«Литературная Газета 6247 (№ 43 2009)»

Брошены и забыты

Первая полоса

Брошены и забыты

Эти слова приходят на ум, когда вникаешь в проблемы школьных библиотек.

Владеющий информацией, метко подметил ещё в XIX веке Отто Бисмарк, владеет миром. Сегодня информационным называют само общество, но вот парадокс: быть проводниками в океане информации стало совершенно не престижно. В потрёпанные навигационные карты всматриваются лишь совместители, энтузиасты и ветераны.

В четвёртый понедельник октября мир отмечает Международный день школьных библиотек. Это их, библиотекарей, мы высокопарно величаем штурманами в океане информации. В праздники. Несмотря на то, что в стране около 64 тысяч школьных библиотек, кадры для них никто не готовит — специализированные кафедры в вузах закрылись ещё в начале перестройки. Да и в Законе «Об образовании» о школьных кладезях знаний — ни слова.

Всё по остаточному принципу — обеспечение помещениями, фондами, оргтехникой, средствами связи, зарплатой. Ни педстажа, ни учительского отпуска (а у учителя он 56 календарных дней), ни права на пенсию по выслуге лет. Есть лишь зарплата — в 3–6 тысяч рублей — и море обязанностей: от обработки и содержания фонда до работы с родителями и проведения всевозможных праздников и слётов.

В 90-е годы обновление фондов почти повсеместно прекратилось, и во многих школах библиотеки превратились в пункты выдачи списанных учебников и обветшавших книг. В последнее время средства на приобретение книг пусть и не везде, но начали выделяться. Но поступают они не в школы, а на счета выигравших тендер фирм. Государству это позволяет экономить бюджетные средства, а фирмам получать солидную прибыль. В проигрыше остаются только школьные библиотеки, комплектующиеся зачастую просто «мусором», не имеющим отношения ни к учебной, ни к методической литературе. Конечно, полагаться на вкус только библиотекаря тоже нельзя. Тем более что он сам лишён информации. На периодику денег не выделяется совсем. В школьных библиотеках нет ни изданий для детей, ни толстых литературных журналов, ни «Литературной газеты», ни порой даже специализированных педагогических изданий. Как библиотекарю в этой ситуации готовить обзоры новинок для учителей?

Сколько бы мы ни убеждали друг друга в необходимости инноваций, ничего не произойдёт, пока мы не осознаем, что первые навыки и чтения, и работы с информацией формируются именно в школе. Школьные библиотеки здесь должны быть авангардом, но они были включены в план информатизации в последнюю очередь. Более того, одновременно с внедрением информационных технологий в ряде регионов начали переводить специалистов на 0,5 и даже на… 0,25 ставки. Но компьютер без человека, без того самого штурмана в океане информации — просто груда железа. Библиотеки с древности называют «аптеками для души». Но чтобы они могли врачевать, нужен грамотный провизор. Не бедная золушка, затерявшаяся между двумя ведомствами — образования и культуры, а сильный специалист, способный раскрыть божественный цветок в душе ребёнка, помочь ему стать не просто потребителем, а творцом.

26.10.2009 08:04:47 — Вениамин Петрович Федяшин пишет:

Библиотеки — хранилища знаний, морали, нравственности, духа народов России с

Библиотеки — вечные хранилища знаний, морали, нравственности, духа нородов России и мира. Они помогали и будут помогать нам в нашем непрерывном движении, несмотря на не очень хорошие "погодные условия", связанные с очередным экономическим (теперь уже общемировым) кризисом. Говорить об этом необходимо вплоть до самых вершин власти Государства Российского. Другое дело, что, к сожалению, наши библиотеки находятся, довольно часто, на отшибе как общественного внимания, так и внимания властей. Но это время пройдет. В то же время всем нам следует обратить внимание не только на повышение материальной заинтересованности библиотечных работников, но и приданию нашим библиотекам современного облика. Наряду с книгами и другими изданиями на привычных бумажных носителях, нужно уверенне двигаться по пути создания хранилищ для электронных носителей информации. Вполне понятно, что здесь без научно-технической поддержки со стороны государства и муниципалитетов не обойтись. Нужны громадные средства для современного оснащения библиотек, которые должен вкладывать не только бюджет страны, субъекта федерации или муниципалитета, но и бизнес. Кстати, последний получает специалистов, выращенных с помощью муниципальных, университетских, академических и других библиотек. Очень жаль, что до сих пор закрыт сайт Российской государственной библиотеки. Здесь и Интернет не поможет. В.П. Федяшин, Уфа

24.10.2009 11:59:43 — Boris Argunov пишет:

Об участи школьных юиблиотек

Участь школьных библиотек сегодня, конечно же, печальна. В чем же причина этого явления? Похоже, что в эпоху рыночных отношений весь чиновничий мир смотрит на все вокруг глазами предпринимателя: выгодно или не выгодно вкладывать деньги, скажем, в библиотеки, снабжать их газетами, журналами, всевозможной литературой, готовить грамотных специалистов — библиотекарей, повышать им зарплату? А зачем? Они видят, что их дети к чтению никакого интереса не проявляют, как собственно, и они сами, эти чиновники, у кого в домах и книжных полок-то нет, зачастую. Подмечено, у нас в стране приобретает массовость, популярность, окружается вниманием то, что нравится высоким чинам. Любит он теннис — строятся корты, любит плавать — распространяются бассейны, любит дзю-до — строятся спорт залы. Хорошо бы, нашлись и любители чтения из высоких чинов, глядишь и отношение к библиотекам изменилось бы в лучшую сторону.

23.10.2009 18:05:08 — владимир михайлович воронин пишет:

как заставить бюрократов позаботиться о детских душах?

НЕУЖЕЛИ и здесь надо применять кнут в виде дисциплинарного взыскания со стороны вышестоящего органа в отношении директоров тех школ, которые имеющиеся деньги могут потратить на что угодно, только не на комплектование своих школьных библиотек?!А если этих денег действительно не хватает, то впору местным депутатам поискать по сусекам своих муниципалитетов средства. Я понимаю, трудно сейчас, в годину системного кризиса, в которую погрузили страну не только Америка, но и наши совковые "эффективные менеджеры",всё ещё поднимающиеся с колен…

На фоне кризиса

Первая полоса

На фоне кризиса

СОБЫТИЕ

Книжная ярмарка во Франкфурте-на-Майне считается самой большой в мире. Но книги здесь не продаются. А продаются целые тиражи, представляются имена и проекты, новейшие технологии и направления книгопечатания — цифровые книги, звуковые путеводители и литературные экранизации на так называемых смартфонах, романы на мобильных телефонах и т. д. Продаются лицензии на переводы, заключаются контракты на переиздания, постановки и экранизации.

Ярмарка прошла в 61-й раз и была открыта канцлером ФРГ Ангелой Меркель и вице-председателем Китая Си Цзиньпинь. КНР — почётный гость нынешней ярмарки.

Экспоненты из более чем 100 стран представили около 400 тысяч названий книг, из которых 125 тысяч первоиздания. Это чуть меньше, чем в прошлом году. Причина — кризис. Тем не менее цены на книги не падают: книготорговцы Германии, например, заработали даже больше, чем год назад.

То, что касается российского участия на ярмарке, то здесь ситуация неоднозначная. Налицо огромный интерес к русской литературе, истории, к современным проблемам. Только «Братья Карамазовы» были представлены на английском, финском, немецком. Часто встречаются переводы Булгакова, Толстого, не говоря уже о публицистике.

На Западе всё больше появляется книг, фактической основой которых стала история России. Например, «Екатерина Великая и князь Потёмкин» англичанина Саймона Монтефиоре. Автор влюблён в Григория Потёмкина и сравнивает его чуть ли не с самим Петром Великим. Монтефиоре утверждает, что никаких «потёмкинских деревень» не было, а это лишь злобный вымысел иностранцев.

И ещё одна небезынтересная книга. Автор — создатель шпионских триллеров Роберт Лителл. Называется она «Эпиграмма на Сталина» и посвящена истории знаменитого стихотворения Осипа Мандельштама «Мы живём, под собою не чуя страны…». Это — беллетризованные рассказы людей, знавших Мандельштама. Лителл, по его собственному утверждению, даже встречался с вдовой поэта. Он был потрясён историей, связанной со стихотворением. То, что автор попробовал описать это без обличительной прямолинейности, уже радует.

К «русской теме» стоит добавить, что лучшей «литературной экранизацией» был признан фильм Майкла Гоффмана «Последняя станция» («Русское лето») о последних днях жизни Л. Толстого. Это — экранизация не так давно вышедшего романа Джея Парнини.

Но есть и другая сторона нашего участия. Слабое присутствие российских экспонентов. По их количеству Россию опередили не только такие книжные гиганты, как США, Великобритания или Франция, но и Австрия с Бельгией.

А если к этому добавить стандартные, без особой выдумки оформленные экспозиции, то картина получится не слишком радостная. Но есть и исключения. Например, выставка, посвящённая 200-летию Гоголя. Привлекают внимание и стенды правительства Москвы. Прежде всего качеством изданий. Один из стеллажей посвящён 65-летию Победы.

И, наконец, ежегодное главное награждение. На этот раз лауреатом Премии мира Немецкого союза книготорговцев стал итальянский германист Клаудио Магрис. Напомню: в разные годы обладателями этой премии были Альберт Швейцер, Сьюзен Зоннтаг, Лев Копелев и Вацлав Гавел.

Алексей СЛАВИН, собкор «ЛГ», БЕРЛИН

«И мы сохраним тебя, русская речь»

Первая полоса

«И мы сохраним тебя, русская речь»

ГУМАНИТАРИЙ

Эти строки Анна Ахматова написала в 1941 году. Казалось бы, разве о языке нужно говорить во дни смертельной опасности? Именно о нём, потому что гибель языка равнозначна гибели самого народа.

Сегодня не гремят пушки, выпускается огромное количество книг, газет и журналов, эфир заполнен множеством теле- и радиопередач, однако русский язык и ныне нуждается в защите. Как остановить падение уровня языковой культуры и возродить любовь к родному слову? Кто должен определять языковые нормы — правительство, научные сообщества, экспертные советы или сама жизнь? Об этом и многом другом шла речь на прошедшем на прошлой неделе заседании Совета по государственной культурной политике при председателе Совета Федерации Сергее Миронове. Он и открыл заседание, обозначив болевые точки сегодняшнего состояния государственного языка Российской Федерации.

В работе совета приняли участие известные писатели, педагоги, научные работники, деятели культуры.

24.10.2009 21:40:32 — кондратьев олег пишет:

"Реформаторы" уже и сюда лезут. Не успокоются, пока Россию не добьют.

«ЛГ» — рейтинг

Литература

«ЛГ» — рейтинг

Олеся Николаева. 500 стихотворений и поэм . — М.: Арт Хаус медиа, 2009. — 752 с.

За время своей творческой деятельности Николаева успела выпустить 10 сборников стихов, три книги прозы и даже три тома философско-богословских эссе. Подобная «всеядность», однако, не должна сбивать с толку и смущать читателей, малознакомых с творчеством поэтессы. Достаточно пристально вчитаться в её стихи, проникнуть в них, прочувствовать их, как всё становится на свои места. Здесь вам и философия, и тонкий лиризм, и многое другое. Критики до сих пор не могут определиться, к кому относить Николаеву — к традиционалистам или же к новаторам. На самом деле оба варианта имеют право на существование — слишком много, о многом и по-разному написано Николаевой, которая давно уже не нуждается в классификации и размышляет лишь о том, что её волнует: «Всё бедней чужие города и всё больше среди книг — потёртых. Гуще воздух, тяжелей вода… Все длиннее списки мёртвых».

В настоящую книгу вошли как старые произведения, так и новые, опубликованные впервые. Многие тексты восстановлены в первоначальной редакции, поскольку серьёзно подвергались советской редакторской и цензурной правке.

Владимир Воропаев. Николай Гоголь : Опыт духовной биографии. — М.: Православный паломник, 2009. — 318 с.: ил.

Книга одного из самых авторитетных отечественных гоголеведов выпущена к 200-летию со дня рождения классика. «Новизна предлагаемого нами подхода к биографии и творчеству Гоголя, — пишет автор, — заключается прежде всего в том, что мы рассматриваем их сквозь призму религиозного миросозерцания писателя. Гоголь был православным христианином, и его православие было не номинальным, а действенным — без учёта этого мы мало что поймём в его жизни и творчестве». В. Воропаев пристально всматривается в те моменты жизни писателя, которые связаны с его отношением к православию. Это и религиозность родителей; и соответствующая обстановка в доме; и постоянный, глубокий интерес к святоотеческой и богослужебной литературе; и паломничества по святым местам (Иерусалим, Оптина Пустынь, Свято-Троицкая Сергиева лавра); и тяга к иночеству; и круг знакомств, включавший, особенно в последний период, немало лиц духовного звания. В книге во многом по-новому трактуются отношения писателя с графом А.П. Толстым и отцом Матфеем (Константиновским), которым несправедливо приписывалась роковая роль в судьбе Николая Васильевича.

Гюстав Флобер. Мемуары безумца / Перевод с французского, предисловие и примечания Г. Модиной. — М.: Текст, 2009. — 318 [2] с.

Уже в девять лет Гюстав Флобер (1821–1880) преподнёс в подарок матери историческую новеллу «Людовик XIII». И с этого времени писатель пробует силы в самых разных литературных формах. При этом он долгое время не желал издавать свои творения. До сих пор не существует и полного собрания его сочинений. «Мемуары» знакомят отечественного читателя с ранее не издававшимся как при жизни писателя, так и на русском языке автобиографическим циклом произведений классика французской литературы. В корпус текстов 1835–1842 годов включено следующее: этюд «Путешествие в Ад», в котором Сатана показывает герою своё царство; опыт автобиографии «Агонии», посвящённой другу Альфреду Ле Пуатвену. «Мемуары безумца» — размышления о себе и мире, об искусстве и философии, религии и науке. В «Дневнике» писатель ищет свою точку зрения на мир. А повесть «Ноябрь» стала, по уверениям автора, «завершением моей юности».

Символы эпохи

События и мнения

Символы эпохи

ОЧЕВИДЕЦ

Юрий БОЛДЫРЕВ

Событие, вызвавшее в нашей системе «вертикали» некоторое недоумение, — Министерство культуры опротестовало в прокуратуре решение о строительстве в Петербурге газпромовской башни. Значит, не всё потеряно?

С год назад меня в Питере на радиопередаче спросили, как я отношусь к строительству этой башни. Тогда я позволил себе такой ответ: если бы «Газпром» стал всерьёз инвестором промышленного развития, если бы «Газпром» стал масштабно размещать высокотехнологичные заказы на питерских (и шире — российских) предприятиях, да ещё и своевременно их оплачивал (его «дочки» задерживали оплату российским подрядчикам), то я был бы готов даже смириться с этой башней. Башню потом можно и снести, а иного источника развития, кроме поворота природных ресурсов на заказы своей промышленности, у нас нет. Власть же и подконтрольные ей СМИ это моё высказывание поспешили тогда трактовать как «поддержку». Но между «поддерживаю» и «был бы готов смириться», да ещё и при условиях (которые, несмотря на все разговоры о развитии, так и не выполняются), согласитесь, есть разница.

Перед чем смиряются? Перед неизбежностью или мощной силой, которой ничто серьёзное не противостоит? О какой же силе речь? Да о той самой, что нашими общими высокотехнологичными предприятиями, природными ресурсами, научными кадрами и деньгами распорядилась и продолжает распоряжаться известно как. И если мы это не смогли пресечь, если мы тех, кто прямо торговал Родиной (см. мою предыдущую колонку «Переговорщики и приказчики»), к ответственности не привлекли, то… «Потерявши голову, по волосам не плачут».

«Башня» — явление системное, и стоит провести параллели.

Скандал с Большим театром — нет, это не столько сверхдорогая «реконструкция» с пока неизвестным результатом. Более показательно назначение очередного модерниста на роль музыкального руководителя театра. И задачу новый мессия сформулировал примерно так: превратить Большой из классического имперско-символического в… обычный европейский театр. Зачем? Ведь обычных европейских и без него много? Но человек так видит, и это не его вина — каждый имеет право быть верным себе. Но зачем такого — на Большой? Это вопросы — к тому же Министерству культуры, правительству, президенту.

Более ранний скандал — «филиал» Эрмитажа за рубежом и «сотрудничество» с Музеем Гуггенхайма. Против последнего ничего не имею — пусть себе живёт. Но при чём здесь наша сокровищница классического искусства? Что-то типа «негоже и нам отставать от современных тенденций»? Тоже все вопросы не к директору Эрмитажа, а выше.

Сама «башня», может быть, и выдающееся будет произведение зодчества. Но почему этот супер-бизнес-центр надо строить в Питере, а не, например, в Тосно? Всего полсотни километров от Питера и до аэропорта без пробок будут доезжать быстрее? Мне объяснят, что из Питера люди в Тосно работать не поедут. Это, может быть, частично правда, хотя в Тосно тоже живут люди, и они тоже готовы учиться и работать. Плюс со временем всё больше людей будут готовы жить и работать не в крупных, уже предельно перегруженных мегаполисах, а в небольших городках недалеко от них.

Ещё в том же ряду. Если газпромовцам надо строить обязательно в центре Питера, на набережной Невы — «иначе не поедут», — то тогда почему военные (применительно к Питеру прежде всего — военно-морские) училища из города, даже из самого его центра, где они размещались уже по две сотни (!) лет, переносить далеко в область можно? И на действительно незаменимый профессорско-преподавательский состав наплевать? Равно как и на то, в историческом и культурном центре, да ещё в здании Адмиралтейства, носителе традиций, или же где-то на периферии будут воспитываться будущие офицеры флота?

Можно рассматривать каждый из четырёх примеров отдельно — искать мотивы, оценивать уровень культуры отдельных чиновников, принимающих решения. Но вряд ли это плодотворно. Тем более что во всех приведённых случаях решения в конечном счёте принимаются (или как минимум молчаливо одобряются) на самом верху. Формально — при разных президентах, но реально — при одной и той же команде во власти.

Если бы эта команда, как это бывает при всякой революции, спешила бы огульно и тотально отвергать лишь дела и ценности ближайших предшественников, это можно было бы если не простить, то понять как естественный «перегиб», который время должно быстро вылечить. Как это произошло с Пролеткультом после Октябрьской революции 1917 года. Но здесь-то налицо отвержение и многовековых достижений и традиций. Значит, дело в другом.

После Октябрьской революции на смену одному укладу и построению жизни пришёл другой. Ошибочный ли принципиально, утопический или же лишь поначалу явно зашкаливавший как результат революционного воцарения — вопрос отдельный. Но этот уклад нёс в себе попытку сплочения людей на основе единых общих целей и смыслов. И старое разрушалось, зачастую грубо, жестоко и кощунственно, но ради воцарения нового общего, причём имеющего глобальные общечеловеческие смыслы. Повторю: верные или ошибочные — отдельный вопрос. Что же пришло теперь, какие смыслы несёт в себе нынешняя властная команда — хотя бы на данных четырёх примерах?

А это хорошо видно на других реалиях — перегораживании улиц, когда проезжает начальство, насаждаемом культе роскоши и сверхдорогих автомобилей. Наконец, регулярных теперь наездах джипов на автобусные остановки, полные простого народа…

Смысл теперь один — уничтожение ради уничтожения, всеобщее подавление ради своего личного или узкокомандного «я», которое во что бы то ни стало надо вознести над прежней российской столицей не иначе как на высоту в четыре сотни метров, чтобы затмить, принизить, свести к нулю всё, что было сделано прежде.

Так неужто и в этой команде нашёлся кто-то, готовый противостоять? Или же всё проще — решается очередной кадрово-финансовый вопрос (кого-то подвинут). А на город в конечном счёте всем будет наплевать?

Точка зрения авторов колонки может не совпадать с позицией редакции

27.10.2009 17:50:05 — Николай Логинов пишет:

резюме болдырева

С удовольствием читаю умного человека Болдырева! Но. мужики, Петербург был не таков, как сейчас! Давайте жить в том допетровском? Спор ни к чему, — строить и строить!

24.10.2009 14:48:45 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:

Искреннее спасибо Юрию Болдыреву!

Хочу просто поблагодарить Юрия Болдырева за его публикации в "Литературной газете". Этот автор отличается тем, что последовательно выражает народные интересы в их противопоставлении шкурным интересам мелкотравчатой постсоветской «элиты». То, о чём он пишет, чрезвычайно важно не только для России, но и для всего евразийского культурно-цивилизационного пространства. Спасибо!

21.10.2009 16:42:19 — Татьяна Яковлева пишет:

Юрий Болдырев не прав. Не прав в определении важности вопроса: "кого-то подвинут". Эта подвижна стала бы судьбоносной — (простите за столь затасканный термин, но в данном случае только он и подходит) судьбоносной для дальнейшей судьбы России… Для России была бы решена гораздо более фундаментатьная задача, чем кукуруза Газпрома, финансово-творческая яма Большого театра, слияния Эрмитажа с Гугенхаймом, и даже уничтожения смысла Адмиралтейства. Всё, кажется. упомянул Юрий Болдырев (и честь и хвала ему за это), но вот сатанинский шабаш на «Авроре» прошел мимо его сознания. А предствьте будущие шабаши на «Авроре», когда над гладью Невы будет торчать сияющий всеми цветами сей овощ Газарома?:?: Вот это будет кайф из кайфов!:evil: Эта «кадровая» проблема станет идеологический символом — а это важнее, чем все материальные сооружения. Так же, как стало идеологически символом пропихивание (через задницу, как говаривал по другому случаю пропихивания незаслуженно забытый Бурбулис) — пропихивания с подлым устранение Яковлева в угоду Нарусовой, с полным пренебрежением к мнению народа, заклеймившего сию «пропиханную» весьма и весьма неприличными прозвищами. М.б., решение этого вопроса будет, наконец-то возвращением к элементарному приличию в кадровой политке?

21.10.2009 12:09:36 — Игорь Оськин пишет:

"Если Сталин сказал — это будет, мы ответим вождю — это есть"

Год назад я обратился к губернатору Матвиенко по поводу небоскреба Газпрома, напомнил слова академика Лихачева о том, «гордость Петербурга — его «небесная линия»: триединство низкого горизонта, водной глади и редких вертикалей шпилей и куполов». Эта линия, в данном случае доминанта Смольного собора будет разрушена. Патриоты города протестуют. Упорство власти казалось непонятным. А ларчик просто открывался: на встрече с журналистами Путин твердо высказался за Газоскреб: «Надо строить что-то новое». _________________________________________________ И на солнце бывают пятна. Каприз, бзик нацлидера? Встанет над Смольным собором пирамида МММ (П-МММ), расшифровывается как Путин, Медведев, Миллер, Матвиенко. Будет символ эпохи, наступившей после катастройки и ли-холетья. В оратории Шостаковича пелось: "Если Сталин сказал — это будет, мы ответим вождю — это есть" Началась кампания «за». Риммер понятен: в предвкушении будущих льгот и привилегий. Невзоров? Из перманентной ненависти к интеллигенции: раз она «против», то Невзоров «за». _________________________________________________ Печально: еще год назад уважаемый Юрий Юрьевич соглашался на башню в обмен на башли. А ведь был в одной парламентской группе с академиком Лихачевым. Башню можно снести? Так и офис Газпрома можно перенести по капризу нового хозяина. Не век нашим землякам володеть Россией.

21.10.2009 11:54:00 — Stanislav Alexandrovich Krechet пишет:

ответов не дождаться…

При разговорах по телевидению, радио и т. д. по этому вопросу чаще всего обходятся без мнения специалистов, без архитекторов. Это старый уже метод: публиковать что-то, но не по делу. Знаю мнение жителей города-многие против, другие уже махнули рукой на бонусы для группы лиц, на дикие траты в период кризиса… С эдакой верхотуры веселей прыгать в Неву во время очередного застолья? Ныне живущим архитекторам и начальникам надо бы отвечать на заданные вопросы — может, и мы поймем, грешные?

20.10.2009 20:47:47 — Владимир Павлович Козырьков пишет:

Исаакия — в отставку!

Каждая новая власть всегда самоутверждалась путем построения таких зданий, которые соответствуют духу и характеру самой этой власти. Какова же нынешняя власть по своему духу? Финансово-олигархическая, выросшая и покоящаяся на продаже природных ресурсов. Среди них газовая олигархия лидируют. Она более всего имеет политических дивидендов, как внутренних, так и в отношениях с другими странами. Так что «бодаться с дубом» и в этом случае занятие бесполезное и даже опасное6 можно взлететь на воздух. Так что Газпром увековечит свое газовое величие путем устремленной к небесам башни, которая позволит ее жителям напрямую общаться с небожителями. Поэтому Исаакию придется подавать в отставку, — отжил старик свой век. «Здесь будет город заложен / Назло надменному соседу». Новый город.

Китайская грамота

События и мнения

Китайская грамота

ОПРОС

Недавно была подписана программа сотрудничества России и Китая на 2009–2018 годы по совместному освоению наших месторождений полезных ископаемых в Сибири и на Дальнем Востоке. Соглашаясь на подобное сотрудничество, не расписываемся ли мы в неспособности оставаться хозяевами на своей земле?

Марат МУСИН, заведующий кафедрой антикризисного и стратегического менеджмента Российского государственного торгово-экономического университета, доктор экономических наук:

— Считаю, что привлечение китайцев для разработки наших месторождений, по сути, означает скрытую аннексию российских территорий. Закончится это тем, что граница России будет проходить по Уралу. Такие действия явно противоречат Стратегии национальной безопасности России.

Мир в ХХI веке уже разделился на государства сырьевые и постиндустриальные. Причём первые, к которым на сегодняшний день принадлежит и наша страна, рано или поздно будут поставлены на колени. Всего 18 лет назад мы имели статус второй по уровню промышленного развития державы мира. Сегодня он утрачен. В то время как Китай, начавший программу модернизации всего на 7 лет раньше нас, выходит на передовые позиции в мировой экономике. При этом у Китая изначально не было ни крупных запасов месторождений, ни того высокого уровня научно-технической школы, который пока ещё сохраняется у нас.

Россия в рамках сырьевой модели государства идёт, на мой взгляд, к краху. По сути дела, Центр уже слабо влияет на то, что происходит в удалённых регионах. Поэтому, как не раз бывало в российской истории, вопрос стоит ребром: либо мы возвращаемся в разряд высокоразвитых в индустриальном отношении государств, либо теряем контроль над собственными территориями… Вспомните, Россия могла постоять за свои интересы только тогда, когда нам удавалось на новый уровень поднять промышленность.

Уверения некоторых экспертов, что мы не способны без привлечения иностранной рабочей силы освоить собственные месторождения полезных ископаемых, — миф. Технологии ХХI века позволяют до минимума сократить число занятых в производстве людей. В том числе и при таких задачах, как строительство новых дорог или прокладка трубопроводов. Мы должны своими силами добывать полезные ископаемые и своими же силами их перерабатывать. Для этого государство обязано активно участвовать в экономических процессах, как это происходит в США и в развитых европейских странах. В частности, создавать современные перерабатывающие предприятия и обеспечивать достойную зарплату занятым на них работникам.

Валерий ХОМЯКОВ, политолог, генеральный директор Совета по национальной стратегии:

— На мой взгляд, особых поводов для опасений пока нет. Допуск китайцев к разработке российских полезных ископаемых — взаимовыгодное решение. Без помощи Китая в ближайшее время мы не сможем освоить новые месторождения. Не получается.

Другое дело, что было бы целесообразным сочетать привлечение рабочей силы из Китая с программами, подобными тем, что существовали в советское время. Я имею в виду переселение трудоспособного населения в Сибирь и на Дальний Восток из тех регионов Центральной России, где наиболее высок процент безработицы. Конечно, делать это надо комплексно, системно. Человек, срывающийся с насиженного места, должен быть уверен, что там, куда он едет, его обеспечат достойной работой с соответствующей зарплатой и жильём. Пока в этом отношении дальше разговоров дело не идёт. Я не исключаю, что причина — коррумпированность ответственных чиновников. Гораздо проще за откаты договориться с китайцами, чем, думая о будущем, осуществлять программы по переселению собственных граждан.

В любом случае для того, чтобы минимизировать риски для территориальной целостности России, должен быть создан управляющий орган, который одновременно занимался бы отслеживанием ситуации с внешними и внутренними трудовыми мигрантами.

СУММА ПРОПИСЬЮ

Надо быть честными. Разумеется, в подобном сотрудничестве с китайцами, учитывая их упорство, работоспособность, жёсткость и беспощадность в делах, существуют немалые опасности. И успокаивать себя разговорами, что на север они надолго не пойдут из-за морозов, не надо. И морозы уже не те, и прибыль слишком высока, чтобы их пугаться.

Здесь всё зависит не от морозов, а от наших способностей вести дела, от нашего желания работать. Беспомощность, лень, коррумпированность сделают своё дело и без всяких программ о сотрудничестве. Китайцы придут и без них, явочным порядком, что уже во многих местах и происходит.

Так что пора самим очнуться. Иначе что с программами, что без них — наше дело труба. Труба, и только.

24.10.2009 22:07:44 — Ferapontych Starik пишет:

Золотые слова, земляк!

24.10.2009 15:57:26 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:

Лучше объединить усилия с Украиной!

Китайцы — народ хороший, но уж очень многочисленный. Безопаснее посотрудничать по этой части с Украиной. У нас много народу дома без дела и денег сидит или по Европам за гроши мыкается. Скоро более вменяемого президента изберём и — можно приступать. Важно не упустить момент. А ещё — не подпускать к этим проектам тех "новых русских", которые используют работников из постсоветских стран в качестве крепостных: их главенство всё угробит. Если действовать на равных — ей-богу, хорошо получится! Это я вам не только как горячий (иногда — чересчур) патриот Украины, но и как автор выдержавшей два московских издания книги "Мировая экономика" говорю. Вообще, хватит нашим странам друг от друга лицо воротить! Только вместе мы — действительно мощная глобальная сила.

А за иго — спасибо

События и мнения

А за иго — спасибо

КОНТРОЛЬНОЕ СЛОВО

Николай РОМАНОВ

На конференции «Россия и исламский мир: партнёрство во имя стабильности» шейх Р. Гайнутдин заявил: «Только благодаря политической воле золотоордынских ханов началось собирание разрозненных русских княжеств вокруг Москвы… Можно согласиться с мнением выдающегося российского историка XIX века Карамзина, который сказал: «Москва обязана своим величием хану». Это касается и России в целом».

Подумаем. Если бы русский народ был обязан ордынцам становлением собственной государственности, это непременно нашло бы отражение в языке.

Толковый словарь живого великорусского языка В.И. Даля упоминает слово «орда» как «кочующее племя», а также как бранное выражение, обозначающее толпу народа. Словарь русского языка С.И. Ожегова обозначает орду как ставку хана. В переносном смысле: «Толпа, скопище, банда. Бандитская орда. Разгром фашистских орд». То есть орда — захватчики, грабители, поработители и оккупанты.

В эмоциональной речи слово «орда» чаще употребляется с агрессивными глаголами: орда набежала (ворвалась, наехала, припёрлась и т. п.). Здесь следует упомянуть известную поговорку о незваном госте, под которым подразумевается, естественно, ордынец. Те же, кто хочет, чтобы мы эту поговорку забыли (и даже выкинули из словарей), пекутся не о чувствах конкретного народа, а пытаются отмыть Орду в целом. Поскреби ордынца — и увидишь хищного кочевника.

Существуют ли тюркские слова, доказывающие гуманитарный характер миссии ордынцев на Руси? Речевых заимствований времён Орды сохранилось около полусотни. Связаны они с бытом кочевников и поборами. Многие из этих редких слов на грани вымирания, а сохраняются благодаря классической русской литературе («…распахнул шинель, надетую на нём в виде епанчи» — Л.Н. Толстой).

Итак, налицо — два значения «орды»: информационное и эмоциональное. Что бы кто ни говорил о «положительном значении Золотой Орды», слово «орда» в своём негативном значении в русском языке навсегда останется символом рабства, унижения, издевательства и дикости. 700 лет прошло, а позитивности в этом слове для русского человека не прибавилось ни на йоту.

Но сегодня нам навязывают лишь информационное содержание слова «орда», сознательно опуская эмоциональное, которое куда важнее для русского самосознания. Идёт целенаправленная операция по лишению русского народа его исторической памяти.

Автору идеи об обязанности России перед ханами следовало бы прислушиваться к мнению единоверцев о способности народной памяти веками хранить память об издевательствах. Например, Г. Джемаль высказался об известных карикатурах в датских газетах так: «Крестовые походы тоже сопровождались этими карикатурами. Память об этом свежа». Так что прошло 700 лет, а память мусульман хранит обиды на крестоносцев до сих пор. Г. Джемаль прав в том смысле, что память любого народа — и русского в том числе — не забывает тяжких унижений. И Р. Гайнутдину следует обратить внимание на широкий смысл замечания Г. Джемаля.

Вместо этого оратор предпочёл прислушаться к тому, кто подсунул ему вырванную из контекста цитату из труда Н.М. Карамзина. Тот, кто это сделал, едва ли удосужился прочитать полный текст книги русского историка и тем крупно подставил начальника. Мы благодарны этому безвестному чиновнику за вспышку интереса среди русских читателей к книге Карамзина. Главу с этой цитатой сегодня читают и перечитывают во многих русских домах. Люди сравнивают прошлое и сегодняшнее время. Причём не в пользу тех, кто навязывает нам антирусскую идею о «гуманитарной» миссии ордынских кочевников.

Цитата взята из фундаментального труда «История государства Российского», том 5, глава IV «Состояние России от нашествия татар до Иоанна III», разделы «Зло имеет и добрые следствия» и «Мы не приняли обычаев татарских» (текст: #0504[5]).

Здесь есть много других интересных фраз «о тогдашнем состоянии России, следствии её двувекового порабощения». Например: «Нашествие Батыево испровергло Россию. Могла угаснуть и последняя искра жизни»; «Россия, обширный труп после нашествия Батыева». И ещё: «Сень варварства, омрачив горизонт России, сокрыла от нас Европу». И главное об Орде: «Мы видели злодеяния и в нашей древней Истории: но сии времена представляют нам черты гораздо ужаснейшего свирепства в исступлениях…»

Книга Карамзина — научный труд, и не стоит путать его с какой-то другой книгой, толкование смысла которой зависит от текущих практических задач толкователя.

Как видим, истинный смысл слов Карамзина камня на камне не оставляет от теории о полезности Орды для Руси. Авторы этой теории старательно уходят от вопроса: а зачем кочевники набежали на Русь? Кто их звал?

Усилий одного оратора явно недостаточно, чтобы изменить память русского народа. Но как бы за его словами не последовало требование какой-нибудь «инициативной группы» изменить толкование слова «орда» в словарях и внести «Историю государства Российского» в список экстремистской литературы.

Иго, принесённое на Русь Ордой, длилось несколько веков и принесло неисчислимые беды. Триста лет народ Руси терпел золотоордынских ханов, прежде чем собраться в поле и положить игу конец.

Мирный характер русского народа изрядно ожесточился за времена Орды. Не стоит ожесточать его и по прошествии семисот лет.

* * *

«…несмотря на унижение рабства, мы чувствовали своё гражданское превосходство в отношении к народу кочующему. Следствием было, что Россияне вышли из-под ига более

с Европейским, нежели Азиатским характером».

Н.М. Карамзин.

25.10.2009 09:04:43 — Владимир Григорьевич Вольвач пишет:

Высосано из пальца

Объективно татарское нашествие способствовало становлению русской государственности, поскольку вынуждало перед общей угрозой объединяться разхрозненные удельные княжества. И Смутное время способствовало становлению гражданского общества в России, поскольку перед угрозой всеобщего хаоса впервые в истории граждане взяли в свои руки судьбу государства. Нашествие Наполеона, безусловно, спосорбствовало значительным изменениям в национальном самосознании — достаточно внимательно почитать "Войну и мир". И нашествие Европы в 1854-55 гг. И нашествие Гитлера… Все это события, укреплявшие российское национальное государство. Так стоят ли слова Гайнутдина этого спора?

25.10.2009 06:25:37 — Татьяна Яковлева пишет:

Мочилов (форум): относительно ляпов гражданина Р. Гайнутдина. Сначала рассмотрим саму личность данного "духовного лидера". Сей субъект выскочил на поверхность и резко стал набирать влияние в период ельцинского переворота 1991 — 1993 гг., когда он всячески поддерживал бригаду ельциноидов и лужковцев в пику другому мусульманскому лидеру Т. Таджуддину. Некоторые представители из окружения Гайнутдина в своё время засветились связями с эстремистами из ТОЦ (и следовательно подспудно он нахватался их идеологии и мифологии) и даже с ваххабитами. Так что личность он весьма обтекаемая и лукавая.

24.10.2009 15:25:17 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:

Товарищи по несчастью

Очень точная и актуальная реплика! Не знаю, читают ли авторы «ЛГ» и конкретно Николай Романов комментарии читателей, но, если да, ему будет небезынтересно узнать, что я как автор книги "Украина. История, природа, искусство" (на украинском языке; 2009) на этапе подготовки её к печати столкнулся с подобной ситуацией. Привлечённый издательством рецензент-историк упрекал меня в том, что я теряю беспристрастность, говоря о Батыевом нашествии, ордынском иге, событиях, которые предшествовали освободительной для Южной Руси битве на Синих Водах (1363), набегах крымских и ногайских татар, которые в течение нескольких столетий обескровливали Украину, держали её население в непрерывном страхе. "Потеря беспристрастности" состояла в словоупотреблении, отражавшем многовековое унижение русских людей Украины и пагубность воздействия агрессивных соседей на её развитие. Так что в этом смысле российские коллеги — мои товарищи по несчастью. Хорошо хоть, что издательство, выпустившее мою книгу ("Клуб Семейного Досуга" — дочерняя компания концерна "Бертельсман") и редакция "Литературной газеты" дают возможность авторам выражать и отстаивать собственное мнение, не перегибая палку по части лукавой современной «политкорректности» (свободы поливать грязью всё русское и табу на упоминание о великих достижениях российской цивилизации). А то бы совсем худо было нам, угодившим в инакомыслящие.

24.10.2009 12:01:19 — Сергей Иванович Иванов пишет:

Зачем набежали кочевники?

Ответ давно известен: человек не может питаться одним мясом и молоком. Ему жизненно необходим крахмал, вообще растительные продукты. И тут надо разобраться, или славяне не хотели продавать степнякам зерно или урожайность была настолько низкая, что самим не хватало. Недавно был фильм по «Культуре» про набеги кочевников на Китай — там та же история — императоры наотрез отказывались торговать с «дикими» людьми, продавать им рис. Тем приходилось неоднократно захватывать и подчинять Срединную Империю. Насчет дикости кочевников много навыдумано. Известно, что уже при Чинги з-Хане они были знакомы с буддизмом, а это вам не какое-то там православие. И жаль, что ордынцы этот буддизм не ввели на Руси…

21.10.2009 21:10:46 — Леонид Серафимович Татарин пишет:

ИГО…

Вопрос к господину Н. Романову:

посчитайте, пожалуйста, сколько лет, веков, или тысячелетий длится на Руси ИГО СИОНИСТОВ?

Орды фашистов русский народ (в составе которого были не только русские, но и белорусы, украинцы, татары, евреи, грузины, казахи и ещё больше сотни национальностей) сумел разгромить.

Сможет ли наш народ разгромить ОРДЫ СИОНИСТОВ?

Ведь сионисты грабят Русь неизмеримо больше, чем грабили орды Батыя.

21.10.2009 12:18:54 — Игорь Оськин пишет:

Фамилия Карамзин татарского происхождения, подобно таким как Кара-Мурза. Он был истинно русским человеком.

Фотоглас

Первая полоса

Фотоглас

Первый рейс в Россию совершил пассажирский лайнер Airobus А 380, приземлившийся в международном аэропорту «Домодедово». Базовый вариант А 380 рассчитан на перевозку 525 пассажиров в типовой трёхклассной комплектовке на расстояние до 15 200 км. Во время пребывания лайнера в Домодедове проведено полное наземное обслуживание.

В Центральном Доме художника открылся XXVII российский антикварный салон. В течение недели всё пространство ЦДХ занято предметами коллекционирования — от фундаментальных полотен до памятников культуры и быта, а также раритетов из области архитектуры и старинного оружия.

У Театрального музея им. Бахрушина появился новый филиал — Музей-квартира Валентина Николаевича Плучека. Меньше всего это пространство похоже на музей: ни заградительных канатов на мебели, ни стеклянных колпаков над экспонатами. И обычными экскурсиями хранители квартиры ограничиваться не собираются: в скором времени здесь начнёт работать лаборатория современной режиссуры. Ведь театральный музей, как и сам театр, жив только тогда, когда в нём что-то происходит.

Главные жертвы

Новейшая история

Главные жертвы

МЕСТО ДЕЙСТВИЯ

Кризис, безработица, падение доходов, утрата перспектив…

На эти грустные и беспокоящие всех темы корреспондент «ЛГ» беседует с директором региональных программ Независимого института социальной политики Натальей ЗУБАРЕВИЧ.

— Отличается ли кризис в России от кризиса в других странах? Если у нас всё по-другому, то почему?

— Россия действительно отличается специфической формой прохождения кризисов с точки зрения их влияния на население. В развитых странах кризис, как правило, сопровождается сокращением занятости. А у тех, кто остаётся работать, заработки обычно не снижаются. В Российской Федерации в 90-е годы сформировалась особая модель адаптации бизнеса к кризису. У нас нет высокой безработицы. Она, конечно, растёт, но по сравнению с 1998 годом, когда был финансовый кризис и её уровень достигал 13 %, сейчас он недотянул и до 11. За счёт чего бизнес снижает свои издержки? В основном практикуется модель формального сохранения рабочих мест — отправка людей в административные отпуска или переход на частичную занятость, неполную рабочую неделю. Таким образом, происходит уменьшение заработка. И в итоге получается, что страдает не занятость, а зарплата.

То есть основной реакцией на кризис является резкое сокращение доходов населения. Это специфика российской модели, о ней давно говорят специалисты. Не высвобождается избыточная, ненужная занятость, а последствия кризиса распределяются на всё работающее население.

Это с точки зрения модернизации очень плохо. Потому что кризис существует и для того в том числе, чтобы санировать неэффективные сектора, предприятия, менять структуру экономики и перераспределять занятость в пользу более эффективных. А идя по пути размазывания издержек кризиса на зарплату, мы не ускоряем, мягко говоря, модернизацию российской экономики.

Как развивается ситуация на этот раз? Пока можно сказать, что ближе к сценарию 90-х годов. По данным Росстата, безработица в России сокращается с весны 2009 года — с 10,5 % в феврале до 8,5 % летом. Но не стоит забывать, что безработица имеет сезонную цикличность. Каждый год российский рынок труда весной оживляется, а осенью—зимой безработица растёт.

Чиновники в России поразительно уверены в своих прогностических способностях, ведь деньги-то будут вкладываться не свои.

Однако ситуация в регионах и городах разная, многое зависит от отраслевой структуры их экономики и местоположения. Влияет и политика федеральных и региональных властей. Федеральные власти всеми способами пытаются препятствовать росту безработицы. У них есть много каналов давления, в том числе система оценки эффективности губернаторов, одним из критериев которой является уровень безработицы. Высокая безработица — не очень хорошо работает губернатор. Губернаторы вынуждены соответствовать. Иногда доходит до того, что обоснованность увольнения проверяет прокуратура. Это уже совсем силовые методы регулирования занятости.

— Но бизнес всё равно будет снижать издержки.

— Широко используется механизм скрытой безработицы, особенно в регионах и городах с сильным промышленным спадом. Это люди, находящиеся в административных отпусках с частичной оплатой или без оплаты, а также занятые неполную рабочую неделю с соответствующим сокращением заработка. Если сложить их всех, получается около 4 % всех занятых. Но это очень лукавая цифра, потому что скрытая безработица распространяется по-разному. Если взять промышленность, то там она — 10 %, если берём машиностроение, то 20. Скрытая безработица наиболее типична для трудоёмких отраслей промышленности с сильным спадом. Это прежде всего машиностроение, а зимой и весной — и металлургия, обе отрасли сильнее всего пострадали от кризиса.

Почему же относительно благополучны цифры по стране? Кризис почти не коснулся бюджетной занятости. Бюджетников сокращали в начальной фазе кризиса, но это не было связано с ним, шёл процесс оптимизации бюджетной занятости, заложенный предыдущими решениями в период экономического роста.

Если посчитать вместе общую безработицу и скрытую безработицу, то всё встаёт на свои места. Исключим только слаборазвитые республики, где уровень общей безработицы был высоким всегда и таким остаётся. Максимальный удар кризиса приняли регионы с сильным промышленным спадом, потерявшие более четверти промышленного производства.

— Специфический российский бич — невыплата зарплат… Велика ли сегодня задолженность? Многие ли страдают от неё?

— Механизм невыплат заработной платы активно использовался в 90-е годы, но сейчас задолженность по заработной плате невелика, если верить статистике. Это всего лишь 7–8 миллиардов рублей. Если их раскидать на занятых, то получается в среднем 150–180 рублей на человека. Но, подчёркиваю, мы имеем данные только по легальному сектору экономики и только по средним и крупным предприятиям. По регионам различия, конечно, есть, но показатели относительно невелики, за исключением Чечни, где задерживают зарплату даже бюджетникам.

Что творится в малом бизнесе, где занято до 18 % работающего населения, если учитывать предпринимателей без образования юридического лица, мы не знаем. Он не отчитывается. Тем более мы не знаем, что творится в серой экономике, хотя никаких иллюзий быть не должно. Все знают истории со строителями, гастарбайтерами, когда люди отработали, но им вообще ничего не заплатили. То есть чем менее защищены занятые, тем больше шансов, что им просто не заплатят за работу. А в случае легальной занятости риски для работодателя слишком высоки, и он на этот

Механизм невыплат заработной платы активно использовался в 90-е годы, но сейчас задолженность невелика, если верить статистике…

риск идёт редко. Хотя на востоке страны это распространено больше. Видимо, начальство дальше, свободы больше.

— Давайте поговорим о географии нашей безработицы… Как сильно отличается ситуация в разных регионах?

— География безработицы в кризис пока изменилась не очень существенно. Это значит, что как были у нас чемпионами по безработице республики Северного Кавказа, так они и остались. Хотя у них и промышленного спада нет, и кризис их почти не затронул, потому что они живут на бюджетные трансферты. Но там на рынке труда нет новых рабочих мест, безработица носит застойный и массовый характер. В большинстве других регионов, особенно в Центральной России, общая безработица была перед кризисом очень низкой, приближаясь к уровню 5 % (абсолютно нормальный уровень для экономики). Сейчас у них показатели подскочили до 8–10–11 %, это двукратный рост. В темпах роста это много, а в показателях уровня пока не смертельно. Ну, например, в Москве был уровень 0,8 %, а сейчас 3 %. В отличие от других регионов в Москве безработица структурная. Люди не идут на те рабочие места, которые есть, потому что специалисты в той или иной профессии не хотят ухудшать свою позицию, свой статус на рынке труда, идти на значительно меньшую зарплату.

Однако надо понимать, что федеральные и региональные данные показывают среднюю температуру по больнице. Кризисная безработица концентрируется в городах с проблемными промышленными предприятиями, и вот там всё гораздо жёстче. Есть города с одним доминирующим промышленным предприятием, и если оно встаёт, то рушится всё. Таких болевых точек в России немало, но не сотни, а всё-таки десятки. Проблема моногородов не имеет простого хорошего решения. Она существует со времён индустриальной экономики, и не только у нас.

Нет простого механизма, позволяющего решить эту проблему. Массовое переселение нереализуемо в силу высокой затратности, и далеко не все захотят уезжать. Люди не рациональны экономически, они привязаны к своим желаниям, привычкам. В западных моногородах проблема решалась двумя путями. Американцы продают жильё и уезжают, это нация очень мобильная, и там есть рыночные механизмы, облегчающие перемещение: развитый рынок жилья, доступные кредиты на покупку дома, что у нас напрочь отсутствует.

В России издержки переезда гигантские, и люди редко снимаются сразу всей семьёй. Опыт стимулируемых государством переселений, что в советское время из неперспективных деревень, что в 1990–2000-е годы из городов Крайнего Севера, показал, что переселение сверхзатратно. Кроме того, часть населения уезжать не хочет ни за какие коврижки.

Ещё один вопрос — куда переселять людей? Где есть в изобилии новые рабочие места, причём такие, где зарплата достаточно высока, чтобы покрыть издержки переезда? Переселение целого города — совершенно нереально. Но наши чиновники всегда готовы строить безумные планы.

— Ещё один путь — европейский.

— Да, путь масштабной санации старых промышленных территорий, улучшения экологического состояния, развития социальной, транспортной и прочей инфраструктуры, масштабной переподготовки работников, чтобы приходящий в регион новый бизнес имел более привлекательные условия для развития. Это очень дорого и долго. К тому же население монопрофильных промышленных городов России по уровню образования, мобильности и адаптивности явно уступает жителям больших городов. По этим причинам новый бизнес будет перемещаться в моногорода медленно и результат реструктуризации будет виден лет через 30.

Есть и чисто российские барьеры — пространственные. В Западной Европе моногорода расположены на плотно заселённой территории и изначально имели неплохо развитую транспортную инфраструктуру. Можно было ежедневно перемещаться на 20–30 километров в другой город, найдя там работу. В России же, особенно в азиатской части страны, соседний город может находиться на расстоянии сотни километров. Поэтому экономика моногородов будет медленно, больно и тяжело адаптироваться, приобретать новые функции.

— К чему это приведёт? Какими потерями для людей, живущих там, обернётся? Возможно ли расселить такие города?

— Государственный бюджет — единственное, что держит моногорода на плаву.

Допустим, мужчина работает на машиностроительном заводе, который стоит. Однако если жена получает зарплату в социальной сфере, то семья как-то выживает. Разумнее и намного дешевле делать бюджетные вливания в развитие социальной сферы, даже понимая, что отдача будет не быстрой, чем затевать дорогостоящие и нереализуемые проекты переселения людей.

Население города после свёртывания промышленного производства становится на какой-то период избыточным, и для балансирования нужно максимально использовать естественно идущие процессы. Во всех моногородах, и не только в них, идёт миграционный отток молодёжи в более крупные города на учёбу. Оканчивают школу, уезжают и не возвращаются. Город стареет, депопулирует, сжимается, это неизбежный процесс. Нужно наконец осознать, что развитие «экономики пожилых» в России, как и реформа системы социальной защиты, неизбежны. Дальше можно смотреть, какие есть ресурсы и альтернативы развития.

Самый худший вариант — попытки «назначить» городу новую специализацию экономики. Вот, к примеру, сверху решили, что вместо металлургического завода в городе будет деревообработка или производство игрушечных автомобилей. А вы уверены, что этот бизнес придёт в город, да ещё при неразвитой инфраструктуре и низком качестве рабочей силы? Чиновники в России поразительно уверены в своих прогностических способностях, ведь деньги-то будут вкладываться не свои, а частного бизнеса.

Простых решений, увы, нет, как нет и короткого пути для решения проблемы моногородов. Нужны деньги, время и грамотная политика.

— А что происходит с городами Московской области?

— В городах Московской области до кризиса шло массовое строительство, люди покупали жильё, и не только местные и приезжие издалека, но и москвичи, которым не по карману московские квартиры. Развивались торговля, логистические функции, складское и жилищное хозяйство, рекреация, а значит, создавались новые рабочие места. У таких городов есть все шансы, чтобы сделать экономику многопрофильной, поэтому города Подмосковья абсолютно жизнеспособны. Кризис, конечно, отразится и на них, но после кризиса они будут развиваться быстрее.

— Культура, образование, здравоохранение — вот три области, где всегда не хватало инвестиций. Наверное, кризис ударил по ним особенно сильно?

— В 90-е годы, конечно, был провал, но по мере же экономического роста была осознана необходимость вложений в социальную сферу. В период экономического роста расходы бюджетов регионов на эти цели росли ежегодно, росла и доля этих расходов. Более всего увеличились расходы на соцзащиту, объём пособий и разных денежных выплат, хотя адресность этой помощи явно недостаточна.

Следующим шагом стали нацпроекты, которые финансировались отдельной строкой, но сейчас включены в состав бюджетных расходов регионов. То, что государство наконец-то повернулось не лицом, а хотя бы боком к социалке, — это важно и правильно, потому что мы — страна не только количественно депопулирующая, но и качественно. Качественные характеристики населения зависят от развития системы образования и здравоохранения, которые формируют человеческий капитал.

Другое дело, что акценты в нацпроектах, на мой взгляд, были поставлены не совсем верно. В нацпроекте по здравоохранению 25 % — это капитальные расходы, за счёт которых роются фундаменты под новые высокотехнологичные медицинские центры. Нынешний кризис показал, что это было неэффективное решение, строительство центров сейчас заморожено. Повышение зарплаты — очень важно, но почему поддержали только терапевтов, а не всех других специалистов? Таким же образом поддержали классных руководителей, а учителей-предметников обошли стороной. Видимо, только терапевты и классные руководители работают с населением, а остальные — нет.

Повысились финансирование «скорой помощи» и расходы на закупку лекарств, что дало ощутимые результаты — выросла ожидаемая продолжительность жизни населения. Самый большой прирост продолжительности жизни — на полтора-два года — произошёл в наиболее проблемных регионах с низким долголетием. Как ни мала на первый взгляд цифра, это много. Раньше «скорая помощь» не выезжала из-за отсутствия бензина, не было достаточного количества лекарств в больницах. Дополнительное финансирование по нацпроектам помогло смягчить эти проблемы, снизилась смертность населения, особенно в трудоспособном возрасте. Однако для поддержания здоровья стареющего населения, лечения сердечно-сосудистых заболеваний, рака нужны расходы совсем другого масштаба. И в этом, к сожалению, особых успехов нет.

— В последние годы на рынке труда действовал довольно жестокий возрастной ценз. Все работодатели искали молодых. Люди старших поколений зачастую получали от ворот поворот, хотя и были хорошими специалистами…

— У этой проблемы два разных тренда. В 90-е годы возрастные ограничения были чрезвычайно жёсткими, требовались молодые, энергичные люди, которые быстрее адаптировались к рыночной экономике и осваивали новые специальности. Эти ограничения существовали примерно до 2003–2004 годов. В последние три года быстрого экономического роста барьеры начали рассасываться из-за роста спроса на рабочую силу, уменьшилась жёсткость возрастных ограничений. Снизились не только возрастной, но и гендерный барьеры. В некоторых компаниях даже предпочитали брать на работу людей более старшего поколения, понимая, что человек с накопленным опытом принимает более взвешенные решения. Сейчас рынок труда сжался, предпочтение вновь отдаётся более молодым. Сократились и заработные платы, раздутые нефтяными сверхдоходами, особенно в столице.

— Как долго продлится кризис и что будет происходить с доходами населения?

— Не готова прогнозировать длительность кризиса, это вопрос для макроэкономистов.

Есть несколько тенденций, которые мне хотелось бы обозначить. Во-первых, не надо спешить с жизнеутверждающими выводами о сокращении безработицы, поскольку российская безработица отличается сезонностью. Осенью может начаться её рост, эти прогнозы подтверждают и федеральные власти. Во-вторых, продолжается сокращение инвестиций — на 20 % по сравнению с 2008 годом, и признаков роста пока нет. В-третьих, сокращаются реальная заработная плата и доходы населения.

Сокращение реальных доходов пока вроде бы крошечное — всего 1 %. Но россияне привыкли к росту каждый год на 10–12 % в реальном выражении. Оборот розничной торговли сократился на 6 %, статистика, даже при всём её несовершенстве, показывает сжимающийся спрос населения. Если спрос сжимается, то и производству труднее расти.

В начале кризиса население спускало накопления, боясь инфляции и девальвации. Покупали автомобили, бытовую технику и так далее. Сейчас же психологически люди перешли к более консервативному, сберегающему поведению, поскольку пришло осознание, что кризис не ограничится одной девальвацией и может быть продолжительным.

Исследования российских специалистов по рынку труда показывают, что новый кризис пока развивается по сценарию 1990-х годов. Это означает, что главной «жертвой» станут доходы населения.

Беседовала Ирина ОРЛОВА

21.10.2009 12:30:51 — Игорь Оськин пишет:

Безработица не растет — это плохо?

"Не высвобождается избыточная, ненужная занятость, а последствия кризиса распределяются на всё работающее население. Это с точки зрения модернизации очень плохо" — так считает автор. На этих словах я подскочил: вот те раз! Открытым текстом: Человек человеку волк. Принцип либерастов. __________________ Думаю, что нацлидер и преемник заботятся не столько о народе, сколько об электорате. Вертикаль власти для того и создана, чтобы саму себя стабилизировать. Глядишь и проскочим кризис и будем дальше жить "в честной бедности своей"

Что немцу хорошо…

Новейшая история

Что немцу хорошо…

КНИЖНЫЙ РЯД

В.Н. Шульгин. Об остзейском вопросе. — СПб.: Нестор история, 2009. — 158 с.

По мысли автора важнейшим обстоятельством отечественной истории было противостояние двух консервативных элит — свободной и официально-идеологической. Свободный, самобытный, творческий консерватизм Пушкина, Карамзина, Жуковского, Тютчева, опирающийся на особенности и творческие силы русского народа, противостоял слепому охранительному консерватизму Бенкендорфа, Дубельта, Корфа, Шувалова, для которых русский народ был лишь объектом управления и принуждения.

Даже из простого перечисления фамилий становится ясно, что бюрократический консерватизм во многом был связан с остзейцами — прибалтийскими немцами, которых после Петра I стало непропорционально много в верхах российского общества. Автор недаром ставит эпиграфом к своему труду цитату из русского мыслителя Ю.Ф. Самарина, автора знаменитых «Писем из Риги»: «Мне кажется, Россия присоединена к Остзейскому краю и постепенно завоёвывается остзейцами» (1848).

При этом Шульгин не впадает в избыточную конспирологию, преувеличение «немецкого засилья» и огульную критику служивших в России немцев. «Известно, что ряд русских военных, политических и общественных деятелей, имевших немецкие корни, стали действительными русскими патриотами и государственниками», — отмечает он.

Однако для него очевидно: «Консерваторы-самобытники боролись против официального охранительства, которое в стремлении к механической консервации отжившей бюрократически-абсолютистской системы естественным для себя образом опиралось на служилых остзейцев, не понимавших «русской идеи». Как замечал ещё Вяземский, даже лучшие из немецких чиновников «любят своё министерство, свой департамент, в котором для них и заключается Россия — Россия мундирная, чиновническая, административная». А Н. Тургенев как-то заметил, что нерусский губернатор стал на деле главнейшим тормозом преобразований и «помешал распространению цивилизации в России». Они служат только царям, «интересы же страны, куда они явились за богатством и почестями, их ничуть не заботят».

По убеждению автора книги об остзейском вопросе в русской истории «монархическая власть, не желая ориентироваться на свободный консерватизм русских самобытников, явилась своим собственным могильщиком». То есть 1917 год стал естественным и закономерным итогом такой политики.

Олег КОСТИН

Будем корнукопианцами!

Новейшая история

Будем корнукопианцами!

КНИЖНЫЙ РЯД

Остальский А. Нефть : чудовище и сокровище. — СПб.: Амфора. ТИД Амфора, 2009. — 255 с.

Книга начинается вполне апокалипсическими фантазиями о том страшном дне, когда человечество, «допрыгавшись», останется без единого грамма нефти. Замолкнут в небе двигатели самолётов, уткнутся в кюветы автомобили и даже пластмассовые сиденья унитазов, и целлофановые пакеты производить уже будет невозможно. Ведь они — продукты химической промышленности, использующей в качестве сырья «маслянистую жидкость с запахом серы». А деревянных сидений на всех не напасёшься…

Да и еды на осиротевшей без нефти планете, как уверяет автор, едва-едва хватит на миллиард (уж не золотой ли?) её жителей. Но и этот миллиард, согласно приведённой в книге «теории Олдувая», вернётся в каменный век, где правилом хорошего тона станет зажарить соседа на ужин, предварительно раскроив ему череп. Страшно?! Лично я странице этак к пятой хотел уже припомнить изречение яснополянского старца о том, что «он пугает, а мне не страшно», но предусмотрительный Андрей Остальский чёрным по белому пояснил мне и прочим скептикам, что мы либо полные пофигисты, либо корнукопианцы. Если кто вдруг не знает, последние — это люди, верящие в то, что человечество так или иначе выкрутится из любой неприятности. Даже такой, как конец нефти.

Впрочем, ко второй части книги Остальский отказался от попыток затмить «короля ужасов» Стивена Кинга и стал примерять на себя более скромную роль популяризатора «её величества Нефти» и связанных с ней историй, домыслов и околонаучных гипотез.

Главным недостатком «Нефти» является, на мой взгляд, то, что автор изначально не очень-то был озабочен тем, чтобы представить напуганным первыми страницами сего опуса непофигистам и некорнукопианцам свою обоснованную точку зрения на то, как же человечеству с наименьшими потерями всё-таки перейти от «нулевой», нынешней цивилизации к цивилизации, способной «взять под контроль всю энергию своей планеты». Видимо, как и многие из тех, о ком пишет Андрей Остальский, он решил немного подзаработать на нефти. Конечно, не такими хлопотными и рискованными способами, как открытие новых скважин или перепродажа фьючерсов, а посредством эксплуатации сверхмодной в российском обществе темы. Что ж, слабость вполне простительная, если вспомнить, что мы живём в условиях столь ещё несовершенной «нулевой цивилизации».

Алексей ПОЛУБОТА

Атомы, Пушкин и дагеротип

Дискуссия

Атомы, Пушкин и дагеротип

SMS-КАЛЕНДАРЬ

55 лет назад (1954) в СССР в городе Обнинске Калужской области была запущена первая в мире атомная электростанция. Вдумайтесь — не прошло и десяти лет со времени окончания самой разрушительной войны. Только через два года была введена в эксплуатацию АЭС в Великобритании и через три — в США.

Увы, потом последовала чернобыльская катастрофа, которая на долгие годы стала проклятием атомной энергетики. Только в последнее время мир отошёл от этого шока, доверие к АЭС стало возвращаться. Может, потому, что стало очевидно — альтернативы ядерной энергетике всё-таки в перспективе нет.

130 лет назад (1879) в Пушкине (Царское Село) в здании Императорского Царскосельского лицея была открыта первая пушкинская экспозиция. Ныне это музей-лицей — филиал Всероссийского музея А.С. Пушкина. Здесь воссоздана обстановка, в которой жили и учились лицеисты первого, самого блистательного выпуска, впоследствии названного «пушкинским». В лицее сейчас проводятся лекции, концерты, фестивали. 19 октября отмечается Лицейский день… Благодаря гению Пушкина каждый культурный человек ощущает себя в некотором роде лицеистом и готов произнести про себя: «Друзья мои, прекрасен наш союз!»

170 лет назад (1839) в Петербурге господин Теремин, подполковник путей сообщения, «произвёл удачный опыт, снятием через дагеротип, в продолжение 25 минут, Исаакиевского собора и тем доказал, что и под 60 градусов широты, осенью, дагеротип не теряет своего действия». То есть доказал, что изготовлять снимки можно и в условиях осеннего Петербурга. Это был тот самый год, когда Луи Жак Манде Дагер изобрёл метод получения отпечатка — дагеротипию. Он получал изображение при помощи паров ртути. Судьба Теремина неизвестна. А вот Дагер прославился и разбогател. Его изобретение же оказало влияние на всё изобразительное искусство, а потом и привело к рождению кино.

Неодолимая матрица

Дискуссия

Неодолимая матрица

ВЕХИ-2009

Как нашей стране встать на путь динамичного устойчивого развития в XXI веке? Вот что для мыслящей части российского общества является ныне самой большой проблемой.

Одни говорят о том, что Россию выведет на путь эффективного развития новая современная идеология, другие по-прежнему настроены категорически против любых идеологем.

Но хотим мы или нет, в стране существует, условно говоря, правящая партия, идеология которой называется либеральным консерватизмом. Она явно и неявно пропагандируется всеми подконтрольными власти органами СМИ. Можно больше сказать: вся атмосфера духовной жизни плотно пропитывается либерально-консервативным строем мышления как единственно правильным.

Проблема в том, что многочисленная либерально-консервативная команда защищает и пропагандирует в основном саму идею. Как говорится, мечтать не вредно. Но идея до конца не осмыслена, поэтому с самых первых шагов её реализации в государстве складывается какая-то не очень понятная ситуация.

В. Толстых пишет в своей статье «Вехи-2009» («ЛГ», № 1), что «это общество «заказывает» тот или иной тип государственности и является началом и фактором базисным и первичным». Но это с какой стороны посмотреть. К примеру, общество решило выбрать себе в конце 80-х новую модель государства взамен старого, советского, а что получилось? В конце концов инстинкт самосохранения российской цивилизации и общества сработал. И в стране с целью не допустить нового и теперь уже точно последнего распада начинается энергичная сборка новой формы государства согласно «матрице» российской государственности. Матрица остаётся неизменной, история не может её переделать.

Могла ли Россия стать капиталистической страной с буржуазией у власти, с реальной властью у парламента? Одним словом, получить то, что называется всё вместе проектом «Модерн»? Нет. Может ли сегодня Россия реализовать проект «Модерн» и стать нормальной капиталистической страной? Нет. Поэтому либерал-консерватизм и востребован как идея.

Идея либерально-консервативного государства сегодня актуальна, но она должна быть переосмыслена применительно к первым десятилетиям XXI века. В чём актуальность этой идеи?

Речь действительно идёт о централизованной государственной власти с авторитарными чертами. Такое государство можно назвать империей, причём без всяких отрицательных оттенков, вполне нейтрально. Главные его черты — это прежде всего суперпрезидентская республика, когда определение основных направлений внешней и внутренней политики страны, согласно Конституции, есть исключительная прерогатива президента.

Авторитарное правление предполагает весьма жёсткие ограничения в политической жизни. Конечно, и в этих условиях нужно бороться за места депутатов, но Госдума имеет весьма незначительный объём полномочий. Причём и 100 лет назад, и сейчас их объём примерно одинаковый. Так что здесь не должно быть никаких иллюзий.

Далее. Авторитарное правление — это раздаточный тип экономики со встроенными элементами рыночной экономики. Тип, позволяющий жёстко контролировать состояние производства, объёмы инвестиций и, следовательно, уровни экономического развития — как Центра, так и регионов — и многое другое.

Но в жизни при этом складывается другая ситуация, которая, в общем-то, губит либерально-консервативную идею. Если она и реализуется, то помимо осознанного стремления к ней. Стратегически выверенных целей у правящей элиты и бюрократии сегодня нет, и неизвестно, будут ли они вообще. Но количество чиновников растёт невиданными даже для России темпами. Теперь уже на пороге самостоятельной жизни школьники мечтают стать чиновниками. И мало кто уже мечтает быть предпринимателем и открыть своё дело. Это мечта оказалась не для нынешней России.

Государство вопреки смыслу самой идеи бросило народ вместе с мелким и средним бизнесом, и народ отвечает ему тем же. Если государство снимает с себя заботу о благополучии своих граждан, если каждый сам за себя, то и гражданам такое государство тоже не нужно.

Правда, в условиях кризиса государство вынуждено как-то вернуться в те или иные сферы жизни общества. Но власть предупреждает: это временное явление.

Это что угодно, только не либерально-консервативное государство!

Что делать интеллигенции в этой непонятной реальности? Надо признать, её, интеллигенцию, почти не видно и не слышно. Те, кого причисляют к ней, не хотят ею быть, не хотят думать, переживать за других, испытывать душевную боль и живое сострадание. Снова и снова вспоминаются слова Сергея Аверинцева, сказавшего, что после перестроечных перемен счёт настоящих интеллигентов пошёл на единицы.

Что делают те, кого хотелось бы зачислить в разряд интеллигенции? Ведут себя в точном согласии с заветами «Вех». Помогают власти, охотно продают свои услуги на рынке, в лучшем случае — занимаются самоусовершенствованием. В художественной сфере самовыражение интеллигенции не знает нравственных пределов. Дозволено всё, кроме стремления формировать и возвышать человека. Кажется, уже никто сегодня не протестует против того, что миллионы смотрящих отечественные телеканалы отучаются отличать добро от зла, возвышенное — от низкого, рациональность — от цинизма… Всё смешано в одну постмодернистскую кучу. А уж про эксплуатацию низменных инстинктов, чувств и говорить не хочется.

За что сражается сегодня либеральная интеллигенция? Радикал-либералы против неотрадиционалистского государства, они любят рассуждать на тему преодоления авторитарных тенденций. Традиционные державные основы Российского государства — это несомненное зло, и весь вопрос в том, как от них избавиться.

Сколько ни говорят радикальным либералам, что от державных основ невозможно избавиться в обозримой перспективе, они всё равно требуют европейской демократии, мечтают о парламентской республике. Только ничего хорошего от этой перспективы для страны не будет. Без европейского капитализма не может быть европейской парламентской республики. В России возможен зависимый, полуколониальный капитализм. Недаром до сих пор популярны в либеральной среде идеи внешнего управления для страны, с тем чтобы построить в ней правильный капитализм. И многие либералы искренне в это верят.

Нынешняя власть постоянно говорит, что новая Россия желает подружиться с Европой, что мы хотим в Европу, что мы часть Европы, что у нас с Европой общие европейские ценности.

Но эти ценности включают в себя не только либеральные, но и социалистические принципы.

Знает ли власть, что история европейской мысли — это борьба либеральных и социалистических идей в течение последних столетий? Борьба, которая становилась всё более конструктивной и полезной для общества? Знает ли власть, что в половине стран Европы социал-демократы, социалисты находятся у власти? Что, несмотря на все проблемы, в Западной Европе создано социальное государство? Что оно трансформируется сегодня в государство, вкладывающее огромные инвестиции в человеческий капитал?

Конечно, вряд кто осмелится назвать сегодняшнюю Европу социалистической, но это уже особая проблема. У нас же сегодня отстаивание идей социализма выдаётся за фанатизм, за ностальгию, за отсутствие у человека разума и мудрости.

Впрочем, в нашей Конституции записано, что Россия является социальным государством, но с таким социальным государством, как сегодня, мы никуда не двинемся.

Сегодня во всём мире популярна левая идея, которая ставит на первое место не доходы олигархов и не защиту их государством, а социальную защиту граждан, создание социально достойной жизни для каждого человека, создание общества социальной справедливости.

Наше же государство желает быть арбитром между левыми и правыми и вновь воспроизводит линию лавирования, какой некогда придерживался Керенский или Горбачёв. Но лавирование может быть только тактическим, а не стратегическим.

Вот в чём проблема. Быть или не быть социальным потрясениям в стране, зависит от того, как верховная власть сумеет соединить на практике либеральную идею свободы и социальную идею справедливости.

Идеологически этот вопрос не решён. Можно, конечно, идти ощупью — делать ошибки и бродить по лабиринтам и тупикам, но время не то! Каждая минута дорога, если учесть превращение США в высокоразвитое информационное общество, которое обуревает стремление к мировому господству.

Российское общество заинтересовано в динамичной эволюции и ускоренной модернизации. Но для этого нужны мощная стратегия и политическая воля. Нужна новая социалистическая перспектива для страны. Формирующийся у нас зависимый отсталый, почти колониальный капитализм не ведёт к возникновению солидарного общества, вызывает глубокое отчуждение основной массы населения от государства, от власти.

Что дальше?

Российская интеллигенция — потенциально мощный и очень значимый для жизни страны социальный слой. Её сегодня нередко и не без основания называют политическим классом.

Интеллигенция может вписаться окончательно в либерально-консервативную модель государства и общества, занять своё место в складывающейся новой сословной иерархии. Обзавестись собственностью, получить гарантии от государства взамен на лояльность, обрести свободу во всём, кроме претензий на власть. В результате впасть окончательно в высокомерие и эгоизм, равнодушие к вопросам политики и общественного строительства.

Но есть и другой путь. Российская история в который раз вновь начинает искать баланс между самовластными устремлениями государства и существующими в обществе представлениями о роли государства как носителе идеи общего блага, обязанного претворять в жизнь исторически сложившиеся представления о нравственности, праве, социальной справедливости. Вот здесь большую роль вновь должна играть интеллигенция как публичная, более того, гражданская совесть, как духовно-нравственное ядро российского общества и народа.

«Русская (российская) интеллигенция» — это граждане в точном смысле этого слова, наиболее просвещённый и ответственный слой общества. Суть гражданской позиции — это не просто участие в разговорах о судьбах Российского государства, а законное право на участие в выработке целей развития государства, практической работе по их реализации. В контроле над деятельностью государственных чиновников. Люди у власти нигде в мире от своей власти не отказываются и свои политические ошибки признают крайне неохотно. Конечно, гражданское общество не спасает ни от эксплуатации, ни от бедности, поскольку формальное равенство перед законом не имеет прямого отношения к проблеме социальной справедливости. Чтобы принятые законы выполнялись гражданами России, они должны быть справедливыми по своему существу. И это — давняя позиция русских философов и учёных. Но сегодня у нас справедливость и закон — понятия почти не пересекающиеся.

Ускоренная модернизация страны — это вновь обращение к левым идеям, к идее нового социализма. В её основе вновь будет лежать строго продуманная идея общего блага. Экономика есть средство решения социальных, в том числе демографических, проблем, а не наоборот. Главным выразителем идеи общего блага и главным субъектом её реализации рано или поздно вновь станет государство, высшая власть, если страна и далее желает существовать в истории. Интеллигенция должна донести и до власти, и до народа подлинный смысл идеи нового социализма.

Капитализм как мировая экономическая система в её нынешней форме исторически себя изжил. Новый социализм должен противопоставить перспективу развития единого сообщества Европы и России. При этом новый социализм вовсе не отрицает европейских либеральных ценностей — свободы, индивидуальной самостоятельности и ответственности личности.

Современный интеллектуальный социализм утверждает, что борьба за социализм — это борьба за знания, культуру, образование, за человеческую духовность и гуманистические ценности. Сюда переместился основной фокус в борьбе за социализм. Речь должна идти о становлении современного образованного человека, о способах выработки им мотивации к овладению и использованию научного знания, культуры как совокупного исторического опыта своей страны и человечества в целом.

Вот что становится сегодня великой исторической целью нового социализма.

Владимир ШЕВЧЕНКО, доктор философских наук

Рубрику ведёт доктор философских наук Валентин ТОЛСТЫХ

26.10.2009 11:34:25 — Марина Алексеевна Тихонова пишет:

Кто ты, господин интеллигент: прослойка, или прокладка?

Обязанность интеллигенции на данном этапе, разорвать формулу соития: жизни — денег, денег- власти, власти и интеллигенции. Оторваться, наконец, от срамного места власти, утереться, умыться, и повернуть Лицо. Умереть как прокладка — превратиться в прослойку — связать людей в общество, и напрямую питать народ жизнью.

24.10.2009 21:06:43 — Владимир Павлович Козырьков пишет:

В защиту гениальности Маркса

На форуме Austin Hunter 24 октября 2009 г., в 10:40 написал по поводу статьи В. Шевченко: «Доводя до предельной лаконичности и ясности рассуждения автора, можно сказать, что и НАСТОЯЩАЯ ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ НЕ МОЖЕТ НЕ БЫТЬ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ. В этом состоит главный и самый сильный удар автора статьи по выводам «веховцев». Просто, как все гениальное». Мне просто хочется заметить, что эта мысль не нова. Она стара как сам марксизм. И для тех, кто читал работы Маркса, особенно его «Экономические рукописи 1857–1859 гг.», она является одной из главных в оценке Маркса общих закономерностей становления коммунистической формации. Я бы не стал на это указывать, если не то обстоятельство, что данная мысль мной была изложена в предыдущем номере «Литературке» в моем комментарии к статье «Разрушительный слой». В частности, я писал: «ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ — ЭТО ТОТ СОЦИАЛЬНЫЙ СЛОЙ, КОТОРЫЙ ВОЗМОЖЕН ЛИШЬ В УСЛОВИЯХ СОЦИАЛИЗМА. Поэтому интеллигенция невозможна в капиталистическом общества. Она просто там не нужна. Следовательно, она должна быть изжита как бесполезный социальный слой. Интеллигенция в условиях капитализма имеет классовый характер и не имеет самостоятельного характера как особая социальная группа. Она является частью каждого из классов. Только при социализме, когда стираются классовые различия, интеллигенция становится той социальной силой, которая выражает результат этой социальной интеграции. Этим объясняется массовый характер советской интеллигенции и ее особое, привилегированное положение. Этим же объясняется то, что интеллигенция стала главным объектом социальной борьбы, объектом нападения для новых социальных групп, объявивших себя новой социальной элитой. Интеллигенция стала наиболее опасным для этой элиты слоем. Опасным тем, что интеллигенция понимает то, что происходит в обществе и дает свои оценки, которые все чаще расходятся с оценками новой элиты». (См.: /) Как видите, я утверждал боле подробно то, что автор форума приписывает В. Шевченко. Однако для тех, кто знает работы Маркса, все мои суждения выглядели вторичными, навеянными идеями Маркса. Так, кто же не знает идей Маркса о «всеобщем интеллекте», о «превращении науки в непосредственную производительную силу», о «развитии свободной индивидуальности» и др. идеи, давно ставшими частью многих современных социальных теорий, которые, правда, часто не называют Маркса в качестве своего отца-основателя. Ясно, что все эти идеи реализуемы лишь тогда, когда в новом обществе возникнет мощный и самостоятельный слой интеллигенции. Если эти идеи и гениальны, как пишет участник форума, то только в изложении самого Маркса, а не В. Шевченко.

24.10.2009 08:59:31 — Марина Алексеевна Тихонова пишет:

Всепоглощающая матрица

"Война и мир" (Л. Толстой). Пока в обществе существует формула меньшинства: соитие — жизни и денег, денег и власти, власти и интеллигенции, мы будем жить по принципу — "Война- это мир. Свобода- это рабство. Незнание- сила." (Дж. Оруэлл).

22.10.2009 19:13:13 — Игорь Оськин пишет:

Надо надеяться на Китай

Поддерживаю вывод автора: надо строить социализм. В советскую эпоху многие народы мира смотрели с надеждой на страну социализма Великую Россию. Теперь нам вместе с другими народами надо смотреть на надежду человечества Китай. Им повезло: у них был Ден Сяопин, а у нас Хлестаков, Ноздрев и Чичиков.

22.10.2009 12:34:20 — Владимир Павлович Козырьков пишет:

Всему свое время

Со многими высказываниями автора я согласен, но некоторые высказывания вызывают желание возразить или как-то прокомментировать. Что я и делаю. 1. Наконец-то названа идеология, которую исповедует современная власть, — либеральный консерватизм. Нечто подобное, как известно, пропагандировали за рубежом П. Струве и С. Франк. Не скрою, что мне уже приходилось обращаться к анализу творчества С.Л. Франка (См., например: Козырьков В. П. Философия в России: Уч. пособие. Гл.: "Семен Людвигович Франк (1877 — 1950)". Кемерово: Изд-во Кем ГУ, 1994. С. С. 105–141), но потом этот интерес как-то промпал. Поэтому для меня стало очень интересно, как это вдруг идеи С. Франка воскресли и стали провозглашаться в качестве государственной идеологии. Правда, немного погодя, мне стало казаться, что я зря так воодушевился и стал лихорадочно искать свою старую статью. Видимо, либеральный консерватизм в современной России возникло из двух заявлений, которые сделали наши политические лидеры. В. Путин заявил, что наше государство было и остается либеральным, несмотря на мировой кризис (см.: ). Партийные функционеры ЕР стали утверждать, что их идеология — консерватизм (см. об этом: -08-15/3_edro.html; ). Автор рассматриваемой статьи соединил эти утверждения воедино и получился минотавр — либеральный консерватизм. Поскольку слово премьера важнее, оно поставлено на первое место. А если бы он стал настаивать на консерватизме? Получился бы консервативный либерализм? Возможно, что это звучит даже лучше, так как второй десяток лет консервируется именно либерализм, а консерватизм никак не либерализуется. Так что зря, видимо, я вспомнил С. Франка. Его идеи вряд ли применимы к анализу современной ситуации. К тому же одна из частей политической верхушки проповедует идеи социальной справедливости и ратует за новый социализм. Этот список, если обратиться к политической верхушке всей России, будет дополнен всеми идеологическими конструкциями, на которые только способна современная политическая элита. В результате получается такой идеологический монстр, что С. Франк отдыхает. Это ему приходилось очень осторожно и тонко излагать свое учение, чтобы не быть обвиненным в эклектичности и натяжках. Но современных теоретиков такой конфуз не беспокоит. Более того: чем круче замешан идеологический коктейль, тем больше у него шансов на привлечение внимания широкой публики. Такова нынешняя духовная атмосфера, создаваемая СМИ и политтехнологами. Так что извините, Семен Людвигович. Впрочем, как только автор переходит к оценке реальной политики, так делает вывод: «Это что угодно, только не либерально-консервативное государство!» Вот именно: наше государство называется просто: «Что угодно?». 2. Еще один сюжет статьи, на который стоило бы обратить внимание. Все уже поняли давно, что новое государство в 1993 году создавалось наспех и не для того, чтобы строить новое общество, а чтобы не было возврата к советскому государству. И вот уже полтора десятка лет российское общество трансформируется таким образом, чтобы его убедить о невозможности реинкарнации советской власти. Пока что с этой задачей российское государство справлялось. Но на большее, то есть на формирование общества нового типа, оно не способно. «Диктатура закона», о которой нам было сказано в начале 2000-х, это диктатура новой социальной элиты, для защиты и развития которой тратятся все усилия и ресурсы существующего государства. Ресурсы, которые достались от советского общества, и ресурсы, которые недополучают современные российские граждане путем африканского уровня зарплат, нищенских пенсий. Новый класс оказался очень прожорливым ребенком и для своего роста требует все новых ресурсов. В период своих детских болезней, типа современного кризиса, он требует отдать все, иначе грозит погибелью. Но бюрократия не хочет его гибели, так как она питается из того же источника. Поэтому в ближайшие годы рабочему нужно сверлить все новые дырки в ремнях и заглядывать преданно в рот хозяину, чтобы тебя не выбросили на улицу. Что касается интеллигенции, то она давно уже расслоилась и не представляет собой какой-либо самостоятельной социальной и политической силы. Впрочем, она не была единой и в советское время. Но в этой связи я не понял точки зрения автора: есть у нас интеллигенция или ее, бедной, нет? Автор высказывает два противоположных тезиса. А) «Что делать интеллигенции в этой непонятной реальности? Надо признать, её, интеллигенцию, почти не видно и не слышно. Те, кого причисляют к ней, не хотят ею быть, не хотят думать, переживать за других, испытывать душевную боль и живое сострадание. Снова и снова вспоминаются слова Сергея Аверинцева, сказавшего, что после перестроечных перемен счёт настоящих интеллигентов пошёл на единицы». Б) «Российская интеллигенция — потенциально мощный и очень значимый для жизни страны социальный слой. Её сегодня нередко и не без основания называют политическим классом. Интеллигенция может вписаться окончательно в либерально-консервативную модель государства и общества, занять своё место в складывающейся новой сословной иерархии. Обзавестись собственностью, получить гарантии от государства взамен на лояльность, обрести свободу во всём, кроме претензий на власть. В результате впасть окончательно в высокомерие и эгоизм, равнодушие к вопросам политики и общественного строительства». В первом тезисе интеллигенция пропадает, во втором она воскресает, но в либерально-консервативном величии. Но останется ли она тогда интеллигенцией, если впадает в «высокомерие и эгоизм, равнодушие к вопросам политики и общественного строительства». Это уже будет не интеллигенция. а часть новой социальной и политической элиты, или господствующего класса, как это было принято говорить в старое время. В «Литературке можно найти не одного автора, кто доказывает, что интеллигенция даже стали главным рекрутером в формировании класса предпринимателей и политиков новой волны (я уже этот факт отмечал. См.: /). Что же предлагает автор статьи? Он предлагает, чтобы интеллигенция, число которой стремится к нулю, строила новый социализм. Излагается это таким образом: «новый социализм вовсе не отрицает европейских либеральных ценностей — свободы, индивидуальной самостоятельности и ответственности личности»… «Современный интеллектуальный социализм утверждает, что борьба за социализм — это борьба за знания, культуру, образование, за человеческую духовность и гуманистические ценности». Таков вот новый социализм, носителем идей которого и строителем объявляется интеллигенция. Которой нет. Ну что же, давайте, хотя в стенах «Литературки», выстроим такой социализм. Советский социализм раньше называли социализмом для бедных в отдельно взятой стране, теперь будет социализм для бедных интеллигентов в отдельной взятой газете. 3. Автор утверждает: «Быть или не быть социальным потрясениям в стране, зависит от того, как верховная власть сумеет соединить на практике либеральную идею свободы и социальную идею справедливости». Соединить, конечно, можно, и соединять идеи сейчас научились очень лихо, но ведь от этого перезревшие социальные проблемы не решатся и уровень жизни не поднимется. К тому же характер соединения идей зависит не от воли верховной власти, а от соотношения политических и общественных сил в стране. Идеи лишь выражают то, что происходит реально в самой жизни, отражают и выражают отношения людей в их головах. Пора просвещенного абсолютизма дано канула в лету и не оставила глубокого следа в истории. И мне бы не хотелось вспоминать 90-у годы, когда некоторые молодые политики носились с идеей восстановления монархии во главе с «царем Борисом». Однако просвещенный абсолютизм, как известно, выполнял совсем другую роль: во всех европейских странах он стал политической формой становления капитализма. Похоже, нам тоже не избежать этой участи, но в какой новой форме будет этот абсолютизм власти, — это решит история. Но без этого новый российский капитализм не встанет на ноги. Пока что он не обрел атрибут прямохождения, как это принято для всех человекообразных. И чем жестче будет действовать власть в этом направлении, тем сильнее будет интеллигенция с помощью заклинаний вызывать призрак социализма. Но вряд ли новый социализм можно построить с помощью интеллигенции. Как это некогда утверждали неомарксисты в 60-70-х годы ХХ века. К тому же европейская политическая элита научилась расправляться с призраком 1968 года, противопоставив ему различные «цветные революции» и локальные войны с целью защиты прав человека. Вот такая вот «неодолимая матрица», которая вырастает теперь и в России. Но всему свое время.

Головомор

Дискуссия

Головомор

РУСОФОБИЯ

Вадим ДОЛГАНОВ, КИЕВ

Сколько же замечательных, удивительных событий принёс нынешний год незалежной Украине!

Шумно и весело отпраздновали юбилеи Мазепы и Петлюры. И даже 350-летие Конотопской битвы отметили, когда поквитались гордые наследники «укров» с ненавистными москалями. Весь же год проходит под знаменем другого «славного народного героя» — Степана Бандеры, со дня рождения которого прошло аккурат столетие.

Все эти даты обозначены праздничными в официальном постановлении Верховной рады. Автор документа — выдающийся «письменник», общественный деятель, а к тому же председатель депутатского комитета по культуре и духовности Владимир Яворивский. Ярый борец за незалежность, против засилья русского языка, активный пропагандист «обновлённой» украинской истории, где среди первых героев — тот же Бандера да эсэсман Шухевич.

И тут вспоминается… «Полицаи, вся здешняя сволота, мерзость человеческая, пустилась в бандеровские банды. А куда же им от людей честных было деться?.. Многих полицаев разыскали наши «ястребки» в бандах бульбашей и бандеровцев, куда прятались все фашистские собаки…». Эта цитата из повести «Вечные Кортелисы», вышедшей в Киеве в 80-х. «Повесть воскрешает страшную трагедию волынского села Кортелисы, которая разыгралась осенью 1942 года, во время оккупации, — писали в своё время о ней. — За несколько часов 2892 жителя были расстреляны, а само село сожжено. Автор, собрав свидетельства очевидцев, многочисленные факты, создал своего рода документ о варварских злодеяниях фашистов». И их приспешников — бандеровцев, добавим от себя.

В Кортелисах мучили и зверски убивали людей украинские полицаи Ратновского района и «вояки» шуцманбатальона

15-го полицейского полка. Это со всей очевидностью в своё время и доказал автор повести, удостоенный за неё высшей литературной премии УССР — Шевченковской. Имя писателя — Владимир Яворивский… Да-да, тот же самый, ныне ярый пропагандист бандеровщины и автор постановления, принятого Радой, председатель СП Украины.

Увы, это типичный персонаж современной украинской интеллигенции.

«В украинской литературе абсолютно нечего читать. Сейчас культ бездарных Яворивских, их время, их час». Написано это почти три десятилетия назад. Автор убийственной характеристики Василь Стус — писатель-диссидент, сгинувший в лагере. Его имя сегодня тоже поднято на щит, несколько лет назад ему открыли памятник в Виннице, куда съехался весь писательский бомонд.

«У нашей нации столько мучеников и великомучеников, что их хватило бы на несколько народов. Хотелось бы думать, Василь Стус в этом ряду — последний», — прочувственно вещал у подножия монумента… Владимир Яворивский.

А в местных изданиях гуляет текст давнего письма в адрес председателя КГБ Юрия Андропова и первого секретаря правления СП Георгия Маркова с набором тогдашних штампов, типа «решительно осуждаем», «не может быть прощения замахнувшимся на самое святое — социализм, дружбу между русскими и украинцами», «никаким отщепенцам не удастся рассорить нас с ленинизмом, с коммунистической партией». Говорилось это в адрес того же Стуса. А послание сие подписали признанные мэтры украинской советской литературы Дмитрий Павлычко, Иван Драч и… всё тот же Яворивский.

Поэты Павлычко и Драч тогда восславляли Ленина и КПСС, за что были удостоены всяческих премий и наград. Павлычко свой первый поэтический сборник назвал «Любовь и ненависть». Книжица, вышедшая в последний год жизни товарища Сталина, нынче раритет — она невероятным образом исчезла из книжных фондов суверенной Украины. Слишком уж увлёкся автор «размазыванием по стенам жёлто-блакитного гноя». В фондах теперь другие творения Павлычко — стихи о страданиях соотечественников под ярмом москалей, яростная публицистика в защиту «героев ОУН—УПА» (бандеровцев то бишь).

А как хорошо, оптимистично раньше звучали, просто звенели, например, строки его «Оды коммунистической силе». Такой «поэзии» ребята сотворили на целые собрания сочинений, миллионными тиражами печатавшиеся в ненавистном теперь им СССР.

Сейчас они поют на другой лад. И о них иное говорят. «Дмитрий Павлычко является борцом за независимость Украины, человеком, который своей жизнью и творчеством создал условия для этой независимости» — слова премьер-министра Юлии Тимошенко на недавнем праздновании 80-летия мэтра. В связи с этим юбилеем сам президент Ющенко наградил поэта очередным орденом и назвал в своём приветствии «борцом за наше национальное дело». Иван Драч, удостоенный в своё время за Лениниану Государственной премии СССР, тоже в незалежной забытым не остался. Он — Герой Украины, как и Павлычко, как и эсэсман Шухевич, убивавший безоружных белорусских крестьян и польских профессоров. В 2000-м тогдашний премьер-министр Виктор Ющенко назначил Драча председателем Гостелерадио. С тех пор национальная сознательность на украинском ТВ достигла такой стадии, что русскоязычные фильмы, даже синхроны-интервью в новостях, дублируются на мову.

Если же серьёзно, то конформизм местных писателей в частности и всей «гуманитарной» интеллигенции вообще достиг в годы независимости ужасающих масштабов. Помню, как много лет назад мы, тогда студенты-филологи Харьковского университета, ездили в Белгород смотреть «Зеркало» Тарковского. Фильм на Украине был запрещён распоряжением тогдашнего первого секретаря ЦК Щербицкого по «многочисленным просьбам»… правильно, украинских литераторов, кинематографистов, историков. Теперь они же запрещают российские телеканалы, рассуждают об «информационной экспансии с Севера», с упоением творят новые мифы о героях-бандеровцах.

После прихода «оранжевой» власти на полном серьёзе запущено в оборот понятие «украиноцентризм», автором которого является профессор Института истории Национальной академии наук Станислав Кульчицкий. Это — агрессивная русофобия, схоластически впитавшая в себя идеологию эмигрантской националистической историографии, лозунги Майдана, отрицание векового братства русских и украинцев. Это — попытка переврать, оболгать нашу общую историю, в частности историю Великой Отечественной войны.

Концепция украиноцентризма стала «научной» и идеологической основой для переписывания истории. Из нынешних украинских школьных учебников вымарано само понятие «Великая Отечественная война», а есть Вторая мировая, между Сталиным и Гитлером. Им противостояли, естественно, «украинские герои» — бандеры, шухевичи и т. п.

Откуда, из какого далёка заброшен на Украину профессор Кульчицкий? Да оттуда же, откуда и Яворивский с Драчем. Был он в советские времена начальником над пиитами, так как состоял (аж до 1991 года!) в идеологической комиссии при ЦК КПУ. Защитил докторскую диссертацию на тему «Внутренние ресурсы социалистической индустриализации». В брошюре «1933: трагедия голода» писал, что «представление об организованном голоде на Украине не только глубоко ошибочное, но и иррациональное, то есть антинаучное». А ещё сочинял книжки с такими красноречивыми названиями: «Коммунизм на Украине: первое десятилетие (1919–1928)», «Ленин и украинская государственность», «Мобилизация финансовых ресурсов для социалистической индустриализации СССР (1926–1937 гг.)». Вершиной же «научного творчества» профессора Кульчицкого в советское время стала книга «Партия Ленина — сила народная», обязательная тогда для изучения всеми школьниками.

«В 1981 году я напечатал книгу «Партия Ленина — сила народная», предназначенную для учеников советской школы. Я был искренен с ними, потому что верил в то, о чём писал», — бахвалился тогда профессор. Нынче он, как и все остальные «представители свидомой интеллигенции», с пеной у рта доказывает: мол, тогда искренне заблуждались, потом — прозрели. И так же яростно, как когда-то на врагов советской власти и коммунистической партии, набрасывается на «недругов незалежной Украины», обзывая полстраны «пятой колонной Кремля», запрещая людям говорить, думать на родном русском языке, навязывая «ценности» фашиствующих наци.

Опять искренне? Опять веря в свои писания? Да нет, лишь для того, чтобы при любых властях быть обласканными, оставаться у кормушки. Сегодня придумали «голодомор», завтра сотворят ещё какой-нибудь очередной «головомор», чтобы совсем уж заморочить головы согражданам.

01.11.2009 11:40:23 — Фролов Игнат пишет:

Какая такая Украина?

А разве есть такое государство — Украина? Я спрашивал, никто не слышал. Несчастным, замордованным хохлам надо сало есть, горилку пить, да думку думать, пытаясь доплюнуть до середины Днепра…

26.10.2009 20:48:00 — Александр Васильевич Степанков пишет:

Лучшим ответом широкомасштабному этноциду может быть Нюренбергский процесс, а не "умные беседы уважаемых господ", которые на фоне происходящего — открытое издевательство.

26.10.2009 14:35:17 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:

Ко всем участникам обсуждения

Спасибо уважаемому господину Войцеховскому и уважаемому господину Сысоеву за то, что в ответ на мои комментарии не стали сыпать ругательствами (хотя в главном, думаю, остались при своём мнении, обладать которым имеют полное право, как и автор статьи, и все участники обсуждения). Они показали хороший пример. Вести разговор нужно в спокойном тоне, убеждая не криком, а аргументами и внимательно прислушиваясь к словам других. Иначе обсуждение превращается в нечто иное, теряет всякий смысл. Правильно гласит мудрая пословица: "В умной беседе — ума набираться, в глупой — свой потерять". А ведь второго, уверен, никому из нас не хочется.

25.10.2009 23:03:38 — Александр Васильевич Степанков пишет:

Это кто же смеет рассуждать здесь об «украинофобии» Долганова? Вадим, спасибо Вам за правду о том, что у нас, на Украине творится. Те же мерзкие игроки, да в другой пьесе. И говорить нужно не о «гениальности» хамелеонов, а об их гениальной мерзости. Истинным талантам они дороги перекрыли и при той, и при этой власти. "Смертельна загроза Україні — російська мова" — вот слова сталинского стипендиата Павлычка и политика Спілки Письменників Украины. И те, кто здесь оправдывает своими «комментариями» НЕОНАЦИЗМ — ничуть не лучше самих нацистов. Это говоря я — Поэт и коренной русскоязычный украинец.

24.10.2009 18:59:23 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:

По поводу комментария г-на Сысоева

Уважаемый г-н Сысоев! Я говорю не о каких-то «творениях», а именно о высших творческих достижениях выдающегося мастера сонета, автора текста гениальной песни "Два кольори" Дмитрия Павлычко, замечательного лирика Ивана Драча, яркого прозаика Владимира Яворивского, об их весомом вкладе в украинскую литературу. Они в моей защите не нуждаются. И не надо с этим смешивать отношение к их нынешней политической деятельности, моя оценка которой во многом совпадает с долгановской. Подмена духовно-эстетических критериев оценки литературного творчества критериями политико-идеологическими совершенно недопустима. Беда в том, что после прочтения статьи может сложиться впечатление, что речь идёт о бездарных конъюнктурщиках, тогда как на самом деле в украинском националистическом лагере, увы, оказались и весьма талантливые поэты и писатели, несомненно видные деятели культуры.

24.10.2009 17:48:44 — Иван Иванович Сысоев пишет:

Конкретные лица и их конкретные дела

Предлагаю еще раз прочитать эту наполненную фактами статью. И после второго чтения станет ясно, что не «украинофобия» движет пером Вадима Долганова. И в самом деле, ведь не утверждает же автор, что всем украинцам присущи приспособленчество и безответственность. Нет, если не брать в расчет одной фразы, с которой я не согласен по поводу слова «всей»: «…конформизм местных писателей в частности и всей «гуманитарной» интеллигенции вообще достиг в годы независимости ужасающих масштабов», то можно сказать, что в статье представлены только конкретные лица и их конкретные дела. Говорится именно о «достижениях» яворивских, которые руководствуются желанием быть «впереди» Украины всей, не задаваясь вопросами о последствиях своих действий на ключевых постах. Таких называют приспособленцами. А их творения, которые защищает г-н Чернецкий, приобретают совершенно иной цвет и смысл после разоблачения, проведенного г-ном Долгановым.

24.10.2009 17:15:53 — Иван Иванович Сысоев пишет:

Конкретные лица и их конкретные дела

Предлагаю еще раз прочитать эту наполненную фактами статью. И после второго чтения станет ясно, что не «украинофобия» движет пером Вадима Долганова. И в самом деле, ведь не утверждает же автор, что всем украинцам присущи приспособленчество и безответственность. Нет, если не брать в расчет одной фразы, с которой я не согласен по поводу слова «всей»: «…конформизм местных писателей в частности и всей «гуманитарной» интеллигенции вообще достиг в годы независимости ужасающих масштабов», то можно сказать, что в статье представлены только конкретные лица и их конкретные дела. Говорится именно о «достижениях» яворивских, которые руководствуются желанием быть «впереди» Украины всей, не задаваясь вопросами о последствиях своих действий на ключевых постах. Таких называют приспособленцами. А их творения, которые защищает г-н Чернецкий, приобретают совершенно иной цвет и смысл после разоблачения, проведенного г-ном Долгановым.

22.10.2009 16:40:36 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:

Монополией на истину никто не обладает

Есть много правильного и в статье г-на Долганова, и в комментарии г-на Войцеховского. Вот только в обоих случаях представлены крайние позиции. То, о чём пишет г-н Долганов, типично отнюдь не для всей "украинской интеллигенции", а лишь для наиболее национально озабоченной (как ранее — наиболее интернационалистско-коммунистически озабоченной) её части. Однако за свои высшие творческие достижения все упомянутые поэты и писатели заслуживают, поверьте, глубочайшего уважения. Их имена останутся в истории украинской литературы. А г-н Войцеховский пишет об авторах, которые имеют мнение, не совпадающее с его собственным, в недопустимом, оскорбительном, унижающем прежде всего Украину тоне. Всё же надеюсь, что у многоуважаемой редколлегии "Литературной газеты" хватит выдержки и мудрости, чтобы и в этой раздражённой реплике расслышать мысли, очень значимые для выстраивания заново культурной, цивилизованной, взаимоуважительной системы братских отношений между народами России и Украины. А также Беларуси, Казахстана, Молдовы и далее по всему постсоветскому евразийскому списку, включая страны Балтии.

22.10.2009 12:41:35 — Игорь Войцеховский пишет:

Редколлегии

Очень жаль, что об Украине и украинских литераторах, в частности, российский читатель узнает от подобных долгановых. Неужели вас не тошнит от засилия в российских СМИ злобствующих украинофобов? Кому как не писателям осознавать, что отделение, размежевание (национальных культур в том числе) — процесс, хоть и непростой, болезненный, но объективный и естественный. Украинцы осмысливают себя как отдельную самодостаточную нацию. Безусловно, в ходе этого процесса случаются глупости и крайности. Со временем — по мере отдаления от колониального прошлого — они уйдут. Культуры снова начнут сближаться, взаимообогащаться. Но уже на ином уровне. И чем скорее Россия откажется от имперского высокомерия в отношении бывших провинций, тем быстрее это произойдет. Долгановы, бузины были и остаются пустым местом в и в общественной жизни и в культуре Украины. Эти тщеславные пустышки, словно Базилио с Алисой подпевают вашим имперским комплексам, искажая ради этого историю, действительность. А вы и рады. Неужели вам не интересно узнать, что же в самом деле происходит в украинской культуре, общественной жизни, почему украинцы по-другому истолковывают историю? У нас достаточно порядочных и талантливых писателей, которые могли бы честно обо всем написать. Предложите им только.

По крымско-славянской традиции

Литература

По крымско-славянской традиции

ФЕСТИВАЛЬ

Мыс Казантип — уникальное место побережья Азовского моря, это заповедник международного значения, охраняемый ЮНЕСКО. Казантип в переводе с тюркского означает «дно котла». Мыс действительно похож на котёл диаметром около трёх километров. В 70-х годах прошлого века здесь, на берегу Ахташского солёного озера, началось строительство Крымской атомной электростанции, для работников которой в 1978 году был основан город Щёлкино, названный в честь профессора-атомщика К. Щёлкина. После трагедии в Чернобыле по Крыму прокатилась волна протестов против возведения здесь атомной электростанции, и в 1989 году её строительство было заморожено. Городу в наследство остался только машинный зал реактора, где проводились впечатляющие по звуковым и световым эффектам дискотеки музыкального фестиваля «КаZантип», на который собиралась молодёжь со всего Советского Союза, а мыс Казантип стали называть музыкальным. Но после прошедшего в этом году в г. Щёлкино первого международного литературного фестиваля «Славянские традиции — 2009», проведённого Союзом писателей России, Конгрессом литераторов Украины, «Литературной газетой», газетами «Российский писатель», «Литература и жизнь», литературным альманахом «ЛитЭра» при поддержке радиостанции «Голос России», центральных российских и украинских СМИ, Казантип можно называть и литературным.

Из России, Украины и Казахстана сюда прибыли финалисты литературного конкурса, проведённого весной в рамках

подготовки к фестивалю. В жюри входили с украинской стороны: Юрий Каплан (председатель Конгресса литераторов Украины (КЛУ), руководители отделений КЛУ Валерий Басыров (Крымская литературная академия), Владимир Спектор (Межрегиональный союз писателей Украины), Сергей Главацкий (Южнорусский союз писателей); с российской стороны: известные поэты Евгений Рейн и Владимир Костров, литературные критики и прозаики Сергей Казначеев, Александр Торопцев, Валерий Казаков, а также главный редактор «Литературной газеты» Юрий Поляков, который возглавил оргкомитет фестиваля. По результатам конкурса были выявлены 56 финалистов — поэтов и прозаиков из Казахстана, Южной Осетии, Карелии, Ростова-на-Дону, Томска, Москвы, Киева, Симферополя, Одессы, Севастополя, Луганска, Николаева, Днепродзержинска и многих других городов.

Четыре фестивальных августовских дня были насыщены яркими и запоминающимися событиями. Программа была составлена так, чтобы писатели могли не только прочитать со сцены стихи и прозу, посетить литературные музеи Крыма, но и позагорать на песчаном берегу Азовского моря.

Литературные чтения, как и все основные мероприятия, проходили в ДК «Арабат» г. Щёлкино, где была организована и выставка-продажа книг участников фестиваля. Открыл фестиваль Юрий Поляков, обратив внимание на то, что такие форумы нужны для преодоления разобщённости писателей, которые оказались по разные стороны границ после распада Советского Союза. Он отметил также, что фестиваль — это диалог, дискуссия, способствующие обогащению русского языка и развитию литературы, и отрадно, что форум собрал писателей, сохранивших глубинное внутреннее единство.

Литературное творчество — это дело личное, одинокое, поэтому контакты между писателями очень нужны, считает Евгений Рейн. Поэты должны встречаться, знакомиться, читать стихи, дискутировать. Очень хорошо, сказал он, что такой форум проходит в Крыму, так как Крым — это золотой остров литературы, где история славян перекрестилась с культурными традициями древности: Эллады, Генуэзской республики, Османской империи. Многие великие русские писатели бывали в Крыму, черпали здесь вдохновение, творили…

Владимир Костров отметил, что русская литература держится не столько на совершенстве средств изображения, сколько на высокой духовности, нравственности, традициях православия. Настоящий писатель, создавая своё произведение, должен оставаться реалистом. Несмотря на то что мы живём в разных странах, мы не можем отвернуться друг от друга, потому что нас объединяют кровное родство, общая история, и самое главное — русский язык, великий и могучий. Это наша общая Родина.

Сергей Казначеев указал на удачное название фестиваля, сравнил литературные традиции с реками. Есть реки полноводные, а есть неглубокие, пересыхающие, отметил он, и задача современных писателей — сохранить традиции великих русских классиков, наполнить литературные реки чистой водой.

Голова Щёлкинского городского совета Владимир Шкалаберда высказал пожелание, чтобы литературный фестиваль «Славянские традиции» стал ежегодным. Мы живём в непростое время, но в традиции славян — в трудные моменты объединяться. Пусть сегодня мы разделены границей, но мы едины духовно, отметил он.

Автор этих строк говорила об идее создания фестиваля, о том, как осенью 2008 года она предложила Юрию Каплану, председателю Конгресса литераторов Украины, собрать в Крыму писателей. Каплан горячо поддержал идею проведения литфорума.

К сожалению, Юрий Григорьевич трагически погиб незадолго до начала фестиваля…

Насыщенным оказался творческий вечер Ю. Полякова, рассказавшего об истории «Литературной газеты», её редакторах, сотрудниках и авторах в разные годы, о нынешней политике издания, направленной на наиболее полное освещение литературного процесса в России и за рубежом.

Приятные впечатления оставили экскурсии и выездные выступления участников фестиваля в Севастополе, Феодосии и посёлке Старый Крым. Гости осмотрели многочисленные экспозиции и выступили перед творческой интеллигенцией в Литературно-художественном музее, Доме-музее А.С. Грина, Доме-музее К.Г. Паустовского посёлка Старый Крым, в Морской библиотеке им. адмирала М.П. Лазарева и Доме культуры Севастополя, Доме-музее А.С.Грина и картинной галерее им. И.К. Айвазовского в Феодосии, на дружественном Волошинском фестивале в Коктебеле.

В поэтическом турнире «Поэтри-слэм», который Юрий Поляков предложил назвать «Стихоборьем», 1, 2 и 3-е места заняли соответственно Любовь Матвеева (Севастополь), Сергей Кривонос (Сватово) и Анатолий Лемыш (Киев). Со сцены звучали стихи и проза победителей фестиваля. Ими стали: в номинации «Стихотворение на свободную тематику»: 1, 2 и 3-е места соответственно — Людмила Шарга (Одесса), Алёна Щербакова (Одесса) и Евгения Красноярова (Одесса); в номинации «Стихотворение о любви»: Алексей Торхов (Николаев), Вероника Сенькина (Москва), Ирина Карпинос (Киев); в номинации «Стихотворение о Крыме, Украине или Н.В. Гоголе»: Людмила Некрасовская (Днепропетровск), Анатолий Лемыш (Киев) и Алексей Торхов (Николаев); в номинации «Стихотворение по библейским мотивам»: Анатолий Лемыш (Киев), Алёна Щербакова (Одесса) и Алексей Торхов (Николаев); в номинации «Литературный перевод»: Станислав Бойко (Днепродзержинск), Ольга Ершова (Одесса) и Людмила Салтыкова (Рязань); в номинации «Малая проза»: Александр Леонтьев (Одесса), Александр Муленко (Новотроицк) и Надежда Васильева (Петрозаводск). Также многие из этих авторов удостоены призов зрительских симпатий.

Победители были награждены грамотами Союза писателей России, дипломами фестиваля, специальными статуэтками. Станислав Бондаренко (руководитель Киевского отделения КЛУ) вручил победителям уникальные антологии, изданные Юрием Капланом, «Украина. Русская поэзия. ХХ век». Владимир Спектор вручил литературные премии: Михаилу Бондареву и Людмиле Шарге — им. «Молодой гвардии», Анатолию Лемышу и Алексею Торхову —

им. Владимира Сосюры, Надежде Васильевой и Ирине Карпинос — им. Татьяны Снежиной, Станиславу Бойко — им. Олега Бишарева, Юрию Полякову — им. Бориса Гринченко, Владимиру Кострову — им. Григория Сковороды, Евгению Рейну — им. Тараса Шевченко, Ирине Силецкой — им. Михаила Матусовского. Валерий Басыров пообещал выпустить за счёт своего издательства «Доля» итоговый сборник фестиваля.

Ирина СИЛЕЦКАЯ, организатор фестиваля

Поэзия

Литература

Поэзия

Людмила ШАРГА

ИСЦЕЛЕНИЕ ДУШИ

Память затворницу-душу

вгоняет в озноб.

В реку Забвения падая

снова и снова,

мёрзнет душа и согреться

пытается Словом,

Не совладая с открывшейся

раной сквозной.

Сердце, рванувшись вослед

за озябшей душой,

не успевает:

вот-вот разорваться готово…

Систола или диастола —

только бы Слово,

Слово на рану сквозную

ложилось как шов.

Стихнет озноб. Отогреется

горе-душа, —

раны душевные Словом

врачуют издревле.

Память, уютным клубочком

свернувшись, задремлет…

до пробуждения вдох…

или выдох…иль шаг…

Алексей ТОРХОВ

22 ИЮНЯ. БЕРЕГ РЕКИ СТИКС

Умывая ноги седой росой —

померещится же такое! —

босоногая,

юная,

с длинной косой,

шла по полю «ещё не боя»…

Одноклассница?

Суженая?

Жена?

Каждый видел своё в прицелах.

Так доступна в биноклях,

обнажена.

Шевелила губами —

пела?..

Ахнет небо,

пули начнут круговерть

и затеют игру в пятнашки…

В ожидании боя юная смерть

на венок косила ромашки.

Анатолий ЛЕМЫШ

03… 03… 03…

Третьего дня, третьего месяца,

третьего года,

Третьего тысячелетья

от Рождества

Выгляну из окна — какая погода?

Зябко, туманно, и еле душа жива.

В телеэкране бряцают томагавки.

Над Вифлеемом намедни

сбита звезда.

Сколько там ангелов

на острие булавки?

Столько же, сколько и бесов.

Всё — суета.

А за стеною, маясь без опохмела,

Пьяный сосед заводит с утра

концерт.

Господи, две тыщи лет пролетело!

Где же твой, Боже,

как говорят,

концепт?

После газеты хочется вымыть

руки.

После попсы —

схватиться за автомат.

Стоило ли за это идти на муки

Тебе в Иудее две тысячи лет

назад?

«Ежели Бога нет, —

кричал Карамазов брату, —

То всё дозволено!

Всем и на всё на-пле…»

Скучно читать

про библейские муки ада

Тем, кто испытал его на земле.

Что же Ты натворил,

Всеведущий и Всевышний,

Видишь, эта толпа гогочет,

цепями звеня?

Что нам Твоё Рождество,

Ты без надобности, Ты лишний —

Третьего года, третьего месяца,

третьего дня.

Чем мы жили вчера?

Как страдали?

Уже не вспомнишь.

Но всё тревожней гул

откуда-то изнутри.

Словно планета звонит

в скорую помощь.

Бьются в эфире 03… 03… 03…

Людмила НЕКРАСОВСКАЯ

ГУСТО КРОВЬЮ ПРОПИТАНО ВРЕМЯ

Густо кровью пропитано время

на сивой реке,

Резкий воздух насыщен горчинкой

шальных изотопов.

Потому-то страну невозможно

постичь вдалеке,

Попивая шартрез в ресторанчиках

старой Европы.

А прикрою глаза, и взволнует:

из центра земли

С диким храпом и гиканьем

где-то на киевском склоне

Мне навстречу летят,

подминая собой ковыли,

Под чубатыми хлопцами серые

в яблоках кони.

И сжимается в точку планеты

воинственный шар,

Постигается Русью

свободы великая школа:

Печенегов набеги,

разгульные пляски хазар,

И пропахшие лошадью

дикие души монголов.

Приоткрою глаза —

двадцать первый

стремительный век.

Снова кровь и усобицы

рвут эту землю

на части.

Изменилась эпоха,

но не изменён человек,

И затравленно мечется

в поисках денег и власти.

А Европа торённый

торопится путь указать.

Но напрасны надежды,

что Русь можно взять

на поруки.

Видно, каменным бабам

вовек на курганах стоять

И в молитвах за землю

по-скифски заламывать

руки.

Юрий КАПЛАН

(1937–2009)

* * *

Кому какое дело,

Чем тешилась душа.

Она испить хотела

Из звёздного Ковша,

Она взлететь сумела

Сквозь взрывчатую взвесь.

Кому какое дело —

Решается не здесь.

Сутулый ствол

Вдали от людных мест,

Земля белым-бела

И благороден жест

Сутулого ствола.

Ствол беззащитно наг

От ранних холодов.

Он хочет сделать шаг,

И в этом — вся любовь.

Жива и в нас самих

Та — вопреки зиме —

Любовь глухонемых

Деревьев на холме.

Дыханьем «лю» леплю,

Пусть мне ответом — вихрь.

Но я тебя люблю

До клеток стволовых.

Ирина СИЛЕЦКАЯ

ЗДЕСЬ

Поневоле перейду на шёпот,

О таком не полагается громко.

Неуместны здесь толканье и топот,

Здесь лишь шёпотом,

лишь искренне, робко…

Здесь всё хрупко, и хрустально,

и звонко,

Эхо здесь от тишины и дыханья.

Здесь устроено всё умно и тонко,

Здесь рассчитано всё на пониманье.

Здесь глубины — так такие,

что страшно

Заглянуть в них и на дно

не свалиться,

От их правды по спине

лишь мурашки,

После знаний таких

вечность не спится.

Здесь высоты — так такие,

что Боги

Вдруг окажутся с тобой

просто рядом.

Если хочешь, ты им кинешься в ноги,

Но поймёшь, что ничего и не надо.

И не станешь ты просить

больше хлеба,

Благ земных и суетливого счастья.

Ты попросишь разрешенья на небо,

Ты попросишь у Богов

лишь причастья.

Не захочется тебе вновь на землю,

Вновь бежать, сверяя бег

по минутам.

Ты, как долг, земле отдал своё семя

И не должен ничего никому ты!

Здесь широты —

сплошь одни горизонты,

Заглянуть за них

не хватит всех взглядов!

Ведь к возможностям таким

долго шёл ты,

Так воспользуйся, тебе если надо!

Здесь в гиперболах

все мысли и чувства,

Здесь всё видно,

за словами не спрячешь

Все грехи и всей души своей буйство!

И над сытостью своей здесь

заплачешь…

24.10.2009 12:58:13 — Николай Логинов пишет:

стихи

А за стеною, маясь без опохмела, Пьяный сосед заводит с утра концерт. Господи, две тыщи лет пролетело! Где же твой, Боже, как говорят, концепт? После газеты хочется вымыть руки. После попсы — схватиться за автомат. Стоило ли за это идти на муки Тебе в Иудее две тысячи лет назад? «Ежели Бога нет, — кричал Карамазов брату, — То всё дозволено! Всем и на всё на-пле…» Скучно читать про библейские муки ада Тем, кто испытал его на земле. Что же Ты натворил, Всеведущий и Всевышний, Видишь, эта толпа гогочет, цепями звеня? Что нам Твоё Рождество, Ты без надобности, Ты лишний — Третьего года, третьего месяца, третьего дня. Читаю с большим удовольствием! Всё понятно, всё на русском языке! Но, мне кажется, что автору надо убегать от Маяковского.

22.10.2009 18:27:51 — Владимир Владимирович Нифонтов пишет:

Лица поэтов нашего столетия…

весьма выразительны и таят на себе следы мучительных потуг при высасывании лирических образов из мизинца. А от этого жизнеутвердающего в их стихах дейсвительно не так много, как того хотелось бы. (Это как бы в ответ на предыдущий комментарий). А что касается нытья в поэзии… так общеизвестно, что поэты стонут не только от удовольсвия и жалости ради, но и забавы для. Хотя чем в большей степени муза поэта игнорирует, тем менее всего стоит говорить ему об этом. Сам же он никогда не догадается, насколько велик. Слава нашим великим современникам! Спасибо за духовное просветление. Обязательно пишите еще!

22.10.2009 13:40:47 — Алексей Фёдорович Буряк пишет:

На подборку стихов Людмилы Некрасовской и других авторов

Вы все ждёте восторженных отзывов о своих творениях! Напиши нечто восторженное и ты сразу свой, самый ценный из всех почитателей!! Совсем не трудно выразить восхищение любым стихам, и, чтобы засветиться, и стать своим так многие и делают … Но для меня ПОЭЗИЯ — это когда хочется читать и перечитывать, запоминать и повторять… и радоваться тому, что прочитал… Но, вот я несколько раз заставил себя прочитать предлагаемые РЕДАКЦИЕЙ творения и, как не странно, восторга и восхищения в душе не было нисколько, а тяжёлое чувство осталось… И на это я напишу тоже совсем не ПОЭЗИЮ, и возможно даже не стихи, — я это вот только что и сочинил: «ГЛАВЕНСТВУЕТ» /Всё нытьё, и нытьё, и нытьё…/ Всё про то, что всё хуже и хуже…/ Жизнь людей — это есть бытиё,/ И желанье чувствовать глубже./ Но нытьё здесь причём? Почему/ Жалоб много и мало просвета?/ И стремленье весь век не к тому,/ Что не даст никогда нам ответа…/ Всё смешалось. Опять бытиё/ Здесь главенствовать стало привычно./ И печаль, и унынье, нытьё, — / Всё, что многим давно безразлично./ — -- -- — И в подтверждения того, что мир охвачен безразличием, мне на моё послание, на электронную почту никто не ответит… Именно из-за безразличия, отсутствия любопытства, и, возможно, привычной лени… Извините, если я где-то и перебрал с критикой ваших шедевров… Но писалось мной это от души… С уважением, Алексей Буряк, Днепропетровск burur@mailru

«Досмотреть, дослышать, узнать…»

Литература

«Досмотреть, дослышать, узнать…»

ЮБИЛЯЦИЯ

Перечитывая Елену Ржевскую

Андрей ТУРКОВ

«…Война её подбросила так высоко, — сказано об эпизодическом персонаже одной её повести, — что из этой выси прежняя жизнь… казалась ей глухой и серой».

Почему эти слова вспоминаются, когда думаешь о судьбе самой писательницы? Ведь, казалось бы, никакого отношения не имеют они к ней, выросшей в столице и перед войной учившейся в легендарном ИФЛИ — Институте философии, литературы и истории, шумном диковинном «улье», откуда вылетел целый рой талантливых учёных и поэтов.

Впрочем, иной знакомый с её творчеством читатель смекнёт:

— А, вы, конечно, имеете в виду, что победной весной сорок пятого в Берлине скромную военную переводчицу, как она напишет позже, «судьба наделила участием в исторически значимых событиях» — в поисках Гитлера и кропотливой работе по установлению, что обгорелое тело, обнаруженное в саду имперской канцелярии, это действительно труп самоубийцы-фюрера!

Однако читатель-дока ошибётся: как и впрямь ни драгоценно всё рассказанное Ржевской в книге «Берлин, май 1945», мне в её прозе ещё дороже другое. В рассказе «Вечерний разговор» говорится: «Если б не было за спиной долгого фронтового пути к рейхсканцелярии Гитлера, я чувствовала бы себя обделённой. Штурм Берлина, поверженный Берлин — всё это нельзя воспринять вне контекста всей войны, всего, что нами пережито».

Сам псевдоним писательницы избран ею в память о наиболее узловых, рубежных для неё событиях на этом пути — битве за Ржев, многомесячной дороге к нему — во всех её ипостасях. И бесконечных долгих «до тоски», по слову поэта, боях местного значения, и поисках разведчиков, как значилось в тогдашних сводках, и простых буднях, где фронтовая дорога представала во всей своей ежедневной тягостной реальности — месящей болотную глину, «ожесточённой, матерящейся, буксующей…».

Ржев для писательницы — и «неизжитая», «непроходящая боль», «ненастье войны», и в то же время подлинная в ы с ь человеческой стойкости, героизма, самоотверженности, проявленных в самых тяжких условиях и часто в формах, которые ошеломительно далеки от стереотипных представлений и писаний о войне.

Она показана Ржевской во всей своей горькой, кровоточащей, негромогласной правде: «Скрытые чёрным небом, изредка подсвеченные вражеской осветительной ракетой, солдаты брели в промозглую, неуютную ночь навстречу утреннему бою».

Или ещё резче и больнее: «Он сидел на пеньке ссутуленно, в обнимку с винтовкой, измотан вконец.

— Кончай ночевать, — бросил ему, поднимаясь, товарищ.

И поплелись на передовую (курсив мой. — А.Т.).»

Дни там «длинные, как солдатская обмотка» (ох, это, кажется, неведомое «племени младому» сущее наказание наше!), и в них «всё рядом»: «траншея, глухое выжидание, обросшие лица, острые запавшие глаза» «горстки замёрзших бойцов» и «совсем поблизости», километрах в четырёх, — «второй эшелон» (так назван цикл рассказов писательницы), где планируют операции, снаряжают разведчиков за «языком», иной раз целыми днями пишут «похоронки», допрашивают пленных с их чужим, но вдруг порой открывающимся с какой-то иной, человеческой стороны миром…

А ещё словно, как пишет Ржевская, «кочующая с нами изба» (в одной деревне, другой… десятой… сотой…) — «малая единица неистребимого, вечного бытия», народной жизни, впервые по-настоящему открывающейся вчерашней студентке и навсегда покорившей её своим богатством, разнообразием, а порой подлинной душевной высью встреченных людей.

Сказанное Ржевской об этих женщинах, матерях, солдатках, вдовах проникнуто любовью и состраданием. «Сеять надо, нету ни коней, ничего. Бабы одне. По пять человек в борону», — вспоминают десятки лет спустя её старые знакомые, и у неё сжимается сердце от их слов, от этой «снисходительности» к своей злой судьбе: «Ну теперь жистъ стала. Особливо у кого мужчины есть немножко» (как у «счастливицы» Луши, дождавшейся своего «мyжичишки, мелкого роста, со скудным лицом»).

Когда в последние годы постоянно поминают насилия, которым подверглось население Германии от наших солдат, к месту привести услышанное Ржевской от одной совестливой немки: «Если советские люди отомстили бы нам за всё, что мы сделали, от нас ничего не осталось бы».

Или такой эпизод из повести «Февраль — кривые дороги»: хозяйка одной избы долго разглядывала красавца пленного, потом «вынесла свою миску с остывшей давно пшённой кашей, поставила на стол и пододвинула миску немцу:

— Ты вон на, поешь, — и, скомкав горсткой губы, заплакала: «Мне его мать жалко. Она его родила, выхаживала, вырастила такого королевича, в свет отправила. Людям и себе на мученье».

Даже этот стойкий «ариец», который, по убеждению Ржевской, «прежде, до плена… просто не заметил бы, что эта старуха — живой человек», был совершенно ошеломлён и потом постоянно вспоминал «старую матку».

Не в силах смириться с тем, что многое подобное остаётся неизвестным, что столько ещё «канувших людей, забытых судеб», писательница продолжает пристальнейшим образом вглядываться в багровую даль пережитого и вновь и вновь возвращается на, казалось бы, уже досконально изученный ею «перекрёсток войны, перекрёсток истории». Так, повесть «Ворошённый жар» рассказывает о героях ржевского подполья, с которыми автор опять встретилась десятки лет спустя, с кем постоянно переписывалась, в чьи лица и судьбы заново вглядывалась, чтобы «досмотреть, дослышать, узнать то, чего тогда… не смогла, не успела».

У иных из них жизнь потом сложилась трудно: они, по словам Ржевской, «повреждены недоверием», подозрительностью, прямыми наветами.

В одном её рассказе мельком упомянуто о больном цыплёнке, который «попал в луч солнца» и «похорошел от тепла». Благодаря писательнице нечто похожее происходит и с «повреждёнными» людьми. «Вы продлили мою жизнь, — писал ей руководитель подполья, военврач Георгий Иванович Земсков. — Я снова чувствую себя героем». И была ли для неё лучшая оценка!

Неворошённый жар под пеплом лежит, гласит пословица. И всё творчество писательницы представляется мне в о р о ш ё н н ы м ж а р о м, воскрешающим «дела давно минувших дней» во всём их реальном драматизме и в то же время во всей их подлинной, непоказной и нетускнеющей героике.

Яблоневый сад в Лебедяни

Литература

Яблоневый сад в Лебедяни

ШТУДИИ

Профессор Лозаннского университета Л. Геллер после вторых Замятинских чтений 1994 г. в парижской «Русской мысли» написал: «Не исключено, что рождается новая академическая традиция: Тамбов застолбил Замятина как «своего писателя», благо родился тот в недалёкой Лебедяни». Прошло пятнадцать лет, и сегодня мы говорим о существовании в Тамбове литературоведческой школы, имеющей не только российскую, но и международную известность. Здесь создан Международный научный центр изучения наследия Е.И. Замятина с филиалами в Ягеллонском (Краков, Польша), Елецком государственном им. И.А. Бунина, представительством в Лозаннском (Швейцария) университетах, Лабораторией по изучению языка Замятина в Мичуринском пединституте; регулярно проводятся Международные Замятинские чтения, по их материалам изданы 14 книг; совместно с Елецким университетом выпущена «Замятинская энциклопедия».

А совсем недавно прошёл Международный конгресс, посвящённый 125-летию со дня рождения Замятина. В числе организаторов вместе с Замятинским центром и его филиалами — Институт мировой литературы им. А.М. Горького РАН. Конгресс открылся в Тамбовском государственном университете им. Г.Р. Державина, продолжил работу в ЕГУ им. И.А. Бунина, закрылся на родной для писателя земле, в городе Лебедяни когда-то Тамбовской, а теперь Липецкой области. К открытию конгресса издан фундаментальный труд «Литературоведение на современном этапе», где опубликованы работы ведущих литературоведов России, стран дальнего и ближнего зарубежья.

В рамках конгресса состоялись круглые столы, презентации, выставки, конкурс студенческих работ. Фонд университетского Замятинского центра пополнился редкими изданиями. Так, профессор Оксфордского университета Дж. Куртис подарила не только свои монографии, но и раритет — первое издание романа Замятина «Мы» на русском языке, вышедшее в американском издательстве им. Чехова в 1952 г. (на снимке). Целую библиотечку изданий ИМЛИ им. А.М. Горького привезла в Тамбов член-корреспондент РАН Н.В. Корниенко.

Пожалуй, самым ярким событием стало открытие в городе Лебедяни Дома Е.И. Замятина. На протяжении последних двух десятилетий судьба этого дома как памятника региональной культуры находилась под пристальным вниманием литературной общественности. И вот «восклицательный знак» этих встреч — открытие не просто дома, заново выстроенного именно к началу работы конгресса, а восстановление усадьбы лебедянского священника И.Д. Замятина, отца писателя: сюда Евгений Замятин возвращался всегда, вплоть до отъезда за рубеж в 1931 году. У дома установлен бюст писателя. Участники конгресса вместе с жителями Лебедяни заложили яблоневый сад.

Лариса ПОЛЯКОВА, профессор ТГУ, ТАМБОВ

Живительный источник

Литература

Живительный источник

ЮБИЛЯЦИЯ

Накануне 85-летия замечательного казахского писателя Абдижамила Нурпеисова в редакцию «ЛГ» пришло письмо, авторы которого обращаются к юбиляру через нашу газету. Публикуя его, мы, в свою очередь, рады поздравить замечательного мастера и нашего давнего друга.

Многоуважаемый Абдижамил Каримович, дорогой Абеке!

Почтенные года и юбилейные даты взывают как будто к грому литавр и торжественным речам, и они, конечно, прозвучат в восемьдесят пятый день твоего рождения. Но нам, немало сказавшим и написавшим о тебе вне зависимости от круглых дат, на ум сегодня, скорее, приходят легкомысленные сюжеты-притчи. Вот одна из них, наверняка хорошо тебе известная. Едут по степи седобородый аксакал и молодой джигит.

— Агай, — нетерпеливо оглядывается на отстающего спутника юноша, — что ж так медленно-то? Давай скорее!

— Эх, бала, — спокойно ответствует старик, — зачем спешить, всё равно опоздаем.

Верно, ты никогда и никуда не спешил, не суетился, не искал ни наград, ни покровительства сильных мира сего. Не спешишь, сохраняя спокойное достоинство, и сейчас. Но и никогда и никуда не опаздывал тоже. Книги писались ровно столько, сколько и должны были писаться, и приходили к читателям именно тогда, когда должны были прийти. Удивительно ли, что ответом была и остаётся тоже надёжная, долгая читательская любовь?

Те наши совместные путешествия в твою страну, в страну твоих героев, которые и побудили нас сегодня выступить тандемом, стали еще одним подтверждением поистине всенародной славы создателя монументальных «Крови и пота» и «Последнего долга», чьим героям уже ставятся памятники.

Десять лет назад, тоже, стало быть, в юбилейные дни, отвечая на дежурный вопрос журналиста о творческих планах, ты, по собственному определению, «официально» заявил, что, рассчитавшись с веком на страницах «Последнего долга», откладываешь перо в сторону. Уже тогда категоричность высказывания заставила усомниться в твёрдости решения.

Ну и на самом деле выяснилось, что колодец отнюдь не пересох. Из источников, вполне заслуживающих доверия, стало известно, что ты заканчиваешь работу над новой редакцией той трёхчастной эпопеи, что принесла тебе при своём появлении европейскую славу.

В ожидании новой встречи с этой книгой желаем тебе здоровья, бодрости, вдохновения.

Твои Николай АНАСТАСЬЕВ, Борис ПАНКИН

Век Виктора Бокова

Литература

Век Виктора Бокова

ЭПИТАФИЯ

15 октября на 96-м году жизни умер Виктор Фёдорович Боков — замечательный русский поэт. Месяц назад «ЛГ» поздравила его со знаменательным 95-летием и напечатала несколько новых стихотворений поэта. Эта подборка стала последней прижизненной публикацией Виктора Бокова.

Поэт родился в 1914 году, окончил Литературный институт в 1938-м, стал членом Союза писателей СССР в 1941-м. Его первые книги были с интересом встречены читателями и ценителями поэзии. В них были редкая лёгкость, упоение жизнью, истинно народный размах. Виктор Боков внёс в современную поэзию фольклорную струю русских частушек, вкус клевера и свежескошенных лугов, стихию молодецкой удали и творческого размаха. Появление молодого поэта приветствовал Борис Пастернак. Одна за другой стали выходить книги Виктора Фёдоровича — «Заструги», «Яр-хмель», «Весна Викторовна», «В трёх шагах от соловья», многие другие; неоднократно выходили однотомные, двухтомные и трёхтомные «Избранные». Поэт был награждён орденом Трудового Красного Знамени, орденами Дружбы народов и «Знак Почёта». Но главную — поистине всенародную известность поэту принесли песни, написанные на его стихи знаменитыми композиторами. Эти песни можно было услышать не только по радио и телевидению — их пели везде. Даже сегодня не забылись такие песни, как «Оренбургский пуховый платок», «Коло-коло-колокольчик», «Володенька», «Я назову тебя Зоренька», «Золотая иволга», «Алевтина» и многие другие. Они сразу, что называется, ложились на душу благодарного слушателя. Виктор Боков творил вдохновенно, неутомимо, практически до последних дней своей жизни. Товарищи по жизни и литературе знали его как прекрасного человека — щедрого, великодушного, отзывчивого. На его глазах прошёл практически весь ХХ век.

Виктора Фёдоровича Бокова похоронили на писательском кладбище в Переделкине.

«ЛГ»

Он был самородок земли Русской, и в нём переплелись корни нашего фольклора с влиянием классики ХIХ и ХХ веков. Жизнь была щедра к нему больше на удары, чем на ласку и признание. Но сам он был неистощимо щедр на любовь к людям и другим поэтам, и я был одним из многих молодых, обласканных им и обнадёженных им с самых моих первых шагов, за что низко кланяюсь ему и благодарю.

Евгений ЕВТУШЕНКО

24.10.2009 10:56:31 — Николай Ананьевич Соляник пишет:

Виктор Боков

В день похорон Бокова * * * Плачет Россия — прощается с Боковым. Плачут осины, и небо в слезах. Русь провожает верного Сокола. Нет и не будет другого в веках. Как же любил он ее, ясноокую, Матушку-Русь, что милее всего!.. Плачет Россия — прощается с Боковым, Тихую песню заводит его. 17.10.09

24.10.2009 10:20:00 — Николай Ананьевич Соляник пишет:

Виктор Боков

Хоть Евтушенко откликнулся на уход Бокова. Спасибо ему! А стихами Бокова он в свое время действительно восторгался, особенно циклом "Сибирское сидение".

На Млечном Пути изобретателей

Литература

На Млечном Пути изобретателей

ПАМЯТЬ

Вечер памяти Василия Аксёнова прошёл в Доме русского зарубежья им. А. Солженицына. Прошёл тихо и достойно, собравшиеся рассказывали о Василии Павловиче в первую очередь как о человеке, понимая, что книги писателя говорят сами за себя. Вспоминали и репрессированных родителей Аксёнова, и его детство — сына «врагов народа», второе — в шестнадцатилетнем возрасте — знакомство с матерью, Евгенией Гинзбург…

Вели вечер Сергей Кузнецов — главный редактор журнала «Большой Вашингтон» (в нём печатался Аксёнов в годы эмиграции, состоял в редакционном совете) — и писатель, сотрудник библиотеки № 5 им. Д. Фурманова Марина Соловьёва.

Композитор Александр Журбин спел песню «Тучи в голубом», написанную им на стихи Аксёнова для фильма «Московская сага». Марина Соловьёва зачитала эссе о своих встречах с писателем. Были показаны фрагменты документальных фильмов о нём.

Выступали друзья и знакомые Аксёнова, а также те, кто любит его книги: композитор, певец и художник из Калифорнии Зиновий Шершер-Туманов; заслуженный артист России, автор «Большого Вашингтона» Геннадий Норт; сотрудник «Дома Высоцкого на Таганке» Юрий Куликов; директор Дома русского зарубежья Виктор Москвин; бард, сотрудник дома Виктор Леонидов; прозаик Наталья Лайденен; президент Московского историко-просветительского общества «Русская Америка» Владимир Колычев; журналист Юрий Метёлкин.

Сергей Кузнецов заметил, что Аксёнов любил слова Велимира Хлебникова: «Пусть Млечный Путь расколется на Млечный Путь изобретателей и Млечный Путь приобретателей». И, конечно, место Василия Аксёнова на Млечном Пути изобретателей.

Надежда ГОРЛОВА

Наставнику космонавта

Литература

Наставнику космонавта

ПАМЯТЬ

В украинском городе Николаеве открыта мемориальная доска в честь русского советского писателя, просветителя и публициста Адриана Топорова (1891–1984).

А.М. Топоров был прежде всего Учителем, чей опыт работы до сих пор изучают российские педагоги и библиотекари. А космонавт Герман Титов, вернувшись из полёта, сказал, что всем в своей жизни он обязан родителям и их первому учителю Топорову.

На Алтае в течение 12 лет ежевечерне этот сельский педагог устраивал в школе массовые читки литературных произведений для полуграмотных или вовсе неграмотных коммунаров. Он умудрился разговорить при их обсуждении сибирских кержаков, в результате чего и появилась в 1930 году легендарная книга «Крестьяне о писателях», единственная в мире в своём роде. Среди её поклонников оказались М. Горький, К. Чуковский, А. Твардовский, Н. Рубакин, В. Сухомлинский, С. Залыгин, М. Исаковский и многие другие литераторы. Думается, и для нашего времени весьма актуальна та россыпь жемчужин русского языка, что встречается в ней буквально на каждой странице.

Честь открыть доску доверили родственникам писателя, в том числе его внуку Игорю Топорову, который всячески пропагандирует творчество знаменитого деда.

Соб. инф.

Форум

Литература

Форум

Сияние России

На Иркутской земле в шестнадцатый раз прошли Дни русской духовности и культуры «Сияние России». Название уже стало привычным, а в 90-е годы прошлого века звучало как вызов. Инициативу Валентина Распутина провести праздник поддержали епископ Иркутский и Читинский Вадим (ныне архиепископ Иркутский и Ангарский) и администрация области. За прошедшие годы на празднике побывали более ста деятелей культуры, в их числе: В. Белов, С. Говорухин, Н. Михалков, Ю. Поляков, Л. Бородин, С. Ямщиков, Т. Доронина, Т. Петрова, Н. Бурляев, Ю. Кузнецов, И. Шафаревич и многие другие. Следует отметить, что их выступления воспринимались одними как чаемое подтверждение своим раздумьям о судьбах Родины, другими — как раздражающие уколы.

Так было и на этот раз. Когда после показа фильма «Гибель империи. Византийский урок» его автор архимандрит Тихон (Шевкунов), отвечая на вопросы, сочувственно отозвался о советском периоде нашей истории, из зала послышались возмущённые выкрики. Но аудитория, собравшаяся в Иркутском академическом драматическом театре, поддержала наместника Московского Сретенского монастыря.

В течение недели «Сияние России» было центральным культурным событием на Иркутской земле. В этом году гостями фестиваля были писатели из разных уголков страны: от Санкт-Петербурга до Хабаровска, от Армавира до Красноярска.

Владимир ШЕМШУЧЕНКО

Славянский мост во Франции

В Страсбурге состоялась презентация Форума славянских культур в рамках председательства Республики Словения в Комитете министров Совета Европы. Презентацию открыли: президент форума Милена Домьян и почётный член правления, спецпредставитель президента РФ по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой. В Зале Моцарта состоялся литературный вечер «Славянский мост», где поэт и переводчик Сергей Гловюк представил 9 томов билингвальной серии славянской поэзии «Из века в век». Во Дворце музыки и конгрессов прошёл большой концерт Государственного академического оркестра народных инструментов им. И.А. Осипова с участием музыкантов и вокалистов из славянских государств. А затем открылся кинофестиваль, на котором Россия была представлена фильмом Павла Лунгина «Царь», который подтвердит самые мрачные догадки западных зрителей о русской истории.

Соб. инф.

Колобок, блины, сонеты

Литература

Колобок, блины, сонеты

ЛИТВСТРЕЧИ

Редакционная кухня портала «Особая буква» стала местом встречи ценителей сонетов. Хозяйка кухни, Елена Лукьянова, как и положено, встречала гостей аппетитными блюдами. Особым спросом в ожидании главных «блюд» пользовались блинчики. А затем появились Анатолий Лукьянов и Равиль Бухараев.

Анатолий Лукьянов, бывший председатель Верховного Совета СССР, категорически против того, чтобы его называли поэтом. Считает себя «собирателем поэзии». И действительно, уже более 60 лет с благословения выдающегося артиста и библиофила Н.П. Смирнова-Сокольского он собирает… голоса поэтов. В его фонотеке записи почти полутора сотен наших самых известных стихотворцев. И всем этим богатством он щедро делится со слушателями, выпуская аудиодиски. Но на вечере в «Букве» он всё же выступал как поэт, автор венка сонетов «Судьба поэта», «Год» и «Лики мира», часть из которых были написаны в заключении в Матросской Тишине.

Принявший эстафету известный поэт и журналист Равиль Бухараев читал венки сонетов на русском, английском, венгерском и татарском! С комментариями поэта Лидии Григорьевой. Слушатели по достоинству оценили мастерство авторов, реализовавших себя в столь сложном виде поэзии.

А после блинов был и «Колобок». Но это уже мультфильм режиссёра Валерия Пугашкина. И это блюдо приняли с интересом.

Соб. инф.

Литинформбюро

Литература

Литинформбюро

ЛИТПАМЯТЬ

Лермонтовские дни открылись в Северной столице. Главным событием стали IV Лермонтовские чтения.

Всероссийская научная конференция «М.Ю. Лермонтов в русской и зарубежной культуре XIX–XXI вв.», посвящённая 195-летию со дня рождения поэта, прошла Пензе.

В день рождения Сергея Есенина на родине замечательного русского поэта в селе Константинове на Оке состоялся ежегодный Всероссийский Есенинский праздник поэзии; его продолжила международная научная конференция «Проблемы научной биографии Есенина».

В Спас-Клепиках (Рязанская область) открыли памятник Сергею Есенину работы скульптора Анатолия Бичукова.

Мероприятия, посвящённые 100-летию матери Василия Шукшина, Марии Куксиной, прошли в Алтайском крае — в частности, в Государственном музее истории литературы, искусства и культуры Алтая состоялась встреча «За сына низкий Вам поклон…».

ЛИТПРЕМИИ

Премии правительства Республики Коми удостоены писатели Виктор Напалков, Владимир Тимин, Нина Обрезкова и Тамара Ломбина.

Литературная Гумилёвская премия, которая учреждается в Тверской области, станет общероссийской и будет присуждаться молодым поэтам.

Жюри литературной премии «Дебют» объявило десятый, юбилейный «длинный список».

Германская писательница Катрин Шмидт награждена одной из самых престижных немецких премий Deutscher Buchpreis за роман «Ты не умрёшь», признанный лучшим немецкоязычным романом года.

ЛИТВСТРЕЧИ

В СП России состоялась Международная литературная конференция «От фантастики советской к фантастике российской», посвящённая вопросам развития и проблемам одного из самых востребованных сегодня литературных жанров.

В Государственной универсальной научной библиотеке Красноярского края прошёл литературный вечер и открылась книжная выставка, посвящённая 50-летию творческой деятельности поэта и прозаика Николая Ерёмина.

ЛИТФАКТЫ

Английские учёные пришли к выводу, что автором анонимной пьесы «Царствование короля Эдуарда III» является Уильям Шекспир.

Рязань присоединилась к международному проекту «Большое чтение», который направлен на повышение интереса к книге, мировому и национальному литературному, историческому, научному наследию, а также к современной литературе.

Нижегородская государственная областная библиотека им. Ленина в рамках проведения в Нижнем Новгороде Дней культуры Израиля получит в дар более 100 книг известных израильских авторов.

Впервые в Интернете в свободном доступе выложены все дореволюционные российские военные энциклопедии — факсимильные копии книг находятся на сайте исторической библиотеки «Руниверс» ([13])

ЛИТУТРАТЫ

В Москве на 64-м году жизни скончался известный филолог Всеволод Иванович Сахаров.

Скончался волгоградский поэт и прозаик, фронтовик Валентин Васильевич Леднёв, на днях отметивший своё 85-летие.

ЛИТКОНКУРС

Российский Фонд культуры, Совет по детской книге России объявляют Международный конкурс имени Сергея Михалкова на лучшее художественное произведение для подростков, подробности — на сайте [14]

Место встречи

Литература

Место встречи

Центральный Дом литераторов

Большой зал

22 октября — вечер открытия 76-го сезона Клуба писателей ЦДЛ, съезд гостей к 18.30, начало в 19 часов.

Малый зал

23 октября — вечер памяти Юрия Влодова, начало в 17 часов;

25 октября — в «Клубе молодого писателя» обсуждение новой книги молодого прозаика, ведущая — Лариса Румарчук, начало в 18.30;

26 октября — 449-е заседание Клуба книголюбов имени Е.И. Осетрова: творческий вечер Андрея Туркова «Что было на веку» (Странички воспоминаний), ведущий — Борис Романов, начало в 18 часов;

27 октября — «Клуб Кольцо А» представляет: «О написанном за лето, О прочитанном за лето…», начало в 18.30;

28 октября — юбилейный вечер Елизаветы Баевой «Преображения», начало в 18.30.

Библиотека № 66

ул. Беговая, 13

23 октября — встреча читателей с Львом Аннинским, начало в 18 часов.

Музей экслибриса

ул. Пушечная, 7/5, стр. 2

Открылась выставка, посвящённая 200-летию со дня рождения Н.В. Гоголя, «Книжная графика. Экслибрис. Миниатюрная книга».

Переделкино, осень…

Литература

Переделкино, осень…

ПОЭТОГРАД

Владимир КОСТРОВ

ЛИРА

Мне так приснилось: я не вру,

На грани города и мира

Над Волгой в вековом бору

Лежит некрасовская лира.

Над ней шумит другая жизнь,

И мы поднять её пытались,

Иные даже ей клялись,

Но малодушно отказались.

Да, не гремит она, как встарь,

В эпоху нашу озорную,

Не украшает наш букварь,

Не возвещает «Речь родную».

Не очищают наших дней

Её высокие заветы.

Мы все, пожалуй, перед ней

Почти паркетные поэты.

Но жалит в сердце, как пчела,

И песням требует размаха.

Да гибким шеям тяжела

Она, как шапка Мономаха.

***

Видно, кровь у меня остывает…

Полыхают бульвары Москвы.

Верно, осень моя отступает,

За собою сжигая мосты.

Но душа ничего не боится,

Принимает порядок такой,

Может, в зимней морозной больнице

Ей обещаны мир и покой.

Ей не жалко болящего тела,

Жалко сущность утратить, семью.

Ей хотелось, чтоб маменька спела

Колыбельную песню свою.

***

Всё тяжелее стал я засыпать,

Всё чаще стал я ночью просыпаться,

Всё реже стал стихи свои писать,

И всё трудней мне в новый век вписаться.

Друзей осталось мало на земле,

Люблю смотреть, когда играют дети.

Стоит жара. Флаг новый на Кремле.

Кровит экран. Мне холодно на свете.

***

Завершается жизни пленительный круг,

Уходящее время уже не сберечь.

Мой последний амур улетает на юг.

Отгуляла друзей Запорожская Сечь.

Дует ветер эпох, до костей просквозив,

С перемен поседела моя голова.

Я не смел и подумать, что я эксклюзив.

Мне такими казались Е.Е. и А.А.

В чёрной бане крещён деревенским попом,

Как петух воспевал я родимый насест.

И молюсь об одном, чтоб родные потом

Надо мной православный поставили крест.

***

И опять потешается хам,

Если дух мы в истории ищем…

Я вхожу в переделкинский храм

Над известным смиренным кладбищем.

Доживаю свой век не спеша

И ударам судьбы не переча.

Как-то истово хочет душа

Зажигать поминальные свечи.

Государственных скреп и опор

И могильный покой не нарушит

Тот почти экстатический хор

Из простых привокзальных старушек.

Мимо храма спешат поезда

На просторы великой равнины.

Да ночами кричат иногда

В патриаршей вольере павлины.

***

Коньячок, лимон и сигарета…

Близорука и почти глуха,

В ЦДЛ сидит «мечта поэта» —

Бабушка любовного стиха.

Жизнь прошла, а пуще пролетела.

Замолчала общая молва.

Непослушное страдает тело,

А душа в глазах ещё жива.

А мои глаза почти нелепо

Заволок лирический туман:

Не её ль поэты в годы НЭПа

Окликали: Любка Фейгельман.

Покатилось яблочко раздора

По паркету чувства моего.

…А быть может, это Айседора

Ждёт в кафе поэта своего?

И уже не делая различий,

Вижу покорительниц сердец:

Виардо, Лауру, Беатриче,

Анну Петровну, наконец.

Снова вспоминаю ту и эту,

И в окне, в чердачном этаже,

Вижу обнажённую Лизетту,

Сладкую подругу Беранже.

Боже, как стремительны столетья,

Памятью их только позови.

И сверкает искорка бессмертья

В тонкой сигаретке визави.

***

Ликующей листвы крутая распродажа,

Медлительный исход

реки текущей всклень.

Здесь я всего лишь часть

знакомого пейзажа,

Случайный огонёк в одной из деревень,

Здесь так понятны мне

плакучесть и текучесть

И не страшит меня

зимы грядущей транс.

Какую бы и где ни предвещал мне участь

Болот и журавлей прощальный декаданс,

Я не один — со мной

И Пушкин, и Есенин.

Последняя слеза ещё не утекла,

Приди ко мне и ты,

мой нежный друг осенний,

И стань ещё одним источником тепла.

МЕДВЕДЬ

Словно зверь из эзоповских басен,

Как в берлоге, покуда я сплю,

Не будите меня: я опасен.

Я незваных гостей не люблю.

По большой нагулявшись дороге,

В мутных глазках два волчьих огня,

Ты возник у меня на пороге.

Заходи: ты запомнишь меня.

Не дразните меня на экранах

Тёмных банковских дел соловьи,

Я в чужих подсчитаю карманах

Трудовые доходы свои.

Накажите недобрым соседям,

Повторяйте опять и опять:

Не ходить к полусонным медведям,

Чтоб им пятки во сне прижигать.

***

Мы выходим под звёзды Вселенной

К стайке белых берёз у крыльца.

В них свистеть до седьмого колена

Соловей обучает скворца.

Ты была и осталась красивой —

Не тускнеет волос серебро.

С молодою томящею силой

Снова бес мне стучится в ребро.

Бродит по небу месяц бедовый,

Редкой тучки дымится смольё.

И на спинке скамейки садовой

Финкой вырежу сердце своё.

***

На бетонной площади московской

Отлитый, возможно, на века,

Бронзовый Владимир Маяковский

На буржуев смотрит свысока.

Да была строка его крылата,

Но иначе повернулась масть.

Есть свобода у пролетарьята —

Может гегемон упиться всласть.

И опять тревожно за Россию —

Новый класс пришёл к её рулю.

Но признаюсь вам, буржуазию

Я пока не очень-то люблю.

Горько было — и сейчас не сладко.

Вороватым вызрел новый класс,

Приобретший подлую повадку

Выставлять пороки напоказ.

Обещают думские пророки

Довести Россию до ума.

Стилями «Вампир» или «Морока»

В Подмосковье тешатся дома.

Негодуем, трудимся, бомжуем,

Празднуем дни великих вех,

Но покуда всё же на буржуев

Мы смотреть не будем снизу вверх.

Всё перемешалось: сушь и влажность,

Не сошлись закон и благодать.

Скользкая всеобщая продажность

Стала на земле преобладать.

Извели почти любовь и жалость.

Посадили юность на иглу.

То, что никому не продавалось,

Продаётся на любом углу.

Выборы, парламент и свобода,

Как у всех. Но горько оттого,

Что всё меньше на земле народа,

Милого народа моего.

***

Непродвинут я в общем строю,

Мне по жизни немногое нужно.

Я народную песню пою —

Потому что она простодушна.

Бурной страстью меня не трави,

Не буди во мне дикого чувства.

Друг, эротика меньше любви,

Потому что любовь безыскусна.

Простодушный уходит сонет —

Явлен нерв оголённой натуры,

Есть опасность, что нежный предмет

Станет частью простой физкультуры.

Мой гламурный, продвинутый брат,

Инвективы твои надоели.

Забери себе «Чёрный квадрат».

И оставь мне «Грачи прилетели».

***

Осеннею зарёй окрашенные кроны,

Да иней на траве, как чешуя змеи,

Мне чудится — идёт переливанье крови

Меж багрецом небес и чернотой земли.

Мне не о чем мечтать

и незачем сердиться.

Открыта даль для глаз, и звуки для ушей.

Играет ветерок мне на ночной сурдинке

Мелодию болот, дерев и камышей.

Нет городских забот,

трамвайных побрякушек

И свой урочный крест

устали плечи несть.

Услышу ль я опять весенний хор лягушек,

Увижу ли тебя весёлою, бог весть.

Во времени душа вольна перемещаться,

Себя воображу беспечным огольцом,

«Парламент» заменю

махоркою моршанской,

Тягучий «Иммунель» хрустящим огурцом.

Давай не горевать над яйцами «всмятку»,

В экране не ловить бездарный хит-парад.

Из Кирова, мой друг, легко уехать в Вятку,

Из Питера опять вернуться в Ленинград.

***

Памяти Надежды Поляковой

Неужто в жизни нет

ни замысла, ни смысла

И женщина — фрагмент Адамова ребра?

Куда ты унесла на дужке коромысла

«Два полные ведра живого серебра»?

Мне разобрать бы жизнь,

Как школьнику конструктор,

Назад поворотить, вернуться в те года,

Где так глядел на нас

тот питерский кондуктор

И в песне разрешал проститься навсегда.

Простились мы давно,

а встретимся мы скоро.

Я вроде есть ещё, а ты уже была.

Свиридовский распев простора и минора

К парящему Христу несут колокола.

Раз пели соловьи, пускай споёт и вьюга.

Где встретимся мы вновь —

ни снега, ни дождя.

Так сладко было нам

Глядеть в глаза друг друга,

Глаза не отводя.

***

Ты говоришь, что годам нет возврата.

Весна пришла — тоску свою развей!

Так сладко верить, что душа крылата,

Когда в саду бушует соловей.

Забудь скорей о долгом зимнем мраке,

Нам и сейчас прослушать не слабо

Дрозда в манишке и скворца во фраке,

И дроби дятла в розовом жабо.

Как будет хорошо на годы плюнуть

И гимн весенний выслушать в слезах.

У птиц не червячки, а ноты в клювах,

У них росы горошинки в глазах.

***

Завершаю жизненную драму,

Веря в Вифлеемскую звезду.

К ближне переделкинскому храму

Переулком из дому иду.

По дороге беспризорный щеник

Прихожан бесчувствием корит.

В этом храме старенький священник

Тихую молитву говорит.

Я молюсь на Бога-Человека.

Он мне указал на свет и тьму

И не дал за творческих полвека

Надоесть народу своему.

Никакой я вовсе не вития.

Плосок мир. Ломать его нельзя.

И в меня вонзает Византия

Чёрные сионские глаза.

Вновь в тысячелетиях не лишний.

В центре мира — мать сыра земля.

Рядышком смиренное кладбище,

Где лежат мои учителя.

Глубину земли нельзя измерить,

На свечах сердечки из огня.

Я пришёл надеяться и верить.

Родина моя, прости меня!

27.10.2009 16:32:02 — Алексей Фёдорович Буряк пишет:

На стихи Владимира Кострова

Понравилось мне стихотворение " Памяти надежды поляковой"… И слова в них: " Неужто в жизни нет ни замысла, ни смысла…" Замысел в жизни есть и всегда может быть, но вот смысл каков, если всё заканыивается могилой… Наверное многим известны слова на одноим известном кресте; "Сколько было надежд! А впереди могила…" И хочется написать совсем не для того, чтобы кто-то обратил внимание именно на меня вот это сочинённое: «Обращение»: Когда-то любившие души всех нас, — / Спаси, сбереги наш спаситель!/ Прости за грехи, помоги им сейчас,/ Стань душам их верный целитель./ Прости согрешенье друзей всех моих/ Ушедших так рано в могилу…/ И дай нам живущим, родным и чужим/ И мудрость, и разум и силу./ —- Извините, если последнее ВАМ не понраву… Стихи В. Кострова замечательны… Но, когда он был помоложе, на мой взгляд, судъективный, конечно, у него стихи были сильней! — Алексей Буряк. Днепропетровск, burur@mail.ru

22.10.2009 18:15:19 — Владимир Владимирович Нифонтов пишет:

Искренность…

По моему нескромному мнению, стихотворение "Памяти Н. Поляковой" отличается от остальных по уровню лирической искренности. + Спасибо!

22.10.2009 10:17:42 — Stanislav Alexandrovich Krechet пишет:

Здравствуйте!

Здравствуйте, Владимир Костров! Спасибо Вам! Спасибо и Литгазете за то, что обучает привычке читать прекрасные стихи как у Кострова.

Литературная кулинария, или Метафизика еды

Литература

Литературная кулинария, или Метафизика еды

КНИЖНИК

Кулинария. — М.: Министерство торговли СССР, Госторгиздат, 1955. — 1000 страниц, цена 75 рублей, вес — 3 кг 50 г.

Князь В.Ф. Одоевский. Лекции господина Пуфа о кухонном искусстве / Комментарии Ильи Лазерсона. — СПб.: Издательство Ивана Лимбаха. — 528 с.

Елена Костюкович. Еда: итальянское счастье / Предисловие Умберто Эко. — М.: ЭКСМО. — 815 с.

Михаил Генделев. Книга о вкусной и нездоровой пище, или Еда русских в Израиле : Учёные записки «Общества чистых тарелок». — М.: Изд-во «Время». — 452 с.

Ольга Назарова при участии Кирилла Кобрина. Путешествия на край тарелки. — М.: Новое литературное обозрение. — 148 с.

Йоханес Марио Зиммель. Не каждый же день вкушать икру . — М.: Мир книги. — 638 с.

Иностранная литература // Журнал № 10, 2008.

ОСНОВОПОЛОЖНИКИ

Литературная еда всегда существовала как особая часть литературного произведения. Гоголь любил роскошные описания еды в трактирах и на приёмах. Так и вспоминается его замечательный голодный взгляд на очередного восторженного едока, непревзойдённое до сих пор описание дорожного обеда Павла Ивановича Чичикова: «Покамест ему подавались разные обычные в трактирах блюда, как то: щи с слоёным пирожком, нарочно сберегаемым для проезжающих в течение нескольких неделей, мозги с горошком, сосиски с капустой, пулярка жареная, огурец солёный и вечный слоёный сладкий пирожок, всегда готовый к услугам…»

Сладострастный взгляд на еду бросил и Гавриил Романович Державин в своём знаменитом «Приглашении к обеду», писанном в 1795 году в граде Санкт-Петербурге. Этот взгляд и сегодня обещает райское блажество гурманам и обжорам:

Шекснинска стерлядь золотая,

Каймак и борщ уже стоят;

В графинах вина, пунш, блистая

То льдом, то искрами, манят;

С курильниц благовоньи льются,

Плоды среди корзин смеются,

Не смеют слуги и дохнуть,

Тебя стола вкруг ожидая;

Хозяйка статная, младая

Готова руку протянуть…

Однако надо отдать должное безжалостному ходу времени: тогда и стерлядь была другая и водилась в экологически чистых водоёмах, не мутировала на коммунально-нефтяных стоках.

Да, старик Державин был неравнодушен к роскошному столу с крахмальными скатертями. Уже третий век длится его гастрономическое роскошество, его метафизическое пиршество, которому не будет конца в пространстве русского языка.

Александр Сергеевич, понятно, Пушкин тоже не мог спокойно взирать на яства земные без того, чтобы не перевести их в живописный ряд, создавая вербальное воплощение простых приятных глазу (и желудку) вещей. Про пожарские котлеты я и не говорю. Но не могу не привести дорожное меню поэта. Оно широко известно, но радует при каждом новом к нему обращении: «…Закажи себе в Твери С пармезаном макарони И яичницу свари». А ведь эти «макарони» не идут ни в какое сравнение с теми макаронными изделиями, которые сегодня пакуются в прозрачные пакеты, это нечто иное, из другого мира. Впрочем, как и сваренная яичница. Сегодня яичницу жарят, и это тоже нечто принципиально иное… А в «Евгении Онегине» гастрономический гений Пушкина достигает высот чуть ли не астрономических:

Пред ним roast-beef окровавленный,

И трюфли, роскошь юных лет,

Французской кухни лучший цвет,

И Страсбурга пирог нетленный

Меж сыром лимбургским живым

И ананасом золотым…

СТАРИННЫЙ СОВЕТСКИЙ ГЛАМУР

Люди старшего поколения, которые, несмотря ни на что, уцелели в вихрях перестройки и первоначального строительства российского капитализма, могут вспомнить знаменитую книгу «Кулинария», которая была и осталась своеобразной сенсацией кулинарного дела и одновременно книгой успехов строительства коммунизма. Была она огромной типа Библии с иллюстрациями Доре, но, конечно, без Доре… Это была книга о вкусной и здоровой пище. Но одновременно библия советской официальной кухни. Куда там занудные пособия госпожи Молоховец — с указаниями, что надо прятать в подвал, а что можно отдать людям на кухню!.. Весила она три килограмма плюс пятьдесят граммов. Честное слово, сам взвешивал на безмене, когда собрался вспомнить незабвенное прошлое. Думается мне, что этот пятидесятиграммовый довесок — доля времени и пыли, которыми пропитались страницы… Вот воистину Большая Книга! В ярком глянцевом супере, практически советский гламур, который на полвека опередил нынешний. Ведь что такое гламур? Яркое, но не вполне доступное. То, что приятно листать, но жить по пролистанному невозможно. Этот том больше полувека хранится у нас в семье, подаренный маме на день рождения. Предполагаю, впрочем, что моя мама туда и не заглядывала. Такое впечатление, что в метафизическом мире нашей жизни ничего не меняется. А книга о вкусной и здоровой пище стала мифом ещё не забытого социализма. Её тексту предшествует цитата из академика И.А. Павлова на развороте перед титульным листом:

«…Нормальная и полезная еда есть еда с аппетитом, еда с испытываемым наслаждением».

Сегодня это наслаждение доставляют нам поваренные книги — еда, перешедшая в разряд интеллектуальных удовольствий.

ЧРЕВОУГОДНИК ГОСПОДИН ПУФ

«Литературная газета» давних лет тоже выходила не без приложений. В 1844–1845 годах большой популярностью пользовались лекции о кухонном искусстве «доктора энциклопедии и прочих наук господина Пуфа». Тогда мало кто знал, что Пуфом прикинулся заметный в высшем свете князь Владимир Фёдорович Одоевский, писатель, гурман, личность, интересная во всех отношениях. Конечно, князь Владимир Фёдорович сам не готовил, он был человек весьма обеспеченный, но то, что он был выдающийся чревоугодник (не путать с вульгарным «обжора»), — это факт. Только тончайший ценитель мог создать такое рецептурное великолепие, которое представлено в сочинениях господина Пуфа.

«…Вокруг нас не поэтические видения, изнурённые сухоедением, не выжатые и оттого звонкие фразы: вокруг нас — жирные пулярдки, душистая ветчина, улыбающиеся паштеты, благовоспитанная телятина, нежный барашек». Ко всему этому великолепию остаётся добавить, что автор предисловия к книге — Сергей Денисенко, а комментарии принадлежат перу президента Клуба шеф-поваров Санкт-Петербурга Ильи Лазерсона.

ШПИОНЫ ТОЖЕ ЛЮБЯТ ПОЕСТЬ

Йоханес Марио Зиммель мало известен русскому читателю. Он автор множества детективных романов, изданных на тридцати языках, тиражом свыше семидесяти миллионов экземпляров. Скончался уважаемый сочинитель не так давно в Швейцарии, в серьёзном возрасте — ему было далеко за восемьдесят. Его книги расходились в мире примерно по миллиону экземпляров за год. «Не каждый же день вкушать икру» — это тоже шпионский детектив, а не поваренная книга, но шпионский роман со значительной кулинарной составляющей. Изысканные рецепты, обеды с властителями мира сего, встречи как с Гиммлером, так и с британскими агентами и другими закулисными вершителями судеб мира. Встречи и поездки героя сопровождаются привязанной к сюжету рецептурой. Например, 21 сентября 1940 года он отведал «суп с печёночными клёцками по-швабски, фаршированную грудинку по-вестфальски плюс каштаны со взбитыми сливками по-баденски». Типично германские изыски. Рецепты, если кто заинтересуется, приводятся полностью. Но главное блюдо, которое сервирует Зиммель, — это его чудный юмор.

ВРЕДНО? ЗНАЧИТ, ПРЕКРАСНО!

Михаил Генделев со свойственным ему парадоксальным азартом сразу же заостряет тему кулинарной книги: вкусно всё то, что вредно! Жареное, острое, солёное, сладкое, терпкое, пиры и застолья, на которых предаются излишествам гурманы и поэты, что в принципе одно и то же.

Миша подаёт к столу не только черепаховый суп и «генделяки», но и в промежутках между основными блюдами прочие излишества. Например, «Драку»: «за столом она недопустима. Лучше организовывать её между винегретом с ликёрами и тортиком. Драка сервируется на 2, 4, 6 персон и т. п. Драка массовая, где количество участников не ограничено».

Михаил Генделев покинул этот мир весной 2009-го на пятьдесят девятом году жизни. Какая жалость, что он больше не отведает «горохового супа» по собственному рецепту и не обменяется парой «оплеух восторга» с участниками кулинарной драки на 4 или 6 персон…

ИТАЛЬЯНСКОЕ СЧАСТЬЕ

В чём состоит итальянское счастье и что это такое. По мнению переводчицы с итальянского Елены Костюкович, — это еда. И не какая-нибудь, а впитавшая в себя всё великолепие щедрой и горячей Италии. Эта книга не только о еде, но об истории страны, каждый рецепт даётся в рамках рассказа о провинции, взрастившей те или иные рецепты. Здесь кухня Венеции и Тосканы, Ломбардии и Пьемонта, ароматы и запахи Средиземноморья, Сицилии и Сардинии. Рецепты Костюкович надо не только готовить и уплетать за обе щеки, их необходимо рисовать, как, например, такое пышное описание: «Классическое пьемонтское Gran Bollito подаётся на стол с семью украшениями: это головка с мордой, язык, копытце, хвост, курица, фаршированная свиная нога и, наконец, ломти жареной свиной колбасы, причём этот последний компонент — единственная жареная часть Великого Варёного Пьемонтского Яства. Это ещё не всё! Полагается к этому великолепию подать семь гарниров, как то…» Здесь я насильственно обрываю гоголевский заход, иначе придётся цитировать значительную часть этой гастрономической поэмы, посвящённой грубой и непревзойдённой итальянской кухне. Автор предисловия к этому сочинению Умберто Эко замечает: «…когда иноземец, одухотворённый безграничной любовью к нашей Италии и в то же время умеющий видеть её со стороны, описывает Италию через еду, — после этого и сами итальянцы начинают припоминать то, что, возможно, некоторые подзабыли».

АНТИКУЛИНАРИЯ ФИЛИППО ТОММАЗО МАРИНЕТТИ

Но не все итальянцы согласны с тем, что еда — счастье Италии. В итальянском номере журнала «Иностранная литература» за прошлый год (в переводах и с комментариями Анны Ямпольской) приведены любопытнейшие материалы по истории итальянского футуризма. Так, знаменитый Маринетти, основоположник мирового футуризма, рождённого в 1909 году вместе с первым манифестом Маринетти, не уставал творить парадоксальные заявления. 28 декабря 1930 года в Турине он обнародовал ещё один документ: «Манифест футуристической кухни». В нём, помимо всего прочего, он предложил «упразднить макароны — абсурдную гастрономическую религию итальянцев…Потребление макарон способствует формированию иронично-сентиментального скепсиса, зачастую тормозящего их (итальянцев — С.М.) энтузиазм».

Также Маринетти предлагает ряд футуристических рецептов. Приведём только один из них: «Цыплёнок-фиат (формула аэрохудожника-футуриста Дюлгерова).

Взять крупного цыплёнка и приготовить в два приёма: сначала отварить, потом пожарить. В спине цыплёнка проделать углубление и заполнить его шариками из мягкой стали, символизирующими шарикоподшипники. К задней части цыплёнка пришить сырой гребешок, разрезанный на три части. Поставить приготовленного таким образом пластического цыплёнка в духовку минут на десять. Когда он пропитается запахом стали, подать на стол, предварительно украсив взбитыми сливками». Остаётся только пожелать приятного аппетита гурманам по версии Маринетти.

Не к этим ли советам тянется корнями меню «Ресторана «Отвращение» из романа Александра Грина «Дорога никуда»? (Впрочем, а вдруг наоборот: «Дорога никуда» завершена в 1929 году, в 1930-м вышла в свет в издательстве «Федерация». Маринетти выступил позже, только в самом конце года.) В этом меню, в частности, предлагается «Консоме «Дрянь», бульон «Ужас», морской окунь с туберкулёзом, котлеты из вчерашних остатков, «Тартинки с гвоздями» и т. д. и т. п. Возможно, что, мягко говоря, антиэстетичные рецепты Владимира Сорокина из лучшей, на наш взгляд, книги его повестей и рассказов «Пир» — чуть ли не один к одному — тоже находятся в прямом родстве с несъедобными блюдами А. Грина и фантазиями господина Маринетти.

Ну что же, в метафизических сферах возможна и такая кухня.

ПОСЛЕ ИМПЕРИИ

В последние годы начался взлёт именно этой темы: еда, которую нельзя съесть, то есть метафизическая еда, её существование в душевном пространстве. Конечно, после империи еда не перестала быть такой насущной необходимостью, как и раньше. Но её стало несравненно больше. Мир обжор — это мир большой жратвы. Потребовались певцы пищи, монстры обеденных фантазий, трубадуры кулинарных рецептов, которые никто не станет осуществлять на практике. Но живописность и экзотичность этих рецептов может порадовать воображение. Еда перестаёт быть той классической традиционной едой, которую не покладая рук добывает человечество на протяжении всей своей истории, а становится чем-то другим… Только вот чем?

Понятно, что за пределами этих наблюдений осталась не одна книга, посвящённая столь лакомой теме — «Путешествиям на край тарелки», как названо ещё одно исследование в этом жанре, странствиям в мире невероятной и несъедобной еды. В 30-е годы ХХ века появилась шокировавшая западноевропейское общество книга Луи Фердинанда Селина «Путешествие на край ночи». Книга эта отразила предощущение мировых катастроф. Книга о литературной кулинарии «Путешествия на край тарелки», конечно, отсылающая своим названием к знаменитому роману, не шокирует. Она выражает стремление к комфортной жизни в сегодняшней Западной Европе. Почувствуйте разницу!.. Есть и другие книги, достойные упоминания. Но так же, как нельзя съесть всё, что, может быть, и хотелось, так же нельзя и представить читателям всё многообразие сегодняшней литературной кулинарии. Желающие найдут и насытятся сами.

В завершение своих, надеюсь, аппетитных заметок так и хочется напоследок сказать незабываемое: «Не делайте из еды культа…» Делайте из неё литературу! Плохо то, что обычно бывает наоборот: никуда не годную литературу делают приличным средством пропитания. Но это уже другая тема.

Сергей МНАЦАКАНЯН

27.10.2009 16:53:27 — Алексей Фёдорович Буряк пишет:

Н астатью Сергея Мнацаканяна…

О еде написано автором много и замечательно… И как бы от не пытался призывать в своём заключительном обращение, что пора подумать и не только о еде, но и о литературе? и даже о ДУШЕ… Еда была и будет у большинства человечества главной, самой заглавной… И в основном только она… На это может сразу последывать тысячи возражений. Что вот есть и великое искуство и великии ПОЭТЫ b писатели… И они нужны! Да, отдельно взятому человеку. Но, если, вдруг, не будет у человека хлеба, то он будет думать в первую очередь о хлебе… Вот он и ответ… Кто против!? -- Алексей Буряк, Днепропетровск. burur@mail.ru

«Наша сверхзадача — модернизация гуманитарного знания»

Библиоман. Книжная дюжина

«Наша сверхзадача — модернизация гуманитарного знания»

ШЕСТЬ ВОПРОСОВ ИЗДАТЕЛЮ

Издательство «Новое литературное обозрение» существует с 1992 года и сейчас является одним из лидеров в сфере интеллектуальной литературы. Сегодня у нас в гостях главный редактор НЛО Ирина ПРОХОРОВА.

— Издательство появилось почти одновременно с журналом «Новое литературное обозрение» в 1992 году. Это была эпоха радикальных перемен, мощного институционального строительства. В российском гуманитарном сообществе остро не хватало новой периодики, которая бы объединила под своей обложкой лучшие традиции отечественной науки с современной мировой теоретической мыслью. В конце нынешнего года выйдет 100-й номер «Нового литературного обозрения». Сейчас это ведущий международный междисциплинарный журнал, целью которого являются исследование и разработка новых направлений в современной гуманитарной науке.

— Но в рамках журнала быстро стало тесно?

— В первый же год существования журнала я организовала под эгидой НЛО ежегодную научную конференцию «Банные чтения» (первоначально редакция располагалась в Банном переулке). Впоследствии, после создания в 1998 году второго журнала «Неприкосновенный запас» (НЗ), Банные чтения расщепились на две ежегодные конференции — Большие Банные чтения (конференция журнала НЛО) и Малые Банные чтения (под эгидой НЗ). С конца 1994 года мы начали издавать книги. НЛО задало такой темп и привлекло стольких авторов, что книгоиздательская деятельность стала необходимой. Сейчас мы выпускаем около 75–80 книг в год, примерно половину из них составляют издания по гуманитарным наукам, а вторую половину — современная проза и поэзия. В 2006 году появился третий гуманитарный журнал «Теория моды». Все наши книжные серии так или иначе располагаются в тематических орбитах трёх журналов.

— Какие из новых книг вы бы могли отметить особо?

— Недавно у нас вышла замечательная книга Дэвида Херлихи «История велосипеда». Ведь именно велосипед своим появлением изменил всю нашу цивилизацию. Это был первый безлошадный транспорт, который позволил совершать дальние прогулки людям небогатым — раньше для этого нужно было держать лошадей, что было доступно только состоятельному классу. Именно тогда возник культ спорта, здорового образа жизни. А сейчас велосипед переживает ренессанс, несмотря на ужасную экологию в больших городах. Так что он ещё, вполне вероятно, окажет серьёзное влияние на наш мир.

У нас бурно развивается новый художественный проект «Письма русского путешественника». Последняя книга в этой серии — «Миграции» Игоря Клеха, известного и очень талантливого автора. Познание себя и собственной страны, поиск новой социальной и личной идентичности в процессе реального или воображаемого путешествия — этот традиционный жанр травелога переживает сейчас второе рождение во всём мире и особенно в нашей стране.

— Как влияют перемены и общественные потрясения на состояние гуманитарных наук?

— Нашу сверхзадачу я понимаю так: это модернизация гуманитарного знания в целом. Мы стоим на пороге серьёзных цивилизационных сдвигов, и гуманитарные науки не могут с этим не считаться. В сущности, проблему учёного и — шире — интеллектуала в современном информационном пространстве поставил ещё Герман Гессе в «Игре в бисер». И до сих пор поставленные им вопросы остаются открытыми: роль учёного в обществе, социальная ответственность науки, внутринаучная этика, формы бытования гуманитарного знания. Сейчас во всём профессиональном мире остро дебатируется вопрос о сути трансформационных процессов в науке, даже о возможности существования гуманитаристики вне сложившейся университетской системы. Сплошь и рядом гуманитарные центры стихийно образуются в недрах дизайнерских лабораторий, музеев современного искусства, при промышленных концернах, в Интернете и т. д. Многие мои коллеги рассматривают эту тенденцию как катастрофу, гибель высокой науки, общую социальную деградацию, но я не разделяю подобный трагический взгляд на вещи. Изменения не обязательно должны быть деструктивными, возможно, при объективном взгляде на происходящие процессы мы сможем увидеть и новые точки роста, перспективы развития.

— С каким временем можно сравнить наше время?

— Любые сравнения, как мы знаем, хромают. Можно сравнить с чем угодно: с концом Средневековья, с началом эпохи романтизма, концом Римской империи, — в зависимости от позиции наблюдающего. Ясно одно: мы живём в переходный период — распад Союза, взрыв новых технологий, реструктурирование политической и экономической карты мира — когда рушится привычный уклад жизни, все традиционные стратегии выживания. Такие времена всегда воспринимаются негативно, поскольку для большинства людей адаптация к новым условиям — очень болезненный процесс. В такие периоды происходит разрыв между поколениями, что только усугубляет ситуацию дискомфорта. Наглядный пример: тактики пропаганды чтения среди молодёжи. Конечно, книга — гениальное изобретение человечества, но старые способы её пропаганды на молодых не действуют. Молодых людей часто поучают те, кто не знает, как подойти к компьютеру. И о каком авторитете в подобном случае можно говорить?

— История России в ХХ веке до сих пор остаётся весьма болезненной темой. Возможно ли рассматривать её объективно?

— Знаете, история страны не будет написана до тех пор, пока не будет найдена другая оптика исследования, другая этическая система координат. В прошлом году мы привезли в Красноярский край книгу известного историка Олега Будницкого «Золото Колчака», автор увлёкся описаниями экономических трудностей белой армии, и тут встали местные историки и закричали: вы знаете, какие зверства творил Колчак в наших деревнях? Гражданская война до сих пор не изжита… Написать подлинную историю этой страшной трагедии можно, как мне кажется, только при условии, если рассматривать её не с точки зрения полководцев и имперских амбиций обеих сторон, а с точки зрения простого гражданина, ужасных моральных последствий для жизни его семьи, о способах личного сопротивления всеобщему озверению, о стремлении людей к гуманизации социума.

— А как сохранить любовь к чтению в когда-то самой читающей стране?

— Что читали раньше, сколько — теперь уже никак не проверить. А сейчас проблема в том, что в регионах нет хороших книг. Хронически не развивается система распространения интеллектуальной продукции и информирования читателей о ней. Чтобы помочь культурным издателям, нужно решить прежде всего эту проблему. Быть может, установить какие-то преференции книжным магазинам, торгующим интеллектуальной литературой. Нам кажется, что стало меньше читателей, а ведь на самом деле книг стало больше. Если раньше выход книги был событием, книги объединяли многих людей, то теперь чтение стало индивидуальным актом. Ушло в прошлое такое явление, когда вся страна читала одно произведение. Играет свою роль и ложная мифология, что, дескать, культурный человек должен читать только великих классиков. Мы ведь знаем из собственного опыта, что один и тот же человек может читать и то, и другое, что не отменяет ни его культурности, ни наличия хорошего вкуса.

22.10.2009 02:38:14 — николай завалишин пишет:

Возражаю!

Не могу согласиться с крайне пессимистическими выводами М. М. Митяева о деградации книжной культуры и читателя в нашей стране. Тем более, это несправведливо по отношению к главному редактору НЛО И. Прохоровой, которая уже давно заслужила признание многих любителей книги за многолетнюю и плодотворную деятельность на ниве, нтак сказать, просвещения и образования. Прекрасные и умные книги уже много лет издаются в Издательстве НЛО, которым руковолит И. Прохорова. От души желаю ей и ее сотрудникам бодрости и новых успехов!

22.10.2009 01:00:55 — Михаил Михайлович Митяев пишет:

"Если раньше выход книги был событием, книги объединяли многих людей, то теперь чтение стало индивидуальным актом. Ушло в прошлое такое явление, когда вся страна читала одно произведение. Играет свою роль и ложная мифология, что, дескать, культурный человек должен читать только великих классиков. Мы ведь знаем из собственного опыта, что один и тот же человек может читать и то, и другое, что не отменяет ни его культурности, ни наличия хорошего вкуса." Грустно слышать подобные сентенции из уст редактора журналала с названием "Новое литературное обозрение". Возьмите, госпожа Прохорова, издание под названием "Ежегодник книги" и Вы будете иметь представление том, что выход в свет книги отнюдь не являлся «событием», а вот выход в свет настоящего литературного произведения был и, хочу надеяться, всегда останется СОБЫТИЕМ. Если бы культурный человек читал только классику, то откуда бы мы знали о, скажем, Фазиле Искандере, Андрее Вознесенском, Белле Ахмадуллине, Юнне Мориц, Валентине Распутине и т. д., и т. д…. Ежели Вы не в состоянии понять, что уровень литературы пал недопустимо низко, что происходит всеобщая «донцовизация» населения, то мы с Вами говорим на разных языках. Вы, кстати, не обращали внимания на то, что литературная критика сейчас вещь абсолютно невостребованная. Как Вы думаете, отчего это зависит? Я лично считаю, что это следствие, в первую очередь того, что не о чем писать (событий нет), а потом и от того, что современный (даже если он из "проклятого советского прошлого") критик суть не критик, а политолог. Защищает интересы либералов, коммунистов (реже, т. к. не очень прибыльно), а интересы литературы где-то в стороне. Когда Вы в последний раз читали (да, да, Вы, редактор НЛО!!!) о языке литературного произведения, о его художественных особенностях? Вы ошибаетесь, можно проверить и ЧТО раньше читали и СКОЛЬКО… Дело в том, что за какие-то двадцать лет перестали появляться произведения одинаково затрагивающие всех… Может дело в том, то "ВСЕ ПРОГРЕССЫ РЕАКЦИОННЫ, ЕСЛИ РУШИТСЯ ЧЕЛОВЕК…"

Миллионы героев

Библиоман. Книжная дюжина

Миллионы героев

Великая Отечественная без грифа секретности. Книга потерь: Новейшее справочное издание / Г.Ф. Кривошеев, В.М. Андроников, П.Д. Буриков, В.В. Гуркин. — М.: Вече, 2009. — 384 с.

В современной исторической науке существует ряд устойчивых мифов, связанных с Великой Отечественной войной. Один из них повествует о том, что якобы советское военное руководство не жалело жизней своих солдат и добилось победы только за счёт неисчислимых потерь. Спор об этом ведётся давно. В 1946 году Сталин объявил, что общие потери (гражданские и военные) составили 7 миллионов человек. После этого данная цифра постоянно возрастала. Во времена Хрущёва она достигла 20 миллионов, а в годы перестройки — 27 миллионов. Всего за годы войны Красная Армия потеряла разгромленными и уничтоженными 297 дивизий и 85 бригад (55 % из них в 1941 году) в 52 основных оборонительных и наступательных сражениях, а также в 73 самостоятельных фронтовых операциях. Авторская группа этого издания на основе ранее закрытых для печати архивных документов уточняет число погибших — 26,6 млн. человек. Из них 8 млн. 668 тыс. 400 военнослужащих списочного состава.

Но все эти цифры следует воспринимать на фоне потерь фашистской Германии и её союзников. Так, немцы потеряли около 7 миллионов своих солдат. То есть с учётом внезапного нападения Германии на Советский Союз и множества наших пленных, замученных в концлагерях (их число несравнимо с количеством немцев, умерших в нашем плену), военные потери двух сторон вполне сопоставимы. Это развеивает миф, что мы выиграли войну лишь благодаря тому, что завалили немцев нашими трупами. Да, Русская земля была тогда завалена трупами, но это были трупы мирных жителей, безжалостно истребляемых фашистами.

Эта книга уникальна. Впервые подробно разложены общие потери людей и военной техники по периодам, кампаниям войны, по фронтам и флотам, отдельным армиям и военным флотилиям.

Тирания страстей

Библиоман. Книжная дюжина

Тирания страстей

Алексей Осипов. Из времени в вечность : посмертная жизнь души. — М.: Издательский совет Русской православной церкви, 2009. — 224 с.

Значительную часть этой книги занимают весьма важные в наше время разъяснения, как отличить благочестие от церковных суеверий, которые превращают христианскую молитву во что-то вроде шаманского камлания. И у многих людей возникает стойкое недоумение, дескать, прочитал, а не подействовало, как же так? «Процесс угасания веры в Бога и возрастания различных суеверий… всё более усиливается, — сетует автор. — Его очень активно подпитывают всевозможные «молитвословы», специальные книги, брошюры, в которых… предлагается богатая рецептура: какому святому, перед какой иконой, когда и как молиться от какой болезни, от какой печали… Правильность же заключается, в частности, в том, что человек обращается с верой в силу Божию, а не в силу этой иконы, этой молитвы… икона является только тем видимым, которое помогает нашему уму и сердцу обратиться к милости Невидимого». Хотя название книги обещает разговор о христианском отношении к смерти, но жизни в ней уделено ничуть не меньше внимания. Затрагиваются многие спорные и болезненные для современных христиан вопросы: можно ли молиться за неправославных, некрещёных? Не опасно ли молиться за чародеев или усопших грешников, а то и вовсе самоубийц? Имеет ли значение место, в котором возносится молитва? Можно молиться, отвечает автор, подкрепляя свои слова цитатами из сочинений Святых Отцов, можно и должно, но совершенно не обязательно ехать ради этого в некий знаменитый монастырь.

Представитель державы

Библиоман. Книжная дюжина

Представитель державы

А.Х. Везиров. Моя дипслужба . — М.: ФГУП «Издательство «Художественная литература», 2009. — 192 с.: 20 л. ил.

Записки Чрезвычайного и Полномочного Посла Абдул-Рахмана Халиловича Везирова о его работе в Индии, Непале и Пакистане. Сугубо дипломатические заботы в его воспоминаниях перемежаются замечательными житейскими зарисовками и курьёзными случаями. При путешествии в Гималаи к Эвересту довелось жить в самом высокогорном отеле в мире — очень интересно, вот только спать приходилось в кислородных масках, настолько разрежен был воздух. А будучи в Пакистане, нашему послу пришлось весьма жёстко разговаривать со своим американским собратом. «Хинтон начал встречу с грубого выпада в адрес нашей страны в связи с Афганистаном. Я резко прервал его и, подойдя к плакату, на котором огромный русский медведь подмял беззащитных афганцев, сказал, что если сейчас же не уберут этот плакат и попытаются меня поучать, то я покину посла, к которому пришёл с официальным визитом». Плакат унесли. Послы помирились.

От Востока до Запада

Библиоман. Книжная дюжина

От Востока до Запада

Салман Рушди. Флорентийская чародейка . — СПб.: Амфора, 2009. — 384 с.

Роман, в названии которого слово «флорентийская» обозначает не только одно из мест действия — Флоренцию времён её расцвета в XVI веке, — но и заставляет вспомнить одно из искусств, коим этот город славился, знаменитую флорентийскую мозаику. Потому что сама книга построена именно по мозаичному принципу, фрагменты прошлого и настоящего, картины Востока и Европы подогнаны настолько тесно, что возникает целостное изображение. В нём соседствуют знаменитый индийский император Акбар из династии Великих Моголов и не менее известный отец философии интриги Никколо Макиавелли, флорентийские куртизанки и обольстительные баядерки, философы и воины. Можно сказать, что это история всего человечества и одновременно история каждого, история мира и история личности. Такой подход позволяет автору вполне правдоподобно создавать в повествовании полный тайн мир, где самое невероятное может оказаться правдой.

Порождение одиночества

Библиоман. Книжная дюжина

Порождение одиночества

Арнхильд Лаувенг. Завтра я всегда бывала львом . — Самара.: ИД «Бахрах-М», 2009. — 288 с.

Начав знакомиться с этой книгой, читатель будет озадачен первыми же словами авторского вступления: «Я пишу… по той причине, что в прошлом я была больна шизофренией». Далее со стопроцентной вероятностью последует удивлённый вопрос: неужели возможно такое явление, как «бывший шизофреник»? «Моё заболевание началось лет в 14–15… В целом я провела в лечебницах шесть или семь лет. В последний раз я была госпитализирована в двадцатишестилетнем возрасте… Мне говорили, что я больна, что эта болезнь — врождённая, что она останется при мне на всю жизнь… Такая история мне не понравилась. Однако это была единственная история, которую мне предложили». Может быть, врачи, с которыми в юности столкнулась Арнхильд, поленились или не имели достаточной квалификации, чтобы отличить шизофрению от тяжёлого невроза, а потому выбрали самое простое решение? Впечатлительная «тихая, воспитанная, старательная» книжная девочка, которую за что-то невзлюбили одноклассники, почти всё время проводила одна, и вот постепенно она замечает, что внешнее одиночество «начинает проникать мне в душу… стало частью меня самой». Страхи и вымышленные персонажи — были ли они проявлением врождённой и безнадёжной болезни? Скорее, уж их можно назвать порождением равнодушия окружающих… Книгу можно рекомендовать как специалистам, — Арнхильд, справившись с недугом, выучилась на психолога и анализирует свою биографию как профессионал, — так и всем родителям подростков как напоминание о важности внимания к детям и друг другу.

Призвание и судьба

Библиоман. Книжная дюжина

Призвание и судьба

Сердце, которое не сокращалось : древо памяти Александра Ткаченко / Редактор-составитель Гагик Карапетян. — М.: АСТ; Зебра-Е, 2009. — 384 с.: ил.

Перед нами значительная книга. Она посвящена памяти замечательного человека, известного поэта, сильного прозаика, видного российского правозащитника Александра Петровича Ткаченко (1945–2007). Генеральный директор и вице-президент русского ПЕН-клуба, Александр Ткаченко был связан дружескими или деловыми отношениями практически со всеми авторами этого сборника. Его неожиданный уход из жизни стал потрясением для большинства его друзей, коллег, соратников и земляков.

В книге «Сердце, которое не сокращалось» Александра Ткаченко, Сашу, а для кого-то и просто Петровича, вспоминают десятки известных писателей, поэтов, правозащитников, политических лидеров. В их числе Григорий Явлинский, Андрей Яхонтов, Аркадий Арканов, Зоя Богуславская, Андрей Вознесенский, Михаил Веллер, Борис Мессерер, Сергей Мнацаканян, Евгений Степанов, Людмила Ходынская, Ефраим Баух, Андрей Битов, Екатерина Турчанинова, Валерий Казаков, Вячеслав Пьецух, Аркадий Ваксберг, Лев Тимофеев, Бахытжан Канапьянов, Юрий Пурим, Алексей Симонов, Виктор Шварц и многие другие узнаваемые в жизни и литературе люди. Со времени написания иные авторы этой книги тоже ушли из жизни вслед за героем своих воспоминаний.

Датская принцесса, русская императрица

Библиоман. Книжная дюжина

Датская принцесса, русская императрица

Юлия Кудрина. Мария Фёдоровна . — М.: Молодая гвардия, 2009. — 516 с.; 16 л. фото. — (Жизнь замечательных людей).

28 сентября 2006 г. в соборе Святых Петра и Павла Петропавловской крепости был захоронен гроб с останками императрицы Марии Фёдоровны — рядом с могилой её мужа Александра III. После этого Патриарх Московский и всея Руси Алексий II и митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир бросили на гроб землю, специально переданную для церемонии датской королевой Маргретой II. Так обрела последнее земное убежище одна из самых достойных российских императриц. Для этой датской принцессы Россия стала не второй, а первой Родиной — здесь она нашла семейное счастье, друзей и близких. После того, как ей пришлось покинуть в 1919 г. Россию, она жила у венценосных родственников, но это была уже не жизнь, а существование. Мария Фёдоровна так и не смогла поверить в смерть своих сыновей и внуков. Она отрицательно относилась к попыткам некоторых родственников возложить на себя императорскую корону. Особенно её положение в Дании осложнилось после того, как правительство этой страны начало переговоры с большевиками. Царственный родственник, король Кристиан X, относился к Марии Фёдоровне довольно прохладно, несправедливо упрекая её в расточительности, — вдовствующая императрица всегда была готова помочь людям, попавшим в беду…

«Прошло озаренье по тысячам лиц…»

Библиоман. Книжная дюжина

«Прошло озаренье по тысячам лиц…»

Евгений Евтушенко. Моя футболиада . — Полтава: АСМИ, 2009. — 144 с.

Футбол любят многие, а в момент, когда наши играют очень важный матч, — и все поголовно. И поэты не исключение из этого правила. Евгений Евтушенко писал эту книгу много лет, некоторые из вошедших в неё стихотворений давно и хорошо известны широкой публике. Например, строки, посвящённые Всеволоду Боброву:

Защита,

мокрая от пота,

вцеплялась

в майки и трусы,

но уходил он

от любого,

Шаляпин русского

футбола…

Есть в книге и прозаические фрагменты, полные воспоминаний и размышлений. Но главное — всё-таки стихи. Именно футболу, по мнению Евгения Александровича, мы обязаны тем, что спустя 10 лет после Победы случилось чудо и «всё-таки призрак войны околел». Повествующее об этом стихотворение так и называется — «СССР—ФРГ 1955 год». Трагическое стихотворение и светлое об инвалидах, «войною разрезанных пополам», собравшихся на тот матч с самодельными транспарантиками «Бей фрицев», но

…вдруг самый

смелый

из инвалидов,

вздохнул,

восхищение

горькое выдав:

«Я, братцы,

скажу вам по праву

танкиста —

ведь здорово

немцы играют

и чисто…»

…И смылись

все мстительные

мыслёнки

(все с вами мы чище

от чистой игры),

…Кто треплется

там, что надеждам всем крышка?

Я тот же,

всё помнящий

русский

мальчишка,

и я как свидетель

всем вам говорю,

что брезжило

братство всех наций

в зачатке —

когда молодой ещё

Яшин перчатки

отдал, как просто

вратарь — вратарю.

История на лезвии

Библиоман. Книжная дюжина

История на лезвии

Александр Кулинский. Европейское холодное оружие . — 2-е издание, испр. и доп. — СПб.: Издательство «Атлант», 2009. — 496 с.: ил.

Издание замечательно многочисленными фотографиями уникальных экспонатов и научно выверенным — при этом очень увлекательным — текстом, рассказывающим об истории и особенности всех видов клинкового оружия. А как давно началось изучение истории оружия? Недавно — сто с небольшим лет назад, в 1895 г. было основано соответствующее международное общество, через два года появился «Журнал исторического оружиеведения». История оружия неразрывно связана с историей государств и эволюцией армий. Так, чрезвычайно пёстрая палитра образцов холодного оружия Германии объяснялась тем, что многочисленные короли и курфюрсты стремились к тому, чтобы униформа и холодное оружие подчёркивали их суверенные права. Во французской армии после возвращения Бурбонов появилось множество новых образцов холодного оружия, которые должны были искоренить память о Наполеоне и революции. На территории Российской империи до открытия Златоустовской оружейной фабрики и появления неповторимой Златоустовской школы холодного оружия мастерами, работавшими в Олонце и Сестрорецке, изготавливались отдельные выдающиеся произведения оружейного искусства.

Во второй половине XVII века в европейских государствах стали появляться регулярные наёмные войска, что не могло не вызвать изменений в структуре, тактике и вооружений армий. Ускорился процесс унификации огнестрельного и холодного оружия. Монополия на производство унифицированного, т. е. уставного оружия, постепенно перешла в руки государства. Следствием этого стало упрощение эфесов холодного оружия и отказ от украшений. Широко известные мастера постепенно уступали место анонимным производителям.

Жестокий возраст

Библиоман. Книжная дюжина

Жестокий возраст

Тамара Крюкова. Единожды солгавший : Повесть и рассказы. — М.: Аквилегия-М; 2009. — 351 с.

Рассказы для подростков и о подростках, современные, но затрагивающие тему вечных ценностей: любви, дружбы, честности. Некоторые из них уже известны читателям, другие публикуются впервые. И почти все истории оставляют горький привкус. Трудный возраст героев дополнен жестоким временем, так что получается местами не просто грустно — страшно. Девочка из обеспеченной семьи быстро понимает, что первый красавчик школы решил поухаживать за ней только из-за денег, и наоборот, та, что поверила в искренние чувства мальчика-мажора, окажется жестоко обманута. Хватает и вечных спутников человечества — ревности, зависти. Так что книжку трудно назвать сентиментальной, она реалистичная и жёсткая. Возможно, это заставит кого-то задуматься…

Провокатор

Библиоман. Книжная дюжина

Провокатор

Якоб Аржуни. Домашние задания : Роман / Пер. с нем. Е. Михелевич. — М.: Текст, 2009. — 157 с.

Бывают такие люди — благопристойные и всегда произносящие правильные слова, однако вокруг них почему-то всегда возникают скандалы, у близких не проходит состояние вялотекущего шока, а посторонние люди, случайно столкнувшись с подобными персонажами, благодарят судьбу, если удалось отделаться просто испорченным настроением. Причём объяснить внятно, почему так происходит, — возможно далеко не всегда. Именно такого человека Якоб Аржуни сделал героем своей книги. Вот он, преподаватель литературы, предлагает ученикам провести диспут о влиянии Третьего рейха на современных немцев — и спор чуть не переходит в рукопашную. Дочь учителя вскрыла себе вены, жена лежит в клинике после нервного срыва, сын попадает в автокатастрофу… Почему так происходит? Долго и старательно докапывается писатель до тёмных глубин души своего персонажа, пока читатель не осознаёт: лощёный и респектабельный учитель на самом деле жесток и лжив, а умные слова лишь позволяют ему искусно маскировать страсть манипулировать людьми, а все их несчастья использовать для собственной выгоды.

Кошку не переиграешь

Библиоман. Книжная дюжина

Кошку не переиграешь

Михаил Веллер. Легенды Арбата . — М.: АСТ, 2010. — 320 с.

Очень весёлая и одновременно не менее злая книга. В общем, Михаил Веллер в своём амплуа, причём непонятно, кто из читателей больше порадуется — либералы или консерваторы. Первым по сердцу придутся едкие рассказы о временах советских, например, байка о том, как Владимир Познер монгольский производственный фильм в подобие «Горбатой горы» превратил, вторые будут счастливы от столь же саркастических сказок, посвящённых разгулу демократии. Уж сколько в тех сказках правды, а в каких долях смешались народная выдумка и авторская фантазия, это второй трудный вопрос, но написано оч-чень лихо. Грандиозные VIP-рыбалки с бочками живой рыбы, вываливаемой в воду за ближайшим поворотом реки (чтобы важные гости не видели), пойманным крючком-тройником за пятую точку аквалангистом (он рыбу на крючки насаживал, якобы она сама клюёт) и проворным охранником, разбивающим зарубежному визитёру третьи очки подряд (дабы не разглядел, что рыбка по реке плывёт такая, какой в этих краях никогда не водилось, и вдобавок значительная часть — брюхом кверху). Полный караул середины 90-х — «а вы что думаете? «утописты» от слова «утопили»…». Зло. Весело. И непонятно — как мы всё это пережили-то и даже умом не очень тронулись? Потому что смеялись, может быть… Рассказы об искусстве тоже не чужды политических мотивов, хотя тут уже, скорее, высокие материи начинаются, вплоть до философии. А как ещё, если не философски, отнестись к истории о кошке, сорвавшей лирический спектакль о чистом чувстве молодых тружеников?

Мочёный, маринованный, засушенный

Искусство

Мочёный, маринованный, засушенный

ПРЕМЬЕРА

«Вишнёвый сад» М. Захарова / А. Чехова

Это не более чем наше предположение — ибо душа художника, да к тому же прославленного, не то что потёмки, а сущая египетская тьма — но похоже, в процессе постановки своего последнего спектакля Марк Захаров основательным образом почитал Чехова. Не саму многоуважаемую пьесу, разумеется: её чего читать? Она вот уж сто лет как буквально в печёнках сидит у всякого режиссёра, от зубов отскакивает у каждого театрального деятеля — да что там деятеля? — у любого просвещённого театрала. В школе в конце концов все так или иначе учились.

…Вишнёвый сад мой! Епиходов биллиардный кий сломал!.. Дуплетом жёлтого в середину… Звук, понимашь, лопнувшей струны.

Все эти и ещё двадцать два других бессмертных выражения и образа, поистрепавшихся от бесконечного сценического употребления, как калоши Пети Трофимова, вытершихся, подобно ливрее Фирса, до полной потери изначального смысла, стали способны в результате вызывать чувства сильные и резкие. Как, к примеру, у худрука Ленкома, объявившего им довольно безжалостную войну. Смело хватившего по навязшим цитатам топором — впрочем, нет — скорее, выкорчёвывающего их с корнем; в проглядывающем желании дойти до некоей погребённой под вековой театральной традицией сути, решительно вымарывающего реплики, сцены, линии, а оставшееся перелопахивая уверенной рукой. Так что в суховатом (но сучковатом) остатке мы имеем дело с оригинальным авторским сценарием «по мотивам комедии», как о том сказано в программке с последующим разъяснением и обоснованием г-ном постановщиком творческой позиции: «Для своих спектаклей я уже в прошлом столетии писал режиссёрские сценарии, как делал это в кино, допуская фантасмагорические отступления».

Упаси нас бог усомниться в священном праве Мастера, в новом тысячелетии к тому ж, на собственное видение классического текста и основательную его перелицовку. Да, Вы, Марк Анатольевич, учитывая ваши громадные заслуги и богатый опыт, могли бы хоть рок-оперу на мотив «Вишнёвого сада» поставить, хоть драмбалет на его сюжет, хоть модерн-данс — зачем же уж тут полуизвиняться («находясь в здравом уме и твёрдой памяти, … я не использовал для нашего сценического варианта полный текст великой комедии»). Сегодня ведь времена такие настали на театре, что переосмысливают и переписывают сплошь и рядом все кому не лень всё что не лень. И более того: в противном случае ты сильно рискуешь быть припечатанным как рутинёр и в высшей степени моветон. Вот взять хотя бы для примера вашего, Марк Анатольевич, коллегу и недавнего несостоявшегося режиссёра Ленкома Андрiя Жолдака (который, помнится, пугал перед началом прошлого сезона представителей СМИ тем, что «как Чингисхан… просто ордой» ворвётся в театральную Москву, а затем планирует «взорвать» её прямо на вверенной вам сцене). Так він такі кулі відливає, такие фантасмагорические отступления-узоры шьёт по канве широко известных сюжетов, что просто мамочки мои! И ничего — вот уж скоро как четверть века всё ходит в новаторах-экспериментаторах-реаниматорах. А если говорить серьёзно, то в наше непростое для искусства время цель хоть как-то расшевелить, задеть, достучаться до этой аморфной, вялой, давно привыкшей ничему не удивляться и ни на что особо не затрачиваться публики — которая в вашем, Марк Анатольевич, зале с некоторых пор составляет, увы, заметное число — благородная цель сия, наверное, оправдывает любые художественные средства. Другое дело, что «на выходе» конкретной сценической продукции её очень хотелось бы видеть наделённой как минимум двумя свойствами: а) чётким внутренним обоснованием того, почему именно так, а не иначе и б) энергией убедительности. Кстати, если уж достойным образом завершить тему сущим Мамаем ворвавшегося в настоящую статью режиссёра Жолдака, то нужно заметить — со вторым пунктом в отличие от первого в его творениях, как правило, всё в порядке.

В вашем же «Вишнёвом саде», Марк Анатольевич… Но, впрочем, довольно этого панибратства, невесть откуда взявшегося. Хотя, нет, понятно откуда. Подсознательно — запомним это важное для наших рассуждений слово, оно нам ниже ещё пригодится — переход «на личности» возник прежде всего в ответ на уже цитировавшееся слишком личное обращение сценариста и постановщика в программке спектакля («В своей режиссёрской жизни я научился много врать» — как вам такой, к примеру, откровенный пассаж, не слишком к тому же вписывающийся в логику самого авторского предуведомления). Да плюс к тому заявляет Марк Захаров, что ему — «гордому и большому художнику … всё равно, … что напишет критика, которую он не читает».

А коли так, у рецензента вполне естественным образом снимаются все внутренние самоцензурные ограничители — установленные было в силу пиетета перед весомостью всей суммы прежних достижений, в знак уважения к одним из лучших памятных страниц театральной биографии (своей! своей в первую голову.) И руки развязываются, и зудят — я сейчас не только о себе, но и об авторах нескольких справедливо жёстких, чтобы не сказать больше, рецензий — и можно прямо, со всей ответственностью сказать: в ленкомовском «Вишнёвом саде» нет не то чтобы энергии убедительности, энергии доказательности, энергии хоть мало-мальского творческого воспарения — о самом этом понятии «энергия» здесь вообще говорить не приходится. Кажется, впервые за 35 лет, на протяжении которых театр зачастую победительно выезжал именно за счёт сумасшедшего напора и драйва… Ныне же всё происходящее на легендарной сцене уместнее всего будет уподобить метафорически начисто сдувшемуся воздушному шарику. Вот только что вроде бы он весело летал, прыгал, рвался в небо, радуя глаз и душу и вдруг — хлоп! — являет собой зрелище самое мизерабельное. Полностью теряя всякий смысл.

Однако спектакль, всецело заслуживающий прилагательного «неудавшийся», бессмысленным всё же не назовёшь. И возвращаясь к главным желательным свойствам всякого сценического переосмысления классического материала, нужно отметить, что первое из них, а именно внутреннее обоснование особенностей подхода, здесь наличествует. А для того, чтобы определить, в чём оно заключается, нам придётся вернуться ещё на несколько абзацев назад, в самое начало. Трудно отделаться от ощущения, что режиссёр в процессе создания своего «сценария» внимательно проштудировал весь круг чеховских источников, связанных с написанием пьесы и её первым воплощением в Московском Художественном театре.

И словно бы нарочитая, убеждённо вопреки сложившемуся тексту, очевидным ощущениям от него жанровая автохарактеристика: «Вышла у меня не драма, а комедия, местами даже фарс», и ещё более известная уничижительная инвектива в адрес ни много ни мало того, кто открыл городу и миру Чехова-драматурга: «Одно могу сказать: сгубил мне пьесу Станиславский. Ну да бог с ним» — они и посейчас продолжают премного удивлять, поддразнивать, смущать каждого, кто подступает к таинству «Вишнёвого сада», пытается решить для себя его загадки, не важно на подмостках ли или за письменным столом. В русле сложившейся у нас традиции прочтения текста на эти отчаянно противоречащие некоему историко-сценическому канону предпочитают как-то не обращать особого внимания. В крайнем случае списывают их на желчно-болезненное состояние автора — мало ли, дескать, чего там мог сказать умирающий от чахотки человек.

А вот Захаров, очень на то похоже, решил руководствоваться именно этими парадоксальными проявлениями «последней воли» в стремлении пробиться к «истинному», очищенному от всех «позднейших напластований» авторскому замыслу. Чехов, значит, у нас негодовал на художественников, что «тянут мучительно», восклицал, что «Акт, который должен продолжаться 12 минут maximum, … идёт 40 минут» — так поддадим же жару, пустим всю историю в галоп, дабы уложиться в два часа с антрактом. И мерихлюндии всей этой, якобы «чеховской», никакой не нужно: сказано «комедия» — быть по сему! И «местами» на сцене Ленкома разворачивается такой в полном смысле данного термина «фарс», что мало никому не покажется: с ужимками и прыжками, с выстрелами и падениями, с фокусами Шарлотты Ивановны, которые могли бы сделать честь расположенному относительно недалеко от Малой Дмитровки Цирку Никулина.

Катастрофа вышла посильнее, чем продажа вишнёвого сада. Там хоть какая-то, пусть призрачная надежда в финале оставалась — если «по Чехову». Здесь решительно никакой. Причём изначально.

Да и о чём вообще весь сыр-бор, если никакого сада, в привычном понимании этого слова, в спектакле и вовсе нет. Вместо него с явным вызовом торчащие в глубине сцены какие-то палки: то ли заросли обглоданного камыша, то ли строительная арматура в образе остатков былой роскоши. Чего уж, по совести говоря, из-за этого так переживать и страдать? Вот никто особо и не страдает. Ежели во всей губернии и есть что-нибудь интересное, даже замечательное, то только вот такой вот вишнёвый сад, если в «Энциклопедическом словаре» упоминается про этот сад — то чего, положа руку на сердце, стоят такие энциклопедисты и чего ждать от этих губернских обитателей?..

Герои комедии в спектакле Захарова — существа по преимуществу одноклеточные, в лучшем случае наделённые одной, правда, пламенной страстью, как, скажем, Любовь Андреевна Раневская, предстающая в исполнении Александры Захаровой женщиной, без сомнения, эффектной, в действительно роскошных «парижских» туалетах, но одержимая, бедная, тяжёлой формой нимфомании, как то верно диагностировал кто-то из нечитаемых постановщиком коллег. Этим и интересна, и вместе исчерпана. А брат её Гаев, похоже, с самого начала вполне удовлетворён, даже с видимым удовольствием предвкушает предложенное ему место в банке, а потому все свои длинные, сотрясающие воздух монологи произносит, по всей вероятности, с единственной целью — хоть чем-то занять теперешнее пустое и бессмысленное время в приближении заветного часа вступления в должность. У персонажа Александра Збруева по большому счёту всё в порядке, за исключением одного досадного «пунктика» в виде небольшого недержания речи. Куда хуже дела обстоят у Пети Трофимова — Дмитрий Гизбрехт очень старательно изображает его персоной с целым букетом нервно-психических отклонений: какой уж тут смешной урод? — просто несчастный уродец, надо смотреть правде в глаза… Ну тут хотя бы есть, что называется, что поиграть. Кому-то из артистов (и персонажей) повезло не в пример меньше. Бегает, например, всю дорогу по сцене какой-то странный чудаковатый тип с гитарой — ты далеко не сразу отождествляешь его с практически лишённым реплик Епиходовым.

Вся эта пёстрая, суетливая компания абсолютных недотёп, невесть зачем забежавшая на короткое время в условное имение, чего-то как-то тут пошебуршившаяся, покричавшая и, присевши на дорожку, убежавшая прочь, оставив по себе сумбурные воспоминания, не согретые ровно никакой эмоцией, — она предстаёт перед нами словно бы сквозь призму зрения Фирса. Того чеховского Фирса, лакея, старика, 87 лет, обитающего с его мерцающим, угасающим сознанием наполовину в мире каких-то начисто забытых, полумифических идей и представлений, наполовину же — в совсем ином саду.

Ленкомовский Фирс — особа совсем принципиально иного рода. Мало того, что в исполнении Леонида Броневого он почти обречён на центральное место в спектакле, так режиссёр ещё и всячески подчёркивает его особое здесь положение. Фирс, сыгранный актёром на том классе, который уже не нуждается в каких-то специальных усилиях для завоевания зрительного зала, ни даже в описаниях, это резонёр, домовой, Бэрримор, или, может быть, такой умудрённый жизнью Труффальдино, или порядком остепенившийся Скапен — в любом случае это персонаж из какой-то совсем другой оперы. Неторопливо, с преизрядным чувством собственного достоинства прохаживается он среди, а точнее, сквозь всех прочих — единственный нормальный и здравый человек посреди диковатой толпы, в большей или меньшей степени безумцев. Изрекает сентенции (в данном случае текста относительно первоисточника, наоборот, добавлено), которые, хочешь не хочешь, звучат безапелляционным приговором окружающему миру.

О том, что положение вещей, когда всё враздробь неминуемо ведёт к катастрофе, про то, что воля есть несчастье, и даже в этой не единожды повторяемой мантре, как прежде вишню сушили, мочили, мариновали, слышится отходная веку, в котором сушатся и маринуются исключительно нескладные человеческие судьбы, а насчёт «замочить» — так мы с некоторых пор чётко знаем, в каких предлагаемых обстоятельствах и по отношению к кому этот глагол употребляется.

…Но «Вишнёвый сад», к сожалению, не монопьеса. На такой случай в наследии Антона Павловича «Лебединая песня». Хотя нет, в ней ведь двое персонажей — актёр и суфлёр.

Марк Захаров, несомненно, ставит чеховскую комедию о себе и о своём театре. Возможно, подсознательно. Но, скорее всего, осмысленно. Ведь все мы из прежней жизни прекрасно усвоили, что со своим прошлым надо расставаться смеясь. Вот только иногда выходит этот смех на поверку совсем невесёлым. И на чаемый родимый смех сквозь слёзы он в то же время нисколько не тянет. А выглядит как пароксизм, как производное от какой-то осклабившейся гримасы. Которую хочется поскорее забыть, стереть из памяти…

И почти невозможно удержаться от того, чтобы закончить тем хрестоматийным предложением, той ремаркой, той музыкальной кодой, что отсутствует в спектакле Ленкома. А была бы она там весьма и весьма уместна. Это, как вы, по всей видимости, уже успели догадаться:

Звук лопнувшей струны.

Александр А. ВИСЛОВ

23.10.2009 23:19:31 — Мария Николаевна Садикова пишет:

Лопнувшая струна

Блестящая статья и высочайшего уровня анализ. Огромное спасибо автору за честный и умный взгляд на сегодняшние события театральной жизни.

23.10.2009 10:05:32 — Валентин Иванович Колесов пишет:

Почему так?

Любопытный факт: я обожаю "Формулу любви", смотрю бесконечное число раз. И совершенно не воспринимаю всё остальное у Захарова. Может быть, какой-нибудь психолог объяснит два парадокса: мой и Захарова. К моему добавляю, что ненавижу его антисоветизм. А вот как может один и тот же человек создать один шедевр, а все остальное — скука. Репортаж о постановке "Вишневого сада" подтверждает: неладно что-то в нем.

Гамлет — Тиран с Земли обетованной

Искусство

Гамлет — Тиран с Земли обетованной

ГАСТРОЛИ

Государственный театр наций открыл сезон новым и многообещающим проектом «Шекспир@Shakespeare[17]». Обещают представлять в России самые последние достижения по части освоения наследия Великого Барда, выпускать собственные постановки его произведений, проводить мастер-классы и много ещё чего другое… Если сумеют — честь им и хвала. Нет — за попытку спасибо! Шекспировского фестиваля явно не хватает России, для которой Шекспир после Чехова драматург № 1.

Во всяком случае, начали фестиваль лихо. Привезли в Москву очень известный в мире спектакль «Гамлет» Израильского камерного театра из Тель-Авива, почти неизвестного в России. Театр этот был создан группой энтузиастов в 1944 году (ещё до основания Государства Израиль) как альтернатива «московскому» театру «Габима», зародившемуся в недрах студий Московского Художественного театра и говорившему со сцены с сильным русским акцентом в буквальном и переносном смысле.

Теперь мы услышали, как «Гамлета» играют на иврите. Оказалось, Шекспир звучит на нём красиво и жёстко, в полном соответствии с первоисточником, а также с транскрипцией режиссёра, увидевшего Гамлета и других шекспировских персонажей нашими современниками, живущими на пороховой бочке, готовой взорваться в любой момент. Недаром за этим спектаклем, много и успешно участвовавшим в различных фестивалях, уже успел закрепиться бренд «Гамлет XXI века». Постановщик спектакля — художественный руководитель Камерного театра Омри Ницан поместил зрителей в самую гущу драматических событий, усадив их в центре сценической площадки, вокруг и посреди которой разыгрывается действие. Так что каждый сидящий в зале в вертящемся вокруг своей оси кресле (их специально привезли из Тель-Авива) имеет возможность увидеть, как бьётся жилка на виске у взволнованного артиста. А эмоций в спектакле много. Гораздо больше, чем размышлений и сомнений, к которым мы привыкли в интерпретациях шекспировской пьесы. По-видимому, у страны, живущей в состоянии постоянной боевой готовности, особый менталитет. Здесь привыкли принимать быстрые решения и отвечать ударом на удар. Это касается всех персонажей спектакля, включая Гамлета, для которого нет вопроса: мстить за смерть отца или нет. Только мстить или убить себя, что он и пытается сделать, намереваясь вскрыть вены во время монолога «Быть или не быть?». Но обстановка военного времени не даёт ему право даже на эту слабость. И он выбирает месть. Так же определённо и жёстко решены и другие сюжетные перипетии. Каждый из персонажей идёт кратчайшим намеченным путём, что в соответствии с пьесой Шекспира и приводит их к гибели.

Надо сказать, что артисты отлично справляются с возложенной на них миссией. Они точны и динамичны, жёстки и конкретны в обрисовке характеров. В центре же этого слаженного ансамбля — Итай Тиран — исполнитель роли Гамлета, без которого невозможно представить спектакль, «замешанный» на его необычной актёрской индивидуальности, его сердечном ритме, его музыкальности, подвижности, эмоциональности и многих других достоинствах, которыми обладает исполнитель. Притом что его Гамлет абсолютно современный парень — в нём словно бы резонирует знание о своих театральных предшественниках. Он решителен, экспансивен, честен, благороден. И хотя всегда идёт напрямик, но стоит ему на минуту задуматься — мы понимаем, он отнюдь не так прямолинеен, как его окружение. Он — потаённый философ и музыкант, за гримасой презрения и маской сдержанности прячущий нежную и ранимую душу человека, вынужденного убивать. И в этом — самая трагическая коллизия израильского спектакля.

Как разобрался с проблемами главной пьесы мирового репертуара один из самых знаменитых представителей авангардной режиссуры Оскарас Коршуновас, москвичи смогут познакомиться в ноябре, когда Театр наций совместно с фестивалем NET представит литовскую версию трагедии о принце Датском. Затем в конце того же месяца проект «Шекспир@Shakespeare[17]» предложит столичному зрителю «Короля Лира» Владимира Золотаря в постановке Нижегородского ТЮЗа, а в декабре выпустит собственный шекспировский спектакль «Ромео и Джульетта», над которым работает один из интересных молодых российских режиссёров Владимир Панков.

Светлана НИКОЛАЕВА

Против течения

Искусство

Против течения

СЦЕНА БЕЗ ГРАНИЦ

С Александром БАРСЕГЯНОМ, художественным руководителем и директором Харьковского академического русского драматического театра им. А.С. Пушкина, «ЛГ» встретилась на фестивале «Встречи в Одессе». Шесть лет назад этот теперь уже достаточно представительный форум начинался как научно-практическая конференция «Русский театр на Украине», поэтому в кулуарах здесь по традиции не только обсуждают привезённые на фестиваль спектакли, но и пытаются спрогнозировать, куда движется современный русский театр, волею судеб оказавшийся вне пределов России.

— Фестиваль в Одессе стал возможен во многом благодаря Центру поддержки русского театра за рубежом, созданному при СТД России. Театрам, ведущим разговор со своим зрителем на русском языке, сегодня приходится очень нелегко. И вряд ли один фестиваль, каким бы авторитетным он ни был, может существенно изменить ситуацию.

— Позвольте мне с вами не согласиться. Мир вокруг нас меняется так быстро, что мы привыкли такие изменения считать нормой. Если что-то происходит долго и мучительно, мы почему-то считаем, что вообще ничего не происходит. А это не так. Просто мы разучились ценить постепенные изменения. А они-то как раз и являются самыми результативными. То, что возникает слишком быстро, зачастую так же быстро разрушается. Деятельность центра — тот случай, когда вода камень точит. У нас есть возможность встречаться, спорить, строить планы. Мы знаем, что мы не одиноки в своих трудностях. В орбиту центра постепенно втягивается всё больше театров из разных уголков нашего общего в прошлом дома, значит, ситуация всё-таки меняется, пусть и не так быстро, как нам бы этого хотелось.

— Александр Сергеевич, насколько уверенно может себя сегодня чувствовать русский театр, работающий за пределами России?

— Ровно настолько, насколько этот театр чувствует в себе решимость оставаться верным своему предназначению — быть очагом русской культуры на территории страны, которая некогда была советской республикой, а ныне является независимым государством. Чем конструктивнее взаимоотношения между этой страной и Россией, тем легче театру вписываться и во внутренний театральный контекст (он равноправен с национальными театрами и не чувствует себя своего рода персоной нон грата, от которой власти и рады бы избавиться, да возможности такой у них нет), и в процессы, которые определяют сегодня развитие мирового театра. В противном случае — чем сильнее культурная дискриминация русскоязычного населения этой страны, тем большая ответственность ложится на театр. Он нередко оказывается единственным общественным местом, где человек, считающий русский родным языком, может его услышать в первозданном, а не суррогатном виде. Ну а если отвлечься от высокой политики, которая при любых обстоятельствах прямо или косвенно влияет на судьбу искусства в любой стране мира, то положение театра на 90 % зависит от его собственной активности.

— То есть от энергичности руководства?

— Не только руководства. Худрук или директор могут быть сколь угодно энергичны, могут лелеять самые смелые и далеко идущие планы, но если труппу устраивает существующее положение вещей, им вряд ли удастся что-то изменить. Актёрам тоже должен быть интересен творческий поиск. Тогда даже при самых неблагоприятных внешних условиях театр сможет сохранить жизнеспособность. Времена, как говорится, не выбирают. Надо учиться жить полноценной творческой жизнью в тех условиях, в которых мы оказались. Театр не может плыть по течению. Вернее, может, конечно, но тогда он рано или поздно перестаёт быть живым организмом и идёт ко дну.

— Спасение утопающих — дело рук…

— …не только самих утопающих, но чтобы тебе протянули руку помощи, ты должен доказать, что у театра есть своё лицо, своя творческая позиция, что он важен и нужен своему зрителю. Собственно, всё это справедливо и для театра, работающего в России, но для нас, оказавшихся в так называемом ближнем зарубежье, проблема творческой самодостаточности стоит ещё острее. Нам выстраивать репертуар во многом гораздо сложнее, чем нашим российским коллегам.

— Разве ставка на классику не беспроигрышна, когда речь идёт о сохранении традиций русской культуры?

— В том-то и дело, что классика в репертуаре всех проблем решить не может, даже если это спектакли очень хорошего уровня. Конечно, без классической пьесы афишу уважающего себя театра представить невозможно. И дело тут не только в поддержании традиций, но и в том, что у молодёжи нет зачастую иной возможности приобщиться к вершинам русской и мировой культуры. О том, как преподают русскую литературу в наших школах, мы сейчас говорить не будем, об отсутствии потребности в серьёзном чтении у тех, кому сегодня от 12 до 30, — тоже. Так что театр принимает этот удар на себя. Но если нива классики практически необозрима — всю жизнь можно ставить и не переставить, то найти хорошую современную отечественную пьесу сегодня крайне сложно: какой опус ни открой, напорешься либо на откровенную халтуру, написанную по образцу столь популярных сегодня бульварных западных комедий, либо на такую «правду жизни», что захочется поскорее его захлопнуть и руки вымыть. Современная пьеса, в героях которой зритель может узнать самого себя, а не маргинала, с которым рискуешь встретиться в неурочный час в тёмном переулке, сегодня театру нужна как никогда. И только тогда, когда таких пьес в репертуаре театра будет столько же, сколько классики, мы сможем с облегчением вздохнуть — наконец-то театр свернул с дороги, ведущей в никуда. Потому что у него появилось будущее.

Беседу вела Виктория ПЕШКОВА

Этим материалом «ЛГ» начинает серию публикаций о русских театрах за рубежом.

24.10.2009 19:21:05 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:

Пожелание ведущим рубрику

Зачин "серии публикаций" порадовал. Наш Харьковский театр русской драмы действительно работает на весьма достойном уровне. В этом, естественно, огромная заслуга Александра Сергеевича Барсегяна. Только, если уж исследовать проблему всерьёз, надо давать и обзор спектаклей театра, которому посвящается материал. С одних лишь слов руководителей о реальном положении дел судить нельзя.

Острова между небом и землёй

ТелевЕдение

Острова между небом и землёй

ТЕЛЕДИСКУССИЯ

Разговор о времени и о ТВ мы продолжаем с заместителем генерального директора ВГТРК, генеральным продюсером телеканала «Россия» Сергеем ШУМАКОВЫМ.

ДРАЙВ НЕИЗВЕСТНОГО

— Сергей Леонидович, вы выпускник ВГИКа, по образованию киновед, как исследователь кино вдруг стал его делателем?

— Я пришёл на телевидение в сложное время, в конце 80-х, когда разразился кризис и в кинематографе, и в нашей культуре. Под кризисом я в данном случае имею в виду не что-то идеологическое, а вполне конкретные экономические мотивы: производство кино стало резко сужаться, появились частные компании… По большому счёту исследовать было нечего, но время было яркое и интересное, и я решил, что надо закончить с кабинетной работой и попробовать себя в чём-то, что отвечает вызовам жизни. На тот момент это было телевидение, и я начал всё с нуля.

— Однажды Сергей Муратов, один из создателей советского ТВ, придумавший такие программы, как КВН, сказал, что они шли на телевидение, чтобы делать людей лучше. Романтическая, с одной стороны, фраза, но она была сутью деятельности многих — таковы были идеалы.

— В конце 80-х ТВ было точкой приложения колоссальных политических, экономических и культурных усилий, местом, где явно создавалось что-то новое, вырисовывался новый образ жизни, её новый внутренний код. До этого я интересовался теориями визуальных и вербальных выразительных средств в кино, и захотелось всё это пощупать собственными руками. У меня не было ни одного ярко выраженного романтического лозунга — я очень давно занимаюсь массмедиа и не верю в так называемые высокие идеалы, с которыми люди будто бы сейчас приходят что-то делать в нашей профессии. Предвижу вопрос: почему? Я много раз наблюдал, какими катастрофами заканчиваются попытки превратить хорошие слова и чувства в профессию. Благими намерениями вымощена дорога в ад. Поэтому я избегаю людей, которые романтически настроены в области СМИ, это чрезвычайно опасно и, как правило, по-фарисейски лживо. Как только я вижу, что кто-то в нашей профессии пришёл сделать мир лучше, людей — духовнее и т. д., я знаю, что он пришёл украсть! У меня в этом смысле жуткий инстинкт. Вот наоборот — да, когда человек приходит и говорит: «Я хочу сделать интересную программу или фильм, который предлагает неожиданного героя, неожиданный сюжет», — я начинаю вступать с ним в диалог.

— То есть цель — продукт, который в результате вполне прагматических устремлений или из соображений творческого самовыражения получается интересным?

— Цель — драйв, ощущение жизни, ощущение того, что ты каждый раз делаешь шаг в неизвестное.

ОЩУЩЕНИЕ ПРАВОТЫ

— Насколько я знаю, «Остров» (один из самых известных ваших проектов) не вызывал энтузиазма в Минкульте, но вы настояли именно на этом сценарии, именно на этом режиссёре, который до того ничего подобного не снимал. Что вами двигало?

— Был замечательный внутренний толчок вроде того, который испытывает беременная женщина.

— Говорят, творчество — это единственная возможность мужчины родить.

— Меня поразил сценарий: я ничего подобного не читал и не представлял, что из этого можно сделать кино, и, главное, я не представлял, как его можно сделать. Но ощущение того, что ты уже не один, а нас уже двое: есть что-то ещё, очень сильное, дразнящее. И это ощущение того, что может случиться чудо, — самое сильное. Потом, когда фильм вышел, я с изумлением читал, что это чуть ли не фундаменталистское кино сделано будто бы по заказу патриархии… Конечно, мы просили благословения, потому что дело-то божеское. Конечно, Паша Лунгин работал со священниками, монахами на Севере, которые рассказывали ему, как устроена их жизнь, — но это всё! Никакого мессианства в нашей работе не было. Впрочем, знаете, я помню фразу Паши Лунгина, который на одной из наших встреч сказал то, что меня сразило: «Серёжа, это невыносимо — они всё продают и всё время жрут».

— Это по поводу его жизни во Франции?

— Нет, вообще. Это было сказано ни о ком, но обо всех, и так искренне и сильно!

— А в успех фильма вы верили?

— Нет, не верил, но было ощущение какой-то правоты. В моей профессии важнее чувствовать и угадывать, нежели формулировать.

ПРОДОЛЖЕНИЕ «ПОДСТРОЧНИКА»

— Раз уж мы заговорили о Лунгине, вспомним сериал «Подстрочник», который просто взорвал интеллигентное сообщество: одни восхищались, другие не принимали. Да, были вопросы по поводу политических взглядов героини фильма Лилианны Лунгиной, но какая это потрясающая идея! Человек рассказывает о времени, о себе, о жизни, о стране. Почему эта идея не развивается?

— Во-первых, я вам очень благодарен за вопрос, а главное, за ваши оговорки, которые важнее текста. Вы сказали: не так важны политические взгляды и прочее. Я точно так же, как и вы, был поражён, когда ко мне попал в руки этот фильм. Олег Дорман работал над этой картиной 10 лет. Он шаг за шагом разматывал клубок судьбы этой потрясающей женщины… И я вдруг спустя 15–17 лет после тех катастрофических событий, которые происходили в нашей стране — перестройки, смены режимов и прочее, — увидел абсолютно незамутнённый, высокохудожественный, невероятно трагичный и в то же время чрезвычайно весёлый и личностный образ своей Родины. Меня поразило, что я не был чужим наблюдателем того, что произошло с человеком и с моей страной. Там есть и какие-то вещи, которые не могли не зацепить некоторых радикально мыслящих интеллигентов. В фильме всё-таки очень узкий круг, который жил в пределах не просто Садового кольца, а Арбата, и, казалось, люди этого круга вообще не представляют, что происходит за его пределами… Но именно через этот круг советской интеллигенции прошло столько силовых линий, так всё потрясающе открылось, что я понял: художественный текст большей силы и не придумаешь. Ещё раз говорю, что я благодарен судьбе — опять был толчок. Очень рад, что мои коллеги, друзья и руководители как-то замечательно услышали меня — на них это тоже произвело сильнейшее впечатление…

— Какая-то мистика в этом фильме. Нянька Матрёна внешне поразительно похожа на «главного артиста» Павла Лунгина Петра Мамонова, а внутренне — на его замечательный образ юродивого и святого в «Острове».

— Там есть ещё одна удивительная тема: больные вопросы, на которые очень неохотно отвечают, как правило, из соображений политкорректности. Удивительное сочетание того, что можно было бы назвать русско-еврейской культурой. Ведь таких нянек в таких семьях в Москве было огромное количество. И это создавало поразительный микст языка и нравов… Вы правы, последняя серия с нянькой в этом смысле одна из самых сильных…

— И всё же о, так сказать, продолжении «Подстрочника». Я пять часов в эфире «Русской службы новостей» беседовал с Валентином Фалиным, блестящим интеллектуалом и великолепным рассказчиком, который был не только свидетелем, но и участником важнейших событий второй половины ХХ века…

— Сама идея личностного взгляда на свою жизнь, на судьбу страны, конечно, хороша. Сейчас в работе, на мой взгляд, блистательная история директора Пушкинского музея Ирины Антоновой. Удивительно, но она почти в деталях совпадает с биографией Лунгиной. И в то же время это совершенно другая жизнь, другой взгляд на историю нашей страны. Мы ведём переговоры и с Валентином Михайловичем Фалиным. Это феноменальная фигура — одна из самых загадочных и самых достойных — это человек, который так много знает и так достойно живёт все эти окаянные годы… Мы надеемся, что нам удастся его разговорить и тоже сделать какую-то яркую совместную работу.

ВИЗАНТИЙСКИЕ УРОКИ

— Я очень рад это слышать, надеюсь, тема расширится и захватит не только медийные фигуры. Помните, как у Пушкина: «Стариков когда-нибудь (Жаль, теперь нам не досужно) Надо будет помянуть — Помянуть и этих нужно…» Теперь о «Византийском уроке», тоже (как и многие фильмы вашей замечательной документальной сетки) вызвавшем бурю споров. Вас готовы были разорвать на части, причём и левые, и правые. Может быть, и задача была такой — вызвать огонь на себя? Теперь, когда страсти улеглись, как вы ощущаете значимость этого проекта?

— Спасибо, что вы вспомнили эту картину, потому что, как мне кажется, она была очень знаковой не только в истории нашего телевидения, но и в истории общественной мысли. Что я имею в виду? Во-первых, сейчас — чудовищный дефицит слов, понятий, смыслов. Очень трудно описать ими то, что с нами происходит. Фильм «Гибель Империи» предложил свой «иноязык». В значительной степени именно это взорвало общественное мнение — язык оказался очень удачным и острым. Я не знаю, кто ещё на сегодняшний день решился бы в терминах Византии описывать нынешнюю ситуацию, а по отношению к истории используется современная лексика («олигархи», «кризис», «стабилизационный фонд», «преемник»).

Во-вторых, был нарушен жёстко евроцентрический взгляд на историю, при котором все главные события произошли в районе Апеннинского полуострова, а потом весь мир правильно развивался, продуцируя некие юридические, экономические и социальные открытия, сделанные в Европе. Для нашей страны, которая находится в очень сложном геополитическом положении, важно видеть всё более широко. И этот фильм задал такой вектор. И ещё: это было сделано талантливо и профессионально. Вот два аспекта, которые и создали эту воронку интереса.

— В фильме была скрытая критика потребительского общества. Как будто ставился вопрос: стоит ли нам так уж, задрав штаны, бежать за западными странами, которые к тому же сейчас находятся в кризисе?

— Я по образованию и профессии не идеолог и не публицист, поэтому в этом смысле у меня взгляд обывателя, человека, который живёт в России, любит Россию, испытывает, в общем, не очень радостные чувства по поводу того, что в ней иногда происходит. Но я не плюну в сторону Запада потому, что европейская культура создала великие образцы социальной и художественной жизни. В значительной степени мы, русские, являемся цивилизованной нацией именно потому, что мы наследовали через Византию эту традицию напрямую. Вы правильно задали вопрос о модели потребительского общества, да, мы неизбежно наследуем всё хорошее и всё плохое, что приходит к нам с Запада. Но я хотел бы обратить внимание на ту сложнейшую композицию, которая сегодня выстраивается в мире, ведь очень серьёзные сигналы идут и с Востока. Модель сингапурского, китайского общества и та стремительность, с которой развиваются технологии и социальные программы на Востоке, ставят нас в очень сложное положение. Суть его заключается в том, что нам нужно выбирать не между Востоком и Западом, а между верхом и низом. Между небесами и землёй. Называя вещи своими именами, потребление — это идеология низа, земли. Да, на потребление работают все экономики мира, но это не может быть доминирующим фактором. Восток и Запад демонстрируют нам и потрясающие образцы вертикальной культуры, небесной, горней идеологии, которые мы должны чётко отслеживать. И думаю, что будущее мира и наше будущее всё-таки там.

БЕЗ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ТУФТЫ

— Вопрос, связанный с «Бумажным солдатом» и многими не вашими проектами, которые условно назовём депрессивными…

— «Бумажный солдат» депрессивный? Ничего подобного, это невероятно светлая, пронзительная и очень для меня счастливая картина — здесь тоже был толчок. Объясню: можно предположить, что вы помните день своего рождения, но практически невозможно допустить, что вы отчётливо и ясно себя представляете за месяц, даже за день до рождения. Этот пример показывает, каким образом мы воспринимаем себя в истории. Все мы прекрасно помним, даже тот, кто не участвовал в этом потрясающем событии, — 12 апреля 1961 года…

— Алексей Герман-младший заглянул в ту эпоху сегодняшними очень унылыми глазами.

— Ничего подобного! Он представил себе: а что было 11 апреля? Что чувствовали люди, которые ещё не знали, что в космос можно летать? До того как началась история, до того как родилась легенда. Это очень трудно пережить и представить. И возникает самый сильный вопрос: а какой ценой мы платим за то, что после 11 апреля наступает 12-е? Что происходит на этом рубеже? Картина без всякой идеологической туфты показывает, каким образом рождается космос в душах и в головах людей. Когда взлетает эта фантастическая ракета и умирает главный герой, на этом разрыве возникает чистая трагедия. Это не депрессивность: последний толчок сердца, выталкивающий кровь, вытолкнул Гагарина в космос. Вот про что картина. Она не имеет никакого отношения к тому ряду — я с вами абсолютно согласен — тупых, мрачных, депрессивных и что самое главное, закрывающих горизонт фильмов.

ТУПИКИ КОНКУРЕНТНОЙ БОРЬБЫ

— Недавно было заявлено, что канал «Спорт» будет преобразован: спорта по разным, вполне объективным причинам будет меньше, а завоёвываться будет молодая аудитория. Создаются специальные передачи, фильмы. Какие? Я очень боюсь, что будет так, как на Первом канале, извините, что я вспоминаю ваших жёстких конкурентов, которые массово перетаскивают звёзд ТНТ к себе, подтягивая молодёжную аудиторию.

— Эта аудитория, к сожалению, завоёвывается только таким способом — другого нет. Вы знаете, что эта проклятая кнопка устроена так, что если я не хочу, то не смотрю. Поэтому давайте начнём с самого простого и с самого понятного. Молодёжь, о которой и вы, и мы так переживаем, она вообще не смотрит телевизор в том объёме, на который мы рассчитываем.

— Прошу прощения, Сергей Леонидович. Я беседовал со многими ребятами, которым 11 и больше, вот они как раз смотрят всякие «Дома-2», которые ориентированы, как говорят продюсеры, на более старшую аудиторию, но смотрят-то её дети, на которых действительно подобные программы влияют. Кто-то не станет это смотреть, а они, лазая по каналам, остановятся там, где запретный плод наиболее сладок.

— Во-первых, профессиональная этика не позволяет мне обсуждать моих коллег. Второе: идея создания канала, который был бы обращён к молодёжной аудитории, на мой взгляд, должна вызывать оптимизм, потому что это возможность всё-таки выйти из того, справедливо вами подчёркиваемого тупика, в который зашло сегодня телевидение. Это — детская сказка про бычков, которые сошлись на узенькой дорожке, и ни туда, ни сюда, потому что исчерпаны все возможности. Появление параллельных каналов — это возможность открыть новые форматы и найти правильные решения для того, чтобы конкуренция развивалась не по такому жёсткому сценарию.

— А ведёт ли вообще конкурентная борьба на ТВ к улучшению качества?

— У кого-то это вызывало улыбки, но когда президент сказал, что у нас сегодня лучшее телевидение в мире, то он был абсолютно прав, я очень хорошо знаю зарубежное ТВ.

— В мире большие ограничения, там общественные советы…

— Нет там ограничений, каких бы не было у нас, мы уже дожили до той счастливой эпохи, когда обязательно поднимется какая-нибудь женщина на какой-нибудь передаче и скажет, что у нас в стране секса нет. Где этот секс? Где вы его видели, простите за прямоту? Основные федеральные каналы демонстрируют такую изворотливость и пуританскую мораль…

— Не буду приводить примеры, но их много.

— Во всяком случае, я говорю о каналах, за которые я частично несу ответственность. У нас ничего подобного никогда не появлялось и появиться не может.

— У вас да, а рейтинг выигрывает тот, у кого появляется.

— Не согласен, потому что сегодня «счастье» порнографического дурмана всё равно находится в нишевых и достаточно доступных формах от Интернета до DVD. Это публичное фрондёрство, если что-то такое появляется на федеральных каналах, прежде всего чтобы подразнить, задеть. Не буду говорить, но это целая методология продвижения передач, которые появились в последнее время. Они оскорбляют общественное мнение? Но если вы пойдёте в суд, то поймёте, как хитро и тонко это сделано, там ни за одну запятую вы не зацепитесь. Там есть намерение, но нет действия. Это вопрос развития телевизионной этики, к которому надо относиться более философски и спокойно.

— Я именно так и отношусь… Жалко только деточек, мальчиков да девочек, у которых нет того иммунитета, который есть у нас.

— Вынужден с вами согласиться, хотя думаю, что жизнь преподносит каждый день куда более сложные уроки для подрастающего поколения. У нас недавно была программа «Специальный корреспондент» с Марией Ситтель, которая рассказывала о наркотическом притоне, существующем 10 лет. Не в Урюпинске, а в Санкт-Петербурге! Огромное количество детей видит всё это. Каким образом может воспитываться и определяться нация? Какой урок можно извлечь? Только один — мы все абсолютно беззащитны. Так странно устроен человек и такие сложные отношения между ТВ и жизнью сегодня, что всё время хочется улучшить ТВ, а вообще желательно улучшить жизнь. И тогда всё встанет на свои места.

— И в этом тем не менее очень велика роль ТВ. В заключение вопрос, который, может быть, надо было задать в самом начале. Чем ВГТРК, канал «Россия» отличаются от других каналов?

— Только одним — чувством социальной ответственности. Как бы тяжело и как бы остро нас ни критиковали, я смело могу сказать, что каждый день, каждый год, всё время, когда я работаю на этом канале, я вижу, какую невероятную работу проводят программисты, социологи, для того чтобы сбалансировать канал: социальные обязательства, развлечения, просвещение — удержать зрителя в этом поле острейшей конкурентной борьбы, не отказавшись ни от какого бы то ни было из достижений. Просто перечисляю: «В круге первом», «Идиот», «Ликвидация», «Завещание Ленина», «Штрафбат», «Мастер и Маргарита», «Исаев», «Тарас Бульба»… Мы сейчас делаем огромный проект под названием «Достоевский», готовим невероятно интересный проект по Булгакову. Наша цель — делать полноценное, культурное, современное и сбалансированное телевидение. Вот этим и только этим отличается ВГТРК от всех остальных компаний.

Беседу вёл Александр КОНДРАШОВ

24.10.2009 21:59:55 — кондратьев олег пишет:

Телевидение сделать национальным, моральным можно — лишь разогнав всех их начальников и пр. шоуменов.

23.10.2009 21:50:06 — Игорь Оськин пишет:

Генеральный продюсер не только безнравственный, но и малообразованный. Миф о советской женщине, сказавшей на советско-американском телемосту о сексе, создан одним движением ножниц телеоператора. Женщина сказала: "У нас в Советском Союзе нет секса на телевидении". Оператор при монтаже отрезал "на телевидении".Получился самый грандиозный антисоветский миф мирового уровня. Об этом факте рассказывает Познер, которого в советизме никак нельзя заподозрить

23.10.2009 10:21:59 — Валентин Иванович Колесов пишет:

Сергей Шумаков

Шумаков говорит: Если «кто-то в нашей профессии пришел сделать мир лучше, людей духовнее, я знаю, что он пришел украсть». «Мы, русские, являемся цивилизованной нацией именно потому, что мы наследовали» европейскую культуру. «Русско-еврейская культура». Вот он, тот, кто меня истязает! Теперь я знаю его в лицо. Вот кого расставляет на госслужбу наша высшая власть: нацлидер и преемник. Хорошо хоть, что я не голосую за них.

22.10.2009 05:21:51 — Вера Александровна данченкова пишет:

безнравственный человек.

Спасибо террористке

ТелевЕдение

Спасибо террористке

ТЕЛЕПРЕМЬЕРА

«Террористка Иванова» была долгожданной не потому, что зрителей долго и беспощадно терроризировали анонсами сериала, а потому, что заявленная в них тема со времён легендарного говорухинского фильма продолжает оставаться насущной и всенародно чаемой. Тема попранной справедливости и справедливого возмездия! Нет доверия ни чиновникам, ни судам, ни милиции, нет неотвратимости наказания, нет уверенности в завтра и защищённости сегодня, нет нравственных констант, позволено всё — во всех слоях жизни нагло побеждает рыночная мораль, когда за деньги можно «отмазать» любого вора, педофила и убийцу. И потому то там, то здесь нынешние «ворошиловские стрелки» разного возраста и пола, доведённые до отчаяния, приводят свои приговоры в исполнение…

Анонсировалась и другая насущная тема — тема любви, да, да, любви, которая, смею думать, в жизни всё ещё есть, а вот на экране её, не только большой и чистой, но и самой обыкновенной, страстной, первой, верной, бестолковой, но настоящей, — днём с огнём. Хомячки из «Дома-2» строят её, строят и, кажется, окончательно «построили», превратив главное человеческое чувство в хамскую случку.

Привлекало и имя сценариста: Эдуард Володарский — замечательный, прославленный. И Мария Шукшина, Алексей Серебряков, Анатолий Журавлёв, Юрий Назаров тоже привлекали — артисты хорошие, нынешние телебудни покуда не стёрли их лица в сериальную пыль.

Вот эта фора и заставила смотреть многосерийный фильм с взыскательным интересом. В нём не было халтуры, были серьёзные художественные намерения, превосходно сыгранные сцены, выстроенные кадры, но на всех стадиях воплощения, к сожалению, мешали некоторые нестыковки и натяжки:

1) в сценарии:

Я, например, так и не понял: почему героиня мстит следователю, а не подонку-собачнику? Почему она вершит свой самоубийственный суд, наплевав, в общем, на единственное, что у неё осталось от горячо любимого мужа, — сына, к тому же инвалида? В сценарии всё это как-то объясняется, но не вытекает из логики развития заявленных характеров. Присутствие же в сериале криминальной линии с торговцем нитроглицерином (его, кстати, хорошо играет Николай Добрынин) я тоже не понял. Для рейтингового блезиру — у нас, мол, как у взрослых, не только любовь до гроба, но и мочат круче, чем в «Крёстном отце»? А то, что герой этот присутствует в качестве ложного любовного следа, становится ясно тотчас после появления в кадре «настоящего героя-любовника» — Серебрякова. В сравнении, скажем, с близкими по теме «Палачом» (с Ириной Метлицкой в главной роли) и тем же «Ворошиловским стрелком» (с Михаилом Ульяновым), где все поступки героев безукоризненно мотивированны, здесь налицо некоторое навязывание психологически неоправданных сюжетных ходов, более необходимых, видимо, для метража, чем для существа дела. Хотя попытка продолжить тему возмездия и выйти на новые обобщения — повторяю, долгожданная.

2) в режиссуре:

Сцены с бандитами в последней серии такие супер-пупер по-голливудски гангстерские, что следующие, семейно-любовные, смотрятся несколько странно. Вообще сгущённость мелодраматических деталей на лирическом направлении входит в противоречие с беспощадной жёсткостью криминальной линии. Режиссёр Влад Фурман, снимавший до того сериалы «Агент национальной безопасности» и «Бандитский Петербург», в жанре триллера проявляет себя гораздо изобретательнее, чем в психологической драме. Им не решены (или решены формально) главные сцены, из которых мы должны понять, что между героями Шукшиной и Журавлёва сумасшедшая любовь — они смотрят друг на друга, как надо, говорят про любовь, как надо, но я, скорее, понимаю сценарную задумку, чем верю ей.

3) в актёрской игре:

Артисты стараются, к ним претензий нет, но обидно то, что это старание в оправдывании предлагаемых обстоятельств иногда уж очень заметно. Убедительнее всех, на мой взгляд, герой Серебрякова… Но вот переключился я в рекламной паузе на канал «Россия», где шёл «Штрафбат» по сценарию того же Володарского, и увидел точно такого же Серебрякова, такого же хорошего, жертвенного, убитого жизнью доходягу.

Не будем сейчас останавливаться на причудах яростной конкурентной войны между двумя первыми кнопками (она называется контрпрограммированием), но мифологизированная неправда «Штрафбата» с малохольными зэками (блатными и политическими), которые символизируют у авторов армию-победительницу, очень уж перекликается с мифологизацией современности в «Террористке Ивановой», когда по воле создателей сериала практически шахидкой становится тётка из химчистки. А если всерьёз опираться на реальность, давно ждут кинематографического осмысления настоящие, а не выдуманные коллизии русского терроризма — например, покушение на Анатолия Чубайса, взрывы на Черкизовском рынке и другие чисто русские теракты.

Однако в заключение тем не менее скажем «Террористке Ивановой» спасибо, так как в отличие от множества других сериалов, где ни идей, ни сценария, ни режиссуры, ни исполнения ролей, достойных профессионального анализа просто нет, она заставила размышлять и судить о себе по гамбургскому счёту.

А.К.

22.10.2009 19:00:27 — Игорь Оськин пишет:

Хорошая рецензия

Точные формулировки: мифологизированная неправда «Штрафбата» и мифологизация современности в «Террористке Ивановой», Можно и не скрываться за инициалами. Маленькое замечание: посматриваю Дом-2 в надежде увидеть обещанные критиками "хамские случки", и не вижу. Пожалейте вы простых людей. Они не знают языка Шекспира и Пушкина о любви: улица корчится безъязыкая. Говорят на языке своего сословия. Имеют право на жизнь.

Великие песни совка

ТелевЕдение

Великие песни совка

А ВЫ СМОТРЕЛИ?

Новый долгоиграющий музыкальный проект на Первом «ДОстояние РЕспублики», призванный, видимо, заместить собой пустоту, образовавшуюся после завершения «Двух звёзд», поначалу вызывал сложные чувства, но постепенно и всё более захватывал моё внимание. Уж не знаю, кого за это благодарить, но казавшиеся искусственными перепалки между звёздами 70-х и нынешними «звёздными полуфабрикатами» на глазах становились всё менее поверхностными и превратились наконец в честный, заинтересованный разговор. Скорее всего, в этом виноваты звучавшие в шоу песни великих советских композиторов и их выдающиеся исполнители. Когда на сцене такие мастера, как Ренат Ибрагимов, Сергей Захаров, Тамара Гвердцители, Олег Анофриев, Валентина Толкунова, и они на самом деле «цепляют» молодых людей (надеюсь, не только в студии, но и у телевизоров), появляется надежда, что и у многочисленных наших эстрадных «полуфабрикатов» появится «компас земной», который поправит их вкус и поможет объединить нашу разорванную, в том числе и по возрастному признаку, страну. И очевидно становится, насколько «совковая» культура выше нынешней, свободной, демократической, рыночной.

Жанна ОНОПРИЕНКО

televed@mail.ru[21]

21.10.2009 15:31:10 — Леонид Серафимович Татарин пишет:

КУЛЬТУРА?

Жанна, где Вы видели "нынешнюю, свободную, демократическую, рыночную" культуру?

Самым ярким явлением современной «демократической» культуры можно считать попытку назвать СОВКАМИ целый народ…

Беззаконная звезда

ТелевЕдение

Беззаконная звезда

А ВЫ СМОТРЕЛИ?

75-летие Михаила Козакова, выпавшее на минувшую среду, наше телевидение отмечало всю прошлую неделю. Эффектным образом обрамил довольно обширную программу юбилейных показов (заключавшуюся главным образом в повторах старого доброго любимого кино) Первый канал: для затравки он показал специально снятую к дате программу-портрет режиссёра Дарьи Пимановой, которая заметно и выгодно отличалась от некоего сформировавшегося юбилейного ТВ-канона характерно необщим выраженьем поздравляемого на сей раз лица. Уже само название — «Михаил Козаков. От любви до ненависти» — настраивало на атмосферу несколько иного рода, нежели повсеместно торжествующее бравурно-праздничное сюсюканье. И оно не обмануло. И сам чествуемый, и все его друзья, коллеги, многочисленные родственники говорили интересно, небанально, стремясь — порой даже где-то «на грани фола» — нащупать нерв, болевую точку, драматический подтекст в на первый взгляд столь блистательно успешной судьбе всенародно известного артиста.

Вечный, непрекращающийся поиск, обернувшийся сменой множества театров, жён (эта главная для нынешних телевизионщиков тема была подана многоженцем Козаковым как-то удивительно правильно, по-мужски, без ханжества, но и без малейшего налёта теперешнего тотального «оклубничивания»), шестилетней эмиграцией в начале 90-х, — вот, пожалуй, основная доминанта этой насыщенной жизни. Поиск, который, вероятно, не сделал безмятежно счастливым — по крайней мере юбиляр, подобно многим иным вовсе не сиял на экране словно начищенный самовар, — но благодаря которому он сумел поразительным образом сохранить себя на середине восьмого десятка в качестве стопроцентно творческой единицы. Личности.

Что всецело подтвердилось в воскресенье вечером, когда на Первом прошла телеверсия (жаль, что хронометражем всего лишь 80 минут) творческой встречи Козакова со зрителями в Концертной студии Останкино. Здесь замечателен, во-первых, сам факт возвращения в эфир некогда знаменитого формата, а во-вторых — то, что первым в возобновлённом ряду стал именно он: замечательно читавший стихи, умно рассуждавший, отвечавший на серьёзные вопросы, может быть, не без толики чисто актёрской «рисовки» (как без неё!), но зато и без надувания щёк, столь любимого большинством коллег-ровесников, неприятно забронзовевших, успешно мумифицировавшихся при жизни.

Даниил ЧАПЛЫГИН

televed@mail.ru[21]

Преимущество запаздывания

Штрих-код

Преимущество запаздывания

ВЕРНИСАЖ

Выставка австрийского бидермейера из собрания князя Лихтенштейнского в ГМИИ им. А.С. Пушкина

В Москве этой коллекции — что должна стать ядром Музея бидермейера, который будет открыт в отреставрированном Майоратском дворце князей Лихтенштейнских в Вене в 2012 году, — множество критиков и зрителей уже пропели хвалу. Мне же придётся добавить каплю горечи.

Знаю, что останусь в меньшинстве, но наверняка кто-то, посетив выставку, тоже задумается о Западе и о русской традиции, о массовых вкусах, торжестве «усреднённости» и тому подобных, не очень приятных, но очень распространённых (в особенности сейчас) вещах…

Не буду вдаваться в историю термина, скажу только, что в его основе — фамилия литературного персонажа, скромного обывателя, мечтающего об уюте. Самое забавное, что этот «мещанский» стиль пришёл к нам благодаря собранию аристократов, князей Лихтенштейнских, несколько поколений которых собирало коллекцию бидермейера. Так бывает — ведь притягивает противоположное.

Искусство бидермейера охватывает спокойный период европейской истории от конца Наполеоновских войн до начала европейских революций 1848 года. А нам хорошо бы помнить, что первая половина XIX столетия — золотой век русского искусства.

В Австрии в понятии «бидермейер» объединилось искусство разных мастеров и разных направлений (от запоздалых вспышек классицизма и ампира до «бурного» романтизма и «скромного» сентиментализма). У нас эта эпоха представлена в живописи не единым «стилем», а замечательными мастерами, такими как Брюллов, Иванов, Венецианов, Федотов, Кипренский, — которые шире и многограннее какого-либо «направления». Поневоле сравниваешь и приходишь к выводу, что столь ярких и самобытных фигур (пожалуй, за исключением Фердинанда Георга Вальдмюллера) выставка австрийского бидермейера нам не явила.

Князья-меценаты отчасти определили её состав — множество работ связано с их семейным бытом, портретами детей, интерьерами, парками и окрестностями их дворцов, поездками, в которых их часто сопровождали «домашние» художники — Петер Фенди, Фридрих фон Амерлинг и другие.

Итак, стремление к уюту? К семейным ценностям?

Но как-то внешне, в угоду восторжествовавшим «массовым» вкусам, без личностного вживания, без «жара души» (как мы привыкли, глядя на пронизанные лиризмом полотна Венецианова и страстным сарказмом — Федотова). «Холодно и трезво отвечая на требования времени», — поясняет автор каталожных статей Иоганн Крефтнер этот способ подхода к миру художников бидермейера.

Чего я не увидела в большинстве экспонированных работ, так это как раз искомой «простоты и естественности». Бюргерский дух, дух торговли (пресловутого «рынка») как-то охладил и ожесточил сердца. И если художник хочет нас растрогать, то он изображает уже нечто настолько гламурно-приторное, что в ужасе отшатываешься (впрочем, есть множество любителей подобных сцен!).

Виртуозно исполненный Фридрихом фон Амерлингом в какой-то «гиперреалистической» манере, вплотную приближающей модель к нашим глазам и показывающей её откуда-то сверху «Портрет принцессы Мари Франциски фон Лихтенштейн в возрасте двух лет» (1836) кажется кукольным и чудовищно-безжизненным.

Или «Погруженная в мечты» (1835), где нам прямо разжёвывают и в рот кладут, как это «погружение» должно происходить у юных особ: задумчивый взгляд, тёмная прозрачная накидка на волосах, рука у сердца, а в другой — открытая книжка. Вот откуда мечты! Вы думали — из жизни? Набор романтических «штампов», осмеянный в пушкинском «Онегине», неприемлемый для «строгих» по исполнению, но необыкновенно поэтичных женских образов Кипренского.

Пожалуй, лишь в портрете гравёра и резчика Франца Ксавера Штебера (1837) художник отрешился от «массовых» вкусов и, сохранив живописное мастерство, передал также некую внутреннюю интеллигентность, печаль, надлом этого «мужичка средних лет» в круглых очочках, с подозрительно красным носом и с высоким лбом мыслителя. Тут не всё ясно, не всё на поверхности, лицо можно вспомнить, а вот лица девиц — никогда!

Жанровые сценки…

Самый распространённый, как и полагается в «средних слоях», приверженных к уюту, жанр…

Но и тут встречаем при мастерском исполнении или «литературную» описательность, или какую-то беглую, холодноватую «незаинтересованность» взгляда. Изображаются житейские «казусы», а не то, что обжигает сердца, как в простых и исполненных чувства крестьянских жанрах Венецианова.

Вот молоденькая служанка, чья наклонённая фигурка в белой кофте и серенькой юбке как бы по диагонали разрезает пространство (превосходно найденная композиция!), закрывает дверь своей комнаты на щеколду (Петер Фенди, «Осторожная служанка», 1834). Мило и забавно, но мы не видим лица, всё упёрлось в «типичную» ситуацию, а не в личную историю…

В «социальных» жанрах тот же холодный, беглый, отстранённый взгляд (Йозеф Данхаузер «Вскрытие завещания», 1844). Нам показывают забавную и одновременно «патетическую» типовую сценку — потрясение обманутых родственников, равнодушие или любопытство остальных.

Насколько наш Павел Федотов компактнее, собраннее, артистичнее и как все его молодые «хлыщи» («свежие» кавалеры, аристократы, военные) пропущены через собственную «жизнь и судьбу»!

Выделяются работы Фердинанда Георга Вальдмюллера. В лучших — как раз обнаруживаешь ту «простоту и естественность», которых так не хватало у прочих живописцев. Но и ему они, как видно, давались непросто.

Вызывающий бешеный ажиотаж зрителей натюрморт «Розы» (1843) мне кажется чрезмерно натуралистичным, ядовитым по цвету и почти уже переходящим в разряд узоров на подносах и сервизах.

Но несколько показанных на выставке пейзажей и крестьянских сценок привлекают своей благородной простотой и изысканностью исполнения.

В небольшой работе «Переулок в Санкт-Вольфганге, вид с церковного двора» (1835) запущенная каменная арка, старые ступени, мощно переданная каменная кладка домов и луч солнца, неожиданно падающий на часть старой стены сквозь арку, — создают ощущение таинственности и поэтичности — слова, впервые появившиеся в этой статье близко к её финалу, но столь важные для русской художественной традиции.

Понравился мне и портрет трактирщика Тьери (1833), судя по портрету, человека сложной судьбы, разочарованного мечтателя, в лицо которого художник вглядывается с интересом и симпатией. В этом образе есть внутреннее достоинство и не заметно идеализации, столь свойственной другим портретам экспозиции.

«Век шествует путём своим железным», — сказал русский поэт, современник этой живописи.

Но наш, российский «век», как всегда, отставал от европейского, «железности» было несколько поменьше. А потом всевозможные исторические события, социальные катаклизмы, борьба за идеалы, борьба против идеалов — всё это как-то мешало «холодности» и «трезвости» в искусстве, оглядке на «массовость» и «спрос». Я говорю, разумеется, о настоящих мастерах.

Не знаю, кто прав. Если «картинка», висящая на стене, кого-то порадовала, пускай радуется.

Не будем его разубеждать!

Вера ЧАЙКОВСКАЯ

Выставка продлится до 15 ноября.

22.10.2009 02:31:47 — николай завалишин пишет:

Да здравствует Вера Чайковская!

Всегда с интересом читаю репортажи корреспондента ЛГ Веры Чайковской о московских вернисажах и ее рецензии на новые книги по искусству. От себя и своих знакомых хочу выразить признательность В. Чайковской и от души поблагодарить ее за публикации. Одновременно обращаю ее внимание (и внимание читателей ЛГ) на подготавливаемую к открытию в начале декабря с. г. выставку иллюстраций к произведениям Н. В. Гоголя, которая состоится в залах Музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина. Мечтаю о том, чтобы репортаж с этой выставки был опубликован в ЛГ под подписью — Вера Чайковская.

Высота nbvi всемирной арт-обороны

Штрих-код

Высота nbvi всемирной арт-обороны

ГУБЕРНСКИЙ ПЛЕНЭР

В Новосибирске с успехом, превосходящим прошлые достижения, проходит 6-я Международная биеннале графики

Поездка в Сибирь бодрит всегда. Ибо если где и осталась настоящая «страна берёзового ситца», то лишь там, где этого «ситца» как раз дефицит, а в изобилии, наоборот, джунгли и саванны. Вернее, конечно, тайга и степь, помноженные на бесконечность плоской Земли. Плюс то же тяжкое «бремя белого человека», что и в британских колониях. Поэтому закономерно, что, когда отечество оказывается в опасности, мобилизация Русской Азии, как правило, приносит ему освобождение.

Художественная жизнь — ничуть не исключение. И если вам, читатель, необходимо узнать, что происходит в реальном мире изящных ремёсел, то лучше всего будет отправиться для этого в Новосибирск как-нибудь осенью нечётного года.

Вы коснётесь удивительно смелого в верности школе сверхноваторского искусства, помещённого к тому же в суперавангардные интерьеры классического музейного пространства!

Короче, вы увидите не кучи мусора, а грамотный рисунок, твёрдую руку во владении карандашом и кистью, хороший навык работы с печатным станком, интересные опыты в освоении новых технологий.

Однако главным будет не это. Почти невероятным покажется вам возвращение к фигуративу как в уникальной, так и в печатной графике.

Респектабельность — не то слово, каким можно охарактеризовать nb6. Ибо пренебрежение арт-модой носит на новосибирской биеннале поистине аристократический характер. Безразличие к вкусам богатого обывателя зашкаливает там почти повсеместно, хотя и не тотально, нет, дезинформировать не стану.

Конечно, Владимир Назанский и Андрей Мартынов, кураторы-консультанты проекта, имеют личные пристрастия. Конечно, проект имеет ряд постоянных участников. Немецкую художницу Евгению Горчакову знаю давно, давно интересуюсь её творчеством. Британка Сью Голлифер — вечный партнёр новосибирцев, влюблённых в цифровое искусство. Фламандка из Бельгии Вирле Румс — тоже старая знакомица.

Азиатское положение Сибири почти не сказывается на списке участников. Хотя вышесреднее количество гостей с Дальнего Востока, из ЮВА и Океании, пожалуй, отличает nb от московских международных выставок. Да, в Новосибирске иногда бывает обильно представлена Австралия (в лице Тасмании), иногда Япония, но иногда — иберо-американская цивилизация.

По стилистике Новосибирская биеннале графики тяготеет к традиции. На ней всегда можно найти прекрасные офорты, ксилографии, линогравюры… да что там? — кажется, все техники печатной графики представлены здесь, но темы листов чаще связаны не с самоволием современного абстракционизма, хотя и его, признаться, хватает, но с архаичной символикой автохтонной Сибири. С вечными символами Креста и Колеса работает томич Валентин Долгов, эти же знаки привлекают новосибирца Михаила Паршикова. Давно и успешно вживается в неоархаику Лариса Пастушкова из Барнаула.

Хватает телесности. Правда, «Битва с Фенриром» Ольги Тобрелутс подозрительно напоминает «Последнее восстание» АЕС+Ф, а эстонские фотографические ню — экзерсисы подростка, вступающего в пубертатный период, однако переживаешь это легко. Особенно рядом с пышнотелыми раздетыми красавицами финна Матса Ыуна. Или работой канадки Карен Дюга, чья цифровая фотография вообще может быть помещена на выставку именно светописи — так хорошо запечатлена на ней обнажённая натура.

Смешит фотка «Художественный руководитель» немки Аны Лайбах. Не столько даже маскулинными усами на женском лице и плюшевой Розовой Пантерой в руках модели, сколько отсылкой к известной работе Джеффа Кунса. Тоже традиция, знаете ли…

Ну и о героях.

До окончательной победы фигуратива ещё годы борьбы — жюри международное, нацеленное на contemporary art: до сих пор Гран-при доставались приезжим безобразникам и прочим «живописцам мусора» из Бельгии. Что сейчас? Главный приз остался в городе Новосибирске, но присуждён он за работу, далёкую от реализма. Триумфаторами nb6 стали русские авторы Михаил Казаковцев и Евгений Глатков с инсталляцией «Следите за паузами». Чтобы не говорить долго, доложу: это игрушка. Столь же занимательная, сколь и калейдоскоп, порождающая такое же не поддающееся осмыслению количество узоров, но основанных не на операциях осевой симметрии шестого порядка, а на комбинаторике в её проявлениях, близких к позиционной форме записи числа. Понятно?

Поясняю: лучше математика, нежели таксидермия. Хорошо ошкуренный деревянный кругляк — уже сам по себе произведение искусства рядом с ботиночной подошвой бельгийского победителя nb4. От игрушки Казаковцева до реалистического рисунка — рукой подать. Тем более что сам Михаил — прекрасный живописец академической выучки, мастер городского пейзажа, уверенный портретист.

Свойство подлинности — вот что отличает Новосибирскую биеннале графики от фальши большинства арт-событий Москвы. Вместе с консервативной до неприличия томской триеннале «Рисунок России» она является авангардным бастионом русской реакции и актуальной цитаделью наступательного мракобесия.

Евгений МАЛИКОВ, НОВОСИБИРСК—МОСКВА

Аптека, женщины и сны

Штрих-код

Аптека, женщины и сны

ПОРТРЕТ В ИНТЕРЬЕРЕ

Искусствоведы, говоря о существовании наследия прошлого, которого не надо бояться как чуждого и навязанного, приводят в пример слова Ильи Эренбурга: «Из цепи звена не выкинешь». Я знаю наверняка, что художник и автор многочисленных дизайнерских проектов Рафаэль Акопов согласился бы с этим утверждением, но отчасти. Потому что искусство он воспринимает не как цепь с последовательно собранными элементами. Если уж и искать аналогии, то Рафаэль Арамович, скорее, представил бы живопись как бесконечно переплетённые разветвлённые цепи, но лучше сказать, виноградные лозы, которые он так любит рисовать.

В его судьбе тоже многое переплелось. Тбилисский армянин, он учился и прожил почти всю жизнь в Москве. Проектировал павильоны на ВВЦ и участвовал в создании интерьеров объектов Московского Кремля и монументально-пространственной композиции Измайловского гостиничного комплекса, в 90-е годы был референтом по культуре Дома советской культуры в Югославии. Там он был принят в почётные члены Союза художников Македонии, награждён Серебряной медалью Академии живописи Сербии. Когда же уезжал из Белграда, устроил свою прощальную выставку, после которой подарил все шестьдесят представленных работ друзьям и знакомым.

Есть художники, которые не позиционируют себя как поклонников или продолжателей творчества великих мастеров. Но Рафаэль Акопов не стесняется признавать, что идеал, к которому он стремился в творчестве, относится к эпохе итальянского Ренессанса. Для художника подлинным великим Мастером был и остаётся Сандро Боттичелли. Акопов расписал одну из лучших аптек в Европе, она находится в городе Нови-Сад в Сербии, использовав мотивы Сандро. Нови-Сад расположен недалеко от Белграда, на севере страны на берегу Дуная. В старину аптеки нередко строились как маленькие архитектурные шедевры, не зря многие из них потом стали музеями, поэтому делать в Нови-Сад такую своего рода диковинную шкатулку повод был. Для художника плодотворной оказалась античная идея соотнесения здоровья с красотой, гармонией и соразмерностью. К счастью, во время многочисленных натовских бомбардировок весной 1999 года аптека уцелела, и теперь образы Венеры и прекрасных кор в цветочных венках, среди апельсиновых ветвей смотрят на посетителей аптеки с деревянных панелей, которыми декорирован прилавок, и с потолка, будто созданные из эфира и воспарившие.

Любимой темой Рафаэля на протяжении всей его жизни была женская красота, но здесь скрывается не только увлечение формой, телесностью, но желание передать саму божественную сущность прародительницы, Евы, Реи-Кибелы, Деметры. На его портретах грации, наяды, античные девы и вполне современные женщины теряют тяжёлую земную поступь. Декоративная условная живопись позволяет освободиться. Портретист оставляет за собой право быть немногословным, в его недосказанности угадывается стремление выразить главное без всей детализации. Он может не прорисовать модели нижнюю часть лица, потому что её взгляд уже говорит о душевном состоянии больше, чем слова. Он не станет заострять своё внимание на пальцах рук, но удивительной их балетной пластикой покажет, как женщина, освободившись от труда и дневных забот, блаженствует в покое в виноградниках, залитая полудневным солнцем до белизны. В чём-то Акопов повторяет статику фигур Поля Гогена, который подглядывал за своими моделями в моменты их наслаждения жизнью. А виноградные лозы и будто случайно разбросанные по полотну картин гранаты ещё больше подчёркивают эту идею: ведь гранат у финикийцев считался символом жизни, а у армян он символизирует изобилие, плодородие и брак.

Интересны абстрагированные композиции мастера, помещающие изображаемых героинь в придуманный фантастический мир сновидения, уже с сообщёнными их фигурам движением и скоростью. Иногда они словно падают вниз головой или парят, будто и не интересуясь вовсе направлением своего полёта, но нет в их телах оцепенения и страха, которые мы могли бы почувствовать. Тут женщины, как булгаковская Маргарита, радуются неожиданно обретённой первобытной силе и первозданной красоте.

Художник говорит, что характер и внешние особенности каждой женщины определяют выбор изобразительной техники. Есть модели, которые предстают перед нами спящими, выполненные в тёплой пастели горчично-жёлтых, розовых, оранжевых оттенков. Другие дерзко смотрят на нас, словно приглашая к любовной игре, кто-то по-ведьмински околдовывает чёрно-угольными прядями падающих волос или попадает в новое радужное пространство обретённой свободы.

Рафаэль Акопов живёт и работает в пяти минутах ходьбы от Смоленской площади, в Плотниковом переулке. Заходя в мастерскую к художнику, понимаешь, что, возможно, это тот портретист, что может дать тебе шанс не встать в один ряд со всеми этими клонированными ликами масскульта, а обрести свою особенную красоту, в которой телесность и душа не будут находиться порознь.

22 октября в Выставочном зале Московского отделения Союза художников России на Беговой откроется его юбилейная выставка: недавно Рафаэль Арамович отметил своё 70-летие. Впереди ещё не жаркие, тёплые дни, щедрые на урожаи.

Валерия ОЛЮНИНА

ГТГ: миссия выполнима

Штрих-код

ГТГ: миссия выполнима

ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ

Не могу не откликнуться на интервью с генеральным директором Государственной Третьяковской галереи Ириной Лебедевой, опубликованное в «ЛГ» 30 сентября. Ведь речь идёт о проблеме, чрезвычайно важной и острой не только для Российской Федерации, но и для всего Русского мира, вообще для судеб высокой культуры человечества.

По одному из частных вопросов госпожа Лебедева считает нужным посоветоваться «и с психологами, и с социологами». Убеждён, что посоветоваться необходимо сначала не по частностям, а по самой сути проблемы. Причём не только с психологами и социологами, но и со специалистами по государственному управлению, экономике, организации музейного дела, искусствоведению и так далее, с художниками, скульпторами, архитекторами и — обязательно! — с «широкой общественностью». Цивилизованность подлинно демократических стран, помимо прочего, заключается в том, что в них, принимая важные для общества решения, не забывают прислушаться к общественному мнению.

Как социолог и экономист, ещё во второй половине 80-х годов начавший углублённо изучать зарубежный опыт в сфере музейного дела, как тот, кто одним из первых, как сейчас говорят, на евразийском пространстве стал преподавать университетский курс «Социология культуры», считаю, что некоторое время назад корабль Третьяковки сбился с пути. А сейчас возникает опасность того, что возвращение на правильный курс станет попросту невозможным.

Госпожа Лебедева безапелляционно утверждает: «Задача Третьяковской галереи <…> именно в том, что мы должны в музее национального искусства представлять материал разный». И далее: «Нам видится роль музея в том, чтобы в обществе в целом изменить отношение к искусству XX–XXI веков в массовом сознании. С одной стороны, мы показываем материал от начала XX века с лучших образцов нашего художественного авангарда до современного искусства. А с другой стороны, проводим музеификацию этого нового непривычного материала и поддерживаем своим статусом музея это искусство…»

Прежде всего здесь осуществляется подмена понятий. По-хорошему термин «современное искусство» надо бы взять в кавычки. Ведь под таковым госпожой Лебедевой и её единомышленниками явно понимается лишь искусство авангарда. Однако особенность ситуации в Советском Союзе и на постсоветском пространстве как раз и состоит в том, что не оказались оттеснёнными на обочину, как в странах Запада, следующие классическим традициям реалистические живопись и скульптура! Конечно, реалистические «не на подножном / корму, / не с мордой, упёршейся вниз» (В. Маяковский). А по изобразительным средствам, по способам воплощения реальности как внешней по отношению к творчеству авторов, так и имманентной ему. Это направление у нас остаётся полным жизни, сил и энергии. Естественно, неприемлем советский вариант подавления «современного искусства» в узком смысле. Но не будем впадать и в другую крайность, как говорится, вместе с грязной водой выплёскивать и ребёнка. По моему мнению, сохранить реалистическую живопись, скульптуру и литературу как современное творческое направление — наша всемирно-историческая миссия. Представителям нашей цивилизации неуютно жить в художественном мире одних лишь абстракций.

Есть у рассматриваемой проблемы и другая сторона, сугубо организационная. Культурные столицы мира в большинстве своём идут не тем путём, на который сегодня сползает Третьяковка. В них, как правило, классическое наследие и произведения «современного искусства» экспонируются в разных музейных учреждениях.

Например, в Париже классическое наследие сосредоточено в стенах Лувра, произведения же «современного искусства» в узком смысле экспонируются в Национальном центре искусства и культуры им. Жоржа Помпиду. А вот особое место в истории французской культуры и национальном самосознании импрессионизма, который, как известно, Франция подарила миру, отражено созданием отдельного, самостоятельного Музея д’Орсэ. Во Флоренции — итальянской столице живописи и скульптуры — классическая живопись масштабнее всего представлена в великой Галерее Уффици, классическая скульптура — в Национальном музее Барджелло. А ещё один музейный комплекс, который размещается в построенном по проекту великого Филиппо Брунеллески палаццо Питти, содержит под одной крышей как великолепную коллекцию классического наследия — Палатинскую галерею, так и Галерею современного искусства. Однако это два разных музейных учреждения, которые находятся в разных частях грандиозного дворца! Аналогичным образом разведено классическое с современным и в Риме, и в Венеции, и даже в Нью-Йорке — городе, где сосуществуют, с одной стороны, Метрополитен-музей и Коллекция Фрика, с другой — Нью-Йоркский музей современного искусства и Музей им. Соломона Р. Гуггенхейма.

Учитывая всё это, хочу предложить следующее: Государственная Третьяковская галерея должна быть общенациональным для России (и главным для Евразийского содружества наций) собранием произведений изобразительного искусства, составляющих наше классическое наследие, и лучших произведений современных авторов, которые стремятся следовать реалистическим традициям. А в новом здании комплекса нужно разместить отдельный, самостоятельный Российский государственный музей современного искусства (исповедующего, так сказать, авангардистские принципы). Это позволит без ущерба для иных направлений сохранить нашу бесценную сокровищницу классического наследия — легендарную Третьяковку — и для Русского мира, и для евразийского культурного пространства, и для всего человечества.

Юрий ЧЕРНЕЦКИЙ, доктор социологических наук, кандидат экономических наук, ХАРЬКОВ

25.10.2009 20:18:25 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:

Ответ комментатору

Поскольку господин tuchkov обращается ко мне, обязан ему ответить. Прежде всего, не понимаю, зачем нужно давать такой расчётливо злой, подчёркнуто оскорбительный комментарий, даже если не приемлешь позицию автора? Во-вторых, не все оценивают материал так негативно, как господин tuchkov; об этом свидетельствует хотя бы факт опубликования статьи. Если бы редакция многоуважаемой "Литературной газеты" усмотрела в ней "бессмысленный пафос на ровном месте", она бы статью просто отклонила. К тому же нужно учесть, что материал подвергся серьёзному сокращению. Скажем, в нём изначально не было оборота "как тот, кто", а была просто информация об авторе, объясняющая, почему он считает нужным принять участие в дискуссии. Но я к сотрудникам «ЛГ» не в претензии, наоборот — искренне благодарен за в целом высокопрофессиональное, бережное, уважительное редактирование. В-третьих, к написанию статьи меня подтолкнуло совпадение мнений со многими читателями «ЛГ», откликнувшимися на интервью с госпожой Лебедевой. Наконец, предлагая свой вариант решения проблемы, я как раз и учитывал те моменты, о которых в содержательной части комментария пишет господин tuchkov: пока "по живому" резать не придётся. Подытожу: за реакцию на мой материал (но не за её тон) автору комментария спасибо. А ещё очень жаль, что не высказался по сути вопроса глубокоуважаемый читатель, который поставил оценку «отлично»: его суждения мне были бы не менее интересны.

25.10.2009 15:22:49 — timofej a. tuchkov пишет:

ГТГ

Такой бессмысленный пафос на ровном месте! Господин социолог, а вы в ТГ были? Вам ведомо, что современное искусство и искусство ХХ века представлено отдельно, в отдельном здании, на Крымском валу? И что собрание классического наследия, от иконописи до рубежа веков (уточняю, рубежа Х1Х-ХХ вв.) располагается в историческом здании галереи в Лаврушинском переулке? Понятно, что из Харькова туда далековато заглянуть. Проще петь с чужого голоса. А уж выхватывание фраз из контекста вообще оставлю без комментария — методика стара и вектор ясен. Жаль газету…

Краеведение — это краелюбие

Московский вестник

Краеведение — это краелюбие

ВЫБИРАЕМ СОБЕСЕДНИКА

Сигурд Оттович Шмидт — доктор исторических наук, советник РАН, профессор РГГУ, почётный председатель Археографической комиссии РАН и Союза краеведов России, академик Российской академии образования. Удостоен Макариевской премии, премии имени академика Д.С. Лихачёва и других наград.

Сигурд Оттович — человек удивительный, многогранный. Как историк он много сил и времени отдал изучению периода правления Ивана Грозного, Пушкинской эпохи, судеб российской интеллигенции, проблемам источниковедения, историографии, архивистики, краеведения. И показательно, что большинство его трудов связано с прошлым Москвы. Всё, что попадало в зону его внимания, становилось предметом изучения, но не поверхностного, а пристального — с уважением к деталям и источникам информации. В преклонном возрасте, когда преподавать стало трудно, С. Шмидт сосредоточивается в большей мере на научной деятельности, воплощая замыслы, на реализацию которых прежде не хватало времени. Он не перестаёт интересоваться современностью, деятельно участвует в работе различных научных советов, редакций, комиссий — не номинально, не именем своим, но интеллектуально и творчески.

И тут задаёшься вопросом: каким должен быть историк? По мнению Сигурда Оттовича, историк должен быть честным и мужественным — нужно иметь смелость признать, что дело было так, а не как ему хотелось бы или как желательно было бы кому-то. Историк должен быть добрым — не надо чернить предшественников, они владели информацией, доступной в их время, а наука не стоит на месте — открываются новые факты, вырабатываются новые методы исследования. Историк должен быть профессионалом в отборе и использовании исторических источников. Он как врач, которому мы доверяем жизнь и здоровье, полагая, что он грамотный специалист, использует все доступные знания для нашего блага и как минимум не навредит.

И потому отнюдь небезопасны сочинения людей вроде математика Фоменко и его подражателей, которые в погоне за славой, деньгами, не сообразуясь с фактами и традициями гуманитарных наук, наносят вред обществу — ведь находятся люди, которые доверяют таким искажениям прошлого и приёмам его познания.

— А есть ли источники, которым можно доверять безоговорочно?

— Всё требует проверки. Если, к примеру, в наше время в нескольких газетах разного типа сообщается о конкретном событии, произошедшем в какое-то время, то, как правило, такое событие имело место, но интерпретация его может быть разной. Она отражает мировоззрение автора, его жизненный и профессиональный опыт, степень его добросовестности, уровень самоуважения.

Бытует мнение, что краеведение — это не наука. Сигурд Оттович, посвятивший краеведению, и особенно москвоведению, более полувека, считает, что краеведение — это и наука, причём междисциплинарная, и общественное движение. К занятиям краеведением тянутся люди, и не имеющие специальной научной подготовки, но неравнодушные к своей малой родине, к её культурному и природному наследию. Вспоминается пушкинское наблюдение: «Два чувства дивно близки нам, / В них обретает сердце пищу: / Любовь к родному пепелищу, / Любовь к отеческим гробам». Подлинное краеведение — всегда краелюбие, от сердца.

— Вы — главный редактор и однотомной энциклопедии «Москва», подготовленной к юбилею города в 1997 г., и выходящей сейчас «Московской энциклопедии». В чём особенности и различия этих изданий?

— Энциклопедия «Москва» — традиционного типа издание, во многом схожее с однотомной же энциклопедией, вышедшей в 1980 г. Издающаяся ныне в нескольких книгах «Московская энциклопедия» отличается от неё не только объёмом, но и по замыслу. Замысел оформился в период работы над энциклопедией 1997 г. и подготовки празднования 500-летия Арбата в 1993 г. Когда мне предложили стать заместителем председателя оргкомитета, созданного к юбилею и возглавляемого мэром Москвы Ю.М. Лужковым, я стал специально заниматься темой «Арбат в истории и культуре Москвы» и изучением источниковой базы истории Москвы. И убедился в своевременности подготовки энциклопедии нового типа. Мэр поддержал предложение Археографической комиссии о выпуске такого издания в двух томах, возглавив его научный совет, в 2000 г. вышло соответствующее распоряжение правительства Москвы.

Московская энциклопедия отличается своеобразием принципа построения: первый том — «Лица Москвы»; второй том — «Образ Москвы в прошлом и настоящем». Начали, естественно, с «Лиц Москвы» и подготовили фактически первый биографический словарь персоналий, причастных к истории Москвы, включающий данные только об уже умерших. И если в однотомнике 1997 г. было задействовано около 1000 имён, то в этой энциклопедии — около 11 тысяч.

Это статьи не только о лицах высокого официального положения или внёсших и поныне особо ощутимый вклад в историю и культуру, но и о лицах меньшего масштаба и ранга. В словник включались статьи обо всех тех, память о ком отражена в названиях московских улиц, учреждений, в памятных досках и скульптурных изображениях, о лицах, особо выделяемых современниками: священнослужителях, создателях учебных заведений, лечебниц, приютов, библиотек, архитекторах, врачах, актёрах, спортсменах, журналистах, общественных деятелях. Особое внимание уделено тем, кто старался сохранить память о Москве, — москвичам-краеведам, авторам справочных изданий, коллекционерам, основателям музеев, архивов. В то же время о лицах особо знаменитых и широко известных сообщается лишь то, что в их биографии и творчестве имеет отношение к Москве. Представлены и немосквичи, посещавшие столицу и оставившие об этом воспоминания: дипломат XVI в. Герберштейн, писатели Барбюс, Брехт, Гамсун, Дюма, Мицкевич, музыканты Лист, Дебюсси, физик Бор. Но нет статей о Марксе, Руставели, Сервантесе, Дарвине и других, чьи имена в Москве увековечены, но сюда они не приезжали, — эти персоны «соберутся» во втором томе.

— Какую информацию содержат статьи?

— Там биографические сведения, ёмкая характеристика содеянного, указание мест жительства, захоронения, информация о наличии или отсутствии памятных досок и т. д., краткая библиография. Выявление подобных данных — дело трудоёмкое, требующее обращения к разного рода архивам и справочникам.

— Такой титанический труд! Как же вы укладываетесь в сроки?

— Скажу больше, в процессе работы назрела необходимость расширения издания, и мэр пошёл нам навстречу — теперь каждый том состоит из четырёх книг и ещё книга «Атлас Москвы» с картами, сопроводительными текстами, изображениями.

Первые две книги тома «Лица Москвы» объёмом по 40 печатных листов уже изданы, к концу года намерены сдать в печать третью книгу на буквы «М—Р» и к середине 2010 г. — последнюю. Первоначально работал небольшой коллектив, в небольшом помещении с небольшим жалованьем — в основном мои ученики по Историко-архивному институту (где преподаю более 60 лет), накапливавшие опыт работы, не всегда успевающие выполнить её в намеченные сроки. И мы признательны тем, кто сохранял доверие к нам, помогал преодолеть трудности, особенно В.В. Якушеву (до недавнего времени — первому заместителю председателя Комитета по телекоммуникациям и средствам массовой информации) и С.М. Линовичу (генеральному директору ОАО «Московские учебники и картолитография»).

После презентации первой книги «Лица Москвы» (на буквы «А—З») в середине 2008 г. был создан фонд «Московские энциклопедии» во главе с А.И. Музыкантским, существенно увеличено и число сотрудников, и число комнат. Среди авторов — и видные специалисты-академики, и профессора.

— Где распространяется энциклопедия?

— Её тираж 10 000 экземпляров. Основная часть поступает в учебные заведения, остальное — по адресам, оговорённым издательской программой правительства Москвы. Сейчас поставлен вопрос об организации подписки. Обычно краткие энциклопедические издания регулярно переиздаются в обновлённом виде, и мы заранее благодарны тем, кто поделится с нами своими замечаниями. Тем более что информации о прошлом и настоящем Москвы становится больше. Сужу об этом и по ежемесячным «Встречам на Никольской» в здании Историко-архивного института РГГУ, на которых обсуждают новейшую литературу по москвоведению и по деятельности возглавляемой мной городской экспертной комиссии по книгоизданию. Книжные ярмарки в Москве, во многих городах России, на всех пяти континентах показывают неизменный интерес к изданиям, выходящим по нашей программе.

— Не выглядит ли эта программа узкоспециальной?

— Очевидно, что наши издания прежде всего о Москве и москвичах. Но Москва издавна играла заметную роль в российской и мировой истории, а ныне наш мегаполис — один из главнейших центров всемирной истории и культуры. Это предопределяет тематику наших изданий и побуждает ориентироваться на читателей разного круга и разного возраста.

Отправной точкой издательской программы стала программа «История Москвы с древнейших времён до наших дней», посвящённая 850-летию Москвы. С 1993 г. вышло в свет более 400 изданий. Это более 4,5 миллиона экземпляров печатной и мультимедийной продукции — по истории, искусству, художественная литература, справочные издания, путеводители, мемуары, художественные и фотоальбомы. С 2007 г. первоклассники от имени мэра и правительства Москвы получают в подарок книги.

Издательские проекты часто связаны и с круглыми датами — юбилеи Победы в Великой Отечественной войне, Пушкина, Гоголя. Среди приоритетных направлений: «Москва в литературе, живописи, фотоискусстве, плакате», «Городское книгоиздание детям и для семейного чтения», «Религиозно-просветительская литература», «Жизнь замечательных москвичей» и др. Об этих изданиях уже немало откликов и в СМИ, и в специализированных изданиях.

Мы хотим, чтобы издания побуждали интерес к книге, содействовали сохранению нашей славной традиции чтения, соответствовали высокому уровню отечественной книжной культуры.

— Возьму на себя смелость утверждать, что вы продолжаете просветительскую миссию академика Лихачёва, с которым были дружны последние годы его жизни.

— Точнее выразиться, «был одарён добрым отношением» Дмитрия Сергеевича ко мне. Общение с ним обогащало и духовно, и профессионально. Об академике Лихачёве я не раз писал, и большая часть напечатанного объединена в книге статей «Наш великий современник. Статьи об академике Д.С. Лихачёве 1976–2006», подготовленной в Петербурге Фондом имени Д.С. Лихачёва. Он обогащал своей естественной интеллигентностью. Удивительно и поучительно было наблюдать, как маститый учёный мирового масштаба, прижизненно столь знаменитый, оставался по-настоящему заинтересованным и любознательным по отношению к молодёжи, к развитию современной культуры, общественной жизни.

Подготовила Ольга МОТОРИНА

Мы рядом, мы вместе

Московский вестник

Мы рядом, мы вместе

В ЦЕНТРЕ ВНИМАНИЯ

В Центральном Доме литераторов прошёл городской праздник, организованный Комитетом по телекоммуникациям и СМИ и журналом «Весёлые картинки» для учеников 2–5-х классов школ ЦАО, а также для детей-инвалидов с синдромом Дауна.

В фойе ребят встречали Карандаш, Дюймовочка, Петрушка и Самоделкин, они провели забавные викторины и конкурс рисунков. Здесь же ребята смогли посмотреть выставку рисунков детей-инвалидов, посвящённую городу Москве. В Большом зале ЦДЛ перед ними выступили известные детские писатели и поэты, чьи произведения часто публикуются на страницах «Весёлых картинок»: Марина Дружинина, Равиль Бухараев, Александр Торопцев и Владимир Борисов, а также заслуженный деятель искусств России, композитор Григорий Гладков.

«Как хорошо уметь читать, а ещё лучше — читать разные книжки. В них много важной и полезной информации, которая очень пригодится в жизни» — об этом хотели сказать организаторы и участники праздника. А праздник действительно получился весёлым и познавательным не только для детей, но и для родителей и учителей, которые вместе с ребятами радовались, смеялись, отвечали на вопросы со сцены. И не было заметно разницы между обычными детьми и детьми с синдромом Дауна из ассоциации «Даун синдром».

Это единение происходило и на сцене, куда ребят приглашали писатели. 10-летняя Настя с синдромом Дауна проникновенно пела «Солнечный круг», а ей подпевал весь зал. Она почувствовала, что её поняли, с ней одинаково думают окружающие. И ощущение этого счастья не отпускало её со сцены. А какой радостью светились глаза Настиной мамы! Это было видно даже в полутёмном зале. Побольше бы таких мероприятий, и интеграция детей-инвалидов в общество перестанет быть проблемой.

Все дети, пришедшие на праздник, получили в подарок наборы книг, подготовленные издательством «Детская литература».

Ольга ЮРЬЕВА

Многодетная слава

Московский вестник

Многодетная слава

В ЦЕНТРЕ ВНИМАНИЯ

Мэр Москвы Юрий Лужков вручил 22 семьям почётный знак «Родительская слава города Москвы». Ежегодно 30 сентября, в День Веры, Надежды и Любви, будут награждать семьи, которые проживают в столице более 10 лет и воспитывают не меньше пяти детей — как собственных, так и приёмных.

В Москве многодетных семей около 54 тысяч, что в три раза больше показателей предыдущих лет. Город предоставляет им различные льготы, оказывает материальную поддержку, помогает решить жилищный вопрос. По мнению столичного градоначальника, родители заслужили это неустанной заботой о детях, самоотдачей. «Традиция формирования многодетной семьи возвращается в общество. А значит, у страны есть будущее», — сказал мэр.

Во время церемонии семьи не только получали подарки, но и дарили — картины, нарисованные детьми, музыкальные номера. Вместе с почётным знаком, которого удостаиваются и папа, и мама, семьям вручили сертификат на получение компьютера, а младшим детям подарили мягкие игрушки.

Одно из условий присуждения знака — формирование активной жизненной позиции детей, создание условий, при которых дети добились высоких результатов в труде, учёбе, творчестве, спорте или иной деятельности.

В России существует орден «Родительская слава», учреждённый указом президента России от 13 мая 2008 года. Он вручается гражданам РФ за большие заслуги в укреплении института семьи и воспитании детей. При этом одному из родителей (усыновителей) выплачивается единовременное пособие в 50 тыс. рублей.

Соб. инф.

Цветы не всегда приживаются

Московский вестник

Цветы не всегда приживаются

В ЦЕНТРЕ ВНИМАНИЯ

Тема замещающих семей очень актуальна и популярна, но при этом о ней куда больше слухов и домыслов, чем реальной информации. На пресс-конференции «Кто поможет приёмной семье» собравшимся напомнили, какие бывают формы принятия ребёнка в семью.

Терминологическая разница в данном случае очень важна. Усыновители приобретают все права и обязанности кровных родителей. Опекуны и попечители по закону считаются кем-то вроде воспитателей, существуют даже «профессиональные семьи», которые получают за выполнение своих обязанностей зарплату. Что же касается реальных взаимоотношений между детьми и принявшей их семьёй, то человеческую близость ни один закон не регламентирует, а ребёнку очень нужно, чтобы рядом был кто-то, кого можно назвать мамой. При этом кровные родители от участия в жизни своего ребёнка не освобождаются.

За два года существенно выросло количество приёмных семей (в 2007-м их было 6, а сейчас уже 140, которые воспитывают 216 детей). Департамент семейной и молодёжной политики г. Москвы не только помогает своим подопечным материально, но и «учит жить»: открыты 13 школ приёмных родителей и их количество будет расти.

Как ни парадоксально звучит, но одним из самых важных результатов работы таких школ является выявление людей, не готовых стать приёмными родителями (их около 15 %). Очень важно, чтобы люди правильно оценили свои силы, так как, поддавшись эмоциональному порыву «взять пупсика», а потом отказавшись от него, они нанесут ребёнку огромную травму (в этом смысле социальная реклама усыновления не всегда бывает полезна, иногда даже наоборот). В планах департамента — сделать обучение в такой школе обязательным для желающих стать приёмными родителями, что должно снизить количество расторгаемых договоров об опеке и усыновлении.

За прошлый год 97 ребят стали сиротами повторно. Отказ может быть мотивирован банальным «не сошлись характерами», что обнаруживается и через несколько лет проживания в семье: то, с чем мирятся у маленького ребёнка, в «исполнении» подростка может стать последней каплей. Причиной расторжения договора становятся тяжёлые семейные обстоятельства, когда опекун не может больше выполнять свои обязанности, например, по состоянию здоровья. Случаются и совсем нехорошие истории, когда детей берут для решения каких-то материальных проблем (например, получения большей жилплощади), а потом возвращают в приют.

К сожалению, непременная подготовка опекунов и усыновителей в российских законах пока не прописана, и сертификат курсов предварительного обучения в обязательный пакет документов не входит.

Елена ЯНКОВСКАЯ

Возраст как достояние

Московский вестник

Возраст как достояние

В ЦЕНТРЕ ВНИМАНИЯ

В Зале церковных соборов храма Христа Спасителя состоялась торжественная встреча руководителей города с ветеранами, посвящённая Дню старшего поколения.

К ветеранам войны и труда обратился мэр Москвы Юрий Лужков. «Все, и молодые, и представители среднего возраста, и в семейной жизни, и в делах городских и государственных советуются с нашими старшими товарищами. А когда правительство Москвы нуждается в принятии серьёзных решений в определении направлений, стратегических целей, мы приглашаем наших старших товарищей», — сказал градоначальник.

Он отметил, что в последние годы городские власти расширяют меры социальной поддержки старшего поколения.

Праздничные мероприятия прошли во всех округах города: бесплатные концерты, благотворительные спектакли, киносеансы, вечера отдыха, а также конкурсы художественной самодеятельности и спортивные соревнования среди пожилых людей, чествование долгожителей, супружеских пар, персональные выставки работ ветеранов и др.

Господин Бомж, грабитель дач

Общество

Господин Бомж, грабитель дач

ПРОДОЛЖЕНИЕ ТЕМЫ

Можно ли найти на него управу в современной России?

Жан МИНДУБАЕВ, собкор «ЛГ», УЛЬЯНОВСКАЯ ОБЛАСТЬ

Бывают, бывают в жизни странные, почти мистические совпадения!

Минувшим летом писал я статью «Воры удачи» («ЛГ», № 36). Речь в ней шла о неизбежности российского бедствия по имени «дачные грабежи»; о том, что утомившиеся в бесславных попытках оградить свои дачи от этой чумы россияне уже массово бросают сады-огороды; о том, что власть при этом бездействует и на стенания граждан плевать хотела…

И бывает же! Только-только набрал я на ноутбуке все свои соображения по вышеназванной теме и отправил их электронной почтой в «ЛГ» — как этот самый ноутбук у меня исчез. Украли с дачи, которую я буквально минут на двадцать оставил незакрытой… Жалко очень мне было мой аппарат — денег стоит. Злость брала. И решил я похитителя отыскать во что бы то ни стало, а украденное вернуть…

Как искать? У российского дачника есть два пути. Общепризнанный, но абсолютно безрезультативный — обращение в милицию. Казалось бы, правоохранители только и ждут случая, дабы проявить свою дееспособность, то есть: всё под контролем, непременно отыщем, предъявим судебное доказательство.

Увы! На деле всё и проще, и сложнее. Заявление могут принять, а могут и не принять. Чаще всего это зависит от материальной стоимости украденного или ограбленного. Допустим, увели корову — милиция займётся. Ну а если исчезло десять кур, то в милиции посмеются: «Ишь разбежались! Поищите сами — у соседей».

Конкретный факт. В деревне Дубравка у моей хорошей знакомой тёти Любы увели под осень девять индоуток. Пенсионерка, которая всю жизнь провела в этой деревне, обратилась к участковому. Тот походил-походил — похитителей не установил. Тётя Люба пошла к районному прокурору. Тот тоже прибыл на место, тоже кого-то опрашивал, что-то записывал. Индоутки не нашлись, похитители — тоже.

А ведь я видел, как тётя Люба оберегала и лелеяла своих кормилиц. Мало того что она отгоняла от купленного на скудные средства комбикорма соседних кур, она ещё и завела добермана. Этот пинчер никого к курятнику не подпускал, кроме знакомых…

А в итоге — нуль…

Дело в том, что в этой пригородной деревне давным-давно завелись бомжи, то есть «грабители без определённого места жительства». А их милиция отчаялась привлекать к ответственности — бесполезно. Отсидят коротенький срок — и снова за своё. Бессмысленный круговорот! Поэтому, зная историю с индоутками тёти Любы — она происходила на моих глазах, — я решил пойти, как сказал мой великий земляк Ленин, «другим путём». Как раз к этому времени из мест не столь отдалённых возвратился, отбыв свой очередной срок, житель Дубравки Виталий. Я поведал ему свою печаль о ноутбуке. Он ответил:

— Через неделю найдём.

И ведь нашёл же! И представил пред мои ясные очи самого грабителя.

— Понимаешь, — объяснил мне Виталий, явно сочувствуя приведённому, — дверь была не закрыта, он зашёл и случайно взял ноутбук.

Передо мной стоял тридцатипятилетний человек, на котором были камуфляжная куртка, обвисшие спортивные штаны, галоши и дырявые носки.

Я спросил:

— Тебе лично был нужен ноутбук?

Привожу ответ дословно:

— На фиг оно мне нужно, похмелиться хотелось…

Ноутбук стоимостью двадцать пять тысяч рублей он сбыл в тот же день за тысячу.

Все вышерассказанные истории (а их тьма) порождают несколько вопросов. А именно: кто лазает по дачам? С какой целью? На что рассчитывают?

Хочу повториться: не крайняя нужда, не беспощадный голод, не стремление жить лучше побуждают этот разрастающийся год от года слой людей лазать по дачам и отнимать у нормальных, трудолюбивых россиян даже не имущество, а душевный покой. Получается, что эти маргинальные люди воруют не только у гражданина. Выходит так, что по большому счёту они воруют у государства…

А государство? Что ж оно, под защитой которого мы все находимся?!

И милиция, и ограбленные отвечают однозначно: «По российским дачам шныряет маргинальный элемент. То есть люди, которые не ставят цель обогащения или приобретения. Говоря проще, те, которым надо сегодня выпить и дальше идти грабить дачи».

Как спасаться от этого нашествия? Рукоприкладством? Загремишь на скамью подсудимых за самосуд.

Короче говоря: грабитель по имени Бомж торжествует.

И что с ним поделать?

Редакция «ЛГ» попросила прокомментировать эмоциональную статью нашего собкора заместителя председателя Законодательного собрания Ульяновской области Тамару Дмитриеву:

— Проблема, поднятая вашей газетой, давно будоражит россиян. В самом деле, дачный беспредел, о котором пишет собкор «ЛГ», уже перерос региональные рамки: по всей стране на шести сотках бесчинствуют так называемые бомжи — лица без определённого места жительства. Вопрос: а откуда они берутся?

Лично я уверена, что корни проблемы лежат в другом широко поразившем Россию «национальном бедствии» — пьянстве. По большей части бомжами становятся именно горькие пьяницы — по пьяни они теряют работу, семью, жильё, а так как денег у них нет, а выпить и закусить хочется, — тащат всё, что плохо лежит, в надежде продать либо выменять на водку, самогон или лекарственную настойку. Сегодня в России на каждого человека, включая младенцев, приходится около 18 литров чистого алкоголя в год. Сами можете пересчитать это в количество бутылок водки — дух захватывает! Это грозит деградацией нашему народу — яркий пример тому поднятая вами проблема.

Что с этим делать? Во-первых, поверить, что миссия выполнима. Об этом свидетельствует опыт других стран, например Финляндии. Необходимым условием борьбы с пьянством и алкоголизмом — этими «вековыми традициями» российского народа — должно стать проведение социальных реформ, отвечающих интересам большинства населения.

Не обойтись здесь и без так называемых запретительных мер. Лично я уверена, что необходимо поднять возрастную планку, разрешающую покупать алкоголь, с 18 до 21 года. Надо сурово наказывать продавцов, отпускающих алкоголь несовершеннолетним, и, возможно, предусмотреть штрафы для провизоров, которые продают бомжам горячо любимые ими «фанфурики» — алкогольные лекарственные настойки.

Необходимо возрождать ЛТП для принудительного лечения от алкоголизма и наркомании. Нужно распространить на пиво и слабоалкогольные напитки ограничения, которые применяются в регулировании оборота крепких напитков. Все эти меры должны быть законодательно обеспечены — и на федеральном, и на региональном уровнях.

Только так нам удастся победить пьянство в России, а значит, и проблемы с бомжами и творимым ими дачным беспределом будут решены.

22.10.2009 05:40:55 — Вера Александровна данченкова пишет:

Бомжи- не пьяницы, бомжи- ЗК. Их много, им негде жить и работать. В царском обществе были многочисленные, доступные подконтрольные ночлежки ("На дне"), а в советском и нынешнем «ельцынском» обществе их нет. Тот, кто придумал в брежневское время удалённые малюсенькие дачи, думал об укрытии для огородного инвентаря, а не о местах для отдыха и жизни. Такие «дачи» обречены. Если развернуть строительство индивидуальное массовое, не будут писать "сифилис патриотизма" (сайт спецназа), "патриотизм- прибежище негодяев" (многие антирусские сайты), а будет писать: "малая Родина"."

21.10.2009 21:30:25 — Леонид Серафимович Татарин пишет:

БОМЖ

Опять нашли причину — ВОДКА ВИНОВАТА! Она, проклятая! Помните, одно время говорили и писали: "Царь добрый! Во всём виноваты бояре!" Потом оказалось, что во всём виноваты КОММУНЯКИ. Теперь все СМИ пытаются убедить весь мир, что русский народ по своей природе не способен подняться выше уровня пьяного быдла. Но вот ЕБН, ВВП, ДАМ — последняя надежда россиянцев! Правда, страну сломали, экономику, образование, медицину, сельское хозяйство уничтожили, а вот с пьянством справиться не могут! И о пенсионерах они так трогательно заботятся!

Дитя греха и расчёта

Общество

Дитя греха и расчёта

НРАВЫ

Специалисты утверждают: каждый десятый ребёнок, рождённый в браке, имеет другого биологического отца.

Модное поветрие времени — молодые смазливые амазонки, приехавшие покорять Москву из российской глубинки, заводят роман с богатеньким (или просто состоятельным) москвичом, но рожают-таки от… любимого человека. Часто уже женатого.

Впрочем, этот трюк проделывают не только продвинутые провинциалки. И «столичные штучки» романтического склада, выходя замуж не по любви, а по расчёту, нередко рожают всё-таки от того, кого любят, а не от того, кто её содержит в золотой клетке. Но, как и принято у кукушек, «подкладывают яйца» в чужое гнездо.

Мамы-кукушки были во все времена. Кукушки были, были кукушата, но не было статистики. А она неумолима. Московские социологи утверждают, что 76 % москвичей и 35 % москвичек имеют внебрачные сексуальные связи. Итог милого адюльтера — 11 % детей, рождённых в браке, на самом деле имеют других биологических отцов.

Более того. Исследования московских сексологов дают и вовсе обескураживающую цифру — примерно каждый пятнадцатый ребёнок зачат в спорной ситуации «борьбы сперм» (термин сексолога Александра Полева). Проще говоря, грешница-мама имела в самые благоприятные для зачатия дни (их всего-то неделя в месяц) сразу двух (или более) сексуальных партнёров.

Матушке-природе наплевать на то, что записано в паспорте и в постулатах «морального кодекса». По законам природы побеждает сильнейший, а не «роднейший».

Специалисты по генной инженерии сейчас не скучают. Народ стал состоятельный. Есть что наследовать. Вокруг наследства нередки споры, ссоры и даже кровавые драмы. Как доказать, что «крёстный отец», погибший в перестрелке, ещё и твой биологический отец? А значит, ты и только ты имеешь право на его капитал…

И, наконец, банальная ловушка для доверчивых «богатеньких Буратино». Смышлёные лолиточки беременеют и ставят ультиматум: «Деньги на бочку, папочка». А если жадничаешь и отрицаешь «авторство», пойдём, лапа моя, на экспертизу… Кстати, информация для подозрительных отцов: экспертиза в лаборатории генной дактилоскопии в Москве стоит до 500 долларов США. Вероятность, что код двух мужчин может совпасть, ниже одной тридцатимиллиардной.

Сергей РЫКОВ

30.10.2009 15:24:18 — Олег Сергеевич Тапин пишет:

Это естественно

Вполне полезная и проверенная информация, и вполне понятно кому она не нравится. А здесь и биология и статистика. Социализация сексуальных отношений нарушила естественный отбор, и популяция нашла выход. И женщина зачастую просто не может противиться зову природы, и зачинает от любимого или лучшего. Хоть в какой то степени это способствует сохранению генофонда.

Нелепообразное империи состояние

Общество

Нелепообразное империи состояние

ЖИТИЁ — БЫТИЁ

Эдуард ГРАФОВ

В Китае с 2000 года за коррупцию расстреляно 10 тысяч чиновников. Но ведь, как писал Ханс Кристиан Андерсен, в Китае все люди — китайцы и император — тоже китаец. Что резко меняет дело. У нас тоже с коррупцией борются, недавно, например, опять пресс-конференцию провели. Оказывается, ещё два года назад в России действовали лишь 3,5 тысячи всевозможных организаций по борьбе с коррупцией. Так всего за последние два года этих всевозможных организаций стало во много раз больше, мы активизировались в своей борьбе.

Кстати, если вам хочется считаться не коррупционером, а наоборот, даже борцом с коррупцией, то вроде бы можете купить себе, как говорится с рук, удостоверение члена Национального антикоррупционного комитета всего за 1,5 тысячи евро. Не так уж и дорого.

Что такое коррупция и зачем она нужна? Вернее — кому?

Например, в бассейне реки Волги сосредоточено до 45 % всего промышленного производства страны. Заводы густо дымят в небо, обильно сливают в Волгу свои жёлто-коричневые отходы. Проживает здесь более двух третей всего городского населения России.

Количество злостных экологических нарушений за последние шесть лет возросло здесь в 3,5 раза. Но ведь есть экологическое законодательство, восклицаете вы, оно требует установки на заводах очистных сооружений. Да, есть и да, требует. Но, понимаете ли, взятки за нарушения экологии обходятся в сотни, а то и в тысячи раз дешевле строительства очистных сооружений. Гораздо выгоднее откупиться взяткой, чем накладно заботиться о здоровье волжан. Вот что такое коррупция и к чему она приводит.

Однако чего никогда не пойму. Эти чиновники-взяточники ведь вместе со всеми волжанами дышат тем же воздухом из загаженного заводами неба, пользуются водой из желтоватой Волги. На что им, алчным, взятки? Они этими взятками и воспользоваться-то могут не поспеть, очень уж высокая с их, коррупционеров, помощью в индустриальном Приволжье смертность.

Масштаб коррупции, конечно, бывает разный. Возьмём для примера размер проблемы поменьше: врач, выдающий за взятку больничный лист, и пациент-симулянт, подсовывающий врачу за это благодарственную купюру. Надо сказать, действительно оба преступничают, но всё-таки не слишком уж сильно разваливают державу. А вот совершенно достоверно знаю, что есть значительные чиновники, которые берут взятку лишь за то, чтобы попасть к ним на приём. И уж дальше, на приёме, сами понимаете. А у нас ведь 1 миллион 200 тысяч чиновников. В прошлом году было выявлено 1616 фактов мздоимства. Думаю, это капля в море реальной коррупции.

Так вот о дающих и берущих. Нынче разрабатывается пункт в законодательстве о весьма сильном наказании «дающего взятку». Но, понимаете ли, какая тут получается гримаса умственности местного значения.

Казалось бы, ещё не родился человек, который по своей воле полезет совать взятку за то, что ему положено по закону. Ну зачем? Казалось бы! В прошлом году 29 % россиян были вынуждены дать взятку, чтобы получить услугу, которая им полагается именно по закону (в предыдущем 2007 году — 17 %). То есть дерут взятки даже не за преступные с вашей стороны цели, а просто за здорово живёшь. Так теперь вас, обобранных, за это ещё и наказывать станут? Послабже, правда, чем берущего взятку, но тоже весьма очень даже. Всё-таки, согласитесь, между грабителем и ограбленным некоторая разница есть.

На расширенной коллегии Генпрокуратуры прозвучали такие цифры: за первое полугодие 2009 года в суды передано почти 6 тысяч уголовных дел о коррупционных преступлениях. «Это на 20 % больше, чем за аналогичный период прошлого года», — огорчился генпрокурор. Но вот что хотелось бы понять. Дело ведь не только в количестве, но и в «качестве».

Верховный суд составил рейтинг коррупционеров по итогам приговоров прошлого года. Так, в этом рейтинге среди приговорённых лидируют врачи и учителя, вот кто у нас наиглавнейшие коррупционеры. Вообще-то явление такое наблюдается. Но вы представляете, скольким тысячам учителей надо нахапать себе взяток, чтобы суммарно хоть как-то приблизиться к многомиллионной взятке какого-нибудь одного-единственного суперчиновника? Высокопоставленные мздоимцы как-то не очень фигурируют среди пойманных. Ловят всё больше, как выразился первый заместитель генпрокурора Александр Буксман, «мелочь».

Отчего же так происходит? Может, потому, что одни коррупционеры ловят других коррупционеров? Вернее, не ловят. Мы нынче по мздоимству впереди почти планеты всей. Среди 159 государств опустились с 88-го на 143-е место, между Гамбией и Того.

Психотерапевты всё объясняют понятно: отчего же, дескать, не брать взятки, если вокруг берут? И впрямь! Давайте для ясности говорить образно: не может в механизме хотя бы одна шестерёночка крутиться в противоположную всем остальным шестерёнкам сторону. Это исключено: ей, шестерёночке, все зубья механизм повыбивает. И тут же её уберут и другой заменят, как негодную. Механизм налажен. И давно!

Ещё в грамотах Древней Руси упоминалось о «самом старом злоупотреблении». Замечаете, уже тысячи лет назад — «самое старое». Но надо сказать, без дела не сидим. В 1620 году издана была на сей предмет высочайшая грамота… В 1763 году издана уже не грамота, а целый манифест против взяточничества… В 1820 году… В 1850 году…

30 марта 1990 года было принято постановление о борьбе со взяточничеством… 4 апреля 1992 года подписан ещё один такой же Указ «О борьбе с коррупцией в системе государственной службы»… В 2003 году создали совет при президенте по борьбе с коррупцией, он, кажется, один раз даже позаседал… В 2008 году опять точно такой же совет при президенте создали. То есть борьба с коррупцией устали у нас не знает. Я же говорю, без дела не сидим.

В общем, «происходит нелепообразное великой империи состояние». Да нет, это не я сказал. Это адмирал Мордвинов сказал. Причём очень, очень давно. Ну просто уже многие столетия назад.

30.10.2009 16:01:04 — Олег Сергеевич Тапин пишет:

надо по-китайски, иначе никак

У нас большинство чиновников служат не интересам государства, а своим личным, семейным, клановым. Карьеризм, конформизм. Честных выживают или «заказывают». Опасно быть "слишком правильным". Плюс безнаказанность и безответственность. Правосознание должно стать убеждением, а не внешним послушанием, а до этого нам всем, в том числе и «массам» ещё далеко. Мы живём по понятиям, да и законы порой принимают взяткоёмкие, лоббированные, дырявые для жуликов. А механизм удаления неудобных шестерёнек, как пишет автор, давно налажен. Остаётся по-китайски "с российской спецификой".

ЦДРИ: юбилейный сезон

Общество

ЦДРИ: юбилейный сезон

80-й, юбилейный сезон открылся в старейшем доме всех муз — ЦДРИ. Праздничный вечер начался, однако, с юбилея ещё более солидного — отмечали столетие народного артиста РФ концертмейстера Давида Лернера, который ответил на поздравления исполнением трёх вальсов Шопена. Собравшихся приветствовала председатель правления ЦДРИ, народная артистка РФ З. Кириенко. В концерте, который вёл артист театра и кино А. Олешко, участвовали народные артисты СССР В. Гордеев и Е. Дога, народные артисты РФ С. Железкин, Р. Клейнер, И. Морозова, М. Розовский, заслуженный деятель искусств С. Никитин, писатель-сатирик Г. Териков, артист оригинального жанра М. Циталашвили.

В планах юбилейного сезона — четвёртый молодёжный эстрадный фестиваль-конкурс имени Бориса Брунова, международный конкурс арфистов, конкурс чтецов, разнообразные творческие встречи, вечера памяти выдающихся деятелей культуры.

Какие ноги у слона

Человек

Какие ноги у слона

ОБРАЗОВАНИЕ

Школа, в которой мир познают на слух и на ощупь

От метро «Алексеевская» до дома № 5 на Третьей Мытищинской улице — два «звуковых» перехода. Во дворе кипит стройка — к старому кирпичному зданию учебно-воспитательного комплекса 1844, единственной в Москве школе для незрячих детей, пристраивают новый корпус. В вестибюле искусственный водопад, подсвеченный разноцветными огнями. Может, это для благотворного воздействия шума воды на нервную систему? А учительницы специально носят высокие каблуки, чтобы гулкие коридоры заранее извещали об их приближении?

Ходят здесь медленно, по двое по трое, взявшись под руки. Вот и меня завуч по начальной школе Валентина Павловна Николаева и завуч по воспитательной работе Ирина Александровна Желябская ведут на второй этаж, бережно поддерживая под локоть.

РУКА В РУКУ

Школа-интернат для незрячих детей существует 126 лет, из них более 50 — в этом здании. Учатся и живут здесь 247 детей — родители забирают их домой только на выходные, потому что ездить каждый день тяжело, да и процесс

обучения и адаптации происходит круглосуточно. В классе обычно по 8 человек, в спальнях — по 12.

Незрячие и слабовидящие — это дети с тотальной потерей зрения или со зрением 4 %. Очень часто слепота — результат недоношенной беременности, болезни или травмы. Дети с ДЦП, с задержкой развития, аутисты, колясочники и те, кого раньше называли необучаемыми, если они к тому же незрячие, тоже учатся в школе 1844, в специальных группах. Есть ещё 20 «надомников» — учителя проводят с ними занятия дома.

Все они должны научиться читать и писать по системе Брайля — это различные сочетания шести точек, вытисненные специальным грифелем — инструментом вроде шила — на плотной бумаге. Чтобы освоить шрифт Брайля, ребёнок должен сперва научиться ориентироваться: верх—низ, справа—слева, довести это до автоматизма. Работа и в обычной школе нелегка, но одно дело когда пишешь на доске букву «А» и дети повторяют её в тетрадках, а другое — когда нет ни буквы «А», ни доски, а до ребёнка не так-то просто достучаться. «Мы работаем с нашими детьми рука в руку. С каждым», — говорит Валентина Павловна.

Дети осваивают самую обычную программу общеобразовательной школы. И рисование есть, и информатика, и физкультура. И ЕГЭ в этом году уже сдавали. А вся вторая половина дня — дополнительные занятия, коррекционные часы. Каждый ребёнок чем-то занимается — кто ритмикой, кто танцами, кто бисероплетением или фортепьяно. Есть предмет «сценическое движение», есть «мимика» — в школе ставят спектакли. Человек должен быть интересен окружающим, тогда они будут с ним общаться, будут ему помогать — а слепому помощь необходима.

Важный предмет — «ориентировка». В малом пространстве — на рабочем месте, в учебнике, в тетради — и в большом пространстве — в классе, спальне, школе, вокруг школы. Специальный преподаватель разрабатывает ученику маршрут до поликлиники, до дома, до магазина, до института. Он не просто учит ребёнка ходить с тростью — учит его общаться с людьми: как принять помощь, как отказаться от помощи, как вести себя с собеседником, в коллективе.

Детей возят на экскурсии, в музеи. Принцип «Руками не трогать!» для них отменён, а в некоторых музеях даже есть специальные программы для незрячих: в Дарвиновском, где работает жена одного из выпускников школы, в

Политехническом, в Музее сказки, в Третьяковке на Крымском Валу.

Ну а уж результат обучения зависит от человека — от его интеллекта, воли, характера. Бывает, ребёнок приходит в школу — даже есть сам не может, а к 10-му классу он уже пианист, и награды на конкурсах получает, и чего он только не умеет!

ТИГР ОТ ШАХА

Валентина Павловна и Ирина Александровна работают в школе для незрячих всю жизнь. Когда новичок приходит наниматься, им с первого взгляда ясно, останется он здесь или нет. Чаще всего в школе оседают выпускники Санкт-Петербургского педагогического университета имени Герцена. Причём те, кто может быть и учителем, и мамкой, и нянькой: и накормить ребёнка, и помыть, и помочь ему избавиться от страха, зажатости, побудить к творчеству. С родителями тоже надо уметь находить общий язык. В общем, «хороший человек» в данном случае если не профессия, то важнейшая её составляющая.

Кроме того, здешние учителя развивают тифлопедагогику, разрабатывают методики и учебники, выпускают пособия по биологии, географии — рельефные, понятные незрячим. Школа стоит у самых истоков тифлографики — это рисование для слепых с помощью рельефных линий. В тесном контакте с ними работает и Институт коррекционной педагогики. Возможно, успехи методики объясняются тем, что около 40 % учителей школы — это её бывшие ученики, знакомые со спецификой восприятия мира незрячими не понаслышке. Преподаватели русского и литературы, истории, математики отучились в институте и вернулись в родные стены. Это, конечно, оптимальный вариант трудоустройства, но задача школы не в этом.

В кабинет к Николаевой заглядывает Ирина Викторовна Хватова, завуч по средней школе, она показывает мне классы, кабинеты, коридоры.

— Да нам, в общем, не на что жаловаться, — говорит Ирина Викторовна. — Московские власти нас всем обеспечивают — получаем и печатные машинки, на них дети пишут на уроках для скорости, и компьютеры с программным обеспечением — всё это дорогие вещи. Районная управа поддерживает, иногда даже чисто физически: трудно женщинам мебель двигать во время ремонта — пришли люди из управы, вынесли кровати из спален. Спонсоры помогают. Потихоньку проводим ремонт здания — он тянется так долго, потому что заниматься им можно только летом, но вот и подвал уже отремонтировали, и коммуникации, и первый этаж. Дом-то старый. А вот эта страшная железная дверь ведёт в пристройку. Там будут оборудованы спальни на 2–3 человека, игровые комнаты, рекреации. Можно будет набрать побольше групп шестилеток, а в идеале, конечно, должны быть дошкольные группы от 0 до 6 лет, чтобы пораньше начинать подготовку к школе.

Я вхожу в кабинет биологии — это настоящий зоологический музей: стоят чучела медведя, тигра, оленей, птиц, какой-то мелкой живности. Чучела старые, заслуженные, сделаны на совесть — потёртые десятками тысяч любопытствующих детских рук, они сохраняют шерсть и узнаваемый облик. Вот этого тигра подарил когда-то шах. А медведь с подносом 120 лет назад стоял на улице перед школой и держал кружку для подаяния. Современные чучела не так прочны и хороши — они сделаны, скорее, для украшения.

Удивительный кабинет технологии меньше всего ассоциируется с миром незрячих: здесь яркие картинки, замечательно выполненные мягкие игрушки, поделки из бисера, ниток, глины… Вот глиняная сказка «Кот, петух и лиса», вязаная песенка «Два весёлых гуся», вот бисерное Лебединое озеро. Лягушки-макраме, необыкновенно приятные на ощупь. Наверное, такими же будут и тигрята к грядущему году Тигра. Здесь подробно и увлекательно прорабатываются все детали: у слона толстые ноги, у страуса длинная шея, у лисички пушистый хвост, и это не только игра и не только учебный процесс — это способ создания и познания мира.

— Что получила школа в Год равных возможностей? — улыбается, переспрашивая, Ирина Александровна Желябская. — Замучили насмерть! Всё время куда-то приглашали, наши детки даже в храме Христа Спасителя выступали. У нас очень много грантов, премий, всяческих наград, но этого, как ни странно это звучит, очень мало. Надо что-то делать, чтобы и на улицах города незрячие люди чувствовали себя безопасно. Пандусы для колясочников, которые сейчас строят по городу, и для слепых хороши, но их так мало!.. Мало звуковых светофоров. Нет никаких надписей и ориентиров, сделанных по Брайлю. Или вот подходит к остановке автобус — как было бы удобно, если бы его сопровождало звуковое объявление, какой это номер. Вот, говорят, в Ирландии для незрячих и дорожки специальные везде проложены, и обученные собаки есть, и переходы, и вся бытовая техника приспособлена.

Местная управа в этом году сделает нам дорожку от метро до школы, с чёрно-белым бордюром для слабовидящих, с турникетом, светофор перенесёт поближе — спасибо ей. Но большинство организаций просто хотят отметиться.

КУДА ПОДАТЬСЯ ВЫПУСКНИКУ?

В кабинете информатики стоят самые обычные компьютеры. К ним подключено особое, довольно дорогое устройство — «брайлевская строка». Незрячим удобно с ним работать, но в принципе можно обойтись и без него, с помощью звука. Программное обеспечение тоже обыкновенное — всё, что должны дети знать по выходе из школы. Необыкновенное в кабинете — это учитель математики и информатики Владимир Вячеславович Соколов, красивый, элегантный, в тёмном костюме и галстуке с геометрическим рисунком.

Владимир Вячеславович не видит совсем ничего, он выпускник этой школы. Окончил Московский психолого-педагогический университет и работает там заведующим лабораторией технических программных средств обучения студентов с нарушениями зрения; здесь, в школе, он совместитель. Ему есть что рассказать о проблемах адаптации и трудоустройства инвалидов.

— Москва финансирует 10 мест в МППУ — для студентов с ДЦП, колясочников и инвалидов по зрению. А если человек хочет поступить в другой вуз, например в Бауманку? Его, конечно, возьмут, но чисто технически незрячий не сможет там учиться.

Да и всем ли инвалидам необходимо высшее образование? Ну получил он его, а дальше куда? Раньше Всероссийское общество слепых всех трудоустраивало, а сейчас работы инвалиду не найти. И очень часто он идёт в университет не от большой любви к знаниям, а от безвыходности. Проблема трудоустройства просто оттягивается ещё на пять лет.

Помните, была когда-то такая система в Аэрофлоте — СИРЕНА? Звонишь по телефону и получаешь полную информацию по какому-нибудь рейсу. Её предоставляли слепые — шесть или девять человек, очень хорошо работали, держались за место. Сейчас этих мест нет.

Создаётся по инициативе московского правительства «Колл-центр» — организация, которая занимается рекламой и опросами по телефонам. Сейчас там тоже работают слепые — но что будет, когда дотация Москвы прекратится? А ведь на инвалидах — слепых, колясочниках, людях с ДЦП — могли бы все наши телефонные службы держаться. В интернет-магазинах инвалиды тоже могли бы работать, но…

Сейчас почти нет предприятий с местами для незрячих, и самое главное, нет средних профессиональных учебных заведений для них. Есть в Курске музыкальное училище, куда принимают слепых, и в Кисловодске училище для массажистов. И всё! Человек, окончив нашу школу, или сидит дома, или, пытаясь как-то продлить своё социальное существование, идёт в МППУ. В прошлом году 10 из наших 18 выпускников поступили на факультет программирования не потому, что так сильно любят информатику, а потому, что больше некуда. Реально хорошо работать будут 2–3 человека, но остальные-то не виноваты. Так же и с музыкантами — в профессию могут пробиться только очень большие таланты при очень счастливых обстоятельствах.

Насчёт «равных возможностей» можно сказать: здесь всё точно так же, как и в других областях нашей жизни. Вот, например, звуковой светофор: он есть, стоит на нашей улице, но, во-первых, надо кнопочку нажимать, во-вторых, он включается в 8 часов 15 минут — сигнал громкий, беспокоит людей, — а многие учителя приходят раньше. Есть проект светофора, звук которого зависит от уровня уличного шума: тихо ночью — чуть слышен, днём на улице шумно — он громко звучит. Такой светофор дешевле, чем тот, что стоит сейчас, и мог бы работать круглосуточно, но серийно выпускается почему-то другой, тот, который надо включать и выключать.

Вежливая девушка — я не очень понимаю, видит она или нет — провожает меня к выходу. Шумит искусственный водопад. «Столовая! — проносятся мимо, радостно крича малыши, уцепившиеся «паровозиком» за учительницу. — Следующая остановка — раздевалка!» И выкатываются во двор, в золотистый октябрьский день.

Значит, так, думаю я по дороге к метро: нужны ясельные группы для незрячих, группы дошкольной подготовки, профтехучилища, дающие посильную и востребованную профессию, и рабочие места. На улицах нужны средства адаптации — объявления, выполненные по Брайлю, звуковые переходы и остановки, специальные дорожки и пандусы… А ещё нужно, чтобы рождалось меньше больных детей. Чтобы сильные и богатые заботились о беззащитных. Чтобы никто не говорил другому: «Это ваши проблемы!»

15 октября мы отметили День белой трости — напоминание о том, что в мире существуют слепые. Но они существует и в другие дни. И не только в Год равных возможностей.

Карина ЗУРАБОВА

Инвалидность — не приговор

Человек

Инвалидность — не приговор

СОКРОВЕННОЕ

Но общественное мнение — штука инертная

Так случилось, что мои родители были инвалидами: мама из-за врождённого порока сердца, отец — с тридцати лет по системному сосудистому заболеванию. Посещение больниц и нередкие вызовы «скорой» стали составной частью моего детства. И проблемы инвалидов — или, как теперь рекомендуется говорить, «людей с ограниченными возможностями» — я знаю не понаслышке.

Возможно, это длинное словосочетание более политкорректно, ибо дословно «инвалид» — это «негодный», а признать «негодными» своих родителей не могу не только я: мама была ангелом во плоти — будучи сама сердечницей, согрела множество униженных и оскорблённых сердец, а после отца остались книги, учебники и благодарные ученики. «Люди с ограниченными возможностями» — более щадящее обозначение, хотя не все с этим согласны, ибо людей с неограниченными возможностями не существует. Но моя речь сегодня не об этом, не о словах — о жизни.

По некоторым оценкам, в России сейчас проживают около 15 миллионов инвалидов. И их жизнь многократно труднее, чем у здоровых людей. При этом, чтобы получить инвалидность официально, надо быть очень здоровым человеком — столько беготни и выстаивания предрассветных очередей за талончиками к нужным специалистам; с другой стороны, инвалидность, увы, как и всё нынче, можно купить.

История знает разные типы отношения к инвалидам. У некоторых народов больных детей и стариков убивали или оставляли на голодную смерть. В книге «История безумия в классическую эпоху» (1961) знаменитого французского философа Мишеля Фуко прослеживается изменение дискурса по отношению к этим людям в Европе начиная со Средневековья. Социальная и физическая изоляция прокажённых дополняется изоляцией «безумных», причём в эту категорию относили и тунеядцев, и преступников, и извращенцев, и больных венерическими заболеваниями, и собственно помешанных — практически любых других особенных — если их не успевали просто сжечь как ведунов и ведьм.

В XV веке их сажали на «корабли безумцев» и отправляли в открытое море, так что «корабль дураков» — вовсе не метафора. В XVII столетии открылись «дома умалишённых», и туда попадал всё тот же контингент. Условия содержания людей там были чудовищные. К концу XVIII века в обществе артикулируется идея о том, что безумие — это то, что противоположно Разуму: то была эпоха Просвещения, создавшая культ рацио в собственном понимании того, что такое разум. И только в XIX веке безумие признаётся психическим расстройством, т. е. болезнью, которую надо лечить. Основным методом «лечения» признавалось насилие: от железных прутьев на окнах, замков и смирительных рубашек до препаратов, превращающих больных, по народному выражению, в «овощ». При такой позиции казённой медицины в народе, вопреки ей всё же сохранялось человечное отношение к инвалидам — хотя и издеваться могли, и дразнить, но настоящее здоровое отношение, отношение сострадания, не исчезало никогда. Недаром у нас канонизировали Матронушку, ставшую совсем недавно чрезвычайно почитаемой московской святой. В жизни, как говорят, была она безрукой и безногой, а сама вылечила и помогла встать на ноги многим и многим…

Вплоть до сегодняшнего дня, во всяком случае в России, в официальной медицине доминирует так называемый медицинский подход к страдающим психическими заболеваниями. Собственно, как и ко всем инвалидам, просто история отношения к этим больным очень показательна: удел инвалидов — больница и дом, кровать или коляска, лечение и изоляция. Им во многом отказано — потому что они «такие». И отношение к ним «такое»: по мнению многих, им не следует претендовать на полноценную жизнь, на творческую деятельность и вообще на работу, жениться и выходить замуж, рожать детей, желать хорошо одеваться… И у здоровых-то проблем выше крыши. А желание инвалидов социализироваться, максимально использовать имеющиеся возможности, к сожалению, воспринимается многими чуть ли не как наглые притязания «неполноценных» на привилегии, ущемляющие права здоровых.

Но существует уже и другой подход к проблеме — социальный. Общество должно создавать для инвалидов доступную среду, адаптировать жизнь в городе и на селе так, чтобы интегрироваться в неё могли и они. Это строительство домов с такими дверями и коридорами, которыми мог бы пользоваться инвалид-колясочник, пандусов в жилых и общественных зданиях, у подземных переходов, это дублирование световых сигналов светофора звуковыми, обучение и больных, и здоровых языку жестов и тактильному языку («рука в руку»), шрифту Брайля и т. д.

Инвалиды — такие же люди, как и мы с вами. Но усвоить эту простую истину оказывается непросто. Однако известны вполне героические биографии людей, которые, будучи инвалидами по разным заболеваниям, становились президентами, великими композиторами, артистами, художниками. Но ведь и это не обязательно. Просто подарить человеку яркую и богатую жизнь, развивая его возможности, несмотря на дефекты зрения или слуха, способности к передвижению или особенности душевного склада, — величайшее достижение.

С 1950-х годов работает Загорская школа-интернат для слепоглухонемых детей. Если читатель только попытается представить себе это — они не слышат, не видят, не говорят, — то он сможет сделать первый шаг к пониманию того, какой это труд — вырастить таких детей полноценными членами общества. Почти монашеский подвиг. Методика доказала свою эффективность. Дети получают полноценное среднее образование и могут поступать в вузы. Так, Александр Суворов, выпускник этой школы, ныне профессор.

При Третьяковке на протяжении нескольких лет работал клуб для детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата, с ДЦП, аутизмом и другими тяжкими нарушениями — тут была разработана совершенно уникальная методика. Знакомя детей с линией и цветом, композицией и навыками самостоятельного рисования, с живописью и скульптурой, педагогам-искусствоведам удавалось то, что не удалось дипломированным дефектологам: не различавшие правое и левое начинали их различать, упорно молчавшие начинали говорить… Моя подруга, инвалид по лёгочному заболеванию, — довольно известный литератор и искусствовед. Мой дорогой учитель, которому я обязана очень многим в жизни, человек с мировым именем, — инвалид войны, слеп на один глаз. Приятель, потерявший ногу в Чечне, — подающий большие надежды филолог. Любимый друг, перенёсший тяжёлый инсульт и получивший первую группу инвалидности, встал через год и ныне работает столько, сколько и не всякий здоровый потянет. Врачи только разводят руками: судя по результатам обследований, он вообще не должен был бы двигаться. А он ездит в дальние командировки, вот только лестницы для него труднопреодолимы, особенно без перил…

ОНИ ЭТО МОГУТ. Они могут развиваться и вести гораздо более разнообразную жизнь, чем та, что была уготована им приобретённым заболеванием, наследственностью или несчастным случаем. И дело не только в той пользе, которую они могут принести и приносят обществу и отдельным людям. Каждая спасённая жизнь, несмотря ни на что ставшая настоящей жизнью, а не прозябанием, бесценна.

В Москве и некоторых других городах ныне активно работают в этом направлении. Но общественное мнение — инертная штука.

…Какое-то время после начала заболевания отец пользовался палочкой, потом пришлось ходить на костылях. Зимой, когда он не мог пользоваться машиной с ручным управлением, — на метро, а потом на автобусе через всю Москву он ездил на работу. Защитил кандидатскую, потом докторскую, читал лекции, вёл аспирантов и докторантов. Но как-то, глядя на него, завкафедрой сказал: «Терпеть не могу инвалидов на костылях. Настроение портят…»

Маме запрещали меня рожать, говорили: в лучшем случае выживет либо дитя, либо мать. И родители дали расписку в том, что знают прогноз врачей и тем не менее настаивают на родах. Выжили и я, и мама.

…Они нежно смотрели друг на друга, потом поцеловались. Юноша и девушка. Инвалиды. Рядом со мной какая-то пожилая женщина возмущённо вскрикнула: «Так они ещё и размножаются?!»

Да. И если бы это было не так, если бы инвалидам было запрещено иметь детей, меня бы на свете не было.

Арина ТРОИЦКАЯ

Михаил Калатозишвили: «Искусства для развлечения не бывает»

Панорама

Михаил Калатозишвили: «Искусства для развлечения не бывает»

IN MEMORIUM

За свою жизнь, внезапно, неожиданно оборвавшуюся, Михаил Калатозишвили успел раздать не так уж много интервью. Притом что в кино представитель славной династии проработал более четверти века — и по своей основной, режиссёрской, специальности, и в качестве артиста, а в последние годы по большей части в ранге продюсера, — настоящий прорыв случился у него лишь в прошлом году. Фильм «Дикое поле», поставленный Калатозишвили, был признан лучшим и на взгляд киноакадемиков («Золотой орёл»), и по мнению кинокритиков («Белый слон»). А жюри третьей важнейшей российской ежегодной кинопремии «Ника» наградило картину четырьмя призами. «Дикое поле», ставшее действительно одним из самых глубоких и мастерских экранных высказываний последних лет, было отмечено призами и на «Кинотавре», и в Венеции, и ещё на целом ряде зарубежных смотров. Для режиссёра, казалось бы, всё только начинается…

Михаил Калатозишвили скоропостижно скончался 12 октября нынешнего года на 51-м году жизни. Его дед, Михаил Калатозов, снял «Летят журавли» в 53 года.

— Михаил Георгиевич, как продюсер вы фигурируете чаще, чем режиссёр…

— Да, для меня это проще — ответственности меньше, наверное. Я толерантен как продюсер, диапазон моего действия гораздо шире. Как у режиссёра он у меня несколько у’же. Есть категорические вещи, которые я не могу себе позволить как режиссёру, но могу себе позволить как продюсеру.

— Снимая «Дикое поле», вы, кажется, себя не слишком «сужали». Вот ваши слова о фильме: «Это некий кусок жизни, мы пытались сделать его правдоподобным, достоверным, показать во всех подробностях»…

— Это я говорил? Ну не совсем так… Конечно, это не кусок реальной жизни буквально, но «Дикое поле» в любом случае имеет отношение к реальной жизни в том смысле, что это среда нашего существования. Не люблю я подобных определений, но это фильм метафорический.

— Притча?

— Конечно.

— То есть, с одной стороны, это разговор о реальности, а с другой — притча, которая подразумевает неопределённость, условность, недосказанность…

— Да, но притча не может быть вообще оторвана от нашей реальности, «Притча во имя притчи» — это уже какая-то глупость. А притча, которая пересекается с нашей жизнью, которая является либо отражением реальности, либо, наоборот, реалии нашей жизни являются отражением притчи, вот тогда она становится тем, что может объединить вокруг себя людей, которые готовы говорить на эту тему. Тогда это красиво.

— Если притча ради притчи сегодня уже невозможна, то как быть с «искусством для искусства»?

— «Искусство для искусства» — замечательная вещь, мы все к этому стремимся. И высшее искусство — всегда во имя искусства. Оно не во имя чего-либо другого. Оно не призвано кого-то воспитывать, наставлять на путь истинный, пропагандировать что-либо… Когда искусство эксплуатируется для пропаганды или для воспитания — это уже что-то другое.

— А для развлечения?

— А для развлечения искусства не бывает! Искусство бывает только для того, чтобы человека побудить к какой-то деятельности. И дать ему эстетическое наслаждение, это очень важно, потому что человек, который эстетически не наслаждается, — мёртвый человек.

— Это зависит от зрителя, способен ли он воспринимать?

— Это двусторонняя зависимость: и от зрителя зависит, и от художника. В одинаковой степени на самом деле. Понимаете, люди в массе своей гораздо активнее откликаются на некие вопросы, кажущиеся простыми. Почему национальный вопрос — очень опасная вещь? Почему он сплошь и рядом вырождается в национализм? Потому что любой вопрос, когда его решает масса людей, склонных к упрощению, сводится к упрощению. А так как национальный вопрос наши политики очень любят решать в кругу масс, то он встаёт на скользкий путь упрощения и доходит до тупого национализма. На самом деле национальная идентификация — самая важная вещь для человека. При всём том, что Господь создал нас всех одинаковыми, мы всё равно не можем быть совершенно идентичными друг другу именно потому, что у нас есть некое национальное самосознание, национальное восприятие окружающего мира. От нашей национальности идёт наш темперамент и то многое, что жизнь делает жизнью. В конце концов мы любим женщин по-разному! Мы не можем быть идентичными, и если к этому стремиться, то человечество этот путь приведёт к реальной гибели. Но, с другой стороны, национальный вопрос так легко доходит до ксенофобии, нацизма и так далее… Я высказываю сейчас своё частное мнение и не претендую на некую истину в последней инстанции. Однако, по-моему, если этим вопросом занимается искусство, то дело никогда не дойдёт до национализма. Наоборот, будет попытка глубинного рассмотрения того, к чему мы привязаны, откуда у нас жизненные соки… Это не опасно. Опасно, когда этим вопросом начинают заниматься во имя соблазнения масс. Которые очень легко соблазняются и которым кажется, что всё крайне просто. У тебя в паспорте прописали национальность, и ты все проблемы решил, у тебя уже есть позиция. Но это не позиция! В паспорте позиция не может быть прописана. Почему русские — русские? Почему грузины — грузины? Почему азербайджанцы — азербайджанцы? Для того чтобы это объяснить, не нужны трибуна, площадь и массы народа. Это очень интимный разговор. А интимный разговор — как раз привилегия искусства. И ты со многими разговариваешь на интимном уровне. Вроде бы со всеми вместе, а на самом деле с каждым по отдельности. Вот тут искусство и состоялось.

— А зачем человечеству путь глобализации? Нам навязывается стирание индивидуальности во всём — и в социуме, и в культуре, и в частной жизни.

— В своё время очень неглупый человек, которого звали Конфуций, сказал, что ритуал подавляет экономическую целесообразность. Сегодня у нас всё наоборот. Экономическая целесообразность подавила всё на свете! И экономической целесообразностью можно объяснить всё, что угодно. Например, хотите быть экономически благополучными, получите крепкую власть. И мы готовы с восторгом визжать: дайте-дайте крепкой власти! Но те, кто так кричит, часто заканчивают другими словами: «Дайте, дайте мне свободу, я свой позор сумею искупить!»

— История повторяется.

— Конечно.

— А почему не учимся?

— Вот это для меня загадка! У меня ощущение полного, такого очень грубого дежавю. Мне показывают кино, которое я уже досконально изучил, до последней склейки. И мне говорят, что я должен его снова смотреть. Но для кого-то, наверное, куда более важный аспект — экономическая целесообразность.

— В одном из ваших интервью вы как-то сказали, что «Дикое поле» — метафора одиночества.

— Всё так, только я под этим не подразумеваю несчастья. Наоборот — есть счастье одинокого человека. Человек призван быть одиноким, понимаете? Другое дело, что каждый своё одиночество как может украшает. В первую очередь одним способом: если он готов любить, то его одиночество будет украшено. Но любовь невозможна без гнева и сострадания. Если вы были влюблены по-настоящему, вы наверняка и гневались и сострадали тому человеку.

— Любовь многогранна и проявляется по-разному…

— Я говорю о двух фундаментальных вещах. Сострадание — когда вы готовы своего возлюбленного заменить на любом месте, даже если это вопрос жизни и смерти. Гнев — вам всегда мало ответа, всегда хочется большего. Но человек одинок по определению.

— Однако в вашем фильме и в беде, и в радости человек один не остаётся, его и в самые драматические моменты окружают люди, готовые прийти на помощь.

— Конечно. Мой главный герой — Митя, врач — это как раз человек, полный любви и сострадания. И к нему все тянутся, а параллельная линия — тот милиционер, от которого все бегут. Положение у них обоих одинаковое: и тот, и другой — один на двадцать хуторов. Но милиционер при этом представляет некую конкретную государственную власть, а Митя — некую божественную власть, если хотите, потому что он отдаёт людям любовь и сострадание.

— По-моему, ваш Митя — своего рода библейская фигура, чуть ли не Иисус… Есть в нём это, вы закладывали такой смысл?

— Есть, конечно, просто говорить об этом не очень хочется… Это совсем внутренняя вещь. Конечно, есть. И ножом его как раз по этой причине пырнули, потому что путь уж очень похожий… Некая жертвенность в этом пути уже заложена свыше, что тут поделаешь.

— Ва м самому жалко вашего героя? Как вы к нему относитесь?

— Нет, мне его не жалко. Я ему завидую! Это он может нас жалеть, а мы можем ему только завидовать.

Беседу вела Арина АБРОСИМОВА

Всё возвышенное даруется богами

Панорама

Всё возвышенное даруется богами

ПРИГЛАСИТЕЛЬНЫЙ БИЛЕТ

В читальном зале Государственного музея А.С. Пушкина (Пречистенка, 12/2) открылась выставка, посвящённая 250-летию Фридриха Шиллера.

Конец XVIII века в немецкой культуре ознаменовался деятельностью целого созвездия философов, литераторов, учёных, связанных с Веймаром. Центральные фигуры здесь — Гёте и Шиллер, чья дружба началась в 1794 году и длилась более десяти лет. В связи с 250-летним юбилеем Фридриха Шиллера, который будет отмечаться 10 ноября, Музей Гёте г. Дюссельдорфа организовал выставку в Государственном музее А.С. Пушкина. В экспозиции представлены эпистолярное наследие немецких классиков, прижизненные издания, личные вещи.

Переписка Гёте и Шиллера — уникальный памятник культуры, где отразились их взгляды не только на литературу, но и на философско-эстетические воззрения. Гёте и Шиллер отстаивали идеи эстетического воспитания; оба считали античность самым гармоничным временем истории, прославляли идеалы той эпохи. Совместно они создали цикл эпиграмм «Ксении» (греч. — «подарки гостям»). В 1795–1798 годах Шиллер в творческом состязании с Гёте написал баллады «Водолаз», «Кубок», «Перчатка», «Поликратов перстень» и «Ивиковы журавли». В 1799 году Шиллер написал программное стихотворение «Счастье», содержащее перефразированные евангельские строки: «Всё возвышенное даруется богами».

Это была дружба двух гениев немецкого духа, дружба-спор. Их сближала безграничная любовь к искусству.

Над вымыслом слезами обольюсь?

Панорама

Над вымыслом слезами обольюсь?

ИХ НРАВЫ

Во Франции романы пишут экс-президент и министр культуры

На французском литературном поле давно уже не было никаких скандалов, отчего пейзаж становился довольно скучным. Обилие хороших книг для большой литературы дело обычное, но без горчички, придающей блюду особую остроту, даже и отменная пища теряет вкус. Словом, если бы скандала не было, его стоило бы выдумать. Но выдумывать ничего не пришлось.

Роман Валери Жискара д’Эстена «Принцесса и президент» ни в какой рекламе не нуждался. Имя автора — бывшего президента Французской Республики — говорило само за себя. Хотя что бы оно там ни говорило, но его первый (и единственный до сих пор) роман 15-летней давности «Переход» был встречен критикой более чем кисло и французские читатели, которые по традиции критике доверяют, откликнулись на него отсутствием отклика: бестселлером роман не стал. Не имел большого успеха и двухтомник его воспоминаний «Власть и жизнь», в котором не усмотрели «ни блеска содержания, ни блеска стиля» (отзыв газеты «Паризьен»). Поэтому выдвижение бывшего президента в 2003 году (в качестве писателя) на освободившееся после смерти выдающегося поэта Седара Сенгора кресло в академии «бессмертных» встретило активное сопротивление. Признанный классик, бывший в то время постоянным секретарём академии, Морис Дрюон высказался о литературных способностях кандидата с такой резкостью, что, казалось, исход голосования был предрешён.

Неисповедимы пути академиков!.. Кандидата избрали ещё в первом туре! С тех пор писатель Жискар д’Эстен на книжном рынке не появлялся. И вот — реванш! Да какой! В первые же две недели счёт проданных экземпляров идёт на сотни тысяч. И хотя газета «Фигаро» объясняет успех «и литературными качествами» романа, на самом деле это «и» является лишь гарниром к основному блюду. В романе рассказ идёт об отнюдь не платонической любви стареющего французского президента Жана-Анри Ламбертье и совсем юной британской принцессы Кардиффской Патриции — при том, что все остальные действующие лица сохраняют свои подлинные имена, а все события и факты, о которых идёт речь, имели место на самом деле. Вплоть до мельчайших деталей, касающихся судьбы принцессы Дианы. К тому же снимки, на которых изображены совместно Жискар и Диана, заполонили печать. Есть, правда, и некоторые отличия: вероятно, во избежание обвинений в «аморалке» автор представил себя вдовцом, каковым в реальности не был (супруге-то каково!..), и к тому же успешно переизбранным на второй срок, хотя на самом деле Жискар уступил президентство Франсуа Миттерану.

Оставим вопрос о достоверности пикантных подробностей в отношениях между тогдашним французским президентом и будущей женой принца Чарльза на обсуждение любителей политической «клубнички» — дискуссии об этом прошли буквально на всех телеканалах и заняли целые полосы едва ли не всех газет. Гораздо интереснее, пожалуй, принципиальный вопрос, поставленный во время дебатов самим автором. Какова мера свободы у писателя, взявшегося за документальный сюжет и за рассказ о жизни известных личностей, даже если они и выступают под легко дешифруемыми псевдонимами? Сам Жискар д’Эстен, заявляя, что «писательство и культура выше политики», в своих суждениях категоричен: никаких ограничений для литератора не существует, он не только может, но и обязан дать волю фантазии, поставив своих героев, будь они подлинные или им придуманные, в любые сюжетные коллизии: дело критики и читателей отделять правду от вымысла и судить о том, насколько автору удался тот или иной художественный приём. Любые табу, утверждает академик, посягают на свободу творчества и самовыражения.

Голоса оппонентов звучат довольно слабо. Обсуждение частной жизни знаменитых «личностей» — их альковных и прочих тайн — оттеснило обсуждение собственно литературы. Идёт унылый спор, можно ли считать пороком связь 55-летнего мужчины с 19-летней барышней. И даже о том, была ли эта связь «полезна для Франции»… Между тем отодвинутый на задворки вопрос творческий куда актуальнее, что наглядно подтверждено новым литературно-политическим скандалом, явившимся, несомненно, прямым продолжением первого. Действующему министру культуры Франции Фредерику Миттерану, племяннику Франсуа Миттерана, вдруг припомнили его роман «Дурная жизнь», опубликованный ещё четыре года назад и имевший тогда отнюдь не скандальный успех. Было продано почти 200 тысяч экземпляров, критика взахлёб его хвалила. И вдруг… Так и просится на язык известная шутка: «Только жирафа может промочить ноги в понедельник, а насморк почувствовать лишь в субботу…»

В романе, написанном от первого лица, Миттеран рассказывает о своей «нетрадиционной» сексуальной ориентации (факт давным-давно известный), что само по себе не вызывает больше ни в одной цивилизованной стране не только осуждения, но и просто обсуждения. С подкупающей откровенностью он рассказывает и о том, что долгое время смущался своей «ориентации» и поэтому старался найти утешение вдали от Европы, где его никто не знал. Там, главным образом в Таиланде, он имел контакты с «гарсонами», как привычно называют в этой среде молодых партнёров. Очнувшись после четырёхлетней спячки, не использовав этот «аргумент» против назначения Миттерана полгода назад министром, его политические хулители привязались теперь к использованному им слову «гарсон» (буквально: мальчик), обвинив министра в пропаганде секс-туризма и педофилии. Припомнили и то, что Миттеран осудил арест Романа Поланского: значит — «одного поля ягоды».

Напрасно автор — в данном случае не министр, а писатель — растолковывал «критикам» многообразное значение слова «гарсон» (ещё совсем недавно, кстати сказать, так называли во Франции и официантов, будь они даже седовласыми), напрасно напоминал, что в книге много художественного вымысла. Не желающий слышать хуже глухого — это тоже французская пословица.

Отвлечёмся же и на этот раз от политических дрязг. Вернёмся к вопросу о праве на вымысел в книге, где подлинные персонажи живут и действуют в подлинных исторических условиях. Сознаю некорректность обращения к своему весьма скромному литературному опыту. И всё же… Стремясь быть верным даже до мелочей подлинным фактам, я не раз испытывал искушение восполнить недостающие документы и свидетельства своим воображением, домысливая, как бы нечто мне неведомое могло или должно было произойти. Боролся с этим искушением, подавлял его, но однажды — в крохотном эпизоде — всё же не устоял: без отсутствующего звена один побочный сюжет не имел завершения. Но жёсткое размежевание художественной («выдуманной») и нехудожественной прозы для наших традиций, видимо, неизбежно. За отступление от правил я был тут же наказан. Один плагиатор в полном убеждении, что имеет дело с «документом», украл мой вымысел, исходя из будто бы не подлежащей сомнению догмы: события, описанные в документальной прозе, авторства не имеют и принадлежат всем. Мысль о писательской фантазии ему и в голову не приходила.

Существующее в нашей литературе жанровое обозначение «документальное повествование» в литературе французской не существует. По-моему, и не только во французской. Есть мемуары, есть биографии, но чаще всего — романы. Вот и Жискар с Миттераном обозначили свои книги как романы. У нас же романом считается лишь сочинение, сколь угодно бездарное, — если птички чирикают, ветерок колышет листву, небо затянуто тучами, героиня томно вздыхает, герой пожимает плечами… И два десятка страниц — сплошь одни диалоги. Иначе это не роман, жанр высокий, в отличие от низкого, документального. Повествования… Назвав в точном соответствии с национальными традициями свои книги романами, и Жискар, и Миттеран дали себе свободу воображения, которое теперь им ставят в вину. Вряд ли обвинения повлияют на читательский успех, вряд ли ограничат фантазию других авторов, вдохновлённых этим успехом. Так или иначе, скандал состоялся, и он пошёл, мне кажется, на пользу литературе.

Аркадий ВАКСБЕРГ, собкор «ЛГ», ПАРИЖ

24.10.2009 19:31:56 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:

В поддержку «ЛГ»

Очень интересный, яркий и глубокий материал, как всё, что публикует в «ЛГ» Аркадий Ваксберг! Хочу также обратиться к моей предшественнице. Уважаемая Вера Александровна! А разве российским литераторам и прочим читателям «ЛГ» не полезно знать, что происходит в такой стране-обладательнице великой культуры, как Франция? Тем более не за счёт российских налогоплательщиков газета собкора содержит…

22.10.2009 05:47:12 — Вера Александровна данченкова пишет:

а зачем ЛГ собкор во Франции? Мало в России губерний или много собкоров?

Приглашает «Золотой Витязь»

Панорама

Приглашает «Золотой Витязь»

С 23 октября по 2 ноября в Москве пройдёт VII Международный театральный форум «Золотой Витязь», организаторами которого являются МКФ «Золотой Витязь» и Министерство культуры РФ при поддержке Фонда изучения наследия П.А. Столыпина. Цель форума — утверждение основ русского реалистического театра, популяризация классической и национальной драматургии, возрождение идеи патриотизма, высоких гуманистических идеалов.

На суд зрителей будет представлено 33 театральных программы из разных стран. Знаменитые театральные коллективы выступят с лучшими спектаклями, отвечающими девизу: «За нравственные идеалы. За возвышение души человека».

В репертуаре форума пьесы по произведениям Пушкина, Гоголя, Достоевского, Лескова, Чехова, Шукшина и других авторов.

Победителям форума будут вручены призы: Гран-при, Золотой, Серебряный и Бронзовый витязи.

В рамках Театрального форума пройдёт международная конференция «Духовные традиции. Театр славянского мира» с участием известных деятелей театра и представителей СМИ.

Торжественное открытие VII Меж-дународного театрального форума «Золотой Витязь» состоится 23 октября в Государственном академическом Малом театре спектаклем «Дети солнца» М. Горького в постановке А. Шапиро.

Подведение итогов форума пройдёт 2 ноября (в 19.00) в Центральном Доме актёра.

С подробной программой фестиваля можно ознакомиться на сайте [31]

Листок на древе

Панорама

Листок на древе

УСПЕХ

Кто и как будет знакомить наших детей с основами религиозной культуры — вопрос отнюдь не праздный и, к сожалению, пока не имеющий однозначно удовлетворительного ответа. И ревностный священнослужитель, и школьный педагог рискуют впасть в дидактику, которая вряд ли найдёт путь к сердцу ребёнка. И насколько эффективен будет для столь специфической «дисциплины» обычный урок или даже факультативное занятие? Но возможно, решение проблемы находится у нас перед глазами, а мы его просто не замечаем?

На самом деле на моноспектакль актёра Вологодского камерного драматического театра Всеволода Чубенко «Пишу к вам прямо из сердца» меня привело неуёмное любопытство: каким образом можно перенести на сцену эпистолярное наследие религиозного деятеля. Я с подобной практикой на театре не встречалась. Дело в том, что в основу спектакля положена переписка святителя Игнатия (Брянчанинова) — одного из выдающихся православных писателей первой половины XIX столетия. Далеко не каждый, пришедший сегодня в театр, готов считать его храмом, но по силам ли зрителю, пусть даже и настроившемуся на нелёгкую душевную работу, воспринять такое непривычное действо? Оказалось, вполне по силам, поскольку режиссёру Михаилу Резцову удалось, сохранив и дух, и букву посланий святителя, большая часть которых посвящена вопросам веры и духовного самосовершенствования, построить спектакль так, что перед нами предстал в первую очередь человек. Да, он был монахом и вёл жизнь воистину подвижническую, возрождая пришедшие в упадок монастыри, наставляя монахов и паству, но при этом огорчался и радовался, переживал за близких, болел и страдал, как все мы, люди-человеки.

Человек, к словам которого стоит прислушаться, — таким получился святитель Игнатий у Резцова и Чубенко. Близкий и понятный сидящим в зале, независимо от глубины их религиозного чувства или неверия, ведь все мы в итоге, и тут со святителем трудно не согласиться, листья на одном дереве. Что, собственно, и требуется в случае, когда о религии нужно говорить с детьми. Дома, в семьях, они получают разное воспитание, а достучаться нужно до каждого, иначе неплохая в принципе идея, начинавшаяся во здравие, может завершиться за упокой. Ведь речь идёт не о том, чтобы сделать из детей адептов того или иного вероучения — это миссия соответствующей церкви, а чтобы помочь им разобраться в тех нравственных ценностях, на которых испокон веков, несмотря на политические, этнические, экономические и даже религиозные противоречия, стоит человеческая цивилизация. Звучит, наверное, несколько высокопарно, но театру, пространству, где разговор по душам — естественное состояние актёра и зрителя, как раз под силу понизить градус пафоса, не замутив сути.

Виктория ПЕШКОВА

Воронежская область и терроризм

Клуб 12 стульев

Воронежская область и терроризм

АЛЬТЕРНАТИВНАЯ ИСТОРИЯ

Усама бен Ладен, террорист № 1 и враг президентов США, страдал от похмелья в коммунальной квартире на Первомайской улице в Москве, где жил последние три года. Братья-арабы, доставившие его сюда, и представить себе не могли, что интеллигентный художник Юра, увидев своего нового соседа, уйдёт в продолжительный запой, захватив с собой их непьющего лидера.

Каждое утро они относили на рынок и продавали двадцать гранат-лимонок и три противопехотные мины. На рынке их уже хорошо знали и хорошо платили, только постоянно уговаривали продать автомат Калашникова, который Усама всегда носил с собой. Бен Ладен по-русски не понимал, улыбался, кивал головой и грозил рыночным детишкам пальцем, когда те пытались дёргать его за бороду.

На обратном пути их обычно останавливал местный участковый, которому Усама протягивал паспорт. Паспорт был российский, с орлом, а внутри арабской вязью справа налево было написано: «Иван Иванов, погонщик». И фотография Розенбаума, другого русского не нашли. Зато в паспорте всегда лежали 500 рублей, что, как объяснили Усаме знающие люди, в Москве необходимо, если хочешь носить за спиной автомат Калашникова. Участковый паспорт брал и не открывая сразу возвращал обратно. Как он при этом вынимал 500 рублей, Усама не понимал и каждый раз удивлялся, восхищённо цокая языком.

Потом они заходили в магазин, покупали две-три бутылки водки и возвращались домой. А утром, как, например, сегодня, Усама страдал от похмелья и ждал спасительного стука в дверь. Вскоре он раздался. В дверь просунулась опухшая Юркина физиономия и многозначительно кивнула. Усама надел повязку на пустую глазницу — искусственный глаз неделю назад они заложили продавщице, только забыли, в каком магазине, — и кивнул в ответ. У него гудела голова, дёргалось веко, щемило сердце и шалила печень.

Юрка вздохнул и сказал:

— Пошли. У нас гость.

По Юрке было видно, что у него шалит голова, щемит веко, дёргается сердце и гудит печень. Усама встал, оделся и пошёл на кухню. Там уже был накрыт стол, то есть стояла пепельница и возле неё лежали спички. Было богато и нарядно. За столом сидел сосед Боря, нежно прижимая к груди большую пластиковую бутыль пива. Юра подал стаканы, Боря налил в них пенистый напиток, они чокнулись и выпили.

— А где жена? — вдруг спросил Юрка Усаму.

— Чья жена? — Бен Ладен удивлённо посмотрел на него.

— Чья… Твоя вчерашняя, рыжая.

— У меня вчера была жена?

Усама сделал большой глоток пива и задумался. Все его жёны были далеко, к тому же рыжих среди них не было. На всякий случай он решил зайти в свою комнату — после пива его зрение явно улучшилось. В комнате на постели, обхватив руками подушку, храпело какое-то рыжее существо. Бен Ладен тихонько прикрыл дверь и вернулся на кухню.

— Юра, кто это? — тревожно спросил он, наливая себе пива.

— Я же говорю — жена твоя. Ты ей вчера свой автомат подарил, так что ты теперь безоружен.

— А БМП?

У бен Ладена ещё имелась БМП, спрятанная в Измайловском парке. Оставаться без средств передвижения в далёкой и дикой стране он боялся.

— БМП вон у подъезда стоит, вы на ней вчера в загс ездили, — хохотнул Юра.

Усама подбежал к окну. Внизу действительно стояла боевая машина пехоты, украшенная ленточками и шариками. К передней части БМП была привязана кукла в розовом платьице. Рядом стоял участковый, что-то подсчитывая на калькуляторе — видимо, свою будущую прибыль. Усама охнул и сел за стол.

— Что же теперь делать? — спросил он.

— Жить! — Юрке становилось всё лучше. — Ты паспорт свой посмотри, у тебя там и печать стоит. Вас сразу зарегистрировали, как только вы зашли в загс с калашниковым.

Раздались шаги, и на кухне повилось рыжее существо, которое теперь было усамовской женой. Обведя троицу неласковым взглядом, существо спросило:

— Кто муж?

— Он! — хором ответили Юра и Боря, показывая на Усаму.

Существо внимательно осмотрело его и приказало:

— Одевайся. Я твои халат и чалму ещё вчера погладила. А этот секонд-хэнд, — существо кивнуло на спортивный костюм, в который был одет Усама, — сымай и выбрасывай.

Заметив, что бен Ладен ничего не понял, Юрка расшифровал:

— Она говорит, чтобы ты переоделся. Вы же собрались в свадебное путешествие, в Воронежскую область, к твоей тёще. Завидую и поздравляю. По этому случаю… — Юра достал из-под стола бутылку водки, а Боря извлёк из холодильника сало.

— Никакой водки. Или убирайте, или вылью. Он теперь женатый человек.

Сказано это было таким тоном, что опытный Боря мгновенно исчез вместе с водкой и салом. Юра от такого потрясения сразу вспомнил, как зовут жену Усамы и откуда она взялась.

— Ира, — ласково начал он, — ты же продавщица, да? Мы же тебе как-то его глаз заложили, да?

— Глаз будем менять, он некрасивый. И обои, кстати, тоже. И люстру. И паркет. И входную дверь. И не забудьте — я продавщица, а вы с завтрашнего дня там же — грузчики. Усамчик, вынеси мусор, пожалуйста, скотина.

Бен Ладен сидел, обхватив голову руками. Он уже понял, какую ошибку совершил вчера по пьянке. В городе его детства жил один мужчина, которого била жена. Чтобы скрыть синяки, он стал носить паранджу, а жена взяла себе второго мужа, затем третьего. Она тоже была родом из Воронежской области…

Усама встал и взял мусорное ведро. Выйдя из подъезда, он подошёл к участковому, долго его о чём-то просил, но тот отказывался. Отказывался до тех пор, пока из окна не раздался Ирин голос:

— Усама! Домой, скотина!

Бен Ладен съёжился, участковый вздрогнул, побледнел и посадил его в свой автомобиль. Через десять минут Усама входил в здание ФСБ…

Огромную премию за поимку террориста № 1 разделили между собой дежурившие в тот день офицеры. Участкового повысили в звании, а вот про Иру как-то забыли. Она, правда, пару раз приезжала к зданию ФСБ, требовала вернуть ей мужа. Но Усама наотрез отказался — под угрозой того, что его выпустят на свободу и сообщат об этом Ире, он охотно давал правдивые показания. А его соратники после всего происшедшего махнули на Воронежскую область рукой. Вдобавок недавно там пропали двенадцать шахидов-смертников. Потом выяснилось, что их взяли в мужья воронежские девушки, и смерть теперь для них — несбыточная мечта…

Илья КРИШТУЛ

Ироническая поэзия

Клуб 12 стульев

Ироническая поэзия

***

С особым цинизмом мечтатель мечтал

О том, что однажды на пьедестал

Он будет всходить,

А ежли устанет, то будет сходить.

Пускай удивится молоденький мент,

Увидев под вечер пустой постамент.

Но девушка в форме сладко зевнёт —

— Да что ты, милёнок?

Он утром придёт.

БАЛЛАДА О ДЕНОМИНАЦИИ

Баксы — не баксы, рубли — не рубли

Поздней порою по воду шли.

Шли огородами, шли напролом.

Рядом с колодцем заброшенный дом.

В доме том — крысы, а крыши нет.

Сыплют купюры крысятам монет.

Только воды в том колодце нет.

Хочешь на речку — иди за водой,

Ту, над которой рыдал козодой.

Баксы — не баксы, рубли — не рубли

С вёдрами к речке с опаскою шли.

Вдруг — че-ло-век, очень лихой.

Их поджидал он под старой ольхой.

Тянутся лица баксов, рублей.

Нет у них больше весёлых нулей!

Александр МИТЬКО

ПРО МУРУ

По перу собратьев не читая,

Говорил он: «Ну, мура такая!»

И к столу садился поутру

Собственную сочинять муру.

ПАЛЬТО

Мечтал носить зелёное пальто,

А серое купил — совсем не то,

Что нравилось…

Зачем и почему —

Не знаю.

И наверно, не пойму,

Как получается: не то, не то, не то…

Вся жизнь — как нелюбимое пальто.

ВЕСНА

На просторах родной земли

Ножки женские расцвели.

Валерий ЧЕРКЕСОВ, БЕЛГОРОД

***

Когда порой, бывая на газу,

На даче, дома или же в сарае,

Люблю я эту самую — грозу,

Особенно когда в начале мая!

Чем слушать в переулках грязный мат

От лиц, мне совершенно незнакомых,

Уж лучше я послушаю раскат

Отборного, рассыпчатого грома!

Люблю грозу не только в мае я,

Сказать точней — люблю её всё лето,

Когда на небе молнии шалят,

Резвясь в ночи до самого рассвета!

И пусть жена порой жужжит как шмель,

А я покуда вынырну из дома,

И мигом улетучится весь хмель

Под звуки нарастающего грома!

Леонид СОКОЛОВ, УФА

21.10.2009 18:09:19 — Алексей Викторович Зырянов пишет:

Леониду Соколову Эпиграмму

Алёшенька Буряк, вот здесь с тобой я соглашусь. / И всё по двум причинам: / Я сам у Тютчева люблю его «Весеннюю грозу», / С коей знаком по школьным книгам. / В Уфу летит ещё одна «пятёрка», / Хоть и виртуально, но всё-таки в «актив». / Живи, надейся, милый Лёня. / У тебя сегодня оправданье для жены.

21.10.2009 13:19:31 — Алексей Фёдорович Буряк пишет:

На стихи Леонида Соколова

Замечательное стихотворение Леонида Соколова из Уфы… Особенно понравились последнии его строки: И пусть жена порой жужжит как шмель,/ А я покуда вынырну из дома,/ И мигом улетучится весь хмель/ Под звуки нарастающего грома/ Такое стихотворение очень редко когда прочтёшь в 12 стульях… И хочется закончить свою похвалу Леониду Соколову написанном мной только что стихотворением на его строки: "Пусть гром грохочет как захочет/ И молния слепит глаза,/ То небо надо мной хохочет/ И с тучек падает слеза./ Слепящих молний отблеск ярок!/ И как пронзительно живуч?/ Умеем ли ценить подарок?/ Когда исходит он из туч?/" Это моё «творение», конечно, ничего совершенно не значит по сравнению со стихотворением Леонида Соколова. Шедевр у Соколова получился бесподобный!! Алексей Буряк, Днепропетровск…burur@mail.ru

Стенгазета клуба «Рога и копыта»

Клуб 12 стульев

Стенгазета клуба «Рога и копыта»

ХРОНИКА

На днях в Москве открывается новая шашлычная. Она расположена на Якиманке, напротив гостиницы «Президент-отель». Сейчас объявлен конкурс на лучшее название этой шашлычной.

ЗА РУБЕЖОМ

Вдохновлённые существованием двугорбых верблюдов мельбурнские генетики вывели новую породу кенгуру — с двумя сумками. Это хорошее подспорье австралийским домохозяйкам.

Александр ХАНОВ

ТЕАТР

В драматическом театре города Стенска актёров забросали не гнилыми помидорами, как обычно, а ботинками. Во избежание повторения инцидента впредь зрители перед спектаклем обязаны сдать обувь в гардероб и надеть бахилы.

Борис ФУРОВ

Бар «Клуба ДС»

Клуб 12 стульев

Бар «Клуба ДС»

Леонид МЕЛЬНИК

Александр ПАШКОВ

Была ли пресса на поминальной трапезе?

Клуб 12 стульев

Была ли пресса на поминальной трапезе?

РЕЗОНАНС «КЛУБА ДС»

От этого Терека

У поэтов истерика.

Я Терек не видел —

Большая потерийка…

В. Маяковский

Последний раз средства массовой информации нашей практически великой Родины с таким суперпиаром провожали в последний путь если не лично товарища Сталина, то уж наверняка любимца прогрессивного населения Володю Высоцкого. «Клуб 12 стульев» «Литературной газеты», будучи одним из эффективных столпов средств массовой информации на постсоветском пространстве, тоже не смог, как видите, устоять, хотя хранил, видит бог, гордое и скорбное молчание.

Ушёл в лучший из миров живой человек со свинцом в животе. Вроде бы существует непререкаемый постулат: о почивших — или хорошо, или ничего. Не стало всемирно известного в определённых кругах господина Иванькова, царство ему небесное. Крутой мужик был, ничего не скажешь, орёл. Ну не совсем орёл. Есть и другие птицы…

Но не это всё стало для видавшей виды администрации «Клуба ДС», как сказал бы Леонид Леонов, тревожным выражением напряжённой взволнованности. Нет, не это. А иное растревожило и всколыхнуло. В течение почти целой недели газеты, телевидение широчайшим образом глаголили об убиенном. «Работали все радиостанции Советского Союза». Такое не снилось даже ныне уже покойному Аль Капоне.

Взбудораженная вокруг происходящим, как ещё одним национальным бедствием, агентура администрации «Клуба ДС» была оперативно заброшена на Ваганьковское кладбище, дабы собственноручно поприсутствовать. В ворота пускали даже всех посторонних. Милиции и ОМОНа было, как на футболе. Но преобладала молчаливая публика в чёрной коже и в лакированных узконосых штиблетах. У многих уважаемых господ прямо на лицах обозначилась неоднозначная репутация. В надписях на венках господствовало слово «братва». Венков было столько, что весь Мавзолей загородили бы. А народу было тьма-тьмущая! Боже мой — столько хороших людей, и почти все на свободе. Да вы и сами всё видели по всем каналам телевизора и на снимках во всех газетах. И ни одного более или менее медийного лица. Деятели культуры, науки, искусства, литературы, балета и попсы не сочли, проявив морально-политическое единство, ещё теснее сплотившись.

И вот теперь свежайшее наше поколение, глядя на всё это и обдумывая житьё, мыслит: делать жизнь с кого?..

А интересно, возбуждённую прессу пустили на поминальную трапезу?

Виталий РЕЗНИКОВ

По голубому Дунаю к голубой мечте

Клуб 12 стульев

По голубому Дунаю к голубой мечте

ТУРИЗМ

Москва, 2-я Тверская-Ямская, 18, офис 201

Тел.: (495) 251-19-83 и (495) 251-19-93

cruise@tartustour.ru[32] [33]

РЕЧНЫЕ

Дунай — «Новогодний карнавал»

с 29.12.09–08.01.10

т/х «Tapestry» 4*.

Венгрия—Австрия—Германия—Словакия

Рейн — «Всё Золото Рейна»

с 30.12.09–09.01.10

т/х «Swiss Crown» 4*.

Германия—Франция—Швейцария

МОРСКИЕ

«К Святой Земле»

с 26.12.09 10 дней / 9 ночей

на т/х «Bleu De France» 4* UALL

Греция—Египет—Израиль—Кипр

«Из зимы в лето» по Красному морю!

т/х «Bleu de France» 4*

с 16.01 по 27.03.10 еженедельно

Шарм-эль-Шейх—Суэц—Сафага (2 дня) — Акаба (Иордания) — Шарм-эль-Шейх (2 дня) —

8 дней / 7 ночей

Из всех европейских круизных маршрутов издавна самый популярный и востребованный — дунайский. Понимаю, что в пору так внезапно настигших всех нас кризисных трудностей вроде бы и не ко времени рассуждать о круизах: у кого жемчуг мельче, а у кого щи жиже… И всё-таки жизнь продолжается, отпуска планируются, деньги зарабатываются и тратятся.

А возможность одним разом побывать в трёх европейских столицах: Вене, Будапеште, Братиславе — не просто приехать туда, но роскошно, комфортно проплыть на теплоходе от одной столицы к другой по Дунаю, а с помощью береговых экскурсий на автобусе побывать ещё и в знаменитом Зальцбурге, проехать чуть ли не всю Венгрию и половину Австрии, увидеть, познакомиться с такими австрийскими и немецкими городами, как Линц, Регенсбург, Мюнхен, Пассау, по-моему, независимо от кризиса, даже вопреки кризису, тем более счастливая.

Можете посчитать, в какую сумму расходов вам обошёлся бы тур только по одной стране, к примеру Австрии. Так и получится, что круиз, объединивший несколько стран, кроме Австрии включивший в себя Венгрию, Германию и Словакию, к тому же обеспечивший вам превосходный отдых на теплоходе «Tapestry», который вместе с компанией Tartus tour и русскими путешественниками пойдёт по Дунаю и окажется не таким уж и дорогим. Кстати, по наблюдениям, в круизах встречаю вовсе не олигархов, у них свои виллы, пароходы, самолёты, и не самых богатых людей, а журналистов, врачей, педагогов, бухгалтеров, юристов, многих пенсионеров отправляют отдыхать работающие дети, на достаточно средние доходы многие соотечественники всё равно выкраивают деньги на отдых и путешествия. Сейчас это, скорее, вопрос выбора приоритетов, на что потратиться: на шубу или круиз? на евроремонт или круиз? на новую престижную марку автомобиля или на круиз?

Лично для меня нет вариантов — конечно, круиз…

По Дунаю же такие заядлые путешественники, как я, «ходят», плавают не по одному разу. Как слушают вальсы Штрауса, смотрят «Лебединое озеро», читают «Маленького принца»…

Я очень люблю этот маршрут, в нём удивительный сплав спокойствия, добротности, исходящих от самой атмосферы жизни стран срединной Европы, где мостовые перед домом моют шампунем, где обязательно по воскресеньям ходят всей семьёй в собор на службу и слушают орган, где по утрам на площадях развёртываются рынки — рыбные, овощные, а уж к полудню не остаётся никаких следов торговли, всё красиво, чисто, чинно — с кружевной красотой прибрежных городов, замков, альпийских ландшафтов. Я люблю вечернюю подсветку Будапешта, когда теплоход уходит от города и по пароходной трансляции включается вальс «Дунайские волны». Возвышаются над рекой розовый монастырь Святого Креста, строгое и величественное аббатство Мелька, прекрасные дворцы и памятники, и на душе наступает покой.

Сказки Венского Леса для меня — это и роскошь летней королевской резиденции в Шёнбрунне, и узкие, в магазинах, улочки в центре столицы, и чашечка кофе с знаменитым австрийским штруделем в уютном «сладком» кафе, и концерт симфонического оркестра в городском саду, какие всегда бывали в Вене с участием Штрауса, Моцарта, с их вечной музыкой.

В знаменитую Венскую оперу вы тоже, если захотите, сможете попасть, там принято резервировать для туристов входные билеты, которые вы купите перед спектаклем и хотя бы с галёрки насладитесь зрелищем и их сцены, и их роскошного дома с роялем в фойе самого Моцарта.

У меня на память об этом посещении остался шёлковый чёрно-белый платок с рисунком из нот, купленный в их сувенирной лавке. Дом-музей Фрейда… Самый старый в Европе парк аттракционов «Пратор»…

Три дня в Вене достаточны для того, чтобы поразиться и навеки влюбиться в этот город. А Будапешт с двумя разными городами — Пешт и Буда?!

Напротив друг друга по берегам Дуная, с их знаменитым старинным зданием парламента, мимо которого вы проплывёте, потом можно прийти сюда и погулять самому, с горячими термальными источниками, в которые вы успеете окунуться, с множеством сувенирных лавочек вдоль берега. Ну как удержаться и не привезти домой самый популярный из здешних сувениров — куклу Бабы-яги, их главный оберег?! А разве можно не зайти в венгерской столице на их знаменитый крытый рынок, самый большой в Европе, разноцветье фруктов и овощей которого в любое время года, а ещё запахи кружат, дурманят голову? А как не попробовать здесь их знаменитую колбасу — салями? Теплоход пойдёт с русскими туристами по Дунаю, на Новый год, и всех счастливцев, выбравших этот маршрут, одарит всеми своими дарами.

Удивительное дело! Идёт время, стирается в памяти многое, но даже без помощи фотографий и любительских фильмов навеки в памяти остаются и замок юного австрийского принца, в веках прославившегося из-за несчастной любви, о нём фильм «Майерлинг», и памятник нашему Суворову в долине Вахау, и, конечно же, дом Моцарта в Зальцбурге, и изумительные по красоте экспонаты сваровского хрусталя в Инсбруке, и уникальный музей героев сказок братьев Гримм в скале, в пещере Линца, и даже печально знаменитая мюнхенская пивная, где собирались гитлеровские молодчики и зарождался фашизм. А разве забыть слияние трёх рек в Пассау, где, омывая стрелку, смешиваются голубые воды Дуная с зелёными Инна и чёрными Ильза, потом сливаясь и уступая русло одному Дунаю. Да и Дунай вовсе не всегда голубой, он бывает серым, серебряным, тёмно-синим… Но мечта о Дунае всё равно голубая.

Когда мне задают вопрос, что самое интересное было в той или иной поездке, я обычно теряюсь с ответом. Ну как сделать выбор? Что предпочесть? Одно впечатление ярче другого. И все незабываемые. Одержимые путешественники меня поймут. Всех старых друзей и новобранцев мы приглашаем на новые увлекательные встречи. Круизы «Тартус-тур» ждут нас.

Анна КУЗНЕЦОВА

Книги, присланные в редакцию

Клуб 12 стульев

Книги, присланные в редакцию

ИНТЕРАКТИВ

Игорь Вишневецкий. Сергей Прокофьев. — М.: Молодая гвардия, 2009. — (Жизнь замечательных людей).

Жак Эргон. Повседневная жизнь этрусков / Пер. с фр. А.Б. Овезо-вой, науч. ред. Е.В. Колодочкиной, вступ. ст. С.Ю. Нечаева. — М.: Молодая гвардия, 2009. — (Живая история: Повседневная жизнь человечества).

Л. Крысин. 1000 новых иностранных слов. — М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2009. — (Малые настольные словари русского языка).

В.В. Комин, В.П. Прищепа. Он пришёл в XXI век : творческий путь Евгения Евтушенко. — Иркутск, 2009.

В. Прищепа. «Щемящей совести строка…»: Книга о современной литературе Хакасии. — Абакан: Издательство Хакасского государственного университета имени Н.Ф. Катанова, 2009.

Альфред Симонов. Подсказка ангела : Лирические повести. — Ярославль: Изд-во «Ещё не поздно!», 2009. — (Современные литераторы России).

Андрей Канавщиков. Красный рассвет : Избранные стихотворения. — Великие Луки: Рубеж, 2009.

Николай Ерёмин. Гора любви : Новые стихи и рассказы. — Красноярск: СФУ, 2009.

Енисейка : Приложение для детей школьного возраста к альманаху «Новый енисейский литератор». — Красноярск: Семицвет, 2009.

Владимир Алексеев. При попустительстве богов : Стихотворения. — М.: Спутник +, 2008.

Александр Попов. Родовая земля : Роман. — Иркутск: Оттиск, 2009.

В.С. Манин. Искусство и власть : Борьба течений в советском изобразительном искусстве 1917–1941 годов. — СПб.: Аврора, 2008.

Н.А. Нарочницкая, В.М. Фалин и др. Партитура Второй мировой : Кто и когда начал войну? — М.: Вече, 2009. — (Вторая мировая).

Лев Никулин. России верные сыны : Роман. — М.: Вече, 2009. — (Всемирная история в романах).

«ЛГ» реализацией поступивших в редакцию книг не занимается

Каталог

Клуб 12 стульев

Каталог

Антикварная галерея. Покупка, продажа, комиссия, оценка, консультации. Тел. (495) 724-86-00; 8-917-532-39-68.

Антикварный магазин купит дорого: монеты, значки, награды, фарфор, серебро, иконы. Тел. (495) 765-94-85.

Издадим вашу книгу.

Тел. 8-909-675-75-95; 8-916-499-88-25.

Купим, примем на комиссию книги и предметы антиквариата

до 1945 г. Тел. (495) 691-75-09.

Куплю дорого военный антиквариат, авто, мото до 1945 г.

Ст. м. «Тверская». Тел. (495) 694-20-55, (985) 784-84-36.

Существует ли болгарская национальная идея?

Рукопожатие

Существует ли болгарская национальная идея?

АКТУАЛЬНО

Панко АНЧЕВ

Может ли такой малый народ, как болгары, чьё национальное Возрождение закончилось уже в современную буржуазную эпоху, претендовать на национальную идею? Не лучше ли задуматься, как справиться с повседневными трудностями и опасностями, ставящими под угрозу его бытие, чем рассуждать о каком-то там призвании? Скажу так: да, лучше принять своё безрадостное существование, привязаться к какой-нибудь великой нации и ждать от неё спасения и помощи. И, наверное, это не будет цинично в такие времена, как сейчас…

Мы привыкли воспринимать своё прошлое как великую историю, а свою судьбу — как трагическое столкновение со злыми и коварными силами, которые обрушились на нас, чтобы добиться нашего уничтожения. Поэтому всю нашу средневековую историю мы воспринимаем как увлекательный авантюрный роман с битвами и сражениями, в которых мы всегда побеждали, но и как мучительное повествование о подлой закулисной борьбе, в которой мы проигрывали из-за гордого нежелания участвовать и потому, что мы честные и уважаемые. Историки и публицисты всегда отмечали честность, гордость и самоуважение как важнейшие достоинства болгарской нации. Некогда мы были сильными — перед нами трепетали империи. Но потом нас обманули и предали, и мы потеряли и царство, и силу, и могущество. Но не свою честь.

Идеология национального Возрождения нашла прекрасный способ воздействия на пробуждающееся у болгар

самосознание. Тогда нам нужно было поверить в себя, вновь стать сильными и вновь заставить остальных считаться с нами. Без подобной уверенности в своих силах было бы невозможно начать и довести до успешного завершения болгарскую национально-освободительную революцию. Но национальное Возрождение оставило нам и осознание того, что мы древний народ и наша многовековая история утвердила наше право на место под солнцем и наделила нас предназначением. Согласно этой идеологии, несправедливо, чтобы древний народ был несвободен и лишён будущего. Но история болгарской национально-освободительной революции показывает, что означает быть древним народом в новых, коренным образом отличных, условиях исторического бытия, когда уже наступила буржуазная эпоха. Индустриальная революция создала новый мировой порядок, новую экономическую систему, новые межгосударственные отношения, когда доминируют народы, превратившиеся в нации и создавшие свои национальные государства. Это поставило труднопреодолимые препятствия перед малыми (но и великими) народами Европы и всего мира, которые запоздали с возрождением. Они не только лишились необходимой форы в развитии производительных сил и производственных отношений, но и не смогли обеспечить себе «тыл» с ресурсами (в виде колоний), который до недавнего времени был почти у всех так называемых великих европейских государств. И ещё: во второй половине ХVIII века закончилось первое размежевание карты Европы. Когда болгарский народ поставил вопрос о своём национальном государстве, геполитически Европа уже сформировалась, и любое изменение в её географии могло бы быть осуществлено только с благоволения великих сил. Так что ещё на этапе легитимизации болгарской нации она фактически была поставлена перед следующей перспективой: принять статус-кво и согласиться на участь догоняющих и зависимых. Европа была не в состоянии помешать болгарскому национальному Возрождению, но от неё зависело возрождение болгарского национального государства. И это было тяжёлое историческое условие, которое предопределило современный статус Болгарии как малого государства, подчинённого Большой Европе.

Мы — древний народ, но молодая нация. А наше государство ещё моложе. Это может выглядеть как преимущество, поскольку мы не должны были бы ещё исчерпать свои силы и возможности, однако в новое (и особенно в новейшее) время это ощущается как бремя. Наш дух бодр, но экономически мы выброшены с поля, на котором осуществляется раздел труда и рынков. До нас другие успели занять это поле, и они решают, кого туда допустить, а кого нет. Впрочем, пока мы жили в системе социализма, мы не замечали строгости этого порядка. Она стала очевидна для нас только сейчас, когда мы «приобщились к Европе». Обособленные в другой системе, со своими ценностями и своей экономической и политической иерархией, мы могли взирать на свою собственную историческую судьбу романтично. Потому что мы были интегральной частью целого, которое именно как целое, как общность противопоставлялось этому мировому порядку. Сейчас мы убеждаемся, что значит быть молодой нацией и недавно возникшим государством. Наша экономическая отсталость, несоответствие современным стандартам производства порождают только бедность, путаницу, кризисы и политические катаклизмы.

Очевидно, что так называемое «историческое право», о котором говорят деятели нашего Возрождения, когда хотят доказать наше право на существование, сегодня не аргумент, особенно на Балканах (вспомним, что стало с Косово!). Следовательно, нужно искать другие основания, чтобы «оправдать» свою цель или даже миссию. Процессы глобализации помещают все государства в совершенно другие экономические системы и условия существования. И невозможно оценивать наше состояние с прежним романтическим честолюбием. Нам просто необходимо понять, что мы живём в другой жизни, в которой сострадание, скитания с протянутой рукой и «дружба народов» — понятия, давно выброшенные из употребления. Существующая система называется рынок и основывается на принципе конкуренции и эгоизма. В рыночной системе оказываются и отдельные торговые субъекты, и граждане, и государства, и народы. Национальная слава любого государства, общества или нации не может быть плодом военной мощи (хотя и она важна), она плод экономического развития, роста валового внутренного продукта и степени владения рыночными нишами. Велик и славен тот, кто владеет и потребляет большее количество благ, а не тот, кто является наследником исторических традиций и древних цивилизаций. Сегодня критерии оценки качества государств и обществ другие. Среди них, к нашему сожалению, нет высокого уровня культуры и духовности, общедоступности образования…

Произошла настоящая революция. Такая, какой раньше не бывало. Последствия её огромны. Они радикально изменили мир и людей, образ жизни и отношение человека к самому себе и к обществу. Пришло время сурового реализма и, скажем прямо, бессердечия.

Гегель говорил: «У каждого народа есть свой собственный принцип, к воплощению которого он стремится как к своей цели; как только он достигнет этой цели, ему уже нечего делать на земле». Целью болгарской нации, осознавшей себя во второй половине ХVIII века, было создание болгарского национального государства и восстановение независимости Болгарской православной церкви. К этой цели мы стремились больше века. Она объединила нацию и сплотила общество. Жертв было много, но это была высокая и благородная национальная идея, за которую можно было и отдать жизнь, и пролить кровь. Но теперь зададим вопрос: если мы достигли нашей цели, что нам ещё делать в этом мире? Если это звучит слишком страшно, то зададим вопрос иначе: было ли целью болгарской нации создание национального государства и утверждение самостоятельной Болгарской православной церкви?

Впрочем, целью всех европейских народов со времени Возрождения (и особенно после Просвещения) было создание собственного национального государства. Капиталистический способ производства требовал формирования национального государства как формы политической организации народов, чтобы осуществлять разделение труда посредством политического освобождения крестьян от феодальной зависимости и превращения их в свободных граждан с правом и возможностью выбора. Эта цель была достигнута, и мы могли бы применить мысль Гегеля и к Западной Европе, и ко всем народам земли. Но созданные во времена Ренессанса и Просвещения государства продолжают существовать и совсем не ощущают, что «им больше нечего делать в мире».

Нашей болгарской проблемой было то, что после национального Возрождения и в какой-то мере в первые десятилетия после Освобождения у нас уже не было общенациональной цели, или цели, которая осознавалась бы всей нацией, которая была бы дана, как говорил Гегель, «разумом истории». «Строительство нового общества», социализма известное время было стимулирующим началом, но оно было лишено способности объединять и стимулировать нацию на пути к единству. Это была цель, поставленная политическими органами, а не органическая и сокровенная, возникшая естественным образом с течением времени. Этот идеал не был дан «разумом истории». Но всё же у него было благородное происхождение, потому что он был связан с осуществлением социальной справедливости…

Сегодня нет и его.

Сегодня мы виним и рьяно осуждаем политиков и правителей за состояние, в котором мы находимся. Мы судим тех же, за кем раньше следовали и кого восхваляли. И не понимаем, что, возможно, причины отчасти и в отдельных личностях, но самая важная, асболютная причина — в нашей исторической судьбе, в позднем появлении Болгарии на современной политической карте Европы. Мы допускали фатальные ошибки, которые привели к потерям территорий, лишению национального суверенитета, унизительным поражениям. Однако наши вожди почти никогда не принимали во внимание реальность, расстановку сил на арене политического театра. Наши вожди в эпоху национального Возрождения хотели пробудить, кроме национального самосознания болгар, ещё и национальные честь и гордость. Поэтому некоторые из них (особенно Левский) внушали нам, что мы можем освободиться и сами — без чужой помощи, потому что, по их мнению, никто не стал бы нас бескорыстно освобождать от турок, если бы не рассчитывал после этого поработить нас. Конечно, гордость — привлекательное качество, но есть реальность, с которой нужно считаться. Великий апостол свободы Васил Левский был самым радикальным сторонником и проводником этой идеи. Да, она действительно свята, и поэтому мы приняли её как болгарскую идею свободы. Но и во второй половине ХIХ века было видно, что она неосуществима…

Бывает и так. В историческом развитии народов то, что является причиной их невзгод, может превратиться в национальное достоинство. И наоборот. Малые и «молодые» нации чрезмерно чувствительны и честолюбивы. Но опыт научил их всегда быть начеку и максимально пользоваться благоволением и снисхождением сильных. Поэтому в нашей истории не счесть примеров рабского поведения, лакейства перед господами, но также и героических подвигов, проявления высокого созидательного духа. Только такие народы могут выиграть все сражения и — проиграть все войны. Для «великих государств» такой парадокс исключён; им неизвестна «победа в поражении».

Когда философия истории пытается объяснить как будто необъяснимые факты и явления болгарской истории, ей следует чаще вспоминать, что не древность нашего происхождения и 1300-летняя история государства, а наше позднее утверждение себя в Европе даст нам ключ к проблемам нашей исторической судьбы и объяснит причину всех наших бед.

Так в чём состоит болгарская идея? И есть ли она вообще? Капиталистический способ производства и современный глобализирующийся мир обременены неразрешимым противоречием: они требуют унификации норм и стандартов, образа жизни и политической системы, но углубляют неравномерность в развитии народов и до крайней степени обостряют отношения между государствами в случае столкновения интересов. Это главная особенность системы, и сама она не в состоянии разрешить свои внутренние противоречия и проблемы. Для нас, как для малого народа, важно понять, как не потерять своё лицо в процессе глобализации. Мы хотели и стать частью политической Европы, и сохранить национальное величие, о котором первым из современных болгар писал Паисий Хилендарский. Но мы не ожидали, что одно настолько связано с другим и достижение сокровенной национальной цели ведёт к потере своеобразия. Как жестока может быть история к молодым и не готовым к её суровым требованиям народам!..

В набирающей силу глобализации и неуклонном движении к полному уравниванию обществ и народов есть серьёзная опасность: малые народы рискуют полностью потерять своё лицо и даже совсем исчезнуть. И эта опасность не воображаемая — она реальна. Тогда есть ли у нас основание сказать, как когда-то Николай Бердяев (только применительно к Болгарии): «Я интересуюсь не столько вопросом, что представляет собою Россия эмпирически, а каков замысел о ней Творца»?

Был ли у Творца замысел, когда он создавал болгарский народ и Болгарию?

Болгарская история не даёт нам оснований считать, будто у нас есть некая особая миссия. Наше развитие со времени заселения территории на юг от Дуная славянами и протоболгарами и после образования славяно-болгарского государства — попытка доказать, что мы — полноценные участники в историческом процессе, и в конечном счёте уцелеть как народ. Наша судьба — череда испытаний и трагедий. Созданное нами не покорило дух Европы и мира, не внесло решающего вклада в европейскую культуру. Наше место и на духовной, и на политической карте было маленьким, иногда чуть больше, но в любом случае не таким заметным и решающим.

Чтобы утвердиться в собственных глазах, хотелось бы заявить, что главную роль, которая отведена нам, мы сыграем в будущем. Но будущее едва ли откроет нам радужные перспективы — не в области жизненных стандартов, а в том, что касается возможности сохранить свою самобытность. Интернационализация на самом деле является унификацией. Глобализация всё больше и больше стирает различия между людьми. Даже национальные языки теряют ценность в качестве средства общения за счёт одного или нескольких «мегаязыков», на которых должно будет говорить человечество. Вот это и есть реальность! Она вырастает перед нами и ставит нас перед испытаниями. Я не говорю, что мы исчезнем, но утверждаю, что мы вновь оказываемся перед необходимостью приспосабливаться, чтобы уцелеть. А не представляет ли вся наша история сплошное выживание? Чтобы выжить в средние века, мы захватывали территории и расширяли границы; чтобы уцелеть во времена национального Возрождения, мы обращали свои взгляды на Восток и просили помочь нам освободиться; чтобы выжить после Освобождения, мы обращались то к одним, то к другим великим силам. В этом болгарская идея. Она может нам не нравиться, может нас унижать, она может быть мелкой, жалкой и противной, но это наша идея. Нам никак нельзя от неё отказаться и зажить с мыслью, что и от нас зависят судьбы человечества. Подобное сумасшествие охватывало некоторых болгар, но за это мы платили кровью и страданиями всего народа. Поэтому нам лучше осознать себя такими, какие мы есть, и смиренно следовать воле Божией. И однажды Она непременно скажет нам что-то иное…

Перевёл Максим МАКАРЦЕВ

Волжский диалог

Рукопожатие

Волжский диалог

ВСТРЕЧА

В рамках года Болгарии в России Федеральное агентство «Россотрудничество» и недавно созданная Лига писателей Евразии организовали «Российско-болгарский диалог писателей и представителей СМИ». На теплоходе «Илья Репин» около пятидесяти литераторов и журналистов двух стран проследовали от Москвы до Самары, участвуя в дискуссиях, литературных выступлениях, встречаясь с руководителями регионов, местными писателями, деятелями культуры и журналистами.

Обсуждались животрепещущие темы: «Исторические связи России и Болгарии. Что сохранили и что потеряли», «Энергетика и политика: как оптимально сотрудничать России и Болгарии», «Современные мифы о России в мировых средствах массовой информации», «Сотрудничество в регионах Чёрного моря: проблемы и решения», «Славянская общность: что можно сделать для её решения в новых условиях», «Новая Европа: как сделать её безопасной для всех» и др. Состоялись презентации альбома, куда вошли 150 народных песен о России, собранных и изданных на болгарском языке известным писателем и фольклористом Христофором Дзавелла, и фильма «Репортёры» по роману В. Иванова-Таганского «Семя Отечества».

Участники творческой поездки ознакомились с достопримечательностями Углича, Ярославля, Нижнего Новгорода, Чебоксар, Казани, Тольятти и Самары, побывали на гала-концерте мастеров искусств Болгарии.

В ходе поездки родилось, а на заключительной пресс-конференции в Москве было принято решение о создании российско-болгарской интернет-газеты. Кроме того, поставлен вопрос о возобновлении прерванного совместного издания журнала «Дружба», о выпуске по итогам Года Болгарии в России коллективного сборника произведений участников диалога и литературного сборника молодых писателей двух стран. Признано необходимым создать на постоянной основе региональные отделения «Общества дружбы и культурных связей» в России и Болгарии, возобновить студенческий обмен между странами, учредить международную стипендию имени Кирилла и Мефодия.

По общему мнению, волжский диалог писателей, проведённый на борту теплохода, был насыщен и плодотворен. Все его участники высказались за продолжение начатого диалога и дальнейшее развитие творческих контактов, что послужит восстановлению и укреплению дружеских связей двух братских народов.

Вадим РАХМАНОВ

Перед рубежом

Рукопожатие

Перед рубежом

СТИХОТВОРЕНИЕ В НОМЕР

Божана АПОСТОЛОВА

Хоть на цыпочках стой,

хоть в засаде сиди,

Не укрыться от голоса тишины.

От себя мне не спрятаться и не уйти,

Не избавить мне душу свою от вины.

Как больная овца,

с ног от страха валюсь.

Как за участь моих

нерождённых детей

Я прощенья смогу испросить?

Я молюсь:

Пожалей меня, Милостивый, пожалей!

Чтоб немного согреть свою

грешную плоть,

Я костёр разведу. А коль есть и душа,

Помоги мне согреть её,

добрый Господь,

Чтоб дошла я в беспутице

до рубежа…

Перевела Инна ЛИСНЯНСКАЯ

Мой день не кончился ещё

Рукопожатие

Мой день не кончился ещё

ВОЗВРАЩЕНИЕ В РОССИЮ

Дора ГАБЕ (1886–1983)

Не мчись, о Солнце!

Не мчись, о Солнце!

Я ведь не готова,

хоть на пороге ночь —

мой день не кончился ещё!

И с совестью моей не кончена война,

чтоб право дать ей на покой.

И только что я научилась говорить

с каменьями и деревами,

и не заполнила ещё свой день я

их мудростью простой.

Ты заставляешь спать меня

и покидаешь так спокойно,

вершины Витоши багрянцем озарив,

закатным светом подновив

сияние села,

с иллюзиями завтрашнего дня!

Не мчись же, дай мне время

уразуметь, как можно спать,

ведь так тревожен мир,

когда бессонница есть совесть,

а совесть — это день.

Не мчись, о Солнце!

Расстояния

«Люблю тебя», — сказал он ей

(ещё не полюбив её).

«Я счастлива», — ответила она

(ещё не будучи счастливой).

Поспешные слова, сорвавшись,

пробили горизонты

и превратились в дали

и в пространства, в необъятность…

Напрасно эти двое так искали

опоры точку,

всего одну возможность,

иллюзию пустую,

чтобы поймать друг друга, —

их в воздухе висели руки…

Однажды он, приблизиться пытаясь,

попробовал напомнить ей

их первое свиданье.

«Да, да», — ответила она

(так ничего, увы, не вспомнив).

И вот опять, как будто карусель,

пустые фразы завертелись,

бессильны, не способные согреть

такую тесную постель…

Блага ДИМИТРОВА (1922–2003)

Над прахом земным

Стоя в грязи по колено,

тащит он корни, сажает,

весь до ушей перемазан.

Созданный сам из праха,

в прах он потом превратится.

Но в тот единственный миг,

пока ещё жив он и дышит,

всё же над грязью возвышен,

пусть на вершок, но над нею.

Держится цепко, стоит,

хоть и земля его тянет

и поглотить его хочет,

сопротивляясь, стоит.

Дышит он.

Человек.

Пустыни

Рождена была любить я,

а ещё любимой быть.

Но вот жизнь вся пролетела

без любви почти.

Потому я всех прощаю

и не обвиняю

голые пустыни,

что пересекаю.

Только вопрошаю,

удивляясь вновь:

— Для каких садов

были рождены вы?

Христо ФОТЕВ (1934–2002)

Что, неужели лето утекает…

Что, неужели лето утекает?

Неужто правда?

Лето смотрит пристально.

И снова меня взглядом поцелует.

А ветер юбку нежно раздувает,

ей обнимает ноги и ласкает

заката тени на её улыбке,

и всю её раскачивает нежно —

ему завидуют, быть может, мои руки…

Неужто навсегда?

То лето смотрит пристально.

Его глаза мне снова обещают

возврат, который будет ещё лучше —

а мы, влюблённые, привыкли верить лету.

А мы, влюблённые, так бесшабашно тонем

в его глазах глубоких —

в тех глубинах,

где прячутся зелёные созвездия

тоски и слёз… Мы вечно улыбаемся.

И наши губы вечно так напуганы…

И вечно, вечно, вечно хочется

нам задержать хоть на минутку лето.

Что, неужели лето утекает?

Неужто правда? Быстро обнимаемся.

И машем, машем… Вот и чайка,

и ветер, и закат торжественно

всем сообщат: в Софию уезжает

в десять часов на поезде то лето.

Чёрт побери! Ведь всё давно известно.

Известно же. Но всё же разрешите

мне утонуть в глазах глубоких лета.

И беглое касанье пусть волнует

коленей её медных…

Между пальцев,

ласкающих моё лицо уставшее,

пусть зазвенят тростинки из Созополя.

Что из того, что всё известно! Дайте же

мне говорить и верить с тем ещё

уже забытым, детским изумлением,

что меня любят, любит и она,

и будет вечно влюблена в меня. О, лето

рукой мне машет…

Ах, ему не хочется

так исчезать…

Перевела Мария БОРИСОВА

Не укрыться от голоса тишины

Рукопожатие

Не укрыться от голоса тишины

СОВРЕМЕННАЯ КЛАССИКА

Божана АПОСТОЛОВА

Где-то перед концом

Жизнь идёт моя несколько сгорбленно —

Лет охапка проклятая ей тяжела.

Привыкаю. В тумане утоплена,

Моя тропка неясно куда завела.

Плохо вижу уже, слышу плохо я.

Где свобода моя? Где укрытье от бед?

И боюсь, что нуждается в посохе

Это небо моих быстро прожитых лет.

Время кажется скользкой минутою.

Спотыкается смысл, и дышу я едва.

Лишь душа моя веною вздутою

Мне пульсирует, что я слаба, но жива.

Пульс стучит: хватит музыки ноющей,

Если мир существует, то он на виду.

Имя внучки — Божана, оно ещё

Будет греть моё сердце, пока не уйду.

В конце верховой езды

Серый туман душу зимы откашлял,

и на рассвете

Тронулся день — как взмыленный конь

в белой попоне из слёз.

Кто-то заплакал во мне,

но не хочет мне жизнь ответить,

Куда так спешит и куда тебя конь понёс.

Куда поскакал и куда жеребца

погоняешь ты снова?

В мыле наш конь, да и мы были в мыле

до этого самого дня.

Конская грива в грязи,

и вконец поистёрты подковы,

Коня пожалей… Заодно пожалей и меня, —

Отсюда меня уведи, слава Богу,

мы живы-здоровы,

Сверни на верхнюю улочку,

подальше от глаз чужих.

Отпустим на волю коня,

новые справив подковы,

Радуясь воле его и слёз не пряча благих.

Поздний восход солнца

Лиляне Боане

Как вечность, я не подвожу итога,

Хотя закатный час уже в моей крови.

Ужель альцгеймер настигает Бога —

Забыл он, что стара я для любви,

И бросил плоть в трескучие объятья

Мужчины. Страсть — самоубийства дочь, —

Но я живей волны. Какое счастье! —

Влюблённее, чем ты, в ту памятную ночь.

Я навела — не много и не мало —

Порядок всех вещей в бескровном их миру.

Задымленная временем, вздыхала

И гнулась я, как стебель на ветру.

Вновь жизнь без маски и без макияжа

Свой длинный вопль читает по складам.

Нам опасаться нечего, и даже

Взойдёт заря и свет добавит нам.

Перевела Инна ЛИСНЯНСКАЯ

Единственный выход, быть может…

Когда слова твои не спят,

и в гневе разъедают ухо,

и горло глубоко скоблят,

как хлеба чёрствая краюха,

ты попытайся, выбрось вон

свой страх, чтоб задышалось вволю,

чтобы тебе приснился сон,

который смысл откроет — в боли.

Ты облегченья своего

не скроешь от небес отныне.

Молиться станешь ты мужчине,

приняв за Господа его,

чтоб сохранить ещё на миг

любви короткой бесконечность,

хотя б на миг! — авось, твой крик

сломает дверь Господню в вечность.

А вроде бы так естественно

Видела я,

как душа нашего дома ушла.

Так просто — взяла и ушла,

вместе с шагами моего сына,

с улыбкой его девушки.

Осталась только груда красоты.

В толчее ненужных предметов

пульсировало, задыхаясь, моё сердце,

то самое, материнское,

как будто встретившееся с тромбом,

перекрывшим артерию жизни.

А жизнь продолжала свой путь —

освобождающими толчками крови

к другому уже,

к их бытию.

Житейское последовало за смыслом,

за новенькой детской коляской.

Перевела Надежда КОНДАКОВА

Станка ПЕНЧЕВА

Стены

Самоубийственно бьётся,

бьётся об стекло

заблудшая пчела.

Вроде бы рядом — простор,

и тепло медвяного солнца,

и густой запах майских трав,

а она никак не может

взлететь!

Невидимая злая сила

швыряет её назад, оглушает,

опрокидывает снова и снова —

всё менее золотую,

всё более свинцовую…

Всё более свинцовая,

всё менее золотая —

подошла я к концу своего длинного дня.

Обессилела от столкновений

о невидимые границы

отпущенного мне Богом.

А какие дали звали меня,

какие дали!..

И приведётся ли увидеть в тот —

последний — час,

как этих стен стекло взрезает

душа моя,

словно алмаз!

Выбрасывание хлама

То, что мне одной

было дорого:

старый дом,

который в одиночестве прозябает;

фотографии,

на которых все живы,

а я распахнула, как лепестки,

любопытные глаза;

книги,

которые любила перечитывать;

письма,

которые боялась снова прочесть;

щербатую чашку,

поившую меня молоком детства,

и другую, поднёсшую матери

предсмертный глоток воды, —

всё,

имевшее для меня неизмеримую цену,

превратится в груду хлама,

как только я отсюда уйду.

Молодая чистюля его выкинет,

будет рада: насколько просторнее

здесь и там!

И на месте расчищенном начнёт складывать

своей жизни

будущий хлам.

Моя вечность

Меня поучали:

люби только то,

чего нельзя потерять!

А кому же тогда пожалеть

уязвимое, тленное,

то, что отцветёт

с наступлением вечера?

Моя вечность

состоит из мгновений.

Из инея,

прежде чем его солнце слизнёт.

Из садов, не схваченных изморозью.

Из стеклянно-хрупких близостей

(чем непрочнее —

тем сердцу милей…).

Люби их нежно и грустно,

люби их, пока не растаяли,

не обратились в прах,

пока тебя не покинули

и звук шагов не утих…

Или же —

пока ты не покинула их.

Перевела Надя ПОПОВА

Таньо КЛИСУРОВ

Сожжение книг

Костры из книг на площади горят,

Во мраке алым пламенем пылая.

И люди разъярённые кричат

Их авторам: «И вам судьба такая!»

И вроде не из тех, кто в эти дни

Кровавый символ на рукав нашили,

И не фашисты вроде бы они,

И не обманутые простофили,

Напротив — гуманисты, доктора,

Окончившие университеты.

Я знаю, что когда костры горят,

От ярости не стоит ждать ответа.

Но вопрошаю: Разум, что всегда

Владыка в университетских стенах,

Зачем не победил людей тогда,

Зачем не опалил кострами теми

Их совесть — тех, кто в ярости слепой

Рукоплескал вершащейся расправе?!

И лишь София-мудрость ночью той

Смотрела с болью на своё бесславье.

Задремавший ваксаджия*

Он, что всегда и работящ, и ловок,

В полдневный час вдруг голову склонил

На миг над сундуком своим зелёным,

Две щётки на колени уронив.

Что снится пареньку? Возможно, лето.

Для ваксаджии лучшая пора,

Конечно, эта — с ливнями и светом,

Когда народ спешит к нему с утра.

Душа поёт, а сердце веселится.

Мелькают руки… Вдохновенен взгляд…

Закончив, словно в зеркало, глядится

В чужую обувь, сделанному рад…

А может, снится пареньку сегодня,

Как из кафе, растерянная, вдруг

Красавица небесная выходит

И подставляет мастеру каблук.

И видят все, как идеальной парой

По городу сквозь дождь идут они…

Пусть он простой бедняк в одежде старой,

Но он богат на молодость и сны.

*Ваксаджия — чистильщик обуви.

Перевёл Иван ГОЛУБНИЧИЙ

Деню ДЕНЕВ

Замкнутый круг

Пусть и сотни барабанов загремят —

души мёртвых спят, сует не зная!

Так и звёзды, в небесах блистая,

дел земных не ведая, горят.

У светил заботы неземные

и вселенских ребусов узоры.

Ищет ближних человек и смотрит зорко,

как горят на небе уголья ночные.

Ловит непонятные сигналы

человек в пульсации Вселенной.

Счастлив этим он самозабвенно!

Остановится когда-нибудь? Едва ли.

Жажда царств —

богатства, славы, страсти…

Звёздный голод с ними слит в судьбе.

Как постскриптум звёздных дум небес

вербный цвет над каждой веткой властен…

Перевела Елена ЗЕЙФЕРТ

Калин ДОНКОВ

Оптика

Когда поэт свои очки сломает,

уже не купит он себе другие.

Бедны поэты стали в наше время.

И слава Богу, что ему не надо

считать пожитки, нить вдевать в иголку

и гвозди забивать. Он только пишет.

Всё пишет, пишет без конца и края.

И если ты стихи ему закажешь,

то не дари очки ему, а просто

налей ему вина в бокал тончайший.

Внуши любовь. Заставь страдать безумно.

Пусть плачет он. Поэту слёзы — точно линзы:

сквозь них слова он подлинными видит,

они прекрасны, смертоносны…

Перевела Елена КУРЕЛЛА

Экзамен

Рукопожатие

Экзамен

ПРОЗА

Николай ХАЙТОВ (1919–2002)

Из-за какого-то там бондарного ремесла шесть лет жизни угробить! Два года я только по лесу бродил, пока не выучился, из каких деревьев хорошие доски выходят; год ушёл на то, чтобы понять, как правильно их выпиливать, ещё один — их обрабатывать, ещё два — строгать рейки и состыковывать их друг с другом; и только тогда, чтобы стать мастером, нужно было сделать бочку с завязанными глазами. Двенадцать мастеров-бондарей, а ты посередине, бочонок делаешь вслепую! Как только он готов, в него наливают воду. Если хоть капля воды вытечет, так и ходить тебе в подмастерьях, а ежели нет — вот ты и мастер!

Прошло уже шесть месяцев с тех пор, как подпоясался я поясом мастера, но работа не спорилась. За шесть месяцев сделал я пять вёдер, да и то за «спасибо», а ещё три-четыре кадушки соорудил, за которые творогом расплатились. Если бы не собирала мать грибы, есть было бы нечего. Отец у меня старый и больной, работать тогда уже не мог. А я в холостяках ходил. И мне время пришло семью заводить.

Пришло — не пришло, а как раз тогда явился ко мне Кара Сульо Бялковский из Хамбардере, да и говорит: «Сделай мне бочку на триста ок1 творога, да такую, чтобы я мог, нагнувшись, скрести по дну пальцами. Сможешь?»

— Смогу! Отчего же не смочь?

— И чтобы триста ок влезало?

— Триста ок, не меньше!

— Начинай, — наказал Сульо. — И чтобы к Константинову дню бочка была у меня дома!

О деньгах он даже не заикнулся. Сел на коня и умчался. Только тогда мне пришло на ум, что в его заказе что-то не так: что за бочку такую он выдумал — на триста ок, да ещё чтобы до дна рукой доставать? Для этого же бочка должна быть плоской, а чтобы мелкая бочка вмещала триста ок, она должна быть примерно одинаковой как по высоте, так и по ширине.

Пошёл я к отцу и говорю:

— Так и так, заказали мне вот такую бочку, что делать?

— Если ты мастер, — сказал отец, — ты её сделаешь! А не сделаешь, будут твоё имя на всю округу склонять, а имя для мастера — самое важное!

Ну, и начал я делать бочку. Себя не жалел. И вышла у меня не бочка, а сказка, верно тебе говорю! Что в высоту, то и в ширину, сосновая такая, из белых, как брынза, досок! Сто раз я измерил, можно ли до дна достать и сгрести творог. Можно! Разобрал я её на доски, навьючил мула и вперёд в Хамбардере. Собрал я бочонок во дворе Сульо и вот только затянул его обручами, как сам хозяин вышел. Как увидел он бочку, очень обрадовался, но стоило ему до неё дотронуться и нащупать деревянные обручи, его благодушие куда-то испарилось, наморщился Сульо.

— Хороша твоя бочка, мастер, только вот обручи никуда не годятся!.. Разве можно такую большую бочку на триста ок деревянными обручами стягивать? Что, всё железо перевелось уже?

— Как будешь в городе, — говорю я Сульо, — купи себе железные обода и позови меня, я тебе их затяну, а пока деревянными обойдёшься! Деревянные во сто раз крепче железных!

— Крепче — не крепче, не важно, я хочу, чтобы обручи были железными, а то люди скажут, что у Кара Сульо не было денег, хватило только на скобы из лощины.

Пока мы беседовали с Сульо, во дворе собрались и женщины, и дети, и соседи, и ходжа пришёл. Дикари, одним словом, не видели они, мол, чтобы бочка вмещала в себя триста ок, вот и набежали на чудо посмотреть. Закурили чубуки, стали бороды поглаживать, кругами ходить да языком цокать!

— Ну и ну, какая бочка! Бочонок целый! Если бы и обручи ещё железными были, вообще бы ей цены не было!

Спрашивает Кара Сульо ходжу, что он скажет.

— Эти деревянные обручи, — говорит ему ходжа, — если не рассыпятся, когда ты бочку в чулан вкатишь, — уже хорошо!

Объясняю я ходже, что, мол, если вырубать лощину с солнечной стороны, если высушить её как следует да замочить в дождевой воде, ничего ей не страшно — обручи будут как литые.

— Ты вот думаешь, что раз мы помаки2, то и дураки? — говорит ходжа. — Выкати-ка бочку во двор, если обручи уцелеют, я сам себе бороду сбрею!

И тут меня бес попутал!

— Ходжа, — говорю, — я лично выкачу бочку, но во двор — это как-то несерьёзно. Я спущу её отсюда в ущелье! Если лопнут обручи — ваша взяла, но если останутся целыми, так и знай — сбрею я тебе бороду!

— Да сбрей! — говорит ходжа.

Увидели старейшины, что дело принимает серьёзный оборот, толкнули ходжу в бок, но он как отрезал:

— Отсюда вниз даже камень и тот на мелкие кусочки разбивается, чего уж ждать от какой-то там бочки. От этого бочонка, — говорит, — и щепочки не останется!

— Ладно, — говорю. — Дайте мне воды!

Принесли мне ведро, я его вылил на бочку, чтобы хорошенько намочить обручи, а потом встал да откатил бочку к краю пропасти. Глянул я, брат, вниз на Хамбардере, как увидел этот обрыв и острые скалы, торчащие во все стороны, и реку, которая кружилась и билась внизу, сказал про себя: «Прощай, бочка!» Но виду не подал. Встал, толкнул её вниз и отвернулся, чтобы этого всего не видеть. Слышно было только «бу‑у‑м!», и — тишина. Летела моя бочка, летела, а потом приземлилась второй раз, и тогда раздался грохот и рёв, загудело Хамбардере, как будто целая гора обрушилась.

На другом берегу паслись козы, и те испугались. Зазвенели колокольчики и бубенцы, залаяли собаки, люди из соседних сёл закричали: «Бочка потонула, бочка-а-а!» «Значит, цела-целёшенька она», — подумалось мне, я повернулся и увидел, как она плюхнулась в реку, потонула, а спустя мгновение всплыла невредима, белая, красивая, будто пава, и закружилась в водовороте, забилась о камни на берегу и загремела. Ударится о берег — «ба-а-м!», ударится о другой — «бу-у-м!» Завертит её вода, понесёт к скалам — «тум-тум!» — как будто пушки стреляют. Ходжа побледнел, как полотно. Старейшины опустили головы, а у Сульо голова начала дымиться от напряжения: он даже шапку снял, а от головы пар идёт, как будто пашня дымится.

— Ложись, брить тебя буду! — говорю я ходже.

— Не трогай бороду ходжи! — взмолился Кара Сульо. — Вдвойне я тебя отблагодарю! Только не трогай: нет бороды — нет и ходжи!

— Надо было раньше думать! Несите бритву!

Говорят, нет у них бритвы.

— Дайте тогда ножницы!

Старейшины опять за своё:

— Втридорога заплатим тебе за бочку! Только не надо!

— И в пять раз больше дайте, от бороды ходжи я не откажусь!

Двое-трое схватились было за ножи:

— Назад!

Женщины и дети запищали, разбежались, я же взялся за топор.

— На щепки вас насеку!

Сейчас, когда я это рассказываю, мне становится страшно, но тогда — голова моя бедовая — я вообще не задумывался. А и у меня на это было право: я чуть язык не проглотил от старания, пока эту бочку делал, а эти мошенники мне её возвращают, да к тому же смеются над моим мастерством и силами, которые я в неё вложил!

— Садись, ходжа! Если нужно, топором буду орудовать, но побрить тебя побрею!

Отвязал я седло с мула, посадил на него ходжу, Красулювица принесла мне ножницы, и я начал. Волосок за волоском ему отстригал! Пот ручейками стекал за ушами ходжи, а я всё не останавливался. А пока я стриг, бочка внизу гудела: «ба-а-м, бу-у‑м, бу-у-м, ба-а-м!» Люди повисли на заборах и крышах и смотрели. Старшины опустили головы и не смели поднять глаза, а Кара только и знал, что следил за моими руками.

— Хватит уже, мастер, угомонись!

А когда он увидел, что я обстриг и последние пряди, закрыл лицо руками и заплакал:

— У нас нет больше ходжи! Нет у нас ходжи!

Сел я на мула и поехал:

— Прощайте, старшины! И запомните мастера Лийо и то, что бывает, когда вы решите над ним посмеяться!

Никто мне не сказал ни «прощай», ни «с богом».

Утешил я свою гордость и пустился в обратный путь с радостью, что не посрамил имя мастера. О деньгах я вспомнил только тогда, когда въезжал в родную деревню. Отец мой — старый и больной, он уже задыхаться стал — стоило ему закашлять, как он искал, на что бы ему опереться, — а я всё равно его боялся. Почему? Отчего? Не могу тебе сказать, но только он мне в глаза взглянет — я как ягнёнок становлюсь.

Как бы там ни было, вернулся я домой. Дверь хлопнула, и отец вышел меня встречать. Никаких тебе «проходи, сын», «добро пожаловать».

— Ну что, продал бочку?

— Нет!

— Почему?

Я ему и рассказал, как было дело. Ничего от него не утаил.

— Ложись на землю! — сказал отец.  — Трендафила! (Так звали мою мать.) Принеси мне палицу, ту, которой ты половики выбиваешь!

Принесла мама палицу, закрыли они ворота, а отец знатно прошёлся палкой по моему заду. Ударил меня пять-шесть раз, но задохнулся, отдал матери, чтоб та его сменила, и стал считать, пока не досчитал до десяти, не остановился.

— Вставай — говорит, — упрямая твоя башка, вставай, я тебя обниму! За глупость ты уже получил сполна, но за то, что ты сбрил бороду ходже, — молодца! Ты настоящий мужчина! — И поцеловал меня. — Этой осенью мы тебя женим.

— А деньги? — обмолвилась мать.

— Главное — мастерство, — говорит отец, — тогда и деньги водиться будут.

Как сказал отец, так и получилось. И двух дней не прошло с того момента, как я подстриг ходжу, как из Хамбардере прислали среднего сына Большого Мехмета, а с ним кривого Салиха.

— Иди, забери свою бочку! Старшины за неё заплатят, только достань её из омута!

До Хамбардере было ещё далеко, но уже был слышен этот грохот: «ба‑ам, бу‑ум!» — как барабан, билась бочка о берег. А жители уже тут как тут, меня поджидают:

— Вот тебе денег за три бочки, только вынь эту посудину из реки, чтобы не гремела! Дети боятся, а мы уже третью ночь заснуть не можем.

Легко сказать — вытащи, но как? — Несите, — говорю, — верёвку!

С одного осла сняли седло, принесли верёвку. Одним концом меня обвязали за пояс, а другой бросили мужикам. Я попросил медленно опускать меня, а потом, когда я привяжу бочку, меня вместе с ней вытянуть на берег.

Спустить-то меня спустили. И я оказался в котле, по колено в воде, и тогда, скажу я тебе, мне было не до смеха: кипящая вода была как живая — и шипит, и пенится, и крутится, как бешеная. Сине-зелёная, один бог знает, есть там дно или нет его вовсе! Я же в воду не окунался с самого крещения — ни пошевелиться, ни вздохнуть не смею, куда там поплыть! Крикнул я, чтобы ослабили верёвку — хоть понять, есть ли там дно. Вода мне уже по горло, а дна всё нет! Кричу, чтобы меня вытащили, — не слышат! И вода шипит, но и все глухими прикидываются. И мне стало ясно: им хочется меня утопить. Но во мне спорят двое. Один Лийо говорит другому: «Что ты, возвращайся, они погубить тебя задумали!» Другой же не сдаётся: «Лучше уж смерть, чем позор!» И я решил: «Буду слушать второго». Крикнул тем, кто держал верёвку, чтобы не отпускали, и пустился вплавь, решив для себя, что, когда мимо будет проплывать бочка, я задержу её ногами.

Бочка знай себе кружит в воде и вот-вот уже приблизится. Тогда я постарался поднять ноги, но шаровары впитали в себя столько воды, что, вместо того, чтобы всплыть, ноги тянуло на дно. Показалась бочка, но так и проплыла мимо. Ну и что теперь делать? Как быть? Придётся снять штаны, а то плохо дело. Стянул я с себя шаровары, на берегу уже женщины пищат — за мужчинами ещё и женщины кучковались. Разбежались кто куда, только пятки засверкали. Стал я снова бочку поджидать, дождался и схватил её. Подтянул её к себе и закричал, чтобы тащили нас.

Стали там, на берегу, подтягивать верёвку, но тут я догадался: чем больше они тащат, тем и тяжелее им становится. Бочка пропиталась водой, стала в пять раз тяжелее. Подняли нас на два пальца над рекой и остановились.

— Тяните же!

— Не можем! — слышно сверху. — Тяжко!

Подтянули нас ещё на локоть и остановились. Собрались с силами, снова потянули, но на несколько локтей от воды снова остановились. Поднял я голову вверх, чтобы посмотреть, что там творится, и тогда увидел, что верёвка, которая тёрлась о выступ скалы, уже наполовину порвана. Лопаются волокна, вишу я, как говорится, на волоске.

«Ну что, Лийо, посмотрим, что ты будешь делать. Если пустишь бочку, тебя могут вытянуть, и тогда всё закончится хорошо, но если верёвка порвётся, и ты упадёшь в воду один, без бочки?.. А если будешь висеть с бочкой, тогда уж точно верёвка не выдержит, и ты окажешься в воде. С бочкой или без бочки? Решай! Решай, а то верёвка рвётся!»

И я решил: «Буду держаться за бочку». И закричал:

— Несите другую верёвку, эта протёрлась! Давайте быстрее, а то мне конец!

Наверху стали решать, что да как, и кто-то отправился в село за верёвкой. Но если бы ты видел, как он шёл! Ме-е-дленно, как букашка, полз, а на моих глазах в метре с чем-то над водой волокна так и лопались. И не успел я крикнуть, что падаю, как уже был в воде с головой. Пена попала мне в глаза, но бочку я не выпустил. Наверху закричали:

— Потонул, потонул!

Но увидели, что я выплыл вместе с бочкой, и заорали:

— Жив он, жив! Бегите за верёвкой!

Пока они бегали за верёвкой, мне довелось такое пережить в этой воронке, чего я не пожелаю ни друзьям, ни врагам! Бочонок скользкий, я едва его держу, а к тому же разбушевался он в воде — крутится, как бешеный! То к одному берегу пристанет, то к другому, и невдомёк ему, что не хватает у меня рук его удерживать. А если он уж по рукам пройдётся, того и гляди затянет в водоворот, и проглотит он меня, не подавится: чувствую я этот водный штопор, с каким удовольствием вонзился бы он мне в кишки! В какой-то момент пришло мне на ум оседлать бочку, чтобы хоть как-то ей управлять. Собрал я волю в кулак, поднабрался силёнок, вскарабкался на бешеный бочонок и поскакал верхом, к тому ж ещё и без штанов.

И тут как гаркнет народ в сто глоток: «Молодца!» и «Ай, браво!», и только тогда я заметил, что берега реки кишмя кишат народом. Вот только одно не давало мне покоя, пока я сжимал ногами не на шутку разыгравшийся бочонок: выдержат ли обручи? «Ободки, милые, — взмолился я, — держитесь уж, родные мои, спасайте меня!»

Молиться-то я молился, но одновременно и ногами работал. Только бочонок к берегу устремится, я вытягиваю ноги, и не бочка ударяется об камни, а я отталкиваюсь от валунов, и мы снова в воде. Наконец принесли верёвки и закинули их в бурлящие волны. Одну я привязал к бочке, а другой обвязался сам, не без этого, и только тогда подал голос:

— Тяни-и-и!

Вытянули бочку. А вслед за ней и меня. Ноги мои разбиты в кровь. Кожа на коленках ободрана. Выдали мне штаны, сел я на мула и прямой дорогой в Хамбардере. Один человек ведёт мула за узду, я как ходжа восседаю, а вокруг меня процессия из молодых да старых — конца ей не видно. Следом и бочонок катят. Докатили до ворот мечети и объявили:

— Отныне она будет принадлежать селу, тут будет стоять!

Спрашивают у меня, согласен ли я.

— Согласен, отчего ж мне быть не согласным, но только при одном условии: пусть на неё взберётся Кара Сульо и три раза перед всеми собравшимися прокричит, что деревянные обручи лучше.

Залез Кара Сульо и не только крикнул, но и от себя добавил:

— Односельчане, стар и млад, если мастер за дело возьмётся, то деревянные обручи самые лучшие! С деревянными обручами ничто не сравнится!

Заплатили мне за бочку, а сверху ещё шерсти, мёда и воска дали, в трёх поклажах всего не уместилось, — и это за какой-то там жалкий бочонок! Как увидел меня отец с поклажей, да в чужих шароварах, глаза у него стали что медный пятак.

Потом потянулись ко мне страждущие, бочки расходились, как тёплые пирожки, я развернулся, встал на ноги, но надоели мне барыши. Старые мастера обходили живую очередь и тянулись ко мне, а в мои времена в том краю-то мастеров было вдоволь — сто двадцать, а то и того больше!

Сто двадцать, но ведь никто не ездил верхом на бешеной бочке в Хамбардере и не стриг ходжу.

Перевела Мария БОРИСОВА

1 Ока — турецкая мера веса, равная 1247 г, а также турецкая мера жидкостей в 1,281 л. Использовалась

в Румынии, Сербии, Болгарии, Египте.

2 Помаки — бытовое название болгар-мусульман.

Магический фонарь

Рукопожатие

Магический фонарь

ЭССЕ

Окончание. Начало в выпуске № 3

Богомил РАЙНОВ

…Однажды в полусне, а в полусне хуже всего, так как не знаешь, сон ли это или явь, и это беспокоит тебя, вижу я себя на обычном месте за кафедрой на лекции по истории, а студенты уже на своих местах, уставились на меня, будто спрашивают, отчего медлю, и я тоже не пойму, отчего медлю, и внезапно понимаю, что не помню темы, и такой ужас охватывает меня, что струйки ледяного пота предательски ползут по спине, но вовремя вижу перед собой на кафедре свои записи, где наверняка на полях карандашом отмечено, на чём мы остановились в прошлый раз, и я начинаю рыться в листах, но это целый ворох листов с бесчисленными отметками, проставленными за все эти годы, так что совсем не легко найти новый знак и понять, о чём же мы говорили, и я совершенно поглощён своими бумагами, а студенты, потеряв всякий интерес ко мне, вполголоса разговаривают между собой, вообще всё вроде бы в порядке, но вдруг какой-то тощий юноша в протёртых джинсах и рубашке в белую и синюю полоску поднимается посреди зала.

— Мы уходим…

— Как так уходите? — пытаюсь возразить я. — Лекция только начинается.

— Какая лекция? — спрашивает парень, словно не понимая, где находится.

— Как какая лекция? — повторяю укорительно, лишь бы выкроить немного времени, чтобы вспомнить тему. — Будем говорить… будем говорить…

— …О Рембрандте, — услужливо подсказывает сидящая в первом ряду девушка, из аккуратных, что всегда всё записывают.

— Именно, — киваю я. — Будем говорить о Рембрандте.

Но вокруг парня в рубашке в синюю и белую полоску уже образовалась группа, и кто-то недовольно бурчит:

— Рембрандт… Гойя… Прошлогодний снег…

— Да как «прошлогодний снег»?! — Меня раздражает не столько наглость выступающего, сколько то, что от этой говорильни я совершенно потерял голос и слова мои едва слышны.

Собираюсь с силами, чтобы крикнуть, но напряжение ни к чему не приводит, и мой крик едва уловим:

— Прошлогодний снег… Ладно, только вот я тут принёс кое-какие новые данные…

— …О прошлогоднем снеге? — спрашивает девушка с первого ряда, уже готовая записывать.

— Да, именно: новые данные о прошлогоднем снеге, — киваю я, доставая записи.

Киваю в спокойной уверенности. Педагогический фокус, только и всего. Если сам не уверен в себе, как же тебе поверят другие?

Фокус, однако, не производит ожидаемого эффекта. Пока я роюсь в записках, некоторые студенты в первых рядах тоже поднимаются с мест.

— Лекция закончилась, — невозмутимо заявляет тот, в полосатой рубашке.

Теперь уже все повставали и, совершенно не обращая на меня внимания, отправляются к выходу. Последней поднимается и девушка, та самая, аккуратная, с первого ряда.

Зал опустел. Этот зал всегда был самым большим в академии, но он выглядит пугающе большим сейчас, когда я совсем один, огромный, пустой и холодный, с этими голыми стенами, серый цвет которых навевает мировую скорбь. Вдобавок ко всему вечереет. Дальние углы уже тонут во мраке, и я уже почти собрал все листы, когда вдруг вижу отца, медленно выступающего из мрака.

— Ты куда? — спрашивает он своим тихим голосом.

— Лекция закончилась, — отвечаю неловко.

— Что значит закончилась? — приподнимает брови отец. — Ты же ещё ничего не сказал.

Оказывается, он всё это время был в аудитории, осеняет меня. Странно, как это я его не заметил.

— И давно ты здесь? — спрашиваю.

— Где же мне быть! И мама тоже здесь.

Она действительно здесь. Как же я её сразу не разглядел!? Только теперь вижу, как она выходит из мрака и приближается к отцу. Вижу, как оба подходят совсем близко и усаживаются в первом ряду.

Только этого мне не хватало, успеваю подумать. О чём им говорить, этим двоим? Что ни скажи, будет полным провалом. Перед Старым — куда ни шло, он привык к моим провалам. Но бедная моя мама никогда не слышала моих выступлений и всегда воображала, что из меня выйдет бог знает что. Не то чтобы и она не посещала меня, но это бывало вне стен этого холодного зала, чаще всего во сне, как правило, перед рассветом. Тогда меня словно охватывало некое светлое и синее сияние, синее, да, вот только существует около пятидесяти оттенков синего, и все они могут звучать как пятьсот, тогда как это синее звучит всегда одинаково, жизнерадостно и чисто, как небо в горах, небо над тёмными соснами, весной или осенью, когда выглядит самым синим и бездонным.

Может быть, потому, что такими синими были её глаза. А может, потому, что синий был её цветом. Каждый приходит в этот мир со своим цветом, этот цвет витает вокруг него постоянно, а синий был её цветом, и почти единственным её украшением были бирюзовые серьги, похожие на большие тяжёлые слезинки, правда, они были не такими уж синими, а скорее зеленоватыми, и однажды я слышал, как соседка сказала: «Бирюзовые? Так ведь бирюза синяя», на что мать спокойно ответила: «Есть всякие разновидности бирюзы», — и надо было, чтобы прошло более полувека, пока я понял, что у бирюзы есть много разновидностей и что зелёная самая дешёвая.

А после соседка спросила: «Неужели только эти серьги и привезла из Парижа?», на что мать только лишь кивнула, и я, хоть и был маленьким, ощутил неловкость за неё, и она, видимо, поняла это, потому что после того, как соседка ушла, стала рассказывать мне легенду о Корнелии, матери братьев Гракх, точнее, как какая-то подруга пожелала рассмотреть сокровища Корнелии, а Корнелия привела её к себе домой, указала на своих двух мальчиков и сказала: «Вот они, мои сокровища».

Мы для неё были сокровищем. Бедная моя мама.

И вот теперь они оба сидят в первом ряду и ждут моей лекции. Когда-то очень давно, когда я был совсем маленьким, а зал казался мне ещё больше, я также усаживался в первом ряду. Тогда мама приводила меня сюда на воскресные сказки* отца, и, чтобы оставить лучшие места для гостей, мы, как свои люди, располагались в первом ряду, откуда диапозитивы было видно хуже всего. Потом мама умерла, и я потерял всякий интерес к сказкам. Я и раньше-то ходил туда только потому, что мне было хорошо сидеть рядом с мамой, держать её за руку и ощущать, с каким вниманием она следит за каждым словом отца.

А теперь они оба сидят передо мной и ждут моих слов. Ускользну потихоньку, думаю, стоит им только отвести глаза. Ускользну, думаю, делая вид, что просматриваю записи и жду удобного момента. Наконец мама что-то вполголоса говорит Старому, и они обмениваются долгими взглядами, и в это мгновение я, неуклюже сутулясь за кафедрой и слегка наклоняясь, отступаю вглубь салона. Бросаю быстрый взгляд, чтобы проверить, заметили ли они, и вижу, что оба наблюдают за мной.

— Сынок, сынок!.. — ворчит укоряюще отец.

Он поднимается неохотно и медленной поступью направляется к кафедре. Ну наконец-то, думаю, пусть идёт за кафедру, там его место. А моё — в первом ряду, возле мамы. Так что сажусь я с ней рядом так же, как когда-то, и так же, как тогда, хватаюсь за её руку. Наверное, мне было страшно, что она может внезапно уйти и оставить меня одного. Но теперь она здесь. И я рядом с ней. И отец тоже там, за кафедрой, где его место. В огромном салоне уже совсем темно, как и должно быть в киносалоне, чувствую, что мама вся превратилась во внимание так же, как когда-то, уставившись взглядом вперёд, где в ореоле настольной лампы вырисовывается строгий профиль моего отца. Наконец-то, говорю про себя. Сколько лет, Господи, чтобы всё наконец встало на свои места. И только тогда чувствую, как на сердце легчает. И, наверное, совсем полегчало бы, если бы не сомнение, что всё это всего лишь сон. За это не люблю я состояние полусна: не знаешь, где сон и где — явь.

Перевела Райна МАНДЖУКОВА

* сказки — в болгарской культурной традиции беседы на популярные темы в широком кругу слушателей.

Волчьи ночи

Рукопожатие

Волчьи ночи

ПРОЗА

Емилиян СТАНЕВ (1907–1979)

В сумерках, когда мгла опустилась над полем и стал алым от заката снег, пять волков, лежавших в редком лесу перед шоссе, тронулись к горе.

Они шли прямо на юг к сияющим снежным пикам, озарённым лучами заходящего солнца и искрящимся своими сугробами высоко в синем безоблачном небе.

Ни один из волков не обернулся назад, чтобы посмотреть на те места, где все шесть дней бродил в поисках еды. Открытая равнина устрашала их телеграфными столбами, в чьих проводах играл ветер, голыми деревьями, наклонённой, будто копьё, жердью сельского колодца, едва заметного на горизонте.

С опущенными хвостами и склонёнными головами, ловя дыхание мороза, волки медленно шли один за другим.

Самым первым шёл предводитель, огромный, отливавший красным волк, упорно смотревший перед собой, словно следивший голодным взглядом за некоей точкой на горе и боявшийся не уследить за ней глазами; за ним двигалась подавленная, злая волчица, после два старых волка и позади всех — белёсый.

Он был самым мелким и всегда шёл последним. Его шерсть была гладкой и чистой, а небольшая голова походила больше на собачью, чем на волчью. Глаза смотрели не так сурово и мрачно, как глаза его товарищей, и в мягкой поступи его длинного тела было что-то недоверчивое и встревоженное. Он часто отставал и рылся в снегу, чуя какую-нибудь кость, мышь или кротовую нору, которую другие не заметили.

За те шесть дней никто из волков ничего не ел. Но белёсый с собачьим своим обонянием почуял возле одной овчарни скелет умершей осенью овцы и две конских ноги. Он отстал и глодал голые, побелевшие от снега и земли кости, которые не утолили его голод, но всё же несколько успокоили живот.

Теперь белёсый был настороже. Всё чаще волки огрызались друг на друга, и всё чаще их шерсть вставала дыбом на спинах. Теперь они лежали в лесу далеко один от другого и смотрели тяжёлыми, горящими глазами. Два старых волка подстерегали друг друга, а голодная, нетерпеливая волчица пыталась принудить всю стаю завыть. Когда никто не поддержал её, она стала ластиться к каждому из волков, а потом подло пыталась укусить.

Белёсый очень хорошо знал, что значит быть укушенным. Знал, что всё станет ещё хуже, если начнётся грызня. И поскольку голод не измучил его так сильно, он держался благоразумно — быстро и ловко избегал её зубов, не огрызался и не дразнил. И она его оставила, потому что его спокойствие отталкивало. Но та неизбежная минута, когда один из волков будет съеден, приближалась. Белёсый чувствовал её приближение.

Его переполняло желание завыть, он сел в снег и тревожно рассматривал бескрайнюю синеватую равнину, над которой сгустились вечерние сумерки. Ему хотелось вернуться и оставить своих товарищей, но одиночество пугало. Он то догонял их, то вновь отставал и как-то удивлённо следил быстрым своим взглядом, пока те исчезали в широкой, поросшей густым лесом ложбине, с которой и начиналась гора. Потом он догнал их, бесшумный, как его собственная тень, влачившаяся с краю от него по снегу.

Волки спустились в овраг и попали в лес, где ночевала стая воронов. Здесь, на небольшой влажной поляне, они остановились и долго слушали растревоженный крик воронов. После белёсый увидел спины своих товарищей на противоположном склоне и пошёл по их следам.

Освещённая луной, гора сияла, словно серебряная, темнели голые, заиндевелые леса, зиявшие, словно ямы, долины и скалы, утонувшие в глубоком снегу и дышащие холодом. Волки засмотрелись на склоны, где ощетинившиеся деревья походили на людей, застрявших в снегу. Глаза волков горели. Время от времени они поднимали головы и, когда видели большие голубоватые звёзды и круглое лицо луны, издавали тихий, сдавленный вой, напоминавший собачий зевок.

Так они долго шли по склону горы, пока не достигли большой седловины. Два старых волка готовились сцепиться друг с другом, а волчица время от времени пыталась завыть.

Вдруг предводитель остановился, обернулся и посмотрел на своих товарищей. Потом отошёл от них и присел на снег. Волчица подошла к нему. Старые волки с поджатыми хвостами ощетинились друг на друга. Все образовали тесный круг.

Белёсый понял, что та самая страшная минута наступила.

Через чёрные стволы леса он увидел горящие глаза своих товарищей. Волки смотрели, застыв неподвижно посреди голой седловины, где деревья отбрасывали свои туманные тени. Мех на спинах встал дыбом, глаза излучали зелёный свет. Они стояли как одеревеневшие, словно вслушиваясь в тяжёлое молчание горы.

Дрожа всем телом, белёсый волк приготовился выть, охваченный неконтролируемым возбуждением, которое властно тянуло его к седловине. Но взгляд его остановился на одном из двух старых волков. Окружённый другими и пронизанный их взглядами, волк дрожал теперь так сильно, что ноги его не держали, и тело его медленно опускалось на землю. Его товарищи и волчица приблизились к нему и вдруг накинулись.

Белёсый увидел, как предводитель схватил волка за горло и повалил на спину.

Борьба была недолгой. Старый быстро сдался. Его тёплое тело было разодрано, и каждый из его товарищей взял свою долю.

Когда утолили голод, волки завыли. Первым начал красноватый. Он откинул громадную голову, поджал хвост и начал с низкого горлового звука, который постепенно возрастал среди холодного молчания горы. Следом за ним зазвучал альтовый вой волчицы. Она его завершила со вскинутой к небу головой на высокой жалобной ноте, которую дважды повторило эхо.

Белёсый им вторил, пока стая не разошлась. Тогда он вернулся на дно оврага, обходя подножие горы и сторонясь её южных склонов, где снег был неглубоким. После него отправился на равнину другой старый волк. Только волчица осталась бродить по горе вместе с красноватым волком. В холодные ясные ночи белёсый слышал их далёкий вой и выл сам.

День и ночь он скитался по молчаливому лесу или спал под защитой высоких скал, откуда видел покрытую толстым слоем снега равнину и синий дым, тонкий, словно туман, скрывавший сёла. Голод измучил его до смерти, и только его собачий нос помогал ему найти что-нибудь съестное.

Одним мрачным утром, когда снег выглядел похожим на серебро, белёсый услышал человеческие голоса и конское ржание. Люди шли из глубокого оврага, где вырубки чернели, будто медвежьи тулупы. Он навострил уши и осторожно спустился в ущелье.

Подле самой воды, которая бурлила среди камней, появились два всадника. Треск мёрзлого снега под копытами лошадей был настолько силён, что напугал волка. Он хотел бежать, но вид коней, увязавших в снегу, был приятен. Люди стояли на берегу ущелья. Там они поговорили и направили коней вверх, прямо к маленькой поляне, окружённой со всех сторон небольшим леском. Тогда белёсый заметил, что за одним из всадников волочится нечто, привязанное к седлу. Его инстинкт подсказал ему, что это какая-то приманка.

Свёрток остался посреди поляны, а всадники повернули коней и молча вернулись на свою дорогу.

Волк долго стоял на одном месте. Он хотел бы знать, что лежит на поляне, хотел понюхать конские следы, хотел посмотреть, вдруг люди забыли что-то, чем можно подкрепиться. Он знал по опыту, что там, где проходят люди, всегда можно найти пищу. Но в движениях всадников, в их быстром и бесшумном возвращении было что-то подозрительное.

Когда он понюхал несколько раз воздух, и нос его не уловил никакого запаха, волк повесил голову и двинулся в противоположном направлении в редкий буковый лес. Там были заячьи следы. Он бродил туда-сюда как охотничий пёс, наконец, поднял зайца, погнал его и совершенно забыл про всадников.

Но во второй половине дня, когда голод заставил его ловить мышей, опять вернулся в буковый лес и услышал, что в ущелье кричат сойки и стрекочут сороки. Он слушал.

Крики соек становились всё громче, и были то ли радостными, словно там настал истинный пир, то ли тревожными и хриплыми, предвещавшими опасность.

Белёсый отправился в овраг и, пока шёл, увидел, что над лесом пролетело несколько сорок, чьи крылья со свистом рассекали студёный воздух. Он понял, что они собираются на какую-то падаль, спустился к берегу, обнаружил конские следы и один раз ступил в них, почуяв запах свежезадранной овцы. Запах шёл от широкой борозды в снегу, похожей на путь, который оставили после себя всадники.

Запах овцы отвлёк его. Слюна наполнила рот и заставила облизнуться большим красным языком.

Без каких-либо мер предосторожности он выскочил на поляну, но вскоре остановился со вставшей дыбом шерстью. Он наткнулся на след волчицы и красноватого волка. И понял, почему сойки кричали тревожно: красноватый и волчица были рядом.

Вслушиваясь и блестя возбуждёнными глазами, белёсый осторожно подошёл к поляне. Через густые чёрные ветви просеки увидел, что весь снег затоптан и пожелтел, а посреди поляны что-то лежит. Вокруг поверху на кустах сидели сойки и сороки. Но не было видно ни волчицы, ни её друга.

Белёсый вышел из леса крадущимися шагами и удивлённо оглядел поляну. Наверху ели крикнула сойка. Она его заметила, но не стала стрекотать, так как была очень больна и к тому же нахохлилась от холода. Это удивило его ещё больше. Он увидел разорванную тушу овцы. Её внутренности вывалились наружу, голова откатилась в сторону, зияя пустыми, выклеванными сороками глазницами, а шерсть была раскидана по всей поляне и затоптана в снег. Напротив кустов, вытянутый во весь рост, неподвижно лежал огромный красноватый волк с разбитой длинной мордой и странно свёрнутым носом. Чуть сзади желтел хребет волчицы…

С приглаженной шерстью и поджатым между ног хвостом белёсый вернулся назад и побежал через просеку, дрожа от страха…

Начинало смеркаться. Вверху тёмного заснеженного неба верхушки леса выглядели ещё более чёрными и неподвижно мрачными. Стая соек и сорок молчаливо сидела на деревьях. Птицы прятали головы в растрёпанное оперение, словно собирались спать… Время от времени кто-то хрипло выкрикивал, словно говоря остальным: «Смелость, мужество!» — но его дребезжащий голос быстро замолкал. Словно этот кто-то учудил нечто, кивнул головой и слетел с ветки…

В эту тёмную и холодную ночь белёсый волк жалобно поднял свою собачью голову к тяжёлому небу, которое готовилось к снегопаду. Его вой звучал глухо и одиноко. Никто ему не ответил. Даже эхо молчало, как будто сама гора была оглушена зимой.

Перевела Ирина ГОРЮНОВА

Трудная дорога к оптимизму

Рукопожатие

Трудная дорога к оптимизму

СОЦИОФОН

Недавно Институт философских исследований при Болгарской академии наук провёл научную конференцию на тему «Уцелеет ли болгарский народ в XXI веке». Можно сказать, что выбор темы продиктован дискуссией (явной или скрытой), которая идёт в болгарском обществе сегодня так же, как и на заре болгарского Возрождения. Поэтому вопрос, сохраняющийся в неизменной форме для такого небольшого народа, как болгары, в сложной системе геополитических и экономических отношений естественен и неизбежен, особенно в условиях радикального перехода от одной системы к другой. Болгарский народ беспокоится о себе и испытывает боязнь поглощения глобализацией, которую трудно сдержать даже большим народам, играющим решающую роль в истории.

Хорошо, если уцелеем, но как и какой ценой — это другой вопрос, который задают себе люди в Болгарии. В ответ им предлагаются различные панацеи. Последняя — Европейский союз. Но недоверие и скептицизм не отпускают ни интеллигенцию, ни простых болгар, потому что они не только не видят никаких реальных плодов интеграции, но и чувствуют себя уставшими от всего, что с ними произошло, обездоленными, изнурёнными бедностью.

В какую сторону, однако же, нам нужно идти, с кого мы будем спрашивать, уцелев в XXI веке? Статья Васила Проданова даёт некоторое представление о том, что происходит в Болгарии, в каком направлении она идёт и как болгарская нация готовится жить в XXI веке.

П. А.

Васил ПРОДАНОВ

Оптимистичная теория

В одной из своих знаменитых работ 1938 года, озаглавленной «Оптимистичная теория для болгарского народа», виднейший болгарский этнопсихолог Иван Хаджийский отмечает, что «мы вступаем в новую историю с большим запозданием», и требует достигнуть того, чего уже достигли другие, «в ускоренном порядке, потому что мы догоняем общий европейский прогресс». После того, как потерпела неудачу модель догоняющей модернизации под названием «государственный социализм», сегодня в острой форме стоит вопрос об объединении людей вокруг оптимистичного видения ускорения и развития.

Национальная стратегия догоняющего развития невозможна без минимума веры в её перспективность, без достаточно позитивной цели и убеждённости в возможности её достижения. В то же самое время, однако, сравнительные социологические исследования последнего десятилетия неизменно ставят болгар на одно из первых мест по пессимизму и на одно из последних — по удовлетворённости жизнью и ощущению счастья. В результате социологического исследования «The World Values Survey» в Стокгольме в начале 2005 года самыми несчастными народами в мире названы болгары, румыны и албанцы.

Исследования корреляции счастья в различных общностях в мировом плане открывают три основных фактора, имеющих ведущее значение для счастья человека. Первый фактор — это социальный капитал, что означает включённость человека в социальные взаимосвязи, наличие подкрепляющих общностей: друзей, семьи, неформального общения, общественных организаций, на которые человек может рассчитывать и с которыми он чувствует взаимный комфорт. Второй фактор — это существование смысла жизни, вера в то, что в мире есть нечто, что больше и значительнее тебя, чему стоит себя посвятить и что наполняет смыслом твою жизнь. Третий фактор — это удовольствие от того, что ты делаешь, высокая мотивированность твоей жизни, ощущение того, что ты сам контролируешь свою жизнь и она не зависит от чужой, неизвестной и непредсказуемой, силы.

События у нас в последние два десятилетия по существу действовали разрушительно в отношении этих трёх факторов: были разрушены социальные взаимосвязи и общности; исчезла идеология и ослабела религия, которые давали смысл жизни; миллионы болгар, сменив свою деятельность, потеряли статус и положение.

Рассмотрим наиболее серьёзные аргументы, которые усиливают массовые пессимистичные настроения болгарского народа, и возможные контраргументы.

История

Наша история как будто не даёт особых оснований для оптимизма. Всякий оптимистичный порыв в ней разрушался негативным историческим результатом. Она в большей степени, чем история всех соседних стран, представляет собой серию катастроф с резким возвращением назад, во все периоды нашего развития от Освобождения до настоящего времени. Нет другого балканского народа со столь пессимистичной историей в XX веке: три национальные катастрофы после периодов подъёма, при которых был резкий откат назад на много лет. При этом каждый раз оказывалось как будто, что оптимизм был напрасен, и это внушало недоверие к любому оптимизму вообще. Подъём, который отмечался в стране в промежутках между каждой из этих катастроф, был связан с превращением её в сподвижницу одной из великих держав, которая, однако, оказывалась побеждённой в мировых конфликтах и увлекала за собой Болгарию. Нет другой страны в Европе, которая бы столько раз делала себя зависимым союзником побеждённой политической силы. Этот негативный опыт, естественно, порождает национальный пессимизм.

И всё же в истории были не только катастрофы, но и подъёмы: период после Освобождения до Балканской войны; затем было определённое развитие после великого экономического кризиса до 1939 г.; и период после 1945 года демонстрирует темпы экономического подъёма, хотя и с большими противоречиями.

Культура

Среди культурных аргументов можно выделить необычайную разрушительность болгарского перехода через последние 20 лет, который по масштабу уничтожения национального богатства и по числу эмигрировавших людей превышает все предыдущие катастрофы. Притом эта высокая степень разрушительности типична не только для нас, но и для всякой православной нации, которая начала трансформацию государственного социализма в плюралистичную партийную демократию и рыночный капитализм, — для России, Украины, Грузии, Армении, Сербии.

Однако вряд ли основные характеристики нашей культуры могут быть связаны с православием. Болгарский народ, возможно, наименее религиозный среди всех православных народов, и его культура и традиции за последние два века сильно секуляризованы. Высокая степень разрушительности болгарского перехода может иметь и другие объяснения. Так, среди них в первую очередь следует отметить геоэкономические и геополитические: высокая степень связанности с Советским Союзом и с арабским миром, откуда шла главная выгода для экономического развития. Но Советский Союз распался, а политические отношения с арабским миром резко ухудшились. Можно добавить ещё неподготовленность болгарских граждан к совершившимся переменам в сравнении с народами Центральной Европы, где есть большая, реалистично мыслящая альтернативная элита.

Экономика

В прогнозах социально-экономического развития, которые делают экономисты, обыкновенно сроки достижения среднего уровня ВВП, доходов, зарплат в ЕС видятся через 50–60 лет, т. е. при наших внуках и правнуках. Это звучит ужасно травмирующе для нынешнего поколения, которое, при современном перемещении людей и капиталов, скорее будет склонно уехать в развитые страны.

Но есть и позитивные модели догоняющего развития, которые изучаются и показывают, что очень отсталая страна за сравнительно короткий срок может достигнуть экономического «чуда» и перегнать тех, кто впереди неё. Примерами такого типа развития за последние десятилетия являются такие же небольшие народы, как болгарский, которые были среди последних в социально-экономическом развитии, а сегодня обгоняют многие передовые.

Этнопсихология

Этот тип аргумента особенно востребован на бытовом уровне, когда говорится о таких качествах болгарина, как «завистливость», «индивидуализм» и «некооперативность», отсутствие готовности считаться с авторитетом, недостаточная организационная культура, дефицит такого ресурса, как доверие, или социального капитала, дающего возможность быстрого объединения людей в группы для достижения общих целей.

Каждое из этих качеств, приписываемых болгарину, мы откроем и у многих других народов, и увидим, что в своих ежедневных дискурсах и публицистико-народоведческих размышлениях ближайшие и отдалённые народы, особенно с запоздалой модернизацией, склонны характеризовать себя подобным образом. Нет прочных и вечных этнопсихологических качеств, как отмечал ещё Иван Хаджийский в своей статье. В едином народе есть различные общности, группы с различными тенденциями и психологическими характеристиками, и периоды активности государства и граждан выводят на передний план одни характеристики и блокируют другие.

Будущее страны — всегда открытый процесс, и в нём могут возникать, хотя иногда это выглядит маловероятно, противоположные альтернативы.

Первое. Начнём с одного эмпиричного аргумента. Независимо от того, что в огромном количестве случаев наличествует провал стратегии догоняющего развития, существуют и позитивные примеры государств, которые не были лучше нас, но, благодаря объединению основной части граждан вокруг общей цели и соответствующей организации, благодаря ответственным лидерам и историческому шансу, успели выбрать такие варианты развития, которые вывели их из отсталости и привели к благополучию, в которое они перешли наиболее благоприятным образом.

Второе. Историческое развитие идёт чаще всего нелинейными скачками. Эти скачки могут быть и назад, и для многих обществ и народов они означают перспективу отставания, но могут быть и вперёд. Ничто не предопределено в этом процессе — ни пессимистичное отставание, ни оптимистичное ускорение.

Третье. Характерной чертой экономических процессов в условиях глобализации является ускорение темпов производства в погоне за выгодой. В предыдущие периоды развития национального государства, и особенно во время второй индустриальной революции, экономика была непосредственно связана с определённой территорией — с колоссальными инвестициями и созданием громадных инфраструктурных проектов на этой территории, с крупногабаритной тяжёлой промышленностью. В результате возникла возможность и необходимость сильного национального государства на этой территории. Сейчас глобализация и информатизация экономики, выйдя на передний план как ключевой элемент развития человеческого и информационного капитала, резко динамизирует процессы движения основных факторов производства, имеющих значение для процветания народа.

Четвёртое. Глобализация и третья индустриальная революция порождают две противоположные тенденции. С одной стороны, они непосредственно подчиняют относительно автономно функционирующие прежде государства власти стран капиталистического центра, которые экономическими санкциями или непосредственной военной интервенцией навязывают свою модель как универсальную. С другой стороны, наблюдается и противоположная тенденция, находящая выражение в первую очередь в производственной сфере, а оттуда переходящая во все другие области: производство товаров, услуги, стиль жизни.

Мир становится всё сложнее, динамичнее, многообразнее, и в истории отдельных стран всегда есть надежда на успешный поворот. Есть шансы и у таких государств, как Болгария и Россия, которые делают ставку на различное, своеобразное и улавливают конкретные возможности в возникающих в мире неожиданных ситуациях и непрекращающихся инновациях. Важна подготовка социума, который готов создавать инновации, постоянно искать новые и новые исторические шлюзы для социального ускорения…

Перевёл Иван ГОЛУБНИЧИЙ

Михаил ШВЫДКОЙ: «Культура всегда экономически выгодна»

Cовместный проект "Евразийская муза"

Михаил ШВЫДКОЙ: «Культура всегда экономически выгодна»

ИНТЕРВЬЮ В НОМЕР

Михаила Швыдкого читателю представлять не нужно. Помимо его разнообразной деятельности в сфере культуры и политики он также является сопредседателем Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств — участников СНГ (МФГС).

— Михаил Ефимович, вам принадлежит фраза, ставшая популярной: «Культура всегда экономически выгодна». Насколько велико в современном мире воздействие культуры на экономическую сферу?

— На мой взгляд, существует коренное непонимание роли культуры в развитии мира и человека. Когда мы пытаемся оправдать существование культуры и расходов на неё, то начинаем говорить, что культура развивает духовный мир человека, и на этом останавливаемся. На самом деле, чтобы нашим либеральным, и неолиберальным, и нелиберальным экономистам объяснить, зачем существует культура, для чего на неё нужно тратить деньги, я всегда стараюсь привести несколько простых примеров.

Ещё в советское время в журнале «Театр» вместе со специалистами Института детской психологии мы опубликовали результаты многолетнего исследования проблемы «Каким образом количество посещений детьми театра связано с их успеваемостью в школе?». Выяснилось, что у ребёнка, который хотя бы 3–5 раз в год ходит в театр, поднимается успеваемость в школе, и не только по русскому языку и литературе, но и по математике, физике, химии. Общение с живым искусством стимулирует интеллектуальную работу и творчество. И это ключевой элемент экономики. Если школьник или студент результативен в учёбе, то в будущем, став специалистом, он сможет принести больше отдачи, чем люди с неразвитым художественным вкусом.

В конце 1980-х — начале 1990-х я преподавал в разных американских университетах. В частности, в Массачусетском технологическом институте читал будущим инженерам лекции по истории театра. Я тогда поинтересовался спецификой аудитории: это особые любители театра, организаторы студенческих постановок? Оказалось, нет. Так составлена учебная программа: приблизительно 15 % от объёма академических часов в этом техническом вузе, являющемся своеобразным аналогом нашего Бауманского университета, занимает история искусств. У представителя точной профессии должно быть развито чувство красоты, гармонии, которое отражается на решении им профессиональных задач. Обратите внимание, как иногда говорят математики: красивая формула, красивое решение. Когда мы видим совершенный летательный аппарат, то понимаем, что его изобретатель знал толк не только в практическом предназначении машины, но и в её внешнем и внутреннем совершенстве. Зачастую срабатывает парадоксальный закон: чем выше красота изобретения, тем оно более утилитарно.

Культура прямо влияет на производительность труда. Духовно неразвитый человек — плохой работник, он не годится для решения сложных задач. Рассуждая здесь об экономике, я уже не говорю о высокой нравственности культурного общества. Это само собой разумеется: у духовно развитого человека — благая мотивация. Поэтому культура — очень важный экономический рычаг воздействия на социальную жизнь.

— Культура выгодна не только экономически, но и политически?

— Да, неслучайно возникло определение культуры как «мягкой силы». В последние десятилетия в политической сфере влияние государства часто связывают с тем, насколько узнаваем код его национальной культуры. Военные вмешательства, грубая сила сегодня, к счастью, зачастую невозможны. Государства вкладывают огромные деньги в развитие своих национальных культур и их продвижение за рубежом. Неслучайно во Франции такое большое внимание уделяется франкофонии — государство инвестирует немалые средства в сохранение французского языка в разных странах. США, не жалея денег, пропагандируют американский образ жизни, американскую культуру.

Мы живём в период глобализации, период культуры общества потребления. Она не американская, не европейская, не русская — она космополитична. Похожие глянцевые журналы, телепередачи, таблоиды в Варшаве, Дели, Нью-йорке, Москве, Киеве — вот неизбежное влияние на нашу жизнь сегодняшней экономики…

— Исследуя национальные образы мира, Георгий Гачев утверждал, что народы отличаются друг от друга культурами, а не цивилизациями. Глянец — в большей степени продукт цивилизации…

— Увы, это часть цивилизационных процессов, которые выхолащивают культуру. Важно понять, что мы не сможем пропагандировать национальную культуру за рубежом, если не сохраним её внутри страны. Возьмём европейскую ситуацию: валюта единая, границ нет, армия общая, тенденция к управлению экономическими процессами из одного центра — Брюсселя… Исчезают классические приметы государства. Как константы остаются только национальная культура и национальный язык. И их надо беречь.

— Подобная политическая ситуация раскрепощает каждую из европейских культур, давая им возможность укреплять своеобразие в свободных условиях?

— Такова диалектика: чем больше универсализирующих процессов, тем острее необходимость сохранить самобытность каждой отдельной культуры.

— Михаил Ефимович, какова межкультурная ситуация в СНГ? Как влияет на неё МФГС?

— Люди из разных стран СНГ хотят продуктивно общаться, и фонд создаёт условия для этого. Одна из важных задач, стоящих перед государствами Содружества, — создание совместных учебников и выработка исторических концепций, которые бы не ссорили страны между собой. Допустим, ребёнок на Украине берёт книжку, в которой написано, что русские его враги, а ребёнок в России читает, что украинцы — враги его народа, или его враги — таджики и киргизы. Это искажает историческую правду. Одним из ключевых моментов становится необходимость выработать верные исторические подходы для школьных учебников. Нам нужно сохранить на постсоветском пространстве уважительное отношение людей друг к другу.

У фонда есть общие для стран СНГ проекты в области нанотехнологий (в Дубне недавно прошёл форум, на котором была представлена концепция создания Международного инновационного центра нанотехнологий стран СНГ), в области астрономии (поддерживается обсерватория в Киргизии). Реализуется множество совместных культурных проектов: выставки, фестивали музыки, кинематографа…

— Какие наиболее важные проекты МФГС ждут осуществления в ближайшее время?

— Будет много серьёзных мероприятий, связанных с 65-летием Победы: и кинофестиваль, и театральный фестиваль, и фестиваль популярной музыки, и круглые столы историков… Юбилей Победы должен нас всех объединить.

Другая доминанта деятельности фонда — конкурсы. Например, конкурсы молодых поэтов, учителей, учёных СНГ. Мы будем вручать премию «Звёзды Содружества» тем выдающимся деятелям науки и культуры, которые создают в СНГ единое духовное пространство.

Генератор новых проектов — крупнейшее мероприятие фонда, ежегодный форум научной и творческой интеллигенции СНГ. В этом году он прошёл в сентябре в Молдавии и был посвящён молодёжи. На форуме всегда вырабатываются совместные проекты, он осуществляет функции общественного контроля деятельности фонда. Собираются видные деятели науки, культуры, образования и обсуждают, что уже сделано и что ещё важно сделать. Правление фонда не придумывает новые проекты, а принимает предложения от мыслящих, креативных представителей Содружества. В этом году возникла идея провести фестиваль постановок молодых театральных режиссёров. Эта профессия, как говорили раньше, идеологически важная, а специалистов по ней очень мало.

Мы тесно сотрудничаем с МААН — Международной ассоциацией академий наук. В Молдавии на форуме заседание МААН провёл её председатель — великий современный учёный Борис Патон. Это мероприятие важно для формирования спектра проектов на следующий год, который будет посвящён науке и инновациям.

Главная функция фонда — объединяющая, ведь слишком много сил пытаются разодрать СНГ, внушают, что Содружество — это похоронная команда, созданная для разъединения стран. Но глобус нельзя переделать! Россия всегда будет соседом Украины, Украина — Белоруссии, Казахстан — Киргизии, Армения — Азербайджана… Мы никуда не денемся друг от друга. Другого глобуса нет! И в наших интересах — жить в мире с соседями.

— МФГС уделяет большое внимание творческой молодёжи… Назовите наиболее значимые молодёжные проекты, реализованные фондом.

— К примеру, это симфонический молодёжный оркестр, который дебютировал в Таджикистане. В мае будущего года он будет выступать в ООН в связи с 65-летием Победы, олицетворяя единство наших стран в этом великом событии. Очень важный проект — летние школы для молодых историков.

В начале сентября я посетил I Иссык-кульский форум молодых интеллектуалов, на котором собрались представители 12 стран. Нужно ли подобное общение молодёжи СНГ, какие проекты можно реализовывать совместно — эти вопросы обсуждались на форуме… Мы говорили с ребятами о том, что этот форум должен стать постоянным.

Молодые участники из разных стран СНГ произвели на меня сильное впечатление. Они все первоклассно говорили по-русски, а ситуация с русским языком в СНГ, на мой взгляд, сегодня очень тревожная. Причём, помимо политических тенденций, она объективно тревожная: не хватает педагогов, учебников.

МФГС — удивительный инструмент решения подобных проблем. Когда мне в своё время поручили представлять Россию в правлении фонда, я и подумать не мог, что он сможет играть столь важную роль на постсоветском пространстве. МФГС работает два года и за это время стал центром притяжения для многих деятелей культуры и науки СНГ.

— Что такое «межкультурный диалог» в вашем понимании?

— Я вкладываю в это понятие простые вещи. Нам нужно научиться уважать других. Сегодняшняя Россия, и не только её мегаполисы, но и сельская местность, — это страна, где живут люди разных национальностей. Во Владимирскую область приезжают, к примеру, армяне, в Иваново — азербайджанцы… После распада СССР активизировались миграционные потоки. Важно понимать, что люди приезжают со своими психологическими и культурными национальными особенностями, и надо быть терпеливыми к ним, а им со своей стороны тоже надо проявлять толерантность, чтобы вписаться в чужую среду. Так же как, например, русскому человеку, приехавшему на Восток, важно принять правила особого общежития.

— По вашему мнению, в каком ключе должна сегодня выстраиваться межгосударственная политика стран СНГ, чтобы этот диалог был плодотворным?

— Когда между странами нормальные отношения, когда внутри одной страны не притесняют представителей не титульных национальностей, межкультурный диалог, конечно, идёт живее, эффективнее. Россия — страна тысячелетнего межкультурного диалога. Русские мирно живут рядом с мусульманскими народами: татарами, башкирами. Межкультурный диалог для России — органичное явление. Достоевский писал о всемирной отзывчивости русского человека. Великое достоинство русского народа в том, что он всегда открыт и благорасположен к миру. Но даже если отношения между странами становятся жёсткими, всё равно не нужно прекращать межкультурный диалог. Культура выше, чем любые политические перипетии. Какими бы сложными ни были сейчас отношения России с Грузией, русско-грузинские культурные отношения важно сохранять. Не должны прерываться и русско-украинские отношения. Украинская нация находится сейчас на стадии формирования. Русский народ тоже на новой фазе формирования, наступившей после его выхода из состава советского народа. Все эти процессы живы, естественны…

— Какова, на ваш взгляд, вероятность примирения России и Грузии через культуру?

— Я точно знаю, что, к сожалению, красота не спасёт мир. Но душу человеческую красота спасёт. Роберт Музиль на вопрос «Что остаётся после искусства?» отвечал: «Остаёмся мы, изменившиеся». Слово сейчас не остановит пушки, но изменить людей, которые принимают решения, оно способно. Грузия, как и Россия, — православная страна. Культура и религия всегда поверх барьеров. Я имел счастье много общаться с Католикосом-Патриархом всея Грузии Илиёй II и совершенно согласен с ним в том, что Россия и Грузия родственны между собой.

Я не понимаю представителей других народов, которые считают русских источником своих несчастий. В XX веке русские в процессе мировых войн, сталинских репрессий были одним из самых пострадавших народов.

— В некоторых странах, скажем, на Украине и в странах Балтии, отношение к русскому языку сложное… Как вы считаете, возможно ли в ближайшее время вернуть уважение к русскому языку в этих государствах?

— У меня в этом смысле очень взвешенный подход, который вызывает отторжение у моих оппонентов в России и на Украине. С собственной государственностью украинская нация начала формироваться в постсоветское время. У неё сейчас период самоутверждения, а самоутверждаются часто за счёт другого. Украинцам важно определить себя в мире как украинцев, сказать всему миру: «Мы украинцы, значит, не русские. Не путайте нас с русскими и белорусами». Ведь неслучайно Л. Кучма написал книгу, которая называлась «Украина не Россия». А ведь Украина — сложное геополитическое образование, восток которого безусловно и органично тяготеет к России. Украинцы боятся раствориться в русском и, определяясь со своей национальной идентичностью, делают резкие движения. Русская культура имеет мощное влияние на украинскую, и это нельзя отрицать. Ведь на украинском книжном рынке, к примеру, русский язык доминирует.

Я сейчас становлюсь на сторону украинцев и пытаюсь их понять. А с другой стороны, я всё время объясняю моим друзьям-украинцам, что благодаря русскому языку они выходили в огромный мир и не нужно отсекать эти возможности. Китайцы говорят: сколько языков знаешь, столько жизней живёшь. Часть литовцев, например, призывает перестать ориентироваться на русскую культуру, а ориентироваться только на западную. Конечно, никто не будет отрицать, что Томас Манн — прекрасный писатель, или доказывать, что Гёте хуже, чем Толстой… Но почему нельзя ориентироваться и на русскую, и на западную культуры? Зачем, отказываясь от русского языка, обеднять себя? Будьте прагматиками, из прагматизма сохраняйте русский язык. Этот вопрос нужно поднимать, так же как и объяснять украинцам и другим народам СНГ, что процессы их национального становления нам понятны. Другое дело, что недопустима своего рода украинизация истории, пересмотр очевидного, уравнивание, к примеру, героев Советской Армии и националистов, сражавшихся на стороне Гитлера (я имею в виду дивизию СС «Галичина»).

— Михаил Ефимович, вы как сопредседатель МФГС выступили организатором международной конференции в МИД на тему «Межкультурный диалог — системообразующий фактор развития гуманитарного сотрудничества на пространстве СНГ», в работе которой приняли участие ведущие учёные и государственные деятели. Каковы основные итоги конференции, начата ли реализация намеченных по ним планов?

— Конференция прошла под эгидой ЮНЕСКО и собрала представителей стран СНГ и других государств. Она дала целый ряд рекомендаций, связанных с механизмами и методами развития отношений между людьми и странами в современном многонациональном, поликультурном мире. Народы смогут объединиться только благодаря толерантности. Конечно, нельзя просто брать кальку зарубежного опыта, — и для России толерантность кажется в каком-то смысле равнодушием, — но перенимать полезный опыт нужно. На конференции обсуждались проекты проведения творческих и научных мероприятий, семинаров по подготовке молодых кадров. В таких совместных проектах рождается уважение друг к другу.

Беседу вела Елена ЗЕЙФЕРТ

28.10.2009 14:45:35 — Stanislav Alexandrovich Krechet пишет:

политинформатор

Пустой материал. Теперь, оказывается, Волга впадает в Каспийское море, а дважды два ТЕПЕРЬ аж ЧЕТЫРЕ!

22.10.2009 12:40:55 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:

О значении правильной терминологии

Проблема ещё и в том, что высокопоставленными россиянами бездумно используется абсолютно безграмотная терминология. Вот адекватный Даль составил словарь не русского, а ВЕЛИКОРУССКОГО языка. И крупнейший политик всех времён Ленин писал о национальной гордости ВЕЛИКОРОССОВ. А ещё не надо отождествлять группу, пусть и довольно многочисленную, дорвавшихся до власти и до контроля над большой частью СМИ национально озабоченных наследников Мазепы-Петлюры-Бандеры со всем народом Украины, как бы то ни было — "второй Руси". Чтобы расслышать эту альтернативную Украину, говорящую по-русски, читайте, например, на сайте киевский еженедельник «2000». А предпочитаете украинский язык — обратитесь, скажем, к моей книге "Украина. История, природа, искусство" (2009): она как раз о "русских людях, украинцах", об их историческом пути.

Хлеб сам себя несёт

Cовместный проект "Евразийская муза"

Хлеб сам себя несёт

ПРЕЗЕНТАЦИЯ

В рамках XXII Московской международной книжной выставки-ярмарки состоялось выездное мероприятие — презентация книжной серии «Классика литератур СНГ». Это, безусловно, крупное литературное событие.

Встреча прошла в издательстве «Художественная литература» — участники получили возможность ощутить особый антураж здания, в перестройке которого в конце XIX в. участвовал восходящий в то время к своей известности архитектор Роман Клейн.

Вдохновитель новой книжной серии — Межгосударственный фонд гуманитарного сотрудничества государств — участников СНГ (МФГС). Фонд финансирует проекты из добровольных взносов стран — участников СНГ. Главная миссия фонда — восстановление утерянных связей между государствами Содружества.

Исполняющая обязанности директора МФГС Т. Бубнова на презентации подчеркнула, что в культурной и научной сфере взаимные контакты налаживаются проще и легче, чем в других областях. Но если люди старшего поколения в большинстве случаев ещё знакомы со своими ровесниками и коллегами по цеху искусства из других стран СНГ, то молодёжь более разобщена, и нужны внешние факторы, чтобы создать новые контакты. Ни одна культура не может развиваться без влияния другой, позволяющей генерировать новое. «Нам не хватает других культур», — заключила Т. Бубнова. Россиянам нужны колоритные Самарканд и Баку, молдавский танец жок и белорусские песни, а жителям других стран СНГ — русская природа и культура.

По словам Т. Бубновой, «Классика литератур СНГ» может стать столь же известной, как многотомные «Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона» и «Большая советская энциклопедия». В свет вышли первые четыре тома: фольклор и литературные памятники Азербайджана, Белоруссии, Молдавии, Узбекистана. Это первые кирпичики будущей библиотеки классики народов СНГ, коллекции литератур Востока и Запада. Серия задумана 60-томной.

На презентации новой книжной серии присутствовали советник по культуре Посольства Азербайджана в Москве Н. Ахундова, советник по политическим вопросам Посольства Узбекистана в Москве Ф. Хамраев, первый секретарь Посольства Молдавии в Москве К. Махи, первый секретарь Посольства Белоруссии в Москве Э. Берило, а также один из комментаторов азербайджанского тома доктор филологических наук А. Багиров.

Издательство «Художественная литература», которое в грядущем году готовится праздновать 80-летний юбилей, всегда было нацелено на сохранение общечеловеческих ценностей. По словам директора издательства Г. Пряхина, когда писатель издавался в «Художественной литературе», он приобретал не только всесоюзную, но и в ряде случаев мировую известность. Предложение о выпуске «Классики литератур СНГ» издательство приняло не как ношу, а как дар. «Хлеб сам себя несёт — все страны Содружества отнеслись к идее выхода серии с пониманием, — отметил Г. Пряхин. — Узбекские учёные, работавшие над своим национальным томом, после его выхода сказали: нам не нужны гонорары, лучше скорее вышлите книги».

Сейчас готовится к печати российский том, в который будет включена не только русская словесность, но и литература других российских народов. Россия предстанет во всём своём этническом многообразии.

В серии произведения опубликованы на русском языке в классических переводах, но в каждом из выпущенных томов переводы обновлены. Например, впервые исправлены неточности в русской транслитерации героев азербайджанских литературных памятников (вместо Коркут — Горгуд и др.).

Подбор и подача произведений в новой серии, её общая стилистика опираются на традиции знаменитой серии «Библиотека всемирной литературы». Произведения снабжены содержательными вступительными статьями, текстологическими комментариями. Коллекция азербайджанской литературы открывается предисловием Чрезвычайного и Полномочного Посла Азербайджана в РФ, народного артиста Азербайджана Полада Бюль-Бюль оглы и статьёй докторов филологии Б. Набиева и Т. Керимли; сборник молдавской словесности — вступительным словом народного писателя Молдавии, академика Иона Друцэ. Белорусский том предварён статьёй докторов филологии В. Максимовича, И. Саверченко, М. Мушинского; узбекский — докторов филологии А. Каюмова, Т. Мирзаева, С. Хасанова.

Первые книги серии концентрируются на ранних этапах развития словесности.

В белорусском томе, озаглавленном «Волшебная свирель», заявлено научное открытие: теперь белорусская письменность исчисляется с XI в. В этой книге читатель найдёт белорусские народные сказки, памятники белорусской литературы («Повесть жизни и смерти Ефросинии Полоцкой», «Похвала великому князю Витовту»), произведения Кирилла Туровского, Франциска Скорины, Николая Гусовского, Симеона Полоцкого, а также тексты наиболее известных белорусских классиков: Максима Богдановича, Янки Купалы, Якуба Коласа.

Вершины азербайджанской литературы в книге «Звёздная горсть» — это баяты (четверостишия, в которых 1, 2 и 4 строки рифмуются, а 3 не имеет рифмопары), легенды и мифы, героический эпос «Книга нашего отца Горгуда», произведения Хагани Ширвани, Низами Гянджеви, Алекпера Сабира и др.

Сборник узбекской литературы «Смятение праведных» — своеобразный триптих, представляющий народный героический эпос «Алпамыш», поэму Алишера Навои, давшую название тому, и лирику Бабура (газели, рубаи, двустишия и др.).

Молдавия в томе «Спел про лист зелёный я…» представлена народными песнями, балладами, героическим эпосом, сказками, «Описанием Молдавии» Димитрия Кантемира (отца Антиоха Кантемира), поэзией Василе Александри и Михаила Эминеску.

Иллюстрации к фольклорным и литературным произведениям), предваряющие тексты, создают национальный колорит.

Межкультурный вакуум, возникший на постсоветском пространстве, должен заполниться межкультурным диалогом. Звучавшие на презентации фразы: «Цена любви познаётся благодаря разлуке» и «Слишком долгое оплакивание старых ран более опасно, чем сами раны» — квинтэссенция новой культурно-политической ситуации.

По результатам XXII книжной ярмарки видно, что спрос на книги из серии «Классика литератур СНГ» высок. Изданные тома будут переданы МФГС и издательством «Художественная литература» в дар учебным и культурно-просветительским заведениям стран СНГ.

В будущем году выйдут из печати тома литератур Казахстана, Армении, Туркмении, Киргизии, Таджикистана. Презентации первых четырёх томов «Классики литератур СНГ» состоятся в ближайшее время в Белоруссии, Азербайджане, Молдавии и Узбекистане.

Анна АПОСТОЛОВА

24.10.2009 19:49:04 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:

Просьба к «ЛГ»

Потрясающий проект запущен! Вот только информации о нём в СМИ маловато. Например, не помню, встречал ли таковую в "Аргументах и фактах". Складывается впечатление, что с маркетингом у МФГС серьёзные проблемы… А просьба — к «ЛГ»: дайте, пожалуйста, на своих страницах, на видном месте информацию о том, как могут подписаться на серию граждане не РФ, а других стран СНГ.

Новости

Cовместный проект "Евразийская муза"

Новости

• 9 октября в столице Молдавии состоялся концерт Молодёжного симфонического оркестра СНГ в рамках гастрольного тура 2009 года.

106 талантливых музыкантов из 11 стран Содружества, а также Грузии, вместе с всемирно известным пианистом Денисом Мацуевым выступили на Саммите глав государств СНГ в Кишинёве. На следующий день оркестр дал концерт для жителей молдавской столицы. Руководитель оркестра — маэстро Марк Горенштейн, художественный руководитель и главный дирижёр Госоркестра России имени Е.Ф. Светланова.

Молодёжный симфонический оркестр СНГ, образованный в 2007 году под эгидой Совета по гуманитарному сотрудничеству и при поддержке Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств — участников СНГ, уже успел завоевать популярность в странах Содружества. В его составе — лучшие молодые музыканты, прошедшие серьёзный конкурсный отбор Московской филармонией.

Все выступления оркестра в рамках текущего гастрольного тура 2009 года прошли с неизменным аншлагом. Более 3 тысяч ценителей музыки из Одессы, Киева, Минска, Москвы, Еревана смогли насладиться произведениями Чайковского, Бизе, Гершвина. В каждой стране, через которую пролегал гастрольный тур, кроме программных произведений в качестве комплимента музыканты исполняли сочинение местного композитора: на Украине — Николая Лысенко, в Белоруссии — Евгения Глебова, в Армении — Арама Хачатуряна, в Молдавии президенты стран СНГ услышали вальс Евгения Доги из кинофильма «Мой ласковый и нежный зверь».

Впервые оркестр собрался в ноябре 2007 года в столице Казахстана Астане для участия в концерте, посвящённом II Форуму творческой и научной интеллигенции государств — участников СНГ. Через год, пройдя конкурсный отбор, 98 музыкантов из 10 стран приехали в Москву для подготовки к серии концертов под руководством народного артиста СССР Юрия Симонова, художественного руководителя и главного дирижёра Академического симфонического оркестра Московской филармонии. В рамках гастрольного тура 2008 года оркестр выступил в Москве, Душанбе, Алматы, Бишкеке и Баку.

• В Ереване состоялся II Международный фестиваль русскоязычного радиовещания.

Мероприятие было организовано радиокомпанией CITY FM (Армения) при участии Министерства культуры республики и поддержке МФГС. В нём принимали участие представители радиостанций Армении, Белоруссии, Грузии, Казахстана, Киргизии, Молдавии, России, Узбекистана и Украины, полностью или частично вещающих на русском языке.

Среди целей фестиваля — межкультурный обмен и развитие диалога культур стран Содружества, пропаганда гуманитарных ценностей, усиление социальной значимости межгосударственного сотрудничества. В рамках фестиваля предусмотрена разработка программ сотрудничества в сфере информационных и медиатехнологий, создание совместных гуманитарных радиопроектов межрегионального значения «Словарь дружбы» и «У наших друзей».

Одно из основных событий фестиваля — конкурс радиовещателей и присуждение премий по 6 номинациям: «За вклад в дело развития русскоязычного вещания в СНГ», «Информационная (информационно-аналитическая) программа», «Культурная программа», «Специализированная программа (образовательная, медицинская, экономическая, детская и т. д.)», «Программа о русском языке», «Оформление в эфире».

• Конкурс молодых архитекторов «Леонардо-2009» состоялся в Минске.

Молодые архитекторы из десяти стран СНГ, а также из Литвы, Китая, Германии, Голландии, Греции, Испании, Польши — всего около трёхсот участников из почти тридцати государств представили свои работы на прошедшем в сентябре в столице Белоруссии III Международном конкурсе молодых архитекторов «Леонардо-2009». Самую представительную делегацию — почти 70 человек — в Минск направила Россия.

Конкурс организован Белорусским союзом архитекторов при поддержке МФГС.

• Конкурс на лучший кинопроект СНГ выиграла картина о молодёжи.

Подведены итоги конкурса на лучший совместный кинопроект режиссёров стран Содружества. Лауреаты конкурса, инициатором которого выступил МФГС, были названы в ходе церемонии закрытия XVIII Открытого фестиваля кино стран СНГ, Латвии, Литвы и Эстонии.

Диплом за третье место и денежную премию в размере 200 тыс. рублей получил проект «Дом», представленный продюсером Евгенией Тирдатовой.

Диплом и вторая премия в виде денежного сертификата на 300 тыс. рублей присуждены проекту «Крылатые кошки» Андрея Разумовского.

Дипломом за первое место и премией в сумме 400 тыс. рублей награждена продюсер проекта «15 молодых о молодых» Илона Бичевска.

Школа Абиша

Cовместный проект "Евразийская муза"

Школа Абиша

ЮБИЛЕЙ

В этом году исполняется 70 лет одному из самых крупных современных казахских писателей Абишу КЕКИЛЬБАЕВУ

Он начинал как поэт, выступал как очеркист, публицист, критик, переводчик русской и мировой классики, но наибольшее признание получили его прозаические книги «Баллады степей», «Мартовский снег», «Баллады забытых лет», «Конец легенды», «Плеяды — созвездие надежды». А. Кекильбаев — народный писатель Казахстана, лауреат многих литературных премий. В последние десятилетия снискал заслуженный авторитет и как видный государственный и общественный деятель: был председателем Верховного Совета Республики Казахстан, советником президента, государственным секретарём, а ныне — депутат Сената парламента РК. Корреспондент «ЛГ» в составе российской писательской делегации побывал на юбилейных торжествах на родине писателя, в Мангистауской области.

Наш путь начинался в Актау, административном центре области, расположенной на территории древнего Мангышлака. Это современный, динамично развивающийся город, вытянутый по берегу Каспийского моря. Актау поражает обилием зелени, особенно если учесть, что возник он как будущий центр нефтегазовой промышленности всего полвека назад в пустыне. На улицах — модно одетая молодёжь с мобильниками и плеерами. Среди них немало

студентов. Мы побывали в новом здании главного корпуса Каспийского государственного университета технологии и инжиниринга имени Ш. Есенова. Это небоскрёб с новейшим электронным оборудованием, просторными аудиториями, зимним садом и т. д. Студенты и выпускники вуза стажируются в самых престижных университетах мира, в том числе и российских. По свидетельству преподавателей кафедры русского языка, интерес студентов к нему растёт с каждым годом.

Юбилейные торжества стартовали в областном историко-краеведческом музее, где открылась экспозиция, посвящённая юбиляру. Среди гостей — представители Министерства культуры и информации, депутаты Сената и Мажилиса парламента РК, Союза писателей… «Нынешняя презентация — не случайность, — сказал глава области Крымбек Кушербаев, — ведь Мангистау — место, где родился Абиш Кекильбаев». На встрече были также представлены новый пятитомник писателя и его сайт в интернете. А вечером в зале одной из лучших гостиниц города почётные гости, прибывшие из Алматы и Астаны, торжественно поздравили юбиляра. Ему был вручён диплом об избрании его академиком НАН РК.

Утром следующего дня мы выехали в Онды — родной аул писателя. В пути нам открывался другой Казахстан: бескрайняя степь, где неторопливо бродят верблюды и овцы, время от времени встречаются нефтяные «качалки», газопроводные трубы… В Онды состоялось открытие нового детского сада, здания администрации, дома культуры и школы, которая будет называться «Школа Абиша». Недалеко от аула состоялось торжественное открытие мемориала «Ай-Ана» — монумента, запечатлевшего мать писателя. Во время войны она проводила мужа на фронт, вскоре получила похоронку, работала в шахте, поднимала детей… Но это памятник не только конкретной женщине, но и обобщённый образ всех казахских матерей военного поколения. Праздник завершился театрализованным представлением, концертом фольклорной музыки, конными состязаниями. В семидесяти юртах хозяева угощали гостей местными деликатесами.

На следующий день на базе отдыха «Кендирли» на Каспийском берегу прошло выездное заседание Казахского ПЕН-клуба на тему «Творчество Абиша Кекильбаева — литература и культура в условиях глобализации». Кстати, юбиляр — лауреат премии имени Мухтара Ауэзова, учреждённой Клубом. Тон разговора задал ведущий, председатель ПЕН-клуба, старейшина казахских писателей Абдижамил Нурпеисов. Он рассказал о своей первой встрече в начале 60-х годов с Кекильбаевым, тогда студентом-филологом. Обозначил основные этапы его творческого пути, раскрыл масштаб и особенности дарования, сочетающего новаторство с верностью народным традициям, интерес к вечным темам со злободневностью, эпичность с изобразительной пластичностью. По мысли оратора, Кекильбаев — один из тех, кто, став выразителем народного духа, вывел национальную литературу на мировой уровень. Его талант питается горячей любовью к родной земле — суровому Мангышлаку, раскинувшемуся между Каспийским и Аральским морями. Эти темы развивали и другие выступавшие, в том числе известные российские писатели Евгений Сидоров, Виктор Никитин (Воронеж), Анатолий Ким. Он, кстати, уроженец Казахстана, в последнее время много и успешно переводит казахских авторов на русский язык, а вскоре должен появиться новый сборник А. Кекильбаева в его переводе.

На заседании юбиляру были вручены памятные сувениры «Литературной газеты». Завершая заседание, А. Нурпеисов назвал имена новых лауреатов премий Казахского ПЕН-клуба. Премии имени Мухтара Ауэзова удостоен известный прозаик Смагул Елубай. Премией имени Юрия Казакова, которая вручается за вклад в укрепление связей казахской и русской литератур, отмечены критики Евгений Сидоров и Павел Басинский.

Торжества на гостеприимной земле Мангышлака — впечатляющий пример заботы государства о мастерах слова, понимания их роли в духовной жизни общества, в укреплении и развитии национальных традиций, в формировании у соотечественников позитивных нравственных ценностей, без которых невозможно движение вперёд.

Александр НЕВЕРОВ, спецкор «ЛГ»

Вот моя Осетия!

Cовместный проект "Евразийская муза"

Вот моя Осетия!

КЛАССИКИ

Коста ХЕТАГУРОВ

Взгляни

Был в мир отцом я брошен рано,

И матери лишился. Рана

Болит… Я Родину покинул,

В краю глухом надолго сгинул,

Бредя беспутно. Дальней милой

Черты стирались вопреки мне.

Весна несла с собой разлуку,

И некому подать мне руку.

Мой был такой себе ответ:

Идти домой, на горний свет,

Туда, где предков дорог след

И гор прекрасен силуэт.

Вернулся. Вот моя Осетия!

И слёзы хлынули вдруг светлые,

И встали горы величаво,

Вершиной облака качая.

Здесь Родины моей начало,

За бедный мой народ отчаянье.

Мой ненаглядный, мой любимый!

Надёжно горами хранимый

И любящий в ответ их так же.

Они и нужный путь укажут,

Опорой верной будут каждому.

Святой Георгий — в помощь страждущим!

Перевела Анастасия ЕРМАКОВА

Привет (Салам)

Знать благословение Божье

И слушать свой разум — не нам.

Простите, что даже не можем

Послать Вам достойный салам!

Ум короток, сердце пустынно,

Наш слог, словно путник, устал…

Отец, Вы святая вершина.

Вид гор рядом с гением мал!..

Вы славу навек заслужили,

Жизнь Ваша ста жизням равна:

Вы всё в этой жизни свершили,

И стала легендой она.

Стихотворение не имеет адресата.

Оно написано в год столетнего юбилея Пушкина и, по всей вероятности,

посвящено ему.

Прощай!..

Вот посох, башмаки, сума,

Из бечевы надел я пояс,

Накинул ветхий плащ впотьмах…

Прощай!.. Живи, не беспокоясь…

Давно твой взгляд твердит: «Уйди!»

Пугаю я своим явленьем;

Но сердце так стучит в груди,

Я чую тайное движенье…

Теперь прощай, прощай, мой свет!

Мне ни на миг не быть здесь дольше.

Теперь твой странник, твой аскет

Уже не нужен будет больше.

Забудешь завтра ты мой взгляд,

А послезавтра — даже имя.

Быть может, очи заблестят

Печалью и мечтой моими.

И вдруг пригрезится тебе —

Я на дороге умираю.

Не бойся, свет! Твоей судьбе

Тревожный сон тепло подарит.

И кто-то на себя возьмёт

Твои насущные заботы,

А если недруг подойдёт,

Заступится отважно кто-то…

В друзья я нашу взял беду,

Чтоб обрести конец скорее

В пути, и вскоре упаду…

Прощай, прощай же!.. Не жалея!

Перевела Елена ЛЕНЦ

15 октября исполнилось 150 лет со дня рождения Коста ХЕТАГУРОВА (1859–1906), осетинского поэта, живописца, общественного деятеля, основоположника осетинской литературы, основателя осетинского литературного языка.

Коста Хетагуров писал на осетинском и русском языках. На Кавказе и в России был известен преимущественно как публицист, в Осетии — как поэт. Из-за отсутствия периодической печати на осетинском языке выступал исключительно в русской прессе.

Поэтическое наследие Хетагурова обширно: лирические стихи, романтические и сатирические поэмы, басни, стихи для детей, народные предания и притчи в оригинальной художественной трактовке. Стихи и поэмы, написанные на русском языке (сборник «Стихотворения»), вышли отдельным изданием в 1895 г. в Ставрополе. На осетинском — «Осетинская лира» (1899). Исторической судьбе родного народа посвящены поэмы «Фатима» (1889), «Перед судом» (1893), «Плачущая скала» (1894) и этнографический очерк «Особа» (1894).

Произведения Хетагурова переведены почти на все языки народов России и на многие европейские языки.

Горе

Горы бы разрушить

В чёрную годину.

Важным же чинушам

Да пропасть в лавинах!

Все они к народным

Бедам безучастны.

Их сердцам холодным

Все мольбы напрасны.

Что для них святыни,

Что для них законы!

Многих это ныне

На чужбину гонит.

Волк рассеет стадо,

И спасенья нету.

Нам сплотиться надо.

Пастырь добрый,

где ты?

Что судьба сулила —

Пропасть или слово,

Кто народной силой

Гибель остановит?

Печаль

Друг ты мой любимый,

Друг мой незнакомый,

Не твоё ли имя

Там, в раскатах грома?

Растревожен камень —

Стоны исторгает,

Биться с чужаками

Осетин сзывает.

Струсишь

в бранном споре,

Скрывшись

в женском платье, —

Будешь опозорен,

И падёт проклятье.

Кланяться копытам

Самозванцев пришлых?

Лучше быть убитым,

Лишь бы так не вышло.

Перевёл Юрий БАРАНОВ

Год молодёжи у нас всегда

Cовместный проект "Евразийская муза"

Год молодёжи у нас всегда

ФОРУМ

24–25 сентября в Кишинёве прошёл IV Форум творческой и научной интеллигенции государств — участников СНГ, главным организатором которого выступил Межгосударственный фонд гуманитарного сотрудничества (МФГС). В форуме приняли участие более 400 представителей стран Содружества: Азербайджана, Армении, Белоруссии, Киргизии, Казахстана, Молдавии, России, Таджикистана, Узбекистана и Украины.

Ежегодное проведение таких мероприятий в странах СНГ уже стало доброй традицией. Москва-2006, Астана-2007, Душанбе-2008 — на каждом из этих форумов определялись и решались насущные проблемы, обсуждались предложения и инициативы, разрабатывались рекомендации по дальнейшему укреплению и развитию долгосрочного сотрудничества в области науки, культуры и искусства, а также закладывалась основа для проведения следующего форума.

Исходя из решения Совета глав государств СНГ об объявлении 2009 года Годом молодёжи в Содружестве, основной темой форума в Кишинёве стал девиз: «Поддержка молодёжи — инвестиции в будущее стран СНГ и всего Содружества».

Приветствие в адрес участников форума направили президент России Д. Медведев, другие главы государств СНГ, председатель Исполнительного Комитета — исполнительный секретарь СНГ Сергей Лебедев, генеральный директор ЮНЕСКО Коитиро Мацуура, генеральный секретарь ШОС Болат Нургалиев, генеральный секретарь ЕврАзЭс Таир Мансуров. Заседание, посвящённое открытию форума, вёл ректор МГУ им. М.В. Ломоносова Виктор Садовничий, который в своей речи отметил, что главное — сохранить взаимное образовательное и научное пространство в Содружестве, и в этом деле должна активно участвовать молодёжь. На открытии выступили руководитель Администрации президента РФ Сергей Нарышкин, председатель СГС, специальный представитель президента РФ по вопросам гуманитарного сотрудничества с государствами — участниками СНГ Джахан Поллыева, сопредседатель Правления МФГС, специальный представитель президента РФ по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой, представитель Азербайджанской Республики в Правлении МФГС, посол Азербайджана в России Полад Бюль-Бюль оглы, президент Национальной академии наук Украины, президент Международной ассоциации академий наук Борис Патон и другие участники.

Джахан Поллыева отметила, что сегодня подобные форумы уже носят регулярный характер. И проведение Года молодёжи вовсе не означает, что все мероприятия окончатся, как только завершится 2009 год. «Год молодёжи у нас всегда», — сказала Джахан Реджеповна. И добавила, что следующий год, 2010-й, как Год науки и инноваций — важнейший в экономическом смысле.

На форуме в Кишинёве обсуждались молодёжные проекты, вопросы доступа к качественному образованию и дальнейшему трудоустройству, формирования здорового образа жизни, поддержки молодых семей, потребности в знании достижений культуры, языков, истории, современных успехов стран Содружества, необходимости преодоления идеологии нетерпимости и ксенофобии. Особое внимание было уделено совместной подготовке к празднованию 65-летия Великой Победы: организация вахт памяти, поискового движения, проведение Международной научной конференции «Война. Народ. Победа», пятой летней школы молодых гуманитариев стран СНГ, учреждение в рамках премии «Звёзды Содружества» дополнительной номинации в области культуры и искусства «За лучшее произведение к 65-летию Победы в Великой Отечественной войне», издание альбома «Голос ребёнка. Страны Содружества» — из сочинений, рисунков и фотографий детей (от 7 до 17 лет), издание книги «Четвёртое поколение. 1945–2010 гг. Страны Содружества» (с последующим распространением по библиотекам стран Содружества) и другие мероприятия.

Молодым педагогам из стран СНГ были вручены премии «Содружество дебютов» по трём номинациям: литература, история, русский язык.

На форуме состоялись заседания семи профильных палат: «Наука и образование», «Поддержка молодого поколения стран Содружества», «Культурное наследие» (архивы, библиотеки, музеи), «Литература и книгоиздание», «Театр, кино, музыка, цирковое искусство», «Изобразительное искусство, архитектура, дизайн», «Средства массовой информации». Были проведены три дискуссии: «Перспективы сотрудничества в Год науки и инноваций», «Молодёжь и инновационное развитие СНГ. Обсуждение стратегии молодёжного сотрудничества в СНГ», «Проблемы художественного образования в СНГ», а также мастер-классы по актёрскому мастерству, современному танцу и изобразительному искусству.

В вестибюле Дворца Республики, где проходил форум, для его участников была организована уникальная выставка художников трёх поколений, на которой демонстрировались ретроспективы из дипломных работ студентов Московского государственного академического художественного института им. В.И. Сурикова, скульптурные работы юных художников СНГ, картины классика изобразительного искусства Молдавии Михая Греку. Насыщенной была и вечерняя программа: в Национальном театре оперы и балета выступали юные молдавские исполнители, особенно порадовали зрителей ансамбль народного танца «Жок» и ансамбль «Кодрянка».

В заключение мероприятия было предложено 2011 год объявить Годом сохранения культурного наследия стран Содружества, а V Форум творческой и научной интеллигенции стран СНГ провести в будущем году в Москве.

Кира ТВЕРДЕЕВА

Отрывки из романа «S Золотой рыбы»

Cовместный проект "Евразийская муза"

Отрывки из романа «S Золотой рыбы»

ПРОЗА МОЛДАВИИ

Сергей СУЛИН

Уроки высшего пилотажа

Птенец с вытянутой руки жены перебрался на её плечо и оттуда посматривал на нас своими чёрными, словно бусинки, глазами. Потом нахохлился и стал требовательно орать, широко открывая клюв.

— Таша! Ташенька кушать хочет!

Олсе взяла в губы кусочек хлеба и предложила сороке. Та повертела головой, что-то благодарно процокала и быстрым движением выхватила «червячка» у своей приёмной матери.

— Подросла девочка, — умилился я. — Вчера ещё из пинцета кормили, а завтра, глядишь, покинет «родительское гнездо», хвостиком только нам помашет.

— Ну, может, не так скоро? — жалобно глянула на меня жена. — И летать она ещё совсем не умеет.

— А пора бы!

— Пора, — вздохнула, задумавшись, Олсе. — Ладно, буду сама её учить!

— ?!

— У меня, между прочим, удостоверение инструктора по лётному делу. Я уже двух птиц на крыло поставила!

И, обращаясь к Ташке, она с энтузиазмом скомандовала:

— Лети!

Птенец в недоумении покосился на неё: мама явно шутит. Да разве ж Ташка умеет летать? И зачем это вообще нужно? Ведь совсем-совсем скоро у неё облетят перья, и она станет настоящим человеком! Это пока клюв по краям ещё жёлтый, Таша обитает в картонной коробке, а со временем будет жить рядом с родителями, сидеть за одним столом и ходить за ручку на прогулки, на зависть этому голубоглазому пушистому типу, который не сводит с неё внимательных глаз.

Возбуждённым стрекотом сорочонок сообщил об этом Олсе. Та погладила несмышлёныша по чёрной головке и сказала:

— Глупенькая Ташка. Крылья — не для красоты. Ты рождена для полёта! Ну-ка, давай, попробуй.

Жена повела плечом. Сохраняя равновесие, сорока забила крыльями.

— Молодец, правильно! Ещё разок.

Таша обиженно защёлкала клювом.

— Так ничего не получится, — заметил я. — Она не понимает, чего ты от неё хочешь.

— Сейчас поймёт, — пообещала Олсе. Она подошла к окну и подсадила сорочонка на штору. Цепляясь коготками, Ташка проворно вскарабкалась под самый потолок и там устроилась на карнизе. Жена, стоя рядом со мной, интенсивно замахала руками. Вертя головой, птенец с явным интересом наблюдал за ней то одним, то другим глазом, но попыток повторить странные действия не предпринимал.

— Так не летают! — авторитетно заявил я. — Ты стоишь на месте.

Размахивая «крыльями», Олсе стала носиться по комнате, то и дело забираясь на диван и «спархивая» с него. Помогая, я тоже стал «летать», демонстрируя фигуры высшего пилотажа. Птенец от удивления раскрыл клюв: «А мама, кажется, — того!.. Да и папа как будто тоже!»

Когда, запыхавшись, мы наконец остановились, жена с сожалением констатировала:

— У ребёнка аэроносифобия.

— У него просто нет стимула, — поразмыслив, заявил я и, сбегав в палисадник, притащил несколько улиток.

— Таша! — позвала Олсе ласково наше вечно голодное чадо. — Кушать, кушать! Лети к маме!

Увидав любимое лакомство, сорочонок закричал от восторга и, не удержавшись, свалился с карниза. На полпути к полу, где, плотоядно улыбаясь, её сторожил сиамец Тиль, Ташка, заполошно замахала крыльями, «зацепилась» за воздух и, к нашему неописуемому восторгу, пролетев несколько метров, оказалась у «мамочки» на голове…

«Ма!»

Глядя в окно на проплывающие облака, Олсе снова и снова повторяла слова молитвы. Она лежала под капельницей на высокой больничной койке. От напряжения её лицо заострилось и побледнело. Переодетый в бирюзовые стерильные халат, колпак и бахилы, я стоял рядом и беспомощно наблюдал, как убывает жидкость из перевёрнутой колбы. Обернувшись, жена заметила моё полуобморочное состояние и вымученно улыбнулась, пытаясь меня подбодрить…

Наконец наступил этот удивительный августовский день — такой долгожданный и тревожный! «Звоночек» раздался в четыре утра, когда мы, как обычно, работали. Я — устроившись за мольбертом, а Олсе — склонившись над рукописью. Внезапно на словах: «А как тебе эти стихи?» — она охнула и растерянно сообщила, что у неё, кажется, началось. С этих слов события завертелись в ускоренном темпе: последние распоряжения, торопливые сборы, гонка на такси по залитому утренним солнцем пустынному городу. От всей этой суматохи в памяти остались лишь радостно-панические глаза жены в зеркале заднего вида да бодрый голос радиодиктора, предсказавшего, что герой сегодняшнего астропрогноза, Лев, должен наконец-то представиться обществу.

И вот теперь «мы» рожали.

Прослушав курс молодого отца и получив вместе с «дипломом» право находиться рядом со своей половинкой в роддоме, я наивно полагал, что готов ко всему, но, когда схватки усилились и терпеливая Олсе закричала, — не выдержал и в панике заметался по пустынным коридорам, с ужасом прислушиваясь к воплям и стонам, доносящимся из соседних палат. Врач, принимавшая роды у очередной «мамочки», велела не волноваться. Всё, оказывается, шло по плану. Проклиная бездушную «повитуху», я вернулся к любимой, которая, кусая от боли руки, просила у Бога, а также всего человечества в лице знакомых, друзей и родственников, прощения и мужественно пыталась дышать «по системе». С ужасом взирая на жену, я, перед лицом всех пращуров и потомков, полностью взял на себя всю вину за происходящее и заранее согласился с любым наказанием.

…Решившись на рождение ребёнка, этот непопулярный нынче в нашей среде поступок, мы с самого начала серьёзно подошли к делу: безропотно сдали все полагающиеся анализы и тесты, а я, памятуя о своём «чернобыльстве», даже прошёл унизительную процедуру проверки способности к отцовству. В Центре матери и ребёнка, куда я заявился, скрепя сердце, молоденькая лаборантка, внимательно изучив меня под микроскопом и непрофессионально хихикнув, дала положительное заключение. Получив таким образом медицинское «благословение», мы с Олсе усердно занялись прививкой молодого саженца, с нетерпением ожидая результатов наших многочисленных экспериментов…

Олсе опять закричала. Казалось, её живот живёт своей собственной жизнью — непостижимой, напряжённой, неудержимо стремящейся наружу. На этот раз врач не заставила себя ждать. Уложив роженицу в кресло — нечто среднее между троном и пыточным стулом, она ощупала наш живот и, как опытный суфлёр, стала подсказывать:

— Глубокий вдох… Частое дыхание, хорошо, хорошо… Начнём тужиться. Тужься… Стони… Хватит! Теперь молча дыши… Молодец, умница… Отдыхаем… отдыхаем…

У моей девочки от тяжёлой работы на лбу выступили капли пота. Успокаивая, я обнял её за плечи и внезапно севшим, чужим голосом стал горячо нашёптывать в ухо:

— Ты грандиозный поэт, Олсе! Ты тако-ой поэт! Да Ахматова и Цветаева тебе в подмётки не годятся.

— Дура-ак! — простонала Олсе, скосив на меня потрясённый взгляд и сбиваясь с дыхания.

— Дыши!!! — заорала врачиха. Она белым сугробом нависала над «сценой», и по её репликам я смутно представлял, что там происходит. — Ребёночек идёт хорошо… вдох… тужься… идёт великолепно… тужься… хорошо… выдохнула. Умница. Пошла… пошла… во-от… идёт, идёт, хорошо, хорошо…

Подсознательно следуя рекомендациям, и я напрягал мышцы и «регулировал» дыхание. А Олсе в это время кричала, вливаясь в общий хор бессчётных поколений женщин, совершающих недоступный нам, мужчинам, подвиг, на который, не спросясь, обрекла их Природа.

Наконец показалась солнечная макушка ребёнка, по телу роженицы прошла волна цунами, и прибой выбросил плод в бережные руки «повивальной бабки».

— Девочка!!!

— Девочка! — заворожённо повторили мы с Олсе.

Представление состоялось! Грянули фанфары, фонтанами забили разноцветные фейерверки, пространство взорвалось аплодисментами.

«Господи, почему она такая фиолетовая?» — мелькнула у меня мысль. Голова закружилась, и всё поплыло…

Способность соображать вернулась, лишь когда помогавшая при родах сестра, перерезав пуповину, вдруг засмеялась:

— Смотрите, а у неё палец обсмоктан! Проголодалась, должно быть, за девять-то месяцев.

Но я видел ясно лишь синие марсианские глаза дочери, очарованно глядящие на этот Мир. Моя «аэлита» хлопала длиннющими ресницами и хранила загадочное молчание.

Я зачем-то стал судорожно пересчитывать ей пальчики. От волнения сбивался и начинал заново. Их количество каждый раз менялось.

Неожиданно подала ревнивый голос Олсе, о которой на мгновение все позабыли:

— Да покажите же, наконец! Я тоже хочу Её видеть.

Сестричка положила уже начавшую розоветь новорождённую на опавший живот матери. Детка ткнулась носом в тугую ещё грудь и внятно произнесла:

— Ма!

Мудрость отцов

Cовместный проект "Евразийская муза"

Мудрость отцов

КНИЖНЫЙ РЯД

Быль и небыль цветущих долин : Антология узбекского фольклора / Составитель, автор предисловия и комментариев Азат Примов. — М.: Издательство НП «Культура Евразии», 2009. — 592 с.

Название книги навеяно традиционным началом узбекских народных сказок: «Бир бор экан, бир йук экан…» («Может, было, а может, и не было…»). В антологии представлены все жанры узбекского фольклора: дастаны, сказки, песни, образцы народной поэзии, пословицы и поговорки, анекдоты, загадки. Приводятся сведения о народных сказителях, учёных-фольклористах, переводчиках.

В узбекском устном народном творчестве наибольшее развитие получил эпос (самый известный — «Алпамыш»). Этот жанр насчитывает свыше двухсот эпических поэм, множество легенд и эпических песен. Некоторые из них исполняются до сих пор, вбирая в себя приметы эпохи. Эпосы (по-узбекски дастаны) — результат творчества не одного поколения, этим можно объяснить более поздние вкрапления в текстах дастанов, в частности, появление в них огнестрельного оружия, чего не могло быть в раннем Средневековье, когда они только зародились.

Богато песенное творчество узбеков, причём народные песни до сих пор исполняются на празднествах. А древние обрядовые песни, сопровождающие человека от рождения до смерти, вошли в век нанотехнологий, практически не изменившись, и продолжают выполнять свою важную миссию.

Популярность давно обрели сатирические новеллы Ходжи Насреддина (в узбекской интерпретации — Насреддин Афанди). А в сказке народ высказывал в занимательной и чаще всего в иносказательной форме поучения и нравственные максимы. Тому же служили пословицы и поговорки, легенды и загадки, которые и поныне живут в народе не только как вид и средство развлечения, но и как своеобразная школа воспитания и развития определённых навыков у детей и юношества, сообразительности, смекалки. Наверное, поэтому разговорный язык, литература, публицистика современных узбеков густо усеяны меткими народными выражениями и крылатыми фразами, которые пластично вписываются в реалии ХХI века.

В книге отмечается, что наряду с узбекскими фольклористами вклад в изучение национального устного народного творчества внёс целый ряд русских учёных. Фольклорные произведения узбеков раньше регулярно издавались в переводе на русский язык. Последнее по времени издание на территории России было предпринято почти двадцать лет назад отделением издательства «Советский писатель» в нынешнем Санкт-Петербурге. Это был сборник «Узбекская народная поэзия», составленный Турой Мирзаевым. Но встречи лучших образцов узбекского фольклора с русскоязычным читателем все эти годы не прекращались. Только за последние несколько лет стараниями разных издательств и фондов в Узбекистане увидели свет в переводе на русский язык ряд дастанов, народные сказки, пословицы и поговорки, анекдоты Ходжи Насреддина и другие образцы фольклора. Все эти книги регулярно экспонировались на Московской международной книжной выставке-ярмарке, находили дорогу к российскому читателю. Но такого масштабного издания, как представляемая антология «Быль и небыль цветущих долин», не было давно ни в Узбекистане, ни в России. Составитель и редакция сделали всё, чтобы собрать в один том самое лучшее и характерное из устного народного творчества узбеков. Почти весть тираж — пять тысяч экземпляров — отправлен в библиотеки российских вузов и в учебные заведения ряда стран СНГ.

Светлана КЛЕПЧИНОВА

Ламаризмы

Cовместный проект "Евразийская муза"

Ламаризмы

КНИЖНЫЙ РЯД

Марина Ламар. Грани: Стихотворения. — Тбилиси: Тобалиси, 2008. — 59 с .

Книга эта — из поэтической серии библиотеки молодёжного литературного объединения в Грузии «МОЛОТ О. К.». Немало талантливых поэтов вышло из творческой кузницы этого объединения. Марина Ламар — одна из них. Стихи её экспрессивны, ритмичны, обаятельны. Смесь только недавно приобретённой мудрости, ещё не настоявшейся, и юношеского максимализма рождает такие строки:

Лимит наива в юности истёк.

Уходят годы.

Мне уже за тридцать.

Но чувство счастья мне, как прежде, снится,

Во снах моих цветок мечты цветёт.

Это из венка сонетов.

Немало ещё в «Гранях» романтического реквизита: мечты, птицы, сны, грёзы, лабиринты, миражи, тайны… Но вызревает уже и своё, выстраданное, интонационно-убедительное:

Мечте всегда реальных шансов мало,

А жизнь скупа на ясные ходы.

Обычно: муть, болото, сажа, дым

Да сломанные скользкие педали.

Горячая горечь — вот, пожалуй, основная эмоциональная нота книги. Конечно, это свидетельствует прежде всего о молодости лирической героини, да и автора тоже. Но не только об этом. Марина Ламар только ищет свой поэтический голос, только пробует его силу, обогащая палитрой переменчивых настроений, поэтому и пытается продемонстрировать весть диапазон своих версификационных возможностей: здесь есть и традиционные метрические стихи, и верлибры; венок сонетов и ламаризмы (названные так автором) — произведения с оригинальным графическим и звуковым решением, с использованием неологизмов, с попыткой соединить разные смыслы и, шире, — разные пласты бытия, что пока, на мой взгляд, ещё не очень получается.

Понятно, конечно, почему привлекают на пути становления мастерства подобные эксперименты. Кажущаяся оригинальность, лёгкий привкус бреда, обманчивый смысловой простор. Через всё это просто надо пройти. Будем надеяться, к следующей своей книге автор, внутренне повзрослевший, сам сумеет отделить зёрна от плевел.

Анастасия ЕРМАКОВА

Два слоя искусства СНГ

Cовместный проект "Евразийская муза"

Два слоя искусства СНГ

ВЫСТАВКА

Проект «Гуманитарная программа в области изобразительного искусства «Одна шестая плюс», реализуемый Межгосударственным фондом гуманитарного сотрудничества государств — участников СНГ совместно с Творческим союзом художников России, уже на слуху у многих ценителей искусства. Название проекта показывает, что страны СНГ и Балтии занимают приблизительно одну шестую часть суши Земли, и одновременно открывает границы программы («плюс»). Уже сейчас в ней участвуют страны дальнего зарубежья — к примеру, Австрия, Италия. Проект включён в программу Третьей Московской биеннале современного искусства.

Недавно в галерее искусств Зураба Церетели в рамках «Одной шестой плюс» открылись две выставки — «Второй диалог» и «Личинки будущего».

Экспозиция «Личинки будущего» (куратор Ирина Яшкова) представлена работами художников СНГ младшего поколения, выросших уже в независимых республиках и не помнящих советских реалий. Через десять-пятнадцать лет представители этого поколения станут новой творческой элитой. Выставка позволяет приблизиться к пониманию того, что объединяет их сегодня, есть ли у молодого авангарда СНГ общие эстетические цели. К концу второго десятилетия существования Содружества эмоции бурного переходного периода начали угасать, дистанцированный взгляд становится более здравым.

«Второй диалог» (куратор Константин Бохоров) через станковые произведения (картины, скульптуру, технологические объекты) стремится воссоздать не только стиль СНГ, но и в целом стиль современной эпохи. Второй диалог — это диалог на языке искусства. Художники СНГ ищут свой особый стиль, переходя на язык абстракции. В пику всеобщей увлечённости социальными проблемами выставка направлена на поиск сугубо эстетических форм.

Организованные соответственно на втором и третьем этажах галереи, выставки «Второй диалог» и «Личинки будущего» подчёркивали преемственность поколений. Творчество молодых художников словно новым культурным слоем нарастало над произведениями зрелых авторов. Впрочем, на «Втором диалоге» были представлены художники разных поколений, но их произведения принадлежат к тем явлениям искусства, что уже в большей степени замечены, зафиксированы арт-критикой, в то время как «личинки будущего» по преимуществу носят зародышевую, но тем более непредсказуемую и говорящую форму.

Посетители получили возможность свободного перетекания с одного этажа на другой и обратно. Несмотря на некую диффузию этих совпавших во времени и пространстве выставок и мерцание их в сознании как одной, лишь разнесённой по уровням экспозиции («два в одном»), границами здесь были, безусловно, не только лестничные пролёты. «Второй диалог» и «Личинки будущего» — автономные, самодостаточные явления. И дело не в рамке — не в стиле оформления, не в различной звуковой огранке, сопровождавшей выставки (урбанистический гул, завывание ветра и щебет птиц). У каждой экспозиции свои константы и доминанты. Демонстративная множественность, бесконечность интерпретаций у «Личинок будущего» расширяет возможности восприятия. Разбегающиеся галактики выставок (и отдельных объектов на них) напоминали удаляющиеся друг от друга и одновременно приближающиеся друг к другу миры республик Содружества. Таковы реалии сегодняшнего дня.

В этом обзоре выставок речь идёт не о правилах, а о тенденциях. Среди экспонатов были такие, которые могли бы свободно перекочевать в соседний зал и уверенно обрести там контекст. К примеру, произведение Екатерины Никаноровой из Казахстана, предложившей форму свёрнутого, вертикально стоящего ковра как устойчивую (в том числе для сейсмоопасной алма-атинской зоны) архитектурную конструкцию. Художница считает, что современные здания в форме минаретов, строящиеся в Казахстане, неприемлемы для жилья, в то время как логарифмическая спираль свёрнутого ковра — архитектурная форма, удобная для строительства жилых комплексов.

Есть ли у современных художников СНГ общее прошлое? По концепции известного искусствоведа, куратора Виктора Мизиано, автора книги-альбома (скажем, даже книги-выставки) «Прогрессивная ностальгия. Современное искусство стран бывшего СССР», вобравшей в себя произведения художников постсоветского пространства, современная культура СНГ находит свои платформу и традицию в советском наследии, во многом отвечающем на запросы современности культом прорыва в будущее. В эпоху гламура и псевдоинноваций советский эстетический ресурс, по мнению Мизиано, может быть воспринят как сопротивленческий.

На презентации присутствовали народный художник СССР и Грузинской ССР, президент Российской Академии художеств Зураб Церетели и народный художник СССР, ректор Российской Академии живописи, ваяния и зодчества Илья Глазунов. На вопрос «Литературной газеты», опирается ли современное искусство стран СНГ на советскую эстетику как на общее прошлое, Илья Сергеевич ответил отрицательно: «Я считаю, что искусство советского периода никак не отразилось на современном, представленном на этой выставке». Эстетическая платформа Ильи Глазунова принципиально иная, чем у авторов этих двух ультрасовременных экспозиций, но их устремления художник признаёт как поиск себя, своей свободы. «Самой позитивной формой искусства, на мой взгляд, является реализм, понимаемый как отражение внутреннего мира человека, сердце которого — поле битвы добра и зла. Мне близки художники, не порывающие с традицией отражения форм объективно существующего мира. На этой выставке я вижу много интересных работ, которые, однако, очень далеки от меня по своему содержанию и языку. Но каждый художник имеет право на собственный путь в искусстве — как авангардисты, так и реалисты. В этом я вижу свободу, право выражать свои мысли и чувства через искусство», — отметил мастер. На открытии выставок Илья Глазунов пожелал участникам: «Я хочу, чтобы все поняли ваш язык».

Зураб Церетели оценил уникальность представленных на выставках произведений авторов из разных стран СНГ, особый колорит искусства каждой из них. Выставки «Второй диалог» и «Личинки будущего», по мнению Зураба Константиновича, — учебный процесс, позволяющий изучить мышление раннего периода развития СНГ. Каждый художник имеет право на свой крик души, и это важно приветствовать. На открытии экспозиций Зураб Церетели пригласил художников принять участие в выставке, которая пройдёт в следующем году во Франции.

Жанровый репертуар на выставках широк: инсталляции, перформансы, мультимедиа, смешанные жанровые образования. Посетители могли войти внутрь отдельных инсталляций, ощутив себя частью художественного мира.

Серия работ Марины Напрушкиной (Белоруссия) в виде круговых диаграмм показывает достижения республики в области народного хозяйства и спорта. Таким же образом можно представить и культурные процессы. Используя гиперболу и пародию, белорусский автор подчёркивает абсурдность отечественной общественной жизни. Комментируя свои произведения, она говорит о Минске: «Это центр Европы, где ничего не происходит». Эта крайность оправдана художественной задачей.

Галим Маданов (Казахстан) на выставке «Второй диалог» представляет «народную картину», созданную в соавторстве с женой Зауреш. «Народная картина», по словам художника,  понятие здесь ироничное. На шестнадцать квадратных фрагментов трафаретом нанесён одинаковый элемент казахского орнамента. Сочетание цвета орнамента и фона квадратов позволяет воспринимать их как государственные флаги. Вот золото на голубом фоне — флаг Казахстана. Орнамент, прародитель изобразительного искусства, несущий магическую силу, сегодня стал обезличенным штампом. Галим Маданов выносит орнамент из бетонного, урбанистического контекста на поверхность художественного полотна.

На выставке «Личинки будущего» заметное место занимает грузинская делегация. Кето Логуа представляет вторую часть своей разножанровой серии «Ампутация». Инсталляция, в центре которой кровать со скомканной постелью, символизирует не целую, разбитую, незавершённую жизнь. В нас всегда есть пустое место, которое можно заполнить, но не сейчас, не здесь. Гага (Леван) Капанадзе — автор фотогалереи «Энергия», передающей образы видимых и незримых энергий, идущих от природы, от одного человека к другому. Наталья Небиеридзе своей инсталляцией бросает вызов инфантилизму искусства: посетители могут проверить свой рост, прикоснувшись губами к изваянной на стене женской груди.

Россиянин Денис Мустафин в своей работе «Акцентизм и постакцентизм» придумал несуществующие художественные направления, написал биографии несуществующих мастеров искусства и создал за них живописные работы, графику, в том числе стилизации под эскизы. В свою очередь придуманный им художник Вильям Хлам, как следует из его «биографии», тоже вымышлял несуществующих собратьев по кисти. Что здесь — художественное клонирование, воплощение концепции «смерти автора» (Р. Барт), поиск себя, ирония? Пожалуй, всё вместе. Плюс двойственность восприятия — у посетителя при беглом взгляде неизбежно возникает вопрос: «Зачем на этой авангардной выставке стенгазета о художниках?»

Анимация Аллы Румянцевой из Таджикистана под названием «Space cola» показывает, как человек, превращая культуру в цивилизацию, сам остаётся за бортом жизни.

Общими чертами в изобразительном искусстве СНГ, cудя по экспозициям «Второй диалог» и «Личинки будущего», становятся не статичные элементы, а диалектические единства: стремление создать универсальные, наднациональные произведения и одновременно сохранить и маркировать этнический колорит; желание показать неустроенность (на уровне личности и страны, в душевном и материальном планах), при этом черпая из неё творческую энергию, и благоустроить, оптимизировать условия бытования; обострённая необходимость бороться со стандартом и вызывать к жизни собственный узнаваемый знак; элитарность и маргинальность…

Кстати, последний признак, сближающий обе выставки, также имеет у них различную этимологию. Как возникает «маргинальная элита»? Молодые люди сейчас массово и интенсивно осваивают современные технологии, но на общем фоне выделяется прослойка по-настоящему талантливых художников, превращающих технологические объекты в артефакты. А среди зрелых мастеров авангардом становятся те, кто восстаёт против устаревших, косных форм (кстати, для этого не обязательно быть приверженцем экспериментальной техники).

В подобных условиях активизируется и индивидуализм, и создание небольших творческих групп. Пример такого «коллективного мозга» — молдавская группа «2+2» (Александр Раевский, Руксанда Стефанова, Анатол Рурак-младший, Сильвия Мурзенко) с их фотоинсталляцией «Выбор». На фото — галерея людей, зажавших в глазах монеты разных стран. Разнообразный спектр переживаний и гримас от мимических усилий. Лишь на одном, детском, лице глаза открыты. А с глаз покойного монеты слегка соскальзывают, видны его мутные радужки. Существует ли в жизни человека выбор как таковой? Или он уже сделан кем-то без нашей на то воли? Монеты советские, российские, молдавские, украинские, румынские 1940-х гг. и сегодняшних дней… Человек рождается в определённом геополитическом пространстве, подчиняясь его границам. Выбор — это иллюзия. Выбор — это реальность. «Что видят ваши герои сквозь монеты?» — спрашиваю Сашу Раевского. И он отвечает: «Ничего».

Неизбежному слиянию выставок в контексте галереи, кроме их соседства, способствовала и высокая коммуникабельность каждой из них, демократическая открытость всякому любопытному взгляду. Однако и природа этой открытости разная. «Личинки будущего» идут на диалог для того, чтобы увидеть мир и показать себя. Они посылают сигнал: «Я хочу общаться с тобой, давай познакомимся». Художники «Второго диалога» уже пресыщены позиционированием себя миру. Они на другом этапе понимания: пользуясь своей значимостью, знаковостью, узнаваемостью, можно наладить продуктивный диалог. Здесь коммуникация типа: «Я общаюсь с тобой, мы уже знакомы».

Художники СНГ переосмысляют западные технологии, но не калькируют их. На выставке представлены исконно национальные явления. Рождённые не без влияния европейского искусства, они, безусловно, появились на родной почве.

Общей задачей организаторов выставок стал поиск универсальных (но не теряющих этнической самобытности) форм, способных объединять, а не разобщать культуры. На постсоветском пространстве не может не быть как общности, так и отличия. Выставки доказывают, что у стран Содружества есть стремление создавать новое искусство с общими тенденциями.

Елена ВЕСНЕР

24.10.2009 23:24:57 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:

Весьма полезная статья!

Материал даёт представление о том, что происходит в изобразительном искусстве постсоветских стран. Мне лично очень интересно было услышать мнение таких Мастеров, как Глазунов и Церетели. Последнему хочу, как харьковчанин, сказать отдельное спасибо за украсивший наш город эффектный памятник основателям Харькова. Также весьма ценно ненаигранно-доброжелательное отношение автора статьи к тем, кому она посвящена.

Неизвестный Думбадзе

Cовместный проект "Евразийская муза"

Неизвестный Думбадзе

ПАМЯТЬ

По инициативе Католикоса всея Грузии Илии Второго прах Нодара Думбадзе 14 сентября, в 25-ю годовщину со дня смерти, перенесли из парка отдыха Мзиури в Пантеон выдающихся деятелей на горе Мтацминда.

Романы Думбадзе «Я, бабушка, Илико и Илларион», «Я вижу солнце», «Белые флаги», «Не бойся, мама!», «Закон вечности» переведены на многие языки мира, в том числе и на такие редкие, как бенгальский, норвежский, а также на все языки бывших республик Советского Союза.

Двадцать лет прожив в Западной Грузии, я видел, как популярен Думбадзе у себя на родине. Но и в России он не менее читаем и почитаем.

Однажды я провёл две недели в доме отдыха под Сухумом.

Случайно узнал, что на нашей же Набережной, одиннадцать, стоит дача уже покойного Нодара Владимировича Думбадзе.

День съезжал к вечеру.

После дождя тучи посветлели, запроглядывало солнце.

Дача была от дома отдыха всего в каком-то километре. На берегу моря.

Из-за сосен как-то несмело выглядывал тихий, простенький домик в два этажа. Сад зарос травой в пояс. Тропинка заглохла. На калитке, возле которой печалились цветки магнолии, — лёгкая цепочка, игрушечно маленький замок в ржавых подтёках… На всём печать запустения.

Нигде никакой, даже обычной, таблички.

Имение Нодара Владимировича сиротливо обегал старенький штакетник.

Нигде здесь у калиток не увидишь лавочек. Зато у Нодара — пожалуйста.

Я присел на его лавочку и в грусти засмотрелся на бешено ревущее море. Вода — буграми, со стоном постоянно летящими вдогон друг за дружкой.

И у моря свои творческие муки…

Мимо проплывали два дельфина. Шли к югу, к сторонушке, милой Нодару.

Ко мне подошёл незнакомый рыженький мальчик в веснушках и похвалился:

— Я собираю зелёные камушки! — Он выставил ржавую консервную банку. — Потом маме покажу.

— Твои зелёные камушки когда-то были бутылочными осколками. Море и камни отполировало…

— Да это вода их смутила!

— Ка-ак ты сказал?

Он терпеливо, солидно разъясняет:

— В шторм бутылки бьются об сопливые медузы. Получаются осколки. А вода осколки смутила.

— Отшлифовала?

— Нет. Смутила! — в досаде выкрикнул малешка.

Опираясь на палочку, к нам трудно подошла крупная старуха с больными толстыми ногами.

Она села на Нодарову лавочку и спросила мальчика:

— Дядю просвещаешь?

Мальчик засмущался и медленно пошёл по берегу, выискивая на шёлковом песке зелёные камушки.

— Внук, — кивнула она, показывая глазами на мальчика. — Колин росток… А сам Коля уже отошёл… Рак прибрал…

Мария Павловна Батюк — соседка.

Их тридцатилетнее соседство ни разу не омрачилось хоть минутной размолвкой. Думбадзе и Батюки — дружные соседи. Двор обо двор, и калитка на двор!

Нодар любил русскую речь, русские частушки и русскую еду. И всякий раз, когда Мария Павловна готовила на плите во дворе, Нодар безошибочно угадывал, что там будет сегодня на столе. Особенно любил он борщ.

— Слышу, у вас борщ. Я иду.

Между их усадьбами не было забора. Получалось, двор был общий. Не надо было идти в калитку. Он по тропке пошёл напрямую к Батюкам. На нём были тельняшка, шорты и солдатская панама, которую подарил ему Николай Батюк.

Николай Батюк.

Это имя вам ничего не говорит? Тогда откройте думбадзевский роман «Не бойся, мама!». И среди основных героев вы встретите пограничника с таким именем…

— С людьми Нодар был прост, как крестьянин, — сказал мне Гвазава Автандил по прозвищу Авто, сосед и один из его приятелей, сухумский шофёр. — Свои книжки он писал только ночами. Однажды я увидел его рано утром у калитки. Спрашиваю, почему ему не спится. Он и отвечает, кисло махнув рукой: «А! Моя муза такая шалопутка! Прибегает ко мне только ночью».

Каждое утро Нодар плавал в море.

С лодки ловил ставриду, кефаль, барабульку.

И всё, что росло у него в саду, он сам посадил. И сосны, и яблони, и инжиры, и мушмулу…

У его дочек Мананы и Кетино была аллергия на амброзию. И эту блажь он с корнем выдирал в округе своими руками.

Как-то Нодар приютил бездомную дворняжку. Назвал Сильвией. Она была очень ласковая, игривая. Ходила на задних лапках. В благодарности лизала руки, лицо того, кто подкармливал её.

И это не мешало Сильвии быть жуткой курощупкой. У соседей всех кур подавила.

И тогда Нодар сказал дорогим соседям:

— Ваши куры пали смертью храбрых. Вам и решать судьбу Сильвии. Как поступите, так и будет. Я возражать не стану.

И соседи отвезли её в далёкое горное село. Оставили у роскошного ресторана. У ресторана уж не пропадёт!

Вскоре приехали к Нодару гости. Повёз их Нодар в этот знаменитый ресторан «Мерхеули».

Сидят за столом на террасе. Пьют, шутят и завели умный разговор о сверхспособностях человека.

— Вот вы говорите тут всякие высокие слова, — сказал Нодар. — Но это всего лишь слова. А вот меня понимают все животные! Вон видите, официант за кухней играет с собачкой? Я её позову. И она прибежит ко мне как к родному человеку.

Все заинтересовались.

— Сильвия! Сильвия! — позвал Нодар.

Услышала Сильвия, подлетела, стала в радости лизать Нодару руки, лицо. Давно ж не виделись!

Все были поражены.

— Ты, наверно, слишком хорошо знал эту собаку раньше? — спрашивают гости.

— Откуда! Вот спросите у официанта, как её зовут.

Тот ответил:

— Найда.

— Я даже имени её не знал! — сказал Нодар. — Сильвией назвал. Крикнул первое имя, что пришло на ум.

Все были шокированы.

Приезжает Нодар на дачу и говорит обступившим его соседям:

— Всем вам большой привет от уважаемой госпожи Сильвии. Она жива и здорова, чего и вам желает!

Анатолий САНЖАРОВСКИЙ

Прощание с Отаром

Cовместный проект "Евразийская муза"

Прощание с Отаром

УТРАТА

Пишем некрологи, уходят друзья, один за одним скрываются в темноте, оставляя нас на последнем свету. Отар Чиладзе — поэт и прозаик мощной силы — только что похоронен в Тбилисском пантеоне неподалёку от нашего Грибоедова. А в сердце и памяти остаются образы его романов, обогативших неповторимый эпос Грузии, его оригинальная, ни на что не похожая поэзия, так же трудно поддающаяся переводу, как и стихи великого Галактиона.

Сейчас можно сказать: ушёл классик грузинской литературы XX века.

Я любил его книги и писал о них. Они составили гряду, протянувшуюся от берегов древней Колхиды до нынешней израненной земли. «Шёл по дороге человек» — уже в названии первой вещи этого цикла дышали вечность и современность, история народа и судьба личности. Отар Чиладзе шёл по дороге постижения судьбы Грузии, следуя урокам не столько истории (но и истории тоже), сколько человека, впаянного в её смысл и движение. Ветвистая фраза его романов, отдалённо напоминающая Фолкнера, стремилась завладеть глубиной сознания персонажа, заставить его раскрыться до конца в слове и мысли и тем самым сделать новым и близким читателю.

Вижу его сдержанный облик, немногословие и врождённую элегантность. Вижу его умные глаза, вмещающие многое из того, чего сегодня не хотелось бы видеть. Но главное всегда побеждало в нём. Он был настоящим грузинским поэтом, и потому любовь и достоинство пронизывали все его произведения.

Писатели Москвы, знающие и любящие его Родину, вместе с грузинскими коллегами скорбят о невосполнимой утрате.

Евгений СИДОРОВ

Подряд

Клуб 12 стульев

Подряд

КОНКУРС

Конесытов работал шофёром и открывателем дверей автомобиля своего хозяина успешного бизнесмена Копытова. Однажды, когда они возвращались с совещания по вопросам выхода из кризиса, которое проходило в одном из загородных пансионатов, шеф властно скомандовал:

— Останови!

Вдоль Ярославского шоссе стояли в ряд легкомысленно и ярко одетые девушки, привлекая внимание проезжавших мужчин. Полуоткрытый рот обещал любому желающему чувственное удовольствие, а откровенный взгляд располагал к наслаждению за определённую плату без предварительной увертюры…

Начальник подозвал одну из девушек, обладавшую более пышными формами, чем её подруги. Девица с радостью запрыгнула на заднее сиденье, сразу прижалась к Копытову бюстом, и машина двинулась в сторону холостяцкого дома хозяина. Остановив автомобиль возле подъезда, водитель привычно распахнул дверцу, и шеф вместе с новой подругой скрылся в доме…

Водитель выкурил чуть ли не пачку сигарет, пока наконец дождался, когда его начальник выйдет из дома. Поцеловав свою партнёршу, он сунул в её сумочку пачку денег и приказал Конесытову отвезти девушку на то место, где её раньше подобрали.

Когда они остались в машине одни, водитель недовольно прорычал спутнице:

— Ну что, осталась довольна, сучка?!

— Заткнись! Лучше гляди, сколько денег отвалил этот клиент.

— Ладно, дома поговорим… Сколько раз тебе повторять, чтобы ты стояла на Рязанском шоссе, а не на Ярославке?!

Валентин ЧЕРВЯКОВ, БАЛАШИХА

Notes

1

2

3

4

5

#0504

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

mailto: «Шекспир@Shakespeare

18

19

20

21

mailto: televed@mail.ru

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

mailto: cruise@tartustour.ru

33

Оглавление

Брошены и забыты

На фоне кризиса

«И мы сохраним тебя, русская речь»

«ЛГ» — рейтинг

Символы эпохи

Китайская грамота

А за иго — спасибо

Фотоглас

Главные жертвы

Что немцу хорошо…

Будем корнукопианцами!

Атомы, Пушкин и дагеротип

Неодолимая матрица

Головомор

По крымско-славянской традиции

Поэзия

«Досмотреть, дослышать, узнать…»

Яблоневый сад в Лебедяни

Живительный источник

Век Виктора Бокова

На Млечном Пути изобретателей

Наставнику космонавта

Форум

Колобок, блины, сонеты

Литинформбюро

Место встречи

Переделкино, осень…

Литературная кулинария, или Метафизика еды

«Наша сверхзадача — модернизация гуманитарного знания»

Миллионы героев

Тирания страстей

Представитель державы

От Востока до Запада

Порождение одиночества

Призвание и судьба

Датская принцесса, русская императрица

«Прошло озаренье по тысячам лиц…»

История на лезвии

Жестокий возраст

Провокатор

Кошку не переиграешь

Мочёный, маринованный, засушенный

Гамлет — Тиран с Земли обетованной

Против течения

Острова между небом и землёй

Спасибо террористке

Великие песни совка

Беззаконная звезда

Преимущество запаздывания

Высота nbvi всемирной арт-обороны

Аптека, женщины и сны

ГТГ: миссия выполнима

Краеведение — это краелюбие

Мы рядом, мы вместе

Многодетная слава

Цветы не всегда приживаются

Возраст как достояние

Господин Бомж, грабитель дач

Дитя греха и расчёта

Нелепообразное империи состояние

ЦДРИ: юбилейный сезон

Какие ноги у слона

Инвалидность — не приговор

Михаил Калатозишвили: «Искусства для развлечения не бывает»

Всё возвышенное даруется богами

Над вымыслом слезами обольюсь?

Приглашает «Золотой Витязь»

Листок на древе

Воронежская область и терроризм

Ироническая поэзия

Стенгазета клуба «Рога и копыта»

Бар «Клуба ДС»

Была ли пресса на поминальной трапезе?

По голубому Дунаю к голубой мечте

Книги, присланные в редакцию

Каталог

Существует ли болгарская национальная идея?

Волжский диалог

Перед рубежом

Мой день не кончился ещё

Не укрыться от голоса тишины

Экзамен

Магический фонарь

Волчьи ночи

Трудная дорога к оптимизму

Михаил ШВЫДКОЙ: «Культура всегда экономически выгодна»

Хлеб сам себя несёт

Новости

Школа Абиша

Вот моя Осетия!

Год молодёжи у нас всегда

Отрывки из романа «S Золотой рыбы»

Мудрость отцов

Ламаризмы

Два слоя искусства СНГ

Неизвестный Думбадзе

Прощание с Отаром

Подряд

Реклама на сайте