«Как начинаются мировые войны»

Алекс Бор КАК НАЧИНАЮТСЯ МИРОВЫЕ ВОЙНЫ Ироническая фантазия

1

Как известно, Пятая мировая война, внезапно разразившаяся на планете Злем-Ля, располагавшейся всего в 12 парсеках от Галактического центра, в созвездии Цепных Псов, погубила древнею и самобытную цивилизацию этой зелёной планеты.

Учённые Галактического Института Вселенской Истории много лет и даже десятилетий без умолку спорили, что же произошло на Злем-Ле. Написаны горы научных и не очень научных книг, прочитаны тысячи много страничных докладов, заумных и просто умных, сломаны ворохи острых академических копий — но как не было ответа на вопрос, почему погибла Злем-Ля, так и нет.

Впрочем, недавняя археологическая находка, найденная на месте небольшого провинциального городка со странным названием Тве-Рис, расположенного недалеко от более крупного населённого пункта с ещё более странным наименованием — Мусь-Ква, некогда бывшего столицей огромного государства, называвшегося, если верить историческим источникам (а историческим источникам, как правило, можно верить) Гогония, отчасти проливает свет на те далёкие и уже почти всеми забытые события. И теперь ученые историки Галактики могут с изрядной долей уверенности предположить, отчего погибла цветущая планета Злем-Ля.

Всё началось с того, что Гогония, единственно крупное государство на единственном материке планеты, расположенном в Северном полушарии, вдруг раскололось на несколько десятков мелких государств, каждое со своей столицей, валютой, границами, не говоря уж о постоянно находящихся в состоянии боевой готовности вооружённых силах. Среди этого несчётного множества царств, королевств, княжеств, каганатов, эмиратов, президентских и парламентских республик, а так же теократических фундаменталистких монархий, большинство из которых можно было обойти из конца в конец за пол суток, — выделялись два крупных государства — О-Гония и А-Гония.

Выделялись они не только величиной территории, но и мощью Вооружённых сил, которой — мощи — правительство никак не могло найти достойного применения, поэтому самые быстрые танки и самые дальние ракеты уныло ржавели на военных складах, что вызывало яростное недоумение со стороны патриотически настроенного населения. Да и военные с лёгкой грустью в глазах вспоминали далёкие патриархальные времена, когда народа О-Гонии и А-Гонии жили единой и неделимой семьёй, совместно противостоя другим государствам, маленьким, но ужасно воинственным, которые мечтали только об одном — завладеть обширной территорией Гогонии. После двух с четвертью столетий, в течение которых доблестные войны Гогонии успешно отражали вторжение вредных и воинственных соседей, терпению народа пришёл конец, и после трёх столетий оборонительной войны состоялось торжественное объединение всех окрестных народов под патронажем миролюбивой Гогонии. Новое государство по воле населяющих его народов получило название ЛА-Мбуту-Го-Гония, что в переводе на язык Галактического Содружества означало: «Свободное и Единое Сообщество Гогоний».

Но испокон веков известна простая истинна, действие которой ещё никто не отменял: человечество развивается по спирали. Поэтому не минуло и двух сотен лет как всё вернулось на круги своя: мощная и миролюбивая Гогония, гроза окрестных островов, которые почему-то не желали вливаться в единую и неделимую семью народов, взяла и развалилась на составные части. Самое удивительное, что даже О-Гония и А-Гония поспешили отделиться друг от друга, хотя народы этих частей Гогонии всегда говорили на одном языке, между которыми было единственное, как выяснилось, фатальное для судеб народов отличие: там, где а-гонцы произносили звук «а», о-гонцы спешили сказать «о». А так больше никаких различий…

И вот однажды жарким солнечным днём, когда только комары да мухи досаждали безмятежным, но всегда готовым дать решительный отпор врагу, обывателям, приключились те события, которые, как полагают ученые историки, и явилось главной причиной гибели Злем-Ли. Об этом и поведал наеденный при археологических раскопках манускрипт.

2

«… стеной гостиной что-то угрожающе фыркнуло и зашипело. Одинокая домохозяйка Компи-Се, отложив спицы с программным управлением, бросилась на кухню, вспомнив, что она забыла о поставленном греться омлете (который она, как истинная о-гонийка называла именно «омлетом», а не вульгарным «амлетом», к чему призывали презренные а-гонийцы).

Копми-Се любила омлеты из яиц красной птицы намис, которые походили на яйца обычной курицы, но отличались большей питательностью. Компи-Се была женщиной одинокой и нуждалась в усиленном питании.

Следует отметить, что женщины Злем-Ли отличаются от представительниц слабого пола других миров Галактики во истину спартанской выдержкой, невозмутимостью и рациональным складом ума. Поэтому не было ничего удивительного в том, что, придя на кухню и увидев чёрные дымящиеся угольки на месте, где полагалось румяниться, янтарно-жёлтому омлету, Компи-Се не стала протяжно голосить и уныло ломать руки, а молча, с нескрываемым достоинством, подхватила тряпичной ухваткой раскаленную сковородку и так же невозмутимо выбросила несостоявшийся завтрак в мусоропровод. И даже, когда, вернувшись на кухню, чтобы ополоснуть в холодной воде (горячею воду отключили в связи с учениями) сковородку, она увидела, как от пола к потолку (или от потолка к полу — не суть важно) тянется тонкая ниточка ярко-красного луча, в результате чего и в полу, и на потолке возникли неаккуратные дырочки величиной с монету в шесть (целых шесть!) крузо Компи-Се не всплеснула руками и не закричала, как это сделала бы любая другая женщина в любом конце Галактики: «Пожар! Горим!» — а медленно, с чувством собственного достоинства вышла в прихожею, села к телефону и вызвала пожарную команду.

И тут же услышала осторожный стук в дверь:

— Эй, хозяйка! Отворяй! У меня смутное ощущение, что у тебя что-то случилось. У нас обеденный стол чуть не сгорел, — спокойно, тоже с достоинством, произнёс тихий голос соседки снизу. Это была Гомпи-Ге, давняя, ещё с институтских лет, приятельница Компи-Се.

Спустя минуту обе женщины хладнокровно глазели на странный луч. Гомпи-Ге вспомнив бурную молодость, даже попыталась пощупать его, но обожглась.

Медленно, стараясь не терять хладнокровие, подула на покрасневший палец и сунула его под тонкую струйку холодной воды. Компи-Се мудро посоветовала подруге перевязать рану, и товарки спустились в квартиру невинно пострадавшей, чтобы за чашечкой крепкого чуха, чем-то похожего на всем известный чай, но вкус, которого напоминал кофе, обсудить столь странное происшествие, случившееся в их доме.

А тем временем Бомпи-Де, который мирно дремал в подвале после вчерашнего, проснулся с больной головой и увидел какое-то странное свечение. Сначала он подумал, что это галлюцинация после вчерашнего.

Однако, внимательно протирев опухшие после вчерашнего глаза, понял, что свечение никак не связанно со вчерашним, а исходит от уже знакомого нам луча ярко-красного цвета. Осознавая свою персональную ответственность перед властями города за противопожарную безопасность вверенного ему дома (а был Бомпи-Де домовладельцем в пятом поколении), он нащупал в темноте, слегка озарённой ярким светом, огнетушитель, сорвал его со стены вместе со штукатуркой и направил кипящею струю на очаг загорания. Но из раструба огнетушителя послышалось только слабое шипение. «Тоже сушняк», — подумал Бомпи-Де. Вспомнив о сушняке, Бомпи-Де отбросил огнетушитель и уставился на очаг загорания, который, как показалось измученному домовладельцу, стал ярче.

Понимая, что если так будет продолжаться и дальше, луч спалит весь дом и лишит его, потомственного домовладельца, постоянного дохода и придётся устраиваться на работу, Бомпи-Де выскочил из подвала и побежал, словно укушенный бонгом — маленьким, но крайне ядовитым пауком-десятиногом, — к ближайшему телефону-автомату вызывать пожарную команду, наивно пологая, что они не мучаются головной болью после вчерашнего, а значит, средства пожаротушения содержат в образцовом порядке.

Выбегая из подвала, Бомпи-Де сумел заметить, что луч, видимо, пронзает весь дом, так как его дрожащая на слабом ветру кроваво-красная нить протыкает крышу и тянется к небу, теряясь за облаками.

Не прошло и часа, как приехали пожарные. Развернули длинный, как пятибрюхий жунг (нечто вроде удава) шланг, засуетились рядом с машиной, пытаясь понять, куда делась пена. Спустя ещё час пена пошла, вода тоже, и дом, из которого не успели эвакуировать жильцов, стал похож на белого гиганта-снеговика, слепленного сыном великана. Испуганные жильцы спешно, но с достоинством, покидали дом, — кто через дверь, а в основном через окна.

К счастью, обошлось без жертв, если не считать, что любимая кошка Зомпи-Ле пропала без вести — видимо, утонула в залитом водой подвале. Но судьба кошки никого не взволновала, даже саму Зомпи-Ле, потому что когда у пожарных иссякли вода и пена, жильцы с ужасом обнаружили, что луч никуда не исчез. Он по-прежнему пронизывал дом насквозь, как острая игла несчастную бабочку, угодившую в коллекцию энтомолога. Более того, луч зачем-то раздвоился, и точно же такая ярко-красная нить поползла к толпе.

Компи-Се, первая пострадавшая, оставленная по воле луча без завтрака, со свойственной всем женщинам невозмутимостью, логично предположила, что луч может быть вреден для здоровья. Толпа согласилась и дружно отшатнулась в сторону, а второй луч случайно задел пожарную машину, и она, вспыхнув ярким фейерверком, исчезла, оставив доблестных воинов брандспойтов и огнетушителей без средств производства и передвижения. Пожарные отбыли в часть на своих двоих, которые к концу пути страшно болели, и пожарные чувствовали, что их моральным принципам нанесён невосполнимый урон.

Спустя час, кстати сказать, пожарная машина материализовалась на прежнее месте, целая и невредимая. Но всем уже было не до неё.

В течение ближайших двух часов у дома, наколотого на неведомый луч, который больше не стремился к размножению путём деления, а спокойно мозолил глаза праздношатающейся публике и усиленным нарядам полиции, ничего интересного не происходило. Наряд полиции слегка помахал дубинками и попускал слезоточивый газ в сторону жильцов дома, в результате чего девятнадцать человек, включая разорившегося окончательно Бомпи-Де, увезли кареты «Скорой помощи». Затем вокруг дома, не обращая внимания на полицию, долго крутились какие-то подозрительные личности в чёрных длинных пальто и надвинутых на глаза серых шляпах. Видимо, полицейские, как и все остальные граждане О-Гонии хорошо знали, что представляют собой эти тёмные личности, потому что едва те появились около дома, зевак, как ветром сдуло, да и полицейские притихли и спрятали дубинки за спину.

Но едва личности в пальто и шляпах, убеждённо кивая головами, как игрушечные болванчики, исчезли, вокруг дома опять собралась толпа зевак, живших в окрестных домах. Среди зевак выделялось несколько седобородых и лысых, как колено, старцев, — это были специально приехавшие из станицы академики, которые заявили на пресс-конференции организованной здесь же, на импровизированной трибуне, установленной напротив дома, что дела обстоят следующим образом.

Либо луч зародился внутри планеты и, минуя, уходит в космическое пространство, либо он имеет космическое происхождение, и, пронзая дом, уходит в центр Злем-Ли. Первое могло означать все, что угодно, а второе красноречиво свидетельствовало о том, что на других планетах тоже есть жизнь, и братья по разуму протягивают злем-лянам руку дружбы…

Начавшуюся было научную дискуссию неожиданно прервал гулкий вой бомбардировщика, летевшего в западном направлении. «Учения», — подумали обыватели и ринулись к телеэкранам. И узнали из вечерних новостей, что правительство О-Гонии направило правительству А-Гонии решительную ноту протеста, в которой после дипломатически витиеватой преамбулы относительно мирового сосуществования государств с одинаковой историей и общественным строем выражался бескомпромиссный протест в связи с тем, что А-Гония бессовестно нарушает все двусторонние и многосторонни договора, ибо вела и ведёт разработку нового вида оружия массового поражения втайне от народа дружественного государства, что, несомненно, приведёт к крайне непредсказуемым последствиям. Данное оружие, именуемое военными О-Гонии «лучом-х», сегодня безо всяких на то оснований было варварски испытанно на мирном населении О-Гонии. Что это было за оружие и какова его разрушительная мощь, новости благоразумно не сообщили, однако обитатели пронзённого лучом дома сразу поняли, о чём идёт речь. И с нескрываемым воодушевлением и душевным трепетом выслушали обращение к нации самого Президента, который ясно и недвусмысленно заявил, что О-Гония миролюбивое государство, народ которого не хочет войны. Тем более с дружественной А-Гонией. Однако если А-Гония не прекратит враждебных действий, то мы будем вынуждены предпринять не только ответные, но и превентивные меры по обузданию агрессора. В целях восстановления прежней дружбы и добрососедства Президент О-Гонии призвал своего а-гонийского коллегу немедленно отдать приказ о выводе своего военно-космического луча с нашей территории…

Сейчас же выступил Президент А-Гонии, речь которого в полном объёме транслировало о-гонийское телевиденье. Жутко волнуясь, растягивая гласные, он гневно осудил противокационое заявление своего о-гонийского коллеги, который в очередной раз безмерно лицемерит, нагло фарисеет и беспардонно лжёт, и всё это с единственной целью — опорочить правительство и Президента миролюбивой А-Гонии, которые испытывают к народу, правительству и Президенту О-Гонии исключительно добрососедские чувства. Однако О-Гония не отвечает взаимностью и ищет предлог для того, чтобы начать войну с народом А-Гонии. Цель войны — территориальные претензии, которые маскируются по картонную улыбку и заверения в дружбе и добрососедстве. Но маска будет сорвана, и тогда мы увидим истинное лицо О-Гонии.

После обмена любезностями между Президентами диктор с суровым лицом зачитал ответное обращение О-Гонии к А-Гонии, суть которого сводилось к тому, что агрессивные устремления А-Гонии идут вразрез с принципами миролюбия и добрососедства, и выказывались конкретные требования незамедлительно убрать боевой луч с о-гонийской территории, иначе будут приняты действенные меры, вся ответственность за использование которых ляжет исключительно на правительство А-Гонии.

Ещё не наступило утро, а Злем-Ля уже застыла в тревожном ожидании.

Дипломатические отношения между А-Гонией и О-Гонией были срочно разорваны.

Послы начали оперативно упаковывать чемоданы с произведениями искусства, стремясь покинуть недружественные страны до обеда, пока не закрыли аэророрты.

Утром рядовые граждане А-Гонии и О-Гонии, а также десятки иных, более мелких и ещё более независимых царств, королевств, княжеств, каганатов, эмиратов, президентских и парламентских республик, и также теократических и фундаментальных монархий, некогда возникших на руинах Гогонии, с ужасом узнали, что правительства О-Гонии и А-Гонии ввели карточки на хлеб и гробы. Сопредельные государства, видимо, ждала та же участь, и рабочие, служащие, врачи, учителя поспешили занять места в привычных очередях за продуктами питания. Учёные, которые пытались выяснить, с какой планеты был направлен к Злем-Ле красный луч, по-прежнему пронзающий насквозь жилой дом, взятый по охрану военными и представителями безопасности, слегка опоздали, и в результате оказались в самом хвосте очереди, справедливо опасаясь, что им ничего не достанется.

А вечером по улицам и площадям всех крупных городов О-Гонии и А-Гонии прошли многочисленные демонстрации. Демонстрации кричали то «Да здравствует!», то «Долой!», и шумно приветствовали бравые солдатские колонны, которые чеканили шаги, направляясь к границе вражеского государства.

Вечером…»

(На этом рукопись обрывается).

3

Такой вот манускрипт откопали археологи…

Сейчас уже не важно, у кого первого не выдержали нервы, и кто первым нажал пресловутую кнопку, и цветущие города Злем-Ли превратились в радиоактивные руины, похоронив под собой очередную человеческую цивилизацию.

Теперь учёных волнует один вопрос: что это был за луч, из-за которого и началась война? Вся Галактика ломает головы и не находит ответа…

Оглавление