«Живая вода»

Неустановленный автор Живая вода

ГЛАВА 1 ПИСЬМО ИЗ КАРЕЛИИ

Лучик солнца скользнул по занавеске, отразился в крышке письменного стола, пробежался весело по одежде, сложенной на стуле и наконец запутался в светлых волосах девочки. Малышка спала, но настойчивый лучик, справившись с пушистыми волосами, коснулся мягкими пальчиками ее щеки, тронул ресницы, и девочка проснулась. Сев на кровати, она потерла сжатым кулачком глаза и улыбнулась. Сегодня такой чудесный день! Ее брат Кирилл обещал ей вчера доверить свой фотоаппарат. Теперь она сама сможет фотографировать все, что захочет.

Вика глянула на настенные часы. Оказывается, еще очень рано! Нет даже восьми. Кровать брата аккуратно заправлена, но его самого в комнате уже не было. Вика встала и подбежала к окну, чтобы посмотреть, как подросла за ночь ее любимица. На подоконнике красовался предмет викиных забот – фуксия. Викина гордость росла хорошо и, казалось, тоже радовалась солнышку.

А сначала это была лишь тоненькая веточка, которую отломили мальчишки. Отломили и бросили. Даже не обратили внимания на то, что сделали. Они бегали на перемене и крушили все, что только попадало им на глаза, а, соответственно, и под руку. Так пострадал и цветок фуксии. Вике было жаль растеньице, она подняла веточку и принесла домой. Поставила ее в стакан и стала за ней ухаживать. Первые дни веточка чахла, листики на ней пожелтели, а затем и совсем отвалились. Вика очень переживала, но мама Екатерина Николаевна успокоила дочку:

– Сейчас цветочек болеет, ему трудно, но вот он наберется сил и поправится.

– А когда это будет? Когда он поправится?

– Не знаю, доченька, но я думаю, скоро.

Мамины слова сбылись. Все желтые листики опали, а затем на веточке появился маленький белый корешок. Маленький, но упорный, он охотно пил воду, которую Вика не забывала менять и спустя некоторое время стало видно, что ему тесно в стакане. Цветок пересадили в землю. Он перестал болеть и решил побыстрее вырасти, чтобы порадовать своих заботливых хозяев. Очень скоро на нем появились новые зеленые листочки. Веточка превратилась в маленький стволик, на котором стали быстро расти новые веточки. Пышное растение очень радовало Вику. А недавно на нем появились крохотные бутончики.

Теперь бутончики подросли. Они стали похожи на спелые вишенки, но почему-то никак не хотели распускаться. Вика вздохнула, посмотрела еще немного на свой цветочек и побежала искать Кирилла.

Конечно же, брата она нашла возле телевизора. Но Кирилл смотрел не мультики, и не кино. Прошлым летом родители подарили ему на день рождения видеокамеру, и мальчику удалось научиться довольно неплохо с ней обращаться. То, что снимает Кирилл, с восторгом смотрит вся их семья и знакомые. И теперь мальчик просматривал свою собственную запись.

– Нашел что-нибудь интересное? – спросила Вика, усаживаясь рядом с братом на ковер.

– Да, нашел, – ответил Кирилл. – Понимаешь, Вичка, я снимаю природу: разных зверей и птиц, земноводных и насекомых. Главное, чтобы это было мне интересно. Но это все отрывочные кадры: то об одном, то о другом. А мне очень хочется понаблюдать подольше за каким-то зверьком или птицей, и понять, какие у них повадки, привычки. Понимаешь?

– Ага. Я когда к бабушке прихожу, то все время с Томом играю, а он все время по-разному себя ведет. Я когда за ним наблюдаю, то начинаю понимать, чего он хочет, почему мяукает или мурлыкает. Это его повадки, правильно?

– Правильно, – Кирилл погладил сестренку по пушистым волосам. – Умница. А раз ты такая умница, то быстренько идем завтракать, а потом я покажу тебе, как фотографировать.

Выключив телевизор, Кирилл направился на кухню, а Вика вприпрыжку побежала за ним. Позавтракав и убрав за собой со стола, ребята стали заниматься фотографией. Вике хотелось побыстрее получить в руки фотоаппарат, чтобы начать фотографировать, но брат терпеливо объяснял ей что к чему. Роль учителя ему явно нравилась.

– Главное, Вика, суметь «поймать» необычный кадр, а иногда для этого приходится очень долго ждать.

– А сколько долго?

– А это смотри сама. Кадр должен быть интересным. Сначала выбери объект для съемки. Посмотри на него со всех сторон, чтобы кадр получился эффектным. Четко наведи фотоаппарат, иначе вместо своего объекта снимешь дорогу или кусок стены. Считай тогда, что кадр пропал зря. Как только выберешь самую лучшую точку для съемки, нажимай на кнопку.

Вика слушала все эти поучения старшего брата, а самой не терпелось начать фотографировать.

– Поняла? – спросил Кирилл.

– Поняла, поняла, – торопливо ответила Вика. – Давай я теперь сама буду учиться.

– Можешь приступать к съемке, – сказал Кирилл, вручая сестренке фотоаппарат.

– Ага, – Вика радостно закивала.

– А что ты хочешь сфотографировать?

– Все-все-все, – выпалила девочка.

– Все-все-все сразу не получится, выбери что-то одно. Что ты хочешь сфотографировать больше всего?

Вика вспомнила о своей любимице фуксии.

– Цветочек. У него скоро бутоны раскроются.

Кирилл, улыбнулся, посмотрев на сестренку.

– Хорошо. Сейчас ты сфотографируешь свой цветок с бутонами, а в следующий раз сделаешь снимок, когда на нем будут цветы.

Ребята пошли в комнату, чтобы сфотографировать цветок фуксии. Вика тщательно наводила фотоаппарат, долго примеривалась, заходя то с одной, то с другой стороны. Наконец, выбрав самое лучшее место, Вика нажала на кнопку.

– Получилось? – глядя заблестевшими глазами на брата, спросила малышка.

– Думаю, получилось отлично, но узнать можно будет только проявив пленку.

– А еще можно? – робко спросила Вика.

– Можно. Давай найдем еще что-нибудь интересное.

Но Вике интересным казалось абсолютно все: и красиво изогнутая ветка лианы над маминым портретом, и цветущий кактус, и рыбки в аквариуме. Вика готова была сфотографировать каждую вещь в квартире и при этом не один раз.

– Вика, – позвал сестру Кирилл. – Давай пойдем на улицу и там ты сможешь тоже что-нибудь сфотографировать.

Дети оделись, заперли квартиру и побежали на улицу. Кирилл оказался прав – на улице оказалось столько всего интересного, только успевай выбирать хорошее место.

Щелк. Два растрепанных воробья ухватились одновременно за хлебную корочку.

Щелк. Старый полосатый кот лениво жмурится в пятне солнечного света.

Щелк. Коричневый щенок с белым пятном на боку мчится за сине-красным мячиком.

Щелк. Мячик в зубах у щенка, из-за чего у него очень смешно сморщился коричневый нос.

Щелк. Щелк. Щелк. Рыжая кошка с белым ухом вылизывает своего непоседу-котенка.

Щелк. На клумбе среди ромашек одиноко торчит растрепанный розовый гладиолус.

Щелк. Важно качаются на тонких ножках тигровые лилии.

Щелк. Ворона боком подбирается к блестящей железяке.

Щелк. Скворец сидит на жердочке своего домика.

Щелк. Щелк. Шмель раскачивается на травинке.

Прежде чем что-то сфотографировать, ребята внимательно наблюдают. Им интересно наблюдать за животными, птицами, насекомыми. Шмель ведь не просто качался на травинке. Он зацепился за нее и никак не мог улететь. При этом жаловался всем вокруг, гудел на низкой ноте. Ребята щелкнули шмеля, а потом освободили его. Тот быстро-быстро стал набирать высоту, пока не исчез.

Вика пожалела, что не может прямо сейчас сфотографировать Тома. Но подумала, что на выходные пойдет к бабушке и там-то обязательно сфотографирует своего пушистого любимца.

– Вот бы снять медвежонка или олененка, – мечтает Вика, – правда ведь было бы здорово, Кирилл?

– Конечно, – соглашался брат, – только это трудно.

– Можно даже ежика, который бегает по лесу или зайчика.

– А можно и лягушонка, который сидит в болоте, или слоненка, который бродит в джунглях, – поддразнивает сестренку Кирилл.

Вика понимает, что брат только подшучивает на ней, но не обижается. Ребята и не заметили, как день прошел. Немного уставшие, но довольные, они побежали домой.

Мама уже вернулась с работы и готовит ужин. Кирилл и Вика наперебой рассказывают ей о своих впечатлениях. Екатерина Николаевна слушает детей и улыбается: все-таки хорошо, что они такие дружные. Вика во всем старается подражать старшему брату, он для нее непререкаемый авторитет, а Кирилл заботится о своей сестренке.

– А почему папа так долго не идет? – спрашивает Вика.

– Наверное, у него работы много, доченька.

– И ее всю-всю надо сделать папе?

– Конечно же. Ты ведь не бросишь свои уроки несделанными, обязательно все выполнишь до конца.

– Ага, только пусть бы он пришел поскорее, – не унимается непоседа.

– Работы много, зато она интересная, – вмешивается Кирилл, который достает тарелки для ужина, – Вика, убери фотоаппарат и достань хлеб.

– Ты говоришь, совсем как мама – убери то, сделай это.

– Кирилл правильно говорит, – поддержала сына Екатерина Николаевна. – Ты ведь и сама знаешь, что здесь ему не место.

На этот раз Вика не стала спорить и побежала с фотоаппаратом в комнату. Щелкнул замок, вернулся с работы Андрей Павлович.

– Папа, папа пришел, – обрадованно закричала Вика и подбежала к отцу.

– Здравствуй, стрекоза, – Андрей Павлович чмокнул свою непоседу и, видя нетерпение дочки, добавил. – Сейчас я только переоденусь и ты мне все-все расскажешь.

– Все-все, – обрадовалась Вика, – тогда я буду 2 часа рассказывать.

– Вот и хорошо, – ответил Андрей Павлович и пошел в ванную.

Вся семья собралась за ужином. Дети радостно делились своими впечатлениями. Вика рассказывала о том, как она самостоятельно делала сегодня снимки, а Кирилл ей только помогал. Кирилл тоже радовался, что у Вики что-то получалось. Отец слушал разговоры детей внимательно, что-то переспрашивал, но было видно, что мысли его далеко.

– Что-то случилось, Андрюша? – тихонько спросила Екатерина Николаевна.

– Нет, ничего, обычная работа.

Но дети тоже заметили, что отец чем-то озабочен.

– Это секрет? – спросил Кирилл.

В семье Нефедовых не привыкли скрывать что-либо друг от друга. Отец устало улыбнулся и провел рукой по волосам.

– Это проблема на работе, но никакого секрета здесь нет. К нам в институт пришло письмо. Написали его жители города Воскресенска.

– А где такой город? – вмешалась Вика, торопливо отставляя чашку и приготовясь внимательно слушать.

– В Карелии, – Андрей Павлович не рассердился на дочку, что она его перебила. – А кто мне скажет, где находится Карелия?

– На северо-западе, – ответил Кирилл, у которого недаром была «пятерка» по географии. – Я помню, нам рассказывали на уроке, что там много озер и очень красиво.

– Верно, – продолжал Андрей Павлович, – Карелия – это вообще уникальное место в нашей стране. Там удивительная природа. Недалеко находятся знаменитые вологданьские леса и самый крупный в стране Дарвиновский заповедник. Карелию еще называют «страной маленьких озер». А вода в каждом озере отличается и по цвету, и на вкус. Природа этой местности действительно уникальна, но, к сожалению, это не все понимают. Одной западной компании очень приглянулся красивый край, и она решила построить там несколько своих промышленных предприятий. Но предприятия не бывают полностью безотходными, а значит все отходы будут спускать именно в озера.

– Но это же вредно, – возмущенно перебил отца Кирилл. – Нам на уроках экологии часто повторяют, что нельзя загрязнять отходами воду, землю, воздух, иначе все живое может погибнуть.

– Правильно, сынок, – Андрей Павлович потрепал сына по растрепанным волосам, – правильно. Именно этого и опасаются жители Воскресенска и других городов. Уникальную природу можно погубить и не восстановить уже никогда. У нас в институте решили откликнуться на письмо. Меня посылают экспертом в командировку в Карелию, чтобы я проверил все на месте и дал заключение.

– На сколько командировка, Андрей? – спросила Екатерина Николаевна.

– На две недели, а выезжать надо уже в пятницу, то есть через три дня.

Андрей Павлович улыбнулся и посмотрел на своих домашних:

– Не переживайте так сильно, я думаю, что все будет хорошо.

Вика и Кирилл переглянулись. Папа едет в командировку на две недели. В Карелию. Там уникальная природа и очень красиво. Брат и сестра без слов поняли друг друга.

– Пап, – взволнованно спросил Кирилл, – а ты не мог бы взять нас с собой? Ты ведь знаешь, что мы мешать тебе не будем...

– Нисколечко, – Вика спрыгнула со стула и подбежла к отцу. – Ну, пожалуйста, папочка.

Андрей Павлович посмотрел на жену. Детям приходилось ездить вместе с родителями, когда Андрея Павловича посылали в командировки. Они, действительно, вели себя хорошо и могли прекрасно о себе позаботиться.

– Сейчас ничего сказать не могу, – развел руками Андрей Павлович. – Узнаю завтра и если будет возможность поехать вместе, то будете собираться.

Дети обрадовались. Поблагодарив Екатерину Николаевну за ужин, они убежали в детскую, где Кирилл достал из шкафа «Географический Атлас России», и ребята стали увлеченно искать далекую Карелию.

Родители остались на кухне одни. Екатерина Николаевна убирала со стола, а Андрей Павлович снова рассказывал ей о содержании письма.

– Думаешь, Андрюша, ты мог бы взять с собой детей? – наконец Екатерина Николаевна задала вопрос, который ее мучил. – Но ты ведь знаешь, какая Вика непоседа, а Кирилл – натура увлекающаяся. Забудет присмотреть за сестрой – недолго и до беды. Ты должен понимать, что с твоей работой много внимания детям не уделишь.

– Не расстраивайся, Катя, – Андрей Павлович легонько обнял жену за плечи. – Кирилл, действительно, парень увлекающийся, но очень самостоятельный и ответственный. О сестре он не забудет. Скорее он за мной будет присматривать, чем я за ним, – пошутил Андрей Павлович. – Да и детям надоело, наверное, летом сидеть в городе. Пусть посмотрят на новые места, подышат чистым воздухом.

– А как же Вика? Она же минуты на месте усидеть не может?

– Возьмем с Вики обещание, что она не будет отходить от старшего брата, а Кирилла предупредим, чтобы хорошенько смотрел за сестрой, и только на этих условиях мы будем согласны на их поездку.

– Хорошо, – согласилась Екатерина Николаевна, – думаю, ты прав.

Родители вышли из кухни и заглянули в комнату к детям. Кирилл и Вика с увлечением тыкали пальцами в листы атласа и читали названия городов, рек, озер Карелии.

– Пора спать, – сказала Екатерина Николаевна, – завтра досмотрите свой атлас.

– А кто хорошо себя будет вести, тот сможет своими глазами увидеть всю эту красоту, – добавил Андрей Павлович.

Дети снова переглянулись и уже через несколько минут были в своих кроватях. А ночью им снилась сказочно красивая Карелия.

На следующий день они узнали от родителей, какие условия должны быть ими выполнены, чтобы поехать вместе с отцом в командировку. Конечно же, они с радостью согласились бы и на тысячу других условий. Кирилл и Вика стали собираться. Достали свои походные рюкзачки, которыми пользовались уже не раз и принялись упаковывать самые необходимые вещи. У Вики не все еще получалось, но Кирилл помогал ей разными советами. Конечно же, дети не забыли о своих главных «приборах». Кирилл взял видеокамеру, а Вике вручил фотоаппарат.

– Теперь я смогу сделать много-много красивых снимков, – радовалась Вика.

– Только не очень увлекайся, – предупредил девочку брат. – Помнишь, что ты пообещала папе с мамой?

– Ага, помню, – Вика торопливо запихивала в рюкзачок последнюю вещь. – Но и ты обещал мне во всем помогать, не забыл?

– Нет, а помочь я могу тебе прямо сейчас.

Кирилл подошел к Вике, вынул из ее рюкзачка красную кофточку, которая почему-то никак не хотела туда умещаться, аккуратно свернул ее, и кофточка каким-то чудесным образом разместилась в рюкзачке.

Со снаряжением ребята провозились до вечера. Зазвенел звонок, Екатерина Николаевна вернулась с работы. Дети сразу заметили, что мама чем-то сильно обрадована. Глаза ее лучились, а с лица не сходила улыбка.

– Привет, мам, – закричала Вика, бросаясь к матери. – А мы с Кириллом уже все упаковали. Можешь проверить.

– Что-то произошло? – Кирилл подошел к матери и забрал у нее из рук увесистую сумку.

– Да, произошло, – улыбнулась Екатерина Николаевна, – но об этом позже, а сейчас может найдутся в доме добровольные помощники, которые помогут мне готовить ужин?

– Конечно, найдутся, – в один голос ответили дети.

– Их искать не надо, – говорила Вика, отправляясь за Екатериной Николаевной на кухню, – они уже здесь.

– И прямо сейчас готовы включиться в работу, – добавил Кирилл.

Вскоре ужин был готов. Вернулся с работы Андрей Павлович. И только тут Екатерина Николаевна раскрыла свой секрет. Оказывается, в больнице она смогла получить отпуск за свой счет сроком на две недели. А это значит, что Екатерина Николаевна теперь сможет со всей семьей поехать в Карелию.

– Вот и замечательно, – обрадовался Андрей Павлович. – Я уже звонил в Воскресенск. Там нас ждут, проблем с жильем не будет. Значит, завтра в дорогу...

В дорогу... Засыпая, дети представляли себе новое путешествие.

ГЛАВА 2 СТРАНА МАЛЕНЬКИХ ОЗЕР

Остался позади вокзал с платформами, мостами, путями, залитыми жирным топливом, разноцветными вагонами, специфическим запахом перегретой смазки. Все дальше и дальше уходит поезд от города. Уже не видны окраины с многоэтажками, их сменяют сначала частные домики, а затем посадки деревьев. За окном мелькают маленькие поселки, деревушки, рощицы, перелески, проселочные дороги. Только успевай смотреть. А через несколько часов пейзаж за окном разительно меняется: все меньше попадается деревьев, их сменяют поля, луга. Мелькнула вдалеке серебристой ниточкой река, и опять зеленые квадратики, коричневые прямоугольники или желтовато-зеленые треугольники.

Поезд то взбирается на небольшие насыпи, заросшие ромашкой, клевером, кашкой, то спускается в небольшие ложбинки. Постукивают колеса, и каждый миг за окном новая картинка. Не успели разглядеть птиц, усевшихся на провода линии передач, как поезд промчался по мостику над небольшой речкой. Внизу на берегу ребята затеяли возню. Поезд поднялся на пригорок и стала видна красивая березовая роща. Каждое дерево такое веселое и светлое протянуло руки-веточки к солнцу. А за рощей небольшой железнодорожный разъезд, весело тарахтит на переезде маленький синенький автобус, за ним пристроилась запыленная легковушка. Кудрявая тетка в оранжевой безрукавке держит флажок, разрешающий движение поезду. Стучат колеса и вот уже за окном поселок. За околицей пацан в бейсболке и яркой сине-красно-зеленой футболке до колен гонит хворостиной гусей. Гуси вперевалочку вышагивают по дороге, иногда вытягивают шеи и разводят крыльями. А один остановился и, разевая клюв, повернулся к мальчишке. Тот огрел гусака хворостиной, чтобы не отставал от остальных. Но вот и поселок позади. За окном только деревья, за которыми иногда проглядывают заросшие желтыми цветами полянки.

Кирилл и Вика не отрываются от окна и постоянно обмениваются впечатлениями. За окном ведь столько интересного! Родители не мешают детям. Андрей Павлович достал из портфеля папку с бумагами и просматривает их, а Екатерина Николаевна читает книгу.

Вика вытащила из рюкзачка фотоаппарат и решила поймать интересный кадр. Кирилл весело треплет сестренку по мягким волосам, он понимает ее страсть к фотографированию и нетерпение, но вряд ли в поезде получатся хорошие кадры. Ребята спорят пять минут, пока старшему брату не удается убедить упрямую сестренку. Но Вика не собирается сдаваться и делает снимки родителей, которые не вмешиваются в споры детей.

Но зачем ссориться, ведь можно увидеть столько интересного. И скоро Вика снова прилипла к окну, чтобы ничего не пропустить. А Кирилл достал «Атлас России» и стал искать дорогу, по которой они в данный момент едут. В купе тишина, каждый занят своим делом.

После поезда так хорошо пробежаться по земле и размять ноги. Так Кирилл и сделал. Младшая сестра припустила за ним. Но бегали они недолго. Подошла машина, которую прислали за Андреем Павловичем. В институте его просили заехать по дороге в Дарвиновский заповедник и уладить некоторые вопросы.

По дороге ребята просили папу рассказать о заповеднике, но он отвечал только одно: «Увидите». Андрею Павловичу, когда он был еще студентом института, довелось посетить заповедник «Кивач». И спустя много лет, он с восторгом вспоминал о своих впечатлениях. Мелькнул указатель «Заповедник» и машина остановилась перед аккуратным деревянным коттеджем.

Навстречу уже спускался невысокий полный мужчина. Андрей Павлович очень обрадовался встрече. Еще бы, ведь с Павликом (а точнее Павлом Андреевичем Веренским – тезкой наоборот) он учился в одном институте, и даже диплом они писали у одного и того же научного руководителя. Сначала они были соперниками, один пытался доказать другому, что гораздо лучше разбирается в каком-либо вопросе. Но на последнем курсе подружились, и после института старались не терять друг друга из виду. А несколько лет назад Павел Андреевич был назначен директором заповедника.

Андрей Павлович познакомил своего друга с семьей. Павел Андреевич предложил отдохнуть с дороги, а утром заняться делами. Он пригласил всех в дом и объяснил, что живет здесь при заповеднике, а лаборатория находится в 5 минутах ходьбы от дома.

Утром «тезки наоборот» отправились в лабораторию, заниматься важными делами: надо было пересмотреть кучу документов – работы на целый день. Екатерина Николаевна осталась готовить обед, а ребята увязались за отцом. По дороге Павел Андреевич рассказывал: «Народу у нас не очень много, но все энтузиасты своего дела. Случайные люди у нас не держатся. Работы много, а зарплата маленькая. Но даже это не останавливает тех, кто действительно любит Природу». Павел Андреевич так произнес это слово, словно оно было самым главным на свете.

А вот и двухэтажка лаборатории. Директор и его гости прошли по старым рассохшимся половицам длинного коридора. Павел Андреевич привел гостей в большую комнату. Высокие окна были сверху закрыты старыми пожелтевшими газетами, на столах тихонько гудели компьютеры. На подоконниках, столах, стульях огромные рулоны бумаги, покрытые мелкими цифрами. Старый шкаф в углу с незакрывающейся дверцей набит разными книгами. Но ребята восторженно разглядывали плакаты и фотографии разнообразных растений, которыми были увешаны все стены. Кирилл пытался определить, какие из растений ему знакомы, а Вика просто смотрела по сторонам широко открытыми глазами. В комнате работало 12 человек, но было тихо.

Поздоровавшись с сотрудниками, директор представил им своих гостей. С некоторыми Андрей Павлович уже был знаком (встречались на разных семинарах). Павел Андреевич объяснил, что гость из Москвы должен решить с сотрудниками лаборатории несколько вопросов. Теперь от тишины в лаборатории не осталось и следа. Все обступили пришедших. Со всех сторон посыпались вопросы. Ребятам было неинтерено слушать – слишком много непонятных слов.

Они отошли в сторонку. На подоконнике лежала удивительная коряжка, которая сразу заинтересовала детей. Да, такого чуда им видеть не приходилось. Кусочек дерева был весь в непонятных наплывах.

– Что это? – спросила Вика брата.

– Не знаю, первый раз такое вижу, – ответил Кирилл, слегка дотрагиваясь до удивительной коряжки. – Она такая странная, как будто дерево чем-то болело.

Сотрудники лаборатории оживленно беседовали с Андреем Павловичем. На детей же никто не обращал внимания. Они потихоньку обошли комнату, разглядывая на стенах фотографии растений. Вика потянула Кирилла за рукав и указала глазами на дверь. Кириллу тоже хотелось уйти из лаборатории. Пусть взрослые решают свои взрослые вопросы, а они лучше погуляют. Но Павел Андреевич это заметил.

– Собрались уходить? – спросил он.

Кирилл кивнул.

– Подождите минутку, я вас познакомлю с чудесным гидом.

– Гена, – позвал Веренский.

К нему подошел высокий парень в синих потертых джинсах и черной футболке.

– Да, Пал Андреич.

– Гена, у тебя сейчас нет срочной работы?

– Вроде нет. Мне осталось график закончить, думаю, сегодня будет готов.

– Гена, – попросил директор, – отложи пока свой график. – Покажи лучше нашим гостям заповедник.

– Хорошо, Пал Андреич, – откликнулся парень.

– Гена работает у нас недавно, – объяснил Павел Андреевич детям. – Пришел год назад после окончания института. Но он лучше кого бы то ни было сможет показать вам много интересного. Ты не против, Гена?

– Ну, что вы, Пал Андреич, конечно, покажу.

– Тогда можете идти прямо сейчас.

Ребята вместе с Геннадием вышли из лаборатории.

– Давайте знакомиться, – сказал он, – как меня зовут, вы уже знаете. У как вас величать? – Гена присел на корточки рядом с Викой.

– Как зовут эту красивую девочку?

Вика растерялась перед незнакомым человеком и молчала. Умоляюще она взглянула на брата.

– Мою сестренку зовут Вика, – сказал мальчик, – а меня Кириллом.

– Очень приятно, – серьезно ответил Гена, – если мы познакомились, то давайте не будем терять времени.

И взяв Вику за руку, пошел к выходу. Кирилл последовал за ними. Пока Андрей Павлович беседовал с коллегами, дети в сопровождении Геннадия осматривали заповедник. Казалось, что Гена знает здесь каждый уголок. Он размахивал руками и без остановки рассказывал приезжим о заповеднике, об уникальных растениях, которых в нем собраны, о его крылатых и четвероногих обитателях.

Из рассказа Геннадия ребята узнали, что в заповеднике «Кивач» собраны редкие породы деревьев. Они привезены из разных уголков России, а также из других стран. Ученые наблюдают за растениями, чтобы сохранить уже исчезающие виды. Некоторые растения полность истреблены в других местах и произрастают только в заповеднике. Но не только за привезенными растениями наблюдают ученые, много внимания они уделяют и местной флоре. Это делается для того, чтобы лучше сохранить природу края. Кроме этого, в заповеднике много разных диких животных, которые также находятся под охраной.

– Посмотрите туда, – говорил Гена. – Здесь собраны все породы хвойных, что произрастают в нашей стране. Вот здесь растут сосны. Сосну недаром называют «царицей лесов». Вы только посмотрите, какое это величественное дерево. Хотя называют его сосной обыкновенной.

– А разве бывают сосны необыкновенные? – спросила Вика.

– Бывают, еще как бывают, – улыбнулся Геннадий, – есть редкие сорта сосен. Вот это, – он дотронулся рукой до шероховатого ствола одного дерева, – Пицундская сосна. Она растет на юге. Чаще всего встречается на Черноморском побережье Кавказа и на Пицундском мысу, но отдельные деревья можно найти даже в Краснодарском крае. Видите, у сосны длинная хвоя. Она гораздо светлее, чем у сосны обыкновенной. А вот шишки у нее крупнее и немного красноватые.

Тут Гена запнулся, вспомнив, что он не на лекции и слушают его дети.

– Я понятно говорю? – спросил он.

– Понятно, – ответил Кирилл, – наш папа, когда начинает что-то объяснять, говорит точно также.

– И мне понятно, – вмешалась Вика, – а если я что-то не пойму, то я у Кирилла спрошу, и он мне все объяснит.

– Хорошо, – сказал Гена, – ну что, идем дальше?

Ребята со своим провожатым уходили все дальше и дальше в заповедник. Геннадий с увлечением рассказывал и показывал им сосны Грифита, меловые сосны и крымскую сосну. Затем ребята увидели величественные кедры – сибирский кедр, гималайский, короткохвойный, атласский. Новоиспеченный гид показал также и редкий европейский кедр. Геннадий безошибочно ориентировался среди деревьев. Он подвел ребят к одному дереву и спросил: «Угадайте-ка, что за чудо-юдо?»

Кирилл коснулся темного ствола, потрогал веточки. Хвоя была очень темной, короткой и мягкой.

– Это не ель, хотя и короткая хвоя, – сказал он, – может быть, лиственница? – вопросительно посмотрел он на Геннадия.

– Это туя, – ответил молодой ботаник. – А дерево было когда-то семечком, которое привез из экспедиции по Дальнему Востоку профессор Коржинский. Из семечка появился росток и выросла настоящая дальневосточная туя. Во всей Европе вы нигде больше не найдете такого дерева.

Кроме хвойных юные наблюдатели увидели множество лиственных деревьев. Были среди них и те, что растут только на юге, в Крыму и на Каказе. Но в заповеднике выращивали их холодоустойчивые сорта. Гена показал эвкалипт, кипарис, тис, граб. Многие деревья были ребятам знакомы. Они видели их в Крыму, куда ездили с Андреем Павловичем. Как интересно ходить по самому настоящему заповеднику и слушать пояснение самого настоящего ботаника. Кирилл думал о том, что когда он вырастет, у него будет такая же интересная работа.

– Стойте, – вдруг сказала Вика, – что это?

По стволу одного из деревьев ползла птица.

– Поползень, – пояснил Геннадий.

– Это редкая птица? – просил Кирилл.

– Нет, – засмеялся Геннадий, – в заповеднике живут не только редкие звери и птицы. Этот поползень самый обыкновенный, здесь их много. А прозвали ее так потому, что она ползает по деревьям. И смотрите, может ползти головой вниз. Поползень – полезная птица, так как своим острым, как шило, клювом ловко достает из трещин в коре различных жуков-вредителей.

Вика не могла удержаться, чтобы не запечатлеть чудесную птицу (девочка теперь не расставалась с фотоаппаратом). Кирилл также постоянно носил с собой видеокамеру: вдруг попадется что-то интересное. Он успел снять в заповеднике несколько интересных уголков. И теперь он снимал движение поползня по стволу дерева. Но птичка была к тому же еще и очень осторожна. Едва заметив какую-нибудь опасность, она быстро, цепляясь коготками, взбиралась по стволу дерева вверх и скрывалась в листве.

Геннадий привел их также и к старому буку, чтобы показать огромное дупло. Бук был очень старым, а дупло таким огромным, что не только Вика могла бы залезть в него, но даже и Кирилл. Над огромным дуплом находилось другое – чуть поменьше. Геннадий сказал, что там живет сова-сплюшка. А свое название она получила за то, что издает странные звуки. Кажется, что она кричит «сплю-сплю-сплю». Кроме этого, в заповеднике водится малый ушастый филин и совка-белохвостка. Есть также и другие птицы: дрозды, синицы, славки, малиновки, иволги. Можно также встретить тетеревов и куропаток. Заповедник оказался пристанищем для многих диких зверей: зайцев, лисиц, лосей. Эти обитатели леса довольно вольготно чувствуют себя на оберегаемой территории.

– Ой, – воскликнула Вика, собираясь сделать очередной потрясающий кадр, – пленка кончилась.

– Давай другую вставлю, – отозвался брат, который слушал в этот момент о повадках куропаток.

– Вся кончилась, больше нет, – Вика чуть не плакала, – совсем ничего не осталось.

– Не грусти, Вичка-невеличка, – Гена присел на корточки перед Викой, – ты и так сегодня очень много сделала интересных кадров.

Он посмотрел на часы и озабоченно наморщил лоб.

– Эх, и попадет нам, наверное, времени уже много, давно пора возвращаться. Жаль, что я не успел показать вам самое интересное. Быть в заповеднике и не увидеть Кивач...

– Кивач? – переспросил Кирилл. – Но ведь так называется заповедник.

– Правильно, но так называется и водопад.

– Настоящий водопад? Прямо здесь?

– Да, в заповеднике есть несколько водопадов, но самый большой и красивый – Кивач. Думаю, что в следующий раз вы его обязательно увидите. А сейчас пора возвращаться, а то ваши родители, наверное, сильно волнуются.

– Ничего, – рассудительно заметил Кирилл, – родители знают, куда мы ушли, тем более, не одни, так что заблудиться не сможем.

– Хорошо, – согласился Гена, – я отведу вас короткой дорогой.

– Понравилось тебе в заповеднике? – спросил он Вику.

– Еще бы, – девочка засмеялась, – здесь все такое удивительное, прямо сказочное.

Спустя полчаса юные исследователи природы уже были у домика Павла Андреевича. Екатерина Николаевна поджидала их, сидя на крылечке. Уставшие дети бросились к матери. Екатерина Николаевна пригласила Гену поужинать с ними, но тот засмущался и сославшись на дела, быстро ушел.

Поздно вечером из лаборатории вернулись Павел Андреевич и Андрей Павлович. «Тезки наоборот» обсуждали какую-то проблему, активно отстаивая каждый свою точку зрения. Но ребята этого уже не слышали, так как уже спали, переполненные впечатлениями чудесного дня.

Утром семья Нефедовых выехала в Воскресенск. Ехать пришлось несколько часов и за это время можно было почувствовать как постепенно меняется все вокруг. Сама природа становилась другой. Все меньше рощиц высоких деревьев, их сменяли небольшие перелески невысоких деревьев. А стоило машине въехать на возвышенность, как вдалеке начинали мелькать полоски воды. А около горизонта что-то непонятно синело. Даже воздух стал более влажным, чувствовалось присутствие воды.

– Это море? – спросила Вика.

– Озеро, – веселый темноволосый парень с живыми карими глазами повернулся к пассажирам. – Онега.

– Далеко до него? – поинтересовался Кирилл.

– Порядочно, – улыбнулся парень. – Но кроме Онеги у нас много и других озер. Они поменьше, но тоже красивые. А вода в озерах удивительная... Да вы и сами увидите, – добавил он.

В Воскресенске Нефедовых уже ждали. Художник Киримов – пожилой седоволосый мужчина обрадовался их приезду. Он жил один, поэтому предложил Андрею Павловичу не мучаться в поисках квартиры, а поселиться у него. Не принимая никаких возражений, он уже распоряжался с вещами, и скоро вся семья оказалась у уютной квартире художника. Вопреки расхожим представлениям о художниках, Владимир Александрович отличался аккуратностью, и в доме царил порядок. Хозяин показал гостям, где они могут расположиться и не стал мешать.

Вечером все собрались за чаем. Хозяин приготовил для гостей настоящий самовар, который гордо красовался в центре стола. Его окружали подданные: вазочки с вареньем, плетенка с ватрушками, коробка конфет, масло на блюдце. Поглаживая русую бородку, Киримов рассказывал о том, что творится в их крае. Многое было уже известно Нефедовым из письма, что пришло в институт. Владимир Александрович был одним из тех, кто предложил написать письмо в Москву. Местные власти были заинтересованы в строительстве и не мешали западной компании. Но жители Воскресенска понимали, что стоит только начать строительные работы, как уникальная природа края пострадает. Владимир Александрович рассказывал, что немного найдется в стране мест, где природа была бы такой уникальной. В Карелии огромное количество небольших озер. Для того, чтобы начать строительство, их придется осушать. Но озера связаны между собой, что и делает данную экосистему уникальной. Стоит только осушить несколько озер, как пострадают и другие водоемы, живность, что обитает в них.

В виде примера Владимир Александрович говорил о пагубных последствиях загрязнения Ладоги. Было видно, что художник искренне переживает за судьбу природы края.

– А если заводы все-таки построят? – спросил Кирилл.

– Постараемся этого не допустить, – ответил хозяин, теребя кончик бороды. – Иначе вместо озер здесь останется только заболоченная земля, а восстанавливать все это придется таким, как ты, когда подрастешь.

– Не надо ничего строить! – выпалила Вика.

Всегдашняя непоседа, на этот раз она присмирела и внимательно слушала разговоры взрослых.

– Многие это понимают, – художник с улыбкой посмотрел на девочку. – Мы стараемся сделать все возможное, чтобы не допустить строительство. У меня собраны разные материалы, – обратился он к Андрею Павловичу, – вам обязательно нужно будет на них взглянуть.

Папа Вики и Кирилла кивнул. Вечернее чаепитие заканчивалось. Андрей Павлович должен был с утра заниматься делами. А Екатерине Николаевне и детям Киримов посоветовал выбраться на окраину Воскреснска и посмотреть на речку Быстрянку. «Не пожалеете», – добавил он, желая всем доброй ночи.

ГЛАВА 3 ЖИВОЙ РОДНИК

Кирилл проснулся рано. Думал, что все еще спят, но услышал доносящиеся из кухни голоса. Быстро одевшись, поспешил на кухню. Андрей Павлович и художник Киримов завтракали. Они куда-то торопились. На стуле около отца лежала папка, в которой, как знал Кирилл, он хранил важные бумаги и записи. За завтраком хозяин и гость продолжали вчерашний разговор. Кирилл не стал вмешиваться. Пожелав доброго утра, он тихонько присел за стол.

Торопливо допивая чай, Андрей Павлович сказал Кириллу, что они с Владимиром Александровичем уходят и, видимо, их не будет весь день. А художник посоветовал мальчику погулять по городу и побывать в городском парке. После этого мужчины ушли.

Пока мама и сестренка спали, Кирилл решил погулять по городу. Кирилл бывал во многих местах, но приезжая куда-нибудь, всегда любил первым делом осмотреть окрестности. Новое всегда привлекает, обязательно встретишь что-то интересное. Ни один город не похож на другой, они такие же разные, как и люди.

Кирилл медленно шел по улице. Поднимающееся солнышко окрасило стены панельных многоэтажек в розовый цвет и заставило сверкать золотом многочисленные стекла. Луч солнца упал на стеклянную дверь магазина. Как только кто-нибудь толкал дверь, веселый солнечный зайчик начинал прыгать по дороге. Заблудиться Кирилл не боялся (не маленький), всегда можно спросить дорогу у прохожих, а адрес он хорошо запомнил.

Пройдя еще немного, Кирилл решил свернуть на боковую улицу. Он оказался в обычном городском дворике. Скамейки около подъездов, песочница, горка, качели для малышей. Натянута волейбольная сетка, видно, ребята постарше собираются вечерами, чтобы покидать мячик. Возле дома посажены деревья. Вершины одних поднимаются над крышами, другие еще совсем невысокие. Есть даже несколько прутиков, видно, их посадили этой весной. А в небольшом палисадничке чья-то заботливая рука высадила цветы. Кирилл заинтересованно остановился: цветы были небольшие, но интересной расцветки. Нижние листочки фиолетовые, а верхние желтые. «Интересно, что это за растение? – подумал Кирилл. – Надо будет обязательно привести сюда Вику, пусть полюбуется».

Кирилл пошел дальше. Он шел без определенной цели, просто осматривал то, что было вокруг. Многоэтажки кончились, теперь вдоль улицы тянулись старые двухэтажные домики. Но зелени стало гораздо больше. Теперь возле каждого дома был палисадник, в котором росли цветы. Кирилл вспомнил совет художника и решил побывать в парке. А дорогу к парку ему подскажет кто угодно. Навстречу, немного склонившись в сторону, рыжий пацаненок тащил бидон. Вот он-то и поможет Кириллу.

– Постой, – попросил Кирилл.

Пацаненок остановился.

– Привет, – сказал Кирилл, подходя к нему.

– Ага, привет, – ответил рыжий.

– Я только вчера приехал в ваш город, – объяснил Кирилл, – ты не скажешь, как дойти к парку?

– Не-а, пешком не дойдешь, – отозвался пацан, поставив на землю тяжелый бидон, – это надо на автобусе ехать.

– А как доехать?

– Просто. Сядешь на «Луговой» и едь до самого конца. Там и будет парк. Там автобусы разворачиваются и назад едут.

Кирилл хотел спросить, как найти Луговую, но пацаненок перебил его:

– А давай я тебе покажу, как до парка доехать, вот только молоко домой отнесу. Я тут рядом живу, вон в том доме.

Кирилл не успел возразить, как мальчишка подхватил бидон и заторопился к дому.

– Подожди, – крикнул Кирилл.

Пацан приостановился.

– Давай помогу, – предложил Кирилл, подходя к нему.

– Да я сам как-нибудь, – ответил пацаненок, – мне не тяжело.

– А так будет еще легче, – сказал Кирилл, забирая бидон, – куда идти?

– Вон, мой подъезд уже видать за тем деревом.

Кирилл двинулся вперед, стараясь не расплескать молоко, а пацаненок вприпрыжку поскакал за ним.

Вскоре они уже тряслись в стареньком автобусе, который вез их в парк. Рыжего мальчишку звали Васькой. Все его лицо было усеяно веснушками, особенно нос. Веснушки были даже на лбу и на подбородке. Глаза у Васьки были живые, светло-карие с темными крапинками. А волосы никак не хотели лежать послушно, на макушке непобедимо торчал рыжий вихор. Одет пацаненок был в длинную синюю футболку и шорты. Васька был худенький, под футболкой отчетливо проступали лопатки. Руки были сильно исцарапаны, а на коленке алела свежая ссадина.

Беспрестанно вертясь на сиденье, он без умолку тараторил, рассказывая Кириллу о своем городе. Васька был чуть постарше Вики. Кирилл считал Вику непоседой, но по сравнению с Васькой, она была очень тихой и послушной. Мальчишка весело улыбаясь, тыкал пальцем в окно и старался показать Кириллу как можно больше. По мнению Васьки город у них был такой «здоровский», что все, кто только не приезжал сюда, непременно им восхищались.

Но вот и конечная. Кирилл выпрыгнул из автобуса и последовал за своим провожатым. Они шли по аллейке, обсаженной вязами. Вдоль асфальтовой дорожки стояли скамейки. Одни были пустыми, на других грелись пенсионеры. Старушки присматривали за своими бойкими внуками, которые так и норовили вырваться из-под настойчивой опеки. Кто-то из стариков, сидевших на скамейках, читал газету, кто-то играл в шахматы. А вот один, похоже, разгадывает кроссворд. Надел очки и вписывает старательно слово в белые квадратики.

– Что же в вашем парке особенного? – спросил Кирилл Ваську, который сосредоточенно пинал камушек. – У нас в городе тоже много таких парков.

– Это разве парк? – разулыбался Васька. – Это не парк, туда мы еще не пришли.

– А когда придем?

– Увидишь. Там так здоровско!

«Здоровско!» – было любимым Васькиным словом, которое он употреблял и к месту, и не к месту.

Остались позади скамейки с пенсионерами, старые деревянные беседки с потрескавшейся краской на столбиках, аллейка кончилась. Теперь перед ребятами была тропинка. Васька запрыгал по ней, и Кирилл поспешил за ним. А рыжий вихор уже мелькал впереди между деревьями. Васька не обращал внимания на тропинки, которые то и дело вились между деревьев, появлялись между кустов и опять исчезали. Пацаненок все бежал и бежал вперед. Кирилл припустил за ним и быстро догнал постреленка. Но Васька и сам замелил шаг.

– А теперь тихо, – прерывистым шепотом предупредил он Кирилла.

Тот удивился: вокруг никого не было, они, похоже, забрались в самую безлюдную часть парка. Но Васька сделал предостерегающий жест, показал Кириллу, чтобы тот замер и не шевелился, а сам осторожно приблизился к старому дереву.

Достав из кармана шорт что-то круглое, Васька принялся осторожно постукивать по дереву. Очень скоро из дупла показалась любопытная мордочка с черными бусинками-глазками. Зверек вертел головой во все стороны и нюхал воздух. Васька не прекращал постукивать по коре. Зверек посмотрел вниз и выбрался из дупла. Бельчонок посидел немного на суковатой ветке возле дупла и начал осторожно спускаться вниз, не сводя бусинок-глаз с рыжего мальчишки.

Цепляясь острыми коготками за ствол, зверек спустился и оказался около васькиной руки. Рыжий постреленок разжал руку и протянул бельчонку несколько орехов. Зверек осторожно схватил орех передними лапками. Но что-то его испугало и, выронив орех, он проворно метнулся в дупло.

Васька снова принялся постукивать. Бельчонок не утерпел и снова спустился за угощением. Забрав орех, он утащил его в дупло. Смелея с каждым разом, зверек быстро перетаскал все орехи. Он пустился еще раз, потыкался усатой мордочкой в пустую васькину ладонь. Васька хотел погладить зверька, но бельчонок быстро метнулся и скрылся в дупле дерева, мелькнув напоследок сероватым хвостом.

Васька пошел навстречу Кириллу.

– Раньше они совсем ручные были, а теперь боятся, – пожаловался он своему новому другу.

– Почему? – спросил Кирилл.

– Из-за пацанов, – ответил рыжий растрепа, сразу как-то погрустнев, – они из рогаток в белок стреляют и ловушки ставят. Этих белок здесь раньше была целая пропасть, а теперь почти не осталось, все в лес убежали. Только зимой возвращаются. Мы их подкармливаем.

– Кто это мы?

– Мы – это ребята из клуба, – с гордостью ответил Васька, поддергивая сползающие шорты, – знаешь про «Зеленые патрули?»

– А ты тоже «Зеленый патруль?» – спросил, улыбаясь, Кирилл, уж больно не вязался весь васькин облик с этим названием.

– Ага, и я, и почти все ребята из нашей школы. Мы ходим в клуб «Живой родник». Знаешь, как у нас в клубе здоровско! Мы и птиц зимой подкармливаем, и белок. Смотрим, чтобы ребята деревья зря не ломали. Наш учитель Георгий Михайлович на уроках нам рассказывает, что человек, если постарается, может легко всю природу уничтожить. Он уже погубил некоторых зверей и птиц. Они совсем исчезли, а других осталось так мало, что они тоже могут пропасть насовсем. Мы с ребятами решили, что когда вырастем, никогда не будем убивать животных!

Кирилл слушал разгорячившегося Ваську. Рыжий пацаненок говорил серьезно и довольно серьезные вещи. Ему бы в футбол гонять, а он рассказывал, что они вместе с ребятами из клуба весной ходят на окраину города расчищать родники с целебной водой. За год зарастают они илом, надо их опять расчищать, чтобы все желающие могли напиться чистой воды. Занимаются этим ребята уже много лет, потому и клуб так назвали – «Живой родник».

Васька приостановился и вопросительно посмотрел на Кирилла.

– Ты думаешь, что все это глупости?

– Нет, я сам люблю природу, а мой отец – эколог.

– Эколог! Вот это да! – Васька вытаращился на Кирилла. – А чем твой отец заимается?

– Он исследует природу в разных областях и дает заключение о том, как ее можно лучше сохранить.

– Здоровско! – Васькиному восторгу не было придела. – А сюда вы тоже за этим приехали?

– Да, в институт, где папа работает, пришло письмо из вашего города. Оказывается, многие жители хотят, чтобы природа здесь охранялась, как в заповеднике.

– Знаю, знаю, – торопливо сказал Васька, – Кирилл, а пошли к нам в клуб. С ребятами познакомишься, про отца расскажешь.

– Хорошо, – пообещал Кирилл, – обязательно приду и сестренку с собой возьму.

– А вы завтра и приходите.

– Завтра, так завтра, – Кирилл потрепал Ваську за непослушный вихор, – может, будем выбираться из этого леса, а то у меня мама будет волноваться, что меня так долго нет.

– А чего тут выбираться, – Васька прихлопнул комара невесть откуда взявшегося и уже успевшего кольнуть пацаненка своим носиком, – вон тропинка, прямо по ней пойдем и через пять минут будем на остановке.

Может и не через пять минут, но довольно скоро ребята дошли до выхода из парка. Васька проводил Кирилла до самого дома Киримова и, взяв еще раз обещание, что они с сестрой придут завтра в клуб, убежал, шлепая растоптанными сандалями.

Екатерина Николаевна уже привыкла к тому, что Кирилл давно стал самостоятельным, но Вика, конечно, надулась. Брат побывал без нее в парке, а она одна сидела дома. А ведь там было столько интересного. Но Кирилл пообещал в следующий раз взять ее с собой. Он также рассказал маме и сестре о смешном пацаненке Ваське, который назавтра пригласил их в клуб.

* * *

Утром Кирилл и Вика ждали Ваську, который обещал за ними зайти. Васька не замедлил появиться. Рыжий растрепа прямо с порога выпалил: «А я уже всем про вас рассказал».

– Здравствуй, постреленок, – сказала Екатерина Николаевна, – проходи.

– Не-а, – Васька мотнул рыжими вихрами, – нас уже ждут.

– Мы готовы, – сказал Кирилл, – мам, мы ушли.

Вика держалась молчаливо, изредка украдкой поглядывая на Ваську. Мальчишка тоже сначала как-то примолк, все время старался пригладить непослушный рыжий вихор, но вскоре снова тараторил, рассказывая о своем городе, о клубе, о ребятах из класса. За разговорами не заметили, как подошли к высокому старому каменному зданию. Широкая лестница вела к парадной двери. Группа ребят стояла возле крыльца. Они кого-то ждали.

– А вот и мы, – провозгласил Васька, подходя к ним, – это Кирилл, а это его сестра Вика.

Ребята подошли, стали здороваться, знакомиться. Серьезный темноволосый паренек махнул рукой:

– Чего мы здесь стоим? Пойдемте в клуб.

В клубе Кириллу и Вике очень понравилось. Чувствовалось, что здесь собрались заинтересованные ребята. На стенах было много разных плакатов, фотографий. Из рассказов ребят гости узнали, что клуб «Живой родник» существует уже 40 лет, а основал его в свое время молодой учитель, который приехал по распределению в Воскресенск. Отработав положенный срок, Георгий Михайлович остался в городе. Он обошел и объездил все окрестности. Своих учеников он брал в походы, чтобы они своими глазами увидели, какой вред может нанести человек природе. Георгий Михайлович обладал редким даром убеждать людей. Он напечатал несколько заметок о природе в местной газете. К словам молодого учителя стали прислушиваться.

Несколько лет Георгий Михайлович вел кружок. Ребята из школы вели наблюдение за флорой и фауной края, записывая свои данные в специальные дневники. Но Георгий Михайлович считал, что этого мало. Он решил, что нужно организовать в городе «Зеленый патруль», который будет заботиться о природе. Ребята из «Зеленых патрулей» занимались самой разнообразной работой. Они очищали родники, собирали мусор, оставленный нерадивыми туристами, устраивали свои слеты.

Ребята вырастали, но на смену им приходили другие. Новые знакомые показывали Кириллу и Вике старые фотографии, на которых были их родители. А теперь уже они, их дети, ходят в клуб, чтобы заботиться о природе. Но в последние годы положение стало ухудшаться. Человек стал больше думать о себе и меньше об охране природы. Когда пришло известие о том, что около Воскресенска собираются строить новые заводы, многие жители возмутились. Георгий Михайлович первым выступил в местной газете с призывом ко всем жителям воспротивиться строительству. К мнению заслуженного педагога многие прислушались. Но немало местных жителей предпочли остаться в стороне. Администрация края стала склоняться к тому, чтобы разрешить строительство. Но Георгий Михайлович и его единомышленники не сдавались. Они стали обращаться в разные организации за поддержкой. Среди таких организаций был и московский институт, в котором работал Андрей Павлович. Но ребята из клуба тоже не остались безучастными к этой проблеме. Следуя примеру взрослых, они составили письмо от клуба «Живой родник» и отправили его администрации города.

А в это время решили провести в городе фотовыставку. На этой выставке предлагалось показать два вида фотографий. На одних была запечатлена природа, не тронутая человеком, а на других – то, какой вред человек может нанести окружающей среде.

– Вот этим мы и занимаемся в клубе, – закончил Миша. (Тот самый темноволосый паренек, что пригласил их в клуб. Чувствовалось, что у ребят он за старшего, и они относятся к нему с уважением).

– Правда, здоровско?! – вмешался Васька. Он очень гордился тем, что первым познакомился с приезжими. Да к тому же такими классными ребятами.

– Да, – откликнулся Кирилл, – вы здесь хорошо все устроили.

– А у вас есть «патрули?» – спросила невысокая полноватая девчушка.

– Я слышал, что патрули раньше были, но потом как-то все само собой отменилось. Но у нас в школе есть кружок по охране природы. Я туда хожу на занятия.

– Я тоже ходила в кружок, – перебила брата Вика, – когда Кирилл показывал свои фотографии.

Ребята засыпали Кирилла вопросами. Мальчик объяснил, что раньше занимался фотографией, но теперь уступил фотоаппарат сестренке, а сам занимается любительской видеосъмкой.

– Ух ты, – восхищенно вымолвил Васька, – а бельчонка сможешь снять?

– Еще бы, – рассмеялся Кирилл, – если ты еще раз отведешь меня туда, где он живет.

– Отведу, – заверил Васька.

Вика подергала Кирилла за рукав и спросила шепотом:

– А можно мне принести сюда свои фотографии из заповедника?

– Я думаю, что можно, – ответил брат и спросил:

– Ребята, мы пока к вам ехали, побывали в заповеднике «Кивач». Вика сделала несколько снимков и хотела бы принести их к вам. Можно?

– Конечно, – откликнулось сразу несколько голосов, – у нас конкурс для всех желающих, пусть приносит.

* * *

На следующий день Кирилл и Вика принесли в клуб викины фотографии. Они вызвали огромный интерес. Большинство ребят только слышало про заповедник, но бывать им там не приходилось. С интересом они рассматривали необычные деревья и кустарники, передавая фотографии друг другу. Со всех сторон сыпались вопросы.

– Вот здоровско! – Васька держал в руке несколько фотографий. – Надо же, какое дерево может вырасти!

– Вика, – обратился Миша к девочке, – а ты не могла бы подарить несколько фотографий нашему клубу? Мы бы оформили стенд о заповеднике.

– Конечно, – обрадовалась Вика, – вам правда понравилось?

– Еще бы! – ответила вместо Миши полноватая девчушка. – У тебя получились отличные фотографии.

Сияющими глазами Вика взглянула на брата. «Молодец», – ответил он взглядом. Когда были отобраны фотографии для конкурса, Кирилл и Вика в сопровождении верного Васьки отправились домой.

ГЛАВА 4 НОЧНОЙ ГОСТЬ

Почти неделю жила семья Нефедовых в Воскресенске. Только вечерами собирались все вместе. Андрей Павлович целыми днями занимался бумагами, что передал ему Киримов, дети все дни проводили в клубе, а Екатерина Николаевна заботилась о доме, гуляла по городу. Но вечером каждому было что рассказать другим. Андрей Павлович говорил о том, что ему удалось узнать, а ребята наперебой делились своими впечатлениями.

В клубе «Живой родник» их приняли очень хорошо, они успели подружиться со многими ребятами. Всем понравились работы Кирилла, а Вику хвалили за отличные фотографии. К Нефедовым очень скоро стали относиться по-дружески, как будто были давно с ними знакомы.

Андрей Павлович полагал, что бумажная волокита может затянуться надолго, а ему необходимо было провести исследования непосредственно на месте. Он все чаще говорил о том, что нужно выехать на одно из ближайших озер. Ребята слушали отца, затаив дыхание. Еще бы! Настоящие озера! Какой там может быть чудесный вид! А растения! А животные!

Кирилл ломал голову, как бы ему уговорить отца взять его с собой (он ведь знает, что от Кирилла помехи не будет), но и Вика твердо про себя решила – ни за что не отступать и все-таки добиться от папы обещания взять ее с собой на озера. В некоторых вопросах Вика была удивительно упряма и почти всегда добивалась своего.

Андрей Павлович уже начал договариваться о том, чтобы уехать на несколько дней на озера, но произошло событие, изменившее все планы Нефедовых.

День прошел как обычно, не предвещая никаких сюрпризов. Кирилл и Вика с утра ушли в клуб. Там во всю шла подготовка к фотовыставке. Стенд для викиных фотографий был почти готов. Кирилл помог Вике расположить снимки. Две девочки из клуба Наташа и Света помогали их подклеивать. Осталось только каждую фотографию обвести рамочкой и сделать красивые надписи. Кирилл трудился над рамочками, аккуратно проводил линии цветными фломастерами. Затем к работе приступил Коля, который лучше всех в клубе делал разные надписи. Он попросил, чтобы ему не мешали, и ребята отошли от стенда.

Они собрались вокруг Кирилла, который рассказывал много интересного о тех местах, где им с Викой довелось побывать. Ребята внимательно слушали, задавали вопросы. Кирилл не только снимал на видеокамеру разных интересных животных, он всегда внимательно наблюдал за ними. Многих ребят также интересовали повадки диких животных. Так за делами незаметно прошло время. Стенд был закончен. Кирилл и Вика полюбовались немного творением своих рук и отправились домой.

А вечером прибежал Васька. Рыжий пацаненок стал постоянным гостем у Нефедовых.

– Здрасьте, а я к Кириллу, можно? – бормотал он торопливо, стаскивая у порога растоптанные башмаки.

– Можно, – улыбнулась Екатерина Николаевна, увидев рыжего постреленка.

– Я быстренько, я только одну штуку покажу, – и Васька быстро проскользнул мимо Екатерины Николаевны.

В комнате Васька плюхнулся на старенький диван, который тут же начал жалобно скрипеть. Мальчишка достал из кармана штанов спичечную коробочку и подбросил ее на ладони:

– Угадайте, чего у меня есть?

Вика с любопытством уставилась на коробочку.

– Там кто-то сидит? – спросила она.

– Ага, – Васька снова подбросил коробочку, – сам поймал.

– Покажи, – попросил подошедший Кирилл.

Васька сдвинул с коробки крышку, перевернул ее и подставил ладонь. На ладошку тяжело шлепнулся огромный жук.

– Правда, здоровско? – спросил он у ребят, удивленно разглядывавших жука.

А жук и правда был необыкновенный. Длинный, около 8 см, с коричневато-золотистым брюшком, темными подкрыльями и светло-коричневыми жесткими крыльями, покрытыми по краям золотистыми точками, будто обсыпанными золотой пыльцой. Шесть ног жука были чуть темнее брюшка, темно-коричневого цвета, а щетинки на них почти черные. Заканчивалась каждая из ног несколькими прочными пластинками, по виду напоминающими маленькое копытце.

На самых кончиках ног было по несколько золотистых точек. Голова у жука была большая, темно-коричневая с зеленовато-золотистым отливом. Между туловом и головой несколько пластинчатых складок. Жук мог поворачивать голову в нужную ему сторону. Клюв у него был почти черный и сильно загнут. Возле клюва торчали тонкие жесткие усики. А рога напоминали антенны радаров. У жука были маленькие черные глазки, которыми он внимательно посматривал на ребят. Его рожки-антенны едва заметно шевелились.

Жук спокойно лежал на васькиной ладошке, не делая никаких попыток улететь. Но стоило Вике протянуть пальчик, чтобы погладить жука, как он, изловчившись, тут же царапнул ее своей лапкой. И снова замер. Но усики-антенны стали раскачиваться чуть сильнее.

– А он не кусается? – спросила Вика.

– Кусается, – ответил Васька, – я когда его поймал, так он меня за палец хватанул.

– А где ты изловил такого зверя? – спросил Кирилл. – Никогда таких больших не видел и окраска интересная.

– И я не видел, – Васька чуть закрыл ладонь, потому что жук решил расправить крылья, – а словил я его за домом бабки Шуры. Хотите покажу?

– А что ты с ним собираешься делать? – спросила Вика.

– Подержу немножко и выпущу. Я его дома в банку сажал и крошки от хлеба туда кидал. Хотел посмотреть, как он будет есть, только он есть ничего не стал. Сидел себе и все.

– А ты бы стал есть в неволе, если бы тебя в банку посадили? – Вика в упор посмотрела на Ваську.

– Не ссорьтесь, – одернул Кирилл Вику. – в банке ему, наверное, и правда плохо. Давайте выпустим жука и посмотрим, может, там еще такие есть.

– Ага, – Васька стал запихивать жука обратно в коробку, – прямо сейчас и пойдем.

– Подожди, – Кирилл удержал рыжего егозу, – пусть Вичка сначала щелкнет твоего жука на память.

Вика поняла брата и стала поспешно вытаскивать фотоаппарат. Жука снова достали из коробки и посадили на стол. Жук не делал попыток улететь, и Вике удалось сделать целых три кадра. После этого ребята убежали с Васькой и целый вечер ползали в траве за стареньким домом бабки Шуры, отыскивая в траве разных жуков. Вика взяла с собой фотоаппарат, надеясь сфотографировать какое-нибудь необыкновенное насекомое, но почти все кадры потратила на бродячего пса Шарика, который случайно забрел на полянку за домом.

Набегавшись вместе с Васькой, Кирилл и Вика поздно вернулись домой. Наскоро перекусив булочками с чаем, дети отправились спать. Их сон был таким крепким, что они не услышали звонок, который прозвучал глубокой ночью. Владимир Александрович открыл дверь, в коридоре запахло ветром, мокрой мешковиной, свежей рыбой. В квартиру ввалился высокий мужчина, сильно заросший щетиной.

– Здорово, Володя, – прогудел он низким хрипловатым голосом, – не ждал?

– Здравствуй, Алеша, – обрадовался Киримов, – давно тебя не было. Проходи, проходи сюда.

Мужчина прошел на кухню и поставил возле плиты большой мешок.

– А это гостинцы от дедушки водяного, – пошутил он.

– Рыбка, вот хорошо, – отозвался Владимир Александрович, зажигая газ под чайником, – а у меня как раз гости.

– Не помешаю? – спросил мужчина.

– Что ты, что ты, – замахал руками художник, – это гости долгожданные. Откликнулись ведь, Алеша, на наше письмо в Москве и прислали сюда эколога. Андрей Павлович, по отзывам знающих людей, очень хороший специалист. Он и будет делать заключение о природе края.

– Ну, добро, – отозвался Алексей Александрович, – я тогда тоже с ним утром потолкую. А пока давай-ка помогу тебе с рыбой управиться.

– Отдыхай, – хозяин взялся за мешок.

Открыв его, он стал доставать крупных золотисто-зеленых рыбин, которые разевали рты и били хвостами.

– Смотри-ка, еще живая, – удивился художник.

– Вечерний улов, – пояснил гость, – отдохнуть еще успею, а вдвоем мы с ней, миленькой, быстро управимся.

Владимир Александрович не стал больше спорить и достал еще один нож. Через пять минут на кухне слышалось только потрескивание чешуи. Хозяин и его неожиданный гость чистили и потрошили привезенную рыбу.

Утром Кирилла разбудила Вика. Так не хотелось просыпаться, но Вика настойчиво теребила брата за волосы и шептала: «Проснись, ну проснись». Наконец, Кирилл открыл глаза.

– Что случилось, стрекоза? – спросил он зевая.

– Там папа на кухне с кем-то ругается, – сказала Вика.

– Ругается? Папа?! – Кирилл засмеялся (Андрей Павлович никогда ни на кого голоса не повысил).

– Не веришь, выйди сам и посмотри, – обиделась Вика.

Из кухни и впрямь доносились голоса мужчин. Но Андрей Павлович вовсе не ругался, напротив, он старался что-то объяснить или доказать слушателям. Его поддерживал приятный низкий голос художника Киримова. А вот хрипловатый бас был детям незнаком. Именно он раздраженно гудел, споря с Андреем Павловичем и художником Киримовым.

Дети вошли на кухню. За столом в простенке у окна сидел огромный мужчина. Казалось, что он занял сразу полкухни, отчего и так небольшая, она стала казаться совсем крохотной. У мужчины было грубое обветренное лицо с внимательными серыми глазами. Тяжелые руки лежали на столе. Одет он был в тельняшку, в разрезе которой была видна крепкая загорелая шея.

– Здравствуйте, – поздоровались Кирилл и Вика.

– Мои дети, – сказал Андрей Александрович, – Кирилл и Вика.

Гость кивнул и внимательно поглядел на детей.

– Присаживайтесь, – кивнул он им.

– Оставим наш спор, Андрей Павлович, – сказал он низким хриплым голосом, обращаясь к Нефедову, – это бесполезно. Я сам убедился, что когда живешь в городе, то природа – это что-то непонятное и далекое, но стоит покинуть город и пожить на этой самой природе, когда вокруг тебя живые деревья, живая вода, то и на вещи начинаешь смотреть совсем по-другому.

– В этом вы правы, – отозвался Андрей Павлович, – я и сам хотел на несколько дней съездить на озера, чтобы непосредственно на месте продолжить свои исследования.

– Так за чем же дело стало? – удивился гость.

– Никак не найду подходящий транспорт, да и место еще толком не выбрал.

– И не надо выбирать, – прогудел гость, – чего там думать и искать, поехали со мной. Я живу на озере Туманном в поселке Крушинском. Озер в округе полно, что вам надо, то и исследуйте. А места у нас сказочные.

Кирилл и Вика смотрели во все глаза на незнакомого человека. Вот это да! Он зовет отца на озеро, пожить в поселке, но ведь это же замечательно! Кирилл посмотрел на отца, ожидая, что он ответит. А Вика долго не думала: «Не отказывайся, папочка», – попросила она и посмотрела с надеждой на гостя, может он и их тоже возьмет с собой. А тот, казалось, понял затаенное желание детей.

– А что, – проговорил он, – места в доме много, всем хватит, можете ехать всей семьей. Моя жена Валя только рада будет. А то у нас в поселке почти одни старики, я на работе пропадаю, ей и поговорить-то толком не с кем.

– Ну что, хотите увидеть настоящие озера? – обратился мужчина к детям.

– Конечно, – ответил быстро Кирилл, а Вика закивала головой.

– Тогда собирайтесь, после обеда и отправимся.

И вот они уже едут на старенькой «Ниве» Алексея Александровича. Только выехали за город, как машина свернула на проселочную дорогу. Алексей Александрович гонит машину с ветерком, пассажиров качает, а на ухабах довольно ощутимо подбрасывает. Но все равно ребятам нравится. Они смотрят в окно на мелькающие деревья. То там, то здесь в просветах видны полоски воды. Вода то синяя, то голубовато-серая, то с налетом зелени. Кириллу очень хочется задать множество вопросов их новому знакомому, но мальчишка сдерживается, ведь Алексей Александрович так интересно говорит.

Оказывается, все эти полоски воды – маленькие озера. В Карелии сотни озер. Два самых крупных из них – Онега и Ладога. Остальные немного поменьше, но тоже знаменитые – Выгозеро, Пяозеро, Сегозеро, Илецозеро, Топозеро, Тихшеозеро, Волозеро, Юстозеро. На озере Тунгудском стоит город Сосновец. Он недаром получил свое название. Таких сосен как вблизи города, нет нигде в Карелии. А город Юстозеро свое название взял от озера.

Но кроме крупных озер, которые можно найти на карте, в Карелии несметное количество малых озер. Летом они становятся поменьше, а когда идут дожди, озера разливаются, соединяются между собой протоками и превращаются в одно гигантское озеро. Также в Карелии много болот. Озера во многих местах переходят в болота. В болотах хранится богатство края – торф, который добывает и перерабатывает местная промышленность.

По озерам можно путешествовать неделями. Проплыв одно озеро, можно по протоке выбраться в следующее. А если такой протоки вдруг не обнаружится, то рядом в нескольких шагах опять начнется вода. Если лодка достаточно легкая, то ее можно перетащить через полоску земли и плыть дальше. Некоторые заядлые рыбаки именно так и делают. На озерах полно самой различной живности.

Прежде всего, конечно же, рыба. На крупных озерах разрешен промышленный лов рыбы, существуют специальные рыболовецкие артели. Кроме этого, в озерном краю кормится огромное количество птиц. Одни живут на озерах круглый год, другие останавливаются отдохнуть при перелетах. В речках, несущих свои воды в озера, можно встретить бобра, выдру, ондатру. А в приозерных лесах много зайцев, встречается также бурый медведь, северный олень и лось.

Конечно же, охота на некоторых зверей строго запрещена, но на других выдаются лицензии, и их отстреливают. В сезон охоты многие охотники появляются в Карелии, чтобы показать свое мастерство. Но животных даже под охраной становится год от года все меньше и меньше. И правы те, кто хочет объявить край заповедником с полным запрещением всех видов охоты.

Машина снова свернула с дороги и, взобравшись на пригорок, остановилась. Алексей Александрович позвал всех из машины. С пригорка открывался удивительный вид. Как будто какой-то художник-исполин решил свою картину разделить на две части и в верхней части нанести только светлые краски: светло-серую, голубоватую, голубовато-серебристую, жемчужную с еле заметным розовым отливом, а для нижней не пожалеть синего и зеленого цветов. И небо над расстилающейся впереди землей было удивительно светлым, словно покрытым полупрозрачной вуалью, через которую старались пробиться лучи заходящего солнца. Это они бросали розоватый отсвет на собирающиеся облака.

А земля впереди до самого горизонта была похожа на лоскутное одеяло. Словно художник-неумеха так и не смог определиться, какой бы цвет ему выбрать: синий или зеленый. И неумелыми мазками он наносил синий и зеленый как попало. Где-то синий был гуще, словно лоскутки бархата разбросала щедрая рука, а где-то он истончался, переходя в светлый ультрамарин или лазурь. Синева не оставалась спокойной, то здесь, то там она начинала сверкать, покрываясь серебристыми бликами. И зеленый цвет тоже не был однотонным. То он становился насыщенно-темным – в этом месте поднимались вершины высоких остроконечных деревьев, то становился светлым, почти фисташковым – это росли на отмелях невысокие кудрявые деревца. Кустарник выделялся изумрудной зеленью. И нежно-зеленым, переходящим в палевый, светились полянки травы между синими окошками воды.

Взгляд скользил до самого горизонта, возвращался, пытаясь задержаться на каком-то предмете, но снова уходил вдаль. И оторваться было невозможно от рассыпанных перед ними щедрой рукой Природы драгоценностей.

Нефедовы восхищенно молчали. Первым нарушил молчание Алексей Александрович: «Нравится?»

– Еще бы! – в глазах Кирилла светился восторг.

– Сколько лет здесь живу, а когда еду домой, обязательно сверну на этот пригорок, стою и смотрю. Вот она вокруг, благодать земная.

– Вы это правильно сказали, – отозвался и Андрей Павлович, – действительно, благодать.

Вика прижалась к матери и смотрела на расстилавшееся перед ней чудо широко открытыми глазами.

– Это правда самое красивое место на земле? – шепотом спросила она.

– Правда, малышка, – также тихо отозвалась Екатерина Николаевна.

Темнело. Машина снова подпрыгивала на ухабах. Вдруг Алексей Александрович резко затормозил. Свет фар впереди выхватил на дороге что-то темное. Алексей Александрович вылез из машины и пошел посмотреть. Кирилл тоже не утерпел и вылез следом за ним.

Пройдя немного, мальчишка удивленно остановился. Через дорогу прыгало много маленьких лягушек. Одни исчезали в траве, а на смену им выпрыгивали новые. Лягушек было необыкновенно много.

– Что это? – спросил Кирилл, подходя к Киримову.

– Лягушачье переселение, – ответил тот.

– Но почему? Зачем они куда-то прыгают?

– Такое часто случается, если долго нет дождей. Лягушки живут в небольших стоячих болотцах. Когда те начинают пересыхать, они начинают искать себе местечко поуютнее. Вот так и маршируют из одного озерца в другое.

– Действительно, они похожи на колонну солдат, – засмеялся Кирилл, – пойду Вику позову, пусть посмотрит.

Вика не заставила себя упрашивать, и вместе с Кириллом они стали смотреть за маршем «зеленых солдат». Лягушачий поток становился все меньше. Вот и последние лягушки, прошлепав по дороге, скрылись в траве.

– У нас еще и не такие чудеса увидите, – сказал Алексей Александрович, вновь занимая водительское место, – хотите?

– Хотим! – ответил Кирилл.

– А много этих чудес будет? – спросила Вика.

– И не сосчитать, – пошутил Киримов.

На темнеющем небе появлялись первые звездочки, и любопытными светлячками смотрели на засыпающую землю.

ГЛАВА 5 НА ОЗЕРЕ ТУМАННОМ

Утро заглядывало любопытными серыми глазками в окошки старого деревянного дома, старалось забраться полосками света во все его уголки и прогнать темноту. Та отступала, пряталась за старым рассохшимся шкафом с мутноватым зеркалом, хоронилась под столом с длинной скатертью, таилась за тяжелыми портьерами, чтобы с наступлением сумерек опять выйти из своих потайных уголков и мягкими лапами обхватить вещи, закачаться причудливыми тенями на потолке и стенах. Но утро все настойчивее лезло в дом, и темнота торопливо спешила спрятаться.

Старый дом просыпался. Потрескивали деревянные чисто вымытые половицы, поскрипывали пружины в диване, суховато звякали часы. Стукнула щеколда, послышались торопливые шаги хозяйки. Зашуршал тяжелый брезентовый плащ, взвизгнула калитка, заурчал мотор. И опять тишина. В доме еще спали.

Разбудил Кирилла Разбойник. Он прокрался в комнату на мягких лапах, подошел к кровати, на которой спал мальчишка и довольно заурчал. Растянувшись на половичке возле кровати, полосатый котишка принялся старательно вылизывать лапку. Но это ему скоро надоело, и он схватил зубами свой хвост. Но это показалось ему неинтересным. Разбойник запрыгнул на кровать, неторопливо прошелся по кромке, ткнулся темным мокрым носом в локоть мальчика. Кирилл спал. Разбойнику это не понравилось. Опрокинувшись на бок, он передними лапами схватил руку, а задними принялся отпихивать ее от себя. Разбойник громко урчал, как будто боролся с воображаемым зверем и небольно хватал руку зубами.

Но что-то вдруг испугало полосатого разбойника. Он вскочил и зашипел, шерсть на загривке поднялась дыбом. Кирилл открыл глаза. С кровати стремительно спрыгнул пушистый полосатый комок.

– Разбойник, – позвал его Кирилл.

Сделав круг по комнате, Разбойник остановился и неторопливо приблизился. Кирилл погладил полосатого плутишку по мягкой шерстке, почесал за ушком. Разбойник опять довольно заурчал и пристроился у Кирилла в ногах.

– Пора вставать, Разбойник, – мальчик потеребил кота за пушистый загривок.

Но Разбойник только недовольно мяукнул, свернулся клубком и сделал вид, что спит. Только в щелку глядел хитрый зеленый глаз. Кирилл не стал трогать Разбойника: наверное, молодой котишка гулял всю ночь.

Кирилл потянулся. Нужно разбудить Вику. Вчера они договорились сбегать пораньше на озеро. Купаться, конечно же, нельзя (вода еще холодная), но побегать по берегу, поплескаться на мелководье водой, это вполне возможно.

Родители уже встали. Екатерина Николаевна помогала Валентине Петровне готовить завтрак, а Андрей Павлович готовил свои приборы. После завтрака он собирался на озеро.

– Наконец-то, в доме живые люди, – вздохнула Валентина Петровна, – а то мы со стариком все время одни.

Она поставила перед Кириллом и Викой блюдо с жареной рыбой, пододвинула миску с вареной картошкой, посыпанной зеленью и ласково сказала: «Кушайте, детки».

– А у вас есть дети? – спросила Вика, потянувшись за картошкой.

– Вика... – укоризненно посмотрела на дочь Екатерина Николаевна.

Кирилл не успел одернуть сестренку. Но тетя Валя, похоже, не рассердилась.

– Есть, сын Олежка. Но он уже большой. В городе в институте учится. Как сдаст сессию – приедет. Надо ведь и отцу помочь по хозяйству.

Она поставила на стол крынку с молоком и виновато улыбнулась: «Вы уж тут без меня завтракайте, а мне на работу пора». Валентина Петровна объяснила Екатерине Николаевне, что где искать и, подвязав белый платок, ушла.

– Эх, Вика, – посетовал Кирилл, – и когда ты научишься сначала думать, а потом говорить.

Вика захлопала большими глазами.

– Я ничего такого не сказала... Я просто спросила... Мам, чего он ко мне цепляется?

– Не цепляется, – отозвалась Екатерина Николаевна, – брат тебе правильно говорит.

Вика надулась: вот всегда Кирилл прав. Но ее обида длилась недолго и, побыстрее допив молоко, девочка спрыгнула со стула.

– Кирилл, – позвала она, – бежим на озеро.

Кирилл посмотрел на мать.

– Ладно, бегите, – разрешила Екатерина Николаевна, – а я все тут приберу, а потом тоже к вам приду.

Кирилл и Вика побежали к озеру.

Дом Киримова стоял на пригорке. Прямо к ограде сада примыкали высокие сосны. Между деревьев вилась тропинка. По ней дети стали спускаться вниз. Берег озера зарос ивняком, из воды торчали камыши, а вон и деревянный помост, что уходит прямо в воду. Ребята сбежали с тропинки и пробежали по деревянным доскам.

Вот это да! Деревья теперь не мешали и перед ребятами открылся чудесный вид. Озеро лежало перед ними как на ладони. Ни одной морщинки не было на гладкой, как зеркало, поверхности. Дымчато-голубой цвет воды притягивал взгляд. Казалось, озеро дремлет, прикрыв свои серо-голубые глаза.

– Какое оно красивое, – тихонько сказала Вика, – прямо как спящая Красавица.

Кирилл был согласен с сестрой. Озеро его заворожило. Оно было таким удивительно спокойным. Казалось, по его ровному дымчато-голубому стеклу можно было идти. Дети тихо стояли и глядели на озеро. Но сбоку зашуршали камыши и показалась высокая фигура.

– Папа! – вскрикнула Вика.

Это был действительно Андрей Павлович. Он тоже заметил детей.

– Кирилл, – позвал он, – подойди ко мне.

– И я! – запрыгала на мостках Вика.

– Нет, стрекоза, оставайся на месте. Мы с Кириллом сейчас к тебе придем.

– Но, папа, я тоже хочу к вам прийти.

– Хорошо бы, да тут такие пиявки.

Услышав про пиявок, Вика решила, что, действительно, лучше всего ей будет подождать на мостках. Пиявок ей смотреть не хотелось.

Кирилл помог Андрею Павловичу установить аппаратуру, а потом перенести ее на новое место.

– Здесь слишком топкий берег, – объяснил он, – но завтра я отправлюсь на другую сторону озера. Там мне будет гораздо удобнее.

* * *

Теперь ребята мало видели Андрея Павловича. Он уходил на озеро ранним утром, а возвращался только поздно вечером. С собой он брал бутерброды и термос, но иногда забывал про них, и вечером вынимал из кармана слипшийся, завернутый в раскисшую газету комок.

Кирилл тоже нашел себе занятие. Однажды он сидел вечером на крылечке, когда вернулся Киримов. Он не сразу вошел в дом, а сел на крыльцо вместе с мальчиком. Достал из кармана мятую пачку и закурил.

– Что-то произошло? – спросил Кирилл.

Серые глаза твердо глянули на мальчика. Но увидев с каким участием спрашивает Кирилл, Киримов выдохнул дым, усталая морщинка на лбу разгладилась.

– Обычная работа, – ответил он.

– А кем вы работаете?

– Инспектором в охране. Знаешь, что бывают такие люди, которые должны охранять природу.

– От браконьеров? – спросил Кирилл, которому уже приходилось сталкиваться с браконьерами, когда они ездили всей семьей вместе с Андреем Павловичем на Байкал.

– На этот раз только туристы. Но вреда иной турист может нанести больше, чем любой браконьер.

И Киримов стал неторопливо рассказывать о том, как бездумно некоторые люди «отдыхают». Кирилл внимательно слушал. Он и сам это видел не раз. И пусть он еще мальчишка, но Кирилл для себя твердо решил, что всю жизнь он будет охранять природу.

– Вот такие дела, – закончил Киримов, – я Вале стараюсь не рассказывать, а то она всегда переживает.

– Наша мама тоже переживает, когда папа отправляется в командировку.

– Часто вы с отцом в командировках бываете?

– Не часто, только несколько раз ездили.

– Интересно?

– Конечно. Можно новые места увидеть, разных зверей и птиц. Я стараюсь понять, какие у них повадки. Что удается, снимаю на пленку, а потом смотрю. Папа говорит, что когда-нибудь из этих кадров можно будет сделать видеоальбом о дикой природе.

– Хорошее дело, – проговорил Киримов, – значит, наблюдать любишь... Так... послезавтра у меня выходной. Пойдешь со мной на рыбалку, вот там и понаблюдаешь за своей дикой природой.

– Правда? – Кирилл вскочил. – Вы не шутите?

– Нет, – гулко засмеялся Киримов, – зачем мне шутить. Все мальчишки любят рыбачить, уж я-то знаю, вот и порыбачим вместе.

Кирилл чуть не прыгал от радости. Он будет рыбачить на озере!

* * *

Кирилл и не думал, что рыбалка должна начинаться ночью. За окном было совсем темно, лишь на востоке небо едва начало сереть. Кирилл думал, что оделся он достаточно тепло, но Алексей Александрович заставил его надеть еще одни теплые штаны, рубашку и телогрейку. Штаны, правда, пришлось завернуть, а у рубашки и телогрейки подкатать рукава. Напоследок Алексей Александрович принес высокие болотные сапоги. Кирилл думал, что он в них утонет, но голенища сапог тоже подвернули.

– Вот теперь рыбак готов, – Киримов удовлетворенно посмотрел на дело своих рук.

Самому же себе Кирилл казался маленьким меджвежонком в теплой шубке. Но скоро он освоился с одеждой. Рыбаки вышли из дома. Валентина Петровна уже приготовила им корзинку с домашними припасами.

– Ты уж поосторожней, Алеша, – напутствовала она, – и присмотри за парнишкой.

– Все будет нормально, Валя, – прогудел Киримов.

Они зашагали к озеру. Впереди неторопливо шагал Киримов, тяжелую корзинку он нес играючи. За ним поспешал Кирилл. Он все еще не мог приноровиться к большим и неудобным сапогам. Но вот, наконец-то, и озеро. Киримов велел Кириллу забираться на нос лодки, потом столкнул ее с отмели и сел на весла. Чувствовалась опытная рука. Весла уходили в воду почти беззвучно, и лодка быстро скользила мимо темных берегов.

У каждого опытного рыбака есть свои излюбленные места. Он изучил их вдоль и поперек и точно знает, где какая рыбка водится и на что ее лучше ловить. Кирилл очень удивился, увидев странные рыболовные снасти Киримова, но тот объяснил, что взял специальные донные удочки.

Лодка тихо проплыла мимо поросшего травой островка, нырнула в протоку между камышами. Обогнув еще несколько островков с камышами, лодка вошла в тихую протоку. С одной стороны она была прикрыта камышами, а с другой стороны из воды торчало несколько корявых стволов.

– Там внизу одни коряги, – пояснил Алексей Александрович Кириллу, – а вот под корягами рыбка-то и прячется. Мы с тобой попробуем сегодня налима поймать.

– А трудно его поймать? – спросил Кирилл.

– Хитрая рыбешка, – отозвался Киримов, – да только мы хитрее.

– Рыбка, ведь как, – учил он Кирилла рыбацкой премудрости, – она хватает все, что только движется. Рыбка не хищная – гораздо осторожнее, но тоже попадается. А хищной рыбе только покажи наживку – сразу кидается.

– Разве так просто?

– Просто, если правильно наживку забросишь.

– А налим хищный?

– А как же! Только давай ему мелких рыбок. Если лягушка какая возле него в воду плюхнется, и ее подберет. Рачка мелкого съест, жуков водяных тоже хватает.

– Он у вас хуже щуки получается.

– Не хуже, просто рыба такая. А вот мясо у него гораздо лучше. У щуки жестковатое, а у налима нежное. И еще очень печень налимья ценится, кто пробовал хоть раз, знает – деликатес.

– И в самом деле, необыкновенная рыбка.

– Ленивым хозяйкам больно нравится.

– Почему «ленивым»? – удивился Кирилл.

Алексей Александрович тихонько рассмеялся:

– Потому что у налима чешуи нет, только кожица.

Разговаривая с Кириллом, Алексей Александрович не терял времени. Он достал небольшое ведерко, в котором плескалась мелкая рыбка. Одну из удочек он протянул Кириллу, а на другую стал прилаживать насадку. Насадив рыбку на крючок, Киримов стал ритмично раскачивать леску, помогая себе всем удилищем. Затем сделал резкий бросок. Грузило и насадка ушли вниз, чтобы очутиться у самого дна. Кирилл внимательно наблюдал за действиями рыбака. Он попробовал их в точности повторить. Но такого же резкого и точного броска не получилось.

– Ничего, – успокоил Киримов, – сноровка со временем появляется.

Говорят, что самое утомительное для рыболова – это ожидание. Но так говорит лишь тот, кто сам никогда не был на рыбалке, кто не знает и не умеет чувствовать ее прелести. Рыбалка. Чего проще, кажется. Взял удочку, насадил на крючок червяка, забросил наживку и сиди себе жди, поплевывай в воду. Но так могут ловить рыбу только неискушенные городские жители, для которых рыбалка в местной мутной речке равняется охоте на льва в дикой саванне. Столько гордости, столько восторга от пары маленьких пескаришек, которых удается выудить. Но рассказов... о том как сорвалась чудовищных размеров щука..., о том как ускользнул преогромный сом... И показывая в ведерке серебристую мелочь, они гордо называют себя – рыбаки!

Но настоящие рыболовы не будут вам рассказывать, как им трудно было поймать эту невзрачную мелочь, не станут донимать байками о сорвавшейся огромной рыбе. У каждого рыболова есть своя хитрость, чтобы изловить действительно «стоящую» рыбку.

И Алексей Александрович тихонько делился с Кириллом этими рыбацкими секретами. При этом он не забывал иногда шевелить удочкой, проверяя, на месте ли наживка.

Вдруг Кирилл почувствовал слабый рывок. Клюет! Он торопливо перехватил удилище и потянул на себя. Еще рывок! Но леска легко поддалась, рыбе удалось сорваться с крючка. Пришлось насаживать на пустой крючок другую рыбку.

– Не торопись, – посоветовал Киримов, – выводи плавненько, так будет легче вытащить.

И словно в ответ на его слова, напряглась леска его удочки. Киримов слегка потянул удилище, затем отпустил его. Леска резко натянулась и пошла в сторону. Точно! Есть рыбка. Осторожно приподнимая удилище, Алексей Александрович стал вытягивать леску, придерживая ее рукой. Леска сильно натянулась. Подведя рыбку на крючке к самому борту лодки, он стал быстро выбирать леску. Вода возле лодки вспенилась, показалась бьющаяся рыба. Перехватив леску у самой рыбьей пасти, Киримов резко выдернул добычу из воды и кинул рыбу на дно лодки.

Кирилл нагнулся, рассматривая «трофей». Алексей Александрович освобождал рыбу от крючка. В лодке лежала небольшая полосатая рыбка с хищной остро вытянутой пастью. Она разевала рот, наполненный мелкими острыми зубами. Плавнички у рыбы оранжевого цвета, а хвост оранжевато-серый.

– Вот и судачок нам на уху попался, – сказал Алексей Александрович.

Кирилл не успел ответить, его леску «повело».

– Подсекай, – тихо проговорил Киримов, – только не спеши.

– Хорошо, – также тихо отозвался Кирилл.

Он не стал резко дергать удилищем, а, напротив, постарался осторожными движениями, как это делал Алексей Александрович, вытащить рыбу. Кирилл постарался подвести рыбу поближе к борту лодки, а затем вытащил ее.

К судачку присоединился небольшой налим. Кирилл мог теперь рассмотреть эту удивительную рыбку. Своим обликом она напоминала сома. Такая же закругленная голова, усы по бокам пасти, маленькие глазки. И тело было почти такой же формы – крупная спинка, плавно сужающаяся к хвосту. Но вот окраска! Голова у налима серовато-зеленая, а все тело серое в небольших желтых пятнах. Узкий почти незаметный плавник на спине и небольшие вытянутые плавнички с боков. Кирилл потрогал вытащенную рыбину. Действительно, чешуи не было, но казалось, что рыба покрыта какой-то слизью.

– Что это? – спросил он Киримова.

– На шкурке всегда появляется слизь, стоит только вытащить рыбу из воды, – объяснил опытный рыбак.

Место и вправду оказалось счастливым. За несколько часов удачливые рыболовы поймали почти ведро рыбы. Тут были и судачки, и линьки, и лещи, и язь. Названия некоторых рыбок Кирилл даже и не знал, так как никогда их не видел. Рыбка серебрилась чешуей на дне лодки. Кирилл удивлялся, ему, городскому жителю, не приходило в голову, что рыба, пойманная на удочку, может быть такого размера.

– Отбой, – проговорил Киримов, – сейчас мы с тобой отдохнем немного. Попотчую тебя настоящей рыбацкой едой.

– Будем варить уху? – спросил Кирилл.

– Не только, – прогудел в ответ Киримов.

Он направил лодку в протоку, обогнул камыши и пристал к берегу.

Пока он вытаскивал лодку на песок и закреплял ее, Кирилл складывал рыбу в ведро.

На берегу Кирилл увидел небольшой шалашик, несколько закопченных камней, ограждавший выжженный круг, обугленные рогульки для котелка. Возле рябинки был свален приготовленный заранее валежник, чтобы разжечь костер. Возле костра плоский продолговатый камень и небольшой деревянный чурбачок. Алексей Александрович направился к камню.

– Ну, чем не стол? – спросил он.

– Здорово, – ответил Кирилл.

На «стол» Киримов стал выкладывать пойманную рыбу.

– Эту сварим сейчас, – сказал он, отбирая мелочь, – судачки подойдут, лещики, язик сойдет, селедку можно бросить и жереха.

– Селедку? – удивился Кирилл.

– А ты думал, что селедка только соленой бывает? – засмеялся рыбак. – Она в речках водится, а иногда и в озера заплывает.

Свежая селедка показалась мальчику маленькой и невзрачной.

– А это что за рыба? – спросил он, указывая на вытянутую рыбу с сильно задранной мордой.

– Чехонь, – ответил Киримов, – немного жирновата, но для ухи сойдет.

– А что с этой делать? – Кирилл указал на оставшуюся рыбу.

– А из этой у нас с тобой будет второе блюдо, да такое, какого ты отродясь не пробовал, – отозвался Алексей Александрович. – Вот эту мы сейчас на уху почистим, а эту отнеси пока на берег.

Кирилл подхватил ведро и отправился к росшему на берегу ивняку.

ГЛАВА 6 ВОРИШКА

Ведро он поставил почти у самой воды, прикрыв его для верности небольшим листом лопуха. Вернувшись, Кирилл увидел, что работа кипит вовсю. Рыбак, ловко орудуя острым ножом, чистил и потрошил рыбу. Кирилл тоже получил нож и рыбку, но получалось у него, по правде сказать, пока плохо, хотя он и старался помогать изо всех сил.

– Ничего, – успокоил Киримов, – не все сразу. Я помню, когда-то сына учил правильно чистить, так у него тоже долго не получалось.

– Очень долго? – невесело усмехнулся Кирилл.

– Все равно научился, – ответил Киримов, – он парень у меня упорный, всегда старается добиться того, что задумал. А ты придавливай рыбку за голову и чисти от головы. Смотри... вот так. Видишь? Таким образом и действуй...

Кирилл старался в точности повторять то, что делал рыбак, и у него действительно начало получаться. Приготовленную рыбу сложили в котелок и подвесили его на рогульках. Киримов принес из шалашика немного картошки, пшена, соль, лавровый лист.

Вскоре по поляне распространился вкусный запах ухи. Угли в костре почти прогорели и покрылись пеплом. Сняв с огня котелок, Алексей Александрович поворошил угольки.

– Вот и порядок. Сейчас мы с тобой второе блюдо готовить будем.

– А как? – спросил Кирилл.

– Увидишь. Неси пока рыбку.

Кирилл отправился на берег. Дойдя до ивняка, остановился в растерянности. Ведро он поставил почти у самой воды, но теперь оно валялось опрокинутое возле кустарника. На песке валялась чешуя, пахло свежей рыбой. Кто-то здорово здесь похозяйничал, вернее, поразбойничал. Подняв ведро, удрученный Кирилл отправился назад к шалашу.

– Перевернутое, говоришь, – Киримов заглянул в ведро, – ну, пойдем посмотрим.

– Чего теперь смотреть? – удивился Кирилл.

– Интересно узнать, кто же это так напроказничал.

Кирилл вместе с Алексеем Александровичем вернулся на берег. Его тоже мучил вопрос: «Кто, ну кто это мог сделать?» Рыбак, осмотрев песок возле ивняка, рассмеялся.

– Да, действительно здесь побывал знатный вор!

– Знатный? – удивленно переспросил Кирилл.

– Еще бы! Такого зверька трудно увидеть, а еще труднее поймать.

– Так вы знаете, кто это был?

– Догадываюсь.

– И кто же?

– Поречня.

– А что это за зверек?

– Выдра. Выдру называют «поречня» или «порешня». Она в быстрых речках живет. Но встречается еще и озерная выдра. Там, где речка впадает в озеро, поречня роет свои норы. А вот охотиться ходит и в речку, и в озеро, только туда слишком далеко не забирается.

– А выследить ее трудно?

– Трудновато, но нет ничего невозможного. Главное, найти ее нору.

Кирилл загорелся. Так захотелось ему увидеть загадочную поречню, а тем более заснять ее на пленку. Вот если бы действительно удалось найти ее норку, а потом можно будет посидеть, покараулить. Зверек, видно, редкий и хитрый, так что кадры могут получиться что надо. Отвлек от размышлений Кирилла Алексей Александрович. Он уже успел достать миски, нарезать хлеб и молодой лучок. Уха припахивала дымком, но была необыкновенно вкусной. Пока Кирилл и Алексей Александрович хлебали уху, старый рыбак рассказывал о повадках поречни.

Кирилл внимательно слушал и прикидывал, где бы ее лучше поискать.

– Вижу, парень, – сказал Киримов, прерывая свой рассказ, – захотелось тебе воришку увидеть. Бери мою лодку, пока я на дежурстве и выслеживай его на здоровье.

– А можно?

– Можно, можно. Похоже, ты тоже упрямый и своего сумеешь добиться.

– Спасибо, – обрадовался Кирилл.

– Да на здоровье. А возвращаться будем, я тебе одну затоку покажу, может там поречня своих нор и понастроила.

– Спасибо вам, – еще раз поблагодарил Кирилл.

– Не за что, а вот рыбки особой придется нам в другой раз попробовать, а то эта вся на обед воришке досталась.

И долго еще смеялись Кирилл и Алексей Александрович, вспоминая, как ловко воришка утащил из ведра рыбу, которую они ловили все утро.

* * *

На следующий день Кирилл поднялся очень рано. Но хозяева уже встали. Алексей Александрович ушел на работу, а Валентина Петровна готовила завтрак.

– Ты куда это в такую рань поднялся?

– Хочу на озеро сходить, выдру поискать.

– И тебе видно старый голову задурил.

– Почему задурил?

– Понарассказывал тебе всякого, что в озере кто только не живет, а ты и поверил. Он и сыну все время сказки рассказывал, так малец целыми днями на воде пропадал, – Валентина Петровна вздохнула.

– А разве это плохо? – спросил Кирилл.

– Оно может и неплохо, только на озера разные люди наведываются. Вот так однажды и Олежка вышел на охотников. А охотнички-то самозванные были, во время запрета птицу били, так мальчика чуть не подстрелили. Только Бог знает, что я тогда пережила, – Валентина Петровна опять вздохнула. – Благо, что все обошлось. Олег вырос, вот уехал в город учиться. Я его все спрашиваю, может в городе останешься, так ведь нет, собирается тут жить. Но может еще одумается.

Кирилл молчал. Видя, что мальчишке стало не по себе от ее разговора, Валентина Петровна погладила Кирилла по голове.

– Не слушай меня. Я как начну вспоминать... На-ка, вот, поешь. А на озере все же поосторожнее будь.

– Хорошо.

Кирилл быстро позавтракал, а Валентина Петровна еще и с собой ему корзинку приготовила.

– Возьми, возьми, – говорила она, – на воде-то время незаметно летит, еще как проголодаешься, а тут тебе и еды немного на зубок.

– Спасибо, – Кирилл взял у заботливой тети Вали корзинку и отправился на озеро.

Утро еще только начинало окрашивать розовыми полосками света воду. То тут, то там под кустами хоронились серые тени. Птицы только пробовали свои голоса, пуская первые робкие трели. Гладь озера была идеально ровной, ни одной морщинки не было на его поверхности. Было рано, и озеро еще дремало. Островки, заросшие камышом, укутывали клочья тумана. Туман забивался в каждую щель, стелился по траве, над водой, и под этим сизовытым кафтаном обитатели озера досматривали свои утренние сны.

Кирилл медленно вывел лодку от берега и повернул ее к той протоке, где они были с Алексеем Александровичем. Мимо островка с камышами, мимо знакомой коряжки, теперь повернуть влево, снова поворот, вот и знакомая протока. Кирилл подошел к островку и решил пройти вдоль берега. Алексей Александрович сказал, что выдры живут в норах, значит, надо искать на песчаной отмели нору. Кириллу пришлось обойти весь островок, но он не нашел ничего похожего на нору. Но недалеко от этого островка были и другие. Кирилл решил осмотреть и их. Пробираясь протоками вдоль островков и внимательно осматривая песок, юный любитель природы старался ничего не упустить. Он заметил и гнездовья небольших длинноногих птиц, увидел шею какой-то птицы, что даже не поднялась со своего гнезда. Большие паутинные коконы свисали прямо к воде. Норы нигде не было.

Водоросли цеплялись за весла, иногда было слишком мелко, чтобы лодка могла пройти и приходилось возвращаться, но Кирилл не сдавался. Над деревьями поднялось солнышко и на воде заиграли солнечные блики. Миллиарды золотых огоньков рассыпались по поверхности озера, переливались драгоценными камнями, сверкали, блистали, манили к себе. Птицы распелись и раскричались вовсю, приветствуя новый день. А налетевший ветерок-шалунишка разорвал туманный кафтан на клочки, вынес их старым мусором из озера, сдернул ровную скатерть с поверхности воды, наморщил ее, пересыпая драгоценные камешки-блестки и погнал к островкам волну за волной. Вода забилась, заплескала в борт, закачала лодку.

Кирилл засмеялся. Такая удивительная была вокруг природа, и так здорово было чувствовать себя ее маленькой частичкой. Кирилл вспомнил слова Киримова, когда они стояли на холме: «Благодать». «Какое точное и подходящее слово», – думал мальчишка. В эти минуты сам того не зная, Кирилл становился взрослым, он начинал по-настоящему чувствовать свою землю, по-настоящему ее любить.

Зачарованно оглядывался Кирилл по сторонам, открывая для себя новую красоту озера. На ветку, росшего на островке деревца, спустилась птица. Была она небольшая, с серой грудкой и черной спинкой. Ее черные крылья были с изумрудным отливом. Длинный хвост птички был черным с небольшими темно-зелеными вкраплениями. Цепко держалась она за веточку коричневыми лапками, поводя из стороны в сторону головой. Маленькая аккуратная головка птички также была черной, а на щеках перышки были с зеленцой. Крепкий короткий клювик у основания был с небольшой черной окантовкой. Нагнув голову, птица посмотрела на Кирилла круглым желтым глазом. Мальчишка замер в лодке, боясь пошевельнуться и спугнуть птицу.

«Кто же это может быть? – гадал он. – Зимородок или славка? Славка-черноголовка? Но неужели они водятся и здесь, в Карелии?»

Птичка снова склонила голову, склюнула ползшего по ветке червячка, проглотила его и звонко защебетала. Она выводила трели радостно, торопясь и захлебываясь. Вот сбоку ответила ей невидимая птичка, а там засвистела и затренькала еще одна. Но вдруг черноголовка замолчала, встрепенулась и взметнулась с ветки. Еще только на миг сверкнули зеленым ее перышки на солнце, и птичка скрылась среди ветвей.

Кирилл снова сел за весла и решил обогнуть еще и этот островок. Но почувствовал, что проголодался и потянулся за корзиной. Ну и молодец, тетя Валя, и бутерброды завернула, и несколько печеных картошек, и молодых огуречков положила, а из промасленного пакета вкусно пахло жареной рыбой. А вот и бутылка с вишневым компотом. Кирилл ел и разглядывал прибрежные камыши. В таких густых зарослях не только птица, но даже и зверь любой сможет спрятаться. Кабан, например, или лось. Но тут же Кирилл одернул себя, откуда тут на озере быть лосю или кабану. Крошки мальчик высыпал на песок, пусть птицы поклюют. А одну корочку бросил в воду – рыбам.

Рыбки как будто ждали. Вскоре около намокшей корочки засуетились маленькие серебристые стрелки. Рыбки стали толкать корочку носами, теребили ее и подталкивали. Кирилл, перегнувшись через борт лодки, наблюдал за игрой рыбок. Он старался не делать ни одного лишнего движения, чтобы не распугать серебристых проказников. Они уже успели оторвать от корочки несколько кусочков поменьше и вовсю радовались нежданному угощению. Но вдруг маленькие стрелки кинулись в разные стороны. Через секунду возле растрепанной корочки никого не было. Кирилл удивился, рыбок кто-то напугал. А вот и этот кто-то. Из глубины медленно всплывала большая рыба. Тускло поблескивая чешуей, она то одним, то другим глазом, оглядывала корочку. Подплыв поближе, раскрыла пасть и тут же ее захлопнула. Крошка исчезла. Съев подобным образом еще несколько крошек, рыба колыхнула хвостом и стала удаляться в глубину. Возмущенные рыбки окружили последнюю маленькую крошку и вмиг растеребили ее. Через пару минут исчезли и серебристые стрелочки.

Кирилл обогнул островок и вывел лодку в большую протоку. Течение здесь было более сильным, чем в спокойных затоках озера. Лодку закачало. Мальчишка понял, что эта вода реки, что впадает в озеро, поэтому и скорость течения увеличилась. Развернув немного лодку, Кирилл попытался переплыть через протоку. Противоположный берег протоки привлек внимание юного исследователя не зря. Берег был немного оплывший, его край нависал над водой, как будто кто-то делал под него подкоп. Подплыв поближе, мальчик убедился в том, что подкоп действительно есть, под водой, недалеко от поверхности проглядывало круглое черное отверстие. Кирилл решил исследовать берег получше, может быть, дальше будет еще одна нора.

Вторая нора нашлась метрах в пяти от первой. Была она очень искусно замаскирована. С одной стороны ее закрывал разросшийся куст бересклета, с другой плоский камень желтовато-серого цвета, а сверху прикрывал наклонившийся к самой воде ивняк. Ход норы был не под водой, а выходил прямо между корней бересклета. Кирилл запомнил это место и повел лодку дальше. До вечера ему удалось обнаружить еще два хода, но зверька он так и не увидел.

На следующий день рано утром Кирилл уже занял наблюдательный пункт возле хода в норку. Жилище явно было обитаемо. На песке были отпечатки лап и рыбья чешуя. Кирилл решил ждать несколько часов, но дождаться, пока зверек покажется. Ожидание затягивалось, а выдры не было и в помине. Кирилл понял, что сидеть и ждать, ничего не делая, очень трудно. Можно было закинуть удочку, чтобы половить рыбу, но движения человека могут испугать осторожного зверька, так что рыбку половить не удастся. «Рыба! – осенило Кирилла. – Конечно же, нужно бросить у входа в нору несколько рыбок. Вот тогда зверек обязательно покажется».

Кирилл поспешно выплыл из протоки. По дороге к островку он приметил отличную заводь. Вот там и попробует поймать немного рыбы для приманки. Рыба попадалась только мелкая, но для зверька пойдет и такая. Вернувшись к норе, Кирилл сбросил около входа несколько мелких рыбок. Рыбки плавали вверх брюхом, их шевелила набегающая волна, но зверька не было. «Неужели не появится?» – гадал Кирилл.

Он уже подумывал о том, чтобы подкинуть еще несколько рыбок, как из воды показалась голова зверька. На усатой мордочке шевелился подвижный нос, топорщились усы. Поблескивая быстрыми бусинками-глазками, зверек подплыл к рыбке и схватил ее. Миг, и рыбка исчезла. Подобным образом зверек расправился и с остальными рыбками. Покрутившись на месте, и видя, что больше ничего нет, выдра поплыла к берегу. Но скрываться в норе не стала, наоборот, вылезла на песок и стала почесывать брюшко.

Теперь мальчик смог прекрасно рассмотреть зверька. Выдра была небольшая, длина ее туловища не превышала 50 см. Буровато-коричневая шерсть топорщилась во все стороны. Брюшко зверька было светловатым, а коротенькие лапки с цепкими коготками. Хвост у выдры был не длинее 20 см. Не очень пушистый, он прекрасно помогал ей в воде.

Кирилл решил осторожно достать видеокамеру и снять зверька. А выдра решила тем временем привести в порядок свою шубку. Она хватала себя зубами, выкусывая что-то из шерсти, помогала себе лапками. Но вот туалет закончен. Теперь зверек решил немного поиграть. Выдра пригнулась и в несколько прыжков оказалась у самой воды. Но в воде она не скрылась, напротив, схватив в зубы обломок цветной ракушки, вернулась на прежнее место.

Возможно, кусочек ракушки казался ей маленькой рыбкой, или она представляла его себе зверьком, только она таскала его и швыряла по всей полянке. Отпуская ракушку, немного отходила назад и снова кидалась на нее. Иногда замирала на несколько долгих мгновений, а затем снова набрасывалась на «добычу». Стремительные прыжки и пируэты закончились в воде. Выдра столкнула туда ракушку и нырнула сама. Под водой она продолжала игру, пока это ей не надоело.

Стараясь не делать резких движений, Кирилл достал из банки рыбку и швырнул в воду. Хищница не дремала. Решив проверить, что такое оказалось вдруг в воде, она стремительно набросилась на неожиданный подарок. Кирилл не выпускал из рук видеокамеры. Но во взбаламученной воде было практически ничего не видно, лишь изредка появлялся любопытная усатая мордочка.

Теперь Кирилл точно знал, где скрывается воришка. Он решил проучить зверька, снять его «воровство». Вечером пришлось отправиться на рыбалку, но весь улов предназначался воришке. Для съемок Кирилл выбрал ход возле куста бересклета. Место было очень удобным. Во-первых, ход выходил на землю, а не скрывался под водой. А во-вторых, можно было, прячась за ивняком, приблизиться к норе довольно близко. Кирилл решил не просто снять выдру, поедающую рыбу. Нет, для зверька специально было приготовленно ведро, в котором плескалась рыба. Выдре нужно было ее сначала достать.

Рано утром, едва рассеялся туман, Кирилл приблизился к норе. Ведро с рыбой он установил немного в стороне от входа. Ивняк, действительно, скрыл его надежно. Несколько веточек пришлось укрепить леской, чтобы они не мешали съемке. Наконец, все готово. Теперь только остается ждать. Кирилл сидел неподвижно в своей «засаде». Незаметно для себя, он начал дремать, усыпленный однообразным плеском воды о борт лодки. Но вдруг послышалось фырканье и раздался странный скрежет. Кирилл открыл глаза. Возле ведерка суетился знакомый зверек.

Встав на задние лапы, он опирался передними о край ведра и старался достать рыбу. Ничего не получалось. Зверек чуял рыбу и ему очень хотелось до нее добраться. Тогда выдра попыталась лапками ухватить рыбешку, но воды в ведре было чуть больше половины, и у «рыболова» опять ничего не вышло. Но зверек оказался упрямым и не собирался отказываться от добычи. Несколько раз обежав ведро, он зацепился передними лапами за дужку и запрыгнул на край ведра. Зверек был небольшой, но от прыжка ведро опрокинулось. Выдра оказалась на земле, но быстро вскочила на ноги. Шерсть на загривке встала дыбом, усы топорщились. Из опрокинутого ведра вытекала вода, а оставшиеся без воды рыбы били хвостами.

Выдра схватила одну рыбу, но не стала ее поедать, а потащила ее в воду. Кирилл очень удивился действиям зверька. В воде выдра повела себя тоже странно: перевернувшись на спину, она передними лапами схватила рыбу и начала есть. Покачиваясь на волнах, зверек неторопливо поедал рыбу. «Ему же так удобнее,» – понял Кирилл, наблюдая за выдрой. Подобным образом зверек расправился еще с двумя рыбками. Наблюдательный пункт Кирилл был очень хорош, и юный любитель природы получил отличные кадры.

ГЛАВА 7 НАБЛЮДАТЕЛЬ

Кирилл был очень доволен. Еще бы! Ведь ему удалось понаблюдать за таким редким зверьком. К тому же появились отличные кадры. Видеолюбителям иногда везет больше, чем профессионалам и удается получить редкие кадры, раскрывающие повадки обитателей дикой природы.

Кирилл рассказал о своих наблюдениях Алексею Александровичу.

– Поречня всегда так с рыбкой забавляется, – объяснил опытный рыбак, – но если будет сильно голодная, то утащит рыбу в нору.

– А тогда тоже она была?

– Она, кто же еще! И ведро опрокинула и рыбу повытаскала. Задать бы ей трепку!

Но Кирилл видел, что старый рыбак только притворяется сердитым, а на самом деле шутит.

– А много здесь выдр водится? – спросил он.

– Раньше много водилось, а теперь почти всех истребили, мех у них ценным оказался, вот всех и повывели.

Разговаривая, Кирилл и Алексей Александрович подплывали к знакомому островку. Киримов загнал лодку в затоку. На озере было тихо. Казалось, что от воды поднимается теплый парок. Низко вились над водой мошки, но не слышно было веселой птичьей переклички, не звенели птичьими голосами камыши. Тишина казалась спокойной. Мягкими уютными лапами она обнимала озеро. Такая тишина иногда наступает перед самым рассветом. Но стоит коснуться воды первому лучику солнца, как звонкие птичьи трели вспарывают тишину и от нее не остается и следа.

Рассвет давно наступил, но солнца не было видно. Оно спряталось за серыми облаками, что, казалось, нависли над самым озером.

– Почему так тихо? – спросил Кирилл.

– Дождь будет, – ответил Киримов.

– А как же рыбалка?

– Не переживай, парень, в дождик самый клев.

Дождик не замедлил себя ждать. С тихим шелестом зашлепал он по воде. Дождик был теплый, неторопливый. Он трогал мягкими пальчиками листики деревьев, шептал что-то камышинкам, шелестел в траве. Дождик был ласковый, он не был похож на нахальный городской ливень, что колотит по крышам и окнам зданий, льется белой пеной из водосточных труб, загоняет торопливых пешеходов под козырьки подъездов. Нет, этот дождик шел и тихо шептал свою сказку деревьям и травам. Для того, чтобы лучше слышать, они стояли не шелохнувшись, не пытаясь стряхнуть с себя прозрачные капельки.

Когда начался дождь, Киримов достал из закрытого углубления на носу лодки плащ-палатку с капюшоном и накинул ее на Кирилла.

– А как же вы? – спросил мальчик, поправляя капюшон.

– Что мне сделается от такой мелочи? – засмеялся Алексей Александрович. – Не беспокойся, лучше за леской следи.

Чтобы лучше клевало, Киримов высыпал на воду комки пшеничной каши. Комки стали размокать, увеличиваться. Дождик тоже размочил кашу. Комки напитались водой сверху и снизу и стали один за одним тонуть.

– Вот теперь и начнется клев, – сказал тихонько Киримов.

Кирилл промолчал, сосредоточившись на удилище. К донке он еще не очень привык. На обычных удочках есть поплавок, а на донках и полудонках – отсутствует. Тут нужно наблюдать внимательно за леской. Раз леска натянулась, значит рыба взяла наживку.

Спокойная вода, дождик, да вкусная каша сделали свое дело – рыба, действительно, клевала отменно. Алексей Александрович вытащил небольшого сомика и быстро надергал пяток лещей и густеры. А Кириллу удалось поймать щуренка, язя, подлещика и чехонь.

– Неплохо, – подвел итог Киримов, – а теперь, парень, правь к берегу.

– Хорошо.

Кирилл взялся за весла и подвел лодку к берегу.

– Не будем оставлять для твоего знакомца лакомство? – подмигнул Алексей Александрович Кириллу.

– А вы думаете, что он опять бы пришел?

– Нет, в дождик выдра старается сидеть в норке.

– А дождик почти кончился.

– Значит, придет. Этот зверь никогда не забывает «удачливые» места.

Киримов протянул Кириллу подлещика и посоветовал повесить ее на веточку возле воды, а сам, подхватив ведро, пошел к шалашу. Кирилл нанизал рыбку на тонкий прутик. Рыба была еще живая. Она раскрывала жабры, шевелила плавниками и била хвостом. Кирилл немного посмотрел по сторонам и тоже отправился к шалашу.

Костер Алексей Александрович уже разжег. Рыба лежала на столике, и Киримов орудовал ножом. Но чистить рыбу он в этот раз не стал, а только распотрошил ее.

– Давайте помогу, – вызвался Кирилл.

– Тут дел немного, – прогудел в ответ рыбак, – а вот водички в ведерко принеси.

Кирилл принес воду. Киримов промыл рыбу, но чистить ее от чешуи не стал. Кирилл удивился, но Алексей Александрович не стал объяснять, лишь сказал, что он сам все увидит. Рыбу он надел на тонкие прутики и подвесил высоко над костром, чтобы на нее попадал дым. Затем он достал из шалашика туесок и позвал Кирилла. Они дошли до самой крайней части островка, на котом росли кусты, сплошь покрытые синеватой ягодой.

– Голубика, – пояснил Киримов.

– Кислая, – скривился Кирилл, когда попробовал одну из ягод.

– Зато полезная, – засмеялся Алексей Александрович, – давай-ка наберем туесок.

– Зачем? – удивился Кирилл, подумав про себя, что время для сбора ягод не самое подходящее.

– Чтобы рыбку кормить, – ответил Киримов.

Кирилл подумал, что рыбак скорее всего шутит, но принялся собирать ягоды. Голубика чем-то напоминала ему смородину, только была чуть поменьше и росла не гроздью на веточке, а пучком из нескольких ягод. Отрывать ее от ножек было достаточно легко и скоро туесок был наполнен доверху. Когда Алексей Александрович и Кирилл подошли к костру, тот уже догорел. Рыбка слегка закоптилась и попахивала дымком.

Алексей Александрович снял рыбу, натер ее снаружи солью, а внутрь стал засыпать промытые ягоды. Затем половинки брюшка рыбы скрепили тонкими острыми щепочками. Завернув рыбу в широкие листья лопуха, Киримов разгреб золу и положил туда приготовленную рыбу. Засыпал ее сверху золой и сказал: «Отбой, славно мы с тобой потрудились, теперь нужно ждать». Пока рыба доспевала в горячей золе, Кирилл не поленился сбегать на берег. Хитрый зверек уже побывал там и успел утащить рыбку.

Угощенье получилось на славу! Кирилл никогда не пробовал ничего подобного. Рыбку достали из золы, вытащили из лопухов. Чешуя отставала печеной корочкой, а косточки все распалились. Осталась только сочная мякоть. Пропитанная соком голубики, она приобрела неповторимый вкус.

– Ну как рыбацкое блюдо? – подмигнул Алексей Александрович Кириллу.

– Вкуснота!

– Видишь, и ягода пригодилась.

– А только голубику можно?

– Можно любую. Хорошо, если она будет немного кисловата. И морошка подойдет, и костяника, и черника. Некоторые рыбаки специально даже клюкву собирают.

– А смородину можно?

– Не пробовал, но думаю, и она сгодится.

Пока Алексей Александрович и Кирилл занимались рыбой, совсем распогодилось. Выглянуло солнышко, ветерок унес остатки облаков. В кустах весело пересвистывали птицы, в камышах подавали голос лягушки. Небо над озером стало прозрачно-синим. И словно соревнуясь с ним, вода в озере начала наливаться синевой.

А Кирилл и Алексей Александрович уже пробирались на лодке по протокам. Киримов обещал показать Кирилл гнездовья журавлей. На озерах всегда гнездится много птиц. Одни прилетают только на лето, и с наступлением холодов покидают временные гнездовья. Другие же живут на озерах постоянно. Здесь они чувствуют себя вольготно, нет крупных хищников, и много корма. Но открывается сезон охоты, и на озера начинают съезжаться любители дичи.

– К охоте можно относиться по-разному, – говорил Алексей Александрович.

– Но ведь охота – это убийство, – вставил Кирилл.

– Да, убийство, – ответил Киримов. – Но одни не представляют себе, как можно убить живое существо, а других привлекает сам азарт охоты. В человеке просыпается что-то первобытное, животное, его манит и притягивает запах крови.

– Но ведь человек всегда охотился?

– Всегда. Но раньше охотник выходил один на один против зверя. И тут уж кто-то один оказывался сильнее. Человек мог только своей отвагой, ловкостью, умением противостоять животной дикости и силе. Охотник мог убить зверя, но мог и погибнуть. Это было правильно, это было справедливо.

– А теперь?

– Теперь... Какая уж тут отвага нужна, чтобы сидеть в кустах и с ружьем наизготове поджидать птицу. Только взлетит она, бей по готовой мишени. Птицы, звери стали беззащитными. От пули никуда не спрячешься и не уйдешь. Ну если только птичий бог смилостивится и очень повезет.

– Вы не любите охотников?

– Не в том дело. Сама охота сейчас превращается в кровавое насилие над природой. Если мы хотим, чтобы по-прежнему в лесах водились звери и птицы, охоту нужно запрещать. Мы ведь уже долго добиваемся того, чтобы наш край был объявлен заповедным. Чтобы живность могла обитать здесь спокойно и не бояться человека. Может, я уже ничего и не добьюсь в своей жизни, но вы, наши дети, когда подрастете, будете больше заботиться о природе и сможете ее сберечь.

Кирилл задумался. Киримов говорил с ним серьезно, как со взрослым. Мальчишке и раньше приходилось встречать людей, которым была небезразлична природа, но именно здесь он действительно начал понимать, что можно посвятить всю свою жизнь тому, чтобы оберегать ее. «Как делает мой папа, – подумал Кирилл, – но ведь и не только он. Вот и Алексей Александрович занят тем же самым, только по-другому. И его брат Владимир Александрович тоже не забывает об этом. А их учитель Георгий Михайлович создал даже клуб, чтобы научить своих учеников бережно относиться к природе. И все эти ребята: и Миша, и Света, и Коля, и Наташа, и даже рыжий Васька не станут понапрасну губить живое дерево, не станут разорять птичьи гнезда».

– Задумался, – окликнул Алексей Александрович притихшего Кирилла.

– Немного, – отозвался Кирилл.

– Теперь не зевай, уже почти на месте.

Киримов осторожно ввел лодку в неглубокую протоку и остановился. Из-под сиденья достал веревку с зацепом. Один конец веревки он привязал к борту лодки, а другой с зацепом закинул между стволами небольших осинок. Подергав зацеп и убедившись, что он укрепился крепко, выбрался на откос. Помог вылезти и Кириллу.

– Здесь недалеко, – предупредил он.

Кирилл уже приготовил видеокамеру и держал ее, чтобы начать снимать. Шли они и в самом деле не долго. Раздвинув кусты, Киримов указал Кириллу на небольшое затянутое ряской озерцо. На небольшой кочке разместилось гнездо. Если бы не Алексей Александрович, Кирилл бы не заметил его, настолько ловко гнездо было замаскировано среди невысокой травы. Подобравшись поближе и раздвинув траву, юный наблюдатель заметил в гнезде четыре небольших белых яичка. Чтобы удобнее было снимать, Кирилл присел. Он старался снять гнездо из самой выгодной точки. Вдруг послышался шум и буквально в двух шагах от мальчика на кочку опустилась птица. Кирилл замер, он старался не только не шевелиться, но даже не дышать.

Птица, казалось, не замечала замершего человека. Она переступала на кочке. Кирилл отметил, что ноги очень тонкие, но в каких-то узловатых наростах. Когда птица переступала, открывались пальцы с когтями. Шея у птица была длинная, черного цвета, на спине и крыльях также много черных перьев. В вот грудка, внутренняя сторона крыльев и брюшко – белые. Птица нагнула голову и посмотрела на воду. Стремительный бросок и в клюве птицы забила ногами лягушка. Клюв у птицы был вытянутый с небольшим наростом на конце. Еще одно движение, и снова лягушка поймана. Пока птица охотилась, Кирилл успел поудобнее пристроить видеокамеру. Птица находилась так близко, что юный оператор отчетливо видел ее перышки, редкие волоски на ногах и небольшой нарост на клюве. Птица ткнула клювом совсем рядом. Кирилл шевельнулся. Птица взмахнула крыльями и стала стремительно подниматься над озерцом.

Воспользовавшись этим, Кирилл выбрался из зарослей и побежал к Киримову. Покружив на озерцом, и недовольно покричав, птица снова опустилась к гнезду. Кирилл не решился больше подходить к ней, она не должна улетать от своего гнездовья.

А Киримов уже звал юного видеолюбителя дальше. Пройдя мимо низкорослых осинок, они спустились к мелкой затоке. Воды было почти не видно, настолько сильно затока заросла камышом. Такие затоки, затягиваясь постепенно тиной, зарастая камышом, превращаются в небольшие болотца. Гниющая трава и туши мелкой мошкары, высокие камыши, скрывающие от любопытных глаз, привлекают сюда множество птиц для постройки гнезд.

Алексей Александрович показал Кириллу множество небольших птиц, которые шныряли по болотцу на тонких ножках. Птиц было много. То тут то там, они суетились, что-то склевывали, чистили носами перышки, чесались. И все это птички делали быстро, торопливо, словно не могли ни на минутку остановиться.

Торопыги были сероватого цвета с небольшими бурыми и песочными крапинками. Острые длинные клювики были чуть загнуты книзу. Крылышки у птиц были маленькие и плотно прижатые к телу. Из-за этого тело птицы казалось похожим на небольшую мягкую подушечку. А вот ножки, по сравнению с телом, казались очень тонкими. Но это не мешало куличкам быстро шнырять по болотцу.

Кулички, как объяснил Киримов, очень подвижные, но если птица почувствует опасность, то замирает на месте, вытягивается и стоит не шелохнувшись. Как только опасность минует, птица «отмирает» и снова начинает суетиться.

Кирилл снял суетливых куличков. Бросив камешек, он заставил птичек замереть на месте. В этот миг Кириллу показалось, что все кулички исчезли с озерца. Так тихо стояли птицы, что их очень трудно было различить. Но вот раздалось попискивание, и снова суета, галдеж, кулички забегали-зашныряли возле своих гнезд.

Алексей Александрович рассказал, что кроме куличков и журавлей, на озере гнездятся цапли, поганки, змеешейки. Но чтобы увидеть их, придется вернуться в лодку и выбраться на большую воду. По озеру в полдень плыть было одно удовольствие. Вода спокойная и синяя. А само озеро представлялось огромной опрокинутой чашкой. Солнышко ласково пригревало, а налетающий ветерок приятно трепал волосы и холодил разгоряченное тело. У самой воды вилась мошкара, летали стрекозы. Дрожа прозрачными крылышками опускались на борта лодки, замирали и снова взмывали вверх, продолжая в теплом воздухе свой веселый танец. Невесть откуда взялся жук. Прогудел мимо уха Кирилла и шлепнулся на нос лодки. Полежал немного, то раскрывая, то складывая крылья, словно думая, лететь ли ему дальше или отдохнуть еще немного здесь.

А Киримов вдруг перестал грести и поднял весла.

– Гляди, – показал он Кириллу.

– Что это? – удивился юный любитель природы.

– Гнездо поганки.

– А можно его поближе посмотреть?

– Течение его прямо на нас вынесет, подожди немного.

Кирилл внимательно смотрел, как большое неопрятное гнездо из веток медленно качалось на волнах. Клочья сухой травы и пух оставались в том месте, где проплывало гнездо. Течение подогнало его чуть не к самому борту. Кирилл перегнулся через борт и от удивления чуть не выронил камеру. В гнезде лежала птицы. Размером чуть меньше утки, но с более длинной шеей. Перья черные и сизоватые покрывали голову и спинку птицы. Серовато-желтые у клюва и на шее, на грудке они были немного темнее: грязновато-серого цвета. Клюв у птицы был серый, немного сплюснутый. Желтыми круглыми глазами она уставилась на Кирилла, но даже не попыталась взлететь.

Мальчик снимал поганку, пока гнездо, неторопливо покачиваясь на волнах, проплывало мимо лодки. Из озорства он протянул руку и хотел потрогать птицу. Увидев руку, поганка встрепенулась, зашипела и попыталась достать ее клювом. Проказник быстро отдернул руку и засмеялся.

– А почему их поганками называют? – спросил он Киримова.

– Не знаю. Может от того, что вид у нее не слишком привлекательный и живет как неряха. Сам же видел ее гнездо.

– А почему она гнездо на воде строит?

– Гнездо поганки строят на берегу, но возле воды. Волна подбирается к самому гнезду. Почему они так делают, не могу тебе ответить, видно, Матушка-Природа так распорядилась. А вот когда волна посильнее бывает, то нередко подхватывает гнездо поганки и уносит. Так и плещется оно по озеру, пока не прибьет к какому-нибудь берегу. А в сильный ветер, бывает, что и рассыпается такое гнездо.

Развернув лодку, Киримов стал выводить ее на середину озера. Наблюдатели решили возвращаться домой. Дело уже к вечеру, да и проголодались они изрядно. «На воде, – вспомнил Кирилл слова тети Вали, – время летит незаметно». Когда лодка подплыла к берегу, одно из весел зацепилось за водоросли. Киримов попробовал выдернуть его рывком, но, видно, подводная трава намоталась. Алексей Александрович распутывал весло, а Кирилл, немного привстав, разглядывал камыши. Вдруг он заметил среди болотной травы белую птицу. «Кто это может быть?» – удивился Кирилл, такой птицы он никогда раньше не видел. Пытаясь рассмотреть получше, Кирилл еще немного привстал. Лодка сильно накренилась и качнулась. Кирилл чуть не плюхнулся в воду. Замахав сильно руками, он с трудом удержал равновесие. Лодка сильно качалась.

– Осторожнее, – предупредил Алексей Александрович, – так не долго и упасть.

– Там птица, – ответил Кирилл, – я такой еще не видел.

Привстав, Киримов оглядел заросли, но таинственная птица исчезла.

ГЛАВА 8 В ПОИСКАХ ТАИНСТВЕННОЙ ПТИЦЫ

Теперь у Кирилла была определенная цель. Ему хотелось во что бы то ни стало отыскать таинственную незнакомку. С самого утра уходил он на озеро, исследовал заросли, но удивительной птицы не было.

Кирилл не сдавался. А мир озер привлекал его день ото дня все больше и больше. Юный любитель природы открывал для себя все новые и новые ее тайны. Наблюдать за жизнью озер можно было непрерывно. На лодке Кирилл забирался в скрытые протоки, заходил в небольшие затоны, огибал островки. Вокруг была своя особая жизнь. Плескались в воде рыбы и лягушки. Мошки и стрекозы толклись над водой. В камышах, среди травы и кустов гнездились птицы. На песчаных отмелях Кирилл не раз видел и следы мелких зверьков.

Кирилл старался как можно ближе приблизиться к гнездовьям, чтобы получше рассмотреть птиц. Он видел уже знакомых куличков, журавлей, цапель. Нашел гнезда диких уток. Утки Кириллу не слишком понравились. Они толклись по островку, галдели, словно ссорились. Взлетали и садились утки с шумом, громким кряканьем. Кириллу удалось подобраться очень близко. Взлетая, птицы чуть не задевали мальчика крыльями по голове. Юный наблюдатель решил покинуть островок с беспокойными обитателями и найти место поспокойнее.

Внимание Кирилла привлекли цапли. Эти спокойные птицы неторопливо расхаживали по мелководью или замирали надолго на одной ноге. Кирилл удивлялся: неужели им, действительно, удобно стоять на одной ноге. Цапли были очень похожи на журавлей, только имели белое оперение. Иногда птицы взлетали над озером. Интересно было смотреть, как птица поднимается в воздух. Ведь из гнезда подняться вверх она не может. Для полета птице необходим небольшой разбег и невысокий «трамплин», в качестве которого им служили небольшие бугорки или кочки. Оттолкнувшись от такой кочки, цапли легко взлетали. Чтобы опуститься на землю, птицам приходилось часто махать крыльями, чтобы затормозить. Но вот ноги коснулись земли, несколько торопливых шагов и цапля замирает. Неторопливо она направляется к гнезду.

Цапли заметили Кирилла. Когда он спрятался в зарослях камыша, птицы тревожно перекликнулись. Но мальчик не делал резких движений, не шумел и вскоре птицы перестали обращать на него внимание. Кирилл с удовольствием снимал гнездовья цапель. Несколько птиц подошли совсем близко. Не теряя времени, юный видеолюбитель включил камеру. Птицы не обращали на мальчика никакого внимания, они словно нарочно неторопливо прогуливались перед ним и словно позировали. Кирилл обрадовался, что получатся отличные кадры.

Вот только таинственной птицы нигде не было. «Куда же она могла деться?» – удивлялся Кирилл. Юный наблюдатель отметил, что птицы одного вида гнездятся вместе или недалеко друг от друга. Но гнездовий птиц, что были бы похожи на таинственную незнакомку, он нигде не нашел. Возможно, птица прилетела с другого озера или умеет очень хорошо прятаться.

– Как успехи? – поинтересовался Алексей Александрович, когда Кирилл возвратился домой.

– Пока похвастаться нечем, но я все-таки найду птицу.

Таинственную птицу Кирилл видел, когда они с Киримовым были на рыбалке. Алексею Александровичу увидеть птицу не удалось. Кирилл описал подробно загадочную незнакомку, но старый рыбак не смог сказать, что это была за птица. Кирилл рассказывал о своих поисках, но пока похвастаться, действительно, было нечем.

– Не переживай, – утешил его Киримов, – найдется твоя пропажа.

– А если она с другого озера прилетела?

– И так бывает. Но если гнездится где-то неподалеку, может и еще раз прилететь.

– Вы думаете?

– Конечно. А ты вот что сделай, – посоветовал Киримов, – тут в одном месте большое мелководье было, а теперь болотце образовалось, Воды мало, но пройти все-таки можно, не на веслах, конечно, а с багром. Но когда это место пройдешь, то потом будет серповидная затока. В этом месте птицы редко селятся, им больше камыши подавай. Посмотри там, может и найдешь.

– А как туда лучше добраться?

– Ориентиры имеются. Вот послушай...

Кирилл старался не пропустить ни одного слова, запомнить каждую мелочь, о которой говорил Алексей Александрович. Вот теперь он точно найдет свою таинственную птицу!

Но поиски будут завтра, а пока нужно пойти помочь тете Вале в огороде. Но кроме Валентины Петровны там уже были Екатерина Николаевна и Вика.

– Появился, пропащий, – сказала Екатерина Николавна, взъерошив волосы сына.

– Явился – не запылился, – вставила Вика.

– Вика, перестань, – попросила Екатерина Николаевна, – нашел что-нибудь интересное?

– На озерах все интересно.

– Так интересно, что Кирилл про всех забывает, – опять вмешалась Вика.

Говоря «всех», она имела в виду прежде всего себя. Ведь теперь ей приходилось сидеть одной, когда Кирилл отправлялся на озеро. Скучать ей было некогда: она помогала по хозяйству Валентине Петровне или что-нибудь делала с мамой, или просто играла с Разбойником. А Вике хотелось вместе с Кириллом отправиться на рыбалку или просто поплавать на лодке по озеру. Но старший брат, похоже, ушел с головой в свои поиски и совсем не помнил про Вику.

Но Кирилл не обратил внимания на викины слова. Он стал рассказывать маме и тете Вале о том, что ему удалось увидеть на озере. Вика делала вид, что ей это неинтересно, и она совсем не слушает. Но слушала девочка внимательно. «Вот бы мне найти эту самую птицу, – думала она, – и сфотографировать ее. Вот тогда бы Кирилл понял, что без меня ему не справиться...» Но говорить вслух Вика ничего не стала. Ведь она сама может как-нибудь отправиться поискать птицу. И непременно ее найдет! От этих мыслей девочка повеселела.

Вдруг Вика заметила, что в огород прокрался Разбойник. Пушистый проказник кого-то выслеживал. Уже не слушая Кирилла, девочка стала следить за котом. (Полосатый пушистик стал ее любимцем с первой минуты, как только она его увидела). А Разбойник прижался к земле, все тело его напружинилось, а хвост двигался по земле из стороны в сторону. Вика решила посмотреть поближе. Но тут разбойник прыгнул. Стрекоза, опустившаяся на веточку, тут же взметнулась вверх, а кот подпрыгнул, пытаясь достать ее лапой. Коготки напрасно царапнули воздух, стрекоза уже улетела. Вика бросилась к котенку и хотела схватить его. От неожиданности кот подпрыгнул на всех четырех лапах и метнулся от Вики прочь. Сделав несколько торопливых смешных прыжков, он врезался в ноги Кирилла, который стоял на дорожке. Кот мяукнул и, оцарапав мальчика, скрылся в кустах смородины. Вика бросилась за своим пушистиком, но того и след простыл.

– Ой! – вскрикнул Кирилл, хватаясь за поцарапанную ногу. – До крови ободрал.

– Покажи, – нагнулась Екатерина Николаевна.

– Ах, Разбойник! – подошла тетя Валя. – Чего это он на людей кидаться стал?

– Он не кидался, – пояснила Вика, – он за стрекозой охотился, а тут Кирилл ему на дороге попался.

– Вот я ему задам, охотнику, – сказала сердито Валентина Петровна, – пусть только домой воротится.

– Кот не при чем, – вступился за полосатого котенка и Кирилл, – он нечаянно меня поцарапал.

– Ничего страшного, – Екатерина Николаевна улыбнулась, – царапины небольшие, нужно только промыть и протереть спиртом.

– Надо еще и зеленкой смазать, – подсказала Валентина Петровна.

– И будет Кирилл как кузнечик, – насмешливо фыркнула Вика.

– И без зеленки все пройдет, – сказал Кирилл.

– Зеленкой не обязательно, – поддержала сына Екатерина Николаевна, – ранки и так быстро затянутся.

Мама, тетя Валя и Кирилл пошли к дому, а Вика решила еще задержаться на огороде и поискать Разбойника.

Кирилл так устал за день от своих поисков, что уснул очень быстро. А Вике не спалось. Вот уже стемнело за окном и появились в небе звездочки. Прямо над огородом опрокинулся ковш Большой медведицы. Это созвездие два года назад показал Вике Андрей Павлович. Семь ярких звездочек, действительно, напоминали ковшик с вытянутой ручкой. Вика вспомнила, как Андрей Павлович говорил тогда: «Наши предки давали созвездиям разные имена. В одной из старых легенд говорится, что Небесная хозяйка доила свое небесное стадо. Молоком она хотела напоить своего сына, чтобы он вырос богатырем, какого еще не знало Небо. Подоив своих коров, шла Небесная хозяйка, но выскочил страшный чудовищный волк и кинулся на Небесную хозяйку. Пролила хозяйка молоко, и потекло оно рекой по всему небу. И образовалась на небе молочная река. Теперь ее называют Млечный путь. А Небесная хозяйка взяла ковшик, зачерпнула молоко и напоила своего сына. Поднялся сын-богатырь и убил волка-чудовище. А ковшик с тех пор так и остался на небе. Впрочем, – добавил Андрей Павлович, – существует еще много легенд о том, как появились названия созвездий. Вот этот ковш называют Большой медведицей, а вон тот, который повыше и чуть меньше – Малой медведицей...».

Вика слушала тогда Андрея Павловича открыв рот. Сколько всего интересного знает папа! А теперь она смотрела на Большую медведицу и вспоминала сказку о Небесной хозяйке. Из-за темных деревьев показался краешек луны. Вика никогда в городе не видела, чтобы луна была такой. Большая, теплого желтого цвета, она медленно поднималась над озером. Звезды как будто потускнели и отступили перед ее светом. Лишь сиял в центре неба ковш Большой медведицы. Вика смотрела на темные пятна луны и думала о лунных человечках, которые непременно живут на там, вот только людям не хотят показываться.

Вика положила голову на руки и стала смотреть на желтый круг луны. Поднимаясь все выше, луна утрачивала свою мягкую желтизну, белела, свет ее становился серебряным. Девочка вдруг увидела, что около нее порхают маленькие желтые существа. Они что-то щебетали, взмахивая серебряными крылышками. «Лунные человечки, – поняла девочка, – они спустились с луны прямо ко мне. Но ведь никто не поверит, что они здесь были, надо их обязательно сфотографировать». Но лунные человечки и не думали исчезать, они все кружились вокруг золотистым хороводом.

Вдруг Вика услышала странный хрип. Какая-то черная тень появилась за окном. Она стала расти и потянулась к луне. Лунные человечки прекратили свой танец. Они сбились в маленькую испуганную стайку. «Не бойтесь», – хотела сказать Вика. А тень все росла, обретая очертания огромного волка. «Да ведь это волк, который напугал Небесную хозяйку, – поняла девочка, – а папа говорил, что это легенда...». Волк стал огромным. Мотая своей чудовищной головой он понесся к луне. Но луна подскочила и волк промахнулся. Послышалось недовольное ворчание. Волк снова кинулся к серебристому диску. Еще бросок, но снова луна сумела избежать его пасти. Волк захрипел, а потом застонал. От жутких звуков у Вики все сжалось внутри. Лунные человечки дрожали вокруг нее. А волк, между тем, не оставил своих попыток. Он стал на глазах меняться. Вот уже не волк на небе, а огромный удав, который раздувается. Вот он стал драконом, а теперь большим косматым медведем. Еще миг и он превратился в страшного человека с корявыми руками. Вика видела, как зло сверкают его красные глаза.

Человек потянулся своими косматыми руками к луне и схватил ее. Он ломал луну на части, и желтые обломки летели от его черных когтистых пальцев. Лунные человечки задрожали и исчезли. Куски луны чудовище стало запихивать себе в рот. Когда от серебристого диска ничего не осталось, чудовище захохотало. Низкий утробный звук потряс Вику. Она вскочила, протянула руку и схватила чудовище. «Вот тебе», – думала она и трепала страшного монстра. А монстр между тем становился все меньше. Он стал маленьким и слабым. Вика видела его тонкие ручки и вдруг услышала плач. Так плакать мог лишь ребенок. Но Вика не стала выпускать чудовище, она еще крепче сжала пальцы. Но монстр изловчился и стал трясти Вику за плечо. Опять послышался его утробный надсадный хохот.

– Вика, проснись, – услышала девочка знакомый голос.

– Я не сплю, – сказала Вика и открыла глаза.

Около нее стоял Кирилл. Именно он и разбудил сестренку, которая задремала возле окошка. Вика подняла на брата глаза.

– Это был сон? – спросила девочка.

– Наверное, сон, – ответил мальчик.

И в эту минуту снова кто-то утробно захохотал. Его хохот перешел в стон и оборвался на низкой басовитой ноте.

– Что это? – удивилась Вика.

– Не знаю, – ответил шепотом брат, – я от этих звуков проснулся.

– А мне снилось, что это было чудовище.

– Узнать бы, что это такое на самом деле.

Стоны и хохот продолжались еще около часа, а потом все стихло.

Утром Кирилл спросил Алексея Александровича о странных ночных звуках.

– Это кричала выпь, – пояснил Киримов, – видно, недалеко гнездо решила свить. Не обращайте внимания, спите спокойно.

– Выпь? А какая она, – спросила Вика, – страшная?

– Нет, – засмеялся Алексей Александрович, – это небольшая птица. Одни ученые считают, что она опускает клюв в воду и кричит. Поэтому такие странные звуки. Другие считают, что воздух она выпускает из небольших кожаных мешочков, что есть у нее на горле. Точно никто не знает, почему выпь так странно кричит.

– А как она выглядит? – не удержался Кирилл.

– Хочешь ее найти?

– Да!

– Это небольшая птица. Сероватая с рыжими крапинами. Клюв у нее вытянут, а ноги тонкие. Напоминает чем-то куличка, но покрупнее. Кулик держится прямо, а выпь как будто нагнулась, голову вперед вытянула. Вот так вытянувшись вперед и бегает. Выпь достаточно осторожна, отыскать ее трудно.

– Но все-таки можно? – нетерпеливо спросил Кирилл.

– Можно, – ответил Алексей Александрович. – На выпь еще рогач похож. Но рогач поменьше и на голове у него перышки вверх задраны, как будто рожки у птицы.

– Вот здорово! – воскликнула Вика. – Так хочется посмотреть на эту птицу!

– Рогач пугливый очень, все время прячется. Может так замереть, что в двух шагах от него пройдешь и не заметишь. Но хоть и похож он на выпь, но таких звуков не издает, попискивает немного и все.

Кирилл загорелся. Так ему захотелось отыскать выпь. А вдруг это и есть его таинственная птица. Ведь сколько он не искал на озере, а так свою таинственную незнакомку и не нашел. За завтраком Кирилл рассказал Андрею Павловичу и Екатерине Николаевне, что хочет отправиться поискать выпь. Родители тоже слышали ночью странные звуки. Вика молчала. У нее был свой план, и она не стала просить брата, чтобы он взял ее с собой.

Кирилл быстро собрался и отправился на озеро. Его немного удивило, что сестра не стала канючить и просить, чтобы он взял ее с собой. Но очень быстро Кирилл забыл об этом. Он решил обследовать небольшую затоку, которая была, по словам Киримова, чуть наискось от их дома. Выпь могла поселиться там, поэтому и было ее так хорошо слышно ночью.

Кирилл медленно вел лодку. Вот и затока. Но дальше не пробраться, впереди все закрыто зеленой сеткой. Проход был очень узкий. Ветки небольшого дерева склонились очень низко, они касались травы, свешивались через затоку, полоскались в воде. А трава поднялась вверх и оплела ветки. Получилась сплошная зеленая сетка.

Привстав в лодке, Кирилл принялся распутывать зеленую паутину. Очень пригодился небольшой складной ножик, что дал ему Киримов. Кирилл пробился сквозь заросли, дальше затока стала шире. Двигаясь по ней все дальше, Кирилл внимательно смотрел по сторонам. Заросли кончились, травы стало меньше, но появились камни и сухие ветки. Проплыв еще немного, Кирилл услышал характерный звук. Так птицы хлопают крыльями. Чуть продвинувшись вперед, Кирилл действительно увидел гнездо. Одну птицу было плохо видно, ее почти полностью скрывали ветки гнезда, но вторая ходила по берегу.

Кирилл замер: неужели это и есть выпь. Не верилось, что такая маленькая птичка способна издавать такие звуки. Хотелось проверить, но Кирилл не знал как это сделать. Достав камеру, он начал снимать птицу. Лодка между тем тихонько двигалась по затоке. Вдруг борт лодки сильно обо что-то ударился. Лодка качнулась, плеснула вода. Птица заполошно забила крыльями и кинулась к траву. Мелькнули только ржавые крапинки на крыльях. Из травы раздался низкий полустон, словно кто-то шел по старым рассохшимся половицам. Кирилл замер. Значит, действительно, это кричала ночью выпь.

Кирилл выбрался на берег. Он решил тихонько подойти к гнезду. Увидев приближающегося человека, выпь выскочила из гнезда, и мальчик увидел четыре некрупных пятнистых яичка. Настроив камеру, Кирилл снял гнездо выпи и поспешил к лодке. Птица не должна надолго покидать свое гнездо. Но уплывать сразу из затоки он не спешил. И терпеливое ожидание было вознаграждено. Птица вскоре снова появилась возле воды. Она выискивала что-то на песке и среди камней, склевывала. Птица поворачивала голову и смотрела вокруг круглыми желтыми глазами. Кирилл снимал выпь и думал, что у природы так много чудес, что наверное, не хватит всей жизни, чтобы узнать их все. Птица между тем успокоилась. Она ходила совсем близко от лодки и юному любителю природы удалось получить превосходные кадры.

ГЛАВА 9 ОБМАНЧИВАЯ ВОДА

Вика шла по берегу и внимательно смотрела по сторонам. Озеро таило много чудес и их было так приятно открывать для себя. Надо только научиться видеть чудесное в самых обыкновенных, как кажется, вещах. Вот веточки ивы склонились почти к самой воде, вот на берегу лежит странная коряжка. Она похожа на маленького коричневатого крокодильчика, который поджал лапку и выгнул спинку. Он совсем не страшный. Вике было весело. Она радовалась, что нашла такого замечательного крокодильчика.

Обогнув коряжку, Вика увидела удивительно изогнутый корешок. Что это было за растение, она не знала. Его листики высохли и свернулись в трубочку, а сам корешок был невероятно скручен и переплетен.

Вика подняла корешок, оборвала засохшие листочки, стряхнула землю. Теперь корень напоминал маленького дракончика. Вика решила не оставлять такое чудо и показать его своим домашним. Пройдя еще немного, девочка увидела ракушки. Они были такие замечательные: крупные, почти с ее ладошку и в перламутровых разводах. Вика хотела взять забавные ракушки с собой, но в одной руке у нее был фотоаппарат, а в другой – корень-дракончик. Девочка пожалела, что не взяла с собой корзинку. Собрав ракушки, она сложила их возле старого полузасохшего дерева. «Буду возвращаться назад и возьму их с собой» – подумала девочка.

Вика шла по берегу озера и тихонько напевала песенку. Она уже перестала сердиться и дуться на брата за то, что он перестал брать ее с собой. А ведь совсем недавно они вместе с Кириллом делали удивительные открытия. Но теперь старший брат пропадает на озере один. «Подумаешь, – думала Вика, – птицу он ищет. Я бы тоже могла ее искать. Не хочет, чтобы я с ним ходила, я сама буду ходить. И птицу тоже сама найду. И сниму ее. Еще все удивятся, какие у меня фотографии получились».

Теперь Вике очень хотелось самой отыскать таинственную птицу. Но на берегу не было никаких следов. Вика подумала, что ей нужно отойти немного от озера и поискать в зарослях. Вскоре она увидела тропинку и решила пойти по ней.

Тропинка весело бежала под ногами. Девочка шла вперед. Вот небольшое озерцо справа – совсем маленькое и какие-то синенькие цветочки на его берегах. Вика подошла поближе, чтобы рассмотреть их. Листики у растений были вытянутые, продолговатые, и твердые на ощупь. А цветочки на стебле совсем маленькие, со множеством мелких лепестков. Вика решила получше их рассмотреть, но быстро отдернула руку. Оказывается, стебель очень колючий и надежно охраняет цветочки. Вика посмотрела на свои пальцы. На них появились мелкие красные точки, которые ужасно зудели. Вика потрогала пятнышки, было больно. «Вот вы какие оказывается», – подумала девочка о цветах.

Потерев покрасневшие пальцы, она отправилась дальше. Даже это досадное недоразумение не смогло испортить девочке настроение. В кустах перекликались какие-то небольшие пичужки. Одна начинала звонко цвинькать, подсвистывать, а через некоторое время ей отзывалась другая, потом третья. Птичий хор начинал звенеть на разные голоса. Птички-невелички словно соревновались, кто из них выведет позвонче трель. Вика остановилась, чтобы послушать. Она прислонилась к стволу дерева и замерла. Девочка стояла не шевелясь и смотрела на дерево. Маленькие птички прыгали по веткам, и Вика начала их различать.

Вскоре одна из птиц перепрыгнула на нижнюю ветку, и Вика смогла ее хорошо рассмотреть. Пичужка была серенькой, но перышки ее на спинке и крыльях отливали синевой. Клювик у нее был коротеньким и аккуратным. Посматривая по сторонам круглыми коричневато-золотистыми глазками, птица запрокинула головку и начала звонко цвинькать. Вика рассмотрела даже как шевелятся перышки на ее горлышке. Она обратила внимание, что грудка у птицы светлее и на ней есть небольшие золотистые пятнышки. Вике захотелось сфотографировать пичужку. Но только она потянулась за фотоаппаратом, как птичка встрепенулась, тревожно пискнула и вспорхнула с дерева. За ней сорвались еще три птички. Их звонкое щебетанье послышалось вдалеке.

Вика оттолкнулась от дерева и пошла на звонкое птичье пение. Но этих птичек ей больше увидеть не удалось. Она не расстроилась. Вокруг было столько интересного. Девочка наткнулась на небольшую полянку. На ней росли небольшие кусты с красными ягодами. Вика подошла поближе. Ягоды были красными и на вид довольно сочными. «Что это может быть? – думала девочка, – похоже на смородину. А может, это лесная смородина или брусника?». Как выглядит брусника, Вика не знала, но часто слышала о бруснике от Валентины Петровны. Решив для себя, что это съедобная ягода, Вика сорвала несколько штук, чтобы попробовать.

Ягоды оказались совсем не сладкими. Но их терпкий кисловатый вкус был необычен и даже понравился Вике. Внутри ягод были крупные семечки. Вика стала с интересом их разглядывать. В каждой ягоде было одно семечко. Крупное, коричневатое с заостренным носом. Вика попробовала разгрызть его, но тут же выплюнула: во рту стало нестерпимо горько. Девочка сорвала еще несколько ягод, чтобы перебить горечь.

Гадая, что же это за ягоды такие, Вика выбралась из кустов и отправилась дальше. Идти было легко, тем более, что под ногами была тропинка. Когда надоест идти, то можно будет вернуться и ни за что не заблудишься. Тропинка вывела юную путешественницу на бугор, сплошь заросший лопухами. Вика никогда не видела таких огромных лопухов. Если бы она играла с Кириллом в прятки, то свободно могла бы спрятаться под одним из этих листов, и старший брат ни за что бы ее не нашел.

Вика приподняла один из листов. Под лопухами было прохладно и влажно. В тенечке нежились лягушки. Но стоило Вике нарушить их покой, резво запрыгали во все стороны. Девочка не боялась лягушек (они ведь такие маленькие), поэтому опустив на место листок, стала спускаться с бугра. Тропинка петляла между бугорками и спускалась к воде. Вика тоже спустилась. Здесь когда-то были специальные мостки, которые вели к самой воде. Но теперь сваи подгнили и настил во многих местах провалился. Она не решилась пройти к воде, ведь старое дерево могло в любой момент обвалиться.

Девочка решила взобраться на соседний бугор и посмотреть вокруг. Много времени это у шустрой исследовательницы не заняло, и она с интересом смотрела вокруг. Внизу синела вода, кое-где ее закрывали камыши, тропинка огибала бугор и терялась где-то впереди, а сзади начинался лес. Не какие-то отдельные деревья, а самый настоящий лес. Немного сумрачный, величавай и спокойный. Вика радостно засмеялась, она побывает и в настоящем лесу!

Для того, чтобы не заблудиться, Вика решила все время идти прямо и никуда не сворачивать. Когда ей надоест, она просто повернет и пойдет назад. Вика трогала теплую кору и пыталась определить, что это могут быть за деревья. Сосны она узнала сразу, но вокруг также росли ели, березы, осины. Ели держались особыми островками, росли все вместе дружными кучками, сосны тянулись вверх. Маленькие деревца растопыривали во все стороны мягкие зеленые колючки, а большие деревья напоминали добрых сказочных великанов.

Вика вышла на полянку. Когда-то здесь росла огромная ель. Но теперь от дерева остался только обломок. Он чернел огромным гнилым клыком. От корня старого дерева стали тянуться вверх две небольшие елочки. Их стволики были еще тонкими и слабыми. А могучий ствол старого дерева лежал неподалеку. Он был засохший и как будто обугленный. Девочка решила померить ствол шагами. «Надо же, – сказала она вслух, – какое огромное было дерево. Почему же оно упало?» Но тут Вика вспомнила, как Кирилл рассказывал ей, что в большие деревья нередко ударяет молния. «Видно, молния ударила и погубила дерево», – думала Вика.

Подойдя поближе, она увидела между двух узловатых корней небольшое отверстие. «Нора! – девочка удивилась и обрадовалась. – Видно, кто-то здесь поселился. Вот бы увидеть таинственного зверька». Вика решила сделать несколько фотоснимков норы, а потом спрятаться и подождать, а вдруг зверек захочет вылезти из своего жилища.

Спрятавшись в кустах недалеко от норы, она принялась наблюдать. Но зверек не появлялся. Вике надоело сидеть и ждать. Она решила еще немного пройти вперед, а затем снова вернуться сюда. Ее вниманием теперь завладели две красивые бабочки. Одна была нежно-лимонного цвета и таких Вике уже приходилось видеть, зато вторая, слегка зеленоватая, имела на крылышках несколько ярко-синих пятен. И по краям крылышек шла небольшая окантовка синего цвета. Такую удивительную бабочку нужно было непременно сфотографировать. Но бабочки постоянно мельтешили, поднимались то вверх, то вниз, кружились, присаживались на веточки, чтобы замереть на секунду, а потом снова начинали кружиться.

Вика никак не могла сосредоточиться. Только она настроится, а бабочки уже возле дерева, только подойдет поближе, а они уже на другом краю полянки. И вот бабочки замелькали среди деревьев, словно подразнивая девочку. Вика побежала за ними. Бабочки мелькали впереди, но девочка от них не отставала.

Вдруг Вика остановилась. Прямо у нее из-под ног выскочил небольшой серенький зверек. В двух шагах от девочки он замер. «Кто это?» – Вика разглядывала зверька. Она стояла не шевелясь, стараясь получше рассмотреть зверька, но тот тоже не двигался. Тогда Вика сделала осторожный шажок. Зверек прижался к земле, но не убежал. Девочка шагнула еще. Зверек поднял мордочку, посмотрел на Вику черными маленькими глазками и заспешил прочь. Но видно, идти ему было трудно, потому что он опять прижался к земле. «Я, наверное, что-нибудь ему повредила, – думала Вика, – бедненький, сейчас я тебе помогу». И девочка заспешила за зверьком.

Она пыталась понять, что же это за зверек такой. Размером с ежика, с серой короткой шерсткой. Мордочка как у крысы или мыши, только гораздо больше. Чуть вытянутая вперед, она заканчивалась черным острым носом. Ужи у зверька были тоже немного заостренные и чуть вытянутые вверх. Лапки короткие с коготками. На влажной земле оставались четкие отпечатки. Хвост довольно длинный и густо покрыт волосками. Зверек постоянно шевелил гибким хвостом из стороны в сторону, словно помогая себе. Отбегая, он все время тоненько попискивал.

Но Вика могла разглядеть зверька только издали, потому что он боялся девочку и все время отбегал от нее. Несколько раз девочка почти догоняла зверька. Но только она наклонялась, чтобы потрогать его, как он ускользал.

Вика устала. Она уже довольно долго шла за зверьком. Наконец, решила сделать последнюю попытку и со всех ног кинулась к серому притворе. Она уже почти коснулась серой спинки своими пальцами, как проворный зверек юркнул в траву и исчез. Сколько не смотрела Вика, его нигде не было видно.

– Куда же ты пропал? – чуть не плача говорила девочка. – Я же не сделаю тебе ничего плохого.

Но зверька нигде не было. Вика огляделась. Она даже представить себе не могла, куда зашла. Место было совершенно незнакомое. Где же та полянка, на которой Вика охотилась за бабочками? И куда пропал зверек? Вика начала понимать, что он просто уводил ее от своей норки. Наверное, там были детеныши. А Вика попалась на такую простую уловку, хотя знала, что звери и птица могут прикинуться ранеными, чтобы увести человека от своей норы или гнезда.

Вика сердилась на хитрого зверька, сердилась на себя за свою доверчивость, но также опять поднималась обида и на Кирилла за то, что ей теперь приходилось бродить одной. Девочке было очень жаль себя, и крупные слезы покатились по щекам.

– Все меня бросили, – говорила она мошкам, которые вились рядом.

– Никому я не нужна, – жаловалась она молодой рябинке.

– Никто меня не любит, – сказала она пролетавшей мимо стрекозе.

Та на миг задержалась возле девочки. Вика протянула к ней руку и стрекоза уселась на пальчик. Девочка подумала, что стрекоза быстро улетит, но та сидела спокойно, чуть подрагивая прозрачными крылышками и глядя на Вику круглыми выпуклыми глазами.

– Лети же, лети, – засмеялась девочка и подбросила стрекозу вверх.

Сверкнули радужные крылышки, и стрекоза исчезла из виду. Вика осталась одна. Она совсем успокоилась. Нужно было возвращаться домой. Заблудиться девочка не боялась. Нужно было только выйти к озеру и идти по берегу, тогда непременно выйдет к домику Киримова. Вика огляделась. А вокруг было так красиво, что девочка совсем успокоилась и пошла потихоньку дальше.

Вика решила идти в ту сторону, где деревья росли пореже. Взобравшись на бугорок, она увидела впереди синюю полоску воды. «Озеро, это же озеро» – обрадовалась девочка. Она ускорила шаг и скоро почти бежала. Вот, наконец-то, и вода. Берег порос колючей травой, но Вика не стала обращать на это внимание. Теперь она пойдет прямо домой.

Колючки сменились мягкой травкой, а затем им на смену пришел ивняк. Он подходил к самой воде, и Вике пришлось обходить его, продираясь сквозь упругие заросли. Но девочка стремилась вперед, трудности ее не пугали.

На берегу, почти у самой воды, росли высокие кусты. Большие, почти овальные листочки были с одной стороны темно-зеленого цвета, а с другой стороны светло-зеленые, чуть серебристые. На ветках росли ягоды, по размеру почти такие же, как вишня. Но у той кожица гладкая, а у этих ягод она была чуть бархатистой. Потрогав ягоды, Вика решила, что срывать их не стоит. Кусты преграждали ей дорогу, и девочка решила не обходить их. Пробравшись сквозь кусты, она остановилась.

Дальше берег уходил резко влево, образуя большую выемку, которая широким полукругом охватывала довольно большой участок воды, образуя красивый затон. Со всех сторон, окруженный камышом, поросший высокой травой, затон был удивительно спокойным местом.

Вика стала думать. Ей нужно было как-то обойти этот затон. Идти по краю берега довольно долго, тем более, что через камыши не пройдешь, а значит, нужно будет обходить еще дальше. Но можно пойти по прямой и перейти затон. «Здесь, наверное, мелко, – рассуждала девочка, – попробую пройти. И вода здесь такая красивая и необычная».

Вода в затоне казалась очень плотной. Вику очень удивило, что вода была непрозрачной. В озере даже на большой глубине хорошо были видны камешки, водоросли, песок. Плывя на лодке, можно было увидеть снующих внизу рыбок. Но здесь казалось, что вода маслянисто переливается. Вика разулась, взяла обувь в одну руку, а другой прижала к себе фотоаппарат. В кулачке был плотно зажат корешок, который Вика нашла утром. Ей жаль было его выбрасывать, и она так и несла его все время.

Вода приятно холодила ступни. Под ногами был мягкий ил. «Теперь понятно, почему вода непрозрачная», – сказала Вика самой себе. От ее шагов ил поднимался вверх, но затем оседал. Воды становилось все больше. Через несколько шагов она стала доходить девочке до колен. Вика осторожно двигалась дальше, но воды не становилось больше. Девочка прошла почти половину, как впереди вода стала почти черной. Ногам резко стало холодно. Вика остановилась. Лезть в черное пятно ей не хотелось. Но тогда придется возвращаться назад и обходить затон стороной.

Вика вытянула ногу. Пальцы коснулись рыхлой почвы. «Может, все-таки пройду» – подумала она и сделала вперед осторожный шажок.

ГЛАВА 10 БЕДА

Дно под ногами было рыхлым и неприятным. Вика заторопилась пройти это место. Но вдруг рыхлая почва кончилась, и девочка почувствовала, что нога скользнула вниз. Вода уже была выше колен. Вика пожалела, что не нашла какую-нибудь палку, чтобы мерить дно. Попробовала нащупать пальцами дно впереди, но пальцы до дна не достали. Вика поспешно отдернула ногу, но не удержала равновесие и полетела в воду.

Она очень испугалась, но ноги попали на что-то жесткое. Похоже, что это был ствол какого-то дерева. Вода теперь доходила до пояса, но Вика решила не обращать на это внимания. Прижимая к себе фотоаппарат, она стала двигаться по стволу дерева.

Черное пятно оставалось позади, вот уже видна синяя вода, да и стало ее поменьше. Вика приободрилась, но вдруг ногу пронзила резкая боль, девочка наступила на что-то острое. Резко дернув ногой, Вика не удержалась и полетела в воду. От страха она сильно и пронзительно закричала, постаралась оттолкнуться от воды, чтобы быть на поверхности. Но воды оказалось всего по грудь. Вика стояла на земле. Фотоаппарат она держала крепко, а обувь выронила. Видно, спортивные тапочки быстро наполнились водой, потому что их нигде не было видно. Вика сделала шаг. Но шаг дался ей с трудом, потому что земля, казалось, старается удержать девочку.

Вика испугалась, сделала еще один торопливый шаг, но нога погрузилась глубже и девочка чуть не упала. Она не могла вытащить ногу, земля держала ее крепко. Вика закричала. Она громко плакала и звала маму, папу, Кирилла. Но вокруг было тихо, никто не мог прийти ей на помощь. Вика увидела, что воды стало больше, теперь она плескалась выше груди. Девочка со страхом подумала, что вода может ее захлестнуть совсем. Она рванулась отчаянно, но ноги словно кто-то держал. Под ногами было что-то зыбкое, Вика проваливалась все глубже. Страх пронзил все тело, заледенели руки. Девочка снова стала кричать. Она не могла ни о чем думать, ей было очень страшно и больно. Она очень хотела выбраться, но не могла.

Перед глазами заплясали черные точки. Их становилось все больше и больше, потом среди черноты замерцали светлячки, шорох камышей, плеск воды как будто исчезли, вместо них возник какой-то ровный гул, и Вика стала куда-то проваливаться.

* * *

Антонина возвращалась из совхоза «Первомайский». Там у нее жила сестра Евдокия и брат Михаил. Когда-то и сама Антонина жила в «Первомайском». Жила – не тужила. Мечтала, как и все девчонки перебраться в город, чтобы хоть посмотреть на красивую городскую жизнь. Антонине завидовали. С ее красотой и статью только в городе и жить. Но человек предполагает... Рыбак Тимофей посватался к Антонине, и покинула она совхоз, чтобы поселиться в маленьком рыбачьем поселке.

Год от года природа менялась. Одни озера пересыхали, из других уходила рыба. Поселок стали покидать рыбаки вместе со своими семьями. Но Тимофей упорно старался не замечать этого. «Я, мать, никуда отсюда не тронусь», – говорил он Антонине. Все сбылось. Тимофей всю жизнь прожил в поселке. Его уже который год нет в живых. А Антонина так и живет одна в старом доме. В поселке кроме нее никого не осталось. Какие дома разрушились, молодым лесом заросли, какие рачительные хозяева увезли, а какие рвачи разобрали, добывая доски. Вот так и остался всего один дом от поселка, о котором теперь уже никто и не вспомнит.

Дети выросли и поразъехались. Они осуществили мечту Антонины и живут в городе. Дочки поселились в Воскресенске, а сын перебрался в Вологду. Дома дети появляются редко, иногда только привозят внуков. Да и внуки у нее уже взрослые. Старший Костик институт уже закончил, другие еще учатся, кто в институте, кто в лицее. У внуков тоже своя жизнь, они редко вспоминают о бабке.

Но Антонина не обижается. Она привыкла к тому, что люди стараются жить так, чтобы именно им было удобно. К чему же молодым старый дом и старая бабка в этом доме? Да и у старых понимания не больше. Что Евдокия, что Михаил постоянно твердят ей, чтобы перебиралась в «Первомайский», ведь живет же она одна-одинешенька Бог знает в какой глуши. Но Антонина всегда отмахивается от этих предложений. Зачем ей на старости лет чужой дом да чужая семья? Она уже привыкла все время быть одна. Вот выберется разве что в «Первомайский» навестить родных или в город поедет к дочкам.

В городе она жить тоже теперь не соглашается. Ей хорошо и в своем старом доме. Плохо ли, хорошо ли, а прожили они в нем с Тимофеем более 30 лет, детей родили, на ноги поставили. Кто же виноват, что улетели дети из родительского дома? Никто. Так чаще всего и бывает. Вырастают дети и покидают родительское гнездо.

Эти думы для Антонины привычны. За много лет, пока жила одна и не такое передумала. Раньше собака была, хоть одна живая душа рядом. А когда Малыш умер от старости, Антонина так и не решилась завести другую собаку.

Спокойно шагала женщина и все думала. Она могла бы доехать до Крушинского, а там уже добраться с рыбаками до старой просеки, от которой уже рукой подать и до ее дома. Но Антонине не хотелось появляться в Крушинском. Она доехала на автобусе до проселка Разлоток и прошла через старую вырубку. Антонину не смущало, что идти придется долго, она привычная. Обогнуть только Петрову балку и пройти Черную бочажину, а там уже и до дома рукой подать.

Вот уже и Петрова балка. Антонина решила попробовать костянику. Ягода почти поспела. Через недельку надо будет прийти сюда с корзинкой. Выбравшись из балки, Антонина пошла дальше и вдруг приостановилась. Со стороны бочажины раздался крик. «Кричит кто? – удивилась Антонина. – Кто же это может быть?» Она ускорила шаг.

Антонина пошла быстрым шагом наискосок через осинник. Стала спускаться с косогора к бочажине и снова услышала крик. Тонкий детский голосок захлебывался плачем и непрерывно звал: «Мама! Мама!»

– Никак ребенок, – вздрогнула Антонина, – да как же он туда попал? Как занесло в проклятую бочажину?

– Мама! – слабенький голосок все звенел в воздухе.

Она побежала вниз к болоту. Вот и ивняк. Антонина пробралась к затону и раздвинула камыши. Прямо в бочажине плескалась девчушка. Пыталась выбраться, но видно, что сил уже не осталось. Место это было страшное, засасывало в бочаг с огромной скоростью, так что и следа не оставалось. Но через гиблое место когда-то давным-давно перебросили дерево. Если двигаться по нему осторожно, то можно пройти над трясиной без опаски. Антонина вбежала в воду и поспешила к ребенку. Она знала, где лежит дерево и двигалась быстро. Вот под ногами сучковатые наросты, надо бы поосторожнее, но времени нет. Девочка почти по шею погрузилась в воду. Антонина добралась до Черной бочажины, нагнулась и стала тянуть малышку. Та, похоже, была в обмороке. Трясина крепко уцепилась за маленькое тельце, но весу в ребенке было немного, и Антонина осторожными рывками высвобождала девочку.

Вот, наконец, и вытащила девчушку на свет. Бочажина утробно булькнула, по маслянистой воде пошли круги. Антонина смотрела на черную воду. Не подоспей она вовремя, девочка сгинула бы в проклятом болоте, и никто даже и не узнал бы, куда она пропала. Антонине стало не по себе. Ей сильной по натуре, невыносимо было от мысли, что мог погибнуть ребенок. Торопливо перекрестившись, она покрепче прижала к себе девочку и стала выбираться из болота.

Возле затона Антонина положила девочку на песок. «Ну что делала здесь такая крошка? – думала старая рыбачка. – Как она могла сюда попасть?» Антонина не знала ответов на эти вопросы. Девочка все еще была в обмороке. Достав чистый платок, Антонина смочила его в воде и обтерла лицо ребенка. Девочка задышала ровнее, но глаза не открыла. Антонина подхватила ее на руки и тут заметила, что девчушка сильно поранила ногу. Ничего подходящего под рукой не было, и Антонина сняла платок, разорвала его на полоски и перетянула рану. Полоски стали быстро пропитываться кровью. «Дома получше перевяжу, – решила рыбачка, – а чем скорее доберусь, тем лучше». И быстрыми шагами Антонина заспешила к своему дому.

Дома она уложила девочку на кровать и сняла с нее мокрую одежду. Нагрев воды, тщательно промыла ранку и забинтовала чистой тряпицей. Затем закутала девочку в свою теплую ночную рубашку. Вскипятила чай и заварила его липовым цветом. Девочка открыла глаза и повела вокруг мутным взглядом. Приподняв ее голову, Антонина стала поить ее липовым цветом. Выпив немного, девочка откинулась на подушку и закрыла глаза. «Пусть отдохнет, – решила Антонина, – а там уж все сама расскажет». И женщина вышла из комнаты, плотно затворив за собой дверь.

* * *

Щекой Вика чувствовала что-то мягкое, но никак не могла понять, что же это такое. Она с трудом приоткрыла глаза. Голова ее лежала на подушке, сама она была укрыта теплым одеялом. Вот только вокруг все было незнакомое. В небольшой комнате с низким потолком Вике никогда раньше бывать не приходилось.

Девочка села на кровати и огляделась. Кровать, на которой сидела Вика, стояла у стены. Напротив помещался старый шкаф с потемневшей резьбой на дверцах. В углу возле окна стоял большой сундук. Такие сундуки девочка видела только по телевизору, когда смотрела сказки. Но сундук был не сказочный, а самый настоящий, с немного потрескавшимися деревянными стенками.

В другом углу стоял круглый стол, покрытый скатертью. На черном фоне были разбросаны крупные желтые цветы. А черная бахрома скатерти свисала почти до самого пола. Вокруг стола разместились деревянные стулья с выгнутыми спинками и круглыми сиденьями. Весь простенок между окнами заняло зеркало. Оно держалось на массивном основании и было слегка наклонено вперед. Зеркало тоже, казалось, перебралось сюда из сказки. Вот только фотографии, которые были прикреплены к его рамочке, были не сказочные, а самые настоящие современные. Какие-то нарядные девушки и парни заглядывали с с фотографий в темную комнату со старыми вещами. Над столом висела лампа со скособоченным абажуром. Тот был пластмассовый и когда-то, наверное, голубого цвета. Но теперь он пожелтел, а снизу немного потрескался.

Дверь в соседнюю комнату была занавешена полотняными шторками, а возле двери стояла книжная полка. Вике и в голову не приходило, что полки могут быть такие чудные. Все полочки, на которых стояли старые потрепанные книжки, располагались одна над другой. Их держали четыре планки. Сверху они были тонкие, а к низу расширялись и заканчивались массивной ножкой. Нижняя полочка была самой большой, а самая верхняя – самой маленькой. Чудная полочка напоминала чем-то детскую пирамидку.

Занавесок на окнах не было, но на широких подоконниках разместилось множество самых разных баночек. Совсем маленькие из-под каких-то кремов, чуть больше из-под консервированного горошка, большие жестянки из-под томатной пасты. (Вика видела такую у своей бабушки, когда ездила к ней в гости). В разнокалиберной посуде росли цветы. Одни низкие и мохнатые, другие с тонкими длинными стеблями. Некоторые даже цвели. Вика полюбовалась немножко на розовую махровую фиалку, с интересом посмотрела на крупные фиолетовые колокольчики, улыбнулась ярко-желтым цветам, что были ужасно похожи на самые обыкновенные одуванчики.

На сундуке, спинке кровати, стульях Вика заметила белые вышитые салфеточки. А коврик на полу напоминал радугу, столько было в нем разноцветных полосок. Вике понравился пестрый коврик, и она решила встать. Откинув одеяло, девочка заметила, что вся ее одежда исчезла. На ней была надета просторная и длинная ночная рубашка. Сверху рубашка была завязана тесемками и пахла какими-то травами. Вика спустила ноги с кровати. Одна нога была крепко забинтована и все еще болела.

Вика встала, но тут же села обратно. Забинтованную ногу пронзила резкая боль. Вика не удержалась и громко ойкнула, на глаза навернулись слезы. Она торопливо вытерла их. Нога сильно болела, боль пульсировала, как будто ногу кто-то сильно дергал. Вика сидела на кровати и не решалась еще раз попробовать встать.

Дверь тихонько приоткрылась, и в комнату вошла высокая женщина. У нее было загорелое лицо с резкими чертами. Когда-то женщина, возможно, была красивой, но годы и заботы огрубили лицо, прочертили складки, прорезали морщины. Вике показалось, что женщина эта очень строгая и даже суровая.

– Очнулась? – спросила она девочку.

– Да, – Вика растерялась и смутилась.

– Встать можешь?

– Нет, нога очень болит.

– Попробуй.

Вика снова осторожно поставила ноги на пол, попробовала наступить, но опять ойкнула и сморщилась.

– Болит, – пожаловалась она.

– Ранку я промыла, но нужно еще посмотреть.

Женщина вышла, но быстро вернулась с небольшим блюдом и чистым полотенцем. Она размотала ногу Вики и внимательно ее осмотрела. Нога вздулась, покраснела, около самой ступни была видна рваная царапина. В этом месте вздулось особенно сильно и была синеватая точка. Женщина нахмурилась.

– Что-то не так? – спросила Вика.

– В больнице бы сделали лучше, а я уж как могла. Вот боюсь, что порез загноился.

– Что же делать? – спросила с тревогой Вика.

– Попробуем вот так, – сказала женщина.

Она положила ногу Вики на кровать, подстелила под нее полотенце и резко надавила на самое большое вздутие. Вика не могла удержаться и сильно закричала. В том месте, где была синеватая точка, ранка прорвалась и стала выходить мутноватая коричневая жидкость. Вике было очень больно, она не замечала, что слезы текут из глаз. Ей хотелось только одного, чтобы боль наконец-то кончилась. На лбу и верхней губе девочки выступили капельки пота. Женщина посмотрела на Вику.

– Не буду тебя больше мучить. Но тебя надо в больницу вести, я-то сама не врач и помочь тебе не могу.

– У меня мама врач, – сказала Вика.

Она начала приходить в себя. Боль потихоньку отпускала.

– А откуда ты взялась? – спросила женщина. – Я здесь давно живу, всех знаю.

– Мы приехали вместе с папой. У него командировка была в Воскресенск. А он взял с собой и нас с Кириллом. И мама тоже поехала. В Воскресенске мы жили у одного художника, дяди Володи. А потом приехал его брат – дядя Леша и позвал нас жить к себе на озеро. Папа с разными приборами все исследовал, Кирилл птицу искал, а я сначала дома сидела, а потом решила сама птицу найти.

– А кто твой отец? Чем занимается?

– Он эколог. Исследует природу. А мама у меня врач.

– Понятно, – женщина поправила у Вики повязку на ноге, – надо будет найти твоих родных. Значит, живете вы у Алексея, а у него есть брат Володя художник...

– А жену у дяди Леши зовут тетя Валя, – вставила Вика.

– Так вы не у Киримовых, случаем, поселились?

– Да, у Киримовых, – обрадовалась Вика, – так вы их знаете?

– Кто же их не знает, – усмехнулась женщина, – найдем твоих родителей. Тебя-то, пичуга, как зовут?

– Вика, – ответила девочка.

– А я Антонина, – сказала женщина, вставая с кровати, – вот и познакомились. Ты отдыхай, а я пойду чего-нибудь пожевать соображу.

Вика снова улеглась на кровать. Антонина ушла. Девочка лежала и улыбалась. Скоро она увидит своих родителей и Кирилла. А еще тетю Валю и дядю Алексея. И нога, кажется, болеть меньше стала. Вика задремала.

* * *

ГЛАВА 11 СЕСТРЫ

Андрей Павлович отошел от окна.

– Я прошу тебя, Катя, – тихо проговорил он, – успокойся, пожалуйста, успокойся.

– Хорошо, я постараюсь, – ответила Екатерина Николаевна.

Но получалось у нее плохо. Екатерина Николаевна не находила себе места. Вчера Вика ушла на озеро и вечером не вернулась. Не появилась она и сегодня утром. Алексей Александрович вызвал патрульные катера, чтобы обыскать озеро. Екатерина Николаевна пыталась держать себя в руках, пыталась заставить себя думать, что с Викой не случилось ничего плохого, но сердце сжималось от страха за дочку.

Андрей Павлович посматривал на жену. Он пытался держаться спокойно, но также переживал. Вика пропала. Андрей Павлович корил себя, что поддался на уговоры и взял с собой детей в командировку.

Кирилл с тревогой посматривал на родителей. Он видел, что они очень сильно переживают. Всех троих занимал один и тот же вопрос: «Где Вика?». Кирилл также чувствовал себя виноватым, ведь если бы он не оставил сестренку одну, если бы она была под его присмотром, ничего бы не случилось, и Вика сейчас была бы дома. «Я ведь старший, – думал Кирилл, – я должен был смотреть за нашей непоседой».

Кириллу хотелось куда-нибудь бежать, что-то делать, но что он мог? Приходилось сидеть дома и ждать. И казалось, стрелки часов совсем разучились двигаться. Они как будто прилипли к одному месту и не хотели сдвигаться.

Стукнула в коридоре дверь. Вернулся Алексей Александрович. Но он ничем не мог успокоить обеспокоенных родителей. Девочки нигде не было. Киримов тяжело опустился на табурет.

– Вот что, Андрей, – прогудел он, – ребята не прекращают поиски, но большую часть озера уже осмотрели. Уверен, что искать надо не на озере, а на берегу. Скорее всего, девчонка пошла по берегу и заблудилась.

Екатерина Николаевна в тревоге сжала руки.

– Ничего, ничего, – стал успокаивать ее Киримов, – уверен, что ничего с вашей девочкой не случилось. Заблудилась и все. Найдется. Крупных зверей здесь нет, ядовитых змей не водится. Возможно, просто отошла далеко, а когда стемнело, не знала куда вернуться. Не расстраивайтесь.

– Я понимаю, – ответила Екатерина Николаевна, – но не могу не беспокоиться. Только бы Вика нашлась.

Екатерина Николаевна отвернулась. Алексей Александрович вздохнул. Никакие слова и уговоры здесь не помогут – мать есть мать – все равно будет переживать.

В комнату заглянула Валентина Петровна и поманила Алексея Александровича.

– Алеша, – тихо спросила она, – а не могла Вика уйти к бочажине?

– Не думаю, – Алексей Александрович нахмурился, – что ее туда понесет?

– Алеша, а вдруг, – Валентина Петровна испуганно смотрела на мужа, – если она действительно ушла туда?

– М-да, – Киримов развел руками, – будем надеяться, что это не так. Но сходить посмотреть все-таки можно.

– Осторожнее, Алеша.

– Хорошо.

Киримов стал быстро натягивать плащ. В коридор вышел Кирилл. Рыбак куда-то поспешно собирался.

– А можно я с вами? – попросил он Киримова.

– Не стоит, – ответил Алексей Александрович.

– Пожалуйста, – попросил Кирилл.

– Пойми, – Киримов досадливо поморщился, – я ведь не на прогулку.

– И я не на прогулку. Мама все время плачет, а папа молчит. Не могу больше это видеть.

– Ладно уж, – Киримов не смотрел на жену, – собирайся.

– Алеша! – испуганно воскликнула Валентина Петровна. – Что ты делаешь? Не надо!

– Успокойся, – Киримов положил руку на плечо жены, – ну что со мной может случиться? Сама подумай. А за парнишкой я присмотрю. Чего ему, в самом-то деле, здесь сидеть? Пусть проветрится.

Валентина Петровна не стала больше возражать. Из кладовки она принесла еще один плащ для Кирилла и сапоги. Мальчик быстро оделся и вышел за Киримовым.

– Вы знаете куда идти? – спросил он у Алексея Александровича.

– Знаю.

– Думаете, Вика будет там?

– Надеюсь, что нет.

– Почему?

– Если она там не появлялась, то значит, с твоей сестрой все в порядке.

– А что это за место?

– Гиблое. Сначала была заводь озера, потом образовалось болото. Небольшое, но коварное. Люди прозвали это место Черной бочажиной. Надеюсь, что Вика все-таки туда не пошла.

– А если...?

– Не стоит, парень, об этом думать. Будем надеяться, что все обойдется.

Больше Киримов не сказал ни слова и молча зашагал по берегу озера. Кирилл последовал за ним. Он тоже молчал. Да и что тут скажешь.

Киримов уверенно двигался вперед. Кирилл старался не отставать. Налетел резкий порыв ветра, ударил в грудь, взъерошил волосы. Кирилл поплотнее закутался в плащ. Погода портилась. Все дни с их приезда сюда стояла жара. Валентина Петровна повторяла, что такой жары она давно не помнит. За две недели ни разу не было дождя. Для Карелии это большая редкость. Здесь даже летом прохладно и очень влажно. Но тут выпали на редкость жаркие денечки.

За шиворот Кириллу упала большая капля. Мальчик поежился. Еще одна крупная капля метко ударила по веку. Глаз сразу наполнился водой, все окружающие предметы расплылись, размазались, потеряли свои четкие очертания. Кирилл вытер глаз и поспешно натянул на голову капюшон.

Киримов остановился и стал что-то рассматривать на земле возле куста. Кирилл тоже подошел посмотреть. Ракушки. Крупные разноцветные ракушки лежали аккуратной кучкой. Возле них в землю была воткнута палочка.

– Вика! – радостно выдохнул Кирилл. – Смотрите Алексей Александрович, это Вика их тут сложила.

– Вижу, – отозвался Киримов, – наверное, решила на обратном пути забрать, но не сделала этого.

– Она ведь дальше пошла?

– Дальше-то, дальше, но куда именно?

Кирилл поглядел вокруг.

– Может по этой тропинке? – предположил он.

– Посмотрим.

Кирилл и Алексей Александрович стали подниматься вверх по косогору. Тропинка петляла среди деревьев. Но Алексей Александрович резко свернул с нее и пошел наискось к большой роще, росшей на косогоре. Кирилл недоумевал, но решил не задавать лишних вопросов, наверное, Алексей Александрович лучше знает, что делает. А Киримов решил дойти до бочажины коротким путем. Он все-таки надеялся, что девочка не появлялась у гиблого места. Но если он там найдет ее следы... Алексей Александрович запрещал себе об этом даже думать.

Пройдя через рощу осинок, Киримов стал спускаться с косогора. Кирилл не отставал. За той тревогой, что поднималась в его душе, мальчик совсем перестал замечать красоту тех мест, где им довелось идти. В другое время Кирилл не преминул бы остановиться и у огромной сосны. Ее прямой ствол уходил далеко ввысь. На нижних сучьях уже не было иголок, и они торчали старческими суковатыми обрубками. Зато крона молодо зеленела, словно дерево не знало, что такое старость. Оно представилось мальчику сказочным исполином.

Но Алексей Александрович ушел далеко вперед, и Кирилл поспешил за ним. Дождик, начавшийся было, приутих. Из серых набухших туч изредка срывались холодные капли. Тучи нависли, будто их неудержимо тянуло к земле. Все вокруг замерло в ожидании дождя. Листики на деревьях замерли, висели не шелохнувшись, лишь иногда вздрагивая от попадавшей капли, встряхивались и снова замирали.

Алексей Александрович спустился вниз и вышел к большому затону. Камыши стояли неподвижной плотной стеной. Вода в затоне налилась мрачной свинцовой угрюмостью. Черным маслянистым глазом поблескивала гиблая бочажина. Алексей Александрович прошелся по берегу. Возле куста на песке лежала смятая тряпка. Киримов поднял ее. Похоже, что тряпку бросили недавно, возможно, вчера. Но почему на ней кровь? Что-то случилось?

Киримов не был уверен ни в чем. Но следов девочки возле бочажины не было. Возможно, что она все-таки заблудилась где-то на озерах. Алексей Александрович потер лоб сильной рукой.

– Вы искали здесь Вику? – спросил Кирилл.

– Ее тут я бы не нашел. Смотрел, нет ли следов.

– Нашли что-нибудь?

– В общем, нет. Вот это бросили недавно. Иначе бы занесло песком. Но была тут Вика или нет – не знаю. Будем надеяться, что нет.

– Но где же она тогда?

– Будем искать, – Киримов посмотрел на встревоженного Кирилла, – не переживай.

– А куда теперь?

– Я думаю, лучше идти туда, – Алексей Александрович махнул рукой в сторону косогора, – сделаем круг, осмотрим все и выйдем прямо к дому.

– Хорошо.

Кирилл и Алексей Александрович миновали ивняк и стали подниматься вверх. Налетел ветер. Сонное оцепенение, которое охватывало деревья, исчезло. Резкие порывы гнули ветви, теребили листья. Холодные тяжелые капли забарабанили по веткам. Начался дождь. Кирилл надвинул капюшон, поплотнее закутался в плащ.

– Холодно, – сказал он, поеживаясь.

– Надо быстрее добраться до старого дерева, там от развилки можно напрямую выйти к дому.

Они зашагали быстрее, но дождь тоже припустил. Он молотил и хлестал немилосердно. Не прошло и десяти минут, как Кирилл вымок до нитки. Перед глазами стояла белая пелена. Мальчик не понимал, как может Алексей Александрович ориентироваться в этом белесом мареве, ведь вокруг почти ничего не видно. Но вот уже и тропинка. Через некоторое время Кирилл заметил большое темное пятно. Из пелены дождя показался дом. На крыльце стояла Екатерина Николаевна. Она с надеждой смотрела на приближающиеся фигуры.

Кирилл тоже увидел поникшую фигуру матери. Ему очень хотелось как-то ее утешить, но он не находил слов.

– Придется подождать, пока дождь кончится, все равно сейчас ничего не найдешь, – сказал Киримов.

Екатерина Николаевна промолчала.

– Не плачь, мама, – проговорил Кирилл, – вот увидишь, Вика найдется.

– Идите в дом, – устало махнула она рукой.

– А ты?

– Я еще немного здесь побуду.

* * *

Вика проснулась от непонятного шума. Кто-то стучал по стенам, тарабанил в окно и по крыше. Вика села на кровати. В комнате стоял полумрак. Вещи тонули в нем, расплывались неясными пятнами. Вика спустилась с кровати. Нога сильно болела, но девочка попробовала наступить. Ступню пронзила резкая боль. Вика постояла на одной ноге. Потом попробовала шагнуть еще раз. С трудом доковыляла до окна и устроилась на стуле. За окном почти ничего не было видно. Белесоватые тугие струи заливали сад, хлестали по веткам. Все стекло было усеяно капельками, которые непрерывно ползли, соединялись, скатывались, оставляя мокрые дорожки.

Девочка поежилась. В щель дуло, а на подоконнике собралась небольшая лужица. Скрипнула половица. Вошла Антонина. В одной руке она держала тарелку, в другой большую красную кружку с белыми горохами.

– Ты зачем встала? – спросила она девочку.

– Я немножко, – ответила Вика.

– Нечего с больной ногой ходить.

Антонина поставила кружку с тарелкой на табуретку и помогла Вике добраться до кровати.

– Поешь, – сказала она, протягивая тарелку с горячими оладиками.

– Списибо, – ответила Вика, беря кружку.

– Хотела к Киримовым сходить, а тут дождь, как на грех. Вот только перестанет, сразу и отправлюсь. Твои поди с ума сходят.

– Мама сильно переживает, и папа тоже. И брат, наверное, беспокоится.

– Ладно уж. Ты ешь пока, а как дождь кончится, схожу за ними.

Вика доела, поставила кружку на табуретку. Антонина ушла. Девочка еще немного полежала, прислушиваясь к равномерному стуку капель. Дождь убаюкивал, и Вика заснула.

* * *

Утром было пасмурно, и ветер гнал по небу редкие серые клочья. Время от времени еще срывались капли, но природа, притихшая во время дождя, уже начинала оживать. Подавали свои робкие голоса птицы, шелестел кто-то в траве, деревья расправляли веточки, стряхивая капли.

В доме Киримовых было тихо. Алексей Александрович вместе с Андреем Павловичем ушли рано утром. Тетя Валя отправилась на работу, но обещала забежать. Екатерина Николаевна пыталась что-то делать, чтобы отвлечься, но ничего не получалось. Кирилл смотрел на осунувшееся лицо матери, темные круги под глазами. «Опять всю ночь не спала» – подумал он. В комнате висела тягостная тишина, и Кирилл решил пойти на озеро. Дождя уже не было, а в больших сапогах он туда дойдет.

Стукнул кто-то в окно или показалось? Вот опять стук. Кирилл пошел к двери. Возле дома стояла незнакомая женщина в куртке и темном платке.

– А где хозяева дома? – спросила она.

– Их нет, – ответил Кирилл, – они ушли.

– А ты Кирилл? – снова спросила женщина.

– А отку... – открыл Кирилл было рот, но тут же чуть не подпрыгнул от радости. Если женщина его знает по имени, значит ей сказала Вика, но где же она сама?

– С Викой все в порядке, – остановила все вопросы женщина, – мне бы с кем из твоих родителей поговорить.

– Мама в комнате, – сказал Кирилл, – вы проходите.

На крыльце появилась Екатерина Николаевна. Кирилл кинулся к ней.

– Мама, с Викой все в порядке!

– Слава Богу, – прошептала Екатерина Николаевна побелевшими губамии.

* * *

Андрей Павлович нес закутанную в теплое одеяло Вику.

– Спасибо, вам, – говорил он, бережно прижимая к себе дочурку, – спасибо.

– Чего там, – отвечала Антонина, – я просто успела вовремя. А вот с ногой что-то неладно, в больницу бы ее надо.

Дома Екатерина Николаевна внимательно осмотрела ногу. В ступню воткнулась щепка и образовался гнойный нарыв. Екатерина Николаевна попробовала сама обработать ногу, сделала компресс. Но на ноге появился отек, боль не уменьшалась. Екатерина Николаевна понимала, что дочку нужно срочно отправлять в больницу. Алексей Александрович попробовал проехать, но из-за дождя сильно размыло дорогу, и машина застряла. С большим трудом удалось ее вытащить, но о том, чтобы ехать куда-то, не могло быть и речи. Екатерина Николаевна очень сильно переживала. У Вики поднялась температура, нога сильно раздулась.

– Что же делать? – спросил Кирилл тихонько у Андрея Павловича.

– Не знаю, сынок, но что-то нужно придумать.

– А может, Анфиса поможет? – Валентина Петровна посмотрела на мужа.

– Ну раз другого выхода нет... – прогудел Киримов, – надо за ней ехать.

– Что за Анфиса? – не удержался Кирилл.

– Да живут у нас тут две старушки сестры. Старшая из них Анфиса людей лечит словом да разными народными средствами. За ней поеду.

– А как?

– Да на лодке, она на той стороне озера живет.

Алексей Александрович ушел. Кирилл измаялся в ожидании, но вот стукнула калитка и послышались голоса. В комнату вошел Киримов, а с ним две женщины. Одна высокая дородная величавая, а другая маленькая худощавая седенькая. На первый взгляд сестры были не похожи. Но что-то общее было в их облике. Валентина Петровна обрадовалась гостьям. Высокую она сразу позвала за собой в комнату, где лежала Вика. Маленькая осталась.

В комнате Анфиса шагнула к кровати и начала быстро что-то говорить, слегка поводя руками. Затем присела на постель, осторожно взяла ногу Вики и стала поглаживать, продвигаясь все ниже к больному месту. Слегка улыбаясь, старуха читала молитву, просила о помощи, заклинала помочь силы земли. Ее чуткие пальцы ощупывали раздувшуюся кожу. Вдруг Анфиса резко сжала больное место. Вика вскрикнула. Из открывшейся раны хлынул гной, но вместе с ним вышла и щепка. Это она вонзилась под кожу и причиняла такую боль. Екатерина Николаевна кинулась к дочке. Но Вика уже улыбалась.

– Мне совсем не больно, мама, – говорила она.

– Вот и хорошо, – облегченно вздохнула Екатерина Николаевна, – и ногу резать не пришлось.

– Что ты, милая, – проговорила старушка, – от такого пустяка и резать, эдак все можно порезать.

– Нарыв был очень сильный, я испугалась, – сказала Екатерина Николаевна.

– Ничего, сейчас чистой тряпицей перевяжем, а завтра уже прыгать будешь, егоза.

– Спасибо вам, – сказала Екатерина Николаевна, – если бы не вы, не знаю, что бы и делали.

– Пустяки, – откликнулась Анфиса, – вот мазь сейчас приложим и все, будет здорова ваша дочка.

Екатерина Николаевна прижала к себе Вику: как хорошо, что все обошлось.

ГЛАВА 12 УДИВИТЕЛЬНОЕ ДЕРЕВО

Маленькая старушка со своей корзинкой бойко подошла к Нефедовым.

– Познакомься, Калерия Валерьяновна, с нашими гостями, – сказал Алексей Алекандрович, – Андрей Павлович приехал к нам природу изучать, а это его сын Кирилл.

– Природу – это хорошо, – откликнулась старушка, – места у нас тут заповедные.

Ее живые глаза перебегали с мальчика на Андрея Павловича. Кирилл понял, что делало сестер похожими. Это одинаковый живой взгляд. А старушка между тем начала расспрашивать Андрея Павловича о его работе. Кирилл хотел незаметно уйти, но старушка подошла к своей корзинке и достала из нее несколько штуковин. Разложила их на столе и подтолкнула Кирилла: «Смотри».

Кирилл начал разглядывать непонятные коряжки. Да и не коряжки это были вовсе, как ему сначала показалось. Вот олень откинул ветвистые рога, а вот лисичка распустила свой пышный хвост. А это самый настоящий воин, и лесовичок выглядит так потешно. Кирилл разглядывал диковинные фигурки и поражался. Для фигурок было выбрано какое-то удивительное дерево. Все фигурки были в таких странных разводах, словно на древесину кто-то нанес узоры. Цвет дерева был также удивительным: теплым, золотистым, кое-где даже розоватым.

Кирилл потрогал фигурки пальцем. Они были покрыты лаком, но покрыты неравномерно. Кое-где дерево было просто зачищено. Кирилл заинтересовался. Он рассмотривал чудные фигурки, поворачивая их во все стороны. Андрей Павлович вскоре тоже присоединился к нему, да и Алексей Александрович посмотривал в сторону коряжек.

– Наша Калерия Валерьяновна такая мастерица, – сказал он.

– Чего уж тут мастерить? – откликнулась старушка. – Взяла ветку или палочку, немного срезала – вот тебе и готово.

– Все бы так могли немного срезать, – не сдавался Киримов, – да вот что-то больше нет таких мастеров.

– Совсем захвалил, – засмеялась старушка.

– А что это за дерево? – не удержался Кирилл.

– Береза.

– Береза? – удивился мальчик. – А разве бывает такая? То есть я хотел сказать, неужели из обычной березы может такое получиться?

– То-то что из необычной, – прогудел довольно Киримов, – из обычной-то такое не получится.

Кирилл ничего не понимал, но Андрей Павлович догадался.

– Это сделано из карельской березы, – пояснил он.

– Из карельской? – недоумевал сын. – А что в ней особенного?

Тут уже все засмеялись. Кирилл ждал, пока ему объяснят.

– Ты что же, действительно, не слышал ничего про карельскую березу? – спросил Киримов.

– Нет.

– Дерево это и вправду особенное. Растет береза только в Карелии, почему и называется «карельской», ценится сильно за необычную древесину. При распиле на древесине виден красивый узор. Дерево обрабатывают и делают мебель.

– Не только мебель, – вмешалась Калерия Валерьяновна.

– Не только, – согласился Киримов, – очень ценятся разные вещи: шкатулки, декоративные подставки, небольшие полочки, а также разные поделки.

– Надо же, – сказал Кирилл, – а я и не знал.

– Ничего, – отозвался Киримов, – я вот сколько лет на свете живу, а всегда рад, когда что-то новое узнаю.

– А где вы такие коряжки находите? – спросил Кирилл у Калерии Валерьяновны.

– Есть у меня местечко хорошее, – ответила старушка.

– Это там береза растет?

– Именно. Что посмотреть на нашу березу захотелось?

– Конечно! Это ведь такое дерево необычное.

– Ну, раз заинтересовался, я тебя в одну рощу отведу.

– А когда?

– Хоть завтра, пусть только просохнет немного.

Из комнаты показались Анфиса Валерьяновна и Валентина Петровна. Андрей Павлович поднялся им навстречу. Валентина Петровна поспешила его успокоить: с Викой все в порядке, ей нужно только немного отдохнуть. Хозяйка повела гостий на кухню, чтобы напоить чаем. Кирилл остался в комнате, рассмотреть фигурки.

Вскоре сестры стали прощаться с хозяевами.

– А вы не могли бы... – замялся Кирилл, – ну,... показать, где растет карельская береза.

– А зачем тебе это? – спросила бойкая старушка.

– Посмотреть очень хочется, какая она, карельская береза.

– Это можно. Как мокреть эта кончится, то отведу тебя в одну рощу, там она и растет.

– Спасибо, – поблагодарил мальчик Калерию Валерьяновну.

– Понравились игрушки?

– Конечно, – Кирилл энергично закивал.

– Вот и хорошо. Оставь себе.

– Но как же...

– Вы же скоро уезжаете, вот и возьми на память. И сестренка пусть играет.

– Спасибо, – обрадовался мальчик.

– Пустяки, не за что.

Сестры вышли из дома и стали спускаться по тропинке к лодке. Алексей Александрович, неся корзинку, двигался за ними. Кирилл вернулся в дом. Вместе с Андреем Павловичем они еще долго рассматривали фигурки из чудесного дерева карельской березы.

* * *

Алексей Александрович подробно объяснил, как найти дом сестер Глебовых. Да и не найти кого-то, живущего на озере, было бы сложновато. Вот уже и домик с голубыми наличниками. Нарядный и аккуратнный, словно игрушечный, стоял он на берегу. Андрей Павлович остался в лодке, а Кирилл стал подниматься по деревянной лестнице.

Навстречу ему из калитки выкатился маленький лохматый клубок. Он пытался рычать, повизгивал и тоненько взлаивал. Увидев Кирилла, он бросился прямо к нему. Подпрыгивая, песик пытался достать до руки мальчика. Кирилл присел перед ним на корточки и протянул руку. Лохматик обнюхал пальцы Кирилла и ткнулся в них мокрым холодным носом. Через минуту мальчик чесал у песика за ухом, гладил по шерсти. Из дома выглянула Анфиса Валерьяновна.

– Никак ты к нам? – проговорила она.

– Да, мы к Калерии Валерьяновне.

– Березу хотите посмотреть?

– Да.

– Ну чего же там стоишь, заходи.

Кирилл подошел к домику. Навстречу уже спешила Калерия Валерьяновна.

– Готовы, что ли?

– Ага.

– Тогда пойдем, – старушка бойко стала спускаться к реке.

– Тут недалеко, – объяснила она Андрею Павловичу, – но на лодке быстрее будет.

Андрей Павлович включил мотор. Ехать им действительно пришлось недолго. Калерия Валерьяновна попросила их причалить к берегу. Поднявшись на берег, Кирилл не увидел не обещанной рощи, ни вообще чего-то похожего на березу. Он растерянно обернулся к старушке, но та только рукой махнула: дальше.

Кирилл шел и внимательно смотрел на высокие деревья, что возвышались на косогоре. Через некоторое время Калерия Валерьяновна позвала их спуститься в небольшую прогалину. Кирилл не стал спрашивать, посчитал, что так, наверное, будет быстрее. Вокруг были деревья, которые росли как-то криво, странно наклонившись. От одного корневища отходило сразу несколько стволов. Но росли они как попало. Как будто раньше деревья стояли все ровно, а потом какой-то злой великан решил их сломать и выбросить. Сломать, он сломал, но не выдернул из земли до конца. Вот и пришлось деревьям расти под самыми немыслимыми углами.

Калерия Валерьяновна быстро двигалась вперед. Остановившись у одного такого ствола, она подняла что-то с земли и положила в корзинку.

– Далеко еще? – спросил Кирилл, подходя к ней.

– А мы уже пришли, – улыбнулась старушка.

– Как пришли? – Кирилл огляделся, – это и есть береза?

– Да, это карельская береза.

Подошел и Андрей Павлович. Он смотрел на растерянного сына.

– А ты думал, что это будут деревья-великаны? – спросил он, засмеявшись.

– Не знаю.

– Понимаешь, сынок, карельская береза не похожа на другие. И растет она таким образом. И деревья посмотри какие.

Кирилл провел рукой по коре ближайшего дерева. Под корой чувствовались какие-то странные наплывы.

– Эту березу еще называют бородавчатой, – пояснил Андрей Павлович, – но благодаря этим бугоркам, дерево имеет такую необычную и красивую древесину.

Кирилл еще провел рукой по коре. Дерево было шероховатым и теплым. Кирилл стал осторожно поглаживать каждый бугорок. Выпуклости, впадинки, неровности напоминали то сказочных зверей, то волшебные замки, то необычные морозные узоры. Кирилл гладил кору и ему казалось, что от дерева отходит необычная теплая энергия.

– Чувствуешь? – спросила Калерия Валерьяновна.

– Да, – ответил Кирилл почему-то шепотом.

Мальчику казалось, что не нужно нарушать эту волшебную тишину, что царит в этой сказочной роще. Долго бродил Кирилл между деревьев, чтобы получше рассмотреть каждое необычное дерево.

Около одной группы деревьев он остановился. Три дерева напоминали трех братьев или трех воинов. Так наклонились они над землей, словно в любой момент готовы были распрямиться и встретить врага. А чуть в стороне от них молоденькая тоненькая березка. Она как сестра трех богатырей стояла в сторонке и желала им удачи в поединке. Кирилл погладил ближайшее дерево. Пальцы скользили по его бугоркам. Мальчик рассматривал наплывы на коре, и дерево стало казаться ему необычно красивым. Было что-то завораживающе-притягивающе во всех его неровностях. Листики березы трепетали на ветру. А Кириллу чудилось, что попал он в волшебный лес, а вокруг только заколдованные деревья. Но не страшный был этот лес, а очень красивый.

Кирилл медленно двигался между берез и старался хоть мимоходом притронуться к каждому дереву.

– Жаль, Кирилл, что ты камеру не взял, – сказал сыну Андрей Павлович, – вот бы снять такую красоту.

– Как это не взял? – встрепенулся Кирилл. – А это что?

Он расстегнул куртку. На шее висела видеокамера.

– Почему же ты раньше не стал снимать? – удивился Андрей Павлович, зная страсть сына к видеосъемкам.

– Забыл, папа. Здесь так красиво, что я даже про камеру забыл.

Кирилл взял видеокамеру.

– Папа, – попросил он, – а покажи мне то дерево, что тебе больше всего понравилось.

Андрей Павлович задумчиво взъерошил волосы, а потом решительно зашагал к самому краю рощи. Кирилл последовал за ним. Они остановились возле березы, что почти лежала на земле. Но семь тоненьких стволиков отходили лучами от этого деревца. Все они были невысокие и нагнулись в разные стороны, но чем-то необъяснимо напоминали лучи. Кирилл снял березки, а потом не удержался и отвел отца к трем богатырям и их сестре. Долго еще ходили они между деревьев, делясь впечатлениями и рассказывая, кого напоминает им та или иная группа. Довольные и уставшие, они направились к Калерии Валерьяновне, которая сидела на пеньке и поджидала их.

У Калерии Валерьяновны была корзинка, куда она складывала веточки, палочки, корешки. Андрей Павлович тоже прихватил для старушки необычную палочку. Она взяла ее, повертела в руках, посмотрела. Достала небольшой ножичек и стала ловко очищать палочку. Нажимая где-то больше, где-то меньше, Калерия Валерьяновна снимала полоски древесины. Через несколько минут она протянула палочку Кириллу. Но разве это палочка? В руке Кирилл держал презабавного лопоухого зайца. Кирилл засмеялся, поглаживая теплую фигурку.

– Отвези ее сестренке, пусть порадуется, – сказала старушка, вставая.

– Как ловко у вас получается, – заметил Андрей Павлович.

– Не в ловкости дело, – возразила Калерия Валерьяновна, – главное – увидеть что-то в дереве, а остальное уж само собой получается.

Разговаривая, Андрей Павлович и Калерия Валерьяновна стали спускаться к лодке, а Кирилл немного задержался, чтобы еще раз посмотреть на сказочную рощу. Он пожалел, что мама и Вика не видят этой красоты.

Вечером Кирилл пришел в комнату к Вике. Сестренка лежала на диванчике и листала книгу. Нога еще побаливала, но девочка уже достаточно хорошо передвигалась по дому. Вика обрадовалась брату.

– Расскажи, где вы были, – попросила она.

– Калерия Валерьяновна показывала нам сегодня карельскую березу.

– А чего в ней особенного, чтобы ее показывать?

Кирилл напустил на себя важность и стал тоном учителя рассказывать о том, что сам узнал от отца и Калерии Валерьяновны.

– Видишь, Вичка, – закончил он, – какое это необыкновенное дерево.

– Вот бы мне побывать в этой роще, – сказала Вика.

– Но у тебя же нога болит.

– Уже почти не болит. А покажи мне эту рощу.

– Не знаю, если мама разрешит.

– Разрешит! Обязательно разрешит! – воскликнула Вика. – Я ее упрошу.

– Это о чем же ты собралась меня упрашивать? – спросила Екатерина Николаевна, входя в комнату.

– Мам, а пусть Кирилл меня возьмет в сказочную рощу, – попросила Вика.

– И не думай, у тебя нога болит, да и не нужно вам никуда больше ходить. Мы через несколько дней уезжаем.

– Вот видишь, мамочка, уезжаем, а я так и не увижу рощу, – глаза девочки наполнились слезами.

– Вика, перестань, – не сдавалась Екатерина Николаевна, – а если с тобой опять что-то случится?

– Ну что со мной может случиться, я же буду с Кириллом!

– Правда, мам, – вмешался Кирилл. – Я же буду присматривать за Викой.

Екатерина Николаевна могла бы привести еще много доводов, но, видя огорченные лица детей, согласилась.

– Только недолго там, – предупредила она.

– Конечно, мам, – заверил Кирилл, – только покажу Вике рощу и сразу назад.

– Хорошо, если завтра будет хорошая погода, пойдете.

– Ура! – закричали дети, – обнимая Екатерину Николаевну.

* * *

Вика сидела на носу лодки и вертела головой по сторонам. Ей было интересно абсолютно все. Когда же она увидит необыкновенную рощу? Но вот и знакомый берег. Кирилл увидел на песке следы от лодки, что остались с прошлого раза. Значит, он не ошибся. А теперь придется идти. Из-за Вики шли не очень быстро. Кирилл то и дело спрашивал, не болит ли у нее нога. Но Вика забыла про свою ногу, так вокруг было красиво.

Спустившись в ложбинку, Кирилл остановился.

– Смотри, Вика, – тихонько позвал он сестру, – это и есть волшебная роща.

– Красиво, – Вика тоже притихла, – здесь так необычно.

Брат с сестрой медленно шли между деревьев. Кирилл показал трех богатырей, показал березки-лучики и еще много интересного. Вика остановилась у двух березок. Они словно падали, но тянули ветви друг к другу. Девочка погладила бугорки на коре.

– Карельская береза такая необычная, – сказала она.

– Точно, – согласился брат, – растет, в основном только здесь, а в других местах почти не встречается.

Вика нагнулась и подняла какой-то сучочек.

– Смотри, Кирилл, – позвала она брата, – а я себе маленького домовенка нашла.

Сучочек с корявыми ручками-веточками и длинным вытянутым носом действительно напоминал какое-то сказочное существо.

– Ты прямо как Калерия Валерьяновна, – засмеялся Кирилл, – тоже будешь игрушки мастерить.

– Но ведь они такие необычные, – Вика подняла с земли еще одну палочку, – а игрушки у нее такие здоровские.

– Ты прямо как Васька стала говорить, – вспомнил Кирилл рыжего пацаненка.

– Что он интересно сейчас делает? – спросила Вика.

– Наверное, в клубе пропадает.

– А давай, Кирилл, найдем для него красивую веточку карельской березы.

– Ладно. И ребятам в клуб тоже что-нибудь привезем.

В лодку ребята вернулись с целой охапкой самых разных палочек и коряжек. Вика устала. Нога еще побаливала, но девочка радовалась, что смогла увидеть волшебный лес. Кирилл сидел на веслах и наблюдал, как Вика перебирает палочки. Видя довольное лицо сестры, Кирилл думал: «Теперь всегда буду брать ее с собой. Вика умеет видеть необычное и красивое в самых обычных вещах».

ГЛАВА 13 РАНЕНАЯ ПТИЦА

Последние хмурые тучи унес ветер. Снова солнышко ласково трогает лучами ветви деревьев, заглядывает в озеро. Разбегаются по воде веселые солнечные зайчики, мельтешат, подпрыгивают на волнах, гоняются друг за другом. А солнышко щедро дарит земле свои улыбки. Не оставляет оно без внимания и старый дом на берегу озера. Осторожно заглядывает в окно.

На полу лежит большой квадрат солнечного света. Именно сюда принесли Кирилл и Вика свои находки. Разложив палочки, коряжки, корешки, они внимательно рассматривают их. Тут же пристроился и Разбойник. Он вытянулся в пятне солнечного света, довольно урчит и делает вид, что его совсем не интересуют какие-то деревяшки. Но ребят притвора не обманет. Равномерно двигающийся хвост и прищуренный зеленый глаз выдают намерения плутишки.

Разбойник впустил и выпустил когти, потом напружинился и неожиданно прыгнул. Пушистый комок почти врезался в Вику, но в последний момент кот схватил понравившуюся палочку и унесся прочь.

– Отдай, Разбойник, – привстала Вика с пола.

– Ладно, Вика, пусть поиграет, – остановил ее Кирилл, – не съест же он твою палочку. Поиграет и все.

Вика села на место. Разбойник тоже вернулся, держа палочку в зубах. Он положил ее перед собой, довольно урча и делая вид, что поймал мышь. Кирилл и Вика перестали обращать на него внимание.

Перебирая кусочки удивительного дерева, Кирилл и Вика делятся впечатлениями. Деревяшки только на первый взгляд выглядят обыкновенно. Но стоит только присмотреться к ним, и они оживают, словно превращаются от прикосновения волшебной палочки в разных сказочных существ.

Кирилл вооружился разными ножичками, стамеской. Вика подает ему деревяшки. Малышка в каждой из них видит что-то необыкновенное. Она просит Кирилла то срезать небольшой кусочек, то подправить другой. Мальчик удивляется: ему трудно что-то сразу разглядеть в дереве, а у Вики это не вызывает никакого труда. Сестренка тоже трудится рядом с ним. Маленьким ножичком она подправляет очередную деревянную палочку.

Вскоре целая армия маленьких потешных гномиков, лесовичков, русалок, домовых выстроилась на полу. Они таращатся на ребят своими глазами, тянут к ним узловатые ручонки. Команда Бабы-Ежки совсем не страшная, наоборот, фигурки очень смешные.

– А это кто у нас будет? – спросил Кирилл.

– Как же ты не видишь? – удивилась сестра. – Ты же держишь самую главную Бабу-ягу!

Кирилл внимательнее присмотрелся к деревяшке у себя в руке. Нет, он все-таки не видит. Но Вика взяла у него деревяшку и немного развернула ее: «Смотри!»

– Теперь видишь? – спросила она.

– Вижу!

Кирилл удивился. Как же он сам не заметил этого раньше. Хитрая старушка, сильно сгорбившись и опираясь на свою клюку, смотрела на Кирилла маленькими прищуренными глазками. Одной корявой рукой она вцепилась в свою клюку, а другую немного согнула и прижала к себе. Но растопыренные крючковатые пальцы так и хотели кого-то схватить.

– Здорово!

– Правда, похожа?

– Еще бы, – Кирилл засмеялся, – вот только здесь не мешает немного убрать, да нос подправить нашей красавице.

Вика тоже радостно засмеялась. Ей понравилось возиться с деревянными поделками.

Кирилл трудился над старушкой, а Вика начала собирать разный мусор, ненужные щепочки. Они работали, но после себя в комнате нужно убрать. Разбойник недовольно заворчал, когда у него отобрали такую забавную мышку. Пусть ее нельзя съесть, но ее хорошо хватать зубами. Вика собрала и выкинула мусор, а затем вернулась к брату. Он перебирал деревянные игрушки.

– Как бы мне хотелось сфотографировать эти деревья, – проговорила Вика.

– Ничего, когда-нибудь сфотографируешь.

– Ты думаешь, что фотоаппарат уже не найти?

– Не знаю.

– Он все время был со мной, и когда я по берегу шла тоже, а когда в болото попала, то его уже со мной не было.

– Ты точно это помнишь?

– Вроде точно.

– Может, мне сходить поискать?

– А как ты найдешь?

– Ну ты же мне объяснишь, правда, Вичка?

– Ага, объясню. Я бы тоже хотела с тобой пойти, но мама ни за что меня не отпустит даже с тобой.

– Я думаю, что она и меня не пустит, если узнает, куда я иду.

– Ты ей не скажешь?

– Думаю, что не стоит. Она ведь будет очень сильно переживать. И потом, я ведь там уже был. Когда мы с дядей Лешей тебя искали, то дошли почти до самого места.

– Ты видел это болото? Правда, страшное?

– Не знаю. Мне так не показалось. Только в самой середине вода была совсем черная.

– И как жидкое масло.

– Да что-то похожее было. Вода показалась какой-то тягучей и маслянистой.

– Точно, это она.

– Значит, я не смогу заблудиться. А дядя Леша показал мне короткий путь к болоту. Но я вернусь коротким путем, а пойду туда так, как шла ты. Вдруг фотоаппарат ты по дороге потеряла.

– Хорошо.

Вика постаралась подробнее описать свой путь, а Кирилл внимательно слушал, чтобы запомнить все детали.

* * *

Солнышко светило так ласково и так хорошо было вокруг, что у Кирилла поднялось настроение. Он обязательно найдет викин фотик. По берегу Кирилл шел недолго. Сначала нужно дойти до кучи ракушек, что собрала и оставила Вика, а потом идти и идти по тропинке. Тропинка петляла под ногами, идти было легко. В кустах тоненьким голосом подсвистывала какая-то птица. Кирилл тоже начал тихонько насвистывать.

Тропинка свернула к воде, но Кирилл помнил, что ему нужно подняться вверх по косогору. Поднявшись наверх, он внимательно огляделся. Куда же теперь? Наверное, все-таки туда. Вика говорила, что сначала она шла между высоких деревьев.

Ему пришлось несколько раз подняться на бугры и спуститься в лощинки. Кое-где внизу скопилась вода. Суетилась над теплыми лужицами мошкара, резвились лягушки. Кирилл поднялся на очередной пригорок. Дальше начинался совсем непроходимый лес. Старые замшелые деревья, поваленный сухостой. Кирилл остановился. Вика здесь вряд ли проходила. Похоже, что сюда давным-давно никто не заглядывал. Неужели он что-то перепутал? Нужно спуститься к озеру и идти по берегу. А там уж он разберется.

Кирилл стал спускаться вниз. Склон был немного крутоват. Ноги скользили. Кирилл старался спускаться осторожно, придерживаясь за траву. Но нога заскользила по траве, и Кирилл стал стремительно съезжать вниз. Он пытался ухватиться за что-нибудь и задержаться. Наконец, удалось ухватиться за куст и задержаться. Ветка оказалась колючей, Кирилл весь ободрался, но спустился. Куст нависал над самым берегом. Спрыгнув с обрывчика, Кирилл огляделся.

Место было незнакомым. Но недалеко к самой воде подходил ивняк и виднелись коричневые макушки камышинок. Возможно, Кирилл просто подошел к болоту с другой стороны. Мальчик повеселел. Найдется викин фотоаппарат, непременно найдется!

Исцарапанные руки горели. Кирилл подошел к воде, чтобы промыть царапины. Только локоть на правой руке свезен достаточно сильно, а остальное мелочь. Кирилл промыл ранки. Ничего, дома мама хорошо их обработает, а пока не стоит об этом думать. Кирилл направился к ивняку. Под ногами захлюпало. Почва стала сырая. Следы быстро заполнялись водой. Кирилл приостановился. «Лучше обойду ивняк», – решил он и двинулся в обход.

Под ногами стало суше. Кирилл обходил сырое место, пробираясь сквозь густо росшие кусты. Озеро в это месте образовывало небольшую затоку. Кириллу не хотелось лезть в воду, и он отправился в обход. За кустами что-то непонятно чернело. Похоже на какое-то строение. Возможно, что здесь кто-то живет. Кирилл заторопился, раздвинул кусты чернотала и оказался прямо на берегу. Перед ним возвышался храм. Самый настоящий храм!

Кирилл не верил собственным глазам. Откуда тут быть храму? Но строение стояло перед ним такое реальное. Когда-то, наверное, оно было очень красивым. Но теперь дерево почернело и потрескалось. Нижнее крыльцо залила вода. Видно, она была и внутри покосившегося помещения. Кирилл смотрел на покосившуюся крышу, шестиугольным шатром спускавшуюся вниз, на деревянную маковку с почерневшим крестом, на темные провалы окошек, наклонившиеся стены. Храм разрушался. Еще немного и от него останутся лишь почерневшие от времени доски.

Уже солнце, ветер, дождь потрудились над ним достаточно. Растения также не преминули воспользоваться отсутствием людской заботы и запустением. То здесь, то там лезла нахальная трава. Молодая поросль ивняка тоже норовила забраться в строение, прорывалась сквозь щели упругими веточками, словно хотела укрыть растворить храм в своей зеленой массе. Скоро не останется даже следов от стен на этом месте, а лишь стена зелени.

Кирилл решил обойти храм и посмотреть на него со всех сторон. Медленно двигаясь вокруг, Кирилл смотрел под ноги. Если не смотреть, то можно пропустить что-нибудь важное. Сзади в стене храма была большая дыра. Сквозь проломленные доски можно было заглянуть внутрь. Кирилл подошел поближе. Старое дерево было потрескавшимся, сквозь огромные щели пробивалось солнце. Яркие лучи освещали сумрачные стены. Кирилл заглянул в дыру. С почерневших стен на него смотрели лики святых. Они были еле видны, лишь слегка золотились в солнечном свете нимбы.

Кириллу стало не по себе, и мальчик решил не тревожить покой заброшенного храма. Осторожно он стал пробираться сквозь кусты. Выбравшись из чернотала, он решил обойти храм стороной и идти дальше по берегу озера, но вдруг заметил в траве какое-то движение. Какой-то зверек, а может быть, птица, скрывался в траве. Кирилл решил обязательно выяснить, кто же там прятался.

Пригнувшись, юный любитель природы стал осторожно приближаться к прятавшемуся в траве неизвестному животному. Но тот, видимо, тоже заметил какое-то движение, потому что сначала замер, а потом начал стремительно двигаться сквозь траву. Кирилл не отставал. Трава стала пореже, и преследователь заметил, что незнакомец белый. Это еще больше разожгло интерес Кирилла. Трава перестала шевелиться, похоже, что тот, кто прятался в ней, затаился. Кирилл тоже замер.

Он старался не делать никаких лишних движений, совсем не шевелиться. Травинки снова дрогнули. Кирилл напрягся. Белое пятно мелькнуло сквозь траву и стало двигаться к берегу. Кирилл стал красться следом. Вот и берег. Над самым берегом нависает небольшой обрывчик. Кирилл осторожно спустился к воде. Травы здесь почти не было. Но незнакомец тоже исчез!

Не может этого быть! Кирилл растерянно оглядывался. Белое пятно двигалось прямо перед ним в высокой траве. Спуститься оно могло с обрыва только сюда. Неизвестному животному просто некуда было деться, оно должно было быть на берегу. Должно было быть, но его тут не было.

Кирилл подошел к воде. Нет, никаких следов. Мальчик прошелся немного у самой воды в надежде отыскать таинственного незнакомца. Но тот словно сквозь землю провалился. Расстроенный Кирилл решил выбраться наверх. Ничего, видно, не поделаешь, он безнадежно упустил таинственное животное. Кирилл стал выбираться наверх. Оттолкнувшись ногой от уступа, он руками стал цепляться за траву. Здесь совсем не высоко. Рука скользила по траве и вдруг стала проваливаться вниз. Кирилл резко отдернул руку. Потом решил посмотреть. С этого уступчика он спрыгнул на берег. Но никакой расщелинки он не заметил. Расщелина, куда попала рука Кирилла, была небольшой. В земле было углубление, которое постепенно расширялось. Кирилл нагнулся, затем присел на корточки. Расщелина его заинтересовала. Он сунул туда руку. Внутри земля была прохладной, чуть влажноватой. Кирилл стал ползти на коленях вдоль расщелины. Время от времени он проверял там рукой.

Расщелина все больше и больше расширялась, но вот рука ушла вбок и попала в какое-то углубление. Пальцы коснулись чего-то мягкого, и Кирилл почувствовал удар и резкую боль в руке. Вытащив руку, он поспешно зажал ранку, из которой текла кровь. Значит, он не ошибся, в расщелине, действительно, кто-то прятался.

Кирилл нагнул траву и попытался заглянуть в расщелину. Забившись в углубление, там сидела птица. Кирилл замер. Ведь именно эту птицу он видел тогда на озере, ее искал он так долго и никак не мог найти. Но почему же птица прячется сейчас в расщелине, почему не улетела?

Множество вопросов было у Кирилла, но он не знал на них ответа. Птицу хотелось рассмотреть поближе. Но как это сделать? Ждать, пока она сама выберется? А если птица не может это сделать? Или попытаться вытащить ее самому? Кирилл раздумывал, а птица тихонько сидела в расщелине. Мальчик снова сунул руку и опять поспешно отдернул. Птица снова ударила его клювом. Она ерошила перья и пыталась как можно глубже забиться в расщелину.

– Не бойся, глупенькая, – уговаривал ее Кирилл, – я не сделаю тебе ничего плохого.

Но птица только сердито шипела и щелкала клювом. Кирилл понял, что голыми руками он ее не вытащит. Что же делать? Тут мальчишку осенило, и он принялся поспешно стаскивать с себя ветровку, а затем и рубашку. Обмотав рубашкой руку, чтобы удары клюва были не такими сильными, но можно было взять птицу, Кирилл сунул руку в расщелину. Птица забилась. Она ударяла клювом, но Кириллу все-таки удалось ее взять. Птица испустила сдавленный крик и сделала последнюю попытку вырваться. Но мальчик держал крепко.

Из расщелины на свет появилась очень взъерошенная и перепачканная в глине птица. Она сердито разевала рот и пыталась освободиться. Теперь Кирилл мог держать ее обеими руками. Птица почувствовала, что освободиться ей не удастся. Она притихла, прикрыла глаза, лишь сильно-сильно колотилось маленькое сердечко.

Кирилл осторожно прикоснулся к маленькой белой головке. Птица открыла глаза и попыталась достать мальчишку клювом, но он уже убрал руку. Птица снова успокоилась. Тут Кирилл заметил, что одно из крыльев топорщится немного больше, а птица не может плотно прижать его к телу. Кирилл дотронулся до крыла. Птица жалобно вскрикнула и снова забилась. Ее было очень трудно удержать.

– Не бойся, глупая, – стал он уговаривать птицу, – я не сделаю тебе ничего плохого. У тебя болит крыло, значит, тебе нужно помочь.

Кирилл решил забрать птицу с собой и принести ее в дом к Киримовым. Но как же это получше сделать? Кирилл решил завернуть птицу в ветровку. Так и ему, и ей будет удобнее. Одной рукой придерживая птицу, другой расстелил ветровку на земле. Птицу аккуратно опустил на ткань и закутал. Осталась одна голова. Птица разевала клюв, но ничего не могла сделать. Она не понимала, зачем ее поймали, что с ней хотят сделать и очень боялась. Но Кирилл, уговаривая маленького найденыша, заторопился к дому.

Вот уже и знакомая заводь, еще немного и покажется дом. Было не жарко, но Кирилл от быстрой ходьбы весь взмок. «Еще немного, – уговаривал он то ли себя, то ли найденную птицу, – совсем чуть-чуть осталось». Птица сидела смирно, не делая никаких попыток вырваться. Наконец-то, знакомые деревянные мостки. Кирилл вбежал по ним в один миг. Вика сидела на скамейке возле дома.

– Ой! Что это у тебя? – подбежала она к брату.

– Птица. Но, кажется, у нее с крылом что-то случилось. Может папа что посоветует или дядя Леша.

– А папы нет. Он утром ушел и пока не приходил. А дядя Леша недавно приехал.

– Здорово. Пойдем скорей.

И ребята поспешили домой.

ГЛАВА 14 НАЙДЕНЫШ

Вика открыла дверь, и Кирилл зашел на кухню. Екатерина Николаевна резала на столе зелень, Валентина Петровна возилась у плиты, а Алексей Александрович что-то разбирал на низеньком рабочем столике в углу.

Именно к нему поспешили ребята.

– Смотрите, дядя Леша, – позвала Вика, – что Кирилл принес.

Алексей Александрович обернулся.

– Что это там у тебя? – спросил он.

– Вот, смотрите, – Кирилл подал ему сверток с птицей.

Алексей Александрович развернул ветровку и достал белую птицу.

– Надо же! – удивился он. – Валя, Катя, смотрите!

Женщины подошли поближе.

– Кто же это будет? – спросила Валентина Петровна, вытирая о фартук мокрые руки.

– Не поверите, но это полярная чайка.

– Полно, – удивилась и Валентина Петровна, – у нас – и такая чайка!

– Говорю вам, это чайка. Я их столько перевидал, когда служил на севере. У нас они не водятся, лишь изредка залетают. Интересно, как же она здесь оказалась?

А птица посматривала на людей круглыми черными глазами и не пыталась никуда улететь.

– У нее что-то с крылом, – сказал Кирилл.

– Посмотрим, – отозвался Алексей Александрович.

Он приподнял крыло птицы и начал его осторожно ощупывать. Птица судорожно забилась в его сильных руках.

– Сломано крыло, – сказал Алексей Александрович, – но в общем, ничего страшного.

– Она не умрет? – спросила Вика.

– Нет, детка, – улыбнулся Киримов, – она еще полетает.

– Полетает?

– А как же, вот только починим ее немножко, – пошутил Алексей Александрович.

Птица сидела на столе, оглядывалась вокруг, но убежать не пыталась.

– А чем же ее кормить? – спросила Екатерина Николаевна.

– Как чем? Да рыбой же! Чайки только рыбу и едят.

– Ладно, принесу ей рыбки, – сказала тетя Валя, отправляясь к холодильнику.

Екатерина Николаевна принесла чашку с водой, а Валентина Петровна рыбку. Птица смотрела на них, но есть не спешила. Алексей Александрович позвал Кирилла на помощь. Он достал небольшие палочки и бинт. Приложив палочки к крылу, крепко забинтовал его.

– Крыло срастется, – уверил он, – а пока пусть живет у нас.

– А как вы ее назовете? – спросила Вика.

– Видишь небольшой хохолок на шее?

– Ага, вижу.

– Судя по этому хохолку, это не она, а он. Так что нужно подобрать соответствующее имя найденышу.

– Чего же тут думать? – перебил Кирилл. – Имя уже есть.

– Какое? – повернулась к нему Вика.

– Найденыш!

– Здорово! – Вика захлопала в ладоши.

– Годится, – согласился Алексей Александрович, – а теперь давайте устроим для Найденыша гнездо поуютнее.

Поместить птицу решили в небольшом закутке на веранде. Возле приоткрытого окна положили веточки, щепочки, кусочки ваты. Птица немного примяла все это лапами, а затем прилегла. Глаза ее затянулись пленкой. Птица отдыхала. Кирилл и Вика издали наблюдали за Найденышем, но мешать ему не хотели.

Птица сидела в гнезде, а ребята решили сходить на озеро. Вика просила Кирилла рассказать, как он нашел Найденыша. Усевшись на мостках и глядя на воду, Кирилл принялся рассказывать, а Вика внимательно слушала.

– Кирилл, – спросила она, – а ты бы хотел увезти Найденыша домой?

– Хотел? Еще бы! Ведь это же настоящая полярная чайка!

– Как ты думаешь, а нам разрешат ее увезти?

– Не знаю, – Кирилл задумался, – здесь птица на воле. Вот дядя Леша подлечит ее и отпустит. А в городе, где она будет жить?

– Как где? Да у нас же!

– Нет, птице простор нужен, а ты ее в клетку посадишь.

– Но живут же попугайчики в клетках, – не сдавалась Вика.

– Так то попугайчики! Они же по-другому жить не могут.

– А Найденыш может?

– Конечно может. Ему нужно рыбу ловить. И потом, ты же слышала, что это полярная чайка, значит, она должна жить на севере. Даже сюда они очень редко залетают, тут для них слишком тепло, а представь, что с ней будет, если привезти ее в Москву.

– Ничего не будет, – упрямилась Вика.

– Будет. Она даже погибнуть может. Но ты ведь не хочешь, чтобы Найденыш погиб?

– Конечно, не хочу.

– Вот, видишь. А когда дядя Леша его выпустит, он улетит к себе на север.

– Жалко, – Вика жалобно посмотрела на брата, – значит, ничего нельзя сделать.

– Ничего. Не переживай, Вичка, все птицы должны жить в своих естественных условиях, – вспомнил Кирилл, как говорил отец.

– Да уж! – фыркнула Вика.

– Ты же большая и должна понимать, – прибегнул к последнему аргументу Кирилл.

– Я понимаю.

– Хорошо. А знаешь, Вичка, я хотел Найденыша снять. Будешь мне помогать?

– Конечно! – глаза девочки загорелись.

– Пошли тогда, а то Найденыш там один.

– Догоняй! – Вика бросилась по мосткам к дому, и Кирилл стал подниматься за ней.

Запыхавшиеся ребята подбежали к дому.

– Я только камеру возьму, – крикнул Кирилл.

Вика поспешила на веранду, открыла дверь и замерла. По всей веранде летали белые перья и пух. На полу сидела чайка, а возле нее пушистый полосатый разбойник. Кот припал на лапы, выгнул спину, приготовился к прыжку. Его хвост стремительно двигался из стороны в сторону. Полосатый звереныш замер, но это было обманчивое спокойствие, все его тело напряглось, готовясь к броску.

Найденыш сидел насупившись. Больное крыло было чуть отведено в сторону. Чайка перебирала лапами и старалась отодвинуться от противного усатого зверя.

– Найденыш! – крикнула Вика, бросаясь к чайке.

В этот момент кот прыгнул. Но Найденыш успел метнуться в сторону, поэтому когти Разбойника лишь скользнули по груди птицы. Найденыш отпрянул, но кот не отступал. Когтистой лапой он пытался достать птицу. Найденыш пятился все дальше, пока не оказался зажатым в углу. Когтями Разбойник ударил птицу по крылу. Чайке некуда было спрятаться. Страх перед зверем был настолько силен, что птица жалобно вскрикивала и пыталась сильнее вжаться в угол. А усатый разбойник не отступал, все ближе и ближе он подбирался к птице и вот уже собрался схватить ее, но тут Найденыш пересилил страх и ударил кота острым клювом прямо в нос.

Разбойник замяукал, затряс головой. Ему было нестерпимо больно. Оказывается, эта вкусно пахнущая добыча умеет обороняться. Кот зашипел, отодвинулся на безопасное расстояние и попытался достать птицу когтистой лапой. Но Найденыш тоже кое-что понял. Своим клювом он долбанул кота по лапе. Кот взвыл. Отодвинулся подальше и принялся вылизывать лапу.

Все это произошло на глазах у Вики очень быстро. Не успела она сделать и двух шагов, как Найденыш сам успел наказать пушистого Разбойника. Но кот не собирался отступать. Молодой котишка понял, что чайка улететь не может, а значит, обязательно ему достанется. Кот решил действовать напролом. Он кинулся на чайку и попытался ударить ее лапой. Найденыш не успел ничего сделать, как кот царапнул его по крылу. В когтях остались белые перья. Чайка забила крыльями. Здоровое крыло хлестнуло Разбойника по морде, но тот не сдавался. Зубами ухватил за крыло и стал тянуть чайку к себе.

Вика была уже возле драчунов. Она попыталась взять найденыша, но чайка жалобно вскрикнула и отпрянула. Но кот так и не выпустил ее крыла. Тогда Вика решила оттащить кота, но тот извернулся и больно ударил Вику по руке когтистой лапой. Ему пришлось выпустить крыло птицы, но он тут же снова схватил его и на этот раз гораздо сильнее. Чайка жалобно кричала.

Вика ничего не могла сделать. Кот сильно сжал зубами крыло птицы и пытался утащить ее. Что же делать? Вика решила отогнать кота во что бы то ни стало. Она схватила Разбойника за толстый загривок и приподняла над полом. Но кот не выпустил чайку. Своими задними лапами он принялся бить в воздухе, попадая по птице. Чайка жалобно вскрикивала, во все стороны летели перья и пух. Вика боялась, что кот своими лапами сильно поранит птицу, тогда ей уже ничто не поможет.

– Помогите, ну помогите же! – позвала она.

– Что там у тебя, Вичка? – спросил Кирилл, входя на веранду.

– Скорее! – воскликнула девочка.

Кирилл бросился к ней.

– Держи кота! – приказал он сестренке, а сам принялся высвобождать из пасти Разбойника крыло птицы.

Кот сопротивлялся, бил в воздухе лапами, утробно урчал. Но Кирилл не обращал внимания на многочисленные царапины, что оставались на руках от кошачьих лап и старался разжать зубы Разбойника. Наконец, ему это удалось. Кот мяукнул и попытался вырваться из рук Вики. Но та прижала его крепко к себе. Разбойник извернулся, оцарапал Вику и все-таки вырвался. Плюхнувшись на пол четырьмя лапами, он снова недовольно заурчал, подняв морду вверх. Но Кирилл держал помятую чайку крепко.

– Уходи, Разбойник, – сказала Вика, – Найденыш тебе не достанется.

– Правильно, Вичка, – откликнулся брат.

Разбойник, казалось, понял, о чем говорили дети. Он лизнул себе бок и, подняв пушистый хвост, неторопливо направился к двери. Но далеко он не ушел. Улегся около двери на веранду и притворился, что он просто здесь отдыхает, а вкусные птицы его совершенно не интересуют. Но Вика не поверила Разбойнику. На всякий случай она поплотнее притворила дверь на веранду.

– Как же он добрался до Найденыша? – спросила она у брата.

– Не знаю, – отозвался Кирилл, – но скорее всего через это окошко.

Вика выглянула в маленькое оконце.

– Но там же совсем гладкая стена, – засомневалась она.

– Тогда, может быть, через дверь. Открыл лапой и вошел.

– А Найденыш и сделать ничего не смог, когда кот на него набросился.

– Конечно, у него ведь крыло сломано, – сказал Кирилл.

– А что теперь с Найденышем будет? – встревоженно спросила Вика.

– Надеюсь, что кот его не сильно помял, – утешил Кирилл сестру.

– Давай пока здесь побудем, покараулим птицу, – предложила Вика.

– Давай, – согласился брат.

Он положил Найденыша в гнездо. Постарался сделать это аккуратно, чтобы не причинять лишней боли сломанному крылу. Вика сбегала на кухню за рыбкой, но птица есть не стала. Она сидела в гнезде, нагнув голову и уперевшись клювом в грудь. Глаза ее закрылись.

– Он спит? – шепотом спросила Вика.

– Наверное, – также тихо ответил Кирилл.

Ребята устроились на веранде. Они тихонько разговаривали, время от времени поглядывая на птицу. Но Найденыш смирно сидел в своем гнезде. Здесь на веранде их и нашел Алексей Александрович.

– Почему приуныла боевая команда? – прогудел он.

– Разбойник Найденыша потрепал, – ответил Кирилл.

– И теперь он сидит и не шевелится, – добавила Вика.

– Посмотрим, – Алексей Александрович направился к чайке.

Осторожно погладив головку птицы, он приподнял сначала одно ее крыло, затем другое. Ощупав крылья, довольный вернулся к детям.

– Всего лишь несколько перышков потерял Найденыш, – успокоил он детей, – а с крыльями все в порядке. Сломанное крыло тоже не повреждено.

– Ничего страшного? – спросила Вика.

– Абсолютно! – заверил ее Алексей Александрович. – Поправится твой Найденыш.

– Только он ничего не ест, – сказал Кирилл.

– Не переживай, – Алексей Александрович потрепал Кирилла за волосы, – проголодается, так все подберет, чайки ведь очень прожорливы. Пусть пока отдыхает, а вот нам бы не мешало перекусить.

– А как же Найденыш? – спросила Вика.

– Найденыша закроем здесь, – ответил Киримов.

– А кот? – не унималась девочка.

– Если закрыть дверь на крючок с той стороны, то кот не доберется.

Вика успокоилась и пошла за Алексеем Александровичем. Кирилл ненадолго задержался и погладил голову птицы.

– Поправляйся, Найденыш, – шепнул он и вышел вслед за сестрой и Алексеем Александровичем.

Вика проверила плотно ли закрывается крючок, нельзя ли открыть дверь и успокоилась окончательно. Теперь уж точно Разбойник до чайки не доберется. Кажется, кот тоже это понял и отправился по своим кошачьим делам.

После обеда ребята снова решили устроиться на веранде. Солнце теперь заглядывало в маленькое окошко и теплыми лучами пыталось подбодрить птицу. Чайка встала, встряхнулась. Медленно переступая ногами, подошла к воде и наклонила голову. Воду она набирала в клювик, а затем, запрокинув голову, глотала ее. Кирилл подошел поближе. Он приготовил для чайки свежую рыбу. Но найденыш смотрел на рыбу, не пытаясь даже взять ее. Кирилл не сдавался. Медленно и осторожно он придвигал рыбу к птице, все время ласково с ней разговаривая.

Найденыш переступал лапами, но рыбу не брал. Кирилл не знал, что делать. Он придвинул рыбу почти к самым ногам чайки и отошел в сторонку. На веранду примчалась Вика, но Кирилл остановил ее. Показав, что нужно сесть тихо, он устроился на скамейке. Вика примостилась рядом с братом.

Найденыш сидел спокойно. Потом наклонил голову и стал смотреть на рыбку. Вдруг стремительно наклонился и схватил рыбу. Не прошло и секунды, как она исчезла в его клюве. Вика схватила Кирилла за руку, но он показал, что все видел. Посидев немного, чайка также схватила и проглотила другую рыбку. Освоившись, она перестала обращать на ребят внимание и жадно стала хватать рыбу. Очень быстро от рыбок не осталась и следа. Попив немного воды, Найденыш устроился в гнезде и снова закрыл глаза.

Кирилл и Вика переглянулись. Ему же надо еще рыбы принести! Не сговариваясь, ребята отправились на кухню. Но рыбьей мелочи, что всегда хранилась для Разбойника, больше не было. Но ребята не стали унывать. В озере рыбы хватит. Быстро собравшись, брат и сестра отправились ловить рыбу.

Ласково пригревало солнышко, и Кирилл направил лодку к зарослям камыша. Вика не забыла захватить горбушку хлеба и теперь отщипывала от нее маленькие кусочки и бросала их в воду. Кирилл настраивал удочки. Возле крошек стали мельтешить маленькие рыбки. Они весело толкали носами набухающие крошки. Кирилл осторожно стал подводить удочку под крошки. Но рыбки не обращали внимание на червяка. Кирилл не сдавался. Но Вика решила сделать по-другому. Сняв червяка, она насадила на крючок небольшой кусочек хлеба и забросила в воду.

Викина хитрость вполне удалась. Вскоре небольшая рыбка уже плескалась в ведре. А за ней и еще одна. У Кирилла ничего не получалось, и он решил воспользоваться способом сестры. Довольно быстро им удалось набрать рыбьей мелочевки. Решив, что чайке на ужин хватит, да еще и Разбойнику останется, Кирилл направил лодку к берегу.

Найденыш все также сидел в гнезде. Но стоило подойти Кириллу с ведерком свежей рыбы, как он приподнялся и стал перебирать ногами. Ребята стали вынимать рыбок и подкладывать их поближе к чайке. Найденыш не заставил себя долго уговаривать и быстро схватил оказавшуюся поблизости рыбку. Вика радостно засмеялась. Кирилл тоже был доволен. Найденыш поглядывал круглыми глазами и хватал рыбку.

Кирилл решился на эксперимент. Он взял небольшую рыбку и принялся протягивать ее на ладони Найденышу. Чайка не хотела брать рыбу из рук и стала отодвигаться. Но Кирилл все протягивал рыбку и поднес ее прямо к самому клюву чайки. Наклонив голову, Найденыш посмотрел на нее сначала одним, потом другим глазом и, наконец, решился. Вытянув шею, он быстро схватил рыбу с ладони мальчика. Вика обрадованно захлопала в ладоши. Найденыш переминался в гнезде. Кирилл стал протягивать ему следующую рыбку. Долго уговаривать чайку не пришлось, вскоре исчезла и другая рыбка. Вике это очень понравилось. Она также взяла рыбку и стала протягивать ее чайке. Найденыш совсем освоился. Он быстро хватал рыбу прямо с ладоней у детей. Наевшись, отправился попить воды из чашки и снова улегся в своем гнезде.

Вика осторожно гладила голову и спину чайки. Но Найденыш лишь слегка приоткрыл глаза и посмотрел на девочку. Чайка наклонила голову и потерлась клювом о руку девочки.

– Кирилл, – восхищенно прошептала Вика, – он же совсем меня не боится.

– Да, – согласился брат.

Он глянул в ведро. Рыба еще осталась. Надо бы и Разбойника покормить. Кирилл и Вика потихоньку вышли с веранды. Плотно закрыв за собой дверь, отправились искать полосатого плутишку.

ГЛАВА 15 БЕРЕГИТЕ ЖИВУЮ ВОДУ

Кот уже нагулялся и теперь обретался на кухне. Он терся о ноги Валентины Петровны крупной головой и довольно мурлыкал, рассказывая ей свои новости. Кирилл внес ведерко, и Разбойник, учуяв рыбу, бросился к нему. Кот встал на задние лапы, а передними старался зацепиться за дужку ведра и заглянуть в него.

– Брысь, Разбойник, – шугнула его тетя Валя.

Разбойник стал бегать вокруг Кирилла кругами, задирая морду, настойчиво мяукая и выпрашивая рыбку.

– Держи, Разбойник, – Кирилл достал рыбу и кинул ее коту.

Тот на лету ловко поймал рыбу когтистой лапой и утащил в угол. Кирилл поставил ведерко и присел к столу. Разбойник, расправившись со своей рыбкой, подошел к ведерку. Не обращая ни на кого внимания, Разбойник запустил лапу в ведро и стал вытаскивать рыбу.

– А Найденыш совсем ручной стал, – не замедлила похвалиться Вика.

– Как это? – спросила Валентина Петровна.

– Он рыбу прямо из руки берет, – объяснила Вика.

– Надо же, – сказала Валентина Петровна, – у меня тоже сын с разными птицами возился. Подберет где-нибудь в лесу и принесет домой, выхаживает. Собак, кошек всегда домой таскал. Вот и Разбойника подобрал, когда котенка кто-то бросил.

– А у нас тоже котенок жил, – перебила Вика, – но теперь он живет у бабушки. Мы поехали с папой в командировку, а его отдали бабушке. А Тому у бабушки очень понравилось, вот он у нее и остался.

Стукнула дверь, послышались голоса. Вернулись Андрей Павлович и Екатерина Николаевна. Было видно, что у Андрея Павловича какая-то новость. Валентина Петровна быстро собирала на стол. Хлопнула входная дверь и послышались тяжелые шаги Алексея Александровича.

– Вот и все в сборе, – проговорила Валентина Петровна, – Кирилл, Вика, помогайте.

Кирилл и Вика принялись расставлять тарелки.

Когда все уселись за столом, Андрей Павлович попросил минутку внимания.

– Я рад, что познакомился с такими замечательными людьми, как вы, Алеша и Валя, – сказал он, – думаю, что и моя семья придерживается такого же мнения.

– Да, – согласилась Вика.

Кирилл согласно кивнул головой.

– Мне повезло, – продолжил Андрей Павлович, – что я оказался в этом чудесном месте. Но моя работа закончена, все необходимые исследования я уже сделал, и теперь мы можем отправляться домой.

– Уже? – растерянно проговорила Валентина Петровна.

– Да, завтра нам нужно выехать в Воскресенск.

– Хорошо, – проговорил Алексей Александрович, – я вас отвезу. Но если надумаете еще в Карелию приехать, непременно к нам заезжайте.

– Спасибо, – ответил Андрей Павлович, – спасибо за приглашение. Мне кажется, что мы здесь не последний раз.

– Вот и славно, – обрадовалась Валентина Петровна, – с вами и дом ожил, а то мы почти все время одни.

– Мы приедем, тетя Валя, обязательно, – сказала Вика.

– Тут еще так много неизвестного и интересного, – добавил Кирилл.

– По Карелии можно всю жизнь путешествовать и то не открыть всех ее тайн, – прогудел Алексей Александрович.

– Но что-то нам все же удалось открыть, – сказал Кирилл.

– Да, – отозвался Киримов, – природа раскрывает свои тайны только тому, кто ее по-настоящему любит и умеет беречь.

– Мы будем беречь, – пообещал Кирилл.

* * *

Утром они прощались с Валентиной Петровной, которая сильно привязалась к детям. Погладили на прощание Найденыша, потрепали Разбойника. Вика еще долго смотрела в заднее стекло машины на стоящую возле крыльца тетю Валю и пристроившегося у ее ног Разбойника.

А дорога разматывалась под колесами машины и снова мелькали перед глазами перелески, ложбинки, пригорки. На небе бугрились мягкие ватные облака, а солнце заглядывало в синие глаза озер. Плескались солнечные зайчики в прозрачной воде, догоняли друг дружку.

Кирилл и Вика думали о том, что им повезло увидеть еще один уголок заповедной природы. Смогут ли они когда-нибудь вернуться сюда? Кирилл пообещал себе, что пусть не скоро, но он обязательно побывает здесь еще раз.

* * *

В Воскресенске Андрей Павлович делился результатами своих наблюдений с художником Киримовым. Андрей Павлович теперь был убежден, что опасения местных жителей не напрасны. Природное равновесие края очень хрупкое. Большой вред ему и так нанесли торфоразрабатывающие предприятия и многочисленные лесхозы. Но сохранить уникальную природу можно, если не строить никаких новых предприятий.

Владимир Александрович полностью был согласен с доводами Андрея Павловича и предложил экологу перед отъездом в Москву прочитать лекцию в местном клубе «Живой родник».

А Кирилл и Вика уже рассказывали о своих приключениях ребятам из клуба. Их новые знакомые с интересом слушали о похождениях Кирилла и Вики.

– Вот здоровско! – не удержался Васька. – А ты не пробовал выдру словить?

– Нет, не пробовал, – ответил Кирилл, – да и зачем? Чтобы я с ней стал делать?

– Подержал бы.

– Вот то-то... подержал бы. А потом бы все равно выпустил. Мне интереснее за ними наблюдать, как они живут.

– Точно, – поддержал Кирилла Миша, – совсем не обязательно стараться каждого зверя поймать.

– А страшно в болоте было? – спросила Вику полноватая Тоня.

– Еще как страшно! Если бы не Антонина, не знаю, что со мной и было бы.

– Смотри, Тоня, викину спасительницу также как и тебя зовут, – заметила Света.

– И правда, – отозвался Кирилл, – если бы не она, то Вике пришлось бы плохо.

– Да ладно уж, – нахмурилась Вика, – ничего же не случилось, лучше расскажи, как ты за Найденышем гонялся.

– Хорошо, – и Кирилл в который раз стал рассказывать о поимке чайки.

Ребята мирно беседовали, когда в комнату вошли Георгий Михайлович и Андрей Павлович.

– Вот, ребята, – проговорил старый учитель, – Андрей Павлович приехал из Москвы. Он эколог. Мы попросили его прочитать сегодня у нас в клубе лекцию. Вы, наверное, тоже захотите поприсутствовать.

Конечно же, ребятам этого очень хотелось.

К назначенному времени в клубе стали собираться люди. Георгий Михайлович показал на них Андрею Павловичу и пояснил, что им всем небезразлична судьба природы края. Имея разные профессии, все эти люди как один готовы выступить в защиту уникальной природы.

– Это все ваши ученики? – спросил Андрей Павлович.

– И мои здесь есть, и не только. Главное, чтобы дети не росли равнодушными, чтобы с малых лет начинали думать о природе.

Андрей Павлович говорил долго. Он привел многочисленные факты того, как бездумно люди губят заповедные места. Но если постараться, то можно всему этому поставить заслон, сберечь уникальную природу.

– Природа Карелии действительно уникальна, – говорил он. – Нигде в стране нет таких лесов, нет такого обилия озер. Это сочетание рождает уникальный животный и растительный мир. Вы все знаете про карельскую березу, которая растет только в Карелии. Одно время березу бездумно вырубали из-за красивой древесины, но все-таки спохватились, ведь карельской березы может совсем не остаться.

Многие виды птиц прилетают гнездиться на озера. Некоторые виды довольно редкие. Пролетая многие километры, они стремятся в Карелию, чтобы отдохнуть, набраться сил, вывести птенцов. Этим пользуются многочисленные орды охотников, которые устремляются в Карелию. Но даже все охотники вместе взятые не смогут нанести пернатым такой урон, какой нанесет им один небольшой заводик. Стоит начать строительство и осушение болот, как тысячи птиц останутся без мест привычных гнездовий, а значит, погибнут. Осушение озер приведет также к гибели рыбы, которая в них обитает, погибнут также и многие звери, что живут на берегах озер.

Промышленных предприятий, которые не наносили бы никакого вреда окружающей среде, я пока не знаю. Одни наносят наносят больший вред, другие – меньший. Только в этом их разница. Но промышленные отходы имеет и маленькое и большое предприятие. И все эти отходы уходят в воду, загрязняют землю, отравляют воздух.

Если мы сейчас погубим природу края, – закончил Андрей Павлович, – то боюсь, что не только наши дети, но и даже внуки не смогут ее восстановить.

Андрея Павловича слушали внимательно.

– Что же вы предлагаете? – спросил его мужчина из второго ряда.

– Не сдавайтесь, – откликнулся Андрей Павлович, – и прежде всего не давайте покоя местной администрации. Подключите местные газеты и телевидение. Выходите на центральные газеты. Я со своей стороны представлю результаты своих исследований местным властям, а также в своем институте. Обещаю вам со своей стороны сделать все возможное, чтобы не допустить строительства заводов в Карелии.

– Вот это правильно! – раздались со всех сторон одобрительные голоса. – Будем действовать вместе!

* * *

Кирилл, Вика и Васька сидели в комнате. Ребята показывали Ваське свои деревяшки. Тот восторженно вертел в руке игрушки.

– Надо же! – удивлялся он. – Какая чудная штуковина получилась.

– Это тебе, Васька, – сказал Кирилл, протягивая рыжему пацаненку несколько деревянных фигурок.

– Мне? Вот здоровско! – Васька расплылся в довольной улыбке. – Я их дома на тумбочку поставлю, чтобы смотреть и вас вспоминать.

– Нас не скоро забудешь, – усмехнулся Кирилл.

– Жалко, что вы уезжаете, – вздохнул Васька.

– А мы еще приедем, – сказала Вика.

– Здоровско! Точно, приезжайте! – Васька уже прыгал на коврике. – А пойдемте сейчас за дом бабы Шуры, вдруг там опять жука поймаем!

– Пойдем, Васька, только не нужно никого ловить, мы можем и просто так посидеть.

Ребята вышли из квартиры и направились к старому дому. Уютно устроившись на обломках деревьев, отполированных штанами не одного поколения пацанят Воскресенска, они стали смотреть на опускавшееся солнышко.

Вот еще совсем яркое, слепящее глаза, оно начинало постепенно тускнеть, превращаться в желтый диск. Небо вокруг также начинало меняться на глазах. Прозрачная голубизна начала размываться, приобретать желтоватый оттенок. По небу протянулись розоватые полоски.

Спускаясь, солнышко наливалось, краснело и вот уже над горизонтом повис красный круглый диск. Небо вокруг него расцветилось красноватыми, розовыми, оранжевыми и желтыми полосками. Словно солнышко, уходя за горизонт, дарило последние праздничные ленты городу. А с востока уже надвигалась вечерняя синева. Небо там густело, наливалось синей густотой и, казалось, на глазах становилось холодным. Синева была упорной и приближалась все стремительнее к солнцу. Вот уже синие полоски стали перемешиваться с розовыми, предавая небесной выси необыкновенные оттенки.

Краешек солнца коснулся горизонта. Теперь его диск был цвета остывающих углей. Желтизны почти не осталось. Лишь рдяно-красные, розовые и фиолетовые полоски окружали солнечный диск. Половинка солнца спряталась, и как будто темнее стало вокруг. Синева надвинулась стремительно, захватила полнеба. И вот только маленький краешек солнца виден над горизонтом. Прошло немного времени, но вот исчез и он. И лишь розоватые полоски напоминали о том, что только что здесь было солнце.

На востоке небо стало темно-фиолетовым и проклюнулись первые маленькие звездочки. Догорали последние розовые полоски, их заштриховывала надвигающаяся синева.

– Здесь звездочки совсем маленькие, – сказала Вика.

– На севере всегда так, – пояснил Кирилл.

– Все равно у нас здоровско! – не унимался Васька.

– Так ведь мы и не спорим, – засмеялся Кирилл.

– Холодно стало, – проговорила Вика, поеживаясь.

– Пора домой, – сказал Кирилл, вставая.

– А можно я вас завтра провожу? – спросил рыжий непоседа.

– Можно, если не проспишь.

– Не-а, – запрыгал Васька на одной ножке, – я рано встаю.

– Тогда договорились.

* * *

Васька не проспал. Выходя с вещами, Нефедовы увидели возле подъезда знакомую фигурку. Рыжий растрепа был уже здесь. Он пытался помогать, запихивая вещи в машину, а на прощанье сунул Вике небольшой голубоватый камешек с красными прожилками.

* * *

Домой всегда возвращаться радостно. Но все время кажется, что квартира становится немного иной, чем была до отъезда. Вещи как будто засыпают без своих хозяев, а стоит тем появиться, начинают просыпаться. Они постепенно привыкают к людским голосам, их движениям, запахам. Вещи начинают оживать и смотреть на своих хозяев по-новому.

А может, это только людям привычные вещи кажутся изменившимися. Кирилл и Вика бродили по комнатам. Они в своей квартире, а кажется, что она как-то неуловимо изменилась.

Кирилл стал разбирать свой рюкзак, а Вика достала деревянные игрушки и начала думать куда бы их лучше всего поставить. Несколько коряжек она положила на стол, другие пристроила на подоконник, третьи попросила Кирилла поставить в книжный шкаф.

– Правда, хорошо смотрится? – спросила она Кирилла.

– Конечно, – он погладил сестренку по густым пушистым волосам.

– Смотри, как у меня фуксия зацвела.

Кирилл подошел вместе с сестрой к подоконнику. За время их отсутствия из маленьких бутончиков выросли красивые цветы.

– Они необыкновенные, просто сказочные, – сказала Вика.

– Интересные, – согласился Кирилл.

Маленькие цветочки, свешивавшиеся с веточки напоминали вишенки. Четыре розовых лепестка красиво изогнулись вверх. Нижние лепестки, размером с вишенку, были темно-лиловыми. Розовые тычинки с желтыми головками свешивались вниз красивой гроздью. Темно-зеленые листики растения глянцево поблескивали.

За время их отсутствия появились совсем молодые светло-зеленые веточки. Листочки на них были маленькие, еще не успевшие налиться глянцеватой зеленью. Но и на этих молодых побегах уже успели завязаться крошечные бутончики.

– Жалко, что теперь я не смогу ее сфотографировать, – пожаловалась Вика.

– Не переживай, Вичка, – стал утешать ее Кирилл, – что-нибудь придумаем. Давай лучше посмотрим твои фотографии.

Девочка обрадовалась и стала вытаскивать из рюкзака снимки.

– Подожди, Вика, – Кирилл задумчиво прошелся по комнате, – сейчас вспомню, куда я его положил.

– Кого? – Вика с недоумением смотрела на брата.

– Не кого, а что, – поправил ее Кирилл, – у меня был пустой фотоальбом. Вот туда мы и поместим все твои фотографии.

– Вот здорово! – Вика радостно подпрыгнула. – Вспоминай скорее.

– Ага, он, кажется, здесь был, – Кирилл отодвинул стопку книг и достал с полочки фотоальбом.

– Он будет моим? – радостно улыбаясь, спросила Вика.

– Конечно, твоим, – ответил брат, – ведь там будут твои фотографии, те, что ты сделала самостоятельно.

– Давай их прямо сейчас положим.

– Давай, только принеси фломастер, мы их подпишем.

– А зачем? – Вика вопросительно посмотрела на брата.

– Если ты что-то забудешь, то по надписи непременно вспомнишь.

Вика не стала больше спорить и принесла фломастеры. Кирилл нарезал аккуратные полоски бумаги, чтобы наклеить их поверх фотографий. Перебирая фотографии, вспоминали о событиях, которые произошли с ними в Карелии.

– Ой, Васька! – воскликнула Вика, держа очередную фотографию.

– Хорошо получился, – сказал Кирилл, забирая у сестренки фотографии.

Рыжий растрепа сидел на деревяшке за домом бабы Шуры и гладил лохматую собачонку.

– А что мы на этой фотографии напишем? – спросила Вика.

– Напишем «наш друг Васька», – ответил Кирилл.

А вот и озеро. Кадры получились потрясающие.

– Вика, а у тебя, оказывается, талант, – сказал Кирилл, размещая фотографии.

– Ладно уж, все ты шутишь, – засмущалась Вика.

– Не шучу. Когда в школе будет выставка, то ты смело можешь представлять там свои фотографии.

– А ты?

– А я думаю послать кассету на конкурс видеолюбителей.

– Здорово! А не боишься?

– Чего бояться? Это ведь так интересно.

Брат и сестра снова принялись укладывать фотографии.

– Целый альбом получился, – сказал Кирилл, когда работа была закончена.

– Покажу его маме и папе, а еще бабушке.

– А еще?

– Всем подружкам.

– Молодец! – Кирилл похлопал сестренку по плечу. – Так и продолжай.

Вика засмеялась. Девочка радовалась, что старший брат хвалит ее.

* * *

Веселый лучик скользнул по занавеске, пробежался по крышке письменного стола, запрыгал по одежде, которая висела на стуле и запутался в пушистых волосах девочки. Малышка спала, положив под щеку кулачок, но лучик был настойчивым. Он погладил мягкими пальчиками пушистые волосы, дотронулся до щеки, коснулся ресниц. Девочка проснулась. Она села на кровати и потерла кулачком глаза. У нее впереди такой чудесный день. Он подарит ей много новых открытий, позволит узнать много интересного. Девочка улыбнулась.

Оглавление

ГЛАВА 1 . ПИСЬМО ИЗ КАРЕЛИИ

ГЛАВА 2 . СТРАНА МАЛЕНЬКИХ ОЗЕР

ГЛАВА 3 . ЖИВОЙ РОДНИК

ГЛАВА 4 . НОЧНОЙ ГОСТЬ

ГЛАВА 5 . НА ОЗЕРЕ ТУМАННОМ

ГЛАВА 6 . ВОРИШКА

ГЛАВА 7 . НАБЛЮДАТЕЛЬ

ГЛАВА 8 . В ПОИСКАХ ТАИНСТВЕННОЙ ПТИЦЫ

ГЛАВА 9 . ОБМАНЧИВАЯ ВОДА

ГЛАВА 10 . БЕДА

ГЛАВА 11 . СЕСТРЫ

ГЛАВА 12 . УДИВИТЕЛЬНОЕ ДЕРЕВО

ГЛАВА 13 . РАНЕНАЯ ПТИЦА

ГЛАВА 14 . НАЙДЕНЫШ

ГЛАВА 15 . БЕРЕГИТЕ ЖИВУЮ ВОДУ

Реклама на сайте