«Переходное состояние – научно-техническая цивилизация»

Наивные сказочки об экономике, о мире, об обществе В.Львович

Цивилизационные и культурные модели общества

Переходное состояние – научно-техническая цивилизация

В постордынский период Европа, особенно северная и западные её части попала в своеобразные экономические, политические и социальные тиски. Для того уровня аграрных возможностей дико перенаселённая, с неясным политическим будущем, она встала перед вопросом выживания. После ухода Орды из политической жизни Европы, началось спонтанное государственное строительство. Внутреннее развитие испытывало серьёзные трудности, привычные торговые и транспортные потоки оказались прерванными. Сельское хозяйство и кустарные мастерские не в состоянии обеспечивать нужды населения. Ремесленники не обладали опытом и способностями. Резкий отток золота и серебра на Восток поставил торговлю Европы на грань исчезновения. Просто не стало универсального денежного эквивалента, а бартер не мог служить серьёзным средством обмена. Несмотря на зачаточность рыночных отношений, обнищание грозило тотальным голодом. Обнищание аристократических родов, войны, голод, мор и эпидемии стали обыденным делом в то время. Европа фактически находилась в экономической блокаде. Попытки вырваться из нее привели к великим географическим открытиям. Но ещё до них, сначала на севере Италии, потом во Франции, Швейцарии, Англии, а затем по всей Европе был отменён запрет на ссудных процент, ранее категорически запрещённый как светскими властями, так и религией. С этого момента и начался научно-технический прогресс. Он шел быстрее там, где засилье церкви было менимально, но и диктат церкви оставался только там, где к этому были экономические и политические предпосылки, то есть в районах относительно благополучных. Золотой шок, случившейся после перекачки золота и серебра из Нового Света, на века замедлил развитие капиталистический отношений южной Европы, практически остановил там технический прогресс. Как следствие, там долго сохранялась доминирующее влияние церкви, в основном рухнувшее на севере и западе.

Итак, более пяти веков существовавший запрет на ростовщичество был отменён. Деньги вновь начали становиться из мерила стоимости и средства обмена, в самостоятельную величину. Это и явилось основой Западной цивилизации, как социального, политического и экономического феномена. Естественным образом, родившаяся и развивавшаяся, экономическая система ремесленных цехов и феодального земледелия в одночасье рухнула. Недостаточное количество впускаемой продукции, её плохое качество поставили на ней крест. Получило развитие промышленное производство, очень скоро завоевавшее Европу, а затем и весь мир. Уже к середине 19–го века, так называемое капиталистическое мироустройтво с промышленным производством доминировало во всём мире. Единовластие не удовлетворяло новым реалиям. Требовалось иное устройство общества. Однако, прямое элитарное управление грозило непрерывными социальными потрясениями. Было найдено квазидемократическое, идеологизированное управление сначала отдельными странами, а потом и системой международных отношений.

Во всем мире в системе сельскохозяйственной цивилизации существовала жесткая централизованная иерархическая система. В Индии, доведённая до своего логического совершенства, она превратилась в кастовую. Эти системы предполагали неизменность и постоянство социальной системы, гарантировали стабильность и уверенность в завтрашнем дне. Обратной стороной являлась отсутствие прогресса не только в социальной сфере жизни, но и в хозяйствовании, экономике, политике. На Западе существовала многочисленная, хорошо сплочённая элитарная группа, полностью устранённая от всех этих сфердеятельности. Во всех странах Европы эта элитарная группа была поражена в правах и возможностях, не допускалась к любой престижной деятельности, вплоть до сельскохозяйственной. Единственная сфера деятельности, внезапно открывшаяся им, была новая – финансовая. Первоначально эта сфера деятельности была позорной, отвергаемой моралью и церковью. Однако правители и даже церковь вынуждены были её не только допускать, но и развивать.

Началось развитие совершенно новой модели развития. Началось научно – техническое развитие сначала Европы, потом, в той или иной степени, и всего мира. Почему же толчком к промышленному производству, к механистическому восприятию мира, к такой же механистической организации, так называемого, цивилизованного человечества послужило одно единственное условие – разрешение на ссудный процент? Просто этот процент надо было как то заработать. А заработать его можно было только с помощью открытого рынка, промышленного производство и косвенной эксплуатации. Прямая эксплуатация, прямое насилие здесь не проходили – были слишком малоэффективными, медленными. Косвенная, экономическая эксплуатация в гораздо большей степени способствует личностному подавлению. Тут надсмотрщик не снаружи, как в рабовладении, а внутри. Его не обманешь, не проведёшь. Пределы к неограниченному расширению не только сняты, постоянная экспансия становится необходимостью. Только расширение рынков сбыта, рынков труда, постоянная интенсификация производства позволяют поддерживать систему в рабочем состоянии. Малейший застой, сбой в расширении с неизбежностью приводил к кризису.

Переход к промышленной, научно-технической цивилизации потребовал полного пересмотра всего спектра социальных, хозяйственных, политических, моральных основ общества. Все проявления жизни поменяли свой знак. Полная самодостаточность отдельных хозяйств сменилась узкой специализацией не только каждого человека, задействованного в рыночной экономике, но и всех проявлений жизни. Так специализированными стали: обучение и образование, производство, торговля, наука и исследования, политические системы и управление ими. Узкая специализация, в свою очередь, потребовало жесткой синхронизации всех жизненно важных процессов, а также стандартизации всего. Стандартным стало то же образование, религиозность, производство и создание произведений искусства. Стандартным и обезличенным. Производство потребовало невиданной доселе концентрации, централизации производств, людей, а с ними жилья, лечения, обучения и так далее, и тому подобное. Стали возникать города, городские конгломераты, мегаполисы не для защиты, а для удобства проживания и производства, для нужд индустриализации. Несмотря на требование рынка в демонополизации, законы ссудного капитала вели в противоположном направлении. К максимальной монополизации промышленности, науки, образования. Но в первую очередь финансовых возможностей, денег.

В конечном итоге монополизация всего и вся, даже право на правду, на истину, с неизбежностью привела к коллапсу системы в целом. Сейчас, она выворачивается на изнанку снова, как и в момент построения. И опять начинается всё с изменения функции денег. Они с неизбежностью станут из самодостаточной, сакральной, религиозной системы в систему, просто обеспечивающий удобство обмена. Деньги потеряют свойство накопления, доставшиеся им от возможностей золота и серебра, а также других ценностей. Только очень больное или очень зомбированное сознание может обратить бумагу, пластик или даже цифры на счету в эквивалент стоимости. Деньги станут временными и удобными расписками – обязательствами, чем и должны быть. И от этого произойдёт много следствий. Промышленность, на новом уровне, станет всё более и более децентрализованной, всё менее специализированной. Соответственно стандартизация с промышленных, учебных, научных и других областей уходит в области цифрового управления базовыми процессами. Города, жуткая скученность населения станет не только не нужной, но и попросту опасной. Опасной для окружающей среды, для психологической устойчивости социума. С уменьшением концентрации производства, людей, их обслуживающих произойдёт естественная децентрализация. Отсутствие у денег функции накопления и перераспределения убирает саму возможность гонки за прибылью, выдвигает на первый план личность, развивает её. Из винтика глобальной машины человек превращается в личность. Причем это касается всех людей без исключения. Элиты в прежней цивилизации были точно такими же шестерёнками в механизме, что и рабочие, служащие или ученые.

Оглавление