«Дачная лихорадка»

Карло Гольдони Дачная лихорадка

Комедия в трех действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Филиппо, пожилой горожанин.

Джачинта, его дочь.

Леонардо, ее поклонник.

Виттория, сестра Леонардо.

Фердинандо, прихлебатель.

Гульельмо, поклонник Джачинты.

Фульдженцио, старый друг Филиппо

Паоло, лакей Леонардо.

Бриджида, служанка Джачинты.

Берто | } слуги Леонардо.

Чекко |

Действие происходит в Ливорно, частью в доме Леонардо, частью в доме Филиппо.

Действие первое

Явление первое

Комната в доме Леонардо.

Паоло укладывает в чемодан платье и белье.

Входит Леонардо.

Леонардо. Что вы делаете в этой комнате? Сотню дел надо переделать, а вы тратите время попусту. И ничего не готово.

Паоло. Простите, синьор, я думаю, что укладка чемодана тоже важное дело.

Леонардо. Вы нужны мне для более серьезных поручений. Пусть чемодан укладывают служанки.

Паоло. Служанки при синьоре. Они заняты там. Их невозможно даже увидеть.

Леонардо. Вот уж характер у моей сестры: ей всего мало! Она непременно хочет занять всю прислугу, чтобы выехать на дачу. Ей месяца не хватает на сборы. Две служанки работают на нее весь этот месяц. Это совершенно невыносимо!

Паоло. Прибавьте, что и двух ей мало. Пришлось нанять еще двух им на помощь.

Леонардо. На что же столько людей? Не шьют ли ей дома какие-нибудь новые туалеты?

Паоло. Нет, синьор. Новое платье ей шьет портной. Дома служанки переделывают старые. Шьют мантильи[1] и мантильки, чепчики дневные, чепчики ночные, кучу всяких отделок — кружевных, ленточных, цветочных, целый арсенал всякой всячины. И все, чтобы ехать в деревню. Деревня сейчас притягивает сильнее, чем город.

Леонардо. Это правда. Кто хочет быть на виду в обществе, должен делать все, что делают другие. Наша дача в Монтенеро находится в одном из самых модных мест, а это обязывает нас ко многому. Компания, в которой мы едем, самая избранная, и мне приходится делать больше, чем я хотел бы. Вот почему вы нужны мне. Время не терпит. Мы должны выехать из Ливорно еще до вечера. Я хочу, чтобы все было готово и не было ни в чем недостатка.

Паоло. Приказывайте. Уж я постараюсь, как могу.

Леонардо. Прежде всего просмотрим, что у нас есть и чего не хватает. Боюсь, что столовых приборов у нас мало.

Паоло. Двух дюжин, я думаю, будет довольно.

Леонардо. Для обычного стола — да. Но кто поручится, что к нам не приедет целый полк друзей? В деревне приятно жить на широкую ногу. Надо об ртом подумать. Приборы часто меняются — двух дюжин тарелок с ножами и вилками не хватит.

Паоло. Простите меня, синьор, если я говорю слишком смело. Но ваша милость вовсе не обязаны делать все, что делают флорентийские маркизы, у которых богатейшие поместья и должности, приносящие огромные доходы.

Леонардо. Пожалуйста, без наставлений. Мне нужен лакей, а не гувернер.

Паоло. Простите! Не скажу больше ни слова.

Леонардо. Наше положение таково, что приходится напрягать все силы. Моя дача рядом с дачей синьора Филиппо, а он привык к широкой жизни. Он большой барин, тратит, не считая, держит открытый дом, и, разумеется, ударить перед ним в грязь лицом я не могу.

Паоло. Делайте, как вам подсказывает ваше благоразумие.

Леонардо. Сходите к мосье Гурланду и попросите его от моего имени одолжить мне две дюжины приборов, четыре блюда и шесть серебряных подсвечников.

Паоло. Слушаю.

Леонардо. Потом ступайте к бакалейщику, возьмите у него десять фунтов кофе, пятьдесят фунтов шоколаду, двадцать фунтов сахару и хороший запас пряностей для кухни.

Паоло. На наличные?

Леонардо. Скажите, что заплачу ему по возвращении в город.

Паоло. Помилуйте! Уже в прошлый раз он требовал, чтобы вы расплатились с ним по старому счету до отъезда

Леонардо. Ничего не выйдет. Скажите ему, что заплачу, когда вернусь.

Паоло. Превосходно.

Леонардо. Не забудьте, что нужны игральные карты на шесть или семь столиков, и, главное, надо запастись восковыми свечами.

Паоло. На пизанской воскобойне тоже хотели, чтобы до нового счета было уплачено по старому.

Леонардо. Купите венецианских свечей; они дороже, но дольше держатся и гораздо красивее.

Паоло. За наличные?

Леонардо. Возьмите, сколько нужно. Заплачу, когда вернусь.

Паоло. Не успеете вы вернуться, синьор, как налетит целая стая кредиторов надоедать вашей милости.

Леонардо. Больше всех надоедаете мне вы. Вот уже десять лет, как вы у меня, и с каждым годом вы становитесь все более дерзким. Я, наконец, потеряю терпение.

Паоло. Вы можете прогнать меня; но если я говорю, то только из любви к вам.

Леонардо. Так вот, если любите, то служите как следует и не надоедайте мне. Делайте, что нужно, и пошлите ко мне Чекко.

Паоло. Слушаю. (В сторону.) Ох, боюсь, что роскошная жизнь в деревне скорехонько доведет его до нищеты в городе.

(Уходит.)

Явление второе

Леонардо, потом Чекко.

Леонардо. Сам вижу, что трачу больше, чем могу. Но то же делают и другие, а я не хочу быть хуже кого бы то ни было. Этот скупердяй-дядюшка мог бы помочь мне, Да не хочет. Но, если я не ошибаюсь в расчете, он подохнет раньше моего. И, если он не захочет быть несправедливым по отношению к своему родственнику, я должен стать наследником его имущества.

Чекко. Что угодно?

Леонардо. Иди к синьору Филиппо Гьяндинелли и, если он дома, передай ему от меня поклон и сообщи, что я заказал почтовых лошадей. Около четырех часов мы можем выехать вместе. Потом пройди на половину синьоры Джачинты, его дочери. Передай ей лично или через служанку мое почтение, узнай, хорошо ли спала она сегодня, и скажи, что скоро я буду у нее. А тем временем погляди, нет ли там случайно синьора Гульельмо. Расспроси хорошенько слуг, не был ли он там, не присылал ли кого и не ждут ли его. Сделай все как следует и возвращайся с ответом.

Чекко. Слушаю.

(Уходит.)

Явление третье

Леонардо, потом Виттория.

Леонардо. Противно думать, что синьора Джачинта принимает ухаживания Гульельмо. Она говорит, что терпит его, чтобы угодить отцу, что он друг дома, что у нее нет к нему никакого расположения. Но не обязан же я всему верить. Словом, эти отношения мне совсем не нравятся. — Надо будет самому поторопить укладку вещей.

Виттория. Синьор братец, правда, что вы заказали почтовых лошадей и что нам надо выехать сегодня вечером?

Леонардо. Правда. А разве это не было решено еще вчера?

Виттория. Вчера я говорила вам, что надеюсь быть готовой к отъезду, а сейчас приходится сказать, что не готова. Пошлите отменить лошадей. Сегодня никак не возможно выехать.

Леонардо. Почему сегодня нельзя выехать?

Виттория. Потому, что портной не кончил моего марьяжа.[2]

Леонардо. Что это за марьяж, черт возьми!

Виттория. Платье по последней моде.

Леонардо. Если оно не готово, пусть пришлют на дачу.

Виттория. Невозможно! Я хочу его примерить и получить совсем готовым.

Леонардо. Но отъезд откладывать нельзя. Мы сговорились ехать вместе с синьором Филиппо и синьорой Джачиитой. А выезжать решено сегодня.

Виттория. Тем хуже. Я знаю, что у синьоры Джачинты хороший вкус, и не хочу ударить лицом в грязь перед нею.

Леонардо. У вас такое количество платьев, что вы ни перед кем лицом в грязь не ударите.

Виттория. Все только старье.

Леонардо. Разве вы не сделали себе нового в прошлом году?

Виттория. Разве могут быть платья модными через год? Правда, я велела переделать почти весь мой гардероб, но нужно и новое. Оно необходимо. Без него никак нельзя.

Леонардо. Значит, в нынешнем году моден марьяж?

Виттория. Да. Мадам Гранон привезла фасон из Парижа. До сих пор в Ливорно его не видели. Думаю, что надену его одна из первых.

Леонардо. Но что это за наряд, который нужно шить так долго?

Виттория. Ничего особенного. Шелковое платье, одноцветное, с переплетающейся отделкой двух цветов. Все зависит от умения со вкусом подобрать цвета, чтобы они были в тон и подчеркивали, а не убивали друг друга.

Леонардо. Но как же быть? Мне не хотелось бы огорчать вас, но нам непременно надо ехать.

Виттория. Я не еду ни в коем случае.

Леонардо. Как вам угодно. А я еду.

Виттория. Как? Без меня? У вас хватит духу бросить меня в Ливорно?

Леонардо. Приеду потом за вами.

Виттория. Нет, нет, не верю. Приедете бог знает когда. И, если оставите меня здесь одну, боюсь, что этот старый брюзга, наш дядюшка, заставит меня сидеть с ним. И я должна буду киснуть здесь, пока другие будут на даче. И заболею от досады и огорчения.

Леонардо. Тогда поедем.

Виттория. Идите к портному, уговорите его бросить все и кончить мой марьяж.

Леонардо. Мне некогда.

Виттория. Господи, какая я несчастная!

Леонардо. Действительно, большое несчастье! Одним платьем меньше. (Насмешливо.) Конечно, это беда горькая, нестерпимая, неслыханная.

Виттория. Да, синьор. Отсутствие модного платья может испортить репутацию той, кто считает себя женщиной со вкусом.

Леонардо. В конце концов вы еще девочка, и вам нельзя равнять себя с замужними дамами.

Виттория. Синьора Джачинта тоже не замужем, а за модой следит и не отстает от замужних. Теперь не делают разницы между девушками и замужними, и девушка, которая отстает от других, считается старомодной тетёхой. Удивляюсь, что вы придерживаетесь таких взглядов и допускаете, чтобы я была так унижена и терпела такие муки.

Леонардо. Сколько шума из-за какого-то платья!

Виттория. Лучше мне заболеть, чем остаться здесь или уехать на дачу без нового платья.

Леонардо. Услышал бы бог ваши слова!

Виттория (с негодованием). Чтобы я заболела?

Леонардо. Нет, чтобы вы получили свое платье и были довольны.

Явление четвертое

Те же и Берто.

Берто. Синьор! Синьор Фердинандо желает засвидетельствовать вам свое почтение.

Леонардо. Проси, проси. Пусть войдет.

Виттория (к Берто). Иди сию минуту к портному, к мосье Ларежуиссанс, слышишь! И скажи ему, чтобы кончил сейчас же мое платье. Скажи, что я хочу получить его до отъезда в деревню, иначе он мне за это ответит и не будет больше портным в Ливорно.

Берто. Слушаю.

Леонардо. Довольно. Успокойтесь, не то синьор Фердинандо заметит.

Виттория. Какое мне дело до синьора Фердинандо? Очень я обращаю на него внимание! Наверное, и в этом году приедет в деревню надоедать нам.

Леонардо. Конечно, он подал мне надежду, что поедет вместе с нами. Он воображает, что оказывает мне честь, но так как он один из тех, кто всюду сует свой нос и считает своим долгом болтать тут и там о делах ближнего, то следует его остерегаться и не посвящать во все. Если б он узнал, например, о вашей страсти к туалетам, он был бы способен везде и всюду поднять вас на смех.

Виттория. Почему вы хотите везти с собой рту язву, если знаете так хорошо его свойства?

Леонардо. Поймите, в деревне необходима компания. Все стремятся иметь у себя гостей побольше. И пойдут разговоры: у того десять человек, у того — шесть, у того — восемь. У кого больше, тому больше почета. Фердинандо необыкновенно удобный человек. Играет во все игры, всегда весел, остроумен, ест с аппетитом, оказывает честь столу, терпит насмешку и ничего не принимает близко к сердцу.

Виттория. Да, да, в деревне такие люди необходимы. Но почему он не идет?

Леонардо. Вероятно, зашел на кухню.

Виттория. Что ему надо на кухне?

Леонардо. Любопытство. Хочет все знать, хочет пронюхать, что там делается, что готовят к обеду, а потом пойдет звонить повсюду.

Виттория. Не хватает того, чтобы он стал рассказывать о нас всякие гадости.

Явление пятое

Те же и Фердинандо.

Фердинандо. Привет уважаемым хозяевам! Мое почтение, синьора Виттория!

Виттория. Здравствуйте, синьор Фердинандо.

Леонардо. Как же, друг мой? Присоединяетесь к нам?

Фердинандо. Да, еду с вами. Я освободился от этого скучнейшего человека — графа Ансельмо, который хотел везти меня с собой во что бы то ни стало.

Виттория. Разве у графа Ансельмо нехорошо на даче?

Фердинандо. Нет, нет. Принимает он отлично, и у него превосходная кухня, но жизнь у него протекает слишком размеренно. Он садится за стол в десять и ложится в одиннадцать.

Виттория. Я не стала бы так жить ни за какие деньги. Если лягу до рассвета, всю ночь не усну.

Леонардо. У нас — вы знаете, какая жизнь! Играем, танцуем, садимся уяшнать не раньше двух, а потом встречаем восход солнца за милым нашим фараоном.[3]

Виттория. Вот это настоящая жизнь!

Фердинандо. Потому-то я предпочел принять приглашение ваше, а не графа Ансельмо. И потом старая карга, жена его, такая противная!

Виттория. Да, да. И еще разыгрывает молоденькую.

Фердинандо. Прошлым летом сначала я был ее кавалером, потом попался молодой человек, лет двадцати двух. Она бросила меня и связалась с ним.

Виттория. Превосходно! С двадцатидвухлетним мальчишкой!

Фердинандо. Да, и я люблю говорить правду. Это был блондинчик, кудрявенький, белый, румяный, как роза.

Леонардо. Удивляюсь его терпению!

Фердинандо. Знаете, каков он? Сущая пройда: у самого ничего нет, а лезет к тем, кто побогаче, прилипнет к какой-нибудь старухе, чтоб оплачивала его проезд и давала ему два три золотых на карты.

Виттория (в сторону). Ну и язычок!

Фердинандо. В котором часу едете?

Виттория. Еще неизвестно: час не назначен.

Фердинандо. Думаю, что вы поедете в четырехместной карете?

Леонардо. Я заказал экипаж для себя с сестрой и верховую лошадь для моего лакея.

Фердинандо. А как я поеду?

Леонардо. Как пожелаете.

Виттория. Очень просто! Синьор Фердинандо поедет со мной, а вы на передке в карете с синьором Филиппо и синьорой Джачинтой. (В сторону.) Я произведу больше впечатления, если поеду в коляске с ним, а не с братом.

Леонардо. Вы, значит, решили ехать?

Фердинандо. Разве у вас явилось какое-нибудь затруднение?

Виттория. Маленькая задержка…

Фердинандо. Если вы не уверены в вашем отъезде, то скажите мне прямо. Не поеду с вами — поеду с кем-нибудь другим. Все едут на дачу, не хочу, чтоб говорили, что я остался сторожить Ливорно.

Виттория. Мне тоже было бы очень обидно…

Явление шестое

Те же и Чекко

Чекко (к Леонардо). Я здесь, синьор.

Леонардо (к Чекко). Подойди. (К Фердинандо.) Позволите?

Чекко (тихо). Синьор Филиппо вам кланяется и просит передать, что заботу о почтовых лошадях он возлагает на вас. Синьора Джачинта здорова, ждет вас и просит поторопиться, потому что она не любит ездить ночью.

Леонардо (тихо). О Гульельмо не узнал ничего?

Чекко (тихо). Меня уверяют, что сегодня утром его там не было.

Леонардо (тихо). Хорошо, я доволен. (Громко.) Пойди на почту и скажи агенту, чтобы лошади были к трем часам.

Виттория. Но если есть дело, которое не сделано?

Леонардо. Это все равно. Едете вы или не едете, — я еду в три.

Фердинандо. И я к трем часам буду здесь в полной готовности.

Виттория (брату). Это мы еще посмотрим.

Леонардо. Я связан словом, и из-за какой-то глупости вы не заставите меня отказаться от него. Еще туда-сюда, если бы причина была разумная, но из-за каприза, из-за какого-то платья оставаться бессмысленно!

(Уходит.)

Явление седьмое

Виттория, Фердинандо и Чекко.

Виттория. Какая я несчастная! В каком я неприятном положении! Я не могу распоряжаться собой и должна считаться с братом. Не дождусь часа, когда выйду замуж, хотя бы только для того, чтобы все делать по-своему.

Фердинандо. Скажите мне, синьора, если это не тайна, что заставляет вас колебаться, ехать или нет?

Виттория. Чекко!

Чекко. Синьора?

Виттория. Ты был у синьоры Джачинты?

Чекко. Был, синьора.

Виттория. Видел ее?

Чекко. Видел.

Виттория. Что она делала?

Чекко. Примеряла платье.

Виттория. Новое?

Чекко. Как с иголочки.

Виттория (в сторону). Проклятие! Если не получу своего, не поеду ни за что.

Фердинандо (в сторону). Вот в чем дело! Ей хочется иметь новое платье, а нет денег, чтобы заплатить за него. Все уже и так говорят, что братец и сестрица — двое дураков, которые живут выше средств и в один месяц в Монтенеро проедают то, что в Ливорно хватило бы им на год.

Виттория. Чекко!

Чекко. Синьора?

Виттория. А какое платье у синьоры Джачинты?

Чекко. Правду сказать, я не очень-то в этом деле понимаю, но думаю, что подвенечное.

Виттория. Подвенечное? Ты слыхал, что она выходит замуж?

Чекко. Этого я не слыхал, но я слыхал одно французское слово, которое сказал портной. Мне кажется, я его понял.

Виттория. Я знаю по-французски. Что он сказал?

Чекко. Он сказал "марьяж".

Виттория (в сторону). А, я понимаю! Она тоже заказала марьяж себе. Я так и думала, что она непременно себе сделает марьяж… Где Берто? Поищи Берто. Если нет его дома, беги сам к моему портному, скажи ему, что через три часа он должен обязательно мне доставить мой марьяж.

Чекко. Разве марьяж не значит — женитьба?

Виттория. Черт бы тебя побрал! Иди сейчас же, беги, делай все, что тебе говорят, и не возражай!

Чекко. Бегу, бегу, синьора!

(Уходит.)

Явление восьмое

Виттория и Фердинандо.

Фердинандо. Синьора, признайтесь: вы колеблетесь, ехать вам или нет из-за того, что у вас нет платья?

Виттория. Так что же? Вы осуждаете меня за это?

Фердинандо. Нет, вы, безусловно, правы. Платья — вещь необходимейшая. Все себе заказывают платья, даже те, кто не может себе этого позволить. Знаете вы синьору Аспазию?

Виттория. Знаю.

Фердинандо. Она тоже заказала себе платье и взяла сукно в рассрочку, с уплатой по одному скудо в месяц. А синьора Констанца? Синьора Констанца, чтобы сшить себе новое платье, продала две пары простынь, фламандскую скатерть и двадцать четыре салфетки.

Виттория. Чего это они так из сил выбиваются?

Фердинандо. Чтобы выехать на дачу.

Виттория. Что тут скажешь! Нынче у всех страсть ехать на дачу. Я это понимаю. Если б я была на их месте, не знаю, как бы я поступила. В городе я и не стараюсь казаться чем-то особенным. А в деревне я просто боюсь быть хуже других. Сделайте мне одолжение, синьор Фердинандо, поедемте со мной.

Фердинандо. Куда?

Виттория. К портному, чтобы прикрикнуть на него и поторопить его как следует.

Фердинандо. Хотите, я научу вас, как ускорить его работу?

Виттория. Говорите. Что я должна делать?

Фердинандо. Прошу прощения, заплатите ему сейчас же…

Виттория. Я заплачу ему, когда вернусь в город.

Фердинандо. Платите скорее, и вам скорее услужат.

Виттория. Я плачу, когда хочу, и желаю, чтобы он Делал мне все, когда мне угодно. (Уходит.)

Фердинандо. Превосходно! Прекрасные правила! Им бы только похорохориться на даче. А в городе они готовы терпеть какие угодно унижения.

(Уходит.)

Явление девятое

Комната в доме Филиппо.

Филиппо идет навстречу Гульельмо.

Филиппо. О, синьор Гульельмо, какая любезность, какое внимание!

Гульельмо. Это мой долг, синьор Филиппо, только долг и ничего больше. Я знаю, что сегодня вы едете на дачу, и пришел пожелать вам счастливого пути и приятного дачного отдыха.

Филиппо. Дорогой друг, я очень благодарен вам за вашу любовь и за ваше внимание. Наконец-то сегодня едем в деревню. Если бы это зависело от меня, мы уже месяц как были бы там. В мое время, когда я был молод, мы раньше выезжали в деревню и раньше возвращались. Как выжмут, бывало, виноград, возвращаемся в город. Тогда ездили, чтобы делать вино; сейчас едут ради развлечения. И сидят до холодов да любуются, как с деревьев осыпаются листья.

Гульельмо. Но разве это не от вас зависит? Почему вы не едете, когда вам заблагорассудится, и не возвращаетесь, когда вам удобно?

Филиппо. Вы совершенно правы: я мог бы так поступать, но у меня веселый характер, и мне всегда нравилось общество. Я еще люблю жизнь, люблю повеселиться в компании. Если я скажу, что хочу ехать в сентябре, ни одна собака со мной не поедет. Никто не захочет принести себя в жертву. И дочь моя начнет дуться на меня. А у меня на свете нет никого, кроме Джачинты, и мне приятно сделать ей удовольствие. Едем, когда едут другие. Как другие, так и мы.

Гульельмо. Пожалуй, что и правда так. Что принято всеми, нужно считать правильным.

Филиппо. Не всегда, не всегда! На это можно многое возразить. А где вы проводите ваш деревенский отдых?

Гульедьмо. Не знаю, еще не решил. (В сторону.) Ах если б я мог поехать с ними, если бы я мог провести время на лоне природы с его прелестной дочерью!

Филиппо. Ваш отец — постоянный гость Пизанских холмов?

Гульельмо. Совершенно верно. Там наши поместья, и у нас там довольно уютный дом. Но я один и скажу то же, что и вы: быть одному в деревне — значит умереть с тоски.

Филиппо. Хотите ехать с нами?

Гульельмо. О, синьор Филиппо, я ничем не заслужил этой любезности и никогда не посмею причинить вам Это беспокойство.

Филиппо. Я не люблю церемоний. Принимаю все нынешние обычаи, исключая любезности. Не умею их говорить. Если вы хотите ехать с нами, к вашим услугам будут хорошая постель, посредственный стол и сердце, Есегда открытое друзьям и справедливое ко всем.

Гульельмо. Не знаю, право, как быть. Вы так любезны, что я не могу отказаться от вашего приглашения.

Филиппо. Значит, по рукам — едем, и вы останетесь у нас, сколько пожелаете. Не жертвуйте своими интересами и живите, сколько поживется.

Гульельмо. В котором часу вы решили выехать?

Филиппо. Не знаю. Сговоритесь с синьором Леонардо.

Гульельмо. Синьор Леонардо едет с вами?

Филиппо. Да, конечно. Мы решили отправиться вместе с ним и его сестрой. Наши усадьбы рядом, мы друзья и поедем вместе.

Гульельмо (в сторону). Эта компания мне не нравится, но я не хочу терять счастливого случая побыть в обществе Джачинты.

Филиппо. Вы как будто колеблетесь?

Гульельмо. Нет, синьор. Я сейчас думал только о том, как лучше мне поступить — нанять ли коляску или взять верховую лошадь, раз я один?

Филиппо. Сделаем так: нас трое, и у нас четырехместная карета. Значит, вы поедете с нами.

Гульельмо. А кто четвертый, с вашего позволения?

Филиппо. Одна моя родственница, вдова, которая едет с нами, чтобы опекать мою дочь. Не потому, что ей необходима опека, — она сама достаточно воспитана. Но этого требует свет. Раз нет матери, при ней должна быть пожилая женщина.

Гульельмо. Отлично. (В сторону.) Постараюсь покорить старухино сердце.

Филиппо. Значит, вы ничего не имеете против того, чтобы ехать с нами?

Гульельмо. Напротив! Принимаю как величайшую любезность с вашей стороны.

Филиппо. Идите же к синьору Леонардо и скажите ему, чтобы он не обещал никому места в нашей карете. Оно будет за вами.

Гульельмо. Не окажете ли вы мне любезность: не пошлете ли к нему кого-нибудь другого?

Филиппо. Мои слуги все заняты. Простите, мне кажется, что этим я не слишком вас затрудняю.

Гульельмо. Конечно, нет. Но у меня было маленькое дельце… Ну, так я пойду предупредить Леонардо. (В сторону.) Пусть он говорит, что ему угодно, пусть примет это, как ему угодно. Мне все равно. Я его не боюсь. (Громко.) До скорого свидания, синьор Филиппо.

Филиппо. Не заставляйте себя долго ждать.

Гульельмо. Поспешу. (В сторону.) У меня есть причины, которые заставляют меня торопиться.

(Уходит.)

Явление десятое

Филиппо, потом Джачинта и Бриджида.

Филиппо. Теперь обсудим. Я бы не хотел, чтобы меня упрекали за то, что я пригласил ехать с нами молодого человека, когда у меня дочка — невеста. Но, черт возьми, это в настоящее время вещь самая обыкновенная! Почему должны осуждать меня одного? Можно тогда то же сказать про синьора Леонардо — он едет с нами — и про меня, потому что я еду с его сестрой. Я человек пожилой, правда, но вовсе уж не такой старый, чтоб меня нельзя было больше в чем-нибудь подозревать. Эх, нынче нет больше этих тонкостей! Деревенская простота нравов прививается горожанам. На лоне природы нет тех условностей, которые требуются в городе. А потом, в своем доме я сам знаю, что может меня компрометировать. Моя дочь благоразумна, хорошо воспитана. Вот и она, благослови ее бог!

Джачинта. Синьор отец, не откажите мне еще в шести цехинах.

Филиппо. На что вам, дочка?

Джачинта. Заплатить за шелковый плащ, который я надену в дорогу от пыли.

Филиппо (в сторону). Конца этому не будет. (Громко.) Необходимо разве, чтобы он был шелковый?

Джачинта. Совершенно необходимо. Просто неприлично носить холщевый пыльник. Он должен быть шелковый и с капюшоном.

Филиппо. А на что же капюшон?

Джачинта. На ночь, от ветра, от сырости, от холода.

Филиппо. Но разве не лучше капор? Разве капоры не лучше защищают?

Джачинта. Ах, капоры!

Бриджида. Ха-ха-ха, капоры!

Джачинта. Что ты скажешь, Бриджида, насчет капора?

Бриджида. Уморили, синьор… Капоры!.. (Смеется.)

Филиппо. Что такое? Я сказал нелепость какую-нибудь? Глупость? Чему тут удивляться? Разве никто не носит капоров?

Джачинта. Какая безвкусица!

Бриджида. Какое старье!

Филиппо. Но с каких это пор не носят капоров?

Джачинта. По меньшей мере два года.

Филиппо. И в два года они обратились в старье?

Бриджида. Разве вы не знаете, синьор: то, что носят год, не носят следующий?

Филиппо. Да, это верно: за короткое время я видел чепцы, повязочки, косынки, капоры… Сейчас в моду вошли капюшончики. На будущий год, может быть, вы наденете на голову башмак.

Джачинта. А почему вы так удивляетесь женщинам? Разве мужчины не хуже нас? Бывало, когда мужчины ехали в деревню, они надевали суконную куртку, шерстяные гамаши, тяжелые башмаки. Теперь они тоже надевают пыльник, легкие туфли с блестящими пряжками и едут в шелковых чулках.

Бриджида. Не носят с собой больше палок.

Джачинта. Ходят с хлыстиком.

Бриджида. Берут зонтик для защиты от солнца.

Джачинта. А потом еще говорят о нас…

Бриджида. Они еще хуже нас.

Филиппо. Ничего я об этом не знаю. Знаю, что пятьдесят лет назад я одевался так же, как и сейчас.

Джачинта. Это все пустые споры. Дайте мне, пожалуйста, шесть цехинов.

Филиппо. И придем к заключению, что тратить деньги всегда было модно.

Джачинта. Мне кажется, что я из самых скромных.

Бриджида. Синьор, вы ничего не знаете. Взгляните, что другие делают на даче, и вы заговорите по-другому.

Филиппо. Отсюда следует, что я должен благодарить к мою дочь за любезность, что она помогает мне делать сбережения.

Бриджида. Уверяю вас, что более экономной дочери не бывает.

Джачинта. Я довольствуюсь самым-самым необходимым — и больше ничего не требую.

Филиппо. Милая моя дочка, необходимое или нет… знайте, что я всегда желаю угодить вам. За шестью цехинами приходите в мою комнату, и вы их там получите. Но что касается экономии, поучитесь ей немного, потому что, когда захотите выйти замуж, вам будет трудно найти мужа с характером вашего отца.

Джачинта. В котором часу мы едем?

Филиппо. Да, кстати. Около четырех, должно быть.

Джачинта. Я думала — раньше. А кто с нами едет в карете?

Филиппо. Кроме вас, едем — ваша тетка и четвертым еще — благородный синьор, мой приятель, которого вы тоже знаете.

Джачинта. Старик какой-нибудь, наверно?

Филиппо. Вам было бы неприятно, если бы это был старик?

Джачинта. Ах, вовсе нет! Достаточно, если это не урод. Пусть даже старик; раз у него приятный характер, с меня этого достаточно.

Филиппо. Это молодой человек.

Джачинта. Тем лучше.

Филиппо. Почему же "тем лучше"?

Бриджида. Потому, что молодежь, естественно, гораздо веселее и остроумнее. Будет и вам весело, вы не заснете в дороге.

Джачинта. А кто этот синьор?

Филиппо. Синьор Гульельмо.

Джачинта. Да, он остроумный молодой человек.

Филиппо. Синьор Леонардо, мне кажется, поедет в карете со своей сестрой.

Джачинта. Возможно.

Бриджида. А я, синьор, с кем поеду?

Филиппо. Ты поедешь, как всегда, морем, в фелюге,[4] с моей прислугой и с прислугой синьора Леонардо.

Бриджида. Но, синьор, море мне вредно. В прошлом году я чуть не утонула, и нынче мне не хотелось бы ехать морем.

Филиппо. Не желаешь ли ты, чтобы я нанял для тебя коляску?

Бриджида. Простите. А с кем едет слуга синьора Леонардо?

Джачинта. Как раз его слуга едет не морем. Бедненькая Бриджида! Позвольте ей ехать с ним.

Филиппо. С лакеем?

Джачинта. Да. Что тут такого? Чего вы боитесь? Мы ведь тут поблизости; и потом, Бриджида — честная девушка.

Бриджида. Что касается меня, даю вам слово. Сяду в экипаж, засну и не взгляну даже на него.

Джачинта. Мне гораздо удобнее иметь служанку под рукой.

Бриджида. Все дамы возят с собой своих служанок.

Джачинта. В дороге мне может понадобиться тысяча вещей.

Бриджида. Так я буду поблизости, готовая услужить синьоре.

Джачинта. Дорогой отец!

Бриджида. Ваша милость!

Филиппо. Не знаю, что сказать. Не могу сказать — нет, не способен сказать — нет и никогда не скажу — нет.

(Уходит.)

Явление одиннадцатое

Джачинта и Бриджида.

Джачинта. Ты довольна?

Бриджида. Браво, синьора!

Джачинта. О, у меня есть отличная способность: умею заставлять все делать по-моему.

Бриджида. Но как же с синьором Леонардо?

Джачинта. Что именно?

Бриджида. В отношении синьора Гульельмо. Вы знаете, как он ревнив: если он увидит синьора Гульельмо с вами в карете…

Джачинта. Придется ему это стерпеть.

Бриджида. Боюсь, рассердится.

Джачинта. На кого?

Бриджида. На вас.

Джачинта. Ну, полно, от меня он стерпит кое-что и похуже.

Бриджида. Помилуйте, синьора, бедняжка так вас любит.

Джачинта. Мне он тоже не противен.

Бриджида. Он надеется, что когда-нибудь вы станете его женой.

Джачинта. Вполне возможно.

Бриджида. Но если и вы не прочь, почему не доставить ему немного радости?

Джачинта. Совсем напротив. Раз уж он может стать моим мужем, я должна заранее приучить его не быть ревнивым, требовательным, не стеснять моей свободы. Если он начнет уже теперь командовать, если ему удастся взять надо мною верх и подчинить себе, тогда кончено: буду рабой навсегда. Или он меня любит, или не любит. Если да, то должен верить мне, если нет, может убираться.

Бриджида. Пословица говорит: кто сильно любит, всегда боится, кто крепко любит, частенько злится.

Джачинта. Такая любовь мне не нужна.

Бриджида. Между нами говоря, вы очень мало любите синьора Леонардо.

Джачинта. Не знаю, как люблю его, но знаю, что люблю его больше, чем люблю кого бы то ни было. Я охотно выйду за него, но не хочу, чтоб он меня мучил.

Бриджида. Простите, но это не настоящая любовь.

Джачинта. Что же делать! Более глубокой не чувствую.

Бриджида. Мне кажется, кто-то пришел.

Джачинта. Поди узнай, кто.

Бриджида. О! Как раз синьор Леонардо.

Джачинта. Что это значит, что он не идет сюда?

Бриджида. Может быть, он узнал про синьора Гульельмо?

Джачинта. Рано или поздно он должен узнать.

Бриджида. Не идет. Значит, дело плохо. Хотите, пойду посмотрю?

Джачинта. Да, поди узнай. Скажи, чтобы шел сюда.

Бриджида (в сторону). Ну да! Не об нем вовсе я беспокоюсь, а об его слуге.

(Уходит.)

Явление двенадцатое

Джачинта, потом Леонардо.

Джачинта. Да, я ценю его, люблю, желаю, но не могу терпеть его ревности.

Леонардо (сдержанно). Ваш слуга, синьора Джачинта.

Джачинта (сдержанно). Здравствуйте, синьор Леонардо.

Леонардо. Простите, если обеспокоил вас.

Джачинта (насмешливо). Премного благодарна, учтивейший синьор, премного благодарна.

Леонардо. Я пришел пожелать вам счастливого пути.

Джачинта. Куда?

Леонардо. На дачу.

Джачинта. А вы не соблаговолите собраться туда же?

Леонардо. Нет, синьора.

Джачинта. Почему же?

Леонардо. Потому, что я не желаю быть помехой.

Джачинта. Вы никогда не можете помешать. Вам всегда рады. (Насмешливо.) Вы так любезны, что вам всегда рады.

Леонардо. Не я любезен. Любезного вы везете с собой в деревню.

Джачинта. Не я распоряжаюсь, синьор. Мой отец — хозяин и волен пригласить с собой, кого ему вздумается.

Леонардо. А дочь охотно подчиняется…

Джачинта. Охотно или неохотно, вам не к лицу гадать об этом по звездам.

Леонардо. Коротко говоря, синьора Джачинта, такая компания мне не нравится.

Джачинта. Напрасно вы это мне заявляете.

Леонардо. Кому ж я должен это сказать?

Джачинта. Моему отцу.

Леонардо. Я не имею права давать ему указания, как поступать.

Джачинта. И я не могу приказывать ему делать, как мне хочется.

Леонардо. Но раз вы принимаете мои чувства, вы могли бы устроить так, чтобы мне не причиняли неприятностей.

Джачинта. Как именно? Подскажите мне.

Леонардо. Предлоги всегда найдутся при желании.

Джачинта. Например?

Леонардо. Например, можно было бы придумать что-нибудь, что задержало бы отъезд. Выиграли бы время. А если бы вас все-таки торопили, можно было бы скорее совсем отказаться от поездки, лишь бы не делать неприятное человеку, которого вы сколько-нибудь цените.

Джачинта. Это лучший способ стать посмешищем для всех.

Леонардо. Скажите, я вам совсем безразличен?

Джачинта. Я уважаю вас, я люблю вас, но из-за вас я не хочу быть смешной в глазах света.

Леонардо. Для вас было бы большим несчастьем не поехать в этом году на дачу?

Джачинта. Год просидеть безвыездно в городе? Что скажут обо мне в Монтенеро? Что скажут обо мне в Ливорно? Я не смогу никому на глаза показаться.

Леонардо. Раз Это так, делать нечего! Поезжайте, веселитесь, желаю всего доброго.

Джачинта. Но вы тоже поедете?

Леонардо. Нет, синьора, не поеду.

Джачинта (ласково). А я думаю, поедете.

Леонардо. С ним не желаю ехать.

Джачинта. Что он вам сделал?

Леонардо. Видеть его не могу.

Джачинта. Значит, ненависть, которую вы питаете к нему, сильнее любви вашей ко мне?

Леонардо. Я ненавижу его из-за вас!

Джачинта. Почему?

Леонардо. Почему! Почему! Не заставляйте меня говорить…

Джачинта. Потому что вы ревнуете.

Леонардо. Да, потому что я ревную.

Джачинта. Вот это-то я и хотела знать. Ревность к нему — оскорбление мне, и вы не могли бы ревновать меня к нему, если б не считали меня ветреной, кокеткой, испорченной. Если бы вы имели уважение ко мне как к человеку, вы не могли бы питать такого чувства. Значит› нет в вас уважения, нет в вас любви. И, если вы не любите меня, оставьте меня. Если вы не умеете любить, научитесь сначала любить. Я люблю вас и верна вам, и вполне искренна. Я знаю свой долг, но не желаю ревности, не желаю надутых физиономий, обид. И не желаю быть смешной ни из-за кого. На дачу ехать нужно, я должна поехать и поеду. (Уходит.)

Леонардо. Поезжай, черт с тобой! Но нет, может быть, ты еще не поедешь. Будь она проклята, эта дача! Там началась наша привязанность. Там я познакомился и с ней. Я жертвую всем в жизни. Пусть люди говорят, что хотят, пусть сестра говорит, что угодно. Я не еду. Больше никогда не поеду в деревню.

(Уходит.)

Действие второе

Явление первое

Комната Леонардо.

Виттория и Паоло.

Виттория. Живо, живо, не теряйте времени на воркотню. Пусть девушки заканчивают то, что им приказано, а я скорее помогу вам уложить чемоданы брата.

Паоло. Как быть? Нас так много в доме, а дело делать приходится мне одному.

Виттория. Скорее, скорее. Пусть Леонардо, когда вернется, увидит, что все готово. Я так рада! К двенадцати часам получу свое новое платье.

Паоло. Закончил ли его портной?

Виттория. Да, оно готово. Но я больше ничего у него не заказываю.

Паоло. Почему же, синьора? Разве он не угодил вам?

Виттория. Нет, правду сказать, платье отлично удалось, очень мне идет, сделано с большим вкусом и будет такое эффектное, что кое-кто лопнет от зависти.

Паоло. Так почему же, синьора, вы недовольны портным?

Виттория. Потому, что он был со мною дерзок. Он потребовал, чтобы я расплатилась сейчас же за материю и работу.

Паоло. Простите меня, но, мне кажется, это вина небольшая. Он много раз говорил мне, что счет у него длинный и что он хотел бы видеть его оплаченным.

Виттория. Он и должен был к данному счету приписать новый. С ним бы расплатились за все сразу.

Паоло. Когда?

Виттория. По возвращении с дачи.

Паоло. Вы думаете, что вернетесь в город при деньгах?

Виттория. Очень может быть. На даче у нас игра. Мне обычно везет в игре, и, наверно, я расплатилась бы с портным, не тронув даже тех грошей, которые брат дает мне на туалеты.

Паоло. К счастью, за это платье уплачено, и думать о нем больше не надо.

Виттория. Да. Но я осталась без гроша.

Паоло. Не беда, теперь вам больше не на что будет тратить.

Виттория. А игра?

Паоло. По маленькой игре и проигрыш небольшой.

Виттория. Нет, я так не играю. В этом нет удовольствия. Я этим не занимаюсь. В городе я иногда играю так с кем-нибудь из любезности, но в деревне мое лучшее развлечение, моя страсть — это фараон.

Паоло. На этот раз вам придется воздержаться.

Виттория. Вот уж нет! Я буду играть, потому что люблю игру. Буду играть, потому что мне надо выиграть. Я должна играть, чтоб не вызвать о себе толков. Во всяком случае, я надеюсь на вас, рассчитываю на вас.

Паоло. На меня?

Виттория. Да, на вас. Разве было бы вам трудно одолжить мне немного денег в счет тех, которые я получу на туалеты в будущем году?

Паоло. Мне кажется, синьора, вы забрали вперед добрую половину этих денег на будущий год.

Виттория. Ничего не значит. Забрала, так забрала. Я не ожидала, что мне придется просить вас об этом.

Паоло. Если бы это зависело от меня, я рад был бы услужить вам, но у меня нет денег. Хотя по положению и по жалованью я только лакей, но я имею честь служить синьору вашему брату как управляющий и дворецкий. Касса, которой я распоряжаюсь, так пуста, что мне никогда не удается оплатить из нее ежедневные расходы. А жалованья своего я не получал уже шесть месяцев.

Виттория. Я скажу брату, и он, разумеется, даст, что мне нужно.

Паоло. Синьора, могу вас уверить, ему сейчас труднее, чем когда-либо. Не обманывайтесь на его счет, он ничего не сможет дать вам.

Виттория. В деревне уже будет зерно.

Паоло. Только то, что оставлено на хлеб.

Виттория. И виноград еще не продан.

Паоло. И виноград уже продан.

Виттория. Виноград тоже?

Паоло. И если мы будем продолжать в том же духе…

Виттория. Но у дядюшки ведь не так?

Паоло. О, у него есть и зерно, и вино, и деньги.

Виттория. Не можем ли мы у него позаимствовать немножко?

Паоло. Нет, синьора, он разделен с нами. Каждый знает свою долю. Хозяйства наши разные. Нам нечего ждать с этой стороны.

Виттория. Брат, значит, на краю пропасти?

Паоло. Да, и упадет в нее, если не удержится.

Виттория. А как он может удержаться?

Паоло. Сократив расходы, изменив образ жизни и прежде всего бросив эту дачную затею.

Виттория. Бросить дачу! Сразу видно, что вы ничего не понимаете. Можно сократить расходы по дому, упростить стол в городе, отпустить часть слуг, уменьшить их жалованье. Можно меньше расходовать на одежду и экономить на тратах в Ливорно. Но на дачу мы должны ехать, и жизнь там должна быть роскошная, как подобает нашему положению и как мы привыкли.

Паоло. Вы думаете, это может продолжаться долго?

Виттория. Пусть это длится до тех пор, пока я не уйду из этого дома. Мое приданое положено вкладом, и я думаю, что скоро выйду замуж.

Паоло. А до тех пор?

Виттория. Закончим укладку.

Паоло. Вот и хозяин.

Виттория. Ничего ему сейчас не говорите, не расстраивайте его. Я рада, что он в хорошем расположении духа, уезжает веселым. Давайте кончать укладку.

Оба торопливо укладывают вещи в чемодан.

Явление второе

Те же и Леонардо.

Леонардо. Я хотел бы скрыть свою страсть, но не знаю, смогу ли. Я больше не владею собой.

Виттория. Я здесь, братец, работаю для вас.

Леонардо. Не трудитесь. Возможно, что придется отложить отъезд Виттория. Нет, я больше не прошу об этом. У меня все в порядке. Мой марьяж готов. Я страшно рада и не дождусь часа отъезда.

Леонардо. Я думал сделать вам приятное и отменил распоряжения. Сегодня мы не едем.

Виттория. А я-то старалась приготовить все к отъезду.

Леонардо. Говорю вам, что сегодня невозможно выехать.

Виттория. Ладно, потерпим сегодня. Поедем завтра утром, на холодке. Не так ли?

Леонардо. Не знаю, я в этом не уверен.

Виттория. Вы хотите довести меня до отчаяния?

Леонардо. Приходите в отчаяние, если вам угодно, но помочь вам не могу.

Виттория. Должно быть, у вас серьезные причины?

Леонардо. Более серьезные, чем ваше платье.

Виттория. Синьора Джачинта едет сегодня вечером?

Леонардо. Может быть, и она не поедет.

Виттория. Вот она, важная причина! Вот оно, объяснение всему! Поклонник не желает ехать, потому что не едет его красотка. Что мне связываться с вами! Могу ехать и без вас.

Леонардо. Вы поедете, когда мне будет удобно выехать.

Виттория. Так нельзя! Это несправедливо с вашей стороны. Мне незачем сидеть в Ливорно, когда все едут в деревню. Синьора Джачинта еще услышит обо мне, если я должна буду остаться в Ливорно из-за вас.

Леонардо. Это рассуждение недостойно такой воспитанной девушки, как вы. (К Паоло.) А вы чего тут торчите, как столб?

Паоло. Жду приказаний. Стою, чтобы видеть и слышать. Не знаю, должен ли я продолжать укладку или начать раскладывать.

Виттория. Продолжайте укладку.

Леонардо. Начинайте раскладывать.

Паоло. Укладка или раскладка — все одна работа.

Виттория. Я бы выбросила весь этот хлам за окно!

Леонардо. Начинайте с вашего марьяжа.

Виттория. Да, если я не поеду в деревню, я разорву его в клочья.

Леонардо (к Паоло). Что в ртом ящике?

Паоло. Кофе, шоколад, сахар, свечи, пряности для кухни.

Леонардо. И, конечно, все взято в кредит?

Паоло. А чем мне было платить? Чтобы получить эти товары, я из кожи вон лез. В лавках со мной обращались так, как будто я все это украл.

Леонардо. Отнесите все обратно, и пусть спишут со счетов.

Паоло. Слушаю, синьор! (Слугам.) Эй, кто-нибудь сюда! Помогите мне.

Входит слуга.

Виттория. Несчастная я! Прощай, моя дача!

Паоло. Браво, синьор! Вот это правильно! Как можно меньше долгов.

Леонардо. Будь ты проклят! Не корчи из себя профессора. Не то у меня терпение лопнет.

Паоло (тихо слугам). Живо, живо, пока он еще не одумался. Ясно, что он не из бережливости решился на это, а из-за какой-то блажи, которая взбрела ему на ум.

Уходит со слугой, унося ящик.

Явление третье

Леонардо и Виттория.

Виттория. Можно мне узнать причину вашего отчаяния?

Леонардо. Я сам ее не знаю.

Виттория. Вы поссорились с синьорой Джачинтой?

Леонардо. Джачинта недостойна моей любви, она недостойна дружбы моей семьи, и я запрещаю вам дружить с нею.

Виттория. Так я и знала! Я редко ошибаюсь. Как я сказала, так и есть. Мы не поедем на дачу из-за этой дряни. Она поедет, а я — нет. И все будут смеяться надо мной.

Леонардо. Черт возьми! Она тоже не поедет. Я сделаю так, что не поедет и она.

Виттория. Если не поедет Джачинта, мне кажется, что мне самой не так будет хотеться ехать. Но чтобы она поехала, а я нет! Чтобы она хорохорилась там на даче, а я сидела здесь в городе! От этой мысли я готова биться головой об стену.

Леонардо. Вы увидите, что она не поедет. Я даже отменил лошадей.

Виттория. Ну, она догадается послать кого-нибудь на почту. Только и всего.

Леонардо. Я сделал больше. Синьору Филиппо по моему поручению будет сказано нечто такое, после чего он не повезет дочь свою в деревню, если только он не круглый дурак и не бесчувственный пень.

Виттория. Это мне нравится. Ей тоже придется трепать свой роскошный туалет в Ливорно. Увижу, как она будет прогуливаться вдоль стен. Если встретимся, вот посмеюсь над ней!

Леонардо. Я не хочу, чтобы вы с ней разговаривали.

Виттория. Да я и не стану. Сумею высмеять ее молча.

Явление четвертое

Те же и Фердинандо в дорожном костюме.

Фердинандо. Вот и я, вот и я. Совсем готов.

Виттория. Хорошо сделали, что поторопились.

Леонардо. Дорогой друг, я очень огорчен, но должен сообщить вам, что из-за одного неотложного дела сегодня я не могу выехать.

Фердинандо. Черт возьми! Когда же поедете? Завтра?

Леонардо. Не знаю, может быть, придется отложить отъезд на несколько дней, а быть может, дела совсем помешают мне поехать на дачу в этом году.

Фердинандо (в сторону). Бедняга! Наверно, не хватило пороху.

Виттория (в сторону). Как подумаю, что это может случиться, меня бросает в холодный пот.

Леонардо. Вы могли бы поехать с графом Ансельмо.

Фердинандо. У меня нет недостатка в приглашениях. От поездки с графом Ансельмо я уклонился. Думаю, что поеду с синьором Филиппо и синьорой Джачинтой.

Виттория. О, синьора Джачинта в этом году, пожалуй, тоже помучится и не поедет.

Фердинандо. Я сейчас от них и сам видел, что они готовы к отъезду. Она при мне послала заказать лошадей к трем часам.

Виттория. Слышите, синьор Леонардо?

Леонардо (в сторону). Синьор Фульдженцио, видимо, еще не говорил с синьором Филиппо.

Фердинандо. У них там не задумываются. Синьор Филиппо живет на широкую ногу, у него нет неудач в Ливорно, которые могли бы помешать его великолепному дачному отдыху.

Виттория. Слышите, синьор Леонардо?

Леонардо. Слышу, слышу. Я слушал и терпел достаточно. Мне надоел этот дерзкий тон. В моем доме, как в городе, так и в деревне, вы были приняты не раз и не умирали с голоду. И если я не еду теперь на дачу, у меня на это есть причины, и я никому не обязан давать в них отчет. Идите к кому хотите и не трудитесь больше наведываться ко мне. (В сторону.) Прихлебатель, нахал, гнусный сплетник!

(Уходит.)

Явление пятое

Виттория и Фердинандо.

Фердинандо. Ваш братец сошел с ума? Что он против меня имеет? За что он на меня рассердился?

Виттория. Вероятно, за вашу манеру выражаться, за намеки на то, что мы не можем ехать на дачу по причине недостатка в средствах.

Фердинандо. Я? Вы удивляете меня! Да я за друзей дам себя зарезать! Ваше доброе имя я готов защищать со шпагой в руке. Если у него дела в Ливорно, кто заставляет его ехать на дачу? Если я сказал, что у синьора Филиппо нет дел, мешающих ему выехать из города, — я хотел сказать, что он старый дурак, который готов бросить дела ради удовольствия и кутежей, а у дочери его еще меньше ума, чем у него, и что она сорит его деньгами ради тысячи своих прихотей. Я уважаю рассудительность синьора Леонардо, уважаю и ваше благоразумие. Уважаю за то, что вы умеете приспособляться к обстоятельствам и делаете только то, что возможно. А те, кто хотят разоряться, пускай себе разоряются.

Виттория. Так как вы все-таки любопытны, то могу вам сказать, что брат остается в Ливорно не из-за недостатка средств.

Фердинандо. Знаю. Из-за необходимости…

Виттория. Необходимости? Какой?

Фердинандо. Устроить свои дела.

Виттория. А вы убеждены, что синьора Джачинта едет на дачу?

Фердинандо. Конечно.

Виттория. Наверно?

Фердинандо. Без всякого сомнения.

Виттория (в сторону). Боюсь, что брат хитрит со мной. Говорит, что не едет, а потом бросит меня здесь, а сам укатит один.

Фердинандо. Я видел платье синьоры Джачинты.

Виттория. Красивое?

Фердинандо. Великолепное!

Виттория. Лучше моего?

Фердинандо. Я этого не говорю, но оно прелестно и на даче произведет фурор.

Виттория (в сторону). А я должна буду сидеть здесь и трепать свое платье на улицах Ливорно!

Фердинандо. В этом году в Монтенеро, должно быть, будет очень весело.

Виттория. Почему вы так думаете?

Фердинандо. Будет много молоденьких дам и новобрачных, все будут нарядные, изящные. Дамы потянут за собой мужчин, а там, где молодость, туда влечет всех. Будут игра, балы, веселье без удержу.

Виттория (в сторону). А я должна торчать в Ливорно!

Фердинандо (в сторону). Будет теперь мучиться и терзаться. Страсть люблю такие штуки!

Виттория (в сторону). Не желаю здесь оставаться! В крайнем случае могу ехать с кем-нибудь из подруг, всем наперекор.

Фердинандо. Синьора Виттория, до приятного свидания.

Виттория. Мое почтение.

Фердинандо. Ничего не прикажете передать в Монтенеро?

Виттория. Может быть, еще и встретимся там.

Фердинандо. Если приедете, то увидимся; если нет, буду пить за ваше здоровье.

Виттория. Можете не беспокоиться.

Фердинандо. Да здравствует веселье! Да здравствуют забавы! Да здравствует дача! Ваш слуга покорнейший.

Виттория. Мое нижайшее почтение.

Фердинандо (в сторону). Если она не попадет на дачу, месяца не пройдет, как околеет со злости.

Явление шестое

Виттория, одна.

Виттория. Нет, это уже слишком! Когда занимаешь видное положение в свете, когда стоишь на высокой ступени в обществе, стоит хоть раз отстать от других, и ты тотчас же навлечешь на себя глумление и насмешки. Не надо было начинать! Ах, как трудно потом опускаться вниз! У меня не хватает силы воли для этого. Я ужасно несчастна. Больше всего меня мучит зависть. Если бы другие не ехали на дачу, мне было бы легко примириться с мыслью остаться в городе. Но кто знает, поедет или не поедет Джачинта? Она больше всех меня волнует. Хочу узнать наверно. Пойду сама к ней. Пусть брат говорит, что хочет. Мое любопытство выведет ее на чистую воду. Будь, что будет, хочу увериться. Я женщина, и молодая. Привыкла, чтобы мне никогда не перечили. И трудно мне сразу изменить все привычки и переделать свой характер.

(Уходит.)

Явление седьмое

Комната в доме Филиппо.

Филиппо и Бриджида.

Бриджида. Значит, синьор Леонардо прислал сказать, что сегодня не может ехать?

Филиппо. Именно так. Но это бы еще ничего. Ведь могло случиться, что его задержало какое-нибудь важное дело. Но меня поражает, что он послал на почту и отменил лошадей для себя и для меня, словно боялся, что я не заплачу и ему придется самому расплачиваться.

Бриджида (в сторону). Ведь говорила же я! Но моя синьорина — да благословит ее небо! — все хочет делать по-своему.

Филиппо. Не ожидал от него подобной невежливости!

Бриджида. Как же вы думаете поступить, синьор?

Филиппо. Я думал, что могу ехать на дачу и без него. Я думаю, что могу и лошадей получить без него. Я заказал их на сегодня.

Бриджида. А сколько лошадей вы заказали, осмелюсь спросить?

Филиппо. Четверку, как полагается, для моей кареты.

Бриджида. А со мной, бедной, что будет?

Филиппо. Придется тебе ехать морем.

Бриджида. Морем я ни за что не поеду!

Филиппо. Не желаешь ли, чтоб я нанял для тебя отдельную коляску? Пока вопрос был о лакее синьора Леонардо, можно было говорить о половине коляски, но всю нанимать — это уж слишком. И я удивляюсь, что у тебя хватает дерзости просить об этом

Бриджида. Я этого не прошу. Я согласна на все. Но скажите, пожалуйста, разве синьор Фердинандо не едет с вами?

Филиппо. Да, верно. Он должен был ехать с синьором Леонардо и заходил ко мне сказать, что теперь поедет со мной.

Бриджида. Надо вам позаботиться, как везти его.

Филиппо. А почему я должен об этом заботиться?

Бриджида. Потому что он едет с вами из любезности, и готов выехать на дачу не для удовольствия, а, можно сказать, по обязанности. Если бы вы везли с собой архитектора, художника, землемера, чтобы взять их к себе на службу, ведь должны бы вы были заплатить за их проезд? То же и с синьором Фердинандо, который едет, чтоб оказать честь вашему столу и развлекать общество. А если вы повезете его, то вам очень мало нужно прибавить, чтобы доставить и меня на лошадях. Если я не поеду в коляске с лакеем синьора Леонардо, то почему мне не ехать в коляске с кавалером Объедалой?

Филиппо. Браво! Не ожидал я от тебя такой находчивости. Хорошую ты дала ему аттестацию! Ладно, раз я принужден заплатить за проезд кавалера Объедалы, то получит свое и графиня Кусачка.

Бриджида. Этим я обязана не моим заслугам, а вашей милости.

Филиппо. Кто там в гостиной?

Бриджида. Пришел кто-то.

Филиппо. Поди посмотри, кто.

Бриджида (посмотрев). Синьор Фульдженцио.

Филиппо. Должно быть, ко мне?

Бриджида. Да уж наверно.

Филиппо. Поди узнай, что ему нужно.

Бриджида. Сию минуту. А вдруг он тоже явился как почтительный гость — предложить свои скромные услуги для дачного времяпрепровождения?

Филиппо. Милости прошу. Я был бы рад. Я ему многим обязан; да и вообще в деревне я всех принимаю охотно.

Бриджида. Не сомневайтесь, синьор, компания у вас всегда будет. Посыпь просо — птицы слетятся, приготовь обед — едоки найдутся.

(Уходит.)

Явление восьмое

Филиппо и Джачинта.

Джачинта. Что за манера приходить и надоедать в такую минуту! Вы не должны были принимать его. Уже поздно. В три мы должны выехать. Мне нужно переодеться в дорогу с ног до головы, и нам надо еще позавтракать.

Филиппо. Но должен же я узнать, что нужно синьору Фульдженцио!

Джачинта. Скажите ему, что вы заняты, что у вас дела, что вы не можете…

Филиппо. Вы сами не понимаете, что вы говорите. Я ему многим обязан и не могу быть с ним невежей.

Джачинта. Постарайтесь в таком случае поскорее отделаться от него.

Филиппо. Постараюсь, постараюсь.

Джачинта. Этот надоеда не отвяжется так скоро.

Филиппо. Вот и он.

Джачинта. Ухожу, ухожу. (В сторону.) Терпеть не могу его! Всякий раз, как приходит сюда, начинает ораторствовать насчет трат, экономии, образа жизни. Постою под дверью, послушаю, не скажет ли что про меня.

(Уходит.)

Явление девятое

Филиппо, потом Фульдженцио.

Филиппо. Вот она какова, молодежь! Когда собираются на дачу, не помнят себя. Не знают, что делают, что говорят.

Фульдженцио. Добрый день, синьор Филиппо!

Филиппо. Добро пожаловать, дражайший мой синьор Фульдженцио. Каким добрым ветром принесло вас сюда?

Фульдженцио. Доброй дружбой, охотой повидать вас перед вашим отъездом на дачу, чтобы пожелать вам счастливого пути.

Филиппо. Благодарю вас за любезность, за расположение ко мне. Вы сделали бы мне большое удовольствие, если бы соблаговолили поехать со мной.

Фульдженцио. Нет, дорогой друг, благодарю вас. Я был в деревне во время жатвы, был на посеве, ездил туда в огородный сезон, поеду на вино. Как всегда, еду один и остаюсь там не меньше, не больше того, сколько потребуется по делу.

Филиппо. Что касается деревенских интересов, то и я отдаю им время — больше или меньше, но я не могу жить в деревне один. Люблю общество, люблю одновременно работать и развлекаться.

Фульдженцио. Отлично, великолепно! Каждый из нас поступает согласно своей склонности. Я люблю одиночество, но не порицаю тех, кто любит общество. Конечно, при условии, что общество подходящее, избранное и не дает людям повода к злословию.

Филиппо. Вы говорите мне это так, синьор Фульдженцио, как будто собираетесь меня высечь.

Фульдженцио. Дорогой друг, мы столько лет с вами близки. Вы знаете, что я всегда любил вас и не раз давал вам доказательства своей любви.

Филиппо. Да, я помню это и буду благодарен вам до самого конца своих дней. Когда мне нужны были деньги, вы всегда приходили ко мне на помощь без всяких разговоров. Я, разумеется, всегда возвращал их вам. Верну, конечно, и тысячу скудо, которые вы мне одолжили несколько дней назад. Вы получите их, согласно условию, через три месяца, считая от сегодняшнего дня.

Фульдженцио. В этом я не сомневаюсь. Одолжить тысячу скудо благородному человеку я считаю пустячной услугой. Но позвольте мне сказать вам, что я заметил. Вы обращаетесь ко мне за деньгами чуть не каждый год, когда приближается время отъезда на дачу. Это верный признак, что жизнь на даче связана для вас с затруднениями. И вот в этом-то и беда, что благородный человек, состоятельный, как вы, который имеет совершенно достаточные средства для жизни, должен испытывать затруднения и просить денег в долг, чтобы зря сорить ими. Да, синьор, чтобы сорить ими. Потому что те самые люди, которые едят ваш хлеб, первые же злословят о вас, и среди тех, с которыми вы ведете дружбу, есть такие, которые наносят ущерб и вашему достоинству, и вашей репутации.

Филиппо. Черт возьми! Вы меня страшно взволновали. Относительно того, что я трачу немного больше, чем следует, и неразумно проедаю свое добро, я с вами согласен. Это правда. Но я так привык. В конце концов, у меня только одна-единственная дочь. Я могу дать ей хорошее приданое, и на мою долю останется еще столько, что я сумею хорошо прожить до конца моих дней. Но вы меня удивили, сказав, что есть такие люди, которые наносят ущерб моему достоинству и моей репутации. Как можете вы говорить мне это, синьор Фульдженцио!

Фульдженцио. Я говорю, имея для этого основания, и говорю именно потому, что у вас дочь-невеста. Я знаю, есть такой молодой человек, который хотел бы на ней жениться, но не решается посвататься за нее, так как вы позволяете ей слишком свободно вести себя с молодыми людьми и смотрите сквозь пальцы на то, что эти франты болтаются в вашем доме и даже сопровождают ее на дачу.

Филиппо. Вы намекаете на синьора Гульельмо?

Фульдженцио. Я говорю вообще и не хочу намекать ни на кого.

Филиппо. Если вы говорите о синьоре Гульельмо, уверяю вас, что это молодой человек очень скромный и очень порядочный.

Фульдженцио. Она молода.

Филипио. Моя дочь благоразумна.

Фульдженцио. Она женщина.

Филиппо. При ней моя сестра, дама пожилая.

Фульдженцио. Есть старухи еще более легкомысленные, чем молодые женщины.

Филиппо. Мне самому это приходило в голову, но я думаю, что все живут совершенно так же.

Фульдженцио. Дорогой друг, вам известно, к чему это приводит. Все ли те, которые жили так, как вы говорите, были довольны последствиями такого образа жизни?

Филиппо. Откровенно говоря, одни — да, другие — нет.

Фульдженцио. А вы уверены в том, что были «да»? И можете ли вы сомневаться в том, что были "нет"?

Филиппо. Я весь как на иголках из-за ваших слов. Не дождусь часа, когда освобожусь от дочки. Дорогой друг, а кто это хочет на ней жениться?

Фульдженцио. Сейчас не могу вам сказать.

Филиппо. Почему?

Фульдженцио. Потому, что сейчас он не желает назвать себя. Измените образ жизни — и он откроется.

Филиппо. Что я должен делать? Не ехать на дачу? Невозможно — я слишком привык.

Фульдженцио. А разве необходимо везти туда дочь?

Филиппо. Черт возьми! Если не повезу ее, у меня в доме будет ад.

Фульдженцио. Ваша дочь может высказывать свои соображения?

Филиппо. Она всегда это делает.

Фульдженцио. А кто виноват?

Филиппо. Сознаюсь, моя вина. Но у меня слишком доброе сердце.

Фульдженцио. Слишком доброе родительское сердце портит сердце дочери.

Филиппо. Что же мне делать?

Фульдженцио. Надо побольше строгости, если не всегда, то в некоторых случаях. Отвадьте от нее молодежь.

Филиппо. Если бы я знал, как мне избавиться от синьора Гульельмо!

Фульдженцио. Этот синьор Гульельмо может стать ее несчастьем. Из-за него порядочный человек, который хочет на ней жениться, воздерживается от объяснения. Это хорошая партия, и, если вы хотите, чтобы о ней зашла речь и начались переговоры, вы должны постараться поскорее прекратить этакое безобразие — дочка в доме имеет больше власти, чем отец.

Филиппо. Но в этом деле она совсем неповинна. Я сам пригласил Гульельмо ехать с нами.

Фульдженцио. Тем лучше. Откажите ему.

Филиппо. Тем хуже. Я не знаю, как отказать ему.

Фульдженцио. Мужчина вы, наконец, или нет?

Филиппо. Когда надо человека обидеть, я не знаю, как Это сделать.

Фульдженцио. Тогда берегитесь. Вас самого могут обидеть. Да еще как!

Филиппо. Очевидно, нужно, чтобы обидел я.

Фульдженцио. Решитесь на это — и вы останетесь довольны.

Филиппо. Вы можете довериться мне. Скажите, кто ищет руки моей дочери?

Фульдженцио. Сейчас не могу, простите меня. Я должен идти по срочному делу.

Филиппо. Как вам будет угодно.

Фульдженцио. Простите смелость, которую я взял на себя.

Филиппо. Помилуйте, я вам очень признателен.

Фульдженцио. До приятного свидания.

Филиппо. Всего лучшего.

Фульдженцио (в сторону). Мне кажется, я оказал добрую услугу синьору Леонардо. Но я хотел также услужить справедливости, пользе, интересам и чести моего друга Филиппо

(Уходит.)

Явление десятое

Филиппо и Джачинта.

Филиппо. В словах Фульдженцио много бесспорной правды. И я не так глуп, чтобы ни сейчас, ни раньше этого не видеть. Как быть? Светская жизнь как-то завораживает, заставляя нас делать то, чего мы не хотим. Но когда каждый твой поступок на виду, надо действовать осторожно. Во всяком случае, следует поскорее избавиться от синьора Гульельмо, хотя бы ценой отказа от поездки на дачу.

Джачинта. Слава богу, синьор, что вы покончили с этим брюзгой.

Филиппо. Позовите кого-нибудь из слуг.

Джачинта. Если вы хотите, чтобы подавали на стол, я могу распорядиться сама.

Филиппо. Позовите кого нибудь из слуг. Мне нужно послать по делу.

Джачинта. Куда это?

Филиппо. Вы слишком любопытны. Пошлю, куда надо.

Джачинта. По каким-нибудь делам, которые навязал вам синьор Фульдженцио?

Филиппо. Вы чересчур развязно разговариваете со своим отцом.

Джачинта. Кто это сказал вам? Синьор Фульдженцио?

Филиппо. Довольно! Ступайте, я вам говорю.

Джачинта. Мне? Вашей дочке, вашей дорогой Джачинте?

Филиппо. (в сторону). Я не привык и не умею быть Деспотом.

Джачинта (в сторону). Голову дам на отсечение, что Леонардо через синьора Фульдженцио хочет повлиять на него! Но это им не удастся.

Филиппо. Разве никого там нет? Кого-нибудь из слуг!

Джачинта. Сейчас, сейчас, подождите минутку, пойду позову кого-нибудь.

Филиппо. Поскорее.

Джачинта. Не могу ли узнать, на что вам сейчас нужен слуга?

Филиппо. Что за несносное любопытство! Мне нужно послать его к синьору Гульельмо.

Джачинта. Вы боитесь, что он не поедет? Как бы не так! Но лучше бы он не ехал.

Филиппо. Лучше бы не ехал?

Джачинта. Да, синьор, не ехал бы с нами. Нам было бы свободнее, и мы бы захватили с собой бедняжку Бриджиду, которая так об этом просит.

Филиппо. А вам разве не было бы приятно иметь в дороге кавалера для разговора и развлечений?

Джачинта. Я об этом не думаю и никогда не думала. Разве не вы его пригласили? Я вам ничего не говорила. Зачем вам нужно было его приглашать?

Филиппо (в сторону). Дочка умнее меня. (Громко.) Эй, кто-нибудь из слуг!

Джачинта. Сию минуту пойду позову. Что вы хотите передать синьору Гульельмо?

Филиппо. Чтобы он не беспокоился приходить, что мы не можем предложить ему места в коляске.

Джачинта (насмешливо). Вот красиво! Очень, очень красиво!

Филиппо. Я сообщу ему это со всеми принятыми в таких случаях извинениями.

Джачинта. Но под каким предлогом вы ему откажете?

Филиппо. Почем я знаю?.. Например, скажу, что в карету с нами сядет горничная и для него не будет места.

Джачинта (насмешливо). Это еще лучше! Превосходно!

Филиппо. Вы смеетесь надо мной, синьорина?

Джачинта. Я удивляюсь вам, удивляюсь, что вы способны на подобную слабость. Что скажет он после этого? Что скажут люди? Про вас будут говорить, что вы невежа и грубиян.

Филиппо. Вы считаете приличным, чтобы молодой человек ехал с вами в карете?

Джачинта. Да, это очень плохо. Хуже не придумаешь. Но нужно было подумать об этом раньше. Если бы его пригласила я, вы могли бы сказать, что вы против этого. Но ведь это вы его пригласили!

Филиппо. Ладно. Я поступил плохо, я же и поправлю дело.

Джачинта. Смотрите, чтобы поправка не была хуже, чем ошибка. В конце концов, какая беда, если он поедет со мной? В той же карете будет тетка и будете вы. Это, конечно, плохо, но не очень. А если вы скажете ему, что не желаете, чтоб он ехал, и совершите невежливость, отказав ему, то завтра же про вас и про меня будут чесать языки во всем Ливорно и во всем Монтенеро. Пойдут такие сплетни, такие басни! Один скажет, что отец что-то заметил, другой будет бранить вас, третий меня. И из-за пустяка пострадает наша репутация.

Филиппо (в сторону). Дорого бы я дал, чтобы Фульдженцио ее слышал! (Громко.) Не лучше ли нам совсем не ехать на дачу?

Джачинта. С одной стороны, было бы лучше, а с другой — еще хуже. Вообразите только, что станут болтать про нас злые языки в Монтенеро! "Синьор Филиппо не выезжает больше на дачу. Конец. Невмоготу стало. А дочке его, бедняжке, придется отказаться от развлечений. Все приданое промотали. Кто теперь возьмет ее? Кто ее захочет? И стол у них стал хуже, и принимать стали меньше. Много было дыму, да мало жару…" Мне кажется, я уже все это слышу, и меня мороз по коже подирает.

Филиппо. Как же нам быть?

Джачинта. Как будет вам угодно.

Филиппо. Боюсь, как бы не попасть из огня да в полымя.

Джачинта. Нехорошо получается, а все же надо спасать репутацию.

Филиппо. Значит, по-вашему, лучше, чтобы синьор Гульельмо ехал с нами?

Джачинта. На этот раз — да, раз уж дело сделано. Но никогда больше не повторяйте этого! Пусть это послужит вам уроком. Никогда больше так не делайте!

Филиппо (в сторону). Вот умница моя дочка!

Джачинта. Так как же, позвать вам слугу или нет?

Филиппо. Оставим так, раз уж дело сделано.

Джачинта. Давайте-ка пойдем сейчас обедать.

Филиппо. А на даче он будет жить у нас?

Джачинта. Вы с ним на этот счет сговаривались?

Филиппо. Я его пригласил к себе.

Джачинта. Каким же образом вы можете его выгнать?

Филиппо. Значит, он должен жить у нас.

Джачинта. Но никогда больше, слышите — никогда.

Филиппо. Никогда, дочка, никогда, никогда! Благослови тебя бог!

(Уходит.)

Явление одиннадцатое

Джачинта, потом Бриджида.

Джачинта. Синьор Гульельмо меня вовсе не интересует. Но я не хочу, чтобы Леонардо мог хвастаться победой. Я уверена, что он опомнится, вернется и признает, что не следовало горячиться. И если он действительно меня любит, как говорит, то научится в другой раз вести себя поскромнее. Я не рождена быть рабой и рабой не буду.

Бриджида. Синьора, к вам идет гостья.

Джачинта. Кто может быть в такой час?

Бриджида. Синьора Виттория.

Джачинта. Ты сказала, что я дома?

Бриджида. А что я должна была сказать — что вас нет дома?

Джачинта. Вот тоска! Где ж она?

Бриджида. Она послала вперед слугу, чтобы доложил, а сама еще идет по улице.

Джачинта. Ступай ей навстречу. Придется это вытерпеть. Но любопытно узнать, едет она на дачу или нет. Есть ли что нового? Раз она собралась в такой час, значит, что-нибудь да случилось.

Бриджида. Я кое-что знаю.

Джачинта. Что же именно?

Бриджида. Она заказала себе новое платье, но не может получить его от портного, потому что портной требует, чтобы она сначала с ним расплатилась. Там у них дома вышел крупный разговор, и она заявила, что не поедет на дачу, если не получит нового платья. Словом, такие дела, что хоть печатай в газетах!

(Уходит.)

Явление двенадцатое

Джачинта, потом Виттория.

Джачинта. Она ужасно тщеславна. Стоит ей увидеть на ком-нибудь новый наряд, ей сейчас же хочется получить такой же самый. Узнала, должно быть, что я заказала себе новое платье — и тоже захотела. Но едва ли она могла узнать про марьяж. Я ведь никому не говорила, и она еще не успела пронюхать.

Виттория (входит). Джачинта, душенька моя!

Джачинта. Здравствуйте, моя радость!

Целуются.

Виттория. Ничего, что пришла надоедать вам в такой неурочный час?

Джачинта. Надоедать! Как только я узнала, что вы идете ко мне, у меня сердце забилось от радости.

Виттория. Как вы поживаете? Хорошо?

Джачинта. Отлично! А вы? Но не нужно спрашивать: вы пополнели, посвежели. Дай вам бог, моя дорогая!

Виттория. Но вы сами-то, душенька! Вид такой, что нельзя не влюбиться.

Джачинта. Ах, не говорите! Сегодня утром встала так рано, совсем не спала… Сердце болит, голова болит… Воображаю, какой может быть у меня цвет лица.

Виттория. И я просто не знаю, что со мной. Уже много дней ничего не могу есть. Ну, совсем, совсем ничего. Я не знаю, чем я только живу. Должно быть, стала щепкой.

Джачинта. Ну да, щепкой! Эти ручки совсем непохожи на щепки.

Виттория. А вы-то! Ни одной косточки у вас не прощупаешь!

Виттория. Дорогая моя Джачинта!

Джачинта. Милочка моя Виттория!

Снова целуются. Присаживайтесь, радость моя, присаживайтесь.

Виттория. Мне так приятно повидать вас. Но вы никогда ко мне не заходите.

Усаживаются.

Джачинта. Дорогая моя, душенька, я никогда никуда не хожу. Вечно сижу дома.

Виттория. Я тоже. Выйду на часок в праздник, а потом опять сижу дома.

Джачинта. Просто не знаю, как могут другие целыми днями таскаться по городу.

Виттория (в сторону). Хотелось бы мне выведать у нее, едет она в Монтенеро или нет, не знаю, как заговорить.

Джачинта (в сторону). Удивительное дело, ни слова о даче.

Виттория. Вы давно не видали моего брата?

Джачинта. Только сегодня утром видела.

Виттория. Не знаю, что с ним такое. Он какой-то расстроенный, мрачный…

Джачинта. Разве вы не знаете, что у всех бывают и светлые, и мрачные дни.

Виттория. Я уж подумала, не поссорился ли он с вами.

Джачинта. Со мной? Из-за чего ему со мной ссориться? Я его уважаю, ценю, но он еще не в таком чине, чтобы мог ссориться со мною. (В сторону.) Готова спорить на что угодно, что ее прислал сюда брат.

Виттория (в сторону). Горда, как бес!

Джачинта. Виттория, хотите пообедать с нами?

Виттория. О нет, жизнь моя, не могу: брат меня ждет.

Джачинта. Мы пошлем ему сказать.

Виттория. Нет, нет, никак не могу.

Джачинта. Оставайтесь. У нас сейчас подают.

Виттория (в сторону). Понятно: выпроваживает меня. (Громко.) Обедать? Уже? Так рано?

Джачинта. Мы ведь уезжаем на дачу, и очень скоро — надо спешить.

Виттория (в сторону). Какая я несчастная!

Джачинта. И мне нужно переодеться с головы до ног во все дорожное.

Виттория (совсем удрученная). Да, да, будет пыльно; конечно, не стоит портить хорошее платье.

Джачинта. О, не в этом дело! Я надену получше что-то. Я не боюсь пыли. У меня дорожный пыльник из шелкового камлота с капюшончиком. В нем не страшна никакая пыль.

Виттория (в сторону). У нее есть и плащ с капюшоном. Я тоже хочу такой, хотя бы для этого мне пришлось продать что-нибудь из моих вещей.

Джачинта. У вас нет плаща с капюшончиком?

Виттория. Да, да, у меня тоже есть, но я еще в прошлом году его получила.

Джачинта. Я что-то не видела его на вас в прошлом году.

Виттория. Я не надевала его, потому что совсем не было пыли, если припомните.

Джачинта. Да, да, пыли не было. (В сторону.) Она просто смешна!

Виттория. В этом году я заказала себе платье.

Джачинта. Я тоже, чудесное!

Виттория. Вы увидите мое. Оно вам понравится.

Джачинта. У меня, вы увидите, что-то исключительное.

Виттория. В моем нет ни золота, ни серебра, но, говоря откровенно, оно просто великолепно!

Джачинта. Мода! Мода! Все дело в том, чтобы было модное.

Виттория. Ну, про мое вы не скажете, что оно немодное.

Джачинта (рассеянно). Да, да, конечно, оно модное.

Виттория. Вы не верите!

Джачинта. Верю, верю. (В сторону.) Она рот разинет, когда увидит мой марьяж.

Виттория. По части моды, мне кажется, я всегда была одной из первых.

Джачинта. А какое платье у вас?

Виттория. У меня марьяж.

Джачинта (удивленно). Марьяж?

Виттория. Ну да. По-вашему, это не модное платье?

Джачинта. Как вы узнали, что из Франции к нам пришла мода на марьяж?

Виттория. Вероятно, так же, как и вы.

Джачинта. Кто вам шил?

Виттория. Французский портной мосье Ларежуиссанс.

Джачинта. Теперь я понимаю! Мошенник! Он мне за это ответит! Я послала за ним и дала ему фасон марьяжа. У меня ведь было в руках платье мадам Гранон.

Виттория. О, мадам Гранон была у меня с визитом на другой день после приезда в Ливорно.

Джачинта. Да, да, заступайтесь за него! Он мне за Это ответит.

Виттория. Вы сердитесь, что у меня тоже марьяж?

Джачинта. Боже сохрани! Наоборот, я в восторге.

Виттория. Вы хотели бы, чтобы он был только у вас?

Джачинта. Почему же? Вы думаете, я завистлива? Вам, вероятно, известно, что я никому не завидую. Знаю только себя, делаю то, что мне нравится, и предоставляю другим поступать так же. Конечно, каждый год делаю по новому платью. И требую, чтоб мой заказ исполнялся скоро и хорошо, потому что я плачу, плачу аккуратно. Портному не приходится бегать ко мне за деньгами по сто раз.

Виттория. Мне кажется, платят все.

Джачинта. Нет, не все. Не у всех такая привычка, как у нас. Есть такие, которые не платят годами. И, конечно, когда у них спешный заказ, портной тоже задерживает работу. Он требует деньги немедленно, и из-за этого происходят всякие пререканья. (В сторону.) На-ка, скушай, милая, а потом рассуждай, что модно, что нет.

Виттория (в сторону). Не думаю, чтоб она это в меня целила. Ну, а если портной наболтал что-нибудь, уж он получит от меня по заслугам!

Джачинта. А когда вы думаете надеть свое новое платье?

Виттория. Не знаю; может быть, и вовсе его не надену. Я уж такая. С меня довольно иметь платье, а вовсе не требуется щеголять в нем.

Джачинта. Если бы вы поехали на дачу, вот был бы вам случай покрасоваться в нем. Как жаль, бедняжечка моя, что вы в этом году не едете!

Виттория. А кто сказал вам, что мы не едем?

Джачинта. Уж не помню, а только синьор Леонардо послал на почту, чтобы отменить лошадей.

Виттория. Только-то и всего! Да ведь он мог и перерешить через минуту! А вы думаете, что я не могу ехать без него? Или у меня нет подруг и родственников, которые могли бы со мной поехать?

Джачинта. Хотите ехать со мной?

Виттория. Нет, нет, благодарю вас.

Джачинта. Право же, я была бы этому так рада.

Виттория. Знаете, если удастся уговорить одну из моих кузин поехать со мной в Монтенеро, то, может быть, мы там и увидимся.

Джачинта. Как это было бы славно, мило!

Виттория. В котором часу едете?

Джачинта. В три.

Виттория. Значит, время есть, могу побыть у вас еще немного. (В сторону.) Как бы я хотела взглянуть на это платье!

Джачинта. Да, да, конечно. (Говорит за сцену.) Подождите немножко!

Виттория. Если у вас есть какие-нибудь дела, не стесняйтесь, пожалуйста.

Джачинта. Нет, ничего. Мне сказали только, что обед подан и отец садится за стол.

Виттория. Я ухожу.

Джачинта. Нет, нет. Побудьте еще.

Виттория. Я не желаю причинять беспокойство вашему отцу.

Джачинта. По правде говоря, он бывает докучлив.

Виттория. Ухожу сейчас. (Встает.)

Джачинта. Если вы останетесь с нами, вы доставите мне удовольствие. (Встает.)

Виттория (в сторону). Я почти готова остаться, чтобы только поглядеть на платье.

Джачинта (за сцену). Знаю, знаю. Вы же видите… Подождите одну минутку.

Виттория. С кем вы говорите?

Джачинта. Со слугой, который меня зовет. Они совершенно не знают приличий.

Виттория. Я никого не видела.

Джачинта. Но я-то хорошо его видела.

Виттория (в сторону). Понимаю. (Джачинте.) Синьора Джачинта, до приятного свидания.

Джачинта. Прощайте, дорогая! Любите меня так же, как я вас.

Виттория. Будьте уверены, что люблю вас всем сердцем.

Джачинта. Поцелуйте меня хоть разочек.

Виттория. Ну, конечно, душа моя!

Джачинта. Дорогая моя!

Целуются.

Виттория. Прощайте.

Джачинта. Прощайте.

Виттория (в сторону). Кажется, лопну от усилий: так стараюсь притворяться! (Уходит.)

Джачинта. Терпеть не могу завистливых женщин!

(Уходит.)

Действие третье

Явление первое

Комната Леонардо.

Леонардо и Фульдженцио.

Леонардо. Вы сообщили мне, синьор Фульдженцио, очень приятную новость. Значит, синьор Филиппо обещал вам не брать с собой синьора Гульельмо?

Фульдженцио. Определенно обещал.

Леонардо. И вы убеждены, что он вас не обманет?

Фульдженцио. Вполне убежден. Мы связаны с ним такими делами, что я могу ручаться за его слово. Он всегда выполнял обещания в самых серьезных делах. Не сомневаюсь, что и в данном случае он поступит так же.

Леонардо. Значит, Гульельмо не поедет на дачу с синьорой Джачинтой?

Фульдженцио. Не сомневайтесь.

Леонардо. Прекрасно! Теперь я охотно поеду.

Фульдженцио. Я так много говорил, так убеждал, что уговорил этого добряка. У него отличное сердце. Не думайте, что он способен нарушить слово по злой воле, хотя иной раз он делает это по доброте сердечной.

Леонардо. Правда, что дочь вертит им, как хочет?

Фульдженцио. Нет, она неплохая девушка. Он признался, что Джачинта не принимала никакого участия в приглашении синьора Гульельмо. Наоборот, он сам пригласил его ехать с ними из-за своей любви к компании и из гостеприимства.

Леонардо. Хорошо, что синьора Джачинта не участвовала в этом приглашении. Мне казалось это совершенно невозможным после того, что было между нами.

Фульдженцио. А что было между вами?

Леонардо. Я признался ей в любви, и она подала мне надежду.

Фульдженцио. А отец ничего об этом не знает?

Леонардо. Я со своей стороны ничего не говорил ему.

Фульдженцио. Думаю, что он ничего не подозревает, потому что, когда я сказал ему, что есть жених для его дочери, он и не подумал спросить о вас.

Леонардо. Наверно, не знает.

Фульдженцио. Но ведь необходимо, чтоб он узнал.

Леонардо. Как-нибудь поговорю с ним.

Фульдженцио. Почему же не сейчас?

Леонардо. Сейчас он собирается ехать на дачу.

Фульдженцио. Милый мой, будем говорить начистоту. Я охотно похлопотал за вас перед синьором Филиппо и заставил его удалить довольно опасное общество синьора Гульельмо от его дочери. Мне казалось, что того требовала порядочность, раз вы убедили меня, что намерения ваши по отношению к девушке серьезны. Вы говорили, что, получив нужную уверенность, вы будете просить ее руки. Теперь я не хотел бы, начав игру, не довести ее до конца, потому что Это может стать причиной больших неприятностей. В отношении синьора Гульельмо тут не было, вероятно, никаких дурных намерений. Но про вас я сказать этого не могу. Вы, насколько я понял, крепко с девушкой связаны, и раз вы втянули меня в эту историю, я не хочу выйти из нее с конфузом. Одно из двух: или объяснитесь с синьором Филиппо, или я прочту ему на ваш счет такое же наставление, какое прочел насчет синьора Гульельмо.

Леонардо. Что же вы советуете мне делать?

Фульдженцио. Или незамедлительно пойти к синьору Филиппо и просить руки его дочери, или прекратить с ними знакомство.

Леонардо. Как я могу посвататься в такой короткий срок?

Фульдженцио. Это делается очень быстро. Предлагаю вам свои услуги.

Леонардо. Нельзя ли подождать возвращения с дачи?

Фульдженцио. На даче бог знает, что может случиться! Я тоже был молод и, слава богу, никогда не был безумцем. Но безумцев встречал немало. Мой долг требует, чтобы я начистоту объяснился с моим другом и либо попросил для вас руки его дочери, либо предупредил его, чтобы он остерегался вас.

Леонардо. Если так, давайте скорей свататься.

Фульдженцио. На каких условиях хотите вы на ней жениться?

Леонардо. Что касается приданого, то известно, что за нею восемь тысяч скудо, кроме платья и утвари.

Фульдженцио. Вас это удовлетворяет?

Леонардо. Вполне.

Фульдженцио. Когда хотели бы вы назначить свадьбу?

Леонардо. Через четыре, шесть, восемь месяцев, как будет угодно синьору Филиппо.

Фульдженцио. Прекрасно! Буду говорить с ним.

Леонардо. Но имейте в виду, что они должны сегодня уехать в Монтенеро.

Фульдженцио. Неужели нельзя отложить отъезд ненадолго?

Леонардо. Никак невозможно, ни под каким видом.

Фульдженцио. Но ведь ради такого дела стоит пожертвовать несколькими днями!

Леонардо. Если отложит отъезд синьор Филиппо, отложу и я. Но увидите, что это совершенно немыслимо.

Фульдженцио. Почему же?

Леонардо. Потому что едут все: и синьор Филиппо едет, и синьора Джачинта хочет непременно ехать сегодня, и сестра не дает мне покоя — так ей не терпится ехать. Множество причин не позволяет мне задерживаться.

Фульдженцио. Черт возьми, до чего дошла страсть к даче! Один день кажется им вечностью. Все дела побоку!.. Ну, иду сейчас же. Постараюсь угодить вам. Но, дорогой друг, выслушайте еще два слова, сказанных от чистого сердца. Женитесь, чтоб остепениться, а не для того, чтобы разориться в пух и прах. Знаю, что дела ваши не очень блестящи. Восемь тысяч скудо приданого могут поправить ваши обстоятельства, но не сорите их на причуды вашей жены, не приносите их в жертву дачным развлечениям. Благоразумие, Экономия, рассудительность! Да, лучше спокойный сон без сердечных тревог, чем все развлечения мира. Пока есть деньги, все вам друзья; когда их нет, пойдут насмешки, сплетни, осуждение, свистки! Простите меня. Иду поскорее, чтобы услужить вам.

(Уходит.)

Явление второе

Леонардо, потом Чекко.

Леонардо. Он правильно говорит. Постараюсь наладить все, как надо. Возьмусь за ум. — Эй, кто-нибудь!

Чекко. Синьор?

Леонардо. Ступай сейчас же к синьору Филиппо и синьоре Джачинте. Скажи им, что я освободился от своих дел и сегодня буду иметь честь присоединиться к ним, чтобы вместе ехать в Монтенеро. Прибавь еще, что могу предоставить кому-нибудь место в коляске с моей сестрой. И, если они позволят, воспользуюсь сам местом в их карете. Иди скорей и принеси ответ.

Чекко. Слушаю.

Леонардо. Скажи Паоло, чтоб шел сейчас же сюда.

Чекко. Слушаю, синьор! (В сторону.) Сколько перемен за один день!

(Уходит.)

Явление третье

Леонардо, потом Паоло.

Леонардо. Раз синьор Гульельмо не едет с ними в карете, они не откажут мне. Это было бы невежливо. И если синьор Фульдженцио поговорит с синьором Филиппо и тот будет согласен отдать мне свою дочь, в чем я не сомневаюсь, тогда все в порядке. В карете с ними должен ехать я, а с моей сестрой — я уж постараюсь об этом — поедет синьор Фердинандо. Я знаю его характер: он уже забыл то, что я ему наговорил.

Паоло (входит). Что изволите приказать?

Леонардо. Скорее кончайте дела и закажите лошадей на три часа. Мы едем.

Паоло. Вот тебе раз!

Леонардо. Да поживее!

Паоло. А как же обед?

Леонардо. А ну его, этот обед! Я должен быть готов к отъезду.

Паоло. Но я уже разладил все, что было сделано.

Леонардо. Налаживайте снова.

Паоло. Невозможно.

Леонардо. Должно быть возможно, и будет возможно.

Паоло (в сторону). Будь она проклята, такая служба!

Леонардо. Мне нужны кофе, свечи, сахар, шоколад.

Паоло. Я все вернул лавочникам.

Леонардо. Ступайте заберите все обратно.

Паоло. Они больше ничего не дадут мне.

Леонардо. Не раздражайте меня.

Паоло. Но, синьор…

Леонардо. Ни слова больше! Скорее!

Паоло. Ну, так вот что: пусть служит вам, кто хочет. А я вам больше не слуга.

Леонардо. Нет, дорогой Паоло, не покидайте меня после стольких лет службы! Не покидайте меня! Все поставлено на карту. Скажу вам по душе, не как хозяин ваш, а как друг: дело в том, что синьор Филиппо отдает за меня свою дочь и двенадцать тысяч скудо приданого. Вы хотите, чтоб я потерял такую блестящую возможность? Хотите видеть мою гибель? Верьте, что я поставлен в необходимость напрячь последние усилия, чтоб показать себя. Хватит ли теперь у вас духу сказать мне, что этого нельзя, что это неосуществимо и что вы не станете служить мне?

Паоло. Дорогой синьор, благодарю вас за доверие. Я сделаю все возможное, чтобы вам услужить. Сделаю, как для себя. Не сомневайтесь — все сделаю.

Явление четвертое

Леонардо, потом Виттория.

Леонардо. Хороший он человек, любящий, верный. Говорит, что сделает, как для себя. Воображаю, каково ему сейчас! Не хотел бы я быть в его шкуре. Пока уложу свои вещи в чемодан.

Виттория (входит, взволнованная). Итак, брат мой, говорю вам прямо, что в это время года я никогда в Ливорно не оставалась и не хочу оставаться. Я желаю ехать на дачу. Синьора Джачинта едет, все едут, и я тоже хочу ехать.

Леонардо. Почему вы так горячитесь?

Виттория. Потому что мне есть из-за чего горячиться. Я поеду на дачу с моей кузиной Лукрецией и ее мужем.

Леонардо. А почему вы не хотите ехать со мной?

Виттория. Когда?

Леонардо. Сегодня.

Виттория. Куда?

Леонардо. В Монтенеро.

Виттория. С вами?

Леонардо. Со мной.

Виттория. О!

Леонардо. Да! Говорю, как честный человек.

Виттория. Вы шутите.

Леонардо. Нет, говорю серьезно.

Виттория. Наверно? Наверно?

Леонардо. Но разве вы не видите, что я укладываю вещи?

Виттория. Ах, милый братец, как это случилось?

Леонардо. Сказать вам? Ну, так знайте, что синьор Фульдженцио…

Виттория. Хорошо, хорошо, расскажете потом. Эй, скорее! Где вы там все? Тащите сюда чемоданы, белье, шляпы, платья, мой марьяж…

(Уходит.)

Явление пятое

Леонардо, потом Чекко.

Леонардо. Она не помнит себя от радости. Для нее не было бы худшего огорчения, чем если бы мы остались в Ливорно. А сам я? Я бы сошел с ума. Да, упрямство толкает пас на серьезные решения. А любовь заставляет нас делать глупости. Из упрямства, из глупой ревности я чуть было не отказался совсем от дачи.

Чекко (входит). Ну, вот и я.

Леонардо. Что они тебе сказали?

Чекко. Я застал отца и дочь вместе. Велели передать вам почтение. Велели сказать, что очень рады, что вы составите им компанию в путешествии. Но места в карете, к сожалению, они не могут вам предоставить, потому что обещали его синьору Гульельмо.

Леонардо. Синьору Гульельмо?

Чекко. Так мне сказали.

Леонардо. Ты хорошо понял? Синьору Гульельмо?

Чекко. Синьору Гульельмо.

Леонардо. Нет, этого быть не может. Ты дурак, остолоп…

Чекко. Говорю вам, что я все отлично понял, и вот вам доказательство моей правдивости. Когда я спускался с лестницы, то встретил синьора Гульельмо со слугой, который нес его чемодан.

Леонардо. Несчастный я! Что мне делать? Меня обманул Фульдженцио! Все надо мной насмеялись. Я вне себя, я в отчаянии. (Садится.)

Чекко. Синьор?

Леонардо. Воды!

Чекко. Хотите вымыть руки?

Леонардо. Стакан воды, будь ты проклят! (Вскакивает.)

Чекко. Сию минуту. (В сторону.) Не поедет теперь на дачу. (Уходит.)

Леонардо. Но как мог этот старик, этот проклятый старик обмануть меня? Его самого обманули. Но ведь он же сказал мне, что у него с Филиппо какие-то дела, что из-за них Филиппо не может обмануть его. Значит, все зло от нее, от нее! Нет, не может быть, чтобы она… Все же это отец. Но если отец обещал — значит, дочь… Но ведь дочь не может сама… значит, это Фульдженцио. Но зачем было Фульдженцио обманывать меня? Ничего не понимаю! Я дурак, идиот, скотина!

Чекко входит со стаканом воды.

Леонардо. Да, идиот, скотина.

Чекко. Почему же скотина?

Леонардо. Да скотина, скотина! (Пьет воду.)

Чекко. Синьор, не скотина я.

Леонардо. Я скот, я. (Пьет воду.)

Чекко (в сторону). Это правда: скотина пьет воду, а я вино.

Леонардо. Ступай сейчас же к синьору Фульдженцио, узнай, дома ли он. Пусть сделает одолжение, придет ко мне, или я к нему пойду.

Чекко. К синьору Фульдженцио, здесь, напротив?

Леонардо. Да, осел, именно туда.

Чекко. Вы говорите это мне?

Леонардо. Да, тебе.

Чекко (в сторону). Осел и скотина, по-моему, это одно и то же.

(Уходит.)

Явление шестое

Леонардо и Паоло.

Леонардо. Не посчитаюсь с его старостью! Ни с чем не посчитаюсь!

Паоло. Синьор, ура, синьор, радуйтесь! Веселитесь! Все будет готово.

Леонардо. Оставьте меня в покое.

Паоло. Простите, я сделал все, что должен был сделать, и даже больше.

Леонардо. Оставьте меня, говорю вам.

Паоло. Что-нибудь случилось?

Леонардо. Да, случилось.

Паоло. Лошади заказаны.

Леонардо. Отмените их.

Паоло. Опять?

Леонардо. Какой я несчастный!

Паоло. Да что же случилось, наконец?

Леонардо. Бога ради, оставьте меня!

Паоло (в сторону). Бедный я! Было плохо, а стало еще хуже.

Явление седьмое

Те же и Виттория, за которой служанка несет платье.

Виттория. Братец, хотите видеть мой марьяж?

Леонардо. Ступайте вон!

Виттория. Что это значит?

Паоло (тихо Виттории). Оставьте его в покое.

Виттория. Что вы, взбесились, что ли?

Леонардо. Да, я взбесился. Ступайте вон!

Виттория. И в таком прекрасном настроении мы собираемся на дачу!

Леонардо. Нет больше дачи. Нет больше деревенского отдыха. Нет больше ничего.

Виттория. Вы не хотите ехать?

Леонардо. Я не еду, и вы тоже не поедете.

Виттория. Вы с ума сошли!

Паоло (тихо Виттории). Не расстраивайте его еще больше, бога ради!

Виттория (к Паоло). Ах, отстаньте хоть вы!

Явление восьмое

Те же и Чекко.

Чекко. Синьора Фульдженцио нет дома.

Леонардо. Куда его черт понес?

Чекко. Мне сказали, что он пошел к синьору Филиппо.

Леонардо (к Паоло). Шляпу мне и шпагу!

Паоло. Синьор?

Леонардо (к Паоло, громче). Шляпу и шпагу!

Паоло. Сию минуту. (Идет за шпагой и шляпой.)

Виттория. Но позвольте узнать…

Леонардо. Шляпу и шпагу!

Паоло. Вот, пожалуйте. (Подает то и другое.)

Виттория. Могу я узнать, что с вами?

Леонардо. Потом узнаете… (Уходит.)

Виттория (к Паоло). Что с ним?

Паоло. Ничего не понимаю… Пойду следом за ним. (Уходит.)

Виттория (к Чекко). Не знаешь ли хоть ты, что с ним такое?

Чекко. Знаю, что он назвал меня ослом. Больше ничего не знаю.

(Уходит.)

Явление девятое

Виттория, потом Фердинандо.

Виттория. Я обратилась в камень. Не понимаю, где я. Пришла домой, вижу — он в прекрасном настроении; говорит мне: "Едем на дачу". Вышла из комнаты, не прошло и трех минут, — полная перемена, уныние; на дачу больше не едем. Я сомневаюсь, в порядке ли у него голова. Я в отчаянье больше, чем когда-либо. Если брат действительно болен, тогда прощай дача, прощай Монтенеро! Прочь с глаз моих, несчастное платье! Еще немного, и я разорвала бы тебя в клочья! (Бросает платье на стул.)

Фердинандо. Вот и я. Пришел порадоваться вместе с вами, синьора Виттория.

Виттория. Вы теперь будете надоедать мне!

Фердинандо. Как, синьора, я пришел, чтобы отдать долг вежливости, а вы так дурно меня принимаете?

Виттория. Зачем вы пришли?

Фердинандо. Порадоваться, что вы тоже едете на дачу!

Виттория. Ах, если бы только не то, что… уж отвела бы душу с вами по поводу всех тех радостей, что у меня сейчас на сердце.

Фердинандо. Синьора, я необыкновенно отзывчив, когда дело идет о том, чтобы поднять дух человека; можно изливать мне горе, сколько угодно.

Виттория. Не завидую вам, если вы отведаете той желчи, которая меня душит.

Фердинандо. Но что же случилось? Что с вами, что вас гнетет? Доверьтесь мне! Со мной вы можете быть совершенно откровенны. Будьте уверены, я никому не скажу.

Виттория. Да, конечно: всему свету по секрету.

Фердинандо. Вы плохого обо мне мнения, но, мне кажется, я ничем не заслужил его.

Виттория. Я повторяю только то, что говорят все.

Фердинандо. Возможно ли говорить, что я сплетник? Когда я рассказывал вам о ком-нибудь?

Виттория. Тысячу раз рассказывали — и про синьору Аспазию, и про синьору Фламинию, и про синьору Франческу.

Фердинандо. Я?

Виттория. Ну, конечно.

Фердинандо. Может быть, я делал это без умысла?

Виттория. Да, того, что делается по привычке, часто не замечают.

Фердинандо. Итак, вы огорчены и не хотите сказать мне, почему?

Виттория. Ничего не стану говорить вам.

Фердинандо. Слушайте! Или я порядочный человек, или я гадкий сплетник. Если я порядочный, то доверьтесь мне без боязни; если я сплетник, от меня бы зависело объяснить ваше настроение, как мне захочется, и высмеять вас.

Виттория. Хотите, чтоб я вам все сказала? (Насмешливо.) Вы действительно остроумный молодой человек!

Фердинандо. Я порядочный человек, синьора. Говорю, когда можно, и молчу, когда нужно.

Виттория. Итак, чтобы вы не воображали того, чего нет на деле, и не фантазировали, скажу вам, что со мной все в полном порядке, но только я беспокоюсь за брата. Он сам не свой, совсем потерял голову, и я волнуюсь из-за него больше, чем он сам.

Фердинандо. Он, видимо, сходит с ума по синьоре Джачинте. Она кокетка, вертушка, со всеми одинаково мила, портит свою репутацию и стала посмешищем всего города.

Виттория. Сразу видно, что вы никогда ни о ком не злословите.

Фердинандо. Где синьор Леонардо?

Виттория. Должно быть, пошел к ней.

Фердинандо. С вашего разрешения… (Раскланивается.)

Виттория. Куда вы?

Фердинандо. Разыскать друга, помочь ему, дать добрый совет. (В сторону.) Подхватить что-нибудь еще новенькое для разговоров в Монтенеро. (Уходит.)

Виттория. А что теперь делать мне? Ждать брата или пойти к кузине? Надо будет подождать его, чтобы узнать, чем кончится история. Но нет, не хватит терпения. Хочу сейчас же узнать что-нибудь. Пойду к синьору Филиппо, пойду к синьоре Джачинте. Может быть, она нарочно так устраивает, чтоб я не ехала на дачу. Но будь, что будет, поеду, поеду ей назло.

Явление десятое

Комната в доме синьора Филиппо.

Филиппо и Фульдженцио.

Филиппо. Что касается меня, говорю вам, я в восторге. Синьор Леонардо вежливый и воспитанный молодой человек, хорошего происхождения, имеет кое-какой достаток. Правда, любит сорить деньгами, особенно в деревне. Но он остепенится.

Фульдженцио. Ну, за это вам не приходится особенно упрекать его.

Филиппо. Вы хотите сказать, что и я сам делаю то же. Но ведь есть некоторая разница между ним и мной.

Фульдженцио. Довольно, не будем терять слова. Вы его знаете, вы знаете его положение. Отдайте ему ее, если он вам подходит. Если нет, откажите.

Филиппо. Я охотно отдам ее за него, только бы она была согласна.

Фульдженцио. Я уверен, что она не откажет ему.

Филиппо. Вы что-нибудь знаете?

Фульдженцио. Да, знаю больше вашего. И знаю то, о чем вам следовало бы знать лучше. Отец должен смотреть в оба за своими детьми, а у вас единственная дочь, и потому вам легче, чем многим другим. Не надо давать дочерям слишком много свободы. Понимаете меня? Не надо. Не говорил ли я вам, что она — женщина? А вы мне отвечали: она благоразумна. А я опять говорил: она — женщина. И вот, при всем ее благоразумии, при всей ее рассудительности, были все-таки у нее с Леонардо кое-какие шашни.

Филиппо. Шашни?

Фульдженцио. Да. И благодарите небо, что вы имеете дело с честным человеком. Выдайте ее за него. Хорошо сделаете.

Филиппо. Конечно. Выдам ее. Он должен на ней жениться. А она должна за него выйти. Ветреница! Шашни!

Фульдженцио. А что вы думаете? Девушки каменные, что ли? Дай только им волю.

Филиппо. Синьор Леонардо сказал, что придет сюда?

Фульдженцио. Нет, я отправлюсь за ним, приведу его сюда и мы сладим дело.

Филиппо. Признаюсь, я все более и более чувствую себя обязанным вам за вашу любовь и вашу дружбу.

Фульдженцио. Сами видите, что я хорошо сделал, уговорив вас отдалить синьора Гульельмо от вашей дочери.

Филиппо (в сторону). А дружочек ведь у нас в доме.

Фульдженцио. Леонардо его терпеть не может, и он прав. Если бы синьор Гульельмо поехал на дачу с вами, то Леонардо, наверное, не женился бы на Джачинте.

Филиппо (в сторону). О я несчастный! Запутался, как никогда еще в жизни.

Фульдженцио. Хорошенько следите, чтобы синьор Гульельмо не увивался за вашей дочкой.

Филиппо (в сторону). Если Джачинта не найдет сама какой-нибудь предлог, я никогда не найду его.

Фульдженцио. Поговорите с дочерью, а я тем временем схожу за синьором Леонардо.

Филиппо. Отлично. Надо подумать…

Фульдженцио. Разве есть какие-нибудь затруднения?

Филиппо. Нет, нет, ничего!

Фульдженцио. До приятного свидания. Значит, скоро будем у вас.

(Хочет уйти.)

Явление одиннадцатое

Те же и Гульельмо.

Гульельмо. Синьор, скоро уже три часа. Если прикажете, пойду поторопить лошадей.

Фульдженцио. Что я вижу? Гульельмо!

Филиппо (в сторону). Будь ты проклят! (К Гульельмо.) Нет, нет, не к спеху. Мы не едем так скоро. У меня еще тут кое-какие дела. (В сторону.) Сам не понимаю, что говорю.

Фульдженцио. Вы едете на дачу, синьор Гульельмо?

Гульельмо. С вашего позволения.

Филиппо (в сторону). У меня духу не хватает что-нибудь сказать.

Фульдженцио. А с кем вы едете, нельзя ли спросить?

Гульельмо. С синьором Филиппо.

Фульдженцио. С ним в карете?

Гульельмо. В карете с ним.

Фульдженцио. И с синьорой Джачинтой?

Гульельмо. Да, синьор.

Фульдженцио (в сторону). Превосходно.

Филиппо (к Гульельмо). Ступайте, идите скорее за лошадьми.

Гульельмо. Но вы только что сказали, что спешить незачем.

Филиппо. Нет, нет! Уходите! Ступайте!

Гульельмо. Я не понимаю вас!

Филиппо. Прикажите дать лошадям овса и, сделайте одолжение, побудьте там, пока они его будут есть. Последите, чтобы конюхи его у них не стянули.

Гульельмо. Вы платите за овес?

Филиппо. Я плачу. Ступайте.

Гульельмо. Ничего больше не нужно? Будет исполнено.

(Уходит.)

Явление двенадцатое

Филиппо и Фульдженцио.

Филиппо (в сторону). Наконец-то ушел!

Фульдженцио. Превосходно, синьор Филиппо!

Филиппо. «Превосходно», "превосходно"! Когда дашь слово, то…

Фульдженцио. Да, вы мне дали слово, а хорошо ли вы его сдержали?

Филиппо. Разве не ему первому я дал слово?

Фульдженцио. Раз вы хотели сдержать данное ему слово, зачем было обещать мне?

Филиппо. Потому что я имел намерение сделать то, что вы мне сказали.

Фульдженцио. А почему вы не сделали?

Филиппо. Потому, что из малой беды можно было сдечать большую. Потому, что он сказал бы… Потому, что он подумал бы… Черт возьми! Если бы вы слышали доводы моей дочери, вы сами убедились бы…

Фульдженцио. Я все понял. С порядочными людьми, — как я, так не поступают. Я не марионетка какая-нибудь, чтобы меня заставляли играть подобную роль. Пойду извиняться перед синьором Леонардо. Сожалею, что вмешался в это дело. Умываю руки и больше не буду вмешиваться. (Собирается выйти.)

Филиппо. Но послушайте!

Фульдженцио. Не желаю ничего слушать.

Филиппо. Одно слово!

Фульдженцио. Что вы можете сказать мне?

Филиппо. Дорогой друг, я так растерялся, что не знаю, где я и что со мной.

Фульдженцио. Вы поступили плохо, простите меня, поступили плохо.

Филиппо. Ради бога, исправьте дело.

Фульдженцио. А как бы вы хотели исправить его?

Филиппо. Не можем ли мы отделаться как-нибудь от синьора Гульельмо?

Фульдженцио. Но разве вы не послали его за лошадьми?

Филиппо. Какой же другой предлог мог я придумать, чтобы избавиться от его присутствия?

Фульдженцио. А что будет, когда он вернется с лошадьми?

Филиппо. Я просто задыхаюсь в этой путанице.

Фульдженцио. Сделайте так: отложите ваш отъезд в деревню.

Филиппо. Как мне это сделать?

Фульдженцио. Скажите, что вы больны.

Филиппо. А чем я должен заболеть?

Фульдженцио (сердито). Чтоб чума вас заела!

Филиппо. Ну, пожалуйста, не сердитесь!

Явление тринадцатое

Те же и Леонардо.

Леонардо. Очень рад, что застал здесь вас обоих. Кто из вас двоих издевается надо мной? Кто здесь смеется над моими чувствами? Кто оскорбил меня?

Фульдженцио (к Филиппо). Отвечайте ему.

Филиппо (к Фульдженцио). Дорогой друг, отвечайте вы.

Леонардо. Так ли поступают с приличными людьми? Так ли поступают с людьми, подобными мне? На что это похоже? Какая низость! Какая грубость!

Фульдженцио (к Филиппо). Отвечайте же.

Филиппо (к Фульдженцио). Но что же я могу ему сказать?

Явление четырнадцатое

Те же и Джачинта.

Джачинта. Что здесь за шум? Что за скандал?

Леонардо. Синьора, не я поднял скандал. Подняли его те, кто насмеялся над порядочным человеком, те, кто не держит своего слова, те, кто продает своих друзей!

Джачинта (передразнивая его негодующий тон). Кто же здесь виновен? Кто преступник?

Фульдженцио (к Филиппо). Говорите вы!

Филиппо (к Фульдженцио). Сделайте одолжение, начните вы!

Фульдженцио. Да, так как дело и меня касается — черт меня дернул вмешаться в эту историю! — то молчать мне не приходится. И если синьор Филиппо не может сказать, то говорить буду я. Да, синьора, синьор Леонардо прав, когда жалуется. После того как ему дали слово, что синьор Гульельмо не поедет с вами, это слово нарушают, приглашают синьора Гульельмо, везут его на дачу. Получилось очень некрасиво. Так не делается.

Джачинта. Что вы скажете, синьор отец?

Филиппо. Он разговаривает с вами, — отвечайте вы. К нему вы и обращайтесь.

Джачинта. Будьте любезны, синьор Фульдженцио, объясните вам, по какому праву синьор Леонардо может распоряжаться в чужом доме.

Леонардо. По праву возлюбленного, который…

Джачинта (к Леонардо). Простите, я сейчас говорю не с вами. Пусть мне ответит синьор Фульдженцио. Как смеет синьор Леонардо предъявлять требования к моему отцу и ко мне, чтобы мы не вели знакомства с людьми, которые ему неприятны, и не приглашали к себе на дачу тех, кто ему не нравится?

Леонардо. Вы отлично знаете…

Джачинта. Я не с вами говорю. Мне должен ответить синьор Фульдженцио.

Филиппо (в сторону). На шашни что-то непохоже. Если бы они были, не стала бы она так с ним разговаривать.

Фульдженцио. Раз вы желаете, чтобы я отвечал, я скажу: синьор Леонардо молчал бы и не предъявлял никаких претензий, если бы не имел намерения на вас жениться.

Джачинта (к Фульдженцио). Как! Синьор Леонардо имеет намерение жениться на мне?

Леонардо. Неужели это для вас новость?

Джачинта (к Леонардо). Извините, позвольте мне говорить с синьором Фульдженцио. (К Фульдженцио.) Скажите, синьор, на каком основании вы утверждаете это?

Фульдженцио. На том основании, что я сам по поручению синьора Леонардо только что передал вашему отцу его предложение.

Леонардо. И как со мной после этого обошлись!

Джачинта. Прошу вас, успокойтесь. Я сейчас с вами не разговариваю. Что скажет на это синьор отец?

Филиппо (к Джачинте). А что скажете на это вы?

Джачинта. Нет, говорите сначала, что вы думаете, а я скажу потом, что думаю я.

Филиппо. Я лично ничего не имею против.

Леонардо. А я заявляю, что в настоящий момент…

Джачинта. До вас очередь еще не дошла. Сейчас я беру слово. Будьте любезны выслушать меня и, если желаете, можете ответить. Когда я имела честь познакомиться с синьором Леонардо, я всегда — он не станет отрицать этого питала к нему уважение и знаю, что и он отвечал мне тем же. Эта симпатия постепенно перешла в любовь, и я хочу верить, что он меня любит, так же как и я, признаюсь откровенно, к нему небезразлична. Однако для того, чтобы мужчина приобрел права на девушку, недостаточно взаимного расположения, а необходимо открытое объяснение. Но когда такое объяснение состоялось, о нем должна знать не только сама девушка, но и те, под чьим попечением она находится. И вообще, оно должно стать широко известным, считаться незыблемым и сопровождаться необходимыми формальностями. Тогда все внимание, вся любезность сами собой будут обращены на жениха и он получит право если не предъявлять требования и командовать, то по крайней мере свободно изъясняться и получать должное признание. Пока этого нет, порядочная девушка может бывать в обществе любого молодого человека, общаться со всеми без различия, со всеми разговаривать, со всеми быть одинаковой. Она только не должна отличать кого-либо так, чтобы это было заметно и бросало на нее тень. Я относилась одинаково и к вам, и к синьору Гульельмо, и ко всем другим. Отец пригласил его ехать с нами. Мне это было приятно, но не более, чем если бы дело шло о ком-нибудь другом. И вы напрасно жаловались и напрасно сердитесь на отца и меня. Теперь, после того как вы объяснились и открыли перед всеми вашу любовь, оказали мне честь просить моей руки, с тех пор как об этом знает мой отец, который дает вам согласие, я говорю вам, что и я рада, что мне по сердцу ваша любовь и я благодарю вас за ваше доброе чувство. Впредь все внимание мое принадлежит вам, вы имеете на него все права, можете на него рассчитывать и им пользоваться. Об одном прошу вас, как об одолжении, — и от этого, быть может, зависит доброе мнение, которое я должна составить о вас, и радость иметь вас своим мужем: постарайтесь чтобы я была вашей любимой женщиной, а не служанкой вашей. Пусть первым доказательством вашей любви будут не низкие подозрения, не оскорбительное недоверие, не резкости или грубости. Мы должны сейчас ехать. Неужели вы хотите, чтобы ваши подозрения стали известны всем и мы оба стали посмешищем в глазах общества? Пусть все останется на этот раз, как было. Верьте мне и не оскорбляйте меня. Я из этого узнаю, любите ли вы меня, узнаю, что для вас важнее — сердце или рука. Вот моя рука, если вам угодно, но сердце мое нужно заслужить, если хотите, чтобы и оно вам принадлежало.

Филиппо (к Фульдженцио). Что вы на это скажете?

Фульдженцио (к Филиппо, тихо). Я не взял бы ее в жены, если бы даже у нее было сто тысяч скудо приданого.

Филиппо (в сторону). Вот дурак!

Леонардо. Не знаю, что вам ответить. Я люблю вас и больше всего хочу вашего сердца. Ваши доводы убедили меня. Я не хочу быть неблагодарным. Делайте, что хотите, и пожалейте меня.

Фульдженцио (в сторону). Вот болван!

Джачинта. Мне все равно, едет с нами Гульельмо или нет. Мне довольно, что Леонардо мне не перечит.

Явление пятнадцатое

Те же и Бриджида.

Бриджида. Синьор, сестрица ваша пожаловала, и с нею ваш лакей.

Леонардо. С вашего разрешения, пусть войдет.

Бриджида (тихо Джачинте). Едем мы или нет?

Джачинта (тихо Бриджиде). Едем, едем!

Бриджида. Ужасно боялась, что не поедем.

(Уходит.)

Явление шестнадцатое

Те же, Виттория и Паоло.

Виттория (унылым голосом). Можно войти?

Джачинта. Войдите, жизнь моя, войдите.

Виттория (в сторону). "Жизнь моя", "жизнь моя"… (К Леонардо, грустно.) Как вы себя чувствуете, синьор Леонардо?

Леонардо. Слава богу, великолепно. Паоло, дорогой, скорее, чтобы все было готово — чемодан, лошади, все, что нужно. Мы сейчас едем.

Виттория (весело). Едем?

Джачинта. Да, жизнь моя, я в восторге!

Филиппо (к Фульдженцио). Приятно видеть, когда девушки так любят друг друга.

Фульдженцио (к Филиппо). Я думаю, одна любит другую, как волк ягненка.

Филиппо (в сторону). Чудак!

Паоло. Слава богу, он снова повеселел. (Уходит.)

Виттория. Скорее, братец, поедем и мы!

Леонардо. Вы горите нетерпением?

Джачинта. Она волнуется, бедненькая, ей хочется скорее на дачу.

Виттория. Не больше, не меньше, чем вам всем.

Фульдженцио. И вы хотите ехать на дачу, не кончив дела, не подписав контракт?

Виттория. Какой контракт?

Филиппо. Перед отъездом следовало бы расписаться.

Виттория. Как расписаться?

Леонардо. Я готов сейчас же.

Виттория. Что вы тут задумали?

Джачинта. Пригласите двух свидетелей.

Виттория. На что вам свидетели?

Бриджида (к Виттории). Не знаете?

Виттория. Ничего не знаю.

Бриджида. Если не знаете, то скоро узнаете.

Виттория. Братец!

Леонардо. Что угодно?

Виттория. Вы собираетесь жениться?

Леонардо. С вашего позволения.

Виттория. И мне ничего не говорите!

Леонардо. Если бы вы дали мне время сказать, я бы сказал.

Виттория. Это — ваша невеста?

Джачинта. Да, дорогая, мне досталось это счастье. Будете вы любить меня?

Виттория. Какая радость! Я в восторге, дорогая моя невестка! (В сторону.) Не хватало, чтоб именно ее он привел к нам в дом.

Целуются.

Джачинта (в сторону). Молю бога, чтобы она скорее убралась из дому.

Бриджида (в сторону). Не от чистого сердца эти поцелуи.

Филиппо (тихо к Фулъдженцио). Ну, глядите. Разве не любят они друг друга?

Фульдженцио (тихо к Филиппо). Я вижу, что вы не знаете женщин.

Филиппо (в сторону). Он меня бесит.

Джачинта. Вот они, вот они, оба свидетеля…

Леонардо (в сторону, глядя за сцену). Гульельмо! Он приводит меня в отчаяние. Видеть его не могу.

Виттория (в сторону). Какой милый у меня братец! Собрался жениться раньше, чем мне нашел мужа. Сейчас я молчу, а потом все, все ему выскажу.

Явление семнадцатое

Те же, Гульельмо и Фердинандо.

Гульельмо. Лошади поданы…

Фердинандо. Скорее, скорее! Уже поздно. Как поживаете, мой друг Леонардо? Прошла ваша меланхолия?

Леонардо. Какое вам дело до моей меланхолии?

Фердинандо. Мне сказала об этом синьора Виттория.

Виттория. Неправда, я ничего не говорила.

Фердинандо. Пусть будет по-вашему. Когда во лжи обвиняет дама, это можно стерпеть.

Филиппо. Синьоры, перед отъездом надлежит закончить одно дело. Синьор Леонардо просил у меня руки моей дочери, и я дал свое согласие. Свадьба будет… (К Леонардо.) Когда хотите, чтобы была свадьба?

Леонардо. Мне кажется, после дачного сезона.

Филиппо. Отлично! После дачного сезона. А пока следует расписаться. Вас просим быть свидетелями.

Гульельмо (в сторону). Этой новости я не ожидал!

Фердинандо. Я — с удовольствием. Давайте скорее покончим с этим и едем на дачу. Но все же, синьоры, с кем из вас я еду?

Филиппо. Право, не могу… Что скажете, Джачинта?

Джачинта. Это уж ваше дело.

Филиппо. А вы что скажете, синьор Гульельмо? Право, мне так неприятно… Как бы это…

Виттория (к Филиппо). Позвольте мне что-то предложить.

Фердинандо. Вы нашли решение вопроса, синьора?

Виттория. Мне кажется, что раз мой брат — жених синьоры Джачинты, ему нужно ехать в карете со своей невестой.

Фердинандо. Этого требует приличие, синьор Филиппо.

Филиппо. Как ты думаешь, Джачинта?

Джачинта. Я никого не приглашала и никому не отказываю.

Леонардо. Как вы думаете, синьор Гульельмо?

Гульельмо. Если я являюсь кому-нибудь помехой, то я отказываюсь от поездки.

Виттория. Нет, нет. Вы поедете в коляске со мной.

Гульельмо (в сторону). Приличие требует, чтобы я не возражал. (Громко.) Если синьор Леонардо разрешает, я принимаю приглашение синьоры Виттории.

Леонардо. Да, дорогой друг, и я буду вечно благодарен вам за вашу любезность.

Джачинта (в сторону). Раз он сам уступил, мне все равно. Я настояла на своем.

Филиппо (к Фульдженцио). По-вашему, теперь хорошо?

Фульдженцио (к Филиппо). Не очень хорошо для синьорины Виттории.

Филиппо (к Фульдженцио). Вздор!

Фердинандо. А я с кем должен ехать?

Джачинта. Синьор, не соблаговолите ли ехать с моей горничной?

Фердинандо. В коляске?

Джачинта. В коляске.

Фердинандо (к Бриджиде). Прелесть моя, я буду иметь удовольствие разделить с вами компанию.

Бриджида. Я в безумном восторге. (В сторону.) Я бы охотнее поехала с лакеем.

Филиппо. Браво! Превосходно! Все устроилось!

Джачинта. Да, подпишем скорее контракт и сейчас же уедем. Наконец-то мы дождались желанной минуты! Сколько волнений мы испытали, тревожась, не придется ли остаться в городе! Так уж полагается в это время года. Итак, счастливого пути отъезжающим и счастливо оставаться тем, кто не едет.

Примечания

Дачная лихорадка

Le smanie per la villeggiatura

Комедия была представлена в первый раз в Венеции, в театре Сан-Лука, в октябре 1761 года, напечатана впервые в издании Паскуали (т. XI, 1768–1774 годы).

На эту же тему Гольдони написал несколько комедий — "Недовольные"("I malecontenti", 1755), "Дачная жизнь" ("La villeggiatura", 1756), где высмеиваются дачные нравы и чичисбейство, и трилогию 1761 года: "Дачная лихорадка", "Дачные приключения" ("Le avventure della villeggiatura"), "Возвращение с дачи" ("Il rito rno dolla villeggiatura").

Многое из того, что Гольдони показал в этих комедиях, он наблюдал в Бренте, на виллах своих знакомых. "Я посетил… несколько тех вилл на берегах Бренты, где царят роскошь и великолепие. Наши предки ездили туда собирать доходы; сейчас туда ездят растрачивать их. На даче идет крупная карточная игра, держат открытый стол, дают балы и спектакли; именно здесь более, чем где-либо, процветает без всякого удержу и стеснения итальянское чичисбейство". {"Мемуары", т. II, стр. 225.}

Показав в первой комедии трилогии "дачное безумие", в двух других Гольдони изображает его роковые последствия: царящая на даче свобода нравов способствует тому, что Джачинта, обещавшая свою руку Леонардо, влюбляется в Гульельмо, а Леонардо, истратившему состояние на дачные развлечения, грозит полное разорение, от которого его спасает лишь помощь друга. Заканчивается трилогия свадьбами Джачинты и Леонардо, Гульельмо и Виттории.

"Дачная лихорадка" успешно шла на итальянской сцене; в начале XX века в ней играли такие известные актеры, как Феруччо Бенини и Эмилио Дзаго, исполнявшие роль Филиппо, Лаура Дзаион-Паладини, Гелик, Гаспарини, выступавшие в роли Джачинты.

На этот сюжет написана комедия Альфредо Тестони, предназначавшаяся для Феруччо Бенини ("El palazo dolle ciacole").

И. П. Володина

[1]

Мантилья — кружевная или шелковая женская накидка, покрывающая голову, лицо и верхнюю часть туловища.

(обратно)

[2]

Марьяж — фасон женского платья. В «Мемуарах» Гольдони рассказывает, что данный фасон он описал с французского манекена (см. прим. к комедии "Самодуры"). Лишь несколько лет спустя, будучи во Франции, Гольдони узнал, что в Париже никогда не носили такого платья. "Приехав во Францию, — пишет он далее в своих "Мемуарах", — я стал расспрашивать, существует ли эта мода. Оказывается, что никто о ней и не слыхал; мне говорили, что ее никогда не существовало, находили ее безвкусной и даже насмехались надо мной" {Там же, стр. 660.}.

(обратно)

[3]

Фараон — см. прим. к комедии "Новая квартира".

(обратно)

[4]

Фелюга — небольшое парусное судно с веслами.

(обратно)

Оглавление

Действие первое

  Явление первое

  Явление второе

  Явление третье

  Явление четвертое

  Явление пятое

  Явление шестое

  Явление седьмое

  Явление восьмое

  Явление девятое

  Явление десятое

  Явление одиннадцатое

  Явление двенадцатое

Действие второе

  Явление первое

  Явление второе

  Явление третье

  Явление четвертое

  Явление пятое

  Явление шестое

  Явление седьмое

  Явление восьмое

  Явление девятое

  Явление десятое

  Явление одиннадцатое

  Явление двенадцатое

Действие третье

  Явление первое

  Явление второе

  Явление третье

  Явление четвертое

  Явление пятое

  Явление шестое

  Явление седьмое

  Явление восьмое

  Явление девятое

  Явление десятое

  Явление одиннадцатое

  Явление двенадцатое

  Явление тринадцатое

  Явление четырнадцатое

  Явление пятнадцатое

  Явление шестнадцатое

  Явление семнадцатое

Примечания . . . .

Реклама на сайте