«Когда вера в разум не потеряна»

Вл. Дмитревский

КОГДА ВЕРА В РАЗУМ НЕ ПОТЕРЯНА

Достаточно прочесть рассказы Клиффорда Саймака, которые включены в сборник "Прелесть", и можно с полной уверенностью сказать, что этот человек умен, добр и обладает подлинным чувством юмора.

Умен, добр и к тому же обладает чувством юмора! Для писателя этих качеств более чем достаточно, если к ним присоединяется еще одно - талант. А Саймак, по глубокому моему убеждению, - один из самых талантливых писателей, входящих в первый десяток американских фантастов.

Родился Клиффорд Дональд Саймак в 1904 году, в штате Висконсии, где и получил университетское образование. Избрав по окончании университета профессию журналиста, он сотрудничал в различных гагетах п даже ныне, будучи одним из самых известных писателей-фантастов США, продолжает работать в газете "Миннеаполис стар" в качестве редактора одного из ее отделов.

Живет писатель не в самом Миннеаполисе, а в маленьком поселке на берегу озера Миннетука. Он женат, у него двое детей и несколько вполне безобидных хобби: рыболовство, разведение роз, шахматы и филателия.

Свою литературную деятельность писатель начал в 1930 году и за тридцать шесть лет опубликовал несколько больших романов: "Кольцо вокруг солнца" (1951), "Город" (1952), "Снова и снова" (1955), "Время - простейшая вещь" (1961), "Они ходили, как люди" (1962), "Пересадочная станция" (1963), "Вся плоть - трава" (1965) и множество повестей и рассказов, которые печатались в крупнейших научно-фантастических журналах США и затем выходили отдельными изданиями. Некоторые из его произведений (роман "Пересадочная станция", повесть "Необъятный двор") отмечены премией Хьюго.

У Саймака в США, как правило, "хорошая пресса", и известный английский прозаик Кингсли Эмис, частенько выступающий в роли исследователя англо-американской фантастической литературы, считает его одним из наиболее поэтичных писателей-фантастов нашего времени.

Итак, перед нами литератор старшего поколения, вполне сложившийся, с собственной течкой зрения на важнейшие события современности, литератор, который достиг значительных высот мастерства и выработал сугубо индивидуальный творческий почерк. Близкое знакомство с ним должно доставить истинное удовольствие нашим читателям.

Но прежде чем говорить о неоспоримых достоинствах творчества Саймака, мне бы хотелось отметить некоторые его слабости, свойственные, хотя и в разной степени, многим западноевропейским и американским литераторам.

Нам, писателям, пользующимся методом социалистического реализма, часто бросают упрек: вы видите будущее как бы в замороженном состоянии - грандиозный, сверкающий голубизною айсберг, который вы называете коммунизмом.

Эти упреки - свидетельство чисто механистического, а не диалектического подхода! Мы действительно считаем, что коммунизм как социальная формация является наиболее совершенной. Но это вовсе не означает, что наше представление о коммунизме абсолютное и, следовательно, неизменное. Мы видим будущее общество в его беспрерывном и бесконечном движении и вовсе не намерены заключать грядущее в жесткие рамки уже достигнутого. Мы твердо убеждены, что за хорошим последует лучшее, за лучшим - еще более совершенное. "Мы вовсе не смотрим на теорию Маркса, как на нечто законченное и неприкосновенное, - писал Ленин, - мы убеждены, напротив, что она положила только краеугольные камни той науки, которую социалисты должны двигать дальше во всех направлениях, если они не хотят отстать от жизни" * .

И наши споры с американскими коллегами приобретают скорее философский, нежели социологический характер. Все ли вечно и неизменно под звездами?

В одной из своих статей Айзек Азимов заявил, что современной американской научной фантастике вообще не свойственна идея социальных преобразований, так как, по его словам, "наши писателифантасты серьезно сомневаются в том, что какое-либо новое общество будет лучше... что какие-либо приемлемые преобразования автоматически приведут к утопиям". Еще более определенно высказался на этот счет другой американский писатель, Мак-Рейнольдс, называющий себя в фантастике социологомэкспериментатором (в разные годы им опубликованы повести и рассказы о мире будущего, основанном на анархизме, технократии, социализме, коммунизме, синдикализме, "промышленном феодализме", государственном капитализме). Полемизируя с советскими критиками, он писал: "Очевидно, что когда писатели-фантасты основываются на данных из области политической экономии, то им легче представить себе антиутопии, нежели совершенное общество будущего. На каждое произведение типа "Взгляд назад" Беллами приходится несколько произведений типа "1984 год" Оруэлла. Одна из причин этого, возможно, заключается в том, что современные социальные учреждения настолько совершенны, что всякое изменение их может быть только в худшую сторону".

Если внимательно следить за современной, конечно только серьезной, американской фантастической литературой, придется признать, что Азимов и Мак-Рейнольдс правы в одном - произведения с конструктивным подходом к будущему, произведения, вселяющие надежду, что будущее будет иным, лучшим, нежели сегодняшний день, в ней начисто отсутствуют.'

Надо, однако, полагать, что причина отсутствия социальных утопий в американской фантастике запрятана гораздо глубже и имеет больше аспектов, нежели это кажется Мак-Рейнольдсу.

Далеко не все американские писатели убеждены в том, что "современные социальные учреждения настолько совершенны, что всякое изменение их может быть только в худшую сторону". Мы знаем, что именно современные социальные учреждения и так называемый американский образ жизни подвергаются суровой и нелицеприятной критике в произведениях Рэя Бредбери, Фредерика Пола, того же Азимова, ну и, конечно, Клиффорда Саймака. Но вот представить себе грядущее без всесильной власти денег, грядущее, освобожденное от страха перед безработицей, от жестокой конкуренции, - к благополучию пробивается лишь тот, у кого крепкие мускулы, - от материальной зависимости одного человека от другого, даже они, эти писатели-гуманисты, не хотят, а вернее, просто не могут. И именно из-за этого они в своих произведениях изображают статус кво "американского образа жизни" на Земле и через тысячу лет или переносят нас на какую-нибудь планету в иной Галактике, отделенной от нашей десятками миллионов световых лет.

Не смог вырваться из плена привычных социальных представлений и Саймак. Он совершает путешествия по времени и пространству в заезженном, сильно потертом седле.

Представьте себе время, когда люди будут жить не только на Земле, но и завладеют территориями, отстоящими друг от друга на полмиллиона световых лет... А жажда стяжательства у них останется незыблемой. "В данном случае мы охотники, охотящиеся не за золотом, рабами или мехами, а за тем, что попадется. Иногда мы возвращаемся с пустыми руками, а иной раз с трофеями. В конце концов, обычно оно так на так и выходит - получается что-то вроде обычного жалованья. Но мы продолжаем совершать набеги, надеясь на счастливый случай, который сделает нас миллиардерами" (рассказ "Куш").

"Ведь уже прошло двести лет, как предки Купера в числе первых улетели осваивать Марс" ("Специфика службы").

Итак, прошло уже двести лет с той поры, как часть землян перебралась на Марс и превратила его в весьма благоустроенную и совершенно самостоятельную колонию Земли. Но мы сегодня еще не добрались и до Луны, а не только до Марса! Значит, события, происходящие в рассказе "Специфика службы", отнесены Саймаком примерно на триста лет вперед. И тем не менее: "Пометка в трудовой книжке, выговор в личном деле - все что требуется, чтобы погубить карьеру человека, навсегда сокрушить все надежды и обречь... на изгнание на чужой планете". Или так: "Тесная, скверная комнатка. И дешевая. Настанет день, когда ему даже такая будет не по карману. Деньги на исходе, и, когда последние уйдут, придется искать работу, любую работу".

Перед нами рухнувшая карьера, угроза безработицы, вечная проблема, где достать денег, - и это через триста лет, на Земле и на Марсе! Человек далекого будущего во власти железной долларовой хватки, она душит, душит, душит...

А в прелестном, с горьким привкусом опавших осенних листьев рассказе "Через речку, через лес", который я ставлю в один ряд с лучшими лирическими новеллами Бредбери, мы читаем: "...не думаю, чтобы из твоего плана что-нибудь вышло. Не успеем. Враг осадил нас, нам просто не хватит времени".

Значит, опять война! Безжалостная, всесокрушающая война, от которой можно укрыться разве что... в прошлом.

Инженер Форбс, служащий в Управлении времени, с лихорадочной поспешностью отправляет своих детей Пола и Элен на ферму к их прапрапращурам, в конец XIX века. "Подумай, - пишет инженеру его брат Джексон, - какое смятение ты внесешь в души этих двух добрых людей, когда они поймут, в чем дело. Они живут в своем тихом мирке, спокойном, здоровом мирке. Веяние нашего безумного века разрушит все, чем они живут, во что верят". А вот последние строки письма: "Если я успею все здесь закончить и выберусь отсюда, я буду с тобой, когда придет конец".

Вот и выходит, что Саймаку завтрашний день представляется "западней будущего", в которой заперты "бедные люди, бедные испуганные дети", т. е. таким же, а может, и еще худшим, нежели в представлении среднего американца, выглядит сегодняшний день с расширяющейся войной во Вьетнаме, чугунной тяжестью налоговых сборов, неурядицами на бирже, искусственно взращиваемым страхом перед термоядерным побоищем и т. д. и т. и. Этот порок пли, скажем мягче, привычка моделировать будущее посредством стандартного трафарета - сегодняшней американской действительности - является общим для огромного большинства американских писателен-фантастов, и в частности для Саймака.

Но несмотря на просчеты Саймака в области социологии, мы в его лице имеем дело с большим и интересным писателем, который твердо н последовательно отстаивает свои убеждения.

Тут прежде всего следует остановиться на гипотетической проблеме осуществления контакта землян с представителями инопланетных цивилизаций.

Если в рассказе "Встреча на Меркурии" (первом произведении Саймака, переведенном на русский язык) взаимопонимание между людьми, оказавшимися на Меркурии, и аборигенами сгустками энергии, напоминающими разноцветные воздушные шары, - оставляло желать лучшего, то уже в повести "Необъятный двор" (премия Хьюго за 1958 год) писатель намечает путь осуществления делового договора между землянами и пришельцами. Пути эти лежат в сфере взаимовыгодной торговли, обмена информацией и т. п. Одним словом - мирное сосуществование!

Следует подчеркнуть, что практическое осуществление контакта Саймак, как правило, поручает простым американцам, таким, как механик Хайрам Тэн ("Необъятный двор") или фермер Бейлз ("Операция "Вонючка"). Но лишь только в дело вмешиваются важные господа - представитель ООН или полковники п генералы из Пентагона, - все летит к чертям и сосуществование оказывается под ударом. Писатель явно но верит в добрую волю "власть предержащих" и не скупится на резкие иронические эпитеты и характеристики.

Стоит сказать несколько слов и о рассказе "Денежное дерево", опубликованном в "Искателе", но не вошедшем в этот сборник.

В нем фигурируют инопланетные пришельцы - роллы и простой американский парень Чак Дойл. Роллы по совету бизнесмена Меткалфа стали выращивать фантастические "денежные деревья", думая тем самым осчастливить человечество. Но поняв, что Меткалф их обманул, попросту прикарманив выращенные ими доллары, пришельцы покидают Землю.

Чак Дойл, случайно присутствовавший при отлете корабля роллов, с горечью думает: "Если бы им встретился не Меткалф, а кто-нибудь другой, кто думает не только о долларах, теперь по всей Земле могли бы расти рядами деревья и кусты, дающие человечеству все, о чем оно мечтает... средства от всех болезней, настоящие средства от бедности и страха. И, может быть, многое другое, о чем мы еще и не догадываемся... Он продолжал путь, думая о том, что надежды человечества так и не сбылись, разрушенные жадностью и злобой".

Так веселый, полный кроткого простонародного юмора рассказ внезапно набирает силу и подводит читателя к совсем невеселым обобщающим выводам: жадность и злоба разрушают надежды человечества.

О несбывшихся надеждах думает Чак Дойл. Хочется верить, что точно так же думает и сам автор рассказа. И вовсе не потому, что этого требует созданная им ситуация. Саймак не принадлежит к тем мастерам фантастического жанра, которые, не имея собственной точки зрения, заставляют своих героев размышлять и высказываться в соответствии с сюжетной шпаргалкой.

Писатель вновь и вновь настойчиво возвращается к вопросу о гипотетических контактах с разумными существами иных миров. И всякий раз, будь то роман "Пересадочная станция", или юмористические рассказы "Операция "Вонючка" и "Пыльная зебра", или полный печальных раздумий "Детский сад", Саймак утверждает, что право на осуществление контакта принадлежит не политическим боссам, не воротилам из Пентагона и не представителям элиты, а простым людям, все еще не добившимся счастья на Земле.

"Детский сад" требует более тщательного разбора.

Как встретило правительство США появление пришельцев, которые щедро раздавали людям подарки, мгновенно прекратили эпидемию полиомиелита, вылечили умирающего от рака Питера Шайе?

Прежде всего, попытались сбросить атомную бомбу на здание, возводимое чужаками... Встретили их огнем тяжелой артиллерии, танковыми атаками, сосредоточением всех родов войск в районе, где были обнаружены чужаки.

Правда, смертоубийственная техника землян не смогла нанести даже незначительный ущерб гигантскому зданию, окруженному каким-то защитным полем или непроницаемой прозрачной стеной. Но агрессивные действия правительства США были налицо. И они вызвали всеобщее осуждение: "Во многих столицах все чаще высказывается мнение, что здание - предмет заботы не одной лишь Америки, что все решения относительно него должны приниматься на международном уровне. Попытка разбомбить здание вызвала сомнение в том, что наша страна, на территории которой оно находится, способна действовать спокойно и беспристрастно".

Тут невольно вспоминается недавнее высказывание известного политического обозревателя Уолтера Липпмана. Говоря о порочности политики США в Азии, он справедливо замечает: "...мы можем мирно сосуществовать лишь в том случае, если откажемся от мессианской мании величия, т. е. от манильского безумия".

Но говорит ли о том же, пусть в аллегорической форме, и Клиффорд Саймак?! Ведь нам отлично известно, что современная научная фантастика как в зеркале отражает тревоги и заботы человечества. Не следует ли поставить знак равенства между воображаемым контактом людей с разумными существами иных звездных систем и мирным сосуществованием разных стран и народов на нашей старой планете?!

Писатель в рассказе "Детский сад" не слишком почтителен по отношению к правительству США и его военным кругам, в данном случае полковникам и майорам разведки, пытающимся установить "контакт" с чужаками на свой лад. Тем, кто пугает и одновременно боится сам, дорога в величественное здание, воздвигнутое пришельцами, заказана! В него войдут Питер Шайе, дочь бедного фермера Мери Маллет, солдат, понявший, что "войне конец", п многие другие, не потерявшие надежды.

"Все идет хорошо, - говорит Мери. - Была эпидемия, теперь ее нет. Армия разбита без единой жертвы. Атомной бомбе не дали взорваться. Разве не так, Питер? Они уже меняют наш мир к лучшему. Рак и полиомиелит исчезли, а с этими двумя болезнями человек боролся долгие годы и никак не мог победить. Войне конец, болезням конец, атомным бомбам конец - чего мы не могли сделать сами, они сделали за нас".

Человечеству теперь предстоит учиться в университете, который создан пришельцами. Но начинать надо с первого этажа а в здании их тысяча! - с детского сада, с курса обучения тому, как навсегда освободиться от страха, подозрительности и недоверия.

Между прочим, знаменитый английский астрофизик Фред Хойл в своих лекциях, прочитанных в Вашингтонском университете, утверждает примерно то же самое, что и Саймак. Говоря о пока еще не известной землянам форме связи, существующей между высокоразвитыми цивилизациями в космосе, он замечает: "Я думаю, что уже имеется миллион или более подписчиков на галактическую телефонную книгу. Важнейшая наша проблема - подписаться на нее, то есть стать абонентами этой связи. Когда мы это сделаем, то очутимся лишь у основания лестницы, и я подозреваю, что положение человечества будет тогда напоминать положение ребенка, первый раз пришедшего в детский сад".

Тут можно было бы немного поспорить и с писателем, и с ученым. Стоит ли терпеливо ждать манны небесной - мудрых посланцев безмерно далекой звезды, может быть, тех самых, кто создал на своей планете Галактический университет для всех видов разумных существ, имеющих разные мировоззрения и способности? (Рассказ "Куш".)

Может быть, более гуманно помочь людям самим разобраться в своих делах и навести порядок во вселенском доме, родном, зелено-голубом, невыразимо прекрасном? Помочь и добрым советом, и активным сопротивлением злобе, несправедливости, жадности и недоверию, всему, что до сих пор мешает простым людям свободно и легко дышать!

Ведь в отличие от многих собратьев по перу Саймак не утратил веры в Разум человечества! Об этом свидетельствует необыкновенно впечатляющий и эмоциональный рассказ "Поколение, достигшее цели", одно из самых значительных произведений американской фантастики за последние годы.

Более тысячи лет сквозь черно-звездный океан Вселенной несется Корабль, построенный людьми. Уже сорок поколений сменилось - Корабле. Люди давно забыли свою цель и создали Миф о единственно надежном и неподвижном мире - Корабле, вокруг которого текут и рассыпаются звезды.

Корабль стал для его обитателей примерно тем же, чем была Земля для древних вавилонян, - твердью в центре Вселенной, вокруг которой движутся звезды, освещающие и согревающие ее,.

Примитивная Вера и столь же примитивный на первый взгляд закон сплачивали и успокаивали людей в процессе медленной смены поколений. Закон, которому они подчинялись, преследовал определенные задачи. "Каждый закон должен иметь разумный смысл говорит старик Джошуа, - иначе он не нужен".

Герой рассказа - Джон Хофф, единственный из обитателей Корабля, которому в конце концов откроется цель полета и станут доступны знания, необходимые для управления Кораблем. Джон Хофф, обвиненный в ереси, потерявший друзей и вынужденный стать убийцей, первым поймет, что могучий Разум человечества вот уже более тысячелетия ведет Корабль к цели и незримо направляет поступки люден. "Это было предусмотрено на Земле, - говорит Хофф жене. - Каждый шаг был предусмотрен. Они предусмотрели состояние невежества - единственно возможное для того, чтобы люди перенесли полет. Они предусмотрели ересь, которая сохранит знания. Они сделали Корабль таким простым, что любой может им управлять. Опи смотрели в будущее и предвидели все, что должно случиться. Их планы в любой момент опережали события".

К рассказу "Поколение, достигшее цели" примыкает по своему внутреннему настрою и небольшая новелла "Отец-основатель".

Написана она в совсем иной манере, опять-таки родственной, пожалуй, лирике Бредбери, но и в ней та же отчетливо проступающая мысль автора. Герой новеллы Уинстон-Кэрби, так же как и Джон Хофф, становится проводником Разума человечества. Он понимает, что столетнее путешествие в глубины космоса, которое ему пришлось совершить, - это "еще один прорыв, еще одна победа маленького неуемного мозга, стучавшегося в двери вечности". И во имя этой высокой цели можно и должно перенести любые трудности, неудобства.

Я не задавался целью разобрать все рассказы Саймака, включенные в сборник. В частности, я ничего не сказал о рассказах "Прелесть" и "Сделай сам", в которых в блистательном юмористическом ключе ставится одна из самых злободневных проблем мировой научно-фантастической литературы - человек и робот.

Я лишь проследил тенденции творчества Саймака и, так как их истоком является вера писателя в Разум человека и человечества, полагаю, что знакомство с этим честным и талантливым американским писателем полезно продолжить.

Клиффорд Саймак представлен в настоящем сборнике и как превосходный юморист, и как тонкий лирик, и как гуманист, обеспокоенный судьбами мира и способный на глубокие философские раздумья и обобщения.

Вл. Дмитревский