«Клан Рысей 1–4»

Клан Рысей 4 части

Аннотация

Когда‑то здесь жили люди. Они достигли невиданных высот, но по пути к вершинам, истощили все ресурсы планеты. Затем они исчезли сами, уничтоженные страшным катаклизмом, ничего не оставив тем, кто выжил и занял их место. Совсем ничего не оставили! Разве? Но а вдруг это не так…

Оглавление

Аннотация 1

Часть первая 2

Глава 1. Маги и магия 2

Глава 2. Люди и нелюди 5

Глава 3. Столица 10

Глава 4. Заботы министра 12

Глава 5. Встреча друзей 13

Глава 6. Новая жизнь 15

Глава 7. Разгадки и загадки. 17

Глава 9. Это уже судьба 22

Глава 10. Как подружиться с герцогом 26

Глава 11. Экспедиция 27

Глава 12. Возвращение 30

Часть 2 34

Глава 1. Экзамен. 34

Глава 2. Нехоженые земли 36

Глава 3. Норды и орки 39

Глава 4. Горными тропами 42

Глава 5. Город призраков 44

Глава 6. Клан Рысей 46

Глава 7. Планы на будущее 48

Глава 8. Фаина 51

Глава 9. Изгой 56

Глава 10. Бегство 58

Часть 3 62

Глава 1. Путешественница 62

Глава 2. Дела давно минувших дней 64

Глава 3. Майра 67

Глава 4. Школа Рысей 72

Глава 5. Первое задание 75

Глава 6. Новый след 78

Глава 7. Пополнение 82

Глава 8. Мирум 85

Глава 9. История Гетруса 89

Часть 4 92

Глава 1. Проблемы хана 92

Глава 2. Два дня, две стычки 94

Глава 3. На пороге войны 96

Глава 5. Великая сила любви 100

Глава 6. Остров Дальний 104

Глава 7. Руины Древних 107

Глава 8. Форпост 109

Глава 9. Оружие 113

Глава 10. Город 116

Эпилог 119

Часть первая Глава 1. Маги и магия

— Эй, парень, садись ко мне. Ты уже полдня плетешься рядом. Денег что ли нет? Так мне от тебя и не нужно ничего, просто жалко смотреть как ты плетешься.

Молодой человек огляделся по сторонам и, убедившись, что окликнули именно его, кивнул и залез на козлы, с облегчением скидывая на край повозки, свою довольно увесистую котомку.

— На постоялом дворе обокрали — объяснил он, немного переведя дух — вернее сказать, ограбили. Хорошо хоть только деньги взяли и убежали, сумку не стали потрошить.

Немного отвернув ворот, он показал внушительный синяк на шее.

— Знатный удар! — Оценил возница. — После такого и с переломанной шеей можно остаться. Это у них тактика такая, деньги только берут, чтобы быстро убежать, а то ведь и патруль может внезапно нагрянуть. Одному опасно путешествовать даже по тракту.

— Олаф, посмотри как отделали парня — обратился возница к кому‑то невидимому в глубине повозки.

— Совсем обнаглели, на постоялых дворах орудуют! — Изумился могучий мужчина, выползший на белый свет из самой середины тюков и сундуков, которыми была завалена повозка.

— А куда трактирщик смотрит? Ему гильдия за такой недосмотр может иск вчинить, а то и похуже. Подвиньтесь, сяду с вами, отлежал уже все на этих тюках — пробасил Олаф, усаживаясь на козлы.

— Меня зовут Маркус, купец, родом из Иовичей, сейчас в Столицу перебрался. Не из богатых, но концы с концами свожу. Мой компаньон Олаф из Весейска, он же муж моей сестры Милки, она сейчас дома с моей женой на хозяйстве. Там позади на повозке, мой сын Вильям с женой, тоже Милкой. Так и возим товар вчетвером. А тебя как называть? Сам по жизни кем будешь? Чем занимаешься?

— Я студент Университета, уже три курса закончил, зовут Питер, родом из Клязмищ. На каникулы к другу ездил в Потровицы, где тамошнему графу–бургомистру, помогал сына в Университет готовить, а сейчас в Столицу возвращаюсь. Заработал немного денег, хорошо хоть с собой не взял, а в тамошнее отделение Гиномского банка положил, а то плакали бы все мои денежки. А трактирщик не виноват, я на него не в обиде. Меня же не в самом трактире ограбили. Я вернулся потом, так он даже накормил бесплатно, и в дорогу немного припасов снарядил.

— Ну, то другое дело, если так — закивал головой Олаф — А то я уж удивился, трактирщик‑то мой сослуживец, вроде грехов за ним не водилось до сей поры.

— Солидное дело, Университет — уважительно прогудел Маркус.

— А вот расскажи мне мил–человек, что вы в этом своем Университете изучаете. Я понимаю, что во всех подробностях не осилю, но хотелось бы понять, что такое эта самая магия. Маги они люди или уже не совсем люди? Или совсем уже не люди? Или вот к примеру Гиномы, они вроде образованные и умелые мастера, но то что они с металлом, камнем, или каким другим материалом делают, это же явно не просто ремесло. Видел я, как один Гином правил мельницу в нашем селе. Мельник его спас от медведя. Совсем уже прощался с жизнью бедняга, против черного медведя с голыми руками не пойдешь. Это Ильфы, как говорят, могут так зачаровать любого зверя, что он еще и защитником ему станет, вроде даже с нежитью у них получается, а остальным либо бежать, либо умирать. Да от медведя и не убежишь, а побороть его, разве что трех таких как наш Олаф нужно, да и того мало будет.

— Так вот, Гином этот, не помню как его звали, а вернее и не знал, в благодарность, значит, пообещал всю его мельницу осмотреть и поправить. Мельник, конечно, рад радешенек такому случаю. Известно как любой механизм после правки Гиномьей работает. По обычным их расценкам за такую работу, он до конца жизни бы денег не собрал, а тут несчастье помогло.

— Так о чем я и говорю — в третий раз начал Маркус свой рассказ, явно не умея, быстро переходить к сути повествования.

— Недели две лазил тот Гином по всей мельнице, что‑то там высматривал, прикидывал, даже в воду нырял. Никто не понимал, что он делает, вроде и не менялось ничего. Мужики только плечами пожимали, дескать, за что им платят такие деньжищи. Ходить вокруг мельницы любой сможет, хоть бы инструмент какой в руки взял, так с пустыми руками и бегал вокруг.

— А вот когда позвал работу принимать, тут‑то все и ахнули.

— Во–первых, затвором воды теперь младший сынок мельника управлять может, а раньше три мужика еле поворачивали этот ворот. Причем, механизм ворота переделан, а инструмент, этот Гином, точно в руки не брал. Как такое может быть!?

— Во–вторых, колесо крутится ровно, легко, даже почти без шума. Прошло уже скоро как семь лет, после того случая, а до сих пор никакого ремонта не требуется. Тот Гином так и сказал, что после его правки вообще ремонтировать никогда не нужно будет. Вначале не верили, думали цену набивает, а теперь уж никто и не сомневается. Так и будет, как он сказал. В позапрошлую весну половодье такое было, что пол деревни водой снесло, а мельнице хоть бы что. Как утес стояла волну разрезала. Затопило ее конечно, но ремонта не потребовалось вовсе, даже польза была, ее так вымыло, как сам мельник и не смог бы, наверное.

— Напоследок, уже уходя, Гином этот попрощался со всеми, а потом неожиданно схватил камень, да со всего размаха в стекло мельницы и запустил. Так ведь оно только зазвенело. Не разбилось. Даже не треснуло. Представь! Все на мельнице такое крепкое стало, совсем без износа. И смазка не нужна колесу.

— Мужики потом уже, года два прошло, из осадного арбалета в дверь мельницы стрельнули, их сам мельник попросил, по пьяни конечно. Разобрало его любопытство, сколь прочная стала мельница. Так болт пробил дверь и застрял в ней, примерно на половину вошел. Обычную дверь, сами знаете, утяжеленный болт навылет пробивает, да еще и латника за ней до смерти зашибить может. Болт этот застрявший, значит, мельник так и оставил в двери, а сам ушел с мужиками пиво пить, а на утро пришел с топором обрубить торчащие концы. И что ты думаешь? Нет болта! Только бугры по обе стороны двери, где он был, а к вечеру и бугры заровнялись. О как!

— Вот меня, с тех пор как увидел работу Гинома, любопытство и разбирает, как же это он может так. Говорят магия особая у них, но все равно объяснение же и магии есть наверно. Что там вам в Университете говорят об этом? Ты сам‑то, господин студент, на кого учишься?

— Я как раз на факультете магии — ответил Питер, принимая большой кусок пирога и кружку с водой от Олафа — только направление другое.

Юноша немного смущался от того уважительного обращения, которое проявлял в каждом слове пожилой купец, когда узнал, что он студент Университета. Он был молод, совесть не успел растерять, и радовался, что хоть своим рассказом и объяснениями оплатит пожилому купцу участие в своей судьбе.

— Погоди ты Маркус — прервал разговор Олаф — дай человеку поесть. Сам бы сообразил, что он не завтракал еще, а может и не ужинал, раз ограбили да чуть не покалечили.

— Спасибо, да я кушать и говорить буду — поспешно ответил Питер, набивая рот пирогом впервые за сутки.

— Насчет того, что Ильфы могут любого зверя зачаровать, так это сказки — начал Питер.

— Если зверь ручной, то Ильфы могут ментально многое ему объяснить из того, что от него ждет хозяин. Тут главное желание самого животного сделать хозяину что‑то хорошее. А если зверь чужой, а тем более дикий, то магией духа его можно только напугать, так что он остановится или убежит, но союзником он точно не станет. Наоборот, с испугу, может и бросится на Ильфа. Так что особенно не верьте во всемогущество магов.

— Вообще‑то считается, что магия, это что‑то вроде механизма, который придумали Древние для себя. Предположительно, они ей заменили все станки, инструменты и даже лекарства. Многие ученые считают, что у Древних и повозки и корабли, магия и строила, и чинила, и приводила в движение. В Столице Лифты видели же? До сих пор ездят на магии, хотя со времен Перелома неведомо сколько лет минуло, уж точно больше тысячи, а они ездят. Тот Гином тоже магией перестроил затвор мельницы.

— Магическое действие состоит из двух частей: Энергетической и Преобразовательной. Маг преобразует материал, наделяя его нужными ему свойствами, а энергию для этого преобразования берется из окружающего мира. Вы, наверное, слышали, что мир вокруг нас пропитан особой субстанцией. Ее по разному называют, ученые маги — «Статическим Энергетическим Полем», священники и обычные люди — «Манной». Она и есть та энергия, которую используют маги.

— Прежде всего, маг должен изучить конструкцию, которую он желает модернизировать. Он должен детально понять, как устроен механизм, для чего он нужен и для чего предназначена в нем каждая деталь. Вот поэтому и бегал тот Гином вокруг мельницы.

— После изучения конструкции мельницы, он вложил в нее что‑то вроде чертежа, только не на бумаге. Информацию о том, какой должна быть в идеале мельница. Затем, как бы залил в мельницу особое вещество, которое и выправляет все отклонения конструкции от чертежа, а энергию для этого, мельница черпает из энергетического поля, или в просторечии той самой манны. Вот так и выправилась дверь после того как ее пробил арбалетный болт. Затвор также помогает поднимать энергия манны, поэтому и справляется с этим любой малыш. Теоретически можно мельницу вообще без всякой воды заставить вертеться и работать, да только утрачена наука эта. То, что от Древних осталось, те же Лифты, работают, а вот современные механизмы маги не могут заставить одной только силой магии приводить в движение. Магия лишь помогает. А как бы хорошо было, ни лошадей не нужно для повозок, ни парусов для корабля.

— Это что же, магия для древних, как для нас повозка или та же мельница? Обычный механизм — удивился Маркус. — А наш священник говорил, что это какое‑то высшее проявление божественной силы Вседержателя. Спросили его мы как‑то раз, так он долго туман напускал, ни слова в простоте не сказал, все так со значением особым произносил, а по всему видно было, что сам толком и не знает о чем говорит.

— Но все же не верится что‑то мне. Как это магия механизм, а из чего же он сделан? Повозка из дерева, дом из камня, а магия из чего? — продолжал рассуждать купец.

— Понимаете, господин Маркус — начинал понемногу оживляться студент — дело ведь не в том из чего механизм. Если повозку из металла сделать, она же останется повозкой. То, что магия, дело рук человека, сейчас уже никто не сомневается. Вы же знаете о Древних, о том какой мощью они обладали, вот магия и есть остатки их могущества. Древние, изменили человека и наделили его способностями управлять созданной ими силой, которую мы сейчас называем магией. Но осталась эта способность не у всех и не в полной мере. У боевых магов, одна способность осталась, а целителей другая, у Гиномов третья, у Ильфов четвертая. Наверное, ни у кого нет сейчас всех тех способностей, которые были у Древних, но какие‑то способности управления магией есть у всех имперцев и даже у некоторых южан и орков. У нордов, так у всех, так же как у имперцев. Они вообще в мало от имперцев отличаются, а скорее всего и не отличаются, просто в Империю не вошли в свое время, из‑за отдаленности проживания.

— Как это у всех? — Опять удивился Маркус. — У меня, например, какие способности к магии, я и подступится‑то к ней, не знаю с какого бока. А ты говоришь способности.

— А кто учил тебя говорить, читать, писать, считать? Кто объяснил тебе, что такое метр, сантиметр, секунда?

Студент, в пылу спора, перешел на «ты», чего, впрочем, пожилой купец совершенно не заметил.

— А причем тут магия? — Продолжал спорить Маркус. — Это все знают, как говорить начинают, так и знают.

— А вот и не все! — торжествовал Питер.

— Южане ничего подобного не знают и не умеют, детей там учат родители всему, даже говорить. И магов у них нет своих. Вернее есть, но те, кого они называют магами, нашим и в подметки не годятся. То же самое у орков в южных каганатах и на островах. Хотя об островитянах мало что известно, но об их магах нам в Университете ничего не говорили. Если бы хоть слухи какие были, то нам непременно сказали бы о них. А о том, что южнее ханства, вообще мало что известно, но то, что люди какие‑то там живут это точно. Люди почти везде живут на половине планеты, которую Перелом не затронул.

— Так значит это тоже магия — встрял в разговор Олаф. — А может ты и прав. Говорил я как‑то с пленным южанином их ханства, тот все не мог успокоиться, что к «детям Сатаны» в плен попал. Так они нас называют. Я его все выспрашивал, почему они нас так ненавидят, ведь мы к ним спокойно относимся, если бы они не нападали, так нам и дела нет, каким богам они поклоняются. Рассказал он мне, кое‑что.

— Я в наемниках тогда служил — пояснил Олаф — Там у них на юге в ханстве, считается, что все отличия наши от тамошних людей, подарок Сатаны нам. А им ничего не досталось. То, что Бог приготовил на всех, Сатана украл и отдал только нам. Иначе с чего бы имперцы, болеют реже и живут дольше. Даже обычные, я о магах не говорю, те вообще…

— Вот о чем я и говорю, северяне все хоть немного, но маги — доказывал студент, размахивая руками. — Это счастье для нас, что маги, Ильфы и Гиномы, рождаются от обычных родителей, а то и нас бы люди ненавидели так же, как южане ненавидят северян. Но у южан тоже маги есть, и они много беспокойства нам доставляют. Появились у них маги недавно, меньше ста лет назад и всего двух магических школ, магия духа и боевая магия. Для нас самые неприятные направления. Маги духа теперь распознают наших разведчиков и прикрывают от наших магов свои вылазки в Империю, ну а боевые маги, сами знаете, чем опасны. И нашим магам в своей специальности, южане не уступят, хотя по широте охвата магических способностей, наши конечно куда как южан опережают. Наши маги, как минимум, два направления в себе развивают, а у южан всего одно. И восстанавливаются наши маги гораздо быстрее после заклинаний. Зато их много у южан. Рождаются они там гораздо реже чем у нас, но населения ханства раз в десять больше чем в Империи и хан строжайшим указом собирает их всех у себя во дворцах.

— А какой в них смысл, в заклинаниях этих — поинтересовался Олаф — Слышал я, как боевые маги произносят свои заклинания. Во время сражения рядом с магом стоял все время. Меня охранять его приставили от всяких случайностей, он же когда колдует, ничего вокруг не видит. Какой‑то бессмысленный набор звуков? Кому они говорят, кто их слышит заклинания эти?

— Точно никто сказать не может, какую роль играют заклинания, но предположения есть. Причем все они сводятся в главном к одной идее, высказанной еще лет двести назад. Вот, допустим, я поручаю тебе сделать повозку, расскажи, как ты это представляешь? — спросил Питер.

— Ну, я бы спросил, из чего делать, чертеж, инструменты — начал Олаф.

— Вот именно, проще говоря, тебе понадобилась бы точная инструкция о том, какой должна быть эта повозка, чертежи, которые составляют часть этой инструкции и технология ее изготовления. То есть последовательность твоих действий.

— По научному, заклинания называются — программированием. Магия и магические субстанции каким‑то неведомым нам образом понимают это и работают в соответствии с произнесенными заклинаниями.

— А вслух, хотя бы шепотом, проговаривать их обязательно нужно, потому что, это как бы защита от случайного применения. Мысли же в голове роятся какие угодно, а проговаривание подтверждает, что человек сознательно хочет реализовать именно это магическое действие.

— Ага, то есть заклинания магия услышит и из мыслей, но чтобы не выполнить случайную мысль мага, нужно подтверждение, действием, так что ли? — спросил Олаф.

— Да, именно так. Магия реагирует на самого мага и его способность к магии и его мысли. Скорее всего магия слышит мысли любого человека, но у одних есть право управлять ей и отдавать приказы, а у других нет этого права. От чего это право зависит, нам пока неведомо — подтвердил Питер его догадку.

— А вот объясни мне еще одну загадку. Почему Ильфы и Гиномы, собрались в свои кланы, а остальные маги нет? Они уже не совсем люди что ли? — Снова перехватил инициативу в разговоре Маркус.

— Да нет тут ничего особенного. И Ильфы и Гиномы, просто люди с определенными магическими способностями. У Ильфов больше развиты целительные навыки и магия духа, а у Гиномов все, что связано с преобразованием материалов, так называемая, материальная магия. Они объединились в кланы очень давно, спасаясь от преследования людей. Знаете ведь, что раньше и северяне сильно боялись магии, магов и жгли, и топили, настоящие охоты на них устраивали.

— Первоначально все маги назывались Ильфами, потом от них отделились Гиномы в самостоятельный клан, но связи между кланами очень тесные, даже интернат для детей один. Боевая магия, гораздо позже родилась и боевые маги, обычно в Имперских войсках состояли и до сих пор состоят в офицерских чинах, поэтому и не создали клана. Хотя попытки такие были, но уже незачем стало, да и Гильдия магов есть. Тот же клан, только название другое.

— А ты, господин студент, на какую магию учишься? — продолжал допытываться Маркус.

— Я Ильф, вернее будущий Ильф — поправился Питер, с сожалением отправляя в рот последние крошки от пирога — мой профиль, целительство и магия духа, если успею накопить потенциал до Столицы, подлечу Ваше плечо — пообещал он Маркусу.

— Это хорошо бы — обрадовался купец, — а то болит все сильнее и сильнее с каждым годом. А ты молодец, настоящий целитель, сам распознал болезнь.

— А скажи мил–человек, почему ваши расценки совсем неподъемные для людей. Это мыслимо ли дело, двенадцать золотых империалов за правку мельницы. Ну как такое собрать простому человеку? Вскладчину, всей деревней и то несколько лет собирать, да это еще с богатой деревни и если по плану пойдет и никаких непредвиденных трат не будет. Хорошо нашему мельнику так свезло. Неужто нельзя цены сбросить немного?

— Немного можно, но совсем немного — смущаясь, ответил Питер. — Это только кажется так, что все легко и просто, а на самом деле тот Гином полгода, а то и год, ничего не сможет делать, будет концентрировать в себе манну и накапливать «серебряный студень», его основной инструмент. Он им вашу мельницу правил. Материальная магия на том и основана, что предмет, или механизм, как бы заряжаются студнем, который настроен на работу этого механизма. А студень настраивается на каждый механизм, в зависимости от специфики его работы. Потому вал колеса мельницы и не требует смазки, ведь студень, который его пропитал, запрограммирован так, что трения почти нет в подшипнике, и износа ему не будет, потому что студень залечит все мельчайшие повреждения. Кроме того, он не даст дереву загореться или прогнить, потому и прочная такая стала мельница. А студень внутри предметов уже сам накапливается с теми же свойствами, какие в него маг заложил, когда работал с предметом. Ну, это я уже объяснил Вам.

— Гиномские мечи, например, сами затачиваются и заращивают зазубрины, а сломанный клинок сам срастется со временем — продолжал Питер, воодушевленный успехом своей импровизированной лекции.

— Основной задачей мага и является индивидуальная настройка студня на свойства того предмета, который он правит. А большая цена связана с очень уж медленным накоплением студня. На мельницу‑то, наверное, литр ушел, а то и полтора, это Гиному год копить не меньше. А значит, он этот год ничего зарабатывать не сможет. Ну и квалификация, тоже чего‑то стоит, материальной магии учатся целых десять лет, и всю жизнь совершенствуются потом. Для каждого материала своя настройка, один подход к дереву, другой к стеклу, третий к стали. И по каждому материалу целые тома написаны, как их настраивать в зависимости от назначения предметов. Меч это одно, а доспехи уже другое.

— Ну и Вы же сами купец и понимаете, что цена на услугу, ровно такая должна быть, какая в точности уравновешивает спрос и предложение этой услуги. Это же в любой торговле так. А простому человеку никак не собрать денег на услуги магу, как не собрать ему денег на драгоценности или артефакты Древних, да и на любые другие ценности. Если он имеет такие деньги, то он уже не простой человек. Тут уж ничего не поделаешь, так устроен мир.

— Может отдохнете? — Прервал рассказ Питер — А то совсем спите уже.

— Да нет — очнулся купец — Просто заслушался тебя. Спасибо, ты толково объясняешь, не то что наш священник. А сам этот студень из чего? Он же явно не тот студень, который моя хозяйка готовит, просто похож наверно.

— Да не очень‑то и похож, просто назвали так, очень давно. Я могу показать капельку — неожиданно предложил студент — он не тот, что у Гиномов, но с виду такой же. Это наш, я же целитель.

Мужчины с любопытством пытались разглядеть еле заметную капельку на дне пробирки, извлеченной студентом из дорожной сумки. Она, как серебристый шарик, каталась по пробирке, иногда переливаясь разными цветами.

— Наверное, большой ценности вещь? — Спросил Олаф, почтительно возвращая пробирку.

— Ценная конечно, но по своему ценная, не в деньгах дело — ответил Питер.

— Ни купить, ни продать ее нельзя, она настроена на меня лично и управлять ей могу только я. Вот такая капелька студня выросла за месяц, еще дня три–четыре настройки на Ваше плечо и его можно будет залечить. Этого, Вам до конца жизни — обнадежил студент Маркуса.

— А чего же ты свою лошадь не вылечил? — поинтересовался Олаф.

— Да не умею я пока еще на любую живность настраивать — чистосердечно признался Питер — Мне еще семь лет учится, да потом пять лет практики при госпитале. Да и жалко на пустяковую травму лошади, тратить то, чем самые серьезные болезни человека лечат. А лошади я только боль уменьшил магией духа, это не требует расхода пасты, потому она и смогла доковылять до трактира.

— Ясное дело — уважительно прогудел купец — в человеке все же ковыряться, тут наспех никак нельзя. А не опасно твое лечение, все же только начал учится.

— Да нет, я бы и не предложил, если бы хоть малейший риск был. У нас с этим строго, враз вылететь можно с такой гильдейской картой, что потом лет пятьдесят никто тебя к лечению не подпустит — успокоил студент.

— Наш студень называется не так как у Гиномов, если правильно назвать, то звучать будет как — «селективная паста целителя», хотя между собой, мы его просто «пастилой» называем, к обычным мазям и лекарствам, которые знахарки и лекари прописывают, он никакого отношения не имеет. А Гиномы свой «серебряный студень», между собой «серебрянкой» называют.

— Так это, выходит я твой должник буду, а не ты мой — засмеялся купец — а надолго магии хватает?

— Вы будете смеяться, но этого никто толком не знает — ответил Питер — по всем прикидкам навечно должно хватать. До сих пор никто не замечал какого‑то изменения их уменьшения свойств со временем. Да те же Лифты в Столице, сколько лет ездят и ничего с ними не случается.

— А чего же тот Гином делать будет целый год? — снова подал голос Олаф. Ты же говоришь он весь свой студень этот на мельницу потратил и работать не сможет. Так и будет сидеть?

— Ну, нет конечно. И Гиномы и Ильфы, даже если пустые совсем, просто так не сидят. Пока концентрируется манна и копится студень, можно преподавать, в Университете, не мне конечно, а тем кто уже настоящий маг. Или изучать работу с новыми материалами и предметами, для Гиномов, а для Ильфов новые болезни и методы воздействия на организм. Всего в Университете не проходят, к каждой живности свой подход нужен, к каждой болячке тоже. Например, плечо я могу человеку вылечить, а ногу лошади не могу. Вот время свободное будет, займусь изучением того, как лечить животных, но это не раньше окончания Университета.

— А вот Древние, кто такие? Давно они жили? От нас чем отличались?

— Ладно спорщики — прервал разговор Олаф — вечер уже, на завтра разговоры оставьте. Где привал делать будем, да и о ночевке думать уже нужно.

— Да уже прикинул, пусть чуть позже, но доедем до трактира, все лучше чем в поле ночевать. Давай без привала до деревни, немного уже осталось. Идем медленно, лошади не устали, часа два легко пройдут еще. А завтра чуть позже выйдем — пояснил Маркус.

— Я могу помочь — очнулся от задумчивости Питер — я же уже немного владею магией духа и могу снять усталость с лошадей, только увлекаться этим не следует, могут пасть от переутомления, даже не замечая его.

— Нет, тогда не нужно — заключил Маркус — побереги свои силы, вдруг что серьезное в дороге встретится, а сейчас не нужно, лошади и так не сильно устали.

Глава 2. Люди и нелюди

Деревня выгорела полностью, сгорели даже заборы дальних огородов. Еще на подходе, по запаху гари почуяли неладное. И тишина стояла какая‑то могильная, ни собак, ни звуков от скотины, обычных для любого поселения в котором живут люди. Судя по состоянию пожарищ, огонь бушевал дня два назад, но кое–где, до сих пор дымили пожарища и просматривались тлеющие уголья. А что сталось с людьми лучше и не говорить. Маркус вошел в один обгоревший менее других дом, и почти сразу же вышел мрачный и злой.

— Не ходи туда, нечего тебе там смотреть, насмотришься еще за жизнь всякой мерзости — сказал он Питеру.

— Давайте поищем, может живой кто остался, я же целитель, не совсем готовый правда, но жизнь спасти иногда могу.

— Нет там никого живых. Если головы отрезать, то уже не вылечишь никакой магией — так же мрачно пояснил Маркус. — Но ты прав, давай обойдем всю деревню, вдруг кто живой остался.

Везде одно и то же, обгоревший остов дома, кровь и трупы людей. Не просто трупы, только расчлененные и искалеченные. Видно было, что некоторых рубили уже после смерти, с какой‑то извращенной жестокостью. Трупов насчитали более двух сотен. Хотя, большинство тел было так порублено, что немудрено и ошибиться подсчетах.

Изучение дороги мало что прояснило, множество следов копыт, которые могли принадлежать как лошадям убийц, так и лошадям самих жителей деревни.

— Да кто же мог такое сделать? — спросил потрясенный юноша. — Орки? Хаганцы?

— Не похоже на них — задумчиво ответил Маркус.

— Орки зря не убивают, грабить — грабят, но без зверств. С нордами вообще договориться можно, они на разбой идут, если уж сильно голодно им, да и то вначале попросят. У них закон степи, путнику нужно помочь, а если кто не помогает, того можно грабить, по их понятиям, он уважения не достоин. Они даже последнее никогда не берут. Их дикарями считают, но лично я думаю, что многие столичные хлыщи куда ближе к дикарям, чем норды. В общем, собирайтесь, без ужина обойдемся, да и не полезет мне кусок в горло после таких зрелищ.

— Южане из ханства, в основном в рабство угоняют. Те могут вырезать всю деревню, но только чтобы свидетелей не оставлять, без лишних зверств. Просто перебьют жителей и все, им возня не нужна. А так как тут, даже не знаю на кого думать. Ведь и всю скотину и собак порубили, даже кошек не видно. Нужно стражникам на тракте сообщить, не припомню такого зверства ни у кого — добавил Олаф.

Наспех собрались и молча тронулись в путь, говорить никому не хотелось. Уже окончательно стемнело, ехали медленно, то и дело съезжая с дороги, но упорно уходили от деревни. Никому не хотелось спать, вдыхая запах жареного человеческого мяса.

— Если насчет зверства — вновь продолжил Олаф, размышляя об увиденном в деревне — наши обычные бандиты вполне могут такое сделать, не любые конечно. Они годами под виселицей ходят, живут ожиданием расправы за свои подвиги, ну и голову сносит у некоторых. Считают, что они мстят за такое к ним отношение. А сообразить, что иного отношения к себе очень трудно ожидать, им уже нечем, все мозги‑то южной травкой сожгли себе.

— А норды, их хоть и иногда северными орками называют, хорошие люди, мне однажды жизнь спасли. Я раненый в степи замерзал совсем, так они недели две со мной нянчились, вытащили и никакой платы не взяли, по их законам нельзя брать плату с того кто умирал, ему и так тяжело пришлось. Я их сильно зауважал после этого. Во всей армии к ним очень уважительное отношение и враги у них те же, что и у Империи, нашим не раз помогали и против южан и против хана.

— Еще с юга, орки могут сюда дойти, но о них я почти ничего не знаю. О них вообще мало кто знает, кроме того, что племена их очень агрессивные и многие живут исключительно разбоем. Налетят, пограбят и опять в свои степи. Но далеко отсюда до них, чего им тут делать, когда по пути полно богатых деревень.

— А откуда вообще в Империи разбойники берутся — недоумевал Питер. — Их же полно по всем дорогам. Не зря купеческая гильдия патрули наняла, от иной банды даже большой обоз отбиться не может. Откуда их столько развелось?

— Не все вам видно в Университете объясняют — покачал головой Олаф — много причин тому, что разбойников год от года все больше. Первая и главная из них, это голод.

— Это только по столичным газетам, народ в Империи живет сносно, а реально поборы большие. Огромные даже. И деваться от этого некуда, с юга ханство, которое нужно сдерживать и особенно южные орки, от них вообще нужно постоянно обороняться. В море корабль без отряда военных не выпустишь, пираты зверствуют с островов. Вообще‑то они тоже могли так с деревней поступить, то еще зверье.

— Ну, то все внешние враги, а разбойники местные откуда?

— Погоди, не торопи, ты в Университете привык говорить, а мне тяжело это, сейчас объясню что знаю.

— Вот представь, ты в деревне поле засеял, а с проклятой земли черная нечисть прошла и нет твоего урожая, а налоги дерут независимо от того что уродилось и это правильно.

— Почему правильно? Разве Империя не должна помогать? — недоумевал Питер.

— Империя и помогает, армию чуть ли в половину населения содержит и сдерживает всю эту погань с островов, с юга, с востока. Вот и получается, что каждый гражданин Империи содержит одного военного. И не получается у многих сводить баланс. А бежать некуда, ханство перенаселено, там народа раз в десять больше. На востоке пустыни, которые северянину не пройти. А еще южнее ханства, вообще непонятно что, да и проклятая земля там, которую еще пройти как‑то нужно. Вот и подаются в разбойнички, хоть два–три года пожить грабежом, а больше не получится, либо убьют, либо поймают и каторга.

— Олаф, а ты сам откуда знаешь все это? — удивленно спросил Маркус. — вроде при императорском дворе не состоишь.

— Да я как‑то был командирован к разведке Императорской Гвардии, в последний год службы. Патрулировали мы южную границу, а командиром был у нас, капитан Императорской Гвардии Ван Дрик. Хороший дядька, хотя какой он дядька, чуть старше Питера. Тоже Университет окончил, умный, грамотный, гвардейцы его сильно уважали, а уж мне, простому наемнику, само собой полагалось. Говорят, он первый меч Империи будет, но сам я не видел, не знаю, врать не хочу, но такая слава зря о человеке не идет. Вот он немного глаза и приоткрыл на положение дел в Империи. В дальней разведке десятки переходов идти нужно было, и он от скуки и просвещал меня, ну и своих гвардейцев конечно.

— Короче говоря, если не удастся в ближайшие годы сократить расходы на армию, то Империя будет чахнуть и дальше. Одно спасение, ни орки, ни южане из ханства, не могут долго находиться на территории Империи,

— Ну это я знаю, нам говорили в Университете — добавил Питер. — Что‑то в нашем энергетическом поле, в манне то есть, есть такое, чего нет в их манне. Нашим у них нормально, а вот они у нас долго не могут, правда не все. Всего лишь один из десяти, примерно, не замечает ничего плохого и живет у нас нормально. Но этих каждых десятых наберется больше чем все население Империи. Северяне в пустыне тоже долго на могут, но не из‑за манны, а просто тамошняя нежить их за своих не признает. Но об этом мало что известно, потому пустыни и пройти никто не может.

— Вот от того все беды у нас — заключил Олаф. — С юга ханство, с юго–востока орки, с моря пираты. Потому и приходится держать большую и дорогую армию. Территория Империи велика, а народа мало и мы везде чужие, не такие как они, кроме нордов. Вот и разоряют народ поборами, а деваться некуда. Без армии еще хуже, орки разорят набегами, или хан в рабство угонит. Постепенно так и сложилось равновесие, в котором, к сожалению, разбойникам тоже есть свое место.

— Ладно Вам, хватит уже о разбойниках — прервал разговор Маркус. — накаркаете еще. От деревни они недалеко ушли, если вообще ушли. Так что лучше помолчим, да по сторонам посмотрим.

Накаркали на следующий день, после того как провели ночь в поле и снова двинулись в путь. Уже после полудня, все же столкнулись с бандой.

Первую атаку, отбили неплохо. Вовремя заметили, что из высокой травы торчат какие‑то, то ли пики, то ли колья и были наготове.

Отличился Питер. Хваленое Ильфийское зрение, как оказалось, это не просто так. Студент неожиданно остановился, деловито снял свою заплечную сумку и достал оттуда сборный боевой блочный лук. Мужчины, понимающие толк в оружии, как увидели, так ахнули в восхищении.

Первой же стрелой, Питер ранил одного из нападавших и тем, поумерил пыл остальных, а затем, стал быстро и точно пресекать любые попытки нападавших показаться из высокой травы. Затем, судя по крику, ранил или убил еще одного.

Это позволило Маргусу и Олафу поднять весь обоз на пригорок к скальной расселине и соорудить там нечто подобное баррикаде из тюков и повозок. За эту баррикаду затем отступил и Питер, когда Маркус поддержал его лук своим арбалетом.

— Не выстоим мы против них долго — с тоской сказал Маркус, после того как Питер улегся рядом с ним на тюки — и они это понимают, а потому не спешат. Позиция у нас хорошая, высотку держим, но их много, а нас мало. Рано или поздно мы устанем, болты кончатся, стрел тоже не очень много. Одна надежда на патруль, должен же он появиться на дороге.

— Я посплю до ночи — сказал студент — ночью подежурю. Днем вы и без меня все видите, а ночью, я все же получше разгляжу, да и стреляю из лука быстрее и точнее, чем вы из своих арбалетов. Но если сейчас не отдохну, боюсь, сморит меня сон ночью, устал за эти дни и в ночь спали мало. И еще кто‑нибудь мне в пару на ночь ложитесь, они все равно не пойдут штурмовать сейчас. Выждут, пока устанем, у них тоже нервы‑то не канаты, умирать от болта или стрелы не хотят.

Дежурить с Питером вызвался Маркус. Они улеглись в глубине повозки, строго наказав не будить их до темноты, если только не начнется настоящий штурм высотки. Старшим, естественно, остался Олаф. Он без дела не сидел, насобирал еще болтов по тюкам, оказывается запас их был не такой маленький как казалось Маркусу. Нашлись даже несколько Гиномских наконечников, которые применяются против доспехов, но только для болтов. И у Питера нашлась настоящая магически заряженная стрела, но ее решили поберечь. Да и Питеру она досталась случайно, и он точно не знал, чем она заряжена. Скорее всего, только поляну и осветит.

До ночи штурмовать их, так и не решились. Видно не хотелось им рисковать даже в малейшей степени. Да и нужды в том не было, бандитов около двух десятков, против пятерых обозников, к тому же одна их них женщина. Деваться им некуда, даже если товар бросить, на ногах от конных далеко не убежать. А их лошади, простые тяжеловозы, не быстрые, да и пугаются всего. Куда там против боевых коней бандитов.

Маркус так и не сомкнул глаз до своего дежурства, но ничего, до рассвета выдержит, ему же только стрелы подавать, да прикрывать стрелка, а днем выспится. А что будет, когда бандиты поймут, что стрелы у них скоро кончатся, думать не хотелось.

Питер же, напротив, спал как младенец, он потом объяснил Маркусу, что умение засыпать, часть его магических способностей целителя, как и ночное зрение, на которое он очень надеялся, напросившись дежурить в ночь.

Когда стемнело, Олаф разбудил Питера, передал стрелы, болты, арбалеты и пошел спать, наказав, чтобы будили, как только заметят опасность. Молодоженов он уложил пораньше.

Питер молча вслушивался в темноту и, после долгой паузы, сказал.

— Четверо на посту, в той стороне у костра — он показал рукой — остальные спать легли метров за тридцать дальше от нас. Нападать вроде не собираются, я потом еще раз попробую посмотреть магическим зрением, когда проснусь окончательно.

Поели молча, разложились на своем посту, приготовили стрелы и арбалет. Маркус хотел еще что‑то спросить, но не успел.

— Тихо! — шепотом сказал Питер и сам надолго замер, прислушиваясь

— По–моему, там кто‑то еще есть и он нам помогает — наконец прервал он паузу.

— Их осталось в живых двенадцать человек, а раньше я насчитывал девятнадцать. Кто‑то их убивает, да так ловко, что остальные не догадываются. Но я, не могу понять кто это, и еще чувствую притаившегося зверя. По–моему, большая кошка, вроде рыси.

— Может это рысь и убивает?

— Нет не кошка — отмахнулся студент — мне кажется, что все же это рысь. Она притаилась и очень злая, а убивает кто‑то другой. Уже осталось всего десять, шестеро спят, а четверо в дозоре. Убивает оно только спящих, одним ударом сразу намертво. Те и звука не издают.

— Как бы оно потом за нас не принялось — обеспокоился Маркус — откуда этот союзник‑то взялся. Не стало бы хуже. С этими хоть понятно как биться, а с этой новой напастью не знаю, что и делать.

— Только дозорные остались — обрадовался студент — оно их не трогает, наверно боится, что со всеми сразу не справится, а поодиночке тут нельзя, заметят, что кто‑то из них упал.

— А как ты узнаешь, кто жив, а кто мертв, не видно же спит ли, или уже помер — полюбопытствовал Маркус.

— Я же на целителя учусь, отличить ауру живого человека от мертвого на первом курсе учат. Это же первое дело у нас, мы по ауре диагнозы ставим — пояснил студент.

— А вот ауры нашего союзника понять не могу, я вообще‑то вижу ее, но не понимаю. Вроде обычная девочка лет двенадцати, но не девочка же с ними расправляется.

— К нам приближается. Рысь тоже тихонько за ней к нам двинулась — встревожился студент и на всякий случай приготовил свой лук.

Маркус, по–прежнему ничего не слышал и не видел, но тоже приготовил свой меч. Студент же проявлял все большее беспокойство, он чувствовал, что таинственный обладатель непонятной ауры совсем близко, сразу за их импровизированной баррикадой из перевернутой повозки.

И тут оба услышали тихий девичий голос.

— Эй, не стреляйте в меня и Киса, мы свои.

— А твой Кис нас не съест? — Так же тихонько спросил студент.

— Нет, он ручной совсем, но помочь может, если я попрошу. Я сейчас к вам переберусь — пообещала девочка — а Киса оставлю пока снаружи, раз вы его боитесь.

Раздался еле слышный шорох, и в укрытие под повозкой проползла девочка. Вблизи ее уже хорошо можно было рассмотреть в предрассветном полумраке. На вид ей действительно было всего лет двенадцать, может чуть больше. Совсем тоненькая, но женская фигура уже просматривалась. Огромные глаза на красивом лице, казались чуть удивленными.

— Это ты одна их всех перебила? — недоверчиво спросил студент.

— Да — просто ответила девочка и не очень понятно продолжила, — но оставшихся не могу, хорошие камни у меня кончились, а они сидят в шлемах и латах, и Кис уже хочет помочь.

— Ничего не понял — потряс головой Маркус — какие камни?

— Я набрала камни, как раз такие что, если в голову попасть то… — она замялась, не желая произносить слово «убить$1 — ну понимаете, с одного удара…

— Ты что их всех камнями перебила?

— Да, дождалась ночи. Они на ночь шлемы свои снимают и если камнем попасть в голову, то можно совсем без звука… — девочка, по–прежнему, не хотела произносить неприятные ей слова — нужно только точно силу угадать.

— А Кис уже помочь хочет, он чувствует, что они плохие и хочет меня защитить от них. Не понимает глупый, что мне они ничего не сделают, а ему с ними не справится.

— А тебе почему не сделают ничего? — по прежнему ничего не понимая спросил Маркус, — ты кто вообще и почему на них охотишься?

— Я Илика из Каменки, нашей деревни — ответила девочка — они всю нашу деревню спалили, а людей убили. Меня Кис предупредил, я в кустах спряталась, не понимала сначала, что они делают, а когда поняла, уже ничего не могла, только смотреть. Два дня следом шла, все думала, как с ними справится, потом видела, как они на вас напали, и придумала, как их ночью камнями закидать, когда они уснут и шлемы снимут. У меня же нет ничего больше.

— Ну ты сильна! — Восхитился Маркус. — Перебить почти всю банду камнями, что‑то мне не верится. Ладно, потом договорим. Светает уже, что с оставшимися делать будем? Нужно их либо добить, либо в плен захватить, пока не опомнились. Могут убежать, когда узнают, что их всего четверо осталось, а отпускать такую мразь не хотелось бы.

— Одного я точно успею снять из лука. В лицо попаду. Постараюсь двоих, но это вряд ли, они же не дураки, точно схорониться успеют — бормотал Питер, прикидывая, с кого начать.

— Трое, это уже не так страшно — успокоился Маркус. — Мы их с Олафом живыми возьмем и патрулю сдадим, хоть узнаем, кто это так безобразничает. Пойду его тихонько будить. Очень он с копьем силен, один с тремя сладит, копейщиком в первой шеренге сержантом в наемниках ходил когда‑то. Да и я не слабый, и с мечем, и с топором.

Маркус отошел к спящим, а студент приготовил стрелы. У него тоже нашлись несколько, с наконечниками против доспехов, правда обычные, стальные, не Гиномьи. Но с такого расстояния, из его лука могут пробить кольчугу, если повезет и доспех не Гиномий. Так что, расчет на одного и еще одного ранить.

Маркус и Олаф, уже заняли позиция у выхода из заграждения, как можно ближе к противнику и подали сигнал. Затем, они двинулись к костру короткими перебежками, используя каждую ложбинку для укрытия и наконец замерли, ожидая выстрел. Питер поднял лук, тщательно прицелился и пустил стрелу в того, кто сидел у костра лицом к нему.

Судя по тому, что разбойник упал прямо в костер и не попытался вылезти из него, стрела попала в цель. Остальные вскочили, один из них оглушительно засвистел. Вероятно, таким образом, часовые в банде объявляли тревогу и будили спящих. Почти сразу студент снова выстрелил, но на этот раз результат оказался гораздо хуже. Все трое уже успели опустить забрала шлемов так, что стрела рикошетом отскочила в костер и никого даже не поцарапала. Схватка завязалась, в худшем соотношении нападающих к обороняющимся, чем предполагалось.

— Стой, вернись — закричал студент, видя, как Илика, с голыми руками, бросилась на помощь дерущимся.

Девочка на удивление быстро добежала до места схватки. Питер и половины расстояния не успел пробежать, а она уже бросилась под ноги одному из бандитов, после чего тот сразу же упал. Не теряя времени Маркус переключился на одного из тех, кто наседал на Олафа с его копьем, уравняв тем самым силы. Подоспевший студент навалился на упавшего и держал его с Иликой, пока мужчины не справились с остальным.

В итоге, все трое бандитов были связаны, Олаф слегка ранен, но как он сказал, на такие раны в их отряде наемников никто не обращал внимания. Студент все же осмотрел рану и помазал ее какой‑то зеленой жидкостью, которая нашлась у него в сумке.

— Можно я твой лук посмотрю? — Спросила Илика у Питера. — Никогда такой не видела. У нас в деревни были луки у всех, даже арбалеты у некоторых, но твой такой красивый и стреляет так здорово.

Она казалась совсем не уставшей. Как будто не было двух дней погони за бандитами, бессонной ночи, метания камней без единой ошибки попадавших в намеченную цель. Маркус смотрел на нее, все больше понимая — девочка‑то очень непростая.

Молодожены тоже встали, послушали сбивчивый рассказ Олафа и Маркуса о ночных событиях и занялись костром, старались отработать свой долг бойцам хорошим завтраком и наведением порядка в обозе. Трупы убрали с глаз, обыскали и похоронили в овраге, ничем не забрасывая, зверью тоже питаться нужно.

Илика рассказывала Владусу и Милке, как она оказалась в их обозе, теперь она разомлела, и непрестанно плакала, рассказывая, что она пережила в деревне. Милка, как могла, утешала ее, сердито отгоняя мужчин с их бестактными вопросами. А затем покормила девочку, ее Киса, и уложила спать обоих, строго запретив остальным даже приближаться к ней, пока она сама не проснется. Кис прижался к девочке теплым боком, оберегая ее сон, заменяя сразу и подушку, и матрац, и одеяло.

— Бедная девочка — сказала Милка, подойдя к костру, вокруг которого уже сидели все обозники вместе с Питером.

— На ее глазах убили всю семью, отца с матерью и двух братьев. Хорошо, что она сообразила, не кинулась на этих нелюдей еще в деревне, а то бы и ее убили.

— Куда же ей теперь идти — задумчиво проговорил Олаф — у нее наверное и родня‑то вся деревенская была, а если есть кто на стороне, так она и не знает их.

— Ясное дело — сказал Маркус — У нас будет жить, сколько пожелает. Мы все у нее в долгу теперь до конца жизни. Деревню сожженную все помните? Догадываетесь, что с нами стало, если бы не она.

— Ясное дело — включилась в разговор Милка — если бы и не в долгу были, то все одно не бросили. Как можно такую девочку на улицу гнать, А уж после того что было, сам Бог велит добром отплатить.

— В школу Ильфийскую или Гиномью я ее определю — добавил студент — с такой аурой ее в любую возьмут. У нее магический потенциал побольше моего даже сейчас, а я ведь тренировал свой двенадцать лет. Из нее выдающийся маг получится, вот увидите. Там и интернат у них есть.

— Никаких интернатов — отрезали хором Маркус и молодожены — комната для нее у нас найдется, учиться пусть ходит туда, куда устроишь, а жить у нас будет, ничего для нее не пожалеем. Книжек сами накупим ей для учебы.

— Книжки за мной — подал голос Олаф — я ей не меньше вашего должен и от меня еще подарок будет — женская рапира. Она все к моему мечу примерялась и к копью, но с ее реакцией, сноровкой и скоростью, легкую рапиру нужно.

— Я тоже свой лук подарю — сказал Питер — очень он ей понравился. И стрелять научу.

— Научишь! — хохотнул Олаф — это еще неизвестно кто кого поучит стрелять. Пока ты трупы таскал, она уже спросила у меня можно ли ей еще разок посмотреть твой лук, он ей и в самом деле очень понравился. Ты уж прости, но не мог я ей отказать. Дал две стрелы и разрешил стрельнуть. Первую стрелу она просто так пустила, приноравливаясь к оружию, а вот второй выстрел был такой, какого я ей богу никогда не видел, даже когда служил. У нас был полк лучников и полк арбалетчиков, там такие мастера были, что и Императорским гвардейцам не уступят, но и у них я не видел ничего подобного.

— Ну не томи, говори что видел‑то — теряя терпение, прервал его Маркус.

— Сейчас скажу — ухмыльнулся Олаф всей своей небритой рожей.

— Тебя оса сегодня не ужалила? — спросил он Милку.

— Нет — ответила девушка — жужжала, жужжала, я уж отмахивалась от нее, извертелась вся, пока обед готовила. Потом она сама улетела куда‑то, настырная такая, страшная.

— Она не улетела — сказал Олаф, продолжая ухмыляться — эту осу наша красавица вторым выстрелом из лука сбила.

— Иди ты! — Маркус аж привстал — Как такое может быть?

— Ну, тогда тем более нужно лук подарить — заключил Питер — Завтра подарю при всех и попрошу показать, как она стреляет. Знал бы, в утреннем бою ей лук дал, тогда бы точно двоих подстрелили.

На этом пошли спать, привязав пленных вокруг дерева двумя цепями. Сил охранять их ни у кого уже не осталось. Все просто свались в сон от усталости и переживаний последних дней.

Утром Милка, как всегда встала пораньше, чтобы приготовить завтрак. Но к ее удивлению, завтрак уже вовсю готовился. То, что Илика хлопотала вокруг котла с похлебкой, Милку не удивило, что еще ожидать от деревенской девочки. Но как относиться к помощи Олафа, который дочищал картошку для второго котла? Она просто терялась в догадках.

— Олаф, что это с тобой приключилось?

— Ты же всегда делил работу на мужскую и женскую, и ограничивался только мужской, а в нее чистка картофеля к завтраку, не входила. Ты изменил свои взгляды, или включил чистку картофеля в список мужских дел — ехидничала Милка, видя нежелание мужчины объясняться.

— Ну чего ты пристала — неожиданно вступилась за него Илика — просто он проспорил мне. Теперь до конца пути чистит картошку только дядя Олаф.

— А о чем был спор? — Спросила потрясенная этим известием Милка.

Представить, что Олаф согласился о чем‑то поспорить, да еще с девочкой, было выше ее разумения.

— Спрашивай сама дядю Олафа, если захочет, ответит, а не захочет, этот спор останется нашим секретом — отрезала Илика и побежала играть со своим Кисом.

Олаф молча дочищал картошку, никак не желая прояснять суть спора, а на его лице было написано такое страдание, что Милке стало его жаль. Но на все попытки помочь, Олаф лишь сердито зыркал исподлобья и отнимал нож, желая честно выполнить свою новую повинность.

В конце концов, Милка пожала плечами и отошла, решив дождаться улучшения настроения Олафа, когда он сам обо всем расскажет. Что и произошло, после того как все позавтракали и Илика умчалась со своим Кисом стрелять из подаренного лука.

— Да, девочка нам попалась… — задумчиво произнес Олаф, ковыряя в зубах острой палочкой, которую только что выстругал.

Утром, когда Солнце выглянуло лишь самым краешком, Олаф проснулся из‑за того, что очень сильно дало себя знать вечернее возлияние мужчин вином и пивом, посвященное славной победе. Перебрали все мужчины так, что даже решили отодвинуть выход на вторую половину дня. А утром устроить себе роскошный отдых и наведение порядка в обозе, который изрядно пополнился товаром, изъятым у банды. Троих бандитов, еще вчера отдали патрулю, который нагнал их глубокой ночью.

Как ни рано проснулся Олаф, но неуемная энергия Илики подняла ее еще раньше. На обратном пути, он невольно залюбовался, как она стреляет из своего лука, придумывая все новые и новые мишени. Девочка тоже заметила его и тут же подбежала.

— Дядя Олаф, дай посмотреть твой меч.

— Зачем девочке меч? Он тяжелый и острый, ты порежешься. Я тебе подарю в городе рапиру, а пока потерпи.

— Да не порежусь, я же ловкая и сильная, я смогу. Чего тут трудного, за ручку держать, а острым концом тыкать — не унималась Илика.

— Ну ты скажешь — рассмеялся бывший наемник — давай тыкай в меня, если хоть раз попадешь, то я выполню твое желание, а если нет, то ты выполнишь мое.

— Давай! — загорелась Илика — только я палку возьму вместо меча, а то порежу еще тебя. И ты возьми палку и тыкай в меня, а то нечестно.

— Идет. Значит, если ты хоть раз ткнешь в меня, то я выполню твое желание, а если я в тебя хоть раз не попаду, то ты выполнишь мое — еще раз уточнил условия Олаф.

— Нет, так тоже не честно — заупрямилась Илика.

— Каждый тыкает в другого, и, кто больше попадет, тот и победил. На все пятнадцать минут, больше ты не сможешь, устанешь. Я тебе скажу когда хватит. Я время хорошо чувствую.

— А если ты первая устанешь?

— Я не устану. Я вообще никогда не устаю. Ну что, начинаем?

— Давай. Палки я сейчас сделаю.

— Ну и чем кончился Ваш турнир? — спросил Маркус, прихлебывая похлебку.

— Представь, я не попал в нее ни разу, хотя под конец уже без всяких шуток старался. Не понимаю как она уворачивалась, даже не отбивала, просто вертелась. И не устала совсем. Под конец, я вымотался как после дневного перехода в полном облачении копейщика, как когда‑то в армии, а она как будто и не вертелась под моей палкой. Села рядом, дыхание ровное как будто только что проснулась.

— А она попадала?

— Да она ни разу не промахнулась — признался Олаф, после затяжной паузы.

— Резвое дитя, да еще магичка, если верить Питеру.

— А спорили‑то на что?

— Я чищу картошку до конца похода, чего тут непонятного — буркнул Олаф.

— Тебе полезно — усмехнулся Маркус — после боя уж мог бы сообразить, что дите необычное и спорить себе дороже, вот теперь отрабатывай свою глупость.

— Да я и не против, понимал, что девочка не простая, но не настолько же. Я без шуток говорю, на настоящих мечах в настоящем бою против нее ни ты, ни я не выстоим. Даже вдвоем не выстоим.

— Я ее спросил потом, почему она не отбивала мою палку, а только уклонялась.

— Ну, и что она ответила?

— Говорит, что я тоже не отбивал, вот она и подумала, что такие правила. Она же честная, все по правилам хочет, по справедливости. Но я‑то не отбивал ее выпады, потому что не успевал их отбить. Прикинь!

— Ты за спину себе глянь — ответил Маркус, доедая похлебку — я уже давно туда смотрю.

На другой стороне поляны, Илика играла с Кисом. То она его ловила, то он ее. Но ей всегда удавалось его поймать, а он лишь пытался. В последний момент она всегда успевала ускользнуть от когтистых кошачьих лап. Ловкость и выносливость ее была какой‑то запредельной для человека. Два часа бегать наперегонки с рысью, да так, что бы загнать кота, это уже не укладывалось ни в какие рамки. От переживаний последних дней, она уже оправилась и возилась с подаренным луком, пробуя его на разных мишенях и расстояниях. Можно только гадать, как она объяснила своему Кису, что стрелы нужно приносить, но он исправно бегал за ними, радуясь каждому выстрелу своей хозяйки. Лучницей она, была непревзойденной, попадала во все. В брошенный камень, в слепня над дорогой, но птичек и зверушек жалела.

Глава 3. Столица

К главным воротам Столицы отряд разведки Императорской Гвардии, добрался, уже почти к полудню. Скакали всю ночь, так что лошади держались из последних сил. Пришлось их оставить на попечение прислуги в последнем трактире перед въездом в Столицу. Трактирщик сам настоял на этом и заверил командира отряда, что с лошадьми в его заведении будет все в полном порядке, в чем никто и не сомневался. Не станет же хозяин наживаться, обманывая самый элитный отряд, самого элитного подразделения армии Империи. Тем более, что он сам когда‑то был наемником в Императорской армии, где дослужился до сержанта.

Командира этого отряда он прекрасно знал. Это же сам Ван Дрик, капитан Императорской гвардии, командир отряда гвардейской разведки. В свое время, бывший сержант, немало наслушался легенд и об отряде и о его командире. Сменные лошади, которых трактирщик где‑то добыл, пока гвардейцы, вымотанные не меньше своих коней, обмывались с дороги и ужинали, не шли в сравнение с лошадьми из конюшен гвардии, но вполне позволяли, хоть и не так быстро, преодолеть остаток пути до Столицы.

— Оставьте лошадей в трактире, который возле главных ворот, в том, что называется «У Марфуши$1 — напутствовал их трактирщик — Вот у этой Марфуши и оставьте, а я ей ваших коней дня через два, когда они немного в сознание придут, неспешно пригоню, там их и возьмете.

Капитану Ван Дрику едва исполнилось двадцать семь лет, а заслуг его хватило бы и на пожилого ветерана. Именно он ввел в обязанность приграничным гарнизонам патрулирование вдоль границ Империи и дальнюю разведку на юг малыми отрядами. Только за последний год такая разведка позволила пресечь несколько десятков набегов южных орков и отбить два каравана с рабами, которых угоняли в ханство. Да и сама идея реформирования армии, выделение в ней высокомобильных отрядов, изматывающих противника на пути следования, была именно его заслугой, об этом знала вся армия, как не пытались приписать ее себе придворные «полководцы».

Блестящий гвардейский офицер, еще до тридцати лет занял второе место гвардии по званию. Ученый исследователь, первый меч Империи, уже знаменитый путешественник. Все это делало его живой легендой и в армии и в Столице. Мечта всех столичных красавиц, предмет восхищения молодых офицеров, и притом простой в обращении, без тени зазнайства. Где бы он ни появился, вызывал самое восторженное обсуждение.

Вчера, в гарнизон прибыл личный курьер герцога Балема, министра по делам провинций, с письмом от его сиятельства. Ничего определенно тревожного в письме не было. Но так могло показаться лишь непосвященному в ту систему тайных знаков, которую давно уже выработалась у Ван Дрика с герцогом. Каждый из них мог безошибочно определить истинную ценность сообщения. Потому, полученное письмо и заставило капитана придумать предлог, объясняющий столь срочный марш–бросок отряда разведки в Столицу.

— Господин капитан, что‑то не так у ворот — сказал лейтенант, когда они вышли из чахлой рощицы, шагов за сто до городских ворот.

— Чего это они там толпятся, может помочь страже, как бы ни драка там.

Зрелище и впрямь, открылось весьма живописное. Капрал городской стражи, тщетно пытался поймать девочку, лет примерно десяти–двенадцати, что ему никак не удавалось. Необычайно верткая и ловкая пигалица, совершенно измотала его, уходя из‑под рук в самое последнее мгновение. Наконец он окончательно выдохся и отказался от попыток ее изловить. Остальные стражники, почти всем отрядом, еле удерживали здоровенного мужика, который время от времени предпринимал попытку вырваться и это ему почти удавалось.

На крыше двухэтажного помещения для стражи, стояла огромная рысь и шипела, совершенно по кошачьи, на всю эту суету внизу. Два стражника пытались взять ее на прицел своих арбалетов, но хитрая кошка постоянно уходила с линии прицела, как будто понимая как нужно себя вести в подобной ситуации. Девочка же, ничуть не запыхалась от своей беготни и успевала уворачиваться от стражи, мешать стрелкам целится в рысь, спорить с капралом и огрызаться на зевак, столпившихся у ворот.

— Что вы все пристали к Кису? Он же вас не трогает. Как вам всем не стыдно, приставать к прохожим.

— С дикими зверями нельзя, есть же постановление магистрата Столицы. Документ есть у тебя, что он неопасный? — Нет! Вот возьмешь документ, тогда пройдешь. Он уже сейчас на людей бросается, а что в городе будет. — Возражал ей капрал, после того как немного отдышался.

— Он никогда не видел сразу так много людей, вот и боится за меня — не унималась девочка — у нас в деревне его все любили.

— Ага, боится он, а стражника с коня скинул. Он дикий и в город ему нельзя.

— Это не он стражника скинул, а я, потому что стражник ваш в него копьем тыкал. Вот я его за копье поймала и стянула с лошади. Это все видели, а Кис не виноват. Это Вы его пугаете и ловите, а он смирно сидел рядом со мной.

К спорщикам осторожно приблизился пожилой, солидный горожанин, по виду житель южного, аристократического района Столицы и, судя по одежде, весьма состоятельный.

— Позвольте Вам заметить господин стражник — начал горожанин, обращаясь к капралу — девочка не обманывает, все было именно так как она говорит.

— Капрал, с Вашего позволения — поправил стражник его. — Что именно так и было?

— Простите великодушно, я вовсе не хотел Вас обидеть, просто не очень хорошо разбираюсь в военных званиях. — Все что говорит эта девочка, абсолютная правда. Действительно этот зверь, по–моему, большая рысь, никого не трогал до тех пор, пока вон те молодые люди не начали его дразнить.

Гражданин указал на группу богато одетой молодежи, которую происходящее похоже очень забавляло. Судя по их виду и поведению, они привыкли к безнаказанности в любом месте, даже на глазах стражников. Скорее всего, представители Столичной «золотой молодежи».

— Но и после этого, зверь вел себя гораздо достойнее их. По приказу девочки, она по–видимому его хозяйка, он запрыгнул на крышу и смирно сидит там до сих пор, никому не причиняя никакого вреда, как Вы сами изволите видеть. И стражника, действительно, она стащила с коня. Я сам очень удивился, как это ей удалось, но все именно так и было. В конце концов, она защищала свою зверушку от Ваших стражников и этих невоспитанных молодых людей. Вот к ним бы Вашему отряду и следовало обратить свои претензии,

— Я с удовольствием дам все нужные показания в суде, если дело дойдет до этого. И не в вашу пользу — обратился он уже к группе молодых людей. — Посмотрим, каким весом для судьи являются мои слова и перевесят ли они знатность и авторитет ваших семей.

— Господин капитан, это же Олаф! — подал голос тот же лейтенант, который первым заметил беспорядки у ворот, и указал на мужчину, которого держал, чуть ли не весь отряд городской стражи.

— Помните, с нами как‑то ходил в патруле по границе пустыни, копейщик Олаф, здоровенный такой наемник, он еще лошадь на спор поднимал спиной.

— Верно, он и есть! Надо разобраться, что тут за переполох и чего это им взбрело арестовывать Олафа — сказал капитан и решительно направился к капралу, который, заметив его приближение, вытянулся в струнку и замер по стойке смирно.

— Капрал, вольно и доложите обстановку по форме.

— Господин капитан Императорской Гвардии, эти господа — он показал на Олафа, девочку и махнул рукой в сторону помещения для стражи — попытались войти в город с диким животным, которое не имеет предписанных магистратом надлежащих документов, устроили скандал и сопротивление патрулю городской стражи.

— Осмелюсь поправить, господин капитан — опять вмешался солидный горожанин — та группа развязных молодых людей спровоцировала конфликт из‑за животного, которое никому не причинило никакого вреда. Господин капрал, почему‑то старательно не упоминает о них в своем докладе.

— И что ты на это скажешь? — вновь обратился капитан к капралу и еле заметным жестом дал знак лейтенанту.

Гвардейцы мгновенно блокировали всех участников конфликта, внутри некоего воображаемого кольца, оттеснив остальных за его границы. Это повергло в некоторое уныние самоуверенных молодых людей и приободрило Олафа, который тоже узнал капитана.

— Я Ван Дрик, капитан Императорской Гвардии. Давай пройдем к тебе в сторожку — обратился он к капралу — там и разберемся спокойно. Ты же все движение в город блокировал. Или предпочитаешь, чтобы я вызвал твоего начальника?

Капрал, не раздумывая, выбрал вариант, в котором его начальство оставалось в неведении, и отдал распоряжение своим людям. Гвардейцы остались помогать страже, а молодых людей настоятельно пригласили в помещение, ничуть не обращая внимания на их явное нежелание туда идти. В помещении стражи, как оказалось, были заперты еще несколько участников конфликта, пожилой представительный мужчина, по виду купец, еще один юноша с нашивками студента, и молодой человек с девушкой.

— Олаф, объясни, пожалуйста, что произошло? Ты что, устраивал какие‑то беспорядки? С чего эта битва с городской стражей?

— Скажете тоже, господин капитан — смутился Олаф, — Разве ж это битва. Я немного за девочку беспокоился и за ее зверька, вот и пытался урезонить этих стражников, немного пристыдить за то, что к девочке привязываются. Если бы битва, то от тех городских вояк уже бы перья летели.

— Мы въезжали в город, никого не трогали, с подорожными у нас все в порядке, уже две недели в дороге. Думали, сейчас отдохнем наконец‑то, а тут эти вон попугаи раскудахтались — Олаф указал жестом на уже притихшую молодежь в углу, — начали приставать к девочке, дразнить ее рысь, ну она и ответила им. Кис тоже коготки показал и зубки оскалил. Те перепугались, они же привыкли к безответности, ножики начали доставать. Ну я и приложил двоих самый чуток, чтобы только в чувство привести. А стража бросилась драку разнимать, хотя разве же то драка. Вот так все и завертелось.

— Да, верно, я все видел — опять оживился активный гражданин — и подпишу эти показания, а молодым людям должно быть стыдно, приставать к добропорядочным гражданам.

— Давайте все успокоимся и представимся. Я уже представился, капитан Императорской Гвардии Ван Дрик, если кто не расслышал, с кем имею честь беседовать?

— Преподаватель естествознания в интернате магов, старший мастер Казимир — поклонился активный гражданин.

— Я метр Маркус, со мной метр Олаф, мой сын Вильям и его жена Милка, и девочка Илика со своей рысью, путешествует с нами. С документами у нас все в порядке, вот тут и подорожные тоже. У девочки по ее малолетству нет документов, да и не выдают их у них в деревне.

— Питер, студент Университета третьего курса, кандидат в члены гильдии Ильфов, вот мои документы, да и господин старший мастер, может засвидетельствовать мою личность. Мы с ним знакомы уже три года.

Молодые люди, поняли, что симпатии главного, на данный момент, начальника здесь, отнюдь не на их стороне, постоянно шушукались между собой. Когда взгляд капитана остановился на них, вперед выступил их лидер, или просто представитель, уполномоченный говорить за всех сразу.

— Может быть не нужно все оформлять — примирительно начал он — не хотелось бы утруждать стражников и судью. У нас родители ответственные посты занимают, не хотелось бы трепать их имена по судам.

— А я почему‑то так и подумал — усмехнулся капитан. — И рысь не мешает никому, не правда ли, капрал?

— Да, конечно, где бы в деревне разрешение на животное взять, там и не выдают никаких бумаг — согласился капрал, тоже уразумевший, на чьей стороне капитан.

— Только Вы уж в Столице обеспокойтесь бумагой на вашего зверька, и ошейником, и бляхой соответствующей, во избежание, так сказать, конфликтов с городскими службами. Все же не просто киска или собачка, зверь серьезный. — обратился капрал к Маркусу, пытаясь сохранить лицо объективного служителя закона.

— А молодые люди, что думают по поводу извинения девочке и помощи в получении документов для ее рыси, да и для нее самой — обратился он к притихшим юношам — Покажете столичное гостеприимство?

— Но позвольте, как же так, порок необходимо наказывать, иначе он усугубится — не унимался мастер Казимир.

— Совершенно согласен с Вами, уважаемый старший мастер, но разве наказанием должны быть только административные меры? Не лучше ли молодым людям, добровольными пожертвованиями, улучшить содержание интерната, проникнутся его неотложными нуждами.

— Как думаете, юноши? Или лучше все по законам Империи?

— Нет, что Вы! — заговорили все юноши сразу — Конечно же, нужно помочь и интернату и этой девочке.

— Я тоже за это — обратился он уже к капралу — оформлять, наверное, ничего не будем, чего бумагу зря изводить.

— Давайте лучше уточним список дел, которые вы совершите, ну скажем за два часа, или даже до вечера — великодушно ослабил условия Ван Дрик, вновь обращаясь к молодым людям.

— Добровольное пожертвование интернату, по золотому Империалу с каждого, думаю, вполне прилично будет и не слишком накладно для Вас, судя по вашим нарядам.

— Документ на животное по имени Кис, самый лучший ошейник с поводком и бляху магистрата для зарегистрированных опасных животных.

— Ну и вид на жительство для новой гражданки Столицы — капитан вопросительно посмотрел на Маркуса.

— Илики из Каменки — подсказал тот.

— Все будет сделано без всякого обмана — заверили уже порядком напуганные молодые люди.

— А я уверен что будет без обмана — вежливо улыбнулся капитан — ведь и я и вы все, дворяне.

— Обманете вы меня, это же будет оскорбление, и я вынужден буду, для сохранения лица, вызвать вас на поединок чести. Всех вас или по очереди, мне в общем безразлично. Поверьте, я противник поединков, но меня просто не поймут в гвардии, если я спущу подобное. Но, если вам покажется оскорбительным, такое пренебрежение к вашим способностям в поединке чести, то я попрошу составить мне компанию моих лейтенантов. Не смогу же я их удерживать, если они оскорбление их командира воспримут как личное. А они так и воспримут, не сомневайтесь. Ну, какие уж тут обманы могут быть? Идите, у вас времени осталось всего‑то до вечера. С отчетом к капралу, а уж он мне доложит, если что не так будет, ну до этого не дойдет, мы же дворяне.

Илика на улице успокаивала Киса. Она даже не обратила внимания на своих обидчиков, которые бегом высыпали из двери с вытаращенными от ужаса глазами и удались в сторону магистрата, на ходу споря кто чем займется. За ними вышли Маркус и все остальные.

— Ну что Илика, пошли домой, вечером нам принесут и документы на твоего Киса и все что там еще полагается. Пошли, а то уже кушать очень хочется.

Глава 4. Заботы министра

Несмотря на ранний час, солнце чуть вышло из‑за горизонта, его сиятельство герцог Балем уже работал над докладной запиской Императору. Не молодой, шестьдесят семь лет солидный возраст, но еще полный сил, он не позволял себе расслабляться и приучил к постоянной работе всех домочадцев.

Последние новости не радовали герцога. Должность министра по делам провинций предоставляла мало поводов для веселья. То, что опять обострились отношения с южными соседями, не сильно огорчало Балема. Вернее, хорошего в этом ничего не было, но так как холодная война с ханством продолжалось уже лет пятьсот, она превратилась некое постоянное зло, такое же неизбежное как ураганы в степях или штормы на море. Война эта регулярно, каждые десять–пятнадцать лет, переходила в горячие, разной степени «нагретости», конфликты привычные уже для обеих сторон.

С ханом, еще как‑то договаривались. К своим обязательствам, он относился серьезно, хотя по мелочам постоянно испытывал нервы жителям пограничья. Но вот с кем договариваться восточнее? Южные орки вообще не признавали государственных договоров, вернее, не понимали что это такое. Они жили по законам степей и как все истинные варвары, считали, эти свои законы обязательными и для всех остальных. Самым главным их законом был, нигде официально не сформулированный, но вбитый в голову каждого южного спепняка с рождения — закон силы.

Империя была силой для орков, этого не отрицал ни один из них. Беда в том, что она была силой только в глобальном смысле. Но на уровне приграничной деревни, на которую можно напасть, разорить и снова ускакать в степь, Империя силой не воспринималась. Не пошлет Император отряд гвардейцев искать неведомо кого, неведомо где. И орки и Император знали, что в лучшем случае вернется из этого похода лишь половина отряда, измотанная невыносимыми пыльными бурями. Деморализованная потерями не в боях с неприятелем, которого им так и не удастся найти, а от неведомой нежити, выползающей из степных курганов ночами. Уже сотни лет в Империи знали, южные степи не место для прогулок. Орков защищали обычаи степи, а нежить в пустынях и степях, воспринимала их как своих. Но любой чужак был там обречен. Вот и ограничилась Империя тем, что строила потихоньку вдоль границы с южными степями, высокую защитную стену. Да еще патрулированием наемников вдоль этой границы и по стене. Надежда была, что при попытке перехода границы, орочьи отряды наткнутся либо на стену, либо на патруль и будут отброшены обратно в степь.

Герцог Балин возлагал большие надежды на стационарные укрепления вдоль всей южной границы. И не он один так считал. А как еще защищать далекую протяженную границу Империи от степных псевдо–государств, населенных вдесятеро многочисленнее Империи? Вдесятеро, это еще в самом лучшем случае. Никто никогда не считал южных орков. «Никакая перепись не велась в «государстве», не имеющем даже единого управления, состоящего из многочисленных разрозненных племен, связанных лишь обычаями и объединяющихся только против внешнего врага. К сожалению, Империя считалась таковым с незапамятных времен. Историки утверждают, что даже со времен предшествующих Великому Перелому. Правда, Балин в это не очень‑то верил. Никаких документов и артефактов подтверждающих столь древнюю вражду, никто никогда не находил, а пресловутое «Древнее знание», лично для Балина было не очень убедительным аргументом.

»Древнее знание» пробуждалось у магов совершенно разных школ и направлений. Основывалось оно не на опыте или логических выводах, а на дремлющей до поры информации, то ли в самих магах, то ли в той таинственной субстанции, которые в просторечье называется манной, то ли еще неведомо где. Никто точно не знает, откуда приходило это знание. Если кого‑нибудь из магов оно осеняло, то ко всем, с кем этот маг им поделился, приходило какое‑то подтверждение, так же непонятно откуда, а иногда даже и обоснование. Пренебрегать им ни Балин, ни кто‑то еще никогда и не думали, но и слепо верить, до конца непонятному феномену, следовало с осторожностью. Хотя история не знает случая, чтобы «Древнее знание» оказалось неверным. Видимо это какая‑то неведомая информационная система Древних, остатки которой действовали до сих пор. Неверным оно не было, но вот истолковывали его неверно очень часто, правильное понимание приходило порой через десятки лет, отсюда и осторожность в отношении веры в него.

Самым ярким примером неверного истолкования «Древнего знания», которое вошло во все учебники магии, истории и естествознания, были названия Империи, Столицы и Университета. Когда‑то в незапамятные времена они были истолкованы как имена собственные и прижились в качестве таковых. И лишь немногим более сотни лет назад, другое, тоже «Древнее знание», растолковало, что слово «Столица» это не название главного города страны, а лишь обозначение, что данный город главный в стране, но название он может иметь другое. Открытие было любопытным, но менять сложившиеся веками традиции не стали. Так и осталось название страны Империя, главный город в ней продолжали именовать Столица, а самое престижное учебное заведение Столицы, так и осталось Университетом. Этим и многими другими историческими казусами и объяснялось настороженное отношение Балема к столь чудесному феномену, как «Древнее знание».

Нынешним утром Балина тревожил совсем иной сюрприз. От патрулей купеческого тракта, пришло донесение. Задержали остатки банды, которая разграбила и спалила деревню прямо на тракте, не считая других ее подвигов помельче. Действовала банда с исключительной жестокостью, убивая всех, кого встречала на своем пути. Слава Вседержателю, ее уничтожили, причем, что удивительно, простые купцы и даже сдали остатки банды патрулю. Из донесения следовало, что награда за такой подвиг купцам была вручена, и очень солидная, гораздо большая чем обычно. Высочайшая благодарственная грамота от Императора была выдана каждому. Занимался всем этим бургомистр Столицы и Императорский двор даже не поставили в известность. А следовало бы подробнее изучить этот случай. На тракте орудовали островные пираты. Это показал допрос ее остатков в магистрате Столицы, отсюда и дикая жестокость банды. Пираты, конечно, еще хуже орков, но на море. Что их понесло на сушу сейчас уже не установишь, потому что головотяпы из магистрата в течение часа успели и допросить и повесить всех пленников. Это исключило возможность более тщательного допроса с использованием методов магического дознания. Узнав об этом, Балин в сердцах подготовил указ об отстранении всех причастных к этому делу чиновников следственного департамента магистрата. Затем немного успокоился и переписал указ. Что толку менять одних болванов на других. Он подготовил циркуляр для всех сыскных и охранных департаментов, кланов наемников, армии и гвардии. Отныне, пленных бандитов, действующих как‑либо необычно, например особо жестоко, или с непонятными побуждениями, в общем неважно чем, но выделяющимися их общего ряда подобных преступлений, передавали Имперским властям, а не расправлялись с ними на местном уровне. С этим новым циркуляром и спешил Балин на аудиенцию к Императору.

Как всегда, дела Балема были последними, которые разбирал Император. Вначале проходили, поздравления, верительные грамоты послов, просьбы знатных родов о разрешении на заключении брака и тому подобные малозначительные дела, которые подписывались Императором просто по представлению секретаря. Доклады всех министров проходили в последнюю очередь и, как правило, по одному двум делам не более, но иногда они занимали все время до конца дня.

Вот и сегодня, Император весьма подробно изучал и новый циркуляр, и пояснительную записку к нему.

— Дорогой герцог, Вы считаете, что это не случайность, такие вылазки с островов?

— Дело не в этом конкретном случае, Ваше Императорское величество. Если местные стражники начнут вершить скорый суд над преступниками, мы рискуем никогда так и не узнать, случайная ли эта вылазка или начало новой, нехорошей традиции. К сожалению, даже в Столице, назначенные на сыскные должности люди, иногда проявляют поразительную недальновидность. Конечно, подавляющее большинство правонарушений сводится к пьяному мордобою в трактирах и карманным кражам, но нужно же как‑то отличать необычные случаи от каждодневной рутины. Так пусть уж лучше из перестраховки пришлют в Столицу банального насильника, которого мы тут повесим не хуже их, чем мы пропустим какой‑то действительно важный случай.

— Помните случай годичной давности, я докладывал Вашему величеству о рейде капитана гвардии Ван Дрика по южной границе Северного Каганата?

— Помню, но не в деталях, напомните, пожалуйста, еще раз — попросил Император.

— По договоренности с вождями нордов, капитан, со своим отрядом, совершал разведывательный рейд вдоль границы их Северного Каганата до границы Империи и далее вдоль нее на юг. Все было спокойно и тихо, но капитана заинтересовало, куда делась пограничная застава, на границе с ханством. Он бывал на ней неоднократно ранее. Застава эта, одна из опорных точек, через которую в будущем пройдет стена.

— Представьте, он подъезжает к месту, ее расположения, а там просто ровная площадка, засыпанная пылью. Есть над чем задуматься, он и задумался. Разыскал местную власть, предъявил свои полномочия и выяснил, что там произошло.

— Какой‑то южанин, совершенно не таясь, спокойно подошел днем со стороны ханства, зарядил свой арбалет с виду обычным болтом и выстрелил в стену заставы. Солдаты видели все это и даже не препятствовали ему. В самом деле, что может сделать арбалетный болт каменной стене? Так вот результатом этого выстрела было полное разрушение всей заставы. Все ее сооружения превратились в пыль и опали на землю за несколько минут. Причем ни солдаты, ни мебель, ни ткани, ни кухонная утварь… в общем, ничего, кроме каменных стен не пострадало. Злоумышленника тут же схватили, он никуда и не собирался бежать, и сгоряча казнили, а в Столицу сообщили о том, что застава полностью разрушена. Мы до сих пор не знаем, ни чем он стрелял, ни кто он. Можно, конечно наказать начальника заставы, но что толку, просто лишимся хорошего вояки. Его на заставе не за аналитический ум держат. Дали ему выговор, и в звании временно понизили с формулировкой «За утерю бдительности», формально ведь он допустил нападение арбалетчика на заставу. Но потом восстановили. Смысла нет винить его. Никто бы не догадался до таких последствий.

— Вот потому я и настаиваю на срочной реорганизации, городской стражи, патрульной стражи и пограничной стражи. Вернее, пусть они остаются, но в Столице нужно создать «Имперскую тайную стражу», наделенную особыми полномочиями, которая и станет заниматься всеми непонятными случаями. А на места разослать строжайший циркуляр, предписывающий всем местным начальникам сообщать о таких непонятных случаях в Столицу и пересылать во вновь созданный департамент все улики и пленных, либо вызывать на место происшествия представителя этого нового органа.

— Да–да — закивал Император. — Действительно Вы правы. Можно совершенно неожиданно столкнуться с такими неприятными сюрпризами, которые поставят под удар само существование Империи. Постоянно находят новые артефакты Древних, слухи об оружии Древних циркулируют веками. Пока это только слухи, но я с ужасом думаю, что если кто‑нибудь все же найдет его, годное к применению.

— Кстати, герцог, а этот капитан гвардии, как‑то отмечен нами за проявленную инициативу? Повышать его уже некуда, дальше идет полковник, командующий всей гвардией, но он назначается нами из других принципов. Как мы можем его отметить?

— Я подавал прошение Вашему величеству о присвоении ему графского титула. Оно должно лежать в папке для докладов у Вашего секретаря неделей раньше.

— Да я помню это — ответил Император — задержка чисто техническая. Я попросил историков из Университета, пояснить можно ли давать графский титул за военные заслуги. Мы же привыкли, что дворянство дается государственным чиновникам, Имперским офицерам, купцам, ученым, инженерам, врачам, целителям ну и прочим не рядовым людям, а так же за особые заслуги перед Империей. Графский титул дается губернаторам и бургомистрам городов, профессорам и магистрам Университета, крупным промышленникам, послам. Титул герцога, это уже уровень Имперский, дается Имперским министрам, маршалам армии, адмиралам флота, главам Имперских гильдий, ректору Университета. А тут граф, но не администратор и не военачальник, а просто офицер гвардии. Вот я и попросил дать мне пояснение, как это происходило у Древних, и были ли прецеденты таких назначений ранее.

— Ответ из Университета получен? — обратился Император к секретарю.

— Да — с поклоном ответил секретарь — получен официальный ответ и сейчас в приемной профессор Университета, который его и подготовил. Может быть, есть смысл просто послушать его самого.

— Конечно, зовите, а ответ подшейте в папку решенных нами дел. Сегодня мы примем решение по этому Ван Дрику. Ум и инициативу необходимо ценить.

Пояснения профессора, мало помогли решению вопроса о титуле, но были любопытны сами по себе. Оказывается, все титулования ведут свою историю от Древних и известны как «Древнее знание». Но никакой информации о правилах присвоения титулов у Древних не дошло до наших дней. Скорее всего, современные правила, вообще ничего общего не имеют с правилами Древних. Есть даже гипотеза, что титул у Древних просто наследовался, и впрямую, никак не связывался с заслугами лица, носящего его. В Империи титул тоже передается наследникам, но если они своими заслугами не подтверждают его, то обязаны во всех документах приписывать, что он «неподтвержденный». Поэтому многие титулованные, никогда даже не упоминают о своем наследственном титуле, полученном предками. Они ограничивались званием дворянина, которое передавалось по наследству без всяких оговорок. Оно, правда, не давало никаких дополнительных преимуществ, кроме сомнительно полезных, вроде — «права не обнажать головы при проезде кареты герцога».

— Ну что же, раз точных правил нет, но нет и запретов. Положим начало новой традиции. Отныне станем отмечать графским титулом дворян, за особые заслуги перед Империей. И первым таким графом станет Ван Дрик. Подготовьте соответствующий высочайший указ — приказал Император секретарю.

— Что еще сделал для Империи сей доблестный офицер — поинтересовался Император. Он, по–видимому, так и не принял окончательное решение. — Все же, случай с крепостью единичный и говорит скорее о бдительности к чужим ошибкам.

— Много он сделал, Ваше Величество, все подробно изложено в моем приложении к прошению. Я подготовил свое предложение вовсе не по случаю с пограничной заставой. Фактически, та реформа армии, которую мы сейчас проводим, сама идея реформы, во многом его заслуга. Именно он первый предложил перейти к армии, состоящей из подвижных, сравнительно небольших отрядов, являющимися самостоятельными боевыми единицами. В условиях многократного численного превосходства армий потенциального противника, это, наверное, единственный способ добиться некоторого паритета сил при схожем вооружении, но качественном превосходстве солдат и офицеров. Тактика изматывания армии противника неожиданными атаками и мгновенном отступлении, прекрасно зарекомендовала себя за последние пять лет ее применения. В последней большой войне, Южные орки понесли катастрофические потери еще до вступления на земли Империи. Вожди племен приняли решение не нападать на Империю и принесли даже прошение о заключении вечного мира. Ну это Ваше Величество знает не хуже меня.

— Так это его идеи?! — Император даже привстал с кресла — Но почему мне не доложили раньше об этих его заслугах? Это уровень даже повыше чем то, за что дается титул графа. Реформа армии это, знаете ли, уровень Имперского министра.

— Вы, герцог, не сочтите за труд, оповестить об этом самого будущего графа и с моим секретарем выберете день аудиенции для его награждения. Время поставьте пораньше утром, мне хочется подробнее поговорить со столь доблестным офицером. Закончим на этом пожалуй, мне сегодня необходимо успеть еще на верфи, к спуску на воду нового военного корабля.

— Вот тоже непонятный вопрос, с классификацией военных судов. Названия идут от Древних, а вот что они у них означали непонятно. До сих пор гадаем, что больше линкор или корвет. Вроде сошлись на том, что все же линкор, но хотелось бы узнать точнее, как там было у них. Хотя для практики это не так и важно.

— И подготовьте мне ко времени аудиенции, все что касается того офицера. Уместите на трех, максимум четырех страницах, основные факты его биографии и послужной список с краткими комментариями — бросил Император секретарю, уже выходя из зала.

Глава 5. Встреча друзей

От Императора, Балем вышел в приподнятом настроении. Редко удается столь полно выполнить свои планы. Он не только убедил Императора в необходимости новой Имперской секретной службы, но и продвинул в карьере одного из лучших своих людей.

Но кого поставить во главе нового дела Балем не видел. Перебирая в который уже раз список потенциальных кандидатов он не мог остановится ни на ком из них. Доблестный Ван Дрик всем хорош, но увы, слишком честен. А придется и ядами травить и головы рубить по подозрению, да и просто на всякий случай. Такова специфика секретных служб всего мира и во все времена, иначе нельзя. Наверняка и у Древних так же было. Ван Дрик, с его патологической честностью, явно отпадает, а остальных опасно наделять такими полномочиями. Как почувствуют свою силу и тайную власть, так и удавят, не моргнув глазом. Придется пока самому.

От этих размышлений Балема оторвал голос слуги, доложивший, что прибыл господин Ван Дрик с визитом и ждет в гостиной. Балем поспешил навстречу другу.

В гостиной его ждал тот самый молодой капитан Императорской гвардии, который так замечательно навел порядок у городских ворот. Глядя на него, внимательный наблюдатель сразу отметит и острый, внимательный взгляд, и некоторую задумчивость, говорившую об уме и рассудительности. А присмотревшись к его плавным и очень точным движениям, которые завершаются иногда настолько стремительно, что глазом не удается за ними уследить, опытный человек не спешил бы связываться с таким противником в поединке. Действительно, будущий граф славился как искуснейший фехтовальщик Императорской Гвардии, а это автоматически означало, что и во всей Империи вряд ли найдется равный ему в поединке.

— Приветствую тебя, дорой друг и позволь сразу поздравить. Император готовит приказ о присвоении тебе титула графа, он поручил мне пригласить тебя к нему на аудиенцию, где лично возведет тебя в графское достоинство. А сейчас вот тебе список дел, которые необходимо завершить до аудиенции. Я поставил ее в расписание Императора через двенадцать дней. Ну что скажешь на это?

— Конечно это приятная неожиданность. Мне особенно приятно, что ты не забываешь друга. Ведь это с твоей подачи Император обратил внимание на мою скромную персону.

— С моей конечно, но твои заслуги несомненны и титул свой, будешь носить по праву. Его величество даже отметил, что ты заслуживаешь большего, когда узнал что реформа армии, это именно твоя заслуга. Вот возьми список и, не теряя времени, приступай. Где ты остановился?

— Да пока нигде, то есть в казармах гвардии. А вообще у меня есть дом в Столице. Ты же знаешь — ответил офицер — а что, есть какие‑то пожелания на этот счет?

— Да, есть пожелания. Остановись у меня. Нужно подготовить тебя к встрече с Императором, приодеть, обучить дворцовым манерам, да и поговорим не торопясь, а то все наспех видимся. Мне хочется посоветоваться с тобой о некоторых весьма важных делах.

— Хорошо, все мои вещи со мной, только пошли кого‑нибудь в гвардейские казармы и в мой дом, я напишу записки, где меня найти в случае надобности.

Пока Ван Дрик писал записки, герцог отдал прислуге распоряжения относительно размещения молодого человека в комнатах особняка, а так же обеда, который он заказал, хорошо зная вкусы своего гостя.

— Размещайся пока в комнатах, тебя отведут — Балем кивнул в сторону появившегося слуги — а я через час жду тебя в парке. В беседке нам накроют обед. Там и поговорим о делах.

Когда первый голод был утолен, герцог начал разговор, ради которого он и попросил будущего графа пожить в своем доме.

— Как ты представляешь свою дальнейшую карьеру? В гвардии ты фактически достиг потолка, выше капитана идет только гвардейский полковник, командующий всей гвардией, но Император не допустит, чтобы столь важную для него должность занимал не его человек.

— Честно говоря, меня вполне устраивает должность капитана — ответил Ван Дрик — в гвардии я на особом положении, моя рота занята разведкой и дальними рейдами. Ты же знаешь, я в душе романтик и мне нравится путешествовать.

— В том и проблема — продолжил герцог — в твоем романтизме. Статус графа не позволяет тобой командовать нынешнему гвардейскому начальству, а повышать тебя некуда. Как бы ты не относился к условностям, но они существуют.

— При дворе ты не уживешься, слишком прямолинеен и честен. Тут не любят тех, кто кровью и потом заработал титулы и должности, слишком многие почувствуют себя уязвленными.

— А что ты мне посоветуешь — спросил будущий граф — сам я как‑то никогда не задумывался об этом.

— Даже не знаю, может быть придет в голову какая‑нибудь хорошая мысль, пока ты у меня — продолжил Балем, взглядом показывая, что не хотел бы сейчас об этом говорить, и неожиданно спросил — а, почему мы с тобой ни разу не охотились и не рыбачили? Может быть, пользуясь твоим отпуском, сходим на морскую рыбалку. Представь, мы на шлюпке в море одни, против стихии.

Ван Дрик внимательно следил за выражением лица герцога и понял, что дело не в рыбалке. Балему нужен способ избавится от чужих ушей, даже если эти уши будут магическими. А значит найти место, где подкрасться к ним невозможно даже за километр. Кроме открытого моря ничего не придумать.

— С удовольствием — поддержал он герцога.

— Но как же список дел, которые я должен сделать?

— А для чего я держу полный дом дармоедов? Мерки с тебя снимут сегодня вечером, а дальше будем ждать твои костюмы для аудиенции на охоте и на рыбаке. Политесом будешь заниматься вечерами, когда вернемся домой, не такая и сложная эта наука для тебя, если даже такой как я, вполне сносно ее освоил на пятом десятке.

В море вышли на той же лодке, что и рыбаки со двора герцога, почти сразу после их возвращения, как только они выгрузили свой улов и прибрались на лодке. На рыбалку Балем снарядился по–настоящему. Во всяком случае, так заключил бы любой наблюдатель со стороны.

Отойдя довольно далеко от берега, натянули тент. И от солнца защита и не подсмотрит никто ни с берега ни с другой лодки. У заинтересованных лиц найдутся шпионы, которые запросто прочтут по губам то, что никакой маг не прослушает с такого расстояния.

— Так что посоветуешь насчет карьеры? — первым нарушил молчание Ван Дрик, когда берег почти скрылся за горизонт.

— Я, честно говоря, в растерянности, с чего это вообще возник этот вопрос, самому мне карьера как‑то не очень интересна, я больше самостоятельность и свободу люблю. А чего ты так моим продвижением озаботился, откровенно говоря, не понимаю, хотя и благодарен конечно.

— Ты удивишься — ответил Балем — но я тебе посоветую просто уйти со службы. Не сразу, а где‑то через год или полтора, может и раньше, но может быть и позже. Я дам знать тебе в любом случае, когда это нужно будет сделать обязательно. И уж точно не принимать никаких предложений продолжать ее при дворе.

— Считай удивил, а можно пояснить в чем дело?

— А дело очень простое. Нынешний Император мечтает сделать свой пост наследственным, а дворянство и титулы наследственными привилегиями. И сделает, ты уж мне поверь. Всех, кому это не понравится он просто зарежет, или отравит, или повесит. Сам понимаешь, выбор велик.

— Понятно, почему мы вышли в море — после довольно долгой паузы сказал Ван Дрик. — Ну и что с этим делать? Теперь будет два ханства, южное уже есть, а теперь и северное. А рабство он не собирается узаконить?

— Нет, до этого не дойдет, но ты зря шутишь. Весь ужас положения в том, что его план идеален. Он просто дает титулы своим людям, постепенно произведет чистку в верхах, наиболее прозорливые, вроде меня, погибнут от разных случайностей или просто предпочтут ничего не заметить. Затем, года за два, народ убедят в том, что наследственная передача власти это гарантия стабильности, не будет никакой борьбы за трон, никаких интриг, потому что все заранее определено. Глупость неимоверная, но народ убедят.

— Подавляющее большинство тех, кто уже имеет титул — продолжал Балем — целиком и полностью поддержат закон о наследовании привилегий. Это же так заманчиво, просто наслаждаться привилегиями полученными предками, никак не подтверждая свое право на них. Ведь и у тебя отец граф?

— Да, он граф — подтвердил Ван Дрик — но я никогда не помышлял о наследовании титула и привилегий. Ты же знаешь, я даже к наследованию состояния отношусь весьма прохладно, предпочитаю сам добиваться всего.

— Да я понимаю — отмахнулся Балем — неужели ты думаешь, что я тебя подозреваю в чем‑то другом. Уж, наверное, тогда не стал бы делиться своими мыслями с тобой. Но таких как ты очень и очень мало.

— Но я же не его человек, а он дает мне титул. Или он надеется в будущем меня сделать своим?

— Он две недели принимал решение о твоем титуле, даже сделал запрос в Университет, назначил аудиенцию, чтобы посмотреть на тебя. А три дня назад утвердил присвоение титулов списком людям, неведомо чем заслужившим это. А в том списке было полсотни имен, я сам его видел. Вот и сравни, велик ли твой вес в дворцовой иерархии.

— Много лет назад, допустили ошибку. Уж если титулы давать за выдающиеся заслуги, то не нужно было делать их наследственными. Это же искушение, облагодетельствовать своих потомков тем, чего достиг сам. Зачем вообще нужно было вспоминать об этих титулах, хватает ведь и должностей. Но как же, «Древнее знание», для некоторых это как откровение Вседержателя звучит. А по нему, титулы наследственные. Вот и доигрались.

— Но я все же не понимаю, как можно убедить в этих идеях наиболее грамотных людей, например ректора Университета, профессоров и магистров, или гильдию магов, торговую гильдию, военную элиту — снова усомнился Ван Дрик — всех тех, кто своим трудом и способностями достиг всего, и детей воспитал в таком же духе?

— Никак нельзя, но их не так много — усмехнулся Балем. — Убедить их конечно нельзя, зато им можно показать, что бывает с теми, кто не желает убеждаться. А народу покажут разоблачение интриганов, которые готовили смещение Императора, захват трона, покушение на устои государства. Более того именно это, якобы разоблачение заговора, и послужит обоснованием, что во имя стабильности государства необходимо закрепить все сословные привилегии и ограничения.

— Балем, я задам немного нетактичный вопрос, если не можешь не отвечай.

— А откуда у тебя такие сведения? Твои взгляды всем известны, вряд ли Император считает тебя членом своей команды.

— Правильный вопрос, сейчас объясню.

Балем достал какую‑то изогнутую тоненькую проволочку, с шариками на концах и предложил Ван Дрику надеть ее на голову так, чтобы шарики оказались у него в ушах.

— Теперь нажми на шарик, тот, что в левом ухе, черный.

Ван Дрик проделал все эти манипуляции и чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда совершенно ясно вдруг услышал — «Куда ты тащишь эту рыбу? Ты что их сиятельство и его гостя, будешь кормить вчерашним уловом? В правой корзине утренний улов, а эту готовим для дворни. Давай начинай чистить ту, что для дворни, потому что и господа еще непонятно когда вернуться»

— Ну все, давай сюда — протянул руку Балем.

— Что это было? — спросил потрясенный Ван Дрик. — Я знаком с магической простушкой, но мы же ушли километров за двадцать от дома.

— Ты же знаешь, как я любопытен до всяких артефактов Древних. Мне сравнительно недавно продали за очень скромные деньги вот эти безделушки. Там на кухне еще одна, величиной с рисовое зернышко.

— Большинство артефактов Древних, из тех, что до нас дошли, то ли не работают, то ли мы не знаем, как заставить их работать. То же самое было и с этими. Когда мне их принесли, я долго крутил в руках и, как всегда ничего не понял. Лег в постель и перед сном все продолжал вертеть их в руках. И вдруг услышал голос горничной, которая выговаривала своей помощнице, что на моем столе в кабинете ничего нельзя трогать и даже протирать его можно только в моем присутствии. А коробочка для этих вещиц осталась на столе, и в ней было еще три каких‑то маленьких зернышка. Неделю я экспериментировал с ними, и понял, как они работают. Вернее не как они работают, а как ими пользоваться. Если коротко, то звук, который слышит зернышко, передается на вот эти шарики, а нажимая на один из шариков, на тот, что белый, я как бы присоединяясь по очереди к каждому из зернышек, и слышу все, что слышат они, а черный выключает или включает всю эту систему.

— Полезная штуковина — восхищенно проговорил Ван Дрик. — И как далеко слышно?

— Расстояние от северной границы Империи до южной границы не помеха, а дальше не проверял. Подозреваю, что Древние и картинки могли передавать, просто нам не попадались такие артефакты, или мы не поняли как ими пользоваться. Но ты понимаешь, что все это не должна знать более ни одна живая душа, иначе нас просто зарежут рано или поздно, или отравят.

— Да уж конечно — кивнул Ваш Дрик — но для той службы, которую ты создаешь, это неоценимая находка. Прослывешь провидцем, от которого не скроешь никакой заговор.

— Да, только вот жаль, что самые крупные заговоры никто и не собирается скрывать — вздохнул Балем. — Так я и узнал о планах нашей придворной аристократии. Было у меня подозрение, что помимо меня нечто затевается. Некоторые разговоры утихали при моем появлении, какие‑то перешептывания между одними и теми де людьми. Потому и проверил свои подозрения с помощью этих полезных вещиц.

— А тебя самого не выживут из дворца? Ты ведь не их человек.

— Нет, я не боюсь этого. Слишком много на мне завязано дел. Дел, а не интриг. Нужно же и за провинцией смотреть кому‑то и армию реформировать и экономикой заниматься. Император прекрасно знает, что кто‑то и дело должен делать, а не только интриговать. Но ты прав, осторожность не помешает. Потому я и постарался убедить Императора в необходимости новой Имперской тайной службы, которую сам и возглавлю.

— А ты все же подай в отставку, когда я тебе напишу или заведу разговор о том, что пора бы заняться делами твоего отца, он де постарел и ему трудно самому все решать. Это пароль у нас будет и для письма и для беседы, как получится. Зря тревогу бить не буду, но уж если такое прочтешь или услышишь от меня, не мешкай. Знай, это начало большой чистки, от которой нужно держаться подальше именно таким как ты, порядочным. И никому ни слова о нашей беседе, еще раз предупреждаю.

— Спасибо что предупредил. Обещаю со всей серьезностью отнестись к предупреждению. А сейчас давай и правда порыбачим, что‑то мне интересно стало что‑нибудь поймать самим.

— А что это за конфликт был у городских ворот, при твоем въезде в город — поинтересовался Балем. — Мне донесли, что ты чуть не до смерти перепугал нескольких юнцов из золотой молодежи. Вроде бы угрожал им дуэлью. Я как‑то не замечал у тебя ни снобизма, ни кровожадности. Что там было на самом деле?

— Да не люблю, когда издеваются над слабыми. Задирать деревенскую девочку, которая первый раз попала в большой город, это верх неприличия. Хочешь драки, иди с орочьими набегами борись на границе. Зато теперь они знают, что иногда и у совсем, казалось бы, беззащитной жертвы их насмешек, неожиданно может найтись такой защитник, которого они всю свою никчемную жизнь будут помнить.

— Ну а если бы не смогли выполнить твои требования, ты что же убил бы их?

— Скажешь тоже, я что, похож на детоубийцу? Вызвать, вызвал бы всех сразу, кого отхлестал бы шпагой, у кого просто шпагу бы выбил, кому кулаком в челюсть, без вреда для челюсти конечно. Ничего, будут знать как маленьких девчонок обижать.

Глава 6. Новая жизнь

Столица, производила неизгладимое впечатление на любого, кто ее видел в первый раз. Еще на дальних подступах, из‑за горизонта выползал высокий холм, в форме сегмента шара, настолько правильного, что не оставляло впечатление искусственности его происхождения. Возможно, впечатление это было верным, только строили эту гору не современные жители Столицы, а та, таинственная раса, которую до сих пор все народы, почтительно именовали «Древние». Да и не смогли бы современные люди насыпать столь впечатляющий холм, высотой чуть более километра и окружностью основания, причем, очень правильной, почти в двадцать километров.

Если подойти ближе, то можно было разглядеть, что холм все же не покатый сегмент шара, а состоит из множества довольно широких, горизонтальных террас, на которых и стоят дома горожан. А вот террасы уже творчество современных людей, за несколько веков их накопали очень много, почти по всей поверхности холма. Это и понятно, не жить же на склоне горы, особенно в нижней, наиболее крутой ее части.

Из верхней точки Столичного холма, с «Площади Звезды», ниспадающими спиралями спускались дороги, тоже произведение Древних. Как и все их сооружения, они не требовали никакого ремонта, залечивая сами мелкие повреждения, если кому‑то удастся их нанести. Ночью же, поверхность дорог слабо светилась, достаточно, чтобы любой прохожий мог, вполне уверенно, передвигался по ней. Любой, кто в ясную ночь смотрел на Столицу со стороны, видя спускающиеся светящиеся спирали, ощущал невольный трепет перед грандиозным сооружением Древних. Немало поэтов, черпали свое вдохновение, созерцая издалека столь величественное ночное зрелище. А днем с километровой высоты «Площади Звезды» открывался неописуемый вид на залив.

Вокруг всего Столичного холма, на расстоянии, примерно километра от его подножья, сплошным правильным кольцом, весь его, охватывала стена. Тоже, неведомо для каких целей, сооруженная в свое время Древними. Жители так и называли внешнюю стену — Кольцо. Название это настолько прижилось, что проникло даже в официальные документы. Гладкая с обеих сторон, практически неразрушимая, высотой на всем своем протяжении около двадцати метров, стена эта была отличной защитой от частых набегов южных орков в прошлые века. Именно защитой от вторжения и был обусловлен, почти тысячу лет назад, выбор места поселения северян, а впоследствии и выбор Столицы их Империи.

Единственным неудобство Кольца, было наличие всего одних, правда, очень широких ворот. Впрочем, особых неудобств это не доставляло, да и охраны вся остальная часть стены не требовала, кроме визуального наблюдения за ней с самой вершины холма, специальным подразделением городской стражи. Облегчало наблюдение за Кольцом, и то его свойство, что оно, как и спиральные дороги, слабо светилось ночью с обеих сторон, вечным магическим светом.

Но и Кольцом не исчерпывался список достопримечательностей Столицы.

Пройдя ворота, путник оказывался на широкой дороге, которая вела к подножию холма, к единственному месту, которое представляло собой искажение правильной окружности подножья. Эта, довольно высокая, вогнутая внутрь холма стена, на первый взгляд совершенно гладкая. Но стоило приблизиться к ней на расстояние примерно в два–три метра, как она начинала подаваться внутрь, как бы образовывая пузырь, в который постепенно входил человек или повозка. Стены пузыря начинали светиться, а когда он замыкался вокруг человека или повозки, то примерно через десять секунд, путник уже выходил из стены довольно необычного, совершенно круглого, цилиндрического сооружения, диаметром около трехсот метров, в центре «Площади Звезды», на самой вершине холма.

На крыше этого сооружения размещалась огороженная смотровая площадка. С нее и созерцали залив многочисленные зеваки, прогуливавшиеся там круглые сутки между многочисленных магазинчиков, предлагавших иду, напитки и сувениры Столицы.

Подъемный пузырь, воспринимал как одно целое любую группу объектов, расстояние между которыми не превышало примерно двух метров, но заставлял разъединять повозки обоза, если общая длина их была более десяти метров. Он просто переставал проваливаться вглубь холма, пропуская повозку, пока другие повозки или люди не отходили назад, давая ему замкнуться.

Название этих подъемны устройств — Лифты, приходило к каждому, как только он осваивал язык, то есть в первые три года жизни. Обычное слово единого языка. Скорее всего, у древних, такие устройства были весьма распространены, но до сегодняшнего дня они дожили только в Столице Империи, потому и получили названия их, статус имен собственных, а сами они стали предметом гордости жителей Столицы.

Таким образом, схема передвижения по Столице была очень простой. После прохода через ворота, нужно подойти к Лифту, затем выйти на «Площади Звезды», выбрать нужный спиральный спуск и идти по нему только вниз до нужного места.

Находились, конечно, любители подниматься вверх по спиральным дорогам, но то уже спорт, в котором, как известно здравому рассудку не место. Большинство же жителей Столицы, вообще никогда в жизни не поднимались вверх самостоятельно, предпочитая спускаться, даже почти к подножью холма.

Исходя из этих особенностей ландшафта Столицы, аристократическим и административным районами ее был не центр, как это принято в большинстве других городов, а область между подножием холма и Кольцом. Та ровная поверхность, по которой можно ехать в коляске в любом направлении. Там располагались дворец Императора, Университет, Гильдии торговцев, Гиномов и Ильфов, магистрат, армейские казармы и конюшни. Словом все административно–хозяйственные сооружения. Внизу же располагались и особняки наиболее состоятельных горожан.

За стеной Столицы, тоже активно строились различные объекты. Загородные дома знати, порт, пригородные сельскохозяйственные фермы, речные мельницы. Все то, без чего не представима жизнь большого портового города, да к тому же, главного в стране. На берегу залива, с собственной бухтой и причалом для рыбацких и прогулочных лодок, располагался и уже упомянутый загородный особняк герцога Балема, в котором остановился доблестный капитан Императорской Гвардии.

До дома, в котором жили семьи Маркуса и Олафа, путешественники добрались уже к вечеру. Их жены, со дня на день ждали прибытие обоза, поэтому наготове было все, что требовалось к встрече. Питеру строго настрого запретили уходить с семейного торжества, посвященного окончанию столь опасного путешествия. Он и ждал в большом дворе дома, когда его с Иликой позовут к столу.

Илику поселили в уютную комнату с окном, выходящим во двор дома, и она уже час в том же дворе, объясняла Кису, где он может теперь гулять, а главное, где гулять ему не следует. Особенно рыси понравилось, огромное дерево, которое росло прямо во дворе дома. Питер, как целитель и знаток всего живого, уверял, что это лесной бук. Судя по толщине, высоте и раскидистости кроны, ему было много больше сотни лет. Как объяснил Маркус, выбор дома в Столице, определило именно наличие этого дерева во дворе.

Илика с Кисом, сошлись на том, что жить он будет в ее комнате, откуда через окно выходить во двор, прыгая прямо на ветку этого зеленого великана. К соседям прыгать не будет, мелкую и крупную живность в доме трогать и даже пугать не станет. Все это поведала хозяевам Илика, заверяя, что обо всем договорилась с Кисом. Ей, конечно, поверили, добавив впрочем, что если одной или двух кур не досчитаются, то беда небольшая и столь красивому зверю это простят. Даже если куры эти будут соседские, то и с соседями договорятся. Но Илика заверила, что Кис все понял и никаких исключений не будет, что впоследствии и подтвердилось.

Затем всех позвали к столу, который сервировали тут же, во дворе, под сенью бука. Кис тоже остался во дворе, где ему предстояла огромная работа по обнюхиванию каждой травинки, песчинки и веточки его нового пристанища.

Утром Питер повел Илику с Кисом на экскурсию по Столице, которая поразила ее воображение еще при въезде. Илика настояла на том, чтобы спуститься вниз и еще раз подняться на Лифте. Зачаровано смотрела на залив с верхней площадки, слушая пояснения Питера. Благодаря Кису, вокруг них не толпился народ, а благодаря той бляхе магистрата, которую им принесли с остальными документами еще вчера вечером, стража не протестовала против присутствия рыси среди людей. Кису, конечно не нравился поводок, но Илика как всегда убедила его, что так надо, а в доме поводок она снимет.

Больше недели, неутомимая Илика обходила с Питером и Кисом Столицу. Питер даже сказал, что в большинстве мест он и сам до этого не был. Особенно понравились девочке парк при Университете с редкими растениями, привезенными туда со всего мира, и аллея, ведущая во дворец императора. А уж смотровая площадка, с которой они каждый день начинали обход все новых и новых мест, была просто на первом месте.

За несколько дней, Илика методично обошла все спиральные спуски, и посмотрела на все самые красивые здания. Восторгам ее не было предела, как не было предела и тому потоку вопросов, который она обрушила на Питера и своих новых домочадцев.

Наконец, осмотр Столицы был завершен. К тому времени и Кис обжился и во дворе и на дереве, которое, по кошачьему обыкновению, теперь считал своим. Питер, смог вырваться в свое общежитие, чтобы собрать свои вещи и узнать университетские новости. Он все же принял настоятельные предложения Маркуса, Олафа и особенно Илики, пожить с ними, а не в своем общежитии. Жизнь вошла в привычную колею для всех, за исключением Илики, ей предстояло познакомиться еще и с ильфийской гимназией–интернатом, куда ее обещал устроить Питер.

— Ну наконец сам появился, я уже обыскался тебя. Всех старших учеников снарядил на поиски. В общежитии тебя нет, в Университете тебя нет, пропал напрочь — выговаривал Питеру старший мастер Казимир, во дворе интерната Ильфов.

— Ну я же не знал, что Вы меня так искали — оправдывался Питер. — Я Илике Столицу показывал с утра до ночи.

— Вот о ней я и хотел с тобой поговорить. Ты видел какая у нее аура? Что скажешь?

— Ну так я потому ее и привел сюда, вон она стоит со своей рысью, ее не видно, потому что дети окружили. Все же такого зверя как у нее не каждый день увидишь.

— Ты проверял ее знания и способности? По ауре‑то у нее все нормально, а по собеседованию?

— Не беспокойтесь, господин старший мастер, она не просто может учиться в интернате, а скорее всего ей тут равных не будет. Поговорите с ней сами, только Кис ее пусть с ней рядом будет, она опасается за него и не хочет оставлять на улице одного.

Сказать, что мастер Казимир был потрясен часовой беседой с Иликой, это не сказать ничего. Постепенно к собеседованию подключились все свободные преподаватели. Итогом, стал прием Илики сразу во второй класс гимназии, а карандашный рисунок панорамы залива со смотровой площадки, который по памяти сделала Илика, даже не отвлекаясь от собеседования, тут же поместили в рамку и повесили в галерее интерната. Сама Илика, с некоторым сожалением, все же согласилась с тем, что ходить на занятия придется без Киса, которого большинство преподавателей и учеников, из тех, что не Ильфы, откровенно боялись. Впрочем, Олаф часто провожал Илику до интерната. Тогда она брала с собой свою рысь, которая возвращалась домой с Олафом.

Постепенно, жизнь вошла в нормальную колею. Илика исправно посещала интернат, Питер переселился в дом Маркуса и Олафа, которые тоже занялись привычными делами в своем торговом доме. Все шло прекрасно, но однажды вечером Илика внезапно расплакалась. Домочадцы с ног сбились, и успокаивали, и расспрашивали, и доискивались причины столь ужасного ее огорчения. Наконец кое‑что прояснилось. Суть ее огорчения сводилась к одной фразе.

— Они со мной играть не хотят — только и удалось услышать от нее сквозь слезы.

— Я завтра с ней схожу в интернат — пообещал Питер — первый раз слышу, что кого‑то там обижают. А уж за что нашу Илику могли обидеть, вообще понять не могу.

Беседа с мастером Казимиром, как и с остальными преподавателями, ничего не прояснила. Никто даже не подозревал о каких‑то сложностях в отношениях между учениками. Решили осторожно опросить самих учеников.

— Да с ней наоборот, все хотят играть, только мы не знаем как — пояснил один из старших учеников. — Помните правила игры в колечко?

— Я помню — сказал Питер. — Начинают все за границей круга игры, раздающий бросает мяч, и все бегут к центру, кто первый поймает мяч, тот и кидает его первым кольцо, если попадает и снова ловит, то он получает право бросить снова. Как только не попадет в кольцо или не поймает после этого мяч, ход переходит к тому, кто поймает, а если никто не поймает, то к следующему по очереди. Щит за кольцом колышется и не ровный, отражается мяч в случайном направлении, ближе внутреннего круга подходить к кольцу нельзя. Ты про эту игру?

— Да про эту — ответил мальчик — вот пойдемте теперь во двор, и сами сыграйте с ней.

Вышли. Уговорили Илику поиграть с Питером. Раздающий бросил мяч вверх, Илика мгновенно оказалась в центре площадки и, подпрыгнув метра на полтора, поймала мяч высоко в воздухе, где его точно не поймал бы ни Питер, ни тем более кто‑нибудь из детей. Затем сразу, еще в прыжке, бросила его в кольцо и попала в самый его центр. Мяч даже не коснулся кольца. Затем снова поймала на высоте, до которой не допрыгнет никто из игроков, и раньше, чем мяч снова вне внутреннего круга удариться о землю. Снова бросила в кольцо еще в прыжке, снова попала…

Минут через десять, когда все ошеломленно смотрели на то как Илика, наверное, в сотый уже раз укладывает мячик в самый центр кольца, мальчик обратился к Питеру:

— Ну и как с ней играть? Она же так до вечера будет попадать. Не устает и не сбивается. Игра, это когда и остальные участвуют, а тут только смотреть, разинув рот на нее. Так как она, никто не может. Посмотрели неделю, открыв рот, а потом надоело, закрыли рты и ушли играть в другие игры. Что же Вы не играете, играйте, не стойте, если можете!

— Я же не виновата, что такие правила — сказала Илика, не отрываясь от игры. — Сами же мне их сказали, а теперь не играете со мной, потому что я по вашим правилам играю.

Действительно, все стало ясно. Любое соревнование в игре предполагает не абсолютное совершенство игроков, на том игра и основана. После ошибки игрока, инициатива переходит к другому, затем, после его ошибки, к третьему. Выигрыш же, определяется статистикой успехов игроков в достижении целей игры.

А что будет, если игрок не делает ошибок?

Игры не будет!

— Честно говоря, даже не знаю, что с этим делать — первым прервал молчание мастер Казимир. — Она делает все правильно, и отсюда все проблемы. Слишком правильно. Я в тупике. А что скажет тренер по спорту, играм и единоборствам.

— Пойдемте в спортзал — сказал плотный, коротко стриженый мужчина — сами все увидите.

— Илика, заканчивай, пошли в зал. Бороться со мной.

— Помнишь правила? Кто первый упадет на пол, тот и проиграл. Бить нельзя, только хватать руками.

— Помню конечно — ответила Илика — почему‑то все меня спрашивают, помню ли я чего‑то. Как забывать‑то, что знаешь? Я так и не умею.

— Слышали? Не умеет забывать! — развел руками мастер Казимир. — Надо как‑то индивидуально заниматься с ней, другого пути не вижу. А бороться не опасно с взрослым мужчиной? Все же девочка еще маленькая совсем.

— Опасно конечно — ответил тренер — для того мужчины, который на это решится. Сейчас сами все увидите. Нападай Илика.

Как тренер оказался на полу, не понял никто. Повтор этого трюка тоже никому ничего не прояснил. Раз за разом тренер оказывался на полу, вне зависимости от того, кто на кого первым нападал, а зрители никак не могли поймать те движения, которыми она это делала.

— Все, хватит. Илика, иди домой, на сегодня ты умница, всех победила. А мы с Питером поговорим.

На внеочередной педагогический совет собрались все преподаватели интерната и приглашенный на него Питер. Ему первому и дали слово.

— Что‑то необходимо срочно придумать, вчера Илика весь вечер плакала навзрыд, успокаивали ее все домашние. И ведь, главное, она права, несправедливо это. Она все правильно делает, а с ней никто не хочет играть. Тут любой заплачет, даже взрослому обидно станет.

— Поймите, господа магистры, дело не только в играх и спорте, ей нет равных и в остальных предметах — взял слово мастер Казимир. — Она ведь не просто так сказала, что забывать не умеет. Я уже сталкивался с тем, как именно она не забывает. Дал ей учебник для второго класса по естествознанию, когда Питер привел ее первый раз, с заданием прочитать и объяснить первых два урока в нем….

— Ну как книжка, Илика, все понятно? Сможешь рассказать, о чем написано в первых уроках?

— Смогу конечно.

Илика без остановки, слово в слова рассказала все что написано в учебнике. Когда она абсолютно точно процитировала два первых урока, остановилась.

— Дальше рассказывать?

— Давай, сколько сможешь.

— Я до самого конца смогу.

— Рассказывай до конца.

После, примерно пятнадцати минут, точного пересказа учебника, Казимир прервал ее и попросил пересказать две последних страницы, она и их точно рассказала. Затем он начал гонять ее по вопросам учебника, но тоже безуспешно. Вернее, с ее стороны, успех был полный. Затем она спросила у него ответы на вопросы, которые родились в ходе чтения учебника. Старший мастер, ответил на них, но не на все, на два вопроса он пообещал дать ответы на следующий день, после консультаций в Университете.

— Вот так и прошел наш с ней первый день в гимназии — закончил мастер. — Нельзя такую ученицу в общей толпе учить. Хотя бы и толпа эта из детей, каждый из которых обладает особыми способностями. У нас все же интернат, который готовит магов, в будущем самых квалифицированных специалистов Империи. Так что решим коллеги?

Решили за неделю разработать для нее совершенно индивидуальный план обучения, а пока его разрабатывают, пусть она в качестве домашнего задания, за ту же неделю, нарисует точную карту Столицы. Насколько точную, насколько получится.

Карту Столицы, Илика принесла мастеру к обеду следующего дня. Сравнение с официальной картой Столицы, побудило внести поправки в официальную. Она действительно ничего не забывала даже из прогулок по городу. Попутно обнаружилась еще одна ее любопытная способность, определять расстояние между любыми точками на глаз до миллиметра, и угол до долей градуса. Точность движений у нее тоже вне всяких сравнений. Ну как с такими способностями хорошо не стрелять? Как не попадать мячом в кольцо? Старшему мастеру пришлось придумывать для нее новые домашние задания, потому что его коллеги к этому времени, только начали обсуждать принципы построения плана обучения девочки.

Глава 7. Разгадки и загадки.

Шесть лет столичной жизни, промелькнули для Илики до предела насыщенные событиями. В доме Маркуса она нашла свою новую семью, в лице Питера старшего друга и первого учителя таким наукам, о существовании которых, она даже не подозревала, живя в своей деревне. На обширном дворе купеческого дома Маркуса нашлось место и верному Кису, которого примерно раз в месяц Олаф, Питер и Илика брали с собой на прогулку по окрестностям Столицы. Своим кошачьим чутьем он всегда находил себе подругу во время этих прогулок. К его чести, с собой в город он их никогда не приглашал.

Илика легко окончила десятилетний курс Ильфийской гимназии в четыре года, показав совершенно выдающиеся способности. Затем она, по рекомендации самого директора гимназии и, по совместительству, профессора столичного Университета, была принята в Университет сразу на второй курс. В Университете, она так же скакала через курс, успевая постигать науки сразу по двум направлениям, Ильфискому и Гиномскому, да еще и курсы по инженерному делу и боевой магии. Проще говоря, она прошла все курсы, которые преподавались в Университете, и не просто прошла, а прошла с отличием и вдвое быстрее обычных сроков обучения. Попутно, освоила и танцы и пение, которые успешно заменили ей те спортивные игры в которые ее не принимали. Преподаватели разводили руками и честно «признавались» друг другу, что ни о чем подобном они не слышали и не знают из всей многовековой истории существования Университета.

Дружба с Питером так и осталась дружбой, хотя многие думали, что она перерастет в нечто большее и даже поздравляли студента. Красавицей Илика стала необыкновенной, но к несчастью для всех представителей золотой молодежи (и не только молодежи) Столицы, она всем воздыхателям давала вежливый (или не очень) отказ. Что только не сулили ей богатые поклонники, но Илика находила их самих слишком скучными, а интересы, которыми они жили, слишком мелкими. Постепенно от нее отстали все мужчины. Не переставая, восхищаться ее красотой, сожалели о том, что такой красавице достался от природы столь твердый характер и такой острый ум, который приводил их в замешательство и даже порождал неуверенность в себе.

Илика встретила Питера на ступенях главного входа в Университет. Он только что сдал летние экзамены и был совершенно свободен на целых два месяца. Свои экзамены, Илика сдала еще месяц назад и дожидалась дня, когда Питер тоже сможет посвятить все свое время подготовке к очередной летней экспедиции. Они давно уже вынашивали идею поиска источников Энергетического Поля. По всем наблюдениям и расчетам, должны были существовать такие источники и Питер даже смог вычислить предположительное расположение одного из них. Илика надеялась окончить Университет одновременно с Питером и написать совместную с ним выпускную дипломную работу, посвященную обоснованию существования источников того поля, которое в просторечье называют маной. Лучше, конечно, найти хотя бы один из них, но до этого, судя по всему, было еще далеко. Прошлое лето успеха не принесло, хотя они целых два месяца посвятили исследованию по вычислению их мест расположения и проверке подозрительных районов.

— И с чем тебя поздравлять? — спросила Илика.

— С отлично сданной сессией! Я хоть и не такой гений как ты, но тоже кое‑что могу. У меня к тебе поручение от верховного магистра Элиари

— Хочу показать тебе один любопытный документик, который он мне дал после экзамена. Магистр только что вернулся с Туманного острова, где копался в архивах какого‑то храма. И раскопал в нем нечто о тебе, как мне кажется.

— Ну, что ты такое говоришь — возмутилась Илика. — Как в каком‑то древнем документе, могло быть написано про меня?

— Не в древнем документе, а в документе Древних. Улавливаешь разницу? И не про тебя лично, а про то, почему ты ничего не забываешь, почему можешь троих, таких как Олаф поколотить, почему так стреляешь и вообще …, почему ты вся такая, растакая необыкновенная.

— На, сама читай.

Питер подал ей листок бумаги, на котором рукой верховного магистра Элиари был написан короткий текст.

образом, отработан принцип передачи биокомпа по наследству от матери. В наследственных репликах зафиксирована та же производительность биокомпа, как и в материнской. Это поможет решить проблему выживаемости человека как вида, после нормализации состоянии планеты.

После ГВ катастрофы, напряженность стационарного поля крайне мала из‑за выхода из строя всех генератором поля. Но даже в этих условиях биокомп чрезвычайно сильно повышает степень адаптации человека.

Наибольшее значение для выживаемости и адаптации имеют:

— абсолютная память (не менее 100Тб с автоматическим замещением незначимой информации).

— повышенная скорость восприятия (увеличение скорости прохождения сигнала по модифицированному нервному волокну примерно в 50–100 раз и первичная его обработка биокомпом)

— повышенная точность восприятия (анализ линейных и угловых расстояний производится мозгом, совместно с биокомпом, что дает относительную точность геометрических оценок в десятки, а то и сотни раз выше чем у человека из базовой группы).

— встроенная в биокомп арифметика и элементарные функции (позволяют производить довольно сложные вычисления не прибегая к помощи вычислительной техники)

— внутренние часы, таймер, видеофон, фотофиксатор.

— биоприборы, показания которых, воспринимаются как собственные ощущения от органов чувств. (список биоприборов, подробно приведен в приложении).

— эталонная модель организма в биокомпе (регенерация тканей, ускоренное самообучение иммунной системы)

— фабрика нанороботов (помощь иммунной системе по ликвидации внешних угроз разной природы, остальные свойства подробнее см. в приложении)

— анализатор состава среды

Кроме биокомпа, усовершенствованный организм получил способность получать энергию от стационарного поля, а мышечная система усилена модифицированными волокнами. Поэтому, даже после частичного самовосстановления генераторов стационарного поля, модифицированный организм ощутит кратное повышение мышечной силы, скорости ответной реакции на внешнее механическое воздействие в 10–20 раз, повышение выносливости к длительной механической работе (собственные, ресурсы организма не будут расходоваться вовсе, если скорость расхода энергии, не превысит одного–двух квт).

Институт усовершенствования человек.

Для представления, в президиум КИПГВ.

Приложение для специалистов в отдельной папке с номером, дублирующим номер данного документа.

Хранить так же и в твердой копии.

Илика, довольно долго изучала бумагу и наконец, спросила.

— Это рукописная копия. А приложение нашли?

— Нет, во всем архиве храма только этот листик документа и остался. Да если бы и нашли, то вряд ли мы хоть что‑то поняли в нем. Приложение написано для специалистов Древних. Представляешь, какой уровень нужно иметь, для того чтобы понимать в нем хоть что‑то.

— Да, любопытная бумага. То есть, ты считаешь, что я и есть одна из Древних?

— Верно! Я и ожидал, что ты сразу все поймешь. Сама подумай, если статическое поле, это то, что мы называем стационарным энергетическим полем, то оно очевидно восстановилось хотя бы частично, раз мы его ощущаем.

— Логично. А если мой организм усиливается этим полем, и оно компенсирует затраты энергии в нем, то понятно, почему я не устаю и имею скорость мышечной реакции раз в десять выше обычной.

— Да, и твоя способность помнить все и определять расстояния, рисовать картины по памяти, точно копировать движения, да и вообще все, укладывается в то, о чем говорится в этой бумаге.

— А что такое биокомп, о котором тут написано?

— Не знаю, пойдем к Элиари, он ждет нас, чтобы обсудить эту бумагу.

— А что же ты молчал, идем скорее.

— Вот говорю. Ты же читала, теперь пошли.

Верховный магистр Элиари, он же глава клана Ильфов, сидел в своем кабинете Университета и изучал в который уже раз, найденный документ Древних. Обсуждение находки с Питером и Иликой затянулось на несколько часов. Уже стали понятны и некоторые выводы из этого документа.

Находка эта, по всем меркам событие эпохальное. Как ни крути, первый и, к сожалению, единственный найденный документ Древних, да еще столь содержательный. Даже из этого отрывка, многое становится понятнее.

В нем прямо говорится, что он написан после какой‑то катастрофы. Вероятно, она и есть тот самый катаклизм, который сейчас называют «Перелом». Таинственный КИПГВ, скорее всего название какого‑нибудь государственного учреждения, которому адресована эта бумага.

Получают объяснение и отличие Ильфов, Гиномов и остальных магов от обычных людей. Скорее всего магические способности, проявляются у тех, в ком хотя бы частично возродился этот таинственный биокомп, о котором говорилось в документе Древних.

Самое полное возрождение свойств модифицированного организма Древних, можно, по–видимому, наблюдать у Илики. Скорее всего, она первый и пока единственный человек с такими способностями, иначе хотя бы в форме легенд ходили слухи о таких чудо–людях.

— А чем отличаюсь я от Ильфа или Гинома? В документе не говорится о каких‑то особых биокомпах для разных людей. Он вроде один и тот же у всех должен быть? — Спросила Илика.

— Документ этот, обрывок каких‑то пояснений для неспециалистов, и информация в нем, явно подана в сильно упрощенной форме. Такие детали нужно искать в том самом приложении для специалистов, которое, скорее всего, утеряно безвозвратно.

— Кстати, понятнее и роль заклинаний становится. Скорее всего, они и настраивают биокомп на определенную работу. А то, какой набор заклинаний понимает биокомп, и определяет отличие Ильфа от Гинома и от остальных магов. А вот биокомп Илики, понимает если не все возможные заклинания, то, по крайней мере, все те, которые понимают биокомпы и Ильфов и Гиномов и остальных магов. — Высказал свои догадки Питер.

— Согласен — вновь заговорил Элиари — кроме того у нее активен и механизм поглощения энергии поля организмом. Отсюда и невообразимое физическое совершенство, да и ее ослепительная красота и здоровье, тоже получают свое объяснение.

— Ну ладно вам — смутилась Илика.

— Что ладно? — строго спросил Элиари — Мы не комплименты тебе говорим, а обсуждаем тебя как феномен, да и себя тоже. Так что давай уже без этой напускной скромности, которую ты сейчас пытаешься изображать.

— Мне вот пришло в голову еще одно соображение — сказала Илика уже совершенно серьезным тоном.

— Если биокомп у всех один и перестройка организма, так же одна и та же, а все отличия, лишь в той начальной информации, которой заряжен биокомп каждого человека, то есть надежда найти способ восполнить ее нехватку. Как то дозарядить каждого и тогда все станут обладать такими же способностями, как и я, а может и большими.

— Мысль интересная! Но, боюсь, для этого, придется найти какие‑то механизмы Древних, те о которых говорится в документе. Вот смотрите — «Институт усовершенствования человека». Там наверно и находились все эти устройства. Интересно, где он сам может находиться. Когда я был на острове, то спрашивал местных жителей, никаких особых строений там нет, особенно строений Древних. Их ведь ни с чем не перепутаешь. Кроме самого храма, конечно. Он точно от Древних, хотя при них выполнял какую‑то совсем иную функцию. Не верится мне, что они всерьез поклонялись каким‑то Богам.

— Так в этом храме, который тогда и не храмом вовсе был, наверно и размещался, какой‑нибудь штаб по ликвидации последствий этой самой ГВ катастрофы. Иначе как бы этот листок там оказался. Наверно нес какой‑нибудь секретарь папку и этот документ, на какое‑нибудь заседание, потерял листок, пока таскал. Заново сделал новый и отдал документ вместе с папкой. А этот так и валялся. Ну, в общем, что‑то в этом роде — высказал догадку Питер.

— Хотел бы я уметь делать все так, как делаешь ты — с улыбкой добавил он Илике. — Повезло тебе несказанно.

— Как найдем их больницу, ты первый пациент будешь — в тон ему ответила Илика. — И восстанавливать будешь не только способности, а еще и синяки от моих кулаков.

— Господа, серьезнее, пожалуйста, продолжим обсуждение — проявил строгость верховный магистр.

— А ведь эти биокомпы есть у всех имперцев, и наверно у всех нордов. Язык, грамота, простая арифметика ведь у каждого из них с рождения сама просыпается. Наверно существует набор начальной информации, который есть даже в совершенно пустом биокомпе. В него и входят эти базовые, самые начальные знания. И определен он самой конструкцией биокомпа. А уж сложные свойства, требуют особой настройки, которая у Илики, каким‑то образом и произошла сама по себе. У меня и у Питера, тоже, но частично, потому и не умеем мы многое, а может и повреждения какие‑то неведомые нам в наших организмах или, этих самых, биокомпах..

— Но получается, недостающая информация в ваших биокомпах, имеется в моем. Ее просто нужно передать вам, в ваши биокомпы.

— Ну да просто передать. Действительно, совсем просто — усмехнулся Питер. — Руками же ее не передашь, это же не сумка с вещами. Хотя, ведь «Древнее знание», это ведь как раз передача информации, наверняка между этими биокомпами. Хотя и не обязательно, возможно от некого информационно центра к биокомпу и обратно. Вот бы что найти, центр этот.

— Интересно, а что такое видеофон и еще какие‑то биоприборы, показания которых я должна чувствовать — спросила Илика. — Я ничего особенного не чувствую.

— Вероятно, и у тебя не все функции действуют — предположил Эллари — а, может быть, не вся инфраструктура Древних восстановилась, вот они и не работают из‑за этого. Как без статического поля ты же не смогла бы неделю бежать без отдыха, а без чего‑то еще, не чувствуешь этих вот биоприборов. А может ты их чувствуешь, но не отдаешь себе отчет, что эти чувства и есть то самое, о чем говорится в документе. Ты же картинки запоминаешь точно, вот тебе и фотофиксатор, по названию похоже. Найти бы описание для специалистов.

— Ну да, а к нему бы еще и специалиста, чтобы разжевал дикарям это описание — подхватил Питер, под общий смех.

— А ГВ, вероятно, сокращенное название того, что вызвало катастрофу, или название самой катастрофы. Интересно, что могло погубить такую мощную цивилизацию. Ведь половину планеты выжгло.

— Обратите внимание, ГВ в названии органа, которому адресован документ. Вероятно это какая‑то организация, которая занимается этой катастрофой.

— А тут еще предписано, чтобы хранить в твердой копии, интересно, а это какая? — спросила Илика. — На чем‑то мягком написано, вроде бумаги, несколько тысяч лет лежала и ничего с ней не сделалось.

— Я уже попробовал, самый краешек отрезать — признался магистр — не режется ничем, Хром появится, с ним обсудим, что за материал.

— Кто это, Хром? — спросила Илика.

— Это Гином, верховный магистр Хром. Ты не видела его, он до твоего поступления в Университет уехал в подгорные мастерские Гиномов — пояснил Питер.

— Но экзамен у Илики и у тебя он как раз приедет принимать — добавил Эллари.

— Между прочим, обратите внимание, бумага и текст на ней, совершенно неповрежденные, просто это последняя страница, какого‑то обширного документа. Я еще в храме на острове заметил. Всех местных подключил, награду посулил по империалу за каждую страницу — не нашли больше ничего, но пообещали поиски не прекращать, если мой посул награды остается в силе. Там, если деньги всех жителей собрать, то вряд ли на империал наберется, так что эта награда для них огромные деньги. Но я не верю в успех, этот лист, скорее всего, уцелел, потому что его потеряли, а к документу новый нарисовали или написали, не знаю, как они его делали. А этот так и лежал где‑нибудь под шкафом, никто его не искал, а потом положили в архив на всякий случай.

— Подумать только, одна страничка, а какой переворот в знаниях о Древних — продолжала изумляется Илика.

— Ага, тем более, что и переворачивать‑то почти нечего, единственная страничка и есть — опять снасмешничал Питер. — Ну все, не сверкай глазами, я же тоже радуюсь, просто от полноты чувств.

— А теперь молодежь, давайте решим, что со всем этим делать? — вновь взял слово верховный магистр.

— Я бы не спешил выносить на всеобщее обозрение найденный документ Древних. Пока никому и нигде, ни слова. Почему, объясню позже, поверьте, причины есть и серьезные. И между собой не болтать, ушей много разных. Забудьте обо всем, пока я не напомню сам. А копию мне отдайте, тем более вы ее наизусть уже запомнили. И отнеситесь серьезно, я просто так ничего не говорю. Нигде, никому, никогда даже между собой. Разве что когда вас никто не видит никто и километров за десять от ближайшего человека. Когда и кому можно, я скажу. Поймите, я вам доверяю. Вы единственные, кто посвящен. На острове тоже не знают, что я нашел. Для них это листок необычный и все. Не подводите меня.

Глава 8. Как извиняются гвардейцы

— Ну что, пойдем отмечать в «Невинные радости» окончание моей сессии?

— Пойдем, только я тоже участвую в оплате обеда, тем более повод есть и посерьезнее твоих экзаменов — намекнула на находку Илика.

— Вот вечно ты все портишь, не даешь мне почувствовать себя твоим кавалером — недовольно проворчал Питер.

— Но ты же мой друг, а не кавалер, своей Маринке оплачивай обеды. Ты ее пригласил?

— Нет, ее родители увезли в Весейск, там у них какие‑то родственники собирают фамильное торжество, а я еще не настолько близок к их семье, чтобы составить им компанию. Да если честно, не очень и хочу на скучный семейный праздник.

— А чего же ты до сих пор коварно не втерся к ним в доверие, с Маринкой‑то ты уже очень даже близок — она, смеясь, ткнула его своим железным кулачком в бок так, что он охнул от неожиданности.

Привратник самого престижного заведения Столицы, встретил их дежурной улыбкой и осведомился, не предпочтут ли господа студенты, другое заведение.

— Сегодня гуляют господа гвардейцы — доверительно, пояснил он. — Как бы они не испортили вашим милостям удовольствие от обеда. Заняты и все приватные комнаты и общая зала, за исключением двух–трех столиков. Но вы же знаете господ гвардейцев, они, когда гуляют, не разбирают где, чей стол, куда упадут там и сидят.

— Жаль — огорчилась Илика, — а мы так настроились на ваше заведение. Только тут подают мои любимые южные салатики. Может быть, все же можно пройти?

— Конечно можно — тут же ответил привратник — я лишь предупредил о возможных неприятностях, а желания посетителей для нас закон. Так я отдаю распоряжение подготовить для ваших милостей дальний столик?

Получив согласие, привратник тут же колокольчиком позвал дежурного официанта, который проводил их в дальний угол общей залы к столику на двоих.

Совет, поменять место, отнюдь не был лишним, столь масштабного армейского разгула, молодым людям видеть еще не приходилось. Столы были заставлены винами и фруктами, в центре залы, на особом столе был размещен зажаренный целиком на вертеле кабан, от которого своим кинжалом, каждый гвардеец отрезал себе кусок и ел его прямо с лезвия.

— Это что у них, традиция такая? — наивно спросил Питер официанта — есть прямо с ножа.

— Не могу знать — вежливо ответил официант, подавая меню — мы не спрашиваем господ гвардейцев, зачем они это делают, хотя услуги официантов входят в счет, а все необходимые столовые приборы были им предоставлены.

— А привратник‑то, пожалуй, прав — с сомнением оглядев зал, сказала Илика — наш скромный праздник утонет в этом пьяном разгуле. Может быть, и правда пойдем в другое место.

— Извините, что вмешиваюсь в ваш разговор — произнес официант, ловко расставляя на столе приборы — но сегодня вы вряд ли найдете хоть одно тихое заведение во всей Столице. День окончания больших маневров, и выдача армейского жалования. Гуляет вся армия Империи.

Пришлось смириться с ситуацией, салатики Илики оказались дороже спокойной беседы. Но если не замечать окружающих, это не значит, что они тоже не замечают вас. На Илику всегда и все обращали внимание, правда, обычно это не выходило за рамки восхищенного созерцания.

Повсеместное присутствие грозной городской стражи приучило горожан к терпимости и вежливости. Ну а кто забрел за Кольцо, в порт или за конский рынок, сам должен был понимать куда идет. Красивым девушкам на улицах, обычно ничего кроме почтительного внимания не грозило, во всяком случае, днем в чистой части города. Но сегодня, гвардейцы праздновали окончание больших маневров, которые устраивались самим Императором раз в два года. А как отмечают гвардейцы свои праздники, горожанам лучше не видеть, особенно горожанкам и в особенности молодым и красивым горожанкам. Всякое может приключиться в этот день. На офицерском суде, конечно, потом воздадут должное «отличившемуся», но девушке от этого легче не станет, в моральном плане. В материальном же плане она приобретет многое, если, конечно, ее это обрадует. Многие сознательно шли на рискованные авантюры с подгулявшими офицерами. Гвардейские офицеры люди не бедные и натуры широкие, скупиться не привыкли. И горожанки знали, что несколько минут позора, их вполне могут обеспечить, если на всю жизнь, то на многие годы.

На этот раз отмечали не только окончание маневров, но и награждение полка грамотой от самого Императора, а, следовательно, гуляли с особым размахом. Императорская Гвардия всегда была самым привилегированным полком. Родословных в ней не признавали, отбор был строжайшим чуть ли не с младенчества, а на карьерный рост влияли только личные достижения человека, но не богатство и знатность рода. Отсюда и некоторое высокомерие, которое всегда чувствовалось со стороны Императорских гвардейцев к солдатам и офицерам других полков, не говоря уже о простых горожанах, хотя бы и знатных.

Был и печальный повод отряду гвардейской разведки собраться за пиршественным столом. Их любимый командир, живая легенда гвардии, подал в отставку и сегодняшний ужин, был последним, на котором он присутствовал в качестве официального командира отряда. Конечно, они встретятся, и не раз и не два впоследствии, но уже никогда он не будет чувствовать заботы гвардейцев как свои собственные. Что бы там ни говорили о дружбе и единстве, которые не стареют, но та невидимая стеночка между тем, кто ушел и теми, кто остался, возникает очень быстро и только укрепляется со временем. Одно дело встретится и строить планы на будущее, и совсем другое дело встречаться, чтобы вспоминать былые дни. Уже через день Ван Дрику назначена аудиенция Императора, где он официально сложит свои полномочия капитана Императорской Гвардии и пополнит ряды ветеранов. И этот печальный повод сильно омрачал все радости сегодняшнего дня. Как Ван Дрик объяснил на прощание, причины отставки были глубоко личные, связанные с его семьей в Весейске. Это и оградило его от лишних вопросов, которые он был вправе посчитать бестактными.

Не прошло и получаса, как от одного из офицерских столов, отделился красавец, гвардейский лейтенант и покачиваясь, хотя он был трезвее остальных, подошел к Илике.

— Прекрасная незнакомка — высокопарно начал он свою речь — позвольте мне предложить Вам разделить с нами торжество по случаю награждения полка Императорской Гвардии, благодарственной грамотой Императора.

Последние слова лейтенанта утонули в восторженном реве нескольких десятков глоток и хлопках откупориваемых бутылок. Питер поморщился, благоразумно не вступая в разговор. Молодые люди уже поняли, сколь опрометчиво было их желание именно сегодня посетить трактир.

— Эй, красавица, перебирайся к нам — донесся пьяный возглас.

— И этот пусть идет и выпьет с нами — разглядели наконец и Питера.

Питер порывался вскочить, но Илика удержала его еле заметным жестом и встала сама.

— Господа офицеры, кто здесь самый старший по званию? — Спросила она неожиданно звучно и как‑то по–особому властно. Питер догадался, что она ментально усиливает эффект слов. Сомнительно, правда, что на закаленную психику боевых офицеров гвардии, это могло оказать отрезвляющее действии, но заставить их хотя бы слушать Илику, вполне могло помочь.

— К Вашим услугам, граф Ван Дрик Весейский, капитан Императорской Гвардии. С кем имею честь?

— Вы имеете честь беседовать с молодой дамой, которая пришла со своим давним другом отметить свой скромный праздник. Он для них, не менее значим, чем ваши празднества для вас. Но Ваши подчиненные видимо считают свои праздники гораздо важнее наших, раз позволяют себе бесцеремонно приставать к незнакомым людям и мешать их праздничному обеду. Мы смирились с тем, что Ваши люди заняли весь трактир, с производимым ими шумом, который мешает нашей беседе, но никак не можем терпеть полного нарушения наших планов на сегодняшний вечер. Если Вы командир, то командуйте своими людьми, они, по–видимому, стали видеть в нас то ли врагов, то ли своих подчиненных, раз так ведут себя с нами. Разубедите их, объясните, что мы граждане Империи которых они должны защищать не щадя своих жизней, а уж никак не презирать. Или Вы разделяете их взгляды?

Гвардейцы оторопело уставились на девушку, силясь пьяным рассудком, понять тот витиеватый монолог, который они никак не ожидали услышать от столь юной особы. Замешательство самого графа длилось недолго и, надо отдать ему должное, он с блеском вышел из ситуации.

— Смирно!

— По своим местам — разойтись! Всем молчать! Метрдотеля ко мне!

Все приказания бравого капитана гвардейцев были исполнены с замечательной быстротой. Даже метрдотель, подбежав к нему, изобразил нечто, отдаленно напоминающее военную выправку.

— В приватных залах тоже гвардейцы? — спросил его капитан.

— Так точно, господин граф!

— Пройдите с лейтенантом в самый уютный из них, на Ваш взгляд, и освободите его от моего имени. Лейтенант поможет Вам это сделать. Затем с максимально возможной скоростью наведите там порядок и сервируйте лучший стол для этих господ — он кивком указал на Илику и Питера.

— Все расходы, включая те, которые они уже произвели, запишите на мой счет. Какое вино предпочитает госпожа? — осведомился он у Илики.

— Я вообще не пью спиртного — несколько растеряно ответила Илика.

— Убедительно прошу не отказывать себе сегодня ни в чем, опустошите все кладовые в этом заведении — продолжил капитан, обращаясь к Илике.

— А Вы — он опять повернулся к метрдотелю — после того как господа закончат ужинать, сколько бы это ни продолжалось, отвезите их в вашей лучшей карете по адресу, который они укажут и соберите им с собой лучший ваш завтрак, а так же, заодно, обед и ужин. Не забудьте положить и Ваше самое хорошее вино. Надеюсь, дома у молодых людей все же найдутся его ценители, счет перешлите мне.

— Пока Вам готовят стол, я хотел бы от своего имени извиниться за поступки моих подчиненных — снова обратился он к Илике — достаточно ли Вам моих извинений прекрасная госпожа?

— Недостаточно — с улыбкой произнесла, уже оправившаяся от замешательства Илика.

— Я понимаю, что у Вас праздник и уважаю традиции офицерских возлияний в праздники, но извинения от пьяного мужчины слушать не желаю. Если хотите действительно извинится, то найдите меня, когда будете в состоянии принести настоящие извинения, я с удовольствием их приму от Вас. А пока, до свидания.

— Но где Вас найти? — спросил граф.

— Стыдитесь капитан, Вы же офицер самого элитного Имперского полка, неужели Вам требуются подсказки, чтобы отыскать в своей Столице даму? А как же Вы отыщите врага на чужой территории? Нет, подсказок я Вам не дам, это же будет просто неуважение Ваших аналитических способностей. Я буду ждать. Еще раз до свиданья.

Стол для них сервировали по высшему разряду. Большинства блюд, они никогда не пробовали и решили в полной мере восполнить этот пробел.

— Впервые видел тебя в замешательстве — сказал Питер, когда, наконец, отвлекся от поедания вкусностей.

— И увидел, что тебе могут нравиться мужчины. Я ведь тоже умею видеть оттенки ауры — со смешком продолжил он.

— Что‑то ты слишком проницательный сегодня — осадила его Илика — думай о своей Маринке, в себе я и сама разберусь.

— Разберешься конечно — продолжил Питер — не зря же ты предоставила графу прекрасный повод вновь встретится с тобой. Вместе и разберетесь.

— Ну хватит уже — взмолилась Илика — и вообще, я о другом думаю.

— Догадываюсь, я тоже. У меня появилась новая цель. Но все наши планы по–прежнему в силе, конечно — поспешно поправился Питер — они же прекрасно согласуются с новыми идеями.

— А у меня сегодня исчезли сомнения на свой счет. Я успокоилась внутренне.

— Илика, да ты что? У тебя, предмета зависти всех красавиц и мечты всех красавцев, были сомнения на свой счет. А почему я не знаю?

— А думаешь приятно чувствовать себя не человеком среди людей? Жизнь это не соревнование, кто кого победит, кто быстрее всех пробежит или точнее попадет. Я иногда чувствую себя диковинкой, на которую все смотрят с любопытством, все восхищаются, все любят и все считают красивым сильным зверем, но никак не человеком, таким же, как сами. Я не о тебе, конечно, а о посторонних. Они же на меня смотрят как на моего Киса. Он ведь тоже красивый, сильный, ловкий, смелый, умный. А я еще забавнее, потому что на человека немного похожа. Вот так на меня смотрят, что на меня, что на Киса, одинаково.

— Прости Илика, я как‑то не задумывался.

— Да ты как раз не при чем, ни ты, ни остальные домашние, там я чувствую себя нормально и очень рада всем. Но вот иногда у меня появлялось чувство, что меня просто боятся, как боятся дикого непонятного им очень сильного зверя. Я же и по ауре это вижу. Повторюсь, я не о домашних. Наверно поэтому у меня и парня нет до сих пор. Ни они мне неинтересны, ни я им.

— Да ты‑то интересна, зря уж совсем на себя наговаривать.

— Ага, интересна. Смотрят на меня, слюнки пускают и как петухи все перья распускают, начинают хвастать какие они ловкие да сильные, а потом им кто‑нибудь расскажет, что мне все их подвиги, как игра котят с мячиком, дураками себя чувствуют и пропадают. Думаешь, я не вижу, что многие мужчины просто меня бояться?

— А сегодня ты поняла, что ты человек и даже человечнее остальных. Что ты здорова, а остальные приболели. Так?

— Примерно так. И я хочу всех вылечить, но не знаю как. У тебя же тоже такое желание возникло?

— Да — ответил Питер, у меня появилась стратегическая цель в жизни.

— Тогда уж у нас — поправила Илика.

— Я буду очень рад, если тот красавец капитан, разубедит тебя и докажет, что не все мужчины тебя боятся.

Илика предпочла промолчать.

А в общей зале, разгул постепенно набирал прежние обороты.

— Господин капитан, Вы знаете эту даму? — спросил тот лейтенант, который столь неудачно пытался пригласить Илику за офицерский стол.

Вместо ответа, граф бросил на него такой взгляд, который прояснил лейтенанту и всем офицерам, уловившим его, что тему эту поднимать больше никогда не нужно, и лучше не пытаться предпринимать попытку более близкого знакомства с этой красавицей. Она уже занята!

— Девчонка с рысью — еле слышно прошептал капитан самому себе — Илика из Каменки.

Глава 9. Это уже судьба

Все утро следующего дня, капитан Императорской гвардии, граф Ван Дрик Весейский, посветил поискам девушки, которая всего за одну минуту, смогла произвести на него самое яркое впечатление в его жизни. Впервые, блестящий офицер, образованный аристократ, наследник одной из самых богатых семей Империи, ощутил неуверенность рядом с женщиной. Конечно, она была такой красавицей, каких Ван Дрик еще не видел, хотя повидал их множество, не только в Империи но и тех странах, которые посетил за свою бурную жизнь путешественника. Но было в ней еще нечто особенное, то неуловимое, что ставило ее как бы выше остальных. У животных он назвал бы это породой, но граф гнал это определение из головы, тщетно пытаясь придумать что‑нибудь более красивое и возвышенное.

Адрес он узнал сразу, просто спросил в трактире, куда отвезли молодых людей после ужина, но там никого не оказалось. А делом чести стало найти девушку именно сегодня. Ван Дрик твердо решил поднять хоть сотню людей на поиски, но найти девушку до вечера, даже если он свалится с ног от усталости и потратит все деньги со своего немалого счета в гиномском банке.

Для начала он забежал к Валери, бывшему сокурснику по Университету, ныне старшему магистру того же Университета. Оба они были из Весейска, дружили с детства, вместе приехали в Столицу, отучились в Университете, одновременно окончив его. Затем Ван Дрик захотел посмотреть мир и для этого заключил контракт с армией, где по результатам испытаний смог претендовать на место в Императорской гвардии. Это место он заслужил еще в детстве по именному указу Императора, после победы на соревнованиях следопытов. И не забывал за все время обучения в гимназии и Университете, аккуратнейшим образом посещать гвардейские тренировочные классы.

Валери не обладал столь выдающимися атлетическими способностями и после окончания Университета остался в нем уже в качестве преподавателя инженерных дисциплин. Свои работы он посветил приложению боевой магии в мирном строительстве. Это, по началу, вызывало некоторое непонимание коллег, привыкших считать боевую магию средством скорее разрушения, чем созидания. Но Валери сумел доказать сомневающимся, что магия, которую традиционно считали боевой, является просто магией управления энергией, а энергию не обязательно применять для разрушения. Как оказалось, при некотором специфическом развитии магических способностей, маг может очень точно устанавливать каменные блоки, сверлить отверстия в материалах, а в содружестве с материальными магами, преобразовывать многие вещества так, как в одиночку никому не удавалось.

За годы разлуки после окончания Университета, друзья продолжали поддерживать отношения, но чаще уже заочно, по переписке. Валери по изобретенному им новому методу отремонтировал особняк отца Ван Дрика в Весейске. Ван Дрик же, в свою очередь, не забывал присылать ему некоторые артефакты Древних, найденные в многочисленных путешествиях по землям орков и южным странам.

После того как утихли первые восторги от встречи, пересказаны главные новости и закончились воспоминания об общих знакомых, граф решил задать тот вопрос, ради которого он и пришел.

— Валери, я ищу одну девушку, по–моему, она студентка Университета. Не мог бы ты мне помочь?

— Да конечно помогу, что тебе о ней известно?

— В том вся и трудность, что ничего не известно. Она необыкновенно красива и обладает какой‑то необъяснимой внутренней силой. Звать ее Илика, я видел ее всего один раз, в компании с юношей, скорее всего ее сокурсником, в одежде Ильфа. На вид ей примерно семнадцать лет. И она не пьет спиртных напитков. Вернее видел я ее два раза, но один раз очень давно, она была совсем девочкой, у нее должна быть большая ручная рысь, во всяком случае, была шесть лет назад. Вот и все что мне известно.

— Все понятно — махнул рукой Валери — знаю я эту Илику.

— Уж кто как не она может за одну встречу, закружить даже твою буйную голову. Только не думай, что я завидую тебе!

— Почему? Она что, плохой человек?

— Нет, как раз наоборот, человек она очень хороший. Вот уж о ком можно смело сказать — без единого изъяна. Умна, красива, смела, эрудированна. Она самая способная студентка за все время существования Университета, ее знают все преподаватели и, наверное, все студенты. Но проблема в том, что ей нужно соответствовать. Ни богатством, ни знатностью ты ее не покоришь. Она ценит ум и человеческие качества. Многие пытались ее завоевать, да ничего не вышло. Но если тебе так захотелось преодолевать трудности, то изволь, мог подсказать, где ее можно найти. Она в весьма близких отношениях с герцогом Баленом. Дружеских, не надумай лишнего, ты же тоже вхож в его дом. Вроде бы она как‑то очень помогла ему, кажется, внучку спасла от чего‑то, я точно не знаю. Скорее всего, он в курсе, как ее отыскать.

— Спасибо. Я твой должник — ответил обрадованный граф — и еще вопрос. Тот парень Ильф, который был с ней вчера, он с ней в каких отношениях?

— Если это Илика, то парень этот Ильф, просто ее друг, насколько я знаю. Зовут его Питер. Что там между ними еще, я понятия не имею. Я же не настолько знаком с ней и с ним, чтобы знать такие подробности. Тут ты уже сам как‑нибудь. Только не вздумай с ним выяснять отношения вашими гвардейскими методами. Этого Илика точно не поймет, даже не пытайся проверять, испортишь отношения, еще до их начала.

— А что, были такие попытки?

— Нет, с Питером никто дуэли не устраивал, а вот из‑за нее было дело как‑то раз. Как только она появилась в Университете, на нее многие глаз положили. Народ, сам понимаешь, горячий к отказам не привыкший, вот и затеяли эдакую битву аж на шесть человек. Все как полагается, ушли в глухой угол парка при Университете и начали выяснять отношения в смертном, или около того, бою на штагах. Илику, в известность даже не поставили. Но нашлись добрые люди и шепнули ей, что пока она в библиотеке сидит, там из‑за нее смертоубийство готовится.

— Ну и чем кончилось?

— Ни за что не догадаешься — рассмеялся Валери.

— Она примчалась к месту дуэли, уложила всех шестерых на землю, отняла шпаги и по мягким местам так отхлестала их же шпагами, что штаны в лохмотья превратила. Сам понимаешь, что после такого и не до дуэлей, и жаловаться не побежишь.

— Да как же она смогла‑то? Ей же лет пятнадцать тогда было?

— Да, около того. Все и сделали соответствующие выводы, что задирать ее не нужно, себе дороже. Особенно ее зауважали после того как она хорошенько приложила еще и тех, кто пытался насмехаться над незадачливыми дуэлянтами. Вступилась за них и отбила всякую охоту у остальных даже вспоминать о той дуэли. Вот такая эта Илика, делай выводы.

— Я уже сделал все выводы, не отговаривай, все равно добьюсь.

— Ну, желаю успеха — с усмешкой продолжил Валери. — На этом поприще даже ты запросто можешь обломать свои клыки.

— Во всяком случае, я тебе объяснил, чего делать с ней не нужно, а чего нужно, смотри по ситуации. Я ведь ее только по наукам да по разговорам знаю.

Герцога Балема, граф знал настолько хорошо, что вполне мог позволить себе без приглашения увиться к нему в любое время и это никто не счел бы бестактным. Ван Дрик был близким другом всего многочисленного семейства герцога, включая внучку Неду, которая возможно помнит, как он катал ее на пони два года назад, когда она была совсем малышкой.

В городском особняке герцога, хозяина не оказалось. Привратник объяснил Графу, что герцог отбыл в загородную резиденцию. Оказывается у его внучки сегодня день рождения, о чем Ван Дрик совершенно забыл, но подарок для нее у него был давно готов. Большой, красивый и, главное, говорящий попугай, привезенный им из ханства. Если честно, граф очень хотел избавиться от него, экзотическая птица требовала ухода, что при походной жизни было трудноосуществимо. А в качестве подарка, попугай разом решал и эту проблему.

Не прошло и двух часов, как мажордом герцога торжественно объявил о прибытии графа. Встречать его вышел сам хозяин.

— А, проходи, путешественник — обрадовался Балем — пропал на два года и даже весточку не удосужился прислать. Сам вспомнил о дне рождения Неды? Что‑то не верится.

Если честно, напомнили, в твоем городском доме — признался граф — но подарок у меня был давно припасен. Где маленькая хозяйка?

Неда уже увидела графа и узнала его. Девочкой она была воспитанной, помнила, что невежливо подходить, когда взрослые разговаривают. Но когда ее позвали, тут же подбежала к графу.

— Ну, здравствуй именинница, поздравляю. Какая большая стала. Как твоя Лора поживает?

— Лора живет хорошо, принесла двадцать три дня назад щенков, они уже немножко выросли — отрапортовала девочка — а еще я подружилась с Иликой и Кисом. Кис такой большой и сильный, но Лору не обижает и тоже с ней подружился.

— А кто у нас Кис? — спросил Ван..

— Кис у нас рысь. Большой, выше меня — восторженно доложила девочка — еще Илика велела ему со мной дружить, а он ее знаешь как слушается.

— Я тебе в подарок еще одного зверя принес, Принимай — граф поставил перед Недой клетку с попугаем — только сама не неси, ты ее не поднимешь. Он говорящий, сам тебе расскажет о себе все. И как его звать и откуда он родом. Только смотри, чтобы твоя Лора и Кис его не съели. Ну беги, развлекай своих гостей, сегодня твой праздник, значит ты хозяйка.

Девочка вздохнула, вспомнив о своих обязанностях, и убежала к столу.

— Неделю назад получил послание, где ты пишешь о встрече с моим отцом. Я и сам подумываю, что тяжеловато ему одному тянуть на себе такое большое предприятие — продолжил разговор Ван Дрик. Вот надумал даже подать в отставку.

— Пора уже, карьера воина для молодых, а сидеть в штабе не для тебя — поддержал Балем.

— Позволь представить тебе мою новую знакомую, которой я обязан теперь всем. Она, ни больше ни меньше, спасла жизнь моей Неде — сказал Балем, подводя графа к молодой девушке.

— Госпожа Илика, позвольте представить Вам моего друга, графа Ван Дрика Весейского, капитана Императорской гвардии, путешественника и просто очень хорошего человека. А Вам граф, рекомендую госпожу Илику из Каменки, студентку Университета, необыкновенную красавицу и спасительницу моей дорогой внучки. — закончил герцог церемонию представления.

Молодые люди церемонно поклонились друг другу завершив тем самым, официальную часть представления.

— Ваша светлость — в глазах девушки заплясали насмешливые огоньки — проводит меня в парк? В такую погоду тяжело долго находится в помещении.

— Граф, я Вас слушаю — насмешливо произнесла Илика, когда они прошли уже половину парка, а Ван Дрик так и не произнес ни слова. — Вы меня искали или на праздник пришли, а со мной случайно встретились? Такие случайности каждый день, это уже судьба.

— А я и не против такой судьбы — неожиданно для самого себя ответил граф.

— Знаю, что Вы не против, я же магичка, ауру хорошо вижу. Вы, граф, в меня влюбились — с улыбкой сказала Илика, глядя ему в глаза.

— Достойный выбор. Поздравляю. Вам осталось сделать самую малость, добиться того, чтобы и я в Вас влюбилась. Ну а теперь пойдемте к гостям. Да не думайте Вы об этом извинении, все и вчера было на высоте. Мне вообще понравилось, как Вы вышли из положения. Сразу чувствуется, настоящий гвардейский командир. Узнали меня в той девочке, за которую заступились когда‑то у городских ворот?

— Узнал, еще вчера — признался граф — и был несколько обескуражен таким превращением.

Илика изящно, но удивительно быстро пошла обратно к дому. Граф едва поспевал за ней. В доме, графа вновь встретил Балем и начал долго рассказывать ему о проблемах с южными орками. Они всегда доставляли много хлопот на границах Империи, но последние годы заставляли держать на юго–востоке чуть ли не половину армии. Он все говорил и говорил, а граф слушал его в пол уха, думая над тем как понять слова Илики и ее отношение к нему, вроде бы насмешливое, но вполне доброжелательное. Он ловил взглядом ее в зале, осознавая, что она прекрасно чувствует это. Впервые в жизни он не понимал как вести себя с девушкой. Он, граф Ван Дрик Весейский, блестящий офицер Императорской Гвардии, благосклонности которого добивались сотни женщин, уже второй день подряд даже слов нужных не находил для разговора с юной девушкой, которая и город‑то впервые увидела всего шесть лет назад.

— Так как считаешь, леса, сами по себе достаточная преграда для южных орков или все же возводить новые пограничные крепости на внешней границе лесов? — прервал мысли графа вопрос герцога.

— Ах вот в чем дело, тебе не до орков — усмехнулся Балем, проследив направление взгляда графа — понимаю. Но ты ей, по–моему, тоже понравился, у тебя есть шанс. К тому же женитьба самый благовидный предлог для отставки.

— Да, знаешь ли! — оживился Ван Дрик — Мне она и правда очень понравилась. Раз уж мы заговорили о ней, не подскажешь, в каких отношениях она с Питером? И вообще, рассказывай все что знаешь, все равно не могу больше ни о чем думать.

— Да, скрутило тебя по настоящему, ну да она того стоит. Помогу чем смогу, но не обещаю ничего. Это не наивная светская дурочка, которая будет слушать тебя, открыв рот, глядя на капитанский мундир. Она привыкла, к тому, что все без исключения, включая и меня самого, открыв рот, смотрят на нее, внимая каждому сказанному ей слову.

— Для начала успокойся, с Питером они давние друзья и не более, у него есть своя девушка, просто сегодня ее тут нет, она чем‑то занята. Вот начни с того, чтобы подружится с ним. Не пожалеешь, очень интересный молодой человек, гарантирую, вы понравитесь друг другу. Они вместе с Иликой исходили всю Империю, чего‑то там ищут по своей науке, точно не знаю, я же далек от всего этого. Оба гордые, я с радостью профинансировал бы их поиски, да не получается, не берут! Пришлось действовать хитростью, узнал что им нужно, и присоветовал лавку знакомого купца, а с ним договорился, чтобы отпускал им все за треть цены, а разницу ему сам доплачиваю. Он же объясняет им, что у него так дешево, потому что торгует списанным армейским обмундированием. Они может и догадываются, маги все же, но вида пока не подают.

— Пошли к Питеру, я представлю тебя. Поговори с ним по–простому, лучше всего о его поисках. Ты больше меня понимаешь в этом. Пойдем прямо сейчас, он тоже тут.

После довольно церемонного представления, в стиле герцога, граф с Питером отправились гулять по парку особняка.

— Извините граф, я не очень силен в этикете — начал разговор Питер — как мне к Вам обращаться на людях?

— Для близких мне людей, я просто Ван, или граф, но уж никак не «Ваша светлость», вот так и обращайтесь. Если Вы не против, то к Вам я тоже буду обращаться просто по имени.

— Конечно — согласился Питер — тем более что титула у меня все равно нет, но мне несколько неудобно обращаться к Вам запросто, но может быть, со временем я привыкну. Его сиятельство, герцог Балем сказал мне, что Вы интересуетесь нашими с Иликой изысканиями.

— Ну не самими изысканиями, я о них ничего не знаю. Просто я, тоже исходил всю Империю, много путешествовал по землям нордов, заходил вглубь орочьих степей, в ханстве бывал в различных военных и изыскательских экспедициях. Много и далеко плавал по морям и даже выходил в океан. Вот мне и интересно, поговорить с человеком, имеющим близкие мне интересы. Ну и понравились Вы мне вчера очень, особенно Ваша подруга — честно признался граф.

— Вы ей тоже понравились — просто ответил Питер и продолжил, совершенно не акцентируя внимание на этом, — а ищем мы источники Энергетического Поля. Понимаете, мы вычисляем места, где можно найти эти центры. Два измерения мы сделали прошлым летом, остались еще одно, проверочное. Но сам источник поля, придется искать уже на следующий год, после окончания Университета.

— А почему не сейчас?

— Этим летом не получится — Питер достал карту — Вот смотрите, он очень далеко на северо–востоке, за границей Империи и, возможно, за границей земель нордов. Туда мы все лето добираться будем, а нам осенью уже на учебу нужно. Так что самое интересное все равно не успеем. Даже карты тех земель нет, это же на полгода, не меньше.

— А меня с собой возьмете? — спросил Ван Дрик.

— Я вышел в отставку, только документы осталось оформить, но за неделю управлюсь, а потом свободен. Делать мне пока нечего, а в пути я могу быть помощником по всем делам и защитником в случае нужды. Я все же офицер Императорской Гвардии и один из первых мечей в ней. И луком и арбалетом владею в совершенстве. Да и кулаком, если потребуется. Обещаю честно выполнять все подсобные работы, стойко преодолевать трудности пути и слушаться командира.

— Да я не против, но это как командир решит — в тон ему ответил Питер.

— А командир у нас командирша — догадался граф.

— Ну да — улыбнулся Питер, она самая — я буду ходатайствовать за Вас.

— Хорошо, для начала, скажи куда путь держим и список покупок в дорогу. Покупки беру на себя.

— Граф, мне неудобно все это решать за спиной Илики, давайте ее позовем, все равно она все сделает так, как решит сама, а с ней лучше не спорить — замялся Питер — Ну так я её зову?

— Зови — сдался граф — чувствую, без нее ничего не решается.

— Не решается — подтвердил Питер — сами увидите, с ней спорить себе дороже. Я пошел за ней, приведу ее вон в ту беседку, там есть стол и кресла.

Пока Питер искал Илику, граф развил бурную деятельность. На правах друга хозяина дома, он приказал двум слугам срочно навести порядок в указанной беседке, принести туда закуски, напитки, стопку бумаги и найти одного из секретарей герцога с тем, чтобы загрузить его работой до конца дня.

— Наверное Вы обузой не будете — произнесла Илика — должным образом оценив старания графа. — Время не теряли, ну да я ничего другого и не ожидала.

— Так чего же Вы ждете от этого похода? Мы проверяем некоторые свои теории, о которых пока не хотим распространяться. Вполне возможно, что они окажутся просто дурью, возомнивших себя гениями девчонки и мальчишки. А Вы теорий наших не знаете, ничего не должны нам, богатый, успешный. Ответьте честно, зачем это Вам.

— Отвечу честно — поклонился граф, смеясь глазами — единственная моя цель понравится Вам госпожа Илика. Именно для этого я напросился с вами в это путешествие. Возможно, я стану поклонником ваших идей, когда узнаю их получше, а может быть они не произведут на меня никакого впечатления, но заявленную цель я стану добиваться вне зависимости от этого.

— Ну чтож, это, по крайней мере, честно — произнесла порозовевшая Илика.

— Но я сразу же начну с претензий — неожиданно заявил граф — если Вы действительно откроете нечто новое, я, совершенно незаслуженно, окажусь в эпицентре вашей славы. Поэтому, не претендуя ни на какие руководящие посты, я хотел бы взять на себя финансирование экспедиции. Идет?

— Как‑то неудобно это — поморщился Питер — В прошлом году мы сами заработали на весь поход. Подготовили несколько человек в Университет, сделали проект флигеля одному купцу, я подлечил его сына, ну и еще кое‑что. А в этом году все рвутся нас финансировать.

— Удобно! — неожиданно для Питера сказала Илика, глядя на Ван Дрика смеющимися глазами.

— А кто еще рвется? — забеспокоился граф, несколько смущенный ее взглядом.

— Герцог конечно — ответила Илика за Питера — он постоянно порывается быть мне полезным.

— Прекрасно — с облегчением сказал Ван Дрик — Мы с герцогом внесем посильную лепту в развитие науки, если все удастся, а не удастся, так просто сделаем приятное своим друзьям.

— Хорошо — подвела итог Илика — распределим обязанности так. Питер за неделю составляет карту маршрута и вводит Вас в курс дела. Казначеем назначаетесь Вы граф, но только по делу, никаких цветов, духов и всего такого. Напросились сами. Ничего лишнего не нужно, Вы лучше нас знаете, как готовить поход и какое снаряжение необходимо. Не стану же я учить капитана гвардии и командира разведки собираться в дорогу. Все обязанности делим поровну, дежурим по очереди, палатка одна. Кис четвертый участник похода.

— Кис, это та самая рысь?

— Да. Сейчас познакомлю. Кис иди ко мне — крикнула Илика в сторону дома.

Через несколько секунд, в беседку прыгнула огромная рысь и уселась к ногам Илики. Граф залюбовался великолепным зверем, а рысь, неожиданно лизнул ему руку.

— Ну Кис, зачем ты меня выдаешь — засмеялась Илика — он чувствует мою симпатию к Вам и набивается в друзья.

— Да я только за — улыбнулся граф. — Где Вы его нашли?

Илика рассказала, историю почти десятилетней давности, как она ментально услышала плач котенка в лесу, и пошла его искать. Оказывается, его мать погибла в битве с волками, защищая своих котят. Всего один из них смог забраться на дерево и отсидеться там, глядя на волчью стаю внизу. Он был обречен без пищи, совсем маленький. Илика, ментально распугала волков, сняла его с ветки и принесла домой. Он жил с ней до нападения пиратов на деревню. Каким‑то неведомым способом, почуял смертельную опасность для хозяйки, вытащил ее, ничего не понимающую, зубами за платье в лес, перед тем как банда пиратов зашла в деревню. А затем сопровождал всю дорогу, пока Илика шла по следу бандитов, изобретая способы мщения.

— Я заслушался — признался граф. — какая необычная история. Неужели Вы смогли это сделать в одиннадцать лет? Я вижу, что Вы чудо, но что бы такое! Победить банду островных пиратов, практически в одиночку.

— Так все и было, я один из спасенных ей тогда — подтвердил Питер — она еще скромничает. С тех пор прошло шесть лет и кого она сейчас может победить, остается только гадать.

— Ну перестань, Питер — взмолилась Илика, мне же неудобно. — Ладно, оставим воспоминания, в дороге поделимся своими историями. Значит, встречаемся завтра, вводим графа в курс дела, знакомим с маршрутом, а дальше он сам из своего опыта составит список всего необходимого для путешествия.

— Договорились, но с маленькой поправкой. Если завтра, то вечером, почти ночью. Дело в том, что я подал прошение об отставке из гвардии, а на завтра у меня назначена аудиенция у Императора, который должен ее утвердить. Сколько это продлится, я пока не знаю, вполне возможно весь день и весь вечер. Так что, может быть послезавтра, чтобы мне уже более ни на что не отвлекаться? — пояснил граф причину задержки.

Порешили на том, что граф утрясает все свои дела, сколько бы дней они не заняли, а затем сам придет в лавку Маркуса.

— Вы уж тогда и герцогу сообщите, что не нужно беспокоиться о финансировании нашей экспедиции — попросила Илика. — У Вас это лучше чем у меня получится. А то он уже с купцами договаривается, отпускать нам товар подешевле. По ауре же можно догадаться, а сказать, мне как‑то неудобно, он же из лучших побуждений.

На том и расстались. Илика с Питером пошли назад к праздничному столу, а граф снова решил поговорить с герцогом, которого нашел на лужайке в парке.

— Ну как, познакомился ты с Питером? — спросил герцог, заметив спешащего к нему графа.

— Да, действительно, очень приятный молодой человек. Я даже договорился пойти с ними в экспедицию — похвалился Ван Дрик.

— Лихо! — изумился граф. — Значит, ты ей точно понравился, поздравляю, иначе бы она тебя ни за что не взяла бы с собой и финансировать не позволила. Тем лучше, и охрана им не понадобится, раз ты с ними. Я признаться, беспокоился за них и решил негласно приставить к ним охрану на весь поход. Только вот распознает она любую слежку.

— Мне уже рассказали о том, как она в одиннадцать лет справилась с пиратами. Изумительно! А как ты с ней познакомился?

— О, это замечательная история!

Глава 10. Как подружиться с герцогом

Весьма известный, в специфических кругах, член столичной воровской гильдии, по кличке Полоз считался везунчиком. Он и кличку такую получил за умение просачиваться в самые защищенные места. Сыскари, как правило, долго пожимали плечами, недоумевая, как, например, можно было стащить что‑то из запертого подвала особняка, полного прислуги и охраны.

На этот раз Полоз решил пройтись, почти открыто, по особняку герцога Балина, министра, приближенного к самому Императору и первого богача Империи. Он давно целился на этот особняк. Даже если похватать только то, что лежит на столах и в многочисленных сервантах, то по всем прикидкам ожидался очень солидный куш. Впрочем, Полоз хотел не столько нажиться, сколько поднять свой авторитет в гильдии. Подготовился он основательно, изучил план особняка, насколько можно его было представить, подглядывая в его окна с ближайшего холма через морскую подзорную трубу. Ее он, кстати, тоже украл с Имперского военного корабля, куда проник под видом берегового чиновника.

И ведь все должно было получиться, если бы не та собачка, о существовании которой он ничего не знал. Ну не показалась она ему ни разу ни во дворе, ни в окне. Полоз уже уходил с полным заплечным мешком, когда проклятая собачонка с визгом и лаем бросилась ему под ноги, а за ней маленькая девочка, наверное, внучка хозяина особняка. На шум, сразу прибежала целая толпа слуг, зажглись магические светильники, и деваться Полозу стало совершенно некуда. Увидев чужака, служанки и всякие там няньки девчонки, возможно и растерялись бы, но вот охрана, которая тоже прибежала на шум, сразу разобралась что к чему. А охрана у герцога была что надо. Эмблема на рукаве, разъяренный кабан, это «Секачи», самый престижный столичный клан наемных охранников. Кого попало, в него не брали, клан пополнялся только ветеранами гвардии, отставными наемниками и армейскими служаками, которые проходили тщательный отбор. Справится с любым из Секачей, нечего и думать, порвет голыми руками.

Полоз запаниковал, чего с ним никогда прежде не случалось, хотя острых моментов при его образе жизни и профессии было не счесть. Но тут нечистый попутал, схватил девчонку и приставил ей нож к горлу, подписывая себе, тем самым смертный приговор. Такое, по отношению к детям, даже свои из гильдии, не прощали. Охрана, конечно, сразу отступила. Прибежала еще какая‑то девушка постарше, он и ее схватил до кучи, уже совершенно не соображая, что делает.

Прикрываясь двумя заложницами, Полоз отступал на верхний этаж, затем через окно на крышу, каким‑то немыслимым образом перетаскивая и их за собой. Далее по широкому забору имения. Догадался, наконец, отпустить девушку, которая только утомляла его. Маленькой заложницы вполне хватало для страховки на случай нападения, но что делать дальше Полоз совершенно не представлял. Внизу, по обеим сторонам забора уже двигалась толпа охранников герцога, к которым присоединилась и городская стража. И это не считая городских зевак, которые сбежались, как ему показалось, со всего города.

Герцог Балин, в бессильной злобе сжимал кулаки, он готов был отдать все, что имел, чтобы спасти свою пятилетнюю внучку. Но сейчас деньги ничего не решали, вор просто не поверит. Девочка уже начала плакать и биться в настоящей истерике. Ситуация зашла в тупик.

И тут, совершенно неожиданно, из толпы зевак вышла девушка лет шестнадцати, практически девчонка и наивно спросила Полоза.

— А зачем ты ее держишь?

— Если меня попытаются схватить, я перережу ей горло — пообещал он, совершенно обезумевший от толпы и стражников.

— А чем перережешь‑то? — Не унималась настырная девчонка, по–видимому, не понимавшая всей серьезности ситуации. — У тебя ножик‑то есть? Покажи. По–моему, ты просто пугаешь тут всех.

— На, смотри! Все смотрите! — На несколько мгновений он поднял руку, так, чтобы и эта настырная девчонка и стража, увидели, что нож у него все же есть.

Это и были последние мгновения жизни Полоза. Сразу никто не понял, почему он вдруг обмяк и тихо повалился на широкий забор. Руки его разжались и отпустили девочку, а около нее вдруг оказалась та самая девушка, которая затеяла весь этот разговор с вором. Она успокоила девочку, даже рассмешила ее, и тихонько повела в имение, тем же путем через крышу и окно, каким девочка и попала на забор. После чего, сдала ее на руки нянек и служанок, а сама незаметно вышла и исчезла, никак себя не назвав.

Когда суматоха в замке улеглась, Балин попытался восстановить всю цепь событий. Он сам обследовал труп вора, забравшегося в малую гостиную его имения, осмотрел камень, которым каким‑то чудом был убит этот воришка. Переговорил со всем стражниками и прохожими, стоящими ближе всех к месту событий. Постепенно, картина прояснилась во всех деталях.

Неизвестная девушка во время разговора с вором, действительно вертела в руках этот, казавшийся безобидным, камешек. Ну кому, скажите, могло придти в голову, что как только Полоз уберет нож от девочки, камешек этот превратится в убийственный снаряд, с немыслимой точностью пущенный в голову вора. Свидетели рассказали, как после этого, девушка, с какой‑то нечеловеческой быстротой, то ли запрыгнула, то ли вбежала на забор. Само это действие никто из свидетелей толком не смог описать, настолько быстротечным оно было. Сходились все показания в одном — девушка оказалась рядом с внучкой герцога, до того как Полоз упал. Она приняла девочку из рук уже мертвого Полоза, так, чтобы та не успела свалиться с забора. Саму эту девушку никто не знал, но несколько человек отметили, что она была необыкновенно красива, а один юноша вообще оказался около поместья герцога лишь потому, что долго шел за, как он выразился, «сказочной красавицей» желая получше ее рассмотреть. По показаниям этого ценителя женской красоты, герцог смог понять, как девушка оказалась около его дома. Она шла по направлению к Университету, вероятно являясь его студенткой.

Дальнейшее уже не представляло никакой сложности для человека с возможностями герцога и министра. Нанятые лучшие сыщики одного из частных столичных охранно- сыскных агентств, в два счета отыскали красавицу, которая, действительно оказалась студенткой Университета. Звали ее Илика, родом из Каменки. Сыскари выяснили ее адрес, привычки, составили список ее друзей и близких людей. Герцог этого не просил, но, как оказалось, в агентстве был некий стандарт, что нужно выяснять для любого заказчика. Естественно, что для герцога расстарались особо, за что и изведали как герцог Балин, выражает свой гнев. Сыскари подумали, что герцог присмотрел себе красивую наложницу, и предложили ее выкрасть и доставить в любое указанное им место. Излишне описывать реакцию Балина, на столь неуместное рвение.

Кстати, выкрасть ее, сыскари вряд ли сумели бы. Девушка почти сразу заметила слежку за собой, перехватила сотрудника агентства и так отделала его в профилактических целях, что тому пришлось почти неделю сидеть дома и залечивать побои. Впоследствии он так и не смог внятно объяснить, как удалось девушке, почти девочке, голыми руками, отделать до бессознательного состояния бывшего наемника. А ведь он, в свое время, весьма поднаторел в рукопашных схватках на войне, в придорожных кабаках, портовых кварталах Столицы и других городов, не только Империи.

Его сменщика, по делам слежки за объектом, беда так же не обошла стороной. В порыве служебного рвения, он попытался незаметно устроиться во дворе купеческого дома, где проживала, в последние несколько лет, эта девушка. Выйти оттуда он уже не смог. Что‑то мягкое свалилось к нему на плечи, сбило с ног, и он с ужасом увидел над собой огромную кошку, которая упираясь лапами в его грудь, скалит немаленькие клыки. Сыскарю пришлось всю ночь пролежать неподвижно под этим чудовищем, в надежде, что появится, наконец, хозяин и освободит его, пусть даже и сдаст после этого городской страже. Хозяйкой ужасного зверя оказалась опять же, та самая девушка, объект внимания всего агентства. Она и сдала его городской страже, совершенно не пожелав выслушать объяснений.

Убедившись, что его внучку спасла Илика, Балин заплатил агентству положенный гонорар, оплатил на радостях даже неудобства, которые испытали некоторые особо невезучие сотрудники, в процессе работы над его заказом.

Первая попытка поблагодарить Илику за спасение девочки, успехом не увенчалась. Герцог прибыл в роскошной карете к воротам в Университетский парк, чтобы с корзиной цветов встретить ее, выходящей из Университета. Илика решила, что это очередной поклонник, решивший сразить ее блеском своего золота. Она тут же объяснила, что совсем недавно весьма жестко поступила с неким типом, устроившим за ней слежку, и если господин поклонник не желает на себе попробовать, как это бывает, то пусть лучше, не говоря ни слова, сядет в свою карету и уберется с глаз долой. Объяснение это прозвучало таким тоном и с таким видом, что герцог сразу понял, лучше не настаивать, по крайней мере, здесь и сейчас.

В доме у Илики, как доложили сыскари из агентства, у всех членов семьи было унылое настроение, явно свидетельствующее о каком‑то неблагополучии. Вероятно жесткий отпор, который девушка дала герцогу, так же был следствием общего уныния. Пришлось опять обратиться в агентство, которое, буквально на следующий день, дало исчерпывающее объяснение сложившейся в доме ситуации.

Илика жила у своих приемных родителей, владельцев торгового дома «Маркус». Название дома в точности соответствовало имени его владельца, купца Маркуса из Иовичей, имевшего самую добропорядочную репутацию. И торговый дом этот, был на грани разорения, из‑за одного недобросовестного заказчика, который заключил договор, на поставку крупной партии очень дорогого обсидиана. Мэтру Маркусу, даже пришлось взять кредит под не совсем выгодный процент, для того чтобы закупить в ханстве и перевезти в Столицу Империи этот обсидиан, неведомо для чего понадобившийся заказчику. А теперь, договор расторгается из‑за того, что юристы, нанятые заказчиком, усмотрели нарушение со стороны торгового дома «Маркус». Все это очень походило на элементарную подставу с целью устранения конкурента, что и подтвердил старший чиновник Имперского Казначейства, которого герцог, за очень приличный гонорар, попросил в кратчайшие сроки внимательно изучить вопрос. Попутно, этот чиновник выяснил и кто заказчик, доставивший столько хлопот «Маркусу», а так же усмотрел сговор, между заказчиком партии обсидиана и частной юридической конторой, которая и дала столь невыгодное для «Маркуса» заключение.

Естественно, герцог в полной мере использовал ситуацию. Он, в тот же день посетил Имперского Прокурора, замаскировав истинную цель визита приглашением господина прокурора на скромное семейной торжество в честь чудесного спасения своей внучки. В непринужденной беседе, герцог поведал прокурору о возмутительном мошенничестве, нарушающем все писаные и неписаные нормы. Этот удивительный факт, якобы стал известен герцогу совершенно случайно, из разговора со своим же управляющим и поверг его в изумление.

— Как в Столице Империи может безнаказанно происходить столь неприкрытое мошенничество?

Прокурор, умевший в совершенстве читать настроение сильных мира, верно понял, в какую сторону и с какой силой следует направить гнев Имперской Прокуратуры. Он тут же вызвал секретаря и приказал ему сегодня же доложить все по этому делу. В формулировке самого приказа, правда, уже содержалась подсказка, совершенно незаметная неподготовленному взгляду, кого именно господин Имперский Прокурор считает главным виновником этого возмутительного мошенничества, а кого он считает жертвой.

Секретарь прокурора, имел весьма подготовленный взгляд, и в какую бы форму не облекал прокурор свои мысли, он легко угадывал истинные желания своего покровителя и начальника.

Но на этот раз, секретарь превзошел самого себя, и понял даже то, чего в приказе прокурора вообще не содержалось. Каким‑то чудом он уловил, ни разу не высказанное желание герцога лично участвовать в этом деле. Поэтому все итоговые бумаги, были составлены так, чтобы там стояла так же и подпись Балина, как надзирающего за тяжбой представителя двора Его Императорского Величества, порождая тем самым прецедент. Отныне, выборочные тяжбы, должны будут вестись под надзором таких представителей императорского двора, рангом не ниже имперского министра или советника Императора, что, безусловно, будет способствовать — «как объективности Имперского судопроизводства, так его беспристрастности$1 — как утверждалось в императорском указе, изданном тоже сегодняшним днем.

От торгового дома «Маркус», итоговые документы должны были подписать:

— сам метр Маркус,

— его родственник и компаньон — метр Олаф,

— а так же студентка Университета Илика из Каменки, проживающая в доме Маркуса, на правах приемной дочери хозяев.

Для Илики, было сделано, специально оговоренное в документах исключение ввиду ее несовершеннолетия. А выбрана она была, в качестве представителя торгового дома, как самая образованная в окружении владельца этого торгового дома.

Столь великую прозорливость, секретарь прокурора проявил после обеда, компанию на котором, ему составил секретарь герцога, встретивший его на выходе их апартаментов прокурора. Он ждал герцога, а так как время было обеденные, решил скоротать перерыв в обществе коллеги, которого едва знал, что не помешало ему оплатить весь обед на двоих в самом роскошном трактире Столицы.

По вердикту Императорского Суда, на котором присутствовали все, указанные, в подготовленном прокуратурой документе лица, заказчик принуждался полностью выкупить доставленный «Маркусом» товар. Кроме того, в пользу пострадавшей стороны, которой был безоговорочно признан опять же торговый дом «Маркус», должна быть выплачена неустойка, как со стороны заказчика, так и со стороны той самой юридической конторы, которая консультировала заказчика. Причем размеры неустойки были таковы, что теперь уже заказчик был поставлен на грань разорения. Выписка из судебного решения была послана так же в Купеческую Гильдию, с предписанием разослать ее копии всем членам гильдии для ознакомления и изучения, а главное, предостережения их от подобных действий.

Немного ошеломленные этой суетой Маркус и Олаф, никак не могли взять в толк, с чего бы это их стали спасать силами всей Императорской судебной машины, да еще и без всяких просьб с их стороны. В конце концов, они оставили даже попытки понять причины своего чудесного спасения и только следовали всем инструкциям Илики, которая деловито подносила им одну бумагу за другой для подписи, заверяя, что уже изучила бумаги и находит их подписание, разумным и необходимым. Она, в отличие от них, догадывалась о причине столь благожелательного отношения правосудия к торговому дому «Маркус», но, как показало дальнейшее, тоже совсем неправильно.

Конечно, Илика сразу узнала вельможу, который пытался познакомиться с ней около Университета. Не составляло труда понять, что всё это внимание Имперского суда, к скромному торговому дому, предназначено, чтобы произвести впечатление на нее и по достоинству оценила усилия герцога. После завершения всех формальностей, она сама подошла к Балиму со словами благодарности.

— Благодарю Ваше Сиятельство, Вы спасли мою семью от разорения, но все же разница в возрасте между нами, не позволяет мне ответить на столь щедрый знак Вашего внимания, так, как Вы вправе теперь ожидать его от меня.

— Это я благодарю Вас, за чудесное спасение моей любимой внучки от рук обезумевшего бандита — совершенно неожиданно для Илики ответил герцог — и приглашаю Вас и Ваших близких завтра к шести часам вечера в мое имение, то самое, где Вы проявили чудеса героизма и ловкости. Карета на восемь человек, будет ждать у Вашего дома. В ней будет няня для малыша Ваших родных и сторож. Они подежурят в доме, пока я буду иметь честь принимать у себя в гостях все Ваше уважаемое семейство.

— А я думала, что Вы обычный ухажер — рассеяно ответила Илика — даже отнеслась к Вам хуже, чем к остальным. Подумала «надо же, в прадеды годится, а туда же». Вы уж извините меня за тот случай около Университета.

— Заранее все Вам прощаю — источал любезность герцог — и за прошлое и за будущее. В моем лице, Вы видите человека, который готов ради Вас на все. И не стесняйтесь, с любыми просьбами, в первую очередь ко мне.

— Вот так мы с ней и познакомились — заключил герцог свой рассказ — и веришь ли, она изумляет меня с тех пор все больше и больше. Ни разу я не видел такого человека. Буду очень рад, если у тебя с ней что‑нибудь получится. Только не испорть, прошу тебя. Не прощу тебе, если испортишь. Лучшей девушки не найдешь никогда.

— Да я уже понял. Судя по рассказам о ней, неизвестно еще, кто кого будет охранять в экспедиции — задумчиво сказал граф.

— А вот это верно — подтвердил герцог — но я же предупреждал тебя, что легко не будет.

Глава 11. Экспедиция

Удар гонга у входной двери заставил Олафа встрепенуться. Накануне, все продавцы отпросились на свадьбу своего коллеги, и Олафу пришлось заменять их в магазине. С непривычки так вымотался, проклял и магазин, и товары, и всех посетителей. Этот день внес некоторую ясность в вопрос, довольно давно мучивший гиганта — не много ли платят продавцам, за их пустяшную работу?

Олаф, за пол дня такой работы, готов был приплачивать им из своего кармана, лишь бы не предупреждать каждый каприз очередного покупателя, который почему‑то у Олафа выяснял, что же он хочет купить в магазине, и уходил так ничего и не приобретя. Нет, хватит, пусть Маркус встает за прилавок, а он Олаф, лучше один станет заниматься перевозкой товара и хозяйством в доме и на дворе.

Но пока он единственный, кто остался в магазине, а проклятое изделие южан своим звуком вновь заставляет бежать к очередному покупателю, который после часового мучения себя и Олафа, уйдет с пустыми руками.

Покупатель на этот раз был редкий, сам капитан Императорской гвардии. Олаф даже вытянулся во фрунт, когда увидел самый престижный мундир Империи. Тело само вспомнило былой трепет всех вояк Империи перед императорскими гвардейцами.

— Привет Олаф, а ты что тут делаешь?

Олаф присмотрелся и узнал в посетителе, того самого Ван Дрика, с которым он некогда путешествовал вдоль южной границы Империи.

— Так это мой магазин. Вернее мой и моего компаньона Маркуса. Продавцы все отпросились на свадьбу, вот я их тут и заменяю на целых три дня. А Вы, господин капитан чего‑то приобрести желаете?

— Да не знаю пока. Я тут договорился о встрече. Мне сказали, магазин под как раз такой вывеской, как у тебя над входной дверью. Может я все же ошибся, сюда должны придти Илика из Каменки и студент Питер. Ты вроде как‑то с ними связан, я помню, шесть лет назад вы вместе были у ворот.

— Все верно, господин капитан, Илика живет в нашем доме, да и Питер ее давний друг, тоже жил до последнего времени с нами, но сейчас в городе снимает квартиру. У него девушка есть, ему неудобно с нами жить, но не забывает нас.

— Так что Вы точно пришли, может стаканчик чего покрепче, пока они не подошли. Вы по какому делу с ними встречаетесь, если не секрет конечно?

— Да нет, какой там секрет, расскажу сейчас. Попить разве что сока дай, или воды. Как я успел узнать, Илика не любит запах спиртного.

— Это точно, всех отучила. Иногда с Маркусом мы позволяет себе чуток, но стараемся после этого ей на глаза не попадаться. Вот ведь отучила же как‑то нас, считай стариков, да бывших наемников. Самой всего семнадцать годков, а до чего дельная. Как глянет, что наш полковник бывший, все женщины в доме за нее горой, только и слышно — Илика сказала …, Илика велела …, Илика не разрешает…. И ведь, главное, все по делу, все разумно. Просто чудо, а не девушка. Представляете, по улице идет, все соседи кланяются ей из уважения. Это в семнадцать‑то лет!

— Правда на днях всех удивила. Утром обнаружили, что стол в гостиной уставлен дорогущими деликатесами, которые мы и не пробовали‑то никогда. А среди них и пять бутылок вина. Я когда прочитал название, мне чуть плохо не стало. Оно же по золотому империалу за бутылку. А Илика и говорит «налегайте все, раз уж угощают», сегодня давайте устроим праздник». Так и не сказала, кто ее угостил, и Питер не проговорился. Ну, мы с Маркусом, конечно налегли, когда еще такое попробуешь. Да и хозяйки наши притронулись ко всем этим вкусностям.

— А вино‑то понравилось? — Поинтересовался граф.

— Если честно, то не очень. Мы ведь не сильно разбираемся в столь замысловатых напитках. Нам с Маркусом, чего покрепче надо. А это вроде вкусного компотика, чего там империал стоит, не понимаю. Я так Илике и сказал, что такие деньжищи, можно было и на что путное потратить для себя.

— А она что ответила?

— Говорит, что не имеет к этому отношения, это, де, подарок нам с Маркусом, а все деликатесы подарили ей и Питеру, но не говорит кто. Не иначе как поклонник завелся. Скольких она уже спровадила. Но у этого подарки взяла, прямо и не знаю что думать.

— Так что у Вас за дело к ним, может послать кого за ними, так ведь некого, все же ушли, один тут торчу. Прямо не знаю, что и делать, неловко такого человека заставлять ждать сокрушался Олаф.

— Вольно Олаф — засмеялся Ван Дрик. — Во–первых, со вчерашнего дня я не капитан гвардии, вчистую отставлен по собственному желанию. Во–вторых, это я пришел пораньше, а с ними мы договорились, что я просто приду в лавку и мне скажут, где искать Илику и Питера. В третьих, давай на ты перейдем, я сейчас просто человек как любой другой, а ты старше меня. Мы давно знакомы, вместе в патруле ходили, ну чего нам, ветеранам, субординацию выдерживать. Ты не переживай, я лучше с тобой тут побеседую, а затем сам пойду их искать, если ты скажешь мне где они. А дело у меня к ней простое, напросился я идти с ними в экспедицию, и они согласились меня взять с собой.

— Вона как! — протянул Олаф обескуражено, после чего долго мялся и, наконец, продолжил — Ваша светлость, господин капитан…

Гигант еще довольно долго мямлил, подбирая слова и смущаясь, пока, наконец, Ван Дрик не прервал его сбивчивый монолог.

— Успокойся Олаф, не стану скрывать, мне очень понравилась Илика, намерения у меня самые серьезные. Обещаю и тебе и всему вашему семейству, что ее не обижу и не причиню ей никакого горя. Я такой девушки не видел никогда и даже робею перед ней, чего со мной никогда не бывало раньше. Ты сам‑то не против, что я хотел бы подружится с ней или даже более того?

— Господин граф, я очень рад — Олаф аж прослезился — сколько раз мы с Маркусом гадали кто же появится у нее. Так и боялись, что какой‑нибудь столичный хлыщ закружит голову девочке. Она хоть и умная, но ведь неопытная в жизни. Что она видела в жизни, свою деревню, пути–дороги, да Университет. А если у вас сладится, я очень рад буду, только уж Вы сами постарайтесь не испортить. Чтобы ей понравится, это еще постараться нужно, но не прогадаете. Вы самой замечательной парой будете, если все сладится, и самой красивой.

Олаф окончательно расчувствовался, всплакнув еще раз, бессвязно, довольно долго говорил что‑то неразборчиво и забыл о товаре, о посетителях, пошел в глубину склада приводить себя в порядок и успокаиваться. Ван Дрик даже был вынужден сам развлекать очередного посетителя, который, правда, очень быстро убежал, смущенный вниманием к нему лица, перед которым вытягивается по стойке смирно, чуть ли не вся армия Империи.

Наконец появился немного успокоенный Олаф, пообещал «никому ни–ни, кроме Маркуса» и махнув рукой на дневную прибыль, запер магазин, решив сам проводить Ван Дрика домой на встречу с Иликой и Питером.

Граф в два счета набросал список необходимых припасов в дорогу и тут же купил их с необходимым запасом. Причем все, что нашлось в торговом доме «Маркус», в нем купили, чего деньги‑то из дома выводить. Семейство Ван Дриков в Весейске было самым богатым, да и в Империи входило в первую купеческую сотню, поэтому помощи Балема в финансировании столь скромной экспедиции не требовалось вовсе.

И с лошадьми все устроилось быстро. Личная конюшня отца графа в Столице, удовлетворила небольшую группу путешественников и количественно и качественно. Вообще в этот раз собираться в дорогу было очень просто, да и путь был не такой уж дальний, всего‑то полтора десятка дневных переходов, половина из которых проходила по купеческому тракту.

Неожиданно оказалось, что с ними в дорогу идет Олаф. Маркусу срочно нужно было отправить товар в городок, который находился всего в одном переходе от конечной цели их экспедиции. Илика тут же высказалась за то, чтобы их отряд заменил собой охрану. Олаф замялся, ему стало несколько неловко от перспективы, иметь в качестве охранника купеческой повозки, графа, капитана императорской гвардии. Ван Дрик тут же пояснил, что они вовсе не охранники, а просто идут рядом, по своим делам, но помогут в случае какой нужды, как, наверное, и Олаф поможет им при случае. На это Олаф не нашел что ответить, махнул рукой и со словами, «делайте как знаете», пошел снаряжать повозку.

Первые дни экспедиции Питер присматривался к графу и немного путался в обращении, но вскоре и он принял его как своего, несмотря на разницу в положении. Благо в возрасте, разница была не столь и значительна. Илика же вообще не стеснялась и по своей привычке, командовала мужчинами с первых минут путешествия. А Олаф любил дорогу, ему очень нравились спутники, и он старался не задерживать их, но и не сильно спешил, наслаждаясь компанией и дорогой.

— А что Вы думаете об оружии Древних, не может быть, чтобы в армии не задавались этим вопросом — завел разговор Питер на свою вечную тему о магии Древних, найдя в графе компетентного собеседника, заинтересованного теми же проблемами что и сам.

— Задаются, еще как — усмехнулся граф — да что толку. Легенды так и остаются легендами. Время от времени появляются новые слухи. Но сам я всего раз видел последствие того, что можно назвать применением оружия Древних.

— Очень интересно, если это не тайна, хотелось бы послушать — оживился Питер.

— Да Ван, расскажи, нам тоже интересно — встрепенулась Илика, сидящая на козлах рядом с Олафом.

— Тайна конечно, но в нее уже посвящено сотни четыре случайных людей и еще два трое, ничего не решают при добавлении к этой массе — усмехнулся Ван Дрик.

— Шли мы тогда вдоль южной границы Империи с орочьим пустынями. Это только говорится пустыня, а на самом деле до настоящей песчаной пустыни идти еще примерно два перехода по степям. А там где мы патрулировали, вообще почти сплошной лес был. Мы прошли переход и ожидали, что вот–вот наткнемся на пограничную заставу. Была там одна такая, не большая, ей даже имени не удосужились придумать, просто номер на воротах. Я уж не скажу какой, все же это секрет, да и неважно для рассказа. Так вот, мы уже и местность узнавать стали, на подходе к ней. Идем, а ее все нет, вышли на какой‑то пыльный круг, без единой травинка. Стоим всем отрядом и ничего понять не можем. Куда делась застава? Ведь и я и весь мой отряд, не раз и не два были на этой заставе, знали всех там. Я с ее начальником дружбу водил, не сильно горячую, но все же при встречах здоровались и по стаканчику пропускали.

— Стоим на месте заставы, ничего понять не можем. Я решил прервать патрулирование и поехал в ближнюю крепость, разузнать, что случилось, куда застава пропала. Только вошли в нее и тут же встречаем начальника той заставы, моего знакомого. Поздоровались, и там, в трактире он мне и рассказал как дело было, и куда застава подевалась.

— Оказывается, за месяц до того как мы пришли, случилось вот что. Со стороны пустыни пришел воин ханства, с нашивками ветерана полка арбалетчиков. Ну подошел и подошел, никто особо и не обеспокоился. С ханом тогда вроде все мирно решали, тем более это был ветеран, мало ли где отставники гуляют. Хотя и обратили внимание, что тут делает ханский ветеран, если до границы с ханством десятка два переходов от заставы?

— Так этот стрелок, достает свой арбалет, заряжает болт и всаживает его в стену заставы. Когда со стен заметили его приготовления с арбалетом, солдаты начали упражняется в остроумии и забыли про устав, который предписывает пресекать любое нападение на заставу. Нацеленный на стену заставы арбалет, формально нападением и являлся. Но понять их можно, стена толщиной метров пять, каменная, что ей сделается. Так ведь сделалось!

— Сам командир не видел ничего этого, он был в казарме, чего‑то там проверял, но его рассказ впечатлял. Он вначале подумал, что это землетрясение, в тех местах они бывают. Ему показалось, что стены закачались и падает потолок. Он бросился к выходу, но не успел, на него обрушилась гора тончайшей пыли. Тот командир и спустя месяц не мог понять, как это никто не задохнулся, после превращения стен и всех строений заставы в тончайшую пыль.

— Представляете, после попадания болта в стену, от места его попадания начала распространятся, какая‑то зона разрушения камня. Камень просто превращался в пыль. Меньше чем за час все каменные строения заставы превратились в кучи пыли, которая и осела ровным слоем.

— А люди, лошади, остальные вещи? — поинтересовался Питер.

— Ничего кроме камня не разрушилось, и не испортилось, если не считать того что все перепачкались в этой пыли. Хотя каменную пепельницу свою, именной подарок с гравировкой, он потом не нашел в пыли. Но кто знает, стала она пылью или нет, в той огромной массе пыли, которая образовалась от заставы, многие своих вещей так и не нашли.

— А земля под заставой? — спросила Илика.

— Самое удивительное, что вглубь ничего не пошло, все остановилось примерно на уровне земли. На среднем уровне.

— Илика что с тобой? — Забеспокоился Олаф.

Илика замерла и сидела в абсолютной неподвижности уже несколько секунд, предостерегающим жестом, давая понять, что мешать ей не нужно. Олаф даже остановил повозку, остальные остановились глядя на застывшую девушку. Только Питер догадывался в чем дело, и тем же жестом дал понять, что пока не нужно спрашивать. Наконец пауза завершилась.

— «Древнее знание$1 — с восторгом сообщила ожившая Илика.

— Меня только что посетила «Древнее знание»!

— Я так и догадался — заметил Питер, — у меня тоже было такое и я видел как у других бывает.

— О чем знание?

— Да вот как раз об этом явлении, которое рассказал Ван. Это не оружие вовсе. Это магия, но совершенно мирная, назовем ее строительной. Так древние расчищали площадки от камня, делали тоннели в скалах и под землей.

— Надо сказать Валери — заметил граф, он как раз этим увлечен. — Но ведь эта магия как оружие была использована.

— Ну, знаешь Ван, убить можно и кирпичом — парировала Илика. — Говорю же тебе — «Древнее знание». У Питера спроси.

— Все верно — подтвердил Питер — Как только маг ссылается на древнее знание и озвучивает его, все маги, которые его слышат получают подтверждение. Я уже получил.

— Вот здорово! — продолжала радоваться Илика — Это же так редко бывает.

— Да, неожиданное открытие, а у нас все генералы и боевые маги голову ломали. Ну как же, оружие Древних, это же так страшно. Так вот почему никто не пострадал, Оно наверное так и задумано, что только камень разрушает. Да, приеду расскажу нашим магам.

— Лучше я сама расскажу. Если я расскажу магам, они тут же подтверждение получат, а если ты расскажешь, то все останется только твоей неподтвержденной догадкой. Такое уж свойство у «Древнего знания». Устрой мне встречу с вашими магами.

— Да, как скажешь, как только вернемся, пойду к полковнику гвардии, он в момент соберет магов и из армии и из университета. Ты им все там и расскажешь. Во как! Еще и до цели не добрались, а уже открытие сделали.

— Но я рад, что это не оружие. Как подумаю, что кто‑то найдет его, мне плохо делается. Не допусти Вседержатель!

— Кис, за мной! — закричала Илика и бросилась вперед. За ней огромными прыжками понеслась рысь.

— Куда это она? — обеспокоенно спросил граф.

— Не бери в голову Ваша светлость — махнул рукой Олаф.

— Мы с Питером привыкшие, это тебе в диковинку. Илика всегда, как только что‑то ее впечатлит, бегает наперегонки со своим Кисом. Поехали легонько, сами прибегут, это у нее разрядка от впечатлений.

— Ну еще бы, «Древнее знание» не каждого мага за всю жизнь посещает. Есть чему радоваться — добавил Питер.

— Может за ней? — снова забеспокоился граф.

— Ага, догонишь ты ее — рассмеялись Олаф с Питером.

— Она и от лошади убежит, а по лесу, так вообще бесполезно за ней гоняться, пробовали уже. Да успокойся, сами прибегут.

Прибежали уже под вечер, к костру, который развели мужчины. Илика держала две здоровенные рыбы за хвосты, Кис нес в зубах третью.

— Тут озеро недалеко, метров двести, в лесу, а вы и не заметили — сообщила Илика — а я рыбы наловила.

— Кис устал, пусть отдохнет.

— А ты не устала сама?

— Ван, я никогда не устаю, пошли лучше плавать. Дядя Олаф, ты рыбу приготовишь?

— Да конечно, мне Питер поможет. Идите резвитесь. И Кис пусть полежит со мной. Питер, принеси дров еще для костра, вот там сухие кусты я видел.

Пока Питер таскал дрова, Олаф готовил рыбу для шашлыка. Илика с графом пропали, решили их подождать.

— Питер, ты вот что, если они палатку займут, не ходи туда, мы с тобой и вторую потом поставим, я ее в повозку на дно бросил на всякий случай.

— А то я не догадался, почему ты меня за дровами послал, вместо того чтобы я пошел с ними купаться на озеро — съязвил Питер. — Кстати, я тоже палатку прихватил на этот случай.

— Ну ладно тебе — замахал руками Олаф. — Как думаешь, выйдет у них чего‑нибудь?

— Дураками оба будут, если не выйдет. Ни она лучше не найдет, ни он. Лучше Илики, вообще никого нет, а граф этот, тоже хороший парень. Лучше его, я лично не видел, это точно. Уж если не он, то кто же тогда для нее.

— Да верно. По нему столько девушек страдает А он нам достался! — похвастался Олаф — Я его предупредил, что мы у костра заночуем.

— Давай по глоточку, пока ей не до нас, у меня в повозке достань, под козлами. Готовить пока не будем, пусть до утра маринуется рыба, а сами тяпнем чуток, закусим колбаской и хлебом, да и поспим у костерка, а они пусть сами разбираются.

Они посидели за бутылкой, вспоминая ту стычку с пиратами, которая их сблизила. Потом Питер сбегал за второй бутылкой, поговорили о торговле, об орках, о политике, о магии, о таинственном звездном небе, о Древних. За третьей бутылочкой, они поспорили о причинах Перелома, о Проклятых землях, о том, что за этими землями может быть. Питер рассказал, что думают ученые люди, а Олаф о чем болтали пьяные солдаты на привалах. Так сидели и разговаривали о том, до чего не доходят, из‑за мелкой суеты, разговоры дома. Затем Питер, своим ночным зрением увидел, как со стороны озера показался Ван. Он нес на руках Илику. Она обнимала его за шею. Когда они скрылись в палатке, Питер хлопнул по плечу Олафа и сказал:

— Сработало! Давай за них и нас всех, еще по одной.

Они выпили по одной, затем еще по одной и вернулись к прерванной беседе.

— Питер, вот ты ученый человек, ответь мне на один вопрос. Давно хотел тебя спросить, да все как‑то забывал. Мы находим металлы только в остатках сооружений Древних, или еще где‑нибудь их добываем?

— Да, только там — ответил Питер уже заплетающимся языком и для убедительности мотнул головой. — А что?

— Ну а Древние их, где брали? До них были еще более Древние что ли? Откуда металлы взяли самые первые Древние? — Не унимался Олаф.

— Ты вот о чем. Да все просто. Никаких более Древних не было. А те, кого мы сейчас называем Древними, добывали металлы в земле. Сейчас можно найти места, где они их добывали. Добывали, добывали, да все и добыли. Нам остались только их металл. Может оно и к лучшему, мы вряд ли смогли бы получить сталь такого качества, какую имеем от них.

— Честно говоря, Древние здорово нам нагадили, если хочешь знать. Ничего не оставили из минералов, все выгребли и особенно топливо, нам только дрова остались.

— А какое топливо еще бывает? — удивился Олаф.

— В том и дело, что бывает, вернее бывало. О том и древнее знание говорило, и находили в выработках древних остатки черных камней, которые горят. И жидкости горящие были и даже газ. Но сейчас эти камни настолько редкие, что бессмысленно даже начинать их применять в качестве топлива, На всю древнюю шахту не более телеги насобирать можно, а то и рюкзак не наберешь. Только на музей минералов в Университете и хватило.

— Давно уже известно и как двигатели повозок сделать или кораблей, да топлива нет к ним, все сожгли Древние. Они наверное и магию‑то придумали после того как выгребли все из земли. Сейчас вот все бьются над тем как восстановить секреты их двигателей, тех, что на магии работают, да что‑то не очень получается пока.

— Тоже Древнее знание, эти двигатели объяснило?

— Оно конечно, Древние настолько нас опережали, что долго еще все открытия и изобретения будут лишь повторением их открытий и изобретений. Тут уж ничего не поделаешь. Хорошо хоть нам их магия осталась, которую, если честно, толком никто не понимает, просто пользуемся и все.

— Олаф, да ты спишь уже. Я тогда тоже лягу, палатку лень ставить, да и ночь теплая.

Утром встали поздно. Разбудила всех конечно Илика. Граф, старался не встречается глазами с Олафом и Питером. Но после завтрака, немного смущаясь, все же скал Олафу.

— Вы больше не ложитесь на землю, я там еще палатку прихватил в моей седельной сумке она.

— Ну да, и каждый из нас по палатке. Ох и предусмотрительные мы. Прямо стратеги! — хмыкнул Олаф.

— Мальчики! — звонко крикнула Илика, возвращаясь с Кисом от озера. — А чего мы в одной палатке теснимся? Вот хорошо, что я догадалась захватить с собой еще одну, а то так и спали бы в тесноте.

— Вы чего? — Недоуменно спросила она, глядя на хохочущих во весь голос мужчин.

Глава 12. Возвращение

Отклонение от вычисленного места измерения поля примерно в один переход, не имело принципиального значения, для измерения тех величин, ради которых и была затеяна экспедиция. Поэтому Питер просто поставил точку контрольного измерения на карте, как раз в том месте, где Олаф отдавал товар своему компаньону.

Конечно, ничего интересного измерения не показали. Это стало понятно уже по пути.

Путники немного отдохнули и двинулись в обратный путь, но по другой дороге, глухой, но более живописной из‑за близости гор. Для Олафа пришлось купить лошадь, потому что свою повозку с товаром и лошадьми он отдал компаньону. Ван Дрик настоял на том, чтобы Олаф принял от него прекрасного коня не только на обратный путь, а и навсегда в подарок. На радостях он готов был всех завалить подарками. Так Питеру был обещан самый лучший Гиномий лук, как только вернутся в Столицу, потому что в «этой дыре», как охарактеризовал городок Ван Дрик, о таких луках и не слыхивали, а дарить какой попало, такому стрелку как Питер, просто неприлично.

Когда их весьма колоритная компания вошла в деревенский трактир, то вызвала в нем небольшой переполох. Деревня от тракта в стороне и к виду столичных путешественников там не привыкли. Трактирщик, конечно, засуетился и расстарался как мог с обедом. К его удивлению, никто из мужчин на выпивку не позарился. Казалось бы, один в гвардейской форме, другой настолько угрожающего вид и габаритов, что напугал трактирную служанку. Как не пить таким, а поди ж ты.

Но желания гостей закон, и хотя трактирщик потерял на вине немного, платил тот, что гвардеец щедро и даже дал несколько серебряных монет девушке, которая им прислуживала — «На подарок к свадьбе».

Ну и окончательно всех в зале сразила огромная рысь, которая вошла с новыми гостями. Вела себя кошка очень прилично. Смирно сидела в ногах у своих хозяев и аккуратно кушала из специальной чашки, которую поставила перед ее мордой, насмерть перепуганная трактирная служанка.

— Что у вас тут в деревне случилось? Когда шли по деревне, в трех домах слышали то ли плач, то ли причитания — спросил Олаф трактирщика.

— Да, веселого мало — ответил тот, присаживаясь за их стол. — Если господа желают, я могу поделиться нашими грустными новостями.

Оказывается, деревню кто‑то терроризировал уже почти месяц. Пропали четыре девушки. Поначалу их искали всей деревней, но когда нашли одну, племянницу трактирщика, то поняли, что живых остальных не найдут. Трактирщик даже не мог толком рассказать, в каком виде ее нашли, все срывался на рыдания. Уже почти месяц деревня в панике, военных людей тут нет, даже охотников на крупного зверя и тех нет. Так, силки на зайцев ставят, вот и вся охота. Деревня промышляет лесом, возит его в город. Почитай кроме лесорубов, пастухов, да огородников, тут никого и нет.

— Не знаем что делать. В город послали, да, путь не близкий, пока стражники придут, да и придут ли еще — горевал трактирщик.

— Вам бы, господа, тоже на ночь не гоже пускаться в путь. Не дай Вседержатель наткнетесь на этих нелюдей. Давайте я вам комнаты приготовлю.

— Что же мы, так ничего и не сделаем? — Спросила Илика, когда служанка убралась в комнате и оставила их с Ваном вдвоем..

— Я тоже уже думаю об этом — сразу понял ее Ван — но если пойти гулять вокруг деревни, вряд ли кто нападет на меня или на Олафа. А Питер может и не справится с ними.

— Зато на меня точно нападут. Я всем требованиям удовлетворяю. Молодая девушка, которая гуляет одна. Да и наряд для здешних мест роскошный, дополнительная приманка.

— Илика, мне страшно за тебя, не пущу. А вдруг ты не справишься. Ну мало ли, вдруг поскользнешься, Ну не могу я тебя так вот пустить играть со смертью.

— Хорошо, но то, что они меня не догонят, в это ты веришь?

— В это я верю. Но как мы этим поможем деревне?

— Очень просто. Я побегу от них, так, чтобы создать иллюзию, что меня можно поймать. Заодно и измотаю их, сама‑то я не устану. Побегу туда, где Вы втроем будете сидеть в засаде. О месте засады, хорошо бы с трактирщиком поговорить.

— А как только я их к вам в руки приведу, Так и начинайте. Втроем вы человек десять захватите, да и местных можно взять в помощь, для них же стараемся. Ну как мой план?

— А ведь получится! И риск минимальный. Догнать они тебя точно не догонят, стрелой и болтом не попадут, в этом я уже убедился. Точно получится! Пойдем с остальными обсудим.

— Войдите — отозвалась Илика на стук в дверь.

— Можно к вам — раздался бас Олафа из‑за двери.

— Да входите уже, дядя Олаф, мы сами хотели к вам сейчас зайти.

— Мы вот что с Питером подумали — начал Олаф, когда за ними закрылась дверь. — Может можно как‑то помочь деревне. Не может быть, чтобы банда очень большая была. Прокормить ее большую, тяжело незаметно.

— И мы уже обдумали это — ответил граф. — У нас даже план созрел. Давайте обсудим.

— Неплохой план! Да что там неплохой, просто великолепный — оценили Олаф и Питер, идею Илики.

— Давайте сюда пригласим трактирщика, под каким‑нибудь предлогом, а то в зале могут оказаться лишние уши. Возможно, кто‑то из деревенских наводит. Предают свои, это обычное дело. Только его так позвать нужно, чтобы непонятно было, зачем зовем — предложил граф и рассказал Олафу как это сделать.

— Трактирщик вина еще, но сам неси каналья, чтобы было с кого спросить, если принесешь лошадиную мочу вместо выпивки — сотряс весь дом громовой бас Олафа.

— Пойми этих благородных — жаловался трактирщик перепуганной служанке, пока та спешно собирала корзину с вином и закуской — вроде приличные и не пили совсем, пока в зале сидели, а как в комнату зашли, тут же, что те свиньи. Давай уже скорее, пока они весь трактир не разнесли, видала сама какой здоровенный тот небритый, да остальные не промах, по всему видать. А еще городские, из самой Столицы.

Обеспокоенный трактирщик понесся по коридору к комнате Олафа и Питера, с корзиной полной бутылок вина, овощей и жареного мяса, только бы не разозлить буйных гостей. Но так и не добежал до нее. Его перехватил по дороге граф и мгновенно втащил в свою комнату.

— Тихо, не бойся, нужно поговорить. На крик нашего друга не обращай внимания, это чтобы все думали, что ты с ним улаживаешь дела. — Объяснял оторопевшему трактирщику Ван Дрик.

Затем Илика принялась излагать план засады трактирщику, а граф постучал в стену, чтобы Олаф сменил репертуар на имитацию разноса хозяина трактира разгневанным постояльцем.

— Вы нам показываете удобное место для засады, куда я заманю этих подонков, и порекомендуете еще несколько человек из деревни, кого можно прихватить с собой, на случай, если банда большая. Только действительно опытных людей, бывших наемников. Потому что с десятью–пятнадцатью бандитами мы и сами справимся, а неопытные только мешать будут.

— Дык, если вы такие умелые бойцы, кто же тута поможет вам — чесал голову трактирщик — разе только Маркел. Он погостить приехал к родне, сам отсюда. Отпуск у него в отряде, забыл как называется. «Погромщики» кажись, или нет «Громилы»… не, как‑то похоже, он арбалетчиком там.

— Наверно «Громовержцы$1 — подсказал граф, давясь от смеха.

— Точно! Они самые — обрадовался трактирщик — Так я пошлю сынишку, чтобы, значит, он подсобил.

— Давай так — взял в свои руки инициативу граф — О нашем разговоре никому ни слова, вдруг кто помогает из деревни бандитам. Ты пошли за этим Маркелом сына, под каким‑нибудь предлогом, чтобы пришел сейчас же в трактир по какой‑нибудь надобности, без арбалета. Арбалет мы ему свой дадим.

— Ага, я попрошу, чтобы пришел, значит, заценил арбалет. Ну, вроде как Ваша светлость, мне его в оплату заместо денег решили за проживание, значит, отдать. Так пойдет?

— Пойдет. Давай я пойду с тобой в зал и при всех предложу арбалет, а ты пошли сына с просьбой подойти этому Маркелу в трактир. Чтобы все видели, зачем побежал к нему твой сын.

— Ты смотри, какую вещь предлагаю, это тебе не деревенская самоделка, это гвардейский легкий арбалет. В вашей дыре таких отродясь не видали — втолковывал Ван Дрик трактирщику, перегнувшись через стойку.

— Ваша светлость, ну я же ничего в этом не понимаю. Давай, я сына пошлю за знающем человеком. Он поглядит и мы сторгуемся, чтобы, значит, не мне в накладе не быть и вашим милостям не в обиду.

— Ладно давай — махнул ругой граф — Но чтобы птицей туда и назад, устал я, пойду прилягу пока, а как придет твой человек, вместе с ним ко мне пройди.

Когда трактирщик с Маркелом зашли в комнату графа. Илика уже в третий раз стала излагать свой план, проявляя чудеса терпеливости и педагогического мастерства. Маркел, хоть и военный человек, но явно из тех, кто стреляет только туда, куда командир покажет. Хотя с виду вроде и казался сообразительнее трактирщика.

— Итак, уже скоро вечер, пора приступать. Олаф, Питер, хозяин и Маркел идут к тому обгоревшему сараю, о который показал с чердака хозяин. Как будто смотреть, как стреляет арбалет. А мы с Иликой ссоримся и я, вроде как в пьяном угаре, выгоняю ее из трактира на улицу. Ну и она бродит вокруг деревни, пока на нее обратят внимание бандиты, а потом убегает от них в сторону сарая и «прячется» там. Всем все понятно? — на всякий случай повторил весь план операции граф.

Спустя полчаса, после того как мужчины пошли «проверять» арбалет, разъяренный постоялец, выволок за волосы свою девушку и выкинул ее из трактира.

— Грязная шлюха… — неслось на всю улицу его пьяная брань.

Бедная девушка, спотыкаясь в своих городских туфельках, припустила прочь по дороге из деревни, а дебошир, пьяно покачиваясь и пугая прохожих обнаженным клинком, пошел в направлении обгоревшего сарая.

— Ну не дай Вседержатель такого мужа — причитала служанка, наблюдавшая из окна кухни всю эту безобразную сцену. — Видно везде одно и то же, что в Столице, что в самой последней деревне. А еще благородные с виду. Такую красавицу и так… Тьфу!

Девушка шла, спотыкаясь по неровной каменистой дороге из деревни. Волосы растрепались, рукой она размазывала по лицу слезы. Присела, поревела, затем всхлипывая снова побрела, на этот раз в сторону от дороги вокруг деревни. Видно под вечер, она не хотела удаляться от деревни, но и к дебоширу своему возвращаться боялась.

Илика уже больше часа шла вокруг деревни, старательно спотыкаясь и выдавливая из себя слезы. И когда она почти обошла большую ее часть, наконец, ментально почувствовала к себе внимание. Не то внимание, которое она чувствовала на себе от деревенских, как к новому человеку. Это было внимание хищника, который рассматривает ее в качестве жертвы.

— Ей, а ну стой!

Дорогу ей заступили четверо. Двое с луками за спиной, остальные с короткими мечами за поясом и окованными дубинками в руках. Все в поношенной военной форме, скорее всего дезертиры или бывшие наемники. Кто из них за главного, Илика пока не поняла, ни по поведению, ни по ауре. Она побежала, не забывая спотыкаться, тихонько жалобно заголосила, решив, что в панике девушка не должна совсем уж молчать.

— Догоним, пожалеешь, лучше сама остановись — орал почти лысый, невысокий, но очень широкоплечий парень.

Они играли с ней. Видели, что еле бежит в своих туфельках. Хороша добыча! И смазливая и вещи на ней, не то что деревенские. Да и деваться ей некуда. Немного погоняют, сама свалится от усталости.

Илика не хотелось нарушать обещание данное Вану, и сделала все, как договаривались, хотя и очень хотела сама их всех взять. Старательно имитируя ужас и панику, она добежала до сарая и «спряталась» там, от «едва не поймавшей» ее четверки бандитов. А дальше все пошло не так…

Когда прибежал сынок трактирщика, Маркел немного забеспокоился. Вдруг дознались все же, что он вовсе не тот, за кого себя выдает, Хотя настоящий Маркел и ушел из деревни почти двадцать лет назад, все же довольно много людей могли его узнать. Вернее могли понять, что человек назвавшийся Маркелом, не очень‑то на него и похож. Наполовину ослепший старый дядька настоящего Маркела, был рад узнать в качестве племянника кого угодно, кто остановился у него в доме и щедрой рукой поит сивухой каждый день. А на улицу, лишний раз, лже–Маркел старался не выходить. Впрочем, Маркел было его настоящее имя. Когда он под видом путника пришел в деревню и назвал свое имя, то бабка, с которой он разговорился, сама привела его в дом того Маркела, который лет двадцать назад ушел в наемники, да так и не вернулся. А там уж грех было не воспользоваться ситуацией. Правда всю банду вводить в деревню было бы неосторожно, потому он и приказал им сидеть тихо в лесочке, пока лето и тепло. Но разве лысому объяснишь, что такое тихо сидеть. Вот и стали пропадать девушки из деревни.

В трактир Маркер все же пошел. Любопытно стало, зачем зовет трактирщик, да и новости последние неплохо бы разузнать. Все же много уже наломали дров его подельники. Особенно лысый, большой любитель поизмываться над девушками.

Сколько раз ему говорили, не нужно гадить поблизости от того места, где остановился, да разве втолкуешь психу. Как надышится своей отравы, звереет и совсем разум теряет. Видел Маркел, что он с племянницей трактирщика сделал, чуть не вырвало после этого. Твердо решил, что пора избавляться от этого идиота, как только представится случай. Но пока, еще одна умелая рука мечника, лишней не казалась. Да и зверел он только с женщинами, а в банде дезертиров таковых не имелось.

Как только пришли в трактир, мальчишка молча указал на трактирщика и тут же умчался по каким‑то своим мальчишеским делам. Трактирщик, поприветствовал его и махнул рукой, приглашая за собой в коридор с комнатами постояльцев.

Оказавшись в комнате полной вооруженных мужчин, Маркер очень испугался. Не узнать императорского гвардейца, да еще в походной форме гвардии, он, как бывший наемник, просто не мог. Да и остальные, выглядели отнюдь не простаками. Но, по всей видимости, его никто не подозревал, а просто пригласили помочь, охотится на него же самого и его людей. Молодой, по всей видимости маг, конечно почуял его испуг, но приписал это вполне естественному чувству, для человека, внезапно встретившего группу вооруженных мужчин. Он даже начал его успокаивать.

Когда Маркел услышал, какой план предлагают эти вояки, он чуть не расхохотался. Это кого сейчас в гвардии держат! Они что, всерьез думают, что какая‑то девица измотает его людей и приведет их в засаду? Он, конечно, им подыграет, но в голове уже родился свой план.

Если его парни поймают девку, а это почти наверняка так и будет, то он честно отсидит в засаде и даже посетует, что все сорвалось и никто так и не появился. Риска никакого, его никто и не собирается подозревать, даже этот молодой маг, от которого он все же будет держаться подальше. Если же произойдет чудо и девчонка приведет его ребят в тот сарай, тоже неплохо. Гвардейца он снимет болтом, а с остальными, он и его ребята как‑нибудь справятся. Без императорского гвардейца, сила отряда вдвое упадет. На их стороне и численное превосходство и фактор неожиданности.

На этом замечательном плане Маркел и остановился. Все шло нормально даже когда, к его немалому удивлению, девчонка все же вбежала в сарай. Маркел свистнул как всегда, предупреждая своих, и нажал на спуск арбалета, предполагая сразу после этого заняться молодым магом. Уж вчетвером, его ребята, как‑нибудь с оставшимся в одиночестве гигантом справятся. А дальше все пошло не так…

Когда Илика вбежала в сарай, она почувствовала что‑то не ладное. Внутри сарая кто‑то оглушительно свистнул. Четверка бандитов, вероятно, узнала этот свист и тут же довольно умело рассредоточилась, не спеша попадать в ловушку. Лучники бросились от сарая, на бегу доставая луки и выбирая позиции для стрельбы, остальные двое обнажили клинки и замерли. В Ван Дрика, полетел выпущенный Маркелом арбалетный болт.

Восприятие Илики ускорилось настолько, что все мужчины, казалось, двигаются в густом–густом сиропе. Свист превратился в басовитый звук, и она увидела направленный в сторону ее Вана арбалет из которого, вылетал болт.

В прыжке Илика поймала этот болт, учла то, как он изменит траекторию ее прыжка, а затем метнула пойманный болт в того, кто его послал.

— Питер, двое лучников, ранить тяжело, но не убивай.

— Ван, Олаф там еще два мечника, сразу за Питером, нападайте. Ван на лысого, он очень опасный.

Трактирщик, в жизни не видевший ни одного боя, серьезнее пьяной драки в своем трактире, так ничего и не понял. Ему потом за ужином, все объяснила Илика. После того, как раздался оглушительный свист. На земляной пол сарая упал раненый Маркел. Их молодой лучник выпустил две или три стрелы, настолько быстро, что трактирщик даже не успел заметить, куда он их послал, а когда посмотрел на их главного, гвардейца, которого немного робел, то не мог понять, куда он пропал. Вроде только что тут стоял. Только выйдя на улицу, он увидел, что два бандита лежат в беспамятстве, каждый со стрелой в правом плече. Тот в форме гвардейца, своим клинком пригвоздил правую руку лысого мужчины к земле так, что клинок сквозь его раскрытую ладонь вошел в твердый дерн, а на левой его руке, стоял ногой.

Тот, кого они называли Олафом, просто стоял над еще одним неподвижно лежащим бандитом. Чем он его оглушил, трактирщик не понял, да такому гиганту ничего и не нужно, кулаком двинет так, что сутки проваляешься.

— Ну чего встал столбом? — крикнула ему девушка из дверей сарая — давай веревку, которую принес и иди за подводой. Мы их тут свяжем, но не тащить же самим на руках. Пусть и ваши деревенские чего‑то сделают, для них же старались.

Трактирщик, уже третий раз за вечер, рассказывал прислуге о том, как обезвредили тех подонков. Причем, каждый следующий рассказ, отличался от предыдущего тем, что его личная роль в бою с бандитами неуклонно росла.

Больше всех радовалась трактирная служанка. В ее глазах, все они сразу стали героями.

— Не ссорились они вовсе, а просто план был такой — в десятый раз объясняла она подругам и посетителям трактира.

— Я и не поверила, что такая красивая пара может разругаться — убеждала она всех, и в первую очередь, себя.

— Илика, а кто ранил главаря? — спросил Ван, когда они вдвоем на его коне тихонько, трусили вслед за повозкой с пленниками.

— Кого ни спрошу, никто не понимает, сам он тоже не знает. В меня стрелял из арбалета, а потом этим же болтом оказался ранен. Ничего понять не могу. Этот момент схватки я как‑то упустил.

— Я его ранила. Поймала его болт и в него же метнула.

— Не может такого быть!

— Так давай проверим, стрельни в меня сам.

— С ума сошла, как я буду стрелять в тебя из арбалета, даже тупым болтом.

— Ну стреляй чуть мимо, я все равно поймаю.

— Я, когда вбежала в сарай, вижу, он в тебя стреляет, ну и испугалась за тебя. Мне показалось, что вы все остановились почти, и звуки все стали такими басовитыми. Только я одна по–прежнему быстро двигаюсь. Я только после того как все кончилось, поняла, что можно так сильно ускоряться, а там само получилось как‑то — объясняла Илика, прижимаясь к Вану.

— А ведь ты спасла мне жизнь.

— Я спасла ее для себя. Такая вот уж я эгоистка. Нравишься ты мне очень, живой. И не вздумай умирать никогда.

— Граф, можно я немного посекретничаю с Иликой? — спросил Питер после обеда, который они устроили на живописной лесной полянке с ручьем.

— Да конечно, я пока лошадьми займусь, да пленных наших проверю, а то деревенские охранники могут и прозевать их, по неопытности.

— Илика, я тут прикинул скорость твоего рекордного прыжка за арбалетным болтом. По моим оценкам, пиковая мощность выходит далеко за те два кВт, которые были написаны в той бумаге, ну ты знаешь о чем я.

— И что из того?

— А то, что ты должна была задействовать свои внутренние ресурсы, как там написано. Или то, что обозначено в документе как кВт, не является единицами мощности? Но язык‑то у нас и у Древних один и мы, свои единицы измерения мощности, от них получили. Так я и хотел узнать, что ты чувствуешь или чувствовала сразу после этого расхода энергии?

— А ведь ты прав! Но упадка сил, я почему‑то не чувствовала. Сейчас все вспомню и тебе расскажу. Давай на следующем привале поговорим. Нужно все заново провернуть в голове.

После ужина Илика сама подошла к Питеру, для продолжения разговора.

— Действительно, кое‑что интересное, на что я и внимания не обратила, вспомнилось. В бою не до того было, а вот когда заново все прокрутила помедленнее, то припомнила, что как бы внутренний голос мне подсказал, дословно так — «активирован концентратор статического поля». Но не словами, а как‑то иначе, просто я узнала это и все. Я всю дорогу думала над этим, Ван даже забеспокоился, не случилось ли чего, и, кажется, поняла.

— Я сама, являюсь концентратором энергии поля, все мое тело. Когда расход не превышает тех двух кВт, про которые мы читали, то поле успевает восполнять затраты и запас энергии не затрагивается вовсе, а когда превышает, то расходуется запас манны в организме. А уж когда и он исчерпан, тогда тело свои ресурсы биологические жечь начинает, но для меня это будет, наверное, ощущаться каким‑то невероятным упадком всех сил.

— Вот, вот! И тогда ты поймешь, как всегда чувствуем себя мы, у кого никаких других ресурсов просто нет — рассмеялся Питер.

Конец первой части

Часть 2 Глава 1. Экзамен.

Председатель экзаменационной комиссии, профессор столичного Императорского Университета, его сиятельство граф Ван Кер, по обыкновению стремительно влетел в Большой экзаменационный зал Университета и остолбенел.

В первые несколько секунд, ему показалось, что он просто перепутал аудиторию. Профессор даже повернулся к двери, с намерением исправить ошибку. Но тут же сообразил, что в Университете такого вообще не должно быть ни в одной из его аудиторий, включая кабинет ректора.

Все остальные члены выпускной экзаменационной комиссии уже четверть часа стояли посередине залы как стайка испуганных школяров, которые бежали в класс, а вместо этого, оказались вдруг в Императорской приемной.

— Господа — обратился он к ним — мы позавчера вечером, вроде тут давали последние консультации выпускникам. Или все‑таки ошиблись аудиторией?

Действительно, еще недавно, это была обыкновенная большая аудитория, не особо выделяющаяся среди остальных подобных ей в Университете.

Сейчас, изумленные преподаватели видели роскошную залу, отделанную по последней моде дорогими тканями и обставленную изысканной мебелью. Аудиторию как бы делил пополам стол, за которым должна сидеть комиссия, огромный, из «южного граба», как пояснил один из экзаменаторов, профессор географии. Они на пару с ведущим экономистом Университета уже определили и материалы, из которых изготовлено это чудо интерьера, и примерную его стоимость, которая удивляла ничуть не меньше.

Стулья полностью соответствовали столу и были явно из одного интерьера, хотя и светлее по тону, что, вероятно, соответствовало замыслу дизайнера.

— Это тоже «южный граб$1 — пояснил географ — только более молодой и, поэтому светлый.

На каждом преподавательском месте уже лежал, очень красиво выполненный именной подарочный блокнот для записей. Блокноты полагались всем членам комиссии, о чем и удостоверяли их имена на обложках, выполненные Гиномьей вязью, которую сами Гиномы называли сложным и непонятным словом. Рядом лежали так же именные карандаши, и не угольные или чернильные, а те самые, вечные магические Гиномья изделия, так высоко ценящиеся в Империи и за ее пределами.

— Это все нам — недоверчиво спросил пожилой Гином, профессор инженерных дисциплин — я как‑то смущаюсь принимать столь дорогие подарки, очень похоже на подкуп.

— Ну не очень‑то и похоже — возразил Ван_Кер — пока больше похоже на благотворительность. Чтобы это все стало подкупом, необходимо хотя бы поставить в известность, что же от нас хотят. А студентов тоже решили подкупить?

Студенческая половина экзаменационной аудитории впечатляла не меньше преподавательской. Длинные аудиторные студенческие столы и скамьи, чудесным образом превратились в изящные конторки, объединенные небольшим книжным шкафчиком со столиком для работы сидя. И хотя сорта дерева, которые пошли на студенческую мебель были не такими ценными, как знаменитый «южный граб», но все же получше дерева, из которого изготовлена мебель в гостиной среднего, зажиточного горожанина. По периметру комнаты были живописно расставлены кресла для отдыха, рядом с которыми стояли низкие столики, изящно сервированные блюдами с южными фруктами и прохладительными напитками, предусмотрительно помещенными в ведерки со льдом. Наконец, последним штрихом нового интерьера, служило богатое убранство всего зала цветами. Но не срезанными цветами, которые завянут максимум через неделю, а настоящими живыми цветами, посаженными в красивые каменные вазы. Даже система полива была предусмотрена специалистами по интерьеру.

Когда первый «испуг» прошел, среди преподавателей завязалась оживленная дискуссия, о причинах странной щедрости, непонятно откуда, пролившийся на Университет. Ничего, конечно, не выяснили, хотя предположений высказали массу, даже самых невероятных.

— Господа, взгляните на это — ученый секретарь экзаменационного совета — поднял руку с листом гербовой бумаги — Мне вручили этот лист при входе, тут кое‑что объясняется.

Остальные тут же развернули листы, те, что им дали на входе в аудиторию, и про которые они, конечно забыли, войдя в аудиторию. А между тем, полученный преподавателями текст, был весьма примечателен, как по содержанию, так и по способу написания. На каждом листе, той же Гиномской вязью было написано

Уважаемый (имя титулы и звания каждого из присутствующих), поздравляю Вас с окончанием выпускной экзаменационной сессии. Мы хотим, чтобы последний экзамен этого выпуска запомнился вам надолго и воспоминание это осталось приятным.

Надеемся встретиться с Вами лично, на банкете, посвященном окончанию экзаменационной сессии, который состоится сегодня, сразу после окончания экзамена, в трактире «Невинные радости».

Приглашается весь выпуск и все преподаватели, экзаменующие выпускников.

Герцог Балин Мирум

Граф Вен_Дрик Весейский

— Понятно, по крайней мере, кто расстарался и понятно, что финансово они вполне могли это сделать. не особенно и напрягаясь. Непонятно с чего бы, хотя и очень приятно — заключил председатель экзаменационной комиссии.

— Однако, пора приступать к экзаменам господа. И так уже задержались, а еще придется дать немного времени на снятие шока у наших выпускников. Они же еще не видели, во что превратилась их аудитория.

— А я, кажется, догадался в чем дело — прошептал Ильф сидящему рядом с ним, Гиному, пока все рассаживались по своим местам — посмотрите кого мы экзаменуем сегодня.

— Не понимаю — признался Гином, вглядываясь в лица выпускников.

— Илика! — незаметно показал Ильф на необыкновенно красивую девушку, сидящую в предпоследнем ряду экзаменационной аудитории. — За ее благосклонность, уже больше года бьются как раз эти наши благодетели, подписавшие письмо. По–моему, сегодняшнее чудо, очередная попытка обратить на себя внимание сей прекрасной дивы. Это уже напоминает мне спортивное состязание — рассмеялся целитель.

— Да! Редкая красавица — восхищенно сказал Гином — первый раз вижу столь совершенную красоту.

— Илика, девушка достойная во всех отношениях. Говорят, она заставила этих господ украсить и Столицу и Весейск. По крайней мере, цветочные клумбы по всему городу, приличная ночлежка с больницей для бездомных в обоих городах, это все пожелания Илики, немедленно принятые этими господами к исполнению.

— Подольше бы она ими управляла. Пожалуй, единственный случай, когда капризы красивой дамочки из высшего света столь полезны всему обществу — заключил Гином и добавил — А как Вы думаете, прилично ли будет впрямую у нее самой спросить это сейчас?

— Почему нет, тем более ей, готовиться не нужно. Экзамен для нее пустая формальность, вот с нее и начнем, а заодно и спросим. Кстати, она вовсе не из высшего света. Илика простая деревенская девушка, необыкновенно талантливая и пережившая слишком много горя для своих лет, совершенно не избалованная, по крайней мере, пока ее благосклонности не стали добиваться эти денежные мешки. Но, судя по всему, ее это не испортило, а скорее направило к общественной пользе, чрезмерное рвение вышеназванных господ. Интересно, как они будут делить девушку? Пока что их действия не выходили за рамки соревнования в галантности.

— А почему я ее не помню? — Спросил Гином. — Я пять лет не появлялся в Столице, но принимать в Университет я ее должен был. Раз она его оканчивает сейчас.

— Да, магистр Хром, Вы много пропустили — усмехнулся Ильф — Илика за три года прошла весь курс Университета, поступив сразу на второй курс, а до этого, она за четыре года окончила с отличием гимназию Ильфов. Вот такая она, и умница и красавица. Самые знатные мужи Империи за честь считают, если она хотя бы посмотрит на них.

Тем временем, председатель экзаменационной комиссии осведомился у Илики, не угодно ли ей начать собеседование с комиссией и, получив утвердительный ответ, осведомился на какой предмет, она желала бы провести итоговую беседу.

— О природе магии Древних — звонко ответила девушка — и о сравнении гипотез ее механизмов. Хотелось бы поговорить одновременно с магистрами и профессорами. И у нас совместный диплом с Питером.

По традиции, хотя и соблюдавшейся не очень строго, специалисты и преподаватели магии, именовались магистрами, а профессорами именовали, равных им по статусу преподавателей инженерных и научных дисциплин.

— Прекрасный выбор — поклонился председатель комиссии — ну что же, приступим. Господ Хрома, Эллими и Макунина, прошу приступить к своим обязанностям. Советую отойти в глубину зала и расположиться в этих удобных креслах, разговор предстоит долгий и интересный.

— Госпожа Илика, можно вопрос не совсем по теме, чтобы нас не отвлекали посторонние мысли во время беседы? — не удержался Гином. — Не разъясните ли Вы нам, чудесное превращение обыкновенной аудитории в роскошную залу.

Магистр материальной магии Хром, он же профессор инженерных дисциплин и глава клана Гиномов, не любил слово экзамен. Он придерживался партнерских отношений с учениками, называл их коллегами, а любой экзамен беседой или обсуждением. Впрочем, такого же стиля придерживалась добрая половина преподавателей, как Гиномов, так и Ильфов. Маги–целители и боевые маги, более склонны были придерживаться формальной субординации. Связано это было не с каким‑то особым снобизмом, а скорее с привычкой к армейским взаимоотношениям. Все они, без исключения, были высшими офицерами Империи, причем действующими, многократно принимавшими участие в сражениях.

— Да, объясню, пожалуй — улыбнулась Илика, — меня три дня назад осаждали и, его сиятельство, герцог Балин и граф Ван Дрик, категорично требуя дать ответ, как бы я хотела отметить день окончания Университета. Я в шутку сказала, желаю праздника для всех моих сокурсников и преподавателей на весь день. Вот они и расстарались. Один украсил аудиторию, а другой подготовил банкет, приглашение на который вы уже получили.

— К делу господа — постучал ручкой по стакану председатель комиссии.

— Давайте построим нашу беседу в виде доклада госпожи Илики, который мы, по мере необходимости, будем прерывать своими вопросами. — предложил Элиари — Предвкушаю, что нас ждет интереснейшее повествование одной из самых одаренных выпускниц Университета. Да чего там «одной из$1 — самой одаренной!

Илика довольно пространно повела свое повествование, ее очень разумно дополнял, присоединившийся к ним Питер.

— Вы очень подробно разобрали все современные представления о природе магии. Но мне кажется, что Вам есть что добавить к общепринятым взглядам, и это будет самая интересная часть нашей беседы.

— Вы правы — улыбнулась Илика — нам есть что добавить.

— Вероятно все присутствующие, в курсе выдающегося изобретения профессора Хрома, которое он назвал микроскоп. Этот замечательный прибор, позволяет сквозь систему полированных линз из стекла или хрусталя, рассмотреть мельчайшие детали в строении любой субстанции. Мы с господином Питером, провели довольно много времени, исследуя поведение различных магических субстанций под микроскопом.

— Да это очень интересно, но такие исследования проводились мною довольно давно, сразу после того, как мне удалось добиться четкой картинки микроскопа, избавившись от радужной каемки вокруг изображения — прервал рассказчицу Хром — действительно, все эти субстанции имеют сложную структуру и ведут себя как колония маленьких существ.

— Мы продолжили исследования магических субстанций под микроскопом в несколько отличном, от традиционного, аспекте. Из Ваших исследований — Питер поклонился Хрому — известно, что все магические вещества, если их оставить в покое, постепенно ориентируются в своей тонкой структуре. Под микроскопом это выглядит как мельчайшие параллельные волны, застывшие на поверхности субстанции. Мы с Иликой, обратили внимание на то, что ориентация этих волн во всех субстанциях одна и та же. Илика предложила посмотреть, как ведут себя волны в другом месте, например в Весейске. Как и ожидалось, картина была совершенно аналогична той, что мы наблюдали в Мируме. Но, если провести перпендикулярно волнам линию и продолжить ее на географической карте, то линии эти пересекутся в глубине территории северных орков, в обширной обрасти проклятых земель, расположенных там.

— Все каникулы последних трех лет обучения, мы с Иликой провели в поездках по Империи, проводя измерения ориентации этих микроволн в разных ее пунктах — продолжил Питер.

— Молодцы! — вырвалось у Хрома — и, как я понимаю, все линии пересеклись в одной точке?

— Не совсем так — поправил Питер. — Гораздо интереснее и сложнее.

— Вначале мы с Иликой не могли понять закономерность, пока не догадались, что центров воздействия может быть несколько. Мы произвели измерения в девяти, весьма удаленных друг от друга точках, и собрали достаточно информации для того, чтобы вычислить местонахождение предполагаемых центров воздействия на силу.

— Я бы тоже предположил, что воздействие имеет векторную природу и направленно перпендикулярно стоячим волнам — вступил в беседу Ильф, но не менее справедливо, так же, предположение, что вектор сил параллелен волнам. Как вы определили, что нужно строить перпендикуляры?

— Да! — Подтвердила Илика — именно это мы и предположили, господин Элиари. Довольно утомительные расчеты с суммами этих векторов от каждого центра, позволили выделить три ближайших из них. Вероятно их больше, но остальные слишком далеко, их действие лишь немного размазывает картину. Один самый близкий нанесен на карту красным кружком, остальные синим и зеленым. Но мы не смогли съездить в эти места. А вот в центр, которые получились в предположении, что вектор силы параллелен волнам, мы как раз съездили прошлым летом, он в Империи и там ничего интересного нет. В дальнейшем, мы рассматривали лишь предположение, что вектор воздействия поля на субстанции, перпендикулярен направлению на источник поля.

— Интересные же места не исследованы и труднодоступны, мы пока не сумели до них добраться. — Продолжил Питер.

— Там, возможно, расположены некие центры, то ли энергетические, то ли управляющие, это необходимо проверить. Наверняка в них нечто такое, что дополнит наши представления о магии Древних. К сожалению, добраться даже до ближайшего из них весьма непросто, он в глубине земель Нордов, или даже за ними, но дело того стоит.

— Я с вами. Когда вы отправляетесь? — взволновано спросил Хром.

— Хотели приблизительно через месяц, когда спадет жара и утихнут ветры из Проклятых Земель с востока — ответила Илика — Подготовиться нужно, экспедиция опасная, путь через степи, это почти пустыня, там караваны не ходят.

— Господа — прервал оживленную беседу председатель комиссии — у нас экзамен. Давайте закончим с ним, а затем вы продолжите разговор об экспедиции в другое время и в другом месте.

— Какие тут сомнения — махнул рукой Гином — они провели такую работу, заметили нечто такое, что может перевернуть наши знания о магии древних. Много ли у нас выпускников, которые сообщили преподавателям что‑либо неизвестное им? Я с легким сердцем ставлю по отличной оценке обоим.

— Господин Макунин, не желает что‑либо спросить или уточнить? — Обратился к боевому магу председатель комиссии — Что‑то Вы не очень активны сегодня, обычно Вас приходится сдерживать.

— У меня по экзамену нет вопросов, просто я слегка ошеломлен и задумался о возможно открывающихся перспективах. Имейте меня ввиду, если присутствие боевого мага Вы сочтете не лишним в этом походе.

— Как я сам не догадался посмотреть в разных точках — еще долго после экзамена сокрушался Хром.

Банкет в честь окончания Университета, несомненно, удался. Благодаря щедрости титулованных меценатов, приглашенные не испытывали недостатка ни в изысканной еде, ни в лучших южных винах. На специально построенной к этому вечеру сцене, работали артисты, приглашенные из труппы Императорского театра. Постепенно, программа вечера исчерпала себя, и общество разбилось на небольшие группы по интересам. Добрая половина этих групп представляла собой молодых людей, отчаянно добивающихся благосклонности Университетских красавиц, которые, уже не стесненные строгим уставом, были совсем не против активной атаки со стороны вчерашних сокурсников и молодых преподавателей.

Но вокруг самой красивой выпускницы, собралось совсем другое общество, разговоры в котором, велись далекие от флирта и прочих подобных глупостей.

— Считаю, что экспедиция должна быть малочисленной — горячился граф Ван Дрик. — Поверьте, я знаю что говорю, потому что много раз участвовал в походах по землям Нордов и орков, и хорошо знаю их обычаи и язык. Кроме того, имею личных знакомых среди вождей племен. Если мы придем с большим вооруженным отрядом, вожди племен будут обеспокоены и не оставят нас в покое. Но маленький отряд людей, по степному закону гостеприимства, вожди обязаны будут сами оберегать как зеницу ока. Иного, просто не поймут рядовые норды. Закон гостеприимства, наиболее почитаемый из законов степи.

— Норды мирный народ — продолжал граф — и совсем не дикари, как многие считают. Они говорят на едином языке, но, довольно специфически искаженном. Неподготовленному человеку будет трудно его понять. Слова, все вроде такие же, как в едином, но грамматика и построение фраз, несколько отличается.

— Я давно считаю, что нужно всемерно развивать сотрудничество Империи с нордами — вступил в обсуждение герцог Балин. — Можно попробовать совместить научную цель похода с дипломатической миссией, призванной сблизить наши народы. Попробую заручиться для этого поддержкой Императора. Думаю, что он подпишет необходимые бумаги и выделит из казны дары, предназначенные вождям племен.

— Тогда, Вы — герцог обратился к Хрому, Макунину, Питеру и Илике — будете включены в состав делегации, которую возглавит граф. Не вызовет подозрения и несколько Императорских гвардейцев, которые придадут большую представительность дипломатической миссии. И боевой маг, органично впишется на должность командира отряда гвардейцев. Послу нужно представительство и охрана, это прекрасно понимают норды. Таким образом, мы делаем сразу два полезных дела, выясняем, что там за магический центр и укрепляем добрососедские отношения двух народов и решаем проблему охраны всей экспедиции, не вызывая подозрений нордов.

План, предложенный герцогом, был одобрен всеми участниками будущего похода. Балин, не будучи в состоянии отправится сам, в силу возраста и положения при дворе, пообещал принять личное участие в разговоре с Императором, тут же написал просьбу об аудиенции. Кроме того, он предложил конкретные кандидатуры офицеров Императорской гвардии из бывшего отряда Ван Дрика, которым, тут же написал письма в часть с предложением, явится в его имение, для встречи с участниками будущей экспедиции. Письма эти, были нарочным отправлены во дворец и в казармы гвардии. Все делалось с чудесной быстротой, несколько удивлявшей профессоров Университета, привыкших к иному темпу жизни.

— Простите, а почему бы гвардейцам явится не завтра с утра? — Спросил Хром герцога — Уж извините, я краем глаза, случайно увидел дату, она наступает лишь через три дня.

— Боюсь, дорогой магистр, что нам с Вами и всем присутствующим, придется провести эти три дня в более приятных хлопотах, чем подготовка к экспедиции — ответил герцог нарочито громко, привлекая внимание всего зала к себе еще и звоном маленького колокольчика.

— Господа, позвольте мне выполнить одну очень приятную обязанность, возложенную на меня моим другом, графом Ван Дриком Весейским.

— А именно, я с большим удовольствием приглашаю всех присутствующих на торжество, по случаю бракосочетания его светлости, графа Ван Дрика Весейского с моей очень хорошей знакомой, перед которой я, по–прежнему, в неоплатном долгу, госпожой Иликой из Каменки, будущей графиней Весейской. Торжество состоится в этом же зале, завтра, в пятнадцать часов, просьба не опаздывать. Пригласительные все присутствующие получат при выходе из трактира.

Если герцог рассчитывал произвести эффект, своим сообщением, а он, конечно, рассчитывал, то это ему удалось. Пауза длилась не меньше минуты, после чего робкие хлопки перешли в дружную овацию. Илику любили, вероятно, все сокурсники и преподаватели, даже те, которые, в силу особенностей своего характера, вроде и любить‑то никого не могли. Те же, из числа красавиц, кто, возможно, не очень любил, не предавали огласке свою неприязнь. Своей доброжелательностью, умом и желанием помочь, она размягчала самые черствые души.

— И ты молчала — напирал на Илику Питер, когда гости уже начали расходиться — уж мне‑то можно было сказать.

— Вот тебе как раз нельзя — парировала Илика — ты бы сразу подарок стал готовить, последние деньги на него извел бы, а я этого не хочу. И не вздумай что‑то дарить, я тебя и без подарков люблю. И всех наших я тоже пока не пригласила, чтобы не суетились попусту. Праздничные наряды, я для них подготовила, и для тебя тоже.

— Не спорь! — прервала она его попытку перебить ее. — Я лучше знаю, когда приглашать гостей на свою свадьбу. Просто сделай для меня одну вещь. Сделаешь?

— Какую? — обижено буркнул Питер.

— Дома всем моим расскажи, чтобы на ближайшие три дня ничего не планировали, и сходи с ними в баню поутру, а для обеих Милок, завтра в час дня, Ван пришлет парикмахера прямо домой, там же и наряды для них уже будут приготовлены.

— Нет, ну Вы слышали? — Обратился он к оказавшемуся рядом Хрому — Как будто мы ей чужие.

— Извините, мне как‑то неловко встревать в Ваши отношения — попытался улизнуть магистр — я вообще считал графа и герцога соперниками.

— Да что Вы — изумилась Илика — герцог мне в дедушки годится. Я и с графом познакомилась у него в имении.

— А как же Вы с ним встретились? — Рассеяно спросил Хром — Впрочем, что это я, извините, это не мое дело, просто вырвалось.

— Да ничего страшного — рассмеялась Илика — я и секрета никакого не делаю из нашего знакомства. Об этом масса людей знает, просто был один неприятный случай года два назад с внучкой герцога. Я ее вызволила из очень опасной ситуации. С тех пор мы и знакомы с герцогом.

— Он считает себя моим должником и спасительницей его внучки, а я никак не могу переубедить его в этом. Я и с внучкой его подружилась, и со своим женихом у него в доме встретилась. Мы просто хорошие друзья.

— Ну, я бы тоже считал себя вечным должником — сказал Хром — если бы Вы спасли мою внучку.

Глава 2. Нехоженые земли

Примерно через неделю после того как отшумела свадьба графа с Иликой, теперь уже графиней Весейской, окончательно сформировали состав будущей экспедиции. Герцог, умудрился включить экспедицию в «Имперский список первой очереди», что автоматически давало каждому ее участнику статус особо важных Имперских чиновников, а начальнику, графу Ван Дрику Весейскому, статус министра двора. Правда, статусы эти были временные, на сроки, оговоренные в многочисленных документах, которые пришлось оформлять Ван Дрику. Из них вытекало и первоочередное финансирование экспедиции, а приказ о выделении, в качестве охраны, взвода Императорской гвардии, сразу же был подписан военным комендантом дворца.

В состав экспедиции вошли

— граф Ван Дрик Весейский, в качестве начальника и полномочного представителя Империи в северный каганат.

— графиня Илика Весейская, в качестве частного лица, жены начальника экспедиции.

— Верховный магистр, Гином Хром, в качестве научного консультанта и картографа.

— Верховный магистр, Ильф Элиари, в качестве научного консультанта и целителя.

— профессор Макунин, в качестве боевого мага и старшего офицера, командира взвода Императорской гвардии.

— младший магистр Питер, помощник картографа и целителя.

— метр Олаф, в качестве завхоза и помощника начальника экспедиции по хозяйственным делам.

— взвод Императорской гвардии в составе десяти человек.

— будущий посол, его слуга и два секретаря посольства Империи в каганате нордов.

Олаф напросился в состав экспедиции, как только узнал, что она направляется по неисследованным землям. Он давно жаловался Маркусу и Илике, что заскучал в купцах. Ему всегда нравились походы, потому по молодости и в наемники подался. А такую экспедицию, да еще со столь интересными людьми, он никак не мог пропустить. Маркус, даже не пытался его удерживать, а его жена только потребовала, чтобы он слушался Илику, в которой души не чаяла и доверяла во всем. Илика, в свою очередь пообещала опекать Олафа и помогать ему.

Готовились очень серьезно. Хром прочитал всем участникам несколько лекций о магии и о «Проклятых землях», в которых он побывал, единственный из всего состава экспедиции. Купеческая гильдия недавно заказала ему составить инструкцию для путешественников, авансом заплатив немалый гонорар. В итоге получилась, впоследствии знаменитая книга, «Советы путешественнику».

»Проклятые земли» доставляли немало головной боли путешественникам. Авантюристы посещали их на свой страх и риск, надеясь разбогатеть на продаже найденных там артефактов Древних. Правила поведения в этих районах были написаны, в основном, кровью этих безрассудных людей. Хром, в течении многих лет, кропотливо собирал все, что известно об опасностях, подстерегающих там путешественников. Он лично вручил по экземпляру этой книги, каждому участнику экспедиции, со строгим приказом выучить ее чуть ли не наизусть до отправления.

Опасности в этих землях, были и правда нешуточными. Сами «Проклятые земли», невесть как получившие такое название, делились магистром на три вида. Первый вид, Хром назвал «Зараженными землями», они могли встретиться где угодно, даже в самой глубине территории Империи, или любого другого государства. В средине такой земли, всегда были развалины сооружений Древних, возможно, почти целиком засыпанные землей. Отличить Зараженные земли от других было очень легко, на их территории не росло ни травинки, а любой зверь или человек, случайно забредший в такую область умирал от ужасной болезни в течении нескольких недель или месяцев. В редчайших случаях люди выживали, но на всю жизнь лишались волосяного покрова оставались очень слабыми и болезненными. Крысы проявляли беспокойство, поблизости от таких областей. Соответственно родилось простое правило, в любой поход брать с собой в клетке этих грызунов и смотреть на их поведение, при посещении подозрительных мест.

Второй тип, который Хром назвал «Пустынными землями», был самым безопасным. Это была просто прожаренная на насколько метров вглубь земля. Опасности она не представляла никакой, кроме той, что на ней не было ни еды, ни воды. Располагалась эта территория на востоке от Империи. Не было никаких сведений о том насколько она обширна, по крайней мере, ни один путешественник не смог дойти до места, с которого начинались хоть какие‑то отличия пейзажа от выжженной пустыни, на которой не растет ни травинки. Интересно, что на картах, граница этих земель представляла прямую линию, проходящую через весь континент примерно с севера на юг. Картографы Империи считали, что она проходит по всей планете, деля ее на два полушария — выжженное и нормальное, с шириной границы между которыми, примерно равной одному–двум переходам. Многие ученые считали, что цивилизация Древних как раз и была уничтожена чудовищным катаклизмом, неизвестной природы, исторически получивший название «Перелом», или «Великий Перелом», который, каким‑то образом выжег половину поверхности планеты.

И, наконец, самый опасный, третий тип, названный Хромом «Особыми землями». Эти земли, как и Заразные, располагались в разных местностях, но только в очень глухих уголках и сравнительно недалеко от зоны перехода к «Пустынным землям». На первый взгляд в них не было ничего особенного, такая же трава и деревья, как и везде. Человек мог часами бродить по ним и с ним ничего не случалось. Но впоследствии, уже будучи на нормальной земле, с ним случалось разное, хорошее или плохое, кому как повезет. Кто‑то мгновенно умирал, хотя никаких отрицательных симптомов до этого не испытывал. Но бывало иначе, хотя и гораздо реже. Человек получал способность очень быстро, в течение нескольких дней или часов залечивать любые раны, даже переломы костей. Или излечивался от болезней с которыми раньше ничего не мог поделать. В обоих случаях на людей и животных действовала магия наподобие Ильфийской, хотя никаких контактов с Ильфами у него не было. Хром советовал категорически избегать таких мест, потому что на один случай положительного влияния, приходились сотни смертей.

Кроме того, в таких землях встречались странные животные, настоящие монстры. С виду это были обыкновенные крысы, кошки, волки, лисицы …, но испытавшие как раз положительное влияние. Волка, например, невозможно было убить арбалетной стрелой, она просто растворялась в его теле, а рана заживала с непостижимой быстротой. Но все же волк терял, на некоторое время, способность преследовать добычу, что и давало шанс путешественнику, хотя бы удалится от него на безопасное расстояние. И это не считая легенд о совсем уж экзотических опасностях, типа «черных слизняков» и «серебряных червей», которых убить вообще невозможно. Они, якобы, растворяли любую живность в себе без всякого остатка.

Верховный магистр Хром, тщательно проэкзаменовал всех участников экспедиции по своей книге, требуя знания всех признаков, по которым определяются те или иные «Проклятые земли», а так же всех известных опасностей в них. Тяжелее всего пришлось Олафу. Сказывался и возраст, и отсутствие привычки к обучению, несмотря на то, что его добровольным репетитором была Илика. Хром согласился взять Олафа в команду только после того, как Илика пообещала предупреждать его о любой замеченной опасности. Она так и сказала — «дядя Олаф будет под моей личной опекой».

За неделю до выступления, Хром раздал оружие и обмундирование всем участникам. Он собрал все это у них для того, чтобы отнести на обработку в клан Гиномов. На правах главы клана, он мог позволить столь щедрый дар экспедиции, изумивший даже графа с герцогом.

В первый день пути, когда команда только начала свой путь, двигаясь пока по удобному и безопасному купеческому тракту, начальник экспедиции, граф Ван Дрик, провел свой инструктаж. Предназначался он в основном для штатских участников и был посвящен общению в походных условиях. Граф рассказал о принятых в разведке знаках и жестах, а так же отменил все титулы и звания на время похода как совершенно неуместные там, где требовалась краткость и информативность.

— Не нужно говорить — «Ваша светлость, позвольте обратить Ваше внимание на левый фланг». Вместо этого надо крикнуть — «граф, слева!». И я буду благодарен за такое нарушение этикета, оно может спасти мне жизнь.

Но было в его инструктаже и нечто удивившее именно военных. По предписанию графа, в случае боевой ситуации, вся полнота власти переходит к самой младшей участнице похода, не имеющей даже официального статуса в экспедиции… Илике. Она же определяет, какую ситуацию считать боевой или особо опасной. Первоначально военные роптали, но граф пояснил, что если кто‑нибудь из них, распознает опасность раньше его супруги, то он лично будет ходатайствовать о повышении того в звании. Забегая вперед, отметим, что такое ходатайство, так никто и не заслужил, а право Илике командовать как в бою так и не в бою, ни кем из гвардейцев, к концу похода, уже не оспаривалось.

На второй неделе пути, экспедиция вступила уже в совершенно неисследованные земли. Формально, они шли еще по территории Империи, но Имперские картографы, составляя карты, на этих местах оставляли белые пятна. Одна из задач экспедиции, заключалась в том, чтобы нанести на карту те земли, по которым они пройдут. Хром, как магистр естествоиспытатель, планировал сам заняться этой работой, для того и проложили маршрут по части неисследованных земель. Однако, Илика категорически настояла на том, чтобы работу картографа поручили ей, пообещав, что непременно проконсультируется у магистра, если столкнется хотя бы с малейшими затруднениями.

Три для пути по неисследованным землям, тяжело дались и лошадям и людям, бездорожье вымотало всех. Граф отдал приказ устраивать привал каждые три часа. Илика же, была неутомима. Во время привалов, она со своим Кисом, которого все участники похода уже считали полноправным товарищем, вместо отдыха уходила на разведку местности, далеко вперед. Первоначально, то граф, то гвардейцы пытались составить ей компанию, но она строго запретила это.

— Я же все равно не устаю, а если вы не отдохнете, то мне же и мучатся потом с больными.

— Граф, а не страшно Вам с такой женой? — спросил Хром как‑то вечером.

— Я ей горжусь — с улыбкой ответил граф.

— Есть чем! — Согласился Хром, — Умная, красивая, храбрая, добрая, сильная, умелая …. Граф, у нее недостатки‑то есть?

— Не знаю, не замечал, думаю что нет.

— Вчера она показала мне карты новых земель — продолжал Хром — уже все нарисовала, и уже в масштабе, даже привязала к карте известных земель Империи. Как она успевает это делать, не постигаю. Считаете, мы для нее и Киса, не очень большая обуза? По–моему, если бы мы ей не мешали своей нерасторопностью, она бы уже завершила поход.

— Да нет — устало усмехнулся граф — ей скучно было бы без нас.

— А не опасно ей одной каждый день в разведку уходить, да еще без оружия. Я вчера спросил ее, почему она не берет даже кинжал или лук — продолжил Хром — так она сказала, что предпочитает, чтобы в горах ей ничего не мешало, и добавила, что камней тут разных полно. Я так и не понял при чем тут камни.

— Камни, это и есть ее секретное оружие — усмехнулся Питер. — Я не шучу, никому не пожелаю недооценить опасность камешка в ее руках. А зверей, она ментально распугает. Так что, скорее всего, она правильно не берет с собой оружия. Да и убежать сумеет, в случае совсем уж серьезной опасности.

— Да, уж это верно. Камень в ее руках, страшнее арбалета в руках у иного вояки — подтвердил Олаф.

— А ее Кис, серьезное оружие, на Ваш взгляд? — спросил Питер у Хрома.

— Против меня, пожалуй — задумчиво кивнул верховный магистр.

Постепенно, усталость отряда так накопилась, что пришлось объявить передышку в несколько дней, благо Илика нашла подходящее место, на котором можно было подкормить вьючных лошадей. Все уже ощущали потребность отоспаться и отдохнуть. Решили отправляться только тогда, когда Илика с Кисом, разведают приемлемую для людей и лошадей дорогу к выходу в степи. Пока не потеряли ни людей, ни лошадей, ни груз, но на последнем перевале, только чудо спасло одну из вьючных лошадей.

Илика ушла далеко вперед и наказала ждать, когда она вернется с уже нарисованной картой. Хром с Олафом, занялись изготовлением переносного подъемника. Магистру удалось убедить остальных, что часто проще поднять груз, лошадей и людей вертикально на уступ горы, чем искать многочасовой, а то и многодневный подъем окольными тропами на тот же самый уступ. Леса вокруг хватало, крепежа захватили с избытком, а когда выйдут к степям, то оставят этот подъемник в укромном месте. Он пригодится и на обратном пути.

— Если все получится, как задумали — объяснял Ван Дрик — то обратно пойдем с большим отрядом нордов, в котором будут и строители и мастеровые. На карте уже отметили места для мостов и подъемников, вот они и сделают их, да и сторожки для смотрителей там поставят.

— И нужно снизить темп, спешить некуда. В опасных местах, пока надежный мост или подъемник или лестницу не сделаем, движение не будем продолжать, это приказ. Лучше на неделю позже доберемся, но целыми. А еду охотой добудем, живности вокруг полно. Наши гвардейцы, под руководством Ильфов, за три дня, ее на неделю запасут. Да и для лошадей корма хватает. Так что не будем спешкой, увеличивать опасность похода.

Илика все же нашла нормальный путь. Он хоть и был раза в три длиннее кратчайшего, но удовлетворял требованиям Ван Дрика. Путь был совершенно безопасным и не утомительным, по долине между горными хребтами, вдоль русла небольшой речки. Конечно, обход перевалов задержит экспедицию на две или три недели, но никаких сроков Ван Дрик не оговорил с герцогом, а потому безопасность была его главным приоритетом.

Собственно, одной из причин, фантастического авторитета и уважения Ван Дрика среди солдат и младших офицеров, было то, что в его отряде не было потерь. Тщательно продуманные переходы, выучка подчиненных, тактика и стратегия боя, не просто свели потери отряда к минимуму, а вообще исключили их. Хотя, оборотной стороной такого совершенства, была, часто неприкрытая, зависть старших офицеров.

Экспедиция растянулась по долине между гор так, что Макунин, как командир отряда военных, вынужден был снарядить специального человека, подгонять особо увлеченных разговорами друг с другом.

— Граф, я все хочу Вас спросить, а как Вы встречались с нордами и даже имеете там друзей, если мы вот уже много дней, идем по совершенно неисследованным землям. Как Вы попадали к ним? Или они сами в Империю приходили? Но я что‑то не помню такого — поинтересовался Элиари у Ван Дрика.

— Я встречался с ними далеко на юге, при патрулировании южной границы, а их столицу ни я, ни кто‑либо из известных мне людей, не посещал. Я знаю ее только по рассказам Чинаха, верховного вождя нордов. Кстати, там есть что посмотреть, а Вам и остальным магам нашей экспедиции, будет, о чем поговорить с их шаманами.

— Да уж скорее бы. Знаете граф, я возненавидел горы, а ведь это даже и не настоящие горы, а так, нагромождения скал, даже без вечных снегов и ледников на вершинах. По Вашим рассказам, настоящие горы далеко впереди.

— Да, Чинах много рассказывал мне о тех горах, но думаю, нам будет полегче там. Он наверняка даст нам и проводников и снаряжение, а может быть и воинами усилит. А ваше приспособление для вертикального подъема, возможно, ему придется по душе, если норды раньше вас не додумались до чего‑либо подобного. Во всяком случае, я очень надеюсь на его помощь, никто в Империи в настоящих горах никогда не был, за исключением фанатиков одиночек, о путешествиях которых никому ничего не известно.

— Господин магистр, можно Вас спросить — решился, наконец, Олаф пристраиваясь рядом с Хромом.

— Конечно, конечно, дорогой мэтр, я слушаю Вас.

— Мне как‑то Питер объяснял, что Древние сами добывали металлы из земли, и все их добыли. Ну, с металлами и остальными материалами, я понимаю. А знания? Наши знания о мире, те, что самые сложные, ведь тоже от Древних, а они где их брали? Знания ведь из земли не добудешь.

— Да, Вы правы мэтр, знания из земли не добудешь. Они их добывали сами, а не вспоминали с помощью «Древнего знания», как это делаем мы. Ставили опыты, годами спорили, развивали математику и логику, исследовали свойства материалов. Словом, придумывали все то, что мы узнаем теперь от них. Это процесс долгий и тяжелый.

— Я представляю, каким сумбуром показались бы Древним наши сведения об окружающем мире. Ведь мы его знаем фрагментами, зачастую не понимая изначального смысла в понятия, который вкладывали Древние.

— Как это не понимает смысла? — Озадачился Олаф. — Мы же знаем объяснения этого смысла от Древних.

— Возьмем для примера звезды на небе — продолжал Хром. — Мы от Древних знаем, что наше светило тоже одна их таких же звезд, которые мы наблюдаем на ночном небе. Но ведь мы понятия не имеем, как это доказать, как к этому прийти. Сами бы мы не знаю когда еще додумались до этого.

— Или другой пример. Мы знаем, что весь мир состоит из мельчайших частиц, атомов. Но мы это просто знаем, не понимая как к этому знанию логически придти.

— Знаете, что нам нужно более всего от Древних? Нам, это нашей науке и нашей технике, ремесленному делу и вообще нашему обществу.

— Чего? Новых знаний наверно? — попытался угадать Олаф.

— Нам бы найти курс их дошкольного обучения, затем курс их школы, затем их университетский курс. Последовательный, подробный, где все обстоятельно разобрано и курс не для отличников, а для середнячков. Вот бы что найти, да только непонятно, где искать. Нам не хватает системы знаний, а не самих знаний.

— Интересно, а в Пустынных землях, в разрушенных городах Древних, наверное, много чего сохранилось на глубине. Может там можно чего найти. Я когда в наемниках служил, был у нас один парень, он как‑то с копателями ходил по границе тех земель и они попытались пробиться через верхний слой сожженной земли. Так ведь он всего‑то метров пять максимум, а дальше нетронутая земля. То есть фундаменты зданий вполне могли уцелеть, особенно зданий Древних, они же прочно строили.

— Да, Вы правы мэтр, многие думают так же, и я в их числе. Проблема в том, что непонятно где были эти города Древних. Не можем же мы копать в произвольном месте, в надежде наткнуться на их библиотеку. Проблема еще и в том, что до сих пор неясно, как Древние хранили тексты. На бумаге до нас не дошло ничего — тут Хром немного замялся. — Но ведь раз есть письменность, которой нас научили те же Древние, значит, они ей пользовались, но где и на чем писали — загадка.

— Кстати, то место, где сейчас Столица, Древние не использовали в качестве поселения. Оно им было нужно для каких‑то совершенно других целей. Все эти Лифты, спиральные дороги и Кольцо использовалось вовсе не как инфраструктура города. Об этом говорит, правда косвенно, Древнее знание, а вот о том, для чего все это было нужно Древним, оно молчит.

— И это самые простые вопросы, На самом деле из «Древнего знания» известны совсем уже непонятные нам вещи, просто бессмысленный набор понятных нам слов. Именно так и есть, каждое слово понятно, а что в целом говорится во фразе, совершенно непонятно.

— Вот например я помню, одну фразу из «Древнего знания» — «…благодаря туннелированию, возможно испарение черной дыры...». Все слова известны, неизвестно о чем идет речь в этой фразе. Как дыра может быть черной? Она же дыра, а в дыре, как известно, пустота, то есть, ничего нет. Что там черное? Как дыра может испариться? Она же и без того уже дыра, то есть, пустота.

— Или три разных механики, для микроскопических расстояний, для обычных расстояний и для космических расстояний. Мы знаем, что их три, принципиально разных. Но пользуемся мы только одной и даже не знаем какой из этих трех.

— Да что говорить, само понятие Космос мы узнаем с рождения, как говорить начинаем. А как о нем узнали Древние, остается только гадать.

Глава 3. Норды и орки

Постепенно леса сменились степью. Идти стало не в пример проще, чем по лесу и скалам. Шли почти как по тракту. А уж после непролазных горных перевалов степь воспринималась как накатанная дорога. Часто попадались озерца с мутноватой водой, которая, если ее отфильтровать и прокипятить, делалась вполне пригодной для питья, как людей, так и лошадей. Илика, по–прежнему, бегала на разведку с Кисом. К ее неутомимости все привыкли, как и к праву командовать на правах самой умной, умелой и знающей. Она постоянно шла далеко впереди, отыскивала место привала, так чтобы и дрова были, и вода и защита от ветра, если таковая находилась в степи.

На второй неделе путешествия по степям, после обеда на дневном привале, Илика объявила:

— На одном дневном переходе от нас норды, я оставила Киса не очень далеко от них, если они двинутся в нашу сторону, то он прибежит ко мне.

— Какие именно норды? — спросили одновременно Хром с графом — Какой клан?

— У них на флаге, вот такой рисунок — Илика быстро и точно нарисовала.

— Да, это те, кто нам и нужен — обрадовался граф. Горный клан, у них верховный вождь Чинах, по прозвищу «Большая рука», мой друг. У Нордов, как и у орков, нет понятия просто знакомый, они всех делят на друзей и врагов.

— Почему Горный? — удивилась Илика — тут же степи везде.

— Они не тут живут — пояснил вместо графа Хром — У них главный город, на границе гор и степи. А что они тут делают, не очень понятно. Нам же к ним еще долго добираться.

— А эти? — Илика изобразила другой флаг.

— А эти нам ни к чему, это южане, орки, их враги — обеспокоился граф. — Не знаю, какой именно клан, да это и не важно, они все им враги. А где ты видела второй флаг?

— В половине перехода от них. И южан там вдвое больше чем наших.

— Это плохо — помрачнел граф — скорее всего у них что‑то вроде войны. Поспешим, может чем поможем. По крайней мере советом. Нашу военную помощь Чинах не примет, это не по законам степи. Но и южане тронуть нас не посмеют, это тоже не по закону степи. Поэтому нам опасаться нечего, а вот как помочь Горному клану не представляю пока. В любом случае нужно поспешить к ним, хоть узнаем что случилось.

В лагерь прибыли затемно, коней не жалели, справедливо полагая, что норды их выходят. Графа сразу узнали часовые и незамедлительно провели к вождю. Чинах, был очень рад встретить друга, но было заметно, что он не на шутку обеспокоен. Когда обнимания, похлопывания по плечам и почтительные поклоны жене друга были завершены, граф потребовал немедленно рассказать, что случилось, почему тут южане и что намерен делать Чинах.

Оказывается, южане прибыли свататься. Вождь клана Большой Ящерицы — Хасибан хочет женится на Маленькой Касиме, дочери Чинаха. Именно ради этого он и прибыл сюда со своим немалым войском. По закону степи, муж дочери вождя клана, становится соправителем клана, а это значит, что порядки южан будут распространены и на Горный клан.

— Да и не отдам я дочь этому дикарю — заключил Чинах — у него жены рабыни, вроде скотины. А уж мою дочь он вдвойне будет унижать, она же будет символом покорения Горного клана.

— Что можно сделать? — спросил граф.

— Что тут сделаешь, умрем все, но покориться нельзя. Касима хотела принести себя в жертву клану, и ради моего спасения и спасения клана, пойти к нему в жены, но я объяснил, что это не поможет. Он возьмет ее в жены, наиздевается и потом убьет ее, как убил уже полсотни наложниц, а Горному клану придет конец, по всем законам степи он соправитель. В объединенном клане у него будет вдвое больше людей чем у меня, а значит и вес его, будет вдвое больше моего. А моя Касима умная, она хотела ехать учится к вам в Столицу, я уже собирал гонца к тебе, чтобы ты помог ей поступать в ваш Университет. А ее в рабыни! — в гневе Чинук ударом руки отломил угол стола.

— А рука у него и правда, большая — уважительно прошептал Олаф Хрому.

— Друзья, прошу на пир — вспомнил Вождь свои обязанности — дольше нельзя тянуть, мои воины будут роптать, что я забыл о гостеприимстве, потчуя гостей сразу с дороги словами, вместо вкусной баранины. Обсуждение мы продолжим завтра, у нас есть еще три дня, которые остались от законного времени для обдумывания ответа, отцом невесты. Два дня уже прошли.

Пыл продолжился за полночь, пока все старейшины высказали слова уважения друзьям вождя, пока выслушали ответные слова. Все это с дороги, уставшие от быстрой скачки. Спокойно выдерживала тяготы пира только Илика, остальные почти спали, даже Кис прикорнул в ногах хозяйки. Наконец, Чинах счел, что законы степи позволяют уложить гостей спать, а пир завершить. Гостям, предложили отдельный, огромный шатер, а графу с супругой предоставили второй шатер самого вождя.

На следующий день, продолжили военный совет.

Граф предложил срочно заключить союз с Империей, собственно, ради этого они и прибыли. Возможно, Хасибан поостережется конфликтовать с Горным кланом, когда узнает, что за ним стоит мощь Империи.

— Это его не остановит — ответил Чинах — Империя уже сто лет считает его клан врагом, а клан считает врагом Империю. Ничего нового этот союз не вносит в отношения Ящериц с Империей. Союз мы заключим, мне он самому нужен, хорошо, что ты приехал с этим, но сейчас он не спасает.

— А если просто откупится — предложил Гином — мы поможем.

— Нет, это по законам степи унижение. Платить дань вместо того, чтобы принять бой. Меня не поймут мои же воины, это будет потеря лица. Я буду просто изгнан. Вы не знаете наших законов, за такое предложение от любого из своих людей, я должен был бы вызвать его на честный поединок. Но ты чужак, тебе простительно, да и не слышал никто, кроме нас.

— Извините — смутился Хром — я и правда не знал.

Предложения поступали самые разные, но все они не подходили к ситуации.

— Извини вождь, что вступаю в разговор — подала голос Илика — хочу задать вопрос.

— Жена моего друга получит ответы на любые вопросы — учтиво ответил Чинах.

— Ты сказал о законах степи — продолжала Илика — по ним получается, что если вождь теряет уважение своих воинов, то его изгоняют, а клан должен как‑то извиниться за позор своего, теперь уже бывшего, вождя.

— Да это так, и закон этот един, что у нордов, что у орков.

— Сегодня утром, пока все спали, я видела, как твои воины состязаются кнутами и они сказали, что любой человек может вызвать на это состязание кого угодно, даже вождя. Если женщина победит вождя, это будет тем унижением, которое не простят его воины? — продолжала допытываться Илика.

— Не смей Илика — понял все Ван Дрик.

— А сейчас бой, у нас военный совет — парировала Илика — изволь слушать командира и не перебивать.

— Уважаемая — обратился к ней Чинах — но я не понимаю, что с того. Вызвать‑то можно, а зачем, как это поможет делу? Не знаю я воина, который бы победил Хасибана в честном бою, если бы такой был, то он, а не Хасибан стал бы вождем Ящериц, у орков все решает сила. А уж какая женщина сможет его победить на кнутах я не представляю — ответил Чинах, недоуменно поворачиваясь к графу.

— Я догадываюсь какая — ответил Ванн Дрик — и не вижу возможности переубедить ее, чтобы не подвергать себя такому риску.

— Есть у меня план. Давайте попробуем, у нас же есть еще почти три дня. Кто у вас чемпион по этой забаве? Пусть он меня потренирует и расскажет все правила. И можешь ли ты меня сделать своим доверенным порученцем? — обратилась Илика к Чинаху.

— Я не могу, ты женщина, меня не поймут воины, но вот Касима может тебя назначить своей доверенной подругой на свадьбу.

Утром третьего дня к часовому первой линии стойбища клана Большой Ящерицы подошла девушка.

— Как пройти к Хасибану — спросила она, поигрывая кнутом.

— А ты кто такая, чтобы я проводил тебя к вождю?

— Знаешь что это? — Илика показала золотую бляху с символом горы, личный знак Чинаха.

Воин поклонился и показал, что она должна следовать за ним. Шли довольно долго, войско и в самом деле было не малым. Шатер вождя был всего лишь чуть больше остальных, по всему видно, что политика Хасибана, подчеркивать свое единение с воинами в походе.

В шатер Илику не позвали, но через некоторое время на порог шатра вышел сам Хасибан.

— У Чинаха не нашлось воина, чтобы принести весть мне? Он прислал женщину.

— Сама вызвалась, по просьбе Касимы. Она сомневается, совладаешь ли ты с ней, может стар или слаб. Я ее подруга, женскими глазами смотрю, воины не так смотрят и не на то.

— Может ты и проверить захочешь? — под хохот воинов спросил Хасибан.

— Да мне‑то что проверять — пожала плечами Илика — я уже вижу что слабак.

Это было прямое оскорбление. Воины замолчали, ожидая развития ситуации. Будь это мужчина, должен был последовать вызов, а что делать с женщиной, обычаи молчали, не было такого в степи.

— Женщина, придержи язык — наконец подал голос Хасибана — ты еще не рабыня, но будешь ей после моей свадьбы. Смотри, как бы ни пришлось жалеть за невоздержанные речи.

— Да, я вижу, права была Касима, ты не мужчина, даже женщину не можешь вызвать, наверно с кнутами знаком только по рассказам своих нукеров.

Хасибана побагровел и вырвал кнут из‑за пояса.

— Круг — приказал он, задыхаясь от ярости — я вырву кнут у нее из рук и выпорю, как порют нерадивых рабынь, пусть привыкает.

Воины образовали круг для состязания, к его границе стекалось все больше людей, Илика, не торопясь вышла на середину.

— Ну, ты готов? Или мне придется ждать? — бросила она с усмешкой.

Хасибан взревел и нанес удар, который должен был сразу сбить девушку с ног, но почему‑то не попал. Пропал и второй удар. А после третьего неудачного удара, воины круга не удержались от смеха. Илика поймала кончик кнута и вырвала кнут из руки Хасибана.

— Может у тебя кнут какой‑то неправильный? — С деланным участием произнесла она «изучая» вырванный из рук вождя кнут — Или все же дело в тебе самом?

— На, возьми, попробуем еще разок, да старайся лучше, я‑то ведь еще даже не начинала.

Это был уже позор. Над вождем издевалась какая‑то девчонка, а он ничего не мог сделать. Старейшины о чем‑то шептались, воины ближнего круга улыбались, Хасибан запаниковал. Дальше шло все хуже и хуже. Его удары сыпались в пустоту, а ее попадали в самые позорные места, заставляли его вскрикивать от неожиданной боли. В завершении поединка, хотя, какой это поединок, скорее избиение, Илика вырвала у него кнут второй раз и уже двумя кнутами погнала Хасибана за круг, по всему стойбищу и дальше к его границе. Затем за границу. Жестоко, доходчиво. Каждый ее удар, либо рвал одежду и кожу, либо сбивал с ног.

— Касима! — крикнула она в сторону стойбища Горного клана — тебе нужен такой муж? Оставить его тебе? Или отпустить, пусть себе бежит?

Горный клан был далеко, никто не слышал этого, но дело было не в этом. Над Хасибаном смеялись его воины, девушки перешептывались, показывая пальцами на изодранные в лохмотья штаны вождя, все смеялись в голос, после такого назад не возвращаются.

На следующее утро, в Горный клан пришли старейшины клана Ящерицы с извинениями, уверениями в дружбе и богатыми дарами от Касыма по прозвищу «Тугой лук», нового вождя клана Большой Ящерицы. К шатру Вана и Илики пришли все старейшины во главе с вождем Горного клана. Слово взял Чинах.

— Граф Ван Дрик Весейский и графиня Илика Весейская — торжественно начал он — примите слова благодарности. От меня, от старейшин, от воинов и от всего моего клана. Совершенное Вами, клан не забудет никогда. Позвольте преподнести именные знаки почетных старейшин Горного клана. Отныне и навсегда, вам и потомкам вашим любая помощь клана, чего бы она не стоила, где бы она вам ни понадобилась….

А вечером уже следующего для, в шатер к Илике пришла Касима, она не знала что говорить, молча обняла Илику и преподнесла вышитый ей самой пояс для Илики. Ее провели в шатер, усадили с собой ужинать, разговорили. Девушка она была и правда умная, и на удивление начитанная. Оказывается Чинах нанимал учителей в Империи и заказывал много книг, сказывался его природный ум и долгое общение с Ван Дриком. Илика в разговоре убедилась, что Касима вполне готова к Университету. В шатер пригласили Хрома, Макунина и Элиари, чтобы они тоже дали заключение о способностях девушки и ее возможности поступить в столичный Университет.

Чинах давно понял, что нужно как‑то приобщаться к цивилизации Империи. Многие старейшины уже хотели того же. Ортодоксы в клане давно не имели того влияния как в прежние века, да и осталось их очень мало. Молодые люди видели вещи, привезенные из Империи, ремесленники нордов тянулись к методам Имперских мастеров. Особенно впечатляли их изделия Гиномов и Ильфов. Чинаху уже не раз задавали вопрос о том, как бы познакомится с Имперскими мастерами. Одним словом миссия экспедиции была выполнена еще до ее прибытия в клан. Предложение Ван Дрика о более тесном сотрудничестве Империи с Горным кланом нордов упало на благодатную почву. А уж помощь Илики пришлась как нельзя кстати. Спасти дочь вождя от нежелательного замужества и все племя от враждебного поглощения, тем более южанами, такого не помнили даже легенды.

Посольские дела почти на месяц задержали Ван Дрика в «Шатре у ручья», так назывался главный город Горного клана, в просторечии Шатер. Граф со своими консультантами непрерывно заседал в совете с вождем и старейшинами, шлифуя детали договора о «Вечной дружбе», как его высокопарно называл Чинах.

Согласно этому договору, весь Горный клан со своими землями вливался в Империю на правах автономии, с сохранением установившейся там веками системы правления. На территории клана продолжали действия законы нордов, но для самих нордов стало обязательным знание основных законов Империи. Упрощенный вариант законов Империи, Вон Дрик уже разработал, уместив весь документ на одной странице. Ясно, что он касался только кодекса поведения в Империи и не входил во все тонкости правовой имперской науки.

Планировали обширное сотрудничество во всех областях и развитие торговли между народами. Империя окажет помощь в разработке руин Древних, в которых норды нашли залежи изделий из металлов. Норды обеспечат производство и поставки продовольствия в северные районы Империи, получая взамен оттуда рыбу и инструменты. Запланировали и открытие банка Гиномов в Шатре, где планировали не только вести дела, но и обучать нордов основам финансового дела. Особо оговаривали обучение молодых нордов в Университете и помощь в организации нормальных школ на землях Горного клана. Учителей, должна будет дать Империя, своих у нордов пока нет. Ну и конечно военное сотрудничество, наверняка не очень обременительное для Империи. Сам факт, что за Горным кланом стоит мощь Империи, должен сильно остудить пыл любого противника. А воины клана и сами смогут отразить набеги обычные для южан, как отражали их уже сотни лет.

Делегация магистров, тем временем, посетила «Высокий Совет» шаманов нордов. Он управлял всеми магическими делами здесь, являясь аналогом гильдии магов, кланов Ильфов и Гиномов в Империи. В него, на равных правах, входили маги–шаманы нордов всех направлений. Была при Совете и школа, в которую принимали одаренных высоким магическим потенциалом детей независимо от имущественного и сословного положения их родителей. Маги, слишком ценные, для выживания каганата люди, чтобы обращать внимание на такие мелочи как сословные и имущественные предрассудки. Они сами являются сословием, причем самым привилегированным в Северном Каганате Нордов.

Почетных гостей, принимал глава Высокого Совета, мудрейший Хасим, по прозвищу Неторопливый. Довольно необычное прозвище, на слух имперцев. Но для самих нордов, прозвище, это второе имя и с чем связан выбор того, или иного прозвища, не всегда понятно даже тому, кого им называют. Чтобы разобраться во всех иносказаниях нордов, нужно жить с ними годы, а без этого в сложных обычаях и странных постороннему уху прозвищах, нечего и пытаться понять что‑либо.

Беседа магистров с Неторопливым, затянулась на весь день. Вначале в доме Высокого Совета, затем на прогулке по плоскогорью. Уже к вечеру они вернулись снова в дом Высокого Совета, где ужинали, не прекращая разговора. В беседе касались всего, что связано с магией и ее природой. Норды знали много из того что можно узнать лишь исследуя развалины Древних глубоко в горах, на границе в «Пустынными землями» в местах, недоступных магам Империи. В молодости Хасим Неторопливый провел много дней в раздумьях над природой магии Древних. Шаманы нордов самостоятельно пришли к выводам об искусственном происхождении магии.

Илике было скучно обсуждать всю эту высокую политику. Она задумала составить карту земель нордов, для чего, вот уже несколько дней носилась по степи в сопровождении Касимы и двух десятков нукеров Чинаха. Уважали ее воины безмерно, так что это даже раздражало. Она и сердилась и жаловалась старейшинам, ничего не помогало. Да и сами старейшины, тут же были готовы выполнить любое ее пожелание. В итоге, пришлось смириться и принимать эти бесконечные знаки внимания.

За неделю Илика исследовала предгорья вокруг главного города нордов, и степи в направлении к цели из путешествия. Шатер произвел на Илику огромное впечатление. Это был город, кое в чем даже превосходивший Столицу. В каждый его дом, был проведен настоящий водопровод, питаемый чистыми ручьями, с многочисленных горных ледников. Трубы от Шатра к ним уходили на десятки километров, высоко в горы. Аналогично была устроена и канализационная система, стоки которой собирались в одну большую трубу и уводились глубоко в горное ущелье, а затем в ущелье, где находился отстойник, и уже из него, в одну из подземных рек. Поколения шаманов Нордов, а по сути магистров материальной магии, наращивали эти трубы из материала, не знающего ни износа, ни коррозии, ни обрастания. Илика все больше убеждалась, что материальная магия Нордов во многом не уступает аналогичной магии Имперских магистров, хотя и отличалась от нее.

— Хорошая у тебя жена. Рад, что моя Касима с ней подружилась.

Чинах и Ван Дрик, с вершины холма наблюдали за бешеной скачкой Илики по степи, в сопровождении нукеров и Касимы.

— Ты посмотри что творит! — воскликнул Чинах. — Не разобьется?

Илика действительно демонстрировала нечто новое. Она стояла на седле своего коня и, балансируя так, неслась в группе всадников, каким‑то чудом управляя конем. Почувствовав внимание Вана, Илика повернула к холму. За ней на холм, к наблюдавшим за необыкновенной скачкой мужчинам, понеслась остальная группа всадников.

— Ван, смотри как я научилась — восторженно крикнула Илика.

— Вижу, а не опасно? Как ты конем управляешь?

— Ментально, он хорошо слушается, а равновесия я не теряю, ты же знаешь. И меня научили лассо бросать. Так здорово!

— И как получается? — спросил Чинах.

— Всех коней в табуне переловила, пока училась, вот Касима видела. Ну не всех конечно, а тех, кого хотела.

— Правда отец, я ни разу не видела, чтобы с первого раза так бросали лассо. Она теперь пастухов наших учит, Подтвердила Касима.

— Совсем степнячкой стала — улыбаясь, сказал Чинах. — Смотри, не захочет в Столицу возвращаться.

— Тогда я тоже не поеду, с ней останусь у тебя.

— Оставайся! Мой народ будет рад.

— Теперь увидимся еще не раз и не два. Сам в Столицу приезжай, как дорогу выправят, дочку проведать, у меня погостишь, к моему отцу в Весейск съездим, на море порыбачим. Ты же море не видел, оно очень красиво со смотровой площадки Столицы. Мы с Иликой тебе все покажем.

Глава 4. Горными тропами

Дипломатические переговоры были, наконец, завершены. Чинах заверил графа, что к моменту возвращения его в Шатер, от конечной цели путешествия, будет определен состав посольской миссии нордов, которая присоединится к ним на обратном пути. Специально отобранные мастеровые, разобрали и собрали подъемник, сконструированный Хромом, подготовили материал и крепеж для ремонта дороги в Империю. Заверили, что изучили карту и во всех нужных местах, еще до холодов поставят и мосты и подъемники и лестницы, так, чтобы даже одинокий всадник, за месяц, максимум за полтора, смог добраться от Шатра до Столицы или обратно за то же время. Отряд их, усиленный воинами, уже отправился, изучать дорогу в Империю по карте Илики и производить первые работы.

К конечной цели экспедиции, Чинах снарядил отряд воинов горной сотни, для сопровождения и охраны. Он мотивировал тем, что негоже мудрым магистрам экспедиции, которых так оценил сам Хасим Неторопливый, отвлекаться от размышлений на решение бытовых задач.

— Дрова собрать и костер разжечь, найдется кому и без Вас. Мои воины рады будут, хоть чем‑то облегчить ваши изыскания — объяснил он Ван Диру, пресекая очередной его, не очень, впрочем, настойчивый, протест против такой опеки.

После встречи с Хасимом Неторопливым, Касима взирала на Илику с нескрываемым почтением, а воины стали оказывать какие‑то совсем уж сложные знаки уважения. Оказывается, в ритуале прощания с магистрами, Хасим некоторыми жестами дал понять окружающим, что считает Илику и остальных магистров, равными себе в мудрости. Это подняло их авторитет у рядовых Нордов на, совсем уже, невообразимую высоту. Для путешествия мудрейший выделил им проводника, который много раз, вместе с ним пытался проникнуть к источнику поля. В этих местах, центр силы, вычисленный Иликой и Питером, ощущали многие шаманы и без всяких измерений. Ощущали его и Имперские маги.

Все четыре магистра экспедиции, уже без всякой карты могли указать направление, где за горизонтом в магическом зрении пылало некое зарево. Нетерпение отправится поскорее к нему, сдерживало лишь предупреждение шаманов о том, что приблизится к центру этого зарева, пока что не удавалось никому. Любая попытка исследования той территории, приводила лишь к смерти отдельных авантюристов, которые презрев опасности, пытались пройти в близлежащую к нему область.

Касима, которая тоже имела статус шаманки, давно знала про таинственное место, но не нарушала запрета на его посещение, наложенного Высоким советом. Она настояла на включение ее в состав экспедиции, что было благосклонно воспринято Иликой, а значит и всеми остальными. Магистры пообещали Чинаху в пути пообщаться с дочерью вождя, чтобы получше познакомится с ней и иметь представления о ее знаниях. К тому времени уже приняли решение, что в Столицу она едет с ними и с высоким посольством орков, поступать в Университет.

Шаман, которого выделил в помощь экспедиции Хасим Неторопливый, подробно описал путь к гипотетическому центру силы, который, к сожалению, лежал большей частью через горные перевалы. Это уже были настоящие горы, со снегами на вершинах, бешеными ветрами на перевалах и дорогой, которую, в нагромождении скал, запорошенных сугробами, мог увидеть лишь опытный проводник.

Пройдя через горы, с вершины последнего перевала, перед спуском в долину, открывается вид на равнину и город Древних, расположенный примерно в переходе за небольшой речкой, которая течет с гор по равнине.

«Городом Призраков», как его называют норды с незапамятных времен. И уже за ним, примерно в одном переходе и находится то таинственное место, которое и является предположительным источником статического поля.

Там и начинается «злая земля», как пояснил шаман. Почему злая никто не знает, так ее назвали предки за то, что никто не вернулся из тех, кто зашел речку, которая так и называлась — Безымянная.

Командир отряда воинов горной сотни, только из почтения перед спасителями клана, не смеялся над тем, что имперцы взяли с собой в качестве зимней одежды в горы. Империя теплая страна, что такое настоящая зима там попросту не знали. А уж что такое мороз на вершинах гор, при ветре, который иногда может сдуть в пропасть лошадь, жители Империи даже представления не имели. Пришлось потратить еще неделю в ожидании, когда норды им подберут горное снаряжение, а так же, на инструктаж и тренировки. На тренировках для всех членов экспедиции, настоял сам Ван Дрик и изматывал ими и гвардейцев и почтенных магистров, как некогда своих подчиненных.

— Ничего, лучше сейчас изнемогать от жары, при учении, чем потом замерзать с переломанной спиной где‑нибудь на дне ущелья. Поймите, в горах, никто из нас никогда не был, а там наверняка еще труднее, чем на наших тренировках. — Говорил он на отдыхе, после штурма очередной скалы, под руководством офицера горной сотни.

Наконец прибыла их новая зимняя одежда, тоненькие, легкие комбинезоны с капюшонами, из ткани, скользкой на ощупь. Что такое магически обработанная не рвущаяся и не режущаяся ткань, имперцы знали, у самих была одежда из такой.

— Ну и в чем отличие новой одежды от нашей старой? — недоуменно спросил Хром. — Наша вроде такая же, только что не комбинезон и маски нет прозрачной, потому что на такие холода не рассчитана.

— А вот давайте оденем эту на себя и проведем завершающую тренировку в новой для вас одежде, да с ночевкой в снегу на той вершине, которую уже облазили на тренировках — хитро усмехаясь, предложил их инструктор из горной сотни — а завтра будем обсуждать отличия.

Комбинезоны нордов оказались чудом магических технологий. Такого не ожидали ни маги экспедиции, ни, тем более, остальные ее члены.

Вначале все думали, что вечер, в последний день тренировок, выдался на редкость теплым. Но когда дошли до снегов, до обледенелых скал, то заподозрили совсем другое.

— Они что, греют нас? — в изумлении воскликнул Хром.

— Верно! — подтвердил инструктор. — Вот вам первое отличие от ваших костюмов. Вы же сами рассказывали, что в вашей Столице Лифты поднимают немалые грузы магией. Так неужто та же магия не способна подогреть костюм в мороз.

— Ваша одежда не рвется, но для гор непригодна, в ней замерзнуть можно. В этом костюме не замерзнет человек, даже если без сознания лежит под лавиной много дней. Он, конечно, умрет от голода и жажды, если его вовремя не найти, но не от холода. Костюм будет греть его вечно, даже мертвого.

Вечером, когда стемнело, обнаружили второе свойство чудесной одежды. Она светилась довольно яркими полосами на рукавах, спине груди, ногах. Свет был не такой яркий, чтобы слепить, но и не тусклый. Во всяком случае, он помогал не терять друг друга, даже в начавшуюся к тому времени метель.

Инструктор опустил прозрачный щиток на лицо и зажег яркий фонарик в его верхней части, света фонаря хватало на десятки метров вперед. Оказывается, прозрачный щиток, тоже подогревался и потому никогда не обмерзал и не запотевал от дыхания. Но и этим не ограничивался список чудесных свойств горного комбинезона нордов.

В каждый комплект снаряжения входила веревка для того, чтобы путешественники в горах связывались ей друг с другом. Веревка эта, продевалась сквозь специальное кольцо на поясе комбинезона. Она легко скользила по костюму, пока была не натянута. Но стоило натянуть ее, как костюм накрепко приклеивался к веревке. Оторвать их друг от друга, можно было, лишь ослабив натяжение веревки. Так же костюм приклеивался к любому концу веревки, как только он доходил до кольца. Поэтому оторваться одному человеку от связки было невозможно. Если связать две такие веревки, то они срастались в одну. К каждому комплекту прилагался и маленький складной ножичек, которым и зубочистку не выстругать. Резал этот ножичек, только костюм и веревку, которые не резались больше ничем, кроме клинков из метала Гиномов.

— Учтите, я наказываю того из воинов горной сотни, кто без нужды использует свойства снаряжения. — За такое можно и из сотни вылететь. Костюм и шнур спасут, конечно, но у человека должен выработаться бессознательный навык, чтобы спасать себя самому, правильным поведением в горах. Иначе привычка к связке может сыграть роковую роль, когда человек один в горах. Вести себя нужно так, как будто можно замерзнуть, сорваться и упасть. А вот если не смог все же человек удержать ситуацию под своим контролем, тогда только, должно спасать его снаряжение. Кстати, костюм твердеет при ударе и при падении на камень, синяк, конечно, останется, но ребра будут целыми.

— Как Вам удалось добиться всего этого? — наседали на инструктора Хром и Илика. — Мы умеем делать магические светильники, но они размером во весь потолок, чтобы должным образом освещать комнату, а костюмы наши прочные, но не твердеют, не светятся и не греют.

— Уважаемые — отбивался инструктор. — Я простой воин, это все нужно спрашивать у шаманов в Высоком Совете. Я только знаю как зажечь фонарь. да как одеть костюм, но почему фонарь светит, а костюм греет, я не знаю. За такими высокими знаниями, к мудрейшему Хасиму.

Чудесная одежда, настолько заинтересовала магистров, что пришлось задержаться в Шатре, еще на два дня. Чинах, лично посетил Хасима и попросил его ответить на все вопросы его друзей.

Хасим вызвал к себе совсем еще молодую шаманку Ильву, по прозвищу Сова. Именно она, всего шесть лет назад, придумала, как сделать такой костюм. Один из нукеров Чинаха вызвался ее быстро найти.

— Зря такое прозвище не дают — пояснил Хасим. — Сова у нас, символ мудрости и зоркости. Еще в детстве Ильву заприметили в дальнем стойбище, их вождь и привел ее в Высокий Совет. Как видите, не зря привел, сейчас она одна из самых умелых и знающих во всем Высоком Совете.

— Хасим, кто этот вождь — поинтересовался Чинах. — Я отмечу его особой, почетной наградой и оповещу остальных вождей племен, как ценится тот из них, кто вовремя заметит талант. Нужно чтобы все знали — талантливый ребенок, самое большое богатство нордов.

— А ведь ты прав Чинах! — ответил Хасим. — Ты уж прости, я как‑то не сообразил сообщить тебе вовремя об этом. Но девочку не сильно балуй, она еще молода, как бы не закружить ее голову славой. Будешь награждать того вождя, не забудь меня пригласить, я скажу несколько слов и ему и остальным.

Появилась Ильва–Сова, миниатюрная очень красивая девушка, в сопровождении посланного за ней нукера, который оказывал ей все знаки почтения, как и подобает воину сопровождения шамана. Но Илика и остальные Ильфы сразу отметили по его ауре, что смотрит он на нее не только как воин на шамана. Да и в ее ауре многое читалось по отношении к нему.

— Красивая пара — шепнула Илика Чинаху и утвердительно кивнула на его вопрошающий взгляд.

— Здравствуй Ильва — обратился к ней Чинах. — Наши друзья из Империи, которым наш клан обязан жизнью, очень хотят познакомиться с тобой. Они выражают свое восхищение твоими талантами и магическим мастерством. Поговори с ними, пожалуйста. Это величайшие маги Империи. Поделись своими знаниями, а они научат тебе тому, что знают сами.

Ильва во все глаза смотрела на чужеземцев из самой Империи, да еще из далекой ее Столицы, о чудесах которой столько слышала. Польщенная и несколько ошеломленная таким отношением к ней самого Чинаха, верховного вождя нордов, она старательно отвечала на вопросы, которыми буквально засыпали ее имперские маги.

— А ты Ильша, давно знаешь ее? — допрашивал Чинах своего нукера, который привел шаманку.

— Да, мы с ней из одного стойбища, я старше на два года, за ней пришел в Шатер, хотел рядом служить в твоем войске.

— Хорошо. Она очень ценна для Горного клана, ты будешь ее телохранителем, как и полагается старшему шаману. Впрочем, ты уже давно ее телохранитель, как я вижу по твоему сияющему виду, но теперь это будет твоей должностью. Отныне, она твой единственный командир, кроме меня конечно, и ты всегда при ней. Таков мой приказ.

— Я понял Вождь, жизнь отдам за нее.

— Вернетесь из похода, собирай гостей на свадьбу — шепнул Чинах воину уже почти в ухо — сам приду поздравить. Потом в Империю с ней пойдете, мир посмотреть, поучится уму–разуму в дальних краях. Но пока молчок об этом. А твоя задача не отдать жизнь, а сохранить и ее и свою. Учись у графа имперцев, с которым сейчас пойдешь в дальний поход. Осторожности учись и рассуждению, вместо дурной смелости, которой у каждого от рождения полно. А у него многому можно научиться, сам учусь и тебе советую.

— Ну что, пора в дорогу — сказал Ван Дрик, подойдя к Чинаху. — Завтра с утра можно выходить, вроде все предусмотрели, все проверили.

— Да пожалуй — согласился Чинах. — До границы той волшебной земли, куда вы идете, пути по горам две–три недели, а за месяц точно доберетесь. Там речка неширокая, а за ней уже земли «Города Призраков».

— А ведь за такие костюмы для Императорской Гвардии, Империя заплатит, ох как дорого, подумай об этом Чинах — добавил Ван Дрик. — Олаф компаньон в торговом доме приемного отца Илики, да и у меня отец один из крупнейших купцов Империи. Что скажешь насчет первого пробного контракта с купцами Империи.

— Уже подумал — заулыбался Чинах. — Думаешь, зря сам привел вас к Хасиму, да позвал эту девочку. И костюмы Вы увидели только в последний день, потому что специально хотел удивить. Знал, что они вам понравятся. Узнал и кое‑что заранее о них.

— Сделать их можно только тут, в горах, дальше от города Древних они уже не получаются, ну это Вам Ильва лучше объяснит, почему. А торговать ими с Империей, почему нет. С удовольствием и посредником пусть и Олаф будет и твой уважаемый отец. Всем хорошо и Империи и тебе и родственникам твоим и Горному клану. Конечно, заключим торговый договор. Я уже дал задание, подготовить дюжину таких костюмов по меркам ваших гвардейцев. Повезете на продажу. Одно плохо, долгий путь денег и опасный из Империи в Шатер. Ну а те, что сейчас на вас всех, это подарок. Клан в неоплатном долгу перед вами.

— А давай у Хрома спросим насчет ускорения денежного оборота. Как ты насчет открытия филиала Гиномьего банка в Шатре, прямо сейчас. В договоре мы его не забыли, так чего тянуть, если уж так все сложилось с торговлей.

— Я скажу своему «Торговому Совету», пусть обдумают, где его разместить, кого туда поставить работать. Все, что мы обсудили между собой, на обратном вашем пути окончательно решим. У меня к тебе тоже просьба будет.

— Да конечно — отозвался Ван Дрик. — Слушаю тебя.

— Девочка эта, шаманка Ильва, попросила Хасима отпустить ее с Вами до того места, куда вы сейчас идете, не могу я понять что это за место, ну да не в том дело. Сама ко мне стесняется подойти. Не против, если она с вами пройдет, и тот нукер, что ее телохранителем назначен?

— Да конечно! Наши маги только рады будут, они вон как ее обступили, талантливая, говорят очень. Ну мы спать пошли и собираться. Завтра простимся. Сколько там пробудем, пока непонятно, но до холодов постараемся вернуться. А чем это место так ценно, я и сам не понимаю, но жене верю.

До широкой равнины, на которой стоял некогда большой город Древних, от Шатра добирались больше двух недель. Преодолели два заснеженных перевала. Воины Нордов, сами были привычны к горам и захватили все необходимое с избытком. Без них, в своем прежнем составе и тем снаряжением, которое было запасено, экспедиции пришлось бы очень тяжело. При отправлении, никто не предполагал, что придется подниматься к вечно заснеженным вершинам гор. Так далеко не заходил ни один человек из Империи. И сами норды, хоть и знали дорогу, но, помня запрет шаманов, не рисковали приближаться к равнине, на которой стоял город Древних.

Выматывались все страшно, кроме Илики конечно. Ей было, по видимому, все равно, какие трудности у нее на пути. Во всяком случае, никто не мог заметить ее усталости, независимо от того, в гору или под гору была дорога, и была она вообще. Одинаково легко скакала она по камням или бежала по тропе, помогая своему Кису.

Наконец, почти на закате, проводник объявил о том, что вышли на последний высокогорный перевал. С него, действительно открывался величественный вид на бесконечное холмистое пространство, уходящее за горизонт. А на горизонте блестели окнами гигантские здания города Древних. Того самого, который норды называли «Город Призраков». Город был не особенно велик, но поражала высота зданий и их архитектура. Никакого сомнения, такое могли построить только Древние.

Беседы магов с Ильвой, о том как она добилась столь впечатляющих результатов, на многое открыли глаза. Совершенно понятно, в частности, стало то, почему столь совершенные изделия как горные костюмы нордом, можно было изготовить только недалеко от источника энергетического поля. На каждый такой костюм ушло примерно по литру «серебряного студня». В Империи, в окрестностях Столицы, даже самый опытный Гином, такое количество накопит не раньше чем за год, причем нужных для световых эффектов свойств, все равно не добиться. Если же заряжать готовое изделие малой дозой студня и ждать, когда оно само «созреет», то такой костюм как у нордов и за десяток лет не получится. Понятно, что ни о каком массовом производстве изделий Гиномов, в Империи и не помышляли. Знаний Гиномы и Ильфы имели не то чтобы больше нордов, просто несколько иные. Но вот с магическими субстанциями в Империи, дело обстояло хуже. Виной тому было, очевидно удаленность от источника энергетического поля. Накопление этих субстанций и у Гиномов и у Ильфов, в горах нордов, происходило в десятки раз быстрее чем в окрестностях Столицы.

Наконец, вышли на зеленую холмистую равнину, переходящую в степь. На горизонте вырастали величественные строения Древних, которые, казалось, были совершенно нетронуты тлением и разрушением. От конечной цели их отделяло расстояние, меньше одного дневного перехода. А речка Безымянная, протекала прямо у подножия холма, на котором остановилась экспедиция.

— Развалинами я бы этот город назвал скорее по традиции — сказал магистр Макунин, рассматривая в подзорную трубу город, панорама которого открылась им, как только они поднялись не холм.

— Смотрите сами — обратился он к графу, передавая ему подзорную трубу — ни одного разрушенного здания, ни одного разбитого стекла или сорванной двери. Как будто жители только что ушли по своим делам.

Стать лагерем, решили на вершине этого же холма. С него неплохо был виден и «Город Призраков» и дорога к нему, странным образом не заросшая травой и как будто только что построенная. А до речки Безымянная, можно было спуститься с холма всего за четверть часа. Необходимо было сделать передышку и осмотреться, перед тем как вступать на земли города Древних, полные неведомой опасности. Несомненно, что‑то угрожало тем, кто безрассудно стремился в тот город, ведь отчего‑то ни один из них так и не вернулся назад.

Ван Дрик, верный своему правилу никогда не терять людей, готов был ждать неделями, изучая ситуацию и место, прежде чем сделать хоть один шаг вперед. От того и выслушивал он, вот уже несколько дней, все соображения остальных участников экспедиции. Всем военным был дан приказ отдыхать, и охотится в стороне от города, ни в коем случае, не приближаясь к нему ближе границы лагеря. Стоянка предполагалась длительная.

Глава 5. Город призраков

На следующий день после прибытия, норды собрали легкую лодочку для переправы магов на другой берег Безымянной. Необходимо было уточнить глубину безопасной для людей зоны. Илика клятвенно заверяла Ван Дрика и остальных в том, что сможет почувствовать любую опасность. Но ни Ван Дрик, ни остальные маги экспедиции, не спешили ей верить на этот раз.

— Ты пойми Илика, опасность может исходить вовсе не от самого поля, или связанных с ним эффектов. Ты можешь почувствовать лучника, например, момент его готовности к выстрелу, момент, когда он спускает тетиву. Все это ты чувствуешь по изменению ауры, которую ты видишь дальше других — говорил ей Элиари. — Но почувствуешь ли ты взведенный охотничий самострел? У него ведь нет ауры, и поле он не меняет, а убивает не хуже стрелка. А у Древних, в качестве защитных механизмов, могут использоваться устройства куда как совершеннее самострелов. Даже наверняка это так, судя по тому, что до нас дошло от них. Учти, есть такое подозрение, что многие, если не все, дошедшие до нас механизмы Древних, действующие. Да что я говорю, ты же сама это прекрасно знаешь.

— Ну а что делать? Как будем определять безопасную зону? — горячилась Илика — Если даже не догадываемся ни о характере опасности, ни о том, есть ли она вообще. Никто же не знает, что случилось с теми, кто уходил раньше в «Город Призраков». Может они плохих грибов на обратном пути объелись и потому назад не вернулись.

— А ты предлагаешь, отправить несколько человек, разными дорогами, а потом на карте соединив линией места их гибели, получить периметр безопасной зоны? — спросил Ван Дрик.

Илика промолчала, не найдя ответ.

Дебаты вспыхивали весь день, переходя зачастую в весьма горячие споры, но вся эта горячка была следствием полной безыдейности. В итоге решили устроить на следующий день, некое подобие дня отдыха.

Хром с Ильвой занялись модернизацией лодки, собранной нордами для переправы. Питер неподалеку от них затеял соревнование по стрельбе из лука с Ильшой, который наотрез отказывался отходить далеко от Ильвы, игнорируя любые доводы здравого рассудка о том, что здесь не те опасности, от которых защищает телохранитель.

Илика убежала с Кисом успокаивать нервы, как она выразилась. Наказала ждать ее не раньше вечера, пообещав только осмотреть окрестности, но не лезть за реку.

Касима с Корнеем, так звали шамана, данного им Хакимом в качестве проводника, перебирали тюки, выкладывая все, что может им, пригодится в лагере.

— У тебя такое интересное имя для наших мест, Корней. Оно конечно из списка Древних, но для нордов непривычное. Ты у Хасима давно?

— Я не норд, пришел с юга, от орков, а мои родители, даже не знаю, откуда бежали, я маленьким совсем был тогда. В Империи дают иногда такие имена, но оттуда я родом или нет, не знаю. Да какая разница, мне Хасим и как отец, и как мать, и как учитель. Кроме него и нет у меня ни кого. С ним мы сюда ходили, реку перешли, вдоль берега походили, а дальше не рискнули. Сидели, думали как и сейчас, но так и не решились. Давно это было, больше десяти лет уже прошло.

— Далеко зашли по тому берегу?

— Нет, потому я и не сказал ничего, лучше перестраховаться, два шага ничего не решат. Но все равно, сейчас пойду к графу расскажу.

Элиари ушел охотиться с нордами и гвардейцами. Ван Дрик приказал устроиться в лагере с комфортом, а значит нужно запасти дичи, потому что повар пообещал кормить изыскано и каждый день по разному.

— Так, говоришь, оба берега безопасны, и тот, со стороны города, по крайней мере, шагов на двадцать, тоже? — уточнил Ван Дрик, выслушав историю и прошлом посещении Корнея, этого места.

— Да безопасны, правда дальше нескольких шагов, мы так и не рискнули пройти, что‑то и я и Хасим чувствовали нехорошее. А может нам и казалось так. Знаете наверно, как люди сами на себя страх нагоняют.

— Да, знаю конечно, особенно в таких вот местах непонятных. — Подтвердил Ван Дрик — Это хуже чем явный, понятный враг. Но спасибо тебе, пока думаем, что делать дальше, можно построить мостик, это куда удобнее лодки. Все равно людей нужно чем‑то занять.

Мост возвели быстро, тем более, что решили ограничиться подвесным, благо скорость магической обработки материалов, выросла в несколько раз. Впервые Хром почувствовал, что значит не экономить свою «серебрянку». Дневной ее расход к утру восстанавливался совершенно. Конструкция получилась ажурная, но, по уверениям Хрома и Ильвы, чрезвычайно прочная и практически вечная. Даже лошади проходили без страха, мост на растяжках почти не качался и не прогибался.

— Ну почему такое чудо возведено там, где его никто не видит — сокрушался Хром. — А в других местах, серебрянки не напасешься.

Решение все же пришло, не зря ждали столько времени, и опять помогло «Древнее знание». Несомненно, феномен «Древнего знания» представлял собой остатки какой‑то справочной или информационной системы Древних. Много раз уже маги разных школ и направлений высказывали предположение, что система эта, откликается на понятные ей запросы. Как она их слышит и где она расположена, никто не знал, даже предположений не строили. Запросы эти получались случайно и совершенно непредсказуемо. До сих пор никто так и не нашел закономерностей в каких условиях и как рождаются правильные запросы.

Как ни странно, но именно Ван Дрик, а не маги, догадался не до решения проблемы, а до того как создать эти самые условия, в которых родится нужный запрос. Ведь если семь магов упорно думают над чем‑то, а затем их отвлекли на решение других, сиюминутных задач, то в головах у них все равно вертится та большая задача, в самых разных вариантах. Вот Ван Дрик и занял их необременительной работой, а они продолжали думать, и ответ пришел одному из них, на этот раз Касиме.

После той глобальной катастрофы, которую затем, далекие потомки Древних, назвали «Перелом», прекратили работу все станции генерации стационарного поля. Поле это, к тому времени, стало основным источником энергии практически всех механизмов, работающих на людей. Чтобы дать время на самовосстановление станций, их необходимо было защитить от мародеров, террористов и прочей мерзости, которая всегда множится как крысы в периоды бедствий. Для этого был активирован высший уровень защиты каждой станции генерации поля и доступ в нее закрыли всем, кроме строго ограниченного круга лиц.

Шло время. Десятки лет, затем сотни лет, и, наконец, счет годам пошел на тысячи. Искусственный интеллект системы управления станции вначале долго ждал, когда придут те люди из списка имеющих право доступа. Затем контрольные сроки ожидания вышли, доступ на станцию получили просто специалисты, имеющие право работы на таких объектах. А когда станция не дождалась и их, то стала ждать просто тех, кого ее система доступа, воспринимала как своих, то есть как Древних, по определению нынешних времен. Остальных она предупреждала о том, что им доступ запрещен. Кто мог, слышал открытый текст, кто не мог, испытывал безотчетный страх, а кто им пренебрегал, от тех система защищалась. Если посетители проявляли настойчивость, то станция их уничтожала.

— Так ты утверждаешь, что город предупредит тех, кому нельзя в него пройти? — переспросил Ван Дрик.

— Да — подтвердила Касима. — Это же «Древнее Знание». Подтверждение уже получили все маги, и Илика тоже. Город сам скажет, кому можно пройти в него, остальные либо услышат, что им вход закрыт, либо почувствуют очень сильное безотчетное беспокойство и страх. Скорее всего именно такой безотчетный страх и испытали в свое время Хасим с Кирилом. А те кто им пренебрег или вообще ничего не почувствовали, вступили в конфликт с городской защитой, и можно только гадать, что после этого с ними случилось.

— Ван, а ведь защита отражает любое нападение — добавила Илика. — Это я из подтверждения поняла. Например, если пустить стрелу, то, как только она достигнет защитного периметра, система начнет отражать нападение. Можно посмотреть, как она это делает и заодно выяснить, где кончается безопасная для всех зона, на подходе к городу.

— Ну что же, это уже некое подобие дальнейшего плана действий. Пусть все наши стрелки возьмут свои луки а арбалеты. Нет, так мы весь запас стрел и болтов изведем. Давайте сегодня наделаем несколько сотен стрел и болтов, самых простых, главное побольше, а те, что у нас есть, качественные, пусть останутся на обратную дорогу. А теперь за работу, а завтра с утра, вычисляем периметр обороны города — распорядился Ван Дрик.

На рассвете, весь лагерь вышел смотреть начало проникновения внутрь города Древних. Честь, сделать первый выстрел, предоставили Питеру, на этом настояла Касима, ей как автору, предоставили право выбора стрелка.

Первый же выстрел принес успех. Стрела первую половину траектории летела, как ей и положено, затем яркая вспышка и стрелы не стало.

— Вот как это делается! — Радостно воскликнул Ван Дрик. — Ну что же теперь давайте определим тот самый периметр, о котором мы уже неделю только и говорим. Давай теперь, по пологой траектории. А затем подходи к середине между выстрелом и вспышкой и стреляй снова, и все время по самой пологой траектории. Нам же периметр у земли нужен, а не в небе. И так давай, пока между выстрелом и вспышкой не останется метров тридцать. Ближе не нужно, пусть запас останется.

К вечеру обозначили безопасную зону, шириной в сто метров по каждую сторону дороги. Изведя почти все заготовленные стрелы и болты. Все маги получили сигнал от защиты города. Безопасный проход в город, получили Илика и Хром.

Провожать их вышли все. Воины нордов, смотрели на них с нескрываемым почтением. Эти места вообще были овеяны дурной славой, а о смельчаках, рискнувших отправится в самое сердце «Города призраков», впоследствии сложат легенды.

Своей рыси, Илика крепко накрепко наказала слушаться мужа и не переходить на другую сторону реки. Их взаимопониманию удивлялись даже Элиари и Питер, которые будучи Ильфами, и сами неплохо владели ментальным воздействием на высших животных. После «разговора» с Иликой, Кис сразу подошел к графу и сел около его ног, под восхищенный вздох всех присутствующих.

Из оружия, Хром взял свой любимый легкий гиномий меч и гиномий кинжал со щитком, для левой руки. Илика, блочный композитный лук, два кнута и аркан, подарки Чинаха. Она по достоинству оценила это оружие орков, предпочитая его теперь любому другому.

Гладкая и ровная, дорога в город пружинила под ногами и как будто помогала идти. Ни трещинки, ни выбоинки, как на любых строениях Древних. Ничего необычного для Илики и Хрома в этой дороге не было, спиральные спуски в Столице, оставляли впечатление посильнее.

— Илика, а ты обратила внимание, что птичек защита пропускает?

— Да, и всякую мошкару тоже. Наверно она не пропускает только существ с аурой людей и движущиеся предметы вообще без ауры. Так и правильно, она уничтожает нападающих и то, чем они нападают. Наверно изредка и ошибается, если ветер сухой лист принесет.

— То, что тебя город впускает, совершенно понятно, ты одна из Древних. А меня, за какие заслуги? Хотя, биокомпы о которых говорилось в бумаге Древних, есть у всех. Вероятно, город реагирует на что‑то такое, что в наших биокомпах уцелело, а в биокомпах остальных сломано. Твой‑то, наверное, вообще весь рабочий, а в моем, может только эта кусочек и остался. Узнать бы еще, что это за штуки такие, биокомпы.

В город вошли под вечер, Илика щадила силы магистра, тактично придумывая поводы для отдыха в пути.

Город поражал всем. Ни развалин, ни грязи на улицах. Казалось, жители просто спят в своих домах. С наступлением сумерек открылось еще одно чудесное свойство города, ближайшая к путникам стена, мягко светилась, освещая пространство вокруг них примерно на пятьдесят шагов. Этот светящийся участок стены двигался вместе с ним, когда они шли по улице, а если перейти на другую сторону улицы, то начинала светиться, теперь уже, другая ближайшая к ним стена.

Все двери были заперты, по понятным причинам Илика и Хром поостереглись испытывать их прочность. Решили просто погулять по городу и найти подходящее место для ночлега. По пути встречалось множество знаков и объявлений на едином языке, вполне понятные им. Нашли даже общественный туалет, похожий на небольшой дворец из матового стекла. Вскоре набрели на гостиницу с трактиром, куда был свободный вход. Еды там конечно не было, да они и не рассчитывали ее найти, а вот удобные постели в роскошно убранных комнатах были. Непонятно как сохранилось чистейшее постельное белье, но путники уже устали удивляться, решив поужинать своими припасами и отдохнуть до утра.

На следующий день начали методичный осмотр города Древних, но ничего нового, в дополнении к уже увиденному не нашли. Вероятно, за запертыми дверями был много интересного, но ломится в них ни Хром ни Илика пока не рисковали, потому и ограничились простой прогулкой в нужном направлении.

Город оказался небольшим, как они и предполагали. Вскоре они прошли его с запада на восток и улица превратилась в отличную дорогу среди степи. До цели оставалось примерно половина дневного перехода.

— А неплохо бы тут в городе, устроить базу для магов — сказал Хром.

— Я тоже уже подумала над этим. И жилье есть комфортабельное и охраны не нужно, по крайней мере, от знакомых нам опасностей.

— Вот именно, что от знакомых. А могут быть и не очень знакомые. Да и остальным вход сюда воспрещен.

— Может быть, что‑то прояснится со временем, и остальным тоже можно будет пройти сюда. А заманчиво — удаленный филиал Университета около центра энергетического поля. Ну, посмотрим еще, что за центр. То, что он действительно там есть, уже очевидно.

Через несколько часов показались здания, такие же большие как в городе призраков. Но явно не жилые. Почему они показались не жилыми, не мог объяснить ни Хром, ни Илика. Расположение окон начиная только со второго этажа, и сами окна то очень маленькие, то переходящие в целые прозрачные стены. Не для жизни такие здания.

Городок был небольшой, и путешественники, довольно быстро обошли всем его улицы. Дома абсолютно непохожие один на другой, все запертые. Силу решили пока не применять, ограничились внешним осмотром.

— Наверно те, кто тут работал, жили в городе, а сюда приходили каждый день. Далековато вот только, даже на лошадях долго добираться. Ну, транспорт Древних, это же для нас сказка, такая же, как и их оружие. Выдели, как оно стрелы и болты успевало сбивать. Ван же специально потом приказал залпами стрелять, а оно все равно успевало все сбить — восхищалась Илика.

— Ну, давай привал, обед и решать, как проникать куда‑нибудь. Не зря же мы проделали такой путь — решил, наконец, Хром.

— Может быть, найдем какой‑нибудь дом со столом и кухней, вроде той городской гостиницы. Как‑то не приходилось разводить костер посреди городской улицы. Да и неуютно тут, хотя опасности не чувствуется.

— Да, ты права Илика, как и всегда. Попробуем подергать и потолкать то, что кажется нам тут входными дверями. Как‑то не поворачивается язык называть входной дверью совершенно прозрачные прямоугольники, но ничего другого, более похожего на вход не наблюдается. Ты иди по правой стороне улицы и пытайся проникнуть в здания, а я пойду по левой.

— Илика! Тут кое‑что очень интересное — раздался голос Хрома, с противоположной стороны улицы, когда они уже прошли больше половины ее.

Хром стоял перед огромной стеклянной стеной и смотрел сквозь нее в красивое одноэтажное здание, на которым было написано — «Генераторная станция — Полярная Звезда». В зале, который прекрасно просматривался сквозь эту прозрачную стену, за столом, сидела девушка и улыбалась им.

— Приветствую Вас на станции Полярная Звезда. Мы рады, что Вы нашли время посетить нашу станцию. Меня зовут Анна, я постараюсь ответить на все ваши вопросы — сказала девушка, вставая, после того как Хром с Иликой прошли в зал, через раскрывшуюся перед ними стену.

Глава 6. Клан Рысей

Воцарилось довольно длительное молчание. Анна, по видимому ждала вопросы, а люди пока не в силах были их задавать.

— Как уважаемые гости станции желают, чтобы я обращалась к каждому из них? — вновь продолжила Анна, очевидно потеряв терпение.

— Верховный магистр Хром. Кратко можно просто Хром.

— Илика.

— Хром и Илика, еще раз приветствую вас на станции Полярная Звезда, постараюсь быть вам полезной и сделать все, чтобы пребывание на нашей станции оставило у вас приятные воспоминания. Идентификационные номера ваших биокомпов внесены в реестр посетителей станции. Извините, но таковы общие правила, для всех посетителей особо охраняемых объектов, к которым относятся все генераторные станции стационарного поля.

— Здравствуйте. Что Вы тут делаете, Анна? — спросил, наконец, Хром.

— Моя функция, отвечать на стандартные вопросы всех посетителей стации, не входящих в список персонала и контролирующих инстанций станции.

— А какие вопросы Вы называете стандартными? — спросила Илика.

— Стандартными для меня вопросами являются, вопросы об истории строительства станции, перемещению по станции и по городу, популярного изложения принципов работы станции, популярного изложения принципов использования энергии стационарного поля, вопросы перемещения от станции в другие населенные пункты. Вопросы о защите станции от нападений террористов и от различных стихийных бедствий. А так же, вопросы техники безопасности, при нахождении на территории станции.

— Анна, Вы живете на станции? Или в поселке при ней?

— Я не могу ответить на этот вопрос, выберете такую форму вопроса, которая мне будет более понятна.

— Скажите Анна, Вы человек? — Догадалась, наконец, спросить Илика. — Кто Вы Анна?

— Я не являюсь человеком. Говоря обо мне, правильнее употреблять вопрос «что», применимый к неодушевленным предметам. Я голографический терминал искусственного интеллекта системы управления станцией Полярная Звезда и жилого городка для персонала и гостей при ней. Тот женский образ, который Вы видите перед собой, лишь изображение, внешне похожее на человека. Вы можете выбрать любое другое, если, по каким‑либо причинам, вам не нравится изображение, которое предлагается системой по умолчанию. Мое имя, тоже может быть изменено на любое другое по вашему выбору.

Справа от Анны, появилось множество маленьких картинок мужских и женских лиц, а так же забавных картинок зверушек и даже просто текста, который дублирует беседу.

— Нет, нет, оставьте все как есть — поспешно сказал Хром. — Есть ли на станции еще люди?

— В настоящее время на станции кроме Вас находится еще один человек, предположительно женского пола. Его расположение, приблизительно в одном метре от Вас.

— Это она обо мне — подсказала Илика.

— Анна, давайте договоримся, что когда мы спрашиваем Вас о других людях, то вы любого из нас исключаете из рассмотрения — попытался упорядочить беседу Хром.

— Такое правило распространяется и на случаи, когда только один из Вас упоминает в контексте других людей?

— Да — ответил Хром, и пояснил уже для Илики. — Это она имеет ввиду, когда мы не хором спрашиваем ее. Я уже тупею от столь буквального понимания ей моих фраз.

— Да, к такому стилю общения нужно привыкать — подтвердила Илика, мне уже тоже не по себе.

— Но все же это гораздо лучше, чем совсем без ответов на вопросы. Постараемся узнать все, что возможно у этого… — Хром немного замялся с определением и наконец, вспомнил - …терминала.

— Анна, а что такое голографический терминал — спросила Илика.

— Я не могу ответить на этот вопрос, не понимаю смысла вопроса, не располагаю информацией для ответа. Вопрос не входит в категорию стандартных — ответила Анна, с любезной улыбкой.

— Ей нужно задавать вопросы только из того списка, который она нам зачитала — догадался Хром. — Похоже, ничего о Древних от нее мы не узнаем, вернее, узнаем только ответы на те вопросы, которые вложили ей сами Древние о станции и об этом поселке. Но и то хорошо, мы же даже о такой информации не мечтали.

Вопреки опасениям Хрома, дальнейшие расспросы Анны, прояснили довольно много и дали, как ни странно, множество практически полезной информации.

Оказывается, в поселок со станции можно было путешествовать за секунды. Там было средство передвижения Древних, такое же, как Лифты в Столице. Причем, в поселке, станции Лифтов находились прямо на площади перед гостиницей, в казалось бы, глухой стене. Пользоваться ими было очень легко, в точности так же, как Лифтом в Столице. Скорее всего, это были механизмы Древних совершенно аналогичные Лифтам в Столице.

Еще одно полезное качество Анны, оказалось то, что она работала без отдыха, без выходных и круглосуточно. А так же то, что обратиться к ней можно было не только в этом здании, а и в гостинице, где они переночевали. Достаточно было зайти ту комнату, около входа, мимо которой они прошли, даже не обратив на нее внимания. Были и еще способы, но ни Хром, ни Илика, пока их не поняли.

По поводу приготовления еды, так же можно было воспользоваться услугами оборудования гостиницы. Оказывается, в каждом номере было все необходимое для приготовления горячей пищи, но оно имело настолько непривычный вид, что ни Хром ни Илика просто не смогли бы без подсказки Анны, догадаться до истинного назначения этих шкафчиков.

Хром тут же предложил вернуться в гостиницу, покушать и уже там продолжить дальнейшие выяснения. Анна подсказала, что общаться с ней, можно и из номера гостиницы. Там же она и объяснит, как пользоваться всеми этими кухонными принадлежностями.

Они приготовили отличный ужин, а затем разместили свои припасы в специальном шкафу, который заморозил их меньше чем за два часа. Это летом! Затем продолжили диалог с Анной, уже не выходя из номера гостиницы. Загадочный черный прямоугольник в стене, оказался чем‑то вроде окна, внутри которого и появлялся образ Анны.

Оказывается, время пути до моста тоже можно было существенно сократить и посещать лагерь хоть каждый день несколько раз. Одна из конечных точек остановки чудесного транспорта Древних, была всего метров в ста от мостика, в скальной стене, сразу за первым поворотом дороги от моста и до линии периметра обороны станции. То есть туда мог дойти кто угодно, но вот откроется эта транспортная кабинка или проход в город, только тому, кто имеет на это право. Заодно выяснилось и название этого чудесного транспорта Древних, «метро», а название Лифты, которое прижилось в Столице, это всего лишь жаргон, хотя и жаргон Древних.

— Анна, а от каких стихийных бедствий защищена станция и как хорошо она от них защищена?

Как и следовало ожидать, станция и поселок были защищены от всех мыслимых природных катаклизмов, которые знали Древние. Землетрясений, извержений вулканов и ураганов в этой местности не никогда не было, а остального станция просто не почувствует, как уверяла Анна. Затем добавила, что такие явление как «ГВ катастрофы», уникальны, защиты от них не предусматривали вообще, и смысла эта защита не имеет, так как случается раз в миллиард лет, а то и реже.

На этом месте, перебивая друг друга, Хром и Илика потребовали остановиться и выложить все, что известно об этом таинственном ГВ. На это, Анна ответила, что им, как и всем возможным постояльцам гостиницы, подготовлены твердые копии путеводителя по станции. В него вложено, так же и краткое объяснение для не специалистов, причин и последствий явления, которое получило название «ГВ катастрофа». Копию эту можно получить прямо сейчас на стойке у входа в гостиницу.

— Я принесу — крикнула Илика, исчезая за дверью.

Через несколько минут она появилась с двумя совершенно одинаковыми книжками в руках.

— Мой и Ваш экземпляры, там, на обложках, так и написано, как мы представились Анне. — Надо же, уже успели напечатать так красиво. И бумага такая же, как на документе, который нашли на Туманном острове. Значит твердая копия, это текст и рисунки на бумаге, а мы‑то голову ломали.

— Все, расходимся по комнатам, внимательно читаем, а утром обсуждаем все что поймем — распорядился Хром.

— Ну как тебе книжка? Я только под утро заснул, все думал, как оно тогда было.

— Да, я вот выдержки даже наиболее интересные запомнила. Мы все гадали, что такое ГВ. Оказывается это гамма–вспышка, взрыв звезды, это наверно потрясающее зрелище. Хотя те, кто видел это, видели последнее зрелище в своей жизни.

… такая гамма–вспышка, наносит тяжелый удар по биосфере любой планеты, которая окажется в радиусе до десяти световых лет от источника. При этом, на каждом квадратном километре той половине планеты, которая встретила удар гамма–излучения, выделится столько энергии, как если бы на него упало несколько десятков ядерных бомб. Конечно, на половине планеты, которая подверглась такому удару, на глубину несколько метров от поверхности, вся биосфера будет уничтожена, вплоть до одноклеточных и даже вирусов. А в дальнейшем, вся планета, на века обречена, противостоять ураганам немыслимой силы, наступлениям, то ледников, то невероятной жары и суши. Вероятно, для возрождения новой, даже примитивной цивилизации, условия на планете созреют через тысячи лет. Печально, но я на своей жизни уже ничего не увижу кроме этого вечного завывающего урагана за окнами станции, на которой я остался один…

— Он знал все это и писал для нас, представь Илика. Знать, что уже никогда ничего не увидишь. Ни знакомых лиц, ни даже знакомого пейзажа. В чем интересно он мерит воздействие, что это за странные единицы измерения — «несколько ядерных бомб на каждый квадратный километр». Но, наверное, это много, раз прожгло каждый квадратный километр на несколько метров вглубь.

— Да я уже тоже об этом думала, Половину планеты выжгло. Кстати, я догадалась спросить Анну о том, когда это было. Она ответила, что последний человек до нас покинул станцию 5621 год назад! Анна вообще в секундах сказала время, но я перевела в годы уже сама. Он был главным инженером станции и отдал все нужные распоряжения Анне или этой самой системе, от имени которой говорит с нами Анна. Уж не знаю, как он их ей давал, но он конечно знал. И спасибо ему за это, иначе бы нас сюда не пропустили. Охрана станции же была до максимума усилена.

— Надо же, и время узнали, когда был «Перелом» и чем он был вызван. Не зря вам отлично за диплом поставили. Мы в этой экспедиции продвинулись дальше в понимании того что такое Древние, чем за сотни лет до этого. Давай поспрашиваем эту Анну, какая планета была до Перелома, какая карта городов, государств была. Что‑то же она скажет, если много разных вопросов задавать.

— Анна, а сколько лет назад станция восстановила свою работу — неожиданно спросил Хром.

- 1605 лет назад — сразу ответила Анна — но до сих пор работает менее чем на одну десятую часть своей рабочей мощности, таковы были настройки ее, согласно последнему распоряжению главного инженера.

— Здорово! — воскликнула Илика. — Это же год зарождения магии получается, по всем хроникам гильдии магов и клана Ильфов. Вот это да!

— Анна, а если мне нужно провести в поселок своего знакомого, которого система безопасности станции не пропускает, что мне для этого нужно сделать?

— Это просто, уважаемая Илика, Вы должны при входе в транспортную кабинку метро, или при подходе к охраняемой зоне, вместе с этим человеком, подтвердить степень Вашего доверия к нему. Полная — он приобретает те же права в поселке и на стации, что и Вы, частичная — он не сможет входить никуда, кроме гостиницы в поселке, разовая полная и разовая частичная — право на посещение человек получает на один раз.

— Ну вот, проблема с лагерем решена — захлопала в ладоши Илика. — Хоть завтра всех поселим в гостинице и охранять не нужно.

— Не спеши Илика, тут еще многое уточнить нужно и проверить.

— Анна, а какие права в поселке и на станции имеем я и госпожа Илика?

На это Анна отвечала довольно долго и подробно. Оказывается, главным инженером станции, были отданы все распоряжения, касающиеся дальнейшей ее работы, после окончания самовосстановления. Он предвидел, что не доживет до стабилизации климата на планете, после катастрофы и до восстановления станции. Более того, он подозревал и то, что может оказаться, что к тому времени не будет вообще ни одного специалиста, знакомого с тем, что такое станция генерации стационарного поля. Поэтому допуск получат те люди, которые просто ближе всего по ауре к полноценным Древним. Первым таким человеком и оказались Илика. Но к производственным системам, станция допустит только тех, кто сдаст стандартные тесты для специалистов. Зато к управлению защитой станции доступ был не совсем свободный, но и не под полным запретом. Понятно, что за долгие годы, все поменялось и тот абсолютный запрет и уничтожение всех тех, кто пытался проникнуть на территорию мог себя изжить. Поэтому, Илика могла дать распоряжение системе сократить охраняемую зону, расставить вдоль нее любые заборы и предупреждения, пропускать людей через охраняемый периметр, но не более. Оказывается Хром прошел через периметр именно как гость Илики, наделенный полномочиями полного доверия.

— Надо же, а я тогда и не поняла, что меня система запрашивает, думала, что это Вы спросили. То есть я могу решать, кто может проходить на станцию, но не гости.

— Значит, мне повезло — рассмеялся Хром — ну и понятно стало, почему я был удостоен такой чести. На моем месте мог любой оказаться. Илика, ты же хозяйка целого города. И какого города! Осознала это сама?

— Честно говоря, нет — призналась Илика. — То есть, рассудком я это все понимаю, но не чувствую.

— Давай обсудим все же Илика, как тебе распорядится неожиданным богатством. В свете последних событий в Империи, времена настают нехорошие.

— Вы о чем, господин верховный магистр? — недоуменно спросила Илика.

— Помнишь разговор Элиари с тобой и Питером о той бумаге, которая нашлась на Туманном острове? — спросил Хром. — И магистр настоятельно просил вас обоих никому не распространяться о своем открытии.

— Так ни я ни Питер никому и не говорили никогда. Я даже Вану не сказала, хотя мне и неудобно было, но раз обещала, то молчала.

— Илика, успокойся, у меня и в мыслях не было обвинять тебя в чем‑то. Просто информация, полученная об этой станции и твой новый статус хозяйки этого города, из того же ряда, что и та бумага с острова. Нужно подумать, кому говорить про все это.

— А как же скрыть? Полно народа знает, что мы дошли до источника поля.

— А что знает народ? Да, пошли в «Город Призраков». Да, жили там два дня, даже не на улице, а в одном из домов, в котором дверь открылась. Источник поля тут действительно есть, его практическое значение, несомненно. После такого мостика, какой мы с Ильвой соорудили, мне бы в Столице год только лекции читать, а тут у меня даже запас серебрянки не уменьшился. Но поверь, не нужно трубить о том, что ты фактически владеешь самой неприступной, на сегодняшний день, крепостью. Что ты можешь приютить в ней, множество своих друзей. Ведь не зря тебя Элиари, просил, не распространятся о том, что ты Древняя.

— Что и Вану нельзя? Я уже не могу так. В жизни никогда у меня не было тайн от дяди Олафа, от дяди Маркуса, от Питера. Зачем вообще эти секреты?

— Во–первых успокойся, ты уже чуть ли не плачешь. Ни от Питера, ни от Вана Дрика ничего скрывать не нужно. Ван Дрик, прекрасно знает о том документе, который Элиари нашел на Туманном острове и считает, что все эти секреты оправданы. То же самое считает и герцог Балин, который так же прекрасно осведомлен о том документе Древних и о круге людей посвященных в эту тайну. Кстати, вы с Питером знаете о документе именно с подачи Балина. У него был разговор с Элиари до того как он вызвал вас. А еще раньше у него был разговор с Ван Дриком, после чего тот и подал в отставку.

— Пойми Илика, ты вступила во взрослую жизнь, а она полна, тайн, несправедливости и жестокости. Была бы ты домохозяйкой, готовила бы мужу вкусные обеды и единственный твоей тайно была бы та, что ты потратила на серьги, те деньги, которые муж отложил на ремонт свинарника. Но ты магистр, один из сильнейших в Империи, это кроме всех остальных твой феноменальных способностей. Так что привыкай хранить тайны, то ли еще будет. Давай приготовим еду, и ты послушаешь за обедом, чем вызвана вся эта секретность.

Рассказ Хрома ошеломил Илику. Он поведал ей о характере перемен, которые, возможно ожидают Империю в скором времени. Пересказав с новыми подробностями, примерно тот разговор, который был у герцога Балема с ее Ван Дриком.

— Вот и подумай, разумно ли оповещать всех подряд о таком козыре как личная неприступная крепость.

— Ну хорошо, давайте тогда определим круг посвященных — согласилась Илика. — Как я понимаю, в него входит герцог Балем, я, Ван Дрик, Вы, магистр Элиари, Питер конечно…

— И все — остановил ее Хром.

— А как же дядя Олаф, дядя Маркус, обе Милки.

— Илика, пойми, это действительно тайна. Ну кто же против, если ты поможешь тому же Олафу укрыться на станции. Дело же не в этом. Имеют те же обе Милки, о которых ты говоришь, опыт сохранения важных тайн? Наверняка нет, они же далеки от всех этих секретов.

— Да, Вы правы магистр — вынуждена была согласиться Илика. — Нам бы что‑то вроде военного совета собрать, прямо тайное общество какое‑то. Новый клан.

— А что, действительно тайный клан. Как назовем?

— А в честь моего Киса. Клан Рысей, пойдет?

— Пойдет! Значит ты глава клана Рысей, а мы его члены. И клан этот, тайна для всех, кроме его членов. А когда ситуация изменится, либо клана не станет, либо он перестанет быть тайным, как получится.

Глава 7. Планы на будущее

Уже три дня Ван Дрик ждал разведчиков. Особенно он не беспокоился, эта местность вообще перестала восприниматься опасной. Как ущелье в горах, не опасно, если не стоять на краю, так и здесь, «край» на котором не нужно стоять обозначен, главное не подходить к нему. А все остальное совершенно мирное, на много переходов вокруг ни врагов, ни Проклятых Земель. Даже живность вокруг, и та, только травоядная. Во время вынужденного безделья, наготовили припасов на весь обратный путь. На берег Безымянной, со стороны города, Ван Дрик вообще запретил переходить, и сам сейчас подавал пример дисциплины, гуляя с Кисом и Олафом по склону холма, на котором был разбит лагерь.

Внезапно Кис насторожился и вопросительно смотрел на Ван Дрика.

— Ну, пошли — понял его Ван. — Пошли, хозяйку встречать, ты же ее учуял.

К мосту, со стороны Города Призраков, приближались две фигуры. Ван с Кисом побежали навстречу. Кис все время оглядывался, глядя укоризненным взглядом на Вана. Ему дано задание, слушаться Вана, но вот хозяйка уже идет, с другой стороны, не станешь же на глазах хозяйки, нарушать ее же приказ. Все это сложно для кошачьей головы, и Кис предвкушал уже, что сейчас снова наступит то время, когда слушаться нужно будет только Илику, а всех остальных только слушать.

— Привет Ван, привет дядя Олаф, мы уже вернулись, донесся радостный крик Илики. Как Вы тут без нас?

— Мы тут без вас, вас ждали и успешно дождались — ответил Ван Дрик. — А у вас какие успехи?

— И мы вас дождались — радостно заключила Илика, обнимая и Вана и Олафа.

— Сейчас расскажем — подал голос Хром. — Мэтр Олаф, Вы не могли бы занять пост на мостике и никого не пропускать. Мы с графом должны кое‑что обсудить на этом берегу.

— Да, Олаф, ты уж извини, подежурь тут, раз магистр просит, я тебе записку напишу сейчас, чтобы вопросов не было, с приказом магистру Макунину, сменить тебя на посту — Ван Дрик, передал записку. — Надеюсь, они нам потом все объяснят.

— Я человек военный — ответил Олаф — все понимаю. С поста отлучаться не привык.

— А куда мы идем? — спросил Ван, когда они зашли за поворот дороги.

— Сейчас увидишь — усмехнулась Илика, взяв его за руку.

В кабинку метро вошли втроем, а через несколько секунд Илика с удовольствием наблюдала, как округляются глаза ее мужа, вдруг оказавшегося на центральной площади Города Призраков.

— Да, не ожидал! Я же за рукоять меча схватился, как только эту девушку Анну увидел, думал что… — он немного замялся - … даже не знаю что думал, голова какая‑то пустая стала.

— А уж когда она спросила мое имя, я как будто онемел.

— Ван, я ревную — рассмеялась Илика.

— Давайте поговорим — вмешался Хром — потом будете резвиться, а сейчас нужно о многом договориться.

Ван Дрик внимательно выслушал Илику с Хромом. У него не возникло возражений на предложение Хрома, сохранить в тайне информацию, полученную в городе Древних. Конечно, информацию о Переломе, и том, когда он случился, никто засекречивать не собирался. Но вот остальное…

Карта генераторных станций, карта древних подземных дорог, городов, виды городов Древних. Названия этих городов и станций, настоящие, те которые им изначально дали Древние.

— Ван, посмотри, узнаешь? — Показала Илика на черный прямоугольник в стене, который Анна назвала экраном.

На экране во всем цветном великолепии была движущаяся картина Столицы, с высоты птичьего полета. Даже не птичьего, ни одна птица так высоко не летает. Цветная движущаяся картина зачаровывала. Тот же правильный холм, те же спиральные дороги, Кольцо и множество, наверно людей, на этих дорогах, видимых с такого расстояния как пестрые точки.

— Как думаешь, Ван, что было у Древних, на месте нашей Столицы? — спросила Илика.

— Не знаю, город наверное, судя по виду.

— Не город, а парк, парк развлечений, мы смотрим сейчас его рекламу, видишь надписи по экрану пошли — торжествовала Илика.

На экране действительно бежали красивые надписи, приглашения посетить страну развлечений под названием «Колча — Всемирный парк аттракционов» с обещанием того, что никто из этого парка не уйдет с плохим настроением и еще разных непонятных Ван Дрику благ и удовольствий.

— Да, любопытно. А зачем, интересно, не разрушаемое Кольцо парка? — С сомнение спросил ванн Дрик.

— Ну, это оно для нас не разрушаемое, а для Древних самое обычное. Когда в клане Гиномов мы обрабатываем разные предметы, они все получаются не разрушаемыми на первый взгляд. Но есть другие методы их разрушить, очень, кстати, простые. Нет, это все как раз вполне понятно — объяснил Хром. — А то, что внутри строили, делалось по другой технологии, все эти качели–карусели, часто менялись и, наверняка, имело какой‑то не очень большой срок службы.

— Анна, можно вопрос?

— Конечно господин Ван Дрик.

— После ГВ катастрофы, здания города и станции разрушились с течением времени?

— Да, здания города полностью разрушились со временем, система их регенерации энерго–зависима. Производственные здания станции не пострадали, как и оборудование станции, их система регенерации энерго–независима.

— А как потом город восстановился?

— Когда станция заработала, энергия станции была использована для восстановления городка. Восстановление заняло около года. Все архитектурные чертежи, были в памяти центрального компа станции.

Услышав слово «комп», все трое наперебой потребовали расшифровать его значение. Анна привела расшифровку понятия «комп», как выдержку из популярной энциклопедии, пояснив, что более подробную справку она дать не может, потому что эта информация выходит за рамки стандартных вопросов.

— Вот оно как значит — задумчиво произнес Ван Дрик — машина для управления и переработки информации. А как же в нас эти компы, в нас‑то нет вроде никаких машин.

— Ван, в нас биокомпы. Они, наверное, как часть наших тел и мы не можем отличить их детали от наших органов — пояснила Илика — но чтобы это понять, нужно, наверно, очень много знать из того, о чем мы даже не догадываемся.

— Ладно, для нескольких дней, и так открытий полно, голова кругом идет, до сих пор не верю, что все это не сон — Ван Дрик обвел рукой вокруг себя, показывая на комнату гостиницы. — Круг посвященных, пока не расширяем, но потенциально в него входят еще Макунин, Ильва, ее телохранитель Ильша, Чинах и Касима, Хасим и его шаман Корней. Ох, много что‑то народа получается и меньше вроде нельзя. Пойдемте назад в лагерь, нас уже Олаф заждался наверно, да и кушать пора.

Олаф, сидел около мостика там же, где его Ван Дрик, оставил на посту. По всей видимости, его так и не сменили.

— Дядя Олаф, ты что же, даже не кушал?

— Нет, я же не могу отлучиться с поста. Да ладно, Илика, мне не впервой. Хоть польза была с вашего похода?

— Была польза Олаф, не переживай, спасибо тебе за службу, и моя благодарность, как начальника экспедиции. А теперь быстро ужинать. Надеюсь, нам оставили чего‑нибудь вкусное.

— Да, если честно, то можно было и не охранять. Мимо меня так никто и не прошел, даже к реке никто не подходил. Вы же сами дали приказ не переходить реку, вот ее никто и не пытался переходить. Потому меня и не сменили. Нет, я не жалуюсь, просто рассказываю, как оно было.

— Ладно Илика, иди, хвастайся Олафу, там его и покормишь. Погуляй с ним, покажи все и переночуйте на нормальных кроватях. Не могу я смотреть в твои умоляющие глаза. Но Олаф, знай, «это» секретнее самого большого секрета, понял?

— Так точно, понял! А что, «это»? — спросил Олаф.

— Иди с Иликой, она тебя и покормит и расскажет все, у нее и узнаешь про «это», надо же как‑то компенсировать твое бдительное дежурство на посту. Только Киса с собой возьмите, а тот он еще одну ночь без хозяйки, не переживет.

— Не думал я, что Вы такой мягкосердечный — улыбаясь, сказал Хром графу, когда Илика, Олаф и Кис скрылись за поворотом дороги.

— Не могу ей отказать, особенно когда она на меня так смотрит, не во всем конечно, а в том, в чем можно.

— Да я и не против. Олаф‑то уж свой, особенно для нее. По–моему она его так любит, что тоже не может ни в чем ему отказать, а он так за нее и жизнь отдаст не раздумывая. Граф, Вы уж объясните потом ему, чтобы никому ни слова.

— Не беспокойтесь магистр, Олаф человек военный, лет двадцать в наемника копейщиков отслужил, со мной в разведку ходил, что такое дисциплина знает, и тайны хранить умеет.

Через день, утром вышли в обратный путь. По дороге навели мостики на всех опасных участках, закрыли их навесами от оползней и лавин. Благо и Хром, и Ильва, и Илика накопили своей серебрянки с таким запасом, что вовсе уже не жалели ее. По дороге от Шатра, до Города Призраков теперь можно было пройти за две недели, даже пешему, не особенно напрягаясь, хотя теплее перевалы, конечно, не стали.

— Ван, помнишь, мы смотрели ту карту Древних в городе — спросила Илика. — Я ее в голове держу и сверяю все время наш путь с ней. Вот сейчас мы в одном переходе от одной точки на ней. Может, свернем?

— Нет, Илика, давай до Шатра доедем, а затем с Чинахом, посетим эту твою точку. Тут уже его земли, нехорошо без него. Тем более до Шатра остался тоже примерно переход.

— Ладно, давай так, но надо ее посетить, там что‑то интересное, судя по значку на карте. Он такой же, как обозначена станция. Вернее, один из значков, которым обозначена станция на карте, такой же, как обозначение на этой точке.

Чинах, лично встретил экспедицию. Ему сообщили по эстафете часовые. Они заметили растянувшийся по всему видимому от Шатра спуску кортеж, когда он еще только спускался с ближнего перевала. А так как никого более не ждали, несложно было догадаться, кто въезжает в город.

— Привет Ван здравствуй Илика, как съездили? Нашли что искали? — спросил Чинах, подъезжая к графу с эскортом нукеров.

— Привет Чинах, все нашли что искали, даже больше, завтра рассказывать буду, сегодня только отдых. Кормить будешь?

— А куда мы, по–твоему, едем сейчас? В мой дом, там уже народ с ног сбился, стол готовит. Хочешь, быка зажарим целиком?

— Нет, дай отдохнуть своим людям, мы же не с голодного края приехали. Ты послал за Хасимом? — спросил Ван Дрик и взглядом дал понять, что хорошо бы это сделать — Найдется, где положить его у тебя в доме? Нам всем завтра скакать с утра целый день и тебе и ему.

— Вон оно как! Ну, так и поскачем. Как скажешь, так и сделаем. Знаешь куда, или искать придется?

— Илика говорил, что знает, а о том, как съездили, в дороге поговорим. Всех своих, кто с нами едет, я предупрежу, а ты захвати Хасима, Ильву, ее мальчика Ильшу, Касиму, Корнея и больше никого. Так можно будет сделать?

— Можно, все можно, что пожелаешь ты и Илика. Даже не спрашиваю зачем, просто все в точности исполню. Говорил же тебе, в долгу у нее на всю жизнь, а я слово вождя не нарушаю — сказал Чинах и подозвал нукера, шепнув ему о Хасиме и Корнее и Ильве. Тот сразу ускакал в Высокий Совет.

— Да это не нам нужно, а тебе, ну может нам тоже, но в основном тебе.

— Совсем в долговую кабалу меня хочешь загнать. Я и так у Илике в неоплатном долгу, а вы мне все подарки делаете, как расплачусь?

— Ладно, Чинах, как‑нибудь сочтемся, мы все Илике должны, она мне тоже жизнь спасла, и Питеру и Олафу, так что все мы ее должники.

Выехали поутру, только те, кого решили допустить до всех тайн, как новых, так и старых. Решили не спеша, за два дня преодолеть всего один переход, с долгими привалами. По дороге Ван Дрик, хотел успеть рассказать все, что узнали о Древних и из того единственного листочка, оставшегося в архиве Туманного острова и, конечно, в последней поездке в город Призраков.

Рассказанное Хромом, Ван Дриком и Иликой на первом долгом привале, буквально ошеломило аудиторию. Шутка ли, первое внятное описание Перелома. Первое хоть как‑то логичное объяснение источника магического воздействие. Идею биокомпов все восприняли практически сразу, уж готовы были к ней. Слишком многое сходилось и раньше на том, что магические способности, это результат искусственного улучшения человеческого организма, произведенное Древними.

Огромное впечатление, произвела карта мира Древних. Илика нарисовала ее накануне. Карта эта, хоть и была очень условна, иллюстративна, но давала хотя бы представления о взаимном расположении городом и просто каких‑то значимых мест Древних. К одному из таких мест, ближайшему, и направлялись они сейчас.

Идею тайного клана, высказанного в шутку Иликой и Хромом, все приняли неожиданно серьезно. Норды, вообще к таким вещам как племя, клан, государство… относились с почтением. Так что пришлось и Илике, с Хромом пересмотреть свое отношение. Клан Рысей можно было теперь считать учрежденным.

— Наверно нужны какие‑то списки членов, какие‑то знаки отличия, или еще что‑то. Как это делается‑то, я даже не знаю — несмело продолжала отбиваться Илика.

Тут слово попросил верховный магистр Элиари, обращено оно было к Илике. В нем он и расставил все по местам.

— Что такое клан? Это добровольный союз людей, объединенный общей для них идеей. Глава клана, это человек руководить признает большинство членов клана.

— Общая идея наша, разобраться в причинах упадка цивилизации Древних и возродить мощь и силу их могущества, которое пришло в упадок не потому что они ошиблись, а в результате слепого случая, гигантской катастрофы, в причинах которой виновны не люди, а стихия.

— Илика, разве ты забудешь кого‑то из вошедших в клан? Нет! Тогда зачем нам списки? Разве не тебе решать, кто может посещать Город Призраков? Тебе! Тогда зачем нам знаки отличия?

— Разве не ты и Питер придумали тот поход, который вообще породил всю эту цепочку новых знаний о Древних, об их магии и об их мире? Разве не ты провела всех и по новым землям, и в город Древних, который открылся только тебе? Ты! Так кто как не ты глава нового клана?

— Есть хоть один человек, который считает, что Илика не достойна, быть главой нового клана? Таких нет Илика, уверяю тебя, и долго не будет. Ну а твой красавец Кис, в качестве символа клана, тоже вряд ли вызовет возражения.

— А устав клана мы напишем пока идем к цели, интуитивно он сейчас понятен всем присутствующим. Как понятно и то, что оповещать о нем пока никого из посторонних не нужно. Да и не касаются никого наши цели, заключающиеся в познании истины и защите мира от зла, уничтоженного уже Древними, но возродившимся вновь, в результате ужасного бедствия поразившего Древних больше пяти тысяч лет назад. Никто не мешает другим так же организоваться и поставить перед собой любую благую и понятную им самим цель.

Речь Элиари произвела впечатление. Добавить к ней было, по существу нечего. Илике осталось лишь выразить свое согласие и поручить Хрому, Элари, Чинаху и Ван Дрику написать устав, который устроит всех членов клана как со стороны нордов, так и со стороны имперцев.

К середине следующего дня дошли до цели, отвесной скальной стене как ножом вырезанной в склоне горы. Она очень походила на конечную станцию метро в голоде Призраков или Лифтов в Столице. По протоптанной, в непосредственной близости пастушьей тропе, было видно, что годами ходили мимо нее и люди и животные.

— Ну что, я одна подойду к стене, опасности нет никакой, вон как тут натоптано — сказала Илика.

Она подошла к стене, в которой сразу начала появляется полость, в точности как при входе в пузырь Лифта. Затем стена замкнулась за Иликой и вновь стала совершенно гладкой и ровной, а через четверть часа, Илика как ни в чем ни бывало, вышла из стены и подошла к своим спутникам.

— Ну что там, Илика? — не выдержал Ван Дрик.

— Раз вы назначили меня главой клана, я приказываю оставить лошадей пастись, только так, чтобы они до конца дня не разбежались, а лучше и подольше. После этого, все пройдемте со мной. Зачем рассказывать, если можно посмотреть.

После того, как лошади были стреножены на небольшой полянке, поросшей сочной, не тронутой пока травой, Илика вошла в кабинку метро уже со всеми вместе. А уже через несколько минут, она наслаждалась видом своих спутников, внезапно оказавшихся на центральной площади Города Призраков.

Нагулялись по городу, насмотрелись на чудеса Древних, покушали в специальном обеденном зале гостиницы, о существовании которого им рассказала все та же вездесущая Анна. Постепенно, вернулась способность трезво мыслить. Собрались в небольшом зале, оказывается, был в гостинице и такой. Слово взял Хасим

— Господа имперские маги, и друзья мои, шаманы. Хотя мы тут уже все друзья, почти породнились. Столько всего произошло за какой‑то месяц, больше чем за всю мою, довольно долгую жизнь. Каюсь, поначалу я воспринимал идею нового клана, который предложили магистры Хром и Илика с толикой юмора, а теперь у вас есть свой город, своя база, причем город уникальный, который усиливает любого мага в десятки, а может в сотни раз.

— Уважаемый Хасим Неторопливый, это наш общий город, всех тех, кто сейчас в этом зале — поправила его Илика.

— Илика, я согласен, конечно, ты права. Мы воспользуемся твоей любезностью. И за город спасибо и за новый клан. Я признаю твое лидерство и поздравляю тебя, рад что сочла меня достойным войти в твой клан.

После таких слов самого Хасима, шаманы нордов просто встали и поклонились Илике. А за ними и остальные присутствующие повторили ритуал. Илика, что‑то горячо шептала своему Вану. Он кивнул и вышел со словом, вслед за Хасимом.

— Господа, вернее друзья. Давайте не будем спешить. Посмотрите на Илику, она пока просто не готова стать главой клана, но она им станет со временем. Время это не будет слишком долгим, я ее знаю, теперь и вы все знаете ее, но пока на этом остановимся. Да, мы все члены клана, да, мы единомышленники. Но, Чинах вождь нордов. А значит имеет множество забот, суть которых очень далека от целей нового клана. Макунин старший офицер гвардии Империи, Хром, Элиари и Хасим, главы своих кланов. Балем, министр Империи, он еще не знает, но мы ему обязательно сообщим. Давайте сформулируем некую общую декларацию целей Клана Рысей и на этом пока все. Ограничимся на первое время обсуждениями, обучением членов, выработкой совместных программы исследования. Давайте возьмем паузу для осознания того, что мы узнали. Не нужно форсировать события.

Хром и Элиари оживленно шептались, вполуха слушая Ван Дрика, и видимо, прядя к какому‑то соглашению, Хром попросил слово.

— Мы сейчас с магистром Элиари, вспомнили одно «Древнее знание». Оно очень старое, мы наверно единственные кто его знает, сейчас мы расскажем и все маги подтверждение получат.

— У Древних, существовали такие кланы, они были как бы надстройками над общественной социальной структурой. То есть, их члены имели совершенно официальные обязанности, были встроены в официальные организации, но кроме того, их объединяла неформальная общая цель. Что‑то вроде объединения по интересам, со своим главой, уставом, правилами поведения. Может быть и здесь уместно, что‑то подобное.

— Верно, давайте так и сделаем. Я уже получила подтверждение — воскликнула Илика. — Очень вас всех прошу, дайте мне время, еще полгода не прошло, как я сдавала экзамены некоторым из вас. Я горячо поддерживаю это начинание, собираться будем тут, но пока давайте просто поразмыслим над тем, что узнали. Согласна с магистрами и по поводу тайны. Не нужно сейчас оповещать никого. Мы маги, а маги в Империи не имеет того влияния, какое имеют шаманы у нордов. Честно говоря, меня это приятно удивило.

— Наверно это объясняется близостью источника магической силы — пояснил Чинах своего места — маги у нас и оружие для воинов делают и костимы для горной сотни, Вы их сами оценили. Со стороны империи недальновидно, так низко ценить магов.

— Уважаемый, я могу пояснить в чем дело — так же с места включился Макунин. — Магов у нас мало в Империи, не наберется и двухсот. И если Вы можете сделать такой костюм силами одного мага, то у нас на него серебрянки не хватит, даже если все Гиномы подключаться. Еще хуже обстоит дело с боевой магией. Шатер неприступен, потому что маги знают как его оборонять и сил у них хватит, чтобы воинов до последнего держать в резерве. Орки это знают, потому и встретили вас в степи. У нас же, боевая магия вспомогательное средство. Я, например, могу поджечь что‑то в стане неприятеля, но потом выбываю обессиленный до конца сражения. Поэтому и отношение в империи такое к магам. Боюсь, что пока не восстановится еще одна станция вблизи Столицы, роль магии в Империи не станет выше нынешней.

— Да, насчет орков, мы промахнулись. Из шаманов, только Касима оказалась в войске, а она совсем еще неопытная. Теперь разведчики только с шаманом ходят. Но у нас шаманов еще меньше чем в Империи, чуть меньше полутора сотен, а точнее сто сорок три человека вместе со мной и с ней Ильвой, мы самые сильные.

— Ну и что. У нордов полторы сотни шаманов, а во всей Империи около двухсот, а население Империи раз десять больше, вот и делайте выводы из такой пропорции. Нет, уважаемый Хасим, роль магов в Горном клане несоизмеримо выше, чем в Империи. Но от того ценность объединения усилий не уменьшается. Знаем разное «Древнее знание», объединим его, всем польза.

Обсуждение затянулось до ночи, высказались все, кроме Олафа, которому сказать было особо нечего, да и понимал он, что попал в эту компанию достаточно случайно, но выходить из нее не хотел ни за что, более интересных дел у него не было никогда.

— Я вот что подумал — вступил в беседу Питер. — Магия в ханстве появилась недавно, меньше ста лет назад. Не связана ли она с самовосстановлением еще одной станции, где‑то далеко на юге ханства. Мы же с Иликой несколько центров вычислили, в суматохе последних событий это как‑то выпало из внимания. А ведь один из них далеко на юге. Там вполне может оказаться, еще одна станция. И на карте у Илики там отмечены точки. Но все очень уж далеко. Я прикинул не меньше года идти, да по землям ханства и южных орков.

— Интересно, но на ближайшее время, даже думать забудем об этом — заключил граф. — Хан никогда не пропустит экспедицию по своим землям. А когда узнает, что в ней маги, то сопроводит тысячей–другой своих лучников, так что не до изысканий будет. У него с людьми проблем нет, он и десять тысяч выставит. Так что, пока забудьте, до лучших времен.

Глава 8. Фаина

До Столицы оставалось не более трех переходов по купеческому тракту. Гвардейцы уже предвкушали отпуск и щедрые наградные за столь славный поход. Все давно разбились на группки, занятые разговорами, так скрашивающими долгий путь. Караван снова растянулся и Макунину, пришлось вновь назначить человека, который вежливо, но очень настойчиво, подгонял отстающих.

— Илика, объяснишь мне кое–чего?

— Конечно, дядя Олаф, если смогу.

— Там на карте, я видел такой же значок, который станцию «метро» показывает, и около Столицы, даже не один. Это мы что, прямо в Столицу могли от Города Призраков добраться?

— Когда‑то могли наверно, во времена Древних, а сейчас пока не можем. Как я поняла, Столица в зоне действия другой станции расположена, а эта станция непонятно где и, наверно, неисправна до сих пор.

— А как же карта, которую ты рисовала, на ней нет ее что ли?

— Нет, это вообще несерьезная карта. Она для тех, кто хотел посетить парк аттракционов, где сейчас Столица расположена, который тогда Колча назывался. На ней обозначены только те места и города, в которых можно было приобрести в него, что‑то вроде пропуска. И Город Призраков там не из‑за станции, а как раз из‑за того что при ней город, а в той гостинице пункт продажи тех самых направлений и был. Карту я там увидела, на экране в номере.

— А там, в лесу у Шатра тогда что?

— Сейчас ничего, но во времена Древних наверно что‑то было, да рассыпалось полностью за пять тысяч лет, а станция «метро» осталась или восстановилась как дома в городе Призраков. Если окрестности осмотреть, наверно там и развалины Древних можно найти.

— А почему мы из города Призраков не переместились сразу к Шатру, ведь потом все получилось у тебя, назад приехать?

— Не знаю, дядя Олаф, почему‑то та станция около Шатра не высветилась первый раз в кабинке, а потом высветилась. Может настройка такая, а может, не до конца понимаем пока, как пользоваться. Ясно, что сильно обратный путь бы сократили. Ну ладно, зато теперь от Шатра нордов до Города Призраков за несколько минут добраться можно, и не через ледяные перевалы.

— А ведь там, на станции, наверно много интересного можно узнать в запертых домах — сказала Ильва, обратившись к Элиари.

— Да уж наверняка, только те двери не открываются пока даже Илике. Значит, нам лучше в них не входить. Думаю, что станция управляет чудовищными энергиями и не зря в ее помещения ограничен доступ посторонних. Да и не поймем мы ничего, а вот испортить вполне можем.

— Представь, в твои лаборатории в Высоком Совете, дикий гоблин ворвется со своим каменным топором. Понять, не поймет ничего, а вот испортит все, до чего дотянется.

— Да я понимаю, но у Илики на карте, я многие города Древних видела, там и библиотеки есть наверно, может можно поучиться в них, только ближайшие очень далеко и совсем не у нордов и не в Империи. Вот куда сходить бы нужно.

— Господин Хром, наверно мы не можем найти ни одного документа Древних, потому что они на бумаге ничего не писали — высказал предположение Ван Дрик. — Я как увидел эту Анну и все их экраны, так и подумал, зачем им на бумаге писать, если они такими возможностями располагают.

— Наверно Вы правы граф, а те книжки, которые нам всем раздали, уже позже стали печатать, после этой ГВ катастрофы, для надежности вернулись к бумаге. Может с перебоями эти экраны стали работать, или еще какие неизвестные нам причины заставили.

— Заметьте. Тот листок, который коллега Элиари нашел на острове, на удивление прочен. Благодаря своей прочности, он и пролежал все эти тысячи лет. А нам напечатали книжки на обычной бумаге, которая легко и рвется и режется, хотя конечно, по нашим меркам, высочайшего качества.

— Тот листок, часть какого‑то важного документа, и требования к его сохранности несколько выше, чем к нашим книжкам. Этим наверно и обусловлен выбор материала.

— Не помешаю, Питер? — поинтересовался Макунин,

— Что Вы господин магистр, сам бы подошел к Вам, да пока не привык, все еще ощущаю себя студентом перед Вами. Буду только рад.

— Я все думаю, что за явление эта ГВ катастрофа, как ее назвали Древние. У меня не укладывается в голове, чем можно выжечь половину планеты на несколько метров в глубину.

— Да я тоже думал над этим. Как я понял, то гамма–излучение, это, в общем‑то, свет по природе своей. Но такой интенсивности, какую трудно себе вообразить.

— Питер, я в молодости, много путешествовал и в землях южных орков, видел как‑то извержение вулкана. Оно меня потрясло своей мощью, но по сравнению с таким катаклизмом как ГВ, даже вулкан просто ничто.

— И знаешь, что еще мне в голову пришло — продолжил Макунин. — Помнишь, как Город Призраков от наших стрел оборонялся. Он их сжигал чем‑то. Может так же как половину планеты сожгло? Послабее конечно это устройство в городе, все же не планету жгли.

— Да кто знает — пожал плечами Питер. — Мысль интересная конечно. Мне кажется, пока просто подумать нужно, привыкнуть ко всему этому. Наверняка все эти устройства настолько больших знаний для понимания требуют, о которых мы даже не догадываемся сейчас. Нам бы в школу начальную, но ту, в которую малыши Древних ходили.

— Подозреваю, что это и есть, то самое легендарное оружие древних, наверняка всего лишь одна из его разновидностей. Интересно, что кроме болтов оно может уничтожать — продолжал боевой маг. — Я даже не понял, где оно у них стоит, пока стреляли, извертелся весь, но так и не обнаружил где оно. Явно не похоже оно на наше, знать бы хоть, что искать.

— Ван, нам необходимо отклонится от пути в Столицу, прямо сейчас — неожиданный потребовала Илика, несколько обескуражив графа.

— Как скажешь, а зачем, все уже настроились на дом, может быть можно нам вдвоем, потом из Столицы проехать туда, куда ты захочешь?

— Нет, я чувствую, просто слышу, что случилось нечто ужасное с человеком, которого я не должна оставить в беде. Непонятное чувство, похожее на «Древнее знание», но чем‑то от него отличающееся, пока не могу понять чем. И мы должны спешить, этот человек погибает.

— Ты его знаешь, Илика?

— Нет, это и странно, но я знаю, что этого человека нельзя бросать. Может быть, нам двоим поехать, а остальному отряду продолжить путь?

Ван Дрик жестом показал остановку и общий сбор.

— Господа, обстоятельства требует, чтобы я и моя жена отклонились от пути в Столицу и поспешили на помощь одному человеку. Я не могу приказывать вам следовать с нами, поэтому прошу извинить нас за то, что покидаем вас в двух шагах от дома. Господа магистры сами дадут отчет об экспедиции его светлости Балему и уже с ним Императору. Мы постараемся не задерживаться, хотя насколько долго нам предстоит отсутствовать, не знаю ни я, ни графиня.

— Простите граф, Вы на наше усмотрение оставляете решение вопроса, сопровождать вас или следовать в Столицу? — спросил Хром.

— Да, конечно на ваше усмотрение, это личная просьба моей жены мне, она касается помощи дорогому ей человеку, которого я даже не знаю. Она чувствует, что с ним случилась очень большая беда, но не знает какая, а чувствам своей жены я привык полностью доверять.

— Граф, у нашей экспедиции, есть и научные цели, одна из которых, уточнение карт Империи. И я считаю, что мы должны уточнить эти карты не только на пути в земли нордов, а и в глубине самой Империи, как раз в том направлении, куда Вы с госпожой Иликой, предлагаете отклониться по пути в Столицу.

Макунин так же поднял руку для слова.

— Мы люди военные и привыкли полностью выполнять поставленные задачи. Во–первых нельзя бросать командира в опасности, даже вне службы. Кто знает, велика ли та опасность о которой Вы говорите, возможно, ни один меч не окажется лишним. Во–вторых, маршрут возвращения, определяется целями экспедиции. И если магистры считают, что по мере продвижения, цели несколько изменились, а командующий согласен с ними, то наше дело, следовать в указанном направлении и защищать от всех опасностей, которые встретятся на пути к этим целям.

— Благодарю господа — поклонился Ван Дрик — я и не сомневался, в вашем ответе. Тогда в путь не мешкая. Этому человеку грозит смертельная опасность.

— Да, он уже ранен и мы должны успеть спасти его — вступила в разговор Илика — по моим прикидкам до места примерно три перехода на юг.

За два дня проделали почти весь путь до предполагаемого места. Илика утверждала, что до цели осталось несколько часов быстрого шага. Ван Дрик с трудом ее удерживал, опасаясь отпускать одну.

— Пойми, там могут быть такие силы, с которыми даже тебе не справится, а мы за тобой не успеем, и ты будешь одна против всех.

— Граф, впереди какие‑то люди. Судя по всему вооруженный отряд, свита какого‑то аристократа — доложил дозорный из авангарда.

— Это местная знать возвращается с охоты — заключил Ван Дрик, рассматривая отряд в подзорную трубу. — Вон у них и добыча и охотничье снаряжение и свора, да и одеты они как на охоту. Ничего интересного, но остановиться на минутку придется, они выслали к нам гонца.

Действительно, от группы людей отделился всадник и стал быстро приближаться к экспедиции. Он был налегке и без оружия, вероятно командир отряда хотел просто осведомиться о цели путешественников, которые шли по их землям.

— Никому не вступать в переговоры — приказал Ван Дрик — нам ни к чему лишние дебаты, Илика утверждает, что мы и так должны спешить, я только представлюсь, покажу наши полномочия и спрошу о дороге в той стороне.

— Здравствуйте господа — поприветствовал гонец всех и, выделив Ван Берга как главного, обратился уже к нему. — Бургомистр города Ванн, его сиятельство граф Ильдар, приветствует вас и почтительно просит осведомить его о цели вашего путешествия.

— Я, граф Ван Берг, руководитель экспедиции из «Имперского списка первой очереди», о цели экспедиции уполномочен, отчитываюсь лишь лично герцогу Балему и его величеству Императору. Вот мои полномочия — он подал бумаги гонцу — ознакомьтесь с ними тут и позвольте нам не задерживаясь продолжить движение. Мы весьма спешим, так и передайте бургомистру.

— Все в порядке господа — сказал гонец, бегло пробежав глазами по документам. — Не смею задерживать столь знатных персон, бургомистр надеется, что на обратном пути Вы и Ваши спутники остановитесь в городе Ванн, где вас примут с подобающим почтением. Разрешите откланяться и отбыть с докладом к бургомистру.

— Да, конечно — кивнул Ван Дрик

— Позвольте пару вопросов о дороге. Какие населенные пункты в той стороне и как далеко до них? — граф указал в ту сторону, куда стремилась Илика.

— Да ничего там особенного нет — ответил гонец, отчего‑то слегка смутившись. — Просто несколько деревень не стоящих Вашего внимания.

— Спасибо, но мы сами решим, на что стоит обратить свое внимание. Более я Вас не задерживаю — холодно ответил Ван Дрик, давая команду отряду продолжить движение.

— Почему Вы так строго с ним — спросил Макунин, когда гонец отъехал достаточно далеко — хотя и мне тоже показалось, что он скрывает что‑то.

— Он не просто скрывает что‑то, он в панике — пояснил Элиари, — это заметили и я, и Илика, и Питер и остальные, кто умеет читать ауру. А она у него, как будто вспыхнула, когда Вы спросили его о том, что находится в направлении нашего движения. Боюсь, как бы этот бургомистр не доставил нам хлопот. Не думаю, что он отважится на открытое противостояние с нашим отрядом, но все же будем настороже.

Дальнейшее путешествие не заняло и пяти часов. Илика шла как по путеводной нити и вскоре они вышли на лесную поляну. Илика подбежала к огромному дереву, всмотрелась в его ветви и вскрикнула от ужаса. Примерно на высоте трех–четырех метров на стволе дерева виднелся труп маленькой девочки, весь залитый кровью. Он был пригвожден к стволу несколькими арбалетными болтами.

— Она жива — одновременно вскрикнули Элиари и Питер, а Илика мгновенно, как только она умеет, взлетела на ствол к телу девочки.

— Как ее снять с болтов?

Двое гвардейцев уже поставили составную лестницу и принялись откусывать хвосты болтов специальными кусачками из арсенала полевого госпиталя. Затем девочку осторожно сняли с болтов, под руководством Элиари, который имел немалый опыт лечения любых ран в полевых условиях. Ею тут же занялись все целители, и после тщательного осмотра, Илика уединилась с ней в установленной гвардейцами палатке.

Элиари отвел в сторону Ван Дрика для приватного разговора.

— Удивительно, но после того как тело девочки насквозь пробили шесть арбалетных болтов девочка осталась жива. Хорошо, что в голову не попал ни один, а то, боюсь, мы бы уже не могли надеяться на благополучный исход. Да и сейчас я, откровенно говоря, не надеюсь на него.

— А что говорит Илика? — спросил Ван Дрик.

— А вот она как раз уверяет, что все будет в порядке. Кому другому, я не поверил бы, но авторитет Вашей жены в моих глазах столь высок, что я не рискую предвосхищать события. Предпочитаю подождать, пока естественный их ход подтвердит или опровергнет ее слова, искренне надеясь на первое.

— Да, Вы безусловно правы, не будем ее отвлекать. Вы идите ей помогайте, а я займусь обустройством ночлега — согласился Ван Дрик.

В лагере было объявлено осадное положение и, в соответствии с ним, назначены караулы и патрулирование. Граф и магистры, всерьез опасались провокаций со стороны бургомистра, людей которого подозревали в страшном преступлении. Проводя разведку в лесу, гвардейцы наши два полуобгоревших трупа мужчины и женщины. По следам, ведущим к пепелищу и от него к дереву, на котором найдена девочка, разведчики установили многое. Взрослые мужчина и женщина с девочкой тщетно пытались убежать от конных, затем погоня продолжилась только за девочкой и далее, конный отряд удалился в направлении лагеря, остатки которого тоже обнаружили разведчики.

В эту ночь спать не пришлось никому из целителей. Илика позвала их под утро и до полдня следующего дня они провели с ней и девочкой в палатке. А во второй половине дня прибежал очень возбужденный Питер и попросил срочно сварить мясной бульон.

— Она ожила! — крикнул он, уже возвращаясь в палатку.

— Слава Вседержателю — вздохнул Ван Дрик — ну что же, пожалуй, на обратном пути действительно стоит навестить бургомистра города Ванн.

— У меня просто кулаки чешутся, как выражается наш друг Олаф — добавил Хром — это что же творится в Империи?

— Ну не в Империи — поправил Ван Дрик — а только в этом городе. Подозреваю, что даже не во всем городе, а лишь в каком‑то из дворцов местной знати. Думаю, бургомистр, или кто‑то из его челяди, возомнил себя кем‑то вроде хана или вождя, орков. По моему, его очень ждет, Имперское правосудие, и мы ускорим его встречу с ним. Гвардейцев я предупредил, что обязательно нужно довезти всех виновных живыми до Столицы. Как бы они кого‑нибудь из них, во время ареста случайно не придушили, и я их вполне понимаю.

— Отряду продолжать нести службу по осадному расписанию, целители сами знают, что им делать, повар в их распоряжении, я ему же сказал.

— Ну а всем свободным людям отдыхать, ждать результатов лечения и выспаться наконец.

Прошла почти неделя. Осадное положение в лагере не отменялось, тем более что наблюдатели несколько раз замечали в отдалении всадников, которые в подзорные трубы изучали лагерь, но приблизиться не решались. Девочка, по словам целителей, шла на поправку, уже начала говорить и сообщила, что ее зовут Фаина. Подробно расспрашивать ее о том, что с ней произошло, пока не решались, а просто сидели с ней, разговаривали на нейтральные темы. Илика надеялась, что она сама вскоре расскажет, что ей запомнилось о страшном дне ее жизни.

Наконец, Элиари попросил Ван Дрика устроить нечто вроде собрания всего отряда, для того чтобы рассказать историю страшного преступления, восстановленную со слов девочки и анализа данных разведчиков. Илика осталась с девочкой, Питер заменил караулы, потому что уже все знал, а все остальные, расселись на поляне и приготовились слушать то, что поведает им магистр.

История действительно оказалась страшной. Охотники наткнулись в лесу на семью Фаины, она с родителями собирала травы для деревенского знахаря, который платил им за это неплохие по здешним меркам деньги. Фаина не поняла, что ее мать не поделила с одним из охотников и, вместе с отцом, прибежала на ее крик. Застали ее уже мертвой в луже крови с проломленной головой, а несколько всадников гарцевали тут же на поляне. Отец Фаины только и успел крикнуть ей, чтобы бежала, как в него вонзился арбалетный болт. Сама Фаина бросилась бежать, и несмотря на то, что ей всего семь лет, почти убежала от всадников, петляя между деревьями, но к ним подоспела подмога и девочка оказалась в кольце. Она попыталась спастись на дереве, где ее и настигли арбалетные болты. Каким‑то образом, Илика почувствовала ее ранение и бросилась на помощь. Девочка провисела на болтах три дня, пока отряд не обнаружил ее.

— Господа — взял слово Ван Дрик и продолжил в полном молчании — Я считаю, что наш долг не оставлять безнаказанными высокопоставленных убийц. Предлагаю своими силами арестовать всех причастных к этому злодеянию. Какое бы место они не занимали в Империи, это место не выше места Имперского министра, от имени которого мы действуем и уж тем более места его величества Императора, на чей суд мы их доставим.

Хотя отряд подошел к городу Ванну днем, ворота в него оказались закрыты. Магистр Макунин вызвал командира стражи ворот, за которым тотчас побежали. После примерно получасового ожидания калитка открылась, и к магистру в развалку вышел лейтенант городской стражи. Но увидев знаки отличия высшего офицера Императорской Гвардии, тут же попытался придать себе бравый вид, и вытянулся, как только смог.

— Господин лейтенант, с чего бы это мне боевому магу Императорской Гвардии, в мирное время, закрыт проезд в город Империи? У вас что, осадное положение, эпидемия, или какая другая напасть? Отвечайте, я жду. Кстати, я тут не самое высокопоставленное лицо Империи. Если Вам недостаточно моего звания, могу позвать своего начальника, может он быстрее дождется ответа.

— Господин боевой магистр, приказ закрыть ворота в город поступил от самого бургомистра, я не могу знать, чем вызвано его желание отдать такой приказ. Я лишь исполняю этот приказ. Разрешите пригласить начальника гарнизона.

— Зовите, только быстрее. Со мной тут еще два великих магистра и капитан Императорской гвардии. С нами так же Великое посольство Горного Клана нордов. Вот список персон, которых Вы заставляете ждать. Возьмите его и покажите Вашему начальнику, возможно, это ускорит процесс открытия ворот, или хотя бы получение объяснений, почему они закрыты для нас днем в мирное время.

Пока насмерть перепуганный лейтенант бегал за начальником гарнизона, отряд экспедиции развернул все имеющиеся Имперские знаки отличия. Граф справедливо полагал, что солдаты и офицеры городской стражи, не посвященные в интриги и забавы своего бургомистра, вряд ли даже по прямому приказу, решаться напасть на столь представительный отряд выполняющий, к тому же поручение, состоящее в «Имперском списке первой очереди».

Илика с Ван Дриком стояли поодаль от отряда.

— Это опасно? — спросила Илика.

— Не думаю, скорее всего, совершенно не опасно. Никакой войны не будет. Офицеры и солдаты гарнизона, вероятно, вообще не в курсе дела. Им приказали запереть ворота, они и заперли. Сейчас господин Макунин предъявит наши полномочия и все разъяснится.

— Дело в том, что мой статус дает полномочия, которые позволяют мне, при желании, вообще взять все командование гарнизоном на себя. Пусть о нас узнают как можно больше народа. Тогда будет гораздо меньше оснований опасаться арбалетного болта выпущенного в спину. Для гарнизона города, мы и сейчас уже самые большие начальники.

Действительно, через некоторое время из той же калитки выбежал уже знакомый лейтенант, а за ним еще три человека, в одном из которых, по мундиру и знакам отличия можно было признать начальника гарнизона. Они выстроились перед магом и выслушивали все, что он им посчитал нужным сообщить. Затем вся процессия направилась к Ван Дрику.

— Так в чем дело, господа? Моих полномочий начальника экспедиции из «Имперского списка первой очереди» не хватает, чтобы войти в один из городов Империи? По какой причине, столь неординарные меры предосторожности?

Как и ожидалось, начальник гарнизона слепо выполнял приказ бургомистра, совершенно не догадываясь, чем он обусловлен.

— Полномочия, предоставлены мне Императором и подтверждены Имперской канцелярией в документах, которые я вам передал — обратился Ван Дрик к начальнику городского гарнизона.

— Этих полномочий достаточно, для того чтобы я принял командование гарнизоном города на себя. Временно, исполняющим обязанности командира гарнизона города, я назначаю боевого мага Императорской Гвардии, господина Макунина. Вы поступаете в его полное распоряжение, вплоть до получения Вами приказа отменяющего данный.

— Вот письменный приказ от моего имени, заверенный моей печатью. Срочно оповестите весь гарнизон города о новых назначениях. Господин маг, в дальнейшем, познакомит Вас со своими помощниками из числа офицеров Императорской Гвардии, которые прибыли с нами.

— Далее. Приказываю разместить моих людей в укрепленных казармах городской стражи и обеспечить круглосуточную охрану этих помещений. Мне, и господам гвардейцам из состава экспедиции, выделить офицера сопровождения, имеющего полномочия достаточные для доступа в любые помещения и здания города, включая здания магистрата, казарм и арсенала. Все распоряжения по гарнизону, действительны лишь за подписью моей или господина Макунина.

— Исполняйте! Офицера сопровождения немедленно ко мне!

Приказ этот, для ничего не понимающего начальника гарнизона прозвучал как гром среди ясного неба. Забегали все его подчиненные, просто на всякий случай, чтобы их не застали сидящими без дела. Не прошло и часа, как весь гражданский состав экспедиции оказался размещен в надежно охраняемых помещениях офицерских казарм. Ван Дрик же, во главе отряда гвардейцев шел по городу в поисках бургомистра, которого, наконец, обнаружили в его собственном доме. Ему было предложено немедленно принять подобающий вид, и явится в магистрат, для дачи объяснений прибывшему старшему офицеру в ранге Имперского министра.

— Господин бургомистр — начал Ван Дрик, когда все собрались в большой зале магистрата — Вы догадываетесь, почему я принял командование городского гарнизона на себя и хожу по Вашему городу во главе отряда Императорских гвардейцев?

— Господин граф, я не виноват, я просто испугался и приказал закрыть ворота. Это убийство совершили два моих чиновника, которые уже уволены и взяты под стражу. Я не могу отвечать за проступки моих подчиненных.

— Ну зачем же Вам отвечать за поступки подчиненных? Вы ответите за собственные поступки. После того, как эти мерзавцы убили всю семью граждан Империи, убили просто так, из глупого каприза, они, как ни в чем не бывало, вернулись в лагерь, в котором вместе с Вами предавались утехам еще три дня. А ведь Вы знали, что они сделали. Мне попросить, присутствующего здесь, верховного магистра Элиари, засвидетельствовать честность Ваших ответов? Учтите, наша беседа записывается дословно и будет очень неприятно, если в Столице следователь уличит Вас во лжи, лучше не доводить дело до этого и не усугублять немалую вину. Так Вы знали об их проступке, когда веселились в своем охотничьем лагере? Кто еще знал об этом там в лагере? Отвечайте, я жду.

— Я знал, все знали, преступление совершили трое дворян, старших чиновников магистрата, сейчас они под стражей. Клянусь, я был против, но все уже свершилось когда я узнал — сумбурно оправдывался теперь уже, скорее всего, бывший бургомистр.

— Конечно, Вы были против, но решили сокрыть это преступление, посчитав, что никто о нем не узнает кроме Вас и Ваших друзей. Так? Отвечайте.

— Так — еле слышно выдавил из себя бургомистр.

— Кроме того, Вы оставили маленькую девочку умирать, пригвожденной к дереву шестью арбалетными болтами. Она висела на них три дня, истекая кровью. Как думаете, стоит мне сообщить жителям города об этом поступке их бургомистра?

У бургомистра подкосились ноги, и он едва не повалился на пол.

— Я не знал об этом, они не сказали о девочке — прохрипел он.

— Магистр Питер, проследите, чтобы с господином бывшим бургомистром не случилось ничего. Окажите ему помощь, он должен дожить до суда в Столице.

— Даю час на розыск всех участников этой охоты и доставку в зал магистрата — обратился граф к бывшему командиру гарнизона — добровольная явка станет обстоятельством несколько смягчающим их преступление. Непосредственных виновников так же в зал в кандалах и под охраной. Объясните остальным, что пока они обвиняются только в сокрытии улик, но если они не явятся сами с повинной, то будут обвинены уже и в попытке скрыться от правосудия.

— Ваша светлость, господин граф, там Вам срочно зовут — буквально прокричал вбежавший в зал магистрата солдат гарнизона. — Там одну из Ваших женщин, кажется, взяли в заложницы.

— Кого?!

Все выбежали на площадь перед магистратом. Там стояли двое, по всей видимости из тех, кому грозило нешуточное обвинение. Держали они Илику, приставив тонкий кинжал к ее горлу. Она, как и всегда, спокойно, стояла и ждала развития событий.

— Кто вы? Что требуете? — спросил Ван Дрик.

— Дайте нам уйти. Нам нечего терять. Все равно казнят, что в Столице, что в Ванне, а так попробуем сбежать. Девчонка с нами пойдет, отпустим, когда поймем, что ушли далеко, ничего с ней не будет.

— Илика, как ты?

— Вышла на улицу, а тут эти. Да нормально все. Я сама с ними разберусь, если ты не против.

— Итак, господа детоубийцы. Вы сами себе выбирали заложника, вот теперь сами и хлебайте полной ложкой. Надеюсь, сюрприз вам понравится. Начинай Илика! — махнул рукой граф, рассчитывая, на этот раз рассмотреть, как она это сделает.

— Магистр, посмотрите на болт, один из тех, с которых сняли Фаину. — Ван Дрик передал болт Элиари.

— Да, любопытно — задумчиво произнес Элиари, вертя в пальцах болт — он же в той своей части, что в теле была, раза в три тоньше стал. Хотите сказать, что через несколько дней, совсем бы растворился.

— Думаю да — ответил Ван Дрик — и девочка бы постепенно ожила, даже без нашей помощи. На какие мысли это Вас наводит?

— Вторая Илика? Я помню, что в том документе Древних было написано:

— эталонная модель организма в биокомпе (регенерация тканей, ускоренное самообучение иммунной системы)

— фабрика нанороботов (помощь иммунной системе по ликвидации внешних угроз разной природы)

— Пожалуй. А первая Илика что говорит?

— Так именно она и говорит, потому и почуяла она Фаину, уж не знаю как, наверно заложена эта способность у Древних была. Она мне сегодня это рассказала, когда спать Фаину уложила. Жить девочка, конечно, с нами будет.

— Когда она совсем восстановится, Вы граф, не сочтите за труд ее в интернат привести, к мастеру Казимиру, он поговорит с ней. Помнится Илика, в свое время, там всех удивила с самых первых дней.

Глава 9. Изгой

Великий посол нордов Ханут, по прозвищу Загонщик, прозвище такое получил, за ум и расчетливость. Когда‑то сам додумался как регулировать численность стада так эффективно, что и своим хватала и соседям помогали. Весь Горный клан сейчас так стада содержит. Потом, на сходе, после смерти старого вождя, новым вождем стал он, совсем мальчишка, но все старики сказали свое слово за него.

Ханут всегда тянулся к знанию. Как и все норды он говорил на едином, имел начальные знания по грамоте и счету. Шаман из Высокого Совета, часто приезжал в родное племя и занимался со смышленым мальчишкой. Многому научил, но главное, научил пользоваться теми знаниями, которые уже были у Ханута. Он и намекнул старому вождю, что мальчику нужны книги, и желательно книги из Империи. Так и появились у него первые книги, которые кружным путем через южную границу привезли купцы из Империи. Так он узнал об Империи, о великом городе Столице, с его чудесами. А когда его выбрали вождем, уже сам заприметил способную девочку Ильву, по прозвищу Сова и отвел ее в Высокий Совет, учится у мудрых шаманов тому высокому знанию, которое оставили им таинственные Древние.

Недавно его вызвал в Шатер, верховный вождь нордов Чинах — Большая рука. Оказалось не только его, а всех вождей нордов, он пригласил на Большой Совет Племен. Из самой Империи пришло посольство, а по пути спасло дочь Чинаха от орков, да и всех нордов от слияния с кланом Ящерицы, иначе быть бы нордам под орками, или большой войне.

На Большом Совете, сам Чинах, благодарил его за Ильву, за то, что он заметил ее способности и не дал им пропасть. И предложил ему поехать в Столицу Империи, во главе посольства нордов. Пока ждали экспедицию имперцев, которая ушла по каким‑то ему неведомым делам своих шаманов, Хасим с Чинахом, учили его премудростям беседы с имперцами, а сам он учил нового вождя своего племени. Нового вождя назначил он сам, совет племени не утвердил его, даже не знал ничего о том, что вождь у них новый, но некогда было собирать совет. Чинах обещал, что лично посетит его племя и все объяснит, а Ханут должен прямо из Шатра идти в Столицу с имперцами и по дороге проверить, как обустроили перевалы в западных горах. Ну и учиться пока идут до Столицы, у имперского друга Чинаха, того самого Ван Дрика, жена которого, спасла нордов от истребительной войны с орками.

И еще Ханут знал, что Горный клан в долгу у Илики и Ван Дрика, а вовсе не у Империи и императора. Чинах ему напоследок растолковал, что в Империи нужно разделять друзей и Империю, велел крепко помнить это, но не болтать.

— Сложно это нам понять, но нужно — сказал Чинах в напутствие.

Норды, всегда жили уединенно. На севере дикие земли, вечные снега и холодные моря. На востоке не менее дикая холмистая равнина, переходящая в Пустынные земли, по классификации великого магистра Хрома. С юга орки, все отношения с которыми состояли в стычках время от времени случавшихся по всей великой степи.

На западе, норды граничили с Империей, единственной цивилизованной страной в их окружении. Но уже то, что граница эта первый раз за всю историю обеих народов, была пройдена совсем недавно, экспедицией Ван Дрика, говорило само за себя. Негде нордам было набираться дипломатического опыта. Посольство, возглавляемое Ханутом, и было самым первым опытом официальных отношений «Горного клана» с сопредельным государством.

Аудиенцию высокому посольству нордов, Император назначил через десять дней, после их прибытия в Столицу. Такова традиция, заведенная в незапамятные времена. Каждое посольство, которое первый раз приезжает в Империю, вначале знакомится со Столицей, с купцами, крупными чиновниками и всеми, кто интересен для сотрудничества. Гостям Столицы дается время, чтобы они привыкли к ней.

Сейчас посольство обедало у министра по делам провинций, герцога Балем. Для Ханута это особо важный человек. Именно с ним предстоят все официальные контакты посольства. Он будет определять формат, практически всех, официальных встреч с государственными чиновниками Империи любого уровня.

Министру, посла представили сам Ван Дрик с супругой, которые, как оказалось, не занимали в Империи никаких государственных должностей. Они с Балемом были давние друзья и сразу по прибытию, привели все посольство, прямо в загородный особняк герцога. С тех пор, гости жили в особняке герцога. Он отдал один флигель нордам, а второй графу с женой и той девочкой Фаиной, которую они спасли по пути в Столицу. У Ван Дрика был и свой дом в Столице, но и он уступил настойчивой просьбе своего старшего друга, остался в его доме.

Фаина совсем выздоровела и целыми днями носилась по парку особняка герцога в сопровождении его внучки Неды и Киса, который получил строгий приказ Илики, не выпускать их из особняка. В отношении Нэды, никаких сложностей у рыси не возникало, но вот, чтобы успевать за Фаиной, Кису потребовалось бы напряжение всех его кошачьих сил. Девочка не уступала в резвости Илике, с поправкой на возраст конечно. Благо еще, что Фаина была девочкой понятливой и ничего никогда не забывала, так что у Киса пока с ней не было особых хлопот.

Иногда к девочкам присоединялись и Касима с Ильвой, в сопровождении Ильши, который все так же буквально понимал приказ Чинаха, не отходить от девушек ни на шаг.

Но в день приема посла, в парке герцога было спокойнее, к Фаине пришел старший мастер Казимир. Он уже второй час разговаривал с Фаиной. Наконец исчерпал все свои вопросы и подошел к Ван Дрику.

— Мое почтение господин граф, нас снова свела судьба, чему я очень рад. С каким удовольствием, я вспоминаю то чувство, которое испытал, когда беседовал с Иликой первый раз. Потом радовался, когда встречал ее в Университете и слушал от коллег восторженные отзывы. А Вы приводите ко мне вторую замечательную девочку. Граф, что за питомник талантов Вы нашли?

— Нет, мэтр Казимир, если бы питомник, то я бы Вам их десятками ежегодно поставлял, а тут, двое за семь лет, это еще не толпа. Тем более, я как и Вы, лишь свидетель чуда, а вовсе не автор его.

— Ну что же, я считаю, что с Фаиной нужно заниматься, по той же индивидуальной программе, как когда‑то с Иликой. Она Вам рассказывала, как ее не принимали в детские игры? Фаине проще будет, ей с Иликой можно играть.

— Нет, мне она не рассказывала. Но я и так догадываюсь, в чем там проблемы были.

Аудиенция у императора, событие важное, но, как правило, с предрешенным исходом. Особенно это касается официальных приемов делегаций от государств. Исторически так получилось, что самые близкие народы, до сих пор не имели официальных дипломатических отношений, сегодня эту ошибку стремились исправить обе стороны.

Послов нордов принимали с особой помпезностью. Придворная челядь говорила, что столь торжественных приемов в императорском дворце еще не было. Срочно, за несколько дней были пошиты флаги с символами всех нордских племен. Купцы, которые вели дела с нордами, были затребованы во дворец. С ними занимались придворные знатоки этикета, разрабатывая церемониал, который норды должны воспринять как торжественный и уважительный. Герцог Балем все дни, предшествующие аудиенции, убеждал императора в особой важности этого союза.

Ван Дрик с Иликой, так же были приглашены на церемонию. Граф в качестве почетного гостя, как Империи так и Горного клана, а Илика в качестве его супруги, хотя само посольство нордов долго уговаривало ее быть приглашенной в официальном качестве, Илика категорически отказалась. И дело было вовсе не в какой‑то особой скромности, а просто в нежелании взваливать на себя всю эту ношу официального представительства.

— Ван, сейчас я вольный человек, надоест, уйду — объясняла графу Илика, — а если на меня смотреть будут, да еще и говорить заставят, то придется стоять там весь день до вечера.

— Уверяю, на тебя все смотрят, независимо от твоего социального статуса, статут красавицы, гарантирует внимание всех мужчин и зависть женщин — отвечал граф с улыбкой, но ты права. Жаль я не могу так. Все же руководил экспедицией, не поймут, если приду туда как частное лицо.

Илика смотрела на свиту Императора и не верила своим глазам. Вот тот самый бургомистр, города Ванн, его сиятельство граф Ильдар, вернее бывший бургомистр. Стоит позади трона, так чтобы его не видели из зала и о чем‑то разговаривает с какой‑то дамой. Попрощался и пошел к двери, что позади трона, явно не желая, чтобы его видели из зала.

— Узнаешь? — Илика чуть толкнула рукой Вана и глазами показала на знакомого.

Граф на несколько секунд потерял дар речи, затем потянул Илику к боковому выходу из зала.

— Давай потихоньку выйдем отсюда и попросим позвать герцога. Уж он, наверно знает, что за чудеса творятся во дворце. И мне что‑то не хочется, чтобы наш знакомый увидел нас с тобой в тронном зале.

Скрылись в помещении для стражи. Через несколько минут туда же поспешно вошел Балем, вертя в руках записку, которую ему передал Вад Дрик через того же знакомого офицера стражи, который и предоставил графу ключ от комнаты.

— Ван, что за спешка? Я же статусный человек и не могу так просто уклоняться от официальных церемоний. Получил твою записку, а там буквально предписание мне, срочно зайти в комнату для стражи. Я знаю тебя, зря писать не будешь, давай быстрее говори и я пойду назад.

— Балем, объясни нам, почему, человек, которого мы в Столицу, всего десять дней назад привели под конвоем как соучастника убийства, прямо в тронном зале любезничает с придворными дамами?

— Кто?!

— Мы же привезли убийц родителей Фаины, и бургомистр Ванна был вроде как их соучастник, а он в тронном зале. Не светится в первых рядах, конечно, но и не в тюрьме, и даже не скрывается.

— Не знаю — недоуменно сказал Балем. — Ничего не понимаю. Илика никак не могла обознаться, да и ты вряд ли. Постараюсь узнать, а вы идите отсюда и ждите меня дома, за Кольцом. Я постараюсь как можно быстрее все разузнать.

Пока ждали Балема, выдвинули массу предположений, одно нелепее другого. Пришел Питер, рассказали ему все. Естественно, ясности это не добавило. Наконец появился Балем.

— Друзья мои, у нас есть буквально минуты. Бегите! Вот вам золото и отдельно серебро, чтобы не менять, все купите по дороге. Бегите как есть и в чем есть, стражникам Столицы дан приказ арестовать Ван Дрика. Питер ты останься, если у них маг, меня будут спрашивать, где его искать, быстро объясняй мне, как правильно отвечать на вопросы.

Совершенно случайно, в этом же загородном особняке герцога, несколько дней назад завязался спор об эффективности допроса, который проводят с участием мага духа. Можно ли скрыть правду от него? Естественно, главным арбитром в споре, а так же и консультантом, был Питер.

Оказывается, запутать следствие можно, хотя и довольно трудно. Магия духа не читают мысли, а лишь видит эмоции по ауре. Опытный маг видит, как меняется аура человека, когда его спрашивают о чем‑то. В частности, по ауре маг видит, насколько значима тема разговора для его собеседника, а главное, маг может отличить, обманывает его собеседник или нет и строить беседу так, чтобы кое‑что узнать у него.

Но это только кажется, что все легко и просто. Всех преступников, по крайней мере, в Столице, давно бы опознали по ауре, а между тем, преступность прекрасно себя чувствует как в Столице, так и в провинции.

Профессионалы преступного мира, это люди с особым магическим талантом управления собственной аурой. Они могут искажать картину своей ауры, выдавать правду за ложь, а ложь за правду. Выявить их, особенно в толпе практически невозможно, да и на допросах, они ничем не проявляют своей причастности к тому, в чем их подозревают.

А вот неопытных людей, маги читают легко, особенно людей простых, которые не привыкли что‑то скрывать и вести сложные игры.

— Ваше сиятельство, Вас, например, сложно поймать по ауре — пояснял Питер герцогу — Вы опытный дипломат, у Вас в голове множество тайн и мне было бы тяжело по ауре определить скрываете ли Вы правдивый ответ на заданный только что вопрос, или это просто привычка к иносказаниям и анализу последствий своей речи.

Когда Ван Дрик с Иликой скрылись за воротами особняка, Питер напомнил герцогу, основное правило беседы.

— То, что ответы Вы будете давать не торопясь, так Вам можно. Вы герцог, министр и всегда думаете, перед тем как ответить. Уверяю Вас, по Вашей ауре, практически ничего нельзя определить, кроме откровенной лжи, а значит, ее быть не должно в ответах. Понимаете, почему я прервал попытку графа рассказать, куда он направился? Теперь можете честно отвечать — Не знаю.

— Поэтому, я и Вас ни о чем пока не спрашиваю, чтобы самому не попасться при вопросах, и уйду за ворота, потом встретимся.

— Да Питер, я пока успокоюсь перед встречей со стражей, а ты постарайся уйти из особняка незаметно от слуг. Потом поговорим подробнее.

Когда Питер ушел, Балем пошел проведать Касиму с Ильвой и девочками. Решил остался у них до прихода стражи. Посвящать, конечно, их ни во что не стал. Рассказать, и навести на след, может только тот, кто хоть что‑то знает, так лучше пусть пока не знают, как советует Питер.

Балем успел отдать Ван Дрику, чудесное устройство Древних, посредством которого он надеялся информировать Ван Дрика о развитии ситуации, как бы далеко он не уехал. Одно из передающих зернышек, сейчас он хранил в нагрудном кармане, два других отдал графу. Перед расставанием, они с Ваном проверили как слышно разговор Балема с дворецким. Жаль, не было возможности двухсторонней связи, ну да граф умница, что‑нибудь придумает, даст весточку о себе.

— Стой Илика, давай послушаем, кто придет к Балему. Хорошо, что мы уже за городом, через Кольцо незаметно не очень‑то перелезешь.

— А как послушаем? Нужно было тогда в парке прятаться, а не выходить из поместья.

— Не бойся, есть у нас один хитрый артефакт Древних, очень секретный, никому ни–ни, как я. Даже тебе не сказал. Вот держи — Ван, дал Илики те шарики, которые так поразили его когда‑то и объяснил как ими пользоваться.

— Да, я уже слышу. Балем говорит с Касимой. Киса, я успела предупредить, чтобы слушался Балема. Здорово! Давно он у вас?

— Давно, но не это важно сейчас. А важно понять то, с чего это на меня вдруг охоту объявили.

— Ван, давай у меня эти шарики побудут. Я их и снимать не буду, а то, что интересное услышу, тебе слово в слово перескажу, как время подходящее будет. Ты же знаешь, я не забуду, и мне не мешает все запомнить, даже если чем‑то занята буду.

— Потому я и отдал тебе их. Не снимай. А сейчас давай озаботимся добыванием коней и снаряжения. Денег нам герцог отвалил столько, что мы тут весь конский рынок скупим, так что экономить не будем. Главное, как нам не попасться при этом. Пошли со мной в порт, там есть где укрыться. Вот уж не думал никогда, что графу Ван Дрику, капитану Императорской Гвардии, придется бегать от стражи как воришке.

— Кстати о воришках, есть одна мысль. Пошли — граф резко повернул в сторону портового трактира.

— Думаешь, в трактире нет стражников? Дядя Олаф как‑то говорил мне, что в каждом трактире, даже самом дорогом, есть специальные люди, которые оповещают городскую стражу обо всех подозрительных посетителях.

— Это, смотря как зайти в трактир, и смотря в какой трактир. В том, где всякие… — Ван Дрик, запнулся, подбирая слово - …ну неважно, ошиваются, их как раз нет, а мы сейчас в такой и идем.

— Кто? Что делает? — не поняла Илика.

— Илика, давай я, как‑нибудь, потом тебе растолкую некоторые слова единого языка, которые ты ни разу в жизни не слышала, а сейчас пошли со мной. И будь настороже, там что угодно случиться может.

Портовый трактир Столицы, назывался пафосно, как и любили моряки, наверно всех стран — «Морской дракон». По престижности, он уступал «Невинным радостям», но не намного, а размерами превосходил его в разы. Его залы были разбросаны по всей территории порта и даже на конском рынке. В самых роскошных, заключали сделки купцы с капитанами и друг с другом. В самых обычных, их было больше всего, обедали капитаны и офицеры флота Империи, отмечали жалование обычные моряки, стражники и прочий трудовой портовый люд. А в те залы, пол которых, даже не озаботились настелить, пускали и портовых нищих, обогреться и перекусить на то, что они собрали с сердобольных прохожих.

Но были и такие залы, в которых собиралась совсем уже специфическая публика. Стражники, заходили в те из них, о которых знали, только во время портовых облав, большими отрядами, с офицером во главе. Но заходили скорее для проформы. Знали, что никого не найдут из тех, кем интересуется имперское правосудие. Система подпольного оповещения в порту Столицы работала без сбоев и очень быстро, если конечно речь шла о чем‑то важном, а не о поиске участников пьяной драки на набережной.

В глубине портовых складов вился узкий переулок, в середине которого, посвященный, мог увидеть неприметный для других вход в подвал довольно большого дома. А в том подвале, можно найти, если знать, где искать, неприметную дверь, на удивление прочную. Ее пробовали как‑то раз высадить тараном несколько мрачных личностей. Не получилось с первого раза, а второго раза не было, потому что другие, столь же мрачные личности, отговорили их от таких экспериментов. Да не вышло бы у них и во второй раз. Все, что делают Гиномы, делается на века.

Вот эту самую дверцу и постучал граф Весейский. Постучал так, как обучил его один знакомый. Он был благодарен Ван Дрику за то, что тот спас его от трех орков, которые тащили его на аркане по лесной тропе.

Аркан орков, это то же, что и лассо у нордов. Орки тоже ловят им лошадей, но кроме того, таскают на нем не очень ценных для себя пленных. Набрасывают и волокут по степи полдня, а потом бросают.

Вот от такого аркана и спас когда‑то Ван Дрик, тогда еще не граф, но уже капитан Императорской Гвардии, пленника орков. А он, оказался курьером гильдии воров.

Гильдия эта, не регистрировалась в Императорской Канцелярии, ее глава не приглашался на официальные приемы во дворец императора, но, тем не менее, она была реальной гильдией, а ее глава не менее влиятельным, чем глава гильдии торговцев. И хоть влиятельность его, держалась не на бумагах с печатями, а на словесных обязательствах, она была не меньше влиятельности иного министра Империи.

Наконец, на стук Ван Дрика тоже ответили стуком, уже с другой стороны двери. Ван Дрик постучал еще раз, на иной манер, после чего дверь открылась и пропустила их внутрь.

Графа с графиней встретил маленький, аккуратный подросток, и спросил, по какому делу и к кому они пришли.

— Не знаю к кому, и не знаю по какому делу, мне зовут граф Ван Дрик.

— Ясно — произнес подросток, без всякого удивления — Вам нужно пройти со мной, о Вас мне даны специальные распоряжения.

Глава 10. Бегство

Шли довольно долго, то поднимаясь по лестницам на один–два пролета, то опускаясь настолько же вниз. Поворачивали, то вправо, то влево. Наконец Илике это надоело.

— Молодой человек. Если мы сейчас, по этой лестнице спустимся на два пролета вниз, то окажемся там, где уже проходили, поднимаясь вверх по лестнице, а затем в дверь, которая вправо с площадки. Мы вошли в ту дверь двенадцать минут, тридцать семь секунд назад.

— Я правильно понимаю, что все эти извилистые пути, придуманы Вами исключительно, чтобы мы не запомнили дорогу?

Мальчик остановился и удивленно уставился на нее. Чуть подумал и молча, пошел по коридору пока не остановился перед третьей дверью справа. Обычной дверью, не очень новой и ничуть не отличающейся от остальных, если не считать, что сделана она Гиномом. Затем постучал в нее особым стуком и подождал, пока дверь откроется.

Вошли в довольно большой кабинет, похожий на кабинет имперского министра, как машинально отметил про себя Ван Дрик. Мебель была простой, не очень новой, но очень качественной и подобранной в интерьер.

За столом сидел пожилой мужчина в костюме зажиточного торговца. Он не делал вид, что чем‑то занят, а сидел и смотрел на своих гостей с явным интересом. Даже не смотрел, а подробно рассматривал.

— Здравствуйте, Ваша светлость, господин Ван Дрик Весейский. Здравствуйте Ваша светлость, госпожа Илика Весейская. Не ожидал Вас так скоро, хотя нужные распоряжения и поспешил отдать. — Наконец произнес он, не давая паузе уж слишком затянуться.

— Мэтр Ран, к услугам ваших светлостей — представился он.

— Иди Гетрус, спасибо — поблагодарил он мальчика.

— Мэтр, они знают, где кабинет и в каком мы доме — сказал Гетрус, прежде чем уйти — Ее не запутаешь, помнит все.

— Да? — Мужчина достал из стола поэтажный план здания. — Вы не могли бы провести линией, как плутал Гетрус по дому, всегда интересовался, почему он так долго ведет ко мне посетителей.

Илика вопросительно взглянула на Вана, и когда он обозначил утвердительный кивок, быстро и точно нарисовала весь путь, который они прошли, обозначив на нем и место, где она поторопила юношу.

— Красиво чертите — похвалил мужчина.

— Гетрус, ты так вел графа и графиню?

— Не знаю, я уже сейчас не вспомню, да так наверно, я уже ей верю больше чем себе.

— Гетрус, останься и посиди вот там молча — Ран показал мальчику на стул у дальнего конца своего длинного стола.

— Прошу вас садится, дорогие гости, отобедайте со мной, половина суток в бегах, наверно крошки во рту не было.

— Спасибо, мэтр, не откажемся — ответил Ван Дрик — за столом я постараюсь объяснить как смогу суть наших проблем и то, как нашел Вас.

— Ну что Вы граф, не станем терять время на пересказ того, что мне прекрасно известно. Давайте лучше я объясню, почему у Вас возникли проблемы. А как Вы меня нашли, я знаю. Вот уже несколько лет, как предупрежден моим личным курьером о том, что гильдия много задолжала Вам. Я очень рад, что могу отдать хоть частицу того долга.

— А почему Вы думали, что рано или поздно пути наши пересекутся — полюбопытствовал граф.

— А куда Вам деваться? Вы на нелегальном положении, рано или поздно мы должны были встретиться.

— А проблемы Ваши, дорогой граф, вызваны вот чем.

Рассказывал мэтр не очень долго. По тому, как он подробно говорил о важном, и совершенно не отвлекался на мелочи, Ван Дрик заключил, что перед ним весьма умный, образованный и очень опытный руководитель. Чем‑то он напоминал ему Балема.

Оказывается бургомистр Ильдар, был родственником нынешнего императора, и совсем не дальним. Это бы еще ничего, но он играл очень важную роль в планах императора, был, можно сказать ключевой фигурой. Почти не занимаясь делами своей провинции, он ездил по Империи, посвящал в суть грядущих перемен в структуре государства людей, на которых можно делать ставку. Попутно, он выявлял и тех, кто никак не годился в союзники. А главное, выяснял, кто лишний в Империи, составлял списки ненужных, тех от кого лучше избавится.

Ван Дрик не годился в союзники, но он и не мешал, не будучи встроен в систему. Если бы он ограничился лишь арестом непосредственных виновников, то его бы чествовали как героя в Столице. Подвела как всегда честность, и, конечно, неосведомленность о нынешних раскладах в структуре власти. В Империи уже существовала новая, пока еще неофициальная система государственной иерархии, во многом тайная. Арестом Ильдара, из нее изымался один из ключевых узлов. Вот Ильдар и предложил план, как заткнуть рты всем посвященным в это дело. Арест всех участников экспедиции был нереален. Главы гильдий, отряд Императорской Гвардии, да и не бросать же в темницу посольство нордов. А вот арест значимой фигуры и намек остальным, о чем не нужно болтать, чтобы не последовать за ним, вполне годился на время. А там и забудется само дело и графом можно попытаться договориться пока он в заключении.

— Но думаю, что бегство Вашей светлости их тоже вполне устроит, и, возможно, даже больше чем арест — продолжал Ран. — Бегает, значит, ничего на суде не рассказывает, а они наверно, ломали голову как без суда держать такую фигуру в заключении. Все же Империя не ханство, тут так не принято. Так что искать Вас будут с весьма умеренным усердием, так чтобы ненароком не поймать, а то возись потом.

— А Вы сами, не захотели помочь Империи? Уж извините, но не верится мне в столь принципиальное неприятие ее нужд вашей гильдией. Думаю, что хотя бы за информацию обо мне можно было бы выторговать немало.

— Вы правы граф, немало. Скажу больше, нам намекали уже об этом. Даже не намекали, а в открытую говорили, чем наградят. Но я не хочу и всем своим запретил.

— Почему? Если не секрет, конечно.

— Причин две. Во–первых, чистейший эгоизм. В него‑то Вы наверно поверите. Сдавать такого человека властям, из‑за которого потом я буду личным врагом каждого императорского гвардейца? Нет, я не сумасшедший.

— Понимаю, а во–вторых?

— А во–вторых, у меня тоже есть некие принципы. Прощение детоубийц не входит в их число. Ваша супруга — Ран поклонился Илике — избавила меня когда‑то от труда наказывать Полоза за то, что он прикрывался девочкой.

— Поэтому, граф, я Вас не только не выдам никому, но и помогу чем смогу.

— Гетрус, выйди, пожалуйста, но далеко не отходи, я тебя позову.

— Урок окончен? — Спросил Ван Дрик, показав глазами на закрывшуюся за мальчиком дверь.

— Вы проницательны — улыбнулся Ран. — Ничего другого я, собственно, и не ожидал. Но к делу.

— Что бы Вы сами хотели? Спрятаться в Столице или уехать из нее?

— Уехать из нее. О делах в Столице нам будут сообщать, а укрыться в месте недоступном для стражи, мы сможем сами.

— Хорошо, вывести за один переход от Столицы я помогу. Там вас будут ждать и лошади и снаряжение в дорогу и все, что вы мне сейчас напишите на бумаге. Я отдам ее тем людям, которые и доставят туда все это.

— Извините мэтр, но все сложнее, к сожалению. Мы не может уехать одни, у герцога Балема осталась девочка, которая должна ехать с нами и моя рысь — сказала Илика.

— Да графиня, слушаю Ваш план. После того случая в особняке герцога, о Вас просто легенды ходят. Вы их не слышите, потому что не бываете в тех кругах, в которых, поверьте, Вы и заочно пользуетесь величайшим уважением.

— Давайте попробуем сделать так…

К герцогу так и не пришел никто. Вероятно, решение об аресте принималось в большой спешке и по пришествию некоторого времени, горячие головы остыли. Дело не повернули назад, но и не закрывали.

— Ваше сиятельство, к Вам какой‑то мальчик, просил передать вот это — слуга передал Балему что‑то похожее на маленькое зернышко. — Он ждет там у входа.

— Проведите его ко мне, хочу с ним поговорить. Я буду в тренировочном зале.

Гетруса сопроводили в зал для тренировок, герцог был там и уже успел переодеться в тренировочный костюм. Герцог дал знать слуге, чтобы их оставили вдвоем и плотно закрыли двойные двери.

— Садись и говори сразу о деле — сказал Балем усаживаясь на боковую скамейку рядом с мальчиком.

— Они сегодня утром пришли к мэтру, поговорили, он мне велел сделать все так, как велит графиня.

— Говори, что она велела?

— Она просила, каждый день кататься в карете по набережной и заходить в магазинчики, любые по Вашему выбору, но обязательно в «Янтарный мир» и «Лакомка», в эти заведения самые знатные аристократы заходят, так что Вам не зазорно будет. В карете, должны находится Вы с Фаиной, Касимой, Ильвой, Ильшой и Кисом. Если возникнут вопросы, Вы объясните, что сами настояли на этих прогулках, чтобы успокоить их в связи с исчезновением графа с графиней. Трех или четырех дней будет достаточно. Время прогулок выбирайте, как Вам будет удобно. В карету, наверх, положите снаряжение из Горного клана, на всех по этому списку — мальчик передал список герцогу — в двух тюках или в трех. У Вас их «украдут» из кареты, в первый же день, а Вы можете пожаловаться страже на это.

— Хорошо, спасибо, передай это зернышко обратно графу и скажи, что пароль очень удачный. Прогулки будут вечером, за три часа до заката, когда на набережной больше всего народа. Что я тебе должен?

— Ничего не должны, мне мэтр велел все сделать, как говорит графиня. А значит платить не нужно.

— Хорошо, но я же могу тебе сделать подарок. Вот возьми этот пояс, он заметный и дорогой. Не отнимут его у тебя?

— Все знают, что я человек мэтра. У меня ничего не отнимут, разве что стража.

— Страже, можешь сослаться на меня. Для них я тоже самое, что твой мэтр для ваших.

— Ваша сиятельство, можно вопрос? — решился мальчик.

— Говори, я слушаю.

— Это правда, что госпожа графиня камешком Полоза убила?

— Правда. Тебе его жалко?

— Нет, гнилой был, раз девчонкой прикрылся. А она может так камни бросать научить? Я когда узнал, тренировался месяц, после даже рука не поднималась, но все равно не смог так попадать. Здорово так уметь бросать, это же считай везде вооружен.

— Так как она не сможешь, никто не может, но она не скоро появится в Столице. Попроси ее сам, записку писать не буду, она тебе и так поверит, что я просил с тобой позаниматься, она же Ильф, по ауре неправду увидит.

Тюки с кареты у них украли в первый же день, да так ловко, что кучер не смог даже сообразить где это произошло. Балем сильно сокрушался, но заявлять страже ничего не стал, просто махнув рукой на пропажу. Стражники все равно узнали, кучер проявил инициативу. С ног сбились, но, конечно, так ничего и не нашли.

Гостей герцог катал в карете по набережной, после прогулок, катались иногда на лодке, ходили по всем магазинам. «Лакомка» оправдывала свое название, в ней задерживались надолго. Иногда говорили герцогу, чтобы не ждал их, и добирались до особняка сами.

А к концу недели, в особняке остались только послы. Ханут, поговорил с Касимой и они решили, что ей тоже не нужно оставаться в Столице, Университет отложили до лучших времен.

Неда тоже исчезла из особняка. Ее воспитательнице объяснили, что девочку отправили погостить к друзьям герцога, что было совершенной правдой, и никакой маг бы не смог уличить герцога во лжи.

Подвал в «Лакомке» выполнял функцию склада, но он был настолько огромен, что часть его арендовал и соседний магазин. Для удобства, в его маленький подвальчик давно проделали дверь. Из подвальчика магазина можно было пройти в подвал администрации порта, а куда можно было пройти оттуда, не знала и сама портовая администрация.

К одной из низких дверей под набережной, со стороны моря ежедневно подплывали несколько лодок, привозили свежий улов. На лодке увозили и мусор с кухни и из магазинов, чтобы не оскорблять неаппетитным зрелищем и дурными запахами, взоры и носы прогуливающихся по набережной.

На лодке проплыли по морю далеко за пригородные поселения вокруг Столицы. Илика успокаивала Касиму, уверяя, что ничего она не потеряет и на следующий год обязательно вернется в Столицу и поступит в Университет на второй курс сразу, а этот год она сама позанимается с ней.

Неда с Фаиной уже томились вынужденной неподвижностью и нетерпеливо ждали обещанного им долгого похода по горам на настоящих боевых конях.

Настроение у всех было неважным, так покидать Столицу никому не хотелось. Один Кис радовался, что снова с хозяйкой и счастливый спал у ее ног, а куда и зачем они уплывают из города, его совершенно не интересовало.

Дошли до земель нордов, по той же дороге, как и в первый раз. Идти было гораздо легче, помогала карта и точное знание Иликой тех путей, которые она нашла прошлый раз. Очень радовало то, что в особо тяжелых местах уже готовы были и мостики и подъемники, при которых жили в сторожках готовые помочь сторожа. Их селили семьями, на жаловании, по примеру пограничных деревень Империи, которые заселялись семьями ветеранов наемников.

Наконец добрались до Шатра, прошли его без остановки, Чинаха на месте не было. Он уехал выбирать вождя в племени Ханута, а к другим знакомым, пока решили не заходить. Оставили нордов в городе, а сами двинулись дальше к первой станции метро.

— Илика, а куда мы идем? — Спросила Фаина. — Дядя Ильша с тетями ушли куда‑то. Они потом придут?

— Они потом придут, не беспокойся, всего через несколько дней ты их снова увидишь, а идем мы в мой город.

— Ты там живешь?

— Нет, просто он принадлежит мне. Я селю туда своих друзей и тебя с Недой сейчас поселю. Тебе в Столице Лифты понравились?

— Да, мы с тетей Ильвой и дядей Ильшей несколько раз подряд на них катались, так здорово. Только внизу были и раз, уже наверху. И море такое красивое. Но кататься по морю мне надоело, плывешь, плывешь, а вокруг та же самая вода.

— Это, потому что ты не купалась в нем, вот летом мы пойдем купаться, и я тебя научу плавать, тебе понравится. А сейчас мы поедем в другом Лифте в мой город.

— Ну, вот и дошли — облегченно сказал Ван и занес пожитки в открывающеюся перед ним скалу.

В городе Призраков поселились в той же гостинице, которую стали уже воспринимать родным домом. Ван Дрик с девочками и Кисом ушли гулять по городу, а Илика стала разбираться с Анной, как перенастроить систему защиты. Ее совсем не устраивали те намеки, которые давала защита вместо предупреждения. Да и убивала защита как‑то уж очень стразу, стоило сделать лишний шаг.

Удалось настроить так, чтобы вокруг города и станции примерно за неделю появился забор, такой же как Кольцо вокруг Столицы с предупреждающими надписями по всей длине. Если все‑таки кто‑то пытался перелезть через него, защита сталкивала его наружу, если и после этого он все же проявлял настойчивость, то защита парализовала его и выбрасывала за забор, где он приходил в себя часа через два. То есть, город убивать перестал, но не стал от этого менее защищен.

Городская станция метро была уже внутри забора, проход через который был сделан по образцу входа в метро. Анна заверила, что все настройки на своих людей при этом сохранились.

Припасов в холодильных шкафах с прошлого раза оставалось не меньше чем на два или три месяца, столько дичи набила горная сотня нордов с гвардейцами. Оставалось только изучать город и ждать появления Чинаха с Касимой, и Ильвы с Ильшей. Они обещали прибыть сразу же, как только дождутся Чинаха.

А на следующий день после прибытия в город, Анна сообщила Илике, что ей необходимо посетить диагностический центр города. То есть, попросту говоря, Илика может войти в дверь еще одного из зданий в городе, кроме гостиницы.

Событие, что и говорить, неординарное. За что ей оказана подобная честь, Илика не поняла. Как ей казалось, ничего не изменилось с прошлого посещения города. Однако Анна пояснила, кое‑что изменилось.

Оказывается, все то время, пока Илика находилась в гостинице, какое‑то таинственное оборудование Древних анализировало состояние ее тела. Теперь, как пояснила Анна, фоновый анализ завершен и ее приглашают в диагностический центр, на завершающий этап обследования.

— Ван что делать? — я не понимаю ничего из того что говорит Анна. — Идти или не идти?

— Ну если ты ничего не понимаешь, то я и того меньше. Давай рассуждать. По–моему, речь идет о неком обследовании твоего тела, как если бы тебя хотел осмотреть целитель. Вероятно это какой‑то магический артефакт Древних, который может осмотреть тебя самостоятельно и высказать суждение о твоем здоровье. Но это я так думаю. Не знаю, я бы рискнул. Вряд ли город хочет тебе навредить, он бы просто не пустил тебя, если бы воспринимал как врага или неугодного человека.

— Да я и сама так думаю. Так что? Пойду наверно. Первый раз в жизни я боюсь. Наверно потому что не понимаю, что делаю.

— Илика, давай не будем спешить. Как я понял, никаких сроков не назначено, так и успокойся, привыкни к этим мыслям. Подумай не торопясь, сегодня, завтра, да хоть год, если потребуется, может и Анна что прояснит еще. Пойдем, погуляем с девочками и Кисом за городом, успокоишься и подумаешь, а по дороге еще разок обсудим.

Так в сомнениях прошли три дня, Анна с упорством механизма, чем она и являлась, каждое утро напоминала ей, что для обследования все подготовлено и она может хоть сейчас его пройти. Илика обещала и… не решалась. А на четвертый день она встала пораньше и вошла в ту открывшуюся дверь.

— Ван, я сходила туда!

— Ну, рассказывай, что было — тут же откликнулся Ван.

Когда Илика вошла, она оказалась в светлом помещении, над одной из дверей загорелась надпись, которую продублировал голос — «Пройдите на обследование». За дверью была небольшая комната с огромным креслом. Тот же голос предложил ей сесть в кресло и расслабится, и следовать далее, всего голосовым инструкциям.

Кресло превратилось в кровать, вокруг нее бесшумно двигались какие‑то блестящие проволоки с шариками на концах. Она непрерывно проходила сквозь какие‑то кольца, а голос предлагал ей не делать резких движений во время томографии, сканирования, диагностики и еще многих непонятных действий.

Интересно, что за время всех этих нечувствительных процедур, она совершенно успокоилась, и ее съедало лишь усиливающееся нетерпеливое любопытство — Что в итоге?

Неожиданно кровать снова превратилась в кресло, а голос сообщил, что результаты ее обследования она может получить на любом терминале гостиницы, а так же в твердой копии, на первом этаже гостиницы.

— Так что в итоге? — спросил Ван.

— Не знаю, я пока не смотрела.

Обратились к Анне, и она тут же выдала все тексты на экран в комнате. Этот Древний целитель, за два часа исхитрился написать огромную книгу про Илику. В ней было множество понятных и непонятных слов, странных закорючек и занятных картинок и ни одного понятного предложения.

— Анна, я не понимаю этот текст и эти картинки — беспомощно сказала Илика.

— Пожалуйста, посмотрите последние четыре страницы — подсказала Анна — там помещено резюме для неспециалистов.

Да, последние страницы многое прояснили. Илика была совершенно здорова, ее биокомп и все вспомогательные устройства к нему в полной исправности, а набор приложений биокомпа неполон, но для пополнения требуется либо выход в глобальную сеть, либо непосредственное соединение с центральным медицинским компом. Далее следовал непонятный набор значкоав и утверждалось, что это и есть адрес того центрального медицинского компа.

Пояснялось, что средства связи бездействуют по причине отсутствия выхода в глобальные сети, а системы навигации не могут обнаружить сеть навигационных спутников.

И наконец, самое интересное, у Илики активирована еще одна подсистема фабрики нанороботов и на уровни псевдо–инстинктов активировании навыки работы с ней.

— Ну давай, теперь вникать во все это — предложил Ван. — Все это последние странички, те что для дураков. В тот гигантский том, я даже не рискну больше заглядывать.

— Что это подсистема нанороботов такая?

А вот, смотри — Илика похвасталась тонкими браслетиками на руках. — Это еще одни магические субстанции. У меня же накапливается серебрянка Гиномов и пастила Ильфов, а теперь еще и вот эти браслеты. Они вроде дополнений к моему телу. Я пока не разобралась, но постепенно освою. То, что уровень псевдо–инстинктов называется, это вроде инструкции, которую я как бы вспоминаю, типа Древнего знания.

— Здорово! — Сказал Ван Дрик.

— Это еще не все. Анна, когда остальным можно пройти обследование?

— Господину Ван Дрику уже завтра, а девочке Фаине и девочке Неде не раньше чем через два дня, потому что, по ним накоплено недостаточно информации.

— Ясное дело, они же даже суток тут не провели — пояснила Илика.

— Ван, завтра с утра в диагностический центр — распорядилась Илика.

— Вот ты как заговорила, а сама помнишь свои метания — рассмеялся Ван.

— Как бы эти приложения биокомпа пополнить — мечтательно сказала Илика. Наверно много возможностей у него есть, которые эти приложения позволяют делать.

Обследование Ван Дрика, как и ожидалось, дало результаты гораздо хуже, чем у Илики. У него был не вполне функционирующий биокомп, который можно довести до готовности только в медицинском центре, адрес давался тот же самый, что и у Илики, А в остальном здоровье совершенно нормальное и кое какие огрехи его иммунной системы даже исправлены.

Аналогичный результат с аналогичным лечением был и у Неды.

У Фаины результат был схож с результатом Илики, и добавлено некоторое сравнение приложений в биокомпе той и другой. Набор несколько отличался, но оказывается, можно было выровнять их наборы, то есть обменятся недостающими, и это можно сделать прямо тут в диагностическом центре, если посетить его вдвоем. Что они и сделали не откладывая.

А вот браслеты Фаине, по ее малолетству, были не положены, что вызвало бурю эмоций у девочки. Успокаивала ее Илика весь остаток дня.

— Фаина, пойми, они у тебя будут, просто не сейчас, а немного позже, ты же еще маленькая совсем, у тебя еще организм не готов их носить. А как только вырастишь, я почувствую, что тебе пора за браслетами и мы тут же сходим за ними.

А вскоре прибыли и остальные. Так вот просто и буднично, вышли на площади города Призраков Питер, Хром, Элиари, Касима, Ильва с Ильшой, вошли в уже знакомую гостиницу и сразу увидели Илику с Фаиной.

— Здравствуйте, дядя Ильша и тети Касима и Ильва — тут же подбежала к ним Фаина. А мы были на обследовании!

Илика подробно рассказала новости и категорично потребовала всем пожить несколько дней в гостинице, так как это, по словам Анны, было непременным условием для вызова на диагностику.

— Ну что же, теперь это наш новый дом, располагаемся в нем и думаем, что делать дальше. Возвращение в Империю нам пока закрыто, будем ждать новых лучших времен. — Сказал за общим ужином Ван Дрик, когда гости подлечились и привыкли к новостям. — Надеюсь, Илика нас приютит у себя.

Конец второй части

Часть 3 Глава 1. Путешественница

Пожалуй, самая живописная дорога в Империи, это купеческий тракт из Столицы, в Нордвиг, второй по величине и значению город Империи. На этом участке, широкая и ухоженная дорога, петляет между невысокими холмами, поросшими красивыми, деревцами, с маленькими изумрудно–зелеными листочками. В роще из таких деревьев можно спрятаться от жаркого солнца, а вот на засаду дорожных грабителей, не наткнешься. Стволы тоненькие, за ними не спрячешься, и растут деревья, с раскидистыми кронами, достаточно редко.

Почти в каждой роще чистый ручей, а на широких, зеленых полянках и лошади отдохнут, и люди на ночлег устроятся. Хотя, так сейчас останавливаются, разве что неисправимые романтики. За сто последних лет, купеческая гильдия обустроила тракт на всем его протяжении, а это, десятки переходов. На каждом из них, путник встретит, как минимум, один трактир. Гильдия, и трактирщиков подбирает сама по конкурсу, и ссуды им дает под малый процент. Предпочтение отдается, отставным гвардейцам и наемникам. Они люди ответственные, да и постоять за себя смогут при случае. Ну а если в срок дело не поставят, то придется передать его другому хозяину, вместе с остатком долга, благо, желающих иметь трактир, на главной дороге Империи, предостаточно. Но, за все время подобной практики, было только два случая, чтобы трактирщики в срок не смогли расплатиться. Да и то, произошло это по причинам столь уважительным, что купеческая гильдия вошла в положение должников и даже помощь им оказала, в виде пенсиона.

Морской путь из Столицы до Нордвига, конечно короче, но, в открытом море штормит, да и на пиратов можно наткнуться. Вдоль берега тоже нельзя плыть, дно коварное и переменчивое. Иной раз налетит внезапный шквал и прощай судно с товаром, людей бы не потерять. А на тракте ни штормов, ни лихих людей, и природа вокруг, как специально для отдыха. Наверное, потому и любят купцы эту дорогу, предпочитая ее морскому путешествию.

Разбойники, конечно, есть, как же без них, но если двигаться только по тракту и останавливаться в трактирах, то не тронут. Локти себе с досады кусать будут, видя богатый караван, а напасть не рискнут. Патрули, из ветеранов Императорской Гвардии, всем отбили охоту шалить на тракте. Если в сторону от большой дороги нужно, то нанимай охрану, ее в тех же трактирах, за разумную плату, помогут подобрать так, чтобы и не накладно и надежно получилось. А если жалко, заплатить трактирщику за подбор охранников, пенять нужно только на себя. Перед каждым трактиром, большая доска объявлений, там и предупреждение путникам, о том, что охрана на тракте хорошая, а если половину перехода в любую сторону, то только на свой страх и риск. На той же доске и карта дороги с окрестностями, для тех, кто ее не в состоянии купить.

Если с тракта не съезжать, то охрану можно вообще не нанимать. Даже молодые студентки Университета, смело едут по тракту без охраны, на своих маленьких, красивых лошадках, и никому в голову не приходит попытаться обидеть их, словом или делом. С Императорской Гвардией шутки плохи. Отставные гвардейцы служат честно, как привыкли в гвардии. Все знают, случись что, будут гнаться день и ночь пока не догонят того, кто осмелился поколебать, выработанный за десятилетия, порядок на дороге. И тогда уж ему не поздоровится, гвардейцев не подкупишь и не уговоришь. Без лишних разговоров доставят к ближайшему бургомистру, а тот уже определит, что разбойничкам дальше делать, кому камень ломать для строительства, а кому дорогу, на которой прежде промышляли, этим камнем чинить.

Потому и не вызывало удивления отсутствие охраны у всадницы, поспешающей по тракту из Столицы, по каким‑то своим делам. А вот сама всадница, была настолько примечательна, что вызывала живейший интерес всех встречных путешественников. Изумляла и красота женщины, и богатство ее снаряжения, но более всего, грация и аристократичность.

Купцы, на всякий случай, снимали шапки и кланялись, каким‑то неведомым чутьем, без которого не преуспеть в торговых делах, признавая в даме аристократку высочайшей пробы.

Конь ее, так же заслуживал самую лестную оценку, вызывая восторг и зависть всех, кто видел его легкую и мощную поступь. Но особое внимание, внимательный наблюдатель, обратил бы на полное взаимопонимание всадницы с ним. Для управления, она не пользовалась ни уздечкой, ни стременами и казалось, умное животное само выбирает дорогу, быстро и правильно угадывая, все пожелания своей прекрасной хозяйки. Вот он догадался о ее намерении, и одним мощным движением оказался во дворе трактира со странным названием «Преумножающий».

Трактирщик, давно смотрел на приближающуюся всадницу из окна своего заведения. Наметанным глазом, он сразу поставил ее в первую строчку списка самых знатных из возможных клиентов. А как только понял, ее намерение посетить принадлежащий ему трактир, поспешил лично встретить ее у входа в зал и очень почтительно, но без подобострастия, как и подобает бывшему воину наемнику, осведомился:

— Что желает уважаемая госпожа? Прошу прощения, что не знаю Вашего титула и звания.

— Пожалуйста, легкий обед с жареной птицей и свежими овощами, без вина, побольше родниковой воды, на десерт фрукты. И позаботьтесь о коне, я выезжаю через час. Накройте мне в отдельном помещении. Есть ли у Вас человек, который, за время моего обеда, сможет подробно рассказать о местности в радиусе одного–двух переходов отсюда?

— И еще у меня вопрос к Вам, почтенный из чистого любопытства. Что за странное название у Вашего заведения — «Преумножающий»?

— Еще прежний владелец, хотел какой‑то девиз написать, да всего одно слово успел и перевернул ведерко с краской, а когда краску ему привезли из города, раздумал продолжать, потому что многие путники, специально заезжали с тракта спросить, что это за странное название, вот он и оставил его. А я тоже не стал ничего менять, что пользу приносит — ответил трактирщик, не посмев такой посетительнице преподнести давно придуманную для гостей попроще, более романтичную легенду.

Далее он уверил даму, что лучше него, никто не расскажет о местности, в которой он родился, служил в наемниках и долго ходил с купцами охранником по самым глухим деревням.

Пока она неторопливо обедала, трактирщик подробнейшим образом отвечал на ее вопросы о дорогах и деревнях к северо–востоку от трактира. Рассказ свой он старательно иллюстрировал на карте, отмечая на ней угольным карандашом, не обозначенные, ввиду их незначительности, маленькие тропинки и ручьи.

Затем дама проявила интерес к людям, живущим в этой местности и, что было уж совсем удивительно, к маленьким детям. А точнее, к маленьким девочкам, заставляя трактирщика вспоминать, не слышал ли он о какой‑либо особо примечательной девочке в последние несколько лет.

Вопросы ее были настолько странными, что вначале трактирщик даже заподозрил недоброе, хотя облик дамы, совершенно невозможно было связать с торговцами живым товаром. Но мало ли какие причуды могут возникнуть у пресыщенных столичных богачей. Пожилому отставному наемнику, степенному отцу трех дочерей, не хотелось принимать даже косвенное участие в их проказах.

Дама, проявив завидную проницательность, заметила его подозрения и поспешила их развеять. Бумага, которую она показала трактирщику, заставила его встать и почтительно поклониться. Столь серьезный документ, ему еще не приходилось видеть, хотя в его заведении иногда останавливались государственные люди большого ранга. Раньше, он только слышал о таких документах, защищенных магией. Переливающиеся всеми цветами радуги, они сами, опознавали своего истинного владельца. Если такой документ возьмет другой человек, то весь текст на нем исчезнет, а вместо него останется надпись яркими крупными буквами — «Верните документ истинному владельцу или сдайте его в любое Имперское подразделение. Вознаграждение гарантируется», ниже, такими же яркими буквами добавлялось «Попытка воспользоваться данным документом, будет приравнена к преступлению против Империи». Дама, специально дала ему подержать бумагу, чтобы он убедился в том, что документ принадлежит именно ей.

Бумага, подписанная самим Императором и заверенная печатью Императорской Канцелярии, строжайше предписывала всем Имперским чиновникам любого ранга, а так же всем офицерам, солдатам и стражникам Империи, оказывать всемерную помощь Пресветлой госпоже Тине, с каким бы вопросом она не обратилась. И далее, уже как личная просьба Императора, аналогичное обращение было адресовано к гражданам Империи, не состоящим на государственной службе, с гарантией вознаграждения от Императорского двора, за оказанные услуги.

Трактирщик, человек в прошлом военный, с большим уважением отнесся и к титулу дамы и к государственной значимости ее дела. Судя по бумаге и титулу, она была очень знатной персоной, поэтому, отбросив все сомнения, он постарался честно вспомнить слухи и сплетни последнего времени.

— Мой бывший сослуживец, Оргест, он сейчас староста в Липерцах, — трактирщик отметил на карте место — был у меня тут дней десять назад, и рассказал один случай. Мы с ним, по старой памяти, встречаемся раз или два в году, пивка попить и вспомнить былое. Я, честно говоря, не очень‑то и поверил ему, хотя мужик он серьезный и просто так, обычно не болтает.

— Так вот, девочка, малышка совсем, пять или шесть годков всего, наделала переполоху в его деревне. Вступилась за своего приятеля, такого же малолетку, как и она, и отделала его пьяного отца так, что за лекарем хотели посылать, да вроде он сам оклемался на следующее утро.

— Ну как можно в это поверить? — Развел руками старый служака.

— Спасибо за рассказ, действительно очень любопытно — поблагодарила заметно повеселевшая дама — вот Ваам оплата и поторопите конюха, мне пора ехать. Хочу посмотреть на эту девочку. И, прошу Вас, не беспокоиться, с ней не случится ничего плохого.

Трактирщик закивал головой, соображая, что раз уж посланница самого Императора заинтересовалась этой девочкой, то не его ума это дело. Судя по ее виду и бумаге, которую она возит, летает эта дама на таких высотах, о которых он, скромный трактирщик, и не слыхивал. А потому, его задача, всемерно помогать Империи и выполнять предписания больших господ из Столицы, которые, верно, не просто так затеяли поиски.

Полученному золотому, трактирщик был рад безмерно, но, как человек порядочный, счел своим долгом пояснить, что оплата чрезмерно велика даже за месяц проживания в его заведении. Кроме того, он высказал сомнения в безопасности такого путешествия в одиночестве, для столь знатной дамы. Деревня находится примерно в семи переходах от трактира, далеко в стороне от купеческого тракта. Путь в нее, пролегает по таким глухим лесам, в которых полно зверья, а патрули никогда и не захаживают. Золотого империала, вполне хватит и за обед и для найма хорошей охраны, которую он сам лично отберет и проинструктирует.

Пресветлая, к его сожалению, проявила легкомыслие, заявив, что привыкла путешествовать одна, а несколько бродяг, если и встретятся по дороге, вряд ли серьезно обеспокоят ее. Столь же безрассудно, она отказалась и от карты, которую, с таким старанием, дополнил хозяин трактира. Бедный трактирщик лишь скептически покачал головой, слушая ее заверения в том, что она прекрасно запомнила и карту, и все сказанное им.

В финансовых вопросах, знатная посетительница, так же проявила крайнюю небрежность. Она беспечно заявила, что серебра у нее нет, поэтому золотой пусть пока останется у него, а на обратном пути, она остановится в этом же трактире, вот тогда они, окончательно, и определятся с оплатой.

Честный трактирщик, попытался дать ей расписку в получении им от нее, столь значительной суммы, но она отказалась, мотивируя тем, что вполне уверена в его честности. Хозяин заведения мог только мысленно посетовать на крайнее легкомыслие столичных красоток, которым, тем не менее, доверяют важные государственные дела. О том, что за обед, хватило бы меди, он не стал и упоминать, подозревая, что дама, у которой в кошельке нет никаких денег, кроме золотых империалов, может вообще не знать о существовании монет из столь презренного металла.

Потеряв надежду хоть как‑то образумить знатную незнакомку, он лично проводил ее к крыльцу и пожелал счастливого пути. Конь Пресветлой, произвел на него столь же неизгладимое впечатление как и его хозяйка, по всем статьям соответствуя ей. Такой, действительно, вынесет из любой передряги. Трактирщик, по привычке, оценил его и понял, что даже если продаст трактир за хорошую цену, вряд ли сможет позволить себе такую покупку. А ведь на коне еще и сбруя вполне под стать и ему и статусу его хозяйки.

— Помоги тебе Вседержатель, предотвратить несчастье и унести ее от беды, жалко будет такую красоту терять. — Вполголоса проговорил про себя трактирщик, обращая свое напутствие скорее к коню, чем к его ветреной хозяйке, которая все же свернула на проселок и уже почти скрылась из вида в клубах дорожной пыли.

Патрульный отряд, как всегда с шумом и грохотом ворвался на широкий двор трактира. Таково было правило всех патрулей, не столько ловить грабителей и прочих лихих людей, сколько отпугивать их от тракта и держать в напряжении.

— Вся эта рвань вокруг тракта, должна слышать издалека, что патруль где‑то рядом — постоянно повторял командир отряда своим людям. — Они должны боятся нас до дрожи, и разбегаться еще до того как увидят, так мы куда больше людей защитим. А в засадах пусть тайная стража сидит.

— Приветствую тебя Джафар — поспешил навстречу пожилому командиру патруля тракта. — Проходи, давай во второй зал, давно тебя не видел, посижу с тобой, если не прогонишь.

— Да когда я отказывался от твоей компании — ответил патрульный со столь необычным для северян именем. — Уж чарку с дороги всегда с тобой разделю, особенно если ты ставишь

— Сегодня ставлю — заверил радостный хозяин и крикнул прислугу. — Ох кого я сейчас видел!

Трактирщик, часто сбиваясь, и не жалея эпитетов, рассказал о той гостье, которая только что покинула его заведение. Посетовал лишь, что отказалась и от охраны и от карты, так и уехала одна.

— Может, догонишь ее с отрядом? Ну не дай Вседержатель, если кто позарится на легкую добычу.

— Пресветлая! — уважительно покачал головой Джафар. — Да, дамочка высокого полета. Ты что не знаешь, кто имеет титул Пресветлых? Это же Рыси, какая им охрана нужна, нашел легкую добычу, думай что говоришь.

— А я и не знал что Рыси и Пресветлые, это одно и то же. Если сама Рысь, то конечно дело другое. — задумчиво ответил трактирщик. — Ты‑то при дворе, наверно насмотрелся их.

— Я их разглядел, как только они во дворце появились, молодым совсем был, только, только мне десяток доверили. Ими тогда верховодила госпожа Илика, ой насмотрелся я всего, когда она появилась во дворце.

Джафар недоумевал, что это пришло в голову его начальнику. Когда такое было, чтобы Императорская Гвардия отчитывалась о своей боевой подготовке девчонке. Ну не девчонке, так все одно, женщине. Велика невидаль, охранять караваны купцов. Да если его удальцы пойдут с караваном, никакой грабитель и на горизонте не рискнет появиться.

Из‑за этой красавицы, все утро в полку был такой переполох, словно готовились к императорскому смотру. Что она красавица, Джафар успел разглядеть, когда сопровождал ее по дворцу. Сам император, не устоял, видно было, какие взгляды украдкой бросал. Ну да куда смотрит его императорское величество, до этого нет дела гвардейскому лейтенанту. Его дело следить за тем, чтобы никто не мешал смотреть его величеству туда, куда он соизволит. А капитан приказал поговорить с этой дамой, да показать выучку его стрелков и послушать, что она скажет.

— Я извиняюсь, перед госпожой, но уверена ли она, что сможет преподать урок стрельбы мне, арбалетчику Императорской Гвардии — не удержался от вопроса несколько уязвленный гвардеец. — Я вот уже тринадцать лет ни разу не возвращался с учений без похвальной грамоты его величества.

— Вот с Вас и начнем смотр — строго сказала Илика, не решив еще каким тоном говорить с гвардейцами. — Стрелять будете по моим правилам. Ваша задача попасть в мишень хотя бы раз. Если Вы сможете это сделать, будем считать, что учить Вас нечему, о чем я и доложу его величеству.

Джафар остолбенел от такой наглости, это было откровенное оскорбление его людей. Но, помня указания императора, относительно статуса этой женщины, он свирепо глянул на десятника, уже готовящегося отпустить какую‑то колкость обнаглевшей дамочке. Стрелок осекся и молча стал готовиться, явно намереваясь делом доказать этой самоуверенной особе, что ей и не снилась настоящее мастерство, которое он сейчас продемонстрирует. Илика тоже взяла свой легкий Гиномий арбалет и встала сбоку от мишени, примерно на том же расстоянии.

— Просто стреляйте подряд, всеми десятью болтами и постарайтесь попасть в мишень, а я буду стараться помешать Вам. Так что в Ваших интересах не целится в центр, а разбрасывать свои болты по разным точкам мишени.

Стрелок мало что понял в ее разговоре, на всякий случай кивнул и начал стрельбу, стараясь все же уложить болт в центр мишени.

Одновременно с его выстрелом, выстрелила и Илика, странно, но никто из них в мишень не попал. То же самое произошло и со вторыми болтами, который послали в мишень стрелок и дамочка.

— «Она же магичка$1 — запоздало сообразил арбалетчик — «наверное, какой‑то магией отклоняет болты».

Он попытался ускорить темп и начал разбрасывать болты по мишени, но безрезультатно. Эти десять неудач подряд вымотали его больше любых учений, которых он немало повидал за время службы.

— Я не применяла магию — сказала Илика когда стрельбы окончились и десятник осознал тот факт, что его лучший стрелок, так ни разу и не попал в мишень. — Господа, пройдите и убедитесь, что мишень не тронута, и не сочтите за труд принести все болты, и мои тоже. Будем разбираться, что случилось с вашим умением точно попадать в цель.

Джафар сам пошел к мишени, жестом остановив стрелка. К чести его, он не усомнился в умении своего гвардейца и решил разобраться, свидетелем какого фокуса он стал только что.

Мишень действительно оказалась чистой, все болты ушли в одну сторону. Когда Джафар понял причину промахов десятника, то остолбенел от изумления. Девушка просто сбивала каждый арбалетный болт десятника, своим. Ее легкий арбалет заряжается быстрее, болты были легче, летели быстрее. Она ждала выстрела десятника, и как его только болт вылетал, с непостижимой скоростью и точностью успевала прицелиться, рассчитать упреждение и своим легким болтом сбить с траектории болт арбалета стрелка. Отклонение траектории было мизерным, его едва хватало, чтобы болт не попадал в мишень.

Джафар подозвал стрелка, и они вместе исследовали каждый сбитый болт. В некоторых из них, так и остались торчать, острые как иглы, болты легкого арбалета.

— И каковы результаты ваших исследований? — Весело окликнула женщина гвардейцев. — К какому выводу вы пришли? Есть куда совершенствоваться в искусстве стрельбы?

— Вот так я первый раз и увидел, что может Рысь. У них и титулов Пресветлых еще не было — закончил рассказ командир патруля. — Я тогда, считай, мальчишкой совсем был, а сейчас уже дед, скоро прадедом буду.

Глава 2. Дела давно минувших дней

Для ответа на вопросы, кто эта знатная красавица и кого, пренебрегая охраной, она так старательно ищет, по глухим деревушкам Империи, придется вспомнить некоторые события примерно полувековой давности. События эти, хотя и прошли, совершенно незамечены большинством жителей Империи, тем не менее, сыграли в ее истории весьма значительную роль.

Их изложение, следует начать с празднования 404–й годовщины основания Империи. С традиционного соревнования «Юных следопытов», которое входит в программу ежегодного «Дня Империи». Соревнования эти проводятся, и по сей день, вот уже почти пять сотен лет, под патронажем Императорской Гвардии, на армейском тренировочном полигоне, недалеко от Столицы.

Правила проведения этих соревнований освещены веками и неизменны до сих пор. К ним допускают всех желающих, независимо от их достатка, местожительства и знатности. Наставники Императорской Гвардии, весьма тщательно присматриваются к следопытам, потому что, именно из их числа осуществляется набор в самые элитарные воинские части Империи. Возраст, единственное ограничение для участия в соревнованиях. Воинские наставники, не без оснований считают, что элитного воина, можно подготовить, только обучая его с самого раннего детства, поэтому на арену выпускают участников, не старше пятнадцати лет. Нижней же границы возраста и вовсе не существует. Есть, правда одна хитрость, при выходе на арену нужно открыть тугую, высокую калитку или перелезть через нее, что по малолетству и слабосилию, не всем желающим удается. Не попавшим на арену, вручают пакетик со сладостями и советуют приходить на следующий год. Таким образом, на арену попадает от силы треть желающих соревноваться.

В программу состязаний входит бег, скачки, метание ножа или дротика по выбору, плавание и борьба без оружия. Запрещается, под страхом строгого наказания, всякое членовредительство и опасные удары. За этим тщательно следит дежурный гвардеец, приставленный к каждой паре. Он прекращает схватку сразу же, как только она становится опасной для одного из участников. Поэтому, весовых категорий, как таковых не существует. Судьи сами решают, кого считать победителем в каждой из возрастных или весовых групп. Им мог стать как крупный и сильный двенадцатилетний мальчик, победивший всех своих соперников, так и шестилетний карапуз, который, тем не менее, обошел всех в своей весовой и возрастной группе, проиграв лишь старшим соперникам. Таким образом, и учитывается разница в возрасте, силе и росте участников.

Абсолютного победителя, на следующий день, чтобы он успел отдохнуть, ожидает показательное соревнование с самым настоящим Императорским гвардейцем. Гвардеец, правда, получает строгую, негласную, установку — победить, но с минимальным преимуществом, а в каком‑нибудь одном из соревнований даже допустить ничейный исход.

Десятку первых, ждут очень ценные призы и поздравления самого Императора, с вручением именных грамот. Они получают право зачисления, на полном государственном обеспечении, в Императорские военные классы. Там их обучают по программе столичной гимназии с усиленной физической подготовкой и специальными военными дисциплинами. А затем, каждого, ждет карьера офицера армии, или солдата Императорской Гвардии. Излишне пояснять, как надеются родители, особенно из небогатых семей, обеспечить своим детям возможность столь блестящей карьеры в Империи.

В тот, как уже говорилось, 404–й праздник «Дня Империи», у судейской коллегии соревнований «Юных следопытов», возникло непредвиденное затруднение. Даже не затруднение, а так, заминка.

Одна, весьма энергичная дама, в которой знающие люди, тут же определили главу известного столичного клана «Рыси», привела для участия в соревнованиях, девятилетнюю девочку, свою воспитанницу. Никакого запрета состязаться девочкам, формально не было. Просто, до этого дня, никому и в голову не приходило, что их можно допускать, на равных состязаться с мальчиками в воинских умениях. Судьи поартачились немного, но вынуждены были уступить, и девочку, допустили к участию в соревнованиях на общих основаниях.

Тугую, высокую калитку на полигон, Тина, так звали девочку, попросту перепрыгнула, чем вызвала легкий шок у судейской коллегии, а те, кто смотрели на нее насмешливо, взглянули удивленно.

Первое состязание — бег на «тысячу шагов». Эту дистанцию, по преданию отмерил основатель Империи, сам Император Георг Великий, когда ни полигона, ни праздника, ни соревнования следопытов еще не существовало. Просто гвардия Императора задумала показать народу свою выучку, положив тем самым начало традиции военизированных спортивных праздников, которые и вошли затем программу праздника «День Империи».

Со стартом, Тина опоздала, так, что в самом начале забега она отставала шагов на двадцать от последних бегунов, но затем, смех с трибун сменился восторженном ревом и овациями, когда она опередила на финише самых резвых бегунов шагов на пятьдесят. Стало понятно, что она намерено, задержалась на старте, чтобы подчеркнуть свое превосходство.

После первого состязания, столь триумфально завершенного Тиной, вся судейская коллегия, отбросив сомнения, стала предельно внимательно следить за ее успехами. А девочка продолжала изумлять.

На скачках, каждый участник получил лошадь, которую видел впервые в жизни. Своих лошадей приводить запрещалось, это одно из правил соревнований уравнивающее участников. Понятно, что богатая семья, купит своему любимому чаду такого скакуна, который легко обойдет весьма среднюю лошадь из армейской конюшни. Перед забегом, участникам давали время, познакомится со своей лошадью и совершить пробный забег на соседней арене.

Тина и тут проявила, как бы, оплошность, она ждала старта не в седле своей лошади, а стояла рядом с ней, даже не держа ее за повод. Тем не менее, скачку она выиграла, не просто придя первой. После старта, ее лошадь сама бросилась вперед, как будто поняла, что уже пора. Тина, одним прыжком оказалась стоящей на ее спине. Так, стоя, она и завершила скачку, даже не касаясь сбруи, балансируя и непонятно как управляя практически незнакомым животным. Зрители, многие из которых, сами были опытными воинами, уже откровенно восхищались ее мастерством, аплодируя стоя.

Из метательного оружия Тина выбрала и ножи и дротики. Впервые за четыре века, судьи сделали исключение, позволив показать владение сразу двумя видами метательного оружия. Вероятно, им самим, очень хотелось посмотреть, что может показать, столь необыкновенная участница. После выступления Тины, в самом центре ее мишени осталась одно, насквозь пробитое, отверстие. Тина не целилась, не изучала мишень и метательное оружие, она просто аккуратно из любого положения, любой рукой, вонзала дротик или нож в одну и ту же точку, в самом центре мишени. Большинство бросков, она сделала, вообще не глядя на мишень.

— Я же помню — просто, как самоочевидный факт, объяснила она судьям.

В следующем состязании, плавании на сто шагов, Тина, так же опередила всех участников, и вновь оригинально. Она нырнула в канал вместе со всеми, а вынырнула только за финишем. Остальные пловцы, к тому времени, едва преодолели половину дистанции. Наблюдательные зрители с ближайших к ней трибун, отметили, что дыхание ее было совершенно ровным, как будто и не было этого рекордного заплыва.

С Тиной уже никто не соревновался, мальчики соревновались друг с другом, а она просто демонстрировала некий идеал, о достижимости которого ни судьи, ни зрители до сего дня не подозревали. Все, с нетерпением, ждали последнее состязание — борьбу без оружия. Никто уже не сомневался в победе Тины, гадали лишь, в какую именно, форму, эта победа будет облачена.

Соревнования по борьбе несколько отличались от остальных. Если прежние, были массовыми забегами или заплывами, в которых победители определялись простой очередностью пересечения финишной черты, то в борьбе все происходило иначе. Судьи разбили участников на пары, примерно одинаковые по силам. Проигрывал тот, кто первым оказывался лежащим на земле. Затем, победителей по тому же принципу, снова разбивали на пары. Так, до тех пор, пока не оставалось дюжина самых сильных участников, между которыми разыгрывался турнир каждый с каждым.

С кем бы Тина ни боролась, он оказывался на земле через мгновение после начала схватки. Впоследствии ни один ее соперник не смог, толком объяснить, как именно он потерпел поражение. За движениями девочки не могли уследить ни судьи, ни участники, ни зрители.

Абсолютным победителем соревнований была провозглашена Тина. Но, после совещания с самим Императором, решили назвать еще одного победителя из остальных участников. И судьям и зрителям, да и участникам уже давно стало понятно, что девочка идет вне общего зачета. Именно ему, второму победителю и надлежало, по решению судей, соревноваться на следующий день с Императорским гвардейцем.

Тина заявила, что раз судьи пошли на изменение в правилах, то их дело кого ставить в состязание с гвардейцем на следующий день, а свое право состязаться с настоящим воином, она завоевала честно и не намерена отказываться от него. Трибуны столь грозно выразили полную солидарность со словами своей, теперь уже, любимицы, что судьям пришлось пойти навстречу победительнице. Уважили и просьбу девочки провести состязание немедленно, по ее словам, она совершенно не устала и не видит смысла откладывать на завтра то, что можно сделать прямо сейчас.

На этот раз, гвардеец, получил несколько иную негласную инструкцию. Соревноваться ему было велено в полную силу, но борьбу исключили, из опасения покалечить участницу.

После того, как Тина с гигантским отрывом победила гвардейца во всех соревнованиях, она сама потребовала борьбу с ним, обещая обойтись без членовредительства. Интересно, что обещание это, судьи, гвардеец и трибуны выслушали от девятилетней девочки без тени улыбки, совершенно серьезно. Как и с юными участниками соревнований, схватка длилась одно мгновение и закончилась полной победой Тины.

Таких соревнований зрители не видели никогда. Впоследствии о них сложили легенды. Зрители благодарили Вседержателя, за то, что тот надоумил их пойти на полигон в этот день. Специальным указом Императора, Тина провозглашалась символом праздника «День Империи». От полигона до Столицы, ее несли на руках восторженные зрители. Сам Император, поручил придворному скульптору запечатлеть ее образ в мраморе перед центральными воротами полигона. Со следующего года, победителям соревнований следопытов стали вручать медали с профилем Тины. Ни до, ни после, ни один победитель не удостаивался такого триумфа.

Награды, так же превзошли все ожидания. Император именным указом пожаловал Тине дворянство и право обучения в любом учебном заведении Империи, частном или Имперском, за государственный счет. Специальным призом наградила Императорская Гвардия, подарив Тине, право выбрать любого коня, с полной амуницией, из конюшни не солдатского, а офицерского резерва. Купеческая гильдия открыла на ее имя счет в своем банке, с суммой, достаточной, чтобы девочка не бедствовала до самого своего совершеннолетия. Словом, не поскупился никто из учредителей соревнований. Зрители же гадали, какую карьеру в Империи выберет столь необычная победительница, но, конечно, безуспешно.

Сама Тина, уже после соревнований и награждения, высказала просьбу к судьям, которая до слез растрогала старых, честных воинов с трибун. Она попросила еще раз провести соревнование по борьбе, но уже без нее, потому что ее победы отсеяли потенциальных победителей, вполне достойных награды. Судьи не посрамили свою честь и, посовещавшись, предложили ей самой назвать двух самых сильных борцов, с которыми она встречалась. Таким образом, это соревнование в учтивости закончилось к всеобщему удовольствию.

Через несколько дней после праздника, когда восторги горожан несколько поутихли, к Императору поступило прошение об аудиенции, от некой госпожи Илики, которое было немедленно удовлетворено. В прошении, она представилась главой клана «Рысей», а главное, наставницей Тины, той самой, которая так триумфально победила в соревнованиях следопытов. Император уже поручил найти и привести к нему на прием и девочку и ее учителей, так что просьба об аудиенции оказалась как нельзя кстати.

За сутки, до дня аудиенции Илики, Император с раннего утра, собрал в приемной всех, кто мог помочь в беседе с ней. Следовало основательно подготовиться к разговору с наставницей бойцов, рядом с которыми воинская элита Империи выглядит как деревенские драчуны в сравнении с Императорской гвардией.

В список приглашенных, Джекоб, бессменный секретарь Императора и его ближайший друг, включил, главу купеческой гильдии, полковника Императорской гвардии и начальника тайной стражи. Они, по его мнению, могли дать некоторые пояснения Императору перед аудиенцией.

— Господа, — открыл совещание Император — все вы присутствовали недавно на празднике и видели необыкновенную участницу соревнований, чье воинское мастерство просто поразительно. В связи с этим у меня возникло несколько вопросов к вам.

— Первый вопрос к начальнику тайной стражи. Как могло случиться, что мы только сейчас узнали о клане наемников, в котором воспитываются такие воины, которые за секунду расправляются с Императорскими Гвардейцами в честном поединке?

В ответ, начальник тайной стражи, прочитал заранее подготовленный рапорт о главе клана, госпоже Илики и ее воспитаннице Тине. Толку от этого короткого рапорта, правда, было не много.

Вкратце, его рапорт можно пересказать так — «Ни в чем предосудительном не замечены, подозрительные контакты не поддерживают, законы Империи неукоснительно соблюдают и понуждают к этому остальных. В сферу интересов тайной службы Империи, клан никогда не попадал и не должен был попадать, так как тайная стража не интересуется лояльными и законопослушными гражданами». А в завершении, он честно признался, что для него самого мастерство девочки удивительно и необъяснимо.

— Перейдем ко второму вопросу — обратился Император к полковнику Императорской гвардии. — Как выяснилось, подготовка гвардейцев, которым мы доверяем охрану государства, далека от идеала?

— Я не буду хитрить и словоблудить, а скажу прямо — кинул полковник камешек в огород начальника тайной стражи. — У моих гвардейцев, нормальная подготовка. Нет ни в ханстве, ни в каганатах, бойцов более подготовленных, чем Императорские Гвардейцы. Они много раз уже доказывали это в бою. Сравнится с ними, могут разве что ассасины из личной охраны хана или нукеры вождей нордов и орков. Сравнится, но не превзойти.

— Мы, вместе с нашим полковым учителем боевых искусств, допросили гвардейца, с которым она боролась на соревнованиях. Постепенно у нас сложилась полная картина этого боя. Девочка спровоцировала гвардейца на выпад и с непостижимой скоростью уклонилась от него в последнее мгновение, толкнув его так, что он потерял равновесие и коснулся земли рукой, а по правилам соревнований, это засчитывается как поражение.

— Скорость ее движений просто изумительна, как и быстрота ее восприятия и реакции. Ответственно могу заявить, дело не в плохой подготовке гвардейцев. Дело в девочке, в ее способностях. Не может обычный человек обладать такой реакцией и координацией движений — закончил свой доклад полковник.

— То, что она необычный человек, это мы все увидели — досадливо отмахнулся Император.

— Хорошо, послушаем теперь уважаемого Ганимеда, с кланом «Рысей» имели дело торговцы, нанимая охрану своих караванов. Что Вы можете нам сообщить об этом? — обратился Император к главе купеческой гильдии.

Рассказ главы купеческой гильдии получился гораздо пространнее и обстоятельнее сообщений первых двух докладчиков. Он хотя и не объяснял, откуда появлялись столь необычные воины, но давал общее представление об их способностях.

Оказывается, для охраны любого каравана, никогда не нанимали более одной Рыси. Причем, клан гарантировал сохранность товара, даже если не будет никакой другой охраны, чего, впрочем, не рекомендовал сам клан. Но стоит охрана каравана Рысью, несколько больше чем обычный отряд наемников, хотя удается сэкономить на страховке товара в Гиномском банке. Если в страховом договоре стоит подпись Рыси, как представительницы наемной охраны, то банк страхует на всю сумму потенциального убытка, за вдвое меньший страховой взнос. Ни разу, за почти вековую историю, караваны, охраняемые Рысями, не пострадали ни от грабителей, ни от зверей, ни от непогоды. Они, каким‑то способом чуют приближение любой напасти и заблаговременно предупреждают караванщиков.

— У купеческой гильдии с кланом, давнее и плодотворное сотрудничество. Не было ни одного нарекания на их работу. Единственная претензия купцов к клану, это непомерно высокая стоимость услуг, соответствующая, впрочем, качеству этих услуг. — Завершил свое выступление глава купеческой гильдии.

— Благодарю вас за предоставленную информацию и прошу не покидать дворец до особого распоряжения. Возможно, вскоре мы соберемся вновь.

— Ну а ты, что можешь добавить — обратился Император к Джекобу, когда остальные приглашенные покинули приемную — не может быть, чтобы ты чего‑нибудь не разузнал интересного.

Из исследований Джекоба следовало, что Рыси, представляли собой клан элитных наемников, телохранителей и следопытов. Он имел, пожалуй, самую хорошую репутацию среди всех подобных организаций Империи. Причем, клан славился не только чрезвычайно высокой квалификацией своих членов, но и крайней щепетильностью их в выборе заданий. Шантажа, слежки за неверными супругами, экономического, торгового шпионажа и тому подобных сомнительных заданий, клан Рысей не признавал. Налоги платил регулярно и очень точно, а среди купцов и аристократов, пользовавшихся его услугами, имел непререкаемый авторитет. Но и цены за услуги, назначал неимоверные, хотя все, кто их нанимал, признавали, что деньги свои Рыси отрабатывают сполна. Купцы, иногда объединялись, чтобы совместно нанять одну Рысь для охраны своих караванов, но ее всегда хватало. Неизвестно ни одного случая за все время существования клана, чтобы наниматель Рыси пострадал от того, что наемница не смогла справиться со своими обязанностями.

— Ну, это все мы уже слышали — перебил его Император — добавь что‑нибудь новое.

— Терпение, дойду и до нового. Непонятно, почему никто из присутствующих не упомянул этого. Дело в том, что никто не слышал о Рысях мужчинах. Рыси, всегда только девушки, которые воспитываются в клане с раннего детства. И не просто девушки, а ослепительно красивые девушки. Не знаю, как у них обстоит дело с замужеством. По слухам, все они незамужние, хотя я лично познакомился с несколькими мужчинами из Столицы, которые, в разное время, имели любовные отношения с девушками из клана. В официальные браки они не вступают, хотя, найдется немало охотников жениться на таких красавицах.

— Да это любопытно — задумчиво сказал Император — Может у них какой‑нибудь обет целомудрия или безбрачия? Секты часто увлекаются этим.

— Ничего похожего, Ваше величество — замахал руками секретарь.

— Во–первых, клан Рысей, вовсе не секта. Никаких обрядов, ритуалов и жертвоприношений там нет. Если, конечно не считать ритуалом постоянные тренировки и обучение.

— Во–вторых, ни о каком целомудрии и речь не идет, Рыси, как известно кошки, и в этом они вполне им соответствуют, те еще блудницы. Я говорю это не в укор, а просто констатирую — продолжил секретарь.

— Живут они в большом особняке за городом, практически в лесу. Никому из посторонних, на территорию особняка хода нет, кроме тех, кого они сами приглашают. Приглашают они, например, Гиномов для ремонта и переделки особняка. Заказчики их услуг, заключают контракты с ними в приемной, которая расположена в отдельном здании и имеет свой вход с улицы.

— Совершенно непонятно куда деваются пожилые члены клана. Первые контракты клана, были заключены более сорока лет назад. Совершенно очевидно, что участницам тех событий перевалило за шестьдесят лет, но Старых Рысей никто и никогда не видел, возможно, они безвылазно живут на территории своего особняка. Хотя, в это трудно поверить, зная их активный характер.

— И на территории из особняка вообще нет мужчин, даже в прислуге?

— Какие‑то мужчины и посторонние женщины, в их особняке иногда мелькают, но почему‑то не выходят оттуда. Не знаю, никто не может это объяснить, а сами Рыси никогда не говорят об этом — ответил секретарь.

— Мне кажется, все эти вопросы проще впрямую задать госпоже Илике, чем гадать и делать заведомо ошибочные выводы.

— Однако пора принимать гостью, она появится с минуты на минуту.

И действительно, в ту же минуту церемониймейстер доложил о прибытии госпожи Илики. Мужчины, поневоле залюбовались ею и ее изящными движениями, пока она подходила к трону.

— Здравствуйте, госпожа Илика — поприветствовал ее Император, сделав несколько шагов навстречу. — Очень рад видеть Вас в своем дворце. Почему Вы не привели с собой Тину, которая произвела на всех такое сильное впечатление?

Илика ответила на приветствие Императора, со всей учтивостью, которую предписывает придворный этикет, чем произвела крайне выгодное впечатление на всех, находящихся в приемной. После нескольких обязательных фраз, Император предложил переговорить в узком кругу и пригласил гостью и секретаря в свой рабочий кабинет.

Там Император перешел сразу к делу и спросил, не сможет ли она помочь делом или хотя бы советом в подготовке Императорских гвардейцев.

— Вынужден признать, что моя гвардия стала бы гораздо сильнее, получи ее воины такую же подготовку, как ваши юные воспитанницы.

— Ваше Императорское Величество, позвольте мне самой построить беседу с Вами, так мы быстрее поймем друг друга, тем более, что я давно готовилась к ней и визит мой носит деловой характер — неожиданно попросила Илика.

— В ходе своего рассказа я, так же, объясню, почему Тина сейчас не со мной, но впоследствии она присоединится к нам. Я хочу продемонстрировать Вам некоторые умения Тины, которые не раскрылись на соревновании, но для этого Вашему Величеству необходимо будет отдать несколько распоряжений дворцовой страже.

Заинтригованный Император пообещал в точности выполнить все, что она пожелает.

Илика попросила позвать начальника дворцовой стражи, а так же тайной стражи, для того, чтобы Император приказал им немедленно перевести дворец в режим усиленной караульной службы, мотивируя, якобы только что полученными от Илики сведениями, о возможной атаке особо опасных диверсантов и шпионов ханства. Причем, целью их является, сама жизнь Императора.

— Вы же все равно проводите учения дворцовой стражи — улыбаясь, сказала Илика — так пусть будет одно внеплановое.

Вскоре, дежурный офицер стражи доложил о том, что дворец переведен на усиленный режим караульной службы. Илика показала Императору, записку, адресованную Тине.

Тина, дорогая, я во дворце, в приемной Императора. Тайно проберись ко мне. Стражников постарайся обойти незаметно. В крайнем случае, свяжи, но без повреждений. Никаких прочих людей не трогай, а обойди. Поспеши.

Илика.

Прочитав записку, Император согласно кивнул и немедленно отрядил курьера с запиской в городской парк, где и прогуливалась Тина, в ожидании весточки от своей наставницы.

Прошел примерно час, до того как тихонько открылась дверь в кабинет Императора и к Илике подошла Тина, которую никто так и не остановил, несмотря на усиленный режим караульной службы.

— Мои аплодисменты прекрасным дамам — похлопал тихонько в ладоши Император — демонстрация, действительно, производит впечатление. Пройдемте в малую залу, там накрыт стол для обеда, который, надеюсь, вы разделите со мной. Там и продолжим нашу беседу.

Когда дамы с Императором и Джекобом были уже в обеденной зале, прибежал запыхавшийся офицер стражи с известием, что диверсанты все же пробрались во дворец и где‑то затаились, так как обнаружены два связанных стражника, которых неизвестные спрятали в чулане для инвентаря.

Император вызвал начальника стражи, успокоил его, отменил режим усиленной караульной службы и отозвал тайную стражу.

— До сих пор, я считал, что охрана дворца поставлена хорошо, но Вы, уважаемая Илика, сильно поколебали мою уверенность.

— Не беспокойтесь Ваше Величество, у Вас действительно хорошая охрана, просто она не рассчитана на таких злоумышленников как Тина или я — пояснила Илика.

— Я хочу задать один вопрос, и ожидаю, что Вы отнесетесь к нему со всей серьезностью — продолжила Илика. — Что случится, если ханство, каганаты, островные пираты или просто шайка авантюристов, заполучат себе диверсанта такого уровня как я или Тина и дадут ему задание перебить людей, занимающих ключевые посты в Империи? Уверяю Вас, что у меня на это, уйдет максимум полдня, если все будут в Столице. Ну, еще день или два, если придется за кем‑то проехать в другой город.

— Вы правы, вопрос очень важный и у меня нет ответа на него. — После длительного размышления сказал Император. — Но я подозреваю, что Вы сами мне подскажете решение.

— Я основала клан Рысей пятьдесят три года назад — начала рассказ Илика.

— Да, мне семьдесят один год — с улыбкой подтвердила Илика, заметив изумленный взгляд Императора.

До самого вечера длился рассказ Илики, который Император выслушал с необыкновенным вниманием.

Клан Рысей потому и не афишировал себя все эти годы, что состоял всего из пары десятков человек, включая девятилетнюю Тину. В свое время, Илика вовремя сообразила, что клан обречен на изматывающее внимание тайной стражи, стоит разузнать о таких выдающихся способностях его членов. Все годы своего существования, клан жил в полном достатке, зарабатывая на услугах телохранителей, охране купеческих караванов, разработке и изготовлении оружия, доспехов и некоторых других особо ценных деталей оснащения воинов. Купеческая гильдия и столичные аристократы, прекрасно знали о великолепной охране, которую можно нанять в клане «Рысей», конечно не представляя всех возможностей его членов, которых в обиходе называли просто Рысями. Так как маги, занятые в производстве предметов, которыми торгует клан, вообще не афишируют себя, Рысями называют себя, только воины клана.

Рысями воинами, являются исключительно женщины с выдающимися природными способностями. Никакого запрета мужчинам на такую роль в клане, никто не вводил. Более того, Рыси, особенно старшие, были бы рады появлению мужчин в их рядах. Но по какой‑то прихоти природы, за все время существования клана, ни один мужчина, не проявил необходимых способностей. Замечательно, что в возрасте около пяти лет, девочку, потенциальную Рысь, начинают ощущать взрослые Рыси, где бы она ни находилась. Это позволяет оперативно обнаружить ее и привести в клан, пока она не повзрослела. Кроме того, потенциальные Рыси рождались только среди народов Империи. Ни в каганатах, ни у островитян, ни в южных ханствах, к счастью никого, даже отдаленно похожего на Рысей не было.

До самого вечера, Илика рассказывала Императору о девушках из клана, сопровождая рассказ демонстрацией. Особое впечатление, произвело на Императора способность Илики руками ловить или отбивать арбалетную стрелу, пущенную ей в спину Тиной, с расстояния полутора десятков шагов.

Завершили беседу поздно вечером. Император попросил дать ему обдумать в течение недели предложение Илики, и предложил им пожить эту неделю у него во дворце в качестве почетных гостей, если это не сильно нарушит их планы.

Вечером того же дня, Император заставил секретарей заново переписать свой недельный распорядок, отодвинул все дела и отменил все ранее назначенные встречи. Всю неделю, он был занят только долгими беседами с Иликой, главами кланов Ильфов и Гиномов и учеными из столичного Университета.

А спустя еще пять дней, был обнародован Императорский указ о включении в структуру управления Империей, на правах независимых консультативных подразделений, кланов Ильфов, Гиномов и Рысей, а так же гильдии магов и купеческой гильдии. На официальной встрече Императора с их главами, был подписан документ, впоследствии названый — «Декларация Элит». В нем определялся высочайший статус этих кланов и гильдий в Империи, а так же перечислялись права и обязанности их членов.

Отныне, члены этих организаций, обязались выполнять заказы Империи, за соответствующую, высокую оплату. Их представители должны были теперь преподавать специальные дисциплины по магии и инженерным наукам в Императорском Университете. За это они получали немалые привилегии, а элита каждого клана, автоматически получала дворянские титулы Империи и высокий пожизненный пенсион.

Статус столичного Университета, специальным указом, поднялся на небывалую, до сей поры, высоту. Ректор Университета получал ранг министра Империи, а профессора, ранг высших Имперских чиновников.

Более всего привилегий и обязанностей получил, конечно, клан Рысей. Отныне, всем его членам жаловалось дворянство с момента вступления в клан, а по достижению совершеннолетия, все Рыси, получали титул Пресветлых. Этот титул специально для них, учреждался Императором и главами всех гильдий и кланов. По статусу, он был самым высоким в Империи, после, разумеется, Императорского. Все Рыси, автоматически зачислялись в штат придворных дам с обязательным присутствием во дворце хотя бы одной из них в качестве личного советника и для сопровождения Императора. Во время войны, клан становился специальным воинским подразделением, подчиненным, опять же, лично Императору, а глава клана Рысей занимала пост председателя совета обороны Империи.

Так Император получил личную охрану и элитное разведывательное и диверсионное воинское подразделение. Империя, получила выдающихся ученых, магов и инженеров кланов Ильфов и Гиномов. Клан Рысей официальный статус в Империи, а его члены, титулы и выдающиеся привилегии в Императорском дворце. Гиномы и Ильфы, официальный статус в Империи и привилегии для наиболее отличившихся членов.

Выиграли все заинтересованные стороны, как кланы и гильдии, так и Империя. Впоследствии, историки назовут этот указ одним из самых выдающихся. Значение его для Империи, соизмеримо только с самим ее основанием. С момента принятия «Декларации Элит», науки, ремесла и военный потенциал Империи стал развиваться такими темпами, что ни одна из стран известного мира не могла уже соревноваться с ней ни в военном, ни в экономическом отношении. При том, что по численности населения, Империя очень сильно уступала южным ханствам, не говоря уже о степных каганатах.

Глава 3. Майра

Наездница, свернувшею с широкого, купеческого тракта, на узкую проселочную дорогу, похожую скорее на тропу, была та самая девочка, скульптура которой, тридцать три года назад, украсила центральные ворота полигона под Столицей, на котором проводятся все турниры и соревнования Империи. Теперь она Пресветлая госпожа и, вот уже двенадцать лет, глава знаменитого, не только в Империи, клана Рысей.

Месяц назад, клан взбудоражило известие Илики и Тины о рождении новой Рыси. Вначале, зов почувствовала Тина, а вскоре его подтвердила Илика. В течение последующей недели и остальные девушки услышали вновь пробудившуюся Рысь. Последний раз, клан пополнился более пятнадцати лет назад Кайсой, теперь уже взрослой, ослепительно красивой, как и все Рыси, женщиной.

После того как Тина отъехала достаточно далеко от тракта и въехала в густой хвойный лес, зов стал ясно слышим. Настолько ясно, что можно было точно указать направление на него и оценить расстояние, чуть ли не до метра. Тина не просто так похвасталась трактирщику, карта действительно, во всех подробностях, была перед ее мысленным взором и она ясно видела, по каким тропинкам, следует добираться до девочки, местоположение которой, яркой точкой светилось на этой карте.

Два всадника, следили за женщиной с холма, в просвет между ветвями. Казалось легкая добыча, сама шла в руки вооруженных мужчин.

— Смотри, на ней только плащ, наверно стоит десяток золотых — бубнил молодой парень, совсем еще мальчишка.

— Да помолчи ты, нетерпеливый — урезонил его, пожилой, но еще крепкий мужчина — непонятно это, на дурочку она не похожа, выскочим к ней, а там отряд патруля. Может она специально, приманка для нас.

— Ну да, приманка, скажешь тоже, да на ее плаще одна застежка дороже всего, что у нас есть. Станут такую приманку снаряжать? — возражал молодой.

— Да что ты все о ее плаще — досадливо сказал старший — на тебя его напяль, первый же патруль сцапает. Продать все равно не сможем, уж очень вид у него роскошный, небось, только столичные аристократы такие носят.

— Боюсь я ее чего‑то — наконец признался старший — не по себе мне становится, когда вижу, как она так спокойно через лес едет. Не хочу я с ней связываться, странная она какая‑то и опасная.

Всадница между тем, оказалась шагах в тридцати от них, скрытых в густой чаще. Если нападать, то сейчас, внезапно. Иначе ничего не выйдет. Конь у нее, не то, что их клячи, такого не догонишь.

— Эй, вы двое, подойдите ко мне — неожиданно крикнула она в чащу леса, звонким голосом.

От этого голоса, а главное, от ее спокойствия и совершенно уверенного тона, пробрало и молодого. Даже сомнения не возникло в ее праве им приказывать.

Тина, рассматривала стоящих перед ней мужчин, вероятно отца и сына, и думала, как бы сдать их Имперскому дорожному патрулю. По всем правилам, надо бы сдать, но это потеря двух дней, дополнительно к двум неделям, которые она уже провела в дороге. Крови на них пока нет, хотя, если вышли грабить на дорогу, то это лишь вопрос времени. Просто отпустить, нельзя, долг не позволяет.

— Чем вы тут промышляете мне совершенно ясно. Выбирайте, либо вы сейчас идете с повинной в магистрат города Киреть, он тут в одном переходе, либо вас веду туда я. Если идете сами и передаете мою записку бургомистру, наказание будет небольшим и с работой помогут. Если же отведу я, то обоим светит попытка нападения на Пресветлую, а это пожизненная каторга. Впрочем, за попытку нападения на главу клана Рысей, скорее всего, сразу повесят.

— Так что выбираете? — спросила она со спокойной улыбкой, от которой, незадачливых грабителей бросило в дрожь.

— Давайте записку Пресветлая. Доставим к вечеру в магистрат — сиплым от страха голосом попросил старший. — Вы уж припишите там, что ничего плохого мы не сделали и подошли сразу.

— И насчет работы — заплетающимся от ужаса голосом, напомнил молодой.

— Вы поняли, что обманывать меня не нужно? — Спросила Тина, продолжая ласково улыбаться.

Оба, теперь уже бывших грабителя, утвердительно закивали головами. Что‑то в голосе и поведении знатной дамы заставляло поверить этих, вчерашних еще сельчан, что самое лучшее для них, сделать именно так, как она приказала. От всадницы веяло силой, вселяющей животный ужас, подавляющей саму мысль о сопротивлении.

Довольная, что выход из ситуации все же нашелся, хватило простого ментального воздействия, Тина передала записку, запечатав ее какой‑то необыкновенной магией. На мужчин это произвело неизгладимое впечатление, хотя, казалось, что у них, оцепеневших от ужаса, уже пропала способность удивляться. Старший, с почтительным поклоном взял конверт, и они мгновенно исчезли, в верном, как она отметила, направлении, так что время терять не придется.

Наконец, до источника зова остались считанные шаги и Тина уже пыталась разглядеть девочку в лесу.

— Осторожнее! — Крикнула Тина. — А если бы я не успела?

— Простите тетенька, у меня кошка убежала, а Ваша лошадка меня все равно не тронет — озорно блестя глазками, оправдывалась, внезапно выскочившая на тропу девочка, примерно, пяти или шести лет.

— Но лошадка споткнуться может или испугаться и тебе на ножку наступить.

— Я увернусь, я ловкая, и сказала лошадке, что пробегу.

Всадница с интересом беседовала с девочкой, рассматривала, пока не до конца сформированную ауру, подобную ее собственной. Клан Рысей можно поздравить с пополнением.

— А как ты предупредила лошадку — спросила Тина, сойдя с коня.

— Когда бежала, громко подумала, «Лошадка, я сейчас пробегу», она подумала «Беги». Она тихо подумала, но я все равно услышала.

— А кошку найдешь сама?

— Конечно, тетенька, как же можно не найти кошку, она же моя, я всегда знаю где она и моя кошка всегда громко думает обо мне. Если бы у меня была такая лошадка — с восхищением проговорила девочка — она бы тоже громко думала обо мне.

— Ну и где твоя кошка? — спросила Тина, уже понимая, где ее искать.

— Вон там — махнула рукой девочка в сторону леса — на дереве толстая ветка, она, глупая, спряталась на ней и думает, что я ее не найду.

— А достанешь сама свою кошку?

— Конечно. Только ее не нужно доставать, я под деревом встану и позову, она сама слезет.

— Пойдем вместе за твоей кошкой, она же меня не испугается.

— Тебя не испугается, я же вижу, ты тоже ее понимаешь. А у нас в деревне, никто больше не понимает зверушек как я — печально сказала девочка.

— А потом я тебя на лошадке домой отвезу. Как тебя звать?

— Майра — крикнула девочка на бегу.

— А меня можешь звать Тина — сказала вслед ей всадница, уже уверенная в том, что в течение многих лет они будут неразлучны с девочкой, будущей Пресветлой госпожой, магом и воином клана Рысей.

По дороге домой, Майра рассказала всю свою коротенькую историю, большая часть которой посвящалась непростым взаимоотношениям девочки со своей кошкой, собакой соседа и «большими мальчишками с той стороны деревни», которые постоянно задирали Глена, ее друга, соседского мальчика. Родители девочки и она сама, жили совсем недалеко в деревне, не бедствовали, но и достатком похвалиться не могли. Отец ее столярничал. Свои резные столы и стулья, частенько отвозил на продажу в ближайший город Киреть. Мать вела дом и огород, словом, крутились, как все в деревне.

— А где сейчас твои папа и мама? Ты меня познакомишь с ними?

— Да! — Восторженно запищала девочка. — Они дома. Можно я сама попрошу твою лошадку подъехать к дому?

— Конечно можно — пообещала Тина — прямо сейчас и договорись с ней, я не буду тебе мешать.

Пока Тина проезжала по деревне, все встречные жители тянулись следом за ней, сгорая от любопытства, но держась, все же, на почтительном расстоянии. Те, кто бывал в Столице, видели разве что на самых знатных господах такую роскошную одежду. А увидев коня, даже старый наемник, сам в прошлом кавалерист, уже лет десять гревшийся на солнышке у своего дома в родной деревне, встал и восторженно присвистнул. Настоящий Гиномский, неуловимо меняющий цвет плащ, маскирующий движения, в комплект к нему Гиномские берет, сапожки и перчатки, заставили задыхаться от восторга деревенских модниц.

Парни же, во все глаза смотрели на сбрую с тончайшей металлической вязью на ней, тоже произведенную в мастерских Гиномов. В дополнение ко всему этому богатству, на груди, призрачно сиял таинственным светом, большой драгоценный камень в кулоне прекрасной работы. Такой в деревне вообще никто никогда не видел. Староста рассказывал, что он, когда еще служил в наемниках, был в Столице и там ему объяснили, что такие камни называются магическими артефактами. Стоят они безумно дорого, на один такой камень можно не одну деревню купить, вместе с трактиром, скотиной, домами и землей.

То, что в их деревню, зашла столь знатная госпожа, да еще маг и такая красавица, что дух захватывало, даст пищу для пересудов на годы вперед. Многие и внукам расскажут о том, как однажды видели настоящего, живого мага прямо здесь, на улице. Старшие ребята, на всякий случай, побежали предупредить старосту, о такой гостье.

— Мама, папа, к нам тетя Тина приехала — восторженно закричала Майра.

Девочка унеслась в дом и вскоре привела к Тине, своих порядком обеспокоенных родителей. Отец и мать Майры немного оробели, увидев необыкновенно красивую, богатую и, наверно, очень знатную госпожу прямо перед своим домом.

— Здравствуйте, я привезла вашу чудесную девочку. Она встретилась мне по дороге, недалеко от деревни.

— И Вам здравствовать, уважаемая — собравшись с духом, кланяясь, сказал мужчина, — я Одар, отец Майры, моя жена, Клера. Простите, что не знаю, как правильно обратиться к столь знатной госпоже. Вы уж простите дочку, она маленькая еще, обращению с господами не обучена. Не сердитесь на нее, пожалуйста.

— Не беспокойтесь, я нисколько на нее не сержусь. — Доброжелательно ответила дама, своим красивым музыкальным голосом.

— Напротив, она мне очень нравится, и я хотела бы поговорить с вами о дальнейшей судьбе девочки. Успокойтесь, меня абсолютно не нужно опасаться, напротив, жизнь ваша может существенно изменится в лучшую сторону после нашего знакомства. Называйте меня госпожа Тина, или Пресветлая госпожа, если вам трудно обращаться ко мне просто по имени. Вы пригласите меня в дом?

— Конечно, проходите, Пресветлая — отец Майры оробел еще больше и низко поклонился, услышав, что дама имеет еще и титул. — Вы уж простите, нет у нас в доме ничего для приема столь знатной гостьи.

Тина спешилась и прошла за хозяевами в дом, мысленно приказав своему коню дожидаться ее на улице и не щипать чужую зелень. Майру она попросила пока поиграть во дворе и позвать в дом старосту деревни, когда он подойдет. Родители девочки немного успокоились, постепенно понимая, что вреда им, скорее всего, не причинят. Хотя жизнь научила их остерегаться сильных и знатных людей.

— Расскажите мне, чем ваша дочь отличается от других детей деревни, только говорите правду и ничего не бойтесь — попросила Тина.

— Ловчее их она — долго подбирая слова и собираясь с духом, начал отец — такого ловкого и быстрого ребенка никогда не видел. Задирать ее боятся даже старшие дети, любому мальчишке укорот даст. Да что там мальчишке, сосед как‑то напился и сына своего хотел побить. А наша Майра, дружит с этим мальчиком. Вот она и вступилась за него, да так ловко стукнула его отца, что его потом весь вечер отхаживали, хотели уж за лекарем в город посылать. Побаиваются задирать ее и мальчишки и взрослые.

— Мы то, с матерью, не шибко грамотные, как все в общем, а она сама научилась, и нас учить счету взялась, да только поздно нам уже учиться. Арифметику я немного знаю, для столярного дела хватает, а ту мудреную, что она нам с матерью объясняла, я уже не осилю, да и не к чему мне. Где она ее узнала, ума не приложу. У нас и книжки такой во всей деревне нет. Смышленая и ловкая до того, что оторопь берет. Помнит все, и что видела, и что было с ней и с нами. Нарисует если кого, так сразу узнать можно. Со всеми животными дружбу водит, слушаются они ее, всегда знает, где наша скотина, да и соседскую найти поможет. Зимой, так напугала волков, что отступила стая, хоть и голодная была.

— А Вы, Пресветлая, и правда не сердитесь на нее, может она, что сказала невпопад, так уж простите ее, не со зла она. Ведь Вы, Пресветлая, не будете ее наказывать?

— Я действительно не сержусь, наоборот, спасибо, что вырастили такую девочку — успокаивала Тина — хочу вот в обучение ее взять, если вы не будете возражать. У нее есть такие способности, за которые дают дворянство, титул и богатство. Да и вам в старости подспорье будет, дом в Столице купите, если захотите, отдохнете от трудов. Сейчас сюда староста подойдет, я при нем вам все объясню. А ту науку, которую она вам пыталась объяснить, она узнала из «Древнего знания». Это такое магическое умение. Вы наверное не догадались еще, что ваша дочь маг, причем маг самой сильной формации, одновременно и Ильф и Гином, ей вообще по силам любая магия. И девочке вашей, необходимо уже начинать учится.

— Тетя Тина, господин Оргест пришел — радостно сообщила Майра, вбегая в дом — можно я на вашей лошадке посижу?

— Зови его в дом и иди к лошадке, я разрешила ей покатать тебя по деревне.

Девочка вновь умчалась, а в дом прошел степенный господин, который почтительно, но без излишнего подобострастия представился и поздоровался с Тиной. Услышав ее титул, он еще раз низко поклонился, всем своим видом демонстрируя повышенное внимание.

— Господин Оргест, слышали ли Вы о клане Рысей? — спросила Тина — Я старшая наставница клана и хотела бы взять Майру в ученицы. Прошу Вас помочь мне убедить уважаемых родителей Майры, что вреда от этого ни девочке, ни им не будет. В обычаях клана, обязательно заручится их согласием. Деревне клан заплатит вознаграждение за девочку. Родители девочки получат пожизненный пенсион в размере одного полуимпериала в месяц. Если семья Майры изъявит желание, то клан возьмет на себя, все хлопоты и затраты по ее переезду в Столицу. Кроме того, семье девочки обеспечены, покровительство и защита клана Рысей. Целители у нас одни из лучших в Империи, что в старости Вас будет очень кстати. Девочка сможет навещать родных, примерно раз в год на две недели, но жить и учиться она будет в центральной резиденции клана, которая расположена недалеко от Столицы. И, конечно, родители смогут сами навещать девочку. Их всегда ждет теплый прием, хорошее угощение и ночлег в гостевых покоях резиденции клана. Но эти встречи не должны быть в ущерб учебе дочери. Вы поговорите, а я пока прогуляюсь по деревне.

Тина вышла на улицу, где Майра, лопаясь от гордости, гарцевала на великолепном боевом коне перед, отчаянно завидовавшими ей, соседскими ребятишками. Несомненно, девочка будущий член клана, так ментально управлять животным может только Рысь. Тина попросила детей провести ее к сельскому трактиру, купила много сладостей и угостила их, заложив, таким образом, себе замечательную репутацию у самых маленьких жителей деревни. Пообедала сама, накормила коня, вызволив его, наконец, у девочки в обмен на обещание позволить ей, позднее, еще покататься.

— Ну что вы решили? — спросила Тина, вернувшись в дом.

— А можно бумагу какую‑нибудь с Имперской печатью? — помявшись, спросил староста, чувствуя себя неловко, от того, что сомневается в словах столь знатной госпожи.

— Конечно, все что угодно, можно и бумагу — заверила Тина, показав тот самый документ, который уже произвел ошеломляющее впечатление на трактирщика с купеческого тракта.

— Мы даже лучше сделаем, чтобы вы мне поверили окончательно. Здесь, в половине перехода город Киреть, бургомистра которого господин Оргест, несомненно, знает, так как неоднократно бывал у него на приеме. Я предлагаю, уважаемым господину Одару, вместе с господином Оргестом, прогуляться в пролетке до города с письмом, которое я передам для бургомистра, а уж он вам все объяснит подробнейшим образом и даст полное подтверждение моим словам. Пролетку я вам найму в трактире, дорогу полностью оплачиваю прямо сейчас. Думаю одного империала, хватит и на дорогу и за беспокойство. Только, советую сразу разменять золото на серебро в трактире и не возить с собой столько денег. Завтра вы вернетесь, а я переночую в доме. Естественно, за ночлег я заплачу. Вот вам деньги и я жду вас завтра к вечеру. Надеюсь, слова бургомистра вас убедят.

Тина вручила ошеломленным мужчинам золотую монету, и, обворожительно улыбаясь, прогулялась, вместе с ними, до трактира. Толстый, почтительный трактирщик, немного ошалевший от столь знатной гостьи, постоянно кланяясь, тут же разменял золото на серебро и послал прислугу готовить в дорогу пролетку, пока Тина писала сопроводительное письмо. Ему пришлось, правда, выдать расписки на большую часть суммы, так как денег на размен золотого, в трактире не нашлось. Денег, даже всей деревни, вряд ли хватило бы на размен одного империала. Отец Майры, вообще впервые держал в руках чеканный профиль основателя Империи.

Тина запечатала письмо. На глазах изумленных мужчин, по конверту, обтягивая его, побежала серая, полупрозрачная пленка.

— Теперь бургомистр поймет, что письмо от меня, потому что подделать его, запечатанное такой магией, совершенно невозможно, а как открыть конверт, он знает. До свидания, и поторопитесь, до города путь не близкий — сказала Тина таким тоном, какой и графа заставит поспешить.

Весь остаток дня, Тина играла с Майрой и расспрашивала о способностях девочки ее мать, которой льстило внимание столь знатной госпожи. Клера подробно рассказала, о Майре, вспоминая разные случаи из ее коротенькой жизни. Судя по настроению пресветлой, рассказ матери Майры ее вполне удовлетворял.

- … Хвала Вседержателю за то, что он дал девочке такое здоровье. Майра ни разу даже не прихворнула с самого рождения, а кожа такая чистая, ни родинок, ни пятнышек и сразу все заживает без шрамиков…

- … Бегает весь день. Утром, чуть свет встает и все бегом. То играть, то нам с отцом помогать. Ни минуты не сидит и все бегом и бегом, а чтобы она устала, я такого не видела…

- … А как ручки напряжет, так они будто железные у нее, я поначалу пугалась даже, откуда такая сила у крохи…

- … рыбу в нашем озере как‑то поймала, руками. Нырнула и вынырнула с рыбой в руках, да большой, в пол ее роста почти…

Вечером в дом Майры принесли заказанный Тиной роскошный ужин из самых лучших и дорогих продуктов, которые нашлись в трактире. Судя по тому, что трактирщик лично доставил ужин, сам накрыл на стол и прислуживал, авторитет матери Майры в деревне вознесся на невиданную, до сего дня, высоту.

После ужина, трактирщик получил еще один золотой и выдал расписку, с обязательством в течение месяца вернуть его серебром и медью Клере. Таким образом, Тина рассчиталась за ночлег с семьей Майры наверно с тысячекратной переплатой и выплатила ей первый пенсион.

Отец Майры со старостой, всю дорогу до города терялись в догадках, что думать о столь странном визите знатной аристократки в их, ничем непримечательную, деревню. Оргест мало что мог объяснить, будучи, по сути, таким же деревенским жителем, как и Одар. Он только и отличался тем, в городе иногда заходил в магистрат, по вызовам бургомистра, отстояв полдня очередь, из таких же, как он, старост окрестных деревень. Мир, правда, немного повидал, когда наемником был, потому и старостой выбрали, хотя бы знал, как с большими людьми говорить. А сейчас Оргест не мог взять в толк, как без приглашения попасть во дворец к бургомистру, да еще вечером, после рабочего дня. Ночевать они решили на постоялом дворе, около рынка, там оба не раз останавливались, посещая город.

Приехав уже затемно, решили все же отдать письмо привратнику и дождаться ответа, на какое время завтра, бургомистр назначат им прием. Но все оказалось совсем не так, как ожидал староста. Не прошло и четверти часа, как к ним вышел сам бургомистр и, весьма почтительно, провел в богато обставленную гостиную. Затем, любезно усадил за стол и приказал слугам подать вина и закусок. Извинился, что не мог заранее знать об их приезде и, поэтому, предлагает вначале, пока готовится ужин, побеседовать на интересующие их темы, а затем уже пройти в столовую. Староста, все еще не веря, что его так встречает сам бургомистр, заверил, что они согласны на все, что предложит любезный хозяин, а интересующие их вопросы, изложены в письме, которые они передали привратнику.

— Но в письме Пресветлой, лишь просьба принять ее хороших друзей и ответить на все возникающие у них вопросы. Просьбы ее, для меня, равносильны приказам из дворца императора. Поэтому, я настаиваю на вопросах. Давайте отбросим стеснение. Уверяю вас, по сравнению с положением, которое занимает в Империи Пресветлая госпожа Тина, моя должность и титул не слишком отличается от ваших — с улыбкой, доверительно, сообщил бургомистр — обращайтесь ко мне просто — господин граф. Позвольте узнать ваши уважаемые имена.

После взаимных приветствий и представлений староста, по–прежнему робея, решился заговорить о деле. Отец Майры, предпочел больше слушать, чем говорить с самим графом, да еще бургомистром.

— Господин граф, простите наше невежество, но кем в Империи является Пресветлая госпожа Тина? Мы в нашей деревенской глуши не встречаем столь знатных господ и многого не понимаем, к своему стыду и глубочайшему сожалению. — Задал, наконец, староста свой вопрос, после некоторого раздумья, удивляясь, как это он смог придумать столь сложную и учтивую фразу.

— На этот вопрос я с удовольствием отвечу. Заранее извиняюсь за несколько вольное изложение, потому что говорю по памяти. Утром я дам вам, написанные на гербовой бумаге, ее точные титулы и звания. А пока, на словах, примерно так.

— Пресветлая госпожа, Первый советник Императора, член Ильфийского и Гиномского советов Столицы, старшая наставница и глава клана Рысей, председатель совета попечителей Императорского Университета. Кроме этого, она еще почетный член всех столичных гильдий, кавалер, не знаю точно скольких, орденов Империи, почетная гражданка, наверное, всех городов Империи и многих городов других стран. И есть еще, очень многое, чего я о ней не знаю — закончил граф перечислять, не без удовольствия наблюдая, как непроизвольно встали и вытянулись во фрунт его гости.

— Ее влияние при дворе Императора, уступает, наверно, только влиянию самого Императора. В военное время она, так же, председатель Совета Обороны Империи, и ее приказы обязательны для исполнения всем генералам, не говоря уже о прочих. Теперь понимаете, почему мне очень интересно, чем вы смогли привлечь внимание столь знатной особы, да так, что она зачислила вас в свои друзья.

— Быть у нее в друзьях, весьма и весьма почетно, — продолжал граф. — Сам хотел бы, да не зовут. Вы попали в славную компанию. В друзьях у нее, Император со всей высочайшей фамилией, Великий вождь нордов, главы купеческой гильдии и гильдии магов, все Ильфы и Гиномы, генералы, министры, знаменитые ученые, выдающиеся целители и многие другие, столь же именитые и высокопоставленные особы, малейшее внимание которых к себе, я счел бы за величайшую честь. Откровенно говоря, я просто теряюсь в догадках, как вам удалось, так понравится Пресветлой.

— Дочка у меня — решился, наконец, сказать Одар — способности у нее необычные какие‑то. Вот Пресветлая госпожа Тина и изволила предложить обучать ее. А я сомневаюсь, страшно отдавать дите в чужие руки. Все же свое, родное. К тому же, одна она у нас.

— Вот теперь все понятно. — С удовольствием произнес граф — Судя по всему, Ваша дочь обладает нужными способностями, для того, чтобы стать членом клана Рысей. По моему мнению, вам с женой необыкновенно повезло, последнюю свою ученицу, клан нашел то ли пятнадцать, то ли двадцать лет назад. Быть Рысью — это очень высокое положение в Империи, сразу после посвящения в клан, Император жалует дворянство, если его не было. Ильфийский и Гиномский советы возводит ее после совершеннолетия, в титул Пресветлой, а выше, только титул Императора. Таким образом, ваша дочь попадет в самый изысканный круг аристократии Империи, ну и вы при ней, конечно.

— Советую даже не раздумывать, лучшей карьеры в Империи просто не существует. Перед ней откроются все пути, она повидает разные города и страны, познакомится с самыми выдающимися людьми. Двери Императорского дворца будут открыты перед ней, а самые знатные вельможи Империи и других стран, будут гордиться знакомством с вашей дочерью. Рыси, первые по статусу, придворные дамы Империи. Образование она получит в Императорском Университете по особой программе, а кроме того, ее обучат специальным наукам в самом клане Рысей.

— Ну и вы с женой сможете отдохнуть, считайте, что достаток вам обеспечен до конца жизни. Не стоит так же сбрасывать со счетов покровительство и защиту, пожалуй, самого могущественного клана страны. В Империи, влиятельнее клана Рысей, разве что семья Императора, да и то не во всем. Могу вас только поздравить.

— Даже не знаю, а вдруг не справится она, дите еще, разве поймешь, что будет дальше — замялся Одар.

— Уверяю Вас, Пресветлая знает что делает — заверил граф.

— Давайте теперь отужинаем вместе, я очень рад, что познакомился с отцом одной из Рысей. Поверьте, это очень большая честь, теперь многие аристократы Империи станут искать знакомства с Вами. Предлагаю выпить за новую Рысь и за ее родителей.

После нескольких рюмок чудесного южного вина, они накоротке сошлись с графом, который, хоть и был аристократом, оказался не гордым и надменным, а вполне компанейским весельчаком и балагуром.

— А как такая знатная госпожа одна в путешествие отправилась? Неужто у нее охраны не нашлось? — Спросил староста, немного утолив голод. — А если, не допусти Вседержатель, разбойники или душегубы какие по дороге встретятся?

— О, на этот счет не беспокойтесь — рассмеялся граф — Она же Рысь, а Рыси всегда путешествуют без охраны. Этой традиция наверно десятки лет. Да и ни к чему им охрана, любая Рысь сама лучшая в мире охрана.

— Сегодня занятный случай был. К начальнику городской стражи два грабителя пришли сдаваться. Вы когда‑нибудь слышали такое? — спросил граф.

— Говорят, что их прислала Пресветлая, с приказом сдаться. И действительно, дают письмо запечатанное магией, так же как то, что принесли мне вы. Оказывается, они собирались ограбить Пресветлую, но вышло все совсем иначе. Она их взяла в оборот и приказала самим явиться в город и сдаться в распоряжение стражи.

— Представляете, какого она страха нагнала на них — сказал граф смеясь. — И мне задачка. Ослушаться просьбы Пресветлой никак не могу, а куда и как оформить не представляю, преступления‑то они никакого не успели совершить. Вот что значит Рысь, одного слова хватило, чтобы двух бандитов принудить к явке с повинной. Уважаемый господин Оргест, а разве во время службы в наемниках, Вы не слышали о Рысях?

— Так это что ли как та разведчица, которую нам прислали из Императорской ставки перед наступлением? — задумчиво проговорил староста. — А я и не подумал, что Пресветлая госпожа Тина из них. Если она из тех Рысей, то, конечно, на дорогах ей опасаться нечего.

— Она не совсем та Рысь, которую Вы видели. Пресветлая госпожа Тина обучает тех Рысей, с которыми Вы встречались, чтобы они умели кое‑что, из того, что может она — пояснил граф, откровенно наслаждаясь эффектом, который произвели на старосту его слова.

Вскоре выпитое вино дало о себе знать, и они вообще забыли то, что их любезный хозяин бургомистр и граф. Заспорили об охоте, договорились, непременно вместе, поохотится зимой на волков, которых около деревни расплодилось великое множество. Староста, как бывший наемник, пришел в восторг от коллекции оружия в доме и они с графом горячо заспорили о Гиномских арбалетах, а отец Майры разрешил их спор, показав очень неплохое знание некоторых приемов, применяемых Гиномами. Заночевали у графа, который и слышать не хотел о постоялом дворе. Наутро, граф дал отцу Майры красивую гербовую бумагу, с перечислением всех титулов и званий Пресветлой госпожи Тины, заверенную его личной печатью и подписью, а так же печатью магистрата. Затем они долго прощались, уточнили время совместной охоты, и расстались совсем друзьями, несмотря на разницу в положении и звании.

— А может мне тех разбойников, что Пресветлая прислала вчера, к Вам направить — осенило графа, когда он, прощаясь, долго жал руки обеим — дам им документ, пусть из городских фондов лес возьмут, срубят охотничий домик, да и живут там смотрителями.

— Жалование им положу, пусть за лесом смотрят, да охоту готовят. — Обратился граф к старосте. — Обяжу их к Вам с докладом являться.

— Как Вы посмотрите на это, любезный Оргест? Они не бандиты, погорельцы, с отчаяния на разбой пошли. А Пресветлая их так напугала, что они сейчас на все готовы, лишь бы она не гневалась.

— Как Вашей светлости будет угодно — с достоинством ответил староста — а я так, только рад буду. Людям поможем, от кривой дорожки убережем, да и мне в лесах пара помощников не помешает, особенно, если жалование им город положит.

На том и порешили, новоиспеченных лесничих граф обещал прислать через несколько дней, после выправления всех формальностей. Уже в дороге мужчины обнаружили, что в пролетку им положили хлеба, овощей, южных фруктов, жареной дичи и того самого вина, которое им так понравилось вечером.

— Хороший человек, дай Вседержатель ему здоровья и долгой жизни — сошлись во мнениях мужчины, трогаясь в обратную дорогу и приступая к трапезе.

— Послушай Оргест, ты с господином графом вечером, во время ужина, поговорил об этих самых Рысях, а я так и не понял, кто же они такие. Будь добр, расскажи и мне о них, все же дочку к ним отдаю.

— Расскажу конечно, такое не забыть, хотя с тех пор уже лет тридцать прошло — начал староста.

— Было это, перед нашим наступлением на лагерь каганцев в тогдашней войне. Военное начальство задумало полк наемников к ним в тыл пустить, чтобы, значит, неожиданно с двух сторон ударить. А я, как раз в наемниках, мечником служил. Наш полковник решил поберечься и попросил в Императорской ставке толковых разведчиков, чтобы, значит, посты каганцев обозначить перед нашим выступлением. И в тот же день, вечером уже, прискакала девица, такая же красивая как госпожа Тина, но пониже, девчонка совсем, тоненькая как тростинка. Мы так и оторопели, вот так разведчица, как же такая на врага пойдет, а вдруг заметят и ей отбиваться придется. Но судя по тому, как наш полковник перед ней суетился, поостереглись вслух свои сомнения высказывать и правильно сделали.

— Как стемнело, она собрала нас на полянке и наказала ждать, а сама в лесок направилась, к лагерю каганцев. Стоим, ждем час, другой, третий, наконец, она появилась и зовет нас. Идем за ней, стараемся без шума, а девчонка скользит, как будто земли совсем не касается.

— Немного прошли, она показывает в сторону от тропинки, а там, связанные по рукам и ногам, патруль каганцев. Все трое, привязаны к дереву какой‑то блестящей проволокой, во рту кляпы, но так, что дышать могут. Дальше, шагов через сто, еще трое, потом еще и так все патрули вокруг лагеря, человек двадцать. Все связаны по всем правилам. К задним воротам лагеря подошли, она затаиться велела, а сама прямо по забору без шума, быстро так, перелезла. Глядим, уже открывает ворота и нам машет, чтобы подсобили, значит, ей. Когда вошли уже, увидали, что вся охрана ворот, так же как патрули по дороге, рядком связанные лежат, шесть человек. Взяли лагерь вообще без потерь.

Поняли тогда мы, почему наш полковник так суетился перед ней, он потом уж сказал, что это знаменитая Рысь была. Одна такая, полсотни обычных вояк стоит, а может и больше, особенно в разведке и тайных рейдах по тылам противника. Она после штурма, целый день с нами в лагере провела, так перед ней даже Императорские гвардейцы навытяжку стояли, не по приказу, а из уважения. Чего уж говорить о нас, простых наемниках. Я до сих пор понять не могу, как она те патрули повязала, ведь каганцы, бойцы не из последних. Однако никто и пикнуть не смог, не то что тревогу поднять. Жаль имя ее так и не узнал, непременно бы молитву заказал благодарственную в храме.

— А твоя Майра, похоже, и в правду из них. Видел я, как играла она со старшими ребятами. Куда там нашим оболтусам до нее, над всеми верховодила, никто за ней не угнался, хоть и кроха еще совсем.

— А деревне‑то, польза — продолжал вслух рассуждать староста. — Рыси гостить будут, значит ни один разбойник близко к дорогам в деревню не подойдет, с бургомистром опять же подружились, в случае какой необычной нужды, в Столице все же свой человек. Но уж больно высокого полета дочка твоя будет со временем, по пустякам тревожить нельзя, я же с пониманием рассуждаю.

— Я, конечно, соглашусь отдать дочь в учение Пресветлой, все лучше, чем на огороде весь век ковыряться, но не знаю, как теперь с госпожой себя вести. Шутка ли, первый советник самого Императора — переживал Одар всю оставшуюся часть пути до деревни.

Последний день в родительском доме был заполнен хлопотами по сборам Майры в дальнюю дорогу. Тина посоветовала брать только любимые вещи Майры, а все нужное она ей купит сама. В клане любая одежда Майры, которую она привезет, все равно будет смотреться лохмотьями, там к другим нарядам привыкли. У трактирщика нашли две большие чересседельные сумки. В них поместилась бы и сама Майра, а не только ее вещи. Родители получили заверения в том, что у Майры всегда будет все необходимое и жить она будет в собственных апартаментах, на самом верхнем этаже резиденции клана.

Саму девочку сразило известие, что как только она приедет в свой новый дом, ей сразу позволят, самой, выбрать собственную лошадку. Но, неожиданно для всех, у Майры нашлись веские причины, по которым она, никак не могла уехать, несмотря на то, что ей очень этого хотелась. Она даже поплакала, разрываемая желанием ехать и ощущением долга перед близкими.

Во–первых, Майра наотрез отказывалась ехать без своей кошки, которую она подобрала в лесу бездомным котенком, сама выходила и очень любила. Эту проблему, впрочем, решили легко, кошку Тина разрешила взять с собой. Но была и более серьезная причина отказа. Она характеризовала Майру с самой лучшей стороны, но ставила в тупик Тину, родителей девочки и старосту деревни, господина Оргеста. Майра категорически отказывалась ехать, не получив гарантий безопасности Глена, соседского мальчика, ее друга. До сих пор именно Майра обеспечивала безопасность Глена от «больших мальчишек с того конца деревни» и от пьяницы отца.

Пришлось Тине самой идти знакомиться с мальчиком, жившим с отцом в соседнем доме, на другой стороне улицы. Майра бросилась его искать, что было совсем нетрудно, при способности девочки всегда знать, где находятся ее друзья.

— Вообще‑то Майра права — пояснил Оргест, по дороге до дома Глена — не повезло мальчику с отцом. Пьяница и жестокий человек. Над женой измывается ежедневно, хотя только на ней дом и держится, мальчика тиранит почем зря. Уж сколько я ему говорил и угрожал, толку нет все равно. Нет у старосты такой власти в деревне, чтобы все слушались. А мальчуган славный, не зря из всех детей деревни, Майра именно с ним дружит. Они и играют вместе и понимают друг друга с полуслова, ему бы учится, да с таким отцом до учебы разве. Без Майры мальчишке тут совсем плохо придется, она у него, почитай, самый родной человек и есть.

Глен произвел на Тину самое благоприятное впечатление. Он был ярко выраженный Гином. Тина сразу увидела его сильный потенциал материальной магии. Со временем из него вырастет выдающийся инженер и мастер, если обучить, конечно. Похоже, клан Гиномов сегодня тоже можно поздравить с пополнением.

Отец Глена, напротив, производил самое тягостное впечатление. Опухший от пьянства, злой, опустившийся и грязный мужчина, долго не мог понять, что от него хочет Тина. Но постепенно и он осознал, что ему будут платить за его согласие обучать сына в Столице, а ради денег он согласен был продать сына хоть в рабство. Мать Глена, оказалась тихой и забитой женщиной, во всем послушной деспоту мужу, которого боялась как огня. Сразу стало понятно, что ее можно только пожалеть.

Глен поверить не мог, что Тина предлагает ему ехать в интернат клана Гиномов учится. Он согласно кивал, лихорадочно соображая, что он оденет и какие вещи возьмет с собой, ведь отец уже почти все пропил. Тина успокоила его словами, что вполне нормально будет ехать в том, что на нем сейчас одето, а приличную одежду они купят в городе.

Тина отозвала в сторону отца Глена и, все время, пока мать собирала в дорогу Глена, о чем‑то с ним говорила. Судя по меняющемуся лицу мужчины, разговор был из разряда тех, что разбойников заставляют являться с повинной. Наконец они закончили свою беседу и Тина подвела отца и мать мальчика с старосте.

— Господин Оргест, я убедила отца Глена изменить свое поведение. У меня к Вам большая просьба — проконтролируйте, пожалуйста, как он выполняет свое обещание. Не сочтите за труд, отписать мне сразу же, если опять начнутся безобразия в этой семье. И загрузите его самой тяжелой, но посильной работой на пользу деревни, чтобы ему стало не до пьянства. Проконтролируйте так же, чтобы свой дом поправил и дайте мне знать как идут дела.

— Клан Гиномов обучает своих членов бесплатно, но пенсион семьям учеников не платит. Но раз Глен большой друг Майры, клан Рысей будет платить семье Глена, один золотой в год. Этого должно хватить и на ремонт дома и на поправку здоровья его родителям, но все может кончиться, если отец мальчика вновь начнет безобразничать.

— Все деньги для семей Майры и Глена, будут приходить на Ваше имя — вновь обратилась она к старосте — не сочтите за труд, вовремя передавать их по назначению. Я постараюсь, чтобы они сразу же были разменяны на серебро и медь. Деньги семьи Глена, передавайте его матери. Она главная в семье, пока муж за ум не возьмется.

— Я его отправлю к тем двоим, которых его сиятельство из города мне пришлет, лесной домик ставить. — Заверил ее староста. — Там и работа тяжелая и на свежем воздухе, не до пьянства ему будет. Да и я прослежу, ежедневно первые несколько недель наведываться буду к ним, обещал его сиятельству проследить, как дела пойдут

Тина, по привычке, уже давно командовала всеми. Втроем, ехать на одном коне, ей показалось неудобным. Она послала одного из мальчишек, в изобилии крутящихся под ногами, за трактирщиком. Тот, узнав, кто хочет его видеть, все бросил и, запыхавшись, прибежал к самой знатной клиентке за все время существования его трактира. Тина пожелала купить пролетку, вместе с лошадью, самой лучшей в деревне. У ее коня, правда, было собственное мнение насчет этой лошади, судя по презрительному взгляду, который он изредка бросал на нее, но Тина мысленно пристыдила его, и он виновато опустил голову.

— А чтобы Вам не было никакого неудобства, я прямо сейчас оплачу заказ Одару, сделать Вам новую пролетку в самый кратчайший срок. Он же столяр. Таким образом, Вы даже в прибыли будете, и новую пролетку получите и старую продадите — предложила Тина трактирщику, который тут же всем своим видом показал, что все будет именно так, как пожелает Пресветлая.

— А помощником ему пусть будет отец Глена, делом как раз займется, пока от бургомистра люди не подъехали, да и денег немного заработает, пора уже привыкать — продолжала распоряжаться Тина.

— Все, идите готовить пролетку, положите еды дней на десять и воды не забудьте — приказала она трактирщику.

— А вы готовьте свои вещи — обратилась она к детям — Майра, отдай одну сумку Глену, для твоих вещей теперь одной хватит, еду в пролетку упакуют.

Еще час ушел на прощание и наставления. Дети пообещали, что как только приедут в Столицу, они тот час же напишут родителям. Староста, успокоил родителей Майры и мать Глена, что Тина вполне сможет защитить детей и от зверей и от дорожных разбойников.

Перед отъездом, Оргест решился, все же спросить Тину, кто помогал их полку брать лагерь каганцев тридцать лет назад. К его удивлению, Тина тот час же вспомнила, кого их членов клана староста мог видеть в лагере.

— Эта была Нивея- ответила Тина — я сама ей поручала.

Всю дорогу до Столицы, Майра сама ехала на коне Тины, пока та, в пролетке, беседовала с Гленом. Только ради этого девочка согласна была ехать хоть на край света.

Глава 4. Школа Рысей

Жизнь, в резиденции Рысей быстро меняла девочку. Майра должна пройти все предметы, которым учат десять лет в интернате Ильфов, но вдвое быстрее. Кроме того, с ней по очереди занимались все свободные Рыси и учили тому, что можно узнать только от них. Поэтому общее время обучения Рысей, не отличалось от обучения в интернате.

Весь первый год обучения, Майра потратила на развитие своих природных способностей. Она узнала о самой себе много нового. Стоило потратить год, чтобы научится пользоваться абсолютной памятью, необыкновенным глазомером и сверхточной координацией движений. Реакция у Майры была даже лучше, чем в среднем у Рысей, а значит, в десятки раз лучше реакции любого, даже хорошо тренированного человека. Оказывается, она может наколоть на спицу всех комаров на поляне, на лету сбивать мух, бросая в них как дротики, портновские иголки. Ей не страшны падения с высоких деревьев, врожденная реакция и координация Рыси, позволяют так приземлиться, что даже синяков не остается. На утреннюю разминку, Майра теперь так и появлялась, скатываясь из окна своей комнаты на крышу, а с нее, по дереву, прямо во двор особняка.

Через год жизни в клане, Майра научилась, не прерывая своих дел, исцелять раны и травмы, сознательно стимулируя этот процесс. Раньше это получалось у нее бессознательно, с гораздо меньшей скоростью и только во сне.

Традиционно, все образование Рыси построено на игре и соревнованиях. Хоть Майра и была всеобщей любимицей и единственным ребенком в клане, поблажек в учебе ей никто не делал. Соревноваться приходилось с взрослыми Рысями, которые очень серьезно относились к ее обучению. Никаких оценок, кроме отличных, в клане, не признавали. Курс обучения предмету продолжался до первой победы девочки своей учительницы в играх, и растягивался на годы.

Соревновались во всем. Кто быстрее взберется с разбегу на самую вершину дерева или первым доскачет до конца тропинки, стоя на крупе коня и вворачиваясь от несущихся навстречу ветвей. Кто быстрее пробежит по лесной тропе. Кто первым переплывет или перенырнет речку. Кто быстрее решит задачу. Кто красивее сделает брошь с бриллиантом. Кто удачнее напишет портрет. Кто придумает и станцует самый красивый танец, да и музыку к нему…

Старшие Рыси гуляли с Майрой и рассказывали ей об истории Империи и других известных стран, географии мира, обычаях всех народов. Объясняли, как понимать природные явления, прививали навыки логического мышления.

Майра, особенно подружилась с самыми молодыми Рысями, Кайсой и Нивеей. С Тиной, при ее занятости главы клана, особо не подружишь, с Иликой и Фаиной тем более. Молодыми Кайсу и Нивею, конечно, можно было назвать весьма условно. По сравнению с Иликой и ее двумя почти ровесницами, о возрасте которых никто точно не знал, кроме того, что он около или больше ста лет, или Тиной, ученицей Илики, почти все Рыси были очень молоды. Но, как бы то ни было, среди Рысей самые молодые были все же Нивея, Кайса и Майра. Поэтому, именно Кайса, ездила с Майрой в родную деревню, на двухнедельные каникулы, после окончания каждого года обучения. Одну ее никуда не отпускали, пока не научится за себя постоять в любой ситуации. А на каникулах и в дороге, Кайса экзаменовала Майру по всему тому, что должна знать и уметь Рысь.

В середине второго года обучения в клане, Майра должна была получить свои личные Браслеты. Она мечтала об этом с первого дня своего появления в клане. Даже раньше, еще по дороге в Столицу, когда Тина показала ей что это такое. Браслеты являлись Майре даже во сне, но ускорить их получение было невозможно.

— Нужно подготовиться, чтобы Браслеты признали тебя хозяйкой, они ведь как живые, а может быть и живые. — Объясняла Илика — А еще нужно развить ловкость, глазомер и координацию, чтобы не поранить ими кого‑нибудь.

Илика гуляла с ней по лесам вокруг Столицы, показывала свойства Браслетов. Они для любой Рыси и оружие, и броня, и аптечка, да и одежда иногда. У каждой Рыси свой комплект, настроенный именно на нее. Другую, слушаться не будут, но и вреда не причинят. А вот если обычный человек попробует пользоваться Браслетами, то они могут и убить.

— А как Рыси нашли браслеты первый раз? — спросила Майра.

— Это было давно, как только первые Рыси оказались в городе Призраков…

Илика вышла с браслетами из диагностического центра города. Одновременно центр как‑то вложил ей в голову информацию о них и постепенно она начала «вспоминать» эти знания.

Она гуляла с Ваном по окрестностям, и осваивала то одно, то другое свойство этого, пока еще не совсем понятного приобретения.

То отмахнется от надоедливой осы, и оса эта сбивается тонким жгутом, мгновенно выросшим из браслета. То Киса за ошейник нужно схватить, и из браслета вырастает поводок.

Постепенно Илика научилась сознательно выращивать из браслетов и кнуты в каждую руку, и доспехи на нужное место, и кинжал и метательный шарик вместо камней, и многое другое. Со временем, браслеты становились ей, совершенно необходимы.

Это только по традиции их продолжали называть Браслетами, они давно уже стали и поясом и ожерельем и обувью. Илика научилась сама придавать им нужную ей форму, и теперь они выполняли, когда функцию украшений, а когда и сплошного комбинезона. Они и грели ее и освещали, заменяя тот горный комбинезон нордов, так поразивший когда‑то имперских магов. Браслеты как‑то росли сами, черпая материалы из воздуха, воды, тела, земли… всего к чему прикасаясь, но подсознательно выясняли у владелицы, можно ли черпать материал у нового для них объекта. Например, с земли можно, а с Киса или Вана нельзя. Причем запрос этот Илика толком даже не осознавала.

Свойства их менялись, или менялось умение Илики ими управлять, понять было трудно, скорее всего, второе. Если вначале она могла их использовать только как очень качественные кнуты или лассо, то со временем, научилась хватать ими, связывать, отрывая выросшие жгуты от браслетов.

— Илика, а чем кнуты лучше той же шпаги или меча — спросил как‑то Ван, замечая, что она практически не тренируется ни с чем, кроме кнутов.

— А вот смотри! Нападайте на меня с Ильшой.

Илика мгновенно вырастила, по трехметровому кнуту в каждой руке и оказалась внутри своеобразного полушария, образованного двумя вращающимися кнутами. Ильша, попробовал тренировочным мечом пробить эту защиту, но кнут обвил его меч и вырвал из руки. А вместо него из браслета вырос новый, который обвил и спеленал уже самого Ильшу так, что он оказался связанным по рукам и ногам, какой‑то тонкой, но очень прочной то ли проволокой, то ли веревкой. Такая же участь постигла и меч Вана и его самого. Вдобавок Илика связала их друг с другом. И все это, продолжая вертеть вокруг себя непрерывно растущими из Браслетов кнутами.

— Сдаетесь? — смеясь, спросила она связанных и привязанных друг к другу мужчин.

— Да! Хорошо, что ты на нашей стороне в любом бою будешь — сказал Ильша, когда Илика, мгновенно освободила его и Вана от пут.

Проволока рассыпалась на блестящие капельки, которые метнулись к Илике и исчезли в ее браслетах.

— Такое, можешь только ты — уважительно протянул Ван. — Так управлять ими. Ты же непобедима в любом ближнем бою.

— Я и в дальнем непобедима, ты же знаешь. Мне не нужен защитный комбинезон и оружие — пояснила Илика — все всегда при мне. Кнутами в обеих руках, я контролирую пространство, радиусом в три метра во все стороны от меня.

— Фаина тоже скоро получит Браслеты, совсем маленьким детям они не полагаются. Это понятно, координация не та, можно не справиться с ними. Это я так поняла то, что написано в той книге, по диагностике, хорошо бы почитать книжку именно о браслетах, да негде взять.

— Это была ты, Илика? — спросила Майра, по–детски, зачарованная рассказом.

— Да, это была я.

— С тех пор прошло много лет, но Браслеты до сих пор не перестают удивлять и восхищать. Со временем, они станут продолжением тебя, ты научишься пользоваться ими как своими руками и ногами. Браслеты очень сильные, выращенный из них кинжал или кнут, перерубает стальной клинок, разрезает деревянное бревно. Браслетами, ты поймаешь или отобьешь стрелу из арбалета, хватаясь за ветки, ты мгновенно вбежишь на самое высокое дерево, свяжешь того, кто на тебя напал, вырвешь из его рук оружие. Но эти умения придут не сразу. Потребуются годы тренировок, пока они станут для тебя такими же частями тела как руки и ноги.

— А когда мне дадут Браслеты?

— Уже совсем скоро, через три или четыре месяца — ответила Илика — четыре месяца быстро пролетят.

— Целых три месяца ждать — тихонько, про себя, вздохнула Майра и начала считать дни.

Когда‑то, Илика увидела на экране в номере гостинице, карту мира. Обнаружилось, что станция метро есть и в Столице, но она почему‑то не пропускала ни саму Илику, ни, тем более, ее друзей.

Когда Фаина прошла диагностику в центре города Призраков, этот центр сообщил, что у Илики и Фаины, несколько разный набор приложений биокомпа, но ими можно обменяться.

Спустя еще двадцать три года, Илика уже с Фаиной одновременно почувствовали пробуждение еще одной Рыси, тоже девочки. Пришлось пробираться почти через всю степь, к самому южному племени нордов. Именно там жила восьмилетняя девочка Алия. В племя поехали вместе с Чинахом, который и убедил родителей Алии отдать ее в Шатер на обучение и воспитание.

Набор приложений в биокомпе Алии, так же несколько отличался от аналогичного набора Илики и Фаины. И когда выровняли эти приложения, уже между тремя девушками, вдруг обнаружилось, что рядом со Столицей открылся вход в метро. И путешествие в город Призраков, стало возможным прямо из окрестностей Столицы.

Столичную знать несколько удивило внезапно проснувшееся желание главы клана Гиномов, купить себе участок земли недалеко от Столицы. Удивило не сильно, многие богачи имели загородные особняки. Просто такой покупки не ожидали от столь занятого человека. Но у богатых, как известно, бывают любые причуды, так что об этой новости посудачили и благополучно забыли. Тем более что, пока шли строительные работы, новостройка еще раз поменяла владельца. Ее купила Ильва, знатная шаманка из Горного клана нордов. И стала жить в этом вновь построенном особняке, достаточно замкнуто. То ли сдавая, то ли продав, флигель в нем с отдельным входом, над дверью которого появилась красивая надпись «Клан Рысей», — а под ней мельче — «Наем охранников и телохранителей, продажа военного обмундирования и оружия, доставка товаров».

Купцы и аристократы Столицы, быстро уяснили, с подачи тех же Гиномов и Ильфов, что в этом клане можно нанять великолепных бойцов, как для охраны караванов, так и телохранителей. Оружие и снаряжение, которое там продавали, было, пожалуй, самое качественное в Империи, но и самое дорогое. Кроме того, клан брался за доставку товаров, почему‑то только из Столицы к Шатру нордов и обратно и при условии, что никакого сопровождения товара заказчиком не будет. Эта услуга так же пользовалась очень большой популярностью, потому что дорога в Горный клан была по–прежнему трудной и опасной, особенно, если необходимо было доставить много груза, большими караванами.

Так и появился тот самый загородный особняк, о котором докладывал Джекоб, его величеству. Посвященных в дела Рысей, не удивляло, как, время от времени, внутри особняка появляются люди, которые в него, вроде и не входили. Как не удивляло их и то, каким способом отправлялись товары в Горный клан, за доставку которых клан отвечал по договору.

А не посвященных в тайны клана, гоняли от ворот и высокого забора парка, стражники нордов, которых, видимо, наняла хозяйка особняка, госпожа Ильва. Да и не интересовались обычно, кто входит и кто выходит из ворот поместья, стоящего на лесистом холме, в половине перехода от Столицы.

— Вот ты и дождалась своего дня — торжественно сообщила Тина, вернувшийся с утренней тренировки Майре — Сегодня, в городе Призраков, ты получишь Браслеты. И там же потренируешься управлять ими, чтобы на празднике посвящения в Рыси, показать, как ты научилась с ними обращаться.

— А сейчас быстро завтракать и потом мы с тобой поедем в город Призраков. К Илике и Вану, там сейчас Фаина, Ильва с Ильшей и, конечно, Кис. И ты с ними будешь тренироваться целый месяц. Набегаешься по горам и лесам. Но уговор, Кис тебя на спине не катает, ты уже большая.

— Ура! — крикнула Майра и понеслась в столовую.

Вообще‑то, можно было хоть каждый день ездить из Столицы в город Призраков и обратно, по мере надобности. Многие взрослые Рыси и маги так и делали в силу необходимости. Но Майру одну не отпускали, и метро перед ней одной не открывалось по настройке Илики. Да и другие тоже не хотели так резко менять обстановку. Город Призраков и его окрестности, это покой и умиротворение, а Столица это суета сует. Даже магам и Рысям переключаться так радикально не хотелось, потому и повелось исторически, жить где‑то в одном месте, и посещать другое, только если необходимо. Хотя апартаменты в Столичной резиденции клана были на всех его членов, а некоторые жили в городе Призраков, а в резиденцию Столицы, приезжали каждое утро на работу.

Илика с Ваном стояли на том мостике, который когда‑то сделали Хром с Ильвой. Он действительно был вечен, во всяком случае, за те, без малого девяносто лет, никаких следов старения на нем не было видно.

Люди, в городе Призраков тоже не старели. Даже обычные люди, не маги, все равно не старели, если они посещали диагностический центр. Ван Дрику недавно исполнилось сто тридцать три года, но его телесный возраст, застыл где‑то на уровне сорока лет. Этот диагностический центр был чудом технологии Древних. Жаль, поняли это не сразу, потому и не приводили на обследование ни Маркуса, ни Олафа, ни отца Ван Дрика, ни герцога Балема. Поняли, что диагностический центр омолаживает, только когда заметили, что те, не маги, кто регулярно его посещают, не стареют. Но поняли это только тогда, когда все близкие люди, пожилого возраста уже умерли. Тех друзей из Столицы и Горного клана, конечно стали приводить в центр, не объясняя куда и зачем их привели.

А маги не старели и без центра. Элиари, с головой ушел в исследования, ради чего даже оставил свой пост главы клана Ильфов, рекомендовав на него Питера.

Наверно, на Вана, действовала еще и Илика. Трудно было отделить ее влияние, от влияния центра. Когда задумались, что Кис как‑то уж очень долго живет для рыси. Связали это с Иликой, от который он не отходил ни на шаг. Узнали у Анны, можно ли сводить к диагностическому центру животное, и конечно, тут же сводили его, получив утвердительный ответ. Так и жил символ клана вот уже сотню лет, вместе со своей хозяйкой, оставаясь бодрым и веселым, но все же его берегли и старались не загружать.

А главная задача, которую поставили перед собой Ван Дрик, Питер, и присоединившаяся к ним Неда, внучка Балема, была так же далека от решения, как и сто лет назад. Непонятно было, как и где можно провести полное включение всех систем человеческого организма, так искусно усовершенствованного Древними. По–прежнему Рыси были только девушки и только те, которым случайная игра крови предков, подарила все необыкновенные способности Древних.

— Ван, пошли, погуляем по Столице, ты давно там не был, среди людей — уговаривала мужа Илика. — Так совсем забудешь, как они выглядят.

— Не забуду — улыбнулся ей Ван. — Помнишь, это ведь я настоял тогда на частичном раскрытии клана Рысей новому императору.

— Да, ты был прав — ответила Илика, вспоминая давний разговор.

Тогда, шестьдесят четыре года назад, после открытия особняка Рысей вблизи Столицы, ни Ван ни Илика, так и не вернулись в общественную жизнь Империи. Пятьдесят три года, проведенные ими вдали от Столицы, большой срок. Хоть они не старели душой и телесно, но привычки менялись, и все прежнее было вытеснено новыми заботами. Главной из которых, было проникнуть в тайны города Древних, разобраться, если не в том, как устроены его чудесные механизмы. То хотя бы как ими пользоваться. И некоторый прогресс был. Ван Дрик, Ильша и Неда, добровольные испытуемые магов при исследовании города, постепенно научились видеть ауры не хуже Ильфов, улучшать свое оружие и некоторые материалы как Гиномы. То есть стали в какой‑то степени магами, первыми магами не от рождения, хотя до тех, за кем закрепилось название Рыси, им было очень далеко, так же далеко, впрочем, как Ильфам, Гиномам и остальным магам.

Империя перешла к той кастовой системе общественных отношений, из‑за которой и удалились в изгнание в свое время все учредители клана Рысей. Но постепенно здравый смысл возобладал и, хотя, наследственная передача власти осталась, все же совет аристократов, мог многое. Например, выбрать, кому из наследников можно доверить бразды правления, а если возникнет нужда, то и вообще сменить правящую династию, хотя на то должны были быть очень серьезные основания.

Новый император был всем хорош, молодой, умный, целеустремленный, грамотный. Никто не замечал в нем и тени сословных предрассудков его деда, который и затеял эти преобразования в Империи.

Клан Рысей, имея по сути агентов, в лице Хрома, Чинаха, Питера и других людей, вхожих в высшие круги Империи, всегда оставался в курсе настроений элит Империи. После вступления на престол нового императора, Ван Дрик задумался о том, что можно уже постепенно возвращаться к социальной жизни Империи. Не раскрывая своего инкогнито, к которому все уже привыкли, а как новые люди. Тем более о них, за полвека забыли все старые знакомые, которых почти уже и не осталось в живых. Валери и Макунин, давно стали магами клана Рысей и безвылазно жили в Городе призраков, а остальные не были столь близки с Ван Дриком, чтобы сожалеть о них долго.

— А зачем нам раскрываться? — Спрашивала Илика.

— Не забывай, на юге ханство, и каганаты орков — объяснял Ван Дрик — я знаю настроения у тех народов. Поверь, они, как ненавидели нордов и имперцев, так и ненавидят. Можешь уточнить у Чинаха, он тебе скажет то же самое. А ну как обложат даже нас в городе со всех сторон. Это я в качестве поясняющего примера говорю. Завоевать город с его защитой, они конечно не смогут, но вот голодом заморят. И станции метро осадят и не дадут из них выходить.

— Пойми Илика, на любой качественный перевес, найдется такое количество, при котором качество не устоит. Слов нет, вы Рыси выстоите каждая против тысячи воинов. Но хан выставит против вас миллион, не хватит этого, он выставит два миллиона. То же самое сделают и орки. Если ты, в свое время прогнала из вождей Хасибана, это не значит, что подобный фокус пройдет еще раз. Тогда, сами орки воспринимали его как пресыщенного самодура и выгнали, пользуясь предоставленным тобой поводом. А в серьезном деле такое не сработает.

— Да и не будет нам ничего хорошего от большой войны ханства и каганатов с Империей, при всех недостатках правления, она все же наиболее близкое по духу к нам государство. Желательно, чтобы ни у хана, ни у вождей орков и мысли не возникало о нападении на Империю, а для этого нужно идти по пути Древних, развивать науки, механизмы и то, что мы сейчас называем магией.

Тогда и родился план быстрой интеграции Рысей, Гиномов, Ильфов и магов в руководящие круги Империи. План, который был блестяще претворен в жизнь Иликой и Тиной в 404–й праздник «Дня Империи» и завершился принятием знаменитого документа, который вошел в историю под названием «Декларация Элит».

Новый император в полной мере осознал, что основа его могущества экономика, наука и культура, а армия и гвардия лишь защита этой основы. Потому и присутствовал он на всех торжествах в кланах и гильдиях, а с юными Рысями полагалось дружить его детям и детям высших чиновников. Такие люди, должны любить и уважать двор и императорскую фамилию, а не только подчинятся ей.

— Как ты Майра, готова к посвящению в Рыси? — задала риторический вопрос Тина. — Это большой праздник для всех Рысей и не только. В резиденцию уже приехал сам Император с сыном, главы кланов Гиномов и Ильфов. Все занятия на сегодня отменяются, бегом наряжаться, тебя уже ждет Кайса в большой гардеробной на первом этаже.

Будь Майра обычной девочкой, у нее бы, как говорится, дух захватило от такого. Но у Рысей дух никогда не захватывает, что отнюдь не умаляет степень восторга и глубину их переживаний. Майра бегом бросилась в гардеробную, где в помывочной ее уже ждала Кайса с полотенцами и душистым мылом. По всей гардеробной были разложены наряды Майры, которые она сама выбирала, еще месяц назад, мечтая об этом дне. Пришлось позвать в помощь Кайсе, еще и Нивею, иначе споры о том, какой бантик куда повязать, не позволили бы успеть Майре к началу церемонии. Нивея быстро, на правах старшей, взяла управление сборами в свои руки и решительно пресекла все споры.

— Если вы будете так спорить по мелочам, то останется совсем мало времени на сборы и придется идти как есть, а Майру еще ждет сюрприз — таинственно пообещала Нивея — если она, конечно, поторопится.

Наконец все сборы были завершены, Майра повторила подругам план праздника, который она выучила еще полгода назад. И еще, Нивея рассказала об обещанном сюрпризе. Оказывается Тина, специально съездила за родителями Майры, которые будут стоять рядом с самим Императором и первые поздравят Майру с посвящением в Рыси. А, кроме того, с делегацией Гиномов придет Глен, друг Майры, ученик младшей группы, интерната Ильфов и Гиномов, которого она не видела уже полтора года.

Экзамены в резиденции Рысей начинались обычно весной и длились целый месяц. После них Майра становилась настоящей Рысью младшей ступени. То есть, членом клана со всеми обязанностями, но без права заключения контрактов с клиентами. Своеобразный итог, десятилетнего обучения в резиденции Рысей. После экзаменов, Майра, наконец‑то получит право путешествовать без провожатых. А потом еще нужно будет пройти трехлетней курс Университета и сдать в нем экзамены, которые проверяют знания того, что другие студенты изучают в Университете шесть лет. Эта традиция повелась со времен обучения Илики и свято соблюдалась остальными Рысями.

Весь месяц, Майре нужно будет прожить, ожидая каверз и подвохов со стороны всех своих старших подруг, которые не менее тщательно, чем сама Майра, готовились к этому экзамену. В итоговом экзамене принимали участие свободные от дел Рыси. А свободными, ко времени экзамена старались стать все, даже теряя очень выгодные контракты. Выпуск в клане, был даже реже чем раз в десять лет. Поэтому каждая Рысь, годами вынашивала план испытания, которому она подвергнет младшую подругу. Использовать ранее применявшиеся задания, считалось дурным тоном, хотя и формально не запрещалось. Но за, все годы существования подобных экзаменов, никто не предложил задание повторно. Опасности на экзамене были совершенно реальными. Допускалось все, кроме необратимой смерти экзаменующейся, а если ее калечило во время испытания, то экзамен прерывали, а кандидатка в Рыси должна была сама вылечить себя, это тоже входило в экзаменационное испытание. После лечения, испытания продолжались в полном объеме и без малейшей поблажки. Наставницы рассказывали случаи, как после выполнения иного задания, у кандидатки в Рыси оставалась всего одна рука или одна нога. «Тем лучше$1 — говорили старшие подруги — «посмотрим, как ты умеешь пользоваться механизмом регенерации».

За месяц девушка должна показать, не то, как она помнит учебные курсы. При абсолютной памяти Рыси, запомнить что‑либо, не составляло никакого труда. Экзамен проверял, как выпускница умеет применять в самых сложных ситуациях и без подсказок все, чему ее обучили за целых десять лет жизни в резиденции клана Рысей. В испытания входило все — умения владеть любым оружием, а не только браслетами, стихосложение и психология, математика и физика, инженерные знания и химия, ремесло кузнеца и портного, магия и целительство, история и география, кулинария и сервировка стола и многое другое. Молодая Рысь попадала в каверзную ситуацию и сама должна была сообразить, как выпутаться из нее и выполнить требуемое, применяя все свои умения и знания. Многие их этих заданий обыкновенного человека, даже воина, убили бы в несколько секунд, но для Рыси они были всего лишь выпускными экзаменами из школы средней ступени.

Самое неприятное в этих экзаменах, было испытание на самоисцеление. Из самого этого факта автоматически вытекало, что будущую Рысь, должны покалечить при выполнении одного из заданий. До этого Майра додумалась сама, проанализировав все подобные экзамены. Исключений не было, у всех экзаменуемых были увечья разной степени тяжести, чаще сильные, реже очень сильные, слабых никогда. Необратимых, печальных последствий, конечно, не было, за этим следили все. Если сама Рысь не сможет оправиться, так старшие подруги помогут.

Уже три дня на Майру велась безжалостная охота. Ее подкарауливали днем и ночью, никакого регламента не существовало, она могла сутки прогуливаться по парку в котором ничего не происходило, а затем, через полчаса после того как девушка засыпала, на нее обрушивался шквал совершенно непредсказуемых опасностей, непрекращающийся двое суток подряд. Ее сон — ее забота, более он никого не интересовал, как и ее здоровье.

Сегодня утром она получила официальное задание, в котором предписывалось к полудню, сервировать стол на двадцать персон, для приема представителя столичного круга подгорных мастеров, в церемониальном зале резиденции. Она видела подобную сервировку восемь лет назад и, конечно, помнила всю ее до последней вилочки для разделки краба. Все столовые приборы, тончайшего фарфора, были в кладовой рядом с кухней, от которой до церемониального зала нужно было пройти около полусотни шагов по коридору.

Но была одна тонкость, сервировка, которую видела Майра, предназначалась для приема председателя столичного круга подгорных мастеров, а сейчас стол нужно сервировать для столичного представителя круга подгорных мастеров. А Гиномы очень чувствительны к любому нарушению этикета. Узнать различие конечно можно, но тогда она не успеет к полудню переворошить гору книг в библиотеке клана и стол сервировать. Кроме того, Майра не сомневалась, что до полудня ее ждет череда непредсказуемых трудностей, которые сделают это, простое с виду задание, совершенно невыполнимым.

Вчера задание тоже было «несложным», помыть аквариумы в резиденции и заменить в них воду. А затем заселить рыбками из фонтана, расположенного перед главным входом в резиденцию клана. Казалось бы, дело на полчаса, но так казалось до тех пор, пока Майра не увидела первый аквариум, в котором кто‑то разбил стекла. Пришлось срочно чинить аквариум магией воздействия на стекло, но готового реагента не было и его нужно было модифицировать, из имеющегося под рукой, реагента воздействия на металлы. Второй аквариум утащила, обезьяна, живущая в парке резиденции, пришлось зачаровать обезьяну, чтобы она сама принесла его с того места парка, на котором бросила. Иначе, поиск аквариума по всему парку, мог затянуться до глубокой ночи. Только после этого, Майра, с опозданием, поняла смысл игры Нивеи с обезьянкой в парке, днем раньше испытания. Итак, с каждым аквариумом, они были либо разбиты, либо утеряны, либо неисправны. Половину суток, Майра латала их магией и чинила инструментами, которые так же пришлось делать самой из подручных средств, потому что из мастерской их кто‑то утащил в неизвестном направлении. А сама мастерская была закрыта и ключ от нее утерян. Пришлось быстро вскрывать магический замок мастерской, а перед этим обезвреживать ловушку, установленную в двери.

Наконец, к вечеру, все двенадцать аквариумов были установлены на привычные места, помыты и заполнены свежей водой. Но, рыбок в фонтане не было, потому что кто‑то, «по ошибке», слил с него воду вместе с рыбами в нижнее озеро. А по дороге к этому озеру, Майра встретила Кайсу, которая любезно сообщила, что минуту назад, «случайно» упустила в нижнее озеро пресноводную мурену, и если ее срочно не выловить, то рыбы там не останется. Мурена была обитательница самого большого аквариума, стоящего в холле резиденции. Таким образом, разрешилась загадка, мучившая Майру с самого утра — где искать мурену? Не в фонтан же ее поместили с остальными рыбками. Пришлось нырять в озеро прямо с верхней дороги и срочно руками ловить мурену, быстро, перенести ее в аквариум, а затем ведром, перетаскивать рыбок из озера по аквариумам. Спасательные операции были завершены лишь к полуночи.

Таким образом, вчера, выполняя задание, на которое служанка, в доме любого вельможи, тратит от силы час, Майра потратила почти сутки и применила все свои знания магии воздействия на материалы для восстановления разбитых стекол. Затем она сделала нужные инструменты и починила, с их помощью, сломанные аквариумы. Кроме того, она зачаровала обезьяну, поймала в озере мурену, пока она не успела никого съесть, а затем голыми руками переловила и остальных рыб. Ей так же, пришлось вскрыть несколько магических замков и обезвредить не самые простые магические ловушки, а потом восстановить все замки, изготовить ключи для них, и заново насторожить магические ловушки. И нет никаких оснований, надеяться, что сегодняшнее задание будет проще вчерашнего мытья аквариумов.

Загадку, чем отличаются сервировка для председателя, от сервировки для представителя, Майра разрешила довольно быстро. Различие было мизерным, когда их принимали вместе, они пользовались одним кубком для вина, потому что по многовековой традиции, прежде чем отпить председателю, вино должен был попробовать представитель и убедится в его качестве. То есть кубок для вина, сейчас должен стоять по левую руку от Гинома.

Довольная, что так быстро сообразила, как нужно в этом случае сервировать стол, Майра поспешила за посудой. По дороге она встретила Тину, которая несколько изменила и дополнила ее задание. Оказывается, сервировкой оно не ограничивалось. Приготовить все блюда и прислуживать за столом, то же, должна была Майра.

Посуда, полки и сами стены все сыпалась, а ловить их было уже нечем, ее Браслеты исчерпали запасы материала. Майра бессильно наблюдала, как последние тяжелые деревянные полки обрушиваются и ломают ей обе ноги, а шкаф, потерявший опору, валится прямо на нее и ломает ей ребра, которые острыми обломками, рвут легкие и ранят печень.

Так вот оно какое, испытание на самоисцеление!

Конечно же, вся кулинария и сервировка были лишь прикрытием для того, чтобы усыпить ее бдительность и заманить в эту, с виду, безобидную кладовую. Рассчитано было верно и коварно, по принципу, беда придет в самом спокойном месте. Рыси знали, как сделать, чтобы даже Браслетов не хватило для спасения.

Проанализировав свое состояние, Майра нашла его очень плохим, но не безнадежным. Странно, но Майра ощутила даже некоторое облегчение. Раны были ужасные, но ожидая это испытание, она нафантазировала его во сто крат страшнее.

Первым делом Майра отключила боль и прекратила многочисленные кровотечения, затем усилила регенерацию и экстренно восполнила кровопотерю. Опустила на пол всю пойманную посуду, втянула кнуты в браслеты и вновь вытянула, уже один длинный кнут, которым разрезала на сравнительно легкие куски, лежащие на ней деревянные полки. Этим же кнутом Майра и разобрала их с себя, теперь она лежала на полу, покалеченная, но свободная.

После небольшого отдыха, Майра принялась за осуществление пришедшего ей в голову плана. Она докажет всем, не только то, что умеет лечиться, но и то, что ее не остановят при выполнении задания, какие‑то там раны и переломы. Делегацию Гиномов накормит сегодня именно Майра, она же и прислужит им за столом.

Осколки костей Майра растворила у себя в теле и запустила механизм регенерации ребер. А из Браслетов она сделала шины, прямо вокруг костей, благо ткани ее организма, воспринимали материал Браслетов как родной. Кости не срастутся до вечера, но их заменят прочные Браслеты.

Через час она уже ходила, а во время приема Гиномов, подавала членам их делегации, приготовленные ей самой деликатесы, под удивленным взглядом Тины.

Удивить кого‑то из старших Рысей, это высшая, хоть и неофициальная, оценка на выпускном экзамене школы клана.

Глава 5. Первое задание

Илика с Ваном, выгуливали рысь по холмам вокруг города Призраков. Гуляли долго, Кис уже несколько раз смотрел на хозяев с укором в глазах. Наконец, Илика велела ему одному бежать домой, а сама пошла дальше с Ваном. Тема беседы была долгой и сложной. Поднималась она неоднократно и оставалась, все так же далека от завершения.

— Считаешь, что все эти игры с охраной купцов и богатых бездельников девушками клана оправданы и необходимы? — спросила Илика.

— Да, считаю. А как еще ты научишь их ответственности, необходимой жестокости, и, в конце концов, убивать при необходимости? Пойми, я человек, в прошлом военный, Рыси тоже подразделение военное. Где же тренироваться в условиях реальной опасности, не в тренировочном же зале.

— Да я понимаю, пока молоды пусть путешествуют, знакомятся с новыми людьми, учатся отличать плохое от хорошего. Ты прав, что‑то на меня находит, смотрю только на экономическую сторону дела. Клан ведь не на охране купцов в основном зарабатывает, вот я и пытаюсь увеличить доходы, забывая о сверхзадачах. Будем считать, все эти игры в бандитов и в войну, продолжением их обучения.

— Я все думаю, точно нет опасности, что девушки войдут во вкус убийства? Знал я прежде такие случаи в армии. Люди становились какими‑то кровавыми маньяками.

— Не думаю, Наверно Древние специально сделали так, что убийство неприятно людям. Я имею ввиду Древних конечно, а значит, неприятно нынешним Рысям. Не только мне, остальные девушки тоже чувствуют дискомфорт, когда причиняют даже просто боль, не говоря об убийстве. Это не мешает ничему, не тормозит движения, просто на эмоциональном уровне неприятно, чувство сходное с брезгливостью. По–моему, это сделано Древними намерено, как раз для того, чтобы не возникал тот самый вкус, о которым ты говоришь. Рысь, которая любит убивать, это, наверно, самый страшный кошмар. Но пока что, ни в одной из девушек я это не замечала, заметно скорее противоположное, если есть возможность не убить, Рыси не убивают.

В приемной Тины, уже сидели Нивея и Кайса, как оказалось впоследствии, их вызвала Тина по тому же поводу, что и Майру.

— Вот и до тебя очередь дошла — с улыбкой сказала Тина — А ведь совсем недавно ты просила меня разрешить покататься на лошадке.

— А что случилось? — спросила, несколько обеспокоенная, Майра.

— С тобой не случилось абсолютно ничего экстраординарного, просто я считаю, что пора тебе уже выходить из детства во взрослую жизнь Рыси. Пока еще не одной, но уже на самое настоящее задание. Ты уже год как окончила Университет, полноправная Рысь, пора дело делать и за пределами Столицы, а не только блистать во дворце императора. Я слышала, некоторые молодые люди там уже битвы устраивают за место возле тебя.

— Ладно, давайте к делу. В Империи случилась беда.

Дело оказалось действительно очень серьезным. Дочь знатного негоцианта, владельца флота и верфей в Столице, девица восемнадцати лет, особа весьма своенравная и избалованная, упросила отца позволить ей съездить к подруге в Весейск. После долгих уговоров, негоциант дал согласие, настояв, правда, чтобы она отправилась туда не одна, а в сопровождении слуги, который должен присмотреть за ней.

В Весейске девушки времени не теряли, от души наслаждались обществом своих молодых приятелей, сорили деньгами в лучших трактирах, катались на пролетках за городом, брали напрокат парусную лодку для морских прогулок. Впрочем, они могли себе позволить такие развлечения, родители их, люди весьма состоятельные, в дочерях души не чаяли. Слугам были даны задания, следить за безопасностью, но особо не ограничивать свободу и расходы девушек.

А три дня назад, случилось несчастье. Крестьяне одной из деревень недалеко от Весейска нашли в овраге страшно избитого молодого человека. Остатки одежды на нем, говорили, что юноша из весьма состоятельной семьи. Деревенская знахарка привела его в чувство, и он рассказал свою печальную историю. На загородном пикнике, где юноша отдыхал в компании такой же, как и сам, золотой молодежи, на них напали какие‑то бандиты. Всех запугали оружием, особо строптивых жестоко избили, а затем, всех вместе, куда‑то повезли в закрытой повозке. Ему удалось, каким‑то чудом, вылезти в окно, выпрыгнуть в сторону от дороги. Там он налетел головой на дерево, скатился в овраг уже без сознания. Что стало с остальными юношами и девушками, куда их повезли, молодой человек не знал.

Обеспокоенные крестьяне, сходили на место нападения, и нашли там трупы всех пожилых слуг, убитых с необыкновенным презрением к человеческой жизни. Все молодые слуги, вероятно, разделили участь своих господ.

Староста деревни, срочно послал весточку бургомистру Весейска, графу Нилеану. Его сиятельство тут же предпринял необходимые меры: поднял на ноги стражу и разыскал родителей юноши, которые особо не беспокоились, считая, что сын еще неделю будет отдыхать на природе со своими друзьями. Граф приказал начальнику городской стражи расследовать это дело в приоритетном порядке. Сыскари тщательно допросили ближайших родственников молодых людей, которые были на пикнике, надеясь узнать нечто такое, что позволит выйти на след похитителей. Быстро выяснили, что у многих горожан в те же дни пропали дети в возрасте от десяти до двадцати лет. Сыскной департамент городской стражи объединил все эти дела в одно и стал считать главной, версию о похищении детей работорговцами, с целью последующей перепродажи их в гаремы ханства и Южного каганата, а может быть и дальше на юг или на острова.

В Весейске у бургомистра в это время находился граф Корлган, бургомистр города Кирети. Он и посоветовал горожанам обратиться в клан Рысей за советом и помощью в поиске пропавших детей. И вот сегодня оба бургомистра, негоциант и еще трое уважаемых граждан Весейска прибыли в Столицу с просьбой разобраться в этом деле и помочь найти детей.

— Я рассмотрела их просьбу и согласилась помочь. Не знаю, как это у нас получится, но работорговля мерзость, которую нужно искоренять всеми силами. Для того и собрала вас тут. Контракт я составлю сама, и задержу в резиденции всех приезжих из Весейска до конца вашей операции. Попрошу Императора проявить беспокойство, принять участие в их деле, протяну несколько дней. На самом деле, мне просто не хочется их отпускать, у работорговцев, возможно, имеется покровитель в магистрате. Не хочу, чтобы раньше времени кто‑нибудь пронюхал о том, как идут переговоры с Рысями.

— А вы трое, отправляйтесь немедленно в Весейск пешими, на лошадях слишком долго и заметно, итак уже прошла неделя, после похищения. Постарайтесь не раскрыться раньше времени, а то этих работорговцев придется искать далеко на юге, а может быть и на островах. Если детей уже вывезли, преследуйте дальше сами, по своему усмотрению. Денег не жалейте, но и не сорите ими. Дело не в экономии, а в том, что деньги оставляют след и привлекают внимание.

Старшей назначается Нивея, Майру одну не оставляйте, сами понимаете, это ее перовое задание. Надеюсь, вы осознаете, что похищены несколько десятков, а то и сотен не самых последних граждан Империи.

Уже второй день в портовой гостинице Весейска, живут две скромные очень красивые и обаятельные девушки. Они ждут ближайшее судно на север Империи, но портовые власти ничего, раньше чем через две недели, не обещают. Вот и ходят девушки ко всем капитанам в порту, робко спрашивая, не в Нордвиг ли держит путь их корабль.

Сегодня девушки залюбовались закатом и в гостиницу возвращались уже в полной темноте, да еще заблудились в портовых закоулках. Пару раз к ним приставали какие‑то отвратительные типы, и девушкам пришлось убегать от них, куда глаза глядят, пока они окончательно не заблудились в портовых закоулках.

Порядком проплутав в складах, среди ящиков и мешков, они вышли, наконец, к крайнему пирсу, где швартовались суда южного направления. Одной из них, каким‑то чудом, удалось пробраться на борт небольшой фелуки, хотя она находилась довольно далеко от берега. На фелуке горел фонарь, и раздавались голоса. Девушка постучала в дверь рубки и робко спросила, не помогут ли ей и ее подруге, отважные мореплаватели, добраться до гостиницы. Мореплаватели изъявили полную готовность помочь и ей и ее подруге, но завтра, а пока любезно предложили провести ночь в каюте.

Утром, девушки проснулись в запертой каюте на фелуке, которая шла на всех парусах в открытое море.

Начальнику сыскного департамента городской стражи Весейска, донесли, что в портовом кабаке, появилась некая Нивея. Девица весьма красивая и, по всему видно — «С самой верхушки столичного дна$1 — как выразился полицейский наблюдатель, переговорив с ней в портовом трактире. Она появилась утром, пассажиром на шхуне. Капитан шхуны, которого, уже лет десять, все скупщики краденого в Весейске знали под воровской кличкой Шкипер, намекнул своим знакомым, что эта Нивея не прочь сдать камешки, если предложат хорошую цену и «удочерить» девочку, но совсем молоденькую, не старше четырнадцати лет. По манерам, из нее такая мамаша, что не дай Вседержатель оказаться ее дочкой, но законов она пока не нарушает и на рожон не лезет. Капитан шхуны уже свел ее со всеми, кого знал, но их предложения не воодушевили девицу.

Нивея не скупилась на серебро, развязывая языки, и через два дня вышла на некого Клопа. В разговоре с ним, она вскользь упомянула несколько фамилий жителей Столицы и привела такие примеры из их биографий, которые прояснили Клопу возможное ее место в иерархии столичной воровской гильдии. По всему выходило, что место это было, то ли выше, то ли равно месту его непосредственного начальника, в той же системе. Впечатленный разговором Клоп, не мог отказать, столь высокопоставленной, в воровском мире особе, во встрече с главой местного отделения гильдии, подручным которого Клоп состоял, вот уже третий год. Встретиться решили на шхуне, которая доставит Нивею в то место, где она сможет сама выбрать будущую «дочь», а по пути туда, глава местного отделения гильдии, мэтр Гетрус, со всей почтительностью переговорит с представительницей столичной гильдии.

Утром, в порту, Нивея подошла к большой рыбацкой шхуне, на которой, впрочем, совершенно не пахло рыбой. Ее, со всей учтивостью, провели в довольно богато убранную каюту с хорошо сервированным столом, заставленным закусками и напитками, пообещав тут же отчалить, как только появится Гетрус. Каюту заперли, но, учитывая род занятий людей на шхуне, это было вполне понятной мерой предосторожности, а через несколько минут, шхуна действительно отчалила и довольно бодро пошла в открытое море.

Примерно час никто не появлялся, вероятно, хозяева судна решили проверить, не увяжется ли вслед за ними какая‑нибудь лодка или корабль. С палубы за гостьей все это время незаметно наблюдал через потайное окно человек, к которому, весьма почтительно относились все члены команды. Это был Гетрус, глава воровской гильдии города Весейска, чин, в воровском мире, не меньший чем бургомистр в Империи. Он смотрел на то, как его гостья закусывает, демонстрируя провинциалам, изысканный столичный стиль поведения за столом и никак не мог понять, что его в ней настораживает. Началась небольшая качка и Гетрусу пришлось взяться за поручень, а затем он внезапно побелел, до крови закусил губу и жестом подозвал Клопа.

— Ты кого привел? — прошипел Гетрус прямо в ухо, ничего не понимающему Клопу — Ты чем думал, когда говорил с ней?

— А что такое, босс? С ней вроде все нормально, она знает всю столичную верхушку и Шкипер ее представил мне по всей форме.

— Короче! Быстро собрал всю команду в кают–компании, всех до последнего юнги, если он тут есть — приказал Гетрус — пять минут на все тебе.

В кают–компании Гетрус, неожиданно для всех, заявил, что они влипли. Придется сдаться госпоже, и служить ей, верой и правдой, столько времени, сколько она пожелает. По некоторым признакам, о которых он, не желал бы сейчас говорить, ему понятно, что Нивея, представляет очень сильный столичный клан, ссорится с которым, у Гетруса, нет никакого желания. Команде шхуны, он тоже не советовал бы конфликтовать с госпожой.

— А кто знает, что она на нашей шхуне? — вдруг спросил капитан.

— Думаю что никто — ответил Клоп.

— Я следил за ней все время, после того как она пошла вчера в гостиницу и до ночи, потом меня сменил Попрыгунчик. Она всю ночь спала и из каюты не выходила, а утром сразу пошла в порт, даже завтракала тут на шхуне.

— Ну, так якорь на шею и в воду, никто не подумает на нас — а перед этим развлечемся со столичной дамочкой, да и вещички у нее что надо, а в кошельке денежки и камешки водятся — предложил капитан.

— Я еще раз повторяю, что категорически против любых попыток нападения на госпожу — вступил в разговор Гетрус — а тем, кто таких сложных слов не понимает, объясню проще — стремно это! Да так стремно, как у вас в жизни не бывало.

— На шхуне я хозяин — заключил капитан, вставая — краем глаза я успел увидеть, что у нее в сумочке. Такой куш нас всех до конца жизни обеспечит. Мы запрем вас тут, чтобы не мешали, а сами пойдем и свернем шею этой столичной цыпочке.

— Да она тебе специально показала зачем‑то свою сумочку — начал было объяснять Гетрус, но капитан грубо прервал его.

— Ну и дура, что хвастается, нам же проще, что сама на себя наводку дает.

— Босс, я конечно с Вами, — начал разговор Клоп, когда моряки вышли — но не понимаю, на что Вы надеетесь. Их сейчас пятеро, они при оружии и боцман взял арбалет, он ее уложит через смотровое окно. Я знаю эту команду, ребята не слабые, с островными пиратами не раз бились и побеждали. В случае чего, они остальную команду с вахты позовут, а тех еще человек двадцать. А сейчас и ее утопят и нас, чтобы не болтали. Никто знает, что мы тут, а Вы так спокойны, не понимаю я Вас.

— Правильно, что ты остался со мной, не прогадаешь. Потерпи несколько минут и поймешь, что ничего с нами не случится именно потому, что мы не пошли против нее. Поверь, у этих дуралеев нет ни единого шанса в поединке с ней, а все свидетели, что я был категорически против нападения.

И действительно, не прошло и трех минут, как прибежал один из матросов, возбужденный, с выпученными глазами и скороговоркой пробормотал, что госпожа желает их видеть. Клоп с уважением, смешанным с удивлением, посмотрел на Гетруса и оба они пошли на встречу с Нивеей.

В каюте, потрясенный Клоп, увидел связанных по рукам и ногам, блестящей проволокой, капитана и двух матросов. Третий матрос, по приказу девушки, убежал на палубу, оказывать помощь раненому, своим же арбалетным болтом, боцману. Ни у кого из команды теперь и в мыслях не было ослушаться ее.

— Убедительно прошу Пресветлую поверить, что я был против этого нападения — кланяясь, с порога заявил Гетрус.

— Да я Вам верю — обворожительно улыбнулась Нивея — как Вы поняли кто я? Вы почти час времени следили за мной через потайное окно. Значит, я правильно рассчитала, что заметите, как я ловлю кнутом падающую рюмку.

— Да Пресветлая — поклонился еще раз Гетрус — мои знакомые из Столицы, просветили, кто может делать такие чудеса. Они же, весьма убедительно, объяснили мне, что в случае встречи с любой представительницей Вашего клана, необходимо отнестись к ней с самым большим уважением и, ни в коем случае, не конфликтовать, а напротив, предложить всяческую помощь, что я и делаю, с величайшим почтением.

— Понятно. Теперь ты — Нивея указала на Клопа и неуловимым движением освободила от пут капитана и матросов — отнеси раненого в кают–компанию, остальные ему помогают. Ждите там, до тех пор, пока вас позову, и обсудите между собой, нужно ли еще раз проверять на мне арбалет.

— А теперь идите. — Нивея щелкнула, непонятно как оказавшимся в ее руке длинным кнутом, по косяку, срезав дверь сразу с обеих петель — Это чтобы я видела коридор, а вы увидели мои возможности против ваших ножиков. Дверь тоже унесите. Все понятно, надеюсь?

Команда, кланяясь и уверяя, что больше никаких недоразумений не будет, выскочила в коридор, унося раненого на двери.

— А, когда придет в себя, объясните ему, что в плечо я попала не потому что промахнулась, а потому что хотела попасть именно в плечо — крикнула уже вслед морякам Нивея — а если он решит повторить, я попаду ему в совсем уже неприличное место.

— Ну а теперь давай с тобой оговорим дальнейшее взаимодействие. — Она повернулась к Гетрусу.

— Мы сейчас плывем на корабль работорговцев, освобождать захваченных в Империи рабов. Там на корабле еще две мои подруги, которых захватили в качестве рабынь. Вернее, работорговцы думают, что они их захватили, надеюсь, ты уже не заблуждаешься так же как те рисковые ребята. Поверь, их заблуждение на счет того, кто кого захватил, просто чудовищно и у них будет случай, убедится в этом уже сегодня. От твоего поведения при освобождении рабов, и захвате работорговцев, будет зависеть, считать тебя соучастником, или свидетелем. Напомню, что работорговля в Империи наказывается смертью даже за недонесение о ней. Расклад ясен?

Вот теперь Гетрус струсил по–настоящему. Он только сейчас понял, во что влип и уверял Нивею, что, не теряя ни минуты, пойдет и самым доходчивым образом объяснит команде, чью сторону следует принимать в предстоящем конфликте. Тем более, что требовалось всего лишь невмешательство в сватку.

— Лучше, если вас вообще не будет на палубе. Можете смотреть, и будьте готовы помочь в управлении судном. Воевать вам не придется.

Прогулки по порту и разговоры с капитанами, кое‑что прояснили Кайсе и Майре. Подозрения вызывала некая фелука. Она уже вторую неделю стояла у дальнего пирса, но время от времени выходила в море.

— На обкатку после ремонта — как ее капитан объяснял портовым властям.

В море она выходила, примерно в те же дни, когда исчезали юноши и девушки. Вероятно, их малыми партиями переправляли на этой фелуке к какому‑то другому судну, дрейфующему в открытом море за пределами территориальных вод Империи. Поэтому у Имперской береговой охраны не возникало никакого беспокойства.

У Майры родился план, проникнуть на фелуку, под видом запуганных девушек. Если помогут, то честь им и хвала, заплатить, поблагодарить и продолжить поиски. Если попробуют изнасиловать или ограбить, то побить, связать и сдать портовой страже, частично раскрыв свое инкогнито человеку, которого порекомендовала Тина для помощи. Он и закроет моряков в тюрьму до конца всей операции, чтобы не раскрывалось инкогнито девушек. А вот если «товар» портить не захотят и куда‑то повезут, то, возможно, это тот самый кончик, за который следует ухватиться.

План Майры, по всей видимости, удался. Девушек даже не выпустили из каюты, в которой оказалось некое подобие туалета и чан с водой. Через дверь, бандиты, грубо порекомендовали им не дергаться, если хотят остаться целыми. И более никаких попыток общения с ними моряки не предпринимали до конечной цели морского путешествия.

Затем их перевели на гораздо большее судно, дрейфовавшее в море, и, сравнительно вежливо, стараясь не повредить, поместили в трюм, где было уже около сотни пленниц. Никакой охраны внутри не было, трюм просто запирали. С корабля в открытом море бежать некуда. Пленницам продемонстрировали и хитроумное устройство, которое затопляет трюм, если они вдруг начнут причинять беспокойство команде. В другой части трюма, отделенные решеткой, находились юноши.

Майра и Кайса опросили девушек, нашли среди них беспрестанно плачущую дочку Клемента и ее подругу в таком же состоянии. Таким образом, их поиски увенчались успехом, оставалось только дождаться Нивею и ликвидировать этот крысятник. Все Рыси точно чувствуют местонахождение друг друга в пространстве и подруги уже рассчитали, примерное время начала боевых действий. Вскоре, отсчет пошел на секунды и вот от Нивеи пришел ментальный сигнал к началу операции.

Люк трюма как будто взорвался, разбитый в мелкие щепки. Из него, бесшумно, неправдоподобно быстро, вылетели две тени, сметая всех встретившихся на пути членов команды судна в море, опутывая их кнутами, либо просто оглушая. Одновременно, навстречу им, с причалившей к кораблю шхуны, понеслась столь же быстрая, третья тень и они слажено, без единого лишнего движения произвели зачистку палубы от экипажа судна. Все было кончено в течение нескольких секунд.

Оставшись наедине с командой в кают компании, после того как перетащили раненого боцмана и оказали ему первую помощь, Гетрус не удержался от ехидного вопроса капитану.

— Ну как развлечение со столичной ципой?

Капитан, по всей видимости, еще не до конца отошел от шока, потому что на ехидство никак не отреагировал. Он начал сбивчиво рассказывать, что произошло в каюте, вероятно, хотел выговориться для успокоения нервов.

— Знаешь, как его ранили? — Капитан кивнул на боцмана — Мы вошли в каюту, чтобы отвлечь ее от окошка. Я сам видел, как боцман выстрелил из арбалета с пятнадцати шагов. Она поймала болт рукой! И сразу, метнула его в боцмана, пригвоздив его плечо к тюку с парусиной. А вот как она нас связала, я не разглядел, очнулся на полу, уже связанным.

— Не может так никто, ни один человек! — Не мог успокоиться капитан. — Я никогда никого не боялся, но ее я боюсь до дрожи в коленках.

— Так и знал, что ты не послушаешь меня, когда отговаривал тебя от нападения на нее. Она специально показала тебе сумочку и камешки в ней. Мне она тоже специально раскрыла себя. Ей нужно было определиться с нами до стычки с работорговцами. Это я уже сейчас только понял.

— А зачем? — Тупо спросил капитан — Никто же не знал кто она, и не раскрывалась бы себе до конца.

— Неужто непонятно! Во время стычки с экипажем работорговцев, ей проще будет иметь спокойный тыл — раздраженно пояснил Гетрус — хотя, для нее мы не такая уж и помеха, даже если бы выступили на их стороне.

— Хотел бы я посмотреть на ее бой с работорговцами — мечтательно сказал капитан, постепенно оправляясь от шока.

— Я тоже хочу посмотреть, она разрешила. Думаю, такое зрелище не каждый хотя бы раз в жизни увидит — сказал Гетрус и пошел на палубу, выбирать наблюдательный пункт. За ним поспешил и капитан.

Они легли на крыше рубки, накинув на себя запасной парус. Защита и от солнца и от посторонних глаз. Матросы, согласно полученным от Нивеи инструкциям, подошли примерно на десять шагов к кораблю и крикнули, чтобы с него спустили жесткий причальный трап для важных персон.

А вот дальше… Гетрус и капитан, конечно, ожидали, что бой будет скоротечным, но не настолько.

С судна раздался какой‑то хлопок, как выяснилось впоследствии, это Рыси выбили люк трюма изнутри. Нивея прыгнула в воду, но умудрилась как‑то оттолкнуться от ее поверхности и запрыгнуть на спущенный жесткий трап. Затем она как‑то сразу оказалась на палубе, с которой уже доносились непонятные резкие звуки и щелчки, исчезла в глубине судна, а через минуту, из люка пушечной палубы показалось ее лицо.

— Давайте, причаливайте, будете управлять судном — приказала она.

— Уже все что ли? — недоуменно спросил капитан — Это что, весь абордаж?

Да, это был весь абордаж. Самый короткий и самый успешный абордаж, который когда‑либо видел капитан, сам, иногда промышляющий пиратством.

Пришвартовавшись к трапу, они заметили, что четверо матросов, которые спускали трап, связаны блестящей проволокой и, ей же, привязаны к трапу.

— Опять не заметил когда она успела их так связать… они что, двести человек команды уже повязали… и мы ее хотели… — бормотал капитан, прыгая на трап и взбираясь на палубу, по которой были разбросаны неподвижные тела десятка три моряков, непонятно, мертвых или только оглушенных.

Команду корабля заперли в кают–компании. Моряки даже не успели ничего понять. Оглушенных и связанных, просто привязали к мачтам на палубе. С помощью экипажа шхуны, который, к тому времени, окончательно уяснил себе, на чьей стороне нужно воевать, выловили из воды остатки команды судна работорговцев. Их тоже препроводили в кают–компанию, а затем, направились в порт Весейска.

Так до конца и не опомнившихся, Гетруса и Клопа отпустили, учитывая их правильное поведение во время схватки. Команду шхуны, на первый раз, просто сдали портовой страже, замолвив, впрочем, за них словечко, которое спасло их от виселицы. Похищенных юношей и девушек портовые власти и стража, после необходимых формальностей, развезли по домам.

А через два дня Тина поздравляла ликующую Майру с успешным выполнением первого в ее жизни контракта и вручила, причитающийся гонорар.

После этого Нивея, Кайса и Майра еще месяц купалась в лучах заслуженной славы. Бургомистр Весейска, граф Нилеан, в честь девушек организовал торжественный прием и общегородской праздник. Им вручили весьма ценные подарки и немалое денежное вознаграждение, произвели всех троих в почетные граждане Весейска. Затем был прием у Императора и вручение орденов за спасение граждан Империи, с солидной денежной премией. После этого, благодарность почти полутора сотен семей спасенных молодых людей, которые организовали чествование Рысей в загородной резиденции Клемента. Девушкам, даже пришлось просить Тину, как‑то прекратить этот поток благодарностей и праздников, обрушившийся на них, совершенно непривычных к такому образу жизни. Господин Клемент в уставе всех своих судов прописал право Нивеи, Кайсы и Майры бесплатно путешествовать на них в качестве почетных гостей судовладельца, с предоставлением им лучших мест из резерва капитана.

Но всему приходит конец, и вскоре, после окончания праздников, Тина вызвала к себе Майру и объяснила ей, что будет верхом глупости с ее стороны, чрезмерно гордится всеми этими почестями. Медали — это игрушки, благодарности — это эмоции, деньги — это средство, а она, старшая наставница Рысей, требует от Майры и ее подруг в течение двух следующих дней, полного разбора и анализа всех их действий во время выполнения задания. И так будет после каждого контракта. Девочки уже пишут, а Майре она специально говорит это только потому, что задание у нее первое. В дальнейшем, ее просто ждет выговор, если отчет не будет предоставлен в течение двух недель после окончания задания.

— Кайса, что ты делаешь со своими деньгами? Спросила Майра, когда они закончили разбор своих действий на судне работорговцев.

— Так и знала, что ты это спросишь — рассмеялась Кайса — после своего первого контракта, я спросила Нивею, что она обычно делает со своими деньгами.

— Ну и что же с ними делают? — еще раз спросила Майра отсмеявшись.

Все оказалось просто и мудро. В Гиномском банке был открыт специальный счет клана Рысей, на нем и хранились деньги клана. На него перечисляли свои гонорары все Рыси. Служащие банка, скрупулезно вели учет индивидуальных сумм в рамках этого счета. Каждая Рысь могла в любой момент снять все свои деньги. У Илики этот момент так и не настал за сто лет.

Ни одна из Рысей, ни разу не спросила, куда клан тратит заработанные ими деньги. А клан, никогда не спрашивал, куда любая из них тратит деньги со счета. Доверие было полным и взаимным, да и куда тратить деньги, при такой напряженной жизни.

Глава 6. Новый след

Илика закончила читать отчеты девушек и задумалась. Затем встала, прошла в метро, и, наконец, остановилась перед дверью, в столичные апартаменты Нивеи.

— Входи Илика — ответила на звук стеклянного колокольчика Нивея. Она, как и любая Рысь, всегда знала, которая из подруг, посетила ее на этот раз.

— Здравствуй Нивея — ответила на приветствие Илика — прочитала твой отчет о вашей поездке в Весейск.

— Что‑то не так? — спросила Нивея.

Несмотря на формальное равенство в отношениях и положении в клане, внутренне, Нивея испытывала вполне понятное почтение в отношении основательницы клана.

— Ты написала, что глава гильдии воров в Весейске, некто Гетрус. Не сочти за труд его нарисовать — попросила Илика. — Два портретика в разных ракурсах.

— Да, конечно — ответила Нивея, быстро и точно рисуя портреты. — Вот, пожалуйста. А в чем у тебя вопросы? Может быть, я смогу пояснить, ты же понимаешь, в отчет не попало то, что я сочла мелочами.

Илика внимательно смотрела на портреты, нарисованные подругой. Определенно на портретах был изображен тот самый Гетрус, которого они с Ваном видели доме главы столичной гильдии воров.

— Ничего, знавала я одного Гетруса, когда‑то, но ему сейчас должно быть больше ста лет. Где‑то между ста десятью и ста пятнадцатью.

— Ну, так значит этот, другой Гетрус — беспечно ответила Нивея. Мало ли этих Гетрусов. Этому лет тридцать пять или сорок.

— Вот потому я и попросила тебя изобразить его. А теперь смотри, как выглядел тот, которого видела я сто лет назад — сказала Илика, подавая только что нарисованный по памяти о прежнем Гетрусе, портрет юноши. — Сравни сама.

На портретах был изображен, явно один и тот же человек в юности и в зрелые годы. Либо близкие родственники, например отец с сыном.

— Жаль я не художница — посетовала Нивея, — Не могу ловить характеры через оттенки выражения лица, позы, жесты могу только точно рисовать. — Давай спросим Кайсу она художница. Могла запомнить то, что поможет тебе.

Кайса, как раз писала картину, на тему того абордажа, который так поразил капитана воровской шхуны. Это была именно картина, а не безжизненное графическое изображение того что она видела на корабле. На лица читалось и недоумение, и испуг, и бессилие, угадывались цели атакующих, подчеркнута стремительность атаки. Словом это была картина, произведение искусства, а не графический отчет об абордаже.

— Здравствуй Кайса, извини, что отвлекаю тебя — произнесла Илика, войдя в мастерскую художницы.

— Что ты Илика, конечно я слушаю тебя — тут же отложив все свои дела, ответила Кайса.

Она так же испытывала трепетное чувство перед Иликой и довольно сильно робела, когда та обращалась к ней. Разница в возрасте более, чем сто лет, ощущается несмотря ни на какое формальное равенство.

— Ты видела Гетруса, там на корабле?

— Да.

— Напиши его портрет, но так, чтобы выразить характер, и ту его черту, которая проявлялась и в детстве и в зрелые годы, то, что в нем неизменно и узнаваемо. — Сможешь?

— Нужно подумать. Такие вещи не делаются быстро.

— Но, может быть, попробуешь выразить это как ты умеешь, одним или двумя штрихами. Что‑то характерное в нем, то, что выделяет его из остальных.

— Пожалуй, смогу — ответила Кайса. Я принесу рисунок через час. Я попробую сделать два рисунка, его в возрасте подростка, как его себе представляю, его и сейчас, так, чтобы черта, о которой ты говоришь, проявилась на обоих рисунках.

— Прекрасно, я, Нивея и Майра, будем у меня дома, в городе Призраков. Туда и рисунки неси, будет важный разговор.

Дом Ван Дрика и Илики в городе Призраков, был построен на некотором удалении от остальных. Так клан Рысей выражал свое уважение к его основателям и фактическим руководителям. Именно дом, в гостинице жили уже давно только те, кто временно гостил в городе Призраков. Когда Илика научилась строить дома силами самого города, постоянные его жители, срочно захотели их получить. Так и застроилось практически все пространство от города, до возведенного Кольца вокруг него. Собственно, строить дома, научило Илику строительство Кольца вокруг города. Оказывается, в городе Призраков, были все необходимые для этого средства.

Дома получались такие, что их мгновенно не скупясь, раскупили бы и богачи Столицы, если бы узнали о существовании таковых. Правда, кто же им скажет, а тем более продаст их в этом городе. Особенно впечатляла система уборки помещения. Еще при первом посещении города Призраков, Илику с Хромом поразило, что помещение в гостинице блистают чистотой, а постельное белье все время новое и чистое. Следующим открытием был диагностический центр, который блистал стерильной чистотой всегда, перед приемом следующего посетителя. Оказалось это свойство всех домов города, в комплект оборудования дома входили так же устройства, которые стирают любую ткань, и чистят посуду от остатков еды на ней. В последнем, правда, необходимости почти не ощущалось, потому что кухня в любом доме предлагала огромный набор посуды, которая уничтожалась после использования вместе с мусором каким‑то непостижимым образом. Никто так и не понял за сотню лет, куда девается и мусор, и нечистоты от города.

Идущих к дому девушек, во главе с Иликой, Ван увидел в окно и поспешил им на встречу.

— К нам гости или это деловая встреча? — поинтересовался он у Илики.

— Это деловая встреча с друзьями, которые пришли к нам в гости.

— Я принесу воду и фрукты. — Ван прикатил сервировочный столик, заставленный вазами, стаканами и графинами. — Что обсуждаем на этот раз?

— Ван, ты помнишь наше бегство из Столицы, сто лет назад?

— Ты правильно отметила как наиболее важный момент, то, что оно было сто лет назад. Я помню что бежали, но вот детали вряд ли. Не забывай, это вы помните все в деталях, независимо от давности, но не я.

— Да, извини — поправилась Илика — попробуй припомнить того мальчика, который нас провел к мэтру, тогдашнему главе воровской гильдии Столицы. Он еще пытался запутать нас в доме, выбирая самый извилистый и длинный путь.

— Да помню. Лицо вряд ли вспомню, но саму ситуацию конечно помню. Все же важные события для нас, такое не забывается.

— А теперь посмотри на эти портреты — Илика выложила перед ним свой рисунок с двумя рисунками Кайсы. Что ты на это скажешь?

— На рисунках изображен один и тот же человек, в разные периоды его жизни — Начал Ван Дрик. — Вернее два рисунка, это он в юности, а на третьем он лет в сорок примерно. Хочешь сказать, что это тот самый юноша? Ну и что с того?

— А то, что третий рисунок сделан с него, такого, каким он был неделю назад. На столетнего не похож.

— Глядя на меня, тоже не скажешь, что мне сто тридцать три года — отметил Ван.

— Но этот Гетрус не жил все эти годы в городе Древних, не посещал регулярно там диагностический центр Древних. Значит, он знает нечто, что позволило ему остаться молодым, или вновь стать молодым.

— Да, действительно. Нам в этом помог город. Находка этого города Древних, пожалуй, самое значимое событие последних ста лет. Но, возможно не мы одни нашли столь замечательное место. Думаешь нужно посетить этого Гетруса? Где он сейчас?

Илика подробно рассказала историю освобождения рабов в городе Весейске.

— Надо бы навестить его. Видно и мне нужно вспоминать былую профессию гвардейского разведчика. Хотя за вами девушками, все равно не угнаться. Кто из Вас возьмет на себя труд, потренировать меня пока ищем этого Гетруса?

— Помнишь меня? — на слугу портового трактира смотрела та красавица, которая несколькими днями ранее, ранее заплатила ему целую серебряную монету за совершенно простые сведения.

— Да, Ваша милость. Извините, не знаю имени вашей светлости — он на всякий случай наградил ее титулом, полагая, что хуже от этого не будет.

— Ты как меня назвал — возмутилась дама. — Меня, Пресветлую, ты обозвал светлостью. А если стражу позвать?

Такого поворота несчастный слуга никак не ожидал. Он потерял все ориентиры. О Пресветлых он слышал, но какое место в Империи они занимали, не знал. О светлостях он тоже слышал, но в портовом трактире и с ними не встречался. Сейчас бедняга с ужасом гадал, что сделает с ним хозяин заведения, когда узнает, что он оскорбил аристократку.

Пресветлая, если конечно она сказала правду, молча слушала путаные извинения глядя в его расширяющиеся от ужаса глаза. Затем, видимо опасаясь, что заячье сердечко может и не выдержать, сказала спокойно

— Ладно, не трясись. Лучше окажи мне услугу, и я тебя не обижу, как и в прошлый раз.

— Конечно, Ваша св… госпожа Пресветлая — произнес он, с ужасом осознал, что чуть было опять не оговорился.

— Ладно, не мучайся, говори как обычно без титулов. Иди, принеси мне воды и фруктов, затем закажи два самых лучших номера в вашем заведении, один для меня, а другой двухместный для господ познатнее чем я. И никому, кто я. Уловил?

Трактирный слуга, задохнувшись от усердия, кивнул и убежал к хозяину. Пробегая за стойкой, крикнул, чтобы фрукты помыли и на «тот стол».

Нивея усмехнулась и подумала, что они могли бы и поприличнее заведение найти, ну да Илика знает что делает. Впрочем, посуду мыть и тут, наверно, умеют, если предварительно правильно поговорить с хозяином.

Служанка, принесла вазу с фруктами и кувшин с водой, испугано глядя на Нивею, поставила их на стол и исчезла. Вновь появился прежний служка, а за ним толстый мужчина в фартуке, видимо сам хозяин заведения.

— Номера вашим эээ… — толстяк запнулся, не зная как обратиться - … милостям готовы, все самое лучшее. Что еще угодно госпоже?

— Госпоже угодно поговорить с Вами с глазу на глаз. Где можно это сделать.

— Где пожелает прекрасная дама — хозяин, наконец, догадался, как можно обращаться к явно знатной даме, которая не желает ему представляться.

— Можно в комнате, которую приготовили для вашей милости. — Он приказал служанке показывать дорогу, а сам почтительно затрусил за Нивеей.

Комната, произвела на Нивею хорошее впечатление, и она подумала, что в портовом трактире останавливаются и довольно приличные постояльцы, раз по первому требованию, нашлись вполне достойные апартаменты.

— Надеюсь, двухместные апартаменты не хуже? — спросила она у хозяина.

— Конечно не хуже, для достойных господ постояльцев, особенно столь знатных и уважаемых, мы держим комнаты, удовлетворяющим самым изысканным вкусам. Хотелось бы уточнить только. Те двое знатных господ, о которых упоминала прекрасная дама, супруги, или может быть друзья или подруги?

— Конечно супруги, если бы их связывали иные отношения, я бы заказала им два номера, а не один.

— Но ближе к делу — продолжила Нивея, когда за служанкой закрылась дверь. — Чуть более недели назад, я встречалась здесь, с неким Клопом. Помнишь такое?

— Да, конечно, Вы изволили тогда прожить у меня несколько дней. Но сейчас, упомянутого вашей милостью господина нет в Весейске.

— Где он сейчас. Как мне с ним встретиться?

— Видите ли, уважаемая, род занятий упомянутого Вами господина, не располагает к тому, чтобы его можно было быстро и легко отыскать, даже такой знатной госпоже как Ваша милость. Хоть режьте меня, но я не знаю как мне найти того господина.

— А если попробовать? Думаешь, не поможет?

— Что попробовать — недоуменно спросил толстяк.

— Резать, ты же сам это предложил.

Трактирщик с ужасом посмотрел на нее, читая у нее на лице и в глазах, нечто такое, что вселяло в него уверенность — эта сможет!

— Ваша милость, госпожа …эээ… не знаю Вашего имени, звания и титула, прошу простить… я постараюсь сделать все, что в моих силах, если Ваша милость подождет до вечера.

— Хорошо, я подожду, погуляю пока по городу. Когда приедут постояльцы в другой номер, надеюсь, их достойно примет Ваша челядь — спросила Нивея у трясущегося трактирщика.

Трактирщик уверил ее, что он тот час даст все необходимые распоряжения и, пятясь к выходу, умоляюще смотрел на нее. К моменту, когда за ним закрылась дверь, девушка уже с трудом сдерживалась, чтобы не расхохотаться в голос.

Пока Илика с Ван Дриком добираются д гостиницы, Нивейя решила посетить еще ряд мест в городе. Прежде всего, тот адрес, который ей дала Тина в прошлый раз, на случай если в Весейске они встретятся с затруднениями. Она решила попробовать там узнать, где можно отыскать Клопа и Гетруса.

К сожалению, посещение адреса не прояснило вопрос об их местонахождении в настоящее время. Человек, внимательно ее выслушал и пообещал узнать все что можно и сообщить им в гостиницу до вечера. Если до заката, никто от него не появится, значит, ничего полезного узнать не удалось.

А пока, Нивея посетила отделение Гиномского банка и, на всякий случай, наменяла там целый кошель серебра и второй, такой же кошель, меди. Поиски обещали несколько затянуться.

К моменту ее возвращения в гостиницу, Илика с Ван Дриком, уже успели вселиться и сейчас находились в своем номере, приказав, подать туда обед.

— Мне поручено, провести Вас к ним, как только Вы изволите вновь посетить гостиницу — торжественно сообщил ей все тот же перепуганный слуга.

До заката, никто с вестями от знакомого Тины, так и не появился, значит, узнать ничего не удалось. Но, уже ближе к ночи, пришел, трясущийся от страха трактирщик, а с ним еще пятеро.

Четверо, огромных, мрачного вида мужчин, без проблесков интеллекта в глазах, сопровождали пятого, сравнительно невысокого, подвижного, живым уверенным взглядом.

Все они, вместе с хозяином, ввалились в апартаменты Илики и Ван Дрика, как раз тогда, когда они ужинали с Нивеей. Она за ужином рассказывала о своих изысканиях в Весейске.

— Я прослышал, что кто‑то тут интересуется теми, о ком спрашивать не рекомендуется — начал разговор тот, у кого в глазах отсвечивала искра разума.

— Господа, кто вы? — Спросил Ван Дрик, откладывая вилку. — Как‑то странно вы себя ведете в гостях.

— Ван, Илика — вступила в разговор Нивея — вы отвыкли уже от таких бесед. Просто посидите спокойно, пока я переговорю с хамами.

— Позвольте уж мне по–свойски, им кое‑что втолковать — продолжила она. — Во–первых, кто тут задает вопросы, во–вторых, кто на заданные вопросы тут отвечает. И в третьих, что роли эти никогда не меняются, если на то нет разрешения тех, кто тут задает вопросы.

Впоследствии, трактирщик, так и не смог внятно рассказать, что произошло в самом роскошном номере его гостиницы. Когда он обрел способность соображать, его взору предстали все те же, но в несколько иных позициях. Четверо, сопровождающих в беспамятстве лежали на полу, связанные по рукам и ногам какой‑то блестящей ниткой. Пятый же, по всей видимости, их командир, все время пытался подняться с пола, но это ему не удавалось. Нивея производила какое‑то неуловимо быстрое движение, которое его вновь и вновь, сбивало с ног, пока он, вконец обессиленный, уже не смог подняться с пола.

Нивея, терпеливо ждала, когда главарь обретет силы, хозяин застыл, выпучив глаза, а мужчина с женщиной просто молча сидели, как их и попросила девушка.

— Вы готовы ответить на несколько наших вопросов? — спросила Нивея главаря, когда тот пришел в себя и испуганно глядя на нее поднялся с пола.

— Да.

— Умница! — похвалила его Нивея.

— Теперь забери этих животных отсюда — она показала на его сопровождающих — заплатите трактирщику за наш ужин и моральный ущерб ему. Думаю, империала вполне хватит.

— Только не спорь! — жестко продолжила она, видя, что главарь что‑то хочет сказать. — Я не расположена спорить. Просто заплати хозяину, опусти своих и вернись сюда. Мы пока закончим ужин. Нам просто нужно с тобой поговорить. Если бы ты, пришел к нам спокойно и вежливо, то не пришлось бы платить и валяться на полу. Даже кое‑что и от нас получил бы за сведения, но ты сам все испортил. И не вздумай, потом стребовать деньги с хозяина обратно, эту вздорную мысль вообще выкинь из головы. Все, ждем тебя через полчаса.

— Ты уж слишком тут страху нагнала всех — упрекнула девушку Илика.

— Илика, ты давно с такими людьми не общалась, а я тут всего неделю назад была, Да и с караванами часто хожу. Поверь, все как надо, иначе они не поймут — со смехом сказала Нивея.

— Вот достойный аргумент в нашем споре — обратился к Илике Ван. — Нужны ли эти игры в охранников.

— Все молчу. Нечестно вдвоем на одну — рассмеялась Илика.

— Не обращай внимания, это просто продолжение нашего с Ваном, давнего спора о смысле жизни Рысей — продолжила она, отвечая на немой вопрос Нивеи.

— Войдите — повелительно крикнула Нивея, после того как в дверь робко постучали спустя ровно полчаса.

— Ваши милости изволили пожелать говорить со мной — подбирая слова, и уже без всякой уверенности в голосе, произнес главарь.

— Да, ты правильно уловил настроение наших милостей — насмешливым тоном сказала Нивея.

— Нужно ответить на несколько вопросов Пресветлой — она указала на Илику. — Отвечай честно, так честно, как ты за всю свою жизнь, данную тебе явно по недосмотру Вседержателя, еще никому не отвечал.

— И я, и Пресветлая — Нивея опять показана на Илику — Ильфы, так что лгать, даже не пытайся.

— А то, мы ведь можем и исправить его — она показала пальцем вверх — недосмотр.

— Итак, вопрос первый — начала Илика — Как тебя зовут и кто ты такой?

— Зовите меня Болт, я тут над ворами, пока нет Гетруса с Клопом.

— Теперь, второй вопрос. Где нам найти Гетруса?

— Да не трясись ты. Ни за себя, ни за него, мы просто хотим с ним поговорить — помогла решиться на ответ главарю, Нивея.

— Я не знаю — ответил главарь — честно не знаю, хоть режьте.

— Да что за день такой, все в этом городе предлагают резать себя — вздохнула Нивея — так ведь и уговорите.

— Ну, я правда не знаю — взвизгнул он.

— Хорошо, а кто знает? — задала Илика следующий вопрос. — Успокойся, подумай и перестань бояться, ничего плохого мы ни тебе, ни ему, не сделаем.

— Если, конечно, ты быстро, четко, а главное правдиво, станешь отвечать на вопросы — добавила Нивея, постукивая по сапогу, кроткой плетью, невесть как оказавшейся в ее руках.

— Нивея, иди, прогуляйся, он при тебе не может сосредоточиться — сказал Ван.

— Она через полчаса придет — добавила Илика — успеешь за полчаса рассказать, как нам его отыскать?

Болт, косясь на Нивею и вздрагивая при каждом ее движении, испугано закивал головой и торопливо заговорил. Нивея самодовольно усмехнулась, вышла из комнаты, бросив с порога еще один оценивающий взгляд на Болта, который заставил его вздрогнуть и ускорить темп изложения.

Как ни путано излагал Болт то, что у него называлось мыслями, все же кое‑что из его словесного сумбура, удалось понять. Где сейчас находится Гетрус, он не знал. Но вот где он может находиться, с большой вероятностью, Болт указал. Он оказался случайным свидетелем разговора Клопа с капитаном какого‑то судна. Южанином, по всей видимости, если судить по одежде, некоторым манерам, экспрессии и повышенным тонам в разговоре. Единственным населенным пунктом, о котором этот капитан упомянул, был Мирум. Портовый город–государство, на границе Империи и ханства.

Глава 7. Пополнение

Мирум — так называется город, на который претендовали в разное время и Империя и хан, да так, в итоге, и отступились. И северному и южному соседу, ловкие дипломаты города, не упускали случая объяснять, почему каждому из них, город выгоден именно в вольном статусе.

Власти Мирума, наглядно демонстрировали, как может маленькое государство, не имеющее ни военного флота, ни армии, ни даже экономики, сохранить свой суверенитет, играя на противоречиях больших держав. На протяжении веков, лучшей защитой Мирума, были амбиции ханства и Империи друг перед другом. Обе страны делали все, чтобы помешать друг другу в борьбе за его захват.

Были причины и не сводящиеся к амбициям, по которым великие державы не стремились подчинить себе вольный город. Где, например, в период обострения отношений между ханством и Империей, обменять магические артефакты, в которых так нуждалась гильдия магов Империи, на столь необходимые арбалеты Гиномьей работы для ассасинов хана?

Мирум был и местом тайных переговоров между дипломатами хана и министром двора императора, об обмене пленными или их выкупе, в нем торговали купцы Империи с пиратами Вольных островов, или вождями орочьих каганатов. Каждый желающий обменять товар на товар, товар на деньги, или деньги на товар, находил в нем самый радушный прием. Ибо малая толика с суммы любой сделки пополняла городскую казну.

А жителям самого Мирума, чрезвычайно льстил статус вольного города. Сравнение же уровня своих доходов с доходами жителей Империи и ханства, не говоря уж о других государствах, преисполняло жителей города–государства осознанием своей значимости с мировых делах. Городская власть, в Мируме пользовалась заслуженным авторитетом, как жителей самого города, так и граждан сопредельных с ним государств. Город не имел ни сельскохозяйственных земель, ни крупных производств. Даже строителей нанимали в Империи или в ханстве. Но это не мешало поддерживать достаток жителей Мирума, на уровне, кратно превышающий достаток граждан любого из известных государств.

Жителей Мирума кормил самый крупный в мире рынок и соответствующий ему по величине порт. Крупнейший перевалочный пункт, куда сходились все караванные тропы, дороги и морские пути. Город гарантировал каждому, что его сделка останется тайной от правительства любой страны, его деньги будут в неприкосновенности, а сам человек не пострадает ни от лихих людей, ни от властей, если он в городе, живет по его законам. Даже если купец и не собирался ничем торговать в Мируме, он все равно не скупясь, платил немалую въездную пошлину городу. Потому что власти гарантировали и то, что в его товары в Мируме не заглянет ни один человек, пока стоит его торговый караван. Властей города не интересовало, чем он торгует, будь его товаром хоть южный дурманящий порошок, хоть малолетние рабыни отнятые у семей, где‑то в дальних странах. Главное, не сори, трупы рабов не оставляй на улицах, не шуми ночами, прочие порядки не нарушай и конечно, плати положенную городу мзду.

Фактически же, городом управляла, пожалуй, самая любопытная международная гильдия, отделения которой имелись во всех известных государствах — гильдия воров. Жителей Мирума, весьма удивило бы это, но они оставались в счастливом неведении, хотя и в Империи и в ханстве, соответствующие подразделения их тайных служб, прекрасно отдавали себе отчет, кто именно управляет в Мируме.

Вот в этот город и направился так спешно, глава воровской гильдии Весейска. Возможно, уже бывший ее глава, потому что непонятны пока были ни причины его поспешного бегства ни то, собирается ли он вообще возвращаться в Империю.

На следующее утро после разговора с исполняющим обязанности главы городской гильдии воров, Илика, вместе с прибывшей в Весейск Тиной, направилась в магистрат. Нивея, получила задание урегулировать все дела с Болтом. Илика все же была за то, чтобы помирится с ним, в надежде на будущую его помощь. Ван Дрик, хотел просто походить по родному городу, в который не посещал, без малого, сто лет.

Нивея подошла к трактирщику, который, при ее приближении, вытянулся во фрунт, всем своим видом демонстрируя повышенное внимание и подобострастие.

— Уважаемый — обратилась к нему девушка. — С Вами вчера расплатились те молодые люди, которых мы имели честь принимать у себя в номере?

— Да, конечно — скороговоркой затараторил трактирщик — они дали целый империал, сказали, что это оплата за ваш ужин и проживание.

— А нельзя ли мне еще раз увидеть того молодого человека с которым я вчера так мило пообщалась?

— Конечно! Через полчаса он нанесет Вашей милости визит. Где Вам угодно будет поговорить с ним?

Действительно, ровно через полчаса дверь в комнату Нивеи открылась и туда, стараясь не производить шума, прошел Болт.

— Любезный, как посоветуешь нам добраться до Мирума от Весейска, так чтобы побыстрее и без лишней огласки, да и с пропуском в Мирум не было хлопот. Туда ведь не каждого пускают, так чтобы пользоваться полным доверием полезных там людей.

Болт весьма подробно и, на этот раз, совершенно грамотно растолковал, что морским путем было бы лучше всего. Он поможет и судно нанять, и команду головорезов подобрать, если на то будет желание госпожи. И проводника наймет, который сведет их с нужными людьми в Мируме.

— Лучше всего был бы Шкипер, он хорошо Мирум знает, и команда у него умелая была. Но его шхуна сейчас под арестом, и сам он под следствием. Он был бы лучшим проводником и перевозчиком.

— Вот, видишь, можешь же культурно разговаривать с приличными людьми — похвалила его Нивея.

— Где сейчас, говоришь, этот Шкипер? — заинтересовалась Невея — Понятно, что под арестом, я же сама его туда и определила. Как его найти и кто из офицеров стражи ведет его дело?

Оказалось, Болт еще не утратил способности удивляться, но взял себя в руки и пообещал узнать точно, где находится Шкипер и тотчас же сообщить ей, вместе с этими данными, так же имя офицера стражи, который ведет его дело.

— Мы, кстати, что‑нибудь должны тебе за твои сведения?

Болт заверил ее, что ни она, ни другие высокие господа из Столицы, ничуть его не обеспокоили, Напротив, это он и его люди, считают себя их должниками, хотя бы за оказанную честь знакомства с ними. А если будет в том надобность, он всегда к их услугам. Найти его очень просто, нужно только попросить о том трактирщика и он так скоро, как только это будет возможно, прибудет в указанное ей место, хоть даже оно будет за границами Империи, чтобы иметь честь и удовольствие еще раз побеседовать с Пресветлой.

На том они и расстались, очень довольные друг другом. Нивея, удовлетворенная полученными от него сведениями, а Болт тем, что, на этот раз, остался цел и невредим. Даже морально, или что там у него вместо морали, не пострадал. Сведения о Шкипере, Нивея попросила изложить на бумаге и оставить у трактирщика.

Прочитав тот документ Тины, который всегда оказывал благотворное действие на трудолюбие любого имперского чиновника, секретарь бургомистра города Весейска, тот час же доложил о гостях графу Нилеану, бургомистру города.

— Какая честь! Город, по прежнему ощущает себя в долгу перед вашим кланом. И конечно, я сделаю все, что в моих силах, дабы оказать достойный прием самой главе клана Рысей, Пресветлой госпоже Тине.

— Извините, не имею чести знать ее уважаемую спутницу.

— Познакомьтесь граф, Пресветлая госпожа Илика, основательница нашего клана — представила Тина старшую подругу.

Трудно описать выражение лица бургомистра и особенно выражение лица его секретаря после представления Тины. Илика откровенно пожалела, что не взяли с собой Кайсу, это преступление перед искусством, упускать такой сюжет для картины.

Наконец, восторги от визита столь знатных персон утихли, и появилась возможность перейти к делу. Тина подчеркнула неофициальный характер их визита, который связан с внутренними делами клана и нет нужды ни в каких официальных мероприятиях со стороны города. Но, возможно, потребуется помощь в посещении самых необычных мест города, для чего необходим толковый сопровождающий, который равно вхож как в магистрат, так и, к примеру, в портовый бордель.

Бургомистр вопросительно посмотрел на секретаря, тот кивнул и исчез. Гостей проводили в другой зал магистрата, где уже был накрыт стол, за которым и продолжилась светская беседа о новостях Столицы, в ожидании секретаря бургомистра.

Секретарь появился, спустя непродолжительное время, в сопровождении молодого человека приятной наружности. Вильям, так звали его, оказался Ильфом, что сразу отметили по его ауре Илика с Тиной, и выпускником Университета. Бургомистр отрекомендовал молодого человека, как одного из самых способных сыщиков среди офицеров сыскного департамента Весейска. Вильям, в свою очередь, узнав, кому придется помогать, заверил, что это для него величайшая честь, и он приложит все усилия, чтобы оказаться полезным клану, который его с детства приводил в восхищение.

На выходе из магистрата, их уже ждала Нивея. Она довольно жестко, но вежливо прервала выражения восторга бургомистра. Именно ее с подругами, он совсем недавно чествовал, после знаменитого в Весейске дела о похищении детей. Нивея отклонила и предложение зайти в магистрат, а вместо этого попросила свести ее со следователем сыскного департамента, неким господином Вильямом, который ведет дело капитана шхуны, арестованной с ее подачи, после того самого дела.

— Рад, что могу без задержек выполнить Вашу просьбу — все так же источал любезность бургомистр — вот тот, кого Вы ищите, магистр Вильям.

— Ну, если все вопросы сняты, позвольте нам покинуть Вас. Поверьте, у нас действительно важное и спешное дело — попрощалась Илика с бургомистром и пошла по направлению к трактиру.

— Господин Вильям, или магистр Вильям? Как к Вам обращаться? — как нам к Вам обращаться, спросила Илика.

— Если можно, то просто по имени — Вильям. А как мне к Вам обращаться? Иногда упоминать титулы не совсем удобно, особенно в тех не совсем презентабельных местах, которые нам, возможно, придется посетить.

Тем временем, к ним подошел Ван Дрик, которого представили Вильяму.

— Значит, как всегда, на время похода все титулы и звания отменяются, оставляем только имена — заключила Илика. — Главная я, затем Ван, за ним Нивея.

— Нивея, ты все уладила с Болтом?

— Да, у него к нам нет никаких претензий, даже, как он утверждает, чувство благодарности.

— Еще бы, от тебя боится как мышь кошку. Ты где так научилась говорить с ними? — спросила Илика.

— В театре — неожиданно ответила Нивея и, уловив удивленные взгляды подруг, пояснила — я же там звезда и играю роли в самых разных пьезах. В детективных тоже, вот в них и начиталась. Там в одной пьесе преступника допрашивали два сыскаря, один изображал злого, а другой доброго. Потом злой уходил, а доброму, преступник все выкладывал. Вот я вчера и сыграла злого. А тебе и играть ничего не пришлось, сама собой была.

— Извините, что я вмешиваюсь, но это классическая техника допроса, описанная в учебниках по сыскному делу — вставил Вильям.

— Надеюсь, господин Вильям, поможет мне глубже постичь эту технику допроса — произнесла Нивея, обращаясь к сыщику, тем особым тоном, от которого у Вильяма на секунду перехватило дыхание.

Тина покачала головой и отвернулась, чтобы скрыть выражение лица, Илика вздохнула и еле заметно махнула рукой, а Ван Дрик беззвучно смеялся, вспоминая давний эпизод из собственной жизни. Сам Вильям, так и не смог выбрать нужный ответ из внезапно зароившихся мыслей в своей голове.

— После того как закончим дела, конечно — совершенно другим тоном, отличницы аккуратистки, продолжила Нивея, заметив реакцию Вана и старших подруг.

Реакцию Вильяма, она не стала проверять по изменению его ауры, наверняка зная, что она именно такая, какой ей и полагалось быть.

Нивея рассказала о том, что удалось узнать от Болта и предложила нанять уже знакомого ей Шкипера и весь его экипаж. Илика, правда, выразила сомнение, возможно ли такое, с точки зрения законов Империи и сочтет ли капитан достаточной платой за свободу свою и своей команды, перевозку всей их группы из Весейска в Мирум.

— Ведь еще нужно, найти Гетруса там, а значит необходимы знакомства со сведущими людьми — продолжала сомневаться Илика.

— Илика, Ван, мне необходимо переговорить с вами обоими, Нивея пока обсудит с Вильямом вопросы тактики, то есть, как договариваться с тем капитаном, я мы займемся с вами общими вопросами — неожиданно предложила Тина.

Они отошлю на набережную, оставив Нивею с Вильямом на площади магистрата.

— Илика, ответь мне на один вопрос — начала разговор Тина. — Когда ты в последний раз, была на рискованном задании, встречалась с людьми не из клана, в городах и на дорогах Империи?

— Если точно, то тридцать лет назад, когда ездили за Кайсой. — ответила Илика. — Думаешь, я потеряла навыки боя?

— Навыки боя ты не потеряла, ты потеряла навыки общения с такими как Болт, Шкипер, и им подобные. Общение с людьми из клана Рысей в городе Призраков облагораживает и оттачивает ум, но имеет специфику. Тебе нужно заново учиться разговаривать с ворами, да и просто с людьми не из своего клана. Давай наши роли перепишем немного. Вы с Ваном просто пассажиры. Я командир, за мной Нивея и возьмем с собой еше Майру с Кайсой. Поверь, Нивея сейчас от того же Шкипера добьется за минуту больше, чем ты вообще сможешь из него добыть.

— Я согласен — подтвердил Ван Дрик, и обратившись к Илике, добавил — ты же сама видела как Нивея обработала этого Болта и как мы сидели, молчали при этом. Вот и сейчас, послушаем, что Нивея предложит по поводу вербовки Шкипера и ты убедишься, что нам с тобой нужно заново всему учится.

Когда вернулись на площадь, Вильям поправлял локон, «случайно» растрепавшейся прически Нивеи.

— Пропал парень — шепнул Ван на ухо Илике.

— Ты разве пропал? — спросила его Илика, так же на ухо.

— Я же в хорошем смысле — ответил Ван и добавил — ну все, хватит об этом, это теперь его проблема.

Проблема, тем временем заразительно рассмеялась, показывая Вильяму что‑то в стороне моря. Но увидев, что старшие возвращаются, сделала серьезное лицо и одернула Вильяма, который, кажется, вообще успел забыть, зачем он тут.

— Ну что, Нивея, надеюсь, Вы обсудили и вопрос со Шкипером, кроме всего прочего — съязвила Тина. — Давай рассказывай, что предлагаете.

— Уговаривать Шкипера просто глупо, и лично я даже не собираюсь это делать. Ему, только за нападение на меня до конца его жизни камень ломать на каторге, а за ним наверняка целый шлейф и других дел. Да он на коленях ползать будет, за то, что мы ему жизнь оставили, а может и относительную свободу. То же самое относится и к его команде. Не понимаю тебя Илика, ты с этим Шкипером как с приличным человеком обращаешься, он этого просто не поймет, но непременно воспользуется — горячилась Нивея.

— Госпожа Нивея совершенно права — вставил Вильям. — Общаясь с равными по положению людьми, Вы госпожа Илика, вероятно плохо представляете себе таких как этот Шкипер. Уверяю, Ваше искреннее желание помочь ему, он воспримет исключительно как слабость и цинично воспользуется этим в своих интересах. У таких людей нет ни морали ни чести.

— У Гетруса тоже? У меня сложилось несколько иное мнение о нем — возразила Илика.

— Гетрус, это элита воровского мира, своеобразный страж воровских законов, он мало отличается от имперского чиновника высокого ранга и по мировоззрению, и по воспитанию, и по образованию. Такие как Гетрус, скорее помогают страже сдерживать таких как Шкипер или Болт. Уверяю Вас, на Гетрусе нет ни одного трупа, а вот спас от расправы он очень многих. Но это вовсе не значит, что он законопослушный гражданин Империи, просто он сдерживает совсем уж зверей и далеко не бескорыстно. Поверьте моему опыту, вести себя со Шкипером или Болтом, так же как с Гетрусом, не стоит, они этого не поймут и не оценят.

— Хорошо, убедили — согласилась, наконец, Илика. — Я действительно отвыкла от общения с такими людьми. Надеюсь, за время путешествия навыки восстановятся. Поэтому, главной в походе назначается Тина, за ней Нивея, а мы с Ваном едем просто как пассажиры и бойцы охраны.

— А нам отдадут этого Шкипера, с его командой и шхуной? — забеспокоилась Илика.

— Вам, памятуя о заслугах клана Рысей перед городом, бургомистр отдаст все, что пожелаете, а уж команду этой шхуны…. — Вильям пренебрежительно махнул рукой. — Мне уже даны все необходимые полномочия, можем хоть сейчас всех забирать.

В разговоре с начальником городской тюрьмы, все было именно так, как предсказывали Вильям с Нивеей. Начальник тюрьмы, дополнительно выразил надежду, что господа где‑нибудь утопят этих головорезов, и избавят казну от затрат на их содержание.

Отплыли спустя три дня. Команда шхуны очень обрадовалась, что ее выпускают под чье‑то поручительство, для выполнения некой работы. Но когда на борт по трапу вбежала Нивея, радость поутихла, поняли, что сбежать не получится. Она объяснила морякам, что пойдут они в Мирум, но по пути заглянут в Столицу, там, на борт войдут еще две девушки.

— Их вы тоже знаете — усмехнулась Нивея.

Команда молчала, осознавая перемены своего положения, но, уже понимая, что, во–первых, перемены не самые плохие, по сравнению с виселицей, а во–вторых, все равно ничего не поделать. Воевать с Нивеей, а тем более со всей компанией, которая перед отходом поднялась на борт шхуны, и мысли ни у кого из команды не возникло. К тому же замаячил призрак прощения, а не только свободы, если они все правильно сделают. Да и заниматься предстояло знакомым делом.

В Столице Илика зашла в Университет, срочно нужно было переговорить с Питером, и сообщить ему все последние новости.

Вильяму, Питер дал самые лестные рекомендации, и посоветовал пополнить им ряды магов клана. Он давно помнил его, еще с интерната. Затем в Университете много с ним занимался. Заметный студент был, очень способный и инициативный.

— Очень рекомендую, если приживется он в походе, объясните ему все и возьмите в нашу команду.

— Не беспокойся — усмехнулась Илика. — Им уже Нивея усиленно занимается, у нее на него свои планы.

Питер тоже рвался с ними в поход, но Илика отсоветовала. Рассказала ему, как оконфузилась в Весейске. Они с Ваном нужны для разговора с Гетрусом и едут как бы пассажирами. Поисковой работой займется Вильям, он самый опытный сыскарь, Нивея, Кайса и Майра — ударные силы, Тина общее руководство. Конечно при опасности все подключатся, но и без того уже шесть человек набралось из которых четверо Рысей.

— Такие силы, ни разу на моей памяти не собирали в одном месте. Даже огромное судно работорговцев, трое захватили за минуту. А вшестером, мы весь Мирум возьмем — отшутилась Илика. — Ты ведь тоже давно уже не занимался такой работой. А насчет Вильяма подумаем, наверно ты прав. Да и Нивея за него горой, а она девушка умная.

Из Столицы вышли всего через сутки после прибытия, как только пополнились припасами на месяц плавания. Кают на шхуне было три. Все двухместные. Нивея взяла за руку Вильяма и зашла в одну из них, остальные распределись проще. Ван с Иликой заняли бывшую капитанскую, а Кайса с Майрой ту, что осталась.

А через несколько дней однообразного плавания Вильям сделал Нивеи предложение. Илика отказалась влиять на ее решение, Ван тоже предложил самой подумать, а молодые девушки наотрез отказались давать советы куда как более многоопытной старшей подруге.

— Ты хорошо подумал? — спросила Нивея Вильяма. — Давай поговорим, подробно. Запремся в каюте и обсудим.

— Это будет второй брак, в котором невеста Рысь. Первый был сто лет назад, сочетались Илика с Ваном, как раз те, которые в соседней с нами каюте — начала Нивея, когда Вильям запер каюту.

— В клане какие‑то ограничения?

— Нет, дело не в ограничениях. Пойми, Рыси, ничем заразиться не могут, насильников не боятся, так что факторов ограничивающих выбор друга, у меня нет. Но брак дело другое. Рыси не могут иметь своих детей почему‑то. Питер связывает это с тем, что каждая из них имеет полнофункциональный биокомп, который каждый раз проверяет здоровье партнера и блокирует репродуктивные функции, если состояние организма партнера не идеально. А оно не идеально у всех абсолютно, кроме Рысей.

— А кто это, Питер?

— Ты должен его знать, он же в Университете преподает, да и глава клана Ильфов. Как ты можешь его не знать.

— А–а-а, великий магистр Питер — наконец сообразил Вильям.

— Ну да, Питер — продолжала Нивея. — Вот и подумай, ты готов сочетаться браком с женщиной, которая имеет феноменальные физические данные, опережающие твои в десятки раз, и которая не родит тебе наследников.

— Ван Дрик же решился, почему я не могу?

— Ван Дрик решился, тогда, когда это еще не известно было. А сейчас, по прошествии ста лет уже можно точно сказать, что может быть и чего быть не может, во всяком случае, в ближайшее время.

— Все равно готов с вами идти до конца чего угодно, жаль, что сам не Рысь, но я слышал, еще в Университете, что Рыси только девушки, тут уж ничего не сделать. А есть какое‑нибудь объяснение этому?

— Да, опять же гипотеза Питера. Дело в том, что биокомпы, о которых я рассказала, есть у всех, и у тебя тоже. Они копируются из организма матери. Но набор приложений разный у всех, вот нужного приложения, которое конструирует полнофункциональный биокомп в организме мальчика и ни у кого не находится.

— А что такое приложение?

— Это как бы умения, которые вложены в биокомп. Такие же, как знания человека в определенной области. Например, человек сапожник, в него вложены знания о ремесле сапожника. В тебя вот вложены знания Ильфов и сыскного дела. Неважно, каким способом они вложены, это просто информация о твоих навыках, которая позволяет тебе что‑то делать правильно.

— Ну что, понятно?

— Не все, но я разберусь, а жениться на тебе все равно готов, даже не отговаривай, не отговоришь, можешь только отказать.

Они вышли на палубу, и подошли к Илике с Ваном.

— Ну что, он все равно настаивает — пожаловалась Нивея.

— А ты?

— Я тоже настаиваю! — засмеялась девушка.

Ван Дрик пожал руку Вильяму, поздравил и уверил, что девушки они все хорошие, так что он не пожалеет. А свадьбу сыграем в городе Призраков, когда вернемся.

— Как в городе Призраков? Туда же проход всем закрыт — удивился Вильям.

— Тебе будет открыт, раз ты стал одним из нас — уверила его Илика. Питер и Нивея за тебя ручаются, так что же еще проверять. Только не выдавай этой тайны клана Рысей, ты же теперь тоже его член.

Глава 8. Мирум

Прошла неделя плавания, пока без происшествий. Судно действительно оказалось на редкость ходким, а экипаж умелым. Ван Дрика издавна занимал вопрос, как люди, абсолютно аморальные и довольно безалаберные, могут достигать весьма неплохих результатов в делах, которые занимаются в силу профессии. Именно это, в частности, демонстрировали моряки шхуны.

Когда Вильям объяснил ему, каков в среднем доход от контрабанды на одного матроса в месяц, и сравнил этот доход с простым заработком торгового моряка, Ван Только развел руками с недоумением. Какой смысл так рисковать, ежедневно балансируя на грани жизни и смерти? На купеческом судне, можно жить так же хорошо и спокойно и даже лучше в материальном плане. Заботиться лишь о совершенствовании в своей профессии, карьерном росте и семье. Вильям сказал, что тоже не нашел объяснения этому, кроме того, что есть такие люди, которые не умеют жить нормально, без потрясений и постоянной нервотрепки, которую они создают ежедневно сами себе.

— Да, наверно ты прав — согласился с ним Ван Дрик. — Еще в армии я много раз замечал, что встречаются люди, которые не могут ужиться ни с кем вообще. Конфликт и приключения на пустом месте, им не то чтобы необходимы, скорее наоборот, сами страдают от этого, но они не умеют жить иначе. Наверно ряды преступников уполовинились бы, научи кто‑нибудь людей из разбойничьих шаек, просто жить бесконфликтно.

Вскоре подошли к «Мысу Скелетов». Свое зловещее название он получил от того, что именно вблизи него, пираты наиболее часто грабили суда, как ханства, так и Империи. Место было далекое от основных портов крупных государств, и как назло наиболее близкое к Островной Державе, как сами пираты высокопарно называли свое псевдо–государство, живущее грабежами и рабским трудом. Нападениям способствовал, и особый микроклимат в той части моря, которое омывала мыс. Тут постоянно неподвижно над самой водой, стояли полосы тумана, шириной всего метров сто–двести. В них часто и поджидали пиратские корабли. Капитаны судов, всегда старались подальше обходить такой туман над морем, но это не всегда удавалось, когда таких полос было много. А на высокий скалистый берег, пираты выставляли наблюдателя, чтобы тот на чистой воде, увидел судно, которое из‑за того же тумана не видно с пиратского корабля. Никто, кроме самих пиратов, точно не знал какую систему оповещения своих кораблей, используют пираты, Но что используют, в том сомнений не возникало.

Капитан шхуны предупредил, что тут возможны нападения, причем нападения крупных пиратских судов и посоветовал смотреть всем внимательно на море, особенно вечером, в сторону туманных полос.

И как только он предупредил о возможной опасности, так она не замедлила явиться к ним. Из полосы тумана выскользнуло какое‑то судно незнакомой пассажирам шхуны конструкции, с низкой посадкой и огромной площадью парусов.

— От них мы не уйдем — тоскливо сказал капитан — и экипаж там человек сто.

— Это не твоя забота — грубовато, как и всегда с ним, сказала Нивея, посмотрев вопросительно на Тину.

Тина внимательно смотрела, на приближающееся судно и, наконец, отдала короткое распоряжение.

— Нивея, Кайса и Майра, по моей команде бегом, не уклонятся, на воде это трудно, болты сбивать или ловить. Пошли!

— Смотри Вильям, такого ты не видел никогда — сказал Ван Дрик.

Все три Рыси пригнули за борт и побежали прямо по воде, к кораблю пиратов. Со шхуны, команда и Вильям, смотрели на них, буквально открыв рты. С пиратского корабля на них тоже смотрели с суеверным ужасом, забыв про свои арбалеты. А когда они добежали, и выпрыгнули с воды на палубу, пиратам стало не до арбалетов по совершенно иным причинам.

— Здорово! — восхищенно сказал Вильям. — А как это получается?

— Когда еще Фаина училась в Университете, ей преподаватель, но физике, у нее тогда сам Хром вел этот предмет, задал задачу — «с какой скоростью нужно бежать по воде, чтобы не погружаться в нее?$1 — Она ее решила, а мы вместе с ней обсудили, и попробовали. Для нас это не так и трудно оказалось. Потом всех молодых Рысей обучили этому, бегать по воде — объяснила Илика.

— Да, исправный биокомп, великое дело. Хоть я, до сих пор, и не знаю что это за штука такая, но пользу от него вижу постоянно вот уже сотню лет — добавил Ван. — Хотя для этого фокуса, вероятно, важнее подпитка мышц тела, энергией из манны.

— Да все важно. Только бы найти эти способы. Уж тогда я лично займусь твоей тренировкой, да и девочки все помогут. Ты еще всех нас опередишь — утешила его Илика.

— Что будем делать с тем судном и его экипажем? — спросил, до конца не оправившийся от изумления Шкипер.

— А что обычно делают с захваченными пиратскими судами, например, военные моряки или купцы? — спросила у него Тина.

Шкипер подробно пояснил, что по законам Мирума, куда они сейчас идут, это судно законная добыча Тины и ее людей. «Тайфун», известное судно, за ним охотятся как Империя, так и ханство. Да и островам его капитан и команда, изрядно надоели. В Мируме его оформят в собственность Тины, по законам той страны, какая ей понравится. В частности по законам Империи, если ей нравится ходить на нем по морям, под флагом Империи. «Тайфун» очень хорошее судно, пояснил далее Шкипер, пожалуй, по соотношению водоизмещения, скорости и численности экипажа ему нет равных. Строили его где‑то за ханством, по каким‑то законам Древних.

Неизвестно, правда ли насчет Древних, но вот что лучше его нет кораблей, это действительно так. Стоить оно будет на рынке судов очень дорого. А еще награды за поимку его экипажа положены, что от Империи, что от ханства.

— Вообще‑то у клана Рысей нет судна — провокационно бросила Нивея.

— Ох и актриса же ты — рассмеялась Илика — и хитрющая к тому же. Сама капитаном будешь?

— Нет, самой скучно, а Шкипер разве не справится? Шхуну продадим, а этот «Тайфун» по всем статьям лучше, он же сам так сказал.

— А актриса я хорошая, как мне постоянно говорят — звезда императорского театра.

— Знаю, видели все наши. Не забудь Вильяма сводить посмотреть, как блистаешь на сцене.

Вопрос о корабле, решили отложить до Мирума, а пока отправили часть экипажа шхуны на тайфун, под присмотром Кайсы и Майры. Кое–кого с «Тайфуна», тоже приспособили к делу, после того, как Нивея объяснила им, что новых командиров нужно слушаться безоговорочно.

В Мирум, пришли поздно вечером и Тина, по совету Шкипера, решила провести ночь на судне, а делами на берегу заняться с утра. Тем же вечером у нее со Шкипером состоялся разговор, некоторым образом упорядочивающий их отношения.

— Давно хотела спросить тебя, как твое нормальное человеческое имя, а то все Шкипер, да Шкипер? — спросила Тина, когда дала задание ему на следующий день.

— В детстве меня звали Вадим, а мама звала Вадиком, я сам родом из Столицы — ответил он.

— Не надоело тебе все по тюрьмам? Ведь я по ауре вижу, ты не такой уж и испорченный. Я не воспитательную беседу с тобой провожу, просто интересно.

— Если честно, надоело, иногда выть хочется, как надоело, но не умею я иначе, не знаю другой жизни. Вот в этом рейсе смотрю на вашу компанию и изумляюсь. Не видел я никогда таких людей, за вами тянуться хочется, не только я, все мои так думают. Как будто к другому миру прикоснулся. Даже не хочется возвращаться в прежний. Все наши уже со страхом ждут, что кончится ваш поход и снова каторга, побеги, конвой, притоны. Да всего не перечислишь.

— С нами хочешь остаться?

— А кто не хочет из наших? Все хотят! Вы какое‑то дело делаете, непонятное, но интересное, какое‑то высокое. А кому охота подыхать под забором, я же знаю, что так и получится. Весь этот воровской гонор просто прикрывает тоску по нормальной жизни, к которой никто из нас не знает, как перейти. Есть, конечно, и полностью конченые, таких и среди воров не жалуют. В моей команде, от них избавились, только не спрашивайте как, как могли так и избавились.

— А что тебе мешает с нами остаться?

— Как что, мы же эту Вашу девушку Нивею убить и ограбить хотели, из арбалета в нее стреляли. Я же теперь ей на глаза даже попасть боюсь лишний раз. Как тут останешься, да и каторга нам грозит, потому все и думают, что делать. Бежать бы нужно, но от вас не сбежишь, да и не хочется бежать, честно говоря. Впервые в жизни с нормальными людьми встретились.

— А уверен, что Нивея на тебя злится? — с улыбкой спросила Тина.

— Да как же можно не злиться после такого? — удивился Вадим.

— Найди срочно госпожу Нивею и передай, что я ее жду здесь — приказала Тина вестовому, вызвав его с палубы колоколом.

Вадим сидел молча, не зная как реагировать на такие действия самого главного человека на корабле. Его беспокойство выдавало лишь некоторое дрожание рук и резкость движений.

— Ты видел сам, что я с Нивеей ни о чем не договаривалась, поэтому все, что она сейчас скажет, будет чистой правдой. Надеюсь, ты не подозреваешь, что она тебя боится? — спросила Тина.

— Да уж вряд ли она вообще кого‑нибудь боится, как и любая из ваших. Я их в деле видел, нет им соперников ни на суше, ни на море. А меня она точно не боится, я вот боюсь ее и даже не стыжусь признаться в этом.

— Чего звала Тина? — спросила вбежавшая в каюту Нивея.

— Расскажи еще разок свои планы на то судно «Тайфун», где команду набирать и капитана искать.

— Так чего его искать, вот Шкипер пусть и капитанит, со своей командой, а у клана Рысей свое судно будет, куда захотим туда и поплывем. Что уж мы, один корабль содержать с командой не сможем силами клана. Да по–моему все девочки согласятся, да и остальные не будут против. Я бы свадьбу свою справила на корабле в море. Ты как Шкипер, согласен?

Сказать, что Вадим удивился, это совсем ничего не сказать. Он онемел от таких слов девушки, которая по всем каноном его мира должна ненавидеть и строить планы мести.

— А он говорил, что якобы убить они тебя хотели, когда встретили первый раз, что вроде злишься ты на них — продолжала Тина.

— Я злюсь? — Искренне удивилась девушка. — Да я и злится‑то не умею. Вот сыграть злость, это пожалуйста. Не думаешь же ты, что я на сцене тоже взаправду злюсь.

— Выкинь эти вздорные мысли из головы и скажи лучше, согласен катать мою свадьбу по морю или нет? — обратилась Нивея уже к Вадиму.

Вадим только кивнул, по–видимому, так полностью и не оправившись от потрясения, а Тина отпустила Нивею.

— Уверяю, что такое же отношение и у Кайсы с Майрой, они и не вспоминали о вашем экипаже ни разу с тех пор как сошли на берег. Пойми, никто из нас не привык строить планы мести, голова другим занята. Да и ты по–моему сможешь еще сменить свои привычки, а главное образ мыслей.

— Но мы же на каторге до конца жизни наверно, все равно на сторону смотреть будем, пока это над нами висит.

— Вот и отбывайте эту каторгу на нашем корабле, а если поведение будет примерным и помощь от вас реальна, будет вам амнистия императорским указом. Это говорю тебе я, первый советник императора Пресветлая госпожа Тина — закончила она тем самым тоном, которым обычно заканчивала совещания генералитета Империи, как раз перед тем как все встают и уважительно склоняют головы. Непроизвольно встал и немного оглушенный всем этим Вадим.

— Сейчас иди, собери в кают–компании своих людей и расскажи им все то, о чем мы договорились. Да, каторга остается формально, пока вы не амнистированы, но проходить она будет как обычная служба на военном корабле, жалование будете получать согласно регламенту императорского флота. Уж не меньше чем на линкоре флота дадим. Но жалование только на личные счета в Гиномском банке, на руки пока минимум, а на берег по увольнительным.

— Но если хоть один разбитый нос в трактире, или какое воровство, если по вашей вине не обижайтесь. Если отбивались, то другое дело, я Ильф, разберусь, как было дело, только не пытайтесь бежать, лучше повинитесь. Отныне вы хозяева своей судьбы. Посмотрим, как сможете распорядиться шансом.

— А сейчас быстро осваивайте «Тайфун», оформляй его в мою собственность, и прощайтесь со старой жизнью, то есть готовьте к продаже свою шхуну.

Каким‑то чудом Вадим успевал все, и готовил шхуну к продаже, и узнавал, как им найти Гетруса. Остальные члены его команды тоже вертелись как заведенные, видно перспектива нормальной жизни и амнистии крепко запала в их души. Вильям, правда, немного сомневался, что все это долго продержится.

— Понимаешь Тина, для них самое тяжелое не подвиг совершить, а просто, каждый день ходить на службу. В этом вся проблема. Сейчас они совершают подвиг, прорыв к новой жизни, а вот когда это перейдет в рутинную службу, могут начаться сюрпризы — объяснял он Тине.

— Вот ты и втолкуй это Вадиму — посоветовала Тина. — Он вроде не глуп и способен понять, что шанс нужно беречь и лелеять, а уж он, пусть втолковывает все это остальным. Ты ему в этом помоги. Цель, продержаться год, следующая цель еще год, а там посмотрим.

По совету Вана и Вадима, поселились в самой шикарной городской гостинице. Сняли в ней весь верхний этаж. Вадим уверял, что отношение к ним в Мируме зависит от того, насколько роскошно они живут в городе.

Тина и Илика впервые столкнулись с чиновниками Мирума. Ван предупреждал, что их ждет сюрприз. Сам он, будучи гвардейским офицером, сталкивался с ним, но уже очень давно, хотя тоже помнил то чувство безысходности, которое охватывало его при выяснении любого вопроса в Мируме.

Чиновники, принимали, источали любезность, предупреждали каждое желание, проявляли неслыханное усердие, а в результате дело не сдвигалось никуда.

— У меня такое впечатление, что весь свой талант и трудолюбие, они кладут на то, чтобы на решение наших вопросов не посягал никто — жаловалась Тина Илике, выслушав ее совершенно аналогичные жалобы.

Наконец терпение Тины лопнуло, он поставила ультиматум Вадиму.

— Давай сам занимайся официальной частью, а мы уже не можем видеть спокойно эти лоснящиеся рожи. Мы с Майрой пойдем на встречу с Гетрусом, которого ты, наконец, нашел. Все, до конца недели продай шхуну и реши вопрос с документами на «Тайфун». Оформляй его в собственность меня или Илики, лучше Илики, потому что я по их дворцам и кабинетам уже не могу ходить. Нет, еще лучше, на Нивею оформляй. Она это придумала, пусть сама и бегает, заодно ты к ней привыкнешь, не такая она и страшная как кажется.

В портовый кабак, Тина решила пойти только с Майрой, без мужчин, так проще, не привлекая особого внимания, встретится с Гетрусом.

Одетые как портовые шлюхи, они зашли в смрадное помещение обеденного зала и, развязанной походкой, направились прямо к стойке. На вопрос, как найти господина хозяина, который, якобы, посылал за ними, кабатчик, понимающе ухмыльнулся и еле заметно кивнул в сторону небольшой дверцы, расположенной за стойкой бара. Женщины тут же проскользнули в нее, плотно закрыв дверь на задвижку с другой стороны.

— Нам нужно поговорить с Гетрусом — сообщила Тина, нагло разглядывающим их нескольким мужчинам самого бандитского вида.

— Гетрус не с всякими шлюхами будет говорить — сально улыбаясь ответил самый старый из мужчин, явно главный тут — хотя с такими цыпками может и не откажется потолковать.

— Меньше говори и больше делай — прервала его Майра — а то наговоришь лишнего, что он сам тебя потом, за такие разговоры и утопит. А ну быстро сбегал за ним.

— Ты что, шалава, перепила что ли?

Больше никто ничего сказать не успел. Майра, несколькими движениями, связала кнутами всех, кроме старшего. Тина, своим кнутом захватила бутылку с полки на стене и, поставив ее на стол, перед ним и щелчком того же кнута отбила горлышко.

— Возьми эту бутылку и отнеси Гетрусу, это подарок ему от нашего стола. А пока он пьет, расскажи, как эта бутылка попала к тебе, и что стало с твоими дружками в этой комнате. Нам поговорить с ним нужно. Пусть выбирает, как ему лучше, быстро прибежать сюда самому или дождаться пока мы к нему придем. Нам не трудно, мы можем и сами подойти, но разговор тогда другой будет. А теперь марш за ним! И ни слова о нас никому, пока к нему бежишь.

Наставления Тины произвели нужный эффект. Рыси только успели поудобнее усесться и смахнуть со стола мусор, как подошел улыбающийся Гетрус в сопровождении трех громил и с поклоном спросил, о чем именно хотели бы поговорить с ним Пресветлые.

Тина жестом намекнула ему, что нужно поговорить с глазу на глаз.

— Выйдите все и унесите это — он кивком показал на лежащих, которых уже освободила Майра — закройте дверь с той стороны поплотнее и никого не пускайте сюда. Молчите обо всем, что сегодня увидели до конца своих дней. Помните, что конец этот может наступить, как только вы начнете трепать языками о нашей встрече.

— Хорошо управляешь своим контингентом — похвалила Тина. — У нас к тебе дело, вернее у наших знакомых, которым мы не можем ни в чем отказать.

— Я всегда к услугам Пресветлых.

— Не мог бы ты встретился в гостинице с нашими знакомыми. Желательно без своей охраны, надеюсь, охране в нашем лице ты вполне доверяешь. Обратно сюда, мы тебя тоже проводим.

— Если вашей охране не доверять, кому же тогда доверять — польстил им Гетрус — только своих предупрежу, чтобы не ждали меня.

Гетрус ничуть не удивился той роскоши, с которой устроились его земляки, оказывается, ему уже доложили о прибытии очень представительной команды из Империи. Когда он узнал о трудностях общения с чиновниками Мирума, он вызвался уладить все до вечера. Не только с продажей шхуны и оформлением корабля в собственность, а вообще любые возникшие у них вопросы.

— Как я уже говорил Пресветлой госпоже Нивеи, оказать услугу вашему клану, для меня высочайшая честь — говорил он им.

Когда вошли в гостиницу, Гетрус подозвал какого‑то человека, шепнул ему что‑то и тот, обратился к Тине с предложением, что как только она освободится, он по первому ее вызову явится к ней, для решения любого вопроса с администрацией города. Причем сделает все сам, ей даже не придется никуда ходить. Тина тут же отправила его к Вадиму, в двух словах объяснив, что нужно сделать.

Наконец вошли в номер и Гетрус увидел сидящих там Вана и Илику.

— Ну, здравствуй Гетрус, рада, что мы не ошиблись в своих предположениях — произнесла Илика.

— Здравствуйте — с поклоном ответил Гетрус. — Но я не имею чести знать Вас.

— Имеете Вы эту честь — с улыбкой поправила его Илика — Более того, мы Ваши должники, не Ваши, а Вашего наставника, просто за давностью лет Вы забыли об этом.

— Не могли бы Вы все же, напомнить при каких обстоятельствах я имел честь оказать Вам ту услугу, о которой Вы сейчас говорите.

Илика, очень подробно рассказала ему о всем разговоре с наставником Гетруса в те, страшно далекие годы. Рассказала подробно, не упуская ни одной мелочи и судя по расширяющимся глазам Гетруса, он постепенно вспомнил если не их лица, то сам эпизод встречи.

— Но прошло сто лет! — изумленно проговорил он — как вы и Ваш супруг смогли остаться молодыми?

— Не поверите, но точно такой же вопрос, мы с Иликой, хотели бы задать Вам — вступил в разговор Ван.

— Специально ради этого и прибыли в славный вольный город Мирум. Мы заметили, что Вы тут совершенно свой человек. Может быть, закажем обед сюда и поговорим не таясь. В наши планы не входит как‑либо навредить Вам, так что можете не опасаться. При случае, мы даже готовы помочь Вам, если есть в том нужда, как это любезно делаете сейчас Вы в отношении нас.

— Конечно — после минутного раздумья согласился Гетрус — судя по всему, дело вышло уже далеко за рамки мелочей вроде тех секретов, которые нужно хранить.

— Только у меня предложение вначале сменить номер, хотя бы на время нашей беседы, на тот, который предложу Вам я, там и пообедаем. Тут нас могут слышать, а разве оно нужно нам.

— Вот теперь я готов рассказать свою историю — начал Гетрус, когда все вопросы переезда в другой, не менее роскошный номер были решены и все расселись за столом. — Самое странное, что я и сам хочу ее вам рассказать, мне ведь не с кем было делиться.

Глава 9. История Гетруса

Человек давно шел по этой безлюдной земле. Изумрудные лужайки, непуганые звери, чистые ручейки, все как в парке. Проклятые земли с виду совершенно не страшные, по ним с удовольствием можно гулять месяцами, а потом внезапно почувствовать себя плохо и быстро умереть. Никто не понимал, отчего это происходит, потому обширные и, часто на первый взгляд, гостеприимные земли назывались Проклятыми уже многими поколения людей.

Человек это знал и очень боялся, но упорно шел дальше, в глубину этих земель. Безрассудство? В определенной мере да, а кто из авантюристов, бродящих по Проклятым землям, не безрассуден? Во–первых, умирали не все, некоторые исходили эти земли вдоль и поперек, годами не выходя за их пределы и прекрасно себя чувствовали. Во вторых, на этой земле, иногда находили такие предметы, которые позволяют безбедно прожить всю оставшуюся жизнь. Их находили редко, но все же не безнадежно редко. Существовала целая неофициальная гильдия копателей, так называли этих странных одичавших людей, фанатично искавших любой предмет таинственной расы Древних, потомки которых и поныне населяли обитаемые земли.

Чрезвычайно высоко ценились любые артефакты Древних. Правда, за редчайшим исключением, никто никогда не мог найти им разумное применение, не говоря уже о том, чтобы понять их истинное назначение. Но столичные гильдии, аристократы и богачи, с удовольствием покупали их, выплачивая огромные деньги, надеясь когда‑нибудь разобраться с таинственными предметами, или просто коллекционируя их.

Одним из таких фанатиков–одиночек и был человек, упрямо продвигающийся вглубь Проклятых земель. На исходе предыдущего дня он, с вершины холма, заметил руины на горизонте и упрямо шел к ним, подавляя в себе нарастающий страх. Погибали как раз те, кто копался в руинах, и человек это знал. Но именно в руинах и находили древние вещи, главное, не бродить там долго. Раньше, новички даже пытались укрыться в них от непогоды, мало кто из них выжил. Потому опасность руин так долго и не понимали, что некому было подсказать, чего нельзя делать. «Полчаса максимум$1 — как заклинание повторял про себя путник.

А эти руины были очень опасны. На тысячу шагов вокруг них не росло ни одной травинки, причем было видно, что растительности там не было сотни, если не тысячи лет. Наверное, столько же лет, сколько и самим древним строениям. Путник решил не искушать судьбу и ограничиться беглым осмотром самого крайнего приземистого здания.

Дом был давно покинут людьми. Все совершенно целое, даже двери легко открываются, и стекла в больших окнах не тронуты. Но пара скелетов в первой же комнате напомнила, что не все так безобидно, поэтому человек спешил. Он бросил в свой мешок какой‑то брусок или коробочку, судя по весу, и еще раз огляделся в помещении. И тут ему стало страшно, так страшно, как он никогда не боялся. Пугала тишина и мертвое спокойствие, царящие здесь уже тысячи лет. Человек в панике бросился назад и без остановки, бежал пока вновь не услышал щебет птичек и не ощутил под ногами живую траву. Но и после этого он, хоть и не бегом, продолжал уходить прочь от руин быстрым шагом, не останавливаясь ни на минуту до самого вечера, пока не свалился от усталости.

Через три недели человек понял, какую ценность успел схватить в руинах. Написал записки потенциальным покупателям и, пользуясь прежними связями, отослал их по назначению. А теперь спешил навстречу с одним из самых богатых покупателей. Дня через два он доберется до трактира, в котором назначил встречу, а пока можно наслаждаться прогулкой по лесу. Человек не спешил, радовался погоде, предвкушал будущее богатство. Но, внезапно, упал на тропинку и умер как многие до него, потревожившие руины Древних.

Нет ничего ужаснее, убеждаться на каждом переходе, что ты всего лишь дичь для охотников, которые идут по твоему следу. Вот уже месяц Гетрус непрерывно убегал. За этот месяц он впервые понял, что такое постоянное чувство голода. Быть правой рукой мэтра, главы имперской воровской гильдии очень почетно и приятно, пока мэтр жив и является тем самым главой. Но вот когда, его предательски убивает конкурент, то становится понятна и оборотная сторона прежнего высокого положения.

Его знал весь воровской мир Столицы и многих крупных городов Империи. Раньше это очень помогало в жизни, почти везде стол, дом, почет и уважение. А сейчас это стало очень опасно, по всей Империи Гетруса травили. Новый глава гильдии, рассматривал его как опасного конкурента, наследника самого мэтра и не без оснований. Вся мелочь была за нового, такие всегда за самого сильного в данный момент. Еще месяц назад они льстиво улыбались Гетрусу и старались предупредить каждое его желание, но вот в один момент все поменялось. Именно эти людишки сейчас и представляли наибольшую опасность для него.

Перебирая в голове эти невеселые мысли, Гетрус брел по тропинке в лесу, ночью, без гроша в кармане и подыскивал местечко для костерка. На нем он хотел зажарить поросенка, которого просто украл при выходе из очередного городка, уже чуть не теряя сознание от голода и усталости.

Совсем расстроившись от невеселых перспектив дальнейшей жизни, Гетрус споткнулся обо что‑то, упал и выпустил поросенка, который, тут же убежал. Поиски места для ужина потеряли смысл, осталось только уснуть, что он и сделал прямо на травке у тропинки.

Утро было чудесное, солнечное и теплое. Несмотря на голод, Гетрус даже порадовался солнышку и щебету птичек, пока не увидел, обо что он споткнулся вчера вечером. Это был труп мужчины. В силу образа жизни и рода деятельности, он не боялся мертвецов, поэтому спокойно осмотрел труп и вещевой мешок при нем. Запас еды в мешке привел в ликование. Быстро опустошая этот запас, Гетрус продолжал осмотр и обнаружил множество странных нестыковок. Одежда добротная, но ничего особенного, а вот настоящий плащ и великолепный легкий меч, оба Гиномьей работы, стоили целое состояние и говорили о весьма необычном статусе их владельца. Денег не много, всего одна монета, но золотая, ее хватит на месяц, при разумной экономии, но с учетом трудной дороги, рассчитывать нужно не более чем на две недели. И на самом дне мешка, завернутая в несколько тряпок странная коробочка размером с книгу. Больше на трупе не оказалось ничего интересного. Причину смерти мужчины так и не удалось установить.

Появление денег, меча и плаща, резко улучшили настроение. Оно не омрачалось даже тем, что вещи эти сняты с мертвеца. В конце концов, тому уже не поможешь. Значение артефакта Древних, как‑то не осознавалось пока, его занимали гораздо более приземленные мысли о направлении движения и дальнейших поисках пристанища.

Он шел весь день, подкрепляясь запасами из мешка, стремясь как можно дальше отойти от странного трупа. И только, пройдя почти переход без остановки, свалился под кустом и заснул. Проснулся под утро от острого чувства опасности. За несколько лет тесного общения, мэтр привил ему такое чувство, как и многое другое, включая великолепное владение всеми видами оружия.

Чувство опасности, не подвело Гетруса. Кто‑то был неподалеку и приближался, причем не один. Двигались они совершенно бесшумно, но мэтр научил его чувствовать и такие движения. Гетрус замер, слившись с лесом. И вот, наконец, они показались. Двое. Воин и маг. Маг с артефактом, воин, бывший Императорский гвардеец. Это за кем же нужно посылать такие силы? Эти двое сотню солдат уничтожат, прежде чем их услышат и увидят. Странно, что они до сих пор не увидели постороннего, на свое счастье, Гетрус оказался не столь бездарным учеником в науке выживания.

Преследователи насторожились и тоже слились с лесом. Стало слышно, как сквозь лес продирается множество людей, совершенно не таясь. Впрочем, такое количество и не утаить. Судя по шуму, не менее двадцати человек. И вдруг раздался сигнал атаки, множество стрел полетели сразу с нескольких точек в первых двоих. Гетрус понял, что среди нападавших тоже есть маг, и тоже с артефактом, именно он их и обнаружил. Встретить в глухом лесу вооруженный отряд, элитного воина и двух магов с артефактами — это просто невероятно. Гетрус глубже вжался в землю, моля всех известных ему богов сделать его невидимым.

Как и следовало ожидать, отряд лучников был обречен, гвардеец поодиночке перебил почти всех, пока его самого не убил маг, применив нечто такое, от чего даже оружие гвардейца не уцелело. После этого все внезапно кончилось. Маги решили не искушать судьбу, да и нечем уже им было ее искушать. Вероятно, они израсходовали весь запас манны своих магических артефактов. Без артефакта, как известно, боевой маг, разве что лучину поджечь может, да и то за несколько минут.

Магические артефакты, для боевой магии научились применять сравнительно недавно. Гетрус, как раз учился в Университете и прослушал там целую лекцию о применении их на поле боя. Недавно заметили, что некоторые кристаллы, изготовленные Древними, могут концентрировать в себе запас манны, а боевого мага можно научить управлять выбросом энергии, которую генерирует эта запасенная манна. Эти новые знания, резко подняли роль боевой магии в сражениях. Появилась реальная возможность наносить врагу серьезный урон, такой как, проломить стену, уничтожить повозку или отряд из нескольких человек. Но в целом, боевая магия так и не стала решающим аргументом на поле боя. Хотя все державы, всячески собирали и лелеяли боевых магов, которые служили в их войске, надеясь на будущее увеличение их роли.

В итоге все кончилась ничем, оба мага отступили полностью истощенные, отчаявшись одержать победу, но все же, в горячке сражения, добив оставшихся лучников. Гетрус выждал несколько часов, пока не удостоверился, что остался один, и только после этого рискнул разведать местность. Кто с кем столкнулся, чего делили, Гетрус так и не понял. Ясно одно, с этого места нужно как можно скорее убираться.

Опять бегство целый день, опять еда на ходу, опять сон под кустом. Как Гетрус и опасался, пробуждение, на следующее утро, получилось очень похожим на предыдущее, но на этот раз его заметили сразу. Будь это те же, что и в прошлый раз, его просто убили бы. Но эта группа оказалась явно не того ранга и Гетрусу просто пришлось туго, но терпимо. Гетрус бился уже час, и весьма успешно, один был убит, другой отдыхал с раной в животе, оставался всего один, но для уставшего человека, этого хватало с избытком. Гетрус был ранен и отступал, в надежде поймать нападавшего на какой‑нибудь ошибке. Бандит же, просто осторожно крался за ним, не подставляясь под удар и не переходя в атаку, оценив по достоинству владение мечом своего противника. Он явно не спешил разделить участь своих товарищей, а сил, закончить поединок в свою пользу, не осталось ни у кого. В конце концов, нервы нападающего не выдержали, он просто отступил и скрылся в лесу, не пытаясь продолжить поединок.

Гетрус выждал некоторое время, пока не удостоверился, что судьба товарищей совершенно не интересует оставшегося в живых грабителя. Придется самому выхаживать того, кто чуть не убил его.

Раненому было худо, Гетрус понял, что он проживет от силы час. Пришлось дать ему обезболивающего настоя из своих запасов.

— Ты все равно умрешь, я не могу тебя вылечить, могу только снять боль — сказал Гетрус.

— Спасибо — простонал чуть слышно раненый.

— Кто вы? Кого искали, почему набросились на меня? — продолжил допрос Гетрус, не надеясь особенно на ответы.

— Нас наняли, за десять золотых каждому, приказали отобрать, ценности снятые с трупа — прошептал он, цепляясь за мою руку.

— Что именно? — продолжал Гетрус допрос.

— Не знаю, сказали принести самое ценное, что найдем.

— Монеты, вещи, что вы искали? — спросил Гетрус, и капнул раненому еще несколько капель обезболивающего на губы.

Началась агония, к счастью недолгая. Хоронить их Гетрус не стал, на это не было ни сил, ни времени, ни желания, а зверей вокруг много, да и уносить ноги нужно. Непонятно кто за ним охотился и почему, да и за ним ли охотились. Впрочем, та коробочка в мешке достаточная причина для погони, людей порой убивают и за гораздо меньшие ценности. Одно ясно, смываться нужно из леса, где остаются следы и запах. Срочно требуется затеряться в толпе людей, пройдя через какой‑нибудь городок.

К вечеру он выбрался из леса вышел к небольшому городку, со странным названием Форта. Разменял золотой на серебро у менялы, который его узнал, но не выдал. Гетрус был благодарен за то, что он сочувственно отнесся к беглецу. Затем он, купил новую обувь и еду в дорогу, починил одежду, на всякий случай оставил все оставшееся серебро в запас. Не рискнув остаться ночевать, спросил у какого‑то купца направление до ближайших населенных мест. Затем пристроился в чей‑то обоз охранником без жалования и со своей едой, то есть фактически пассажиром. В маленьких обозах всегда рады пассажирам с оружием, хотя и относились к ним со вполне понятными подозрениями.

Затем, проезжая через очередной маленький городок, Гетрус попрощался с командиром обоза и остался в гостинице, при таверне. Необходимо было заняться своей раной. Она болела все сильнее, и он хотел осмотреть ее в спокойной обстановке.

Осмотр раны не вселят оптимизма в душу. Рана болела не просто так. Цвет, запах и вид ее Гетруса ужаснули, утром придется идти к местному лекарю, если он еще есть в этой дыре.

Чтобы отвлечься от тяжких дум, Гетрус решил навести порядок в своем снаряжении и вспомнил о непонятной книге, или коробочке, которую нашел в вещах покойника. Он долго вертел ее в руках, пока она вдруг, неожиданно раскрылась на две части, как бы распалась, хотя никакой щели или хотя бы линии, в месте ее распада, Гетрус мог бы поклясться, раньше не было. По одной половинке, с внутренней ее стороны, проступили странные слова на едином языке — «Подождите, идет инициализация портативной диагностической установки».

Гетрус ждал, как советовала эта странная книга, заворожено глядя на мелькающие в ее углу уменьшающиеся цифры. Когда высветился «0», раздался негромкий писк и на другой половинке книги, высветился контур ладони руки с растопыренными пальцами, а текст на книге изменился — «Установка готова к работе, положите ладонь на контур и ждите. Когда почувствуете укол, не убирайте ладонь, а дождитесь окончания процедуры».

В Университете, который Гетрус окончил по настоянию мэтра, ему на факультете естественных наук говорили о таких вот артефактах Древних. Вероятно, один из них и нашелся на дне мешка странного мертвого человека.

Укол был совсем слабый, но от неожиданности Гетрус вздрогнул, а затем почувствовал странное ощущение. Как будто в теле разливается теплая жидкость, а по книге снова побежали слова.

— «Процедуры завершены. Выполнена коррекция иммунной системы. Физические повреждения незначительны, произведена их коррекция. Следующий профилактический сеанс рекомендуется пройти в течении трех–пяти лет, если стационарный диагностический центр по какой‑либо причине недоступен, или по мере необходимости, при серьезной угрозе здоровью».

Гетрус мало что понял из этих надписей, к тому же на него навилась ужасная сонливость. Он просто свалился на постель и мгновенно уснул, проспав до середины следующего дня.

Утром, Гетрус сразу вспомнил о своей ране, которая уже не болела, но он помнил, в каком состоянии оставил ее, снял тряпочную повязку и остолбенел.

Раны не было!

Никакой, ни зажившей, ни гноящейся. Обычная, грязная от крови и гноя, кожа.

Гетрус остатками воды из кувшина вымыл то место, где еще вчера была страшная, незаживающая рана. Сегодня там не было ничего, даже шрама, просто, теперь уже чистая, кожа.

Не требовалось большой сообразительности, чтобы осознать роль таинственного артефакта Древних, в излечении Гетруса. Он еще и еще раз прокрутил в голове весь процесс вчерашнего исследования артефакта, постепенно вспомнив все надписи, которые появлялись на нем. Постепенно Гетрус осознавал, какое сокровище ему досталось. И наверно именно за ним охотились те странные люди, которых он встретил в лесу. Да, такая походная аптечка стоила любых денег, но Гетрус не такой идиот, чтобы ее продавать, тем более сейчас, когда за ним охотилась половина воровской гильдии Империи.

Теперь появилась возможность спокойно подумать о своих дальнейших действиях. Вероятно, артефакт Древних полностью вылечил Гетруда, потому что он ощущал необыкновенную ясность в мыслях, а в теле, просто фантастическую энергию. Что же, враги мэтра еще пожалеют о том, что так коварно поступили и с ним, и с его учеником и младшим другом. Сейчас же, он пойдет в вольный город Мирум, где и попытается восстановить свое былое влияние и финансовое положение.

— Вот так ко мне и попал этот артефакт, который залечивал любые раны, буквально за несколько часов. А через пару десятков лет, я обнаружил, что не старею, причем настолько не старею, что это уже начинает бросаться в глаза окружающим — продолжил свой рассказ Гетрус.

— Я приписал это все тому же артефакту, предписания которого выполнял очень строго. Вечная молодость, конечно, радует, но, следовало, уже обеспокоится и тем, чтобы не стать очередной мистической легендой. Меня ничуть не прельщала слава очередного чуда. Я не маг и моя вечная молодость, явно вызовет подозрение.

— Я решил навестить Империю, тем более что прошло уже около двадцати лет, после моего бегства из Столицы. Лично знавшие меня постарели, да и осталось их немного, к тому же, кто ожидает меня встретить там, на улице, да еще в возрасте примерно тридцати лет, в то время как мне уже минуло пятьдесят. Хотелось просто походить по Столице, по ее знаменитым спускам, посмотреть на залив, ну и встретить некоторых давних знакомых, которым я намеревался преподнести заранее заготовленную легенду о чудесных омолаживающих фруктах, которые привозят в ханство с далекого, даже для этой страны, юга.

— Деньги у меня были. К тому времени, я уже вошел в правление города Мирум, в те четырнадцать человек, которые имеют всю полноту власти в нем. А так как часть своих денег, я вложил в Гиномий банк, отделение которого было открыто в Мируме по моему совету, то в Империи я располагал бы весьма значительной суммой.

На пристань порта Столицы, сошел на берег, молодой, богато одетый человек. Он прибыл из ханства, если судить по принадлежности того торгового судна с которого двое его слуг, вынесли довольно значительное количество его багажа. Кроме слуг, его сопровождал так же телохранитель, из ассасинов ветеранов, судя по возрасту и вооружению. Молодой человек приказал слугам отнести его багаж в портовую гостиницу, а сам, в сопровождении телохранителя, решил прогуляться по окрестностям порта.

Этим молодым человеком был Гетрус, совсем уже не молодой, хоть и выглядел не старше чем на двадцать пять лет. В гостиницу он не спешил, хотел вначале освоиться в Столице, вспомнить ее, в портовом трактире могли оказаться люди, знавшие его по прошлой жизни в Столице, а Гетрус пока не был готов встречаться с ними. Он боялся быть узнанным, боялся, что непроизвольной реакцией выдаст себя им.

Так с телохранителем он бродил по Столице до самого вечера. Любовался на залив с верхней смотровой площадки, катался на знаменитых Лифтах, смеясь над испугом своего телохранителя, который впервые увидел такое чудо. И все это время размышлял, к кому он пойдет с визитами в первую очередь. Выбрал двух человек. Вернее одного, кроме того трактирщика, в гостинице которого он оставил вещи и снял номер.

Трактирщик глазам своим не верил, все выспрашивал, как он смог убежать, когда на него шла столь масштабная облава. Гетрус охотно отвечал ему, разбавляя иногда правду ложью, но не сильно, скрывая лишь свое истинное пребывание в Мируме. Старых знакомых оставалось и правда не так много, и почти все они были в команде нового главы гильдии воров Империи.

— Зря ты приехал сюда. Учти, он тебя не забыл и по–прежнему ненавидит — предупредил трактирщик — будь осторожнее, если что беги сразу, не раздумывая.

— Я надеюсь, что меня не узнают тут, спустя столько лет.

— На всякий случай слушай мой совет — продолжил старый трактирщик.

— Если придется бежать, найми охранницу в клане Рысей — он нарисовал, как найти резиденцию клана. — Им можно доверять и она спасет тебя из любой передряги, вытащит из любой облавы, это знают все здешние купцы и не только. И еще они никогда никого не предают. Так что это твой реальный выход. Но стоят кучу монет.

Расстались далеко за полночь, а под утро в дверь стали ломится несколько человек, да так, что стало ясно, дверь долго не выдержит. Гетрус открыл щеколду, дверь сразу распахнулась и на пол его комнаты, повалились три человека с обнаженными мечами. Он выскочил за дверь в коридор, закрыв ее с другой стороны, помчался в общий зал. Краем глаза успел увидеть своих слуг, лежащих в луже крови на полу зала. Трактирщик был заколот длинным кинжалом с такой силой, что так и остался висеть на нем, приколотый к стене. А на площади перед трактиром, он чуть не споткнулся о труп своего телохранителя.

Кто его опознал и выдал, Гетрус так и не узнал. В темноте он сумел затеряться среди портовых построек и потихоньку выскользнул из города, забившись на дно какой‑то купеческой повозки с товаром. Все же это не облава городской стражи, воры и их наемники, сами опасались стражников, это и дало тот шанс, которым воспользовался беглец.

Резиденция Рысей располагалась в половине перехода от Столицы. Вырвавшись из пределов городских окраин, Гетрус сразу бросился туда, решив больше не искушать судьбу. Его ностальгия и так уже лишила жизни нескольких, не безразличных ему людей.

Войдя в резиденцию клана Рысей, он увидел там красивую девушку, сидящую за стойкой, наподобие трактирной.

— Здравствуйте, как мне нанять охрану? — спросил он, переведя дух.

— Здравствуйте — ответила девушка. — Вы пришли по адресу. Какая именно охрана Вам нужна? Охрана каравана, судна, или может быть личная. Судя по Вашему виду, вероятно личная.

— Да. На меня только что напали, убили моих слуг, и моего телохранителя. Я знаю, что погоня будет вестись за мной по всей Империи. Так распорядился сам глава гильдии воров.

— Противник серьезный — спокойно ответила ему девушка. — Вам известны наши расценки? И наши правила?

— Расценки известны, они меня не смущают, а вот правила мне не известны.

— Правила очень просты. Вы отвечаете на несколько моих вопросов, и если я увижу, что ваши ответы правдивы, то Вы ставите свою подпись на контракте и с этого мгновения я Ваш телохранитель по условиям, оговоренным в контракте. Я Ильф и по ауре могу отличить правду ото лжи, так что даже не пытайтесь обмануть меня. Готовы?

— Да, задавайте Ваши вопросы.

В вопросах не было ничего особенного. Просто девушка желала убедиться, действительно ли жертва ее будущий клиент, или он спасается от справедливого наказания за свои проступки.

— Ну, вот и все — наконец закончила задавать вопросы девушка, если Вы согласны с оплатой в три империала в день, или мы может просто оговорить общую сумму контракта по факту его выполнения. Например, если Вас необходимо сопроводить в как‑либо пункт. Или охранять Вашу встречу с кем‑либо. У нас очень свободная форма контракта. О деталях контракта, никто, кроме меня, никогда не узнает, так что можете быть совершенно откровенны со мной.

— Мне нужно попасть в свою резиденцию в Мирум — Гетрус почему‑то сразу поверил ей и решил ничего не скрывать, тем более, что обманывать все равно бесполезно. — Меня устроит та сумма, которую Вы назовете. И боюсь, что за дверями Вашей резиденции, меня уже караулят.

— С этого мгновения, бояться не нужно. Меня звать Фаина, Мы выйдем с Вами через другую дверь, это удлинит наш путь недели на две, но ведь мы договорились о фиксированной сумме. И еще я завяжу Вам глаза, потому что расположение этого выхода, мы держим в тайне. Вы согласны с этими условиями?

— Да, конечно — согласился несколько обескураженный Гетрус. — Только у меня ни лошадей, ни одежды, все это нужно где‑то купить.

— Все это мы купим через несколько часов, а пока надевайте повязку и давайте руку.

После этого Гетрус перестал что‑либо понимать, но поверил, что воры их точно не догонят.

Они куда‑то недалеко прошли, вошли в какое‑то странное помещение, постояли в нем, довольно долго взявшись за руки, с четверть часа или даже дольше, а затем вышли на улицу. Стало заметно холоднее, сильно холоднее, а когда Фаина сняла повязку, он увидел совершенно незнакомое место, перед большим домом в окружении гор.

— Сейчас мы возьмем сменных коней, и проедем в столицу нордов, город Шатер, как они его называют. Там все закупим для дороги, ты выспишься, а утром мы поедем дальше в Мирум. Вряд ли твои недруги догадаются до такого маршрута.

Действительно, через несколько часов въехали в главный город нордов, а утром купили все необходимое в дорогу. Гетрус купил себе даже совершенно необыкновенный горный комбинезон, как его назвал продавец в магазине. Цена его была баснословной, но по своим качествам он ей вполне соответствовал. Фаина подтвердила, что все заявленные в рекламе его свойства, соответствуют истине и если денег не жалко, то она его очень рекомендует.

Дорогу эту Гетрус запомнил на всю жизнь. Живописные скалы, по которым его прекрасная телохранительница взлетала с ловкостью кошки. Не зря их Рысями назвали, именно Рыси и есть. В дороге все‑таки понадобились и ее навыки телохранительницы, когда прошли уже почти весь путь до границы Империи. Въезжать в Мирум решили со стороны ханства, так меньше вероятность погони.

Видимо гильдия по всей Империи разослала его приметы. В последнем трактире, на территории Империи, их кто‑то опознал, возможно, даже не его самого, а телохранительницу, даму заметную во всех отношениях.

Внезапно Фаина ему приказала спрятаться в скальную расщелину и ждать, пока она разберется с погоней. Непонятно, как она ее обнаружила, но погоня действительно была. Четыре всадника, которые остановились, как только увидели ее спокойно стоящей на тропе.

— Где Гетрус? — спросил один из них, по видимому главный. — Отдай его нам и езжай, ты нам не нужна.

— Вы мне тоже не нужны, мальчики, поэтому езжайте назад.

Всадники, молча и слаженно двинулись к ней и… дальше Гетрус не уловил, что вызвало такую перемену в расстановке сил противоборствующих сторон. Двое преследователей неподвижно валялись в дорожной пыли, а двое других были привязаны к дереву у тропы какой‑то блестящей ниткой.

Фаина, терпеливо ждала, когда к ним вернется способность рассуждать, а затем, совершенно спокойно им растолковала, последовательность будущих действий.

— Та нить, которой вы привязаны к дереву, сама распадется примерно через половину суток. До этого момента не пытайтесь вырваться, только пальцы себе отрежете. Тем, что валяются на тропинке, скажите, чтобы подождали, когда ваша нитка исчезнет. Преследовать нас больше не пытайтесь, а возвращайтесь по ночной прохладе к тому, кто вас послал. Если у него будут вопросы, объясните, что Гетрус находится под защитой клана Рысей, и дотянутся до него у вас нет никакой возможности. Если он не окончательный идиот, то поверит, что не видать ему Гетруса, по крайней мере, пока наш с ним контракт в силе. И учтите, вторая встреча со мной обойдется Вам гораздо дороже. Лошадок ваших мы заберем, это компенсация моих усилий и гарантия того, что вы не продолжите нас преследовать. Все понятно? — Спросила Фаина, поигрывая кнутом в своей руке, который она откуда‑то достала.

Преследователи усиленно закивали головами, насколько им это удалость привязанным к дереву. Фаина, потеряв к ним всякий интерес, махнула рукой потрясенному этой сценой Гетрусу, и они уже вдвоем двинулись по тропе в прежнем направлении.

По дороге, Гетрус засыпал ее вопросами, на часть из которых она ответила, кое на какие отказалась отвечать, сославшись на секреты клана. И окончательно закрывая эту тему, сказала ему.

— Если встретишь когда‑нибудь на своем пути очень красивую девушку, которая может нечто подобное…

Она неведомо откуда взявшимся в ее руке кнутом поддела с земли увесистый булыжник. Затем погоняла его над головами, щелчками уже двух кнутов в обеих руках и, наконец, разбила его в мелкую каменную пыль сильным щелчком одного из кнутов.

— Прояви к этой девушке полное уважение и не вступай в конфликт с ней, какие бы силы за тобой не стояли. Поверь, ты не пожалеешь что, последовал моему совету.

— Вот так я и познакомился с Вашим кланом, а совет Фаины, относительно конфликтов с девушками из клана Рысей, я запомнил на всю жизнь, что может подтвердить Пресветлая госпожа Нивея — закончил свой рассказ Гетрус.

— Интересная история, я помню этот контракт Фаины — подтвердила Илика — но мы не записываем имен нанимателей, поэтому не знала что он с тобой, а то бы непременно поблагодарила за помощь нам с Ваном. Рада, что сотрудничество с кланом принесло тебе пользу.

— Есть какие‑нибудь мысли, откуда этот артефакт изначально доставлен — продолжала задавать вопросы Илика.

— Нет, к сожалению, парень‑то уже мертвый был, как определишь, откуда и куда. Да и не до того мне было тогда, за мной же гнались убийцы, в такие моменты о другом думается. А сейчас, по прошествии стольких лет, разве установишь.

— Да, мы понимает, конечно, ты прав. Можно посмотреть, этот артефакт? — спросил Ван Дрик — Уверяю тебя, мы на него не посягаем.

— Можно конечно — ответил Гетрус — можете даже взять его. Он, к сожалению, себя исчерпал. В последние пять лет на нем появляется только одна надпись, я ее уже наизусть выучил — «Для возобновления работы портативной установки, отнесите ее в ближайший диагностический центр». Что это за центр, я не знаю, видно придется стареть.

Между членами клана, после этих слов развернулась оживленная и малопонятная Гетрусу дискуссия. Наконец она утихла, и Тина задала совершенно неожиданный вопрос.

— А если мы восстановим твой артефакт или заменим его своим, ты станешь одним из нас? Будешь играть всегда по нашим правилам? Нам нужен свой человек в Мируме.

— Вы предлагаете мне войти в ваш клан?

— Да. Как ни странно, тебя рекомендует Вильям, вроде бы твой враг. А главное Илика с Ван Дриком не против, а их мнение, фактически определяет мое решение. Наше правило, нигде не афишировать, что ты один из нас, а внутри клана, у нас секретов нет.

— Да кто же откажется‑то. Конечно, согласен.

— Но у меня вопрос, если Вы способны лечить хорошо, можете ли помочь, у меня Клоп умирает, может до ночи не дожить.

— А чего молчал? Веди меня, где он? — Тина встала и пошла к двери.

Конец третьей части

Часть 4 Глава 1. Проблемы хана

Никогда начальник дворцовой стражи не видел владыку в такой ярости. Только что, один из телохранителей попытался напасть на самого хана. Хорошо, что остальные воины охраны успели схватить безумца. Расследование, учиненное по горячим следам, показало, что над воином поработал маг и внушил ему программу действий, по которой он должен напасть на хана и убить его. После допроса с применением магии, воин лишился рассудка и обеих рук, после чего его пришлось отдать гепардам внешнего парка дворца. Но расстроило владыку, конечно, не это.

— И что мне теперь делать? — в бешенстве кричал хан на начальника стражи. — Я же не могу подозревать всех своих охранников. Получается, что самому преданному телохранителю маг может внушить, что меня нужно убить? Советуй, ты же начальник стражи, я не хочу менять охрану, тем более что пользы это не принесет. Маг и новых воинов заставит напасть на меня. Но самое ужасное, что вражеский маг может и мне самому внушить что угодно. Как с этим бороться? Как обнаружить этого мага?

— Мой господин — наконец решился произнести начальник стражи — есть один способ. Нужно нанять профессионального телохранителя из клана Рысей.

— Ты хочешь сказать, что у меня недостаточно умелые бойцы в охране? Не ты ли сам их набирал и обучал. Мне что, заменить и тебя тоже? К тому же Рыси наши худшие враги среди Имперцев, как им можно доверять, тем более, в таком деле, как наша личная безопасность.

— Великий хан, клан Рысей всегда честно выполняет контракт. Они не станут действовать только во вред Империи, но сейчас ведь у нас мир с ней. Нет в известном мире лучших охранников, вернее охранниц, там только женщины. У них кроме немыслимого воинского мастерства, удивляющего лучших воинов мира, еще и потрясающее чувство предвидения. Каким‑то непостижимым чутьем они узнают, что в следующее мгновение стрелок спустит тетиву лука или арбалета, даже если он замаскирован и невидим. Реакция их такова, что они обезвредят стрелков до нанесения удара, а если стрелки далеко, то уклонятся и отобьют удары. В ближнем бою им просто нет равных, одна Рысь справится с десятком воинов твоей охраны, и это самое малое. Кроме того, они чувствуют магию и воздействия, вызванные магическим управление людей. А именно такое воздействие на стражников мы должны нейтрализовать. А сами Рыси не поддаются магическому внушению.

— Немало беспокойства причинили нам они в прошлом, нелегко будет уберечься от стычек с охранников с этими Рысями. Скольких ты хочешь нанять? — спросил хан — Если они такие мастерицы, то никаких денег не жалко.

— Мой повелитель, более одной Рыси никто никогда не нанимает. Мы наймем всего одну, пропишем в контракте ее обязанности так, чтобы дальше ста шагов от твоей персоны она не отходила и как только она выполнит свою задачу, контракт сразу же прервется.

— Так нанимай эту Рысь, сколько бы это ни стоило. Наша безопасность дороже. За год она обнаружит мага, да и подстрахует от уже зомбированных охранников.

— Слушаюсь, мой повелитель и сегодня же отправляю своего помощника в Империю. Не пройдет и двух лун, как Рысь появится охране великого хана.

— Хорошо, я поверю тебе, действуй быстрее. Не экономь и найми лучшую.

Зазвенел колокольчик, приглашая посетителей в кабинет Тины старшей наставницы клана.

— Проходи Майра — пригласила Илика.

Илика, живая легенда клана Рысей. Формально, она занимала не совсем понятную должность хозяйки обоих резиденций клана и добровольного секретаря главы клана Рысей. Но неформально, ее роль в клане куда выше, чем просто секретарь, приглашающий посетителей в кабинет. И на заседаниях совета клана, ее слово, часто оказывалось последним. Пренебречь сведениями, полученными из непринужденного разговора с ней, в ожидании приема у старшей наставницы, было бы верхом глупости. Она была основательницей клана Рысей, давно уже отказалась от каких‑либо официальных должностей и обязанностей в нем. Но если хотела принять на себя какую‑нибудь работу добровольно, то любая Рысь шла навстречу ее желаниям. Авторитет Илики в клане был высочайшим.

Вот и сейчас, Илика прозрачно намекнула Майре, что ее ожидает весьма выгодное, но крайне неприятное дело. Немного успокоившись, девушка прошла в кабинет Тины.

— Здравствуй Майра. Прости, что отменила твой отдых с родителями. Илика с Ваном погуляют с ними и покажут Столицу, а потом кто‑нибудь из младших, когда освободятся, скорее всего, Кайса, проводит их домой. Илика сказала причину, по которой я тебя так срочно вызвала?

— Здравствуй Тина. В самых общих чертах. Илика намекнула, что меня ждет какая‑то неприятная работа, но в детали не посветила.

— Да, это так. Не знаю, обрадуешься ты этому поручению или нет, но кроме тебя, нет ни одной свободной Рыси. Не могу же я Илику или Фаину послать в ханство. Вот ознакомься — Тина брезгливо передала письмо, стараясь как можно меньше его касаться.

Майра сразу узнала этот пергамент, именно на таких, писали самые важные документы в канцелярии хана. Касаться его, у нее тоже не было никакого желания, эти дикари писали важные документы на пергаменте, выделанном из человеческой кожи. Благо рабов и пленников у хана хватало, а жизнь человека в тех местах ценилась куда меньше вязанки дров, которые в скалистой пустыне еще нужно найти. Конечно, если эта не была жизнь государственного чиновника или самого хана. Эти жизни ценились чрезвычайно высоко. На взгляд любой Рыси, куда выше, чем они того стоили.

Почти все письмо занимало описание многочисленных титулов хана, здравицы в его честь и выражение безграничного удивления, как повезло народу ханства с таким замечательным владыкой. Лишь в последнем, самом коротком абзаце, довольно простым текстом излагалась просьба о найме личного телохранителя для самого хана.

— Да, свои драгоценные жизни они берегут — с усмешкой сказала Майра, возвращая письмо на стол наставнице — вот уж не знаю радоваться или огорчаться такой ханской милости.

— Понимаю тебя Майра. Двор южного деспота неприятное место для нормального человека, даже если человек этот, ко всему привычный, наемник. Но Империи невыгодно ссорится с ханом, мирный договор с ханством весьма хрупок и меня просил сам Император как‑нибудь решить это дело к удовольствию хана. А нынешнего императора, я уважаю больше любого другого аристократа Империи и хочу выполнить его личную просьбу. Ну, а чтобы тебе не слишком угнетало это задание, я договорилась о щедрой оплате для тебя. Отдельная оплата полной экипировки Рыси, по списку, данному главой клана и дороги в ханство и обратно. Уж я постаралась включить в этот список все мыслимое, в тройном количестве. Контракт рассчитан на год, что составит лично для тебя десять тысяч золотых на руки авансом. Оплата услуг клана Рысей, не входит в эту сумму, клан уже получил свою долю. Твои налоги Империи с этой суммы, так же оплачиваются отдельно. Любая гостиница, любой трактир ханства бесплатны для тебя, за них платит казна хана, вернее, как ты сама понимаешь, сам трактирщик и платит. Вот возьми уже подготовленный документ с личной печатью хана.

Таких условий Майра, откровенно говоря, не ожидала. Услуги Рысей всегда и везде ценились очень высоко. До сегодняшнего дня, обычная плата по контракту составляла три–четыре Имперских золотых в сутки, из которых наемнице полагались две трети, а остальное клану и в Имперский налог. Такая оплата, любому гражданину Империи, будь он хоть аристократ, показались бы чрезвычайно высокой, но контракт с ханом переворачивал эти представления.

— А что, хан не надеется на своих штатных телохранителей? — задала Майра вопрос, несколько оправившись от удивления.

— В том и дело, что он не знает от кого ждать покушения — ответила наставница — Я не очень хорошо представляю себе обстановку, ты сама должна разобраться на месте. Хан опасается за свою жизнь даже в личных апартаментах своего дворца, поэтому ему и нужна Рысь в качестве телохранителя.

— Хорошо, надо, так надо, конечно я возьмусь за это дело, если ты считаешь нужным. Прошу только в контракте, подробно описать круг моих обязанностей и прописать обстоятельства, дающие мне право досрочного одностороннего расторжения контракта с выплатой неустойки за нарушение контракта. Этим южным деспотам все что угодно может взбрести в голову. Заставит еще головы рубить, не угодившим ему рабыням, не хотелось бы.

— Ну и хорошо — сказала Тина, — а сейчас очень быстро собирайся, магический амулет не забудь. Он придает солидности в глазах южан. И иди вместе с Иликой и Ваном к своим родителям, попрощайся и представь им новых сопровождающих их по Столице. Только поспеши, поедешь вместе с посольством хана, заодно и как охранница.

На целый год, Майра еще ни разу не готовилась покидать резиденцию клана. Год большой срок, что там в ханстве можно приобрести не очень понятно. О ханстве Майра знала только то, что преподавали в общих курсах географии, политологии, экономики. Она, конечно, подучит кое‑что в дороге, поговорит с теми же дипломатами по пути, но вот что с собой брать, нужно было решать именно сейчас.

Самая лучшая спецодежда Рысей, это то, что исторически получило название Браслеты. Действительно, Браслеты обеспечивали защиту и оружие, кроме того, они и обогреют, и подсветят, и подлечат, и поддержат, и еще многое другое. Собственно, если есть Браслеты то никакая другая одежда и не нужна. Но даже в Империи, Рыси все же одевались согласно установившимся нормам. А уж в ханстве, с его жесткой кастовой системой, с массой регламентаций, как в государстве, так и в обществе, нарушать установки, она бы не рискнула. В общем, после некоторого размышления, Майра решила одеть в дорогу то, что они с Ильвой создали для Рысей на базе горного комбинезона нордов, а с собой взять побольше денег. В надежде, что уж обычную для ханства одежду, она там сможет приобрести. В крайнем случае, наймет кого‑нибудь в консультанты по всем вопросам.

В нижнем холле столичной резиденции, Майру уже ждали и ее родители и Илика с Ваном.

— Мам, пап, я должна ехать по делам, вы уж простите, что бросаю вас тут в Столице. Правда, серьезные дела.

— Да что ты Майра, ты же государственный человек, мы же понимаем — запричитала Клера — мы уж тут сами, денег ты оставила, проживем уж с деньгами‑то.

— Нет, мама, вы вовсе не остаетесь одни. Столицу вам обещали показать Илика и Ван, вот они, прошу знакомиться — Майра представила графа с графиней родителям. А до дома вас проводит Кайса, которую вы знаете. Со всеми вопросами обращайтесь к Тине, Илике или Вану, они всегда помогут вам разобраться.

— Все, мне пора бежать, вон уже и лошадка моя готова. До свиданья.

— Давай маг, показывай свой фокус, хан ждет — поторопил начальник стражи лысоватого полного коротышку со знаком принадлежности к магам ханства — надеюсь, мы не напрасно совершили столь далекую прогулку по жаре.

Маг важно кивнул и стал заряжать арбалет странным болтом, с тупым утолщением впереди. Стража тут же прикрыла хана щитом из толстого стекла, который с трудом удерживали два дюжих охранника. После всем памятного покушения, охрана просто помешалась на безопасности. Но, к чести начальника стражи, более покушений не было.

— Прошу обратить внимание великого хана на ту скалу — показал маг на группу скал, примерно в ста шагах от них — я бы попросил лучшего стрелка стражи попасть в центральную самую высокую скалу. Сам я не смогу выполнить столь точный выстрел.

Повинуясь жесту хана, один из арбалетчиков взял заряженный магом арбалет, прицелился и выстрелил. Было видно, как болт попал в самый центр скалы, но, вопреки ожиданиям, не отскочил, а как бы расплющился и растекся по ней. Несколько мгновений ничего не происходило, а затем скала стала быстро оседать, и от нее по окружности побежала какая‑то волна разрушения. Вскоре потрясенный хан, вместо группы скал и камней, увидел ровную как стол площадку, граница которой остановилась примерно в двадцати шагах от него. Разрушались только камни и почва, а мелкую живность, волна разрушения только пугала, но не принесла ей никакого вреда. Странная сила как будто перемолотила камни и скалы в мельнице, превратив их в тонкую каменную пыль.

— Ты хочешь сказать, что если выстрелить в крепостную стену, то мое войско войдет в самую неприступную крепость без всякой осады?

— Просветленный ум великого хана без пояснений недостойного слуги уловил самую суть — поклонился маг.

— Маг, ты заслужил награду — торжественно произнес хан, после некоторого раздумья — вчера ты оказал нам услугу, указав на неверного мага, который готовил коварное покушение на нашу особу. Сегодня ты открыл для нас возможность наказать неверных, как это сделали некогда, наши великие предки до Перелома. Назначаю тебя своим личным магом и советником.

Всю дорогу до замка хан не расставался с магом, такого никто из слуг хана не помнил. На нового советника смотрели уже с подобострастием. Все приближенные хана поняли, кто новый фаворит хана, каждое слово которого нужно ловить и запоминать.

Уже во дворце хан подозвал к себе начальника стражи и спросил, заключил ли тот контракт с Рысями.

— Да повелитель, думаю Рысь уже на пути в Столицу.

— Мы не можем допустить присутствие Имперца возле нашей особы. Да и проблема, ради которой потребовался этот контракт с неверными, уже решена.

— Теперь наша цель борьба с неверными, с проклятыми северянами и нельзя терпеть присутствие их шпиона во дворце. Сделай так чтобы Рысь не доехала к нам, или не уехала от нас, сам придумай как лучше.

— Мой повелитель, думаю это плохой выход из положения. Подстроить несчастный случай с Рысью не получится, ее работа как раз и заключается в предотвращении таких случаев. Все кончится побоищем, в котором сложат головы лучшие воины твоей стражи, а она, скорее всего, все равно выскользнет. Любой яд она распознает, никакая зараза на нее не подействует. Но самое неприятное, что даже если удастся убить Рысь, их клан обязательно расследует ее смерть. Все Рыси будет тайно мстить за убийство наемницы, пока не простятся с жизнью все виновные в ее смерти, или пока не исчезнет последняя Рысь.

— Пожалуй ты прав, ссорится с такими, нам ни к чему. И что же делать? Я не могу допустить, чтобы во время подготовки к нападению на Империю в моем дворце слонялся Имперец, к тому же грамотный в военном отношении.

— Мой повелитель. Я уже думал над этим, выход есть. Мы должны сделать так, чтобы Рысь сама разорвала контракт. Неустойку, конечно, придется заплатить, иначе, это вызовет подозрение, но это пустяк для повелителя, тем более платить придется не из казны.

Начальник стражи долго вполголоса излагал свой план хану, пока тот повелительным жестом дал понять, что согласен с предложением начальника стражи.

Через три дня Майра появилась в городе, но ее почему‑то провели в малый дворец хана, из которого она ускакала на следующее утро в расстроенных чувствах, но с сумкой, полной драгоценных камней, артефактов и империалов, вперемешку с золотыми монетами ханства. А в пыточных подвалах большого дворца, палачи выясняли у вельможи, которого давно недолюбливал повелитель, почему это он решил напасть на личную гостью хана. В ответ несчастный нес какую‑то чушь, о том, что якобы эту женщину ему прислал сам хан как наложницу в подарок. Палач применял все более изощренные пытки, пока бывший вельможа не сознался в подготовке заговора. Целью заговора, являлось поссорить два дружественных государства. По законам ханства, все имущество заговорщика переходило в казну хана, что отчасти компенсировала нанесенный им ущерб. Сам заговорщик, по традиции окончил свою жизнь в яме полной крыс, а семья его стала добывать мрамор в ханских каменоломнях, за исключением внучки, которая пополнила гарем начальника стражи.

Глава 2. Два дня, две стычки

Майра никак не могла успокоиться, даже вид горной панорамы, первоначально не помогал. Контракт был разорван, неустойку хан заплатил в двойном размере суммы контракта. Но настроение было испорчено, Майру унизили.

— Так и знала, что связь с этими дикарями с юга добром не кончится. Ему мало наложниц, мало платной любви? Что за привычка все иметь в одном флаконе и наложницу и охранницу. Заплатить клану огромные деньги и в первый же день нарушить контракт, пытаясь затащить на свое ханское ложе, да еще силой.

Майра улыбнулось, вспоминая этот эпизод. После попытки применить то, что хан называл «силой», он приходил в сознание не менее получаса. Пришлось успокоить так же и охранников, решивших помочь хану в нелегком деле ее совращения. Охранники так и лежали в обнимку со своим повелителем, без памяти, пока не прибежал начальник дворцовой стражи.

Начальник стражи, единственный здравомыслящий человек во всем дворце. Он долго втолковывал хану, что нельзя Майру взять так же просто, как любую девушку, из его поданных и заставить делать все, что взбредет в его царственную голову. А если клан Рысей узнает, как поступил наниматель с его наемницей, то после этого даже пускаться в бега хану он не советует. Лучше спокойно дождаться смерти во дворце, результат все равно один, а хлопот существенно меньше.

Договорились, что зла на хана Майра держать не будет, если, конечно, он заплатит неустойку в двойном размере суммы контракта. Зло Майра держала, но конфликт, понятно, раздувать не стала. Деньги заплатили, а если предать дело огласке, то во имя сохранения лица, Рыси должны будут ввязаться в холодную или горячую войну с ханством. Это не нужно ни Империи, ни клану, ни хану, поэтому лучше спустить дело на тормозах и сделать вид, что все забыто. Тем более, что получила она за это невыполненное задание, больше чем за все время ее жизни в клане Рысей.

Горы постепенно заканчивались и скоро должна была показаться северная дорога в Империю. Как объяснил стражник ханского горного патруля, тропинка выводит как раз к конюшне трактира, стоящего у этой самой дороги. Действительно, после поворота тропы, Майра увидела конюшню, а за ней и трактир. Неделя пути по незнакомым горным тропам, все же немного улучшили ее настроение живописными пейзажами. Теперь денек другой, чтобы окончательно успокоиться, привести себя в порядок, тем более, что спешить уже никуда не нужно.

В трактир Майра вошла в почти радостном настроении, улыбаясь от перспективы ванны, вкусного ужина, уютной комнаты и возможности выспаться в постели, а не на травке и камнях, как ей пришлось отдыхать во время нескольких переходов по горам. Трактирная служанка, наметанным взглядом, мгновенно определила ее в разряд выгодных клиентов и принялась расписывать все прелести своего постоялого двора.

— Остановись, не люблю, когда меня убеждают сделать то, что я и сама уже делаю — прервала ее Майра — Лучше займись своими прямыми обязанностями. Мне нужна чистая комната с ванной, а пока ванна готовится, я хочу плотно пообедать. Давай все самое лучшее, но без вина и побольше чистой родниковой воды. Учти, я щедро плачу, если все самое свежее, а экономить на мне и обманывать, себе дороже выйдет.

Служанка изобразила на лице профессиональное подобострастие и заверила, что уж в их‑то заведении, и голову никому не придет обманывать постояльцев, тем более таких знатных как госпожа. Майра объяснила, что послезавтра утром, она хотела бы уехать пораньше и бросила золотой на стол. Округлившиеся глаза служанки показали, что оплата перевернула все местные представления о щедрости постояльцев.

— За такую плату, бегать нужно вдвое быстрее — подсказала Майра растерявшейся служанке.

Пока вокруг суетились слуги трактира во главе с хозяином, девушка осмотрелась, профессионально оценивая посетителей обеденного зала. Подозрение вызывала компания, шумно веселящаяся за столом у самого входа. Типичные ворюги с большой дороги, как раз с такой, на которой стоит трактир. Одеты богато, грязно и безвкусно, невоспитанны и наглы. Такие весьма опасны в стае, не для Рыси конечно, но расслабляться не следует. В их, разгоряченные вином, головы может взбрести что угодно. Они и гибнут чаще всего, в пьяных трактирных драках, если конечно их до этого не успеет повесить дорожный патруль. Ну вот, один, ухмыляясь, уже идет пытать счастье. Здесь же о Рысях не слышали, а выпитое вино требует куража. Ну, может быть, еще миром обойдется.

— Какая красивая и знатная госпожа. Может, с нами посидишь, нам одним скучно. Мы тебя не обидим, все по очереди не обидим — «сострил» он.

Гогот товарищей по ремеслу показал, что «шутка» удалась. Майру передернуло от отвращения. Хозяин робко попытался урезонить заводилу, но видно было, что он вряд ли в этом преуспеет. Громилой управлял уже не разум, а только похоть и хмель. Собутыльники заводилы, выразили полную солидарность с ним. Перспектива поиздеваться над красивой, чистенькой дамочкой, да еще и разжиться ее денежками будоражила фантазию. Аж слюнки текут с морд. Трактирщик отлетел в сторону, а громила, ухмыляясь, подошел к Майре.

— Вставай и пошли подобру. Не зли меня — бандит нависал сверху, рассчитывая, таким образом, запугать девушку до полусмерти.

— Отстаньте от госпожи, как Вам не стыдно — совершенно неожиданно для всех раздался звонкий юношеский голос.

В дверях стоял молодой парнишка, совсем мальчик. Его реплика, настолько не соответствовала обстановке в трактире, что все притихли. Майра тоже была безмерно удивлена. Бандитов, конечно, можно пристыдить, но вот результат этого эксперимента, может радикально отличаться от ожидаемого.

— Как нам, что? — с издевкой спросил тот самый громила, который приставал к Майре.

Вся шайка встала вокруг парня, предвкушая новое развлечение, справедливо полагая, что хрупкая испуганная девушка все равно никуда не денется. Двое тут же взяли юношу за руки и спиной положили на стол, а третий схватил бутылку и занес ее для удара по голове парня. Куда же мальчишке против бандитской сноровки.

— «Жизни парню осталось последние секунды$1 — машинально подумала Майра — «если, конечно, я не вмешаюсь».

Удар бутылкой не получился, запястье бандита оказалось пробито метательной стрелкой. Не удалась и попытка освободиться от стрелки, тяжелая трактирная кружка по затылку надолго успокоила громилу. Самый сообразительный из шайки, догадался, откуда летят стрелки и кружки, но тут же поплатился за свою смекалку. Он и не подозревал, что в одно мгновение можно оказаться под столом, связанным по рукам и ногам девушкой, которая даже еще не встала из‑за соседнего стола. Троица, незанятых расправой бандитов, вдруг упала на колени и схватилась за глаза. Вполне ожидаемая реакция после удара кнутом по переносице, а в следующее мгновение, они были плотно связаны друг с другом. Остались только двое тех, что держали парня за руки. Они так и продолжали прижимать его к столу, силясь сообразить, куда подевались все их коллеги по ремеслу, с которыми они вот только что так весело перешучивались. Очнулись оба нескоро, под столом, уже обездвиженные. Метательный шарик в лоб утихомиривает любого здоровяка на время, достаточное для того, чтобы его успела связать даже неповоротливая трактирная прислуга.

Трактирщик распинался в благодарностях и обещал, что сам сдаст этих бандитов горным патрулям ханства. Они ввалились к нему еще утром. Шайка известная в этих местах. Мести других банд он не боялся, потому что эти достали уже всех, включая и своих собратьев с дороги.

— Ты ел? — спросила Майра своего «защитника», когда он немного пришел в себя и проникся переменой своего положения.

— Нет.

— Садись со мной. Обед за мой счет, для защитника ничего не жалко — усмехнулась девушка.

— До чего ловко ты их! Спасибо, а я уж думал что все, конец мне пришел.

— А чего влез? Ты что, не понял с кем связался?

— Да я сын графа с Имперского пограничья, привык, что меня все в округе знают и слушаются даже в ханстве, вот и нарвался.

— Для начала давай познакомимся. Меня зовут Майра.

— Очень приятно, а меня зовут Владлен. А можно узнать кто ты? Не каждая девушка, так легко, справится с целой бандой. Хотел бы я так научиться.

— Вообще‑то я из клана Рысей.

Судя по округлившимся глазам парня, о Рысях он слышал.

— Ух ты, из самих Рысей! Можно я провожу немного тебя, если ты в Империю. Вдвоем веселее идти. А если не спешишь, можно в замок к нам зайти, отец будет очень рад — скороговоркой выпалил он — А почему вас Рысями называют?

— Прошу прощения Пресветлая — опомнился Владлен и вскочил со стула, сообразив, наконец, что разговаривает с одной из самых знатных дам Империи.

— Вольно — рассмеялась Майра — мы не во дворце. Давай просто по имени, тем более я сейчас на контракте, во время которого титулы отменяются. Не забывай, мы ведь сначала воины и маги, а только потом аристократки.

Майре понравился этот говорливый парнишка, и она, с удовольствием, согласилась пойти с ним в замок его отца. Спешить все равно некуда, можно позволить недельку другую отдых на природе, раз контракт отменяется, да и погода располагала к прогулке.

Рано утром они отправились в путь. Трактирщик наотрез отказался брать деньги и вернул золотой Майры. Инкогнито сохранить ей тоже не удалось, правда, цели такой она и не ставила перед собой.

— Я не возьму денег с Пресветлой. Тем более, после того, как Вы помогли мне с этими бандитами — объяснил он — вот в дорогу вам припасы и, если хотите, подберу хороших лошадей, правда такой конь как Ваш вряд ли потребует замены.

— Ты знаешь, что я Пресветлая? Откуда?

— Мой брат ходит с караваном через перевал и рассказывал как он, на пару с двумя компаньонами, нанял как‑то раз одну Рысь для охраны объединенного каравана, когда у них был особо ценный груз. А то, что я видел, очень хорошо соответствует его рассказам, в которые я до вчерашней стычки, не очень‑то верил, и, как видно, зря.

— Так вот, деньги мои ты возьмешь — сказала Майра тоном, не допускающим возражений.

— И не пытайся втихую засунуть этот золотой в мои сумки. У тебя свои принципы, у меня свои. Запомни, Рыси всегда за все платят ту цену, на которую сговорились, и им тоже всегда платят по договору. А теперь снаряди нас в дорогу едой и водой, примерно на пять дней пути. Что я кушаю, ты знаешь, то, что заказывала вчера.

Вот, уже второй день молодые люди двигались верхом по лесной дороге. Девушка рассказывала новому знакомому о своем клане, которым она, как и каждая Рысь, безмерно гордилась. Ей, самой еще практически девочке, льстило, восторженное внимание юноши, который слушал ее, открыв рот.

— Рыси мы потому, что у нас имеется ряд врожденных талантов, которые позволяют стать очень хорошими бойцами и магами. Клан Рысей берет таких на обучение и выращивает из них магов–воинов–целителей, вероятно лучших в мире. Я все контракты выполняла без единого нарекания, а он со мной как со шлюхой, вот что обидно — несколько сумбурно закончила Майра.

— Не понял, кто с тобой как со шлюхой?

— Да так, придурок один — ответила девушка и рассказала свои приключения в ханстве.

— Зато теперь, вместо годового контракта у хана, можно позволить себе поучится управлять морским кораблем. Наш клан, недавно корабль приобрел. Месяц потрачу, на то, чтобы попрактиковаться в капитанском деле.

— Так, ты совсем не боялась там в зале?

— Ну не то что бы совсем, но не боялась. А ты все равно герой, заступился за девушку. Ты же не знал, что я с ними справлюсь. Спасибо конечно, хоть это было и ужасно глупо и больше так никогда не делай. Единственное, что ты этим добьешься, добавишь к трупу девушки свой.

— Что‑то не похоже это на хана — сказал Владлен, после некоторого раздумья — он конечно тиран и деспот, как и все они на юге, но не похотливый самодур. Что это, интересно, на него нашло. Это точно был хан?

— Давай я тебе его нарисую — предложила Майра, доставая бумагу и карандаш.

Она очень быстро набросала портрет того человека, которого ей представили в качестве хана и показала его Владлену.

— Это не хан — категорично заключил Владлен, посмотрев на рисунок Майры — тебя обманули. Я совершенно точно знаю, какой из себя хан, мы с отцом были полгода назад в его дворце. Империя посылала целую делегацию в ханство с дружеским визитом, для укрепления добрососедских отношений. Никто, конечно, не верил в то, что отношения станут хотя бы похожи на добрососедские, но обе стороны усиленно делали видимость этого. Мой отец был руководителем делегации и взял меня с собой, мир посмотреть, как он говорил. Я сам видел хана, не мог он за полгода так измениться. Но этот человек был в свите хана. Я не знаю, кто он, у отца нужно спросить, он знает очень многих из его свиты.

Интересная информация, есть над чем задуматься. Похоже, не хан самодур, а глупую девчонку, развели примитивным спектаклем. Только зачем это хану, да и лишние траты. Хотя деньги для него, похоже, ничего не значат, тут какая‑то игра, ради которой ничего не жалко. Вероятно, Рысь просто удалили из страны, пользуясь Имперским стереотипом восприятия южан, чтобы она, не дай бог, что‑то лишнее не увидела. И это прекрасно сработало бы, не повстречай Майра Владлена, который жил в приграничье и видел хана.

— А твой отец хорошо знает ханство? С ним можно поговорить обо всем этом?

— Конечно, он же Председатель совета обороны приграничья. Всю жизнь на границе живет.

— Мне непонятно, зачем он устраивал этот спектакль. Что ему нужно? Он потерял кучу денег, испортил отношения с нашим кланом, ради чего? Да и мне его портрет мог попасться на глаза раньше. А хотя нет, у них же там изображения владыки нельзя делать, так что расчет был верный.

— Не сомневайся, отец и так с удовольствием поговорил бы с новым человеком, а уж для Пресветлой, да еще спасительницы сына, он вообще сделает все, что в его силах. Через день доберемся до границы с Империей, там, на заставе уже люди отца, и за день, можно добраться до нашего замка.

Ужасное зрелище, караван работорговцев. Совсем молодых людей ведут скованными друг с другом. Девять из десяти умрут в первый же год, остальные на следующий год. И ведь все законно, рабство в ханстве официально разрешено. А Империя всего в дне пути отсюда, там эти люди сразу же стали бы свободными людьми, хоть и без гражданства.

— Влипли! — сокрушенно прошептал Владлен.

— В охране каравана надсмотрщик, который поклялся меня убить. Он участвовал в приграничном конфликте в прошлом году. Я подстрелил его брата, а сам он попал в плен, но бежал и поклялся убить меня при встрече. Если попытаемся ускакать, они догонят меня, у них лошади свежие, а если просто продолжим путь, то они осмотрят нас и меня узнают. Их больше десятка, а нас всего двое. Вон он, идет к нам, сейчас посмотрит на меня и узнает.

— Неправильно говоришь — прошептала Майра в ответ — не их целых десять, а нас всего двое, а нас целых двое, а их всего десять. Бери мой арбалет и, как только я крикну «Прыгай!», прыгай за то толстое дерево. Осторожно наблюдай в развилку между ветвями. Сам в бой не лезь, да ты и не успеешь. Постарайся не дать уйти тому, кто вздумает сбежать.

Дальше все пошло по обычному сценарию. Майра почувствовала, что охранник в следующее мгновение узнает Владлена и крикнула. Он оказался молодцом, сделал все как надо. Охранники, видя, что назревает конфликт, в котором им противостоит только хрупкая на вид девушка, бросились на нее всей толпой, ну и поплатились за самонадеянность.

Знакомый Владлена, который был ближе всего, вдруг упал, потому что его ноги опутал кнут. Майра чуть подправила траекторию падения, так, что головой он угодил прямо в большой булыжник на обочине дороги. Трое его товарищей с криками бросились на помощь, но внезапно оказались связаны друг с другом тонкой нитью и валялись в пыли вопя от боли и ужаса, чувствуя как стягиваются петли нити. Наука будет, кто же толпой нападает на Рысь, это им не беглых рабынь по деревням ловить. Двое, сгоряча, бросились в конную атаку, их лошади, ощутив ментальный удар, остановились как вкопанные, прямо перед ней. Всадники потеряли драгоценные мгновения, удерживая равновесие в седлах, что в поединке с Рысью совершенно недопустимо. Один из них, был тут же оглушен метательным шариком и безвольно повис в стременах. Майра прыгнула на круп его лошади и оглушила второго ударом каблуком в голову. Сшибла с коня, и уселась в его же седло. Вот их уже осталось четверо на ногах. Взмах руками и вместо четверых, двое, и еще двое в глубоком беспамятстве, поймав лбами метательные шарики. Один, из оставшихся, все же что‑то сообразил и попытался сбежать, видя печальную участь товарищей, но Владлен не зевал и достал его арбалетным болтом. А у последнего Майра, просто вырвала кнутом из рук те железки, которыми он неумело махал, пытаясь ее напугать. После этого, осталось только связать его тем же кнутом.

— Владлен, ты как там? — крикнула Майра.

— Я в восторге — ответил он, выходя из‑за дерева — никогда не видел ничего подобного, у тебя даже дыхание не сбилось. И ты уже второй раз спасла мне жизнь.

— Не забивай голову глупыми подсчетами, лучше свяжи их друг с другом, так же, как они связывают рабов. Вон у них в повозке куча неиспользованных ошейников. Справишься один? Эй, вы — крикнула Майра, теперь уже бывшим, рабам — помогите ему, если дотянетесь. А я пока посижу, не пристало Пресветлой возиться со всяким сбродом.

— Чего будем с ними делать? — Спросила Майра, когда всех пленников надежно скрепили друг с другом и с повозкой.

— Как всегда, доведем до пограничной заставы, а там допросят их. Рабы ведь тоже разные бывают, невиновных, на волю, преступников, на каторгу. Охранников всех на каторгу, после допроса, хотя бы за нападение на граждан Империи, тем более дворян. До заставы, если поторопиться, можно к утру успеть. Придется поторопиться, если не хотим спать в лесу с такой толпой скованных рабов.

— Думаешь, они взбунтуются? — спросила девушка, оглядывая колонну в тридцать три человека.

— Да нет, дело не в этом, бунтовать никто не будет. Вот сбежать могут попытаться, охранники и те, которые настоящие бандиты. На самом деле им всем повезло, даже преступникам. Каторга в Империи намного легче рабства в ханстве и они все знают об этом, так что особых попыток не будет.

Глава 3. На пороге войны

Благодарность графа Биртса, отца Владлена не знала границ. После пышного приема и великолепного обеда, он старался ловить все желания Майры и никак не мог смириться с тем, что никакой награды за спасение его сына, кроме слов его благодарности, девушке не нужно. Но Майра, все же, твердо настояла на том, чтобы он отложил выражение своей признательности на будущее. А сейчас пусть просто по–дружески относится к ней, как к своему товарищу, воину и светской даме, если ему удастся это совместить. Майра жила в замке уже неделю и ей тут очень нравилось. Все же есть свое очарование в пограничье. Столичная жизнь суетлива и лицемерна, а тут люди проще и честнее.

На утреннюю тренировку Рыси, отец с сыном приходили как на театральное представление. Они садились на пригорке и внимательно смотрели, пытаясь понять ее движения, конечно же, безуспешно.

— Все никак не пойму, Пресветлая, как Вам удается так манипулировать своими кнутами и откуда они вообще берутся у Вас в руках? — спросил как‑то раз граф после тренировки — ведь до начала тренировки их не было.

— Вы правы граф, их у меня нет, они появляются в руках по мере необходимости, по моему мысленному желанию, из Браслетов у меня на запястьях — объяснила Майра, и тут же, замедленно продемонстрировала, как из браслета вытягивается рукоятка в руку, а из нее вырастает тонкий, блестящий кнут.

— Кнутом можно управлять мысленно, в определенных пределах, конечно, корректировать его изгибы и движения. Именно поэтому мне удается так ловко и быстро попадать им туда, куда я пожелаю. Если я употребляю кнут для связывания врага, то он, так же по мысленному приказу, отцепляется от рукоятки, а из нее вырастает новый. Это одно из магических умений, присущее только Рысям. Но иногда требуется более привычное для Вас оружие, такое как шпага или кинжал. Их тоже дает браслет, как и метательные ножи, стрелки, шарики, сюрикены и все, что может понадобиться в бою. Кроме того, Браслет отлично защищает руку и может вырастить щит, или латы, да хоть весь костюм. Я однажды даже кости переломанные им скрепила.

— О, так Вы и шпагой владеете — оживился граф — не согласитесь ли провести со мной тренировочный бой, было бы очень интересно.

— Я согласна, но давайте проведем этот бой без свидетелей и без обид, потому что ничего интересного, поверьте, не будет — сказала Майра — и дело даже не в том какой Вы фехтовальщик. Впрочем, я согласна, пройдемте в Ваш фехтовальный зал.

Очень не хотелось огорчать графа, но он не тот человек, с которым можно играть в поддавки. Поэтому, как только граф давал сигнал к началу, Майра, прежде чем он успевал произвести хоть какие‑то манипуляции со шпагой, оказывалась вплотную перед ним, а ее шпага, кинжал, булавка, или даже ноготь, острием упиралась ему в горло. Другая рука, браслетом, захватывала и блокировала шпагу графа.

— Действительно, ничего интересного — огорчился граф, после того как все это произошло несколько раз подряд — как Вам это удается? Я даже понять ничего не успеваю.

— Поверьте, дорогой граф, дело вовсе не в Вас, и не в Вашей технике фехтования. Дело в реакции Рыси, которая превосходит обычную во много раз. А еще в координации движений и глазомере, которые так же не сравнимы с обычными. Скатайте шарик из бумаги и подбросьте его. Видите, я наколола шарик на шпагу, пока он летел, это и есть координация Рыси. Во время обучения в клане, я как дротик метала портновскую иголку, в летающих комаров и мух. У Вас больше поводов гордится, потому что Ваши умения, результат упорного труда, а мне мои, достались даром, как врожденные способности. Но мы договаривались, без обид и огорчений.

— Да, я помню — ответил граф — просто не видел никогда ничего подобного. И не поверил бы, если бы сам не увидел. Теперь я начинаю понимать, что все то, о чем мне рассказывал сын, чистая правда, хотя первое время мне казалось, что он преувеличивает.

— Вы очень предусмотрительны и тактичны, когда потребовали провести наш, так называемый «бой», без лишних глаз, поверьте, я это оценил — поблагодарил граф девушку — Насколько я понял, Вы это сделали специально, чтобы не уронить мой авторитет хозяина дома и первого воина пограничья.

— Да, Вы совершенно правильно поняли мои намерения. В программу обучения Рысей входит дипломатия, психология и умение просчитывать, как отразятся на будущем слова и дела. Именно поэтому я и настояла, чтобы на наших прогулках по окрестностям присутствовала ее светлость графиня и Владлен. Я должна видеть, по ауре графини, что никаких мук ревности у нее нет.

— Своим навыкам фехтования, как Вы уже поняли, я обучить не могу, а вот проанализировать техники фехтования и указать Вам на ошибки, могу. Поверьте, в Императорской Гвардии, очень ценят подобные уроки.

— О! Было бы очень полезно. Я бы попросил Вас не только мне, но и моим людям, если конечно, моя просьба не покажется нетактичной.

— Ну что Вы. Это даже моя обязанность как Пресветлой, обучать солдат и офицеров Империи. Я сама настаиваю на этом. При одном условии, с Вами я занимаюсь отдельно от Ваших подчиненных, но в присутствии графини, Владлену, конечно, тоже можно присоединиться.

Все время, которое Майра провела в замке, они с графом, графиней и Владленом, бродили по окрестным лесам и строили предположения о мотивах поступка хана. По мнению графа, хан что‑то задумал и удалил из дворца всех, кто мог понять кое‑что из его планов. С младенчества, хана воспитывали в убеждении, что Империя его главный враг. Традиции такого воспитания шли со времен, наверное, даже до Перелома. Империя гораздо сильнее и ханства, и каганатов экономически и в военном отношении, но все меняется. Возможно, появился какой‑то новый фактор, который, как надеется хан, изменил соотношение сил в его пользу. Именно поэтому и понадобилось, невзирая ни на какие затраты, удалить из дворца гражданина Империи, тем более, что это была Рысь. Что это за новый фактор пока можно только гадать. Возможно какая‑то новая магия, или боевые артефакты Древних. А может быть, хан договорился и о помощи с моря. Нельзя пренебрегать силой пиратского флота западных морей, капитаны которого давно прицениваются к богатым городам Империи, да не решаются сами на вылазку. А если они с ханом договорятся о совместном ударе на суше и с моря по Столице, Империи придется очень тяжело. И этот неизвестный нам фактор, появился у хана уже после того как он заключил контракт с Рысями, но перед тем как Майра появилась в Хаиифе. Просто отказываться от уже оплаченных услуг Рыси никто не стал бы, все наниматели очень внимательно следили за кланом, надеясь перенять что‑нибудь из боевого и магического искусства Рысей. И хан, понимал, что если он не будет это делать, то возникнут подозрения. Ликвидировать Рысь еще дороже, не он сам, так начальник его охраны это понимал. Потому и потребовался весь этот спектакль, чтобы никто ничего не заподозрил. И ведь спектакль почти удался, если бы Майра не встретила Владлена по пути домой.

С первых дней прибытия Майры в замок, граф развернул бурную деятельность по активизации шпионской сети Империи в ханстве. Внешне, все было спокойно, но внутри пограничья все бурлило как никогда. Под разными предлогами, замок графа посетили практически все члены совета обороны пограничья, отправили гонца к Императору с подробным изложением приключений Майра в ханстве и просьбой обсудить ситуацию в совете обороны Империи. С этим же гонцом, Майра передала и магически запечатанную записку в клан Рысей. Со дня на день ждали возвращения гонца от Императора и вестей из клана, обсуждая ситуацию и кое какие донесения от шпионов из ханства. Собственно, потому Майра и задержалась в замке графа, что первые же вести из ханства бы весьма тревожны.

Во–первых, купцам из Империи, под разными, вполне невинными предлогами, закрыли доступ в некоторые города ханства, куда раньше они проходили даже без досмотра. Причем, охрана этих городов была настолько усилена, что никому, не удалось, даже приблизится к ним. Маги осматривали ауру каждого входящего, а патрули поворачивали непрошеных гостей еще на первых подступах.

Во–вторых, посольству Империи отказывали во встречах с теми чиновниками ханства, которые отвечали за экономику и снабжение.

Кроме того, из посольства Империи в ханстве, был удален Ильф, официально являющийся там сотрудником. Его явно спровоцировали на мелкое нарушение дворцового этикета и это явилось поводом его выдворения их из ханства в течение суток. Он, под конвоем, был препровожден до самой границы Империи. Откуда мага проводили к замку.

Майра и граф подробно обсудили с ним ситуацию в ханстве. Совершенно понятно, что хан под разными предлогами удаляет тех, что в состоянии понять изменения в магии, экономике, военном деле. Очень заинтересовала так же Майру и графа, встреча этого Ильфа с делегацией с островов, когда его сопровождали к границе Империи. Столько островитян сразу, на суше, пожалуй, никто из имперцев не видел. Целая вереница экипажей с разряженными как попугаи пиратскими капитанами, которых ни с кем не перепутаешь. Они выглядели в точности так же, как на картинке в университетском учебнике по географии.

А на следующее утро, Майру разбудила раньше обычного ее подъема, прибывшая в замок Тина. Сразу по прибытии, она прошла в комнату к Майре.

— Я только что с заседания Совета Обороны Империи — сказала глава клана, вместо приветствия.

Редкое зрелище, император Карлос 1, спешащий поприветствовать посетителя. Обычно бывает наоборот. Охрана и придворные с изумлением провожали взглядом первого человека Империи, который, не заботясь об этикете, бежал по коридорам дворца.

— Простите, что заставил Вас дожидаться, дорогой учитель, но Вы не дали знать заранее, что хотите встретиться. Меня долго не могли найти, потому что я, вместе с Верховным магистром Хромом, осматривал южный форт порта Столицы. Может быть, пройдем в мой кабинет — Предложил Император.

Пожилой человек, благообразной внешности, которого так тепло принимал во дворце император, был ректором столичного Университета, его сиятельство, герцог Диомед, собственный персоной. Гость, столь редкий в стенах дворца, что большинство слуг и стражников даже не видели его ни разу, за все время их службы при дворце. А между тем, он был в списке самых значительных лиц Империи, имеющих право на аудиенцию Императора без предварительной записи. Трудно представить, что могло почтенного ученого, целиком поглощенного наукой и делами Университета, бросить все и явится во дворец, требуя срочной встречи со своим бывшим учеником, а ныне императором.

— Я прошу выслушать меня, — начал пожилой профессор — лучше, давайте пройдем во внутренний парк дворца, если он еще существует. Последний раз я был тут лет сорок назад, во время коронации.

— Как пожелаете, учитель. Я бы хотел видеть Вас как можно чаще, но увлечения науками и делами Университета, представляют для Вас ценность, гораздо большую, чем прогулки во дворец.

Император дал условный знак молодому человеку из дворцовой прислуги чтобы, пока они идут в парк, там накрыли столик с легкими закусками.

— Мне передали, что дело, которое Вы хотите обсудить со мной крайне срочное и важное. Я весь во внимании и постараюсь сделать все необходимое. Дела Университета имеют приоритетное значение для Империи.

— В данном случае, я бы хотел переговорить не о делах Университета. С Университетом все в порядке, лишнего мы не просим, а должное, поступает к нам без нареканий и хлопот. Я поспешил во дворец обеспокоенный скорее делами Империи. Странные события происходят в последние месяцы. Вот, потрудитесь прочесть это послание хана, на мое имя — ученый, достал конверт и подал его Карлосу.

Император пробежал глазами письмо, в котором первый визирь хана нижайше просил, срочно подготовить для хана, большую группу магов–духа и магов–инженеров на крайне выгодных для Университета условиях. Ниже, в приписке, говорилось, что в случае согласия Университета, хлопоты ректора так же будут достойно оценены.

— А что Вас смущает, дорогой учитель — спросил Император, после некоторого раздумья — то, что ханство предлагает Вам взятку, так на это не смотрите. Традиции южан, Вы же это знаете лучше меня.

— Я вовсе не об этом, как Вы не понимаете — совсем не по этикету ответил пожилой профессор.

— Поразмыслите, над самой просьбой, Вы же некогда, в студентах, удивляли меня своими аналитическими способностями. Или светская жизнь их притупляет? — ехидно заключил профессор.

Карлос, скрывая улыбку и вздох, изобразил глубокую задумчивость на лице, честно пытаясь сообразить, что все же привело старого ученого во дворец, впервые за, почти полвека. На вопиющее нарушение этикета он не обратил ни малейшего внимания, Диомеду, на правах учителя и знаменитого ученого было позволено многое, вернее почти все, даже относительно первого лица Империи.

— Учитель, Вы думаете, ханство готовится к войне?

— Не просто к войне, дорогой ученик — смягчился ученый — а к войне с Империей.

Далее, ученый рассказал о своих выводах из письма визиря и проекта учебной программы, которая так же была приложена к нему. Выводы, оказались столь примечательны, что Император отдал приказ, срочно собрать Совет Обороны Империи, в малом зале совещаний дворца.

— Господа, — начал император совещание — я собрал вас для того, чтобы вы послушали выводы, к которым пришел, всеми нами уважаемый профессор Диомид. После предварительного разговора с ним, я нашел все сказанное им столь важным, что решил срочно созвать Совет Обороны Империи. Давайте вместе послушаем профессора.

Из письма ректору, после некоторых данных им пояснений, всем присутствующим стало понятно, что в ханстве действительно появилось нечто новое. Причем новое это, касалось именно магии, которая даже в Империи у военных играла лишь вспомогательную роль.

Военные всегда мечтали поставить себе на службу магию. Не так как она уже давно стояла, а полноценно, сделать ее доминантой во всех силовых конфликтах. Мечта, иррациональная, ничем не обоснованная, но упорно пробивающая себе дорогу в умах военных, вот уже тысячу лет.

Действительно, ведь так заманчиво, легким движение бровей сжечь неприятельский полк, например. У ведущего военного мага Империи, господина Макунина, как‑то раз во время семинара со студентами, состоялся любопытный диалог, который вошел, затем, во многие учебники по применению магии в военном деле.

— Господин магистр, почему так мало применяют энергетическую магию во время сражений? — спросили студенты.

— Как думаете, велик ущерб врагам, если плеснуть на них ведро кипятку? — задал магистр встречный вопрос.

— Не очень. Максимум одного–двух обожжешь — после некоторого раздумья ответила группа.

— А сколько раз нужно ударить мечом по воде в том ведре, чтобы она нагрелась до кипения? — продолжил Макунил.

— Трудно сказать, но очень много — ответили студенты, все еще не понимая, куда клонит магистр.

— А теперь сравните, военную эффективность траты энергии на разогревание воды для обваривания кипятком врагов, с эффективностью ее траты на взмахи мечом, при ударах по тем же врагам. Закон сохранения энергии никто не отменял. Вы можете потратить свою энергию на нагревание, неважно чего, а можете на махание мечом и посчитайте поверженных врагов в том и другом случае — завершил объяснение магистр.

Верховный магистр не уставал то же самое объяснять и военным, впрочем, безуспешно. «Мысль не отягощенная знанием, может взлететь на любую высоту$1 — любил он повторять.

Своим студентам магистр объяснял, что главная задача боевого мага, беречь силы, для действительно важного дела, способного преломить сражение. Поджигать можно только то, что горит само, а потому всякие мечты о том, чтобы зажарить противника, нужно выбросить из головы.

Затем маги поняли, как можно применять магические артефакты, кристаллы с особыми свойствами, которые накапливали в себе большой запас энергии от стационарного поля, или манны. Их применение сильно повысило роль боевой магии. Наконец в сражениях стало возможным наблюдать, например вспыхнувшего вождя орков, который в панике убегал обратно в степь и уводил за собой свое племя, фактически проигрывая сражение. Но даже с магическим артефактом, дело ограничивалось одним–двумя применениями боевой магии за все сражение. А учитывая баснословную стоимость артефактов, становилось понятно, что за боевой магией по–прежнему нет будущего.

Сто лет назад, племена Горгого клана нордов, на правах автономии, вошли в состав Империи. Вскоре, с областями нордов, наладился оживленный товарообмен. Огромным успехом, пользовались, так называемые, горные комбинезоны нордов, которые по всем параметрам превосходили стандартные доспехи, даже изготовленные в подгорных мастерских Гиномов. Но стоимость таких доспехов была весьма высока, хотя и несоизмеримо ниже кристаллов накопителей энергии. Жаль, что производить их было возможно лишь в метах высокой концентрации стационарного поля, далеко в горах на территории Горного клана нордов. За почти сто лет, все элитные части армии Империи перешли на такие комбинезоны, вместо традиционных доспехов. Таким образом, военные все же поставили магию в строй, хотя и не совсем в том аспекте, который они предполагали вначале.

В учебники вошел странный случай, который подробно описал капитан Императорской Гвардии, знаменитый в свое время Ван Дрик, о применении неизвестной магии для разрушения целой крепости. Впоследствии, из «Древнего знания», стало понятно, что эта магия разрушения материалов не имеет отношения к боевой магии, но от этого она не стала менее опасной. Но случай этот, так и остался единичным.

То, что магия может служить очень грозным оружием, понятно из системы защиты города Древних, который норды назвали «Город Призраков», там действительно применяется, и по сей день, именно оружие Древних. К сожалению, за сто лет его изучения, маги Империи не продвинулись ни на шаг в этом направлении.

— Из анализа той учебной программы, по которой маги ханства просят подготовить им специалистов, становится понятно, что речь идет скорее всего о том применении магии, которое описал в свое время Ван Дрик. До сих пор именно несокрушимость Кольца Столицы поддерживала уверенность ее жителей в своей безопасности. Если же у хана появится способ разрушать Кольцо, хотя бы на малом участке, то последствия штурма Столицы нетрудно себе представить. Армия ханства превосходит численностью армию Империи в десятки раз.

— Итак, господа, позвольте мне зачитать Вам еще два письма — взяла слово Пресветлая Тина на правах председателя Совета Обороны Империи. — Одно от графа Биртса, хорошо всем известного в пограничных, с ханством, районов Империи, а другое от моей подчиненной Пресветлой Майры, которая только что вернулась из ханства и сейчас ожидает нашего ответа в замке графа.

Два последних письма, в дополнении к тому обзору, который сделал ректор Университета, окончательно разъяснили собравшимся, что счет времени пошел уже на недели, если не на дни.

Глава 4. Поиски мага.

Тина прибыла в пограничье не одна. Спустя несколько дней, к ней присоединились Фаина, Нивея и Кайса, а с ними, Вильям и Гетрус. Вильям настоял на том, чтобы быть вместе с Нивеей, указом императора он был освобожден от службы в Висейске. Бургомистру города все объяснил сам император так, чтобы тот не смог не понять необходимости этой отставки. Его величество, пообещал лично заняться поиском достойной кандидатуры на вакансию в сыскном департаменте Весейска.

В клане Рысей было объявлено военное положение. На вопрос императора — «почему так рано, ведь ни о каком вторжении еще и речь не идет?$1 — Тина резонно ответила, что когда в Империю войдет миллионная армия, одиночкам, даже таким как Рыси, уже нечего будет делать в столь массовом противостоянии.

Пока хан не сделан ни одного шага, который бы однозначно показал, что ханство готовится к войне с Империей. Значит, если придумать некий ход, который остудит его пыл, до того как глашатаи на площадях объявят о войне, то хан может сдать назад без потери лица. После официального объявления войны, такой мягкий выход, станет для владыки юга невозможным.

Кайсой с Майрой тут же предложили «нестандартное» с их точки зрения решение, взять хана в заложники и потребовать мира.

— Мы втроем это сделаем — горячилась Майра — но можно и вшестером, для верности.

— Вот потому и не слушают вас двоих ни на каких обсуждениях, ни в каких Советах — со вздохом сказала Тина. — Вам двоим, еще лет двадцать учиться нужно. Учиться думать, а не махать кнутами. Это вы, в совершенстве умеете.

— Ну почему, Тина — обиженным тоном произнесла Кайса. — Хан там самый главный, вся страна живет ради него. Они на все пойдут.

— Ладно, слушайте, коли в Университете недоучились — с видом человека, которого судьба заставляет заниматься нудным и неблагодарным делом, продолжила Тина. — Может быть, быстрее, чем через двадцать лет поймете.

— У Империи с ханством, сейчас какие отношения? Я имею ввиду, официально.

— Мир и дружба — усмехнувшись, ответил граф Биртса вместо девушек.

— Вот именно! — подтвердила Тина. — А если вы ворветесь в ханский дворец, перебьете там всю охрану, в чем у меня нет сомнений, и возьмете хана в заложники, как это будет выглядеть?

— Как неспровоцированный акт агрессии в отношении главы дружественной Империи державы — снова, вместо девушек, ответил граф.

— Но есть и еще один аспект — продолжала Тина. — У хана, во дворце, почти тысяча человек его личной охраны, воспитанной с детских лет так, чтобы погибнуть за своего властелина. Вы готовы пролить реку крови такой глубины и ширины? А пролить ее придется, потому что всех не повяжете.

Девушки молчали, обдумывая услышанное от старшей подруги и командира, а Тина продолжила.

— Следующий аспект в том, что в ханстве, как и в любом другом государстве, полно интриг. Желающих поскорее сесть на трон наберется достаточно, как из законных наследников хана, так и из тех, кто пока не мечтает об этом, но с радостью воспользуется ситуацией, которую вы создадите.

— Далее. С ханом, который уже десятки лет занимает свой трон, мы знаем, как разговаривать, знаем, что от него ожидать, а вот с новым, понятия не имеем.

— Почему с новым? — недоуменно спросила Майра — Мы же не станем его убивать.

— Да это сделают вместо вас, а свалят на вас. Это и станет замечательным поводом к войне для того, кто займет ханский трон. Сейчас хан мучительно изобретает повод для войны, а в руки его приемника вы вложите готовый — пояснила Тина. — И подарите гораздо лучший повод, чем он сам изобретет.

— И все, хватит об этом. На досуге сами подумайте, о чем я вам сейчас говорила. А пока что, ваше предложение прояснило лишь ваш возраст и политический опыт. Давайте лучше послушаем Гетруса. Как мне написала Илика, он кое‑что обнаружил.

Илика, действительно имела разговор с Гетрусом сразу после заседания Совета Обороны. Они с Ваном принимали его у себя в доме в городе Призраков, по просьбе, переданной им через вездесущую Анну. Чрезвычайно удобный способ пригласить в гости или напросится в них. К сожалению, способ этот годился только в пределах города.

— Слушаем тебя Гетрус, только без вступлений, сразу к делу — попросила Илика. — Кстати, возьми свой артефакт в диагностическом центре, он снова заработал, оказывается, мы могли их сколько угодно попросить там, просто не знали о существовании подобных устройств. Но советую взять немного другой конструкции, который как браслет одевается на руку. Транслирует слова сразу в мозг, ты их как бы слышишь, и работает постоянно. Твой был старого образца, как нам объяснил диагностический центр города.

— Спасибо Пресветлая, все не могу привыкнуть к чудесам этого города.

— Был у меня когда‑то Мируме один случай, сразу вспомнил, как только услышал рассказ Тины о теме заседания Совета Обороны — перешел к делу Гетрус.

За тринадцать лет жизни в Мируме, Гетрус достиг весьма заметного положения в городе. Он вошел в правление и в его торговый Совет Митрума. Провел множество реформ направленных в первую очередь на некоторую декриминализацию деятельности рынка и порта Мирума. Ему удалось убедить правление города, что от совсем уже нецивилизованных методах ведения дел выгоднее отказаться. Работорговля не прекратилась, но если стражники Империи требовали вернуть похищенных граждан Империи, то власти Мирума, теперь шли им в этом навстречу и выдавали подозреваемого, хотя и не проводили расследования сами. Естественно, потребовался некий контроль и досмотр прибывающих грузов, особенно тех, которые представляли опасность для города.

Пришел как‑то к Гетрусу капитан, который очень хотел подружиться с ним. Он был в весьма преклонных годах, не очень здоров и хотел осесть на земле, но сам этого сделать не мог. Не было ни связей, ни достаточных для этого денег. Вот он и стремился стать полезным тому, что поспособствует. Вот этот капитан и рассказал Гетрусу о молодом маге, который хвастался, что сумел разобраться в магии Древних, не во всей конечно, а в той, что разрушает камень. И, якобы, даже проверил ее в деле. Нанял арбалетчика, чтобы тот стрельнул в имперскую крепость. Тот и стрельнул, а крепость возьми да и рассыпься за несколько минут. И якобы тот капитан сам возил его в Островную Державу, на самый дальний ее остров, который толком ей и не принадлежит. Оттуда тот маг и привез некий артефакт, которым развалил имперскую крепость. Гетрус оценил рассказ капитана, пристроил его в портовую службу Миртупа, контролировать и досматривать товары, с условием взятки брать в меру и не воровать. То есть, воровать тоже в меру.

— Когда, говоришь, дело было? — Ван Дрик невольно подался к Гетрусу.

— Я встречался с тем капитаном ровно семьдесят шесть лет назад, а он возил мага на острова, еще лет за двадцать пять до этого.

— Сходится — подтвердил Ван Дрик, произведя в уме какие‑то расчеты. — Помнишь Илика, я тебе рассказывал об этом случае.

— Ну а как узнать, куда он плавал с ним? — спросила Илика. — Его уж и на свете нет давно наверно, капитана того.

— Его нет на свете, это верно, но я не поленился и очень подробно расспросил о том, куда он тогда ходил и даже на карту нанес. Карта, правда, в Мируме осталась, я же не знал, что она мне понадобится здесь.

— Ну что, это уже похоже на ниточку давайте к Тине, а потом на корабль — распорядилась Илика.

Подробный план разработали в столичной резиденции клана. Тина сама распределила роли. Она сразу едет к Майре в пограничье, и на месте смотрит, что там они разведали с графом Биртсом. Остальные, под руководством Илики и Ван Дрика идут на судне в Мирум и разбираются там, куда плыть дальше. Фаина, Нивея и Кайсой отправляются из Мирума к Тине, а с ними Вильям, возможно в пограничье пригодятся его таланты сыщика. В Мируме, Гетрус напрягает все свои старые связи и выясняет, что за маг мог в последнее время сблизиться с ханом. В императорском дворце остается одна Алия, как телохранитель.

— Забирайте всех остальных девушек с собой — распорядилась Тина. Никто не знает, что встретится на островах.

— А Гетрус? — спросил Ван Дрик.

— Мы же пока не знаем, что он выяснит в Мируме, возможно там и придется оставить, пусть продолжает узнавать все об этом маге. Маг этот примерно ровесник Вану, возможно Хрому. Вполне деловой возраст для мага, для мага конечно. Может быть, Хром его знает, или кто из остальных магов старшего поколения, Макунин например.

— Хорошо, тогда мы идем на корабль — Илика встала и пошла, увлекла за собой остальных.

»Тайфун» еще с набережной имел вид новой игрушки. Капитан и команда никогда и не мечтали иметь столь выдающийся корабль, теперь ухаживали за ним как за младенцем. Тина договорилась о его срочном ремонте на верфи, того самого негоцианта, дочку которого совсем недавно спас клан. Паруса в городе Призраков, так пропитали магией, что они, казалось, светились от нее. И вот, отремонтированный и улучшенный самыми умелыми кораблестроителями Империи был теперь постоянно готов к походу в любую точку мира.

Вначале пришли в Митрум, на этот раз без приключений. Вероятно, слух о том кем захвачен «Тайфун», дошел и до островов, потому что единственное судно, которое они увидели у «Мыса Скелетов» уже почти на горизонте, удирало он них со всей скоростью, которое сумело развить.

Карту Гетрус отыскад довольно быстро, в то время, когда Илика с Ваном, принимали у него в доме делегацию городских властей в составе того самого Совета четырнадцати, который вершил все дела города. Гетрус клялся, что никому не говорил кто его спутники. На что Илика с философским спокойствием ответила — «было бы удивительно, если бы столь ловкие и умелые дипломаты не сопоставили все известные им факты, чтобы придти к правильному выводу». Действительно, уже одно только ходатайство Гетруса в прошлое посещение о многом сказало сильным с этом городе. Несложно было опросить всех знающих людей, перед кем это фактически глава городского Совета так расстилается.

Затем карту отдали капитану, с приказом изучить и найти штурмана по тем местам, если это конечно возможно. Впрочем приказ содержал примечание — «денег не жалеть», которое повышало шансы найти любого штурмана. А Гетрусу дали задание узнать все, что можно о маге, не может быть, чтобы никто ничего не знал о нем из воровской гильдии. Слухи и сведения в которой, порой распространяются куда быстрее чем в иных сообществах.

Первые успехи, появились уже через пять дней. Гетрус узнал, через одного из своих информаторов, что одна служанка из трактира на северной дороге в Империю, хвасталась, что скоро переедет жить во дворец, потому что ее пожилой любовник, недавно стал самым главным магом хана.

— А если ее выкрасть из трактира, да подменить одной из наших? Или просто в трактире поселится, посмотреть, кто за ней приедет, или кто к ней ходит? — рассуждала вслух Илика.

— Да все можно устроить — согласился Гетрус. — Давайте посетим вместе Майру с Тиной в замке графа Биртца, он как раз по пути в тот трактир. В Мируме пока делать нечего, я оставил всем людям задания и они свяжутся с нами, если найдут что‑нибудь новое. Да и Шкипер, все еще ищет штурмана на наше плавание.

— Гетрус, не Шкипер, а Вадим, привыкай, не наказывать же тебя за оговорки — строго сказала Илика.

— Простите Пресветлая, больше не повторится. А как Вы так дисциплинировали команду, я глазам не верю?

— Спроси Нивею, она этим занимается.

— Это самое обыкновенное человеческое отношение — вступила в разговор Нивея, услышав свое имя — просто я поняла, в чем отличие моряков со шхуны контрабандистов от обычных моряков, неважно торгового или военного флота.

— В чем?

— В неустроенности их жизни на берегу. Им некуда возвращаться. Вот я и купила им дом, в котором есть и большой сад и каждому по квартире. Договор с ними заключила, на длительный срок, в течение которого они выкупят этот дом. Теперь на берегу им есть куда возвращаться из очередного похода, кроме трактира и борделя. Могут и семью завести и жить по–человечески.

— Ну, может ты и права — с сомнением сказал Гетрус, но спорить не стал.

Через несколько дней, они уже въезжали в замок Биртца, где их ждали Тина с Майрой и почти весь совет обороны пограничья. Илика с Ваном остались в Мируме, налаживать отношения клана с властью города. Да и штурмана, которого найдет капитан, нужно было проверить по ауре, потому что на такой гонорар охотников набежит туча, в надежде, что как‑нибудь да справятся.

— А это не тот трактир, в котором я встретилась с Владленом? — спросила Майра, когда услышала о служанке, что решила перебираться во дворец.

— Тот самый Пресветлая — подтвердил Гетрус, которому уже рассказали историю контракта Майры. — И трактирщик там мой человек. Думаю нужно поспешить и хорошенько его расспросить обо всем. Вот уж кому война ни к чему, это же для него разорение. Он все сделает, чтобы ее не было. Только вот подставлять его не следует. Может быть, я сам с ним поговорю?

— Давай Гетрус — кивнула Тина — Майра и Нивея с тобой и Вильяма захватите, он тоже расспросит и трактирщика и служанку если нужно.

— Нет, Майру служанка и трактирщик уже видели, причем в такой ситуации, что при втором ее посещении ажиотаж среди трактирной прислуги обеспечен — заметил Гертус.

— Ладно, вместо Майры идет Фаина — понимающе кивнула Тина и, видя, что Гетрус что‑то хочет сказать, добавила. — Не нужно ничего объяснять, Фаина ничем не уступит Майре, скорее наоборот, горячности меньше.

У трактирщика округлились глаза, когда он в одном из богачей, которые уже под вечер прибыли в его заведение из Мирума, узнал Гетруса, в сопровождении такой красавицы, которая напомнила недавнюю гостью трактира. Ту, что спасла его заведение, от самой жестокой банды северной дороги.

Так как Гетрус ничем не выдавал своего знакомства с ним, трактирщик тоже решил не особо афишировать свою радость от встречи со старым приятелем. Он как мог нейтрально, но почтительно, поинтересовался, что желают уважаемые гости и поручил их заботам прислуги, которые по отношению хозяина, осознали ранг вновь прибывших в его глазах.

А уже ближе к ночи, спустился в нижнюю комнату с двойной звуконепроницаемой бронированной дверью, где он хранил все бумаги и деньги. Помощнику в зале, он небрежно сказал, что поработает над бухгалтерией, а если кто из солидных, он голосом подчеркнул это определение, гостей будет им интересоваться, то пусть их проведут к нему вниз, он там и поговорит с постояльцами.

Действительно, не прошло и получаса, как дверь в нижнюю комнату открылась, и помощник трактирщика, почтительно пропустил впереди себя двоих мужчин. Хозяин кивнул слуге и тот тихонько закрыл за собой обе двери, оставив своего хозяина наедине с гостями.

— Здравствуй, уважаемый Джалил — сказал Гетрус. — Знакомься, мой новый друг Вильям из Весейска в Империи. Он, не пугайся только, один из лучших сыщиков Империи и к тому же Ильф, так что не хитри с ним. Да и не до хитростей сейчас, дела очень серьезные. Давай максимально правдиво, в твою бухгалтерию никто не собирается лезть.

Вильям утвердительно кивнул, и они втроем сели за стол, который был уже накрыт для гостей предусмотрительным хозяином.

Глава 5. Великая сила любви

Сидели долго, за полночь. Хозяин трактира пообещал днем ненавязчиво поспрашивать свою служанку, на предмет ее ухажера. Гетрус предупредил его, что делом интересуется клан Рысей, а с ним шутить не нужно и рот держать на замке. Трактирщик только голой кивал, постепенно проникаясь серьезностью дела. Две Рыси, следак Империи, фактический глава Мирума, это только те, кого он видел сейчас у себя, а если послушать Гетруса, то дело идет к большой войне хана с Империей.

Войны, даже совсем малые, вроде стычек на границе, ставили на грань разорения трактиры у дороги, по которой шли войска. Да, хан жестко приказывал командирам и солдатам не разорять заведения у дорог в ханстве. Но кто будет исполнять приказы, зная, что из боя вернется не более двух третей, а проконтролировать, кто именно сутки над буянил в трактире, который, ни у хана, ни у высоких командиров не было ни возможности, ни, главное, желания. Вот и пустела северная дорога в Империю, от малейшего намека на осложнение отношений хана с императором. У каждого трактирщика, вдали от дороги имелась тайное убежище, в котором он самыми верными помощниками и их семьями пережидал неспокойное время.

Пережить войну, конечно можно. Можно даже сорвать на ней неплохой куш, но лучше меньше да надежнее, и для здоровья куда полезнее.

— Фануза, как там гости? — спросил хозяин служанку, которую недавно так удивила щедрость Майры.

— Спят они еще, умаялись видно в дороге. Они не приказывали будить рано.

— Вот уедешь во дворец, кто будет самых знатных господ проезжающих обслуживать? — подтрунивал трактирщик смешливую девушку. — В прошлый раз целый золотой добыла, эти тоже не обидят. Разорюсь без тебя.

— Ох, Джалил, не говори — вздохнула девушка. — Сама не знаю. У меня же не любовь к нему, сам понимаешь, какая любовь к толстому старику. Боюсь я его.

— А зачем едешь, как вообще познакомилась?

— Год назад, помнишь, сестра у меня с долгами не могла рассчитаться, все ко мне бегала, и тут он остановился богатый щедрый, я и польстилась. От меня не убудет, а все же сестра, жалко на каторгу ее за долги. И ему рассказала, когда у него в комнате осталась. Он весь долг отдал сразу, ну и пошло потом.

— А сейчас что? Что боишься его? Чем пугает?

— Да нет, так‑то он хороший, просто старый — продолжила девушка, а затем, сделав круглые глаза добавила шепотом. — Он маг!

— Ну и что — рассмеялся трактирщик. — Что в магах страшного?

— В обычных магах может и нечего, а этот пригрозил мне, что если что, то он любого уничтожит.

— Ох и дурит он тебя Фануза — рассмеялся Джалил. — Дурит и пользуется.

— А вот и не дурит — все так же шепотом произнесла девушка и поманила хозяина к заднему выходу из трактира.

Трактирщик сделал знак помощнику, чтобы тот занял место за стойкой и поспешил за девушкой, прошли примерно километр, до оврага, промытого потоком с горы.

— Вот смотри — служанка показала на ровную, совершенно круглую площадку, непонятно как оказавшуюся среди нагромождения скатившихся с горы камней.

— Он мне показал что может, похвастался своей силой. Когда мы пришли сюда, то здесь не было этого пыльного круга. Такие же камни были, как и вокруг. А он как махнет рукой, так все камни и рассыпались. А потом так с улыбочкой мне и говорит — «А если на тебе махну рукой так?».

— Вот с тех пор и боюсь я его.

— Да! — Покачал головой Джалил. — Может тебе убежать. А вдруг во дворце надоешь ему, там вообще никого знакомых нет. Что захочет с тобой, то и сделает.

— Вот я и боюсь — печально сказала девушка. — Куда бежать? А сестра, а ее дети, он сказал, что и им достанется, если что. Исчез бы он! Уже только и мечтаю об этом. Видно уже ничего не сделать, сейчас совсем важным стал, уже велел вещи собирать, сам же видел с какой охраной стал ходить. На днях обещал приехать за мной.

— Слушай меня, Фануза — очень серьезно сказал трактирщик. — Я тебе помогу, ты для меня как сестра. Но только пока ни слова никому. Собирайся как тебе велено, но о любой весточке от него, сразу же сообщай мне.

— Ой, Джалил — запричитала девушка. — Помоги, ну, пожалуйста,. Не могу я с ним больше, боюсь его так, что в груди холодеет.

— Как зовут твоего мага?

— Тахир — ответила девушка и добавила шепотом — мне кажется он северянин из Империи.

— Ну вот, сами все видите — сказал трактирщик, стоя вместе с гостями на границе пыльного круга. — Он тот, кого вы ищите.

— Да, верно, он и есть — подтвердила Фаина. — Гад он конечно. Запугал девчонку. Такое только с камнями можно сделать, на человека сколько угодно брызгай этой штукой, ничего не сделаешь. Но ты ей пока не говори. Тем более, что сейчас это уже и не важно. С его властью он и так с ней что захочет, то и сотворит.

— По–моему план очевиден — вступил в разговор Вильям. — Этот маг, по всей видимости, еще раз намерен посетить трактир, чтобы увезти свою девушку. Видно она крепко запала в его душу. Значит нужно так выкрасть его, чтобы никто не связал это с трактиром. Лучше на пути сюда, подальше от трактира, чтобы не подставлять ни Джалила ни его служанку. Если, в двух переходах от дворца, когда до трактира останется еще десяток переходов, мага похитят, то никто не свяжет его похищение с ними.

— А еще лучше, если его не похитят, а, например, он оступится и упадет в горную речку — предложила Нивея. — Его унесет поток, а тело не найдут, тем более что река эта в нескольких местах уходит целиком под гору или под лед.

— Так конечно лучше, да только как это сделать — в недоумении пожал плечами Вильям.

— А вот это уже наша забота — продолжала Нивея. — Мы с Фаиной берем это на себя. А вы с Гетрусом сейчас возвращаетесь в замок.

— Фаина, проводишь их, пока я сяду в засаду на дороге, у моста через реку, до него за полперехода примерно. Майру с Кайсой пришлешь туда, мне на смену, а то одной все же тяжеловато будет круглые сутки дежурить, да и страховка нужна.

— Еды собрать или еще чего, ко мне обращайтесь. Все будет — заверил Джалил.

В тот же день Нивея пешком отправилась караулить мага на дороге, а остальные на границу, сообщить, что маг найден и его совершенно реально выкрасть, несмотря на всюду сопровождавший теперь его, огромный отряд охраны.

Майра и Кайса встретили Нивею уже через пять дней. Благо искать не пришлось, Рыси всегда точно знали, где находится каждая из них. Кайсу отправили за полперехода до моста, а Майра присоединилась к Нивее, которая готовила мост. Задумка простая, но должна сработать.

Если сузить мост так, чтобы по нему мог пройти только один всадник, вся колонна растянется гуськом и станет переходить по одному человеку. Естественно, выглядеть мост должен так, как будто недавно частично сам развалился, например, от потока талой воды.

Если еще и доски будут качаться под лошадьми, всадники должны будут спешиться и взять лошадей под уздцы. Сам маг, вряд ли поведет лошадь, скорее его поведет охрана за руку, по качающемуся мостику. Вот когда он пойдет, тогда и «споткнется» на качающемся мостике, а поможет ему в этом Рысь, которая прилипнет к мостику снизу и в нужный момент пустит в дело кнут. Затем заткнет рот магу, спеленает его кнутом и закинет в уже подготовленную, замаскированную нишу в одном из берегов под мостиком. Сама, после этого, упадет в поток, вместо мага, на глазах у ошеломленной охраны. Костюмов для маскарада набрали разных, в каком будет маг, сообщит наблюдательница, первая встретившая отряд. Тело в итоге не найдут, а пока будут искать, отряд уйдет от мостика. Две Рыси выдернут мага из ниши и, собрав все пожитки, через горы, бегом на границу. Туда же, отправится третья, как только выберется из потока.

Никто из охранников, не должен заподозрить похищения. Только несчастный случай и смерть мага в потоке. Выполнить такой план, выше человеческих сил, а на Рысей никто тут не рассчитывает. Таким образом, планы хана разрушит нелепая случайность, как он будет считать.

План Нивеи сработал безукоризненно. Как она потом хвасталась подругам, это была ее лучшая роль на публике.

Отряд охраны с магом подошли к мосту еще засветло, но пока исследовали прочность моста, пока делали пробные переходы по нему, стало смеркаться. К тому же пошел мелкий дождик, такой, что поток в ущелье, стал совсем невиден внизу под мостом. Только гул падающей воды говорил о его существовании в мрачном ущелье.

Первые несколько охранников перевели своих коней на другую сторону мостика и ждали остальных, оглядываясь в тревоге. Опасности не чувствовалось, но мрачная обстановка в ущелье, дождь, сумерки, нагнетали ощущение опасности, даже у закаленных ассасинов. Маг отказался от сопровождения и ступил на мост один, осторожно, короткими шагами, передвигаясь по нему к другому берегу ущелья.

Неожиданно, одна нога мага провалилась в щель между досок, а когда он попытался выдернуть ее, неожиданно поднялась соседняя доска и нога очень легко выскочила. Не ожидавший этого маг, потерял равновесие и с криком, размахивая руками, полетел вниз, под пост.

Охранники с ужасом, провожали взглядами падающее в ледяной поток тело, очень быстро потеряв его из вида. Затем, даже не привязав лошадей, стали спускаться вниз, к речке. Распределились вдоль всего русла, тщательно осматривали его до места, где вода исчезала в одной из ледяных пещер. К тому времени, каждый из них уже понимал, что маг погиб и тело, если и найдут, то не скоро, совершенно случайно и, скорее всего не они.

Кайса с Майрой вначале нести мага на себе к границе. Нужно было как можно дальше отойти от места похищения. Сутки тащили, а затем решили дождаться Нивею.

Развязали, до полусмерти напуганного мага. Успокоили, пообещав, что не будут его ни бить, ни, тем более, убивать. Кайса правда, добавила в духе Нивеи — «если будешь себя хорошо вести». После того как поспал и поел, он даже успокоился и вполне нормально отвечал на вопросы девушек.

— Вот я бы все тебе простила, но зачем ты запугал своим враньем Фанузу из трактира? — спросила его Кайса.

— Каким враньем? — удивился пленник.

— Таким, что можешь уничтожить ее. Запугал девчонку так, что она спать не может ночью. А ведь она к тебе хорошо относилась. Из‑за денег она с тобой была, это так, но зачем пугать‑то. Нам ведь все рассказали, вот не люблю я таких — продолжала Кайса.

— Не пугал я ее, просто хотел показать себя, что я могучий маг, чем же еще мне ее сразить. Я же не знал, что она так испугается. Боялся, что бросит меня, сам потом жалел.

— Майра, ты посмотри на него — хохотала Кайса — завоеватель мира нашелся. Боялся, что его девушка бросит и пугал, чтобы не убежала. Великий и ужасный колдун!

— Что со мной будет теперь? Куда вы меня везете?

— Что испугался? Правильно, мы тебе не служанки из трактира. Ладно, успокойся. Тебе же сказали, бить не будем, убивать тем более. Поспрашиваем кое‑что и все. Везем в Империю. Ты же ее завоевать собирался.

— Это не я, это хан.

— Ладно уж, не ты — вступила в разговор Майра. — С чего бы хану за неделю от панического страха за свою драгоценную жизнь, вдруг перейти к мечтам о мировом господстве. Давай рассказывай, что ты ему наплел. Только без вранья, мы по ауре все увидим.

— Так вы же сами все знаете, не пойму откуда. Говорите так, как будто сами из дворца только что.

— Да что ты говоришь. Не поймет он, откуда нам известно. Тоже мне великий комбинатор нашелся — раздался голос Нивеи, которая подошла к лагерю, ведя двух лошадей на поводу.

— Вот, сообразила увести лошадей у его охраны — она кивнула в сторону мага. — На нас не подумают, они с перепугу даже не привязали.

— Двух не досчитаются, а нам польза, на одну его посадим — Нивея снова показала на мага, — на другую все свои пожитки свалим, чтобы руки освободить.

— Ну что он тут врет вам?

— Да нет, пока не врет, не успел наверно — ответила Кайса.

— Давай, начинай рассказ о том, чего такого наплел хану, что он от услуг Майры отказался и принялся готовить большую войну.

Когда‑то, еще в юности, Тахир попал в плен к островным пиратам. Всех пленников, обычно убивали, но он смог убедить капитана, что при допросах, умение по ауре отличать правду ото лжи гораздо полезнее тех пыток, которыми пираты добывали сведения. Почти год плавал он на судне с пиратами, пока не убежал от них на дальнем острове в горы. Погоню за ним снаряжать пираты не стали. А может и была погоня, да отстала в незнакомых горах, этого он проверить не мог. Сам со временем набрел на горную деревушку. Вылечил пастуха, который в благодарность позволил ему жить у себя в хижине и рассказал об окрестностях.

Оказывается в двух переходах в глубину горного массива, были руины Древних. Местные жители их боялись, потому что там шло какое‑то «шевеление камней», как они выражались. Место считалось нехорошим, хотя никакого конкретного вреда от древних развалин никто из местных припомнить не мог.

Тахир, когда‑то получил образование в столичном Университете Империи и над суевериями местных посмеивался, но какие опасности подстерегают путника в Проклятых землях, знал. Поэтому на разведку тех руин он отправился, только после того как тщательно расспросил пастуха, как близко подбирались к ним люди из деревни. Решил не искушать судьбу, а просто осмотреть окрестности руин Древних, не приближаясь к ним ближе, чем люди до него.

Удача не оставила его, он все же нашел артефакт. Странная банка, явно из материала от Древних, который точно не могли сделать местные мастера, да и в Университете Тахир ничего подобного не видел. В банке, которая очень легко открывалась, была какая‑то серая паста, с консистенцией липкой глины, но к рукам почему‑то не липла. Решив дальше не искушать свою удачу, он принес ее в хижину к пастуху, надеясь заняться ей позже.

Никаких инструментов из лаборатории Гинома, у него тут конечно не было, поэтому он использовал те подручное средства воздействия на странное вещество, до которых смог додуматься. Крупинка не горела, не растворялась в воде, на вкус он ее попробовать не рискнул. Он положил крупинку на камень во дворе и решил просто получше ее рассмотреть при солнечном свете, но не успел. Через секунду после того как странное вещество попало на поверхность камня, довольно большой булыжник рассыпался в тончайшую пыль. Ни на какие другие вещества эта серая паста больше не действовала, но камни разрушала любые, независимо от их прочности. От количества вещества завесил радиус разрушения, а не объем, поэтому расходовалась паста очень экономно. Интересно, что вглубь, разрушение тоже не распространялось, оставляя ровную круглую площадку с поверхностью на неком среднем уровне, непонятно как определяемом этой пастой.

Как маг, Тахир, конечно осознал значение своего открытия. В банке было около двух литров этой пасты. Теперь следовало придумать, как выбираться с этого острова, а еще лучше вообще с этих островов. Пастух рассказал, что к острову приходят не только пираты. Тут был некий тайный склад награбленного пиратами добра. Ставили и корабли, которые удалось захватить. Посещали остров и скупщики краденного, и контрабандисты из Империи, Мирума, ханства и даже с далекого юга. Так что надежда вырваться отсюда не была совсем уж несбыточной.

Тахир вспомнил, что в Университете говорили о том, что хан строжайше предписал собирать всех магов на государственную службу, и положил им неплохое жалование. Он дождался прихода судна из ханства и прошел к капитану, доказал что маг, вылечив рану матросу и попросил отвезти его в ханство, не бесплатно, конечно, а за первое жалование на службе хана. Капитан слышал о том, что хан берет на службу всех магов, и охотно согласился, тем более, что сам шел в ханство через Мирум. Так он и попал на службу хана.

— Ну а пасту свою, ты что же, так ни разу потом и не попробовал? — Спросила Нивея. — А как же разрушенная крепость в империи?

Маг замялся, явно не желая при имперцах вспоминать тот эпизод. Разрушение крепости не шутка, тут можно и смертную казнь заработать, несмотря на всю давность.

— Давай, не тяни, рассказывай. Раз уж мы знаем об этом случае и о твоей серой пасте, то уж наверно сопоставили одно с другим.

Тахир не спешил экспериментировать со странной пастой. На службе у хана жилось нормально, и жалование платили очень приличное. Но все же он очень хотел выяснить каков максимальный радиус разрушения. Самому было страшновато, тогда он нанял отставного арбалетчика. Предложил ему выстрелить болтом, который он специально подготовит в какую‑нибудь группу скал. Объяснил стрелку, что он ожидает увидеть после попадания болта.

— Кто же знал, что у этого ветерана старые счеты с Империей — с досадой сказал Тахир. — Он как услышал от меня, что болт разрушает любые камни, так, наверно, и решил отомстить Империи. Сейчас уже не выяснить, что ему в голову ударило. Подошел к стене и выстрелил. Я из леса наблюдал за ним. Не знал, что он в стену крепости выстрелит.

— Перепугался я тогда до полусмерти, думал вся Императорская Гвардия Империи за мной вдогонку броситься. Неделю скакал из тех мест, и потом боялся год, не меньше, что дознаются имперцы, кто развалил им крепость. Но все потихоньку успокоилось, а я в Империю ни ногой.

— Ну а что случилось потом? — спросила Нивея — С чего эти грандиозные планы мирового господства? Ты вроде человек мирный, даже в меру пугливый.

— Да случайно как‑то вышло — снова замялся Тахир, но продолжил.

Год назад, он остановился в трактире на северной дороге. Там ему и приглянулась та служанка, Фануза ее звали. У девушки были неприятности, и она, хоть и неохотно, откликнулась на предложение мага. К утру он совсем потерял остатки разума, отдал ей последние деньги, выслушав историю о трагедии сестры девушки. Фануза, так крепко запала ему в душу, что он совершенно лишился покоя. Потеря девушки, казалось ему концом жизни. Денег уже не было, почти все свои накопления с немалого жалования на службе у хана, он потратил на одну безумную торговую авантюру. И тогда в голове у него родился еще один план. Безумный дерзкий, но вполне реальный.

Он задумал приблизиться к самому хану, что сулило очень значительную прибавку к жалованию. Для этого и затеял аферу с зомбированием охранника хана и последующим, якобы разоблачением одного из старых магов духа, который уже практически ничего не мог сам, но с помощью каких‑то непонятных интриг, удерживался во дворце.

— А ты поганец — покачала головой Кайса. — Подставил своего коллегу, который наверно головы лишился из‑за тебя.

— Лишился — кивнул Тахир, — но я ничуть не жалею об этом. Если бы Вы, Пресветлая, знали, сколько людей потеряли голову в результате его интриг, то похвалили бы меня за это.

— Так вот почему он захотел контракт с Рысями — вставила Майра. — А почему расторгли тот контракт, несмотря ни на какие финансовые потери?

— Опять по моей глупости — признался маг.

— Хан очень приблизил меня к своей особе и как‑то раз спросил, что я еще могу как маг. Я и рассказал ему, что могу разваливать скалы, и показал как. Кто же знал, что он вдруг так загорится наказать Империю. А там уже так завертелось, что ничего уже и не зависело от меня.

— Его, кстати, удержал от попытки покушения на Вас, Пресветлая, начальник дворцовой стражи — пояснил Тахир Майре.

— А чего же не взял сразу девушку во дворец? Ты же после этого всесильным стал в ханстве.

— Да только хуже все стало. Если бы хан узнал, что я к Фанузе езжу все время, то не жить бы ей. Он бы мне сотню наложниц дал, а ее, по–тихому, придушили бы. Есть у него такие люди, для подобных дел. Чтобы не искушала меня и не отвлекала от службы. Я же знаю, это просто делается тут. Я любил ее и не желал ей плохого. И припугнул только потому, что боялся потерять.

— Скажи, пожалуйста, прямо драма для Императорского театра. Нивея, давай, поставим ее на сцене, я декорации оформлю — задумчиво произнесла Кайса, впечатленная не столько содержанием повествования, сколько глубиной чувства к простой девушке, которого она не предполагала найти в пожилом маге.

— Да я уже тоже подумала об этом, вернусь в Столицу, поговорю в театре, расскажу им эту истории. Не беспокойся, имена изменим — успокоила Нивея мага.

После этого длительного привала в горах, они за три дня добрались до замка Биртса, останавливаясь только на еду и сон. В замке, их ждала целая делегация ведущих магов, во главе с Хромом и Питером.

— Привет Глен! — восторженно закричала Майра, увидев друга детства.

Глен что‑то обсуждал, стоя рядом с Валери, которого тоже выдернули из города Призраков, даже не потому, что он так уж нужен был на границе, а чтобы просто прогулять и отвлечь от бесконечных опытов и дебатов.

— Майра, ты тоже тут! — обрадовался Глен. — Я тебя пять лет не видел. Вот радость‑то.

— Я так хотел вместе с тобой в деревню съездить, навестить там всех. Я же теперь мальчишек не боюсь, сам большой — рассмеялся Глен. — Пока в интернате и в Университете учился, ни одной тренировки не пропускал. До императорского гвардейца не дорос, но, как говорили, знакомые, не хуже среднего мечника наемника. Вот и граф подтвердит.

— Что надо подтвердить? — весело спросил хозяин замка, которому уже рассказали, что войны в ближайшее время не будет.

— Что я могу служить воином в пограничном отряде.

— Может! Один из первых мечей будет, вчера на тренировке всех удивил. Десятником его поставил бы даже — утвердительно кивнул Бирса. — Только, чтобы мага, десятником в отряд мечников. Не слышал о таком. Ну да ладно, всех к столу, графиня уже нервничает. Не каждый день отмечаем окончание войны, еще до ее начала.

— Как этот Гином не только маг, но и умелый воин — изобразив удивление, подошла к Глену Кайса.

— Граф, я бы хотела за торжественным обедом сидеть рядом с этим поразительным человеком — обратилась Кайса к хозяину замка, и кинула на Глена, один из тех взглядов, которые повергали в душевный трепет и более закаленных мужчин.

Настала очередь Майре прятать улыбку, вздыхать и отводить взгляд от старого друга, мысли в голове которого, внезапно потеряли свою четкость и логичную стройность.

— Ну что скажешь Нивея? — подошла к ней Тина — Я уже в курсе, что вы привезли мага и что войны не будет, но не говорила с этим вашим пленником. В двух словах, в чем дело, из‑за чего вся эта суета.

— Ты не поверишь Тина. Такая романтическая история — не могла сдержать смеха Нивея. — Две державы, чуть не развязали войну, из‑за великой любви. Сама потом расспросишь этого влюбленного.

К удивлению командира отряда ассасинов, который пришел к хану с ужасным известием, гнев владыки был весьма умерен. Командира не только не арестовали, но даже не понизили в простые телохранители. Он был воин, ничего не понимал в политических делах, иначе не так удивился бы столь странной сдержанности владыки.

Хан должен был изобразить готовность наказать неверных, покарать извечного врага Империю. И он изобразил этот праведный гнев, но ввязываться в войну…

Нет, хан не был сумасшедшим. Он прекрасно понимал, что говорить народу о долге перед предками, о каре неверных, о походе против мирового зла, это одно. Но совсем другое, обрекать свой народ, на реальную войну с Империей, самой могущественной страной мира.

Получив известие о разрушении всех своих планов нападения на северного соседа, хан готов был наградить командира отряда, который допустил такую оплошность. Положительно, счастье улыбнулось владыке. Сама судьба проделала всю ту работу, которую он уже поручил одному из своих тайных помощников.

Глава 6. Остров Дальний

— Майра, смотри, узнаешь? — Кайса показала в угол обеденного зала, где сидел солидный с виду мужчина и две женщины с ним.

Вскоре, к ним присоединись мальчик с девочкой, примерно семи или восьми лет, Судя по их довольному виду, им очень нравится и трактир и люди вокруг и те лакомства, которые принесла служанка.

Вся компания была одета ярко, не по имперски. Такие наряды показались бы обычными в ханстве, например, или в Мируме, где вообще ко всему привыкли. Здесь же, ближе к северу Империи, их одежда привлекала внимание почти всех, кто заходил в зал.

— Так это же наш влюбленный маг — сразу узнала Майра. — Глен, смотри, Тахир. А с ним Фануза, ну надо же. Они что опять вместе?

— Вы как хотите, а я подойду, поприветствую, все же целый день его на себе тащила. — Кайса, встала из‑за стола.

— Погоди Кайса, я у трактирщика спрошу, неудобно же, люди обедают. Ладно бы одни, а с ними еще кто‑то, дети к тому же.

Майра жестом, подозвала к себе трактирщика, который глаз не сводил со своих самых почетных клиентов, с того момента, как они переступили порог эго заведения.

— Что угодно Пресветлой? Ну ладно тебе дядя Томас — умоляюще сказала Майра. — Перед Тиной так распинайся, а я же тебя девочкой еще знала, уже пятнадцатый год, через твой «Преумножающий», к своим езжу.

— Дело у меня к тебе, дядя Томас. Не мог бы ты узнать, ненавязчиво, куда направляется та компания — Майра незаметно показала в угол.

— Мог бы Пресветлая. Ох, прости Майра, я тебя с Пресветлой госпожой Тиной как увидел еще девочкой так ее рядом с той и представляю, а ее, кроме как по уставу, язык не поворачивается называть. Я пред ней как перед генералом себя чувствую, хотя куда там генералу до нее.

— Я знаю, как их звать. Мужчину Тахир, его жену Фануза, а та женщина с детьми, ее сестра. Они уже неделю у меня живут, ждут кого‑то.

— Жену! — В один голос удивленно воскликнули обе девушки.

— Нет, меня определенно это заинтриговало все это. Как бы мне с Фанузой поговорить, только с ней одной, без мужа? — спросила Майра.

— Легко. Пойдем на кухню, сейчас скажу служанке, чтобы она позвала туда Фанузу.

— Привет Фануза, узнаешь меня?

— Ой, госпожа, как я могу Вас не узнать — запричитала девушка.

— Ну, Фануза, давай проще, без робости. Ты чего тут делаешь? Вдали от дома, да еще с такой компании. Трактирщик сказал, что Хамит теперь твой муж, это правда? Ты же боялась его вроде? А что да детишки с вами? — сыпала Майра вопросами.

— Садитесь с Хамитом за наш стол, поговорим, расскажете, что и как, если вы не против, конечно.

— Как я могу быть против, вы нам так помогли, сейчас придем с мужем.

Майра вернулась за свой стол и. Подозвали служанку и, вместе с Кайсой, начали убирать лишнее на столе, освобождая место еще для двух приборов.

Затем подошли Тахир с Фанузой и робко, поздоровались с Кайсой и Гленом.

— Господа, свободнее, мы очень рады вас видеть. Дядя Томас, угостите детишек от нас тем, что они у вас больше всего любят — распорядился Глен.

Постепенно атмосфера за столом снова стала непринужденной. Фануза от природы была живой и смешливой девушкой, и долго стеснятся, не умела. А маг, если и умел когда‑то, за последнюю сотню лет, разучился.

Молодая женщина с детьми и была та самая сестра Фанузы, которую, некогда, она спасла от каторги. А теперь она ждала своего мужа, того самого трактирщика, у которого работала Фануза. Заведение, которого, не так давно, было штабом миротворческих сил Империи.

Последний раз Кайса видела Фанузу, когда ездила к ней в трактир вместе с Нивеей. Они все же довели до постановки на сцене Императорского театра Столицы, драму о превратностях большой любви мага к служанке. Обе Рыси, решили еще раз посетить трактир на северной дороге, чтобы уточнить некоторые детали событий, по которым они ставили свою постановку.

— И что произошло потом? — спросила Кайса. — За те полгода, которые мы вас уже не видели, расскажите, если не секрет.

Оказывается, Нивея, пригласила на премьеру Тахира и Фанузу, даже оплатила им дорогу в Столицу. Девушка, первый раз в жизни побывала в театре, и он произвел на нее огромное впечатление. А сам спектакль сыграло для девушки роль самого пылкого объяснения в любви со стороны Тахира.

— Ко мне так никто не относился, никогда — рассказывала Фануза девушкам, которые только удивленно качали головами, слушая ее историю.

— Надо же, что в жизни бывает. А как вы тут‑то оказались? — спросил Глен.

Дальнейший рассказ Фанузы, еще больше удивил слушателей. После того как Фануза, впечатленная спектаклем, бросилась к Тахиру и поклялась что любит его больше жизни и готова ради него на все, так же как он ради нее. Свадьбу они сыграли сразу, как вернулись в ханство. На свадьбе, конечно была и сестра Фанузы. Играли ее в тот самом трактире, где прислуживала девушка. Но самое удивительное, было то, что свадьба эта стала двойной. В день свадьбы, сестра Фанузы и хозяин трактира объявили, что тоже намерены объединить свои жизни. Поэтому получились не одна, а две свадьбы сразу.

— А вы Нивеи не говорили обо всем этом? — спросила потрясенная Кайса. — Я думаю, у ее пьесы намечается мелодраматическое продолжение.

— Столичные мамаши, будут просто рыдать от умиления — шепнула Кайса на ухо подруге.

— Нет, как я посмею. Мы хотели зайти к Пресветлой, после спектакля. Но к ней прошел сам император, мы не решились. Она оказывается такая знатная дама.

— Ой, а вы же тоже Пресветлые — испугалась Фануза, а ее муж даже встал.

— Ну не нужно, Фануза, при чем тут наши звания. Давай проще.

— Так как же вы сюда‑то попали? — Повторил свой вопрос Глен. — Это не по дороге в ханство.

— Мой хозяин, Джалил, с господином Гетрусом давние друзья. Вот он и сказал, что в Нордвиге у него есть трактир, а сам он заниматься им не может. И Тахиру, практика тоже найдется в том городе. Страшновато, конечно, но мужчины наши решили попробовать. Джалил продал трактир, вот мы все и едем в этот Нордвиг. Он немного отстал от нас, вот дожидаемся тут, пока он бумаги выправит с господином Гетрусом.

— Ну, дела! — Кайса только руками разводила.

— Ждите еще одно приглашение на премьеру — сказала она Фанузе — это я вам обещаю.

— Какой интересной жизнью порой живут люди, не то что мы — добавила Майра — съездить что ли и нам куда, для внесения разнообразия в свое существование.

— А вот это очень кстати — вставил Глен.

— Я запомнил упоминание о развалинах, на том острове, где ты прятался от пиратов — обратился он к Тахиру. Надеюсь, пока мы тут, ты не откажешься подробнее нам рассказать, как туда добраться и что говорят о них местные. Как, кстати, называется тот дальний остров?

— Так и называется, остров Дальний — ответил маг. — Только в развалины эти не просто попасть.

Развалины на Дальнем, были совсем небольшие. Да и не развалины они вовсе. Были когда‑то развалинами, а как началось это «шевеление камней», так все само и восстановилось. Остров довольно большой и в середине его высокая гора. На нее не просто подняться, дороги нет, тропинок и тех нет. Тахир поднимался туда больше недели, хотя был тогда молодым и выносливым. Там, на самой вершине горы, каменная галерея, а над ней каменный купол. Это и есть развалины Древних В конце галереи дверь, которую невозможно ни открыть ни сломать.

— Вы же знаете, постройки Древних для нас несокрушимы — закончил рассказ Тахир.

— А как же твоя серая паста, тоже не берет те камни.

— Представьте, не берет, я попробовал, метров за сто до вершины, паста уже не действует. Она и на Кольцо вокруг Столицы, наверно, не будет действовать. Поэтому хан и хотел это проверить, перед тем как с Империей конфликтовать.

— Для того и хотел послать магов на обучение?

— Наверно, меня в это не посвящали.

— Карту острова сможешь изобразить? Не забыл ничего, все же много времени прошло.

— Смогу, не в деталях, но детали и изменится, могли за это время. Вам лучше к деревне пройти — маг отметил на изображенной им карте ее расположение, — там, у местных спросите, а может, и проводника наймете. База контрабандистов на другой стороне острова, до нее далеко. На берегу еще одна деревня есть, рыбаки живут, продают рыбу в поселок контрабандистов. Кто там еще живет, в поселке, не знаю, но не только пираты, это точно. Пираты просто пользуются верфью, рынком, воду и провиант запасают. Думаю, что этот поселок ничей, вольный.

— Ладно, спасибо — Глен шепотом посовещался с Майрой и Кайсой и торжественным голосом объявил. — А сейчас прошу всех подняться к нам в номер. Фануза, позови свою сестру. За детьми тут присмотрят, я распоряжусь.

В номере Глен достал из походной сумки диагностический браслет, который теперь выдавал по первому требованию диагностический центр в городе Призраков.

— Это наш свадебный подарок. Он один на всех вас, включая детей, но вам его хватит. Это то, что вам нужно, чтобы никогда не болеть ни самим, ни вашим детям. А тебе Тахир, это рабочий инструмент лекаря, только цены умеренные держи, а жизнь спасай совсем бесплатно, народ потянется. Инструкцию он продиктует тому, кто его наденет. Ну в общем держи и разбирайся — сказал Глен, передавая браслет Тахир.

Через месяц, на Дальний остров отправилась основательно подготовленная экспедиция. Шли к острову на «Тайфуне». Ильва с Хромом сделали его к моменту отплытия совершенно несокрушимым. В парусах и на корпусе все дефекты сами залечивались, конечно, ничего не горело, хоть костры под парусами жги. Кают прибавилось, как и комфорта в них и не самом судне. Все финансирование, взяла на себя Империя. Тина объяснила императору, что присоединение еще одного большого острова к Империи, ей не повредит.

Плыли впятером, если не считать команды судна и большой отряд стражников Империи во главе с капитаном. На экипировку стражников не поскупились. Каждому браслет, комбинезон нордов, оружие Гиномов, да и сами воины отобраны из Императорской Гвардии. Когда на острове все наладится, их заменят на обычных стражников, которых, возможно наберут даже из местных. Майра, Кайса с Гленом и Нивея с Вильямом, состав экспедиции со стороны клана Рысей.

Капитан «Тайфуна», в бытность свою контрабандистом, оказывается, бывал на том острове, Он подтвердил, что никто на тот остров не претендует. Островная Держава, хоть и считает его формально своим, вряд ли будет спорить с Империей за него. Во–первых, побоится, а во–вторых, нет там у нее ни городов, ни деревень, которые хоть как‑то связаны с ней. Поворчат и отступятся, а может, и ворчать не станут, сделают вид, что их это не интересует. Сами жители поселка, за покровительство Империи, согласятся на многое, половина всей преступности на острове связано с посещением его пиратами, так что за отряд имперской стражи на острове, тамошние жители многое дадут.

»Тайфун» встал на якорь довольно далеко от рыбацкой деревни, ближе не позволяло дно. На его мачте, развевался фоенно–морской флаг Империи и вымпел клана Рысей, специально придуманный Кайсой и выполненный Ильвой для первого корабля клана. Когда шлюпка с «Тайфуна» причалила к пристани, вся деревня уже собралась на берегу. Не часто, в сюда заходят гости, да еще из самой Империи.

Деревня была бедной, очень бедной. Хотя сами ее жители так не считали, потому что не знали никакой другой жизни. Как жили люди хотя бы в поселке при они толком не знали, ограничиваясь базаром, на котором продавали рыбу и покупали все нужное для хозяйства.

Было в рыбацкой деревне и что‑то напоминающее администрацию, в лице избираемого на сходе старосты. Он сейчас и разговаривал с Вильямом, который, на пару с Гленом, взял на себя все контакты с местными жителями. Вид Рысей девушек, настолько смущал местных жителей, что они просто лишались голоса, и всякая попытка общения с ними была заведомо обречена на провал.

— «Вы бы хоть прикрылись», если выражаться местным языком — ответил Вильям, на вопрос Нивеи, почему местные жители так странно на них смотрят.

— Это вам не Столица, с ее вольными взглядами на роль женщины в обществе и на то как одеваться на людях. Тут даже не знают, как относится к женщинам, одетым, на взгляд местной публики, так вызывающе. К тому же ты командуешь мужчинами, а этого здесь, опять же никто понять не может. Так что, гуляйте пока по бережку, а мы с Гленом сами с ними переговорим.

— Мы останемся здесь на несколько дней, не подскажете большой дом, в котором можно будет остановиться, конечно, за беспокойство хозяевам будет уплачено.

— Я подыщу Вашим милостям дом — ответил староста — могут ли жители деревни помочь в ваших делах.

— Да — успокоил его Глен, — несите все необычное, что видели ко мне. Каждый, кто принесет непонятный предмет, получит медную монету, если я решу оставить предмет у себя, он получит за него серебро. Если же это будет какой‑нибудь артефакт Древних, то особая оплата, и тому, кто его принес и еще столько же, на помощь деревне.

Предложение Глена, вызвало небывалый ажиотаж. Все постарались припомнить необычные предметы выброшенные морем или найденные на острове. За считанные дни притащили все, что за долгие годы подобрали на острове. В большинстве случаев это был совершенно бесполезный хлам, но попадалось и интересное.

Девушкам, на второй день пребывания в деревне, показалось скучным жить в ней, и они отбыли на корабль.

— Позовите нас, когда в горы пойдете, а мы пока на корабле будем. Тут даже в море искупаться нельзя, того и гляди толпа набежит глазеть — сказала Майра Глену, садясь в шлюпку.

— Здесь недалеко живет еще одна старушка, она тоже хочет поговорить с Вашей милостью, но придти не может, очень стара, только во двор выходит — сообщил староста, когда поток людей, к Глену иссяк.

— Это ничего, мы я удовольствием прогуляюсь к ней, показывайте дорогу — сказал Глен, и позвал Вильяма.

Честно говоря, никто не рассчитывал увидеть ничего интересного у этой старушки, но желал составить максимально хорошее впечатление в деревне и решили поговорить с ней и просто купить у нее что‑нибудь за серебряную монету. Но мужчин ждал сюрприз. Старушка развернула кусок материи, в который Глен опознал парус. Тончайшая ткань была артефактом Древних. Как и обработанные Гиномами паруса «Тайфуна», она не рвалась, не горела и даже не пачкалась.

— Где Вы нашли эту ткань?

— Я не находила ее, она мое наследство от матери, а мать, получила ее от своей матери, это всегда было в нашей семье — сказала старая женщина — мне некому ее оставить, но возможно Вашу милость она заинтересует и мне удастся скопить достаточно денег на похороны.

— Да мы купим эту ткань и дадим за нее целый золотой, но медью, что бы Вам не менять его — обрадовал Глен старушку — его хватит и на похороны и, что гораздо ценнее, на то чтобы, не голодая дожить до них.

— Вот, как обещали, и на нужды деревни столько же — передал Вильям мешочек монет старосте и такой же старушке. — Только на нужды деревни, не путай со своими личными нуждами.

Староста никак не ожидал такой щедрости и окончательно уверился в том, что над их деревней взошла, наконец, счастливая звезда. Он пообещал, что запишет все что потратит и на что потратит, а бумагу отдаст Глену, или тому, на кого господа из Империи укажут. Проследит и затем, чтобы на деньги старушки никто позарился, хотя и не было никогда такого в их деревне.

— Так ведь и денег таких никогда в вашей деревне не было — резонно ответил ему Глен. — А сейчас собери всех жителей, мы с ними хотим поговорить.

Просигналили на корабль, вызвали капитана, гвардейцев и девушек. Капитан сказал речь, смысл которой заключался в том, что Империя отныне считает остров Дальный своей территорией. Все его жители, становятся теперь гражданами Империи. Он, капитан, наместник императора на острове, задача стражи охранять жителей острова и от пиратов и от местных бандитов, если они тут есть. Никаких притеснений жителям не будет, от них потребуется помощь высоким господам из самой Столицы Империи. Помощь эта, как уже убедились жители деревни, будет щедро оплачена.

— Теперь давай с тобой поговорим — сказал Вильям старосте, когда жители деревни разошлись, обсуждая новость.

— От тебя требуется двое проводников в поселок и в горную деревню. В поселок нужно проводить отряд с капитаном во главе. Его поведешь сам, тебя там знают, сведешь его с местным главным. Скажешь ему, что возможностей две. Первая — помочь наладить капитану контроль Империи на острове. Вторая — погибнуть в стычке с отрядом Императорской Гвардии, который перебьет всех его людей, а потом кто‑нибудь другой поможет наладить ему контроль Империи на острове.

— И передай ему вот это — Вильям дал старосте небольшой, круглый знак, внутри которого просматривалось объемное изображение головы большой кошки с оскаленными клыками. — Оно поможет ему понять истинный расклад сил на острове в настоящий момент. Покажи на знак и скажи, что их тут трое.

— Все будет исполнено — закивал головой староста и спросил — А кого их трое?

— А вот тех красавиц, которые первый день тут по берегу гуляли. Так ему и передай, он поймет, если не совсем темный, не поймет, так ему же хуже. Все, давай проводника в горную деревню, а сам не теряя времени с отрядом в поселок.

Глава 7. Руины Древних

По пути в поселок, староста разговорился с капитаном. Его в первую очередь интересовало, что изменит для жителей острова, присоединение его к Империи. Капитан охотно говорил с попутчиком, объяснил, что Империя даже налогами жителей окраин не притесняет.

— Что с вас брать? Наоборот, еще и помогут. Если совсем худо будет, например. болезни какие, так целителя могут прислать. Тут главное, как связаться с вами. А то пока сообщение дойдет до Столицы, вы уже помрете все и никакой целитель не понадобился. Как называется тот поселок, куда ты меня ведешь?

— Не знаю я, господин капитан. Никак его у нас тут не называют, просто привыкли все называть то поселком, то верфью, так все и зовут. И нас все зовут рыбаками, а так чтобы название, какое придумать, так то и на ум никому не пришло.

— А у той деревни, что в горах, тоже нет названия?

— Тоже нет. Но ее маяком называют все.

— Почему маяком?

— Там когда‑то давно, я мальчишкой был еще, купеческая гильдия из Империи маяк задумала поставить, даже дом смотрителю поставили и смотрителя наняли. Но потом что‑то раздумали, или забыли. Так никто и не появился с тех пор из той гильдии, а смотритель так и делает что ему велено, все надеется, что жалование ему придет. Старый уже стал, живет как все, с огорода, да с охоты в горах. Но место под маяк расчистил, все как ему было велено.

— Ладно, пришли уже, иди к главному, я тут тебя подожду.

Мастер Илдар был родом с Весейка, потом, его взяли аж на столичную верфь. Совсем еще мальчишкой, рекомендовал один капитан с военного судна. Уж очень он ему приглянулся, когда судно его ремонтировали после шторма. Еще и двадцати лет не исполнилось, а таким хорошим мастером стал, что советовались с ним даже инженеры, хоть и не учился он нигде. Один раз даже сам великий магистр Хром поговорил с ним и похвалил за ум и смекалку.

За что тот чиновник из портовой охраны Столицы Илдара так возненавидел, он, пожалуй, и сам не мог сказать. Есть такие люди, без того, чтобы над кем‑то не поиздеваться, жить не могут. Наметят себе жертву и тиранят ее каждый день. Дня не проходило, чтобы не сделал он Илдару какую‑нибудь каверзу. Так достал, что не выдержал как‑то Илдал, очередного оскорбления, да и вмазал ему от души, своим кулачищем, так что тот чиновник отлетел аж к самой воде с пристани, да так и не поднялся. А Илдар в бега пустился, не на каторгу же идти из‑за этой мрази.

Так и бегал с год не меньше, все дальше от Империи, благо капитанов и купцов, знакомых хватало. Добрался до острова Дальний, и осел в поселке, где суда ремонтировали, и купцам и контрабандистам, и даже пиратам. В общем, всем, не спрашивая, кто они, откуда и куда. А так как мастер он был от рождения, быстро стал на этой верфи и в поселке самым уважаемым человеком. Все капитаны хотели только с ним дело иметь. Да и организовывать людей у него талант проявился, дружину набрал, за порядком следить в поселке, рынок организовал. Стал со временем, кем‑то вроде бургомистра тут.

Один знакомый капитан, которого чудом занесло сюда года три назад, рассказал ему, что чиновник тот, ожил да и пошел себе домой, не стал даже страже заявлять ни о чем. Но Илдар уже и думать забыл о Столице, привык тут, семьей обзавелся, куда же от добра уезжать.

— Илдар где? — мальчишка, заглянул в домик начальника верфи. — Его староста от рыбаков зачем‑то ищет.

— Тут я, пусть заходит.

— Привет Илдар, у меня вот какое дело — сказал староста, протискиваясь между столами и тумбами в кабинете.

Староста пересказал Ильдару все, что ему объяснил Вильям, почти теми же словами, как их сам и слышал.

Ильдар посмотрел на знак, подумал, затем сам начал задавать вопросы.

— Значит, говоришь, те красавицы с ними?

— Да, их трое с ними пришли, сам видел. Ну, так что мне капитану сказать?

— Что тут скажешь, пошли к нему. Сюда на остров со временем все равно придут, не одни, так другие. А если выбирать между Империей, ханством и пиратами с Островов, то Империя во всех отношениях лучше будет. Тем более Рысям тут что‑то надо, с ними лучше не спорить. А если дружить, то и пользу можно с того поиметь немалую. Не воевать же нам с Империей и тем более с Рысями. Слыхал я о них в Столице.

— Это ты о тех девицах говоришь? Срамота, а не девки, одеты как шлюхи с порта. Ну, те понятно, морякам надо с кем‑то гулять пока ты им судно правишь. А это кто?

— Ты гляди не ляпни, кому вот так — предупредил Илдар старосту. — Любая из этих девиц, как ты их назвал, уложит рядком вот тут мордами в грязь, всю нашу дружину одна, и даже не устанет. А что они втроем смогут сделать, боюсь даже предположить.

— Слыхал я, что они пиратский «Тафун» захватили, а ведь он самым сильным кораблем был. Так мне купец из Мирума рассказывал, а ему охранник тюрьмы, куда команду того судна заперли, ну а охраннику, вроде сама команда. Так вот, что они прямо по воде пробежали втроем к «Тайфуну» и повязали всю команду на нем за время, что ты и прочихаться не успеешь. Вот так‑то, а ты девицы. Эти девицы самые опасные бойцы в мире. Не только я так скажу, все капитаны из Империи это знают, да и не только из Империи. Среди пиратов, после того как «Тайфун» захватили, давно слух идет, что теперь от этого судна подальше держаться надо, оно теперь этому клану принадлежит.

— Точно — подумав, подтвердил староста — их корабль называется «Тайфун». Надо же, а с виду просто шалавы какие‑то, смеются все время, прямо как лошади ржут и болтают без умолка.

— Ты там, в деревне своей, предупреди парней, что если начнут распускать руки, то девки эти, им враз их переломают, те и пикнуть не успеют.

— Вот тот, что ли капитан будет?

Капитана и его людей, пригласили в трактир, обеденный зал которого, и был самым большим помещением поселка. Благо, он опустел к этому времени. Пираты со шхуны, которая зашла чиниться, как увидели отряд гвардейцев, тут же попрятались непонятно куда, а скорее всего на свой корабль, надеясь удрать на нем, хоть и не до конца готовом. Илдар, в основном интересовался, что изменится на острове, после того как тот войдет в состав Империи, кто будет начальством на нем и какие налоги Империя потребует с них. Ответами капитана он остался, вполне доволен.

Никаких сложившихся на острове традиций, Империя менять не будет, кроме одной. Пиратам и работорговцам вход сюда, отныне, станет запрещен.

— Пошли кого‑нибудь на их шхуну, пусть объяснит им, чтобы сваливали отсюда до вечера и сказали там своим, что следующее судно уже арестуем. Не забудь и о присутствии Рысей упомянуть, это сильно внушает уважение всем, кто о них знает.

— А сам ты, что хотел бы, для себя — спросил капитан Илдара. Отзывы тут о тебе вроде самые хорошие, жизнь наладил людям, все ворье повывел. Прямо цивилизованным городок стал. А я, если честно, думал тут пиратское гнездо.

— Да оно тут и было, сколько мне крови выпили эти пираты. Ведь мы им бесплатно все делаем, на купцах выживаем. Вам только спасибо все скажут, если эту заразу повыведете. Сам я корабли строить хочу, хотел в Университет даже попробовать на инженерный факультет, да уже десять лет тут торчу, наверно не получится ничего в жизни уже.

— Ну, это как знать — ответил капитан. — С нами два мага, один из них Гином, вот с ним и поговори, он чего подскажет, может быть. Сам‑то я военный, в кораблях и ремеслах мало смыслю, а он парень грамотный, по всему видно.

— Парень? Молодой что ли совсем?

— Да разве у них у магов поймешь, сколько кому лет. Выглядит молодо.

— Ладно, где мне людей разместить? Ты тут командир, командуй, а я ударная сила. Если кому рыло начистить надо, то мы это по первому твоему слову обеспечим.

— Пока в трактире. Наверно помещение для стражи расширить нужно будет, мы этим займемся. — Пояснил Илдар.

— Да, мне там, в Столице, Пресветлая госпожа Тина велела присмотреться к здешним людям. Я к тебе присмотрелся и могу сказать, что она поручила нанять на имперское жалование нужных людей. Вот я тебя и нанимаю. Ты главным был тут, главным и остаешься, значит, тебе золотой империал в неделю положен. Пошли в мою комнату, бумаги оформлять, я их передам с нашими магами, когда они назад в Столицу пойдут.

— Какую Вы пристань себе отгрохали, каменную, гладкую. Может «Тайфун» к ней пригнать можно, что он в море стоит, я скажу капитану, что тут и бухта есть и присмотреть есть кому, и починят если что.

— Нет, это не мы пристань сделали, это от Древних, потому и не берет ее ничего, ни время, ни бури. Мы просто пользуемся ей, чего зря добру пропадать. А кто это, Пресветлая госпожа Тина?

— Ох, парень, эту даму надо знать. Она главная в клане Рысей. Ты уж повежливее с ней, если она появится.

Проводник в горную деревушку им попался самый хороший, какой только мог и найтись на этом острове. Звали его Фабио, он жил в той самой горной деревне, куда направилась экспедиция. К берегу спустился, чтобы обменять шкуры, которых у него немало скопилось, на что‑нибудь полезное. Обменять удалось на деньги, внезапно оказавшиеся в деревне, после посещения ее Вильямом и Гленом.

По пути Фабио рассказал все, что знал об окрестностях и пообещал сам лично провести их в любую точку острова, куда бы они ни пожелали. Похвастался, что не только знает об Империи, но и сам является смотрителем маяка, который тут, со временем построит купеческая гильдия, чем немало удивил своих нанимателей, которые потребовали рассказать им его историю с маяком.

— Возможно, ты и дождешься своего жалования теперь, не от гильдии, так от клана Рысей — обрадовала его Нивея — после того как он окончил свой рассказ. Значит, ночевать останемся у тебя, раз ты сам на этом настаиваешь. За ночлег заплатим.

Дом смотрителя маяка представлял внушительное сооружение. Судя по его размерам и архитектуре, там предполагалось держать вооруженный отряд охраны, места хватило всем. Отправив, нанятую по пути через деревню, девушку готовить еду, Глен разговорился со смотрителем.

— Что ты хотел нам еще рассказать об этом острове?

— В молодости я исходил весь остров и знаю одни очень старые руины середине, в горах. Вы ведь туда идете, как я понял?

— Я могу их показать вам. Если мы отправимся туда, то обещаю смело, ваши милости не будет разочарованы. Место глухое и страшное, деревенские боятся его. Лет сто назад, по преданиям, туда вообще прохода не давала какая‑то, непонятная сила и двигала там камни. Потому, до сих пор и страх у наших деревенских перед теми руинами. Вряд ли там что‑то изменилось за двадцать лет, которые прошли с тех пор, как я его посещал последний раз.

— Хорошо, завтра утром отправимся, а сейчас спать — заключил Глен.

— И не только это — замялся смотритель.

— Еще что‑то?

— Слыхал я, что вы старинные вещи покупаете. Я нашел там, около руин вот эту штучку — смотритель показал какой‑то простенький амулет на нитке.

— А что в ней необычного? Вроде из кости.

— Если Ваша милость позволит, я покажу — произнес смотритель, забирая амулет.

Он подошел к чурбаку для колки дров аккуратно положил на него амулет и нитку, затем взят топор и со всего размаху ударил по нему лезвием. Все подошли ближе и увидели, что амулет ударом вдавлен в деревянный чурбан, но даже не поцарапан, а вот на лезвии топора остался след в форме амулета.

— Я не знаю зверей с такими костями — усмехнулся смотритель.

Амулет и нить были совершенно целы. Перед ними были бессильны и топор, и огонь. Они обладали той же прочностью, как и все сделанное Древними.

— Свой золотой ты и деревня уже заработали — потрясенно сказал Глен смотрителю — если конечно продаешь свой амулет и покажешь, где его нашел.

— Берите, для того и показывал. Тогда нужно поспать — сказал смотритель — туда два дня через скалы пробираться.

Утром всех разбудил Фабио, он посоветовал взять лопаты и кирки, которые могут пригодиться при осмотре развалин. Затем позавтракав остатками ужина, не откладывая, двинулись в путь. Дорога оказалась очень трудной, зато опасностей не было никаких. Девушки как всегда, не уставая, скакали по скалам и, к немалому удивлению проводника, уже к вечеру все были на месте.

С рассветом, перед ними открылась необыкновенной красоты картина спокойного моря. По–видимому, это была самая высокая точка острова. Утолив жажду из ручья, позавтракали и принялись осматривать местность. Развалины были неподалеку. Их необычные очертания, сразу бросались в глаза. Больше всего они походили на беседку или галерею, как ее назвал Хамит, прилепленную к скале, так, если бы в скале был вход в какие‑то внутренние помещения.

— Что тебе показалось самым необычным здесь? — спросил Глен смотрителя.

— Если честно, то все — ответил он — непонятная постройка.

— Обтесывать камни очень тяжело, кому здесь это понадобилось? Да и выглядит очень необычно, тут никто не будет строить так. Кроме того, ручей необычен, из которого мы брали воду. Странно это, не бывает ручья на вершине горы, откуда вода в него притекает?

— А что раньше было на острове?

— Ничего здесь никогда не было. Маяк вот хотели строить, да забыли. Надеюсь, что мне жалование идет за него от купеческой гильдии как смотрителю. Когда‑то хотели отряд охраны держать. Кроме будущего маяка, двух деревень и поселка где корабли чинят, здесь никогда и ничего не было, это Вашей милости любой скажет.

— Хорошо, свой золотой ты уже отработал, теперь отдыхай, а мы полазим тут сами, если что вспомнишь, скажи. Ешь и пей сам, нас не жди до обеда.

Осмотр вокруг развалин ничего не дал. Скала, к которой прислонилась беседка, была действительно самым высоким местом острова, вид отсюда открывался фантастический.

— Вот где нужно было ставить наблюдательный пост и маяк — мечтательно произнесла Майра — но стоимость и содержание его были бы непомерными. Непонятно, зачем здесь бесполезная беседка, давайте поищем в ней вход внутрь скалы, это единственное объяснение ее существования.

Очистив беседку от мусора, тщательно протерли примыкающую к ней скалу. Никаких следов входа не было, просто отполированная гладкая скала, без какой‑либо трещины на ней.

— Попробуем надавить — предложил Глен — это же явно дверь.

Скала не поддавалась ничему. Давили, пытались раскачать, раздробить ее киркой или поддеть ломом. Результат был вполне ожидаем, скала не оставляла никаких надежд, от нее не откололось ни одного, даже крохотного, кусочка. Все взмокли от напряжения. Уже то, что скала была несокрушима для инструментов, говорило о том, что она изделие Древних. То, что это дверь, уже никто не сомневался. Возможно, амулет Древних открывал вход, или какие‑то секретные слова, понять было нельзя. «Древнее знание» молчало, не помогая разгадать загадку, как тогда в городе Призраков.

После безуспешных поисков места, куда можно вставить амулет, Глен просто ткнул им в середину двери. Дверь бесшумно открылась наружу и на ее внутренней поверхности зажглись какие‑то непонятные знаки. Через некоторое время, дверь так же бесшумно закрылась. Когда оцепенение прошло, Глен позвал остальных и продемонстрировал им свое, с позволения сказать, открытие. Амулет исправно открывал дверь, а через некоторое время она закрывалась сама.

Решили сделать небольшой перерыв. Необходимо было обдумать дальнейшие действия. Да и время обеда подошло. Обедали, молча. Больше всех был напуган суеверный смотритель. Видимо, он уже жалел, что польстился на награду и привел всех сюда.

— Давайте положим в дверь большой камень, но так чтобы можно было пройти. Он помешает двери закрыться. Внутрь пойду я один, если мне понадобится помощь, то за мной пойдет Кайса. Остальные останутся здесь, и не входит ни при каких обстоятельствах. Если мы здесь застрянем, должен кто‑то остаться, чтобы привести помощь — предложил Глен.

Принесли камень, положили. Он действительно заблокировал дверь и не давал ей полностью закрыться, а в оставшуюся щель можно было легко пролезть. Вильям, не терял времени даром, тщательно перерисовывая значки с внутренней стороны двери себе в блокнот. Но спустя, контрольное время, примерно четверть часа, что‑то выталкивало камень и дверь все равно, закрывалась.

— Правильно, мало ли что в горах случится, не хотят дверь открытой держать — пояснила Кайса.

Внутри постепенно обозначились контуры небольшого помещения. Света от открытой двери вполне хватало для его поверхностного осмотра. Небольшая комната со столом, закрепленным к стене. У стола два кресла на колесиках, и ничего кроме этого, если не считать прекрасного магического артефакта, вставленного в специальную нишу стола между креслами.

— Давай попробуем, Глен — сказала Кайса, не может же оно тут нас замуровать. Раз для людей приспособлено, изнутри должно открываться.

Глен осторожно вошел, осмотревшись, подошел к столу, потрогал его, материал из которого он был сделан, походил на материал изделий Древних. Кайса тоже вошла, убедившись, что все, в общем мирно. Осматривала пустую комнату, совершенно без окон. В правом дальнем углу стола обнаружилась небольшая дырочка, как раз подходящая для амулета. Немного подумав, Глен снял амулет с шеи и вставил его в это отверстие. Эффект превзошел все ожидания.

Входная дверь мгновенно закрылась, хотя контрольное время не вышло. Просто раздробила булыжник в пыль. Потолок засветился мягким светом, стены преобразились, на них открылись полки с рядами каких‑то пластинок. Каждая из пластинок имела размер с небольшую книгу в палец толщиной. Но больше всего поразила трансформация стола и стены перед ним.

Глава 8. Форпост

Стена перед столом как будто растаяла, полное впечатление, что образовалось окно с видом на остров и море. Но это было не окно, пальцы ощущали твердую поверхность, как у стекла, да и свежести наружного ветерка не ощущалось. Но и это было не самым главным. Прикосновение к «стеклу» в той точке, где сквозь него было видно море, давало знание, что волнение моря примерно один балл и оно сравнительно теплое. Прямо в мозгу появлялось знание, о температуре воздуха и воды, о силе ветра, волнении и еще о чем‑то, в чем нужно было разбираться.

Стол преобразился еще удивительнее. Чистыми поверхностями остались лишь небольшие овальные площадки перед каждым креслом. Почти всю его остальную поверхность заняла рельефная карта островов и окружающего их моря. Причем, карта была живая и объемная. Над морем плыли крохотные облака, из порта выходило судно. На карте острова светилась яркая точка, вероятно, она обозначала местонахождение этой комнаты. На карте так же был ясен и сектор обзора из «окна», все объекты в этом секторе были чуть светлее остальных участков карты. Карта каким‑то непостижимым образом строилась из реальной картины вокруг острова, только так можно было объяснить точное расположение облаков и других движущихся объектов на ней.

На столе между креслами выросла полусфера, несколько светящихся дорожек и какие‑то ручки с маленькими кнопками, вероятно для управления всеми этими чудесами. Глен сел в левое кресло и положил руку на полусферу. Ничего не произошло. Попытка чуть повернуть полусферу к себе, привела к сужению сектора обзор а на карте, а изображение в окне приблизилось. Поворот в сторону приводил к повороту сектора обзора на карте и в окне. Направив «взор» к Столице и приблизив изображение, Глен нашел резиденцию Рысей, там в парке двигались две фигурки. Глен еще приблизил, до максимума.

Внезапно, ракурс сменился. Вместо вида сбоку, стал вид почти сверху. Четкость картинки стала несколько хуже, но лицо узнаваемо. Максимальное увеличение позволяло видеть объекты, как будто с расстояния пятидесяти шагов. Чуть дальше отодвигая точку, с которой он смотрел, Глен снова менял ракурс на боковой. В конце концов он сообразил, что предметы, которые до горизонта, видны сбоку, а за горизонтом, с какой‑то другой, очень высокой точки, которая двигалась, потому что ракурс обзора с нее, все время менялся.

Кайса, тем временем, осматривала полки и какие‑то матовые стеклянные пластинки на них. Затем заметила контур двери в стене, которого раньше не было. Он подошла, осмотрела, в двери была ниша вроде дверной ручки, только не выступающая, в внутри двери. Кайса потянула за нее и дверь приоткрылась. Там была обыкновенная, довольно большая жилая комната. Больше все по обстановке и размерам, она походила на спальни в гостинице города Призраков.

— Кайса, посмотри‑ка сюда, узнаешь?

— Ой, это же Тина сверху — воскликнула Кайса. — А кто это с ней, интересно.

Радом с Тиной, был незнакомый мужчина, с которым она о чем‑то оживленно говорила, затем они долго поцеловались и, чуть обнявшись, пошли в сторону резиденции.

— Ох, хитрюга — возмущалась Кайса., — а нам ни слова.

— Кайса, тебя действительно сейчас волнует именно то, с кем целуется Тина, или есть темы и поинтереснее? — спросил Глен еле сдерживая смех.

— Ну, с кем она целуется, тоже интересно — ответила Кайса. — Меня вообще, живо интересует все, что связано с моей любимой начальницей.

— Но ты прав, можно и на другое внимание обратить. Кстати, а где ты ее нашел?

— Она сейчас в столичной резиденции Рысей. Тебя ничего не удивляет?

— Не поняла, как это в резиденции?

Глен встал, взял подругу за руку, подвел к столу, к окну и начал объяснять, что он нашел тут, пока Кайса, осматривала жилую комнату. Суда по все расширяющимся глазам Кайсы, она напрочь забыла о своем интересе к собеседнику Тины. Повернув «взляд» вокруг, и уменьшая увеличение до минимума, они увидели своих попутчиков, совещающихся о чем‑то и наконец, вспомнили о времени. Прошло уже больше часа, как дверь захлопнулась, остальные, наверно, были в панике, не зная, что предпринять. Пора было подумать о возвращении к ним.

Как и ожидалось, стоило вытащить амулет, окно и карта тут же пропали, но потолок по–прежнему светился. Вероятно, комната как‑то понимала, что в ней находятся люди. Прикосновение амулета к внутренней стороне двери, привело к ее бесшумному открытию. Глен вышел к своим обрадованным товарищам, за ним вышла и Кайса.

— Мы все же решили подождать до вечера, ломать дверь бесполезно, а ничего другого пока не придумали — пояснил Вильям.

— Есть там что‑нибудь интересное? — спросила Майра, сгорая от любопытства.

— Там столько всего интересного, что не знаем с чего и начинать — ответила Кайса, переглянувшись с Гленом.

— Ну не томи, Кайса, нам же тоже интересно.

— Сейчас мы отдышимся, успокоимся и вместе с Вами зайдем еще разок. Одним вам нельзя — сказал Глен.

— Это почему нам нельзя без вас? — с подозрением спросила его Майра.

— Должен же вас кто‑то в чувство привести — ответила вместо него Кайса. — Покушаем, а затем зайдем вместе.

— Фабио, ты сам дойдешь домой? — спросила Кайса. — И ты посчитал, сколько тебе задолжала купеческая гильдия?

— Дойду. Посчитал — быстро ответил Фабио — помедлил немного и назвал сумму.

— Вот тебе деньги. Вот тебе письмо. Отдашь его до завтрашнего вечера тому гвардейскому капитану, который с нами пришел на судне, он тебе скажет, что делать дальше. Но учти, я разорву наши отношения, если ты не будешь точно выполнять все наши задания. Понял?

Фабио испугано вскочил, попрощался и быстро пошел по направлению к деревни.

— Что за письмо, ты ему дала? — недоуменно спросила Нивея, когда проводник крылся в лесу.

— Как‑то нужно было его спровадить отсюда, не показывать же ему наши находки. Вот уж кто случайный человек. Меньше знать будет, крепче заснет.

Ну что друзья, пора в страну чудес — сказала Кайса. — Глен, открывай волшебную дверцу.

Вдоволь насладившись эффектом, который произвело на друзей включение амулетом механизмов комнаты, Кайса спросила.

— Надеюсь понятно, почему я велела смотрителю срочно идти отсюда?

— Да, подобное я испытал, только кода впервые увидел чудеса города Призраков. Но там я был готов к ним, Нивея рассказала, да и не было там таких, а скорее всего мы не нашли подобную комнату — сказал Вильям. — Это сколько же тут всего изучать нужно. Может помощь какая‑нибудь и тут есть, вроде Анны в городе Призраков?

— Это, наверное, какой‑то наблюдательный пункт Древних — высказал предположение Глен — кто бы мог подумать, что тут можно обнаружить такое. Стена, это то же самое, что экраны в городе Призраков, а вот карты там такой нет.

— Точно, это форпост Древних, для наблюдения за акваторией.

— Назовем его так — согласилась Нивея. — Надо же как‑то назвать это место.

Карта была иллюзией, рука свободно проходила сквозь любой объект на ней. А когда стемнело, они с удивлением обнаружили, что в темноте через экран видно почти так же хорошо, как и днем, только цвета постепенно тускнели, пока вся картинка не осталась совершенно четкой, но черно–белой.

— Здесь можно переночевать — сказала Майра, заглянув в комнату.

— Можно, если только по двое лечь и то одному на полу придется — со вздохом сказала Кайса.

— Да нет же, идем сюда — позвала ее Майра в жилую комнату.

Действительно, там было уже ровно пять прекрасных кроватей вдоль всех стен, застеленных чистейшим постельным бельем, как в гостинице города Призраков. Форпост как‑то пересчитал людей в нем и старался обеспечить им тут комфортное проживание.

— Настройте интерфейс пользователя на голосовой и визуальный обмен информацией — неожиданно сказал Глен.

В углу экрана тут же возникло лицо, но не объемное как в гостинице города Призраков, а плоское, но тоже женское и женский голос произнес — «Здравствуйте. Как вы желаете обращаться ко мне?»

— Получилось! — удивленно сказал Глен, как будто не он сам приказал Форпосту сделать именно это.

— Мы будет обращаться к тебе «Форпост».

— Принято — сказал Форпост и лицо на экране превратилось в мужское. — Как прикажете обращаться к каждому из Вас?

— Постойте, у меня тоже идея возникла — сказала Майра. — Форпост, ты можешь считать наши данные с компа генераторной станции Полярная Звезда?

— Принято — произнес Форпост — я сопоставил ваши ауры с данными о вас, которые хранятся на Полярной Звезде.

По экрану, поверх изображения пейзажа, побежали строчки с именами и изображениями присутствующих, и краткие данные, которые хранятся в комле города Призраков.

— Потрясающе! — только и смог выдавить из себя Глен.

— Господа — вновь заговорил Форпост — я приготовил для вас комнату для сна, в соседнем помещении, но сейчас я имею данные о ваших постоянных жилищах, которые вы называете домами. Вы будете принимать сон в своих постоянных жилищах, или останетесь в моих помещениях?

— А какие возможности у нас имеются для перемещения в наши дома? — спросила Нивея.

— В настоящий момент, можно переместиться по системе метро. Схема стационарных станций метро, выведена мной на экран. Ближайшая станция выделена красным цветом, текущая станция выделена, синим цветом. Обе станции на Полярной Звезде выделены зеленым цветом. Другие, часто посещаемые вами станции, выделены оранжевым и желтыми цветами. Остальные действующие станции показаны черными точками. Станции которые не действуют в настоящее время, выделены серыми точками.

— Форпост, ты можешь выдать нам пять твердых копий, той информации о системе метро, которую мы видели на экране?

— Да, печатаю, вы можете ее теперь получить в любом месте, где имеется доступ к интерфейсу пользователя глобальной сети.

На стол легли пять отпечатанных в цвете схем метро с названиями станций и пояснениями.

— Сколько времени займет отсюда перемещение на станцию Полярная Звезда? — спросила Майра.

— На любую из станций метро Полярной Звезды, время пути составит около тридцати одной минуты.

— Можно ли настроить вход на Форпост по ауре человека? — спросила теперь Кайса.

— Можно, если владелец универсального ключа по имени Глен, подтверждает это пожелание.

— Подтверждаю — сказал Глен — всех присутствующие в данный момент на Форпосте имею доступ ко входу в него и управлении его системами.

— Принято. Они имеют полномочия наделять подобными полномочиями других людей.

— Да — подтвердил Глен.

— Принято. Как прикажете оборудовать комнату для отдыха. Как комнату для сна, для приема пищи, для совещаний?

— Для совещаний.

— Принято. Готовность в течении пяти минут.

— Где вход в метро на форпосте? — спросила Майра?

— На стене слева от вас, все активные в данный момент станции помечены символом «М».

— А не попробовать ли нам чего‑нибудь — подал голос Вильям. — Я ощущаю настоятельную потребность в действии, или у меня лопнет голова. Давайте переместимся хотя бы на соседнюю станцию

— Давайте лучше в Столичную резиденцию Рысей — на правах начальницы, дала указание Нивея. — Кто знает, где находится ближайшая станция на этом острове, перепугаем какого‑нибудь особо впечатлительного рыбака до полусмерти. Давайте вначале по знакомым местам.

— Прекрасно, поехали в Столицу, заодно с Тиной посоветуемся — согласилась Майра. — А то она нам с Кайсой недавно выговор делала за непродуманные решения, что‑то мне не хочется его снова получать.

— Что случилось? Вы разве не на острове Дальний? — спросила несколько удивленная Тина, когда увидела всю компанию в парке резиденции.

— Здравствуй Тина, сейчас мы тебе такое расскажем. Пошли в дом, это надолго.

— У меня нет слов — сказала Тина, когда Глен и Нивея закончили свой рассказ, который по мере необходимости, дополняли остальные участники экспедиции. — То есть мы можем через четверть часа оказаться на этом Форпосте и оттуда посмотреть на Столицу сверху?

— Да подтвердил Глен, именно это мы и можем сейчас сделать.

— Так чего же мы сидим. Ведите — Тина встала и пошла за Нивеей, которая взяла на себя роль гида.

На Форпосте все оставалось так же, как и два часа назад, за исключением интерьера дальней комнаты, который теперь состоял из огромного круглого стола, окруженного стульями.

Первым делом, главе клана дали полные полномочия на Форпосте. Затем от нее посыпались вопросы. По характеру вопросов, сразу стала понятно, чем отличается глава клана от рядового его члена. Вопросы Тины касались, оружия Древних, панорам выходов действующих станций метро, систем связи и функций, которые выполнял Форпост до ГВ катастрофы.

— Где находится доступный мне, по системе метро, действующий Медицинский центр? — спросила Тина.

— Текстовая информация и карта с пометками центров на экране. Время пути до ближайшего Медицинского центра составит четыре часа пятьдесят одна минута.

— Далеко — сказал Глен, изучая карту на экране. — Самое сердце Пустынных земель. Там точно с момента Перелома никто не был. Ну что, едем?

— Подожди Глен — сказала Тина. — Терпели сто лет, наверно и еще несколько дней потерпим. Нельзя тут трогать ничего, предварительно не изучив. Слышали уже, тут есть оружие Древних, а это не шутки. Страшно даже представить, что им можно наделать, неумело применяя.

— Поэтому всем меня слушать и исполнять то, что я говорю! — произнесла она совершенно командным тоном.

— Сейчас смотрим на панораму второй островной станции. Убеждаемся, что никто не увидит, как мы выходим и едем туда.

Гвардейский капитан никак не ожидал, что в открывшуюся дверь трактира войдет не больше, не меньше, как сама глава клана Рысей, Пресветлая Тина. Он вскочил из‑за стола и дернул за плечо Илдара, который так же сделал попытку встать по стойке смирно. За ней вошли все попутчики капитана, по плаванию на «Тайфуне».

— Садитесь господа — спокойно сказала Тина, позвольте и мне присесть с Вами.

— Вы, капитан гвардии Ильтус? — спросила она командира отряда гвардейцев.

— Так точно — ответил по уставу капитан, и вновь сделал попытку встать по стойке смирно перед Председательницей Совета Обороны Империи.

— Вольно, капитан, мы сейчас не на службе. Ваши уставные ответы утомляют, давайте проще. Мне нужно срочно построить большое, желательно каменное помещение, для островной резиденции клана Рысей. К кому тут я могу обратиться?

— Вот он, перед Вами — пока не знаю какую должность ему написать в бумагах, только сегодня принят мной на службу, согласно Вашим распоряжениям. Он тут главный и в поселке и на верфи, и вообще на острове. Господин Илдар, рекомендую.

— Очень приятно — улыбнулась Тина. — Глава клана Рысей, Пресветлая госпожа Тина. Так за какое время Вы сможете мне построить дом в том месте, которое я укажу. Цены на услугу, обозначите сами, я все равно не знаю пока здешних расценок.

Услышав имя своей собеседницы, Илдар на несколько мгновений онемел, но взял себя в руки, и совершенно спокойно объяснил, что о сроках может сказать только после того как осмотрит место и узнает размеры здания. Желательно, посмотреть проект, если он существует. Тогда можно определиться и со стоимостью работ.

— Поздравляю — сказала Тина — справились с волнением, взяли себя в руки. По ауре заметно было Ваше волнение в первый момент. .

— Вот, прошу знакомиться, магистр Глен — Тина представила молодого человека Илдару.

— Прямо сейчас начинайте, он покажет, и место, и проект, и смету поможет составить. Материалы, любые даже те, которых нет на острове. О доставке не беспокойтесь. Рабочие у Вас, надеюсь есть. Помните, главное скорость и качество. Впрочем, Глен знает все, к нему все вопросы.

Илдар сразу встал и пересел с Гленом за дальний столик, где через несколько секунд началось довольно оживленное обсуждение.

— Теперь с Вами — повернулась к капитану Тина и заметив его попытку вскочить, тут же пресекла ее. — Только не нужно вскакивать, просто послушайте внимательно, чем Вам и вашему отряду предстоит завтра заняться.

На следующий день работники верфи и многие другие жители городка были приятно удивлены тем, что Илдар объявил набор на срочную, высокооплачиваемую работу. Предупредил, что небрежности не потерпит и намекнул, что дальнейшая карьера каждого, сильно зависит от того, как он покажет себя на этой работе.

Место, которое Глен выбрал для будущей резиденции, несколько удивило Илдара. Прямо вплотную к стене, оставшейся от древних. Он спросил, откуда появился символ «М», которого еще вчера тут не было. Глен объяснил, что место для будущей резиденции, выбрала Тина и отметила его таким образом. Выбор этого места не обсуждается, так как он связан с эффективной работой магии.

Стройку Илдар закончил в рекордные сроки, уже к концу недели объект был совершенно готов к сдаче.

— Илдар, а почему ты не пошел в Университет? — спросил его во время строительства Глен. — Тебе никто не говорил, что ты Гином?

— Нет — ответил удивленный мастер.

— Как так, первый встреченный тобой Гином, да и любой другой маг, это сразу заметит.

— Наверно ты ошибаешься. Со мной как‑то раз беседовал сам Великий магистр Хром и ничего такого во мне не нашел.

— Я спрошу у него, этого не может быть, как он в тебе мог не заметить потенциала, тем более сам Хром. Пойду с Тиной поговорю, она тоже все это видит в тебе.

Хром стоял на пороге своего доме, в городе Призраков, когда к нему подошел Глен. После положенных приветствий, молодой человек напомнил Великому магистру, о юноше со столичной верфи и о том, что он явный Гином.

— Да, я прекрасно помню этого юношу.

— Но он ничего не знает о своих способностях.

— Как не знает, я же поставил в известность начальника порта, чтобы он послал этого юношу ко мне. Даже поинтересовался в порту, почему он не подходит ко мне на собеседование. Но в там мне сказали, что он внезапно уехал, даже никому не сказал куда и почему.

— Он скрывался почти десять лет.

Глен рассказал всю историю Илдара, то как он оказался на острове Дальний и поинтересовался, что теперь делать. Маги настолько ценные люди, что потеря одного из них совершенно недопустима для клана, да и для Империи тоже.

— Приведите его ко мне — попросил Хром — я совершил ошибку и постараюсь ее исправить. Когда его ждать?

— Я вообще‑то пришел пригласить Вас на Форпост, а он сейчас там, может быть заодно и поговорите с ним? А я с Кайсой схожу к этому чиновнику который Илдара выжил. Что‑то мне интересно стало, чего это он не сообщил ему о Вашем желании с ним встретиться. Думаю, его ждут очень крупные неприятности по службе.

Глен отдал новую схему станций сети метро, и рассказал все последние новости с острова Дальний.

— Тина там собирает совещание, всех зовет. Вы уже знаете, что новостей куча. Пока там все будут знакомиться с Форпостом, а это долго, я успею того начальника в порту навестить. Вы Илдара может быть сами пригласите? Там на острове, его знают абсолютно все. И мне лично, он очень понравился.

— А знаете почему мы могли пользоваться всего четырьмя станциями метро, и ничего не знали о Форпосте? — риторически спросил Глен магистра. — Оказывается все компы объектов Древних, имеют что‑то вроде имен, по которым к ним обращаются.

— Так вот, нам просто не повезло, в том, что большинство этих имен было утеряно компом станции Полярная Звезда, и он не знал к кому обратиться, а Форпост помнил эти имена, но его никто ни о чем не просил. Как только комп Форпоста, попросили связаться с компом Полярной Звезды, он тут же это сделал. Заодно и передал ему недостающий список имен. Теперь все можно узнавать прямо тут. Но Вы все же прокатитесь на остров, Тина как раз сейчас хочет всех немножко посвятить в то, что мы успели там разузнать.

— Возможно и на Форпосте, что‑то утеряно. Нужны годы, чтобы разобраться в этих новых знаниях — заключил Глен.

Глава 9. Оружие

Хром продолжал экспериментировать с картой и экраном, все более и более восторгаясь совершенством таинственных механизмов Древних.

— И это, только то, что мы узнали за несколько дней, представить не могу, сколько возможностей скрыто в этом сооружении — бормотал потрясенный Хром — я Великий магистр, чувствую себя мальчишкой, случайно попавшим в лабораторию мага.

Затем он перешел к изучению странных пластин, стоявших на полках Форпоста. Их было девять штук, совершенно одинаковых и они произвели не меньшее впечатление, чем стол и экран. Первоначально, магистр посчитал таинственные пластинки книгами Древних.. Стоило взять любую из них в руки, как на ней появлялось изображение и текст. Каким‑то образом она сама догадывалась о том, что человек хочет читать дальше и текст обновлялся. Огромное впечатление производили иллюстрации, цветные, объемные и движущиеся, а так же звуковое сопровождение к ним.

Первая книга, которую взял Хром, привела его в восторг, это был каталог судов. Прикосновение к изображению предмета в книге, тут же давало знание о его характеристиках. Собственно только так и узнали, что в книге изображены корабли, настолько они не походили, на все ранее виденное нами. Хром отдал каталог Глену, чтобы тот показал его Илдару, с которым очень сдружился в последнее время. Вторая книга, была об архитектуре Древних, столь же красочно оформленная, как и первая.

Затем Хром обнаружил, что все эти книги были сразу обо всем. На любую из них можно было вызвать все что угодно. Впервые он увидел города Древних, гигантские корабли и летающие механизмы. Даже вид на планету с фантастической высоты.

Хром научился задавать вопросы книге, узнал, как задавать вопросы «Древнему знанию» чтобы получать ответы. Книги дали и ответ на вопрос — что они такое?

Они оказались портативными компами и заменяли собой все. Книгу, театр, блокнот, музыкальный инструмент. Позволяли производить вычисления и проектировать инженерные сооружения и еще, как подозревал магистр, много того, о чем он не догадывался даже спросить.

Затем к Хрому присоединился и его ученик. Вместе с Гленом дело пошло быстрее, как в изучении самих книг, так и того что в них написано о мире Древних.

— Магистр Хром, посмотрите, что я нашел — подошел Глен со своим компом — тут говорится о военных подводных судах, которые могли годами не всплывать на поверхность и нестись в глубине моря со скоростью втрое большей, скорости самого быстрого из известных мне судов. Они несли вооружение, многократно превышающее ударной силой любую Имперскую крепость. И это, как тут написано, суда уже снятые с производства и не применяющиеся нигде.

— Вы можете себе это представить! — восторгался Глен. — Пойду, покажу Илдару.

— Погоди — остановил его Хром — я говорил с Илдаром, извинился перед ним, сказал, что не предполагал, что администрация порта так странно отнесется к моей просьбе, относительно него.

— Я собственно вот о чем хотел сказать — продолжал великий магистр. — Может ты займешься им индивидуально, он побыстрее окончит Университет, я тоже присоединюсь, Макунина попросим, да и остальных. Мне перед ним неудобно, он уже мог бы давно нашим коллегой стать, а видишь, куда его занесло.

— Так это с Тиной говорить нужно, он же должен членом клана стать для этого.

— С Тиной я уже говорил, она сказала, что если я и ты за него, то она возражений не имеет. Он же Гином по природным способностям, ну и какие тогда вопросы. Или обрадуй его и введи в курс дела.

— И отдай свой медальон, которым Форпост открыл, Тине, она же главная в клане, а он оружие в действие приводит.

— Это что‑то новое — удивился Глен. — Что‑то узнали об оружии?

— Да, я попытался узнать, как им управлять и мне Форпост рассказал интересные вещи. Оказывается, ты смог открыть его только потому, что был с Кайсой. Он среагировал на этот медальон плюс ауру Древнего, а такая аура была у Кайсы. Она же рядом стояла. Ну и потом тоже, комната включилась и все остальное. Когда мы полномочия дали всем, то уже и без медальона у всех все получаться стало, достаточно в комнату войти. Все, кроме оружия. Тине уже рассказал все, она загорелась испытать это оружие.

Пресветлая весьма озадачила Илдара. Не каким‑то сложным задание, а скорее необычным. Она попросила, чтобы он купил ей судно, которое не жалко утопить. Затем, нужно вывести это судно в море, и покинуть его. Перед этим тщательно осмотреть, чтобы убедится, что оно осталось безлюдным. Он, конечно, все сделал, как она приказала, и уже покинул судно на маленькой шлюпке, гребя к берегу.

На берегу его ждал Глен, о чем‑то оживленно споря с Тиной. Илдал немного завидовал отношениям, которые увидел в клане. Тина, фактически второй человек в Империи после императора, а Глен, его ровесник, недавно окончил Университет, и все же он без всякой боязни высказывал ей свое мнение, настаивал на нем. И, что самое интересное, она часто соглашалась с его мнением, хотя иногда отдавала приказы, которые беспрекословно выполнялись всеми остальными членам клана. Какая‑то дисциплина, базирующаяся на здравом смысле.

— Илдар, подойди, мы тут как раз о тебе говорили — подозвала его Тина. — Глен хочет стать твоим индивидуальным куратором в Университете. Вернее в том филиале Университета, который в городе Призраков. Хром тоже хочет индивидуально заняться тобой. А я вот сомневаюсь, как ты сможешь так напряженно заниматься тут делами поселка, и учится столь напряженно. Нужно что‑то выбрать одно.

— Да я бы выбрал учебу, тем более с такими учителями, только вот у меня уже семья, ее как‑то нужно кормить.

— Это не проблема. Все, члены клана Рысей, живут в городе Призраков, там и школа и все остальное за счет клана. Как показывает опыт, в дальнейшем все окупается. А за тебя ручаются и Хром и Глен, да и я тоже уже. Тогда срочно, до вечера, найди, кому передать дела поселка «Дальний», мы его так занесли во все документы, по имени острова. На той развалюхе, которую ты в море оставил, точно нет никого?

— Конечно никого, Вы же меня предупредили. Я ее и на берегу проверил и перед тем как в шлюпку сесть еще раз осмотрел. Там и спрятаться‑то негде.

— А вместо меня можно капитана Ильтуса оставить, у него отставка скоро из гвардии, и он не против тут остаться, а пока с гвардейцами, осмотрится. Только Вы ему сами скажите, если можно.

— Можно. Глен, веди его на Форпост, знакомь там со всем, что мы обнаружили, дай полномочия. Объясни, что мы соберемся делать сейчас. Я переговорю с Ильтусом и тоже туда подойду.

— Я не понял, она сейчас говорила обо мне, как о члене клана Рысей?

— Да, а ты против того, чтобы войти в наш клан?

— Нет конечно! А что нужно сделать для этого?

— Для этого нужно согласие главы клана, то есть Тины. Ну и твое согласие. И то и другое получено, так что ты уже один из нас. У клана есть свои секреты, я тебе объясню, что можно и что нельзя говорить тем, кто не входит в наш клан. Завидую я тебе — сказал Глен, пропуская его в им же, недавно построенную резиденцию Рысей на острове.

— Чему завидовать? — удивился Илдар.

— Глубине твоих чувств от встречи с чудом, тем впечатлениям, которые ты получишь сейчас и в течении нескольких ближайших дней. Вот, к примеру, как ты думаешь, зачем нам понадобилась та развалина, которую ты вывел в море, и что мы сейчас собрались испытывать? — спросил Глен с хитринкой в голосе.

— Даже не берусь гадать.

— И правильно, все равно не угадаешь. На твоем острове мы нашли оружие Древних, и сейчас его испытаем.

Тина поручила капитану осваиваться в качестве наместника императора на острове, а на Форпосте появилась, примерно через час. Хром и оба молодых человека уже дожидались ее.

— Ну что, ввели новичка в курс дела? — спросила она Хрома, подходя к креслу перед экраном.

— Да — ответил Хром и сел в правое кресло, после того как Тина заняла другое. — Он вел себя молодцом, они с Гленом даже быстренько сгоняли в Столицу и обратно. Я ему показал отсюда резиденцию клана в Столице, А затем они с Гленом съездили туда и вернулись обратно. Пока я еще раз прочитал то, что показал мне на экране Форпост по поводу оружия. Можешь начинать испытания

Илдар смотрел во все глаза на чудесную технику Древних. Глен сказал уже, что он будет заниматься его обучением, в городе Призраков, в котором он сам себе построит дом, уже завтра, используя тоже технику Древних. А сейчас Тина готовилась уничтожить тут старый шлюп, который он отбуксировал в море.

Тина, сделала минутную паузу и глубоко вздохнула. Даже Рысь, привел в волнение столь необычный эксперимент.

— Форпост, как я могу выбрать цели в море? — спросила Тина.

— Можно назвать каждый объект собственным именем и задать его статус — ответил Форпост.

— Выдели объекты — приказала Тина.

На панораме моря, Форпост обвел шлюп красным мигающим кружком, и предложил задать имя и статус выделенного объекта. Возможные статусы, были тут же им предложены. Осталось только выбрать — свой, нейтральный, чужой, враг.

— Имя «Развалюха», статус «Враг$1 — ответила Тина.

— Принято — ответил Форпост и тут же выделил следующий объект.

— Имя «Тайфун», статус «Свой$1 — ответила Тина.

Так они отметили все объекты в море.

— Как отдать команду на уничтожение объекта? — продолжила эксперимент Тина.

— Если объект имеет статус «враг», то нужно назвать его имя и дать приказ уничтожить. Но требуется так же задать степень интенсивности воздействия на объект. От минимальной, равной — 1, до максимальной, равной — 10. Предупреждаю, что шкала интенсивности логарифмическая по основанию 10 с коэффициентом 1. Если статус объекта другой, то действий по его уничтожению, произведено не будет, пока не изменится его статус.

— Правильно ли я поняла, что максимум от минимума отличается в десять миллиардов раз? — уточнила Тина.

— Да, при желании шкалу можно изменить — ответил Форпост.

— Какую максимальную интенсивность можно применить для уничтожения объекта «Развалюха», чтобы остальные объекты не получили механических или тепловых повреждений?

— Допустимая интенсивность воздействия на указанный объект равна — 3.

— Не нанесет ли такое воздействие на указанный объект, повреждения зрению или слуху, человеку, находящемуся на берегу в ближайшей к объекту «Развалюха» точке? — дополнительно уточнила Тина.

— Не нанесет — ответил Форпост — если речь идет о среднестатистическом человеке, например из известных мне пользователей.

— А кто он этот Форпост — шепотом спросил Илдар у Глена. — Где он тут?

— Это не человек — ответил Глен тоже шепотом. — Форпостом называется все это помещение со всеми механизмами.

— Форпост. Уничтожь объект «Развалюха» с интенсивностью воздействия равной три — наконец решилась Тина отдать приказ.

Разговор с Пресветлой госпожой Тиной, несколько озадачил Ильтуса. Капитан уже прикидывал, чем займется в отставке. То, что пора уходить со службы, ему стало ясно примерно год назад, когда он почувствовал, что молодые настигают его во всем, даже в скорости принятия решений в бою. Опыт хорош, только если успеваешь применить его, а в бою требуется применять его очень быстро.

Предложение Тины пришлось очень кстати. Но подставлять симпатичного ему Илдара, капитану не хотелось. Разрешила его сомнения Пресветлая. Она сказала, что уже поговорила с Илдаром и получила его согласие. Таким образом, вопросы были сняты.

Сейчас же он, исполнял ее приказ. Смотрел, чтобы сегодня ни одна лодка или какое другое судно не вышло в море, кроме того шлюпа, которой еще утром Ильдар поставил в открытом море на плавучий якорь.

Ильтус, еще раз осмотрел море, особенно со стороны рыбацкой деревни, оттуда как раз и могли, невзирая на запрет выйти в море. Снова посмотрел на шлюп, не понимая, что такого в нем нашла Пресветлая.

Внезапно, на месте шлюпа вспухла красная полусфера, которая оторвалась от моря и вознеслась вверх, по пути превращаясь в подобие шляпки большого гриба. Ножка этого гриба состояла из красного, клубящегося огня и дыма. Спустя несколько секунд донесся грохот похожий на гром во время грозы.

Шлюп исчез, а немногочисленные свидетели этого на пристани, постепенно оправились от шока и начали оживленное обсуждение невиданного события. Завидев капитана, обратились к нему за разъяснением. Не найдя ничего лучшего, Ильтус отдал приказ всем жителям собраться на улице, перед трактиром и ждать Пресветлую госпожу Тину, которая и объяснит, что произошло в море.

Такого Илдар не видел ни разу. Он знал, как применяют боевую магию, видел даже как, используя магический артефакт, маг прожег дыру в пиратском корабле. Но чтобы так вот, почти на горизонте превратить в дым целое судно, это не укладывалось в голове.

— Ну как? — Спросила, повернувшись к ним Тина. Глаза ее смеялись — По–моему, неплохая зашита острова от пиратов.

— Нет слов! — ответил Глен.

Илдар промолчал, чего уж тут добавлять.

— Я тут посижу еще и поспрашиваю Форпост. Мне интересно, а что будет, если применить интенсивность воздействия — 10. Тройка, от шлюпа даже щепок не оставила, а десятка, это в десять миллионов раз сильнее. Ужас какой‑то! Тина ограничь приказом максимальное воздействие. Возможно, для того, чтобы развалить корабли Древних, и нужен был удар такой силы, но сейчас на любое судно хватит и четверки.

— Ты прав — согласилась Тина — Форпост, максимальную интенсивность уничтожения ограничь — 4, изменение этой границы производить, только если применен универсальный ключ, а в этой комнате находятся одновременно не менее двоих из перечисленных людей.

Тина перечислила всех старших из клана Рысей. Тех, что основали его сто лет назад.

— Пойдемте, успокоим капитана, он наверняка места себе не находит от беспокойства — предложила Тина быстро пошла к метро.

— Кстати, Глен, тут скорее Лифтом нужно назвать подъемник, а не метро. Но он входит в систему метро, а Лифты Столицы нет. Как ты это объяснишь? — входя в образовавшуюся капсулу–пузырь.

— Я уже тоже думал над этим — ответил молодой человек. — Скорее всего, мы просто чего‑то не понимаем в настройке и столичные Лифты, тоже часть общей транспортной системы.

Люди перед трактиром шумели, бурно обсуждая событие, свидетелями которого они только что стали. Но гомон сразу стих, как только Тина со своими сопровождающими вышла на балкон.

— Господа, жители острова Дальний. Вы оказались свидетелями демонстрации того, что будет с любым вражеским кораблем, который посягнет на ваш остров. Империя защищает всех своих граждан, где бы они ни жили и какие бы посты ни занимали. Отныне пиратов остерегаться не нужно, они сами должны остерегаться, даже приближаться к вашему острову.

После этой короткой речи, последовало то, что обычно называют бурными и продолжительными аплодисментами. Но они мгновенно смолкли, стоили Тине поднять руку, призывая к тишине.

— А теперь господин Илдар, который вам всем хорошо знаком, представит наместника Императора на острове.

Илдар представил капитана гвардии, призвал жителям помочь ему на первых порах. Назвал кандидатуру начальника верфи и пообещал, внимательно следить за тем, чтобы жители острова никак не ощутили ухудшения своего положения. И завершил свою речь тем, что отбывает в Столицу, получать образование инженера в Университете.

— Ну а ты, давай собирай семью, поедем выбирать место для твоего дома в городе Призраков.

— До конца недели туда переедешь, подлечишься там, подлечишь жену и детей, и за учебу, а попутно за работу и тут и там. Сюда ведь оттуда добираться всего полчаса. Лучше все дела по организации людей перепоручи капитану. Наука, она ведь суеты не терпит.

Глава 10. Город

В городе Призраков собрались все старейшие члены клана Рысей. Необходимо было обсудить Форпост, и дальнейшее продвижение к целям, которые они наметили еще сто лет назад.

Когда улеглись первые восторги по Форпосту, стало понятно, что ничего нового он, в общем‑то, не дал. Остров Дальний, так же как город Призраков, конечно, защищен от любого мыслимого врага, с этим никто не спорил. Но какие новые знания получил клан? Ильва, Илика, Хром, Ван и другие постепенно приходили к общему мнению, что ничего принципиально нового в знании о магии Древних, они не получили.

— Чем там объемное изображение карты Форпоста отличается от объемного изображения Анны из нашего города? — спрашивала Ильва у слишком оптимистически настроенных Хрома и Тины.

— Ильва, не горячись — примирительно сказала Илика. — Кое‑что ведь и узнали. Например, что можно производить вот такое комплексное исследования окружающего пространства, как это делается вокруг Форпоста. Теперь и вокруг города Призраков мы может узнавать и температуру воды в речке Безымянной и скорость ее течения, и сарай на ее берегу, развалили так же эффектно как тот шлюп около Форпоста. А то, что о принципах магии мало что узнали, так давно ясно, что нужно искать подробный полный курс учебных заведений Древних.

— Зато сколько новых артефактов нашли. Одни портативные компы чего стоят. А то, что запросы к «Древнему Знанию», научились задавать, а связь между портативными компами и нашими биокомпами, это что мало — вступил в дискуссию Питер, несколько обескураженный таким пессимизмом Ильвы. — Вспомни, как ты радовалась, когда убедилась, что можешь запросто общаться со своим Ильшой на любом расстоянии через компы. А Рыси, даже через свои биокомпы, вообще не прибегая к помощи артефактов.

— Все друзья, давайте прекратим бессмысленное нытье, тем более повода для него нет — попытался подвести черту Ван Дрик.

— Странно, по–моему, считать неудачей то, что новых возможностей мы получили очень много, но меньше чем хотелось бы — упрекнул он Ильву.

— Да я понимаю — несколько раздраженно ответила Ильва. — Просто, сто лет топчемся на месте, не понимая, как работает даже то, чем пользуемся ежедневно.

— Так и нужно добраться до медицинского центра, до большого города Древних, который для нас уже открыт, нужно только решится зайти в кабинку метро и переместится в него. Не так уж сложна пятичасовая поездка — Тина вопросительно обвела всех взглядом.

— Давайте мы с Кайсой съездим туда на разведку, предложила Майра.

— Я не против, при условии, что главной будет Фаина или Нивея. То есть поедете втроем — согласилась Тина. — Тем более, что между Рысями теперь возможен обмен информацией. Заодно и расстояние проверим, на котором связь действует. И еще, возьмете каждая по портативному компу и оденете зашитые комбинезоны, каждая по магическому артефакту. Кто знает, какая там концентрация манны. И биокомпы наши работают не совсем так, как портативные компы. А так что‑нибудь да сработает.

— Не может быть там мало манны — поправила ее Ильва — раз там действует станция метро, значит с манной там все нормально.

— Все равно перестрахуемся на этот раз, так далеко мы ни разу не забирались. Все, дискуссию закончили — подвела итог Тина. — Нивея, Кайса и Майра собираться в поход, с самым полным снаряжением, с остальных список заданий для них. Только полный список пишите, все до чего додумаетесь. Всегда можно выделить задачи первой и второй очереди. Собираемся тут снова вечером, а в поход девочки отправляются утром.

Работало все, причем лучше, чем где бы то ни было. Началось с того, что в капсуле–пузыре выросли стол и стулья. Они бы появились и в других путешествиях, но раньше самое долгое из них длилось не более получаса и никому в голову не приходило пожаловаться на неудобство. Уже через час, кому‑то из троих Рысей, первой пришло в голову, что сидеть лучше, чем стоять, и им тут же выдали стулья. Стол, скорее всего, входил в стандартный комплект.

Появился аналог Анны, которую все тут же переименовали в Вику, чтобы не путаться. Она, извинилась, что с наружных камер почему‑то нет сигнала, и предложила выводить на экраны обозрения панорамы восстановленной недавно Пальмерры. Того города Древних, куда и направлялись путники. Согласие, конечно было получено, и на всех стенах капсулы, появились картины, которые создавали иллюзию движения по городу Древних. Примерно такие картины, девушки уже видели в портативных компах, которые взяли с собой с Форпоста.

Ни на минуту не прерывались их мысленный диалог с Тиной, Иликой и Фаиной. Старшие Рыси даже смотрели их глазами. Нивея непрерывно задавала Вике вопросы о Пальмерре, в частности, о том, какие общедоступные заведения в ней сейчас работают.

Очень обрадовало всех, что информационный центр университета Пальмерры восстановлен, а информация в нем в полной сохранности. Функционировала так же гостиница, строительно–восстановительная система, фабрика нанороботов и, главное, медицинский центр, который мог даже производить начальную модернизацию человеческого организма, не говорю уже просто о восстановлении поврежденного биокомпа и остальных систем.

Пальмера был город науки и промышленности, а не просто поселком при энергетической станции. Это при нем была энергетическая станция, и не одна. Все они так же были уже восстановлены уже добрую сотню лет назад. Город ждал жителей в полной готовности.

— Тут станций в этой Пальмере. Сотни, точнее 487. Есть и «Медцентр» и «Университет», с какой начнем? — спросила Нивея в мысленном диалоге Тину, Илику и Фаину.

— Ни с какой. Пока побродите по улицам, осмотритесь. А вначале найдите гостиницу, спросите Вику, какая в ней станция — распорядилась Тина.

— Тут этих гостиниц больше десяти, ответила Майра, я заказала ту, что в самом центре.

Станция открылась прямо в холл гостиницы. Обстановка очень похожая на ту, что гостинице города Призраков. Такая же стойка, такая же девушка, которая представилась как Роза. Майра догадалась и здесь попросить Розу, что бы она связалась с Полярной Звездой и прочитала там их данные, после чего всю их компанию Роза мгновенно узнала.

Номеров были сотни и все, конечно, пустые. Девушки сказали, что пока не знают, даже в какой гостинице они остановятся и попросили дать им проводника по городу, если это возможно. Это оказалось возможным. Та же Роза плыла рядом с ними, над дорогой, пока они шли по улице города.

Город оказался огромным, до горизонта дома странной архитектуры, но, как единогласно выразились девушки, красивые. Опасностей не было никаких.

— Пешком мы тут до ночи не обойдем ничего — скептически высказалась Майра.

— Могу предложить открытый кар — тут же отозвалась Роза.

— А что это такое — спросила Кайса. Она смотрела на город глазами художника и мало участвовала в общем обсуждении.

— Это средство передвижения по открытому пространству, вне помещений — ответила Роза.

Тотчас, около них остановилось что‑то напоминающее большую, открытую лодку, в которой стояло три кресла, с небольшими столиками сбоку от каждого. Лодка эта, каким‑то образом скользила бесшумно по дороге. Принцип ее скольжения девушки не поняли, а Роза не знала и посоветовала обратиться с такими сложными вопросами в информационный центр, адрес которого тоже сообщила.

— Роза, а как нам немедленно обратится в него? — спросила Майра — я не понимаю, как по этому адресу обращаться куда‑либо.

— С ваших биокомпов, или портативных компов, которые я ощущаю у каждой — ответила Роза и подробно объяснила, как это делается.

— Так значит, это можно сделать не обязательно находясь в Пальмере? — продолжала допытываться Майра.

— Конечно, информацию можно получить где угодно в рамках глобальной сети. Как только была восстановлена спутниковая система связи и навигации, доступ в нее стал возможен из любой тоски планеты, с любого компа, включая так же и индивидуальные биокомпы.

— Но мы не умеем это делать — возразила Нивея.

— Тогда вам необходимо посетить Медцентр, где вам восстановят биокомпы, и любые другие системы организма, а так же научат ими пользоваться — пояснила Роза.

— Слышали? — мысленно спросила Нивея своих старших подруг в городе Призраков.

— Слушаем и собираемся к вам все, всем кланом — ответила Тина. Найдите этот медцентр и гостиницу рядом с ним, впрочем, расстояние, как я поняла, не очень важно в том городе. Пояснице, на какую станцию нам перемещаться. Запас еды и воды, мы берем с собой.

Город Древних ожил. Не так ожил, как до Перелома, когда по этим улицам шли сотни тысяч человек. Но все же, уже месяц почти сто человек регулярно посещают мед центр города, его библиотеку и просто бродят по улицам, стараясь понять ту жизнь, которая когда‑то бурлила в нем.

Медцентр, очень сильно отличался от диагностического центра. Это было громадное сооружение, полностью закрытое для людей, кроме нескольких приемных комнат, где неведомыми устройствами Древних, производилась диагностика. Затем пациенту выдавался полный список процедур, которые аппаратура центра, считала необходимым произвести над ним. А так же примерное время, которое будет затрачено на них. И время это варьировалось в очень широких пределах. Дефекты в организмах были у всех, даже у Рысей. Но если исправление у девушек занимали не более нескольких минут работы центра, то для остальных, срок этот растягивался на месяцы. Поэтому клан Рысей решил временно переехать в Пальмеру, благо свободного места в гостинице с избытком хватало на всех. Обследование в медцентре необходимо было пройти всем, а главное, всем выдавали карту процедур, которые превращали их организмы в организмы Древних.

Ван, Питер, Хром, Ильва и все остальные старшие Рыси, уже более ста лет мечтали о подобной возможности. И вот, наконец, случай представился, но производительность медцентра была ничтожна.

— Я думаю, у Древних, не было необходимости в большом количестве таких сложных и громоздких устройств. Ведь полная перестройка взрослого организма не требовалась практически никогда. По линии матери передавался и биокомп и остальные хитроумные дополнения в человеческое тело. Человек рождался с уже готовым и настроенным организмом. Столь масштабные изменения как те, которые нам предстоят, производились в редчайших случаях — высказал предположение магистр Элиари.

— Кто первый, решайтесь — сказала Тина, когда все девушки прошли корректировку в медцентре. У каждой из них, она заняла несколько минут.

— Я знаю, кто будет первым, и не думаю, что мой выбор вызовет чье‑либо недовольство — сказала Илика.

Вместе с Ваном, они осторожно вкатила в приемный покой медцентра, найденную в холле Медцентра, специальную каталку для больных, которые не могут, перемещается сами. На каталке лежал Кис. Последние годы он очень ослаб, даже регулярные посещения диагностического центра, не могли уже восстановить его изношенное более чем за век тело, рассчитанное природой, максимум на пятнадцать–двадцать лет. Собственно, рекомендацию посетить Медцентр он регулярно получал последние полвека, а в последние десять лет, рекомендации эти стали настоятельными.

— Мы с Ваном уже несколько лет, ежедневно боимся его потерять. Пусть он станет первым. Ждать нам его три месяца, именно такой срок регенерации указан в карточке, которую мы получили тут — сказала Илика, когда двери Медцентра закрылись за ее самым давним другом. — А мы пока, займемся учебой и дальнейшим сбором информации.

— Посмотрите магистр, что я нашел — Глен подвел Хрома к огромному экрану стационарного компа в библиотеке университета.

— Я тут собрал подборку из выпусков новостей Древних и отрывков из научно–популярных статей. В общем, все, что мы можем понять на интуитивном уровне, не углубляясь в те дебри наук, которые нам еще только предстоит освоить.

*******

Древние, за полтора века до Перелома

… такая гамма–вспышка, нанесет тяжелый удар по биосфере любой планеты, которая окажется в радиусе до десяти световых лет от источника. При этом, на каждом квадратном километре той половине планеты, которая встретит удар гамма–излучения выделится столько энергии, как если бы на него упало сотня ядерных бомб. Конечно, на половине планеты, которая подверглась такому воздействию, на глубине несколько метров от поверхности вся биосфера будет уничтожена, вплоть до одноклеточных и даже вирусов. А в дальнейшем, вся планета, на века обречена, противостоять ураганам немыслимой силы, наступлениям, то ледников, то непереносимой для всего живого жары и суши. Скорее всего. для возрождения новой, даже примитивной цивилизации, условия на планете созреют через тысячи лет

(Отрывок из научно–популярной статьи)

*******

Древние, примерно за девяносто лет до Перелома

… Мир уже давно разделился на тех, кто живет настоящим и будущим и тех, кто живет прошлым и тянет всех остальных в это прошлое. Печально, что вторых большинство, а именно — девять десятых населения планеты. Если развитая часть общества ничего не предпримет для приобщения к цивилизации людей, населяющих отсталые регионы, то меч террора и мракобесия всегда будет висеть над цивилизацией. В случае любой глобальной катастрофы, передовая часть общества окажется беззащитной перед вдесятеро большей, толпой жестоких дикарей….

(Из обращения социологов к политикам)

*******

Древние, за сто тридцать лет до Перелома

… — Как ей это удается?

Девушка укладывала шары в лузы с такой скоростью, что глаз не успевал следить за ее движениями. Да так, что каждый шар попадал в лузу после столкновения с двумя, тремя, а иногда и четырьмя другими.

— Будь у Вас в голове комп и Вы смогли бы — ответил пожилой ученый.

— Мы все же добились наследственной передачи вживленного биокомпа по линии матери. Он работает в симбиозе с мозгом и очень помогает ему. Это решает проблемы с болезнями, дает немыслимую ранее точность и скорость движений. Тело теперь, даже регенерирует утраченные органы.

(Отрывки репортажа из института совершенствования человека)

*******

Древние, примерно за семьдесят лет до Перелома

….Обратите внимание, что особо прочные материалы, зачастую состоят из очень распространенных веществ. Вот, например химическая формула одного из таких материалов — (NH‑C6H4–NH‑CO‑C6H4–CO)n. На разрыв оно в пять раз прочнее стали и, как видите из формулы, все нужные компоненты для его синтеза можно набрать из окружающего воздуха и обыкновенной воды. Таким образом, если уметь нужным образом группировать атомы, мы смогли бы получить столь прочное вещество где угодно и в каких угодно количествах. В прошлом году, в лаборатории нашего факультета, была создана биофабрика производящая таких нанороботов, которые умеют из воздуха получать особо прочные вещества гибкие, твердые, самораспадающиеся или практически вечные. Причем изделия из них нанороботы делают сразу по модели из памяти биокомпьютера, который является частью нашей биофабрики. Сейчас уже испытываются первые образцы биофабрики, являющейся частью организма человека. Таким образом, мы приступили к реализации грандиозной программы модернизации человека….

(Отрывок из лекции для студентов университета)

*******

— Интересная подборка — оценил Хром. — Всего несколько строчек, а какие интересные параллели можно провести с тем, что мы знаем о Переломе, о Рысях, о воздействии магии на материалы. А с тем первым документом, найденным на острове Туманный, и отрывком из послания главного инженера Полярной Звезды, вообще становится гораздо понятнее, какое сокровище нам оставили Древние.

— Да, соглашусь с Вами, магистр. Без такой способности к самовосстановлению и получению недостающего материала из окружающей среды, наш мир был бы до сих пор населен полудикими народами что мы видин на примере орков. Цивилизации уровня Древних, пришлось бы дожидаться еще тысячи лет. Но теперь мы, надеюсь, ускорим ее появление

— Пойдем и я тебе кое‑что покажу. Тоже нашел отрывок, но уже видеоинформации — Хром вывел на тот же экран фрагмент движущейся картины. Фильма, как называли такие картины Древние.

На экране была их планета, снятая с огромной высоты, с поверхности их естественного спутника, как пояснил диктор. Внезапно узкий серп, на ее поверхности, вспыхнул с необыкновенной яркостью. Голос человека, комментирующий картинку, пояснил, что прибору удалось запечатлеть момент ГВ катастрофы. Этот фильм снят научной аппаратурой. Именно поэтому она не ослепла от ярчайшей вспышки, которая превратила половину планеты в раскаленную безжизненную пустыню.

Вспышка длилась всего одну–две секунды, затем сияние потускнело и стали проявляется вторичные изменения в атмосфере и океанах планеты.

Даже с такого расстояния было видно, как по океану катится волна высотой в несколько километров. Несмотря на огромную скорость движения, она казалось неподвижной линией на поверхности воды. Если бы не голосовые пояснения, Глен с Хромом вряд ли бы поняли что видят перед собой.

Картина приблизилась, скорее всего, это было просто результатом сильного увеличения все той же далекой картинки. Волна, которая катилась по поверхности океана, выглядела как огромная горная гряда, какую можно увидеть только на суше. Вот она перекатилась через остров, смыв с него, не только постройки, но и почву, до скального основания. После прохода такой волны по суше, на берегу не было даже картины разрушений. Берег выглядел как гладкий скалистый пляж, шириной десятки, или даже сотни километров.

Атмосфера планеты, очень быстро, в течение примерно пяти дней стала совершенно прозрачной. В ней исчезли все видимые облака. Но затем снова появились в виде длинных полос, скорее всего это были не обычные облака, а так выглядели ураганы, которые теперь с немыслимой силой, бушевали по всей поверхности планеты. Все до чего не докатились волны, сдул ветер. Деревья, почва, животные, люди, постройки. На всей планете не осталось ничего, что она накопила за миллиарды лет естественной эволюции и тысяч лет развития цивилизации.

В высоты, планета теперь выглядела как шар, половина которого окрашена в однородный серо–желтый цвет, на котором не просматривалось никаких деталей.

Все показанное в одном фильме было скомпоновано из наблюдений за двенадцать дней, как пояснил голос. Само явление, получило наименование ГВ катастрофы, по названию природного явления, известного в астрофизике как гамма–всплеск. Фильм продолжался около часа и оставлял мрачное впечатление, начала конца жизни, на целой планете.

— Это же хроника Перелома. Самое начало его — произнес, потрясенный Глен. — Сама катастрофа длилась менее секунды, если верить тому, что говорил голос, а затем тысячи лет ураганов, ледников, засухи, наводнений.

— В первые дни после катастрофа, остались еще люди, которые пытались осмыслить ее. Сняли и скомпоновали фильм о ней. Наверняка работали какие‑то спасательные команды. Но потом, цивилизация, лишенная энергии и как следствие, помощи своих механизмов, деградировала до первобытного состояния, из которого частично не вылезла до сих пор — продолжал размышлять вслух Глен.

— Заметь, техника Древних выжила, более того, сама восстановила разрушенные города. Вот что не менее удивительно, чем такие вот природные катаклизмы — отметил Хром. — Вечером покажем всем и твои заметки, и этот фильм.

Собрались, как обычно уже теперь, в специальном зале гостиницы, приспособленном для совещаний Сегодняшнюю повестку общего собрания клана Рысей, определяли Ван Дрик с магистром Питером. Уже несколько недель они при помощи «девушки» из библиотеки университета Пальмеры, пытались составить приемлемый по длительности, курс обучения наукам. Начиная со школы и заканчивая выпускными экзаменами университета Древних.

Обучение грозило растянуться даже не на годы, а на десятки лет. К счастью вовремя сообразили, что все программы рассчитаны на людей с нормальными биокомпами, то есть людей с повышенной скоростью восприятия, абсолютной памятью и умением мгновенно производить вычисления любой сложности. С учетом этого обстоятельства и разработали программу обучения. Вернее, выбрали одну из предложенных библиотекой программ самообразования, которых довольно много нашлось в библиотеке.

Решили ограничиться четырьмя главными направлениями. Физико–химическое, медико–биологическое, инженерно–техническое и социально–политическое. Кроме этого, предполагался и начальный курс гимназии, общий для всех направлений. Курс гимназии Древних, который куда как опережал нынешние программы Университета по любому из направлений.

Модернизация организма для всех членов клана, по прогнозам Медцентра, займет не меньше десяти лет, А без нее темп обучения выдержать невозможно. Значит, пока самообучаются только девушки Рыси, которые готовы к восприятию такой программы, и они потом обучают остальных по программе начальной и средней школы. Затем по мере завершения модернизации в Медцентре подключаются к обучению и остальные, вначале в качестве учеников, а затем и учителей.

— Лет за двадцать–двадцать пять все освоим — говорил Хром. — Только бы Медцентр не подвел.

Неразлучная парочка, Майра и Кайса, за месяц, исследовали весь город, от центра до окраин. Формально их было трое. Вездесущая Роза всюду сопровождала их и давала пояснения как настоящий гид кем она, в сущности, и являлась по замыслу ее создателей.

— Город не был рассчитан на такое изменение климата — поясняла Роза, когда девушки стояли у самой окраины на границе с гладкой как стол, до самого горизонта, пустыней.

— Во время процедуры восстановления города, центральный городской комп, принял решение вырастить защитный прозрачный купол, который накрыл город. Иначе невозможно было обеспечить комфортные для людей параметры микроклимата внутри города.

— Скорость ветра за куполом города, иногда превышает сто метров в секунду, а суточные колебания температуры там, имеют нижнюю и верхнюю границы от -60 градусов ночью, до +50 градусов днем, соответственно.

— Рельеф местности за куполом города, выровнен ураганами. До ГВ катастрофы, он представлял собой холмистую равнину, покрытую лиственными и хвойными лесами.

— Интересно, а как можно пройти эту пустыню по поверхности — задумчиво проговорила Кайса. — Такое, пожалуй, и нам будет не под силу.

— Любопытно, Древние совершали очень сложные и опасные для жизни поступки, не вызванные абсолютно никакой необходимостью?

Вопрос Кайсы был риторический, но Роза по интонации поняла его как обычный вопрос о Древних, адресованный ей, и ответила.

— Я переадресовала Ваш вопрос в информационный центр библиотеки. Получен ответ — нужную Вам информацию можно найти в разделе «Спорт».

Утром Медцентр вызвал Илику. Она пришла вместе с Ваном, за ней постепенно собирались все. Сегодня членам клана до занятий. Медценр оповестил о завершении программы реабилитации и модернизации Киса.

Наконец, раздвижные прозрачные двери Медцентра открылись, и оттуда, с ленивой грацией большой кошки, вышел общий любимец, некогда давший клану имя и символ.

— Кис! — Крикнула Илика.

Огромным прыжком рысь бросилась к ней, Илика уклонилась и попыталась поймать его, но теперь они были на равных и поймать не мог никто никого. Так они играли уже четверть часа, под одобрительные возгласы собравшихся.

— Получилось! — чуть слышно самому себе прошептал Ван Дрик. Следующим, войти туда должен он.

Конец четвертой части

Эпилог

По водной глади залива быстро перемещались две фигурки, мужчины и женщины. Наконец они одновременно достигли берега и остановились. Как ни странно, после такого забега, люди почти не запыхались, только темп дыхания был чуть учащен.

— Я еще тогда, когда девушки брали «Тайфун», загадал себе, первое что освою, это бег по воде — сказал Ван, стоявшей рядом с ним Илике.

— Я же говорила, что ты всех нас еще опередишь — смеясь, ответила Илика.

— Сегодня уже не отставал, хотя я честно, не поддавалась. Да ты сам по ауре видишь, что я бежала в полную силу.

— Да, но с кнутами мне еще далеко до тебя.

— Так и мне до Майры с Кайсой, они вообще самые–самые из всех нас. Разве что Нивея с ними пытается равняться. Еще бы думать научились, прежде чем делать, так цены бы девочкам не было.

— Со временем, все приходит, со временем — философски заключил Ван.

— Кстати, этот забег со мной у тебя последний на некоторое время, как и тренировки с кнутами. Собственно, сами тренировки будут продолжаться. Майра берет шефство над тобой.

— А что случилось? — спросил несколько обеспокоенный Ван.

— Случилось то, что у обычных людей случается в первые годы их совместной жизни. Медцентр сообщил мне по мнемо–связи, что я беременна и предложил выбрать пол ребенка, пока на это еще возможно влиять.

— Я думаю, что девушек Рысей у нас и так много, поэтому пусть будет мальчик. Кис его с удовольствием покатает на себе, вокруг города Призраков, как катал некогда всех маленьких Рысей.

Конец книги.

Оглавление

Аннотация Часть первая Глава 1. Маги и магия Глава 2. Люди и нелюди Глава 3. Столица Глава 4. Заботы министра Глава 5. Встреча друзей Глава 6. Новая жизнь Глава 7. Разгадки и загадки. Глава 9. Это уже судьба Глава 10. Как подружиться с герцогом Глава 11. Экспедиция Глава 12. Возвращение Часть 2 Глава 1. Экзамен. Глава 2. Нехоженые земли Глава 3. Норды и орки Глава 4. Горными тропами Глава 5. Город призраков Глава 6. Клан Рысей Глава 7. Планы на будущее Глава 8. Фаина Глава 9. Изгой Глава 10. Бегство Часть 3 Глава 1. Путешественница Глава 2. Дела давно минувших дней Глава 3. Майра Глава 4. Школа Рысей Глава 5. Первое задание Глава 6. Новый след Глава 7. Пополнение Глава 8. Мирум Глава 9. История Гетруса Часть 4 Глава 1. Проблемы хана Глава 2. Два дня, две стычки Глава 3. На пороге войны Глава 5. Великая сила любви Глава 6. Остров Дальний Глава 7. Руины Древних Глава 8. Форпост Глава 9. Оружие Глава 10. Город Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg