«Черно-белое Рэй-Ки»

Черно-белое Рэй-Ки (fb2) - Черно-белое Рэй-Ки (Восток: здоровье, воинское искусство, Путь) 1128K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Мария Михайловна Роттер - Михаил Владимирович Роттер

Михаил и Мария Роттер Черно-белое Рэй-Ки

С огромным уважением и благодарностью

© Михаил Роттер, Мария Роттер, текст, 2013

© Издательский Дом «Ганга», 2014–2016

Предисловие

Я не «добропамятный», я просто добрый и память хорошая.

Писать эту книгу было просто. Не пришлось ничего выдумывать, потребовалась только хорошая память. Точнее будет сказать, две «памяти». Одну из них я назвал «дневной» – в ней сохранялось то, что происходило, как у всех нормальных людей, «в рабочее время». Вторая – это «ночная» память, память о том, что мне снилось. Так что делать мне ничего не пришлось, разве что поработать у самого себя секретарем-машинисткой, перепечатав некоторые запомнившиеся мне события и, разумеется, добавив кое-что из тетрадей и блокнотов с записями, которые лежат у меня достаточно давно.

Завершив работу, я решил, что нужно написать предисловие. Какая же книга без предисловия? Хотя, наверное, логично было бы написать предисловие не после, а перед тем, как начинать писать основной текст.

Прочтя то, что вышло из-под моего пера (наверное, сейчас будет правильнее сказать «из-под моей клавиатуры»), я понял, что книга получилась достаточно «обрывочной», а потому странной. Связано это, наверное, с тем, что писал я исключительно «для собственного употребления», писал даже не как книгу, а как дневник, куда заносил некоторые (далеко не все) свои наблюдения, связанные с Рэй-Ки. Поэтому здесь нет единого сюжета, да я и не пытался его построить (хотя вполне можно было). Похоже это, скорее всего, на бусы, в которых каждая бусина сама по себе. Вполне понятно, что всякие нормальные бусы соединены единой нитью, иначе их просто нельзя было бы носить. В данном случае нитью, объединяющей разрозненные фрагменты, является не единая сюжетная линия, а общая тема – Рэй-Ки.

Специально хочу отметить, что все эти «умствования, наблюдения и соображения» не содержат описания никаких действительных персонажей, имен и мест, так что никаких параллелей с реальными событиями нет и быть не может.

«Предложат – не отказывайся»

К старому банкиру приходит молодой банкир и говорит:

– У меня к Вам деловое предложение. Если Вы его примете, каждый из нас заработает по полмиллиона.

– Интересно, что это за предложение?

– Я слышал, что Вы в качестве приданого даете за своей дочерью миллион. Так вот, я согласен взять ее всего за полмиллиона.

Вполне понятно, что качество моего сна никого, кроме меня, не интересует. Ну, может, еще девушкам не нравится, когда кавалер храпит. Однако история началась ночью, поэтому, чтобы читателю было понятно, о чем идет речь, придется сообщить, что сплю я как убитый. Вообще, пока не началась история с болезнью мамы, я думал, что я каменный. Ну, может, и не совсем каменный, но до скуки спокойный. И сны мне не снились. Разве что в детстве, когда я «летал» во сне. Было потрясающе хорошо, только страшновато, потому что полет казался неуправляемым. Но чтобы во взрослом состоянии…

Конечно, я читал книжки, в которых уважаемые авторы отмечали, что сны снятся всем, причем не только людям, но и (хотя поверить в это непросто) млекопитающим, птицам, рыбам, и даже насекомым. Интересно, кстати, что снится, например, золотой рыбке?

Правда, не все эти сны помнят, потому что средний человек забывает половину своих снов через пять минут после пробуждения, а через десять минут помнит всего 10 % приснившегося ему бреда.

Разумеется, я не мог сомневаться в компетентности людей, всю свою жизнь посвятивших исследованию человеческого сна, но трудно было представить, что с такой наследственно блестящей памятью (от мамы досталась), как у меня, можно забыть что-то через несколько минут.

Ладно, мозги вещь непростая, люди и поумнее меня не могут до сих пор разобраться, как они работают. Так что приходится верить специалистам на слово.

Но увиденный этой ночью сон я запомнил. Вообще, на сон это совершенно не было похоже – скорее на фильм «Семь самураев», только немного цветной. «Немного цветной» потому, что цвета там скорее подразумевались, чем на самом деле присутствовали. Они могли бы там быть, но их не было. По крайней мере, пока не было. Почему-то (совершенно непонятно, почему), но мне казалось, что сон этот не последний и что цвета еще появятся. Так сказать, кино с продолжением.

Вообще, если это «сонное кино» и дальше будет похоже на «Семь самураев», то я не возражал. Уж больно фильм был хорош. Казалось бы, старье, 1954 года рождения, но сделано было отменно. В первый раз я его видел в кинотеатре «Иллюзион» в 1976 году. Билетов, разумеется, не было, блата тоже не было. Но самый лучший блат – это деньги. Правда, денег тоже не было, но были джинсы Beaver. «Бобер» этот стоил 160 рублей – как раз хватало на билет. Даже продавать не пришлось. Просто поменял брезентовые натуральные американские штаны на бумажный билет.

Тогда жалко было, теперь понимаю: правильно сделал. Штаны с того времени износились бы тысячу раз, а фильм остался в голове до сих пор: Япония, XVI век, строгие самурайские морды, постоянно испуганные лица крестьян.

Не могу сказать, что во сне было один к одному, но «суровый азиатский налет» точно был. Все выглядело на диво реалистично: среднего роста плотный мужчина с лицом более похожим на изделие из камня, чем на «изделие» из плоти и крови; стоит спокойно, как валун, вросший в землю; держится уверенно (чтобы не сказать надменно), с явным ощущением собственной силы. Кимоно из плотной грубой ткани, чистое, но явно видавшее лучшие времена. В общем, никакой театральщины: все простое, грубое, настоящее. И ни одного лишнего жеста.

Настолько настоящее, что даже во сне мне сразу захотелось узнать, что это за персонаж. Ни разу не видел, чтобы так скромно, даже бедно одетый человек так уверенно держался. Не помню уже где, читал, что есть американский психолог, который утверждает, что может определить капитал человека только по тому, как тот берется за ручку своего автомобиля. Интересно, как бы он оценил этого «кремневого человека». Автомобиля у него точно нет, а держится будто он переодетый король. Может, это местный Гарун аль-Рашид, вышедший, переодевшись, прогуляться по вечернему Багдаду? Нет, юмором О. Генри («Вам, может быть, известна история славного и бессмертного правителя, калифа Гаруна аль-Рашида, чьи мудрые и благодетельные экскурсии в жизнь его народа в Багдаде дали ему счастливую возможность исцелить столько ран?») тут и не пахло.

Пока я думал, кто это мне так явственно приснился, человек заговорил. Говорил он грубым, командным голосом на непонятном мне языке. Речь его я каким-то образом понимал и по этому поводу решил не задумываться: сон он сон и есть, во сне может быть все. Понимаю и ладно.

Мужчина был краток:

– Предложат – не отказывайся.

После чего он исчез, и на этом «фильмо-сон» закончился, только что не было заставки «Конец фильма».

А с утра завертелась обычная суета, и стало не до мыслей про странные сны, суровых незнакомцев. Мало ли чего среди ночи привидится.

Однако к полудню я вспомнил про «Предложат – не отказывайся», т. к. действительно поступило предложение. Так, ничего особенного: приятель приглашал поучаствовать в одной несложной работе. Предложение было вполне понятное: делать то, что требовалось, я умел (причем лучше, чем приятель, иначе бы он меня не позвал). Так что в связи с отсутствием нормальной инженерской работы «Предложат – не отказывайся» получилось легко, можно сказать, само собой.

Вскоре поступило и второе предложение. Позвонила моя старая знакомая и сказала:

– Володя, ты вроде бы хотел получить Рэй-Ки. Так вот, появился новый мастер. Я его не видела, но он, говорят, вполне нормальный, лучше тех, которых я тебе раньше предлагала.

Да, Рэй-Ки меня давно интересовало, только никак не складывалось. Само это слово я впервые увидел в начале девяностых годов в журнале «Цигун и спорт», в разделе «Из писем читателей». В ответ на вопрос «Расскажите, что такое Рэй-Ки…» там было сказано, что информации на эту тему на русском языке нет. Кстати, именно после такого честного заявления я стал с большим уважением относиться к редколлегии этого журнала. Другие бы, вместо того, чтобы сообщать, что они чего-то не знают, просто не напечатали бы этого читательского письма.

Потом была смешная история в курортном поселке, где на дверях столовой я увидел объявление: «Встреча с мастером Рэй-Ки». Разумеется, я туда сходил, но впечатление было весьма странное. Уж очень откровенно попахивало шарлатанством.

Правда, на этой встрече мне перепала маленькая (всего 16 страниц, из них текст занимал максимум страниц 10) синяя брошюрка, которая называлась «Рейки» [5], и на обложке был какой-то иероглиф. Позже я узнал, что это новый (после японской реформы правописания 1945 года) иероглиф «Рэй-Ки». Я пишу о ней так подробно, потому что это была моя первая книжка о Рэй-Ки, и я храню ее до сих пор, хотя с того времени понял, что далеко не все (это очень мягко говоря), что в ней написано, соответствует моим теперешним представлениям.

Однако мысли из раннего дневника Хавайо Такаты (дамы, через которую Рэй-Ки попало на Запад) мне понравились, и ниже я привожу выдержки из этих записей [5].

«…Эта энергия бездонна, неизмерима и, будучи универсальной жизненной силой, непостижима для человека. Однако каждое отдельное живое существо принимает её благодеяние ежедневно во сне и наяву.

Различные учителя и мастера называют её Великим Духом, Всеобщей Жизненной Силой, Жизненной Энергией, потому что, когда она воздействует, то оживляет всю систему.

Я буду называть это “Рэй-Ки”, потому что я обучалась под знаком именно этого слова. Рэй-Ки – это не электричество, не радиоактивность и не рентгеновское излучение. Оно проникает сквозь шелк и парусину, фарфор и свинец, дерево и сталь, ибо исходит из Великого Духа, из Непостижимого. Оно не разрушает живые ткани или нервы. Оно абсолютно безвредно, поэтому действенно и безопасно. Это универсальная волна, и всё живущее получает пользу во время лечения: растения, птицы, звери, так же как и люди – дети и взрослые, бедные и богатые.

Оно может использоваться каждый день как профилактика. Бог дал нам тело – место для обитания и наш хлеб насущный. Нам была дана жизнь в этом мире для некой цели, поэтому мы должны обладать здоровьем и счастьем.

Когда эти правила применяются ежедневно, тело начинает отзываться и всё, что мы желаем в этом мире, оказывается в пределах достижимого: здоровье, счастье и путь к долголетию, который мы все ищем, – я называю это совершенством.

Будучи универсальной силой Великого Божественного Духа, Рэй-Ки принадлежит всем, кто ищет и желает научиться искусству врачевания.

С первым подключением, или инициацией, руки начинают излучать энергию при прикладывании их к больному месту. Облегчается боль, останавливается кровотечение из открытой раны; ваши руки готовы врачевать острые и хронические заболевания людей, растений, птиц и зверей.

Эта сила не знает ни цвета, ни вероучения, ни старости, ни молодости. Когда обучающийся будет готов принять её, ему будет указан путь. Контакт осуществляется посредством священной церемонии инициации. Не может быть ошибки, не может быть сомнений, так как мы связаны с Божественным Духом».

Все это было очень красиво, но явно недостаточно, чтобы я в это поверил. А вот моя доверчивая жена сходила на «посвящение» и получила первую ступень Рэй-Ки. Все было очень таинственно, даже записи о способах лечения никому нельзя было показывать. Да я и не настаивал. Я и так знал, что такого быть не может. Почему? Да потому, что господин Чехов сказал по этому поводу совершенно определенно: «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда».

Еще потому, что видел, как утром на пляже мастерица показывала восторженным дамам гимнастику, явно не целостную, а составленную из разных восточно-западных частей. Про Рэй-Ки я, разумеется, ничего не знал, но в «способах для тела» после десятков лет фанатичных занятий восточными единоборствами разбирался вполне достаточно. Так что если и Рэй-Ки было такого же качества, как эта гимнастика, то можно было не огорчаться по поводу его «неполучения».

А с рекомендацией «Предложат – не отказывайся» из сна вроде как все складывалось. Приняв первое предложение (о работе), я заработал достаточно, чтобы принять посвящение Рэй-Ки, если, разумеется, я на это решусь.

Да и чего было не сходить? У меня была на этот счет инструкция в виде старого анекдота:

– О чем думает петух, когда гонится за курицей?

– Если не догоню, так хоть согреюсь.

Вот и я решил поступить таким же способом: если не понравится, так хотя бы схожу, развлекусь. Тем более (такого в больших городах вообще не бывает), идти было недалеко: место встречи было назначено в общежитии, находящемся минутах в пяти медленного пешего ходу от дома. Причем прямо, никуда не сворачивая, на том же проспекте, где стоял мой дом. А в случайности я уже давно не верил…

На встрече все было приятно. Очень спокойный, сдержанный, вежливый, обращающийся ко всем без исключения на «Вы» молодой мастер.

Знаем мы таких вежливых, сами такие. Очень удобная форма общения. Все видят, какой ты культурный и уважительный. И одновременно никого на фамильярности не тянет.

В свое время мне перестало хотеться обращаться к людям (кроме родственников, друзей и очень старых знакомых) на «ты». И я решил более подробно ознакомиться с «официальным» способом толкования формального и неформального обращения, или, как я его называл, «пары ты—Вы».

Изначально в русской речи местоимение «ты» могло быть адресовано даже царю. Именно так происходит в русских народных сказках («Прикажи, царь-батюшка…»). Обращение же на «Вы» вошло в употребление в XVIII веке и было связано с сильным влиянием французского языка на русскую аристократию.

Предполагают, что впервые обращение на «Вы» начало применяться по отношению к римским императорам в связи с совмещением ими нескольких различных титулов. Существуют также теории, что исконно «вы» было обращением к врагу.

В английском языке, начиная с XV века, практически повсеместно было принято обращение на «Вы» (you). В результате этого формальное и неформальное обращение перестали различаться (все всех называли на «Вы»). Обращение на «ты» (thou) осталось только в архаичной и поэтической речи. Кстати, к Богу англичане (и не они одни) обращаются на «ты».

То, что даже к Богу обращаются на «ты», подтверждало мои скромные соображения о том, что ничего общего с уважением «ты—Вы» не имело. Да и никакого уважения в принципе не существовало.

Этот эффект я назвал «иллюзией уважения». Суть его заключалась в том, что люди изображают уважение друг к другу до первого (даже минимального) конфликта интересов. Наглядной иллюстрацией может служить старый, еще дореволюционный анекдот:

На улице на своем постоянном месте сидел очень интеллигентного вида нищий. Каждый день мимо него проходил щедрый господин, уважительно приподнимал шляпу и давал нищему целых два серебряных рубля. Интеллигентный нищий не менее уважительно приподнимал шляпу и очень вежливо благодарил.

Но в один прекрасный день щедрый господин нарушил многолетнюю традицию: вместо двух серебряных рублей дал нищему всего один.

– Что случилось, Ваше степенство? – удивился нищий.

– Извини, любезный, так теперь будет всегда: я женился и теперь вынужден экономить, – сказал щедрый господин.

– Вы посмотрите на эту скотину, – заорал вдруг интеллигентного вида нищий на всю улицу, – этот мерзавец женился, а я вынужден содержать его жену.

В этом случае железно сработало то, что в Каббале считалось базовым свойством любого человека, – эгоизм. Хитрющий эгоизм (когда ему «выгодно») вполне может «изображать» уважение. Когда возникает конфликт и в этом пропадает необходимость, мгновенно выясняется, что «эгоизм-то голый».

Разумеется, уважение существует, но в очень малых количествах. Настолько малых, что известные лично мне случаи искреннего уважения я могу перечислить на пальцах. Причем одной руки.

Когда я впервые это понял, мне стало достаточно обидно. Однако вскоре я смирился и стал еще больше ценить те самые, редчайшие и потому драгоценные, крупицы истинного уважения. Тем более, что никому из уважаемых людей они просто так не доставались. Это любовь может быть «просто так», на уровне «нравится—не нравится». А заслужить (и поддерживать) уважение к себе – это тяжкий и постоянный труд.

Так что обращение «ты—Вы» я для себя идентифицировал как некий переключатель, при правильном обращении позволяющий «образмеривать» дистанцию. И не только дистанцию. Еще он прекрасно размечает «поле отношений»: кто, с кем, когда, за что и сколько.

Возможно, все это было очередной моей иллюзией. Однако эта иллюзия была прямой аналогией того, что мне объяснил (точнее показал, причем очень наглядно) мастер Минь десятки лет тому назад.

Был он маленького роста и очень любил ближний бой. Точнее, другого он не понимал. По этому поводу Минь говорил так:

«Далеко – плохо. Далеко – убивать трудно. Надо близко, тогда точно можно убить. Но помни, далеко и близко – это не просто расстояние. Тут все разное. Когда далеко, ты можешь нападать и можешь защищаться – дистанция большая, времени достаточно – успеешь. Когда близко – никто не успеет защититься, даже я. Поэтому, когда близко – техника совсем другая. В ней совсем нет защиты – только атака. Атака, которую ты не можешь прервать. Если против тебя настоящий мастер, он тебя уже не отпустит, не даст отойти от себя. Так что, входя в ближний бой, помни: выйти из него ты уже не сумеешь. Так что терпи и бей».

Урок этот в словесной форме был мне дан, когда мы ехали с занятия. Время было позднее, троллейбус – практически пустой, мы стояли на задней площадке, так что Минь мог говорить без помех, не стесняясь своего акцента.

Его слова «далеко и близко – это не просто расстояние» я запомнил прекрасно, тем более, что их практическое значение Минь показывал в конце каждой тренировки, которую завершал обязательным поединком. Он это называл «играть». Я это называл «избиением младенцев», но вслух не комментировал, чтобы он однажды не показал мне, что такое настоящее избиение.

Так что для меня переход с «Вы» на «ты» был аналогом смены длинной дистанции на короткую, и я никогда не торопился с этим (за последние лет десять на «ты» я перешел всего с одним человеком, которого уважал исключительно).

Много времени спустя я получил наглядную демонстрацию того, как лично для меня работает «переключатель Вы—ты». В то время я познакомился через Интернет с человеком, который меня серьезно удивил – у него были принципы! Не знаю, как это получилось (первых пару лет нашей переписки я даже его фотографии не видел), но я сразу «учуял», что мужчина он серьезный, думающий и идущий своим путем. По его письмам было видно, что он не только прочел книжек раз в сто больше меня (а я с детства любил читать, да и сейчас люблю), но и сам прекрасно пишет. Переписка наша, разумеется, шла на «Вы». С полным, так сказать, взаимным уважением. Слово за слово, и мы начали работать на расстоянии (где мысль – там энергия, и не имеет значения, кто где находится), как Рэй-Ки это позволяет. И все шло как обычно (к тому моменту процесс дистанционной передачи Рэй-Ки давно был для меня делом совершенно обыденным), пока мы с подачи одной дамы (видимо, заметно умнее нас обоих) не перешли на «ты». В тот же вечер я выяснил («век живи – век учись»), что сосредоточиваться мне стало заметно легче. Может, даже и не легче (это и так не сложно: представил мысленно «адресата», которому посылаешь Рэй-Ки, – вот и все), но то, что я стал получать от этого больше удовольствия, – это точно. Все было понятно. Любая духовная или энергетическая практика требует работы ума, как бы «проходит через голову». Видимо, работать на «Вы» для моей головы было сложновато. Или, скорее, для нее это было что-то вроде сигнала «свой—чужой», который посылает самолет в ответ на запрос с радиолокационной станции. Если следовать этой аналогии, то обращение на «Вы» (чужой) автоматически настраивало меня на официальные отношения, а на «ты» (свой) – на дружеские. И получалось, что у меня на уровне «свой» энергетический сигнал проходит лучше. Разумеется, я понимал, что верно это только для меня. Но так как я совершенно не собирался никого наставлять «на путь истинный», то мне вполне было достаточно собственных наблюдений для собственного же использования.

Так что для меня все было наоборот: признаком уважения для меня было не «Вы», а «ты». Поэтому, когда меня начинали слишком уважительно именовать по имени-отчеству и на «Вы» (да еще подчеркивая голосом, что «Вы» это с заглавной буквы), я только мысленно улыбался и ждал, когда же станет понятна истинная цель демонстрации такого «уважения».

Понравился мне не только сам мастер, говорящий всем «Вы». Публика у него на занятии тоже подобралась очень нормальная: интеллигентные женщины, в основном среднего возраста. Обычно так и бывает: приличный мастер – приличная группа. Разумеется, верно было и обратное: приличная группа – приличный мастер. Это не могло не радовать: такая публика обучаться чему попало и у кого попало не будет. Так что можно было рассчитывать…

Само действо происходило в частной, очень ухоженной косметологической клинике, которая арендовала пару комнат на первом этаже общежития.

Устроено все было очень просто. Люди сходятся, лечат друг друга, или, как они говорили, «обмениваются Рэй-Ки». Варягов с улицы (вроде меня) тоже вполне приветствуют, даже «дают Рэй-Ки» бесплатно, в рекламных, так сказать, целях.

Если человеку понравится, он записывается на двухдневный семинар, где и получает посвящение соответствующей ступени. Всего в той системе Рэй-Ки, которую преподавал Игорь, было три ступени. Третья ступень была только у него, так что у остальных выбор был невелик: первая или вторая.

На мой немедленный вопрос: «А можно ли получить вторую ступень, минуя первую?», последовал столь же немедленный ответ Игоря: «Нет, нельзя».

Но публика меня сразу утешила, сообщив, что семинар проходит часто, как только наберется группа желающих. Группа же набиралась достаточно быстро, потому что мастеров Рэй-Ки в те времена было совсем немного, а Игорь к тому же пользовался у понимающих людей популярностью.

Чтобы я понял (точнее сказать, почувствовал), о чем идет речь, мне выделили девушку, которая должна была мне давать Рэй-Ки. Девушке, разумеется, это не понравилось, потому что посвященные обменивались энергией, а у меня посвящения не было и обмениваться я не мог, так что взять с меня было нечего. Однако она честно принялась накладывать на меня руки и старательно давать Рэй-Ки. Я не менее старательно пытался что-то почувствовать. «Приняв сеанс» и поблагодарив девушку, я остался в полном недоумении. Может, там что-то и было, но я этого не почувствовал. Одно из двух: либо я дубина бесчувственная, либо это, как говорит один мой умный приятель, «полный фонарь».

Так что, уходя с круга Рэй-Ки (так называлось это сборище), я вспоминал процедуру лечения Буратино:

«Сова приложила ухо к груди Буратино.

– Пациент скорее мертв, чем жив, – прошептала она и отвернула голову назад на сто восемьдесят градусов.

Жаба долго мяла влажной лапой Буратино. Раздумывая, глядела выпученными глазами сразу в разные стороны. Прошлепала большим ртом:

– Пациент скорее жив, чем мертв…

Народный лекарь Богомол сухими, как травинки, руками начал дотрагиваться до Буратино.

– Одно из двух, – прошелестел он, – или пациент жив, или он умер. Если он жив – он останется жив или он не останется жив. Если он мертв – его можно оживить или нельзя оживить.

– Шшшарлатанство, – сказала Сова, взмахнула мягкими крыльями и улетела на темный чердак.

У Жабы от злости вздулись все бородавки.

– Какакокое отвррратительное невежество! – квакнула она и, шлепая животом, запрыгала в сырой подвал.

Лекарь Богомол на всякий случай притворился высохшим сучком и вывалился за окошко».

Прощаясь, я вежливо всех поблагодарил, обещал подумать насчет посвящения и откланялся, склоняясь к мнению Совы о том, что «пациент скорее мертв, чем жив».

Однако ночью мне снова приснился сон. Все было практически такое же, только пришелец выглядел еще более суровым и явно недовольным: «Я же тебе ясно сказал: „не отказывайся“». Тут мне стало уже интересно: а можно ли в этом сне и мне поговорить, или сценарий таков, что я должен только слушать то, что изрекает совершенно незнакомый человек. Кстати, выглядел он как человек, привыкший к тому, что его слушают, не перебивая. Но если и во сне нет демократии, то полностью подтверждается моя теория о том, что ее нет, никогда не было и быть не может.

«А от чего я не должен отказываться? И кто ты, почему я должен тебя слушать?»

Последовала пауза. Незнакомец, не скрываясь (вообще, он вел себя на диво просто и естественно), думал. Видимо, решал, стоить ли отвечать. Казалось, что разговоры – это вообще не по его части. Гораздо больше он походил на человека действия.

«Как зовут – тебе не надо знать. Ты можешь называть меня Сэнсэй. Объяснять буду, но позже. А пока тебе лучше меня слушать. Завтра утром посмотришь на свое плечо».

С этими словами он положил ладонь мне на правое плечо. Волна приятного тепла разлилась по всему телу, ощущение было такое, как будто тело, если можно так сказать, наполнили счастьем.

Исчез он раньше, чем я успел спросить что-либо или хотя бы сказать «спасибо». После этого я провалился в сон, на этот раз уже без сновидений и уже до самого утра.

Первая моя утренняя мысль была о том, что с таким удовольствием я не просыпался уже много лет. Может, только в детстве. Было ощущение крепкого, живого тела. Наверное, так просыпаются дети и молодые, здоровые животные: ощущение беспричинного счастья, возникающее «из ничего».

Сон свой я помнил прекрасно и потому посмотрел на плечо почти рефлекторно. Ожога, разумеется, не было, но было явственное покраснение кожи, которое умные люди называют гиперемией. Только эта самая гиперемия имела совершенно четко очерченную форму ладони: отпечаток большого пальца на передней части плеча, и остальных четырех – на задней. Именно так Сэнсэй и ухватил меня своей железной лапой.

Про себя я с ухмылкой отметил, что с этого момента мне даже мысленно не захотелось назвать его «этим мужиком» или «персонажем». Видимо, одной демонстрации мне оказалось довольно. Это радовало: понял с первого раза. Думаю, это было правильно: Сэнсэй не походил на человека, готового повторять по нескольку раз.

Итак, есть сон, после которого на физическом теле остаются следы, и есть некто, который приходит во сне, говорит мало, но ведет себя совершенно вменяемо. Мало того, он знает, что произойдет со мной в ближайшее время (по крайней мере, некоторые события), и может воздействовать во сне как на мой ум, так и на физическое тело.

Ни того ни другого я понять не мог. Как работает ум, понять было невозможно. Так что я и не пытался. Была, правда, у меня любимая картинка, на которой умный человек (еще в XVII веке!) пытался изобразить «части ума». Не думаю, что это имело хоть что-то общее с тем, что происходит в голове на самом деле, но картинка мне нравилась.

Человек и макрокосм. Гравюра из книги Fludd R. «Utriusque cosmi maioris scilicet et minoris Metaphysica, physica atque technica Historia», 1617

Имелось у меня как минимум два выхода: согласиться с тем, что я видел, слышал, чувствовал, или признать себя сумасшедшим. В том, что я был абсолютно здоров, у меня никогда сомнений не возникало (хотя говорят, что ни один умалишенный не осознает свое истинное состояние). Поэтому я решил признать существование Сэнсэя и возможность следующих его появлений. Если два раза приходил, вполне может явиться и в третий, а там, как считали древние люди: «Раз, два, три, много». Главное было пока никому, вообще никому, не говорить об этом, а там как получится.

Одно было совершенно очевидно: если он есть, то ничего плохого его визиты не несут. Так что я решил прислушаться к его совету: позвонил мастеру Рэй-Ки (звали его Игорь) и записался в группу. Почему-то я не удивился, когда он сказал, что группа уже набрана (я последний) и ближайшее посвящение послезавтра, в субботу, в десять утра.

Первая ступень. Вход в систему

На семинаре под названием «Как сохранить хорошие отношения с мужем» женщин попросили отправить мужу sms-ку: «Я люблю тебя, дорогой».

Ответы были следующими:

– Кто это?

– Ты больна?

– Ты опять разбила автомобиль?

– Просто скажи мне, сколько тебе нужно.

– Мне это снится?

Сутки первые

В субботу к десяти часам «как штык» я был на месте. Процедура посвящения была обставлена достаточно торжественно. На полочке – фотография отца-основателя (имени его я тогда не знал, но обещали, что мастер все обо всем расскажет), на которой изображен немолодой импозантный мужчина в очках. Рядом с портретом – букет цветов и несколько горящих благовонных палочек. В общем, несколько походило на алтарь в традиционной азиатской школе.

Всех (народу было немного, человек, наверное, пять-шесть) собрали в одной комнате и объявили, что сначала мастер изложит общую (для себя я назвал ее «разговорная») часть: историю, принципы и т. п. Потом каждого из нас он будет по одному приглашать в другую комнату и там давать то, зачем все пришли, – первую ступень Рэй-Ки.

Это, как я понял, и будет тот самый таинственный (как же без этого-то) ритуал, во время которого даже сидеть полагалось, закрыв глаза (о чем предупредили особо). В общем, заходить по одному и, чур, не подглядывать.

Сначала Игорь рассказал, что название «Рэй-Ки» состоит из иероглифов «Рэй» и «Ки». Что «Ки» в японском языке служит для обозначения всех видов жизненной энергии, я знал и раньше. Еще бы – столько лет «вгрохать» в занятия Каратэ, где без энергии высший уровень считается недостижимым. А что такое «Рэй», я не знал. Оказалось, «универсальный, Вселенский, высший». В общем, «Рэй-Ки» означало что-то вроде высшей Вселенской энергии, присутствующей повсюду.

Ну, с иероглифами было более или менее понятно, иероглифы мне всегда нравились. Я в свое время даже («у губернатора, который, …впрочем, был большой добряк и даже сам вышивал иногда по тюлю») вышивал себе золотыми нитками кимоно и пояс для Каратэ. Теперь понимаю, что было это молодежное пижонство и глупость несусветная, которую из меня потом настоящий вьетнамский мастер выбил сразу. Сделал он это просто: вначале теоретическая, так сказать, часть, которую он ухитрился втиснуть в одну фразу: «Тебе должно быть все равно, в чем драться: в расшитом кимоно и босиком, в ватнике и тяжеленных сапогах, в плавках (слово „плавки“ он не знал и говорил „трусики“) или вообще голым». Практическая часть была значительно менее приятной, но очень доходчивой. Он приходил на занятия и бил меня прямо в чем пришел, переодевался и бил меня в кимоно, он бил меня трезвый и бил меня пьяный, он делал это, будучи в хорошем настроении и уставшим после физической работы. Иногда зимой он приходил простуженным (так и не смог привыкнуть к нашим морозам) и бил меня, не переставая кашлять.

Через месяц таких занятий я запрятал свое расшитое золотом кимоно и вообще забыл о нем. Спустя много лет, убирая в квартире, я нашел его. Оно было такое старое, жалкое и вытертое, что через минуту полетело в мусор.

Хотя свою роль эта вышитая тряпка в свое время сыграла. Она заставляла постоянно поддерживать себя в форме, потому что получать по роже в таком расшитом кимоно было просто неприлично.

После иероглифов и расшифровки названия последовала история Рэй-Ки, уже не как энергии, а как системы. Вот тут «паруса моего понимания» повисли сразу. Разумеется, специалистом по истории Японии я не был, но «Сказание о христианском монахе по имени Микао Усуи» вызывало большие сомнения.

Я знал, что христиане в Японии есть, что институт христианства существует в этой стране с середины XVI века, с момента приезда в страну иезуита Франциска Ксаверия, который в 1549 году основал небольшую римско-католическую общину на юге Японии, в городе Кагосима.

Однако знал я также, что уже в конце XVI века началось изгнание миссионеров и притеснение верующих, которых, следуя доброй римской традиции, стали распинать на крестах.

В 1637 году Япония разорвала отношения с европейскими странами, а запрет на христианство в Японии действовал весь период изоляции страны, т. е. более двух с половиной веков. Этого времени было более чем достаточно, чтобы насильственно обратить христиан в буддизм. Несогласных попросту казнили – средневековые японские нравы никак не отличались милосердием.

Только в 1873 году, под давлением с Запада, японские власти сняли запрет на христианство, позволив свободно проповедовать и исповедовать его. Так что путь христианства в Японии не был легким, и если христиане там были, то их не могло быть много. То есть Микао Усуи, разумеется, мог быть и христианином, но вероятность этого в стране, где христиан не более 1 %, была невелика.

Свои соображения я держал при себе, тем более, что никогда не забывал историю, действительно имевшую место, которую мне рассказывала моя мама:

Идет лекция в мединституте. Встает студентка, задает вопрос:

– Скажите, профессор, а может быть…

Профессор (видимо, с блестящей реакцией) перебивает ее, не давая договорить:

– Быть может все! А теперь давайте ваш вопрос.

Так что я с детства помнил: «Быть может все». Да и не имело значения, кем был отец-основатель – христианином или буддистом. Важно было другое: если ложь есть в одном месте, она вполне может быть и в других местах.

В общем, рассказанная Игорем история звучала примерно так: «Микао Усуи преподавал в христианской школе. Однажды ученики попросили его продемонстрировать метод лечения, с помощью которого исцелял Иисус Христос. В процессе поисков ответа на этот вопрос доктор (кстати, тоже совершенно западное „титулование“, явно добавленное исключительно для солидности) Усуи обнаружил в древних санскритских текстах несколько символов, которые заинтересовали его. Далее он отправился к священной горе Кураяма, чтобы в течение трех недель голодать и медитировать, надеясь таким образом восстановить контакт с этими символами.

В последний (ну точно как в кино, где главный герой спасает мир в самую последнюю секунду), 21-й день, Усуи увидел свет, нисходящий на него с неба и пронизывающий его насквозь. В этом свете перед ним проплывали радужные пузырьки с символами Рэй-Ки. Когда Усуи пришел в себя и спустился с горы, он обнаружил, что может излечивать людей наложением рук».

Никто не спорит, красивая история. Особенно мне понравились ученики, которые не стесняются задавать совершенно нетактичные вопросы и требовать показать им (не более и не менее!), как Христос лечил наложением рук. То ли они неописуемые наглецы и хамы, то ли полные идиоты, то ли думают, что их учитель – фигура такого же уровня, как Христос, то ли хотят унизить своего наставника, который никак не может этого уметь. Вообще, за такие нетактичные вопросы в лоб в азиатских школах выгоняют, не разговаривая, потому что взрослый ученик не может не понимать, что если учитель не сможет показать, как лечил Христос (а он точно не сумеет этого сделать), то он потеряет лицо в присутствии всего класса.

Очень мне это напомнило наши школьные уроки физики. Был у нас ученик с совершенно нестандартным мышлением. Сейчас я думаю, что, скорее всего, он был гением. На уроке, когда нам объясняли действие электрического тока, он невинным голосом спрашивал у учителя:

– Иван Иванович, а почему лампочка горит?

Тот, обрадованный, что ему удалось заинтересовать такого нестандартного ученика, который давно прочел все учебники на два класса вперед (да еще и кучу специальной литературы), начинал подробно рассказывать:

– Разность потенциалов приводит в движение электроны, которые соударяются с молекулами вольфрама, из которого состоит спираль лампы. Спираль лампы раскаляется, и лампа начинает светиться. Понимаете, дети?

– Конечно, Иван Иванович, понимаем, – ласково отвечал малолетний гений. – А почему лампочка горит?

– Ну я же вам уже рассказывал: электроны приходят в движение…

Гений (очень вежливо) перебивает его:

– Иван Иванович, про электроны и про раскаляющиеся молекулы вольфрама я уже все знаю. Вы, пожалуйста, объясните, почему лампочка горит.

После чего несчастный учитель вылетал из класса и возвращался с директрисой, а гений (снова очень вежливо) говорил:

– Да не хотел я ничего такого. Просто мне было интересно, почему лампочка горит.

Директриса, довольная, что ей так просто удалось разрешить конфликт (вот оно, истинное мастерство педагога), вздыхала с облегчением и говорила:

– Иван Иванович, ну объясните ребятам, отчего лампочка горит. И я послушаю, мне тоже интересно, я ведь филолог, а не физик.

И она усаживалась на первую парту, демонстрируя единство с народом. А несчастный Иван Иванович объяснял все вновь, и история повторялась, только на этот раз он терял лицо уже в присутствии директрисы.

Я не мог представить, что подобные вопросы позволялись в японской школе начала XX века, – это разрушало все мои представления об азиатской системе воспитания. Да и вообще, после просьбы показать, как Христос лечил наложением рук, вполне могла последовать просьба продемонстрировать, как он накормил пятью буханками хлеба тысячу человек. Хотя для изощренного ума современного западного человека здесь нет никакой сложности: или буханки были полутонные, или порции по полграмма.

Все эти явные несоответствия я решил списать на «экспортный вариант» системы. Понятно было, что в Соединенных Штатах (которые стали первой западной страной, куда попало Рэй-Ки) японцев после Перл-Харбор не очень жаловали. Поэтому если система была японской, то нужно было, по возможности, придать ей христианский колорит.

Кстати, подобная «подгонка» под параметры страны, куда поставлялся товар, не была чем-то необычным. Например, когда советские «Жигули» стали продавать на запад, их очень плохо покупали, несмотря на весьма скромную цену. Дело оказалось в том, что название «Жигули» ассоциировалось со словом «жиголо», означающем на испанском языке «наемный танцор», «альфонс», «мужчина, находящийся на содержании у дамы». Разумеется, никто не хотел ездить на машине с названием, которое переводилось примерно как «мужчина-проститутка». В итоге уже в 1975 году все экспортные ВАЗы были переименованы в «Lada». Кстати, с этим названием тоже просчитались: во Франции «Lada» стала синонимом слова «ladre», что означает «скупой, жадный».

Тут я решил приостановить логический анализ, потому что далее следовал рассказ о внутреннем голосе, который посоветовал тяжко больной Хавайо Такате отказаться от операции и отправиться искать исцеления в Японии, и о том, как после лечения в клинике Чуджиро Хайаши она чудесным образом выздоровела.

Вся эта «история системы» была примерно такой, как в синенькой книжечке, которую я несколько лет назад, еще в Крыму, внимательно прочитал. Тогда я почти сразу забыл ее содержание, а теперь неожиданно вспомнил.

В общем, получалась обычная сказка, в которую нужно либо верить, либо нет, а задавать вопросы и анализировать ее совершенно бессмысленно. Поэтому я решил сделать вид, что поверил, и расслабиться: сказка была красивая, вполне можно было и послушать.

К моей радости, сказка уже закончилась и началась практическая часть. Перед тем как приступить к «раздаче слонов» (извините, процедуре посвящения), Игорь сказал, что на круге Рэй-Ки (то есть на нашем сегодняшнем собрании) каждый должен вслух высказать просьбу о посвящении, «выдаче» ему первой ступени Рэй-Ки. Причем не как попало, а почти как в небезызвестной формуле: «Я такой-то и такой-то, находясь в здравом уме и твердой памяти…». Ну, может, и без «в здравом уме и твердой памяти», но все требовалось сделать очень формально: громко, четко и при свидетелях. Разумеется, я сделал все, как он просил, но смешно было сильно.

Когда я сам начал обучать людей, я понял, что все он делал правильно (он вообще учил правильно). Дело было в том, что на самом деле большинство людей не знают, чего они хотят, насколько сильно они этого хотят и хотят ли они этого вообще. Эту истину я открыл для себя много лет назад, когда пытался поменять квартиру. Звонило достаточно много людей, некоторые даже приходили смотреть квартиру и обговаривать условия. Когда же доходило до дела, выяснялось, что человек не знает, хочет ли он совершать обмен, а смотрит просто так, на всякий случай. Для некоторых, как мне показалось, это было еще и развлечением. Так сказать, общение с другими людьми.

Поэтому просьба об инициации, высказанная вслух, заставляла человека огласить свою готовность принять посвящение и нести за это ответственность.

Еще Игорь предупредил, что во время посвящения он будет дуть на нас (не страшно, лишь бы не плевал) и хлопать по ладоням (тоже не страшно, лишь бы не по морде).

– Пугаться не надо, – сказал он, – просто посвящение передается именно таким способом.

Потом он ушел в другую комнату, забрав с собой первого желающего. Точнее будет сказать, первую желающую. Кстати, кроме меня, ни одного существа мужского пола среди страждущих обрести первую ступень Рэй-Ки не было.

Я, как всегда, не торопился. Пусть дамы заходят, а мне спешить нечего: за все заплачено, всем хватит.

Дамы и заходили по одной. Выходили минут через десять с каким-то блаженно-расслабленным выражением лица, рассаживались (теперь уже безо всякой суеты) – и все молчали. Представить себе несколько одновременно и добровольно молчащих женщин, конечно, можно, но лично я при таком событии присутствовал впервые.

Дошла очередь и до меня. В центре комнаты, где происходил ритуал, стоял стул, на который Игорь молча указал мне. Так же молча я уселся на него. Чего болтать: человек честно и явно старательно делает свою работу. Вообще, этот парень мне нравился (не нравился бы – видел бы он меня тут!), но его манера совершенно не располагала к проявлениям излишней фамильярности. Вел он себя исключительно любезно, но в лишние разговоры не вовлекался. Я, впрочем, и не пробовал (сам такой), но дамы, которым он явно нравился, пытались. Без успеха, однако.

Оказавшись на стуле, я честно закрыл глаза. Разумеется, было любопытно (я вообще любопытное существо), что он там делает, но подглядывать совершенно не хотелось. Так что я расслабился и старался почувствовать то нечто, из-за которого все выходили из этой комнаты с таким счастливым видом.

Вначале ничего не происходило. Игорь ходил вокруг меня, махал руками (я чувствовал легкое дуновение воздуха), действительно хлопал меня по ладоням и даже зачем-то дул.

Наверное, даже хорошо, что я этого не видел. Думаю, зрелище было забавное: один дурак сидит на стуле, а второй на него дует. Прямо как в детском стишке Маршака:

«Где это Видано? Где это Слыхано? — Старый Осел Молодого Везет!»

Разумеется, ничего такого особенного я не почувствовал, просто в какой-то момент на душе стало хорошо, очень хорошо. Сразу до меня дошло, отчего у всех леди, прошедших «процедуру» до меня, было такое выражение лица. Боюсь, у меня было примерно такое же. Говорить тоже не хотелось. Ничего особенного не случилось, просто снизошло некое блаженство, в котором хотелось пребывать как можно дольше.

Когда посвящение закончилось, я кое-как пробормотал заплетающимся языком «спасибо» и поплелся в другую комнату искать, где бы снова присесть. Мое появление в таком явственно «размазанном» состоянии было встречено понимающими взглядами.

Перед тем как плюхнуться на ближайшее свободное место, я успел заметить, что у тех, кто попал на «горячий стул» первыми, «приход» уже заканчивался. Они подсели поближе друг к другу и приступили к важнейшему женскому занятию – обмену впечатлениями. Пока, правда, тихо.

Но кое-что уже было слышно.

– Ой, девочки, какой кайф.

– Ах, какой Игорь молодец!

– А я так и не поняла, что он там руками размахивал.

– А ты что почувствовала?

– А ты, Володя, ты же у нас совсем новый?

Насчет кайфа я был сразу согласен, но это «А ты что почувствовала?» очень напоминало фрагмент из книги Генри Лайона Олди «Сеть для миродержцев», где описывается обмен мнениями маленьких царевича и брахмана по поводу медитации:

«Царевич сумел просидеть в медитации дольше маленького брахмана.

Друпада был очень горд собой.

– У тебя лотос из пупка вырастал? – деловито осведомился он у Дроны, вышагивая рядом походкой деревянной куклы – после долгого сидения ноги плохо слушались.

– Вырастал, – степенно, как взрослый, кивнул сын Жаворонка.

– А бог Вишну из него выходил?

– Выходил.

Царевич заметно погрустнел, но все же с тайной надеждой поинтересовался:

– И в раковину дудел?

– Дудел, – с обычной невозмутимостью подтвердил Дрона. – Два раза. Как он продудел, так я и вернулся».

Игорь, явно не новичок в таких делах, видимо, знал, в каком состоянии будет публика после посвящения и объявил перерыв. «Допустим, если сейчас он „запустил машину“, то после перерыва должна последовать инструкция по эксплуатации», – подумал я.

Перерыв, однако, не затянулся, у Игоря явно давно было все отмерено, и он действительно приступил к изложению правил работы системы.

Сначала он рассказал нам о так называемом очистительном цикле, который может длиться до 21 дня. Суть этого явления заключалась в том, что при посвящении в человеке запускается очень мощный поток энергии (вот он и иероглиф «Ки»). Непривычное к такому большому количеству энергии тело начинает освобождаться от токсинов, что может выражаться в поносе, потемнении мочи и тому подобных явлениях, способствующих выводу всякой дряни из организма. Так что по этому поводу не следует беспокоиться, а лучше в течение этого периода делать самому себе ежедневные сеансы Рэй-Ки.

На этом месте его прервала одна из дам, которая после обмена мнениями с «коллегами по Рэй-Ки-цеху» решила, что она «чувствует энергию хуже, чем другие».

Тут выяснилось, что по этому поводу тоже не следует беспокоиться: иногда после посвящения ощущения полностью отсутствуют, появляются же они, только когда тело свыкнется со своим новым (более «энергетическим») состоянием. Бывает и наоборот: по мере привыкания уровень ощущений постепенно снижается. Примерно как с обувью: разносив новые башмаки, человек перестает их ощущать.

«Вообще ни о чем волноваться вам нет нужды, – говорил Игорь. – В Рэй-Ки нет учителя, учит сама энергия, сама система, так что в любом случае рано или поздно вас научат, вы только продолжайте практиковать».

Система начинала мне явно нравиться: чтобы ни случилось, беспокоиться не надо. Вообще, такую методику хорошо преподавать: что бы ученик ни спросил, нужно отвечать: «Беспокоиться не нужно. Так тоже может быть».

Еще выяснилась важная вещь: Рэй-Ки оказывает целостное воздействие на всю жизнь человека. Так что могут произойти изменения в работе, отношениях с людьми, понимании базовых принципов своей жизни. Все эти явления (исчезновение старых и возникновение новых возможностей, расставание с одними людьми и появление других, смену работы, друзей, знакомых) следует принимать спокойно и с благодарностью, как совершенно естественный процесс.

На этом первый день семинара закончился. Выйдя на улицу, я ахнул: конец ноября, а на улице светит солнце, как в конце апреля. До сих пор помню, как шел по улице в расстегнутом плаще (и все равно было жарко) с ощущением любви ко всему вокруг.

Пока я шел, мне в голову пришла неожиданная ассоциация: «Каморка папы Карло под лестницей, где даже очаг и тот нарисован на куске старого холста. Простодушный Буратино, рассказавший Карабасу про этот очаг. Старая черепаха Тортила, подарившая Буратино золотой ключик, который должен открыть какую-то дверцу, и это принесёт счастье. Буратино, подслушавший разговор Карабаса с Дуремаром и узнавший великую тайну: золотой ключик открывает дверцу, спрятанную за нарисованным очагом в каморке папы Карло. Изумительной красоты театр, оказавшийся за нарисованным очагом. Театр без режиссёра с плёткой-семихвосткой, театр, в котором марионетки становятся настоящими актёрами. Все куклы от Карабаса перебегают в театр Буратино, где весело играет музыка, а голодных артистов ждёт за кулисами горячая баранья похлёбка с чесноком».

Ну, в общем, понятно, о чем идет речь. Глупый Буратино – это я. Мудрая черепаха Тортила, подарившая Буратино золотой ключик, – это Игорь, сделавший мне посвящение (открывший дверь за нарисованным очагом). А волшебный театр, в котором весело играет музыка и оживают марионетки, где для всех всегда готова горячая баранья похлёбка с чесноком, – это пространство Рэй-Ки. Правда, «горячая баранья похлёбка с чесноком» скорее духовно-энергетическая, но, может, оно и к лучшему.

Разумеется, уверенности у меня не было, но мне почему-то казалось, что Сэнсэй явится сегодня ночью. А может, мне просто этого хотелось: уж очень любопытной была и ситуация, и персонаж.

Сон, как и раньше, ничем сон не напоминал (разве что я точно знал, что это сон). Было похоже, что на этот раз Сэнсэй принимал меня у себя дома. Я вежливо (как когда-то учили в Каратэ) поклонился и, понимая всю степень своего невежества (но удержаться не было сил), стал озираться по сторонам. О традиционной японской архитектуре я знал мало. Немного нам рассказывали в институте, кое-что я взял почитать у дяди, у которого был отдельный шкаф книг о строительстве, причем примерно половину его занимали книги об архитектуре. Все японское было мне интересно по вполне понятной причине: в те времена я очень много занимался Каратэ, и все японское было мне не чуждо.

Еще одним источником сведений о японском жилище был фильм «Копьеносец Гондза», сделанный как экранизация пьесы Тикамацу Мондзаэмона, по прозвищу «японский Шекспир».

Разумеется, и шекспировские страсти, и копьеносец Гонза там тоже были, но не они казались главными. Главными «героями» были японский дом, японский сад, японские обычаи. Даже предметы обихода были важными персонажами. Может, я и ошибаюсь (много лет прошло), но предметы для чайной церемонии показывали чуть ли не половину фильма. Первое, о чем я подумал, выйдя из кинотеатра: «Как же они любят свою страну и как стараются сохранить традиции».

Но «в связи с полным переездом из страны Каратэ в страну У-Шу» все это постепенно потеряло для меня интерес. А сейчас вдруг все неожиданно вернулось.

Увидев жилище Сэнсэя, я понял, почему традиционный японский дом в современной западной архитектуре считается воплощением идеальной связи природы и архитектуры. Все было очень просто: легкое каркасное строение всего из двух материалов – дерева и бумаги. Торцовые стены сделаны неподвижными, остальные состоят из раздвижных рам (кажется, они называются «сёдзи»), оклеенных полупрозрачной бумагой. Внутреннее пространство делится на несколько частей деревянными рамами с разрисованными картонными вставками. Рамы эти скорее похожи на передвижные ширмы, меняя положение которых (или вовсе убирая их), человек в одиночку может с легкостью изменить планировку жилища за несколько минут.

Если честно, то, с одной стороны, это казалось потрясающе стильным, а с другой – напоминало соломенное жилище самого ленивого из трех поросят. В общем, было понятно, что понятие «мой дом – моя крепость» к этому случаю применено быть не может. Ну, разве что в его первоначальном, «законодательном», смысле, в котором его использовал (еще в XVII в.!) английский юрист Эдуард Кок в своих комментариях к британскому законодательству. В этом смысле «My house is my castle» означает, что дом – это то место на земле, где можно и должно чувствовать себя в полной безопасности.

Так, похоже, и было. Все вокруг дышало тишиной и спокойствием. До меня вдруг дошло, что я ничего не слышу. Совсем ничего, даже тиканья часов. Казалось, что не только в доме, кроме хозяина, никого не было – не было никого и на большом расстоянии вокруг.

Хозяин сидел спокойно (даже дыхания слышно не было), так что я позволил себе продолжить осмотр.

Пол «поросячьего соломенного домика» тоже, разумеется, был выстлан соломой. Конечно, солома не была просто набросана на пол, как в хлеву. Она была сплетена в маты – татами. В свое время, когда меня учили раскладывать такие «коврики» перед занятиями, кто-то мне рассказал, что на японском языке слово «татами» означает «складывание» или «то, что складывается». Еще говорили, что согласно традиционным правилам располагать татами на полу следует так, чтобы не было мест, в которых сходятся углы трёх или четырёх татами, ибо неправильное расположение приносит в дом несчастье. Тут я был сразу и полностью согласен: именно так (внахлест) располагают кирпичи в стене – там тоже никогда не увидеть места стыка более чем двух кирпичей. Несоблюдение этого правила действительно ведет к несчастью – неправильно сложенная стена может рухнуть.

Татами были правильные: сплетенные из гладенькой травы ингуса, а внутри наверняка была рисовая солома. На такой подстилке даже нога стояла иначе, так что я сразу понял, что это не синтетическое дерьмо, на котором тренируются современные борцы. И тут до меня внезапно дошло, что я успел снять обувь.

Забавно, как же это было в меня вколочено, если, прозанимавшись уже лет двадцать в обуви, я все равно перед тем, как ступить на татами (да еще вроде бы во сне), ухитрился разуться.

Когда на меня нападает настоящий хохот, я часто не могу остановиться. Это наследственное – от мамы. Глядя на строгие ряды татами, я вдруг вспомнил, что в Японии площадь комнаты традиционно измеряется в татами. Но не только комнат – много чего еще. Например, площадь мошонки правильного барсука-оборотня Тануки должна быть строго равна 8 татами. Тут я начал считать. Считать сквозь такой хохот было непросто. Размеры татами 90×180 см. Таким образом, площадь татами – 1,62 м. Площадь мошонки Тануки получалась примерно метров тринадцать квадратных.

Сэнсэй сидел, как камень: может, он даже не слышал моего хохота, а может, решил дать иноземному варвару отсмеяться вволю. Мне стало неудобно, я решил заткнуться и продолжить осмотр, пока была возможность.

Мебели в доме практически не было, видимо, почти все хранилось в шкафах, а спальный матрац или низкий обеденный столик вносили в комнату при необходимости, а потом убирали. В общем, ничего постоянного: стены из бумаги, а ковры из соломы. Понятный символизм: в мире нет ничего постоянного и ни к чему не нужно привязываться.

И наконец, среди всей этой тонкой, прозрачной бумажной-соломенной эфемерности в специальной нише висела настоящая, тяжелая, очень материальная вещь – длинный самурайский меч в явно дорогих ножнах, покрытых черным лаком. Рукоять была обтянута шероховатой кожей – насколько я понимал (а понимал я немного), это должна была быть кожа ската. Поверх кожи была намотана черная, явно в тон ножнам, лента из плотного шелка. Просто, со вкусом и из руки точно не выскользнет. Гарда представляла собой гравированную металлическую пластину, на которой с большим искусством были изображены цветы. Работа была такого качества, что я даже сумел «опознать» их. Это были хризантемы.

Странно было видеть в таком скромном доме такой «нескромный» предмет. Интересно, кстати, куда Сэнсэй прятал клинок, когда уходил из дома. Дверей нет, запоров нет, «приходи, кто хочешь – бери, что вздумается».

– Здесь никто никогда ничего не возьмет, особенно вещь, подобную этой, – заговорил наконец Сэнсэй. – Здесь мало людей, все всех знают, все знают меня, знают этот меч (интересно, почему меня не удивило, что он говорит о мече как о своем друге или родственнике, причем старшем). Всем известно, что это мой фамильный меч, который все равно вернется ко мне. Его уже пытались уносить. И не раз.

– И что?

– Сам видишь, он снова висит на стене.

– Что, сам пришел обратно?

– Ну, не совсем сам и не всегда сразу. Но возвращался всегда. Ладно, можешь его погладить, если интересно.

– А разве можно?

– Почему нет? – равнодушно ответил он и отвернулся.

По поводу «почему нет» я знал японскую притчу. Была она красивой и достаточно длинной, но суть ее сводилась к следующему:

«Однажды, когда мастер чайной церемонии шел по улице с подносом, уставленным чашками и баночками с чаем, на него случайно налетел подвыпивший самурай. Поднос упал, чашки разбились, а порошок чайного листа просыпался на рукав самурая.

Пытаясь счистить порошок с кимоно самурая, мастер случайно задел рукоять его меча.

– Ты коснулся моего меча! – возмутился самурай. – Удар по лицу, и тот был бы меньшим оскорблением. Я вызываю тебя на поединок.

В результате этих событий мастер опоздал к своему ученику, и тот спросил, где мастер задержался. Узнав о том, с кем мастеру предстоит драться, он сказал:

– Можешь считать себя покойником. Твой противник сильный боец и не прощает оскорблений.

Вечером чайный мастер зашел в гости к своему другу – кузнецу, ковавшему мечи, рассказал ему историю с самураем и попросил продать меч.

– Если ты действительно собрался умирать, – сказал ему кузнец, – то зачем же тебе умирать как новичку, впервые взявшему в руки меч? Лучше умри тем, кто ты есть, – мастером чайной церемонии.

Послушав мудрый совет кузнеца, мастер оправился к дому самурая и пригласил того зайти перед поединком на чайную церемонию.

Готовясь к последней в своей жизни церемонии, мастер подмел дорожки в саду и подстриг кусты около чайного домика. Подготовил приборы и расставил цветы. Надел свое лучшее кимоно, перед тем его тщательно почистив.

Едва зайдя в сад, самурай спросил:

– Хочешь предложить выкуп, чтобы я отказался от поединка?

– Нет, – ответил чайный мастер. – Я понимаю, что вы должны получить удовлетворение. Но я прошу вас позволить и мне в последний раз получить удовлетворение от своей работы.

Самурай не понимал, к чему все это, но возражать не стал. Внутри маленького чайного домика было уютно и спокойно, пахло цветами и чаем. Снаружи, из сада, доносился шелест листвы и журчание ручья.

Сам мастер был исполнен спокойствия и достоинства. Движения его были плавными и уверенными. Несмотря на то, что ему вскоре предстоял поединок, в котором он неминуемо должен был погибнуть, он сохранял полное спокойствие и непоколебимую сосредоточенность.

Самурай смотрел на церемонию, как зачарованный.

– Благодарю вас, – произнес чайный мастер, завершив церемонию. – Теперь я готов к поединку…

– Но теперь я не готов, – неожиданно сказал самурай. – Я никогда не видел такой твердости духа перед схваткой. Я всю жизнь провел в боях, но даже я сегодня нервничал, хотя был уверен в своей победе. Вы же не только сохранили полное спокойствие, но смогли передать его мне. Понимаю, что я недостоин, но прошу вас быть моим учителем. Я хочу научиться искусству чайной церемонии, чтобы обрести уверенность и спокойствие, которых мне так не хватает».

Сказка эта, хотя и заканчивалась хорошо, тем не менее содержала прозрачный намек: «Даже случайно не нужно без спросу хвататься за чужие вещи». Тем более, за такие, как фамильный японский (хотя кто мне сказал, что это Япония: возможно, это мне просто кажется, я же сплю) меч. Ведь их национальная склонность к мечам – вещь достаточно известная даже в России. Например, мне раньше казалось, что всем знакомое восклицание «Японский городовой!» – это не более, чем эвфемизм, никакого отношения ни к Японии, ни к ее полиции не имеющий. Просто удачное сочетание звуков: когда человек протяжно произносит первый звук, то кажется, что он вот-вот матерно выругается.

Однако недавно я узнал, что (может, и это легенда) такое восклицание связано с пребыванием цесаревича Николая (в будущем – царя Николая II) в Японии в апреле 1891 года. Когда наследник российского престола и его дружки своим неумеренным весельем нарушили правила поведения в городке Оцу, местный полицейский (находясь в своем полном праве) без долгих разговоров ударил цесаревича мечом по голове. К счастью, меч был в ножнах, так что цесаревич отделался лёгким испугом. Но с тех пор склонность японцев к ношению и применению меча стала в России хорошо известна.

Кстати, рассматривать меч мне уже не очень-то хотелось. Гораздо более интересно было выглянуть во двор. Снаружи дома шла неширокая галерея, с которой открывался вид на самый настоящий сад камней, представлявший собой ровную площадку, засыпанную мелкой галькой, поверх которой хаотично были набросаны крупные неотесанные камни.

Хаотичность, как я знал, была кажущейся, сродни беспорядочности хорошо продуманной женской прически, создание которой требует не одного часа работы умелого парикмахера. Так что «бардак» этот был очень хорошо продуман и организован. Конечно, я читал про сад храма Рёан-Дзи, созданный в XVI веке. Сад этот состоит из пятнадцати камней, из которых один остается всегда спрятан от наблюдателя за другими камнями. Иногда, правда, возникает впечатление, что видны все 15 камней, так как отдельные камни (из-за своей неправильной формы) воспринимаются как два. Считается, что увидеть сразу все 15 камней может только «просветленный». Нормальный же человек может наблюдать все камни одновременно, только посмотрев на сад сверху (заказал вертолет – и не надо никакого просветления).

Неожиданно Сэнсэй оказался рядом со мной. То ли я так увлекся созерцанием, то ли он так мягко двигался. Хотя второе вряд ли: был он немолод и грузен. А может и не «вряд ли»: дышал он совершенно бесшумно.

– Конечно, это красиво. Но все мертвое. Раньше у моих предков здесь был сад цветов. Вот это было красиво. Думаю, ты такого никогда не видел. А я еще успел застать – в детстве. Потом семья обеднела, а сад цветов требует большого ухода и очень умелого садовника. Так что теперь вместо цветов – камни. Но зато все это я полностью спланировал и построил сам.

Вдруг он резко, без перехода, перешел к делу:

– Ну, и как тебе Рэй-Ки?

– А вот я тебе и ответил, – подумал я, вспоминая замшелый одесский анекдот:

– Скажите, а правда ли, что в Одессе отвечают вопросом на вопрос?

– А вы что, приезжий? А кто вам такое сказал? И неужели вы этому поверили?

Так что, недолго думая, я решил последовать классическому примеру и ответить на вопрос вопросом. Причем не одним, а (чего уж тут стесняться, сон ведь) сразу тремя:

– А что, к каждому, кого посвящают в первую ступень Рэй-Ки, кто-то приходит? И всегда ли это Вы? И если не к каждому, то почему ко мне?

Мужик явно был хорош, такого не переговоришь, потому что он совершенно не торопился говорить. Может, он читал Моэма, который говорил: «Чем больше актер, тем больше пауза». Хотя вряд ли – думаю, у него за спиной стояла многовековая традиция молчания.

Учителя-японца у меня не было, но был лаосский мастер, который обучался у двух японских мастеров (пятый дан каждый, причем ни один из них не знал о существовании другого, пока их ученики очень серьезно не подрались «стенка на стенку»).

Так вот, этот лаосец (сам он, кстати, был совсем не дурак поговорить) рассказывал нам, что так называемое Тиммоку (молчание) считается в Японии высоким искусством, чем-то вроде отдельного языка, скрытый смысл которого «не японцам» понять весьма непросто.

Оба его мастера владели этим искусством безупречно и лишнего никогда не болтали. Однако один из них любил пить пиво, причем много. Когда он превышал разумную дозу (а случалось это часто), у него было три базовых развлечения. Если он напивался вечером, то ходил в порт драться с такой же пьяной, как он сам, матросней; если это происходило в более ранее время, он любил вести поучительные беседы с учениками или гонять их, награждая побоями почем зря. Так как последнее его занятие этим самым ученикам страшно не нравилось, они старались перевести энергию мастера в более безопасное русло: начинали задавать вопросы и делать заинтересованные физиономии, выслушивая пространные ответы.

Так вот, темой одной из лекций и было Тиммоку. Суть ее сводилась примерно к следующему:

«Молчание – это искусство, понятное только нам, японцам, а всякие идиоты и болтуны вроде вас могут даже и не пытаться. Но так как ваш мастер сегодня добрый, то…

Итак. Молчание позволяет выражать всю палитру чувств лучше слов, оно показывает отношение человека к своему визави, подчёркивает субординацию между сотрудниками, членами семьи и т. п. Это одно из важнейших качеств, добродетель, не менее важная, чем умение говорить правду, быть искренним, честным. Вообще, у нас в Японии намного больше доверяют человеку, который больше молчит, чем тому, кто много болтает.

Иностранцы не понимают, что такое Тиммоку, не потому, что они такие глупые (даже среди моих учеников иногда попадались умные люди, правда, я никогда им об этом не говорил до окончания обучения). Дело тут скорее в особенностях нашей культуры, „плотно замешанной“ на дзэн-буддизме, где многое передается не прямо, а путём длительной молчаливой медитации.

Вообще, мы любим молчать. Даже в беседах, даже на деловых переговорах. В нашей традиционной музыке иногда пауз и интервалов („Ма“) бывает больше, чем звуков. В наших театрах Кабуки и Но случатся так, что диалоги заменяются символическим молчанием героев. Наши национальные занятия, например созерцание природы, каллиграфия, икебана, тоже требуют тишины.

С теми, кто болтает лишнее, стремясь доказать свою правоту, навязать окружающим собственное мнение, у нас обходятся достаточно жёстко. Есть даже специальное выражение по этому поводу: „Забить выступающий гвоздь“.

Особо строго у нас запрещено выражение негативных эмоций – возмущения, гнева, ненависти…».

Краткую лекцию завершил он совершенно неожиданно: «В общем, хочешь бить человека – бей. А гневаться, возмущаться и кричать просто так незачем. Кстати, что-то я с вами тут заболтался, схожу-ка лучше в порт. Говорят, кораблик новый пришел, матросики с него со мной еще не знакомы, точно не удержатся, станут задирать ворчливого пьяненького старикашку».

Так что, будучи в некотором роде осведомлен по части искусства Тиммоку, я смог оценить протяженность паузы Сэнсэя. Когда мне стало понятно, что отвечать ни на один из моих вопросов он не собирается, он неожиданно заговорил: «Нет, нет, думай сам».

На этом «кино» прекратилось, и я провалился в нормальный, привычный (то есть без сновидений) сон.

Просыпаться утром я не торопился, т. к. с вечера помнил, что это воскресенье, начало семинара в десять, а идти мне целых пять минут.

К моменту подъема я уже знал, что означало «Нет, нет, думай сам». Все было очень элегантно. На один вопрос Сэнсэя я ответил тремя вопросами. А он на три моих вопроса дал один ответ. Получалось примерно так:

– А что, к каждому, кого посвящают в первую ступень Рэй-Ки, кто-то приходит?

– Нет.

– И всегда ли это Вы?

– Нет.

– И если не к каждому, то почему ко мне?

– Думай сам.

Ладно, гадать будем потом, а то опаздывать очень неохота. Говорят, что опоздание – это воровство чужого времени. Причем, если ворованную вещь иногда можно вернуть, то украденное время украдено навсегда. Так что поторопимся, а потом подумаем.

Сутки вторые

Второй день семинара даже начался не так, как первый. Дело было в том, что все «соученики» встретились, как близкие люди. Для меня, как человека без лишних эмоций, это было особенно неожиданно. Ну что ж, тем более приятно.

Игорю все эти сантименты, видимо, были давно известны, и он, не тратя лишних слов, приступил к занятиям. Первым был следующий диалог.

– Вопросы есть?

– Скажите, Игорь, а что делать, если я забуду что-то из того, что Вы нам рассказывали и показывали? – кокетливо и (надо сказать, очень умело) стреляя глазками, спросила одна из дам.

– Придете ко мне снова, повторно заплатите деньги, и я Вам все покажу и расскажу еще раз, – совершенно спокойно ответил Игорь. – Еще вопросы есть?

У ошалевшей от столь прямого ответа публики вопросов больше не было, и Игорь начал показывать положения рук для полного сеанса лечения пациента.

Пациента нужно было уложить на спину, самому усесться сзади, за его головой, и положить ладони сначала ему на лицо, потом на уши, потом под затылок, затем на темя и, наконец, снизу под подбородок. Это сейчас в Интернете можно найти множество ссылок по запросу «позиции рук Рэй-Ки (Рэйки или Рейки)» или «Reiki hand positions», а тогда все надо было понять и записать сразу, а иначе, «что с воза упало…».

С головой было понятно сразу. Занимаясь Ци-Гун, я знал, что на ней больше всего акупунктурных точек, так что начинать следовало с нее. И вообще, «голова – всему голова». То, что на голове именно пять позиций, тоже было понятно – больше просто не помещалось.

Затем пришел черед туловища: область ключиц, середина груди (женщин за грудь хватать было не велено), левая и правая половины живота, его середина, паховые складки и, наконец, колени – по необходимости.

Потом «излечуемый» должен был перевернуться на живот, и ему на спину накладывались ладони столько раз, сколько потребуется, чтобы накрыть всю площадь спины. Затем одну ладонь следовало поместить на основание шеи, а вторую – на копчик. Подколенные сгибы (как и колени) – по необходимости. Можно еще было наложить ладони на стопы. Это называлось «для заземления».

С телом, как и с головой, тоже было ясно: накрыть всю поверхность – вот и «вся недолга». А вот про заземление я не понял: человек же не электроприбор, чтобы его заземлять. Игорь любезно (он вообще был подчеркнуто любезен) объяснил, что Рэй-Ки – это разумная духовная энергия, энергия высшего уровня, энергия любви. А для того, чтобы человек «не отрывался от земли», ему рекомендовано проделать что-то совсем простое: постоять босиком на земле, поесть, попить и т. п.

– Например, переспать с женщиной? – невинным голосом спросил я.

Дам вопрос явно заинтересовал, а Игорь остался совершенно невозмутим.

– Ну, как Вам сказать, можно и так. Правда, этот процесс не только заземляет, но и приводит к большой потере энергии. Но, – улыбнулся он, – все мы люди.

После этих комментариев я понял, что подразумевалось под «заземлением». У нас это называлось «возврат к обыденному состоянию сознания». Тоже делалось совсем просто. Например, проделав формальный комплекс Тай-Цзи-Цюань и завершив его положением «беспредельного», рекомендовалось сделать несколько шагов, осознанно «возвращаясь обратно» к нормальной, «внешней» жизни.

Похоже было, что система Рэй-Ки явно перекликалась с теми методами внутренней работы, которые были мне известны. Это свидетельствовало о ее подлинности (все настоящее одинаково) и не могло меня не радовать.

Наконец, дошло и до принципов системы. Принципы я всегда любил: понял принципы – и больше можно ничего не изучать. При этом сможешь понимать то, чего тебе не показывали, и даже придумывать свои собственные «вариации на тему». И они окажутся правильными (если, разумеется, соответствуют принципам). Примерно так импровизируют талантливые музыканты: каждый раз по-разному и каждый раз правильно.

Принципов было шесть:

1. Именно сейчас не беспокойся.

2. Именно сейчас не гневайся.

3. Будь за все благодарен.

4. Зарабатывай на жизнь честно.

5. Уважай учителей, родителей и старших.

6. Будь добр к людям.

Но о них мы много не говорили. Всем все оказалось понятно. Правда, в голове у меня мелькнула мысль: «Тот, кто сумеет реализовать эти принципы, автоматически становится святым. А кто тут из нас святой?»

Была еще деталь. Не принцип, нет. Так, скорее примечание: на первой и второй ступенях крайне нежелательно отказывать человеку, попросившему полечить его с помощью Рэй-Ки. Это мне показалось сразу понятным: получил – делись. А почему можно отказывать, имея третью ступень, я понял несколько лет спустя, когда получил эту самую ступень. Человек, имеющий мастерский уровень, может отказать в лечении потому, что вместо лечения он может предложить человеку гораздо большее – посвящение в Рэй-Ки, чтобы тот смог лечить себя сам. В общем, «дать не рыбу, а удочку и обучить рыбной ловле».

Тут одна из дам поинтересовалась: «Но что делать, если очень не хочется?»

Тут я вспомнил старую шутку:

– Кто такой мужчина-зануда?

– Это человек, которому женщине проще не отказывать, чем объяснять, что ей этого не хочется.

Пошутить подобным образом в дамском коллективе было бы верхом неучтивости, поэтому я подавил смех и стал ждать, что ответит Игорь.

Вообще он мне нравился: у него были ответы на все вопросы. Видно было, что это далеко не первая группа, которую он обучает, и все наши вопросы он знает заранее. «Если не хотите лечить других людей, можете избежать этого двумя способами. Первый – просто никому не рассказывайте, что вы это умеете. Второй – назначьте человеку запредельную цену, и он сам откажется от ваших услуг».

Вообще, как мне казалось, для духовной практики в Рэй-Ки слишком много говорят о деньгах. С этим еще предстояло разобраться, а пока семинар явно подходил к концу.

Напутствуя нас, Игорь рекомендовал давать Рэй-Ки на питье, еду (в общем, на все), после чего перешел к самой приятной части семинара – выдаче дипломов.

Я давно заметил, что западные люди обожают всякие награды: кубки, медальки, сертификаты. Кроме того, они любят, чтобы после семинара у них (кроме, разумеется, приятных воспоминаний) оставалось в руках что-то материальное. Так что с этой точки зрения диплом был вполне достойным сувениром. Тут Игорь в очередной раз оказался на высоте. Это сейчас распечаткой на цветном принтере никого не удивишь. А в те времена ему явно пришлось заказывать бланки дипломов в типографии. Хорошая плотная бумага, надпись на двух языках:

«Reiki Usui Shiki Ryoho

такой-то и такой-то

Инициирован в Первую ступень Системы естественного исцеления Усуи»

Вверху был изображен иероглиф «Рэй-Ки», а внизу Игорь поставил две личных (круглую и квадратную) печати, текст на одной из которых был на английском, а на второй – на японском.

Разумеется, толку от такого «документа» не было никакого. Однако мне, как большому любителю всякой графики, он понравился, а дамы, по-моему, были в полном восторге.

Расходясь, все они наперебой спрашивали: «Игорь, а через какое время можно будет получить вторую ступень?» На что Игорь с неизменно любезной улыбкой отвечал: «Как только соберется группа». Глядя на энтузиазм присутствующих, можно было с уверенностью предсказать, что будет это весьма скоро.

А пока все приглашались на еженедельные круги Рэй-Ки для первой ступени. Те, кто был «Инициирован во Вторую ступень Системы естественного исцеления Усуи», собирались отдельно (судя по слухам, у них там были какие-то свои особые секреты).

День снова был чудесный, снова светило солнце, и на обратном пути пришлось расстегивать плащ, словно был не конец ноября, а начало апреля.

Вернувшись домой, я, согласно полученным на семинаре указаниям, отдыхал и праздновал. Мне это было совсем не сложно – ведь это был день рождения дочери. Снова совпадение?

Похоже, что ритм, когда рабочим у меня был только день, изменился: обучение продолжилось и во сне. Кстати, общение с Сэнсэем совершенно не ухудшало качество ночного отдыха. Наоборот, на следующее после его «визитов» утро я пребывал в прекрасном расположении духа и порхал, как птичка.

На этот раз встреча состоялась в его саду, на рассвете. Всходило солнце, и Мастер (теперь я мог сказать это с полной ответственностью, вплоть до заглавной буквы в этом слове) завершал выполнение формального воинского комплекса.

Ишь ты, как время встречи подобрал. Наверняка для того, чтобы я смог оценить его мастерство. Да еще в таком саду, да на фоне такого восхода. Понимаю, оценил. Если бы меня не такие же мастера учили, вообще бы сейчас разрыдался от восторга.

Завершив форму, Сэнсэй ткнул в меня пальцем.

– Теперь ты.

– А что делать?

– Что хочешь! Только замолчи и сделай что-нибудь молча.

Я сделал. Тай-Цзи-Цюань стиля Чэнь. Красивая, надежная старая форма. Сэнсэй благосклонно кивнул.

– Система не моя, но очень похожа. Поэтому вполне могу оценить. Учили тебя серьезные люди, учили хорошо. Так что школа есть, внешняя форма правильная. Но совсем не понимаешь внутренних принципов и слишком стараешься. А снаружи – совсем неплохо, девочкам должно нравиться.

– Вот сука, – как-то совсем не благостно подумал я. – И тем более сука, что хоть и во сне, но все увидел в две минуты и обрисовал в две фразы. И прав, будь он неладен со своей правотой.

– Я попросил тебя показать, что ты умеешь, не просто так. Тебе этого не говорили, и не знаю, скажут ли. Поэтому лучше я скажу с самого начала. Рэй-Ки – энергия высшего уровня, энергия любви и мудрости. Разумеется, она работает и с телом, иначе с ее помощью мы не могли бы лечить и лечиться. Но тут ей нужно помогать с помощью любой гармоничной системы работы с физическим телом.

– А какая система более гармонично работает с телом, чем воинская, – закончил за него я.

– Несомненно, – тут же согласился он. – И с телом тоже.

– Ладно, это чепуха, – оборвал Сэнсэй сам себя. – Про воинские искусства я могу говорить днями. Но сейчас у нас разговор не о них, а о Рэй-Ки. Давай уже свои вопросы, а то сейчас лопнешь, то ли от злости, то ли от любопытства.

Сэнсэй

Мальчик (хотя какой он мальчик, уже за сорок) Володя вообще-то ничего. Это я молодец – неплохо его выбрал. Вроде бы не сволочь, ученый (как там у них это называется – институт, университет, аспирантура), думает быстро, все понимает. Кстати, ума хватило про встречи со мной никому не рассказывать. Хотя я его и не предупреждал. Чуть позже, конечно, и подсказать не помешает.

Еще неплохо, что у азиатов много учился. Неважно, чему, важно, что образ мыслей поймет легче. Упорный: если возьмется, уже не бросит; в такого можно «вкладывать» – не пропадет. Смотрит, опять же, правильно, а у меня слабость к людям, которые выдерживают мой взгляд. Я бы его с удовольствием и рукопашному бою поучил, но здесь, наверное, не судьба.

По-настоящему серьезный недостаток у мальчонки один: плохо «чувствует». Вот тот парнишка (Игорем его зовут, кажется), который его учит Рэй-Ки, тот в этом смысле намного лучше: «видит, слышит, чувствует». Моложе, кроме того. Может, его надо было брать? Нет, пожалуй, все верно. У него с Володей совсем разные пути, скоро они разойдутся. Кто будет дальше «моего» учить? А Игоря и без меня научат, даже знаю кто.

И спрашивает хорошо: «Почему это, мол, Вы пришли именно ко мне?» Так я ему и ответил, что «на безрыбье…». Обидится и будет прав. Конечно, учителю иногда приходится обижать ученика, но умный учитель (а если ты дурак, то какой же ты учитель?) никогда не делает этого просто так и не делает этого часто. Только, так сказать, «по производственной необходимости».

Ладно, переходим к Рэй-Ки, а то он уже как чайник булькает. В руках – блокнотик с вопросами. Это же надо, у него (во сне!) с собой блокнотик. Видать, спать с ним ложится, чтобы не забыть вопрос, если вдруг ему чего в голову среди ночи взбредет. Ну что ж, такое рвение надо поощрять, лишь бы не перегорел парень.

Володя

– Что самое важное в системе? – решил я «начать с начала».

– Принципы.

– Что следующее?

– Принципы.

– Тогда почему про них говорилось в самом конце, мельком, как о чем-то, о чем просто положено сказать.

Сэнсэй впервые «явил лицом» нечто вроде улыбки. Он уселся на пятки (мне показалось, что он готовится к длительной беседе) и сделал знак рукой. Послышались торопливые шаги, и появилась пожилая женщина (а я-то думал, что мы в доме одни) с подносом, на котором стояли маленькие чашечки. Это было хорошо, это было очень хорошо. Языка Тиммоку я не знал, но мне хорошо известно, что чаепитие с мастером означало примерно следующее: «Я тебя вижу и готов с тобой говорить». Видимо, так оно и было, потому что, сделав первый глоток, он сказал:

– Тут нескольким словами я от тебя не отделаюсь. Поэтому немного поговорим о принципах, подходах и различиях в «моем» и «твоем» Рэй-Ки. Поймешь это – и никогда не запутаешься в Рэй-Ки. Да что там в Рэй-Ки – в жизни.

Содержание этого урока я старательно записал и привожу его ниже. Забавная деталь (если так пойдет дальше, то я скоро привыкну к тому, к чему привыкнуть нельзя): записывал-то я во сне. Когда утром я проснулся, рядом со мной лежал блокнот, первые страницы которого были исписаны моим собственным привычно-корявым почерком.

«Все, что тебе говорили, – правда. Точнее сказать, одна из правд. Рэй-Ки – слишком объемная вещь, чтобы она могла “вместиться в одну правду”. Простейший пример – это то, что называется очистительным циклом. Двадцать один день, кажется. Для вашего времени и ваших условий обучения это может быть правдой, вполне может быть.

В тех условиях, в которых учили меня, такого просто не могло быть. Дело в том, что у вас дают посвящение в Рэй-Ки любому человеку, вне зависимости от уровня его подготовки. Ты, например, пришел с улицы и через неделю уже посвященный. И заметь, ты еще один из самых подготовленных.

Однако посвящение – это не только важный духовный акт, это еще и сильнодействующая лечебная процедура, которая запускает в теле очистительные процессы, заставляя всякую дрянь покидать организм человека. В некотором роде похоже на действие слабительных лекарств. Так вот, когда учили меня, то никто никаких посвящений мне не давал. Меня готовили, заставляя специальным образом практиковать несколько лет, так что к моменту, когда Учитель сделал мне передачу, организм был чист. Это все равно что давать слабительное человеку, который месяц голодал. Никакого эффекта не будет, потому что в таком человеке просто нет дерьма. А нет дерьма – нет и очистительного периода.

Работать после такой серьезной подготовки Рэй-Ки тоже начинает сразу, и такого, чтобы человек “не чувствовал” после посвящения, у нас не бывает. Он чист и физически, и духовно, так что все включается мгновенно. По ощущениям похоже на чудо: поднес огонь и костер запылал ярким пламенем. Но для того, чтобы такое случилось, нужно высушить дрова. У вас “дрова не сушат”, и после посвящения обычно костер не разгорается, а начинает дымить. Дым ест глаза и заставляет кашлять. Это и есть ваш очистительный период. У тех, кто продолжает серьезно заниматься, костер разгорается обязательно. Дым исчезает, остается только чистый и светлый огонь Рэй-Ки.

Помнишь, на первой встрече тебе выделили девочку, которая давала тебе Рэй-Ки. Наверняка ты не почувствовал ее энергии. А ты и не мог. Девочка получила “подключение” к системе за неделю до встречи с тобой, она не слишком крепка здоровьем, закрепощена, ее тело “твердое” и плохо проводит энергию. Какое уж там лечить кого-то. Пока Рэй-Ки не вылечит ее саму, она вряд ли сможет помогать кому-то другому. Кстати, она еще и курит. Так что, сам понимаешь…»

Тут я прервал чтение, отложил свои записи и стал думать. Вообще, думать полезно. Как говорил Томас Эдисон: «Большинство людей готово безмерно трудиться, лишь бы избавиться от необходимости хоть немного подумать». Однажды, когда к нему пришел молодой человек с просьбой принять его в ассистенты (которых мистер Эдисон отбирал чрезвычайно строго), между ними произошел следующий диалог:

– Мистер Эдисон, если Вы возьмете меня своим ассистентом, я буду работать круглые сутки!

– А когда же ты будешь думать?

А думал я о том, что старик (хотя какой он старик – может, и немолодой, но очень крепкий мужчина) явно «просмотрел» всю группу, раз знает не только про Игоря, но даже и про девочку, которую, к ее досаде, назначили давать мне Рэй-Ки.

А про «несколько правд» – это хорошо, это, можно сказать, демократия, склонности к которой у Сэнсэя я никак не ожидал. Однако хотелось читать дальше, и я вновь ухватился за свой блокнот.

«Я не говорю, что ваш подход хуже, – совсем нет. Наоборот, в начале пути я бы с удовольствием поменялся с тобой местами. Еще бы: приходишь с улицы, платишь деньги, и тебе через неделю дают первую ступень. Кроме того, ты ничего не должен Учителю, да и Учителя (кажется, так тебе говорили на семинаре) у тебя нет. Так что, все получаешь, не готовясь, а получив, никому ничего не должен. Прелесть, а не подход.

Однако есть у него и недостатки. Нет учителя – нет ответов на вопросы, нет поддержки, нет умной беседы, нет умного молчания, нет правильного примера, нет едва заметного толчка, помогающего в должное время выбрать верный путь.

Так что верны оба подхода. Я буду излагать тебе свой, на семинарах ты будешь учить другой. Чтобы тебе легче было выбирать, я расскажу тебе сказку на ночь.

Один мудрец давал юноше наставления по поводу выбора жизненного Пути:

– Внутри каждого человека идет борьба черного и белого тигров. Черный тигр олицетворяет зло, войну, зависть, эгоизм, ложь, а белый – добро, мир, любовь, надежду, истину.

Юноша, подумав, спросил:

– А какой тигр в конце концов побеждает?

Усмехнувшись, мудрец ответил:

– Всегда побеждает тот тигр, которого ты кормишь».

На этом запись обрывалась, и я, отложив блокнот и бормоча «To be continued or not to be continued», помчался на кухню кормить «тигра своего желудка» – пора было собираться на работу.

Перед второй ступенью

«Ожидание удовольствия бывает лучше, чем ожидаемое удовольствие».

Тадеуш Котарбиньский

Нельзя сказать, что после получения инициации моя жизнь как-то изменилась, хотя Игорь предупреждал, что могут произойти изменения в работе, отношениях с людьми, понимании базовых принципов своей жизни.

Правда, вел я себя тише воды, ниже травы, т. к. Игорь, говоря о трехнедельном очистительном периоде, советовал не предпринимать никаких решительных действий. Или, как он выражался: «С работы не увольняться, не жениться, не разводиться…»

Но сам этот период, очень похоже, что был. Хотя если бы не долгие занятия Ци-Гун и не понимание того, что такое «плохая Ци» (Бин-Ци) и какие она может иметь проявления, я бы наверняка списал это на последовательность случайностей.

Через пару дней после семинара у меня заболела стопа. На ровном месте. Шел себе, не торопясь, забирать дочь из школы. Не спотыкался, не ударялся, не подворачивал ногу. Боль появилась как-то сразу и очень быстро стала практически невыносимой. Забрав дочь и кое-как доковыляв до дому, я вознамерился прилечь. Боль меня, честно говоря, мало беспокоила. Во-первых, за годы «дружеских» Каратэ-спаррингов, проводившихся без обуви, босым ногам и не так доставалось. Так что «привыкшие мы» и за годы барских занятий У-Шу в обуви «покуда не отвыкши». Кроме того, беспокоиться, похоже, не было причины: уж очень это походило на то, что в Ци-Гун называется «атака Ци» на болезнь, когда хорошая энергия пробивает канал, выдавливая оттуда больную. Такие явления часто могут сопровождаться острой болью.

На беду, мою походку заметила жена-доктор, у которой привычный «домашний» взгляд сменился «докторским». Еще я его называл «взглядом через прицел». Тридцать секунд осмотра, тридцать секунд расспросов, еще тридцать секунд на вызов такси – и мы едем на дом к «известному сосудистому хирургу».

«Известный сосудистый хирург», оказавшийся немолодой свойской теткой, на осмотр тратит секунд десять-пятнадцать и с удивлением спрашивает мою жену:

– А зачем Вы его привезли? Он же, неудобно сказать, здоров, как бык. Кстати, молодой человек, нога болит?

У меня к тому моменту все прошло, что я с удовольствием и констатировал. Понятно, канал пробило, Ци пошла свободно, боль исчезла сразу.

Попытку моей жены вызвать такси хирургиня пресекает сразу:

– Какое такси? Какое ему такси? Пусть прогуляется перед сном.

Второй странный случай произошел примерно через неделю, в воскресенье утром, во время занятий У-Шу. Ничего странного в нем вроде бы и не было – мне же он казался практически невозможным. Занимались мы вдвоем. Человека, с которым мы работали в паре, я знал десятки лет, и более приличных и аккуратных людей я не видел. И тут он пальцами попадает мне в глаза. Ну, ладно, всякое бывает, но пальцами мы никогда не работали (известно было, чем это чревато), да и не мог он так меня достать, потому что работали мы медленно, с полным осознанием. Не мог, но достал. Причем никто из нас не мог понять, как такое могло случиться.

Спасибо моему дорогому мастеру Миню, у которого было всего две цели для атаки: глаза, ну и примерно на метр ниже. Вбил (это не метафора) он это в меня намертво. Так что голову я успел отдернуть, хотя уже и «с пальцев». В это утро мы уже больше не занимались. Только стояли, глядя друг на друга, качали головами и охали, как две старухи.

Еще неделя (прямо как по расписанию) – и третий странный случай. В темноте возвращался домой и, увидев вдалеке фары троллейбуса, решил подбежать к остановке. Обычно я этого не делаю: чтобы я бегал за какой-то рогатой железякой…

Но была зима, поздно, холодно, троллейбусы ходили плохо, так что, решив, что лучше я пробегусь за этим троллейбусом, чем потом буду важно и долго ждать следующего, я припустил через дорогу.

И тут оказалось, что бордюр приподнят не только со стороны дороги, но и со стороны тротуара, откуда я бежал. Споткнувшись, я кубарем вылетел прямо на проезжую часть. Разумеется, я не ушибся. Падать меня учили на что попало: долго, много и больно. Но вот если бы на полутемной и скользкой дороге была хоть одна машина… Никакой бы водитель не успел затормозить.

На мое счастье, дорога была совершенно пустая, а троллейбус был еще достаточно далеко. Перед тем как в него «погрузиться», я даже успел отряхнуться и придать себе вполне благопристойный вид.

Кроме трех «случайностей» (в случайности я уже не верил), со мной еще случилось три «чуда» (в чудеса я еще не верил).

Мелких таких чуда, можно сказать «персональных». Результат первого чуда я почувствовал сразу. После посвящения у меня сразу прекратил болеть зуб. Если честно, то не очень он и болел (если бы болел, то я давно пошел бы к стоматологу), но постоянно и противно ныл. А тут эта ноющая боль как-то сама исчезла. О том, что она была, я вспомнил только через пару дней. Разумеется, идти к стоматологу лечить этот зуб все равно пришлось, но случилось это совсем не скоро. Конечно, чудо было скромное. Настоящее чудо – если бы этот зуб уже совсем никогда не болел. Или все зубы никогда больше бы не болели. Или (вот это было бы чудо!) выросли бы новые зубы. Однако чудо там или не чудо (у каждого свой критерий «чудесности»), но сигнал был совершенно отчетливый: работает.

Второе чудо было не таким явным, и потому заметить его я смог лишь спустя некоторое время после посвящения. Связано оно было с радикулитом (или как там его по-научному называют), который был у меня с тридцати лет. В те времена я считал себя здоровым. Можно сказать, привычно здоровым. Или, еще точнее, тупо, по-бычьи здоровым. Как «бык, который здоров, как бык» и по своей бычьей тупости этого совершенно не ценит. Это «бычье счастье» закончилось совершенно неожиданно, когда меня после поездки в колхоз (было такое, когда в советское время вывозили так называемых «интеллигентов» на прополку – оказывать посильную помощь сельскому хозяйству) одолел радикулит. Может, это не радикулит был, но я для своего удобства называл его именно так. Боль была такая, что я не мог пошевельнуться. Но это было не главное неудобство. Основная неприятность была в том, что мышцы поясницы (а вслед за ними и живота) стало сводить судорогой такой силы, что я терял способность дышать. Ощущение было то еще. Выход я сумел найти только один: горячая ванна, в которой мышцы мгновенно «отпускало», и я мог дышать совершенно свободно. Однако стоило вылезти из ванны, как мышечный спазм столь же мгновенно возвращался: мышцы снова переставали повиноваться разуму, и я снова начинал задыхаться. Все время жить в ванне я не мог, я же не «человек-амфибия», поэтому пришлось звать невропатолога. Невропатолог оказался очень здравым, разговорчивым, ироничным мужчиной лет пятидесяти. Все эти мышечные вещи он понимал очень хорошо, можно сказать, на собственной шкуре, т. к. сам бегал по 10–15 км в день. Небрежно осмотрев меня, он спросил: «Много тренировался?»

Этот вопрос меня обрадовал. Я думал, что сейчас он мне расскажет, какой я в принципе здоровый, а этот случайный сбой быстро пройдет. Не зря же я столько упражнял свое тело. А упражнял я его действительно много. В то время меня обучали по системе подготовки вьетнамского спецназа. Система была очень эффективная, причем основных эффектов у нее было два. Первый заключался в том, что человека действительно быстро обучали драться. Второй – в том, что здоровье ему портили еще быстрее. Но это никого не волновало: зачем здоровье человеку, который не должен жить долго? Если танковый полк рассчитан всего на несколько часов боя, то человек, наверное, – всего на несколько минут.

Здоровье приводили в негодность двумя способами: чудовищными физическими нагрузками и постоянными поединками в полный контакт. Это теперь я понимаю, каким откровенным идиотом нужно было быть, чтобы избивать других людей и давать им избивать себя, – и так почти каждую тренировку! Естественно, при таком подходе крепкие мышцы живота были совершенно необходимы. Иначе один пропущенный удар в живот – и на пол. Поэтому в те времена брюшной пресс у меня был накачан так, что однажды мой приятель вывихнул себе запястье, когда не успел полностью сжать кулак, перед тем как ударить меня в живот. А теперь эти самые мышцы, полностью выйдя из-под контроля, не давали мне дышать.

Услышав мой радостный ответ, что тренировался я действительно много, невропатолог усмехнулся и сказал:

– Плохо.

В ответ на мой вопросительный взгляд, он продолжил:

– У нормального человека – нормальные мышцы, не склонные к напряжению. Даже если они напрягутся, то не смогут его сдавить, как «давит» сейчас тебя. Так что быстрого выздоровления не обещаю.

Затем он достал закупоренную пробирку со спиртом, в котором плавали длинные иглы, и стал втыкать их мне в спину, в мышечные узелки. Лечение оказалось на диво эффективным. Через несколько минут я уже мог дышать, вставать и даже сидеть.

Уходя, он сказал, какие лекарства нужно будет пить, когда (не «если», а именно «когда») снова будет такой приступ. И он оказался прав. Приступы происходили снова и снова. Правда, не такие сильные, как первый, но всегда совершенно неожиданно и всегда в самый неподходящий момент. Поясницу как бы «заклинивало», и я не мог не то что тренироваться, но и просто сидеть. Ходить – лежать еще кое-как. Но делать резкие движения или сидеть (а работа у меня «компьютерная», сидячая) я не мог.

Так вот, второе чудо я заметил не сразу. Но прошло некоторое время после посвящения, и я обратил внимание, что поясница меня больше не беспокоит. Заметив это, я стал отслеживать процесс: прошло еще сколько-то времени, а спина ни разу не заболела.

Примерно через год я понял: прошло. Т. е. иногда это повторялось, но очень редко, практически не мешало мне и проходило или само (если удавалось день перележать), или (если очень было нужно куда-то бежать) после одной таблетки.

Третье чудо было совсем смешным: у меня установились «дружеские отношения» с темнотой. Не то чтобы я боялся темноты. Так смешно было бы даже сказать. Скажу иначе – я ее не любил, чувствовал в ней себя как-то неуютно. Наверное, я был дневным животным, потому что моим самым любимым временем суток было раннее утро. А вечером мне всегда хотелось лечь спать пораньше, что в молодости мешало общаться с друзьями, которые все, как один, был полуночниками. Ну, точно не ночной хищник.

После посвящения чувство дискомфорта, неизменно появлявшееся у меня в темноте (особенно на улице), напрочь исчезло; темнота совершенно перестала меня напрягать. Оказалось, что это прекрасно – гулять в темноте. Правда, спать я по-прежнему ложился рано – тут чуда не произошло.

А кроме трех «случайностей» и трех «чудес» все шло, как обычно. Разве что, получив возможность лечить, я тут же попытался полечить маму. Однако мама, «пожизненный врач» (причем не просто врач, а рентгенолог, видевший людей в полном смысле слова «насквозь»), никак не могла поверить в то, что существует некое Рэй-Ки. Уж она-то точно знала, что в теле человека даже места для таких вещей не предусмотрено.

Мне с большим трудом удалось уговорить ее попробовать, и согласилась она исключительно, чтобы сделать мне приятное. Сама она по поводу своего отношения к Рэй-Ки цитировала старый врачебный анекдот:

К одному фельдшеру на осмотр приходит другой фельдшер. Первый фельдшер с важным видом берёт его за руку, ищет пульс, считает, шевеля губами.

Больной, с грустной усмешкой:

– Да ладно… Чего дурака-то валять? Свои люди – знаем, что никакого пульса нет…

Ну, есть там пульс или нет, но попробовать я точно собирался. Мама была после кардиореанимации, так что лечить я намеревался сердце. Но лечение, как положено, всегда начинал с головы.

И тут неожиданно произошло чудо – излечение того, что «исторически не лечится». А история была старая и невеселая. Маминого отца (моего дедушку) взяли в 37 году (в 38 году расстреляли), а бабушку отправили в ссылку в Узбекистан. На фоне такого стресса у мамы развилась головная боль, приступы которой преследовали ее всю жизнь, начиная с девяти лет. Я с детства знал, что, когда происходит такой приступ, мама выключает свет и пьет лекарства, которые почти не помогают. Мне до сих пор кажется (точнее, я в этом уверен), что помогали вообще не лекарства, а совершенно железный характер.

Так вот, за несколько сеансов (не помню, сколько их было, но совершенно обозримое число, думаю, не больше 7–10) эти неизлечимые в течение более полувека боли исчезли. Они не вылечились постепенно – в один прекрасный день они просто прекратились.

Мама потом часто с большим удивлением говорила: «Володька, а ведь головную боль ты мне вылечил». Сколько я не говорил, что я тут не при делах, что это действие Рэй-Ки, мама так до конца не поверила, потому что, «как бывший рентгенолог» (так она себя называла, выйдя не пенсию), знала, что никакого Рэй-Ки нет и быть не может.

А я стал анализировать ситуацию. У мамы множество заболеваний. Скорее всего, они связаны с лучевой болезнью, полученной в результате излишка времени, проведенного за рентгеновским экраном (мама не отказала за всю жизнь ни одному больному и смотрела всех одинаково: родственников, друзей, знакомых, людей с улицы). А рентген-аппарат был старый, излучал очень сильно. Но в данном случае не имело особого значения, откуда взялись болезни, важно было только то, что их много.

Мой вывод по поводу одновременного лечения многих болезней вызвал бы совершенно справедливое возмущение у ученых мужей. Мне кажется, я даже мог бы предсказать их первый вопрос: «Как можно утверждать такое на основании одного случая, где же статистически достоверная выборка, где же двойное слепое рандомизированное исследование?»

На этот аргумент был у меня ответ для «внутреннего употребления»: «Плевал я на ваши умствования. Когда мне надо, я и сам ничуть не менее ученый, а еще (когда мне надо) я умею об этом забывать».

Вывод свой я назвал МПР № 2. Звучит он так: «Чем больше у человека болячек, тем проще лечить его с помощью Рэй-Ки. Что-нибудь обязательно да вылечишь».

МПР расшифровывалось как «Мои Правила Рэй-Ки». Номер же был второй, потому что МПР № 1 я сформулировал еще во время окончания семинара: «Все, что случается при работе с Рэй-Ки, является естественным и правильным, так что ни о чем беспокоиться не надо».

Кстати, МПР № 2 (правда, в несколько измененной форме) явно представлял собой следствие МПР № 1: «Даже большое количество болезней не должно беспокоить, потому что Рэй-Ки позволяет использовать и это».

В общем, как в «программном» анекдоте:

Устав племени состоит всего из двух пунктов.

Пункт первый: вождь всегда прав.

Пункт второй: если вождь не прав, смотри пункт первый.

В данном случае это звучало примерно так:

МПР № 1: действие Рэй-Ки всегда естественно и оптимально.

МПР № 2: если кажется, что действие Рэй-Ки не естественно и не оптимально, смотри МПР № 1.

Разумеется, я исправно раз в неделю ходил на круги Рэй-Ки для первой ступени. Было это достаточно обыденно: собрались, дали друг другу Рэй-Ки (забавно, раньше мои развлечения носили немного иное название: «собрались, дали друг другу в морду»), задали вопросы, разошлись.

Правда, вопросы – это было хорошо. Сначала я стеснялся, что у меня больше вопросов, чем у всей остальной группы, потом перестал. Ну, что поделаешь, если я дурак?

Игорь, надо отдать ему должное, вел себя неизменно доброжелательно. Часть вопросов, касающихся второй ступени, он «отсек» сразу: «Когда получите вторую ступень – сами все узнаете». Зато на все остальные, самые идиотские (теперь-то я понимаю всю степень этого идиотизма) мои вопросы отвечал без тени раздражения.

В какой-то момент мне стало казаться, что ему даже бывало интересно, какая еще ахинея придет мне голову.

Главным, однако, для меня была следующая пара вопросов: «Зачем мне Рэй-Ки, если я и так практикую Ци-Гун?» и «Заменяют ли занятия Ци-Гун занятия Рэй-Ки?». Все, как всегда, имело очень простую подоплеку. Мне просто было лень делать Ци-Гун, и я искал возможность снять с себя эту ношу. Недаром, получив Рэй-Ки, я тут же прозвал его «Ци-Гун, который кто-то делает за тебя». Увы, Игорь сказал, что одно дополняет, а не заменяет другое, и сам он не только мастер Рэй-Ки, но и инструктор Ци-Гун. Так что он меня приглашает еще и на семинар по Ци-Гун.

Ладно, Ци-Гун у меня и так есть. Хороший. Будем советоваться с Сэнсэем, если, конечно, он еще «придет».

Перед второй ступенью. Ночь

И он, спасибо большое, не замедлил появиться («пришел-приснился» или «пришелснился», не знаю). Как всегда, вовремя – когда у меня накопились вопросы. Или у меня всегда есть вопросы, и поэтому он всегда вовремя?

Разумеется, он начал не с ответов на вопросы, а с продолжения того, что он назвал «Уроком о принципах, подходах и различиях в Рэй-Ки»:

«У нас не только разный вход в систему (я – через многолетний подготовительный период, а ты – прямо с улицы), но и разные акценты.

У вас принципы – это всего лишь несколько попутных фраз, которые ученикам говорят лишь потому, что их положено сказать.

У нас – это основа системы, ее важнейшая часть, которая самоценна без всех остальных частей. А вот остальные части без нее – ничто. Кстати, принципов у нас не шесть, как тебе говорили на семинаре, а пять. Они точно совпадают с теми, о которых тебе говорили на семинаре, только принцип «Уважай учителей, родителей и старших» отсутствует. Думаю, ты поймешь, почему. Декларировать у нас такой принцип – все равно что у вас объяснять человеку, что правильно есть на чистой скатерти, а не на грязном полу. Никакой нормальный человек и так не станет есть, как собака.

У нас так развито уважение к старшим, что напоминать человеку об этом означает прямо его оскорблять. Думаю, во время пути системы с востока на запад в нее добавляли детали, которые, как считалось, могли помочь вам легче принять и лучше освоить ее».

Тут я начал хохотать. Чтобы Сэнсэй не обиделся, пришлось процитировать ему куски из детского стихотворения Самуила Яковлевича Маршака:

«Дама сдавала в багаж: Диван, Чемодан, Саквояж, Картину, Корзину, Картонку И маленькую собачонку. … Но только раздался звонок, Удрал из вагона щенок. … Вдруг видят: стоит у колёс Огромный взъерошенный пёс. Поймали его – и в багаж, Туда, где лежал саквояж, Картина, Корзина, Картонка, Где прежде была собачонка. … Собака-то как зарычит. А барыня как закричит: – Разбойники! Воры! Уроды! Собака – не той породы! … – Однако За время пути Собака Могла подрасти!»

Понял Сэнсэй прекрасно. Но отнесся к этому совершенно философски. Вообще, для человека с такой мощной фигурой у него был слишком философский склад ума.

– Конечно, все изменилось, ведь путь был долгим по времени, расстоянию, культурным различиям. Не могло все остаться прежним – на новом месте в неизменном виде система бы, скорее всего, не прижилась.

В этих принципах, несмотря на их простоту, очень много чего заложено. Их важнейшую часть ты, думаю, уже заметил и оценил. Это слова «именно сейчас», с которых все начинается.

– Еще бы я не оценил. Это же знаменитый принцип «здесь и сейчас» (еще латиняне прекрасно знали его и называли hic et nunc), представляющий собой важнейшую философскую характеристику взаимодействия между человеком и пространством-временем.

В буддизме принцип «здесь и сейчас» используется очень широко. Пребывать в состоянии «здесь и сейчас» означает смотреть на то, что находится вокруг тебя прямо сейчас; слушать звуки, которые звучат прямо здесь и прямо сейчас; чувствовать то, что чувствуешь прямо сейчас.

Про воинские искусства нельзя сказать, что в них используется этот принцип. Он в них не используется – он является осью, на которую все нанизано. Умеет человек во время поединка непрерывно оставаться в этом состоянии – у него есть шанс выжить. Не умеет – отвлечется на мгновение – вот и все.

– У тебя такое выражение лица, будто ты понял, – отметил Сэнсэй. – Кстати, ты меня спрашивал, почему я вожусь именно с тобой. Причин много, но одну могу назвать прямо сейчас: ты всю жизнь занимаешься всякими воинскими искусствами. Поэтому ты быстрее поймешь, оценишь и постараешься реализовать принцип «здесь и сейчас», являющийся базой пяти принципов Рэй-Ки, которые, в свою очередь, являются важнейшей частью системы. Да в общем-то, не только в системе дело. Сама жизнь человека, понявшего, что такое «здесь и сейчас», резко меняется.

– Ну, да, – подумал я, – он начинает строить дома из бамбука и рисовой бумаги, рисовать иероглифы на песке. С этой точки зрения большой мастер «здесь и сейчас» – это тот поросенок, который построил дом из соломы. А что? В тот момент, когда он его строил, дом вполне «соответствовал моменту». А когда пришел волк, умный поросенок перебрался к своему глупому, но трудолюбивому братцу в каменный домик. Более сильный мастер «здесь и сейчас» известен мне только один:

«Попрыгунья Стрекоза Лето красное пропела».

Идеальная реализация «здесь и сейчас»: лето, тепло – танцуем и поем; зима, холодно – мерзнем, голодаем.

Вообще-то насчет «здесь и сейчас» я никак не возражал. Я знал, что это такое и как оно работает. Если с пафосом, то это такое безупречное состояние, находясь в котором, воин (или не воин, неважно) полностью (духом, умом, энергией и телом) присутствует в том, что делает, ни на мгновение не отвлекаясь.

Прекрасную не воинскую, но тем не менее чрезвычайную явную реализацию этого принципа я случайно увидел по телевизору. Показывали китайский парк рано утром. Выглядело это как сборище людей, помешанных на своем здоровье. Буквально на каждых двух квадратный метрах кто-то занимался: ходил, дышал, танцевал с мечом или веером.

Один только старик резко отличался от всех прочих. Одет он был не в спортивный костюм и кроссовки (как все прочие нормальные люди), а в ватник и сапоги. И в руках у него был не игрушечный складной меч или веер, где на пластмассовые спицы был наклеен искусственный шелк, – он держал кисть, а рядом с ним стояло ведро. Причем ни в том ни в другом не было никакой искусственности и фальши, как в спортивном, ненастоящем оружии, которым размахивала чуть ли не половина парка. У него все было очень материальное: потертый ватник, тяжелые сапоги, толстенная кисть и огромное ржавое ведро с водой.

При всей своей материальности он творил совершенно нематериальные вещи: обмакивал кисть в ведро и рисовал на асфальте иероглифы. Иероглифы были большие (метра по два в высоту), вода в асфальт впитывалась мгновенно, так что ему приходилось работать очень быстро, чтобы успеть закончить нижнюю часть иероглифа, пока верхняя не исчезла.

Он точно находился «здесь и сейчас», потому что вне «здесь и сейчас» его иероглифы просто не существовали. Мгновение промедления – и его творения уже нет: вода впиталась в асфальт. Так что удовольствие дедушка мог получать не от результата (результата не было, он буквально исчезал на глазах), а только от процесса, полностью проживая каждое его мгновение.

Видимо, публика понимала уровень его искусства, потому что почтительно молчащие зрители толпились только возле него.

Пока я думал, Сэнсэй сидел полностью неподвижно (похоже было, что пребывать в таком состоянии было для него совершенно естественно), давая мне возможность самому во всем разобраться (во всяком случае, попробовать).

Наконец, поняв, что на этот раз (редкий случай) я не буду задавать вопросов и делать комментариев, он продолжил:

– По поводу принципов больше распространяться не буду. Говорить про них почти бесполезно: они такие простые, что объяснять там нечего. Но (может, кстати, именно потому, что они такие простые) практически никто не умеет жить в полном согласии с ними. А делать (разумеется, по мере сил) это нужно нам всем. Поэтому сейчас я тебе сделаю еще одно посвящение первой ступени.

– Так у меня же есть посвящение первой ступени, – вырвалось у меня. – А Игорь говорил, что огромным преимуществом Рэй-Ки является возможность получить «всю» ступень за одну инициацию. Не так, как в Ци-Гун, где нужно практиковать всю жизнь, чтобы потом мастер разрешил тебе, например, начать лечить. А что, два посвящения лучше?

– Вспомни второй принцип Рэй-Ки и не беспокойся, мой юный друг. Игорь говорил полную правду, – усмехнулся Сэнсэй. – Одного посвящения действительно более чем достаточно. И (хотя нет такого принципа Рэй-Ки) не жадничай, думая, не надо ли тебе перехватить еще одно. Дело в том, что посвящение – мощный энергетический процесс, весьма полезный, так как укрепляет физическое здоровье и ускоряет духовное развитие. Я покажу тебе. Будь добр, встань, пройди в дверь, выйди в сад и подойди к красивому красному цветку, растущему примерно в десяти шагах от порога.

Не понимая, к чему такая подробная пошаговая инструкция, но зная, что Сэнсэй не делает ни одного лишнего движения и не говорит ни одного лишнего слова, я все выполнил в точности, как он просил.

– А теперь, – попросил он еще более ласковым голосом, – вернись в дом и стань напротив двери лицом к ней, так, чтобы ты мог видеть красный цветок.

И снова я повиновался, хотя ласковость его голоса мне совершенно не нравилась. Не шла она к его суровой внешности. Так что, почувствовав мощный толчок в спину, я совершенно не удивился. Хотя толчок был очень сильным, сила его была медленная и «длинная» (толкни он коротко, я бы никуда не полетел, а «лег» бы прямо на месте). Так что я вылетел в дверь, упал на землю и ушел на перекат через плечо. Когда инерцией меня вынесло на ноги (спасибо, мой бесценный мастер Минь, за то, что ты дрессировал меня на полу и на асфальте), я оказался прямо перед «красивым красным цветком, растущим примерно в десяти шагах от порога». Следующим движением я уже поворачивался лицом к Сэнсэю, не зная, что еще придет ему в голову.

Ничего нового тому в голову не пришло. Он все так же стоял в доме, по ту сторону дверного проема, и спокойно смотрел на меня.

– Понял? – спросил он. – Должен был: ключ я тебе дал.

Отвечать я не торопился. Он никогда не спешил сам и не торопил меня. Раз он спрашивал, значит, я мог догадаться, а раз мог, значит, должен был. Раз он мог придумать, значит, я мог понять, в чем дело. Чем я от него отличаюсь? На самом деле – ничем, кроме возраста и культурной традиции.

А вот и ключ: «Посвящение – мощный энергетический процесс… и ускоряет духовное развитие».

– Понял, – спокойно, в тон ему ответил я. – Вы имели в виду, что можно долго куда-то идти, а можно получить хороший пинок, который «доставит прямо к цели».

– Именно, – кивнул он. – Разумеется, тут есть еще несколько мелких нюансов, но суть ты понял сразу. А детали тут в том, что самому тебе нужно знать направление, время в пути и, разумеется, цель. А иначе ты придешь не к красивому красному цветку, находящемуся всего в десяти шагах перед парадным входом, а к колючему уродливому сорняку на помойке в тысяче шагах отсюда. А так ты получаешь толчок, летишь и приходишь в себя прямо перед красным цветком. Все получается как бы само собой.

– Лифт! – понял я. – Хороший учитель «возносит» ученика, как скоростной подъемник. От такого подъема захватывает, конечно, дух… А если бы я свернул себе шею? Рука-то у Вас тяжелая! – не выдержал я.

– Невозможно, – отрезал он. – Я мастер, я себе и своей руке цену знаю. Тебе, кстати, тоже. Если бы ты не умел падать, я бы тебя сначала учил, а только потом толкал. Но ты же умеешь. А пока хватит болтать. Для чего дополнительные посвящения, ты понял, поэтому приступим. Я буду делать его с «умом», так, чтобы помочь тебе понять и «почувствовать» принципы.

– А принципы можно почувствовать?!

– Скажу более понятно. Я буду давать энергию, чтобы помочь тебе работать с пятью принципами Рэй-Ки. На каждый из них (давать буду в том порядке, в котором ты их изучал) будет идти совершенно разный поток. Если грубо, то, чем сильнее будут у тебя ощущения, тем хуже у тебя с выполнением именно этого принципа. Кстати, Игорь рассказывает о подобной технике, когда обучает на второй ступени. Сам, правда, ее при инициации не применяет. Ладно, когда пройдешь у него второй семинар, может, расскажу.

– А почему Вы не учите меня всему сами? Зачем мне нужно ходить к Игорю? – не выдержал я.

– Во-первых, он действительно хорошо учит, делает все честно и правильно. Во-вторых, его методы хорошо «вписаны» в ваше время, когда нужно все «быстро и сразу». В-третьих, ему нужно зарабатывать, а мне недосуг с тобой много возиться. Так что, считай, что при обучении тебя я у него в помощниках. Или он у меня, – хитро сощурился Сэнсэй. – Все, хватит слов, поехали, сделаем тебе «второе первое» посвящение.

Процедура посвящения была и похожа, и не похожа на ту, которую проводил Игорь. Глаза можно было закрывать или нет. «Как тебе удобно», – сказал Сэнсэй.

Вначале я смотрел, что происходит; потом, когда понял, что ничего, закрыл глаза. Точнее, веки опустились сами. Сэнсэй не размахивал руками, не дул на меня и не хлопал по ладоням, он просто сидел напротив меня. Лицо его было спокойно, взгляд сосредоточен. Непонятно было, видит ли он меня. Казалось, он смотрит одновременно и вперед, и внутрь себя. Вначале ничего не происходило.

– Просто расслабься, – не повышая голоса, сказал Сэнсэй.

Расслабился я на диво легко. И «оно пошло». Нарастающая мягкая и теплая волна по всему телу, неожиданное чувство беспричинной радости. Наверное, в этот момент я понял, какого уровня мастер Сэнсэй. Сам он продолжал сидеть неподвижно, но поток энергии, проходящей через него, был таким плотным, что, казалось, его можно потрогать руками.

Сколько это продолжалось, я не знаю. Думаю, я мог бы так сидеть очень долго, но мастер встал.

– А теперь, как я обещал, – энергия, чтобы помочь тебе выполнять принципы Рэй-Ки. С этими словами он положил одну руку мне на лоб, а вторую – на затылок.

Поток сразу изменился. Я бы сказал, приобрел «конкретику». Если раньше он скорее напоминал радужное покрывало, то теперь походил на плотно скрученный жгут.

Судя по его силе, с выполнением принципов (со всеми пятью, потому что поток менялся пять раз) у меня было очень плохо, потому что мощь энергетической волны ни разу не ослабевала. На этот раз, думаю, я смог почувствовать время: прошло минут 20, и Сэнсэй завершил сеанс.

Сам он разгорячился: нельзя сказать, что вспотел, скорее его лицо и руки выглядели так, как будто по ним провели слегка влажным полотенцем. Но жаром от него перло так, как если бы он только что вышел из парной. Э, да он тоже тяжело работает, – дошло до меня.

Он взглянул на меня и вопросительно поднял бровь. Слов у меня не нашлось, и я только развел руки в знак восхищения.

– Я смотрел, как идет энергия, и могу тебя порадовать: с принципами у тебя не так плохо, – видимо, решил подбодрить он меня.

– Как же не плохо, если для работы с ними пришел поток такой силы? – удивился я.

– Сегодня сообщу тебе еще одну причину, по которой и взялся работать с тобой: ты не сволочь. А раз так, то все не так плохо, и принцип «будь добр ко всем» у тебя особых проблем не вызовет. А это самый важный из всех пяти. У тех, кто способен выполнять его, остальные четыре пойдут легче. Насчет благодарности и «трудись честно» – тоже все в порядке. С «не гневайся» пока проблема, но еще лет десять, и это само пройдет. А вот прекратить беспокоиться тебе будет очень трудно. Тут ничего не поделать – характер такой: ты слишком старательный и у тебя высокий уровень ответственности. Вот это и будет твоя основная работа. А так тебе сильно повезло: большую часть работы с принципами за тебя уже сделали заранее.

– Кто?!

– А это и есть твоя домашняя работа. Поверь, она очень простая.

С этими словами он поднялся, хлопнул меня тяжеленной ручищей по спине и исчез. А я провалился в сон без сновидений.

С утра я потащился на работу. Работа была простая, приятная, голову не напрягала и вполне можно было думать. Если Сэнсэй сказал, что домашнее задание простое, то так оно есть. Похоже было, что он и сам не любит сложностей.

Кто мог за меня проделать такой труд? Кто мог за меня проработать принципы, которые каждый обязан прорабатывать и выполнять сам?!

Сэнсэй оказался не совсем прав. Это было не «просто», а «совсем просто». Кто вместо меня был всегда готов сделать любую работу? Бабушки, мама, папа, дядя, тетя. И кто в то же время заставлял меня работать, когда мне было откровенно лень?

Разве бабушка не велела мне гладить брюки и чистить туфли, даже если на улице шел проливной дождь? Разве меня не приучили сначала делать уроки и только потом читать книжки? Разве меня кто-то обидел недоверием и хоть раз в жизни проверил, насколько честно я выучил домашнее задание? И если это не принцип «трудись честно», честно переданный ребенку, то я не знаю, что это такое.

Разве меня не учили: «Если тебе человек сделал добро, не забывай этого никогда»? И разве это не самая простая реализация принципа «будь благодарен за все»?

Ну, а бабушкино единственное моральное правило «надо быть человеком» я слышал такое количество раз, что, наверное, это будет последней фразой, которую я забуду.

Нет, я неправильно думаю. Никто меня этому не обучал. Мне это показывали. Они так жили. Как в старинном английском правиле: «Не воспитывайте детей. Они все равно будут похожи на вас. Воспитывайте себя».

Но оставалась у меня и работа, которую предстояло сделать самому: научиться (или хотя бы постараться научиться) прекратить беспокоиться. Сэнсэй правильно заметил – это будет мне трудно. Но кто обещал, что будет легко?

Конечно, можно было утешать себя тем, что сам Томас Эдисон считал беспокойство двигателем прогресса. По этому поводу он говорил так:

«Беспокойство – это неудовлетворённость, а неудовлетворённость – первейшее условие прогресса. Покажите мне совершенно удовлетворённого человека, и я вам открою в нём неудачника».

Но тут мне намного больше нравился совершенно другой персонаж. В какой-то момент до меня дошло, кто сможет послужить мне учителем; кто «лучший в мире» мастер, полностью реализовавший принцип «именно сейчас не беспокойся». Само собой, это Карлсон, которого, будь моя воля, я бы объявил «лучшим в мире» психотерапевтом – и всего за две фразы (которые, кстати, полностью соответствуют принципу «именно сейчас не беспокойся»): «Пустяки, дело-то житейское!..» и «Спокойствие, только спокойствие!». Причем он не только так говорил, он действительно так жил (даже когда речь шла о действительно серьезных вещах):

«– Ты думаешь, у тебя хватит сил долететь со мной до крыши?

– …Лишь бы мотор не отказал.

– А вдруг откажет? Ведь тогда мы упадём! – сказал Малыш.

– Безусловно упадём, – подтвердил Карлсон. – Но это пустяки, дело житейское! – добавил он и махнул рукой».

Еще, как мне показалось, он был великий мастер «здесь и сейчас». «Общих» часов для него не существовало, он жил по собственному внутреннему времени, которое считал единственно правильным:

«– Я прилечу за тобой приблизительно часа в три или в четыре, или в пять, но ни в коем случае не раньше шести, – сказал ему Карлсон.

Малыш так толком и не понял, когда же, собственно, Карлсон намеревается прилететь, и переспросил его.

– Уж никак не позже семи, но едва ли раньше восьми… Ожидай меня примерно к девяти, после того как пробьют часы».

Достаточно странный персонаж. С одной стороны – воздушное, существо, с другой – толстый, ленивый, добродушно-нахальный тип в дырявых носках, прекрасно умеющий «заземляться».

«И мне больше ничего не надо. Кроме: может быть, какой-нибудь торт огромный, горы шоколада и, может, какой-нибудь пребольшой-большой кулёк конфет, всё…»

В общем, получалась воплощенная реализация «пути срединной гармонии». Так что пример для подражания у меня уже был, он стоял на книжной полке на почетном месте.

Когда закончились «три недели испытательного срока» (так я назвал то, что Игорь называл очистительным периодом), я решил попробовать не ждать, пока Сэнсэй соизволит явиться ко мне во сне.

Перед тем как уснуть (на это мне не требовалось много времени, но обычно пару минут я лежал без сна), я представил себе его и с этой мыслью уснул. Появился он мгновенно и, не здороваясь, сказал:

– Ну, наконец-то ты додумался, – и продолжил: – Вопросы?

Вопрос, вопреки обыкновению, был только один:

– Что это за такой трехнедельный период, и что это со мной происходило в это время?

– Это действительно период чистки: физической, энергетической, эмоциональной. Не знаю, понял ли ты это сам, но три события, о которых ты говорил, были очень знаковыми. Во-первых, все они были построены по принципу «все в руках судьбы»: с любым человеком в любую секунду может случиться все, что угодно.

– А ведь он прав, – подумал я. – Сначала «на ровном месте» заболела нога, да так, что я чуть не потерял способность ходить. А потом сама собой буквально по щучьему велению (или по воле судьбы) прошла. Потом (тоже «на ровном месте») едва не получил пальцами в глаза. И наконец, кубарем выкатился на проезжую часть дороги. Все инциденты могли окончиться очень по-разному. Но в результате – ни царапины. Случайность?

– Во-вторых, – продолжал Сэнсэй, – они были построены по принципу нарастания твоей ответственности. Нога у тебя заболела сама. Ты не бегал, не прыгал, не падал, не дрался. Тут ты ничего не мог сделать. Это чистой воды судьба. Когда ты получил пальцем в глаз, половина зависела от тебя, а половина от внешней среды, в данном случае – твоего партнера. В третий раз, когда ты решил погоняться за троллейбусом, все зависело только от тебя, т. к. тебя никто не заставлял бегать. Ты мог подождать следующего троллейбуса, мог сесть в такси. Мог, в конце концов, и пешком дойти. И наконец (может, это главное из всего): каждое, даже мельчайшее, действие значимо и судьбоносно. Один неверный шаг, одно неточное движение, один недосмотр и… ну, тебе это объяснять не нужно – это и менее опытный, чем ты, боец знает. Так что умение находиться в состоянии осознания – это важнейшее из искусств. Кстати, у тебя когда назначена вторая ступень?

– Ровно через три недели.

– Прекрасно. Так вот, через три недели тебе покажут символ. «Хон-Ша-Зэ-Шоу-Нэн» называется. Рассказывать о нем не буду, не время. Скажу только, что его название переводится как «правильное осознание – основа всего». Так что обрати на него внимание. Чтобы ты пока не скучал, скажу тебе то, что вряд ли скажут на семинаре: ты уже можешь пользоваться символами, точнее, одним символом.

– Так я же не знаю ни одного.

– Знаешь, только наполовину. Ладно, преподам тебе урок: будь всегда внимателен.

– Хороший урок. Мне с детства так учителя на уроках твердили.

– Они были правы, а ты ничему не научился. Но я буду конкретен, я азиатский учитель и пустых слов не говорю. Вспомни, как выглядит твой «Диплом Рэй-Ки первой ступени». Где на нем есть символ?

Диплом я помнил хорошо. Сверху – большой иероглиф «Рэй-Ки». Затем надпись: «Такой-то получил то-то». Внизу две красные печати: одна квадратная с какой-то непростой японской надписью, вторая – круглая (на ней снова иероглиф «Рэй-Ки»). Все, дошло: иероглиф «Рэй-Ки». Чем плохой символ?

Объяснять ничего не пришлось. Сэнсэй (видимо, следуя собственному наставлению) внимательно наблюдал за моим выражением лица.

– Да, – сказал он, – ты угадал, но только наполовину. Это действительно иероглиф «Рэй-Ки». Только тебе нужен не новый, как у тебя на дипломе, а старый. Новый – это только информация, просто надпись, не более. Старый же вариант несет в себе силу; это не просто слово, написанное на бумаге. Он обладает энергией и внутренне связан с понятием, которое определяет. Иначе говоря, иероглиф «Рэй-Ки» – это в некотором роде чуть-чуть Рэй-Ки. Можно сказать, его отражение в зеркале. Посмотри на него внимательно, попытайся осознать его смысл, почувствовать, какие ощущения возникают в уме и теле, когда ты сосредоточиваешься на нем.

И он протянул мне свиток с иероглифом, совершенно непохожим на тот, что был у меня на дипломе. Я ахнул – до того мастерски было написано. Я быстренько перерисовал его в блокнот, чтобы было на чем сосредоточиваться, когда я проснусь.

На подобный случай у меня с собой была уже не только ручка, но и набор фломастеров разной толщины, так что иероглиф получился массивный и «увесистый». Может, сосредоточиваться будет легче? Хотя, какое там легче. Можно подумать, я не понимаю, что уровень концентрации – это исключительно способность моего ума.

Сэнсэй с явным интересом наблюдал за тем, как я торопливо перерисовывал иероглиф.

Дождавшись, когда я закончу, он сказал, указывая на мой набор фломастеров:

– Раньше тебе хватало одной ручки. А теперь… Если так дальше пойдет, то в следующий сон ты захватишь свой письменный стол. И эту штуку, которую ты так любишь. Как там ты ее называешь? Вычислитель?

– Компьютер, – понял я. – А что, было бы неплохо!

– И еще, зачем тебе было перерисовывать этот иероглиф? – с недоумением спросил Сэнсэй.

– А как же я буду сосредоточиваться на нем, если у меня не будет его изображения? – с не меньшим недоумением произнес я.

– Э, да ты совсем дурак. Неужели ты подумал, что я дал тебе этот свиток для того, чтобы потом забрать? Если моя каллиграфия тебя устраивает, можешь оставить его себе. И еще, до второго посвящения меня больше не зови. Буду занят. После посвящения приду сам. Удачи.

Проваливаясь в сон, я подумал:

– Интересно, как я смогу оставить себе вещь, полученную во сне. Хотя, если я могу таскать туда-сюда блокнот, ручки и фломастеры…

Почему-то я не удивился, когда, проснувшись, увидел, что рядом с кроватью на полу лежит свиток. Забить гвоздь не заняло много времени. Так что, когда я уходил на работу, на стене висел старый иероглиф «Рэй-Ки». Пока я решил его никому не показывать и никому о нем не говорить. Иначе придется объяснять, откуда у меня каллиграфия такого качества.

Вторая ступень

– Первая ступень отошла! Вторая ступень отошла. Третья ступень отошла…

– Пошли уже. Хватит пялиться на эскалатор!

Первые сутки

Три недели пролетели быстро. Рутина: ходил на работу, лечил маму, честно посетил три круга Рэй-Ки (одна неделя – один круг). Встретил Новый Год (а что его встречать человеку, который не пьет) и десять дней спустя, утром, был на квартире у Игоря.

На этот раз он решил провести семинар у себя дома. В чем было дело, я не знал (может, не поделил чего с хозяйкой помещения, где проводил круги). Да мне оно было и не очень интересно. Вообще, я очень люблю понимать человеческие отношения (правда, редко удается узнать истинную подоплеку происходящего), но в этот раз меня больше занимала вторая ступень Рэй-Ки: таинственные новые возможности, какие-то символы.

В квартире у Игоря было два волшебных предмета. Один – котенок (если можно котенка назвать предметом) персидской породы, вид которого приводил дам (мужчин, желающих «приобщиться», кроме меня, снова не было ни одного) в совершенное исступление. Тут я их понимал. Таких котов я раньше никогда не видел. Он не царапался, не носился (такого с котятами не бывает) по квартире. Он спокойно лежал, никуда не уходил и позволял себя гладить. В общем, «кот для всеобщего наслаждения». Как его звали, я не помню. Для себя я его прозвал Рэй-Ки-котенок.

Вторым волшебным предметом было кресло. Вообще, у Игоря был комплект из двух совершенно одинаковых кресел, но только одно считалось волшебным.

– Почему оно волшебное? – не выдержал я.

– Потому что на нем все сразу засыпают, – ответил Игорь.

– А почему на нем все сразу засыпают? – не отставал я.

– Потому что я на нем каждый день рисую символы, – ответил Игорь, совершенно не раздражаясь моей настойчивостью.

Этот семинар не произвел на меня такого ошеломляющего впечатления, как первый. Ритуал был уже известен: нужно сидеть с закрытыми глазами, а Игорь будет ходить вокруг, размахивать руками, дуть, хлопать.

Так что мы расположились на небольшой кухне, а на посвящение заходили по одному в комнату. Пока я ждал своей очереди (как всегда, я не торопился и собирался зайти последним), я обратил внимание на женщину лет сорока пяти, которую раньше на кругах у Игоря не видел. Она мне сразу понравилась: спокойная, выдержанная, явно умная. Как выяснилось, звали ее Ирина и работала она преподавателем какого-то иностранного языка в питерском университете. Глядя на нее, помнится, я еще подумал, что ее студентам сильно повезло с преподавателем.

В Москву она приехала специально для того, чтобы получить у Игоря вторую ступень, т. к. мастер, дававшая ей первое посвящение, уехала из Питера навсегда. Неожиданно для меня (дама отнюдь не казалась болтливой) Ирина рассказала, как она получала первую ступень.

От нее самой и от ее истории веяло такой искренностью, что я поверил каждому слову.

«Время было тяжелое, я потеряла одну, вторую, третью работу. У меня началась настоящая депрессия. И тут в руки попала книжка о Рэй-Ки. Тоненькая такая, несолидная, но когда я прочитала ее, то поняла, что я этого хочу. Очень скоро я узнала, где проходят круги Рэй-Ки, и решила сходить. Мой умный и заботливый муж меня отговаривал, боялся, что я попаду в секту. Когда понял, что отговорить не удастся, предложил поехать вместе со мной. Поехать не получилось, т. к. в те дни у нас не было денег даже на маршрутку. Так что мы тащились через пол-Питера пешком.

Если коротко, то вскоре я получила первую ступень Рэй-Ки. Для меня это было счастьем: впервые за долгое время я почувствовала, что период депрессии и внутреннего одиночества закончился. И это продолжалось достаточно долго. Но постепенно все стало возвращаться в обыденное состояние. Конечно, теперь несравненно лучше – депрессией и не пахнет. Но яркость красок пропадает, они как бы медленно блекнут, постепенно выцветая.

Мой мастер покинула Питер, поэтому я приехала сюда. Слышала, что Игорь один из лучших в своем деле. Хочу получить у него вторую ступень. А может, не надо вторую, может, попросить его дать мне снова первую, чтобы все стало, как тогда?»

А семинар шел своим чередом. Люди переходили из кухни в комнату, получали свое посвящение и возвращались обратно в кухню. В общем, все было обыденно, я бы сказал, по-домашнему (видимо, раз у мастера дома, то так и надо).

Думаю, что ощущение обыденности возникло не от «невыразительности» семинара, а от того, что я, видимо, уже начинал привыкать к чудесам. А чудес в этот раз было побольше, чем в прошлый раз. Можно сказать, целый букет.

Игорь сообщил нам, что вторая ступень – это самый удобный уровень Рэй-Ки для тех, кто будет пользоваться им для себя, а не для обучения других. Дело в том, что на этом уровне значительно усиливается энергетический поток и появляется большой спектр новых возможностей, по сравнению с первой ступенью. Одновременно при этом человек «остается свободным», т. к. на него не накладывается ответственность за обучение других, появляющаяся на третьей ступени.

Пользуясь удобным моментом, я тут же спросил:

– А мы сможем когда-нибудь получить третью ступень?

– Десять тысяч долларов и сможете, – очаровательно улыбаясь, ответил Игорь.

– Значит, никогда, – про себя перевел я и подумал: – Совершенно невообразимые, немыслимые деньги. Хотя, конечно, с какой стороны посмотреть.

Мне бабушка рассказывала анекдот, относящийся к началу ХХ века. В детстве он до меня никак не доходил, поэтому бабушке пришлось мне долго объяснять «исходные понятия», необходимые для понимания этой истории.

В те времена в России бутылка водки (причем не современная «пол-литра», а 0,61 литра) стоила 40 копеек. Водка двойной очистки «Белоголовка» (прозванная так за белую крышку) – 60 копеек. Самая маленькая (десятая часть от обычной бутылки в 0,61 литра) бутылочка («мерзавчик») обходилась всего в 6 копеек. Прилично отобедать в ресторане средней руки стоило 30–50 копеек. Депутаты Государственной думы получали жалование в размере 350 рублей, работники фабрик и заводов, а также служащие младших чинов – в среднем рублей двадцать в месяц. Носильщики с радостью бросались поднести чемодан за 5 копеек.

Как бабушка это помнила, я до сих пор не понимаю… А анекдот был такой:

Барин купил авто и приехал на нем в деревню. Авто в самый неподходящий момент заглохло. Чинить машину в этой глуши, разумеется, некому. А ехать нужно. Барин находит местного кузнеца и просит его хотя бы взглянуть на автомобиль. В то, что деревенский олух сумеет починить это чудо заморской техники, он не верит, но пусть тот хотя бы попробует. Кузнец открывает капот, внимательно осматривает мотор, обстукивает его и вдруг, схватив тяжеленный молот, изо всех сил бьет по двигателю.

Машина, к всеобщему удивлению, мгновенно заводится. Между барином и кузнецом происходит следующий диалог:

– Вот, любезный, – важно говорит барин, – жалую тебе рубль.

– Не, Ваше степенство, рублика маловато будет, – отвечает кузнец.

– А сколько ж тебе будет не маловато? – спрашивает удивленный барин, точно зная, что он и так заплатил более чем щедро.

– А червонец, Ваше степенство, будет в самый раз.

– Ну, любезный! – приходит в негодование барин. – Да ты, оказывается, скотина неблагодарная. Ты ж за рубль от зари до зари своим молотом машешь. На этот рубль ты две бутылки водки купить сможешь. Да у меня на фабрике рабочий за червонец две недели пашет. И ты хочешь сказать, что один удар твоего молотка стоит 10 золотых рублей?

– Что ты, Ваше степенство. За один удар молотка и пяти копеек за глаза довольно. А червонец – за то, что я знаю, куда и с какой силой нужно ударить. И за то, что я здесь такой на сто верст один.

Так что, может, само посвящение и не стоило десяти тысяч, но знание о том, как его делать… Да и такой Игорь в нашей «московской глуши» сейчас был только один. Приезжали, разумеется, и другие люди, но ни один из тех, кого я видел раньше, не вызвал желания обучаться у него.

Вслух свои соображения, разумеется, я не стал высказывать, просто спросил: «Почему так дорого? Ведь ни один человек, живущий на заплату, не сможет заплатить такую цену».

В ответ мы услышали историю о том, что именно столько заплатила Хавайо Таката за свое мастерство. Для этого ей якобы (кто знает, возможно, так и было) пришлось продать дом. После чего она сделала эту цену «канонической». Объяснялось это тем, что высокая цена заставляет человека принять взвешенное решение перед получением мастерского уровня. А человек, мало заплативший, не сумеет оценить, какое сокровище он получил.

Может, это и правильно. Зигмунд Фрейд тоже говорил: «Пациент должен платить за лечение и платить дорого, иначе у него не будет стимула выполнять рекомендации врача». Однако тут почти наверняка есть еще одна сторона (тот же Фрейд писал, что «люди говорят о денежных вопросах с той же лживостью, что и о сексуальных проблемах…»). Когда мастер передает ученику полное посвящение, тот, в принципе, уже завтра может начинать обучать. Получается – конкурент. Кто ж захочет сам себе готовить конкурентов? А так барьер – высокая, желательно «непреодолимая», цена.

Вообще, мне было непонятно, почему в Рэй-Ки так плотно «замешаны» духовность и деньги. Игорь говорил прямо: «Не заплатил за посвящение, значит, не получил Рэй-Ки». Может, эта такая «модификация», так сказать, такая трактовка. Ведь Сэнсэй говорил, что «правд много».

Хотя определенный смысл в этих «товарно-денежных» отношениях, конечно, был. Просто так, хорошо не подумав, никто сюда не приходил.

Больше на эту тему я вопросов не задавал, и Игорь перешел к более приятным материям – новым возможностям, которые открывались на этой ступени.

Основным отличием являлись символы, которые позволяли работать с ситуацией (это называлось «давать Рэй-Ки на ситуацию») и воздействовать (например, лечить, делать доброе пожелание) на человека на расстоянии.

Перед тем как Игорь начал показывать символы, каждый из нас должен был вслух сказать, что он принимает на себя ответственность за их использование. Символы следовало считать сакральными, относиться к ним с уважением. Даже бумагу с их изображением нельзя было порвать и выбросить. Если она становилась не нужна, ее следовало сжечь.

Показывать символы никому было нельзя. Спасибо, хоть подписку о неразглашении давать не заставляли. Звучало несколько более либерально: «Вся ответственность лежит на вас, так что смотрите сами». Было двусмысленно, как желтый свет светофора: еще нельзя, но вот-вот станет можно, или только что было можно, но через мгновение станет нельзя.

Всего этого я не очень понимал, но допускал, что традиционно так вполне может быть. Азиатские учителя вообще обожают секреты. Кроме того, такой подход воспитывал уважение к символам, так что я даже не стал делать комментариев по поводу секрета Полишинеля.

Было еще одно пояснение: символы, нарисованные «посвященной рукой», обладают очень выраженным энергетическим воздействием (это была правда, символы действительно работали). И если чувствительный человек увидит (например, найдет рисунок) такой символ, то энергия может оказаться слишком сильной для него. В это уже я поверить не мог никак. Если я, леча человека, специально рисую символы прямо на нем самом, то как же ему может повредить случайно найденный символ, нарисованный на бумаге? И еще: на первой ступени тот же Игорь говорил нам, что Рэй-Ки – умная энергия, которая не может повредить пациенту. Она идет куда надо и в том количестве, которое пациент способен выдержать.

Впрочем, для меня это носило исключительно теоретический интерес, так сказать, чистой воды любопытство. Я уже понял, что все это работает, и не «вообще», а лично в моих руках. Так что, если нечто казалось мне странным, я просто запоминал это и откладывал на потом, для дальнейшего анализа.

А Игорь тем временем принес целую пачку листов и охапку разноцветных карандашей, ручек и фломастеров.

– Прямо урок рисования в детском саду, – подумал я.

Ассоциация казалась особенно уместной, потому что стульев не было и все расположились прямо на шикарном ковре.

Игорь рисовал один символ, потом все многократно повторяли рисунок, добиваясь правильного начертания и стараясь запомнить последовательность рисования черт и направление каждой из них.

При этом он рассказал нам, что способы начертания символов заметно отличаются «от мастера к мастеру». Изначально это могло быть связано с тем, что госпожа Таката, которая первой начала преподавать Рэй-Ки на Западе, далеко не всегда рисовала символы одинаково для всех своих студентов. После ее смерти дотошные ученики, которых она обучила до мастерского уровня, собрались и сравнили символы, полученные ими. Символы Чо-Ку-Рэй были практически одинаковыми. Символы Сэй-Хэй-Ки отличались незначительно. А вот символы Хон-Ша-Зэ-Шоу-Нэн отличались весьма заметно.

С какой целью Таката поступала таким образом, было непонятно. Возможно, она специально рисовала символы по-разному, чтобы создать некоторые различия между группами учеников, как бы «промаркировать» их. Ведь есть люди, использующие по несколько подписей: каждая для определенного случая. А возможно, дело в памяти, времени и возрасте (госпожа Таката учила более 30 лет).

Так что абсолютно верного способа изображения символов Рэй-Ки нет, даже мастера «первого созыва», инициированные лично Хавайо Таката, рисуют символы не полностью одинаково, хотя в общем начертание сохранилось достаточно близким к оригиналу.

Нам же по этому поводу беспокоиться не следовало совершенно. Главное было рисовать их так, как показывал мастер, проводивший обучение. В данном случае он, Игорь.

За этими разговорами Игорь показал три символа, «приписанных ко второй ступени». Я аккуратненько нарисовал их все на одном листочке. Даже обозначил цифрами и стрелочками, в какой последовательности и в каком направлении рисуются элементы каждого символа.

Дальше было самое интересное: я в лоб спросил у Игоря, можно ли забирать свои рисунки домой. Видно было, что ему не слишком хотелось прямо отвечать на этот вопрос. Вместо этого он начал рассказывать, что Хавайо Таката не разрешала ничего выносить с семинара (кстати, вот еще одна причина неизбежного появления небольших изменений в начертании символов).

Однако прямо отказывать он не стал, и порешили на том, что желающие (а желали, разумеется, все) могут забрать свои каракули домой и нести за это ответственность. Я этот листочек сохранил до сих пор. Сначала он лежал отдельно, а потом я завел тоненькую 12-ти листовую ученическую тетрадку в розовенькой обложке, куда записывал последующие семинары. Моя дочь подписала ее следующим образом: «Тетрадь по Рэй-Ки, ученика 2 ступени, класса 2 ступени школы Рэй-Ки».

Тут я заметил интересную деталь: все толкования, полученные от Сэнсэя, я записывал в блокнот, а все, что узнавал на семинарах Игоря, – в тетрадь. Видимо, у меня в голове знания, полученные из этих двух источников, не смешивались даже на уровне записи. Да и удобно это было: сразу видно, откуда получено и где искать, если чего забуду.

В эту самую розовую тетрадку я и подколол листок с изображением символов. Можно сказать, что это был мой первый Рэй-Ки-рисунок. На нем символ Чо-Ку-Рэй помечен номером I; Сэй-Хэй-Ки – номером II; Хон-Ша-Зэ-Шоу-Нэн – номером III.

Комментарий к этим символам Игорь сделал весьма лаконичный. Так же коротко я и записал его:

I символ. Чо-Ку-Рэй

(«Вся сила Вселенной сходится здесь», «Сила, приди сюда»)

Это не только первый, но, возможно, один из основных и наиболее часто используемых символов Рэй-Ки. Он как бы «отвечает» за доступ к энергии, усиление энергетического потока и его фокусировку в одной точке.

Работает с физическим телом человека. Соответствует части тела ниже пупка. При инициации в этот символ человек может либо что-то получать – это нужно принять, либо что-то терять, тогда это нужно будет отпустить.

Полезно использовать его перед физической работой, т. к. Чо-Ку-Рэй олицетворяет силу, энергию.

Применение:

1. Для усиления действия других символов. Для этого нужно после символа, действие которого желательно усилить, рисовать Чо-Ку-Рэй.

2. При лечении. Можно рисовать на той части тела пациента, на которую предполагается переместить руки.

3. Как символ-благословение.

4. Для структурирования (равномерного распределения) и очистки энергии пространства. В этом случае символ нужно рисовать на все четыре стены очищаемого помещения.

5. Для разрыва контакта с человеком после работы на расстоянии. Для того чтобы произвести дистанционное воздействие на человека, нужно себе его представить, иначе говоря, создать с ним мысленную связь. После завершения работы эта связь уже не нужна. Поэтому при завершении работы на расстоянии нужно «сдуть» символ с ладоней, представляя, что мысленный контакт разрывается.

II символ. Сэй-Хэй-Ки

(«Небо (Бог) и человек становятся едины»)

Это символ гармонии и целостности. Он разрушает «отдельность» человека от Вселенной, как бы стирает границы тела.

Используется для избавления от вредных привычек, помогает справиться с эмоциональными и ментальными проблемами.

Соответствует средней части тела, от пупка до сердца. Так как Сэй-Хэй-Ки работает с умом и эмоциями, то его полезно использовать перед общением.

Применение:

1. Для очищения. При плохом самочувствии можно этот символ «надеть» на себя. Можно его рисовать на всех стенах помещения (сопровождая его символом Чо-Ку-Рэй).

2. Для охраны, как самого человека, так и вещей (квартира, машина, кошелек и т. д.). В случае непосредственной опасности нужно произнести его мантру.

3. Поиск утерянного. Для того чтобы найти потерянную вещь, следует представить ее находящейся между руками, нарисовать на ней II символ и расслабиться. Нужно иметь в виду, что эта техника работает далеко не у всех. Для того чтобы вещи действительно находились, требуется большое количество энергии и сильное намерение (желание найти эту вещь).

III символ. Хон-Ша-Зэ-Шоу-Нэн

(«Нет времени, и нет пространства», «Открой книгу жизни и напиши ее заново»)

Чистит слой причин. Поэтому инициация в этот символ дает возможность как бы начать жизнь заново. Соответствует верхней части тела, от сердца до горлового центра. Считается, что этот символ полезно использовать перед занятиями умственным трудом, т. к. он работает с идеями и причинами.

Применение:

1. Рэй-Ки на ситуацию.

2. Посылка Рэй-Ки (лечение) на расстоянии.

3. Истолкование этого символа: «Нет прошлого, нет настоящего, нет будущего»; он позволяет посылать Рэй-Ки событиям и людям не только на расстоянии и в настоящем, но даже в прошлое и будущее. Получается, что этот символ являет собой нечто вроде «машины времени».

4. Очищение Кармы.

Используются символы совершенно универсально. Их можно «надевать» на себя, рисовать на других людей, домашних животных, комнатные растения, еду, питье, помещение, предметы, кристаллы, лекарства. В общем, применение их не имеет границ. Так что на вопрос, как их использовать, смело можно отвечать: повсюду, лишь бы с умом и полным уважением.

Работать с символами оказалось совсем просто. Рисовать их можно было по-разному, например рукой или глазами. Как я понял, это было не очень важно: все, как всегда (так меня учили и в Ци-Гун), зависело исключительно от намерения и силы ума. Так что (если это получалось) символ можно было просто представить. Сразу получалось не у всех (не у всех одинаковые способности к визуализации), поэтому поначалу рисовать было легче.

Перед рисованием рекомендовалось представить (а лучше почувствовать) луч Рэй-Ки, исходящий из центра ладони или из глаз. Допускалось даже рисовать символ языком на верхнем небе и «выдыхать» его в нужное место.

Ошибки вполне прощались. Неправильно нарисованный символ просто «стирался» ладонью и рисовался новый.

Рисование символа следовало сопровождать троекратным произнесением (разумеется, можно было это делать и про себя) его названия, которое в данном случае работало как мантра.

На этом первый день семинара закончился, и я поехал домой, унося свою драгоценную тетрадку.

Шла вторая половина дня, и до вечера было еще далеко, а так не терпелось увидеть Сэнсэя, услышать его комментарии по поводу символов Рэй-Ки. Вторую половину дня я отдыхал (видимо, уже твердо усвоил правило: «семинар – праздник»), читал книжки, валялся, ел. «Заземлялся», в общем.

Я и раньше любил поспать, а с момента появления Сэнсэя сон становился моим любимым занятием. Праздником, можно сказать. Что-то вроде «A Moveable Feast» Хемингуэя. Чтобы не беспокоиться по этому поводу, я подобрал себе две цитаты из книги «Толкование сновидений» Зигмунда Фрейда: «Сновидения – это королевская дорога в бессознательное» и «Каждый нормальный человек на самом деле нормален лишь отчасти», из которых составил личную формулировку: «Я нормальный человек, время от времени забредающий на королевскую дорогу».

Думая, что в эту ночь на моей «королевской дороге» должен появиться Сэнсэй, я не ошибся.

Возник он, как всегда, сразу: вот я сплю, никого не трогаю – а вот его дом, двор и он сам. Все настоящее, материальное, выпуклое, как наяву.

Он сидел во дворе на корточках перед небольшой ровной площадкой, усыпанной чистым желтым песком.

– Рисуй, – он ткнул пальцем в песок.

Почему-то я сразу понял, что должен рисовать символы и без изысков, просто пальцем нарисовал сразу все три.

– Ну, примерно так, – протянул Сэнсэй.

– А как будет «не примерно»? – спросил я.

Не отвечая, он поднялся и направился в дом. Там у него, как оказалось, все было уже разложено. Похоже было, что он готовился к встрече со мной.

– То, что вам показали, называется «Путь письма», или «Сё-До». Только ты видел упрощенный его вариант. Настоящий тебе показать не могли: у вас его никто даже не видел. Может, только в музеях. Это сложно: имеет значение все, в том числе и внутренняя энергия того, кто пишет. Текст, написанный мастером, доставляет эстетическое наслаждение. Такое же испытывает зритель, глядя на любое произведение искусства, например картину. Меня этому учили, так что могу тебе показать. Для работы мне нужны всего четыре инструмента: кисть, чернильница, тушь и специальная бумага. Все уже готово, так что смотри.

С этими словами он нарисовал три надписи. Разумеется, я понимаю, что «рисуют» рисунки, а надписи – пишут. Но только не в этом случае: его кисть исполняла над бумагой какой-то сложный танец, в котором не было места ни малейшей паузе, ни малейшей неточности.

– Если ты посмотришь внимательно, то, возможно, заметишь, что все три надписи совершенно одинаковы, только написаны тремя разными стилями. Одна – так называемым уставным письмом (Кай-Сё), когда каждая линия пишется по отдельности, а после завершения линии кисть отрывается от бумаги; при этом иероглифы делают угловатыми. Второй стиль называется «полукурсив» (Гё-Сё). Это более быстрое написание. Линии здесь уже более закругленные. Третий – это «курсив» (Со-Сё), где кисть движется стремительно, практически не отрываясь от бумаги. Так могут писать только настоящие мастера. Способ начертания символов, который тебе показывали, несомненно, относится к первому стилю.

Это я понял сразу. Так нас учили подписывать чертежи в институте. На занятиях это называлось чертежным шрифтом, а нормальные люди называют это «писать печатными буквами». Примерно в таком стиле (только несопоставимо хуже) и были написаны мои три символа.

– Теперь я расскажу, как у нас относятся к символам. Для меня – это просто иероглифы, как для тебя буквы. Разумеется, я уважаю людей, которые их создали и заложили в них глубокий смысл. Но для работы мне они не нужны.

Какое значение заложено в третий символ?

– «Правильное сознание – основа всего», – не задумываясь, оттарабанил я, как таблицу умножения в первом классе.

– Верно. А если у меня уже правильное сознание, то зачем мне символы? Я ни в коем случае не говорю, что ты не должен ими пользоваться. Наоборот, если они работают (а они работают, и еще как!), то почему ими не пользоваться? Кроме того, я же вижу, что они тебе явно нравятся и ты получаешь удовольствие, даже когда просто смотришь на них. Разумеется, ими надо пользоваться. Однако придет время (ты сам почувствуешь, когда это случится), когда тебе они не будут более нужны. Так происходит, когда ум человека достаточно силен для того, чтобы формировать намерение без всяких символов.

В голове у меня сразу возникла картина: пока дерево не окрепло, его укрепляют подпорками или растяжками; когда оно выросло – никакой дополнительный крепеж ему не нужен.

Так и с умом. Пока ум слаб, его «укрепляют» символами, использование которых заметно облегчает работу с энергией. Уверен я не был, но мне казалось, что причиной такой эффективности символов является то, что они представляют собой нечто вроде инструкции, «впечатанной» чьим-то умом в графический образ.

Когда собственный ум практикующего становится достаточно силен, необходимость в таких образах пропадает. Хватает даже простого намерения.

Вторые сутки

На второй день мы наконец перешли на стадию «для чего все это делалось».

Трудно сказать, что тут было главным, но именно работа на расстоянии показалась мне отличительным знаком второй ступени. Игорь так и говорил, что на второй ступени мы получим символы и возможность лечить на расстоянии. Про символы он нам уже рассказал, так что самое время было перейти к лечению на расстоянии. Сложного (как всегда в Рэй-Ки) тут не было ничего.

Как это ни смешно звучит, но при лечении на расстоянии расстояние никакого значения не имеет. Можно это делать, находясь рядом с пациентом, когда по какой-то причине контактное лечение нежелательно (например, у человека ожог и накладывать руки на обожженное место нельзя). А можно работать с человеком, находящимся на другой стороне земного шара.

О времени сеанса полезно договориться заранее, чтобы человек мог удобно устроиться и расслабиться. Хорошо, если он в это время будет сидеть или лежать. Это важно, потому что, если делать Рэй-Ки чувствительному и непривычному человеку, он может слишком расслабиться (что недопустимо, например, при управлении машиной). Вообще, тут действует принцип, которым нормальные люди руководствуются, не только работая с Рэй-Ки: нужно поступать так, чтобы тому, с кем имеешь дело, было комфортно, подбирать удобное для него время, заранее договариваться (и выполнять эти договоренности) и т. п.

Чтобы энергия нашла «адресата», ее нужно направить, дать ей «адрес». Делается это за счет того, что образ нужного человека визуализируется между руками. Чем сильнее ум и точнее визуализация, тем лучше.

Для облегчения работы полезно использовать фотографию, на обратной стороне которой можно написать имя и дату рождения «получателя». Вообще, чем больше информации о человеке, тем лучше: это помогает легче и «точнее» сфокусировать ум и энергию.

Кроме фотографии «получателя», есть и другие способы для фокусировки внимания. Например, взять куклу, представить, что это тот, кому нужно послать лечение, а затем отправлять Рэй-Ки этой кукле. Вместо куклы можно использовать что угодно: плюшевого медвежонка, собственный палец или колено и т. п. Выбор предмета не имеет значения, т. к. это не более, чем «якорь» для концентрации внимания. При достаточной силе ума и умении сосредоточиваться все эти «игрушки» теряют смысл: достаточно просто представить того, кому отправляется Рэй-Ки.

Ах, как мне все это нравилось. С некоторого времени я понимал, что «ум – всему голова» и что мысль имеет силу, вес, объем и действие. Объяснить я этого не мог даже себе. Впрочем, я и не пытался: сам себе я доверял, и раз я так решил, значит, для меня это так и есть.

Как говорил Хармс: «На замечание: “Вы написали с ошибкой”, ответствуй: “Так всегда выглядит в моём написании”» (1937–1938, отдельная запись).

К символам я относился таким же образом – как к концентраторам чьего-то очень сильного ума, чьего-то правильного намерения и длительной работы. Этим намерением символ связывался с определенной энергией, и «обращение» к нему запускало ее. Кроме того, символ был «наработан» множеством практикующих. Так что это точно работало.

У ума перед этим было только одно преимущество – гибкость; воображай, что хочешь, – и будет работать, лишь бы хватило силы ума, сосредоточенности и энергии. Все это возникает не за год и не у всех, поэтому символ – это прекрасное средство, инструмент. Что-то вроде разводного ключа, с помощью которого можно затянуть гайку, если сил в руках не хватает.

Этих вещей мне никто не объяснял, и, возможно, я был неправ, но было похоже, что именно так все и работало.

В данном случае (для отправки Рэй-Ки на расстоянии) символы использовались, можно сказать, совершенно стандартным образом. Их нужно было нарисовать в обратном порядке (III, II, I) и проговорить мантры.

После этого следовала просьба (пожелание) и «адрес» (кому, куда и когда будет посылаться Рэй-Ки). Если местонахождение человека неизвестно, то можно было просить послать Рэй-Ки туда, где он находится (или будет находиться) во время сеанса.

Держать руки нужно было столько, сколько будет идти энергетический поток, но не более 20 минут.

Чтобы завершить сеанс, Игорь советовал нарисовать I символ и «сдуть» с ладоней, представляя, что контакт с «получателем» разрывается. Далее можно было о нем забыть: Рэй-Ки все сделает само.

Еще одной весьма заметной особенностью второй ступени была работа с ситуацией (тоже, в общем-то, работа на расстоянии).

Суть ее заключалась в том, что можно было просить, чтобы энергия Рэй-Ки прорабатывала ситуацию, имевшую место в прошлом (где часто находятся причины многого из того, что происходит в настоящем), ситуацию, имеющую место в настоящем, ситуацию, предполагаемую в будущем.

Был еще совершенно неожиданный поворот: оказалось, что можно просить не более и не менее, как о выполнении желаний.

Услышав это, я начал хохотать, представив, чего я могу прямо сейчас «напожелать». Публика удивилась моему беспричинному смеху. Пришлось, с разрешения Игоря, рассказать модифицированную историю про золотую рыбку:

«Между дедом и пойманной им золотой рыбкой происходит следующий диалог:

– Отпусти меня, старче, выполню три твоих желания.

– Желаю, чтобы желаний было не три, а больше.

– Этого не могу, извини. Только три.

– Ладно. Тогда желаю, чтобы золотых рыбок у меня было больше».

Посмеявшись вместе со всеми, Игорь сказал, что Рэй-Ки, разумеется, является чудом само по себе. Но до определенной степени, не до нарушения законов физики и Кармы. Поэтому невозможного просить не следует («Ни желаний, ни золотых рыбок больше не станет», – перевел я для себя).

Кроме того, обязательно следует учитывать, что Рэй-Ки умное и все делает «по-своему». Поэтому желание может исполниться, может не исполниться, а может исполниться, но совсем не так, как человек просил об этом. Мне это сильно напоминало записки с просьбой о подарках, которые пишут дети Деду Морозу перед Новым Годом. Письма эти читают их умные, взрослые родители и дарят (разумеется, от имени дорогого Дедушки Мороза) ребенку не то, что он просит, а то, что ему нужно. Например, вместо дорогой ненужной игрушки, он может вполне получить «скучные», но очень нужные теплые ботинки.

Примерно так же работает и Рэй-Ки. Если желание конструктивное (если человеку «положено» получить то, что он просит), то вероятность того, что оно исполнится, очень сильно возрастает. Если человек не знает точно, чего хочет, то к нему обычно приходит понимание, нужна ли ему эта вещь, или просто пропадает желание обладать ею.

Технически это делается следующим образом. Нужно расположить ладони друг напротив друга. Представить, что между ними находится рассматриваемая ситуация и ее желательный исход. Нарисовать III, II, I символы, произнести их мантры и просьбу, что-то вроде: «Прошу Рэй-Ки на эту ситуацию». Закончив, нарисовать I символ и «сдуть» с ладоней, представляя, что контакт с ситуацией разрывается.

Эту процедуру рекомендуется выполнять три дня подряд. Удобно это делать, например, перед сном. Можно делать это для себя, можно и для других (только по их просьбе).

– Повторю еще раз на всякий случай, – подчеркивая каждое слово, проговорил Игорь, – имейте в виду, что управлять Рэй-Ки вы не можете. Энергия разрешает ситуацию наиболее гармоничным, но не всегда предсказуемым образом. Так что результат просьбы никогда точно не известен и может оказаться совершенно не таким, как вам хотелось бы.

Иллюстрацию, насколько он был прав и насколько своеобразно это работает, я получил несколько месяцев спустя, когда было уже совсем тепло.

Однажды я шел через двор домой. Был самый конец весны или начало лета, ярко светило солнце. Под свежезеленым кустиком лежал счастливый пьяница. Устроился он очень грамотно: сам лежал на теплом асфальте, а буйную пьяную головушку положил на мягкую землю, прямо под кустик. Под щеку он подсунул ладошку и спал сном младенца.

Глядя на эту совершенно идиллическую картину, я решил, что нехорошо, когда человек спит на земле, и нужно ему помочь. При этом я забыл две вещи: не нужно помогать человеку без спросу (неизвестно, понравится ли ему такое вмешательство), и что Рэй-Ки помогает так, как лучше, а не так, как нам нравится, или так, как нам хотелось бы.

В общем, я, «большого ума мужчина», сделал Рэй-Ки на эту ситуацию с просьбой помочь этому человеку. Не успел я завершить просьбу и взглядом нарисовать символы на спящем, как помощь не замедлила явиться.

Сроду в этом дворе я не видел милицейского патруля. А тут из-за угла вдруг появились двое милиционеров. Таких милиционеров я тоже раньше никогда не видел: молодые, веселые, в прекрасном настроении, громко хохочущие. Таких в принципе не бывает. Видимо, Рэй-Ки их «прислало». И эти два весельчака вызвали по своей трескучей на весь двор рации машину для «клиента», и стали ее ждать, не переставая хохотать и щелкать семечки. Что ж, видимо, для этого пьяницы это был наилучший вариант…

А я с тех пор никому никакого Рэй-Ки на ситуацию без обязательной личной просьбы не делаю. Разумеется, и «посылку» Рэй-Ки без просьбы и, тем более, без ведома реципиента я тоже не делаю.

Еще мы изучили технику для очищения помещения, которую рекомендовалось делать как минимум один (лучше – два) раза в сутки. Делать ее можно было двумя способами:

1. Непосредственно на месте. При этом нужно было рисовать (или представлять) II, I символы на стенах каждой комнаты.

2. На расстоянии. Для этого нужно было начертить (или представить) план помещения, поместить его между руками, нарисовать на нем II и I символы, попросить Рэй-Ки очистить и наполнить это помещение.

Еще был раздел, который Игорь назвал «дополнительными, или нетрадиционными, техниками Рэй-Ки». Первые две из них относились к использованию Рэй-Ки на материальном плане.

Самой «материальной из всех материй» являются, разумеется, деньги, и о них разговор зашел в первую очередь.

Первое правило работы с деньгами (говоря о нем, Игорь сказал, что оно, по большому счету, ничего общего с Рэй-Ки не имеет) мне очень понравилось: «Платить и тратить деньги нужно с удовольствием». Это было «правильное» правило: зачем человеку деньги, если он не получает от них удовольствия?

Правда, есть люди, которые получают удовольствие не от того, что тратят деньги, а от того, что «складируют» их. Пример тому пушкинский «Скупой рыцарь»:

(Отпирает сундук.)

Вот мое блаженство!

(Всыпает деньги.)

Ступайте, полно вам по свету рыскать,

Служа страстям и нуждам человека.

Усните здесь сном силы и покоя,

Как боги спят в глубоких небесах…

Хочу себе сегодня пир устроить:

Зажгу свечу пред каждым сундуком,

И все их отопру, и стану сам

Средь них глядеть на блещущие груды.

(Зажигает свечи и отпирает сундуки один за другим.)

Но это, скорее, уже болезнь. А человек, желающий жить гармонично (ведь Рэй-Ки – это гармония), должен равно уметь и зарабатывать, и тратить.

Также (используя Рэй-Ки) можно было дарить и жертвовать деньги особым способом: нарисовав на них III, II, I символы и сделав благое пожелание тому, для кого предназначался этот подарок.

Перед тем как потратить (заплатить) деньги, можно было рисовать на них II, I символы и сопроводить их смешным напутствием: «Уходите и возвращайтесь со всеми своими друзьями».

Надо сказать, что до сих пор я не знаю, работает это напутствие или нет. Дело в том, что я им не пользовался ни разу. Может, потому что идиот?

– Мой дорогой, ты такой патологический идиот, что на всемирном конкурсе идиотов ты бы занял второе место.

– А почему только второе, дорогая?

– А потому что идиот!

Но все-таки, вероятнее, дело в том, что у нас в семье всегда было принято работать, и я с детства знал, что никакие материальные блага из пустоты не возникают. Поэтому если кому-то досталось что-то лишнее, то кому-то чего-то может не хватить. Поэтому для себя я решил, что без особой необходимости к этим методам прибегать не стоит.

А может, просто боялся. Но, так или иначе, собственного опыта использования Рэй-Ки для работы с деньгами у меня нет никакого. Заметил я, правда, что, когда деньги были действительно нужны, они появлялись. Обычно немного, в обрез, но появлялись.

Следующей темой было изготовление амулетов. Тут дамы очень оживились, в их глазах заблестел явный интерес. Дело было в том, что, по словам Игоря, амулеты имело смысл изготавливать только из материалов, имеющих кристаллическую решетку – металлов и камней (другие материалы не держали энергию достаточно долго). А раз металл и камень, то это кольца, серьги, браслеты, бусы. В общем, столь любимые женщинами украшения: почти на каждой хоть одно колечко да найдется. Это мне напомнило диалог Шерлока Холмса с инспектором Лестрейдом:

– Вы с оружием, Лестрейд?

– Раз на мне брюки, значит, и задний карман на них есть, а раз задний карман есть, значит, он не пустует.

Для данного случая мне это представлялось так: раз есть женщина, значит, на ней есть какое-нибудь украшение; а раз есть украшение, то оно не должно быть «пустым», его надо «набить» энергией, т. е. сделать из него амулет.

Процедура изготовления амулета была несложной. Вообще, мне этот процесс уже начинал казаться «стандартным»: рисуешь III, II, I символы и внятно говоришь, чего хочешь (говоря «по-умному», выражаешь пожелание). Так было и здесь. Вещь, которую предполагается использовать в качестве амулета, нужно помыть, высушить и нарисовать на ней II и I символы. Или нарисовать III, II, I символы и сделать пожелание «На счастье».

Хотя, насколько я помню, амулетов я себе не делал ни разу, опыт работы (в отличие от опыта работы с деньгами) у меня появился, когда я сам, несколько лет спустя, стал проводить круги Рэй-Ки.

Был однажды весьма забавный случай. К нам на круг пришла молоденькая красивая девушка, студентка-первокурсница, на которой было «развешано» множество всяких украшений. В качестве развлечения мы собрали их в кучку и сделали из всех них амулеты. Через пару дней все они у нее пропали. Точно не помню: то ли их украли, то ли потеряла, то ли забыла где-то. На следующем круге мы снова сделали из всех ее (уже новых) побрякушек амулеты. И через пару дней они снова пропали!

Когда она обратилась ко мне за объяснениями, единственное, что мне пришло в голову (может, я был неправ): «Откупилась». Откупилась чем-то мелким от более крупных неприятностей. И еще получила намек: что-то не так, о чем-то нужно подумать, что-то нужно изменить.

Похоже было, что система равно «обращала внимание» на серьезные вещи и на мелочи вроде бижутерии. Только с помощью мелочей она давала понять, что существуют более серьезные вещи.

Это мне совершенно неожиданно напомнило «Теорию разбитых окон», сформулированную Джеймсом Уилсоном и Джорджем Келлингом в 1982 году. Звучала она примерно так: «Если кто-то разбил стекло в доме и никто не вставил новое, то вскоре ни одного целого окна в этом доме не останется, а потом начнется мародерство». Иначе говоря, несоблюдение одними людьми норм поведения приводит к тому, что другие также начинать игнорировать правила. Эксперименты, проведенные в Голландии, показали, что люди чаще нарушают порядок, когда видят, что другие тоже так поступают.

Так, в 1980-х годах в Нью-Йорке за сутки совершалось более 1500 тяжких преступлений. В метро рискованно было ездить даже днем: там было холодно, грязно, сыро, платформы едва освещались, стены вагонов были сплошь покрыты граффити.

Однако в 1990 году преступность резко пошла на спад. Считается, что начало этому положил новый директор нью-йоркского метрополитена, который начал борьбу против граффити. Все вагоны стали очищать от этой «наскальной живописи», и ни один покрытый граффити вагон ни в коем случае не выпускался на линию.

В том же году новый начальник транспортной полиции взялся за подростков, которые, вместо того, чтобы покупать билеты, перепрыгивали через турникеты или прорывались силой. Окружающие (считая, что, если кто-то не платит, им тоже можно не делать этого) присоединялись к ним. Чтобы прекратить это безобразие, возле турникетов стали располагать переодетых полицейских, которые отлавливали безбилетников, надевали на них наручники и выстраивали в цепочку на платформе. В конце дня их сажали в полицейский автобус и везли в участок.

Позднее, когда начальник транспортной полиции стал шефом полиции города, он стал так же жестко пресекать мелкие правонарушения. Полиция арестовывала каждого, кто пьянствовал и буянил в общественных местах, разбрасывал пустые бутылки, разрисовывал стены и т. п. Уровень городской преступности стал резко падать. К концу 1990-х годов Нью-Йорк стал самым безопасным мегаполисом Америки.

Так что мелочами вроде пропавших побрякушек никак не следовало пренебрегать.

Однако вернемся к дополнительным практикам. Кроме работы с деньгами и амулетами, Игорь «отгрузил» нам еще две достаточно странных методики, о которых он говорил, что они требуют наличия особых способностей и работают далеко не у всех. Даже если они и заработают, то нормальный человек этого просто не увидит.

Правда, иногда (очень нечасто) посвящение Рэй-Ки может способствовать появлению таких способностей, но рассчитывать на это никак не следует (вот тут я с ним согласился сразу: у меня точно никаких «особых способностей» не появилось).

Первая из этих техник предназначалась для контакта с «гидом» («проводником» Рэй-Ки), который, по словам Игоря, иногда мог заменять учителя. Выполнялась техника снова «стандартным» образом: нарисовать III, I символы в пространстве перед собой, проговорить их мантры и попросить о встрече с гидом, потом нарисовать II, I символы и снова попросить о встрече с гидом. Делать это он рекомендовал перед сном.

Вторая техника называлась «Магическое чтение». Для ее выполнения нужно было нарисовать III, II, I символы и сделать Рэй-Ки на ситуацию, с просьбой получить знание, содержащееся в нужной книге «между строк».

Ни одну из этих техник я тоже не делал ни разу. Было у меня такое правило: «Все, что мне положено знать, я и так узнаю». Правило это меня ни разу не подводило, так что я решил не искать новых знаний ни с помощью «Магического чтения», ни с помощью «гида».

А если честно, то, скорее, я не верил, что у меня получится, и не хотел разочаровываться. То, что Рэй-Ки работало, было для меня бесспорно, а испытывать всякие явно «новомодные» модификации…

Много лет спустя я понял, что все эти «новомодные» модификации вполне могут работать. Дело в том, что Рэй-Ки – это энергия, в некотором роде топливо, на котором может работать двигатель, приводя в движение любую машину: самолет, подводную лодку, мотоцикл, автомобиль. Лишь бы сама машина была сконструирована правильно. В нашем случае – с правильным, чистым намерением и, разумеется, с учетом принципов Рэй-Ки.

Завершился семинар выдачей дипломов, таких же, как и для первой ступени, только другого цвета. Вот вроде бы и все. Никто особенно не прощался, т. к. все собирались встретиться через несколько дней на ближайшем круге Рэй-Ки.

Кроме того, Игорь обещал, что вскоре будут еще семинары. Следующим должен был быть семинар о совместном использовании кристаллов и Рэй-Ки. Это было хорошо, потому что у меня создавалось совершенно четкое ощущение, что третью ступень тут я не получу (как потом выяснилось, я был прав). Обучение у Игоря выглядело следующим образом: первую ступень – пожалуйста; вторую – тоже пожалуйста, хоть назавтра после первой (лишь бы собралась группа), а вот третью…

Так что следовало изучить здесь, что получится, а дальше будет видно.

После второй ступени. Ночь

Ночью Сэнсэй явился явно в благостном настроении.

– Ну, вторую ступень ты получил, поздравляю. И главное, всего через полтора месяца после первой. У меня есть ученики, не тебе, кстати, чета, которые не могут перейти на вторую ступень по нескольку лет.

– А в чем дело, что там такого сложного в этой второй ступени? – искренне удивился я.

– Отвечу тебе как человеку, который всю жизнь практикует боевые искусства. Что сложного в прямом ударе кулаком? Однако не думаю, что ты дашь хотя бы первый дан человеку, который не умеет делать этот «простой» удар.

– А что я должен был бы уметь, если бы хотел получить вторую ступень у Вас?

– Отвечу тебе, как в прошлый раз. Что самое важное для бойца?

– «Чувство», – не колеблясь, ответил я. – Он должен чувствовать противника и заранее знать, когда тот собирается его ударить. Желательно, не только когда, но и как именно.

– Сколько времени уходит у способного человека, пока он не начнет чувствовать?

– Под руководством хорошего учителя способный и трудолюбивый ученик на это потратит не менее пяти лет ежедневных занятий. А у некоторых это не получается никогда.

– Ну вот, ты сам и ответил. Человек, практикующий Рэй-Ки, должен чувствовать энергию Рэй-Ки, энергию человека, которого он лечит, источник его болезни, динамику лечения. Если всего этого нет, то такой лекарь подобен бойцу, который не чувствует противника. Такой боец может и победить, но, скорее, проиграет. А такой лекарь может и вылечить, но, вероятнее, потерпит неудачу. Поэтому мои ученики, пока не начнут чувствовать, на вторую ступень не могут даже претендовать.

– Что же мне делать?

– Вот это правильный вопрос. Обрадую тебя – ничего особенного тебе делать не придется. Будешь делать Ки-Ко, как все мои ученики. Правда, они начинают с самого первого дня, а тебя после первой ступени я не трогал – тебе не до того было. А теперь самое время.

– Ки-Ко?

– Не пугайся, ты его давно делаешь, только называешь Ци-Гун.

– А я уже обрадовался, что, получив Рэй-Ки, смогу не делать Ци-Гун.

– Скажем иначе. Рэй-Ки поможет тебе делать Ци-Гун, а тот, в свою очередь, будет способствовать твоему прогрессу в Рэй-Ки.

– А когда начнем?

– Прямо сейчас! Техник Ки-Ко достаточно много, т. к. система весьма разнообразна и насчитывает сотни школ и стилей. Оно и понятно, ведь все, что человек делает, требует движения энергии Ки. Поэтому любое действие может считаться Ки-Ко. Даже самые простые и естественные процессы вроде еды и сна – это Ки-Ко, т. к. они дают человеку энергию для жизни. Много знать о разных стилях Ки-Ко тебе ни к чему – незачем забивать себе голову. Поэтому я покажу тебе всего одну, но универсальную технику. У нее есть полезная особенность: несмотря на кажущуюся простоту, это метод высшего уровня. Овладение им позволяет человеку объединиться с Вселенной.

От подобных разговоров мне всегда становилось тоскливо. Когда мне начинали рассказывать о разных чудесах, я всегда вспоминал один и тот же анекдот:

Белый медвежонок спрашивает маму-медведицу:

– Мама, у тебя в роду бурые медведи были?

– Что ты, сыночек, – с гордостью отвечает мама, – никогда! Я чистокровная белая медведица.

– А у папы?

– И папа чистокровный белый медведь.

– Значит, и я чистокровный белый медведь?

– Конечно, сыночек!

– Тогда почему же я так мерзну?

Этот анекдот я вспоминал всякий раз (а такое бывало не единожды), когда мне рассказывали о возникновении особых способностей, видении, предсказании, объединении со Вселенной. Для себя я это формулировал так: «Может, это все и есть, но почему я так мерзну? Тьфу, не так. Почему я ничего этого не вижу, не слышу и не чувствую?».

Так что еще один новый Ци-Гун «для объединения со Вселенной» у меня вызывал столько же энтузиазма, сколько морозы у белого медвежонка из анекдота. Наверное, даже во сне у меня на лице был написан скепсис, потому что Сэнсэй свое объяснение продолжил так:

– Я сказал, что это техника для объединения со Вселенной. Но я не сказал, что ты сможешь с ее помощью объединиться со Вселенной. Этого уровня достигают единицы. И это отнюдь не кто попало, – тут Сэнсэй многозначительно покосился на меня. – Это люди, от рождения обладавшие большими способностями, да еще и посвятившие духовной практике всю жизнь целиком. У тебя задача попроще, хотя тоже отнюдь не легкая: научиться работать с Рэй-Ки, «открыть» свое тело для прохода энергии, почувствовать ее. В идеале (подчеркиваю это слово) – отождествить себя с потоком энергии, как бы раствориться в нем. Но крайне маловероятно, что ты сможешь сделать это: ведь по сути дела это и есть «объединиться со Вселенной».

Слушая все это, я начинал ему верить. А что, говорит честно, чудес не обещает. При таком подходе я допускаю, что то, о чем он говорит, достижимо даже для меня.

– Ну, если ты готов, приступим. Техника, которую я тебе покажу, называется «Духовный путь» или «Исцеление духа». Это старинный метод, состоящий из четырех частей. Служит он для того, чтобы исцелить ум и тело, наполнить человека энергией, светом, любовью. В Рэй-Ки используется, чтобы очистить себя и повысить способность проводить энергию.

Первая часть называется «Сухое купание» и является «мысленным аналогом» древней традиции купания под водопадом, предназначенной для очищения духа и тела, активизации движения энергии в организме. Высшая же цель медитации под водопадом состоит в том, чтобы помочь человеку достичь просветления. Само собой, процедура эта доступна далеко не всем: не везде есть водопад, мало у кого достанет силы духа залезть под ледяную воду, и далеко не у каждого хватит здоровья выдержать эту процедуру. Ты, например, точно не выдержишь.

Рэй-Ки – «мягкая» система, предназначенная не только для воинов и отшельников, готовых практически ко всему. Поэтому мы используем не «мокрое», а «сухое купание». Кстати, при правильном исполнении процедура не менее эффективна, чем купание в настоящем водопаде. В ней применяется средство, значительно более сильное, чем вода, – мысль. Выполняя эту технику, ты должен думать о том, что действительно смываешь с себя грязь, избавляешься от плохой энергии, что твое тело становится чистым снаружи и внутри.

– Это какой же силы должна быть мысль, чтобы по силе воздействия не уступать обжигающе ледяным струям водопада? – подумал я. – Кстати, представляю себе, как быстро стояние под такой холоднющей водой возвращает в состояние «здесь и сейчас». Ни о чем постороннем человек, наверное, и думать не способен.

А Сэнсэй тем временем уже перешел к показу. Показывал молча, потому что работу ума он уже объяснил, а движения были такими простыми, что дополнительных пояснений явно не требовали.

Вначале он провел ладонью правой руки от левой ключицы через грудную клетку и солнечное сплетение вниз, к правому бедру.

Затем сделал то же самое зеркально (провел левой ладонью от правой ключицы через грудную клетку и солнечное сплетение вниз, к левому бедру).

Провел правой ладонью от левого плеча по внешней стороне левой руки до кончиков пальцев левой ладони.

Затем наоборот: левой ладонью от правого плеча по внешней стороне правой руки до кончиков ее пальцев. Так он проделал несколько раз, причем выглядело это так, как если бы он действительно что-то с себя счищал или смывал.

Технику эту я знал. Точнее, не эту, а очень похожую. Там нужно было отставить левую руку (ладонь вперед) в сторону, хлопнуть правой ладонью по левой, а затем «протянуть» правую ладонь по передней части левой руки до левого плеча, затем через грудь, живот до правого бедра, и наконец (наклоняясь), по внутренней поверхности правой ноги до правой стопы.

Потом, разумеется, все следовало сделать зеркально, «протянув» левую ладонь от правой ладони по всей передней поверхности тела до левой стопы.

Эта техника явно была более целостной, т. к. задействовала все тело, а не только верхнюю половину. Поэтому она нравилась мне намного больше, чем та, которую показывал Сэнсэй, о чем я не замедлил ему сообщить.

Отреагировал он очень спокойно.

– Давай я угадаю, откуда ты ее знаешь, – ухмыльнулся он.

– Да и тут и гадать нечего, – в ответ ухмыльнулся и я. – Все, что я знаю, я знаю из занятий боевыми искусствами. Больше я просто никакой двигательной активностью не занимался. Разве что плаванием в детстве и юности.

– Ты прав, – легко согласился Сэнсэй. – Тогда давай я угадаю, что тебе говорили, когда показывали эту технику.

– Если он угадает, то это действительно будет класс, – подумал я.

– Не знаю, как было на самом деле, но рискну. Тебя учили настоящие мастера, так что они вполне могли и объяснить, для чего обычно применяется этот метод. Дело в том, что самое большое количество энергии находится у человека в желудке (для переваривания пищи). А техника, которую ты мне сейчас показал, – это своего рода очень быстрый массаж, выполняемый в некоторых школах У-Шу в начале занятия для того, чтобы вывести Ци изнутри наружу, в мышцы и связки. Примерно так тебе говорили?

– Не примерно, а слово в слово! – воскликнул я.

– Значит, правильно говорили.

– А если правильно, и если Вы знаете эту технику, почему мы в качестве этого вашего «сухого умывания» не делаем ее? То, что Вы показали, напоминает скорее мытье рук и тела. А если делать так, как нравится мне, то мы бы еще и ноги «помыли». Кстати, когда человек стоит под водопадом, вода стекает и по ногам.

– Правду говоришь. Но твоя техника предназначена для воинских искусств, где равно задействуются руки и ноги. В Рэй-Ки энергия больше идет через руки, поэтому и «сухое умывание» несколько упрощено. Разумеется, это не имеет никакого значения, потому что упрощено внешнее движение, а главное у нас что? – тут он сделал многозначительную паузу. – Правильно, работа ума. Так что вполне можешь делать ту внешнюю форму, которая тебе нравится больше, ошибки не будет.

И он перешел ко второй части методики. Это была медитация, которая предназначалась для накопления энергии и успокоения ума. Заниматься ею рекомендовалось каждый день примерно по полчаса.

Называлась это «Две руки, идущие вместе». Такое положение (ладони сложены перед грудью), как пояснил Сэнсэй, повсюду считается знаком глубокого уважения.

Насчет «повсюду» он был точно прав. Йогой я не занимался, но мои знакомые, практиковавшие индийскую йогу, для приветствия и прощания тоже использовали такое соединение ладоней. Они называли его «Намасте» («намах» – поклон, «те» – тебе). Они же объяснили мне, что такой жест в широком смысле означает: «Божественное во мне приветствует и соединяется с божественным в тебе». Иначе говоря, это есть уважение к божественной сущности мироздания, частью которого является человек; признание единства и вечной духовности всего сущего.

Я тоже хорошо знал это положение. В Ци-Гун, где положения рук (мудры) назывались «замками», эта форма ладоней была известна как «пустой замок». Пустым он назывался потому, что центры ладоней не следовало сжимать – между ними должно было оставаться свободное пространство, пустота.

Поза для медитации тоже была совсем простой, под стать положению ладоней. Нужно было сесть с прямой спиной (в лотос, полулотос, на пятки, можно было и просто на стул) и сложить ладони (пальцы кверху) перед грудью. Глаза (чтобы удерживать ум и энергию внутри себя) лучше было прикрыть.

– Как ты видишь, поза не сложная, объяснять особенно нечего. Дыхание спокойное, регулировать его ты никак не должен, позволь воздуху самому входить в тело и покидать его. Главное – это успокоить ум. Если возникают какие-то мысли, не беспокойся и ничего по этому поводу не предпринимай. Если наблюдать за мыслями, не поддерживая их, тогда они уйдут сами. Чтобы помочь себе отвлечься от мыслей и забыть обо всем, сконцентрируй внимание на точке соединения средних пальцев. Пригласи Рэй-Ки – это тоже поможет успокоить ум, поток энергии будет «смывать» лишние мысли.

Легко ему было говорить. Остановка мыслей, переход в состояние молчания, внутренней паузы – это один из самых сложных этапов любой духовной практики! Но тут сразу возразить я не мог. В этот подход было «встроено» нечто, чего раньше у меня не было, – Рэй-Ки. А оно работало – это я уже знал точно. Причем не у мифического отца-основателя, а у меня лично. Так что прежде, чем крутить носом, вполне можно было и попробовать.

А тем временем Сэнсэй уже начал пояснять третий раздел, который назывался «Дыхание для очищения духа». По поводу названия Сэнсэй сказал так: «Дыхание – это первое лекарство; второе – еда; третье – медикаменты». Суть метода заключалась в наборе энергии в тело и выпуске ее в нужном направлении. В результате правильной и длительной практики тело должно очищаться и становиться каналом для прохождения энергии («полым бамбуком»). За счет этого увеличивается способность работать с Рэй-Ки, человек объединяется с космической энергией, сам становится Рэй-Ки, сам становится Потоком.

– И я тоже смогу стать Потоком? – невинным голосом спросил я.

– Да! – не секунды не колеблясь, ответил Сэнсэй.

– И когда же? – еще более сладко спросил я.

– Как только перестанешь болтать! И не только языком, но и внутри, у себя в голове.

На этой ноте я решил прекратить дискуссию, потому что тон у Сэнсэя стал совсем недружелюбным. А то что-то я совсем рассобачился: человек, мне ничего не должный, меня учит, а я задаю ему вопросы с явной подковыркой. Вот надоест ему, и с кем я вообще буду на эти темы разговаривать?

А Сэнсэй, как ни чем ни бывало, уже усаживался с прямой спиной, для того чтобы делать «Дыхание для очищения духа».

Он велел мне расслабиться и сосредоточить внимание в середине низа живота (он называл эту область «Тандэн»). На вдохе нужно было представлять, что Рэй-Ки входит через темя, заполняет все тело и собирается в Тандэн. На выдохе – представлять, что свет, заполнивший тело, выходит через кожу наружу в бесконечность, во всех направлениях. Как вариант, допускалось «выдыхать» не через все тело, а через произвольную его область (например, через ладони или стопы).

Подобные методы были мне прекрасно известны из практики Ци-Гун. Разумеется, я не сумел «объединиться с Вселенной», но то, что подход был совершенно один и тот же, нельзя было не заметить. Очевидно, что Рэй-Ки принадлежало к системам высшего уровня. Впрочем, Игорь нам так и говорил на семинарах. Не доверять ему у меня не было никаких оснований, но находить подтверждение тому, что и так знаешь, бывает иногда приятно.

– Еще одна, четвертая часть, и заканчиваем, – сказал Сэнсэй. – И так я тебе за одну ночь показал полугодовую норму моих учеников. Этот раздел называется «Концентрация» и практически ничем не отличается от предыдущего. Только там ты «вдыхал» через темя и «выдыхал» через все тело, а теперь и «вдох» и «выдох» происходят через ладони. Как и прежде, садишься, соединяешь ладони перед грудью, расслабляешься и сосредоточиваешь внимание на Тандэн. На вдохе представляешь, что свет Рэй-Ки входит через ладони, течет через руки и по центральному каналу опускается в Тандэн, наполняя его. На выдохе, как ты уже наверняка догадался, нужно представлять, что свет, накопленный в Тандэн, излучается наружу через ладони и соединяется со светом Вселенной.

– Ну, вот и все, – проговорил Сэнсэй.

– Краткость сестра таланта, – подумал я, когда он скупо кивнул и мгновенно пропал.

Жизнь снова вошла в привычное русло. Вскоре после второй ступени работы опять не стало. Похоже было, что она у меня появилась специально, чтобы я смог оплатить первую и вторую ступени. Так что свободного времени стало много, даже слишком. Зато это позволило мне больше практиковать. Лечить я никого особенно не пытался. Вообще-то, я бы с радостью, но было совершенно очевидно, что никому такое лечение не нужно и никого оно не интересует. А долго объяснять, что это, зачем это и чем это так полезно, я не умел. Если сказать правду, то скорее не хотел и потому даже не пробовал.

Но был один интересный случай, который мне запомнился. Однажды (совершенно случайно, буквально с улицы) попросился ко мне на лечение молодой и очень крепкий мужчина. Было ему лет сорок, и не похож он был на человека, которому пришло время болеть. Здоровенный, веселый, всегда в прекрасном настроении. С хорошо налаженным собственным бизнесом, который приносил ему не только доход, но и удовольствие. С семьей тоже было вроде все в порядке: красивая жена и дочь, которую он любил до беспамятства.

Казалось, все было прекрасно и не было у него причины болеть. Однако, видимо, так только казалось, ибо была у него жесточайшая аллергия непонятно на что. Разумеется, он был у врачей. Разумеется, у самых лучших, но, увы…

С этой проблемой он и попал ко мне. Парень он был очень приятный, и мне действительно хотелось ему помочь. Но как – я не представлял.

Решил просто давать ему Рэй-Ки – столько полных сеансов, пока не надоест ему или мне. Перед началом я его предупредил, что результат мне неизвестен, что я не знаю, «куда Рэй-Ки вынесет», и что могут потребоваться изменения в его жизни (например, сменить место жительства, работу, характер питания и т. п.), или что-то может произойти неожиданное, что покажет причину аллергии.

Эта аллергия так ему надоела, что он был уже на все согласен, и мы приступили. Получив полный сеанс, он ушел, договорившись со мной о встрече на завтра. Однако следующий сеанс он пропустил, т. к. ему неожиданно пришлось уехать по делам. Вернулся только через неделю и совершенно счастливый.

– Все прошло как по нотам, точно как вы говорили. Причина выяснилась вечером, в день нашей прошлой встречи. У нас есть кот, всеобщий любимец и красавец. Так вот, этот негодяй, оказывается, периодически мочился мне на одеяло. Только в тот вечер мы его застукали. Одеяло выбросили, и назавтра я забыл про аллергию.

В этот «безработный» период я сделал Рэй-Ки на много разных ситуаций. Все работало как по писаному, но по-настоящему запомнился только один случай.

У моего приятеля угнали машину. Ничего особенного, старая восьмерка. Но ему она была нужна для работы, а новая была пока не по карману. По его просьбе я сделал Рэй-Ки на это происшествие, заранее предупредив, что исход (возврат машины), который кажется нам с ним естественным и желательным, на самом деле может оказаться совсем другим.

Не помню точно, сколько прошло времени, думаю, от пары дней до недели, и приятелю предложили вернуть его же машину примерно за половину ее цены. Помню, тогда я обомлел: это каково хамство – продавать человеку его же машину. Однако мне объяснили, что это очень удобно. Человек получает свой родной и привычный автомобиль обратно. Если бы ему пришлось покупать такой же, он потратил бы вдвое больше денег и еще неизвестно, что бы ему досталось: при покупке подержанных авто всякое бывает. У угонщиков тоже была своя выгода: никакой возни с номерами, продажей краденой машины или ее разборкой на детали. В общем, полная всеобщая гармония.

В уговоренное время машина оказалась во дворе его дома. Была она целой и невредимой, без единой лишней царапины. Галантные угонщики даже залили полный бак бензина.

Лет через семнадцать история в некотором смысле повторилась, только сюжет стал более закрученным. Когда я стал мастером Рэй-Ки, ко мне пришел мой старинный приятель, который рассказал мне, что один его знакомый хочет получить первую ступень Рэй-Ки. При этом он хотел бы получить ее (формулировку эту привожу дословно, т. к. помню ее прекрасно, потому что она вызвала у меня неудержимый хохот) «не у экзальтированных барышень, а у спокойного мужчины, желательно занимающегося боевыми искусствами». К разряду экзальтированных барышень я точно не относился, так что подходил вполне.

Как-то само собой сложилось, что с этим человеком (звали его Николай) мы подружились и продолжили заниматься. Изучали мы тогда много чего, и однажды настала очередь Рунического Рэй-Ки, в котором был символ Наш-Тор, специально предназначенный для снижения веса.

А надо сказать, что Николай был большим мужчиной, настоящий русский богатырь: огромного роста и столь же огромного добродушия. Однако в какой-то момент он решил похудеть, используя для этого Наш-Тор. Символ отработал как часы: у Николая, с молодости привыкшего к машине и потому мало ходившего пешком, украли его 24-ю «Волгу».

Такой способ похудения оказался весьма неожиданным и столь же нежелательным. Поэтому на ближайшем круге мы сделали Рэй-Ки на эту ситуацию с просьбой вернуть человеку машину, без которой его работа заметно усложнялась.

И машина нашлась. Самое интересное заключалось в том, что ее почти отремонтировали: поменяли электрику, поставили новый замок зажигания, отрихтовали и зашпаклевали помятое крыло, которые Николай никак не мог собраться привести в порядок. Правда, покрасить не успели. Видимо, кто-то готовил машину для личного пользования (уж больно на совесть все было сделано). Для ремонтных работ машину отогнали в гаражный кооператив и поставили аккуратно под забором. И тут произошло непредвиденное: местные бомжи, перелезая через забор, стали прыгать на крышу машины. На такое даже старая советская машина из толстого железа не была рассчитана. Крыша прогнулась, и машину бросили, видимо, сочтя, что дальнейший ремонт слишком дорого встанет.

Так что машина вернулась. Но первоначальное намерение похудеть, запущенное с помощью символа Наш-Тор, видимо, продолжало работать: Николай продолжал ходить пешком, т. к. денег на ремонт «прохудившейся» крыши «Волги» у него не было.

После второго посвящения моя Рэй-Ки-жизнь текла достаточно размеренно. Раз в неделю ходил на круг, теперь уже для второй ступени. Он несколько отличался от того, каким был для первой ступени, где все всех лечили с помощью Рэй-Ки.

Начиналось с того, что мастер Игорь доставал большой шелковый женский платок, на котором были изображены знаки Зодиака. На этот платок раскладывались (текстом вниз) небольшие карточки из плотной бумаги. Потом каждый наугад брал карточку и читал (вслух или про себя, как хотел) слово, которое было на ней написано. Это называлось «Ангел на следующий день», и подразумевалось, что слово это что-то действительно означает.

Когда я выбирал карточку, я сам себе напоминал попугая, который вытаскивает бумажку с предсказанием из коробочки. Правда, попугай вытаскивал бумажку для «клиента-лоха». А я сам себе был и попугай, и «клиент-лох». На круге о своих ассоциациях я, разумеется, помалкивал. К тому же, к моему огромному удивлению, это достаточно часто работало, и значение слова-предсказания, написанного на карточке, на следующий день становилось понятным.

Основным занятием на круге теперь стала работа с ситуацией. Тот, у кого была проблема (а были они у всех), излагал ее вслух и просил всех вместе поработать над ней. Или не излагал (если не хотел или стеснялся), но все равно просил поработать над ней. Мол, Рэй-Ки – энергия умная: он будет думать о своей проблеме, а Рэй-Ки поймет, чего он хочет.

Каждый, чью проблему прорабатывали, на следующем круге обычно рассказывал о результатах. Никто никого, разумеется, не неволил, но всем было интересно. Самое смешное, что, судя по этим рассказам, Рэй-Ки действительно работало.

Особенно запомнился мне случай, когда молодая яркая дама хотела найти мужа. А он, гад, никак не находился. Даме было уже слегка за тридцать, один муж у нее уже был в прошлом, и она хотела нового, но «не такого, как тот».

И Игорь выдал ей рецепт поиска. Согласно этому рецепту, надо было взять лист бумаги и разделить на две части. На одной части написать о себе: что любишь, что нет, предпочтения, привычки, желания. Даже места, где чаще всего бываешь. На другой половине – желательные параметры «искомого мужа».

На этот листок нужно было делать Рэй-Ки. Несколько дней. Точнее, пока не заработает, пока не начнут происходить события.

– Только пиши правду, – предупреждал девицу Игорь, – если, например, ты напишешь, что любишь ходить в библиотеку, обожаешь читать книги и тебе не важно, богатый у тебя будет муж или бедный, то тебе вполне может попасться человек начитанный, интеллигентный, но бедный. И крутиться он будет в библиотеке, где тебя сроду не видели. А тебе это нужно?

Чем закончилось дело, не знаю, но «письменный метод» мне понравился. По крайней мере, он заставлял понять, чего человек на самом деле хочет, четко это сформулировать и создать нужное намерение.

По поводу обучения на мастера Рэй-Ки я больше с Игорем не заговаривал. Все было и так понятно: во-первых, мне, несомненно, рано, а во-вторых, здесь мне третьей ступени не видать, даже когда будет не рано. Однако теперь меня это совершенно не беспокоило. Поработав с разными ситуациями, я точно знал, что Рэй-Ки «выражает себя» в виде случайностей. Так что, когда придет время, когда мне будет «не рано», что-то точно подвернется.

Поэтому я решил расслабиться и не тратить драгоценное время на пустые разговоры. Несколько позже я купил книгу Дайяны Стайн [3]. Фрагмент из нее по поводу пустых разговоров приведен ниже.

«Когда занятие закончилось, она сказала, что она мастер-преподаватель традиционного Рэй-Ки и хочет со мной поговорить. Она дала мне нагоняй за несколько особенностей моего преподавания. Например, возражала против того, что я разрешаю моим студентам смотреть, как я передаю священные настройки (я и сейчас так делаю). Она была против моего метода передачи настроек, отличающегося от традиционного, настаивая на том, что при любых изменениях в традиционном способе система перестает быть Рэй-Ки. Я не согласилась с этим. В этот момент вмешалась женщина, в доме которой я жила, и предложила этой женщине обучить меня “правильному” способу или прекратить тратить зря мое время».

Мандалы Рэй-Ки

«Созерцание кристаллов обостряет ум и возвышает душу».

И. В. Гёте

А тем временем Игорь пригласил всех на следующий семинар, где собирался обучать, как использовать кристаллы при работе с Рэй-Ки. У этого семинара было еще одно, красивое, название: «Построение мандал Рэй-Ки».

Так как семинар был с камнями, с собой надо было эти самые камни принести. Поэтому примерно за неделю до семинара Игорь рассказал нам немного о камнях, чтобы мы могли их приготовить заранее. Инструкции были следующими:

«Самыми лучшими для практики считаются три кристалла, относящиеся к группе кварцев: горный хрусталь, розовый кварц и аметист.

Для первой и второй чакр используется горный хрусталь, олицетворяющий собой Силу. Его применение способствует физическому исцелению и развитию воли. Кроме того, он устраняет энергетические блокады в теле и уравновешивает энергетическое поле.

Для третьей и четвертой чакр рекомендуется розовый кварц, связанный с аспектом Любви. Он способствует эмоционально-ментальному исцелению.

Для пятой и шестой чакр используется аметист, представляющий Свет, Мудрость. Он помогает человеку познать и принять свой личный путь, учит смирению. Показывает, как гармонично интегрировать новые знания в повседневную жизнь. Помогает исполнению желаний.

Наиболее подходящими являются округлые камни без дефектов (сколов, трещин и отверстий), размером примерно с крупную черешню».

Как только я принялся думать, где я возьму такие камни и нет ли «заменителей» попроще, как Игорь порадовал меня, сообщив, что, в принципе, устраивают даже простые камни, подобранные на мостовой. Их только потребуется хорошенько отмыть от грязи.

Само собой, камней «с панели» никто не принес. Т. к. люди на все круги и семинары ходили одни и те же, то группа, как обычно, была женская (иногда я думал, как это меня занесло в этот «насквозь женский» коллектив). Поэтому у каждой участницы оказалась с собой куча разных бус. Когда начался семинар, каждая их них разложила свои сокровища и стала спрашивать у Игоря, какие камни лучше подходят. Он с серьезным видом подходил, брал камни в руку, делал вид, что прислушивается к своим ощущениям, решая, годится ли камень для почетной миссии участия в семинаре.

Разумеется, годились все. Даже бусины с просверленными отверстиями (лишь бы отверстия были не слишком велики). Камень, он камень и есть. Но я от этого процесса получил истинное удовольствие: все бусы были такие яркие и красивые.

Я ни о чем не спрашивал. У меня был обрывок старых бус из агата изумительного мышино-серого цвета. Проходя мимо, Игорь бросил мимолетный взгляд на них и одобрительно кивнул. Мне эти камни тоже очень нравились, а раз мне с ними работать, то больше ничьего одобрения и не требовалось.

Как всегда, в серьезной лекции следовало сослаться на авторитетные источники. Игорь так и сделал, сообщив нам, что Рэй-Ки хорошо сочетается с кристаллами и Усуи часто давал своим пациентам и ученикам кристаллы, заряженные Рэй-Ки, что способствовало их скорейшему выздоровлению и духовному развитию. Связано это было с тем, что кристаллы – это природные резонаторы, способные значительно усиливать энергетические потоки. Или что-то вроде малюсеньких трансформаторов, которые принимают в себя отрицательные вибрации и выпускают наружу очищенную энергию. Как только я услышал про трансформатор, я вспомнил совершенно непедагогичную шутку:

– Кем работает твой папа?

– Трансформатором.

– Как это?

– Получает 220, маме отдает 127, а на остальные гудит.

А может, кристаллы действительно приносили пользу, работая как «трансформаторы» или «резонаторы». Если это правда, то появляется хоть какое-то объяснение для баснословной стоимости драгоценных камней.

Перед применением камни следовало подготовить. Вначале – очистить. Тут способов я знал множество. В свое время читал я книгу Джона Риддла «Lithotherapy in the Middle Ages». Была она о лечении камнями (если «по-умному» – о литотерапии) в средние века. Книга была 1970 года издания и попала ко мне совершенно случайно. Читать я ее, разумеется, не собирался. Что там могло быть интересного? Не было у них в средние века лекарств, вот и лечились чем попало. Богатые – драгоценными камнями, а бедные, наверное, теми, что валялись под ногами. Может, кстати, и помогало. Плацебо!

Однако у меня с детства было свойство: если книга попадала ко мне в руки, то выпустить ее, хотя бы не пролистав, я уже не мог. Книжка была тонкая, страниц всего 50, так что, начав ее просматривать, я и не заметил, как прочитал всю. Оказалось интересно. Потом я прочел еще несколько подобных книжек, каждая из которых обязательно содержала самые разнообразные рекомендации по очистке кристаллов. Вплоть до того, что их лучше всего чистить в последние дни лунного месяца, перед новолунием, т. к. камни в полнолуние хорошо «впитывают» в себя энергию. Несколько способов очистки я запомнил.

Очищение огнем. Зажжённой свечой рисуют над камнем круги, представляя, как вся «грязь» уходит из камня. Можно также просто пронести камень над пламенем свечи. Главное, думать о том, что он очищается. Свечу гасить после очистки нельзя, она должна прогореть, поэтому лучше всего брать маленькую свечку.

Очищение путем окуривания. В этом случае используется дым от тления травы. Есть даже какие-то специальные травяные смеси для этой цели. Разумеется, состава этих смесей я не помню. Помню только, что были в них травы, знакомые даже мне: шалфей, лаванда, полынь.

Очищение звуком. Тут нужен какой-нибудь источник чистой звуковой вибрации: колокольчик, камертон, поющая чаша и т. п. Камни располагают рядом с источником звука и «дают им слушать» звуковую вибрацию. Если используется поющая чаша, то камни кладутся прямо в неё.

Очищение водой. Кристалл промывают струей проточной воды. Если есть возможность, хорошо сделать это на природе, промыв камень в ручье. Есть также способ очистки и стоячей водой. Для этого нужно поставить рядом с кристаллом емкость с водой и представлять, что вода «вытягивает» из кристалла негатив.

Очищение землей. Для этого нужно закопать камень в землю (дома можно в цветочный горшок) и там оставить на несколько недель.

Очищение солью (метод только для очень твёрдых камней). Точно как метод очистки землей, только камень закапывается не в землю, а в соль.

Очищение солевыми растворами (этот метод разрушителен для камней с пористой структурой). Процедура заключается в том, что кристалл погружают в морскую воду. Если это невозможно (как чаще всего и бывает), то используется водопроводная вода с морской солью.

Очищение потоком воздуха. Подуть на кристалл, представляя, что струя воздуха «выдувает» из него «энергетическую грязь». Можно также очистить камень с помощью ветра, выложив его в ветреном месте.

Очищение солнечным светом. Камень помещают под прямые солнечные лучи, которые представляют собой природный источник жизненной энергии. Кристаллы же обладают способностью эту энергию аккумулировать.

Очищение лунным светом. Лунный свет – более «тонкий и нежный», чем солнечный. Особенно полезен для очищения кристаллов, предназначенных для релаксации и медитации.

Есть еще один современный способ. Не помню, как он назывался в книжке, но я его назвал «способ холодильника». За пару дней до новолуния камни кладут в посудину с водой и помещают в морозилку. Считается, что таким способом происходит «вымораживание» ненужной информации. Камни достают в новолуние, дают им нагреться, моют, сушат, вытирают.

Когда я, слушая Игоря, стал вспоминать известные мне способы очистки камней, я удивился, насколько много я их помню. Это было странно. Правило «в одно ухо влетело, в другое вылетело» тут не работало. Обычно то, что казалось мне ненужной информацией, ко мне в ухо даже и не влетало – я забывал это раньше, чем успевал запомнить. А тут столько всего (чем, кстати, я ни разу не пользовался) осталось в голове.

Но понятно стало сразу: я не запоминал способов, я понял систему. Очищать камни можно чем угодно: огнем и водой, землей и воздухом, светом солнечным и светом лунным. Чем угодно, лишь бы было намерение их очистить.

Из всего этого многообразия мне больше всего нравился самый простой для городского жителя способ: промыть камни проточной водой. А где у нас проточная вода? Правильно, под водопроводным краном. Кстати, Игорь, со свойственным ему рационализмом, рекомендовал этот же способ.

Только после того, как камни были помыты (очищены от физической, внешней грязи), можно было приступать к их информационно-энергетической очистке. Для этого на них следовало нарисовать II и I символы и попросить Рэй-Ки убрать всю информацию, которая в них накопилась.

Далее следовала главная часть процедуры подготовки кристаллов. Там начинались вещи совсем для меня непонятные. Было такое ощущение, что все слова по отдельности мне хорошо знакомы, а вот когда они складывались вместе…

Например, что такое «я» было понятно прекрасно. В школе на уроках русского языка вбили намертво: «”Я” – личное местоимение первого лица единственного числа. Не различается по родам и имеет только падежные формы. Вежливо-иерархических форм, характерных для личных местоимений некоторых восточных языков, не имеет». Ну, разве что, «Мы, Николай Второй…». Слово «высший» тоже не было незнакомым: качественное прилагательное, достаточно часто употребляющееся (примерно 60 тыс. раз на 300 млн. слов, т. е. примерно одно такое слово на пять тысяч других слов).

А вот «сумма» вида «Петя + Зина = Любовь», которая в данном случае приобретала вид «Высшее Я», для меня была понятием совершенно необъяснимым. Такая получалась синергия, когда суммарный эффект, достигаемый при взаимодействии двух факторов, существенно превосходит простую сумму эффектов каждого из них.

Так как было совсем уж непонятно, я решил аккуратненько спросить у Игоря, что же такое «Высшее Я».

Ответил он охотно, было видно, что ему самому интересно поговорить на эту тему:

«То, что мы называем „Высшим Я“, и есть на самом деле наша истинная сущность, наш внутренний учитель, „общение“ с которым позволяет больше не искать никаких других учителей. Это дает внутреннюю свободу и независимость.

Высшее Я умное, оно понимает ситуацию, в которой человек находится, и направляет его так, чтобы он мог максимально эффективно развиваться духовно. Высшее Я находится в пространстве, где нет страха и страданий, а есть любовь и мудрость. Поэтому, соединяясь с ним, человек тоже наполняется этими качествами, сам становится неиссякаемым источником света и любви».

Звучало красиво, я бы сказал, очень красиво, но все равно было не слишком понятно. Однако я решил не начинать бесплодную дискуссию, в которой ни у одной из сторон нет зримых аргументов, а то семинар затянется до ночи. Ну и что, что «мое я» не знает, что такое «Высшее Я». Ну, не видел я его, так я и Рэй-Ки не видел и не мог потрогать его руками. Но оно работало – это я теперь знал точно. Поэтому я предположил, что «Высшее Я» на самом деле (в каком-то непонятном мне виде) существует, и слушал, более не отвлекаясь.

Игорь тем временем продолжал. Все, что он рассказывал, я старательно, по пунктам записывал в своей любимой розовенькой тетрадке. Чтобы удержаться от дальнейших комментариев, привожу эти записи практически в неизменном виде.

«На подготавливаемых камнях рисуются III и I символы (и, разумеется, как всегда, произносятся их мантры).

Устанавливается связь с Высшим Я того, для кого готовятся камни. Если кристаллы предполагается использовать для себя, то со своим Высшим Я».

– Может, со своим легче договориться, – тут же пришло мне в голову. – Хотя, почему легче, я же его ни разу не видел? – И тут же прервал сам себя: – Никаких комментариев, ты же собирался сидеть тихо, как мышь, и просто слушать. И я старательно продолжил слушать.

«Обратите особое внимание на свое состояние во время подготовки камней. Высшее Я воспринимает эмоции, и если ваш дух не будет спокоен, то последствия могут быть непредсказуемыми.

Успокоив свое сознание, следует попросить Высшее Я создать нужную мандалу (из тех четырех, которые мы рассмотрим далее).

Затем снова использовать I символ и давать Рэй-Ки (минимум 10 минут) Высшему Я, для чего представлять его между своими ладонями. Если за это время энергетический поток ослабеет, нужно (для усиления) снова рисовать I символ и продолжать давать Рэй-Ки Высшему Я пациента.

В завершение нужно поблагодарить Высшее Я за помощь в создании мандалы и изысканно попрощаться с ним».

Это мне особенно понравилось, и я сразу представил, как прощаюсь (с кем, правда, я так и не понял), изысканно кланяясь и подметая землю роскошными перьями широкополой шляпы.

Хранить подготовленные (заряженные) камни было желательно таким образом, чтобы их не трогали другие люди. Кроме того, держать их нужно было в одном месте, т. к. они работают, только будучи разложены в мандалу. Сложенные вместе, они не работают и, следовательно, попусту не разряжаются.

Заряженные камни работают не более полутора месяцев или 12 раз использования. В общем, очень похоже на аккумулятор, который теряет заряд не только, когда работает, но и просто с течением времени.

Когда камни разряжаются, их нужно снова подготовить тем же способом: очистить и зарядить.

Рассказав о подготовке камней, Игорь наконец перешел к самому интересному – самим мандалам.

Вообще, мандала – вещь достаточно известная и на Западе (Карл Густав Юнг идентифицировал ее как архетипический символ человеческого совершенства), так что в общих чертах я представлял себе, что это такое. В моем представлении мандала – это изображение (или конструкция), используемое в буддийских и индуистских религиозных практиках. Иногда ее можно было рассматривать как геометрический символ, представляющий собой модель Вселенной, «карту космоса».

Мне это было очень интересно, потому что я всегда любил красивые картинки, а среди тех изображений мандал, которые мне встречались, некоторые были просто произведениями искусства.

Мандалы (насколько мне это было известно) бывали плоскими и объёмными и могли выполняться практически из чего угодно: металла, камня, дерева. Иногда даже мандалу вырезают из масла (которое окрашивают в соответствующие ритуальные цвета) или рисуют прямо на песке.

Нам же, как я понял, предстояло построить мандалу из камней, и не на песке, бумаге или ткани, а прямо на человеке.

Основных мандал Рэй-Ки было четыре:

1. Для усиления связи с Землей. Эта мандала предназначается для усиления первой и второй чакр. Так как физическое здоровье человека связано с Землей, то укрепление двух нижних (наиболее «земных») чакр способствует лечению всего организма. Для построения этой мандалы отбираются самые большие камни из имеющегося в распоряжении набора.

2. Для улучшения способности к общению. Кристаллы в этой мандале располагаются так, чтобы максимально воздействовать на третью и четвертую чакры, усиливая их.

3. Для повышения духовного уровня. Укрепляет пятую и шестую чакры.

4. Для усиления всей энергетической системы. Эта мандала работает как увеличительное стекло. Она просто усиливает энергетическую систему человека, никак ее не корректируя. Т. е. все остается таким, как было, но приобретает «больший масштаб».

Тут все совпадало с тем, что мне было известно. Правда, термин «чакра» был для меня не слишком привычным (в системах, которые я изучал, вместо этого использовалось понятие «Дань-Тянь»), но кое-что я знал.

Две нижних чакры действительно «земные». Первая чакра (Муладхара) отвечает за здоровье, инстинкты продолжения рода и самосохранения, способность к выживанию, агрессию; вторая (Свадхиштхана) – за эмоции, желания, удовольствия, любовь к жизни, сексуальную энергию.

Третья (Манипура) чакра связана с контролем, уверенностью, проницательностью, умом. Четвертая (Анахата) – с любовью, состраданием, радостью, добротой. Здесь тоже все вроде соответствовало мандале «Для улучшения способности к общению»: умный, веселый, проницательный, уверенный в себе человек, несомненно, будет легко и свободно общаться.

С мандалой «Для повышения духовного уровня» было еще очевиднее. Пятая чакра (Вишуддха) соответствует самовыражению, творческому потенциалу, гармонии. Шестая (Аджна) – интуиции, мудрости, высшему уровню осознания, экстрасенсорным способностям.

Мандалы я зарисовал, как умел. С другой стороны, все это рисовалось в спешке и для себя, без особых изысков. Да если бы и хотел «с изысками», то все равно не смог бы. Папа мой рисовал блестяще, но мне, увы, это умение не передалось: регрессия к среднему, или, если попроще, «на детях природа отдыхает». В этом смысле она на мне не то что отдохнула, а просто про меня забыла.

На этих рисунках (если эти каракули можно так назвать) изображен человек, лежащий на спине, свободно раскинувший руки и ноги. Кристаллы обозначены черными кружочками.

Мандала первая (из 3 кристаллов).

Для усиления связи с Землей

– Первый и второй кристаллы лежат на животе, слева и справа от пупка. Расстояние между ними и пупком равно примерно ширине двух пальцев («2п» на схеме).

– Третий кристалл лежит посередине между коленями.

Мандала вторая (из 5 кристаллов).

Для улучшения способности к общению

– Первый кристалл лежит на тимусе (thymus, вилочковая железа, расположена в верхнепередней части грудной полости).

– Второй и третий – на уровне солнечного сплетения, на расстоянии, равном ширине трех пальцев («3п» на схеме), от него. Иначе говоря, примерно над печенью и селезенкой.

– Четвертый и пятый кристаллы лежат на животе, слева и справа от пупка. Расстояние между ними и пупком равно примерно ширине двух пальцев («2п» на схеме).

Мандала третья (из 7 кристаллов).

Для повышения духовного уровня

– Первый кристалл лежит на расстоянии, равном ширине ладони («1л» на схеме), над головой.

– Второй и третий – на расстоянии, равном примерно ширине двух пальцев («2п» на схеме), от ушей.

– Четвертый – в центре лба («третий глаз»).

– Пятый кристалл находится в яремной ямке, которая расположена на передней части шеи (чуть ниже кадыка), где ключицы соединяются с грудиной. При наклоне головы вперед подбородок упирается в яремную ямку. Тут очень к месту (видимо, чтобы лучше запомнилось) Игорь рассказал нам, что эта ямка потому так и называется: когда запряженный в ярмо бык наклоняет голову, ярмо упирается как раз в нее.

– Шестой и седьмой кристаллы лежат в углублениях, образующихся там, где ключицы соединяются с плечами.

Мандала четвертая (из 9 кристаллов).

Для усиления всей энергетической системы

– Первый кристалл лежит на расстоянии, равном ширине ладони («1л» на схеме), над головой.

– Второй и третий – на расстоянии, равном примерно ширине двух пальцев («2п» на схеме), от ушей.

– Четвертый – расположен в яремной ямке.

– Пятый – лежит на три пальца («3п» на схеме) ниже пупка.

– Шестой и седьмой кристаллы лежат между рукой и телом (на уровне запястий). При этом расстояние между телом и кристаллом и между кристаллом и запястьем равно ширине ладони.

– Восьмой и девятый кристаллы лежат на ширину ладони ниже стоп.

Игорь специально отметил (сам бы я, кстати, специально считать не стал), что максимальное количество камней в этих мандалах – девять (в мандале «Для усиления всей энергетической системы»).

Оказалось, что это на самом деле важно, т. к. мандала, построенная из 11 и более камней, имеет радиус действия более 30 метров и будет действовать даже на соседей по дому. Поэтому если кому-то из нас придет в голову самому придумать и построить такую мандалу, то он должен помнить: чтобы не беспокоить окружающих (этого Рэй-Ки «категорически не любит»), использовать ее он может только «в чистом поле».

Эти четыре мандалы рекомендуется чередовать, например делать каждую из них по неделе или по месяцу.

Каждая из мандал представляет собой сильнодействующую процедуру, в связи чем желательно проводить не более двух пятнадцатиминутных сеансов в неделю. Это, так сказать, «безопасный режим». Если все же предполагается использовать мандалу более пятнадцати минут, то рядом должен быть другой человек, чтобы, при необходимости, завершить сеанс (разобрать мандалу).

Если человек, с которым предполагается работать, расстроен, обеспокоен, в плохом настроении и т. п., вначале ему нужно делать обычный сеанс Рэй-Ки «в контакте» и лишь потом выкладывать для него мандалу.

Чтобы выложить мандалу, нужно взять подготовленные камни на ладонь, нарисовать на них II и I символы и попросить Рэй-Ки создать нужную мандалу (одну из четырех) для мистера X (назвав нужное имя). Затем поблагодарить Рэй-Ки и разложить мандалу.

Для завершения сеанса нужно разобрать мандалу, поблагодарить и «убрать свои игрушки» (сложить камешки в коробочку).

С тех пор я изучил не одну технику (и хорошую!), позволяющую применять кристаллы совместно с Рэй-Ки.

Например, самым простым (а я обожаю простые схемы, потому что мне всегда кажется, что только они по-настоящему надежно работают) мне представляется метод, когда кристаллы накладывают на чакры и далее дают пациенту Рэй-Ки, как обычно.

Правда, иногда этот процесс усложняют, подбирая цвет камня соответственно цвету энергии в чакре. С другой стороны, если человек серьезно использует кристаллы при лечении и собрал достаточную их коллекцию, то почему нет? В любом случае, камни всех цветов радуги выглядят очень красиво. А что красиво, то хорошо.

Расположение разноцветных камней на чакрах может выглядеть например так.

Кстати, в этой табличке есть камни, которые не подходят по цвету. Так сказать, исключение, которое подтверждает правило.

Есть еще одна техника, которая называется «Ретранслятором Рэй-Ки» за то, что позволяет перенаправлять (ретранслировать) поток Рэй-Ки с помощью так называемой кристаллической сетки.

Когда я ее изучал, мне особенно понравился английский вариант названия «Reiki crystal grid» или «Grille Reiki». Я ее иногда так и называл: «Рэй-Ки на гриле». Техника эта считается весьма мощной и быстродействующей, т. к. позволяет сделать так, чтобы Рэй-Ки непрерывно работала с человеком или ситуацией.

Суть ее заключается в том, что семь кристаллов горного хрусталя располагаются на символе «Антакарана» (в данной модели «Ретранслятора Рэй-Ки» диаметр символа примерно сантиметров тридцать).

Ретранслятор Рэй-Ки

«Три семерки» в центре – это символ «Антакарана».

1 – центральный кристалл. 2–6 «рядовые» кристаллы.

Стрелками показан порядок соединения кристаллов, который очень напоминает разрезание пирога на шесть кусков.

Символ «Антакарана» – это изображение куба с тремя семерками на трех видимых гранях. Поскольку семерка – это мистическое число, то три семерки могут представлять, например, чакры, цвета и ноты (хотя все это более чем спорно).

Увидев символ впервые, я не смог удержаться от смеха. Был еще в советское время портвейн «Три семерки», который был популярен среди любителей выпить по причине его крепости и дешевизны («максимальный убойный эффект на рубль затрат»). Представлял он собой виноградный сок, в который добавлялся спирт. Смесь эта имела даже свое собственное «народное» название – «бормотуха». Тоже, можно сказать, своего рода символ. И такой известный, что у меня даже этикетка сохранилась.

В наше время Артур Робертсон (основатель Раку-Каи Рэй-Ки) делал плексигласовые дощечки с изображением Антакарана и продавал их по несколько сотен долларов за штуку. Потом выяснилось, что такими же свойствами обладают и просто нарисованные (бесплатно!) на бумаге изображения Антакарана.

Считается, что Антакарана работает с Высшим Я. При медитации с этим символом автоматически включается большая микрокосмическая орбита, когда энергия течет по ногам (через их «внешне-заднюю» часть), вверх по спине к коронной чакре и вниз по груди, и снова по ногам (по их «внутренне-передней» части). Хотя, честно говоря, в это верится с трудом, т. к. в Ци-Гун на это уходят многие годы упорных занятий, и далеко не всем удается достичь результата.

Работа с Антакарана создает хорошее «заземление», очищает энергетические каналы. Кроме того, подобно символам Рэй-Ки, Антакарана помогает снимать напряжение и приводит в состояние внутреннего покоя. Результат, как обычно, зависит от чистоты намерения, чистоты энергии и готовности самого человека.

Антакарана можно использовать для медитации как янтру или визуальное изображение для сосредоточения (например, самая простая янтра – это пламя свечи). При вхождении в более глубокое состояние медитации изображение символа может стать многомерным.

Так, существует описание якобы тибетской медитации на Антакарана. В комнате на одной стене развешивались изображения символов Рэй-Ки, на другой – зеркало из полированной меди. В центре комнаты находился большой овальный сосуд, заполненный водой и символизировавший Вселенную. В сосуде стоял табурет, в крышку которого была вделана серебряная инкрустация символа Антакарана. На табурете сидел лама, который видел в медном зеркале Рэй-Ки-символы и медитировал на них. От этого его сознание должно было объединиться с энергией Рэй-Ки. Верилось в эту версию с трудом. Как-то все слишком сложно, да вряд ли тибетские ламы медитировали на символы Рэй-Ки, т. к. сам Усуи говорил, что его Рэй-Ки – это оригинальная система.

Но на символ не обязательно медитировать. Даже простое его присутствие считается полезным. Можно располагать Антакарана под стулом или столом, под ногами, под стельками ботинок, в бумажнике, в кармане, за картиной, под подушкой и т. д. Можно прикладывать изображение символа к части тела, требующей лечения (именно таким образом символ используется многими целителями).

Те, кто работает с камнями, могут класть кристаллы (как в рассматриваемой «Модели ретранслятор Рэй-Ки») на изображение Антакарана.

Перед тем как поместить их на символ, кристаллы подготавливают. Для этого каждый из 8 кристаллов (6 рядовых, центральный и мастер-кристалл) помещают между ладонями и делают ему Рэй-Ки.

Затем кристаллы раскладывают на символ и мастер-кристаллом соединяют периферийные кристаллы (по три) в единую «систему» в следующей последовательности: 1–2–3 – 1–3–4 – 1–4–5 – 1–5–6 – 1–6–7 – 1–7–2 – 1.

Для поддержания системы в рабочем состоянии нужно каждые день-два давать Рэй-Ки мастер-кристаллу и снова объединить им остальные кристаллы в последовательности, указанной выше (если этого не делать более двух суток, то придется вновь заряжать каждый кристалл).

Получившуюся систему можно даже подзаряжать дистанционно (удобно, когда человек находится, например, в поездке). Для этого достаточно иметь с собой мастер-кристалл и фотографию своего ретранслятора. Сделав Рэй-Ки мастер-кристаллу, нужно объединять кристаллы на фотографии согласно стандартной последовательности, приведенной выше.

В общем, методов работы с кристаллами есть много. Однако метод, полученный на этом семинаре, по-прежнему нравится мне больше всего. Может, просто потому, что первая любовь не забывается?

Кстати, даже сейчас, когда в Интернете можно найти все, в том числе и способы совместного использования кристаллов и Рэй-Ки (включая и описание «Ретранслятора Рэй-Ки»), методик построения мандал Рэй-Ки, которые много лет назад нам передал Игорь, я так и не нашел.

После «семинара камней»

Прошедший семинар я назвал «семинаром камней». Почему – не знаю. Думаю, ассоциации были самыми простыми: если есть сад камней (прямо у Сэнсэя и есть), то почему не может быть семинара камней, на котором учат для лечения человека раскладывать вокруг него камни. По-любому получается «человек в саду камней». Ну, может, с учетом небольших размеров, «человек в саду камешков».

После семинара Сэнсэй явился, как по расписанию. На мои вопросы по поводу Рэй-Ки и кристаллов он махнул рукой и пробормотал что-то невнятное. Я точно не расслышал, но, кажется, звучало это примерно так:

– Когда у человека не хватает силы ума, он начинает пользоваться всякими игрушками. А камешки они, конечно, работают. И красивые к тому же.

Это бормотание было, в общем-то, вполне понятным. Сэнсэй знал, что кристаллы работают, и не возражал против их применения. Но считал, что рассчитывать следует больше на свой ум, чем на посторонние предметы.

Кто бы возражал! С первых дней занятий воинскими искусствами мастер Минь мне объяснил, что всякие подручные предметы – это очень хорошо и пользоваться ими нужно уметь обязательно. Но их в нужный момент может не оказаться под рукой. А даже если и окажутся, то для человека, который не умеет думать, от них одни неприятности. Так что основа – исключительно в собственной голове и собственном теле, которое всегда «под рукой».

– Но если тебе нравится, то можешь пользоваться, – неожиданно четко и громко завершил свое бормотание Сэнсэй. – А сейчас поработаем с умом. Что такое коан знаешь?

Конечно, я знал, что это такое. Задумавшись на мгновение, я вдруг понял, что знал даже слишком много. Слишком – потому что «От многая мудрости много печали…».

Само слово происходило от китайского «Гунъ-Ань» и означало загадку, содержащую алогизм или парадокс и обычно не имеющую логического решения. Для себя такую загадку я определял как некую ахинею, которую, однако, можно было попытаться разгадать на уровне интуиции.

Попытка понять коан логически неизбежно ведет к противоречию. Ученик пытается решить коан всеми возможными способами, «подключает» все больше и больше сил для решения логически неразрешимой проблемы. В результате «отключаются» все пять чувств, на которые у организма просто не хватает внимания и энергии. Таким образом ученик, который уже ничего «не видит, не слышит и т. д.», остается один на один с коаном. Если ум ученика достаточно зрелый, то однажды блуждания ума затихают и остается лишь коан. В этот момент коан и человек соединяются в одно целое. Таким образом, ученик испытывает состояние истинной реальности, известное как просветление.

Коан использовали в Дзэн-буддизме для того, чтобы придать определённый психологический импульс ученику. Про себя я это назвал «пинком для достижения просветления».

Самым известным (во всяком случае, так мне казалось) был коан о том, как звучит хлопок одной ладони. Оказалось, что он никак не звучит, – это просто тишина.

Разумеется, были и не столь известные коаны-загадки. Например, о человеке, который выращивал гуся в бутылке (тут сразу чувствовался идиотизм происходящего: то ли гусь был размером с жука, то ли бутылка величиной с хорошую собачью будку). Когда гусь вырос, хозяин решил вытащить его наружу. Однако гусь уже не проходил через горлышко. Бутылку хозяину разбивать было жалко (где же этот умник будет выращивать следующего гуся). Это и было загадкой: как вытащить здоровенного, откормленного гуся через узкое бутылочное горлышко?

Предполагалось, что при усиленном сосредоточении мысли на проблеме должно наступить озарение, состоящее в данном случае в том, что гусь – это эго, а бутыль – мир, который эго создало вокруг себя.

В связи с тем, что думать мне было всегда лень, да и коаны-загадки печатались в книгах всегда вместе с разгадками. Намного более интересными для меня были коаны-истории.

Последнее время мне все больше нравился известнейший коан о том, как мастер Дзэн угощал чаем человека, который пришел «наниматься» к нему в ученики.

«Мастер налил гостю чашку доверху и продолжал лить дальше. Ученик, видя, что чашка переполняется, не выдержал.

– Она же переполнена. Больше уже не войдет!

– Так же, как эта чашка, – сказал мастер, – ты переполнен своими собственными мыслями. Как же я смогу показать тебе Дзэн, если ты сначала не опустошишь свою чашу?»

Эту коан-притчу я знал давно. Думаю, его знали все, кто читал книги на подобные темы. Однако раньше я его знал, а теперь понял.

Дело было так. В какой-то момент я заметил, что мне стало тяжело заниматься воинскими искусствами. Это было недопустимо, потому что эти занятия я расценивал как одно из своих любимых развлечений, а «развлечение должно развлекать», а не утомлять. Аксиома!

Утомлять же оно меня начало потому, что всего стало слишком много: шест, меч, веер, цепь, системы внешние и внутренние, китайские и вьетнамские и т. д., и т. п. Была еще одна деталь: я четко чувствовал, что мое мастерство стало заметно ухудшаться. Я тратил все больше сил, а оно уходило, незаметно, но постоянно, как бы растрачивалось по капле. Все силы тратились не на его рост, а на поддержание хоть сколько-то «в рабочем состоянии» всего изученного мной добра. А бросить было жалко – столько времени и сил вложено, столько побоев получено.

Однако чашка явно была переполнена, и горячий чай лился уже не только на скатерть, но и на колени.

В результате я решился и одним махом отбросил примерно 90–95 % воинских практик, оставив себе только самое изысканное. И мастерство стало возвращаться, потому что я смог сосредоточиться на самом необходимом. То немногое, что я оставил себе, «опустошив чашку», было тщательным образом отобрано и подогнано одно к другому. В результате образовалось то, о чем я никому не говорю и, тем более, не показываю: мой собственный стиль. Если же мне нужно кого-то научить (что бывает чем дальше, тем реже), то я честно демонстрирую ему то, чему меня учили мои уважаемые учителя, а не свою «отсебятину».

Так что принцип полной чашки для себя я сформулировал так: «Выбрасываешь все лишнее, а потом с удовольствием пьешь свой чай».

Про чашку – это была полезная притча-коан, а были еще и очень красивые. Свои две самые любимые я рассказал Сэнсэю.

«Один дзэнский мастер жил в маленькой бедной хижине у подножья горы. Однажды вечером, вернувшись, он застал у себя вора, который так и не смог у него ничего украсть – взять в хижине было просто нечего.

– Ты прошел долгий путь, чтобы навестить меня, – сказал мастер бродяге, – и ты не должен вернуться с пустыми руками. Пожалуйста, возьми в подарок мою одежду.

Совершенно ошарашенный вор взял одежду и тихонько ушел. А мастер сидел голый (другой одежды ее него не было) и любовался луной.

– Бедный маленький воришка, – задумчиво сказал он. – Мне бы так хотелось подарить ему эту прекрасную Луну».

«Два монаха шли однажды по грязной дороге. У перекрестка они встретили красивую девушку в чистом шелковом кимоно, которая не могла перейти через огромную лужу.

Один монах взял ее на руки и перенес через грязь. Второй всю долгую дорогу молчал и заговорил, лишь когда они подошли к храму.

– Монахам надо держаться подальше от молодых и красивых женщин. Зачем ты взял ее на руки?

– Я оставил девушку у перекрестка и забыл про нее, – сказал первый монах, – а ты все еще тащишь ее, причем я нес ее на руках, а ты – в голове».

Коаны Сэнсэй выслушал весьма благосклонно.

– Истории эти я знаю, – сказал он, – но мне их рассказывали несколько иначе, так что слушать тебя мне было интересно. Кстати, вот тебе еще одна причина, по которой я с тобой вожусь: ты читаешь книжки, ты думаешь, чего еще хотеть от ученика?

– От ученика! – удивился я, зная, как много настоящие азиатские мастера вкладывают в это понятие.

– Ну, положим, я погорячился, – усмехнулся Сэнсэй. – Но когда ты наиграешься в свои кристаллы-камешки, то все может быть. А пока я тебя разочарую. Или обрадую. В зависимости от того, как ты относишься к коанам. Так вот, коанов мы изучать не будем. Но работать будем по тому же принципу. Я буду давать тебе стих. Всего один и совсем короткий. А ты будешь над ним думать. И еще. Это стихи, которые написал император. Для нас это важно, а тебе должно быть на это наплевать. Для тебя важно другое. В этих стихах есть мудрость, есть Дух, есть намек на правильный Путь. Разумеется, если сможешь их понять. А не поймешь, они так для тебя и останутся просто какими-то стихами, написанными каким-то императором. Своим здешним ученикам я даю максимум один стих за занятие. Поэтому они имеют возможность раздумывать над ним целую неделю.

– Ага, – подумал я, – вот я и узнал, как часто у тебя проходят круги Рэй-Ки, или как там они у вас называются.

– Бывают и сложные стихи, над которыми им приходится думать целый месяц. За годы занятий они изучают многие десятки таких стихов, благо, их достаточно. Считается, что император написал их около ста тысяч. С тобой все иначе, тебя надо вести короткой дорогой, поэтому тебе я дам их совсем мало и все сразу. Я тебе отобрал несколько по своему вкусу. Те, что мне кажутся лучшими. Ведь даже стихи императора не все одинаковы по качеству.

С этими словами он велел мне достать блокнот, с которым я теперь не расставался, и начинать записывать. Когда я начал писать, мне в голову пришла неожиданная мысль. Если во сне я пишу в блокноте и потом этот блокнот (вместе с текстом) оказывается рядом со мной, когда я просыпаюсь, то почему я не могу во сне печатать на компьютере, а потом, когда я просыпаюсь, находить свои записи не на страницах в клеточку, а на жестком диске ноутбука? Может электроника во сне не работает? Или она у меня в голове «не работает»? Ладно, несомненная польза в этом есть. А то, если совсем по правде, я уже практически разучился писать рукой. Теперь хоть во сне восстановлю этот навык.

И я стал записывать мерно звучащую речь Сэнсэя. Читал он хорошо. Голос был мощный, глубокий, явно он декламировал с энергией. Это было хорошо, потому что знание, переданное «с энергией», совершенно иначе «укладывается» в голове и теле ученика. Такая передача имеет традиционное название «от сердца к сердцу». До меня вдруг дошло: инициация Рэй-Ки – это тоже передача «от сердца к сердцу». Может я и ошибался, но сейчас, похоже, Сэнсэй тоже делал мне «передачу» – «передачу стихов». Интересно, а возможно сделать «передачу стихов»?

Но в любом случае стихи надо было записать, хотя мне больше хотелось слушать голос Сэнсэя, а не водить карандашом по бумаге. Интересно – во сне у меня не то что компьютера, даже шариковой ручки не было. Только блокнот и только карандаш. Кстати, если компьютер не получается, то в следующий раз попробую «пронести через таможню» хотя бы ручку и фломастеры.

Стихи действительно были короткие и их действительно было мало, так что все поместилось на одну страницу.

Случайная мысль

Даже если разбогател И ведешь беспроблемную жизнь, Никогда не забывай о порядочности, Оставаясь подлинно человечным.

Покой

Хотя мы и живем в этом мутном, беспокойном мире, В наших сердцах должен пребывать Незанятый ни чем покой.

Небо

Я хотел бы, чтобы мой дух был ясным и просторным, как небо И зеленое поле по весне.

Цветок на воде

Цветы в зарастающем пруду удивительны — Они покачиваются на поверхности воды, И даже отпавшие от стебля по-прежнему прекрасны.

Луна и светлячок

Скромный светлячок уступает свое присутствие Качающимся позади порослям камыша — Луна, отражающаяся в пруду, столь прекрасна!

Ветер с опавшими листьями

Так много дней и ночей нужно кленовым листьям, Чтобы обрести совершенный цвет, Но они сорваны лишь одним порывом ветра.

Случайная мысль

Отбрось мысль, что задача слишком трудна. Взгляни на камень — Капли дождя проделали в нем углубление.

Вершина горы

Вздымающаяся в небо гора так высока, Но если ты решишься взойти на нее, Обнаружится путь восхождения.

Закончив чтение, Сэнсэй похлопал меня по плечу и «телевизор выключился», а я отключился, провалившись в свой нормальный сон – без сновидений.

Вообще, я семинарского обучения не любил. С самого начала занятий мне везло: мастера, которые меня учили, приезжали в Москву и оставались здесь достаточно долго. Под «долго» я понимал три—пять лет, не менее. За меньшее время я бы просто не успел понять, чему они меня учат. А один из них жил здесь (правда, приезжая и уезжая) лет десять. Я вообще думал, что он останется (он, по-моему, тоже так думал, но не вышло). Поэтому я привык, чтобы меня учили долго, не торопясь, «с чувством, с толком, с расстановкой».

Правда, посещение семинаров тоже имело заметное преимущество: огромный объем знаний можно было получить всего за несколько дней занятий. Например, у Игоря «стандартная» продолжительность семинара была два дня (суббота и воскресенье). Однако это же было главным недостатком этого способа обучения. Через два дня человек оставался наедине с этими знаниями и у него было два пути: либо сразу после семинара (буквально на следующий день) начинать практиковать то, что он получил, либо он все это тут же забывал: быстро полученные знания выветриваются из головы так же быстро.

Забывать все это я не собирался, поэтому решил уже на следующий вечер построить мандалу. Начать я решил с себя, потому что такие вещи всегда надо сначала опробовать лично. Хотя бы для того, чтобы составить собственное мнение, а не повторять чьи-то (пусть даже «мастерские») рассказы. Я это называл «проверить на подопытных животных».

Если процедура такая сильнодействующая, как говорил Игорь (а ему я доверял), то для начала следовало выбрать самую простую мандалу («Для усиления связи с Землей»), в которой меньше всего камней (всего три штуки).

Все я сделал строго по инструкции. Отобрал из своих серых агатовых бусин три самые крупные и положил их под кран (чем не проточная вода?). А сам, чтобы не терять времени, пока уселся делать Рэй-Ки своему Высшему Я. Поток пришел мгновенно, причем такой «плотный и густой», с каким я никогда ранее не встречался. Обычно мне Рэй-Ки представлялась нежной, тонкой, прозрачной энергией. Я бы сказал, нежно-дамской. А тут было совсем по-другому. Я бы не сказал, что поток был мрачным. Ни в коем случае. Скорее, он казался «серьезным». Если бы у меня была нужда описать его, я бы сказал, что был похож на Сэнсэя. В общем, было ощущение, что это более мужская, янская часть Рэй-Ки.

В какой-то момент я сам поразился своему нахальству. Как может человек, не представляющий себе, что такое Рэй-Ки, рассуждать о его иньской и янской частях. Утешил я себя тем, что это не более чем очередная иллюзия, а у любого из нас, кроме собственных иллюзий, по большому счету, ничего и нет.

В любом случае, мощь потока говорила о силе запущенной энергии. Я сформулировал (смешно сказать) это так: «Высшее Я с удовольствием принимает Рэй-Ки».

Подготовив камни, я улегся (всегда просто обожал практики, выполняемые лежа) и разложил их: один между колен, вторые два на живот. Вот тут-то и обнаружилась «технологическая недоработка» мандалы: отполированные бусины с живота сползали или скатывались. И это при том, что я худой. А если у человека толстый, круглый живот? Что ему – камни лейкопластырем приклеивать? Лейкопластыря у меня под рукой не было, так что пришлось прижать сверху эти бусины ладонями. Все равно ладони, сложенные на Дань-Тянь, – это базовое положение в Ци-Гун.

Рядом я положил часы – засекать пятнадцать минут. Разумеется, часы мне не понадобились – я совершенно по-свински уснул. Проснулся ровно через час, убрал камешки и снова уснул.

Едва открыв глаза утром, я сразу вспомнил слова Игоря о том, что процедура сильнодействующая, и что он рекомендовал ее делать пятнадцать минут, а не шестьдесят, как получилось у меня. Было четыре часа, а сна не было ни в одном глазу. Тело было буквально переполнено энергией и гудело, как линия высоковольтной передачи. Ощущение было хорошо знакомое – такое бывает, когда наберешь лишнюю энергию. Что делать в этом случае я знал. Поэтому встал и начал заниматься Ци-Гун. Вскоре «лишние» вибрации исчезли, вместо них в теле осталось чувство ровного, широко текущего потока энергии. Все это я «заполировал» (как опытные пьяницы «полируют водку шампанским»), проделав полную форму Тай-Цзи-Цюань. И стало мне совсем хорошо: энергии много, течет свободно, настроение прекрасное.

Однако («любопытство кошку сгубило») я решил попробовать еще разок. На следующий вечер попробовал – ничего, никаких впечатлений. Когда я стал думать, то понял: еще раз инструкцию нарушил. Не сложил камни все вместе, а оставил валяться на диване. Видать, они и разрядились.

Назавтра вновь зарядил их и снова разложил мандалу для усиления связи с землей. Разумеется, вместо того чтобы убрать камни через пятнадцать минут, я вновь заснул. Проснулся часа через три, от того что был весь в поту. Футболка, подушка, одеяло, все было мокрое насквозь. Футболку я снял, подушку и одеяло перевернул (вставать среди ночи и менять постельное белье было лень), «разобрал» мандалу и снова уснул. Вскоре опять проснулся, от того что снова был весь в поту. И это при том, что в комнате совсем не было жарко. Все это было похоже на то, как тело, потея, охлаждает себя при высокой температуре.

В общем, поспать нормально мне так и не удалось. Зато утром во всем теле было ощущение полного счастья. Вставать так не хотелось, что я даже позволил себе пропустить утренние занятия Ци-Гун и Тай-Цзи-Цюань. Само по себе это не было чем-то необычным. Я скотина достаточно ленивая и со мной такое случается. Необычно было то, что я не чувствовал никаких угрызений по этому поводу.

В результате для себя я решил так. «Практика эта вполне практичная»: затрат времени на подготовку совсем немного, а дальше раскладываешь кристаллы и валяешься себе на диванчике. Добротная лентяйская практика. И работает. Главное – это следовать инструкции и не перестараться. Как я понимал, Рэй-Ки работает таким образом, что ни при каких условиях человек не может получить энергии больше, чем способно усвоить его тело без всякого напряжения. Однако хитрые люди придумали «наталкивать» энергию в аккумуляторы (в данном случае кристаллы). А вот из аккумулятора энергии в тело может закачаться больше, чем ему положено. Уж на что я человек привычный…

В общем, Игорь говорил правду: пятнадцати минут вполне достаточно. Так что если не злоупотреблять (и не спать, как некоторые, а следить за временем), то вполне можно пользоваться.

Эссенции Рэй-Ки

– А у вас в самом деле есть рецепт?

– Сейчас же вам продиктую, то есть сейчас же по получении денег. Какой угодно: картофельный, пшеничный, абрикосовый, ячменный, из тутовых ягод, из гречневой каши. Даже из обыкновенной табуретки можно гнать самогон. Некоторые любят табуретовку. А то можно простую кишмишовку или сливянку. Одним словом – любой из полутораста самогонов, рецепты которых мне известны.

Ильф и Петров. Золотой теленок

Вполне возможно, что если бы великий комбинатор опубликовал свои полторы сотни рецептов, то эссенции Рэй-Ки входили бы в их число.

Наша трактовка

За семинаром «сад камней» очень скоро последовал семинар-продолжение, который я назвал «море эссенций».

В этот раз, по определению Игоря, мы должны были научиться «накладывать энергетический образ на материальную субстанцию». В качестве материальной субстанции использовались вода или сахар, что было связано с нейтральностью этих веществ.

Сахар можно было брать как кусковой, так и сахар-песок. Коричневый сахар для приготовления эссенций был непригоден.

Воду следовало использовать кипяченую. Дистиллированную воду или воду из-под крана употреблять было нельзя. При использовании воды ее следовало «консервировать», в данном случае – разбавить спиртом в пропорции 1:1. Насколько я понимал, таким образом «законсервированная» вода называлась совсем иначе – водка. Но, видимо, называть ее так на семинаре Игорь счел неприличным, так что я смолчал.

Тут стало понятно, почему Игорь называл этот семинар прямым продолжением работы с кристаллами. Суть была та же: с помощью Рэй-Ки и собственного намерения наложить некоторый энергетический образ на некоторый материальный объект. А если учесть, что в переводе с английского «essence» означает «сущность, квинтэссенция», то получалось, что тонкая, эфемерная суть (энергетический образ) помещалась в более основательный, материальный носитель.

Можно было предположить, что кристаллы (разновидностей которых было множество), сахар и вода считались наиболее подходящими объектами для сохранения в себе этого энергетического образа.

То, что кристалл и эссенции связаны, было понятно сразу, да Игорь этого и не скрывал. Однако, насколько плотной была эта связь, я узнал лет десять спустя, когда мне попалась книга Hazel Raven (Хазель Равен) под названием «Heal yourself with Crystals» («Исцелите себя кристаллами»).

Там не говорилось отдельно об эссенциях и кристаллах. Там это называлось «эссенции, настоянные на кристаллах», которые могут использоваться в любом возрасте, в сочетании с медикаментозным лечением и которые полезны не только для людей, но и для домашних животных, цветов и растений.

Изготавливается такая «каменная» эссенция следующим образом. Кристаллы складываются в обычную миску с дистиллированной водой. Сама миска ранним безоблачным утром выставляется на прямой солнечный свет. Чтобы наполнить тонкой энергией кристаллов воду, нужно держать миску на свету два-три часа. Процесс обязательно следует завершить до полудня. И наконец, разбавить спиртом в пропорции один к одному.

Еще в книге приводились дозы, в которых все это следует употреблять, но их я не помню, т. к. употреблять не собирался. Меня интересовало только как можно сделать «настойку на кристаллах».

Однако процесс приготовления эссенции, который нам описывал Игорь, был совсем другим. Он был явно схож с процессом подготовки кристаллов: использование Рэй-Ки, работа с Высшим Я и т. д., только несколько более трудоемкий.

Игорь (надо отдать ему должное, он всегда очень последовательно строил «лекционную часть семинара») начал с описания процесса подготовки.

Т.к. энергия для изготовления эссенции пойдет через тело человека (мы договорились называть его «изготовитель»), то этот самый человек должен свое тело подготовить.

Вот это мне показалось более чем знакомым. Во-первых, Medice, cura te ipsum! («Врач, исцели себя сам»). А во-вторых, мастера Ци-Гун твердили в один голос: «Прежде чем лечить кого-то, ты сам должен набрать много чистой Ци и перестать быть больным. Ты должен стать здоровым не только телесно, ты должен очистить свой ум и сформировать правильное намерение». Наконец-то я услышал точно такую же декларацию и в Рэй-Ки. Это мне казалось логичным и потому радовало: система вписана в общий контекст и явно подчиняется общим правилам и принципам.

Итак, для изготовителя процесс подготовки заключался в следующем:

Семь дней (дважды в день) следовало проводить гармонизацию чакр. Простейший метод – это накладывать на них руки в следующем порядке:

одна рука на 1-й чакре, вторая – на 7-й;

одна рука на 2-й чакре, вторая – на 6-й;

одна рука на 3-й чакре, вторая – на 5-й;

обе руки на 4-й чакре.

В течение этой же недели нужно было каждый день десять минут посылать Рэй-Ки своему Высшему Я и своему Внутреннему Ребенку (можно было обоим сразу).

Ну, тут он меня совсем достал. Мало того, что еще с прошлого семинара не понял, что такое Высшее Я (и мне кажется, вряд ли пойму), так тут появляется еще одно существо – Внутренний Ребенок. Эмоций не хватает.

Однако на этот раз все было проще. Оказалось, что это лишь термин из современной психологии.

Игорь пояснил это так:

– Все мы были детьми. И термин «Внутренний ребенок» подразумевает детский опыт, который человек сохраняет в душе до самой старости. Внутренний ребенок – это та часть личности, которая отвечает за эмоции, переживания и реакции на все события и ситуации.

Также в течение недели каждый день предписано было медитировать. Как это делать, не имело значения. Важно было привести в уравновешенное состояние ум. Игорь, например, предлагал медитацию на свечу.

Этот способ был мне известен, хотя я его и не практиковал (необходимости не было, т. к. у меня был Ци-Гун, который «накрывал» все). Назывался он «тратака» (на санскрите означает «устойчивый пристальный взгляд») и считался одной из самых эффективных медитативных практик, предназначенных для сосредоточения ума.

Насколько мне было известно, существует три разновидности тратаки. Внешняя, при которой производится концентрация взгляда на каком-либо наружном объекте. Внутренняя, во время которой нужно создавать в уме какой-то образ, а потом сосредоточиваться на нём, созерцать его. И наконец, внешне-внутренняя, требующая вначале концентрироваться на внешнем объекте (например, пламени свечи), а потом закрывать глаза и пытаться удержать объект в уме.

Разумеется, самая простая – это внешняя тратака, объектом для которой теоретически может являться всё что угодно: луна, звезды, кристаллы, мандалы и т. п. Но чаще всего – это пламя свечи, на которое нужно смотреть, не моргая и стараясь ни о чем не думать.

Предлагая именно эту медитацию, Игорь был полностью прав (он вообще так часто оказывался прав, что мне приходилось следить за собой, чтобы не начать принимать его слова на веру без всякого внутреннего анализа).

Правоту его подтверждало то, что я слышал достаточно давно от понимающих в медитации людей. Они говорили, что начинающим проще всего работать со свечой, пламя которой «притягивает» взгляд и помогает сосредоточиться.

Кроме того, эта медитация имеет и оздоровительный эффект. Она успокаивает, помогает выйти из депрессии. Полезна при бессоннице, плохой памяти, способствует лечению глазных болезней, снятию усталости и искоренению лени (вот что бы мне особенно подошло).

Правда, именно на этом способе сосредоточения Игорь совершенно не настаивал. Даже говорил, что тем, кто занимается Ци-Гун высшего уровня (тут он выразительно косился на меня), этого можно вообще не делать. У них и так достаточно времени отводится на сосредоточение ума.

К моему искреннему возмущению, процесс подготовки на этом не заканчивался, т. к. в течение недели нужно было каждый день десять минут посылать Рэй-Ки Высшему Я пациента.

За неделю перед изготовлением эссенции изготовитель должен был начать получать Рэй-Ки. Сеансы должны проводиться «в контакте» (не дистанционно) и включать полную проработку тела. Попросту говоря, нужно было использовать все позиции ладоней, которые Игорь нам показывал на первой ступени. Еще проще – дать Рэй-Ки на все тело. Такой сеанс занимал как минимум час. Была и отрадная новость. Можно было не только обмениваться Рэй-Ки с кем-то, но и давать Рэй-Ки самому себе. Это было удобней и проще: ни с кем не связан – делай, когда удобно.

Кроме того, за сутки до приготовления эссенции нужно было прекращать пить чай, кофе, какао, алкогольные напитки (включая пиво), а также есть шоколад. Нежелательно было есть мясо, а курить вообще запрещено. Этого же нельзя было делать и три часа после приготовления эссенции.

Со всем я был согласен. Не пить водки и не курить – это правильно. Правда, мне легко было говорить – я никогда не курил, не пил ни водки, ни пива, даже (хоть в это трудно поверить) не пил кофе. А вот не пить чай и не есть шоколад – это было, по-моему, чересчур. Тут я прервал сам себя. А может, это облегченный вариант. Полный вполне мог предусматривать и настоящий пост перед таким ответственным делом. Есть красивая японская история о силе искреннего поста:

«Во времена правления государя Сёму жил неизвестный (имя его осталось неизвестным) муж, который дал обет переписать «Сутру лотоса», дабы отблагодарить родителей, государя, Три Сокровища и всех живущих. Завершив свой труд, неизвестный муж купил драгоценное сандаловое дерево, после чего приказал мастеру снять размеры и изготовить ларец для хранения свитков. Когда работа была закончена и неизвестный муж попытался вложить в него сутру, то свитки оказались длиннее ларца. Поскольку такого дерева он не мог вновь найти (да и денег у него больше не было), он стал молиться об обретении нового дерева для ларца. Прошло двадцать семь дней. Неизвестный муж попробовал вложить сутру в ларец и увидел, что он стал длиннее и не хватает лишь чуть-чуть, чтобы свитки поместились. С еще большим усердием он продолжил покаяние, на этот раз сопровождая его постом. Когда прошло тридцать семь дней, он смог вложить сутру в ларец. Он поразился и стал думать: стали ли свитки короче или ларец длиннее? Когда же он измерил длину свитков и ларца и сравнил их с прежними измерениями, то они оказались одинаковыми».

Так что нечего быть недовольным. Шоколад есть нельзя! Спасибо, что вообще не заставили несколько дней голодать и проводить время в одиночестве. А вполне могли, ведь есть история о том, как прославленный Лю Сянь потерпел неудачу, пытаясь изготовить золото. Несколько веков спустя Бао Пу-цзы (Гэ Хун) объяснял его неудачу не столько отсутствием «истинного лекарства» (философского камня), сколько слабостью духовной подготовки (алхимик должен был поститься в течение ста дней, очищать себя благовониями и т. п.). К тому же, добавлял он, трансмутация не может быть осуществлена во дворце: нужно жить в одиночестве, подальше от мирского.

Когда я уже совсем было решил, что никакой я не «алхимик» и не буду я готовить никаких эссенций, которые требуют такого подготовительного процесса, Игорь, наконец, перешел к «технологии» изготовления эссенции.

Технологический процесс практически ничем не отличался от метода подготовки кристаллов. Да оно и было понятно: «нечто вкладывалось» не в кристаллы, а в воду или сахар.

После приглашения Рэй-Ки нужно нарисовать III и I символы и установить связь с Высшим Я того, для кого готовятся эссенция. Если «продукт» предполагается готовить для себя, то со своим Высшим Я.

Успокоив свое сознание, следует попросить Высшее Я создать нужную эссенцию (в качестве базовых Игорь предлагал четыре эссенции). Взамен предложить Высшему Я энергию Рэй-Ки. Нарисовать I символ и давать Рэй-Ки (минимум 15 минут) Высшему Я, для чего представлять его между своими ладонями. Если за это время энергетический поток ослабеет, нужно (для его усиления) снова рисовать I символ и продолжать давать Рэй-Ки Высшему Я пациента.

Далее нужно было обратиться к Высшему Я пациента примерно с такой просьбой: «Прошу высшее Я (имя пациента) направить через меня оздоравливающий энергетический образ для эссенции (название эссенции) в этот сахар (или в эту воду)».

Если я правильно понял, то главным здесь было четко и понятно сформулировать, чего ты хочешь: какая это будет эссенция, для кого она предназначается и в какой материальный носитель будет «вкладываться». Такой подход был мне понятен. Именно так (без недомолвок и неточностей) пишется компьютерная программа. Вот бы и в жизни все изъяснялись так: полно, точно и прямо. Многих неприятностей можно было бы избежать. По этому поводу есть прекрасная итальянская поговорка («Patti chiari amicizia lunga»), которая дословно переводится как «Ясные договоренности – долгая дружба» и вполне может служить инструкцией для деловых отношений.

Когда после этой просьбы пойдет энергетический поток (а он обязательно пойдет), нужно держать руки над сосудом с сахаром (водой) до тех пор, пока энергия не остановится (но не более 20 минут).

В завершение нужно поблагодарить Высшее Я того, для кого готовилась эссенция.

И, ура, наконец, эссенция готова. А то у меня уже рука устала записывать все это. Осталось только занести в тетрадь названия четырех «базовых» (часто используемых) эссенций.

1. Жизненная радость. Эта эссенция, как я понял, никогда и никому не будет лишней. Но особенно она полезна для людей, склонных к депрессии.

2. Жизненная сила. Этот вариант тоже хорош для всех, но более всего рекомендуется детям, старикам, при истощении, во время восстановительного периода.

3. Заземление. Предназначена для очень чувствительных людей, у которых есть «тонкие» ощущения неизвестного происхождения («видит», «слышит голоса», боится неизвестно чего).

4. Пробуждение. Для тех, кто «заторможен», кому трудно думать, трудно работать, кто живет, как бы погружаясь в постоянный транс.

И наконец, был приятный сюрприз: можно было делать эссенцию для лечения конкретного заболевания. Для этого (как обычно!) следовало сформировать намерение сделать именно такую эссенцию, а дальше все зависело только от силы этого намерения и степени концентрации ума.

Проработка прошлого

Сила перепросмотра в том, что он расшевеливает весь мусор жизни человека и выносит его на поверхность…

– Тебе пора начать один из самых больших магических проектов, – сказал дон Хуан. – Он называется перепросмотром, – древние маги называли его пересказыванием событий своей жизни, и для них это началось как простая техника, вспомогательное средство для вспоминания того, что они делали и говорили своим ученикам. Для их учеников эта техника имела ту же ценность: она позволяла им вспоминать, что их учителя сказали и сделали.

– Время необыкновенно дорого стоит, – продолжал он. – Вообще, для магов время материально. Для меня вызов в том, что за очень сжатое время я должен впихнуть в тебя все, что известно о магии как абстрактном занятии, но, чтобы это сделать, мне нужно построить в тебе необходимое для этого пространство.

– Какое пространство? О чем ты говоришь, дон Хуан?

– Маги исходят из того, что, для того чтобы внести что-то, должно быть пространство, куда это вносить, – сказал он. – Если ты наполнен до краев предметами повседневной жизни, то нет места ни для чего нового. Это пространство нужно построить. Маги древности считали, что перепросмотр своей жизни создает это пространство. Он действительно делает это и, конечно, еще очень многое.

– Маги выполняют перепросмотр очень формальным способом, – продолжал он. – Он состоит в составлении списка всех людей, которых они встречали, от настоящего времени до самого начала их жизни. Когда у них есть этот список, они берут первого человека в нем и вспоминают все, что могут, об этом человеке».

Карлос Кастанеда, «Активная сторона Бесконечности»

Подготовка

Когда Игорь объявил, что организует семинар, посвященный работе с прошлым, я обрадовался. Это была действительно важная тема, которой западные психологи посвящали кучу работ. Разумеется, я и близко не был специалистом в психологии, но было время, когда я очень любил книжки о психологии и слова Флобера: «Будущее тревожит нас, а прошлое нас держит. Вот почему настоящее ускользает от нас», служившие эпиграфом к какой-то из них, прочно осели в памяти.

Однако мне больше запомнилась не серьезные книжки, а статья о том, как отпустить свое прошлое, встреченная в каком-то (кажется, женском) журнале. Сначала я и смотреть ее не хотел – после тех толстых книжек, которые я читал раньше, читать эту ахинею, написанную для истеричек, которые не могли простить или забыть какого-то своего мужика… Но дело было на отдыхе, читать было совсем нечего (я специально не брал с собой книжек, чтобы позабыть о том, что я вроде как цивилизованный человек), и я не выдержал.

В статье рекомендации были самые простые: прекратить цепляться за свое прошлое и научиться жить настоящим. Еще был там верный совет: не пытаться насильно забыть свое прошлое, а постараться «отпустить» его.

Написано было легко и понятно. Читая, я ухмылялся. Попробуй его отпусти. Это так же непросто, как попытаться остановить свои мысли. Кто-нибудь пробовал?

Так что семинар пришелся весьма кстати. В возможности Рэй-Ки я уже поверил – может, и прошлое с его помощью можно будет действительно проработать.

На круге Игорь, делая «промоушн» новому семинару, объяснил, для чего нам это будет нужно. Все, что он говорил, казалось мне правильным, поэтому я привожу его пояснение (оно было кратким и логичным, так что я смог легко его запомнить) практически полностью.

«Каждое значимое событие человеческой жизни вызывает более или менее сильные эмоции. А любое проявление эмоций требует энергетических затрат. Например, вспышка гнева – очень «энергоемкое» чувство. Зависть и обида таких выплесков энергии не вызывают, это эмоции более «длительного действия». Если гнев вспыхивает и быстро проходит, то зависть может преследовать человека всю жизнь, медленно пожирая его изнутри.

Но это касается не только эмоций настоящего момента. Даже по прошествии времени воспоминания о некоторых событиях вызывают те же чувства, что и раньше. Для поддержания этих эмоций «в рабочем состоянии» тоже требуется энергия. Таким образом получается, что значительная часть энергии связана с прошлыми событиями и сама как бы «завязла» в прошлом. Чтобы ее освободить, требуется сделать так, чтобы ситуации из прошлого перестали вызывать какие-либо эмоции в настоящем. Человек не становится лишенным памяти манкуртом или «Иваном, родства не помнящим». Наоборот, он все прекрасно помнит, сохраняя в памяти все детали и подробности, весь накопленный опыт. Но все это у него больше не вызывает эмоций, он как будто смотрит кино, к которому относится по принципу: «Ну, было такое и было».

Такой подход позволяет высвободить огромное количество энергии, вернуть ее в настоящее и перенаправить куда угодно, например в духовную практику».

Однако этот семинар, в отличие от прошлых, просто так пройти не удавалось. Выяснилось, что на этот раз, кроме денег, потребуется проделать предварительную работу и немалую. Суть ее состояла в том, что перед семинаром всем желающим принять в нем участие необходимо было проработать свое личное прошлое.

«План производства работ» у Игоря был с собой.

В своей тетради я обозначил это как моменты и периоды прошлого, на которые надо делать Рэй-Ки. Вот этот список:

– На момент зачатия.

– На каждый день первой недели после зачатия.

– На 2–4 недели первого месяца после зачатия.

– На 2–9 месяцы беременности.

– На момент рождения.

– На 1–12 месяцы жизни.

– На каждый год жизни, начиная со второго.

Кроме того, – говорил Игорь, – в жизни каждого человека имели место ситуации, оказавшие на него особое влияние. Такие ситуации необходимо прорабатывать отдельно. Если нет никаких ощущений, то на каждый сеанс нужно отводить примерно по 15 минут. Если же есть какие-то переживания, то следует продолжать делать Рэй-Ки до их исчезновения. В случае, если эмоции, связанные с прошлыми событиями, будут достаточно сильными, то для их гармонизации может понадобиться не один сеанс.

Разумеется, это была большая работа, но я утешал себя тем, что Томас Эдисон сделал более одиннадцати тысяч отдельных попыток, прежде чем изобрел первую в мире электрическую лампочку. Сам он по этому поводу говорил так: «Молодой человек, вы не понимаете, как устроен мир. У меня не было никаких неудач. Я с успехом определил пять тысяч способов, которые никуда не годятся. В результате я на пять тысяч способов ближе к тому способу, который сработает».

Игорь, несомненно, понимал объем работы (он вообще твердо знал, что делает) и отвел на этот труд несколько месяцев. Не помню точно, сколько, но, думаю, как минимум месяца три.

Семинар

Так как я приступил к подготовке немедля, то к назначенному сроку был полностью готов. Семинар проходил в совершенно очаровательном месте – в детском саду. Маленькие шкафчики. Маленькие стульчики. Очень чисто и приятно пахнет. Субботнее утро, тишина, вокруг здания – очаровательный и ухоженный двор со старыми деревьями и цветами. Всем этим я просто тихо восторгался.

Однако перед семинаром, кажется, был спокоен только я один. Дамы перешептывались между собой.

– А ты все проработала?

– Нет.

– И я не все, еще пять лет осталось. Но все так медленно идет. А недавно на одно событие пошел такой поток, такой поток, я это событие прорабатывала-прорабатывала, а поток все идет. Целую неделю потратила. Как ты думаешь, может, надо было бросить и идти дальше?

– Ой, я не знаю, я тоже не успела. А как ты думаешь, тех, кто не все проработал или плохо проработал, Игорь допустит к семинару?

Тут я не выдержал и невинным голосом спросил:

– Кто это у нас беспокоится и нарушает первый принцип Рэй-Ки?

– Тебе, Володя, хорошо говорить, ты вон спокойный какой, небось, все проработал. А как же нам не беспокоиться, мы так старались, так старались… А вдруг он нас отправит еще работать, пока мы все хорошо не проработаем. А следующий такой семинар еще когда будет, да и будет ли вообще? Может он опять куда-нибудь уедет?

– А как он узнает, все ли вы сделали и насколько качественно вы это сделали?

– А вдруг узнает…

– Как?!

– Ну, а вдруг.

– Ладно, – сменил я пластинку. – Он кого-нибудь, когда-нибудь выгонял с семинара? Или не допускал? Или тут очередь выстроилась из желающих и мест на всех не хватает.

– Ой, спасибо, Володя, ты нас так успокоил, а то мы так волновались.

На этом дебаты закончились. Пришел Игорь и объявил начало семинара. Разумеется, никого он не выгонял, никого ни о чем не спрашивал, а деловито и сосредоточенно, как обычно, приступил к занятиям.

Первый день мы прорабатывали прошлое. Но не каждый сам по себе, а все вместе. Это было очень правильно, т. к. поток на круге по силе был несопоставим с тем, который мог себе «обеспечить» каждый из нас поодиночке.

На второй день Игорь «выдал» нам давно обещанный символ для «очистки и закрытия прошлого». Назывался он «Кей-Ар-Хон» и визуализировать его следовало ярко-золотым на черном фоне.

Нарисовав этот символ, Игорь объяснил нам, что с его помощью человек избавляется от ненужной информации и лишних связей. В результате лишние из тех многих людей, с которыми мы связаны (как бы «сделаны из» них), будут постепенно отходить.

Символ Кей-Ар-Хон

У меня дома на почетном месте стояла книжка Омара Хайяма. Далеко не все там (вроде «Прикажи нам вина поскорее подать…») было мне близко, но один стих можно точно было бы повесить на стену в качестве инструкции к сегодняшнему семинару:

«Не оплакивай, смертный, вчерашних потерь, Дел сегодняшних завтрашней меркой не мерь. Ни былой, ни грядущей минуте не верь. Верь минуте текущей, будь счастлив теперь!»

Однако было не до стихов и не до всяких сантиментов, т. к. Игорь уже перешел к объяснениям, как пользоваться новым символом. Оказалось, что все делается точно так же, как для тех трех «старых» символов Рэй-Ки. Его можно было «надевать» на себя и на других людей (в этом случае он работает не всегда), использовать при обычной работе с Рэй-Ки на расстоянии. В этом случае нужно было сделать следующее:

– Представить человека или ситуацию между руками.

– Использовать III, II, I символы Рэй-Ки.

– Просить Рэй-Ки очистить эту ситуацию, потом вновь нарисовать III символ на неё же.

– Нарисовать на эту же ситуацию символ Кей-Ар-Хон.

Можно было этот символ использовать и при очистке помещения. Сначала следовало проделать обычную очистку с помощью символов Рэй-Ки (нарисовать их на всех стенах), а затем нарисовать Кей-Ар-Хон в центре помещения.

Тут Игорь сделал паузу и многозначительно посмотрел на меня.

– Это может помочь и при занятиях Ци-Гун, – последовала еще одна еще более многозначительная пауза, и он добавил: – Иногда…

– И еще, скажу в завершение, – добавил он. – Прошу вас иметь в виду, когда вы проводите очищение для кого-то, может стать плохо вам самим. Поэтому, завершая работу, желательно «надеть» символ Кей-Ар-Хон на себя.

Не успел Игорь закончить свои объяснения, как тут же последовал стандартный вопрос:

– А можно ли Кей-Ар-Хон использовать для очищения себя?

Разумеется, ответ всем был давно известен: все люди одинаковые – если можно для кого-то другого, то можно и для себя.

Игорь не стал говорить, что он о таких вещах уже сто раз рассказывал, а, как всегда вежливо и выдержанно, ответил.

– Да, можно чистить и себя самого, представляя свой образ между ладоней и используя процедуру, о которой я вам только что говорил.

Уходя с семинара, я все думал: если Кей-Ар-Хон так хорош для прорабатывания прошлого, если это такая «черная дыра», в которой бесследно пропадает ненужная информация, то почему нельзя было провести семинар, дать нам этот символ и только потом заставлять прорабатывать прошлое. Явно бы все легче пошло.

А может, Игорь просто понимал, что есть только два способа заставить осла двигаться. Или морковку перед мордой подвесить, или колючек под хвост. Если бы он дал символ сразу, то никто не стал бы после семинара прорабатывать свое прошлое. А так впереди маячит новый символ, всем любопытно, все хотят его получить, все стараются. Прекрасная морковка. Молодец, все учел.

Для меня работа, связанная с этим семинаром, не закончилась вместе с его окончанием. Дело было в том, что еще я взялся прорабатывать прошлое мамы (папы к тому времени уже не было в живых), жены и дочери. Сколько времени это заняло, сейчас сказать трудно. Надеюсь, этот труд пошел им на пользу.

Пять символов

В свое время, получив вторую степень и узнав о существовании трех символов Рэй-Ки, я спросил у Игоря, есть ли еще символы, и если есть, то будем ли мы их учить.

Ответ был лаконичным исчерпывающим:

– Еще один символ – и мастер.

Так как к тому времени насчет «мастера» я уже все понял, то перевел его ответ так:

– В Рэй-Ки есть еще всего один, четвертый, мастерский символ. И передавать его тебе я не собираюсь.

Когда на очередном круге Игорь сообщил об очередном семинаре для очередной группы желающих, я не удивился. Но когда он сказал, что мы будем изучать еще пять символов, я мысленно ахнул. Всего в Рэй-Ки, как я понимал, было четыре символа (Кэй-Ар-Хон стоял как-то особняком). Из них три мы уже знали. Откуда тогда еще пять.

Откуда эти символы, Игорь нам так и не сообщил, да, впрочем, никто особенно и не допытывался.

Главное было другое – их уровень. Игорь сказал, что если символы второй ступени Рэй-Ки больше относятся к уровню «Ки» (энергия), то символы, которые он «отдаст» нам на семинаре, – скорее к уровню «Рей» (высший). Они дают доступ к свету, активизируют нервную систему и работу головного мозга.

В общем, новости были хорошие, и группа (люди были постоянные, «всегда готовые») собралась тут же. Назначили встречу прямо на следующую субботу в том же прелестном детском садике, где проходил семинар по работе с прошлым. К моей радости, на вопрос, нужно ли как-то готовиться к этому семинару, Игорь ответил так: «В отличие от прошлого семинара, который потребовал от вас большой подготовки, к этому готовиться не нужно. Все, что потребуется, я вам передам прямо на занятиях».

Круг у нас был во вторник вечером, а в субботу утром мы уже встретились на семинаре. Никто даже не опоздал, так всем хотело увидеть набор из «целых пяти!» символов. А Игорь и так никогда не опаздывал. Так что начали минута в минуту.

Когда Игорь начал рассказывать об использовании этих символов, сразу стало понятно, почему можно было не готовиться к этому семинару. Если символ Кей-Ар-Хон мы отрабатывали заранее, долго очищая свое прошлое, то получение этих пяти символов предстояло отработать потом, по мере их использования.

Символы эти – совсем «непростые». Суть их работы заключается в том, что они помогают входить в определенное состояние, находясь в котором можно помогать окружающим, причем во время работы с чужими проблемами прорабатываются свои такие же. В отличие от обычной работы с Рэй-Ки (когда человек должен попросить о помощи), здесь уже можно и нужно самому решать, когда и кому следует помогать. Соответственно, и уровень ответственности становится совсем другим.

Игорь специально предупредил нас о том, что эффективность лечения при использовании этих символов очень резко увеличивается. Но! Нужно было иметь в виду, что тот, кто использует («носит на себе» или применяет при лечении) эти символы, сам «проживает» все проблемы людей, которых лечит или с которыми просто общается. Разумеется, лекарство от этого было. Им являлись сами эти же символы: для того, чтобы избежать негативных последствий, нужно просто было продолжать работать с символами.

– Ну да, – подумал я, – с одной стороны лекарство, а с другой… Парацельс, которого (наряду с прочими его заслугами) почитают «отцом» фармакологии, говорил по этому поводу примерно так: «Всё – яд, и всё – лекарство; то и другое определяет доза».

Если при лечении (или при постоянном «ношении» символов) появляются неприятные ощущения, то нужно вновь «настроиться» на эти символы. Если не помогло, то придется лечить пациента «до победы». Пока у него не прошло заболевание, не пройдет и у «лекаря».

– Ну, вот она и ответственность, – подумал я. – В полном смысле отвечаешь за результат.

Особенно мне стало интересно, когда Игорь заговорил о «добродетели»:

– У этих символов есть одна очень важная особенность: при их постоянном «ношении» накапливается «добродетель», то, что по-китайски называется «Дэ». Однако имейте в виду, – тут он наставительно поднял палец. – Если использовать символы с мыслью не о принесении пользы другим, а о создании этой самой «добродетели», то она не создается.

Это, несомненно, была правда. Знал я это потому, что в свое время мне объясняли, что такое эта самая «благая мощь», которая является одной из фундаментальных категорий китайской философии. В самом общем смысле Дэ – это качество, обеспечивающее наилучший способ существования каждого отдельного существа или вещи. Будучи индивидуальным качеством, Дэ относительно, поэтому то, что является «благодатью» для одних, может очень не нравиться другим. В «Дао Дэ Цзин» Дэ понимается как Благая Сила Пути-Дао. Дэ там описывается так:

«Создавать и воспитывать существующее;

создавая, не обладать тем, что создано;

приводя в движение, не прилагать к этому усилий;

руководя, не считать себя властелином —

вот что называется глубочайшим Дэ»

Дело тут, как всегда, в намерении. Если человек готов творить добро, то благая мощь накапливается автоматически. Это как лужа, которая наполняется сама собой, когда течет дождь.

В некоторых традициях это называется «духовные заслуги» и считается, что количество таких заслуг позволяет (или раньше позволяло) творить чудеса. Однажды читал несколько книжек Генри Лайона Олди. Два фрагмента по поводу мощи накопленных духовных заслуг из них мне запомнились почти дословно.

«Достаточно произнести, достаточно только начать ритуальную фразу: “Если в этом мире есть у меня хоть какие-нибудь духовные заслуги, то…”, и боги уже не могут прервать аскета. Остается только бессильно слушать проклятие или требование до слов: “Да будет так!”. Вот потому боги и являются аскетам не для того, чтобы наградить, а для того, чтобы прервать аскезу!»

«– Если есть у меня в этой жизни хоть какие-нибудь духовные заслуги…» – срывающимся голосом произнес Шантану. И каменные брызги разбились о воздух в пяди от искаженного мукой лица. Воздух вокруг принца слабо замерцал, десяток комаров, попав в ореол, полыхнули искрами-светлячками. Немногие рисковали произнести те слова, что сейчас произнес хастинапурский наследник. Сказанное означало одно: человек решился изречь проклятие, собрав воедино весь Жар-тапас, накопленный им в течение жизни.

Так аскеты испепеляли богов, так мудрецы заставляли горы склонять перед ними седые вершины, так ничтожные валакхильи карали возгордившегося Индру…

Если же человеку наплевать на других людей, но он изо всех сил старается делать им добро, думая лишь о собственном благе (в данном случае о накоплении собственных заслуг), то какая уж тут добродетель? Чистой воды эгоизм. Лао Цзы формулирует это так:

«Человек с высшим Дэ не стремится делать добрые дела,

поэтому он добродетелен;

человек с низшим Дэ не оставляет намерения совершать добрые дела, поэтому он не добродетелен;

человек с высшим Дэ бездеятелен и осуществляет недеяние;

человек с низшим Дэ деятелен, и его действия нарочиты».

Пока я думал, какой я «шибко-умный» и как много знаю по поводу Дэ, я чуть не пропустил момент, когда Игорь от теоретической части перешел к практике. Он попросил всех достать «чем и на чем писать» и зарисовать новые символы. Дважды повторять не пришлось: «чем и на чем писать» появилось у всех руках как по волшебству. Было видно, что народу явно не терпится. Похоже было, что не один я любил картинки.

Пять новых символов я зарисовал на отдельном листке в своей замечательной розовой тетрадке, которая к этому времени изрядно распухла, т. к. я вклеивал туда все новые страницы.

Чтобы отличать их от трех символов Рэй-Ки, которые я нумеровал римскими цифрами, эти я решил отмечать арабскими. Разницы, разумеется, не было никакой, но создавало видимость классификации. Тогда я и не мог представить, сколько еще символов мне предстоит узнать, и думал, что двух систем обозначения мне хватит. Очередная иллюзия. Впрочем, вполне безобидная.

От излишнего старания (розовая ученическая тетрадка обязывала) я даже табличку нарисовал. Кстати, потом радовался. Если забыл (а такое, к большому стыду, со мной случалось), то всегда была возможность посмотреть. Записано все аккуратно, с одного взгляда сразу все понятно. Итак, далее следует эта табличка.

Многое мне тут было непонятно. Прекрасно помню, как Игорь говорил на самом первом семинаре, что в Рэй-Ки нет учителя. Тогда на мой вопросительный взгляд он ответил, что все правильно, он не ошибся. Вместо учителя выступает сама энергия Рэй-Ки. Тогда этот его ответ меня более чем удовлетворил. Для себя я его понял так: Рэй-Ки – энергия умная, раз может лечить, то наверняка может и учить. Еще помню, подумал: «Лишь бы я сумел понять эти наставления». А тут вдруг символ Эксаэр для обращения к учителю.

И что это за такая Система, для входа в которую предназначен символ Арход? С самого начала я предполагал, что система – это Рэй-Ки. И что для входа в нее достаточно один раз получить посвящение от мастера, а потом, по мере необходимости, приглашать, говоря что-то вроде: «Рэй-Ки, пожалуйста, приди».

Но вопросов я задавать не стал. Последнее время я стал замечать, что на все свои вопросы, даже самые дурацкие, я (тем или иным способом) получаю ответы. Когда это начало происходить, я не заметил. Я ничего не «видел», ничего не «слышал», но всегда как-то получалось так, что узнавал то, что хотел узнать. Или не узнавал… Но последнее случалось все реже и реже.

Перед работой необходимо было «настроить» себя, визуализируя символы (обязательно золотого цвета).

После использования символы следовало «собрать», представляя, что они движутся по золотому лучу в центр груди. Делать это нужно было в обратном порядке. Например, если производилась работа со всеми пятью символами, то собирать их следовало с пятого по первый.

В общем, все было, как обычно: ничего, кроме намерения и работы ума.

Были еще некоторые детали, о которых Игорь упомянул особо:

– Настраиваться можно на любое количество символов (от одного до пяти).

– Время настройки подбирается индивидуально.

– Можно настроиться перед сеансом контактного лечения и по завершении его «собрать» символы.

– Можно произвести настройку заранее, потом ехать или идти куда надо, работать, делать свои дела, а потом «собрать» символы.

– Можно настроиться на все 5 символов, а потом просто проводить время с людьми. В это время будут решаться их проблемы.

Семинар этот у меня вызвал двойственное впечатление. С одной стороны – все прекрасно. Достаточно «настроиться» на все пять символов, и помогаешь людям одним своим присутствием. Чудо: как только пришел мистер Х, всем сразу стало хорошо!

С другой стороны – страшновато. Что такое «проживать проблемы» других людей? И хочу ли я этого? И готов ли?

Попутно о Каруна Рэй-Ки

Игорь давно уехал. Куда – я не знал. Отношения у нас были уважительные, но исключительно деловые. Кто куда ехал никого не касалось. Слышал я только, что отправился он вроде в теплые края. Теплых краев много, начиная от Африки и заканчивая Крымом, поэтому, где он был на самом деле, мне было неизвестно. Да, в общем, и не имело большого значения. Важно было, что группа больше не собиралась, точнее, собиралась, но редко и я туда не ходил. Правило посещения учебных групп я сформулировал для себя давно. Я хожу туда в трех случаях. Два, так сказать, основных: когда надо у кого-то учиться или когда надо кого-то научить. Третий (промежуточный), когда хочется поработать с кем-то в паре. А ходить для того, чтобы просто провести время в компании себе подобных (культурные люди называют их единомышленниками), мне было не слишком интересно. Это, конечно, очень хорошо, правильно и приятно, но с обучением ничего общего не имеет. Скорее, это тусовка.

Так что на ставшие весьма редкими круги Рэй-Ки я не ходил, но отношения с «коллегами» поддерживал. Все они были очень нормальные и достойные дамы. Кстати, заметил я одно странное обстоятельство. Обратил я на него внимание уже достаточно давно, но потом привык и оно стало для меня настолько естественным, что я просто перестал на него обращать внимание.

Дело было в том, что случайные люди на Рэй-Ки не попадали. Точнее, можно было сказать так: случайные люди попадали на Рэй-Ки только случайно и тут же уходили (уже не случайно). Так что все они мне нравились и я, несмотря на достаточную нелюдимость, всегда был рад их видеть.

И вот однажды разнеслась неожиданная весть. Оказывается, есть еще одно Рэй-Ки, которое в двадцать раз сильнее того, что мы изучали. Эти новости у меня вызвали недоумение, напомнив детский вопрос: «Кто сильнее – тигр или лев?» или детский спор: «А мой папа сильнее твоего!»

И кто это, интересно, может утверждать что «сильнее», если вообще никто не понимает, в чем сила Рэй-Ки? И кто смог измерить, что именно в двадцать раз? В общем, попахивало рекламой: «Наш продукт лучше всех остальных продуктов в двадцать раз».

Но тут выяснилось, что мастер (точнее, мастерица) этого «новейшего и мощнейшего» Рэй-Ки (называлась система Каруна Рэй-Ки) уже в Москве и уже дает посвящения. Когда я узнал цену, то сразу понял, что мне туда можно даже не заходить. Однако оказалось, что мастерица проводит еще один семинар – как раз по работе с деньгами. Этот семинар я вполне мог осилить и решил сходить хотя бы на него. Мне сказали, что там же будет и «промоушн» Каруна Рэй-Ки. А это было мне ох как интересно. В двадцать раз сильнее!

Для проведения семинара «заезжие варяги» сняли квартиру. Нельзя сказать, что в центре, но на метро можно было доехать. Квартира была большая, но заезженная – типичное жилье внаем. В одной комнате работали с клиентами, в двух других «варяги» (почему-то я их иначе не называл) жили сами. Оказалось их трое: мастерица приехала со свитой, состоящей из двух молодых мастеров, явно ловящих каждое ее слово.

Пришло человек, думаю, тридцать (еще бы, семинар о работе с деньгами). Все толпились в коридоре и на кухне, т. к. в комнате для работы с клиентами мастерица «проводила энергетическую чистку» (во всяком случае, так сказал один из младших мастеров).

Было тесно, сидеть не на чем, но никто не скучал, почти все друг друга знали («Москва – город маленький», а Рэй-Ки-Москва еще меньше). Многие давно не виделись, так что треп стоял весьма оживленный.

Вдруг появился молодой мастер с подносом и потребовал, чтобы все быстро, сейчас же, немедленно оплатили семинар и деньги положили на поднос. Мотивировал он это так: «Мастер должна подготовить деньги к семинару». Народ, надо сказать, был смущен таким напором. А я подумал, что семинар уже начался и что это и есть первый урок работы с деньгами. Называется он так: «Деньги вперед и прямо сейчас».

Наконец деньги были собраны и положены на поднос, помещение «энергетически очищено», и нас пригласили в комнату. Вначале мастерица проводила диагностику. Она осматривала желающих и оглашала приговор:

– Один сеанс Каруна Рэй-Ки. Или – многозначительная пауза – двадцать сеансов обычного Рэй-Ки.

– Ну точно, «наш стиральный порошок стирает лучше вашего в двадцать раз», – подумал я.

Вскоре эта часть закончилась и началась основная часть – работа с деньгами. Это был прекрасно подготовленный спектакль, который мне действительно понравился. Суть действа заключалась в том, что людей просто приучали не бояться денег, легко их брать и так же легко отдавать. Способы для этого были совершенно западные, но предполагалось, что все это происходит «на фоне» Рэй-Ки, т. е. не просто так, а с энергетической поддержкой. Думаю, что это даже работало.

Вначале всех попросили положить на поднос, на котором лежали деньги (та самая заранее собранная плата за семинар), все свои украшения и драгоценности. Женщины стали снимать с себя кольца, браслеты, серьги. У меня, кроме старых часов, никаких «драгоценностей» не было, но, чтобы не отделяться от масс, я положил их на поднос. После этого молодой мастер (уже другой) стал обходить всех, предлагая каждому взять с подноса столько денег, сколько он хочет, и выбрать украшения, которые ему нравятся. Потом он все собирал обратно и вновь обходил всех с подносом, предлагая взять с него что захочешь. И это действительно работало. Я с большим интересом наблюдал, как люди, которые в первый раз брали по одной купюре, на второй-третий раз брали деньги полными пригоршнями (пока они оставались на подносе), как не торопясь выбирали украшения и тут же примеривали их на себя.

Но, по закону жанра, самое интересное, как всегда, приберегли на самый конец занятия. Каждого просили лечь на кушетку, а все остальные брали деньги с подноса и осыпали его деньгами. Мол, чтобы привыкал. Забавно было видеть, как люди с размаху бросали деньги друг на друга – народ развлекался, как мог. При этом (как я понял, для того чтобы никто не забыл, что это все-таки Рэй-Ки семинар) «осыпаемому» все одновременно давали Рэй-Ки.

С семинара я ушел со смешанным ощущением. С одной стороны, спектакль был действительно хорош. С другой – причем тут Рэй-Ки?

А система Каруна Рэй-Ки меня очень заинтересовала – уж очень правильное было у нее название (слово «Каруна» означало «сострадание»). Намерение, лежащее в основе системы с таким именем, не могло быть плохим. Так что, если забыть о том, что она «в двадцать раз лучше обычного Рэй-Ки» (во что я никак не верил), я бы при возможности с большим удовольствием изучил ее. Возможность, разумеется, представилась, только намного позже.

«Предложат – не отказывайся 2» или, наконец, третья ступень

Сэнсэй так долго не появлялся, я думал, что он уже никогда мне не приснится. Однако неожиданно он появился. Визит его был также краток, как в первый раз.

– Предложат – не отказывайся, – сказал он и пропал.

На этот раз я уже знал цену этим словам и с нетерпением стал ждать продолжения. Через пару дней мне позвонил знакомый. Он был краток.

– Третью ступень хочешь? – без предисловий спросил он.

– Мастера?! – не поверил я.

– Мастера, мастера, – даже сквозь телефонную трубку было понятно, что он усмехается.

– Кто, где, когда, сколько?

– Приехала пара ребят. Откуда они, не знаю. Знаю только, что говорят по-английски. Так что Англия, Штаты, Австралия… Цена у них смешная, явно не коммерческая, так… доехать туда и обратно. Берут не всех, только тех, кто им понравится. Сходи, поговори, у тебя же с языком свободно. И он назвал время и место.

«Ребята» оказались очень приятной дамой лет сорока и мужчиной такого же возраста. Были они какие-то (прекрасно понимаю избитость этого слова, но иначе сказать трудно) светлые, особенно женщина. Разговор завязался так, как будто мы знали друг друга много лет. О том, что они берутся меня обучить, мы не говорили – и так было понятно. Однако беседа была не простой формальностью. Об этом я узнал через два дня, когда пришел в группу на занятия. Оказалось, что «приятные ребята» отправили прочь немало желающих. Разумеется, делали они это очень вежливо, с полным уважением (with all respect, как они говорили).

Видимо, программа у них была некоммерческая и они могли себе позволить выбрать тех, кто им нравился. Цена действительно оказалась несравнимой с той, о которой в свое время говорил Игорь. Так что я, не колеблясь, занял деньги, зная, что такую сумму смогу достаточно скоро вернуть.

Сам семинар я помню отрывочно. Помню только, что проходил он в роскошной квартире в центре Москвы, где на время своего визита остановились Джоан и Ричард.

А отрывочно потому, что запоминать мне там было особенно нечего. Так, некоторые детали и небольшие отличия. Игорь, спасибо ему большое, хорошо меня обучил, так что мне оставалось только получить инициацию, соответствующую мастерскому уровню, и познакомиться с самой процедурой посвящения, т. е. есть с тем, как обучать других.

Рэй-Ки семинар был построен так: два дня на первую ступень, два – на вторую, один – на третью. То есть за пять дней Джоан и Ричард ухитрялись обучить людей «от нуля» до третьей ступени. Это был действительно фокус.

Были еще два дополнительных, «вне семинарских» дня, которые они отводили на «бонус». Бонусом этим было мастерское посвящение в систему под названием Сейшим. Этого слова я не знал, да это меня не очень и интересовало. Главное было, что я получаю третью ступень Рэй-Ки! А «бонус»…

Почти все, что они рассказывали о Рэй-Ки, я уже знал и поэтому тихо сидел в уголке и в полном смысле балдел. Видимо, Джоан (она явно была «за старшую») все понимала и вообще не трогала меня, иногда только улыбалась и ободряюще кивала.

А я буквально плыл в океане любви. Игорь в свое время говорил, что Рэй-Ки – это энергия любви. Я ему верил и согласно кивал. Но в этот раз верить и понимать не было необходимости. Я чувствовал, что это действительно так. Вообще, этот семинар стал для меня совсем другим опытом: очень мало нового знания и очень много новых чувств.

Так что вопросов я задавал мало, а на первом посвящении у меня их вообще не было. Спрашивать было не о чем: все было примерно так же, как у Игоря.

Шесть принципов Рэй-Ки были весьма похожи на его версию:

1. Именно сегодня я не буду гневаться.

2. Именно сегодня я не буду беспокоиться.

3. Именно сегодня я буду жить честно.

4. Именно сегодня я буду уважать все проявления жизни.

5. Именно сегодня я буду добр ко всем, кого я встречу.

6. Именно сегодня я буду за все благодарен.

Позиции для лечения тоже были практически такими же. А какими они еще могут быть, если тело пациента всегда одинаково, и ладони у всех «лекарей» тоже одинаковы. Может, только размером отличаются.

Начинать лечить следовало с себя. Это было правильно. Плохо, когда лысый врач лечит от облысения, а больной мастер Рэй-Ки вещает о том, как Рэй-Ки полезно для здоровья. Получается, как в невеселом (они никогда не бывают ни веселыми, ни смешными) медицинском анекдоте.

– Мое новое средство против облысения просто творит чудеса, – говорит врач-косметолог клиенту.

– Посмотрите, каким я был раньше, – продолжает он, снимая парик.

Позиций для самолечения было шесть. Ладони нужно было накладывать на глаза, уши, затылок, грудь, живот и паховые складки.

Запоминать тут, в общем-то, было нечего, но для развлечения я составил себе мнемоническое правило, зная которое, эта последовательность запоминалась железно. Кроме того, она начинала казаться на диво логичной, т. к. отражала основы функционирования человека на физическом уровне.

Формулировалось это так: вижу (глаза), слышу (уши), думаю (затылок), дышу (грудь), перевариваю пищу (живот), хожу, предаюсь любви (паховые складки).

Позиции для полного сеанса лечения другого человека (когда он лежит) настолько походили на те, что нам показывал Игорь, что я даже не стал их записывать. Было всего лишь одно небольшое отличие: в конце сеанса (после того, как ладони накладывались на стопы пациента) следовало на короткое время вернуть ладони пациенту на плечи.

Был и короткий вариант лечения (минут на тридцать), когда пациент сидит на стуле. Здесь было шесть позиций:

– Обе ладони сверху на голове («лекарь» стоит позади пациента).

– Одна ладонь на лбу, вторая на затылке («лекарь» стоит сбоку от пациента).

– Обе ладони сверху на плечах («лекарь» стоит позади пациента).

– Одна ладонь на груди, вторая на спине, напротив первой («лекарь» стоит сбоку от пациента).

– Одна ладонь на солнечном сплетении, вторая на спине, напротив первой ладони («лекарь» сидит сбоку от пациента).

– Одна ладонь на животе, вторая на копчике («лекарь» сидит сбоку от пациента).

Когда настало время для второй ступени, оказалось, что и тут Игорь был на высоте. Ничего нового я снова не услышал. Однако увидел: начертание символов было другим. Все три (я назвал их «условно новыми») символа выглядели несколько иначе, чем рисовал их Игорь. Меня это совершено не беспокоило. Я хорошо помнил, что говорил Сэнсэй о разных стилях каллиграфии, и о том, что у разных людей разный почерк, поэтому я зарисовал символы, как увидел.

Однако, присмотревшись, я увидел, что не только в почерке дело. Символ Чо-Ку-Рэй был принципиально другим: его спираль была закручена по часовой стрелке, тогда как Игорь учил нас с точностью до наоборот!

Состояние внутренней гармонии и спокойствия было настолько полным, что не только задавать вопросы, но даже и просто говорить ужасно не хотелось. Но делать было нечего. Ребята уедут, и кто мне объяснит, какой Чо-Ку-Рэй «правильней»?

Джоан поняла вопрос буквально с полуслова. Видимо, я не первый спрашивал ее об этом, и у нее на этот случай был готовый ответ. Суть ее пояснения сводилась к следующему.

Традиционно Чо-Ку-Рэй рисуют против часовой стрелки. Однако некоторые современные мастера считают, что только спираль, закрученная по часовой стрелке, способствует усилению потока энергии (а это основная функция Чо-Ку-Рэй). Поэтому в более современных системах, которые преподают они с Ричардом, принято чертить Чо-Ку-Рэй по часовой стрелке.

Дальше она дала мне то, что я назвал «уроком западной демократии». Она сказала так:

– Главное назначение этого символа – увеличение потока Рэй-Ки. Попробуй оба способа написания, медитируй на оба символа и определи для себя сам, какой вариант начертания лучше усиливает поток. Некоторые считают, что Чо-Ку-Рэй, нарисованный по часовой стрелке, способствует концентрации энергии. Против – ее рассеиванию или очищению. И вообще, на мастерском уровне, который будет у тебя уже завтра, – тут она подмигнула, – необходимо привыкать доверять собственным ощущениям.

– И еще, – добавила она, – Микао Усуи вообще не чертил символы, он пел их мантры. В таком контексте вопрос о правильности написания символов вообще не имеет значения. И главное – наше намерение. Если человек желает усилить поток энергии, то он добьется этого вне зависимости от того, куда будет вести линию.

Вообще говоря, такая разница в начертании символа меня не удивила. Подобная история была со мной, когда я изучал Тай-Цзи-Цюань. Это искусство мне посчастливилось получать от трех традиционных мастеров: двух китайских и одного вьетнамского (тот, правда, называл систему иначе, но суть ее была той же).

Один китайский мастер требовал, чтобы взгляд постоянно «сопровождал» сущностную (более важную в данный момент) руку. И он был, несомненно, прав: где взгляд, там и мысль; где мысль, там энергия; где энергия, там сила.

Точка зрения вьетнамского мастера по этому поводу была совершенно категоричной и совершенно противоположной: смотреть нужно только на противника. Если человек будет пялиться на собственную руку, его убьют так быстро, что он и глазом моргнуть не успеет. Такой боец похож на игрока в шахматы, который, играя, смотрит только на свои фигуры, забывая про ходы противника. Его правота также казалась неоспоримой.

Другой китайский мастер был либерально настроен. «А, это не очень важно», – говорил он, пренебрежительно взмахивая рукой. Все это мне очень напоминало притчу о Ходже Насреддине.

«Однажды один из спорщиков (истец) пришел к ходже посоветоваться по поводу своей тяжбы в суде. Ходжа, внимательно выслушав, заверил его, что он прав. На следующий день уже другой спорщик (ответчик) пришел к Насреддину и изложил ему дело со своей точки зрения. И его ходжа заверил в том, что он полностью в своем праве.

Жена Насреддина, подслушав оба этих разговора, пристыдила мужа: “Какой же ты мудрец, если говоришь, что могут быть правы одновременно и истец, и ответчик?” Ходжа спокойно сказал: “И ты права, женщина”».

Так что правд может быть много, а точек зрения – еще больше. Сам попробую и сам решу. Пока буду пользоваться «старым» символом Чо-Ку-Рэй, как более привычным. А там видно будет.

Тут в процесс объяснения неожиданно вмешался Ричард, который до этого все время молчал и благожелательно улыбался. Видимо, видя мое недоумение, он решил дать более развернутый ответ. Этот ответ был достаточно длинным, и мне пришлось его записать. Вот что он рассказал.

Символ Чо-Ку-Рэй имеет самые разные варианты начертания. В Каруна Рэй-Ки есть даже двойной Чо-Ку-Рэй. Называется он «Крийя» и представляет собой два отдельных символа, «закрученных» в различных направлениях. Крийя балансирует энергию, повышает осознанность и превращает мысль в действие. Предполагается, что левовращающаяся спираль (против часовой стрелки) способствует устранению энергетических блоков. Правовращающаяся спираль (по часовой стрелке) помогает фокусировать внимание.

Когда я увидел этот рисунок, на меня напал неудержимый хохот. Выглядело это так, как если бы некто, изучивший оба варианта начертания Чо-Ку-Рэй, но не знающий, какой из них использовать, решил объединить два символа в один. Кстати, вполне могло работать. Два символа, «закрученные» в разные стороны, мне сразу напомнили зубчатую пару, в которой соединенные шестерни вращаются в разные стороны.

Этот символ олицетворял полное равновесие, или действие, в точности соответствующее внешним обстоятельствам. Тоже, кстати, полная аналогия с зубчатой парой, где ведомая зубчатка («колесо») поворачивается ровно настолько, насколько повернулась ведущая зубчатка («шестерня»).

А Ричард тем временем так разошелся (стало ясно, что знает он очень много, только не слишком разговорчив), что даже привел несколько примеров использования символа Крийя.

«Хорошо снимает боли и лечит различные заболевания. Например, при болях в сердце его левовращающаяся спираль рисуется на груди, а правовращающаяся – на спине, в области сердца. Левая рука прикладывается спереди, убирая боли, а правая – сзади, чтобы лечить и добавлять энергию.

Будучи нарисованным на стопах (по одному символу Чо-Ку-Рэй на стопу), обеспечивает хорошее заземление.

При рисовании сразу двумя руками в работу очень эффективно включаются оба полушария. Если попробовать исписать символом Крийя несколько страниц, то может возникнуть (разумеется, у достаточно чувствительных людей) отчетливое ощущение, что мозг начинает работать на полную мощность».

На четвертый день наконец настало время третьей ступени. Тут я разом утратил «размазано-сонно-благодушное» состояние и приготовился слушать, запоминать, записывать. Однако все оказалось совсем легко: два новых символа и процедура настройки, которая оказалась настолько простой, что даже я (при всей моей старательности) не стал записывать, как ее делать. В этом не было смысла, т. к. забыть ее было невозможно: создаешь намерение (какую ступень собираешься давать человеку), рисуешь где надо символы, сопровождая их «движением мысли». Вот и все.

Про себя я отметил, что то, что Игорь называл (и совершенно правильно называл) посвящением, инициацией, передачей Рэй-Ки, Джоан и Ричард называли настройкой («attunement», «tune» – «мелодия»). Для любопытных и непонятливых Джоан даже объяснила почему:

– Говоря «настройка» мы подразумеваем настройку человека на мелодию Рэй-Ки, на вибрации этой энергии. Похоже на работу настройщика, который настраивает рояль, возвращая ему его естественную функцию – способность гармоничного звучания.

Такое пояснение мне понравилось: не настроенный рояль – это большой тяжелый ящик, занимающий много места. Настроенный же – музыкальный инструмент, способный (в умелых руках) издавать божественные звуки. А настройщик – это обычный мастеровой человек (скорее всего, он даже не умеет играть на рояле), который сделал работу и ушел настраивать следующий рояль.

Когда Джоан начала рисовать мастерский символ, я затаил дыхание, потому что прекрасно помнил слова Игоря: «Еще один символ – и мастер». Символ представлял собою спираль (снова спираль!) и назывался Даи-Ко-Мио.

Как объяснила Джоан, он предназначается для работы на высшем духовном уровне, так сказать, для «исцеления души». Обязательно применяется для посвящений, а также во время лечебных сеансов, когда «лекарь» считает это необходимым.

Я был в восторге – более краткое описание мастерского символа трудно было представить. Даже я, при всей своей лаконичности и нелюбви к лишним разговорам, не сумел бы сформулировать короче.

Много позднее, когда я получил мастерское посвящение в так называемое Тибетское Рэй-Ки, я подробно познакомился с характеристиками этого символа и узнал, что он олицетворяет свернувшуюся огненную змею Кундалини и называется «Думо» или «Тибетский Даи-Ко-Мио»; что он вытесняет негативную энергию из тела, пространства или ситуации, исцеляет душу и разум, способствует духовному росту. Считается, что он несколько лучше отвечает вибрациям сегодняшнего дня, чем традиционный Даи-Ко-Мио, и потому используется в качестве мастерского в более современных вариантах настройки.

Но это было потом. А пока одних слов «мастерский символ» мне было более чем достаточно!

В завершение Джоан нарисовала символ Раку, начертанием подобный зигзагу молнии.

Его основным назначением являлось «заземление» человека в конце посвящения. Также его можно было применять и в других случаях, когда кажется, что есть необходимость «заземления».

Оставшихся два дня наши англоязычные ребята, как и обещали, отвели на так называемый Сейшим, который они еще называли системой Рэй-Ки, пришедшей из древнего Египта. Про Египетское Рэй-Ки я слышал как-то краем уха, когда Игорь проводил специальный семинар на эту тему. На этот семинар я не ходил, но словосочетание «Египетское Рэй-Ки» запомнил, потому что не представлял себе, откуда в Египте времен фараонов могла взяться такая система, как Рэй-Ки, возникшая много веков спустя.

Джоан и здесь была очень лаконична. Все, что она рассказала по поводу Сейшим, уместилось на одну страницу моей тетради. Вот эта запись.

«Сейшим передается путем такого же посвящения, как Рэй-Ки, только дает доступ к несколько другой энергии, которая может использоваться для лечения. При этом нет необходимости самому выбрать, какую энергию (Рэй-Ки или Сейшим) использовать при лечении, т. к. более подходящая для каждого случая «подключится» сама. Однако при желании можно пригласить какую-то из них конкретно.

Сейшим использует символы Рэй-Ки плюс еще два (Ма-Юр-Ма и «Удар молнии»), которые применяются по потребности.

Символ Ма-Юр-Ма увеличивает интенсивность лечения за счет силы Любви. Рисовать его нужно в районе сердца. Количество спиралей бесконечности может варьироваться (3, 7, 9). Большее число витков не увеличивает силу энергии, а скорее изменяет ее качество.

Символ «Удар молнии» (он даже по форме похож на зигзаг молнии) используется чаще всего при передаче посвящения».

– Вот и все, что вам нужно знать для того, чтобы работать с Сейшим, – вдруг неожиданно завершила Джоан.

Такая краткость в очередной раз привела меня в восторг. Это было несомненное мастерство – втиснуть такую непростую и объемную тему в такое небольшое количество слов.

Непонятно было только одно: для чего мне этот самый Сейшим. Этот вопрос я не замедлил задать Джоан.

Очаровательно улыбнувшись, она сказала:

– Меняться будешь.

– Что значит меняться? – не понял я.

– Мастеров Сейшим у вас сейчас очень мало, почти совсем нет. Вот вас, например, сейчас всего трое. А ты, как я поняла, хочешь получить настройку Каруна Рэй-Ки. Вот только я не уверена, есть ли у тебя деньги на это.

– Нет, – ответил я.

– Но зато теперь есть мастерская настройка Сейшим. Поэтому находишь мастера Каруна Рэй-Ки, желающего обучиться Сейшим, и меняешься с ним: мастерская настройка на мастерскую настройку. Все честно.

– А потом еще на что-нибудь и еще на что-нибудь, и еще на что-нибудь, – подумал я.

Однако тут же прервал сам себя, вспомнив прелестный анекдот, помещавшийся всего в одну фразу: «Доктор, дайте мне лекарство от жадности, и побольше, побольше!»

В завершение семинара Джоан и Ричард выдали нам по диплому. Назывался он «Certificate of Mastery», и в нем черным по белому было написано:

«we hereby declare & certify… is attuned to the level of Reiki & Seichim Master».

Если коротко и по-русски, то они подтверждали, что с этого момента я являюсь сертифицированным мастером Рэй-Ки и Сейшим.

– Сбылась идиота мечта, о чем идиоту и выдан диплом, – подумал я почти стихами, аккуратно укладывая «документ» в специально приготовленную папочку.

Назавтра Джоан и Ричард улетали. Они просили себя ни в коем случае не провожать, так что, уходя с семинара, мы с ними попрощались. С тех пор я их больше не видел. Но если честно, при любом воспоминании о них на душе становится светло.

Заключение. Сэнсэй – конец сна

А вечером пришел Сэнсэй. Настроение у него было отменное. Он даже улыбался, что ему было отнюдь не свойственно.

– Не приходил давно, нужды не было, – начал он.

– Да, несколько лет, – ответил я.

– Ты не огорчайся. Если я не прихожу – это хороший признак. Точнее, даже два: у тебя все идет хорошо, и тебе сейчас ничего от меня не нужно.

– А сейчас что-то идет не хорошо? – забеспокоился я.

– Сейчас все идет очень хорошо, – улыбнулся он. – Ты же теперь мастер! – расхохотался он.

Он и улыбался-то редко, почти никогда. А чтобы вот так хохотать… Видимо, представить, что я стал мастером, было выше его сил. Я его, кстати, понимал. Представить себя мастером было выше и моих сил тоже.

– Так что все в порядке. Нужно только кое-что добавить для полноты твоего кругозора, чтобы ты смог увидеть более раннюю часть картины.

– Какая такая картина, и какая такая «более ранняя часть»? – не стал скрывать своего удивления я.

– Тебя хорошо обучили и все тебе передали правильно. Достойные, чистые люди с правильными намерениями. Однако я хотел бы передать тебе систему так, как ее изучают в мое время и в моей стране. Именно этим мы и займемся, если ты, разумеется, не против, – тут он хитро сощурил и без того узкие глаза.

Может, я, конечно, и небольшого ума человек, но не настолько. Тем более, он же сам мне говорил: «Предложат – не отказывайся». Так что я был «руками и ногами не против», и Сэнсэй приступил:

– Начну с символа. Хоть я и не пользуюсь символами, но они есть, и тебе они нравятся, так что получишь удовольствие.

Символ, который у вас называется мастерским, носит имя Даи-Ко-Мио и олицетворяет собой важнейшие понятия нашей жизни: Любовь, Свет и Силу.

Если подходить к нему с точки зрения начертания, Даи-Ко-Мио представляет собой фразу, состоящую из трех иероглифов.

Верхний иероглиф: «большой», «великий», «человек, широко раскинувший руки и ноги».

Средний иероглиф: «факел», «солнечный свет».

Нижний иероглиф: «яркий», «рассвет», «Луна» и «Солнце».

Все три иероглифа вместе переводятся примерно как «Сокровищница сверкающих лучей света».

После этого его объяснения картинка и вправду оживала. Верхний иероглиф был похож на человека, стоящего, широко расставив ноги и разведя руки в стороны. Средний напоминал, если не факел, то светильник, стоящий на треноге. Нижний мне напоминал домик, рядом с которым расположена башенка. Вполне могла быть и сокровищница, рядом с которой, в башне, находилась кордегардия.

Этот поток ассоциаций пришлось притормозить, т. к. Сэнсэй продолжал: – Если первые три символа были ключами (I – к энергии; II – к уму, эмоциям; III – к пространству, времени, осознанию), то Даи-Ко-Мио – это символ, с помощью которого можно проводить настройку, меняя с его помощью частоту энергии того, кто проходит посвящение.

Как он часто любил это делать, Сэнсэй вдруг резко сменил тему:

– Хватит слов. Сейчас сделаем тебе мастерскую настройку. Расслабься, сядь прямо, руки сложи перед грудью, глаза можешь не закрывать.

Сам он спокойно уселся напротив меня, сложив руки на животе. Он уже не улыбался и более чем когда либо напоминал массивный каменный валун. Вдруг от него буквально потянуло жаром. Подобных ощущений на первых двух посвящениях и близко не было.

Жар усиливался, все вокруг начало ослепительно светиться, и мне стало казаться, что я стал увеличиваться, вырастая до размеров Вселенной. Одновременно до меня стал доходить смысл символа Даи-Ко-Мио: свет, факел, огромный человек, раскинувший руки на всю Вселенную.

Еще я понял, что во время настройки, которую мне дала Джоан, из трех понятий (Любовь, Свет и Сила), которые олицетворяет собой Даи-Ко-Мио, я в полной мере осознал только Любовь. Теперь ко мне во всей своей красе приходили ослепительный Свет и Сила, которым, казалось, не было границ.

Сэнсэя я осознавал как-то странно. Лицо и фигура стали казаться размытыми, окутанными светлым ореолом. Сколько времени так продолжалось, я не знаю. Думаю, до самого утра.

Потом фигура Сэнсэя перестала светиться и я постепенно пришел в себя. Спрашивать о чем-то, говорить не имело смысла. Я все понял и знал, что он отдал мне все и что с этого момента у меня есть ответы на все вопросы. Я даже понимал, почему во время настройки он не хлопал меня по ладоням, не рисовал на мне символов, а просто сидел, как каменное изваяние. Он запускал процесс настройки исключительно силой своего намерения, мощью своего ума. И ничего другого (в том числе и символов) ему нужно не было.

Сэнсэй тоже молчал. Я чувствовал, что он понимает мое состояние и тоже знает, что смысла говорить более уже нет.

Вскоре он неторопливо встал и поклонился мне. Этого не могло быть! Он поклонился мне, как равному. Похоже было, что он больше не считает себя моим учителем, а меня – своим учеником.

Перед уходом он сказал (как выяснилось лет десять спустя, он оказался совершенно прав) мне вот что:

– Здесь наши пути расходятся. По натуре своей ты слишком любопытен и сейчас начнешь изучать новые системы, похожие на Рэй-Ки. Я, конечно, могу попросить тебя не делать этого, и ты, скорее всего, прислушаешься к моему мнению. Но, поступив так, я заставлю тебя отступить от своей природы. Этого я делать не буду. Когда ты вернешься вновь к истокам, к первоначальной простоте Рэй-Ки (а это случится обязательно), я приду и мы будем с тобой снова говорить. И о Рэй-Ки тоже.

Литература

1. Балановская Н. Усуи Рэйки Риохо. Самурайские традиции исцеления тела и духа. Сёдэн / Балановская. М., 2002. – 264 с.

2. Вальтер Любек, Франк Арджава Петтер, Вильям Ли Рэнд. Дух Рэйки. Полное руководство по системе Рэйки / Вальтер Любек. М.: «София», 2003. – 319 с.

3. Дайяна Стайн. Основы Рэйки. Полное руководство по древнему искусству исцеления / Дайяна Стайн. М.: «София», 2004. – 160 с.

4. Микао Усуи, Франк Арджава Петтер. Оригинальное руководство по Рэйки доктора Микао Усуи / Микао Усуи. М.: «София», 2003. – 176 с.

5. Митчел П. Д. Рэйки. Специальный выпуск альманаха «Феномен». Перевод: Н. Балановская, О. Самольянов / Митчел П. Д., М.: Информационно-рекламное издательство «Импульс», 1992. – 16 с.

6. Николя Артемьев. Символы Рэйки / Николя Артемьев. Изд-во: «Издатель А. А. Згировский», 2008. – 256 с.

7. Роттер М., Роттер М. Разноцветное Рэй-Ки / Михаил Роттер – М.: Ганга, 2014. – 336 с.

8. Hiroshi Doi. Modern Reiki Method for Healing / Hiroshi Doi. Publisher: Fraser Journal Pub., 206 p.

9. P. B. V. Lakshmi, P. V. S. Sastry. The Healing Touch Of Reiki / P. B. V. Lakshmi. Publisher: Pustak Mahal, 2001. – 112 p.

10. Laurelle Shanti Gaia. The Book on Karuna Reiki Advanced Healing Energy for Our Evolving World / Laurelle Shanti Gaia. Published by Infinite Light Healing Studies Center, 2001. – 160 p.

11. Mackenzie Clay. The Challenge to Teach Reiki / Publisher: A. J. Mackenzie Clay, 1992. – 60 p.

12. Nina L. Paul. Reiki For Dummies / Nina L. Paul. Publisher: For Dummies, 2005. – 360 p.

Оглавление

Предисловие

«Предложат – не отказывайся»

Первая ступень. Вход в систему

  Сутки первые

  Сутки вторые

  Сэнсэй

  Володя

Перед второй ступенью

  Перед второй ступенью. Ночь

Вторая ступень

  Первые сутки

  I символ. Чо-Ку-Рэй

  II символ. Сэй-Хэй-Ки

  III символ. Хон-Ша-Зэ-Шоу-Нэн

  Вторые сутки

  После второй ступени. Ночь

Мандалы Рэй-Ки

  После «семинара камней»

  Случайная мысль

  Покой

  Небо

  Цветок на воде

  Луна и светлячок

  Ветер с опавшими листьями

  Случайная мысль

  Вершина горы

Эссенции Рэй-Ки

Проработка прошлого

  Подготовка

  Семинар

Пять символов

Попутно о Каруна Рэй-Ки

«Предложат – не отказывайся 2» или, наконец, третья ступень

Заключение. Сэнсэй – конец сна

Литература Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg