и заглянул в рот. Развернув труп, тщательно осмотрел спину убитого. Особого внимания удостоились кожаные шорты. Сергей подёргал за пояс и пощупал грубые швы. Напоследок, присев на корточки, обследовал ступни ног. Ян и Андрей молча стоят рядом.

- Что ты делаешь? – спросил Ян, едва Сергей поднялся на ноги.

- Разве не видишь? Обследую труп.

- Зачем?

- Лучше скажи, - Андрей чуть выдвинулся вперёд, - что ты нашёл?

Сергей с уважением посмотрел на Андрея.

- Он, - Сергей ткнул пальцем в повешенного, - дикарь. Самый настоящий нецивилизованный человек. Перед смертью ему выбили почти все зубы, но ни одной пломбы, или хотя бы круглого отверстия от бормашины, я не нашёл. Шорты самодельные, из звериной шкуры. Вместо ниток сухожилия. Ну и самое главное – кожа на подошвах грубая и толстая. Этот парень очень много ходил босиком и практически не пользовался ботинками. Пальцы на ступнях широко расставлены, а не сдавлены тесной обувью.

- Ты уверен? – спросил Ян.

- Сам проверь, - Сергей развернул труп лицом к Яну. – Есть ещё одна странность, но о ней позже. Лучше обследуй остров как можно тщательней. Ты у нас самый большой охотник и самый лучший следопыт. А мы пока похороним его. Сдаётся мне, это не просто остров, а очень удобное место для стоянки. Не забудь покопаться в мусоре. И не вздумай брезговать! Нам, как воздух, нужна информация.

Ян молча ушёл обследовать остров.

Могилу решили выкопать тут же под деревом. Но через полметра, пройдя сквозь тонкую полоску дёрна, лопаты гулко стукнулись о камень. Ясно теперь, почему у такого низкого дерева такие широкие корни. Действуя в одиночку, Сергей стащил повещенного за высохшие плечи в неглубокую могилу. Насыпав низенький холмик, друзья вместо надгробья водрузили большой булыжник.

Не успели они закончить, как с разведки вернулся Ян.

- Ну! Что у тебя? – Сергей накинул на низенький холмик последний пласт дёрна.

- Да, ты прав, - заговорил Ян. – На этом острове действительно останавливались. Насколько давно, - Ян выразительно пожал плечами, - сказать не могу. Позавчерашний ливень смыл почти все следы. Там, дальше по течению, на маленьком пляже, три клиновидные борозды. Наверно от речных ладьей или больших лодок. Очаг из камней, а за ним в кустах куча мусора.

- Что в мусоре? – Сергей стряхнул с ладоней прилипшие песчинки.

- Так, ничего особенного.

- Бумага, стекло, консервные банки есть?

- Нет. Кости, рваньё из кожи и битые горшки.

- Хреново, - заметил Сергей. – Ладно, здесь нам делать больше нечего. Отчаливаем.

Пусть до вечера далеко, местное светило едва перевалило за середину дня, но Андрей всё же предложил:

- Может, задержимся здесь хотя бы до завтрашнего утра? Переночуём. Если никого не встретим, с рассветом двинемся дальше.

- Не думаю, – возразил Сергей. – Лучше нам поскорей убраться с этого острова.

- Почему? – удивился Андрей.

- Поплыли, на плоту объясню, - отмахнулся Сергей.

Пока они хоронили дикаря и обследовали остров, плот едва не пустился в самостоятельное плаванье. Подмяв под себя высокие камыши, он почти добрался до противоположного края зарослей.

Орудуя вёслами, друзья выплыли на середину реки. Глядя на каменистый берег, Ян произнёс:

- Если на этом островке построить крепость, то она станет сущей затычкой на этой реке. Остров не просто куча песка и глины, а скала. Каменное основание легко выдержит высокие и толстые стены. Но, - Ян повернулся к Сергею, - делись с нами выводами.

- И особенно объясни, на кой чёрт нам нужно как можно быстрей уносить от сюда ноги? – добавил Андрей.

- Ну…, - Сергей присел на брёвнышко возле очага. – То, что парень дикарь – ещё полбеды. Хуже другое – он раб. Попытался сбежать от хозяев, за что и поплатился жизнью. Так сказать, в назидание остальным.

- Он сам тебе об этом рассказал? – съязвил Ян.

- Тогда зачем, объясни, дикого парня сначала бьют до полусмерти, а потом всё же вещают? У него во рту ни одного целого зуба, одни обломки. Эти самые полоски на коже ни что иное, как следы от бича. Его исхлестали буквально с ног до головы.

- А почему мы не остались на острове? Если там удобное место для стоянки, то именно на нём больше всего шансов встретить людей, – Андрей упорно стоит на своём.

- Вы что? Так и не поняли? – Сергей стукнул кулаком по коленке. – Это дикий мир. Дикого парня поймали работорговцы. Он пытался сбежать, за что его избили и повесили.

- Почему ты так уверен? – с вызовом спросил Ян. – Может, за ближайшим поворотом мы наткнёмся на космодром.

- После этого острова не наткнёмся, точно, – уверенно заявил Сергей. – То, что люди плыли на чём-то по реке, а не летели на чём-то по воздуху – согласен, ещё ничего не доказывает. Но мусор. Ян, ты лично копался в нём. Была ли в той куче хоть какая-то упаковка для еды? Пусть не консервные банки, так хотя бы полиэтиленовые пакеты, пластиковые бутылки или чайные пакетики?

- Ничего не было, - нахмурился Ян.

- Вот! – Сергей назидательно поднял указательный палец. – Ни одного признака развитой цивилизации. Мы по гроб жизни обязаны этому парню. Своей смертью он предупредил нас, предостерёг, что не стоит бросаться с распростёртыми объятьями к первому встречному. Мы попали в жестокий и отсталый мир. Вместо всемирной славы и эксклюзивного интервью на местном телевиденье нас запросто может ждать рабский ошейник.

- Боюсь, ты прав, - Ян печально вздохнул. – Слишком часто твои предположения оборачиваются истиной. Впредь будем осторожней.

Великая река как ни в чём не бывало несёт плот и притихших друзей всё дальше и дальше на юг. Глядя на убегающий островок, Андрей тихо произнёс:

- Я должен кое в чём сознаться: до этого проклятого острова я, где-то очень глубоко в душе, надеялся на чудо. Пусть Земля для нас навсегда потеряна, но… Оставался крохотный шанс, что мы найдём здесь развитую цивилизацию. Может быть даже ещё более развитую, чем на Земле. Может этот пустынный мир люди только-только начали колонизировать. Может и в самом деле где-то есть города и космодромы. Просто мы очутились в ещё неосвоенной части планеты. Можете смеяться, но я так думал, - печально закончил Андрей.

- Было бы над чем смеяться, - произнёс Ян. – До этого проклятого острова и я надеялся на чудо. Но… чудес не бывает.

Глядя на грустных друзей, Сергей произнёс:

- Не хотелось вам говорить об этом…

- Что ещё, - Ян печально посмотрел на Сергея. – Какую ещё сногсшибательную гипотезу ты хочешь выдать? Откуда в тебе такая злость? Ты не был таким.

- Могу и не говорить, - Сергей обиженно замолчал.

- Ну уж нет. Добивай. Раз начал, - вяло потребовал Ян.

Посмотрев поочерёдно на Яна и Андрея, Сергей всё же начал рассказ:

- Это произошло больше двух недель назад. После дежурства я забрался в палатку и попытался уснуть. Но сон упорно не шёл. С час я пролежал в темноте с раскрытыми глазами, наблюдал за тобой, Ян, и размышлял о произошедшем с нами. Поток мыслей потихоньку уплыл в сторону. Такое бывает, когда сознание балансирует на грани между сном и явью. Разум ослабляет логические узы, и мозг выдаёт такое! В общем, в голову полезли обрывки воспоминаний, неясные образы и дикие мысли.

Я вспомнил то утро, когда мы отправились к тому проклятому кубу. Перед глазами поплыли виды: привокзальная площадь, воробьи, клюющие семечки, и ты, Ян, вылезающий из автобуса. Потом отправление. Мы сели в вагон и поезд тронулся. И тут я вспомнил.

Когда вагон дёрнулся, я выглянул в окно и заметил трёх странных мужчин. Разглядеть их толком не успел. Но один из них пристально посмотрел прямо на меня и махнул рукой. Рукав его куртки съехал вниз и обнажил массивный тёмно-синий браслет. В этот момент я очнулся и посмотрел на свою правую руку.

Сергей расстегнул пуговицу и показал на правом запястье массивный тёмно-синий браслет.

- И что? – вяло поинтересовался Ян. – Ты хочешь сказать, что та троица на вокзале это мы из будущего?

- Да, - Сергей застегнул рукав. – Когда-нибудь мы вернёмся на Землю и проводим самих себя в то самое путешествие. Без речей и цветов та странная троица провожала именно нас.

- А может ты выдаёшь желаемое за действительное? – недоверчиво заметил Андрей. – Может тот незнакомец просто подсказал тебе, как удобней носить универсальный подарок. А на самом деле он смотрел в соседнее окно.

- Может быть. Может быть. Всё может быть, – легко согласился Сергей. – Поэтому я ничего и не говорил вам. Андрей, ты можешь сомневаться сколько угодно, но для себя лично я решил: рано или поздно, завтра или через тысячи лет, мы вернёмся на Землю. Я в это верю.

Малоубедительный рассказ Сергея сделал главное – надежда, хрупкая и нежная, словно трепетный огонёк свечи на ветру, поселилась в душах друзей. Через полчаса каменистый островок исчез за поворотом реки. По берегам по-прежнему тянется не тронутая человеком природа. Дубовые рощи спускаются к воде. А между ними, словно через широкие окна, проглядывает бескрайняя степь. Местное солнце с безоблачной выси поливает землю зноем.

Глава 4. «Мальчик-беглец».

В одном Сергей прав: жестоко избитый и повешенный дикарь доходчиво предупредил их. Долгожданная встреча с людьми приобрела горький вкус страха. Сплавляясь по реке, друзья во все глаза осматривают берега. Раз была одна стоянка, то обязательно найдутся и другие. Только… Напрасно всё. Ни одного хотя бы косвенного признака людей.

День за днём прошла неделя.

В полдень остроглазый Ян возбуждённо закричал:

- Смотрите! Вот там что-то есть!

- Где? – Сергей подхватил весло.

- Да вон! На левом берегу. По среди большой поляны. Торчит что-то Серое такое, округлое, - тыча пальцем, уточнил Ян.

- Проверим, проверим, - Сергей осторожно загрёб к берегу. – Только не ори так. Звук по воде, как брошенный на гладкий лёд камень, далеко летит. Мало ли что.

- Боишься? – улыбнулся Ян.

- Вляпаться в неприятности всегда успеем, - неопределённо ответил Сергей. – Хватит болтать, хватай весло и помогай.

Друзья вытащили плот на низенький берег и подошли к замеченному Яном объекту.

- Так это всего лишь сено, – разочарованно протянул Ян.

- Не просто сено, а стог сена, – поучительным тоном произнёс Андрей. – Или, по-твоему, трава сама скосилась и в кучу сползлась?

- Это не просто стог сена, - Сергей пошевелил плотно сметанную кучу травы, - а прошлогодний стог сена. Если не ошибаюсь, до сенокоса ещё далеко.

- Тогда что он здесь делает? – Ян обошёл стог по кругу. – Если этот стог простоял зиму, тогда почему местные травоядные его не съели?

- А мне почём знать? – ответил Сергей. – Может его специально оставили здесь, а хозяева рядышком сидели и знай себе голодную дичь отстреливали. Всё может быть.

- В любом случае, - Андрей огляделся по сторонам, - деревня неподалёку. Никто за тридевять земель косить траву не поедет. Мой дед во времена СССР так же поступал. С лугами для личного скота большой напряг был, вот он и ездил по реке. Найдёт где поляну, травушку косой раз, в лодку её и до следующей поляны.

- Не обязательно, – возразил Сергей. – Не забывай: мы в степной зоне. Леса здесь маленькие и жмутся к воде. С километр от реки и коси не хочу. Вот что: плывём дальше, но на серёдку выходить не будем. Ничего – погребём ручками. Если что увидим – причаливаем к берегу и выдвигаемся на пешую разведку.

Предложенный план прост и однозначен. Друзья столкнули плот обратно в воду и не спеша поплыли вдоль берега. В камышовых зарослях и заливчиках течение совсем слабое. За пару часов одолели всего километров пять – семь. Зато нашли ещё один стог сена.

На этот раз стог не забыт и не заброшен. Из покосившейся вершины торчит высокий шест, а по бокам зияют большие прорехи. Маленький заборчик надёжно стережёт запасы сена от непрошеных нахлебников. А главное – еле заметная тропка, быстрее просто примятая трава, уходит на юг в глубину леса.

- Здесь хоть и не часто, но бывают, - Ян, встав на колени, осмотрел примятую траву. – Насколько часто сказать не могу, но траве не дают затянуть тропинку.

- Тогда прячем плот и двигаем лесом вдоль тропинки, - предложил Сергей. – Ох! Чует моё сердце – люди рядом совсем.

- Будем надеется, что ждёт нас тёплый приём, - сказал Андрей.

- А не кандалы и ошейники, – мрачно пошутил Ян.

В сотне метров ниже по течению, в укромном заливчике, они спрятали плот в зарослях высокой травы. Ноги промочили по пояс, зато укрытый свежей зеленью плот невозможно заметить с берега.

Едва зайдя в глубь леса, друзья погрузились в приятную прохладу. Среди дубов-великанов по три – четыре метра в обхвате растёт черёмуха, цветёт шиповник, а с веток свисают длинные побеги дикого хмеля, своеобразных лиан широколиственных лесов. Во всю щебечут птицы. Отражаясь эхом от могучих стволов, разносится барабанная дробь дятла. Но идти по выпирающим из темной земли корням очень неудобно. Немного подумав, друзья решили идти по тропинке.

Через пару километров тропинка вывела на большое неровное поле. Сквозь траву и молодую поросль выглядывают поломанные пеньки. Люди, не желая далеко ходить за дровами, целенаправленно рубят лес.

Зато на другом конце поляны за плотным частоколом из четырёхметровых бревён укрыта самая настоящая маленькая деревенька. Самих домов не видно, зато в небо поднимается несколько разлохмаченных лёгких ветерком дымков. У широко распахнутых ворот на толстой чурке дремлет старик. Седые волосы выбиваются из-под аляповатой шапки. На стражнике шерстяная рубаха и широкие штаны, заправленные в низкие сапожки. На всякий случай друзья спрятались за пеньками в густой траве.

- Господи, - тихо ахнул Ян. – Да он весь жёлтый. Как китаец.

- Не, не жёлтый, - Сергей пригляделся по внимательней. – Быстрей, золотистый.

Действительно: лицо и руки старика отливают потемневшей от времени позолотой. Не желтизной жителей Китая или Кореи, а потемневшего золота, как у старой золотой ложки. Долгожданная встреча с людьми подкинула первую неожиданность.

- Смотрите! – Андрей ткнул пальцем в левую сторону от деревни. – Там, за бугром, мачты. Одна, две, три.

Высокий берег скрывает корабли. Сколько их там? Три судна? Два? Или всего одно? Ни черта не понять. Может те самые речные суда, которые они вот уже вторую неделю пытаются догнать. Насмотревшись вдоволь, на всякий случай друзья отошли поглубже в поле.

- Что будем делать? – спросил Сергей.

Простой вопрос повис в воздухе. Чёрт его знает, что делать. Этот мир и в самом деле развит слабо. Тот же деревянный частокол вокруг деревеньки стёсан грубо, местами завалился наружу и явно не предназначен для защиты от внешних врагов. Местные жители больше боятся дикого зверя, нежели лихого люда.

- Тот парень не был золотым, - напомнил Андрей. – Наверно, местные жители разделены на две расы: золотые, как старик у ворот, и похожие на нас, как повешенный.

- Верно подмечено, - произнёс Сергей. – Золотые охотятся на бледнолицых и продают их в рабство.

- Ты хочешь сказать, - встрепенулся Ян, - если мы сунемся в эту деревню, то нас сразу же продадут в рабство?

- Зачем же так сразу? Сначала закуют в кандалы, и лишь после продадут, - невесело пошутил Сергей. – Вряд ли мы сумеем объяснить им, что такое телевизор и как им пользоваться.

- Тогда, что будем делать? – Андрей высказал всеобщую растерянность.

Круг замкнулся. Куда ни кинь, всюду клин. Но судьба сама решила за них. Со стороны деревни донеслись возбуждённые крики. Друзья упали на землю и затаились, словно зайцы, за ломанными пеньками.

Что случилось? Сергей осторожно выглянул из-за сухого пенька. Их заметили? Тот старик у ворот? Вроде нет. Голоса остаются на месте. Зато, Сергей опять пригнулся, прямо на них несётся паренёк лет двенадцати.

Босой, в коротких штанишках, мальчик чудом не спотыкается о выпирающие корни. Не разбирая пути, беглец напролом продирается сквозь густой подлесок. Неестественно изогнутые руки спрятаны за спиной. Парень вихрем пролетел мимо.

Тут же, почти вплотную, показался единственный преследователь. Высокий парень с красивым ярко-золотистым лицом уверенно догоняет беглеца. Ловко перепрыгнув через пенёк, преследователь пробежал мимо. Перед глазами мелькнула его чёрная куртка.

Погоня закончилась где-то рядом. Треск сухих веточек сменился свистящими ударами. Сергей, стараясь не высовываться из подлеска, поднялся на ноги и поспешил в сторону убежавшей парочки. Андрей и Ян затрусили следом.

На маленькой полянке разыгрывается безобразная сцена. Преследователь жестоко хлещет паренька толстым бичом. Лица не видно, но от стройной фигуры работорговца так и веет садистским сладострастием. Чёрный бич со зловещим свистом падает на извивающегося от боли паренька. Несчастная жертва пытается подняться, но молодой садист ловко подрубает ему ноги грубыми пинками и снова роняет на землю. Избиение уверенно движется к трагической развязке. Ещё немного и преследователь забьёт парня до смерти. Мальчик заметно ослаб и почти не пытается увернуться от хлёстких ударов.

Сергей поднялся в полный рост. Подчиняясь его воле, универсальный подарок соскользнул с запястья и превратился в длинный узкий меч. Перехватив катану двумя руками, Сергей шагнул к ничего не подозревающему садисту.

Шаг. Короткий взмах. Прямой рубящий в голову. Но садист в последний момент оглянулся и повалился набок. Острый клинок со свистом вспорол его грудную клетку. Садист удивлённо уставился на длинный клинок и упал на колено. Словно на тренировке, Сергей сделал ещё шаг. Меч описал дугу и круговым ударом снёс работорговцу голову. Верхняя половинка черепа отлетела в сторону. Кровь соскользнула с клинка и шмякнулась красной полоской на берёзку рядом. Садист упал навзничь. Сергей, возвышаясь над поверженным противником, так и замер с отведённой в сторону катаной.

- Ты что наделал! – с тихим ужасом прошипел Ян.

- Спас мальчика от неминуемой смерти, - спокойно, словно купив кило пельменей, ответил Сергей.

- А где он? – Андрей подошёл ближе.

На маленькой полянке паренька не оказалось. Пользуясь моментом, он ускользнул.

- Уходим, - как ни в чём не бывало, произнёс Сергей.

Универсальный подарок превратился в широкий браслет и вернулся на правое запястье.

Не говоря ни слова, друзья торопливо ушли с маленькой полянки, на которой осталось тело убитого человека. В любой момент его могли хватиться товарищи по грязному ремеслу. Возможный плен больше не гарантирует даже рабского ошейника. За убийство своего работорговцы могут запросто их повесить. Но друзья ошиблись.

Спустя годы Сергей совершенно случайно узнал, что в тот день они волновались совершенно напрасно. Через какое-то время работорговцы нашли ловца беглых рабов, но их испугали необычайно страшные раны на теле убитого. Толькой злой лесной дух своим острейшим когтем мог так ровно снести человеку череп. А то, что это был злой дух, работорговцам поведали непонятные следы на мягкой лесной почве. На счастье друзей, охотники за рабами никогда не видели отпечатков армейских ботинок.

Друзья заскочили на плот и в дикой спешке похватали немногочисленные пожитки. Почти до самой ночи они стремились уйти на север как можно дальше. О том, чтобы переправиться на другой берег, не могло быть и речи. Быстрое течение непременно вынесло бы их на глаза взбешённых работорговцев.

Только когда местное солнце коснулось горизонта, а ноги наотрез отказались шагать дальше, друзья решились остановиться на ночлег. Не говоря ни слова, действуя по давно заведённому порядку, разбили лагерь. Когда Андрей занялся ужином, Ян с самым решительным видом произнёс:

- Сергей! Ну на кой чёрт ты убил того человека? Ну да: он жестоко исхлестал того мальчика. Может, за дело. Зато теперь его сородичи с нас шкуру спустят. Мы едва - едва достигли населённого района, нашли пусть и примитивное, но всё же поселение, а ты зарубил третьего по счёту аборигена. У нас был реальный шанс договориться с ними. Может, всё сложилось бы не так уж плохо.

Сергей терпеливо выслушал Яна до конца и ответил:

- Это был не человек.

- Чего?! – удивлённо воскликнул Ян. – Почему не человек? Золотокожий, согласен. Но не более.

- Ты не заметил главного – рука. У него совершенно другая кисть, - Сергей протянул над костром правую руку и растопырил пальцы. – Не как у нас один большой палец противостоит четырём остальным, а четыре больших пальца попарно противостоят друг другу. Такая четырёхпалая хватка гораздо прочнее нашей пятипалой.

Помолчав немного, Сергей предположил:

- Всё гораздо хуже: на этой планете не две расы, а два разных разумных вида. Нас по любому ждало бы рабство.

- А если бы мы показали им наши универсальные подарки? – спросил Ян.

- Тогда бы нас сожгли на костре, как чёрных колдунов, - парировал Сергей. – Такова особенность примитивных обществ: всё, что не укладывается в прокрустовы рамки обыденности, люди приписывают проискам дьявола. Абориген не заговорил на русском, это факт. Тебя бы просто не поняли. Не произошло и другого предсказанного уже мной чуда – местный язык не загружен в наши мозги. Так что, Ян, твоя гипотеза о компьютере инопланетян лишилась хорошего аргумента.

- Моя гипотеза не лишилась, а не получила хорошего аргумента, – с серьёзным видом уточнил Ян. – Но у тебя, мистер Скрупулёзный Анализ, вообще ничего нет.

Сергей посмотрел на мерцающую в сумерках реку и ответил:

- Как раз сегодня, когда мы драпали с той поляны, у меня появилась ещё одна гипотеза.

- И какая же? – поинтересовался Ян.

- Эксперимент Создателя.

- Это что-то новенькое, - заметил Андрей, помешивая деревянной палочкой аппетитное варево. – Что за эксперимент и что за создатель?

- Ну…, - Сергей немного замялся, - так я решил его назвать. В инопланетян, уж извини Ян, не верю. Подобную шутку с нами вполне могло провернуть некое сверх существо. Этому сверхсуществу под силу сотворить звёздную систему, галактику, а то и вселенную в целом. Создатель – наиболее подходящее для него имя.

- Ну ты загнул! – голос Яна переполнен сарказмом. – Создатель всего сущего. А почему не Бог?

- Бог по определению всемогущ и всеведущ, - не принимая иронии, объяснил Сергей. – А вот Создатель последним качеством как раз не обладает. То, что он сотворил с нами – не более, чем эксперимент. Я так полагаю, - поспешно уточнил Сергей. – Есть дикий мир, в котором цивилизация едва-едва сделала пару шагов. Два разумных вида. Так почему бы не подкинуть ещё тройку индивидуумов из боле развитого мира?

Друзья, в наших головах такие знания, до которых человечество на старушке Земле доходило столетиями. Сколько тысяч лет люди верили, будто вселенная вращается вокруг плоской Земли. Точно так же думают живущие на этой планете. А мы уже знаем, что это не так.

- Я понял тебя, - перебил Ян. – разбухающая вселенная, электричество, компьютеры и теория Дарвина. Только в твоей гипотезе один маленький, но очень большой изъян – человеческая жизнь, по меркам истории, слишком коротка. Мы не сможем передать даже десятую часть наших знаний потомкам. Они забудут и про разбухающую вселенную, и про электричество и даже про теорию Дарвина. За ненадобностью.

- Одни, один, - Сергей, в знак поражения, поднял руки.

Обсуждение различных «за» и «против» продолжалось до самого ужина. Андрей, сняв с костра аппетитные кусочки мяса на тонких палочках, разом прервал бесполезную дискуссию.

- Ян, - жуя мясо, неожиданно произнёс Сергей. – Ты только не дёргайся. За твоей спиной сидит тот самый мальчик. Вон как глазища в темноте блестят.

- Может поймать его? – не оборачиваясь, предложил Ян. – Нашего языка он не знает.

- Сделаем проще, - произнёс Андрей.

Вытащив из глиняного котелка палочку с кусочками мяса, Андрей посмотрел в сторону притаившегося парня и громко, протягивая еду, позвал:

- Эй! Как там тебя? Выходи!

Раздвигая шуршащие ветки, в круг костра вышел тот самый мальчик. На руках обрывки перетёртой верёвки, тёмные волосы взлохмачены, спина и грудь сплошь покрыты тёмными от крови рубцами. Жадно схватив угощение, парень впился зубами в горячее мясо.

- Во, бедняга, отощал как, - заметил Андрей, глядя на выступающие из-под грязной кожи рёбра.

- На убой его явно не откармливали, - согласился Ян.

Парень в момент проглотил угощение и выразительно посмотрел на котелок.

- Отдай ему всё, что осталось, - предложил Сергей. – Пусть есть. Нужно дать ему понять, что мы друзья. И тогда он решит нашу самую главную проблему.

- Это какую же? – спросил Ян.

- Куда двигаться дальше. Как местный житель, он должен знать, - пояснил Сергей.

Маленький беглец нагулял отменный аппетит. Почти половина ужина досталась ему. Последний кусок мяса парень тщательно прожевал и не спеша проглотил.

- Ну что, - Сергей поднялся с низкой чурки, - приступим к расспросам.

Ткнув пальцем себе в грудь, Сергей громко произнёс:

- Сергей! Сергей!

Попеременно показывая на друзей, добавил:

- Ян! Ян! Андрей! Андрей! Понимаешь? Андрей!

Показав пальцем на паренька, Сергей выразительно произнёс:

- Как тебя зовут?

Парень посмотрел на Сергея и озабоченно потёр грязным пальцем висок.

- Сергей! Ян! Андрей! – повторил Сергей, показывая на себя, Яна и Андрея. – Как тебя зовут? – для убедительности Сергей ткнул пальцем мальчика в грудь.

Мальчик наконец сообразил, что от него хотят, гордо выпрямился и, ткнув себя пальцем в грудь, громко произнёс:

- Иссаам!

- Ну вот! Так гораздо лучше! – шумно обрадовался Ян. – Его зовут Иссаам. А теперь спроси, куда нам идти.

Сергей сделал несколько шагов вдоль костра и громко произнёс:

- Ходить! Ходить!

Развернувшись и пройдя немного назад, громко повторил:

- Ходить! Сергей – ходить! Ходить – Сергей!

К счастью, парень попался сообразительный. Без дополнительных объяснений Иссаам сделал несколько шагов и произнёс:

- Хааадыт. Иссаам – хааадыт.

От головокружительного успеха Ян и Андрей захлопали в ладоши.

- А теперь самый главный вопрос, - сделав пару шагов на юг, Сергей вытянул руку и произнёс: - Сергей, Ян, Андрей ходить туда?

Развернувшись и пройдя немного на север, Сергей повторил вопрос:

- Сергей, Ян, Андрей ходить туда?

Иссаам, глядя на манипуляции Сергея, озадачено развёл руки в стороны и залопотал на своём языке. Объяснение грозит зайти в тупик. Тогда Сергей подошёл к речному берегу и, показывая пальцем на север, ещё раз выразительно произнёс:

- Сергей! Ян! Андрей! Ходить туда?

Развернувшись лицом на юг, Сергей терпеливо повторил:

- Сергей! Ян! Андрей! Ходить туда?

Иссаам наконец сообразил, что от него хотят, и аж подпрыгнул от нервного возбуждения. Парень подскочил к Сергею и, показывая тощей рукой на юг, быстро, быстро заговорил. Несколько раз отчётливо прозвучало одно и то же слово «менги». Махая руками в сторону севера, Иссаам громко произнёс:

- Иссаам, Сергея, Яна, Андрея хаадыт! Хаадыт!

- Понятно, - заключил Ян. – Плыть на юг Иссаам категорически не хочет.

- Более того, – заметил Андрей. – южное направление вызывает в нём ужас. Наверно «менги» это те самые с золотыми лицами и с четырьмя пальцами.

- То есть, ты предлагаешь променять комфортное путешествие на плоту на изнурительное топтание пешком? – Ян скорчил рожицу полную разочарования и боли.

- А что ты можешь предложить в замен? – спросил Сергей.

- Ну-у-у… - замялся Ян.

- Или предлагаешь задержаться на этом самом месте подольше, чтобы получше расспросить Иссаама? Парень он способный, сообразительный. Через недельку другую сможет подробно объяснить, чем именно его так пугает дорога на юг.

- Да ничего я не хочу! – огрызнулся Ян. – Пешком идти не охота.

- Думаешь, нам охота? – с нажимом спросил Андрей. – Если не ошибаюсь, за несколько недель мы проплыли пару тысяч километров. А, возможно, нам придётся топать ещё дальше, за Утёс.

- Вы ещё подеритесь, горячие финские парни, – Сергей закрыл бесполезную дискуссию. – Так, или иначе, выбора у нас нет. Я доверяю Иссааму. Раз он говорит идти на север, значит пойдём на север. И баста! Забирайтесь спать. С утра пораньше сматываемся от сюда. Может эти самые менги до сих пор за нами бегают.

Продолжая недовольно бубнить, Ян улёгся на подстилку из скошенной травы. Рядом на точно такую же, только сложенную более аккуратно, прилёг Андрей. Сергей, помогая мальчику определиться с ночлегом, нарубил большую охапку свежей травы. Иссаам молча повалился на предложенную постель и моментально уснул.

У паренька выдался тяжёлый день. Ещё утром он был рабом, днём совершил побег и чуть не поплатился за это жизнью. Зато теперь он вновь свободный человек.

Глава 5. «Встреча с людьми».

Тёмная южная ночь прошла быстро. Едва рассвело, как друзья, не разводя огня и даже не завтракая, поспешно двинулись на север. Да и завтракать нечем. Накануне встречи с менгами они изрядно подъели запасы, а то, что осталось, доели вчера вечером. На охоту или рыбалку решили не тратиться. С наступлением нового дня погоня может возобновиться. Напившись кипяченой воды, друзья быстро свернули лагерь.

Недели комфортного плаванья расслабили друзей. Обратный путь предстоит исключительно пеший. На своих двоих, через высокие травы и густые леса, таща на себе немногочисленные пожитки. На исходе второго дня ноги натружено взвыли и отказались идти дальше. Сказалось поспешное бегство. Пришлось встать на целый день. Только Иссаам, неизнеженный цивилизацией вольный сын леса, чувствует себя хорошо. Вновь обретённая свобода подействовала на него лучше всякого лекарства. Раны, нанесённые бичом садиста, быстро затянулись и вскоре совсем прошли.

К исходу первой недели друзья постепенно втянулись в ритм пешей жизни. Ещё через месяц Ян как-то нашёл заливчик с гладкой, словно зеркало, водой. Раздевшись до гола, Ян целый час рассматривал собственное отражение. Стыдно признать, но в лучшей физической форме никогда раньше он не был.

Одна из причин увлечения туризмом, кроме жажды славы и приключений, заключалась в постоянном стремлении к физическому совершенству. Ведь решётка накаченных мускулов на животе так нравится девушкам. Но калорийное пивко и шумные пирушки настолько же быстро нагоняли на вожделенную мускулатуру жирок, насколько Ян старательно сгонял его в качалках, на стадионе и в продолжительном летнем походе. Война с лишними складочками шла наизмор с переменным успехом.

И вот теперь, прожив пару месяцев в диком мире, Ян печально рассматривает собственно тело в зеркальной глади. Отсутствие пива и сладостей, натуральная еда и ежедневные пешие прогулки по несколько десятков километров с полной выкладкой подвели его к физическому совершенству. На талии не осталось ни одной складочки или прослойки дряблого жирка. Накаченный пресс выпирает вожделенной сеточкой. Руки, ноги и даже шея заметно окрепли и погрубели. Ещё парочку красочных шрамов, и он запросто прошёл бы даже через самый драконовский кастинг на роль крутого мачо из диких прерий, могучего воина и покорителя женских сердец. Только, к чему теперь это.

По настоянию Сергея, друзья старательно учат язык Иссаама. Местное наречие напоминает русский. В нём нет ни артиклей, ни чёткого порядка слов в предложении. Благодаря регулярным занятиям, уже через месяц они вполне сносно заговорили на местом языке.

Вскоре Иссаам рассказал, как оказался на корабле работорговцев. Менги поднялись на трёх больших ладьях по реке до Утёса и ещё дальше за него. Им удалось выследить стоянку рода Иссаама и неожиданно напасть на него. Кто не успел убежать, того ждал плен. Но менги забрали только подростков обоего пола и молодых женщин, остальных убили. А что было дальше друзья знают и так.

Заодно Иссаам наконец-то поведал местные названия. Так великую реку аборигены называют Акфар; планету, а может просто землю под ногами, Мирем; а местное солнце зовут Геполой. До встречи с Иссаамом даже Сергей не решался по-своему окрестить планету и местное светило.

Пользы от мальчика оказалось очень и очень много. До встречи с ним друзья боялись лишний раз экспериментировать и до минимума ограничили свой рацион. Питаясь рыбой и дичью, изредка добывая мясо, пробовать на вкус местные растения не решались вовсе.

С первых же дней пешего похода Иссаам существенно разнообразил меню свежей зеленью, грибами и корешками. Заварка из древесного гриба на вкус немного терпкая, зато бодрит и лучше дезинфицирует воду. Продолговатые чуть закруглённые на концах листочки невзрачного кустика служат великолепной приправой к рыбному супу. Ещё бы соли, и тогда друзья питались бы настоящей ухой.

Поначалу Иссаама очень удивляло и смешило неумение друзей охотиться. В его маленькой головке просто не укладывается, как это уже взрослые мужчины ведут себя, как маленькие дети. На первой же совместной охоте, продираясь словно паровоз через заросли, Сергей выучил несколько местных ругательств. Зато леска и стальной крючок вызвали у дикого паренька дикий восторг. Уговорив Яна, Иссаам быстро научился насаживать червяка на крючок и удить рыбу.

В разгар золотой осени, потратив на обратный путь больше четырёх месяцев, друзья наконец-то вышли к слиянию двух больших рек. На противоположном берегу, поглядывая с высока на окружающий лес, гордо возвышается долгожданный Утёс.

Иссаам, сбиваясь от волнения, объяснил, что Утёс является своеобразным пограничным столбом. За ним, далее на север, начинается населённая людьми область. Если бы друзья не соблазнились величием Акфара, а пошли против его течения, то быстро бы нашли людей. А так, соорудив плот, они пересекли огромную полосу ничейной земли между людьми и менгами. Отшагав тысячи километров зря, до слёз больно и обидно услышать это из уст местного жителя. Но! Совершив огромный крюк, они всё же нашли людей.

По горячим заверениям Иссаама, на следующий день они обязательно выйдут к стоянке соседнего рода. Его собственный, быстрей всего, полностью погиб. На больших лодках менги редко показываются в этих местах. Но каждый раз приплывает большой отряд вооружённый красными ножами воинов. Горе тому роду, чьё стойбище работорговцы с юга сумеют разыскать.

Но обещанная Иссаамом встреча почему-то откладывается. День перевалил на вторую половину, задёрнутая перистыми облаками Гепола неторопливо спускается на запад, а маленький отряд по-прежнему идёт по густому лесу и никаких признаков стойбища.

Ян устало прислонился спиной к толстому дереву и спросил:

- Ну где, Иссаам, твои сородичи?

- Стоянка рода Мудрой Совы должна быть где-то здесь, - Иссаам озабочено повертел головой. – Я ни разу не был у них, но мама часто говорила, что они живут за небольшим болотом, в которое впадает тёмный ручей.

- Мы нашли ручей, обошли это болото. Может, твоих родичей нужно искать на другой стороне? – предложил Андрей.

- Прошу! Не ругайте меня! – взмолился Иссаам. – Я ещё не прошёл обряд инициации. Я ещё могу ошибаться.

- Успокойся, - вяло произнёс Сергей. – Может быть твоих сородичей напугали менги.

- Это их охотничьи угодья. Они не могут их покинуть, – убеждённо заявил Иссаам.

Свист рассекаемого воздуха. В древесный ствол рядом с Яном воткнулась стрела. Друзья, словно по команде, упали на землю и постарались укрыться за призрачной защитой выпирающих из лесной подстилки корней. Сергей, превратив универсальный дар в катану, Сергей кончиком меча указал ползти к поваленному дереву. Полусгнивший ствол с густой порослью мха ещё та защита, но лучше, чем вообще ничего.

Но, едва Андрей сдвинулся с места, как рядом с ним в землю воткнулась ещё одна стрела. Из ближайших кусов демонстративно выглянула пара натянутых луков. Незнакомый зычный голос громко выкрикнул:

- Эй! Там! Не брыкайтесь! Перестреляем! – немного помолчав, тот же голос спросил: - Вы кто?!

Иссаам встрепенулся и, не взирая на опасность, вскочил на ноги.

- Дядя Дуин! – размахивая высоко поднятыми руками, закричал Иссаам. – Не стреляйте! Это я – Иссаам! Сын вашей сестры Тизы! Я вернулся!

- О-о-о! – над крошечной лесной поляной пролетел удивлённый возглас.

Из-за берёзового ствола выглянул высокий заросший густой бородой мужчина. Меховая куртка перехвачена широким поясом. Опираясь на длинное копьё с каменным наконечником, утус Дуин спросил:

- А это кто?

- Это друзья мои! Они спасли меня! Менга убили! Домой привели!

- Раз так, – утус Дуин улыбнулся сквозь густую бороду. – Добро пожаловать к нашему костру.

III-ья часть. «Цена власти».

Глава 1. «Большой сбор».

Саян обжал руками скользкий комок глины и бросил его в центр гончарного круга. Немного подправив основу будущего горшка, Саян закрутил педали. Шурша и поскрипывая деревянными деталями, гончарный круг быстро, быстро завертелся.

Хорошо размятая глина легко поддаётся обработке. Действуя кончиками пальцев, Саян продавил в горбатой кучке маленькое углубление и принялся неторопливо расширять его. Глиняный конус вытянулся в короткий цилиндр с толстыми стенками. Формируя горшок, Саян расширил цилиндр до большой чаши и начал осторожно ссужать её верхнюю часть. Поминутно опуская руки в тарелку с мутной водой, Саян быстро придал изделию законченную форму.

Горшок плавно расширятся в средней части и немного сужается ближе к горловине. Форма простая, но практичная. Оттопыренный верхний край придаёт горловине прочность, а заодно служит опорой для пальцев. Будущая хозяйка этого горшка сможет смело брать его влажными руками. Он не выскользнет и не разобьётся о пол землянки.

Саян очень гордится гончарным станком. Не примитивный деревянный блин на палочке, который вечно нужно толкать руками, не простейший гончарный круг с диском внизу, который вечно нужно пинать ногами. Нет. Саян смастерил самый настоящий механический станок.

Под обтянутым кожей сиденьем установлен деревянный диск с педалями. Ремень и маленькая шестерёнка со штырями-зубьями передают вращающий момент на вал гончарного круга. Деревянная конструкция скрипит, сколько не смазывай её жиром, зато гончарный круг вращается с приятной скоростью. Легко и быстро можно лепить самую разнообразную посуду. Да и как не гордиться собственным изобретением, если до него у первобытных охотников и собирателей не то что искусства, гончарного ремесла как такового не было. Так себе производство.

Глиняную посуду делают в основном женщины, причём самым что ни на есть примитивным способом. Слегка размятую глину раскатывают ладонями на длинные неровные колбаски. Так называемые заготовки скручивают на манер спирали. Таким нехитрым образом первобытные умельцы накручивают горшки, миски, кружки и прочую утварь. Посуда получается кривобокой, с неровными стенками, часто падает и бьётся сама по себе. Стараясь хоть как-то украсить убогие изделия, женщины ногтями процарапывают символы Великих предков, Великого Создателя и другие рисунки. Мужчины, охотники и главные добытчики пропитания, руки о глину не пачкают вовсе.

Саян, подчищая ладонями последние неровности, придал горшку приятную округлость, гладкость и аккуратность. Теперь подрезать основание верхнего края… Горшок готов! Остались сушка и обжиг. Но! Человек тем и отличается от дикого зверя, что кроме хлеба насущного ему присуще чувство прекрасного. Мало сделать добротный горшок. Его ещё нужно разукрасить и нанести магические символы.

Вращая педали, Саян острой палочкой прочертил две тонкие бороздки чуть выше выпуклой части, основу для главного рисунка. Остановив гончарный круг, Саян вытащил из-под станка глубокую чашу с отколотым краем.

Великий Создатель не дал его рукам талант художника. Сколько бы ни пытался Саян, сколько бы ни тренировался, но, кроме грубых контуров, ничего у него не получалось. Выход подсказал Ансив – вырезанные из дерева штампы. Набор овалов, кругов, крестиков и прочих геометрических фигур со временем разнообразили стилизованные изображения птиц, животных, рыб и растений. Отдельно Саян изготовил магические символы Создателя, Великих предков и Духов стихий. Обширный набор штампов позволил достойно разукрашивать горшки, миски, кружки и прочие керамические изделия.

На этом горшке нужно опробовать новый штамп с бегущим зайчиком. Медленно вращая гончарный круг, Саян ловко нашлёпал между прочерченными линиями целую стайку стремительных зайчиков с растопыренными лапками и загнутыми назад ушками. Ещё одна очень важная деталь. Саян шлёпнул на мягкий горшок две волнистые линии с небольшим крестиком над ними.

Волнистые линии символизируют воду, основу жизни. А вместе с крестиком создают символ Леи-целительницы, единственной женщины в триаде Великих предков. Лея покровительствует женщинам, детям, символизирует плодородие и здоровье. Магический знак Леи-целительницы защитит пищу в этом горшке от происков Зуртахха, злого духа болезней, и Вищща, не менее злого духа голода.

Как и все примитивные общества, люди рода Мудрой Совы очень суеверны. Страх перед неизвестным, перед непознанным пронизывает жизнь первобытных людей. Ураганы, ливни и лесные пожары, болезни, голод и мор, месть неприкаянных душ и чёрное колдовство пугают их до потери пульса. Первобытный человек лишён надёжного щита знаний и достижений науки. Вот почему во всём непонятном и непостижимом люди каменного века видят происки богов, духов и усопших предков.

Единственная защита от страха снаружи, от ужаса изнутри – детальная тщательно разработанная на все случаи жизни магия. Заклинания, молитвы и обереги надёжно защищают первобытных людей от происков злых сил. Магический знак Леи-целительницы не просто красивый рисунок, а насущная потребность. Без него ни одна женщина не возьмёт этот горшок и тем более не рискнёт сварить в нём мясную похлёбку для мужа и детей.

Хорошо получилось! Саян полюбовался собственной работой. Сам того не подозревая, он создал самобытный стиль отделки керамики. Пускай пока он единственный ремесленник на всю округу, но со временем у него обязательно появятся ученики, последователи и подражатели. Когда-нибудь, спустя тысячи лет, археологи раскопают стоянку первобытных людей и в каком-нибудь культурном слое между косточек и углей найдут глиняные черепки с его рисунками. Наверняка археологи назовут созданный им стиль «керамикой штампованного рисунка». Жаль, нельзя на каждом горшке оставить автограф. Охотники не поймут странного украшения. Хотя…

Тоненькой верёвочкой Саян срезал готовый горшок. На гончарном круге остался тонкий кружок. Перевернув горшок горлышком вниз, Саян поставил на дно свой личный отпечаток в виде буквы «У», прикрытой сверху и снизу половинками круга. Его, Сергея Белкина, первобытные охотники прозвали Умельцем. Как не рождённый в этом мире простой смертной женщиной, он имеет право на свой личный символ. Сам Великий Создатель сотворил его и двух друзей уже взрослыми людьми.

Не рождены… Ни Андрей, ни Ян, ни он сам не рождены в этом мире. Им не довелось провести босоногое детство в прокопчённых дымом и пропахших потом низких полуземлянках. Они не уминали траву голыми пятками, не играли со сверстниками в загонную охоту на кабанов, оленей, пугливых косуль. Долгими зимними вечерами они не слушали рассказы мудрого сахема о появлении на Миреме людей, о бессмертном подвиге Вема-защитника. Никто из них не гонял из игрушечных луков зайцев и шустрых белок возле ветвистой засеки стойбища.

Великий Создатель, в безграничной силе своей, преодолев бездну пространства и времени, послал их на эту отсталую планету. Явил этим простым, диким, но некогда великим людям. Пять лет. Пять долгих мучительных лет минуло с тех пор.

Род Мудрой Совы боязливо, настороженно принял их. Что поделаешь: первобытные общества не любят чужаков, сторонятся их. Вне рода, вне покровительства племени, отдельный человек ничто. Ничто, словно забытый на песке сломанный нож. Иссаам, спасённый из лап работорговцев мальчик, выступил поручителем и сородичи поверили ему. Поверили так, как давно разучились верить жители больших городов и владельцы дорогих машин – сразу и без письменных обязательств.

Окончательно сомнения сородичей развеял шаман рода утус Фад по прозвищу Большой мох. Он усадил друзей возле ярко пылающего костра, долго, долго скакал вокруг них в своём чудном наряде из шкур и перьев, монотонно бормотал что-то несуразное и от души колотил в огромный бубен. Тогда Сергей ещё не понимал, насколько тесно переплетена жизнь первобытных охотников с религией и магией. К превеликой радости друзей, Большой мох правильно истолковал волю Великого Создателя.

Дар Создателя, который по незримой воле владельца принимает какую угодно форму, произвёл на сородичей большое впечатление, но не настолько большое к великому разочарованию Сергея. Каждый первобытный охотник немного колдун, каждая первобытная женщина немного ведунья. Любой охотник знает, как заговорить стрелу или как прогнать за порог дух проклятого Хессана. В понимании первобытных людей у кого-то колдовство получается лучше, у кого-то хуже. Только и всего. Каждый житель стойбища носит магический оберег из заячьих лапок, талисман из камушков или волшебную косточку на удачу.

Зато сородичей очень даже поразила полная неприспособленность странных пришельцев к жизни. Читать следы на земле они не умеют, метко стрелять из лука и правильно метать копьё тоже не умеют. Даже как ошкурить зайца и то не знают. А уж к кому из Великих предков обратиться в трудную минуту за помощью и поддержкой, как возблагодарить Великого Создателя за удачу на охоте и отогнать от стойбища души убитых животных и подавно. «Взрослые мужчины, а ума, как у пятилетних мальчишек!» – бросил в сердцах утус Вачиз, сахем рода, когда Сергей не смог попасть из лука в сидящую на ветке в каких-то десяти метрах ворону.

Пришлось наступить на горло собственной гордости и позабыть на время всё, чему учился в школе, и с нуля вживаться в первобытную жизнь. Первое, с чем пришлось смириться – с унизительным положением младших членов рода, которые не прошли обряд инициации и не имеют права выступать перед собранием рода и тем более всего племени.

Охотники по-своему переиначили их имена. Так Ян стал тусом Ягисом, Андрей тусом Ансивом, а сам Сергей превратился в туса Саяна. Приставку к имени «утус» ещё нужно заслужить.

Во вживании в первобытную жизнь больше всех преуспел Ягис. К началу второй зимы он научился тенью ходить по лесу. Под его осторожными шагами сухие веточки перестали трещать артиллерийским салютом на всю округу. Густые кусты разучились цепляться за рукава его куртки. Утки, белки, лисы и даже очень осторожные кабанчики всё реже и реже уходили от его метких стрел.

Полноправным членом рода и племени Ягис стал, когда добыл взрослого медведя. Ему пришлось несколько дней по глубокому снегу преследовать не впавшего в спячку шатуна. Зато ожерелье из медвежьих клыков украсило грудь Ягиса, а мохнатая лапа с длинными когтями полетела в жертвенный огонь перед идолом Вема-защитника.

Не так быстро, как Ягис, признание зрелых охотников добился Ансив. К исходу третьей зимы он добыл свой первый знаменательный трофей. Возле пахучей приманки из внутренностей старого лося, в заснеженном шалаше из лапника, Ансив более двух дней караулил осторожную рысь. Грозная лесная кошка не устояла при виде аппетитной кучи из кишок, селезёнки и пахучей крови.

Не смотря на усталость, Ансив до темноты преследовал подранка. Поздно ночью, белый от снега, с царапинами через лицо, Ансив всё же вернулся в стойбище с окоченевшей тушкой молодой рыси. Ржаво-коричневая куртка с короткими тёмными полосками и ожерелье из рысьих клыков сделали Ансива полноправным членом племени. Но! Вслед за друзьями по проторенной дорожке Саян так и не пошёл. Охоте, уважаемому занятию взрослых мужчин, он предпочёл ремесло.

Под руководством бывшего охотника утуса Берца Саян освоил несложное первобытное ремесло. А, благодаря дару Создателя, быстро превзошёл учителя. Первобытные охотники не знают металлов. В их распоряжении только камень, дерево и кость. А с такими доисторическими инструментами даже такая простая задача, как изготовить пару дощечек, превращается в сложное и трудоёмкое занятие на целый день.

Дар Создателя во истину бесценен. Превращая его то в долото, то в пилу, то в сверло, можно на удивление ровно расколоть кусок кремня, распилить древесный ствол и просверлить глубокое отверстия даже в самом прочном камне. В руках Саяна кривой кремневый скол превращается в прямое острозаточенное лезвие, древко стрелы становится на удивление гладким и ровным, а с его рыболовных крючков из кости не соскальзывают даже самые большие рыбины.

Саян, махнув рукой на мнение сородичей, освоил традиционно женские занятия – изготовление посуды и шитьё одежды. Горшки, миски, ложки, ремни, мокасины, куртки и прочие важные бытовые мелочи с его личной меткой появились в каждой семье, в каждой полуземлянке. Его просторная мастерская, навес возле его дома, превратилась в общественный склад товаров первой необходимости. В первобытном обществе нет частной собственности. В дикой природе выжить можно только всем вместе, вместе же ведя коллективное хозяйство.

Саян вызвал бурю восторгов, когда из золотого самородка смастерил красивую трубочку, украшение для волос. Женщины и девушки с большой охотой носят золотые кольца, кулоны и серёжки. Но бывалые охотники буквально онемели от удивления и восторга, когда Саян изготовил арбалет.

После многих опытов и череды неудач Саяну всё же удалось смастерить простейший арбалет: цельная дуга намертво закреплена на длинном прямоугольном бруске. Толстая тетива из огромного количества переплетённых жил удерживается в натянутом положении в специальном пазу. Короткий толстый цилиндр поджимается снизу специальным рычагом и выталкивает тетиву.

Чудо-оружие посылает толстую короткую стрелу на много десятков шагов с невиданной силой. Арбалетный болт с массивным кремниевым наконечником с двадцати метров пробивает медвежью шкуру. Арбалетную тетиву не нужно держать в натянутом состоянии, благодаря чему охотник может потратить на прицеливание гораздо больше времени и точнее поразить зверя. Сородичи быстро оценили возможности нового оружия. Единственное, что серьёзно сдерживает широкое распространение арбалетов – отсутствие упругого материала для тетивы.

Пусть арбалетная тетива короче, чем у лука, но на неё требуется гораздо больше жил. Даже тело матёрого лося не даёт достаточно материала хотя бы на одну такую тетиву. А других упругих материалов, льна или пеньки, первобытные охотники не знают. За изобретение арбалета сородичи прозвали Саяна Умельцем.

Ремесленные изделия Саяна широко разошлись по племени Звёздной Птицы и проникли в другие племена. Но даже убойные арбалеты не сделали его полноценным членом племени. Охотники по старше до сих пор считают, что он отбирает работу у женщин и стариков. Если утус Ягис и утус Ансив обладают правом выступать перед собранием рода и племени, то Саян, скрипя зубами от бессилия, может только присутствовать, сидеть в сторонке среди детей и незрелой молодёжи, да наблюдать, как на его глазах творится большая политика.

Саян повертел на ладони новый только что изготовленный горшок. На сегодня работа закончена, заготовленная глина израсходована полностью. За новой придётся топать за десять километров от стойбища к обрывистому речному берегу. Далековато, конечно. Зато именно там, возле кромки воды, самая лучшая в округе глина: чистая, без песка и камешков.

Саян поставил готовый горшок на землю рядом с четырьмя точно такими же, одним кувшином и пятью кружками. Для более тщательного украшения последнего горшка нет настроения. Сегодня, ближе к полудню, обещал зайти тус Орон. А вот и он.

Под просторный навес, нагнув лохматую голову, зашёл высокий парень лет пятнадцати. Меховая куртка перехвачена широким рёмнем. Высокие, до колен, мокасины тёмные от влаги. Орон широк в плечах, силён невероятно. За сходство с медведем его ещё в детстве прозвали Медвежонком. Этой весной на Большом сборе он обязательно пройдёт обряд инициации и вступит во взрослую жизнь.

- Тус Умелец, – ломающийся голос Орона в недалёком будущем обещает превратиться в густой бас. – Я принёс тебе уток. Как договаривались. Где мои стрелы?

- Орон, в замен я просил утиные перья, – Саян, стряхивая капли, вынул руки из блюда с мутной водой.

- Знаю. Знаю. Но утки лучше, – возразил Орон. – Сегодня на утренней зорьке мне повезло: несколько глупых селезней гонялись за одинокой уткой и ничего не видели. Твой лук не подвёл меня. Мои стрелы поразили глупых селезней.

Теперь понятно, почему мокасины юного охотника насквозь пропитаны водой. Но возражать против искреннего подарка глупо. Саян вытащил из-под массивного верстака плотно связанный пучок стрел.

- Держи, – Саян протянул стрелы молодому охотнику.

Орон вытащил из связки одну стрелу и внимательно осмотрел её со всех сторон. Ровное древко длиной около метра без костяного или кремневого наконечника, остриё просто заточено и обожжено на огне. Волка или лося такой стрелой не завалить, а вот бить уток и прочую водоплавающую дичь в самый раз. Если что, то и потерять такую стрелу в густых зарослях не особо жалко. Для сородичей Саян точит простейшие стрелы пачками.

- Отличная стрела! – похвалил Орон. – Легкая. Прямая. Далеко полетит, много птицы набьёт. Вот твои утки.

Из плетёной корзинки Орон вытащил четырёх селезней кряквы. Одной из птиц стрела угодила точно в горло. Кровь на светло-коричневой шее ещё не успела засохнуть.

- Шима! – принимая уток, громко позвал Саян.

Из-за дубовой дверцы в низкую избушку выглянула приёмная дочь. Узкий обруч из мягкой кожи украшает круглую головку девочки. Длинное платьице болтается на худеньких плечиках.

- Да, папа.

- Отнеси маме, - Саян передал уток. – Пусть как можно быстрей ощиплет. Мне перья нужны, для стрел.

- Хорошо, папа.

Шмыгнув курносым носиком, Шима убежала обратно в дом.

- Умелец!

Саян повернулся к Орону.

- Когда ты сделаешь мне такой же? – Орон показал пальцем на висящий на стене арбалет.

- Ты же знаешь, Медвежонок. У арбалета очень толстая тетива, хоть и короче, чем у лука. Принеси мне много жил, очень много жил, и тогда один из них, - Саян показал на четыре почти готовых арбалета, - будет твоим.

- Да. Да. Знаю, - Орон печально вздохнул.

Чем хорош Медвежонок, так это добротой и прямотой. Он не умеет хитрить. Если говорит, то только правду.

Орон потрогал пальцем приклад вожделенного арбалета и на прощанье напомнил:

- Не забудь: завтра, когда благодатная Гепола выглянет из-за леса, мы отправляемся в путь.

- Не забуду, - в ответ улыбнулся Саян.

После долгой зимы наступает долгожданная весна. Вьюги и снегопады уходят далеко на север. Деревья одеваются в наряд из нежных листочков, а молодая трава застилает поляны и опушки зелёным ковром. Расцветают скромные одуванчики. С далёкого юга возвращаются птицы. Леса и поля наполняются разноголосым пением и щебетанием. Забыв ужасы голодной зимы, всё живое бурно радуется тёплым дням.

И вот, когда утки садятся высиживать яйца, когда Итага, ночная повелительница неба, превращается в большой ярко-жёлтый диск, Верховный Сахем племени объявляет Большой сбор.

В шестидесяти километрах выше по течению Акфара на большой поляне растёт могучий дуб. Рядом со старым деревом находится Главное капище племени Звёздной птицы. Легенды гласят, что капище построил самый почитаемый Великий предок Хир-сахем. Говорят, что он лично воздвиг Великому Создателю огромный идол и высек на его каменной поверхности магические символы. Главное капище является религиозным центром племени, его духовной основой. Под сенью древнего дуба племя Звёздной птицы каждую весну собирается на Большой сбор.

Официально Большой сбор длится четыре дня. На деле несколько дольше. За это время соплеменники проводят самые главные религиозные празднества. Ничто так не укрепляет единство племени, как поклонение единым богам. Все вместе люди воздают честь Великим предкам, пытаются умилостивить духов стихий и, конечно же, молят Великого Создателя о покровительстве и защите.

На Большом сборе решают важные дела: выбирают Верховного Шамана, Верховного Сахема и Верховного Вождя, либо переизбирают их ещё на год; заключают мирные договоры или объявляют войны; разбирают споры и вершат суд. Зрелые юноши проходят обряд инициации, а пятнадцатилетние девушки выходят замуж.

Ну и конечно же большое собрание не обходится без разговоров, обмена слухами и безудержного веселья. Большой сбор самый удобный повод матерям проведать взрослых дочерей и полюбоваться внуками, охотникам посоревноваться между собой и выяснить, кто лучше всех в племени метает копьё, стреляет из лука и сильней всего в борьбе.

Забыть о самом важном, самом большом событии в жизни племени никак нельзя. Но не забывать о нём не следует по ещё одной причине. В тени древнего дуба перед самым началом Большого сбора разворачивается некое подобие ярмарки. В эпоху первобытнообщинного строя развитой торговли не может быть в принципе. Самодостаточным родам торговать почти нечем. Но на этой импровизированной ярмарке всё же можно обменять ножи, горшки, луки на отличные куски кремния, синюю глину и золотые самородки. Как самому искусному ремесленнику Саяну есть что предложить.

Орон, задев кудрявой головой край навеса, покинул мастерскую. С тихим шелестом дверь в дом отворилась вновь.

- Папа! Папа! – изнутри выглянула Шима. – Мама зовёт тебя кушать!

- Иду, - сгребая штампы в большую чашу, ответил Саян.

Убрав чащу со штампами на полочку под гончарным станком, по короткой земляной лестнице Саян спустился в дом.

Как потомственному городскому жителю, Сергею до тошноты надоело жить в маленькой полуземлянке, где мало света и места, зато много дыма и вони. Одно дело во время походов ночевать в палатке, и совершенно другое постоянно жить во временном жилище. Стремясь к максимальному комфорту, Саян построил некое подобие древней славянской избушки.

Пол в избе на метр ниже уровня земли. Бревенчатые стены отлично держат тепло. Чердака нет. Конёк крыши покоится на двух столбах, вкопанных прямо в земляной пол. Было бы очень здорово покрыть крышу дранкой, маленькими дощечками, но приколачивать их нечем. Гвоздей ещё не изобрели. Пришлось уложить плотно связанные пучки соломы. Получилось не хуже, только крышу каждый год приходится перекрывать заново. Для хранения съестных припасов Саян выкопал в дальнем углу яму и накрыл её деревянным щитом. Вместо окон со стёклами и ставнями между толстыми брёвнами пробито несколько узких щелей.

В подобной избе постыдился бы жить даже самый бедный крепостной крестьянин. Но! Даже такая закопанная на метр в землю избушка вышла за рамки понимания сородичей. Они не считают, будто Саян живёт в некой запредельной роскоши. Для окружающих он давно прослыл чудаком. С таким же успехом он мог бы поселиться в дупле старого дерева или выкопать нору в обрывистом речном берегу.

Но! Когда вслед за тёплой осенью ударили крепкие морозы, сородичи нехотя оценили тепло и уют нового жилища. Ещё через год Ягис переселился в ещё более просторную земляную избушку, а там и Ансив не стал задерживаться в первобытной полуземлянке. Дальше – больше. Утус Вачиз, Сахем рода Мудрой Совы, всю прошедшую зиму усиленно намекал Саяну о желании обзавестись подобным жильём. Оно и понятно: капля за каплей, со скрипом и с черепашьей скоростью, более продвинутый образ жизни проникает в закостенелое первобытнообщинное общество. Комфорт – он ведь всем нравится. К хорошему быстро привыкаешь.

В избушке приятный полумрак. В воздухе витает свежий запах хвои. Большая печь стоит посередине избы. Квадратная труба, раздвигая пучки соломы, проходит сквозь крышу. Возле горнила хлопочет Инса, мама семилетней Шимы и единственная жена.

Запрет на кровосмешение не распространяется на принятых в род. Немало хорошеньких девушек на выданье поглядывало на него. Но, прожив два года в полуземлянке холостяков, Саян, к удивлению сородичей, женился на вдове угоре Инсе. Вместе с женой он сразу обзавёлся дочерью, весёлой и заводной Шимой. Только друзей не удивил выбор Саяна. Инса, как отражение в зеркале, похожа на неё, Галину Воронцову, тайную любовь Сергея, которую студенты по большой и глупой ошибке прозвали Галка-лесбиянка.

Как и давняя подруга Инса чуть выше среднего роста. Густые волнистые волосы спадают на плечи. Прямой нос и глубоко посаженные глаза. Она на несколько лет старше Галины. Нелёгкая первобытная жизнь оставила свой след: ранние морщины скопились на лбу и на краешках глаз. От повседневной работы руки огрубели. На ладонях, под основанием пальцев, блестят маленькие мозоли. Потеря первого мужа добавила в её волосы седые волоски.

Супруга ловко вытащила из печи чёрный от копоти горшок и поставила его на стол. Дразнящий аромат мясной похлёбки щекочет ноздри. Саян, не дожидаясь приглашения, присел за обеденный стол.

Инса, не говоря ни слова, лишний раз подчёркивая возникшее между ними отчуждение, поставила перед Саяном большую миску, наполненную до краёв аппетитной похлёбкой. Работая с утра на свежем воздухе, Саян изрядно проголодался и с превеликим удовольствие зачерпнул первую ложку. Маленькая Шима, тревожно поглядывая на родителей, подсела к столу. Ставя перед дочкой миску, Инса нарочно громко стукнула ей о столешницу. Саян едва не поперхнулся. Так и не присев, супруга бесшумно отошла в полумрак возле стены.

Саян бросил ложку в пустой миске и решительно обратился к жене:

- Инса! Я давно и окончательно всё решил. И не намерен что-либо менять.

Супруга не ответила. Саян постарался придать голосу как можно более строгий тон и продолжил:

- Да! Меня могут убить. На войне такое бывает. Но! Мне позарез нужно уважение сородичей. Понимаешь? Позарез! С помощью ложек, мисок и горшков я его не добьюсь. Превыше умения ловко точить камни и мастерить стрелы для мужчины важнее всего уметь защищать свой род, тебя защищать, дочь нашу. Правильно я говорю? – Саян обратился к дочери.

- Да, папа, – ответила дочка. – Только мама всё равно не хочет, чтобы ты пошёл с Лютым.

Саян в тихом раздражении щёлкнул ногтём по ложке. Будь у него честно заработанный авторитет, он мог бы влиять на сородичей куда больше и сильнее. Особенно, если бы его выбрали Сахемом Мудрой Совы. Роль условно уважаемого ремесленника давно исчерпала себя. Но! Кроме охоты и знаменательного трофея существует ещё один путь, не менее почётный: бросить в жертвенный огонь Вему-защитнику добытую в бою кисть врага. Благо войны между племенами идут постоянно.

Первобытная дипломатия не отличается сложностью и хитросплетением интересов. Если с соседним племенем надлежащим образом не заключен мир, то оно автоматически считается враждебным.

С другой стороны, война дело сугубо добровольное. Только когда нападению подвергается родное стойбище, святая обязанность каждого мужчины встать на защиту рода. Ситуации, когда война принимает нешуточный оборот и на поле боя встречаются военнообязанные двух враждующих племён, возникает гораздо реже. Утус Гобан, охотник из рода Речной Цапли, каждую весну собирает военный поход. За ярость в бою его прозвали Лютым. Любой желающий может присоединиться к нему и тем самым добыть столь необходимое признание сородичей. Именно на войне, на очередном налёте на стойбище враждебного племени, можно и нужно добыть трофей для прохождения обряда инициации.

К сожалению, именно с Лютым шесть лет назад ушёл первый муж Инсы. Ушёл за славой, за военной доблестью, но так и не вернулся. Инса ненавидит Лютого. Желание Саяна присоединиться к выдающемуся охотнику и воину вызвало в ней сначала яростный протест, а потом тихое, но постоянное, неодобрение.

Саян, продолжая одностороннюю полемику, выложил очередной аргумент:

- В конце концов мы все рано или поздно отправимся к звёздам. Если на то пошло, то с таким домом, - Саян выразительно развёл руками, - ты быстро найдёшь  нового мужа.

Вспыльчивая речь не произвела на супругу никакого впечатления. Стоя в полумраке, Инса даже не шелохнулась. Не рассчитывая на ответ, Саян спросил:

- Ну откуда у тебя такая уверенность? Ну кто тебе сказал, будто меня обязательно должны убить? В том, что Дисет не вернулся, нет вины Лютого. К тому же…

- Дисет оставил после себя Шиму.

Инса, перебив Саяна, словно богиня ночи вышла из полумрака. На её платье из шкур косули заиграли подобранные со вкусом оттенки рыжего.

- И потому он не умер, - тихо закончила супруга.

А это что-то новенькое, Саян качнулся на табуретке. Такой аргумент супруга ещё ни разу не использовала.

- Ещё скажи, что именно по этой причине ты так и не родила мне ни сына, ни дочери! – со злости брякнул Саян.

Болезненный упрёк попал точно в цель. За четыре года совместной жизни Инса ни разу даже не забеременела, от чего очень сильно переживает. Ведь один раз она уже доказала, что может быть матерью. Инса сжала кулачки и снова отступила в полумрак.

Обижать любимую женщину, пусть даже с дурру, дело неблагодарное. Саян поспешил извиниться:

- Инса, ради бога, не злись на меня. Я давно подозреваю, что дело вовсе не в тебе. У Ягиса с Анисовом с детьми тоже не ладится. Но и ты постарайся меня понять: мне нужно, очень нужно добиться уважения сородичей. Мои друзья уже прошли обряд инициации, а я нет. Они имеют право выступать на собрании рода и племени, а я – нет. И это меня очень, очень огорчает. Прошу тебя, давай хотя бы в этот последний день перед Большим сбором не будем портить друг другу жизнь. Дороже тебя, Иссаама и Шимы, - Саян любовно погладил дочку по головке, - у меня никого нет. Ради вас я вернусь даже с того света. Обещаю.

Инса, наклонив голову, наконец вышла из полумрака и присела за стол.

***

Большая сшитая из звериных шкур лодка плавно скользит по речной глади. Саян вместе с приёмным сыном загребает вёслами. На корме, задумчиво глядя на заросший камышом берег, сидит Инса. На носу расположилась весёлая Шима. Время от времени, в перерывах между гребками, Саян бросая на дочь взгляды. Девочка с детской непосредственностью обозревает речные просторы. Мешки с товарами аккуратно уложены на дно лодки и укрыты тёмными шкурами.

За пять лет Иссаам вырос из тощего мальчишки в широкоплечего крепкого юношу. Тёмные волосы завиваются большими кудрями. На щеках и подбородке пробивается первая, ещё мягкая щетина. Тело, предвещая зрелось, наливается упругими мускулами. А вот нос как был, так и остался большим и курносым. Бич работорговца оставил на спине и груди парня многочисленные следы. Тонкие рубцы наискось протянулись через его лицо.

Между ними всего десять лет разницы. Саяну 25, Иссааму 15. По меркам Земли, Саян молодой парень, а приёмный сын подросток. Но в первобытном обществе дети взрослеют гораздо быстрей. Чтобы стать полноправным членом племени Иссааму не нужно заканчивать десятилетку, а потом ещё пять лет учиться в ВУЗе. Более простой образ жизни, гораздо более бедный запас знаний, и к двенадцати – четырнадцати годам здешних мальчишек гораздо правильней называть юношами. А в двадцать пять лет мужчина обязан быть самостоятельным отцом большого семейства.

Иссаам принял Саяна как родного отца. До конца прошлой осени они жили одной семьёй. Но, когда землю покрыл первый снег, Иссаам решил переселиться в полуземлянку к таким же как и он сам молодым холостякам. Через год он обязательно пройдёт обряд инициации, а там и до собственного дома, жены и детей рукой подать. Ну а пока Иссаам старательно помогает грести веслами.

Род Мудрой Совы в полном составе отправился в речное путешествие. В стойбище совершенно никого не осталось. Караван из обтянутых шкурами лодок и узких плотов растянулся по великому Акфару на пару километров. Большой сбор - слишком важное событие, чтобы пропустить его из-за старости, увечья или болезни. Отправляясь к Главному капищу, сородичи забирают всех без исключения.

Наконец из-за очередного поворота показалась долгожданная примета. На левом берегу, на маленьком мыске, растёт высокая кривобокая берёза. Сразу за мыском широкий затон. Головная лодка повернула носом к берегу. Близок конец утомительного двухдневного путешествия. Усталость как будто слетает с натруженных рук. Вёсла с удвоенной силой загребают речную воду. Скоро отдых и веселье.

Густые заросли не подпускают к берегу. Приходиться спрыгивать в воду и тащить лодку пешком. Ноги по колено вязнут в чёрном илистом дне, а листья камышей противно скребут по лицу. Наконец, шагнув на примятую траву, Саян вытащил нос лодки на твёрдый берег.

- Ну, Шима. Смелеё! Прыгай! – Саян с улыбкой подбодрил дочь.

Шима, задорно улыбаясь, легко соскочила на землю. Недалеко на берегу, возле пушистой ёлочки, собралась стайка весело галдящих детей. Перебирая тоненькими ножами, Шима убежала к подружкам. Речное путешествие доставило детям массу новых впечатлений. Нужно как можно скорей поделиться ими.

Одна за одной к заросшему берегу причаливают лодки. Мужчины помогают женщинам и детям сойти на твёрдую землю и выгружают мешки и баулы. Саян деликатно подхватил супругу и вынес её из лодки.

- Будь добра, - попросил Саян, – присмотри место для палатки. Если получится, то там же, где мы останавливались в прошлом году. А мы пока разгрузим лодку и присмотрим за Шимой.

- Хорошо, - ответил Инса.

Придерживая подол платья, Инса ушла в глубь леса. Разгружая лодку, Саян присматривает за дочерью. Дети, продолжая возбуждённо щебетать, сбились в большую кучу.

Заросли ёлок отделяют большую поляну от реки и надёжно берегут место Большого сбора от ненужных глаз. Хорошо берегут. Если не знать примет, то можно запросто проплыть мимо и ничего не заметить. Охотники не ленятся лишний раз пройтись по зарослям и поднять примятые лодками камыши.

Словно символ вечности, по середине большой поляны возвышается древний дуб. Чёрная кора слоится от старости, толстые корни выпирают из-под земли. Пять рослых охотников взявшись за руки едва-едва могут обхватить могучий ствол древнего дуба. А уж высоты в нём! Не зря эту большую поляну называют Удуба.

В легендарные времена сошествия людей на эту планету рядом с дубом простроили самое больше, самое важное капище. За двумя квадратными оградами из плоских камней возвышаются идолы Великих предков, духов стихий и самого Великого Создателя. Закопанные в землю каменные плиты величественно и равнодушно взирают на земную суету простых смертных.

Капище Удуба – духовный центр племени Звёздная Птица, святое, почитаемое место. Враждебные племена прекрасно знают, где оно находится, но не рискуют сбить даже самый маленький камешек с его ограды. Ибо месть Великого Создателя будет страшной и неотвратимой. Самые важные события в жизни племени, выборы вождей, обряд инициации, заключение браков, происходят здесь, на большой поляне возле древнего дуба. Прочие капища племени до мельчайших подробностей копируют главное.

На большой поляне огромное количество палаток тянется широкой дугой вдоль кромки леса. За каждым родом закреплено определённое место. Большая часть соплеменников уже здесь. Саян не зря переживает за место для палатки. Род Мудрой Совы располагается на дальней стороне, а товаров для обмена много, целый год работал. Тяжёлые мешки тащить далеко, а ещё палатка и запасы провизии. За раз всё не унести.

Когда они проходили мимо большого дуба, Саян заметил печальный взгляд приёмного сына. В стороне, между палатками родов Тихой Совы и Терпеливой Цапли, осталось незанятое место. Когда-то там останавливался род Болотной Совы, но пять лет назад его уничтожили работорговцы. В той бойне погибли родители Иссаама и младшая сестра с братиком, а он сам чуть не стал рабом.

- Не печалься, Иссаам, - Саян дружески потрепал сына за плечо. – Прошлого не вернуть. Придёт время, и ты ещё поквитаешься с менгами. Когда-нибудь в огонь перед Вемом-защитником ты бросишь руки с четырьмя пальцами.

Иссаам молча кивнул.

А вот волнения о любимом месте оказались напрасными. Ещё до подхода Инсы, Ягис и Ансив начали растягивать палатки. Они быстро добежали до любимого места, благо их не обременяет большое количество поклажи. Между двумя почти развёрнутыми походными домиками остался свободный пяточёк.

Ягис, орудуя увесистой веткой как кувалдой, спорно забивает в плотный дёрн короткий колышек. Развёрнутая палатка скомканной грудой валяется в прямоугольнике между уже вбитыми колышками. Короткая безрукавка расстёгнута настежь, на груди выступила обильная испарина. Ягис опустил импровизированную кувалду и громко воскликнул:

- О-о-о! Наконец-то! Привет. Меня уже достали с бесконечными расспросами: а где Умелец? Он сегодня будет под дубом? – ловко передразнивая говор охотников, промямлил Ягис.

- А тебе завидно? – насмешливо спросил Саян.

- Было бы чему завидовать, – парировал Ягис. – Если бы тобой девушки интересовались. А так… одни бородатые мужики. Всем от тебя нужно как можно больше ножей, наконечников и особенно арбалетов. Кстати, - сообразил Ягис, - ты в самом деле собираешься под дуб?

Саян с шумом опустил тяжёлый мешок на землю.

- Это как получится. Не забывай – нам ещё дрова пилить. Так что быстрей заколачивай свою палатку… А! Всё равно не успеешь. Вон! По наши души.

Раскрытой ладонью Саян показал на незнакомого мальчугана в коротких штанишках из облезлых заячьих шкурок. Мальчик что-то сказал Ансиву, развернулся и резво убежал.

- Друзья мои, – подходя ближе, воскликнул Ансив. – Старые и сухие деревья ждут не дождутся, когда мы пошинкуем их на дрова.

- Ну! Что я говорил, – Саян поднял вверх указательный палец.

Друзья направились к дубу. Скомканные палатки остались лежать на земле, но не стоит волноваться за разбивку лагеря. Старшим на три семьи остался Иссаам. Но у него найдутся помощники и палатки разбить и оставшиеся на берегу мешки с пожитками перетащить. В этом и заключается сила рода – сородичи друг за друга горой. Причём не на словах, а на деле. Выжить в диком мире можно только всем вместе. Иначе никак.

Для проведения Большого сбора нужно очень много дров. Огонь согревает людей зябкими ночами, готовит еду и отпугивает хищников. Местная клыкастая фауна ещё не научилась бояться человека. Волк-одиночка не упустит шанса утащить ребёнка, а голодная стая может запросто наброситься и на взрослого охотника.

Ни одно жертвоприношение, празднество или совет племени не обходятся без большого костра. Пламя, как сакральный символ очищения, создаёт вокруг себя особую атмосферу тепла, спокойствия и уюта. К тому же неплохо освещает место действия.

Каждый год друзья отправляются на заготовку дров. Они трое заменяют целую бригаду первобытных лесорубов. Тёмно-синий топор крушит древесину ещё лучше стального и тем более каменного топора. Соплеменники быстро сообразили что к чему и оставили на их долю самую ответственную часть заготовки дров – валку и распилку деревьев. Обрубкой сучков и доставкой разделанных стволов на поляну занимаются многочисленные помощники.

Больше пятнадцати лет заготовкой дров руководит старый утус Ридоу из рода Лугового Сокола. Пусть на поприще охоты утус Ридоу больших успехов не достиг, зато как ни кто другой сумел постичь тайны живого дерева. До появления Саяна именно его луки, стрелы и копья считались лучшими в племени. А будь в его распоряжении такой же дар Создателя – были бы лучшими до сих пор. Строительство ни одной засеки не обходится без его участия. Сам Ридоу давно уже не может орудовать каменным топором, но его огромный опыт с годами только увеличивается. В знак большого уважения соплеменники прозвали его Лесорубом.

Вокруг утуса Ридоу собралась большая группа охотников. В основном молодежь, зрелых мужчин почти нет. Глядя на толпу помощников, Саян печально вздохнул.

К счастью, утус Ридоу не принял Саяна за конкурента. Потеря репутации лучшего мастера его ничуть не беспокоит. На каждом Большом сборе Саян с превеликим удовольствием обучается у него приёмам и хитростям плотницкого мастерства. Вот и на этот раз старый Лесоруб приветливо улыбнулся.

Ритмичные удары о древесину далеко разносятся по густому лесу. Ствол засохшей сосны подрублен почти на половину. Саян продолжил рубку с противоположной стороны чуть выше первого среза. Рядом, крепко держа подпирающий шест, стоит молодой охотник и с восторгом смотрит на мелькающий в воздухе топор. Тёмно-синее лезвие невероятно глубоко врезается в сухую древесину. Толстые щепки только так вылетают из щербатого среза. Через десять минут толстая сосна натужно заскрипела и наклонилась. Молодой охотник что есть силы налёг на шест и зычно крикнул:

- По-о-обереги-и-ись!!!

Ствол накренился и громко треснул. С шумом продираясь сквозь кроны соседей, сосна ухнула наземь. Довольно вздохнув, Саян смахнул со лба капельки пота. Теперь нужно превратить дар Создателя в пилу.

В России длинную дугообразную пилу с парой ручек очень метко прозвали «Дружба 2». Саян, пристально посмотрев на пилу, прибавил выпуклости пилящему краю и увеличил развод зубьев.

За пять лет непрерывной практики было не возможно не добиться потрясающих успехов в трансформации дара Создателя. И не удивительно: на всё про всё только один инструмент. Даже для изготовления простой стрелы приходиться перегонять универсальный подарок из ножа в рубанок, из рубанка в пилу, из пилы обратно в нож и так раз по пять раз на дню.

- Становись напротив меня, - приказал Саян молодому помощнику. – Это называется пила. Берись за рукоятку. Будем по очереди тянуть пилу на себя. Только тянуть. Плавно и ритмично. Дёргать, толкать на меня или давить вниз не нужно. Всё понял?

Немой от восхищения молодой помощник кивнул.

- Тогда поехали, - Саян плавно потянул пилу на себя.

Из распила маленькими стайками полетели мелкие стружки. Деловито жужжа, пила быстро вгрызается в ствол. Молодому охотнику никогда раньше не доводилось работать таким инструментом, но он быстро освоился и втянулся в ритм. Из камня двуручную пилу не сделать. Нужен металл, а его нет.

Распилив ствол на две трети, Саян остановился. Сосновый ствол висит в воздухе, срубленный конец лежит на выпирающим из земли корне. Ещё немного, сосна переломится под собственным весом и зажмёт пилу. Вытащить лезвие из зажима будет очень трудно. Саян вбил в распил заранее вырубленный клин. Пользуясь паузой, молодой охотник шумно выдохнул:

- Здорово!

Саян молча улыбнулся. Все без исключения молодые охотники бурно реагируют при виде волшебного дара Создателя. Было бы здорово обзавестись постоянным помощником, но молодежь из других родов неистово набивается к нему в напарники. Каждому очень хочется увидеть чудесный дар Создателя вблизи, посмотреть на него в действии и собственными руками пощупать невероятно прочные и острые топор или пилу. Каждый Большой сбор Лесоруб уступает жуткому любопытству соплеменников и назначает всё новых и новых помощников.

Восторг от увиденного переполнил молодого охотника. На щеках молодого охотника выступил румянец. Проведя пальцем по шершавому спилу, парень взорвался:

- Я никогда не видел таких инструментов! Особенно топор. Раз! И дерево падает. А таким на медведя можно?

- Можно, - ответил Саян. – Именно так утус Ягис добыл свой знаменательный трофей.

- А во что ещё его можно превратить? – охотник осторожно дотронулся указательным пальцем до острого зубчика.

- Во что угодно: нож, копьё, дубину. Можно и лук, только без тетивы, - ответил Саян.

- А как это у тебя получается?

- Мысленно представляют себе нужно вещь. Раз. И готово, - пояснил Саян.

Многократно проверенная практика: лучше терпеливо исчерпать вопросы очередного помощника и поскорей закрыть тему. Отказ от объяснений только разожжёт любопытство. Господи! Какими фантастическими и нелепыми подробностями обрастают слухи о возможностях универсального подарка.

Так в прошлом году точно такой же молодой помощник наивно, без тени лукавства или шутки, спросил, а правда ли, что дар Создателя можно превратить в преогромный нож и разрезать Утёс на две половинки? Или же, будто копьё из него само настигает быстрого оленя и разит наповал. Или же… Или же… Единственный слух, который Саян сам охотно поддерживает, так это будто дар Создателя является могучим талисманом и на пару километров вокруг распугивает всякую нечисть.

Саян ритмично водит пилой туда-сюда и рассеянно слушает восторженную болтовню молодого помощника. Парень трещит без умолку:

- Прошлой осенью мне как-то попался необычный камень. Я пытался мысленно превратить его в нож, но он меня не послушал. Только если стукнуть по нему другим камнем, он начнёт меняться. Но всё равно…

Саян тупо посмотрел на болтливого помощника и громко спросил:

- А ну повтори, что ты сказал!

От неожиданности молодой охотник дёрнул пилу на себя. Рукоятка вырвалась из ладони и с треском выбила из распила клин. Крякнув, ствол намертво зажал пилу.

- А-а-а… что повторить? – молодой охотник испуганно захлопал глазами.

- Камень! – нетерпеливо повторил Саян. – Какой такой особый камень тебе попался?

- А! Ну… Это, мне отец говорил: если положить в костёр такой особый камень, светло-коричневый, с зелёными пятнами, то он нагреется и станет мягким. Пока он, того, горячий, легко плющится, если стукнуть по нему другим камнем, - сбивчиво объяснил молодой охотник. – Так вот, я пытался заставить его мысленно превратиться в нож…

- Где? Где ты его нашёл? - Саян грубо оборвал молодого охотника.

В предвкушении величайшего открытия в руках закололо, сердце бешено забилось, а по спине сбежала капелька пота.

- Так, это… Мы каждую осень ходим на запад к горам за кремнием. Там, есть, отличные куски попадаются. На Лосинном ручье этих камней навалом валяется. Мы их них, того, очаг ложим…

- Что за Лосинный ручей?

- Обычный такой ручей, с водой. Мы там всегда на ночлег становимся, - пояснил молодой охотник. – Там навес такой, под скалой, и вода рядом.

От дикого волнения сами собой подкосились ноги. То, что этот парень назвал «необычным камнем» не иначе кусок медной руды. Зелёные пятна – точно она! Окисляясь, медь зеленеет.

Четвёртый год подряд Саян старательно рыщет по окрестностям родного стойбища. Обследованы все ручьи в радиусе двадцати километров, выкопаны десятки ям. Какие только камни не грел на огне… Всё в пустую. И вот теперь медный рудник сам просится в руки.

Пусть медь далеко не железо, приличный меч из неё не сделать, но она всё равно лучше, острее и легче камня. Медь, это же, металл!

- Где этот Лосиный ручей? – Саян тяжело задышал.

- От большой белой горы нужно плыть на запад. Дня два будет. Но где мы кремень берём не скажу! – спохватился молодой охотник. – Сахем не велел говорить.

- Да не нужен мне ваш кремень! – Саян сорвался от нетерпения. – Ручей, ручей где? Навес тот каменный?

От потока нетерпеливых вопросов молодой охотник окончательно растерялся. Саян закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов. Нужно взять себя в руки, успокоится, а то парень, чего доброго, даст стрекоча. Бегай, потом, за ним по всей поляне.

- Давай так: - Саян открыл глаза, - заканчиваем работу, а потом ты расскажешь мне, где находится этот самый Лосинный ручей и как до него добраться. Взамен я дам тебе нож. Идёт?

- А про кремень точно спрашивать не будешь? – молодой охотник в большом сомнении почесал затылок.

- Не буду. Обещаю.

На том и порешили. Саян поднял из лесной подстилки клин и вбил его обратно в распил. Через минуту молчаливой работы двухметровое полено отделилось от ствола. Работа закипела на новом месте. Где-то по близости разом ухнули ещё два дерева. Ягис и Ансив даже не подозревают, какое важное открытие только что свершилось. Отпиленное полено пара рослых охотников понесла на место сбора. Паренёк по моложе потащил туда же охапку толстых веток. Ночь скоро, а работы ещё много.

***

Заготовка дров затянулась до темноты. Перепачканный смолой и обсыпанный опилками с ног до головы, Саян без сил свалился в развёрнутой палатке. И без того намятые греблей руки вконец онемели от бесконечной работы топором и пилой. Хорошо, что хоть таскать заготовленные дрова не пришлось. Тогда в добавок к рукам отнялись бы ещё и ноги.

Саян проснулся поздним утром. Великолепная Гепола высоко поднялась на голубом небосклоне. Редкие тучки застыли на огромной высоте. Через отворённый полог лёгкий ветерок занёс в палатку вкуснейший запах варёного мяса. Вчера вечером Саян так устал, что отказался от ужина. Зато теперь пустой желудок урчит с утроенной силой. Глотая слюню, Саян выбрался наружу.

Возле костра сидит Иссаам. Лёгкая куртка распахнута, на коленях кремневая заготовка. Шурша камнем о камень, Иссаам затачивает лезвие кремневого ножа.

- Иссаам, Быстрый Сокол здесь? – Саян потянулся до хруста в позвоночнике.

- Нет ещё, - Иссаам оглянулся. – Но, говорят, должен быть после полудня.

- Это хорошо, - Саян присел у костра. – Значит, у нас ещё день на разговоры и торговлю. Вот спасибо! – Саян принял из рук супруги дымящуюся миску.

- А тобой уже интересовались, - сообщил Иссаам. – Но я никому не позволил тебя будит.

- А вот за это отдельное спасибо, – поблагодарил Саян, не переставая орудовать ложкой. – Сейчас поем как следует и пойду под дуб.

Было бы здорово посидеть на травке возле могучего дуба и прислониться спиной к его тёплой коре. Тем более после вчерашнего лесоповала руки гудят, плечи ломит, а от запаха свежей смолы воротит с души. Но, едва Саян разложил на старой лосиной шкуре товары, как его тут же обступили со всех сторон. Словно на витрине в супермаркете, на шкуре лежат ножи, стрелы, наконечники для стрел, несколько луков и гордость оружейной коллекции – четыре новеньких арбалета. Толстые отполированные до блеска дуги таят страшную силу. Лежащие рядом арбалетные болты шутя пробьют даже самую толстую медвежью шкуру. Ни волк, ни олень, ни свирепый кабан не устоят перед гранёным наконечником. Такое оружие сулит много мяса, отличные шкуры, расположение женщины и уважение сородичей. Но и цена за такую красоту не малая.

Четвёртый год подряд охотников поражает необычный вид и качество казалось бы самых обычных вещей. Те же ножи, стрелы, копья, иголки, скребки и прочие важные мелочи режут, протыкают, скребут не хуже, чем изготовленные руками любого другого охотника. Но изделия Саяна гладкие, ровные, аккуратные и прямые. Если стрела, то древко идеальной цилиндрической формы. Если наконечник для стрелы, то обязательно ровный треугольник с гладкой заточкой. Саяна считают колдуном. Пусть он не умеет общаться с духами предков и прогонять болезни, зато без магии, без помощи самого Великого Создателя, невозможно сотворить такие острые ножи, красивые горшки и тем более грозные арбалеты.

Больше всего соплеменников завораживает схожесть его изделий. Четыре арбалета как братья близнецы: равной длины, ширины, толщины и формы. У шести ножей один и тот же изгиб режущего края, рукоятки совершенно одинаковые и даже толщина лезвий одна и та же. По мнению охотников, тут точно не обошлось без магии.

Секрет подобного фокуса прост. Саян никогда и ничего не делает в штучном экземпляре. Если стрелы, то сразу сотню; если иголки, то не меньше пары десятков. Мерки и шаблоны существенно облегчают и ускоряют работу. В его мастерской полно заготовок на разной стадии обработки. Переходя от одной технологической операции к другой, Саян занимается массовым выпуском продукции. До подобных тонкостей организации производства первобытные люди додумаются ещё не скоро. Из-за скудости ресурсов и трудоёмкости даже самых простых вещей они никогда и ничего не делают про запас, только по мере необходимости. Если у охотника сломалось копьё, то он сделает новое. Если у женщины разбился горшок, то она слепит новый. Но ни один охотник не сделает пару копий про запас, и ни одна женщина не будет лепить горшки на год вперёд.

Саян сидит перед шкурой с товарами полуприкрыв глаза. Соплеменники в полголоса переговариваются между собой. Каждому хочется заполучить хотя бы один из выложенных арбалетов. Но цена… По прошлым Сборам знают: цена не малая. Наконец один из охотников присел напротив. Мозолистыми руками немолодой мужчина вытащил из небольшой сумки пузатый узелок и положил его рядом с арбалетом. Зрители разом притихли.

Саян открыл глаза, приятно чувствовать себя хозяином положения. Не следует торопиться с расспросами. Судя по рисунку на костяной пряжке (несколько вертикальных чёрточек, а над ними птичка-галочка), потенциальный покупатель из рода Лугового Сокола. На вид больше сорока. Лицо до самых глаз заросло клочковатой бородой. Виски тронуты сединой. Гулким голосом охотник начал торг:

- Тус Умелец, я хочу твой арбалет.

- Что дашь в замен? – спросил Саян.

- Вот, – охотник развязал таинственный узелок. – Мне сказали, что ты очень ценишь это.

Грубые пальцы развязали узелок. Края квадратной шкурки упали, и, отражая свет, тёмно-жёлтыми цветами заиграло… золото. Бугристые самородки чистейшего золота пирамидкой возвышаются рядом с арбалетом.

На Земле за такую кучу золота можно запросто купить дорогую иномарку с крутым тюнингом, матовыми стёклами, спутниковым противоугонным устройством и парой тёлок в салоне в придачу. Ещё бы осталось на то, чтобы с надменным видом разъезжать по городу и через опущенное боковое стекло показывать постовым оттопыренный средний палец. Но здесь, на Миреме, цена у золота совершенно другая.

Единственное, на что оно годится – украсить уши и пальцы владельца. Другой практической ценности у золота нет. Как слишком мягкое, оно не годится для ножей или наконечников для стрел. Да и слишком мало его. А в качестве универсального товара, мерила жизненного успеха, первобытные охотники его не признают. Случайному обмену между племенами слишком далеко до полноценной торговли. В местном языке даже нет слова «деньги». Но Сергей так и не научился подходить к драгоценному металлу исключительно с практической стороны.

Кучка золота притягивает взгляд. В душе с оглушительным треском столкнулись противоречивые желания. И заполучить хочется, и на кой хрен оно сдалось?

- Да, верно говорят, - Саян с трудом оторвал взгляд от золотой кучки. – Золото нравится мне. Но этого будет мало. Дай что-нибудь ещё, или выбери что-нибудь другое.

- Мне не нужно ничего другого. Я хочу арбалет, – упрямо возразил охотник. – Больше у меня ничего нет.

Только в первобытном обществе слова незнакомого мужчины можно смело принять на веру. Раз охотник сказал, что у него больше ничего нет, значит действительно нет. Господи! Саян вновь скосил глаза на золотую кучку. Как же оно манит к себе.

Разочарованный охотник потянулся к золото. Ещё заберёт, чего доброго.

- Не торопись, – Саян прикрыл вожделенную кучку ладонью. – Откуда оно у тебя?

- Прошлое лето и осень я собирал его в ручье, - охотник сел на место. – Руками я вытаскивал на берег песок и искал в нём жёлтые кусочки. Специально для тебя, тус Умелец, чтобы обменять на твой арбалет.

- Давай так: я отдам тебе арбалет и десять болтов к нему, а взамен ты отдашь мне золото и расскажешь, где нашёл его. Идёт? – Саян протянул раскрытую ладонь.

От удивления охотник немного замялся.

- Ты предлагаешь странный обмен: слова на арбалет, - признался охотник. – Но я согласен.

Подтверждая сделку, охотник хлопнул по протянутой руке. Саян вытащил из мешка берестяной листок, тонкую палочку для письма и маленькую чернильницу. О том, что лишённая физического воплощения информация может быть дороже всех четырёх арбалетов и кучки золота в придачу, первобытные охотники даже не догадываются. Тем лучше: знания – сила, информация – власть.

- Ты знаешь, где находится наше стойбище?

Саян молча кивнул.

- Так вот, от нашего стойбища нужно выйти к великому Аксору и подняться вверх по течению…

Бывалый охотник с детским любопытством поглядывает на танцующую на листе бересты палочку, но прилежно объясняет, где находится золотоносный ручей и как до него добраться. Уточняя детали, Саян тщательно записывает дорогу и приметы.

- В ста шагах от старой сосны с двумя вершинами этот ручей размыл склон небольшого холма. Именно в том месте я нашёл эти жёлтые камешки.

Охотник закончил рассказ, схватил арбалет и быстро поднялся на ноги. Саян не успел спрятать исписанный листок, как на освободившееся место тут же сел другой охотник. Новый покупатель выложил на шкуру с товарами большой моток жил и приличный кусок синей глины. Победоносно глядя на соплеменников снизу вверх, охотник скороговоркой произнёс:

- Тус Умелец, я хочу твой арбалет.

Под древним дубом Саян просидел не больше двух часов. Как обычно, в первую очередь расхватали арбалеты. Когда последний из них перекочевал в руки счастливого владельца, по толпе зрителей прокатился печальный вздох. Теперь только на следующий Большой сбор Саян привезёт новую партию арбалетов. Впрочем, остальной товар не задержался на полинявшей шкуре.

Во второй половине дня на поляну у дуба приплыл род Быстрого Сокола. Его стойбище находится дальше всех от места сбора. Теперь и только теперь, когда племя Звёздной Птицы собралось полностью, можно начинать Большой сбор.

Вечером, едва стемнело, шаманы племени собрались в Главном капище. Из-за низкой ограды отлично видны пылающие жертвенные костры перед идолами Великих предков. До глубокой ночи над большой поляной разносилось монотонное пение и звучали большие бубны. Посредники между этим миром и тем выбирают нового Верховного Шамана.

В племени шаманы образуют своеобразную корпорацию. Если Верховного Вождя и тем боле Верховного Сахема выбирает совет племени, то каждый шаман по собственному усмотрению и под собственную ответственность берёт одного реже двух учеников. У шамана есть семья, одна или больше жён и, конечно же, дети. Но о каком-либо наследовании от отца к сыну не может быть и речи. Кого именно необходимо обучить магическому искусству подсказывают духи.

Если у парня, реже у девушки, ни с того ни с чего начинаются странные видения, вещие сны и вообще с ним творится непонятное, то его обязательно приводят к шаману. Как именно он узнаёт отмеченных духами – никто из сородичей не знает. Но странности обычно проходят, а новый ученик остаётся.

В первобытном обществе шаманы играют очень важную роль. Как посредники между миром людей и миром богов, предков и духов шаманы берегут малочисленные осколки знаний об окружающем мире, немногочисленные остатки былого величия. Именно шаманы знают, как с помощью трав и заклинаний прогнать Зуртахха, злого духа болезней, исцелить гнойные раны, предсказать погоду и призвать на помощь Великих предков.

Традиционно шаманы начинают Большой сбор. В ночь накануне они выбирают Верховного Шамана, самого умного и самого уважаемого шамана племени. Именно он проводит религиозные празднества и представляет Великим предкам новых Верховных Вождя и Сахема.

На следующее утро Саян узнал, что утус Фад из рода Мудрой Совы вновь выбран Верховным Шаманом. Впрочем, учитывая ум, опыт и немалый авторитет Большого мха, результат вполне предсказуем.

Огонь охватил большую кучу дров. Красные языки пламени взметнулись к небу. Вновь избранный Верховный Шаман торжественно открыл большое собрание племени. Стоя по родам и фратриям, люди торжественно исполнили гимн в честь Хира-сахема, самого почитаемого Великого предка. В первый день Большого сбора предстоит выбрать нового Верховного Сахема. На куске медвежьей шкуры нового владельца дожидается скипетр – символ власти Верховного Сахема.

Племя называется Звёздная Птица, но её символ не абстрактная птичка, а вполне конкретная – сокол. На дубовой рукоятке длиной около сорока сантиметров посажена тотемная фигурка сокола из белого камня. Хищная птичка гордо держит маленькую головку. Загнутый клюв старательно заточен до такой степени, что можно запросто уколоть палец. Фигурка вырезана так искусно, так старательно, что кажется, будто каменная птичка вот-вот оживёт и тут же упорхнёт в синее небо.

Сидеть среди детей и незрелой молодёжи невыносимо! От бессилия Саян едва не скрипит зубами. На его глазах вершится большая политика. Собрание полноправных членов племени – высшая законодательная, исполнительная и судебная власть первобытной демократии, единая в трёх лицах. Ягис, Ансив и даже Инса сидят сейчас там, недалеко от выступающей угоры Лиссаты, ещё действующего Верховного Сахема.

Незадолго до знойного полудня собрание племени закончилось. Как и с Верховным Шаманом, результат вполне предсказуем: угору Лиссату из рода Белого Сокола выбрали Верховным Сахемом ещё на год. Женщины не часто возглавляют род и тем более племя. Но! Если их выбирают, то значит это действительно очень умные и авторитетные женщины. Саян, наблюдая за угорой Лиссатой четвёртый год подряд, проникся глубоким уважением к этой невысокой немного полноватой женщине.

Мать пятерых детей, угора Лиссата обладает тонким умом, добротой и редким умением слушать. Но при этом у неё железная воля и непробиваемая выдержка. За четыре года её руководства племя, как высший судебный орган, ни разу не собиралось для разбора каких-либо дел. Так, к примеру, она сама разрешила случайное убийство. Молодой охотник из рода Красноклювой Цапли, охотясь в густых зарослях на уток, шальной стрелой поразил насмерть другого молодого охотника из рода Большой Совы. Дело запахло кровной враждой. Но решение угоры Лиссаты полностью удовлетворило обе стороны. Подробности за давностью лет стёрлись, но серьёзного конфликта внутри племени удалось избежать.

Жаркий полдень – время обеда и отдыха. Закончив собрание, люди разошлись по палаткам. От многочисленных костров повеяло едой. Первый день Большого сбора закончился религиозным празднеством в честь Хира-сахема. Переизбранная угора Лиссата развела перед идолом Хира жертвенный огонь. Голова кабана-секача окуталась жирным дымом. Чёрный столб поднялся над капищем до самого неба. Племя, почитая самого уважаемого Великого предка, сообща исполнило торжественный гимн.

Это нечто! Саян, повторяя хорошо знакомые слова, в очередной раз окинул взглядом соплеменников. Люди находятся в глубочайшем религиозном экстазе. Охотники донельзя эмоциональны. Если любят, то всей душой. Если ненавидят, то до самой глубины души. Среднего для них не существует.

Здесь и сейчас соплеменники всеми мыслями, всем своим существом, самым что ни на есть искренним образом благодарят Хира-сахема за покровительство. Всеобщее пение и ритмичный гул бубнов вгоняют в гипнотический транс. Лица людей расплылись, стёрлись. Печать разума и логического мышления напрочь испарилась. Но глаза… Поддёрнутые фанатичным блеском глаза излучают такую радость, такое счастье.

Примитивное общество крепко-накрепко связано с дикой природой. В богов, духов и предков верят все без исключения. Атеизм, как полнейшее отрицание божественной воли и самого бога, находится за пределами понимания этих людей.

Сознание с трудом балансирует на грани реальности. Требуется приложить массу усилий, чтобы не поддаться всеобщему гипнозу и не раствориться в безликой массе соплеменников. Ни за что!!! Сергей до боли, до крови, прикусил язык.

Глава 2. «Первая заявка».

Расписание Большого сбора установлено самим Хиром-сахемом. С тех пор оно не меняется. Утром второго дня возле Главного капища собрались все способные держать оружие и защищать родное стойбище не только от дикого зверя, но и от самого опасного хищника – человека. Настал черёд выбирать Верховного Вождя.

В мирное время Верховный Вождь какой-либо властью не обладает. Другое дело, что само выражение «мирное время» в жизни первобытных охотников является весьма условным. Так день может начаться вполне мирно. В полдень на стойбище запросто может напасть враг, и тогда мирное время враз закончиться. И в тот же день вечером, если врага удалось прогнать, мирное время начнётся вновь.

Ну а в случае большой угрозы, войны не с отдельным отрядом искателей славы, а с враждебным племенем, требуется верховный вождь. Именно он организует отпор неприятелю и первым бросается в бой. Личный пример в бранных делах наипервейшее дело.

Вождём может быть только мужчина, охотник и воин. Но и на этот раз результат выборов вполне предсказуем. Верховным Вождём в шестой раз выбрали утуса Диуса, пятидесятилетнего охотника из рода Терпеливой Цапли.

По меркам первобытного общества, утус Диус старик. В прошлом осталось время, когда он был самым сильным и удачливым воином. Но он мудр, смел и пользуется громадным авторитетом. Пять лет назад под его руководством удалось разбить племя Звёздной Рыбы малой кровью. В чём причина конфликта никто уже и не помнит. Утус Диус мудрыми словами и твёрдой волей остудил пыл сторонников решительных действий. На поле боя Звёздная Птица появилась первой, мужчины хорошо отдохнули и заняли наиболее выгодную позицию. В результате сражения уставшие охотники Звёздной Рыбы были разбиты и позорно бежали.

Не прошло и получаса с момента начала собрания, как под одобрительный гул охотников Верховный Шаман торжественно вручил утусу Диусу символы власти Верховного Вождя: символические топор и стрелу из чёрного кремния. В любой войне, в любом сражении Верховный Вождь непременно несёт символы власти с собой. Но обычай запрещает использовать топор и стрелу по назначению. Да и толку от них. Ритуальный топор быстро затупится даже при ударе о мягкую землю, а через чур гладкий наконечник стрелы сломается о перо даже самой захудалой утки.

Получив топор и стрелу ещё на год, утус Диус принёс в жертву Вему-защитнику волчью голову. Для столь быстрого завершения выборов существует ещё одна очень важная причина – инициация юношей.

Обряд перехода в мир взрослых – самый важный момент в жизни каждого юноши. Претенденты на звание полноправного члена племени уже выстроились в очередь перед входом в капище. Многочисленная группа поддержки, матери, братья, сёстры и, конечно же, отцы окружили юношей широким полукругом. Верховный Вождь, медленно ускоряя ритм, застучал в большой бубен. Перед идолом Вема-защитника заполыхал жертвенный костёр. Сейчас начнётся.

К радости друзей, они не нашли на Миреме полный изощрённых истязаний и насыщенный театральными действиями обряд инициации. За несколько сот лет жизни на Миреме охотники не успели через чур усложнить юношам переход во взрослую жизнь.

Возможно через пару тысяч лет обряд инициации станет гораздо более мучительным. Может появится очень болезненная татуировка по всему телу, злые муравьи в штанах, а то и хуже. Взрослые охотники начнут натягивать на себя страшные соломенные костюмы, изображать приспешников Хессана и пугать юношей, а заодно и всё племя, дикими завываниями в ночном лесу. Ну а пока всё, что требуется от инициируемых – собственноручно добыть значимый трофей для прохождения обряда и личное мужество.

Значимый трофей может быть самым разным. Больше всего ценится лапа крупного хищника: волка, рыси, особенно медведя. Не плохо смотрится копыто взрослого зубра, лося или матёрого кабана-секача. Но самый крутой трофей, очень редкий, между прочим, – правая кисть врага.

Далеко не каждый юноша может похвастаться добытой в бою человеческой рукой. Медведь или кабан на рожон не лезут. При возможности они пытаются уйти, убежать от охотника. А вот человек просто так от искателя трофеев не убежит. Да и кисть поверженного врага ещё нужно успеть отрезать и подобрать. Сородичи убитого просто так её не отдадут. Самого искателя постараются убить. В лучшем случае, выпустят во след тучу стрел.

Саян стоит в гуще группы поддержки немой и неподвижный. Горесть и обида разъедают душу. Пять лет! Пять долгих лет он пытался пойти по-другому пути. Привлечь внимание первобытных людей к знаниям, к другим занятиям, к другим ценностям, и ничегошеньки не добился. Во истину: в чужой монастырь со своим уставом не входят. Для того, чтобы поменять общество, нужно стать частью этого общества, возглавить его. И лишь затем, исподтишка, словно вор в чужом доме, менять его в лучшую сторону. Но – ничего, Саян тряхнул головой. Скоро, совсем скоро всё изменится. Великий Создатель существует и он обращает внимание на творения свои.

Среди юношей красный от волнения Медвежонок выделятся ростом и широкими плечами. Словно магический талисман большой силы, молодой охотник сжимает в руке пропуск на обряд инициации – светло-коричневую лапу рыси с маленькими чёрными пятнами. Этой зимой грозная лесная кошка совершала самую большую и последнюю глупость в своей жизни – посчитала туса Орона лёгкой добычей и спрыгнула с высокой ветки прямо ему на спину. Вместо того, чтобы упасть на снег и покорно принять судьбу, молодой охотник схватил рысь за заднюю лапу, рывком сдёрнул с себя и с размаху треснул её о ближайшее дерево. Пусть на спине Орона появились страшные шрамы, зато его шею украшает ожерелье из клыков рыси, а заодно он получил право пройти обряд инициации.

Достигнув кульминации, бубен смолк. Претенденты разом притихли и прекратили толкать друг друга. Смешки и разговоры смолкли. Утус Диус, перегораживая вход в капище, громко воскликнул:

- Кто пришёл сюда?!

Орон решительно вышел вперёд и громко ответил:

- Это я! Орон из рода Мудрой Совы! Пришёл сюда!

- А зачем ты пришёл сюда? – словно видя Медвежонка в первый раз, спросил Верховный Вождь.

- Чтобы пройти обряд инициации и стать мужчиной!

- А достоин ли ты?

- Да! – Орон поднял над головой рысью лапу. – Эта рысь хотела сожрать меня! Но я сам убил её!

Верховный Вождь перевёл взгляд на соплеменников:

- Люди! Он – достоин?

- Да-а-а!!! – дружно рявкнули сотни глоток.

- Тус Орон, проходи! – утус Диус отступил в сторону и широким жестом показал на пылающий возле идола Вема-защитника костёр.

Орон, переполненный достоинством, прошёл мимо Верховного Вождя и остановился перед пылающим огнём.

- Великий Вем! Я – достоин!

Рысья лапа улетела в огонь.

Финальный вопль Медвежонка словно острый нож резанул по израненному самолюбию. Саян непроизвольно дёрнулся. Когда Ягис бросил в жертвенный огонь медвежью лапу – ещё ничего, терпимо было. В суетливом и несдержанном на язык Яне проснулся охотник. Но вот когда Ансив бросил в огонь точно такую же рысью лапу… Кто бы мог подумать? Казалось бы Андрею на роду написано сидеть в душной конторе и толстыми потными пальцами считать на деревянных счётах кредит с дебетом. А ведь… прошёл же. Саян до боли в суставах сжал кулаки и тихо прошептал:

- Последние, да будут первыми.

Начало положено. Юноши, проходя по одному, правильно отвечают на ритуальные вопросы. У каждого в руке честно добытое доказательство. И каждый раз соплеменники дружно подтверждают право очередного претендента стать полноправным мужчиной. Иначе и быть не может. Неписаный обычай обойти невозможно. Ни взятки, ни происхождение, ни обман, ничто не поможет. Пока юноша сам и только сам не добудет знаменательный трофей, он даже не встанет в очередь претендентов.

Последнее испытание похоже на пустую формальность. Но за видимой простотой скрывается серьёзная проверка на стойкость духа.

На древнем дубе, метрах в десяти от земли, ещё в стародавние времена срубили одну из веток. Оставшийся сучок похож на крошечный трамплин для прыжков в воду. Обладая сильными руками и цепкими пальцами, забраться на высокий дуб не сложно. Но вот встать на крошечную площадку лицом к дереву, отодрать пальцы от ствола и рухнуть спиной вниз с приличной высоты на растянутый внизу круг из шкур.

Под восторженные вопли соплеменников, Медвежонок первым полез на дуб. Группа охотников растянула сшитый из шкур круг, наподобие тех, что использую пожарные для спасения людей из объятых пламенем зданий. Если в момент падения инициируемый начнёт махать руками, то переломает кости о толстые ветки. В идеале требуется вытянуться стрелой, а руки плотно прижать к телу.

Вот Медвежонок добрался до крошечной площадки. Голые пятки молодого охотника свесились над бездной. В ожидании развязки, зрители притихли. Глубокий вздох, Медвежонок отпустил ствол и вытянул руки по швам. Падая назад, Орон пальцами ног оттолкнулся от площадки… и ухнул вниз!

Зрители восторженно ахнули – родился ещё один мужчина, ещё один полноправный член племени. Медвежонок без малейшего писка упал на растянутый круг. Сбитые при падении листья закружились над ним в воздушном танце. Орон рывком вскочил на ноги и затряс поднятыми руками. Перекрывая рёв зрителей, над поляной пронёсся победоносный клич Медвежонка. Он смог! Он сделал это!

Как однажды признался Ягис, рухнуть с дуба весьма не просто. В момент, когда пальцы ног отрываются от спиленной ветки, испуганная душа едва не вылетает из тела и не вцепляется мёртвой хваткой в спасительный ствол древнего дуба. Если знать заранее, какой фейерверк острейших ощущений тебя ждёт, никаких сил не хватит добровольно залезть на старый дуб и рухнуть с него спиной вперёд.

И на этот раз все без исключения юноши с блеском прошли через финальное испытание. Конечно, не у всех получилось «рухнуть с дуба» с таким достоинством и невозмутимостью, как утус Орон, кое-кто даже невольно пикнул, но до раздробленных рук и поломанных веток дело не дошло. Но на этом торжества в честь Вема-защитника не закончились.

Завтра вечером, под покровительством Леи-целительницы, пройдёт ещё одна очень важная церемония – достигшие зрелости девушки будут выбирать мужей. Трудно придумать лучший способ блеснуть перед потенциальными невестами собственными талантами и возможностями, как устроить соревнования между собой. Вот где в полной красе развернётся молодецкая удаль и сила.

Соревнования между первобытными охотниками ни чем не похожи на Олимпийские игры. Здесь нет ни чётко расписанных правил, ни коллегии судей, ни допинг-контроля. Здесь не бывает победы по очкам и даже второго и третьего места. Победитель может быть один и только один. Он получает все почести, уважение соплеменников и многообещающие взгляды девушек на выданье. А кто там вышел в финал, занял третье место – никого не интересует.

Охотники соревнуются в метании копья, стрельбе из лука и в борьбе. Победитель хотя бы в одной номинации может рассчитывать на благосклонность не одной, а двух и более девушек. Тогда как не принявшему участия в соревнованиях надеяться не на что. Будущие жёны самые внимательные, самые строгие зрители.

Последний юноша ещё только карабкался на дуб, как двое незнакомых охотников установили мишень. Саян лично опиливал двухметровое бревно. Вместо привычной по Земле мишени на бревне, примерно на полутораметровой высоте, срезана кора. Полоса светлой древесины на более тёмном фоне и будет мишенью. Главное в неё попасть.

Наконец, обряд инициации закончен. Кто мог стать полноправным членом племени, уже стал им. Пора определить самого умелого метателя копья. Утус Диус отсчитал двадцать пять шагов и воткнул в землю высокий колышек-метку, откуда охотники начнут метать копья.

На соревнования охотники выходят с настоящим охотничьим оружием. Никаких спортивных моделей. Так в своё время, едва «рухнув с дуба», Ягис с энтузиазмом вызвался метать копьё. Но! На первом же круге не добросил его до мишени. Яну, в недалёком прошлом городскому жителю, не по плечу тягаться с урождёнными охотниками. Ансив, и тем более Саян, никогда и не пытались метать копьё дальше и точнее всех.

Никакой предварительной жеребьёвки. Претенденты выстроились в очередь возле метки. Кто как успел, тот так и будет. Правила очень просты: подошла очередь, кидай копьё. Если оно прочно воткнулось в чистое от коры место, вытаскивай его, отходи в сторону и жди, пока остальные закончат первую попытку. Кто промазал, не попал, или его копьё коснулось земли кончиком древка – сразу выбывает из соревнования до следующего года.

После каждого круга утус Диус отставляет колышек-метку от мишени на пять шагов. С каждым кругом расстояние растёт, а количество участников быстро уменьшается. Пока, наконец, не определится самый лучший, самый сильный и самый точный метатель копья.

Первый круг. Второй. Третий. Копья втыкаются в мишень, но всё чаще и чаще пролетают мимо или не долетают вообще. Количество участников быстро тает. Наконец на четвёртом круге определился победитель. Как самый опытный, утус Тагат из рода Тихой Совы метнул копьё по навесной траектории. Пролетев более сорока метров, оно прочно воткнулось в изрядно измочаленную мишень. Более молодой соперник влияние гравитации не учёл. Брошенное копьё не долетело до бревна пары метров.

Вместо кубка и пьедестала почёта утус Тагат пустился в победоносный танец. Подпрыгивая и ритмично постукивая древком о землю, новый чемпион громогласно упивается победой. Зрители восторженно воют.

Наконец, вспотев от напряжения и счастья, чемпион по метанию копья покинул импровизированную арену. Верховный Вождь торжественно объявил о начале соревнований по стрельбе из лука. Всё те же незнакомые охотники развернули бревно-мишень другой стороной. Утус Диус заново отсчитал тридцать шагов и воткнул колышек-метку. Возле неё тут же выстроилась длинная очередь претендентов.

Саян, взвалив на плечо арбалет, поднялся с места. Пусть и самым последним, но он то же примет участие в соревновании. По рядам зрителей прокатилось оживление. Все знаю – Умелец никудышный охотник. Даже на уток ходит редко. А во время большой загонной охоты идёт во второй шеренге за взрослыми охотниками. А тут, не боясь позора, решил потягаться в меткости с настоящими охотниками. Так рассуждают зрители, или не совсем так – не имеет значения. Их ждёт сюрприз.

Терпеливо ожидая своей очереди, Саян поймал удивлённый взгляд Ягиса и молчаливое одобрение Орона. А вот Инса наоборот печально опустила глаза. Любимая женщина прекрасно знает, что заставило его выйти на это соревнование.

Наконец, стоящий впереди охотник печально махнул рукой. На первом же круге его стрела прошла мимо мишени. Ну что ж, родные соплеменники, ловите. Саян встал возле колышка-метки и поднял арбалет. Шушуканье и разговоры в рядах зрителей тут же стихли.

Глубокий вдох. Насыщенная кислородом кровь понеслась по организму. Выдохнуть и задержать дыхание. Чем дольше целишься, тем меньше в крови кислорода, тем больше дрожат руки. Нужно стрелять как можно быстрее. Ладонь плавно поджала рычаг. Короткий столбик вытолкнул из паза толстую тетиву. Глухой свист. Арбалетный болт воткнулся в мишень точно посередине. Отличный выстрел.

Кремниевый наконечник глубоко воткнулся в мишень. Пришлось повозиться, пока вытащил. Зато как приятно наблюдать вытянутые от удивления лица соплеменников. Саян выдернул таки арбалетный болт. Все ждали от него промаха. Закономерного, как думали, промаха. А вот хрен вам! Не зря почти год тренировался.

Круг. Круг. Ещё круг. Количество претендентов быстро тает. На пятом круге осталось всего восемь человек. Как обычно, Саян последним подошёл к метке. Возбуждение зрителей достигло апогея. Соплеменники переговариваются чуть ли не в полный голос и во все глаза пялятся на него. Из восьми человек только четверо поразили мишень. Если и сейчас Умелец попадёт в мишень, то, чего доброго, может стать чемпионом.

Спокойно, без суеты, Саян тщательно прицелился. Мишень-столб маленькой палочкой со светлым пятнышком маячит далеко впереди за дугой арбалета. Но расстояние слишком большое. Если пальнуть прямо, то болт не долетит. Саян чуть приподнял арбалет и плавно нажал на спуск.

Выстрел.

Зрители ахнули. Арбалетный болт воткнулся в верхний край столба, чуть выше очищенного от коры места. Мишень не поражена. До следующего года чемпионом по стрельбе ему не быть.

Вытаскивая арбалетный болт, Саян улыбнулся. Ещё ни одного участника соревнований не обсуждали так бурно и эмоционально. Выражаясь языком ипподрома, тёмная лошадка чуть не пришла первой. Пусть финишную прямую так и не пересекла, зато покусала круп признанного фаворита.

Саян отошёл от столба-мишени и присел среди зрителей. Если честно, то он и не надеялся победить в соревновании по стрельбе. То, что ему удалось дойти до пятого круга, почти выйти в финал – неожиданность для него самого. Всё, что требовалось – внести первую заявку на завоевание столь нужного, столь необходимого уважения соплеменников. Но для нежданного успеха существует ещё одна причина.

Как и при метании копья, каждый участник выходит со своим луком. Использовать арбалет не воспрещается. За несколько лет Саян изготовил слишком мало арбалетов, чтобы охотники выделили более совершенное оружие в отдельную номинацию. Вместе с ним с арбалетом выступили ещё четверо охотников. Главная причина столь успешного дебюта ни зоркий глаз, ни верная рука, а сам арбалет.

Постоянно совершенствуясь в мастерстве оружейника, Саян давно понял: различные характеристики арбалета подчас взаимно исключают друг друга. Так, к примеру, тугая тетива увеличивает мощность арбалета, быстрее и дальше посылает болт. Но и материала на неё нужно больше. Зарядка оружия превращается в нехилый тренажёр для рук и спины, а срок службы арбалетной дуги от чрезмерного натяжения заметно сокращается. Хорошее оружие потому и называется хорошим, что в нём противоречивые требования разумно сбалансированы. Никто, даже Ягис или Ансив, не догадался – на соревнования по стрельбе Саян вышел со спортивной моделью.

Для точной стрельбы очень важен плавный спуск. Малейший толчок и прицел сбит. Отклонение в долю градуса выльется в сантиметры и в промах. Саян не просто щедрой рукой смазал спусковой механизм. Углубление в ложе вырезано так, что тетива сама едва не выпрыгивает из него. Достаточно щёлкнуть по прикладу ногтем, как арбалет самопроизвольно выстрелит.

Второе секретное новшество – прицельное приспособление. Саян не просто установил тонкую палочку на дуге лука и маленькую планку с полукруглым вырезом за углублением под тетиву, а самым тщательным образом пристрелял арбалет. Не надеясь на собственное мастерство, Саян сделал ставку на техническое превосходство. И не прогадал.

Но! Что хорошо для соревнований, то беда на реальной охоте.

Прицел слишком хрупкий. Достаточно разок пройти с арбалетом через густые заросли, как от тонкой палочки и дуги не останется и следа. Самовылетающая из паза тетива при малейшем чихе легко сорвётся в самый ответственный момент. Пока перезаряжаешь оружие, потенциальная добыча улетит или убежит со всех четырёх лап или копыт. Но подобное жульничество выходит за рамки понимания первобытных охотников. Ни одному мужчине в здравом уме и в твёрдой памяти не придёт в голову мысль сделать лук только для стрельбы по мишени.

Самый зрелищный вид первобытных соревнований оставлен напоследок. Борьба. Именно здесь выплёскивается больше всего эмоций. Редкий Сбор обходится без разбитых носов, вывихнутых рук и сломанных ребёр.

Саян повторно удивил соплеменников, когда скинул куртку и в одних брюках встал в очередь на жеребьёвку. Никогда ранее он не принимал участия в соревнованиях по борьбе. Весь род Мудрой Совы знает, что он с друзьями почти каждый вечер тренируется недалеко от стойбища. Раз Умелец запустил руку в мешочек с камешками, значит сегодня будет нечто интересное. Соплеменники даже не догадываются, насколько интересное шоу им предстоит увидеть.

На победу в борьбе рассчитывать глупо. Не писанные, но не менее строгие правила полностью запрещают удары руками и ногами, болевые заломы, удушение и преднамеренные вывихи суставов. Особо презираются укусы и выдавливание глаз. Если в арсенале только толчки, броски и простенькие захваты, то весьма проблематично победить такого бугая, как утус Лихас, ныне действующий чемпион.

Назвать первого соперника серьёзным противником язык не поворачивается. Саян едва сдержался, чтобы не расхохотаться. По жребию ему выпал совсем молодой паренёк из рода Быстрого Сокола. Он только сегодня «с дуба рухнул», так что шансов победить у него нет вообще. Саян легко, на излёте, перехватил руку паренька, потянул на себя и, поднырнув под молодого охотника, классическим бойцовским приёмом уложил юного противника на обе лопатки. Победа полная. Бой не успел начаться, как тут же закончился.

Но, невероятная удача! Во втором круге противником оказался Ягис. Короткая команда Верховного Вождя и первобытные борцы сошлись. Саян торопливо шепнул:

- Ягис, помоги.

- Поддаваться не буду, – отрезал Ягис.

- И не нужно, – заверил Саян. – Давай как мы умеем, по-другому.

- Это… руками и ногами? – уточнил Ягис.

- Да.

В глазах Ягиса вспыхнули озорные огоньки. Что, что, а работать на публику он любит.

- Давай! – быстро согласился Ягис и тут же провёл коварный апперкот.

Удар кулаком снизу-вверх блокировать очень трудно. Саян едва успел качнуться назад. Кулак Ягиса прочертил на обнажённой груди длинную полосу и едва не свернул челюсть. Отскочив друг от друга, противники остановились.

Ягис довольно улыбается, зараза такая. Покачиваясь из стороны в сторону, он первым бросился в атаку. Ягис, как легконогая газель, прыгает вокруг и пытается запинать одними ногами. Очередной удар и грязная пятка друга чиркнула по рёбрам. В свою очередь Саян, увертываясь и блокируя удары, пытается пробиться к нему как можно ближе.

Невиданное доселе зрелище приковало внимание зрителей. Некоторые борцы остановились и с удивлением уставились на дрыгающую руками и ногами парочку. Прыжки, уходы и навязчивое желание ткнуть соплеменника кулаком прямо в лицо – есть на что посмотреть. Бой не по правилам, но противники не предъявляют друг другу претензий.

Шустрый Ягис заметно утомился. Дыхание углубилось и потяжелело. Удары потеряли былую стремительность. Вот он на миг приостановился и чуть-чуть опустил руки… Момент! Ловить! Саян в прыжке нанёс один единственный удар пяткой в левое бедро.

Ягис охнул и сердито воскликнул:

- Да ну тебя к чёрту!

Удар по самым большим мышцам ноги не смертелен. Он даже не очень болезненный. Но! Нанесённый с большой силой и точно по берцовому нерву на время парализует ногу. Хромая, Ягис поплёлся прочь. Но на третьем круге соревнований Саян выбыл из борьбы.

На этот раз ему попался зрелый охотник из рода Речной Цапли. Мозолистыми руками он ухватил Саяна и с размаху кинул на землю. Поражение полное. Потирая ушибленный зад, Саян встал на ноги. Всё, что остаётся – присоединиться к зрителями. Но это ещё не всё: последняя партия ещё впереди.

Через несколько кругов определился победитель. Чемпионом племени по борьбе снова стал утус Лихас, тридцатилетний охотник из рода Мудрой Совы.

Звание чемпиона никаких материальных выплат не предусматривает. Волосатую грудь утуса Лихаса не украсит золотая медаль, а заплывшие жиром спонсоры торжественно не вручат ему преогромный чек на большую сумму. Не будет даже символического вознаграждения в виде зайчика на завтрак. Но первобытный чемпион не обременён меркантильными интересами. Превыше всех мыслимых материальных благ ценится уважение сородичей. Шквал аплодисментов и восторженных возгласов цунами выплеснулся на многократного чемпиона. Взирая на соплеменников, Лихас через край упивается честно заработанной победой. Притоптывая ногами, энергично тряся руками, чемпион шагает вдоль сидящих большим кругом людей. Он – победитель!

Но! Скользя гордым взглядом по восторженным лицам соплеменников, Лихас буквально споткнулся о насмешливую улыбку Саяна.

Лихас резко остановился, будто ткнулся в невидимую стену носом. Презрительная усмешка того, кто до сих пор не является полноправным членом племени, кто даже охотиться толком не умеет, а предпочитает отнимать труд у стариков и женщин, взбесила чемпиона племени по борьбе.

- Умелец! Лихас ткнул в сторону Саяна толстым пальцем. – Смотри, как сражаются настоящие мужчины. Здесь были самые сильные. Я победил всех! Честно! Без закорючек руками и ногами!

Клюнул, дурак. Создатель есть и он помогает творениям своим.

- Не говори, чего не знаешь, - как ни в чём не бывало ответил Саян.

Подобное заявление граничит с прямым обвинением во лжи. Саян публично усомнился в честности полноправного члена племени, уважаемого охотника и воина. Аплодисменты и крики разом смолкли. От ярости Лихас пошёл красными пятнами. Захлёбываясь словами, чемпион выкрикнул ещё громче:

- Тогда! Выходи!!! Здесь и сейчас я втопчу тебя в грязь! Пусть все знают – ты лжец и хвастун!

До дуэли с пистолетами и секундантами охотники ещё не додумались. Но хороший способ привлечь обидчика к ответу всё же существует – вызвать его на ритуальный поединок. Мера крайняя, потому очень редкая.

- Я не принимаю твой вызов, - ледяным тоном ответил Саян. – Признаю: ты сильный борец. В схватке по правилам мне тебя не победить. Ты – самый лучший борец племени.

Полноценного оскорбления не было. К тому же Саян публично признал победу Лихаса. Пусть без аплодисментов и восторженного рёва, но признал. Оснований для ритуального поединка нет. Но подобный исход не устраивает самого Лихаса.

- Тогда давай бороться без правил! – заорал Лихас. – По правилам или нет – я всё равно побью тебя!

Саян тут же поднялся с места, скинул куртку и вышел на импровизированную арену. Обращаясь к Верховному Вождю и ко всему племени сразу, Саян громогласно произнёс:

- Люди племени Звёздной Птицы! Все, кто сидит сейчас здесь и всё видит! Будьте свидетелями! Уважаемый Лихас, охотник из рода Мудрой Совы, вызвал меня, Умельца из рода Мудрой Совы, на бойцовский поединок без правил! Мы будем биться, как заклятые враги! Словно мы не одного племени!

Ничего подобного раньше не было. Жестокость допустима и даже необходима, но только против внешних врагов. Против тех, с кем не заключён мир, или с кем невозможно договориться. Охотники, борясь обнажёнными по пояс и без оружия, бывает проливают родственную кровь. Но… Чтобы намеренно!

- Это против обычаев предков, – Верховный Вождь опешил от удивления, но быстро пришёл в себя. – Кровь соплеменника проливать нельзя. Уважаемый Лихас, ты же не понимаешь, на что тебя толкает Умелец.

Проклятье! Саян стиснул зубы. Верховный Вождь мудр. Не то, что этот обвешенный мускулатурой болван. Утус Диус может всё испортить.

- Но! – Верховный Вождь недовольно глянул на Саяна. – Я вижу: между двумя членами нашего племени назревает большая ссора. Это нехорошо. Это очень нехорошо. Так выясните отношения сейчас. Здесь. Немедленно.

Утус Диус отошёл в сторону. То ли от бессилия, то ли давая добро на схватку без правил, Верховный Вождь широко развёл руками.

Бой предстоит серьёзный. На волосатой груди Лихаса широкими пластами выступают могучие мышцы. В коротких толстых пальцах таится большая сила. Лихас на спор ломает берёзовые стволы в десяток сантиметров толщиной. Что ни говори, а противник очень, очень серьёзный.

Но! Лихас недостаточно быстр и ловок. Горе мускулов недостаёт стремительности и не хватает ума. Главное – не дать себя схватить. К тому же Лихас взбешён, как кабан во время гона. Всё, что ему сейчас хочется – накинуться на наглого Умельца и порвать его в клочья. Гнев – плохой советчик.

Лихас сердито сдвинул брови, зарычал и попёр в атаку. Саян извернулся и отпрыгнул в сторону. Могучая клешня едва не цапнула за плечо. Словно паук на двух лапах, чемпион по борьбе силится поймать Саяна.

Очередная атака и очередной рывок в сторону. Саян проскочил под левой рукой охотника. Что и следовало ожидать. Лихас действует исключительно в борцовском стиле: резкие неуклюжие выпады, руками, как крючьями, пытается схватить за руки, голову, плечи и даже ноги. Саян увернулся вновь и ударил кулаком под рёбра.

Чёрт! Саян потряс ушибленной рукой. Кулаки отлетают от тугих мышц, как от автомобильной шины. Результат нулевой. Ситуация патовая: один не может поймать, а второй пробить.

Лихас, топча примятую траву, сумел таки схватить Саяна за правую руку. Зрители, чуя развязку, восторженно засвистели. Но Саян быстро присел, дёрнул локоть в сторону и сорвал казалось бы крепкий захват. И тут же резанул ребром ладони по руке Лихаса. Разворот на месте и удар в живот.

Чемпион, словно не понимая боли, затряс ушибленной кистью, но снова попёр в атаку.

Проклятье! Просто так этого верзилу не пробить. Не хочется, но придётся пойти на самую грязную крайность. Саян в очередной раз отскочил от просвистевшей клешни и что есть силы пнул Лихаса в голень.

Получи! Козёл!

Мышцы, словно мат, не закрывают голень. Лихас замычал от боли и на миг остановился. Саян тут же долбанул по ушибленной голени ещё раз.

Сильная боль выбила из Лихаса остатки разума. Взбешённый чемпион кинулся напролом.

То, что надо! Саян подловил Лихаса на широком шаге и что есть силы пнул чемпиона в пах.

Любую мышцу можно накачать. Более хрупкие на излом кисти рук загрубить. Но пах. Выпирающие наружу самые главные мужские органы никак, ничем и никогда не накачаешь.

Лихас словно ткнулся в невидимую стену. Чемпион прижал ладони к промежности и от натуги выпучил глаза. Саян остановился рядом. Как в своё время говорил тренер по рукопашному бою, яйца не накачаешь. Каким бы физически крепким не был бы противник, но пах есть, был и будет самым уязвимым местом. Пока не схлынет отупляющая боль, Лихас не то что драться, двигаться не может.

Саян, подчёркивая собственное превосходство, прогулочным шагом обошёл немого от боли противника. Хлёсткий удар стопой под правую коленку. Чемпион послушно падает на колени. Руки Лихаса по-прежнему прижаты к промежности. Последний аккорд. С громким выдохом, Саян треснул охотника локтём точно по переносице. Чемпион племени по борьбе рухнул на обе лопатки. Из разбитого носа полилась кровь.

Победа полная.

Над импровизированной ареной с примятой травой, над широким кругом зрителей, над большой поляной Удуба повисла тишина. Слышно, как в ближайшем лесу барабанит дятел, как недовольно скрипит древний дуб и как рыдает описавшийся младенец. Вторая потрясающая новость за один день. Автор в обоих случаях тот же. Ещё полчаса назад уважаемый и всеми любимый утус Лихас праздновал победу. А что теперь? Лежит на обоих лопатках с разбитым носом, с выпученными от боли глазами, по прежнему прижимая широкие ладони к промежности. И кто его побил? Странный пришелец, никудышный охотник, повелитель глиняных горшков и деревянных ложек.

Саян, возвышаясь над поверженным чемпионом, громко произнёс:

- Уважаемые соплеменники! Я победил уважаемого Лихаса подло. Грязно. Не так, как подобает. Но я всё же сделал это! Сделал! Хотя никто из вас в меня не верил.

Сердце бьётся от восторга с утроенной силой. Кажется, будто за спиной выросли орлиные крылья. Саян глубоко вздохнул. Нагретый лесной воздух пьянит не хуже браги из лесных ягод. Впервые за пять долгих лет племя Звёздной Птицы слушает его. Пусть не звучат возгласы одобрения, но и возмущённых воплей то же не слышно.

- Те, кто приплывает в наши леса на больших лодках, от кого мы убегаем в страхе, никогда не воевали с нами по-честному. Менги не ведают благородства! – эмоционально продолжил Саян. – Сородичи Мудрой Совы знают, как я с друзьями тренируюсь каждый вечер недалеко от стойбища. Большинство из них смотрят на наши занятия со снисходительной улыбкой. Больше всех, - Саян ткнул пальцем в лежащего на земле чемпиона, - над нами смеялся утус Лисах. И что теперь? Он повержен и не может шевельнуть даже пальцем!

Молодежь! К вам в первую очередь обращаюсь я. Присоединяйтесь! Я научу вас драться по-настоящему! С оружием и голыми руками! В одиночку и всем вместе! Я научу вас сражаться не ради чести, не ради похвалы соплеменников, а ради самой жизни!

- Тебе легко говорить.

Наполненный сомнениями голос ловко сбил эмоциональный накал. Саян развернулся в сторону говорящего.

- Создатель щедро одарил тебя, – возразил охотник из рода Тихой Совы. – Я сам видел, каким невероятно острым и прочным топором ты рубил толстые деревья. Будь у меня такой же дар… - охотник выразительно развёл руками.

- Верно, – Саян пересёк импровизированную арену и остановился напротив говорящего. – Создатель щедро, не по заслугам, одарил меня.

Саян, подняв над головой правую руку, выставил на всеобщее обозрение широкий тёмно-синий обруч. Подчиняясь мысленному приказу, дар Создателя плавно перетёк в раскрытую ладонь, вытянулся, изогнулся и превратился в топор. Через пару секунд топор превратился в длинный узкий клинок. Тёмно-синее лезвие слегка изогнулось, скошенный кончик катаны хищно заострился. Ещё через несколько секунд катана так же плавно стекла на запястье и превратилась в широкий тёмно-синий обруч. Соплеменники сдержано зашушукались, далеко не все из них видели, как и во что может превращаться дар Создателя.

- Я вполне могу обойтись без него, - Саян опустил руку. – Уважаемый Ислар, я знаю, как ты великолепно владеешь копьём. Именно ты обучал Тагата, племянника своего и победителя сегодняшних соревнований. Бери своё копьё и выходи против меня. Я выйду против тебя с обычной палкой.

Но утус Ислар это не болван Лихас. Более умный, умудрённый большим жизненным опытом охотник даже ухом не повёл.

- Хорошо. Тогда сразись с моим другом, утусом Ягисом, - Саян широким жестом показал в сторону сородичей Мудрой Совы. – Он – настоящий охотник. Его грудь украшают большие медвежьи клыки, он имеет полное право держать речь перед собранием племени. Никто не смеет упрекнуть его в подлости.

Но и это предложение не произвело на охотника никакого впечатления. Утус Ислар упрямо качнул головой.

- Тогда, - Саян сощурился, - если ты победишь моего друга, я отдам тебе свой арбалет. Насколько он хорош, как далеко стреляет и как точно летят его стрелы, ты уже видел.

Расчёт верный. Утус Ислар был одним из желающих купить арбалет, но не сумел дать за него нужную цену.

- Хорошо! – Ислар поднялся с места. – Когда я одержу победу над твоим другом, ты лично принесёшь мне свой арбалет.

Саян едва удержался, чтобы не улыбнуться. Более мудрый и осторожный Ислар всё же угодил в расставленную ловушку. На Земле Сергей несколько лет занимался в секции рукопашного боя, поэтому в поединке без оружия обычно одерживал победу над Ягисом. А вот Ян в своё время увлекался кэндо, японским фехтованием на бамбуковых мечах. Именно Ягис учит друзей бою на мечах, он же лучше всех владеет длинным клинком. Ну а простая деревянная палка это тот же бамбуковый меч.

- Какого чёрта я должен тебе помогать? – зашипел Ягис, когда Саян протянул ему наспех приготовленную палку.

- Ягис, прошу тебя – верь мне, – шёпотом ответил Саян. – Чуть позже я тебе всё объясню.

- Хрен с тобой, - нехотя согласился Ягис. – Но учти – объяснять тебе придётся долго и упорно.

Ягис, проверяя гладкость палки, несколько раз провёл раскрытой ладонью по древку. Перехватив деревянный меч двуручным хватом, Ягис встал напротив охотника из рода Тихой Совы. Но прежде, чем деревянный меч успел скреститься с копьём, на арену вышел Верховный Вождь. Встав между соперниками, утус Диус громко произнёс:

- Сегодня и так пролилось много крови. Не вздумайте поубивать друг друга. И закончите, наконец, этот глупый спор!

Верховный Вождь выразительно посмотрел в сторону Саяна. Утусу Диусу крайне не нравится происходящее. Ещё никто и никогда не использовал соревнования в честь Вема-защитника для личных целей. Утус Диус с озабоченным лицом сел на место.

Если есть возможность получше изучить противника, то не следует очертя голову бросаться в бой. Ягис, слегка поигрывая деревянным мечом, внимательно рассматривает охотника. Утус Ислар крепкий мужик лет сорока - сорока пяти. Опытный охотник, он действительно великолепно владеет копьём. Старики сказывают, в прошлом Ислар много раз побеждал в метании копья. Противник серьёзный и далеко не дурак. Саян сжал на счастье кулаки. Пусть в руках Ягиса простая палка, но охотник понятия не имеет о достоинствах и недостатках клинкового оружия. Ещё никто не выходил против него вооружённый метровой палкой.

Первая пробная атака. Шаг вперёд. Ягис, отбив копьё в сторону, сделал глубокий выпад. Кончик палки едва не ткнул охотника в лицо. В последний момент Ислар отскочил назад и едва не оцарапал Ягису бок. Заточенная кромка кремниевого наконечника пролетела в паре сантиметров от обнажённой кожи.

Присев, Ислар атаковал сам. Большой шаг и глубокий тычок. Но Ягис даже не пытался отскочить в сторону или увернуться. Секущий удар. Копьё отлетело в сторону. Продолжая движение, Ягис наотмашь рубанул снизу-вверх. Кончик палки едва не свернул Ислару челюсть. Ягис тут же отошёл назад. Противники замерли в исходном положении.

Поединок неторопливо набирает обороты. Противники щедро обмениваются ударами. Выпады, блоки, контратаки сыплются каскадами. Свист рассекаемого воздуха и звонкий треск древесины. Подбадривая бойцов, зрители хлопают в ладоши. Редкие выкрики слились в невнятный гул. Саян, сохраняя предельное спокойствие, молча наблюдает за поединком. Кончики пальцев нервно барабанят по умятой траве.

Явного преимущества ни у кого нет. Опытность и сила Ислара с лихвой компенсируются мастерством и быстротой Ягиса. Обнажённые тела бойцов покрылись потом. Бой пошёл на истощение: кто первым выдохнется, собьёт дыхание, опустит руки, тот и проиграет.

Лицо утуса Ислара пошло красными пятнами. Наглость и прыть странного пришельца рассердили его. Он давно отбросил страх ранить молодого противника и во всю пытается насадить Ягиса на острие копья.

Вот Ягис чуть ссутулился и глубоко вздохнул. Ислар с громким возгласом ринулся в финальную атаку. Кончик копья описал хитроумную восьмёрку и устремился прямо в живот противника. Но Ягис решительно шагнул на встречу, ловко блокировал летящее копьё и толкнул его вниз. Кремниевый наконечник воткнулся в землю. Ягис тут же наступил на копьё и широким взмахом атаковал Ислара. Копьё так и осталось в плотном дёрне. Зрители пугливо ахнули, когда деревянный меч подпер охотнику подбородок. Не остановись Ягис вовремя, палка снесла бы Ислару челюсть.

Пауза. Поединок встал. Ислар скосил глаза на кончик палки.

- Ты победил, - произнёс охотник.

Шквал аплодисментов взорвался над большой поляной.

***

По вине Саяна второй день Большого сбора затянулся дольше обычного. Небывалое зрелище начисто забило мысли о еде. Соплеменники, обсуждая на ходу увиденное, разбрелись по палаткам. Ночь скоро. Нужно как следует отдохнуть. Программа Большого сбора по-своему весьма насыщена.

Друзья собрались возле палатки Ансива на запоздалый обед. Рядом возле костра, негромко переговариваясь, хлопочут женщины. Ягис присел на низенькую чурку и решительно потребовал.

- Ну! Рассказывай! На кой ты устроил этот балаган, да ещё меня втянул?

Саян задумчиво повертел в руках коротенькую веточку и спросил:

- Как по-вашему, зачем мы здесь?

Глупый вопрос повис в воздухе. С таким же успехом можно спросить, почему ночью темно, а вода мокрая. Так и не получив ответа, Саян продолжил:

- А я вот постоянно думаю об этом. Должна. Должна быть какая-то причина. Как говорил мой отец, просто так и ворона не каркнет. Но! Сколько бы я не думал, не заплетал мозговые извилины, а всё сходится к одному – подстегнуть развитие человечества на этой планете.

- Что-то типа «Американец при дворе английского короля?» – уточнил Ансив.

- Не совсем верно, но я понял твой намёк, - ответил Саян. – Признаюсь: по началу я думал также.

Выразительно поглядев на друзей, Саян продолжил:

- Когда вы с упоением бросились истреблять бегающую и летающую дичь в местных лесах, я в пику вам обоим занялся ремеслом. Игра в индейцев длинною в жизнь меня не прельщает. Собирая гончарный станок, я мечтал о том, как буду учить первобытных охотников письму, математике, медицине, металлургии, а там и до основ ядерной физики дело дойдёт.

Стыдно признаться, - Саян криво улыбнулся, - в первый год жизни я серьёзно надеялся хотя бы перед смертью прокатиться в автомобиле. Эдак, вздохнуть запах свежего бензина, нажать на газ и рвануть вдаль по асфальтированной дороге. Но… время шло, а охотники упрямо отказывались замечать кладезь знаний в моей голове. И знаете почему?

Ягис и Ансив пожали плечами.

- Как ни странно, самым большим тормозом на пути прогресса являются сами люди. Консерватизм первобытных охотников по твёрдости не уступает камню.

И вот когда, даже Иссаам отказался учить таблицу умножения, я вспомнил, с каким трудом, там, на Земле, новое и прогрессивное пробивало себе дорогу. Через какие нагромождения суеверий, страхов и предрассудков продирался свет истины. Убедился на собственной шкуре.

Другая причина провала – отсутствие спроса. Зачем уметь читать, если читать совершенно нечего. Ни книг, ни журналов, ни правил по ТБ. По этой же причине совершенно незачем уметь писать. Читать твои записи всё равно некому. Зачем нужна теорема Пифагора, если в повседневной жизни её некуда воткнуть. Тем более на кой ляд нужна ядерная физика, если атом нельзя разделать, снять с него шкуру и сварить суп. То, что не видно, что нельзя пощупать или попробовать на вкус для здешних охотников не существует.

И последняя причина провала «при дворе короля Артура», вы не поверите, - банальное неверие. У здешних консерваторов, - Саян выразительно махнул рукой в сторону палатки сахема, - не хватает воображения представить себе что-нибудь прочнее камня и быстрее стрелы. Когда я попытался рассказать о самолёте, то всегда такой мудрый, всегда такой тактичный утус Вачиз поднял меня на смех. Космические предки оказались бессильны, - смешно коверкая знакомый старческий голос, Саян проскрипел: - На то они и Великие предки, а мы – нет. И точка!

По представлению нашего сахема Вем-защитник бегал по космическому пространству в мокасинах и поражал менгов стрелами с кремниевыми наконечниками.

Саян на миг остановился. За годы дикой жизни, как говорится, накипело. Словесный пар обид и огорчений чуть ли не в прямом смысле валит из ушей. Саян перевёл дух и продолжил:

- И вот прошлой осень я вдруг понял – нужно менять само человеческое общество. Тогда и только тогда появится потребность и в научных знаниях и в технических достижениях. Мир первобытных охотников и собирателей стабилен и самодостаточен. Ему ни что и ни чего не нужно. Иссаам понятия не имеет что такое телевизор, потому и не мучается из-за его отсутствия.

Чтобы хоть как-то влиять на людей, нужно стать одним из них. Проникнуть в самую суть здешнего общества, научиться играть по здешним правилам. Тогда и только тогда я смогу хоть как-то столкнуть научно-технический прогресс с мёртвой точки. Иначе никак. Хорошо, что у меня вовремя хватило ума захлопнуть пасть. Ещё немного и за мной окончательно закрепилась бы репутация сказочника и пустобреха.

Первое, что мне нужно позарез – авторитет. Другая валюта здесь не котируется. Сколько бы горшков я не сляпал, сколько бы арбалетов не выбросил на здешний рынок, авторитета мне не видать. По местным меркам я до сих пор подросток, который отнимает работу у женщин и стариков.

- Ну хорош, – заговорил Ягис, едва Саян умолк. – Зачем ты собираешься на войну я понял – обменять отрубленные руки на авторитет. А представление зачем устроил? Отбил утусу Лихасу самый важный мужской орган, а у него три жены, между прочим. Меня утус Ислар едва на копьё не насадил. Зачем всё это? Чего ты добиваешься?

- А! Это, - Саян задумчиво посмотрел на костёр, - задел на будущее. Мне нужен отряд сторонников.

- Кого?! – от удивления лицо Ягиса вытянулось.

- Отряд сторонников, - как ни в чём не бывало, повторил Саян. – Причём преданных мне лично.

Ягис и Ансив озадачено переглянулись.

- Когда мы только начали тренироваться, - Саян пустился в очередное объяснение, - я очень надеялся привлечь молодёжь. Экзотика. Зрелищная драка и всё такое. Но! Не получилось. Лишь иногда к нам подходил Медвежонок. Даже Иссаам, хоть и сын мне, не высказал большого желания. Потому я и затеял эту демонстрацию. Если на следующей тренировке нас будет не трое, а хотя бы четверо, значит моя затея удалась.

Сначала подвернулся случай. На втором круге соревнования по борьбе моим противником стал ты, Ягис. А потом снова пришлось прибегнуть к твоей помощи. Меня, быстрей всего, утус Ислар на копьё насадил бы.

- А зачем тебе отряд сторонников? – спросил Ансив. – Нас не хватает?

- Э-э-э! – протянул Саян. – Великие дела в одиночку не делаются. Даже нас троих маловато будет. Здесь действует хоть и первобытная, но самая настоящая демократия. Мне нужны те, кто будет голосовать за меня. Чем больше будет мой авторитет, чем больше у меня будет сторонников, тем более значительную должность я смогу занять и тем больше люди будут меня слушать. Тогда я смогу хоть что-то поменять в их жизни.

Я прекрасно понимаю – одной человеческой жизни для великих свершений не хватит. Но! Если мой гроб заколотят железными гвоздями, значит я всё же не зря поживу на этой планете.

- А почему именно железными? – поинтересовался Ансив.

- А много ли ты видишь вокруг себя железа? – переспросил Саян.

Ансив отвёл глаза в сторону. Кроме невнятного упоминания о волшебных камнях, медь, и тем более железо, начисто отсутствует в местной экономике.

- А зачем пинать этих людей по пути прогресса? – неожиданно спросил Ягис. – Охотники живут в простом и гармоничном мире. Зачем им навязывать классовую ненависть, всеобщую воинскую обязанность, пробки на дорогах и прочие плоды цивилизации?

- Хотя бы затем, - уверенно возразил Саян, - что им всё равно придётся пройти и через классовую ненависть, и всеобщую воинскую обязанность, и пробки на дорогах и вкусить прочие плоды цивилизации. Если охотники сами не дорастут до классовой ненависти, то работорговцы с юга доходчиво объяснят им суть взаимоотношений между рабом и рабовладельцем. Не прибей я тогда того садиста, Иссаам вкалывал бы сейчас на каком-нибудь руднике, или капал бы оросительный канал. Вряд ли у него были бы два выходных дня в неделю и оплачиваемый отпуск раз в год.

Более того: мы уже влияем на них. Вон, Ансив, посмотри: твоя жена варит суп в горшке и мешает его деревянной поварёшкой. До нашего появления поварёшками люди не пользовались. Даже ложек как таковых у них не было.

Не зная, что возразить, друзья уныло притихли. Лея, жена Ансива, доварила суп и разлила душистое варево по мискам.

- Ладно, - Саян поднялся с места. – Хватит о грустном. Нужно освободить по больше места для супа.

Поддерживая штаны, Саян отправился в сторону лесной опушки. Чтобы не гадить себе под ноги, каждый род заранее организовывал отхожее место. Когда Саян отошёл на достаточное расстояние, Андрей тихо, неожиданно перейдя на русский, обратился к Яну:

- Знаешь, Ян, этот мир тебя и меня полностью поглотил и переварил. Каким ты был повесой, как любил бросать слова на ветер. А теперь ты самый настоящий первобытный охотник. Слово твоё нерушимо. А им, – Андрей стрельнул глазами в сторону Сергея, - этот мир подавился. Подмял под себя, заставил приспособиться, но так и не сожрал. Сергей как был, так и остался горожанином конца двадцатого века со своими плюсами и минусам. Упаси господи встать у него на пути. Попомни моё слово – всадит нож в спину.

Словно продолжая его мысль, Ян добавил:

- Сергею много не нужно: доброе слово, мягкая постель и… неограниченная власть. Боюсь, Андрей, аукнется нам ещё…

Что именно аукнется, Ян не уточнил.

Запоздалый обед закончился в полной тишине. Стараясь не глядеть друг на друга, друзья поблагодарили Лею за вкусный суп и разошлись по палаткам. Завтра начнётся празднество в честь Леи-целительницы, которое закончится далеко за полночь. Нужно набраться сил.

Глава 3. «Церемония выбора».

Третий день Большого сбора нравится больше всего. Мужской день позади, охотники залечивают раны, холостые парни принаряжаются, а девушки на выданье прихорашиваются. Словно бегун на длинной дистанции, соплеменники взяли большую паузу, чтобы затем, с новыми силами, нырнуть с головой в водоворот праздников, ритуалов и захватывающего веселья. До полудня над большой поляной возле древнего дуба висело сонное спокойствие.

Раскаты большого бубна собрали соплеменников перед Главным капищем. Перед идолом Леи-целительницы запылал жертвенный огонь. Стоя перед костром, Верховный Сахем племени угора Лиссата начала длинный ритуал поклонения покровительнице женщин, детей, плодородия и здоровья. Всё как положено: молитвы, гимны и жертвоприношения.

Эпоха первобытного коммунизма ещё не закончилась. Женщина – полноправный член общества. Частная собственность, рабство и развитое товарное хозяйство ещё не загнали её в женскую половину дома, ещё не сделали жену старшей служанкой мужа. Воздавая дань женское половине человечества, первобытные люди самозабвенно славят Лею-целительницу.

Саян, вливаясь в русло всеобщего энтузиазма, старательно произносит слова гимна, а внутри бурлит жгучее нетерпение. Самый волнующий, самый завораживающий обряд церемонии выбора супруга ещё впереди.

Сколько людей в племени сказать трудно. По примерным подсчётам не больше семи с половиной тысяч. Это явно недостаточно, чтобы пустить очень важный вопрос воспроизводства на самотёк. Молодые люди не выбирают себе пару по пресловутой любви. Здесь нет свиданий в парке под Луной, ни танцев под звуки шлягера, ни знакомств с родителями и прочих земных атрибутов выборов спутника жизни. Строгий обычай заранее предписывает молодым из какого рода девушкам выбирать мужей, а юношам жён. Иные варианты полностью исключены.

Внутри племени действует брачный круг. Так юноша из рода Мудрой Совы может жениться только на девушке из рода Речной Цапли, а девушка выйти замуж только за охотника из Белого Сокола. В свою очередь девушки из рода Белого Сокола могут выйти замуж только за парней из рода Красноклювой Цапли и так далее.

В первобытном обществе всеобщее равноправие покоится на всеобщей бедности. Передавать по наследству нечего. И без того скромное имущество покойного охотника (копьё, лук, личную одежду) кладут в погребальный костёр. Признавая женщину полноправным членом племени, обычай предоставляет ей право выбирать супруга. Мужчина может только попросить или уговорить женщину выйти за него замуж, переселиться на постоянное место жительства в её дом. И не важно, что этот самый дом он же и построил.

Возможность покрасоваться перед потенциальными жёнами у молодых людей была вчера. В качестве дополнительного приза у победителей соревнований сегодня поздно вечером могут появиться новые жёны. Если девушка кого-то выбирает, отказов не бывает. Количество жён – самый яркий показатель успеха и общественного признания для любого мужчины. Наконец, допев последнюю строчку гимна, соплеменники разбежались по палаткам. Место перед Главным капищем опустело.

С наступлением сумерек на огромной поляне запылали большие костры. На сложенных конусом брёвнах мерцают языки пламени. Маленькие искорки танцуют в струях горячего воздуха. Жар от костра щиплет лицо, руки и греет одежду. Влажный воздух пропитан приятным сосновым запахом. Перемычка между днём и ночью наполнена тишиной. Церемония вот-вот начнётся.

Вокруг большого костра двумя кругами сидят мужчины рода Мудрой Совы. В первом самом близком холостая молодёжь. Многие из них только вчера прошли обряд инициации. Во втором уже женатые охотники.

Брачный обычай строг – каждая женщина должна быть замужем. Каждая созревшая девушка сегодня и сейчас должна выбрать мужа. Выживание племени напрямую зависит от численности соплеменников. А численность соплеменников от количества рождённых детей. Если женщина потеряла мужа или ушла от него, то она обязана как можно быстрей выбрать нового.

Саян любовно поправил лежащий рядом венок из травы и скромных полевых цветов. Похожие на узкие тёмно-зелёные ленточки, длинные листья осоки создают основу венка. Между ними вплетено несколько ярко-жёлтых цветов одуванчика и даже парочка тёмно-синих букетиков медуницы. И где только нашла? Венок из травы и цветов, специально для этой церемонии, сплела любимая женщина.

Лежащий перед женатым охотником венок нужен для облегчения выбора. Если девушке приглянется более зрелый мужчина, то количество венков перед ним укажет на количество жён. Так возле Ягиса два венка, а перед утусом Дуатом, вождём рода, целых три.

Только благодаря жене Саян сидит во втором круге. Инса не стала дожидаться, пока он станет полноправным членом племени. Пользуясь правом выбора, она пригласила Саяна в свой дом. А иначе сидеть бы ему сейчас в отдалении, в окружении ревнующих жён, детей и уж совсем немощных стариков.

В ночной тиши раздался удар бубна. Глухой тягучий звук объявил о начале церемонии. За пределами светлого круга гулко зазвучал барабан. Подхватывая ритм, в игру вступили бубен и нежная дудка. Под немногочисленный первобытный оркестр в круг света сразу со всех сторон вступили девушки. Ночная прохлада и писк комаров не помещали им выйти полностью обнажёнными. У каждой на голове единственное украшение – венок из свежей зелёной травы. С изяществом присущей только юности, подчиняясь музыке, самые прекрасные создания на этой планете закружились вокруг костра в лёгком танце.

Кажется, обнажённые ножки едва касаются зелёной травы. Переплетения рук, лёгкие прыжки и плавные развороты. Тихо и незаметно закапал мелкий дождик. В отблеске большого костра тела юных танцовщиц соблазнительно заблестели. Саян замер с открытым ртом. Это что-то!

Красота юности и практичность – вот что восхищает больше всего. Ловкость, силу и упорство потенциальных мужей девушки оценили вчера, теперь их очередь. Стремительный танец, волнующий вид как ни что другое раскрывают достоинства прекрасной половины человечества. Ох, не зря холостые парни сидят в первом ряду. Мелькающие совсем рядом прекрасные тела обдувают лица потоками воздуха. А запах! Ноздри дразнит едва заметный запах здоровой упругой кожи. Именно в танце девушка, будущая жена и мать, может блеснуть красотой и здоровьем.

Да-а-а! Было дело. На втором по счёту Большом сборе Саян сел среди женатых мужчин в первый раз. Наблюдать за танцем со стороны, в толпе ревниво шушукающихся жён и ерзающих от нетерпения детей совсем не то, что сидеть вот так близко, почти вплотную. Мощный поток впечатлений захлестнул Сергея. Вдруг почувствовал себя христианином на языческой мистерии. Путая явь и морок, Сергей впервые в жизни неистово перекрестился.

- Умелец!

Игривый голос стряхнул туманные образы воспоминаний. Моргая, Саян вернулся к действительности. Берущий за душу танец закончился. Пристально разглядывая молодых парней и более зрелых мужчин, девушки неторопливо расхаживают возле сидящих неподвижно охотников. От волнения милые щечки девиц покрылись пурпурным румянцем.

- Умелец! – нетерпеливо повторил игривый голос.

От удивления Саян выпучил глаза. Рядом присела девушка. Приятное округлое лицо, пронзительные глаза и квадратный подбородок. Гладкая кожа тронута первым весенним загаром. Небольшая упругая грудь. Венок из свежей травы призывно лежит на протянутых руках.

Превеликий Создатель! Она его выбрала!

Саян окончательно растерялся.

Третий раз принимая участие в церемонии выбора супруга, не думал, не гадал, не предполагал даже, что его кто-то выберет. Дело даже не в том, что он до сих пор не полноправный член племени. Выбор уже женатого охотника таит большую опасность. Ещё не известно, как сложатся отношения с первой женой. К тому же вторая более молодая жена автоматически становится младшей супругой. Другое дело холостяк.

И что теперь? Обычай требует принять венок и спросит, как зовут новую жену. Эта часть церемонии заменяет торжественную регистрацию в ЗАГСе и штамп в паспорте. Но… всё не так просто. Да и непростительно затягивать с ответом, Саян тупо уставился на протянутый венок.

- Зачем ты это сделала? – неуверенно протянул Саян.

- Я выбрала тебя, – девушка лучезарно улыбнулась.

- Но… я до сих пор не полноправный охотник. У меня нет права выступать перед племенем, - залепетал Саян.

- Ты будешь им, – уверенно заявила девушка. – Когда-нибудь ты станешь не просто Верховным Сахемом, а величайшим из сахемов. Я верю.

Короткий разговор помог справиться с растерянностью и принять решение. Саян что  есть сил прижал ладони к бёдрам и, глядя девушке прямо в глаза, произнёс:

- Я отказываю тебе.

От удивления девушка выпучила глаза, венок из свежей травы дрогнул в её руках. Чтобы мужчина отказал женщине?!! Красавица резко поднялась на ноги. Нервно брошенный венок улетел в костёр. Едва не двинув коленкой в глаз, девушка стремительно ушла в темноту. Саян тяжело вздохнул.

Остаётся надеется, что в атмосфере радостной суматохи никто не заметил маленький инцидент. Церемония выбора супруга закончилась. Охотники, разминая затёкшие ноги, поднимаются с земли. Кто-то, не скрывая бурной радости, ведёт новоявленную жену в палатку. Ну а кому-то не повезло. Так сидящий напротив парень остался без пары. С трудом сдерживая эмоции, стараясь ни на кого не смотреть, он быстро вскочил на ноги и убежал. Саян, ещё раз тяжело вздохнув, с кряхтением поднялся с земли. Забытый венок остался лежать на траве.

Инса встретила Саяна немая от удивления. Ну конечно же – она всё видела.

- Ты…, это, отказал ей? – с трудом подбирая слова, спросила Инса.

- Обычай не запрещает, - ответил Саян. – А тебя это возмущает или радует?

- Не знаю, - честно призналась супруга.

Случай с улетевшим в огонь брачным венком не укладывается в её голове. Она всегда знала: её мужчину вполне может выбрать другая женщина. Но… Чтобы молодая девушка выбрала, а ей отказали!

- Пошли спать, – предложил Саян.

Продолжать неприятный разговор нет ни малейшего желания. Поздно уже. Того и гляди опять закапает дождь.

Саян взял зевающую дочку за руку и направился в сторону палатки. Но добраться до ночлега и завалиться спать не удалось. Невероятная новость облетела большую поляну с быстротой молнии. К числу странностей нынешнего Большого сбора добавилась ещё одна.

Саян едва взялся за полог палатки, как рядом остановился запыхавшийся Ягис.

- Ты что наделал! Придурок! – с ходу воскликнул Ягис.

- В чём дело? – недовольно пробурчал Саян.

- Ты кому отказал? Ты кого к чёрту послал? – с вызовом бросил Ягис и тут же сам ответил на свой собственный вопрос. – Это же Риса! Первая красавица Речной Цапли. По ней столько парней сохнет.

- Я не сохну, – отрезал Саян. – И вообще, ночь на дворе. Я спать хочу.

Саян повторно ухватился за полог палатки. Но Ягис решительно развернул его за плечо.

- Ну уж нет! У тебя много странностей, Умелец. Но сегодня ты переплюнул сам себя.

Просто так от него не отстанут. Саян пропустил дочку во внутрь палатки и печально задёрнул вход. С другой стороны подошёл Ансив, значит новость докатилась и до него. Жёны друзей оживлённо шепчутся возле почти прогоревшего костра. В сторонке, не рискуя подойти ближе, жмётся Иссаам. Сергей, неожиданно перейдя на русский язык, спросил:

- Ян, ты – импотент?

- Это оскорбление? – насторожился Ян.

- Нет, вопрос.

- Нет, конечно.

- Своих жён ты регулярно удовлетворяешь?

- Да, – Ян не понимает, к чему клонится разговор, но отвечает.

- И много у тебя детей?

- Ну… - Ян замялся.

- Это ещё ничего не значит! – с боку подошёл Андрей.

Сергей устало посмотрел на Андрея и спросил:

- Хорошо. Андрей, ты импотент?

- Я понял, к чему ты клонишь, – закипая, словно чайник, произнёс Андрей. – У меня нет детей.

- Во-о-от! – выразительно произнёс Сергей. – Четыре года и две женщины от тебя, Ян; три года и одна женщина от тебя, Андрей; три года и ещё одна женщина от меня забеременеть не могут! – Сергей едва не сорвался на крик. – Не слишком ли много совпадений, друзья мои? А могут ли у нас быть дети?

Ян и Андрей потупили взоры. Поняли, олухи, зачем Сергей перешёл на русский. За пять лет друзья досконально выучили местный язык. Даже между собой предпочитают говорить на нём же. Родна речь превратилась в тайный язык. Время от времени возникают ситуации, когда окружающим лучше не знать, о чём они говорят.

- Ладно, пониманию, - Сергей немного успокоился, - местная медицина на нуле. Женское бесплодие не такое редкое явление в этом мире. Голод, болезни, переохлаждение и печальный результат. Вы оба женились на девицах. Три раза подряд и… Допускаю. Но я! – Сергей ткнул себя пальцем в грудь. – Ещё до меня Инса доказала, что может быть матерью. Четвёртый год я живу с ней, четвёртый годи и… ничего! Её ни разу даже не стошнило. Так, может, загвоздка во мне?

Признаюсь и каюсь – сегодня я поступил по-скотски. Ну не думал, не ожидал, что какая-нибудь девушка, тем более первая красавица, выберет меня. До сих пор неполноправный, никудышный охотник, к тому же уже женат – ну какой из меня жених? И вот, когда эта весьма амбициозная особа протянула мне венок, я растерялся. Именно в этот момент я решил: пока Инса хотя бы раз от меня не забеременеет – второй жене не быть! Бесплодие мужчины выливается в весьма щекотливые проблемы для его женщины.

Создатель есть и он уберёг меня – я женился на вдове. Пусть не родные, но у меня всё же есть дети, дочь и почти взрослый сын. А у тебя, Ян, две жены!

Последние слова Сергей произнёс как смертельный приговор.

- Может, у нас ещё получится, - неуверенно возразил Ян.

- Может быть, – охотно согласился Сергей и, махнув в сторону капища, добавил: – Иди! Помолись. Упади перед Леей-целительницей. Побейся головой. Погрызи угольки в её жертвенном очаге. А ещё лучше – попроси Иссаама заменить тебя на пару ночей. Вон какой жеребец вымахал. За раз тебя счастливым отцом сделает. Вернее будет.

Морально добивая друзей, Сергей закончил:

- Создатель дал нам мужскую силу. А вот детей – шиш! Зачем он так зло пошутил над нами – я не знаю.

Саян решительно залез в палатку и задёрнул за собой полог. Приунывшие Ягис и Ансив молча отправились к себе. Женщины, так ничего и не поняв из эмоционального разговора, недоумённо загалдели ещё громче. Иссаам озадачено почесал затылок и полез в палатку.

Третий день Большого сбора закончился.

Глава 4. «Сбор добровольцев».

Огромное стойбище быстро угомонилось. Тёмные небеса разразились тёплым дождиком. Часовые, обходя большую поляну, недовольно закутались в просторные плащи. Сложенные в большие кучи дрова отсырели. Брошенное в костёр полено долго исходит белым паром и лишь затем вспыхивает ярким пламенем. Зато спать под шум дождя одно удовольствие. Мерный стук капель навевает сладкие сны.

Четвёртый и последний день Большого сбора подводит черту под собранием племени. Всё, что можно обменять у соседей, обменено; сородичи вволю наговорились с друзьями и родственниками из других родов; матери проведали взрослых дочерей и налюбовались внуками. Руководство племени выбрано ещё на год. Обильные жертвы принесены, хвалебные гимны пропеты, люди достойно отблагодарили Великих предков за помощь и покровительство. Остался последний самый главный праздник в честь Великого Создателя. Именно в его честь люди сложили самые длинные и самые льстивые гимны, именно для жертвенного костра возле его идола до поры до времени припасены самые обильные жертвы.

На Земле Сергей был мало верующим человеком: антирелигиозной пропагандой не занимался, но и пост по средам и пятницам не соблюдал. Зато теперь… После чудесного появления в этом мире и волшебного дара Саян стал очень даже верующим человеком. Может он и не возносит молитвы небесам каждый день, публично не кается в грехах и не отстаивает слово божье с мечом в руках, но одно знает абсолютно точно: бог есть.

Место, где обычно стоят сородичи Мудрой Совы, чуть левее от входа в капище. Саян, находясь в плотном окружении сородичей, с затаённой в глубине души смесью обиды и восхищения взирает на возвышающийся идол Великого Создателя. Глаза до боли, до слёз и кровавых кругов вглядываются в начерченную на грубом камне трёхлучевую звезду с сильно закруглёнными концам. Разум тщетно пытается найти ответ на самый главный вопрос – зачем?

Длинное торжество благополучно завершилось. Духовное единство племени ещё раз скреплено общей верой в единых богов, духов и предков. А теперь самое интересное – буйный пир.

От рода к роду, от костра к костру протянулись разложенные прямо на траве шкуры. На грубые скатерти выплеснулись хранимые до сих пор запасы съестного. Варёные, копчёные, запечённые тушки уток, куропаток, тетеревов вперемежку с кабаньими окороками и вырезками из оленя. Миски и корзинки с лесными орехами, сушёными ягодами, мёдом и листочками молодой крапивы. В отдельных горшочках и кувшинчиках запретное для детей угощение – хмельная брага. Всё, чем только богаты первобытные охотники, щедрой рукой выставлено на всеобщее угощение.

Поддатые музыканты похватали инструменты. На большой поляне зазвучали маленькие оркестры дудок под бой бубнов, визг трещоток и аккомпанемент барабанов. Молодой охотник с осоловевшими глазами схватил лук и, дёргая тетиву, пытается подыгрывать музыкантам. Пустые кувшины с хмельным сдвинуты в сторону. Мужчины и женщины пустились в пляс. Визг. Гам. Топот. Религиозное наваждение и напряжение последних дней сваливается с людей рваными пластами. Забыты проблемы, оставлены дела, соплеменники веселятся до упаду.

Саян, ни в чём себе не отказывая, наелся от души. Но к хмельному так и не притронулся. На сегодня осталось ещё одно очень важное дело, нужна светлая голова. Подхватив копьё, Саян направился к палаткам рода Речной Цапли. Осуждающий взгляд супруги стрелой воткнулся в спину.

Там, вокруг большого костра, развернётся гвоздь программы – ритуальный танец-сбор добровольцев в очередной военный поход. На кого именно нападут искатели славы и самых ценных трофеев, решит утус Гобан, за отвагу и ярость в бою прозванный Лютым. Последние несколько лет именно он организует военные походы. Под его же руководством погиб Дисет, первый муж Инсы.

В окружении четырёх жён и многочисленных детей Лютый наливается хмельной брагой. Мутная жидкость течёт по густой бороде и капает на изрытую глубокими шрамами грудь. Но вот Гобан протяжно взревел и что есть силы шмякнул кувшин о землю. Осколки градом разлетелись в разные стороны. Мощным прыжком бывалый воин вскочил на ноги. Голова растрёпана, в руке огромное копьё. Покачиваясь из стороны в сторону, Лютый зашагал к большому костру.

Легкомысленная дудка тут же заткнулась, едва Лютый вышел на утоптанную вокруг костра площадку. Над притихшими людьми глухими ударами загудел могучий бубен. Тупой конец копья гулко стукнулся о землю. Взревев ещё громче, Гобан пустился в пляс. Корявые движения Лютого до краёв наполнены звериной силой и грацией. Танец-сбор начался.

Первым из толпы восхищённых зрителей выпрыгнул тощий парень. Подражая Лютому, молодой охотник протяжно взвыл. При ярком свете, Саян вгляделся в безусое лицо, первого соискателя легко узнать – утус Тач, сородич. Именно он вчера на церемонии выбора супруга остался без жены. Ни одна девушка не польстилась на его тощую фигурку. Теперь понятно, откуда в парне такая прыть. Он либо погибнет в налёте на недружелюбных соседей, либо добьётся уважения сородичей. Тогда, может быть, на следующем Большом сборе ему повезёт больше.

Выскакивать следом не стоит, Саян остался стоять в толпе восхищённых зрителей. Безумный танец и гулкий ритм большого бубна действуют как наркотический дурман. Хочется взвыть и пуститься в пляс. Но Саян всё равно остался на месте. Нужно дождаться, пока из толпы зрителей выпрыгнет последний доброволец.

Пять. Девять. Восемнадцать. Тридцать семь… И только когда количество добровольцев перевалило за восемь десятков, Саян взревел что есть мочи и прыгнул в круг танцующих. Следом выскочили Ягис и Ансив. Глядя, как друзья старательно тычут копьями в воображаемого врага, Саян улыбнулся: самые близкие товарищи по жизни всё же стали его самыми первыми последователями. А значит – будут и другие.

Всеобщий загул стих незадолго до рассвета. Когда восточный край неба окрасился в нежно-розовые тона, самые стойкие весельчаки разбрелись по палаткам. На измятых шкурах остались объедки былого изобилия. Обглоданные кости кучками валяются возле прогоревших костров. Под разбитым кувшином собрались остатки хмельной браги. На утоптанной траве валяются пояса, шапки, мокасины и надорванная женская юбка. С рассветом пятого дня Большой сбор закончился. Культурная, официальная и развлекательная части исчерпаны полностью.

Через несколько часов огромное стойбище кряхтя и нехотя начнёт просыпаться. Сверкая красными глазами, прижимая руки к гудящим с похмелья головам, люди свернут палатки, погрузят имущество в лодки и разъедутся по родным стойбищам. Большая поляна с древним дубом опустеет ровно на год. Дождь и ветер будут шевелить остывший пепел в жертвенных очагах. Через неделю трава оправится от потрясения и поднимется высокими стебельками. Под сенью зелёного ковра скроется низкая каменная ограда самого главного капища племени Звёздной Птицы.

Глава 5. «Налёт на стойбище».

Через восемь дней после Большого сбора отряд добровольцев собрался в месте слияния рек Аксор и Акфар. Громада Утёса, на вершине которого друзья появились пять лет назад, величественно и грозно возвышается над кромкой леса.

Столь важное и ответственное мероприятие как война с недружественными соседями просто так начинать нельзя. То, что предстоит всего лишь налёт на отдельный род, сути не меняет. Чтобы заручиться поддержкой Вема-защитника, нужно провести магический ритуал «Огненного поражения».

Когда Саян узнал, где именно проводят ритуал, аж крякнул с досады. Пять лет назад они понадеялись на осмотр с Утёса и не стали обследовать прилегающую местность пешком. А зря! На границе леса и выдающейся на юг песчаной косы стоит идол Вема-защитника метровой высоты. На его каменной поверхности высечены скрещенные топор и стрела. Ну а кострище с толстым слоем свежего пепла наверняка убедило бы друзей остаться возле Утёса и более тщательно обследовать округу. Но! Что было – то прошло.

Деревянную фигуру то ли медведя на тонких лапах, то ли кабана с круглой головой водрузили на кучу смоляных поленьев. Лютый, как организатор и руководитель похода, попал в сложенные дрова зажжённой стрелой. Огонь быстро охватил деревянную кучу и фигуру непонятного зверя. Двое охотников застучали в барабаны. Остальные пустились в неистовый ритуальный танец.

За внешней свистопляской скрывается глубокий смысл. Первобытные воины свято верят, что если сжечь символ врага, то он ослабнет, как опалённое лесным пожаром дерево. А если горящий символ треснет и развалится на части, то враг обязательно будет повержен. Для полной гарантии воины по очереди тычут в горящего медведя-кабана копьями. Очень важно, чтобы жаркое пламя не успело охватить деревянные копья и тем более поджечь их.

Вместе со всеми Саян старательно скачет вокруг костра. В свою очередь тычет в изрядно подгоревшего медведя-кабана, а душа один чёрт не приемлет эту дикую мистерию. Будь его воля, то сразу бы повёл отряд на враждебное стойбище. Но! Раз охотникам нужно повыть и попрыгать вокруг непонятного зверя, то пусть так оно и будет.

Наконец, под восторженные вопли десятков глоток, тонколапый медведь раскололся на части. Очень хорошее предзнаменование. Вем-защитник обещает успех в предстоящем походе. Не успел костёр прогореть, как воины скоро погрузились в лодки и усердно погребли вверх по течению Акфара, в сторону земель и стойбищ племени Звёздного Зверя.

Отряд не отягощают женщины и дети. Обоза как такового тоже нет. Всё, что нужно каждый охотник тащит на себе. За несколько дней отряд поднялся до границы земель Звёздного зверя. Распирающий грудь накал страстей давно схлынул. Вместо него пришла осторожность. Здесь территория врага. Плыть нужно очень тихо и незаметно.

Наконец, к вечеру четвёртого дня утус Гобан скомандовал причаливать к берегу. Отряд добровольцев десантировался на твёрдую землю. Лодки спрятаны в прибрежных зарослях. Где-то в глубине леса, под защитой густой засеки, находится стойбище рода Хитрого Волка. Но самого поселения с реки не видно. Не найти даже следов присутствия человека. Но ничего – завтра утром беспечные жители познают мощь и ярость охотников Звёздной Птицы.

***

Предрассветный туман стелется по влажной траве. Саян, лёжа на земле, наблюдает за стойбищем Хитрого Волка. Белоснежное марево накрыло огромным масхалатом. По ту сторону расчищенного пространства возвышается засека. Поваленные друг на друга деревья оставлены на высоких пнях. Подрубленные ветки топорщатся стеной заточенных концов. Языки тумана медленно просачиваются через нагромождения веток и оседают на травинках блестящими капельками.

Раннее утро. Едва рассвело. Неуверенно чирикая, запела одинокая пташка. Проход во внутрь стойбища преграждает густой тын. Где-то за ним должны быть часовые. Саян напряг зрение, только взгляд напрасно буравит переплетения толстых веток.

Если бы его только послушали. Прорваться сквозь засеку невозможно. Стук каменных топоров поднимет стойбище на ноги. Однако! Действуя тихой сапой, их троица вполне могла бы пропилить маленький проход. Благо охотники до сих пор не приучили дикого волка и не превратили его в домашнюю собаку. А дальше снять часовых… и бери сонное стойбище голыми руками.

Но! Отряд добровольцев дружно отверг подлый план. Осталось либо смириться с лобовой атакой, либо отойти в сторонку и не мешать.

Пора возвращаться. Стараясь не задеть щёлкающие веточки, Саян развернулся и пополз в глубь леса. Влажная трава скребётся по кирасе. Хорошо, что догадался сделать кожаные доспехи гладкими. Но всё равно ползти в полном боевом облачении очень неудобно.

Надеяться только на щит и меч не стоит. Саян смастерил защиту для тела. Из крепкой лосинной шкуры получились великолепные наручни, поножи, кираса и шлем с небольшим гребешком на макушке. Когда Саян в полном боевом облачении явился на тренировку, Ансив и тем более Ягис от души похохотали над ним. Какую-либо защиту для тела, кроме маленького щита, охотники не признают. Кожаные доспехи друзья, а за ними и остальные сородичи, сочли проявлением трусости. Ягис посоветовал не позориться, но Саян хитро улыбнулся и предложил сшить ещё парочку.

Как бы там ни было, а чем на самом деле являются кожаные доспехи трусостью или проявлением здравого смысла – очень скоро выяснится. На старушке Земле даже великие полководцы древности не гнушались облачаться в наиболее дорогие и надёжные доспехи. Как ни крути, как ни выпячивай грудь, а живём один раз.

Короткий доклад Лютый выслушал молча. То ли хорошо, что часовых нет, то ли ещё лучше, что их уже ждут – не понять. Даже прожив среди охотников пять лет трудно разобраться в тонкостях психологии первобытных людей.

- Ну, братья мои, начинаем, - прошептал Лютый.

Постукивая древком копья о круглый шит, Лютый затянул боевую песню.

Братья мои, идём воевать! Братья мои, идём убивать! Врагов кромсать! Головы ломать! Руки отрезать! Да поможет нам Великий предок! Да поможет нам Звёздная Птица!

Добровольцы подхватили простенький мотив с нескладными словами. С каждой новой строчкой песня звучит всё громче и громче. Ритмичные слова и монотонный стук копья тянут сознание в омут боевого безумия. Но нет! Саян замолчал и надкусил губу. Вспышка боли очистила разум. Впереди самое первое, самое трудное и самое ответственное сражение. Не стоит поддаваться групповому самогипнозу. Лучше положиться на остроту клинка, прочность доспехов и чистый разум, а не на изменённое сознание.

Гипнотическое наваждение схлынуло. Саян посмотрел на добровольцев. Как в дешёвом ужастике. Лица охотников теряют осмысленное выражение. Зловещий румянец растекается по щекам, дыхание учащается, глаза наливаются безумием. Добровольцы уже не поют, а орут боевую песню. Какая там тихая сапа, в таком состоянии только на рожон лезть.

Лютый, взвыв на очередном куплете, дико заорал:

- Убьём!!! Убьём!!! Всех убьём!!!

Хор безумцев тут же подхватил:

- Убьём!!! Убьём!!! Всех убьём!!!

Добровольцы толпой ринулись на приступ сонного стойбища. Саян едва успел сорваться вместе со всеми, а то затоптали бы к чёртовой матери.

Лес быстро остался за спиной. Лютый что есть мочи выдал боевой клич. Противный вопль резанул по ушам. Добровольцы очертя голову несутся ко входу в стойбище. Столь неистовая атака мёртвых из-под земли выдернет, на ноги поставит, а потом опять уложит. В стойбище не спит даже глухой. Над тыном показались головы часовых. Дуги луков выгнулись под натянутыми тетивами. Засвистели первые стрелы.

Но жиденький обстрел не в силах сдержать нападающих. Лютый ловко подцепил на щит летящую стрелу. Саян едва не споткнулся на месте. Другая стрела чиркнула по шлему. Шейный позвонок отозвался болью. Лютый взревел от бешенства и метнул копьё. Кремниевый наконечник пробил голову часового. Без всякой команды в защитников полетели копья.

Саян едва не затормозил от удивления. Добровольцы прямо на бегу изобразили что-то вроде тарана и с ходу выбили густой тын. Толстые ветки разлетелись, как от удара молота. Словно прорвав земляную плотину, поток нападающих хлынул во внутрь стойбища.

Но местные не растерялись. Полуодетые, без курток, мокасин и даже без штанов мужчины, женщины и даже дети повыскакивали из полуземлянок. У каждого в руке копьё, топор или дубина. В противовес атакующим, грянули дикие возгласы:

- Бей!!! Рви!!! Бей!!!

Саян в числе последних забежал во внутрь стойбища. Сознание балансирует на грани боевого безумия. Ни дух перевести, ни оглянуться. У щеки свистнула стрела. Возле ближайшей полуземлянке подросток, мальчик почти, кладёт на тетиву новую стрелу.

Думать некогда. Переживать некогда. Или ты, или тебя!

Время замедлило свой бег. Воздух сгустился, как кисель. Словно на замедленном воспроизведении видно, как парень поднимает лук и натягивает тетиву. Саян, прикрывая грудь шитом, большими шагами идёт ему навстречу. Надо успеть.

Вторая стрела шлепком впивается в центр щита. Саян делает последний шаг. Паренёк пытается увернуться, прыгает в сторону. Но – поздно. Тёмно-синее лезвие, срубая плечо лука, падает на его голову.

Миг! Время рвануло до привычной скорости.

Парень с разрубленной головой упал на землю. Из рассечённой шеи фонтаном выстрелила кровь. Но бой только набирает обороты. Против добровольцев вышел весь род. На помощь мужчинам пришли сыновья и даже жёны.

За спиной треск сдираемой шкуры, Саян резко обернулся Из полуземлянки выскочила женщина. Распущенные волосы чёрным облаком. Грудь обнажена. В руках толстая ветка. Взмахнув импровизированной дубиной, женщина прыгнула прямо на него.

Рефлексы вперёд разума. Саян поднырнул под женщину. Плечо упёрлось в обнажённую грудь. Острая катана пронзила мягкую плоть. Заляпанное кровью лезвие вышло между судорожно сведённых лопаток. Сучковатая дубина беспомощно шлёпнула по спине.

Саян стряхнул насмерть раненую женщину и оглянулся. Сородичи Хитрого Волка быстро организовали эффективное сопротивление. Бой ограничился площадкой перед входом в стойбище. Один на один, двое на одного, первобытные воины с безумной яростью рубят друг друга. Жалости – никакой. Один из нападающих походя убил маленького ребёнка. От сильного пинка лёгкое тельце улетело в сторону. Где-то в гуще боя мелькают тёмно-синие клинки друзей. Стоять – некогда. Глазеть – некогда. Вперёд и только вперёд!

Невероятных размеров мужик размахивает огромной дубиной. В накаченных руках тяжеленная дубина порхает, как тросточка. Наседающие добровольцы едва увёртываются от сучковатого набалдашника.

Удар!

Один из нападающий с проломленной грудной клеткой отлетел в сторону. Второй отчаянно тычет копьём. При виде злобного оскала парень побледнел. Саян, едва не поскальзываясь на трупах, поспешил на помощь.

Поздно!

Огромная дубина легко проломила поднятое копьё и рухнула на голову парня. От мощного удара из носа и ушей вылетели сгустки крови. Радостно ревя, огромный мужик взмахнул окровавленной дубиной над головой и тут же, заметив Саяна, злорадно рассмеялся.

Падающий удар! Саян боком в сторону. Зловещая дубина царапнула щит. Прыжок за спину и наотмашь мечом! Тонкое лезвие чиркнуло по левому запястью. Огромный мужик на миг остановился и удивлённо уставился на отрубленную руку. Отсечённая кисть скрюченными пальцами держится за гладкую рукоятку.

Перед носом встала волосатая спина. Саян тут же воткнул катану под правую лопатку и обоими руками повернул лезвие в страшной ране. Мужик, взревев от боли, дёрнулся всем телом. Саян, так и не отпустив меч, шлёпнулся на землю. Кровь толчками выплёскивается из глубокой раны. Могучий рёв перешёл в предсмертный хрип. Мужик рухнул наземь. Могучая дубина, едва не зацепив коленку, бухнулась рядом.

Лошадиная доза адреналина, запах крови боевое возбуждение сорвали контроль разума над телом. Саян вскочил на ноги и бросился в самую гущу боя. Дальнейшее как в густом тумане. Скакал как бешенный. Крушил. Сёк. Колол. Боевой экстаз унёс утлое сознание в штормовые воды необузданной дикости. Первобытная мощь, первобытная сила, первобытная ярость с первобытной жестокостью расплескались на входе в стойбище.

Визг охотничьего рога, словно ушат холодной воды, вывел из боевого опьянения. Саян, словно только что проснулся, тряхнул головой. Защитники уверено теснят нападающих. Ещё немного и кольцо окружения сомкнётся. Пора уносить ноги. Лютый очень вовремя подал сигнал к отступлению.

Добровольцы, сбившись в плотную кучу, шаг за шагом выскользнули за пределы стойбища. Узкий проход уровнял силы. Сородичи Хитрого Волка лишились численного превосходства.

А теперь самое трудное. Лютый затрубил в рог ещё раз. Словно выплеснутая из ведра вода, добровольцы отхлынули от входа и дёрнули со всех ног под защиту леса. Жители высыпали за пределы стойбища, но преследовать отступающих не стали. Мало ли какие сюрпризы таит головокружительная погоня? Может, в лесу притаился второй отряд, который только и ждёт, пока защитники ринутся за убегающей приманкой. Родное стойбище, жён, детей и раненых, оставлять ни в коем случае нельзя. Зато вслед добровольцам полетели стрелы, много стрел, целая туча стрел.

Саян, едва выскочив за пределы стойбища, тут же перекинул щит на спину. Вовремя! Немногочисленные стрелки бешено опустошают колчаны. В спину разом ткнулись две стрелы. Третья, едва не попав в шею, отскочила от шлема.

Впереди мелькает чья-то спина. Парень на миг оглянулся. Тач! Точно! Но? Что с ним? Едва не задев корень, молодой охотник чуть не упал. Стрелы защитников всё же достали его. Прижимая руку к бедру, Тач тихо ругается. Сквозь плотно сжатые пальцы торчит тонкое древко и сочится кровь.

- Держись! Руку давай! – Саян подскочил к раненому.

Подхватив Тача, Саян не дал ему упасть. Вперёд! И только вперёд! Упасть, значит умереть. Ещё одна стрела ткнулась в правый наручень.

Лес принял бегущих под свою защиту. Летящие стрелы наткнулись на многочисленные деревья и запутались в густых ветвях. Но… что-то объёмное елозит по бедру, мешает переставлять ноги. Саян, держа раненого, скосил глаза. Ужас! Кожаная сумка для трофеев доверху набита отрубленными руками. Наружу, словно держась за стянутый край, торчат скрюченные пальцы.

Наконец меж стволов блеснула гладь реки. Перейдя на торопливый шаг, Саян поддерживает раненого товарища. А вот и берег. Добровольцы сталкивают в воду лодки. Нужно как можно быстрей уплыть с места сражения и как можно дальше. К Саян подскочил Ансив:

- Ты ранен?

- Нет! Кровь не моя. Где Ягис?

- Вон! – Ансив ткнул пальцем. – Лодку тащит.

- Отлично! Помоги мне. А то он истечёт.

Подхватив Тача, друзья поспешили к спущенной на воду лодке. Погони не видно. Сородичи Хитрого Волка не выскочили вслед за добровольцами на берег. Но судьбу лучше не искушать. Пока время работает на них, но это не надолго. Разведчики Хитрого Волка наверняка вовсю проверяют лес вокруг стойбища.

- Все здесь? – мощный возглас Лютого пролетел над берегом.

- Да! – отозвалось несколько голосов.

Лютый последний раз глянул на опушку леса и громогласно скомандовал:

- Отплываем!

Ждать отставших опасно да и бесполезно. Кого только задело, и так добежал. А кто серьёзно ранен, всё равно не жилец. Помогая течению, отряд бешено гребёт вёслами вниз по реке. Место высадки со следами крови и умятой травой быстро скрылось за поворотом.

Глава 6. «Вечер после налёта».

Часов пять отряд добровольцев уходил от возможной погони. Вместе с пройденными километрами растёт уверенность в счастливом исходе налета в целом. Бывали случаи, и не раз, когда из добровольцев никто не возвращался. Но вместе с километрами наваливается усталость. Нервное перенапряжение наливает руки тяжестью, глаза слипаются. Так и хочется упасть на дно лодки и уснуть.

Мало кому из добровольцев посчастливилось выйти из боя без единой царапины. Наспех перевязанные раны напоминают о себе кровью и болью. Как воздух, нужна остановка. Или хотя бы краткая передышка. Наконец Лютый скомандовал причаливать. На берегу, поддерживая вконец ослабевшего Тача, Саян торопливо выкрикнул:

- Ягис! Возьми воды.

Лодки спрятаны подальше от случайных глаз. Потрёпанный отряд углубился в лес. На маленькой полянке, в окружении берёз и сосен, добровольцы едва не попадали от усталости в высокую траву. Но Лютый, не давая расслабиться, быстро организовал разбивку лагеря.

Саян, опустив раненого на землю, спросил:

- Ягис, воду взял?

- Да, - Ягис показал полное ведро. – Но куда такая спешка?

- Вы оба, - Саян пропустил вопрос мимо ушей, - будете мне помогать. Никуда не уходите.

Из объёмного вещмешка Саян вытащил маленькую бутылочку с узким горлышком. Наполнив стаканчик остро пахнущей настойкой, Саян похлопал раненого по щекам и спросил:

- Тач! Ты меня слышишь?

- Да, - едва отозвался Тач.

- Пей! – Саян приподнял раненому голову.

Последняя капелька пахучей настойки растворилась на влажных губах молодого охотника. Саян осторожно перевернул раненого на живот. Штанина вокруг раны пропиталась кровью, наконечник стрелы глубоко ушёл в тело. Обломанное древко торчит из бедра. Просто так его не вытащить. Грани кремневого наконечника заточены на манер гарпуна.

Саян превратил дар Создателя в скальпель с полукруглым лезвием. Действуя быстро, но осторожно, срезал замотанные вокруг раны полоски тонкой кожи. От боли раненый дёрнулся. Спёкшаяся корка лопнула, наружу выступила свежая кровь.

- Ягис! Садись напротив меня и держи его ногу, – скомандовал Саян. – Смотри, чтоб не дёргался.

Ягис присел напротив и осторожно придавил раненому бедро. Срезанные полоски и кусок брюк Саян отбросил в сторону.

- Ансив! Где вода? – не оборачиваясь, бросил Саян.

- Здесь! – Ансив поставил рядом кожаное ведро.

Ополоснув руки и скальпель, Саян подтащил вещмешок. На расстеленном куске кожи появились деревянный футлярчик, комок длинной шерсти, круглая тарелочка и самая ценная посуда – металлическая армейская фляжка. Скрутив круглую крышу, Саян приказал:

- Лей чуть совсем мне на руки!

Ансив вылил на ладони Саян несколько длинный капель и удивлённо заводил носом.

- Спирт? Чистый? Откуда? – Ансив поднёс горловину фляжки к носу.

- Места надо знать, - сердито ответил Саян. – А теперь лей в тарелочку. Чуток совсем.

Из деревянного футлярчика Саян переложил в тарелочку пару костяных игл, два широких крючка, пучок жил и ложечку с загнутыми краями. Последним в тарелочке со спиртом оказался скальпель.

Ягис, наблюдая за манипуляциями Саяна, не удержался от вопроса:

- Что ты ему дал?

- Спиртовую настойку из корня молагана. Дрянь страшная. Мозги в трубочку сворачивает и через уши высасывает. Анестезией будет. Ягис, - Саян склонился над раненым, - держи его!

Уверенно орудуя скальпелем, Саян расширил рану. Тач, находясь в глубоком беспамятстве, вяло зашевелился и попытался перевернуться на бок. Но Ягис ещё крепче прижал его коленом. Проспиртованными крючками Саян развёл края глубокой раны. На ярко-красном фоне разрезанных мышц выступили чёрные полоски отмирающей ткани.

- Ансив! Держи крючки. Не дай краям сойтись.

Передав крючки, Саян осторожно потянул наконечник стрелы. Не тут то было. Треугольный кусок кремния упёрся острыми краями за плоть и ни за что не хочет вылезать. Недолго думая, Саян взялся за ложечку с изогнутыми краями.

Коротким уверенным движением Саян вогнал ложечку в раскрытую рану точно под наконечником. Настойка молагана не лучший анестетик, Тач опять дёрнулся. Подвигав ложечку из стороны в сторону, Саян завёл острые грани наконечника под загнутые края, а кончик острия вставил в маленькую дырочку на полукруглом конце ложечки. Осторожно потянув на себя, Саян вытащил ложечку из раны вместе с наконечником.

- Здорово! – в унисон ахнули Ягис и Ансив.

- У кого учился? – спросил Ягис.

- У Большого мха, - ответил Саян. – Старик много чего знает. А так на сыром мясе тренировался.

- И много ты кусков перепортил? – поинтересовался Ансив.

- Много, - признался Саян. – Инса едва из дома не выгнала.

Отвечая на вопросы друзей, Саян продолжает операцию. Комочком шерсти осушить рану. Скальпелем соскрести зловещие чёрные полоски. Напоследок Саян смочил рану спиртом.

- Отлично! А теперь, - Саян глянул на Аниса, - убери крючки и сожми края.

Красноватые остатки спирта выступили из сомкнутых краёв. Тонкий изогнутый крючок легко прокалывает кожу. Ловко поддевая края, Саян быстро связал несколько узелков и наложил поверх шва слой лесного мёда. На немой вопрос Ягиса, Саян пояснил:

- Мёд содержит так много сахара, что в нём не размножаются бактерии.

Заканчивая операцию, Саян обернул раненую ногу тонким куском кожи. Узкие ремешки зафиксировали импровизированную повязку. Довольно вздохнув, Саян произнёс:

- Будет жить! Лея-целительница поможет. А наконечник не выбрасывайте – талисманом будет.

Только сейчас, обернувшись, Саян заметил стоящего рядом Лютого.

- Ещё раненые есть? – спросил Саян.

- Как же без этого, - ответил Лютый и, повернувшись в сторону почти развёрнутого лагеря, громко крикнул: - Всех тяжело раненых сюда! Умелец займётся ими! А вы двое, - Лютый ткнул пальцем в Ягиса и Аниса, - помогайте ему. Ночлег мы сами развернём.

Работая до темноты, Саян вытащил ещё несколько наконечников, зашил бесчисленное количество порезов и наложил шину на сломанную руку. Расходные материалы, спирт, мёд, ремни для перевязки, ушли полностью. Зато! Как изменилось к нему отношение со стороны бывалых охотников.

Саян ловко завязал последний узелок на очередной ране. Пусть он не принёс положенной жертвы Вему-защитнику и не «упал с дуба», но по словам, по жестам полноправные мужчины племени уже приняли его за своего. Остальное формальности. Пропитанная кровью сумка со страшными трофеями и та ловкость, с которой он врачует боевые ранения, принесли то, чего так долго и упорно добивался – уважение.

Наконец, наложив последнюю повязку, Саян без сил присел возле костра. Пока он занимался ранеными, зашивал, накладывал повязки и швы, заботливые руки товарищей по отряду развернули палатку, насобирали дров и развели костёр. Ансив колдует над ужином. В подвешенном над костром котелке булькает вода. Тихая летняя ночь принесла долгожданную прохладу и успокоение. Словно и не было страшного боя, резни и потоков крови. Лёгкий ветерок закручивает дым от костра в причудливые узоры и разгоняет надоедливых комаров.

Время занятья защитным облачением. Когда отряд отвалил от вражеского берега, прямо в лодке быстро скинул кожаные доспехи и наспех запихал их в мешок. Теперь, при свете костра и догорающего дня, Саян вытряхнул защитное облачение на траву. Внимательно разглядывая царапины и проколы, Саян задумчиво провёл пальцем по самому глубокому порезу.

Больше всех пострадал щит. Впрочем, этого и следовало ожидать. Снаружи с десяток маленьких ромбических проколов от стрел, несколько крупных ромбов от копий и парочка глубоких порезов то ли от топора, то ли от большого ножа.

Кожаная кираса пострадала заметно меньше. На груди несколько царапин и мелкий укол от случайного копья. Зато на спине… Глубокий надрез тянется между лопаток. Обломок кремния застрял в толстой коже. Судя по размерам и форме, в пылу сражения кто-то совсем не по рыцарски пырнул его каменным «пером». Будь нож стальным и не таким толстым… Саян аккуратно отложил кирасу в сторону.

Шлем с небольшим гребнем пострадал ещё меньше. Но… Саяна аж передёрнуло от воспоминаний. Короткие дорожки то тут, то там прозрачно намекают, где именно была бы ранена его голова. Наручни и поножи почти не пострадали.

Как успел подсчитать утус Гобан, в поход отправился ровно 81 доброволец. Почти треть осталась там, в стойбище Хитрого Волка. Быстрей всего, их кисти уже сгорели в жертвенном костре, а тела упокоились на дне Акфара. Ещё треть добровольцев отделалась тяжёлыми или средними по тяжести ранениями. Кто-то из них не доживёт до утра. Но даже у последней самой счастливой трети навсегда останутся отметены и шрамы о сегодняшнем дне. Даже Лютый, самый умелый, самый сильный, в конце концов самый фартовый боец получил свою порцию шрамов. Саян невесело улыбнулся, только ему посчастливилось выйти из боя без единой царапины. Порезы, синяки и переломы заботливо приготовленные судьбой приняла на себя самодельная броня. К примеру, очень красивый шрам через всю спину вполне мог бы украсить его до конца дней. Любовно, и на этот раз аккуратно, Саян сложил защиту в мешок. Дома, в родном стойбище на любимом верстаке, он обязательно подлатает кожаную броню. А пока можно разобрать сумку с трофеями.

Саян прямо на траву вытряхнул отрубленные кисти. Засохшая кровь бурой крошкой посыпалась со срезов. Уже проявился характерный трупный запах. Над сваленной кучей, учуяв приятное амбре, закружила зелёная муха.

Саян разложил и рассортировал боевые трофеи. Всего из стойбища Хитрого Волка удалось унести одиннадцать рук. То левые, то правые, не всегда мужские, не всегда взрослые. В комплекте только большие кисти с короткими толстыми пальцами. Густые тёмные волосы покрывают тыльную сторону ладоней. Саян взвесил на руке самый знаменательный трофей. Нет ни брезгливости, ни страха, только тихая радость от хорошо проделанной работы. Эти скрюченные пальцы на следующем Большом сборе откроют дорогу к идолу Вема-защитника и к стартовой площадке на стволе древнего дуба.

- А ты знаешь, чьи это руки? – Ягис с любопытством вытянул шею.

- Понятия не имею, - честно ответил Саян. – Я очень плохо помню сражение. А когда успел набить сумку – вообще не понимаю.

- Я тоже ни черта не помню, – признался Ягис. – Как песню затянули ещё припоминаю, а дальше – как в сером тумане. Куда-то бежал, кого-то бил, кого-то убил. Когда Лютый свистнул, так меня словно водой холодной окатило. Прихожу в себя…, а кругом…, мать моя женщина! Катана в крови. Сам в крови. Но, слава богу, не ранен.

- Значит повезло: не помнишь, кого первым убил, - заключил Саян.

- А ты помнишь?

- К сожалению и очень даже хорошо. Перед атакой я не поддался всеобщему гипнозу. Но на долго меня не хватило. Когда Лютый свистнул, как и ты, очухался.

Держа кровавые трофеи на весу, Саян задумчиво произнёс:

- А знаете, до этого похода я совершенно не понимал и недооценивал важность всех этих ритуалов, плясок и песен. Это не первобытная глупость или нервные припадки, как я по наивности думал. Нет! Это самый настоящий психотренинг. Без медитаций, без созерцания святых образов, без мантр и хитрого переплетения пальцев. Танцуя и размахивая копьями, охотники настраивают себя на определённый лад. Та же боевая песня, которую мы дружно затянули перед атакой, сработала как спусковой крючок: обычный мирный охотник… Бац! И вот уже воин без страха и мыслей. В башке пульсирует только одно желание – убивать, убивать и ещё раз убивать. Более того!

Перед походом мы вовсе не зря скакали вокруг костра и тыкали в деревянного зверя копьями. Именно в этот момент охотники настроились на войну и приготовились к возможной смерти. Когда деревянный кабан или медведь рассыпался на куски, мирное время для добровольцев закончилось, началась война. Чтобы вернуться в мирное состояние, им нужно опять пройти обряд «Огненного поражения». Иначе у каждого, - Саян выразительно окинул взглядом стоянку добровольцев, - от стрессов и неврозов крыша съедет. На этот раз в костёр перед Вемом полетят кровавые трофеи.

- Да хватит вам о плохом! – вмешался в разговор Ансив. – Давайте ужинать.

Как и когда-то на Земле, Ансив исправно выполняет обязанности кашевара. Наполнив миски густым ароматным варевом, друзья увлечённо заработали ложками.

Первым, как обычно, расправился с ужином Ягис. Облизав ложу, он показал на лежащие на траве волосатые кисти и спросил:

- Так ты знаешь, чьи это руки?

- Говорю же тебе – понятия не имею, – ответил Саян. – Наверно, того самого волосатого мужика.

- Такой… здоровенный детина, дубиной ловко орудует? – уточнил Ягис.

- Да, наверно, - неуверенно протянул Саян. – Большая такая дубина была. Он ей пару наших парней порешил. У одного мозги в прямом смысле через уши вылетели.

- Тогда это утус Фродо, Верховный Вождь Звёздного Зверя, - уверенно заявил Ягис. – Поздравляю, Саян, ты завалил очень крупного зверя.

- Тем лучше. Тогда его руки послужат мне пропуском во взрослую жизнь, - решил Саян.

Кровавые трофеи Саян убрал обратно в сумку. После тяжёлого дня и сытного ужина так и тянет завалиться спать, но нельзя! Нужно хотя бы чуток отдохнуть. Иначе есть риск проснуться утром в паршивом состоянии, словно разбитое корыто или пустая банка из-под пива. Ягис, разгоняя веточкой назойливых комаров, спросил:

- Саян, признайся – как ты получил чистый спирт?

Саян усмехнулся. Мутная барматуха из лесных ягод и мёда надоела Ягису хуже тёртого хрена на завтрак. Он долго и упорно пытался изобрести самогонный аппарат. Однажды соорудил какой-то чудовищный механизм из глины, кишок оленей и берцовых костей вместо труб. Но… напрасный труд: костяные трубки либо отлично предохраняли летучий спирт от охлаждения, либо безбожно текли, выдавая некую жидкость с привкусом алкоголя. И тут, совершенно неожиданно, он обнаружил чистейший спирт.

- Физику, родной, забывать не надо, - назидательно произнёс Саян. – Что происходит со спиртосодержащей жидкостью, когда она замерзает?

- Ну… В общем… - Ягис усиленно зачесал затылок, однако так и не ответил.

- Вода и прочие примести замерзают, а спирт остаётся жидким, - пояснил Саян. – Прошлой зимой в самые лютые морозы я выносил кувшин с брагой наружу. Когда вода застывала, раскалывал лёд и сливал спирт. И так, для надёжности, три раза. Результат вы уже видели.

- А нам почему ничего не сказал? – в голосе Ансива сквозит детская обида.

- Чтобы вы ко мне из-за всякой ерунды лечиться не бегали! – ответил Саян. – Браги-то много было, а спирта мало. Медвежонок и так всю малину в округе ободрал.

- А у тебя ещё, есть? – Ягис затаил дыхание.

- Есть.

- А, это, много?

- Не проси, не дам. И не продам! – отрезал Саян.

- Но почему? – Ягис готов расплакаться горючими слезами.

- Самому нужен. Исключительно в медицинских целях. Спирт – единственный на данный момент антисептик. Вот ты, Ягис, сегодня заработал несколько красивых порезов. А тебе не приходило в голову, что той самой стрелой, которой тебя сегодня зацепило, может быть зайца на последней стадии сифилиса на прошлой неделе пристрелили? Инфекция и всё прочее. Ты запросто можешь умереть от банального заражения крови. Не приходило?

- Нет, если честно, - железная логика стукнула Ягиса по голове.

- А мне пришло. Прежде, чем замазать мёдом твой самый красивый порез, я промыл его спиртом. И то – никакой гарантии.

Возразить нечем. Ягис притих. Но одно он уяснил прочно: спирта для приёма во внутрь он не получит. А до зимы ещё далеко. Ансив, подбросив в костёр парочку смоляных веточек, перевёл разговор на другую тему:

- Кстати, Саян, а где Медвежонок? Он, вроде как, с нами в бой рвался.

- Рвался, - согласился Саян. – Только я попросил его остаться.

- Зачем? – удивился Ансив. – Ведь он единственный, кто хоть иногда тренировался с нами. Я бы не сказал, что он много чему научился, но всё же больше, чем остальные охотники вместе взятые.

- Вот по этой причине я и попросил его остаться, - пояснил Саян. – Со временем утус Орон станет могучим воином, не хуже Лютого. Вместе с нами в стойбище Хитрого Волка могли остаться все наши знания, опыт, всё то, что мы вынесли со старушки Земли. Медвежонок – единственный, кто может сохранить хоть что-то после нас. Я взял с него клятву не соваться ни в какие набеги, пока он не передаст наши знания дальше, ученикам и последователям. Более того: с нами рвался Иссаам. Но и его я попросил остаться.

- А его то зачем? – удивился Ягис. – Ты уж, Саян, не обижайся, но Иссааму до Медвежонка, так сказать, далековато будет.

- Во-первых, чтобы не оставлять мать одну. Инса уже потеряла первого мужа. Разом лишиться второго, да ещё и сына в придачу, для неё будет слишком. А во-вторых, Иссаам - единственный из местных жителей умеет читать и писать. Кроме него больше никто не сможет прочесть мои записи. С него я тоже взял клятву не покидать стойбище, пока и он не обзаведётся учениками и последователями.

- Иначе говоря, - длинной палочкой Ансив пошевелил угли в костре, - ты заранее предвидел нашу смерть, причём всех троих сразу, и решил оставить после себя что-то вроде наследников. Я прав?

- Да, - как ни в чём не бывало ответил Саян.

- Ну, Саян. Ну, знаешь ли. Твоя манера думать о будущем временами меня бесит, – проворчал Ягис.

- Думать о будущем нужно всегда, – заявил Саян. – Только так можно избавиться от страха перед ним. Ну да ладно. У меня к вам предложение: сразу же после «Огненного поражения» поискать медный рудник и заодно проведать некого шамана из племени Звёздной Рыбы.

Ансив собрался было залезть в палатку, но тут же сел на место возле костра.

- Медь – понятно. А шаман зачем? – спросил Ансив.

- Видите ли, - задумчиво произнёс Саян, - на последнем Большом сборе я узнал, будто у этого шамана хранится самая настоящая книга. Нам до сих пор не попалось ни одного материального доказательства космического происхождения людей. Одному, сами понимаете, в такую даль не с руки.

- Материальное доказательство говоришь… - глаза Ягис заблестели. – Это здорово! Ну что, Ансив, составим Умельцу кампанию?

- Почему бы и нет, – охотно согласился Ансив. – Пара медных иголок в хозяйстве всегда сгодится. А то надоело кремниевым ножом мясо разделывать. Ну, заодно, можно и книгу почитать. А сейчас, – Ансив решительно поднялся с места, - давайте спать! Учитывая наши заслуги в деле помощи раненым, утус Лютый освободил нас от ночного бдения. Так что в палатке будет тесно.

Поблажка от руководителя отряда очень кстати. Правда, втроём в двухместной палатке тесновато будет, зато драгоценному ночному отдыху не грозит потеря нескольких часов. Толкая друг друга под рёбра, друзья быстро уснули. Огонь перед входом в палатку прогорел и погас. Только несколько угольков продолжали светиться в темноте маленькими красными точками. Но, ближе к утру, погасли и они.

***

Ночной привал после успешного налёта на вражеский род ещё не конец военного похода. Обычай требует провести обряд «Огненного поражения» ещё раз. Иначе Вем-защитник может обидеться, добровольцы не избавятся от скверны, а души убитых врагов будут преследовать победителей.

В месте слияния рек Акфар и Аксор перед идолом Вема-защитника вновь запылал костёр. Неистово благодаря покровителя, охотники побросали в жертвенный огонь с таким трудом добытые трофеи. И только когда в священном пламене сгорели отрубленные кисти, когда исполнен ритуальный танец и спета ритуальная песня, тогда и только тогда можно повернуть домой.

В родном стойбище друзья провели три дня. Вполне достаточно, чтобы отдохнуть, набраться сил и успокоить жён. С рассветом четвёртого дня они отравились в поход. К большому облегчению Инсы, супруги Саяна, не на войну.

Странные камешки не дают покоя. Хочется как можно скорей нагреть их в глиняном тигле и окончательно выяснить, медь это или нет? Но прежде, чем следовать к Лосинному ручью, друзья навестят хранителя книги со звёзд, шамана из рода Мудрой Щуки.

Глава 7. «Книга со звёзд».

Глава 8. «Начало медного века».

Глава 9. «Перед выборами».

Глава 10. «Выборы Вождя».

Глава 11. «Итоги выборов».

Глава 12. «Первобытная война».

Глава 13. «Работорговцы».

Глава 14. «Налёт на работорговцев».

Глава 15. «Разбор трофеев».

Глава 16. «Пленник».

Глава 17. «Таинственный Миренаар».

Глава 18. «Провал».

Глава 19. «Поход за рудой».

Глава 20. «Проклятие менгов».

Глава 21. «Возвращение в стойбище».

Глава 22. «Медная Сова».

Глава 23. «Начало».

Конец.

Череповец, январь 2014 года.

Об авторе.

Разрешите представиться: Волков Олег, писатель, блоггер, бета-ридер.

В Интернете много самых разных писателей, профессиональных и талантливых. Но и мне есть чем похвастаться.

Главная особенность моёго творчества в том, что я пишу не только красиво, а ещё реалистично, насколько такое вообще возможно в фантастике как в литературном жанре. В моих произведениях вы не найдёте ляпов, багов, глупостей и подгонки желаемого под действительное. Поверьте: на этом поприще у меня крайне мало конкурентов. Ведь даже в произведениях мэтров российской фантастики полно несуразностей.

Сюжеты своих произведений я моделирую самым тщательным образом. Никогда и ни за что не приношу правдивость и реалистичность в жертву глупой зрелищности и супергеройству.

Надеюсь, вам понравится.

С уважением.

Я в Интернете.

Авторский сайт «Библиотека реалистичного фантаста».

ЖЖ «Творчество, как профессия».

Skype: volkov-o-a

Оглавление

I-ая часть. «Каменный куб».

  Глава 1. «Смена цели».

  Глава 2. «Старик-обходчик».

  Глава 3. «Таинственный куб».

II-ая часть. «Новый мир».

  Глава 1. «Новый мир».

  Глава 2. «Драка на плоту».

  Глава 3. «Повешенный».

  Глава 4. «Мальчик-беглец».

  Глава 5. «Встреча с людьми».

III-ья часть. «Цена власти».

  Глава 1. «Большой сбор».

  Глава 2. «Первая заявка».

  Глава 3. «Церемония выбора».

  Глава 4. «Сбор добровольцев».

  Глава 5. «Налёт на стойбище».

  Глава 6. «Вечер после налёта».

  Глава 7. «Книга со звёзд».

  Глава 8. «Начало медного века».

  Глава 9. «Перед выборами».

  Глава 10. «Выборы Вождя».

  Глава 11. «Итоги выборов».

  Глава 12. «Первобытная война».

  Глава 13. «Работорговцы».

  Глава 14. «Налёт на работорговцев».

  Глава 15. «Разбор трофеев».

  Глава 16. «Пленник».

  Глава 17. «Таинственный Миренаар».

  Глава 18. «Провал».

  Глава 19. «Поход за рудой».

  Глава 20. «Проклятие менгов».

  Глава 21. «Возвращение в стойбище».

  Глава 22. «Медная Сова».

  Глава 23. «Начало».

Об авторе. Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg