«Литературная Газета 6301 (№ 46 2010)»

Некабинетный писатель

Первая полоса

Некабинетный писатель

Широкую известность Сергей Есин, отмечающий в эти дни 75-летие, получил в самом начале перестройки, когда его роман «Имитатор», ранее отвергнутый в трёх журналах, был опубликован в «Новом мире» и стал литературной сенсацией. Писатель проявил себя внимательным и психологически изощрённым исследователем феномена современной – тогда ещё советской – творческой интеллигенции. Ему удалось передать в характере главного героя (посредственного художника) те родовые черты отнюдь не малочисленных представителей образованного слоя, которые сыграли и, как покажет будущее, ещё сыграют свою отнюдь не благотворную роль в жизни нашего общества, – конформизм, двоедушие, интриганство, готовность прогибаться перед властью ради материальных благ.

Впечатляющий художественный эффект «Имитатора», а также последовавших за ним романов «Временщик и временитель», «Соглядатай» (они составили своеобразный триптих) достигался, в частности, мастерским использованием внутреннего монолога, передающего тончайшие нюансы душевного мира человека, где идёт борьба добра и зла, и добро, шаг за шагом сдавая позиции, приходит к полной капитуляции. Можно назвать и другие художественные средства, которыми уверенно пользуется прозаик в названных и более поздних произведениях: манипуляции с различными временными пластами, почти кинематографический монтаж, использование мистических мотивов и т.д. Но, пожалуй, главное, формообразующее в этой прозе – социальная чуткость, бескомпромиссная ясность анализа общественно значимых явлений. У писателя были серьёзные основания сказать, что «Имитатор» – роман не о художнике, а о Системе. Кстати, не так давно Есин заметил: «Больше всего меня как раз смущает, что «Имитатор», по крайней мере на метафорическом уровне, становится сегодня актуальным. Я-то, честно говоря, спустя лет пять-шесть, как вышла книга, думал, что она кончилась, что ушло время и сами описанные ситуации, типы. Но – наоборот! Сейчас надо писать другой роман, который показывает, насколько выросла сама проблема, насколько она изощрилась, стала элегантней. Раньше (как у меня в романе) имитировал один художник, а сейчас имитируем на высочайшем уровне… Я сам поражаюсь тому, как вдруг расширилась сама идея, сама семантика этого слова «имитация». Это как кипящее молоко: сначала оно вылилось из кастрюли на плиту, потом на пол, а теперь расплескалось уже так далеко, что тотальная имитация затронула и политику, и нашу государственную и общественную жизнь».

Социальная чуткость Есина ярко проявилась и в историческом романе о Ленине «Смерть титана», и в книге «Отступление от романа, или В сезон засолки огурцов», и в «Дневнике ректора». В последних речь идёт о том периоде, когда Сергей Николаевич возглавлял Литературный институт имени А.М. Горького, в частности, о полной драматизма борьбе за сохранение институтской собственности, что было ох как непросто в начале «лихих девяностых». Кстати, Литинститут – единственная структура бывшего Союза писателей СССР, которая при новой власти не потеряла ничего. Благодаря тогдашнему ректору. Так что Сергей Есин – отнюдь не только кабинетный писатель.

Продолжение темы 1

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Не чуя страны

Первая полоса

Не чуя страны

ЗЛОБА ДНЯ

То, что произошло на Манежной площади в Москве вблизи Кремля, вызвало такую бурю в российском обществе, что невозможно теперь отрицать – к этому всё шло. Ибо у каждого, как оказалось, уже есть что сказать, есть в кого ткнуть пальцем, кого объявить виноватым. Все разъясняют, предупреждают, пугают, предрекают, призывают…

И что? Что реально, конкретно надо сделать? Что возможно быстро и решительно предпринять? Вот этого никто не знает. И никто ничего не может сделать. Увы, положение наше таково, что предпринять решительно и скоро может что-то только власть. Может, но не знает,  что и как предпринять. Или боится, что последствия будут такими, что ей самой не поздоровится, потому как действия уже не могут быть привычными, по сути никакими. Ибо уже нельзя вести себя так, как вели себя власти после Кондопоги, Миасса, Туапсе, Кущёвской, Зеленокумска… Как вели себя после убийства в Москве Юрия Волкова, погибшего точно так же, как Егор Свиридов, только не от выстрелов в голову, а от удара ножом. И тогда задержанных отпустили, а суд над убийцей неизвестно когда произойдёт и неизвестно чем закончится. Вернее, многие подозревают, что ничем. И у них есть на то основания.

Но пока власть только грозит выявить зачинщиков беспорядков в Москве, а в масштабах страны «главам регионов поручено образовать постоянно действующие координационные совещания по обеспечению правопорядка и утвердить их состав». На фоне залитой кровью и насилием Кущёвской, дымов от файеров, затянувших башни Кремля, координационные совещания, конечно, производят впечатление…

Государство, которое существует сейчас в России, расколото на сверхбогатых и беспросветно бедных, это государство без внятной идеологии, на месте которой у нас зияет чёрная дыра, государство, где правоохранительные силы либо подкуплены преступными кланами, либо просто боятся их. Прибавьте сюда этнические сообщества, которым власти дозволяют то, что не дозволено другим гражданам. Закрывая глаза даже на насилия и убийства. За рамками правового поля, то есть без защиты государства, оказалось множество людей, доведённых до отчаяния и при этом лишённых права на самозащиту. Такое государство обречено на протестные выплески. Порой дикие.

И надо, наконец, понять, что в призыве «Россия – для русских» не ксенофобское отношение к другим этносам, а отчаяние и боль оскорблённого и униженного народа, которому неуютно и даже страшно жить в стране, носящей его имя.

Так что главные зачинщики событий на Манежной и в других городах – власти, не выполняющие своего долга перед народом, не защищающие его, не способные навести порядок в стране. Порядок, одинаковый для всех.

Чего ж мы хотим? На что надеемся?

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 10 чел. 12345

Комментарии: 15.12.2010 08:49:22 - Леонид Серафимович Татарин пишет:

КТО ГЛАВНЫЙ ЭКСТРЕМИСТ В РОССИИ?

Можно не сомневаться, что при постановке этого вопроса в программе "СУД ВРЕМЕНИ" абсолютное большинство народа назовёт главными экстремистами ЕДН, ВВП, ДАМ и их "советников".

Лицедей Сванидзе, играющий "ВАШУ ЧЕСТЬ", с претензией на мудрость произносит лукавую фразу: "В России прошлое непредсказуемо."

Но при таких судьях и правителях чётко ПРЕДСКАЗУЕМО БУДУЩЕЕ.

15.12.2010 07:55:31 - константин иванович зарницын пишет:

Творец экстремизма - сама власть

Власть уже назначила виновных, определив их с подозрительной стремительностью. Оказывается, это леворадикальные экстремисты. Они главные подстрекатели. А между тем главный подстрекатель, протестный творец - сама власть. И в статье это достаточно прозрачно показано.

(обратно)

Неумолкающие музы

Первая полоса

Неумолкающие музы

ОНИ СРАЖАЛИСЬ ЗА РОДИНУ

В Центральном музее Великой Отечественной войны прошла Всероссийская научно-историческая конференция «Культура и искусство Советского Союза в период Великой Отечественной войны». Организаторы – Министерство культуры РФ, Центральный музей Великой Отечественной войны при участии Института кадровых технологий.

Работали секции: «Литература и фронтовая печать», «Театр и кино. Фронтовые бригады», «Искусство», «Музыка и массовая культура», «Спасение и утрата культурных ценностей». Это был интересный, эмоциональный разговор о бесценном вкладе, который внесли в годы лихолетья творческая интеллигенция, работники музеев и культурно-просветительских учреждений. Песнями, стихами, театральными постановками они вдохновляли солдат, уходящих на фронт, а в минуты затишья перед боем вселяли уверенность в неминуемой победе. Документы, письма, исследования, кадры кинохроники – всё это словно оживало на глазах ветеранов, с трудом сдерживавших слёзы.

В фойе музея была развёрнуты выставки «Неумолкающие музы» и «Фронтовой рисунок: от Кремля до Рейхстага», а также уникальные документы, фотографии, костюмы, музыкальные инструменты минувшей войны. Вручены награды лауреатам премии «Золотой венец Победы».

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 2,3 Проголосовало: 3 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Информация

Первая полоса

Информация

17 и 18 декабря вы можете оформить льготную подписку на «Литературную газету» в Центральном Доме художника в рамках Рождественской ярмарки подарков.

Ждём вас с 12 до 18 часов по адресу: ул. Крымский Вал, д. 10, 1-й этаж, проезд до станции метро «Парк культуры».

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Фотоглас

Первая полоса

Фотоглас

В Московской государственной картинной галерее Александра Шилова при поддержке правительства Москвы продолжается цикл концертов «Звёзды в гостях у А. Шилова», в которых принимают участие известные деятели отечественного и мирового классического искусства. В минувшую пятницу по случаю празднования Дня Героев Отечества в галерее на Знаменке состоялся концерт. В нём приняли участие народный артист СССР Михаил Ножкин, заслуженный деятель искусств Татьяна Осипова и народный артист России, ветеран Великой Отечественной войны Д.М. Лернер (на снимке), который аккомпанировал С.Я. Лемешеву, М.П. Максаковой, Полю Робсону.

В год 20-летия МЧС России в Московском дворце молодёжи состоялась торжественная церемония награждения победителей II Всероссийского фестиваля по тематике безопасности и спасения людей «Созвездие Мужества».

В рамках фестиваля проходили конкурсы профессионального мастерства, журналистских и фоторабот. Специальным призом была отмечена ученица Кстовской средней школы Таня Сидорова, которая вынесла из горящего дома двух малышей (она на фото).

Премьера рок-оперы «Парфюмер», созданной композитором и певцом Игорем Демариным по одноимённому всемирно знаменитому роману Патрика Зюскинда, состоялась на прошлой неделе в Москве, на сцене зала «Крокус Сити Холл». Автор литературного первоисточника, чрезвычайно ревностно относящийся к своему творчеству и отказавший множеству желавших создать сценическую версию «Парфюмера», сделал исключение для Демарина после того, как познакомился с присланным им музыкальным материалом. Автор оперы предстал на премьере и в образе главного героя романа – великого и ужасного Жана-Батиста Гренуя (на фото – с исполнительницей партии Лауры певицей Натальей Фатеевой).

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Без кого народ неполный

События и мнения

Без кого народ неполный

ОЧЕВИДЕЦ

Анатолий МАКАРОВ

С некоторых пор замечаю одно странное явление. Во времена общественных потрясений и брожения умов все без исключения либералы, негодующие сторонники гражданских прав и свобод, неистовые витии в своих благородных и доказательных статьях то и дело апеллируют к народному здравому смыслу, клянутся именем народа и без ложной скромности от его имени говорят.

Вот что, однако, любопытно. Как только стихает политическая смута и море социальной жизни мало-помалу входит в обыденные берега, слово «народ» незаметно исчезает из публицистического лексикона. Более того, употреблять его делается не самым хорошим тоном. Что в какой-то степени объяснимо, учитывая чрезмерно частое употребление данного слова в недавние времена, однако нормальной логике противоречит. Народ ведь существует, никуда вроде бы не делся, почему же о нём больше не принято упоминать?

Вот тут и начинается самое парадоксальное. Некоторые продвинутые умы само существование такого явления, как народ, подвергают сомнению. Во всяком случае, считают его крайне размытым и неопределённым. Кто они, собственно, такие, образующие этот пресловутый «народ»? Шукшинские «чудики»? Пассажиры автобусов и электричек? Потребители водки, колбасы и прочих общедоступных товаров? В процессе разного рода высоколобых дискуссий высказываются догадки о том, что, может быть, никакого народа, на самом деле и нет, что это всего лишь некое образное и даже поэтическое понятие, придуманное для обозначения различных социальных страт и этнических общностей?

Интеллектуальные упражнения не так уж беспочвенны, если вспомнить о том, что в стране победившей, хотя и молодой незрелой, демократии как раз житейские, непритязательные вкусы и обыкновения «демоса», то есть этого самого народа, всё чаще вызывают презрительные насмешки. Гламурные герои нашего времени брезгливо называют его собранием «совков» и «лохов», былые трибуны без стеснения именуют «быдлом», вечные оппозиционеры, кривясь, клянут за долготерпение и неохоту выходить на площади с лозунгами и топорами. Какой там народ, не смешите, пожалуйста, так, биологическая масса, безликая толпа, заражённая вирусом бездумного потребительства.

Иной раз, наслушавшись умных разговоров и насмотревшись на обыденные нынешние нравы, и сам голову повесишь. Кто я такой, собственно? Тварь дрожащая, интеллигент паршивый, элемент сгинувшей прослойки или всё же частица этого самого потерянного в дискуссиях народа?

С точки зрения сугубых почвенников, городской книгочей в джинсах и за компьютером к народу, понятно, отношения не имеет. Их архаическая этика под народом подразумевает одних лишь обитателей глухих заброшенных деревень, одетых в эпические зипуны и презирающих самые полезные достижения цивилизации. Нелогичнее всего, что только себя, единую, осеняет она знаменем истинного патриотизма, хотя какой же настоящий современный патриот может желать родимому отечеству технической и технологической отсталости, деревянных счётов и ямской гоньбы вместо компьютеров и Интернета?

Куда же податься? Неприятны тебе, чтобы не сказать резче, те продвинутые снобы, которые не понимают, в системе какого «дискурса» рефлексирует бабушка на скамейке у подъезда. Однако и верить вслед за прекраснодушными краснобаями позапрошлого века в благостную легенду о народе-богоносце не лежит трезвая душа.

Что-то не видно их, богоносцев. Однако нормальные обычные люди, не святые и не грешные, а точнее, может быть, в меру грешные и в меру святые, тянущие, как говорили когда-то, лямку своей судьбы, гнущие спину кто за станком, кто за баранкой, кто за тем же компьютером, «люди работы ранней», на которых испокон веков стоит мир, не перевелись, вон их сколько вокруг.

И, приняв заочное участие в телевизионном споре на тему о том, кого считать и называть народом, я прихожу к следующему старомодному, не ахти какому глубокому, но всё же логичному выводу.

Народ – это люди, живущие своим горбом, простите, трудом, независимо от того, какого напряжения в нём больше – физического, умственного или нервного, люди, что-то на земле созидающие – руками, головой, душевным ли порывом, но не стригущие купоны, не проедающие наследство, не ловящие удачу за зелёным сукном в казино и уж тем более не вымогающие взятки. Адепты безбрежной рыночной философии, какие-нибудь изощрённые монетаристы докажут мне, что азарт, спекуляция и даже коррупция отчасти тоже входят в систему современной экономики, дай им Бог удачи, но ни спекулянтов, ни профессиональных игроков, ни тем более взяточников я к народу не отношу. Не из каких-то высших моральных принципов, не из пренебрежения их рискованным промыслом, а просто потому, что не вижу в нём никакого созидательного смысла. А в занятиях тех токарей-пекарей, портних и медсестёр, шофёров и электриков, представьте, вижу.

Я родился среди этих людей, я среди них живу и, сколько бы ни прочёл и ни написал книг, сколько бы ни выучил языков и ни объехал стран, всё равно никогда не был и не буду для них посторонним. Я никогда их не идеализировал и не превозносил, я нередко злился на них и у них не вызывал безоговорочных симпатий, но никогда в жизни мне и в голову не приходило стесняться своей к ним принадлежности, считать их аморфным населением, а не достойным лучшей судьбы народом.

Людмила Петрушевская как-то точно заметила: уж как Михаил Михайлович Зощенко потешался над своими непутёвыми, косноязычными героями (к их, кстати сказать, вящему удовольствию), а потом началась война, и именно эти заурядные люди, обычные обыватели, надели гимнастёрки и ушли на фронт спасать своё не слишком к ним любезное отечество и всё человечество вместе с ним. Об этом стоило бы помнить тем заносчивым снобам, которые в процессе бесконечных своих разочарований утратили реальное представление о тех людях, кто их окружает. И которые все самые дерзновенные реформы всегда осуществляют во имя народа, но непременно за его счёт.

Понятно, что простые люди ощущают себя народом в особые, звёздные либо трагические часы своей исторической судьбы. Повседневная суета с мелкими неотвязными заботами не очень-то способствует пафосу чувств и настроений. Анна Андреевна Ахматова со спокойной трезвостью воспринимала землю, по которой ей выпало ступать. Но твёрдо знала, что «…ложимся в неё и становимся ею, оттого и зовём эту землю своею».

Поверьте, к народу этот завет относится в неменьшей степени.

Точка зрения авторов колонки может не совпадать с позицией редакции

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 4,2 Проголосовало: 5 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Держать территорию!

События и мнения

Держать территорию!

ОПРОС

Недавно на конференции правящей партии «Единая Россия» в Хабаровске было сказано о новых планах по развитию экономики Дальнего Востока. Предполагаются увеличение пропускной способности Транссибирской магистрали, активизация строительства жилья, введение льгот для некоторых предприятий… И много других хороших планов было, что называется, озвучено. Насколько реально в современной ситуации их выполнение?

Наталья ЗУБАРЕВИЧ, профессор географического факультета МГУ, директор региональной программы Независимого института социальной политики:

– Программа по развитию Дальнего Востока до 2020 года – административная фантазия. Даже самые поверхностные расчёты показывают, что денег на полное освоение этих огромных территорий у нас нет и в ближайшем будущем не будет.

В этом регионе живут около 6 процентов населения страны, производящие 5 процентов ВВП. Даже если будет принято решение о перераспределении бюджета и выделении огромных средств на то, чтобы поднимать экономику Дальнего Востока, спрашивается: с чем останутся остальные 94 процента россиян?!

Налицо абсолютное неумение выделять приоритеты и эффективно использовать имеющиеся средства. Наша посильная задача на Дальнем Востоке сегодня состоит в том, чтобы из никому не нужных отмирающих посёлков переселять людей в города, такие как Хабаровск, Благовещенск, Уссурийск. И если мы создадим комфортные условия для проживания в этих городах, приличную транспортную инфраструктуру между ними, они будут «держать территорию». А оттого, что мы наводним Дальний Восток людьми, которым негде будет жить и работать, угроза потери территориальной целостности не исчезнет.

Андрей БУНИЧ, президент Союза предпринимателей и арендаторов России:

– О подобных инициативах я слышу уже лет десять. Однако видимого результата нет.

Прежде чем всерьёз браться за дело, надо иметь чёткое представление, сколько на Дальнем Востоке осталось людей. Я там жил долгое время и поэтому хорошо знаю ситуацию. За последние 15 лет многие районы обезлюдели.

Очень плохая ситуация в Благовещенске. Рядом, на другом берегу Амура, растёт китайский мегаполис Хэйхэ. Де-факто Амурская область становится его придатком. Благовещенск со старыми обветшавшими домами на фоне сияющего китайского берега производит удручающее впечатление. Люди продают свою недвижимость в Благовещенске, которую покупают те же китайцы, чтобы закрепиться на нашей территории. В Китае жильё и продукты дешевле, и некоторые наши пенсионеры даже переезжают на ту сторону Амура и живут там. Всё это – прямая дорога к тому, чтобы потерять этот регион.

У меня нет веры в то, что сейчас что-то будет делаться для поднятия экономики Дальнего Востока. Даже тогда, когда были огромные денежные ресурсы, которые можно было потратить целевым образом, ничего сделано не было. О чём же говорить сейчас, когда свободных денег практически нет?!

Олег БОГОМОЛОВ, академик РАН:

– Проблема освоения дальневосточных территорий уже не первое столетие актуальна для России. В советское время сделано было немало для края, но постсоветские реформы ухудшили ситуацию.

Сильно возросли транспортные тарифы, как авиационные, так и железнодорожные, и это в значительной степени отрезало восточные окраины страны от Центра.

Без изменения общей экономической политики Дальний Восток не поднять. Необходимо, чтобы государство взяло на себя управление транспортными структурами, активнее боролось с производителями топлива, которые лишают нас конкурентного преимущества, пытаясь приблизить внутренние цены на бензин к мировым, притом что у нас внутренние издержки на его производство гораздо меньше.

Если мы по-прежнему будем стремиться создать экономику чисто рыночную, да ещё и по ультралиберальным рецептам, тогда нам не выйти из тупика, в котором мы находимся. Мы отбросили многие отрасли своей промышленности на 10–20 лет назад. У нас наиболее обеспеченные слои населения потребляют в основном импортную продукцию, финансируя чужие экономики.

Ничего невозможного в том, чтобы заселять Дальний Восток, особенно его юго-восточную часть, нет. Там благодатный климат и плодородная земля. Думаю, многие согласились бы переехать туда, если бы им гарантировали хорошее жильё и работу.

Те, кто говорит, что в России нет денег на освоение Дальнего Востока, видимо, забывают, что за годы реформ из страны на счета зарубежных банков ушло как минимум полтора триллиона долларов. Но, для того чтобы они вернулись, нужен другой инвестиционный климат, доверие к самой государственной системе. Она должна быть справедливой, не обогащать одних за счёт других.

СУММА ПРОПИСЬЮ

Состояние окраин – индикатор общего состояния государства. И то, что можно наблюдать сегодня, скажем, на Камчатке, свидетельствует, что состояние это балансирует между показателями «плохо» и «очень плохо». После принятия «Программы сотрудничества между регионами Дальнего Востока и Восточной Сибири Российской Федерации и северо-востока Китайской Народной Республики на 2009–2018 годы» страна расписалась в своём согласии на эксплуатацию собственной территории соседним государством. Зато красивые слова мы слышим регулярно.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 3 чел. 12345

Комментарии: 15.12.2010 08:56:23 - Леонид Серафимович Татарин пишет:

КТО ГЛАВНЫЙ ЭКСТРЕМИСТ В РОССИИ?

Ситуация на ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ - неопровержимые факты экстремистской деятельности современных правителей России по уничтожению страны.

(обратно)

Переменный ток

События и мнения

Переменный ток

ПОЛИТПРОСВЕТ

Одной из примет уходящего года стали внушительные перемены на властном Олимпе – ушли со своих постов сразу несколько региональных руководителей из когорты так называемых политических тяжеловесов.

С приходом новой власти всюду начались одни и те же процессы – в какой-то мере стало проявляться истинное положение дел и начались поиски способов жить по-другому. Начал поступать своеобразный ток перемен.

Вот как это происходит в Республике Башкортостан, отметившей осенью 20-летие провозглашения суверенитета.

Благостного и радужного в открывшейся картине оказалось совсем немного. Например, согласно официальным рейтингам международных и российских агентств, считалось, что у республики довольно устойчивая инвестиционная привлекательность, и вдруг оказалось, что по иностранным инвестициям республика занимает лишь… 40-е место среди субъектов Федерации. По объёму инвестиций на душу населения – уже 51-е… Республику включили в группу риска по сводному индексу доходов и занятости населения, бюджетному положению. Хотя по доле прибыльных предприятий Башкирия является одним из лидеров. Речи о создании привлекательного имиджа звучат постоянно, инвесторов зазывают и обещают им зелёную улицу. И делегаций, не только российских, но и из ближнего и дальнего зарубежья с серьёзными и долгосрочными проектами приезжает много. Но быстро преобразовать сырьевую экономику в инновационную не удаётся.

Одна из насущных проблем – состояние науки и образования. Хотя академий наук целых две – республиканская и федеральная в лице Уфимского научного центра РАН. Но ни один из вузов республики не вошёл в список федеральных, ни один из университетов не получил статуса национального университета. Местечковость и неуверенность в своих возможностях губят многие благие намерения здешних учебных заведений.

Как и во всех российских регионах, проблемы с предпринимательством. В малом и среднем бизнесе работает почти каждый третий, но бизнес этот развит прежде всего в отраслях, где уровень добавленной стоимости крайне низок. То есть там, где нет конечной продукции. И получается, что смысл его не в развитии, существует он лишь ради выживания.

Ну и с банками то же, что и везде. Одиннадцать региональных банков не инициировали ни одного сколь-нибудь серьёзного инвестиционного проекта.

Теперь о борьбе с коррупцией. Куда же нынче без неё! Новый президент республики заявил, что нынешнее правительство – «это правительство честных людей, воровства и коррупции не будет». Остаётся верить. И тут же общественность получила ответ на постоянно будируемый оппозицией вопрос: куда ушли деньги от продажи ТЭК республики на сумму в 2,5 миллиарда долларов? Оказывается, эти громадные деньги были на банковских депозитах и теперь будут сосредоточены в едином фонде «Урал», совет которого возглавит бывший президент Рахимов. Проценты же от вкладов будут, по уверению нового президента, вкладываться в спорт и социальную инфраструктуру Башкирии. Блажен кто верует…

Контролёры Счётной палаты России начали проверку финансово-хозяйственной деятельности Башкирии при прежнем руководстве республики. В частности, изучат сделки по продаже собственности республики, которой, оказывается, у неё теперь нет! Нет, и всё тут. Итоги проверки обнародуют в феврале 2011 года, но уже сейчас оптимисты уверены, что «будут посадки». Пессимисты пожимают плечами.

Все эти неурядицы и передряги, разумеется, отражаются на социалке, качестве жизни. По уровню заработной платы мы занимаем место в пятом, по обеспечению жильём – в шестом десятке среди российских регионов. Не лучше дела в медицине, у пенсионеров, бюджетников, селян, дольщиков…

Так что ситуация в экономике и социальной сфере архисложная. Новая власть предлагает свои проекты, решения. Люди ждут, что из этого выйдет. Хочется, конечно, верить, что перемены произойдут. Но время, отпущенное на использование кредита доверия, течёт быстро. Очень быстро. Надолго ли хватит тока перемен?

Алим АХМАДЕЕВ, профессор Башгосмедуниверситета

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 4,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Огнём и долгами

Новейшая история

Огнём и долгами

Альберт СЁМИН , заслуженный агроном РСФСР, доктор сельскохозяйственных наук

В 2010 году метеорологи не заметили приближения одной из самых сильных засух за последнее столетие. В июне она медленно вползла на территорию России и, как страшная вражеская сила, подминала одну область за другой. Первыми не выдержали леса, запылали, будто сушняк в костре. Лишь когда загорелись целые деревни и огонь подступил к городам, началась мобилизация людей и техники на их спасение.

После жаркого лета

В середине июля, в самый разгар стихии, мне позвонил старый знакомый, руководитель сельского хозяйства одной из пострадавших областей.

– Ты можешь считать меня циником! – неожиданно заявил он. – Но я рад засухе!..

– Как?!

– Надоело слушать бахвальство властей о том, что у нас преуспевающее сельское хозяйство. Что мы в состоянии завалить весь мир хлебом, а завтра – и мясом. Да, спад промышленного производства в 2009 году составил 9,3 процента, а сельское хозяйство дало плюс 2 процента! Но ведь десять лет в России царила идеальная для посевов погода! И многие возомнили: село на крутом подъёме! Хорошие урожаи объясняли якобы выполнением национальных проектов. Но ни один из них полностью не профинансирован. Деревня, отдавая последние силы, разрушаясь, по существу, дотировала всю экономику страны, получая крохи от государства! Ты же знаешь: на текущий год сельскому хозяйству выделили 1,3 процента расходной части федерального бюджета. А затем уменьшили до одного. Всего один процент! Вместо трети бюджета, которые мы ежегодно получали 20 лет назад. Уровень поддержки в странах Евросоюза – 300 долларов на гектар, а у нас – 10! Вот почему он получает миллиардные прибыли!

А наш Минфин не понимает, что деревня работает на последнем дыхании!

– Но ей и так дают много средств. За четыре последних года в отрасль уже пришло порядка 900 миллиардов рублей!

– А кто сказал, что это много? Обыватель? Или финансист? С чем он сравнил? Что такое за четыре года эти деньги? Если только в 2008 году задолженность сельхозорганизаций по всем видам кредитов и займов составила 1,2 триллиона рублей? В прошлом году эта цифра почти не изменилась. А кто посчитал, сколько сельское хозяйство возвратило государству денег за баснословно дорогие солярку и бензин? За удобрения и технику? А в какие убытки обошлась политика власти по введению так называемых заградительных мер на хлебные цены? Я понимаю: нынче надо сдерживать их рост. Это вопрос политический. Но почему сельское производство в целом по стране третий год нерентабельно? Ведь у нас перекрыта дорога к саморазвитию. О какой модернизации может идти речь, если кругом одни долги! А теперь ещё вломилась засуха. Она выявит всю убогость нашего состояния!

Положив трубку, я задумался. Россия находится в зоне рискованного земледелия. В ХХ столетии сильные засухи 14 раз поражали европейскую часть страны и 8 – регионы Сибири. Жестокий голод охватывал многие районы в начале 20-х, 30-х и в середине 40-х годов.

Но погодные экстримы при Брежневе мы пережили довольно спокойно. В эти годы мне пришлось руководить районом, а затем сельским хозяйством области. Беспощадные засухи обрушились на нас в 1972, 1975, 1979, 1981 годах… Но к этому времени было создано высокомеханизированное сельское хозяйство, шло плановое обновление техники, широко осуществлялись мелиорация и химизация земель. Это позволило ослабить пагубное влияние стихии. К тому же во главе страны стояли опытные финансисты. Они понимали: если сельское производство не поддерживать на рентабельном уровне, общество рано или поздно зайдёт в такой продовольственный тупик, для выхода из которого потребуются фантастические затраты и годы сверхнапряжённого труда.

Наша страна, имеющая самое холодное земледелие в мире, да ещё с коротким летом, способна производить достаточное количество продуктов питания только при одном условии: когда цены на энергоносители, которые нужны российской деревне круглый год, обеспечивают получение прибыли. Если они дешёвые – это как бы дополнительная солнечная энергия на нашей земле. Как говорится, у Западной Европы – манна небесная: тёплый климат и длинное, благодатное лето, у нас – манна подземная: первое место в мире по добыче нефти и газа. Если не задирать цены на них внутри страны, мы тогда можем успешно вести сельское производство и конкурировать с другими странами.

«Великий перелом»

В середине 1991 года в стране произошла смена власти. Теперь предлагалось создать свободные фермерские хозяйства. Генеральной прокуратуре предписывалось контролировать ход реформы.

В это время я с большой группой специалистов покинул Минсельхоз и, создав акционерную селекционно-семеноводческую фирму, стал помогать выживать новым фермерским хозяйствам и кооперативам в царившей неразберихе, переводить семеноводство в стране на рыночную основу.

На руководящие посты – в министерствах и ведомствах, в областях и районах – пришло немало руководителей, у которых профессиональная квалификация была номинальной или вообще отсутствовала. Большинство не управляли районным и областным звеном, не знали глубоко жизнь. Некомпетентный чиновник во главе – детонатор развала, обрушения дела. Это была одна из роковых ошибок Ельцина.

Однажды, когда мой друг ещё работал заместителем министра, ему пришлось сопровождать американскую сельскохозяйственную делегацию. Она выехала по строго определённому маршруту, намеченному в США, и в задачу моего приятеля входила дача пояснений. Делегация побывала в хозяйствах Саратовской области и Краснодарского края. Расставаясь с американцами, мой друг вдруг услышал от руководителя делегации:

– Мы считаем, что новым министром сельского хозяйства России должны стать вы! Если согласны, то, прилетев в Вашингтон, мы этот вопрос решим. Наша делегация убеждена: вы уверенно поведёте российскую деревню к демократии!

Мой друг со злостью подумал: «А при чём тут Вашингтон? Почему вы вдруг заботитесь о России?»

Словно прочитав его мысли, глава делегации добавил:

– Да будет вам известно, что кандидатуры всех министров Москва согласовывает с Вашингтоном. Таковы нынче порядки! – Он с чувством превосходства рассмеялся.

Мой бывший коллега промучился всю ночь. А утром, провожая делегацию в аэропорт, категорически отказался от американского предложения.

Прошло несколько лет. Неожиданно он встретил одного из членов делегации в индийском Бангалоре, на Генеральной ассамблее селекционеров и семеноводов мира. Они вспомнили о поездке в Россию, и американец вдруг сказал:

– В Вашингтоне мы всё-таки внесли вашу кандидатуру. Но нам ответили: вы не подходите. Слишком хорошо знаете сельскохозяйственное производство. Вас трудно заставить его обновить. Принципиально в России у власти нужны люди, работающие с «чистого листа».

В период реформы произошёл не только кадровый коллапс. Финансирование сельского хозяйства из бюджета снизилось в десятки раз. Местная поддержка тоже оказалась на мели, а шефство заводов, естественно, прекратилось – их загнали в нищету.

В результате реформы к 2010 году в деревне возникла многоукладность: наряду с государственной и муниципальной собственностью появились индивидуальные предприниматели, фермерские (крестьянские) хозяйства, частные сельхозкооперативы и крупные холдинги. Фермеры юридически оформили в собственность меньше десяти процентов земли и производят почти столько же продукции. Тысячи фермерских хозяйств оказались мертворождёнными.

Что же касается колхозов и совхозов, то сломать их за два месяца, как требовалось в указе президента, не удалось. Почти полностью их уничтожили года через три. Из двадцати пяти тысяч хозяйств нынче работает несколько сот. Многие из них выстояли неоднократные банкротства, уголовные преследования, но стали мощными предприятиями. Там сохранились опытные кадры, собственные мастерские и техника.

Таким образом, либералы не сумели создать класс крепких фермеров (крестьян) – надёжную опору отечественного земледелия.

Самоуничтожение

Что же произошло в деревне за двадцать лет посткоммунистической трансформации?

Впервые пашня заброшена на гигантской площади – не обрабатывается около 45 миллионов гектаров, а это 38 процентов всей пашни. Поля зарастают мелколесьем и бурьянами.

Накануне реформы страна выращивала зерна по 709 килограммов на душу населения. В последние пять лет – по 624. В США собирают около 1400. Произошёл чудовищный спад сборов зерна, несмотря на идеальную погоду. С 2001 года импорт хлеба прекратился, появились его «излишки». Потому что его некому стало скармливать. Поголовье крупного рогатого скота сократилось на 63 процента. Вырезано больше половины свиней, овец и коз. Каждые четыре фермы из пяти освобождённых от скота разрушены и растащены. Расход зерна на корм скоту снизился почти вдвое. Сломан становой хребет сельского хозяйства – разрушена его материально-техническая база.

Безнаказанный сговор производителей минеральных удобрений поднял цены на них так, что они не всегда окупаются прибавкой урожая.

Тысячи высокопрофессиональных специалистов покинули многие деревни. Нет работы. Нет денег. Нет жизни. Количество агрономов, инженеров, зоотехников, ветврачей сократилось в разы.

После ликвидации двух гигантских министерств – Минсельстроя и Росколхозстроя – количество вводимых объектов в селе уменьшилось в сотни раз. Включая и дороги.

Необоснованное сокращение финансирования сельскохозяйственной науки – в 10–12 раз! – ведёт к её умерщвлению. Сорт всегда был и будет первым носителем экономического роста в земледелии. Его создатели, селекцентры, влачат жалкое существование. Российские поля заполонили сорта и гибриды иностранной селекции, не выдерживающие наших погодных аномалий. Почти полностью на зарубежных семенах работают свекловоды – как сто лет назад! Наполовину – кукурузоводы, производители подсолнечника, пивоваренного ячменя, даже картофеля. Разве такие посевы выстоят российскую засуху?!

Идёт вымирание сельского населения. Бывшие колхозники и рабочие совхозов остались без работы и без надежды найти её. Они как бы оказались в резервации. Люди растеряны и морально опустошены. Молодёжь ринулась в города, на любую работу, лишь бы выжить. А среднее и старшее поколение запили от безысходности. Сегодняшний портрет женщин во многих российских сёлах – беззубая, больная и преждевременно состарившаяся работница.

Крестьянин, основа российской цивилизации, окончательно надломлен и уходит из жизни, не дождавшись от государства заслуженной помощи и уважения.

Таким образом, за годы реформ сельское хозяйство, за исключением 10–15 процентов предприятий, не только не модернизировалось, а интенсивно разрушалось. Процесс этот продолжается.

В жаркое лето 2010 года Россия вырастила 62 млн. тонн зерна – на уровне хрущёвского 1963 года. Страна отброшена на пятьдесят лет назад. Такого спада производства из-за засухи история не знает. Цены на продукты питания, естественно, сразу же поползли вверх, несмотря на указания Федеральной антимонопольной службе, Генпрокуратуре и МВД пресекать «спекуляцию». Продавцы признаются: «Не успеваем менять ценники».

Впервые возник острый дефицит картофеля – второго хлеба! А гречневую крупу, исконно русскую культуру, лучший продукт для тех, кто болеет сахарным диабетом, пришлось закупить в Китае. Совсем плохо с фруктами. Надежда только на импорт.

Таким образом, нынешняя засуха раскрыла истинное состояние производства, заставляет подумать о положении, в котором оказалось общество. По данным Торгово-промышленной палаты РФ, за последние 16 лет Россия по душевому потреблению продовольствия скатилась с 7-го на 71-е место в мире.

Не услышали…

Проект бюджета на 2011–2013 гг. показывает: власть практически не услышала набат, который грянул в виде засухи. Добавляет деревне всего 25 миллиардов рублей, на которые модернизацию не осуществить.

В России всегда был централизованный государственный резерв сортовых семян – 1–1,5 млн. тонн. Нынче его нет. А если озимые культуры погибнут от зимних морозов, чем пересевать? Или как расширить зерновой клин? Ведь без этого страну не прокормим.

Необходима новая стратегия аграрного развития. Давно назрело создание зон производства мяса, молока и шерсти, восстановление мощностей комбикормовой промышленности, строительной индустрии, новой системы страхования рисков. Свободный рынок и конкуренция, когда будут решены эти проблемы и в стране начнётся конкретная работа, явятся мощным двигателем отечественного сельского хозяйства.

Вы спросите: кто же всё это будет осуществлять?

Судя по тому, что происходит в отечественном сельском хозяйстве, многие министры лишь занимают место! А как же остальные? Разве они не видят, как разрушается главная отрасль – кормилица? Видят! Но ведут себя как временщики! Слава богу, что власть стала провожать засидевшихся губернаторов на пенсию. Ещё бы заменить всех временщиков во главе министерств и ведомств. Да набрать не только истинных профессионалов, но и желающих бескорыстно служить своему Отечеству. И расставить их на ключевые должности. Надо спешить. Потому что Россия находится в зоне рискованного, неустойчивого земледелия. Нефтяные и газовые трубы, как показывает жизнь, страну не накормят.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Вольный духом

Новейшая история

Вольный духом

КНИЖНЫЙ  

  РЯД

Валентин Фердинандович Асмус. – М.: РОССПЭН, 2010. – 479 с.: ил. – (Философия России второй половины ХХ в.). – 1000 экз.

«Он принадлежал к тем достаточно редким людям, встречи с которыми оставляют в душе глубокий след, определяя не только профессиональную, но и духовную ориентацию человека».

Это, по-моему, самая верная оценка личности профессора Асмуса, высказанная в книге. В Асмусе счастливо соединились философия как призвание и как образ жизни. Все авторы книги отмечают мудрость и благородство как главные характеристики его драматической, полной испытаний жизни и творчества. Теории возникают и исчезают, сменяясь новыми и новейшими, – в этом суть научного познания. Но живой, творческий дух их создателей не исчезает, он проникает в души потомков и живёт в них.

Мне посчастливилось слушать лекции Асмуса на первом курсе философского факультета МГУ. И хотя именно в это время была издана его книга «Античная философия», аудитория, где проходили лекции профессора Асмуса, по-прежнему была переполнена. Помню, что нас больше, чем содержание излагаемого материала (до понимания которого многие тогда ещё не доросли), интересовали сама личность профессора, его облик, манера говорить, чистота и ясность речи, особенно стиль общения с нами. Во всём проявлялись благородство, доброжелательность, спокойная уверенность в возможности жить по совести. В его лекциях совсем не ощущались ненавистные нам идеологизация и политизация философии. Он раскрывал перед нами содержание и смысл сложных философских построений, в которых видел проявление творческих исканий человеческого духа.

Эти студенческие впечатления о личности профессора нашли полное подтверждение в статьях и воспоминаниях хорошо знавших его коллег, в том числе бывших его студентов и аспирантов, которые во многом благодаря его плодотворному влиянию стали крупными учёными. Почти каждому из них он серьёзно помогал в трудную минуту жизни, в условиях, когда такая поддержка была чревата тяжёлыми последствиями для самого Асмуса.

Эта книга способна помочь современным молодым людям понять, что есть и иное, очень не похожее на известное им по нашим циничным временам отношение к жизни, людям, науке. Причём этот урок жизни приходит к нам из времён, ничуть не более лёгких и благополучных, а скорее более страшных и опасных. В книге приведено немало примеров «философской борьбы» тех лет, принимавшей, как правило, идеологический, политический, а иногда даже и просто «шкурный» характер.

Научное наследие Асмуса составляют более 250 публикаций, охватывающих историю философии от античности до ХХ века, исследования по русской философии и культуре, работы по логике, философии истории, эстетике, литературоведению. Он был первым в СССР доктором наук, защитившим диссертацию по специальности «философия» («Эстетика классической Греции», 1940 г.). Первым из философов СССР был избран действительным членом Международного института философии в Париже. И тем не менее он был «невыездным» и не был избран в Академию наук СССР.

В книгу вошли необычайно интересные воспоминания Асмуса о его детских и студенческих годах. Тонкие описания природы, живые, яркие портреты близких, товарищей, учителей и преподавателей, рассказ о зарождении двух главных профессиональных интересов – к астрономии и философии. И всё это на фоне бурных событий российской истории первых десятилетий XX века. В Приложение включены адресованные ему письма Твардовского, Пастернака, Лосева… Читать эту книгу удивительно легко и интересно.

Е. ЧЕРТКОВА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Замороженный пасьянс

Новейшая история

Замороженный пасьянс

ПЛАНЕТАРИЙ

Особенно эффективны и наиболее опасны уже апробированные в России с конца 80-х годов прошлого века целенаправленные разработки американских и британских советологов, созданные с учётом своеобразия их ментальности специально для народов Кавказа.

Где-то два года назад родилась идея, поддержанная и США, и ведущими европейскими странами, и Россией. И, разумеется, самой Арменией. Точнее, её руководством. Целью международного политического триллера, разыгранного в Цюрихе, было подписание протоколов о нормализации армяно-турецких отношений и открытии межгосударственной границы. Без каких-либо предварительных условий. Причём представлялось это мировой общественности как акт дипломатического искусства, мудрого прагматизма и миролюбия. Как долгожданный прорыв к установлению наконец добрососедских отношений между двумя исторически едва ли не самыми непримиримыми в мире государствами – Арменией и Турцией.

Предшествовали этому событию щедрые комплименты президента Обамы в адрес Турции. Но ведь были и его предвыборные заверения многочисленной и весьма влиятельной армянской диаспоре – в случае своего избрания добиться признания геноцида армян не только в США, но и в самой Турции. Соотносится ли одно с другим? Никак. Но вот ежели сами армяне и турки откроют границу между собой, безо всяких там упоминаний о прошлом, то и президенту США, кстати говоря, как минимум третьему подряд раздававшему обещания своим избирателям-армянам, вполне с руки будет уклониться от выполнения обещанного. Причём, как говорится, «сохранив при этом лицо».

Но вся эта кажущаяся на первый взгляд ловкой заготовка не сработала. Турецкое руководство добилось его дезавуации сначала госсекретарём США и почти сразу же президентом Обамой.

Кому же выгоден такой расклад? Или, скорее всего, кажется, что выгоден. Догадаться нетрудно. Не из любви, конечно, к туркам и азербайджанцам взяли этот курс США. Никакой романтики, тем паче – сентиментальных побуждений в нём нет. Как известно, властвующую элиту США, да и большинство американцев во все времена волновали и продолжают волновать интересы граждан лишь одной страны – их собственной. Ну и немного – союзников. В соответствии со значимостью их вклада в достижение и утверждение исключительно американских интересов. Которые на Кавказе заключаются отнюдь не только в бакинской нефти и её транспортировке в угодном для США направлении. Проект «Набукко», несмотря ни на что, реализуется. Настойчиво и неуклонно. Но и это хотя и важно для Америки, однако имеет для неё лишь прикладное значение. Главное же, стратегическое, – окончательное вытеснение России из Кавказа, начатое ещё с конца прошлого века. Симптоматично, что трагические события в Азербайджане явились началом конца СССР, а происходящие в Чечне и распространившиеся затем по всему Северному Кавказу оказались явно устремлёнными на разрушение самой России. И нет ничего удивительного в том, что Соединённые Штаты, влияние которых на Турцию в те времена было ещё непререкаемым, по меньшей мере безучастно наблюдали за событиями. Ибо США давно и вполне открыто объявили этот регион зоной своих стратегических интересов. И последовательно расширяют своё влияние в государствах Закавказья.

Например, США ежегодно выделяют многие миллионы не только Грузии и Армении, но и нефтеносному Азербайджану. Безвозмездно? На первый взгляд да. В действительности же, как всегда, сугубо прагматически. Под выполнение социальных, образовательных и других программ, формирующих у населения этих стран восторженное отношение к американским ценностям, американскому образу жизни. Особое внимание – подрастающему поколению этих стран. Которому в Армении, например, внушается: «Россия даёт вам в долг с процентами, отбирая потом в его счёт всё лучшее, что у вас есть. А Америка дарит вам миллионы безвозмездно и защищает вашу свободу от посягательства русских».

Особенно эффективны и наиболее опасны уже апробированные в России с конца 80-х годов прошлого века целенаправленные разработки американских и британских советологов, созданные с учётом своеобразия их ментальности специально для народов Кавказа. Цель которых – нивелирование, стирание, полное вымывание из повседневности национальных особенностей общественных и семейных взаимоотношений, нравственных основ бытия. Взамен – космополитичная среда.

Сложности и противоречия этого христианско-мусульманского региона не устраивают Америку. Многим давно стало очевидным: если христиане в основном позитивно воспринимают идеи глобализации или считают их реализацию неизбежной, без особого сопротивления превращаясь в космополитов, мусульмане, как правило, всячески тормозят этот процесс. А их лидеры, делая вид, что одобряют и поддерживают его, попросту выжимают из него максимальную выгоду для себя.

Понимая это, американцы придумали и активно используют своего рода профилактическую анестезию, приводящую к атрофии национальных особенностей, препятствующих ускоренной американизации народов Кавказа. Проще говоря, воплощают в жизнь программу, отучающую от образа жизни предков. Приглядитесь к жизни крупных городов России и увидите, к чему всё это приводит. Но Россия огромна. Всё чуждое ей, наносное ещё способны поглотить необозримые и пока недосягаемые чужеродному провинциальные просторы, ещё хранящие традиции и особенности русского национального жизненного уклада. А как оберечься от этого Армении, до любой из границ которой можно доехать из Еревана за несколько часов?

Процесс ратификации цюрихских протоколов пока заморожен. Возникла пауза. Хочется надеяться: дальнейшая судьба армянского народа не станет в очередной раз разменной монетой в играх мировых держав.

Всеволод МАРЬЯН, собкор «ЛГ» по странам Закавказья, АРМЕНИЯ, Цахкадзор

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 1,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

На карте стояла судьба Литинститута

Литература

На карте стояла судьба Литинститута

СЕРГЕЙ ЕСИН – 75

Конспект с комментарием

Книга «Отступление от романа, или В сезон засолки огурцов» (1994) и последовавшие за ней «Дневники ректора» Сергея Есина стали заметными явлениями отечественной словесности. Они публиковались в периодике, выходили отдельными изданиями (выпущено уже четыре внушительных тома «Дневников»), обсуждались и обсуждаются в СМИ – особенно бурно в Интернете, даже стали объектом литературоведческого исследования в монографии В.К. Харченко «Дневники С.Н. Есина: синергетика жанра». Сегодняшнее обращение к этим текстам продиктовано желанием напомнить о некоторых эпизодах, связанных с работой писателя на посту ректора Литературного института имени А.М. Горького.

БЕСПОКОЙНОЕ ХОЗЯЙСТВО

Сергей Николаевич Есин был избран ректором Литинститута 27 марта 1992 года. О том, что он получил в придачу к руководящей должности, читаем в «Отступлении от романа…»: «Институт числился как ведомственный Союза писателей СССР. Уже тогда там шла жуткая склока. Об одном я догадывался совершенно точно: через месяц-два СП прекратит финансировать институт. А кто бы, интересно, мог ещё платить стипендию студентам, зарплату преподавателям и содержать общежитие, гасить счета за воду, горячую и холодную, электричество и уборку мусора? О ректор, кто бы подумал, что тебе всё это придётся узнать!»

Правда, ещё в период размышлений над предвыборной программой знающий человек объяснил Сергею Николаевичу, что ему: «а) Никто и ни в чём не поможет. Все лишь любят рассуждать о культуре и гуманитарной помощи. б) Не верь спонсорам, их нет, все ищут свою выгоду. в) Чтобы прожить и чтобы что-то сделать, надо быть смелым». Тщательно и всесторонне проанализировав ситуацию, новоиспечённый ректор пришёл к решению, которое окажется единственно верным: «Главное, конечно, тихой сапой, ласковым телятей, не пугая ни правых ни левых, перейти в бюджет. Пусть будет как бы две составляющих финансирования: свои деньги и бюджетные».

Но это сказать легко: перейти на государственное финансирование… «Как очевидна неумолимая логика, – размышляет автор, – по которой единственный в стране и, пожалуй, не имеющий аналогов в мире Литературный институт, потерявший в социальных катаклизмах своего кормильца, должен получить государственное содержание и поддержку». А с точки зрения чиновника всё выглядело иначе: «В конце концов этих ведомственных, расплодившихся часто во имя неоправданных амбиций институтов и институтиков хоть пруд пруди! Так что же, все их сажать на государственный загривок, брать на казённый кошт? Страна переживает драматичнейший период своего развития, всё, в том числе и культурное поле, усыхает, нет денег на родильные дома, здравоохранение, бездомных детей, нищих стариков, беженцев и жертв природных катастроф, а здесь какие-то излишества, литературный институт, верчение словес, будто не эти словеса и ввергли нас в катастрофу!»

СЕКРЕТЫ ЭПИСТОЛЯРНОГО ЖАНРА

Предположим, рассуждает далее Есин, в своей правоте «можно будет убедить молодого Гайдара… заставить его вспомнить, что он внук двух классиков советской литературы – Павла Бажова и Аркадия Гайдара», но как к нему пробиться, как получить у чиновников рангом пониже «поощрительные подписи»? «Но оружие-то у меня только слово… – констатирует ректор. – Надо найти такое слово, чтобы зацепило… инструментировать, чтобы обычная просьба о деньгах выглядела неким мистическим актом, неисполнение которого ведёт за собой мстительный удар по собственной судьбе…» Далее, как часто в есинских текстах такого рода, следует некое отступление. В данном случае о том, что «писать бюрократические письма – это серьёзная и кропотливая работа, требующая внимания, усидчивости и даже вдохновения… требует поиска «образа» письма, особой интонации, ритма первой и последней фразы, движения чувства, а если надо – демагогической начинки». «Это письмо я строил и сочинял, взвешивая и сообразуя со смыслом каждую фразу, как ни одно из своих сочинений, – признаётся автор. – Но вот оно подписано, отправлено «наверх»… и надо ждать».

РЕКТОР В ТРУСАХ НА ЧУЖОМ БАЛКОНЕ

Время ожидания проходит в повседневных рутинных заботах, связанных с учебным процессом и хозяйственными проблемами, а также в урегулировании отношений с многочисленными арендаторами и руководителями некоторых институтских структур, которые были не прочь отделиться от вуза, прихватив часть его недвижимости. Подобные намерения обнаружились у бывшей администрации гостиницы, находившейся в студенческом общежитии. И это была вполне реальная угроза, если вспомнить, что именно в те годы из писательской собственности «ушли» дома творчества, поликлиника, детский сад и немало прочей недвижимости. А в связи с той конкретной коллизией автор упоминает «и схватку нашей охраны с охраной гостиницы, и подставных лиц в этом деле, и угрозы в адрес моих сотрудников, и визит ко мне в кабинет двух молодых людей в кожаных куртках, постоянно жующих жвачку, и моё легкомыслие к их угрозам и к самой ситуации. В общем – мы отбили эту гостиницу…»

А вот и финал этой истории, случившийся через несколько дней, в лаконичном изложении её главного действующего лица: «В десять тридцать ко мне домой позвонили, и через дверную цепочку я, кажется, узнал одного из чернобородых молодцов. Но я сумел захлопнуть дверь на замок. Приехала по моему вызову милиция (114 о/м), потом уехала, предложила звонить. Через час позвонили мне, а не я: вы с нами невежливо обошлись. Берегитесь! Я выпил одно снотворное, потом другое, а в половине четвёртого квартира запылала от двери, под которую налили бензин или керосин, – так установила экспертиза. По-летнему открытые настежь окна создавали огромную тягу. Это была не квартира, а домна. Приятель, в ту ночь «стороживший» меня, вытащил меня по карнизу на соседский балкон, откуда уже нас снимала пожарная лестница. Ректор в трусах. Если бы прогорела дверь в последнюю комнату – мы бы пропали. Хорошо, что жена была в подмосковном санатории, в Малеевке… Было не страшно… Страшно стало потом, через несколько недель…

Через пару месяцев пришло распоряжение правительства – институт стал государственным и получил свой бюджет».

ПОСЛЕ ПОЖАРА

В рецензии на книгу «Отступление от романа…», напечатанной в 1995 году в альманахе «Реалист», Ирина Стрелкова писала, что Сергей Есин «в качестве автора книги «об искусстве стать писателем» не мог не помнить постоянно о самых въедливых читателях, своих студентах, – уж они-то будут разглядывать «Отступление от романа…», что называется, на просвет, и не в одном институтском поколении. Поэтому автор выставил себя со всеми слабостями, читателю открывается немало возможностей зацепить автора, чем и должны были воспользоваться критики, которым несимпатичен ректор Литинститута. Но при всём при этом книга выстроилась как книга победителя». Действительно, противники Есина его откровенностью воспользовались по полной программе. И. Стрелкова высказала также предположение, что, возможно, Есин «не стал бы писать о своей победе на выборах ректора, если бы этим всё и закончилось. Но он затем сумел вытащить Литинститут из неминуемого развала, спасти и сохранить единственное в мире уникальное учебное заведение. Кстати, автор считает, что своими хозяйственными успехами он обязан прежде всего литературе, тому, что в отрочестве прочёл Бальзака и Драйзера и вынес из западной классики незабываемые впечатления о политэкономии капитализма и о законах рынка, которые в реальной действительности выглядят вовсе не так благостно и человеколюбиво, как в статьях и речах демократов-реформаторов».

…Итак, Литинститут стал государственным. Но государство могло выделить лишь половину необходимых средств. О том, где взять вторую половину, говорилось в предвыборной программе Есина, где были такие пункты: платное образование для иностранцев, система дополнительных услуг, которые мог бы оказывать институт, и «некоторая коммерция и аренда». Так, во флигеле, выходящем на Бронную улицу, часть площади была сдана фирме, торгующей продовольствием, которая взамен бесплатно кормила студентов, аспирантов и преподавателей, рабочих и служащих института. Все были довольны.

ТОРГОВЦЫ В ХРАМЕ

А вот открытие пункта обмена валюты в здании на Тверском бульваре вызвало бурю протестов – как в самом институте, так и за его пределами вплоть до Вены и Нью-Йорка, откуда слали гневные письма руководители Мандельштамовского общества Сергей Аверинцев и Павел Нерлер. Их особенно возмутило, что окно обменника находится рядом с мемориальной доской в честь Осипа Мандельштама, когда-то проживавшего в этом доме. Резоны открыть это окно («через это окно – половина наших институтских доходов!»), открыть именно здесь, у ректора были. Но людям посторонним всего не объяснишь. Пункт обмена пришлось перевести в другое место.

ИДЕОЛОГИЯ И ТВОРЧЕСТВО

Одним словом, без ошибок не обошлось. В том числе и в кадровой политике ректора – как утверждают знающие люди, в число которых автор этих строк не входит. А входит поэт Евгений Рейн, одно из высказываний которого имеет некоторое отношение и к кадрам, и к атмосфере в вузе. Так вот Евгений Борисович однажды сказал о Литинституте: «Это единственное место, где почвенники и либералы нормально общаются между собой, и не было ни одного случая, чтобы кому-то отказали в приёме по идейным соображениям». Действительно, во времена ректорства Есина преподавали ныне покойные Татьяна Бек и Юрий Кузнецов; продолжают и сейчас работать Мариэтта Чудакова и Михаил Лобанов, Евгений Рейн и Владимир Гусев… В экзаменационную комиссию, которую возглавляет Андрей Турков, входят видные писатели из разных союзов. О характере их общения Есин рассказал в одном из интервью: «Сидят многоопытные мастера, но непримиримые идеологические противники, а перед ними – юный выпускник со своими текстами, которые надо оценить с творческой точки зрения. И тут идеология уходит на задний план, и работают только художественные критерии. И оценки, как правило, совпадают… Я вообще считаю, что писателей надо мирить не на собраниях (это бесполезно), а на конкретных творческих делах».

ЛАТЫНЬ И СИДЕНИЕ НА КАРНИЗЕ

Вообще отношения руководителя творческого вуза с его преподавателями и студентами – сфера очень сложная и деликатная, если не сказать взрывоопасная. Творческие люди – публика специфическая. С талантом у них могут уживаться амбициозность и мнительность, элементарная лень и потакание своим слабостям… Автор «Дневников» признаётся, что «намыкался с этой вечной неблагодарностью студентов, их индивидуализмом, стремлением только взять, не желая ничего дать взамен».

Скажем, студенты не отказываются получать стипендию (она невелика, но какая есть). Однако часто опаздывают на занятия. Что делает ректор? Стоит немым укором на входе, посматривая на часы… А вот студент пишет заявление с просьбой освободить его от изучения предмета «История социально-политических учений» – дескать, это переименованный научный коммунизм, посвящать время которому не велят ему моральные принципы. И заявитель, представьте, получает письменный ответ ректора… Другой юный гений не желает тратить время на латынь, третий – на занятия физкультурой. Воистину «непоротое поколение»: попробовал бы студент филфака лет двадцать назад отказаться от изучения – я не говорю научного коммунизма – а идеологически нейтральной латыни…

Что творится в общежитии – особая песня. Студенты «со второго этажа из помещения «Литообоза» (журнала «Литературное обозрение». – А.Н.) за ночь вынесли два холодильника». Другой затейник по верёвке из окна спустил во двор книжные полки… А ещё были любители попить пивка на крыше или «сидеть на карнизе, свесив ноги на улицу». Понятно, что с такими питомцами скучать ректору не приходилось…

...И ШЕСТЬ РОМАНОВ

Подводя предварительные итоги своего ректорства, С.Н. Есин вспоминал, каким он принял институт: «В то время не было ни одного компьютера, ни одной машины, дырявая крыша, в критическом положении горячее и холодное водоснабжение в общежитии». За прошедшие с той поры годы «не было ни одной задержки зарплаты… Мы обрели ряд совершенно новых и не существовавших ранее в институте структур: свою книжную лавку, своё на паях издательство… Какое-то время у нас существовал даже собственный театр. У нас расширилась аспирантура, появилась докторантура, возникли три специализированных докторских совета, свой журнал, расширилась до критических пределов библиотека, появились два этажа коммерческого поселения в гостинице и многое другое».

Но самое удивительное, что в этот период Есиным были написаны кроме названных книг полдюжины документальных и шесть романов. Кстати, по признанию автора, «в дневнике часто формулировались мысли, которые потом развивались в то, что я делал в прозе».

А совсем недавно, накануне юбилея, у заведующего кафедрой литературного мастерства прозаика Сергея Есина вышел новый роман. Называется он «Маркиз».

Александр НЕВЕРОВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Два полюса женской поэзии

Литература

Два полюса женской поэзии

ПУТЕШЕСТВИЕ ВО ВРЕМЕНИ

100 лет назад состоялись поэтические дебюты Аделаиды Герцык, Максимилиана Волошина, Ильи Эренбурга, Осипа Мандельштама (в журнале «Аполлон»). И тогда же двадцатилетняя Анна Горенко, ставшая в 1910 году Анной Гумилёвой, начала подписывать свои стихи псевдонимом Анна Ахматова. Так что само это имя появилось в русской поэзии тоже ровно сто лет назад. Но самым непредсказуемым оказался дебют восемнадцатилетней московской гимназистки Марины Цветаевой.

Позже она вспоминала: «Книгу издать в то время было просто: собрать стихи, снести в типографию, выбрать внешность, заплатить по счёту, – всё. Так я и сделала, никому не сказав, гимназисткой VII класса». «Вечерний альбом» вполне могла постигнуть участь юношеской поэмы Гоголя «Ганц Кюхельгаркен» или же первой книги Некрасова «Мечты и звуки», о которых они старались в дальнейшем не вспоминать. Первые поэтические опыты 1904–1905 годов гимназистки Анны Горенко тоже не вошли ни в одну из прижизненных ахматовских книг, лишь на склоне лет она восстановила некоторые из них по памяти. Цветаева, наоборот, предстала в «Вечернем альбоме» с самыми ранними своими стихами, которые вполне можно отнести к весьма распространённому жанру тех времён – альбомной поэзии.

«Вечер» Ахматовой вышел через два года после «Вечернего альбома» Цветаевой, и перекличка названий, конечно же, неслучайна. Ахматова, вероятно, потому и отреклась от своих ранних стихов, что они были цветаевскими. «Я искала, находила, теряла. Чувствовала (довольно смутно), что начинает удаваться…» – писала она об этом периоде поиска своего собственного ахматовского мира, ахматовской поэтики, а в «Вечере» – особого типа всех последующих семи ахматовских книг как поэтической полифонии. Так женская поэзия стала и до сих пор остаётся двуполярной – цветаевской и ахматовской.

Ахматова ко времени издания первой книги уже находилась в эпицентре поэтической жизни Петербурга, была секретарём гумилёвского «Цеха поэтов», ставшего её повивальной бабкой, но только не рождения стихов, а издания «Вечера» с обложкой С. Городецкого, заставками Е. Лансере, А. Бенуа и предисловием Михаила Кузмина, представившего «вновь прибывшую» на поэтическом олимпе, что уже само по себе можно считать классикой пиара.

Цветаева в самом буквальном смысле вошла в воду, не зная броду: её никто не представлял, у неё до выхода книги вообще не было ни одной публикации, она не имела никакого отношения к литературной среде, да и не ставила перед собой такой задачи – «войти» в литературу, заявить о себе. «Издала я её, – признавалась она, – по причинам, литературе посторонним, поэзии же родственным, – взамен письма к человеку, с которым лишена была возможности сноситься иначе. Литератором я так никогда и не сделалась, начало было знаменательно».

На «Вечерний альбом» никому не ведомой гимназистки откликнулись сразу четыре поэта – Валерий Брюсов, Николай Гумилёв, Максимилиан Волошин и Мариэтта Шагинян. Каждый из них был не просто поэтом, но и ведущим критиком, вёл критические обзоры в крупнейших изданиях того времени: Брюсов представлял поэтические новинки в «толстом» журнале «Русская мысль», Гумилёв законодательствовал в «Аполлоне», статьи Волошина будоражили читателей со страниц газеты «Утро России», а Шагинян, выпустившая свою первую поэтическую книгу за год до Цветаевой, вела «Литературный дневник» на страницах одной из самых известных провинциальных газет «Приазовский край». Все они встретили вновь прибывшую более чем благожелательно. Статья Шагинян так и называлась – «Самая настоящая поэзия». Об этом же писал Гумилёв: «Многое ново в этой книге: нова смелая (иногда чрезмерно) интимность; новы темы, например, детская влюблённость; ново непосредственное, бездумное любование пустяками жизни. И, как и надо было думать, здесь инстинктивно угаданы все главнейшие законы поэзии, так что эта книга – не только милая книга девических признаний, но и книга прекрасных стихов».

Не менее благожелательным был отзыв Брюсова, о котором она позднее напишет: «Середину, о полном овладении формой, о редкой для начинающего самобытности тем и явления их – как незапомнившуюся в словах – опускаю». Но эта опущенная середина и была самой важной. В критическом обзоре «Новые книги стихов» Брюсов сравнивал два поэтических дебюта 1910 года – Ильи Эренбурга и Цветаевой. Девятнадцатилетний Эренбург, как и Цветаева, издал свою книгу за свой счёт, но не в Москве или Петербурге, а вслед за Гумилёвым в Париже, переправив её Брюсову в Москву с сопроводительным письмом: «Это лишь ученические опыты, полные ошибок, часть которых я уже осознаю. Целый ряд стихотворений печатать не следовало бы». Брюсов и отнёсся к книге как к ученическим опытам, отметив в обзоре: «В его стихах не столько непосредственное дарование, сколько желание и умение работать». Но Эренбург и за эти слова сохранил на всю жизнь чувство благодарности, считал Брюсова своим «крёстным отцом» в литературе. Таковым его называли многие поэты, в том числе Гумилёв. Близкие поздравляли Цветаеву с откликом Брюсова, а она взбунтовалась. «Вот что мне из неё запало, – признавалась она много позже, приведя по памяти его слова: «Стихи г-жи Цветаевой обладают какой-то жуткой интимностью, от которой временами становится неловко, точно нечаянно заглянул в окно чужой квартиры…»

Вскоре появится её первое стихотворное послание к Брюсову, за ним второе. Она запишет: «Словом, войска перешли границу. Такого-то числа, такого-то года я, никто, открывала военные действия против – Брюсова».

Одновременно со стихотворными посланиями к Брюсову она написала ещё одно – «Литературным прокурорам», адресованное уже не одному, а всем критикам. В том числе и цеховикам – Гумилёву и Городецкому. «Будь я в цехе, они бы не ругались. Но я в цехе не буду», – гордо заявила она.

Уже с первых своих шагов в литературе она противопоставила себя сразу двум основным поэтическим силам – символистам Москвы во главе с Брюсовым и акмеистам Петербурга во главе с Гумилёвым. Всё это могло закончиться весьма печально, если бы в Коктебеле не существовала «третья сила» – Максимилиан Волошин.

В декабре 1910 года в газете «Утро России» появилась статья Волошина «Женская поэзия», положившая начало многолетней дискуссии на эту тему. Центральное место в ней отведено Цветаевой. Причём Волошин отметил те же самые недостатки, что и другие рецензенты, начинавшие обычно за здравие, а кончавшие за упокой. Волошин сразу повёл речь о недостатках. Он писал: «Это очень юная и неопытная книга – «Вечерний альбом». Многие стихи, если их раскрыть случайно, посреди книги, могут вызвать улыбку. Её нужно читать подряд, как дневник, и тогда каждая строчка будет понятна и уместна…»

Цветаева ответила Волошину коротким письмом: «Примите мою искреннюю благодарность за ваши искренние слова о моей книге. Вы подошли к ней как к жизни и простили жизни то, чего не прощают литературе».

Виктор КАЛУГИН

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Маски прирастают прочно

Литература

Маски прирастают прочно

ФАВОРИТЫ КНИЖНОГО ПРИЛАВКА

Алекс ГРОМОВ

Виктория Платова. Мария в поисках кита . – М.: Астрель: АСТ, 2010. – 478 с. – 18 000 экз.

Большинство авторов-беллетристов, желая перейти из категории авторов чтива в разряд настоящих писателей, обращаются к сложным философским понятиям, которые часто выглядят насильно втиснутыми в незатейливые словесные конструкции, приспособленные исключительно для описания страстных поцелуев и жестоких драк.

«О чём бы она ни начинала, какие прекраснодушные цели перед собой ни ставила, всё равно всё заканчивается серийными убийствами ни в чём не повинных, хотя и выдуманных женщин». Это цитата из романа Виктории Платовой «Мария в поисках кита». Книги Платовой примитивностью текста никогда не страдали, скорее, наоборот, часто можно было говорить о его неизменной сложности и даже переусложнённости, избытке всевозможных аллюзий и обильно напластованных ассоциациях. То есть детективный сюжет тянул в сторону беллетристики, а стиль его воплощения на бумаге – скорее, уж к филологической разновидности мейнстрима.

В рассматриваемом романе, конечно, присутствует сюжет «с тайнами и убийствами». Текст же в данном случае перенасыщен больше эмоционально, чем философски. Но имеется ещё один важный компонент: за основу повествования взят образ жизни и творческий процесс литератора, описываемый весьма сатирически. Сразу вспоминается Теофиль Готье и его новелла «Даниэль Жовар, или Обращение классика».

У современного автора есть возможность показать писательскую жизнь глазами литературного агента, и именно этот вариант выбирает Виктория Платова. И впрямь, кто может лучше знать писателя, чем тот, кто вынужден его постоянно «продавать» – со всеми потрохами и фобиями, иллюзиями и претензиями на то, чтобы быть ВПЗР – Великим Писателем Земли Русской? Литературная кухня наглядно показана в продвинуто-виртуальном дневнике агента: «ВПЗР отлично разбирается в напитках (издержки профессии, в её книгах все герои пьют)... Она знает все марки сигар и трубочного табака, но в жизни предпочитает самые дешёвые, вонючие сигареты (так экономнее). Она может убить час на сравнительную характеристику вин, хотя и равнодушна ко всем винам, за исключением водки. Она может долго и пространно рассуждать о вкусовых достоинствах «когтей дракона» – редких моллюсков… Но при этом ей совершенно всё равно, что у неё в тарелке…»

Что же на самом деле интересует почти великую беллетристку? Увы, не окружающие её люди, чудеса природы и порывы любви, а лишь собственное величие. Поэтому ВПЗР «не могут смутить ни предательство, ни откровенная подлость. Точно так же она никогда не оценит благородства и жертвенности…».

Что такое успех? Известность и тиражи, т.е. незримая власть над читательскими массами. Для этого существует «sexy», но не как история любви или страсти, а откровенное соблазнение читателя, понравиться ему, влюбить в себя, иначе говоря: «ВПЗР флиртует, пытается затащить всех и вся в свои книги, как затаскивают в постель…»

Но для этого интеллектуального секс-занятия необходимо навести зазывный марафет, превратив писателя из обычного человека в некое подобие рекламного щита, на котором намалёван сильно ретушированный портрет и изложен слоган-легенда. Но не стоит обольщаться слезоточивыми фразами о железной руке рынка, заставившего очередного гения пера выйти на паперть масскульта. Героиню никто не заставлял перекраивать свою реальную биографию в парадную: «…ВПЗР стирает задокументированную память о себе намеренно. Чтобы после неё осталось как можно больше трактовок и разночтений. Чтобы у каждого, кто с ней соприкоснулся, возникло собственное представление. Sexy-представление. Подретушированное, зафтошопленное, лишённое изъянов в виде старости, болезней и смертей. Похоже на её тексты, в которых ей не больше тридцати и она всегда безрассудна, излишне откровенна, подвержена неуёмным страстям…».

Что же плохого в красочной самолегенде, спросите вы? В том, что человек, создающий по бизнес-лекалам собственный образ, неизбежно внутренне расстаётся с теми, кто его любит. Идол может позволить любить себя, но не снисходит до любви, предпочитая безжалостную манипуляцию. И в творчестве, и в жизни. «…как бы ни распиналась ВПЗР о своей творческой лаборатории, больше похожей на башню из слоновой кости, – это всего лишь бойня, грязная, малопривлекательная; залитая кровью и слизью, забитая требухой и плохо перемолотыми костями. И в ней ни на минуту не прекращается работа по освежеванию и разделке туш. И даже если эти туши принадлежат священным коровам литературы и искусства, ВПЗР ничто не остановит…»

Автор точно подмечает парадокс, свойственный не только писательнице-персонажу, но и изрядной части реальных литераторов. Они хотят всего сразу – и великой литературной славы живых гениев, и золотых гор, которые может быстро добыть разве что популярный автор: «Собственные тиражи тоже не устраивают ВПЗР – они слишком большие для настоящего писателя. И недостаточно большие для суперраскрученного беллетриста».

То есть с точки зрения публицистичной ехидной наблюдательности в книге всё в порядке. Такое мы и видим сейчас – и намеренную десакрализацию основополагающих ценностей и архетипов ради повышения продаж и раскрутки имени, и стремительное создание псевдокультурного мифа на пустом месте. И маски, которые имеют свойство прирастать к лицу… а потом-то и начинаются попытки их содрать, то есть перепрыгнуть из беллетристов в писатели, сохранив попсовые тиражи и гонорары.

В плане психологии повествование вполне достоверно. Писательница манипулирует не только далёкими и лично ей не знакомыми читателями, но и теми, кто рядом, – прежде всего достаётся литагенту Тине, она же Ти. Происходит противостояние истеричной дамы с богатой коллекцией амбиций и комплексов и её молодой помощницы, которую собственный набор душевных проблем заставляет терпеть всевозможные оскорбления. Тина объясняет самой себе: «…я работаю с ней из-за денег… из-за неё самой. Она забавная… из-за веры в её талант. В то, что она ещё не написала свою лучшую книгу, способную… нет, не удивить мир. Удивить мир как раз не так сложно. Способную изменить что-то в любом человеке, который её прочтёт».

Блажен, кто верует. Но маски-то прирастают прочно.

«Ведь настоящая литература (как и жизнь) – намного глубже, чем химия страсти. В ней гораздо большее количество химий, устойчивых и неустойчивых соединений и всяких прочих осадков. И сама страсть (которую без устали препарирует ВПЗР) не вызывает сострадания. Интерес – да. Но не сострадание. А что есть литература, как не сострадание? Очищение через сострадание…».

Справедливые слова выдают и главный недостаток книги. Роман написан подчёркнуто ЖЖ-шным языком, с повторами, смайликами, сокращениями и ругательствами. Получилось продвинуто, ничего не скажешь… но не слишком ли это сходно с желанием придуманной ВПЗР нравиться публике любой ценой?

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

«Сегодня писатель – не профессия»

Литература

«Сегодня писатель – не профессия»

ВАС БЕСПОКОИТ «ЛГ»

Объявлены лауреаты независимой общенациональной премии «Триумф», присуждаемой за высшие достижения в области литературы и искусства за 2010 год. Среди тех, кто 24 января получит статуэтку «Золотой эльф «Триумф», выполненную по эскизу Эрнста Неизвестного, диплом и денежное вознаграждение, известный прозаик Вячеслав ПЬЕЦУХ. Корреспондент «ЛГ» поздравил Вячеслава Алексеевича с наградой и задал вопрос о его отношении к литературным премиям.

– Отношусь так же, как к хлебу, потому что это хлеб, собственно говоря, и есть. Современная литературная ситуация такова, что профессии писатель больше не существует…

– В смысле?

– Профессия – то, что обеспечивает человеку хлеб насущный. Литература его не обеспечивает. Я не говорю о фабрикаторах текстов – это отдельная статья, а литература сколько-нибудь серьёзная – сегодня что-то вроде филателии. Стало быть, единственное средство выжить для писателей, уже поживших, которых хватает только на одну работу, а не на десять, – только премии. Других источников не существует. Не относить же к ним нынешние гонорары… За книгу, которая пишется три-четыре года, гонорар составляет 30 тысяч рублей. Можно ли на них прожить? Вопрос, сами понимаете, риторический.

– Над чем вы сейчас работаете?

– Да всё над тем же – над русским словом. Романов я не пишу – мыслю очень коротко и коротко сочиняю. Это невероятный недостаток по нынешним временам. Пишу рассказы, очень небольшие повести, которые по объёму, скорее, те же рассказы – 14–16 страниц на компьютере. Но в них задачи несколько иные и градус напряжения другой.

– И ещё один традиционный вопрос: где ожидаются ваши очередные публикации?

– В ближайшем – двенадцатом – номере «Октября» довольно большая подборка рассказов. Следующая подборка должна выйти в том же журнале в конце зимы. Примерно тогда же планируется выход моей новой книги в издательстве «Энас», с которым я в последнее время сотрудничаю. Сборник, включающий эссе, рассказы и повести, называется «Суть дела». Кстати, здесь будут вещи совершенно новые.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Интеллигенция: от Петра I или от века?

Литература

Интеллигенция: от Петра I или от века?

В НАШЕМ ДОМЕ

В ЦДЛ прошёл круглый стол на тему «Литература и интеллигенция XX века». Вёл его писатель Владимир Мирнев. Он собрал в Малом зале известных критиков, писателей и публицистов, которым небезразлична судьба современной литературы. Александр Ольшанский, Анатолий Салуцкий, Сергей Луконин, Александр Шарипов и другие гости горячо обсуждали проблему интеллигенции как в литературе, так и в самом обществе.

Владимир Мирнев во вступительном слове отметил особую актуальность данной темы. Ведь XX век подарил нам таких выдающихся творцов слова, как Иван Бунин, Николай Гумилёв, Сергей Есенин, и других не менее достойных писателей, внёсших существенный вклад в последующее развитие нашей литературы. В свою очередь, эти великие писатели предыдущего столетия шли вслед за блестящими мастерами слова XIX века, такими как Пушкин, Некрасов и др. Именно XIX век следует называть началом большой литературы. Однако в наше время основная задача – позаботиться о том, чтобы настоящие таланты не пропали, чтобы их заметили и оценили по достоинству.

Александр Ольшанский в своём выступлении поддержал эту мысль и напомнил, что первым слово «интеллигенция» употребил поэт Жуковский. Но до сих пор нет однозначной интерпретации этого понятия. Наша интеллигенция, по мнению Ольшанского, начала свой род с Петра I и поэтому зачастую имеет «западнические черты». Однако, как писал Сергей Николаевич Булгаков в «Вехах» в 1909 г., для патриота, любящего свой народ, нет более захватывающей темы, чем русская интеллигенция.

В процессе дискуссии к определению «интеллигентность» добавили такие качества, как гуманизм, а также разумность и порядочность. По поводу западничества мнения разделились: хорошо это или плохо? Являемся ли мы порождением Петра I и как нам оценивать этот факт? Каждый думает по-своему. Но людям, работающим со словом, особо важно помнить, что быть интеллигентом непросто… Ведь недаром Николай Гумилёв писал, что «словом разрушали города».

Марина КУЛАКОВА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 1,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Разные. Пока…

Литература

Разные. Пока…

ПРЕМИЯ

В Москве объявлены лауреаты премии «Дебют». В нынешнем сезоне победу торжествовал прекрасный пол – во всех номинациях, кроме поэзии, бронзовые «птенцы счастья» приземлились в руки девушек.

Премию в номинации «Эссеистика» получила Татьяна Мазепина (эссе «Путешествие в сторону рая. В Египет по земле»), «Малая проза» – Анна Гераськина (рассказ «Я тебя не слышу»), «Крупная проза» – Ольга Римша (повесть «Тихая вода»), «Драматургия» – Мария Зелинская (пьеса «Слышишь?»). И даже спецприз в номинации «Фантастика» – хотя ещё не стихли отголоски споров о том, могут ли женщины вообще писать полноценные фантастические произведения, – достался Анастасии Титоренко за роман «Ржавые цветы». В номинации «Поэзия» победил Алексей Афонин со стихами из сборника «Вода и время».

Состав жюри в этом году выглядел так: председатель Марк Розовский, Павел Басинский, Майя Кучерская, Александр Терехов, Сергей Круглов. От клана фантастов выступал Олег Дивов. Все члены жюри в своих выступлениях рассказывали о том, как трудно было выбрать одного из нескольких достойных, сурово напоминая победителям: «На вашем месте мог быть любой из короткого и даже из длинного списка». Говорили о своей радости: в наше время, когда настоящая литература стала делом непрестижным и неденежным, по-прежнему находятся молодые люди, которые тратят досуг не на развлечения, а на то, чтобы поздно вечером после работы или учёбы сесть за письменный стол и упрямо писать: «Часть первая. Глава первая…»

Сами финалисты – перед вручением показывали ролики с записью выступления каждого из них – формулировали свои представления о литературном труде очень по-разному: с претензией на заумную концептуальность, почти наивно, саркастически, трепетно… Если они сумеют сохранить эту разность дальше, наша литература может обогатиться весьма интересным подкреплением.

Ольга ИВАНОВА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии: 15.12.2010 11:32:29 - константин иванович зарницын пишет:

Сплошь в жюри либералоиды. Грустно всё это.

(обратно)

А так хотелось загрустить

Литература

А так хотелось загрустить

ФОРУМ

Не всякий город похвастается наличием улицы Шекспира. В Нижнем Новгороде таковая имеется. Но не только сей факт стал поводом для организации на Нижегородской земле фестиваля патриотической книги. Второго по счёту. Первый, состоявшийся год назад в Костроме, вдохнул в организаторов – Ассоциацию книгоиздателей России (АСКИ) – большой запас оптимизма: 35 издательств страны представили тогда свою продукцию. Нынешний год не то чтобы принёс разочарование, но минусы присутствовали. Вмонтировавшись в традиционную Нижегородскую православную ярмарку, экспозиция соседствовала с иконами, святоотеческой литературой, освящёнными медами, кремами, бальзамами… Увлечённые вышеперечисленным посетители часто не замечали находящегося несколько на отшибе павильона со стендами АСКИ. И потому, как ни странно, самым значительным событием фестиваля стал круглый стол о проблемах взаимодействия книгоиздателей, библиотекарей и книгопродавцев в современных условиях. Последние, кстати, на встречу не явились. Надо полагать, у продавцов книжной продукции проблем нет.

В году минувшем книжный рынок представил читателю более 127 тысяч наименований! Это только по официальным данным, которые в разы ниже неофициальных. Цифры рекордные, но, как точно отметил вице-президент АСКИ Олег Филимонов, лукавство их состоит в том, что подавляющая часть книг выпущена тиражами от 100 до 3000 экземпляров, и чаще всего – вузовскими издательствами, то есть для внутреннего потребления. Значит, до широкой читательской аудитории они просто не дойдут. Как рискуют не дойти и книги, над которыми с большой любовью, даже залезая в долги, трудятся небольшие провинциальные издательства.

Библиотекари могли бы сказать своё слово в формировании издательских планов, но и им непросто определиться с тем, что же они хотят увидеть на своих полках, не потрогав и не полистав уже готовую книгу.

Ну а когда О. Филимонов напомнил собравшимся, что книгоиздание является субъектом интересов отнюдь не Министерства культуры, а Министерства связи и массовых коммуникаций, впору было и вообще загрустить. Но этого почему-то не случилось. Наверное, потому, что зал Нижегородской областной научной библиотеки был полон и выступали люди, очень серьёзно заинтересованные в деле создания и распространения качественной патриотической книги. И они слышали друг друга. Что уже немало по нынешним временам.

Александр ЯКОВЛЕВ, НИЖНИЙ НОВГОРОД

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Васильев дважды не рождался

Литература

Васильев дважды не рождался

ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ

«Уважаемая редакция. Подскажите, пожалуйста, если возможно, точную дату рождения известного советского поэта Павла Васильева. Дело в том, что разные источники указывают то 1909 год, то 1910-й. Да и день рождения указывается по-разному. Спасибо заранее. Ваш читатель Василий Михеев, г. Ставрополь».

И в самом деле, есть над чем задуматься. Краткая литературная энциклопедия (М., 1962) указывает: «Васильев П.Н. Родился 12(25).12.1910, г. Зайсан – 1937– русский советский поэт». Большая советская энциклопедия (М., 1971) авторитетно заявляет: «Васильев Павел Николаевич [12(25).12.1910 – 1937], русский советский поэт. Родился в г. Зайсан, ныне Восточно-Казахстанской области». А вот такое издание, как «Казахская ССР: краткая энциклопедия» (Алма-Ата, 1991), даёт иную дату: «Васильев Павел Николаевич родился 4.1.1910, г. Зайсан Вост.-Казахст. обл.».

Берём библиографический словарь «Русские писатели, 20 век: «Васильев Павел Николаевич [23.12.1909 (нов. стиль 5.01.1910), уездн. г. Зайсан Семипалатинск. обл. – 15 или 16.07.1937, Москва] – поэт, прозаик, переводчик. Родился в семье школьного учителя, отец которого был выходцем из сибирского линейного казачества». А может быть, точно установить дату рождения поэта в принципе невозможно? Обратимся к опубликованному в первом номере журнала «Простор» за 1989 год отрывку из документальной повести «Степное тавро» С. Черных и Г. Тюрина. Авторы изучили фонды архивов музеев Москвы, Омска, Алма-Аты, Павлодара, Семипалатинска, Усть-Каменогорска, Зайсана и Петропавловска. И опубликовали следующее: «23 декабря 1909 года священник Геннадий Коченгин в метрической книге Александро-Невской церкви города Зайсан сделал запись о рождении Павла Николаевича Васильева, сына «учителя Зайсанской приходской школы Николая Корниловича Васильева и законной жены его Глафиры Матвеевны».

А метрические книги церквей – книги записей актов рождения и крещения, бракосочетания и смерти. Они заполнялись тем священником, который венчал, крестил и отпевал прихожан своего прихода.

Итак, можно считать, что точная дата рождения поэта Павла Васильева установлена: 23 декабря 1909 года (новый стиль – 5.01.1910).

Отдел литературы «ЛГ»

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Попробуем объясниться

Литература

Попробуем объясниться

РЕЗОНАНС

В ответ на письмо С. Славича «Цензура подкралась незаметно» и редакционный комментарий («ЛГ», № 29) считаю необходимым заметить следующее.

Повесть «Гараж для лошади» заинтересовала журнал «Дружба народов» в связи с 65-летием Победы: в её ретроспекциях отражены дела крымского подполья. О сокращениях автор был уведомлен: они касались эпизодов, характерных для 94-го года, когда, как пишет автор письма, «заезжие фашиствующие ублюдки бесновались: Крым будет либо украинским, либо безлюдным!». Надо ли объяснять, почему в 2010 г. неуместна полемика в подобном тоне? Возвращение в стилистику 94-го было бы злокачественным, если не злокозненным анахронизмом. Завизировать сокращения не удалось по техническим причинам – у автора не оказалось электронной связи, а посланный почтой набор выбил бы журнал из графика: сегодня письма «ходят» месяцами.

Таковы мотивы «цензуры, изобретённой Александром Эбаноидзе».

Существеннее то, чем я «похвастался» на круглом столе в Ялте. Я действительно говорил, что «ДН» предоставляет страницы литераторам, неоднозначно относящимся к России, и привёл в пример романы Яана Кросса «Полёт на месте» и Отара Чиладзе «Годори» (оба были фаворитами «нобелевских циклов», а о «Годори» С. Рассадин писал, что это единственное за постсоветский период подлинное «литературное СОБЫТИЕ»). Слово «похвастался» передаёт тональность моего высказывания. Я действительно горжусь позицией журнала в означенном вопросе. Она исходит из уважения к великой русской литературе и, я уверен, соответствует её глубинной сущности.  Т а к а я  литература – как и страна, её породившая, – не должна неврастенировать по поводу обвинений (порой оправданных, порой необъективных), что они – серьёзный повод для осмысления и обсуждения, в особенности когда речь идёт о большой литературе, а не о конъюнктурной склоке. Настаивать на ином подходе – значит ограничивать возможности своей литературы, обкладывать войлоком колокол с удивительно долгим звуком; замещать восхитительную «всемирность» мелкотравчатой провинциальностью.

А в ответ на немотивированный выпад: «Можно ли представить редактора журнала, выходящего в Тбилиси, который публиковал бы в своём издании русских авторов, неоднозначно относящихся к Грузии?» – шлю зарисовку О. Тавадзе из журнала «Наша литература».

Вифлеемская звезда

Коротка наша память. Стоит уйти одному поколению, и время поглотит всё. Разве что топонимы сохранят остатки прошлого: «Шахтстрой», ИМЭЛ, «Уши Андропова»*, парк Кирова – следы того времени, когда даже ребёнок знал, кто такой Киров, а Иоанна Богослова не знали не только дети тех лет, но даже нынешние верующие не очень-то знают.

В те самые годы мимо ИМЭЛ по направлению к «ушам Андропова» медленно шла женщина. Шла согбенная, словно неся крест на спине. С первого взгляда именно это приходило в голову – крест несёт. В сущности, так и было – она несла на спине обезноженного парализованного сына. Нормальному человеку при виде женщины с такой ношей приходит мысль об аварии, о несчастном случае. Так и думали все, кто видел её. Притормаживали, предлагали подвезти. Женщина ни за что не садилась в машину. Отказывалась с благодарностью. Она была русская и отвечала по-русски:

– Спасибо, сынок! Недалеко иду, к Иоанну Богослову. Сказали, близко это…

От проспекта Руставели до парка Кирова и впрямь недалеко (церковь-то на обочине парка оказалась Иоанна Богослова!). А она шла так из России, шла пешком, с обезноженным сыном на спине. Шла к православным святыням, с молитвой и верой в чудо, с надеждой на исцеление родимого дитяти.

– Где придётся, сынок, спим на паперти. А хлебушек? Люди добрые везде есть. Христос за нас понёс, и мы снесём. Храни вас Господи! – так благодарила она и шла дальше дорогой своей жизни.

Только подобный тертулиановский абсурд веры, или вера, доведённая до абсурда, способна совершить невозможное – поставить на ноги обезноженного. У нас же в те годы, как и всегда, было ощущение, что там, «за хребтом», застят нам взор, не дают видеть… А оказалось «за хребтом» высокое небо и звезда Вифлеемская.

Вот что публикуют грузинские журналы о России…

Нам бы лучше видеть и внимательнее слушать друг друга.

Александр ЭБАНОИДЗЕ, главный редактор журнала «Дружба народов»

_________

* «Уши Андропова» – шутливый топоним, обозначающий нелепое арочное сооружение перед гостиницей «Иверия».

ОТ РЕДАКЦИИ

Увы, объяснения не получилось. Спасибо, конечно, О. Тавадзе, допускающему в своей трогательной зарисовке, что там, за хребтом, тоже живут люди. Но идеологические сокращения в повесть С. Славича редакция журнала вносила в то время, когда президентом на Украине был Ющенко, объявивший пособников Гитлера героями Незалежной. И было это не в 94-м, а как раз в 2010-м. Так что полемика именно в таком тоне и уместна. И последнее. В России фактически только два издания регулярно публикуют произведения писателей стран СНГ – «Дружба народов» и приложение к «ЛГ» – «Евразийская Муза». И что получается: «Дружба народов» печатает произведения авторов, неоднозначно относящихся к России, а «ЛГ» – однозначно. Не много ли выходит «неоднозначных» за казённый российский счёт?

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Литинформбюро

Литература

Литинформбюро

ЛИТПАМЯТЬ

В выставочном зале Орловского объединённого государственного литературного музея И.С. Тургенева открылась выставка «Мир от красоты», посвящённая юбилеям двух русских поэтов – 190-летию со дня рождения А.А. Фета и 170-летию со дня рождения А.Н. Апухтина.

Состоялось открытие новой экспозиции Музея И.А. Бунина в Орле «Бунин как классик русской и мировой литературы».

К 65-летию Победы Нижегородская государственная областная универсальная научная библиотека им. В.И. Ленина совместно с муниципальными библиотеками осуществила реализацию издательского проекта «Имя героя Великой Отечественной войны на библиотечной карте Нижегородской области».

ЛИТНАГРАДЫ

В 110-ю годовщину со дня рождения поэта Александра Прокофьева в галерее Смольного собора состоялось вручение поэтической премии «Ладога». Звания лауреата удостоен санкт-петербургский поэт Иван Стремяков.

В преддверии 180-летия со дня рождения Николая Лескова объявлены лауреаты всероссийской литературной премии «Левша» им. Н.С. Лескова – за лучшие публикации в журнале «Приокские зори» в 2010 году. Ими стали прозаик Илья Луданов (Узловая), поэт Евгений Елисеев (Новомосковск), литературовед Наум Ципис (Берлин), публицист Николай Макаров (Тула).

Литературно-художественный и научно-популярный детский журнал «Муравейник» (основатель и главный редактор писатель Николай Старченко) удостоен первой премии Центрального федерального округа в области литературы и искусства в номинации «За произведения для детей и юношества и творчество молодых».

Белгородский писатель, фронтовик, главный редактор журнала «Звонница» Владислав Шаповалов в связи с 85-летием награждён высшей наградой области – медалью «За заслуги перед землёй Белгородской» 1-й степени.

В Мурманске общественный совет по присуждению Премии имени В.С. Маслова назвал победителя за 2010 год. Им стал местный писатель Михаил Орешета.

По итогам второго ежегодного всероссийского литературного конкурса «Северная звезда» журнала «Север» лауреатами стали прозаики Артём Новичонок (Кондопога), Нона Тумасова (Москва), Сергей Чернов (с. Хреновое Воронежской обл.); поэты Инна Винель (Петрозаводск), Ольга Русакова (Москва), Екатерина Прохорова (Петрозаводск).

В Тюменцевском районе Алтайского края прошли IX краевые Егоровские чтения, посвящённые памяти известного писателя Георгия Егорова – ветерана Великой Отечественной войны. Лауреатом премии его имени стал поэт и композитор Алексей Власов.

ЛИТВСТРЕЧИ

Музей экслибриса Международного союза книголюбов провёл выставку избранных гравюр блестящего иллюстратора, народного художника РСФСР Дмитрия Бисти (1930–1990).

ЛИТКОНКУРС

Московский институт социально-культурных программ при Департаменте культуры города Москвы объявляет о начале очередных  поэтических конкурсов «Золотое перо» (для профессиональных поэтов) и «Золотое пёрышко» (для детей школьного возраста). Подборки объёмом не более 200 строк с краткой справкой об авторе направляются до 28 февраля 2011 года на адрес: bratina-miskp@mail.ru 2 или  в рукописном виде по адресу: 127018, Москва, Октябрьский пер., д. 8, стр. 2, Московский институт социально-культурных программ (с пометкой: на конкурс).

Издательство «РОСМЭН» объявляет о приёме работ на II ежегодный конкурс «Новая детская книга», целью которого является поиск новых авторов, пишущих для детей и подростков. Подробности – на сайте 3 .

ЛИТЮБИЛЕИ

Для Дома русского зарубежья имени Александра Солженицына построят новое здание под размещение архивных материалов русской эмиграции, сообщил мэр Москвы Сергей Собянин, выступая на 15-летии со дня основания дома.

Исполнилось 50 лет со дня создания Тульской писательской организации СП России. Торжественные мероприятия состоялись в Каминном зале Дома творческой интеллигенции Тулы. Свыше 20 лет организацию возглавляет известный русский поэт Виктор Пахомов. Активным членом организации является старейшая писательница России Наталия Парыгина, стоявшая у истоков её создания.

ЛИТФАКТЫ

Самая дорогая в мире печатная книга «Птицы Америки» Джона Джеймса Одюбона продана на аукционе в Лондоне за рекордные 11,5 млн. долларов.

Председателем Амурского регионального отделения СП России вновь избран Игорь Игнатенко.

Писатель Альберт Лиханов от имени Российского детского фонда, который он возглавляет, передал детским библиотекам Белгородчины сертификат на 500 тысяч рублей, на которые будут приобретены книги.

ЛИТУТРАТЫ

На 88-м году ушла из жизни Элла Максовна Максимова, знаменитый журналист и писатель, «золотое перо» «Известий», яркий представитель газетной публицистики второй половины ХХ века, принёсшей отечественной печати славу, любовь, уважение и доверие миллионов читателей. А начинался творческий путь Эллы Максимовой в 50-х годах в нашей редакции. Именно здесь она стала тем, кем стала: писателем в газете. Сотрудники «ЛГ» скорбят об этой утрате и выражают соболезнование коллегам из «Известий».

В Москве на 80-м году жизни скончался известный поэт Леонид Завальнюк, автор многих песен.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Место встречи

Литература

Место встречи

Центральный Дом литераторов

Большой зал

17 декабря – литературно-музыкальный вечер Тамары Майоровой «Любви моей прекрасные глаза», презентация аудиокниги, начало в 19 часов;

20 декабря – «Без пяти лет до столетия», вечер, посвящённый 95-летию со дня рождения Константина Михайловича Симонова, начало в 19 часов.

Малый зал

16 декабря – вечер памяти Александра Афанасьева (1950–2005), начало в 18.30;

17 декабря – юбилейный творческий вечер Юрия Ключникова «Русское окно», презентация одноимённой книги, ведущий – Сергей Ключников, начало в 18.30;

18 декабря – благотворительный утренник для детей «Сказки Буси Стасиной» в связи с выходом книги Елены Полтавской (праздник с новогодними подарками), начало в 12 часов;

заседание Клуба любителей фантастики ведёт Юрий Никитин, начало в 17 часов;

19 декабря – Международная ассоциация литературных объединений, ведущая – Олеся Лебедева, начало в 17 часов;

20 декабря – 462-е заседание Клуба книголюбов имени Е.И. Осетрова «…С мыслью о судьбе России» (к выходу семейной хроники Е.Н. Чирикова «Отчий дом»), вечер ведёт Мария Михайлова, начало в 18 часов;

21 декабря – «Публицистика, образование, наука в современной литературной жизни Москвы и России», ведущий – Сергей Лебедев, начало в 18.30;

22 декабря – в «Клубе молодого писателя» обсуждение прозы литературного альманаха «Складчина», ведущая – Лариса Румарчук, начало в 18.30.

Государственный музей А.С. Пушкина

Пречистенка, 12/2

С 15 декабря – выставка «В.И. Гау.

Русский камерный портрет». На первой в истории монографической выставке выдающегося художника-портретиста собраны вместе и впервые представляются публике более 150 живописных работ – портретов современников

А.С. Пушкина.

Булгаковский дом

Б. Садовая, 10

20 декабря – мастер-класс Александра Лаврухина, художника, текстолога, автора иллюстраций к произведениям Н.В. Гоголя и М.А. Булгакова, начало в 19 часов;

21 декабря – «Битва»: творческий вечер Андрея Битова по поводу выхода в свет его двухтомника, начало в 20 часов.

Международный фонд славянской культуры и письменности

Черниговский пер., 9/13

24 декабря – Пётр Ткаченко представляет свой авторский литературный альманах «Солёная Подкова», начало в 19 часов.

Городской краеведческий музей города Реутова

ул. Победы, 2

21 декабря – вечер памяти Николая Тряпкина с открытием музейного стенда, посвящённого поэту, начало в 18 часов.

Московский государственный музей С.А. Есенина

Б. Строченовский, 24, стр. 2

28 декабря – литературно-музыкальный концерт «Я давно ищу в судьбе покоя…», посвящённый дню памяти поэта, начало в 17 часов.

29 декабря – концерт, подготовленный студентами Литературного института им. А.М. Горького, для участников и инвалидов Великой Отечественной войны «Кружевами лес украшен…», начало в 17 часов.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

«ЛГ»- рейтинг

Литература

«ЛГ»- рейтинг

•

Александр Твардовский. «Честно я тянул мой воз»: Стихи. Проза. Дневники. Письма. Документы. Голоса современников / Составитель А. Турков. – М.: МИК, 2010. – 328 с. – 1000 экз.

В мировой литературе не существует аналогов создания «Книги про бойца» и неслыханной, всё возраставшей популярности «Василия Тёркина» – знаменитой поэмы Александра Трифоновича Твардовского (1910–1971). Вся дальнейшая жизнь поэта была посвящена утверждению той достигнутой в поэме художественной смелости и самостоятельности, выразившейся и в творчестве, и в общественно-литературной деятельности. Отнюдь не безоблачной оказалась даль и самого «Тёркина», и её автора. «Сказать откровенно, – писал он жене, – мне даже нравится, что она, работа моя, идёт не под сплошные аплодисменты». Составитель книги, известный литературовед Андрей Турков, используя «биографический монтаж», высвечивает судьбу поэта и главного редактора «Нового мира» в скрещении множества фрагментов из его произведений, писем, дневников, отзывов и воспоминаний современников.

•

Анатолий Бахтиаров. История книги на Руси . – М.: Государственная публичная историческая библиотека России, 2010. – 304 с.: ил. – (Книжное дело). – 500 экз.

Книга известного писателя и публициста Анатолия Бахтиарова (1851–1916) была впервые издана в 1890 году. Представляет собой прекрасный образец русской научно-популярной литературы, в которой обилие фактов и цифр сочеталось с доходчивостью изложения и искренней любовью автора к освещаемой теме. Труд Бахтиарова содержит интереснейшие исторические сведения не только об издательском, но и о типографском и бумажном деле и к тому же позволяет сравнить нынешние проблемы книжного мира с тогдашними: «У нас нередко случается, что какой-нибудь ходкий учебник приносит составителю его больше дохода, чем иной chef-d"oeuvre русской литературы – своему автору». А произведения Пушкина по-настоящему стали достоянием читателей через 50 лет после смерти поэта, когда истёк срок действия, говоря по-современному, эксклюзивных прав на них и «в одном Петербурге вышло сразу 4 издания Пушкина». В тот день публика штурмом брала книжные магазины.

•

Александр Казинцев. Возвращение масс : Дневник современника. – М.: Наш современник, 2010. – 688 с. – 1000 экз.

Преодолён ли экономический кризис 2008 года? «Смотрите на улицы Афин», – посоветовал один из аналитиков Уолл-стрита. Люди выходят на улицы во Франции, Испании, Италии, Румынии. Наверняка скоро подобное же произойдёт с ирландцами, португальцами, испанцами. Человек, простой человек, до которого нет дела власти, берущийся решать свои проблемы сам, – вот главный герой новой книги известного критика и публициста Александра Казинцева. Опираясь на документы – высказывания основных участников политического процесса, свидетельства очевидцев, данные статистики, – автор прежде всего озабочен тем, чтобы никоим образом не навязывать читателю свою концепцию. Пусть за себя говорят факты – кредо писателя. На злобу дня? Нет, наверняка историки будущего обратятся к беспристрастной политической хронике, современному варианту летописи. Зафиксировавшей, что тысячи людей на разных континентах выходят на улицу. Тем самым говоря человеку: ты не одинок.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Ахматова на лыжах

Литература

Ахматова на лыжах

ЛИРИКА                                                                                                                                                                                              

Константин ВАНШЕНКИН

«ЛИСТКИ ИЗ ДНЕВНИКА»

Удивляет Ахматова нас,

Безусловно к иному привыкших:

«Я была у них несколько раз –

Приезжала кататься на лыжах».

Согласитесь, что эти слова

Как-то слишком для нас повседневны

Или даже нелепы сперва

Рядом с обликом Анны Андреевны.

Но с румянцем на каждой скуле

Молодая, при лёгком морозе,

Катит с горочки в Царском Селе,

Что отметит впоследствии в прозе.

ВО СНЕ

Автомобиль съезжает с тротуара.

Так человек слезает с табуретки,

Куда взбирался, чтобы дотянуться

До книг, что сочинили наши предки.

Автомобиль съезжает с тротуара,

Медлительно качнувшись с боку на бок.

Так человек с Тургеневым под мышкой

Босой ногой нащупывает тапок.

А во дворе с утра играют дети,

Но, как ни странно, шума нет и крика.

Автомобиль съезжает с тротуара,

И в этом заключается интрига.

ПОЭТ

  Б.П.

К нему цеплялись много раз

И подвергали травле,

Да и случалось, что подчас

Сам наступал на грабли.

И вовсе не был он герой

Или любимец зала,

Но окружающих

             порой

Его строка пронзала.

И оставалась на века,

Как пушкинские строки.

(Да будет так наверняка

В положенные сроки!)

ВЕЧЕРИНКА В КОНЦЕ ВОЙНЫ

Мужиков не хватило на всех –

Не для скрытых любовных утех,

Просто так, для застолья и танцев, –

Сосчитать их – довольно трёх пальцев.

А кудрявый особенно пил

И какие-то мысли копил,

Что не нравилось чуткой хозяйке,

Обожавшей, чтоб всё без утайки.

В сарафанчике блёклом своём,

Полинявшем от первой же стирки,

Предлагала: – Давайте споём!..

Но он молвил: – Поехали к Ирке…

Впрочем, этот печальный призыв

Оказался услышан едва ли,

Ибо некую Ирку не знали

И шумели, о ней не спросив.

ФЕВРАЛЬ                                                                                                                           

Февраль – месяц-враль,

Засыпал дороги.

У встреченных краль

Замёрзшие ноги.

Сквозь эту метель

Строения шатки.

Расплывчата цель

Для парня без шапки.

Сквозь эту пургу

Невидима старость

На том берегу,

Где юность осталась.

ПОСЛЕ ПАРАДА

Когда-то он ухаживал, дарил

Подарки, что несвойственно бараку,

Выстаивал у сломанных перил.

Ну а потом настало время браку.

Всегда хотел, покуда был он юн,

Чтоб на него смотрели благосклонно…

Но после прохождения трибун

С ноги уже сбивается колонна.

И дальше поспешает под уклон

Забывшая про выучку пехота.

Он утомился от семейных лон,

Да и стараться стало неохота.

***

Мир с чёрной радиотарелкой,

Вещающей по ложке в час.

Всё это было лишь пристрелкой

К тому, что ожидало нас.

Переболеть спешили корью –

И в школу вновь на всех парах.

А позже истекали кровью

В ночных простреленных полях.

ГЕНЕРАЛ

Погулять спозаранок –

Вот утеха одна.

В пестроте этих планок

Жизнь большая видна.

На фуражке кокарда,

Но доносится слух,

Что инфаркт миокарда

Выше личных заслуг.

ОПОЛЧЕНЦЫ. 1941

Авось привыкнут понемногу! –

У добровольцев пожилых,

Идущих всё ещё не в ногу,

Одна винтовка на троих.

С пороком сердца или с язвой,

Совсем от дома не вдали,

В том ополчении под Вязьмой,

Где полиглоты полегли.

ЖУКОВ И ТВАРДОВСКИЙ. 1957

Как с удовольствием глядят

Они на снимке друг на друга!

Чуть улыбающийся взгляд –

Двойной симпатии порука.

ВСКОРЕ ПОСЛЕ ВОЙНЫ

В гимнастёрках они

Или в серой шинели –

Вскоре после войны

О недавнем шумели.

Был судьбою одной

Чуть не каждый увенчан –

Кто медалькой родной,

Кто жестоким увечьем.

КАК Я СПАЛ!

Как я спал! О, как я спать умел! –

Нет, не только сидя или стоя.

Я попытки выспаться имел

На ходу, не выходя из строя.

Спал не на подушке набивной,

А в любой раздолбанной избушке.

Там, где пули пели надо мной

И орудья били, как из пушки.

Я с другими шёл сквозь годы те

Не для показухи или жеста…

Средь травы заснуть на животе –

Это было высшее блаженство.

***

В старости – как на войне.

Вот и этот был солдатом,

Но беспомощен вполне,

Взят сегодняшним санбатом.

Я почти не выхожу

И считаю дом опорой,

Но задумчиво слежу

За паркующейся «скорой».

В РЕАНИМАЦИИ

Такую сделали промашку,

Что в роковую пустоту

Жизнь уронили, как бумажку,

Но – подхватили на лету.

ЗНОЙ

Зной слабой дымкой дали стёр.

Акация стручками

Потрескивает – как костёр

Горящими сучками.

ЗИМНИЙ ВЕЧЕР

Вечер. Видимость плохая.

И взамен иных даров

Огонёк дрожит, порхая

Вдоль завьюженных дворов.

Из окна глядит соседка:

Сколько снегу намело!

То ли чья-то сигаретка,

То ли снова НЛО.

ПАМЯТИ АДВОКАТА

                        И.Э.

Случалось и таким

воспользоваться средством,

Когда порой минуты сочтены:

Он, выиграв процесс,

потом спасался бегством

От противоположной стороны.

***

Народ хозяев своих умнее,

Как утро вечера мудренее.

Народ не верит в благую ложь,

Ему всё вынь да ещё положь.

ЧИТАТЕЛЬ

Он предвкушал незнакомую книгу,

Как долгожданную женщину.

С ЯПОНСКОГО

Эта преступная детская страсть –

Вырвать картинку из книги,

Даже когда это книга его.

ИЗ ПИСЬМА

Позвонить? Да нету «двушки».

Но скажу тебе, мой свет,

Что в треклятой деревушке

Телефона тоже нет.

Впрочем, нет и остального –

Магазина и ларька.

Потому и жизнь сурова,

А по-своему легка.

СТОН

Настолько был издёрган

Бессмысленной судьбой,

Что долгий стон исторг он

Наедине с собой.

ПОСЛЕ РАБОТЫ

Вот такие дела –

Никакого с ней слада.

Вновь жена не пришла,

Как корова из стада.

Все давно по дворам

И подоены даже.

А она, стыд и срам! –

Затерялась в пейзаже.

Ночь в окошке тиха,

Месяц вылезший светел.

Жалко, нет пастуха,

Кто бы мужу ответил.

ДВА ГОДА

Годочка два по меньшей мере

В бараке жили без тоски,

Где вразнобой скрипели двери,

Как телефонные звонки.

По правде, жизнь была убога,

Лишь обозначена едва.

Но как за пазухой у Бога

Мы жили эти года два.

СОЗЕРЦАТЕЛЬ

Охватывая жизнь свою вчерне,

На что мы все так падки,

У моря он сидел на топчане,

Волна лизала пятки.

На голове был носовой платок

С завязанными узелками,

В руке бутылка, где пивка глоток,

Завещанный веками.

ПЛЯЖ

Лежат девки

Нежным слоем,

А солдаты

Идут строем.

Идут строем

Мимо пляжа.

Лишь надежды –

Их поклажа.

Что бы тут

Могло начаться,

Будь помягче

Их начальство!

Рвётся песня

Строевая,

Девок смутно

Доставая.

ЛИВЕНЬ

Посреди бушующего шквала,

Провалясь в погодную дыру,

С вывернутым зонтиком бежала

Женщина по нашему двору.

Чья-то там жена или невеста,

Тут же оскользаясь впопыхах,

Добежать пыталась до подъезда

На своих высоких каблуках.

СЁСТРЫ

Одна сработана тяп-ляп,

Зато красавица – другая,

Живёт, от чьих-то чутких лап

Доверчиво изнемогая.

Однако первой каково! –

Когда качнётся ночь, редея,

Не видеть рядом никого –

Ни дурака, ни прохиндея.

ВЕЛОСИПЕД

Легко поставил ногу на педаль,

Вторую перекинул через раму

И покатил в распахнутую даль

По направленью к Храму.

А между прочим, девочка одна,

Что впереди него сидела боком,

Была неотвратимо влюблена,

Хотя пока ещё не перед Богом.

***

В то утро были налицо

Не только тело и лицо,

Которые объединяло

Отброшенное одеяло.

Не обольстительный овал,

А страшной нежности обвал,

Возникший в утреннем набеге

И остающийся навеки.

***

И наблюдается в конце

Преодолённого свиданья

На заострившемся лице

Смесь наслажденья и страданья.

ОТРОКОВИЦА

Она ещё от детства невдали,

Она пока немного угловата,

Но что глаза и губы расцвели,

Она уже почти не виновата.

Нежнейших сил неслыханный расход! –

Черты лица невольно изменились.

Я поразился, как она растёт,

Как за два года ноги удлинились.

ДЕВОЧКА

Заняться собою

Срок, что ли, пробил?

Пушистой зимою

Купила пломбир.

Кусает зубами –

Их ломит слегка

При этой забаве,

Что даже сладка.

…Как всё надоело! –

И слёзы, и смех.

Пломбир не доела

И бросила в снег.

ЮНЫЕ

Вечерами они уставали,

Будто были на лесоповале.

Засыпали буквально на зависть,

Но иными чуть свет оказались.

Как всё в мире устроено мудро,

И особенно если под утро.

ОТВЕРГНУТАЯ ЛЮБОВЬ

До следующего поцелуя –

Как от села и до села.

И вновь бредём напропалую,

А жизнь страданьями цела.

СОЗДАНИЕ

Какая благодать –

Свет твоего лица!

А я бы мог создать

Подобное с листа?

Задумать, а потом –

Ведь вроде бы неглуп! –

Едва коснуться ртом

Чуть приоткрытых губ.

И уж совсем легко,

А главное, не лень –

Сложить твоё ушко,

Как маленький пельмень.

МОЛОДЫЕ ЖЕНЩИНЫ

Словно где-то подслушанный шёпот

Или кем-нибудь посланный знак,

Подсознательно собранный опыт,

Неожиданно явленный в снах.

Замечаю совсем не впервые,

Как, не пряча задумчивых глаз,

Часто женщины молодые

Снисходительно смотрят на нас.

***

Временами каялась отчасти,

Вынося себе же осужденье,

И теряла голову от счастья,

Получив всего лишь наслажденье.

РАВНОДУШЬЕ

Подшив подол,

Перекусила нитку,

Помыла пол,

Услышала калитку.

Взглянув в окно,

Увидела устало

Кого давно

И ждать-то перестала.

Какая связь

Меж ливнями и сушью?..

Как быть, дивясь

Благому равнодушью?

КОНЕЦ СВИДАНИЯ

Он говорит: ему пора,

И значит – надо!

Ну что ж, ни пуха ни пера,

Моя услада.

Вкусив свиданья свежий мёд,

Она не ропщет,

А гостю куртку подаёт,

Как гардеробщик.

Но видеть, что уходит друг, –

Большая мука.

Ах, укусила его вдруг

Какая муха?

ГОРОДСКАЯ ПРОГУЛКА

Он, когда отпускала смута,

Досаждающая уму,

Улыбался слегка чему-то,

Исключительно своему.

И не занят иной игрою,

А всего лишь в былое взят,

С удивленьем ловил порою

Вопрошающий женский взгляд.

В ЛУГАХ

И опять в лугах гуляли

Поздним вечером, вдвоём.

Опрокидывались дали

В деревенский водоём.

И по тропке, и без тропки,

Как случится, наобум.

У неё движенья робки,

Он, пожалуй, тугодум.

Подстелить пиджак хотел он

Им, гуляющим в лугах,

Но она, упрямясь телом,

Оставалась на ногах.

ПОСЕЩЕНИЯ

Поднималась ко мне

Без лифта и без лифчика.

И пылало в огне

Её дневное личико.

РАЗДЕВАНИЕ

Как в это ни играй,

Она слегка вздохнула,

Взялась за нижний край

И кверху потянула.

Затем секунды три

(До первого объятья)

Она была внутри

Снимаемого платья.

ПРОБУЖДЕНИЕ

Как хорошо усталым лечь в постель

И там, вдохнув душистый женский клевер,

Уснуть внезапно, позабыв про цель,

Которую в мечтах своих лелеял.

Но как поётся в песне: поутру

Они проснулись, – словно бы далече

От здешних мест, как будто на юру –

И были страшно рады этой встрече.

ТВОЯ ПОДРУГА

Приехала твоя подруга

Поверить, что тебя здесь нет.

Что ты в цветах иного луга,

А над тобой нездешний свет.

И средь поблёкшей этой местной

Былой компании она

Своей любовью безвозмездной

Здесь выделяется одна.

БЛАГОДАРНОСТЬ

Я, всё твоё любя

В сложившейся судьбе,

Благодарю тебя

Благодаря тебе.

***

Как жаль, что я не живописец.

Я отдавал бы предпочтенье пейзажу,

Изображая туманную пряжу

Меж сосновых стволов летним вечером.

Как жаль, что я не живописец.

Я отдавал бы предпочтенье портрету,

И сейчас, когда тебя нету,

Я писал бы тебя по памяти.

***

Входят с морозца. Румяные щёчки.

Это, скажу я вам, две мои дочки.

(Одна из них – внучка,

Изрядная штучка.)

Заняты приготовленьем обеда

Для себя, для отца и для деда.

(Речь о дедушке и отце

В одном лице.)

Самозабвенно строгают салаты.

В смысле ума – две достойных палаты.

(Бабушка их научила и мать

Многое понимать.)

МОМЕНТЫ КУПАНИЯ

По лужку, босая,

Двигалась к реке,

Будто повисая

На его руке.

Тяжесть её тела

Не была легка,

От неё немела

Милого рука.

Дальше, по тропинке,

В лучшие места,

Зная без запинки,

Где вода чиста.

…Тело невесомо,

И уже давно

Больше не знакомо

С тяжестью оно.

РЕШИТЕЛЬНОСТЬ

Всё делали скорей,

Лишь поняли они

При робости своей,

Что в корпусе одни.

Всё делали в пылу.

Дверь – сразу на засов.

Темнело на полу

Кольцо её трусов.

***

И пока он ласкал её тело,

Целовала его лицо.

А над ними слегка шелестело

Бедной юности деревцо.

ПОЗДНИЙ РОМАН

Век с мужем жила, но в сиянии глаз

Возникла иная наивность,

И ей показалось, что только сейчас

Она потеряла невинность.

ПРОВОЖАЮЩАЯ

Возле поезда взгляд напутственный,

На который имеет право.

Смех, однако, слегка искусственный,

Горе луковое лукаво.

ОТНОШЕНИЯ

Приятно ль будет подлецу,

Да и на что это похоже,

Когда ударят по лицу

Или тем более – по роже?

Или, храня спокойный вид,

Жена, приблизясь к изголовью,

Негромко что-то говорит

Несовместимое с любовью.

БОЛТУНЫ

Не шпионы, не агенты,

Не скопления шпаны,

Даже не интеллигенты,

А всего лишь болтуны.

Зря считали эти клуши,

Что их выходки – буза.

Стены там имели уши,

А позднее – и глаза.

ПЕРСОНАЖ

Увлекался игрой,

Будто был он герой.

Бесконечная фронда

При помощи фронта.

***

Мир, переполненный скоростями,

А также низменными страстями,

Стремленьем к доллару и рублю…

А я его всё равно люблю.

Так любят страждущего больного,

Которого мы посещаем снова,

В кошёлку вкусное положив,

Ещё надеясь, что парень жив.

ВМЕСТО ПРОГУЛКИ

Опять смущает наш покой

Всей этой жизни клоунада.

Пошли пройдёмся, ведь порой

Поговорить бывает надо.

Но сверху брызжет синева,

И лист осенний крутит сальто.

И недействительны слова,

Как гол, забитый из офсайда.

СКАЧКА

Пегас отмахивает рысью,

Сообразуясь с седоком.

Художник близок к бескорыстью,

Судьбе отдавшись целиком.

В литературном захолустье,

Что существует и в Москве,

Ты у истока или в устье,

Ты в радости или в тоске.

В литературном закулисье,

Где кто-то празднует успех,

Повадки волчьи или лисьи.

Но, слава богу, не у всех.

ЛУНА

Луна, простим ей шалость,

Катилась на ребре

И ярко отражалась

В попавшемся ведре.

Она в июне тёплом

Искала вариант,

Скользя по чутким стёклам

Заждавшихся веранд.

А лунная полоска

Реке дарила свет,

Как царская повозка,

Оставившая след.

ЛОДОЧКА

А в лодочке, хотя нас мало,

Пока что есть кому грести

И, руку опустив устало,

Реку почувствовать в горсти.

Воспоминаний вереница…

О чём? А может быть, о том,

Что наша лодочка кренится

И воду черпает бортом.

«ЛГ» и её читатели сердечно поздравляют Константина Яковлевича ВАНШЕНКИНА с 85-летием. Здоровья и новых творческих свершений!

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

История будущего

Библиоман. Книжная дюжина

История будущего

ШЕСТЬ ВОПРОСОВ ИЗДАТЕЛЮ

Возможные пути дальнейшего развития современного общества изучают и прогнозируют как политологи и социологи, так и писатели. И часто к последним прислушиваются охотнее. Почему так происходит, размышляет генеральный директор издательства «Экслибрис» Евгений АВДИЕНКО.

– На сегодняшний день ваше издательство выпускает художественную литературу о будущем. Почему выбрано именно это направление?

– В детстве мы все любили сказки. Добрые, поучительные, весёлые и обязательно со счастливым концом. Прошли годы, взрослая жизнь представила свои реалии без сюжета и хеппи-энда; здесь нет места подвигу, а герой и его антагонист счастливо уживаются в одном человеке. И борьба в большинстве случаев происходит только с самим собой. Но потребность в сказках не исчезла. Она лишь поменяла обличье и превратилась в фантастику.

Когда мы только планировали организовать издательство, то рассматривали многие другие направления. И сознательно остановились именно на фантастике, потому что в моём понимании фантастическая литература – это одновременно и сказка для взрослых, и история будущего.

– Вы считаете, что в фантастической литературе действительно отображена модель будущего?

– Только в какой-то мере… Любому человеку на Земле интересно, что в дальнейшем будет происходить с ним и с его потомками. Едва допустив мысль, что кто-то может приоткрыть завесу будущего, предсказать судьбу или предостеречь от грядущего катаклизма, большинство homo sapiens в один миг теряют многовековые навыки логического мышления и ступают на скользкий путь психологической зависимости от результата. От сценария, который всего лишь более или менее вероятен, но совсем не очевиден. И начинают автоматически подстраивать свою жизнь под несуществующую модель. Но, к сожалению, серьёзные книги с глубокими научными прогнозами по тиражам отстают от фантастических романов и повестей. Просто потому, что сюжетно-игровая литература легче воспринимается сознанием. Вот и получается, что в наше время, начиная с Герберта Уэллса, десятки тысяч людей представляют будущее только так, как его прописали писатели-фантасты; где удивительные технические новинки тесно переплетаются с новыми, уникальными возможностями человека.

– И где грядущие катаклизмы почти неизбежны и необратимы…

– А также всемирные катастрофы, пришельцы, падение астероидов, смертельные вирусы, бунт роботов… Человеческий страх перед неизвестным будущим успешно эксплуатируется уже десятки лет. Но если не рассматривать совсем уж маргинальные и откровенно коммерческие страшилки, то талантливую фантастику вполне можно назвать историей будущего; ведь когда Жюль Верн писал свои романы, мало кто верил в реальность «Наутилуса» и полёт на Луну. Однако это произошло. И может быть, сегодняшние писатели-фантасты предскажут нам нечто такое, чему наши потомки будут мысленно аплодировать. И гадать, как такое могло прийти в голову их древним ископаемым предкам.

– Так о каком же будущем рассказывают ваши книги?

– В первую очередь мы стараемся представлять будущее позитивного направления. И это грядущее связано не с суперменами, а с обычными людьми, которым небезразлична судьба их родной планеты. В наших произведениях все персонажи динамичные, страстные. В них бурлят чувства и эмоции: любовь, ненависть, зависть… Произведения, относящиеся к серии «ФантМир»: «Цивилизаторы» Павла Гашева, «Закон Сохранения» Сергея Стояна и другие сочетают в себе элементы традиционной научной фантастики и философско-психологической драмы. Вторая серия «Национальная антиутопия» касается только событий, происходящих в России и тесно связанных с особенностями нашего менталитета. Представьте: однажды некий врач-нарколог умудрился закодировать от пьянства всю нашу огромную страну. И Россия вмиг протрезвела. Но дальше всё оказалось совсем не благостно: одни лишились доходов, другие единственной радости в жизни… И стало очевидно, что люди, руководствуясь самыми благими намерениями, тем не менее принимают за первооснову проблемы лишь её симптомы.

– Как вы работаете с авторами?

– Мы стараемся сотрудничать только со зрелыми авторами. Не зря же в советском кинематографе существовало незыблемое правило: художественный фильм мог снимать только режиссёр, достигший 40 лет. Бывают и исключения. Но, как известно, они лишь подтверждают общее правило. Кроме того, при выборе рукописи мы обязательно учитываем эффект послевкусия. По-настоящему хорошая книга после прочтения всегда оставляет только светлое ощущение. Подобное чувство возникает из целого ряда факторов – литературных, художественных, этических, философских. Также на наше решение о приобретении рукописи существенное влияние оказывает одно очень простое правило: история, рассказанная в книге, должна непременно закончиться хорошо, и все положительные герои в конце обретают выстраданное, но заслуженное счастье.

И, конечно же, ни для кого не секрет, что сейчас в большинстве случаев книгу, как говорится, встречают по одёжке. Поэтому у нас отличный дизайнер Кирилл Кобзаренко, который старается, чтобы, несмотря на принадлежность к серии, каждая книга обладала своей собственной внешней индивидуальностью.

– Мировой кризис добавил издателям финансовых сложностей, а стремительное развитие техники породило конкурентов: электронные книги, компьютерные игры… Что, по-вашему, необходимо, чтобы сохранить и традиционную книгу, и интерес к чтению?

– Издатели слишком долго работали в благоприятных условиях. Ценность книги в культурном пространстве оставалась неоспоримой. Развлечений, способных всерьёз конкурировать с ней, не существовало, да и сама мысль, что можно сравнивать пустое времяпровождение и увлекательное чтение, считалась кощунственной для мало-мальски интеллигентного человека. Острый ум, образованность, начитанность во все времена ценились очень высоко. И вдруг оказалось, что стало позволительным жить бездумно: часами смотреть бестолковые телешоу, днями играть в агрессивные и тупые компьютерные стрелялки, пить у метро пиво… Всё это, согласитесь, в отличие от чтения хороших книг совершенно не требует усилий.

Кстати, в чём-то и великие фантасты ошибались. Помните, как в романе Ивана Ефремова «Туманность Андромеды» говорится о возможности перехода на электронные книги: «…продолжается обсуждение проекта, внесённого Академией Направленных Излучений… о замене линейного алфавита электронной записью. Проект не встречает всеобщей поддержки. Главное противоречие сложность аппаратов чтения. Книга перестанет быть другом, повсюду сопутствующим человеку. Несмотря на всю внешнюю выгодность, проект будет отклонён».

В современной реальности «аппараты чтения» оказались лёгкими по весу и не слишком сложными в обращении… И теперь нам, людям книги, придётся заново осознать самим и научиться объяснять другим, чем же так важна гуманитарная культура. И, конечно, издавать по-настоящему хорошие книги.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

«Это наша с тобой биография»

Библиоман. Книжная дюжина

«Это наша с тобой биография»

ЧИТАЮЩАЯ МОСКВА

Игорь Штокман. До мартовских календ . – ИПО «У Никитских ворот», 2010. – 432 с. – 2000 экз.

«Все мы, пацаны и девчонки с Зубовского бульвара, окрестных дворов его, считали парк Горького почти что своей собственностью… Ведь рядом, рукой подать, Крымский мост лишь перейдёшь, и – вот он! Можно было проехать и на троллейбусе «Б» или «десятке», но мы всегда шли пешком, не спеша, предвкушая удовольствие от встречи с парком, от всего, что в нём есть, и только и ждёт нас». Все мы – родом из детства, и пусть «Атлантидой легло на дно нашей истории всё то, что когда-то жило», память о послевоенной Москве, о её дворах, скверах и улицах, легендарных Замоскворечье и Хамовниках навсегда запечатлена в этой книге, в которой переплетены как московские исторические реалии, так и чувства героев повестей и рассказов Штокмана, детей страны под названием СССР. Армия с её неуставными отношениями, порой заканчивающимися трагедией («В связке»), история человека, писавшего стихи и оказавшегося на обочине жизни («Не верю!»), и ещё многое другое…

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Чья хата с краю?

Библиоман. Книжная дюжина

Чья хата с краю?

ЧИТАЮЩАЯ МОСКВА

Посредственность как социальная опасность : Сборник. – М.: Магистр, 2011. – 112 с. с портр. – (Серия «Современная русская философия»). – 500 экз.

Помните слова Януша Корчака – «Бойтесь равнодушных…»? Обычно посредственность представляют как нечто «среднее», «ни то ни сё», при этом не только отождествляя её с «золотой серединой» Аристотеля (что не соответствует действительности), но и считая гарантией от социальных потрясений – что не подтверждается анализом исторических событий, в том числе и произошедших в прошлом веке на нашей земле. Автор работы, давшей название сборнику, Ольга Седакова рассказывает о том, как однажды видела спектакль «Собачье сердце» в Эдинбургском театре и «впервые я почувствовала, что стихией, в которой всё разворачивалось, было хулиганство: хулиганство как исторический феномен… Феномен хулигана, как говорят историки, возникает каждый раз, когда кончается аграрная цивилизация и люди из деревни приходят в город. Когда происходят такие сдвиги, огромные массы людей вырываются из одной культуры и не успевают приобщиться к новой, городской». Посредственность верна лишь себе, и только себе, не ставя никаких глобальных задач, тем более связанных с функционированием общества.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

От преданий к науке

Библиоман. Книжная дюжина

От преданий к науке

ЧИТАЮЩАЯ МОСКВА

М.Э. Рут. Словарь астронимов. Звёздное небо по-русски : Справочное издание. – М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2010. – 288 с. – 5000 экз.

Имя звезды или созвездия – астроним, а совокупность собственных наименований объектов звёздного неба – астронимия. Научная астронимия объединяет названия всех известных науке объектов звёздного неба, постоянно пополняясь за счёт новых открытий. Но помимо научной существует и народная астронимия, в которой упоминается гораздо меньше объектов (те, по которым можно определять время, стороны света и отчасти – прогнозировать погоду). К примеру, звезда Регул: «В русских старинных книгах встречается название Львово Сердце, поскольку Регул расположен в центре созвездия. Но само имя Регул с созвездием фактически не связано: так называли звезду, с помощью которой определяли сроки полевых работ». Поэтому название альфы Льва родственно слову «регулировать». Изучая астронимию, следует учитывать, что один объект может носить несколько названий: разные народы давали свои имена звёздам и созвездиям.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Первый среди моряков

Библиоман. Книжная дюжина

Первый среди моряков

ЧИТАЮЩАЯ МОСКВА

Владимир Шигин. Серебряный адмирал . – Вече, 2010. – 352 с.: 8 л. ил. – (Морская летопись). – 4000 экз.

Михаила де Рюйтера уважительно называли Серебряным адмиралом за талант и неизменную удачу. Именно этот флотоводец XVII века впервые применил знаменитые кильватерные колонны, до настоящего времени являющиеся основой всех тактических построений флотов мира. Ученики и соратники адмирала стали учителями первых русских моряков, отправленных Петром I в Голландию, а сам Пётр называл Рюйтера первым среди моряков всех наций.

Прославленный флотоводец вошёл в историю как спаситель своей страны. В 1672 г. Англия отправила в Голландию ультиматум с требованием, чтобы голландские флоты салютовали флагом даже самому маленькому английскому военному кораблю. В ответ голландские Генеральные штаты приступили к вооружению 75 линейных кораблей. 7 апреля Англия и Франция объявили маленькой Голландии войну. Французские сухопутные войска вторглись в Нидерланды и 20 июня оказались вблизи Амстердама. Началась паника и разговоры о массовом переселении в Ост-Индию, чтобы создать там новую республику. Вольтер в своей «Истории царствования Людовика XV и Людовика XVI» писал: «Если бы был взят Амстердам, то не было бы голландского народа, и сама земля сей области бы исчезла». Последней надеждой голландцев был флот – и Рюйтер спас свою родину.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Часы для предвидения

Библиоман. Книжная дюжина

Часы для предвидения

ЧИТАЮЩАЯ МОСКВА

Бернар Вербер. Зеркало Кассанд ры / Пер. с фр. К. Левиной. – М.: Geleos, РИПОЛ классик, 2010. – 576 с. – 30 000 экз.

Любая новая книга Вербера – это сюрприз для читателей. Текст всегда полон новых идей, научных прогнозов и всевозможных мистификаций, кажущихся логическим продолжением нашей повседневности. Описанные писателем чудеса – это не то, что быть не может, а лишь то, что возможно. Вопрос – когда: сегодня, завтра, через столетие. Герои его романов – не случайные персонажи, а некие архетипы, в той или иной степени знакомые многим. Кто из нас не слышал о троянской пророчице Кассандре, обречённой на то, что ей никто никогда не поверит, – так проклял её отвергнутый бог Аполлона?

Прошли века, и эта история теперь звучит совсем по-другому, ведь «от старого мира всегда надо бежать». Но ведь Прошлое и Будущее связывают именно люди. Случайностей быть не может, особенно если героиню зовут Кассандрой: «Знаете, что я думаю? Ваш брат всё это подстроил. Он организовал аварию, чтобы проверить, как работают его часы для предвидения. Парень с грузовиком, заполненным пенопластом, который появился в нужное время в нужном месте, – не случайность. Это сообщник. Кстати, я проверил – разумеется, водитель грузовика работал в «Страховании Будущего», под началом вашего брата». Если Будущее нельзя предсказать, то его можно придумать…

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Сотворённые наукой

Библиоман. Книжная дюжина

Сотворённые наукой

ЧИТАЮЩАЯ МОСКВА

Илья Тё.  Дело Господа Бога . – СПб.: Ленинградское издательство, 2010. – 464 с. – 5050 экз.

На страницах этого романа исторические реалии смешаны с фантастическими мотивами и подобием социального памфлета. Битва народов в разгаре – миллион человек сошёлся в смертельной схватке. Полчищам Аттилы бросили вызов аморианцы и готы, сарматы и саксы, франки и белги, аланы и бургундцы встали под знамёна римского легата Флавия Аэция Катилины. Когда победа уже близка, легат получает смертельную рану, но за чертой жизни его ждут не поросшие асфоделями поля Плутонова царства и не Анубис, взвешивающий души. Нет, все умершие воскрешаются во Вселенных Нуля, в некой всемогущей Корпорации. Её таинственному создателю, которого теперь именуют Богом Смерти, удалось научиться переносить из реальных, но уже стёртых временем Вселенных «Естественного Мирозданья» в свои новые пространства. Впрочем, в этих декорациях приходится решать вечные философские проблемы: «…разумный человек должен видеть разницу между подлинным божеством – сосредоточением веры, и технобогом – убогим человечком на космическом корабле с пультом от сверхоружия в корявых руках. Бог – это прежде всего нравственная категория. А божественность Анубиса – всего лишь констатация его могущества, основанного на науке…»

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Цена раскола

Библиоман. Книжная дюжина

Цена раскола

ЧИТАЮЩАЯ МОСКВА

Священник Павел Бочков, протоиерей Дионисий Мартышин. «Дух революции» в Церкви . – СПб.: Алетейя, 2010. – 104 с. – 1000 экз.

Книга впервые исследует церковные разделения 1990–2000-х годов с позиции синтеза социальной доктрины Церкви и пастырского богословия, политологии и идеологии. Рассматриваются проблемы церковно-государственных отношений, основные аспекты украинского национализма, исторического мифотворчества, основные тенденции богословского модернизма и негативные процессы церковно-приходской жизни. Эти религиозные объединения и секты прежде всего демонстрируют отрицание абсолютных ценностей и возвышение национальных (а порой региональных) приоритетов над церковным вероучением, превозношение человеческого разума над соборным разумом Церкви. «Опасность для Церкви наступает тогда, когда традиционализм или модернизм претендует на исключительную истину. Обращаясь к истории, мы видим, что противоборства между этими двумя направлениями в Западной Церкви сказались более резко и имели более тяжёлые последствия, чем в православии». На территории бывшего СССР примером революционно-реформаторского раскола могут служить раскольнические либеральные течения на Украине и в России. Можно отметить, что богословские позиции таких расколов обычно сводятся к призывам о немедленной реформации и богословскому упрощению.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Современные предания

Библиоман. Книжная дюжина

Современные предания

ЧИТАЮЩАЯ МОСКВА

100 мест, где исполняются желания / Авторы-составители И.А. Муртазина, С.О. Ермакова. – М.: БММ, 2010. – 208 с.: ил. – 3000 экз.

Есть легенды о Мосте Вздохов в Венеции, памятнике Вепрю во Флоренции, Камне красноречия в замке Бларни… Но это иноземная экзотика. В России тоже существует множество мест, где, по мнению людей, сбываются мечты: около скульптур атлантов, тех самых, что «держат небо на каменных руках» (Санкт-Петербург), у Напрудной башни Новодевичьего монастыря (Москва), возле «Дерева желаний» (Петрозаводск). А какие чудесные места, связанные с литературными героями, существуют в России и ближнем зарубежье? «Памятник Остапу Бендеру стоит в Санкт-Петербурге на Итальянской улице при входе в ресторан «Золотой Остап». Скульптура наделена чертами Сергея Юрского, исполнившего эту роль в кино. Туристы любят садиться на стул рядом с Остапом и загадывать желания. Для большей гарантии рекомендуется также потереть нос великого афериста. Считается, что это помогает достичь успеха в авантюрном деле». В Киеве есть памятник соратнику Бендера – Паниковскому, трудившемуся на Крещатике «слепым». В этом городе также увековечен для потомства реально живший в 90-е годы прошлого столетия кот Пантелеймон, но при этом его изображение принято считать памятником булгаковскому коту Бегемоту.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Неумолимо – к счастью

Библиоман. Книжная дюжина

Неумолимо – к счастью

ЧИТАЮЩАЯ МОСКВА

Виктория Белинская-Лизе. Год огненной обезьяны, или Эта сумасшедшая русская : Роман. – Одесса.: Изд-во «Optimum», 2009. – 389 с. – 500 экз.

Героиню писательница повстречала в аэропорту. «Грация, с которой она умело везла огромный кожаный чемодан, подтвердила позже мою догадку: как и все истинные русские женщины, в детстве она была маленькой балериной. Её нельзя было не увидеть, она излучала такой заряд оптимизма и энергии… встретившись с ней взглядом, я всей своей женской интуицией поняла, что мы неумолимо движемся в одном направлении, к одной цели, и цель эта звучит банально – счастье».

Нет, это не дамский роман – это глубокое яркое повествование о незаурядной женщине, в жизни которой успели отразиться все перипетии существования позднего СССР и нахлынувших затем потрясений. Она верила и разочаровывалась, любила и проклинала, уезжала прочь ради того, чтобы понять, что нет чёткой границы между чёрным и белым, да и «не такие уж мы разные» – пунктуальные, довольные жизнью немцы и «исстрадавшийся… могучий русский народ». Люди есть люди…

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Морошковое солнце

Библиоман. Книжная дюжина

Морошковое солнце

ЧИТАЮЩАЯ МОСКВА

Алексей Полубота. Время года – любовь . – Мурманск: Опимах, 2010. – 52 с.  – 300 экз.

Сборник стихов проникновенных, душевных и очень искренних, в них чувствуется нежная привязанность автора к своей суровой малой родине, да и какая она малая с таким-то великолепием:

Дремлет солнце

в день ненастный

На морошковом

болоте,

В желтоватом

соке ягод

Ни на миг не умирая.

Только воспоминания о «задумчивости белых ночей» и «тенях седых кораблей», да ещё любовь и способны спасти от навязчивых мороков огромного и безликого мегаполиса с его «чёрными сказками»:

Серые комнаты

душат меня,

Здесь электричество

вместо огня…

Где же ты, где ты,

старушка луна?!

Серая съела

тебя пелена?

Нет, против истинной поэзии серый туман бессилен, и автор «нередко всего лишь одной строкой подсвечивает богатые смысловые пласты» своих строф, как пишет в предисловии поэт Виктор Тимофеев.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Весёлая жизнь в деревне Большие Хомуты

Библиоман. Книжная дюжина

Весёлая жизнь в деревне Большие Хомуты

ЧИТАЮЩАЯ МОСКВА

Михаил Гришин. Старая прялка, или Необыкновенные приключения Витьки Картошкина . – М.: КИТОНИ, 2010. – 272 с.: ил. – 3000 экз.

Была такая песенка о мальчике, который: «В деревню на поправку, где коровы щиплют травку, отдыхать отправлен был». Герой книги хоть и не пишет стихов про коров, как тот мальчик из песни, зато обладает задорным характером, помогающим ему в трудных, но чрезвычайно интересных ситуациях. Причём вовсе не житейских. В деревне Витьке Картошкину попадаются не только коровы, но и дерущиеся с ним петухи, бык, от которого приходится убегать… Наряду с привычными существами и персонажами в приключениях мальчика принимают участие и…. сверхъестественные силы. Мало того – они играют самую что ни на есть важную роль. Бабася, дух прялки, которую Витька находит в сарае, не даёт ребятам (Витьке и его соседке Люське) скучать: теперь все заботы детей о том, чтобы их «новой подруге» было как можно удобнее. А уж с Бабасей точно не соскучишься! Старушка-дух обладает весёлым, но непростым нравом и имеет помощников из числа представителей русского фольклора, готовых явиться по её первому зову.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Ожидание хаоса

Библиоман. Книжная дюжина

Ожидание хаоса

ЧИТАЮЩАЯ МОСКВА

Юлиан Стрыйковский.   Аустерия : Роман / Пер. с польского К. Старосельской. – М.: Текст, 2010. – 284 с. – 3000 экз.

Роман о Первой мировой войне принадлежит перу известного польского прозаика Юлиана Стрыйковского (1905–1996). Действие происходит в Австро-Венгрии на окраине маленького галицийского городка. В корчме прячутся от безумия надвигающейся войны самые разные люди: местные евреи, польский ксёндз, офицер Австро-венгерской армии. Старый Таг-корчмарь равно привечает всех. И недоумевает, слушая гусарского офицера, который объясняет, что потерял свой полк: «Потеряли? Вот так просто взяли и потеряли? Гусарский полк? С конями? Со всем? С пушками? Как такое возможно? Это вам что? Иголка?.. Хорошо же они начали войну! Сколько у нашего императора таких полков, чтоб терять?» Война всегда несёт горе, разорение, и потерю веры, и невинные жертвы, и пробуждение тёмных инстинктов. Беженцы пугают детей казаками, и один из героев не в силах понять, как такое случилось, что русский офицер оказывается единственным олицетворением порядка, когда хаос начинается без настоящего сражения: местные жители сами начинают драться между собой на рыночной площади.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

«Зачем твой дивный карандаш…»

Искусство

«Зачем твой дивный карандаш…»

ИЗО-ЛЕНТА

В самых престижных выставочных залах Москвы – в Третьяковке (в главном здании в Лаврушинском), в Пушкинском музее и в Академии художеств (в Галерее Зураба Церетели) – одна за другой появились выставки, посвящённые рисунку. Первой в рамках программы «Третьяковская галерея открывает свои запасники» возникла экспозиция «Карандашный рисунок: от Ореста Кипренского до Казимира Малевича», за ней последовал «Французский рисунок конца XIX–XX веков из собрания ГМИИ», который показывают на Волхонке, и, наконец, на прошлой неделе была развёрнута совместная выставка РАХ, Итальянского института культуры и миланской галереи Impronte Contemporary Art под названием «Рисуя пространства».

В этом не стоит, наверное, усматривать некий заговор «тяжеловесов» с целью возрождения интереса к искусству рисования. Просто так всё совпало. Но, как известно, ничего случайного не бывает. И это неожиданная экспансия линии и штриха даёт вполне обоснованный повод не только рассказать о выставках, но и поразмышлять о судьбе рисунка как такового. И хотя, заглянув на все три выставки, вы вряд ли сможете составить абсолютно полное представление об истории данного вида изобразительного искусства, они всё же наводят на некоторые соображения общего характера.

Основатель первой художественной академии во Флоренции (она возникла в 1560 году и называлась Академией рисунка) и страстный коллекционер именно рисунка Джорджо Вазари писал: «Так как рисунок является отцом наших трёх искусств – архитектуры, скульптуры и живописи, то он, происходя из разума, извлекает из множества вещей всеобщее суждение, подобное форме или же идее всех природных вещей, которая вполне единственна по своим мерам». В качестве самостоятельного направления искусства рисунок существовал уже в эпоху Средневековья. А уж про новое и новейшее время и говорить нечего. Ведь в России в XVIII–XIX веках (как и во всей Европе) обучение рисунку входило в обязательную общеобразовательную программу наряду с танцами, фехтованием и верховой ездой. Рисовать в ту пору умел практически любой человек, так или иначе, хотя бы даже «понемногу, чему-нибудь и как-нибудь» учившийся. О чём свидетельствуют многочисленные домашние альбомы, на страницах которых рядом с не всегда безупречными с поэтической точки зрения мадригалами соседствуют, как правило, как минимум грамотно исполненные дамские профили и виды природы. Что уж говорить о профессиональных художниках? Рисунком они владели поистине виртуозно.

В чём можно вполне убедиться на выставке в ГТГ, где 250 подлинных шедевров, выполненных различными видами карандашей – графитным, угольным, итальянским, свинцовым, литографским, сангиной, цветными карандашами и даже крайне редко ныне встречающиеся рисунки серебряным карандашом (а само слово «карандаш», кстати, произошло от тюркского karat ash, в переводе «чёрный камень»), – демонстрируют нам не только упоительное мастерство целой плеяды замечательных русских художников позапрошлого и начала прошлого столетий, но и стилистику той эпохи, ровесниками которой был каждый из них. И за прелестными дамскими и детскими головками, прекрасными пейзажами и мужественными торсами можно всегда различить строгую красоту линейного рисунка классицизма, живописность штриха и контрастные сопоставления романтиков, передающие жизнь «в формах самой жизни» зарисовки «скромным тружеником», как называли карандаш передвижники, самодостаточность линии и эстетическое смакование от самого процесса рисования мастеров эпохи модерна и буйную экспрессию в рисунках великого ниспровергателя Казимира Малевича.

Следует признать, что в виртуозности владения «простейшим» рисовальным инструментом «сборная» Франции отнюдь не уступает российской, тем более что она представлена как собственно французскими художниками от Пюви де Шаванна до Робера Делоне, так и теми знаменитыми «легионерами», к примеру, Амадео Модильяни или Осипом Цадкиным, для которых Париж стал второй родиной. Столь масштабный показ принадлежащей ГМИИ коллекции французского рисунка конца XIX–XX веков (200 листов из 570 произведений, входящих в собрание данного раздела музея) стал первым в своём роде и равно достойнейшим образом и завершает Год Франции в России, и визуально сопровождает юбилейные тридцатые «Декабрьские вечера». Здесь также можно не только убедиться в высочайшем профессионализме художников, но и наглядным образом проследить все многочисленные художественные тенденции замечательно изменчивого для искусства времени. Академическое направление, реалистическая традиция, конечно же, импрессионизм (представленный Ренуаром, Дега, Писсарро), постимпрессионизм (Ван Гог и Тулуз-Лотрек), а также символизм, модерн, стиль belle époque, экспрессионизм, сюрреализм, кубизм, пуризм, футуризм… Здесь можно увидеть рисунки скульпторов – Родена и его последователя Бернара, улыбнуться карикатурам Эммануэля Пауаре, избравшего себе «концептуальный» псевдоним Каран д’Аш, и ряда других признанных кумиров былых читателей газет и журналов. А ещё сравнить рисовальное творчество четырёх крупнейших мастеров ХХ века – Пабло Пикассо, Анри Матисса, Фернана Леже и Марка Шагала, чьи графические листы собраны вместе в Белом зале.

Выставка «Рисуя пространства» в Академии художеств говорит всё о том же. Об умении рисовать и о художественных тенденциях эпохи. Правда, уже нашей, сегодняшней. И о диалоге между рисовальщиками отечественными – в частности, Александром Бродским, Вадимом Фишкиным, Давидом Тер-Оганяном – и итальянскими, среди которых Эммануэле Бекери, Марко ди Джованни, Донателл Спациани. Ведь сейчас, как известно, многие убеждены, что умение рисовать для современного художника – непозволительная и ненужная роскошь. Эдакая давно устаревшая финтифлюшка, без которой вполне можно обойтись, используя компьютер, видео и другие современные технологии. Но оказывается, что это не так. И даже в том пространстве свободы, которым, как считает куратор Вальтер Гуаданьини, и является данная выставка. Ведь ни имитация рисунка (паутина, перенесённая на липкую бумагу), ни новые формы (рисование на обоях, компьютер), ни географическая отдалённость и политические границы не освободили ещё художника от основы основ художественного творчества – мастерства ведения карандашом по девственно белой бумаге.

У рисунка, несомненно, величайшее прошлое. Но и будущее также за ним.

Юлия ЛОГИНОВА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

В центре двух окраин

Искусство

В центре двух окраин

КИНО

Сегодня каждый фестиваль стремится иметь свою изюминку, выделяющую его из общего плотного ряда. У международного кинофестиваля «Восток & Запад. Классика и Авангард», прошедшего в Оренбурге в третий раз, таких изюминок было две.

Во-первых, здесь была учреждена премия имени Алексея Саморядова – замечательного драматурга, который родился и похоронен в Оренбурге. Сразу скажем, что эту премию завоевал сценарий фильма «Клятва» (совместное производство Сербии, Словении, Франции, Венгрии и Хорватии). Картина шла во второй день фестиваля, тем не менее стало ясно, что ей по сценарной части вряд ли кто-то сможет противостоять, настолько хороша история, придуманная Срдяном Карановичем, выступившим и в качестве режиссёра. Действие происходит в 1914 году в сербской деревне, куда прислали нового директора школы, с которым приехала жена, уроженка Австро-Венгрии. Вскоре начинается война, директора призывают в армию. Перед отъездом он просит школьного сторожа албанца Азема позаботиться об остающейся одной супруге. Простоватый сторож действует по приниципу «заставь дурака молиться, он и лоб расшибёт». Он окружает красивую женщину вниманием слишком буквально – запирает в комнате, чуть ли не привязывает верёвкой. Положение усугубляется тем, что для сербов оба они – чужаки…

Другим отличительным признаком оренбургского форума – что неоднократно подчёркивала его обаятельный президент Татьяна Воронецкая – явилась тотальная «копродукционность» конкурсной программы: все представленные там фильмы были сняты в результате усилий нескольких стран. Иной раз до пяти, как, например, «Холодная вода океана» (Коста-Рика, Франция, Испания, Нидерланды, Мексика). Правда, зрелище «у семи нянек» получилось сумбурным, малопонятным. Впечатление такое, что страны-сопостановщики, толкаясь, лишь мешали друг другу.

В большинстве фильмов «титульная» тема Востока и Запада была затронута впрямую. На экране друг друга сменяли иранцы, пытающиеся нелегально прорваться на пмж в Германию («Через секунду – свобода»); молодая китаянка, в конце концов попавшая в Лондон («Она китаянка»); болгары, конфликтующие с турками («Восточные пьесы»); а также особенно обширно представленные балканцы вообще и албанцы в частности («Грусть пани Шнайдеровой», «Жив», «Клятва»).

Главный же приз получил фильм чисто западный, более того, северозападный (Германия, Дания, Норвегия). Название ленты – «Макс Манус» – на слух созвучно «Микки Маусу» и потому заранее настраивает на несколько игривый лад. Картина же, снятая совместно Германией, Данией и Норвегией, более чем трагична: она о норвежских подпольщиках в годы Второй мировой. Молодой Макс Манус был одним из самых бесстрашных и изобретательных бойцов Сопротивления, а исполнивший его роль Аксель Хенни по праву получил на фестивале приз за лучшую мужскую роль.

Формально «Макс Манус» был в российском прокате, но заработал там, как сообщили в оренбургских кулуарах осведомлённые люди, всего… две тысячи долларов. Будем надеяться, что фестивальные награды заставят обратить повторное внимание на эту ленту.

Двумя призами отмечена и картина «Река Думан» (Южная Корея, Китай, Франция): Чжанга Лу признали лучшим режиссёром, Лин Янлонг – лучшей исполнительницей женской роли. Тут тоже рассказывается трагическая история, разворачивающаяся на границе между Северной Кореей и Китаем, куда корейцы нелегально наведываются то за продуктами, то к родственникам, друзьям…

Ну а что же Россия? Чем ответила своим гостям страна-хозяйка? Произведённой совместно с Польшей гламурной и вялой картиной «Whisky с молоком», рассказывающей банальнейшую историю любви музыканта и глухонемой девушки. Сценарий, да и его воплощение настолько слабы, что присутствие сего произведения в конкурсной программе международного форума показалось явным недоразумением. Хочется надеяться, что перед следующим фестивалем его отборщики проявят чуть больше патриотического чувства.

В выступлениях участников фестиваля частенько вспоминались хрестоматийные слова Киплинга о разнице между Востоком и Западом. Конечно, не для того, чтобы с ними солидаризироваться, а дабы опровергнуть. Географически Оренбург находится одновременно на окраине и Азии, и Европы. Однако в дни фестиваля он становится символом их объединения.

Александр ХОРТ, ОРЕНБУРГ–МОСКВА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Война и мир на школьных подмостках

Искусство

Война и мир на школьных подмостках

РАМПА

Под девизом «Береги честь смолоду» прошёл в столице XII Фестиваль школьных театров «Русская драма». На предварительной конкурсной стадии на сей раз соревновались более ста коллективов. В итоге было отобрано двенадцать лучших спектаклей, сыгранных юными артистами из самых разных городов и весей на сцене Московского театра «Камерная сцена».

Основной темой фестиваля стало 65-летие Победы в Великой Отечественной войне. Однако не менее интересными оказались постановки, не связанные с «сороковыми роковыми». Так, «Коротышки в сказочном городе» по сказке Н. Носова Омского лицейского драматического театра (руководитель Зинаида Костикова) и «Кошачий Декамерон» по пьесе В. Зимина «Истории кота Филофея» Образцового коллектива театра-студии «7-й Урок» (Астрахань, руководитель Анатолий Дубченков) погружают своего зрителя в беззаботное детство, полное игр и приключений. Спектакль «Птицы» по пьесе С. Бариновой «Мы идём по дороге любви» театра-студии «Алый парус» (Хабаровск, руководитель Сергей Кидин) затрагивает насущные для артистов и их основной аудитории вопросы взросления.

Проблемы морального выбора и шире – человеческой нравственности – лежат в основе спектакля «Последний звонок» по пьесе Ю. Авериной юношеской студии при Театре «Камерная сцена» (руководитель Юлия Щепенко). Неслучайно именно этой постановкой открылся фестиваль, ведь в ней благодаря всегда удачно работающему приёму «театр в театре» (герои репетируют «Молодую гвардию») здесь выявляется сущностная задача школьного театра, призванного не только раскрыть способности каждого участника, но и научить его нести ответственность за успех или провал общего дела.

Достанет ли у ребёнка, хватит ли сил противостоять суждениям родных? Не выльется ли это в неприкрытую агрессию? Об этом размышляет спектакль «Любовь как милитаризм» по пьесе П. Гладилина театральной студии «Арт-Магия» (Санкт-Петербург, режиссёр и педагог Ольга Агеева). Его главная героиня с детства наблюдает домашние ссоры, и постепенно в её сознании семья становится полем боя, бесконечной войной, где всегда будут одни проигравшие. В ней зарождается ненависть к близким, к себе и даже к первой школьной любви – мальчишке, которого она сбрасывает с крыши, как ненужный балласт с души. Забегая вперёд, отмечу, что эта постановка по решению работающего при фестивале юношеского жюри стала «Самым спорным спектаклем фестиваля», и в зрительном зале были те, кто считал, что она не соответствует цели данного конкурса, а именно – утверждению в творчестве высших духовно-нравственных идеалов. Но на мой взгляд, эта работа достойна внимания хотя бы потому, что в ней откровенно говорится о реально существующих в некоторых современных семьях проблемах.

В годину войны у детей возникают трудности совсем иного порядка: голод, страх, похоронки, пепелища, сиротство… Были сомнения, смогут ли сегодняшние школьники проникнуться той трагедией, что пережила наша страна шесть с лишним десятилетий назад. Но после просмотра нескольких конкурсных работ, посвящённых военной теме, стало ясно, что подрастающее поколение вопреки бытующему мнению вовсе не лишено ни благодарной памяти, ни чувства патриотизма. Так, участники литературно-музыкальной композиции «Что такое война» Детского музейного театра-студии «Этюд» (Якутск, руководитель Альбина Габышева) буквально прониклись каждой произносимой строкой военной поэзии и стихов о войне.

Говоря о войне, конечно же, нельзя обойти образ смерти. Кому-то она видится проводницей поезда жизни, как героиням спектакля «Марьино поле» театрального коллектива «Эликсир» (город Остров, Псковская область, руководитель Елена Петрова) по одноимённой пьесе О. Богаева. А кто-то просто не желает с ней мириться, как Архиповна в исполнении Дарьи Тактаровой из драмы «Семь мисок, семь ложек» Нины Семёновой (постановка народного коллектива молодёжного театра-студии «Мы» из Астрахани под руководством Евгения Докучаева). На юную актрису выпала двойная нагрузка сыграть возрастную роль и показать материнскую любовь, не истощимую даже смертью сыновей, с чем она успешно справилась, создав правдоподобный внешний образ и наполнив его «недетским» внутренним содержанием. Неудивительно, что жюри во главе с художественным руководителем «Камерной сцены» Михаилом Щепенко наградило Дарью за эту роль специальным дипломом.

А Гран-при фестиваля получила Образцовая театральная студия «Живое слово» из Краснодара (руководитель Людмила Осадчая) за спектакль «Далёкие близкие звёзды» по рассказам Анатолия Приставкина «Трудное детство». Участникам этого коллектива удалось передать атмосферу детского дома в военное время.

Лауреатами конкурса стали театральная студия «Класс» (руководитель Лилия Комышева) из посёлка Тучково Рузского района за спектакль «Далёкие зимние вечера…» по В. Шукшину, в котором был в подробностях и со знанием дела воссоздан сельский быт времён войны, и вышеупомянутый коллектив под знаменательным названием «Эликсир». Ведь то неоценимое, что даёт, особенно в наши дни, драмкружок или школьный театр своим артистам и зрителям, можно без преувеличения сравнить с чудодейственным волшебным эликсиром.

Светлана НОСЕНКОВА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Такой союз нам нужен

Искусство

Такой союз нам нужен

ПРИГЛАШАЕМ!

Сегодня, 15 декабря, в Центральном Доме художника на Крымском Валу открывается выставка «Союз русских художников. Новое время». Объединение, созданное, а точнее, возрождённое три года назад группой московских живописцев реалистического направления, заявляет о себе всё более ярко и полноцветно.

Организация под таким названием существовала в России в 1903–1923 гг. и оставила значительный след в истории отечественной живописи. В разное время в число «союзников» входили такие мастера, как А. Архипов, А. Васнецов, В. Васнецов, М. Врубель, С. Жуковский, К. Коровин, А. Рылов, В. Суриков, и многие другие. По масштабу деятельности и влиянию на художественную жизнь страны СРХ можно считать полноправным преемником Товарищества передвижных художественных выставок.

Идея возродить союз, который бы объединил лучшие силы отечественной реалистической школы, впервые возникла в художественной среде в конце 1980-х. Но по причине начавшихся в стране социальных перемен идея не получила конкретного воплощения. Правда, в середине 90-х художникам удалось на некоторое время объединиться в рамках «Москворечья», а затем «Мира живописи», организовавших ряд заметных выставок. Несмотря на то, что данные объединения носили локальный характер, они могут считаться предвестниками возрождения СРХ.

Наконец в 2008 году группой известных российских живописцев (Н. Зайцев, Н. Зудов, А. Клюев, Н. Колупаев, Ю. Орлов, Н. Пластов, В. Сидоров, А. и С. Ткачёвы) было объявлено о возрождении Союза русских художников на тех же принципах и устоях, что и столетие назад, а именно – на основе приверженности традициям русской реалистической школы живописи.

За три года существования союз привлёк в свои ряды многих ярких художников, упрочив позиции в художественном мире. Его ряды пополнили широко известные в России мастера А. Абакумов, С. Гавриляченко, М. Изотов, В. Миронов, В. Страхов, В. Харлов. С 2009 года участие в проектах объединения начал принимать легендарный автор советской эпохи Г. Коржев.

На сегодня в Союз русских художников входят пятьдесят мастеров, представляющих четыре поколения отечественной реалистической школы. Работа с молодыми авторами поставлена в объединении во главу угла.

Выставки Союза русских художников выгодно отличаются от многих других неизменным правилом выставлять только новые, нигде ранее не показывавшиеся произведения. Такое правило существовало сто лет назад, оправдывает оно себя и сегодня.

Во многом переломным для СРХ стал уходящий год, когда к организации пришло признание официальных властей и художественных учреждений. В январе союз получил приглашение от администрации Брянской области организовать передвижную выставку по городам Черноземья, а в июле–сентябре выставлялся в Минском и Могилёвском художественных музеях. На 2011 год союзу уже поступили заявки от музеев Орла, Липецка, Курска, Тамбова, Плёса, Костромы, Иванова, Саранска, Мурома.

По упомянутым городам поедет выставка, которую московский зритель сможет увидеть в Центральном Доме художника на Крымском Валу с 15 по 26 декабря. Союзники выставляют 200 новых картин, преимущественно жанровых. Для ценителей же пейзажа организован специальный зал русского пленэра, где будут экспонироваться натурные этюды участников объединения. Экспозиция также включает в себя ретроспективный материал тех авторов, кто в ХХ веке считался продолжателем традиций Союза русских художников: А. Пластова, А. Грицая, В. Цыплакова, В. Стожарова, Н. Федосова.

Соб. инф.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Время, назад?

Искусство

Время, назад?

ПАМЯТЬ

16 декабря этого года Георгию Васильевичу Свиридову исполнилось бы 95 лет. При достаточно спокойном и порой даже прохладноватом отношении к этому выдающемуся имени со стороны большинства композиторов и музыковедов, основную работу по продвижению в наш мир свиридовского наследия взяли на себя исполнители и музыканты-педагоги. Это понятно: когда музыка говорит сама за себя, не требуется никаких специальных завлекательных акций и слов, всё активнее сопутствующих современной музыке и музыкознанию; нет нужды «подключать к процессу» скандалы, политику, ориентацию на некие «мировые ценности», неизвестно кем установленные, и проч. Свиридовская лира бесконечна далека от какого-либо эпатажа, сила и красота этой музыки лежат настолько вне так называемой моды… Отсюда и благодарная любовь к ней исполнителей, которым петь и играть Свиридова – удовольствие и школа, очень непростое и ответственное, но заведомо красивое и благородное дело.

«Приношения Георгию Свиридову» прошли сейчас во многих городах России – например, в Костроме концерт под таким названием дал на днях камерный хор под управлением Алексея Мелькова. Но центральным мероприятием, посвящённым памяти композитора, несомненно, стали «Невские хоровые ассамблеи», состоявшиеся в Петербурге.

Девиз фестиваля «Пою моё отечество!» в данном случае соответствовал теме как никогда. В программе фестиваля звучали самые разные, в том числе и редко исполняемые сочинения. Главной концертной площадкой стал зал Академической капеллы Санкт-Петербурга – великолепный по акустике, светлый, высокий, словно летящий в воздухе зал. Прошли концерты и в Сампсониевском соборе, и в Шереметевском и Меншиковском дворцах, и в кафедральном соборе Петра и Павла, а основной гала-концерт участников состоялся в Исаакиевском соборе, что, конечно, без лишних слов подчеркнуло значимость происходившего.

Благодаря стараниям создателя фестиваля Владислава Чернушенко – настоящего подвижника, одного из превосходных интерпретаторов свиридовской музыки, а также его помощников тысячи людей услышали самые разные произведения. Кстати, билеты на концерты стоили не более ста рублей: в этом бесхитростном факте видятся замечательные традиции, увы, безвременно ушедшей в прошлое народной филармонической жизни России былых времён – той, что ведёт истоки от балакиревских концертов Бесплатной музыкальной школы.

В исполнении капеллы фестиваль символически открылся «Песнопениями и молитвами» Свиридова – знаковым произведением рубежа веков. Символичен был заключительный фестивальный концерт капеллы, в котором наряду со знаменитым симфоническим «Триптихом» в оригинальном дирижёрском прочтении В. Чернушенко прозвучала сюита из музыки к кинофильму «Время, вперёд!». Но отметить хочется как раз глубокое, тонкое прочтение других, по-своему не менее выразительных номеров сюиты: трогательный «Маленький фокстрот», «Марш» – в буквальном смысле марш созидания, изумительно трепетная «Ночь» – всё это предстало как бы в новых гранях. Что же касается «Поэмы памяти Сергея Есенина», завершившей фестиваль, то это провидческое и для поэта, и для композитора сочинение-притча вновь поразило слушателей своей красотой и правдой, вновь в проникновенном исполнении сольной партии Олегом Трофимовым предстала Россия и её непостижимая судьба…

Наряду с выступлениями капеллы особо хочется отметить превосходный концерт камерного хора Смольного собора под управлением Владимира Беглецова. Дивный, я бы сказал, интеллигентный хоровой звук, серьёзность отношения к музыке, выстроенность, прочувствованность и при этом открытая, ясная душа в пении…

Фестиваль стал по-настоящему мощным праздником музыки: детский хор радио и ТВ Санкт-Петербурга под управлением Станислава Грибкова (с замечательным качеством исполнения) и хор мальчиков под управлением Вадима Пчёлкина, хоровые коллективы из городов Ленинградской области, а среди гостей – коллективы из Центра культуры и творчества подмосковного Троицка, смешанный хор им. Г. Бутузова из Кивиыли (Эстония), хоры «Глория» и «Новая Корчева» из тверского Конакова, Пермский академический хор, наконец – замечательный хор «Песни России» под управлением народного артиста СССР Николая Кутузова. Поёт, поёт ещё наша страна – только редко дают нам вспоминать об этом!

А что же куряне – земляки композитора? В конце ноября в Курске прошла VI Всероссийская студенческая научно-практическая конференция «Свиридовские чтения», организованная другой настоящей подвижницей, директором Курского музыкального колледжа имени Свиридова Людмилой Чунихиной при поддержке Министерства культуры России и областного Комитета по культуре. Десятки студентов-музыковедов из многих городов России выступили с любопытнейшими докладами о творчестве Свиридова, знаменующими собой лишь начало процесса постижения его наследия.

Всего не перечислишь – и это отрадно. Труженики музыки, невзирая ни на что, продолжают своё большое важное дело.

Алексей ВУЛЬФОВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Искоренители переживаний

Дискуссия

Искоренители переживаний

О кремлёвских звёздах и орлах

Арсений ЗАМОСТЬЯНОВ

Обыкновенная новость в череде сенсаций: некие активисты предлагают снять с башен Кремля рубиновые звёзды, вернуть туда двуглавых орлов. В год пятидесятилетия полёта Гагарина они постараются дотянуться до кремлёвских звёзд… Сверхновые ревнители древлего благочестия знают много красивых русских слов – и где-то между «люстрой» и «проституцией» они нашли заветное: «люстрация». Стоит «люстрировать» символику СССР, загнать за Можай ветеранов ЦК и КГБ, как восстанет наяву град Китеж и укрепится духовность.

Правда, после первого акта десоветизации, когда вместо красного флага над Кремлём взмыл триколор (снова – исконно русское слово!), духовность укрепилась так, что убийств в России стало в два раза больше. Безусловно, ненавистников красной звезды донимает не только эстетическая чесотка, не только политическая аллергия, но и сословный, классовый зуд. Звезда напоминает им об эпохе, когда приходилось хотя бы ритуально уважать рабочих и крестьян. А им так сладостно презирать…

Главная и прискорбная тенденция последнего двадцатилетия – появление элиты, отделённой от народа заборами с колючей проволокой. У нас охранников уже больше, чем офицеров. Заборы, железные двери, автоматы в руках у рыцарей МВД, резиновые дубинки…

Дело идёт к тому, что скоро и грамотность станет уделом узкого круга элитариев. Правда, русский язык постараются переменить на английский. Звезда же пугает как символ плебейский, простонародный. Нет в ней феодальной надменности!

Советской системы нет уже двадцать лет, а противники кремлёвских звёзд всё проклинают «наследие совка». Пир победителей давным-давно закончился, а они всё кормят нас «совкоборческой» горчицей. Сталина и вовсе ниспровергают – с перекурами – 55 лет! Над нами летают иностранные самолёты, сданы в утиль научно-исследовательские суда, разрушена система всеобуча, и в России, как встарь, появились неграмотные подростки, а всё рубиновые звёзды мешают танцевать!

Наши красные пятиконечные звёзды от Сталинграда до Берлина мерцают на солдатских могилах. Наши деды смотрели на звёзды, в вышину, а не только в бумажник – и прорвались в космос. Сергей Владимирович Михалков понимал таинственный мир государственной символики и воспевал кремлёвские звёзды так, что, однажды прочитав эти стихи в первом классе, мы запоминали их на всю жизнь:

Кремлёвские звёзды над нами горят,

Повсюду доходит их свет!

Хорошая Родина есть у ребят,

И лучше той Родины нет!

Константин Симонов пред святынями Отечества написал строки, которые заставляют учащённо биться сердце:

Полночь бьёт над Спасскими воротами,

Хорошо, уставши кочевать

И обветрясь всякими широтами,

Снова в центре мира постоять…

Он стоял не только перед памятниками седой старины. Кремль – это не диковинная антикварная игрушка фирмы Фаберже. Это перекрёсток ветров Истории. И Симонов кланялся Кремлю Ивана Великого и Мавзолею, который навсегда остался в истории заснеженным, когда Сталин напутствовал защитников Москвы на параде 7 ноября 1941 года. Кланялся храму, который в народе называют собором Василия Блаженного. Кланялся кремлёвским курантам, к мелодичному бою которых прислушивался в годы войны весь мир. И горели над Красной площадью звёзды Спасской и Никольской башен. Без героики ХХ века Кремль померкнет. Величие нашей государственной святыни – в симфонии эпох, в сочетании старомосковского, имперского и советского эпоса.

Звёзды на кремлёвских башнях – могущественный символ, потому что в них – свечение Истории. На башенных шатрах они выглядят уместно и гармонично. Башенные вертикали стремятся в небо – и звёзды завершают архитектурный ансамбль, создававшийся почти полтысячелетия. Пропорциями наша звезда напоминает Витрувианского человека – золотое сечение Леонардо. Спасская башня с рубиновой звездой стала эмблемой державы. Этот образ ни с чем не перепутаешь. Мы не настолько богаты, чтобы разбрасываться символами такой силы, такой художественной выразительности…

Но вместо неугасимых маяков нам предлагают миражи.

Один известный политический публицист попытался связать водружение двуглавых орлов с торжеством православной духовности. Уберём звёзды – и сразу станем духовнее. Но как прикажете проверять эту мистическую гипотезу? А если случится так: водрузим орлов, а убийств, изнасилований, матерщины и гей-парадов, как ни странно, станет больше. Или, как обычно, нас призывают к деянию, но не собираются ни за что держать ответ? На это у нас есть одно слово греческого происхождения: демагогия. И два истинно русских слова: горлопанство и пустозвонство.

Над воротами проездных кремлёвских башен снова появились иконы. Над ними горят звёзды – и в этом нет ничего кощунственного. В православных храмах изображение пятиконечной звезды – не редкость! Св. Андрей Рублёв изобразил Преображение Господне на фоне пятиконечной звезды… Наша история показывает совместимость православия и советской героики. Немногие в дореволюционной России помнили адмирала Ушакова. У него не было ни одного ордена первой степени. На новгородском памятнике «Тысячелетие России» не нашлось места для непобедимого адмирала. Великого флотоводца по-настоящему открыли в советское время, увидели в Ушакове всенародного героя. Возник орден Ушакова, вышел на экраны яркий фильм, появились книги… А уж потом праведного воина Феодора Ушакова причислили к лику святых. Советская героика помогла!

Конечно, художественное наследие советской эпохи не сплошь безукоризненно. Почти никто не выступал против демонтажа памятников Свердлову, Калинину. Это были невыразительные циклопы, которые не прижились ни возле Китайгородской стены, ни на Воздвиженке. Но Мавзолей, Останкинская башня, ВДНХ, наконец, рубиновые звёзды – это шедевры, это архитектурные прорывы в народную историю. И Дзержинский Евгения Вучетича – прямой как штык – скреплял одну из немногих ансамблевых московских площадей. Это был не парадный памятник, не льстивый панегирик. У Вучетича вышел трагический герой в духе Шолохова, Лавренёва, Вишневского… Глядя на него, можно было и ужасаться, и восхищаться Железным Феликсом – кому что по душе. Это в современных телесценариях чекисты предстают карикатурными исчадиями ада, с губами, измазанными кровью и белужьей икрой, плоско-гадливыми, как убийцы из сериального «Пинкертона». А Вучетич даже в жанре монументальной пропаганды творил куда тоньше…

Двадцать пять лет идёт у нас идеологическая междоусобица. Не дискуссия, а боевые действия: миф пошёл войной на миф. Миф – это совсем не враньё, не байка. По Лосеву, миф – это форма осмысления реальности массовым сознанием. Кому мешает героический советский миф? Он мешает тем, кто хотел бы легализовать своё презрение к трудовому большинству, к плебсу.

Что такое «десталинизация», о которой заговорил председатель Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека М. Федотов? По-видимому, это наступление на права неэлитарных горемык. Федотов, похоже, рассуждает примерно как персонаж «Острова пингвинов» Анатоля Франса или «Скотного двора» Оруэлла: «Высшая форма демократии – это абсолютная диктатура настоящего демократа». Логика понятна. В народе популярен Сталин. Значит, в не телемском аббатстве Федотова почтенные патриции-антисталинисты смогут загнать в сырые подвалы «чумазых совков». Материального неравенства им мало. Каста хочет идеологически отлепиться от народа, возвыситься над ним в иерархии исторического мифа.

«Десталинизация – это частный элемент декоммунизации. То есть мы должны искоренить не только положительные переживания Сталина, но, скажем, и положительные переживания Ленина и его подручных», – признаётся один из тех генералов, которых когда-то один мужик прокормил. Искоренитель переживаний – это, конечно, звучит гордо. А по-моему, декоммунизация – это попытка на хромой козе объехать великую эпоху.

«Совкоборцы» собираются сравнять с землёй советскую цивилизацию с её звёздами, с её воинской героикой, с её верой в труд и в науку. Собираются закопать весь русский советский ХХ век. Но смешны их суетливые увёртки в тени великого столетия, в лучах рубиновых звёзд! Пускай стараются за своими высокими заборами с видеонаблюдением и охраной. Красная площадь и звёзды над башнями Кремля – это не для меньшинства. Это не коттеджный городок «Ричмонд» на Рублёвке. Это детинец нашей истории, в котором каждый камень – как сума перемётная Микулы Селяниновича. Неподъёмен!

Рубиновые звёзды подняла на башни История. Они состоялись в народной судьбе, а значит – недосягаемы для ниспровергателей.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 2 чел. 12345

Комментарии: 15.12.2010 12:04:23 - константин иванович зарницын пишет:

"Совкоборцам"

Что бы вы, господа "совкоборцы", ни делали, как бы вы ни носились со своей гаврило-поповской приставкой "де-" ("десоветизация", "декоммунизация", десталинизация" и прочие "де-"), вам, либералоидам, не удастся забросать уникальную, золотую советскую цивилизацию навозом: ЗОЛОТО И В НАВОЗЕ БЛЕСТИТ! А рубиновые звёзды Кремля будут светить сквозь серую мглу, устроенную либерастами. Даже в кругу двухглавых гермофродитов. Статья верная, в точку! Спасибо автору.

15.12.2010 10:52:22 - Александр Иванович Глазов пишет:

Звезда - плебейский, простонародный символ?!

Ой, путаник! Настоящий пустозвон! Смешно до рубиновых слёз

(обратно)

Брать шире и глубже

Дискуссия

Брать шире и глубже

Владимир ШУЛЬГИН, КАЛИНИНГРАД

Ложь, побившая прежнюю неправду, сама была обречена. В истории периодически наступают времена «великих резюме», когда подводится нравственный баланс и все вольные или невольные носители неправды наказуются даже и до смерти, а вместе с ними и другие члены народной семьи. Ведь революционная болезнь распространяется на всех.

Завершена ли Гражданская война? Что за вопрос, спрашивается? Гражданская война, как известно, закончилась эвакуацией белых из Крыма в ноябре 1920 года. Ну, какое-то время сохранялись очаги сопротивления, вроде басмачей Средней Азии, помнивших присягу «белому царю», шла ещё борьба хакасов и русских крестьян в Сибири против красных. Но это уже, как говорится, постфактум. Старый строй ушёл невозвратно. Сам царь и его родной брат Михаил последовательно отреклись от верховной власти в Феврале 1917 г., фактически признав революционный принцип суверенитета народа.

Всё так. Правда, если встать на правовой путь осмысления эпохального переворота, нам придётся признать, что юридически наша верховная власть до сих пор не конституирована, поскольку Учредительное собрание было разогнано в начале 1918 г. и бразды правления были взяты силой наиболее дерзкой радикальной партией. Но эта бесправная акция – лишь следствие. Сам последний законный монарх Николай II, наследник тысячелетней православно-монархической традиции, в нарушение правовых начал сдал полномочия брату, а тот, в свою очередь, – революционному народу. Народ же через своих представителей так и не сумел высказаться.

Основополагающая (или, наоборот, основонеполагающая) неопределённость с верховной властью наследуется нами до сих пор. Таким образом, по правовым критериям мы из состояния революции и гражданской войны до сих пор не вышли, лишь вновь вернувшись в неустойчивое состояние Февраля. И подзадержались в нём.

Очевидность данного заключения подтверждается непрерывной чередой жестоких схваток за верховную власть «без царя в голове», следовавших одна за другой весь XX век. Достаточно вспомнить всё, что происходило, начиная с отречения царя, когда «коллективный» Милюков–Керенский поборол Николая II, затем Керенский побил Корнилова, Ленин – Керенского. Сталин после смерти Ленина изничтожил Троцкого и других. Он же, умело страхуясь от посягательств на Кремль, периодически «чистил» его пороги. Хрущёв после смерти вождя сумел победить последовательно Берию, Маленкова, Молотова, неблагодарно ударить по маршалу Жукову. Наконец, группа Брежнева сместила Хрущёва. В 80-е годы последовала чехарда «перехватов» заветной «вертикали». И вот наступила новая революция 1991 года. Решительный Ельцин побил Горбачёва, вступив в союз с сепаратистами окраин, то есть достиг цели ценою предательства Русского Мира.

Так исполнилось пророчество Карамзина о неизбежном «хаосе частного права», то есть гражданской войне, если образованное, но западнически ориентированное общество начнёт «лечить» столь же подражательную государственность при помощи насильственных переворотов, прибегая для оправдания правового нигилизма к идеологемам, ложным по определению.

Эпоха Милюкова–Керенского–Корнилова, затем ещё более кровавые времена Ленина–Троцкого–Сталина показали, во-первых, правоту ставки школы Карамзина на просвещённое самобытничество. Во-вторых, продемонстрировали, что России необходимо взять курс на новую легитимизацию верховной власти в соответствии с отечественными правовыми традициями и народным менталитетом (эта цель пока не достигнута).

Карамзин убеждал, что Россия не Голландия, почему и задуманного Петром Великим чудесного превращения первой во вторую не состоялось. На Руси действует правило, гласящее: «не формы, а люди важны». Если будем и дальше заниматься отвлечённым рационалистическим формотворчеством на западный манер, презирая собственный менталитет, – быть беде.

Сказанное позволяет поставить вопрос: можем ли мы утверждать, что состояние Гражданской войны преодолено? К сожалению, Россия из него не вышла, поскольку в главном, духовном, отношении представители нашей элиты пока далеки от «просветлённого» состояния и соответствующих благих дел.

Так что вопрос о «полной» хронологии Гражданской войны не столь прост. В духовном плане она началась задолго до 1917–1918 гг., и пока не видно, когда завершится. С нею, как с возможной перспективой, начали бороться уже Карамзин и Пушкин.

Ошибки в понимании природы и сроков Гражданской войны напрямую связаны с тем, что задача возвращения народа к подлинной духовности пока не решена. Господствует «зауженный» взгляд, по которому Гражданская война возникла в 1917–1918 гг. и завершилась «в основном» к концу 1920 года.

Среди историков-профессионалов нет базового методологического единства в воззрениях на Гражданскую войну. Историк Ю. Жуков на страницах «ЛГ» (№ 1) заявил, что эта война – следствие прежде всего интервенции стран Антанты. Белые воины были при интервентах заведомо обречённой кучкой «недоучившихся гимназистов» и офицеров, «которые «постреляли» в Первую мировую войну и не могли остановиться». Представляется, что это явно «зауженный» фактографический подход.

Ещё Ю. Жуков убеждён, что Гражданская война – это прежде всего сепаратистские движения окраин. Очевидно, историк невольно сузил поле научного наблюдения, не обратив внимания на сознательный стратегический курс большевизма «превратить империалистическую войну в гражданскую», а далее – в мировую революцию. Представляется, что недооценил он и самобытные истоки белого дела, которое не было прямой функцией заграницы.

Историк, бесспорно, прав, подчёркивая изначальную обречённость белых, поскольку большевики сделали ставку на «хаос частного права» и экспроприацию частновладельческих земель, поддержанные огромным большинством крестьянства и солдатами действующей армии, побежавшими с фронта вершить «чёрный передел». «Любят люди пожар», – ещё до революции предупреждал Розанов. Революция была действительно народной. Большинство страны, породнившееся тогда с правовым нигилизмом, науськиваемое радикалами всех мастей, совершило великое преступление, ударив по субъективным поземельным правам сословий, что затем рикошетом возвратно ударило по крестьянству. Позднее, с началом массовой коллективизации, многие это поняли, но было уже поздно.

Впрочем, народ, в среде которого вспыхнула Гражданская война, состоял не только из крестьян. Интеллигенция стала важной стратой дореволюционной России, составив главную социальную опору Белого движения. С другой стороны, у белого дела были и «простонародные» корешки.

Моя покойная бабушка, оренбургская крестьянка Татьяна Семёновна Суровцева (1888–1986), рассказывала, как однажды в период военного коммунизма повздорили из-за царя мой дед (муж бабушки) Алексей Михайлович Суровцев с прадедом, её отцом, Семёном Константиновичем Голубцовым. Прадед был великим молчуном, но таки высказал свою приверженность старому монархическому строю, используя бесспорный, с его точки зрения, материалистический довод, заявив: «При Николашке товар был». Мой дед этого не стерпел, и начался ожесточённый спор, переросший в рукопашную. Бабушке пришлось разнимать участников «гражданского» противостояния. Прадед, сторонник царя, во время Гражданской войны служил у белых. Дед, хоть тогда и не был в Красной армии, но Советам сочувствовал. Когда семьи деда и прадеда были раскулачены, они оказались соседями по бараку ссыльнопоселенцев в сибирском шахтёрском Черемхово. Для полноты картины следует прибавить, что советская власть расстреляла именно моего «красного» деда в 1938 году, не тронув «белого» прадеда.

Эта обычная семейная история показывает сложность проблемы поиска «корней Гражданской» и даже имеет некий высший смысл. Репрессии 20–30-х годов – это история возмездия, обращённого не только против безбожной интеллигенции, составившей ядро Белого дела, но и удар воплощённого «бича божия» Сталина «по своим», по тем, кто «делал революцию» и сочувствовал ей. Известно, что любая неправда сама себя наказывает. Это следствие духовных основ бытия, которые, к сожалению, ощущаются далеко не всеми. Вот и наказаны были многие сотни тысяч тех, кто отвернулся ещё до революции от Бога и царя, создав главное нравственное (безнравственное по сути) условие ликвидации законной верховной власти. Все царские департаменты, не говоря уже о земстве и общественных организациях, добившихся больших прав во время мировой войны, были наполнены чиновниками, равнодушными к православию, верующими в счастливое будущее при республиканской власти.

Интеллигентское большинство с упоением сочетало неверие в Бога с любовью к подражательной конституции. Генерал Фадеев, дядя премьера Витте, ещё в 1870-е гг. предупреждал, что чиновничество «краснеет» и добром это не кончится, требуя усиления в верхах духа народности. И совсем не случайно революционный исторический цикл завершился в соответствии с русским менталитетом восстановлением самодержавия, правда, уже «красного императора».

Это доказывает, что менталитет является непременным фактором истории. Он может оторваться от своей духовной базы – православия, но действует с неумолимой силой. Большевики и были в массе своей русскими, отошедшими от Бога, но не потерявшими ни йоты от народных инстинктов. Отсюда их дерзновение, идейная жёсткость, презрение к интеллигентской «маргариновой» половинчатости.

Итак, если поискать предпосылки Гражданской войны, то выясняется, что одним из важнейших обстоятельств стал отход политической и общественной элиты дореволюционной России от православия. Это обернулось и деградацией монашества. Всё это влияло на широкие слои простого народа, который не мог не воспринимать «инфекции» безбожия, шедшей сверху вниз. Как известно, «рыба гниёт с головы».

Целый сонм прозорливых людей предостерегал верхи от опасного крена дехристианизации. Но это, как водится, «был глас вопиющего в пустыне». Митрополит Вениамин констатировал всеобщее падение религиозности в верхах к началу XX века. В 1913 году, в год 300-летия царствования Романовых, он уже не сомневался в скорых потрясениях. Тогда ему пришлось проехать поездом по центральным губерниям. Он писал: «Критика царя среди «публики» шла совершенно открыто… Я поражался подобной вольностью… Церковь вообще была сдвинута… с её места учительницы и утешительницы. Государство совсем не при большевиках стало безрелигиозным внутренне, а с того же Петра… И хотя цари не были безбожниками… связь с духовенством у них была надорвана…»

Далеко не случайно, что среди интеллигенции и простого народа распространялись святотатства. А. Мариенгоф вспоминал, как они с Есениным, мыкаясь по Москве после революции, однажды в компании «пили чай из самовара, вскипевшего на Николае-угоднике: не было у нас угля, не было лучины – пришлось нащипать старую иконку, что смирнёхонько висела в уголке комнаты». С. Фудель, происходивший из православной семьи известного священника, вспоминал, что «период перед Первой мировой войной был наиболее душным и страшным периодом русского общества. Это было время… массовых самоубийств молодёжи, время разлива сексуальной литературы, когда Сологубы, Вербицкие, Арцыбашевы буквально калечили людей… гимназисты мечтали стать «ворами-джентльменами»…»

Революция и Гражданская война были прямым возмездием стране, которое настигло и самих красных революционеров, и даже просто сочувствовавших им. Ложь, побившая прежнюю неправду, сама была обречена. В истории периодически наступают времена «великих резюме», когда подводится нравственный баланс и все вольные или невольные носители неправды наказуются даже и до смерти, а вместе с ними и другие члены народной семьи. Ведь революционная болезнь распространяется на всех. Прежде это понимали, зная, что за грех царя наказывается вся земля, и наоборот. Так, Смутное время начала XVII в. в народе считалось возмездием за грехи Земли и Грозного царя, почему и пресеклась законная преемственность царской власти. Поэтому важнейшим делом стало восстановление священной легитимности власти, что и произошло с призванием на царство новой династии в 1612–1613 гг.

Этот священный нерв русской истории осознал вослед Карамзину Пушкин, сделав проблему законности верховной царской власти центральной в «Борисе Годунове». Пушкин показал, что гражданская война – прямое следствие массового неверия в законность царской власти Бориса Годунова. Мораль гениальной драмы состояла в мысли о вековечной необходимости для России законной монархической власти и недопустимости для элиты ставки на разъярение народа. К сожалению, ни декабристы, ни последующие конституционалисты с этим не согласились. Потому и случилась новая Гражданская война, открыто начавшаяся революционным Февралём 1917 года.

Итак, если мы всерьёз хотим покончить с Гражданской войной, необходимо брать шире, доискиваясь до её глубинных корней, не ограничиваясь поздними временами, когда бодро «бежит матрос, бежит солдат, стреляя на ходу», умело железною рукою сколачивает Красную армию Троцкий, весело раскатывают по степям Украины тачанки батьки Махно, «рубит в капусту» белых Будённый, а по красным тылам в отместку скачет отважная конница Мамонтова или Шкуро…

Если найдём истинные духовно-интеллектуальные стволовые корни Революции–Гражданской войны, то есть шанс оставить её в прошлом и на деле приступить к возрождению России.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Реальность невозможного

Дискуссия

Реальность невозможного

КНИЖНЫЙ РЯД

Александр Горянин. Россия. История успеха . – М.: РИПОЛ классик, 2010. – 336 с. – 3000 экз.

Уже только два этих слова, вынесенных автором в заголовок книги, выделяют её из множества других книг о судьбе России. Слова эти – «История успеха». Да-да, именно так – «История успеха».

«Ничто не предвещало полторы тысячи лет назад, что безвестный и малочисленный юный народ, поселившийся в глухом краю лесов и болот, вдали от морей и страшно далеко от существовавших уже не одно тысячелетие цивилизаций, что этот окраинный, незаметный среди многих десятков других народ выйдет на первые роли в мире, создаст сверхдержаву и самое большое по территории и ресурсам государство. Сама возможность появления единого государства на пространстве от Чёрного, Каспийского, Балтийского, Белого и Баренцева морей до Тихого океана выходит за пределы вероятия», – пишет автор.

И ему трудно что-либо возразить. Потому что вообще-то такое государство невозможно. Слишком много сил на протяжении всего его существования работало против него. Путь Российского государства – чудо, которое свершилось наяву. Мало того, на протяжении одного ХХ века российский народ сумел ценой нечеловеческих усилий и огромных жертв победить два самых грозных и мощных тоталитарных режима в истории – один вовне, другой внутри.

Может ли такая страна быть беспомощной жертвой внешних заговоров? Может ли она потерять свою историю? Пойти в подчинение тем, кого спасла от уничтожения? Вот на какие вопросы даёт ответ автор в своей книге. При этом он видит не только успехи, но и размышляет над катастрофами, падениями и бедами, которых было множество и которые зачастую доходили до степени смертельной опасности.

Первая часть книги с подзаголовком «Перед потопом» заканчивается событиями Октябрьской революции, которая, казалось бы, стала гибелью исторической России, её морально-этических ценностей, культуры. И всё-таки, убеждён автор, «ушедшая» страна никуда не ушла. Миллионами ростков она упрямо пробивалась сквозь щели и трещины коммунистического монолита. И пробилась. Вторая часть книги «После потопа» – это осмысление и предъявление доказательств, что слухи о тяжкой и даже неизлечимой болезни российского народа сильно преувеличены. Современный россиянин любит свою родину, однако ему остро нужны подтверждения того, что он прав в своей любви, потому что сегодня ему слишком часто и настойчиво намекают, что она любви не заслуживает, ибо её недостатки неискоренимы.

И опять же автор не прекраснодушничает. Он ясно видит, что мешает стране развиваться и расти. «В современной России реформаторский потенциал общества значительно превышает реформаторский потенциал элит. Модернизация блокируется не менталитетом населения, а именно нынешней российской элитой, не готовой и не способной управлять свободными людьми. Стремясь компенсировать эту свою неспособность, она реанимирует старые лживые мифы о русском народе».

Среди многочисленных трактатов о том, что Россию всегда били, что это страна рабов и господ, что спасти её могут либо самоизоляция, либо полное подчинение цивилизованным странам и так далее и тому подобное, книга Александра Горянина действительно стоит особняком. Она показывает, что историю нашей страны можно видеть совсем иначе. Что психология обиженного и несчастного для нас неуместна и разрушительна. Нам есть на что жить и на кого надеяться.

Игорь ЖИХАРЕВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Glasnost против Гласности

ТелевЕдение

Glasnost против Гласности

ТЕЛЕЧРЕВО

Glasnost против Гласности, или Ящик палача

Совсем ещё недавно в российской прессе жарко обсуждалось зверское избиение Олега Кашина, захлёстывало сострадание, его поднимали на щит, он назывался символом честной, бескомпромиссной журналистики (хотя толком никто так и не мог сказать, что же он по-журналистски такого героического совершил). Потом блогосферу взорвало зачитанное по бумажке выступление Леонида Парфёнова, говорили о его отчаянной отваге, опять о свободе слова, а в это время набирал силу скандал с разоблачениями WikiLeaks. Наши прозападные журналисты-правозащитники о Джулиане Ассанже говорили поначалу с иронией – ну что он такого открыл, мы всё это знали, – но потом раздражение австралийским хакером стало усиливаться. Потому что он обнародовал то из повседневной жизни американской дипломатии, что бросало обидную разоблачительную тень на светочей демократии. Демократичнейшее шведское правосудие (надо полагать, абсолютно независимое от США) возбуждает дело по поводу сексуальных преступлений Ассанжа (он ведь что, гад, делал, он вступал в половые контакты с женщинами и не пользовался при этом известным противозачаточным средством). Законопослушный Ассанж является в британский суд, его допрашивают и не выпускают под залог (кто его знает, выйдет на свободу и опять начнёт преступно пренебрегать презервативом). А в это время подсуетились США, требуют выдачи врага американского народа. Добывать и распространять информацию можно обо всех, кроме как о тех, которые светочи? А свобода слова, а гласность? Опять с односторонним движением? Ну не жандармы?

И надо же, как всё сплелось, на прошедшей неделе прошёл трёхсерийный цикл программы, посвящённой именно свободе слова и гласности. И я в ней участвовал. Это «Суд времени», ставший, на мой взгляд, главным телесобытием 2010 года. Тема – актуальная до безобразия сиюминутности – «Гласность: шаг к подлинной свободе или информационная война?». Эпохи ведь возвращаются: Perestrojka чем-то очень похожа на то, что сейчас развивается у нас, опять смутнеют времена.

Сразу отвечу тем, кто обратил внимание на некоторую обрезанность выступлений (в том числе и моих), – забавно было видеть, как после первой же фразы звучала реплика судьи: «Завершайте!» Передачу вместо трёх часов записывали пять, в результате монтажа при, видимо, консенсунсном решении сторон в передаче осталось только самое, с их точки зрения, необходимое. С нашей стороны не вошло яркое выступление музыкального критика Ильи Смирнова, который ещё в брежневские времена устраивал подпольные концерты БГ и других рокеров, в третьей части вообще не удалось выступить историку Михаилу Быкову, меня из второй части вырезали полностью, но я бы и сам пожертвовал своим выступлением, только бы сохранить в проекте блистательную речь детского психолога Ирины Яковлевны Медведевой. Она беспощадно диагностировала шизофреничность нынешнего общественного сознания России. Его ущербность в связи с навязанной стране под идеологическим руководством Александра Яковлева бесстыдной мутации гласности. Она и привела к развалу СССР. Помните, именно тогда стали говорить про «патриотизм – последнее прибежище негодяев», вместе со «свежим ветром перемен» подули такие нервно-паралитические сквозняки, от которых нас до сих пор трясёт, тогда пошло сознательное разжигание национализма окраин – «чемодан, вокзал, Россия», тогда антисоветизм становился против воли большинства государственной политикой. («Метили в коммунизм, а попали в Россию» – эта горькая фраза Александра Зиновьева не прозвучала в передаче, а жаль.) Многим можно было бы также пожертвовать, чтобы осталось редкостное по саморазоблачительности заполошное выступление актрисы Оксаны Мысиной, оно и осталось… А в остальном Сергей Кургинян и в одиночку отлично справлялся с «превосходящими силами противника».

Что поразило во время записи. Наши оппоненты говорили в основном о том, что Glasnost дала лично им. О развале же СССР Владимир Войнович, например, ничуть не сожалел, думаю, что и распад России его не огорчил бы. Мы не были безапелляционны, мы со многим высказанным противной стороной соглашались, мы не были против гласности и свободы слова, мы высказывались против манипуляций ими, а нас прерывали и обвиняли абсолютно в духе glasnosti – кто не с нами, тот сволочь и подонок. Когда Кургинян привёл документ с высказыванием Кагановича о цифрах катынских жертв, которые существенно меньше озвучиваемых сейчас, ему тотчас «заткнули кощунственный рот». Он покинул студию минут на сорок, в течение которых, видимо, добивался, чтобы эта сцена, ярко свидетельствовавшая о том, что такое на самом деле glasnost и svoboda slova, сохранилась в эфире. Да, есть заявления Думы, первых лиц, к которым мы относимся с доверием и уважением, но не было решения суда, и разве мы не имеем права выслушать «последнее слово» одного из обвиняемых? Нам запрещают сомневаться? Не надо думать, с нами тот, кто всё за нас решит, как пел Высоцкий?

Мы говорили о деморализации и одичании нашего общества, а нас отправляли в «нравственную» Северную Корею (почему не в Лондон, там всё занято теми, которые за glasnost?). Нам приклеивали ярлыки, временами пахло 37-м годом. Александр Любимов высказал предположение, что Кургинян и его союзники в случае победы их взглядов непременно станут палачами. О как! Если вы не разделяете «правильных» взглядов Любимова на glasnost, то вы – палач… У нас с Александром Михайловичем в «ЛГ» было конструктивное сотрудничество в связи с проектом «Имя Россия», серьёзные эстетические разногласия по поводу раскраски «17 мгновений», этические – в связи с очернением работяг и обелением маргиналов в «Стилягах». Но по поводу палачей я вынужден вернуть обвинение ему. Как одному из зачинателей современного ТВ, очевидная функция которого на протяжении последних 20 лет – именно палаческая, уничтожающая совесть и стыд, переворачивающая с ног на голову основополагающие представления о добре и зле. В детское время на ТНТ вернулся похабный «Дом-2», на Первом идёт аморальный «Детектор лжи», на всех почти каналах течёт кровь вперемежку с грязью… Рождая бессильную ярость, многолетнее накопление которой убийственно для нации.

В своём Послании президент много говорил о молодом поколении, о его воспитании, справедливо вспомнил о детском кинематографе, который при советской власти был, а сейчас его нет. Но гораздо бóльшую роль в формировании сознания молодёжи играет телевизор, о котором не было сказано ничего. А без его поддержки продекларированных благородных целей добиться невозможно, покуда ТВ работает на себя, ничуть не заботясь о подрастающем поколении. Куда больше растлевает, чем просвещает.

Палаческие наклонности про­являются в том, чтобы не дать го­ворить, заткнуть, оскорбить… Неожиданным «подарком» в духе достопамятных Glasnost&Perestrojka стало недавнее выступление Дмитрия Быкова на «Эхе Москвы». Вот как он прокомментировал появление заметок «Нашли героя, или Парфёнов-Муромец» и «Виртуоз 38-го дубля» в «ЛГ» от 1 декабря этого года. Без анализа, без цитирования, без доказательств, но с хамским апломбом и безапелляционностью:

«Я хочу, кстати, сказать, что сегодняшние две публикации в «Литературной газете», одной из самых омерзительных газет России, к сожалению, и по качеству, и по направлению, – я не скрываю этого мнения и не стесняюсь его… Вот эти публикации – они позорны. Я считаю, что эти люди вычеркнули себя из списка коллег Парфёнова. Потому что не имеет права коллега о другом журналисте такое писать, что там написано. Это позор. Пусть я даже делаю этим рекламу «Литературной газете» – пусть люди почитают, как коллеги позорятся, как омерзительно они себя ведут».

За рекламу спасибо, но придётся разочаровать Быкова: ни его, ни Парфёнова, деятельно участвовавших в создании того ТВ, которое мы имеем, я коллегами не считаю. Я – телеобозреватель, в обязанности которого входит высказывать своё мнение о телепередачах и теледеятелях. Но даже если бы и коллеги, полемики не может быть? Ведь гласность же, так её растак...

Она и проявилась в откликах на сайте «Эха», появившихся сразу после «быковского позора», приведу некоторые из них почти подряд (орфография по возможности сохранена).

vrangel Прочитал о Парфёнове в литературке, спасибо Быкову, всё правильно, всё по делу, просто Дима с ним из одной компании, а ворон ворону…

levas555 …я так и не понял, чем вызвана такая ненависть КО ВСЕЙ «Литературке», а не к отдельным статьям или авторам? Главредом там – один из лучших (ИМХО) писателей современной России. Может быть, они отказались печатать Быкова.

Насколько я знаю, не отказывались, напротив, отказывался Быков. Возможно, причина в том, что недавно в «ЛГ» вышел крайне критичный разбор книги пьес нашего «позорника».

vanessa01 ...Поляков хотел сделать из своей газеты именно площадку для коммуникации левых, правых, либералов, консерваторов и авторов любых других взглядов без какой-либо дискриминации.

haider В Литературке А. Кондрашов печатается и другие хорошие люди.

vanessa01 …я не знаю второго писателя такой величины как Поляков, который бы так точно описал то, что с нами делалось с конца 70-х до нулевых.

amazin Быков, как всегда, великолепен. Одно непонятно: ну что он наехал на Кондрашова из Литературки? Конечно, Кондрашов – мелкая сошка по сравнению как с Быковым, так и с Парфёновым, но в статье, по поводу которой так ругался Дима, Кондрашов всё написал правильно. Основная идея – нынешние проблемы России начались не с приходом Путина, а раньше. Путин – лишь естественное логическое следствие того, что учинили «либералы» в 90-х. С удовольствием задал бы Диме вопрос, что он может возразить против этого Думаю, это не та реакция, на которую рассчитывал Быков (за «мелкую сошку» amazin ответит ). А вот ещё отклик, редкий пробыковский, обратите внимание на ник и тон:

stary_koziol

статьи литераторов Кондрашова и Пухнавцева Да… Не знала, что Литературка так пожелтела. А ещё точнее – приобрела оттенок детской неожиданности, не в обиду детишкам будь сказано. А Юрий-то Поляков, редактор главный: что, от сытости взгляд заплыл, не видеть, что печатают под его редакцией? Речь Парфёнова – не слишком-то, по моим ощущениям, суперречь. Но то, что написали эти журналисты в ответ, – это действительно отвратно по-настоящему. Такие тексты пишутся от страха. Эти люди боятся. Им тепло и сыто в своих нишках и менять ничего не хочется. Ангажемент так и прёт из каждой строки, очень дешёвый. Мерзость…

Дорогая (ой?) старый козёл, уверяю вас, я рискую гораздо больше, чем Парфёнов и Быков, нет у меня в отличие от них тёплых нишек. Мы не за нишки воюем, а за перемены на российском ТВ. А по поводу «сытости» и «взгляд заплыл» вам, поклоннице матёрого раблезианца Быкова, ей-богу, должно быть стыдно.

И в заключение. На 5-м канале грядут перемены. Говорят, что в новом году закроют всё. Почти все программы, будет полное переформатирование. Жалко «Программу передач» Светланы Сорокиной, «Открытую студию» Ники Стрижак, «Картину маслом» нашего ненавистника Дмитрия Быкова, но более всего «Суд времени»… Первая за долгие годы удачная попытка настоящей гласности на российском ТВ, первое успешное историко-политическое шоу. Glasnost опять побеждает?

Александр КОНДРАШОВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 3 чел. 12345

Комментарии: 15.12.2010 14:19:54 - Gennadi Petrovich Logunov пишет:

Дополнение по существу

ТВ работает на себя? Нет! И на себя тоже!

15.12.2010 09:37:07 - константин иванович зарницын пишет:

Молодец Кондрашов! Особенно интересно то, какие остросюжетные вещи случаются на "Суде времени" , но не входят в записанную затем передачу. Об зтом следует рассказывать зрителям, потому что истинная драматургия этого действа оказывается за ширмой млечино-сванидзевской "гласности". А Быков - порядочная, обрюхатившаяся свинья, раз выступает против "Литературки".

(обратно)

Восстание ягнят

ТелевЕдение

Восстание ягнят

ТЕЛЕВЕРА

Пётр СОКОЛОВ

Любая, даже самая благая идея, доведённая до абсурда, легко превращается в свою противоположность. То, что в последнее время происходит на ТВ, где чуть не каждый канал стремится отхватить свой кусок из темы «насилия над детьми», – тому печальный пример. Печальный, потому что тема действительно важная, страшная и позорная. Относиться к ней надо ответственно, глубоко вникая в суть.

Однако создаётся стойкое впечатление, что почти для всех «тружеников экрана» дети – лишь удобный повод «сотворить лихую сенсацию», заявить о себе как о непримиримом «борце за права сирых и убогих». Со всеми последующими бонусами от руководства и зрителей…

Вспомним истерику по поводу приюта при Боголюбском женском монастыре. Ну написала одна девочка, Валя Перова, письмо, больше похожее на донос, да ещё неизвестно, сама написала или нашептал кто. И как-то подозрительно быстро, со всех сторон одновременно заполыхал пожар гнева «общественности». Это ж надо, Следственный комитет Генпрокуратуры примчался проверку проводить. Фактов никаких не обнаружили, сделали мелкие замечания по уставу, в возбуждении дела отказали и уехали. Ещё в 2009 году. Но пожару до этого дела нет. Волна идёт за волной, вот уже и ещё пара воспитанниц присоединилась. Может, позавидовали «славе» Вали, тоже в телевизор захотелось. Может, ещё что, кто там теперь разбираться будет. Главное, смотрите, вот оно, «настоящее» лицо церковников, – монахини-садистки! Закрыть, запретить все приюты, детей наших не отдадим на «заклание»! А тихие «овечки», повязав для пущей жалости белые платочки, начинают кочевать из передачи в передачу, заученно повторяя душещипательные повествования о своих «мучениях», которые постепенно насыщаются новыми подробностями. И уже неважно, что СКП однозначно заявил – это ложь. Неважно, что остальным в приюте очень даже нравится. Неважно, что многие матери воспитанниц сами состоят при монастыре. Важно – «пропиариться» на благодарной ниве защиты детей от надругательств. А ещё более важно – показать настоящим родителям силу общественного гнева. И подготовить к тому, что называют ювенальной юстицией.

Говоря просто, органам опеки должны быть переданы практически полицейские полномочия надзора за воспитанием наших детей. Именно эти, созданные на новых принципах органы будут решать, правильно ли растят матери и отцы своих детей, так ли себя ведут. И если что-то их демократическим, толерантным взглядам не соответствует – дети могут изыматься. А родители – лишаться своих, непонятно зачем им природой даденных прав – по решению специальных ювенальных судов. Пусть трепещут. Естественно, всё это во имя маленького человека и на благо его. Инспектора этих ювенальных органов могут в любое время войти в ваш дом, осмотреть дитя, допросить и решить его и вашу судьбу. Главным аргументом обвинения становятся «показания» детей.

Телевидение как раз и тестирует этими программами общественное мнение. Точнее, формирует его. Дети, подростки, несовершеннолетние сразу ставятся вне подозрений. «Как же дети могут обманывать?» – пафосно восклицают телеведущие, и все должны согласно кивать, соглашаясь с просвещённой идеей детской чистоты и непогрешимости.

А что, дети действительно не врут? Да врут, ещё как! Себя вспомните в детстве, такое порой сочиняли, взрослым не снилось. Или трудно взрослому, да ещё с камерой убедить ребёнка сказать именно то и именно так, как этому взрослому нужно? Или что, не возникают ли в неокрепших ещё детских душах ужасные желания отомстить? Иногда даже самым близким людям? Отомстить за то, что наказали, хотя бы и за дело? И если этим моментом воспользоваться – разве трудно получить на экране картинку замученного «страдальца»? Это потом он раскается, сбежит из детдома, будет прощения просить, говорить, что хочет к маме, папе. Поздно, их уже и прав лишили. А уж если на нём синяки да ссадины…

Да у нормального парня, девчонки всяких ушибов да царапин было – не счесть. Ну бывает, что уж тут… Но теперь, в культурной Европе, Финляндии, даже не думай дать отеческий подзатыльник или хлопнуть ниже спины. Такое припаяют! Нет, автор ни в коем случае не призывает к телесным наказаниям, но каждый ребёнок индивидуален. Я сам, например, своих сыновей пальцем не тронул. Надобности не было, доставало слов. А дочку шлёпнул ровно три раза. Когда аргументы кончались, без гнева, понимая, что надо. И всё подействовало.

Теперь дети, смотря телевизор, понимают – стоит им сообщить куда надо, и у родителей будут очень большие проблемы. Значит, можно в Павлика Морозова поиграть, детский беспредел затеять и шантаж.. Да сколько уже таких случаев было…

Идёт, к примеру, молодой человек домой, встречает у подъезда рослых раскрашенных, поддатых девиц, жаждущих приключений. Знакомится с одной, идут они к нему в гости, где она эти приключения себе и находит. Потом оказывается, что ей только семнадцать и она «залетела». Маме стыдно признаться, как дело было, и говорит – изнасиловали. Там-то и такой-то. И парень, вина которого в том, что ему уже восемнадцать стукнуло, идёт под суд. А там, рядом с безутешной мамой, девица, краску уже смывшая да бантики на косичках завязавшая. Парень её может и не узнать. Куда та делась, лет двадцати пяти, крашеная, развязная да на каблучищах? И ничего не объяснишь. И идёт парень в тюрьму, а девица рожает ребёнка, да и отказывается от него. И получается какой-нибудь Глеб Агеев, которого достойные люди усыновят. А потом он опрокинет на себя чайник…

Как выглядит теперь выздоровевший и опрятный Глеб, просящийся обратно, в свою приёмную семью, – вряд ли кто вспомнит. Телевидению куда интереснее вбить в сознание маску, похожую на сына Фредди Крюгера. То, что обожжённый мальчик с испугу, явно под давлением органов опеки и корреспондентов наплёл перед телекамерами, объявляется приговором. Чем такие органы принципиально отличаются от других, в подвалах которых люди сами признавали себя японскими и турецкими шпионами? То, что потом и они, и Глеб от этого отказывались, – неважно. ТВ выше суда и следствия! Когда же суд, найдя в себе силы, фактически оправдывает супругов Агеевых – общественность чувствует себя обманутой. «Телезаказуха» готовила их к публичному повешению, а тут такое фиаско… И возникает гадливое чувство, когда Андрей Малахов затыкает в эфире священника Дмитрия Смирнова, говорящего прекрасные слова о супругах Агеевых, перебивает рекламной паузой. Так корпоративный интерес борется с правдой.

А теперь объясните одно: как ТВ внушило людям, что слова ребёнка становятся неопровержимой уликой? Позволяющей открывать «охоту на ведьм» без суда и следствия? Тогда почему несовершеннолетний, совершивший преступление, не подлежит наказанию? Почему в первом случае ребёнок признаётся полностью дееспособным и ответственным, а во втором – нет? Если уж вы признаёте, что дети, как и взрослые, осознают ответственность за клевету, возможные уголовные последствия, тогда и сажать их надо наравне со взрослыми. Но до этого бреда, надеюсь, даже современные теледеятели не добредут. Хотя кто знает…

Конечно, преступления против детей должны караться куда жёстче, чем против взрослых. И неотвратимее. Только сначала этим должно заниматься следствие, потом – суды. И только потом телевидению надо вдумчиво и точно освещать произошедшее. Чтобы другим неповадно было. А не развязывать заказной информационный террор против достойных людей, опозорив их на всю страну.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Подсказка от Киркорова

ТелевЕдение

Подсказка от Киркорова

А ВЫ СМОТРЕЛИ?

Программа «Нереальная политика» полностью оправдала своё название. В последнем выпуске Андрей Колесников и Тина Канделаки беседовали с Филиппом Киркоровым. Подхватив эстафетную палочку у Андрея Малахова, ведущие постарались скрупулёзно зафиксировать факты, связанные с избиением Марины Яблоковой, но и, что самое главное, достичь масштаба обобщения. Интервьюируемый, повторяя, что оправдания ему нет, тем не менее попытался как-то объяснить причины неподобающего поведения, нащупывая, как будто на ходу, «путь к себе». Предложил версию, что случившееся является следствием перфекционизма, что, стараясь достичь безупречного результата в творческом процессе, он совершил столь мерзкий поступок.

В связи с этим хотелось бы вернуться к политике реальной и в каком-то смысле поддержать Филиппа Бедросовича, а именно потребовать того самого перфекционизма от государства, от государственного репрессивного аппарата. И речь, конечно, не идёт о чём-то выходящем за рамки закона. Просто хочется, чтобы государственная машина последовала примеру народного артиста России, взяла на вооружение его жизненное кредо.

Если в действиях «кого бы то ни было» усматриваются признаки уголовного преступления, если «кто бы то ни было» угрожает общественной безопасности, если «кто бы то ни было», возможно, нуждается в медицинском освидетельствовании на предмет психических отклонений и алконаркозависимости, государству следовало бы проявить перфекционизм. Перфекционизм – как раз та реальная политика, которую граждане России ожидают. Собственно, ничего другого им по большому счёту и не надо. Они даже готовы будут простить государству, если государственный перфекционизм станет причиной редких (где-то раз в год) досадных, так сказать, недоразумений. Ведь если знаешь, что причиной некоторой неадекватности системы является системный перфекционизм, то простишь, обязательно простишь, не сможешь не простить.

Вадим ПОПОВ

televed@mail.ru 4

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 4,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии: 15.12.2010 14:32:10 - Alexander Fitz пишет:

Всё как всегда

Странно, что президент Медведев как-то упустил этот факт правонарушения, не распорядился во всём разобраться, наказать виновных, а заодно не отстранил от должности электрика того самого зала, где Киркоров на глазах прекрасной Нетребко и прочей богемы дубасил хрупкую женщину. А вообще кто выпустил Бедросовича из израильской психушки? Почему? На каком основании? Он же же больной и одинокий. А там, в психушки, у него компания была. Опять таки персонал, уход, душевное тепло... И вообще он же кусается и дерётся.

(обратно)

Блистательная Academia

ТелевЕдение

Блистательная Academia

А ВЫ СМОТРЕЛИ?

Наряду с телепродукцией, создателям которой кажется, что зрителям больше всего потребны реалии криминальные, мыльнооперные и обжорные, канал «Россия К» взялся за проект, по нынешним временам смелый и удивительный – просветительский! И пока на соседних кнопках с пеной у рта смакуют скандалы полусвета или по судьбоносным историческим поводам пиарят кривляющихся кликуш, на «Культуре» поверили, что человек – это мыслящий тростник. Вспомнили, что он – существо общественное и универсальное. Не исключили, что таковым может быть массовый телезритель, и в эфир выходит уже третий блок лекций проекта Academia.

Вспомним, была добрая традиция на ТВ: лекции Ю. Лотмана, А. Панченко, Б. Раушенбаха… Интернет фиксирует: новый проект также принят зрителем буквально на ура. Типичные отклики: «Такое удовольствие слышать и видеть нашу элиту в хорошем смысле этого слова» (Шэгги); «Для нас, живущих в провинции, это отдушина» (Георгий Иванов). Значит, несмотря на все старания телебоссов, всё-таки окончательно низвести универсум культуры до универсама ещё не удалось!

Стратегия «России К» (продюсер Аркадий Бедеров) с блеском подтвердила, что нет более увлекательного и захватывающего зрелища, чем защищающий свои идеи и результаты исследований человек мысли. Просто лицезрение многих корифеев академического мира для нас само по себе уже счастье приобщения (нобелеат Ж. Алфёров, С. Капица, А. Зализняк, В. Иванов, В. Янин et cetera). При торжестве главного учёного таланта – генерировать новое знание многие участники телепроекта ещё к тому же и дадут сто очков вперёд иным звёздам телеэфира по артистизму, заразительности, свободе владения аудиторией (А. Зорин, А. Иванчик, Н. Басовская, С. Шноль, М. Кронгауз, А. Бобровский, Н. Янковский и др.).

Но выступления учёных не только раздвигают нам горизонты познания. Лекция за лекцией, сюжет за сюжетом Academia проясняет типологию человека научного. Равно у физиков и лириков, лингвистов и астрономов, экономистов и генетиков явлена мощь воображения в абстрактном мышлении, высочайшая способность оперировать абстрактными категориями так, как поэты – яркими образами, воспринимать единицы интеллектуальной информации буквально с чувственной конкретностью.

При общем высочайшем уровне выступлений научных светил в трёх блоках есть и отдельные сбои (например, в речи доктора наук конструкции вроде «анализ творчества Толстого – это огромное занятие» и «рассуждение этому требует специального внимания» или «людей, которых создал Адам (?! – Л.Г.), русским писателям уже недостаточно»). А кое-кто из лекторов Academi’и замечен на других программах в роли… адвокатов дьявола.

Но эти исключения только подтверждают высвеченную телеэкраном абсолютную истину: российское научное сообщество – мощная самодостаточная сила. Наше национальное достояние. Потому дарами далеко не всяких преобразований реально его осчастливить. Лучше бы вовремя уяснить то профурсенкам, дары принести норовящим.

Любовь ГЕРАСИМОВА, НОВОСИБИРСК

televed@mail.ru 4

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии: 15.12.2010 14:38:34 - Ольга Владимирова пишет:

Сплошные гласные.

Два раза просмотрела выпуск "Академии" 26.10.2010. Первую запись передачи пыталась слушать. Почему пыталась? Лектор постоянно "зависал" - уходил в артикуляцию гласного звука, вместе с ним "зависала" и я. Для привыкшего думать "без гласных", это весьма утомительное занятие. Ночной повтор эфира передачи слушала как развлекающаяся студентка: фиксировала одиночные гласные в речи доктора филологических наук. За сорок минут лекции "зависаний" в поисках фразы набралось триста двадцать семь. Редактору передачи стоит более придирчиво относится к лекторским способностям приглашаемых учёных. "Русский язык в ХХI веке" должен отражать не только знания, но и чистоту мышления.

(обратно)

Театр Житинкина

ТелевЕдение

Театр Житинкина

А ВЫ СМОТРЕЛИ?

Приветствую появление на канале «Культура» новой итоговой информационной передачи «Контекст». Абсолютно согласен с Виталием Вульфом, в одной из рубрик посетовавшим, что такой талантливый режиссёр, как Андрей Житинкин, не имеет в Москве своего театра. У нас почему-то приглашают на должность художественных руководителей московских театров режиссёров из Прибалтики, а их отношение к России и русской культуре известно: особой любви не чувствуется. Так почему же предпочтение отдаётся варягам, а отечественные режиссёры остаются без своего театрального дома?

Евгений ГРИШАЕВ, ПУШКИНО

televed@mail.ru 4

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Жизнь или кошелёк

Общество

Жизнь или кошелёк

ПРАВО

Слухи о смерти игорного бизнеса сильно преувеличены

Александр ЯГОДКИН, ВОРОНЕЖ

Их никто не считает, но в кругу моих знакомств игроманов стало больше, чем наркоманов или алкоголиков. Это просто эпидемия несчастий. Юноша из очень состоятельной семьи (отец и дед его – трудоголики, создавшие крупную фирму) спустил за один вечер в казино почти все семейные сбережения. Фермер недавно продал свой новый и огромный, но уже опустевший дом в родном селе.

Здоровье игроманов не отравлено алкоголем-наркотиками, они порой цветут, но за ними всё горит. Эта болезнь похожа на торнадо неожиданной и страшной силы.

Ящик Пандоры

Открыв ящик Пандоры и запустив в Россию игорный бизнес, государство в новом веке спохватилось, попыталось запихать его обратно – и не смогло. А может, и не очень-то хотело.

История борьбы с этим бизнесом в столице Черноземья порой содержит откровенные анекдоты. Например, начальник налоговой инспекции рассказал на пресс-конференции, как уже после объявленной смерти игорного бизнеса зашёл он в один из интернет-салонов и спросил: можно в Интернете поработать? На него посмотрели удивлённо и сказали: ты чего, мужик? Играть будешь – играй, а нет – иди гуляй!

Депутаты гордумы не раз называли бой воронежских чиновников с игорным бизнесом порнографией, а причиной импотенции властей – «личный интерес». В ответ чиновники уверяли, что не бывает доходного бизнеса, в котором бы депутаты не принимали участия.

Прошлым летом, когда игорный бизнес в Воронеже должен был по закону добровольно уйти в мир иной, власти рассказывали с трибун, что война закончена: администрация, прокуратура, милиция и налоговые инспектора одержали полную победу. С большой помпой 1 июля прошли сообщения о вывозе на свалку металлолома тысяч конфискованных игровых автоматов, собранных за два года во дворе банно-прачечного комбината. Ни один из бизнесменов за ними не обратился и платить за штрафстоянку не стал.

Однако на самом деле игровые залы просто меняли вывеску на «интернет-салоны», «покерные клубы» и «стимулирующие лотереи», продолжая умножать порок и сеять криминал. Технически мутация произошла элементарно: посетители по-прежнему покупали жетоны, но совали их не в автомат, а администратору и кнопки жали не «одноруким», а на компьютерах.

В салонах изобретали всё новые способы мутации. Например, чтобы поиграть, надо купить конфетку, авторучку или спички по цене прежней ставки. В «кафе» десять минут Интернета – сто рублей! При этом сервер online-казино – где-то на банановых островах, а виртуальные расчёты давно отлажены благодаря интернет-торговле.

Мэрия этим летом сообщала, что в Воронеже работает 92 интернет-салона (за год их число выросло в двадцать раз!), и в 60% их никакого Интернета нет вообще. А некоторые игорные заведения даже и менять ничего не стали. Милиция, например, накрыла в самом центре Воронежа интернет-кафе «Лавина» – оно спокойно продолжало работать, не пугаясь штрафов и конфискации оборудования.

Выяснилось также, что казино не собираются перепрофилироваться в рестораны, кафе, ночные клубы, заведения фастфуда и другие добрые дела. Из шести казино три стали покерными клубами, два – интернет-салонами и одно – лотерейным клубом.

И никто не хотел быть главным борцом с этой бедой. Последние годы прокуратура в поисках ответственных за беззаконие кивала на милицию, та – на мэрию или обладминистрацию, те – на прокуратуру или налоговую инспекцию, а игорный бизнес при этом процветал под общие их заклинания. Даже милиция стала вроде бы заинтересованной стороной в его ликвидации: там всегда клубится криминал и ухудшает показатели. Полтора года назад, например, юношу из приличной семьи приговорили к 15 годам сразу за пять преступлений, включая грабежи и убийство. Он был вполне добропорядочным, пока не стал игорным зомби.

Через полгода после объявленного в Кремле срока закрытия всех игорных заведений спикер областной думы Владимир Ключников посетовал: доказать игру на деньги в интернет-салонах трудно; надо менять местный Закон об административных правонарушениях, регламентировать работу салонов и штрафовать их почём зря. В общем, будем заниматься. Так до сих пор и занимаются. И какие нормативы и поправки депутаты ни проводили, получалось одинаково: а Васька слушает, да ест.

Дефицит политической воли?

Глава УФНС по Воронежской области Сергей Дуканов не раз объяснял причину импотенции так: нет политической воли; для пресечения деятельности «салунов» законов достаточно: если там оказывают клиентам услугу по игре на деньги, закон нарушен. Но если бороться только с вывесками, то салоны переименуют в прачечные или комнаты отдыха, тогда придётся и на них сочинять законы и поправки – и так «бороться» к взаимному удовольствию до второго пришествия.

Жалобы воронежцев на разгул мутантов участились: в интернет-кафе, покерных и лотерейных клубах бурлила ночная жизнь. Граждане будто ждали полного запрета на игорный бизнес, чтоб начать по ночам буйные лотерейные забавы и хождение в Интернет – с драками, визгом пьяных девиц и матюками.

Власти на жалобы ответили штрафами и последними китайскими предупреждениями нарушителям. А главное – созданием комиссий по борьбе. Самая могучая из комиссий сообщила: борьба с незаконным игорным бизнесом, в сущности, только начинается, но уже достигнуты первые результаты: проверено… изъято… создан реестр… Обладминистрация призвала население проявить гражданскую позицию и сообщать о незаконных игорных заведениях по «телефонам доверия» ГУВД, налоговой и прокуратуры. Мэрия пообещала аннулировать ордера на установку павильонов, в которых работают игровые автоматы.

И… и ничего!

То есть все речи начальников о победе над игорным бизнесом – от лукавого. Не только крупные казино, но и большинство прежних «салунов» так и остались игорными. Очередная комиссия вынуждена была констатировать: в Воронеже наступил бум интереса к лотереям, Интернету и покеру, и сотни заведений охотно этот интерес удовлетворяют. Даже не убрав рекламные автомобили с постамента у входа.

УФНС подало десяток исков о ликвидации интернет-салонов с азартными играми, но фирмы легко перерегистрировались и продолжали работать.

Милиция накрывала игорные клубы и вывозила сотни игровых автоматов, но вскоре на том же месте открылся новый лотерейный салон. Там можно было купить коробок спичек за сто рублей, зажигалку за пятьсот или авторучку за тысячу. К приходу милиции сотрудники салона относились как к бесплатному пиару.

Прокуратура области направила новые иски в суд на мутантов и сообщила о прекращении деятельности 234 игорных заведений – но телефоны «горячих линий» раскалились от сообщений о подпольных клубах.

Мэрия тоже вывозила игровые автоматы и отзывала разрешения павильонам, но 8 из 10 судебных решений выносились в пользу интернет-салонов и лотерейных залов. Мол, эти заведения – не игорные, а развлекательные.

В прошлом ноябре Воронежский УБЭП при поддержке спецназа («все на пол!») закрыл подпольное казино в частном доме на набережной Максима Горького и задержал 37 игроков в покер и пятерых работников казино. И если обычно игрой увлекалась «золотая молодёжь» – дети чиновников, депутатов и бизнесменов, – то в этот раз среди задержанных оказались директора крупной ювелирной фирмы, аптечной сети и фирмы ландшафтного дизайна, менеджер автомобильной компании, начальник отдела продаж продовольственной фирмы, босс общественной организации, судья спорткомитета и помощник одного из районных судей Воронежа. Опера изъяли карточные колоды, компьютеры со статистикой игр и 4,5 тысячи фишек стоимостью от 200 рублей.

Вскоре подпольный игорный клуб был ликвидирован в Богучаре: 16 обычных «одноруких бандитов» давали их хозяину около 300 тысяч рублей в месяц дохода.

Вместо отрубленных голов у дракона тут же отрастали новые.

В декабре областная дума обратилась в Думу Государственную с инициативой принять закон против игорного бизнеса, замаскированного под интернет-кафе, покерные клубы и «стимулирующие лотереи».

Жив курилка!

В феврале этого года прокуратура Центрального района постановила демонтировать зал игровых автоматов около вокзала «Воронеж-I»: ордер на него истёк аж 30 декабря 2007 года. И никто этого в упор не замечал. А разрешение на установку выдано управой год назад. Теперь ей пришлось демонтировать павильон.

Но это ничего не значит. Шум улёгся, и игорные заведения открываются и работают, не стесняясь грозной нашей правоохранительной системы. Воронежцы, в большинстве своём относящиеся к игорному бизнесу с лютой ненавистью (опросы не раз демонстрировали это чувство), докладывают по телефонам «горячих линий»: игорно-лотерейное заведение появилось на месте аптеки… вместо магазина «Всё для дома»… на том же месте, где уже не раз закрывали зал игровых автоматов…

Журналисты популярной городской газеты обнаружили откровенное издевательство над всеми ветвями нашей власти: у Центрального автовокзала некий «Центр досуга» под вывеской «Профилактический реабилитационный центр от игромании» (!!!) предлагает игру на деньги через Интернет, который дал игорной мафии неотразимый аргумент: а мы ничего, мы только даём клиентам доступ в Сеть, а уж куда там клиенты ходят – не наше дело.

Да их дело, их! И конечно, их чиновничьих «крыш». Поневоле вспомнишь Кадырова, который в два дня закрыл в Чечне весь игорный бизнес. И в Татарстане закрыли на раз. И никакие дыры в законах игорному бизнесу там не помогли – ни дискуссий особых не возникло, ни судебных процессов. Потому что хозяева игорных лавочек знают: судиться с властью, которая приняла твёрдое решение, – себе дороже.

То есть главное – желание власти.

Московские коллеги рассказывают: игорный бизнес, рассеянный было кампанией властей, выжил и уже стал выбираться из подполья. Ещё в августе-сентябре прошлого года подпольные игорные заведения стали бурно плодиться по всей стране – зачастую на прежних местах и с прежними хозяевами. А у милиции появились другие цели, и напоминания об игорном беззаконии её только раздражали. Прокуратура же прямым текстом заявляла, что игровые клубы не в их компетенции. Кто ещё из борцов остался? Налоговая? Притихла налоговая. Борцы регулярно навещают «салуны» и покидают их с оттопыренными карманами. И даже скандалы никого больше не пугают. Недавно журналисты из Голландии сняли скрытой камерой один из игровых залов в Москве, на который окрестные жители жаловались на сайте самого президента РФ, и показали происходящее там по европейским телеканалам. Включая визиты правоохранителей и беседы их с владельцем зала в обстановке полного взаимопонимания и чувства глубокого удовлетворения.

Подпольные и полулегальные казино, покерные, «лотерейные» клубы – частенько они работают в Москве без всякой вывески, но в дверях – охрана, которая пускает только своих. Частный клуб, правоохранительной системе вход запрещён.

По подсчётам психологов, в Москве игроманией сегодня тяжело больны больше трёхсот тысяч человек. История болезней воронежских лудоманов тоже пошла по нарастающей, обещая великое множество семейных драм, разорений, разводов, растрат и самоубийств.

Отвечать за рукотворную эту беду некому.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Совсем пропащий

Общество

Совсем пропащий

НА КРАЮ

Что делать с «дном» России

Минувшим летом мне как журналисту одной из самарских газет пришлось выехать в командировку в село Алексеевка – один из районных центров нашей области. До этого в разделе «О чём нам пишут читатели» мы опубликовали письмо, пришедшее из этого села, где авторы, пять человек, жаловались на то, что празднование Дня России закончилось для них в отделении милиции. Мол, никого мы не трогали, ничего не нарушали – просто пели патриотические песни.

Буквально через пару дней после публикации пришёл отклик из районного ОВД, где сообщалось, что информация, изложенная в газете, недостоверна и указанные граждане задержаны вполне заслуженно. А посему редакции предлагалось в месячный срок либо дать опровержение, либо обосновать причину отказа…

Автора письма дома застать не удалось – в будний день Алексей А., как, впрочем, и другие его товарищи, находился на работе. Правда, по словам его матери Натальи Александровны, работа эта подённая, на частного предпринимателя, но здесь, в отдалённом от областного центра степном селе, многие рады и такой.

От центра села улица, где живут Алексей с матерью, отделена речкой, через которую перекинут живописный висячий мостик – этим маршрутом половина алексеевских детей ходит в школу. Её можно назвать улицей контрастов: в одном ряду – двухэтажные кирпичные хоромы и деревянные дома прошлого века, то крепкие и обихоженные, то покосившиеся и до окон утонувшие в зарослях лебеды.

Дом Натальи Александровны – старый, обшитый тёсом, с пышной сиренью в палисаднике. Скромная, но чистенькая комната, иконы в углу, маленький ухоженный огородик. А вот соседнее жилище, куда мы зашли в поисках ещё одного автора письма, полностью соответствовало той характеристике, которую ему дали в алексеевской милиции: «бомжатник». И снаружи, и внутри – полная разруха: голые обшарпанные стены, пол, давно соскучившийся по венику и тряпке, засаленный диванчик с небритым и похмельным хозяином, заросший бурьяном двор, сарайчик, заваленный мусором и рваным тряпьём… «Траву вдоль забора выкашиваем, – вполголоса поделилась Наталья Александровна. – А то не ровён час загорится у него – на наш дом перекинется».

Того, что её сорокалетний сын 12 июня находился в сильно нетрезвом состоянии, как и те, с кем они вместе праздновали, женщина не отрицает, равно как и его пристрастия к алкоголю. Но считает, что сотрудники милиции не правы. «Забрали их, оскорбляли, провоцировали на грубость, да ещё пытались представить всё так, будто они между собой поссорились. Это же люди несчастные, больные, а милиции лишь бы штраф взять. Да мне бы совесть не позволила выписывать протокол двенадцатым июня, – возмущается она. – Лучше бы занялись теми, кто эту водку продаёт. Ведь только на нашей улице четыре точки…»

Одна из таких точек – добротный кирпичный дом под новенькой крышей – находится совсем рядом. Водка в этом подпольном заведении стоит тридцать (!) рублей за бутылку. Ясно, что иначе чем отравой этот напиток не назовёшь. И купить эту отраву можно в любое время суток в любом количестве. Казалось бы, бери торговцев палёной водкой голыми руками, однако, как пояснили мне в Алексеевском ОВД, не всё так просто. Ибо торговля спиртным без лицензии относится к правонарушениям в области потребительского рынка. И по федеральному закону милиция имеет право заниматься такими делами только по заявлениям граждан. В этом случае на владельца незаконной точки можно составить административный протокол и взять с него смехотворный штраф – около пятисот рублей. Лишь когда таких протоколов наберётся более двух-трёх, материалы передаются в прокуратуру, и, если экспертиза подтвердит, что жидкость, продаваемая под видом водки, является опасной для здоровья, заводится уголовное дело.

За последние несколько лет таких дел в районе было заведено пять – капля в море. Граждане не спешат заявлять на отравителей – кто-то из-за извечной русской нелюбви к доносам, кто-то из равнодушия, а кто-то просто не хочет плевать в колодец, к которому время от времени прибегает напиться (в худшем смысле этого слова). Да и официальных торговых точек хватает: вон прямо напротив здания милиции ларёк с разливным пивом, чуть дальше – магазины, маленькое кафе, в котором мне не удалось пообедать, поскольку ассортимент там представлен в основном спиртным… В общем, соблазны на любой вкус и размер кошелька.

Что же касается героев нашей публикации, то их портреты в районном ОВД мне нарисовали в самых чёрных тонах. «Почти все задержанные – лица асоциальные, ведущие разгульный, аморальный образ жизни. Алексей А. уже был ранее судим, Михаил А. – бомж, состоит на учёте с открытой формой туберкулёза, у Валентины Х. дочь – инвалид, но она редко бывает трезвой. И двенадцатого июня все находились в состоянии алкогольного опьянения и нарушали общественный порядок, – пояснил начальник милиции общественной безопасности ОВД Алексеевского района майор Вячеслав Николаев. – Если человек, например, стоит возле своего дома или идёт из гостей чисто одетый, не шатается, ему никто и слова не скажет, а если люди орут на всю улицу, пугают детей, вокруг них валяются бутылки, закуска, то, конечно, мы должны такие действия пресекать».

– Они говорят, что родственников поминали, погибших за Родину, но на самом деле просто озоруют, – добавляет участковый, капитан милиции Евгений Семистенов. – Да у нас половина отдела побывала в горячих точках, награждены. Я тоже воевал, но не сижу за бутылкой.

Когда я уходила из Алексеевского ОВД, меня спросили: чего нам ждать? Опровержения или очередного огульного обличения? Но проблема мне тут видится гораздо серьёзнее, чем вопрос о том, кто прав, а кто виноват в конфликте между сельскими бузотёрами и сотрудниками милиции. Как бы ни было жаль мать Алексея и других участников этой истории, но… есть и протоколы, и результаты медицинского освидетельствования, и неприятная видеозапись скандала, устроенного Валентиной Х. в отделении милиции. Трудно, наверное, и провести чёткую границу между «общественным местом», которым является улица, и лавочкой у дома Алексея – отошёл от дома на пять шагов, и вот ты уже в общественном месте… Однако мне всё же кажется, что правды в этом конфликте две. Не потому, что нет виноватых, а потому, что, на мой взгляд, главный вопрос тут не «кто виноват?», а «что делать?». И милицейскими методами его не решить – просто потому, что нет у правоохранительных органов таких задач и полномочий.

Мне было больно смотреть видеозапись с Валентиной, потому что за обликом пьяной неопрятной бабы, орущей на милиционеров, я видела женщину, которой всё равно. Которой безразлично, что с ней будет дальше, потому что кажется, что хуже быть уже не может. И потому каждый новый протокол, штраф, задержание – это лишь толчок в сторону пропасти, очередное звено в этой цепи безнадёжности.

Понятна и обида матери на правоохранителей, не устающих задерживать и штрафовать её сына. И понятно, что борется она не за его право пить, а за право хотя бы авансом чувствовать себя человеком, гражданином великой страны, отмечающим праздник так, как он может. «Да я за День России буду бороться до последнего!» – горячо заявила она, нимало не задумавшись о том, что знаменует и в честь чего установлен этот праздник. День России – и точка. Святое. Иначе откуда взять смысл жизни, без которого русскому человеку – даже алкоголику – никак нельзя? А тем более – положительный стимул для победы над собой, для преодоления алкогольной зависимости? Ведь и без того оступившемуся хотя бы однажды человеку всякий раз – при поиске ли работы или общении с чиновниками – напоминают, что он – судимый, алкоголик, маргинал… А значит – лишний, неперспективный, ненадёжный. Иными словами – лучше бы его вовсе не было. И это беда отнюдь не милиции, а всего общества.

И от сотрудников милиции, и от Натальи Александровны, и от других людей в районе мне довелось услышать в разных вариациях такую мысль: при тоталитарной советской власти человека, ведущего антиобщественный образ жизни, алкоголика, не оставляли наедине с его пороками. Его прорабатывали на заседаниях парткома, месткома, брали на поруки, определяли на принудительное лечение в ЛТП. Теперь же полная свобода – спивайся хоть до смерти, никому и дела не будет, если пьёшь у себя дома и не нарушаешь общественный порядок…

Что хуже: прежнее насилие или современное безразличие – вот вопрос.

Надежда ЛОКТЕВА, САМАРСКАЯ ОБЛАСТЬ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Но ведь кто-то же убивал?

Общество

Но ведь кто-то же убивал?

ВОПРОС РЕБРОМ

Сейчас смотрел по ТВ очень познавательную передачу из Палермо и в какой-то момент был настолько поражён, что мысли мои потекли совсем иным руслом, и все дальнейшие сведения об архитектуре, хозяйстве, живописи померкли.

Дело в том, что среди прочего ведущий коснулся сицилийской мафии. Кто не помнит итальянский сериал «Спрут»? Когда показывали приключения лейтенанта Катани, героически борющегося с мафией, пустели улицы городов, всех собирал этот фильм. Непотопляемая сила, эта мафия! Так вот ведущий поведал о том, как Муссолини, презрев длительные судебные процедуры, пересажал всех мафиози в тюрьмы, что невозможно было сделать, не нарушая, так скажем, демократических норм. Хочешь не хочешь, а получаешь некоторое удовлетворение, слушая про разгром этого тайного общества. Ведь в руках у мафиози были и оружие, и деньги, и беспредельный цинизм, а главное – поддержка купленных тузов власти.

Однако самое удивительное я услышал далее. Оказывается, когда в 1943 году англичане вошли в Палермо и освободили заключённых, вышедшие из тюрем мафиози объявили себя узниками тоталитаризма, страдальцами, невинными овечками. Это ж надо, они оказались вновь на коне! И мафия вновь расцвела.

Я прежде как-то не решался об этом сказать, так как «правозащитники» тотчас набросились бы на меня. Дело в том, что я хорошо знал нескольких земляков, отсидевших срок за элементарное воровство, за растление малолетних, за другие преступления, – они после ХХ съезда КПСС, разоблачившего «культ личности», принялись со слезами на глазах рвать на груди рубашку: «Я бывший узник ГУЛАГа!!!» – и, конечно, поносить «вождя всех народов». А я, отслуживший шесть лет солдатом в то жесточайшее время, участвовавший в боях, получивший ранение, оказался как бы виноватым: ведь служил верой и правдой тирану и злодею…

Не секрет: когда шла реабилитация, всё напоминало дурной спектакль. Ну не могло быть, чтобы ВСЕХ посадили напрасно, безвинно. А освободили всех. Ведь кто-то же поджигал, взрывал, убивал, предавал интересы своей страны. Или всё это выдумки ненавистных большевиков?

Ладно, не надо меня подводить под «статью», мол, защитник фашизма, тоталитаризма. Вы подумайте: почти два десятилетия, уже в наше «демократическое» время, в станице на Кубани действовала мафиозная банда, убивавшая, насиловавшая, грабившая, и всё ей сходило с рук. По существу, там был оккупационный режим. Да что там, даже оккупанты так себя не вели. И такое положение не только в Краснодарском крае. На днях разговаривал по телефону с одним, скажем так, знакомым из Забайкалья (не называю фамилию, иначе вычислят и отомстят); он, между прочим, рассказал, что невозможно рыбачить на Витиме, так как там милицейский заслон, но только не для толстосумов, в особенности – из соседней державы… Рыбалка – это мелочь. Там леса распродаются по бросовой цене.

Впрочем, не могу об этом сейчас думать, ни о чём не могу думать – перед глазами двенадцать зарезанных, взрослые и детишки из Кущёвской. Даже их не пожалели душегубы. И больше всего пугает то, что убийцы и их покровители могут выйти сухими из воды. Вот уж глава банды и его мать оказались в психиатрической больнице, а там получат справочку, что они невменяемы, и всё – не виноваты. Других отмажут иными способами: мол, преступники несовершеннолетние или, наоборот, престарелые, что с них взять. Свидетели, опасаясь жестокой мести, откажутся от своих показаний, улики оспорят дорогие адвокаты и…

Главный бандит – «остепенённый» учёный! У него хватало времени заниматься ещё и наукой! Между бизнесом, «крышеванием» и убийствами… И я поверю, что и тут всё чисто?

В общем, много вопросов возникает. И главный: что же тогда демократия?! Правовой беспредел, приволье для бандитов?

Николай САВОСТИН

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Гольф-клубу не место у кладбища!

Общество

Гольф-клубу не место у кладбища!

ПОЧТА «ЛГ»

Обращаются к вам ветераны села Осташево Волоколамского района! Наше село является живописным уголком Подмосковья. Поэтому наш край стал вожделенным для современных нуворишей и рейдеров. Они начали войну с местными стариками и инвалидами.

Десятки лет мы владеем своими огородами. В наше непростое время огороды стали серьёзной поддержкой для семей. И вот теперь чиновники позарились на наши скромные земельные участки (по 4–5 соток). Сначала они распродали огромные куски сельскохозяйственных земель по 100–200 гектаров вокруг Рузского водохранилища, и из-за заборов стало невозможно подойти к воде. А сейчас продавливается новый генплан Осташево. Согласно этому плану наши земельные участки у нас изымают и предлагают нам брать их в аренду или выкупать с аукциона.

А где нам найти деньги на выкуп земли на аукционе? Сейчас в селе безработица, у нас около 1000 человек без работы. Старухам, инвалидам войны и труда как прожить без огорода? Районная власть приготовила нам ещё один «подарочек» – решила создать гольф-клуб рядом с кладбищем. Неужели мы будем провожать в последний путь своих родных и близких под брызги шампанского и весёлую музыку?

Мы будем бороться за справедливость, за соблюдение наших законных прав. Свои требования мы изложим на общем собрании, на которое мы пригласили губернатора Московской области и депутатов Госдумы.

По телевизору показывают о том, что всех ветеранов войны обеспечили жильём, а в Волоколамском районе отнимают у них 4 сотки огорода! Помогите! Если не отстоим свои законные права – наденем ордена, медали и начнём голодовку.

Ветераны села Осташево

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Рождественский фестиваль духовной музыки

Панорама

Рождественский фестиваль духовной музыки

По благословлению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла в январе 2011 года в Московском международном Доме музыки состоится первый Рождественский фестиваль духовной музыки. Форум, приуроченный к празднованию Рождества Христова, станет одним из важных шагов на пути приобщения публики к многовековым традициям христианской музыкальной культуры. В рамках фестиваля выступят знаменитые хоровые коллективы мира, представляющие разные школы и традиции, – Московский Синодальный хор, Хор Вестминстерского аббатства, Мужской хор Московского Сретенского монастыря и другие. Программа фестиваля в целом отвечает идее взаимопонимания и сотрудничества представителей разных христианских конфессий и, в частности, их единению в сфере высокого искусства.

9–23 января 2011 г., Дом музыки

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Торжественная церемония

Панорама

Торжественная церемония

Торжественная церемония награждения лауреатов XV международного конкурса «Созвездие талантов» «Звездой академика Дмитрия Сергеевича Лихачёва»

30 ноября в Доме учёных РАН состоялась торжественная церемония награждения лауреатов XV Международного конкурса «Созвездие талантов», основанного в 1996 году выдающимися деятелями науки и культуры России – почётными гражданами Санкт-Петербурга: академиком Дмитрием Сергеевичем Лихачёвым, скульптором Михаилом Константиновичем Аникушиным и композитором Андреем Павловичем Петровым.

В этом году победителями конкурса стали 34 номинанта: из Болгарии, Республики Беларусь и из различных регионов России – Великий Новгород, Калининград, Москва, Санкт-Петербург, а также Ленинградская, Московская, Новгородская, Псковская и Тюменская области.

20 конкурсантов удостоены высшей молодёжной награды конкурса – «Звёзды академика Дмитрия Сергеевича Лихачёва» с присуждением премий в соответствующих номинациях.

В адрес конкурса и лауреатов поступило приветствие от председателя Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации Сергея Миронова.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Вербилки – фарфоровая столица России

Панорама

Вербилки – фарфоровая столица России

В XIX веке, несмотря на появление широкой сети частных заводов, фабрика «Мануфактуры Гарднеръ» в Вербилках продолжала занимать лидирующие позиции. Продукция фабрики была необычайно широка и разнообразна: от «повседневного» фарфора для дома до уникальных произведений искусства, украшавших богатые усадьбы и дворцы. Визитной карточкой «Мануфактур Гарднеръ» стали «именные» сервизы, украшенные гербами аристократических родов, дворянскими коронами, монограммами и вензелями.

В конце XVIII в. на фабрике изготавливалось фарфоровых изделий на сумму 25 тыс. руб. По сведениям на 1812 г.: посуды 800 дюжин и 9935 штук при 230 рабочих. С 1833 г. было освоено производство фаянсовой посуды, в 1840-х годах – изделий из опака. В середине 1880-х годов на фабрике вырабатывалось фарфоровых изделий на 208 тыс. руб. при 777 рабочих.

В 1820-х годах фабрика Гарднера занимала первое место в России по количеству и разнообразию выпускаемых статуэток. Гарднеры выпустили миниатюрные статуэтки высотой 3–5 см, отличающиеся ювелирной отделкой и необычайной тщательностью моделирования и живописи. К числу оригинальных изделий того времени относятся фигурные пробки для бутылок в виде голов актёров братьев Каратыгиных и писателя Фаддея Булгарина, идеал простой русской крестьянки в статуэтке «Водоноска» известного скульптора XIX века Степана Пименова, фигурка «Модница», изображающая модную даму XIX века, ряд скульптур «Нации России» и другие шедевры.

В 1891 году наследники Гарднера согласились продать завод Матвею Сидоровичу Кузнецову. Продукция Гарднера пользовалась такой популярностью, а авторитет марки был так высок, что в договоре о купле-продаже предприятия даже оговорили право использования торговой марки. И на кузнецовской продукции, выпускавшейся на приобретённом заводе, до самой национализации ставилось гарднеровское клеймо.

Матвей Сидорович был талантливейшим маркетологом и пиар-менеджером. Он всегда чётко разрабатывал стратегию продвижения товара на рынок, твёрдо знал, на какого покупателя ориентирован тот или иной товар, умел установить цену, которая не казалась слишком дорогой или слишком дешёвой (огромная опасность для продукции любого предприятия, срабатывает стереотип «дёшево – значит плохо»). Он выпускал посуду для крестьян – с фольклорным орнаментом, для горожан – «наддающее» под «дворянские» сервизы. Он ориентировался на средний класс – самого массового покупателя, работа с которым приносит максимальные прибыли не за счёт огромной торговой наценки, но за счёт гигантских оборотов.

Фарфор Матвея Сидоровича вытеснил из Турции и Персии западноевропейские марки – Европа не смогла конкурировать с оборотистым россиянином. Он отправлял на Восток посуду, оформленную в восточном стиле (реверанс менталитету покупателей), он экспортировал блюда для плова, пиалы, кальяны.

М. Кузнецов систематически издавал прейскуранты своей продукции. Последний прейскурант был выпущен 1 марта 1917 г.: ассортимент по сравнению с гарднеровским изменился мало. Новый заводчик пользовался «образцовой» коллекцией Гарднеров, которая ещё в 1860-е годы насчитывала более 4 тыс. номеров различных фарфоровых предметов, не считая статуэток, до 1500 опаковых и более 1000 фаянсовых. Изучив рынок, Кузнецов на вербилковской фабрике выпускал в основном чайные и столовые сервизы, а также отдельные предметы старых гарднеровских форм. Для церквей делались лампады, свечи, люстры, чаши. К 100-летию Бородинской битвы были произведены тарелки, чашки, сухарницы, блюда, вазы и др. с изображением эпизодов Отечественной войны 1812 г. К 300-летию дома Романовых были выпущены изделия с изображением русских барышень, барынь и бояр в одеждах XVI–XVII веков.

В советский период фарфоровая посуда Гарднера, аристократичная и утончённая, была востребована не в полной мере, так как высокая цена на изделия была доступна только для советской элиты. В те времена широкое развитие получила пластическая школа Гарднера, создавшая огромное количество фарфоровых скульптур, ставших признанными произведениями советского искусства. Среди мастеров школы такие известные скульпторы, как лауреат Государственной премии II степени, член-корреспондент Академии художеств СССР, заслуженный деятель искусств РСФСР, народный художник РФ монументалист Сергей Орлов, скульптурные группы которого «Конёк-Горбунок» и «Золотая рыбка» пользуются неослабевающим спросом более полувека; заслуженный художник РФ, почётный член художественных советов Росфарфора и Виалегпрома Юрий Ганрио; заслуженный художник РФ, участник многочисленных выставок в стране и за рубежом Юрий Золотов; участник и обладатель наград многих союзных и зарубежных выставок, член МОСХ Дмитрий Горлов; заслуженный художник РФ, обладатель медали «За доблестный труд» Анатолий Харитонов и многие другие.

Тогда же фабрика была удостоена многочисленных наград. На Всемирной выставке 1937 г. в Париже «Мануфактуры Гарднеръ» были удостоены Большой золотой медали, а в 1958 г. в Брюсселе – серебряной. На международных выставках предпринимателей Америки и Европы в Бирмингеме и Мехико 1996 г. продукция фабрики отмечена бриллиантовой звездой и золотым вымпелом. С 2007 г. «Мануфактуры Гарднеръ» являются почётным членом Гильдии поставщиков Кремля и обладают правом размещать на своей продукции соответствующий знак, а в 2008 г. старейшее российское предприятие стало лауреатом Национальной премии «Стиль года» в номинации «Самые стильные предметы интерьера». «Мануфактуры Гарднеръ» также постоянно удостаиваются благодарностей. Одни из последних – благодарность Российской академии художеств за достойный вклад в сохранение и развитие высокохудожественных традиций отечественного фарфора, а также благодарность Министерства культуры РФ за большой вклад в сохранение и развитие традиций народных художественных промыслов России и поздравление с 255-летием со дня основания художественного производства.

На сегодняшний день фабрика «Мануфактуры Гарднеръ» – это эталон высочайшего качества и верности традициям. Коллекция «Мануфактуры Гарднер» включает в себя широчайший выбор предметов для сервировки стола и украшения домашнего интерьера: современные и старинные сервизы и чайные пары, восстановленные по образцам XIX века, на которых мастера фабрики с удовольствием сделают дарственные надписи вашим близким или нанесут золотом и платиной фамильные вензеля, изящные кофейные чашечки, роскошные конфетницы и фруктовницы, изысканные вазы из бисквитного фарфора, настенные блюда ручной работы с живописью на фарфоре, изящные статуэтки и величественные бюсты, сувенирные кружки и уникальные фарфоровые часы. Предметы выполнены в различных стилях и цветовой гамме, поэтому вы сможете подобрать идеальное решение для интерьера вашего дома или офиса.

С. ВАСИЛЬЕВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Бой над заливом

Наше московское кино

Бой над заливом

МИРОВОЙ КУРЬЕР

Государственное телевидение Новой Зеландии провело оригинальную событийную рекламную кампанию перед выпуском на экраны телесериала The Pacific («Тихий Океан»), рассказывающего о действиях морской пехоты США на Тихоокеанском театре военных действий во время Второй мировой войны. The Pacific – телесериал из 10 серий, сценарий которого основан главным образом на воспоминаниях двух морских пехотинцев. Он рассказывает об известных битвах с Японией, в которых участвовала первая дивизия морской пехоты – Гуадалканал, мыс Глостер, Пелу и Окинава.

В производстве сериала участвовали Стивен Спил­берг, Том Хэнкс и Гэри Готзман. Его бюджет составил более 150 миллионов долларов.

Рекламная кампания перед премьерой сериала в Новой Зеландии включала в себя воссоздание реального воздушного боя времён Второй мировой над заливом Mission Bay в Окленде. В воздушном бое новозеландский «Киттихок» (Kittyhawk) бился с двумя японскими истребителями на глазах тысяч зрителей, находившихся на берегу залива. Имитация воздушного боя была подкреплена баржой с пиротехникой. Была также развёрнута экспозиция военных джипов и других реликвий, предоставленная местным историческим клубом. На огромном рекламном щите были вывешены копии солдатских писем с войны – можно было не только прочесть их, но и забрать с собой. Сайт The Pacific включал интерактивную страницу, где люди могли публиковать свои семейные истории. Увы, нам о подобном пока только мечтать. А ведь ту же «Брестскую крепость» можно было бы представить не хуже.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

«Роль — это таинственное вещество»

Наше московское кино

«Роль — это таинственное вещество»

НЕ  ТОЛЬКО О КИНО

Встречу Любовь Толкалина назначила возле бассейна «Чайка»: «Я отведу дочку на плавание, и, пока она будет заниматься, поговорим».

Зная о том, что актриса сама 10 лет занималась синхронным плаванием, первый вопрос родился сам собой.

– Любовь, вы решили направить дочь по своим стопам?

– Маша занимается синхронным плаванием, как и я в свои школьные годы. Точнее, я занималась в детском театре на воде на базе синхронного плавания. Мы ставили детские спектакли, такие как «Русалочка», «Садко», «Бахчисарайский фонтан».

– Как вдруг произошла метаморфоза – из спортсменки в актрисы?

– «Вдруг» – самое моё любимое слово… Я тоже сначала думала, что это была метаморфоза, когда оказалась во ВГИКе на курсе у Алексея Владимировича Баталова. Но потом поняла, что в этом жизненном повороте была закономерность. Во-первых, прежде был всё-таки театр, хоть и на воде, а во-вторых, синхронное плавание научило меня языку тела, жеста, а для артиста это очень важно. Вообще свободное владение телом открывает для человека массу возможностей и соответственно профессий. Поэтому я считаю, что ребёнка надо обязательно приобщать к спорту. Это ему в жизни пригодится, даже если он не станет спортсменом.

– Вы, похоже, очень внимательная и заботливая мать. Кстати, в восьмисерийном телефильме «Серд­це капитана Немова», сделанном по заказу правительства Москвы, вы сыграли мать молодого человека.

– Главный лейтмотив этой картины: отец нашёл сына, а сын – отца. Позитивный, очень правильный и полезный фильм, который был сделан ещё в 2009 году. И как всё полезное, на нашем телевидении его не показывают. А может, уже вышел?

– Нет, картину эту, мы специально узнавали, пока ещё не транслировали по ТВ.

– Вообще я телевизор не смотрю, лишь иногда включаю один из двух каналов: «Моя планета» про путешествия и «Парк развлечений» – несмотря на сомнительное название, это телеканал про легенды музыки.

– Вы любите музыку?

– Без музыки жить не могу! Я люблю очень разную музыку. Являюсь поклонницей группы «Аквариум» и обожаю ирландские флейты.

– А ещё что вы любите?

– Многое. Цветы, например, как, наверное, любая актриса.

– Кстати, об актрисах. Вы окончили ВГИК в 1999 году и с той поры уже снялись во множестве фильмов.

– Я считаю, что все мои лучшие фильмы ещё впереди. Несмотря на то что в кино сейчас тяжёлый период, я склонна думать, что всё твоё тебя найдёт.

– Под тяжёлым периодом кино что вы подразумеваете?

– Кино как-то перекочевало в сериалы. И если мне предложат хорошую роль в художественном фильме, я соглашусь сниматься бесплатно. Потому что сегодня это большая редкость и большая удача.

– Вы приверженец полного метра?

– Не могу сказать, что я приверженец чего бы то ни было. Если есть хорошая роль в сериале, почему бы её не сыграть? Сейчас много хороших продюсеров ушли «в телевизор», чтобы зарабатывать деньги, потому что полный метр снимать невыгодно. Кстати, на днях прочитала в Интернете, что один американский художник вживил себе в голову фотокамеру. Я, конечно, этого делать не стану, но, возможно, скоро начну снимать своё кино на фотоаппарат. Сейчас качество аппаратуры это позволяет сделать.

Хотя в конечном счёте всё упирается в сценарий.

– Вы хотите попробовать себя в роли режиссёра?

– Не знаю. Недавно видела фильм «Золотое сечение» Сергея Дебижева. Это и приключения, и детектив, и комикс, и боевик, и драма, и мистика… Мне кажется, это жанр будущего, который интересен всем – начиная от детей и заканчивая стариками.

– О сценарной работе не думали?

– Когда Егор Кончаловский работал над картиной «Москва, я люблю тебя!», я написала несколько коротких сценариев для этой картины, но их не утвердили продюсеры. Выяснилось, что это интересное занятие, как и то, что я в нём не очень преуспела. Но какие-то свои идеи иногда мне удаётся оформить словами. Думаю, что это тема для размышлений на будущее.

– А вообще есть хорошие сценарии?

– Да, есть. Но они сегодня многим неинтересны, потому что хороший сценарий копает вглубь человека, а сейчас из человека сделали ёлку, подвесили её вверх тормашками и пытаются наряжать кто во что горазд. Потому что большинство утверждаемых сценариев пишется какими-то пластмассовыми выражениями, не имеющими к человеку никакого отношения. Все мы живые, а тексты написаны не для живых.

– Чего вам не хватает в современном отечественном кино?

– Мне очень не хватает фильмов с ярко выраженным национальным оттенком.

– Например?

– Да всё из советской классики: «Иваново детство», «Летят журавли»… Всё, где про человека.

– Есть у вас любимые режиссёры?

– Любимые режиссёры для чего? Посмотреть его кино или поработать с ним?

– Поработать.

– Я очень люблю Алексея Учи­теля, того же Сергея Дебижева, Виталия Москаленко, я с удовольствием поработала бы с Кириллом Серебренниковым, Александром Прошкиным, Пав­лом Чухраем, Сергеем Соловь­ёвым…

– А посмотреть?

– Очень люблю Бергмана, Ан­тониони. Из зарубежных современников – это Алехандро Гонсалес Иньярриту, который снял «Суку-любовь», «21 грамм», «Ва­вилон».

– Наших режиссёров не любите?

– Ну что вы, это же целые списки! Я очень люблю Андрея Кончаловского, мой любимый фильм Никиты Михалкова – «Раба любви», люб­лю фильмы Киры Муратовой, Свет­ланы Проску­риной, режиссёрские работы Веры Глаголевой…

– Какую роль вы хотели бы сыграть? Или это неважно?

– Конечно же, важно. В первую очередь ты смотришь на роль, а потом на компанию, с кем ты будешь делать это. Кого бы я хотела сыграть? Я переиграла много страдающих женщин, которые в конце своего пути пришли к просветлению. Буквально вчера в машине мне пришла такая идея: мне хотелось бы сыграть девушку, которая думает, что она беременна от Святого Духа. И чтобы Иосиф нашёлся, который принял бы её, беременную непонятно от кого. Вот такая появилась у меня в голове «заявка».

– Современная Дева Мария? А как бы вы её сыграли?

– Это сложно сказать. Как сейчас, сидя за столом, размышлять на тему роли? Роль – это такое таинственное вещество, которое надо пробовать на вкус, туда надо нырять, надо разговаривать… Надо рассматривать с разных сторон свою героиню, с ней надо жить, одевать в разные одежды… Всё, как учил Михаил Чехов.

– В нынешних жёстких сроках на производство кино есть время для такой подготовки к роли?

– Если у тебя идут три сериала подряд или параллельно – нет, конечно. Иногда вечером думаешь: кого ты сегодня играешь? Но так как все мои героини – плоть от плоти моей, то я всегда управляюсь с ними. Я ни разу не играла оторванного от себя персонажа. Всё равно я играю Любочку в предлагаемых обстоятельствах. В каких только обстоятельствах моя Любочка не побывала! Кошмар! Даже участковым милиционером, повёрнутым на аюрведе! Тем не менее к каждой своей роли я пытаюсь относиться нравственно.

Геннадий ШАЛАЕВ

ДОСЬЕ

Любовь Толкалина – актриса театра и кино. В 12 лет в Те­ат­ре на воде для детей сыграла Русалочку, Марию из «Бах­чи­сарайского фонтана».

Окончила театральный фа­куль­тет ВГИКа.

Снялась во многих фильмах, среди которых «Антикиллер» и «Антикиллер-2», «Грехи отцов», «Я люблю тебя», «Слушатель», «Путейцы» и др. Мастер спорта по синхронному плаванию.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Красивая картинка не заменит картины

Наше московское кино

Красивая картинка не заменит картины

ПРОФЕССИЯ – ОПЕРАТОР

Виктор Шестопёров – один из самых опытных кинооператоров нашего времени. За 32 года работы он снял более 30 фильмов.

– Виктор Иванович, как вы начинали?

– Среди выпускников курса 1978 года я был, наверное, самый счастливый. И не только потому, что получил диплом с отличием, а мой выпускной фильм «Эксперимент» завоевал приз за лучшую операторскую работу на вгиковском фестивале. Правда, когда я пришёл на студию «Мосфильм», горя желанием снимать кино, мне сказали: ты забудь про это. В лучшем случае возьмём внештатным ассистентом оператора, да и то когда будет работа. Была жёсткая конкуренция.

– А в чём тогда счастье-то? Дипло­мированный специалист, а работать по специальности не могли.

– Счастье было в том, что с «Мосфильма» мне позвонили буквально на следующий день после этого разговора с предложением лететь на Саяно-Шушенскую ГЭС ассистентом документального фильма. Так получилось, что съёмочная группа осталась без ассистента оператора. А режиссёр фильма Владимир Назаров заболел, его заменил оператор Юрий Гантман, а я из ассистента превратился в оператора. Через месяц, вернувшись в Москву, Гантман пришёл к руководству «Мосфильма» и настоял на том, чтобы меня взяли в штат ассистентом оператора. Это было первое везение.

– Было и второе?

– Да. Я начал работать ассистентом у таких операторов, как Павел Лебешев, Александр Харитонов… И когда мы с Лебешевым готовились запускать «Родню» Никиты Ми­хал­кова, то Паша вдруг решил, что я готов работать самостоятельно, и добился, чтобы мне дали снимать дебют. Так в 1980 году я снял фильм «Он». После этого все стали говорить, какой я гениальный. Я, конечно, обрадовался оценке, а мне потом два года не давали снимать.

– Почему?

– Потому что я стал конкурентом. Я уже собирался уходить с «Мосфильма», но меня взял ассистентом оператора режиссёр Сергей Вронский на фильм «Песочные часы». Оператором там был Фёдор Добронравов. А так как он заболел, то картину снимал я один. Это была моя первая полнометражная картина.

– Прямо как с вашим документальным фильмом о ГЭС.

– Да, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Потом были другие картины, удачные и не очень.

– Лучшими своими операторскими работами какие считаете?

– Если честно – да не снял я ещё ни одной картины так, как хотел. Жена вот говорит: «У тебя же столько картин!» При чём здесь их число? Я не снял ни одной картины, про которую бы мог сказать – она на 100 процентов моя. Даже самые-самые – в лучшем случае процентов на 50.

– А «Кино про кино»?

– С Рубинчиком были самые инте­ресные работы. Но это кино, а не операторская работа.

– Но кадр-то вы строили?

– Вместе. Если режиссёр не будет вникать в построение кадра, если актёры не сделают то, что надо, это будет моя отдельная операторская работа. Кому она нужна?

– Вы снимали и телевизионные фильмы, в частности, по заказу правительства Москвы.

– Да, я снял четыре такие картины. «Прекрасная Елена», «Взрос­лая жизнь девочки Полины Суб­бо­ти­ной», «Соло на минном поле», «Чёр­ный баран».

– Профессия оператора сейчас стала проще или сложнее? Появилось много аппаратуры, компьютерных штучек…

– Получилось так, что оператор сейчас – никто. Как и режиссёр, впрочем. Потому что кино стало продюсерским. За редким исключением. Кстати, фильмы, сделанные по заказу Москвы, я снимал в студии «Народное кино» с продюсером Евгением Зобовым. Вот он – один из тех немногих продюсеров, которые не вмешиваются в творческую часть кинопроцесса. А если и дают советы, то, во-первых, очень корректно, а во-вторых, всегда по делу.

А когда иные сериалы снимаешь, то тебя вообще никто не слушает: мало ли чего ты хочешь! И это самое страшное.

Но если говорить о профессии – она такая же осталась. Поменялась только техника. Но можно привезти самую дорогущую технику и ничего не снять. Вот придумать и сделать кадр – это осталось на том же уровне. Другое дело, что раньше тебе сценарий что-то подсказывал, как построить кадр, например. Сейчас сценарии зачастую даже читать не хочется, вот в чём ещё проблема.

– При чём тут сценарий, ваша-то задача – снять красивую картинку.

– Без драматургии кино всё равно не будет. Несмотря даже на прекрасную операторскую работу. Потому что без драматургии получаются только красивые слайды. Ну хорошо, слайды посмотрели, а дальше что? Мне интересно снять картину, а не просто картинку.

– И у оператора работа над фильмом, как у режиссёра и актёра, начинается со сценария?

– Если я не читал сценарий, я даже переговоров не веду. Сейчас многие картины страдают на уровне сценария.

Принято оправдывать плохое кино малыми бюджетами, мол, снимаем за копейки. Но деньги в творчестве – это вторично. Почему нельзя при малых деньгах что-то придумать, что-то сделать так, чтобы фильм получился? При чём здесь деньги? Их может быть много, а фильма всё равно не будет.

– Полный метр сейчас снимают?

– Почти никто не снимает, остались в основном сериалы. Сейчас я снимаю сериал «Институт благородных девиц», который идёт по ВГТРК. Там, как и во всех «долгоиграющих» сериалах, несколько режиссёров и операторов. Я упоминал уже, что был период, когда не было работы. И можно было бы не соглашаться на работу на телевидении, считать, что я гений. Ну и помер бы с голоду этот гений. Я всегда должен быть в форме и не могу позволить себе дожидаться гениальной картины. Технологии меняются, сам бизнес меняется, и я, если считаю себя профессионалом, должен в этом участвовать. Кроме того, я должен видеть, что я снял, чтобы была такая «обратная связь». Вот мои лучшие фильмы, снятые с Рубинчиком, мало кто видел, а «Институт благородных девиц» смотрят миллионы телезрителей каждый рабочий день.

Сейчас, кстати, все основные ка­на­лы показывают сериалы. Знаете, что радует? При всех недостатках этого жанра снимать сериалы стали лучше.

– Что будет с профессией оператора в ближайшие годы?

– Сегодня есть сильные операторы, в том числе и среди молодых ребят. В целом операторские работы выше, чем сценарные и режиссёрские. Так что операторская профессия выжила.

Геннадий АЛЕКСАНДРОВ

ДОСЬЕ

Виктор Шестопёров (род. 04.12.1952 г.) – кинооператор-постановщик. Окончил операторский факультет ВГИК им. С.А. Ге­расимова.

Среди его картин «Любить по-русски» (реж. Е. Матвеев), «Часы без стрелок» (реж. В. Наумов), «Джоконда на асфальте» (реж. В. Наумов), «Беглянки» (реж. Ю. Разыков) и др. Имеет множество профессиональных наград за операторскую работу.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

«Чернуха» и «желтуха» — не наша традиция

Наше московское кино

«Чернуха» и «желтуха» — не наша традиция

АВТОРИТЕТНОЕ МНЕНИЕ

Подводя итоги уходящему 2010 году, «Наше московское кино» решило обратиться к ряду наших кинематографистов с двумя вопросами:

1. Как вы оцениваете эффективность и значимость городской специальной программы правительства Москвы по созданию отечественных телефильмов?

2. Что бы вы хотели пожелать нашему кинематографу в 2011 году?

Евгений ГЕРАСИМОВ, депутат Московской городской думы, председатель комиссии по культуре и массовым коммуникациям, народный артист России:

1. В первую очередь спасибо городской программе по поддержке кинематографии надо сказать за то, что многих заслуженных, талантливых кинематографистов она помогла оставить в профессии. То есть даже тогда (как в 2009 году), когда во всём российском кинематографе не было запуска ни одной новой картины, Москва продолжала снимать, давая кинематографистам возможность как-то пережить тяжёлые времена. В этом состоит значимость программы для нашего кино.

Что же касается эффективности, то это вопрос более сложный. Фильмы, а это в первую очередь телевизионные фильмы, снятые при поддержке московского правительства, зачастую не вписываются в «контент» большинства каналов. Прежде всего потому, что они, можно сказать, «более человечные». А на каналах предпочитают либо море крови, либо что-то сладкое (я бы даже сказал – «липкое»), вроде бесконечных историй про золушек, которые в конце концов находят своих принцев.

Когда я получил ваши вопросы, специально вечером сел у телевизора, чтобы посмотреть, что показывают. А посмотреть, собственно, оказалось нечего.

Совсем недавно я встречался с новым заместителем мэра Москвы Александром Горбенко, отвечающим за работу со СМИ, и мы, в частности, обсуждали и этот вопрос – вопрос эффективности. И я уверен: совместными усилиями намеченные пути преобразования в телекоммуникациях позволят повысить «эффективность» московских вложений в кинематограф.

2. Обычно на праздники желают здоровья. Я желаю нашему кинематографу выздоровления. От тех болезней, о которых я уже сказал, – от «чернухи», «желтухи» и прочих, не свойственных нашей кинематографической традиции инфекций.

Дмитрий АНТОНОВ, продюсер, генеральный директор кинокомпании «Студия «Янтарь»:

1. Я считаю, что это правильная программа, уникальная, таких в стране, включая даже Санкт-Петербург, нет. Она по сути своей позволяла и позволяет отечественному кино не умирать. Эта программа открывает новые имена сценаристов, режиссёров, актёров. Примеров множество. Особенно хочу сказать о документальном кино, которому приходится сегодня труднее всего, поскольку оно, как правило, затратно, инвесторов найти трудно. А московская программа даёт шанс снять что-то интересное и значительное в этом жанре.

Важно и то, что программа конкурсная, отбирается лучшее. Даже участие в конкурсе – хороший урок. Если в первый раз не получилось, можно проанализировать ошибки, выдать более качественный продукт.

Надеюсь, что новое московское руководство по достоинству оценит все положительные составляющие программы, будет развивать её. Созданные в рамках программы 160 фильмов, среди которых есть просто великолепные, – лучший аргумент в её пользу.

2. Всем коллегам желаю здоровья, личного счастья, денег. Хочется, чтобы государство активнее поддерживало наш кинематограф, невзирая, как говорится, на конкретные лица. Например, в этом очень нуждается авторское кино. Посмотрите, были созданы замечательные фильмы «Как я провёл этим летом», «Овсянки». Это ведь авторское кино, и эти работы сразу стали завоёвывать призы на мировых кинофестивалях. Но делать авторское кино очень сложно. Поэтому хочется, чтобы его создатели получали от родной страны какие-то дополнительные возможности, преференции. Знаете, с мозгами, творчеством, профессионализмом у нас всюду всё нормально. Только всё это надо лучше загрузить, расширить возможности для самовыражения, творчества.

Юрий ОСИПОВ, главный редактор киностудии «Юность», креативный продюсер фильмов «Вместе» и «Раджа Васька»:  

1. Начну с того, что фильмы, созданные в рамках этой программы, завоевали своё место в сериальной сетке центральных телеканалов. Такие фильмы, как «Московская сага», «Две судьбы», «Приключения на хуторе близ Диканьки», «Десантный батя» и другие, формируют вкусы общероссийской зрительской аудитории, влияют на критерии отбора номинантов на престижные премии и, как говорится, позволяют «сеять разумное, доброе, вечное». В 2010–2011 годах в рамках программы завершится работа над двумя десятками сериалов, среди которых художественное исследование отношений Максима Горького с его любимыми женщинами – «Плен страсти», новое прочтение пьес Островского под общим названием «Бешеные деньги», комедийная мелодрама о чудаковатом деревенском художнике-самоучке «Всем скорбящим радость», детская драма «Дед Иван и Санька».

Есть и другое. Московская целевая программа сплачивает вокруг себя большой отряд творческой интеллигенции, лучшие кадры кинематографистов столичного региона – сценаристов, режиссёров, операторов, художников, продюсеров. Она поддерживает их профессиональные устремления, да и попросту обеспечивает работой в очень нелёгкий для отечественного, в том числе телевизионного, кино период. Даже то, что в коридорах «Мосфильма» снова кипит жизнь, – во многом заслуга московской целевой программы.

Программа стала, по сути, такой же неотъемлемой частью культурной жизни Москвы, как знаменитые московские театры, концерты, выставки. При этом она уже становится самоокупаемой. И потерять её было бы непростительно! Сегодня она включает в себя эффективный механизм конкурсного отбора сериальных проектов, которые оценивает экспертный совет авторитетных мастеров экрана и видных представителей центральных телеканалов. Программа привлекает внимание широкой общественности, получает освещение в СМИ, к примеру, в интересных регулярных выпусках «Наше московское кино» в «Литературной газете».

Вот почему очень важно сохранить городскую специальную программу правительства Москвы по созданию отечественных телефильмов, выполняющую серьёзную воспитательно-просветительскую миссию.

2. Желаю всем своим коллегам, которые создают телевизионные фильмы – и игровые, и документальные, – чтобы то, что они снимают, нравилось не только им самим, их друзьям и близким, но и зрителям, как можно более широкому кругу. Таких фильмов в рамках московской программы было немало, и пусть их число прирастает от года к году.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Скажите, как его зовут

Портфель "ЛГ"

Скажите, как его зовут

СОВРЕМЕННАЯ ПРОЗА СО ЛЬВОМ ПИРОГОВЫМ

Лев ПИРОГОВ

Много раз думал: почему так мало книг про хорошее?

Про радость созидательного труда, про самопожертвование и дружбу, про «снег без грязи, как долгую жизнь без вранья», про простых хороших людей?

Пусть с «отдельными недостатками»…

И наоборот, так много книг про плохое.

Нет, я это не к тому, что литература должна быть морализаторской, про то, как жить надо и как не надо, боже упаси, но пусть в ней хотя бы «где-то далеко» будет знание, и не знание, а хотя бы чувство, что есть на свете добро и оттуда, издалека, тянется к нам от него ниточка…

Вот даже если с позиций «рынка».

Вроде бы должны расхватывать «дефицит».

При советской власти от культуры чего хотели? Того, чего мало: свободы, джинсов, книжек «Мастер и Маргарита»… Почему же теперь считается, что все вокруг хотят того, чего много? Денег, успеха, выйти за миллионера, выстрелить первым, убить, совокупиться, урвать кусок? Это всё равно как если бы при социализме всем хотелось исключительно про соцсоревнование.

Ситуация с книжным рынком (спрос – предложение) напоминает ситуацию с передачей «Суд времени», которой я ни разу не видел, но много про неё слышал: восемьдесят процентов зрителей стабильно голосуют против идей ведущего (и я проголосовал бы – считай, восемьдесят один), а она идёт и идёт, а ведущего всё награждают и награждают. Книгоиздатели, право слово, будто бы не хотят выстрелить первым и выйти замуж.

А недавно я понял.

Скажем так, «после известных событий».

Хороших людей и хорошую жизнь просто НЕЛЬЗЯ описывать.

Потому что это будет «разжиганием», «провокацией». Хорошая литература подстрекает людей хотеть хорошей жизни.

Вот рассказ Алексея Серова «Хозяин».

Алексей живёт в Ярославле, полжизни проработал на заводе, потом, заочно окончив Литинститут, перебивался журналистом в редакциях, но «руки помнят»: сейчас, например, в междукризисное безвременье, работает грузчиком. И пишет. О том, что видит, что знает, о том, что ещё есть где-то, оказывается. Ну самую малость домысливает. И вот за эту малость и нельзя печатать его. «Подстрекательство».

Кто такой этот его «новый директор завода» в «Хозяине»? С его безмятежной уверенностью в собственной благонамеренности, с его любовью к сабелькам и планов громадьём? Страшно сказать…

А кто такой Колун-Колька? Это же «топор народного гнева»!

Вот только не надо, не надо нам…

Тут с футболом бы разобраться.

Мы живём в эпоху ещё более благонравной цензуры, чем в памятное многим брежневское время: всё живое – под каблук, лишь бы ничего не случилось.

Случилось всё – и не в последнюю очередь как раз поэтому. Потому что ничего живого. Потому что сплошь про соцсоревнование. Терпели-терпели, да и не вытерпели. Хотя – семьдесят лет обрабатывали, казалось бы.

Перефразируя Шукшина, Алексей Серов – мужик, а их на Руси много.

И это самое страшное. Вроде бы уж всё, что необходимо, сделали – по телевизору их не показываем, книжек про них не печатаем, не награждаем и не пишем, реформу образования и здравоохранения для них специально устроили, «год семьи» провели… А они всё лезут и лезут из русских баб.

Прямо хоть дихлофосом.

Что за народ такой?

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Хозяин

Портфель "ЛГ"

Хозяин

Алексей СЕРОВ

В России имя Николай особенно популярно. Кажется, половину мужиков зовут так – хотя бы по отчеству. Посмотри в лицо любому славянину, прикинь, как могут его звать. И первое, что приходит в голову, – Николай, Коля. А потом уже, приглядевшись повнимательнее, решишь: нет, наверное, Дмитрий. Или Алексей. А потом выяснится, что действительно Коля. И дни Николы зимнего и Николы летнего в народе считаются настоящими праздниками.

Колька Мологин работает на заводе давно. Почти всю жизнь, если не считать детского сада и восьми классов школы. Теперь ему уж за пятьдесят, голова вся седая, а он по-прежнему трудится в том же цеху, на том же прессе, что и в первый день. Он не хочет, чтобы что-то вокруг менялось. Если какой-то рабочий вдруг увольняется, найдя место, где платят больше или лучше условия, Колька считает это почти предательством. Он вычёркивает такого человека из списка своих знакомых и при встрече не подаёт руки.

Перестройка и последующие реформы никак не повлияли на трудовой распорядок Кольки. Он приходит в цех часом раньше остальных, переодевается, медленно движется по центральному проходу, оглядывая всё вокруг. (Его тяжёлый профиль механически поворачивается из стороны в сторону. Отвесный лоб, прямой древнеримский нос рождают впечатление какого-то мощного волжского утёса, возможно, того самого, на который забирался в своё время Стенька Разин. Зато сразу под носом следует провал, нижняя челюсть у Кольки втянута слишком внутрь, и мужики посмеиваются над ним, не понимая, как же он ест – пища обязательно должна вываливаться обратно в тарелку, или на живот, или ещё куда-нибудь. За такой необычный профиль Колька получил на заводе прозвище Колун.)

Станки, выпущенные в первой половине двадцатого века, тяжкими молчаливыми громадами теснятся вокруг. Пахнет маслом, сигаретным пеплом, горелой ветошью. Иногда в толстую подошву кирзового сапога втыкается красивая радужная стружка. Где-то тихо шипит сжатый воздух (впрочем, этого Колька не слышит, ибо от рождения глух, как добросовестный пионер в лагерной столовой. Говорить его научили в специнтернате.)

Семьи у него нет, не сложилось. Квартира Кольки, полученная в давние советские времена, стояла почти пустой, он не знал, чем можно её заполнить, и не очень-то любил сидеть там вечерами. (Он даже и в отпуск толком не ходил. Каждый раз задолго начинал объяснять мужикам: вот, дескать, наконец-то отдохну как следует, надоело всё, устал как собака. Но уже через неделю безделья робко проникал на завод и приступал к своим обязанностям.) По углам квартиры громоздились кипы старых газет – Колун интересовался политикой, много читал и имел свои рецепты решения мировых проблем, только никому не мог толком рассказать о них.

Иногда он вовсе не уходил с завода, ночевал на бушлатах, удобно сложенных на трубах парового отопления. В полутьме огромного помещения, где скоро всё начнёт греметь, сверкать и двигаться, было тепло, уютно.

Колька проверял, всё ли находится на своих местах, всё ли в порядке. Ничто не укрывалось от его внимания. Он заглядывал даже в мусорные вёдра, укоризненно покачивал головой, если видел, что уборщица поленилась вчера вынести их, брал и выносил сам.

В его нестриженой голове с торчащими во все стороны вихрами сидела крамольная мысль, что именно он, Николай Мологин, является хозяином этого завода, а не тот красивый, сытый мужичок, что сидит в кабинете на третьем этаже и заключает контракты. Он хозяин у себя в кабинете, а здесь, в цеху, несёт ответственность за предприятие Николай. И потому он считал своим долгом делать иногда обходы, ревизии.

Любил посреди рабочего дня подойти, например, к какому-нибудь токарю, заложить руки за спину и внимательно наблюдать, как тот трудится. Токарь в конце концов не выдерживал, начинал ругаться, гнать Мологина ко всем чертям, но Николай уходил степенно, как человек, решающий некий сложный вопрос, касающийся дальнейшей судьбы токаря, и уже почти решивший его.

Или он вылавливал идущего с обеда директора, мягко брал за руку и вёл показать отвалившийся от стены кусок штукатурки, при этом много жестикулировал и быстро-быстро говорил на своём странном языке. Язык этот представлял собою полувнятное лопотание, где особо выделялись гласные, а согласные почти все сливались в один общий, приблизительный звук. Директор кивал головою, подтверждая, что имеет место непорядок.

– Пора бы вообще полностью оштукатурить да покрасить, как думаешь, Коля? Решено, будем заниматься…

Директор был человек славный, в меру демократ, знал по именам всех рабочих, был хорошо осведомлён и о странностях этого Мологина, но считал, что свой юродивый нужен в любой конторе, работа дураков любит, да и польза от Николая была несомненная, так что пусть его.

Директор не пропускал плывущие в руки деньги, мечтал оставить своим детям в наследство процветающий заводик. У него уже почти был контрольный пакет, оставалось совсем немного до идеала.

Но тут пришли более крутые московские ребята с деньгами и всё купили. Через два месяца собрание акционеров избрало в директора другого человека, а прежний от стыда и досады уволился, хотя ему и предлагали какую-то почётную синекуру. Вот такие кипят теперь у нас мексиканские страсти. Ещё сегодня ты был велик и силён, назавтра о тебе никто и не вспоминает.

Изменения в руководстве почти не коснулись рабочих. Прежнего директора проводили кто добрым, кто каким словом. И зажили вроде бы по-новому.

Очередной любимый руководитель был человек молодой, но быстро шагающий вверх по карьерной лестнице. Он был уже из совсем другого поколения и гордо говорил о себе: я менеджер. У него были мягкие усики, заботливо выращенные для солидности, словно укроп в теплице. Директор часто расчёсывал их специальной щёточкой.

Усатые люди (у которых усики мягкие, нежные, кошачьи) часто бывают глупы какой-то особой, нутряной глупостью, почти не проявляющейся внешне. Такой человек может быть даже очень успешен в работе, но если бы кто заглянул в потёмки его души, то увидел бы – дурак дураком… Вот и этот был из их числа.

Первым делом он повесил у себя в кабинете на стену самурайский меч. Все сразу поняли: шутить не будет. Нет, это дурак не просто так, этот идейный. А значит, дело плохо.

У директора было громадьё планов – обновить предприятие во всех смыслах: оборудование, станки, компьютеры, коллектив. Уволить нерадивых, сократить ненужных, а нужным платить больше за счёт уволенных. Провести общую ревизию… подсчитать, сколько чего ещё не успели растащить… и так далее.

Всё это было, конечно, хорошо в теории, но на практике почти невыполнимо, в чём вскоре новый директор и убедился.

Коллектив, на словах дружно голосующий за все принимаемые решения, отчаянно сопротивлялся переменам. Каждый знал, что если начать выбрасывать ненужное старьё, то через месяц оборудование нечем станет ремонтировать, завод ляжет на бок, денег не будет. Все это знали, кроме директора. И реформы застряли намертво.

Директор уволил всех, кто перешагнул пенсионный порог, это было процента три от общего количества работающих. Естественно, никакого серьёзного прибавления в зарплате остальные не почувствовали, да никто на самом деле и не собирался ничего прибавлять. Народ слегка возмутился – впрочем, даже с пониманием и саркастическими шутками. Такого поведения ждали.

Это было на руку начальству, особо недовольных тоже стали увольнять.

Как раз на это тяжёлое время пришлась круглая дата: десятилетие фирмы. Событие решили отпраздновать в одном из больших концертных залов города, пригласили артистов, музыкантов… У директора возникла мысль как-то примирить с помощью этого концерта взбудораженных людей. Десяти лучшим работникам были назначены премии, ещё десяти – ценные призы. Имена счастливчиков должны были выясниться на концерте, прямо в зале.

И вот пришёл великий день. Концерт был хорош. Его почти не испортили выступления главного инженера, бухгалтера и других функционеров. Один из новых замов директора под гитару пел песни Высоцкого. Самодеятельный поэт из рабочих читал праздничные поздравительные стихи, ужасные, полные лести. Звучала музыка, мелькали цветные огни. Атмосфера сочилась тёплой карамелью.

Наконец пришло время раздачи призов. Зал притих в ожидании. Каждый надеялся, что ему что-нибудь да перепадёт.

Директор не отказал себе в удовольствии вручать призы лично. Он называл имя по бумажке, вызывал человека на сцену и выдавал деньги в конверте или документы на какую-нибудь бытовую технику.

Где-то в середине раздачи в зале поднялся недоумённый ропот. Все призы доставались обитателям второго этажа, то есть заводоуправлению. Только в конце были названы трое простых рабочих «снизу». В конце концов ропот был услышан и на сцене. Директор, не понимавший, в чём, собственно, дело (а разве не так должно быть?), успокоительно подвигал в воздухе ладонями, словно совершая некие магические пассы.

Зал притих, думая, что это ещё не всё. И директор объявил, что торжественная часть закончена. Кто хочет, может пройти в буфет и продолжать празднование, ну а в общем и целом финита ля комедия.

Работяги, бурля негодованием, хлынули в буфет, надеясь на дармовое угощение, за это могли бы многое простить – и уж тут-то возмутились по-настоящему, когда увидели аккуратные ценнички на всех закусках. Цены были праздничные – вдвое выше, чем в любой городской забегаловке…

На следующий день директор, явившись на работу, был ошарашен. Прямо на доске объявлений висело гневное стихотворение, обличавшее начальство, которое зажралось и ни о чём не думает, а только выписывает себе тайные гигантские премии да развлекается в ресторанах, а рабочим пожалели дать хоть по двести рублей на каждого, и они были бы до пупа довольны. Авторство не вызывало сомнений – стихи написал тот вчерашний поэт, читавший медоточивое поздравление на концерте.

Колька Мологин взбунтовался совершенно неожиданно для всех. Он, такой всегда тихий и готовый помочь любому, явился на работу пьяным и бродил по цеху, что-то полувнятное бормоча на каждом углу, цеплялся к людям, публично плакал от обиды. Его, разумеется, обошли наградами. А ведь сколько времени он работал здесь, ничего не прося!.. Горе, хоть и пьяное, было неподдельно, обида безгранична. Самый настоящий бунт, когда хочется, плюнув на всё, пойти в барские комнаты, и ударить шапкой оземь, и рвануть рубаху на груди, а там будь что будет.

Директор, на беду, как раз стремительно шёл со свитой по центральному проходу. Он тоже был в гневе. Вот, пожалуйста, и пьяными уже в открытую шляются! Это что же дальше будет?

– Как фамилия? – резко бросил он, остановившись напротив Мологина. Колька не успел прочитать по губам, о чём спрашивает его директор, и только сощурил глаза, глядя ему в рот. Директор вскипел.

– Уволить! – приказал он стоявшему тут же начальнику цеха. – А вас лишаю премии на пятьдесят процентов – почему у вас пьяные по цеху шляются? Здесь производство или бордель?

Мологин посмотрел в спину директору и взглядом спросил мужиков: что случилось?

– Уволить тебя хочет, – с идиотским лошадиным смехом сказал молодой слесарь Заварзин, вытирая грязные руки ветошью. – Доигрался, Колун! Нашёл время забастовку устраивать…

– Чего ржёшь, дурак, – оборвал его другой слесарь, Панкратов, человек предпенсионного возраста. И, обращаясь к Мологину, ласково добавил: – Ничего, Коля, мы тебя отстоим.

Однако отстоять Мологина не удалось. Директор решил проявить твёрдость и на обращение профсоюза не отреагировал. Не помог огромный беспорочный трудовой стаж Мологина и всем известное его трудолюбие; директор погружался всё глубже в пучину конфликта со своим коллективом.

У него даже стало пошаливать сердце, и жена капала ему корвалол вперемешку со слезами – такой молодой, и вот на тебе!

Нельзя давать слабину, убеждал себя директор, иначе они быстро сядут на шею. Раз сказал – уволить, значит, уволить. Пусть знают и хорошенько думают в другой раз…

А Мологин, оцепенев и ничего не соображая, сидел целыми днями в своей полупустой квартире. Он почти не ел, сидел в кресле и без всякого выражения смотрел в телевизор. В углах квартиры скучно пылились кипы старых газет с нерешёнными мировыми проблемами. Запах старости и разложения постепенно пропитывал всё вокруг.

Мологину было ясно, что всё кончено.

Его уволили по позорной тридцать третьей статье с того самого предприятия, которому он отдал всю жизнь. У него отобрали пропуск, он не имеет права приходить на завод и заниматься делами. Новая охрана и близко не подпустит его к проходной. И он в силу естественных причин даже не мог позвонить – перекинуться парой слов с друзьями.

Что ему оставалось делать? Что ему делать теперь?

Он пробовал пить. Не помогло.

Через две недели он не выдержал этой пытки, явился к началу смены на проходную и сумасшедшими глазами смотрел, как мимо него молча идут люди с опущенными головами – им было стыдно. Не столько за директора, сколько за своё собственное бессилие.

Когда все прошли и даже пробежали опоздавшие, а Колька один остался глупо торчать у турникета, неповоротливый приземистый охранник в толстой куртке медленно прокосолапил к нему.

– Давай отсюда, дядя. Нечего, раз пропуска нет. А то подкрепление вызову, по шее накостыляем.

Колька повернулся и медленно зашагал вдоль забора, толком не соображая, куда. И лишь минут через пять понял, что идёт к лазу.

На каждом заводе есть свой лаз, иногда даже не один. Охрана может сколько угодно натягивать поверху забора колючую проволоку и устраивать патрулирование территории – рабочие всегда имеют возможность пройти на завод и выйти с него окольным путём. Только не все об этом знают.

Колька знал на родном предприятии каждую мелочь. Правда, последний раз он пользовался лазом лет тридцать назад, в далёкой весёлой молодости. Что делать, такие пришли теперь времена…

Через десять минут он был уже внутри. Стараясь не привлекать к себе внимания, пряча глаза в поднятом воротнике, он проскользнул в цех, махнул приветственно рукой мужикам. Спрятался в своём излюбленном месте, в тёмном углу на трубах, куда начальство никогда не заглядывало. Переоделся здесь же, запасных спецовок у него было припрятано несколько. Улёгся подумать, что ему делать дальше.

Подошли мужики, поздоровались. Ничем помочь ему они не могли, но и мешать, конечно, не собирались. Валяй, Колун, это ведь твой завод.

Мологин немного успокоился, повеселел. В обед он даже осмелился сходить в столовую, прячась в толпе мужиков. Его самочувствие улучшалось с каждой минутой.

А вечером, когда начальство ушло домой, он смог выйти из своего убежища. Мастер, который оставался за старшего на этот вечер, был давним его знакомым. Они посидели в кандейке, покурили, поговорили о том о сём… Потом Мологин, оттеснив штамповщика, встал к родному прессу и часа три без перерыва работал. Штамповщик несколько раз пробовал сказать ему, что хватит уже, но Мологин поворачивал к нему свой топорообразный, жаждущий крови клюв, кидал опасные взгляды, и тот в конце концов отступился. Мологин быстро выполнил всю его норму, мужику оставалось только помыться и идти домой.

Это было так прекрасно – работать, заниматься своим делом… Вокруг была знакомая обстановка, знакомые лица. Теперь Мологин понял, что уходить ему отсюда нельзя, иначе он умрёт. Здесь его место. Как там раньше писали газеты: жизненная позиция должна быть активной!

Теперь распорядок Колуна стал таким: днём он отдыхал дома, а вечером шёл на завод. Протискивался через лаз, переодевался на трубах (со временем мужики вернули ему его ящик в раздевалке, занятый было кем-то из новых рабочих) и шёл работать. Всё было почти как раньше, просто он теперь работал постоянно в вечернюю смену. И ещё ему не платили денег. Но это было неважно. В столовой ему всегда оставляли поесть…

Уже почти весь завод знал, что подпольщик Колун вернулся, и это создавало у людей какое-то удивительное настроение. Оказывается, при большом желании можно сопротивляться! Можно делать то, что хочешь, даже если тебе мешают высокопоставленные дураки! Весёлое брожение вновь началось в коллективе.

Считается, что революции вспыхивают вовсе не тогда, когда нечего есть. Перевороты происходят в довольно благополучные времена, просто общество устаёт от прежней власти, а она этого не понимает, продолжая тупо гнуть свою линию. И тогда всё резко меняется.

Одна из молодых женщин-мастеров, которую по каким-то неизвестным причинам собирались двигать наверх, на второй этаж, до того пребывавшая в полном неведении относительно нелегального существования Колуна на заводе, однажды задержалась дольше обычного после смены – и вдруг обнаружила его мирно работающим на своём прессе.

На следующий день об этом было известно директору.

С любимым руководителем от ярости едва не случился сердечный приступ. Но, немного успокоившись и обдумав ситуацию, директор решил: будем брать живьём. Он созвал на планёрку нескольких своих особо приближённых, строго потребовал сохранения полной тайны информации. Вместе они разработали план захвата Колуна.

Была устроена настоящая засада. С этой целью вечером всё руководство сделало вид, что разъезжается на своих служебных машинах, как обычно. А потом они по одному вернулись пешком через запасной ход и сели в засаде – терпеливые, как буддийские монахи, ждущие просветления.

Их планам не суждено было сбыться. Уборщица видела их, о чём-то догадалась по нескольким случайно брошенным хищно-весёлым репликам, и мгновенно весть об этом дошла до Колуна, спокойно переодевавшегося на работу. Через три минуты его не было на территории завода, а директор зря прождал весь вечер и уже не поехал домой, прикорнув на узеньком диванчике в своей приёмной. Иногда его щёку начинал бить лёгкий тик, усики дёргались, и тоненькая струйка голодной слюны сохла в уголке рта. Над его головой висел бесполезный японский меч.

С тех пор на Колуна была официально объявлена охота. И что интересно: директор даже не понимал, как глупо он выглядит. Его авторитет падал всё ниже, тем более что Колун на родном заводе никогда не попадался – не мог попасться в принципе. У него в агентах был весь трудовой коллектив. А всех, как известно, не перестреляешь.

И, наверное, это так и продолжалось бы ещё какое-то время, но Колуну совсем не хотелось бегать и прятаться. Что он, мальчишка, лазающий в чужой сад за грушами? Он тоже разозлился. Комедию пора было прекращать.

И однажды он явился на завод посреди рабочего дня. Неожиданно появился в цеху, спокойный и деловитый, встал к станку… Народ поначалу даже не слишком обратил на это внимание, так привычна была картина: Николай Мологин у своего штамповочного пресса. Но постепенно по цеху пролетела радостная новость – Колун здесь! Что-то будет…

Возле Николая медленно росла толпа. Поднимался ропот недовольства. В последние месяцы завод ухнул в экономическую яму, и рабочим начали задерживать зарплату. Да и вообще…

Образовалось что-то вроде стихийного митинга – без трибуны, без назначенных ораторов. Все сначала говорили вразнобой, потом начали перекрикивать друг друга. Подтягивался народ из соседних цехов. Работу остановили, отрубили электричество.

И в центре всех этих событий стоял Колун, как символ и знамя протеста. Он поворачивался из стороны в сторону, стараясь не упустить ничего из того, что говорили рабочие. Он кивал, тоже лаял что-то невнятное в общем шуме, размахивал руками. Градус возмущения нарастал.

В этот момент, как нельзя более некстати, появилось руководство. Впереди своей отставшей свиты бежал директор, бледный от ненависти, с длинной, стильной резьбы деревянной указкой в руке. Новость о стачке застала его в тот момент, когда он наглядно объяснял возможным инвесторам преимущества капиталовложений в свой завод. За этими людьми он, унижаясь, тщательно ухаживал последние месяцы. Инвесторы мгновенно исчезли, а они были уже почти последней его надеждой.

Такого развития событий он просто не ждал – словно удар в спину, неожиданный и подлый. Тем более жарко пылал гнев в его сердце. Помахивая указкой, словно лёгкой шпагой, директор устремился в атаку.

Увидев приближающееся на полном скаку руководство, народ попритих и слегка отступил от Колуна. Противники, как и положено, остались один на один, и от их схватки, видимо, зависела и судьба всего побоища.

Директор трясся от ярости, стоя напротив Мологина. Вот он, этот мелкий человечишка, олицетворение всех его неприятностей! Смотрит дерзко, осанку имеет до глупости внушительную, словно он здесь хозяин! Ладно бы ещё те прошлые дела, но теперь он сорвал почти готовый контракт, и заводу теперь крышка, и этот дурачок даже не подозревает об этом!

Вскипев ненавистью, директор размахнулся и впечатал длинную деревянную указку в щёку Мологина. Колун от неожиданности упал.

Народ, если до сих пор ещё и имел какие-то сомнения насчёт своего руководства, теперь понял всё. Толпа взъярилась. На голову директора посыпался трёхэтажный мат, люди двинулись вперёд, потрясая кулаками.

Директор испугался, оглянулся назад, ища поддержки. Но свита его уже рассосалась, он был один. Только в руке его была деревянная палочка, вовсе не похожая на благородный японский меч.

Колун, вне себя от благородного негодования, слегка опомнившись, пошарил вокруг и поднял первое, на что наткнулась рука. Резьба зажимного болта весом в пару килограммов привычно легла в ладонь. Колун встал, выпрямился и взглянул в глаза директору.

За его спиной стояли люди и молчали.

– Держите его! – слабо крикнул директор, косясь на стальной болт. Было ясно, кто победит в соревновании болта и указки.

Они молчали, как пустыня молчит перед ураганом. Они молчали, как молчит космос, сквозь который несётся пылающая комета. Они молчали, как молчит камень возле дороги – тысячу лет лежит и молчит. Они не просто молчали – они безмолвствовали.

Колун стоял на острие людского клина и не сводил с директора глаз, а тот всё больше съёживался под его взглядом. И вот он начал отступать – сперва медленно, а потом, бросив указку и закрыв лицо руками, в истерике побежал. И тогда молчание закончилось. Вслед ему захохотала огромная толпа, высказав настолько глубокое презрение, что даже менеджеру высокого класса стало понятно: дальше здесь оставаться нет смысла. И если бы директор в действительности исповедовал самурайские принципы, ему оставался бы лишь один путь… Но он, конечно, не подумал об этом.

Профсоюз вскоре подал на него в суд за рукоприкладство, но Мологин сам отозвал исковое заявление, он простил глупому мальчишке эту выходку. Не дожидаясь нового собрания акционеров, на котором его должны были уволить за плохие экономические показатели, директор ушёл по собственному желанию. Новый директор, третий по счёту за год, ничего не знал обо всех этих перипетиях и просто взялся вытаскивать завод из ямы.

Но самое важное – Мологина приняли на работу. В отделе кадров ему тайно сделали новую трудовую книжку, в которой содержится лишь запись о приёме на работу тридцать пять лет назад да несколько пометок о повышении квалификации. Стаж его, как прежде, девственно непрерывен.

И Николай снова приходит в цех раньше остальных, делает свои генеральные инспекции, передвигает что-то кран-балкой, выносит мусор, ездит на склад помимо своей основной работы… Как прежде, никто не платит ему за это ни копейки.

Но он всё равно счастлив.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Жена-невеста

Клуб 12 стульев

Жена-невеста

ИРОНИЧЕСКАЯ ПРОЗА

Вечером жене говорю:

– Девушка, где я вас мог видеть?

Это у нас такой условный сигнал, мол, как ты сегодня. Она:

– Сегодня даже не мечтай, сегодня я себя плохо чувствую, очень устала – весь день без воздуха.

И главное – смотрит как-то враждебно. Наверное, чувствует, что неправа – ещё больше раздражается:

– Что ты спрашиваешь, сам мог бы заметить. Но ты же только о себе думаешь. Это у меня к тебе чувства, а у тебя ко мне одни инстинкты. И даже в них ты меры не знаешь!

Какая мера-то? Минздрав ничего не предупреждал.

Ещё сказала, что она забыла, когда я дарил ей цветы и когда последний раз угощал шампанским. Потом знаешь что сказала? «Жена – всю жизнь невеста».

Вот занесло её! Двенадцать лет замужем – и всё невеста. И инстинкт, между прочим, это не прихоть, а приказ космоса. Приказ! Умри, но его выполни.

Я вижу – она в таком состоянии, что ей бесполезно объяснять про космос. Взял незаметно ключи от машины, говорю:

– Пойду прогуляюсь. Что-то тоже воздуха не хватает.

Сел в машину и рванул на улицу. У нас они там стоят, которые космосу помогают. Подъехал к одной, спрашиваю:

– Сколько?

– Четыре тысячи.

– Четыре?!

– Да.

– Абонемент, что ли, на год?

– За час. Деньги вперёд.

«Это если рабочий день восемь часов, – думаю, – если даже с выходными, то получается – восемь на четыре и ещё на двадцать два, получается не хуже, чем у министров. А может, и получше. Неплохо устроились, министры-то. Хотя их тоже каждый день… трясут будь здоров.

Говорю:

– Что значит деньги вперёд? А если товар залежалый?

Она мне:

– Не на рынке.

В смысле – пробовать не даём.

Конечно, я немного растерялся, спросил:

– Четыре тысячи чего?

– Можешь в евро, можешь в рублях.

Ну тут уж я нашёлся, говорю:

– Лучше в рублях. – А потом, когда окончательно прояснило, как заору: – Четыре тысячи?! Да у меня жена за четыре тысячи в неделю пашет без воздуха, без шампанского. Совесть у тебя где?

Она сказала, где у неё совесть, и тут ещё, вижу, бегут ко мне два мордоворота. Я – по газам.

Еду и думаю: «Ничего себе – четыре тысячи. Хамство какое! За что, собственно? Мне деньги даром, что ли, даются?.. Четыре тысячи. Это не напасёшься. Куда правительство смотрит? Чем президент занят? Знают они, по каким ценам народ живёт?! Горе мыкает».

Я плюнул даже. Попал в лобовое стекло – сразу ничего не видно, но зато так ясно стало, что проституция – позорное явление нашей жизни. Позорище! Грязь!.. Это же – грязь. Где грязь стоит четыре тысячи? Если два раза в неделю весь в грязи, это два на четыре и ещё на четыре… Тридцать две тысячи! Совсем они, что ли, с ума сошли? А в семью тогда что? Детям что останется? Дети растут не по дням, а по часам… Что творят, гадюки! А если каждый день в грязи? Это четыре тысячи на тридцать дней. Сколько примерно, сразу даже не сосчитаешь.

Потом успокоился немного, подкатил к супермаркету, взял шампанского, конфет, цветов два букета – и домой.

Вхожу – жена плачет и улыбается:

– А я видела, как ты незаметно ключи взял, ещё подумала: «Может, он за цветами».

Я говорю:

– Интересная ты. А куда ещё я мог поехать?

Тут же всё на стол, а есть-пить не стали. Весь день без воздуха – сразу в постель. Легли, она локтем мне в бок

к-а-а-к даст. Говорит:

– Офицер, сигареткой не угостите?

Это у нас сигнал такой.

– С удовольствием, – отвечаю, – этого добра у меня… Хотя… Минздрав предупреждает: чрезмерное курение вредит вашему здоровью.

Анатолий ТРУШКИН

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Ироническая поэзия

Клуб 12 стульев

Ироническая поэзия

ЭПИТАФИЯ КОЗЛИКУ

Позарастали стёжки-дорожки

Там, где лежали ножки да рожки.

Где угощались серые волки,

Там разрастались сосны и ёлки.

Тихий очкарик, серенький козлик!

Чьи это чары, чьи это козни?

Козлик учёный, гордость народа,

Стал отлучённый от огорода.

Грядки с капустой, бабкину хату

Всё передали олигархату.

Козлик лишён бюджетной кормушки,

Вот и пошёл он к дальней опушке.

В брюхе бурчащем скучно и пусто.

Может быть, в чаще срубим капусты?

Хищников прорва в тёмном лесочке,

Козлик разорван был на кусочки.

Эта утрата всеми забыта.

Где те рога-то, где те копыта?

Лишь стенгазета в «Литературке»

Память хранит о сером придурке.

Владимир ВОРОНКОВ

ПОСЛЕКРИЗИСНОЕ

Закончится кризис –

мы снова воспрянем сердцами,

С груди нашей слезет тяжёлый

финансовый спрут,

И Родина снова нас будет

кормить пирогами,

И снова нас встретят девчонки,

которые ждут.

И снова рассветы для всех засияют лучами,

И лампочки снова зажжётся

весёлая нить,

Мы больше не будем витрины крушить

кирпичами,

И «маршем голодных»

не будем мы больше ходить.

Мы вспомним опять,

что такое шашлык и ризотто,

Забудем вкус супа,

где главный навар – лопухи,

И вновь по утрам будут люди

ходить на работу,

И вновь в деревнях по утрам

 запоют петухи.

Да что там ризотто?!

Достаточно чёрного хлеба,

Лишь хлеба горбушку, а больше,

хрен с ним, ничего,

А доллар мы сложим в огромную кучу!

До неба!!!

Сожжём и по ветру развеем мы пепел его!

Мы сядем всем миром

в лучах восходящего солнца,

Поправим лохмотья

и вшей наших тощих стряхнём,

Мы сядем всем миром –

французы, таджики, японцы –

И водки палёной

из кружки щербатой махнём.

И в меру бухие,

все вдруг залопочут стихами,

И старый, и малый –

и Ганс, и Ахмет, и Федул.

Мы будем счастливые смахивать

слёзы руками

С небритых и грязных,

продавленных голодом скул…

Антон МАКУНИ

ЕЩЁ О ПРОБКАХ

Как пыл наш вял порой и робок

В борьбе священной против пробок!

А надо, «чтобы зло пресечь»,

Всех наших автозавров сжечь,

Ну, а БЭУШКИ иномарки

Пускай скорей свезут на свалки,

А нас, водил, пусть прав лишают!

И пробки нам не помешают!

Павел ХМАРА

ПЕРЕЧИТЫВАЯ ГОМЕРА

Цветёт, вся в лаврах и оливах,

Итака – родина счастливых.

Но и где лавр, и где оливки,

Всё ж подлецы снимают сливки.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ

Мужи, подобные Платону,

Небезразличны к моветону.

Мужи, подобные де Саду,

Способны вызвать лишь досаду.

ПОДВОХИ

– Ну, как живёшь?

– Да очень плохо:

За каждой дверью жду подвоха.

Вчера чуть было не подох:

Открыли дверь – стоит подвох.

МНЕНИЕ

На своём высоком месте

Мнит Пеструшка на насесте,

Что она не курица,

А Эмир Кустурица.

Вячеслав ВАСИН

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Вид из окна

Клуб 12 стульев

Вид из окна

НЕНАУЧНАЯ ФАНТАСТИКА

Волшебник Мостриков жил в удобной просторной квартире на шестом этаже. Однажды он подошёл к окну, посмотрел вдаль и задумался:

– Видик так себе, довольно невзрачный, как-то раньше не замечал… Просто ничего достойного внимания!

Сказав так, Мостриков произнёс пару несложных заклинаний, цыкнул зубом – и сразу же через распахнутую форточку повеяло зноем и запахами тропических цветков. От дома до самого горизонта буйной зеленью теперь простирались джунгли, а прямо под балконом волшебника зашумел листвой могучий баобаб.

– Совсем другое дело, – сказал себе волшебник Мостриков. – Цвет приятный, взгляд отдыхает!.. Есть чем любоваться…

Но не успел волшебник и глазом моргнуть, как с разных сторон набежали какие-то люди, причём в очень большом количестве. Как стая саранчи, эта проворная орава набросилась на тропическое изобилие и начала лихорадочно запихивать в большие мешки сочные плоды и крепкие орехи. Люди срывали плоды, не брезговали пряными травками. Двое крепких мужиков зачем-то начали пилить баобаб.

– Господа, что вы делаете?! – с балкона обратился к людям волшебник Мостриков. – Остановитесь!

– Вот бездельник! – в ответ показала на него пальцем какая-то энергичная женщина. – Все пропитание добывают в поте лица, а ему, видите ли, не надо!

– Да баобаб-то вам зачем, баобаб несъедобный! – схватился за голову волшебник Мостриков.

– На дрова! – не переставая пилить, деловито отвечали лесорубы. – Баобабовые дровишки – они самые запашистые и жаркие!

Волшебник Мостриков отвернулся от окна, выпил в кухне два стакана холодной воды и решил:

– Хорошо же, дорогие мои! Пусть пригодятся вам баобабовые дрова! Очень даже пригодятся!

Сказав так, Мостриков произнёс пару несложных заклинаний, цыкнул зубом – и выглянул в окно.

От дома до самого горизонта громоздились теперь ледяные глыбы, а между торосами лениво разгуливали белые медведи.

– Совсем другое дело, – улыбнулся волшебник. – Цвет приятный, взгляд отдыхает…

Но не успел Мостриков глазом моргнуть, как набежал какой-то народ, причём снова в очень большом количестве. Люди бросились голыми руками ловить белых медведей, а три сурового вида женщины зачем-то на санях стали свозить ледяные глыбы в одну большую кучу.

– Господа! – закричал с балкона волшебник. – Зачем вам всё это?! Медведи-то вам что сделали?!

– Шкуры и мясо заготавливаем! Впрок! – отвечали Мострикову снизу. – И запас питьевой воды организуем! В замороженном состоянии! Нам здесь жить!

Волшебник Мостриков застонал от досады, отошёл от окна подальше и вернул всё в прежнее состояние. На улице стало как прежде, безо всяких чудес и колдовства.

В окно Мострикову смотреть больше не хотелось, он включил телевизор.

Там шла передача о вкусной и здоровой пище.

Вдохновенно рассказывали про бифштексы из мяса белого медведя под кислым кокосовым соусом. Блюдо это необходимо сначала хорошенько прожарить, и обязательно на сухих баобабовых дровишках…

Сергей ГЕОРГИЕВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Столы «Клуба ДС»

Клуб 12 стульев

Столы «Клуба ДС»

Сергей ТЮНИН

Максим СМАГИН

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Рождение пародиста

Клуб 12 стульев

Рождение пародиста

ВЫШЛИ...

Отметивший недавно 80-летний юбилей писатель Георгий Териков выпустил мемуарную книгу «Звёздные встречи». Как можно догадаться из названия, в ней автор рассказывает о встречах с известными людьми, в основном артистами эстрады, кино, цирка, театра, то есть тех жанров, для которых Георгий Карпович писал тексты. Поскольку для «Клуба ДС» он не чужой человек, то вспомнил «клубных» сотрудников и авторов. В частности, пишет про пародиста Сан Саныча Иванова.

«Наше знакомство состоялось в день, когда Василий Макарович Шукшин показывал в «Литературке» свой новый фильм – то ли «Печки-лавочки», то ли «Калину красную».

Мы – это Шукшин, главный администратор «Клуба 12 стульев» Виктор Веселовский, редактор 16-й полосы Виталий Резников, Сан Саныч и я.

Меню было отличное, так что «обсуждение» прошло на высоком уровне, и разошлись мы чуть ли не в полночь. Я жил тогда довольно далеко, в Выхино. Взял такси, завёз Сан Саныча домой, мы тепло распрощались, пообещав вскоре встретиться и почитать друг другу литературные пародии. А надо сказать, что я никогда пародии не писал. Но решил, раз с рассказами получилось, почему не получится с пародиями?

Сочинил парочку и только тогда встретился с Сан Санычем. Он, естественно, даже не помнил о нашем уговоре обменяться бессмертными сочинениями. Тем не менее он послушал, что я написал, и был приятно удивлён.

– Старик, – сказал он, – ты пока ещё не Иванов, но уже и не Териков! Благословляю, пиши, у тебя это хорошо получается».

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Кто пасётся на лугу?

Клуб 12 стульев

Кто пасётся на лугу?

РЕПЛИКА

Купил недавно в одном из смоленских магазинов пакет молока, изготовленного на предприятии ОАО «Сычёвский молочный завод», это в нашей области. Дома дочь взглянула на картинку, которая изображена на пакете, и спросила: «Папа, это корова или бык?»

Действительно, не совсем понятно. Вместе рассудили, что всё-таки это бычок – вряд ли бурёнка наденет чёрный смокинг, бело-голубую рубашку и красную бабочку; взгляд как будто «мужской», солидный.

И начали меня «терзать смутные сомнения». Ведь даже ребёнок знает, что молоко даёт корова! По логике, её, кормилицу, следовало поместить на пакет с одноимённым продуктом, а не бычка, у которого несколько другие природные функции.

Николай ЧЕПУРНЫХ, СМОЛЕНСК

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Аргумент и факт

Клуб 12 стульев

Аргумент и факт

КНИЖНЫЙ РЯД

Наталья Желнорова. Мир и война Владислава Старкова : Книга воспоминаний. – М.: Время жить, 2010. – 296с.: ил. – 3000 экз.

На обложке, где кроме главного героя фотографии трёх генеральных секретарей ЦК КПСС и двух президентов России, есть две цифры. Их не вспоминают. А зря. Главный редактор некогда феноменально популярного еженедельника «Аргументы и факты» Владислав Андреевич Старков подписал 1144 номера этой газеты. В Книге рекордов Гиннесса зафиксирован её рекордный тираж – 33,4 миллиона экземпляров. Таких тиражей больше не будет. Не будет и таких главных редакторов…

Старкову – и это признавали при его недолгой жизни, и не должны забыть сейчас – вместе с единомышленниками удалось из бюллетеня издательства «Знание» для лекторов, пропагандистов, агитаторов и политинформаторов с строго дозированными материалами из выступлений советской печати по вопросам критики буржуазной идеологии и пропаганды сделать газету, которую читали и выписывали миллионы. И когда последний генсек сановно приказал Старкову уйти из «АиФ», тот послушался. Рассказывали, что очередь из представителей мировых СМИ за интервью с опальным главредом в те дни растянулась на несколько лестничных проёмов.

Наталья Желнорова, её многие – и не только коллеги – помнят по многочисленным объёмным, принциально откровенным интервью с самыми знаменитыми политиками, написала искреннюю книгу действительно о мире и войне Владислава Старкова. Которому сначала надо было бороться с цензурой, потом с акционерами, затем с банком, вчерашними коллегами и единомышленниками. Об этом вспоминают самые разные люди, знавшие Старкова, – от Всеволода Богданова, Виталия Игнатенко, автора знаменитых иллюстраций Андрея Дорофеева до Авангарда Леонтьева, Галины Волчек и Аллы Пугачёвой. Чего тут выдумывать, запиши воспоминания – и книга готова. Но Желнорова из всего этого сделала прекрасно читаемую композицию, некий коллаж, который лишний раз доказывает высокий уровень профессионализма старковского «АиФ»! Причём речь не только о звёздном времени газеты с переездом в особняки и командировках в любую часть света, с покупкой квартир для сотрудников и ВИП-гостями на редакционных обедах. Но и о драматическом уходе Старкова – сначала из редакции, потом из жизни…

Книгу эту с удовольствием прочитают (да уже прочитали) многие наши коллеги. И читатели, которым интересна кухня так называемой четвёртой власти. Может быть, на неё обратят внимание и будущие журналисты. Они – увы! – читают, правда, немного, мечтают всё больше о лаврах Андрея Малахова и стараются проникать на звёздные тусовки.

Владислав Старков их тоже любил. Но больше – газету, дело своей жизни. Главный его аргумент и факт.

Д. ТЁМИН

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Это молодость, молодость!

Клуб 12 стульев

Это молодость, молодость!

ЗДЕСЬ ТАНЦУЮТ!

Театру «Кремлёвский балет» – двадцать лет

Много это, двадцать лет? Мало? Здесь как посмотреть. Если с высоты прожитых ста двух недавно ушедшей Марины Семёновой, друга театра, то эпизод. А если из возраста вчера ещё воспитанницы МГАХ Кристины Бурцевой, то вечность.

Для меня «Кремлёвский балет» с вечностью, конечно, несоизмерим, хотя знаком я с ним довольно давно. Нет, не со дня основания, врать не стану. Однако мнение составить сумел, симпатии внутри труппы определил, будущее предсказать могу, но не осмелюсь. Поскольку ошибусь.

Есть настоящее. Гала-концерт во Дворце съездов (позвольте мне называть ГКД по старинке). Огромная сцена, титанических размеров зал, коллектив театра, приглашённые звёзды. В общем, всё, что нужно для отчёта.

А что, собственно, нужно-то? Показать, что руководитель умеет сочинить динамичный концерт; продемонстрировать солистов и кордебалет; познакомить с собственной работой в качестве хореографа, сочинителя спектаклей и танцев.

Удалось всё. Долгий концерт, который был, видимо, необходим, если и утомил, то никак не своей монотонностью. За солистами следовали массовки, классические номера перемежались фрагментами балетов, созданных Андреем Петровым, архаика «золотого века» сменялась «драмбалетностью» советской эпохи. Тоже не беспомощной эстетически, если что. Временем «сердца и стали», как, несомненно, назвал бы его Юкио Мисима, родись он не японцем, а русским.

Что показал прошедший гала-концерт? Что у театра есть проблемы, но это проблемы взросления. И что у него при этом есть неявно заданная, но вполне зримая эстетическая программа.

Не знаю, как кому, но мне всегда более по душе труппа хорошего кордебалета и средних солисток, нежели наоборот. В этом моя философия, излагать которую здесь не место, это и определяет мою личную приязнь к «Кремлёвскому балету». Уровень всех танцовщиц высок ровно настолько, чтобы не раздражать, а успокаивать паладина упорядоченности стройностью своих ног и выстроенных из них линий. Массовый выход «Кремлёвского балета» работает со слаженностью организма, а если кто скажет, что хорошо бы ещё получше, то… ну, да… только так можно сказать про что угодно.

Есть нужда в солистках, да. Народная артистка России, премиленькая Наталья Балахничёва хороша без сомнения. Красавица Александра Тимофеева, заслуженная, если что, завораживает совершенством пропорций и изяществом рисунка своего тела. Но! Нельзя весь репертуар строить на двух. К финалу концерта стало очевидно, что нагрузки в театре хорошо бы распределять более равномерно.

Сейчас, к сожалению, у Андрея Петрова, худрука театра, нет «молниеносной» замены. Это тоже показал концерт. Зато он же обозначил перспективу.

Небезрадужную. Как в смысле яркости, так и в смысле разноцветья.

Признаться, когда я обнаружил в программе гала Кристину Бурцеву, исполняющую адажио из «Лебединого озера», я оторопел: ещё весной я наблюдал за сдачей ею выпускного. Маленькая, да.

Как вдруг! Она затанцевала, а я себя поймал на том, что ведь вряд ли заколдованная Одетта была старше этой девочки. В общем, Кристина убедила, а очаровывать меня не было надобности: уже.

На корифейском месте я увидел Настю Тетерину, ещё одну выпускницу академии этого года; а если учесть, что недавно в корифейках «Павильона Армиды» появилась и Алина Каичева, тоже свежая выпускница МГАХ, то можно сказать, что худрук закладывает основательное будущее.

Сам Петров дал понять, что не зря возглавляет театр. Сцены из его балетов заставили подумать о том, что с ними («Том Сойер», «Катя и Принц Сиама») было некогда веселее, радостнее, чем сейчас.

Впрочем, относительно новый опус Андрея Петрова «Фигаро» хорош не только забавностью фабулы, но и самой игрой в «настоящий балет». С цитатностью и смехом.

Беззаботным, если хотите, смехом молодости!

Евгений МАЛИКОВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Живое и мёртвое

Словесник

Живое и мёртвое

ТОЧКА ЗРЕНИЯ                                                                                                                                  

Юрий АРХИПОВ

В начале было Слово,

и Слово было у Бога,

и Слово было Бог.

Нам не дано предугадать,

как слово наше отзовётся…

Богооткровенное Слово апостола Иоанна и духовидческое слово поэта-мыслителя Тютчева. Как взывающий к нам, воспитывающий наше сознание Диалог. Объект и Субъект. Мысль поэта ведает об Абсолюте, влечётся к нему, но и пребывает – в так понятном, человечьем – смятении-сомнении: смогу ли достичь, достучусь ли словами. Как сердцу высказать себя? Как избежать словесной, давно изношенной шелухи, мёртвых слов, притаившейся в них гаденькой лжи…

Всё это не какая-то надмирная, отвлечённая диалектика-метафизика, предмет занятий людей странной профессии – философов. Касается любого из нас. Потому что вне слова любой из нас только овощ. А смысл своей жизни мы  определяем, выбирая между словами тёмными и светлыми, мёртвыми и живыми, демоническими и божественными.

Мы ведь становимся людьми, когда в раннем детстве пробуждается наше сознание, когда из булькающих звуков выкристаллизовывается поименование. Самое простенькое поначалу: папа, мама, дом, собака. (Кто забыл – перечитайте повесть Андрея Белого «Котик Летаев».) Великое множество слов прибывает потом каждый день, слова тычутся друг в друга, радуя первооткрытием смысла, мучая бессмыслицей. Вскоре мы начинаем замечать, что у них, слов, всё разное – вкус, цвет, запах. Они словно приходят к нам из разных миров.

Замечательно пишет об этом в своей недавней книге «Семицветная радуга человеческого слова» протоиерей Артемий Владимиров (московское издательство «Артос», 2009). Он выделяет семь уровней бытования слова. Уровень самый низкий – чёрное слово. Чуть повыше – слово праздное, или пустое. Третий уровень, уже вполне положительный, – тёплое слово. В шаге от него – золотое слово. Пятый уровень – красное слово, слово поэтов и трибунов, слово, которым, по Гумилёву, побеждали города. Шестой, «головокружительный», уровень – слово вещее. Слово пророков и вероучителей, к примеру, для православных – слово Отцов Церкви. «И, наконец, – пишет священник (между прочим, филолог по образованию и член Союза писателей) – выход на околоземную орбиту и вообще за пределы видимого мира, в вечность, в мир духовный, – святое слово… Поразительно, какая полярность: от чёрного до святого!»

И ведь каждый, что удивительно, может, казалось бы,  без труда подняться в эти заоблачные выси – только почитав на ночь Евангелие. Чтобы, правда, тут же и убедиться, какой на самом-то деле потребуется труд души, чтобы эту Книгу постичь. А тем более поднять свою жизнь с нею вровень.

По мере накопления в нашем сознании слов разных уровней мы вступаем, если верить философам, в Игру, когда смыслы – раздваиваясь, множась – начинают перекликаться, подмигивать (Ницше) друг другу. Вовлекая нас в водоворот загадок и противоречий. Обрекая нас на обидную беспомощность, когда пытаемся рассказать кому-то из старших о своих переживаниях и ощущениях.

Спасает от хаоса разноуровневых слов некое совершенство текста, приводящее их в гармонию. Оно возникает как чудо, как яркий луч света, обещающий покой и утешение. «Счастье есть!» (и не только в желудке), думаем мы тогда.

Таким счастьем стали для меня в детстве сказки Пушкина, и наверняка не для меня одного. Они предшествовали даже райским песнопениям в церкви, куда бабушка стала меня водить очень рано, с двух с половиной лет. Она была, кстати, неграмотной, с четырёх-пяти моих лет  я расписывался за неё на квитанциях. Однако молитва, святое слово, произносилась ею так прочувствованно, что высоко и надёжно приподнимала её над бессловесным низом и держала вдалеке от любой черноты.

К её, безграмотной женщины, высоте ещё предстояло (и предстоит!) восходить, однако Пушкин, повторяю, первым и надёжнее кого-либо указал направление движения.

Так ведь и во всём, какую область жизни ни взять, смысл, масштаб всему задаёт совершенство. Вот хоть любимейшая наша затея того моего болшевского босоногого детства на берегу Клязьмы. Разумеется, мы часами пинали мяч, бегая без толку гурьбой, лишь смутно привлечённые  какой-то ещё скрытой от нас красотой Игры. Позже, в Монино, я увидел на футбольном поле Всеволода Боброва, слушателя Военно-воздушной академии, и это было как явление Пушкина. Однако чего-то важного, смутно ощущалось, всё равно не хватало. А именно: со-товарищей их, равновеликих Пушкину, равновеликих Боброву. Ведь один Пушкин – ещё не литература, и футбол – игра коллективная, где шедевром становится вдохновение, захватившее в свою орбиту целый ансамбль игроков. Всё прояснилось и стало камертоном качества на всю жизнь, когда рядом с Пушкиным встали Гоголь и Толстой (оказались, к счастью, в библиотеке отца) и когда я увидел в «Торпедо» великую троицу – Стрельцов, Иванов, Воронин.

Точно так же, возвращаясь из школы на Первомайке, я встречал у Дома творчества киношников людей с этюдниками, малевавших наш раскидистый дуб над обрывом, с которого мы прыгали в реку. Я любил задержаться около них, придирчиво разглядывая их запечатления, сравнивая их с натурой. Однако лишь после второго класса, когда я впервые попал в Третьяковку и увидел пейзажи Фёдора Васильева, Саврасова, Левитана, мне открылся смысл и этой великой Игры – тоже ведь света и тени.

Не скрою, с читательским началом мне повезло несказанно. Как и, повторяю, со многим. Дивно, что «наше всё» именно Пушкин. Какому народу ещё так повезло?

Потом были, конечно, и другие книги. Обычные, «подростковые» – Дюма, Жюль Верн, Стивенсон, Майн Рид, Конан Дойль и прочие переводы. И тоже небесполезные для дела жизни. Отстаивать свою честь и себя научили. Прав Высоцкий, в одной из песен вспоминавший, что ребятня послевоенной поры «толковищу вела до кровянки» всегда за правое дело. Сам он тоже держался всю жизнь «правой стороны» и объяснял непонятливым почему: «Потому что я нужные книги в детстве читал».

И всё-таки те книги, как они ни были в каком-то (переходном?) периоде увлекательны, никогда не привели бы меня на филфак, а со временем и в Союз писателей. Тут определяющим стал свет русской классики. Самым первым и ярким явилось потрясение – уже не счастье, как от Пушкина, а именно потрясение – от «Первой любви» Тургенева. Жили мы вдвоём с отцом, прелестницы вокруг него, послевоенного офицера, крутились самым прелестным, соблазнительным хороводом, и кое-кто из прелестниц оставлял, естественно, нежный след и в моём семилетнем сердце. Уяснить себе сладкую муть моих чувств я не мог – а тут вдруг Тургенев! Который всё про переживания мои знал и находил для них слова упоительно точные… Как тут не заболеть на всю жизнь литературой? Кстати, глубоко неправы, на мой взгляд, те родители, что подолгу, до старших классов, удерживают детей от классики. Она настолько многослойна и универсальна, и к тому же настолько пропитана совестливостью и высшей красотой, что давать (незаметно подсовывать?) её можно и нужно с самых первых шагов начинающего читателя.

Хотя понятно, что теперешним родителям это сделать ой как нелегко. Нелегко противостоять натиску телевизора и компьютера, наступающих в каждой детской комнате с двух сторон. С одной, как представляется, задачей – принизить растущего человека, опустить, как теперь говорят, ниже плинтуса и не дать приподняться. В сущности – убить его Дух в зародыше. Тоже своего рода абортарий – это непрерывное обезьянье-бесовское кривлянье на всех каналах с торжеством слов пустых и с постоянными  вкраплениями слов чёрных. Чтобы вырастить «блондинок в шоколаде» и «качков» в духе приснопамятно шокирующей станицы Кущёвской.

Последовательное искоренение слова высокого, а тем паче вещего и святого. Разве что десять–пятнадцать минут в неделю для галочки. Для отвода глаз – разные «Что, где, когда» и прочие псевдоинтеллектуальные игры. «Умники и умницы», «Самый умный» и прочая, прочая. Иные шоумены, самодовольно снисходительные зазывалы с расплывчатыми личинами-личиками (попробуйте отличить Диброва от Галкина), сулят куш, другие – памятные призы, третьи – автоматическое поступление в престижный вуз, минуя столь же чудовищное ЕГЭ. Какая-то дикая угадайка вместо постижения всего духовно-словесного многоцветья. Назойливое внушение мысли о том, что механическое загружение памяти голыми фактами и мёртвыми словами – это и есть «ум». А ловкость в разгадывании кроссвордов – верх интеллектуального совершенства. Внизу пиф-паф для мальчиков и охота на олигархов для девочек, а сверху – натасканность в крестословицах. И все довольны, про «высокое» не забыто. У «ящика», надо полагать, «своя игра», и весьма дальновидная.

Напоминает «заботу» нашего государства о пенсионерах, о которой что ни день трубит телевизор. Прибавка к пенсии в триста рублей в то время, когда минимальная прожиточная корзина вырастает на шестьсот-семьсот. Щадящие якобы скидки цен на лекарства. В реальности: только в некоторых аптеках и только на некоторые лекарства – и на пять процентов! То есть платите, любезные старички и старушки, не тысячу рублей за пачку нужного вам препарата, а всего-то девятьсот пятьдесят.

В таких же примерно дозах можно внимать на ТВ живому слову живого писателя. Всегда кратенькому (на пять процентов!), да и то, если получит премию и тем в глазах массмедиа отличится.

И эти постоянные стенания и стоны по рейтингу. Лукавые уверения, что душа народа не принимает ничего серьёзного и жаждет одной их убогой развлекаловки. И не хочет читать ничего, кроме мусорных детективов и жёлтой прессы.

Между тем нарастает протест против этой дебилизации по американским лекалам. Только что закончившаяся ярмарка нон-фикшен – яркий тому пример. Народу там было и всегда-то в последние годы невпротолочь, но на сей раз – как в православном храме на Пасху, да простит меня Господь за кощунство. И, что отрадно, в основном – молодёжь, истово собирающая себе самые претенциозные книжные собрания.

Все толкуют ныне про социальную поляризацию, происходящую-де, со стремительностью бурной химической реакции. Народ и впрямь расслаивается на глазах, но делится он не только на пять процентов богатых и девяносто пять процентов бедных. А ещё и на умных и глупых – и вовсе не в тино-канделаковском или ксения-собчаковском понимании этих понятий, не на «успешных» и «лохов».

И тут бы государству озаботиться не строительством очередных потёмкинских (или сколковских?) деревень, не переименовыванием милиции в полицию и прочими прожектами-причудами в том же духе, а совершенствованием ума и души младых поколений. Взращиванием в них жизненно важного слова живого. Пока не поздно.

Умница Владимир Бибихин, философ и переводчик, недавно скончавшийся, нашёл прекрасный эпиграф для одной из своих последних книг – «Чтение философии». Эпиграф из рассуждений французского мудреца Серебряного века Шарля Пеги: «Научить читать – вот единственная и вот истинная цель верно понятого образования; лишь бы читатель умел читать, и всё спасено».

Уяснить бы эту мысль ответственным лицам. Без читателя России пропасть. Без слова тёплого, золотого, красного, вещего и святого стране пропасть. Без него вырастет даже не чеховский дядя Ваня, ныне всеми театрами пародируемый, а «поганый вторяк голубого экрана», как нарекает этого грядущего хама чуткий к современности поэт Андрей Родионов.

На упомянутой книжной ярмарке никто из многотысячных толп, осаждавших прилавки, не искал там «милорда глупого». Этот импульс да распространить бы по всей стране.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Опрос

Словесник

Опрос

1. Что читаете вы (или читали) своим детям-дошкольникам (внукам) перед сном?

2. Как вы думаете, поддерживают ли уроки литературы интерес к чтению? Или, наоборот, убивают его педантизмом литературоведческих разборов?

3. Может быть, стоит заменить их чтением вслух отрывков из лучших произведений, чтобы помочь школьникам ощутить красоту русского языка?

4. Что, на ваш взгляд, нужно сделать для возвращения характеристики нашей страны как самой читающей в мире?

Я благодарен учителям

Юрий БОНДАРЕВ

1. Ни в коем случае нельзя перед сном читать маленьким детям книги, в которых страшилища с оскаленными зубами ловят свои жертвы, а крючконосая Баба-яга мешает палкой в кипящем котле, косясь на пойманных ею маленьких пленников. Чувствительное воображение после подобного чтения не даст заснуть всю ночь. Только добрые радостные книги действуют успокаивающе и, несомненно, оздоровительно. В нашей семье детям читали на ночь изумительные сказки, которые они помнят до сих пор. Это «Конёк-Горбунок» Ершова и сказки Пушкина.

2. Только уроки русского языка и литературы и интерес к литературе в семье прививают любовь к чтению. Что касается так называемого разбора произведений, то всё зависит от учителя. И тут нет другого ответа. Я искренне благодарен учителям, привившим мне любовь к слову и литературе.

3. Чтение вслух может и отбить интерес к литературе, ибо при этом часто исчезает магнетизм слова. Поэтому уроки русского языка и литературы нельзя заменить чтением вслух.

4. Уже нет той «самой читающей страны в мире». В 60–80-е годы мне много пришлось поездить по миру – на конференции, по приглашению писателей, разных обществ, издательств, которые широко переводили мои книги. Именно тогда я познал это высочайшее любопытство к нашей литературе, к нашему искусству. Для того чтобы возвратить России статус самой читающей страны в мире, надо обратить чрезвычайное внимание на положение искусства в нашей стране, чтобы оно заняло достойное место, которое оно занимало прежде.

Без книги грозит расчеловечивание

Фазиль ИСКАНДЕР

1. Сам я, к сожалению, на ночь детям читал мало. Читала моя жена Тоня – всё, начиная со сказок Пушкина. Это были русские народные сказки, сказки Андерсена, братьев Гримм и так далее. Благо детских книг в нашем доме хватало, как, думаю, в каждом доме в то время.

2. Это зависит от учителя литературы. Я считаю, что литература – это тот предмет из всей школьной программы, где именно от учителя зависит, будут ли уроки литературы праздником приобщения к родному слову, праздником возникновения любви к русской литературе и пробуждения любопытства к знакомству с мировой классической литературой. А разбор произведения по учебнику, по-моему, занятие для нерадивых, скучных, серых людей. Надеюсь, их среди учителей литературы нет.

3. Конечно, хорошему учителю организация чтения вслух и обсуждения живых кусков литературных произведений – это, я думаю, настоящая радость. Это некая высокая игра учителя и учеников, пробуждающая одарённость, дремлющую в каждой детской душе.

4. К сожалению, в век электроники мы не только не сможем стать «самой читающей» страной мира, но и надеяться на расширение и даже на удержание позиций чтения как главного занятия очень трудно. Надеяться трудно, но надеяться необходимо. Без книги людям грозит расчеловечивание. В этом я убеждён.

Личность развивается в чтении

Андрей БИТОВ

1. Могу сказать, что я, наверное, был плохим отцом в этом смысле, я постоянно находился в разъездах, в своих замыслах, всё время писал. У меня было слишком много дел, чтобы читать своим потомкам детские книжки, и это, конечно, большое упущение с моей стороны.

2. По моему опыту – убивают. В школе я не читал многое из того, что считалось обязательным по программе. Мне было интереснее открывать писателей самому. В этом смысле я до всего дошёл сам и в нужное время прочитал то, что мне было необходимо.

3. Надо учить литературе, разумеется. Но как это лучше сделать, к каким методикам прибегать, я в точности не знаю. Мне кажется, что если у школьника есть склонность стать читателем, то он станет им в любом случае. Будет ли потом писателем – неизвестно. Но душой человек развивается в чтении. И чтение, конечно, необходимо в школьном возрасте.

4. Это всего лишь пропагандистский слоган. Страна и до революции читала, и сейчас читает. Просто в советское время многое не печатали, не было гласности, свободы. Из «Нового мира» и «Литературной газеты» выковыривали правду, как изюм из батона. Страна голодала по правде, поэтому был повышенный интерес к литературе, но это вовсе не означает, что в те годы читали намного больше, чем сейчас. Сегодня каждый читает то, что ему нравится, а тогда приходилось – всё подряд, чтобы найти искомое.

Одно из любимых занятий

Екатерина СИЛЬЧЕНКОВА, психолог

1. Когда дочка была маленькой, мы почти каждый вечер читали на ночь. Сейчас не вспомнить всех прочитанных книжек. Это были и весёлые истории Эдуарда Успенского, и русские народные сказки, сказки Пушкина, прекрасные стихи и рассказы Ирины Токмаковой, Николая Носова, Григория Остёра, читали «Приключения дракончика Пыхалки» Андрея Усачёва и книжку пермского писателя Владимира Винниченко «Ваше Мурычество и все аномальчики». Одной из любимых была книжка Астрид Линдгрен «Эмиль из Лённеберге». Наверное, уже в школе прочли «Алису в стране чудес», «Чарли и шоколадная фабрика», «Пеппи Длинныйчулок».

Вообще вечернее чтение вдво­ём с дочкой – одно из самых любимых моих занятий. Сейчас, когда она уже постарше, я читаю ей вслух и взрослые книжки, те рассказы или главы из воспоминаний современников, которые мне очень понравились.

2. Это зависит от учителя.

3. Когда читаешь вслух отрывки произведений, не всегда можно проникнуться красотой русского языка. Нужно всё-таки её объяснять ребятам. Литература как предмет интересна тем, что она рассказывает об эпохе, о личности и судьбе писателей. И потом прочитанное обычно хочется обсудить. Поговорить о героях, об их поступках. Талантливо поданный анализ текста может быть очень увлекателен и рождать в слушателях глубокие размышления и неповерхностное восприятие жизни.

4. Чтобы страна снова стала самой читающей, нужно лишить её жителей Интернета, компьютерных игр, медиатехники, свободы зарубежных поездок, сократить число кинотеатров и развлекательных центров. Тогда населению не останется ничего другого, как взяться за книжки. Но мне кажется, лучше страна свободная, чем читающая. И пусть каждый выбирает для себя, читать или не читать.

Душа человека тонка и эфемерна

Протоиерей Михаил ХОДАНОВ, главный редактор журнала «Шестое чувство»

1. Носова «Незнайку на Луне», стихотворения Пушкина и Лермонтова, рассказы Брэдбери, Кэрролла «Алису в стране чудес».

2. Всё зависит от преподавателя и от министерских установок «сверху». Хотелось бы больше самостоятельного чтения.

3. В ряде случаев, несомненно, стоит. Классика будет говорить сама за себя и незаметно поднимать духовное начало у ребят.

4. Видимо, нужно дождаться пресыщения общества духом потребительства до эффекта «рвоты», что, собственно, мало-помалу и происходит. Душа человека тонка и эфемерна, она требует для себя чистого наполнения. Всякая духовная и материальная аномалия либо убивает её, либо превращает душу в своего рода пружину, которая начинает отжимать и отторгать всё чуждое себе. Грубость, разнузданность и нигилизм нынешнего мира обязательно приведут к тому, что думающие люди рано или поздно будут вчитываться в книги прошлого, ища там мудрость и ответы на свои извечные проблемы и коллизии.

Нужно читать вместе

Татьяна КОРЫГИНА, художник

1. Сказки Андерсена, Астрид Линдгрен, русские народные сказки.

2. Уроки литературы нуж­ны, конечно. Кто как не учитель поможет школьнику определиться с выбором? При этом необходимо их (уроки) сделать максимально динамичными. Где каждый имел бы возможность участвовать в обсуждении произведения или литературного направления, не боясь недовольства учителя или своих родителей. Но решающее значение имеют квалификация учителей литературы и их чувство ответ­ственности перед детьми, а значит, перед нашим будущим. Но, к сожалению, год от года с этим в наших школах всё хуже и хуже.

3. Чтение вслух – это обязательное условие проведения уроков. Но никак не замена полноценных уроков с погружением школьника в мир литературы – это и самостоятельное чтение, и многое другое из арсенала отечественной и мировой педагогики.

4. Наверное, не нацеливаться на обязательность «выполнения этой задачи», а просто всем вместе (школе и родителям) пытаться открыть детям этот огромный и прекрасный мир литературы. Который, в свою очередь, способен открыть все другие миры. Вместе читать, ходить на выставки (не только на книжные), обсуждать, спорить, жить в этом мире совместно, а не порознь. Чем успешнее мы будем пробуждать в своих детях любознательность, энергию познания, тем необходимее для них станет художественная литература.

«А если учитель не любит свой предмет?..»

Мария МАЛЯРОВА, историк по образованию, мама двоих детей

1. Да, читаю своим детям перед сном. Считаю, что это лучший способ привить любовь к чтению и вкус к хорошим книгам.

2. Я думаю, что на уроке всё зависит от учителя. Хороший учитель сможет дать новую пищу для размышлений, объяснить то, что ребёнок не понял или не заметил. Если же учитель не любит свой предмет, то он может отвратить от чтения.

3. Мне кажется, что нельзя заменять уроки чтением отрывков. Литературные произведения слишком многогранны, чтобы можно было получить представление о них из отрывков. Боюсь, это будет похоже на чтение сокращённого варианта книг, издаваемого для абитуриентов.

4. Для этого надо охранять семью, создать условия материального благополучия. А до тех пор, пока папы и мамы будут думать, как прокормить семью, им не будет хватать времени почитать детям, открыть для себя и своих детей новых писателей. Конечно же, хотелось бы увидеть на прилавках книжных магазинов больше книг, в которых речь идёт о вечных ценностях. 

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Зачем нам литература

Словесник

Зачем нам литература

БОЛЕВАЯ ТОЧКА

А не бросить ли её всю с «парохода современности»?

Диалог Даниила ГРАНИНА и Александра МЕЛИХОВА

Александр МЕЛИХОВ. Современная жизнь уже давно отодвигает литературу на задворки. Почему? Да потому, что мы теперича прагматики, мы и дышать не станем, если нам хорошенько не заплатить. Мы всем народом дружно двинемся в брокеры, дилеры и стряпчие, а физиков-лириков сбросим с парохода современности. Но вы-то, Даниил Александрович, сформированы временем, которое действительно было страшным – почему же оно породило стольких идеалистов? Для начала хотелось бы узнать: кто первым пристрастил вас к книге, какими были словесники в те годы, когда вы учились?

Даниил ГРАНИН. К книге меня пристрастил не словесник, пристрастили библиотекари. Попались две хорошие библиотекарши – одна районная, вторая в школьной библиотеке. Районная присматривалась ко мне. Дома книг не было, а купить не было возможностей. Короче говоря, я брал сперва Майн Рида, Фенимора Купера, Джека Лондона, «Овод», «Спартак» и набор книг приключенческой литературы. Должен сказать, что она была высокого качества, с привлекательными заголовками – «Всадник без головы», «Последний из могикан» и пр. Заметив, что я читающий мальчик, библиотекарша меня стала спрашивать: а что тебе тут понравилось? а не хочешь ли ты прочитать про войну Гражданскую, «Чапаева», допустим, ещё какие-то вещи. Она, как я понимаю, расширяла мой круг чтения. Вторая, школьная, библиотекарша больше придерживалась школьной программы – рекомендовала Гайдара, Пантелеева.

И обе допытывались – что понравилось, а что нет. Небольшая, на пять, на десять минут, но беседа заставляла немножко иначе читать книгу.

Что касается преподавания, у нас была в старших классах хорошая учительница, которая устраивала суды над героями. Судили «Героя нашего времени». Говорили про Печорина: «Ах, он холодный эгоист». Но были и защитники Печорина. Были прокуроры, они его обвиняли. Получалось представление или пьеса. Это заинтересовывало класс – удастся защитить или не удастся. Было чтение стихов наизусть. Были девчонки, которые замечательно читали, со слезами в голосе, им аплодировали. Речи взрослых тогда, то есть преподавателей, не литературы, а математики, физики, химии, биологии, отличались цитатностью. «Любви все возрасты покорны»… – это могло прозвучать на уроке химии, допустим, биологии. Взрослые оснащали свою речь цитатами, это выходило непроизвольно.

Мелихов. По цитатам люди ещё и опознают человека своей культуры. Цитаты – это и своего рода пароли. И эти знаки культурного, национального единства мы отдаём – даже не знаю за что, и чечевичной похлёбки особой не видно.

Гранин. Да, просто звучала выразительная, красивая речь. Сейчас тоже цитируют, но в основном что-нибудь из кинофильмов.

Мелихов. А какие учебники тогда были? В тридцатые годы всем как будто заправляла идеология…

Гранин. Не помню.

Мелихов. То есть они следа в вашей памяти не оставили?

Гранин. Интересно, что именно запомнилось – суды, художественное чтение и толкование. Были литературные споры вокруг Толстого, Достоевского, Чехова…

Мелихов. Мне казалось, «архискверный» Достоевский был не допущен.

Гранин. Программа была всё-таки более свободной. И толкование тоже. Например, читали Лермонтова «Белеет парус одинокий» и объясняли, кто как понимает это стихотворение. «А он, мятежный, ищет бури…» – какой бури? Ведь это же не просто парусник.

Мелихов. Конечно. Иносказание, символ.

Гранин. А какую бурю может искать человек и зачем? Что значит «Как будто в буре есть покой»? Буря – это несчастье. Или это потребность человека? У каждого было своё толкование.

Мелихов. А об эстетической компоненте шла речь? Скажем, о том, что в стихах главное музыка, стиль, образы?..

Гранин. Наверное, насчёт образа – да, но вот эта технология, рифма в поэзии, музыка, ритм, там, хорей, ямб, гекзаметр и т.д. – этого я не помню, наверное, было что-то, но это меня лично не привлекало. Меня привлекало то, что стояло за этим стихотворением и почему оно волнует человека. А ещё – чем Пушкин отличался от Лермонтова, а Лермонтов от Блока и т.д. «Стихи о Прекрасной Даме» – что это за Дама? Существует она или это мечта? И вот возникал разговор всего класса. Это было интересно.

Учительница наша ещё привлекала тем, что уходила за пределы школьной программы. «Ну как ты не читал Флобера, Шекспира? – спрашивала. – Да боже мой, что ж ты! Ты же образованный человек!». Кроме того, она организовала литературный кружок. И вдруг все стали писать стихи. Оказалось, что в этом возрасте, 9–10-й класс, когда любовь уже полыхает, обязательно надо писать стихи, потому что нельзя изъясняться в любви прозой, это невозможно, можно только стихами, и разного размера – от частушки до, понимаете, какой-нибудь там…

Мелихов. Сонета.

Гранин. До оды. Это литературный кружок, который увлёк всех. У нас проводились олимпиады математические и физические, были хорошие преподаватели математики, был замечательный физик, биолог… Хорошие преподаватели были, все, кроме химии, преподавательницу химии мы называли Щёлочь. Но литература влекла всех.

Мелихов. Это в то время, когда Петроград стал уже Ленинградом?

Гранин. Да, это уже был Ленинград.

Мелихов. А вот те репрессии после убийства Кирова, как они отразились на вашей жизни?

Гранин. Арестовывали родителей, а за ними исчезали дети. То есть их высылали из Ленинграда. После убийства Кирова было выслано сорок тысяч.

Мелихов. А на уроках это чувствовалось? Подавленность какая-то или чувство, что нам не до книг сейчас, слишком уж жизнь страшная?

Гранин. Мало чувствовалось. То есть мы сочувствовали, огорчались. Вот Толю Лютера выслали, замечательный парень, выслали Жупахина, выслали Колбасьева… Но поскольку это нам никак не объясняли, понятие «враг народа» для нас не работало, сокровенно мы понимали, что эти высылки несправедливы, ошибка какая-то. Я особенно это понимал, поскольку у меня отца выслали, я, может быть, острее воспринимал эту потерю. Но – не боялся. Не было страха. «Работал» инстинкт, а не страх. Мы избегали обсуждать, знали – «опасно»! А страха перед идеологией, идеологической составляющей у нас не было.

Мелихов. То есть, можно сказать, страх не отравлял радость чтения?

Гранин. И чтения, и любви.

Мелихов. А в какой степени формирование личности зависело от книг и в какой от жизненного опыта?

Гранин. Были книги сильного действия, а были книги просто занимательные. Очень действовал «Овод», очень действовал Дюма, очень действовал Джек Лондон. Меньше действовала классика наша русская, там нет таких героев, какие потом были у Гайдара – Мальчиш-Кибальчиш, например. Я любил «Капитанскую дочку», «Дубровского».

Мелихов. Это понятно: мужество, верность… Это и для меня были очень важные образцы. И всё-таки когда я прочёл вашу книгу «Иду на грозу», я понял, что буду физиком. Я понял, что физики – самые лучшие люди на земле, что они самые умные, самые остроумные, смелые, прыгают с парашютом и одновременно делают открытия – в общем, я пошёл в физику наполовину благодаря вам. И только в последний момент свернул в математику. Которую тоже считал только входом в физику.

Гранин. Испортил вам жизнь? Да, я как-то влиял на выбор профессии для ряда людей, которые признавались мне в этом. Дело в том, что у меня была идея – я считал, что люди, которые занимаются наукой, творческим трудом, это люди выше на голову нас всех. Они бескорыстны, они занимаются будущим, они его видят, они не живут в сегодняшнем дне, в лабораториях происходит невидимая и непонятная всем другим людям драма идей, столкновение каких-то (как говорит беседующий со мной писатель Мелихов, у которого это любимое слово) грёз.

Мелихов. Приятно, что и мне что-то удалось вам подарить..

Гранин. Главный грёзолог нашей страны…

Мелихов. Да, грёзовед. Но вот ещё такой вопрос – судьба книги в компьютерное время. Умрёт ли книга как материальный носитель или будет жить, несмотря на то, что всё можно с экрана читать?

Гранин. Вопрос достаточно серьёзный, настоятельный. Время всё упорнее выдвигает его, потому что появилась электронная книга. Она даже приняла формат книги, чрезвычайно удобна. Я пользуюсь ею. Вот я поехал с дочкой в Карловы Вары, в санаторий, хотел взять с собой что-то читать, взял электронную книгу, где были собрания сочинений Достоевского, Толстого, Чехова, Лермонтова, Пушкина, полные собрания! В одном чипе это всё было. И я наслаждался там чтением дневников Льва Николаевича Толстого. Никогда я не мог бы взять с собой шестнадцать томов Толстого. А тут очень удобно и хорошо. Ну, есть некоторые неудобства, которые очень быстро осваиваются. Но есть «но». Во-первых, я лишаюсь эстетической составляющей, ведь книга – это художественное, полиграфическое создание. Иллюстрации я не очень люблю. Но вот шрифт, шрифтовая игра, переплёт, бумага… всё это, переплёт, запах… Электронная книга не пахнет. А эта пахнет. Кроме того, в электронной книге нет следов предшествующих читателей – пометок на полях, подчёркнутых строчек. С другой стороны, освобождается квартирное пространство. Возникают лёгкость, удобство обращения с библиотекой, то есть находить легче. Так что электронная книга, электронное чтение имеет неоспоримое сегодня преимущество.

Мелихов. Сейчас довольно популярно мнение, что русская литература учила бескорыстию, не учила человека быть деловым, всё время влекла от будней, от прагматики куда-то в небеса, в мечты, в грёзы. И это сделало Россию отсталой страной, это вызвало революцию, и в наше прагматическое время нужно эту опасную для жизни классику задвинуть куда-нибудь в подвал – ну, какие-нибудь сверхинтеллигентные любители пусть ею занимаются, а массовому читателю она не нужна. Поэтому нужно её из первостепенных предметов перевести во второстепенные, а на первостепенные передвинуть предметы утилитарные: экономика, информатика, химия, физика и тому подобное. Как вы к этому относитесь?

Гранин. Это наивно и неправильно. Во-первых, вы преувеличиваете роль литературы.

Мелихов. Не я, я только повторяю…

Гранин. Всё равно. Вы повторяете с таким восторгом…

Мелихов. Хорошо, я буду повторять со слезами.

Гранин. Это мнение я не могу принять, потому что оно преувеличивает роль литературы. Литература не предназначена для того, чтобы…

Мелихов. Учить.

Гранин. И даже воспитывать человека. У неё более высокое предназначение, она предназначена ни для чего.

Мелихов. Не для житейского волненья, не для корысти, не для битв…

Гранин. Она для наслаждения, для мечты, для размышлений. Ну, вот товарищ Сталин любил читать классику и читал внимательно, с комментариями на полях. Два раза перечёл «Воскресение» Толстого, Чехова любил читать, Достоевского читал, то есть читал величайших моралистов, можно сказать. И что? А приезжая из своей квартиры или из своей дачи в Кремль, без всяких сомнений подписывал расстрельные списки и совершал свои злодейства, нисколько не мучаясь при этом совестью. Ну, это крайний пример, но во всяком случае, если бы литература обладала такой очищающей силой, мир был бы лучше.

Мелихов. Я-то вообще считаю, что литература не учит и не воспитывает – она защищает. Защищает от ужаса нашей мизерности. Человек, который обладает литературным даром и с восторгом прочёл какие-то прекрасные книги, живёт в более красивом мире, воображаемом красивом мире, чем те, кто не обладает начитанностью и эстетическим вкусом. А красота нас защищает от ужаса. Разве экономика или информатика защитят нас от старости, смерти, утрат, предательств, от унижений? А литература защищает. Не так неотразимо, как хотелось бы, но ничего лучшего всё равно не придумано. И те умники, которые хотят оставить людей без литературы, оставляют их без экзистенциальной защиты. Наедине с безжалостным космосом.

Гранин. Можно и так понимать. Разные есть вещи, которые привлекают к художественной литературе. Во-первых, ты лучше узнаёшь человека. Лучше узнаёшь злодея, лучше узнаёшь доброту, душевность и т.д. Откуда мы узнаём бескорыстное и красивое состояние человека? Вот «Дон Кихот» например. Достоевский считал книгу «Дон Кихот» величайшим произведением мировой литературы. Помните, «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!» – это мы знаем из «Фауста». Мы знаем 1812 год из романа «Война и мир»… Литературные герои избавляют от одиночества, сопровождают нас.

Кроме того, обогащается речь; сравнения, метафоры, синонимы – вся эта оснастка языка русского возникает из литературного чтения прежде всего.

Мелихов. И ещё. Сегодня в государственную повестку дня поставлено патриотическое воспитание. Но патриотизм – это прежде всего эмоциональное единение с предками. И где же мы знакомимся с этими самыми предками, как не на уроках литературы? Те, кто изгоняет литературу из школы, тем самым подкапываются под национальное единство, не побоюсь этого штампа, ибо уничтожение литературы ведётся под куда более демагогическими лозунгами. Разумеется, это зависит от власти – продвигать литературу в школу или задвигать её в подвал. Так кто-нибудь во власти производит ли на вас впечатление человека начитанного и умеющего ценить хорошую литературу? Если судить хотя бы по его речам?

Гранин. Насчёт речей ничего не могу сказать, потому что речи им пишут, это зависит от спичрайтеров – «Ой, не хватает нескольких пословиц» или «Юмор надо добавить». Это составляется по таким рецептам, которые не свидетельствуют о знании литературы или языка… А литература у нас, по-моему, довольно прочно отодвинута, потому что считается, что нужны практические знания, математика нужна. Компьютер не требует стихов, компьютер требует математики, физики, химии и так далее, компьютер требует способностей логического мышления. И что мы имеем в результате? Мы убедились вначале, что это действительно не нужно. Ну не нужно это и не нужно. А нужно овладеть информатикой, нужно, понимаете ли, для того, чтобы уметь пользоваться этими машинами, машинками, железяками. А стихи не нужны. Но, кажется, мы начинаем убеждаться, что это пагубная идея. Это пагубная идея, которая погубила во многом наше общество. Рыночные отношения плюс отсутствие гуманитарного образования – они заодно сделали очень много для того, чтобы испортить человека. Советский человек был более моральным, чем сегодняшний «рыночный» человек. Бессовестность, понимание того, что только деньги всё решают, что никакие, понимаете, ваши законы, политика, ваша забота о Родине – всё это пустые слова. Деньги! Деньги важнее Родины, деньги важнее истории нашей, деньги важнее красоты. А что важнее денег? А ничего – ни ваши Толстые, ни ваши Чеховы – нет ничего важнее денег. И поэтому пошли вы все подальше с вашими разговорами.

Мелихов. А возможна ли столь вожделенная всеми нами модернизация с таким человеком, с чистым прагматиком? Считается, что Россия должна модернизироваться, а модернизация – это рациональность. Есть люди (я буду пересказывать вам их идеи с мрачным выражением лица), уверенные, что прагматизм и рациональность одно и то же, хватит-де нам витать в облаках, пора сделаться рациональными, и тогда Россия модернизируется сама собой.

Гранин. Может быть, отчасти они правы. Ну а для чего нам эта модернизация? Для чего, если мы уже бессовестные люди, если мы перестали ощущать красоту природы, нас это не волнует? Музыка не волнует. Зачем нам технология? Чтобы мы были не хуже других? Это не мерка. Будем не хуже, чем японцы или американцы, минус то моральное, религиозное и эстетическое воспитание, которое у них имеется и которое они хранят и пользуются им. Я был в Японии как раз в то время, когда цвела сакура. И вот японцы говорят мне: «Поедем». И мы приехали в красивый сад. Японские сады – это чудо. Сели возле цветущей вишни. Я посидел пять минут, насилуя себя. Ну цветы, ну пахнут, ну красиво, ну что ещё? Встал, пошёл гулять. Я вернулся – они всё ещё сидели совершенно разомлевшие от счастья.

Мелихов. И такими мы не будем?

Гранин. Я не знаю. Это воспитание вековое. Но я понял, какой я во многом примитивный человек, хотя люблю бывать на природе, но вот такого проникновения мне всё больше не хватает в нашем рыночно-кошельковом мире.

Мелихов. Мне кажется, что литература – это и есть наша сакура. Если мы её отрежем, то останемся без ничего. Без того, что нас объединяет и радует.

Гранин. Наверное, правильно вы сказали.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Делать жизнь с кого?

Словесник

Делать жизнь с кого?

КРУГЛЫЙ СТОЛ

С лишнего человека веков минувших или героев нашего времени

Престижная должность, машина, квартира, часы от Картье, отдых на мировых курортах. Культура в современное понятие успешности не вписывается. Стоит ли, впрочем, этому удивляться, если даже в школе единственный предмет, который говорит с ребёнком как с носителем души, отодвинут на задворки? Об этом, о месте традиционных ценностей и классической литературы в школе и жизни, шла речь на состоявшемся в нашей редакции круглом столе, в котором приняли участие педагоги, авторы учебников, издатели.

Леонид КОЛПАКОВ, первый заместитель главного редактора «Литературной газеты»:

– Уходящий 2010-й – Год учителя превратился в «год чёрного пиара учителя». Трудно рассчитывать, что из школы начнут выходить люди с широким кругозором и наша страна вернёт себе имидж самой читающей. Даже студенты гуманитарных вузов не читали ни «Анну Каренину», ни «Хаджи-Мурата»…

Елена РОМАНИЧЕВА, кандидат педагогических наук, декан филологического факультета Московского гуманитарного педагогического института:

– Ситуацию с потерей чтения европейские страны уже пережили. И когда они её проанализировали, выяснили, что усилия профессионального сообщества ничто, если они не находят отклика в семье. В Англии, например, существует специальная программа, поддерживаемая на государственном уровне, – совместное чтение детей и родителей. И у нас сейчас главная проблема со взрослыми, а не с детьми. Пока дети в школе, мы их хоть как-то окормляем, окультуриваем.

Из домашних интерьеров пропадают библиотеки. Загляните в журналы, которыми завалены все киоски и в которых в последнее время каждая звезда пытается показать свой интерьер. Нет библиотек. Сегодня я купила для мамы журнал «Антенна» с телепрограммой: там нет ни одного интерьера, в масштабе которого есть книжка.

Алексей ЛУБКОВ, доктор исторических наук, проректор Московского института открытого образования:

– На мой взгляд, мы в лучшем положении по сравнению с Западом: они свою национальную культурную идентичность во многом утратили. Наша перманентная модернизация в разных её вариантах – дореволюционная, столыпинская, сталинская – всё время задавала некий вектор идентичности. И мы по-своему в него встраивались. Когда в 30-е годы Сталин решил сделать акцент на неких национальных культурных основаниях, были возвращены и преподавание истории, и некоторые классики, но далеко не все. Достоевский не был возвращён, и это неслучайно: всё, что касалось духовной стороны бытия личности, должно было уйти. Проект создания нового советского человека, советской идентичности исключал необходимость и возможность обращения к внутреннему миру.

Но литература, несмотря ни на что, продолжала дореволюционную традицию. Вот здесь, на стене кабинета, в котором проходит наш круглый стол, висят портреты главных редакторов «Литературной газеты»: многие из них как раз умели, несмотря на все сложности, эту традицию поддерживать. Отказавшись от советского наследства, к другому, новому берегу мы пока ещё не приплыли. Может быть, новый берег – это наша старая добрая русская традиция.

Ольга БРЮХАНОВА, кандидат философских наук, лауреат премии президента в области образования 2009 года, учитель литературы школы № 947:

– Увы, я вижу иное: вечные ценности, национальные традиции чужды современным детям. Они живут совершенно в другом измерении: в культуре потребления, гедонизма, наслаждения, удовольствия и счастья, и их сознание не приучено анализировать и рефлексировать. Современная культура – поверхностная, массовая – приучает детей скользить по поверхности. Вот что мне однажды заявили ученики одиннадцатого класса: «А нам неинтересен Чехов, его интеллигентские рефлексии нам чужды. Нам надо посмотреть на модели преодоления препятствий и решительных жизненных шагов, которые помогут нам здесь и сейчас».

Мы с современными детьми как будто на разных планетах. И не только с детьми. Говорим, что конфликт отцов и детей извечен, но сейчас и с поколением сорокалетних отцов иногда очень трудно находить точки соприкосновения. Самое больное, что государство ставит образование в область сферы услуг. И уже знаменитые учителя, победители конкурсов, привычно говорят: «Мы должны предоставить образовательные услуги». Родитель – заказчик. Попробуйте этого родителя заставить, умолить, упросить прийти вместе с ребёнком, послушать и обсудить. Родитель заказывает! А мы находимся в позе «чего изволите».

Лубков. Любое поколение начинает с ниспровержения – это процесс самоутверждения, вписания в этот мир. Задача – найти связи, токи протянуть, чтобы традиции передавались, если можно так выразиться, по наследству. В двадцать, тридцать, сорок лет люди сами к этому придут. Сама среда, сама культура их подтолкнёт. Такая же проблема была и в XIX веке, и в XX. Но культура, и прежде всего литература (я бы ещё здесь назвал кинематограф), помогают эту проблему разрешить, потому что сами образы, которые мы формируем в процессе художественного осмысления действительности, уже растут своей жизнью вне зависимости от нашего с вами желания. И эти ростки потом дадут свои плоды.

Инна КАБЫШ, поэт, учитель литературы школы «Золотое сечение»:

– У меня такое ощущение, что сейчас что-то можно сделать, только если ляжешь костьми. По-другому ничего не получится. Семь лет я ложилась костьми, то есть преподавала не только литературу, но и мировую художественную культуру, составляла списки книг для детей и – вы будете смеяться – для родителей. Я заклинала: «Господа, вместе с детьми перечитывайте классику. Двадцатый век для вас вообще терра инкогнита, вы же на других книжках учились. Читайте». Мой авторитет, какая-то харизма, то, что я писатель, то, что я таскала их на какие-то вечера, то, что мы объездили всю страну, были во всех театрах, – вот только это помогло...

Но второй раз я такой путь не пройду. Сейчас просто работаю учителем-предметником, и я чувствую – у меня нет почвы под ногами, потому что дети не знают ничего. Приведу только один пример. Урок «Пушкин. Лицейские годы». Показываю, конечно, слайды, в том числе знаменитую картину Репина – Пушкин читает стихотворение «Воспоминания в Царском Селе». Говорю: «Вот это картина Репина, здесь вот Пушкин, Державин. И я вам расскажу один прикол. Вот видите чиновника, остроносого, в белом парике, – это поэт Чуковский». На этом месте дети всегда смеялись. Эти не смеются. «Чуковский, – говорю я, – слушающий Пушкина». Молчат. Они не знают, ни кто такой Пушкин, ни кто такие Державин, Репин, Чуковский. Не знают, кто когда жил и кто что написал. Седьмой класс. Намекаю: «Муха, Муха-Цокотуха». Молчат…

Увы, быть просто учителем не получается, не работают никакие привычные механизмы: выкладываешься по полной, а ребёнок и до дома ничего не донёс, всё улетучилось.

Ольга МОНЧАКОВСКАЯ, лауреат гранта Москвы в области образования, зам. директора школы № 499:

– Мы говорим, что культура передаётся через язык. Так вот проблема в том, что для поколения сегодняшних детей язык даже двадцатого века – это архаика, не говоря уже о девятнадцатом. Дети хотят читать – у них большая потребность в творчестве, в самореализации, – но классическую художественную литературу они не читают с удовольствием, потому что не понимают слов, которые там написаны.

Словарный запас – на уровне бытового общения. Чтобы его поднять, должен быть определённый культурный контекст. Кинематограф мог бы помочь, но современные режиссёры во всё обязательно должны привнести что-то своё. Взять, например, экранизацию «Тараса Бульбы» – её же смотреть невозможно! Потому что где тут Бульба и где тут Гоголь? Это не «Тарас Бульба». Вот об этом нужно подумать, о том, чтобы экранизации совпадали с источником, как это делает, например, Би-би-си в Англии, педантично выдерживая классику. И там ведь интерес к литературе возвращается, там самые популярные актёры читают вслух детям сказки с экрана. Какая это речь! И дети слушают.

Лубков. Что значит буквально сверить с источником? Вот Андрей Тарковский экранизировал рассказ «Иван» Владимира Богомолова. Это было уже другое произведение, но это был шедевр. Чего нам действительно не хватает – того, что есть на Би-би-си и было у нас в советское время, – учебного телевидения.

Сергей ЗИНИН, доктор педагогических наук, профессор кафедры теории и методики преподавания литературы Московского педагогического государственного университета:

– Мы не наращиваем свои возможности, а всё время что-то теряем: нет учебных передач, недостаточно учебных часов, нет литературы как обязательного предмета для итогового контроля, нет сочинения, а это всё-таки было стимулом для изучения. Во время обсуждения введения ЕГЭ некоторые стали утверждать, что литература как учебный предмет вообще не нужна, потому что дети на своей жизненной дороге с ней и так не разминутся. А я знаю случаи, когда они просто не вышли из автобуса на экскурсии. Это был их ответ Чемберлену. Поэтому не могу с уверенностью сказать, что дети сами приедут к большой культуре...

На изучение литературы в базисном учебном плане отводится три часа в неделю. При таком количестве часов мы не можем поддерживать наш предмет. Специалистам в области космических технологий никто не отважится не доверять, а литературу у нас знают все, в литературном образовании разбираются все, все учат. Министерство тоже поддерживает непрофессионалов: нужно слушать родителей, широкую общественность, потому что профессионалы тянут одеяло на себя, это заинтересованная сторона. Будто бы мы заинтересованы в какой-то корысти.

Экспансия непрофессионалов вынуждает всё время оправдываться, быть в состоянии обороны, а мы должны быть в нападении. Мы ведь не требуем: отберите у математиков то-то и отдайте нам. Верните нам наше же. «А чем вы лучше других? Почему математики не говорят: «У нас что-то особенное. Или биологи?» Но это же чиновное лукавство, понятно же, что без литературы нет культуры, нет культуры – нет самоидентификации, без самоидентификации нет общества, нет государства.

Кабыш. Вот что самое обидное – недоверие. У нас всё обсуждается: даёшь список внеклассного чтения, родители тут же в штыки: «Зачем «Слепой музыкант»? Это тяжело. «Дети подземелья»? Это страшно. «Гуттаперчевый мальчик» – погибает, это плохо. «Белый пароход» – мальчик погибает, «Мальчик у Христа на ёлке» – опять погибает. Что же это у вас все мальчики погибают?»

Родители ещё худо-бедно соглашаются с классикой: Достоевский – это бренд, вроде как-то неприлично не знать. С современной – каждая книга с боем.

Зинин. Сейчас к нам вернулись, актуализировались те понятия, которые в советское время были просто историзмами: бешеные деньги, нищий, богач. А положительного образа предпринимателя нет. «Нравственные отправления личности»… Конечно, такая литература сейчас мешает, мешает ликующим, праздношатающимся, греющим руки на крови. Несозвучная, неполиткорректная… Герой рассказа Бунина «Господин из Сан-Франциско», говоря современным языком, олигарх, которого внезапно хватил удар, и всё его злато оказалось никому не нужным.

Алексей ФЁДОРОВ, кандидат филологических наук, редактор отдела литература издательства «Русское слово»:

– Мы справимся с задачей даже в тех условиях, в которых мы все оказались, но, пожалуйста, дайте работать нормально, не отвлекайте нас технологическими картами, рабочими программами, той кошмарной писаниной, которую приходится делать почти постоянно. Стало как-то зазорно заниматься своим делом, самое страшное административное ругательство – «урокодаватель». То есть нам надо постоянно на что-то отвлекаться, придумывать птичий язык, в котором обязательно должны звучать слова «компетентность» или «компетенция» (кто бы объяснил разницу), «метапредметность» (создаётся впечатление, что это один из способов разрушения предметности как таковой), «универсальные учебные умения», «деятельностный подход»… Это отнимает время и силы, мешает заниматься главным, ради чего мы, собственно, в эту профессию и пришли.

Романичева. Только что закончился конкурс на получение гранта Москвы в области образования, который теперь судят не только профессионалы, но и представители родительской общественности. И вот после двух выступлений, сделанных на таком метаязыке о метапредметности и метакомпетенциях, одна дама – очень милая – толкает меня локтем и спрашивает: «Простите, а о чём они говорят?» Уже и родители начинают понимать, что если учитель говорит на птичьем языке, значит, там нет ни формы, ни содержания.

Лариса НОВИКОВА, кандидат педагогических наук, член федеральной предметной комиссии по литературе ФИПИ:

– Сергей Семёнович Уваров когда-то давно сказал: «Просвещение – это огонь, который не только светит, но и жжёт». Государству – во всяком случае административно-чиновному – ни просвещение, ни литература, ни национальная идентичность, ни культура не нужны. Всё это пугает, потому что именно – жжёт.

Если бы дело было в пяти, десяти чиновниках от образования – это было бы большое счастье, потому что кто-то где-то сменится, и всё потечёт по-другому. Но это система. А системе читающий человек не нужен. Потому что читающий – значит глубоко чувствующий, мыслящий или и того хуже – вольномыслящий.

Людмила ДУДОВА, кандидат филологических наук, зав. кафедрой филологического образования Московского института открытого образования:

– Готовясь к сегодняшней встрече, с огромным удовольствием перечитала статью Льва Аннинского, опубликованную в одном из сентябрьских номеров «ЛГ», – очень достойный ответ на часто повторяющиеся вопросы: нужно ли сейчас изучать литературу, если она мешает осваивать косинусы и синусы и становиться успешным. Лейтмотив, что никто не читает, – это то, что мы чаще всего встречаем в СМИ. Но в ходе проекта «Литературный венок России» мы получили прямо противоположный ответ: читают. Во втором этапе олимпиады по литературе захотели принять участие не десятки, а сотни детей, хотя победа в ней, прямо скажем, ничего им не даёт. И им наплевать на портфолио, потому что дети его значения ещё не осознают. Кому-то очень нужно перевернуть ситуацию и доказать, что никто не читает, что территория свободна, можно засевать.

Другое дело, а что детям читать? Из интерьеров домов книги исчезли, в школах полного комплекта литературы двадцатого века тоже нет, потому что школьные библиотеки вообще теперь комплектуются исключительно по воле и желанию управления образования. Слава богу, в Москве Департамент образования на это выделяет средства и намеревается выделять больше, но и в столице с комплектованием проблемы есть.

Биографический подход в преподавании литературы сведён на нет, и создаётся представление о художнике как о каком-то то ли небожителе, то ли неудачнике, но не как о человеке, который целью своей жизни сделал поиски истины. Наше государство, претендующее на звание самого демократического в мире, считает своим законным правом отобрать право ученика учиться, с кого бы жизнь делать. Где же ребёнок будет знакомиться с этим, если не через постижение гуманитарных предметов, место которых сужается с какой-то катастрофической быстротой? Убрали литературу, следующая на очереди – история. Она тоже, видите ли, к датам даёт привязку, она тоже мешает. Обрезали мировую художественную культуру, изобразительное искусство, музыку. И кого мы подготовим в результате? Это будет даже не варвар, это будут винтики, твари безмолвствующие, существа, которых и «хомо» назвать невозможно.

Сегодня я была на конференции по поддер­жке национальной программы чтения, которую проводит Министерство культуры. Министерство образования и науки ни одной конференции по литературному образованию, по проблемам чтения не провело. Более того, оно вычеркнуло заявку на олимпиаду федерального уровня по теории и истории литературы, русскому языку и межкультурной коммуникации. Конечно, зачем нам знать историю величайшей в мире литературы, которая, кстати, остаётся одним из немногих наших приоритетов на международном поприще? Да если нас всех в стране что-то ещё и объединяет, так это литература. Совершенно очевидно, что случайным подобное отношение к предмету назвать очень трудно.

Зинин. Можно ещё вспомнить фразу, которую произносит герой Валентина Распутина в его романе «Дочь Ивана, мать Ивана»: «Мы, русские, большой наглости не выдерживаем». Как бороться с малой, ещё можем осознать, от большой мы теряемся. Там вот надо воспринимать всё то, что сейчас делается с нашей великой литературой, как «большую наглость».

Спустили сверху из министерства инструкцию изучать – «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына в адаптированном варианте. Прекрасно, замечательно! Но часов-то нет, программа одиннадцатого класса и так уже перегружена. Когда экзамен по литературе является необязательным, в одиннадцатом классе учитель в основном занят тем, что натаскивает на задания ЕГЭ по русскому языку. Какой там Солженицын?! На первое место выдвинулись суффиксы, префиксы, написание «жи», «ши» и так далее, ушли вершинные проявления языка.

Романичева. Если бы написание «жи», «ши» было действительно выдвинуто на первое место, они бы в свободном тексте ошибок не делали. Ведь весь ужас в том, что они, судя по результатам выполнения заданий части А экзамена по русскому языку, правила знают, но применять не умеют. Потому что нет обучения ученика написанию свободного текста.

Людмила МАЗУРОВА, ведущий редактор отдела «Общество» «ЛГ»:

– На съезде учителей-словесников предлагали, что если уж от тестирования никак нельзя отказаться, пусть будет ЕГЭ для тех, кто намеревается поступать в гуманитарный вуз, а для остальных – выпускной экзамен, сочинение, на уровне школы. Но идея не была поддержана. На ваш взгляд: почему?

Дудова. По той же самой причине, по которой не поддерживают преподавание литературы. Нам предлагают сформировать поколение, которому не надо выбирать: оно будет идти, куда прикажут. Альтернативная форма итоговой аттестации имеет право на существование, причём не только по литературе, но и по рус­скому языку, и по истории, и даже по математике и физике, потому что и там тоже нужно дать шанс учащемуся высказаться более развёрнуто. Почему все думают, что если выпускник придёт на устный экзамен, то обязательно провалится? Может быть, это будет его звёздный час.

Хочу привести один просто анекдотический факт, который, между прочим, заметили пришедшие к нам на апелляцию выпускники. Спрашивают меня: «Людмила Васильевна, мы сдаём ЕГЭ по русскому языку и по русской литературе, а почему разделы экзаменов имеют латинские название – часть А, B, C?» Я тоже задала этот вопрос – нет ответа.

Нам вообще навязывается какой-то новояз. И он работает и против учителя, и против ученика, дети порой не могут даже прочитать задание. Два года назад после провальной сдачи пробного экзамена по математике срочно было созвано совещание, на которое пригласили и меня как заведующую кафедрой филологического образования – видимо, для того, чтобы я осознала степень ответственности. И что же вы думаете? Все до одного математики сказали, что в провале экзамена по их предмету виноваты учителя русского языка и литературы. И мне нечего было возразить. Потому что дети не умеют читать, не понимают, о чём их спрашивают и как надо отвечать!

Язык и литература – это основа: литература работает с текстом, язык – это то, что создаёт литературу.

Романичева. Если сейчас изменят учебные пособия под формат ЕГЭ, рухнет последний бастион. Вы понимаете, это очень порочно в профессиональном отношении: содержание образования начнёт подстраиваться под формат аттестации.

Лубков. Форматируют на всех этапах – и в школе, и в вузе, и в тех предметах, где, откровенно говоря, и формат невозможен: всегда ответ будет неполным. Явление культуры или историческое событие всегда многогранно, и к какой-то единой формуле привести их очень сложно, мы каждый раз прочитываем его по-новому.

Фёдоров. В понедельник у меня был урок в девятом классе. Перед тем как сесть писать сочинение, позволяем себе некоторые вольности: пофантазировать, перенести героев в современность. И было такое провокационное задание: представить себе (конечно, невообразимая ситуация) Митрофанушку в роли современного министра образования. Вот как должна была бы выглядеть, по мнению детей, программная речь министра. Во-первых, учить только тому, что пригодится в жизни. Понятно, география не нужна – есть извозчики и таксисты; математика не нужна – не буду я делиться ни с кем; литературу разгрузить – убрать древность, и особенно Фонвизина. Во время уроков желательно побольше игр, поменьше писанины, на экзамене никаких, даже микросочинений, – только галочки ставить в нужные клеточки. Хорошо бы ввести уроки полового воспитания, поскольку – не хочу учиться, а хочу жениться. Или хотя бы, говоря о литературных произведениях, делать акцент вот на этом, а не эпитеты и метафоры разыскивать. За – жизнь, причём лучше о взаимоотношениях полов.

Я был в лёгком нокдауне после услышанного. До них же баталии о том, что и как преподавать, пока, слава богу, не доходят, а ведь подобные проекты, которые только на первый взгляд кажутся безумными, зреют. Зреет новый образовательный образ филологии в старшей школе – три предмета: русский язык, иностранный, литература. С маленьким таким примечанием – учащийся может выбрать для изучения два предмета из трёх. Давайте угадаем: что он выберет?

Колпаков. Хочется, чтобы, как в старые добрые времена, был какой-то учебник классический, безусловный.

Романичева. Этого не будет никогда. Учебник и учитель должны работать в одной парадигме, и учителю должно быть предоставлено реальное, не навязанное сверху право выбора учебников. А в школу приходит в пятый класс книга Курдюмовой, в шестой – Беленького, в седьмой – Коровиной, в восьмой… В конце концов учитель думает: «Да пошли они все со своими учебниками. Буду я учить без них». Но без учебника-то может учить только мастер. А если ребёнок заболел?

Когда каждый год федеральный перечень учебников пересматривается, вы представьте себе: что это значит? Это всё равно как если бы нас ежегодно заставляли менять паспорта.

Дудова. Литература, так же как и история, ещё ведь отличается от других предметов и тем, что только по учебнику учить невозможно. А у нас в федеральный перечень входит только он и бюджетное финансирование идёт только на него. Тексты, хрестоматии, сборники критических работ школа закупить не может. Министр категорически запретил какие-либо поборы, но как же изучать предметы гуманитарного цикла без текстов?

Муниципальные, региональные, федеральные библиотеки стонут – сокращается финансирование на закупку литературы. Я две недели назад встречалась с директором лучшей, единственной в мире библиотеки детской литературы. Так у них уже закончилось финансирование, они не могут купить ни одну книгу! Не могут обеспечить подписку периодических изданий. Когда я начинала работать, в каждой школе были «Литературная газета», методические издания, «толстые» журналы. Тогда я могла требовать с ученика что-то, а сейчас как?

Зинин. Качественные учебники поддерживают литературу как учебную дисциплину, в чём ей, кстати, последнее время отказывают. Говорят: «Да никакая это не учебная дисциплина, это искусство, поэтому плохо форматируется в ЕГЭ, плохо укладывается в какие-то устойчивые понятия, формулы». В этом смысле учебник нам тоже большая поддержка, потому что он напоминает демагогам, что литература – это и искусство, и учебная дисциплина, и наука: есть история литературы, теория литературы, профессиональный язык, на котором мы говорим о литературе.

Дудова. У нас учителю иностранного языка, а он неизвестно понадобится или нет, разрешено делить класс пополам. Учитель русского языка уже преподаёт его как иностранный, потому что у нас теперь везде классы с поликультурным и полиязыковым составом. Мы не просим, чтобы делили классы, мы просим, чтобы хотя бы уменьшили нагрузку с восемнадцати до шестнадцати часов. Все говорят, что учитель русского языка и литературы – это «главный учитель», но он поставлен в совершенно жуткую ситуацию. Каждую минуту он проверяет какие-то тетрадки, он всё время с книжкой, потому что он читает везде и всегда, иначе нельзя.

Колпаков. У нас давно не было в редакции такого количества замечательных людей. Учителя, словесники в первую очередь, – самый наш внимательный читатель. Думаю, что мы для них по большому счёту и работаем. Дай бог, чтобы всё продолжалось, чтобы у вас хватило сил и в будущем сеять доброе, вечное. Мы помним про вас и про детей, которые будут нашу газету читать. Будут ли? Поймут ли нас? Конечно, хотелось бы, чтобы связь поколений не прервалась. Надеемся, что не прервётся.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Обольщение классикой

Словесник

Обольщение классикой

ЗА ПАРТОЙ

В «Жар-птице» учатся петь, танцевать и чувствовать слово

Школа как школа – типовая, 63-го года постройки. И внутри – обычно, никакого суперевроремонта, хотя чисто и даже уютно. Это уют душевного тепла.

На перемене слышится ребячий гомон… и музыка… и пение. Настоящее, живое. Звук доносится с пятого этажа, там актовый зал и кабинеты физики и химии. В актовом зале сейчас будет хор у второклашек. Но пока никого нет, здесь, в небольшом закутке, можно ещё раз попробовать вытянуть верхнее ля. Чтобы потом, на репетиции арии Сюзанны, связки не подвели.

Не буду вводить вас в заблуждение – это, конечно, не обычная школа, а центр образования № 324 «Жар-птица», в которой наряду с общим школьники получают начальное музыкальное образование. Похожих в Москве шесть, а ориентированных на музыку – только две. Когда дети записываются в первый класс, они проходят прослушивание: повтори голосом ноту, сыгранную на пианино, повтори ладошками показанный ритм. Также «экзаменуют» при поступлении в музыкальную школу с той лишь разницей, что в музыкальную берут «готовых» детей – с выраженным слухом. А здесь считают, что музыкальный слух и голос можно развить благодаря занятиям. Педагоги используют специальные методики, чтобы «доставать» у детей голос.

Все учащиеся с 1-го по 11-й поют в хоре, поэтому в центре образования восемь хоровых коллективов и вокальные ансамбли. Теперь вы понимаете, почему поющий в самом неподходящем месте ребёнок в этой школе – явление обычное. Оперный вокал доносится отовсюду. И никто косо не смотрит. Привыкли не только к этому – почти в каждом кабинете с первого по пятый этаж стоит пианино. Школа участвует в самых разных конкурсах и выигрывает гранты, поэтому по мере возможности кабинеты оборудованы современными техническими средствами, а учителя используют новейшие программы обучения. Ведь к 10-му классу ребята пытаются понять, в какую сторону повернуть – в техническую, гуманитарную или найти меж ними середину.

Помимо этого в школе ставят оперы, играют драмы и комедии. И не на любительском уровне. Не буду перечислять все награды, международные гастроли и очень даже весомые совместные проекты со взрослыми театрами. Скажу лишь, что в этом году выпускница 9-го класса в числе лишь трёх москвичей прошла конкурс в театральный колледж Олега Табакова.

Выпускники школы поступают в самые разные вузы: МИРЭА, МГИМО, МГТУ имени Баумана, МПГУ, в Гнесинку, консерваторию, РАТИ и другие учебные заведения и даже – хореографического профиля (чуть не забыла упомянуть о школе танца «Дебют»), – я всё это к тому, что у ребят есть возможность выбора пути. Получив диплом о начальном музыкальном образовании, они могут стать инженерами и конструкторами, но с широким общекультурным кругозором.

Мы сейчас много рассуждаем о целесообразности ЕГЭ, об уместности такой формы тестирования знаний по гуманитарным дисциплинам, об объёмах и качестве их преподавания. Но все мы – выпускники старой системы образования, а новички ещё не выросли, не пишут статей и не являются экспертами. И чтобы не грешить пустословием, я решила посмотреть, какие у нас школьники и как с ними общаются учителя. Пришла к учителю русского языка и литературы Ольге Владимировне Коммиссаровой на урок в 10-м классе.

– Ольга Владимировна, как вы относитесь к такой форме оценки знаний, как Единый госэкзамен по русскому и литературе?

– ЕГЭ по литературе мне нравится больше, чем ЕГЭ по русскому языку, так как требует от учащихся достаточно серьёзной подготовки, определённого уровня начитанности. Но для меня самым лучшим способом проверки знаний по литературе остаётся сочинение. Жаль, что в современной школе нет обязательного выпускного экзамена по русской литературе и истории России. Мне кажется, что именно эти предметы формируют человека как личность, как гражданина, с уважением относящегося к культуре и прошлому своей страны.

– Многие ли выпускники сдают ЕГЭ по литературе?

– Нет, только те, кто поступает на музыкальные, театральные и филологические факультеты.

– Чему будет посвящён сегодняшний урок?

– Мы продолжаем изучать роман И.А. Гончарова «Обломов». На самом деле сложно предугадать, как пройдёт урок. Я могу три часа готовиться к нему и всё же не знаю, каким будет результат. Смогут ли ребята найти в литературе что-то своё, важное, значимое? Ведь, к сожалению, многие дети мало читают или читают только фэнтези. Повернутся ли они к русской классической литературе?

– Все хотят быть Обломовыми?

– Не знаю, вряд ли… Скорее, Штольцами, как ни странно. Наше время – время Штольцев.

– Когда вы готовитесь к уроку, какую цель ставите, чему хотите научить?

– Хочу научить ребят видеть, чувствовать слово. Хочу, чтобы они оценили произведение под каким-то своим, пусть неожиданным, спорным углом зрения, хочу вызвать интерес к чтению.

– Образовательный стандарт предписывает изучать в школе конкретный набор авторов и произведений. Однако 16–17-летние подростки не могут постичь глубину мысли Достоевского, и возникает отторжение не только этого автора, вся классическая литература кажется скучной. Как с этим быть?

– Чтобы в 30 лет захотелось перечитать, переосмыслить Достоевского, оценить глубину стихов Тютчева и Баратынского, нужно хотя бы знать о существовании этих авторов, иметь представление о том, что они писали. Этим мы занимаемся в школе. Нельзя заставить полюбить, но можно приоткрыть, показать что-то интересное. Я пытаюсь научить читать между строк. Классика тем и отличается от однодневок, что она многослойна. В разные периоды времени один и тот же человек читает Гоголя, Пушкина по-разному, открывает новые смыслы.

Наш разговор прервала мелодия, заменяющая традиционный звонок, – на урок пришли десятиклассники.

Ольга Владимировна включила магнитофон. Звучит фрагмент арии Casta Diva из оперы Беллини «Норма». Урок начался.

– Ольга Ильинская пела арию Нормы. Эта музыка объединила Обломова, Штольца и Ольгу. Гончаров неслучайно использовал этот момент как одно из средств раскрытия характеров героев. Давайте поразмышляем, для чего.

– Музыка передаёт чувства, эмоции человека. Слушая Ольгу, Обломов ощущал нежность, он был потрясён до слёз. Именно в этот момент он полюбил Ольгу.

– Гончаров – писатель дотошный, внимательный к самым мелким деталям и подробностям. Давайте посмотрим, что он рассказывает нам об Ольге, показывая её внешность. (Читают описание портрета героини.)

– «Она в строгом смысле не была красавицей». Она обаятельна, проста и умна.

– Почему Обломов сравнивает Ольгу со статуей?

– Она пропорциональна, гармонична, идеал красоты.

– Вспомните миф о Пигмалионе, как он связан с романом?

– Обломов влюбляется в образ, считает, что он её недостоин, что она никогда не будет живой.

– Другая версия есть?

– Она сама считает себя Пигмалионом, пытается оживить, воссоздать будущего Обломова.

– Под влиянием любви Обломов меняется, меняется, взрослеет Ольга.

…И так, динамично, не перебивая, ребята втягиваются в беседу-размышление. Ольга Владимировна аккуратно направляет ход мыслей.

– Почему в каждом русском романе героя испытывают любовью? Почему Гончаров делает это испытание намеренным, заранее продуманным, а не случайным? Можно ли привить любовь? Есть ли разница между словами «влюблён» и «любит»? Кому больше верим: Обломову или Ольге? Как ведут себя герои во время объяснения?

– Обломов за любовью поднялся на гору, это его жизненный подъём, «его глаза неотразимо были устремлены на неё». А Ольга «любовалась и гордилась поверженным человеком» – она лепила статую. Она дала ему только чувства, ограничилась лишь тем, что он у её ног…

Это фрагмент. Вряд ли уместно приводить полную стенограмму урока. Обычный урок литературы необычного учителя – из категории лучших. Их, к сожалению, не так много, но всё же. Этим подросткам повезло. Контакт с учителем дружеский, доверительный. Анализируя историю отношений Ольги и Обломова, они размышляют и о себе, делая выводы, «подтягивают» собственный опыт. Литературные беседы не остаются пустым звуком – душа начинает трудиться.

На перемене мы говорим с ребятами о том, что для них русская литература.

– Она учит нас думать, чувствовать, размышлять, анализировать.

– Литература – это духовная работа.

– Она как учебник жизни. Расширяет кругозор, показывает разнообразие человеческих характеров и модели поведения людей.

– (Провоцирую.) Зачем читать «Обломова», если вы уже посмотрели кино?

– В книге всё несколько иначе, например, эпизод с восхождением на гору в кино заменили расправой над кустом орешника, и исчез, образно говоря, духовный смысл восхождения. Когда читаешь книгу, воспринимаешь и чувствуешь всё по-своему, а не как навязывает режиссёр.

Если так размышляют шестнадцатилетние, а я верю, что это не притворство напоказ, не смогут они притворяться все 45 минут, значит, поколение не потеряно. В этой школе оно и не может быть потеряно. Потому что искусство раскрывает в человеке всё лучшее, поднимает его над обыденностью. Однажды воспарив, падать уже не захочется. Контакты с прекрасным не замыкаются в стенах школы: постановки, концерты, конкурсы, гастроли превращают школу в настоящую филармонию, в кипящий культурный котёл… Приведу два примера.

В этом году отметить 115-летие со дня рождения Есенина в Константиново съехались сотни гостей со всей страны и из-за рубежа. Вокальный ансамбль «Гармония» центра образования № 324 стал одним из немногих школьных коллективов, которому посчастливилось выступить на дне рождения поэта. К юбилею ребята вместе с педагогами подготовили концертную программу, в которую вошли его стихотворения, песни и романсы на его стихи – как знаменитые, так и редко исполняемые или совсем неизвестные.

«Это очень важные для нас поездки, – говорит директор центра образования Елена Борисовна Зотова. – Во-первых, подготовка к таким концертам помогает ребятам не только совершенствовать своё исполнительское мастерство, но и по-иному открывает перед ними творчество различных поэтов и писателей. Через знакомство с миром, который окружал автора, происходит погружение в историческую эпоху. А самое главное, посещая места, где жил и работал тот или иной поэт, они начинают понимать истоки его творчества, начинают по-новому слышать его поэзию».

Осенью отмечали 100-летие со дня смерти Л.Н. Толстого, и старшеклассники отправились в Тулу и музей-усадьбу «Ясная Поляна». Эта поездка помогла прикоснуться к реалиям эпохи Толстого. Ученики почувствовали особенности той далёкой поры. Так началась подготовка к главному событию – «Балу у Наташи Ростовой». Бал как яркий финал был выбран неслучайно. Без балов немыслима история императорского периода России; без них трудно представить творчество Пушкина, Грибоедова, Лермонтова, Тургенева, Льва Толстого… Бал был частью культуры XVIII, ХIХ и начала XX в., важной частью судеб живших тогда людей. «Бал есть жизнь в миниатюре, – говаривали в старину, – со всеми её обольщеньями, интригами, странностями, кознями, со всем, что есть в ней сладкого и горького».

Школьный актовый зал превратили в бальную залу времён Толстого. Интерьер её украсили колонны, портреты графа и графини, картины.

Произведения, исполняемые на балу, репетировали очень тщательно, ведь важно было сохранить этикет и манеры той эпохи. Учащимся рассказывали, как надо вести себя, как садиться на стул, как кавалеру после танца отвести свою даму на место.

Подготовка танцев велась отдельно, ведь многие современные дети, да и взрослые не умеют танцевать полонез, менуэт, котильон, галоп, вальс. Поэтому на репетиции, которые проходили два раза в неделю, приглашали всех желающих. И тут неожиданно выяснилось, что колючим подросткам, привыкшим ходить в бесформенных рваных джинсах и майках, это интересно.

На бал съехалось много гостей. Какое разнообразие великолепных нарядов оказалось в зале! Каждая девушка постаралась быть на балу самой красивой и утончённой, а юноши в костюмах выглядели галантно и мужественно. Дети и взрослые играли в жмурки, в фанты. Каждый участник бала мог продемонстрировать свои таланты: прочитать стихи, загадать загадки, исполнить пьесу на фортепиано или спеть романс.

Красивый праздник, объединивший всех, позволил каждому не только проявить свои таланты, но и познакомиться с жизнью людей наполеоновской эпохи, соприкоснуться с миром творчества Льва Николаевича Толстого.

«Мы живём в стремительном XXI веке, и порой охватывает ощущение, что всё более ускоряющаяся центробежная сила относит нас дальше и дальше от прошлого. А ведь прошлое – наш фундамент, наша основа, – говорит Елена Борисовна. – Но в каждодневной будничной суете мы начинаем забывать его, отрываемся от наших корней, истоков. Так поступать слишком самонадеянно для нас, взрослых, но ещё более преступно это выглядит по отношению к нашим детям. Нынешнее поколение школьников, к сожалению, плохо ориентируется в XX веке, а уж более ранние века и вовсе кажутся им едва различимым миражом».

А сколько интересного у них ещё впереди!

Ольга МОТОРИНА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

(обратно)

Notes

1

/

(обратно)

2

mailto:bratina-miskp@mail.ru

(обратно)

3

(обратно)

4

mailto:televed@mail.ru

(обратно)

Оглавление

Некабинетный писатель

Не чуя страны

Неумолкающие музы

Информация

Фотоглас

Без кого народ неполный

Держать территорию!

Переменный ток

Огнём и долгами

Вольный духом

Замороженный пасьянс

На карте стояла судьба Литинститута

Два полюса женской поэзии

Маски прирастают прочно

«Сегодня писатель – не профессия»

Интеллигенция: от Петра I или от века?

Разные. Пока…

А так хотелось загрустить

Васильев дважды не рождался

Попробуем объясниться

Литинформбюро

Место встречи

«ЛГ»- рейтинг

Ахматова на лыжах

История будущего

«Это наша с тобой биография»

Чья хата с краю?

От преданий к науке

Первый среди моряков

Часы для предвидения

Сотворённые наукой

Цена раскола

Современные предания

Неумолимо – к счастью

Морошковое солнце

Весёлая жизнь в деревне Большие Хомуты

Ожидание хаоса

«Зачем твой дивный карандаш…»

В центре двух окраин

Война и мир на школьных подмостках

Такой союз нам нужен

Время, назад?

Искоренители переживаний

Брать шире и глубже

Реальность невозможного

Glasnost против Гласности

Восстание ягнят

Подсказка от Киркорова

Блистательная Academia

Театр Житинкина

Жизнь или кошелёк

Совсем пропащий

Но ведь кто-то же убивал?

Гольф-клубу не место у кладбища!

Рождественский фестиваль духовной музыки

Торжественная церемония

Вербилки – фарфоровая столица России

Бой над заливом

«Роль — это таинственное вещество»

Красивая картинка не заменит картины

«Чернуха» и «желтуха» — не наша традиция

Скажите, как его зовут

Хозяин

Жена-невеста

Ироническая поэзия

Вид из окна

Столы «Клуба ДС»

Рождение пародиста

Кто пасётся на лугу?

Аргумент и факт

Это молодость, молодость!

Живое и мёртвое

Опрос

Зачем нам литература

Делать жизнь с кого?

Обольщение классикой . . . . .

Реклама на сайте