«Газета Завтра 838 (50/2009)»

Александр Проханов МЕДНЫЙ ВСАДНИК И ХРОМАЯ ЛОШАДЬ

Бог придумал для человека множество страданий и болей. И одна, невыносимая, — чувствовать себя сыном гибнущего народа. Страдает всё: душа, разум, совесть. Каждая клеточка страшится, кровоточит, обливается слезами. Каждая горькая весть о сиротах, погорельцах, брошенных стариках, спившихся крестьянах убивает тебя самого. Тюрьмы, абортарии, катастрофы поездов и электростанций превратили Россию в зону смерти, в территорию нескончаемых убийств, уменьшающих народ на миллион в год. Великий народ, создавший божественную культуру, непомерное государство, сходит на нет, оставляет пространства, исчезает, как пар.

Русское самосознание переживает кризис. Одно из проявлений кризиса — отказ от имперского духа русской истории, от идеи великого государства. Согласно этому взгляду, спасение остатков народа возможно лишь на ограниченных территориях, населенных коренными русскими, где скудные ресурсы больше не расходуются на удержание Кавказа, на периферийные войны, на противодействие китайской или американской экспансии. Впервые этот взгляд восторжествовал в эпоху горбачевской перестройки, которая и выполняла задачу "сброса окраин", превратила Россию из империи в "национальное государство". Власть, управляемая Западом, отторгла от России драгоценные территории, тридцать миллионов русских, цивилизованные, возделанные русскими руками пространства, превратив "остаточную Россию" в неимперское образование.

Стало ли лучше русским? Для русских, превращенных в "разделенный народ", лишенный "имперского задания", потерявших плоды своей тысячелетней истории, это стало космической катастрофой. Эта катастрофа воспроизводится сегодня новым поколением "неимперских русофилов", псевдонациональной, неимперской властью, танцующей под флейту могучих иностранных империй. Вновь мы слышим о неизбежном отступлении русских, о необходимости "сбросить" Кавказ и другие "инородческие территории", о создании чисто этнического русского государства, именуемого "Республикой Русь". Эту вторую катастрофу готовят в интеллектуальных кругах прозападной компрадорской элиты, поручая её обоснование русским гуманитариям и "отцам церкви", — врагам русской империи в её "белом" и "красном" воплощениях.

Мы настаиваем на том, что "русское" — значит "имперское". Что русский народ реализовал себя как огромная мировая сила, освоившая необъятные пространства Евразии, включившая в это освоение множество других народов, организовавшая их на "Общее Дело". На создание среди льдов и песков, пустынных побережий и каменных гор невиданной "русской цивилизации", имеющей космический смысл, собирающей ресурсы земли для космической цели — той, которую сформулировали русские космисты, а до них православные мистики, а до них интуитивно исповедовали русские князья и проповедники. Старец Филофей и патриарх Никон, Пушкин и Толстой, Петр Первый и Иосиф Сталин — суть великие имперские персонажи, чья деятельность вдохновлялась "государственной идеей", способствовала имперскому созиданию, за пределами которого не остается ничего, даже русских народных песен и волшебных заговоров. Желающие изъять имперское содержание из исторической русской судьбы обрекают Россию на убогий этнографический заповедник для услады завоевателей, на музей, где немцы и китайцы станут с любопытством рассматривать шапку Мономаха и стоптанные валенки Сталина, фотографии "Бурана" и танка Т-34.

В деградации русского народа виноваты не вожди и цари, а те, кто сегодня перерезал пуповину, питающую народ жизненными силами. Выводит эту жизненную силу за рубеж. Повышает безудержно цены на электричество и газ. Тратит русские деньги на заморские дворцы и роскошные яхты. Кто превратил жизнь русской провинции в убогое прозябание, а русские деревни — в кладбища. Кто "отменил" Гумилёва и Шолохова. Кто заливает народное сознание перламутровой слизью телевидения. Кто толкует о "русском фашизме". Кто, называя себя русскими интеллигентами, лижет золотые тарелки Тельмана Исмаилова. Кто танцует канкан на "Авроре". Кто проповедует с амвона "монархию без империи" и "православие без Христа".

Оглушенный перестройкой и распадом империи, "демобилизованный" и выброшенный из истории русский народ обречён на истребление. Только "мобилизация народа", возвращение русским "имперского задания", возвращение русским тех ресурсов развития, которые они добыли, создавая империю от моря и до моря, — только это вернет русских в историю, вернет им властные силы и духовное могущество.

Власть, провозгласив "модернизацию", хочет провести её среди горящих дискотек, падающих самолётов и сходящих с рельсов поездов, под щебет Юргенса и Дискина. Обращение Сталина к народу с мавзолея в сорок первом году превращает все "президентские послания" и "прямые общения" с народом в смехотворные представления. Народ угрюмо и тупо смотрит на "хромую лошадь", ковыляющую по русскому бездорожью.

Неосталинизм — единственно возможный ответ на стоящую у порога русскую катастрофу. Надпись в метрополитене на станции "Курская", "Рабочий и Колхозница", возвращенные на постамент — лишь малые знаки того, что Вождь возвращается. "Русская идея" двадцать первого века — это по-новому осмысленный сталинизм, синтез всего исторического имперского опыта, мобилизация русских на исторический прорыв.

ТАБЛО

l Визит президента РФ Дмитрия Медведева в Ватикан и установление дипломатических отношений с этим "теократическим государством" на уровне Чрезвычайных и Полномочных Послов не могли состояться без согласования с Патриархом Московским и Всея Руси Кириллом, такая информация циркулирует в околоправительственных кругах. В пользу такого утверждения свидетельствует и положительная публичная оценка последним этого события с акцентом на необходимость совместной борьбы православных и католиков против атеизма. В рамках этой "экуменической" борьбы многие деятели РПЦ уже развернули массированную диффамацию советского периода отечественной истории, призывая "каленым железом выжигать коммунизм", что вполне лежит в русле объявленного Папой Римским еще в 1929 году "крестового похода" против коммунизма и может рассматриваться как идеологическая подготовка новой гражданской войны в стране…

l Как сообщают наши инсайдерские источники, публикация в "Медведе" интервью с Татьяной Дьяченко была инициирована Александром Волошиным и Анатолием Чубайсом для напоминания Владимиру Путину о неких его "обязательствах" перед ельцинской "Семьей" с целью блокировать возможное противодействие премьера определенным инициативам президента Медведева — в частности, по "делу Ходорковского" и по корректировке внутриполитического курса в более либеральную сторону. О том же, по их мнению, свидетельствует и беспрецедентное четырехчасовое общение Путина с народом, в котором он еще раз заявил, что изменений по "делу Ходорковского" не будет, и дал свою оценку роли Сталина в отечественной истории — без апелляций к памяти пресловутых "50 миллионов жертв сталинизма", упомянутых Медведевым…

l Объявленное с 1 января 2010 года повышение коммунальных тарифов, включая цены на газ, электроэнергию и транспорт, демонстрирует полное согласие российской "властной вертикали" с курсом "естественных монополий" на выход из кризиса за счёт населения страны. Особенно странным и даже вызывающим выглядит заявление топ-менеджеров "Газпрома" о том, что в связи с падением мировых цен на энергоносители данная корпорация намерена увеличить в своих прибылях долю, получаемую на внутреннем рынке. Видимо, национализация убытков и приватизация доходов остаётся единственным доступным для отечественных "эффективных собственников" и безупречно освоенным ими видом предпринимательской деятельности, отмечают эксперты СБД…

l Необходимость "развязать руки" российской милиции с выводом её из федерального подчинения в муниципальное, о которой много говорят последнее время на разных этажах "властной вертикали", по видимости вызвано финансовыми причинами, а по сути будет означать устранение огромного федерального ведомства, хорошо или плохо скрепляющего единство страны, новый всплеск преступности и очередной шаг на пути к разделу России. В "ту же лузу" падает и развязанная против МВД в целом и министра Рашида Нургалиева, в частности, "информационная война", передают из Нью-Йорка…

l В связи с пожаром ночного клуба "Хромая лошадь" в Перми, где, как выяснилось, развлекались "сливки" местного высшего общества, включая многих офицеров силовых структур, прежде всего милиции и прокуратуры, обращают на себя внимание слова представителя Совета национальной безопасности США Майка Хаммера: "Мы глубоко огорчены известием о еще одной трагедии в России, на этот раз случившейся в городе Пермь. Особенно болезненно эта потеря многих жизней ощущается вскоре после недавнего нападения на поезд из Москвы в Санкт-Петербург". Подобные высказывания могут рассматриваться и как вполне отчетливая "черная метка" нынешнему политическому руководству России, такие выводы содержатся в аналитической записке, поступившей из Лондона…

l Прибытие в столицу Украины нового посла США Джона Теффта, ярко "засветившегося" во время прошлогоднего конфликта в Южной Осетии, когда он был послом США в Грузии, может привести к новому обострению отношений с Россией, отмечают наши киевские источники. По их мнению, главной задачей Теффта на ближайшую перспективу будет прежде всего "налаживание контактов" с руководителями украинских силовых структур — с тем, чтобы они в своей деятельности "учитывали рекомендации" из Вашингтона как приоритетные. Что же касается самих президентских выборов, намеченных на 17 января 2010 года, то, по их мнению, здесь существенно поменять соотношение сил может только "непоправимый форс-мажор" с покушением на жизнь кого-то из кандидатов "большой тройки": Тимошенко, Ющенко и Януковича, однако Теффту, судя по всему, пока рекомендовано поддерживать кампанию Тимошенко…

l Резкое повышение цен на золото — более 1200 долл. за тройскую унцию (31,1 г), является результатом продолжающейся сверхэмиссии доллара, а вследствие этого — и других "резервных" валют мира, прежде всего евро и японской иены, сообщили из Шанхая, подтвердив, что тезаврация благородных металлов становится в ближайшей перспективе одной из самых выгодных банковских операций, поскольку цены на золото уже в 2010 году могут превысить 2000 долл. за унцию...

Агентурные донесения службы безопасности «День»

Владимир Винников, Андрей Смирнов, Денис Тукмаков, Андрей Фефелов ВОПРОСЫ СТАЛИНИЗМА

Доктрину нынешнего руководства РФ можно определить словами "модернизация без мобилизации". Увы, эффективность подобной модели выражена не в технологических достижениях российской экономики, а в серии кровавых катастроф, начавшихся страшной аварией на Саяно-Шушенской ГЭС. Похоже, что правительство, не желая отказываться от либеральных стереотипов, в очередной раз попало в порочный круг: модернизация без мобилизации не только невозможна, но превращается в полную свою противоположность, то есть ведёт к развалу страны и полной стагнации, что мы почувствовали на примере пресловутого "ускорения", объявленного в начале перестройки.

Самый нам близкий, причем успешный, опыт модернизации — сталинская модернизация, начатая в конце 20-х годов. Именно тогда Сталин, осмысливая опыт своего предшественника, выпускает сборник "Вопросы ленинизма".

Мы уверены, что во имя спасения Родины сегодня необходимо как можно скорее обратиться к вопросам сталинизма. Первую попытку такого обращения предлагаем вниманию читателей.

МЕТАФИЗИКА СТАЛИНА

Построение принципиально нового общества — вот что было главной целью и основным средством сталинской политики. Этого в упор не хотят видеть как сторонники консервативного, сугубо державного облика Сталина, так и "леваки", усматривающие в политике Сталина отступление от марксизма, от революционных идей вообще и от интересов широких масс.

Либералы с их двадцатилетними камланием "полстраны — расстреляны…" вообще не в счет. Их примитивные рассуждения о "системе единоличной власти", ради укрепления которой якобы все в стране и совершалось с 1927 по 1953 гг. — не выдерживают никакой, даже самой благожелательной критики.

Идиома "сталинский рывок" предполагает эпитеты — "невиданный", "небывалый", "неслыханный", "грандиозный". Молодые сталинцы были призваны "сказку сделать былью". И, судя по всему, им это удавалось. Однако о воплощении какой именно сказки шла речь?

Очевидно, что эта сказка не о мощи, не о комфорте и не о материальном преуспевании граждан огромной многонациональной страны. Хотя усиление границ, строительство заводов и верфей, воспитание целого сословия советской технической интеллигенции, создание машиностроения, рытье каналов, авиация, атомная промышленность, ракетные двигатели, киноиндустрии — все это было остро необходимо "отдельно взятой стране".

Необходимо, но недостаточно. И то, и другое, и третье — было лишь инструментом для прорыва в иное историческое время, вратами в новое социальное и смысловое пространство, ради которого стоит жить и умирать.

После ХХ съезда коммунизм стал восприниматься снова как "пир на весь мир", то есть через призму сугубо внешнего, материального благополучия. Не удивительно, что идеология умерла, как только свои материально-технические преимущества продемонстрировали страны Запада.

Развенчание сталинизма низвело коммунистическую доктрину до уровня пошлости.

Ведь сталинская сказка повествовала не только о материальном изобилии, не только о военной или промышленной мощи. Вслушайтесь в музыку слов Андрея Платонова: "Сталин — родитель свежего ясного человечества, другой природы, другого сердца".

Кстати, рывок стал возможен именно потому, что фрагменты упомянутой "иной природы" наличествовали в обществе. Они попали в дымный и суровый ХХ век, словно из далекого будущего… На самом деле были спроектированы, сконструированы коммунистами-сталинистами.

В этой яростной попытке насаждения рая на земле, безусловно, заложено глубоко русское и трансцендентное начало. В очерке Александра Сергеева "Мистический сталинизм" читаем такие строки:

"Для Сталина власть была неизбежным и необходимым условием для воплощения той колоссальной исторической сверхзадачи, поставленной перед Россией высшими, небесными силами в те дни, когда еще не было ни Рюриковичей, ни славян, ни скифов, когда еще не успела начаться человеческая история. Эта сверхзадача, сокровенная сердцевина небесных предначертаний русской судьбы, стала для Сталина личным политическим проектом".

Схватка советской России и нацистской Германии была столкновением не только двух отмобилизованных систем, двух великих армий, двух частей света или ломтей континента — столкнулись две космогонии. Это была война за космические смыслы.

И если говорить о том, что Сталин победил в войне, перевел Россию на новый уровень технической оснащенности, вывел на более высокий уровень цивилизации, отменил соху, создал атомную бомбу, то надо помнить, что главная цель была в другом. А именно: построение общества, охарактеризованного русским космистом Николаем Федоровым, как "жизнь со всеми и для всех".

В глубинной основе сталинской политики лежала доктрина русского космизма. Это "философия общего дела", ориентированная на бессмертие. Это идея "одухотворенной вселенной", нацеленная на преодоление вселенской энтропии, на пробуждение мертвой материи.

Некогда Николай Гумилев пророчествовал:

И тогда повеет ветер странный —

И прольется с неба страшный свет,

Это Млечный Путь расцвёл нежданно

Садом ослепительных планет.

О том же самом, но совершенно другим языком писал Владимир Вернадский, так охарактеризовавший сталинскую эпоху:

"Сейчас мы переживаем новое геологическое эволюционное изменение биосферы. Мы входим в ноосферу. Мы вступаем в нее — в новый стихийный геологический процесс — в грозное время, в эпоху разрушительной мировой войны. Но важен для нас факт, что идеалы нашей демократии идут в унисон со стихийным геологическим процессом, с законами природы, отвечают ноосфере".

ПАРТИЯ НОВЫХ ЧЕЛОВЕКОВ

Как называлсЯ модернизационный субъект, на который опирался Сталин в своем рывке? Это была Партия.

Ее метафора — алхимическая реторта, в которую опытная рука собирает воедино развеянные в космосе энергии. При Сталине эта реторта вбирала в себя энергии общества и поддерживалась в раскаленном состоянии, ее содержимое постоянно выпаривалось и обновлялось. Вещество двигало самое себя и все вокруг. "Теплокровности" не допускалось. В этой реторте клубились смыслы, замышлялись новые города, науки, индустрии, давались имена невиданным, вырванным из Небытия сущностям.

Собранной энергии было достаточно даже для того, чтобы происходило преображение человека. Вчерашний кулак, дворянин, попович, вступая в Партию, проникался ее смыслами и этой энергией, становился ее адептом, выступал, по сути, на стороне тех, кто репрессировал его отца. Ему открывались недоступные прежде истины, чудесное знание, выпрямляющее и систематизирующее впечатление о мире, и все прочие элементы.

Это была величайшая "вертикаль власти", говоря современным языком, или столп, на который можно было нанизать все прочие сферы общественного бытия. Отвес, по которому рассчитывались все выстраиваемые вертикали и горизонтали.

Но это был все же не закрытый орден меченосцев, но скорее "сонм святых", в который можно угодить одним-единственным подвижническим движением души. Боец вставал в окопе, произносил: "Прошу считать меня коммунистом!", шел под танки и становился коммунистом. Потрясающий феномен — становиться большевиком посмертно. В этом случае энергия героя также приобщалась к целому, добавлялась к реторте.

Когда говорилось о "нерушимом блоке коммунистов и беспартийных", подчеркивалась эта неоторванность верха, неба, избранных — от земли. Это была "скрепленность социальных сфер", позволявшая любому идти по "личному пути восхождения". С раннего детства четкий путь для советского человека: от пионера через Комсомол — в Партию — был подобен религиозному восхождению на пути просветления и спасения.

Обратное падение, "изгнание из Партии", бессмысленное в демократических режимах, подразумевало качественное изменение человеческой природы. Изгнание было сродни не просто отлучению от чего-то Высшего, но вырыванию из нутра, из естества человека "божьей искры", сверхъестественного субстрата, частного присутствия возгоняемой в партии энергии.

Как же Партия производила модернизацию? Это была замена законодательной и исполнительной власти, параллельная структура, орган с широчайшими полномочиями, который позволял быстро, эффективно, волевым усилием преодолевать бюрократические препоны, косность подчиненных и руководителей. Главное — он давал четкую ориентацию "верха и низа", "Правого и Неправого", при которой правда оставалась не за формальным руководителем, а за тем, кто стоял на более высокой ступени на пути к социальному небу.

Коммунист был не просто у власти, он не просто командовал кем-то или, как в любой другой победившей партии мира, определял политическое движение страны вперед. Сутью сталинского большевика был личный пример под лозунгом "Коммунисты, шаг вперед!". ВКП(б) невозможно назвать "правящей партией". Это был авангард, а не повелитель движения.

Большевиками воплощалась метафизика стояния здесь и сейчас. Исход битвы решается прямо сегодня, с конкретикой ежедневного подвига, с поэзией больших трудных дел, осуществляемых с "потрясающей открытой грандиозностью" (А. Гастев). Вместо смиренного созерцания стихийного "потока жизни" — непрестанная борьба, возделывание и преображение окружающей первозданной глины, отребья, ошметков в обитаемый космос: "Этот вихрь, от мысли до курка, и постройку, и пожара дым прибирала партия к рукам, направляла, строила в ряды" (В. Маяковский).

Не витать в облаках, а весело и гордо строить электростанцию или "лить жеребцов из бронзы гудящей" (П. Васильев)! Не наслаждаться гармонией мира, а добыть трактор в деревню и перепахать жизнь, и изменить в ней всё, прямо сегодня! "Ненавидя человеческие несчастья" (М. Горький), "всем торжественно пренебрегая" (Н. Тихонов), будучи "творческим и жестоким" (А. Луначарский), взять мир за шкирку и вытрясти из его мелочной души счастье для людей.

Притом, что это была конкретика не копошащихся карликов, но исполинов с "юной, еще не работавшей силой" (М. Горький), нездешних людей с железной волей, перед которыми трепетал ветхий мир: "Огонь, веревка, пуля и топор как слуги кланялись и шли за нами, и в каждой капле спал потоп, сквозь малый камень прорастали горы, и в прутике, раздавленном ногою, шумели чернорукие леса. Неправда с нами ела и пила, колокола гудели по привычке, монеты вес утратили и звон, и дети не пугались мертвецов... Тогда впервые выучились мы словам прекрасным, горьким и жестоким" (Н. Тихонов).

Большевик вырастал до неба и затмевал соборные кресты, как на картине Кустодиева. Его воля крошила сталь и сметала скалы, как в романе Островского. Его дух, дух Карбышева и Джалиля, смеялся в лицо палачам. Его любовь спасала галактики от тепловой гибели, как в мечтаниях Богданова и Циолковского. Вставая, "как вождь, перед лицом вселенной" (Н. Заболоцкий), большевик переиначивал весь неправедный мир, подчиняя его собственным законам.

И понимание Партии как пира друзей, как артели сподвижников с "кулаком миллионопалым" (В. Маяковский), также присутствовало: ты не один на верном пути, ты в окружении единомышленников. Совершать что-то вместе, сообща, объединяя усилия. Эта общность была построена не по принципу "единства материнского чрева", не по признаку общности класса, происхождения, национальности и проч. Это была солидарность людей с одинаковым видением грядущего, братство людей одной Судьбы, коллективного будущего, а не прошлого.

Эта Партия Новых Человеков наполнила смыслом жизнь миллионов людей, своротила горы первозданной материи, перемолола враждебный тип людей, говорящих преимущественно на немецком языке, сконструировала собственное будущее на век вперед. Мы, "мальчики иных веков, плачем ночью" (П. Коган), понимая: в том, что Россия еще жива и дышит, заслуга двух или трех миллионов особых людей, когда-то живших среди нас и называвшихся большевиками.

РЕСУРС МОДЕРНИЗАЦИИ

Ex nihilo nihil fit (Из ничего ничто не происходит) — некогда написал Тит Лукреций Кар в поэме "О природе вещей". Сталинская модернизация тоже не могла возникнуть, произойти "из ничего". У неё, помимо адекватного проекта модернизации и мощного субъекта, осуществлявшего этот проект, был и свой объект, а значит, соответственно, и свой ресурс, содержащийся в этом объекте.

Надо сказать, что модернизация индустриального типа всегда и везде осуществлялась за счет традиционного земледельческого общества и наиболее многочисленной части последнего — крестьянства.

В аграрной России (Советском Союзе), вдобавок до предела истощенной семилетней войной: сначала мировой, а потом гражданской, пусть даже немного "нагулявшей жирок" за годы НЭПа — другого ресурса для модернизации не то что не было, а просто не могло быть. Проблема заключалась прежде всего в том, как этот ресурс использовать и какие дополнительные возможности к нему подключить.

К тому же, на дворе стоял не XVI, а ХХ век от Рождества Христова, в руках у субъекта модернизации была куда более совершенная государственная машина, чем, скажем, у английских лендлордов в эпоху Огораживаний, но и задачи предстояло решать куда более сложные. Уже на XV съезде ВКП(б), в ноябре 1927 года Сталин напоминает ленинские слова, сказанные в октябре 1917-го: "Либо смерть, либо догнать и перегнать передовые капиталистические страны". В феврале 1931 года, уже на первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности, он еще раз сформулирует ту же мысль, но уже от себя, конкретно и четко, по-сталински: "Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут".

План первой пятилетки, как и план ГОЭЛРО, разрабатывался высочайшими профессионалами под руководством Г.М.Кржижановского с применением принципов, которые впоследствии получат название "сетевого" или "системно-динамического" планирования. Коллективизация села и индустриализация страны, "культурная революция" и финансовая реформа — всё было рассчитано таким образом, чтобы люди нужной квалификации в нужное время в нужном месте встречались с нужными материалами и оборудованием, чтобы за нужные сроки произвести нужные объёмы нужной продукции. Порой это были ДнепроГЭС и Магнитка, порой — глухая тайга или даже тундра, куда на поселение ссылались "раскулаченные". Для реализации ряда масштабных проектов — не только трудоемких, типа Беломо-Балтийского канала, но и некоторых важнейших оборонных заказов ("шарашки") — широко использовался труд заключенных. За 24 года сталинской модернизации (1930-1953) в местах заключения погибло почти 1,6 миллиона человек, но население страны примерно за тот же период, 1926-1953 годы, несмотря на все "сталинские репрессии" и военные потери, выросло со 147 до 188 млн. человек (в том числе городское — с 26,3 до 80,2 млн. человек). За эти годы были построены тысячи новых заводов и фабрик, создана передовая, для того времени, инфраструктура экономики, совершены важнейшие научные открытия и технологические разработки, открыты и частично освоены богатейшие месторождения полезных ископаемых.

Сегодня принято считать, что при Сталине "не берегли" людей, что к ним относились, как к "винтикам" государственной машины: сломался один — поставили другой, что великая Победа 1945 года состоялась лишь потому, что немцев "забросали трупами советских солдат".

Говорить по этому поводу можно что угодно. Но тех результатов, которые нам известны, невозможно было достичь без синергетического эффекта: доверия широких масс населения к своему государству на основе строительства "самого справедливого общества в мире" и поистине рачительного отношения тогдашней "вертикали власти" к главному богатству страны — людям. "Из всех ценных капиталов, имеющихся в мире, самым ценным и самым решающим капиталом являются люди, кадры" (1927), "Кадры решают всё!" (1935), "Не думайте, что я скажу что-нибудь необычайное. У меня самый простой, обыкновенный тост. Я бы хотел выпить за здоровье людей, у которых чинов мало и звание незавидное. За людей, которых считают "винтиками" великого государственного механизма, но без которых все мы — маршалы и командующие фронтами и армиями, говоря грубо, ни черта не стоим. Какой-либо "винтик" разладился — и кончено. Я подымаю тост за людей простых, обычных, скромных, за "винтики", которые держат в состоянии активности наш великий государственный механизм во всех отраслях науки, хозяйства и военного дела. Их очень много, имя им легион, потому что это десятки миллионов людей. Это — скромные люди. Никто о них не пишет, звания у них нет, чинов мало, но это — люди, которые держат нас, как основание держит вершину. Я пью за здоровье этих людей, наших уважаемых товарищей" (1945), — эти сталинские высказывания были не просто словами. "Задержку" зарплаты, например, или невыдачу продуктовых карточек ответственные за это руководящие и прочие работники того времени могли представить себе только в страшном сне: такие "фокусы" квалифицировались как вредительство со всеми вытекающими отсюда последствиями. Советские системы образования и здравоохранения тех лет являлись самыми эффективными во всем мире, что самым наглядным образом проявилось в ходе Великой Отечественной войны — уже к концу 1943 года, после Курской битвы, третьему Рейху, по большому счету, просто некем стало воевать: в вермахте до 1945 года постоянно нарастал дефицит квалифицированных летчиков, артиллеристов, танкистов, без которых любая военная техника не имеет смысла. Обратно в строй возвращались 7 из 10 раненых советских солдат и меньше 5 из 10 немецких. И, возвращаясь к теме о "забрасывании трупами", собственно военные потери Красной Армии в конечном итоге оказались примерно на треть больше потерь вермахта, причем почти половина их пришлась на первые годы войны — годы отступления и "котлов" с сотнями тысяч пленных.

А сегодня главный ресурс будущей модернизации, люди, бездарно растрачивается действующей "вертикалью власти": население России стареет и вымирает, снижается его образовательный и культурный уровень, средняя продолжительность жизни российских мужчин является уже самой низкой в Европе… Точно так же бездарно растрачиваются и природные ресурсы страны, которые вот уже двадцать лет бесследно улетают в экспортную "трубу", поскольку денежные доходы от их продажи делятся между зарубежными покупателями и узким кругом продавцов из высшего чиновничества и крупного капитала.

«ВРАГИ НАРОДА»

Советская Россия не имела альтернативы — рывок от аграрной страны к индустриальной державе был жизненно необходим. Время, вперёд, невзирая на жертвы и лишения. Иначе жертвами станут все. Исторического времени не было, впереди была неизбежная схватка с могучими хищниками. В состоянии, котором СССР оказался после революций и войн, Советская Россия стала бы лёгкой добычей сильных мира сего. Да и слабые не погнушались бы воспользоваться аморфным состоянием соседа-колосса.

Модернизационный проект, помимо всех прочих составляющих, неизбежно утыкался в необходимость подавления сил, сознательно или нет, встающих на пути модернизации.

Так вгрызается в непроходимые леса и топи техника — и вырастает город; так город в своём разрастании жертвует ветхими кварталами; так, спасая больного, хирург отсекает заражённые гангреной ткани.

Список врагов модернизации возглавили былые соратники по революции. Кто-то забыл, что заслуги перед революцией аннулируются в полночь, и зажил крепкой буржуазной жизнью в окружении томов революционной литературы и дорогой мебели. Кто-то вспомнил о своих прошлых связях с европейскими воротилами, которые теперь были готовы покупать дешевое сырье из Совдепии.

Сталин без иллюзий относился к советской партийной элите, именовал её "проклятой кастой": "Это люди с известными заслугами в прошлом, люди, которые считают, что партийные и советские законы писаны не для них, а для дураков. Они надеются на то, что советская власть не решится тронуть их из-за их старых заслуг. Эти зазнавшиеся вельможи думают, что они незаменимы и что они могут безнаказанно нарушать решения руководящих органов". Троцкий только мыслил "перманентную революцию", а Сталин на практике отработал принцип ротации элит. Чиновник должен находиться в состоянии непрерывного напряжения.

Иные ушли в оппозицию во времена НЭПа, не приняв подобного поворота политики. Доктринёрская принципиальность привела их на сторону врагов советской власти. Были и сторонники модернизации, но своими методами — одни хотели всего и сразу, не опасаясь возможности раскачать корабль до затопления; другие, наоборот, воспринимали модернизационную модель как мягкое и медленное поступательное движение. Такие не брали в расчет вихри враждебные, веявшие над страной, не учитывали грозную мировую конъюнктуру, исключавшую возможность остаться в стороне от глобального противостояния.

И первые, и вторые, и третьи стали вольно или невольно сорняками, ухабами на пути большого сталинского проекта.

"Потрясите хорошенько, — говорил Сталин, — нашу оппозицию, отбросьте прочь революционную фразеологию, — и вы увидите, что на дне там сидит у них капитулянтство".

Общество переходило к новому состоянию, в котором не было места сословности. Сословия теряли почву под ногами, лишались привычной жизни. Сословия упраздняли потому, что их быт и тип мышления мешали развитию.

Были обречены на притеснение страты, исповедовавшие конформизм и неподвижность. Подавлялась часть интеллигенции, живущей воспоминаниями о ещё не вырубленном вишнёвом саде, враждебно настроенное духовенство. На пути модернизации в деревне стояло уверенное положение кулака, усилившегося при НЭПе.

Наконец, максимальное внимание уделялось всевозможным силам извне. Сегодня только совсем наивный может считать, что первое социалистическое государство развивалось в окружении равнодушных или благожелательных соседей. И не паранойей или жаждой крови объяснялась такая внимательность к потенциальному врагу. Вредительство было возведено в степень международной институции. И даже больше — спецслужбы иностранных держав не просто наносили удары по промышленности, они фактически вторгались во внутрипартийную политику, имея своих контрагентов в составе советского руководства.

Кстати, сам Иосиф Сталин далеко не всегда являлся сторонником исключительно жёстких решений. Характерный пример — процесс по т.н. "Шахтинскому делу", где судили специалистов-инженеров, которых обвиняли во вредительстве. Сталин был против смертной казни, в отличие от Бухарина и его единомышленников.

Террор носил целевой характер — удары по прямым врагам развития страны.

Как отмечал французский писатель Анри Барбюс: "Проблема репрессий сводится к тому, чтобы найти минимум, необходимый с точки зрения общего движения вперед. Преуменьшить этот минимум — так же преступно, как преувеличить. Тот, кто щадит людей, готовящихся действовать во вред делу всего человечества, — преступник. Спаситель убийц — сам убийца. Подлинная доброта должна простираться и на будущее".

Но террор падал не только на головы прямых врагов.

Нецелевой, но значительный удар пришёлся на народные массы, ставшие главным инструментом модернизационного проекта. К началу рывка народ подошёл не в лучшем состоянии. Народ смертельно устал за годы войн и революций, был инертен и враждебно настроен к новым веяниям. Брат-рабочий воспринимался зло-подозрительно. Далеко было и до единства на селе. К тому же, народ был близок к состоянию первобытного хаоса, полон деструктивной энергии.

Сталин не побоялся стать врагом такого народа, дабы страна, говоря по-ленински, пересела с забитой мужицкой клячи на стального коня индустриализации.

Сталин понял, что надо "приблизить крестьянство к рабочему классу, перевоспитать крестьянство, переделать его психологию индивидуалиста, переработать его в духе коллективизма и подготовить, таким образом, ликвидацию, уничтожение классов на базе социалистического общества … Его можно переделать, прежде всего, и главным образом, на базе новой техники, на базе коллективного труда".

Сталин овладел негативной энергией, канализировав её в русло созидания и подвига. Он сломал ветхий мир. Для модернизации ему нужна была новая страна, страна героев.

Советская Россия вошла в состояние работы, стала гигантской мастерской, огромным заводом, в котором создавались объекты, в котором изменялись люди, в котором трансформировалась сама история.

ГЕРОИ И ПОДВИЖНИКИ

Сталинская партийно-государственная машина, решая задачи модернизации страны, не только беспощадно расправлялась с "врагами народа", истинными и мнимыми, — причем под "расправой" здесь надо понимать не только уничтожение, но и перевоспитание. Она, используя технологические достижения ХХ столетия, создала настоящий культ подвига и героизма. В этом культе имена красных героев Гражданской и воинов Великой Отечественной стояли рядом с именами князей Александра Невского и Дмитрия Донского, дворян Александра Суворова, Федора Ушакова и Михаила Кутузова, а те, в свою очередь, — рядом с именами "простых" тружеников: шахтера Алексея Стаханова, трактористки Прасковьи (Паши) Ангелиной, машиниста паровоза Петра Кривоноса и других. Учреждение почетных званий Героя Советского Союза (1934) и Героя Социалистического Труда (1938) увенчало собой иерархию государственных наград страны.

При этом подразумевалось, что героизм — не проявление каких-то особых свойств уникальных личностей (свойственная романтизму концепция "героев и толпы"), а "нормальное" качество советского человека, которое не просто может, а даже обязано проявляться в особых, требующих подвига и жертвы, ситуациях: "Когда страна прикажет быть героем, у нас героем становится любой…" ("Марш весёлых ребят" из к/ф "Весёлые ребята", стихи В.Лебедева-Кумача, 1936). А эмблематичному "Чапаеву" (1934) братьев Васильевых, с которого, по сути, и начался культ сталинско-советского героизма (фильм только за первый год проката просмотрело около 30 миллионов человек, причем многие смотрели его десятки раз!) не случайно предшествовал документальный "Подвиг во льдах" (1928).

Но жертвовать своими силами, кровью и самой жизнью, совершая подвиг, героический поступок, — ради чего? Самоутверждение? Риск? Преодоление в себе тварной ограниченности бытия?

Нет, этот индивидуальный гуманистический героизм, свойственный "титанам Возрождения" и Эпохе Великих Географических открытий, рассматривался как "пережиток капитализма". Концепции индивидуального героя-сверхчеловека, действующего во имя самого себя, была противопоставлена концепция героизма массового, коллективного — во имя советской Родины и её народа, всего человечества, их "светлого будущего" и достойного настоящего. "Последний советский гражданин, свободный от цепей капитала, стоит головой выше любого зарубежного высокопоставленного чинуши, влачащего на плечах ярмо капиталистического рабства", — писал Сталин в "Вопросах ленинизма" (1927). И в том же году, формулируя не только тезис о построении социализма в одной стране, но и тезис о Советском Союзе как истинном Отечестве для всего мирового пролетариата, для "униженных и оскорбленных" всех стран мира, на XV съезде ВКП(б) он говорил: "В прошлом у нас не было и не могло быть отечества. Но теперь, когда мы свергли капитализм, а власть у нас рабочая, — у нас есть отечество, и мы будем отстаивать его независимость".

В этой сталинско-советской концепции героизма нетрудно разглядеть "светский", секулярный, но такой же интернациональный (для коммунистов так же "несть ни еллина, ни иудея") вариант христианского подвижничества (Сталин не просто учился в духовной семинарии, но, судя по всему, глубоко воспринял православную систему ценностей), где место поста и молитвы занимают постоянные труды на благо "ближних".

Весьма показательно в этой связи, что звания Героев Советского Союза и Социалистического Труда могли, с одной стороны, присуждаться многократно, а с другой — награжденные ими, в случае совершения преступлений, могли быть лишены этого почетного звания.

Так человек должен был преображаться в героя, а герой — в подвижника.

Сегодня делается всё, чтобы эти пути преображения были оболганы, закрыты и забыты. Быстро ставшее расхожим "либерально"-обывательское представление о том, что "подвиг одного — это всегда преступление другого" (М.Жванецкий), явно не уменьшило, но даже увеличило количество преступлений всех сортов, а вот подвигов что-то не видно. Более того, они видятся чем-то "отсталым" и постыдным — даже защита Отечества порой приравнивается к преступлению, как это видно по ряду уголовных процессов последних лет…

А кто же прославляется и выдвигается в качестве образца для подражания? Такие люди есть. Эти "псевдогерои нашего времени", по существу, должны быть заняты исключительно собственным материальным преуспеянием, они либо вообще не пересекаются с "полем патриотизма", как Роман Абрамович и Ксения Собчак, либо пересекаются с ним весьма специфическим образом (например, "певец" Дима Билан на конкурсе Евровидения и сборная России по футболу на чемпионате Европы-2008). Их главные черты — не жертвенность и альтруизм, а своекорыстие, насилие и обман "в рамках действующего законодательства". Их цель — не творчество и победа, а получение максимальной прибыли и изощренное сверхпотребление.

Разумеется, с подобной системой ценностей, разрушающей культурно-социальную ткань всего общества, никакая новая модернизация России невозможна. Тем более "щадящая", вне рамок мобилизационного сценария и смены действующих сегодня целевых установок.

ПРЕОБРАЖЕНИЕ МИРА

Приготовления к сталинской модернизации — точное знание о цели преображения страны, пышущий мощью класс модернизаторов, подверстанные многомиллионные ресурсы, возгонка народных чаяний и нещадное подавление врагов — были грандиозны. Посему сама модернизация оказалась тотальной — она коснулась каждой сферы небес и земли, и ничто в великой России после Сталина не осталось не преображенным.

Масштабное, невиданное в истории переустройство жизни осуществлялось одновременно в каждой клетке советского бытия, сразу и везде, нераздельным хором неисчислимых человеческих энергий. И все же три "главных сталинских удара" можно выделить особо.

Первый вихрь модернизации сотворил в Советском Союзе новую техносферу, то есть слаженный механизм жизни, работы, постижения знаний и совершенствования всего населения страны.

Вторым направлением модернизации была организация новых общественных институтов — тех особенных страт и форм социума, что позволяют оперировать сотворенной техносферой, связно и органично жить и общаться в окружении свежесозданной инфраструктуры, в новой материальной реальности.

Третьей точкой приложения всех сил при Сталине оказалось само человеческое сознание. Была осуществлена грандиозная попытка преобразить образ мыслей, чувств и чаяний людского существа так, чтобы на месте прежнего, неправедного, "ветхого Адама" возник Новый Человек, страстно восхотевший и способный талантливо ответить на любые вызовы мира.

В ходе знаменитых десяти лет сталинской индустриализации не просто возникали новые заводы и электростанции, строились новые дороги и порты. Целые индустрии, новые отрасли промышленности, небывалые сферы жизнедеятельности и невиданные типы человеческих существ создавались с нуля, превращались в развивающиеся самодостаточные организмы, в "ростки технотронной цивилизации". В пустоте, в дурном вакууме эти организмы вдруг начинали жить собственной жизнью, плодоносить, раскрывали свои светоносные "бутоны".

Что значило создать с нуля, например, авиационную промышленность? Это значило возвести по Союзу несколько десятков новейших заводов — и вот уже сотни тысяч рабочих, вчера еще батраков и погорельцев, обустраивают новую жаркую жизнь на бурьянах, превращая мрак и запустение в сверкающие кварталы городов. А еще — создать научные школы и сотни кафедр в только что открытых институтах, где изучались бы свойства металлов и атмосферы, тайны аэродинамики и магия идеального строения лопасти винта. А еще — организовать конструкторские бюро и лётные школы по всей стране, выстроить новые аэродромы, накормить юную индустрию энергией рек и угольных пластов, возбудить в народе неутолимую страсть к небу и крыльям, создать культ летчика и первопроходца, инженера и ученого. И тогда, в недрах этой новой пылающей жизненной магмы, возникали дерзновенные мечты о полетах к иным планетам и покорении Космоса, то есть закладывались Смыслы для отчаянной, героической, "крупнозернистой" жизни наперед для многих поколений потомков.

Все это строилось, все это работало. Сталинская модернизация возделывала гигантские пространства России, прежде безлюдные, "инопланетные", неприспособленные к жизни. Возводилась техносфера — и обустраивалось русское Заполярье, осваивались просторы Сибири, зажигались огни цивилизации на северных и восточных морях, и целина превращалась в сад. Страна обращала свою мертвую, раскинувшуюся на тысячи километров плоть в живое дыхание, в пригодные для жизни и счастья пространства. Организовывались социальные институты — и прежний "социальный ад", с его ненавистью всех против всех, в котором невозможно было по-человечески жить, превращался в коллективное сотрудничество братьев и сестер, в гармоничное общество, в котором "так вольно дышит человек". Пробуждалось новое сознание — и на месте нэпмана, бессмысленного и жалкого персонажа "Двенадцати стульев" или "Мастера и Маргариты", появлялся в одночасье демиург, крошащий горы и замахнувшийся на небеса, способный на любой подвиг.

Новая техносфера, новый социум, новый человек, созданные Сталиным в яростном напряжении всех народных сил, одержали Победу над смертью в 1945 году, спасли страну и человечество от адского колеса свастики, проложили пути в неведомое будущее мира. Все, что есть в нас живого и цельного, соткано из остатков энергий и смыслов того великолепного рывка из ветхого "вчера" в ослепительное "завтра".

Александр Айвазов СВЕТ ИЗ ПОДНЕБЕСНОЙ

Поездка премьера Путина в Китай вызвала у старшего поколения ностальгические воспоминания. Мой возраст позволяет вспомнить те времена, когда русские и китайцы были "братьями навек", причем СССР был "старшим братом": обучал китайских специалистов, осуществлял финансовую помощь и закладывал экономический фундамент КНР. Китайцы же на правах "младшего брата" поставляли нам произведенные ими кеды, фонарики, термосы и летние зонтики. К сожалению, в 1960-х гг. отношения между нашими странами разладились, и мы перестали быть "братьями навек".

Но в последнее время отношения между Россией и Китаем вновь стали налаживаться, и после поездки Путина появилась надежда на то, что вернутся прежние времена, и мы снова станем "братьями навек". Только вот "старшим братом" будет уже Китай, а не Россия. Теперь именно Китай начинает осуществлять финансирование строящихся в России производственных и транспортных объектов, собирается строить у нас современные предприятия, сверхскоростные железные дороги, поставляет нам готовую продукцию, а Россия, на правах "брата младшего", постепенно превращается в сырьевой придаток своего "старшего брата".

Когда и почему произошла эта метаморфоза в отношениях между нашими странами, — предмет для больших и серьезных исследований. Пока же хотелось бы заметить, что еще в 1990 году мы находились примерно на одном уровне экономического развития: ВВП России (в нынешних границах, в ценах и по ППС 2000 года) составлял 2010, а ВВП Китая — 1950 млрд. долл. К 2000 году ВВП России уменьшился в 2 раза — до 1000 млрд. долл., а ВВП Китая вырос до 4965 млрд. долларов. К 2010 году этот разрыв увеличится еще в полтора-два раза. Почему так произошло, и почему на благие призывы "Россия, вперед!" у нас получается "как всегда", т.е. "назад" или "бег на месте — очень примиряющий", мы и постараемся найти ответы в данной статье.

БОЛЬШИЕ ЦИКЛЫ ЭКОНОМИКИ

В настоящее время завершается уже пятый большой экономический цикл (или квант) развития, теорию которых разработал в середине 1920-х гг. выдающийся российский экономист Н.Д.Кондратьев. Значение теории Николая Кондратьева для экономической науки можно сравнить разве что с гелиоцентрической теорией Николая Коперника в понимании мироздания.

Циклы мирового экономического развития Кондратьев разделил на две волны: повышательную и понижательную. Понижательные волны характеризовались высоким уровнем нестабильности, продолжительными и глубокими кризисами. Но именно на понижательных волнах формируются новый технологический уклад (ТУ) и новый уровень концентрации и организации капитала, которые создают мощный импульс для ускоренного развития мировой экономики на повышательной волне следующего Кондратьевского цикла.

Во время первого Кондратьевского цикла сформировался ТУ на основе пара и появилась фабрика, как синтез основного противоречия капитализма того времени. На понижательной волне второго цикла сформировался ТУ на основе электричества и появились монополии. Понижательная волна третьего цикла сформировала ТУ на основе двигателя внутреннего сгорания и государственно-монополистический капитализм. На понижательной волне четвертого цикла сформировался ТУ на базе микроэлектроники, интернет-технологий и мобильной связи, а также транснациональные корпорации (ТНК). В настоящее время мировая экономика вошла в понижательную волну пятого Кондратьевского цикла, в процессе которого должен сформироваться новый ТУ на базе нано-, био- и информационных технологий, а также какая-то новая организационная форма, противостоящая всевластию ТНК.

Эта новая модель развития мировой экономики будет основываться на нео-кейнсианской идеологии, т.к. на повышательных волнах господство либеральных и "кейнсианских" идей устанавливается строго поочередно. Если на повышательной волне третьего цикла (рубеж XIX-XX веков) господствовала классическая либеральная идеология, то на четвертой, после Второй Мировой войны, ее сменила кейнсианская идеология, которую в 1980-х гг. на пятой повышательной волне вытеснила идеология неолиберализма.

ВАШИНГТОНСКИЙ КОНСЕНСУС

Монетарно-либеральная (неолиберальная) модель или "экономика Казино" стала господствовать в мире в 1980-х гг. после прихода к власти Рональда Рейгана в США и Маргарет Тэтчер в Великобритании. Носителями этой идеологии являлись ТНК, которые к началу 1980-х гг. набрали огромную финансовую и экономическую мощь. Об их мощи можно судить, хотя бы по тому факту, что в конце 1970-х гг. они предложили правительству Франции перебраться из Парижа в Лион, т.к. хотели сделать Париж столицей ТНК. Возмущенное такой наглостью правительство Франции не позволило им этого, и фактической столицей "империи ТНК", или, как ее называет Линдон Ларуш, "новой Британской империи" стал Лондон, а "мозгом" — Уолл-стрит.

В 1989 году эта модель экономического развития была оформлена в виде идеологической доктрины под названием "вашингтонский консенсус". Автор этого выражения, Джон Вильямсон, экономист Института международной экономики в Вашингтоне, включал в эту доктрину макроэкономическую стабилизацию, микроэкономическую либерализацию и открытие внутреннего рынка для иностранных инвестиций и свободного перемещения капиталов. Но после десятилетнего "опыта" внедрения "вашингтонского консенсуса" по всему миру бывший главный экономист программы ООН по вопросам развития Изабелл Грюнберг сформулировала его принципы следующим образом:

— политика предложения страны на продажу, направленная на привлечение инвесторов;

— сокращение до крайнего минимума программ социального развития, превращение систем здравоохранения и образования в набор услуг, предоставляемых на платной основе;

— поддержание стабильности национальной денежной единицы, приносящей выгоду исключительно обладателям капитала и направленной против обездоленных слоев населения;

— ограничительная денежная политика, выгодная богатым;

— создание валютных резервов в качестве гарантий для иностранных инвесторов вопреки потребностям национальной экономики;

— полная свобода ("либерализация") передвижения капиталов по всему миру;

— приватизация и превращение всех ресурсов в предмет купли-продажи;

— налоговые реформы, направленные на перенос налогового бремени на наиболее бедные слои населения.

Под давлением МВФ и западных кредиторов в последние два десятилетия эта модель валютного правления была навязана и России. Если мы посмотрим, как формировалась и формируется до последнего времени денежная политика России, то увидим, что главный канал рублевой эмиссии — это покупка иностранной валюты. Банк России печатал деньги, стимулируя при этом инфляцию, не под потребности национальной экономики, а исключительно для выкупа поступающей в Россию иностранной валюты. Причем выкупленную валюту он отправлял на "хранение" в западные страны, вместо того, чтобы на базе этих "длинных" денег формировать свою собственную национальную финансовую систему.

Такой политикой Банк России вынуждал российские банки и корпорации занимать деньги для своего развития на Западе. А в условиях рынка экономика идет туда, откуда приходят деньги. Если деньги на развитие экономики приходят из-за границы, пусть и в виде рублей, но в обмен на иностранную валюту — значит, экономика идет туда, куда нужно внешним центрам влияния. Именно поэтому у нас структура экономики — сырьевая. И сколько бы ни говорил президент Медведев о необходимости качественного изменения сырьевой структуры российской экономики на инновационную, это будет невозможно сделать, пока российская экономика живёт (в последнее время со знаком минус) в соответствии с принципами "вашингтонского консенсуса". Западные "метрополии" не допустят, чтобы Россия из поставщика сырья превратилась в их конкурента.

Разговоры же о превращении рубля в резервную валюту — это просто пустопорожняя болтовня, пока в России не будет воссоздана суверенная национальная финансовая система, независимая от ФРС США. И российская экономика не встанет с колен, пока не будет разорвана пуповина, связывающая её с "империей ТНК" и господствующей с 1980-х гг. неолиберальной моделью экономического развития, проводниками и идеологами которой в России являются Гайдар, Чубайс, Кудрин, Игнатьев, Набиуллина, Улюкаев, Дворкович и другие. До тех пор, пока они будут определять российскую экономическую и финансовую политику, Россия будет исключительно сырьевой и никакой другой быть не может по определению, что бы публично ни говорили "Гайдар и его команда".

ЛИБЕРАЛЬНАЯ СТРАТИФИКАЦИЯ

"Вашингтонский консенсус" сформировал однополярную стратификацию современного мира. Во главе пирамиды современного мирового сообщества "империя ТНК". Ее опорой и фундаментом является так называемый "золотой миллиард", а в основании пирамиды располагаются еще 5 млрд. человек, поставляющих "золотому миллиарду" необходимое ему сырье, товары и продукты питания, а также кредитующие за счет собственного недопотребления комфортную жизнь "золотого миллиарда".

Российское общество стратифицировано абсолютно идентично, т.к. оно построено по лекалам того же "вашингтонского консенсуса". Во главе общества находится 2-3% наиболее богатых людей и крупных чиновников, их опору и фундамент составляют примерно 20% так называемого "среднего класса" — "офисный планктон" и обслуга "золотой элиты". В основании этой пирамиды находятся три четверти населения страны, добывающих сырье, производящих товары и продукты питания, в общем зарабатывающих хлеб "в поте лица своего", которые за счет своего недопотребления обеспечивают комфортную жизнь элиты и ее обслуги.

Характерно, что в период господства кейнсианской модели в США (1930-е -1970-е гг.) количество миллиардеров сократилось в 2,5 раза: с 32 человек в 1929 году до 13 в 1968 году, — но при этом доля среднего класса возросла с трети населения до более чем двух его третей.

С момента установления в 1980-х гг. господства монетарно-либеральной модели экономического развития в той же Америке пошел обратный процесс: количество миллиардеров увеличилось в десятки, если не в сотни раз, средний класс стал размываться, а количество бедняков резко выросло. И когда в качестве одной из главных целей "Стратегии-2020" заявляется создание среднего класса, составляющего 60% или даже 70% населения страны, то в условиях господства монетарно-либеральной модели эта задача становится абсолютно невыполнимой. Лучшим подтверждением этого является постоянный рост децильного коэффициента в России, который достиг уже просто неприличного уровня 16:1, хотя, например, в Европе — 7:1.

ЧТО НАМ ГРЯДУЩЕЕ ГОТОВИТ?

Россия постоянно отставала в своем развитии от других экономически развитых стран, и войны были той лакмусовой бумажкой, которая демонстрировала это отставание. Когда у Англии были уже паровые суда, российский флот состоял исключительно из парусных судов, т.к. на Западе уже сформировали новый ТУ, а Россия "прозябала" еще в такой излюбленной российскими правителями "стабильности" Николая I. И Крымская война 1853-56 гг. подтвердила это отставание России. А затем "стабильность" эпохи Александра III привела к поражению в русско-японской войне, которая продемонстрировала отсталость российской экономики. Новый же ТУ на базе электричества, который сформировался на Западе в последней трети XIX века, начал формироваться уже в СССР в соответствии с "Планом ГОЭЛРО" — через 40 лет после того, как он сформировался в Европе и Америке.

Формирование четвертого ТУ СССР "проспал", нежась в "стабильности" брежневского "застоя". В результате СССР потерпел поражение в "холодной войне". И только один раз за всю историю развития последних 250 лет Россия была в "передовиках экономического соревнования", когда смогла использовать Великую депрессию (понижательную волну третьего Кондратьевского цикла) для овладения самыми передовыми западными технологиями. Какими методами был достигнут такой результат — это уже другой вопрос. Но под угрозой войны с Германией и Японией СССР смог за три неполных пятилетки вывести отставшую на 40 лет страну в передовые, наиболее технологически развитые страны мира, обеспечив победу в Великой Отечественной войне и первенство в создании ядерного оружия и освоении Космоса.

Последнее десятилетие Россия снова "нежилась" в стабильности и застое, когда нас убеждали, что "стабильность" — это высшее благо, которым нас может одарить государственная власть. И "донежились" до начала мирового экономического кризиса, который ознаменовал собой переход мировой экономики на понижательную волну пятого Кондратьевского цикла. Исходя из теории Н.Д.Кондратьева, в ближайшие, как минимум, 12-15 лет мировую экономику ждут высокая турбулентность и развитие, в основном, со знаком минус. Поэтому никакого "света в конце туннеля" в ближайшие годы увидеть не удастся — кризисные явления будут только усиливаться. Но в течение этой понижательной волны произойдет формирование нового ТУ на базе нано-, био- и информационных технологий, а также новой формы организации капитала, которую сейчас мы можем только предполагать.

"ПЕКИНСКИЙ КОНСЕНСУС"

Авторство выражения "пекинский консенсус" принадлежит бывшему редактору журнала "Тайм" Джошуа Рамо. А в мае 2004 года Лондонским центром международной политики был опубликован доклад под названием "Пекинский консенсус". В этом докладе речь шла уже не только об эффективности "китайской модели", но и о ее кардинальном отличии от принципов "вашингтонского консенсуса". Основными принципами пекинского консенсуса являются:

— рост ВВП при сохранении независимости от мирового капитала;

— решительное стремление к инновациям и экспериментам (специальные экономические зоны);

— защита государственных границ и национальных интересов;

— накопление инструментов асимметричной силы (в виде сотен миллиардов долларов валютных резервов) и т.д.

Китай в ходе рыночных реформ практически добился и макроэкономической стабильности, и активизации субъектов хозяйства, и внушительных внешнеэкономических успехов. В КНР реализована инвестиционная, а не монетарно-либеральная модель развития с очень высокими темпами роста и нормой накопления. Не торопятся в Китае и с переходом к конвертируемости национальной валюты по счетам движения капитала. При этом жэньминьби ("народные деньги") являются одной из самых устойчивых мировых валют с превосходным реальным обеспечением и минимальной инфляцией, а финансовым спекуляциям противостоят жесткое государственное регулирование и достаточно эффективная система мониторинга рынков.

Важной частью "пекинского консенсуса" становится выдвижение на первый план идеи социальной справедливости, а это в экономической части предусматривает повышение доли ВВП, перераспределяемой государством и усиление его контроля над крупным частным капиталом, но не исключающего и государственно-частного партнерства. Госсектор в КНР представлен ключевыми и наиболее доходными отраслями: в него входят 80% добывающей промышленности, 75% энергетики, 86% финансов и страхования, 84% услуг транспорта и связи, полностью выпуск сигарет и т.д. В парке промышленного оборудования Китая доля собственно китайского производства составляет около 70%, а среди импортных средств производства преобладает японская и германская техника (доля же США всего 4%).

Интересно отношение Китая и к процессу "глобализации": с одной стороны, это мировая экономическая война, от которой никуда не денешься, с другой — взаимодействие, в котором выгоду получают обе стороны. Участие в глобализации Китая ни в коей мере не означает полной либерализации внешнеэкономической сферы (как у России), в которой у КНР к тому же очень высока непосредственная доля госсектора (порядка 65% — с учетом доли государства в предприятиях с иностранными инвестициями).

КНР делает упор на процессе регионализации (АСЕАН, ШОС и т.д.), который влечет за собой создание нескольких взаимодействующих и конкурирующих группировок, служащих фундаментом многополюсной мировой экономики. ВТО при этом отодвигается на второй план, та же участь должна постигнуть МВФ и Мировой банк — эти основные институты "вашингтонского консенсуса" в Азии уже никому особенно и не нужны.

Китай легче и быстрее других стран преодолеет мировой экономический кризис и к 2020 году доведет численность своего среднего класса до 60-70%. Для российского же руководства мировой кризис — это "момент истины". Наша экономика будет падать до тех пор, пока Россия не откажется от использования принципов "вашингтонского консенсуса" и не начнет строить свою экономику на принципах "пекинского консенсуса" и в соответствии со "Стратегией 2020".

А пока Кудрин с Игнатьевым и вся "команда Гайдара" будут находиться у власти, "Стратегия 2020" будет оставаться только на бумаге. Говорят, что после выступления В.В.Путина со "Стратегией 2020", Кудрин в кулуарах якобы заявил, что "не допустит этого безобразия".

И если наше политическое руководство действительно желает, чтобы Россия стала в будущем одним из лидеров мировой экономики, оно должно отказаться от "услуг" проводников идеологии "вашингтонского консенсуса", и сделать ставку на тех экономистов, которые выступают с позиций "пекинского консенсуса". И такие экономисты в России есть: С.Глазьев, М.Делягин, О.Дмитриева, С.Егишянц, А.Кобяков, Н.Кричевский, И.Николаев, О.Григорьев и другие вполне могут создать новую экономику России.

Андрей Девятов АВРАЛ В КАЗИНО

Если представлять нынешний финансовый коллапс в стиле фильмов о подвигах агента 007 Джеймса Бонда, то картина окажется приблизительно следующей.

В зале "Казино Рояль" под названием "мировая финансовая система" (с игровыми столами в Нью-Йорке и Лондоне) запахло дымом. Крупье (США) решил спасать колоду крапленых карт (ценные бумаги). Игроки за столом (включая Россию) алчно вцепились в свои фишки. Распорядители (официальные денежные власти) делают вид, что ничего страшного не происходит, предлагают продолжать игру, и во избежание паники даже стали выдавать дополнительные фишки без всякого залогового обеспечения. В то время как кассир (Финансовый интернационал) уже вытащил из горящего казино железный ящик с реальными активами на новую площадку (Шанхай — Гонконг — Сингапур). А пропустивший кон ушлый зритель (Большой Китай), находящийся в сговоре с кассиром, неспешно покидает игровой зал, прихватив с собой серебряные ложки из буфета.

Та же картина в логике более привычных суждений выглядит так.

О рукотворном форс-мажоре внимательных и неравнодушных предупреждали заблаговременно! Повышение цены нефти до 150 долл. за баррель летом 2008 года, а затем резкое снижение осенью ниже 60 долл. — сорвало все системы защиты мировой экономики. Ничего стихийного в этих "качелях цен" нет — неоднократно проверенный и доказавший свою надежность инструмент стратегического управления мировой экономикой.

Закулисные организаторы Вашингтонской встречи двадцати влиятельных стран, призванных срочно реформировать пошатнувшуюся мировую финансовую систему, построенную на Бреттон-Вудских соглашениях 1944 года, когда учетной единицей богатства был назначен американский доллар, попытаются выйти из финансового кризиса на деньги Китая. Валютные резервы КНР превысили 1,9 триллиона USD, а доля ширпотреба "китайской фабрики XXI века" на американском рынке превышает 85%. На этом фоне Китаю предложено "придушить США в братских объятиях". А именно: заместить недостающую ликвидность реальной экономики США (уже нет ничего американского, что можно выставить на продажу без ущерба) избыточными китайскими резервами. Стабилизировав финансовый рынок и тем самым, показав, что "гавань спасения" находится в Поднебесной, Китай намерен перетянуть к себе из США ведущие конструкторско-технологические группы инновационного развития, сформировавшиеся там за счет "утечки мозгов" из Старого Света. Параллельно будет запущен механизм "золотого стандарта" международных расчетов в китайских юанях. По согласованным с мировой финансовой олигархией планам, металлический запас золота КНР в 2008 году прирастет на 700 тонн, в 2009 году — на 1000 тонн, а в 2010 году — на 1300 тонн. Тогда как все "золото партии" в СССР насчитывало лишь примерно 1200 тонн, а золотой запас Новой России всего-то 401 тонна, да и тот — в залоге у Фининтерна. Так Китай исподволь выполнит роль нового локомотива мировой экономики, покончит с финансово-экономическим гегемонизмом США и заставит новую американскую администрацию не вмешиваться в схему "возвращения Тайваня в лоно Родины".

Параллельно Китай в "обстановке неопределенности и нестабильности международной экономической ситуации" решил повернуть с приоритетов экспорта товаров китайской "фабрики XXI века" за рубеж на расширение внутреннего потребления. При этом новым внутренним рынком станет китайская деревня. Объем рынка на селе в КНР составляет примерно 800 млн. человек, что по потенциалу потребления превосходит объем совокупного рынка ЕС. Результат? Интеграция сельского и городского социально-экономического развития. Решение инфраструктурных проблем села в области коммунальных услуг, образования, здравоохранения, ресурсосбережения, экологии. Денежная накачка государством аграрного строительства позволит к 2019 году увеличить доходы крестьян на душу в два раза, ликвидировать бедность и разогнать сельский рынок потребления товаров и услуг до уровня самодостаточности.

Такой оперативный маневр Пекина дополняется инфраструктурной модернизацией. Это масштабное расширение сети железных дорог (в том числе прокладка двух новых в центрально-азиатские страны ШОС: Киргизию и Узбекистан из Кашгара, и в Казахстан через Хоргос). Оборудование новых аэропортов. Серьёзное наращивание линий метро в городах. Продолжение курса на широкое строительство доступного жилья. А дороги, мосты, тоннели, жилье — это не только занятость в строительстве, но и сохранение объёмов потребления и уровня цен на металлопрокат, цемент, другие строительные материалы.

"Превратить мировой кризис в шанс для Китая" — вот современный лозунг неизменного, с 1978 года, стратегического курса страны. Переход от осады к штурму мирового хозяйства Китай начал в 2006 году. В последние годы вклад Китая в рост мировой экономики составлял 25%, при этом внешнеторговый оборот прирастал более чем на 20% в год. Такие темпы обеспечивались стабильно низким обменным курсом народного юаня на доллар США. Поэтому на срочное государственное вливание американцами 700 миллиардов долларов в банковскую систему китайцы ответили симметричным бюджетным вливанием 4 триллионов народных юаней (по кросс-курсу это примерно те же 700 млрд. USD). Но деньги идут не в банковский сектор, а в реальную экономику.

Что же касается провала капитализации фондового рынка Китая, то он практически не затронул реальный сектор экономики. Тем более, что банковская система КНР традиционно держится на вкладах клиентов, а не на краткосрочных межбанковских кредитах, поэтому и ссудно-кредитный кризис Китаю не грозит.

За счет маневра с внешнего на внутренний рынок потребления партия и государство в Китае намерены удержать стабильность экономического роста. Нарастить совокупную мощь страны. В объятиях "стратегического партнерства" и "конструктивного взаимодействия" на товарных и финансовых фронтах одолеть "Три Севера". Имеются в виду США, Североатлантический альянс (НАТО) и Север Евразии (Россия за Уралом).

Здесь надо понимать, что России больше нечего, кроме собственного суверенитета, предложить Китаю для наполнения делами громких деклараций о "стратегическом партнерстве и взаимодействии". Начатое когда-то Ельциным в пику США широкое военно-техническое сотрудничество Москвы и Пекина вытянуло из нашей старны в КНР всё, что было выгодно вытянуть последнему (в первую очередь космические и авиационные технологии), уже потеряло инерцию движения и практически сходит на нет. Инновации — это пока лишь мечты нового российского руководства. Что же касается энергетического сотрудничества, то если считать по объемам поставки нефти в год, у Китая "стратегическое партнерство" с Анголой крепче, чем с Россией. Причина невыполненных обещаний Кремля (а нефтепровод Ангарск—Дацин должен был вступить в строй ещё в 2005 году) — постоянная оглядка на США и ЕС, но главное — невозможность без ущерба для Запада извлечь из российских недр дополнительно 80 млн. тонн нефти в год, потребных для экономической окупаемости проекта.

Дисбаланс между Китаем и Россией нарастает, стократно — на пространстве за Уралом. К 2019 году КНР запланировано превратить в универсальную империю "гармонии мира". В конфуцианской системе взглядов "гармония мира" понимается не иначе как политический процесс внешних сношений Центра Земли, занятого Срединным государством желтых людей (средоточия культуры) и всего остального окраинного мира (варваров). При этом превосходство цивилизации центра над варварством (дикой технотронной развитостью) окраин традиционно мыслится как тотальное, вневременное, нравственное и единственно возможное состояние — настолько же естественное и предопределенное, как, скажем, различие между отцом и сыном. Явный же для всех стран и народов политико-экономический взлёт "Срединного государства желтых людей" китайской элитой назначен на 2012 год, год "черного дракона".

Времени у России практически не остаётся.

Валентин Пруссаков ИСЛАМСКАЯ МОЗАИКА

КАК ЗАЯВИЛА выходящая в Москве газета "Азеррос", "птичий и свиной грипп могут быть разновидностями нового биологического оружия США". Аналогичные утверждения обнаруживаются и на многих сайтах российской сети Интернета. А группа ученых из Мексиканского национального института исследований и защиты природных ресурсов выступила с заявлением о применении Соединенными Штатами разновидностей бактериологического оружия против "неугодных" стран, среди которых находятся "Китай и некоторые мусульманские государства".

Как подчеркивает доктор биологических наук Александр Чепурнов, "все вирусологические центры США по сей день — в ведении американского министерства обороны". Весьма любопытна и гипотеза аналитика из Новосибирска Андрея Челнокова: "Американские спецслужбы планируют заброску образцов биологического оружия в Иран — для дальнейшего "обнаружения" их в ходе планируемой военной операции на иранской территории. Тем самым нынешнее иранское руководство будет дискредитировано в мировом сообществе, а агрессия США против Ирана, если она состоится, получит вполне оправданный статус операции якобы по спасению человечества от иранского биологического оружия".

Здесь, очевидно, будет нелишним напомнить, что российский МИД в своем заявлении еще от 12 сентября 2005 года отметил, что "именно из-за "особой" позиции США потерпели провал международные переговоры по созданию эффективного механизма проверки соблюдения положений Конвенции 1975 года "О запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении ".

В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ российская столица становиться полем армяно-азербайджанского диалога. Только за минувшие два месяца в Москве прошёл ряд знаковых встреч, посвященных урегулированию нагорно-карабахского конфликта. Так, в медиа-центре "Известия" состоялся круглый стол, посвященный роли России в урегулировании нагорно-карабахского конфликта. В нем приняли участие армянские, азербайджанские и российские эксперты и десятки различных политиков. Было отмечено, что у России есть возможность, а у сторон — желание продвигать конфликт к урегулированию, что роль России в урегулировании, безусловно, присутствует. У России есть знание региона, есть контакты и связи, есть экономические, военные, политические рычаги. Эти возможности необходимо использовать для продвижения процесса урегулирования.

Очевидно, что нынешний статус-кво не может сохраняться долго. В 2010 году, с учетом председательства в ОБСЕ Казахстана и нынешней активности Турции, можно надеяться на достижение положительных результатов в решении проблемы. Чтобы предотвратить возобновление военных действий в зоне конфликта, дипломатические переговоры должны интенсифицироваться и перейти на качественно новый уровень. И здесь роль России может стать наиболее эффективной. Ибо у нее имеются определенные возможности оказать влияние на урегулирование затянувшегося армяно-азербайджанского нагорно-карабахского кризиса.

БРИТАНЕЦ САЙМОН СОУЛ — глава фирмы под названием "Эксклюзивный анализ". По словам Соула, "мы предупреждаем террористические атаки, мы их предсказываем". Любопытно, что в 2005 году Соул и его люди предсказали, что исламисты атакуют английский поезд. Около 50 человек пострадают. Спустя несколько месяцев теракт действительно имел место — пострадал 51 человек… Компания Соула уже сделала свой прогноз на 2010 год, и он, прямо скажем, не слишком утешителен: "В Афганистане власть перейдет к региональным военачальникам. Бразилия выберет правоцентристское правительство, которое реформирует пенсии. "Аль-Каида" продолжит свои атаки на США, а также на западный мир. Могут попытаться джихадисты атаковать и страны в энергетическом секторе — Россию, Китай и Индию".

СПОР О МОДЕРНЕ

Денис ТУКМАКОВ. Не кажется ли вам, дорогой Григор, что алармизм, поднятый в цикле статей "Кризис и другие" Сергея Кургиняна, есть преувеличение, связанное с собственной оптикой автора? Нет ли у вас ощущения, что в России, к примеру, сегодня не осуществляется никакой "Перестройки-2"? Что "двоевластие" Медведева и Путина вовсе не приводит к смуте и распаду страны, да и само это слово есть скорее фигура речи, чем данность? Что не происходит никакой "Перезагрузки мира" американцами?

Григор БАДАЛЯН. Глобальная "Перестройка-2" пока не свершилась, но именно из-за рефлексивных свойств исторического процесса. Она была заявлена, все отлично помнили, что такое "Перестройка-1", ужаснулись и стали дружно бомбить это новое веяние: республиканцы в США, израильские консерваторы, иранские радикалы, Путин и преданные люди из его окружения, консервативная часть китайских элит.

Если бы не алармизм Проханова и Кургиняна, может быть, этот феномен грядущей "Перестройки-2" и не был бы вовремя увиден в России заинтересованными элитами, отрефлексирован с помощью яркого образного языка этих двух авторов, и они — элиты — не принимали бы контрмер, делая подобный сценарий валидным. Одним словом, естественных законов в истории нет — есть люди, у них имеется память и свобода действий, они способны на рефлексию, и поэтому ничего не предопределено априори.

Д.Т. По Кургиняну нынешний кризис ("Катастрофа", в его терминологии) напрямую связан с желанием надгосударственных элит уничтожить с помощью "постмодернистской пушки" великий проект Модерн, развивавшийся на Земле последние несколько веков. С этим связана "прицельная пальба" по ценностям Модерна и попытка выстроить на их месте параллельное "жизненное пространство" (Неоленд), знаменующее собой Новое Средневековье. Но что, если все эти ценности Модерна им же и отметаются?

Что можно причислить к ценностям Модерна? Я назову национальное государство и само понятие "нация"; общественный и технологический прогресс; институт всеобщего фундаментального образования и культ науки; позитивная религия (христианство); институт семьи и брака, а также связанные с ним культы "детотворения" и превышения рождаемости над смертностью на всех уровнях человеческого общежития; и, наконец, демократические институты, выпестованные Великой Французской революцией и основанные на концепциях врожденного равенства людей и вертикальной мобильности.

Однако, если взглянуть беспристрастно, то выяснится, что Модерн очень быстро, за какие-то 100-150 лет, сам отринул нацию и национальное государство, создав величайшие в истории человечества империи XIX и XX веков — от Британской до Советской, где национальное начало было подавлено. Модерн потерялся в тяжелой патриархальной лепнине тронов мировых самодержцев.

Г.Б. Неверно так уж явно фиксировать Модерн на нации, поскольку еще модернист Ленин об этом писал: "Империализм есть высшая стадия капитализма". Кроме того, лишь буржуазный Модерн ставит политическую нацию во главу угла как субъект модернизации; в альтернативном — коммунистическом — Модерне субъектом выступает уже класс пролетариев, по необходимости интернациональный.

Д.Т. Прославляемый Модерном общественный и технологический прогресс, понимаемый в духе Жюля Верна — своего рода иконы Модерна, — оказался предельно эфемерен. Этот "прогрессирующий мир" оказался зол и беспощаден к десяткам миллионов людей. Непрестанное "конструирование электрических субмарин" и "надувание газом аэростатов" в итоге отчего-то закончилось не "раем на земле", а двумя Мировыми войнами и третьей, "холодной", уничтожившими под 100 миллионов человек во всем свете.

Г.Б. Да, прогресс XVIII-XIX века привел к Первой мировой войне, крупнейшему кризису старого буржуазного Модерна. Это была его первая тяжелейшая рана, после которой все прогрессивные силы в Европе и мире стали связывать надежды с нашим — Красным — проектом.

Д.Т. Наука, на которую человечество в XIX веке делало великую ставку, оказалась не в состоянии не только решить главные цели — в частности, победить смерть, — но и ответить на элементарные вопросы бытия: что есть жизнь? В чём смысл жизни? Как всё возникло? Чем всё закончится?

Г.Б. Действительно, наука ради науки проблематична, ей не хватает понятия красоты (эстетики), с одной стороны, понятий и добра и зла (этики), с другой. Если логику, эстетику и этику слить воедино, то получится та новая наука будущего, которая сможет действительно заняться великими вопросами с продуктивностью. Существует у Платона такое важнейшее единое понятие, как "калокагатия" — красота-добро. Если к этому прибавить и "алетейю" (истину), то мы найдем искомый путь.

Д.Т. Титанические усилия Модерна в просвещении человечества привели к жалкому итогу — к тлену общества потребления, к отвратительной пошлости буржуа, к мировому торжеству "крепких хозяйственников" и "эффективных менеджеров".

Г.Б. Да, безусловно, секулярный Модерн, тем более секулярно-буржуазный Модерн, оказался проектом слишком оптимистичным с точки зрения "человеческого материала". Бесспорно, у него есть великие завоевания, но проблему улучшения человеческой природы методы, предложенные вожаками Французской революции, не разрешили. Большевики брались с большим умом и решимостью, но... и тут трагедия: прогноз злопыхателя Булгакова, человека с открыто гностическим бэкграундом, оказался верным — большевикам не удалось из Шарикова сделать гражданина, личность (отличной иллюстрацией тому являются фильмы Марлена Хуциева и Марка Осепьяна "Мне 20 лет" и "Три дня Виктора Чернышева"). Однако трудности с решением проблемы не означают, что мы вообще должны отказаться от её решения!

Д.Т. Можно ли обвинять постмодерн в сокрушении Верха, идеального, божественного, если еще на рассвете Модерна, в эпоху Возрождения, и позже, в Великую Французскую революцию, христианство было фактически ниспровергнуто со своего пьедестала и никогда более не могло обрести прежнее положение в социуме?

Г.Б. Религия, действительно, была сброшена с пьедестала. Это очень проблематичный момент, в нем всё и кроется. Но, справедливости ради, такие интеллектуалы Модерна, как Сен-Симон, Робеспьер, у нас — русские космисты, Богданов, Луначарский и "Пролеткульт", отлично понимали невозможность проекта "Человек" без отсылки к Богу, без метафизического "потолка", и усиленно проводили искания в этом направлении...

Что до христианства как "позитивной религии"… Сионизм — это стопроцентно модернистский проект; партия БААС, шах Ирана и т. п. — модернистские проекты; Мао и постколониальная Индия — самые что ни на есть модернистские проекты.

Д.Т. Разве не под знаменем Модерна были оформлены идеи эмансипации, равенства полов и "нового промискуитета", которые и привели фактически к отмиранию института брака уже к середине XX века, то есть задолго до того, как заявило о себе постмодернистское отношение к браку? И весь нынешний этап "расчеловечивания", когда в Великобритании оказывается неполиткорректно произносить слова "мужчина" и "женщина", — не начался ли этак лет сто назад?

Не безумная ли модернистская "гонка за рождаемостью" привела в итоге к идее "золотого миллиарда и остального сброда", к тотальному неравенству людей на планете? При этом наибольшую пассионарность в мире и готовность жить дальше сегодня демонстрирует вовсе не одряхлевшая политкорректная унисексуальная Европа "золотого миллиарда", а страстные приверженцы "контрмодернового", "антижюльверновского", "волшебного" — главным образом, мусульманского и китайского.

Г.Б. Я никогда не слышал о бурной демографии как о ценности и цели Модерна. Далее, советский модерн вообще на первых этапах очень сильно экспериментировал с институтом семьи, считая его реакционным: коммуны, эмансипация женщины и проч. Стоит прочитать, например, "Проблемы культуры переходного периода" Троцкого. Мера всему — человек: если та или иная форма брака тормозит развитие человеческого потенциала, то надлежит вмешаться, если же брак необходим для развития личности — то другой подход. Что главное — женщина стала считаться человеком.

Д.Т. Не была ли концепция демократического правления дискредитирована еще в XVIII веке? А пресловутое равенство людей, понимаемое по-модернистски, — не обернулось ли новым рабством в виде империалистического колониализма? И как можно сравнивать политтехнологическую уловку "демократических выборов" (одно из важнейших "завоеваний" Модерна) с господствующим в Неоленде подлинным равенством людей перед Богом-Творцом?

Г.Б. Для Премодерна (феодализма) вовсе не характерна идея равенства людей перед Богом-Творцом: клерикалы, рыцари, крепостные — все эти социальные статусы переходят по наследству и без какой-либо свободы. Какое уж тут равенство! Фашистские интеллектуалы ХХ века, такие как Эвола или Серрано, справедливо замечают, что Средневековье есть пора, когда формально было принято христианство, но реальная жизнь во многом строилась на варварском, языческом, чуждом христианству понимании человека. В социальной практике Европа начала становиться христианской, как ни парадоксально, лишь начиная с Французской революции.

Д.Т. Вы упрекаете феодалов Неоленда в наследственном отсутствии равенства перед Богом. Но ведь выпестованные Модерном олигархические воротилы, передавая свои финансовые империи по наследству разбитным потомкам, гоняющим на "Ламборгини" по Швейцарии, оказались куда хуже феодалов, "сметенных ветром Истории". Потому что, во-первых, сохранили для своих целей обветшавший было институт социальных каст, а во-вторых, сами при этом отказались от всякого понятия "служения Высшему", обойдясь как без служения, так и без Высшего.

Не очевидно ли, что нынешние финансово-идеологические "творцы Катастрофы" являются плодом и средоточием именно идеологии Модерна, в которой весь мир и все человечество вот уже несколько веков мыслятся как "мастерская" — не Бога, но "мастера", такого же человека, как мы, но обуянного неразглашаемым планом по "улучшению" и "осовремениванию" человека, когда-то созданного по образу Божьему?

Г.Б. Вы во многом правы: европейский Модерн связывается все-таки не с Ватиканом, а с масонским движением, ничего не поделаешь. Ватикан слишком долго был реакционной силой, хотя после Второго Ватиканского собора он попытался освятить Модерн и впрячься в процесс, христианизировать его.

Д.Т. Если все-таки предположить, что проклинаемое Кургиняном Новое Средневековье настанет, — что же мы увидим? Если "Неоленд" победит, мы увидим прежде всего возвращение Сверхъестественного в наш мир — мир, за долгие века господства "жюльверновского" Модерна начисто атрофировавшего свое чувствилище зыбкого и завораживающего "Чудесного", разлитого в Божьем мире.

Г.Б. О да, это уже происходит. Всяческие ролевые игры, параллельная реальность, "эльфы и гномы", техники наркотизации и ухода от реальности, антихристианский New Age, бутафория на бутафории, безграничное проникновение иллюзий и низведение Человеческого до уровня пластмассового компьютерного персонажа. Но поймите: не на евхаристию позовут землян ротшильды и рокфеллеры!

Д.Т. Мы увидим возвращение "победительной страсти" Героя, жертвенного рыцаря, члена ордена, который сметет политкорректную пошлость "последних людей" и выправит реальность, посмев назвать белое белым, а черное черным. Если есть неравенство — а ведь именно оно де-факто правит миром! — то честнее, когда вверху стоит Герой, а не клерк и не "денежный мешок".

Мы станем свидетелями возвращения в мир Красоты, которой преимущественно и служит рыцарь и которая по определению недоступна, проистекая из неравенства и несправедливости. Сейчас же вся красота отдана на потеху маркетологам из супермаркета, которые по опросам фокус-групп выясняют, какие мордочки котят наиболее коммерчески привлекательны для жующего попкорн зрителя.

Г.Б. Совсем не факт, что в Неоленде возникнет какой-то вариант рыцарства. Увы, в современных условиях куда реальнее столкнуться с явлением "Фашизм 2.0", с абсолютным культом "избранных" в противовес "унтерменшам". Куда запишут нас с вами, как думаете?

Да, в Премодерне (при классическом феодализме) рыцарство могло быть очень узким, но работающим каналом вертикальной мобильности: я — сын крестьянина, пошел на войну, не побоялся смерти, добился побед, за что я и мои потомки удостоены дворянского звания нашим сюзереном. Но в Неоленде, когда эксплуататоры и господа человечества объединятся в транснациональный союз против угнетаемых, войн уже не будет, будут лишь карательные операции против робин гудов — причем последние будут интерпретироваться через тотальную промывку мозгов исключительно как "террористы". Соответственно, коли нет войн, то не будет и канала вертикальной мобильности, даже рыцарского.

Д.Т. Мы увидим отказ от изматывающих гонок — за "прогрессом", за "рождаемостью", за "ростом ВВП", за "развитием" — на практике всякий раз означающих лишь бесконтрольное увеличение прибылей нуворишей, которые готовы делать деньги на всем: от барреля нефти до детского питания. Мы увидим конец самих денег и конец власти капитала. В Новом Средневековье деньги никогда не будут иметь той же значимости, как в нынешнем модернистском "мире чистогана, в котором можно купить всё", и даже дух человека имеет свою цену.

Г.Б. Страшась "денежных мешков", вы готовы отказаться от всяческой идеи прогресса. Однако не следует великую идею развития так огульно сводить к наполнению брюха богачами и массой. Самые великие рывки Модерна были совершены в условиях всеобщего аскетизма — начиная от первичного накопления капитала и огораживания в Англии (пуритане) и кончая советской индустриализацией и космическим проектом в шарашках, в послевоенной голодной стране.

Вы спешите отказаться от денег. Однако в Неоленде мы очень быстро поймем, что капитализм куда прогрессивней (нео)феодализма, ибо хотя бы принимает равенство людей перед лицом рынка, дает всем право работы и т. п. В Неоленде же право считаться человеком, а не собакой, уже даже невозможно будет купить — оно будет закреплено наследственно за избранными кланами и кастами.

Д.Т. Мы разглядим подлинную сущность цивилизации Модерна — этого "совершенного муравейника", выстраиваемого под надзором Великого Инквизитора. Мы увидим, как главный миф Модерна — миф о том, будто Человек есть мера и цель, и высшая стадия восхождения исторического Духа — обрушится под собственной ложью и гордыней, и на знаменах восставших народов вместо масонских триколорных полос, воспевающих земное, слишком человеческое "благо", вновь воссияет лик Бога.

Г.Б. Вы патетически выдумываете за Модерн его "главный миф" о "подмене Божественного человеческим". Однако человек как мера и цель — это не Модерн, а сама суть христианства, ибо Вторая Ипостась Троицы — Бог-Сын самоумалился (кеносис) до того, чтобы спасти нашу грешную природу, чтобы претворить несовершенную тварь, обожить её. Вопрос в том, какой человек есть мера и цель: человек здесь-и-сейчас, со всеми своими слабостями, или же Человек, восходящий до идеального, изменяющий себя, свою природу, дабы стать богом.

Д.Т. В кеносисе Мощь укрощенная все же остается Мощью, ведь в подобном укрощении как раз и проявляется одна из граней ее величия. Бог, приходя к людям за искренней любовью "в образе раба", не ниспровергает тем самым свое Царствие и не переворачивает мироздание вверх тормашками, воздвигая вверху Ад. Мерой, которой меряется дорога до Неба, всё равно остается не человек, но Бог. Таким образом, христианство никогда не совершает языческую подмену, на которую отважился Модерн — включая едва ли не в первую очередь Красный проект, — перевернуть мироздание и сделать Землю — Небом, то есть Низ — Верхом, устраивая "рай на земле". Стоит ли в таком случае обвинять в этом "карнавальном" грехе постмодерн, если подобная "революция" была осуществлена куда как раньше конца XX века?

Г.Б. Давайте постараемся раз и навсегда размежевать Модерн и христианство от постмодерна. Для первых человек является существом противоречивым, неустойчивым, в котором смешано зло и добро. Они ставят себе глобальной целью изменение человеческой природы, подтягивание этой природы до идеала ("Новый Человек" красных, спасение души и даже обожение в христианстве). Говоря языком религиозной философии, субстанция (душа и тело человека) вытягивается, исцеляется от греховности и смертности силою духа. Этот процесс, эта борьба и называется развитием. Продвижение в исцелении проблематичной субстанции именуется прогрессом. Посему развитие есть ценность фундаментальная как для Модерна, так и для христианства (но не только христианства).

Напротив, постмодерн не ставит никаких целей перед человеком. Он отказывает человеку в богоподобности, даже и потенциальной, изымает из горизонта человеческого бытия любое понятие о ценностях, о должном, о серьёзном, об идеальном: нет более целей, до которых следует себя достраивать, за достижение которых следует вести борьбу (с собой, с обществом, с косной материей). Нет понятия добра и зла, красоты и уродства, истины и лжи — все относительно, перемешано и бессмысленно. В результате подобных установок человек с закономерностью ниспадает до состояния животного. Вспомним утверждение Василия Великого: "человек есть животное, перед которым поставлена цель стать богом". Если из этой формулы изъять вторую часть, то человек перестает быть человеком и с поразительной легкостью скатывается до состояния животного. Это и есть плод постмодерна. Всё остальное — частности.

Д.Т. Пафос моих нападок на Модерн заключался в том, что описанное вами постмодернистское "расчеловечивание человека" вовсе не противостоит ему, но прямо из Модерна и вытекает. Начали с идей богоподобности, развития и борьбы против Рима — закончили Голливудом, "устойчивым развитием" и Римским клубом. И осуществили это "сдутие" вовсе не марсиане и не "контрмодерновые талибы", а сами выпестованные Модерном элиты.

Г.Б. Конечно, было бы нелепо утверждать, будто Модерн по всему миру празднует победу. И все же это не вина модернистов, но их трагедия. Уже якобинцы и большевики не очень хорошо понимали, что такое Новый Человек, и слишком уповали на то, что он родится сам собой, как только для этого будут созданы внешние условия (социальное равенство, доступ всех к образованию, просвещение и проч.). Следовательно, их задачей было создание этих внешних условий — освобождение масс от гнета эксплуатирующих классов — дворянства, духовенства и, в случае большевиков, также и буржуазии. Трагедией секулярного Модерна явилось то, что Новый Человек так и не родился. Даже социализм удалось кое-как построить (паллиатив на него мы видим в нынешней Европе), но метаантропологической цели Модерна — Нового Человека Будущего — как нет, так и нет.

Христианство, с другой стороны, за тысячелетия своего существования выработало богатейший и ценнейший арсенал средств и подходов к ветхому человеческому существу, помогающих последнему продвигаться по пути личностного роста — искоренять зло в своей душе и уповать на её спасение, не говоря уже о духовных практиках, при жизни человека позволяющих ему — силою собственной воли и с божьей благодатью — достичь обожения.

Таким образом, фундаментальным вопросом будущего является создание, формулирование и распространение антропологических техник, путей личностного роста, которые позволят человеку, человеческой природе перейти на совершенно иную стадию развития. Это станет возможным при осмыслении религии не как реакционного института, культивирующего мрачный мистицизм и суеверия, а как на кладезь мудрости, помогающей людям реально восходить, создавать в себе с божьей помощью Нового Человека. Подобный модернистский и по-хорошему прагматичный подход к вере присущ, на мой взгляд, новому Патриарху.

Д.Т. Мы с вами ведем речь о путях человека к Богу, но, кажется, мыслим о противоположных направлениях.

паркетные работы : циклевка паркета, пола, укладка ламината и др

Кирилл Дегтярёв В ЗАЩИТУ КОЖИНОВА

Заключительная часть серии публикаций Сергея Кургиняна под общим названием "Кризис и другие" ("Завтра", 2009, № 7-49) была посвящена "спецаналитической" разработке, в которой автор утверждал следующее:

— Андропов хотел разрушить советскую систему;

— для этого он использовал Михаила Бахтина и его наработки (Бахтин же, в свою очередь — наработки Франсуа Рабле);

— для "активизации" Бахтина и его наработок потрудился Вадим Кожинов (который был не просто научным сотрудником Института мировой литературы, а обладал более серьёзными полномочиями, что Кургинян пытается косвенно доказать);

— замысел в итоге удался (хотя нельзя не заметить, что и Бахтин умер в 1975 году, да и Андропов — в 1984).

Вадим Валерианович Кожинов известен, прежде всего, как автор фундаментальных исторических и историософских работ, вышедших в 90-е годы: "Россия. Век ХХ", "История Руси и русского слова", "Великое Творчество. Великая Победа", "Победы и беды России". Его позиция из них полностью понятна. И она никак не совместима с желанием разрушить страну: через «карнавализацию» или ещё как-то. Кожинов не является врагом «советского проекта», «красного проекта». Более того, он его в значительной степени реабилитирует: и проект как таковой, и его основных исполнителей, включая Сталина и даже Ленина. Более того, Кожинов совершил, по сути, "сборку" отечественной истории (которой, кстати, пользуется как некоей данностью и С.Е.Кургинян). Вряд ли кто-то дал столь же основательный, сильный и аргументированный ответ смердяковым (будь то "белые", "красные" или ещё какие-либо смердяковы), как В.В. Кожинов.

Понятно, что авторитетом для С.Е. Кургиняна я не являюсь. Но вряд ли кто-то еще столь же сильно сказал о В.В.Кожинове, как С.Г.Кара-Мурза. Ранее С.Е. Кургинян не раз с большим уважением отзывался о С.Г. Кара-Мурзе, потому я и решил апеллировать к его авторитету.

"Люди, вспоминающие сегодня ушедшего от нас В.В.Кожинова, не образуют сообщества единомышленников. Они близки к эпицентру подспудно горящего в России идейного конфликта и занимают разные позиции в определении сути России, ее исторической судьбы и ее дальнейшего пути. И раз уж образ В. В. Кожинова с его горящей мыслью всем им близок и дорог, то значит, что в этом образе и в этой мысли — нервный центр нашего противостояния, соединение несовместимого…

В.В.Кожинов — негромкий пророк и одновременно "инструмент", с которым мы в нынешней тьме пытаемся найти для себя дорогу…

Я был человеком, далеким от литературной жизни, и даже не знал имени В.В.Кожинова. Напротив, работая в АН СССР, я общался со многими из тех, кто оказался потом активными идеологами антирусской ветви "перестройки". И впервые я услышал имя В. В. Кожинова от одного из них, и оно сразу врезалось мне в сознание — с таким уважением и чувством было произнесено.

При мне и даже с моим пассивным участием зашел в 1987 году разговор между двумя видными академическими демократами. Один из них, известный историк психологии М. Г. Ярошевский, выражал опасение — перестройка, мол, встречает глухое сопротивление, появляются люди, которые могут дать этому сопротивлению форму, язык. И он сказал с глубокой, необычной для него тревогой: "Вот и Кожинов очень опасно выступил". Я не знал тогда, кто такой этот Кожинов, в чем суть его выступления, но сама тревога М.Г.Ярошевского и то понимание, какое она встретила у его посвященного собеседника, дали мне прилив силы. Я как будто на скользком склоне нащупал ногой твердое место…"

В.В. Кожинов благодаря своему мировоззрению, трудам и публичным выступлениям стал — ни больше ни меньше — "точкой сборки" сопротивления распаду страны и её возрождения.

Так почему же С.Е.Кургинян, позиционирующий себя как жёсткий и непримиримый патриот, стремится дискредитировать столь же жёсткого и непримиримого патриота, человека, ставшего интеллектуальным лидером российского патриотического сопротивления в 90-е годы? Зачем Кургинян пытается нанести — и наносит — удар в эту "точку сборки"?

Причем ”виновность” Кожинова не требует доказательств — Вадим Валерианович рассматривается исключительно как ”агент”, который с кем-то там встречался и переписывался.

Если следовать подобной логике, то почему бы, например, не предположить, что В.И.Новодворская является агентом ФСБ, а её деятельность специально направлена на дискредитацию либеральной западнической идеи?

Или задаться вопросом, как это С.Е.Кургинян, ”просто” геофизик, а потом — ”просто” театральный режиссёр, вдруг становится советником ”великих вождей”, включая М.С.Горбачёва. Страна при этом гибнет. Затем, в 90-е, страна продолжает разваливаться и деградировать. В 2000-е — деградация приостанавливается, но не сменяется развитием. Об этом пишет сам Кургинян (и тут я не могу с ним не согласиться). Но Сергей Ервандович все эти годы вхож в самые высокие круги (о чём, кстати, время от времени напоминает), в том числе — к деятелям явно антироссийского разрушительного свойства, включая ”компетентных европейских собеседников”.

Не собираюсь ни в чем Сергея Ервандовича обвинять или подозревать — просто показываю и то, к каким заранее известным результатам приводит применение заранее известных полемических приёмов, и то, что для Кургиняна принципиально важно доказать участие Бахтина и Кожинова (как человека ”в связке” с Бахтиным) в разрушении страны. Кургинян — не пророк-одиночка и писал он всё это явно не ради собственного удовольствия на своём личном сайте или в блоге, и "Завтра" — не маргинальная газета. Следовательно, эта атака Сергея Ервандовича Кургиняна против Вадима Валериановича Кожинова чем-то обусловлена.

Вряд ли это "что-то" можно понять, читая только "Кризис и другие". Нужно обратиться к фундаментальному труду С.Е. Кургиняна "Исав и Иаков. Судьба развития в России и мире", где он разворачивает полемику уже по метафизическим вопросам. Метафизика "от Кургиняна" спорна с христианских позиций, но не в этом проблема. А в том, что у Кургиняна присутствует заявка на создание новой "синтетической" религии: "Речь идёт о хранимой в глубинах красного проекта беспрецедентно новой красной религиозности. Причём такой религиозности, которая позволяет всем существующим религиозным традициям найти для себя какое-то место в новом, далеко не эклектическом синтезе. Ось этой новой религиозности, представьте себе, — развитие".

То есть речь идёт о слиянии имеющихся религий в какой-то синтетической конструкции. Что, по сути, означает упразднение этих религий вообще. Отказ верующих от своей веры. Ибо, что для них может быть больше, чем их вера? Где это они ещё должны "искать место" для неё? Например, что, христиане должны вписать Христа в какой-то "проект"? Интересно, кем — заместителем главного инженера?

Можно ли считать такой "синтез" развитием? На взгляд любого верующего человека, это было бы, напротив, редукцией. Вовлечением имеющихся религиозных традиций в постмодернистские игрища. Когда даже самое главное — вера, собирается как некий "паззл". И её несёт не пророк, а технолог (ну, или аналитик). Вот это уже "полный абзац". Покруче разрушения отдельно взятой советской системы.

А при чём здесь Вадим Валерианович Кожинов? А при том, что он был лидером именно консервативного, православного направления. Причём умнейшим, поднявшимся над расхожими "почвенническими" стереотипами. Но не переставшим быть и православным, и консервативным. И оставаясь, таким образом, пусть заочным и косвенным, но одним из самых сильных оппонентов Сергея Ервандовича Кургиняна.

Газетный вариант. Полный текст —

циклевка паркета производится только высококачественными материалами и только профессионалами своего дела

Алексей Касмынин МЕГАМАШИНА

Всего лишь сто лет назад мир был гораздо менее благоустроенным местом, чем сегодня. Тогда не существовало современных средств очистки воды, сложнейших механизмов, надёжных моторизированных средств передвижения, как и многого другого, без чего мы не можем представить свой нынешний день.

Но именно тогда Землю населяли те люди, которые подарили всё это своим потомкам, то есть нам. Их выдающийся научный энтузиазм, невообразимая свобода мысли и в своём роде безумие, помогли воплотить в жизнь многие фантастические, граничащие с эклектичностью идеи, в реальность.

Последним рывком научно-технического прогресса можно считать шестидесятые годы двадцатого века. Покорение космоса, беспроводная передача энергии (предречённая ещё Николой Тесла), победа над инфекционными заболеваниями, бессмертие. В те годы научный мир походил на бурлящий поток постоянно обновляющейся информации, состоящей из новаторских идей, противоречий, споров и громких гипотез. Поток, который с течением времени замедлился и постепенно превратился в тихую заводь, готовую вот-вот покрыться ряской и тиной.

В 1953 году Гарольд Урей смоделировал "первичный бульон", с которого, предположительно, началась жизнь на Земле. Он наполнил пробирку метаном, аммиаком, водородом (эти компоненты должны были имитировать древнюю атмосферу) и водой (вместо океана), затем пропустил через всё это миниатюрную молнию. Вскоре на стенках появились аминокислоты — строительный материал для белков. Научный мир ликовал. Посыпались заявления о том, что вскоре загадка зарождения жизни перестанет быть таковой, и искусственные живые организмы станут объектом массового производства.

Но ничего подобного не случилось. Учёным не удалось показать, как простые химические элементы "оживают". Происхождение жизни стало казаться даже более загадочным и невозможным. И по сей день учёные повторяют этот эксперимент, изменяя и всё усложняя условия, но результат остаётся неизменным.

С окончанием Холодной войны фактически прекратился реальный прогресс в сфере освоения космоса. Неужели это было лишь средством измерить потенциальную научную мощь противоборствующих стран? Все проекты по созданию поселений в космосе как будто ушли в прошлое вместе с двадцатым веком. Возникает устойчивое впечатление, что никто больше не относится к космическим программам с былой серьёзностью и надеждами.

Проект промышленного использования термоядерной энергии так и не был доведён до логического завершения, хотя исследования в этой области тянутся уже долгие десятилетия.

Унифицированная теория поля, которая должна была стать единым и всеобщим научным аппаратом, всё так же, как и пятьдесят лет назад, находится в поле общих околонаучных рассуждений, а теоретикам и экспериментаторам до сих пор приходится пользоваться устаревшим и взаимоисключающим теориями с бесчисленным количеством поправок и уточнений.

Нанотехнологии, сравнительно молодая отрасль, обещавшая столь многое, но не продвинувшаяся за годы своего существования ни на шаг. Мы до сих пор неизмеримо далеки от квантовых вычислений, не говоря о полностью работоспособных нано-роботах. Не спасают даже безмерные финансовые потоки, вливаемые в эти перспективные исследования.

Кроется ли причина в отсутствии необходимой базы знаний, или же человечество действительно достигло предела своего развития? Может быть, испортилось нечто в самом "человеке", нечто скрытое и духовное? Ответ на эти вопросы невозможно дать, находясь в сегодняшнем дне, возможно уже в ближайшие годы нас ждёт долгожданный качественный рывок научно-технического прогресса.

Настораживает лишь заявление, сделанное японскими учёными. Оно звучало примерно следующим образом: дайте нам спрос и мы построим вам летающий автомобиль. Может ли оказаться так, что свободная, "чистая" наука давно перестала существовать, уступив место исследованиям нового вида собачьего корма или крема от морщин? А все передовые проекты ведутся либо по старой памяти, либо с целью их последующего скармливания разросшемуся обществу потребления в виде конечных продуктов.

Акио Морита, основатель корпорации Sony, писал в своей автобиографии, что ещё в начале восьмидесятых годов в лабораториях Sony существовали прототипы ЖК-телевизоров. То есть, при должном уровне заинтересованности эту технологию можно было внедрить на десятки лет раньше. Мешала лишь окупаемость проекта.

А теперь представим на мгновение, какие разработки могут находиться прямо сейчас в лабораториях, ожидая своего часа, когда их упакуют в коробки и выложат на прилавки. Причём, в таком подвешенном состоянии могут находиться отнюдь не новые виды телевизоров или утюгов, а нечто куда более важное и необходимое.

И действительно, если задуматься, то покорение космоса вряд ли можно продавать на рынке по сходной цене, как и унифицированную теорию поля. Остаётся лишь надеяться, что к тому моменту, когда наука снова получит большую независимость от маркетинга и менеджмента, человечество не успеет "доесть" остатки ресурсов планеты и не превратит Землю в мёртвую свалку.

Александр Арцибашев ПОМОГИ ЗЕМЛЕ-КОРМИЛИЦЕ

Сельскохозяйственная ярмарка в Москве на ВВЦ "Золотая осень — 2009", как всегда, собрала много гостей. Зачем едут в столицу из российской глубинки? Прежде всего — познакомиться с достижениями в АПК, увидеть образцы новой техники, заключить договора на поставку выращенной продукции. Но не менее важно крестьянам просто потолковать друг с другом, узнать, как решают проблемы соседи, что ожидает село в будущем. Деловые встречи как бы "заряжают" руководителей хозяйств, нацеливая на новые планы. Тяжело даются зерно, мясо, молоко. Техника, запчасти, горючее, удобрения, средства защиты растений — всё дорого. Однако и в этих условиях можно выжить, о чем свидетельствует опыт крепких сельхозпредприятий.

То время, когда в первопрестольную по осени тянулись вереницы возов со всякой снедью, безвозвратно ушло. Да и сам облик ярмарок изменился. Внешне крестьяне выглядят ничуть не беднее горожан, не сразу и догадаешься, что приехали из глубинки. Разве лица более открытые? Селяне не привыкли кичиться, на первом месте у них — дело. Обрадовался, когда у стенда Свердловской области увидел старого знакомого — директора СПК "Килачевский" (бывший колхоз "Россия") Анатолия Сергеевича Никифорова. Два года назад довелось побывать в его хозяйстве. Это в полсотни километров от старинного уральского городка Ирбит, где в прошлые века ежегодно зимой проходила знаменитая торговая ярмарка, хорошо описанная Дмитрием Наркисовичем Маминым-Сибиряком в романе "Приваловские миллионы".

Места там удивительно красивые. Земли благодатные: чернозем. И народ работящий, сметливый, веселый. Когда кругом рушили колхозы, в Килачеве сумели отстоять свое хозяйство, а на поверку оказалось, что именно коллективное сельхозпредприятие дает нынче основную долю продукции. "Реформаторы" все-таки заставили сменить вывеску на конторе, однако не истребили общинный дух колхозников. Результаты работы говорят сами за себя: в хозяйстве — 2100 коров. Плюс молодняк. Ежедневно отправляют на переработку 45 тонн молока. В 2008 году валовый надой составил 15 тысяч тонн! При мне в Килачеве в рамках нацпроекта "Развитие АПК" закладывали фундамент нового животноводческого комплекса на 1100 коров. Было любопытно: сдан ли объект в эксплуатацию?

— Первая очередь комплекса запущена, — улыбается довольный Никифоров. — Поставили семьсот сорок коров. Плюс — нетели. К следующей осени выйдем на проектную мощность.

— Сколько кредитов взяли?

— Сорок миллионов рублей. Деньги дали: "Россельхозбанк", "Сбербанк", СКБ-банк...

— А чей скот?

— Предпочли уральскую черно-пеструю породу, хорошо приспособленную к местным условиям. Чего лучшего искать? В прошлом году в среднем надой на корову превысил 7300 килограммов.

— Куда реализуете молоко?

— На Екатеринбургский молочный комбинат, Кушвинский и Серовский молокозаводы. Цена не совсем устраивает: десять рублей за литр. Отдаём, считай, по себестоимости! А ведь надо еще и развиваться! В целом по России, знаю, поголовье коров продолжает падать. На мой взгляд, необходимы кардинальные меры по возрождению молочного животноводства.

— Ваше-то хозяйство за счёт чего выживает?

Никифоров ответил не сразу, что-то прикидывая в уме. Затем продолжил:

— Занимаемся производством не только молока, но и мяса. Одно время откорм бычков был невыгоден. Цена на мясо упала. Ныне спрос на парную говядину увеличился. Покупателям надоело мороженое мясо из-за границы. Спрашивают свеженькое. Прикинули: кормов в достатке, почему бы не вернуться к откорму скота? Свыше полутора тысяч тонн мяса произвели в прошлом году. За счёт этого закрыли все прорехи...

— И по какой же цене продаете мясо?

— Сто тридцать рублей за килограмм. Охотно берут школы, детские сады, больницы. Ну и, конечно, магазины.

— А сколько зерна намолотили?

— Двадцать пять тысяч тонн. Урожайность — 42,4 центнера с гектара. Пшеница, ячмень, овес. Восемьсот гектаров рапса. Сейчас домолачиваем. К сожалению, цены на зерно больно низкие: тонна ячменя — три с половиной тысячи, пшеницы — четыре тысячи сто рублей. Имеем сертификат на производство семенного материала. Поэтому рассчитываем продать зерно по весне, как семенное. Выручку получим куда больше.

— Значит, будет чем расплатиться за кредиты? — спросил я напрямки.

— Ну, конечно! — подхватил собеседник. — Копейка — копейку бережет. Надо сказать, банковские накрутки всё-таки великоваты: 14-18 процентов. Хорошо хоть сроки погашения кредитов увеличили до восьми лет. Жить можно...

— Чего ж в округе-то скот режут?

— Тут одним словом не объяснишь. Много причин: диспаритет цен, нехватка оборотных средств, дефицит кадров. Условия жизни на селе — сами знаете — не то что в городе. Строек мало. Молодежь уезжает. Нужна в целом стабильность в стране, чтобы люди получали приличную зарплату и было на что купить мясо, молоко, овощи, другие продукты. Тогда и крестьянам будет легче сбывать выращенное. Покупательский спрос-то в этом году заметно снизился. Тревожный звоночек... Нам нужны заказы на сельхозпродукцию. А за производством мяса, молока, яиц, зерна дело не встанет... Каждый год езжу на Урал: что-то радует, что-то огорчает. В Свердловской области принята программа "Уральская деревня". Здешние хозяйства полностью обеспечивают регион мясом птицы, молоком, картофелем, овощами. Весома доля и личных подворий. Но вот с огорчением узнал, что даже такой мелкий вопрос, как распределение сенокосных угодий для частников теперь, решается в областном центре — на конкурсной основе. Раньше этим ведали сельсоветы: никакой волокиты. Например, за нашей семьей в  течение нескольких лет был закреплен покос по речке Калья. Сами расчищали его, обихоживали, мостили гати... А еще косили траву на вырубах в горах. Требовалось заготовить в зиму три тонны на корову. Считай, на каждом подворье высились огромные зароды с пахучим сенцом. На "живом" молочке ребятишки росли здоровыми, крепкими, выносливыми. А что сейчас продают в магазинах в пакетах с надписью "молоко"? Мне кажется, с покосами явно "перегнули палку"...

У стенда агрохолдинга "СоюзМаринсгрупп" выстроилась длинная очередь, чтобы продегустировать молоко с фермы ООО "Дубненское" Чеховского района, Московской области. Тому, кто пришел на выставку с ребенком, вручали по целому пакету.

— С начала октября проводим акцию "Здоровые ребятишки — здоровая нация", — пояснила генеральный директор агрохолдинга Вера Антимонова. — У нас — двенадцать хозяйств в Подмосковье и Калужской области. Например, ООО "Чепелевское" в течение трех дней поило бесплатно молоком учеников местной школы и малышей детсада, ЗАО "Новый быт" — ребятишек, воспитывающихся в детском доме. Также и СПК "Чеховское", ЗАО "Стремиловское", другие хозяйства. Цель акции: еще раз обратить внимание местных властей, органов просвещения, родителей на проблему обеспечения детей "живым" молоком. Разве сравнить нашу продукцию с порошковой? От стерилизованного молока пользы мало. Срок его реализации — полгода. А наше — свеженькое, содержит десятки витаминов и микроэлементов. Ребятишки пьют с удовольствием. Отрадно, что находим понимание на местах. В том же Чеховском районе реализация молока с наших ферм заметно выросла...

От стенда к стенду — новые знакомства, новые впечатления. Долго беседовал с директором ООО "Горскинское" Гурьевского района Кемеровской области Владимиром Юрьевичем Ласточкиным. Ему нет и сорока. Энергичный, статный, волевой. Он сразу привлек мое внимание доброжелательностью, открытостью, рассудительностью. Закончил сельхозинститут. У него четверо детей: два сына и две дочери. По нынешним временам — большая редкость. С этого и завязался разговор.

— Детей Бог даёт в радость! — расплылось в широкой улыбке лицо Ласточкина. — Нас у отца с матерью тоже было четверо. Сибирь искони славилась крепкими семьями. Живем в собственном доме, имеем подворье. Жена Татьяна — бухгалтер. Дочери Алене — шестнадцать, Денису — четырнадцать, Ане — шесть, Диме — четыре года.

— На этом остановились?

— Хватит!

— Но возраст-то еще позволяет.

Собеседник явно смутился:

— Не будем загадывать наперед. Как получится...

— А родители живы? — перевел я разговор на другое.

— Да, живут в соседней деревне. Пенсионеры, держат кур, гусей. Отец, Юрий Григорьевич, работал механизатором. Мама, Надежда Игнатьевна, кондитером в столовой. Брат Андрей ныне главный агроном, Григорий — инженер в моем же хозяйстве. Можно сказать, трудовая династия.

— Что представляет из себя "Горскинское"?

— Занимаемся производством молока, мяса, зерна. Раньше был совхоз. Директором девять лет, около  двух тысяч голов крупного рогатого скота, в том числе семьсот коров. Надои в среднем на корову — четыре тысячи литров. За молоком приезжают аж из Кемерова! А это — двести верст. Видимо, переработчикам сырья не хватает. Но что удивительно: все кругом дорожает, а цена на молоко "застыла": около одиннадцати рублей. Летом была вдвое ниже! Как при этом выживать? Выручало зерно, а нынче и на него цена упала: три-три с половиной тысячи рублей.

— Ну а в прошлом году почем продавали?

— По четыре тысячи семьсот рублей. Уходило влёт. Зерновых в хозяйстве шесть тысяч гектаров. Намолотили тринадцать тысяч тонн, но уборка еще не завершена. Будет не менее шестнадцати тысяч. Урожайность — тридцать центнеров с гектара. Вроде бы с хлебом, а на душе грустно. Хотя бы цена на зерно была пять тысяч рублей за тонну — вздохнули бы с облегчением...

Владимир Юрьевич рассказал еще о том, что в хозяйстве есть свиноферма. Полторы тысячи голов. Продают поросят населению. Он сам откармливает на личном подворье двенадцать свиней.

— Ну а вам-то зачем эта обуза? — спросил его.

— Чтобы дети с малых лет приучались к крестьянскому труду. Как это — жить в деревне и ходить в магазин за молоком и мясом? Сроду такого не было. Сейчас у частников около двухсот коров, а лет десять назад поголовье доходило до тысячи. Уходят старики, кто держал живность на подворьях, молодежь же не хочет заниматься этим. Прут в город. Там больше благ, нежели в деревне. Нынче вот школу перевели на девятилетнее обучение, а была средняя. Думаете, прибавило это настроения крестьянам? Глядишь, еще кто-то снимется с обжитого места...

— Сколько же в Горскине жителей?

— Тысяча двести человек.

— А ребятишек?

— Мало. Не хватает для полнокомплектных классов. Сказался демографический спад в конце девяностых годов. Ничего не придумали иного, как сократить учителей. Старшеклассники теперь вынуждены ездить в школу за двадцать километров в соседнее село. На языке чиновников это называется "оптимизация образования". Представьте себе: мороз, пурга... Каково матерям снаряжать детей в дорогу! Никто об этом не подумал. В чужой школе и отношение к приезжим совсем иное, нежели к своим... При таком раскладе будет трудно сохранить крестьянские гнезда...

И всё-таки разговор с молодым директором не вызывал у меня уныния. Ласточкин — хозяин крепкий, знает, что делает. Другие без оглядки набирают кредиты — авось расплатимся; а в "Горскинском" предпочитают не залезать в долги, жить по средствам. Худо-бедно, но в прошлом году купили два комбайна "Дон" (правда, бывшие в эксплуатации), трактор "Кейс", кое-что по мелочи. На технику потратили двадцать миллионов рублей из оборотных средств. Разумно. Дальше видно будет, в каком направлении развиваться.В целом по стране урожай зерновых как будто выдался неплохим. Намолочено 95 миллионов тонн. Хотя с качеством зерна картина пестрая. Если на Алтае доля пшеницы 3-го класса составляет 60 %, то на Кубани, в Ставрополье, в Ростовской области втрое меньше. Впрочем, как и в ряде других регионов. Инвесторы не очень-то охотно вкладывают деньги в улучшение плодородия земель. Пашня на голодном пайке. Где брать навоз, коль две трети скота вырезано? 90% минеральных удобрений отгружается за границу. Зерновое производство — можно сказать, последний сук, на котором еще держится село. Не подрубить бы его низкими закупочными ценами...

Не всё гладко и в овощеводстве. Как известно, 95% картофеля производится опять-таки в личных подсобных хозяйствах. Немало и овощей дают подворья. А что крупные-то сельхозпредприятия? Разговорился еще с одним кемеровчанином, председателем колхоза "Вишневский" Беловского района Михаилом Севастьяновичем Никитюком. Двадцать девятый год в этой должности. Хозяйство сугубо овощеводческое. Производит 7 тысяч тонн картофеля, капусты, моркови, свеклы, лука.

— Где семена берете? — спросил Михаила Севастьяновича.

— В основном покупаем по импорту, — вздохнул он. — Цены заоблачные. В этом году потратили одиннадцать миллионов рублей. А раньше брали на месте — в Лебяжьем, где была Сибирская опытная овощеводческая станция. К сожалению, развалилась. Надо возрождать свое семеноводство, иначе в будущем придется туго. И технику производить не хуже импортной. Пока работаем с прибылью, однако цены на овощи упали и рентабельность снизилась. Нужен госзаказ. Хотя бы наполовину производимой продукции. Не дело возить картошку и морковку из-за границы.

— Сколько людей занято в хозяйстве?

— Около полутора сотен. Управляемся своими силами. Зарплата приличная. Люди держатся за работу.

— Строите жилье?

— Почти нет. Даем лишь кредиты на строительство. Конечно, это крохи. Государство должно взять на себя основные заботы по обустройству сельских территорий. Это дороги, газоснабжение, социальные объекты. Горько смотреть на заброшенные деревни и одичалые поля...

Перед входом на ВВЦ обратил внимание на красочные торговые ряды, где торговали разнообразной снедью фермеры, владельцы личных подсобных хозяйств, кооператоры. Отличного качества овощи, арбузы, дыни, яблоки, груши, виноград, колбасы, копчености, сыры, молоко, клюква, брусника, орехи... В Москве вновь возродили ярмарки выходного дня. И это радует. Остановился у медовых рядов. Знакомлюсь с продавцами. Казаки с Дона: есаул Анатолий Николаевич Череповский и его сын Анатолий Анатольевич. Живут на хуторе Семеновка Кошарского района. Имеют собственную пасеку: 54 улья.

— Каким медком торгуете?

— Донниковым, акациевым, гречишным, подсолнечным, — охотно рассказывает пчеловод. — Берут неплохо. Еще бы! Зимой с чайком любую хворь выбьет! Год этот был тяжелым, все лето стояла жара. Не успевали воду подвозить к пасеке. Хлопот хватало. Помогал тесть, Виктор Николаевич. В Москву привезли тонну. И другие казаки держат пасеки. А как еще копейку заработать? По очереди сторожим ульи, не бросишь же их в степи. Сообща решаем и другие вопросы. Когда дело ладится — и жить веселей...

Такие вот впечатления от ярмарки "Золотая осень". Конечно, понравились образцы новой современной сельхозтехники (хотя много импортной), породистый скот, выставленный в животноводческом павильоне, экспозиции ряда регионов. Особый колорит празднику придавали выступления народных ансамблей — народ валил на выставку валом. Уже одно то, что деревню перестали называть "черной дырой", крестьян обнадеживает.

БАТАЙСК: ЧЁРНАЯ ДЫРА ДЕМОКРАТИИ

Господин мэр!

Мы, члены разных политических партий, представленных местными отделениями города Батайска Ростовской области, вынуждены обратиться с открытым письмом, поскольку это единственная возможность выразить свою точку зрения и привлечь внимание федеральной власти к происходящему в нашем городе.

Как нам представляется, деятельность любой власти должна быть направлена на улучшение качества жизни, благосостояния граждан. Однако на примере Администрации Батайска приходится наблюдать совсем обратное. За те 10 лет, которые вы находитесь у власти в городе, накопилось множество сложных вопросов, которые вы просто не решаете, а некоторыми своими действиями еще больше усугубляете жизнь батайчан! Мы, представители парламентских политических партий и поддерживающие нас избиратели, считаем, что вы своей деятельностью, а иногда и бездеятельностью полностью утратили доверие избирателей. Это не голословные обвинения, а вполне конкретные факты.

Во-первых, в городе полностью монополизирован политический процесс! Об этом свидетельствуют итоги состоявшихся 11 октября 2009 г. выборов депутатов Батайской городской Думы. Усилиями всего административного ресурса в городской Думе оказались представители одной политической партии, которые могут быть угодны вам. Из 25 избранных депутатов — 24 депутата являются членами Политической партии "Единая Россия". Всем остальным кандидатам, баллотирующимся в том числе от других партий или в порядке самовыдвижения, администрацией города было заявлено: решение, кому быть в Думе, — принимает один человек! Сами догадайтесь, кто?!

Таким образом, к выборам был допущен, и то, видимо, случайно — только один кандидат, выдвинутый в порядке самовыдвижения. При этом в округах №1 и №20 была проведена, наверное, единственная в России беспрецедентная борьба против председателя местного Политического Совета партии "Единая Россия" и сторонников партии, которые высказались с критикой в ваш адрес. Как мы думаем — неугодной вам. На эти округа были впервые в истории наших выборов выставлены представители силовых ведомств — милиции, ОМОНа для демонстрации силы, что вызывало негодование у избирателей. Было оказано давление на членов участковых избирательных комиссий, а председателям дано указание обеспечить проигрыш неугодных мэру кандидатов любыми средствами.

Во-вторых, несмотря на то, что сегодня одной из нерешенных проблем города остается обеспечение молодых семей детскими садами, их количество за последние годы только сокращается (с 34 до 26). Опуская моральную сторону проблемы, хотим отметить, что беззаконие идет вразрез с федеральными программами, направленными на укрепление семьи, а в Батайске всё наоборот — многие семьи стоят по нескольку лет в очереди за местом для своих детей в детсаду.

Некоторые случаи ликвидации детских садов оказываются просто беспрецедентными. Так, например, еще до недавнего времени на улице Московская располагалось единственное в городе воспитательное учреждение для детей, больных туберкулёзом. По чьему распоряжению данный детский сад был снесен? В настоящее время земельный участок, на котором он был расположен, является собственностью вашей супруги и присоединен к частному дому семейства Путилиных, расположенному по соседству. Теперь на месте профилирующего детского учреждения расположены прогулочный дворик и гараж для мэра.

По  странному стечению обстоятельств на месте спортивной площадки школы № 16 планируется строительство нового жилого дома. На месте, где планировалась пристройка к детскому саду, расположенному на улице Кирова, также должен быть построен новый жилой дом.

В-третьих, руководство страны много уделяет внимания обеспечению граждан, в первую очередь пенсионеров и инвалидов, доступными лекарствами. Однако в нашем городе действия вашей администрации направлены совершенно в обратную сторону — аптеки закрываются, а на их месте появляются развлекательные учреждения. Вы способствовали закрытию двух рецептурных аптек, а затем содействовали продаже помещения одной из бывших аптек по заниженной стоимости. Впоследствии там был открыт ресторан под названием "Буржуй", а полуподвальные помещения бывшей аптеки проданы за 300 тысяч рублей, в то время как их рыночная стоимость составляет порядка 12 млн. рублей. Всем известно, что это заведение создано для вас и вашего ближайшего окружения.

Теперь же жителям приходится ездить за рецептными лекарствами в Ростов.

В-четвертых, имея массу нерешенных социальных и экономических проблем города, администрация города немалую часть времени уделяет установке  памятников, вызывающих странные ассоциации. Так, например, Администрацией заказаны такие памятники, как: памятник женской груди, памятник одинокой батайчанке, памятник Ромео и Джульетте.

Чему учат эти памятники наших детей? Какой пример показывают?

Наверное, правильно называют наш город "городом унылых памятников"?!

А ведь на все эти произведения тратятся бюджетные деньги! При установке таких памятников не учитывается ни мнение жителей города, ни эстетическая  сторона вопроса.

В-пятых, есть в городе и масса других проблем. Как раз перед кризисом в Батайске в 6 раз повысили еще и земельный налог — теперь он стал самым большим в области! Но при этом там, где имеются ваши интересы, администрацией принимаются решения, позволяющие сокращать налоговое бремя. Так, к примеру, при застройке земельного участка  площадью 23 гектара, расположенного возле железнодорожного техникума, администрация, переоформив этот участок под "территорию для выращивания саженцев", способствовала сокращению земельного налога с 2 миллионов до 20 000 рублей.

В-шестых, президент Российской Федерации Д.А. Медведев неоднократно отмечал, что необоснованные административные барьеры тормозят предпринимательскую деятельность, повышают непроизводственные издержки и создают условия для коррупции. У нас же администрация города противодействует становлению современных рыночных отношений.

Так, вашими действиями полностью монополизирована продажа хлебобулочной продукции. При этом  цена на хлеб в среднем выше на 15%, чем в соседних районах и Ростове. При этом проверки  антимонопольной службы по Ростовской области подтвердили нарушение антимонопольного законодательства, однако ситуация не изменилась. Администрация города еженедельно проводит на предприятии планерки с целью повышения оборотов торговли. В городе наложено негласное табу на продажу хлебной продукции других производителей.

Видимо, для вас и вашей команды, на протяжении около десятка лет возглавлявшего хлебокомбинат и передавшего бразды правления в руки сына, Виталия Путилина, это предприятие — образующее для семейного бюджета Путилиных, поскольку значительная часть акций принадлежит вам и вашим родственникам.

Получается, Валерий Васильевич, что потребитель в Ростовской области никак не защищен от разгула монополии, даже когда речь идет о продуктах  первой необходимости, не говоря уже  обо всем остальном!

В-седьмых, контрольно-счетной палатой Ростовской области проведена плановая проверка соблюдения органами местного самоуправления города Батайска в 2008 году и текущем периоде 2009 года условий предоставления межбюджетных трансфертов из областного бюджета, целевого использования материальных ресурсов, финансовых средств, предоставленных им для осуществления отдельных государственных полномочий Ростовской области. Общий объем нецелевого использования бюджетных средств, выявленного в ходе проверки, составил порядка 144 млн. рублей!

Как указывается в средствах массовой информации: по фактам нецелевого использования бюджетных средств составлены протоколы об административных правонарушениях. Но так ли это? И вынесены ли судебные постановления по данным протоколам — неизвестно!!!

По результатам контрольного мероприятия администрации направлено представление для принятия мер. Мы спрашиваем вас, Валерий Васильевич, а приняты ли администрацией города меры по исполнению представления по устранению выявленных нарушений, восстановлению использованных не по целевому назначению бюджетных средств?! Кто виноват в сложившейся ситуации? Каким образом и в каком виде будут возвращены налогоплательщикам денежные средства, расходованные нецелевым образом? Каким образом наказаны виновные?

В-восьмых, за то время, что вы находитесь у власти, в городе открыто лишь одно-единственное предприятие! А в результате искусственно созданных неблагоприятных условий для экономического развития приостановлена работа таких крупных градообразующих предприятий, как Батайский завод строительных конструкций, завод ЖБК СКТС, Батайский пищекомбинат и многих других.

Как, видно, вопросов к мэру Путилину накопилось немало. Но, к сожалению, ни на один вопрос мы не получим внятного ответа со стороны мэра. Обращаясь с открытым письмом, мы хотим заявить, что нам не безразлично будущее нашего города, и исчерпав все возможности мы намерены обратиться к руководству страны с просьбой повлиять на творящийся беспредел местной администрации. Надеемся, что федеральные власти и правоохранительные органы не оставят без внимания наше обращение.

Представители политических партий: Безус Н. Б., Каногин Н. Д., Помогайбо А. Ю., Свергунова В. Н. и другие (всего 39 подписей)

изготовление наклеек и нумерация за час

ЖИЗНЬ В ПЕТЛЕ

В 1961-1972 гг. в г. Сызрани Куйбышевской, а ныне Самарской обл. вырос в полосе отвода земли железной дороги поселок железнодорожников. С 1965 года вышел закон, запрещающий проживание в санитарно-защитной зоне. С 1967 г. дома в нашем поселке чиновники ЖКХ и Администрации г. Сызрани превратили в мыльные летающие пузыри. Постановление вроде бы выполнили: в архитектурном плане города Сызрани наших жилых домов нет. Есть петля дорог на картографической съёмке города, где, согласно ответам зав. сектором экологии Администрации г. Сызрани Бородина Е.Б. от 2001 года и Главного санитарного врача ОЦГСЭН на ст. Сызрань Коржевой С.А., указанный район железной дороги по производственному назначению является пунктом развязки железнодорожной ветки пассажирских поездов на станцию Сызрань-город, а на людей, проживающих в данном районе, действуют различные вредные факторы, в том числе шум, вибрация, сернистый ангидрид от проходящего железнодорожного транспорта. Расположены дома в полосе отвода железной дороги, что не соответствует нормативу санитарно-защитной зоны железнодорожного полотна 100 м для размещения жилого фонда. Но именно в этой петле дорог чиновники администрации г. Сызрани и предложили "в улучшенных условиях" пожить в 1990 г. на основании ордера №23 ветерану Великой Отечественной войны Крайнову Ф.П. до лучших времен, которых он так и не дождался, а его супруга — многодетная мать, ветеран войны и труда, ныне парализованная, вынуждена коротать свой век в квартире без удобств, с печным отоплением, без надежды на помощь. В таких же условиях продолжают проживать 40 семей, в том числе женщины и дети.

В 1981 году в нашем городе произошла беда: более 100 человек, проживающих в полосе отвода земли железной дороги сгорели заживо из-за утечки газа из цистерны. Именно к Янину В.Г., бывшему мэру г. Сызрани, а ныне депутату Губернской думы от "Единой России" мы отнесли очередное заявление о нашем бедственном положении летом 2006 года — ответ до сих пор не получен. Безмолвствуют чиновники. Последняя информация от 22 июня 2006 г. от и.о. зам. Главы Администрации, Председателя Комитета ЖКХ Палагина В.Н. гласила, что с 01 апреля 2005 г. наши дома находятся в оперативном управлении ЖКХ. А пока жонглирование нашими домами продолжается. Ордера, выданные администрацией г. Сызрани, как и приватизация, оказались мыльным пузырем. При полнейшем безразличии петля дорог, в которой чиновники ЖКХ оставили наших родителей, проработавших на железной дороге более 40 лет, продолжает затягиваться на шее наших детей. Мы, коренные жители г. Сызрани, находясь в родном городе, стали заложниками халатного и безответственного отношения к нам чиновников ЖКХ, в ведении которых находились и находятся наши жилые дома, а также чиновников от администрации города Сызрани. И они считают, что в нашем случае, оказывается, соблюдены все права граждан РФ…

Обращение в вашу газету — единственная возможность сделать гласным то, что происходит с нами.

С уважением — жители города Сызрань, граждане Российской Федерации

Мизонов А. Н., Пономарёва Г. В., всего 10 подписей

Лаврентий Гурджиев МЫ УДАРИМ ВЁСЛАМИ...

Корона российской империи — не та, что под музейным стеклом и охранной сигнализацией. Подлинную корону чеканили из серебряных поясов и колец многотысячных и многомиллионных городов. Отливали из золотых слитков-шедевров литературы и искусства. Отделывали бриллиантами из россыпей заводов и электростанций, академий и стадионов, дворцов и каналов. Украшали ажурными подвесками из железных и шоссейных дорог с роскошными аэродромными и космодромными вставками. Она была опушена драгоценным мехом колосящихся нив, оторочена ратниками в кольчугах на дозорных холмах, чугунными единорогами на бастионах, ядерными ракетами на стартовых площадках. Её подклад лоснился платиновой матовостью набитых несметными сокровищами недр. А вся корона переливалась видимым и невидимым мерцанием длинной, поразительной истории увенчанного ею народа. На неё, а не на бледную музейную копию, зарилась ненасытная капиталоимущая система , которая, собрав всё чёрное могущество античеловеческой цивилизации, навалилась в прошлом веке на владеющих подлинником. Она не смогла отнять его в открытом штурмовом приступе красноимперских ворот, — она похитила его через заднее крыльцо предательской перестройки.

Ещё падала тень мора на град Ленина, ещё летал пепел пожарищ над градом Сталина, а злоба мира сего с искрошенными о большевистскую крепость зубами уже готовила для всех нас последнее испытание: взращивала будущую ИЗМЕНУ во главе с пятнистолобым вурдалаком. Над ним дымилась и чадила звезда о шести когтях, испускающая не свет, но тьму, и пахло серой. Измена долго плутала по тайным ходам, и вошла в крепость, и обманула потерявших бдительность часовых, и зарезала суть защитников — сталинизм. Скрытно ликуя и беззвучно хохоча, она оскопила основу защитников — ленинизм. И пала цитадель русскости, храм труда, твердыня праведности, оплот надежды… Её топтали, но не затоптали половецкие и татарские кони, рубили, но не зарубили польские шляхтичи, брали, но не взяли наполеоновские гвардейцы, топили, но не потопили японские миноносцы, давили, но не раздавили германские танки. Её не посмели, побоялись разбомбить американские "стелсы". Её распяли на зелёных экранах биржевых мониторов те, что, зеленея от желчного азарта, спекулируют оптовыми партиями товаров, и любая страна для них — тот же товар. Её купили, а теперь просаживают в казино мировой политики игроки за зелёным сукном столов с зеленоватым же помётом сатаны на тех столах — веером иноземной валюты. И крупье лопаточкой аккуратно отделяет горки их игральных фишек от наших переломанных костей.

Плач на гуслях истории — как стук упавшей и покатившейся короны — он ли передаст звуки агонии разорванной, потерявшей бессмертность души? Неспасаемой? Невоскрешаемой? Ножи вопросов, как нож классического татя в нощи, режут и кромсают душу под нарастающий плач. Он вобрал в себя стонущий звон над могилами предков, гулкий набат над городами и весями, издаваемый безъязыким, треснувшим колоколом, валяющимся на земле. Он будит фантомную боль на месте изъятого сердца и такое же ощущение державной тяжести на месте изъятой короны. С драгоценной вещью этой, а значит, с нами, происходило удивительное. Когда-то ленинизм уничтожил монархию, но не дал упасть короне, уже готовой свалиться в руки жаднодышащих врагов. Когда-то сталинизм водрузил её не на двуглавого орла разногласия и растерянности, а на единоглавую сущность советского народа, да укрепил её так, что все остальные коронованные особы мира смотрелись лилипутами. А ведь над владениями некоторых из них никогда не заходило солнце.

Фашистская гроза заслонила солнце не столько над Ними, сколько над Нами. Когда раскатились громы и засверкали молнии, то бросились врассыпную Они, теряя собственные короны, скипетры, мантии, своих разбегающихся подданных. И, нахлобучив нашу корону поглубже, как каску пехотинца, закутавшись в мантию плащ-палатки, со скипетром-автоматом в руках пошли в бой Мы. Чему удивляться — ведь у Них вечные квислинги, хоть в прошлом, хоть в настоящем, хоть в будущем. А у Нас вечные минины и пожарские — по крайней мере, прошлые и непременно грядущие. Поэтому по красную сторону бытия нам не надо было скликать подданных, ибо они сами сбегались отовсюду, становились, равняя строй, и сердца их стучали в унисон с сердцем Вождя.

Скажем — и будем правы. Некоторые французские деятели, не моргнув глазом, заявляли: мы сдали фашистам Париж без боя, чтобы сохранить этот прекрасный город. Но сдали они не один, а много городов. В союзных с ними Чехии, Польше, в собственной Франции, наконец. И ещё не раз сдадут всё, что можно сдать. И будут приводить это в пример, учить этике и эстетике капитуляций. Хватает же мерзости и наглости у западных и прозападных господ, чтобы винить Сталина за то, что он не сдал немцам и финнам Ленинград, и в результате блокады горожане "были вынуждены умирать от голода, бомб и снарядов". Это лишь подчёркивает, насколько Они и Мы разные, непохожие, несовместимые, непримиримые…

Всегда Мы были не такими, как Они. По крайней мере, последнюю тысячу лет. Но много раньше наши предки уже оказались в сфере вращения альтернативной оси земной антропологии и социологии.

То было испытание временем и пространством, рассыпавшееся на мириады других испытаний. Так бьющий из горячих глубин гейзер рассеивается на струи и брызги, пока они не долетят, не сольются и не успокоятся в хладеющей, глубокой чаше необъятного водоёма. Который в иное время мог полыхнуть так, будто был залит горючей жидкостью, опаляя даже солнце. Вода и огонь — две стихии, что дают и отнимают, и снова дают жизнь, и влекут бесконечно. Русь, то жарко пылающая войнами, то привольно растекающаяся мирной жизнью, манила, очаровывала, вдохновляла… Сквозь таинственную толщу времён человечеству всегда слышались магические, но привычные слова: "Двуречье", "Междуречье", "Средиземноморье"… Память о знаменитых культурных наследиях, напевы старинных народов, шелест полуистлевших свитков. Законное благоговение перед лицом мощной цивилизационной кладки. А как назвать то, что рождалось и родилось в Межтриокеанье? Где отступающее оледенение торило русла обильных рек; и туда, на север, вдоль этих русел шли самые беспокойно-искательные, удачливые и добычливые; которых не потому ли прозвали русами? Где был край беспримерно выносливых и бесстрашных мореходов, ибо они вздымали парус среди самых студёных морей, и беспримерно сильных и упрямых пахарей, ибо они вздымали пашню среди самой необузданной природы. Где деревянных городищ было больше, чем каменных в Месопотамии, отчего эти места чужеземцы так и звали "городской страной". Где космических размеров степь по ночам умиротворённо внимала неслышной музыке звёзд, а с восходом солнца гудела и дрожала от стука бессчётных копыт. Где небывалой тучности земля источала хлебный дух, где густейшие пущи с чистейшими ручьями поили и кормили: дичью, рыбой, мёдом, изобильными дарами лесной скатерти-самобранки. Где горделиво-молчаливые папахи гор, убелённые вечными снегами, холодно обрамляли цветущие дали возделанных полей, согретых солнцем трудолюбия. Где щебетали и парили птицы мирного труда и беззаботной влюблённости, хотя остро заточенный клинок вражды и усобицы нечасто задерживался в ножнах. Где ночной покой сменялся дневным шумом и гамом столь оживлённых и многолюдных подворьев, ярмарок, караван-сараев, свадеб, гуляний, прочего раздолья, что по сравнению с ними вавилонское столпотворение — это непритязательная, тихая вечеринка. Где научились писать и читать задолго до многих из тех, кто в это время в звериных шкурах уныло наблюдал из своих пещер, как солнце садится в Конечный океан. Где набеги пришельцев были так же обычны, как и голод после тех набегов. Где горемычная судьба мирных поселян регулярно снимала свою скорбную жатву ограбления, разорения, угона на чужбину и смерти. Где кипели самые бурные из всех низменных и высоких страстей. Где в адском огне кривды сгорали души невиданно грешных, а за бревенчатыми стенами скитов и под лохмотьями дервишей горели правдой сердца неслыханно богоугодных. У лукоморья времён, там, где река свершённого впадает в океан неизведанного, когда-то был Эдемский сад, который давным-давно вырубили и распродали на дрова. Однако сохранился, уцелел единственный саженец древа его, и укоренился, и зазеленел на близко-далёкой земле. От его соков почками и бутонами наливались отроковицы, распускались пышными соцветьями девицы, румянились зрелыми плодами жёны. Те, кто охранял древо и вкушал от щедрот его, могли завидовать сами себе. Но чёрная зависть снедала других, что насылали ураганы рукотворных бед — и обволакивало сад ненастье разрушений, отчего с ветвей жизни осыпались спелые гроздья человеческого счастья, усеивали землю, покрывали её платком вдовства. Безутешного и страшного ещё и потому, что вдовели, не успев даже заневеститься, целые поколения юных дев, навсегда лишённые будущих женихов. Но проходило время. Потоки слёз уступали место потокам живородящей энергии, и сад снова зацветал. Сюда не надо было зазывать жить, тем более княжить, ибо сюда сами напрашивались — в государи, в дружинники, в разные служивые чины. Видимо, тут по-особенному рассветало, шли особенные дожди, веяли особенные ветры, дышалось особенным воздухом. Потому что самых красивых женщин было и есть на этих землях больше, чем на всём свете. Женщин с характером мягче воска — к другу, и твёрже булата — к недругу. С сердцем, которое от любви растворяется, подобно нектару, неизвестному даже богам, а от ненависти кристаллизуется, подобно зелью, убивающему даже богов. Иногда они были веселы, как радуга над поющими птахами, иногда печальны, как тайная вечеря в безлунную ночь, но всегда — незаменимы, как кислород. С вольной страстью обнимали они любимую жизнь. Горько каменели, объятые жизнью нелюбимой… Но поплывёт под ними земля. Качнёт утлой лодочкой, подхваченной безграничным пылом. Понесёт крутой волной, пьянящей и пенящейся ЗАРОЖДЕНИЕМ. Так зачинали и зачинают Афродиты этого огромного материка. Так из заоблачного лона появляются и нисходят на материк они сами. С глазами цвета ясного неба или лесного озера, или весеннего луга, или чёрного жемчуга, или мёда, разлитого на серебре. С тёплыми, как любовное ложе, и струящимися, как прохладный водопад, расплетёнными косами — белокурыми, каштановыми, смоляными, рыжими. И об эту вечно обновляемую жизнь тупится и ломается тусклая коса безглазой старухи в чёрном балахоне с капюшоном. Даже в догорающем костре искорки перед исчезновением вспыхивают ярко-ярко. Тут лишь бы не промедлить, лишь бы вовремя поворошить, немного поворожить, прилежно возжечь… И вот в жизнь — пугающую темень страдания — приходит свет, который хорош. Взрывается ли она внезапным фейерверком необузданных мечтаний, ожидаемо ли освещена неярким заревом их скромных исполнений, но начинает пламенеть неугасимо. Это пламя и есть смысл жизни. Девственный трепет этого смысла водил рукой Татьяны, пишущей письмо Онегину. Волевая хватка этого смысла двигала рукой Тараса Бульбы, не пощадившего родного сына-предателя. А ещё был Отец, отказавшийся обменять на неприятельского маршала попавшего в плен родного сына-солдата и умывший, нет, не руки, а сердце своё — сыновней кровью. И была та кровьот мук других солдат — детей других отцов. Чист и светел огонь, на котором по-разному и одинаково мучительно сгорают жизни, но не души великих. Благо народа готовится на обжигающих угольях бед и горестей его достойнейших представителей. Либо зло для многих и добро для одного, либо добро для многих и зло для одного — невелик выбор судьбы, которая норовит соблазнить, сбить с толку, отплатить неблагодарностью за истинность выбора. В этом мудрость испытания. Народ, выдержавший его, выбирается из мглистого ущелья невежества на ослепительный простор истины и знает ей цену, которую нельзя выразить никакими деньгами, вообще ничем, кроме благодарности… Благодарность разгорающаяся и гаснущая. Большая и малая. Обыкновенная и богоданная. Порой неосязаемая, зато очевидная. Так бывает, например, когда стороннему взору подносится возлияние внешностью женщины и яство её обаянием. И да не будет тот взор вместилищем бесстыдства и иного порока, но — улыбчивого восхищения, излучающего безотчётную признательность и гордость за землю со столь неизбывными красотой и душелюбием, умом и силой, кротостью и вожделениями, героизмом и честью. Многие красавицы и доблестные мужи иных стран и народов не ведают, что в них почти всегда обнаружится хоть капля крови наших соотечественниц и соотечественников, силой или миром занесённых в чужестранные края. Полукружия этих краёв расходились далеко от роя ещё не слепленных воедино, но уже тяготевших друг к другу частей мироздания. Куски будущей отчизны сшибались друг с другом, как метеоры во вселенной, разлетаясь, кувыркаясь, но снова и снова переходя на орбиты центростремительного обращения. Из сгустков физической и духовной материи сотворялась родина потрясателей человечества. Она ещё не знала, что её разделённые многими и, казалось бы, вечными границами легендарный Илья Муромец, мифический витязь в тигровой шкуре, эпические герои Калевалы, сказочно-романтические Фархад и Ширин оживут и засияют связью-гранью, отделяющей свет от тьмы. Эта связь пронзает череду то сонных, то буйных времён, перебираемых рукой случайности на чётках предопределённости, и уходит в вечность. Эта связь безначально и бесконечно несёт воздаяние для друзей и для врагов, равных которым по их огромностям не было ни у кого. Эта связь давала возможность презреть шипение тех с закатной стороны, что выползают на закате же. И великий князь провозглашался царём, царь — императором, а змеи извивались и клубились у подножия крепнущего, солнцеликого восточного трона, прыская гадючьим ядом западных интриг. Уже при нас эта связь отзовётся созданием самых Свободных в мире основ для беззаветной любви. Самых Больших в мире самолётов и ледоколов. Самых Первых в мире космических аппаратов. Самых Великих в мире краснознамённых военных побед, по сравнению с которыми походы и завоевания Македонского, Цезаря, Тимура суть предисловие к настоящей военной истории. Здесь бывало в избытке рабьей доли, но всего избыточнее было того самого Свободного, Большого, Первого, Великого. А значит — гордого. А значит — непокорного. А значит — несломленного. И тать, уже проникший, уже подчинивший, уже победивший, всё равно обессиливался, истощался, выбрасывался вон или убирался сам. Через год, через сто лет, через триста… Убирался, ненавидяще и завистливо оглядываясь на потерянное им и возвращённое нам, обдумывая, как по-другому проникнуть, подчинить, победить. Нечестивые чужаки крали у нас всё, и продолжают красть доселе. Они раскидывают сети силков, чтобы поймать здешнюю мысль, пока та не встала на крыло. Ведь мысль, исходившая отсюда, даже согнутая несправедливыми порядками, униженная и обворованная, имела загоризонтное зрение и полёт. Она пробивалась сквозь тяжкий гнёт то слабой травинкой одарённости, то могучим древом гениальности. На планете у нас есть общая земля, где долго не хватало школ и букварей, но где родились, жили, творили: Ломоносов, без которого нет русской науки, и Менделеев, без которого нет мировой химии, аль-Бируни, без которого нет математического, геологического, лингвистического и разного иного прогресса, и Улугбек, без которого нет мировой астрономии… На нашей общей земле стоят царь-пушка и царь-колокол — символы не оглушительных громов и звонов, но громадности всего здешнего бытия, даже если оно безмолвно и беззвучно, как глубокий сон богатыря (который обязательно проснётся!). На нашей общей земле чудотворцы впервые изобрели или создали: паровую машину и судно-пароход, аэроплан и электрическую лампочку, конвейерное производство и воздушный шар, торпеду и миномёт, промышленную нефтепереработку и радио, подводную лодку и дирижабль, телевидение и электронно-вычислительную машину, вертолёт и электросварку, атомную электростанцию и лазер… Русский и другие народы, населявшие сушу между тремя океанами, сильно отличались друг от друга. Однако все вместе ещё сильнее отличались от других народов, удивлявшихся, пугавшихся и… тянувшихся к нам. С каждым веком первое отличие уменьшалось, второе нарастало. То были единосущные политические отличия, хотя вряд ли кто их тогда так понимал и совершенно точно, что никто так не называл.

Но процесс шёл. Невзирая на экономическое неравенство. Несмотря на межнациональные распри, расовые, религиозные и другие противоречия. Вопреки повелениям правителей-самодуров, устанавливавших не самые лучшие отношения внутри страны и с другими странами. Он коверкался с пессимизмом и отчаянием задыхавшегося от несвободы умницы Чаадаева, написавшего: "Одинокие в мире, мы ничего не дали миру…" Однако правился воодушевлением и оптимизмом гения, ответившего: "Ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков…" Да, это он, это Пушкин, который наше всё, наше всегда, наше везде, провидчески защищал и самоотверженно очищал великий процесс. Тот не прекращался даже тогда, когда горизонт темнел от надвигавшейся беды — полчищ очередного захватчика. На поле нашей брани звенящие мечи высекали не искры, но истины, которые намертво входили в душу народную, как сталь входит в сникшую плоть. Если плоть умерщвлялась, то душа окрылялась. Как же было не окрыляться истинами, которыми были помечены быт и нравы славянских и кавказских общин, удалого казачества, обитателей оазисов в пустынях, горцев Карпат, Памира, Тянь-Шаня, кочевников тайги и тундры, степняков?! Добровольно или насильно, но они вошли в российско-имперское поле притяжения, расширяя пространство и ускоряя время, взаимообогащаясь — не деньгами, а знаниями, культурами. Вливанием свежей крови. Врастанием в древнюю почву. Не сорняками, как сейчас, а новым, зеленеющим лесным подростом подстать крепкой русской дубраве. Сословно-эксплуататорское, это поле притяжения, однако, неизъяснимым образом объединяло и укрепляло ту самую нашу единосущную самобытность. Благодаря передовым порывам и вопреки косным желаниям оно развивало коллективизм, чувство принадлежности к некоей общей сверхцивилизации. Тоска души в разлуке с божеством, одиночество в земной толпе — последний удел кичливых обитателей края заходящего солнца. А тут, где солнце восходило, божество запросто ступало босиком по росе, и дети, радостно смеясь, бегали вокруг, и взрослые степенно кланялись и приглашали в гости. И божество преломляло с ними хлебы добронравия и пило вино добровеселия, и обсуждало виды на урожай, а потом уходило дальше, оставляя на росистой траве алмазные следы, которые связывали разноязыких и разновеликих в многотысячевёрстное, единодушевное целое. Тут развивалось СЕРДЦЕ. Тут идеальное ставилось выше материального, справедливость — выше закона, а своя рубаха, если и была ближе к телу, то всё же дальше, чем нательный крест. Все остальные империи и государства при разнообразных числителях имели общий знаменатель: они не объединяли, а, утробно икая, поглощали и переваривали, не сплачивали, а всеми силами изолировали и разъединяли. Они лелеяли, индивидуализировали, культивировали ограниченный микромир, развивали ЖЕЛУДОК. Но процесс, повторяем, шёл, ускорение нарастало. Слова правды и дела истины неторопливо, но уверенно омывали берега Волги, стекали в воды Амударьи и стремглав неслись по перекатам Терека. Их сияние виднелось над отрядами бунтарей Стеньки Разина и Салавата Юлаева, над спаянной дружиной князя Олега и кавказскими абреками-одиночками. Они шумели в верхушках сибирских лиственниц и отдавались в грохоте уральских кузнечных прессов. Они угадывались в заунывной песне акына, в озорстве русских частушек и в ржании лошадей Пржевальского. Они витали над шлемами, треуголками, фуражками Александра Невского, Суворова, Кутузова, Багратиона, Нахимова... Они дули в паруса Дежнёва, Лазарева, Невельского, Крузенштерна, Седова, братьев Лаптевых, Беринга… Они добрались даже до новогвинейских джунглей, где среди аборигенов и сегодня ходит молва о "каарам тамо" или "тамо рус" — человеке с луны или русском человеке: учёном и путешественнике Миклухо-Маклае. Он безоружным пришёл туда и долго жил там, где европейцы появлялись лишь под прикрытием корабельных пушек да обвешанные мушкетами с головы до ног, где сами туземцы не рисковали углубляться в заросли, не взяв наизготовку бамбуковые копья и каменные топоры. А ещё эти слова и дела звенели кандалами на Владимирском тракте и скрипели в аудиториях перьями гимназистов и студентов. Но громче всего они звучали, нагляднее всего выглядели у работящего мужика-молчуна, чьи плечи были шире его роста, а мозоли твёрже лемеха его плуга. Рубаха простого и честного люда необратимо меняла цвет, краснея от кровавого пота и кровавых слёз, пропитываясь кровью, проливаемой народом не бесследно. Драное красное рубище привязали к импровизированному древку, и первый самодельный, неказистый флаг взвивается над пока ещё бесформенной, волнующейся толпой. Скоро, очень скоро это будет не толпа, а ровные, повзрослевшие, поумневшие, сплочённые ряды под полотнищем алого бархата, с золотыми кистями, с золотом вышитыми серпом и молотом. От полного непонимания причин расстрела и повешения 1825 года, через отрезвление от расстрелов и повешений 1905 года к осознанному желанию отдать свою жизнь за революцию 1917 года, отменявшую все расстрелы и повешения — никто на Земле не сумел пройти подобный путь и ПОБЕДИТЬ. То были особые вехи русской истории, когда верность и предательство, уверенность и смятение, наивность и циничность, таинство собрания и таинство причащения втекали в тело и вытекали в дело. А тело и дело порой имели одни и те же руки. Где ещё могли ангел вознёсшийся и ангел падший шествовать бок о бок? И подняли мятеж против самодержавия, и вывели полки на Сенатскую площадь офицеры, прозванные позже декабристами. Откуда им было знать, что стрелки заведённых, но отставших часов не переводят келейно — угольником да циркулем, надев чистенький фартук каменщика, даром что вольного? Их переводят, поплевав на руки, булыжником пролетариата — под ор, громыхнувший из груди молчуна как все пушки мира разом. Как бы то ни было, произошла первая попытка изменить заведённый порядок вещей, чтобы дать ход порядку с непривычным, чудным названием "конституция". Её подавили картечью и виселицами, но ещё одно семя легло в пока дремлющую почву. Планета неслась Млечным Путём навстречу неизвестным космоглубинам, верблюды вышагивали караванной тропой навстречу миражу, сани мчались по бездорожью навстречу северному сиянию. Многотысячная манифестация рабочих Петербурга с семьями шла на встречу к царю. Безоружные люди шли с иконами, хоругвями и портретами самодержца. Шли просить облегчить им бремя существования. Их существование было не облегчено, а прекращено беглым огнём войск. И убивали на улице мужчин, женщин, стариков и детей, и раненых добивали штыками, и белёсое солнце застыло в морозном январском ужасе. После дня, названного "кровавым воскресеньем", рукава засучили не только профессиональные революционеры, но и прозревшие народные массы. Грянула первая русская революция, которую опять-таки подавили расстрелами и виселицами. До начала великого и победного отмщения оставалось двенадцать лет… И было хмурое осеннее утро, и было зябко, и был день первый новой жизни. И было хорошо. Жизнь — это борьба, борьба — это человек, человек — это власть, власть — это жизнь. Новая власть, только возникнув, отменила смертную казнь, пыталась отменить и тюремное наказание. А по ней стеганули, как плетью по лицу, интервенцией, хрястнули, как обухом по хребту, гражданской войной. Сочится кровью исстрадавшаяся память. И ещё, и ещё, и ещё раз силилась власть отменить смертоубийство, ибо ради этого она замышлялась, к этому взывала. Однако недобитки снова поднимали голову, используя нашу доброту для большего, чем прежде, пролития народной крови. И приходилось отвечать им и устало досылать патрон в патронник. К лязгу передёрнутого затвора вдруг примешались монотонный стук телеграфных аппаратов, писк радиоэфира, шуршание газетных страниц. Люди с надеждой вслушивались и вчитывались в то, что изошло из очага земной справедливости, где всегда желали миру мира, детям детства, мужчинам мужественности, женщинам женственности, а всем — счастья. В 1949 году наша страна внесла предложение о всемирном запрете смертной казни. Капиталовладельцы и капиталопоклонники провалили предложение. Причина: закон помешал бы им казнить посягающих на алчность их тучнеющего тела, на позывы их катастрофически худеющей души — на его пресвиноподобие Капитал (Они продолжают казнить доныне, прикрывшись архидьявольскими по фарисейству и подлости установлениями)... О чём думается, когда читаешь или слышишь "Советский Союз"? О земной чести? О неземной будущности? О беспримерности народного подвига? Да, конечно, и об этом тоже. А прежде того думается о языке. В великой стране необязательно живут люди-великаны, но в ней обязательно живёт великан-язык. Он не лучше и не хуже, не богаче и не беднее многих других в мире. Он не самый малый и не самый большой. Он просто ВЕЛИК — не только обилием изустного и написанного богатства, но колдовским бисером графики и мелодийными чарами фонетики. Для его изучения потребно не языкознание, а языкомудрость, потому что познаётся он не столько чтением-письмом, думанием-говорением, сколько слиянием с плотью, духом и временем фантастического пространства, на котором он живёт. В качестве родного или неродного, насущного или необязательного, любимого или обыкновенного — живёт. В качестве среды обитания и объёма притяжения, сферы обогащения и фронта противостояния — живёт. В качестве прекраснодушия проз и поэзий, экономразумности деловых общений и язвотелесности жаргонов — живёт. Опознавательных знаков "свой-чужой" много, но язык — главный из них. Его можно плохо знать или не знать вовсе, мало ли, что могло помешать выучить его, однако не может быть другом человека русского враг языка русского. Да и к любому другому народу и языку приложимо это правило, не имеющее исключений. В матрице Земли, которая сохранится в космосе даже после того, как планета обратится в прах, а сама матрица будет запущена в жизнь в других мирах, есть впечатанное навечно. Оно впервые было выведено кириллицей: четыре русские буквы — одним выдохом — СССР. Раскладываемые на игральных картах исторического и географического бытия неведомой ни для одного шулера и пугающей всех шулеров масти, они входили в состав кратких слов "Русь" и "Россия". А также — в состав многословного и многосложного понятия "Союз Советских Социалистических Республик", эту планету на планете, окутанную неразгаданными исходами и приходами, запрятанную в колоссальный хрустальный шар временных чудес и пространственной магии. Шар небывалого числа загадок и небывалой же прозрачности своей. Межтриокеанская страна, вобравшая в себя все частные истории наших народов, с 1917 года вращала штурвал корабля всеобщей истории человечества. Солнечный ветер свистел в его такелаже, и он разрезал вражьи волны, держа курс на созвездия безгрешного счастья. Не стало кормчего, заполоскали паруса, перепутались снасти, волны захлестнули палубу, за тучами скрылись созвездия, рассорились путники, появилась течь… И прибавятся другие беды, и грядут новые испытания. Но однажды пробьют склянки. Грузно осевший в воду страданий, повреждённый рифами горя, окружённый сыто-ненасытными акулами СИСТЕМЫ , корабль всеобщей истории, качаясь и рыская, медленно придёт в движение, которое некогда задала ему наша необыкновенная, чудная родина. Развернётся в направлении, которое она указала ему. Потому что все искали ту дорогу, где она победила, и даже не раз выходили на неё, но никто не сумел так осилить путь, протянувшийся с конца ледяной эры до начала эры компьютерной. Никто не сумел так впечатать его в матрицу вселенской эстафеты жизни. Никто не сумел так точно определить координаты спасения, воскрешения, бессмертия. Никто не сумел так восторгать и позвать за собой. Подобное не забудется, пример не потеряется. Если не удастся быстро восстановить такелаж храброго безумства и поднять паруса исторического преемства — мы ударим вёслами упорства. Ведь у нас есть имена-маяки и компас-учение, каких нет ни у кого. Смотритель главного маяка давно раскурил свою трубку и, накинув на плечи шинель генералиссимуса, ожидающе вглядывается в бушующий мрак, рассекаемый призывным лучом его света. К светоносному источнику зрячие устремляются сами, незрячих выводит к нему здравый смысл, а тех и других — дружные взмахи вёсел.

Хотя это не соревнование, но у сего святоистинного дела есть приз — корона российской империи. Она по праву принадлежит только нам!

Отрывок из предисловия к неопубликованной книге «Сталинизм»

Владимир Винников АПОСТРОФ

Дмитрий РОГОЗИН. НАТОточкаРу. — М.: Эксмо, Алгоритм, 2009, 288 с., 5000 экз.

Сергей КАРА-МУРЗА. Кого будем защищать. — М.: Эксмо, Алгоритм, 2009, 256 с., 4000 экз.

Две эти книги двух очень разных авторов объединяет прежде всего выход в серии "Если завтра война", — серии, начатой книгой Владимира Большакова "Остров Россия". Вообще-то, авторство термина "остров Россия" принадлежит, если мне не изменяет память, покойному Вадиму Цимбурскому, но в данном случае это, наверное, не так уж и важно. Куда важнее другое — сама перспектива новой войны. Причем совершенно понятно, что вести её "на чужой территории, малой кровью" у Российской Федерации не получится. Даже прошлогодний конфликт в Южной Осетии, давайте посмотрим правде в глаза, происходил не на чужой для нас территории. И Грузия, и Южная Осетия столетиями были в составе "Большой России": сначала Российской империи, а затем Советского Союза, — так что эта война, оставаясь очередной победой российского оружия, стала всё-таки грандиозным поражением российской политики.

Враги России на нашей территории и за счёт наших народов, в том числе за счёт крови наших народов, провели полноценную "разведку боем", сделали для себя определенные выводы и скорректировали свои давно отработанные планы. Поэтому задаться вопросом: как быть, "если завтра война"? — не только можно, но и нужно. Откуда она способна прийти, какой оказаться? "Меня не интересуют их намерения, меня интересуют их возможности", — блестяще сформулировал суть любой политической стратегии "железный канцлер" Отто фон Бисмарк.

Явное для всех ослабление России делает нашу страну уязвимой буквально со всех сторон, включая даже арктическое побережье (вспомним хотя бы трагическую гибель АПЛ "Курск"). Сегодня (да и вчера) отечественные "либералы" и "демократы" очень много и горячо говорят о возможной оккупации Китаем нынешней российской территории вплоть до Урала. Исключать такой вариант развития событий, конечно, нельзя, но и рассматривать его как первоочередной — тоже явное и, что куда важнее, умышленное преувеличение.

"а тут еще извечная опасность

войны с Китаем, с этим триллионом

упрямых и прожорливых термитов,

которым страстно хочется в Сибирь" ,

— с упором на слово "извечная" иронизировал поэт Олег Бородкин...

Когда моя дочка по школьной программе впервые прочитала "Войну и мир" Льва Толстого, она была поражена тем, что целые страницы этого литературного шедевра написаны по-французски: на этом языке общаются персонажи романа. Писатель таким образом передавал колорит той эпохи? Или за этой странной деталью стоит нечто большее?

"Папа, — спросила она меня. — А почему, когда в России увлекались всем французским, на нас напал Наполеон? А когда увлекались всем немецким, включая марксизм, — Гитлер? А вот сейчас у нас в моде всё американское, даже английский язык учим в американском варианте... Что нам, их ждать сюда?" Как говорится, устами младенца...

Признаюсь: я долго размышлял над этими словами и, кажется, понял, что именно происходит на каком-то очень высоком и тонком уровне бытия: наша страна выступает как бы оселком для любой человеческой мудрости (той самой, что — безумие перед лицом Бога), и все, кто претендует на обладание всей полнотой земной мудрости, а значит — и всей полнотой земной силы и власти, просто обязан, вне и помимо своего желания, пройти испытание Россией.

А значит, наши "увлечения", наша "вселенская отзывчивость" на все зарубежные движения в этом направлении — не более чем тайная готовность встретить подобных претендентов и "проверить на вшивость".

"И пришел с грозой военной

Трехнедельный удалец, —

И рукою дерзновенной

Хвать за вражеский венец.

Но улыбкой роковою

Русский витязь отвечал:

Посмотрел — тряхнул главою.

Ахнул дерзкий — и упал!"

— это уже Михаил Лермонтов, стихотворение "Два великана" (1832).

Пока НАТО неуклонно расширяется на Восток, вбирая в себя бывших союзников "большой России" и фактически уже достигнув Каспия, о чём пишет Дмитрий Рогозин, а социальная и региональная дифференциация внутри России ставит под вопрос, если не полностью уничтожает её обороноспособность перед лицом внешнего врага, о чём пишет Сергей Кара-Мурза, все эти соображения могут показаться заумным и абстрактным теоретизированием перед лицом более чем реальных военных вызовов и угроз для современной России. Но в истории видимое соотношение сил и возможностей никогда полностью не определяло её дальнейший ход — в дело всегда вмешивались какие-то странные, вроде бы беспричинные, а потому непредсказуемые события, которые древние объясняли "Божественной волей" и сверхъестественными чудесами, а наши наукообразные современники предпочитают характеризовать как "странные аттракторы хаоса".

Так что, "если завтра война..."

Эдди Эрикссон ПАМЯТИ АКТЁРА ВЯЧЕСЛАВА ТИХОНОВА

У Баварских гранитных скал

Штирлиц глаза сомкнул,

Двадцать минут поспал,

Крутит устало руль...

Мокрым пунктиром шоссе,

Трасса "Москва—Берлин",

Желтых страниц эссе —

Пепел германских равнин...

Жухлой травы стога,

Ветер соломенных крыш,

Молится Красным Богам,

Точно Мальчиш-Кибальчиш...

Взгляд утомленных глаз

Вздрогнет из-под ресниц,

Двадцать минут сейчас —

Стайкой семнадцать синиц...

Брызнули из-под колес

И упорхнули в сны,

В каплях дождя и слез,

Кратких мгновений Весны.

Марина Алексинская МУЖИК И СНОБЫ

Опера "Воццек" — своего рода "Кармен" авангардного XX века. Она замешана на страсти и любви, на ревности и убийстве, она погружает в низменное, тогда как взывает к высокому. На сегодняшний день "Воццек" имеет тот провенанс, который стекло превращает в бриллиант на антикварном рынке. История оперы отправляет нас в тридцатые годы XIX столетия. Тогда немецкий интеллектуал Георг Бюхнер (1813-1837) вычитал в специздании по психиатрии историю о солдате Иоганне Кристиане Войцеке, бедном человеке, одержимом манией, убившем в приступе ревности свою возлюбленную. Войцека казнили, а судебный процесс над ним не только взбудоражил тихий Лейпциг, но и спровоцировал Бюхнера на написание пьесы под названием "Войцек". Однако завершить произведение Бюхнер не успел. Сохранились лишь карандашные наброски, да и те исчезли из виду больше чем на полвека. Лишь в 1914 году театр Вены дал премьеру драматического спектакля "Войцек". Холеный, избалованный зритель Австро-Венгерской империи содрогнулся от социального гнёта и жестокости сердец давно минувших дней. Одним из зрителей был композитор Альбан Берг. После спектакля он задумал оперу "Воццек" (имя у Берга в такой транслитерации), написал либретто и отправился в окопы Первой мировой войны. В 1921 году Берг закончил партитуру, в которой простился с прекрасной эпохой и возвестил грядущее. Скрежет додекафонии, цитирование гармонии классики, грохот литавр и теплота народных жанров — вот музыка Берга. Уже немецкий экспрессионизм триумфальным маршем шагал по Европе. Уже по швам трещали каноны искусства, уже провалились сквозь землю иные государства, уже Советский Союз скрепляли мечом и оралом. В 1927 году "Воццека" увидел Ленинград. Опера прошла на русском языке (перевод Михаила Кузмина), на премьеру приехал сам Берг. Германия 30-х нанесла на оперу гриф "дегенеративное искусство", и только после Второй мировой войны она наконец утвердилась в репертуаре театров как ключевая опера XX века. Раскрыть социальную драму с криминальным сюжетом, с психологией по Фрейду пытались ведущие дирижеры и режиссеры: Карл Бем и Клаудио Аббадо, Петер Штайн и Лилиана Кавани.

Пришла очередь и Дмитрия Чернякова. Что говорить, он режиссер известный. Он пересаживает наследие прошлого на грядки наших дней. Он камня на камне не оставляет от духа всего того, чего так жаль. Он без рефлексий. Он вскрывает, режет, корежит, он старое переплавляет на новый лад, лишь бы избавиться вконец от его величия. "Невежи судят точно так: / В чем толку не поймут, то все у них пустяк". Три года назад Дмитрий Черняков замыслил ancien regime придушить, и поставил в Большом театре современную оперу "Евгений Онегин" (музыка Чайковского). Нынче она — визитная карточка театра, и нет ничего страшного в том, что Галина Павловна Вишневская публично зареклась после нее переступить когда-либо порог Большого. Примадонны — они такие капризные! 24 ноября Большой театр дал премьеру "Воццека", режиссер и сценограф Дмитрий Черняков. Эксперианс по вливанию нового вина в старые мехи удался. Интенданты ведущих театров Европы, как грачи, прилетели в Большой театр для заключения гастрольных контрактов. Их можно понять, Европа из центра мирового искусства медленно, но верно сползает на "задворки цивилизации". Да и руководство Большого, к чести своей, уже давно не молвит об искусстве. Оно честно презентовало "качественный продукт", так что грех было бы его не отведать.

Постановка Дмитрия Чернякова имеет ряд достоинств. Прежде всего она не мешает звучанию мощной, как поток Ниагары, и нежной, как воспоминание о детстве, музыки Берга. Оркестр под управлением харизматичного Теодора Курентзиса — главное и самодостаточное лицо спектакля. Во-вторых, постановка позволяет артистам минимумом выразительных средств достичь развития трагедии. В-третьих, она лишена заезженных штампов демонстрации любовных сцен. Особая честь — сценографии спектакля. Дмитрий Черняков взял за основу современный ящик Пандоры — плазму ТV — и закрыл ею всю сцену. Комнатные пространства называют фирменным стилем сценографии от Чернякова. Здесь их двенадцать. Действие оперы происходит либо в одной из комнат, меблированной от Ikea, со стенами в веселых розовых, фисташковых тонах. Либо в спорт-баре в стиле хай-тек со своей плазмой, транслирующей футбол тоже. Весь экран открывается дважды: в начале и в финале спектакля. Тогда открываются все двенадцать комнат, и очевидным становится, по ком звонит колокол: трагедия Воццека может случиться в каждом доме. И все было бы ничего, но Черняков и сценический экран "включает" по-настоящему. Световой сигнал раздвигает экран ровно на диагональ комнаты, в которой происходит действие. И хоть публика и попривыкла к "Дому-2", провокация вуайеризма в Большом театре — штука диковинная. Верно, Черняков оставляет за собой ход конем. Декорация 14-й картины (3-й акт) представляет собой глухой черный экран. Экран "не включается". Он символизирует собой и ночь, и преступление, и безумие, и озеро, в котором Воццек пытался утопить поглубже окровавленный нож и в котором утонул сам. Маэстро Курентзис извлек из оркестра всю возможную красоту трагедии, баритон Георга Нигля (Воццек) усугубил ее, и крупными белыми буквами по черному экрану шло содержание партии. Не будь художника-концептуалиста Лоуренса Вайнера и его белого полотна с черными буквами "Fire and Brimstone set in a hollow formed by hand", слыть бы Чернякову знатным оригиналом. Впрочем, не его задача поднять зрителя на высоту, по крайней мере, Новой сцены Большого театра, и доступность черняковского "Воццека" народу — тема отдельная. Вслед за нулевыми она обнуляет предварительность знания либретто оперы. Зритель читает с экрана не только тексты партий (опера идет на немецком языке), но и содержание либретто каждого из трех актов. В какой-то момент действия "Воццека" я вспомнила событие пятилетней давности. Тогда на Новой сцене Большого театра показывали фильм всех времен и народов "Александр Невский"; фильм шел с титрами, а Симфонический оркестр Берлинского радио исполнял сочинение Сергея Прокофьева к нему. Теперь можно было подумать, что смотришь комиксы на тему пьесы Бюхнера, а оркестр Большого театра исполняет музыку Альбана Берга.

Как-то коллекционер современного арта рассказывал мне о художнике, который скрывался в Европе. Художник топором рубил иконы, а "российские придурки" решили затеять против него судебный процесс. У художника ведь "это что-то значило". Ясное дело, оперу принято слушать. В случае "Воццека" и непринужденное чтение ее содержания есть занятие приятное. Напомню главных героев оперы. Это — солдат Воццек (Георг Нигль, Австрия), его возлюбленная Мари (Марди Байерс, США), Капитан (Максим Пастер, Большой театр), Тамбурмажор (Роман Муравицкий, Большой театр). Действие, согласно либретто Берга, разворачивается в провинциальном городке, в котором разместился военный гарнизон. Солдат Воццек служит у Капитана брадобреем. Капитан не без издёвки корит Воццека за аморальную связь с Мари, за внебрачного сына. Воццек беден и бесправен. Гарнизонный Доктор в предвкушении открытия в медицине ставит над Воццеком свои опыты, за что тот получает несчастные гроши. Мари увлекается Тамбурмажором, когда тот проходит во главе оркестра мимо окон ее дома. Психически нездоровый Воццек замечает у Мари сережки — подарок Тамбурмажора. В приступе ревности Воццек убивает Мари и сам тонет в пруду. Маленький сынишка безучастен к постигшему его горю.

Дмитрий Черняков расширил и осовременил (комнаты, спорт-бар) не только место действия оперы. Он показал, как происходит "процесс отупения и озверения человека" сегодня. После расправы над текстом пушкинского "Онегина" переписать партии "Воццека" труда Чернякову, судя по результату, не составляло. Он усилил "психическую атаку" на Воццека и спутал, смешал все краски. Теперь неясно: кто тут больной? кто страдает манией? садист Капитан? психопатичный Доктор? Солдат Воццек?.. Черняков постулирует: вся жизнь — дурдом. Самый здоровый в доме — Тамбурмажор. Тамбурмажор — это такой мужик. Такой "мужик, что бык". Грубый, пещерный, не приглаженный цивилизацией. Он рвет на себе рубаху и на пальцах объясняет рогоносцу Воццеку (сцена в спортбаре), как надо жить. Надо пить водку! "Моя душа воняет водкой", — грозно и сумрачно поет Тамбурмажор и роняет на стол пьяные слезы: "Ох, грустно, грустно". Тамбурмажор и мужик-богоносец. Он думает о Боге. Он и за Бога придумал, зачем Всевышний дает жизнь солдату и трактирщику: чтобы удовлетворять стремления убивать и пить водку. И снова о водке. "Я хотел бы, чтобы мир был водкой/ Мужик должен пить". Прямо не Дмитрий Черняков писал тексты, а копирайтер алкогольной компании, торгующей элитной водкой. Мне понравился профессионализм американской певицы Марди Байерс. В интервью телеканалу "Культура" она призналась, что в процессе работы над спектаклем она не раз спрашивала режиссера о драматургии: какие отношения выстраивает режиссер между Мари и Воццеком? Мари любит Воццека или нет? Думаю, у Романа Муравицкого вопросы не возникали. Петь про водку и не понимать, о чём поешь? Смешно. И смачно пел. Любопытно другое. Любопытно, какую задачу ставил на репетициях Дмитрий Черняков Георгу Ниглю? О чем он предлагать подумать артисту из Австрии? Во второй картине первого акта Воццек рубит со своим товарищем Андресом кустарник, и ему мерещатся в разбегающихся ежах отрубленные человеческие головы (либретто по Бергу). Черняков задачу усложнил. В сцене, когда Воццек распивает пиво в спортбаре с товарищем Андресом и говорит о том, как он несчастен, как беден, и галлюцинации мучают его, мимо проходит успешная пара. Воццек замирает, прячет голову в плечи, провожает пару взглядом. "Масон!" — поет Георг Нигль в испуге. Любопытно, что за подсознательное по Фрейду скрывалось в этом "Масон!"? Чем насолил масон бедняге солдату, что даже в больном воображении мерещится башкой отрубленной? Ведь у художника и "масон" "что-то значит".

Одно очевидно. Современный "продукт" тем хорош, что успех продажи его не зависит от его качества. Говорить в случае "продукта" о том, что осетрина бывает лишь первой свежести, неактуально. Актуально другое. Организовать и провести ему грамотный пиар, запустить маховик обсуждения и "пой, ласточка, пой". Наслаждаются ли тонкостью вкуса, давятся ли — все равно. Лишь бы говорили и покупали. Покупали и говорили. Таков перпетуум-мобиле. С целью создания его Большой театр впервые провел в своих стенах пиар-акцию по продвижению оперы Альбана Берга "Воццек" в массы (пиар "Детям Розенталя" не в счет, прошел на Театральной площади). Зрительный зал был полон представителями прессы, камерами телевидения, и "вся Москва" понаехала: завзятые театралы, охочие до премьер, среди которых я и оказалась.

На сцене стоял ряд стульев, которые заняла в час назначенный команда "Воццека": дирижер Теодор Курентзис, режиссер Дмитрий Черняков, исполнители главных партий, ну и Леонид Десятников. Совсем недавно трамплин судьбы подбросил композитора "Детей Розенталя" на пост музыкального руководителя Большого театра. Он сразу объяснил свою позицию: он "временщик" в театре и мнение "пергидрольных тёток" его не интересует. Что ж, достойно уважения. Теперь он на правах руководителя представлял оперу "Воццек", и говорил о ее премьере как о победе, которую "приближали, как могли".

Далее г-н Десятников объяснил принцип "музыкальной конструкции" нововенской школы и познакомил с командой "Воццека". Поверх своей речи г-н Десятников как бы между прочим приносил поклоны Западу и вонзал, как мог, шипы сарказма в советское прошлое, "в котором даже Бюхнера не запретили к печати по недоумению: приняли его за немецкого Добролюбова". Так кто ж сегодня не вонзает? Тут другая презанятная штука приключилась. Публике предложили познакомиться с фрагментом из оперы, и Марди Байерс исполнила колыбельную. Пока она исполняла, а художественный руководитель театра слушал, закинув ногу за ногу, закрыв глаза и запрокинув голову, собравшаяся братия фотокоров щелкала камерами.

Г-н Десятников взбесился даже. Это щелканье напомнило ему — как сам признался — бег тараканов по грязной кухне. "В какой всё-таки, — с презреньием и брезгливостью произнес г-н Десятников, — варварской стране мы живем". Признаться, снобы мне всегда интересны. И я, сама того не желая, обратила внимание на обувь автора тирады. Как-то так повелось, что гордость за доморощенных снобов длится короче, чем проблеск молнии. И тут осечка вышла. Туфли г-на Десятникова оказались нечищенными. Прощай, немытая Россия! На Западе и страны лучше, и снобам веришь.

Андрей Фефелов ПРИГЛАШАЕТ ШОЛОХОВ

Музей Михаила Шолохова пять лет назад возник в городке Николаевске — районном центре Волгоградской области. Возник почти из пустоты. Потрудились радетели и патриоты города, которые при горячей поддержке главы района создали своеобразный алтарь великому писателю.

Почему именно Шолохов? Оказывается, писатель с семьёй проживал здесь с октября 1941 года и до октября 1942 года. Дом, в котором он пребывал в этот трагический для страны год чудом сохранился.

До 90-х в нём располагался детский сад, а затем обветшалое здание было передано областному земельному комитету, который не потянул дорогостоящий ремонт. Строение восемь лет стояло бесхозным, обросло бурьяном, вокруг образовалась помойка. Еще немного — и деревянный дом постигла бы обычная в таких случаях участь: пожар с последующим разбором обгорелых остатков. Но ряд москвичей, уроженцев Николаевска, сумели объединиться в своеобразное шолоховское братство. Они спасли дом и, пользуясь своими деловыми контактами, вышли на руководство крупной нефтяной компании, которая стала основным благотворителем в деле создания Шолоховского центра в Николаевске. "Шолоховский центр" — звучит слишком громко? Как знать… Ведь на поверку получился не мемориальный, но литературно-художественный, идеологически-пропагандистский проект. "Музей посвящён воину-писателю, патриоту священной Русской земли", — именно так формулировали создатели музея смысл своего детища.

За несколько лет музей снискал популярность и стал визитной карточкой Николаевска. Не так уж много мест в замученной реформами российской глубинке, куда не зазорно повести гостей. К тому же, для вчерашней станицы появление такого музея — событие уникальное, знаковое.

В музее обретаются бронзовый памятник писателю и солидная коллекция картин. Кстати, именно в Николаевске экспонирован особый, шолоховский живописный цикл работ заслуженного художника России Геннадия Животова, весьма знакомого читателям "Завтра". Медаль в честь 5-летия шолоховского музея в Николаевске выпущена в мае Санкт-Петербургским монетным двором по эскизам народного художника России, члена-корреспондента Российской Академии художеств Александра Бакланова — художника-медальера с мировым именем. В рамках работы музея была издана книга-исследование о "волжском периоде" Михаила Шолохова. В дар музею было преподнесено факсимильное издание рукописи знаменитой эпопеи "Тихий Дон". В музейной библиотеке имеются книги с автографами Михаила Шолохова и книги с дарственными надписями знаменитых писателей современности. Около полутора тысяч драгоценных экспонатов, хранящихся в музее, — бескорыстный дар Николаевску от москвичей-уроженцев города.

Ныне музей закрывают. Передают его на баланс областного комитета по культуре, где не желают даже и слышать ни про какого Шолохова… Со стен в музее уже поснимали часть картин. Пострадало и полотно, на котором изображена встреча Сталина, Шолохова и Горького (см. на фото). А еще в ссылку отправились те картины, что повествуют о войне, — почему-то разрушителям музея эта тема показалась неуместной. Они в ближайшее время планируют сделать в его помещении склад-хранилище.

Виной такому положению дел — смена власти в районе. Бывший глава администрации Александр Ткаченко был снят в последний день предвыборной кампании за "неправильное оформление бланков с подписями". Во власть, как и везде, без мыла пролезла "Единая Россия". Новая метла не стала мести по-новому, но превратилась в ружьё и выстрелила в музей.

Чем так не люб оказался "Единой России" Шолохов? Лично для меня загадка… Говорят, что речь идет о каких-то идеологических предпочтениях новых хозяев района, но я знаю, что "Единая Россия" всеядна и индифферентна к любым идеологиям.

Так в чем же дело? Скорее всего, уникальный музей, появившийся стараниями и радениями десятков людей, пал жертвой грубой политической интриги. Вышло так, что популярного в народе бывшего главу администрации не удалось как-то зримо скомпрометировать. Не получилось "нарыть" на него весомого экономического компромата. И ему стали вменять в вину… да, шолоховский музей!

В столичной прессе проскользнула глуповатая статейка о деятельности бывшего главы Николаевского района, который якобы прокутил местный бюджет, принимая бесчисленные делегации из Москвы и Киева…

Далее эта статья была спешно растиражирована местными единорогами.

Таким образом, музей — настоящая жемчужина Николаевска — стал разменной картой в борьбе с бессребреником Ткаченко, а сокрушительная победа "Единой России" обернулась хамством пролезших наверх мироедов.

Как сказал лейтенант Герасимов из рассказа Шолохова "Наука ненависти": "Если любовь к Родине хранится у нас в сердцах и будет храниться до тех пор, пока эти сердца бьются, то ненависть всегда мы носим на кончиках штыков".

Автор — редактор отдела культуры газеты "Завтра"

изготовление наклеек и нумерация недорого

Андрей Смирнов К РУССКОМУ ОБРАЗУ

ХУК СПРАВА. "Над вечными спорами…" ("Obraz records"), 2009.

Прошло около полугода с выхода дебютного альбома "Чёрно-белый режим", а "Хук Справа" выпустил свежий релиз. Более того, уже идёт работа над новой пластинкой, в которой обещано множество сюрпризов.

"Хук Справа" вообще любит рушить стереотипы, бытующие в отношении правого фланга отечественного андеграунда. Недавний пример — триумфальная акция "Будущее принадлежит нам" — открытый концерт четвёртого ноября на Болотной площади совместно с "Коловратом".

Разнообразен был "социально ориентированный панк" первой пластинки. "Над вечными спорами…" — получасовая акустика, которую, однако, невозможно подвести под уныло-маркетинговый формат "unplugged", когда признанные хиты подаются в акустике.

"Из одиннадцати песен альбома только две знакомы поклонникам группы. Это "Кровь Кондопоги" в абсолютно новом исполнении и "Песенка для друзей" в более лиричной и упрощенной, скажем так, "подъездной" версии. Остальные девять песен — это абсолютно новые, нигде ранее не издававшиеся композиции", — сообщает пресс-релиз.

"Над вечными спорами…" — цельная программа, для решения которой потребовалось обращение к мягкому, порой даже изысканному звучанию. При этом сохранилось разнообразие эстетических решений — здесь и рок-н-ролл, и баллады, и дарк-фолк.

Ещё один парадокс "Хука Справа". Группа является официальным голосом движения "Русский Образ", открыто заявлена "партийная" составляющая. При этом многие команды, не имеющие столь чёткой привязки, в своих проявлениях куда жёстче скованы рамками своеобразной идеологической "политкорректности". Здесь "мессидж" объёмен, но начисто лишён назойливого "прозелитизма". Даже больше — это приглашение к серьёзному разговору, в котором выявляется не трафаретная идентичность верований, но сила характера, близость типа.

По словам музыкантов, в названии альбома, "с одной стороны, отражается лиричность акустических песен, а с другой стороны… Мы уверены, что слушателю альбома будет понятна смысловая нагрузка названия после ознакомления. Споры на определенном этапе способствуют кристаллизации истины, однако извечно продолжающиеся распри как внутри нас самих, так и вовне — это тупиковый путь, где нет места движению, качественному росту. Они не приблизят нас ни на йоту к тому, к чему мы стремимся.

Мы полагаем, что встать над вечными спорами можно только на прочном фундаменте вечных истин, самой природы русского человека. На прочной земле, которая пропитана кровью и потом наших предков, под ясным солнцем, плечом к плечу. А то, что сейчас вызывает расхождения и разобщения, — пустяки.

Несмотря на акустические рамки, каждая строчка — это хлесткий удар по действительности и рутине, по серости и мерзости, по опухшим мозгам и ленивым рукам. Акустическое творчество располагает к раздумьям. Мы очень надеемся, что песни нашего второго альбома воспарят над вечными спорами и пробудят стремление сначала подумать, а потом — непременно действовать".

"Над вечными спорами…" — это выявление Русского Образа во всей его полноте. Идеалы и повседневность, надежды и разочарования, друзья и враги. "Критерием политического служит различение друга и врага", — говорил Карл Шмитт.

Непрерывной стрельбой

клокочет динамик.

Октябрь. Останкино. Бойня.

В далекой осенней мистической ране

Все сразу построилось стройно.

Поднялось и выросло, кровь унимая,

Что била из тысяч Героев.

Всё встало на место, и все понимали,

Где фронт, и где враг, и где бой…

Сегодняшний боец культурного фронта вполне удовлетворяет представлениям Шмитта о фигуре партизана — иррегулярность, мобильность, политическая вовлечённость и теллурический характер. Только боевые действия он ведёт на территории мирового города, воздействуя на болевые точки системы подавления.

Поход в партизаны может начаться "здесь и сейчас". Выйти из заданной системы координат, наполнить жизнь смыслом, обрести речь. Человеческий путь на земле — и есть поиск и обретение себя через присягу неким ценностным системам. "Начни создавать счастье нации с себя. Будь духовно и физически красивым — самобразовывайся, занимайся спортом, не злоупотребляй вредными штуками. Помогай ближним ("А брат — это больше чем друг, но друг может стать ближе, чем брат") — умей прощать, но будь безжалостным к врагам. Не думай только о деньгах в делах с соплеменниками ("Чтобы узнать, сколько человек стоит, надо узнать, на что он способен бесплатно") и старайся иметь поменьше дел с иноземцами. Создавай семью не по нужде, но по любви. Думай о потомстве. Не бездельничай. Если каждый будет следовать этим простым правилам, с нацией будет порядок", — методично поясняет товарищ по движению.

В конечном счёте это битва за жизнь — против старухи с косой, что упорно рядится в одежды улыбчивой престижной леди. Но за гламурной улыбкой пустота и тлен. За неудобным, не всегда элегантным партизаном — полнота жизни. Но настоящий художник не может быть тёплым — он холоден или горяч.

ДУХ И БУКВА

Одиннадцатая международная ярмарка интеллектуальной литературы "Non-fiction", как всегда, блистала роскошью и разнообразием книжной продукции.

Центральный дом художника ломился от "умных книг", а от драгоценных иллюстрированных альбомов рябило в глазах. Внутри пространства ярмарки были развернуты несколько экспозиций, претендующих на элитарность.

Стеллажи кренились также и от избытка книг широкого спроса.

На протяжении всех дней работы ярмарки не прекращались обсуждения, встречи, семинары, открывающие возможность публичного общения писателей с читателем. В рамках фестиваля состоялось также несколько шумных презентаций, с музыкой и шампанским.

Однако за всем этим праздничным блеском, за сутолокой и многоголосьем сквозило нечто неподъемное, немое и траурное. Наверное, подспудно давал о себе знать кризис, который привел к общему снижению спроса на книгу, падению тиражей и разорению небольших издательств. Но, может быть, дело вовсе не в экономике? Быть может, кризис рынка несет в себе признаки более широкого, глобального процесса кризиса культуры? Или речь идет о смене цивилизационной парадигмы, когда слово уступает место иероглифу, картинке или звуку? Об этом размышляют гости и участники ярмарки.

Алексей ЦВЕТКОВ, литератор

Мне представляется, что всё несколько скромнее, чем в прошлом году. Год назад привлекали внимание две вещи, симптоматичные для всего происходящего. Во-первых, было очень много советского, переиздавались советские социологи типа Давыдова, была большая презентация "роспеновских" ста научных трудов о сталинизме, можно сказать, витал всевозможный дух советского. В этот раз этого совершенно не чувствуется.

Второй момент — все говорили о кризисе. Каждый считал своим долгом сказать, что кризис — это очень хорошо, и при этом все были уверены, что говорят нечто фантастически оригинальное. На третий день про кризис уже никто не мог слышать, но выступающие на мероприятиях упорно продолжали.

Сейчас уже так почти никто не думает, несколько более скромный масштаб мероприятия сами за себя говорят. Значительно упала покупаемость книг. Вообще люди стали меньше покупать того, что они не едят и не носят на себе.

Для меня главное явление нынешней ярмарки — проект "Print on demand", технология быстрой малотиражной печати. Это движение в сторону отказа от тиражей, в сторону реальной экономической демократии.

Смысл в том, что в любой точке страны можно поставить такие линии и поставить распечатывать книги. Выводится с pdf-овского файла. Время изготовления экземпляра — 15 минут, себестоимость рубль— страница.

Всего в первоначальном списке порядка четырёхсот позиций. Это не пиратство, потому что инициатор проекта Борис Куприянов по-честному договаривается с издателями— правообладателями, которые не собираются издавать некоторую книгу в обозримом будущем и готовы получать свой символический процент.

В перспективе это исключает абстрактные категории гадания о тираже, сроках, пиаре, перевозке. Что более важно — это решает проблему в провинции, в маленьких городах, куда давно ничего не попадает кроме откровенного книжного комбикорма.

Наконец, это очень важно для людей, которые просто хотят издать себя локальным востребованным количеством.

Татьяна НАБАТНИКОВА, писатель, переводчик

В прошлом году на ярмарке невозможно было сдать пальто в гардероб, трудно было протолкнуться по рядам со стендами. В этом году участвует гораздо меньше ведущих издательств, хуже ситуация с новинками. Обычно издательства, работающие в нише интеллектуальной литературы, старались к ярмарке выпустить нечто новенькое, что вызвало бы резонанс. Сейчас таких книг очень мало.

Подсчитано, что продажи книг упали на 40%, думаю, реально, продажи упали в разы. Это легко понять — многие потенциальные читатели потеряли работу, столкнулись с урезанием зарплаты, ужимаются расходы на самое необходимое.

4 декабря, в пятницу, была встреча с лауреатами "Большой книги" — Балдин, Юзефович — полупустой зал. В той же Германии, на аналогичной ярмарке, если бы присутствовала хоть одна звезда, народу было бы не протолкнуться. Наша общая культура за последние двадцать лет просела, читать книгу стало не модно. Ещё в восьмидесятые годы человек не мог себе позволить не читать, хотя бы из соображений собственного реноме, имиджа. Сейчас эта обязательная строка из духовной жизни ушла, вычеркнута. Молодёжь, знакомясь, не спрашивает "Что читаешь?", но "Что слушаешь?". К тому же всё более активно влияет Интернет. У многих моих знакомых появились электронные "читалки". Они скачивают книги и читают подобным образом.

Ксения БОБКОВА, пиар-директор издательства "Амфора"

Мне недавно звонили с сайта "Кризис.ру" и просили прокомментировать тот факт, что, несмотря на политико-экономическую ситуацию, книгоиздание увеличилось на 0,9%.

Мы провели исследование на нашем сайте: люди не стали покупать меньше книг, кто активно читал книги, тот и продолжает их читать. И будут читать.

Главный редактор "Амфоры" Вадим Назаров считает, что это связано с тем, что какие-то иные развлечения стали людям не карману — театр, кино и.т.п. А в случае книги, за те же или меньшие деньги можно купить удовольствие на несколько вечеров. У нас в связи с кризисом расширилась линейка мягких обложек, мы вернулись к "покет-бук", которого давно не было. Однако нельзя сказать, что наша аудитория ищет более дешёвые варианты.

Касательно электронной книги. В блоге Льва Данилкина были исследования готовы ли вы перейти на электронный вариант, на "наладонники". Опять-таки более 50% ответило, что им важно читать бумажную книгу, иметь её в домашней библиотеке.

Так что мы настроены оптимистично. Может быть, сегодня мы не всё можем себе позволить, но на будущее у нас много новых проектов, которые мы реализуем.

То есть книга никуда не уйдёт. А новый взрыв книжной культуры возможен, если что-то произойдёт с нашим телевидением или Интернетом. Тогда у людей освободится голова и они смогут занять её чем-то более концептуальным, нежели новости.

Михаил САПЕГО, поэт, редактор издательства "Красный Матрос"

В мае будущего года издательству "Красный матрос" будет уже пятнадцать лет, издано почти двести книг, пожалуй, я больше занят своим проектом, чем анализом ситуации.

Лет двадцать пять назад у меня был календарик, на котором был изображён Павка Корчагин и подпись из Николая Островского "Пусть книг будет меньше, но они будут лучше". На мой взгляд, книг сейчас очень много и не всегда обязательных, необходимых, достойных. Я пробежался по ярмарке — разнотравие большое и, наверное, это хорошо. Но удивляет наличие некоего "фонда Ельцина", "библиотеки имени Ельцина". Это звучит как кощунство, как очевидный нонсенс: человек не мог два слова без стакана связать. По таким мелочам, вероятно, можно судить, что не всё хорошо в отечественном книжном королевстве.

Для меня нынешняя ярмарка ознаменована новым статусом. До этого, я стоял, что называется, с боку-припёку, на одной ноге. В этом году у меня свой стенд. За что я всегда в пояс кланяюсь "Non-fiction"? Здесь я получаю восполнение сил за год унижений, мытарств, кидалова, борьбы с печатниками. Выпитые у меня вёдра крови — как-то возвращаются. Люди приходят, и я чувствую, что не зря рубился. Мои по наитию выбранные темы — например, репринтные издания или исследования жизни провинции кому-то нужны. Как минимум, происходит моральное восполнение.

Наконец, можно заработать какую-то копейку и издать на неё следующую книгу. Принцип пятнадцатилетней давности не изменился — появляются деньги, появляется новая книга. Книжным бизнесом это назвать трудно.

Олег ШИШКИН, писатель

"Non-fiction" — это удачный проект. Его смысл в том, что он правильно построен с точки зрения идеи, и идея эта не статичная, но развивающаяся. Поэтому мы на протяжении нескольких лет видим очень грамотно сделанную книжную выставку. Не ярмарку, как на ВВЦ. Здесь собираются те издательства, которые отсепарированы от того вала, который традиционно представлен на ММКВЯ. "Non-fiction" здесь нужно рассматривать, конечно, не как привязку к документальному жанру, а как обозначение серьёзной литературы. Как когда-то говорил Василий Розанов: "Читают книги не для того, чтобы получить удовольствие, и не для того чтобы получить информацию, а для изменения души". "Non-fiction" — это литература "для изменения души".

Мне кажется, эта тема здесь в полной мере представлена. Сюда приходят разные люди, но все они обладают интеллектом, потому интересны.

Те издательства и издания, которые здесь имеются, указывают на то, что интеллектуальное общество находится в состоянии множественного дробления. Сам по себе выбор уже определяет множество таких тенденций. Мир дробится на личности, и, по большому счёту, это правильно. Другое дело, что мы пытаемся находить друг с другом какие-то общие знаменатели.

Глеб ПАВЛОВСКИЙ, президент Фонда Эффективной Политики

Кризис не задевает книжную культуру внутренне, он влияет на какие-то её секторы. Кризис полезен для ума, а ум у тех, кто читает. Так что я не думаю, что здесь происходит нечто плохое. Но технически, конечно, книга уничтожаема, и те, кто читают книги — вытесняемый класс. И как всегда, уничтожаемая группа в какой-то момент должна будет дать бой…

Никакой обречённости на "Non-fiction" не вижу. Вижу другой неприятный фактор — наступление подделок под интеллектуальную литературу. И доза таких подделок растёт от года к году, это вполне ощутимый тренд. Появляется феномен книги, которая является не интеллектуальной, а всего лишь поводом поговорить о том, что у тебя есть такая книга. В советское время такое тоже было, хватало людей, которые покупали Борхеса, чтобы поставить его на полку. Но Борхес оставался Борхесом. А тут всё больше появляется авторов, которые работают на создание эрзацев и интеллектуальных симулякров. Думаю, такой тип всё больше и больше будет определять вкус и рынок.

Ощутимая проблема — слабая конкуренция. У нас искусственно запертый интеллектуальный рынок. На нём совершенно отсутствует мировая политическая книга, её просто нет. Издателю она не нужна, она мешает. Такая книга представлена обычно французским лингвистическим или философским гламуром. Как западная, так и восточная политическая традиция, мощные гигантские материки, совершенно не представлены. А наша политическая культура нуждается в прессинге со стороны профессионалов. Подобная книга появляется только в тех случаях, когда, например, московская анархотусовка внезапно заинтересуется каким-нибудь автором, тогда его переведут и издадут. Но, в общем, это случайное явление. В основном идёт гламуризация. Даже тех авторов, которые исходно были далеки от гламура.

Вячеслав КРИВОШЕЕВ, руководитель книжной фирмы "Традиция"

Конечно, "Non-fiction" — это здорово, интересно, это праздник для думающего покупателя. Такого места в Москве больше не найти. Ни в "Библио-глобусе", ни в "Доме Книги" на Новом Арбате, ни даже в "Фаланстере" такого выбора литературы нет. "Non-fiction" как огромный интеллектуальный книжный магазин, к тому c насыщенной культурной программой, Москве нужен.

Однако, не только "Non-fiction", но и осенняя выставка-ярмарка на ВВЦ в таком варианте исчерпались и теряют привлекательность для экспонентов. Издатели и распространители друг друга давно знают, обмениваться информацией о новинках научились. Система российской книготорговли в целом сложилась, новых сногсшибательных контактов и контрактов не будет. По продажам многие из участников не окупают свое участие на выставке. Смотр отрасли тоже не получается. Это скорее московский междусобойчик с некоторым вкраплением Питера и имиджевым присутствием иностранцев. В этот раз отсутствовали стенды значимых издательств и из столиц — "Издательство Санкт-Петербургского университета", "Русская панорама", "Гуманитарная академия", "Территория будущего", "Праксис" и др. Не закладываются возможности эффективной работы по решению общих проблем, нет системной работы по правам. Давно требуется новый формат профессионального общения.

Некоторые наработки других концепций существуют. В начале ноября успешно прошло небольшое мероприятие — полтора десятка издательств — на Фабрике в Переведеновском переулке, устроенное издательством "Ad Marginem" при поддержке "Фаланстера". Организаторы не ставили перед собой коммерческих задач, поэтому появилась возможность предложить посетителям качественную литературу по реально очень низким ценам. Это была гармоничная комплексная культурная акция с показом некоммерческого кино, участием молодых модельеров, с музыкой и чтением стихов — реальная площадка для обкатки свежих идей молодых. Выраженную работу по авторским правам заявляют на ярмарке в Питере. Интересно развивается проводимая фондом Михаила Прохорова Красноярская книжная ярмарка.

Александр ИВАНОВ, редактор издательства "Ad Marginem"

Что показал кризис для книжного мира? Почему не только для книги, но для страны в целом, он оказался угрожающим, более серьёзным, чем кризис 98-го года? Тогда оставался мелкий и средний бизнес, как некая страховочная подушка безопасности. Сейчас оказалось, что 80, если не 90 % книжного рынка под корпорациями. Можно взять продукты питания, оргтехнику — везде схожая ситуация — рынок захвачен двумя-тремя крупными корпорациями. И подушка безопасности в виде малого и среднего бизнеса не присутствует.

Книжный рынок России выглядит следующим образом. Есть два крупнейших издательства: "Эксмо" и "АСТ", по количеству книг в сумме — это примерно 50 %. Есть издательства среднего типа, есть маленькие издательства. Но весь провинциальный рынок организован таким образом, что там господствует сетевая торговля. Это "Новый книжный — Буквоед" (принадлежит "Эксмо") и "Буква" (принадлежит "АСТ"), плюс "Топ-книга", которая работает в основном через крупные корпоративные издательства — львиная доля рынка. Маленькие магазины переживают не лучшие времена. Причём, это касается не только книжного рынка. Видно, как исчезают булочные, небольшие промтоварные магазины. Нынешний кризис очень отличается от первого своими тяжёлыми последствиями. Продажи книг в провинции упали до 50% во многих местах. Соответственно, корпорации вынуждены сокращать свои планы, бюджеты, увольнять сотрудников. А идти им некуда. Малый и средний бизнес не может их подхватить, как это было в 1998 году.

"Non-fiction" — это формат, изобретённый в конце девяностых, после первого кризиса. Тогда формирующиеся корпорации просели, и малый и средний книжный бизнес просто расцвёл. Это был короткий промежуток примерно до 2003-2004 года, потом корпорации встрепенулись и забетонировали весь рынок.

Главная тема — здесь на 90% представлены малые и средние издательства России, которые еле дышат. Пусть новинок меньше стало, но то, что они позволили себе купить за серьёзные деньги площадь (кстати, уже дороже, чем на выставке на ВВЦ) — это очень хорошо. Пусть много художественной литературы, пусть название условно — не страшно. "Non-fiction" — это визитная карточка. Просто само сохранение такого формата — уже плюс.

Материал подготовили Андрей Фефелов и Андрей Смирнов

Анна Серафимова ЖИЛИ-БЫЛИ

По краеведческому музею провинциального городка меня сопровождает сотрудник местной администрации. Весьма неплохая экспозиция. За одной из витрин в фарфоровой салатнице покоится муха. Говорю сопровождающему: "Это дар музею от Барака Обамы. Пойманную им муху он прислал в знак благодарности за прекращение выпуска баллистических ракет на вашем заводе".

Чиновник смотрит недоверчиво. Неуверенно мямлит, мол, что-то слышал. Продолжаю. Мол, пока этот дар держится в тайне, поэтому экспонат так якобы небрежно поместили в охраняемую зону, чтобы не было паломничества, ведь до того, как тайное станет явным, надо обеспечить достойную охрану ценному экспонату.

Тот живо реагирует: да, понятно, что охотники за ценностями тут же попытаются похитить знаменитую покойницу.

Вижу, что человек верит! Это еще один признак времени: люди верят в любой абсурд! Признаюсь, что пошутила. Он нервно смеется. Потом пускается в рассуждения, что сохранность экспонатов под угрозой, ведь витрины — из простого стекла. И залезь вор, разбей витрину...

Соглашаюсь: если даже за пуленепробиваемое стекло поместить экспонаты, что помешает злоумышленникам утащить вместе со шкафом? А если привинтить шкаф к полу, то почему им не подогнать тягач и не вырвать шкаф, как это проделывают, воруя сейфы и банкоматы?

А разве человек, идущий по улице, защищен от злоумышленников? Да и в транспорте вполне могут распылить ядовитые вещества. И человека без противогаза ждет незавидная участь. А захотел кто ножом пырнуть или застрелить? Как быть, если без бронежилета шагаешь по улице свободной России?

Ну, а с бейсбольной битой кто подкрался, дал по голове, сам виноват: почему без каски на работу или в магазин шел? В свободной стране разве такая непредусмотрительность допустима?

Чиновник неуверенно соглашается. Он чувствует подоплеку, но не знает, какую. Как говаривал мудрый человек: по форме — верно, а по существу — издевательство.

Да невозможно приставить к каждому экспонату милиционера! А к нему еще одного милиционера, чтобы наблюдал, хорошо ли сторожит народное добро первый приставленный.

Невозможно обществу жить в состоянии страха и ожидания опасности всегда, всюду, ото всех! Надо уменьшать количество людей с психологией преступников. Чем меньше будет реальных и потенциальных, то есть воспитанных в преступной морали и настроенных на противоправные действия, людей, тем меньше нужно запоров, стволов, решеток. Чем меньше преступников, тем безопаснее всем!

Выявила странную закономерность: чем больше милиционеров, тем меньше порядка! На каждого преступника приходится едва ли не по два милиционера. Они ведут его летопись: убил, изнасиловал, ограбил. "В Москве проживает 500 воров в законе. Они контролируют наркоторговлю, рэкет, проституцию…" У вас, дорогие россияне, есть персональные летописцы? Нет. Да и кто вы такие? Скромные труженики. Летописцы полагаются важным людям — ворам в законе!

Еду в метро, рядом сидит лицо, похожее на морду, грызет семечки, шелуху сплевывает на пол. Делаю ему замечание.

"Падмэтай", — слышу непонятный мне оборот речи. Переспрашиваю. Мол, что? "Нэ нравица — падмэтай",— понятный оборот речи.

Далее — взаимообогащение культур. Станция конечная. Спор славян между собою продолжается на платформе. Наслушавшись и угроз, и оскорблений, побегав за удирающим гордым сыном горного народа, вручила его в руки правоохранительных органов.

Утомлять подробностями наглого поведения в околотке любителя семечек и противника чистоты, исполнителя матерных рулад, не буду. Чтобы окончательно не убить в согражданах веру в хотя бы тлеющие останки правосудия и правопорядка.

Итак. На мои намерения написать заявление по поводу попытки физической расправы, на оскорбления (я, правда, тоже в долгу не осталась с этим делом), милиционер обратился к развалившемуся на лавке гостю столицы: "А вы не хотите написать встречное заявление? Может, гражданка вам тоже угрожала и оскорбляла?" Сын встрепенулся: "Да. Тоже буду! Она мене сказала: "Ты не русский!" То есть домашние заготовки у этих граждан при себе!

Консультант горца вздохнул: "Это не оскорбление". Я поправила, что нерусским я его не называла, а вот козлом и пидором — называла. Присутствующие тут еще 2 милиционера показали, что недаром хлеб налогоплательщиков едят, объяснили мне: если он напишет заявление на эти мои слова в его адрес. то я попадаю под ответственность. Ответила, что готова нести. Милиционеры приуныли: я не отказывалась писать заявление!

Прочитав вслух написанное мною, опрашивавший меня милиционер обратился к обидчику: "Зачем вы плевали и говорили гражданке, чтобы за вами подметала?"

"А кто? Я, мущына, должэн веник мэсти? Пусть баба веник мэтет!"

Меня и соединяли с какой-то инспекторшей, которая объясняла, что в связи с распоясавшимися русскими националистами я могу получить реальный срок, если дам делу ход. И пришли 3 старших над уже имеющимися 3 милиционерами. В общей сложности 7 милиционеров убеждали меня, что ничего не могут поделать с этим гостем столицы! Просидев 3 часа в околотке, узнав, что нужно ждать еще 3 часа еще одного старшего, я покинула место брани (в прямом смысле).

Еду обратно. На платформе стоят 2 барышни и 2 кавалера в милицейской форме. Мимо, матерясь, размахивая пивными бутылками, идет толпа молодежи. Ноль внимания друг на друга.

Милицейские начальники обещают: ужо, как только нам добавят зарплаты, привилегий и кадров, мы покажем всем! Мы-то, законопослушные граждане, уже увидели и испугались. А вот еще бы преступников припугнуть!

Если численность милицейских рядов увеличится, уже 10 стражей будут объяснять гражданке, что ничего не могут поделать с ублюдком. На платформе будут стоять 3 барышни и 3 кавалера в форме от Юдашкина. А мимо, паля в воздух, крича "всех зарэжэм!", будут ходить граждане с ножами и пистолетами. Это и есть поступательное развитие по-российски.

Евгений Нефёдов ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ

Можно отвечать по телевиденью на вопросы — всё равно о чём… Можно быть "национальным лидером", но не быть для нации вождём.

Вождь народный, со времён античности, должности такой — не получал. И никто на свете в "культе личности" истинных вождей не "уличал"…

Разве что враги и ненавистники, счёты затаённые сводя, после похорон спешили быстренько оплевать нетленный прах вождя.

Лишь вчера, трусливы до комичности, били лбы, не уставая льстить, а назавтра блефом "культа личности" беспощадно принимались мстить.

Сочиняли речи или песенки, книжки и кино лепили впрок, расправляясь с тем цинично-весело, кто ответить им уже не мог!..

А ведь сколько было поэтичности в строчках их, пока он был живым! Но пришла пора — и с "культом личности" выгодно бороться стало им.

Борются и ныне, златоустые… "Просвещают" внуков и детей. И поддержку то и дело чувствуют в словопреньях нынешних властей!

А властям — откажешь как в логичности, коль они вещают на весь свет: мол, не будет больше "культа личности"! Это верно. Личности-то — нет…

Личность не штампуется на выборах. Тут уж как ни пыжься — всё равно: это званье — или свыше выдано, или — тоже свыше — не дано.

Не с того ль горит, полна трагичности, наша жизнь уже немалый срок, что кандидатур для "культа личности" на Руси пока не видит Бог?

И пора бы всем понять, родимые, что согласно небу — до сих пор остаётся с нами та, единая, личность, о которой — разговор...

Что она исполнена эпичности — сколько, на все пакости идя, ни травил бы нам о "культе личности" весь кагал хулителей вождя.

И ещё не раз качнётся маятник, осеняя времени простор, — но восстанет из забвенья памятник и шагнёт вперёд, как командор!

Всё, что было предано и продано, мы возьмём победно, как Рейхстаг. И наступит время — культа Родины.

И да будет бесконечно так!

Оглавление

Александр Проханов МЕДНЫЙ ВСАДНИК И ХРОМАЯ ЛОШАДЬ

ТАБЛО

Владимир Винников, Андрей Смирнов, Денис Тукмаков, Андрей Фефелов ВОПРОСЫ СТАЛИНИЗМА

Александр Айвазов СВЕТ ИЗ ПОДНЕБЕСНОЙ

Андрей Девятов АВРАЛ В КАЗИНО

Валентин Пруссаков ИСЛАМСКАЯ МОЗАИКА

СПОР О МОДЕРНЕ

Кирилл Дегтярёв В ЗАЩИТУ КОЖИНОВА

Алексей Касмынин МЕГАМАШИНА

Александр Арцибашев ПОМОГИ ЗЕМЛЕ-КОРМИЛИЦЕ

БАТАЙСК: ЧЁРНАЯ ДЫРА ДЕМОКРАТИИ

ЖИЗНЬ В ПЕТЛЕ

Лаврентий Гурджиев МЫ УДАРИМ ВЁСЛАМИ...

Владимир Винников АПОСТРОФ

Эдди Эрикссон ПАМЯТИ АКТЁРА ВЯЧЕСЛАВА ТИХОНОВА

Марина Алексинская МУЖИК И СНОБЫ

Андрей Фефелов ПРИГЛАШАЕТ ШОЛОХОВ

Андрей Смирнов К РУССКОМУ ОБРАЗУ

ДУХ И БУКВА

Анна Серафимова ЖИЛИ-БЫЛИ

Евгений Нефёдов ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ

Реклама на сайте